Акупунктура, Аюрведа Ароматерапия и эфирные масла, Консультации специалистов: Рэйки; Гомеопатия; Народная медицина; Йога; Лекарственные травы; Нетрадиционная медицина; Дыхательные практики; Гороскоп; Правильное питание Эзотерика

Предисловие

Когда-то в 80-х, в моем родном городе Кливленде, наша футбольная команда почти дошла до финала. Оставались секунды до получения последних победных очков в матче, когда Эрнест Байнер уронил мяч. Этот никому не известный американский футболист непопулярной команды сразу стал легендой. Или, лучше сказать, бесславной легендой.

С тех пор для него стало тяжелым испытанием быть Эрнестом Байнером. Каждый раз, показывая водительские права или подписывая какой-либо документ, ему приходится говорить о том легендарном падении мяча. Я уверен, что люди, узнав его имя, обязательно спрашивают: «Вы тот самый Эрнест Байнер?». И он вынужден отвечать: «Да, тот самый». Дальше, естественно, следуют традиционные вопросы, те вопросы, которые Эрнест просто ненавидит: почему он уронил мяч, или о чем он думал в тот момент, много лет тому назад.

Эти вопросы не могут не бесить хотя бы потому, что их задают ВСЕ на протяжении многих лет подряд. Эрнест наверняка уже знает наизусть возможные реакции на его ответы.

Но ему приходится снова и снова все объяснять и оправдываться за этот эпизод из своего прошлого. Держу пари, чтобы избежать этих повторяющихся назойливых разговоров, Эрнест хотел бы напечатать брошюрки с ответами на эти стандартные вопросы:

Да, я ТОТ САМЫЙ Эрнест Байнер.

Я не просто уронил мяч, другой футболист выбил его у меня из рук.

Да, если бы я смог сыграть ту игру заново, то я бы потребовал, чтобы Берний не передавал мне этот чертов мяч или попросил бы Слахтера не быть трусом и более активно блокировать соперника.

О, я уверен, что Эрнест мог бы написать целую книгу в оправдание этих пяти важнейших секунд его жизни!

Хотя я не был никогда профессиональным игроком в американский футбол, в моей жизни тоже есть один решающий момент, за который мне также приходится постоянно оправдываться не только перед знакомыми, но и незнакомыми людьми.

Однако разница между мной и Эрнестом Байнером заключается в том, что мой решающий момент не является результатом ошибки. Мне не стыдно, и мое решение, по-моему, вполне рационально, хотя, возможно, немного необычно. Но люди реагируют на него так же, как на легендарное «падение мяча» Байнера.

Так что же я сделал?

Я добровольно, то есть по собственному желанию, будучи в здравом уме и твердой памяти, уехал из США в Россию. Жить. Навсегда.

Москва – место анонимности. Миллионы и миллионы людей живут внутри МКАД. А это значит, что мы редко видим одно и то же лицо два раза. Когда вы заходите в магазин за молоком или покупаете пирожок, спеша по делам, то чаще всего продавец пирожков – незнакомый вам человек. Так вот, как только я открываю рот и из него вылетают русские слова, произнесенные с необычным акцентом, продавщица пирожков начинает допрос.

– Откуда вы? – начинается разговор довольно логично.

Чем дольше живу в Москве, тем чаще отвечаю: «Издалека». По возможности стараюсь обходить эту тему. Я знаю, что спрашивающий – просто любопытный человек и его работа так скучна, что ему хочется немного поболтать. Тем не менее, мне становится все сложнее терпеть эти однообразные разговоры.

Если я отвечаю спрашивающим, что я из Америки, то многие из них начинают охать и ахать, как наивная четырнадцатилетняя девушка из американской глубинки при встрече с Эминемом или Леди Гагой.

Люди из бывшего СССР в результате массированной пропаганды, например, благодаря американскому кино и телевидению, стали адептами новой веры. Главная заповедь этой новой религии гласит, что рай на земле существует и находится он на Западе.

Не зная почти ничего действительно фактического, ни о США, ни об американской истории, люди из бывшего СССР уверены, что в штатах «все богатые, у всех есть большой дом и большая машина», «высокая толерантность», и самое главное – «цивилизованные американцы всегда добиваются соблюдения своих законных прав».

Многие люди из старого доброго Советского Союза настолько сильно одурачены и подавлены этой пропагандой, что относятся к любому американцу так же, как раньше на плантациях рабы относились к своему «культурному» хозяину. С завистью и благоговением.

Это похоже на Стокгольмский синдром, но в большем масштабе.

Сразу после того, как проходит первый шок «Вау, Вы из Америки!!!», и заканчиваются истории про друга двоюродного брата дяди, который много лет прекрасно живет-поживает и добра наживает в Нью-Йорке, со злостью и удивлением задается тот самый логичный и неизбежный вопрос: «Зачем вы приехали в Россию?!».

Спрашивающий всегда уверен в том, что Россия настолько «бедная, варварская и нецивилизованная» страна, что просто теряет дар речи, узнав о моем сумасшедшем решении.

Черт возьми! Я всего лишь хотел купить пирожок, как вдруг продавщица превратилась в судью моей жизни. Я, конечно, готов и могу защищать свое решение, но одним или двумя предложениями тут не отделаешься. Невозможно парой фраз победить всю мощь американской пропаганды, которая промыла мозги этой женщины.

К сожалению, выдерживать эту битву каждый день трудно, и я от нее естественно устаю. Раньше, а порою и сейчас я, как Сократ, старался логически обосновать свое решение иммигрировать и пытался прочистить залежи навязанного извне мусора в голове русского собеседника. Но после многих лет жизни в России, повторив одно и то же объяснение не менее десяти тысяч раз, я сдался. Теперь я просто отвечаю: «Мне так захотелось», чтобы оградить мой несчастный мозг от этих бесконечных повторений.

Не хотелось бы произвести на вас впечатление нытика или человека, не уважающего окружающих, которому лень ответить на столь логичный при первом знакомстве вопрос. Я пишу эту книгу не ради нытья или жалобы, а для того, чтобы один раз как следует, подробно и аргументировано, защитить свое самое важное решение в жизни.

Продавщица пирожков не глупая или невежливая особа, она заслужила честный ответ на свой вопрос. Объяснение моего решения, идущее вразрез с тем, что мы ежедневно видим по телевидению, не простое и не очевидное.

Итак, эта книга посвящается всем, кто задавал, задает или хочет задать мне вопрос: «Почему ты переехал из США в Россию?»

Часть первая
Русская Америка

В России существует некий коллективный менталитет, и часто можно услышать такие выражения, как «все воруют» или «все хотят в Америку».

Русским очень важно, что эти загадочные «все» думают и делают. Многие даже уверены, что если все делают нечто, то русскому можно или даже нужно тоже делать это нечто.

У простых американцев подобное встречается намного реже, а поскольку вы сейчас читаете текст, написанный человеком из Америки, я бы хотел начать свой ответ с констатации факта моей реальности – у разных людей разные представления о жизни, и если для одного Америка – рай, а Россия – ад, то для другого все совсем наоборот. Мне, как американцу, понять это проще, чем русским, проживающим в центре Москвы. Это вне рамок их понимания.

Люди, живущие в Москве и шокированные моим переездом в Россию, ждут от меня простого ответа, почему я решил эмигрировать. Они считают, что западный человек может поехать в Россию, только чтобы стать «экспатом» с зарплатой около $30 000 в месяц в нефтяной компании. Тот факт, что я приехал в Москву с такими же вводными, как и их бывшие сограждане из Таджикистана, москвичей очень разочаровывает и смущает.

В целом, люди ожидают услышать ответ примерно в таком духе: «мне пришлось ехать в Россию и терпеть «русский экстрим» Москвы, чтобы каким-то образом получить чемодан с деньгами или невесту.»

Кстати, это часто используемое при мне выражение «русский экстрим» – полный идиотизм. Какой «экстрим» может быть в Москве? Иностранцы здесь работают в офисах и пьют импортный кофе в Старбаксе. Живут в квартирах с отоплением, к тому же на улицах Москвы температура редко опускается ниже минус двадцати градусов. Снег везде убирают, а дорогим англичанам легко найти паб, где говорят по-английски и по телеку показывают, как играет Челси. Московская жизнь офисных иностранцев очень легка, но, с другой стороны, в MD нет бесплатного кетчупа! Да-а – вот такой русский экстрим!

Чаще всего, естественно, мы рассматриваем все со своей точки зрения и ожидаем, что все остальные думают так же. Некоторые русские, которые ненавидят Россию и мечтают из нее «свалить», хотят сделать это ради выгоды.

Их естественным и единственным пониманием выгоды (так сказать, их пониманием блага) являются материальные вещи: больше денег, больше вещей, больше комфорта.

У меня возникло странное чувство, когда я столкнулся с таким поведением и отношением людей в Москве: это же потомки народа, который был готов сжечь свои дома и имущество, чтобы Наполеон погиб от голода, или воевать в сорокаградусный мороз и защищать державу, основанную на совершенно иных ценностях, чем индивидуальный комфорт.

«Поросята Петры» (поросенок Петр является в Рунете символом эмиграции из России) всегда готовы поехать куда угодно за комфортом и деньгами. Разве эти люди русские?

Я много раз сталкивался с такими людьми как в реальной жизни, так и на бескрайних просторах Интернета. Расскажу про один случай в дороге.

Когда я еду в поезде, избежать разговоров о моей эмиграции невозможно. И вот однажды со мной в купе ехала худенькая блондинка со своей тучной мамашей.

Конечно же, они, как и продавщица пирожков, пришли в шок от моего решения жить в России. Разница состояла лишь в том, что с продавщицей пирожков и ее непониманием принятого мною решения я не был вынужден делить одно купе и провести двенадцать часов в замкнутом пространстве.

После несколько часов интенсивных расспросов у блондинки поехала крыша, особенно когда я сказал, что женат на русской, у нас уже есть ребенок и наши жизненные планы связаны с Россией.

– Ты шутишь! Как ты можешь так наказывать ребенка? – сказала она.

– Наказывать? – спросил я.

– Как ты можешь приговорить своего ребенка жить в этой стране? Тут все друг друга убивают, образования нет, а если дочка заболеет, то умрет в обычной русской больнице. Это страна быдла и воров…

На это я с сарказмом ответил, что в таком случае Россия очень похожа на мой родной город Кливленд, поэтому возвращаться бессмысленно.

– А твоя русская жена, как она может тебя в этом поддерживать? – разозлившись, спросила она.

– Да, она пока выбирает Россию.

– Ты врешь! Любая нормальная (пример коллективного менталитета в действии) русская девушка вышла бы за тебя замуж только ради твоего паспорта.

– Нет, она со мной потому, что любит меня и считает меня хорошим отцом.

– Если твоя жена вышла замуж за тебя и не хочет американский паспорт, то она точно чокнутая!

Когда кто-нибудь, даже если это девушка, оскорбляет мою жену, я быстро прихожу в ярость. Меня можете легко называть «мудаком», но мою жену трогать нельзя!

– Может быть она и чокнутая, зато ты шлюха, готовая прыгнуть в койку к любому за этот паспорт.

И всем присутствующим в купе стало очень неприятно. До Москвы оставалось пять часов.

Девушки ценят комфорт, красоту и всякие милые вещи. Поэтому я могу еще понять, почему русским девушкам так хочется пить вино в уютном кафе на одном из парижских бульваров. Но нам, парням, зачем куда-то ехать за каким-то комфортом?

Когда я только начал выкладывать видео, в которых делился своим нетипичным мнением на YouTube, я как-то поссорился с одним недовольным зрителем, русским эмигрантом, кажется, из Германии или Австрии. Он долго рассказывал мне о том, как ему там хорошо живется:

– Ты понимаешь, здесь все сделано для людей. Все работает, я получил хорошее образование, я зарабатываю много денег, работая инженером! Германия (или Австрия, или Швеция, whatever) – настоящая страна, для людей, а не для обезьян!

– Ну, я рад, что ты нашел свое место на планете. И что ты будешь делать теперь для Германии, которая дала тебе все – образование, карьеру и прочие блага? Ты будешь служить в армии или в правительстве, работать ради немецкого народа, может быть, заниматься благотворительностью?

– Да нет, х** (да, именно это слово) с ней, с Германией, я хочу в Америку.

– Х** с Германией? Ты ведь только что сказал, что в Германии ты получил образование и карьеру и живешь хорошо?!

– В Америке больше денег.

– Ясно. Думаю, немецкие налогоплательщики должны быть счастливы от того, что финансировали твое образование и приняли тебя в своей стране.

Разумеется, ни потенциальная проститутка из поезда, ни антинемецкий халявщик не могут понять, что я эмигрировал потому, что для меня комфорт и деньги точно не были на первом месте.

Если вы, мой дорогой читатель, похожи на них, то вам тоже будет очень сложно меня понять. Даже мне самому не все так ясно, я не компьютер и мне трудно видеть целое в отдельных кусочках паззла – различных эпизодах моей жизни.

В этой книге я расскажу о моментах из моей жизни, которые повлияли на мое решение, и возможно, в процессе этого рассказа мне самому всё станет более понятно.

Часть вторая
Красивые газоны

Ночью при тусклом свете луны я тащил холодный труп моего друга – собаки. Она умерла от старости, и мне нужно было ее похоронить. Я тащил ее через лужайку позади дома.

Русские всегда хвалят, как в Америке все «красиво», особенно наши газоны и фасады домов.

В России вид дачи или дома зависит преимущественно от характера собственника: хотят – мусорят, не хотят – содержат в чистоте. Поэтому русские думают, что раз американцы добровольно наводят красоту повсюду, значит, они такие замечательные и лучше русских. Мало кто знает, что за неопрятный или нестандартный вид дома в Америке сильно штрафуют. Например, в моем родном районе вас оштрафовали бы на сумму около $350, если трава на вашем газоне выросла бы выше шести дюймов (пятнадцати сантиметров) или качество газона было бы слишком низким. Друг моего отца был почти оштрафован за то, что его дети слишком часто играли в американский футбол на газоне и испортили траву.

Так вот, даже когда я тащил свою тяжелую мертвую собаку по этой траве, я думал о том, как не испортить лужайку. Отец тоже не хотел платить штраф за испорченный газон и потребовал, чтобы я выкопал яму под елкой, где травы все равно не было. И, конечно, хоронить домашних животных на собственной земле противозаконно, но у нас не было денег сделать это по-другому, и мы решили рискнуть. Не бросать же труп верной собаки в Огайский канал! Это было бы самое настоящее предательство!

Может быть, некоторым и нравится такой американский подход, когда вас штрафуют, чтобы все вокруг было красиво, но мне важнее свобода. Я могу на своей собственной земле похоронить собаку или играть в футбол сколько хочу, а не тратить столько времени, сил и денег на уход за газоном!

Каждое воскресенье в Америке наступает день газонокосилок, и из-за этих долбанных газонов соседи постоянно не давали мне спать. Это спектакль абсурда, когда люди, которые очень много работают, устраивают с утра пораньше танец газонокосилок, двигающихся с одинаковой скоростью по одной на каждом газоне. Столько бензина, времени и сил тратится, чтобы газон был красивым. Умом Америку не понять!

Однако, историю про похороны собаки все же надо закончить, хотя бы из уважения к этому достойному существу. Я выкопал яму, опустил туда труп, положил поверх собаки нарисованную мной открытку (что мёртвая собака будет делать с открыткой – не знаю, но тогда это казалось мне логичным действием), папа, уставший после работы, тихо подошел к елке, неправильно прочитал молитву (папа не верующий) и все, прощай, дружок…

Часть третья
Отсутствие расизма

Урок английского языка. Надо сказать, у меня никогда не было хороших отношений с преподавателями родного языка. Этот тип людей – этакие либералы в сандалиях, которые несут с собой дух перемен 60-х годов, наивные борцы за права меньшинств, считающие, что борьба – это стоять у шоссе с транспарантом, и что слушать Битлов или курить травку – это бунтовать против правительства.

Даже в то время, когда я и сам исповедовал либеральные взгляды, их калифорнийские образ и манеры всегда были мне тоже неприятны. Я говорю калифорнийские, потому что, как вся Россия ненавидит москвичей за их изнеженность, одержимость модой и высокомерное отношение к жителям других регионов, так я отношусь к калифорнийцам, которые, в свою очередь, злятся на нас, жителей Ржавого пояса^[1], потому что мы «невежественные расисты», которые «неправильно голосуют» и препятствуют «прогрессу» в Америке.

К тому же, калифорнийский акцент очень похож на московский, с растянутым долгим звуком а, как будто говорящий хныкает на каждом слове как девочка-подросток.

Очевидно, что не все калифорнийцы таковы, но их идеалистический, крайне либеральный, придуманный мир и желание преподавать английскую литературу каким-то образом взаимосвязаны. Их взгляды, как и английская литература, основаны на иррациональных чувствах и не требуют и толики практичности. На радио мы часто обсуждаем литературу, и создается впечатление, что в целом английская литература была создана богачами и описывает их глупые эмоции и страдания. Если бы им пришлось пожить жизнью бедного человека, они бы мгновенно позабыли про все свои переживания, столкнувшись с необходимость выжить в реальном мире. В общем, люди, которые хотят преподавать английскую литературу, такие же, и поэтому мне они не нравятся.

Однажды на уроке мы всем классом читали какой-то рассказ из учебника, каждый по абзацу. Подошла очередь чернокожей Индии, не страны, а девушки по имени Индия.

Учитель сказал тихо и спокойно:

– Индия, пожалуйста, твоя очередь.

– Ну а чё я-то? И ваще, мы где щас?

– Индия, тебе надо следить за чтением и быть внимательней! – авторитетно сказал учитель в манере советской бабушки.

– Да отвали ты! – было сказано ему в ответ с изысканностью портового грузчика.

– Индия, если ты не продолжишь чтение, я сообщу директору.

– Иди ты на х**! (точный перевод фразы «go fuck yourself»).

Проблема заключается в том, что эти люди говорят на двух разных языках – язык белого американца и язык черного американца. Российские СМИ врут, будто бы в США не существует расизма, и все люди в Америке считают себя в первую очередь американцами.

Если вы спросите у белого американца, кто он, то он ответит «американец», а если спросить у черного, то его ответ будет (особенно в Кливленде, откуда я родом) – «я черный» или, в лучшем случае, «черный американец».

Белые люди стали говорить очень нежно, как будто каждый из них женщина. Для белых правила обязательны для исполнения, и они не понимают, почему афроамериканка не делает то, что говорят ей старшие. Занудно-ноющие фразы и просьбы учителя воспринимаются ею как приказ сержанта-пассивного гомосексуалиста своим солдатам: «Ну, сладкие мои, давайте-ка захватим этот холмик».

Учитель, как правильный современный американец (не как те великие, которые создали Америку), ничего не сделал с этой агрессивной недоучкой. Он стерпел мат от ребенка и продолжил урок. Честно говоря, даже если бы у него хватило смелости, что он мог сделать? Система полностью на стороне ребенка, у учителя нет реальной возможность наказать ученика, которому «по барабану» успеваемость в школе.

Через несколько минут подошла моя очередь. Стив, чернокожий американец, с которым у меня были хорошие отношения, очень любил всех дразнить, особенно меня.

Я начал читать: «И Мэри сказала, что…». Тут я услышал, как Стив тихо издает звуки, изображая, что он мастурбирует (даа, «Американский пирог» – отличный фильм). Я тихо ему сказал: «Перестань».

Я продолжал читать: «Мери сказала, что корова вчера умерла, вроде в дерев…». И опять меня отвлекли звуки, издаваемые Стивом. Звуки мастурбации не принадлежат к числу моих самых любимых, и я сказал ему:

– Пошел к черту, Стив! (Go to hell, Steve!)

Учитель встал и сказал:

– Так, Тимоти, довольно, ты немедленно идешь к директору!

Моя чернокожая одноклассница послала учителя на на х**, но на разборки к директору иду я, потому что в шутку «оскорбил» друга!

Решение «судьи» в лице директора было такое – меня выгнали из школы на несколько дней.

За время отсутствия в школе я бы получил ноль баллов за все пропущенные задания. Если человек получает на контрольной ноль баллов по многобалльной шкале, то его шансы получить в четверти «пятёрку» (оценку А по-американски) практически равны нулю. Мои родители очень разозлились. Они хотели, чтобы я поступил в хороший университет, а с тройками в аттестате это сделать довольно трудно.

Они договорились встретиться с представителями школы. Этих представителей я ранее никогда не видел в коридорах нашего учебного заведения. У нас было две с половиной тысячи учеников 9-12 классов, поэтому вполне вероятно не знать в лицо всех учителей или представителей администрации, но все равно это было странно. Черт знает, кто они такие, но я могу точно сказать, что это те белые американцы, с которыми у меня нет ничего общего.

У них нет души, это улыбающиеся трупы, которые боятся всего на свете, и единственный способ их существования – четко придерживаться законов и правил.

Если бы директор приказал им прыгнуть с крыши школы и разбиться насмерть, они бы это сделали, потому что соблюдать правила – это закон Божий. Это тупое американское быдло, которое, однако, не кажется быдлом русским людям, потому что одето в чистую одежду и у него есть деньги.

Но они ничем не лучше грязных, необразованных русских гопников, они даже намного хуже и вреднее для общества, потому, что у них есть власть над моей жизнью, а с гопниками можно «разобраться» по-пацански.

На встрече с представителями я сразу заявил:

– Я ничего плохого не делал!

– Ты матерился на уроке.

– Слово «hell» не матерное, во-первых, и, во-вторых, Стив не обиделся!

– Нет, мы считаем это матом, и ты не имеешь право оскорблять других людей!

– Он не обиделся! Мы с ним постоянно общаемся! Стив – желанный гость в нашем доме!

– Я понимаю твою точку зрения, но ты будешь ИСКЛЮЧЕН из школы на несколько дней!

Мама стала возмущаться, что это несправедливо.

– Отмените это наказание, вы же понимаете, что это чрезмерно! – просила она.

– Госпожа Керби, мы поддерживаем «разнообразие» (diversity) и равноправие (equal opportunity) этнических меньшинств в этой школе (которые, на самом деле, были в большинстве в нашем районе). У нас есть квота на наказания этнических меньшинств. Сейчас квота на наказания афроамериканцев уже исчерпана, и мы больше не можем наказывать не белых. Нас обвинят в расизме, что мы наказываем человека за этническую принадлежность, если мы превысим квоту, т. е. мы должны наказывать и белых тоже. Мы не можем отменить наказание вашему сыну, как бы нам этого не хотелось.

– Но это тоже расизм наказывать меня, потому что я не афроамериканец!!!

– Не совсем так. Мы соблюдаем равноправие (еqual opportunity) этнических меньшинств. Если мы наказываем их, вы тоже будете наказаны.

Русские рассказывают мне, что переубедить американцев в споре практически невозможно. Спор напоминает замкнутый круг, с использованием выражений типа «я понимаю вашу точку зрение, но…», и это был как раз такой случай. Для русского человека слова «Я понимаю вашу точку зрения…» означают, что собеседник с ним либо согласен, либо уважает и признает ценность этой точки зрения (коллективный менталитет). Но не в США.

Честно говоря, представители школы, возможно, правильно поняли мои слова, но правила важнее здравого смысла! Я могу себе представить, как Сергею Лаврову тяжело вести переговоры с Америкой. «Мы понимаем, что конституция Крыма содержит специальную статью, и что более 90 % населения проголосовало за присоединение к России, НО мы продлим санкции против российской агрессии, пока Россия не вернет Крым…». И далее по кругу.

Гестапо белых, которое наказывает других белых, ради^[2] соблюдения принципа антирасизма – одна из причин, почему я уехал. Я не хочу жить в своей собственной стране как еврей в фашистской Германии или негр при апартеиде в ЮАР.

Газета в Шотландии, объяснившая западным людям популярность Путина, назвала такую тенденцию (против которой и выступает Путин) «культурным мазохизмом». Этот термин (некоторые еще используют его вариант «культурный марксизм») означает тенденцию в западном обществе, возникшую после окончания Холодной войны и достигшую пика в наши дни, когда меньшинства имеют больше прав, чем большинство.

Мигранты получают хорошие пособия, а местные должны работать, транссексуалы получают особые ванные комнаты и стипендии и т. д. Термин «культурный мазохизм», который использовали шотландские журналисты, абсолютно точно описывает чувство, возникающее у вас, когда вы живете на Западе. И знаете, что? Я не хочу заниматься мазохизмом ни с каким народом.

Из-за этого события я не стал ненавидеть черных. Очевидно, что не они, а именно белое гестапо и их культурный мазохизм испортили мою Америку. Не негры закрыли все заводы США и отправили их в Китай и Мексику, чтобы сэкономить деньги, тем самым уничтожив такие города, как Кливленд и создав огромные гетто в каждом городе возле пустых фабрик. И не они принимали расистские законы и программы в США, которые работали против меня.

Калифорнийские либералы в сандалиях со своими сопливыми чувствами убили мою Америку. Это те самые люди, которые всегда готовы помочь африканцам или русским почувствовать блага свободы и цивилизации, в то время, когда сами они не рожают детей и сидят всю жизнь на антидепрессантах.

Однако никто не хочет их помощи. Я уверен, что в глубине души и русские, и африканцы, и ребята из Ржавого пояса мечтают об одном: чтобы такие люди оставили их в покое.

И знаете, несмотря на то, что меня выгнали из школы на несколько дней, я все равно ходил на занятия. Видите ли, в Америке очень важно соблюдать правила, и представители школы были на 100 % уверены, что, получив запрет посещать школу, я там не появлюсь. Им и в голову не могло прийти, чтобы ребенок все равно придет на урок. Да и что они могли со мной сделать? Пристрелить к черту?

Часть четвертая
Польский дед настоящего американца

Я мало что помню о своем дедушке, но я точно никогда не забуду, как он сажал меня в тачку и бежал с ней, когда отвозил выбрасывать траву из газонокосилки. Он толкал тачку на полном бегу, наклоняя вправо и влево, как будто тачка была самолетом.

Они с бабушкой жили на улице, заканчивающейся участком ничейной пустой земли. Это были 80-е годы, тогда Америка была еще немного похожа на свободную страну, тогда можно было выбрасывать траву на пустую землю и катать ребенка бегом в тачке.

Если бы это происходило в наши дни, то дедушку бы оштрафовали за выброс травы в неположенном месте, а органы опеки забрали бы меня из семьи по причине подвергания ребенка опасности.

Дед, мамин папа, был сильный как конь и темный как африканец. Он так много работал под солнцем, что в детстве я по-настоящему верил, будто он негр. Бабушка из-за этого часто подсмеивалась надо мной. Хотя у деда была кожа цвета звезды Болливудского фильма, он носил прическу популярную в 50-х, примерно, как у Элвиса Пресли. Я помню его одетого чаще – в униформу механика, реже – в классический костюм. Он работал на АЗС под солнцем целыми днями, хотя, тут вы удивитесь, сам был владельцем этой самой автозаправки.

Униформа – для работы, потому что это грязь, масло и бензин, а костюм – для общения с другими предпринимателями и друзьями после мессы в церкви. Вот это и есть настоящий американец, трудящийся предприниматель.

Я не знаю, какую одежду он носил, когда перевозил наличные для зарплаты своим работникам. Тогда в Кливленде преступности вообще не было, или СМИ не писали об этом, и народ меньше ее опасался. Дед, все же, на всякий случай, всегда носил под курткой пистолет Кольт 32 калибра 1903 года выпуска. Его пистолет – теперь мой пистолет, он всегда ждет меня, когда я возвращаюсь к родителям в США.

Я делаю пятьдесят выстрелов по пластиковым бутылкам, чищу его и кладу обратно туда, где мои родители хранят его тоже «на всякий случай», в старый шкаф-холодильник XIX века.

Люди, которые смотрят мои видео и приглашают меня читать лекции в разных городах России, иногда интересуются, как так получилось, что мои взгляды на мир настолько отличаются от взглядов большинства американцев. Для таких как я в английском языке есть очень хорошее слово contrarian^[3]. Это человек, который занимает позицию, противоположную мнению большинства, какой бы непопулярной она не была. В истории подобная позиция часто ассоциируется с радикализмом и инакомыслием.

Это значит, что человек не боится выступать против всех или, грубо говоря, он посылает большинство с его стереотипами на хрен. Сложившаяся ситуация вовсе не доставляет мне удовольствие и не веселит меня. Я не тролль и никоим образом не провокатор. Но когда вы не согласны с обществом по всем пунктам, от А до Я, трудно не стать a contrarian. Моя мама часто «тепло» вспоминает, как я бывало сидел на диване и ругался на то, что показывали по ящику. Хотя мой менталитет и изменился за прошедшие годы, мой взгляд на мир никогда не совпадал с мнением большинства американцев.

В Америке две партии, каждая со своими представлениями о жизни, но ни одна из них не подходит для меня.

Когда американцу нужно принять решение в области морали и нравственности, он чаще всего думает о своих индивидуальных правах. По сути дела, нравственность начинается с его «я»: «Этот закон нарушает мои права», «У меня есть право сделать это» и т. д. В этом и заключается западный образ мыслей. Однако я часто встречал в сочинениях русских студентов, пишущих на английском, фразу «every man should…» (каждый человек должен…), что являет собой пример совершенно иного, коллективного образа мыслей (коллективная ментальность).

Русский взгляд на мир, где «каждый человек должен…» или, еще лучше, «чтобы построить сильное общество, мы должны…» ВСЕГДА соответствовал моему мировосприятию, даже когда я был маленьким американским мальчиком. А это означает, что мой взгляд на мир В КОРНЕ ОТЛИЧАЛСЯ от взглядов большинства американцев.

Живя там, я чувствовал себя в меньшинстве и изоляции. В России я СОГЛАСЕН с большинством и вижу здесь много деятелей и мыслителей, которые говорят то, что сказал бы и я. Это прекрасное чувство – понимать, что ты частица общества. Я всегда говорю людям, которые пытаются убедить меня, что во Франции – полная свобода, а в России ее НЕТ ВООБЩЕ, что чувство свободы – это насколько ты согласен с обществом. Вот почему российским либералам кажется, будто их подавляют, хотя не существует политических механизмов их сдерживания.

Они могут писать блоги, выступать в телевизионных шоу, владеть радиостанциями. Но при этом они остаются крошечным меньшинством, большинство населения не поддерживает их, и они чувствуют себя как будто в тюрьме. Все против них, и их, должно быть, бесит, что обычный человек не может понять их точку зрения. Мне это легко представить, потому что именно так я и жил – в полном разочаровании, абсолютно подавленный. В России же я согласен с обществом, и поэтому я чувствую себя невероятно свободным и терпеть не могу российских либералов, потому что они хотят изменить российское общество и таким образом забрать мою свободу, которую я обрел с таким трудом.

Но остается вопрос, что важнее – быть в согласии с обществом или жить в комфорте и носить дешевые шмотки из «ВолМарта»? В Америке есть много людей, которые чувствуют себя за бортом общественной жизни, но никуда не уезжают. Почему же я не такой? Наверно, это генетика. Все мужики по маминой и папиной линии в нашем роду живут под девизом «не говори мне, что надо делать, и я не скажу, куда тебе идти», и мой дед не был исключением.

Дед был бомбардировщиком во время Второй мировой войны. Дважды его самолет был подбит и падал. В первый раз в Нидерландах, во второй раз, кажется, в Бельгии (я забыл точно где, но не на немецкой территории). Дед дважды был ранен и дважды за это был награжден медалью Пурпурное сердце, как все раненые солдаты военных сил США. После войны, вернувший домой, он хотел стать инженером, но столкнулся с одной большой проблемой – его преподаватель и потенциальный начальник оказался немцем.

Дед в типичном для мужчин нашей семьи стиле решил: «Я воевал против немцев столько лет не для того, чтобы им подчиняться», и с этой мыслью послал всех куда подальше и бросил учебу. Ему было очень противно, так сказать, «служить фашисту» и, отказавшись от этого жизненного пути, он выбрал физический труд под солнцем на заправке. Он выбрал путь, следуя которому он чувствовал уважение к себе, он выбрал достоинство и принципиальность вместо денег и комфорта. Если бы он выбрал фашиста, то мог бы толстеть, сидя в офисе и зарабатывать деньги бумажной работой. У деда было хорошо с математикой, он легко бы мог заниматься ростовщичеством. В Российской Империи и СССР такое занятие шло вразрез с православной и государственной моралью, в СССР за ростовщичество полагалось суровое наказание. Неприятно, что быть мошенником стало модным и даже правильным в России 90-х. Когда я приехал в Россию, я совсем не ожидал этого. Я полагал, что красное государство имеет несколько иную точу зрения по этому поводу. Да, не все мои мечты о жизни в России соответствовали действительности.

Жалко, что я мало помню из того, что дед рассказывал мне и чему меня учил, хотя мы довольно много времени проводили вместе.

Однажды мы были в Макдональдсе и, как обычный ребенок, я вывалил всю картошку фри из коробки перед собой на поднос и стал есть.

– Зачем ты вывалил картошку из коробки, она так быстро остынет!

– Ну, не знаю, все так делают…

Дед взял четыре кусочки картошки.

– Видишь, если все кусочки картошки будут вместе, то тепло держится между ними, а когда они по отдельности, то остывают быстрее!

– Ух, дед, точно, ты прав

– Да.

И я собрал всю картошку обратно, чтобы есть ее, как он предлагал. Хороший совет для жизни в холодной России!

Кроме этого разговора, состоявшегося, когда мне было лет шесть или семь, я помню его рассказы о войне. Конечно, будучи наивным ребенком, я хотел узнать, убивал ли он людей. Сейчас ответ кажется мне очевидным, война и убийство как сэндвич без хлеба – не бывает войны без убийств.

– Тим, на войне надо было убивать немцев, я был бомбардировщиком. Я сидел внизу самолета, ждал, когда надо было начинать бомбить и лично сбрасывал наши бомбы вниз.

– Дед, а ты чувствуешь себя виноватым?

– В отношении немецких солдат нет, это была война и они врагами, но когда мы бомбили Дрезден, я сам сбросил очень много бомб на мирных граждан. Там военных объектов не было, только дома, и я их бомбил своей рукой.

– Как же так? Зачем ты это сделал, дед?!

Было очень трудно поверить, что мой добрый дедушка повинен в смерти сотен гражданских людей.

– Мы все знали, что это было неправильно и чудовищное преступление. И когда мы вернулись, весь наш экипаж блевал от стыда. Мы чувствовали огромную вину за то, что делали. Никто не мог ни есть, ни говорить пару дней, всех натурально рвало. Понимаешь, война это не смешно, я убил сотни людей, таких как ты и бабушка.

– Но дед, как ты мог убивать детей и женщин? (Я был достаточно холодным ребенком и в убийстве солдат не видел ничего страшного, но убийство детей и женщин представлялось мне чем-то ужасным).

– Потому что если бы мы не полетели убивать, то полетели бы другие, а нас поставили бы к стенке и расстреляли.

Расстрел решает все моральные вопросы. Дед был достаточно смелым человеком, но когда нам приставляют дуло пистолета ко лбу, мы часто забываем о своих моральных ценностях.

Будь я на его месте, я бы тоже бомбил мирных немцев, даже не буду врать – я ужасный трус. Иногда я представляю, как сказал бы приставленному к моей голове пистолету «иди на х**, я не буду этого делать», но, наверное, я просто себя обманываю.

Дедов рассказ сделал меня отличным от большинства американских детей. Для них Америка не могла совершить ничего плохого. Америка – это вечная правда и источник доброты во всем мире, а я с юных лет знаю, что наше общество и вооруженные силы могут причинять зло.

Друзья моего отца относились к такому типу американских патриотов, которые ненавидят американское правительство, но любят конституцию и саму Америку. Я знаю, что это трудно понять русским, но они любили дух Америки, а не войны, которые ведут правительства. Они были ветеранами войны во Вьетнаме или просто выступали против правительства, и поэтому я часто слышал такие разговоры: «Сынок, наша Америка – самая лучшая страна, но в ней очень много зла». Я не исповедую философию исключительной роли Америки в мире и человеческой истории^[4].

Как-то один русский сказал мне, что «для чтобы стать русским надо ненавидеть и правительство, и ментов». Кажется, у нас есть больше общего, чем я ожидал, потому, что я слышал очень много критики в адрес правительства от взрослых в детстве. Традиционные американцы, такие как друзья моего отца, любят повторять цитату президента Рейгана: «Самые страшные слова – «Я из правительства, я пришел вам помочь».

Разговор с дедом про войну стал первым моментом в моей жизни, когда я осознал, что Америка, возможно, не является такой, какой ее представляют наши собственные СМИ.

И еще один важный факт от воевавшего деда. Дедушка рассказывал, что он и его товарищи не носили свои бронежилеты во время боевых вылетов, а сидели на них. Они больше боялись получить пулю в пенис, чем в сердце. Для них было лучше погибнуть, чем потерять своего «лучшего друга» и жить дальше. Мужской менталитет.

Часть пятая
Обыск без ордера

Однажды, подъехав к дому, я увидел на нашей подъездной дорожке полицейские машины с включенной мигалкой. Мне было шестнадцать или семнадцать лет, а с шестнадцати лет в Огайо можно получить права. Я помню, что вернулся домой от друга, с которым мы частенько смотрели «американскую борьбу» (Pro Wrestling). В те времена считалось вполне нормальным смотреть на мужиков в трусах, делающими вид, что они дерутся.

Я подумал, что не дай бог у мамы случился инфаркт или какие-то грабители застрелили моих родителей, но нет, полицейские пришли не за какими-то преступниками, а за мной.

Если бы русские только могли понять, что сериал «Южный Парк» – это жестокая пародия на американское общество, то они увидели бы, что в каждой серии глупые жители Южного Парка массово впадают в панику в любой ситуации, потому что американские СМИ любят делать из мухи слона, а, возможно, американцы просто любят паниковать. Я не имею в виду, что существует какой-то тайный заговор с целью запугивать население, но вечерние новости действительно культивируют чувство страха. Местные новостные каналы любят пугать нас каждый год смертельными вирусами, новоиспеченными злодеями-диктаторами, которых мы должны захватить, пока они не добрались до нас, и репортажами об убийствах в гетто.

В тот момент, когда случились описываемые в этой главе события, американское общество было охвачено паникой по поводу стрельбы в школе «Колумбайн». Если передавать суть дела кратко, то в этой школе была группа белых школьников, любителей хеви метал, тихих и асоциальных подростков, которые носили тренчкоты. Однажды они пришли в школу с оружием и начали стрелять во всех подряд. В то время я тоже слушал хеви метал, не высовывался, был асоциальным элементом, белым и тоже носил тренчкот. Этого, по мнению полиции, оказалось достаточно, чтобы выдвинуть против меня обвинение…

– Что вы здесь делаете? – спросил я у полицейских.

Я видел, что мою маму трясло от страха, а мой папа крепко обнимал ее. Перед ними стояли трое полицейских, один из которых, главный, почему-то был не в униформе.

– Мы ждали тебя. В твоей школе составили список потенциальных террористов, которые могут открыть массовую стрельбу. Ты в этом списке, поэтому мы будем искать оружие в вашем доме.

– Но у вас нет ордера! – сказала мама.

– Мэм, нам не нужен ордер, мы будем обыскивать ваш дом.

Как гражданин Америки я знал свои права, и я наивно полагал, что могу напомнить об этом полиции:

– Эй, вам вообще-то нужно разрешение на обыск. В конституции сказано, что вы не можете проводить обыск без разрешения.

– Слушайте, у вас есть выбор. Или вы разрешаете нам провести обыск сейчас, или мы вернемся назад с ордером и устроим тут погром. Разломаем абсолютно все, что есть у вас в доме.

На этом начался обыск. Они соврали нам, что будут аккуратно обращаться с нашими вещами, если мы позволим им обыскать дом. Они яростно швыряли на пол все вещи из наших шкафов и ящиков. В итоге они нашли официально зарегистрированное оружие и много носков. Когда вся наша жизнь лежала на полу перед ними, они дали нам подписать какие-то документы и ушли.

Русским также трудно понять, что США – это страна-контракт. До четвертого июля 1776 года Америки и американцев просто не существовало. Они появились после этой даты. Почему? Потому, что в тот день «основатели США» подписали документ, созданный Томасом Джефферсоном – «Декларацию независимости». Затем после многих лет работы и одной неудачной попытки был создан финальный вариант конституции США, другим словами – контракт между народом и правительством, который и породил Америку как нацию. Это сакральный документ – без конституции не существует американцев!

Попробую объяснить это по-другому. Вы же знаете, как сильно древние евреи верили, что они заключили договор (контракт) с Богом. И как серьезно они относились к каждому слову Ветхого завета. Именно так отцы-основатели относились к американской конституции. Именно так политически активные американцы до сих пор относятся к этому документу – как к священному договору, обязательному для всех и основанному на высших принципах. Поверьте, я знаю, что русским тяжело это понять: ваша конституция была переписана предателями в 90-е годы.

Полицейские, стоящие перед мной, нарушили четвертую поправку конституции, которая гласит: «Право народа на охрану личности, жилища, бумаг и имущества от необоснованных обысков, и арестов не должно нарушаться. Ни один ордер не должен выдаваться иначе, как при наличии достаточного основания, подтвержденного присягой или заверением; при этом ордер должен содержать подробное описание места, подлежащего обыску, лиц или предметов, подлежащих аресту».

Опять же, если Америка основана на договоре, то, когда полицейские решили разорвать этот контракт прямо у меня на глазах, я больше не мог быть полностью американцем. Они расторгли сделку.

Кроме этого, я был вынужден посещать психолога или психиатра по пятницам после школы. Кхмм, чудак, который должен быть решить, вменяем я или нет, был похож на гигантское яйцо. Круглый, маленький и отвратительный. В Америке педофилов видно сразу. У них особая манера говорить и одеваться. Я бы вообще никогда не позволил этому фрику остаться один на один с ребенком. К счастью, в свои шестнадцать лет я бы изнасиловал его быстрее, чем он меня, и ему, возможно, даже понравилось бы.

Сидеть напротив этого педофила мне всегда было страшно и противно. Страшно потому, что тогда, как и сейчас, в США дают детям «антидепрессанты» как конфетки. За любую «ненормальность» детям дают наркотики, чтобы они были приятными, внимательными и спокойными в школе. Вы не понимаете, как сильно американцы боятся эмоций, они боятся злиться и ярко выражать любые негативные эмоции. Русские очень открыты в этом плане, но в Америке тебе всегда надо улыбаться, иначе люди подумают, что с тобой что-то не так и дадут тебе таблетки, чтобы ты улыбался.

Журналисты в США пишут, что 25 % детей в Америке сидят на антидепрессантах, и половина детей к окончанию школы пробуют наркотики. Это не может не пугать. В своей жизни я видел не раз, что наркотики сделали с людьми, которых я знал.

Из счастливых первоклашек к последнему или предпоследнему классу школы они превратились в наркоманов-зомби. Когда буквально каждый твой товарищ, с которым ты дружишь с первого класса, становится наркоманом, захочешь ли ты остаться жить в этом обществе? (Помните, дети чаще не мыслят в строгом соответствии с основами формальной логики. Множество людей не употребляют наркотики, но в то время мне казалось, что все государственные школы одинаковы).

Находясь в одном кабинете с яйцом-педофилом, я испытывал страх, что меня заставят пить таблетки. «Они хотят убить мой мозг!» – думал я тогда и решил, что самым верным способом избежать этого будет ложь. Лгать нехорошо, но когда на кону твоя жизнь, Бог меня простит!

– Почему ты такой агрессивный, почему ты так одеваешься? – спрашивал «психолог».

– Я не агрессивный, я просто делаю вид, что я такой. У меня очень мало друзей, и когда я слушаю жесткую музыку, я чувствую себя лучше. Я-я-я не знаю, что сказать, люди меня не понимают, родители меня не понимают. Никто меня не понимает.

– А почему тебя не понимают?

– Наверно потому, что я немножко другой, не знаю… Мне трудно общаться с людьми, я стесняюсь и почему-то не могу найти себя друзей.

– Бедняга! Если ты будешь более открытым, то обязательно найдешь друзей.

– Ну может быть и так, но все это сложно. Но я постараюсь!

Никогда в жизни я так много не врал, но надо было спасать себя. Все, что я сказал тогда, было просто повторением того, что я видел по телику в сериалах о подростках. В фильмах, которые показывают по телевизору, всяким придуркам всегда грустно потому, что никто их не понимает или им трудно общаться. Мне легко общаться, просто я не хочу общаться с тем дерьмом, кто стучит на меня полиции просто за музыкальные предпочтения и форму одежды. Представьте его реакцию, если бы я ему такое сказал!

Тогда мне было шестнадцать или семнадцать лет, мой мозг не был достаточно развит, и я, конечно, хотел, чтобы все эти твари вокруг меня сдохли. Я ненавидел почти всех в школе, но я не хотел в тюрьму, и мама всегда говорила, что школа – это короткий отрезок жизни, а потом ты будешь свободен от этих мудаков, и она была права. Поэтому ожидание свободы от школьной жизни удерживало меня от ежедневных драк, оскорблений, преступлений против меня самого и других и т. д. Помимо всего прочего, я рациональный человек, и провести всю жизнь за решеткой, потому что ты решил отомстить какому-то наркоману, представлялось мне неразумным.

В конце концов ложь сработала! Последняя сессия с психологом или психиатром, фиг знает, кто он на самом деле, завершилась диагнозом «здоров» (то есть я нормальный с обычным психологическим состоянием). В лобби здания было кафе, где делали омлеты. Они были такие вкусные, с сыром внутри. Поскольку это была последняя встреча с психологом, я попросил у мамы купить мне омлет. Она согласилась, и мы поели. Это был самый лучший омлет в моей жизни, потому что я знал, что теперь я свободен, мои мозг и душа будут жить, я победил систему.

Это был самый вкусный омлет в моей жизни, потому что в нем был сыр и мое освобождение от зомбирования антидепрессантами… или еще чем-нибудь похуже.

Часть шестая
Пограничник прекрасного пола и пример отвратительного патриотизма

Написав одну из глав этой книги, я выключил компьютер. Скоро граница. Я участвовал в конференции, посвященной Евразийскому союзу, в Москве и сел на поезд, идущий в Киев, чтобы принять участие в форуме о том же самом союзе. Такие совпадения иногда случаются^[5].

Поезд приехал, остановился, и люди в галстуках начали проверку. Кажется, что кто-то из пассажиров не понимал процедуру проверки на границе, потому что проводница кричала несколько раз: «Вернитесь в ваше купе, пожалуйста, граница!»

Мой синий вид на жительство всегда вызывает смущение у всех госслужащих, которые не могут поверить в то, что такой документ может быть у американца. Как это часто бывает, пограничник проверил мой вид на жительство первым, не понял, что это за бумажка, положил его на полку и проверил все остальные паспорта. Он отошел и вернулся с очень красивой молодой девушкой типично русского типа.

Вместе они начали обсуждать мой документ, и она спросила:

– Тимоти – это ваше имя?

Несмотря на то, что русские смотрят голливудские фильмы с рождения, поразительно, их каждый раз удивляет, что у американца есть первое (first) и среднее (middle) имена и фамилия (last name). Первое и среднее имена дают ребенку родители. Иногда в имени и фамилии легко запутаться: то ли Майкл Джексон, то ли Джексон Майкл, но это уже другая история. Русские мужские фамилии, преимущественно заканчивающиеся на – ов, гораздо упрощают дело.

– Верно.

– А ты знаешь рэпера Тимати?

– К сожалению, да.

– Почему к сожалению?

– Потому что мне не нравится, что мое имя связанно с этим тупым мнимым рэпером (Честно говоря, с тех пор качество музыки Тимати стало намного, намного лучше: ГТО, Утесов, Баклажан, GQ – адекватный рэп).

Она засмеялась… Пока все нормально, но дух продавщицы пирожков не заставил себя ждать.

– Где вы живете? – спросил пограничник.

– В Москве, – ответил я.

Она резко повернула разговор в другую сторону.

– Как бы я хотела быть на вашем месте, – сказала она, глядя на мой американский паспорт.

– Надо носить с собой оба документа.

– Как вы, пограничник, можете такое говорить?!

– Ну, там так классно!

Мне это так надоело! Я постоянно слышу эти слова от каждого таксиста, продавца или официанта в этой стране, поэтому я практически потерял контроль над собой:

– А если бы я был вашим боссом, то уволил бы вас за такие слова. Знаете, какая тут самая большая проблема? Предательство. Предательство уничтожило царя, и оно же уничтожило СССР…

Глаза у нее стали огромными от удивления, она отдала мне документы и вместе с коллегой ушла к другой группе людей.

С одной стороны, ужасно слышать, что даже пограничник считает свою собственную страну куском дерьма, который не стоит и защищать. С другой стороны, это прекрасно, что в России можно вежливо поспорить с человеком в униформе и не получить за это дубинкой в лоб. Если бы я разговаривал таким образом с американским полицейским, то стал бы «звездой» очередного видео на YouTube, в котором группа американских копов избивает кого-то почти до смерти просто так.

Люди спрашивают, почему в России существует коррупция. Вообще-то, коррупция есть везде, поищите в интернете информацию о лоббировании – системе легальной коррупции в США. Когда ваши пограничники ненавидят страну, которую пытаются охранять, то чего тут ожидать? Я уверен, что эта девушка-пограничник при случае берет взятки. У нее нет причин этого не делать, судя по ее «любви к родине».

Я часто летаю, а также езжу на поезде по России и бывшему СССР. Меня приглашают в разные города участвовать в конференциях или читать лекции на разные темы. Если позволяет время (у меня всегда много дел на работе) и приглашающая сторона обеспечивает мне билеты, то я всегда готов. Однажды я сильно удивил одного американского журналиста во время интервью…

– То есть ты иногда летаешь по России, чтобы читать лекции бесплатно?

– Ну, «бесплатно» – неправильное слово, я прошу, чтобы мне оплатили билеты и номер в гостинице, чтобы я не тратил на это свои деньги. У меня семья, поэтому я не могу летать за свой счет, а моему ребенку (тогда еще одному) нечего будет есть. Короче, я просто не хочу быть в минусе.

– Но все равно, они не платят тебе за услуги.

– Как сказать… Да, только за билеты и номер.

– Но ты мог бы много зарабатывать лекциями!

– Ну, я читаю лекции не по этой причине…

– А по какой?

– Потому что так надо.

– Но почему бы при этом не заработать?! Если бы я был на твоем месте, я бы зарабатывал лекциями.

– Да, я знаю, что вы бы так и сделали.

Мои православные знакомые рассказывали мне, что разница между протестантизмом и православием заключается в том, что в православии Бог тебе ничего не должен, тебе надо служить ему и ничего не ожидать взамен, а в протестантизме все как по контракту. Таким образом, мы видим, как американский журналист не может понять ответ «потому, что так надо», так как для него делать что-либо без вознаграждения – глупость. Это опять же объясняется разным отношением к обязательности правил у русских и американцев. Русские делают либо то, что хотят, либо то, что правильно в данный момент при данных условиях, несмотря на некие общие правила. Американцы следуют правилам, согласны они с ними или нет. Такой разный подход к обязательному выполнению правил – пожалуй, самое большое культурное различие между нашими народами. Но опять я отклонился от темы…

Тот факт, что я могу читать лекции и участвовать в политических конференциях, дает мне ощущение, что моя жизнь здесь имеет смысл. Я получаю сотни сообщений в Фейсбуке и ВКонтакте, в которых написано: «Ты изменил мою жизнь», «Продолжай, все что ты делаешь, это так важно», «Я рассказал всем в классе, теперь мы все с вами!» Конечно такие сообщения радуют меня, но важнее всего то, что они доказывают мне, что именно здесь, в бывшем СССР, я нужен и могу быть полезен.

В США я был чаще слабым и одиноким, я не мог контролировать свою жизнь. А здесь мне кажется, что я могу хотя бы чуть-чуть, но все же влиять на направление, в котором движется страна. Даже если направление России – ведро с водой, то я добавлю в это ведро две капли. Здесь я могу это сделать, а там нет.

Возможно вы удивитесь, но, когда Америка была молодой страной, люди чувствовали себя так, как русские сейчас – народом второго сорта. В старой Европе повсюду были дворцы и огромные армии в красивой цветной форме. Раньше было даже модно добавлять французские слова в американскую речь. Там, в Европе, были культура и богатство, и, хотя над Америкой реял дух новой свободы, все тогда было по-деревенски.

Однажды в Америку приехал аналитик и историк из Франции Алексис де Токвиль и влюбился в нее почти сразу! До сих пор слова де Токвиля цитируют в Америке. Он приехал, увидел Америку, узнал ее, и в своих работах заявлял старой Европе, особенно своей родной Франции, что Америка – крутая страна и может быть примером для Франции! По правде говоря, до сих пор не совсем понятно, полюбил ли он Америку или был просто заинтригован ею, но похвалы в его работах было гораздо больше, чем критики.

Так вот, когда этот человек приехал из старой Европы и сказал американцам, как у них хорошо, многое изменилось. Мне кажется, что американцам было очень важно услышать, что они ничем не хуже, а, возможно, даже лучше старушки Европы. Тот факт, что слова де Токвиля о том, что такое Америка, до сих пор активно цитируются, доказывает то, что в свое время они оказали большое влияние на американцев. Особенно, если принять во внимание то, что СЕЙЧАС американцам абсолютно плевать, что другие страны думают о них. Может, нам стоит поблагодарить де Токвиля за это?

Я стараюсь стать хоть немного как де Токвиль, но только в России. Я неточно помню слова других людей наизусть, но после награждения премией «Власть № 4» Валерий Фадеев сказал, что «он [то есть, я] говорит: «Ну, ребята, не все так плохо».

Возможно, в стране, где народ не очень уверен в себе, нужно, чтобы такие, как мы с де Токвилем, приехали и сказали: «Люди, у вас все не так плохо».

Неважно, буду ли я просто русским де Токвилем, общественным деятелем или глупым позитивщиком на радио. Все равно здесь моя жизнь имеет смысл. В Америке же я уже в университете понимал, что моя судьба – сидеть за компом в офисе и жрать Макдак. Спасибо, но нет!

Дело в том, что мне очень трудно писать эту главу. Я правда не люблю хвалиться, и заявлять, что моя жизнь имеет значение для России, ОЧЕНЬ высокомерно. Но основываясь на сотнях/тысячах сообщений и рукопожатий, которые я получил от людей, я понял, что, возможно, это правда. Я рад, что моя жизнь важна для многих людей в России. К сожалению, в Америке она имела нулевую ценность, но так уж легли карты.

И еще…Недавно мне стало сложнее прокормить еще раз увеличившуюся семью, и я в первый раз попросил, чтобы университет заплатил мне деньги за выступление. Пропуская день на работе, я теряю деньги, поэтому у меня не было выбора. Я больше не могу ездить куда-то просто так. Проклятый кризис!

Часть седьмая
Россия – не франция

У меня тысячи непрочитанных сообщений в социальных сетях. С одной стороны, это хорошо, что столько людей считают меня как минимум интересным, как максимум единомышленником. С другой стороны, мне стыдно, что физически я не могу ответить на все вопросы, опросы и просьбы. Я постараюсь очиститься от этого греха с помощью моих книг, которые должны ответить на многие вопросы, так и зависшие в моей почте.

– Здравствуйте, я планирую переехать в Америку! Вы, как человек, который жил и тут, и там, что могли бы посоветовать мне?

– Навсегда переехать?

В России существует странное мнение, что уехать из России – признак успеха. Я неоднократно видел заметки в интернете от людей уезжающих в Европу учиться на полгода, в которых они пишут, что «они уезжают из России». Я прекрасно понимаю, как люди могут кайфовать от ощущения стать одним из «избранных» в Европе, ведь мечта и признак успеха у афроамериканцев – «выйти из гетто». Я и сам вышел оттуда, это моя афроамериканская победа!

– Пока не знаю. Но хотелось прежде узнать, как это лучше всего сделать.

– Лучше всего для этого полностью ассимилироваться и стать американцем… Это все, что я могу сказать…

– Спасибо. Но стоит ли?

Как человек может задавать вопрос, стоит ли уехать в Америку? Почему вы все хотите в Америку ради выгоды? А если вам не будет это выгодно, то тогда ужас-ужас, и вы больше не хотите туда? Почему вы относитесь к моей родной стране как к девушке с огромными сиськами? Я имею в виду, что не будь у нее большой груди, вы бы никогда в жизни не стали бы с ней встречаться, и не любите ее за то, какая она! Надеюсь, что в Америке есть больше, чем просто материальная выгода.

– Что ты хочешь от жизни? Почему это можно реализовать только в США?

– В каком штате вы жили? Какой штат лучше? Что бы вы посоветовали?

– Почему не Китай, или Гана, или Аргентина, или Сингапур? И что значит «лучше»? По каким меркам лучше?

– Лучше для жизни.

– Что вы имеете в виду? Все по-разному понимают, что значит лучше для жизни. Вы можете утверждать, что существует только один вид «хорошей» жизни?

– Уровень жизни, работа.

Начинается замкнутый круг:

– Повторяю вопрос – что значит для вас хороший уровень жизни?

Опять эти слова «уровень жизни». Снова и снова! Столько раз люди повторяют это выражение, я слышу его чаще, чем «вот, что я люблю^[6]»! Даже когда русский собеседник не может сформулировать словами или в мыслях ответ на вопрос «что такое уровень жизни», то он на 100 % уверен, что в России он низкий. А поскольку в России действует коллективный менталитет, то, если несколько громких голосов твердят, что «высокий уровень жизни = много вещей + возможности жить на халяву», все остальные верят, что именно это им и нужно, и что все это есть на Западе.

Но проблема в том, что все люди разные. У меня есть очень хороший друг. Он монах. У него мало вещей, он занимается сельским хозяйством и помогает жертвам домашнего насилия. При такой скромной жизни в монастыре он абсолютно счастлив сделанной «карьерой». По западной логике, мой друг-монах – полный лох, ведь его уровень жизни низкий! Он живет ради других людей и ради веры, у него даже нет PlayStation! Если бы он был менеджером в Швейцарии, у него было бы больше денег, прекрасная квартира со всеми удобствами, отпуск по системе «все включено» и доступ к отличной медицине, которая продлила бы его жизнь по максимуму. Да, его «уровень жизни» был бы выше, но у него не было бы жизни вообще. Для него православная жизнь и есть высший уровень жизни! Ведя религиозный образ жизни, он, бедный монах, не считает себя обделенным судьбой и чувствует, что уровень его жизни гораздо выше, чем у всех этих поросят Петров. Да и у меня тоже – я ведь давно не был в Церкви.

Еще я знаком с одним русским, который уехал жить во Вьетнам навсегда. Для меня прожить всю жизнь в этой стране – просто ад. А ему хорошо. Я могу это понять, потому что я не родился в культуре коллективного менталитета. Его решение не касается меня и не влияет на меня. Ему там хорошо – и прекрасно. Для него честная спокойная вьетнамская культура и есть высокий уровень жизни!

– Почему для вас существует только один вид «хорошей жизни»?

– У нас в России можно реализоваться только в Москве или в Питере. Мое мнение. Я из маленького города. Для студента здесь вообще нет работы. А если есть, то работодатель относится к тебе как к ресурсу.

– Тогда надо ехать в Китай, там много работы. На самом деле уровень безработицы в США на протяжении большого количества времени гораздо выше, чем в России.

Более того, все русские, псевдорусские, говорят, что за уровнем жизни надо ехать в Европу, тогда как в странах Азии очень часто «уровень жизни» заметно выше. В Японии или Южной Корее можно жить очень комфортно, богато и долго, но ваша мечта – это Запад. Чаще всего, Азия не рассматривается даже ни на секунду.

Мне кажется, что уровень жизни – это просто маскировка некого внутреннего расизма. Вы не рассматриваете азиатские страны, потому что там живут, по вашему мнению, недолюди-азиаты, а Европа, Запад, – это ваше все. Если вопрос заключается только в уровне жизни, то вам следует рассмотреть для переезда не только Вену, но и Сингапур.

Уровень жизни выступает показателем «страны первого мира». Запад просто решил, что все либеральные демократические (цивилизованные) страны – это первый мир, все коммунистические страны (варвары) – второй мир, а остальные дикари – третий мир. Такая вот честная система оценок, которая часто используется даже российскими политиками! Если бы мы создали шкалу оценок стран на основе традиционных ценностей или суверенитета государств, то поставили бы всю Европу на последнее место.

Уровень жизни не причём. Просто за сотни лет любимые вами цари и Запад убедили вас, что вы дерьмо. В России самым главным был царь-батюшка, он ядро нации, в него верили массы. И когда Петр I сказал вам, что он побывал на Западе и там лучше, брейте бороды и прочее, то ранил этим русскую душу на сотни лет. Коммунисты, которые принесли с собой западную политическую теорию, рассматривающую западную историю как основу этой теории, тоже показали вам, что Запад лучше. Хрущев поехал в США и сразу захотел американизировать СССР кукурузой, поскольку Кеннеди не нуждался в опыте Советского Союза. Горбачев сдал свою страну, чтобы стать ближе к Западу, и искренне (надеюсь) был уверен, что там вас примут с распростертыми объятиями. Правители столько раз говорили вам, что вы хуже Запада, что жить там легко и приятно, и все в таком духе! Поэтому я понимаю, откуда взялась эта уверенность, что там лучше. Только не надо оправдывать эту уверенность какими-то цифрами и статистикой, просто скажите: «Я ненавижу Россию, и я не хочу быть русским». Коротко и четко, будьте честны с собой!

Очень часто в Рунете показывают фотографии норвежских тюрем. Там комфортно и красиво, и либералы замечают, что там жизнь «лучше», чем в России. Да, для либералов жить долго и удобно – приоритет номер один. Осознав факт, что это тюрьма и это жизнь взаперти, как у курицы на птицефабрике, свободный русский человек поставит волю на первое место. Хороший диван и телевизор, материальные блага – это не повод жить в тюрьме. Может быть, я живу «хуже» в плане удобств и денег в России, но я люблю свою жизнь здесь, мне лучше жить именно тут, чем в вашей норвежской тюрьме.

– Но почему вы приехали в Россию? Почему не во Францию? Или не переехали в Нью-Йорк?

– Потому, что я славянин, у меня польские, русские и украинские корни.

– А, теперь понятно.

Почему все всегда пишут «во Францию»? Почему, если у меня не получилось в США, то мне обязательно надо во Францию? Видимо, что-то в русском коллективном менталитете ассоциируется с Францией как с местом «куда надо». Одним словом, я не француз, а славянин. Я не поклонник французской культуры. У меня была девушка, русская, которая жила по-итальянски. Почему она встречалась с американцем мне не понять. Она любила итальянский язык, их вина, быт и уехала из России. Вот это хороший пример русского эмигранта, она поехала в Италию ради любви к стране, а не как попрошайка. У меня нет любви к Франции, и я не попрошайка.

Более логичен вопрос людей, которые мечтают переехать в США, о том, почему я просто не переехал в Нью Йорк или Вашингтон. Но если вам плохо в Волгограде, то почему бы не попробовать жить в Златоусте или во Владивостоке? Они всегда смеются над моим ответом, но мне не смешно. Почему вы не можете попробовать жить в Ростове? Потому, что для вас Россия одинакова и ваша жизнь не сильно изменится в другом городе России. Я вам раскрою тайну, в США то же самое. Просто вам Америка кажется волшебной землей разнообразия, а Россия – одним большим тупым одинаковым кирпичом, а мне нет.

Все, даже близкие мне люди, думают, что я могу уехать из России в любой момент и стать успешным в Америке. Спасибо за комплимент мне и Америке! Вы думаете, что мы такие классные, но это не так.

Человек, являющийся условно «экспертом» в русской культуре и политике и выступающий за Россию, в США не нужен. Вот если бы я захотел поливать Россию грязью в СМИ или работать против России в Госдепе или ЦРУ, то да, я был бы очень нужен. Я сжег за собой мосты и мне некуда больше ехать, кроме России.

Подводя итог моих рассуждений, я повторю:

– Ваш уровень жизни – не мой, мне и тут хорошо.

– Мне наплевать на Францию как на место жительства. Ваше мнение о том, где находится идеальное место для жизни, это всего лишь ваше мнение, но не мое.

– Ваша иллюзия о том, что в США новая жизнь ждет вас в каждом городе просто смешна.

– Если я соберусь жить в Америке, то буду жить в Ржавом поясе, откуда я родом. Это мой дом. Калифорния и Нью Йорк для меня такие же чужие, как и для вас.

Часть восьмая
Сколько платит ФСБ за антиамериканскую пропаганду

Кажется, мало, потому что у меня нет денег даже на первоначальный взнос для ипотеки, еще и поэтому я и решил писать книгу и создал настольную военную игру (svermut.ru), чтобы заработать еще денег, хотя я работаю уже на двух работах.

Вы все спрашиваете, почему я уехал из Америки. Конечно, в этой книге много негатива в адрес США. Если бы мне было там хорошо, то я, как большинство моих друзей и родственников, остался бы! Причины эмиграции из родной страны почти всегда негативные.

Однако я могу рассказать об Америке много хорошего. Давайте ради объективности посмотрим, что в Америке мне очень нравится.

Американский менталитет «Я могу!»

Пророссийская интеллигенция критикует американские массы за то, что они наивно думают, что когда-нибудь станут богатым и успешным. Да, это наивно, но русский менталитет такой:

– Можем ли мы победить в хоккей

– Да!

– Можем ли мы победить любого врага штыком?

– Да!

– Можем ли мы делать что-нибудь еще?

– Нет, б*****!

Русский человек, как негр в гетто, абсолютно уверен, что он ничего не может. Поэтому американский иммигрант-дебил достигнет в Москве очень многого, пока русские будут убеждать себя, что все это абсолютно невозможно.

На радио у нас есть рубрика «Как заработать миллион», где успешные предприниматели России рассказывают, как они создали свой бизнес и заработали миллион рублей или больше. Слушатели пишут нам сообщения, и я услышал от одного знакомого патриота, что это все показуха и путинская пропаганда.

Русский уверен, что ему ничего не добиться без хитрости или воровства. Конечно, после многих лет крепостного права, коллективизма, и лихих 90-х логично ожидать, что без хозяина никак.

До недавнего времени у обычного русского действительно не было возможности создать что-нибудь или вырваться из своего социального класса. Большая часть людей при царском режиме были крепостными, а даже если и не были, то общая экономическая ситуация в стране не способствовала развитию индивидуального предпринимательства.

Коммунисты тоже не позволяли гражданам воплощать свои идеи без указаний с верху. Даже если бы вам в голову пришла идея создать новую игру, как бы вы реализовали ее в СССР? Вы бы не смогли, поэтому не стали бы и пытаться.

В 90-е годы ситуация вообще была безнадежной на всех «фронтах». Поэтому я понимаю, почему русские говорят: «Я не могу», в то время как американцы говорят: «Я могу». Согласитесь, приятнее слышать от американцев, что они все могут?

Машины и все, что с ними связано

Обычно, когда я говорю, что ненавижу водить машину в России, многие русские обрадованно восклицают: «Ага! Он тоже ненавидит наши дороги!». Они произносят это таким радостным тоном, как будто им приятно это слышать. Это элемент культурного мазохизма. Нет, дело не в плохих дорогах. Если вы умеете водить, то плохие дороги не проблема. Дело в том, что в России все, связанное с вождением, ужасно.

СССР находился в состоянии холодной войны с США, поэтому Союз решил использовать плохонький итальянский Фиат как базу для создания автомобильной промышленности. Почему? По сей день русские любят обсуждать, какие крутые и большие автомобили в Америке, но обращаются к Франции и Италии за автомобильным дизайном. Автомобильные потребности русских гораздо больше похожи на потребности американцев, но никто это просто не замечает!

По моему скромному мнению, правила дорожного движения в Штатах более четкие, знаки поставлены более разумно (да, я знаю, что система дорожных знаков в России европейская, а не российская), и законопослушное отношение американцев, которое меня так часто раздражает, создает просто рай для автомобилиста! Американская мания четко следовать правилам на работе меня бесит, но на дорогах она прекрасна: поворотники почти всегда включены при повороте, люди на самом деле их используют!

Голливуд – дерьмо, захватывающее весь мир и особенно молодежь. Российские фильмы – унылое дерьмо, которое не захватывает никого.

Хотя русские очень любопытны, американцы очень творческие. Может быть, в США и живут «тупые», но это они придумывают все те мобильные приложения и культурные тенденции, за которыми вы в Москве так пристально следите! Дебил-американец с харизмой может управлять сотнями послушных китайцев.

В независимости от оценки по математике в школе, американец со своим кредо «Я могу» добивается большего, чем тот, кого заботит, «что же скажут люди».

Американцам наплевать, что думают о них иностранцы, а Россия, как влюбленная девушка, волнуется о том, что Америка думает о России. После Де Токвилля никому не интересно, что иностранцы пишут о США. Почему же вам важно, что пишу о вас я? Серьезно, как только то, что я делаю, перестанет быть востребованным в России, ваша страна станет успешной. Американцы черпают новые идеи из своей культуры, русские всегда действуют с оглядкой на Запад.

Америка ценит таланты. В России мизерные зарплаты. Всем платят меньше, чем они заслуживают. Талант не получает вознаграждения. Конечно, работая в Макдональдсе американской мечты не достигнешь, но обычно настоящий талант получает достойное в финансовом плане вознаграждение.

С момента окончания Холодной войны это вознаграждение перестало быть таким большим, как раньше, но, в целом, талант действительно ценится в Америке, и поэтому талантливые люди стремятся туда.

В России, если ты не руководитель/владелец компании, тебе нет смысла демонстрировать большое рвение на работе. Твоя зарплата от этого не вырастет.

Если бы я решил стать предателем и пошел работать на CNN, поливая грязью Россию и рассказывая американцам об «ужасах путинского режима», я бы зарабатывал в 6 раз больше.

Доступное оружие. Я люблю оружие, и его легче получить и использовать в Огайо. У разных штатов – разное законодательство, и в некоторых из них законы даже более строгие, чем в России, но не в Огайо.

Богатая история Америки. В течение двух лет я выступал на радио «Маяк» в еженедельной программе «Чужой», в которой мы разговаривали об истории Америки. Я считаю, что есть очень мало стран, которые способы предоставить ТАК МНОГО МАТЕРИАЛА для подобных программ. Америка, существующая менее двухсот пятидесяти лет, сделала очень много. Америка оставила ОГРОМНЫЙ след в истории, и этого нельзя отрицать.

И еще кое-что…

• Хрущевки – это дерьмо. Я понимаю, что после Второй мировой большая часть страны лежала в руинах и нужно было быстро решать жилищный вопрос, но все равно хрущевки – это ужас.

• Российская эстрада еще более раздражающая, чем американская.

• В Америке дела обычно делаются вовремя.

• Американский футбол – лучший вид спорта в мире.

• Я люблю моих американский друзей и семью, и мне очень тяжело жить без них. Это единственная вещь, которую я потерял, переехав в Россию.

Часть девятая
Джессика испачкалась

Но вернемся к моей школьной жизни.

Шел урок химии, и хотя у меня нет склонности к естественным и точным наукам, я неплохо успевал по этому предмету. Атомы могут соединяться и рассоединяться, создавая все вокруг нас – это крайне интересно!

Преподавательница у нас была очень хорошая. Она даже учила нас, что, хотя пишется «Мэндалив» (Mendeleev), правильно говорить «Менделеев». Видите, она даже дала нам один урок русского языка!

Со мной на уроках сидела одна из самых милых и популярных девушек школы – Джессика. Красивая, довольно высокая брюнетка, с немного пацанским чувством юмора. Чем старше я становился, тем больше я отдалялся от своих одноклассников и становился для них чужаком, а Джессика, несмотря на то, что она была одной из «крутых», не считала, что «я дерьмо, которое ее может запачкать» и свободно общалась со мной на уроках, когда хотела.

Подростки любой национальности довольно жестоки с теми, кто слишком другой, чужой. К счастью, я высокого роста, поэтому мне редко приходилось решать проблемы кулаками. Будь я низким, то мне, возможно, уже давно вышибли бы мозги или я бы устроил очередную американскую перестрелку в школе.

В нескольких интервью я рассказывал, что в американской школе таким как я бывает довольно сложно, и коллективный русский менталитет сразу начал обвинять меня в этом. Люди, которые сомневаются в моей мотивации (сомнение – хорошо, не верьте всему, что говорят!) жить в России, пишут мне ВКонтакте, что я сам виноват: мне надо было измениться, чтобы всем понравиться. Я должен был радовать коллектив!

Да, это правда: если бы я хотел всем понравиться, надо было сильно измениться. Мне пришлось бы каждый день целовать зад самым крутым и одновременно, как это водится, самым бездарным ученикам школы и делать «крутые» вещи, которые делали они: выбирать дорогущие кроссовки и курить травку после школы, то есть устраивать нужную показуху.

Но…вместо этого я решил изменить не себя, а место проживания. В России я могу быть самим собой, и Россия день за днем делает меня лучше и сильнее. Знаете, как это хорошо жить в гармонии и согласии с обществом. В Америке у меня такого нет, но там кроссовки стоят дешевле, и получается, что я вроде как придурок, потому что приехал в Россию.

Моя мама часто вспоминает, как я ругался матом, смотря американские новостные программы, независимо от того, кто рассказывал о новостях и политике. Я не демократ и не республиканец, но когда выступают русские аналитики, я обычно киваю головой.

Русских в политическом смысле я понимаю, а своих нет. Вернее, конечно, понимаю, просто с ними не согласен. Что лучше – попусту испытывать злость по отношению к американскому обществу (которое не изменится в соответствии с моим мировоззрением) или переселиться в другое, с которым я согласен?

По поводу того, что, по мнению некоторых русских, что мне надо было измениться… В Америке мы тупо рассказываем толстым противным наглым детям, что все должны их любить за того, что они есть! Это мысль транслируется во многих детских передачах и книгах: «Каким бы ты ни был говнюком, тебя должны любить и принимать таким, какой ты есть!» Это звучит красиво, но если человек плохой, почему я должен его любить таким, какой он есть? Почему нельзя требовать, чтобы он стал лучше? Конечно, ответ на такой вопрос прост: у меня и у вас нет права его судить. Тогда я думал, что такая логика верна и вообще… Вы все знаете, что есть официальная позиция, а есть реальность. Я был очень зол, что в Америке меня не любили таким, какой я есть. Приехав в Россию, я заметил, что здесь меня любят таким, какой я есть. Америка обещала, а Россия сдержала обещание.

Музыкант группы «The Smashing Pumpkins» Билли Корган рассказывал в одном интервью, как родители жестоко били его. Он сказал, что ожидание побоев было хуже, чем сами побои, и это правда. Каждый день я ожидал нападения, розыгрыша или новых сплетен обо мне. Постоянное ожидание плохого, правда, лучше, чем само плохое. Придурки-наркоманы, которые были моими «друзьями» с первого класса, никогда не стояли рядом со мной в драке, у меня не было союзников, я был один против всех каждый день. Когда человек проводит всю молодость в таком состоянии, пытаясь выжить в одиночку в борьбе с большинством, неудивительно, что он хочет попробовать жить в другой культуре.

Мне даже самому интересно, почему меня так ненавидели: я ни с кем не дрался, я лишний раз не выступал. Чтобы понять это, я даже как-то спросил у мамы, а она ответила, что я «был другим».

С другой стороны, может создаться впечатление, что я замечательный человек, который просто стал жертвой, но это не совсем так. Библия права – мы все грешны. Честно говоря, я никогда не помог человеку, оказавшемуся в похожей на мою ситуацию. Я проводил время, думая только о себе, и я сожалею об этом. Было много детей, которых ежедневно избивали, и почему-то я никогда не думал, что им надо помочь…

Кажется, мне доставалось и от белых, и от черных в равной степени. Правда, ненависть черных была безличной и была вызвана только расовыми различиями между нами. Я выяснил, что сатанизм и демоны пугают африканцев, поэтому я одевался как сатанист. На каждой футболке была, либо пентаграмма, либо зомби и слова о смерти. Чем страшнее я им казался, тем меньше проблем у меня было.

Когда чернокожий угрожает тебе, а в ответ ему ты на полном серьезе со взглядом Ивана Грозного отвечаешь: «Мой сладкий, я тебя трахну в ж***», они начинаются от тебя отступать. Около тебя возникает пустое пространство, как будто твоя тень – чума. Как будто твоя тень сожрет их плоть. Это было гораздо лучше, чем быть избитым или умирать с голоду. В средних классах я иногда не мог получить достаточно еды в школьной столовой, так как не был достаточно крут.

В седьмом и восьмом классах меня называли Nigger (чернож****). Наверное, это самое оскорбительное слово в английском языке, они имели в виду, что я был как «раб» в тюрьме. Затем меня звали Crazy White Boy (сумасшедший белый мальчик), затем начали звать Crazy White Man (сумасшедший белый мужчина).

Благодаря, так сказать, «моему террору», я перешел из касты рабов в касту мужиков. Используя террор (без насилия), я смог стать невероятно свободным и вновь почувствовать себя человеком. Хотя я был изгоем, я был изгоем среди равных и был свободен от ежедневного унижения. Террор как способ выживания сработал, но когда добиваешься свободы с помощью террора… полиция ночью приезжает обыскивать твой дом.

Простите что я отвлекся, до конца урока химии оставалось десять минут. Джессика подошла ко мне, плавно двигая бедрами.

– Тим, слушай, мне надо на работу после школы, но далеко, в магазине в Лейквуде. Сможешь отвезти меня туда на машине?

В США подростки очень часто работают после школы. Когда ты молодой девственник, и тебя просит богиня школы, то трудно отказаться!

– Да-да, я могу…. Но, Джессика, ты же знаешь, что тебя ждет.

Она с улыбкой ответила:

– Ну да, твой грузовик жестковат, но двадцать минут моя попа как-нибудь выдержит!

Да, мой грузовик был жестким, с камуфляжем и дополнительными элементами из стали, как в фильме «Безумный Макс». Конечно, я покраснел, услышав от нее слово «попа». Попа у нее была что надо!

– Не, просто ты знаешь, что, если тебя увидят со мной, это испортит твою репутацию.

– Да ладно тебе!

Я тихо ответил:

– Серьезно, ты знаешь, есть девушка, которая пишет мне письма каждый день и тайно их передает. Даже, блин, эта моя «подружка» боится показаться рядом со мной, иначе это будет конец ее школьной жизни. Тебе точно будет плохо.

Почему та девушка хотела со мной постоянно общаться, но при этом абсолютно секретно, я до сих пор не понимаю. Это не был расовый фактор.

В очень сексуальной манере, как кинозвезда, Джессика наклонилась ко мне ближе и с улыбкой сказала:

– В этой школе я настолько крутая, что завтра твоя репутация улучшится в десять раз, потому что я была в твоем грузовике, понятно?

– Ну хорошо!

Итак, после школы Джессика села в мой грязный грузовик (грузовик был всегда грязным потому, что мои враги кидали в него мусор каждый день), и мы поехали в Лейквуд. На следующий день она подошла ко мне до урока химии, расстроенная, и смотрела в пол, а не на меня.

– Ну, блин, Тим, ты был прав: поездка с тобой испортила мою репутацию. Теперь обо мне все сплетничают, это ужасно, как будто все против меня…

– Джессика, моя чума сильнее любой крутой девушки, но было приятно проехаться с тобой!

– Ну да, взаимно, все равно спасибо тебе огромное.

Часть десятая
Таром и его бабушка

Я стою как будто перед судьей, и меня как будто обвиняют в убийстве. Я в одежде металлиста, мои сорокасантиметровые волосы распущенны, и я с длинной бородой. Мне, наверно, шестнадцать лет. Конечно, на черной футболке изображен или череп, или труп. Я открываю рот как российский солдат отвечающий сержанту.

– Миссис Скраггз, мы с Таромом оба любим реслинг, и я прошу у вас разрешения приглашать вашего внука к себе в гости, чтобы посмотреть матчи реслинга и участвовать в соревнованиях нашей мини-лиги по реслингу.

– Ты вообще кто такой? – пожилая африканская бабушка смотрит на меня с непониманием и с ненавистью.

– Меня зовут Тим Керби, я учусь с Таромом много лет…

– Бабушка, помнишь, он был со мной на физкультуре в восьмом классе?

– Нет, его не помню, они все одинаковые.

– … и давно хочу проводить время с Таромом, я сам…

Я не знал, что сказать, чтобы показаться бабушке нормальным человеком:

– … сам, никогда не употребляю наркотики! У меня хорошие оценки.

– Правда, бабушка, он сейчас не под кайфом!

– А сколько у вас белых, как ты сказал, в этой «мини-лиге»?

– Ну, мы в большинстве, но…

– Ага, надо об этом подумать.

Африканская бабушка не разрешила Тарому смотреть реслинг и участвовать с нами в соревнованиях. Наверно, из-за расовой принадлежности. Мне надо было надеть костюм на собеседование. Блин, вот я придурок.

Жалко, что она не могла просто сказать мне правду в глаза, что она ненавидит всех белых. Мои одноклассники были более искренни в своей ненависти.

Часть одиннадцатая
Фрейд сказал, что виноват отец

Я уже много рассказал о моей школьной жизни, надо бы разбавить. Давайте теперь про моего отца, он действительно повлиял на мое решение попробовать новую жизнь в далеких краях.

История первая. Ночь. Мы едем очень быстро. Я лежу в кузове пикапа. Стальная клетка для собак придавила меня к стенке кузова, мне тесно, и нет возможности повернуть голову в другую сторону. Я вижу, как в темноте появляются и исчезают фары очередной машины. Даже летом на скорости сорок миль в час ветер кажется достаточно холодным. Задняя дверь открыта, чтобы клетка влезла в пикап, но, безусловно, я никак не пристегнут, и каждый раз, когда машина газует, я чувству силу гравитации и толкаю себя ближе к кабине.

Вот оно, папино воспитание. На днях он купил клетку для животных и взял с собой парочку друзей, чтобы те помогли тащить клетку. В пикапе только три места, а для сына, еще сопляка среди мужиков, отвели место в кузове под клеткой.

История вторая. Рано утром осенью, перед рассветом, мы идем сквозь болото. Единственное, что я вижу, это движение человеческого тела передо мной. Папина спина идет вверх-вниз, вверх-вниз. Всю дорогу я держу дробовик над головой, любой солдат знает, что нельзя опускать оружие в воду. Мне восемь или девять лет. Хотя я тогда весил, наверное, килограммов сорок или сорок пять, я несу рюкзак с оборудованием килограммов двадцать. Мне тяжело, и все болит. На мне резиновый комбинезон, я сухой, но низкая температура воды все равно очень сильно ощущается.

Шаг за шагом я слежу за человеком передо мной. Болот в Огайе (это мой штат, и я могу склонять слово Огайо, если хочу!) немало, и их дно абсолютно непредсказуемо и не ровное. Один шаг в неправильную сторону, и все – упадешь в ледяную воду, а потом в больницу. Собака плывёт рядом, смотрит на меня, но все мое внимание сосредоточено на том, что я чувствую под ногами. Голова в пять утра ничего не соображает, и надо дойти до цели – засидке на уток. Мне было так тяжело, так холодно, так больно держать руки над головой минут пятнадцать! С огромным рюкзаком невозможно долго ходить даже по ровной тропинке, а в воде – вообще просто ад, но у моего отца есть только два правила в жизни: 1. Не говори мне (отцу), что надо делать! 2. Не жалуйся!

Чтобы соблюдать пункт номер два, я молчал весь путь…

История третья.

– Папа, ну я не могу!

– Че ты не можешь? Матч начинается через тридцать минут, шевели булками!

– Ну я никогда этого не делал.

– Вот и будет в первый раз.

– А если увидят и вызовут полицию?

– Да, ну, бля, ты что девчонка?! Это же бар «У Стенли», ссы на стену, ничего не будет…

Пописав первый раз в жизни публично на стену бара многолетнего друга отца, мы пошли дальше на матч по американскому футболу, наши The Cleveland Browns против The Pittsburgh Steelers. Папа как настоящий фанат купил нам билеты в спецзоне для страстных болельщиков – The Dawg Pound. (Слово Dog специально пишется неправильно).

Для ребенка это было достаточно яркое событие. Матч был классный и, по-моему, наши победили, но настоящее зрелище было вокруг меня. В этой зоне не было сидений в виде отдельных стульев, а только скамейки, потому что часто случались драки. Везде вокруг меня кричали матом, и пахло пивом, виски и сигаретами. На матч пришли мужики с заводов, грязные и бородатые, а мне было шесть лет, и я был маленьким и тихим.

История четвертая.

– Че ты, бля, мнешься, отрежь у него х**! – сказал мне местный мужик с сильным южным акцентом, родившийся в северном штате Огайо. Чтобы вам было понятнее, представьте, что у него очень сильный украинский акцент, и кстати, читая книгу, всегда представляйте, что мой отец говорит с челябинским акцентом.

– Да, блин, Тим, давай уже – раз и отрежь! – Папа подтверждает мудрость местного и глотает пиво «Pabst Blue Ribbon». Кстати, хипстеры частенько пьют именно это пиво ради прикола. Для них это признак рабочего быдла, а для моего отца – естественный выбор.

– Гм, ну, ладно… Почувствовав что-то ужасное между своих ног, я поднял нож и отрезал член и яйца у оленя, которого сам убил на охоте за несколько часов до этого.

– Йихууу! – кричит местный. Ну что сказать! Надо потрошить добычу, чтобы потом сделать из нее стейки и колбаски.

История пятая.

Полупьяный голос говорит:

– Тим, знаешь, я не вернусь быстро. На, возьми.

– Вау! Сорок долларов, зачем так много?

– Потому что я вернусь через недели три.

– Три недели! Нууууу…

– Мама тоже вернется из отпуска через недели три. Все будет хорошо!

Однако все было нехорошо, даже в 90-е прожить три недели на сорок долларов было невозможно. Я пошел в соседней район города к бабушке и взял у нее еды и денег. По-моему, мне тогда было одиннадцать лет.

Как связаны между собой все эти истории? Может быть, вы думаете, что я рассказал вам их, чтобы обвинить во всем папу и объяснить, что из-за тирана-отца я убежал в другую страну? Да, из-за этого или, лучше сказать, благодаря своему отцу я уехал, потому что он сформировал у меня правильный традиционный образ мужчины. На Западе таких осталось совсем мало, это вымирающий вид, более того, все СМИ ополчились против таких как он. Позвольте все разъяснить на примере этих рассказов.

История первая. Было правильно, что папа положил меня под клетку: он много раз несознательно показывал мне, что я не главный. У нас в семье не было культа ребенка. Я рубил дрова и разгребал снег по его приказу. Он, как сержант в армии, не хотел слышать, что «мне страшно» или «я не могу». Его ответ на мое нытье, когда я уже достиг возраста тринадцати лет, был простым: «Не будь п****м!»

Излишний комфорт или безотцовщина привели к тому, что у нас в районе встречалось два типа парней: абсолютно инфантильные маменькины сынки и псевдогангстеры, которые старались быть мужчинами, мужской идеал у которых сформировался на типажах из рэп-музыки.

Любой психолог вам скажет, что в жизни каждого ребенка важно иметь положительный пример как мужской, так и женской модели поведения. У меня был хороший пример, он показал мне, как надо вести себя настоящему мужчине.

Я до сих пор не могу понять, почему у нас в США было столько таких мужиков, как мой отец и его друзья, а они родили столько инфантильных и изнеженных сыновей. Вероятно, в этом виноваты СМИ и бытовой комфорт.

К счастью, моего отца мало волновал мой уровень комфорта в кузове пикапа.

История вторая. Мужчинам надо научиться отвечать на жизненные вызовы. Нам надо достигать чего-нибудь, соревноваться и доказывать самим себе, что мы можем. Когда я вышел из болотной воды с амуницией в половину моего веса, я почувствовал победу, еще не убив ни одной утки. Я чувствовал, что я все могу! Но, посмотрев на отца, курящего рядом, который даже не вспотел и вообще не устал, будто совершил короткую прогулку по ровной дороге, я понял, что смогу намного больше. Папа – герой!

История третья. Куда все делось? Где мой старый муниципальный стадион? Где эта фан-зона без правил? Где эти ребята с завода, коричневая орда перед битвой? Их нет. Снесли стадион и построили новый, с корпоративным названием и лужковской архитектурой. В принципе, зона для болельщиков есть, но там нельзя материться, пить крепкий алкоголь, курить, и не дай бог ты шлепнешь девушку по попе. Все заводы закрылись, а сыновья бывших фанатов работают в офисах, они метросексуальные вегетарианцы. Где мой народ? Где эти великие в своей массе люди? Где кливлендцы 80-х? Они за МКАДом.

История четвертая. Если ты не дрался, не потрошил животных, не держал в руках винтовку, не падал от удара по голове и так далее, то ты не получил полноценный мужской жизненный опыт. Мой отец дал мне возможность понять, откуда берется еда, и, более того, помог увидеть, что происходит в реальной жизни, когда стреляешь патронами или дробью.

История пятая. Думай сам, делай сам, выживай сам. Именно так становятся ковбоями. Одним словом, мой отец ПОДСОЗНАТЕЛЬНО является своего рода традиционалистом, или старовером забытого американского пути, или славянским парнем из деревни прошлого века.

Говорят, что Россия отстала от Запада, что вы архаический народ. И это прекрасно! Для такой жизни я и был воспитан. Нежная, приятная, женственная жизнь не для меня.

На Западе люди часто жалеют транссексуалов, вынужденных жить в женском теле. Я с ними согласен, я не хочу прожить жизнь как баба. Я мужик, и я чувствую, что именно в России я могу быть по-настоящему мужественным.

Часть двенадцатая
Победили в войне, но потеряли все

Ночью в университете, или, лучше сказать, в институте, или, еще точнее, в общежитии института внезапно зазвонил красный телефон. Вообще, у меня сложилась необычная ситуация с ВУЗом. Моя школа, с девятого по двенадцатый класс, была больше по размеру и по числу учащихся (2500 школьников против 2000 студентов), чем микро-институт, где я получил диплом – Институт искусств Питтсбурга (The Art Institute of Pittsburgh). Наше общежитие тоже было «необычным» – многоквартирный дом, который институт купил и превратил в общежитие. Таким образом получилось, что почти все студенты жили в уютных двушках по трое человек в каждой.

Американские фильмы показывают университетскую жизнь так: ОГРОМНЫЙ «кампус» с прекрасным парком, учебными зданиями, просторные залы, где сотни студентов слушают одного лектора, и маленькие комнатки в общежитии, где в тесноте живут веселые стройные молодые люди. Судя по опыту моих друзей, часто, так оно и есть, и Голливуд в этот раз показывает относительно правдивую картинку. Однако у нас всего этого не было, и, возможно, это было не так уж и плохо.

У нас не было кампуса, а было одно здании в центре города в двух милях от наших «квартир». Не было огромных залов, где сотни студентов слушали одного лектора. У нас все было компактно. Как я уже сказал, у нас были неплохие квартиры, и мы не жили как шпроты в банке, в отличие от моих друзей в других университетах.

Я забыл добавить, что у нас также не было никаких братств (fraternaties), которые часто показываются в фильмах. Эти элитные клубы оказываются полезными после окончания университета, особенно для некоторых профессий, например, в сфере политики.

Очень часто американские политики участвуют в деятельности этих сообществ, но даже если бы у меня была возможность состоять в них, то я бы не стал. Во-первых, я не люблю находиться в большой группе людей. Конечно, если я буду руководителем группы, то это другое дело, но я все детство провел в одиночестве и точно знаю, что не могу состоять ни в каких в группах. Во-вторых, я не хочу, чтобы какие-то парни сунули в мою задницу бейсбольную биту. Чтобы стать членом такого клуба, надо пережить «неделю унижения» (hazing/pledge week), а моя совесть и гордость не позволит делать мне таких вещей.

Тем не менее, почти все политики США прошли через это: каждый когда-нибудь или получил биту в зад, или ходил паровозиком голым – парни идут в цепочке, каждый из них держит впереди идущего за член. По-английски это называется марш слонов (elephant walk). Известный английский политик Дэвид Кэмерон, например, занимался сексом с мертвой свиньей на заре своей политической карьеры, в студенческие годы. Каждый раз, когда вы видите, как американские политики рассказывают России о совести и честности политических деятелей, посмотрите в интернете, не состояли ли они в каком-нибудь братстве.

Простите, я немножко отошел от темы. Честно говоря, было бы лучше вообще не затрагивать эту тему, но, думаю, об этом стоит рассказать. Итак, зазвонил мой красный несотовый телефон. Наверное, это был самый плохой звонок в моей жизни. Взяв трубку, я не ожидал услышать ничего подобного:

– Алло?

– Алло, Керби, это Грейкар. (В Америке пацаны всегда зовут друга друга по фамилии.)

– Привет, Грейкар, ну что? Играем в BloodBowl^[7], когда буду в Кливленде?

– Нет, то есть, да, Тим, но есть плохая новость. Ты сидишь? – Почему-то перед тем как сообщить плохую новость, в США всегда спрашивают, сидишь ли ты. Наверное, это традиция из прошлого, когда девушки падали в обморок, услышав плохие вести… Но я же не девушка!

– Стою, но все нормально.

Холодным четким голосом Грейкар продолжил:

– Керби, Джей-Ти мертв.

– Как это? Как мертв? Как он умер?

– Полицейские сказали, что он покончил собой. – Он продолжительно помолчал.

– Они… нашли его труп в его грузовике. Говорят, он облил бензином и поджог и себя, и грузовик, ничего не осталось кроме шасси.

– Ты мне говоришь, что он покончил собой, облившись БЕНЗИНОМ, б*****?!

– Керби, я тоже думаю, что это фуфло, наверно….

– Джей-Ти слишком тупой, чтобы убить себя, блин. Последний раз, когда я его видел, он мне продемонстрировал, как может сожрать целую курицу за пятнадцать минут. Такие люди не поджигают себя бензином из-за депрессивного настроения…

– Керби, я знаю, знаю, подождем, что ответит полиция.

Но ответа не было, и, очевидно, расследования тоже. Полицейским было наплевать на это дело. Им показалось нормальным и неподозрительным, что веселый молодой человек, который никогда не просил о помощи и имел очень много друзей, сжег свою собственную машину и покончил с собой таким медленным и ужасным способом. Это чушь, Джей-Ти был убит, а я получил шрам в голове, который никогда не затянется.

Ну что, хотите еще охренительно веселых историй про американских студентов-лузеров? Давайте, слушайте.

История 1

Бургер Кинг, нас шестеро, и мы стараемся влезть в одно купе, чтобы все могли друг с другом разговаривать. Сразу замечаем, что не получится, и двое из нас уходят к другому столику. Мы все в черном, у каждого на толстовке – названия разных музыкальных групп, от панка до черного металла. Наши волосы не в порядке, кроссовки грязные. Простые ребята едят самую простую еду.

Со мной сидят Крис, Раксбери и его младший брат. Крис начинает разговор:

– Знаете, пять девушек придут к нам в пятницу, травку покурим, будет нормально.

– С чего бы им захотеть прийти к тебе в гости? У тебя же по всему дому валяются бонги^[8] и порнуха, – сказал я.

– Это не порнуха, это панковские обои, – сказал Крис.

Все засмеялись, кроме Раксбери.

– Рядом в тобой, Керби, вообще девушек не видно. Откуда тебе знать, что они хотят!

У Криса никогда недостатка в девушках не было. Честно говоря, я всегда ему завидовал. У него есть мужское обаяние, а у меня нет.

– Да, про девушек я мало что знаю, но Раксбери живет как покемон и курит травку через бонг, а это явно не поможет ему заполучить телочку. Да и квартира, в которой вы, парни, живете, помойка. Кто вам сказал, что если ваша хата воняет как грязная вагина, то это привлечет к вам много телок?

Все засмеялись, кроме Раксбери.

– Чувак, твоя главная проблема состоит в том, что ты не понимаешь шуток, – сказал я Раксбери.

– Не, ну вообще-то я не знаю.

– Тебе надо решить эту проблему, чувак. Ты же не можешь весь день сидеть и курить травку и заниматься всякой фигней.

– Я тоже так думаю.

– Да ничего ты не думаешь! Ты и твой дружбан живете в помойке, денег ни фига нет. Да вытащи ты уже свою голову из своей задницы, чувак.

Я пытался, в своем роде, встряхнуть Раксбери и Криса. Как русская бабушка я думал, что буду бесить их до тех пор, пока они не изменятся. Я их очень любил, они классные парни, но мне было тоскливо видеть, какой кошмарной была их жизнь.

Не прошло и двух недель, как я узнал, что Раксбери покончил с собой. Скорее всего, его самоубийство не было связано со мной и тем нашим разговором. Но тот факт, что мои последние слова, сказанные ему, были насмешкой над его образом жизни, заставил меня очень пожалеть об этом. Последнее, что я сказал своему другу, прежде чем он покончил с собой, это то, что он гребаный неудачник.

Это было огромной ошибкой, и возможно я, тем или иным образом, виноват в произошедшем.

Мне сказали, что он был должен пятьсот баксов кому-то. Он написал об этом в своей предсмертной записке. Сомневаюсь, что он убил себя из-за этого, но я бы с радостью заплатил за него этот долг, лишь бы он остался жив. Я не верю, что жизнь моего друга менее ценна, чем какая-то старая машина.

История 2

Когда я был в институте, в общаге напротив нас, трех парней, жили три девчонки, с которыми мы классно общались. Мы постоянно тусили, то у нас, то у них, отмечали праздники вместе, играли в видео игры, болтали и все такое. Мне сообщили, что одна из них покончила с собой из-за проблем со здоровьем и в личной жизни. Она умерла ни за что, лишив себя жизни.

История 3

Когда я говорю «друзья» на страницах этой книги, я имею в виду молодых людей из одной католической школы возле моего дома, где я вырос. Школу эту давно закрыли. Или людей из моего институтского окружения. Все мои друзья с первого класса стали жертвами наркотиков, буквально все. Я практически единственный выживший, единственный, кто никогда не принимал наркотики.

Забавно, но в школе из-за этого я не был крутым. Я очень рад, что я не крутой.

Русские всегда удивляются, почему американцам разрешено носить оружие. Люди из России, особенно из Англии, после любого массового расстрела спрашивают меня, как мы можем поддерживать право на ношение оружия: «Почему вы, американцы, позволяете убивать друг друга?»

Однако, позвольте мне спросить кое-что у вас: «Если бы у вас было оружие прямо сейчас, вы бы устроили массовое убийство, а затем выстрелили себе в голову? Вы бы стали убивать людей вокруг вас, если бы кто-нибудь положил вам автомат Калашникова на колени?»

Если вы ответили на этот вопрос «Конечно же, нет!» (а в 99 % случаев люди отвечают именно так), то вам следует остановиться и подумать, что может заставить вас совершить нечто подобное. Какой ужас, стресс и страдание должны вы пережить, чтобы вдруг взяться за оружие и начать убивать всех вокруг, в школе или на работе? Какое событие может заставить вас слететь с катушек и стать убийцей? А что могло бы заставить вас повеситься? Что могло бы заставить вас регулярно употреблять ЛСД или кокаин, чтобы забыть об окружающей реальности?

Если вы русский, то должны знать, почему люди спиваются. Дело ведь не в том, что они могут позволить себе пить каждый день. Вы знаете ответ на вопрос, почему в России так злоупотребляют алкоголем? Потому что многие чувствуют, что их жизнь так ужасна, что только водка поможет им забыться.

Итак, в юные годы я стал свидетелем того, как трое моих друзей покончили с собой, и как все друзья детства стали наркоманами. Мы все видим ежедневные массовые убийства в новостях. Я видел, как целое поколение детей превратилось в зомби на антидепрессантах. Я видел расовое насилие. Я видел множество людей с типичной американской улыбкой на лице, находящихся в состоянии жесточайшего стресса и злоупотребляющих запрещенными веществами. Так как вы, РУССКИЕ, можете говорить МНЕ, что в АМЕРИКЕ все счастливы?! Что там лучше или «там все для людей», что там защищают права человека и что, как принято говорить, Америка – это «город света, стоящий на верху горы»^[9].

Если бы ваши стереотипы об Америке были правдой, мои друзья были бы живы, а США, где проживает всего 5 % населения Земли, не потребляло бы 25 % всех наркотических веществ, производимых в мире. Не только в Америке, но и на всем Западе ситуация такая же ужасающая.

Все, что В ОДНО МГНОВЕНИЕ произошло с вами в 90-е годы (деиндустриализация, безработица, рост наркомании, уничтожение семьи и т. д.), уже давно произошло в Америке, просто в более замедленном темпе. Ваши заводы закрылись и наши тоже, наши семьи распались, и ваши тоже, вас завалили рекламой, пропагандирующей инфантилизм и эгоизм, и нас тоже.

Конечно, есть контр-аргумент от наших русских «бизнесменов», что в Америке заводы не закрылись как в России, а только переехали в другие страны освобождая американцев от заводского труда. Тогда у меня к вам вопрос, – что вы выберете – зарабатывать 7,5 долларов в час в Макдональдсе или $35 долларов на заводе? Думаете, что наша олигархия миллиардеров, почему-то любит народ и как-нибудь передает всем богатство заработанное на заводах в латинской Америке или в Китае? Что-то передает и в целом конечно в США денег больше, чем в России, но общаясь с американцем вы обязательно услышите о том, что раньше все было лучше, и о том как сейчас всем приходится работать больше за меньшие деньги.

Несмотря на огромное количество красивых вещей и больших домов люди Запада духовно пусты и по этой причине в буквальном смысле вымирают, но зато МЫ ВЫИГРАЛИ ХОЛОДНУЮ ВОЙНУ. Да, именно Америка выиграла эту войну, но мы потеряли ВСЕ, включая саму Америку, ее ценности и идеалы. Говорят, что Афганистан – «кладбище империй», но это не так. Это Россия. Даже когда Россия проигрывает, цена победы так высока, что победитель падает замертво от истощения.

После того, как СССР и Германия уничтожали друг друга в 50-х годах, «благодаря демократии» Америка стала великой державой в мире без конкуренции. Тогда после победы в Холодной войне, почему этого дважды не случилось? Наверно это все же была не совсем победа.

Излишнее потребление, постмодернизм, культурный мазохизм, глобализация, культурный марксизм – когда я уезжал из Америки, я не знал, что значит большинство этих терминов, но я видел и чувствовал, что что-то не так. Я не хотел быть частью всего этого, и, честно говоря, большинство американцев тоже не хочет. Я подумал, что переезд в Россию (которая является полной противоположностью Америки, выражаясь в терминах Холодной войны) будет пустяковым делом, но оказалось, что это не так. Над Россией висят те же беды, что и над США, только по ряду причин определенные люди борются с ними. И я некоторым образом стал частью этой борьбы. Это НЕ борьба против Америки, это борьба против идеологии постмодернизма Запада. Как я уже говорил, сами американцы не желали ничего из вышеназванного, кроме, пожалуй, изобилия товаров.

Эту книгу я пишу почти три года. Я начал ее, когда родился мой сын и умерла моя бабушка. Сегодня я все еще пишу ее, а миллионы американцев сплачиваются вокруг Дональда Трампа и его лозунга «Вернем Америке ее былое величие». Американцы хотят вернуться домой в Америку, многие, может быть, и большинство, не хотят постмодернистской революции. Но это ослабляющее нас шествие по направлению к Содому и Гоморре могло начаться нашей элитой только после победы в Холодной войне.

В Америке нас учили в школе, что монополии – это зло, потому что без конкуренции бизнес начнет штамповать продукт ужасного качества и сосредоточится на недопущении появления конкурентов, а не на создании новых товаров, которые нужны людям. Нас учили гордиться своим правительством и принципом разделения властей, потому что сосредоточение власти в одних руках приводит к фашизму. Нас учили, что «абсолютная власть развращает абсолютно»^[10], но конец Холодной войны создал монополию геополитической силы, которая полностью развратила нас.

Хотя я никогда не мог этого даже предположить, сегодня я в России воюю на информационном фронте (в полную силу моих скромных возможностей) против этой монополии силы, потому что я и вы – мы все жертвы. Миру нужна и сильная Россия, и сильная Америка, а также несколько других полюсов в новом «мультиполярном» мире, о котором говорят в российских СМИ. Это не просто модное выражение, это реальная миссия, которая улучшит жизнь как русских, так и американцев. Не может существовать монополии на культуру или монополии на геополитическую силу.

Я получаю буквально ТЫСЯЧИ благодарственных сообщений от людей, которые пишут, что я изменил их жизнь. Я не знаю, как именно я это сделал, ведь большую часть своей жизни я чувствовал свою крайнюю беспомощность. Россия дала мне шанс стать менее беспомощным, обрести свой голос и на своем уровне вести борьбу с пороками постмодернизма.

Я помню, что начал эту главу с разговора про самоубийство, а теперь перешел к теории мультиполярности и борьбе с постмодернизмом. Все это может показаться вам бессвязным бредом, но это не так. Все эти вещи тесно связаны между собой, разрушительные бесцельность и пустота постмодернистского мира убивают нас. Я чувствовал это ребенком и знал, что должен убежать. Только я не понимал, что бежать некуда. Мои друзья были убиты или интеллектуально и морально искалечены приемом химических препаратов в этом постмодернистском мире, мире, который навязывает вам и другим странам внешняя дипломатия Вашингтона.

Часть тринадцатая
Почему я «Керби»

Моя фамилия немецко-английская. Русские мне говорят, что ирландская. Но я не немец и не ирландец, и ни капли не англичанин. Я на 100 % славянин.

Прежде всего, следует заметить, что многие люди не согласны с тем, что моя фамилия читается «Керби», а не «Кёрби». Неважно, что говорила вам ваша учительница английского языка в школе, которая никогда не выезжала за пределы Советского Союза, но звук ЁР не похож на звукосочетания IR, OR или ER в английском. Для него не существует эквивалента в русском языке. И дело не в том, что звукосочетание ЁР кажется мне неприятных на слух и я не хочу использовать его в своей фамилии. Честно говоря, я бы писал свою фамилию как Крби, если бы было можно. Но когда я получил разрешение на работу в Российской Федерации, там было написано Керби, и с тех пор этот вариант стал официальным написанием моей фамилии. Если вы считает, что правильно писать Кёрби, то, пожалуйста, подайте жалобу в Федеральную миграционную службу, потому что я никак не могу изменить эту ситуацию.

Объяснение, почему у представителей моего рода английская фамилия, заключается в том, что моя семья (дед моего отца, то есть мой прадед) иммигрировал в Америку… нелегально. История нашей семьи передается устно, от отца к сыну, и как в любом «эпосе» в ней возможны фактические ошибки и мифы, возникшие со временем. Поэтому сказанное ниже надо воспринимать не как «неоспоримый исторический факт», а как «мою личную интерпретацию событий».

Изначально наша фамилия начиналась то ли на Ш, то ли на Щ, а заканчивалась на – ский. После раздела Польши мои предки, оказавшиеся на прусской (немецкой) территории страны, были вынуждены сменить фамилию то ли на Шмидт, то ли на Шультц, чтобы не выделяться среди других граждан и быть принятыми на службу в кавалерию. Говорят, что до переезда в Америку все мужчины в нашем роду были военными. Во время Первой мировой войны мой прадед не видел смысла умирать за немцев и решил иммигрировать в США. Однако в тот момент Америка находилась в состоянии войны с Германией. Его немецкая фамилия явно не способствовала бы этому начинанию, поэтому он украл документы у мертвого польского солдата/партизана по фамилия Киянский (Kijanski). Пожив какое-то время в Америке, прадед решил, что человеку с английской фамилией уж точно никто не будет задавать лишних вопросов о том, как он попал в Америку, и сменил фамилию Киянский на Кирби, которая является широко распространенной.

Видите, несмотря на то, что меня считают человеком Запада, никто из моих предков не был оттуда родом, только если вы не считает Варшаву, Краков и Львов столпами западного мира. У некоторых американцев есть предки из коренного населения Америки, и это некоторым образом привязывает их к земле. А у меня их нет.

Некоторые могут отследить свою родословную вплоть до возникновения Америки как государства, но я не могу. Этнически во мне 0 % западной крови или крови коренного населения Америки, поэтому меня гораздо меньше тянет к этой земле, чем других людей, у которых такая кровь есть. Моя связь с землей здесь. Я был в маленькой деревушке в Польше, откуда родом также и семья моей матери. Я был в Киеве, откуда началась русская цивилизация, я жил в казахских степях, и я хочу сказать, что это мой дом. Огромное пространство, называемое Евразией, – это мой дом, где работали, страдали и умерли мои предки. Это мой дом.

И еще один факт для подтверждения моих «восточных» корней. У одной из моих прабабушек были азиатские черты лица. Глаза у нее были не европейские, но родом она была точно не из Китая. Думаю, она была татарка или калмычка, или что-то в этом роде. Странно, но в те времена в Америке люди не видели необходимости записывать этническую историю своей семьи.

Одно лишь расстраивает меня. Русские никак не могут понять, что такое среднее имя. Видите ли, почти у всех американцев есть среднее имя, которое дают им родители, чтобы их ребенок отличался от других с таким же именем. Например, в моей школе было четыре Эрика Джонсона, но у каждого из них было разное среднее имя. Среднее имя моего отца было Джордж, потому что он родился в один день с Джорджем Вашингтоном. По странному стечению обстоятельств у меня есть отчество, потому что мое среднее имя – Дэ?ннис, в честь моего отца. Американец с отчеством? Возможно, самой судьбой мне было предначертано отправиться в Россию.

Часть четырнадцатая
Malcolm X

Февраль^[11] в Америке – это месяц афроамериканской истории. Целый месяц мы вспоминаем, какой вред причинили белые люди неграм – как покупали их в качестве своих рабов, били их, чтобы те работали, не давали им жить как полноценным людям и так далее.

На уроках истории в школах вплоть до 60-х годов умалчивали, что американцы покупали африканских рабов от самих африканцев, и что только некоторые европейские страны занимались массовым геноцидом индейцев и работорговлей. Ни Россия, ни Польша (мои предки) не принимали в этом участия. Но нас учат, будто все белые люди, как один народ, угнетали черных, а потом вдруг удивляются, почему в Америке до сих пор встречается расизм.

Голливуд обманывает русских, показывая, будто в Америке нет расизма. Киношники пихают одного юмориста-негра в каждый фильм в качестве друга главного героя, но на самом деле в Америке и по сей день существует сегрегация.

Конечно, Голливуд показывает нам, как в Америке все богаты и счастливы, но все это – миф. Как российские сериалы показывают нам жизнь в России? Они рассказывают нам о жизни богатых москвичей, живущих в своих мегаквартирах. Так если Первый канал показывает бред, то почему 20th Century Fox и Sony Pictures Entertainment – источники, заслуживающие доверия?

Тем не менее, СМИ и месяц афроамериканской истории – это не единственные причины существования расовых разногласий в США.

Представьте себя маленьким ребёнком, когда-нибудь у вас возникнет вопрос «кто я такой?» и «почему я родился и живу именно здесь?». И даже если человек не думает об этом, то общество все равно даст ему ответы на эти незаданные вопросы. Мы не можем быть совсем без истории, а истоки истории афроамериканцев – рабство и угнетение белыми.

Это называется «национальный миф», у каждой страны и народа он свой. Этот миф отвечает на вопрос, кто мы и, главное, откуда мы. Афроамериканский миф ужасен и естественно и логично является источником расизма и других влияний в культуре. Афроамериканцы как народ появились в результате рабства и их эксплуатации злыми белыми.

В США есть радиоведущий по кличке «король всех негров» (The King of All Blacks), который в своих передачах часто намекает на то, что он чернокожий с Карибских островов, и поэтому у него совсем другие взгляды на работу и жизнь, чем у коренных черных американцев. Это потому, что его родители (хотя его предки на островах были рабами) добровольно приехали жить в США. Поскольку он родом с Гаити (как я понимаю), где рабам удалось перебить белых плантаторов и создать независимое государство, его национальный миф уже совсем другой.

Этот радиоведущий обвиняет других черных в лени, но он не понимает, что человек, который добровольно живет в стране, всегда будет хотеть работать больше, чем «бывший раб», у которого в крови течет миф, что это белая элита «не дает» ему возможности стать успешным.

Я не из тех белокожих, кто постоянно говорит чернокожим, «ой переживите это уже» («Oh just get over it!»). Я понимаю, что рана рабства глубока и у них есть право на недоверие и нелюбовь к тем, кто это организовал. Как у русских есть право никогда не доверять и не прощать немцев. Это очень сложный вопрос – простить или не простить, помнить или постараться этот ужас стереть из своей памяти. Я не считаю себя вправе давать советы об этом, но я больше не доверял бы немцам.

Традиционный американский миф «блестящий». Бунтари-джентльмены подписали «Декларацию независимости», требуя прав и справедливости от злого короля-эксплуататора, не заслужившего власти над народом. Потом создали святую конституцию, которая затем стала прототипом для конституций других стран мира. Начало истории Америки – это начало истории современного мира.

Американская легенда также говорит нам о том, что люди сами стремились приехать в Америку. Это страна иммигрантов, которые добровольно приехали туда, потому что на их родине многое было невозможно. В Европе их убивали и репрессировали за религиозные взгляды, а Америка дала им возможность реализовать себя. Все, кто уехал в США, стали благодаря этому жить лучше.

Каков же русский миф? СССР развалился, страну распродали и предали, и теперь наступила беспросветная тьма. Современная Россия была создана алкоголиком и преступниками, российская конституция чужая для народа и, может быть, вообще была написана не русской рукой. Вот большая новая часть национального мифа!

По этой причине нынче стало модно говорить «о тысячелетиях русской истории»: таким образом, национальный миф русского народа расширяется и резко улучшается! Я надеюсь, что в будущем должен возникнуть совсем новый национальный миф России, иначе проблем не избежать.

Однако вернемся обратно к американскому месяцу истории, или месяцу стыда белых, называйте его, как вам больше нравится. Однажды мы читали рассказ чернокожего активиста 60-х Малкольма Икса. Он написал рассказ о временах своей молодости. Тогда он, как все негры, видел в фильмах только блестящие белые лица. Белые тогда были в моде и, конечно, он хотел выглядеть модным. Теперь все наоборот. Сейчас в Америке легко можно найти косметику для темной кожи или шампунь для африканских волос, но в те годы такого вообще не было. Малкольм хотел сделать прическу как у Элвиса Пресли или другого известного персонажа того времени. Он купил или раздобыл где-то разные химические вещества, включая отбеливатель. Он мазал всей этой химией свою голову и кричал от боли. Он писал, что ему было ужасно больно и противно, но он продолжал это делать, чтобы быть модным и не отличаться от других в приличном обществе.

Однажды, вымыв голову отбеливателем, он осознал, что все, что он делает, чтобы быть как белые, напрасно. В независимости от его одежды, волос или акцента, белые всегда будут считать его «чернож****». Он подумал: «Зачем радовать тех, кто меня ненавидит?! Зачем мазать себя химией, чтобы быть частью народа, который считает меня человеком второго сорта?»

Прочитав этот рассказ, я поднял голову и посмотрел вокруг. Когда я старался одеваться как негр, я все равно оставался в их глазах г****-снежком. В обществе белых американцев я также был изгоем. Зачем стараться радовать тех, для кого я чужой? Именно в этот момент благодаря этому рассказу радикально настроенного чернокожего американца, мусульманина по вероисповеданию, я осознал, что если я не могу быть, ни белым, ни черным, то я буду славянином!

Надо жить с теми, кто хочет с тобой общаться. Я благодарен Малкольму Иксу за этот рассказ в учебнике, без него я бы не нашел свой этнос и не приехал бы в Россию.

Часть пятнадцатая
Москва – не Россия

Порой я получаю резкие критические замечания от людей, которые думают, что я ничего не знаю о жизни в России, потому что я живу в Москве и даже не слышал о трудностях, которые приходится преодолевать жителям остальной, немосковской России.

– Тебе просто нравится жить в Москве, но Москва – не Россия!

– Знаешь, я слышал эту фразу уже тысячи раз, и да, это правда, остальная Россия лучше.

– Откуда ты знаешь? Ты живешь в Москве!

– Я был в Питере, Владимире, Краснодаре, Суздале, Златоусте, Челябинске, Сыктывкаре, Орле, Коврове, Кирове, Череповце, Выксе, Севастополе, Нижнем Новгороде, на Алтае, во многих маленьких городах Московской области, а также был в Риге, Киеве, Алматы, Бишкеке, Таразе, Актюбинске, Шымкенте, и я жил два года добровольцем в деревне Федоровка около города Уральск в Казахстане.

– Да, но ты там был проездом, ты не жил там.

Я поднимаю эту тему потому, что я знаю, что веселый американец, говорящий, что Россия – это круто, наверное, бесит тех, кто живет в ней совсем не круто. А меня бесит, что в России люди считают, будто жизнь в Америке – сплошное счастье и изобилие.

Я знаю, что многие из вас в очередной раз переживают не лучшие времена. В России невозможно купить хорошее жилье, зарплаты маленькие. Но дело в том, что я с вами. Большая часть моей зарплаты уходит в карман москвичу – владельцу квартиры, в которой мы живем. Добыть разрешение на проживание в этой стране тоже непростая задача, и я как и все стоял в одной очереди с другими иммигрантами.

Интересно, но в России иммиграция приняла странную форму. Для 90 % людей в очереди в ФМС русский – родной язык. Это очень непохоже на Америку. Также в очереди стояли одни мужчины. Похоже, Россия притягивает больше мужчин, чем женщин, но это тема для отдельной книги.

Я на себе испытал отвратительную работу стоматологов, с боем выбивал подписи у чиновников, иногда безуспешно, был свидетелем многочисленных косяков со стороны ЖКХ. Я здесь с вами. Я не живу в центре Москвы, попивая кофе в Старбакс. Я более или менее простой человек, снимающий квартиру около Выхино.

Часть шестнадцатая
Я единственный, кто уехал из Америки в Россию

Бишкек, Киргизстан. Близится ночь, я откидываюсь в кресле на улице. Я потягиваю пиво и пытаюсь получить удовольствие от отпуска, пока он еще не кончился. Скоро жена родит мне сына, и мне придется вернуться в Москву, на работу и в семью. Но пока я могу никуда не торопиться и поджидаю с работы своего лучшего друга.

Мой друг из той же части Кливленда, что и я, и, как и я, он принял решение уехать из Америки навсегда. Он жил в разных странах бывшего Восточного блока, но больше всего – в Венгрии. Он и его невеста (теперь уже жена) нашли работу преподавателями английского языка с хорошими условиями и по этой причине (к тому же они очень хотели прожить хотя бы год в Средней Азии) на какое-то время обосновались в Киргизстане.

Несмотря на то, что живописная католическая Венгрия является членом ЕС, мой друг, живя там, встречается практически с тем же, что и я, искренним непониманием венграми, как можно приехать жить в страну, где люди зарабатывают гораздо меньше денег. В наше время вера в то, что деньги – это не самое главное в жизни, повсеместно воспринимается как богохульство. Постмодернистские ценности в действии!

Повсюду чувство этнической неполноценности. Белые американцы не хотят и стыдятся быть белыми, в то время как азиаты выбеливают себе лица (я видел своими собственными глазами в Таиланде), чтобы выглядеть как белые. Многие мои друзья считают, что Швеция – крутая страна, потому что там играют отличный хеви метал, а шведы, которых я встречал, хотели бы быть латиносами, которые хорошо танцуют и открыто выражают свои эмоции. Однако в Америке латиносов считают роботами для мытья полов и сбора гороха, иными словами гастарбайтерами из нецивилизованности. Мы живем в безумном мире ненависти к самим себе.

Бишкек – один из самых зеленых городов, в которых я когда-либо бывал. Он роскошный и неторопливый, и трудно поверить, что мой друг, имея дом с садом, живет в городе. Я потягиваю пиво, слышу, как скрипит ржавая калитка и заходит мой друг. Он подходит ко мне, бросает на землю свои вещи. Я молча подаю ему банку пива. «Балтика 7» – любимой напиток моего друга и его невесты-англичанки. Когда бы я ни увидел баночку «семерки», я сразу вспоминаю их обоих.

В этот момент у меня наконец-то появляется возможность примерить на себя роль продавщицы пирожков и расспросить его, почему ОН уехал из Америки. Мне и самому очень любопытно, почему он это сделал – хочется узнать «официальную» или «неофициальную» причину его эмиграции.

У настоящих мужиков в Кливленде обычно довольно прохладные отношения друг с другом, и это совершенно нормально подождать пять лет, чтобы спросить друга, почему он решил стать гражданином другой страны. Вот я и спросил:

– Итак, дружище, я конечно понимаю, почему ты живешь здесь, но раз уж у нас есть свободная минутка (время нужно использовать эффективно, так велит нам американский протестантский менталитет), может, ты мне все-таки расскажешь, что ты тут делаешь (в Киргизстане)? Ну вот почему ты уехал из Америки? Из-за гребаного кредита на учебу или по другой причине?

– Чувак, причина всего одна – антиинтеллектуализм. Я просто не могу смириться с тем, как у нас ненавидят умников. Мы терпеть не можем умных людей. Никто ни в чем не разбирается и все ведут себя так, как будто и не хотят этого делать.

Он прав. Американцы в своей массе не любят умных людей, или, выражаясь точнее, не любят, когда люди демонстрируют свой интеллект. Прочитав эти строки, мои русские читатели наверняка подумают, что я сошел с ума или получил мешок денег от Кремля за пропаганду этой идеи. Но просто наберите «антиинтеллектуализм в Америке» в Гугле и вы увидите, что мой друг и я – не единственные, кто это заметил. Это широко обсуждаемая тема.

Большинство американцев ценит только утилитарное знание, то есть знание с определенной целью, а цель эта обычно состоит в том, чтобы заработать денег. Помните, что Америка стала первой страной, сумевшей оторваться от Старого света и его образа жизни. Конституция запретила использование дворянских титулов, и очень быстро, в течение нескольких поколений, американцы стали считать традиционную европейскую культуру, с ее балетом, оперой и роскошью, бессмысленной и неправильной.

Антиинтеллектуализм не так уж и плох: именно ориентация на массовость сделала американские фильмы и товары такими успешными. Форд хотел сделать машину для каждого. Европейцы не хотели, а Голливуд сделал фильмы, которые, с одной стороны, очень американские по своей сути, а с другой, достаточно универсальны и понятны всему миру. В данной тенденции есть свои положительные стороны, но есть и отрицательные.

Честно говоря, мне скорее нравится тот факт, что американцы отдают предпочтение практическим знаниям, поэтому это не та причина, по которой я уехал из США.

Иногда излишняя популяризация может бесить меня тоже, но, в целом, я считаю, для общества это дает больше плюсов, чем минусов. Создаются много простых и удобных вещей, идей, людей, которыми обычный человек может пользоваться и взаимодействовать.

Болезнь русской правильности намного хуже.

У русских есть идея, что надо делать вещи «правильно», но критерием этой правильности, кажется, не является, ни признание народа, ни прибыль. Русский режиссер хочет делать фильм в стиле Арт Хаус и побеждать в Каннах, потому, что это правильный фильм, не смотря на то, что никто таких фильмов не смотрит и обычно победители кинофестивалей не зарабатывают деньги. Почти каждый ребенок когда-нибудь смотрел Звездные войны и усвоил американские взгляды из этого фильма – вот это, по моему мнению, «правильный фильм».

И даже мусор-фильмы Адама Сендлера хотя бы окупаются, не смотря на то, что ценностью для общества обладают сомнительной.

Если весь мир учит английский в школе, это правильно, в России мы должны тоже. Это общепринятое правило, поэтому вы должны это делать без сомнения и без осознания, что это – форма колонизации страны.

В Европе принимаются меры, чтобы никто не ездил на машинах в центр, поэтому в Москве можно и нужно. Это – правильно.

Юрий Лоза известен за его глубокую критику известных успешных западных музыкантов. Его легендарная в Рунете цитата взрывает все «80 % того, что спето Led Zeppelin, слушать невозможно, потому что это сыграно и спето плохо. В то время это все воспринималось, все нравилось. Rolling Stones гитару не настроили за всю жизнь ни разу, а Джаггер ни в одну ноту не попал ни разу, ну что поделаешь. Кит Ричардс как тогда не умел играть, так и сейчас не умеет». Это чудесный показатель русской правильности в действии. Юрию Лоза важнее всего, чтобы музыка была сыграна правильно с правильным подходом и правильной техникой, все остальные эффекты и успехи этой музыки в расчет, кажется, не принимаются.

Это неправильно!

Во всех этих случаях, русский человек считает вещи правильными, если они совпадают с мнением неких авторитетов. Жюри в Каннах, Европейские столицы, Стандарты для профессиональных музыкантов.

Проблема в том, что все эти стандарты – говно, и в конце концов Россия не сможет двигаться вперед, если она не сможет понимать, что The Rolling Stones успешные не из-за проэкзаменованного по всем правилам музыкального таланта, не из-за одипломленного профессионализма, а из-за того, что они просто нравятся просто миллионам и мы все вспоминаем их песни, потому что они крутые.

Короче, в американском анти-интеллектуализме есть защита от такого мышления и «Слава Америке» за это! (кстати, это может быть кусок паззла почему Россия всегда копирует Запад. Американцам не страшно создавать авторитет или ломать его, а русским страшно ему не соответствовать)

И не забудьте, что авторитет и правила – разные вещи. Американцы обожают свои правила.

Помню, как я вернулся домой из Казахстана после службы волонтером в американском Корпусе мира. Два года жизни в деревне в степях, без отопления и водопровода, приключения, влюбленность и ведро вместо унитаза стали для меня школой жизни и невероятным опытом. Казахстан изменил меня навсегда. Деревня под названием Федоровка сделала меня тверже внутри, в корне изменила и закалила меня, превратив в настоящего мужчину. По ряду причин я очень скучал по моим друзьям и из-за этого вернулся домой. Я бросил свою казахскую девушку, возможность работать в Казахстане только ради того, чтобы вернуться назад и тусить с друзьями. Это было ошибкой.

Я думал, что полученный опыт сделает меня интересней или каким-то образом облегчит мою жизнь в Америке. На первой же большой вечеринке у моего приятеля, я познакомился с гостями и попытался рассказать им о своих приключениях, но всем было плевать, особенно девушкам. Я единственный человек, который совершил нечто необычное, но всем было все равно. Никому и дела не было до того, что происходит за пределами Огайо, никто ничего не знает и знать не желает.

Даже когда на вечеринку были приглашены, скажем, шестьдесят человек, моим друзьям и мне всегда приходилось перебираться на кухню, чтобы поговорить об отношениях между финским и венгерским народами, экономике, философии, книгах и прочем. Девушки на вечеринках в основном обсуждают травку и туфли, а парни – травку и приставку Хbox.

Вернуться домой было ошибкой, но уже тогда я понимал, что мой друг был несчастлив в антиинтеллектуальной атмосфере Америки. Постоянно болтать о том, как классно ты обдолбался в прошлую пятницу, было для него мало. Сейчас он разговаривает на шести языках, включая русский. Он смог добиться этого, только уехав из США.

Для справки. Если бы у меня не сложилась жизнь в России, то я бы считал, что бегство из Казахстана было моей самой большой ошибкой. Я потерял любовь и свободу, а взамен получил, не считая возможности проводить время с моими чудесными любимыми друзьями, всего лишь возможность стоять в облаках из дыма марихуаны на вечеринках. Сам я никогда не курил травку. Когда я рассказывал людям, где находится Казахстан – к югу от России, к западу от Китая и к востоку от Украины, – вы даже не представляете, сколько американцев меня спросили: «Что такое Украина?». Не где, а ЧТО! В такие моменты Америка меня нереально бесит.

Но вернемся в Бишкек.

– Ну, слушай, Керби, ты же меня знаешь. Я хочу учить языки и читать, я не хочу торчать в каком-нибудь офисе. Мне нужна свобода, братан, а там все тупые, и дело в том, что они ОХРЕНЕННО этим гордятся, братан!

– Я тебя понимаю, мужик. Блин, мой отец до сих пор называет Казахстан – Казахустаном, а Путина – Патнамном. Мне кажется, это своего рода высокомерие, типа эти слова не достойны того, чтобы их произносить. Да, я думаю, ты и я, мы, сделали правильный выбор. Блин, да, мы хорошо живем.

Сказав это, я вдруг вспоминаю, что сижу в драном кресле в рваной одежде и пью «Балтику 7» на улице. Сумка моего приятеля вся в дырах и заплатках. В этот момент возвращается с работы девушка моего друга – Джен.

– Привет, Тим! Как прошел день в городе?

– Отлично. Я поел шашлык, погулял в центре, день был чудесный.

– Ты не поверишь, Тим! Мы взяли в аренду юрту, и в эти выходные поедем за город и будем тусить на озере Иссык-Куль. А затем отправимся в горы!

– Мега круто! Спасибо, друзья!

– Не за что! Так о чем вы тут разговаривали?

– Ну… Знаешь, ты вот всегда говоришь, как сильно ты любишь свою родную Англию, но ты провела большую часть своей жизни за ее пределами… Почему ты уехала?

– Ну вообще-то я не уезжала оттуда навсегда. Я люблю Англию и все такое. Я люблю иностранные языки и люблю ездить в отпуск, а в Англии нужно слишком много работать. Я могу работать двадцать часов в неделю в Восточной Европе и вести комфортный образ жизни. В Англии мне бы пришлось работать сорок часов в неделю, а то и более. В Англии каждый кусок хлеба достается потом и кровью.

Джен права. Когда люди спрашивают меня, почему я не стал делать карьеру в Нью Йорке, я отвечаю, что не хочу конкурировать с десятком претендентов за возможность драить сортиры. Работа в протестантских странах – серьезная тема. В России самая важная вещь – лояльность, а в протестантских странах – эффективность. Запад кажется привлекательным до тех пор, пока однажды тебя не уволят за слишком долгое хождение в туалет во время перерыва. И я, и один из моих коллег с RT имеем опыт работы в американских компаниях, где отслеживалась каждая минута рабочего времени, каждый шаг и вам было необходимо обосновывать каждое свое действие. И если они смогут найти человека на 3 % работоспособнее вас и заплатить ему на 3 % меньше, то все – вы уволены.

Работа… Офисная работа воспринимается крайне серьезно. В России у нас есть гораздо больше времени на веселье и отдых. Я больше никогда не смогу работать на Западе снова, и, видимо, девушка моего друга тоже.

– Ты знаешь, Тим. Мне очень нравятся русские. У них есть все лучшие качества англичан, плюс еще что-то магическое.

– Русские…. Похожи на англичан? Как так?

– Люди не трогают меня и не дотрагиваются друг до друга.

– Не дотрагиваются друг до друга?

– Да, в Бразилии или в Испании люди всегда машут руками и все время трогают тебя. Я этого терпеть не могу. В России никто так не делает!

– А пьяные парни в барах?

– Тим, я в курсе про пьяных парней в барах. Но они ведут себя на порядок лучше, чем в Испании или Италии. Я не знаю, но мне правда нравится бывший Советский Союз. Это трудно объяснить, но жить здесь хорошо.

– Поверь, я понимаю, что ты имеешь в виду. Да, это трудно объяснить…Ок, мы возьмем машину в аренду в Киргизстане, чтобы поехать в юрт-отель?

Она права. Есть что-то волшебное в России, что трудно объяснить. Мне иногда пишут в интернете, что я единственный представитель Запада, иммигрировавший в Россию. Они серьезно считают, что я единственный, но это, как вы понимаете, конечно, не так! Я встречал людей из разных стран Западной Европы, которые приехали жить в Россию. Трудно сказать, что именно привело их сюда. Я мог бы сказать, что люди, иммигрирующие в Россию, крайне консервативны и любят традиционные ценности, но я встречал и крайних либералов, которым почему-то нравится жить здесь. Возможно, они чувствуют, что Запад выжал из них все соки или предал их, я не знаю точно. Но причины переезда моих друзей, у которых скоро свадьба, – раздражающий антиинтеллектуализм и протестантская рабочая этика.

Часть семнадцатая
Джон, Пэти и прочее быдло

Семья одного моего школьного друга была худшей из всех, которые я когда-либо видел. У них было трое детей, и младший ребенок был настолько запущенный, что от нее пахло мочой и в шесть лет она не могла говорить. Их родители, Джон и Пэти, по-видимому, были наркоманами. Черт, Пэти мыла свои вибраторы в посудомоечной машине как раз в тот момент, когда я пришел к ним в гости. Я знаю, что периодически в их доме находили дохлых кошек. Они вообще не следили, откуда берутся эти кошки, сколько их живет в доме, поэтому никогда не замечали, если одна из них пропадала.

Вместо того, чтобы стирать одежду, Джон и Пэти каким-то образом умудрялись покупать супердешевое китайское барахло, носили его две или три недели, а затем просто выбрасывали. Думаю, что в посудомойке кроме вибраторов Пэти больше никогда ничего не бывало, потому что питалась семья преимущественно из бумажных тарелок. Я не уверен, но похоже никто из их детей ни разу не ел из нормальной посуды, и им разрешалось ломать дешевые пластмассовые игрушки хоть каждый день, потому что их можно было купить еще.

Пример этой семьи, конечно, экстремальный, но в том месте, где я жил, таких семей было предостаточно. Бездушные потребляющие животные, ленивые и отвратительные – яркий пример темной стороны потребительского отношения. Я не знаю, что конкретно, но что-то, связанное с такими людьми, вызвало у меня желание уехать. Русские назвали бы это деградацией и обесчеловечением. В этих людях не было абсолютно ничего человеческого, они опустились или были вынуждены опуститься до уровня животных. У них было то, о чем мечтают русские – американские деньги, но эти деньги не смогли купить им человеческие души.

Очевидно, что и в России полно ужасных людей, как и в любой другой стране, но Джон и Пэти кажутся мне исключительно западным явлением. Они стали зеркалом, показавшим мне мое будущее в обществе потребления. Было в них что-то настолько омерзительное, что их дом с дохлыми кошками, удушливый запах мочи и шестилетний ребенок, все еще в памперсах и не умеющий разговаривать, навсегда отпечатались в моей памяти. Я уверен, что в России вы тоже видели разные отвратительные вещи, но я видел будущее общества потребления и будущее постмодернизма. Это Джон и Пэти.

Помимо этого, я просто хочу пояснить вам, мои читатели, что несмотря на то, что люди в моем «гетто» имели больше денег, чем вы в 90-е, я считаю их абсолютно ничтожными. Повсюду царила наркомания, вандализм был единственной формой развлечения, девочки-подростки непрерывно беременели, жизнь казалась такой пустой и бессмысленной. Если все в Америке так хорошо, если деньги могут решить любой вопрос, то почему я жил таким образом? Откуда происходит это массовое страдание? Похоже, что люди буквально убивали себя, не видя смысла в своем существовании.

Что-то было неправильно. Уже ребенком я знал это, но, не смотря на то, что русские либералы приведут массу аргументов о том, как замечательно жить на Западе, насколько более продвинутым является Запад, по сравнению с Россией, ничто не сможет стереть из моей памяти Джон, Пэти, дохлых кошек, истязаемых детей и скрипяще чистые вибраторы.

Часть восемнадцатая
Аштабьюлский рай, или как я нашел настоящую Америку слишком поздно

Хочу добавить еще кое-что в защиту Америки, ведь я не антиамериканец, я просто очень люблю Россию. Многие из историй, которые вы прочитали в этой книге, описывают мою жизнь в Кливленде, но мои родители уехали оттуда навсегда лет 15 тому назад. Моя мать ненавидит район, откуда мы родом, так сильно, что ни при каких обстоятельствах не поедет туда на машине даже мимо. Да и я хотел бы, чтобы этого места просто больше не было в моей реальности.

Пару лет назад я ехал на машине с женой и детьми, внезапно мы все захотели пить и были вынуждены остановиться, чтобы купить что-то… в том районе, где я вырос. У меня было странное ощущение, что он похож на поверхность Луны: каждый квадратный метр был покрыт асфальтом с миллионом дыр. Добавьте сюда архитектуру США эпохи Брежнева в СССР, и африканцев, которые с ненавистью смотрят на белых.

Было странно снова оказаться в прошлом и, честно говоря, я бы никогда не захотел оказаться там еще раз. Этот крошечный район в одном городе в одной стране принес мне столько боли, что в итоге вынудил меня уехать из страны. Это проклятая земля, и лучше не соваться туда без святой воды и золотого креста.

Если говорить в общем, то взгляд кливлендцев на жизнь полон безнадежности и презрения. Говорят, что у жителей Кливленда отличное чувство юмора и всегда с собой мешок сарказма, потому что их жизнь настолько ужасна и пуста, что смех – единственный способ справиться с пустотой и бессмысленностью окружающего их мира. В этом смысле я на 100 % кливлендец: юмор, с которым я веду передачи на радио Маяк, проистекает оттуда. Если бы я не родился в Кливленде, то не стал бы таким саркастичным.

Мой друг Лоуд однажды заметил, что если обычные люди считают что-то дерьмом и огорчаются этому, то кливлендцы, считая что-то дерьмом, радуются этой дерьмовости. Поэтому все не так уж и плохо, в Кливленде полно саркастичных людей, и, мало того, наши фанаты американского футбола вообще уникальные люди. Когда фанаты соперничающих команд встречают друг друга, большинство из них говорят что-то вроде: «Кливленд – отстой», или «Мы номер один», или «Мы надерем вам задницу». Фанаты из Кливленда просто говорят: «Пошли на х**!» и больше ничего.

Без Кливленда у меня не было бы того чувства юмора, который я использую каждый раз выступая публично. Если вы хотите узнать побольше о менталитете жителей Ржавого пояса Америки, то я рекомендую вам посмотреть видео группы Red Letter Media. Они выступают с критикой фильмов, и их черный юмор, родившийся у Великих озер, для меня родной.

К счастью, с тех пор как мои родители переехали в местечко под названием Аштабьюла (я своими глазами видел на одной старой советской карте написание через ь), на участок земли, которым владел еще мой дедушка, я могу навещать своих родителей не посещая Кливленд. Аштабьюла производит на меня диаметрально противоположное впечатление, она гораздо ближе к тому радужному образу Америки, который сидит в головах у русских.

Во-первых, черные и латиносы в Аштабьюле не испытывают расовой ненависти. Там нет гетто и нет ментальности гетто. Люди хорошо ладят между собой.

Во-вторых, люди там гораздо приятнее и отзывчивее. Район Аштабьюлы – это кусочек старой Америки, с семейными фермами, загородными домам и, что главное, полным отсутствием полиции. На весь район, где живут мои родители, есть один полицейский, да и тот любит вздремнуть. В Америке, где нет полиции, царят мир и покой.

Мой отец любит рассказывать историю о том, как он увидел оленя во дворе, схватил ружье и выстрелил в него прямо из окна. У некоторых соседей во дворе стоит старый трактор, на котором написано «дерьмо» и вокруг валяется столько всякого хлама, что не видно хваленого американского газона.

Есть сосед-фермер, который кладет яйца в холодильник и можно запросто прийти, взять сколько нужно и оставить деньги в кружке. Эту кружку никто не охраняет, но эти деньги никто никогда не ворует. После жизни в гетто в это трудно поверить. В гетто крадут все, абсолютно все! В гетто у меня крали вещи назло, чтобы просто сломать на моих глазах. (Такое часто со мной случалось, пока я не научился драться и пугать окружающих).

Аштабьюла – фантастическое место, и я горд, что я так или иначе связан с ним. Если бы хотите увидеть старые добрые времена золотой Америки, то вам нужно ехать туда, а не в Майами или Нью Йорк.

Остается неясным, уехал бы я из Америки, если бы вырос в Аштабьюле? Я не знаю. Когда мне было восемнадцать, я был молод и очень хотел путешествовать по миру. Я не думаю, что это было каким-то образом связано с тем местом, где я вырос.

Хотя мне очень нравится Аштабьюла, там очень мало рабочих мест. Там трудно заработать деньги. Деньги, безусловно, не главное, но еду и бензин надо на что-то покупать.

С другой стороны, если бы я провел счастливое детство в этом милом уголке, то, возможно, захотел бы вернуться туда, несмотря на трудности в поиске работы.

Тем не менее, это уже слишком поздно. Россия придала смысл моей жизни, из нее я не уеду, а Аштабьюла подарила мне надежду на будущее Америки, прекрасную жизнь моим родителями и чудесную возможность проводить отпуск в той Америке, о которой так много говорят русские, но которой я не видел в своем детстве.

Заключение

Я подумал, что в конце книги было бы неплохо еще раз, но кратко изложить содержание этой книги.

1. Мое отношение к Америке

– Во-первых, позвольте мне снова сказать, что в возрасте восемнадцати – двадцати четырех лет я несправедливо обвинял Америку во всех своих бедах, точно так же как российские либералы винят Россию во всех своих проблемах. Я приношу официальные письменные извинения Америке-стране (за исключением ее правительства) за то, что вел себя иррационально и несправедливо по отношению к ней. Со временем я стал все больше любить и ценить Америку, но если бы я не уехал из нее и не взглянул бы на нее под другим углом, то я, скорее всего, так и остался бы неудачником, ненавидящим свою страну, таким же отвратительным и мерзким как российские либералы.

Я по-прежнему не испытываю большой симпатии к Кливленду, но чудесный деревенский район Аштабьюла, где живут мои родители, великолепное место, и я рад быть его частицей и обожаю проводить там время.

– Меня часто спрашивают, чувствую ли я себя русским. Я отвечаю, что испытываю смешанные чувства: я не чувствую себя, ни стопроцентным жителем Среднего запада/Ржавого пояса, ни настоящим русским. Поэтому я останусь огайцем до самой моей смерти, просто не стопроцентным огайцем, но и так же до самой моей смерти я тоже буду отчасти уже и русским.

– Я не сильно скучаю по Америке-стране, ее укладу или быту, как принято говорить. Но я скучаю по очень большому числу людей: в Америке у меня фантастические друзья и семья, которых мне пришлось оставить в Огайо.

– Меня часто спрашивают, откажусь ли я от американского гражданства. Я мог бы сделать это, только если бы какая-то действительно важная должность в России потребовала этого. Но, так как мои шансы стать губернатором в России крайне невелики, то я отвечаю «нет». Не откажусь. Кроме того, я люблю своих родителей, и если я откажусь от гражданства, то я скорее всего никогда не увижу их снова. Моя мать слишком плохо себя чувствует, чтобы летать на самолете, поэтому если я не приеду к ней, то не смогу ее больше увидеть.

– Во-вторых, в отличие от России, где правит коллективный менталитет, в Америке конструктивная критика правительства считается (или считалась) обязанностью каждого гражданина. Вы, возможно, считаете меня предателем моей страны, но американцы старой закалки, в принципе, могли бы видеть во мне ответственного гражданина своей страны.

– В-третьих, моя работа состоит в том, чтобы анализировать происходящее на Западе и помогать русским в понимании этих событий. Я не люблю хвастаться, это вообще нехорошо, но, очевидно, мне удается делать этот межкультурный перевод лучше, чем многим. Если я не смогу ездить на Запад, то как я смогу изучать его жизнь и делиться своими наблюдениями с людьми из бывшего СССР? Я не могу быть «мостом между Востоком и Западом», как меня иногда называют, если убрать одну половинку моста.

– В-четвертых, повторю еще раз для троллей: даже если бы захотел снова вернуться в США, то не смог бы. Поэтому сохранение американского гражданства – это не запасной план. Если я вернусь в Америку, то меня ждет работа в Макдональдсе, и ничего более. Я отдал свою молодость России и я застрял в ней навсегда.

– В-пятых, моими хобби, такими как оружие и создание военных сражений в миниатюре в рамках игры Warhammer 40k^[12], гораздо легче заниматься в Америке. Но там легче заниматься любым хобби.

2. Почему я уехал из США

– Вторжение полиции в мой дом и обыск без ордера, являющийся нарушением Конституции. Это событие уничтожило священный договор между мной и США, как это определяется самой Конституцией. После этого я больше не испытывал чувства долга по отношению к американскому правительству.

– Только во время работы над этой книгой я понял, что когда сеть АЗС «Marathon» вытеснила с рынка всех независимых владельцев АЗС, то она не только украла наш семейный бизнес, но и мой бизнес, мое будущее. Я был наследником той автозаправки и довольно большого числа земельных участков, но все это отобрала у меня гигантская корпорация и грабительские налоги. Обе мои бабушки получили в наследство большие суммы денег, смогли купить собственные дома и землю, но медицинские расходы и налоги съели все накопления, и они умерли в нищете. Я должен был стать владельцем АЗС, механиком, без кредита на образование в колледже, живущим американской мечтой, но правительство и «Марафон» отняли у меня все. Я хочу получить назад нашу заправку и ту землю, что заработал мой дед!

– Судя по примеру моих дедов, я могу всю жизнь вкалывать на работе, а потом потерять все в старости. Но, насколько я знаю, вы тоже потеряли все в 90-е.

– Я не согласен, ни с политическим курсом страны, ни с либерализмом в целом. Мои взгляды находятся в постоянном противоречии с американским обществом на самом глубоком уровне, поэтому я не могу смотреть, ни новости, ни передачи о политике. Американцы – индивидуалисты, главным фактором при принятии решения в области морали для них являются «их собственные права как индивидуумов», в то время как для меня таким фактором является «возможность для страны стать великим государством/империей». В своей основе мои политические взгляды, по непонятной причине, очень восточные.

– Моя сексуальная жизнь в Америке и за ее пределами – это небо и земля. Я не хотел прожить девственником всю жизнь в одиночестве. В России не только русские, но и многие другие женщины из не англоговорящих стран считают меня как минимум интересным.

– Я мужчина, и феминизация западного общества для меня невыносима. Говорят, что бедным транссексуалам тяжело жить в неправильном теле. Я с этим согласен, я мужик, и не хочу вести себя как девушка или быть девушкой.

– В США тебя заставляют отдаваться работе полностью и целиком. Я не хочу провести всю жизнь только на работе. Как сказал мой друг: «Я не хочу пахать на работе всю жизнь, как мои родственники, только для того, чтобы потом у меня была хорошая пенсия».

– Культурный мазохизм западного мира, проповедуемый борцами за социальную справедливость, сторонниками прогресса и культурными марксистами. Я не хочу ненавидеть себя или слышать от них, какой я ужасный человек.

– Я провел большую часть детства в страхе. В течение нескольких лет в средних классах школы я не мог постоять за себя. Оруэлл однажды написал: «Если вам нужен образ будущего, вообразите сапог, топчущий лицо человека – вечно». Я бы перефразировал: «Если вам нужен образ жизни в гетто, вообразите сапог, топчущий лицо человека, в качестве единственно возможного способа развлечения, доступного человеку в течение всей жизни». И по сей день я остаюсь нервным шизоидом. Я не хочу продолжать ту зверскую жизнь, которой я жил в детстве. Если я вдруг решу пожить на грани выживания, то буду делать это в униформе призывника в зоне реальных боевых действий.

3. Почему я поехал именно в Россию?

– Мои славянские корни был скрыты за Железным занавесом, и это было еще и любопытство. В Кливленде, хотя я жил и воспитывался в среде афроамериканцев, не мог принимать участие в жизни черных, (этническое большинство считает белых врагами), но поэтому же не мог быть полностью белым, таким типичным, из среднего класса. Белые казались мне чужими, как и я им. Поэтому я решил считать себя славянином и, видимо, это был правильный выбор.

– Совершенно неожиданно Корпус мира свернул свою программу в Польше, куда я изначально планировал ехать, но осталась возможность ехать в Казахастан. Так я стал учить именно русский язык, а не польский. Если бы я поехал в Польшу, я, возможно, стал бы слепым националистом и русофобом, выступающим против России. Кто знает?!

– Коммунизм кажется весьма привлекательной идеей тем молодым людям, которые задумываются о том, что в обществе что-то идет не так. Мой опыт в качестве водителя грузовика, кажется, подтверждает правоту Маркса. По крайней мере, в то время мне так казалось.

– Холодная, бетонно-стальная брутальность России привлекала и продолжает привлекать меня. Образы России, как положительные, так и отрицательные, влекут меня.

– Она звала, и я ее услышал.

4. Почему я остался в России?

– Я задавал этот вопрос, в той или иной форме, моей матери, потому что я люблю поразмышлять и обдумать свои сомнения. К тому же, когда тысячи людей говорят тебе, что ты сошел с ума, поневоле начинаешь верить в это. (Внутри меня, похоже, рождается русский коллективный менталитет). Мама ответила: «Твоя жизнь там удалась, у тебя не складывалось в Америке, я видела, что здесь ты просто не смог». Я был согласен с ее ответом.

– Россия и тысячи людей, которые поддерживают меня, предоставили мне огромную возможность, и на каком-то уровне я чувствую себя частью великих изменений в обществе. Я чувствую себя здесь гораздо менее беззащитным. Девушка (американка), которую я очень сильно любил, сказала мне: «Ты никогда не сможешь изменить общество, ты лентяй, ты безумец, никто никогда не пойдет за тобой». Ее слова в свое время разбили мне сердце, но подтолкнули меня к тому, чтобы доказать ей, что она неправа. Кажется, мне это удалось.

– Простите за вещание в духе Проханова, но… Россия широка во всех смыслах. Есть в ее широте что-то вечное и грозное… Когда вы пытаетесь подсчитать, сколько человек погибло за Россию, потери других народов бледнеют по сравнению с русскими. Если бы мы могли измерить вес душ погибших за Россию, он был бы таким огромным, что превратился бы в черную дыру, притягивающую к себе все поблизости. Приближаясь к России, мы все чувствуем это притяжение, и чем ближе, тем оно сильнее. Однако разница заключается в том, что черная дыра погубит нас, а приближение к России дает жизнь.

– Свобода перемещения. В Америке везде приходится ездить на машине, и есть районы, соваться в которые небезопасно. В России я могу ходить пешком, ездить на машине или поезде, и я не боюсь никаких злачных мест. Быть постоянно запертым в доме, потом в машине, затем в офисе и снова в доме похоже на то, будто ты постоянно сидишь за закрытыми дверьми, и это очень тяжело.

– Я бы не смог вернуться, даже если захотел. Моя карьера полностью связана с Россией.

– Я согласен с большим количеством российских современных мыслителей и с большей частью русскоязычных людей.

– Русские не стесняются выражать свои эмоции, как хорошие, так и плохие. В Америке мы прячемся за фальшивыми улыбками, и если ты не улыбаешься, то тебе пропишут таблетки, которые заставят тебя улыбаться.

– Я смог создать довольно успешную игру в миниатюры в России (Свержение Мутантов: Битва за Россию www.svermut.ru). Мне всегда нравились такие игры, и я мечтал создать собственную.

– В буквальном смысле тысячи людей сказали мне, что я помог им или изменил их жизнь. Как я могу бросить возможность помогать такому количеству людей, делая их жизнь лучше! Я понятия не имею, как мои слова и шуточки на сексуальную тему помогли им, но, видимо, в этом что-то есть!

5. Почему в России тяжело жить?

– Я скучаю по маме с папой и моим дорогим товарищам, с которыми мы подружились незадолго до окончания школы (они ходили в католическую школу по соседству), и в институте. У меня разрывается сердце, когда я думаю о том, что мне пришлось лишиться их общества ради возможности жить в России.

– Мне не хватает возможности владеть и пользоваться оружием, моим собственным оружием. Я вырос с ним, первый раз я убил перепела в шесть лет, я сам заряжал картечь в возрасте восьми лет. Некоторые из моих самых дорогих воспоминаний связаны с оружием.

– Сумасшедшие цены на недвижимость. Меня слушает несколько миллионов человек на радио, а я не могу позволить себе купить жилье. Поэтому вы и читаете эту книгу. Зарплаты в России слишком низкие, а жилье слишком дорогое. Это проблема настолько серьезная, что я думаю, она стала опасностью, грозящей России, а, может быть, даже самой главной проблемой страны. Из-за этого у моих детей нет «прописки» в Москве. Являясь фактически системным изгоем в Америке, я боюсь, что я передал им свое проклятье изгоя. В Москве почти официально запрещено принимать детей в детский сад без постоянной регистрации (нет, временной регистрации недостаточно), таким образом руководство города фактически исключило моих детей из общества сверстников. Может быть, я работаю в СМИ, но по закону я и моя семья бесправные и обременительные для города гастарбайтеры.

– Я чувствую себя более глупым в России, отсутствие возможности говорить на родном языке понижает ваше IQ. Я медленнее читаю и не все понимаю по-русски.

Я очень надеюсь, что вы и продавщица пирожков теперь сможете понять мое решение. Более того, я мечтаю, что через пару-тройку десятков лет какой-нибудь подросток на пыльной полке найдет эту книгу. Он начнет читать ее и будет думать: «Что за бред? Какой русский не любит Россию? Автор – придурок, он сошел с ума! У нас самая великая держава в мире, только полный дебил захочет уехать отсюда ради денег! Кому они нужны-то?! Зачем спрашивать его, почему он сюда приехал? Это же очевидно!»

Я не считаю себя русским. Я бы сказал, что я «гибрид». Пускай русские сами решают, кто русский, а кто нет. Я не заявляю, что «пришел учить русских патриотизму». Так пишут журналисты, которые рассказывают обо мне в СМИ. Я надеюсь, что однажды русские перестанут оглядываться на Запад и считать себя культурно неполноценным народом. Америке больше не нужен де Токвиль, чтобы чувствовать себя великой. Когда Россия вернет себе величие, она перестанет нуждаться в Керби.

И напоследок я хочу сказать: моя жена полюбила меня, когда я был никем и не был никому нужен, а я полюбил Россию, когда ее никто не любил. Когда я буду старый и не буду не нужен никому в России, не забудьте об этом, пожалуйста.

Пока я вносил последние правки в эту книгу, получил очередное типичное сообщение. Давайте его почитаем, вдруг оно еще раз оправдывает мое решение писать эту книгу и показывает, что менталитет продавщицы пирожков еще жив…

«Не обижайся Тим, но ты fucking crazy. Многие люди мечтают уехать в Америку и жить там всю жизнь, а ты взял и свалил… IDIOT!! И чем же в сраной рашке лучше, чем там?? Мне кажется ты немного сумасшедший.»

Я вообще не обижен, shitbag.

Послесловие

Я уверен, что после выпуска этой книги, некоторые лица в соц-сетях будут критиковать ее. Критика – это прекрасно, но мы все знаем, что самые громкие голоса в интернете не будут читать этой книги, они будут просто писать не читая, как это ужасно, что иностранец писал книгу на русском, в которой он, в том числе, критиковал свою родную Америку. Это им достаточно, чтобы оформить свое мнение, но ВЫ – другой человек. Вы читали до конца.

Конечно, эта книга написана с точки зрения ОДНОГО (немножко странного) человека и в России есть коллективный менталитет. Поэтому я сделал для вас эксперимент. Я сел у компа для поиска статьей в интернете от самых западных людей, ни в коем случае не связанные с Россией, но кто говорит то же самое, о чем я говорю в книге, чтобы вы видели, что не только я говорю о западе таким образом. Я потратил только 30 минут, чтобы найти эти статьи и ниже предлагаю вам пройти по этим ссылкам, чтобы ознакомиться с ними лично. Вы можете использовать Google Translate чтобы читать все эти статьи.

Я хочу, чтобы вы поняли, что это не только я, эти ситуации не настолько редкие, и на самом деле я не говорю вам ничего такого, что не говорится на западе западными же людьми. Я просто это делаю на русском языке с кливлендским сарказмом и нигилизмом.

Приятного чтения и спасибо за покупку этой книги, каждая книга – еще один кирпичик в доме для моих детей.

1. The Roots of Europe’s Cultural Masochism http://www.wsj.com/articles/SB10001424052702303745304576360993215502566

2. Anti-Intellectualism and the «Dumbing Down» of America https://www.psychologytoday.com/blog/wired-success/201407/anti-intellectualism-and-the-dumbing-down-america

3. Astounding increase in antidepressant use by Americans http://www.health.harvard.edu/blog/astounding-increase-in-antidepressant-use-by-americans-201110203624

4. I’m a liberal professor, and my liberal students terrify me http://www.vox.com/2015/6/3/8706323/college-professor-afraid

5. Gerald Warner: New perceptions of Putin http://www.scotsman.com/news/opinion/gerald-warner-new-perceptions-of-putin-1-2973867

6. Violent weekend bumps up Cleveland’s homicide rate to a new five-year high (согласно этой статьи уровень убийства в России в 10 раз меньше, чем в Кливленде) http://www.newsnet5.com/news/local-news/cleveland-metro/violent-weekend-bumps-up-clevelands-homicide-rate-to-a-new-five-year-high

7. Popping Pills: Prescription Drug Abuse in America https://www.drugabuse.gov/related-topics/trends-statistics/infographics/popping-pills-prescription-drug-abuse-in-america

8. The Origins of Political Correctness http://www.academia.org/the-origins-of-political-correctness/

9. The police brutality epidemic that goes unnoticed: More than 1,000 police officers fired over the last six years for sexual misconduct http://www.salon.com/2015/11/02/the_police_brutality_epidemic_that_goes_unnoticed_more_than_1000_police_officers_fired_over_the_last_six_years_for_sexual_misconduct/

10. US police brutality epidemic: Over 55k people reportedly injured or killed in one year alone http://www.inquisitr.com/3357715/u-s-police-brutality-epidemic-over-55k-people-reportedly-injured-or-killed-in-one-year-alone-video/

11. The Death of the West: How Dying Populations and Immigrant Invasions Imperil Our Country and Civilization by Pat Buchanan https://www.amazon.com/Death-West-Populations-Immigrant-Civilization/dp/0312302592

12. What is Cultural Marxism? http://destoryculturalmarxism.blogspot.ru/2013/01/what-is-cultural-marxism.html

13. The Death of American Manufacturing https://www.thetrumpet.com/article/2061.24.80.0/economy/the-death-of-american-manufacturing

Примечания

1

Ржавый пояс – это район постиндустриальных, преимущественно криминальных городов, протянувшийся от Балтимора через Детройт до Миннесоты. Ржавый пояс когда-то был гордостью Америки – богатым промышленным центром. Теперь это символ того, как правительство предало свой народ, позволив огромным корпорациям производить свои товары за копейки, используя дешевую рабочую силу Китая и Мексики. Если вы хотите понять, что представляет собой жизнь в Ржавом поясе, я рекомендую вам посмотреть фильм Майкла Мура «Роджер и я». (Примеч. автора)

(обратно)

2

Я бы хотел пояснить, что я не верю в теорию «белой расы» или «арийской расы». Гитлер ясно дал понять, что евреи, мусульмане, цыгане и все славяне (а я тоже славянин) не являются частью мистической белой расы, да и Европа постоянно показывает России, что она не «игрок белой команды». Однако с американской точки зрения, не существует этносов, существуют только расы, и в этом контексте эти подонки и я – представители одной и той же расы, поэтому они должны относиться ко мне как к своему. (Примеч. автора)

(обратно)

3

Сontrarian переводится с английского как белая ворона, бунтарь, человек иных взглядов и даже еретик. (Примеч. ред.)

(обратно)

4

Такая философия называется Аmerican Exceptionalism. Это вера в то, что Америка – уникальная страна. Она лучше всех остальных стран и ей можно быть «полицейским» планеты, как писал Путин в своей известной статье в «Нью Йорк Таймз». (Примеч. авт.)

(обратно)

5

Я начал писать эту книгу до Майдана, теперь я нежелательный гость на территории Украины. (Примеч. автора)

(обратно)

6

Слоган McDonald’s в России

(обратно)

7

Blood Bowl – компьютерная спортивная игра в жанре фэнтези, задачей игрока в которой является создание собственной команды из представленных рас – людей, орков, лесных эльфов, гномов и прочих. (Примеч. ред.)

(обратно)

8

Бонг – устройство для курения, нечто вроде кальяна.

(обратно)

9

Цитата из Нагорной проповеди Христа. В Евангелии от Матфея 5:14 Христос говорит слушающим его: «Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы». Это выражение любят использовать американские политики, обращаясь к народу Соединённых Штатов. (Примеч. автора)

(обратно)

10

Автор афоризма английский историк и политик XIX века Джон Дальберг Актон. (Примеч. ред.).

(обратно)

11

Месяц февраль выбран неслучайно, так как именно в феврале родились известные общественные деятели XIX века, выступавшие за отмену рабовладельческого строя в США, Абрахам Линкольн и Фредерик Дуглас. (Примеч. автора)

(обратно)

12

Warhammer 40,000 (неофиц. Warhammer 40K, WH40K) – настольная игра, разработанная британской компанией Games Workshop, действие которой происходит в вымышленной вселенной в далеком будущем. Игра изображает сражения между армиями с помощью миниатюрных фигурок воинов, чудовищ и боевой техники высотой 28 мм, которые игроки покупают, склеивают и раскрашивают самостоятельно, вводя в игру по определенным правилам. (Примеч. ред.)

(обратно)

Оглавление

Предисловие

Часть первая Русская Америка

Часть вторая Красивые газоны

Часть третья Отсутствие расизма

Часть четвертая Польский дед настоящего американца

Часть пятая Обыск без ордера

Часть шестая Пограничник прекрасного пола и пример отвратительного патриотизма

Часть седьмая Россия – не франция

Часть восьмая Сколько платит ФСБ за антиамериканскую пропаганду

Часть девятая Джессика испачкалась

Часть десятая Таром и его бабушка

Часть одиннадцатая Фрейд сказал, что виноват отец

Часть двенадцатая Победили в войне, но потеряли все

Часть тринадцатая Почему я «Керби»

Часть четырнадцатая Malcolm X

Часть пятнадцатая Москва – не Россия

Часть шестнадцатая Я единственный, кто уехал из Америки в Россию

Часть семнадцатая Джон, Пэти и прочее быдло

Часть восемнадцатая Аштабьюлский рай, или как я нашел настоящую Америку слишком поздно

Заключение

Послесловие

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg

Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.

Copyright © читать книги бесплатно