Главный инженер. Жизнь и работа в СССР и в России. (Техника и политика. Радости и печали)

Предисловие

Прежде всего, должен объясниться, почему такое недостаточно строгое, несколько вычурное, к тому же длинноватое название книги?

К радости и счастью в жизни стремится каждый. Но в чём состоит счастье конкретного человека – можно только догадываться. Скорее всего, эта субстанция из области метафизики. Для каждого она индивидуальна. Например, мне радость жизни в большой степени давала работа в электротехнических лабораториях. Чрезвычайно волновало непосредственное прикосновение к физической Реальности, живой, а не выдуманной, книжной. В лаборатории охватывал буквально восторг от того, что вижу, чувствую проявление загадочной, божественной, независимой от человека Сущности.

Путешествия на велосипеде по стране (все западные границы – Ленинград, Калининград, Ужгород, Измаил, Крым, Батуми, Ереван), командировки самолётом и поездом от Мурманска до Алма-Аты, от Севастополя до Владивостока и Петропавловска-Камчатского дали потрясающие ощущения удивительной красоты природы. Создание множества производственных подразделений, непосредственное участие в организации Центрального института отрасли, учебная деятельность в промышленных предприятиях, со студентами и курсантами Гражданского и военного ВУЗов дали счастье реализации организационно – технических идей, общения с массой умных, одарённых, добрых и красивых, внешне и душевно, людей.

Говорить обо всём этом без радостного волнения невозможно. Пережить всё это – счастье жизни!

Но причём здесь печаль и, тем более, отчаяние? Естественно, от людей. От людей глупых, своекорыстных, жестоких. Такие особи – причина всех горестей и страданий человечества. И в моём сердце сразу же, как только начал чувствовать окружающую жизнь, поселились печаль, сердечная боль за всех униженных и оскорблённых, убитых и замученных во все времена. И там, где печаль, там, естественно, и возмущение, злость, ненависть к носителям зла.

Например, ненависть к тупой, жестокой инквизиции, к бессовестным завоевателям, шагавшим по трупам мужчин, женщин, детишек, к доносчикам и пыточных дел мастерам сталинскобериевского режима, к тем, кто обрекал миллионы честных людей на невероятные нечеловеческие, физические и нравственные страдания.

И простая будничная жизнь давала, к сожалению, множество поводов для печали и отчаяния. Были у меня сотни часов, целые годы, когда не мог спать от возмущения поступками тупых, злых людей, в том числе по отношению ко мне лично. Сейчас, в момент свершившегося поворота от гуманного (по идее) социалистического общества к так назывемому «дикому капитализму» кипит возмущение действиями ЦК КПСС, обкомов и райкомов партии, своей глупостью погубившим светлую идею справедливости, свободы, равенства и братства.

Впечатлительность, стремление всё познать, осмыслить, во всё вмешаться, на всё воздействовать, с самого юного возраста были основной доминантой моего характера. Жить просто так, без интереса, без воодушевления, без радости восприятия всего, что окружает каждого человека, то есть людей и природы, я не мог. Это было бы скучно, неинтересно. Просто существование – не для меня.

Даже сейчас, когда уже во всю несётся девятый десяток, абсолютно не могу себе представить перспективу выйти на пенсию, жить только для того, чтобы есть, пить, развлекаться, лечить старческие болячки. Наоборот, когда за плечами многие десятилетия активной жизни, когда в голове роятся обобщения, когда опыт позволяет не тратить время на глупости, вызванные отсутствием или недостатком опыта, течение жизни действительно ускоряется с каждым днём.

Так что? Вдруг остановиться, перевести себя в режим наблюдателя, чистого созерцателя? Чем тогда жить, откуда брать эмоции, как ощущать жизнь во всех её проявлениях?

Когда смотришь в прошлое, все радости и печали сгущаются во времени. Жизнь представляется клубком эмоций, светлых и тёмных. Так что не мог я иначе назвать этот труд, эту радость и боль воспоминаний.

80 лет – прекрасный возраст! Сейчас я знаю всё и всех. Знаю, кто чего стоит. По нескольким фразам, по взгляду, по мимике, не только по смыслу слов, но лишь по оттенку голоса чувствую человека, могу с вероятностью в 90 процентов предвосхитить его действия и поведение в разных ситуациях. Знаю смысл и подоплёку большинства событий общественной, в том числе политической жизни. Знаю и себя, все свои достоинства и недостатки. Знаю, на что могу влиять в жизни, а на что не могу или не хочу. Точно знаю своё место среди коллег и в истории своей сферы жизни.

Скорее всего, я не преувеличиваю. Однажды один московский знакомый, очень умный и хороший человек, показал мне групповую фотографию своей кафедры числом 56 человек (В Московском энергетическом институте) и предложил дать каждому личностную оценку. Я рассказал. Он помолчал, подумал и сказал только – «я тебя боюсь!».

Оглядываясь на прожитые годы, вижу, что имею основания для такого рода суждений. При подаренной мне провидением большой впечатлительности и остром любопытстве ко всему окружающему за 8 десятилетий довелось увидеть, испытать на себе, осмыслить и оценить всё или почти всё, что составляет жизнь, начиная с непростого детства до сегодняшнего дня.

В военные и первые послевоенные годы узнал я и радости вольной мальчишеской жизни практически без всякого родительского присмотра и тяжёлый физический труд с самого детства, и горькую безотцовщину вместе с голодом, холодом, отчаянием, безысходностью. В течение школьных лет, проведённых в 6-ти деревнях, сёлах и городах пережил угнетение хозяек «углов», которые пришлось снимать и в которых жить на протяжении школьных лет.

Студенческие годы были наполнены напряжённым учебным трудом и радостью познания, первыми трепетными влюблённостями, ощущением искрящейся молодости, несмотря ни на что.

Затем – поиски, победы и трудности исследовательской работы, острое чувство ответственности за коллективы и радость общения с множеством людей, объединённых твоим интеллектом и твоей административной властью, непосредственное общение с массой людей разного склада характера, темперамента, общественного положения, включая рабочих, инженеров, учёных, хозяйственных и партийных руководителей разных рангов вплоть до министров, со студентами, преподавателями, руководителями кафедр, факультетов, высших учебных заведений, министерства образования.

60 с лишним лет довелось мне проработать в своей жизни. Война заставила включиться в тяжёлый труд с 8 лет отроду. 22 июня 1941-го года застало нас с матерью и 2-х годовалым братишкой на даче в приволжской деревне. Отец добровольно, «из под брони» военного завода, ушёл на фронт и погиб в водах Балтики вместе со своим кораблём. Мы остались одни. На что можно было жить? Только на средства с клочка земли. В колхозе, куда сразу же заставили вступить мать, 30-ти летнюю городскую жительницу, понятия не имевшую о сельском труде, платили исключительно сталинскими «палочками» за «трудодни» с нулевым материальным содержанием. В деревне даже магазина не было. За всякой мелочью надо было тащиться за 20 км. Работала мать от зари до зари в полях, а после зари – на своём участке. После работы глубокой ночью укладывала в корзину помидоры, выращенные на участке, и ехала ночным пароходом продавать их в Казань. До сих пор неизгладимы в памяти ночи, когда мать будила меня, 10-летнего мальчугана, в 3 часа ночи, когда детский организм, ослабленный голодухой и тяжёлым дневным трудом, жутко хотел спать. Тащились мы 3 километра до пристани с тяжеленными корзинами на плечах, со сбитой до крови ежедневными поливками огорода плечами. А там, на берегу Волги, в темноте ночи на пристани гудела у кассы толпа отчаявшихся, озлобленных людей, точно знавших, что жалкий, переполненный пароходишко всех на борт не примет, что прорвутся только те, кто сильнее. Если не прорвёшься, то с невероятным отчаянием поволокёшь корзины обратно. Через 2-3 часа «уполномоченный» уже застучит по подоконнику – на работу! А завтракать нечем. Деньги на покупку хлеба – только на базаре. Других нет – и не будет. Если прорвёшься на пароход, то по скрипящим, качающимся сходням, с врезающимся в натруженные плечи коромыслом на плечах со всей толпой вломишься на палубу. Через 2 часа сна под скамейкой, в грязи, на которую уже не обращаешь внимания, снова штурм. На этот раз – штурм жалкого, облезлого, скрипящего трамвая. Потом – нервная очередь за обладание базарным прилавком и весами. Потом долгое стояние на дрожащих от усталости и голода ногах. И так – каждый день!, месяцами и годами, всю войну и несколько лет после войны. Так и питались семьёй с клочка земли, да ещё платили так называемый военный налог. Сколькото яиц, сколько-то молока (мы держали одну козу), сколько-то денег в месяц. После такой жизни мне всегда смешно слышать жалобы людей на какие-то «лишения» современных дачников: нет магазина, нет электричества, нет газа и т.п.

Я был мальчуганом впечатлительным и наблюдательным, всё окружающее впитывал, как губка. Что такое жестокая сталинская власть – очень хорошо помню. Врезался в память эпизод. За деревней в придорожной канаве женщина жнёт серпом траву для своей козы. Подбегает уполномоченный, грубо толкает её, орёт матом – иди работай, а не воруй колхозное добро. Женщина рыдает, жалуется на голодную, смертельную усталость. Но всё – безнадёжно.

Когда дядя нашёл нас и в 47-м году вернул меня в Ленинград, я понял, по контрасту, какое невероятное изобилие всего было здесь по сравнению с деревней. До сих пор помню, как в 84-й школе, куда поступил учиться по приезде, военрук звал меня подкулачником за рассказы о деревенской жизни.

В 49 году понял я горький смысл настоящей сталинской крепостной неволи. Получив паспорт, я сразу же отделился от родной матери невидимой, но неразрушимой стеной. По существующему закону я мог, в принципе, жить везде, где разрешали прописку. Мать же такого права была лишена. У неё не было и не могло быть паспорта. Она стала крепостной, «беспаспортной». Значит – была навечно приписана к деревне, в которую приехала на дачу за неделю до войны. Это тошнотворное чувство зависимости преследовало меня всю жизнь.

Только поступив в ЛЭТИ, и начав подрабатывать в должности лаборанта на кафедре переменных токов, смог посылать несколько десятков рублей стареющей, измотанной жизнью матери, оставшейся в крепостной неволе в деревне.

Конечно, все эти душевные страдания обостряли желание проникнуть в сущность политического и экономического устройства государства и общества в целом. И это желание не давало покоя всю жизнь.

В каком направлении строить свою жизнь? Отец считал, что я должен стать или артистом или художником. Наверно поэтому уже в 7 лет направил меня в художественную школу. Но пришла война, разрушив всё. За неделю до войны, 16 июня мы уехали на дачу, в деревню на правом, высоком берегу Волги. Вот где насмотрелся я просторов в самом центре России! Проснувшись утром и выглянув в окно нашей избушки, я уже включался в широкий до бесконечности мир. Прямо, за зеленью садов, открывался с высокой горы потрясающий вид на Волгу. За величавой ширью воды простирались бескрайние заливные луга, перемежающиеся голубыми старицами, озёрцами, остающимися после ухода весеннего разлива. За лугами террасой поднимался на всю ширину горизонта сосновый бор. За Волгой, между водой и лугами, тянулась на десятки километров полоса песчаных пляжей с жёлтым чистейшим песком, намытым весенним разливом. На горизонте слева, на расстоянии 15 километров виднелись белые стены Казанского кремля. В этом же направлении на горе возвышалась соседняя приволжская деревушка с прелестной белой колокольней на самом возвышенном месте.

Река редко была пустой. То и дело шли вверх и вниз по течению белые трёхпалубные пароходы, шлёпающие плицами, речные трамвайчики, грузовые суда, тянущие вереницы барж. Довольно часто шли огромные плоты.

Уверен, что эти просторы вошли в моё существо, сформировали какую-то важную часть интеллекта, соединили с глубоко волнующей красотой природы. Может быть, поэтому во мне как-то исподволь выросло стремление познавать сущность всего окружающего, причины и следствия, смысл происходящего вокруг. Лет с 15-ти я интуитивно представлял основным занятием в жизни поиск закономерностей.

Ещё в институте вступил в СНО (студенческое научное общество), очень много времени проводил в лаборатории, исследуя процессы в синхронной машине с автоматическим регулятором напряжения. Тогда же стал штатным лаборантом кафедры переменных токов у профессора Берендеева. Освоил все студенческие лабораторные работы, почти три года параллельно с собственной учёбой, вёл занятия со студентами. В то время (начало 50-х годов) всё было строго. Работали от звонка до звонка всё положенное время. Любопытно, что даже молодые преподаватели кафедры, например, Юрий Борисович Мерзлютин, Андрей Семёнович Погодин доверяли мне полностью проведение работ со студентами. Я их просто не видел. Кажется, они в это время проверяли отчёты студентов. Вместе с заведующим лабораторией вёл научноисследовательские работы. Например, исследовали прохождение сигналов по длинной линии, процессы проникновения магнитного поля в ферромагнитную массу и др.

Были, естественно и другие радости студенческой жизни. Запомнилась поездка с группой на Свирскую ГЭС.

Поездка с группой 043 на Свирскую ГЭС. Работа на строительстве 3-го корпуса ЛЭТИ в 1952 году.

Как ни странно, приятно вспомнить работу на строительстве 3-го корпуса института. Может быть потому, что стройка освобождала от занятий. Закончив институт и распределившись в ЦНИИ им. Крылова, я целиком погрузился в исследовательскую работу. Меня бесконечно увлекало прямое, непосредственное соприкосновение с реальной природой. Мурашки по спине ползли от ощущения, что видимое на экране осциллографа не что-то выдуманное, а происходящее реально в частице вселенной, по каким-то неведомым причинам. Воспринимать сам факт абсолютной независимости происходящего от всех нас было просто захватывающе! Конечно, нас всех учили, что процессы в природе, да и в государстве, происходят по какимто определённым законам, что можно изменять законы, подчинять их каким-то требованиям человека. Сталин преобразовывал климат и сельское хозяйство лесополосами, идеей переброски русла рек, Лысенко сельскохозяйственными опытами демонстрировал возможность изменения растений, поднимал, будто бы, урожайность своими какимито искусственными методами.

Но я-то чувствовал, что это неестественно, это насилие над природой. Невообразимо огромная субстанция – природа существует сама по себе, и абсолютно глупо верить тому, что на неё можно хоть как-то влиять. В то же время познавать её, ощущать её присутствие, например, в качаниях стрелки амперметра и вольтметра, колебаниях дрожащей, скачущей линии луча осциллографа захватывающе интересно! Считать, что природа живёт по каким-то навязанным ей откуда-то законам – абсолютно глупо. Она, природа, есть – и всё тут. А уж как вы соберёте свои ощущения от проявлений природы и как сформируете комплексы этих ощущений в какие-то законы – это сугубо ваше дело. Самой природе это абсолютно безразлично. С того времени я на всю жизнь принял правило – любое познание, любые расчёты, любые выводы дифференциальных уравнений выполнять исключительно на основе проявлений природы, называемых законами физики. Всяческие выдумки и ухищрения помимо законов вызывают у меня неприятие, даже раздражение. Пока не было ни одного случая, когда бы этот метод мышления и созидания меня подвёл.

50 лет сохраняю в памяти те прекрасные времена, когда воспринимая всё с юношеской свежестью, с громадным сожалением поздними вечерами вынужден был отрываться от лаборатории и ехать домой (по прекраснейшей части Ленинграда, от Суворовского проспекта вблизи Смольного до Казанского собора). Ехать с мыслью, что утром снова встречусь, буду общаться с самой Природой.

Что касается рациональной стороны жизни, сейчас, по прошествии более полувека, много узнав о жизни и сравнив свои достижения с багажом других людей в своей сфере жизненных интересов, вижу, как много удалось сделать, как сильно влияет на результативность труда внутреннее воодушевление, горение, желание познавать мир. Поэтому всегда и везде, работая с людьми, я старался возбудить в них живой интерес к поставленным задачам, к работе вообще, как к источнику не только материальных благ, но и неизмеримо более важному фактору для любого человека – радости жизни.

В дальнейшем мне довелось работать с множеством людей и везде проводить идею воодушевления в работе.

Довелось много лет проработать с замечательным человеком, талантливейшим организатором науки Александром Алексеевичем Азовцевым. Он проникся ко мне таким доверием, столько давал поручений, столько мы с ним тысяч часов проговорили об институте, о судовой электротехнике, о политике, о жизни вообще. И с какой страстью, иногда с яростью добивался он перед Обкомом КПСС моего назначения на должность главного инженера, заместителя директора по научной работе Центрального института судовой электротехники и технологии, столько вложил я интеллектуальной, нервной и эмоциональной энергии и лет жизни в это предприятие, что с гордостью могу сказать – мы с ним создали институт.

Затем довелось мне пережить идиотские, злые нападки КПСС и её тупых, серых интеллектуально, злобных прихвостней на Азовцева и на меня. Потом руководить учебными кафедрами ЛЭТИ, потом работать на должности профессора и в ЛЭТИ и в Военно-морском инженерном институте, продолжать служить судовой электротехнике в ЦНИИ СЭТ.

И все эти годы, десятилетия были наполнены неуёмным желанием сделать жизнь красивее и умнее.

Думаю, вряд ли содержание этой книги интересно для современников, но как воспоминания о прошлом, не сомневаюсь, будут с любопытством восприняты историками следующего столетия. Не только ведь из войн и катаклизмов состоит история.

Глава 1. История советского общества ещё живёт в нас, в памяти тех, кому за 50

1.1. В СССР мы жили как в обычном государстве

Сейчас вся политическая история Советского Союза окрашивается сплошной чёрной краской. В результате происходит глубокое искажение реальной, живой действительности.

Только что видел по телевизору выступление Николая Сванидзе, известного очернителя истории советского периода. Он называет весь период правления КПСС периодом несчастья России. Но спрашивается, кто устроил это несчастье? Почему огромные массы народа пошли воевать за советскую власть? Почему на демонстрациях 1 мая и 7 ноября народ выглядел весёлым, праздничным? Потому что принуждали смеяться? Считать так просто глупо, даже очень глупо.

В целом огромная масса людей была довольна тем, что Октябрьская революция смела власть богатеев, массы аристократов, чванящихся не своими заслугами, не способностями к какой – то полезной деятельности, а своей богоизбранностью, потомственным аристократизмом, каким то высшим правом пользоваться неизмеримо большими благами жизни, чем другие люди, обладающие не меньшими интеллектуальными способностями. Если не в Октябре 17-го, то в другое время накапливающееся возмущение этой несправедливостью всё равно прорвалось бы. Народ всегда и везде в мире жаждал равенства всех перед богом и людьми. И когда большевики объявили, что хотят сломать старый порядок, то буквально в считанные месяцы всем стало ясно, куда они призывают. Никаких народных школ по обучению новым порядкам не потребовалось. Каждый понимал, что общественный порядок, утверждающий право пользоваться благами не по уму или труду, а по неизвестно каким критериям, надо менять. Ещё раз повторяю, что революция всё равно состоялась бы.

Известный антикоммунист писатель Аксёнов пишёт, что он за «благородное неравенство». Хочет обелить слово неравенство прилагательным «благородное». Это всё равно, что произносить слова типа «благородный убийца», «благородный грабитель», «благородный бандит», «благородный насильник». Это значит, что господин Аксёнов и подобные ему умиляются, когда читают, например, о «праве первой ночи». Такое «благородное неравенство» было, что аристократ мог «законно» насиловать твою любимую девушку. Хотел бы я посмотреть на господина Аксёнова, если бы грязный аристократический развратник испохабил бы его любовь. Судя по его словам, он бы умилился этому событию. Как же? Аристократ почтил в кроватке его собственную невесту, превратил её из любимой нежной, нетронутой девушки в несколько попорченную уже женщину, испачканную аристократической спермой. Аксёнов, наверно, умилённо встал бы на колени перед благодетелем, поцеловал бы его сапожки.

Наверно Аксёнов с умилением читает романы, в которых аристократы, отмеченные знаком «благородного неравенства» считают горничных, артисток, гувернанток средством удовлетворения своей грязной похоти. Они же – низший класс, они предназначены служить господам, а не жить для себя. Они – по другую сторону границы общества, разделяющей «благородных» и неблагородных, то есть плебеев от рождения.

Меня до бешенства злят такие радетели «благородного неравенства». Эти люди – настоящие потомственные рабы, наверно потомки бескорыстных рабов, в крови которых поколениями заложена рабская психология, которые действительно считают естественным разделение людей на богатых, которым всё дозволено, и бедных, которые обязаны перед богом безропотно нести свой крест ничтожества до могилы. Такие же рабы Аксёновы стояли, наверно, у ограды Летнего сада и с умилением наблюдали прогуливающихся господ. Самого Аксёнова как представителя «подлого народа» в прошлые века в Летний сад, как известно, не допускали. («подлым народишком» совершенно официально называли в старину представителей низшего сословия).

Подозреваю, правда, что, ненавидя социализм и коммунизм, он то сам, лично, представлял себя внутри сада, а не за его оградой, одетым в зипунишко и лапти.

Я говорю сейчас о принципе организации человеческого общества, а не о том, как себя вели новые большевистские правители, получив власть над многомиллионным народом. Действительно, захватив власть, под лозунгом борьбы за всеобщее равенство и братство, вели они себя так, что вызвали ненависть множества людей.

Чего стоит, например, тот факт, что вся страна за какие-то 10-15 лет была покрыта огромной зловещей сетью лагерей, страшных своим абсолютно бессовестным, дурным до идиотизма подавлением личности человека, бесчеловечными условиями обитания.

Каждая чёрточка на этой карте СССР – лагерь. Иногда на десятки тысяч заключённых. (Карта из музея лагерей в г. Макарьеве Костромской обл.)

Причины возмущения и ненависти конечно есть. Открывшиеся в 1956 году для основной массы людей факты о массовых репрессиях, о невероятных страданиях миллионов ни в чём неповинных людей в лагерях смерти.

Фото из музея лагерей в г. Макарьеве Костромской обл.

О жестоком, повсеместном подавлении инакомыслия, о пронизывающей всю огромную страну глупой пропаганды в виде штампованных, замусоленных, часто бессмысленных политических сентенций о том, как у нас всё замечательно и какое у нас блестящее радостное будущее, могут у современного человека создать ложное, искажённое представление о нас, людях того времени, той эпохи, об общественной жизни, о социализме и коммунизме.

Но есть и другое. Были ещё сотни миллионов людей, живших в ту же эпоху, в том же государстве. Уверен, что гнусная, а главное, глупейшим образом организованная машина информационного и физического подавления, созданная идиотами, сидевшими в идеологическом отделе ЦК КПСС, не могла справиться с основной массой народа. Народ жил по – своему. Литература, газеты, кино отражали настроения, чувства людей, которым вовсе не чужда была идеология социализма и коммунизма. Равенство, братство, справедливость в распределении материальных благ всегда были уважаемыми в народе философскими категориями. Уверен, что только жалкая кучка людей могла отвергать эту идеологию. И народ в своей массе принимал и поддерживал и равенство и справедливость.

При этом не надо понимать, что я за анархию в области массовой информации. Наоборот, считаю неправильным допускать разнузданную свободу. Жизнь так устроена, что свободой часто пользуются горлопаны, цель которых одна – орать как можно громче. О чём – неважно, лишь бы драть горло. Пользуются свободой и просто глупые люди, возомнившие о себе нивесть что и считающие необходимым высказывать на весь свет свои соображения. Есть просто развратные типы, вроде тех, кто пишет скабрезности на стенах, распространяет порнографию.

Управление массовой информацией требует, прежде всего, ума, человечности, деликатности, обязательного учёта обратной связи от народа, от массы людей.

Трудно сказать, что и как напишут о нас через 50-100 лет профессиональные историки. Но пока мы живы, должны высказывать свои мысли о том времени, обобщения, основанные на собственных, личных воспоминаниях, впечатлениях, эмоциях. В первую очередь хочу сказать очернителям истории или просто глупцам, берущим на себя смелость рассуждать о нашем образе мышления, что мы, те кого называют «шестидесятниками», были совсем не забитыми, оболваненными людьми, неспособными оценивать самих себя, своё собственное общество, неспособными осознавать и использовать себе же на благо уроки жизни.

Тот факт, что по сравнению с Западной Европой и Северной Америкой мы жили в атмосфере жёсткого политического давления, сегодня не вызывает сомнения. Более того, поражает, что собравшись уже в наше время в любой компании и вспоминая, кто из родных и знакомых пострадал от политической системы, выявляется страшная информация о том, что в среде интеллигентов жертвами репрессий, в той или иной мере, стала буквально половина общества! Наверно следует учитывать, что пострадала от репрессий в большей степени та прослойка общества, которая больше других анализирует и обобщает общественные явления, а следовательно, представляет собой наибольшую опасность для диктаторской власти. Может быть, в среде людей физического труда, например, процент репрессированных меньше? Но кто это знает? Кто проводил соответствующие исследования?

В данном случае я говорю о себе, о том, как я воспринимал политическую атмосферу страны, в которой жил и активно работал. Правда, надо сказать, что вполне доверять моим впечатлениям было бы опрометчивым. Сейчас, глядя с высоты возраста и знаний на то время, вижу, что был политическим идеалистом, пытаясь по – своему осмысливать действительность, искать оправдание тому, что окружало нас, воздействовало на людей в том духе, как я считал благотворном для них. Но как раз такого рода особенность восприятия и важна, может быть, для наиболее яркого отражения действительности?

Наверно, существенно и то, что на меня очень малое воздействие производила семья, авторитет отца и его товарищей. Ранее я говорил о том, что уже с восьмилетнего возраста воспитывал себя в основном сам. Отец добровольно ушёл на фронт и погиб на корабле в водах Балтики, мать была занята рабским трудом в колхозе и выживанием в тяжелейших условиях, поэтому физически не могла уделять мне внимания. В таких случаях говорят, что ребёнка воспитывала улица.

Эта педагогическая теория, на мой взгляд, не совсем верна. По своему жизненному опыту я сделал вывод о том, что сущность человека, его мировоззрение делают не улица и какие-то субъективные обстоятельства, а гены, заложенные предками. Конечно, среда влияет, но влияет только информационно. Сам же человек отбирает из информации то, что ему лично подходит, что соответствует его собственной, заложенной природой нравственной основе. Если, например, ребёнок окружён людьми, облик которых соответствует его генной природе, он вбирает в себя опыт жизни от них. Если в среде обитания нет таких взрослых людей, ребёнок автоматически тянется к книгам, поглощая из них то, что соответствует его психике, его интуитивному, заложенному в генах представлению о том, что такое хорошо и что такое плохо.

Эти рассуждения приведены для того, чтобы удостоверить моё почти стерильное, свободное от посторонних влияний мировоззрение.

Активность моя техническая всегда была параллельно и политической. Я уже упоминал, как в 8-м классе 84-й школы (на углу Кронверкской и Скороходовой) военрук называл меня подкулачником за воспоминания о порядках в колхозе, которые я видел во время войны. Подобные настроения определяли моё поведение и в дальнейшем. Жизненный опыт в разных сферах общества дали мне и такие обстоятельства, как скитания по квартирам разных людей. Существенно, что находясь в положении беззащитного сироты, я воспринимал своих хозяев в их полностью раскрытом виде, без каких бы то ни было светских украшений. Учась в шести разных городах и сёлах, видел людей самого разного толка.

1.2. Комсомольская работа в ЦНИИ им. Крылова. Создание газеты «Голос молодёжи»

Надо сказать, что почти сразу же по оформлении на работу в ЦНИИ им. Крылова (по распределению после окончания ЛЭТИ) стал я играть видную роль в комсомольской организации. Очень быстро, кажется в 1957 году, был выбран заместителем секретаря комитета ВЛКСМ института по политической работе. Как и в отношениях с сотрудниками, которые работали под моим руководством, я придерживался идеи воодушевления людей задачами работы, их важности для института и общества в целом. Горя этой идеей сам, старался зажечь и других. Работая с большим воодушевлением, очень хотел видеть такое же воодушевление у других, очень переживал, видя инерность, отлынивание от работы, пассивность и в работе и в политической сфере. В политике основным девизом моим были слова В.И. Ленина, которые я и сейчас помню почти наизусть. «Государство сильно сознательностью масс. Оно сильно тогда, когда массы всё знают, всё понимают, обо всём могут судить и идут на всё сознательно».

Совсем не подавлен был я партийной организацией института в общественной работе. В соответствие со своим мировоззрением использовал любую возможность, чтобы призывать ребят к активности во всех областях жизни. Для этого, в частности, организовал в институте и вёл стенную газету «Голос молодёжи» (синоним строго запрещённой тогда к прослушиванию передаче «Голос Америки»). Говорил и писал в газете то, что думал и чувствовал.

Вот, например, основное кредо редакционной статьи «Голоса молодёжи». Цитирую из сохранившегося личного архива: «Выпуск новой стенной газеты в нашем институте – это попытка создать печатный орган, выражающий взгляды и мнение молодёжи по различным вопросам, касающимся как непосредственной деятельности на рабочих местах, так и всей окружающей жизни. Комсомольские собрания у нас собираются редко, раз, от силы два в год, и практически только с помощью газеты можно увидеть лицо организации, почувствовать, чем живут, что делают, о чём думают комсомольцы и молодёжь института.

Каждый человек должен жить богатой духовной жизнью, у каждого возникают свои мысли по самым разнообразным вопросам…и по поводу событий в Венгрии…и в Китае и т.д. Газета будет систематически сообщать о состоянии комсомольской работы в институте, о работе политического, культурно-массового, спортивного, учебного и других секторов…о том, что интересного появляется в периодической печати…критические замечания в адрес тех товарищей и организаций, которые тормозят научную работу, сводят её к кустарщине или бумаготворчеству. Молодые специалисты получат поддержку в требовании рационального использования их на работе по специальности с возможностью технического и научного роста. Обсуждение различных точек зрения по литературным, политическим, общественным вопросам, кроме познания истины, сыграет немаловажную роль в политическом и художественном воспитании молодёжи, даст возможность ставить спорные вопросы с целью выявления мнения большинства. В результате наблюдения над жизнью, разговоров со знакомыми, товарищами по работе, в процессе проведения политзанятий …появляются вопросы, на которые трудно ответить, не обладая специальными знаниями или данными…

Ответам на политические вопросы редакция будет уделять особое внимание, так как мы считаем, что правильное политическое мировоззрение самым непосредственным образом сказывается на участии любого человека в общественной и производственной жизни…

По мнению редакции, старая традиционная форма выпуска стенной газеты не годится… Мы думаем делать иначе. Рамка с заголовком будет находиться на своём месте постоянно. Заметки и вопросы будут помещаться сразу после их предъявления в редакцию…Заметки, с содержанием которых ни редакция, ни комитет не согласны, будут печататься под рубрикой «в порядке обсуждения». …

Все материалы и вопросы сдавать Токареву. Тел 249».

Вот такое было направление. Разве это не призыв к гласности? И никого за это не посадили в самое время гонений и политической строгости. В 50-е годы! А разве не остро звучат призывы?

Вот, например, выдержки из одной моей статьи «О политической учёбе комсомольцев». … «Союз должен быть таким, чтобы любой рабочий видел в нём людей, учение которых, возможно, ему непонятно, учению которых он сразу, может быть, не поверит, но на живой работе которых, на их деятельности он видел бы , что это действительно те люди, которые показывают ему верный путь» – говорил Ленин на 3 м съезде комсомола. А мы, комсомольцы 3-го института (ЦНИИ им. Крылова), сильны своей идейной убеждённостью? Можем мы своей работой, своей политической деятельностью убедить любого рабочего в правильности своего пути?

Обратимся к фактам. В ноябре прошлого года райком ВЛКСМ организовывал субботники и воскресники на стройке жилых домов. … и что же? Из 15 комсомольцев отдела явились четверо, причём один из них член бюро, другой – комсорг! 9 декабря на лекции «Об особенностях построения социализма в КНР» присутствовало 5 человек из всего института. При этом двое из них – секретарь комитета и комсорг отдела. Недавно сорвана лекция « О путях построения социализма в различных странах».

О политической учёбе: Подавляющее большинство комсомольцев учёбой заниматься не хотят. На первом занятии политкружка присутствовало 2 комсомольца. То же повторилось на втором. Какие выводы можно сделать? Самые неутешительные. Мы превращаемся в серую равнодушную массу людей, связанных лишь более или менее организованной уплатой членских взносов и ещё, разве, обязанностью раз в год собираться, в основном сидя в задних рядах, чтобы пережить скучный доклад секретаря о годичном ничегонеделании и опасность быть выдвинутым в комитет, на долю которого выпадает нелёгкая задача пытаться пробить лбом брешь в стене нашего равнодушия. На мой взгляд, самое трудное сейчас в политической работе – отсутствие у людей какой бы то ни было убеждённости. Довольно часто можно услышать в группе ребят разговоры на политические темы, критику, иногда серьёзную, окружающей действительности. Но, за очень редким исключением, эти разговоры носят характер или пугливого шушукания или анекдотов.

Товарищи комсомольцы, давайте выносить всё на свет, давайте обсуждать все вопросы открыто! В том и сила наша, как организации, что мы можем иметь мнение по любым вопросам, с которыми окружающие вынуждены будут считаться, и тем больше, чем более убеждённо и сплочённо мы будем выступать! Наша непосредственная задача сейчас – смело, с полной ясностью определить своё политическое отношение к жизни, к союзу ВЛКСМ.

Наверно, в один день не решить эту задачу. Потребуется немало времени и труда, чтобы обрести смелость иметь собственные твёрдые политические убеждения. Немало труда потребуется, чтобы избавиться от влияния людей, которые в молодости приучают себя «терпеть и молчать», голосовать «за», когда совесть требует «против», поддакивать тупым невеждам, чтобы добиться независимости и авторитета.

Пусть не гнездится в закоулках наших умов мысль классика – «недостаточно иметь собственное мнение, к нему надо иметь ещё и соответствующее положение»

Часто жалуются, что в политкружках заниматься скучно, неинтересно. И опыт таких кружков говорит, что они, как правило, разваливаются. Мы считаем, что главное в политической работе не накапливать знания механически, а шаг за шагом создавать своё, собственное убеждение, что можно достигнуть только критическим отношением к любым фактам и полным выяснением абсолютно всех возникнувших вопросов.

В решении этих вопросов, очевидно, сможет помочь партбюро, к которому просьба: относиться возможно более чутко и бережно к нежным, незрелым, только что рождающимся взглядам.

Член бюро ВЛКСМ, Токарев»

В одной из передовиц по поводу избирательной компании 1957 года по выборам Верховного Совета СССР, Верховного Совета РСФСР, городского и районных Советов я писал:

«Сейчас основным вопросом является определение круга задач каждого комсомольца-агитатора. Каждый должен до конца выяснить, что и как ему делать, чтобы исключить формализм в агитации, не ограничить всю работу составлением списка избирателей, «охотой» за теми, кто не идёт на выборы. Прежде всего, надо уяснить, кого агитировать, за что. Подготовиться политически, чтобы не краснеть перед избирателями из-за незнания вопросов международного положения и жизни страны. А главное, всё время помнить, что 3 марта (1957 г) будет происходить не просто торжественная церемония, а выборы органов власти, таких органов, с помощью которых осуществляется непосредственное влияние народа на управление государством.

Нам, агитаторам, необходимо будить политическую активность избирателей, пробуждать у них интерес к политическим вопросам, разъяснять порядок выдвижения кандидатов, порядок проведения выборов и определения результатов голосования, чтобы каждый проголосовал вполне сознательно за того кандидата, которого он считает наиболее достойным для представления его интересов в органах власти. Не должно быть таких, кто впервые узнают своих кандидатов по фамилиям в бюллетенях.

Наша задача в том, чтобы показать избирателям на конкретных примерах, что их требования в конкретных вопросах жизни будут отражаться тем полнее, чем теснее будет контакт депутата с избирателями. Депутат, облечённый доверием людей, чувствуя их поддержку, должен быть требовательным, принципиальным в защите их интересов, смело и инициативно проводить в жизнь пожелания трудящихся. Таким требованиям сможет удовлетворить только тот, кто живёт одной жизнью с народом, одними с ним страданиями и радостями, ощущает их в собственной жизни, а не по докладам и газетам.

«…власть государства построена у нас в России таким образом, что только рабочие, только трудящиеся крестьяне, исключая эксплуататоров, составляют массовые организации – Советы, и этим Советам передаётся вся государственная власть» (Соч. т.29, стр.224).

Вот как понимал Ленин значение Советов.

Что означает для нас с Вами наличие государственной власти в руках наших депутатов? Это значит, что во всех вопросах жизни нашего города, нашего района решающее слово принадлежит нам, избирателям. Решается ли вопрос, например, жилищного или культурно-бытового строительства, городского хозяйства, общественного питания, здравоохранения, торговли, работы предприятия, везде основой для решения являются пожелания избирателей. Да и в чьих ещё интересах могут решаться эти вопросы? Нет же у нас таких людей, которые эксплуатируют окружающих, пользуются плодами чужого труда и желают воспользоваться властью для ещё большего их закабаления. Голосуя за наших кандидатов, мы голосуем за нашу собственную власть, за наше право участия в управлении государством.

Казалось бы, при такой постановке вопроса всё равно за кого голосовать, поскольку депутат так или иначе будет выполнять волю народа. Но в томто и дело, что депутат депутату рознь. В жизни, в нашем строительстве вовсе не идёт всё гладко. Ещё совсем недавно нередко проявлялись бюрократизм, волокита, невнимание к нуждам трудящихся. Бывает, что требования избирателей не выполняются совсем не потому, что нет материальных возможностей, а из-за безответственности некоторых советских работников перед своими избирателями. Потому и надо серьёзно и внимательно отнестись к выдвижению кандидатов.

Бывает иногда так, что на большом предприятии вдруг созывается собрание, о теме которого люди даже не догадываются, зачитываются кандидатуры, которых «нужно» выдвинуть. Моментально «подводится черта» и кадидат выдвинут. Формально всё в порядке. Отводов нет, дополнительных кандидатур нет – демократия внешне соблюдена. А на деле что? Нельзя же за несколько минут решить, действительно ли выдвинутые кандидаты самые достойные.

Для исключения формализма необходимо заранее провести обсуждение намеченных кандидатур в отделах, цехах, подразделениях, выявить общее мнение, а затем уже проводить голосование на общем собрании. В ближайшее время будут происходить встречи кандидатов с избирателями. Вот здесь и представляется возможность ознакомления избирателей с человеческими достоинствами, жизненным опытом, политическими взглядами своего кандидата».

Так что вы скажете — такая статья в газете написана в тоталитарном государстве, под давлением власти?

А вот ниже представлена статья прямо-таки диссидентского характера. В статье критикуется святая святых – решение партийной организации ЦНИИ им. Крылова. Вот часть текста статьи:

«24 апреля (1957 г.) состоялось общее открытое партийное собрание ЦНИИ по вопросу о партийном руководстве комсомольской организацией. В решении собрания говорится: «… открытое партийное собрание отмечает, что комсомольская организация института идейно и организационно правильно проводит в жизнь решения партии и правительства и является действенным помощником партийной организации.

Претворяя в жизнь исторические решения ХХ съезда КПСС, партийная организация института стала более конкретно руководить комсомольскими организациями. В работе комсомольской организации есть много положительного, а также много примеров инициативы и хорошей добросовестной работы с комсомольским огоньком.

Наряду с положительными факторами в работе комсомольской организации и руководстве ею партийной организации есть целый ряд недостатков, отмеченных в докладе и выступлениях в прениях».

В постановлении, в частности, есть такие пункты.

« 4. Необходимо заострить внимание на росте комсомольской организации из числа лучших производственников…

5. Необходимо более серьёзно и продуманно организовать учёбу комсомольцев в сети политпросвещения.

6. Шире использовать и популяризировать проверенные и принятые формы воспитательной работы: диспуты, встречи молодёжи с учёными и писателями, артистами, вечеров вопросов и ответов и т.д.

12. Парткому до отчётного партсобрания заслушать отчёты партбюро всех институтов (ЦНИИ) по вопросу о работе комсомольской организации».

И вот мнение газеты «Голос молодёжи», опубликованное по поводу этого Постановления парткома:

Цитирую: «По отношению к нашей комсомольской организации нашего, 3-го института решение выглядит несколько неожиданным. Мне кажется, весьма трудно сказать, какие именно решения партии и правительства «идейно и организационно правильно проводит в жизнь» наша организация и что она является действенным помощником нашей партийной организации.

Затруднительно сказать и то, что в работе нашей организации «есть много положительного, а также много примеров инициативы и хорошей, добросовестной работы с комсомольским огоньком».

Из сказанного можно сделать только такое заключение: или комсомольская работа ведётся только в 1-м и 2-м отделениях или указанные выдержки из решения партсобрания выглядят несколько не по – деловому. Партийное собрание всего института о комсомольской работе – серьёзное событие. Комсомольская работа у нас в институте еле теплится, в производственной жизни влияние комсомольцев не чувствуется, политическое состояние умов часто можно характеризовать только таким неудобоваримым словом, как болото, понятие политическая работа воспринимается как зубная боль.

К тому же её фактически и нет, если не считать одного занятия, на котором было 8 человек из ста!

Поэтому на партийном собрании хотелось бы получить ответ на самые острые и злободневные вопросы: почему у нас так плохо и что надо делать, чтобы так плохо не было.

В качестве ответа приводился только один довод – плохое руководство. Как будто комсомольские руководители – ангелы, наделённые всеми хорошими комсомольскими качествами, слетевшие с неба, чтобы вести комсомольскую работу, а не те же рядовые комсомольцы, которые к тому же могут оказаться недостаточно способными к организаторской работе. Ведь если нет работы, то нет и возможности выявить этих способных организаторов.

Спорным мне кажется и предложение – «заострить внимание на росте комсомольской организации из числа лучших молодых производственников». Пожалуй, лучше обратить большее внимание на улучшение качества каждого члена ВЛКСМ, чтобы каждый постоянно, изо дня в день что-то делал для осуществления той большой цели, из-за которой он вступил в комсомол. В организацию, которая не работает, никто вступать не захочет.

Исходя из изложенного, хочется пожелать парткому ЦНИИ при выполнении пункта 12 постановления общего собрания ответить комсомольцам на поставленные вопросы».

Так что скажут на это, как отреагируют очернители Советской власти? Имеют право они сказать, что такая критика парткома КПСС громадной научной организации численностью около 10 тысяч человек свидетельствует о том, что все были задавлены властью и никто слова смелого не мог сказать? Конечно, нет. Так можно выражаться в газете только в достаточно свободном обществе.

Или вот такие примеры: В процессе подготовки к общему комсомольскому собранию «Ответы и вопросы» я делал такие черновые записи, как организатор встречи с парткомом, как заместитель секретаря комитета ВЛКСМ института N3 по политической работе).

«Какие вопросы поставить на парткоме? О состоянии политучёбы.

Чтение заметки в нашей газете «Голос молодёжи» «О политической учёбе комсомольцев». Задать вопросы, волнующие большинство. Спросить, какие формы учёбы больше всего подходят. Почему ребятам неинтересно. Если партком не отвечает, высказать своё мнение: недоверие к партии, к верности написания истории партии. Почему у нас в стране полит. суды закрытые. Это исключает свободу полит. критики, основы творческого развития политических форм управления страной.

О комсомольской дисциплине .

Дисциплина должна держаться на политической сознательности, верности коммунистической идее. Спросить – почему у нас нет дисциплины. Если молчат, предложить давать строгие выговоры за отказ от комс. поручений.

Просить чл. ВЛКСМ высказаться, зачем они находятся в организации коммунистической молодёжи. Если молчат. Дать своё суждение: молодёжь потеряла доверие к партии и правительству в результате полит. репрессий. Человек лишён был возможности обсуждать политику правительства. Политработа свелась к нулю, т.к. мысли свои люди стали скрывать. Сами политики стали заниматься лишь тем, чтобы подавить какое бы то ни было инакомыслие.

Почему у нас нет партий, отражающих интересы крестьянства, интеллигенции? Зачем, вообще, нужна партия?.

В период революции, гражданской войны и восстановления большую роль играли Троцкий, Зиновьев, Бухарин, Каменев, Пятаков и др. О них говорят, что с самого начала были врагами. Это вызывает сомнение.

Почему у нас нет оппозиции.

Ведь наука о построении социализма может развиваться только в борьбе мнений, как и любая другая. А у нас только распространяют решения партии и радуются им.

Почему наши руководители не заходят в квартиры рабочих, не выступают перед широкими массами с политическими речами. Ведь у нас множество больных вопросов и множество людей запуганных с периода культа личности.

Почему разогнали рабочие советы в Венгрии, а не наоборот – существовавшие до того органы власти, которые довели народ до возмущения.

Почему наше правительство как нянька заботится о производительности труда, а не развивает политическую активность трудящихся, результатом которой и д. б. рост производительности.

Почему у нас один человек имеет заработок 300 руб., а другой – 30000.

Каким образом партия выражает диктатуру пролетариата, если далеко не все её представители рабочие.

Каким образом у нас могут ставиться требования изменения устаревших форм управления, естественно возникающие по мере роста соц. сознания трудящихся, развития соц. общественных отношений.

Что заставляет представителей власти заботиться о нуждах народа.

Почему опасна критика нашей действительности.

Почему за все успехи народного хозяйства народ должен благодарить партию, а не свои головы и руки.

Надо ясно видеть, как отделяет партию от народа восхваление ею своих заслуг, беспрестанное повторение, что партия неотделима от народа, существует для народа и т.д.

14. Справедлива ли в наше время теория абсолютного и относительного обнищания рабочего класса.

Вопросы по литературе, о соц. реализме.

Искажающие советскую действительность произведения запрещают, чтобы они не действовали дурно на людей, писателей репрессируют. Какие обвинения им предъявляют. Чего именно плохого они добиваются? Чем плохо то, что они «фотографически» показывают действительность. Сами то эти писатели не зовут к моральному разложению или к капитализму или к снижению производительности труда».

Как проходило собрание с вопросами и ответами – не помню. Наверно потому не помню, что ответы были, как всегда, тошнотворно скучны.

1.3. Мысли в то время (60-70 годы) о политике партии

Почти всё, что я видел и слышал в области политики партии и государства, противоречило основам моего мировоззрения. А представляло оно следующее (из записей того времени, которые я вёл около 1960 года).

«Надо видеть мир таким, какой он есть, и на основе этого думать, как изменить его. В жизни надо находить истинные движущие силы, предугадывать их изменение и развитие, расчищать дорогу для ускорения развития. Каждый политический деятель должен уметь это делать. Общественные науки должны развиваться так же, как и естественные. На основе фактов общественной жизни, сопоставления их во времени предугадывается направление развития. Это направление формулируется как закон общественной жизни, в какой-то мере правильно отражающий развитие общества на некоторый период времени, в определённых географических, экономических и исторических условиях.

Развитие общества проявляется в изменении качества производства продуктов потребления и производительных сил, а также производственных отношений людей. Поскольку жизнь людей в обществе, общественное производство являются проявлением жизни вообще, то есть органической жизни, как формы существования материи, наука о развитии общества является, по своему характеру, естественной наукой.

Что бы я хотел видеть в стране?

Чтобы политика внутри страны определялась только фактами из жизни. Факты должны отражаться совершенно достоверно, основываться на показаниях многих людей, чтобы избежать фальсификации. Внутреннее экономическое положение должно оцениваться по результатам изучения специальными комиссиями, специально назначаемыми для этого.

Для общественного контроля за деятельностью комиссии все материалы по методам сбора информации необходимо широко публиковать с целью учёта замечаний со стороны народа. Политическое положение в стране, то есть настроение людей должно оцениваться по результатам массового опроса с помощью институтов общественного мнения.

Всё это надо для того, чтобы исключить фальшь, очковтирательство в важнейшем деле – политической работе, необходимой для использования величайшей силы истории – творческой инициативы миллионов людей, которая по своим возможностям подобна внутриядерной энергии. Для этого необходимо, также, чтобы руководители были в массе, в толпе, близко ощущали интересы народа.

3. Для того, чтобы поднять сельское хозяйство, обеспечить людей продуктами питания, необходимо использовать все возможности, как, например, во время войны. В частности, надо поощрять все виды личного хозяйства колхозников и рабочих, которое ведётся в нерабочее время».

Так неужели кто-то может сказать, что такого рода соображения могли родиться в голове члена общества, задавленного политически, не смеющего даже шёпотом высказывать свои мысли?

1.4. Противоречия между мыслями Ленина и действительностью

В те времена я очень много читал политической литературы и, конечно же сочинения Ленина. Естественно, видел кричащий контраст между идеалами и реальностью. Некоторые контрасты изложены в приведённой ниже таблицы, составленной мной из личного архива на рубеже 50 – х и 60 – х годов.

А вот другой пример свободного высказывания весьма критических соображений прямо в идеологический центр государственной власти.

1.5. Письмо в ЦК КПСС в октябре 1961 года

«Когда началась подготовка к 22-му съезду КПСС и были опубликованы призывы к народу подавать свои предложения, я не мог, естественно, пропустить такую возможность и обратился непосредственно в ЦК. Несколько дней писал, рвал черновики, снова сочинял, и наконец, отпечатал и отправил с уведомлением от 12 октября 1961 года. Метания мои были связаны с тем, что к тому времени я уже достаточно трезво оценивал ситуацию с умонастроениями партийных чиновников. К тому времени уже имел, например, разговор с одним из секретарей Смольнинского РК ВЛКСМ, который молча послушал, послушал мои откровения о политике и спрашивает, положив руку на телефонный аппарат без номерника (смольнинский), примерно так: «может быть, вас направить за разъяснениями в Большой дом?».

Должен сказать, что тон голоса секретаря, его взгляд мгновенно обдали жутким холодом. Это уже не юношеские мечтания о светлом будущем, не прекраснодушные соображения о том, как строить жизнь, это – жестокая реальность, соприкосновение с незнающей пощады государственной машиной подавления!

14.10.61 пришло уведомление о получении моего письма общим отделом ЦК.

Основное содержание письма следующее:

«Развитие демократии и вовлечение каждого гражданина в управление государством»

Цитирую: «Ликвидация основ для возрождения капиталистических отношений между людьми в нашей стране ставит вопрос о значительно более широком привлечении каждого гражданина к решению вопросов управления государством и изменении характера руководства компартии. Если до решения основной политической задачи КПСС – ликвидации основ капитализма, партия обеспечивала условия, при которых подавлялись капиталистические отношения и укреплялись новые общественные отношения, то теперь, в новых условиях, задачей партии является, главным образом, воспитание у каждого человека чувства хозяина своей страны, изыскание путей и средств наиболее целесообразного и быстрого развития производства.

В связи с этим необходимо изменить стиль работы партийных организаций на предприятиях. В частности, решать все вопросы, связанные с производством, только на открытых собраниях, оставляя на закрытые вопросы обсуждения чисто партийных дел.

Для привлечения каждого гражданина к непосредственному управлению государством необходимо наиболее широко использовать современные методы сбора и обработки информации об общественном мнении страны по всем принципиальным вопросам управления государством для выявления мнения большинства.

Необходимо организовать машинно-счётный центр и выработать такую систему сбора пожеланий по вопросам государственной политики, при которой обеспечивалась бы возможность каждому гражданину высказать своё мнение, минуя какие-либо промежуточные инстанции.

Необходимо, также, прекратить практику преднамеренных помех радиопередач и получению газет и других периодических изданий из капиталистических стран, поскольку такая практика означает недоверие к мыслительным способностям граждан нашей страны и необоснованные опасения руководителей перед возможностью неправильных толкований сообщений капиталистической прессы.

Необходимо изменить, также, положение, при котором высшие партийные руководители отрываются от народа, теряют его доверие несравненно большей личной материальной обеспеченностью и системой учреждений, созданных для удовлетворения материальных потребностей их самих, членов их семей и родственников, то есть отдельных больниц, курортов, дач, санаториев и т.д. Партийные руководители должны не только сам хорошо знать материальное положение низко и среднеоплачиваемых категорий рабочих, колхозников и служащих, но и сами рабочие должны чувствовать, что те, кто держит в своих руках власть, детально знают их положение, видят условия их жизни своими глазами, а не через третьи руки. И путь к этому только один – общение с народом. Работники высших партийных и советских органов должны выходить из своих персональных машин и кабинетов, систематически ездить в трамваях, автобусах, рабочих поездах, особенно в утренние часы, обедать в рабочих столовых, бывать в домах рабочих, колхозников, рядовой интеллигенции, посещать массовые поликлиники и другие подобные учреждения. Только таким путём можно завоевать доверие народа и узнать, как можно прожить на зарплату 50-60 рублей, когда только на продукты питания, по средним медицинским нормам, необходимо 40 рублей в месяц на каждого члена семьи. Совсем неплохо было бы, если бы каждый член партии хотя бы один месяц в году получал зарплату 36-50 рублей в месяц, на которую живут многие годы миллионы людей в нашей стране. Это весьма серьёзно подняло бы авторитет партии и доверие к ней народа.

Партия должна проводить работу по систематическому сбору и публикованию информации о материальном положении каждой категории рабочих, служащих, колхозников и др., о динамике изменения этого положения в доступной для каждого форме. То есть оценивать благосостояние народа не только по цифрам национального дохода, но и по количеству рублей заработной платы и продуктов, которые можно приобрести на эти деньги. Это было бы конкретным проявлением заботы о человеке, как никогда подняло бы трудовую и общественно-политическую активность народа, приблизило тот момент, когда каждый человек будет отдавать все свои силы и способности обществу, когда будут казаться противоестественными мысли о том, как бы урвать что-либо от государства, поменьше дать, но побольше взять. Без такой работы для того, чтобы понять, почему именно реальные доходы трудящихся возросли в 3 раза по сравнению, например, с 40-м годом, надо быть очень знающим и образованным, да кроме того, прослушать не одну лекцию по политэкономии социализма.

В нашей стране полностью уничтожена эксплуатация человека человеком. Более того, в сознании большинства людей, особенно молодёжи, укоренилось презрение к людям, использующим чужой труд для своего обогащения. В таких условиях уже нет ни малейшей возможности для возрождения капиталистических отношений между людьми в нашей стране. Даже мелкособственнические, буржуазные настроения, так называемые пережитки в сознании людей, с которыми мы сталкиваемся сегодня, уже не имеют в своей основе стремления к наживе путём эксплуатации труда других людей. Поэтому сейчас и в последующие годы все усилия государства должны быть направлены только к одной цели – росту производства средств производства и продуктов потребления. Всем руководителям, особенно партийным, необходимо отчётливо осознать, что количественное уменьшение числа людей – носителей капиталистических отношений и увеличение числа тех, кто в корне отрицает возможность эксплуатации ближнего, должно привести к качественному скачку – коренному изменению сущности и направления внутренней политики нашего государства. Если в первые десятилетия после Октябрьской революции любые политические мероприятия в стране должны были рассматриваться с точки зрения того, как эти мероприятия способствуют решению основной задачи того периода – искоренения капиталистических отношений в стране, то теперь точка зрения должна качественно измениться. Эту точку зрения необходимо развивать и широко распространять, так как находятся руководящие деятели, которые стоят на старых позициях, ломятся напролом, не ощущая, что путь совершенно свободен и не стоит растрачивать силы напрасно. Об этом говорят факты, например, массового уничтожения, за последние годы, коров, находящихся в личной собственности трудящихся, живущих в пригородах и рабочих посёлках. Проведение таких мероприятий в условиях отсутствия достаточного производства молока, масла и мяса является существенным шагом назад в решении задачи достижения изобилия продуктов. Какими же реакционными являются и мероприятия, затрудняющие трудящимся содержание личного скота в пригородах и сельской местности. Наоборот, в условиях, когда колхозы и совхозы ещё не в состоянии обеспечить потребности страны в самых необходимых продуктах, надо всемерно способствовать развитию личного хозяйства, пропагандировать его и помогать людям, имеющим такое хозяйство. Не следует препятствовать, также, существованию мелких кустарных производств, строительству дачных помещений для сдачи внаём. Следует поощрять развитие личного садоводства со сбытом его продуктов на рынках и т.д. Необходимо отрешиться от отживших представлений о том, что перечисленные мероприятия вредны и реакционны политически. Основной тенденцией в политике должна стать поддержка всего, что способствует росту производства. Очевидно, конечно, что надо бдительно следить за тем, чтобы не допускать эксплуатации человека человеком и жёстко пресекать любые тенденции к этому.

Личное хозяйство и кустарное производство исчезнут без остатка, когда будет достигнут такой уровень производства, при котором станет явной невыгодность и малая производительность его по сравнению с общественным производством. Пока, практически, не найдена оптимальная форма организации производства в сельском хозяйстве, сочетающая личные и государственные интересы, и годная в любых условиях, в любом районе страны, нельзя отбрасывать оправдавшее себя личное частное хозяйство. Руководство партии должно значительно смелее, чем раньше, вскрывать недостатки существующей организации производства в народном хозяйстве, привлекать научные силы для серьёзного изучения истории развития форм производства за годы советской власти, вскрытия причин успехов и неудач этого развития и на этой основе разработка новых форм организации хозяйства. Поскольку эта область науки тесно связана с внутренней политикой партии, претерпела весьма болезненные периоды, связанные с культом личности и догматизмом, когда жестоко подавлялась всякая критическая мысль, затрагивающая основы организации хозяйства, партия должна поощрять эту работу, возможно более терпимо относиться к возможным ошибкам. И эта работа должна принести свои богатые плоды, так как никогда нельзя двинуться вперёд, если не выяснены и не устранены ошибки прошлого. Возможно, что в результате изучения окажется, что наиболее производительной формой организации производства в некоторых районах окажется совершенно отвергнутое раньше частное хозяйство. Так надо не бояться этого, как не побоялся Ленинский ЦК в начале 20-х годов перейти к НЭПу, а тогда положение было неизмеримо серьёзнее с политической точки зрения. Возможно, также, что путь к колхозам и совхозам лежит только через частное хозяйство или какие-либо ранние формы кооперации. Если так, то надо вернуться к этому, чтобы быстро поднять производство продукции и вернуться к существующей в настоящее время организации естественным путём.

В промышленности также нередко существует положение, когда предприятие поднимает производительность труда выше запланированной величины, не не может в результате этого увеличить зарплату рабочим, так как фонды зарплаты также плановые. Необходимо изучить в связи с этим вопрос о предоставлении возможности предприятиям заключать договоры помимо Госплана с другими предприятиями на производство и сбыт свехплановой продукции с распределением добавочной прибыли среди рабочих. Возможны и другие способы дополнительного роста производства. Главное, чтобы в ближайшие годы значительно расширить исследования в экономических областях с максимальным практическим эффектом, максимально развивать критический анализ политико-экономического развития нашего государства за годы Советской власти с тем, чтобы найти пути и средства максимально быстрого движения к достижению изобилия предметов народного потребления с максимальным расширением народной инициативы и самодеятельности масс в решении этих вопросов».

Зачем здесь приведены эти материалы? Чтобы показать реальность. В самые трудные, по сегодняшним меркам, времена политической реакции мысль человеческая жила, высказывались публично «крамольные» соображения.

Но не посадили же меня, даже не ругали, не исключили из комсомола, не вывели из комитета ВЛКСМ!

1.6. Основная причина репрессий – подлость и глупость людей среди нас. Таких людей делает система

Всё дело было в конкретных людях. Например, если бы был в институте человек, настолько же глупый, насколько подлый и корыстный, он мог бы выдвинуться по партийной линии, обвинив меня в смертных грехах.

Только на основании цитированной статьи в стенгазете можно было бы сочинить политическое дело, например, такого характера: (выдумываю)

«Автор чернит советскую молодёжь, публикует клеветнические опусы, подменяет воспитательную работу лживой информацией, прикрываясь именем бессмертного вождя пролетариата Владимира Ильича Ленина, призывает к какой-то борьбе. Против кого он призывает бороться? Против генеральной линии родной коммунистической партии, её ленинского Центрального Комитета? О каких политических убеждениях говорит в газете Токарев? Может быть, у него есть какие-то другие убеждения, кроме записанных в уставе коммунистического Союза молодёжи? У нас, коммунистов, нет никаких сомнений в том, что вся наша молодёжь, особенно комсомольская, является верным помощником партии, продолжателем её славных свершений. Об этом говорят яркие страницы великих строек коммунизма, в которых всегда была запевалой наша славная молодёжь, молодёжь страны Советов. Так что идите, т. Токарев на выучку к комсомольцам Вашего института, они вам расскажут, что их убеждения полностью соответствуют убеждения их отцов, не щадя своей жизни боровшихся в славные революционные годы за лучшую долю рабочего человека, а сейчас своим трудом борющихся за светлое коммунистическое будущее всего человечества».

Как видите, к тому времени я поднаторел в политико-бюрократической фразеологии и мог с большой точностью предвосхитить даже слова, которыми пользовались подобные деятели от идеологии.

Откуда берутся люди, живущие и кормящиеся от внутренней политики? Ответ, на мой взгляд, простой. Их делает система, созданная в государстве. В нашей стране волей Сталина и его окружения создана система отношений в обществе, автоматически выдвигавшая к политическому руководству страной нравственных и умственных уродов типа Суслова. Что касается человеческого материала для поддержания системы, то по закону статистики, его всегда хватает. Общество представляет собой широкий спектр характеров, от благороднейших людей до подонков. И как только наступают соответствующие условия, слои общества проявляются. Например, случись большой пожар – сразу находятся воры, наживающиеся на краже вещей погорельцев, вынесенные на улицу. Случилось несчастье типа Ходынки – сразу появляются мародёры. Возникла война – сразу нашлась целая армия полицейских, пособников врага, воюющих против собственного народа.

Так и при Сталине, в условиях, когда вся государственная машина, в том числе пропагандистская, была направлена на создание и укрепление социалистического образа жизни и соответствующего мышления, нашлось множество людей, желающих эксплуатировать новый порядок. В данном случае я говорю только о тех, кто стремился заработать на показухе, оставаясь равнодушными к ценностям, провозглашаемым идеологами (свобода, равенство, братство). Государственная машина очень сильна не только чисто военной мощью, но и мощью своего аппарата подавления инакомыслия, силой информационного внушения. Последнее продемонстрировали, в частности, и немецкие, и итальянские, и испанские фашисты, захватив власть.

1.7. Система возникла из-за интеллектуальной бедности Сталина. Обидно, что он опорочил идею коммунизма

Так что причина диких, доведённых до крайнего идиотизма издевательств над людьми, творимых созданной Сталиным (с помощью берии и ему подобных) системой не идея социализма и коммунизма, а неизмеримо более простая субстанция – глупость человеческая, проявившаяся у господина Сталина в слишком широких масштабах, масштабах целого огромного государства. Слишком мелок был интеллект этой личности, чтобы ставить масштабный эксперимент по коренному изменению характера, стиля мышления многомиллионного народа, отношения его к труду, к обществу, к собственности. Совершенно не владел он необходимым для такого дела даром предвидения, даром проникновения в душу народа, его менталитет.

Любому учёному известно, что для создания чего – то нового надо хорошо изучить старое, изучить законы, определяющие поведение людей, провести маломасштабные эксперименты, подтверждающие эти законы. И только после этого переходить, как говорится, к натурным полномасштабным экспериментам. И в ходе эксперимента внимательно наблюдать за процессом, внося в него необходимые коррективы.

Возможности у Сталина для этого были, но совершенно не использованы. Ленин ещё что-то делал в этом плане, например, вводя НЭП. Сталин же вёл себя, как законченный авантюрист. Не зная броду, лез в воду. Методы же его были такие же примитивные, как у любого главаря преступной шайки.

Каким образом главарь банды подчиняет себе свору преступников? Главным образом жестокостью. На первом шаге захвата власти убил, изуродовал кого-то, кто осмелился ему перечить. На втором создал уже репрессивный аппарат, выбрав в исполнители жестокостей трусливых и жадных людей. Тем самым расширил информацию о своей силе. Снова увеличил число приспешников. Ещё больше показал примеров расправы с теми, кто осмеливается противоречить. И так далее. Точно так же захватывал власть Гитлер. А до него все известные завоеватели типа Чингис – хана, Тамерлана, Александра Македонского, предводителей гуннов, римских императоров, Наполеона и пр.

Самое обидное, что в результате деятельности Сталина была опорочена идея социализма и коммунизма. Насаждая силой и деньгами свою систему в разных странах, он почти везде добился того, что их руководители действовали так же примитивно грубо, как в СССР. Так же, как в СССР, создание новых общественных отношений проводилось без изучения сущности, исторически сложившегося менталитета народа. Тито пытался в Югославии поступать в соответствии с особенностями своего народа, так Сталин объявил его предателем, напустил свору информационных глупцов и подонков.

Кстати и сейчас, (писалось в 50-е годы) президент Буш ведёт себя приблизительно так же в Афганистане и в Ираке. Афганцы, например, ещё очень отсталый народ в основной массе. Им пока просто напросто непонятны идеи американской демократии. У них свои, сложившиеся веками понятия о том, что такое хорошо и что такое плохо. Чтобы изменить их способ мышления, требуются века. То же относится к дикарям бассейна Амазонки, полинезийцам и др. Не готовы они к принятию законов, общественных отношений, как в Америке.

То же и в Ираке. Садам Хусейн действовал в своей стране в соответствие с менталитетом иракцев. Он хорошо знал, что его народ ещё дик и суеверен. На этом основании применял свои методы руководства. И надо отдать ему должное – Ирак был достаточно спокойным государством, далеко не таким, как его сделала война, ведущаяся американцами.

А возьмите наш собственный российский народ. Оцените, хотя бы уровень его чистоплотности. Громадная масса людей бросает окурки, бумажки, всякую дрянь себе под ноги. И ничего с этим силой не поделать. Помню, в конце 50-х годов вышло постановление горисполкома Лененграда о жёсткой борьбе за чистоту на улицах, о взимании штрафов за малейшую неаккуратность. Хорошо помню и то, как один наш сотрудник, образованный специалист, возмущался, придя на работу. Говорил он примерно так: «вот гад, милиционер, привязался ко мне за то, что бросил окурок на Невском». До сих пор помню его убеждённость в том, что он совершенно вправе так поступать. Чтобы изменить подобное восприятие российского народа, надо подождать, наверно, ещё лет сто или двести.

То постановление, конечно, потихоньку забылось.

Возвращаясь к нашей действительности, к бескровному революционному переходу от социализма к капитализму, не могу не сказать, что глубоко не уважаю тех, кто презрительно относится к идеям социализма и коммунизма. Особенно тошнотворно вспоминать выражение «коммуняки», которое допускал господин Ельцын. Деятелей на Западе, в том числе Черчилля, как то можно понять, когда они говорят, что ненавидят коммунистическую идею. Они выросли в том капитализме, в котором масса народа привыкла к уважению к богатым людям. Каким то образом сложилось устойчивое понятие о том, что если человек богат, то он умён, высокообразован, полезен для общества. Собственность считается действительно священной.

1.8. Отношение к олигархам. С переходом к капитализму увеличилась производительность труда?

Но как же относиться к собственности березовских, гусинских, абрамовичей, дочери Ельцына! Это было бы прямым, неприкрытым цинизмом, да и просто глупостью. Эти человечки просто – напросто воры и мошенники. В чём состоят их достоинства? В том, что они с помощью главного покровителя воров, господина Ельцына смогли прикарманить народные деньги, наши деньги, которые мы заработали? Уважать их за это? Или хотя бы признавать их право на воровство, простить за давностью лет? Извините, до такого маразма ещё не дошёл!

Кстати, одной из трагедий нашего народа, полностью связанной с переходом от социализма к капитализму, является катастрофическое положение с жильём десятков миллионов людей. Социалистическое государство тратило огромные средства для обеспечения народа крышей над головой. Это было естественным. О том, что это очень большое, если не решающее, преимущество социалистической системы, мы, как правило, даже не задумывались. И что же теперь делать? В семьях врачей, учителей, библиотекарей, учёных растут дети, им уже жениться и выходить замуж надо. А где жить? И где при годовой зарплате в сотню тысяч рублей (цены тех лет) взять 180 тысяч только на первый взнос за однокомнатную квартиру! Такая цифра озвучена нашими городскими законодателями на днях (октябрь 2005 года). И эта цифра, оказывается, является льготной!

Чёрт знает что! Если бы появилась сейчас партия, призывающая вырвать из рук мошенников, воров, грабителей нажитое нами добро, заводы, фабрики, ископаемые наших земных недр, сорвать меха и бриллианты с их жён и любовниц, сжечь все их дворцы, роскошные коттеджи, многомиллионные яхты, выгнать пинками под зад, загнать обратно в ту моральную грязь, откуда они явились, посадить в правительство умных, честных людей, уважающих справедливость, ненавидящих воров и грабителей нашего добра, я бы голосовал за эту партию двумя руками.

По какому праву слизняки с волчьими клыками отнимают у народа все удобные и красивые места для своих поселений, лезут на Каменный и Крестовский острова, на берега Разлива и других озёр Карельского перешейка, скупая, хватая жадными, загребущими лапами, с помощью презренных, морально грязных взяточников – чиновников, всё, что приглянется их ненасытным взглядам.

Почему мы позволяем себе так жить, терпеть власть этих моральных ничтожеств? Идеологи капитализма говорят – частная собственность на средства производства создаёт лучший стимул развития народного хозяйства, чем общественная, общенародная. А где доказательства такого утверждения? Кто, например, собирает опыт хозяйствования сейчас, когда особенно удобно сравнивать влияние на производительность труда разных форм собственности? Кто из рабочих, например, Кировского, Пролетарского, Металлического заводов, «Электросилы» или «Электрика» может сказать, что работает на бандита, ставшего его хозяином, более производительно, более старательно, чем раньше, в Советском Союзе?

По моим наблюдениям – ничего принципиально в управлении производством не изменилось. Технические средства труда изменились. Это очевидно. Куплены за границей передовые технологии и оборудование, позволяющие более эффективно вести производство. Но причём здесь общественная формация?

1.9. В чём причина низкого уровня производства в СССР? Глупость внешней и внутренней политики

Наша беда в Советском Союзе, в низком уровне производства была в глупом, идиотски фанатичном руководстве.

Соорудили дурацкий железный занавес. Думали, что отгородились от чуждой идеологии, а фактически искусственно создали барьер, препятствия для использования мирового научнотехнического и производственного опыта.

Решили задобрить рабочий класс, назвали его гегемоном и тем самым разрушили основную разумную систему оценок людей – по качеству и количеству труда, создали такие трудовые отношения, при которых практически невозможно было выгнать с работы лодыря, лентяя, не умеющего и не желающего учиться хорошо делать дело. Невозможно было действительно серьёзно поощрять, оплачивать высокопроизводительный труд.

Глупейшая, предельно заорганизованная распределительная система производства, когда каждое предприятие было мёртво связано так называемыми фондами, прочно закрывала возможности расширения производства. То же, что должно было развиваться по плану, было чрезвычайно неповоротливым, требовало несоразмерных нервных и интеллектуальных усилий инициативных руководителей, исполнялось совершенно недопустимо медленно. Дурная система партийного контроля за «идеологической чистотой» выезжающих за рубеж, не просто сдерживала, а создавала фактически непреодолимые препятствия для использования передового опыта промышленно развитых стран.

Фанатичное стремление силой внедрить свою идеологию, свою систему производственных отношений, отношений собственности во всём мире, приводило к тому, что весь мир стал считать нас сумасшедшими, оголтелыми милитаристами.

Вся промышленность была до невозможности военизирована. Народ ограблен непомерными расходами на военное производство. Меня просто поражало – куда не приедешь, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Алма-Аты – везде заводы работают, главным образом, на войну. Надо же, десять тысяч! танков надо было изготовить. Для чего? Для похода в Западную Европу, для захвата Парижа, Берлина, Рима.

И с каким знаменем идти на Париж? Со знаменем социализма и коммунизма? Слов нет – самая справедливая в общечеловеческом смысле, гуманистическая идея настолько близка людям, что несмотря на все дикие извращения, варварское поведение в собственной стране, море крови и страданий над собственным народом, пользовалась поддержкой многих людей в мире.

Но если бы кремлёвские идеологи вели себя хоть чуть – чуть разумнее. Если бы они провозгласили принцип невмешательства в дела других стран. Если бы понимали своими тупыми мозгами, что надо делом, а не пустой болтовнёй доказать простую истину – социализм несёт нечто лучшее, чем капитализм. Не только более высокий уровень благосостояния, но и высший уровень справедливости и гуманизма в отношениях между людьми.

Если бы всю мощь пропаганды направили на внедрение в умы людей во всём мире представления о том, что мы мирно стремимся создать общество справедливости исключительно для себя. Не обещали бы всем остальным государствам «кузькину мать» и стомегатонную ядерную бомбу с трибуны ООН.

И каков политический результат политики КПСС? Коммунистическая идея, не подтверждённая экономическим процветанием, опороченная издевательствами над народом, глупейшим бряцанием оружием, запугиванием народов всего мира огромным, несоразмерным количеством танков и подводных лодок с ядерными бомбами, заляпана грязью. Каждый глупец теперь имеет право поносить идею братства, равенства, справедливого распределения материальных благ. Каждый капиталистик может рассуждать о порочности, в принципе, идей социализма и коммунизма.

Революция 1917-го года сделала своё дело, во всём мире сдержала угнетение людей лавиной жадности собственников. Сами капиталисты стали думать о том, чтобы уравновесить жажду наживы и политическую стабильность общества. Во многих странах к власти пришли левые партии, стремящиеся использовать жажду обогащения для блага не только собственников средств производства, но и всего народа.

А что сделали руководители КПСС, имевшие максимальные возможности для реализации идеи самого справедливого общества? Своей глупой до идиотизма, жестокой до сумасшествия внутренней политикой испоганили идею, дали в руки идеологов капитализма право поносить коммунизм и социализм, оправдывать жёсткую эксплуатацию человека на капиталистических предприятиях, создавать противоестественное представление о том, что капитализм является наиболее гуманным и справедливым общественным строем.

Разумно, с опорой на опыт человечества, считать, что люди просто ещё не доросли до возможности жить в обществе, основанном на идеях равенства, братства, гуманизма. Не доведены до необходимого уровня материальные средства производства, которые позволили бы людям больше думать и заботиться о духовных ценностях, чем о поддержании своей физической жизнеспособности.

Особенно это относится к континентам Африки и Азии, где сотни миллионов ещё исторически не доросли до состояния, в котором находятся народы Западной Европы и Северной Америки, где техника, экономика такова, что люди просто голодают. О каких духовных потребностях им думать, если дома ждут голодные дети?

А если только часть мира живёт в условиях процветающего и гуманного коммунистического общества, то как люди этих стран могут хорошо себя чувствовать в окружении голодающих? Кроме того, в условиях неравенства в масштабах мира неизбежны попытки воинственных и невежественных правителей пограбить соседей.

Естественный вопрос – почему руководители КПСС вели такую глупую внутреннюю политику. Мне кажется, ответ простой. Во-первых, ставить задачу построения социализма в России было бесполезно. Менталитет народа был таков, что не мог воспринять социализм. Те же, кто захватил власть в 17 году, были просто невежественные люди, не имевшие понятия, как изменить представление сотен миллионов людей о собственности, о принципах поведения в условиях нового общественного строя. А когда нет знаний, что руководитель делает? Как в любой банде, использует силу, создаёт репрессивный аппарат. Не для защиты нежизнеспособной идеи, а для собственной, личной защиты. Страшно стало правителям партии. Сначала их хотели вешать белогвардейцы, потом начались восстания крестьян, началось брожение умов в массе народа. Наиболее грамотный человек, Ленин начал приспосабливаться к менталитету российских людей, ввёл НЭП. На основе оживления промышленности и улучшения благосостояния народа можно было более плавно идти дальше. Умный человек Бухарин пытался установить плавность перехода от капитализма к социализму. Но всех победил Сталин. Со свойственными ему иезуитским фанатизмом и жестокостью, на фоне малограмотности и авантюризма решил безоглядно применять силовое подавление инакомыслия. Принял идею о том, что народ – стадо баранов. Загнать их кнутом в стойло социализма, окружить колючей проволокой, создать глобальную стукаческую систему слежки за умонастроениями людей, отгородиться от остального мира, запугивать карательными мерами, сажать в тюрьмы, издеваться, морить до смерти голодом и холодом, пытать, расстреливать тех, кто смеет думать о совершенствовании политического устройства, экономического уклада жизни.

Естественно, что Сталин не понимал и со своим скудоумием иезуита не мог понять, что для проведения такой внутренней политики надо иметь огромную массу «специалистов» по преследованию, издевательствам, пыткам. Даже палачей надо было иметь многие тысячи. А что такое палач, следователь, судья, предназначенные для осуществления политики жестокого, бесчеловечного идеологического подавления народа? Это абсолютно неизбежно – подонок, лишённый нормального мировоззрения, мироощущения, моральный извращенец. Нормальному человеку достаточно раз – другой ударить на политическом, идеологическом следствии человека, приговорить его к смерти – и он уже морально погиб. Это уже не человек. Это уже моральный урод, извращенец.

Хорошо ещё, что это подонок по генам, по рождению, как, скажем, потомственный вор, грабитель, убийца. Самое страшное, как это ни парадоксально, если карателем становится человек с нормальной совестью. Совесть неизбежно заставляет такого человека искать моральные оправдания своим действиям. Иначе он погибнет от переживаний, от стыда за содеянное. В чём может быть его спасение? Только в том, что масса окружающих его сослуживцев пытаются делать то же самое, то есть попытки оправдаться. Они убеждают друг друга в том, что всё делают во имя какой-то высокой цели. У них рождается и укрепляется сознание того, что справедливость и гуманизм коммунистической идеи могут защищаться путём издевательств и убийств. Рождается и действительно родилась такая извращенческая идеология. Народились и моральные уроды типа Вышинского и ему подобных, не брезгующие придавать научную форму такой идеологии. Мысль о том, что подобные попытки опоганивают само понятие науки, как высшего уровня человеческого интеллекта, таким, с позволения сказать, людям была просто недоступна.

Кстати, к месту вспомнить, что знаменитое жандармское третье отделение царской России и вся тогдашняя тюремная система были несравненно гуманнее и человечнее, чем соответствующая система в стране социализма. Допускалось даже такое абсолютно невозможное в СССР явление, как публичное оправдание политических убийц, не говоря уже о просто политических агитаторов. Режим содержания в тюрьмах и ссылках даже руководителей революционного подполья был неизмеримо более гуманный по сравнению даже, например, с больницами в Бериевских лагерях.

То есть царская власть исполнялась более или менее нормальными людьми, а не извращенцами, выращенными сталинской системой подавления.

1.10. Допросы в райотделе КГБ. Партбюро в организациях – отражение КПСС

Был у меня около 1970 года случай непосредственного общения с одним из чиновников репрессивного аппарата. Я тогда только что стал заместителем главного инженера ЦНИИ судовой электротехники и технологии, а заместителем директора по режиму был кадровый деятель КГБ, некто Свинарев. Поскольку он очень внешне был расположен ко мне, как молодому перспективному руководителю, я пригласил его отметить сдачу кандидатского минимума главным конструктором по электрооборудованию Ущербиным. Последнего я усиленно готовил к сдаче экзамена. Сели мы втроём за столик в ресторане на Невском 44, выпивали и разговаривали. Ну и начал я высказывать свои политические воззрения. В частности, высказал недовольство тем, что евреям запрещают уезжать в Израиль. Вспомнил доклад Хрущёва на 20-м съезде, в том числе приведённые в нём примеры издевательств осуждённых по 58-й статье героев гражданской войны. Сказал, что тех подонков, которые пытали их, ковыряясь острыми железками в застаревших ранах, я бы потребовал расстрелять.

Похоже, что я затронул чувствительные струны его воспоминаний. Через несколько дней получил повестку на допрос в отдел госбезопасности Куйбышевского района. Отдел помещался тогда на Невском у Аничкова моста. Допрашивали три дня. Назначенный по делу следователь (Горелик Б.С.) показал часть доноса Свинарёва, в котором было написано чёрным по белому, что я призывал расстреливать коммунистов. Вообще коммунистов, а не тех, кто изуверски пытал героев Гражданской.

Ясно, что для Свинарёва не было разницы между теми, кто просто состоял в КПСС и теми, кто опозорил себя, нашу страну, само понятие о коммунизме такими дикими, варварскими, извращёнными методами допросов.

Интересно, что третьим в нашей застольной компании был член КПСС Ущербин. Его предварительно вызывали в КГБ для дачи показаний, но он ничего не рассказал мне ни тогда, ни позже, ни теперь о подробностях разговоров там. Это о чём-то говорит. Не представляю, чтобы я вёл себя так же, в такой же ситуации. Логика требует считать, что его мнение было похожим на мнение Свинарёва. Иначе он как честный человек должен был хоть как-то оправдаться передо мной за пережитый стресс трёхдневных допросов в такой организации, как КГБ.

Надо сказать, что возникшие у меня тогда сомнения о качестве личности г. Ущербина не могу не связать с другим случаем. В 1976 году Обком КПСС решил, наконец, расправиться с нашим директором, Александром Алексеевичем Азовцевым. Азовцев был талантливейшим руководителем, создателем нашего Центрального института судостроительной промышленности. Только благодаря ему институт был и создан и стал действительно научной организацией, за несколько лет занявшей ведущие позиции в отрасли, выросшей из мелкого ЦКБ численностью в 300 человек до могучей организации, собравшей около двух с половиной тысяч человек ведущих специалистов по всем направлениям нашей науки и техники, оснащённой исключительной лабораторной и производственной базой. Достаточно сказать, что мы построили, кроме обычных производственных корпусов, уникальный электротехнический стенд мирового уровня, создали сеть филиалов на всей территории СССР, от Калининграда до Владивостока. Получив в подарок от ВМФ 7-й форт в Финском заливе, построили на нём уникальную опытно-экспериментальную базу для изучения и решения возникшей в те годы проблемы мирового значения, проблемы статической электризации углеводородных топлив в топливных танках танкеров. В мире тогда взорвалось несколько десятков танкеров супербольшого водоизмещения. И никто не знал, почему это происходит и как от этого защищаться. Наш результат в этой области таков – ни один! из танкеров нашей постройки не взорвался.

Кроме создания института, Азовцев создал ещё и коллектив, отличавшийся уникальной особенностью – сплочённостью вокруг директора, энтузиазмом в решении наших задач. Основами непоколебимого доверия к директору были, на мой взгляд, нравственная чистота, государственность мышления, забота о людях, преданность делу, самоотверженный труд, высокий интеллектуальный уровень.

Такой комплекс человеческих свойств, в сочетании с независимостью суждений и нежеланию кланяться партийным чиновникам с требуемой подобострастностью был как кость в горле обкомовским деятелям. Сквозившее в его поведении лёгкое, снисходительное презрение к партбюро института, наполненного выскочками, заменявшими знание и умение партийной фразеологией, вызывало и у местных так называемых партийных руководителей соответствующее неприятие.

Это обстоятельство требует пояснения. Партбюро в организациях по идее должны были контролировать деятельность директора, требовать проведения им политики КПСС. Поскольку партия осуществляла в стране жёсткую власть, её и её носителей все боялись. Основа боязни была застарелой. Боялись не так, например, как милиции. Милиция требует исполнения закона, а партия – неизвестно чего, то есть чего угодно. Выговор по партийной линии, исключение из партии ставило крест на служебной и жизненной карьере человека.

Чувствуя власть, члены парткомов вмешивались во всё, высказывали, в частности, свои технические соображения. В своём подразделении член партбюро как специалист ничего не значил, а на заседаниях в отделах был властью. Это очень привлекало тех, кто очень хотел своё незнание и неумение компенсировать значимостью партийной власти, ореолом всесильности над всеми, в том числе над директором. Какой – нибудь жалкий по своему интеллектуальному уровню, далёкий от науки и техники, но горластый и преданный партии (чаще на словах) мелкий, иногда ничтожный специалистик волей обкома становился вдруг представителем всесильной партийной власти. Причём всем было ясно, что чем мельче по человеческим и техническим качествам был этот человечек, тем больше он стремится властвовать. Яркими примерами в ЦНИИ СЭТ можно назвать секретарей партбюро Тряпичкина и Уродина. В деле они были мелкими насекомыми, а в кресле секретаря орлами, вершившими суд над всеми.

Ясно, что действительно толковые специалисты не очень – то стремились в партбюро. Тем более, что членам бюро приходилось массу времени тратить на набившую оскомину официальную пропагандистскую «деятельность». Техническим неучам подобная деятельность, скорее бездеятельность, была даже приятна, а умным, работающим специалистам – противна. Уж слишком бессмысленной и к тому же во многом лживой, надуманной она была. Понятно, когда партийный и профсоюзный контроль не дают вороватому директору пользоваться должностным положением в личных целях. Но когда партийные чинуши начинают действовать параллельно директору, главному инженеру, научно-техническому совету, руководителям крупных подразделений, изображая себя умнее всех, то это просто тошнотворно.

Зубы против Александра Алексеевича партия точила ещё и потому, что был он потомственным дворянином. Отец его был предводителем дворянства в Самарской губернии. Эти обстоятельства ему каким то образом удалось скрыть и избежать идиотских репрессий по классовому признаку. Кстати, надо отдать должное Ленину. Он ценил специалистов, независимо от происхождения. Даже на воинские должности назначал бывших дворян, «военспецам» доверял святые святых, армию со всеми штабами и государственными секретами.

На директора обком КПСС (в лице, например, тупого идиота, инструктора оборонного отдела Зойкина) науськал, другого слова не придумаешь, так называемый народный контроль, который был буквально шавкой под сапогом обкома КПСС. Этот контроль и располагался как мальчик на побегушках под боком, в 6-м подъезде Смольного.

Дела в институте шли просто блестяще. Институт постоянно рос и развивался, стал действительно ведущей научно-технической организацией в отрасли. Буквально ни один из приказов министра по созданию не выходил без упоминания ЦНИИ СЭТ. Институт стал Меккой всех, без исключения, электриков судостроительной промышленности. Ни один вид корабельного электрооборудования в Минэлектротехпрме не разрабатывался без опеки института, который либо разрабатывал ТЗ, отслеживая все этапы работ, либо финансировал новые разработки. Все сотрудники уважали и почитали директора. Со всеми предприятиями отрасли были прекрасные деловые и часто дружеские отношения.

Тем не менее, были из пальца высосаны совершенно надуманные, дурацкие претензии, не то, чтобы малозначащие, но не имеющие ни малейшего смысла, ни малейшей логики. По результатам проверки был объявлен выговор. Затем последовало увольнение.

Так кто представлял в обкомовской комиссии промышленность? Представьте себе – Ущербин. Его участие было строжайше засекречено. Истина всплыла только в последнее время.

Сами понимаете, возникают разные предположения об истинной роли этого человека в судьбах института и в моей, частности.

Когда открылась вакансия директора, в борьбе за кресло победил Спасский, который посадил своего ставленника – Косенкова из группы главного конструктора «Рубина». Замена была не самая лучшая, но и не так уж плоха. Владимир Александрович Косенков не хватал с неба звёзд, но был, по крайней мере, деловым специалистом, довольно хорошо знающим электротехнику, не без недостатков, но довольно приличным человеком.

Однако он через относительно небольшое время внезапно умер. Сердце оказалось совершенно изношенным. Не жалел себя человек, очень беспокойно себя вёл, очень близко к сердцу принимал всяческие проблемы, которых очень много в жизни первого лица предприятия.

И кого назначил обком КПСС вместо Косенкова. Вы, читатель, наверно, догадались – Ущербина.

По идее, по логике государственного интереса обкому КПСС надо было продвигать к руководству Центральным институтом талантливого человека, способного, хорошо знающего электротехнику, теорию электрических машин, теорию автоматического управления, силовую преобразовательную технику, вычислительные машины как основу техники расчёта процессов в судовых электроэнергетических системах, учёного, опытного исследователя, широко мыслящего организатора, способного увлечь коллектив свежими идеями, направлениями развития, наконец, просто хорошего человека, с которым приятно, душевно комфортно работать. Может быть, Ущербин и был таким талантливым руководителем?

Ничего подобного. Уж я – то знаю этого человека десятки лет и точно знаю все его характеристики, и как специалиста, и как организатора, и как человека.

Могу только предположить, чем он был привлекателен для обкома КПСС. Он был твердокаменным большевиком. Не по убеждению в гуманной сущности социализма и коммунизма, а по складу характера. Скажи человеку с таким характером – иди туда и не сворачивай, ломай, уничтожай всё на своём пути. Главное – выполнить приказ. Он не, задумываясь, так и будет делать.

1.11. Глупость кадровой политики КПСС

Такая кадровая политика была характерной для КПСС. Начиная со Сталина, который с помощью формальной должности малозначащего секретаря, захватил верховную власть в партии большевиков. Ленин думал, что секретарь занимается просто оформлением документов. А Сталин превратил чиновничью работу по оформлению членства в партии в работу по подбору кадров партии.

Так оно и пошло. Главным для партии стало подбирать на должности руководителей твердокаменных людей. Чем они меньше думают, тем лучше.

Такая кадровая политика доходила до анекдотизма. Действительно, как ещё Косенков говорил. Директором ЦНИИ судовой электротехники обком вполне может назначить бывшего директора мыловаренного завода. Лишь бы он был твёрдым и бездумным проводником линии КПСС.

Этот директор, правда, начнёт заставлять электриков заниматься варением мыла. Но это, по мнению партии, не большая беда, это далеко не главное.

В результате в нашей стране сложилась такая система. В секретари партийных организаций стремились карьеристы, знающие, что в деле они не способны ничего путного сделать. Но с помощью партийной фразеологии, доказательства своёй преданности партийным чиновникам (не коммунистической идее, а чиновникам) они могут достичь любых командных, властных высот. Существовал такой порядок: инструкторы обкома после нескольких лет работы в партаппарате усаживались в кресла директоров. Поскольку обком партии был сильнее горкома, то из горкома вышедшие, так сказать, на пенсию партийные чиновники (лет в 30) сажались на стулья руководителей подразделений. Какие это были предприятия, какого профиля, каких требовали знаний и умений – неважно.

Конечно, не всегда глупые кадровые решения проходили через разумных людей на предприятиях и в тех же партийных органах, но система была именно такая. По крайней мере, ни один из знакомых мне инструкторов не вышел из обкома на рядовую работу или, скажем, на маловластную должность какого-нибудь начальника отдела или сектора НИИ, цеха или производственного участка завода.

1.12. Мои представления о политической истории СССР и России

Возвращаясь к вопросу о большой политике, не могу не высказать в виде формул своё видение политической ситуации в России.

Причины провала социального эксперимента 1917 – 1989 годов.

Великий (по своим масштабам, а не по уму) эксперимент по созданию социалистического общества в России был обречён на провал по следующим основным причинам:

1.1. Мгновенно (в историческом масштабе времени) изменить мировоззрение народа, в данном случае от капиталистического к социалистическому, невозможно.

Социалистическое общество это сообщество людей, интересом которых в жизни является не только материальное благосостояние, но и более высокий уровень гуманизма в отношениях человека к человеку, человека к обществу, в частности к общегосударственному достоянию. Следовательно, для осуществления социализма принципиально необходимо изменить сознание миллионов людей.

Но такой процесс принципиально невозможно осуществить мгновенно в масштабе исторического времени. Для этого требуются века. Доказательством этого является, например, то, что все, без исключения, отсталые народы Африки, Америки, Азии, Австралии, Полинезии, севера Евразии и Америки, несмотря на все усилия миссионеров, на внедрение в их быт европейской техники и методов управления, не выросли до европейского уровня даже за сотни лет. Даже негры в США, предки которых вывезены были работорговцами в Америку более 200 лет назад, остались, в своей массе, неграми. Совершенно дикие народы, как были дикарями, так и остались ими, несмотря на самое непосредственное общение с материальными и духовными благами цивилизации.

Примером из настоящей истории может быть Афганистан и Ирак. Как ни пытаются американцы и увлекаемые ими некоторые европейцы насадить свой образ жизни, ничего у них не получается, и отчётливо видно, что не получится.

Слишком большая постоянная времени, если пользоваться терминологией теории автоматического управления, у процесса цивилизации целых народов. Пользуясь поводом, надо сказать, что теория процесса изменения социальных и общественных отношений в человеческих сообществах находится на нулевом уровне. Если бы существовала такая теория, то президент США Буш спросил бы соответствующих специалистов – можно ли в обозримом будущем иметь в Афганистане или Ираке общество, хотя бы приближающееся к американскому по структуре отношений человека к человеку, человека к обществу.

Но он не спросил, а пошёл в воду без броду, и тонет.

В России февральская революция имела бы долговременный успех. Потому, что не замахивалась на принципиальное изменение материально духовных отношений в обществе. Эта была только ступенька в развитии российского общества, а не скачёк.

Надо сказать, что мудры были руководители государства российского в своей политике в Средней Азии и на Кавказе. Не ломали они привычные общественные отношения, оставляли в покое ханов и мюридов, мулл и законы Шариата. Создавали только тенденции к ускорению развития народов.

Мне кажется (при моём уровне информации), что такие правители, как Саддам Хусейн, или президент Пакистана неизмеримо эффективнее делали преобразование обществ в своих государствах. С европейской точки зрения, в их политике много недопустимых явлений и поступков. Но онито знают сущность отношений в своих национальных образованиях, а европейцы не знают их и не понимают.

В нашей стране в результате Октябрьской революции к руководству страной пришли малообразованные люди («кухаркины дети»), не имеющие ни знаний, ни опыта управления процессами общественного развития. В такой ситуации успех управления был принципиально невозможен.

1.2. Успех социального эксперимента возможен в единственном случае – если в результате социальных преобразований рождается кадровая политика, выдвигающая умных людей.

Невозможен стал успех социального эксперимента и потому, что рациональная кадровая политика, требующая осуществления принципа выдвижения к руководству наиболее талантливых специалистов, умеющих рождать новые идеи, способных критически оценивать возникающие проблемы, делать грамотные выводы из неудач, была заменена принципом преданности «делу Ленина – Сталина». А если вопреки принципам таланты пробивались к руководству, пытались принципиально усовершенствовать производство, их травили, доводили до самоубийства, уничтожали в лагерях смерти, расстреливали.

1.3. Сталин не обладал интеллектом необходимого уровня.

Сталин, забравший всю власть в стране, по своим личным качествам не способен был развивать общественную мысль, которая включила бы всю интеллектуальную элиту страны в процесс ускоренного познания законов общественного прогресса. Возможно и другое умозаключение: Сталин, в силу своих личных качеств, создал такую систему управления обществом, которая принципиально не способна была на самокритику и совершенствование на базе устранения недостатков и ошибок. При таких обстоятельствах система управляет человеком – руководителем, а не человек системой.

Снова используя термин теории автоматического управления, можно сказать, что Сталин создал систему с положительной обратной связью и коэффициентом усиления, большим единицы. Как известно, такая система в принципе неустойчива. В устойчивой общественной системе нарастание неудач в политике должны прекращать действие причин, вызвавших неудачи, то есть в системе государственной власти должна существовать не только положительная обратная связь, но и отрицательная. Положительная связь является условием развития вообще, отрицательная – обеспечивает устойчивость общественной системы. В неустойчивой общественной системе нет достаточно сильных факторов, отслеживающих негативные тенденции и устраняющих их причины. Такого рода факторами в устойчивой общественной формации является оппозиция. Уничтожить оппозицию, значит оборвать цепь отрицательной обратной связи. Система непременно станет неустойчивой.

Но откуда Сталину и его окружению было знать хотя бы об основах теории управления. Это были невежественные, да и недостаточно умные люди. Возьмите хотя бы таких правителей, как Ворошилов, Будённый, Тимошенко, Берия, Вышинский, Мехлис и множество подобных им. Из-за их глупости и невежества, соединённых с изуверской жестокостью и внутренней бессовестностью погублены миллионы наших отцов и дедов, разрушена, опоганена идея социализма и коммунизма.

Менталитет народов России таков, что не отождествляет понятий: богатство и ум.

Российский народ в результате событий, называемых перестройкой, находится в катастрофическом духовном состоянии. Разрушены все духовные основы мировоззрения. Люди не знают, чему верить. В Америке и Западной Европе люди исторически привыкли уважать богатство, считая почти синонимами богатство человека и его умственные достоинства. По этой причине народ уважает правителей, даже тех, кто стремится сделать богатых ещё богаче. Несправедливость этого принципа, усугубляющего неравенство людей, сглаживается теорией демократии, провозглашающей якобы равные возможности для любого члена общества стать богатым. Будешь умным, обеспечишь развитие производство по количеству и качеству, получишь прибыль, станешь богатым. То, что для успеха в обогащении, кроме ума, надо ещё иметь жадность, бессовестность, безжалостность к конкурентам, капиталистической пропагандой, средствами массовой информации, находящейся в основном в руках богачей, намеренно замалчивается.

В целом такая политика и исторически сложившееся мировоззрение большинства общества создало почву даже для патриотизма.

Американец, например, считает своим долгом вывешивать государственный флаг на своём доме в дни государственных праздников.

А что делать нам с Вами, господа – товарищи россияне? Тоже, как североамериканцы и западноевропейцы, уважать березовских, ходорковских, абрамовичей, гусинских и прочих олигархов? За что? За то, что они завладели построенными нами, нашими отцами, матерями, бабушками и дедушками заводами, фабриками, сельскохозяйственными предприятиями, нефтяными, газовыми, рудными, месторождениями, золотыми приисками? За то, что они вывозят за границу громадные деньги, овеществляющие наш труд, наши пот и кровь?

В Западной Европе и Северной Америке привыкли считать, что миллионеры и миллиардеры увеличивают своё богатство одновременно с богатством государства, а следовательно, всего народа, что их прибыли получены за счёт повышения качества и количества продукции их предприятий. А как судить нам об источниках миллиардных состояний гусинских и березовских? Вопрос риторический. Убеждён, что все, без исключения, нормальные люди, по крайней мере, не прихлебатели олигархов, считают их богатство наворованным у нас с Вами. Дураку ясно, что абсолютно невозможно в существующих условиях России за считанные годы создать исключительно прибыльные предприятия, выпускающие продукцию, разительно отличающуюся от той, которая выпускалась в СССР, по количеству и качеству. Такую продукцию, за которой все ломятся в очередях и покупая, создают им миллиарды.

Естественно, что никто и не слышал о таких предприятиях и не носит, например, красивые шляпы Гусинского или ботинки Березовского. Каждый знает, никто не сомневается в том, что для разработки изделий, резко лучшего качества требуются годы упорного, умного труда большого числа разработчиков. Где взяли Гусинский, Березовский, Ходорковский и прочие вороолигархи это время для разработок и этих людей, существенно боле умных, чем работающие на российских предприятиях?

Зная и понимая эти очевидные обстоятельства, уважаем мы их, считаем их на порядок умнее, чем работавшие ранее министры, директора заводов, фабрик, совхозов и колхозов? Конечно, нет. И не только не уважаем, но глубоко презираем, как презираем любых воров, бандитов, мошенников и прочую нечисть.

Так откуда же взять уважение к государственным институтам, поддерживающим олигархов, создающим им ещё более удобные условия обогащения за наш счёт. Откуда взять почву для патриотизма?

3. Капитализм вовсе не обеспечивает более высокую производительность труда по сравнению с социализмом. Если бы только наличие средств производства в частных руках обеспечивало высокий уровень производства, то почему множество стран с капиталистической системой буквально столетиями влачили или влачат до сих пор влачат жалкое существование?

В России за время советской власти создалось значительное отставание уровня жизни от стран Северной Америки, Западной Европы, Японии. Но совсем не потому, что Сталин и последующие партийные вожди организовали социалистическую систему. Министры, руководители предприятий, специалисты в СССР были, большей частью, не менее, а более умные и предприимчивые, чем те же олигархи. У них не получалось, как надо, исключительно из-за глупого до идиотизма руководства Политбюро ЦК КПСС. Эта братия не давала производственникам возможность пользоваться мировым опытом, отрезав их от мирового сообщества, создавала практически непреодолимые бюрократические препятствия в проявлении инициативы, не позволяла оценивать труд специалистов в соответствие с его количеством и качеством (несмотря на декларируемый лозунг социализма), вела дикую кадровую политику, сажая в кресла руководителей своих ставленников, зачастую умеющих только высказывать здравицы КПСС, и не умеющих больше ничего или почти ничего, В глобальном государственном масштабе давила производство совершенно непомерными объёмами производства военной техники. Такого не могла выдержать ни одна производственная система.

При этом идиотские способы общения с соседями на мировой арене, основанные на военной конфронтации, естественным образом приводили к необходимости роста военного производства.

Конечно, на словах все средства массовой информации вопили о нашем стремлении к миру. Но это было ещё хуже, так как реально насаждаемая идеология воинственного коммунизма и противоречие слов и реального дела приводили к тому, что в наше миролюбие уже никто не верил. Наоборот, почти весь мир был убеждён, что правители СССР самые лживые во всём мире, что им ни в коем случае нельзя доверять.

1.13. Отношение к политике президента. Всякая революция – страшное бедствие

Нашего сегодняшнего президента можно уважать за его поведение, умные слова, умные организационные и кадровые решения, за стремление улучшить внешнеполитическое отношение к нашему государству, за стремление установить стабильность в обществе, не допустить социальных взрывов, тем более революции, за борьбу с коррупцией, с сепаратизмом, с бандитизмом, с терроризмом всяческих басаевых.

Революция это страшное бедствие для народа. Одновременно, это самоуничтожение, самоедство. Революция всегда выдвигает самоотверженных людей, но всегда и поднимает со дна общества всяческие отбросы с гнилой, отвратительной психикой, жестоких человеконенавистников, антигуманных подонков. При этом неизбежно гораздо больше гибнет именно умных людей, с высоким уровнем интеллекта. Вектор интеллекта смещается в сторону оглупления общества. А это значит, что народ смещается по оси времени назад, в сторону первобытной дикости, отсталости, физической и интеллектуальной деградации. Захватившие власть неизбежно стараются уничтожить или выбросить за границы государства самое ценное, что есть у народа – носителей интеллектуального потенциала. Вспомните массовые расстрелы (из пулемётов!!) десятков тысяч пленных офицеров белой армии в Крыму в 1920 г. Вывоз интеллигенции на «профессорском» пароходе в 1922 году. И главное, захватившие власть ничего другого сделать не могут. Такова страшная логика революции вообще. Всеобщая взаимная ненависть миллионов друг к другу может быть притушена единственным способом – уничтожением или физическим разделением масс, непримиримых друг к другу.

Но все понимают и другое, самое главное, самое важное в деятельности президента: наш президент хочет стабилизировать положение, при котором все крупнейшие, крупные и средние воры и грабители нашего добра были бы безнаказанными. Мелких воришек пусть ловит и сажает милиция. Крупнейших, крупных и средних воров давайте оставим в стабильном состоянии. Они хоть и воры, но в их руках волей самого крупного разгильдяя и социального развратника, Бориса Николаевича Ельцына с бандой глупцов в его окружении, оказалось всё наше государственное достояние. Поезд, как говорят, ушёл. Что получили, что допустили, то и кушаем. Противно, мерзко, но другого ничего нам не оставили, всё материальное разворовали, всё духовное испоганили до осмердения.

Ну и как нам быть? Уважать президента и его правительство?

По чистой логике президент прав. Такое ему наследство оставил господин (бывший товарищ) Ельцын. Что же ему делать? Призывать к революционному перевороту, к гражданской войне за возвращение народу национальных богатств? Но ещё вопрос – поддержит ли революцию народ. Кому охота ввергаться в бедствия войны. Опять бедствия, разруха, кровь и смерть! И есть ли надежда, что к власти не придут какие-нибудь необольшевики? Да и где организаторы революции? Если и есть, кто их слышит? Средства массовой информации все в руках тех же презренных олигархов.

Скорее всего, ничего не изменится. Все воры – олигархи будут нами управлять, воспитывая нас в том духе, что грех считать денежки в чужих, то есть в их карманах, что социалисты и коммунисты просто от жадности к чужому добру стремятся отнять их богатства, что если хочешь богато жить, иди по их дорожке воровства и грабежа. Чем больше ухватишь от общественного урожая, тем больше тебя будут уважать.

Реальный общественный прогресс может быть только в случае, если масса российского народа в результате каких-то естественных процессов станет голосовать за партии типа сегодняшней «Родины». Если президентом страны станет представитель такой партии. Если он проведёт закон, по которому средства массовой информации будут финансироваться только государством. Если президент и Госдума установят такие доли отчислений от прибыли частных предприятий, которые позволят народу считать их деятельность полезной и выгодной не только хозяевам, но и всем людям.

Сомнения в честности президента (до Путина) вызывают и публикации о его личных «накоплениях», измеряемых миллионами долларов. Где он их заработал? Кстати, у президента зарплата соответствует 18 разряду единой тарифной сети. У меня, например, 17 разряд. Разница минимальная. Но у меня, профессора двух вузов и одного НИИ, нет даже миллионной! доли упомянутых сумм. А ведь если случится революция или у олигархов начнут отбирать награбленное, то и у президента отнимут его миллионы. Так зачем ему резкие движения в политике? Лучше уж стабильность и прощение старых грехов эпохи так называемого накопления капитала.

В то, что люди будут голосовать за КПРФ, я лично не верю. Политическая глупость КПРФ заключается в том, что она не отказывается от наследия партии большевиков со всеми её ужасающими преступлениями и глупостями. Это значит, что у неё нет будущего. Вымрет поколение, родившееся в первой половине 20 века и о КПСС как партии если и будут вспоминать, то только так, как, например, о кровавой опричнине Ивана Грозного. В то же время невозможно даже предположить, что люди забудут о кровавых злодеяниях подручных палачей Правительства Сталина.

Глава 2. На работе по месту распределения после окончания вуза

Меня всегда очень интересовал сокровенный, внутренний мир деятельного человека. Как он переживает события своей жизни, как оценивает себя, окружающих, явления в своём государстве, в мире. Как он относится к делу, к руководителям, к социальным условиям жизни. Как учится, как прикладывает знания к рабочим обязанностям, как осуществляет свои мечты, связанные с производством, как оценивает своё место в производственном коллективе, свои успехи и неудачи, что считает полезным опытом, который следовало бы передать молодым. Как оценивает качество и содержание учёбы в вузе? Что, по его мнению, полезно, что бесполезно и, может быть, даже вредно, что надо улучшить.

2.1. Моя личная предыстория. Немного о войне

Два слова о моей предыстории. Родился всего через 16 лет после Октябрьской революции, в мае 1933-го в Ленинграде, в родильном доме Педиатрического института (во Флюговом переулке Выборгской стороны). Отец с матерью жили тогда на Обводном, в районе Варшавского вокзала. Отец учился сначала в Политехническом, затем в Военно-механическом (переведён в него в момент создания этого нового института на базе Политехнического). Мать работала на фабрике «Равенство», недалеко от Нарвских ворот.

Незадолго до войны отца распределили, после окончания института, на завод в Брянской области (делать мины). За неделю до войны, 16 июня 1941 года мы с мамой и двухлетним братом уехали на дачу под Казанью, на берегу Волги. Отец в 1942-м году добровольцем ушёл на фронт, хотя находился «на броне» как инженер минного завода. Служил командиром минно-торпедной БЧ (боевой части) на тральщике. Базировался всю войну в Кронштадте. Погиб вместе с кораблём в сентябре 1944-го.

Два слова об обстоятельствах его гибели. Во второй половине 1944 года готовилась операция по освобождению Прибалтики. Для предотвращения морских десантов немцы поставили в районе между Лужской губой и Таллиным мелкосидящие мины. Послали тральщик – взорвался, погиб весь экипаж. Кто-то был разорван на куски, мгновенно умер, не успев осознать происшедшее. Кто-то был контужен от удара. Кто-то, пришёл в себя, осознав и почувствовав жуткую боль и смертельный ужас. Кто-то искалеченный, но в сознании, выброшен взрывом в воду и тонул, испытав весь невозможный набор боли и отчаяния.

Не учтя ситуации и не исследовав её, адмирал приказал идти в тот же район второму тральщику. Второй тоже взорвался, погиб весь экипаж. Не рассмотрев второй случай, адмирал послал третий корабль в тот же район. Корабль взорвался, погиб весь экипаж. И так адмирал погубил всю флотилию тральщиков, 6 кораблей! Отец был на втором. Такой был идиотизм! Бездумная, глупая манера воевать, абсолютно не обращая внимание ни на гибель людей и техники, ни на самые простые принципы логики и разума.

Потом мне военные моряки рассказали, что подобная манера воевать на море была распространена. Например, адмирал Трибуц в один прекрасный момент решил показать, что у нас есть действующий флот на Балтике. И хотя немцы полностью заблокировали минами все выходы из Финского залива, послал подводную лодку. Лодка взорвалась на мине и, конечно же, погибла со всем экипажем. Многие десятки людей умерли в страшных мучениях. Оставшиеся на берегу сотни родных, знакомых, друзей испытали жуткий стресс, потеряв любимых и очень любимых людей. Среди них были способные и очень способные специалисты, которые могли бы прославить свою страну не только тем, что воевали за неё, но и приложением своих сил, таланта к процветанию родины. Матери, жёны, сыновья и дочери пролили до конца своих жизней море слёз.

Но адмирал Трибуц приказал послать вторую подводную лодку на минные поля. Вторая тоже погибла со всем экипажем. Послал третью, четвёртую, пятую. Все погибли! Каким-то чудом дошла эта дурость до Сталина – тот приказал прекратить посылать людей на верную гибель.

Что можно сказать об этом? По официальной статистике в Великой Отечественной войне погибло 27 миллионов наших людей. У немцев в несколько раз меньше. Почему? Почему одни думают, размышляют о последствиях поступков, изучают ситуации, в зависимости от результатов делают выводы, меняют стратегию и тактику действий, берегут людей, экономят силы и средства, другие за здорово живёшь, не задумываясь, льют моря крови бойцов и слёз их близких? Ответ, в общем – то, довольно прозрачен – надо знать дело и вкладывать знание и интеллект в конкретные решения.

Естественно, что я произнёс эти слова не для того, чтобы просто обвинить военачальников за жертвы войны. Жертвы, к великому сожалению, неизбежны. Но за глупость, за бездумное управление, за трусость доложить вышестоящему начальству о фактах, по которым должны быть приняты меры, но не приняты – за это должна следовать ответственность. Мера этой ответственности не тюрьма, мера более страшная – терзания собственной совести (конечно, у кого она есть), это уничтожающее презрение множества людей – жертв безграмотности, глупости, равнодушия к страданиям и самой жизни людей.

Вот, например, о маршале Жукове говорят, что он был жестоким военачальником, посылал целые дивизии на верную гибель. Но эти решения были вынуждены военными обстоятельствами, необходимостью, в частности, сберечь множество одних солдат ценой вероятной гибели меньшего количества других. Эта кровавая и жестокая арифметика лежит в основе идиотской логики войны как таковой.

Где-то я читал, что в уставе морской службы есть пункт, которым в условиях боя военному кораблю запрещается спасать людей торпедированного корабля или судна. И пункт этот написан кровью реальных событий. В 1915 году, во время первой мировой один русский миноносец торпедирован немецкой подводной лодкой. Другой миноносец остановился, чтобы подобрать тонущих товарищей. Он же стал лёгкой добычей той же немецкой лодки.

Третий миноносец стал также подбирать людей из воды и тоже был торпедирован. Всего в результате погибли 4 корабля и все их команды.

Какой же вывод из этой истории? Не должны были трое из оставшихся эсминцев после гибели первого снижать ход и пытаться поднимать тонущих людей к себе на борт. Это было благородно, но глупо и жестоко по отношению к собственной команде. Надо было на полном ходу сбросить в воду плавсредства и предоставить тонувших своей участи на время боя. В этом случае погибла бы команда только одного корабля. А в описанном реальном случае погибли 4 корабля и все их команды. Кроме того, гибель всех 4-х кораблей ослабили мощь российского флота, по сравнению с германской, следовательно увеличила вероятность наших потерь в войне на море, то есть вероятность гибели людей и техники.

Исходя из такой же жестокой логики и арифметики войны, командир немецкого крейсера «Адмирал Хиппер» на полном ходу стал удирать от лодки «С-13», которой командовал Маринеску, во время гибели торпедированного лайнера «Густлоф». При этом крейсер дал полный ход прямо через находившихся в воде гибнущих пассажиров «Густлофа».

В войне математические символы эквивалентны цифрам людских жизней. Планируя военные операции, в штабах на арифмометрах подсчитывали вероятное число убитых и раненых в ближайшем и отдалённом будущем. Во время второй мировой войны один английский математик разработал методику стрельбы зенитных орудий, повышавшую вероятность попадания цели в область рассеяния снарядов. Эффективность защиты от бомбёжек заметно увеличилась. В чём же заключалась жестокая арифметика войны? Больше стало гибнуть немецких лётчиков, меньше стало человеческих и материальных жертв англичан от бомбовых ударов. Изменилось и соотношение сил воюющих сторон, измеряемое соотношением числа гибнущих людей.

В мирной жизни значение умных и глупых решений руководителей – то же самое. Только плата за безграмотность выражается иначе, не кровью, а уровнем жизни страны.

2.2. В деревне было сталинское крепостное право. Военное и послевоенное сиротское детство. Полная свобода от взрослых

Возвратимся к теме повествования. Для микроскопической ячейки общества, которую представляла наша семья, одним из результатов глупых, бездумных приказов тех, кому были доверены корабли и люди, было то, что остались мы в деревне на долгие годы. Учился, где было возможно. Поскольку был маленьким, на меня не распространялось сталинское крепостное право. В результате имел возможность менять места проживания, смог учиться в школах 3-х городов и трёх деревень. Условия жизни были, конечно, совсем неважный – на уровне почти полной нищеты.

В 1947 году вернулся в Ленинград, жил у дяди на улице Скороходова. Учился в 84 школе (Вместе с будущими профессорами Юрой Таировым, Севой Вербицким, Аликом Барышниковым).

Таким образом, работа в жизни началась с лета 1941 года. Мать, молодую городскую женщину, ничего не умевшую делать в деревне, загнали, как тогда выражались, в колхоз. Кормиться с двумя детьми (8 и 2 года) надо было почти исключительно с жалких доходов от обычного приусадебного участка. Выращивали картошку и другие овощи, кое-что получали с плодовых деревьев. Что только возможно, продавали в Казани на базаре. Денег по аттестату за отца (600 рублей) хватало на 3 кг ржаной муки в месяц. Мало того, с дачного участка мы ещё платили государству так называемый военный налог. Налог рассчитывали «с куста». Например, с куста малины, с куста смородины. То же с курицы, с козы, с овцы. С позиций сегодняшнего дня совершенно непонятно, как мы выжили. Попробуйте любого современного дачника вдруг лишить дома, зарплаты, городских магазинов, оставшейся в городе одежды, мебели, посуды, всех накоплений, заставить бесплатно работать в ближайшем государственном предприятии и в то же время кормить себя и детей. Всех мужчин отправить на жестокую, гибельную войну, с которой с жуткой периодичностью приходят «похоронки». Это кажется невозможным. Но это было!

Однако детство есть детство, пора неистребимого оптимизма. Жизнь у меня тогда была совершенно вольная. Между работой на огороде , учёбой и сном пропадал с ватагой таких же сорванцов на Волге, в лесу, в полях. Матери и редкие, не выбитые ещё в Гражданскую, деды с рассвета до темноты пропадали на колхозных работах. Вечерами и частично ночью работали на своём участке. Естественно, что мне доставалась довольно большая часть этой деятельности. Нежный возраст с 8 до 12 лет был не в счёт. Надо было делать всё, чтобы выжить. Копать огород, заготавливать, пилить и рубить дрова, сажать картошку, помидору, всякую мелочь, ухаживать за козой – кормилицей, за овцой, за курами, готовить им на зиму корм и ещё много чего. Особенно донимала поливка помидоры. Овощь эта очень нежная, Требует почти ежедневной полив, А вода – в глубоком овраге и носить её надо было на коромысле. До сих пор помню, как болели всегда плечи, стёртые коромыслом иногда до крови.

Помню, как весной ловили в Волге, во время ледохода дрова и потом носили тяжеленные плахи километра за два. Наверно с тех пор правое плечо ниже левого. Зимой, утопая по пояс в сугробах, возили из-за Волги колья для поддержки кустов помидоры, дрова из леса.

Были ещё военные повинности. Например, заготовка дров зимой. Женщины и дети по колено, по пояс в снегу пилили деревья, рубили сучья, напрягая все силёнки, складывали в кубы, которые измерялись. Не выполнишь задание, не уйдёшь. Хоть ночуй в тёмном лесу! Сейчас многие скажут – это возмутительно, это беззаконие! Но тогда была особая психология сталинской казармы – не выполнить урока нельзя, нельзя и всё тут! Не знаю, как взрослые, но дети даже не спрашивали, почему такие были порядки. Это была сама жизнь.

Наверно, было довольно глупо посылать детей строить дороги за 10 км от деревни. До сих пор помню, как после рабочего дня падал от усталости прямо у дороги. Перспектива идти домой за 10 километров казалась ужасной, катастрофичной! А утром опять сюда же! Так что поработали мы на войну в полной мере! Действительно – отдали всё для победы!

А дети ленинградской блокады? То же самое! Тоже всё возможное отдавали. Я говорю, естественно, об отдаче физических сил. Моя жена, например, всю войну прожила в Ленинграде, в своём доме на улице Софьи Перовской. Сидела в насквозь промёрзлой квартире, закутанная во всё, что возможно. Ждала маму. Ждала, потому что невероятно страшно было то, что мама не придёт. А если придёт, то радость будет ещё и от того, что принесёт кусочек липкого, тёмного, но невероятно вкусного хлеба. Кусочек аккуратно разделят на порции и мама скажет, когда можно съесть один, когда другой. Жена была послушной девочкой и выполняла всё, как мама сказала. Надо сказать, именно это послушание и спасло жизнь. Правда, жена рассказывает, что когда к декабрю 41-го наступила дистрофия, чувство голода перешло просто в отупение. Уже, казалось, ничто не может радовать в жизни, даже еда. При бомбёжках в убежище во дворе уже не ходили, не было острого страха, как у нормальных, здоровых людей. Легче стало только к весне, когда отправили в совхоз вблизи сегодняшней Пискарёвки. Там могли жевать траву, к середине лета грызть турнепс и что-то ещё с огородов, на которых работали. Зимой 42-го мамина знакомая подкармливала в госпитале за участие в самодеятельности для раненых.

И опять о детском оптимизме. Жена говорит – было даже как-то интересно, по крайней мере, не скучно, сидеть со старшей сестрой на крыше на дежурстве для тушения зажигалок. Не чувствовала особого страха, когда во дворе на уровне 3-го этажа взорвался снаряд, пробив стену (дом был соседом у Дома Книги на Невском). Как-то мама (моя будущая тёща) пошла за пайком хлеба в булочную в доме, где был малый зал филармонии. Только пришла, раздался страшный свист, потом – грохот. Мощная бомба разрушила филармонию. Характерно, что сестра в грохоте разрыва бросилась не от окна, чтобы спасать свою жизнь, а наоборот, к окну, на котором лежала конфетка, выданная по поводу праздника 7 ноября.

Жили без света, без канализации, без водопровода, без центрального отопления. Вёдра сливали в канализационный люк во дворе. Воду брали из люка на ул. Желябова. Стирали очень мало. Иногда месяцами ходили в одной и той же нестиранной одежде.

Ко всему этому добавлялась тревога за отца, который с 38-го года сидел в лагере. К своему несчастью родился он в Кронштадте, в семье дворянина, полковника артиллерии царской армии Радецкого Николая Эмильевича. Закончил училище Дзержинского, служил на корабле. Поводом для ареста было то, что в свободное от службы время занимался пением у преподавателя Консерватории с немецкой фамилией Гартвиг. Арестовали учителя, арестовали и учеников. Зато в лагерях познакомился и всю оставшуюся жизнь дружил с Павлом Александровичем Вульфиусом, известным профессором Консерватории.

Несмотря ни на что, дети во дворе между Перовской и Желябова играли. Стало привычным, например, что в угловом окне третьего этажа дома 26/24, выходящем на Казанский собор, торчали пулемёты, что в сквере перед собором росла картошка. С осени 42-го начали учиться сначала в «Петершуле», потом на канале Грибоедова. Ходили в столовую на ул. Желябова, где давали жиденький суп. В супе плавало что-то, напоминавшее картошку.

Кстати, почему-то и мне запомнилось подобное угощение в гостях, в Казани. Хозяева для угощения гостей вскипятили воду, сварили в ней несколько мелких, как горох, картофелин, размяли в кипятке и поставили на стол. Помню только, что было очень вкусно, а мама беспокоилась о том, что хозяева истратили на нас свой паёк.

С 1941 года учились мы в своей дачной деревне в одной избе с одной учительницей на все 4 класса (в одно и то же время, с 1-го до 4-го). С 5-го класса – в соседних деревнях, за 3 и за 6 км от дома. Уроки учил тёмными зимними вечерами при свете семилинейки, керосиновой лампы. Керосин был на вес золота, поэтому свет был очень и очень тусклый.

Ходил в школу вдоль берега Волги. До сих пор помню мучительное чувство голодного бессилия, начиная, примерно, с 2-го, 3-го километра. Зная это, не могу реально представить себе, как ходили мои голодные тётки в блокаду. Одна – от Казанского собора в Военно-Морскую академию, другая – от Казанского в порт.

Голод это всё-таки очень страшная вещь. Чувствуешь себя совершенно без сил, всё тупеет, мысли – только о еде. Надо сказать, в нашей деревущке несколько человек, эвакуированных из Ленинграда, умерли от голода. Я два раза очень сильно болел от отравления какой-то гнилью. Терял сознание. Ели ведь всё, что казалось съедобным. В частности, весной искали на полях сгнившую картошку, оставшуюся с осени, ели всяческие травы, особенно с толстыми трубками стеблей. Как только появлялись первые ягоды, ползали в траве, выискивая ещё зелёные.

Из муки, купленной за деньги по аттестату воюющего офицера, варили так называемый кисель – жиденькую смесь воды и муки. Набивали себе животы, а чувства хоть какой – то сытости как не было, так и нет.

Но вот парадокс – несмотря на ужасающие, с позиции сегодняшнего дня, условия существования во время и в первые годы после войны, осталась с той поры масса светлых воспоминаний. Прекрасная природа, Широченная река Волга. Открывающаяся за Волгой панорама заволжских лесов в виде многокилометровой террасы. Уходящая вдаль лента реки с высочённым одним берегом и бесконечными заливными лугами на другом. Белеющие вдали, еле видные на другом конце волжской панорамы, стены Казанского Кремля.

Работа в колхозе («за мать», как тогда говорили) научила запрягать лошадей, ездить верхом, возить грузы на лошадях, копнить сено, участвовать в сооружении стогов, убирать все виды овощей и фруктов, работать на конной косилке и просто косить траву. Довелось держать дрожащие от слабости и выскакивающие из детских рук ручки плуга.

В то же время постоянно читал, особенно зимой. Не пойму, как доставал книги для чтения, кроме тех, которые присылал отец из Ленинграда. Но читал, что называется, взахлёб.

Играли с деревенскими ребятами во всякие игры. Игрушки делали сами. Например, луки с наконечниками из винтовочных пуль, городки и другие. Зимой строили дома из огромных сугробов, катались на самодельных лыжах, на коньках (с валенками). В начале зимы ездил часто в школу на коньках на расстояние 6 км вдоль берега Волги. Есть такая особенность у реки – после ледостава вода начинает подниматься, образуя многокилометровую ленту. Когда вода замерзает, образуется сплошной каток шириной метра 3 – 4.

Летом научился, естественно, плавать. Ясно, что без каких бы то ни было учителей. Купаться начинали чуть ли ни сразу после ледохода. Вода – обжигает, а мы, тем не менее, лезем в неё. До сих пор не могу понять – зачем. Может быть, это естественная, но не осознанная тяга к чистоте. В возрасте около 12 лет учинил смертельно опасный эксперимент заплыва через Волгу. Плыли с одним таким же маленьким дурачком бесконечно долго. Прошло 60 лет, но помню отчаянный страх от того, что от своего берега уже далеко, а до противоположного – не уверен, что доплыву. Когда ноги коснулись вдруг дна на другом берегу, испытал шок – неужели жив?! Эти эмоции не понять тем малышам, которые с раннего возраста плавают в бассейне. В бассейне всё знакомо, не угрожает никакая опасность. В любой момент можешь остановиться и встать на дно. На середине же Волги мы были абсолютно одиноки, дети, брошенные в суровую действительность, без всякой надежды получить помощь или даже передышку.

Играли в войну с взрывами «гранат» в виде запечатанных бутылок с горящей киноплёнкой внутри или с негашёной известью, с каким-то взрывоопасным веществом. Один раз взорвалась четвертушка с киноплёнкой в руке, так руку долго не чувствовал.

Кстати киноплёнку доставали у киномехаников. Несмотря на войну, иногда в деревню «приезжало» на лошади кино. Электричество получали от динамо с ручным приводом. Крутить динамо в течении всего фильма довелось и мне. Получить возможность крутить считалось большой удачей, поскольку можно было смотреть фильм бесплатно.

Вдоль Волги зимой летали самолёты, учились стрелять. Занимались и бомбометанием. Может быть, нормальных полигонов не хватало?

Память у детей такая цепкая, что до сих пор помню летящие бомбы в виде чёрных чёрточек. Как только самолёт пролетал, мы бросались на лёд искать неразорвавшиеся патроны крупнокалиберных пулемётов. И много находили.

В общем, из собственного опыта знаю, что полная безнадзорность и самостоятельность хоть и опасна, но весьма полезна для развития личности в детстве.

Осенью 44-го пришла «похоронка». Помню жуткую смертельную тоску. Ощущение – всё пропало навсегда! Основа жизни вдруг исчезла. Теперь мы одни навсегда! Слово «навсегда» в детстве ощущается как-то особенно трагично.

А вот для матери это была полная, бесповоротная жизненная катастрофа. Сейчас большинство людей не понимают, что Сталин превратил сельское население в самых настоящих бесправных людей, настоящих рабов. У члена колхоза отбирался паспорт. Без паспорта деться было абсолютно некуда, об изменении места жительства, например, нечего было и мечтать. Не относилось это крепостное право только к детям. Поэтому я смог уехать в 47 году в Ленинград, к маминому родному брату Роману Васильевичу Редченкову.

2.3. Возвращение в Ленинград

Дядя приехал к нам и увёз меня. Это воспоминание связано, в частности, с картинами отъезда из Казани. В очереди за билетами на поезд стояли около пяти дней! На площади перед вокзалом жили таборами тысячи людей, желавших возвратиться из эвакуации. Но поездов было очень мало. Люди мучились многими сутками, давились в очереди за билетами. Многие женщины были с детьми, так что в ушах стоял многоголосый детский плач.

Почему-то запомнился эпизод: «Живший» рядом с нами на площади фронтовик в форменной одежде однажды пришёл без сапог. На нём вдруг стали как-то очень видны галифе и какие-то старые туфли вместо сапог.

В дороге помню очень большое число остановок в самых разных местах, часто среди поля или леса. Я конечно каждый раз сбегал из вагона. Было очень интересно видеть много новых мест и очень страшно опоздать на поезд. Перед тем, как поезду тронуться, раздавался длинный гудок из паровозной трубы. Поезд с лязганьем меж – вагонных сцепок медленно начинал двигаться, народ, расположившийся на травке, бросался к вагонам, вскакивая на ходу.

В Ленинграде вольности детства кончились. Поступил в 84 школу. Сразу начались проблемы. Деревенский уровень школьного обучения и отсутствие необходимого для малыша общения с взрослыми чётко показали, что надо очень много заниматься учёбой. Сам стиль общения учителей с учениками, характер вопросов были какими-то непонятно другими. Поэтому в первой четверти получал почти сплошные двойки и даже «колы». Пришлось сидеть над учебниками, не поднимая головы. Наконец выровнялся, стал получать только пятёрки и четвёрки.

Эти обстоятельства показывают, как и чем отличается общество людей. Комплекс знаний в обществе в целом, стиль и содержание межчеловеческого общения в центре большого города, тем более такого, как Ленинград, совсем другие, чем в деревне.

Жизнь сразу после войны была непростой. Больше пол века прошло, но помню, какой вкусной была вода, в которой отварили макароны. А достававшиеся небольшие количества молока я специально кипятил побольше, чтобы несколько раз полакомиться пенками. Помню и очереди за сахаром по 5 – 6 часов во дворе магазина на углу Кировского и Скороходовой (Сегодня малой Монетной). Очереди в бане у Сытного рынка считали по количеству лестничных маршей.

2.4. Поступление в ЛЭТИ

В 1950 году поступил в ЛЭТИ.

Сначала в группу 045 на специальность «Электрооборудование промпредприятий». Затем, в связи с тем, что группа почему-то в том году не сформировалась, на «Электрические станции». Затем, к 4-му курсу перешёл на специальность «Электрооборудование судов». Жил сначала у дяди в доме 3 на ул. Скороходова, угол Кронверкской, потом в общежитии на Карповке.

А чем жить, питаться, одеваться, развлекаться? Отец погиб. Мать – беспаспортная колхозница, закреплённая на всю жизнь в деревне, куда приехала на дачу. Зарплата в колхозе – «ноль без палочки». Ей самой надо помогать, что я и делал. Всё это за счёт стипендии? Просто смешно! Кстати говоря, сегодня, в 2016 году, стипендия годится только на газировку. Тогда, в послевоенные годы, в разрушенной войной, голодной стране стипендия была неизмеримо весомей, чем сейчас. Но всё-таки жить на неё было практически невозможно.

Пришлось искать способы выживания. Начал подрабатывать. Сначала в институтской столовой, которая помещалась на 4-м этаже второго корпуса. Работал «за обед». В частности, возил продукты в буфет общежития на Карповке. До сих пор помню трагикомический эпизод. «Управлял» я тогда телегой с огромными, почти в мой рост колёсами. Телегу нагружали иногда очень серьёзно, так что переехать, например, через выбоину на дороге можно было только напрягая все силы. Подъезжаю однажды вечером к общежитию, необходимо въехать на тротуар через поребрик. Изо всех сил ускорил, на сколько возможно, телегу, колёса въехали на тротуар, но одновременно по инерции довольно длинная ручка телеги пошла вверх. И хотя я на ней повис, тяжесть груза перевесила. Телега опрокинулась, картошка посыпалась по тротуару и по улице, ящик, полный яиц, свалился, образовалась довольно большая яичная, беложёлтая лужа. Стало очень страшно за последствия. Но наказания не помню. Может быть, его и не было. Может быть, дирекция столовой за доставку груза получала деньги, а мой труд был даровым. Так что поднимать шум и вскрывать истину было невыгодно.

В феврале 1953 года начал работать, по совместительству, лаборантом, потом старшим лаборантом на кафедре переменных токов (за 300 рублей в месяц). Стипендия обычная была тоже 300 рублей на первом курсе, 400 – на старших. При обычной в 300 рублей повышенная была 450.

Заведующим был проф. Берендеев. Запомнился эпизод с работой в квартире Берендеева в новом только что построенном доме у сквера между Кировским проспектом и улицей Льва Толстого. Вместе с лаборантами кафедры делал электропроводку. Получил «огромную», как тогда казалось, зарплату в 25 рублей. Думаю, что профессор Берендеев таким образом решил немного «подкормить» своих очень молодых, но и очень голодных работников.

Наверно, эта «халтура» подвигла и на другие. Например, на разгрузку вагонов с овощами на Финляндском вокзале, закатку бочек с солёными огурцами в большие подвалы и др. Сколько платили – не помню, но то, что лишняя возможность купить еду была очень приятна, помню. Кстати, лишние деньги, кроме стипендии, позволяли посылать какие-то части зарплат матери, оставшейся в крепостной неволе на опостылевшей «даче». Постоянно ходил в театры, в Александринку, в Кировский, Комиссаржевку, Музкомедию, Малый оперный, в театр Райкина на Желябова, во дворцы культуры и др. Билеты, особенно на галёрку, были вполне доступны по цене даже одинокому студенту.

Работа на кафедре исключительно сильно помогла становлению как специалиста. Быстро освоил все лабораторные работы, стал помогать молодым преподавателям, Юрию Борисовичу Мерзлютину и Андрею Семёновичу Погодину, вести занятия со студентами. В конце концов, и Мерзлютин и Погодин стали оставлять студентов целиком на меня. Надо сказать, тогда в каждой работе надо было собирать довольно – таки сложные схемы с несколькими приборами. Схемы и сами измерительные приборы приходилось ремонтировать. Но самым трудным было – отвечать на вопросы студентов. Для этого надо было иметь знание, далеко выходящее за пределы лабораторных работ. Вопросы часто бывали самые неожиданные. Надо было соображать, в чём их сущность и как грамотно ответить, не теряя своего лица, лаборанта и старшекурсника перед ребятами.

Что существенно и для сегодняшних дней – ребята у лаборанта – студента спрашивать не стеснялись, лаборанту можно задавать самые «глупые» вопросы. Поэтому вопросов была масса.

С середины 4-го курса начал заниматься в СНО, студенческом научном обществе. Изучал систему автоматического регулирования напряжения синхронного генератора. По такой же тематике защитил дипломный проект.

2.5. Распределение в ЦНИИ им. Крылова

Моя преддипломная практика проходила в ЦНИИ им. Крылова.

Совершенно не помню, каким образом, но удалось попасть в июне 1955 года на практику в институт N 3 ЦНИИ им. Крылова на Суворовском проспекте. По-видимому, сыграла свою роль дружба начальника сектора ЦНИИ им. Крылова Азовцева А.А. с заведующим нашей кафедрой Норневским Б.И. В институте N3 ЦНИИ развёртывались работы по корабельной электротехнике, и Борис Иванович посоветовал Александру Алексеевичу взять выпускника кафедры, стремившегося работать с реальным физическим оборудованием.

Естественно, что по приходе в институт я сразу же устремился туда, где можно было увидеть физические процессы, то есть к электрическим машинам, которые собирались со всех подразделений на создаваемом электротехническом стенде. Как раз тогда происходил перевод машин из лаборатории на канале Круштейна (у площади Труда) в новое помещение института, специализированное по электротехнической тематике. Мне кажется, что тогда ещё только формировалось понятие “Корабельные электроэнергетические системы”. Машинные агрегаты устанавливались на фундаменты, центровались, настраивались. Монтировались лабораторные столы, нагрузки. Создавался коллектив электротехнического стенда.

Надо сказать, что в те времена руководителям отрасли судостроения электротехника представлялась неким придатком силовой энергетики, дизельной и паровой. Для министра, например, в области энергетики главной заботой было дать кораблю движение, А за счёт чего крутятся вспомогательные механизмы: питательные, масляные, водяные насосы, воздуходувки, компрессоры, снарядные элеваторы и пр. – это вопрос второстепенный. По степени внимания руководителей минсудпрома электрики были, наверно, даже не на втором, а на третьем плане.

Вообще в те годы главным фактором привлекательности электрического оборудования и систем для руководителей высокого ранга была электрификация механизмов. Электрификация оправдывала затраты на существование электриков. Электрики изо всех сил старались показать свою значимость, доказывая преимущества, например, электрического привода перед паровым или дизельным.

Одним из атавизмов того времени осталось до следующего, двадцать первого века название кафедры «Электрификации и автоматизации судов». Уже, по крайней мере, с 1950-го года практически все механизмы на всех судах и кораблях приводились во вращение электродвигателями, а в названии кафедры оставался этот призыв – к замене парового привода электрическим. То же, собственно, относилось и к слову автоматизация. Уже в середине 70– годов трудно было представить себе неавтоматизированную электростанцию или другую электромеханическую систему. Но в названии кафедры так и держатся призывы к электрификации и автоматизации.

По этим причинам, в частности, в составе ЦНИИ им. Крылова, как организационнотехнического центра, объединяющего все отрасли науки и техники судостроения, всё электрооборудование до начала 50-х годов было сосредоточено в 4-м отделении на канале Круштейна (у площади Труда). Началось там всё с огромного склада военной техники для военно-морского флота.

Существует такая система, как снабжение кораблей так называемым ЗИПом. Аббревиатура звучит просто-«запасные части и инструменты». А по существу, это огромная сфера, в которой сосредоточены аналоги буквально всего, что есть на флоте. Каждое изделие, начиная, например, от мощной турбины или дизеля в тысячи киловатт до маленькой фитюльки весом в несколько килограмм, должно храниться на складе для возможной замены вышедшего из строя оборудования. И ни одно изделие военная приёмка не выпустит в свет, то есть не даст добро на использование на кораблях, без того, чтобы изготовить и положить на склад его образец. Естественно, что ЗИП на мелкие изделия должен был храниться на корабле, а на крупные – на складе. В документации на это изделие предусматривались нормы ЗИПа. Например, на сколько работающих подшипников определённого типа полагается запасных в ЗИПе. Естественно, что какой-нибудь мощный дизель полагался в ЗИПе на целую большую эскадру или флот в целом. А всякая мелочь рассчитывалась, скажем, в количестве одна – на 100 действующих устройств, то есть установленных на корабле. Нормы выдумывались, исходя из опыта боевого использования военной техники.

Как часто надо было реально заменять те или иные изделия во время войны или эксплуатации военной техники в мирное время, знает, наверно, один господь-бог. Поэтому реально склад на канале Круштейна был забит не просто огромным, а невообразимым количеством разного оборудования. За многие десятилетия, если не столетия, хранители ЗИПовской техники наверняка забывали, что к чему относится и не знали, что надо хранить, а что не надо, что никогда уже никому не потребуется. Но чтобы убрать какую-то технику со склада за ненадобностью, требовалось, естественно, документальное оформление с соответствующими разрешительными подписями ответственных лиц.

Кому же охота брать на себя ответственность за такие разрешения? А вдруг ещё плавает какоето оборудование на каком-нибудь старом, ещё не списанном корыте! Вдруг для него потребовался ЗИП, а ты дал добро на его утилизацию! Нет, пусть уж лучше лежит, есть ведь не просит, просто занимает место. В худшем случае требует раз в 10 лет проверить упаковку и состояние консервации.

Для нашего разговора важно то, что на складе, естественно, предусматривалось много места для размещения будущих ЗИПов, и руководители ЦНИИ им. Крылова воспользовались своим влиянием для организации на территории этих складов дизельного и паросилового хозяйства для натурных исследований его. Там же понемногу скапливалось и электротехническое оборудование, организовалось и его исследование.

Когда электротехнику стали уважать больше, его электрооборудование и обслуживающих его специалистов переместили в новое помещение на Суворовском проспекте. Надо сказать, что этот огромный дом, характерный мощными гранитными пилястрами, во время войны использовался под госпиталь. И однажды во время войны подвергся бомбардировке. Рассказывали, что горел он очень сильно, раненые выбрасывались из окон даже 3го этажа. Говорили, также, что немецкий лётчик, бомбивший госпиталь, остался жив и будто бы приезжал после войны посмотреть на дело своих рук.

Поскольку на Суворовском организовывался электротехнический стенд, я запросился на практику именно на стенд. А начальник 30 отдела, Алексеев Владимир Макарович был и рад. Тогда почему-то немного, скорее очень мало, было охотников возиться с грязными и шумными машинами. Поэтому желание молодого специалиста не встретило никаких возражений.

2.6. Участие в испытаниях автоматического регулятора напряжения, разработанного академиком Л.В. Цукерником

Мои интересы были, естественно, сосредоточены на автоматическом регуляторе напряжения, которым я начал заниматься в СНО на кафедре электрооборудования судов ЛЭТИ. И вот удача – именно в тот момент на вновь организующийся стенд приехали учёные из Украинской Академии наук, доктор технических наук Цукерник Л.В. и кандидат наук Костюк. Они привезли экспериментальный образец автоматического регулятора напряжения для синхронных генераторов (типа УК ЭМК – “Управляемое компаундирование с электромагнитным корректором”). Тогда только что появилась идея комбинированного регулирования, то есть регулирования не только по отклонению регулируемой величины, но и по самому возмущающему воздействию, которое, собственно, и является причиной отклонения.

Интересно, что в те времена специалисты института действительно как – то сторонились непосредственного общения с машинами, предпочитая, по-видимому, проводить рабочее время за письменным столом, то есть в чистой и уютной обстановке. Во всяком случае, крутясь каждодневно на стенде около Цукерника и Костюка, я не чувствовал никакого управления над собой со стороны специалистов института. Не исключаю, правда, и того, что новаторские идеи Цукерника не очень-то поддерживались руководителями. В то время только что разработаны были и внедрялись угольные автоматические регуляторы напряжения (типа “РУН”), построенные по классической в то время схеме: отклонение напряжения генератора, вызванное изменением нагрузки, воспринималось измерительным органом в виде электромагнита и подавалось на регулирующий орган объекта управления, то есть на обмотку возбуждения возбудителя генератора. РУН был принят междуведомственной комиссией, одобрен для применения в судовых и корабельных электростанциях, удовлетворял требованиям военной приёмки и Регистра. Зачем ещё что-то выдумывать? Возможно, поэтому не проявлялось внимания к новым предложениям Цукерника. Но мне то об этом размышлять не приходилось. Я был рад свободе действий по обслуживанию работ по испытаниям нового регулятора и даже не задумывался о каких-то возможных технических интригах, о конкуренции разработчиков. В дальнейшем я очень близко соприкоснулся с этой сферой отношений, но никогда не обращал на это особого внимания. Главным организационным принципом для меня всегда было одно – надо работать над новыми идеями, воплощать их в реальные образцы и доказывать на деле их преимущества перед существующими техническими решениями.

В результате я оказался настолько нужным для Цукерника, что был послан в командировку на Таганрогский турбостроительный завод для испытаний регуляторов при параллельной работе корабельных турбо и дизель-генераторов. Институт взял на себя, естественно, все расходы по командировке. До сих пор помню, что для студента суточные равнялись 5 рублям. Для сравнения, помню только одну цену – килограмм сливочного масла стоил около 60 рублей. Стипендия (была у меня повышенная) равнялась 450 рублям. Был и такой парадокс. Когда нам задерживали присылку командировочных, мы жили на хлебе и …чёрной икре, продававшейся на рынке из – под полы по 3 рубля за пол-литровую банку.

Испытания провели в течение двух месяцев. Результаты признаны положительными. Но рекомендаций на серийное производство дано не было. Надо сказать, что разработку и изготовление экспериментального образца регулятора Цукерник делал как-то полуподпольно. Достаточно сказать, что изготовлен образец был, как говорится, “через колено”, в деревянных бараках ремонтных мастерских треста “Укрсахар”. Такого рода предприятия в то время имели самую низкую категорию по оплате труда и, соответственно, по оснащению. Снабжение материалами производилось по “остаточному принципу”.

Сейчас я представляю, какова была организация испытаний. ЦНИИ не очень хотел тратить средства на эти испытания, а военные моряки из в/ч 27177 хотели. Незадолго до этого сдавался первый корабль (эсминец 53-го проекта) с электроэнергетической системой на переменном токе. При сдаточных испытаниях корабля обнаружилось, что паротурбогенератор и дизель-генератор очень неустойчиво работают параллельно. Надо было искать технические средства, обеспечивающие совместную работу. Как обычно, при полной неясности причин неустойчивости люди хватаются за любую соломинку.

Такой соломинкой, по-видимому, представлялся регулятор Цукерника. А то, что изготовление производилось в плохих условиях, было вызвано тем, что разработку не удалось вовремя включить в план военной техники. Если бы удалось, всё было бы иначе.

2.7. Вся промышленность СССР работала на войну

В то время, как при Сталине, так и при Маленкове, Хрущёве, Черненко, Андропове, Брежневе всё внимание и средства партийного и государственного руководства направлялось на военные вопросы. Я уже тогда и в дальнейшем очень удивлялся: куда не приедешь, везде главным производством было военное. Производство “ширпотреба”, то есть того, что нужно было человеку лично, для существования, считалось не просто второстепенным, а какимто очень приземлённым, совершенно не престижным. Если, например, специалист говорил, что он делает на заводе, например, кастрюли, то все окружающие стыдливо опускали глаза, человека считали неудачником, он не мог пользоваться уважением в обществе и уж, конечно, не мог даже отдалённо претендовать на какие-то правительственные награды, даже если он был семь пядей во лбу. Вот если специалист занимался вооружением, работал в области военной авиации, военного кораблестроения, танкостроения, то он пользовался уважением, его деятельность признавалась очень важной и почётной. Получал он и большую зарплату и неизмеримо чаще соответствующие награды.

Существовал такой порядок. Каждое крупное военное сооружение, например, корабль, проектировался по Постановлению ЦК КПСС и Совета Министров. К Постановлению полагалось приложение, в котором расписаны были различные подробности такого, например, характера: предприятию – участнику разработки давалось разрешение на дополнительную численность, средства на расширение производства, закупку нового современного производственного оборудования и т.п., в том числе на строительство пионерских лагерей, баз отдыха и пр. Городским властям предписывалось предоставлять сотрудникам определённое число квадратных метров жилплощади. Кроме того, заранее записывалось, сколько должны были выдать за данную разработку разных наград, от медалей до орденов и Сталинских премий. Если объект был особенно дорогостоящим, например, тяжёлый ракетный крейсер, авианосец, стратегическая атомная лодка, назначались звёзды героя социалистического труда.

Производитель кастрюль, хлебопекарного оборудования, одежды для человека не мог претендовать на такие блага, даже если бы он завалил всю страну кастрюлями, хлебом, носками и юбками. Да и физически это было бы невозможно. Из каких материалов всё это делать и какими техническими средствами? Далеко не самыми совершенными. Все лучшие материалы (обозначенные звёздочкой “военная приёмка”), все сколько-нибудь стоящие средства производства отдавались военным заводам.

Да что там кастрюли! Сами проектные организации ранжировались по величине и важности проектируемых кораблей. ЦКБ “Алмаз”, например, проектировал малые корабли и потому был в тени, считался в какой-то степени второстепенным предприятием. Под что было «Алмазу» готовить громкое постановление ЦК и Совмина, если цикл производства корабля составлял всего несколько месяцев, а расходы на строительство были в сотни раз меньше, чем даже на эсминец? Хотя именно “Алмаз” произвёл настоящую революцию в судостроении, поставив корабль на крылья, а затем на воздушную подушку.

2.8. Рассуждения о политике государства. «Гегемон»

Между прочим, сейчас, при перестройке с социализма на капитализм многие люди, в том числе руководители высоких рангов, не соображают, что в условиях изоляции от всего мира и идеологии всемирной революции в Советском Союзе вся мощь промышленности и практически вся наука и техника были направлены на военное производство. Житейские нужды людей удовлетворялись по остаточному принципу, для них всё делалось исключительно из таких материалов, которые не годились для военной техники. Производство продукции просто для жизнеобеспечения было жалким придатком военных заводов. Недаром в самых важных, самых громких документах ЦК КПСС и Совета министров появился и считался нормальным термин «товары народного потребления». Вдумайтесь, господа, в звучание этого термина – «народное потребление», как нечто совсем не важное для руководства страны. И это нечто путалось под ногами у Политбюро. Какое-то там «народное потребление» мешало главному, производству вооружения для решения идеологической задачи совершения мировой революции.

Глупость неимоверная! Как будто государство существовало не для людей, не для обеспечения их жизни, а для чего-то другого, не имеющего к жизни отношения.

Совсем неглупому руководителю среди этой компании, Алексею Николаевичу Косыгину пришлось доказывать необходимость обратить внимание на людские потребности, организовать производство для своего народа хотя бы в виде неких жалких придатков военных заводов, так называемых цехов и участков товаров народного потребления. Он же предлагал обращать внимание на сельское хозяйство не только как на средство кормления многомиллионной армии и источник стратегических запасов на случай войны, но и средство питания людей сегодня, сейчас.

И что же, Косыгина в Политбюро здорово уважали? Совсем нет. Один из штрихов – когда член Политбюро умирал, в газетах его называли или «выдающимся» деятелем или «видным». Так вот Суслов – выдающийся, а Косыгин – только видный.

Не могу не сказать и о другом. Сейчас говорят и пишут об успехах, будто бы нового капитализма. Приватизаторы типа Чубайса и Грефа взахлёб вещают о выгоде от продажи общенародной собственности в частные руки, то есть в руки воров, ограбивших нас с Вами и очень желающих грести и дальше неправедные деньги за счёт эксплуатации российского народа. Но мы начисто забываем о том, что новые капиталисты снимают сливки с той мощной промышленности, которую мы с Вами создали. И если бы эта промышленность при социалистической системе хозяйства хотя бы наполовину работала для людей, для производства тех самых ТНП, о котором радел Алексей Николаевич Косыгин, мы жили бы никак не хуже, например, бедной отсталой Португалии, которую мы сегодня «догоняем». Представляете, сколько бы мы понаделали всякого добра для себя, для жизни, если бы не сделали, например, 10 тысяч танков, предназначенных для захвата Парижа, Берлина, Мадрида, Лондона, Рима!

С чего началась такая идеология и такая экономическая политика нашего государства? Встали когда-то толоконные лбы на путь мировой революции и не сходили с него до конца 20-го века, хоть лоб себе разбей. Умные люди на Западе народное возмущение слишком бессовестной эксплуатацией капиталистов учли и создали образ правления и государственного устройства, условия жизни людей не хуже, чем обещали Ленин и Сталин. А наши идеологи типа Суслова так и продолжали глупейшую, просто идиотскую политику.

Для себя я понял одну причину такой политики. Сталин и его окружение смертельно боялись того, что западные страны продолжат войну против социалистической России и их всех перевешают на столбах, как это делали оголтелые и осатанелые буржуи во время Гражданской. Только этой неистребимой трусостью можно логично объяснить внутреннюю политику наших правителей, руководствующихся идеей – любыми средствами защитить себя.

Здравого смысла здесь не было. Если бы был здравый смысл, то они бы и действовали обычными, принятыми нормальными людьми средствами. Путём обычного научного поиска изучили бы реальную жизнь за воздвигнутым ими же железным занавесом и увидели бы, например, как ведётся хозяйство и как делается политика разумными людьми на Западе.

Им было не до того. Они всю энергию народа использовали на защиту своей закостеневшей идеи. Не идеи справедливости, равенства и братства людей, благосостояния народа! Нет – идеи подавления инакомыслия, идеи недопущения здравого смысла в организации жизни.

2.9. Всеобщее привычное мелкое воровство на производстве. Ещё о гегемоне

Только затемнением сознания можно объяснить господствующие лозунги превосходства труда рабочих над трудом умственным. Вся идеология была основана на задабривании «простых людей», рабочих, как носителей некоей «революционности». К чему привела эта политика задабривания людей менее интеллектуального труда? К тому, что резко снизилась требовательность к качеству этого труда. Американцы, японцы, немцы, англичане, французы строили производственные отношения на стремлении всех участников производства, от руководителя до рабочего у станка, хорошо, производительно работать, и соответственно, много зарабатывать. Все разумные люди, в том числе рабочие, понимали, что для этого надо поощрять хороших работников и гнать лентяев и халтурщиков. Наши же халтурные идеологи сделали всё для того, чтобы создать производственные отношения, в которых лентяя и бракодела выгнать с работы было практически невозможно. Оторвавшись от реальных производственных отношений людей в конкретных коллективах, наши политические руководители совершенно не могли понять, что не ущемляя ленивого, глупого, халтурного работника, они расхолаживают хорошо, умно, производительно работающих людей. Вместо того, чтобы на всех заборах рисовать лозунги типа «Лодыря и бракодела с производства вон!», везде, где только можно, болтали о рабочем классе, как «гегемоне революции». И доболтались до того, что множество этих самых гегемонов стали лентяями, халтурщиками, «несунами», то есть мелкими ворами, стремившимися унести всё, что можно пронести через охрану (будто бы охрану). Воровство стало обычным делом и никем, практически, не осуждалось – до того дошло развращение народа идиотской внутренней политикой. Забегая вперёд, приведу пример из жизни. Что-то около 70-го года поехал я в свите зам. министра Шапошникова Евгения Николаевича в Астрахань, на завод «Красные баррикады». Там строилась первая в СССР полупогружная буровая платформа для Каспия, названная потом «Бакы». Так вот, чем вызвана была поездка? Тем, что срывался план строительства мощного нефтедобывающего комплекса, являвшегося важнейшей частью государственного плана развития нефтяной отрасли.

Приехали. Зам. министра, как водится, собрал совещание всех заинтересованных, включая, естественно, секретарей Астраханского обкома КПСС. Рассмотрели состояние дел. На критическом пути сетевого графика строительства выяснили следующее: Главное звено системы управления всеми механизмами буровой платформы – тиристорные преобразователи (несколько набитых электроникой шкафов общим объёмом в сотни кубометров) были рабочими завода разворованы. Когда начали вести следствие, обнаружили, что во множестве дачных домиков, расположенных рядом с заводом, имеются части разломанных преобразователей.

Нужны были рабочим статические преобразователи? Конечно нет. Так зачем воровали – на всякий случай, вдруг в хозяйстве пригодится какаянибудь трубка от охладителя или провод из жгута управления. Слава богу, что тогда не было частных пунктов по приёмке цветного металлолома.

Главное – воровали по привычке, по сложившейся традиции тащить всё, что возможно.

Так что же сделала комиссия под председательством заместителя министра союзного министерства, чтобы спасти план завода и отраслей промышленности Советского Союза, судостроительной и нефтяной? Арестовали воров? Нет, не арестовали. Почему? Потому, что пришлось бы посадить в тюрьму большую часть коллектива завода. Некому стало бы работать! Всё спустили на тормозах. Выпустили новое Постановление ЦК и Совмина о включении в план «Электротяжмаша» изготовления новых преобразователей. Что-то, наверно какоё-нибудь ширпотреб не стали делать, освобождая производственные мощности завода для изготовления преобразователей. Что было потом, я уже не знаю. Но по слухам, часть новых преобразователей по привычке тоже разворовали. Снова доделывали.

Такое вот было отношение к «гегемону» революции.

Кстати о распределении наград. Поскольку главным звеном производства считался не мыслящий инженер или учёный, создающие новую технику, а «гегемон», стоящий у станка или верстака, то награды за развитие производства, совершенствование техники и технологии должен был получать, главным образом, рабочий. Мне пришлось, будучи главным инженером Центрального института, мучительно выбирать, кого бы из немногочисленных рабочих выбрать в качестве кавалеров государственных наград, орденов и медалей. Поэтому, если рабочий был хотя бы не горьким пъяницей, он удостаивался правительственных наград. За что его награждают, он, как правило, и не знал. «Начальству виднее».

Рабочие, естественно, делали важное дело, изготовляя образцы изделий, разработанных инженерами и учёными. Но ведь им было всё равно, что делать, макет совершенно нового важного изобретения или серийную продукцию. Большинство рабочих часто и представления не имели, что они вытачивают на станках. Тем не менее, я должен был параллельно с представлением к награде талантливого инженера, разработавшего совершенно новые, очень важные приборы, выдумывать кандидатуры рабочих, будто бы игравших в изобретении главную роль, в том же количестве, что и инженеров. Это ли не разврат производственных отношений, разрушающих идею разумного отношения к организации труда?!

Слов нет – среди рабочих тоже были талантливые люди, вносящие в дело умные мысли, рационализирующие производство. Некоторые из рабочих могли делать макеты прямо по эскизам, без обычной, нормальной документации. При экспериментальных исследованиях вносили ценные предложения. Но таких было не так уж и много. И это естественно. Ни для кого не секрет, что если молодой человек обладает способностями, он идёт учиться, кончает институт, техникум. Тому, у кого не хватает способностей, идёт к станку, слесарному верстаку.

Кроме того, в целом по институту рабочих опытного производства было во много раз меньше, чем инженеров. Такова специфика научной организации. Но несмотря на все эти элементарные соображения, обком партии и его подручные в институте оголтело, по идиотски требовали «выполнения указаний партии». Естественно, что это было одним из элементов общего разврата, насаждаемого политбюро КПСС.

2.10. Отношение к коммунистической идее

Кстати, я не произношу слово «коммунистической» партии. Коммунистическую идею я уважаю, как несущую людям представление об идеальном обществе, основанном на свободе, равенстве, если хотите, братстве людей. Проблемы, с которой столкнулся коммунизм в мире, не в его идее, а в том, что отношения равенства и братства имеют такую же нежную, ранимую структуру, как, например, любовь и прочие подобные субстанции. К сожалению, человечество ещё недалеко ушло от первобытного общества с его животными инстинктами. Поэтому любовь, истинная дружба и братство, нежность чувств могут более или менее устойчиво существовать только в ограниченном круге людей, в отношениях двух людей в хорошей семье. Да и то, эти самые сложные человеческие движения души то и дело подвергаются нападениям глупости, лжи, злости, желания урвать от ближнего что-либо, предательства и прочим качествам худшей части человеческого общества.

Возвращаясь к моему повествованию об институте, вспоминаю, как в августе 55-го возвращался из Таганрога после испытаний пароходом по Волге. Решил посмотреть собственными глазами только что построенный Волго-Донской канал. Это же была одна из главных “строек коммунизма”!

Тогда же заканчивалось строительство Куйбышевской ГЭС. Волга последние дни перед переводом в новое русло текла по своему старому, резко суженному надвигавшейся плотиной. На 50 лет сохранилось у меня страшноватое впечатление от стиснутой плотиной чёрной, тугой стремнины могучей реки. Пароход наш еле-еле преодолевал мощное течение.

Естественно, что темой моего дипломного проекта был автоматический регулятор напряжения с воздействием по возмущению. Но я не повторял схему регулятора Цукерника, а рассчитал совсем другой вариант системы компаундирования. В качестве усилителя взял не электронный, как у Цукерника, а магнитный, с внутренней обратной связью, входящий тогда в моду. Поскольку литературы по усилителям тогда не было, теорию его (довольно поверхностную, как потом понял) пришлось выдумать самостоятельно. Проект защитил на 5. До сих пор помню очень благожелательный отзыв Бориса Ивановича Норневского на защите.

Кто числился моим руководителем тогда – даже не помню. Я всё делал сам, всё, как говорится, с нуля. Всё время проводил на стенде ЦНИИ им. Крылова. Поэтому физически не мог встречаться с официальным руководителем. Он был, наверно, на кафедре, а я в институте. Да и чем он мог мне помочь в деле, которое вообще тогда было совершенно новым?

Надо сказать, что организация дипломного проектирования студентов сейчас совершенно другая. Почти без исключения дипломные проекты делаются в виде описания каких-то готовых разработок предприятий, в лучшем случае с расчётом незначительного узла. Весь материал для проекта даёт руководитель. Если отпускать любого из современных дипломников “в свободное плавание”, то никакого проекта не получится. С этим все согласны и возражений против такого порядка не бывает. А если и бывают, то только в виде некоего чудачества автора возражения. Вопрос такого рода ” а что Вы сделали лично?” задаётся на защите только в качестве придирки или для того, чтобы показать слабому студенту его реальное место и значение в создании проекта.

2.11. История с распределением после окончания вуза

После получения диплома инженера я конечно же очень хотел продолжать работу по регуляторам. Однако, решением комиссии был распределён в электромонтажный цех Горьковского предприятия “ЭРА” в г. Рыбинске. В то время я уже был достаточно опытен в житейском смысле, чтобы понять – в Рыбинске регуляторами и не пахнет. Хватило решимости и смелости поехать в Москву, в министерство судостроительной промышленности. Добился приёма у самого заместителя министра по кадрам, Апрелева В.М. Он выслушал мои пожелания и сказал, что в Большом Камне (это город на Тихом Океане, недалеко от Владивостока, рядом с так называемым дальневосточным Артеком) организуется новое электротехническое предприятие. Там Вы можете заниматься своими регуляторами, – сказал он. Я согласился, приехал в Ленинград, пришёл к начальнику отдела ЦНИИ им. Крылова, Демченко Олегу Павловичу, а он мне говорит, – я получил в Москве разрешение на твоё распределение в институт. Иди в кадры, оформляйся.

Так и началась моя рабочая жизнь в ЦНИИ им. Крылова.

Первые месяца 3 работал я, как и большинство инженеров, в отделе за канцелярским столом. До сих пор помню скуку своих занятий. Поручили мне пересчитывать веса и габариты электрических машин при переводе их на более высокое напряжение, то есть с 220 Вольт на 380. Тогда как раз готовился перевод всего корабельного электрооборудования на новый уровень напряжения.

Конечно же такой скучной и нетворческой работы не выдержал и слёзно просил перевести меня на электротехнический стенд, поближе к машинам, к физической реальности. Наверно, чтобы запугать меня рутинной работой, дали поручение собрать агрегат из двух машин, постоянного тока и синхронной. Но я то с удовольствием стал этим заниматься. Начертил станину из швеллеров, разметил крепления, отверстия под лапы, сделал чертёж полумуфт для соединения валов и отдал всё это слесарям и сварщикам в цех опытного производства. Когда под моим наблюдением всё сделали, собрал агрегат, напрессовал полумуфты, отцентровал обе машины во всех плоскостях, смонтировал, запустил и отладил. Было очень! приятно видеть и слышать результат.

2.12. Создание автоматического регулятора напряжения валогенератора постоянного тока

По-видимому с учётом моего опыта работы с регуляторами поручили мне разработать автоматический регулятор напряжения валогенератора постоянного тока. Собственно, задача заключалась в том, чтобы стабилизировать напряжение генератора постоянного тока. Какими средствами в то время можно было решать такую задачу? Только угольным регулятором (РУН), недавно разработанным и принятым в эксплуатацию для использования в системах стабилизации напряжения синхронных генераторов новой (и единственной тогда) серии машин типа МС. Приспособил я РУН для использования на постоянном токе и провёл простое исследование – определил, в каком диапазоне изменения частоты вращения генератора напряжение поддерживается в с приемлемой точностью. На том дело и закончил.

Куда поставили этот регулятор, даже не знаю. Меня уже интересовало другое.

2.13. Работы на заводах и кораблях

В 50-х годах электриков ЦНИИ им. Крылова часто посылали в разные места для проведения осциллографирования переходных процессов на головных судах и кораблях или проведения испытаний. Одним из них был Георгий Фёдорович Артемьев, замечательный специалист и удивительно хороший человек. Сразу же по приходе на работу в институт он начал приглашать меня с собой на корабли. Брали мы с собой большой немецкий шлейфный осциллограф, приборы, тахогенератор, устанавливали в помещении главного распределительно щита, монтировали все соединения, проверяли нагрузочные устройства и, наконец, осциллографировали. Для меня это было очень удачное начало работы. Кроме того, что я в совершенстве овладел техникой и методикой измерения, такая работа давала возможность быстро и прочно знакомиться с кораблями, с электрооборудованием, с самой интеллектуальной частью техники – переходными процессами в электроэнергетических системах.

Одна из самостоятельных командировок на всю жизнь врезалась в память. В то время усиленно строили большие тральщики, спроектированные ЗПКБ («Западным проектно-конструкторским бюро»). Интересно, как определялся объём строительства этих кораблей. В генеральном штабе СССР подсчитали площадь морей, прилегающих к берегам СССР и засорённых минами. Разделили эту площадь на “производительность” траления одним тральщиком и получили число кораблей, которые надо построить. Если не ошибаюсь, получили число – девятьсот. Поскольку тральщикам надо было иметь довольно большую автономность, их водоизмещение достигало около 700 тонн. Начали строить 900 семисоттонников.

На головном корабле 266 – го проекта впервые в Союзе внедрили установку с винтом регулируемого шага (ВРШ). Мне надо было осциллографировать, в частности, поведение электродвигателя, осуществляющего поворот лопастей винта. Каждый из нескольких тысяч полных оборотов двигателя отмечали импульсами, генерируемыми в обмотке электромагнита при прохождении около его полюса кусочком ферромагнетика, закреплённого на вращающемся валу. Положение лопастей оценивали, подсчитывая (с лупой) число импульсов, записанных на длинной, метров 5 – 7, осциллограмме. На каждой осциллограмме имелось около тысячи импульсов, отделённых друг от друга расстоянием меньше миллиметра. Работа по подсчёту этих импульсов была просто тошнотворной.

Стоя в ходовой рубке и глядя на стрелку прибора, показывающего положение угла поворота лопастей, я вдруг подумал: возьму-ка в руки телефонную кнопку, соединю её с батарейкой от карманного фонаря и шлейфом осциллографа и буду нажимать при проходе стрелки через определённое положение. Тогда считать ничего не надо. Так и сделал. Все, кто занимался этими осциллограммами, вздохнули с огромным облегчением. Но мне пришлось теперь стоять в ходовой в течение всех испытаний. Испытания проводили в районе острова Гогланд в ноябре 1956 года. Погода на Балтике в такое время весьма неспокойна. Штормило жутко. Слава богу, я не очень сильно подвержен морской болезни, на аппетит, во всяком случае, не жалуюсь даже при многодневной сильной качке. Иначе работать было бы невозможно.

В этом плане служба на данном типе корабля особенно сложна. Тральшик, как известно, по своему назначению должен иметь малую осадку. При малой осадке, следовательно, корабль неизбежно будет иметь большой крен. Кстати, для данного проекта предельно допустимый крен был равен 42 градуса. Это чрезвычайно много. Крен в 36 градусов, который был достигнут в этом плавании, просто страшен. Кажется, что палуба буквально вздыблена и корабль через мгновение перевернётся. По расчётам при таком крене он не должен переворачиваться. Но ведь мы ходили на головном корабле с целью проверки всех проектных величин. Когда такое переживаешь, то в голову, естественно, лезут панические мысли – конструкторы теоретически насчитали предельно допустимый крен в 42 градуса, а при каком крене корабль реально потеряет остойчивость?! Не придётся ли кончить жизнь в тех же краях, что и отец?

Мне как раз в то время из Военно-морского архива прислали карту с обозначенным местом гибели его корабля. Перед наступлением осенью 1944 года в Прибалтике тральщики Кронштадской флотилии (судя по подписи на похоронке, командиром отряда был конт-адмирал Белов) должны были подготовить проходы в минных полях для десантов. Немцы неожиданно установили мелкосидящие мины, на которых в один день подорвались подряд 6 кораблей. Отец был на втором.

По программе испытаний головного тральщика надо было заосциллографировать, как минимум, 108 реверсов с помощью ВРШ. Корабль разгонялся до полного хода, включался механизм перекладки лопастей с полного вперёд на полный назад. Корабль, дрожа всем корпусом, резко тормозился, разгонялся до полного хода назад. Затем снова перекладка, и всё повторялось. В общем, получил я тогда на этих испытаниях полную меру крещения морем.

2.14. Разработка первого в СССР автоматического регулятора напряжения синхронного генератора частотой 400 Гц с управляемым амплитудно-фазовым компаундированием

Вскоре подвернулась уникальная работа. Как я уже говорил, ЦКБ “Алмаз” разработал и начал реализацию нового в то время принципа поддержания корпуса корабля – на подводных крыльях. Обычный водоизмещающий корабль при движении должен преодолевать сопротивление воды площадью всей головной части корпуса и тратить на это большие мощность и энергию. Главный конструктор ЦКБ Бурлаков Вадим Михайлович решил вынуть корпус из воды и поставить его на плоские поверхности, крылья с малой площадью, сопротивляющейся набегающей воде. Такое решение обещало резко увеличить скорость движения даже по сравнению с лёгкими торпедными катерами, двигающимися на редане. Был построен так называемый полунатурный образец относительно небольших размеров для решения множества главных вопросов – какова должна быть форма крыльев, их угол наклона, в каком месте корпуса корабля крылья закреплять, как достичь устойчивости движения, как смягчать удары на волнении и множество подобных, с неведомыми никому ответами.

Стоит напомнить, что проектирование и строительство пассажирских катеров на подводных крыльях, начатое в Горьком под руководством главного конструктора Алексеева, шло уже существенно позже и производилось на опыте “Алмаза”. Вот – последствия “железного занавеса”. Талантливейший конструктор, первопроходец в этой области Вадим Михайлович Бурлаков был практически безвестным, а Алексеев купался в славе, раздутой, между прочим, Хрущёвым.

Один из существенных вопросов заключался в том, что как показали первые же опыты, для выхода корпуса корабля на крылья требовалась большая мощность. И чем легче был корабль, тем меньше, естественно, необходима мощность. В то же время использование традиционного оборудования, в том числе электрического. даже близко не позволяло достичь необходимого соотношения масса – мощность. Пришлось искать совершенно новые проектные решения. Самым естественным было использование опыта авиации. Началась тяжёлая организационно-техническая работа со смежной отраслью – авиацией. Надо было не просто взять готовое оборудование, но приспособить его к морским условиям эксплуатации. Поставили, например, авиационные (высокооборотные) главные двигатели со “звездообразным” расположением цилиндров. Приняли на вооружение лёгкие авиационные пушки с автоматическим наведением. В кормовой части установили мощные авиационные турбины, разгоняющие корабль в заключительной части торпедной атаки. В электростанции применили высокооборотные дизельгенераторы, продуваемые специальными мощным вентиляторами, приняли для электроэнергетики частоту не 50 Гц, а 400. Генераторы взяли с американских бомбардировщиков Б-29, в то время бомбивших Северную Корею. Кстати, очень ярко пришлось мне почувствовать разницу весовых характеристик обычных генераторов и американских. Для того, чтобы просто приподнять обычный генератор частотой 50 Гц и мощностью 30 кВт требуются усилия четырёх-пяти человек. Авиационный генератор той же мощности (30 квт) я один носил на собственном плече на 5 этаж. (Нам, электрикам дали место для работы на 5-м этаже здания заводской электростанции посёлка Приморский, под Феодосией).

В общем, преодолевали массу трудностей, одну за другой.

С одной из них пришлось заняться мне лично. Упомянутые генераторы на борту самолёта возбуждались от бортовой сети напряжением 27 в постоянного тока. На корабле такой сети, естественно, не было. Следовательно, надо было создавать совершенно новый автоматический регулятор неизвестного нам генератора, да ещё частотой 400 Гц. Без регулятора работа электростанции, а следовательно возможность создания корабля были невозможны. Каких-либо альтернативных технических решений просто не было в природе. Позже я узнал, что Московский авиационный институт им. Жуковского запросил невозможные сроки и средства на разработку регулятора. Оценить степень сложности задачи разработки системы автоматического регулирования напряжения в институте не могли из-за того, что в то время было очень мало опыта создания регуляторов и, тем более, освоения серийного производства. Кому-то, наверно, задача казалась простой и не стоящей денег, запрошенных институтом Жуковского. Так и получилось, в результате, что разработку поручили молодому неоперившемуся специалисту.

Всей этой политики я не знал, но за работу взялся с большим воодушевлением. Я же знал, что из всего института только я имел опыт работы с Цукерником, да и по собственной дипломной работе имел, по крайней мере, ощущение предмета. Кроме того, автоматическое регулирование как направление вообще было определённой экзотикой в нашей сфере корабельной электротехники. Такое отношение к этой области определялось, в частности, тем, что для реализации любой системы автоматического регулирования требовались преобразователи и усилители сигналов. Такую функцию выполняли в те времена электронные лампы. Но на корабле, да ещё на таком, который подвергается ударам о волны, да в условиях машинного отделения лампы совершенно не годились.

Начинать надо было с элементарной электротехники, с изучения процессов в трансформаторах тока и напряжения. Затем – с характеристик и свойств объекта управления – синхронной машины. Познать эти предметы надо было до мельчайших тонкостей. Особенно важно было разработать способ сложения сигналов по напряжению и току генератора. Сложение путём параллельного включения выпрямителей, питающихся от трансформаторов напряжения и тока, принципиально не годилось. В такой схеме всегда работает только один канал. Если один из каналов имеет большее напряжение, второй – автоматически запирается. Любопытно, что эта простая истина до сих пор не всеми воспринята, и схема с параллельным включением выпрямителей приводится даже сегодня в учебной литературе, например, в учебнике для нашей кафедры, выпущенном под редакцией профессора ЛЭТИ Лукомского.

Вторая проблема – как сделать так, чтобы при постоянной амплитуде напряжения генератора и, следовательно, постоянном (по амплитуде) напряжении первичной обмотки трансформатора компаундирования выходное напряжение менялось в три раза по мере увеличения нагрузки генератора.

Третья проблема заключалась в том, что система регулирования, с одной стороны должна быть неустойчива для обеспечения процесса самовозбуждения, с другой, естественно, устойчива в процессах нормального функционирования.

Четвёртая проблема – как и какими конкретными средствами обеспечить отрицательную обратную связь в системе.

Пятая проблема – как обеспечить без усилителя высокую точность стабилизации напряжения (плюс – минус 1 процент) при изменении нагрузки от нуля до 125 % номинальной и коэффициента мощности от единицы до 0,6.

Шестая проблема – как компенсировать тепловой увод при нагреве элементов системы и изменение частоты вращения дизеля, вращающего вал генератора.

Седьмая проблема – как обеспечить лёгкость настройки системы в условиях заводаизготовителя большой серии регуляторов.

И, наконец, последнее – как резко снизить массу и габариты регулятора.

Все эти проблемы шаг за шагом и комплексно были решены. Пожалуй, самой важной и плодотворной была идея создания такого регулятора, который без отрицательной обратной связи обеспечивал такую характеристику вход-выход, которая максимально точно соответствовала регулировочной характеристике генератора. В таком случае на долю отрицательной обратной связи оставалось бы только обеспечение устойчивости системы. Только при такой схеме возможно было получить высокую точность регулирования при низком коэффициенте усиления цепи отрицательной обратной связи. В свою очередь, только при низком коэффициенте усиления можно было иметь переходный процесс без перерегулирования, с минимальным временем достижения установившегося состояния после возмущения. До сих пор удивляюсь, что без единого транзистора (которых тогда не существовало), без усилителей, являющихся обязательной принадлежностью любого регулятора, была достигнута точность лучше одного процента. Кстати, в технических условиях на регулятор была записана точность 1,3 %. Эта величина была результатом моего личного торга с директором ЦКБ Кабчевским (сегодня это предприятие “Меридиан”). Удивляюсь и тому, что торговаться по такому важному вопросу ЦНИИ им. Крылова послало зелёного юнца, да ещё без сопровождения какого-то опытного управленца. Может быть, я действительно добился своей работой такого удивительного, по сегодняшним понятиям, доверия?

Интересно, что сейчас, через почти пол – века я понял, что в регуляторе реализовал адаптивный принцип автоматического регулирования. Сущность принципа в том, что регулятор по своему принципу действия должен создавать такую зависимость выходной величины от возмущающих воздействий, которую требует объект управления для полной компенсации возмущений.

В данном случае объектом является синхронный генератор с нагрузкой. Основными возмущающими воздействиями для него являются ток статора и коэффициент мощности нагрузки. Если создать регулятор, который в зависимости от этих возмущений создаёт семейство регулировочных характеристик генератора, то на долю обратных связей системы регулирования останется только обеспечение устойчивости.

Отсюда и высокая точность регулирования при совсем малом коэффициенте усиления цепи обратной связи.

Любопытен психологический момент – в то время я совершенно не задумывался над подобного рода вопросами.

В общем, разработка регулятора была успешно завершена. Летом 1958 года на головном корабле в Феодосии вся система принята Государственной комиссией, признана соответствующей ТУ и рекомендована к серийному производству на заводе “КРИЗО” в Гатчине.

Корабли на крыльях очень понравились пограничникам. Построено было несколько сотен катеров, лучших в мире на то время. Достаточно того, что ни один серийный корабль не имел скорости хода 72 узла. До сих пор помню, как свистел ветер на ходу корабля на мерной миле у черноморского посёлка “Приморский” под Феодосией.

Конечно, не обошлось без трудностей и срывов. Я выбрал для регулятора лучшие, новейшие материалы и элементы. Применил лучшую новейшую электротехническую текстурованную сталь Э-330. Использовал только-только появившуюся обмоточную шину с кремний органической изоляцией. Применил тогда ещё экзотические полупроводниковые диоды ВГ-10 и ДГЦ. Но вот конденсаторы (типа БГО), использованные в качестве компаундирующих сопротивлений, к работе на высокой частоте оказались непригодными. В один прекрасный момент конденсаторы один за другим начали взрываться прямо у заводского пирса. Из люка машинного отделения, из всех щелей корабля пошёл бело-коричневый едкий дым. По возвращении в Ленинград директор 3-го института (Аристов Евгений Михайлович) сильно меня отчитывал. Ещё раз удивляюсь – как можно было не контролировать мои действия хотя бы по выбору материалов. Ведь когда разрабатываются чертежи для изготовления в цехе, конструкторы составляют спецификацию и проверяют все применённые изделия на соответствие ТУ. Но было так, как было.

На претензии Евгения Михайловича я очень обиделся. По литературе, по отзывам специалистов, по собственному опыту работы с доктором технических наук Цукерником я уже тогда мог судить, что шёл совершенно неизведанным путём, работал абсолютно не считаясь со временем, нашёл целый ряд новых технических решений, в том числе принципиальных. А меня ругают за ошибку в выборе конденсаторов. При этом ругают только меня, а не вместе с теми начальниками и опытными специалистами, которые по своей должности подписывали выходные документы и спецификации регулятора. Ах так – объявляю английскую забастовку – сделаю новый расчёт строго по существующим правилам, так, как делают все. Разработал новый образец, конструкторы создали новую конструкцию, изготовили образец. Он получился раза в три больше по размерам и весу, чем разработанный мной ранее и испытанный на корабле. Меня снова отругали. Я снова пересчитал регулятор, выбросил конденсаторы, заменив их дросселями с воздушным зазором. Конструкторы разработали новые чертежи с корпусом из силумина в литье. Проведена настройка, регулятор отправлен в Феодосию на судостроительный завод, установлен на корабле.

Начались ходовые испытания, в том числе работа с воздушными целями. Здесь проявились другие проблемы, не выявленные в лабораторных условиях. При высокой температуре машинного отделения первые, малонадёжные полупроводниковые диоды ДГЦ выходили из строя, иногда в самый неудачный момент. Представьте, корабль стоит у причальной стенки, полностью готовый к выходу, корпус натужно дрожит, команда – на местах, появилось сообщение о вылете из Симферополя самолётов для совместной работы с корабельным автоматическим зенитным оружием и гранитовской радиолокационной системой управления. И вдруг крик – напряжение исчезло. Меня чуть ли не за шиворот в машинное отделение. Бросаю на горячий, грохочущий дизель ватник, ложусь на него животом, лихорадочно, ломая ногти, отвинчиваю гайки, крепящие регулятор к переборке, снимаю, бегу на берег. Лихорадочно проверяю диоды, отпаиваю сгоревшие, меняю из ЗИПа (запасные части и инструменты) на новые, закрываю крышку, бегу в машинное, снова ложусь на работающий дизель, включаю разъёмы, креплю корпус. Выбегаю, корабль сразу же отходит от стенки, выходит из заводского ковша в море. Буквально через несколько минут в небе самолёты, слышна дробь выстрелов автоматических корабельных пушек. Сижу на пирсе ни жив, ни мертв, ожидая страшных известий с моря об очередном выходе из строя ДГЦ или ВГ. Слава богу – пронесло. Через пару часов корабль возвращается, с регуляторами всё в порядке.

Потом уже выяснилась неизвестная ранее подробность – при частых включениях и выключениях возбуждения генераторов на обмотке возникают перенапряжения, выводящие из строя выпрямители. Чтобы избежать этого, контакты контакторов гашения поля включили не последовательно, а параллельно обмоткам роторов. И тут возникла проблемка – шунтируем обмотку, а напряжение не падает. Парадокс! В конце концов, догадался прикинуть сопротивление проводов от контактора на ГРЩ до генератора. Оказалось – при очень малом сопротивлении обмоток возбуждения авиационных генераторов провод от КГП надо было иметь сечением не полтора квадрата, а как минимум, 10. Поставили 16 квадрат.

Чисто технологическая проблема – чем нагружать генераторы?

О специальных нагрузочных устройствах тогда никто не думал. Решили – давайте использовать прожекторные лампы накаливания мощностью по киловатту каждая. Взяли большую фанеру, нарезали отверстий под цоколи, смонтировали по 30 ламп на два щита. (В электростанции было два дизель-генератора по 30 кВт). Включили. Во-первых, осветили ярким светом всю округу (дело было под вечер). Во-вторых, бедный дизель при включении нагрузки как-будто застонал от напряжения. Стали думать – в чём дело. Кто-то вспомнил – нихромовые спирали ламп накаливания нагреваются до нескольких тысяч градусов. Следовательно, сопротивление их меняется от холодного до нагретого состояния в десятки раз. Значит – в первый момент включения дизель-генератор нагружается не на 30 кВт, а в несколько раз больше. Всё – отбой. Щиты с прожекторами убрали, стали думать. Я вспомнил, как мы испытывали на судостроительных заводах корабельные электростанции. По правилам электрооборудования полагалось проводить осциллографирование электромеханических процессов в электростанциях головных кораблей. Но как рассчитать параметры нагрузочных устройств, никто, конечно, не знал.

Но дело то делать надо! Принял решение делать водяное сопротивление. Чисто интуитивно прикинул диаметр круглого корпуса, крепление медных шин от старого ГРЩ с соответствующим подъёмником для изменения глубины погружения электродов. Смонтировали получившийся бак, налили морской воды, включили. Дизель-генератор – заглох. Стали думать. Прикинули сопротивление морской воды. Стало ясно, что сделали глупость. Только при очень маленькой площади поверхности шин можно было получить сопротивление, необходимое для нагрузки в 30 кВт.

Вылили морскую воду, налили водопроводную. Нагрузка стала меньше, но всё равно слишком большая даже при небольшой площади контакта пластин с водой. Налили дистиллированной воды из опреснителя, нагрузка – ноль. Стали добавлять в воду поваренной соли из столовой. Нагрузка стала удобоваримой. Но это было ещё не всё. На осциллограмме – ток странно колеблющийся. Понаблюдали за водой в баке – оказывается, она быстро нагревается в области соприкосновения с шинами и начинает бурлить, обнажая медные поверхности. Подумали – раздвинули фазы, увеличив расстояние между ними и увеличив глубину погружения. Стало существенно лучше. На том и остановились.

С позиции сегодняшнего дня можно и меня и заводчан ругать за глупость и необразованность. Но можно оказать и снисхождение. Всё было в первый раз. Да и, вообще, оценивая состояние промышленности, науки и техники в то время, думаю, что мы все были на довольно низком или, скорее, на совсем низком техническом уровне. Даже наиболее продвинутое в науке и технике предприятие “Гранит” счётно – решающие системы управления оружием (система ”Рангоут») делало на таких элементах, как сельсины и вращающиеся трансформаторы. Сегодня это кажется просто смешным.

Тогда же впервые мы столкнулись с явлением модуляции напряжения. Огибающая напряжения дизель-генератора колебалась с какой-то низкой частотой. Амплитуда колебаний – всего около 2-х процентов, но на работу радиолокационной системы это оказывало неприятное воздействие. На экране локатора так называемые кольца кругового обзора становились не стабильно круглыми, концентрическими, а искривлёнными и колеблющимися с частотой модуляции напряжения. Конечно, все вокруг обратили осуждающие взоры на меня. Это всё твой регулятор! Что было делать? В голове зароились воспоминания из книг по теории регулирования – по характеру это явление похоже на автоколебания нелинейных систем с обратными связями. Но сначала надо выявить и записать информацию. Стали думать, как записать. Из московского института приехали специалисты со сложными приборами. Несколько дней возились на корабле – ничего не получалось. Мы сидели на пирсе, скучали без дела. Хотелось домой. Шёл третий месяц командировки. В конце концов, поднял я с пола кусок картонки, проткнул дырки для ножек транзистора (только – только появились такие изделия, типа П-4), спаял простенькую схему с подавлением нуля с помощью танковой батареи и заосциллографировал напряжение с большим увеличением отклонения. Посмотрел более внимательно на особенности конструкции авиационного генератора, понял, что проблема модуляции обусловлена не автоколебаниями системы автоматического регулирования напряжения, а с конструктивными особенностями объекта управления – генератора. Авиационный генератор предельно выжат по габаритам, воздушный зазор очень маленький, вал совсем небольшого сечения. Возможно, дело в колебаниях воздушного зазора. Вал генератора под действием сил магнитного тяжения и собственного веса прогибается, периодически меняется воздушный зазор, меняется и напряжение. Изменяя частоту вращения дизеля, меняем, соответственно, частоту модуляции. Доказал. Обвинения с себя снял. Гранитовцы, насколько помню, исключили или существенно снизили влияние модуляции напряжения специальными низкочастотными фильтрами.

Глядя на всю эту историю из сегодняшнего дня, удивляюсь – как это руководители института взяли на себя обязательство разработать то, чего никогда не было, не было прототипов подобных регуляторов, не было ни специалистов по этому направлению, ни литературы.

Позднее в таких случаях действовали более трезво. Сначала создавали за счёт средств госбюджета научный задел, оценивали принципиальную возможность разработки. Когда появлялась какаято уверенность, заключали договор на разработку и поставку опытного образца, затем головного и т.д.

Но мне тогда до подобных организационных соображений не было дела. Я просто окунулся в задачу и работал. Сейчас вижу, что занимался с какойто неистовой страстью. Все радости жизни были заключены в задаче. До сих пор помню, как, уходя поздно вечером из института, с радостью думал о том, что с утра следующего дня продолжу работу. Конечно же, такое состояние человека даёт высшее счастье, самую острую радость жизни! Очень существенно, что никто мной не командовал, даже не давал советов. Я уже говорил, что настрой большинства инженеров отдела не способствовал прямым контактам с физическим оборудованием. А без опыта непосредственного общения с машинами и приборами нечего и пытаться давать советы тому, кто с машинами и приборами работает. Кто был начальником моего сектора в отделе, даже не помню. Кажется, я был тогда в составе электротехнического стенда, которым руководил Геннадий Михайлович Лачков. Никаких помех в моей личной работе он не создавал, ни с какими советами не набивался. Сейчас-то я знаю, что это было огромным благом для меня и для работы вообще. Значит – хватало ума у начальника не мешать. Уверяю Вас, читатель, что надо быть очень умным начальником, чтобы уметь не мешать работать тому, кто и без вашего вмешательства всё делает, как надо.

Самой большой наградой, ни с чем не сравнимой, было ощущение своей значимости, сопричастности к большому делу создания не просто корабля, а нового типа корабля.

Получилось так, что без моего относительно маленького ящичка с регулятором буквально не было бы корабля. Нет регулятора напряжения – нет генератора. Нет генератора – нет электростанции. Нет электростанции – весь корабль, всё его насыщение – мёртвая груда металла.

Если бы в тот момент, во время разработки регулятора я куда-то пропал бы, заболел, утонул, дело с созданием серии новейших кораблей застопорилось бы на годы. Где бы взяли человека мне на замену? Нужен же был не просто любой инженер, а такой, который уже имел опыт работы с регулятором, такой, который был способен без всякой помощи разрубать одну за другой ворох проблем, который способен был страстно, яростно вгрызаться в дело, отдаться работе, даже не думая о таких мелочах, как время, усталость, любые посторонние дела.

Удовлетворение от этой разработки было особенно полным в связи с тем, что регулятором была оснащена огромная серия, по крайней мере, полторы сотни кораблей. Эти корабли служили на всех морях, омывающих берега Союза, изготавливались на экспорт, воевали на Средиземном море, даже в Никарагуа.

2.15. Как и почему я написал в 1963 году кандидатскую диссертацию

По результатам разработки регулятора напряжения, абсолютно нового технического явления в то время можно было свободно написать диссертацию. Что я и сделал. Выкроил время из сумасшедшей рабочей занятости и в 1963 году за один месяц написал кандидатскую диссертацию. Защитил её в феврале 1965 года в Морской Академии им С.О. Макарова. Взял отпуск на месяц и всё написал. Отдал в Учёный Совет и забыл об этом в ворохе дел.

Поводом для траты времени послужила история с защитой докторской диссертации моего тогда непосредственного начальника Константинова. Его диссертация была посвящена вопросам расчёта процессов при синхронизации. Просмотрев эту диссертацию, я страшно удивился полным отсутствием какого бы то ни было полезного материала в ней. По материалам диссертации невозможно было сделать абсолютно никаких практических выводов ни для разработок, ни для расчётов. Я – то тогда уже до тонкостей знал все процессы в судовой электроэнергетике, в том числе по синхронизации. Меня возмутило то, что, как я точно знал, на процессы включения на параллельную работу принципиальное влияние оказывают автоматические регуляторы. В диссертации о регуляторах напряжения и частоты не говорилось ничего. Юношеский максимализм и толкнул меня на написание диссертации. Если такую галиматью, как в этой докторской, можно представить на защиту в уважаемой организации (Военно-морская Академия), то уж кандидатскую я как-нибудь сделаю. Только набравшись жизненного опыта, я понял, что для защиты в первую очередь требуется не столько знание, сколько желание иметь, образно говоря, учёные эполеты на плечах. Во вторую очередь – признанных в учёном мире покровителей, которые могли помочь «проталкивать» квалификационную работу. Я вот не обеспечил себе покровителей и не давил на Совет – диссертация и валялась там больше двух лет в полной неподвижности. Тогда, кстати, не было установлено требование рассмотрения поданной в Совет работы в течении определённого времени.

Кстати, о помощи в разработках. Творческая помощь в творческой работе чаще всего просто невозможна. Думать об одном деле двумя головами трудно, если, конечно, не объединяются люди, способные мыслить синхронно. Но такое может быть только случайно или в процессе длительного общения толковых специалистов, совместимых к тому же психологически. Процесс творческого поиска – это рождение из ничего, из какого-то неведомого пространства потока идей, интуитивного отбора подходящих, реализуемых сейчас, в данных условиях. Творческий человек должен быть полным господином своих действий. Здесь подходит высказывание Александра Васильевича Суворова – для успеха дела требуется “единство власти и полной мочи избранному полководцу”.

Другое дело – если позволяют технико-экономические возможности, то одну и ту же разработку можно вести параллельно разными исполнителями.

Помощь со стороны руководителей, в виде действий по конструкторской и производственной реализации идей, действительно необходима. И тогда, во время разработки регулятора напряжения для катеров и Лачков Г.М., начальник стенда, и Демченко Олег Павлович, начальник отдела, такую помощь оказывали в полной мере. Электрики на стенде, конструкторы, опытное производство всё делали быстро. От меня требовались только конкретные задания.

2.16. О характере проектной работы

В связи с этими рассуждениями об организации исследовательских работ не могу не высказать протест против распространённого заблуждения о характере проектной деятельности. Многие, особенно журналисты, считают, что проектанты корабля или судна просто собирают по каталогам машины, приборы, трубы, кабели и помещают всё это в корпус. Нарисовали чертежи, отдали на завод, проследили за исполнением и всё, дело сделано.

Конечно же, это далеко не так, вернее не только так. Формально, действительно надо определить виды оборудования, заказать его, объединить в комплексы, разработать чертежи размещения и передать на завод. Но какое оборудование выбрать и установить?! Если просто подобрать по каталогам, то через несколько лет, составляющих цикл проектирования и строительства, многие образцы машин и приборов морально устареют, корабль потеряет конкурентоспособность. Кроме того, в каждом направлении использования корабля или судна имеются свои вечные пути совершенствования. Например, на рубеже 19-го и 20-го веков военно-морской флот стремился иметь надводные корабли, подавляющие своей артиллерией и броневой защитой все существующие. И это имело очень большое значение. Например, выходит в море какой-нибудь суперлинкор типа немецкого “Тирпица”, и все другие корабли должны убегать и прятаться. А если попытаются противостоять “Тирпицу”, то с большой вероятностью погибнут, потому что на этом линкоре калибр орудий существенно больше, дальность действия артиллерии больше, точность стрельбы выше, собственная броня толще, скорость хода больше.

Во второй половине 20-го века основное значение приобрели стратегические подводные лодки. Какие требования предъявлялись к лодкам? Сначала генеральный штаб требовал от лодок повышения скорости движения, особенно подводного хода. Надо было успевать ходить по всем океанам по пятам за американскими эскадрами и в любой момент быть готовыми поразить их ракетами с подводным стартом. Для достижения такого качества требовалось создавать ядерные двигательные установки большой мощности с минимальными массами и габаритами. Затем стратегия изменилась. С развитием гидролокационных и акустических средств обнаружения потребовались лодки с максимальной скрытностью, то есть с минимальной «следностью», с минимальным излучением энергии различных физических полей, акустических, магнитных, тепловых.

Характерный момент. Когда во времена холодной войны одна из наших лодок подошла к американской эскадре на расстояние в несколько кабельтовых и не была обнаружена существующими средствами локации, адмирал Риковер, отвечающий за военно-морской флот, заявил в сенате, что если русские разовьют эффект скрытности, это станет национальной трагедией Америки.

Подобные проблемы решались, в частности, в авиации, в танкостроении. Достаточно вспомнить появление “Стеллсов”, самолётов-невидимок. Пауэрс практически безнаказанно влетел в небо Советского Союза за счёт почти недостижимой тогда для наших средств ПВО и авиации высоты полёта. Во время египетско-израильской войны 1967 года вертолёты на несколько секунд поднимались над барханами и этого было достаточно, чтобы точно определить цели и поразить танки, построенные за счёт средств из кармана Ваших, читатель, отцов и матерей, дедушек и бабушек.

От чего же зависит успех создания новых, более эффективных технических сооружений? Ответ – неожиданный и, может быть для кого-то обескураживающий. От всего. От достижений фундаментальной науки, которая ищет и находит объяснения неизвестным ранее физическим и химическим явлениям, на этой основе предлагает новые материалы, новые способы преобразования энергии, передачи и хранения сигналов и т.п. От объёмов финансирования работ по использованию достижений фундаментальной науки для совершенствования всего спектра технических средств, от ядерных реакторов и лазерных устройств до мебели и камбузного оборудования. Яркая иллюстрация последнего – тубы с пищей космонавтов. Разве могла бы взлететь ракета с кухней, подобной тем, которыми мы с Вами пользуемся дома?! Или даже с камбузом подводной лодки! Безусловно – нет.

Успех прямо зависит от уровня технологии производства в стране, от технического совершенства, например, станочного оборудования. От стремления руководства предприятия улучшать технический уровень производства. Хороший пример – уровень производства микросхем вычислительных машин. Качество технологического оборудования повысилось в США и Японии настолько, что для нас это стало уже недостижимым.

Всё постоянно совершенствуется, всё меняется во времени, но с разной интенсивностью в разных точках и мира и своей страны. Интенсивность и качество развития зависят от конкретных людей, обладающих разными уровнями творческой способности, разной степени внутренней стимуляции к успеху. Особенно сильно зависит эффективность развития от руководителей. Руководители создают определённый настрой коллектива, создают комплексы ценностей, определяют качество и количество требовательности к деятельности каждого человека.

Возвращаясь к содержанию работы проектанта, надо добавить, что проектант должен знать состояние не только науки и техники во всех областях, но и качество работы, способности различных предприятий к созданию тех или иных изделий, систем, устройств.

Он должен чувствовать развитие науки и техники во времени, степень надёжности обещаний той или иной организации. Он должен уметь прогнозировать способность той или иной организации создать изделие высшего уровня к заданному сроку, точно соответствующему моменту постройки корабля.

2.17. Как относиться к технической литературе

Не могу не высказать своих суждений и по поводу технической литературы. Я уже говорил, что прочитать о том, как сделать регулятор напряжения синхронного генератора, было негде. Это можно было объяснить новизной вопроса. Но дело с литературой обстоит не так просто. Только проработав много лет, в том числе в ВУЗ е, получив многолетний опыт редактора отраслевого журнала, узнав и оценив лично всех или почти всех авторов книжных и журнальных публикаций в нашей сфере науки и техники, у меня сложилось более или менее ясное представление о том, что представляет собой техническая литература.

Если исходить из простой логики, литература должна аккумулировать коллективный опыт научно-исследовательской деятельности, опыт разработки технических средств, результаты научных и технических обобщений. Но вот вопрос – кто, конкретно, должен писать технические книги? Сами разработчики? Но они не могут. Они заняты конкретным, достаточно узким по направлению делом. Кроме того, и это очень важно, для написании книги требуется определённое обобщение. Требуется умение ясно излагать свои знания и результаты разработки. В свою очередь, надо сказать, что такое умение с неба не падает. Необходим педагогический опыт. Необходимо и большое время, необходимо и длительное сосредоточение на данном предмете, необходим просто писательский навык подбора слов, расположения материала по определённым рубрикам. Где возьмёт такое время и отвлечение от основной деятельности работник разрабатывающей организации?

Время, педагогический опыт, возможность сосредоточиться на длительное время чаще всего имеет один класс технических работников – преподаватели вузов. Но вот проблема. Можно ли сформулировать в книге информацию об опыте исследовательской и опытно-конструкторской работы, не занимаясь лично этой работой?! Я – то точно знаю – нельзя. Можно изобразить схему разработанного устройства, переписать содержание технического отчёта, инструкции по эксплуатации и технического описания. Но понять физическую сущность решённых проблем, познать путь решения, который всегда представляет собой последовательность попыток попробовать одну, вторую, третью идею, чаще всего практически невозможно. Сам исполнитель этого не помнит. Но у него в результате складывается достоверное представление о том, что и почему в системе происходит, а что-то принято на веру, какое-то решение принято интуитивно.

Тем не менее, книги написаны, в подавляющем большинстве случаев, преподавателями вузов. И здесь снова проблема. Автор, преподаватель, нередко пишет не столько для читателя, сколько для себя. Так или иначе, он хочет в результате показать свою значимость в той области науки и техники, в которой преподаёт. А как показать значимость? Личным участием в разработках он похвастать не может (в условиях промышленной сферы и Советского Союза и России, где ВУЗы, в большинстве случаев, не работают с промышленными предприятиями). Значит, надо заполнить текст математическими выкладками. Это выгодно, так как, с одной стороны, свидетельствует, по общепринятым понятиям, о будто бы высоком научном уровне автора, с другой стороны, о якобы научном и методическом обобщении описываемого материала.

Интересный пример из моего личного опыта. Лет через 15! после моих разработок систем и устройств автоматического управления судовыми электростанциями и их внедрения на десятках серий кораблей читаю новую книгу украинских авторов на тему об автоматизации электростанций. И что вижу? Оказывается, процессы в системах, да и сама разработка происходили с применением аппарата теории автоматического регулирования. Приведены передаточные функции отдельных звеньев и систем в целом, например, системы автоматического распределения активной нагрузки. С помощью методов теории построены частотные характеристики, проведена оценка устойчивости и качества регулирования.

О чём думает студент, изучая книгу, по материалам которой ему надо сдавать экзамен? Наверно, о том, что я сначала разработал структуру системы, затем составил передаточные функции отдельных устройств, затем составил передаточную функцию системы, по частотным характеристикам определил устойчивость, вычислил передаточные функции корректирующих звеньев. На этом основании рассчитал параметры устройств, заказал конструкторам чертежи, опытному производству – изготовление образцов.

На самом деле я абсолютно ничего, ничего, даже близкого к описанному не делал! Да и не было нужды в разработке передаточных функций элементов судовых и корабельных электростанций, в расчёте устойчивости. Всё это абсолюно надуманные измышления, ничего не имещие с практикой, с реальными процессами разработки, в данном случае, систем автоматического управления электростанциями. Кстати, в то время и дифференциальных уравнений дизель и турбогенеаторов с регуляторами напряжения и частоты практически не было. Но ведь передаточные функции составляются исключительно на основе дифференциальных уравнений. Не было в то время и компьютеров и соответствующих программ для расчёта и переходных процессов и частотных характеристик. И сейчас не существуют передаточные функции основного оборудования жлектростанций. Хотя бы потому, что любые энергетические объекты имеют на выходе мощность, которая записана в уравнениях в виде произведения переменных. Относительно отклонений переменных потокосцеплений и токов передаточную функцию можно использовать только в единственной точке равновесия системы.

Другой аспект оценки литературы, написанной педагогами, это совершенно определённое многолетнее отставание содержания книг от сегодняшнего уровня техники.

Я как-то достаточно быстро понял эти истины и не тратил много времени на чтение литературы. В основном, просматривал “по диагонали” периодические издания и сборники докладов на конференциях. Тех, кто эту истину не постиг, мне просто было жаль. До сих пор в глазах одна девочка, выпускница вуза, отличница, очень добросовестный человек. Она, по часто встречающейся у женщин педантичности, решила повысить уровень своего образования и первые несколько месяцев работы добросовестно целыми днями читала книги по направлению отдела. Бедная девуля! Конечно же, не получила она того, что хотела. А стойкое отвращение к книгам неизбежно у неё возникло. Довольно многие книги заполнены такой научной ерундой, что уши вянут. Ерундой я называю их содержание не потому, что там есть, например, ошибки, а потому, что их материал ничего не даёт читателю, не объясняет существо физических явлений, не даёт способов решения задач, которые могут встретиться разработчику. Это просто математическая эквилибристика, перекачка из пустого в порожнее.

Вы спросите, почему редакторы пропускают ненужные вещи? Ответ простой, вытекающий из простых реалий жизни. Мало кому из учёных, получивших поручение или просто просьбу отрецензировать книгу, недобросовестно запутанную ненужными математическими выкладками, интересно разбираться в хитросплетениях математических выкладок. Тем более, что у добросовестного и достаточно скромного человека всегда могут быть сомнения в своей компетентности жёстко оценивать рецензируемые материалы.

2.18. Как появляются новые идеи, изобретения. Один из примеров

Бедные студенты! Они, да и сами преподаватели, по-видимому, не знают истинного характера процесса разработки. Они не знают, например, что ничего подобного описанному выше я не только не делал, но и делать не мог. В то время (примерно, в 1957 году) представление о структуре системы, вообще, да и о самой задаче автоматического управления судовой электростанцией были самые смутные представления. Сначала было простое желание усовершенствовать только один процесс из всего комплекса работ по автоматизации, процесс поиска нуля напряжения биений для синхронизации генераторов. Потом в процессе работ по обратимому преобразователю появилась идея управлять серводвигателем автоматического регулятора частоты вращения дизеля или турбины с помощью магнитного усилителя. Поиск схем реверсивных усилителей привёл к осознанию возможности реализации этой идеи. Идею я решил использовать для управления мощностью главного теплового двигателя (дизеля или турбины) в системе электродвижения. Предложил включить такую разработку в план бюджетных работ на следующий год. Пока шло время до момента составления плана, в институт приехал главный конструктор по электрооборудованию Херсонского ЦКБ. Заинтересовавшись перспективой, предложил договорную работу для рыбопромыслового судна. Начали оформлять договор. До сих пор помню – стоимостью 400 тысяч рублей (200 тогдашних зарплат старшего инженера). Затем пришла мысль о том, что ручное дистанционное управление частотой вращения дизеля с помощью воздействия на серводвигатель можно использовать для автоматического распределения активной нагрузки параллельно работающих дизель и турбогенераторов. Когда мы с нашим техником попробовали идею реализовать, выяснилось, что с теми постоянными времени, которые давали обычные магнитные усилители, нечего и думать об устойчивости. Но идея мне очень нравилась. Поэтому начал читать литературу по быстродействующим усилителям. Ничего толкового не извлёк но в процессе чтения пришла в голову идея управлять магнитным состоянием сердечника усилителя с внутренней обратной связью, воздействуя попеременно на степень размагничивания обоих сердечников управляющим сигналом. Но не магнитным путём, через обмотки управления, а электрическим, непосредственно от выпрямителя в цепи управления. Идея оказалась исключительно плодотворной. Удалось получить очень хорошее быстродействие с удовлетворительными габаритами. Коэффициент усиления обеспечивался предварительными каскадами с довольно большими сопротивлениями в обмотках управления. Сегодня я вижу, что это был действительно лучший в мире магнитный усилитель. Только этот усилитель и дал возможность реализовать идею автоматического распределения активной нагрузки параллельно работающих генераторных агрегатов.

Магнитные усилители для управления серводвигателями дизель-генераторов в системе автоматического распределения активной нагрузки параллельно работающих машин судовой электростанции.

Кстати, это термин «генераторный агрегат» я и ввёл в словарь электриков. Он означал единство физических воздействий на электростанцию. Воздействий не только на возбуждение генераторов, но и на подачу топлива первичных двигателей, вращающих генераторы и обеспечивающих перетоки активных мощностей между машинами.

2.19. За разработку нового Вас не обязательно будут хвалить

И ещё один фактор – организационный. Думаете, кто-то подгонял меня в разработке данной системы, подбадривал, обеспечивал средствами? Ничего подобного. Наоборот, все кругом считали, что мальчик занимается какой-то ерундой для удовлетворения собственного любопытства, играет с техникой. Зачем нужно устройство распределения нагрузок? Что оно даст команде судна? Ничего.

Как дело обстояло на тот момент, до разработки устройств автоматизации? Дежурный электрик похаживает вдоль ГРЩ (главного распределительного щита), смотрит на ваттметры, иногда на секунду нажимает на кнопку управления серводвигателем регулятора частоты, чтобы подравнять нагрузки параллельно работающих машин. Что изменит установка системы распределения? Разве вахту электрика можно будет отменить? Конечно, нет. У вахтенного много других забот, кроме уравнивания нагрузок. Кроме того, для установки системы автоматики потребуется дополнительное место в щите, потребуются дополнительные к существующим кабельные связи, потребуется время на монтаж, настройку, испытания. Электрики должны будут изучать устройство новой автоматической системы.

Наконец, всё это будет стоить немалые деньги. Надо организовывать серийное производство, искать завод – изготовитель. На заводе надо будет разработать целый комплекс оснастки для изготовления системы, подготовить производственный участок и участок для настройки и испытаний. Надо разработать инструкции для рабочих по настройке. И всё это только для того, чтобы судовой электрик чуть – чуть меньше имел забот по обслуживанию электростанции!

Откуда было знать начальству, что буквально через три-четыре года произойдёт взрывного характера процесс оснащения всех вновь проектируемых судов и кораблей системами полной автоматизации электростанций? В такой системе электрик уже ничего не должен делать. Вахтенные обязанности электрика перейдут к механику, сидящему за пультом управления всей энергетической установкой, включая электростанцию. Да я и сам этого не знал. Как я мог знать, что сам же в процессе утоления любопытства в течение последующих двух лет разработаю устройства автоматической разгрузки дизель-генераторов, устройства включения резерва мощности, устройства синхронизации и автоматической подгонки частот с помощью того же реверсивного магнитного усилителя, устройства контроля изоляции, устройства, информирующие оператора об аварийной ситуации? В такой комплексной системе без разработанной в данный момент системы распределения нагрузки принципиально не обойтись.

А терпели моё любопытство и трату времени на эти, по мнению начальства, игрушки потому, во первых, что я делал всё это попутно с разработкой регуляторов напряжения для физической модели ЭЭС с обратимым преобразователем на переменном токе. Во – вторых, потому, что особого внимания к трате денег тогда не было. И в третьих, что очень важно для организации научной работы вообще, у меня были умные начальники, особенно Олег Павлович Демченко. Этот человек понимал главное – людям, доказавшим делом, конкретными разработками способность к созидательному творчеству, не надо мешать, пусть делают, что хотят. Рано или поздно эти кажущиеся техническими забавами игрушки обязательно дадут полезный результат. И действительно, оглядывая многолетнюю историю своих «игр» на стенде ЦНИИ им. Крылова, с полной уверенностью утверждаю – ни одна! проработка не пропала, все дали результат, все воплотились в полезные системы, все реализованы и плавают на сотнях кораблей и судов!

Ещё раз повторяю руководителям творческих коллективов: неважно, в каких областях, хоть в технике, хоть в театре, хоть в музыке – давайте творческим людям делать всё, что они хотят. Это лучшее, самое выгодное вложение капитала!

Столько времени потратил я на изложение этого вопроса для того, чтобы подчеркнуть основу динамики технического прогресса – новые системы рождаются не от того, что кто-то придумал идеи устройств и систем. Идеи у творческих людей всегда в достаточном количестве. Дело в технических средствах, с помощью которых идею можно реализовать. Например, писатели фантасты, тот же Жюль Верн, много чего напридумывали, однако никому в голову не приходит приписать им авторство в реализации технических идей. Так же, как не считают автором, например, вертолёта Леонардо да Винчи. Идеи обретают форму, только когда появляются новые физические устройства, например, те же магнитные и транзисторные усилители, микросхемы, микропроцессорные контроллеры, вычислительные комплексы, оптронные развязки и т.п. новые технические средства. А уж когда они появляются, находятся способные инженеры, стремящиеся использовать новые свойства, новые технические возможности реализации идей.

2.20. Работы по созданию и исследованию физической модели электроэнергетических систем судов и кораблей с ядерными энергетическими установками

В 1956 году началось создание большого электротехнического стенда ЦНИИ им. Крылова для экспериментальных исследований, связанных с созданием электроэнергетики переменного тока судов с ядерными энергетическими установками. Основным источником электроэнергии на них должны были стать турбогенераторы переменного тока. Сразу встал вопрос о параметрах электроэнергии по напряжению и частоте. Оборудование должно быть максимально сжато по габаритам. Следовательно, надо повышать частоты вращения и напряжение. По напряжению сразу остановились на 400 Вольтах. По частоте споры шли о выборе величин 50 или 400 Гц. Из физических вопросов самыми главными были вопросы параллельной работы, синхронизации и обеспечения электроэнергией процесса расхолаживания ядерной установки в аварийных режимах. При существующем тогда очень слабом знании о процессах в системах машин переменного тока необходимо было проведение массы экспериментов. Для этого надо было создать модели основных источников электроэнергии частотой и 50 и 400 Гц. Генераторы типа МС к тому времени были уже созданы «Электросилой», но без автоматических регуляторов напряжения. Угольные регуляторы были беспрекословно отвергнуты. На корабли их не пустили, так как при ударах угольные шайбы РУНов, из которых состояли переменные сопротивления в цепи обмоток возбуждения, рассыпались, а суда и корабли должны были противостоять воздействию взрывов.

Кто же должен был разрабатывать регуляторы для физической модели электроэнергетической системы? Естественно – я, как единственный во всём ЦНИИ специалист по этому вопросу. Больше некому было поручить эту разработку. Ведь к тому времени я уже прошёл школу Цукерника, выполнил дипломную работу по регулятору, сделал макет регулятора для корабля на крыльях. Я и начал создавать эти регуляторы один за другим, для генераторов мощностью 25 кВт, 50 кВт, 100 кВт частотой 50 Гц и генераторов типа ГПЧ мощностью 75 кВт, частотой 400 Гц. Конечно, все вспомогательные работы по конструкции, по изготовлению, установке делали конструкторы и опытное производство. Для макетов же, то есть для первичного опробывания идей, многое приходилось делать собственными руками. Во всяком случае, на базе опыта этой работы рассчитать трансформатор, сделать из текстолита каркас катушки и намотать обмотки для меня уже не представляло какой-либо трудности.

Начав исследования процессов в машинах, сделал я и синхронизатор для включения на параллельную работу генераторов частотой и 50 и 400 Гц, сделал систему распределения реактивных токов.

Но к тому времени режим параллельной работы на ряде кораблей был отвергнут. Военные моряки решили, что не следует рисковать и приняли раздельную работу бортов. Это было верным решением ещё и потому, что максимальная мощность потребления электроэнергии на кораблях второго поколения определилась в количестве до нескольких МВт. При такой суммарной мощности генераторов ток короткого замыкания получался больше, чем так называемая предельная коммутационная способность автоматических выключателей. Лучшие выключатели «Электросилы» способны были выдержать в то время всего около 110 кА. При этом существенно, что в соответствии с техническими условиями, из партии в десять экземпляров, предъявляемых военной приёмке автоматов, семь «имели право» при пропускании через них указанного предельного тока КЗ выйти из строя.

Смонтировав машины физической модели на стенде, организаторы стали думать о том, что же с этими машинами делать. Регуляторы напряжения синхронных генераторов я сделал. Что дальше? А дальше надо было разрабатывать системы управления резервными источниками энергии.

2.21. Разработка первого в истории советского флота обратимого преобразователя

В данном случае идёт речь о преобразователе как части физической модели всей электроэнергетической системы на переменном токе. Технические подробности о разработке изложены под отдельной рубрикой. Здесь же только основные факты.

Самое основное в создании преобразователя не электрическая машина, а системы автоматического регулирования режимов его работы. Машины переменного тока Электросила к тому времени могла делать с любыми силовыми характеристиками, на любые мощности и обороты, на любые, практически, условия эксплуатации. А вот регуляторы завод делать тогда не умел. Надо сказать, и уметь не хотел. Директора завода исповедывали в те времена такую концепцию – надо специализироваться на собственно машинах, регуляторы пусть делают другие предприятия, в частности институт ИЭМ, занимавший помещения бывшего монастыря на Международном, (потом Сталинском, потом Московском) проспекте, дом 100.

Почему завод не делал регуляторы? По простой банальной причине. Для создания обратной связи принципиально необходимы усилители. Усилители существовали тогда только ламповые, то есть вакуумные. Ламповые приборы не выдерживали условий работы в энергетических корабельных установках. В связи с этим в корабельной электроэнергетике автоматических регуляторов вообще не было.

Поэтому, создав комплекс основных корабельных систем автоматического регулирования и управления в виде регуляторов напряжения, тока, частоты вращения и разности частот, углов между осями роторов, активных и реактивных токов синхронных генераторов и машин постоянного тока, валогенераторов, дизель и турбогенераторов, причём всех, освоенных серийным производством, я начал разработку резервного источника электроэнергии, необходимого как для физического пуска реактора, так и для расхолаживания в аварийной ситуации.

В то время (1957 год) создавать регуляторы для резервного источника питания ядерной установки можно было только на магнитных усилителях. Как раз я и подвернулся тогда со знанием теории автоматического регулирования, полученным в ЛЭТИ и знанием магнитных усилителей, полученным самостоятельно и применённым в дипломном проекте регулятора.

На базе этих знаний шаг за шагом решал я задачи регулирования режимов работы машин агрегата, состоящего из машины постоянного тока и синхронной. Один агрегат должен был питать потребители, обеспечивающие пуск реактора за счёт энергии батареи. Другой агрегат должен заряжать батарею в нормальном режиме ядерной установки. В процессе работы появилась идея объединить функции обоих агрегов в одном.

Идея это хорошо, на как её реализовать? В инверторном режиме синхронная машина должна работать в режиме генератора с автоматическим регулированием напряжения. В режиме заряда батареи синхронная машина должна вращать машину постоянного тока, то есть работать двигателем, получая питание от турбогенератора. Проблема здесь в том, как стабилизировать реактивный тока синхронного двигателя. В целом требовалось разработать комплекс систем автоматического управления, состоящий из 9 систем, обеспечивающих регулирование напряжения синхронной машины и автоматический пуск машины постоянного тока в аварийном режиме ЭЭС, подгонку частот и синхронизацию, четырёхступенчатый режим автоматического заряда и подзаряда аккумуляторных батарей, стабилизацию реактивного тока синхронной машины в двигательном режиме работы и напряжения машины постоянного тока в инверторном режиме преобразователя. Все системы могли быть созданы с использованием магнитных усилителей.

В результате почти годовой работы я решил все эти задачи, разработал все необходимы автоматические регуляторы, часть узлов отдал в конструкторский отдел и в опытное производство, часть изготовил собственными руками. Настроив всю систему физических моделей, сняв статические и динамические характеристики (осциллограммы), написав толстый технический отчёт, с интересом наблюдал разговоры начальников, своих и командированных в институт из в/ч, обсуждавших эти результаты.

На базе перечисленных разработок промышленность в лице «Электросилы» выбрала одну из готовых машин постоянного тока мощностью в несколько сотен киловатт и создала опытный и поставочный образцы штатного обратимого преобразователя.

2.22. Разработка систем автоматического управления судовыми электростанциями

Разъезжая с осциллографом по судам и кораблям, наблюдая за действиями строителей в самые ответственные периоды строительства, в периоды настройки и сдачи, я изучил все основные моменты работы и процессов ручного управления электростанций и электроэнергетической системы в целом. Поэтому, возвращаясь в институт на стенд к работе со своими регуляторами синхронных генераторов и обратимого преобразователя, постоянно думал о том, как решить задачу полной автоматизации управления станциями. О том, как пускать дизель, как подгонять частоты перед синхронизацией и включать автоматический выключатель в момент совпадеиия векторов напряжений, как автоматически воздействовать на регулятор дизеля для набора активной мощности, как контролировать активную составляющую нагрузки для выбора момента подачи сигнала на пуск резервного ДГ, как контролировать активную составляющую нагрузки для отключения части потребителей, чтобы не вызывать отключения генератора от сети при перегрузке, я уже знал.

К тому времени мне стали всё больше и больше давать прибывающих каждый год молодых специалистов ЛЭТИ и выпускников судостроительного техникума. Так очень большую помощь оказала молодой специалист из Политехнического Валя Лушникова, Володя Бабаев. Шаг за шагом решали эти задачи, используя новые элементы, транзисторы и стабилитроны. Для датчиков активного тока я решил использовать не трансформаторный вариант, как в системе распределения активной мощности, а мост с резисторами и стабилитроном. Для корректировки фазовых соотношений придумал расщепление фаз с организацией питания от разных фаз генератора (опыт заимствовал из ранее созданных регуляторов напряжения частотой 400 Гц для катеров). По пуску дизелей использовал данные разработки системы автоматического пуска, которой занимался буквально рядом со мной мой приятель, тоже выпускник ЛЭТИ Миша Белый. Автоматический синхронизатор разрабатывали мы вместе с молодым специалистом Мишей Фроловым.

После сдачи комиссии системы автоматизации, началась работа по её внедрению. Интересно, что первым из ЦКБ откликнулись не военные, как это обычно бывает, а рыбопромысловики, ЦКБ «Восток». Нашёлся там толковый главный конструктор по электрооборудованию Александр Николаевич Никитин. В тот момент в Хабаровске строился модернизированный рыболовный сейнер проекта 502А. На головном судне в 1962 году и установили первую систему автоматического управления электростанцией без обслуживания.

Но хлебнули и проблем. Например, в регуляторах дизелей редукторы в механизме изменения уставки изготавливались так топорно, с такой зоной нечувствительности, что серводвигатели трогались только при подаче на них почти номинального напряжении. О каком пропорциональном регулировании можно было говорить? Конечно же, возникли автоколебания в системах распределения активной нагрузки. Пока нашли, в чём причина, пережили массу страхов. Ведь когда в реальной системе что-то принципиально не получается, начинаешь сомневаться даже в законе Ома.

Но все трудности были преодолены. Судно сдали госкомиссии, пошли на серию.

После этого почти все ЦКБ (см. фото) захотели иметь автоматизированные электростанции. Одно ЦКБ проектировало корабль с носовой аппарелью для десантирования танков (1171), другое – вертолётоносец (1123), третье – ракетный крейсер, четвёртое – серию новых сухогрузов, Начались работы по первому атомному ледоколу («Ленин») и т.д.

На предприятиях ЭРА начали создавать специальные участки по настройке систем автоматического управления электростанциями. Пришлось ездить по ЦКБ и электромонтажным цехам с лекциями по устройству и принципам работы, по проектированию и настройке систем. Много времени было, в частности, потрачено на обучение специалистов ЦКБ «Луч», специально выделенное для проектирование систем автоматического управления электростанциями.

Группы мастеров предприятий ЭРА на Николаевском и Херсонском судостроительных заводах, обучавшися методам настройки разработанных мной систем автоматизации судовых электростанций.

Впоследствие на базе Луча, предприятия п/я 200 и ЦКБ-57 организовали ЦНИИ «Аврора» с задачей обеспечения системами автоматизации всех технических средств кораблей и судов.

2.23. Разработка системы синхронного и синфазного вращения автономных генераторных агрегатов

Изучая параллельную работу машин переменного тока, я часто задумывался – какая сила заставляет лампы синхронизации останавливаться в процессе «мигания». Такое состояние получило даже название «зависание». В конце концов, я понял, что причина в токе, текущем по самим лампам синхроноскопов. Хотя токи через лампы составляют всего доли процентов от мощности автономно работающих машин, но они же идут по статорам генераторов, а значит создают синхронизирующие моменты. В условиях практического отсутствия возмущений этого достаточно, чтобы удерживать генераторы в состоянии синхронного вращения. Естественно, что сразу за этим открытием пришла мысль об искусственном усилении синхронизирующего момента. Но на генераторы здесь воздействовать нечем. Значит надо воздействовать на первичные двигатели, в данном случае на приводные двигатели постоянного тока. Надо создать датчик разности не только частот, но и углов, и их сигналы подать на возбуждение хотя бы одного двигателя. Так я и сделал. Разработал и изготовил преобразователь угла между векторами напряжений, собрал схему реверсивного усилителя, сложил сигналы по разности частот и по углу. И всё получилось! Развожу частоты машин герц на 5, получаю частое мигание ламп синхронизации. Включаю систему. Частоты вращения генераторов начинают сближаться, период загорания ламп увеличивается, увеличивается и становится близким к нулю. Свечение ламп синхронизации всё уменьшается и уменьшается. Наконец лампы погасают и уже не вспыхивают снова. Это значит, что машины вошли в синхронизм исключительно за счёт воздействия на первичные двигатели генераторов. Ради таких мгновений стоит жить! Это невообразимое счастье!

Но потом наступила пора разочарований. Принцип синхронного и синфазного вращения заработал, но небольшое возмущение в виде включения нагрузки одного генератора выводила машины из устойчивого равновесия. Происходили «провороты» синхронных генераторов относительно друг друга и только по истечении нескольких секунд равновесие, то есть синхронное вращение, восстанавливалось.

Ясно, что причина слабой устойчивости заключалась– в электромагнитной инерции усилителей разностного сигнала и обмотки возбуждения двигателя. О механической инерции вращающихся масс агрегатов не говорю, поскольку на эти факторы воздействовать невозможно.

Разработать реальную систему синхронного и синфазного вращения турбогенераторов мощностью в тысячи киловатт удалось только через несколько лет в ЦНИИ СЭТ, с помощью целой лаборатории, которую позволил мне создать Азовцев. Александр Алексеевич был действительно выдающимся организатором. Уж он – то точно знал, что способным к творчеству людям надо давать полную свободу. Он мне и дал эту свободу. Мы добились даже приказа министра Судостроительной промышленности об организации разработки и серийного производства системы синхронного и синфазного вращения турбогенераторов для АПЛ. Разработку выполнили, в основном, Э.Г. Могелевский и мой аспирант А.Г. Матвеев, по результатам этой работы защитивший кандидатскую диссертацию.

Возвращаясь к принципам организации научной работы, должен ещё раз сказать, что идеи всегда основываются на массе побочных разработок. В данном случае разве могла у меня родиться мысль о возможности реализации синфазного вращения, если бы я не занимался параллельной работой вообще, не стремился познать все физические тонкости поведения машин и регуляторов? Конечно нет. В частности, около года назад до этого решил я между делом создать устройство для измерения угла между вектором напряжения синхронного генератора и осью ротора, то есть механической осью обмотки возбуждения. Для этого выдумал устройство для измерения времени прохождения валом машины определённого положения и сигналом «нуль органа», включённого на напряжение генератора. Эти два сигнала подал на ламповый фазовый дискриминатор и получил на выходе импульсное напряжение, амплитуда которого пропорциональна измеряемому углу. Установил ноль при холостом ходе синхронного двигателя и получил колебания угла при включении механической нагрузки на генератор постоянного тока. Увеличиваю нагрузку, получаю переходный процесс изменения угла.

Опять радость! То, что рисуют в некоторых хороших книжках по синхронным машинам и считается экзотикой, получил «живьём», собственной головой и руками. Разве это не повод для ликования?!

А разве появилась бы мысль о стабилизации угла между осями роторов машин, если бы голова моя до того не была озабочена этим вопросом? Скорее нет, чем да.

Существенно, что малый уровень устойчивости системы синхронного вращения был связан в моих делах на стенде с вопросом быстрого регулирования первичных двигателей генераторов. Впервые в нашей отрасли народного хозяйства реализуя принцип регулирования по возмущению в виде нагрузки синхронного генератора, не мог я не думать об использовании той же идеи для регулирования частоты вращения дизель и турбогенераторов.

2.24. Разработка комбинированных (двухимпульсных) регуляторов частоты вращения первичных двигателей генераторов

Первые эксперименты по использованию принципа регулирования по возмущению проводил я при разработке системы автоматического регулирования двигателя постоянного тока обратимого преобразователя. На одну обмотку управления магнитного усилителя в цепи возбуждения подавал напряжение с датчика частоты, на другую – с датчика активного тока. Эффект увеличения быстродействия комбинированного регулятора получается за счёт того, что сигнал по нагрузке усилитель получает сразу по включении генераторного автомата, «не дожидаясь», пока под действием момента сопротивления на валу изменится частота и датчик частоты создаст воздействие на усилитель по отклонению частоты. Эффект работал, но всё-таки слабо. Слишком большой инерцией обладает обмотка возбуждения двигателя постоянного тока.

У дизелей и турбин воздействие на регуляторы осуществлялись только через серводвигатели, Серводвигатели изменяли усилие, уравновешивающее центробежную силу грузов измерителя частоты дизеля или давление масляного насоса, служащего датчиком частоты вращения паровых турбин. Но серводвигатель слишком инерционное устройство. Поэтому ещё в 1956 году Матус из 1-го ЦНИИ МО защищал диссертацию по двухимпульсному регулятору турбины, в котором воздействие на подачу пара производилось помимо серводвигателя. Однако принцип Матуса не прошёл, и разработка осталась не внедрённой. Только в 1967 году работа по двухимпульсному регулятору возобновилась в нашей лаборатории в ЦНИИ СЭТ. Объектом регулирования была тогда газовая турбина, разрабатываемая ЦНИТА (Центральным институтом топливной аппаратуры).

Мы сделали комбинированный регулятор. Мой аспирант, сотрудник лаборатории Волков Алексей Николаевич защитил по результатам этой работе кандидатскую диссертацию.

Регуляторы были освоены серийным производством и плавают на многих кораблях, в том числе на экспортных, на ракетном крейсере «Пётр Великий».

На фотографии показан один из опытных образцов регулятора

2.25. Разработка математического описания корабельных электроэнергетических систем и исследование переходных процессов в них

Если коротко, то дело обстояло так: после разработки и экспериментального исследования физической модели ЭЭС АПЛ второго поколения появилась потребность в её теоретическом исследовании, в том числе в разработке её математического описания. В результате должен был быть реализован переход от экспериментальных данных модели к данным расчёта с реальными параметрами всех машин и регуляторов проекта корабля. Кому же это было поручено, вернее, кто же вызвался заниматься этим вопросом? Можете себе представить – поручено было мне, хотя до сих пор удивляюсь – почему. Тогда в институте работали два специалиста, считающихся теоретиками, Константинов и Таганов. Но разумы Олега Павловича Демченко, тогда начальника отдела, и директора института Аристова Евгения Михайловича направили решение на меня. Сейчас я понимаю – почему. Я создал к тому времени множество устройств и систем, провёл экспериментальные исследования физической модели, принял участие в создании вычислительной машины непрерывного действия по аналогу, заимствованному в Политехническом институте. Кому же можно доверить такое дело, как расчёты процессов в физической модели?

К тому времени только что был организован вычислительный центр ЦНИИ им. Крылова в основном здании у мясокомбината. Были куплены экзотические тогда вычислительные машины типа ЭМУ-10. Я ринулся в этот центр осваивать новую технику.

И тоже удивляюсь. Вычислительный центр создан был для всего огромного института, а отдали его на много месяцев, почти на полтора года, в единоличное владение какому – то молодому инженеру, только что вышедшему из пелёнок молодого специалиста.

С немалыми трудностями освоил я машины, разобрался с математическим описанием синхронных машин. До сих пор помню моё возмущение литературой по этому вопросу. Написаны буквально десятки книг по тем же синхронным машинам, а извлечь из них конкретные уравнения практически невозможно. Параметров машин не даётся, экспериментальных данных, подтверждающих корректность математического описания, нет. Об автоматических регуляторах вообще ничего нет. Автоматических регуляторов первичных двигателей для электриков как будто и не существовало, хотя без учёта двигателей буквально бесполезно даже ставить вопрос об исследовании корабельных электростанций и электроэнергетических систем.

Всё приходилось разрабатывать почти с нуля. А самое существенное то, что надо было всё знать абсолютно точно.

Через некоторое время появились у меня помощники, Климанов и Котовщиков. Просидев в центре много сотен часов, выпив, наверно, не менее пары сотни чайников чая, освоили машины, получили результаты, похожие на экспериментальные данные. Я сделал технический отчёт страниц на 300. Начальство просмотрело, осталось довольно. А у нас в головах появилось знание. Я, по крайней мере, с той поры уже не прекращал заниматься вопросами математического моделирования электромеханических систем до сего времени. Этим занятиям исполнилось уже столетия.

2.26. Несколько слов о наградах, званиях, степенях

Каждый человек живёт в мире людей, каждый неотделим от общества, поступки каждого тесно связаны с представлением окружающих о его личностных свойствах. Каждый хочет уважения окружающих, признания его заслуг перед людьми. Известно, что можно не иметь общепризнанных материальных благ, но чувствовать себя счастливым. Можно иметь всё, что, как говорится, душа пожелает, и быть несчастным человеком. (Один из примеров – дочка миллиардера Онассиса, имевшая всё, но покончившая с собой из-за неудовлетворённости жизнью). Можно вспомнить о художнике из рассказа Гоголя, растратившего свой талант погоней за выгодными мелкими заказами и считавшего свою обеспеченную материально жизнь загубленной.

Убеждён, что закон счастья заключается в том, как, на сколько, человек смог выразить свои лучшие, в глазах общества, личные качества, данные ему от рождения.

Есть среди учёных совершенно бесплодные специалисты. Они ничего не сделали хоть сколько – нибудь толкового за всю жизнь Тем не менее имеют учёные степени.

По молодости я удивлялся этому явлению. Потом понял механизм «остепенения». Самое главное условие получения степени или любого другого звания, вплоть до заслуженного деятеля, – не знания и результаты. Главное – большое желание эту степень или звание иметь. Ведь всё в руках человечьих. Изучите способы воздействия на людей, от которых зависит получение положительного результата голосования, усвойте внешнюю сторону процедуры рассмотрения работы, которая может быть названа диссертационной. Выберите грамотно оппонентов. Создайте хорошие отношения с членами учёного совета, с предприятиями, от которых можно получить отзывы.