Сильвио Берлускони – Премьер Италии

Пролог

Берлускониана

Строки из неопубликованного репортажа

…Тогда, в 1985-м, я только что приехал в Италию собственным корреспондентом «Известий» и сразу же получил необычное задание: написать срочно аналитический материал и сделать репортаж на основе передач итальянского гостелерадио (РАИ) и частных каналов («Италия-1»; «Канале-5» и «Рете-4») Сильвио Берлускони. Не надо долго объяснять, что от меня требовалось и какие идеологические силы стояли за этим «оперативным заданием в номер». В агитпроме ЦК КПСС ждали именно из Рима корреспонденцию, которая бы превозносила (с резервами и осторожно) действительно качественное, пожалуй, лучшее в Западной Европе гостелевидение РАИ и не оставляла бы «камня на камне» под рекламно-обывательскими, сделанными по американским лекалам и стандартам передачами «Фининвеста». Иначе говоря, предстояло разгромить частный сектор на TV, заботящийся только о финансовой стороне дела и не ставящий ни во что культурно-историческую тематику, унижающую морально-этические и другие национальные и международные ценности. Особой «резвости» ожидали от меня при оценках политических событий в Южной Европе, перманентно кризисной обстановки в Италии и инцидентов в Средиземноморье в связи с захватом террористами флагмана итальянского пассажирского флота теплохода «Акилле Лауро».

Я принялся за работу, посетил телестудии соперников в Риме, Милане, Болонье, Флоренции, Пескаре, побывал на Сицилии и Сардинии и очень скоро понял, что во многом у меня не сходятся концы с концами. Во-первых, кроме засилия американского кино на «малом экране» и большого количества рекламы (а этим страдало как частное, так и общественное TV всей Западной Европы) я не обнаружил ни на одном из каналов «Фининвеста» тем, заимствованных у американского TV, и тем более заискивания перед Вашингтоном.

Во-вторых, я не узрел «малохудожественности», низкого культурного уровня передач «Фининвеста», недостатка фантазии, скорее все было наоборот. При этом наше советское телевидение выглядело бы совсем как игрок более слабого разряда на поле TV. Короче, задание я не выполнил, но «вода не ушла в песок». Большой собранный материал стал богатым заделом на будущее. Я вошел во вкус и продолжал собирать всю газетно-журнальную информацию на тему «TV Италии» (государственное и частное), появлявшуюся ежедневно в итальянских и международных СМИ. Досье быстро росло, заполнялись десятки папок, из общей тематики особо выделялись будущие рубрики, идеи для конкретных журналистских поисков, исследований, разработок.

Крутой поворот в моем сознании и работе произошел в 1993-м, который я, переиначивая название произведения великого французского классика литературы, нарек «Девяносто третий год», но только не Виктора Гюго, а Сильвио Берлускони…

Тогда в римском Ордене иностранной печати – своеобразном журналистском клубе зарубежных корреспондентов, аккредитованных при Отделе печати МИД Италии (мой членский номер – 334), завязалась дискуссия о перспективах создававшегося Берлускони общественно-политического движения «Вперед, Италия!». Мнения разделились. Мои немецкие и французские коллеги (Эрих Куш, Алэн Весм) и другие считали, что совсем необязательно личность, деятель даже незаурядных способностей, предприниматель, создавший могучую строительную, торгово-финансовую структуру и телевизионную империю, сможет сформировать функциональное политическое объединение с перспективой войти в число ведущих партий Италии и тем более в сравнительно короткий срок добиться весомого результата, и даже возглавить Кабинет министров.

Болгарские журналисты Румен Михайлов, Христо Петров, испанец Роберто Симон, англичанин Джон Филлипс и шеф бюро Ассошиэйтед-Пресс (США) Деннис Ф. Редмонт, как и я, считали, что именно Сильвио Берлускони сможет сказать свое сильное слово в итальянской политике, где основные традиционные буржуазные течения оказались «обесточены» полицейской операцией «Чистые руки», дискредитированы, замешаны в поголовной коррупции. Образовался политический вакуум, требовавший немедленного заполнения, нужна была «свежая, живая политическая кровь». Как говорят итальянцы: в точный момент необходим точный человек. Им стал миланский предприниматель Сильвио Берлускони – Кавальере (Кавалер труда), как его называли часто в печати.

…Мы познакомились в старом здании Ордена инопрессы на улице Мерчеде, и тогда в ходе его выступления перед журналистами я сделал для себя открытие: перед нами был не просто оратортрибун, каких немало в Италии, а вундеркинд, человеческий феномен, тонко чувствовавший пульс, нерв аудитории, малой и огромной, общенациональной и международной; это – новый лидер, флагман нового времени, деятель, выгодно выделяющийся на фоне той узкой плеяды политических персоналий, на которые оказалась не так щедра Западная Европа 90-х годов XX столетия.

Так открылись первые страницы «Берлусконианы». И пишут эту книгу теперь по-разному: с различными оценками, с разным подходом к одним и тем же событиям, с симпатией и антипатией, с чувством поддержки и, напротив, с желанием торпедировать, остановить «олигарха, телемагната и новоявленного гегемона-политика». Италия раскололась. И несмотря на препоны и тернии, за десятилетие – с 1994 по 2004 год (а это уже немалый срок) – позиции блока С. Берлускони, включающего партию «Вперед, Италия!», движения «Полюс», а затем «Дом Свобод», окрепли и уже выстраиваются фаланги, готовящиеся к будущим парламентским выборам 2006 года. В работе над этой книгой мне помогала пресс-служба «Вперед, Италия!», выпустившая буклет «Одна итальянская история», сотрудники аппарата премьер-министра.

Я мечтал написать книгу на основе моего почти двадцатилетнего опыта журналистской работы в Италии о С. Берлускони и о его времени, так сказать, «двумя перьями» – совместно с одним или несколькими коллегами-оппонентами, придерживающимися противоположных взглядов (Эриком Жозефом – «Либерасьон», Париж; Массимо Локке (РАИ, Италия), но идея пока остается неосуществимой. И в этих условиях я предлагаю на суд читателей мой нынешний труд в надежде на его дальнейшее развитие.

Глава I
Операция «восхождение на Олимп»

Штрихи к портрету

Героев для публицистики, историко-документальных очерков выбирают скрупулезно, после тщательного анализа и многих раздумий. Но герои иногда приходят и сами собой. В силу международной конъюнктуры и реальных событий, скажем на всем понятном языке, неотъемлемо встают на повестку дня, становятся спутниками нашей большой жизни.

Сильвио Берлускони. Как произошло, что именно один из крупнейших промышленников и финансистов Италии и Западной Европы, обладатель общего капитала в 12 млрд 800 млн долларов (занимает 23-ю строчку, по данным американского журнала «FORBES», в списке самых богатых людей планеты), премьерминистр Италии – страны, с 1 июля 2003 года по 1 января 2004 года председательствовавшей в Евросоюзе (ЕС), стал объектом журналистско-писательского исследования?

Лидер партии «Вперед, Италия!» (FI) занял ныне такие позиции, которые позволили прессе уже в 2003 году открыто назвать его «адвокатом Путина», самым активным и эффективным поборником сближения Запада с Москвой, и это несмотря на многие трудности, громоздившиеся на магистральной артерии перед вступлением России в ВТО и Евросоюз, мешающие людям лучше понимать друг друга, свободно перемещаться за пределами границ своих государств и многие другие проблемы, за решение которых выступает синьор Сильвио Берлускони.

…Нынешнее повествование обещает быть многосторонним и неожиданным, ибо сам Берлускони – человек феноменальных качеств, представляет собой по своему характеру, положению в обществе и государстве, призванию, формам и методам деятельности явление неординарное, самобытное, равного которому, пожалуй, в 90-х годах XX века не было и нет в начале XXI века ни в Европе, ни в Америке, ни в Азии, ни тем более в Африке или Латинской Америке. Итак, в чем секреты Сильвио Берлускони – премьер-министра Италии, начавшего свой жизненный путь с предпринимателя «средней руки» в Милане, в Северной Италии, быстро отыскавшего «золотую жилу» в строительном бизнесе, поднимавшего на периферии северной столицы Италии дорогостоящие элитные жилые комплексы «Милан-2», «Милан-3»? Как совершил он буквально революцию на рынке ТV, стал крупнейшим в Западной Европе владельцем главных каналов частного телевидения в Италии и ряде стран Европы, основным потребителем рекламных телепотоков, а также лидером целой масс-медийной империи? Берлускони усвоил закономерность: если правильно использовать первый шанс судьбы и собственного опыта, то неизбежно появится второй, третий и другие шансы, которые нельзя упускать. А упустишь…? И синьор Сильвио не упускал момент.

Он преуспел в издательском деле, создал империю, в которую входят знаменитый издательский дом «Мондадори», журнальногазетные комплексы – еженедельник «Панорама», газета «Джорналс» и другие эффективные печатные средства влияния на общественное мнение страны и мира.

Сферы его интересов необычайно широки. Помимо финансового, строительного дела и телебизнеса – это и рынок реализации потребительских товаров, и связь, и приобретение недвижимости как на Апеннинах, так и на Сардинии; это и искусство, кино, живопись, антиквариат, спорт и арматорство с покупкой флагманского средиземноморского лайнера «Великолепный», названного позже «Адзурра» («Лазурь»), – корабль «Дома Свобод»; это и создание избирательного блока Сильвио Берлускони, победившего на парламентских выборах в марте 2001 года. Но все это пока лишь только отдельные, хотя и очень важные, штрихи к портрету телемагната (его власть распространяется на три главных канала итальянского частного телевидения – «Италия-УНО», «Канале-5», «Рете-4»), промышленника, издателя, финансиста и коммерсанта. Любая попытка создать имидж Сильвио Берлускони была бы неполной, если не выделить его организаторский талант не только на конкретных хозяйственных направлениях, но и на общенациональной итальянской и международной арене.

В 1993 году, создав в самые короткие сроки (за три месяца) политическое движение «Forza, Italia» – «Вперед, Италия!» и блок «Polo» – «Полюс», он привел молодую «скуадру» на командный мостик – в палаццо Киджи (резиденция правительства) в Риме, чтобы решительно заявить о своих планах реорганизации политической, юридической, экономической и социальной жизни Италии, о реформах в административной, избирательной, военной, налоговой, пенсионной, культурно-образовательной и других сферах деятельности страны.

Замах был сделан мощный и вызвал потоки скептической критики, мол, не в свои сани не садись. Атаки следовали одна за другой, из бастионов политических противников – главным образом наследников ИКП (итальянской компартии) – левых демократов (DS). «Берлускони кружит на своем теплоходе вдоль итальянских берегов, вдали от проблем, беспокоящих большинство граждан». А «решающие сражения, как известно, выигрывает пехота», – заявил лидер левых центристов Массимо Д’Алема и не попал в «яблочко», не поразил борт лайнера «Адзурра», который легко ушел от «торпедного» пропагандистского залпа оппонентов. «Мы же атакуем с моря, воздуха и с земли и только так выиграем битву за голоса итальянских избирателей», парировал Сильвио Берлускони. Он выиграл тогда, хотя и без подавляющего преимущества над противником. И это не была Пиррова победа.

Важная особенность Берлускони – он всегда умел выбирать время, момент и направление главного удара. Так случилось и в 1993-м… Уже год в стране, после ареста 17 февраля 1992 года социалиста Марио Киезы, шла судебно-полицейская кампания, получившая название «Чистые руки» (МП) – операция, выставившая напоказ коррумпированные основы Первой Республики (1946–1993 годов), вскрывшая ржавые пружины и все содержимое «старого дивана» – кошельки, из которых незаконно финансировались традиционные политические партии, – христианские демократы, социалисты, социал-демократы, либералы, республиканцы. Образовался своеобразный объемистый «партийный вакуум», который сумела «воленс-ноленс» быстро заполнить «Вперед, Италия!». И в этом Берлускони – маэстро…

Но можно ли считать Сильвио Берлускони разработчиком, заказчиком операции «Чистые руки»? На мой взгляд, это – очень смелый вопрос, и он вводит в опасное заблуждение. Берлускони, конечно, знаком с трудами Маккиавелли, но не настолько, чтобы стать их рьяным приверженцем и последователем. Допустим, что Кавальере Сильвио, по нашему «заслуженный работник трудового фронта», мог бы просчитать все ходы сложнейшей политической комбинации, мог бы приложить свой перст к разгрому всех сразу или поодиночке старых партий, но не в его духе было обвинить и самого себя в коррупции, даче взяток при очень сомнительных и рискованных обстоятельствах. Нет, это не был почерк Берлускони.

Но так или иначе, он мастерски использовал ситуацию, сумел сам выйти сухим из воды, создать массовую сильную партию и блок «Дом Свобод», использовал те же популистские пропагандистские методы и средства, что когда-то успешно применяли и держали на вооружении представители левых. В итоге все сместилось в здании политического театра Италии: правые полевели, стали центристами; левые поправели; красные – явно порозовели и даже побелели; черные – посветлели. И эти изменения цветов происходили на фоне укрепления позиций всего блока и лично Кавальере Сильвио Берлускони.

Теперь у Берлускони определились прочные основы и в партии, и в парламенте, и в местных органах власти, где он с переменным успехом, в зависимости от региональных особенностей, выдерживал конфронтацию с левоцентристами из оппозиционного блока «Оливковая ветвь».

Отрабатывалась и политическая программа. «Вперед, Италия!» Какова она?

Как-то в Риме журналисты спросили Сильвио Берлускони: какой он видит Италию, ее настоящее и будущее? Еще не заняв пост Председателя Совмина Республики, предприниматель, политик, финансист и просто гражданин своей страны ответил на этот вопрос в небольшой брошюре «Линеа адзурра» («Голубая линия»). В ней он сформулировал свои кредо, проект и целую программу развития Италии в начале XXI века. Все звучало, правда, несколько риторически, но убедительно: «Италия, которую я несу в мыслях и сердце – это страна свободная, процветающая и справедливая, страна, в которой перед всеми открыты двери в надежду. С какими чувствами мы шли на выборы 13 мая 2001 года? Для итальянцев – это свидание с Историей. Решающая возможность изменить к лучшему положение в государстве, гарантировать нашу свободу, безопасность, благосостояние. Мы не скрываем наших амбициозных планов для Италии XXI века и, напротив, считаем необходимым их подчеркивать, представлять широко и открыто наши пять “миссий” и пять “стратегических планов”, чтобы изменить сегодняшнюю Италию». Перечислю их.

Первая миссия – реорганизовать государственный аппарат. Это – очень сложная задача, ибо административные органы «застыли» на уровне прошлого века, вся государственная машина устарела, стала неуклюжей, громоздкой, очень дорогостоящей и потому очень неэффективной. Политико-бюрократический механизм сдерживает экономическое развитие, создает разного рода препоны и трудности гражданам, предприятиям, всей хозяйственной деятельности. Мы уже давно работаем вместе с интернациональными советническими службами по организации новой модели государства, полностью информатизированной и до тонкостей выверенной. И такая модель, думается, может быть использована и другими странами. При подобном положении дел государство становится эффективным средством связи с гражданами, которым оно призвано служить. Служить поденно и достойно.

Вторая миссия состоит в реформировании всей институционной архитектуры государства, организации прямых выборов гражданами Президента Республики, пересмотре числа парламентариев в законодательных органах власти, перераспределении руководящих функций между властными структурами на местах с целью большего приближения их к людям, усилении материальной ответственности.

Третья миссия заключается в ревизии всего комплекса законов и кодексов, которых в сегодняшней Италии насчитывается бесчисленное множество. Предстоит прежде всего переработать гражданский, уголовный, процессуальный кодексы, создать новые налоговые нормативы, упразднить свыше трех тысяч ныне действующих фискальных законов и положений по налогообложению и налоговым сборам, многие из которых не действуют или просто вредят.

Четвертая миссия – осуществление так называемого «плана больших работ». Известно, что Италия в настоящее время по многим показателям отстает от главных западноевропейских партнеров. В частности, в поддержании всей системы автодорожного транспорта, многие проекты железнодорожных международных связей остаются невыполненными. Необходимо улучшить и развивать линии метрополитена в больших городах, провести трудоемкие ирригационные работы на юге Италии, построить новую сеть дамб, плотин, и тоннелей в горах, принять неотложные меры для борьбы с природными бедствиями.

И, наконец, пятая миссия, – это выполнение «плана для юга Италии» – слаборазвитой в экономическом отношении части страны.

Но это тактика. Теперь о стратегии на начало XXI века. Первая и главная цель заключается в выработке «рецепта благосостояния», в основе которого уже заложена новая программа Европейской народной партии (РРЕ), объявившая войну бедности, безработице, несправедливым и неоправданно высоким налогам, чрезмерной бюрократии, разного рода преступности.

Второе стратегическое направление – новая социальная политика. Ее особенность – проявление заботы о 7,5 млн сограждан, которые до сих пор пребывают в нужде и материальном неблагополучии. Чтобы справиться с этой задачей, следует придать мощный импульс экономике и тем самым заложить новые рабочие места, прежде всего для молодежи; вести новую прогрессивную социальную политику.

Третий стратегический приоритет — проект по предупреждению преступлений, борьба с преступностью. Здесь центр тяжести – реорганизация всего огромного аппарата органов безопасности, чтобы по-настоящему обеспечивать защиту граждан. Для этого необходимо ввести и поддерживать глубокий контроль территории, оснастить органы правопорядка самой современной техникой, увеличить зарплаты работникам спецслужб, усилить контроль за нелегальными каналами иммиграции, наладить систему миграционной службы.

Четвертая стратегическая задача обозначена тремя «I» (Inglese, Internet, Impresa – английский язык, Интернет, предпринимательство). Что это означает? Если желаем видеть Италию процветающей и конкурентоспособной страной в мире New Economy – новой экономики, то мы должны вкладывать капиталы в культуру, в создание квалифицированных кадров, в систему общего образования в условиях полной компьютеризации.

И, наконец, пятая стратегическая составляющая — защита окружающей среды и здоровья людей. Для этого следует ввести строжайший контроль за чистотой воздуха, воды, пищевых продуктов, гарантировать всем гражданам такие условия жизни, благосостояния и здоровья, которые надежно предохраняли людей от острых и опасных заболеваний нашего времени, то есть спасти экологию земли, воздуха, гор, моря и его берегов.

«Кратко, точно, емко». Такими словами определили многие эксперты этот проект на начало XXI века, назвали его «общечеловеческим, «а не частной программой левого или правого» центра, какой бы там ни было отдельной политической группы или идеологической ориентации.

«Я уверен, – говорил Сильвио Берлускони, – что Италия, о которой я мечтаю, есть именно такая страна, о которой мечтаете и вы, граждане Италии, – государство, в котором ни один гражданин не мог бы чувствовать себя человеком второго сорта, так сказать, из “серии В”; государство, которое не бросает своих людей ни в болезнях, ни в бедности; государство, где все члены общества ощущают себя дома, а не в ловушке-западне, выставленной враждебным правительством. Словом, я вижу Италию страной, где у всех есть возможности для роста, образования, для того, чтобы найти наилучшее широкое применение своим способностям в условиях свободного, процветающего и справедливого государства. Что можно возразить против таких сентенций? Ничего. Но увидеть на деле, как они реализуются, могут далеко не все. По крайней мере, люди не из той политической среды, которая не желала бы успеха партии «Вперед, Италия!».

Но что же такой «Вперед, Италия!»? Созданное первоначально как правоцентристское движение либерального типа, движение возникло на обломках ведущих буржуазных партий, разрушенных операцией «Чистые руки». Это движение, создавая свою политическую идеологию – идеологию в будущем главной перспективной партии страны, – вернулось к истокам – к 18 апреля 1948 года, когда правые силы взяли верх над левыми, определились позиции правительства Де Гаспери, – создало к первому конгрессу (16–18 апреля 1998 года), пятьдесят лет спустя, партию итальянцев, которые уважают подлинные принципы свободы и исторические ценности, обладают подготовленной выверенной реалистической программой последовательных действий, закрепленных силой закона. И на этой основе возникла и действует партия «Вперед, Италия!».

Так говорил нам в Ордене иностранной печати Сильвио Берлускони; так старались воспринять постулаты его движения-партии мы, иностранные журналисты, аккредитованные в Риме.

Формулируя задачи новой партии, Берлускони действовал осторожно и тонко, уверенно и расчетливо, не навязывая явно своей воли. Он предоставлял всем почти 340 участникам первого конгресса в Милане высказать свою точку зрения, внести свой вклад в разъяснение целей FI – от Габриэла Альбертини до Пьетро Зорзато, от Паоло Руссо до Марко Вентуры… С одной стороны это было соблюдением демократических принципов, а с другой – умелым проведением властной политической воли. И в этом характер и дух берлусконианства (давайте выделим этот новый термин) – нового явления в политической палитре Италии и Европы, пока еще не отмеченного ни одним биографом С. Берлускони (а таковых до сих пор нет!).

Пресс-центр «Вперед, Италия!», что на римской улице Умильта, выпустил буклет «Итальянская история», посвященный С. Берлускони. В его истории как бы воплотилась вся история новой Италии. Сам же премьер издал только два тома своих речей.

И все-таки, кто и каков он, Сильвио Берлускони? Его характер, увлечения, хобби, наконец? Кто любимый исторический герой Сильвио Берлускони? Утверждают, что герой этот – Карл Великий.

Есть исторические персонажи, о чьем величии мы знаем или догадываемся, несмотря на толщу отделяющих их и нас столетий, наделяем их сопутствующим в летописях определением «Великий». Но и это определение не отражает в полной мере их значение в жизни народов, отдельных континентов, всей планеты. Возможно, завтрашние «великие» живут сегодня среди нас. И такой яркой личностью, возвышавшейся над его современниками, в раннем Средневековье был Карл Великий.

В чем состоит его главное величие для нас – людей XX и XXI веков? Не удивляйтесь, именно Карл Великий (для французов – Шарльмань, для итальянцев – Карло Маньо, для греков – Карл Великолепный) сделал немало для народов Старого света. Его Великая Римская империя отличалась от Великой империи Первого Рима. Отличалась не просто территориально, а административно-территориально. И это знает Берлускони: если для римлян Цезаря современное Средиземное море было так сказать «внутренней акваторией», носившей общее название «Маренострум» («Наше море»), и это отражало истинное положение дел – и Северная Африка, и земли на юге Европы, и Балканы, включая Болгарию и Румынию, и территории на Рейне и Британские острова, – все это был Великий Рим. По его дорогам шли легионеры, в дальних уголках, в том числе и под Лондоном, были свои наместники (в Англии таковым был известный Понтий Пилат), но управление было условным, неотлаженным. При Карле Великом земель в империи было почти вдвое меньше, чем в период Первого Рима, но управление ими было жестко централизованным. Между определенными племенами, народами, на огромных пространствах была создана названная как бы по традиции Великая Римская империя, но на деле Общая Европа – прообраз сегодняшней Общей Европы, только жившей на 1200 лет раньше нас. И недаром именно Карла Великого историки именуют «отцом сегодняшней Европы». Берлускони несколько опоздал, чтобы претендовать на лавры Шарльманя, но он с 1 июля по 31 декабря 2003 года первым возглавил Евросоюз.

…С 771 по 814 год великий император создавал свою европейскую империю, которую крепил не только силой оружия (С. Берлускони изучил историю). Карл Великий имел единомышленников и сотоварищей во всех регионах тогдашней Европы. Его слово всегда было решающим во всех спорных вопросах. Папа Римский перед Карлом Великим отступал на второй план. Именно тогда закладывались общеевропейские экономические связи, рождались и укреплялись города, стоявшие на перекрестках торговых путей. И это тоже в памяти Кавальере Сильвио.

…На протяжении последних почти двадцати лет в Италии мне приходилось неоднократно встречаться с Сильвио Берлускони, чувствовать его откровенное, искреннее расположение (если на это способен предприниматель и политик). И такое впечатление создавалось не только у меня.

Впрочем, и мое отношение к Сильвио Берлускони, несмотря на разницу в положении, было и остается самым лучшим. В пользу Кавальере говорят его олимпийское спокойствие, остроумие, порой обескураживающее откровение, богатое чувство юмора, умение не уходить от ответа на любой, даже неосторожный вопрос журналистов, такт и бескомпромиссность, умение ценить свое и чужое время и личное обаяние, которому мог бы позавидовать любой известный киноактер, не говоря уже о политических деятелях. Это – моя личная оценка, но есть и биографические факты, не зависящие от субъективного отношения, общего подхода. Что прежде всего поражает в Берлускони? Целеустремленность. Захотел и стал ведущим политическим лидером одной из самых передовых стран мира. Именно захотел и именно стал. Так ли все это просто?

* * *

Я как-то спросил Сильвио Берлускони: «Что Вы цените больше всего в жизни?» Мультимиллионер с подкупающей улыбкой ответил: «Не думайте, что я поспешу ответить “деньги” или банально скажу: “Семью, друзей, жизнь, прожитые годы и то, что предстоит прожить”. Для меня это очень трудный вопрос, ибо ценю и, кажется, умею ценить многое, включая верность друзей, внимание и понимание людей, философию, мнение доброго собеседника, авторитет свой и других. Из предметов люблю – антиквариат, живопись, скульптуру, старые и новые книги, которые успеть бы прочитать, и, конечно, спорт. Видимо, ничто мне не чуждо.

Вот и вычисляйте, что из этого я ценю больше всего! С хобби яснее – это футбол, стараюсь не пропускать ни одной из центральных встреч моей команды “Милан”. После матча возвращаюсь домой и наслаждаюсь даже воздухом, ароматом моей старой квартиры в Милане, Риме – везде, где обладаю недвижимостью. Это надо тоже уметь ценить».

Я это знаю давно: Сильвио Берлускони – большой ценитель произведений искусства, антиквариата, сторонник широких и дорогостоящих реставрационных работ, необходимых для создания и обновления древних и средневековых памятников архитектуры. Еще в начале 1990-х, будучи «краткосрочным» премьером, синьор Сильвио Берлускони изыскал средства и распорядился «вернуть в центре Рима блеск былого величия» дворцу зодчего Джорджо Песа, выполнявшего в XVI веке заказы Папы Римского и герцога Висконти. И вернул весь блеск, и разумную роскошь. На это у него большой вкус.

Где живет сам Сильвио Берлускони, обладающий большим количеством недвижимости в Милане, Риме, Комо, на Сардинии и т. д.? До 1994 года в Вечном городе телемагнат скромно занимал апартаменты на верхнем этаже, под крышей средневекового здания напротив знаменитого фонтана Бернини, что на Пьяцца Навона с храмом Святой Агнии (Агнессы).

С весны 1996 года Берлускони облюбовал палаццо Грациоли на улице Плебисцита, в двух шагах от Венецианского дворца на одноименной площади перед Алтарем Отечества. Злые языки судачили, что Берлуске (прозвище Берлускони главным образом в левых журналистских кругах) не дают покоя лавры Бенито Муссолини, который именно в этой зоне Рима и работал, и принимал гостей, и оставался наедине с Клареттой Петаччи. Вообще здесь у него была своя жизнь. И государственная и личная…

Но позвольте, останавливали оппонентов сторонники Берлускони, наш Сильвио не таков. И если у него, как у Муссолини, пятеро детей, то нет ни одной Кларетты, и супруге премьера, 47-летней Веронике Ларио (она же Бартолини), не приходится скрываться от публики, как Ракеле Муссолини, где-нибудь на римской вилле «Торлония», вызывать разные пересуды хотя бы из-за того, что в течение последних двух лет о ней не было ни слуха ни духа в печати, а на специальном концерте в «Ла Скала», данном труппой Мариинского театра из Санкт-Петербурга, Вероника появилась вместе с супругом, на левой руке которого журналисты не обнаружили обычного обручального кольца (о чем поспешили сообщить на страницах газет и еженедельников). Супруги на каверзные замечания не отреагировали, пропустили их мимо ушей, только Вероника как бы между прочим объяснила германской и израильской собеседницам причину своего долгого отсутствия на людях: несколько потучнела и не желала, чтобы изменение линий фигуры бросалось в глаза посторонним людям и могло стать предметом легких досужих обсуждений. А это всегда нежелательно…

Чета Берлускони обычно с особенным вниманием следит за внешним видом, статностью, походкой, изысканностью в одежде. Сам синьор Сильвио обожает костюмы в темных тонах, а галстук носит только в светлый горошек разной величины. Без такого галстука Берлускони – не Берлускони! Правда, иногда носит фуларшарф. Но это, как правило, на Сардинии или в загородных поездках. Он «не в своей тарелке» не бывает.

Как-то журналисты стали замечать, что Берлускони – этот «Наполеон современности» – обладает таким же невысоким ростом, что и великий корсиканец. Сильвио это замечание не понравилось не из-за сравнения с Бонапартом, а по сути: он, мол, не так высок, как того желал бы, и для исправления недостатка он якобы стал помещать под стельки над каблуками большие подкладки и супинаторы.

Но надо знать Берлускони – человека без комплексов и предрассудков, с непредсказуемым юмором. Однажды он выбрал удобный момент, по-хрущевски располагающе улыбнулся и обратился к собравшимся журналистам: «Вы всерьез считаете, что меня беспокоит мой рост и я даже ношу подкладки под пятками? Так вот смотрите! – И Сильвио поднял ноги и снял черные блестящие туфли, торжествующе, как Никита Сергеевич сорок лет назад на трибуне ООН. – И засвидетельствуйте: Берлускони своего роста не стесняется и подкладки в ботинки не вкладывает! Незачем! А где надо, пройдет и босиком».

…Инцидент был исчерпан, в прессе о росте премьера не упоминалось больше ни слова. Что есть, то есть. Но главное – голова на плечах, и прекрасная. В глазах журналистов «Берлуска» явно вырос и стал как бы ближе к народу – а-ля Хрущев. И здесь сработали его умение ориентироваться, оценивать обстановку и действовать решительно, быстро, внезапно, способность подавлять противника, природный ум и чувство, которое он сам называет «психологией победителя». Психология эта необходима ему и в спорте, и в политике, и в бизнесе, и в дружбе. Он всегда использует обширную и достоверную информацию. Даже светскую – о росте лидеров в мире, например. Уход из жизни короля Хуссейна Иорданского, называемого из-за низкого роста (156 см) «маленьким королем», навел журналистов миланской газеты «Коррьере делла сера» на мысль напомнить читателям, в том числе и С. Берлускони, сколь небольшого роста были многие диктаторы и другие властолюбивые деятели XX века.

И вот эти данные. В. И. Ленин едва достигал 168 см, И. В. Сталин – 163, Адольф Гитлер – 169, Бенито Муссолини – 166 см, как и Франциско Франко. Аль Капоне был ростом 163 см, а современный «босс боссов» мафии Тото Риина, осужденный на пожизненное заключение и находящийся в одной из итальянских тюрем, побил все рекорды «карликового роста» – 150 см. «Большим конкурентом» ему мог бы стать бывший император Японии Хиро Хито, но в сантиметрах его рост не измеряли и имели на то в стране Восходящего Солнца самые серьезные основания. Фигурировала следующая логика: если нет метрической системы, способной вычислить, насколько вознесся Бог над Землей, так и нельзя говорить о росте японского императора.

Из инквизиторов всех веков и народов лидировал бывший «железный» нарком НКВД Николай Иванович Ежов. Его рост был 151 см. Это о нем впервые сказали – «метр с кепкой».

Берлускони, конечно, располагает этой информацией, но до сих пор не пользовался ею. Держит про запас. Впрочем, как и другую.

Говорят, что итальянский «экстерьер» итальянкам… не к лицу. Что думают об этом итальянцы? Старая поговорка в Милане теперь звучит иначе: «Что имеем, не хотели бы иметь. Потеряем, но не на что заменить?». Речь идет о знаменитом, всегда привлекающем мужское внимание «женском экстерьере» или еще сложнее – о нижней части спины женщины.

Миланский журнал «Анна» опросил 400 женщин и к удивлению читателей выяснил, что 7 из 10 женщин разного возраста, социального положения, происхождения, рода занятий не удовлетворены своим «экстерьером», прежде всего той частью, которая им даже в зеркало совсем «не к лицу». Сплошные «аномалии»: одни (39 %) сзади «выглядят» очень толстыми; у других (15 %) – задняя часть слишком плоская; у третьих (13 %) – «экстерьер», словно повисшие подушки, у четвертых (10 %) – не эстетичен и не поэтичен, жировые «ямочки» – «челлулиты» – снижают эффект. В общем, сплошное расстройство.

54 % опрошенных готовы немедленно лечь на операционный стол и под умелым хирургическим ножом сделать «лунообразную» часть тела более привлекательной. 24 % женщин пользуются разными кремами, желая избавиться от жировых отложений, 25 % занимаются физкультурой, делают массажи, чтобы укрепить мышцы. И лишь 18 %, как считают опрошенные, достигли видимых и ощутимых результатов (они – самые твердые последователи теории С. Берлускони о здоровом внешнем виде).

46 % опрошенных мужчин утверждают, что «нижняя часть женской спины» – основа женской красоты, привлекательности, – для них на один процент важнее, чем правильные черты лица.

Но эта «легкая» по-итальянски информация не расценивается Берлускони как ответвления от заданного курса, от главного, от «психологии победителя». Эта психология диктует ему, побуждает его к жестам на публику в обычной жизни. Оставим пока в стороне политику.

Все представляют Сильвио Берлускони как борца против разврата, поборника нравственности. И вдруг неожиданный ход: он одарил значительной суммой денег, по 2,5 тыс. евро, двух бывших «ночных бабочек» – двадцатилетних «украшений тротуаров» из Болгарии и Албании, которые доверительно поведали ему о том, как они расстались со своей основной профессией и готовились вернуться на родину. Случай с премьерской «наградой» жриц любви – уникальный, он обошел страницы не только центральной, но и «желтой» прессы, еще раз подтвердил мнение: шаги премьера неисповедимы, могут быть самыми непредсказуемыми, хотя неизменно приносят очки в его пользу, льют воду на его деловую и политическую мельницу.

Однажды римская газета «Репубблика», посвящая статью особенностям курса правительства С. Берлускони, писала с явным намеком на черты характера премьера: «В каждом природном политике, в его речи всегда заложены зерна паранойи, проявляются вспышки истерик, чередуются припадки власти, демонстрации всемогущества, не исключена и мания преследования». «Все это, если и присутствует в Сильвио Берлускони, то в самой незначительной степени».

Что отличает Берлускони от многих других европейских лидеров? «Он все-таки гений, – говорил мне экс-президент Италии Франческо Коссига. Он – самородок, он не подражает никому. Сильвио Берлускони – не мой герой, но его качества, умение балансировать и выходить из сложнейших положений нельзя недооценивать. Он во многом незауряден». И об этом говорит вся его биография. Постараемся быть объективными и разберемся в анаграфическом порядке семьи Берлускони.

* * *

Сильвио Берлускони родился 29 сентября 1936 года в Милане, в семье домохозяйки и скромного банковского служащего. Дар будущего ловкого предпринимателя он проявил еще в раннем детстве и развил его в отрочестве: в пять лет Сильвио показывал (за деньги) сверстникам и взрослым кукольные спектакли, в школе брал плату с желающих списать или получить верную подсказку. Затем он сколотил небольшой оркестр и сам в студенческие годы участвовал в концертах, пел приятным тенором модные в 50-х годах песни, играл на гитаре и разных других инструментах. Но благодарные аплодисменты публики не заглушили главного – в жизнь входил не певец, а запевала – будущий бизнесмен. В 25 лет Сильвио Берлускони с блеском защитил дипломную работу «по правовому регулированию открытой рекламы», был удостоен первой премии в 2 млн лир (деньги по тем временам значительные) и сразу получил несколько предложений по службе. Но амбициозный и талантливый молодой специалист решил идти своим путем: открыл строительную фирму с «макрозадачами» – возводить не просто дома, а поднимать целые микрорайоны дорогих и престижных строений – палаццо. Стиль – люкс.

Он создал убедительный и подробный бизнес-проект города-сада «Милано-2». Здесь было учтено все, что необходимо для жизни четырех тысяч человек на обширном участке земли на зеленой северной окраине огромного города с почти 2-миллионным населением. Кредиторы выделили требуемые суммы денег и уже через два года вернули их с большей прибылью. О «Милано-2» заговорили не только в северной промышленной столице Италии, но и по всей стране, а также за рубежом – в Австрии, Германии, Швейцарии, Франции.

Появились и следующие проекты – «Милано-3», «Подсолнух» и др. Берлускони никого не оставлял равнодушным. Одни восхищались им, видя в нем личность нового типа, человека, который бросил смелый вызов обанкротившейся старой элите. Другие ненавидели его. А он отрабатывал свои кредиты.

Берлускони уверен, что Италии как государству диктовать никто не посмеет. Он обещал возродить страну и освободить граждан от излишнего вмешательства государства в их жизнь. В качестве примера успеха будущий премьер предлагал себя – человека, который всего добился сам. Как он это сделал?

В 1963 году Сильвио вместе с коммерсантом Эдоардо Пиччитто, строителями Пьетро Канале, Энрико Ботта и Джованни Ботта создал строительную компанию «Эдилнорд САС», получил в банке Карло Разини на миланской улице дей Мерканти при содействии адвоката Ренцо Реццонико крупный кредит, который отдал точно в срок и завоевал достойную деловую репутацию. После этого о нем заговорили: «Берлускони знает толк в деньгах и у него счет дружбы не портит…» И он был верен себе и делу.

2 октября 1968 года родилась новая строительная компания Берлускони «Эдилнорд чентри резиденциали САС» – своеобразная фирма «Эдилнорд-2», которую он основал в сотрудничестве со своей кузиной 31-летней Лидией Борсани. Потом последовали долгие семь лет рекламного «затмения», затем новый расцвет, и уже яркая вспышка известности в 1979 году. Он (Берлускони) – президент строительного дома «Италкантьери» и фирмы «Фининвест». «Ах! Берлускони?! Мы его знаем. Ах, это – тот самый Берлускони! С ним можно и нужно иметь дело», – отмечали в финансовых кругах Милана, и перед Сильвио открывались двери банков и фирм.

Берлускони не разменивался «по мелочам», он считал, что итальянец-бизнесмен, как и живописец, и скульптор, должен уметь делать имя на родине, в Италии. И он создавал свое имя. Строил Милан. Свой Милан.

Его фирма подняла за десять лет практически половину нового Милана. В 1977 году он вместе с туринским автомагнатом Джанни Аньелли и «королем шин и резиновой продукции» Леопольдо Пирелли получил от Президента Италии пожизненное звание «Кавалер труда». Так это звание – Кавальере – и стало вторым именем Сильвио Берлускони, под которым он теперь известен каждому итальянцу. Он, а не другие, хотя кавальере обоих полов в Италии сотни.

Главная сила Сильвио – в его умении нащупывать нерв времени, каптировать, определять направления мысли людей среднего и высшего достатка Италии и спешить раньше других удовлетворить их потребности. У него выработалась философия: в бизнесе ничто и никому не мешает стать если не Богом, то хотя бы полубогом. Но нужно уметь выбрать момент, сконцентрировать все силы и средства, решительно, не оглядываясь, подняться на свой Олимп. В XXI веке Кавальере Сильвио делает ставку на укрепление своего влияния среди молодежной части населения Италии, ибо пожилую часть общества он или уже сумел убедить в своей полезности и могучести, или уже никогда не привлечет на свою сторону.

Три десятилетия тому назад, в 1970-х, Берлускони определил, что незанятой вершиной бизнеса в Италии оставалось телевидение…

В конце 70-х годов общенациональные частные информационные телеканалы еще не были разрешены официально, но Сильвио Берлускони такой канал уже имел. Он заключил (не нарушая, а обойдя, и очень ловко, используя несовершенство буквы и духа новых законов) хитроумные договоры с независимыми местными телестанциями и студиями, которые стали транслировать его программы и отдельные заказы. Так родилась целая телеимперия, телеиндустрия с каналами «ТелеМилан», «Италия-1», «Италия-4», позже «Каналечинкуэ», «Рете-4», тележурнал с программой «Улыбки и песни», получившая распространение по всей Италии и пользовавшаяся большим успехом за Альпами. И опять: «Ах, Берлускони!» «Ах, этот Берлускони!»

В итоге к началу 90-х годов, объединив три частных телеканала, несколько газет и журналов периферийного значения, Берлускони возглавил многопрофильную компанию «Фининвест» – 22 холдинга с общим штатом в 42 тыс. сотрудников. Все СМИ Берлускони оказались накрепко связанными в единой компании «Медиасет» с общим оборотом около 2 млрд долларов в год, а компания «Публиталия» превратилась в общепризнанного лидера, приобрела репутацию фаворита на рынке телерекламы. Реклама на телевидении – одно из «изобретений» Кавальере – приносила ему миллиарды долларов в год. В собственность Берлускони не определенное время перешла общенациональная сеть больших магазинов-универсамов «Станда», другое имущество, недвижимость.

С легкой руки его друга журналиста Джорджио Феррари родилась полуанекдотичная притча: Берлускони умирает и попадает в Ад. Ему удается убедить Дьявола провести серию реформ, и мрачное царство теней за короткий срок превращается в прекрасный оазис. За это он получает «повышение по службе», переходит в Чистилище, где быстро находит возможность рационализировать и придать изящество всей системе наказаний. Наведя и там порядок, Берлускони продолжает работу в Раю. И здесь он творит чудеса, и тогда Всевышний вызывает его к себе на прием и, обращаясь к нему, говорит: «Браво, ты проделал отменную работу. Однако я не понимаю, с какой стати здесь, в Раю, я должен стать твоим вицепрезидентом. Ведь ты везде первый… А я теперь… второй».

Везде первый! С 1986 года Кавальере стал хозяином популярного в стране и мире футбольного клуба «Милан», в который за бешеные, как казалось тогда, деньги скупил самых ярких футбольных звезд Голландии и Италии, начал показывать матчи по платным телеканалам, совершать зарубежные гастрольные игры, даже вторым составом игроков получать многомиллионные доходы. Берлускони делал деньги буквально на всем: он создал фан-клуб «Милан», продавал атрибутику команды – кепки, значки, флаги, майки, даже русские матрешки в форме футболистов «Милана» и т. д. А законодательство? Оно регулировало, но не уменьшало аппетиты Кавальере. И это считалось нормальным. Олигарх – и есть олигарх. Предприниматель – и есть предприниматель, но не оторвавшийся от мирских увлечений, искусства, живописи, музыки.

«Насытившись» экономическими, телевизионными и футбольными победами, Сильвио Берлускони в одно прекрасное утро 1992 года понял, что свободным для него остается лишь одно поле – политика. Дело доходное и всегда престижное, если умело манипулировать рычагами и перспективными проектами. В моменты отдыха – музыка, книги, история, раскрытие (для себя и других) разных исторических тайн, таких как, например, тайна гибели его кумира – Гленна Миллера.

* * *

Военные тайны на то и военные тайны, чтобы или кануть в вечность, или быть раскрытыми лишь многие десятилетия спустя. Так, в течение 55 лет считалось, что великий американский музыкант, дирижер знаменитой джаз-банды Гленн Миллер, под музыку которого американские солдаты шли в бой в Европе на фронтах Второй мировой войны, пропал без вести 15 декабря 1944 года.

Он вылетел с аэродрома английского города Галлифакс на борту девятиместного самолета и направлялся через Ла-Манш в Париж, там его ждали на концерте сотни американцев, участвовавших в высадке в Нормандии, солдаты «второго фронта», освободившие Северную Францию.

…Над Ла-Маншем – густой туман. Самолет сбился с курса и до берегов Франции не долетел. Его искали неделю и только 22 декабря было официально объявлено, что самолет королевских ВВС упал в воду пролива, пилот Джон Морган, полковник Норман Ф. Бэзел и Гленн Миллер трагически погибли. Их тела не нашли. Тут же возникла, как часто бывало во время войны, контрверсия: самолет перехватили агенты германской разведки (все еще помнили о захвате Муссолини в 1943 году), доставили пленников к Гитлеру, Геббельсу, Герингу и К*, пытались заставить Миллера играть перед фашистами и транслировать концерт по радио, чтобы нанести удар по моральному духу американцев.

Версия эта быстро отпала, так как никакого «концерта» не состоялось, а разведка союзников доносила, что ни «Люфтваффе», ни противовоздушная оборона немцев никакого легкого самолета противника не сбивали. Значит, произошел несчастный случай. В документах было зафиксировано вероятное обледенение крыльев, потеря ориентировки, сильный штормовой ветер… – все это могло стать причиной гибели самолета… (При собственном расследовании синьор Сильвио большое внимание уделял мельчайшим деталям. Они-то часто и проливают свет на истинное положение дел.)

Генерал Дуайт Эйзенхауэр лично ходатайствовал и добился мизерной субсидии бедным родителям Гленна – отцу-крестьянину и матери-домработнице, уборщице в столовой.

Но то, что произошло, на самом деле стало известно только теперь, почти 60 лет спустя, когда сняты многие запреты военной цензуры и «за давностью случившегося» отпал гриф секретности. И это интриговало Сильвио, в душе большого несостоявшегося музыканта.

Выяснилось, что на английскую базу 15 декабря 1944 года вернулся бомбардировщик NF 973, пилотировавшийся летчиком Дериком Германом. В составе штурмовой группы из 138 самолетов королевских ВВС он должен был бомбить объекты в Германии. Но погодные условия не позволили совершить прицельное бомбометание, и самолеты стали сбрасывать бомбовой груз в море, чтобы не возвращаться на базу со смертельной взрывчаткой. И вдруг радистстрелок с ужасом воскликнул: под бомбардировщиком в зоне сбрасывавшихся бомб оказался неизвестный самолет. И он был разбомблен, скрылся в водах Ла-Манша.

Обо всем этом командир бомбардировщика пилот Герман исправно доложил в боевом рапорте. Донесение легло на стол командующему – генералу Дуайту Эйзенхауэру, лично разрешившему полет Гленну Миллеру в Париж. Документ был засекречен и отправлен в архив королевских ВВС Великобритании.

Теперь документ «всплыл», и его готовы продать с аукциона. Но для этого необходима «аутентификация» – признание документа оригиналом. Но это мог бы сделать «Айк» – генерал Эйзенхауэр или пилот Герман. «Айка» давно нет на земле, но жив 75-летний летчик-ветеран Дерик Герман.

И Герман узнал свой рапорт от 15 декабря 1944 года. Он, конечно, не виновен в гибели Гленна Миллера, но бомба, сброшенная с его самолета, оборвала жизнь великого музыканта, пластинки которого «крутит» до сих пор весь мир. В трудные минуты жизни Сильвио Берлускони включает музыку, слушает классику, любимые эстрадные песни и мелодии.

* * *

Политический перекресток на рубеже 1992–1993 годов стал особым в жизни Италии. Левые партии (которые раньше были «красными») сильно «порозовели», единое коммунистическое движение разломилось на насколько политических иепархий и ерархий социал-демократического толка. Правые партии из последовательно «черных» «побелели», превратились в «серые», по-мышиному визгливые формации, сдававшие одну позицию за другой (христианские демократы, итальянское социальное движение и т. д.). Берлускони понимал подсознательно: образовалась зияющая брешь – воронка, политический вакуум, который следовало срочно заполнить, а для этого нужна новая партия. Она объединила бы всех отклонившихся от прежних партий и движений, искавших выход, получила бы общенациональное звучание, а позже, вероятно, и власть – на местах, в парламенте и, наконец, в правительстве, а позже, возможно, и на международной авансцене. Без борьбы за власть как окончательную цель – любая схватка в политике бессмысленна и бесполезна.

Узрев доброе предзнаменование под Рождество 1993 года, Сильвио преступил к сколачиванию политического движения «Полюс» и его ядра – партии «Вперед, Италия!» («Forza, Italia!»). На вооружение были взяты все пропагандистские методы его главных политических противников – «красных». «Бледно-розовых» стали бить их же популистскими броскими лозунгами, «морем флагов», транспарантов, массовыми митингами на площадях городов и селений, в долинах и горных поселках. И дело пошло. При слабом торможении со стороны бывших политиков, не видевших в Берлускони сильного конкурента. А зря! Скоро они убедились, что просмотрели слона и проиграли важную партию уже в ее начальной стадии.

Партия «Вперед, Италия!» родилась без особых мучений, всего за три месяца, и уже на выборах в марте 1994 года привела Берлускони к победе. По всей стране крутили стандартный рекламный ролик с триумфальным кличем: «“Вперед, Италия”! Чтобы стать свободной! Мы горды тем, что принадлежим тебе! “Вперед, Италия!”».

От кого надо стать «свободной», когда и зачем «свободной»? Непонятно. Но звучало громко, красиво и призывно. Словно с трибуны миланского стадиона в Сан Сиро и римского «Олимпико». С гигантского экрана сам Берлускони обещал итальянцам сделать их всех (и быстро) счастливыми и богатыми. Заманчиво! И вот «видиократия» в Италии победила, но пока… ненадолго.

Уступив в конце 1994 года премьерское кресло левым, Берлускони не сложил оружие. После второй победы на выборах 13 мая 2001 года Папа Римский впервые встретился с премьером, которому предстояло провести во дворце Киджи (резиденции правительства) не менее пяти рабочих лет. Собеседники произвели друг на друга благоприятное впечатление, и Берлускони первым позволил себе отпустить в адрес престарелого хозяина Святого престола достойный зависти комплимент: «Ваше Святейшество, Вы выглядите, прямо как мои футболисты: по разным странам ездите, повсюду выступаете и постоянно стремитесь только к победе, – затем после паузы добавил, – победе Господа нашего Иисуса Христа». Папа Римский – великий дипломат – и бровью не повел, но после заключительных слов о Христе стало понятно, что Берлускони пробил точно. Святой престол – за Берлускони. А на Папу Римского можно и опереться, и положиться. Это – немаловажно. Если потребуется…

На протяжении всей второй половины 90-х годов Ватикан внимательно следил за хозяином итальянских масс-медиа, который проиграл на парламентских выборах 1996 года левоцентристам, но не сдался, укрепил свои ряды и дал победный бой 13 мая 2001 года. Теперь Папа Римский и с ним бывшие христианские демократы сначала незримо, а затем открыто поддержали Берлускони, который первым в Западной Европе пробил фронт левых сил, сложившийся в Германии, Франции, Испании, Скандинавии, Англии и целом ряде других стран. Впервые в Англии, Франции, Германии, Австрии, Голландии, Испании в начале XXI века начал складываться «правый центристский интернационал» в той форме, которой еще не знала история Европы и мира XXI века.

Но, как следует из законов физики, каждое действие встречает противодействие. История Берлускони – «берлусконианства» – не исключение из всеобщего правила. Левоцентристы, израсходовав все резервы к 13 мая 2001 года, после выборов реально увидели и поняли, что лишены власти всерьез и надолго. Нужны подкопы, минирование фундамента блока «Дом Свободы». И они принялись за дело.

Если в 1994 году левым удалось свалить малоопытного тогда политика, теперь это сделать было крайне трудно. Левоцентристская оппозиция «Оливковая ветвь» готовилась выйти на поле брани с Берлускони, набрала как можно больше разного компромата против главы правительства Италии. Новых данных, бросающих тень на премьера, не было, но почему бы не помянуть старое, пока еще не забытое? Поговорка о «забытом старом» не в счет.

Вспоминают, как премьер, победивший под лозунгом борьбы с коррупцией, сам неоднократно попадал под обстрел критики, и его судьба, казалось, висела на волоске. Так было в Неаполе, во время становления «G-8» – Большой «восьмерки». Тогда поступило сообщение о том, что руководитель правительства страны, принимавшей лидеров государств «Большой семерки плюс один» (России), обвинялся в коррупции и должен давать показания в магистратуре. Левоцентристы четко рассчитали удар, но Берлускони уклонился, но с «ринга» не ушел. Второй удар был нанесен в ноябре 1994 года. Тогда Сильвио Берлускони председательствовал от имени Италии на Всемирной конференции ООН по борьбе с мафией. Помощник вызвал премьера из зала заседаний для срочного и важного телефонного разговора. Звонил прокурор из Милана и сообщил синьору Кавальере, что тот должен скоро официально получить судебную повестку по делу о коррупции, дать подписку о невыезде. Протараторив все это, чиновник положил трубку. В тот же день о необычном звонке и сути разговора знал уже весь мир. Как говорят: то ли он корову украл, то ли у него корову украли … Но премьер Берлускони был на время сильно скомпрометирован, удар по его авторитету за рубежом был нанесен чувствительный.

Берлускони предстояло накапливать и другой негативный опыт, отмываться и защищаться на бесконечных процессах и обвинении против империи «Фининвест». В ходе полицейско-следственной операции «Чистые руки» ему инкриминировали разное: и сокрытие доходов, и уклонение от уплаты налогов, и подкуп судей, чиновников из финансовой гвардии и фискальной службы. Его обвиняли в незаконном приобретении компании «Медуза», занимавшейся реализацией кино– и видеопродукции. Берлускони даже осудили на 16 месяцев тюрьмы, но спасла подоспевшая вовремя амнистия. Впрочем, отсидка в прямом смысле Берлускони не грозила: по закону он смог бы отделаться штрафом. А с 2002 года премьер в числе пяти высших государственных деятелей Италии обладал полным иммунитетом. Но с 2004 года «принцип иммунитета» отменен.

Тем временем все помнят как судили Берлускони 13 июля 1998 года за незаконное финансирование политических партий в 1991–1992 годах, за неуплату налогов в 1997–1998 годах при покупке виллы герцогов Висконти в Макерио (резиденция Вероники и троих детей – Барбары, Элеоноры и Луиджи). Вилла площадью 286 тыс. кв. м официально была приобретена за 575 млн лир, хотя реально стоила 4,4 млрд лир. Разница «не велика» – всего в 8 раз! Но бухгалтерия – это не простая арифметика.

Самые громкие обвинения Берлускони в коррупции прозвучали в декабре 1999 года, когда с помощью римских судей была аннулирована сделка по приватизации продовольственного холдинга «СМЕ». Но все сошло с рук, хотя о процессе как о негативном явлении говорят и по сей день. Кое-кто не успокоился, а ветер слухи и версии носит. На каждый роток не накинешь…

Легко обходился Берлускони и с антимонопольным законодательством по телевидению. Например, он завладел 80 % акций испанской телекомпании «Телесинко» при разрешенной квоте 25 %. А когда раздались обвинения, Берлускони легко парировал: «Это очередная “охота на ведьм”. И действительно дела рассыпались в суде, или виновным оказывалось третье лицо, хотя обвинялся и брат Сильвио – Паоло Берлускони.

Обвиняли премьера даже в связи с мафией, когда полиция арестовала одного из соратников Джанстефано Фриджерио – депутата от партии «Вперед, Италия!». Сильвио легко и умело проглотил и эту пилюлю, отвел удар, снял напряжение. Он умеет настаивать на своем, без нажима, спокойно. И он, и его люди рано или поздно выигрывают … А он всегда остается верным старой дружбе.

У Берлускони огромное «Я», всегда спроецированное вовне. Ему нужны большие экраны, с которых оно бы лучше воспринималось. У него колоссальное желание быть любимым всеми. И это – общее мнение. Но не все обстоит так просто.

Нередко Берлускони приходится обходить многочисленные «парламентские рифы», старые и новые, связанные с так называемым конфликтом интересов. Суть противоречий в том, что, по мнению многих, политик не может быть предпринимателем. Ибо возникает угроза лоббирования определенным экономическим кругам. И это справедливо. Тот же принцип должен соблюдаться и в СМИ. Тем более в случае с премьером С. Берлускони, державшим в руках главные частные телеканалы и получившим возможность контролировать три государственных канала: РАИ-I, II, III (RAI). Формально Берлускони оставил все свои бизнес-посты, но ни для кого в Италии не секрет, «кто есть кто» в его империи. Парламент страны поддержал Берлускони и итальянская пресса оказалась на его стороне, мотивируя свою позицию тем, что олигарх у власти «хорош хотя бы тем, что не станет воровать, а будет служить государству». Тезис для многих в сегодняшней Италии звучит резонно и весьма убедительно. Тем более, что С. Берлускони прозрачен «как капля росы».

С 2002 года С. Берлускони начал «революцию» на экономическом фронте, главным образом в финансово-налоговой сфере, в области возвращения в Италию капиталов, десятков миллиардов долларов, уплывших в 80–90-е годы на счета зарубежных банков и в офшорные зоны. План Берлускони, в основе которого идея – не обкладывать губительными штрафами «беглые» капиталы, – реалистичен, но встретил противодействие левоцентристов. Этот проект уже осуществляется, в страну вернулись к 2004 году около 60 млрд евро. Параллельно проводится налоговая реформа, которая должна завершиться к 2006 году: налогов останется всего пять, причем они не будут превышать 23 % отчислений от сумм до 100 тыс. евро и 33 % – от сумм свыше 100 тыс. евро. Но каждому овощу – свой сезон.

Другое приоритетное направление деятельности С. Берлускони – внешняя политика, где Кавальере намерен сделать многое, но начал с перестройки МИДа – самого внешнеполитического ведомства, находящегося в районе Олимпийского стадиона и называемого в Италии Фарнезина. «От интеллекта, кругозора, степени компетентности министра МИДа, – заявил Берлускони, – зависит в значительной мере авторитет и политический вес страны». И он, несомненно, прав. Но кто-то не упустил случая и неловко сострил: «У белых стен Фарнезины, где среди вековых сосен-пиний еще недавно полыхали костры, гревшие “косяки” местных путан, теперь иные кадры – кадры неодипломатов». Злые языки – страшнее автомата.

После того как глава внешнеполитического ведомства Италии Ренато Руджеро 6 января 2002 года был отправлен в отставку, премьер-министр Сильвио Берлускони объявил о намерении временно занять также пост шефа Фарнезины (МИД Италии), получил одобрение Президента Карло Адзельо Чампи, стал обладателем портфеля и приведен к присяге в новой – второй – должности. Так премьер принял почти на год бразды правления в строгой, известной своими жесткими консервативными правилами дипломатической службе Италии. Против того, что Берлускони занял сразу два кресла, в Италии и за рубежом поднялась волна протестов. «А что вам, собственно, не нравится? Кресла или я в них? Вам придется с этим смириться. Увы! Я готов говорить и спорить с любым оппонентом, если от этого выиграла бы Италия», – отмечал Берлускони, отвечая на наши вопросы. МИД Италии сделал теперь большой крен в сторону внешнеэкономических проблем и решает их во главе с министром Франко Фраттини, совершившим свои очередные успешные визиты, например в Москву в 2003–2004 годах, в США и на Востоке.

– Как вы относитесь к развитию отношений с Россией? – спросил я Берлускони.

– Италия – второй по объему торговых связей после Германии экономический партнер России, и развитие наших отношений имеет самые широкие перспективы. Я был в России теперь уже много раз и могу сказать, что знаю Россию, и у меня остались наилучшие воспоминания уже после первого приезда. Мне был оказан торжественный прием в Кремле. От нахлынувших тогда впечатлений я даже не мог ночью сомкнуть глаз …

Конструктивными и весьма полезными были визиты в октябре 2001 года, в апреле 2002, контакты летом 2003 года. В 2004 году совместный торговый оборот извне превышает 10 млрд долларов в год. На долгосрочной основе строят свои отношения более 720 смешанных российско-итальянских мелких и средних предприятий. Быстрыми темпами развивается туризм, культурный обмен.

Насколько прочны позиции Берлускони? Этот вопрос в Италии задавать нетактично, а если он и ставится, то всегда исходит от левоцентристов. У правоцентристов сомнений в прочности Кавальере нет. Ему даже пророчат в будущем президентский пост в Квиринальском дворце. Нейтралы предпочитают уклончивый ответ: «Если прочен бизнес С. Берлускони, то прочны и его позиции». Неотвратимая логика. И я приемлю эту логику сегодняшнего дня Италии.

В 2003 году был период, когда обострилась обстановка, и кое-кто даже ставил под сомнение стабильность и надежность кабинета С. Берлускони.

Во-первых, «неловкие» заявления сделал руководитель службы туризма Италии, и премьер его поддержал, чем вызвал гнев германских партнеров.

Во-вторых, особую позицию в отношении иммигрантов занимал союзник по «Дому Свобод» и лидер Лиги Севера Умберто Босси, пожелавший переделать избирательный закон и внести некоторые изменения в Конституцию. Все ожидали, что Кавальере Сильвио взорвется, вступит в безысходную дискуссию. Ничуть не бывало. Сильвио выдержал нападки в отношении Босси и лишь заметил: «Он нарушил наш пакт и развязал мне тем самым руки». Поживем – увидим…

«А в остальном?.. Поеду на Амальфитанское побережье, в Позитано. Там меня ждет режиссер, мой друг Франко Дзеффирелли. Отдохнем. А если в Риме суждено чему-то произойти, пусть происходит!» Фатализм? Нет. Уверенность. И в этом весь Берлускони. Он всегда спокоен и все просчитал. Он знал, что в Риме ничего сложного не произойдет и поездка в Позитано – не театральная поза, а тактический прием типа «будь, что будет». Это – позиция Сильвио – лидера с психологией победителя.

Некоторые агентства уже сбились со счета, пытаясь вспомнить, сколько раз за последние годы итальянский премьер был в Москве. Одни говорят семь, другие – более десятка раз. Но все единодушны в одном: с тех пор, как он возглавил Кабинет министров в Риме, Сильвио Берлускони приезжал в Россию намного чаще, чем другие европейские лидеры, включая французского президента, немецкого канцлера или английского премьера. Этот факт непременно отмечают римские обозреватели. А уж поговорить о личной дружбе премьера с Владимиром Путиным – хлебом не корми. Отклики после взаимных визитов не сходят со страниц газет.

При этом итальянцы не устают повторять, что с Россией их связывают тесные узы дружбы, огромные симпатии, взаимные интересы и даже некое «родство душ». Что правда, то правда. Пожалуй, нигде в Европе вы не найдете такого почтения ко всему русскому, как на Апеннинах.

В 2003 году Италия вышла на третье место по объему инвестиций в экономику регионов России, и продолжает развивать успех на этом направлении, уделяет особое внимание Черноземью, Волге и Уралу.

Обычно после встречи Путина и Берлускони все ждут новых проектов и коммерческих инициатив. Самое время решить некоторые сложные проблемы в этой сфере, благо за руководящим столом, как поется в одной итальянской песне, «надежный и верный друг». Но в данном случае все внимание уделено не коммерции. Она отодвинута на этот раз на второй план. На поверхность вышла большая политика.

Дело в том, что летом 2003 года Берлускони был с экстренным визитом, но по ту сторону океана. Он был личным гостем Джорджа Буша, который мало кого принимает у себя дома, на ранчо «Кроуфорд» в родном Техасе, да еще не один день кряду. Как известно, Италия – одна из главных союзников США в Афганистане и в иракской войне. За все это нелегкое для международной политики время Рим умудрился не испортить отношения ни с американцами, ни со своими традиционными партнерами по ЕС и НАТО, ни со странами «Третьего мира», государствами Среднего и Ближнего Востока. Умение Берлускони обходить острые углы стало хрестоматийным, и не в ироническом, а в практическом смысле.

Председатель Совета министров Италии Сильвио Берлускони был даже выдвинут на соискание Нобелевской премии мира за 2002 год. Предложение это направил в Шведскую королевскую академию созданный по инициативе партии «Вперед, Италия!» комитет в поддержку кандидатуры итальянского премьера. В заслугу Берлускони ставилась «сыгранная им ведущая роль в процессе создания “двадцатки” Россия – НАТО, что сам по себе событие исключительной важности в поддержании геополитического равновесия, а отмечали также его роль в списании Италией внешнего долга развивающихся государств». «Берлускони занял твердую позицию в разрешении кризиса вокруг осажденного Храма Рождества Христова в Вифлееме, а вскоре после терактов 11 сентября провел в Италии саммит ФАО – Продовольственной и Сельскохозяйственной Организации Объединенных Наций». Несмотря на таящиеся опасности Сильвио Берлускони не снизил уровня усилий в решении ключевых вопросов мировой безопасности мирными путями.

Старая Европа, о которой в свое время так нелестно отзывался Дональд Рамсфелд, благодарна своему экс-председателю за все, что он делает для нее. Немцы – за помощь в примирении с Вашингтоном. Их министр иностранных дел И. Фишер побывал в Вашингтоне и остался очень доволен приемом своего коллеги Колина Пауэлла. Французы считают, что Берлускони помогает сохранить лицо в послевоенную эпоху и снова поднять роль Евросоюза до уровня одного из главных миротворцев. «Сильвио нужен всем, – писала парижская “Фигаро”, словно цитируя арию из “Фигаро”. – Как связующее звено между Америкой и Европой он (Берлускони) незаменим – у него прекрасные отношения с Бушем. О результатах его поездки на виллу «Кроуфорд» надлежащим образом, то есть по телефону, информированы Жак Ширак, Герхард Шредер, Тони Блэр… Точно и “приоритетно” был информирован и Кремль».

Более того, для общения с Владимиром Путиным потребовалась личная встреча. Москве, наверное, хотелось бы знать, что имел в виду Джордж Буш, предостерегая Северную Корею и Сирию от попыток обзавестись оружием массового уничтожения, «установить связи с террористическими организациями». Важно было знать и подробности нового плана восстановления Ирака. По некоторым данным, итальянский премьер передал Владимиру Путину устное послание от Джорджа Буша, в котором содержалось предложение участвовать как в миротворческой операции, так и в налаживании экономики этой страны. Белый дом нуждался в таком сотрудничестве, как никогда прежде, и готов был идти на переговоры. Но у Москвы свои позиции и особая точка зрения. Для начала, считали обозреватели, Вашингтон решил «подключить друга Сильвио». О многом беседовали Владимир Владимирович и Сильвио в августе 2003 года на вилле Берлускони в Сардинии, на Изумрудном берегу.

Надо полагать, кроме Ирака, у России были и другие интересы. В Москве и на Сардинии речь шла о подготовке государственного визита Путина в Италию в ноябре 2003 года к саммиту «Россия – ЕС». К этому обе стороны готовились весьма тщательно. Дипломатам в Риме была дана установка всячески продвигать в жизнь идею о безвизовом сообщении между россиянами и гражданами стран ЕС. Еще недавно эта идея казалась фантастичной. Но теперь ее обсуждали вполне конкретно. И в этом, безусловно, заслуга итальянского премьера. Более того, он проявил готовность начать непосредственные переговоры о вступлении России в ЕС. Правда, российский министр иностранных дел Игорь Иванов успокоил некоторых деятелей в Брюсселе, заявив, что «так вопрос не стоял». Мы, дескать, не рвемся на Запад. Но Берлускони от своих слов не отказывался. Он призывал россиян «смелее идти на встречу будущему». Смелее, по итальянски …

Сам Берлускони свой путь выверил, и если бы можно было начать сначала, то он наверняка с некоторыми поправками проделал бы тот же путь, с тем же конечным результатом.

Правительство С. Берлускони способствовало тому, чтобы якорь российской дипломатии был установлен на Сицилии.

В Палермо – столице итальянской области и острова Сицилия в 2003 году открылось консульство Российской Федерации.

«Необходимость в учреждении представительства России на Сицилии возникла давно, – говорил заведующий консульским отделом посольства РФ в Италии С. Ю. Патронов. – Особенно в последние годы, когда возросло политическое значение острова в зоне Средиземноморья, где интересы России постоянно укрепляются, развиваются торговые связи и туризм, пролегают важные морские и воздушные трассы, связывающие Европу и Африку».

Итак, Палермо стал четвертым городом Италии, после Рима, Милана и Генуи, где функционирует российское консульство. Обширна сфера его полномочий – это регистрация, заключение и подтверждение всех актов делового и гражданского состояния наших соотечественников на территории сицилийского консульского округа, что служит развитию разносторонних гражданских связей. Обстоятельств, в силу которых человек вынужден обращаться к услугам консульства, множество – это регистрация рождения и бракосочетания, помощь оказавшимся в беде людям, консультации по налаживанию деловых контактов, оформлении официальных документов и т. д.

Палермо – один из крупнейших экономических и культурных центров Италии, имеющий давние связи с Россией. Еще до Октябрьской революции на Сицилии бывали Герцен и Тургенев, Кипренский и Верещагин, Григорович, Станюкович, Горький. Для российских историков Сицилия – привлекательное поле деятельности и новых открытий. Например, известны далеко не все подробности развития российско-итальянских отношений после землетрясения, произошедшего в городе Мессина на Сицилии в ночь на 28 декабря 1908 года. Землетрясение в Мессине – подлинная национальная трагедия Италии начала XX века – унесло более 12 тыс. жизней. Тогда корабли российского флота «Адмирал Макаров», «Слава», «Богатырь», «Цесаревич», находившиеся в Средиземноморье, пришли на помощь сицилийцам, терпящим бедствие. Российские моряки спасали пострадавших, открывали пункты помощи, раскапывали руины и пепелища. Они спасли тысячи раненых. Сотни русских матросов получили тяжелые ожоги, десятки погибли. Все эти события фиксировала русская консульская служба в южно-итальянском городе Бари, где в 1913 году была открыта церковь Святого Николая-Чудотворца, самого почитаемого святого на земле русской. В Неаполе у подножья Везувия русским консульским службам был отведен участок земли (30 50 м) для захоронения граждан России, погибших вдали от Родины, на юге Италии.

– Об этом мало кто теперь знает в России, – говорил консул Патронов, – но это – страницы нашей истории. Более 80 лет никто не ухаживал за этими могилами, но они сохранились и требуют внимания общества, и не только России. Напомним, что 2 января 1909 года король Италии Виктор Эммануил издал Указ о награждении многих русских моряков золотыми, серебряными и бронзовыми медалями за проявленное мужество.

Для ученых, историков, археологов и искусствоведов Сицилия – буквально целинные земли для совместной деятельности, а консульство РФ в Палермо – первенец российской дипломатии на Сицилии, своеобразный якорь Москвы, брошенный в 6 комнатах дома неподалеку от морского побережья – начало отсчет времени большой и сложной работы. За всем этим следило «око» Сильвио Берлускони.

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

• Эпоха «дьяволизации» С. Берлускони завершилась. «Черт» оказался совсем не чертом, как его малевали некоторые СМИ, а управляемым и управляющим лидером.

• Исповедь Кавальере. Квинтэссенция: что же такое FI – «Вперед, Италия!»? Сначала она создавалась как движение, точнее «партия – предприятие – фирма», так сказать, эластичная, «резиновая, все вмещающая колба». Справившись, несмотря на неудачи 1994 года, с этой ролью, FI скоро, всего за несколько лет, превратилась в политическую силу, крепко осевшую на всей территории Италии, а не только в отдельных правоцентристских клубах, пользующихся поддержкой знатных и состоятельных рекламодателей. За первые пять лет существования FI приняла в свои ряда 300 тыс. новых членов. В Турине, например, она обошла левых демократов (DS) по количеству активных членов партии (12 тыс.).

В 1999-м FI израсходовала около 15 млн. долларов только на пропагандистские цели, что в 5 раз (!) больше, чем DS. Все становилось на свои места: правит тот, кто заказывает музыку.

• FI и ее лидер Берлускони отличались мобильностью во всем, особенно умело и быстро меняли каждый раз тон и аргументы, в зависимости от «температуры», накала напряженности и расстановки сил в обществе. Данные опросов составлялись или еженедельно, или даже ежедневно. Такого больше не могли себе позволить ни одна политпартия, движение или группа в Италии конца XX – начала XXI века. Пользуясь почти полной поддержкой крупных предпринимателей, Берлускони заручился симпатией среднего класса, стал обращаться к малоимущим.

• «Среди первоочередных задач FI, – заверял Берлускони, – это Италия бедных людей, это 7 млн граждан, которых мы должны вывести из тяжелых условий жизни». И это давало свой эффект, делало свое дело. В Европарламенте группа депутатов (20 членов FI) стала быстро одним из столпов Европейской народной партии (РРЕ). И их привлекательность для широких кругов была в том, что это – партия светская, выросшая в деловых и влиятельных политических кругах, несла в своем существе христианские ценности и начала.

* * *

• В парламенте, как и в жизни, нельзя допускать бездоказательные обвинения и безответственные оскорбления.

• Так или иначе в 1994-м мы («Вперед, Италия!») спасли свободу и демократию в Италии. А все остальное могло и упасть.

• У дипломатов жесткое обеденное меню и урезанное время, поэтому их трудно застать на рабочем месте в Фарнезине (МИД).

• В Италии были силы, которые своими методами надеялись переложить некоторые функции исполнительной власти на судебную ветвь. Не это ли пытались показать «Чистые руки» в 1992–2000 годах?

• Ни одним судебным делом я не нанес ущерб ни одному лицу. Поэтому по закону я не могу быть ни в чем виновен (С. Берлускони).

• Как бы FI не постигла участь ИСП Кракси. По крайне мере по количеству судебных процессов.

• Берлускони своим партнерам: «Шпаги у нас разные. Но цели – одни. Мы должны быть едины, как мушкетеры. Один – за всех, все – за одного! (на обеде в Аркоре с Босси). Но если придется разводиться, то делать это надо, соблюдая большое уважение друг к другу».

• Не обязательно иметь высшее образование, чтобы любить поэзию Данте Алигьери.

• Мы все слишком запоздали, чтобы держать под контролем все проблемы.

• Всегда надо помнить: сегодня вы – лидер или кандидат в лидеры. А завтра?.. Неизвестно. Но известно другое. Завтра будет всегда.

Глава II
Истоки. Детство, отрочество и его университеты

Когда человеку уже за шестьдесят, эпизоды его жизни, детства, отрочества, юности становятся одновременно и очень далекими, и невероятно близкими, дорогими, словно отрывки из сладкого сна, а вы только и успели, что перевернуться на другой бок, но, увы, не продлили прекрасных мгновений или самых разных видений в черно-белых и невероятно ярких красках-цветах.

– Я вижу сны, и они меня бодрят, настраивают позитивно, дают мощные заряды жизнелюбия, – говорил Кавальере.

– Мне кажется, – продолжал Сильвио Берлускони, – вижу детство, как сегодня. Наш небольшой квартал в Милане, где я родился под астральным знаком, когда Дева уступила уверенно место Весам (поэтому он считает себя всегда уверенным и уравновешенным). Отец, Луиджи, Берлускони (1908–1989) – рядовой банковский служащий «Банка Разаны», был обычно сильно занят на работе, он редко днем появлялся дома, зато мать – Розелла – круглые сутки крутилась, как белочка, по хозяйству, всю свою доброту, энергию и заботу отдавала нам, детям. (Она такая и по сей день). Бог дал ей долгую жизнь.

– Когда началась Вторая мировая война, мне еще не исполнилось и трех лет. А когда война ворвалась на Апеннины, мне не было шести. Где они эти страны – Германия, Россия, Англия, Польша, Франция или США, – я не знал и еще не мог знать. Но особый какой-то напряженный дух в моем родном краю – Италии – я все-таки, кажется, ощущал. Чувство первого одиночества я хлебнул сполна после 8 сентября 1943 года (мне было уже почти семь лет), когда папа Луиджи вынужденно покинул семью и Италию, был интернирован в один из лагерей в Швейцарии, затем нашел приют сначала в местечке Эрисвиль, потом в Статлене под Берном, в семье ныне здравствующей 85-летней Труди Шарер.

Эта часть биографии отца премьера Италии остается неизученной, поэтому представляет особый интерес. Во многом она объясняет, почему премьер Сильвио Берлускони испытывает сильное чувство сострадания, стремится помочь эмигрантам, ищущим кров и трудоустройство в Италии и Европе.

Вкратце история такова. Неподалеку от Берна в небольшой каменной вилле с садиком живет пожилая дама Труди, бывшая учительница и дочь учителя Фрица Шарера. На ее памяти, рассказывала нам сама Труди, – приезд в сентябре 1943 года в швейцарское селение Аусвилль большой группы итальянских граждан. Кто они были? Военнопленные или беженцы? Беглые каторжники, заключенные, преступники или простые бродяги? Никто не определял их статус, но было ясно, что это – тысячи несчастных людей, нуждавшихся в срочной помощи. Но как ее оказать? Беженцев разделили на группы, расселили по коммунальным зданиям (в школу, больницу, на почту, автостанцию, бензоколонку и т. д.), выдали по 200 граммов хлеба, немного картофеля, лука. Чем богаты, тем и рады, а они тем более…

Постепенно жизнь, как могла, стала налаживаться, входила в свою новую колею.

– Мы разобрались, с кем имели дело, – продолжала фрау Труди. – В ночь на 17 сентября 1943 года швейцарскую границу перешли и сдались таможенникам более 10 тыс. итальянцев. Их зарегистрировали и, не обнаружив ни оружия, ни запрещенной литературы, никаких компрометирующих документов-материалов, отправили в пересылочный лагерь.

Общее положение было тогда следующим: после 8 сентября 1943 года, когда маршал Бадольо разорвал союз с Германией, подписал акт о перемирии с англо-американскими представителями по антигитлеровской коалиции, страна раскололась. Весь север Италии до Неаполя был захвачен оккупационными немецкими войсками. В местечке Сало Бенито Муссолини создал свою так называемую «Социальную Республику». У жителей-мужчин северных провинций возникла сложная дилемма: или идти в армию Сало, а это значит служить фашизму, Муссолини и в конечном счете Адольфу Гитлеру с перспективой оказаться на Восточном фронте, где, как все уже знали, был разгромлен Паулюс в Сталинградском котле (август 1942 – февраль 1943); или нелегально перебраться в Швейцарию, там сдаться и уповать на милость иммиграционных властей Берна, Лугано, Женевы.

По международным нормам и договорным соглашениям швейцарские пограничные службы имели право принимать только бывших военных, направлять их в лагеря так называемой «савойской кавалерии», а значит, не сдавать гитлеровцам, не отправлять в Германию и далее на фронт. Вновь прибывшие получили право на заграничное жительство.

А гражданские лица? С ними дело обстояло сложнее, ибо для их легализации нужен был какой-либо кантональный или федеральный закон, который бы разрешал или обусловливал пребывание безвизовых иностранцев на территории Швейцарии. И такой закон «изобрели», назвав массу гражданских переселенцев – «военными беженцами» или беглецами из мест военных действий. Под этот статус и под такую формулировку подпал и Луиджи Берлускони, оказавшийся как бы в одном списке с Королевой Италии Марией-Жозе Савойской и ее четырьмя детьми; с Эддой Чиано-Муссолини – старшей дочерью дуче, сумевшей перевезти в Альпийское государство не только всех своих троих детей, но и знаменитые дневники своего мужа, репрессированного дуче графа Галеаццо Чиано, экс-министра иностранных дел. Среди спасенных были издатели Арнольдо Мондадори, журналист и писатель Индро Монтанелли, будущие политики Луиджи Эйнауди, Аминторе Фанфани, чемпион по лыжному спорту Дзено Коло, актер Джорджо Стрелер, режиссер Дино Ризи, певец Джузеппе ди Стефано, писатель и поэт Пьеро Кьяра, предприниматели Карло и Франко де Бенедетти. Спасены оказались тысячи людей разных национальностей и вероисповеданий – католики, протестанты, православные, иудеи и мусульмане и даже три буддиста.

– Таким образом Луиджи Берлускони прибыл к нам, – говорила Труди. – Мне было тогда 23–24 года. Луиджи был блестящим (по тем временам), галантным человеком, он сразу завоевал (модное тогда слово) наши симпатии. Своей честностью, открытостью, искренностью и трудолюбием он просто подкупал. А еще он был исключительно музыкален. И это в моей семье, где папа Фриц считал себя невостребованным, но талантливым пианистом, все дети играли на скрипке и гитаре, а Луиджи дирижировал и пел. Сложился великолепный, незабываемый ансамбль. Засиживались допоздна, для Луиджи стелили постель в кухне, и он с удовольствием не возвращался на соломенную подстилку в школе, где размещался на полу вместе с 50 другими итальянцами-беженцами, эмигрантами.

– Особенно запомнилось поздравление на Рождество 1944 года. Прошли всего три месяца, как Луиджи обосновался в Аусвилле, под Берном, но мы его уже считали почти родным в нашей семье, – продолжала Труди. – Мы не знали, что с 18 октября 1943 года он вел своей дневник – разговор по душам с любимой супругой Розеллой, с Сильвьетто – старшим сыном Сильвио и дочерью Марией-Антоньеттой. Теперь-то я знаю, каким трогательным отцом был наш друг Луиджи.

Вот строки из дневника: «25 октября 1943 года приезжаем из Аусвилля в Эрсвилль. Только было прижились, осели… Но надо ехать. И куда? Известие о том, что Мария-Антоньетта выздоровела и выглядит молодцом, меня очень обрадовало, придало сил. А мой первенец, паренек Сильвьетто! Он становится настоящим мужчиной, и это меня наполняет гордостью. Сильвьетто, любимый, твой “папарино” – папашка – думает о тебе из своего швейцарского изгнания».

«Что тебе подарить? Не знаю. Лучше всего брата и назовем его – Паоло. Я это сделаю». И сделал, как обещал… (Отец Луиджи Берлускони ушел из жизни в феврале 1989 года). О нем хранят память не только родственники, но и банковские служащие и, конечно, те, с кем он уходил в 1943 году через границу в Швейцарию – Армандо Спалвери и Джино Роскале – отец Джанкарло Роскале – двоюродного брата Сильвио и бывшего директора сети магазинов «Станда», имевших свои филиалы во всех крупных городах Италии.

…Возвращение Луиджи Берлускони сначала в Комо, а затем в Милан совпало с концом весны. Город быстро стряхивал пыль и гарь со стен и крыш домов, выметал с улиц и площадей пепел отгремевшей войны. Луиджи и Розелла первым делом по-праздничному приодели детей и повели их на мессу в ближайшую церковь, поставили Христу и Святой деве Марии свечи. На последние деньги… И Всевышний услышал их молитвы. У Луиджи пошли дела в банке, из Швейцарии приходили дружеские письма, семья Берлускони незамедлительно отвечала Труди, помня, что пунктуальность, обязательность и внимание к добрым людям – признак не только хорошего тона, но и высокой внутренней культуры.

И в письмах итальянцы всегда оставались и остаются итальянцами, никогда не упустят удобного случая, чтобы поблагодарить друзей, рассказать им о своих успехах. Семья Берлускони на все лады восхищалась, хвалила маленького Сильвьетто, который был первым учеником в классе и заводилой в детских забавах, во многих школьных интересных начинаниях. Он где-то прочитал, что в далекой России с первых послереволюционных лет (1918) проводят «субботники». Нельзя сказать, что у десятилетнего миланского подростка возник интерес к Родине Октября, но в ее хозяйственном и идеологическом опыте Сильвио узрел возможность получения экономического эффекта – прибыли. Он собрал мальчишек, организовал в одно из воскресений уборку улиц и неплохо заработал. Занятие это ему, правда, скоро наскучило, и он направил свою энергию в другом направлении – стал заниматься школьным репетиторством, выполнять (конечно, небесплатно) домашние задания за нерадивых и бездарных, но обладавших средствами учеников. А почему бы и нет? Дураки они и есть дураки. Пусть платят! Дураки всегда нужны!

Получаемые деньги он учился ценить, зря не разбазаривал, экономил даже на мороженом и карамельках, хотя каждый праздник не забывал сделать подарки матери Розелле, отцу и младшей сестренке Марии-Антоньетте, которая к тому времени уже пошла в местную начальную школу.

Мать, вспоминал позже Сильвио, еще во время войны нашла работу у друзей в компании резинопромышленников «Пирелли». До службы она добиралась более двух часов (и столько же обратно), ездила поездом, на рейсовом автобусе, а затем шла пешком. В любую погоду, даже сильно простуженная и больная. А как быть? Надо было кормить детей и престарелых родителей. Соседи уважали добрую Розеллу и называли ее «маленькой героиней». И она действительно была такой. Однажды, кажется, в 1943-м, Розелла спасла, рискуя своей жизнью, еврейскую женщину, которую выследил и пытался арестовать эсэсовец. Немец сбил с ног Розеллу, уперся дулом винтовки в ее грудь. Мать не испугалась и крикнула: «Попробуй выстрелить! Тебя люди разорвут на куски! В клочья разнесут!»

…И разнесли бы… Эсэсовец предпочел исчезнуть подобру-поздорову, оставив Розеллу и ее подзащитную. Эта история стала широко известна в пригороде Милана, но Розелла ее никогда сама не рассказывала и только слегка смущенно улыбалась, когда об этом говорили соседи и чужие люди… А иногда лишь добавляла:

– Да будет Вам! Поступила так, как поступила. Так же действовал бы любой человек, окажись он на моем месте…

– Любой, да не любой, – реагировали окружающие. – Во Франции, например, в 1944-м одна вооруженная девушка на мосту дала отпор эсэсовскому офицеру и стала героиней Франции. Почти Жанна Д’Арк. А Вы одна, без оружия, да еще и в положении. Это ли не подлинный героизм современного цивилизованного человека… И еще во время такой войны!

– Вот именно что цивилизованного, – рассуждала Розелла. – А что такое современная цивилизация? Это комплекс форм внешнего и внутреннего поведения человека. Француженка Мадлен Риффо стреляла в гестаповца – это выражение мести, я же защитила еврейку, зная, что той, в случае ареста, угрожала депортация, лагерь, мученическая смерть. Та и другая реакция были естественным отпором насилию, несправедливости, – реакция, на которую должен быть способен любой человек. Просто не каждому это удается проявить.

У Розеллы на этот счет возникло и развилось целое философское кредо. Но в дискуссии она не вступала; не ее, секретарское, мол, это дело. А в боевых ячейках движения Сопротивления она не состояла, хотя всей душой поддерживала тех, кто противостоял германским и итальянским фашистам, или ушел, как ее муж Луиджи, в трудную эмиграцию за границу.

Эту историю Луиджи узнал еще на вокзале в городке Комо, неподалеку от швейцарской границы, где сын встречал отца среди тысяч репатриантов.

Семья вновь стала единой и счастливой. Луиджи вернулся на работу в банк Карла Разини. Хозяин очень ценил и уважал Луиджи как самого компетентного и доверенного «своего человека», которого в конце финансовой и организаторской карьеры назначил даже генеральным директором одного из главных банковских подразделений – кредитования вкладчиков и партнеров.

Эта банковская специальность и должность отца вскоре поможет молодому Сильвио Берлускони при закладке и становлении собственного дела, при получении значительных кредитов. Но пока Сильвио хорошо понимал: только глубокие и широкие знания дают возможность двигаться вперед в материальном, социальном и культурном отношении как отдельному гражданину, так и всей стране в целом. И Луиджи из Саронно (так любил в моменты откровения называть себя – по месту рождения – отец) внимательно следил за каждым шагом сына в начальной, затем в средней школе и в гимназии маэстро Салезьяни, что размещалась на миланской улице, где когда-то много веков назад бывал великий Коперник.

Устроить сына в это престижное учебное заведение было непросто.

Непросто? Нужны были средства, знания и связи. Здесь Луиджи постарался, да и сын не подвел. Он был дисциплинирован, прилежен, умел приспосабливаться к любому жесткому распорядку: первым вставал на утреннюю зарядку в семь часов, принимал контрастный, но главным образом холодный душ (в отличие от других изнеженных гимназистов), совершал молебны в 8 часов, усердно занимался на уроках (особенно преуспевал по математике, литературе, истории, физике, естественным наукам) и чаще других слышал от преподавателей завидную, но достойную и заслуженную оценку – «оттимо» – превосходно.

Были ли развлечения? Немного. Спорт, лазание на самые высокие мачты, деревья и тумбы – это еще с детства, когда он выглядывал худую небольшую фигуру отца на вокзале в Комо – и, наконец, кино. Проще всего было проникать в зал соседнего кинотеатра, но Сильвио нашел, как всегда, свой путь. Он договорился с киномехаником, который предпочитал посидеть без дела, покурить в баре, а Сильвио под скрежет аппарата в кабине смотрел по нескольку раз понравившиеся ему ленты. В результате все были довольны – и зрители, и механик, и сам Сильвио.

Были ли трудные дисциплины в гимназии? По свидетельству самого Сильвио, конечно, были. Это – классические языки: древнегреческий и латынь, которые буквально «вколачивали» в головы зубрил бывшие священники Одми и Муфатти, но все затраты энергии и сил компенсировали уроки итальянского языка и литературы, которые вел удивительно лаконичный и одновременно красноречивый, несравненный дон Бьянтини. Помимо прочего, он научил гимназистов любить свою альма-матер, уважать друг друга и окружающих, быть всегда скромными и внимательными, почитать старших и без надобности не вылезать, не забегать вперед, не делать из себя посмешище, как персонажи известных басен мировой литературы.

…Я слушал Сильвио Берлускони и передо мной возникал мой класс во 2-й московской спецшколе. Преподаватель русского языка, фронтовик, потерявший руку, Дмитрий Константинович Кипман, аккуратист, всегда гладко причесанный, как денди лондонский одет – по скромным возможностям Москвы 40–50-х годов XX века – это был наш российский дон Бьянтини. Спряжение французских глаголов и другую сложную грамматику в нас вбивали не доны в рясах, а прекрасные донны – в то время медемуазель Эмма Гаевна Мхитарян, Галина Васильевна Покровская и др. Руководил всем директор – славный весельчак и добряк «полководец» Григорий Суворов с женой Антониной Дмитриевной. Все как в миланской гимназии юного Сильвио Берлускони в 40–50-е годы. Знал бы он об этом, наверное, организовал бы движение школьных побратимов. Впрочем, все еще, возможно, впереди…

Сейчас, когда я рассказываю моим друзьям по классу о гимназии Берлускони, вижу, как светятся лица Евгения Ивановича Новоселова – известного в России, Италии и Франции социолога, блестящего переводчика Игоря Качева, объехавшего полмира, инженера Игоря Шмаева, для всех нас навсегда гитариста и барда Брэдли, журналиста и неудачника-коммерсанта Игоря Сандлера («Лисенок»), стоматолога Евгения Иванова, по доброте душевной лишившего одноклассников в общей сложности сотен коренных зубов, Саши Берковского – инженера-железнодорожника, достойного пенсионера и вечного виртуоза-пианиста, Игоря Малышева – физика-теоретика из МИФИ, Юрия Болховитинова из МИИТа. Вспоминаем покойных друзей Валерия Александрова (сына замминистра), публициста и писателя-африканиста из старых «Известий» Анатолия Никанорова. Все мы учились друг у друга верности, порядочности (этому можно и должно учиться!), доброй памяти о прожитых годах, о юности. Учились жить! И жили, несмотря ни на что.

Сильвио Берлускони это пронес через полвека; пронесли эти чувства и мы, – те, кто теперь имеет честь его интервьюировать и публиковать его воспоминания и сегодняшние мысли на страницах международных газет, журналов, книг, в передачах радио, телевидения, сообщать в коммюнике, пресс-релизах о форумах, конференциях, симпозиумах, в которых принимает участие предприниматель и премьер-министр Италии.

Но жизнь не стоит на месте. Мысль не нова, но это так. Закончив с отличием гимназию, Сильвио решил продолжить учебу в университете. Тяжело со средствами? Не беда. У него не только прекрасная голова, ноги и руки, но открылись музыкальные способности, умение играть на разных инструментах – гитаре, контрабасе – и приятный голос – то ли тенор, то ли баритон. И этого оказалось достаточно, чтобы зарабатывать на жизнь и учебу в университете, а вечером на праздниках молодежи выступать в джаз-оркестре под названием «Четыре доктора», кто-то назвал по-французски «quatre toubibs». Ни Сильвио Берлускони, ни Феделе Конфалоньери – главные руководители ансамбля – не только не возразили против такого вольного перевода названия их группы, но, видимо, просто не заметили или специально пропустили мимо ушей. Так или иначе, все служило их известности и успехам. Они были молоды, энергичны, самоуверенны, но не до самовлюбленности, и во всем знали меру и место. Например, никогда не выступали в «night-club» Чилоне и Рилини, считая себя «парнями-рагаццо» из пусть пока не знатных, но издавна порядочных и достойных семей Ломбардии. Так по крайней мере говорил Сильвио Берлускони, и его группа под постоянные аплодисменты исполняла песни из репертуара Ива Монтана, Шарля Тренэ, Фрэнка Синатры, Франсиса Лемарка, Шарля Азнавура, Жильбера Беко… Но музыка – их второе призвание – не стала смыслом жизни, а была только аккордом в судьбе.

* * *

Сильвио Берлускони любил повторять, что родился и рос под сенью астрологического знака Успеха. Из нескольких возможных вариантов он неизменно выбирал выигрышный: и когда пел в «Четырех докторах», и когда «между делом» торговал пылесосами, и когда путешествовал, и когда сдавал выпускные экзамены, защищал дипломную работу на становившуюся нужной и даже модной тему о роли рекламы и ее юридических и коммерческих аспектах.

Получив диплом с отличием и хороший гонорар, Сильвио Берлускони в 1961 году начал серьезную предпринимательскую деятельность со строительства квартир в новых районах Милана и почувствовал вкус к стройбизнесу. Первую прибыль он получил, продав самую дорогую квартиру матери своего друга Феделе Конфалоньери. Пожилая синьора, имевшая немалые капиталы, вошла в игру: заплатив заведомо завышенную сумму, она как бы прокладывала путь, приглашала и других состоятельных лиц улучшить свои жилищные условия в доме, построенном мастерами, инженерами и неоархитекторами Сильвио Берлускони. Это были и реклама, и бизнес, и первый собственный капитал. Дальше начался этап «коммерческих тайн», окутанных густым туманом, непроглядным, как осень в Милане.

На деньги, взятые в кредит в 1962 году, 26-летний предприниматель создал строительную фирму «Кантьери Риунити Миланези», купил участок земли, привлек сокурсников-единомышленников и друзей юности к бизнесу (это становилось его жизненным принципом – приобщать к сотрудничеству только родных, близких и верных друзей, которых знал в течение многих лет). Но денег явно не хватало. На какие же средства возник «Эдилнорд»? Это секрет с 40-летней историей. Как появился в 1963 году удачный мегапроект строительства в Бругерио, на северной окраине Милана, спального комплекса на четыре тысячи квартиросъемщиков и владельцев апартаментов? Неизвестно. По мнению журналиста Марио Гуарино (его часто обвиняли в дифамации, публикации ложных сведений, порочащих имидж предпринимателей, в частности Сильвио Берлускони), деньги предоставило под высокий процент одно таинственное швейцарское финансовое предприятие из Лугано, которое внезапно появилось и так же внезапно исчезло. Тайна дома о восемнадцати круглых стенах в Милане росла словно на дрожжах, но осталась неразгаданной.

В конце 60-х годов Берлускони понял, что ухватил Бога за бороду и принялся наращивать темпы строительных работ по плану «Милан-2». Один шанс открывал дорогу другому, еще более крупному шансу.

Он рассчитал все до деталей и мелочей, но главное продумал новую стратегию: состоятельным людям, менеджерам, ведущим инженерам, фирмачам стало трудно жить в тесном и мрачном Милане. Им нужен воздух в прямом и переносном смысле. В этом энергичные, талантливые миланцы увидели свое физическое, моральное, умственное спасение. А здесь вновь сработал план Берлускони, почувствовавшего четкое направление строительного бума.

Более десяти тысяч миланцев покинули свои старые дома в историческом центре города и перебрались в районы-спутники, утопавшие в зелени парков и садов. В кварталах этих, которые кто-то точно назвал «гетто для супербогатых», создан свой микроклимат, свои сферы услуг, свои суперблагоприятные условия жизни. Все это предусмотрел предприимчивый и талантливый молодой бизнесмен.

Его первый блин не стал комом. Параллельно реставрировали освобождавшиеся старинные строения XVIII–XX веков, которые приобретали свой первоначальный облик. Но этот бизнес Сильвио сознательно отдал на откуп друзьям, начавшим методически изучать Милан с целью не только реставрации старинных зданий исторического центра, но и будущей реконструкции улиц, площадей, подъездных путей, мостов, аэродромов. Для этого город следовало знать досконально, проникнуть во все его тайны-норы, «складки» и «морщины», чувствовать, как и чем он живет, дышит.

…По воскресным дням, сразу после утренней мессы друзья собирались у Миланского кафедрального собора, разделяли исторический центр на квадраты и начинали обход кварталов – один за другим. Завязывали новые знакомства, приобретали антикварную мебель, книги, редкие растения – все, что могло бы пригодиться при возведении Милана – города будущего. Но сначала предстояло вернуть жителям северной столицы Милан прошлого.

Берлускони однажды точно подметил, что люди, родившиеся и живущие среди прекрасной архитектуры и зодческого совершенства, не осознают и не замечают это, и, конечно, не пользуются преимуществами уюта и культуры своего родного крова. Сильвио это понял, прочувствовал, стал невольным проводником, носителем традиций и обычаев, истории своего города. Он познал каждый камень Милана, его крепостные стены, дамбы, каналы, водоемы, триумфальные арки, старинные врата… Все, до последней дверной ручки. Он сделал для себя выводы, где можно искать новых клиентов, как перспективнее строить жилые кварталы, зоны отдыха, какие и почему использовать стройматериалы, технику.

И вообще о городе и его ценностях следует знать все «плюсы и минусы». Как-то Берлускони спросили: «А что у шедевров бывают “минусы”»? «Да, бывают», – ответил Кавальере и поведал следующее: Впервые в 600-летней истории Миланского кафедрального собора настоятель Дуомо священник Анджело Майо с ведома архиепископа обратился к городским властям с просьбой отрядить в его распоряжение… полицейского или тайного агента. Цель: вести наблюдение и охранять храм от вандализма, предотвратить разрушения, наносимые некоторыми посетителями. Такая необычная инициатива последовала после нападения сумасшедшего, вооруженного молотком, на бронзовую дверь базилики. Центральные врата храма, созданные зодчим Полиаги в 1906 году, оказались поврежденными сильнее, чем во время бомбардировок Второй мировой войны.

Несколько лет назад, говорил Майо, в храме постоянно находился агент в штатском, но его из экономии убрали. И вот результат. «Нашли, на чем экономить», – заметил С. Берлускони. Да и сам виновник событий – умалишенный – оказался «большим оригиналом». Когда его спросили, зачем он решил применить молоток, он ответил: «Увидел брак и захотел его удалить».

Не допускайте брака, создавая шедевры. – А Милан, как Рим, Флоренция, Венеция, Турин – город шедевров архитектуры, поэзия зодчих.

… Я возвращаю вам Милан – город Леонардо да Винчи

Есть изречение «Все дороги ведут в Рим», но для Берлускони и каждого делового человека, как и для ученого, туриста, приезжающего в Италию, конечный пункт назначения часто меняется и «все дороги из Рима ведут в Милан».

В Вечном городе часто экспериментируют: как добраться быстрее из центра Рима в центр Милана – самолетом, поездом, автомашиной? Маршрут начинается от здания старейшей римской газеты «Мессаджеро» и завершается на площади у миланского кафедрального собора – Дуомо. Участникам «марафона» создаются самые благоприятные возможности: подгадывается ближайший рейс самолета, поезда, такси до аэропорта и вокзала и т. д. В результате примерно 560 км три гонца по трем разным маршрутам преодолевают за шесть часов, собираются в баре, в знаменитой галерее, соединяющей площади перед Дуомским собором и театром «Ла Скала», обмениваются впечатлениями от пробега, приносят дорожные сенсации. Люди Сильвио любили присутствовать при подведении итогов.

Вот последним на миланскую площадь прибыл «авиатор», проиграв «железнодорожнику» и «автомобилисту» 40–50 минут. Но его информация была самой сенсационной. В полете журналист узнал, что миланские аэродромы «Малпенса» и «Ленате» стали одними из четырнадцати аэропортов Европы, требующих срочной реконструкции и модернизации. (В 2003 году пропускная способность «Малпенсы» была увеличена с 4 млн до 12–14 млн пассажиров в год. Берлускони все учитывает.)

Информация, привезенная «железнодорожником», оказалась менее значительной, но весьма ободряющей. Оказывается, в поезде Рим – Милан самое лучшее в Италии обслуживание пассажиров, зафиксировано наименьшее количество дорожных стрессов, почти полное отсутствие семейных ссор и простудных заболеваний. Пустячок – но приятно.

«Автомобилист», услышав столь важные сообщения, лишь заметил, что его путешествие прошло ординарно: «по дороге ни одной пробки, на отрезке Болонья – Милан действовали все четыре колеи – корсии, ни одной аварии, работали (без забастовок) все бензозаправочные станции, открыты дорожные бары, рестораны. Но это и была сенсация! Пусть так продолжается всегда на автостраде «Соле» – «Солнце» между Римом и Миланом. Берлускони сделал пометку.

По всем дорогам, ведущим в Милан, в город ежедневно въезжают и выезжают более двух миллионов машин. Всего по дорогам Италии ежедневно движутся в среднем 47 млн машин. И все, конечно, застрахованы, иначе нельзя. Закон здесь строг. (Население страны – около 58 млн человек). Наиболее надежно автомобилист чувствует себя на четырех частных автострадах, соединяющих Милан с Римом, Генуей, Турином, зоной Озер; менее уверенно – на шестнадцати государственных шоссейных артериях с двухсторонним движением, где не проходит суток без тяжелых аварий. Дорожное радио 103,3 FM сообщает о них немедленно и советует, как лучше миновать заторы. Бывали случаи, когда в столкновениях участвовали 100 и более машин, движение перекрывалось на многие часы. Но это интересовало Сильвио в 60–70-е годы и меньше в 70–90-е, когда его кругозор бизнесмена и политика стал более объемным.

Для обычных автолюбителей машина в Милане перед другими видами транспорта имеет важное преимущество: ты принадлежишь ей, а она – только тебе, конкретно, – говорят миланцы. Конечно, движение напряженное – «траффико», средняя скорость не более 15 км/ч. В городе с полуторамиллионным населением зарегистрировано более миллиона машин. Понятны трудности с парковкой в центре Милана, высокие штрафы за малейшее нарушение правил уличного движения (полиция высылает счета для оплаты по почте, в каком бы уголке Италии или Евросоюза вы ни жили).

С 2000 года по воскресным и праздничным дням движение в историческом центре Милана закрыто. А как теперь за три-четыре часа объехать весь город, сделать пять-шесть намеченных дел, посетить исторические места? Передвигайтесь пешком или на велосипеде! Но это уже не для Берлускони.

Известно, что в 1000 году в Милане проживало 70 тыс. человек, в 1500 году – 130 тыс., в 1900 году – 491,460 тыс., в 1985 году – 1 млн 588 тыс. жителей. В 1997 году население Милана – 1 млн 390 тыс. человек. Считают, что в 2005 году численность населения Милана еще снизится и составит 1,2 млн человек. Плюс семья Берлускони – его жена Вероника и пятеро детей, – шутят миланцы.

В 2005 году въезд в город автомашин будет предельно ограничен, не станет «гуляющих» по Милану туристических автомобилей. Транспортные средства будут направлены только на жизнеобеспечение огромного города. Но по центру будет ходить туристический трамвай-ресторан. И в одном из таких трамваев будущего Берлускони и его гости уже ездили.

Что это? Назад к велосипеду Леонардо да Винчи?

А почему бы и нет? К велосипеду и трамваю. «Красоту надо создавать, но еще труднее ее беречь и сохранить», повторяют слова Леонардо да Винчи, сказанные им когда-то. Более 500 лет назад гений приехал из Флоренции к герцогу миланскому. «Я знаю многочисленные способы, как делать мосты, легкие и прочные. Мне поведано, как прокладывать без малейшего шума подземные ходы под рвами и реками. Я владею мастерком и резцом, справлюсь со скульптурой из мрамора, бронзы и глины. В живописи…. Но я никогда не забываю, что красота и уродство кажутся более контрастными, когда они стоят рядом друг с другом…». И это в Италии?

Леонардо прожил в Милане с некоторыми перерывами более четверти века, отдал городу лучшие творческие годы, и миланцы воздали должное его гению, выбив на памятнике гиганту трогательные слова: «Долгое время он был завидным гостем Милана, где имел друзей, учеников, славу». Славу Леонардо!

Где чаще всего в Милане бывает Берлускони? В Миланском соборе (строительство было начато в 1386 году), крепости-дворце герцогов Сфорца с башней Филарета, в церкви Санта-Мария делла Грацие, где находится фреска «Тайная вечеря» (1495–1498) Леонардо да Винчи, в музее-дворце Брера со статуей Наполеона (скульптура Антонио Кановы), галерее Витторио Эмануэле II (длина 196 м – на 10 м больше центрального нефа Собора святого Петра в Риме), с «крыльями» по 53 м, словно крест, и высотой в 47 м. Мозаичная картина под куполом символизируют четыре континента – Европу, Азию, Африку и Америку и четыре призвания миланцев – сельское хозяйство, промышленность, искусство и науку. Сильвио Берлускони как-то острил, что архитектор Джузеппе Менгони – автор картины – забыл Австралию (это – не беда, но вот исключил моду и финансовое дело (миланский «конек») это – беда). И поэтому, видимо, при открытии галереи в 1877 году он свалился из-под купола и разбился. Ошибки, конечно, не исправлены, но галерея прекрасно живет (жертва принесена) и стала вместе с неапольской прародительницей всех европейских пассажей, включая московский.

Вечны ли исторические памятники? Нередко вопрошает Кавальере. Он знает, что некоторые шедевры в Милане могут погибнуть, это вызывает наибольшие тревоги городской мэрии, государственной власти. Прежде всего речь идет о фреске «Тайная вечеря» – одном из величайших творений мирового изобразительного искусства.

Церковь Санта-Мария делла Грацие, куда автомобиль доставит за пять минут от Дуомского собора или за полчаса вы дойдете пешком по улице Мадженте, построена в 1460 году в готикоринашиментальном стиле (проект Дж. Солари и Д. Браманте) и уже пятьсот лет хранит шедевр Леонардо да Винчи.

Первые повреждения фреска получила еще в 1517 году, затем в 1558–1782 годах, когда монастырь делла Грацие служил резиденцией местной инквизиции. Судьба не проявила благосклонности к церкви и во времена Наполеона: в трапезной великий завоеватель оборудовал конюшню – не лучшее соседство для «Тайной вечери». В 1801 году церковь оказалась залита водой. В августе 1943 года – новое несчастье: Санта-Мария делла Грацие сильно пострадала от бомбардировок и была восстановлена лишь в 1953 году.

Черные полосы в жизни фрески не прекращались и во второй половине XX века. Выяснилось, что при реставрационных работах современные специалисты ошиблись в расчетах. Начали «не с той стороны», для «усиления глаза» пользовались только микроскопами, «лечили» фреску опасным для нее инструментом – электронным хирургическим ножом. И Берлускони был в курсе дела, пытался помочь.

Кто будет виноват, если фреска погибнет? Оказывается, не реставраторы, а… сам Леонардо да Винчи. Это он написал свое произведение не в старинных художественных традициях, а темперой. Так или иначе, но в XXI веке фреске необходимо жить, хотя бы для того, чтобы выступить «истцом» на процессе «Леонардо да Винчи». Возможно, спасет она доброе имя маэстро, защитит его мысли о красоте и уродстве, об умении «делать все», но с учетом требований столетий, красок и инструментов…

Опасность нависла и над дворцом Брера (XVII век) – «кладезью искусств», где с августа 1809 года в 38 залах размещается Национальная художественная галерея с коллекцией картин Рафаэля и Тинторетто, Беллини и Тьеполо, Караваджо и Карпаччо, Веронезе и Пьеро делла Франческо… Во дворце не отлажено действие системы кондиционеров и увлажнителей. Об этом знают 113 служащих дворца, городское руководство Милана, но от этого «поломки в приборах» не устраняются. Теперь об этом знает и премьер Сильвио Берлускони.

– Будем надеяться, что Рафаэль и Беллини выдержат, но для оздоровления дворца нужны многие сотни тысяч, даже миллионы евро, – говорили представители «Вперед, Италия!» в дирекции музея.

…Я давно обратил внимание на то, что миланец лучше, чем римлянин знает свой город. Возможных объяснений этому «феномену» немало: в Риме несравненно больше исторических памятников, и человек, живущий среди «вечности», о ней быстро забывает. Она, вечность, становится для него как бы обыденной. С другой стороны, процент высокообразованных людей в Милане выше, чем в Риме. Почему? «Север влияет». И еще действует «фактор местного характера»: римлянин более романтичен, забывчив, непредсказуем и легок в решениях, «витает» во времени и пространстве; миланец – практичен, точен, конкретен. Миланец по характеру – почти немец, почти австриец, почти швейцарец. Но он все-таки итальянец. И это в нем главное. Так и Сильвио Берлускони. Он – типичный миланец-итальянец, как в песне – «итальяно веро».

Милан в архитектурном отношении – город особый, ничем не напоминает другие великие исторические центры Италии – Рим, Флоренцию, Венецию, Геную, Неаполь, Турин, Палермо, Болонью… И, наверное, «повинна» в этом прежде всего сама его история, географическое положение, а также военачальники, политические деятели – от древних римлян до Муссолини и сегодняшних политиков и зодчих, оказавших и оказывающих главное влияние на застройку и дух города. Здесь хорошо поработал Сильвио Берлускони.

В современном Милане как бы четыре «кольца». Каждое складывалось в определенную эпоху, перенасыщалось от людского наплыва, расширялось и приводило к необходимости создания нового крепостного защитного «круга». Милан моложе Рима почти на четыреста лет, и ему еще не исполнилось 2400, хотя он более 300 лет был столицей Великой Римской империи и долгое время носил название Медиоланум – «Город посреди равнины».

Берлускони знает, как римляне, заложившие Милан, пришли на земли, где прежде обитали воинственные кельты и галлы, захватили равнинные территории и основали свой город (отсюда его название – Медиоланум). С тех пор город-крепость пережил периоды расцвета и разрушений, пожаров и восстаний, триумфа герцогских и королевских династий, поднятия республиканских знамен.

Когда мы говорим о четырех «кольцах» миланского градостроительства, то будто «окольцовываем» историю: Милан античный, от которого в историческом центре остались лишь отдельные камни; раннесредневековое кольцо герцогов Висконти – цитадели и «границы» владений герцогов Гонзаги-Сфорца (XIV–XV века); Милан времен австрийского влияния (с 1706 года), победоносного прихода Наполеона, создания Итальянской республики, а затем Итальянского королевства (1805). И, наконец, последнее кольцо коммунальных построек с 1922 года, т. е. времен Муссолини. Нынешние застройки Милана – эпоха Кавальере, квартиры-люкс, построенные в 60-х годах С. Берлускони.

Архитектурный стиль фашистского периода нашел в Милане самую благодатную почву, проявился, пожалуй, больше чем в других городах Италии. Он увековечен в широких проспектах, монументальных массивных строениях из серого камня, мощных новых палаццо, отелей, банков, выставочных территорий, в вокзале «неоимператорского» размаха.

Милан XXI века уже спроектирован и живет в конкретных планах и новых идеях архитекторов. Был Милан-2, Милан-3. Но будет и Милан-3 бис, 4…10. Берлускони об этом обычно не говорит, но он поставил здесь свой знак. Главная тенденция – рассосредоточение населения в сторону периферии. Численность городского населения уменьшается и скоро вообще не должна превышать миллион человек. Но всегда плюс восемь – семья Сильвио и мать Розелла.

…В августе 2003-го знаменитому театру «Ла Скала» исполнилось 225 лет. Здание построено по проекту архитектора Джузеппе Пьермарини, и первый спектакль в Королевско-герцогском театре состоялся 3 августа 1778 года. Театральный сезон «Ла Скала» начинался и начинается ежегодно в первую субботу декабря. Итак 225 лет! Берлускони приглашен на открытие.

– Открытие сезона, как и каждый спектакль, – говорил главный дирижер «Ла Скала» Риккардо Мути, – это праздник, продолжение великих традиций оперного, балетного, музыкального искусства, изящества и артистического таланта, художественного вкуса. На сцене «Ла Скала» только опера Джузеппе Верди «Аида» претерпела двадцать девять постановок и почти 550 спектаклей после премьеры 8 февраля 1872 года. (Композитор создал «Аиду» летом 1870 года и по некоторым данным опера была поставлена в декабре 1871 года.)

Верди, Россини, Пуччини, Доницетти, певцы Карузо, Шаляпин, Марио дель Монако, Лучано Паваротти, Катя Риччарелли, дирижеры Артуро Тосканини, Гвидо Кантелли, Караян, директор и декоратор Николай Бенуа… Здесь танцевал Рудольф Нуриев. Сколько славных имен!

Великий Стендаль впервые побывал в «Ла Скала» в 1799 году, а в 1816-м он написал: «Есть только одно избранное общество, и оно собирается в миланской «Ла Скала». Его слова справедливы на многие столетия. И не случайно скульптурный портрет Стендаля – в нижнем холле «Ла Скала», рядом с Верди, Беллини, Доницетти.

Во время войны «Ла Скала» подверглась сильной разрушительной бомбардировке. Сцену восстановил в 1946 году Николай Бенуа – русский «франко-итальянец». Берлускони был с ним знаком и скорбил о его смерти в 1990-м.

Семья С. Берлускони часто бывает в «Ла Скала». В театре ставятся произведения русского классического искусства. Публика с восторгом принимала «Бориса Годунова» и «Хованщину» Мусоргского, «Лебединое озеро» и «Спящую красавицу» Чайковского, «Ромео и Джульетту» Прокофьева.

В зале 2006 кресел. В прошлые века знатные миланские фамилии закрепляли за собой ложи и места в партере. «Рядовые» любители театрального оперного искусства (но и они могли прийти в театр только в галстуках) заполняли все верхние ярусы.

В 60-х годах Сильвио, Мария-Антоньетта, Паоло были среди «рядовых». Миланцы знали, что труппа «Ла Скала» собирается для каждого конкретного спектакля, постоянным остается только оркестр. Работу театра обеспечивали 850 служащих и рабочих сцены. Годовой бюджет театра примерно 100 млн долларов, из которых 64 % покрывалось за счет государственных субсидий, 20 % – от продажи билетов, остальное – спонсорами, поступлениями от радио, телевидения и т. д. Спецодежду персонала оплачивает мэрия.

Финансируют постановки «Ла Скала» 92 государственных и частных фирм, но средств всегда не хватает. Главный частный спонсор – концерн «Пирелли».

В Милане говорят: «Ла Скала», как и кафедральный собор, неповторимы, дарованы Северной столице Сверху. Таланты, как сокровища, рождаются редко, но не случайно. На них не надо экономить средства. Они возвращаются сторицей… И эту мысль часто высказывал Сильвио Берлускони.

…На месте нынешней «Ла Скала» в 1381 году стояла церковь Святой Марии делла Скала (отсюда само название «Ла Скала»). Ее основала герцогиня Беатриче – супруга властелина Милана герцога Бернабо Висконти. Она заложила под фундамент собора мешочек с золотом. Этот мешочек давно не ищут, теперь здесь храм муз.

«Могу сказать, – говорил Берлускони, – что в “Ла Скала” знаменитым актерам, певцам, музыкантам всегда помогали даже стены и сцена театра». Но всему, как известно, приходит свое время. И знаменитый театр, построенный по соседству с Дуомским собором, пришлось подвергнуть капитальному ремонту, как и более юный Большой театр в Москве.

Но не подумайте, что ремонт театра приостановил театральный сезон. С 31 декабря 2001 года представления проходили на сцене «Ла Скала-бис», так как само название «Ла Скала» запатентовано и принадлежит только зданию Пьермарини. Новый театр называют Театр Арчимболди (по фамилии великого художника Средневековья). Он выполняет функции главного оперного театра Европы и мира до 7 декабря 2004 года, когда, как планируется, «Ла Скала» откроет свой новый сезон на старом месте. В зале будут по-прежнему 2006 кресел. Сцена, восстановленная в 1946 году, теперь будет реконструирована, расширена, оснащена самым современным оборудованием, даже по сравнению с Театром Арчимболди – самым большим в Италии и вторым по размерам в Европе после «Опера де Пари». Перед театром паркинг на 900 машин.

Театр Арчимболди («Ла Скала-бис») построен 40-летним архитектором-авангардистом Витторио Греготти в северном районе Милана – Пирелли-Бикокка, обошелся городской казне и спонсорам (главным образом, концерну «Пирелли») в 45 млн евро. 19 января 2002 года Риккардо Мути открыл театр оперой Джузеппе Верди «Травиата». Все 2375 билетов в «Стеклянный дом», как назвали миланцы новый театр «Ла Скала-бис», были проданы или зарезервированы заранее.

Годом раньше в январе 2001 года вся музыкальная и театральная общественность отмечала столетие со дня смерти великого композитора Джузеппе Верди. Особая ответственность, справедливо рассудили в Милане, при проведении встреч и концертов ложилась на знаменитый театр «Ла Скала». Но где было взять средства?

«Ла Скала» – теперь акционерное предприятие, и хозяева театра – это не только городская коммуна во главе с мэром, но и частные фирмы. Все было хорошо пока разрабатывались планы, как лучше реставрировать всемирно известное здание XVIII века, как построить «Ла Скала-2» на 2400 мест.

Стали считать деньги. Выяснилось, что на осуществление проекта «Ла Скала-2001» потребуется не менее 60 млн евро. Архитектор Витторио Греготти – наследник Пьермарини через 218 лет – готов был приняться за дело. Но вышла «загвоздка». Главный спонсор проекта – фирма «Пирелли» (известный производитель не только автомобильных шин), которой предлагалось выложить 16 млн на «урбанизацию» Милана и реконструкцию «Ла Скала», не спешила расставаться со звонкой монетой. Нет, фирма не отказывалась платить, спонсоризировать проекты, но утверждала, что «все сроки якобы прошли в июле 1996 года по вине городской коммуны, и теперь деньги давать просто незачем». «Пирелли» не зря катали шины и умели быть разворотистыми.

В Милане недоумевали: как быть? «Знатоки» предлагали: обратитесь к Берлускони. Он лучше других… «знает» Джузеппе Верди. Он поймет. И фамилии у них близкие (по написанию), начинаются с «Берл…» или «Вер…». Так и порешили… В честь открытия «Ла Скала» будут открыты 1001 бутылка французского шампанского… Тысяча – в честь истории, а одна на будущее… Берлускони умеет считать. А пока в Милане работает филиал – «Ла Скала-бис».

Берлускони не только театрал, но и большой модник.

Милан – столица итальянской моды. В исторической части города, на старинных фешенебельных улицах Джезу, Боргонуово расположились штаб-квартиры, мастерские-ателье, шоу-рум крупнейших стилистов мира – Армани, Ферре, Версаче, Криции, Долче и Габбана.

Фирменную одежду (с маркой самых известных стилистов) в Италии примерно 20–25 % покупателей приобретают непосредственно в бутиках и в специализированных магазинах. Другие 75–80 % – пользуются услугами огромной сети магазинов в городах и селениях, где реализуются товары, созданные на местных фабриках, в мастерских, портными с неизвестными именами.

Берлускони одевается от миланского кутюрье, но на этом не акцентирует внимания, мудро заявляя, что носит все только по последнему слову красавицы-моды. А что такое мода? Это, улыбается он, то, что выходит из моды… Фамилия кутюрье Сарто, портного – Карачени, белошвеи – Маури.

В Милане вы никогда не купите фальшивую продукцию в фирменных бутиках или специализированных магазинах, в больших магазинах линий «Станда», «Кооп», «Коэн», «Ринашенте». Но на рынках и «стоках» вы рискуете всегда. В юности Берлуска любил прицениваться и часто бывал на рынках. В Милане и предместьях в течение недели постоянно работали около двадцати рынков. Цены на товары могли иметь скидку до 60–70 %, но никаких гарантий качества и времени производства. Это – мир сомнительной удачи и риска во всех отношениях (могут и обворовать). Но такая опасность здесь меньше, чем в Риме, Неаполе, Бари или на Сицилии.

…На центральной площади Милана перед зданием мэрии и «Ла Скала» – знаменитый памятник Леонардо да Винчи со словами горожан, обращенными к гению. Но есть и другой памятник. О «Коне» Леонардо да Винчи в мире искусств говорили более 500 лет. Еще в 1482 году миланский герцог Людовик – «Мавр» заказал великому мастеру в память об отце Франческо Сфорца скульптуру бронзового коня, да такого, которого еще не знал мир!

Леонардо работал семнадцать лет и сотворил проект из терракоты. Была уже приготовлена и бронза. Дело оставалось лишь за отливкой. Но началась война с Францией. Бронза пошла на пушки, а конь из обожженной глины стал добычей французов, которые 10 сентября 1499 года пьяно и весело «расстреляли» коня во дворе миланского замка герцога Сфорца.

Все было уничтожено, кроме проекта зодчего, по которому «Кавалло» Леонардо должен быть высотой 7,2 м, 8,66 м в длину и 2,43 м в ширину. В 1977 году американский ценитель искусств Чарлз Дент из Пенсильвании прослышал о «Коне» Леонардо и решил воспроизвести гениальный замысел маэстро. Было собрано шесть миллионов долларов, и начались работы. Чарлз Дент умер в 1994 году и его дело довершили сын Питер и муж сестры Роджер Энли. И вот красавец-Конь изготовлен (весит 12 т), доставлен в Милан и подарен городу в память о Леонардо да Винчи. Берлускони присутствовал при инаугурации и сказал ставшую знаменитой фразу: «Леонардо и теперь на коне!».

В Милане на выставке «Человек, творения, миф», посвященной столетию со дня смерти великого композитора Джузеппе Верди (27 января 1901 года) я встретил 62-летнего человека, который назвал только имя и фамилию, Джузеппе Стреппини, очень похожие и созвучные с девичьей фамилией бис-нонны (прабабушки) – Джузеппины Стреппони. История меня, признаюсь, заинтересовала и хронологически выдерживала самую жесткую историческую проверку с одним лишь очень серьезным минусом: прадед Джузеппе производил уж слишком негативное впечатление: карьерист, эгоист, повеса и «детокидала»… И все это под звуки божественной музыки.

– Мой прадед родился в 1813 году под Пармой в Ронколе ди Буссето и поэтому на всю жизнь за ним утвердилось прозвище «Лебедь из Буссето». Я его так и буду впредь называть. Восемьдесят восемь лет летел «Лебедь» между Буссето и номером миланской гостиницы, где сомкнулись навсегда его веки, осталась на память любителям музыки вилла Святой Агаты, рядом в Пьяченце, где хранятся тысячи разных предметов: его пианино с набросками нот, музыкальные партитуры, костюмы, многие личные вещи Верди и его второй жены – певицы, сопрано Джузеппины Стреппони.

– Первую семью Джузеппе создал довольно рано, – продолжал правнук композитора, – в 23 года, когда был беден как церковная крыса, и мало известен, как уличный музыкант-странник. Его супругой стала веснушчатая простушка Маргерита, дочь богатого влиятельного коммерсанта Антонио Бареццы из Буссето. Через него Джузеппе быстро проник в музыкальные круги Милана и благодаря величайшему таланту и работоспособности стал очень известным музыкантом. Маргерита была женщиной болезненной, слабой. Она сумела родить двух ребятишек: Вирджинию и Ичилио, но они умерли во младенчестве, не достигнув и двух лет. В 1840-м скончалась в Милане и Маргерита.

Верди к этому времени был уже в дружеских отношениях со звездой первой величины миланской оперной сцены Джузеппиной Стреппони, знаменитой не только своим бархатным голосом, но и сладострастием, любовной связью с самым влиятельным человеком европейской и миланской музыки – Бартоломео Мерелли. Верди попал в цель. Без него уже не собирался ни один блестящий музыкальный салон Ломбардии. Вскоре, в 1842-м, со сцены «Ла Скала» зазвучал ставший всемирно знаменитым «Набукко» Верди. «Опера-открытие», писала восторженная пресса. А что же Верди? Он выехал в Париж, где оказался в одном гостиничном номере с прекрасной Джузеппиной. Мерелли был взбешен, угрожал отомстить, оставить любовников без средств к существованию, но вскоре сам был вынужден признать: «С талантом – не борись, а с двумя – тем более». И он сдался, даже помог Верди и Стреппони построить чудесную виллу Святой Агаты. Верди становился уже классиком музыки мировой культуры.

Любил ли Верди Джузеппину? Возможно. Но ему чаще бывало не до нее. Тем более, что он предпочитал хорошеньких молодых горничных, которых через каждые год – два он отправлял в близлежащую больницу, откуда затем в разные семьи раздавали «безродных» малюток. Это, понятно, композитора не волновало. Как и прозвище «детокидала».

Дважды в этой больнице побывала и знаменитая певица, а однажды, 14 апреля 1851 года монашенка вынесла малышку, которую затем снабдили документами, выписанными на фамилию Стреппини. И только одна буква отличала ее от Стреппони. Впрочем никто и не сомневался, что это было дитя певицы.

Могла ли певица принести ребенка не от Верди? «Исключено, – считает правнук. – Она была так влюблена и так почитала маэстро, что и не помышляла об измене».

Композитор и певица обвенчались только в 1859 году, но Верди своим вкусам и наклонностям не изменял, наиболее сильное увлечение он испытал к молодой певице Терезе Штольц, открывавшей сезон 1872 года в Миланском театре. Говорят, что Верди после спектакля демонстративно, на глазах у оскорбленной Джузеппины, увел под руку Штольц. И надолго. Поблизости от виллы Святой Агаты он купил домик, чтобы ночью на часок-другой делать вылазки от жены к любовнице. Та и другая его ждали, любили, прощали.

Верди и Джузеппина проводили лето во дворце Кавалли. Им прислуживала двадцатилетняя девушка из Кремоны. Сохранились документы, что от этой служанки и Верди родились двое детей, которые были усыновлены супружескими парами из Буссето, получили имена Джованни Белли и Джузеппы Фулчини. А «Лебедь из Буссето» продолжал летать… Из гнезда в гнездо.

– Считал ли кто, сколько внебрачных детей мог оставить Джузеппе Верди?

– Таких математиков пока нет, – заключил правнук. – Но прикиньте, детей могло быть около десятка, внуков – вдвое, втрое больше, и то, если они вели себя скромнее деда, но таких ярких талантов никто пока не обнаруживал. – Правнуков нас, наверное, более полусотни. У меня, например, уже трое внуков. Вот и считайте! Высшая математика!

Сегодняшние гении умеют считать. И сколько потомков у Верди, не знает никто. Но разные интимные личные истории в фокусе интересов итальянской публики были и остаются. Тем более, если они касаются знаменитостей, первых лиц государства.

О Берлускони известно все. И в этом его преимущество. Он не скрывает ничего.

Синьор С. Берлускони проявляет живой интерес ко всем сторонам жизни, к конфиденциальной информации. Особое внимание – устоям итальянского общества, реалиям, сложившимся на перекрестке XX – XXI веков, новым обычаям в человеческих семейных отношениях. Например, опрос общественного мнения показал, что 69 процентов итальянцев выступают за то, чтобы считать действительными гражданские браки, не зарегистрированные в церкви или мэрии. Что ж? Это – реальность. И почему бы с ней не считаться, не провести соответствующий проект через парламент? Берлускони – «за» и при этом задает логичный вопрос: «Если бы такой закон существовал в XIX веке, то сколько бы официальных детей было у Джузеппе Верди? Вот был бы мощный разноголосый ансамбль».

* * *

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Конституции не меняют как галстуки или перчатки, но изнашивается все, включая Основной закон.

«Гаффы» (незначительные ошибки) С. Берлускони только выглядят «гаффами». На самом деле все высказывания взвешены и продуманы, делают «затравку» для продолжения спора, полны весомых аргументов в развивающейся дискуссии.

Телевидение играет роль маяка в окружающем нас море – мире.

Для властьимущих Конституция может играть роль щита.

Театральная жизнь: много людей, мало храбрости.

Многие люди очень умны, но они это почему-то очень упорно скрывают. Потому что умные…

Попробуйте объяснить и найти выход из состояния хаоса, в котором живут миллионы людей.

Если дороги пролегают по окопам, значит вокруг – война.

Если мы едем в ночи, то выедем куда-либо засветло.

Круче бери, быстрее перевернешься. Но не бойся!

Когда мафиозо слышит, как премьер называет судей антропологически ненормальными, это придает ему силы и укрепляет уверенность.

«Я пришел к власти в 1994 году примерно таким, как А. Де Гаспери в 1948-м. Поэтому я – подлинный наследник Де Гаспери, а не демохристиане», – заявил С. Берлускони 14 октября 2003 года в Риме. Газеты откликнулись на эту реплику премьера с долей иронии и отметили: почему бы тогда каждому деятелю не обзавестись правом сравнивать себя с Карлом Великим, например. И вообще не следует ли воздержаться от присвоения разного родства, происхождения от самых талантливых отцов, когда и одного своего вполне достаточно.

Глава III Крылья любви и бизнеса

Как все юноши начала 60-х годов Сильвио был романтиком, мечтал о большой светлой любви. Зачитывался Стендалем и нередко видел себя на месте его славных героев. И вот так однажды, мечтая, «паря в небесах», он вдруг пришел в себя на земле у стены Центрального вокзала Милана. Перед ним на остановке автобуса 26 маршрута стояла девушка, как ему показалось, удивительной красоты и душевной чистоты. Возможно, та, о которой он только и мечтал. Он словно сжался в кулак, собрал всю свою волю и решимость и сделал первый шаг. «Сильвио!» – представился он и протянул руку. Она поколебалась мгновение, щеки стали пунцовыми и ответила, не опустив глаза: «Карла… Дель Ольо».

А потом они гуляли по Милану до позднего вечера. Затем Сильвио представил Карлу своим родителям, получил благословение и 6 марта 1965 года повел невесту под венец. На свадьбу были приглашены все близкие друзья, и их было полон дом.

…Прошел ровно год, и 10 марта 1966 года у счастливых молодых родилась дочь. Ее назвали Марией-Эльвирой. Это официально в местном анаграфическом офисе, а между собой в семье – просто Мариной, как ее и зовут все до сих пор.

Март для четы Берлускони был месяцем особым. В 1968 году, вновь в марте, 28-го, родился сын Пьер Сильвио, которого с легкого словца отца стали с улыбкой величать не иначе, как Дуди.

Сильвио и Карла свили свое собственное первое миланское гнездышко в доме на улице Сан-Джиминьяно, откуда перебрались в пригород Аркоре. Это название стало синонимом штаб-квартиры предпринимателя Сильвио Берлускони.

Шло время, расширялся круг деловых знакомств и контактов, росли банковские счета, но Сильвио оставался верен своему избранному «стилю жизни», как точно подмечено в брошюре «Одна итальянская история», – «размеренной форме нормального человеческого поведения, без кичливости, чванства, зазнайства, выставления собственного “я”, возвышения над другими». Например, Сильвио и Карла не желали, чтобы их дети выделялись внешне среди сверстников, поэтому не создавали для них каких-либо особых условий. Пусть, мол, растут как все остальные, а когда станут постарше, можно и поддержать. В разных смыслах. Без этого движение вперед затормозится. А пока детство, – формируйте характер, подставляйте лицо ветру, плывите по воле волн, но не сбивайтесь с курса (за этим следили капитан – глава семьи и штурман – мать Карла).

Казалось бы, что могло нарушить быт и ровное течение жизни такой красивой обеспеченной буржуазной семьи? Но бывает, что незримо возникает какое-то неудобство, стеснение, чувство взаимной несовместимости. Это состояние, обычно проявляющееся по прошествии 8–10 лет совместной жизни, супруги преодолевают по-разному. У Берлускони размолвки закончились разводом, что было непросто по итальянским законам 70–80-х годов. Умные, уважающие друг друга люди в критические моменты не поддаются временному избытку негативных настроений и чувств. Сильвио и Карла расстались благородно, сохранив дружеские отношения, делая все возможное для детей – Марины и Пьер Сильвио, отдавая им и внимание, и заботу.

Даже суперзанятость на работе не обрекает блестящего, красивого, преуспевающего мужчину на долгое одиночество. Свято место, как известно, пусто не бывает. По этому закону живут и душа, и сердце. Весь человек. И здесь Берлускони не стал исключением. Любовь, как шквал, нагрянула внезапно. Coup de foudre. Вновь любовь и вновь с первого взгляда. Таков весь Сильвио.

Это было в начале 80-х годов. Сильвио отправился в миланский театр «Мандзони» на премьеру нового разрекламированного спектакля. Пьеса оказалась тоскливо-скучной и осталась бы таковой, и бесследно ушла из сознания публики, если бы не красавица актриса – исполнительница главной роли Вероника Ларио. Позже Сильвио скажет: «Это было как приговор судьбы, как удар молотка кого-то Сверху. Все было решено сразу и бесповоротно – а-ля Берлускони».

Он купил букет самых дорогих цветов и с ними пришел за кулисы. Слова лились сами собой. А нужны ли они были? Очевидцы рассказывали, как Сильвио вынес Веронику на руках из театра и увез куда-то с явным намерением «оставить ее всю у себя и больше никогда не возвращать зрителю». Эгоизм, собственничество? Нет. Право мужчины. С согласия донны. А донна его уже любила.

В 1984-м у Берлускони появилась на свет маленькая Барбара; за ней в 1986-м – Элеонора (не в честь ли Элеоноры Рузвельт?), а в 1988-м родился Луиджи – мальчик, названный именем Святого Луиджи (Людовика) в честь отца Сильвио Берлускони.

Пятый ребенок! Это счастье. Рука, полная пальцев. «La main pleine de doigts», – сказал кто-то по-французски – все складывается наилучшим образом, по законам природы. Если в Милане наметился «демографический спад», то синьор Берлускони явно выправлял положение. Он особенно внимательно следил за воспитанием своих детей, по-прежнему обучал их скромности, хотя жили они далеко не в спартанских условиях, одеваясь и питаясь не как дети легионеров. Но все разумно и умеренно. La noblesse oblige.

Трое (Барбара, Элеонора и Луиджи) учились в разных классах, но в одной школе, где обучение велось по методике австрийского педагога-психолога, мыслителя и философа Рудольфа Штейнера. В основе – гуманитарный профиль, развитие способностей, независимого самостоятельного мышления, ориентация на глубокое познание литературы, искусства, астрономии и астрологии, выявление и реализация сильных сторон характера. Иначе говоря, – формирование личностей. Этот метод широко используется в разных регионах Италии, но главным образом на индустриально развитом Севере страны. У меня в Вероне – городе Ромео и Джульетты, есть друг – Лучано Кортеллетти с женой-немкой Ингаберг. Их сын Микеле закончил лицей с юридическим уклоном, и если бы не уехал в США, в Майями, во Флориду, где стал уже миллионером, то здесь в Италии он обязательно прошел бы в местные органы власти (джунту), а то и в центральный парламент. Талант говорит сам за себя, но может и погибнуть, если его не развивать.

Однако это не для семьи Берлускони, где взращивается каждое зерно. У детей Сильвио проявились великолепные музыкальные способности, слух. А голоса такие, что отец и в шутку, и всерьез предлагал: «Не создать ли нам свой семейный хор и выступать перед друзьями молодости. Есть что вспомнить и даже повторить». Барбара играла на арфе, Элеонора – на пианино, Луиджи – на флейте. Сам Сильвио – на гитаре. Квартет. Уникальный квартет.

Но было не до этого. Праздники кончаются быстро. «Даже карнавалы коротки. А труд – вечен». В этом смысл жизни Сильвио Берлускони и членов его семьи.

Дети от первого брака Сильвио Берлускони уже помогали отцу. Марина – вице-президент компании «Фининвест»; образец женщины-менеджера, унаследовала от отца всепоглощающую тягу и страсть к работе: способна проводить по двенадцать часов за письменным столом. Стиль одежды – строгий, любимый цвет – черный. Пьер Сильвио на другой семейной фирме – «Медиасет», руководит компанией РТИ, контролирующей всю частную телесеть, принадлежащую Берлускони. Активный менеджер и удивительно приятный обаятельный человек. Такое впечатление остается по крайней мере после первых контактов с новыми знакомыми.

В домашней обстановке Сильвио-отец не склонен к поучениям и если иногда и предается воспоминаниям, то, пожалуй, лишь потому, что безвозвратно ушедшая молодость с ее плюсами и минусами, всегда вызывает ностальгию. «Если бы молодость знала, если бы старость могла!» Нет, эта заезженная истина не для Сильвио Берлускони. Своей энергией он отгоняет старость, а в молодости он знал уже многое. Вот, как он сам об этом вспоминал в «Одной итальянской истории»:

«Окончив университет в 1961 году, не стал искать работу в банке или рекламных компаниях, решил посвятить себя бизнесу. Однажды в компании ближайших друзей я заявил: “Займусь строительством и не только домов, но целых городов. Там будут больницы и школы, церкви и спортцентры, луна-парки и супермаркеты…”.» И занялся этим.

В то время в Италии проходила мощная внутренняя миграция населения – жители с юга страны в поисках работы перебирались в северные регионы. Сотни тысяч людей, в основном молодых, направлялись в промышленные города Северной Италии – Милан и Турин. Это было связано с начинавшимся тогда «экономическим бумом» – из страны, разоренной войной, Италия превращалась в современное индустриально развитое государство. На севере ощущалась острая нехватка жилья. Надо было строить, строить и строить.

В 1962 году после знаменитой фразы, произнесенной в кругу друзей, – «Я займусь…», Луиджи-отец принял решение вложить все свои накопления в первое деловое начинание сына. При этом он сказал: «Запомни, это не только твои личные деньги, они принадлежат также твоим брату и сестре. Полученную прибыль ты разделишь поровну между вами».

Сильвио обещал и слово сдержал. Успех пришел. Берлускони сумел бросить вызов судьбе.

Но как же все было? Рассказываю со слов самого Сильвио в сборнике «Одна итальянская история» (воспроизводилась в книге Дж. Ленера «Эффект Сильвио Берлускони»).

«Получив от отца 10 млн лир, я купил под Миланом огромный земельный участок. Договорился вносить деньги частями. Однако для успешной реализации проекта нужен был компаньон. Выбор пал на Пьетро Канале, одного из крупнейших частных строительных подрядчиков в Италии. Канале тогда было лет сорок. И вот в одно прекрасное утро преуспевающий предприниматель встречается с 24-летним парнем, предлагающим создать совместную строительную компанию. “Я согласен стать вашим компаньоном, – сказал Канале, – но с условием, что ваша доля акций составит 10 %”. Берлускони вернулся через несколько дней и, широко улыбаясь, заявил: “Я нашел эту землю, купил ее в рассрочку и, пройдя все необходимые бюрократические процедуры, получил лицензию на строительство. Поэтому я считаю, что имею право на 50 % акций”. Канале с удивлением покачал головой, пробормотал себе под нос что-то мало разборчивое и, почти сорвавшись на крик, выдавил: “Ладно, поделим акции поровну. Хотя я, скорее всего, сошел с ума, что беру в партнеры, да еще на таких условиях, неопытного сорванца – совсем мальчишку. Соглашаюсь на эту авантюру по трем причинам: во-первых – видимо, я и впрямь спятил, во-вторых – потому что ты мне симпатичен, и в-третьих, я впервые в жизни встречаю такого наглого типа, как ты”. Proviamo – попробуем.

Сделку заключили. Совместную компанию назвали “Объединение миланских стройплощадок”. Приступили к строительству, но вскоре финансовых средств вновь стало не хватать. И у меня возникла идея, подтвердившая деловую хватку и коммерческую находчивость. Я впервые проявил себя как прирожденный торговец, один из тех, кто “способен продать лед эскимосам”. Суть идеи состояла в следующем: продавать квартиры еще до начала строительства жилых домов, демонстрируя будущим покупателям лишь архитектурный проект и планы квартир. В том случае, если проект устраивал клиента, тот вносил половину стоимости жилья, а остальное – по завершении работ. При этом строительная компания предоставляла покупателю возможность проявить творческую инициативу, при выборе квартиры: самому уточнять или изменять ее планировку».

Формула простая и легкая, но требовала новых дополнительных расходов. Где взять деньги? Из воздуха! Клиенту предлагался компромисс: с него возьмут деньги за внесение поправок в план будущей квартиры, но за это покупатель обязуется помочь фирме продать еще одну квартиру, найдя для нее будущего владельца. По «щучьему велению» покупатели квартир превращались одновременно и в агентов по торговле недвижимостью. И бесплатными агентами. Законная «пирамида», без проигрыша.

Сильвио не боялся никакой работы, даже самой неблагодарной. Он рассказывал: «Однажды произошел такой случай. В жаркий летний день, раздевшись по пояс, я красил сарай на стройплощадке, в котором в ту пору размещалась контора компании. Неожиданно увидел возле себя солидного пожилого господина. Посетитель интересовался, кто здесь продает жилье, – принял меня, совладельца компании, за простого рабочего. Что же, ладно! Я ответил, что сейчас сбегаю и позову начальство, а сам отправился в одну из свободных квартир в новом здании, принял душ, переоделся и появился перед клиентом уже в обличии бизнесмена. От удивления тот опешил, но уже в следующее мгновение оба расхохотались…» И заключили контракт.

Коммерческая деятельность Сильвио Берлускони длилась почти пять лет, он построил четыре жилых комплекса. Успех вдохновил на следующий шаг: он основал новую фирму в той же сфере под названием «Эдилнорд» – «Строительство на севере» или «Северное строительство»…

…Что это? Просто воспоминания или простая ностальгия о прошлом? Ни то, ни другое. Это – гордость за достойно и успешно начатую жизнь предпринимателя, который закладывал фундамент не только своего будущего. Хотя, что греха таить, – все же своя рубашка ближе к телу. При этом рубашка украшалась наградами. В 1976 году Указом Президента Берлускони был удостоен звания «Кавалер труда» – Кавальере.

Подходя к сорокалетию, Кавальере Сильвио прочно занял свое место на старте политических скачек, где без удара колокола никто не устремлялся с места в карьер. И не помышлял! А синьор Сильвио устремился, нарушил этот закон.

Он сделал ставку и вложил средства в издательское дело, приобрел 12 % акций миланской «Новой газеты», создателем и главным редактором которой был ведущий журналист Италии знаменитый Индро Монтанелли. Зачем бизнесмену понадобилась политическая газета? Кое-кто стал искать ответ на этот вопрос в сфере политического мировоззрения Берлускони, считавшего, что принципам свободы и демократии на Западе, и, в частности, в Италии, угрожало засилие коммунистической идеологии. Нужен был отпор. И вот его опасения подтвердились: в 1976 году на парламентских выборах итальянская компартия набрала 34,4 % голосов и стала, наряду с христианскими демократами, ведущей политической силой в стране. «Новая газета» представляла собой влиятельный рупор праволиберальных кругов Италии, служила своеобразным идеологическим заслоном против левых движений и ИКП.

Это, конечно, хорошо. Но слабо и однобоко для Берлускони, обладающего острым аналитическим и альтернативным мышлением. А политика, даже как хобби, без экономики для него просто не существовала; а если и существовала, то не больше, чем в роли падчерицы или Золушки из известной сказки. Но и Золушка может стать знатной и даже правящей принцессой, в руках которой волшебная магическая палочка – информатика, получившая особое значение в ходе развернувшейся политической пропаганды и идеологической борьбы. Политика и идеология, по Берлускони, должны тоже делать и приносить деньги. И это подсказывали ему не только богатая интуиция, но и знание дел, опыт его команды.

Берлускони начитан. Среди любимых авторов – разные писатели: Данте и Диккенс, Петрарка и Шекспир, Гюго и Достоевский. Еще с юных лет он увлекся литературой по истории, политической публицистикой, книгами по экономике и философии, но все-таки предпочтение отдавал классике.

Среди книг в библиотеке этого крупнейшего итальянского книголюба, владельца таких издательств, как «Мондадори», «Эйнауди», «Электа» и других, – произведения, изданием которых он занимался лично. Это «Утопия» Томаса Мора, «Похвала глупости» Эразма Роттердамского, «Государь» Никколо Макиавелли, «Речь о достоинстве человека» Пико делла Мирандолы, «Новая Атлантида» Фрэнсиса Бэкона, «Город Солнца» Томмазо Кампанеллы, «Манифест коммунистической партии» и другие произведения К. Маркса и Ф. Энгельса.

В 70-х годах Берлускони много читал, пополнял и углублял запас знаний, который он приобрел в юношеские, университетские годы. Его интересовала, например, политическая судьба его исторического кумира Томаса Мора, вошедшего в английский парламент от лондонского купечества. Он выступал против налогового произвола, за что попал в немилость (Берлускони всегда раздумывал об основах налоговой политики). Берлускони знал всю биографию Мора. С вступлением на престол Генриха VIII (1509) Мор возвратился к политической деятельности; в 1510-м стал помощником лондонского шерифа, в 1518-м вошел в Королевский совет, в 1525–1529 – был канцлером герцогства Ланкастерского, в 1529–1532 годах – канцлером Англии. (Не подумывал ли тогда Кавальере Сильвио повторить путь Мора в итальянском или, гляди дальше, в европейском варианте?) К лютеранской реформации он относился отрицательно, считая ее угрозой общехристианскому единству. Будучи католиком и соответственно сторонником верховной власти Папы Римского, Мор отказался дать присягу королю как «верховному главе» английской церкви, после чего был заключен в Тауэр (1534), обвинен в государственной измене и казнен. В 1886-м причислен католической церковью к лику блаженных, в 1935-м канонизирован. Многочисленные антипротестантские полемические трактаты и медитации на религиозные темы («Четыре насущных предмета», «Моление душ», «Апология», «Диалог об утешении в невзгодах» и др.) оказали влияние на искусство английской риторики (проповеди Э. Марвелла и Дж. Донна), а также на формирование стиля Дж. Свифта. Мор перевел с латинского на английский язык биографию Пико делла Мирандолы (1510), личность которого и его трагическую судьбу считал поучительными для реформаторов церкви. Его «История короля Ричарда III» (1531), оставшаяся неоконченной, – одно из лучших произведений английской прозы эпохи Возрождения, послужившее позднее косвенным источником драмы У. Шекспира. И все это изучал и схватывал пытливый ум Сильвио.

Он считал, что наибольшую известность принес Мору его диалог «Утопия» (1516), содержащий описание идеального строя фантастического острова Утопия (место, которого нет; это придуманное слово стало впоследствии хрестоматийным). Здесь Мор впервые в истории человечества изобразил общество, в котором ликвидирована частная (и даже личная) собственность и введено не только равенство потребления (как в раннехристианских общинах), но обобществлены производство и быт. Вот, что нужно! Но ценность в другом, – считал Берлускони. Труд в Утопии составлял обязанность всех граждан, распределение происходило по потребности, рабочий день сокращен; наиболее тяжелые работы выполняли преступники… Политический строй Утопии основан на принципах выборности и старшинства и т. д. А это – не в логике С. Берлускони и вообще человеческой сущности. Семья организована не столько на родственных, сколько на производственных началах. Мор не мыслил себе революционного пути осуществления этого идеала – он был противником народных движений, видел в них лишь разрушительное начало.

Из досье FI. Мор Томас (7 февраля 1478 года – 6 июля 1535 года, Лондон), английский гуманист, государственный деятель и писатель; основоположник утопического социализма. Сын судейского чиновника. В 1492–1494 годах занимался в Оксфордском университете, примыкал к кружку так называемых «оксфордских реформаторов» (Дж. Колет, Т. Линакр, У. Гросин). В 1496–1501 годах изучал английское обычное право при юридической корпорации Lincoln’s Inn. В конце 90-х годов познакомился с Эразмом Роттердамским, ставшим затем одним из его ближайших друзей (Эразм написал и посвятил ему «Похвалу глупости»).

Увлечен был Берлускони и философией «итальянского Томаса» – Томмазо Кампанеллы.

Из досье FI. Кампанелла Томмазо (5 сентября 1568 года, Стило, Италия – 21 мая 1639 года, Париж), итальянский философ, поэт, политический деятель; создатель коммунистической утопии. (Противника и его историю надо знать не только в лицо. Это – кредо Берлускони.) Сын сапожника. с 1582-го монах-доминиканец. В 1591-м выступил с книгой «Философия, доказанная ощущениями» в защиту натурфилософии Б. Телезио против схоластического аристотелизма. Неоднократно подвергался церковному суду по обвинению в ереси. В 1598–1599 годах возглавил в Калабрии заговор против испанского владычества, был приговорен к пожизненному заключению. За почти 27 лет пребывания в неаполитанских тюрьмах создал десятки сочинений по философии, политике, астрономии, медицине, частично опубликованных в Германии и распространявшихся в рукописях. Во время нахождения на папском престоле Папы Урбана VIII, в 1628 г., Кампанелла был передан римской инквизиции, а в мае 1629-го освобожден и оправдан. В 1634-м Кампанелла бежал во Францию, где ему, при покровительстве кардинала Ришелье, удалось опубликовать часть своих сочинений.

В философии Кампанелла отстаивал необходимость опытного познания и развивал учение о «двойном» откровении (Природы и Писания). Выступив в защиту Галилео Галилея, Кампанелла не принял учения о бесконечности Вселенной, допуская, однако, существование множества миров. (Этот период жизни Кампанеллы особенно интересовал С. Берлускони.)

Утопия Кампанеллы представляла собой программу всеобщего социального преобразования на основе общности имущества («Город Солнца» – произведение, построенное в форме рассказа мореплавателя, написано в 1602 году, опубликовано в 1623-м) в рамках всемирной теократической монархии («Монархии Мессии»). В идеальной коммунистической общине у Кампанеллы упразднены собственность и семья, дети воспитываются государством; труд почетен и равно обязателен для всех, рабочий день сокращен до 4 часов благодаря высокой производительности и использованию машин; огромное внимание – развитию науки («магическому знанию»), просвещению и трудовому воспитанию. Руководство коммунистической общиной находится в руках учено-жреческой касты. Осуществление своей программы Кампанелла, после провала Калабрийского заговора, возлагал на европейских просвещенных государей (испанского, затем французского короля, и Римского Папу, стремился достичь духовного единства человечества в рамках реформированного в соответствии с его идеалами католицизма.

Натурфилософия Кампанеллы была одной из предпосылок нового естествознания. Утопия Кампанеллы делала его одним из ранних предшественников научного социализма. Поэзия Кампанеллы (канцоны, мадригалы, сонеты) с большой выразительностью утверждала веру в человеческий разум, раскрывала противоречия между несчастной судьбой личности и совершенством Вселенной, а также показывала трагедию отдельного человека в окружающем его «мраке». И с этим Кавальере, отрабатывавший свое политическое и практическое «ядро», согласен. По крайней мере частично.

Как Берлускони преломлял и проводил в жизнь идеи Томмазо Кампанеллы? Возможно, скажут левые, С. Берлускони – фразер и демагог, и его обещания гроша ломаного не стоят, но а если подойти с другой стороны, проанализировать последовательно его основные выступления, то нельзя не увидеть, как он бил из винтовки с оптическим прицелом в одну точку; на деле и на словах пытаясь найти «консенсус» в парламентских дискуссиях в интересах Италии.

16 мая 1994 года: «Я готов и мы хотели бы с помощью законодателей повести продуктивный диалог с оппозицией, чтобы создать единую программу таких политических и избирательных преобразований, под которыми бы поставило свою подпись большинство населения Италии и его представителей». Чем не его «Город Солнца»?

С. Берлускони протянул руку оппозиции и уже 18 мая 1994 года продолжил мысль: «Я верю в качество либерального федерализма с многими сильными отростками и ветвями от мощного ствола, название которому Италия – единая и неделимая – “una e indevisibile!”» И этой линии Кавальере держался неукоснительно. И это – не Утопия.

«В нашей Конституции ясно записано, что суверенитет принадлежит народу» (выступление 21 декабря 1994 года). Свидетельство подлинной демократии выражается в деятельности палат парламента, где распределение сил при голосовании – зеркальное отражение расстановки позиций политических сторон (выступление 24 января 1995 года). И далее: «Недоучет или произвольный отвод результатов выборов – это не что иное, как преступление против всей системы доверия демократическим институтам власти». В этом выступлении 16 марта 1995 года С. Берлускони проявил свою юридическую подготовку, высказал свое кредо, продемонстрировал публично доверие органам демократической власти, ее устоям в Италии. И заключил:

«XX век завершается с всеобщим требованием поддержания прямой демократии, единения действий народных масс и Правительства» (22 января 1997 года).

Что это? Благие пожелания, наивная констатация или попытка предложить желаемое, иллюзорное, неисполнимое? Возможно, и то, и другое и третье. Но Кавельере был во всем искренним. Он мечтал о своем Городе Счастья. О Кампанелле наших дней. И этим руководствовался, когда говорил: «Мы стремимся провести такие реформы, которыми могли бы гордиться всегда и не испытывать чувство стыда, за который предстояло бы извиняться перед итальянскими гражданами» (7 октября 1997 года).

Что думал С. Берлускони о функциях Кабинета министров? О его эффективности? О правительствах можно говорить многое и разное, считает премьер. Но есть один важный критерий: если правительство лишь делает вид, что управляет делами и только тянет время, то это – худшее из правительств, наносящих вред своей стране (7 октября 1998 года).

Триаду гениев от политики и философии эпохи Возрождения в Англии – Италии – Голландии замыкает Эразм Роттердамский, Дезидерий.

Из досье FI. Эразм Роттердамский (28 октября 1469 года, Роттердам – 12 июля 1536 года, Базель), нидерландский ученый-гуманист, энциклопедист, писатель, филолог, богослов, виднейший представитель северного Возрождения. Получил образование в Парижском университете (1495–1499), жил во Франции, Англии, Германии, Италии, Швейцарии, пользовался всеевропейским признанием. Писал на латыни, универсальном языке просвещенной Европы того времени.

Решающими элементами при формировании творческой личности Эразма Роттердамского были нидерландский мистицизм и гуманистическая образованность, а также влияние деятелей из кружка так называемых оксфордских реформаторов (Дж. Колет и др.), призывавших к новому научно обоснованному прочтению текстов Священных Писаний христианства. Эразм Роттердамский осуществил первопечатное издание греческого оригинала Нового Завета со своими обширными комментариями (1517) и собственный латинский перевод (в изд. 1519). (В этом он – пример для С. Берлускони с юности).

Эразм Роттердамский создал систему нового богословия, которое называл «философией Христа». В этой системе главное внимание сосредоточивалось на человеке, на его отношении к Богу, на нравственных обязательствах человека перед Богом. Проблемы спекулятивного богословия (сотворение мира, первородный грех, троичность божества и др.) для Эразма Роттердамского не имели жизненно важного значения, были принципиально неразрешаемы. Он стал главой течения в гуманизме, получившего название «христианский гуманизм». Эразм Роттердамский выступал против культа реликвий, монашеского паразитизма и пустосвятства, бездуховной обрядности, был как бы предтечей Реформации. Но не менее последователен был он и в неприятии фанатизма, жесткого догматизма и особенно беспредельного унижения человека, характерного для лютеранства: Эразм порвал с Лютером, которого ранее поддерживал.

Из огромного наследия Эразма Роттердамского наиболее известны «Похвала Глупости» (1509) и «Разговоры запросто» (1519–1535). Первое сочинение – сатира философская, второе – сатира бытовая, но оба построены на общем фундаменте: убежденности в противоречивости всего сущего. Госпожа Глупость, поющая хвалу себе самой, легко оборачивается мудростью, самодовольная знатность – тупой низостью, безграничная власть – худшим рабством. Поэтому драгоценнейшим правилом жизни становится призыв «Ничего сверх меры!». В этой убежденности – суть жизненной позиции Эразма Роттердамского, обнаруживающейся и в других его произведениях. Сборник «Пословицы» (1500) включает изречения и поговорки античных писателей. И это было своеобразным лучом света для С. Берлускони, влияло и отвечало его состоянию ума и духа.

…Кавальере Сильвио Берлускони всегда умел смотреть вперед и одним из первый в Италии понял значение и роль информатики и информации в современном телевидении, где плюрализм в оценках событий и мнений способен внести значительный вклад в обеспечение свободного доступа граждан к информации, в поддержку принципов свободы и демократии, их противостояния тоталитаризму и диктатуре в любом виде.

Но заметим, что Берлускони умел идти на риск, делая должные выводы из неудач предшественников, использовал телевидение и частные издательства «Мондадори» и «Риццоли». По мнению многих, в подобных проектах не просматривалось никаких финансовых выгод. А вот Сильвио Берлускони их увидел. На телевидении прибыль – в отличие от других предприятий – зависит не столько от управления и распределения внутренних ресурсов, сколько от разных внешних факторов, в значительной степени от рекламы.

Сильвио Берлускони, решая психологические задачи вокруг коммерческих и рекламных тайн TV, сделал для себя и других открытия, которые теперь приравнивают к «открытию Америки», хотя все просто и ясно, как мир.

Он без претензий на лауреатство и тем более на Нобелевскую премию безапелляционно доказал теперь очевидное, что три – это больше, а в коммерции выгоднее, чем два, что чем больше каналов TV, тем обширнее круг зрителей и больше зона влияния, воздействия на сознание миллионов людей. Продолжая эту логику, он легко доходит до следующей закономерности: хочешь продать товар, рекламируй его на TV на более престижном канале, собирающем наибольшее количество состоятельных телезрителей. Таким образом образуется взаимозависимость, своеобразная цепная реакция, имеющая решающий коммерческо-финансовый эффект. Значит, для получения результата надо создавать или держать под контролем наибольшее количество каналов TV, престижных студий с авторитетными популярными ведущими и актерами, разные издательские дома, газетно-журнальные холдинги-комплексы. Но главное – концентрация капитала; держать акции только в верных руках.

Хронология фиксирует факты, но и идет в ногу с политическими событиями. Вот как прослеживает этот процесс «Одна итальянская история»: 1978 год. В Милане Берлускони открыл сеть кабельного телевидения «Телемилано», распространил вещание по всей территории Ломбардии. В 1980 году был создан первый в Италии частный телевизионный канал, сохранивший свое первоначальное название: «Канале Чинкуэ» (пятый канал). В 1982 году канал «Италия-1», а еще через два года – «Сеть-4». После Италии в поле зрения Берлускони оказывается Европа: во Франции он открыл свой коммерческий канал в 1986 году («La Cinq»), в Германии – в 1987 («Telef?nf»), в 1989 году – в Испании (Telecinco). Так была создана крупнейшая на континенте сеть частных телеканалов, по масштабу уступающая лишь аналогичным структурам в США. В 1989 году вошла в систему компания по закупкам художественных фильмов и телесериалов как европейского, так и американского производства для показа по каналам телевидения. Это уже и мода и коммерческая необходимость.

1989 год. Берлускони приобрел акции издательского концерна «Мондадори», стал ведущим итальянским издателем на рынке книжной и журнальной продукции. А с появлением компаний «Медуза» и «Кино-5» – и крупнейшим продюсером национального кинопроизводства. Соперничать с ним мог тогда только флорентиец Чекки Гори (но он бесславно вышел из борьбы).

Нельзя было не видеть, что группа «Фининвест» (в составе компании «Медиоланум» и «Программа Италии»), занятая на общеитальянском финансовом рынке, получила столь значительный вес в сфере страховых и банковских операций, что вышла на второе место среди частных финансовых институтов.

Сильвио Берлускони вспоминал: «Когда я занялся телебизнесом, все вокруг недоумевали, как можно, занимаясь строительством, отвлекаться на столь далекую сферу, как рынок телеуслуг. Тем более, имея на этом этапе таких конкурентов-гигантов, как «Мондадори», «Риццоли» и «Рускони». Многие откровенно смеялись надо мной.

«…История повторилась, как только я взялся за футбол. Вокруг только и было слышно: футбол – сложное дело, первого успеха придется ждать лет десять и т. д. и т. п. Но на деле все получилось совсем не так, как мне не раз предсказывали опытные деловые люди. Я понял, что только тот, кто не побоится задать себе вопрос: “Ради чего и зачем следовать давно проторенными тропами?”, еще способен принять нетривиальное решение, идти новым путем и в игре выигрывать. Дерзай! Первый встал – первый съел». И вперед!

Всегда первый. Это – важный закон при любом прямом контакте со зрителем. Для эпатажа публики привлечены наиболее популярные персонажи телешоубизнеса. За двадцать лет существования «Медиасет» его программы познакомили итальянцев со многими кинофильмами, телесериалами, информационными, развлекательными и спортивными передачами, пользовавшимися большим интересом. На «Канале-5», «Италия-1» и «Сеть-4» выступал Майкл Бонджорно, кумир национального телевидения, один из тех, кто с самого начала поверил в звезду и мечту Берлускони. И зрел в корень.

В 80-е годы на TV Берлускони купались в лучах славы Джери Скотти, Марко Колумбро, Ива Дзаники, Раймондо Вианелло, Сандра Мондаини, Массимо Болди, Лорелла Куккарини и, наконец, Маурицио Костанцо – король ток-шоу итальянского телевидения. Многие знали М. Костанца как «красного», и он работал у патрона «белых» в театре «Канале-5».

Среди ведущих программ новостей – Эмилио Феде, Энрико Ментана и Паоло Лигори. 16 января 1991 года был положен конец монополии государственного телевидения РАИ на передачи информационных новостей. Вышли в эфир с программами новостей частные группы.

90-е годы. На каналах Сильвио Берлускони засверкали новые звезды итальянской телепублицистики: Лука Лаурентис, Паоло Бонолис и Энрико Папи, Паола Барале и Симона Вентура… Это – золотой алмазный венец синьора Сильвио.

А финансы? Вспомним о необходимости концентрации капитала. По данным римского еженедельника «Эспрессо», 84,7 % пакета акций холдинга «Фининвест» обладал Кавальере Сильвио Берлускони. Остальными 15,3 % акций владели его дети – Марина и Пьер Сильвио Берлускони.

Телевидение – 100 % капитала «Медиасет» – принадлежало «Фининвест», и им с 1994 года руководил Феделе Конфалоньери. К «Медиасет» относились «Канале-5», «Италия-1», «Рете-4», студии «Видиотайм», «Медиатрейд», «Промышленная электроника», «Пубиталия-80», «Медиадиджит»; 60 % акций «Еуросет»; 45 % – «Джестивижон телекино»; 40 % – «Публиэспана», 18,5 % – «Альбаком» тоже в руках Берлускони.

В строительном деле продолжала доминировать «Эдилнорд-2000» с 83 % капитала в ведении младшего брата Паоло Берлускони.

«Фининвест» действовал через сильную резервную сеть финансовых учреждений, служб и банков. В частности, через (BAPF), «Страховой банк финансового производства», банк «Медиоланум» (Милан); «Медиоланум джастинс фонди»; «Медиоланум вита СПА»; «Партнер-Тайм-СПА»; «Финбанк», «Медиоланум Стейт Стретт».

В кинопроизводстве «Фининвест» контролировал 100 % акций фирмы-студии «Медуза фильм СПА» (президент Марина Берлускони); «Медуза видео», «Синема-5», «Театр Манцони», 51 % акций студии «Блокбастер».

Директор и главный редактор печатного органа, как и телевизионного канала, – должность очень сложная и многогранная, особенно если газета, журнал или TV-вещание не ангажированы, не имеют обозначенной партийной или иной экономико-идеологической зависимости. Главный редактор газеты даже в гости не пойдет к министру, банкиру, промышленнику, остерегаясь подпортить свою репутацию личной связью с политической «базой», установлением и развитием отношений какого-либо сотрудничества. Это оттолкнуло бы читателей, отразилось бы на авторитете и его собственном и его органа СМИ. И Берлускони это учитывал, соблюдал все правила игры, умышленно не сокращал расстояния между ним и руководителями итальянских и международных СМИ. Но главные редакторы газет и журналов хорошо известны в штабквартире «Вперед, Италия!». Это, например, главный редактор миланской «Коррьере делла сера» Стефано Фолли, римской «Репубблики» Э. Мауро, туринской «Стампа» Марчелло Сорджи, столичной старейшей газеты «Массаджеро» Паоло Гамбеша, «Темпо» – Франко Бекис, «Унита» Фурио Коломбо. Это информация на 1 апреля 2004 года, но руководители газет по разным причинам могут в любой день смениться. Также обстоит дело и на TV. Из 400 провинциальных и местных TV, 11 общенациональных каналов выделим три общественных канала РАИ (RAI) – I, II, III (президент Лучия Аннунциата); главные редакторы тележурналов: Фабрицио Дель Ноче; Антонио Марено, Паоло Руффини. Каналы частного сектора С. Берлускони возглавляют: «Канале-5» – Энрико Мантана; «Рете-4» – Эмилио Феде, «Италия-1» («Открытая студия») – Марио Джордан. Таковы, grosso modo, журналистские телевершины Италии и занимающие их лица.

В общем за последние четверть века газетно-телевизионное поле Италии распахано, взрощено, изменилось до неузнаваемости. И повсюду на нем следы «плуга» Сильвио Берлускони. Даже если сначала кажется, что он не причастен. Однако – причастен. Он влиял, если не прямо, так косвенно. Его роль в СМИ Италии я бы сравнил с ролью Алексея Ивановича Аджубея в СССР 50–60-х годов. У Берлускони, конечно, не было такого сильного тестя как Н. С. Хрущев, он сам стал сильным (пока не тестем). Но его неукоснительная власть в «Фининвесте» (пусть и невидимая) выше и сильнее, чем власть в некоторых тоталитарных государствах. Но иначе нельзя: не будет порядка – воцарят хаос, анархия. А это опасно. Так Берлускони стал в своем холдинге гарантом дисциплины во всем: в мыслях, работе, финансах.

Но, может быть, Берлускони позволяется просто больше, чем другим? Ничего подобного. Все издатели и телемагнаты живут и работают в одних условиях. Правда, С. Берлускони теперь еще и премьер. Конфликт интересов? Но это уже иная песня, в которой его голос звучит все ровнее и сильнее. И в этом он индивидуален. В 90-х годах он официально отказался от всех должностей по бизнесу и TV. В «конфликте интересов» он уязвим только за прежнее.

Но в чем истоки его индивидуальности? В природе, в умении использовать каждый выпадающий шанс, в великолепной интуиции и очень широких знаниях, о чем сейчас во многих странах так часто и упорно забывают. Свою историю (как всегда поучительную) Берлускони знает глубоко, делает из нее нужные выводы, как компьютер в шахматном поединке, специально не играя на стороне того или другого соперника. В анализе развития СМИ это особенно важно, если не желаешь пойти по ложному пути и не остаться у разбитого корыта.

* * *

Берлускони же все начинал с изучения «азов».

Восстание 25 апреля 1945 года. Оно принесло освобождение Италии. Годы фашистского режима и войны оставили глубокий след во всех сферах экономической, социальной и политической жизни страны. Болезни. Разруха. Инфляция, безработица. Перед страной встал вопрос, каким путем идти?

На политической арене Партия действия, христианско-демократическая (ХДП), либеральная (ИЛП), республиканская (ИРП) и другие партии. Однако наибольшей популярностью и признанием масс пользовались две рабочие партии: коммунистическая (ИКП) и социалистическая (ИСП), связанные между собой пактом о единстве действий. И хотя существовавшие партии по-разному представляли себе дальнейшее развитие страны, они были едины в стремлении завоевать доверие народа. Одним из средств на пути к успеху стала печать. Почти все партии имели в своем распоряжении газету: социалистическая «Аванти!» («Вперед!»), Партия действия – «Италия либера» («Свободная Италия»), христианско-демократическая – «Пополо» («Народ»).

Теперь это история. Но Берлускони ее знает. С момента своего возникновения ИКП поставила задачу развить сеть партийной печати, в 1924 году по инициативе Антонио Грамши была создана ежедневная газета «Унита» («Единство»). На протяжении долгих лет «Унита» была средством идеологической обработки масс, их организатором в борьбе с фашизмом. И этот опыт нельзя было забывать, и его не забыл С. Берлускони.

День освобождения Рима (4 июня 1944 года) стал поворотной датой в истории печати. После долгих лет подполья, 6 июня «Унита» впервые вышла легально в Риме. В июне 1944 года по инициативе Пальмиро Тольятти увидел свет ежемесячный журнал «Ренашита» («Возрождение»), созданный с целью «обозрения проблем итальянской политики и культуры. Задачи этого издания: теоретическое обоснование политики коммунистов, вскрытие последствий фашизма как диктатуры наиболее реакционных элементов буржуазии во всех областях итальянской жизни, изучение проблем восстановления страны, информация о международной жизни, рассказ о состоянии культуры в стране. Для решения этих задач нужно было набрать журналистские кадры, их финансировать, творчески найти свой журналистский стиль, форму разговора, доступную миллионам итальянцев. Не о подобных же принципах печати говорил в 2001 году С. Берлускони на конгрессе FI? Он сделал выводы из исторического прошлого.

1945–1947 годы. Так называемый период правительств национального фронта, тогда коммунисты и социалисты входили в состав коалиционных органов власти. Правые силы во главе с лидером христианско-демократической партии Де Гаспери, опираясь на поддержку англо-американских оккупационных властей, взяли курс на консолидацию всех своих возможностей и средств.

В печати развернулась полемика по политическим и экономическим проблемам. В 1946 году к политике открытого вмешательства перешли и американские службы. Так в феврале 1946 года газета ХДП «Пополо» сообщила, что «госдепартамент США высказывает свои пожелания по поводу Учредительного собрания и требует, чтобы оно не носило «революционного характера».

Демократической печати предстояло выдержать ожесточенную борьбу, провести компанию, которая помогла бы итальянцам сделать выбор между республикой и монархией. Правая печать открыто стояла на стороне монархии. Она выдвигала тезисы о «прогрессивной монархии», настаивала на вступлении на престол наследника короля Умберто II. Перспектива же установления республиканского строя в Италии преподносилась как крушение основ общества, гибель независимости страны. Не меньшее значение приобретали и выборы в Учредительное собрание, которые состоялись 2 июня 1946 года, одновременно с референдумом о государственном устройстве страны.

3 июня поступили сообщения, что победила республика. 6 июня были опубликованы окончательные результаты голосования: «Демократическая республика родилась как новое государство для всех итальянцев». За республику высказалось 12,7 млн человек, против – 10,7 млн. На выборах в Учредительное собрание коммунисты получили 4,3 млн голосов и вместе с социалистами составили внушительную силу среди народных представителей. Но победа демократических сил вызвала ответную волну, подхлестнула стремление правых сил покончить с курсом на «красное» развитие страны. Визит Де Гаспери в США зимой 1947 года, внутренний раскол в социалистической партии, активизация итальянской и международной реакции привели к тому, что в мае 1947 года в результате спровоцированного правительственного кризиса правым удалось вывести коммунистов и социалистов из правительства. С этого момента левые партии стали силой, оппозиционной правительству.

В такой обстановке вновь созданное Учредительное собрание обсуждало статьи Конституции, которая должна была стать основой развития страны. Коммунисты и социалисты внесли большой вклад в ее разработку, чем обусловили ее демократический характер. Принятие Конституции в декабре 1947 года и вступление ее в силу с 1 января 1948 года стало еще одним шагом вперед. В 21-й статье Конституции было уделено внимание и печати. Однако эта статья содержала такие положения, которые могли иметь самое различное толкование. А потому принятые на ее основе последующие законы (например, закон 1948 года) правые силы постоянно использовали для давления на демократическую печать. Но для того времени принятие Конституции было важным завершающим событием периода 1945–1947 годов. Берлускони досконально изучил опыт этой эпохи и использует его, рекомендуя это и другим.

Созданному в декабре 1947 года Народно-демократическому фронту (НДФ) предстояло в сложных условиях вести избирательную компанию в преддверии новых парламентских выборов, которые должны были в апреле 1948 года внести окончательную ясность в расстановку политических сил в стране.

Выборам предшествовала бурная пропагандистская компания, которая велась всеми политическими группами. Христианских демократов поддержала практически вся правая пресса, особую же активность проявили издания католической церкви. За НДФ выступали коммунистические и социалистические издания, а также независимая демократическая печать.

Христианские демократы призывали итальянцев обратить взоры к Америке, которая якобы способна незамедлительно принести на землю Италии процветание и благоденствие. Она была рассчитана на тех избирателей, кто колебался в своем выборе. Наряду с газетами и журналами в ход были пущены средства наглядной агитации: улицы пестрели плакатами и лозунгами. Особую компанию вела католическая церковь, призывавшая к крестовому походу против безбожников. Как писали Марчелло и Маурицио Феррара, «народный фронт оказался в положении человека, который во время вспышки всеобщей паники взывает к разуму». Именно в этот период Сильвио проявил первый интерес к чтению газет. Он вырабатывал свое мнение.

Правые использовали все методы для того, чтобы дискредитировать НДФ, запугать избирателей образами «кровожадных коммунистов». К примеру, «преступники-коммунисты», по свидетельству «Пополо», якобы учинившие погром помещения ХДП, оказались на деле ребятами, которым не было и десяти лет. Корреспонденция о методах «работы» коммунистов, появившаяся в «Джорнале делла сера», на деле была выдержкой из книги фашистского журналиста, написанной в 1935 году. В плакатах христианских демократов, на которых якобы изображены сцены из жизни Советского Союза, как доказала «Унита», использованы фотоснимки ареста румынских рабочих – участников антимонархической демонстрации.

Выборы проходили в напряженной обстановке. В предвыборную компанию были включены все правые силы страны, церковь и международные партнеры. После победы ХДП на выборах 18 апреля 1948 года возникла правительственная коалиция «центра» (христианские демократы, либералы, республиканцы, позже – социал-демократы), возглавленная Де Гаспери. Антикоммунизм, атлантизм и клерикализм стали фундаментом политики нового кабинета министров. (В этом Сильвио разобрался уже позже.)

Полицейский террор, содействие правительства террористическим и крайне правым группировкам приводили к открытым выступлениям против ИКП. Одним из проявлений такого рода было покушение 14 июля 1948 г. на Пальмиро Тольятти. Примечательно, что именно в этот день ряд газет («Пополо», «Коррьере делла сера» и другие) перепечатали на своих страницах часть статьи директора социал-демократической газеты, в которой выражалась уверенность в том, что для «спасения» Италии необходимо поставить к стенке, в прямом смысле слова, Тольятти и «его сообщников». Отпором этому стала двухдневная (14–15 июля) политическая забастовка, в которой приняло участие 7 млн человек. Движение протеста особый размах приобрело 26 сентября 1948 года, когда на праздник «Униты», на котором впервые после выздоровления выступил Тольятти, собралось более 3 млн человек, приехавших со всех уголков страны в Рим и в течение 5 часов шествовавших по городу.

Активную роль в проведении политики репрессий по отношению к коммунистам играла католическая церковь. Ровно через год после покушения на Тольятти – 14 июля 1949 года – «священная канцелярия» Ватикана обнародовала декрет об отлучении от церкви коммунистов и всех лиц, сочувствующих им. В декрете содержались ответы на 4 вопроса: 1) разрешается ли вступать в компартии и оказывать ей поддержку; 2) разрешается ли издавать, распространять и читать книги и периодические издания, отражающие теорию или практику коммунизма, а также сотрудничать в них; 3) могут ли допускаться к причастию лица, совершающие поступки, которые указаны в 1 и 2 пунктах; 4) подлежат ли отлучению от церкви лица, исповедующие коммунистические идеи и пропагандирующие их. На первые три вопроса были даны отрицательные ответы, а на последний – положительный. Эта мера не принесла ощутимых результатов, и поэтому в ноябре 1949 года Ватикан был вынужден специально обратиться к газетчикам с призывом не продавать «Униту» или мешать ее распространению с помощью различных уловок. Все эти документы юридически остаются в силе и по сей день, хотя о них мало кто знает.

Ежедневно на страницах «Униты» разоблачался полицейский террор министра внутренних дел Шельбы и клерикалов: массовые репрессии, аресты профсоюзных деятелей, политические преследования принесли горькие плоды: в течение 1948, 1949 и начала 50-х годов было убито 62 человека (из них 48 коммунистов), арестовано 92 169 человек (из них 73 840 коммунистов), осуждено 15249 человек (из них 13 306 коммунистов). Судебные приговоры в общей сложности предусматривали 8444 года тюремного заключения (из них 7598 лет приходилось на долю коммунистов). Об этом Кавальере Сильвио не вспоминает. И зачем? Смутное было время. А в тюрьмы сажают преступников.

Радио и телевидение в 50-х годах стали вотчиной клерикалов: от работы были отстранены все, кто придерживался «иных» взглядов. Правительство приняло различные меры для усиления контроля над печатью. Одной из мер была реорганизация политических отделов полиции, в обязанность которым сменялось внимательное чтение всей партийной печати. Против журналистов-коммунистов были возбуждены сотни судебных дел. Людей, задержанных при распространении левых газет или при расклеивании плакатов, подвергали унизительной процедуре: их избивали, фотографировали и снимали отпечатки пальцев.

Для привлечения к судебной ответственности прогрессивных журналистов использовали законы, которые, казалось бы, не имели прямого отношения к печати. Например, закон о том, что каждый военный в запасе мог быть привлечен к суду военного трибунала, давал повод возбуждать судебные дела против журналистов по обвинению в «оскорблении вооруженных сил». Редакторы «Униты» не раз представали перед судом, ее корреспонденты подвергались преследованиям, представителям газеты был закрыт доступ в государственные учреждения. Находились под давлением не только те, кто издавал и распространял коммунистическую печать, но и ее читатели и корреспонденты. Так, рабочий шахты в Риболде был уволен за то, что в своей корреспонденции критиковал фирму «Монтекатини». В этой связи интересны цифры, которые приведены в специальном номере «Ринашита» за 1954 год. Только в одной Болонской провинции с апреля 1948 года по май 1954 года осуждено за распространение и продажу газет 319 человек, за расклеивание плакатов – 734 человека, за участие в митингах и собраниях – 190 человек. Сильвио знал все эти факты и быстро ориентировался в событиях. Лучшая позиция – наблюдать со стороны, наматывая все нужное на ус.

Несмотря на все меры на муниципальных выборах 1951–1952 года ХДП потеряла значительное число голосов по сравнению с 1948 годом. Подобное положение не могло не вызвать тревоги у правящих кругов в преддверии парламентских выборов 1953 года. Поэтому в конце 1952 года. Шельба разработал проект нового избирательного закона по мажоритарной системе: партия, завоевавшая на выборах 50 % голосов плюс 1 голос, получала в парламенте не половину мест, а две трети. Против этого закона, названного «мошенническим» (не Шельбы, а «Шельмы»), итальянские коммунисты и социалисты вели активную компанию. Однако в марте 1953 года правящим кругам все-таки удалось протащить этот законопроект в парламенте. В связи с этим предвыборная программа приобрела особую остроту. ХДП при поддержке церкви, развернула антикоммунистическую программу. Использовались буквально все средства: радио и печать, наглядная агитация. Так, из 125 предвыборных плакатов ХДП 44 носили явно антикоммунистический характер и 22 были антисоветского толка. Страницы газет были заполнены клеветническими материалами. Печальную известность получила выставка «По ту сторону занавеса», которая проехала многие города Италии и на которую организаторы возлагали большие надежды. Однако после ее показа в Риме стало известно, что многие итальянцы узнавали себя на фото в образе «несчастных советских людей за колючей проволокой». Берлускони таких «ляпов» не допускал.

9 июня 1953 года социальный номер «Униты» (один только миланский выпуск имел полумиллионный тираж) сообщил о первых результатах голосования. В номере 10 июня под заголовком «Мошеннический закон не прошел» подводились итоги выборов. ИКП и ИСП получили на 2 млн голосов больше, а ХДП потеряла 2 млн голосов, утратила абсолютное большинство в парламенте. Таким образом, «закон Шельбы» не мог быть применен. Центристская политика вступила в полосу кризиса и обозначала конец «эры Де Гаспери».

После парламентских выборов 1953 года стали особенно ощутимы признаки провала центристской политики ХДП, а с уходом де Гаспери в отставку и последовавшей затем сменой кабинетов они стали очевидными. Пытаясь удержать почву под ногами, пришедшее к власти в феврале 1954 года правительство Шельбы вновь предприняло наступление на демократические свободы, помогали ему в этом и СМИ. И это было в соответствии с логикой правых сил.

1956 год в истории Италии занимает важное место. В середине 50-х годов произошло окончательное превращение Италии из агроиндустриальной в индустриально-аграрную страну. Экономический подъем в эти годы, названный «экономическим чудом», совпал с процессом бурной концентрации и централизации капитала, в также внедрения государственного сектора в экономику.

На этом фоне усложнявшаяся внутренняя ситуация, оживление реакции требовали от левых сил активизации деятельности, решительности и оперативности. После затяжного правительственного кризиса, который длился два месяца, к власти пришло одноцветное правительство христианских демократов во главе с Тамброни, опиравшееся в парламенте на поддержку неофашистской партии Итальянское социальное движение (ИСД – MSI). Недовольство политикой Тамброни вылилось в массовое политическое движение в конце июня – июле 1960 года. Поводом послужила попытка ИСД созвать в Генуе – городе, известном боевыми традициями, – свой съезд. В это «жаркое лето» проявился решительный протест масс против активизирующейся реакции. 30 июня, в «день грандиозной и драматической борьбы», состоялась забастовка и демонстрация в Генуе. Вынужденные пойти на уступки, городские власти отменили съезд фашистов в Генуе, что повлекло за собой их выступления в других городах: Риме, Равенне, Ликате.

Вылазки фашистов, столкновения с полицией привели к кровавым событиям, после чего левые депутаты в парламенте потребовали немедленной отставки правительства Тамброни. Массовое политическое движение под лозунгом «Долой правительство Тамброни!» приняло общенациональный размах. 7 июля Италию парализовала всеобщая политическая забастовка, 8 июля – новая забастовка. Атмосфера в стране накалилась, на улицах – убитые, раненые. Однако левые силы проявили решимость и твердость: борьба обретала организованный характер, впервые после войны создавались Советы сопротивления. 20 июля 1960 года печать сообщила о падении правительства Тамброни, о том, что «итальянский народ одержал крупную политическую победу, продемонстрировал свое единство, свою волю не допустить разгула фашистской реакции».

Однако созданное правительство Фанфани, названное «правительством демократического согласия», не смогло приостановить кризис ХДП, который еще более углубился. Христианские демократы были вынуждены искать выход из этого положения, который они видели в создании коалиции «левого центра», то есть с поддержкой ИСП. Политситуация обретала новый оборот.

В феврале 1962 года после двадцатидневного правительственного кризиса было сформировано первое «левоцентристское» правительство Фанфани, положившее конец эре «центризма». Отметим некоторые меры, осуществленные правительством: национализация электроэнергетической промышленности, повышение зарплаты и пенсий трудящимся, реформа образования, которые во многом были уступками социальному движению масс. К этому времени Берлускони уже – молодой предприниматель, хорошо разбирающийся в нюансах политики, склонный занять позиции, близкие к ИСП.

Какие газеты и журналы были тогда и остаются ныне в поле внимания итальянцев?

«Аванти!» (L’Avanti! – «Вперед!»). Ежедневная газета. Издается в Риме и Милане. Основана в 1896 году. Тираж римского издания 30 тыс. экземпляров, миланского – 40 тыс.

«Аввенире» (L’Avvenire – «Будущее»). Ежедневная католическая газета. Издается в Милане. Основана в 1968 году в результате слияния болонской газеты «Аввенире д’Италия» и миланской газеты «Италия».

«Гадзетта дель медзоджорно» (La Gazzeta del Mezzogiorno – «Газета Юга»). Ежедневная влиятельная газета. Издается в Бари. Основана в 1887 году. Тираж 85 тыс. экземпляров. Контролируется Неаполитанским банком.

«Гадзетта делло спорт» (La Gazzeta dello Sport – «Спортивная газета»). Ежедневная спортивная газета. Издается в Милане. Основана в 1896 году. Тираж 198 тыс. экземпляров.

«Гадзетта Уффичале делла Репубблика Итальяна» (La Gazzeta Ufficiale della Repubblica Italiana – «Официальная газета Итальянской Республики»). Ежедневный правительственный вестник. Издается в Риме. Основан в 1860 году.

«Гадзетино» (Gazzetino – «Газетка»). Ежедневная газета. Издается в Венеции. Основана в 1887 году. Тираж более 126,6 тыс. экземпляров. Газета христианско-демократической ориентации.

«Глобо» (Il Globo – «Земной шар»). Ежедневная финансово-экономическая газета. Издается в Риме. Основана в 1945 году. Тираж 30 тыс. экземпляров.

«Джорнале д’Италиа (Il Giornale d?Italia – «Газета Италии»). Ежедневная вечерняя газета. Издается в Риме. Основана в 1901 году. Тираж 90 тыс. экземпляров. Принадлежит нефтяному магнату Аттилио Монти.

«Карлино сера» (Carlino Sera). Ежедневная вечерняя газета. Издается в Болонье. Основана в 1953 году. Тираж 20 тыс. экземпляров. Является вечерним изданием газеты «Ресто дель Карлино».

«Коррьере делла сера» (Corriere della Sera – «Вечерний вестник»). Ежедневная газета правого направления. Издается в Милане. Основана в 1876 году. Тираж 493 тыс. экземпляров. Основная газета финансово-промышленной Северной Италии. Крупнейшая и наиболее информированная газета Италии.

«Коррьере делло спорт» (Corriere dello Sport – «Спортивный вестник»). Ежедневная газета. Выходит в Риме. Основана в 1919 году. Тираж 176 тыс. экземпляров.

«Маттино» (Il Mattino – «Утро»). Ежедневная газета. Издается в Неаполе. Основана в 1892 году. Тираж около 92 тыс. экземпляров. Контролируется Неаполитанским банком.

«Национе» (La Nazione – «Нация»). Ежедневная газета. Издается во Флоренции. Основана в 1859 году. Тираж 200 тыс. экземпляров. Принадлежит издательскому обществу «Сочьета пер ациони полиграфичи». Концерн Монти.

«Оджи» (Oggi – «Сегодня»). Еженедельный иллюстрированный журнал. Издается в Милане. Основан в 1945 году. Тираж 98 тыс. экземпляров.

«Ора» (Ora – «Час»). Ежедневная вечерняя газета. Издается в Палермо. Основана в 1900 году. Тираж около 26 тыс. экземпляров. Демократическая газета Сицилии.

«Панорама» (Panorama). Еженедельный журнал. Издается в Милане. Основан в 1962 году. Принадлежит издательскому тресту Мондадори. По политической ориентации близок к Итальянской республиканской партии.

«Пополо» (Il Popolo – «Народ»). Ежедневная газета. Издается в Риме. Основана в 1944 году. Тираж 106 тыс. экземпляров. Орган Христиан-демократов.

«Ресто дель Карлино» (Il Resto del Carlino). Ежедневная газета. Издается в Болонье. Основана в 1885 году. Тираж 185,6 тыс. экземпляров.

«Секоло д’Италиа» (Il Secolo d’Italia – «Век Италии»). Ежедневная газета. Издается в Риме. Основана в 1952 году. Тираж 40 тыс. экземпляров. Орган партии Национальный альянс.

«Соле-вентикуатро оре» (Il Sole 24 Ore – «Солнце – 24 часа»). Ежедневная финансово-экономическая газета. Издается в Милане. Основана в 1965 году в результате слияния газет «Соле» (основана в 1865 году) и «Вентикуатро оре» (основана в 1946 году). Тираж около 70 тыс. экземпляров.

«Темпо» (Il Tempo – «Время»). Ежедневная газета. Издается в Риме. Основана в 1944 году. Тираж 226,5 тыс. экземпляров. Выражает взгляды наиболее консервативных кругов монополистической буржуазии.

«Стампа» (La Stampa). Ежедневная частная газета, финансируемая концерном «Фиат». Основана в 1868 году. Издается в Турине тиражом 800 тыс. экземпляров. Освещает вопросы политической, экономической, культурной и социальной жизни.

«Унита» (L?Unita). Ежедневная независимая газета. Основана в 1924 году как орган ИКП. Издается в Риме. Имеет собственную типографию и несколько местных редакций. В будние дни тираж составляет 200 тыс. экземпляров, а в выходные – около 300 тыс. экземпляров. Выражает интересы демократической партии левых сил – левых демократов DS.

«Фамилья кристиана» (Famiglia Cristiana). Ежедневник католического направления. Основан в 1931 году. Тираж 130 тыс. экземпляров.

«Мессаджеро» (Il Messaggero). Ежедневная газета. Выпускается в Риме тиражом 300 тыс. экземпляров. Самая старая и самая популярная газета столицы. Издается с 1879 года.

«Чивильта Каттолика» (La Civilta Cattolica – «Католическая цивилизация»). Католический журнал. Выходит раз в 2 недели. Издается в Риме. Основан в 1850 году. Журнал ордена иезуитов. Контролируется Ватиканом.

«Эпока» (Epoca – «Эпоха»). Еженедельный иллюстрированный журнал. Издается в Милане. Основан в 1950 году. Тираж 370 тыс. экземпляров. Один из крупнейших буржуазных журналов Италии. Принадлежит издательскому холдингу Мондадори.

«Эспрессо» (L’Espresso – «Экспресс»). Еженедельный иллюстрированный журнал. Издается в Риме. Основан в 1955 году. Тираж 150 тыс. экземпляров. Буржуазный журнал леворадикального направления.

Адженциа Национале Стампа Ассочата – АНСА (Agenzia Nazionale Stampa Associata – ANSA). Кооперативное общество, принадлежащее итальянским ежедневным газетам. Основано 13 января 1945 года. Находится в Риме. Предоставляет подписчикам внутреннюю и международную информацию. Обладает исключительным правом на распространение в Италии информации агентств Франс Пресс, Юнайтед Пресс Интернэшнл и Рейтер. Обменивается информацией с 39 зарубежными информационными агентствами.

Обслуживает 3000 клиентов в Италии и за границей. В Италии информацию АНСА используют все ежедневные газеты, многочисленные журналы, радио и телевидение, государственные и частные учреждения. Зарубежная информация предназначена для агентств печати европейских стран, для клиентов в странах Америки, Африки, Азии и Австралии. Издает еженедельные бюллетени новостей на итальянском, французском и английском языках, вестник информации на религиозные темы (на итальянском языке). Имеет службу информации для судов, находящихся в плавании. Располагает собственной фотослужбой и обменивается фотоинформацией с фотослужбами информационных агентств и фотоагентствами многих стран. Ежедневно распространяет 270 тыс. слов информации: 100 тыс. слов – внутри страны и 170 тыс. слов – для зарубежных стран на итальянском, французском, английском, португальском и арабском языках.

Ассамблея АНСА созывается не реже одного раза в год, избирает президента АНСА и Административный совет. Штат АНСА – 1300 человек, включая технический персонал и корреспондентов за границей. В Италии имеет 15 отделений, в которых занято 750 корреспондентов. За границей – 59 корреспондентских пунктов в 53 странах.

ADN Кронос – независимое агентство (Рим).

Адженциа Джорналистика Италиа (Agenzia Giornalistica Italia – AGI). Итальянское информационное агентство. Основано в 1950 году, как официозное агентство итальянской христианско-демократической партии.

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Метафора, характеризующая плавание Италии в 1994 году в течение 255 дней на правительственном лайнере «Лазурь» под командованием «адмирала» Сильвио Берлускони: Вот как выглядел весь вояж: «плохая погода, высокая волна, сплошные несчастные случаи с пассажирами, как случайными, так и приглашенными».

Когда уходит в отставку (падает) одно правительство, новый кабинет должен быть указан избирателями, которые отдадут голоса в ходе выборов в новый состав парламента. Выборы – последнее, но пока не лучшее средство от болезней итальянской политической инфраструктуры. Каждые выборы (досрочные) проходят на волне презрения избирателей к потерпевшим крушение экс-депутатам (хотят они того или нет).

Три миллиона избирателей стали «сиротами» после распада ИСП.

В Италии бессмысленно требовать, чтобы дела соответствовали обещаниям, а факты – словам.

Утопические затеи и мысли в Италии вошли в разряд нормальных отношений между людьми. И в этом – один из итальянских парадоксов. Корни парадоксов очень глубоки и сложны.

Для Италии Европа остается и общим домом, и источником силы, мужества, успеха.

Франческо Коссига: «Осенью 1999 г. “Оливковая ветвь” усохла и от нее отдает мертвечиной. У Массимо Д’Алемы было два выхода: один – слечь в кровать с почечными коликами и просить Президента Республики дать ему отставку. Второй – просто уйти»…

Глава IV
«Война Алой и Белой розы» на ТV

С Войной Алой и Белой розы (безусловно, с большими историческими натяжками) в Италии сравнивают отношения, сложившиеся между государственными и частными каналами телевидения – РАИ и ТV-концерна Сильвио Берлускони («Фининвест»).

Считается, что с 2001 года позиции частного сектора значительно окрепли. Это мнение связано с тем, что к власти в Риме решительно, основательно и вероятно надолго пришли правоцентристские силы, имеющие большинство в парламенте: и в сенате, и в палате депутатов – создавшие правительство из представителей блока «Дом Свобод» во главе с партией «Вперед, Италия!», С. Берлускони.

Новые проблемы обозначились в стране на перекрестке XX и XXI веков, прошли мощные приватизационные процессы, не миновавшие РАИ, где болезненно идет внутренняя кадровая и техническая перестройка. Но посмотрим на обстановку на ТV Италии объективно, сыграем шахматную партию РАИ и «Фининвеста».

РАИ (по старшинству) начинает и…

В качестве «секунданта» приглашаю свой опыт – результат услышанного из многих бесед и интервью, увиденного на экране телевизора, прочитанного в периодической печати и специальной литературе.

Моим первым собеседником по проблемам ТV Италии был программист – заведующий отделом составления программ РАИ, их координатор на протяжении 20 лет Алессандро ди Паоло – энциклопедист, человек высочайшей культуры, тонкий ценитель искусства, хранитель домашней библиотеки из 32 тыс. томов, среди них редкие экземпляры XVI–XIX веков – книги с подписями Гарибальди, короля Умберто II и др. По политическим взглядам – социалист. Он и его жена Пиотрина – мои верные друзья и советчики.

В начальный период перестройки РАИ, в 1998 году, ему, проработавшему 34 года в РАИ, было предложено уйти на пенсию. Инфаркт. Сандро добрался до своего дома – своей крепости и ушел из жизни. На диванчике, в библиотеке… Тихо и мирно. Как положено интеллигенту.

А его уже приглашали на работу в «Фининвест». Знать бы!

Я же храню память и благодарность Алессандро и буду использовать информацию, полученную от него и имеющую историческую и фактологическую ценность.

Ди Паоло любил повторять: «ТV – это не только одна из вершин современной техники, культуры, воспроизведение красоты, которая спасет мир, это еще и всесторонняя информация, бизнес, система знаний». И я в этом не раз убеждался.

Он подарил мне крупноформатный увесистый том в 353 страницы^[2] и несколько брошюр в общей сложности не меньшего объема и заметил: «Если будет время, и осилишь все это, я дополню последние данные, прокомментирую наиболее сложные вопросы, и у тебя соберется аргументированный материал о ТV». (Сандро принимал участие во многих пресс-конференциях С. Берлускони).

Итак, «предложение к танцу» было сделано. Я принял его руку и правила игры. Книга об итальянском радио и телевидении (РАИ) – произведение далеко не литературно-публицистическое, а, скорее, аналитико-статистическое. Оно может быть исключительно полезно для любого радио и телевидения и для всех, кто интересуется этой сферой профессиональной, политической, социальной и коммерческой деятельности. Книга рассказывает об истории, о том, как готовятся профессиональные кадры телеслужащих и журналистов, принимаются законы о ТV, играющие особую роль в формировании общественного мнения как по ежедневным, так и глобальным проблемам внутриполитической и международной жизни.

Сначала короткий экскурс в историю. Государственный декрет № 1067 от 8 февраля 1923 года^[3] обусловил контроль центральной власти «над предприятиями, которые в будущем собирались заняться общественным радиовещанием», которому Бенито Муссолини придавал важное политическое, социально-культурное и экономическое значение. Так родилось РАИ.

После Второй мировой войны радио и телевидение стало быстро развиваться. Главный офис обосновался на углу площади Народа, в здании, в котором теперь находится отель «Россия» (на улице Бабуино, 9).

В 1957 году в Пескаре строится новый телецентр, и вскоре уже на 90 % итальянской территории – море телевизионных антенн. 3 февраля 1957 года на экране появились первые рекламные ролики. «Кто мог подумать, что они в будущем сделают “финансовую революцию” на ТV, станут в канун XXI века своеобразным “яблоком раздора”», – говорил А. Ди Паоло.

Но тогда действовала лишь одна программа РАИ. С 4 ноября 1961 года «заговорил» второй канал. Его приняли 52 % телезрителей. Первая программа уже охватывала 96,9 % абонентов. Государственная монополия на систему телевещания в условиях капиталистического рынка была установлена и, понятно, не могла долго оставаться без конкуренции частных фирм, которые были еще крайне слабы, но готовились к жесткой борьбе, предчувствовали огромные финансовые прибыли. О Берлускони как о телемагнате не было пока и речи.

«Что такое телерынок или рынок вообще? – спрашивал Алессандро и отвечал – Рынок – это “конкуренция плюс прибыль”». Миллиарды долларов, лир, франков витали в воздухе, но их не умело прибрать к рукам государство, не знали пока подходов к «сейфам будущего ТV» и частные фирмы. Даже в Италии – стране «быстрого бизнеса», маховик телепредпринимательства разворачивался медленно.

В 1965 году РАИ участвовала в программе Евровидения и через спутниковую связь поддерживала совместные каналы с США. Начинался телевизионный бум. В 1969 году действовали совместные телепрограммы с Мексикой, Бразилией, Аргентиной. В 1972 году истек срок первого долгосрочного соглашения государства с РАИ.

Новое не только политическое, международное, но и телевизионное время ворвалось в жизнь самых широких кругов населения. Телевидение быстро реагировало на требования эпохи. Учитывать приходилось многое, стремились к успеху как на Западе, так и на Востоке, чтобы не быть, так сказать, «одноглазым» свидетелем и «однобоким» участником мирового процесса и событий.

В феврале 1977 года впервые вышла на экран программа цветного телевидения Италии. 15 декабря 1979 года открылся третий канал итальянского РАИ. Вскоре он охватил основные сто городов страны. Его передачи принимали 45 % населения страны. На Апеннинах действовали уже 26 передатчиков и 20 ретрансляционных станций.

Итак, к началу 80-х годов, отмечал Алессандро Ди Паоло, сложилась система трехканального государственного телевещания РАИ, действующая и по сей день.

Взаимоотношения акционерного общества РАИ и государства регламентируются законом. Без принятия парламентом соответствующего документа телевидение, радио, другие средства массовой информации в Италии функционировать не имеют права. Почему? Считается, что оказывают сильное давление на мировоззрение людей, ежедневно обрабатывают умы, влияют на экономику, к чему, понятно, государство, а значит, ведущие политические силы, не могут оставаться равнодушными.

«Закон, – продолжал А. Ди Паоло, – не может предусмотреть все варианты развития положения в стране, но он должен максимально принимать во внимание требования года (плюс один), иначе говоря, предвидеть развитие событий на год вперед. (Из этих соображений исходят и законодатели.)

Если в 60–70-х годах вопрос о телевизионном законе имел больше теоретическое, чем практическое значение, то в 90-х годах он приобрел общеполитическое значение, так как изменился не только итальянский мир, но и общеевропейский международный рынок TV. Как жить в этом мире, получать доходы или проигрывать, конкурировать, как быть по меньшей мере равным с другими партнерами в начале XXI века и далее? У Берлускони такая программа есть, а у РАИ?

Конкурентоспособна ли РАИ? Какова ее структура? Никто пока на эти вопросы ответить не может. У Сандро Ди Паоло были свои соображения, но РАИ выдержит, выстоит. Акционеры РАИ могут быть спокойны. (По итальянским законам служащие предприятия держателями акций быть не могут, так что могут быть спокойны вдвойне, а также те, кто живет за пределами стеклянного здания РАИ, что на улице Маццини).

Капитал холдинга РАИ, оцениваемый до 2001 года в 120 млрд лир, складывался из 20 млн акций в расчете 6000 лир за акцию. 99,55 % акций держал в своих руках ИРИ^[4]. (После 1 января 2001 года, переходя на евро, 6000 лир разделили примерно на 2300 и получили стоимость акции в евро). 0,45 % акций принадлежали СИАЕ – Итальянскому обществу авторских и издательских прав. Процент, безусловно, небольшой, но влиятельный, так как авторы работ, представляемых на РАИ, могут через судебные органы найти многих защитников своих интересов. Вступало в действие и «римское право», право, защищающее частную собственность, включая и авторские права, а спор с ним, с римским правом, – это в конечном счете спор с государством, которое практически никогда не проигрывает, устанавливая удобные «зацепки» в самом законодательстве. Замкнутый круг. И тот, кто не понимает его силу, всегда теряется в нем.

На 1 октября 1991 года на РАИ работало 13 365 журналистов и служащих. На 1 октября 2003 года – 12 тыс. Агентство располагало 1891 млрд лир, вложенных в 1999 году в недвижимость, 1106 млрд лир – 500 евро – РАИ получал от рекламных выпусков; 60 млн евро покрываются госинвестициями; 170 млн холдинг получает за счет помещений, сдаваемых в аренду; 90 млн – от коммерческой деятельности; 60 млн – от разных других операций. Всего в обороте 2800 млн евро. 1600 млн выплачивается персоналу; 160 млн евро идет на содержание телецентров в 21 области Италии, 360 млн – на нужды трех каналов, 16 млн – на радиовещание, 163 млн – на оплату информационных и спортивных передач; 4 млн – на РАИ TV – платное телевидение, 400 млн – на налоги и амортизационные цели.

Казалось бы, все в порядке. Но не совсем. Суммы, вложенные в недвижимое имущество, – несомненное богатство, но дохода не приносят, так что из оборота «выщелкивается» сразу 500 млн евро. Как погасить этот дефицит? За счет государства или путем продажи недвижимости. «Греция пустила с молотка в сентябре-октябре 1991 года более 30 островов. РАИ распродает дома. А жаль!» – сокрушалась газета «Репубблика» в статье «Здесь – РАИ, плывет по волнам, “Балет” миллиардов». Барбара Паломбелли представила положение, сложившееся на гостелевидении, следующим образом: «Дворец Лабиа с фресками Джованбатиста Тьеполо сдается в Венеции за 120 млрд лир. Престижные здания с помещениями, оборудованными для учреждений, сдаются за 35 млрд лир. Среди других зданий – дом “экс-Филипс” на улице Маццини (100 млрд). За справками обращаться по телефону 38–78. Спрашивать доктора Джанни Паскуарелли» (директора РАИ).

Такого объявления газеты не опубликовали, хотя, несомненно, оно привлекло бы внимание многих торговцев недвижимым имуществом. Дело в том, что Паскуарелли уже продал эти дома, и большое семейство РАИ готовилось к первому в его жизни переезду из Исторического центра Рима в периферийные районы столицы. К концу 1991 года журналисты РАИ покинули уютные комнаты дома № 9 на улице Бабуино, что рядом с площадью Народа (спроектирована архитектором-французом Валадье, по-итальянски – Валадьером). К осени 1992 года служащие теленовостей всех трех каналов выезжали из дома по улице Теулада. Руководство гостелевидения перебралось в район Гроттаросса, перестроенный к первенству мира по футболу 1990 года.

Итак, РАИ – «Арриведерчи, Рома», писала Б. Паломбелли, вызвав негодование со стороны руководства РАИ. Оно не желало предавать гласности дефицит своего финансового баланса и неспособность содержать в порядке такое большое и ценное имущество. Дворец Лабиа, правда, приобрел ИРИ, использовав право главного держателя акций РАИ, но это еще не было выходом из критического положения, грозившего полным фиаско.

В течение 1990–1991 годов РАИ выставляло свои требования по покрытию дефицита, но ИРИ уходил от ответа. Но 24 июля 1991 года на ассамблее акционеров был достигнут прогресс. Президент ИРИ Франко Нобили согласился погасить дефицит РАИ в сумме почти 54 млрд лир. Это решение удовлетворило и СИАЕ. Тем не менее Институт (ИРИ) со штаб-квартирой на римской улице Венето не получил места представителя в административном совете РАИ, а к 2001 году сам продал многое из того, что имел.

Уже в 90-х годах в Италии невозможно было говорить о всевластии госрадиотелевидения. В стране действовали 753 канала, из которых могущественными оставались 3 государственных канала и их областные филиалы, но с ними конкурировали частные каналы, и главное – частные каналы Сильвио Берлускони, консорциум «Фининвест», сила которого уже едва ли уступала РАИ. По плану министра почт и телекоммуникаций к 1993 году в Италии должно было остаться не более трехсот телеканалов и только 12 общенациональных – 9 частных и 3 государственных. Согласится ли с этим РФТ – федерация, объединяющая хозяев 400 частных телекомпаний, включая «Фининвест»? Не согласилась.

И вот объяснение. Не фильмы, показываемые по TV, определяют лицо программы, а продуманные передачи, политические и сценические представления, теленовости, которые информируют и комментируют события в стране и мире в интересах определенных политических группировок. Это – критерий, кому быть, а кому не быть в эфире.

Например, итальянское законодательство разрешало только 12 каналам передавать «последние известия по телевидению». Эти «вериги» существуют со времен царя Гороха (с 1976 года), и никто не может пока их сбросить. Да и нужно ли? Оттенки в комментировании одних и тех же фактов существовали на РАИ. Почему? Это нетрудно понять: первый канал РАИ-1 контролировали христианские демократы – директор Карло Фисканьи (ХДП) – в прошлом ведущая партия Италии); РАИ-2 – социалисты – директор Джанпаоло Содано; РАИ-3 – директор экс-коммунист Анджело Гульельми, член демократической партии левых сил (ЛПЛС), которая поделилась экранным временем и с теми коммунистами, которые не разделили взгляды А. Оккетто, политического секретаря ДПЛС, и называлась Партией коммунистического воссоздания, были представлены в парламенте. «Последние известия», или «Теледжорнале» по первой программе возглавлял Бруно Веспа (ходили слухи, что он внебрачный сын Б. Муссолини); по второй – Альберто Ла Вольпе (самый опытный комментатор и ведущий РАИ); по третьей – Алессандро Кольци, партийный идеолог. Все они поменяли функции, но и в 2004 году удерживали позиции на РАИ.

Вечером 24 июля 1991 года состоялось заседание административного совета РАИ. Было принято решение о создании единой структуры, которая бы занималась всей кадровой и организационной работой, контролировала бы все три канала, спортивную рубрику, состав зарубежного корреспондентского корпуса, подготовку выпусков на внутриполитические темы. И структура эта дошла до начала XXI века.

«Объединенная поддержка». Такое название получила новая организационная структура. Казалось бы, очередное бюрократическое название. Но смысл новый: поддержка бюджета, журналистского профессионализма, а не партийной принадлежности внутри каждого канала РАИ. Реорганизация не затронула состава журналистов, которые по-прежнему зависели от директора каждого канала. Но при всем этом усиливалась личная власть генерального директора РАИ Джанни Паскуарелли. Его активность развилась до такой степени, что по РАИ поползли упорные слухи, будто Паскуарелли готовится даже выставить свою кандидатуру на предстоящих президентских выборах. Это «злые шутки», заявил Дж. Паскуарелли по третьему каналу гостелевидения. «Я не выставлю свою кандидатуру не только на президентских выборах, но и на парламентских выборах – ни в Сенат, ни в Палату депутатов». И не выставлял, потому что метил в евродепутаты. И прицельно метил.

Тогдашний Президент РАИ – Энрико Манка (Итальянская социалистическая партия), Генеральный директор – Джанни Паскуарелли (член ХДП) не повлияли на пропагандистскую кампанию в преддверии парламентских выборов 1992 года. Хватило ума и такта.

В Италии любят поговорить об «объективности журналистских позиций». Все относительно. Но каждый «кулик упорно хвалит свое болото». И пусть РАИ – не болото, а Паскуарелли – не кулик, но хвалили друг друга на всю Ивановскую.

Административный совет РАИ состоял из 15 членов (вицепрезидент – Лео Бирдзони, Итальянская социал-демократическая партия). При административном совете действовал «профсоюзный колледж», включавший 7 членов. Политический орган из 22 членов отвечал за идеологическое направление гостелевидения.

Во всех областях Италии РАИ располагает своими постоянными редакциями. В основных зарубежных странах аккредитованы корпункты РАИ. В отделе 27 % штатных сотрудников – женщины.

Среди руководства – всего 10 % женщин, среди профессиональных журналистов – 18 %. Вокруг женского «присутствия» на телестудиях в октябре 1991 года развернулась забавная баталия, получившая в прессе название «война женщинам», которую никто, конечно, не принял всерьез, но так или иначе в нее оказались втянутыми директора всех тележурналов: Бруно Веспа, Альберто Ла Вольпе и Алессандро Кольци.

Затеял эту «войну» Данило Скарроне. Он заявил, что готов к «вооруженной борьбе». В качестве оружия изобрел и избрал «стрелы с мышьяковыми наконечниками» против… женщин. Разумеется, до боя, в прямом смысле, дело не дошло, но смеха было немало. Данило-мастер изрекал, что женская красота с экрана мешает зрителю усваивать информацию. Особенно это касается ведущих – «небесно-эфирной» Марии-Луизы Бузи, жгучей блондинки Тицианы Феррарио и южанки Кармен Лазореллы. В пример он поставил TV Берлускони, который не доверял (и справедливо) ведущим, излучающим женские чары.

По телевидению даже расползлись слухи о создании «тайной организации рассерженных мужчин». Впрочем дальше слухов дело не пошло, но Данило Скарроне приобрел репутацию «героя-женоненавистника на TV».

На частных каналах «война против женщин» не поднималась. Директор «открытой студии» Эмилио Феде отшутился всерьез. Он заявил, что принял брошенную гостелевидением перчатку и взял себе замом… женщину. На всякий случай. Но без мышьякового наконечника.

Не только директора государственных и частных каналов играют важную роль, но и директора-редакторы основных рубрик. Например, редактор внутренней политики. Он предоставляет по закону 3 часа каждой политической партии, имеющей депутатов в парламенте. Каждое выступление не должно было превышать 10 минут. Возникали противоречия: одна партия имела более 30 % избирателей, другая – 5–7 %. Можно ли было их возможности уравновешивать? Директор и редактор рубрики находили формы «взаимопонимания». Понятно, трудно, но, как оказалось, возможно.

Секретари политических партий выступали в самые сложные моменты. Рядовые и кадровые члены партии имели также значительный вес, но практически не учитывались, однако к их мнению в Италии прислушивались серьезно. Но «вода, как известно, камень точит», комментировал Алессандро ди Паоло. Холдинг РАИ думал о своем политическом лице – реноме. Если переданная информация не подтверждалась, то нес ответственность не только журналист, но и лично директор канала РАИ.

Контроль за содержанием программ РАИ осуществлялся парламентской комиссией, состоявшей из представителей всех ведущих политических партий страны. Этим подчеркивалось, что общественное мнение может быть объектом обработки не только правительственной коалиции, но и оппозиции. Эта «разнополярность» и плюрализм имели свои преимущества в конкуренции с частным телевидением, которое представлялось конкретными именами, чьи позиции в значительной мере предопределяли тон и характер выступлений журналистов канала по определенным, особо важным внутри– и внешнеполитическим событиям.

В октябре 1991 года РАИ переживал нелегкие времена, которые начались еще лет 10–15 назад. Но осенью 1991 года достигли, пожалуй, своего апогея. Проблемы заключались в политических разногласиях, в финансовых трудностях, в творческой неудовлетворенности, в технических слабостях. Нужны были и «инъекции» извне.

В конце сентября – начале октября служащие РАИ находились в постоянном напряжении. Многим грозило увольнение. В воскресенье 1 октября произошел взрыв, который на телевидении сравнивали с извержением Везувия или Этны. Главный обвиняемый – Микеле Санторо, ведущий программы «Самарканда», программы, пользовавшейся популярностью, нацелил острие критики на этот раз не только против мафии, но и против тех политиков, которые ее поддерживали. 4 октября административный совет РАИ вызвал Микеле «на ковер», ожидалась яростная головомойка.

В журналистских кругах прошли слухи, будто Микеле Санторо собирался даже покинуть РАИ и подписать контракт с главным конкурентом гостелевидения – частным концерном Сильвио Берлускони «Фининвест». Конкуренция бывает и орудием шантажа. Сведения не подтвердились. Директор третьего канала РАИ взял под защиту ведущего и решительно скрестил шпаги с генеральным директором РАИ Джанни Паскуарелли (представитель христианских демократов занял эту ключевую должность в июле 1989 года после долгих и трудных переговоров между ХДП и социалистами. Президент РАИ – Энрико Манка, социалист, практически разделил партийную власть на гостелерадио). В коридорах здания на улице Маццини – штаб-квартире РАИ – заговорили о «пакте двух подписей». Только директор РАИ-3 Анджело Гульельми не был намерен отступать. «Сделаем все, чтобы Санторо остался на гостелевидении. РАИ – не самоубийца, – заявил он. – Иначе РАИ угрожает политическая гибель». И выстоял.

Параллельно с этим скандалом на телевидении вспыхнула и «другая война». Впал в немилость директор РАИ-2 Джанпаоло Содано. 2 октября 1991 года на конференции в Рива-дель-Гарде он позволил себе покритиковать «перестройку» РАИ, которую выпестовал Джанни Паскуарелли и бережно вынашивал в своем портфеле. Генеральный директор выждал 24 часа, и открыл огонь со всех калибров теперь уже по Содано. У главы второго канала было два выхода, считал Паскуарелли: или объясняться перед генеральной дирекцией, или… пожинать плоды. Газета «Репубблика» так комментировала альтернативу: если Содано не согласен с политикой фирмы, то ему предстоит подать в отставку и отправиться к С. Берлускони, который его ждал с распростертыми объятиями.

Газета «Ла воче репуббликана» резюмировала: «Отныне перед глазами всех открылся серьезнейший кризис на гостелевидении…» И выход намечался благодаря частному TV С. Берлускони. Он стабильнее и сильнее…

В то время в Италии в море эфира шла и «третья война» – война между РАИ и частным теледомом С. Берлускони. Журналисты, анализируя программы двух конкурентов, позволили себе сделать вывод, что между РАИ и тремя каналами «Фининвест» пролегла внешне мирная, но тревожная полоса. Берлускони был не согласен: «Никогда никакого мира не было и нет. Всегда была и есть конкуренция, даже тогда, когда по некоторым позициям интересы сходились. Рано или поздно мы победим РАИ».

Но какие бы повороты ни принимали вспышки этих «войн», действия сторон, решения, что, когда и как транслировать по телевидению, мог регламентировать только государственный закон. Он должен был учитывать все тонкости телерынка, конкуренции, финансового баланса общественного и частного телевидения. Только закон определял возможности конкурирующих секторов. Частный капитал достиг в 80–90-х годах таких размеров, что левые партии парламента, и не только они, желали видеть новый закон о телевидении и печати «антитрестовым». Но это вряд ли могло произойти в Италии, как, впрочем, и во многих других развитых странах Европы и Америки, там, где капитал, как рыба, ищет, где вода глубже.

Итальянский закон о телевидении был назван в стране «законом Оскара Мамми» – по фамилии бывшего министра почт и телекоммуникаций.

В Италии о поводах чаще говорят, чем о сути. Так было и летом 1990 года, когда поводом для очередных острых внутриполитических разногласий стало обсуждение в парламенте проекта нового правительственного закона о СМИ и, в частности, о телевидении. Ранее действовавший закон явно устарел. Он был принят еще в 1976 году и не соответствовал расстановке сил в политических, деловых и культурных кругах, не регулировал финансовых отношений, связанных с TV государственного и частного секторов.

За эти годы вырос, окреп концерн итальянского международного телевидения – дом Берлускони, который стал также издателем многих газет и журналов (ориентировавшихся, главным образом на итальянскую социалистическую партию – ИСП). Капитал частного телевидения складывался из многих компонентов, но они были тщательно прикрыты коммерческой тайной. Об открытости – транспарентности – еще не говорили. Зрители же, как правило, о богатстве судили лишь по рекламным роликам, которые в среднем на 30 секунд по 60–70 раз прерывали прокатывавшиеся по частным каналам фильмы. Безусловно, это, с одной стороны, чрезмерно удлиняло фильмы и мешало просмотру, а с другой – «лопатой» и даже «конвейером» наполняло сейфы владельца частных телекомпаний. (По данным газеты «Стампа», «Фининвест» за прокат рекламы получал 25 % от общих в стране расходов на рекламу. И ее смотрели 50 % зрителей.) При этом сам Берлускони считал, что занижение цен на рекламу, чем занималось РАИ, подрывало рынок. Все были согласны в одном: пришла пора урегулировать положение на телевизионном рынке (но по-разному), принять такое соломоново решение, которое бы удовлетворило все стороны – и РАИ, и «Фининвест». Был найден компромисс: фильмы будут прерываться рекламой не больше трех раз, но не ранее чем с 1992 года, а возможно, и с 1993 года. (Законы здесь быстро забываются. Закон, что дышло…)

Вопрос о новом законе, как писала «Коррьере делла сера», за 14 последних лет тысячу раз кочевал между дворцами, где заседают правительство, Палата депутатов и Сенат. Его значение понятно, ибо он в основе своей касается проблем финансирования средств массовой информации, взаимосвязи гостелевидения и печати с могущественными финансовыми концернами, в частности с Берлускони, чьи редуты уже выглядели несокрушимыми, а фортификации непроходимыми.

Но все-таки не только упорные попытки сопротивления тресту Берлускони стояли за кулисами кризисной ситуации 1990 года. Уже просматривался выход из кризиса «мирными средствами». Но какие-то механизмы еще не срабатывали. Так что же все-таки чуть не толкнуло страну к 50-му по счету кризису? (Кризис этот произошел в апреле 1991 года).

… В воскресенье, 5 августа 1990 года, вечером, позже, чем в других административных зданиях Рима, погасли огни во дворце Мадама – резиденции Сената итальянского парламента. Там была поставлена последняя точка: открытым голосованием принят закон о телевидении. Одобрены нормы, регулирующие деятельность государственного и частного радиотелевидения. (После опубликования в официальном вестнике закон вошел в силу.) В понедельник, 6 августа, газеты дали скромные комментарии, резервируя за собой право и возможность вернуться к «закону О. Мамми» в ближайшие дни, недели и даже месяцы, уже после традиционных августовских каникул. По мнению же сенаторов, это было лишь короткое затишье перед очередными схватками. Уставшие от борьбы стороны подводили итоги, подсчитывали плюсы и минусы. Но, как бы там ни было, закон о телевидении был принят. Вино, как говорят, не льют, его надо пить. В тот же день, 6 августа, О. Мамми, в то время министр-республиканец, руководитель ведомства почт и телесвязи, что высится на римской улице Америки, пришел на первую прессконференцию. Он, как это было принято по протоколу, выразил удовлетворение завершенной работой, но и объективно отметил, что, конечно, не все одинаково оценивают новый закон. Одни – максималисты (судя по всему, речь шла о коммунистах, левых независимых и левом крыле христианских демократов) – называли закон «плохим», другие – «сбалансированным», а третьи – «важным шагом вперед». Таким образом, в средствах массовой информации был представлен плюрализм мнений, как это зафиксировано в статье 21 Конституции Итальянской Республики. Закон О. Мамми был зарегистрирован под № 223 от 6 августа 1990 года.

Но подлинный плюрализм, отмечалось в комментарии третьего канала РАИ, оказался загнанным в «тесную политическую клетку». Как следовало понимать, например, статью 41 нового закона? По ее положениям для государственного и частного телевидения фильмы, продолжающиеся 110 минут, могут прерываться рекламными роликами не более трех раз; следующие 110 минут той же ленты – 4 раза. Три государственных канала при создании дневных программ могли использовать рекламные ролики, но они не должны занимать более 4 % телевизионного времени и всего в течение 12 минут могли монтироваться в какой-либо самый удобный час телевещания. Для частных компаний, прерывающих почти каждый фильм десятки раз, тоже были установлены «ограничения». Определялась возможность прокатывать ролики в пределах 15 % общего телевизионного времени и не более 18 минут в час. И, наконец, тоже 15 %-ный «лимит» и 20-минутное предложение рекламы в определенный час установлен для областных и провинциальных телекомпаний, а их, напомним, было более 700 в Италии! Море рекламы!

Против засилия рекламных роликов выступали практически все видные деятели искусств Италии 80-х годов: Феллини и Сорди, Карра и Моравиа, и сотни менее знаменитых. В обиде были даже гении веков минувших: экранизация их произведений без всякой связи с действием варварски прерывалась коммерческой рекламой. Особенно безжалостны частные фирмы были к Твену и Хемингуэю, Моцарту и Бетховену, Гете и Сервантесу, Стендалю и Верди.

Пока суть да дело, пока многие тщетно возмущались, и бились о «стену», дом Сильвио Берлускони, владевший самыми популярными частными каналами («Канале-5», «Италия-1», «Рете-Куаттро»), получал ежегодно 2 трлн лир от телерекламы. Для сравнения замечу, что в 1989 году, по подсчетам экономистов, все итальянские газеты распределили между собой 2 трлн 800 млн лир, полученных от рекламы, и столько же забрал один Берлускони. Суммы эти огромны, и их разыгрывали на зеленом сукне гранды теле-газетно-журнальных трестов, и среди них, конечно же, Сильвио Берлускони. Уступать он не собирался. Не для того мы боролись 12 лет, заявил он. «Гостелерадио – это рак нашей системы» и требует хирургической операции. Если бы общество существовало полностью по законам рынка, как частные предприниматели, то РАИ давно бы провалилось». Это были уже выстрелы в адрес руководства РАИ.

Итак, по закону прокат рекламы на телевидении должен был уменьшиться. Но с какого времени? Только с января 1993 года. А за оставшийся период утечет немало времени и денег. И известно куда. А что будет после 1993-го? 1994, 2000 и 2003 годы.

«Италия идет не в ногу с Европой», – заметил Джузеппе Менелла из газеты «Унита». В европейском сообществе 15 февраля 1990 года уже принята «общая установка», регламентирующая нормы проката рекламных роликов с 3 октября 1991 года. Но за Альпами, на Апеннинах, об этом, видимо, мало кто слышал, а если и слышал, то позабыл и не заметил, не придал этому документу значения. Газеты «Мессаджеро» иронизировала: «Чего стоят заявления о роли нашей старой и всегда новой Европы, ее движущей силе в истории, если быстро принимаемые документы так же быстро теряются на заваленных бумагами столах».

Но справедливости ради, следовало отметить, что в новом «телевизионном законе» были учтены и некоторые немаловажные факторы: на экранах Италии должны теперь демонстрироваться фильмы на 40 % европейского происхождения, из которых обязательно половина – итальянских. Таким образом, был дан определенный отпор засилию американского и японского коммерческого кинематографа.

Но все же от «закона О. Мамми», как антимонопольного, максималисты ожидали большего. Помимо урегулирования вопросов предоставления и трансляции рекламы, а значит коммерческого аспекта, они рассчитывали на более решительные меры при проведении так называемой «антитрестовской политики в области средств массовой информации».

Как выглядели эти меры? Примерно следующим образом: один концерн может контролировать два частных национальных телеканала и 8 % редакций всех итальянских национальных газет или один телеканал и 16 % национальных газет. Были и другие варианты: один газетно-журнальный холдинг может содержать до 20 % всей газетной продукции и так далее. А как быть, если у Берлускони три частных канала? Но и «Фининвест» – не из одного Сильвио состоял! А семья? В ней каждый может быть отдельным и юридическим и физическим лицом. Лабиринт. Игра больших цифр.

Данные, казалось бы, новые, ранее официально не представлявшиеся. Но многие в Италии их сразу назвали свидетельством «топтания на месте» или «прогрессом с черепашьей скоростью». Почему? Сокращение рекламного времени ведет неминуемо к повышению стоимости коммерческих роликов. А от этого, кстати, Сильвио Берлускони и другие лидеры TV с гигантским, трестовским размахом никак не проиграют. А что означает ограничение возможностей газетно-журнальных магнатов 20 %? Не подстегнет ли их это к новой экспансии? Подстегнуло. И вот почему: от общего пирога государственных доходов, по данным римской газеты «Репубблика», концерн «Мондадори» вместе с Сильвио Берлускони получил «ломоть» размером в 16,25 %, пресса агрохимического комплекса «Ферруцци» – 5,64 %, газетный дом Монти – 7,34 %, ФИАТ вместе с издательским гигантом «Риццоли» – 22,59 %. Оставшиеся 48,1 % газет, обычно называемые «и другие», под разными предлогами и с учетом ситуации без особого труда были втянуты в орбиту «четырех грандов». Телевидение, газетно-журнальное дело – это не только политика, это – большой бизнес, где нормы прибыли находятся на самом высоком уровне – 12,7 % на вложенный капитал против 8,8 % в других перспективных областях экономики Италии. Так что «антитрестовский» «закон О. Мамми» не отодвигал, а приближал капитал к миру информации, модернизировал и совершенствовал его. Вопрос же о рекламных роликах, безусловно, важный, но, на мой взгляд, был чисто косметическим, вторичным, хотя выдвигался (и не случайно) на первый план. Для удовлетворения просьб Феллини и Альберто Сорди. Как не порадеть родным и любимым.

…Сильвио Берлускони, подобравший ключи к газете «Репубблика», не защелкивал «браслеты» на запястьях журналистов и позволял появляться не совсем выгодным для него статистическим данным и аналитическим статьям, представлявшим объективную картину о взаимоотношениях (многие обозреватели называли эти отношения по-прежнему «войной») между государственным TV и частными каналами консорциума «Фининвест». О «войне» же, возможно, в 1991 году говорить было несправедливо. Пока официально трубили мирные трубы. Наступил так называемый телевизионный «рах». Сам Берлускони, как говорилось, слово «мир» в отношениях с гостелевидением не воспринимал. Но, говоря о «рах», стороны не исключали конфронтацию. Не потому ли усердно вычисляли компьютеры, чьи же все-таки позиции сильнее, у кого лучше перспективы, какой канал выглядел активнее, больше привлекал зрителей, приносил больше доходов. Для всех это было главным.

Анализ показал: в вечернее время госканалы платили более высокую цену, в дневное проигрывал Берлускони. В период кризиса в Персидском заливе три канала РАИ явно потеснили «Канале-5» и «Италия-1». Репортажи из военной зоны залива по гостелевидению смотрели 55,15 % зрителей, по каналам «Фининвест» – 32,76 %. Этот показатель наводил на размышления и позволял сделать вывод: материалы, представляемые гостелевидением, были более объективными, оперативными, достоверными. Эти три критерия определили не только интересы, но и уровень культуры итальянского телезрителя. Но заметим, что во время кризиса в Персидском заливе «Фининвест» по сравнению с РАИ вышел на более видную и широкую международную арену. И это был качественный шаг. Берлускони вел передачи во Франции, Испании; РАИ – нет.

В каждой программе «Теледжорнале» в 20 часов каналы «Фининвест» обязательно сообщали о положении на главной в стране миланской бирже, о курсе лиры по отношению к основным западным валютам, об уровне инфляции. Например, самым «дорогим» городом в сентябре 1991 года был Неаполь (+7,7 % – уровень роста инфляции); в Генуе и Болонье – 7 %; в Триесте – 6,3 %. Самым богатым (в полном смысле) – Мантуя. Первенствовал в информации «Канале-5».

На виа Маццини, в резиденции государственного TV, с тревогой считали, что и в составлении программ гостелевидение стало отставать. Но и интерес зрителей к «Канале-5» упал с 17,09 % до 15,05 %; к «Италии-1» – с 11,13 % до 9,18 %; «Рете-Куаттро» – с 9,34 % до 8,53 %. Конечно, язык статистики говорил о многом, но в Италии многое условно, а цифры – не абсолют.

Спортивные передачи, первенство мира по футболу «Италия-90», бокс, легкоатлетические и лыжные соревнования, автогонки «Формула-Уно» зрители смотрели с примерно равным интересом по каналам государственного и частного телевидения. На 1 августа 1991 года количество зрителей первой программы РАИ увеличилось на 978 тыс., второй – на 846 тыс., третьей – на 975 тыс. В августе 1991 года госканалы расширили передачи в расчете на зарубежного зрителя. Только в Америке италоговорящее население превышало 5–6 млн человек. И связь с ними была необходима. Речь шла не о пропаганде, а о финансах, о культурно-экономических связях с Италией по каналам TV. И Берлускони это почувствовал первым, сделал шаги в направлении расширения контактов.

В 1991 и 1992 годах расстановка сил в Италии не была стабильной. Общественный интерес к TV колебался, но маятник влияния склонялся (на 10–15 % больше) в сторону гостелевидения. Объяснение этому дала журналистка Лаура Делли Колли: «Сам мир приходит к равновесию, и разные полюсы идут к сближению; экономические расчеты, часто дающие “красный свет” на гостелерадио, заставляют виале Маццини жить и действовать по законам рынка, а “Фининвест” – координировать свои программы с РАИ, хотя на словах С. Берлускони с этим не согласен». Каким будет его телевидение в 2010 году, сказать трудно. Не потому ли директор «Теледжорнале» «Канале-5» Энрико Ментана так сформулировал свое «телекредо»: с 13 января 1992 года на частном TV будет больше телерепортажей и меньше слов. То, что не услышишь, – увидишь. Но важно и то, и другое. Зритель – не одна из китайских мартышек: ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу…

* * *

«Думаю, телевидение постигнет судьба автомобиля. В 50-е годы он был мечтой, способом самовыражения. Выбрать себе машину означало продемонстрировать собственный вкус. Сейчас же речь идет всего-навсего о выборе транспортного средства. То же самое произойдет и с “малым экраном”» – так комментировал бывший итальянский министр почт и телекоммуникаций О. Мамми завершение срока подачи заявок на частное теле– и радиовещание. Срок этот был установлен в соответствии с принятым законом, регламентировавшим итальянский эфир. Чиновникам министерства пришлось поработать. Уже в августе 1990 года за разрешением вести передачи обратились 1404 телевизионных и почти 4 тыс. радиостанций широкого вещания. В сентябре к ним прибавились еще примерно 300 телехозяев (на 1 ноября 1991 года, по данным «Мессаджеро», было 1422 заявок от частных каналов). Никто не ожидал такого наплыва запросов. Положение РАИ усложнялось, Берлускони стратегически утверждал позиции частного сектора TV.

Больше всего претендентов на выход в телеэфир было зарегистрировано в районе Милана и Рима.^[5] Из окружающей Милан области Ломбардия поступило 159 заявок на телевизионное вещание, из столичной области Лацио чуть меньше – 153. Что касается радиовещания, то больше всего заявок поступило почему-то с острова Сицилия. Феномен, трудно объяснимый, но факт. Здесь каждый житель – зритель TV.

Конечно, огромное количество заявок еще не означало, что столько же передатчиков разом выйдут в эфир, – он бы этого просто не выдержал. После того, как правительство окончательно определило полосы частот для широкого вещания, их и распределили по достоинству. При этом предпочтение отдавали, естественно, тем, кто уже давно занял место в эфире. «Закон О. Мамми» предусматривал серию достаточно объективных критериев качества предлагаемых программ, технической оснащенности станций. Кроме того, как считал сам экс-министр связи, «нельзя забывать, что телевидение остается мощнейшим средством массовых коммуникаций. И нам надо гарантировать плюрализм, тщательно применяя антитрестовские нормы». Это было в угоду левым, но больше на словах. Берлускони отнесся спокойно к подобным заявлениям.

* * *

Маурицио Костанца – один из ведущих программы «Канале-5» – частый автор итальянских СМИ. (Пишет на телевизионные темы и вокруг них). В номере журнала «Терцария» он выступил со статьей о платном телевидении, которое официально родилось в Италии 1 июня 1991 года. О нем давно велись разговоры в связи с расцветом платного телевидения в Америке, а в Италии сдвига не было, пока не развернул свои «легионы» «Фининвест» Берлускони.

Так, на основе собственной телесети появились три телепотока: «Теле+1», «Теле+2», «Теле+3».

«Теле+1» – это настоящий платный канал; «Теле+2» – относительно «свободный» от оплаты канал, по которому передавали спортивные соревнования. По «Теле+3», также свободному каналу, показывали сначала только один фильм в день. Но это было только начало. «Фининвест», чтобы не нарушать закон о печати, нашел среднего по финансовым возможностям партнера и через него начал активно действовать. Генеральный директор каналов «Теле+» Роберто Джовалли, чувствуя сильную поддержку, заявил, что к концу 1991 года у «Теле+» будут уже более 100 тыс. абонентов. (На 1 июля 1991 г. – всего через месяц после появления на свет – «Теле+» имело уже 40 тыс. абонентов). Причина успеха? Хорошее качество и подбор фильмов. Их было легко и удобно переписывать. Не было рекламных перерывов. Транслировали передачи круглые сутки. Опять Берлускони сумел учесть многие факторы и выиграл. Противник пропускал голы.

Стоимость годовой оплаты «Теле+1» определены были разумно – 500 тыс. лир. Подписку можно было произвести в любом радиомагазине. Каждый месяц подписчик получал журнал телепрограмм по «Теле+1».

«Телевидение в Италии называли пороховой бочкой, рядом с которой находиться опасно. Но как ни опасно, многие хотели бы владеть этой “бочкой”». Эту фразу-афоризм сказал несколько лет назад Альберто Моравиа. Я записал ее в свой блокнот и не раз убеждался, насколько она точна.

Моравиа не любил телевидения и проводил у экрана считанные минуты. Смотрел теленовости и фильмы о природе, животных, о путешествиях в Африку и Азию (незадолго до смерти в 1990 году он даже съездил в Кению). Моравиа считал, что телевидение Италии – это схватка монстров, борьба политических интересов. И в этой борьбе в выигрыше остается крупный капитал. Он говорил о частном телевидении, о могущественных монополистических трестах, подминающих под себя средства массовой информации. Но этот процесс был неизбежным и его никто не смог бы удержать. Да и нужно ли было сдерживать.

В Италии принимались, входили в тележизнь и устаревали законы, пытавшиеся вести «антитрестовскую политику», но все меры давления и пресечения, как правило, оставались на бумаге. Телевизионные гиганты, в частности Берлускони, находили формы не только выживания, но и усиления своего влияния, укрепляли свои позиции в TV и в газетно-журнальной сфере.

Берлускони – фигура, безусловно, сложная. С одной стороны, он расширял плацдармы своего политико-экономического влияния, с другой – способствовал прогрессу «малого экрана», газетно-журнального дела. Какая чаша на этих весах важнее? Однозначного ответа быть не может. Главное, ответ носит больше политический заряд.

Берлускони в Италии – не один частник на TV. Есть здесь и другие виды частного телевидения – так сказать, второго, третьего плана, например Теле-Монте-Карло, Рете-ОРО и др. Для многих из них TV – просто бизнес, приносящий дивиденды. В море бизнеса, как известно, оказываются не только победители, но и терпящие «кораблекрушение». Бывает разное.

В феврале 1991 года в зоне частного телевидения разразился скандал. Скандалы, скандалы… Сколько их было и сколько еще будет… На этот раз финансовая гвардия запросила ордер на арест имущества фирмы Джорджо Менделлы – 38-летнего телепредпринимателя канала «Рете миа», который предлагал клиентам вкладывать капиталы под более чем 20 %-ный интерес. Капиталы вложили тысячи желающих получить «легкие», «быстрые» деньги. Но их мечты о «процентах» растаяли вместе со светом на экране «Рете миа». А финансовая гвардия обнаружила счета и дефицит примерно в 400 млрд лир! Сам же Менделла, словно после ограбления банка, скрылся. Его следы были обнаружены в одном из игорных залов Монте-Карло (Монако), а затем… в Румынии (!?). Трое сообщников Менделлы были арестованы. Им вряд ли грозило серьезное наказание: они были лишь второстепенными фишками в большой игре.

Почему оказалась возможна телевизионная афера? В первую очередь потому, что был расплывчат закон о телевидении. Об этом заговорили тележурналисты, политические деятели, парламентарии. А пока фирму Менделлы захотели перекупить финансисты новой политической партии – «Лиги Ломбардии», которая нуждалась в национальном телеканале, а «Рете миа» способна со своим передатчиком покрывать 73,51 % территории Италии (стоимость телецентра – 280 млрд лир).

6 ноября 1991 года в 19 часов 30 минут открылась при «Видеомьюзик» новая программа под названием «Тележурнал для молодых». В редакции под руководством директора Даниэлы Бранкати работали всего 20 журналистов. (Финансировала группа «Маркуччи»). Выпуск новостей стал ежедневным, каждый комментарий занимал не больше 2 минут эфирного времени. Материалы рассчитаны на зрителей от 14 до 35 лет. И расчет оправдался.

В рабочих кабинетах в отличие от всех других студий не было даже письменных столов. «Это – наше изобретение, – говорила Д. Бранкати. – Мы не пишем, мы говорим, думаем, доносим до собеседника свои мысли. “Видеомьюзик” – это не только рок, джаз, песня. Это текст и тележурнал. Это – информация и мысль!.. Идею мы позаимствовали. У кого? Не скажем! Но не трудно догадаться…»

Тем временем на частном и гостелевидении шла сложная позиционная борьба за новые сценарии, фильмы, война за режиссеров, за комментаторов, актеров, ведущих популярных программ. Какие, например, фильмы были нужны? Как правило, развлекательные и исторические. С политическими труднее и сложнее.

Знаменитый итальянский кинодраматург Эннио де Контини как-то заметил: «У многих фильмов, прежде всего телевизионных, двойная жизнь. Внешне все складывается, казалось бы, успешно: зритель в восторге, аудитория обширна. Но чем больший успех, тем больше недовольство тех, против кого направлены эти фильмы. Я работал над двумя первыми сериями “Спрута” и почувствовал на себе действие этой, мягко говоря, сложной теоремы».

Ныне за спиной разных творческих коллективов, работавших над «Пьоврой» – «Спрутом», семь сериалов, обошедших «малые экраны» более чем 30 стран мира, которые были куплены 77 телекомпаниями. В ФРГ «Спрут» смотрели около 80 млн зрителей, во Франции и Великобритании «Пьовра» признана лучшей телелентой 90-х годов. В Италии только пятую серию, «Спрут-5», считающуюся самой удачной, смотрели 14 млн 416 тыс. зрителей за один вечер.

На первом этапе некоторые политические деятели, предприниматели, лица, приближенные к мафии на Сицилии и в других городах Италии, со «Спрутом» как бы мирились и делали вид, будто это просто выпады киноискусства и им большого вреда фильм не наносит. Затем скрытые мафиози помрачнели, и «Спрут» их начал явно беспокоить: в фильмах стали вскрываться не отдельные факты деятельности мафии, а сам механизм власти гангстерского синдиката, его связь с высшими слоями общества и политиками. Это было расценено опасным, и, наверное, комиссара Каттани не случайно сразили на экране 70 пуль…

Актер Микеле Плачидо, несколько уставший от фильма, но получивший огромное удовлетворение и признание публики во многих странах, рассказывал мне в Риме, что его буквально преследовали анонимные письма, телефонные звонки с угрозами мафиози.

Нет, не страх заставил М. Плачидо прекратить работу в сериалах: были новые творческие планы как в стране, так и за рубежом, в частности, в России. (Плачидо снялся в фильме об Афганистане, названном в Италии «Afgan Breakdown». В октябре 1991 года по РАИ-2 его смотрели 6091 тыс. человек, или 24,3 % зрителей («Мессаджеро», 15 октября 1991 года).

С «уходом» комиссара «Спрут», несмотря на многие трудности, не прекращал экранную жизнь. Но вот в печати появились сообщения, будто руководство первого канала гостелевидения приняло решение навсегда похоронить «Спрута», не только не создавать новые сериалы, но и вывести из будущих программ старые. А были уже завершены подготовительные этапы работы над «Пьоврой-6» режиссера Луиджи Перелли по сценарию Сандро Петралья и Стефано Рулли. Но, как сообщила газета «Стампа», возможно, фильм останется на полках и не будет доведен до массового зрителя. Предлог, как писала газета, почти комичен – «оказывается, существует опасность впасть в повторы, риск представить на экране рай по-итальянски». Но нетрудно догадаться, что причина крылась в другом: в нажиме со стороны некоторых политических кругов на гостелевидение РАИ. Нажим этот особенно сильно проявился во время демонстрации 4-го и 5-го сериалов. Когда завершился просмотр 5-й серии 5-го сериала, один из членов административного совета РАИ прямо заявил: «Фильм усиливает недоверие публики к государственной власти и к ее политическим институтам». Другой «критик» узрел в сериалах стремление нанести удар… по христианским демократам. А канал РАИ-1 контролировали именно они. Но партия эта была далеко не едина во взглядах. Эти взгляды, словно река в устье, делятся на 9 различных течений (главные из них возглавлялись председателем ХДП Ч. Де Митой, экс-председателем Совета министров Джулио Андреотти и Гавой).

Скандал вокруг различных трактований политического смысла «Пьовры» не разразился – хватило ума. Но он был явно не за горами. Руководство РАИ не высказало своего официального мнения, но настораживало заявление одного из деятелей гостелевидения Дж. Говерни. Он сказал, что решение по «Спруту» будет принято «на совете администрации в ближайшее время». Но прошли месяцы, а воз и ныне там. Журналисты спрашивали: не окажутся ли щупальцы «спрута»-мафии, как часто бывало, сильнее руководства РАИ? И не упрячут ли «Спрута-6» вообще в долгий ящик? С. Берлускони в эти «игры» не играл. Береженого Бог, как известно, бережет…

На телесобрании «Умбрияфикшн» в Перудже «проскочила» фраза: «“Спрут-6” в 1991 году на малый экран не выйдет». Впрочем, сомневаться в этом не приходилось. Газета «Стампа» сообщила, что на 7 января 1992 года на миланском аэродроме Малпенса намечены очередные съемки сериала «Пьовра-6». Это подтвердил Серджо Сильван – телевизионный продюсер концерна, снимавшего «Спрут» для РАИ и располагавшего правом продажи ленты на международном рынке. Но тем не менее и для него ясности не было. В «подвешенном состоянии» оставались Витторио Меццоджорно, сменивший Микеле Плачидо (вместо погибшего комиссара Каттани – полицейский Давиде Ликата), Патриция Миллардет, Ремо Джироне и другие.

Полагали, что работа на завершающей стадии должна была занять шесть месяцев (демонстрация сериала на экране длилась 10 часов). Не прошла ли вся эта работа впустую? У Витторио Меццоджорно оставался под угрозой контракт в спектакле «Фаббриконе» в Прато под Флоренцией, договор с режиссером Жераром Вержесом о съемке фильма во Франции. Лучше всех, пожалуй, было Микеле Плачидо, «убитому» на экране. Он в ноябре 1991 года начал съемки своего фильма «Подруги сердца» (в Остии близ Рима). Но это, как говорится, личное дело актеров, сценаристов и режиссера, всего съемочного коллектива. Дело общественное, социальное, политическое – завершить работу над «Спрутом» и показать его широкому зрителю именно тогда, когда мафия бросила очередной вызов государственной власти, вела настоящую «войну кланов», усиленно терроризировала население Италии, не оставляя следов, убивала неугодных политиков, судей, полицейских, коммерсантов, промышленников, отказывающихся платить выкуп преступным синдикатам (но об этом будет написано особо). Главное в том, как борется с мафией правительство.

А «Спрут» умирал, чтобы, как Феникс, восстать из пепла. Творческий коллектив, собравшийся для съемок «Спрута», несмотря на политический натиск, не сдавался.

«Спрут» ушел. Вместо него родилась новая картина под новым названием «Последний секрет». И на него пока не давили.

«Снимать, как и предполагалось, – говорил сценарист Сандро Петралья, – начнем на миланском аэродроме Малпенса. Затем действие «интернационализируется», будет развиваться на территории Швейцарии, Австрии, Чехословакии, Аравии, Сенегала. Но все-таки «Спрут» был лучшим, по-моему, итальянским политическим телесериалом XX века».

С чего начинался «Спрут»?

… Трудно представить более внимательного и даже нежного человека, чем Эннио Де Контини – автора сценария «Сладкой жизни» Ф. Феллини еще более тысячи произведений для театра, радио и кино. И вдруг такой заказ Гостелевидения РАИ: сделать антимафиозный сериал «Спрут» – «Пьовра» с режиссером Дамиано Дамиани.

«Мы работали сутками, – вспоминал Эннио Де Контини, – и уложились в срок, к концу 1984 года. Следующий пятичастевый сериал “Спрут-2” я создавал с режиссером Флорестано Ванчини. И снова сопутствовал успех». Спрут вышел за границы Италии.

…Я же написал в «Известия» первый материал «Плюсы и минусы “Спрута”» 29 января 1986 года, а уже 31 января мне позвонили из московского телевидения и попросили связаться с РАИ, обсудить возможности приобретения «Спрута». Я помог, и поэтому резонно считаю себя причастным к демонстрации «Спрута» на телеэкранах всего экс-СССР. По крайней мере, за это меня благодарил мой друг Эннио и актер Микеле Плачидо, с которым я тогда встречался каждое утро у газетного киоска синьора Рафаэле, на улице Грегорио VII в Риме.

В воскресенье, 5 марта 1993 года, по первому каналу РАИ начинался показ сериала «Пьовара» – «Спрут». Над фильмом работали режиссер Луиджи Перелли, три новых сценариста: Умберто Контарелли, Андреа Порпорати, Алессандро Сермонетта, актеры Патриция Миллардет, Ремо Джироне и другие.

Действие фильма происходило там же, на Сицилии; некоторые съемки проводились на вилле босса мафии Микеле Греко и в старинном палаццо, в котором бывший премьер-министр Италии, видный политический деятель Джулио Андреотти имел свой рабочий кабинет. («Сага о мафии, ее связях в высших кругах общества», – писала газета «Стампа».) Первая серия называлась «Расследование обстоятельств убийства комиссара Каттани». Это – как бы ретро, возврат к прошлому, когда мафия вершила свой суд над судьями, полицейскими, всеми, кто боролся с организованной преступностью. Судья Сильвия (актриса П. Миллардет) клянется найти убийц и находит преступников. Впервые за всю семилетнюю историю сериалов «Спрута» был найден и позитивный конец. Но так ли действительно успешно складывается борьба демократических сил Италии против мафии? – спросили 16 млн итальянских телезрителей, начинавших просмотр сериала.

«Так должно было бы произойти, – отвечали авторы фильма. – Но мы ни в коем случае не притупляем бдительность, не призываем к благодушию и спокойствию. Напротив. Никаких иллюзий. Война продолжается. Мафия не прекращает стрелять». Залпы мафиози вновь раздались на Сицилии, вырваны человеческие жизни. Но только ли в Италии? А в Америке, Франции, Испании, России?…

Объявлено, что РАИ уже запланировало съемки восьмого сериала. Сценарий еще не написан, но вряд ли на этот раз у него будет позитивный финал.

«“Пьовра” – “Спрут” никогда не умрет». Фраза с двойным смыслом. То ли речь идет о знаменитом телесериале, то ли о мафии, разоблачению которой (не только в Италии) посвятили 7 серий (35 эпизодов) три знаменитых итальянских режиссера Дамиано Дамиани, Флорестано Ванчини, Луиджи Перелли, сценаристы Эннио Де Контини, Умберто Контарелли, Андреа Порпорати, Алессандро Сермонетта.

Актеры Микеле Плачидо (комиссар Коррадо Каттани), Витторио Меццоджорно (Давиде Ликата), Патриция Миллардет, Рауль Бова, Гедеон Буркхард и другие – «родились» и стали всемирно известными телезрителям более чем ста стран мира. Для них «Пьовра» – «Спрут» действительно никогда не кончается. С 11 марта 1984 года, с начала первой серии, каждую «пунтату» – эпизод смотрели от 12 до 16,5 млн зрителей. Рекорд 20 марта 1989 года – 17,2 млн зрителей – пятая часть «Спрута-4». Фильм «Пьовра» продолжался.

… Весь август, до 9 сентября 1996 года Италия вновь была у телеэкранов. Шел ретроспективный просмотр всех сериалов «Пьовры», и появился повод для теле дискуссий вокруг «существа проблемы». Всплывали «детали», которые могли бы уничтожить, закрыть съемки ленты «Пьовры»-«Спрута». Некоторые имена и персонажи фильма не только напоминали реальных «действующих лиц» на политической арене Италии, но и называли, кто, возможно, стоит на вершине пирамиды мафии. Всем было ясно, что удар нанесен и по мафии, и по «партийным связям» христианских демократов, социалистов, социал-демократов (политика, финансы и убийства – одна преступная цепь). Кое-кому это было не по душе… И понятно почему.

«Спрут» – фильм выжил и вышел победителем. Но потерпела ли поражение мафия, оказавшаяся под ударом кинематографистов? Безусловно, «малый» экран помог «большому», всем тем, кто искренне стремился вскрыть связи мафии, изменить сложившиеся десятилетиями «порядки взаимоотношений» в Италии, но только художественными средствами с преступными кланами не покончить.

В этих условиях демонстрация сериала «Пьовра» вновь приобрела политический смысл, напоминала, против кого шла и идет борьба, заставляла задуматься над вопросом, произошли ли качественные изменения в Италии и какие? Вопросов множество, ответов меньше…

Сильвио Берлускони отвечает на них теперь не словом телеискусства, а как председатель Совета министров Италии. Это уже иная конкретика, и о ней расскажем отдельно. А пока о телевидении.

Итальянское TV – государственное и частное, считалось одним из лучших в Европе. Но не следует всем восхищаться априори. TV далеко не все достигло совершенства. И даже в информативной работе.

РАИ-1 и «Канале-5» с удовлетворением сообщали, что в Италии 120 тыс. баров, которые выдают ежедневно 30 млн чашечек кофе. По TV вам посоветуют не пить больше 2–4 порций и не скажут, например, ни слова о судьбе 18 картин русских художников XIX века, украденных в Генуе. Полиция считала делом чести найти шедевры. Телевидение, видимо, защищая честь итальянского мундира, с начала розыска не обмолвилось ни словом о краже. Если бы дело коснулось Рафаэля, Микеланджело, Тициана или Веронезе, то шум бы подняли огромный. Наверняка. К российской же славе отношение было сдержанное.

Я же перечислю названия картин и скажу, что 17 были найдены полицией, вернее, специальным отрядом карабинеров (сначала 14, затем еще 3) – после 20 дней поисков. Картины обнаружили в багажнике автомашины «Вольво» генуэзского преступника. (Одна картина еще в розыске.)

Но телевидение это не считало важной темой. Это не касалось итальянской культуры. А то, что не трогает струны итальянской души, не интересует или мало интересует государственное и частное телевидение Италии.

Итак, только представьте, какие работы были выкрадены в ночь с 25 на 26 сентября 1991 года:

1. Боголюбов А. П. «Лес в Келе. Нормандия». 1871 год.

2. Журавлев Ф. С. «Перед венцом». 70-е годы XIX века.

3. Корзухин А. И. «Перед исповедью». 1877 год.

4. Лагорио Л. Ф. «Нормандский берег». 1859 год.

5. Маковский В. Е. «Любители соловьев». 1872–1873 годы (эту картину Достоевский называл «Любители соловьиного пения»).

6. Маковский В. Е. «Посещение бедных». 1874 год.

7. Максимов В. Н. «Будущий кормилец». 1869 год.

8. Неврев Н. В. «Автопортрет». 1858 год.

9. Перов В. Г. «Приезд гувернантки в купеческий дом». 1866 год.

10. Петров М. А. «Пансионерки». 1872 год.

11. Петров Н. П. «Сватовство чиновника к дочери портного». 1862 год.

12. Пукирев В. В. «В мастерской художника». 1865 год.

13. Репин И. Е. «Портрет писателя И. С. Тургенева». 1874 год.

14. Репин И. Е. «Отдых». 1882 год.

15. Пукирев В. В. «Прием приданного по росписи». 1873 год.

16. Саврасов А. А. «Вид на Москву от Мазилова». 1861 год.

17. Шишкин И. И. «На окраине дубового леса». 1882 год.

18. Юшанов А. П. «Проводы начальника». 1864 год.

По дипломатическим каналам шедевры возвращены в Москву.

Застрахованы эти картины были всего на 70 тыс. долларов. Можно только представить, какой ущерб могла понести наша культура! Требовать от итальянцев возмещения ущерба по закону мы не имели бы права. Но и об этом молчало итальянское телевидение.

Замечу, в целом итальянское телевидение дает мало телематериалов об иностранном, в частности, российском искусстве. Забавный комментарий я услышал 4 ноября 1991 года по второму каналу РАИ, который рассказывал о выставке «От Гойи до Пикассо», проходившей в Королевском дворце в Милане. На голову зрителей комментатор обрушил фразу: «Гойю в Италии знают только потому, что он бывал в Риме и Веллетри». По меньшей мере странная мотивировка. Но великий Гойя не в обиде. Берлускони от души смеялся над «гаффом» конкурента.

* * *

Без кино, без демонстрации известных и малоизвестных фильмов малый экран существовать не может. Нетрудно понять интерес телекомпаний к традиционным Венецианским кинофестивалям, начинающимся уже более 60 раз в последние числа августа и продолжающимся до 11–12 сентября на венецианском острове Лидо.

* * *

TV и фестивали кино в Венеции

Большой светящийся глаз, обведенный двумя зелеными линиями, – символ Венецианских фестивалей. Этот символ сопровождает все телевизионные передачи о фестивале киноискусства с острова Лидо в знаменитой лагуне.

В течение почти 100 часов в 5 кинотеатрах (в самом большом – «Арена» – 1311 мест) показывают около 80 лент и среди них более 30 конкурсных, которые отбираются из 350 представленных фильмов. И так каждый год.

Среди гостей, кандидатов в лауреаты и членов жюри фестиваля – ведущие режиссеры и актеры кино – Жан-Луи Годар, Софи Лорен, Майк Николс, Клаудия Кардинале, Ален Делон, Настасья Кински, Орнелла Мути, Филипп Нуаре, Джанмария Волонте, Сергей Соловьев и др. Это был – фестиваль 2003 года.

Чем фестиваль «Венеция-2003» отличался от предыдущих? Например, от «Венеция-93».

«Увеличивается количество призов фестиваля, – говорил в телеинтервью председатель жюри Джанлуиджи Ронди. – Только “Серебряных львов” на три больше. Первым призом “Золотой Лев” награждается лента самого высокого профессионального уровня». В 2002 г. учрежден специальный приз для Микеланджело Антониони.

В 1991 году впервые в течение 12 дней фестиваля с площади Святого Марка в Венеции велись прямые телепередачи «Евровидения». Ведущий – Пиппо Баудо. Впервые Союз кинематографических обществ принял решение показать в лучших кинотеатрах 20 итальянских городов фильм, который получил первую специальную премию Союза. И еще три десятка других «впервые».

Фестивали постоянно сопровождаются хроникой и публицистическими комментариями в печати и по телевидению. Цель – привлечь большее внимание к кинофестивалю и проблеме итальянского кино в целом. В 2004 году в Италии 3249 кинотеатров (против 4500 в 1988 году). Ежегодно выходит на экран 110–120 кинолент. За 6 месяцев 2003 года было сдано в прокат 82 ленты. Готовится новый закон по кино, но он пока не принят парламентом. Ныне действующий (с 1992 года) устарел как прошлогодний снег.

Какие фильмы были в 90-х годах самыми популярными?

Смотря с какой точки зрения? 11 млн 224 тыс. зрителей смотрели по частному пятому каналу С. Берлускони фильм Роберто Бениньи «Маленький дьявол». Самые большие кассовые сборы принесли ленты «Рождественские каникулы» Энрико Олдоини и «Комики» Нери Паренти.

Среди фильмов-фаворитов – картина Никиты Михалкова «Урга – территория любви», которая была удостоена «Золотого Льва».

Размышляя над итогами фестивалей, я подумал о том, как умеют итальянские ведущие телепередач, не перевоплощаясь, выступая в своей обычной манере, «укреплять свое имя» на телеэкране. Это касается, в первую очередь, Пиппо Баудо. О его творческой и личной жизни итальянцы знают, казалось бы, все. Я же встретил Баудо впервые на римском аэродроме имени Леонардо да Винчи в 1985 году, когда он рейсом Аэрофлота отправлялся в Москву вместе с супругой – знаменитой певицей Катей Ричарелли. Они поженились всего 3 дня назад. Из Рима слетали на Сицилию, в родное селение Баудо под Ачиреале (Катания). Там был дан грандиозный обед. Только один торт словно ковер «площадью» в несколько квадратных метров. Именно «площадью», по местным обычаям. Затем перелет из Сицилии в Рим и оттуда в Шереметьево. Это не было свадебным путешествием, а скорее «свадебным совпадением»: Катя имела контракт на гастроли в Москве, и Пиппо оказался как бы «при жене». В Москву он летел впервые, особой любви к нам не питал. Не было у него для этого оснований. От политики в целом старался держаться подальше, а культура? Не скажу, что общение с нами резко изменило бы в нашу пользу его взгляды (Катя всегда придерживалась взглядов «прорусского» музыкального искусства). Но кое-что их поразило: Аэрофлот мудро провез бесплатно 360 кг дополнительного багажа – музыкальные инструменты и др. Вся итальянская печать и телевидение показывали Пиппо и Катю в Москве, на Красной площади. Реклама туризма в России была неожиданной и широкой. Преуспели частные каналы Берлускони. «Проспало» Пиппо и Катю гостелевидение, в том числе и наше.

Корреспондент «Известий» в Риме говорил представителю «Интуриста», корреспонденту телевидения: «Не будьте “лопухами”, используйте этот приезд: колоссальные деньги валяются на московских мостовых и за кулисами Большого театра. Любимцы итальянской публики Пиппо и Катя в русских меховых шапках, на московском снегу. Бесплатной и более наглядной рекламы не придумаешь. Снимите и продайте тому же РАИ, «Ретс-4», «Канале-5» отдельным туристским фирмам, торговцам меховой продукции и т. д.». Глас вопиющего… Тогда в России еще было другое телевидение, другой «Интурист», другие законы о предпринимательстве. О нашем рынке Сильвио Берлускони только подумывал.

А Пиппо все понимал. Он не только наслаждался «медовым месяцем», он работал и зарабатывал, как всегда. Словно делал очередную телепрограмму «Фантастико» или «Доменика ин».

… Прошел всего месяц. Пиппо Баудо подготовил новую программу. В партнерши он взял (Катя к таким телепередачам тогда не ревновала) Лолиту Морена и Раффаэлу Берже. Первая – тридцатилетняя красавица, «Мисс Швейцария» 1982 года. Журнал «Оджи» описывал ее так: «Большие глаза, словно озера. Волосы длинные, жгучие, подобно позолоченным ветвям осенней ивы. Ее улыбка уже пленила знаменитого немецкого футболиста Лотара Маттэуса, играющего за миланский клуб «Интер». (Противник С. Берлускони. – М. И.). Из-за нее «король футбола» бросил несчастную невесту, ожидавшую в течение почти десяти лет его руки, и сердца».

Раффаэла Берже – римлянка. Взгляд с поволокой, как у многих в 22 года, уже работала в телепрограмме «Доменика ин» и с музыкальной группой «Стрэнджерс».

Актрисы телешоу большого таланта. Они ассистировали Баудо. Журналисты, – как говорят в Италии, «прирожденные шпионы», «профессионалы с длинными ушами» – подслушали разговоры между актрисами, и в «Оджи» появился заголовок, набранный самым крупным журнальным шрифтом: «Пиппо, ты не сексуален. Но ты нравишься нам таким, какой ты есть». Говорят С. Берлускони от души смеялся над этой «батутой»…

Баудо не расстроился: даже такое выражение – для него большая реклама. Впрочем, против женских «шалостей» у него своя «броня». Однажды на телевидении он ожидал получить комплимент по поводу своей внешности от Аллы Борисовны Пугачевой. И налетел… Он оказался не по вкусу нашей популярной певице. Бывало и такое.

Как и прежде, Пиппо Баудо в 2004 году не сходит с обложек журналов и профессионального издания радиотелевидения «ТВ-радиокоррьере», выходящего на 146 страницах (публикует программы всех ведущих каналов радиотелевидения на неделю, передает содержание фильмов, комментирует основные шоу, печатает интервью со знаменитыми актерами и ведущими программ т. п.

Вот беседа с Пиппо Баудо.

Интервьюер: «Телевидение проходит полосу кризиса, и самый тяжелый период испытывает РАИ. Так ли это?»

Пиппо Баудо: «Нет, не думаю, что РАИ в очень глубоком кризисе. РАИ – словно футбольный клуб «Ювентус» (Турин): проигран матч – словно свершилась национальная трагедия. Но команда, как и «Милан» остается любимой в Италии. Также и на телевидении. Когда есть трудности, следует вовремя засучить рукава, поразмыслить и взяться за дело». И есть, с кого брать пример, – с Сильвио Берлускони.

2 ноября 1991 года в жизни Пиппо произошла неприятность. Неизвестные злоумышленники подложили 10 кг динамита, облили бензином и взорвали его виллу под Ачиреале. Ущерб оценивался в 3 млрд лир. Причина не выяснена. Никаких угроз Баудо не получал. Бытовала версия, разработанная полицией: Баудо выступил в программе «Доменика ин» против мафии и против иммигрантов. Возможна месть? Впрочем, сам Баудо в телеинтервью эту версию не поддержал. Ни на государственном, ни на частном телевидении. Сильвио выразил сочувствие Баудо.

Март в Италии – месяц тяжелый. По сообщениям газеты «Коммерчо, туризмо, сервицци», с середины марта возобновляются трудовые соглашения с журналистами, служащими, техническим персоналом на всех частных телестудиях Италии. Действие предыдущего контракта завершается в июне (с актерами заключаются разовые контракты).

Опасность отсутствия контракта состоит в том, что руководство студии может в любой момент уволить сотрудника, не предложив ему нового рабочего места и не выдав выходного пособия за проработанное вне контракта время. Журналист может располагать лишь средствами, которые отчислялись администрацией для его будущего пенсионного обеспечения за проработанные годы на телеслужбе.

Журналисты и служащие частных каналов С. Берлускони получали регулярную прибавку к зарплате от 116 тыс. до 325 тыс. лир в 1996–2000 годах. В марте 2000 года всем служащим был выдан конверт, в котором содержалась заметная для бюджета каждого сумма – 50-процентная прибавка к обычной заработной плате. Три основных профсоюзных центра считали, что взаимоотношения между телепредпринимателями, журналистами и служащими урегулированы вплоть до 31 декабря 2003 года.

Но экономисты не исключали, что при работе в рамках новой объединенной Европы, Европы без границ, не только таможенных, но и без барьеров для средств массовой информации, возможны в недалеком будущем определенные изменения в договорах. В этой оговорке проскальзывали и некие «националистические нотки», и не случайно: в Италии понимают, что влияние итальянского языка гораздо меньше, чем французского, английского, немецкого. Для развития национального и международного радиотелевидения это фактор немаловажный. От упразднения барьеров в СМИ страдают прежде всего итальянцы, испанцы, греки, португальцы. Об этом не говорят вслух, но, увы, подразумевают.

Журналисты частного телевидения заявили, что несмотря на заключение трудовых договоров они будут поддерживать связи и проявлять солидарность с коллегами из госрадиотелевидения. И в этом им никто не мешает. Тем более сам С. Берлускони. Но он своего отношения не высказал.

Помнится первое проявление этой солидарности произошло 28 марта 1991 года. Тогда служащие частных каналов объявили забастовку в поддержку коллег, сняли все журналистские и информационные программы, предложили зрителю лишь повтор старых познавательных программ и фильмов. Журналисты приписывали С. Берлускони фразу: «Если все бастуют, то бастую и я, но не прекращая ни на минуту работу…» Информационные передачи прошли тогда по телевидению лишь в 20 часов. Другая забастовка – 13 апреля 1991 года. На канале стачка была отменена: в Ливорно и Генуе произошли крупнейшие в истории Италии морские катастрофы. Родным и близким погибших была необходима максимальная информация. Тележурналисты пошли им навстречу, вели передачи с места событий.

В Страстную неделю (с 24 по 31 марта 1991 года) было особенно трудное время для теле– и радиожурналистов госканалов: они бастовали дважды, добивались подписания нового трудового соглашения. Журналисты не только стремились к улучшению своего финансового положения, но и требовали обновления всей радиотелеаппаратуры, усовершенствования ежедневных передач. (На частных каналах этой проблемы не было.)

С 30 июля по 1 августа одновременно бастовали газетчики и тележурналисты. Из 400 газетных киосков Рима, 350 – Милана, 300 – Неаполя, 150 – Флоренции, 120 – Венеции больше половины были закрыты. Телевидение не вело журналистских программ, молчали «Теленовости». Причина – очередная, 7 только в 1991 году, забастовка журналистов. Больше такого подъема стачечного движения журналистов, ТВ, газет в 90-х годах не было. Берлускони делал из происходившего свои выводы и улучшал положение персонала, не допуская конфликтов.

«Финансовые потери киоскеров значительны», – отмечал мой друг Раффаэле, – хозяин газетно-журнального киоска на римской улице Грегорио VII, неподалеку от Ватикана. – Раздражены и телезрители, и читатели, лишенные ежедневной газетной и телерадиоинформации. Немалые трудности испытывают рекламодатели, заинтересованные в своевременной пропаганде своего товара. Но правы и журналисты, входящие в Национальную ассоциацию. Они объявили забастовку по всей стране, чтобы добиться от владельцев газетно-журнальных трестов (они же, как правило, владельцы частных телеканалов) нового трудового соглашения на 4 года. И благодаря упорству и единству действий, добились успеха.

Предприниматели тоже не в накладе: им важны стабильность и гарантии от социальных взрывов. Помимо экономических произошли и некоторые социальные изменения: с 34 до 33 лет работы в печати и на телевидении сокращен стаж, позволяющий журналисту выйти на пенсию. Тележурналисты позволили себе такую шутку: «Если газета будет стоить патрону дороже, значит он будет больше смотреть ТВ». А пока в Италии читают прессу лучше, чем в Испании и Португалии, но меньше, чем в других странах ЕС. (Общий тираж всех газетных изданий в Италии – 6 млн 812 тыс. экземпляров. ТВ смотрит каждый из 57,8 млн итальянцев.)

Как оценивал подписание трудового соглашения Джорджо Сантерини, бывший секретарь Национального профсоюза журналистов?

«“Не полностью прекрасно”… Что, странно сказано? Возможно, но “полностью прекрасного” в нашем деле не существует… Первоначально мы требовали повышения зарплаты на 20 %, но до этого уровня не добрались. Однако добились увеличения срока контракта, что очень важно для профессионалов. Значит, усиливается роль журналиста в общественной жизни страны…»

Примерно 15–20 % экранного времени в теленовостях занимают интервью с карабинерами, полицейскими, репортажи из залов суда, статистические данные и, конечно, хроника, так как убийства происходят каждые 4–6 часов. Убийства, засады, взрывы, лужи крови на асфальте, драки…

Министерство внутренних дел Италии регулярно сообщает журналистам ТВ данные о криминогенной обстановке. Эти сведения позволили комментаторам РАИ и «Фининвест» сделать мрачный вывод: XX век и начало XXI столетия – «пик всех видов преступлений», «Гималаи», в которых гибнет цивилизация.

«Война» между гангстерскими синдикатами расползлась по всей Италии и достигла невероятных размеров за всю историю республики. С Юга, словно боевые сводки, ежедневно приходят сообщения о кровавых расправах. Полицейские и судебные следователи завалены делами, связанными с торговлей наркотиками, детской преступностью, педофилией, рэкетом и насилием, ограблением банков и почтовых касс. Большинство этих преступлений остаются нераскрытыми…

Характерно, что в 90-х годах наиболее частым ограблениям гангстеров подверглись отделения банков и почт. (В Италии более 1100 банков, имеющих разветвленную сеть филиалов по всей стране.) За январь – июль 2002–2003 годов каждая 16-я банковская контора и почта были ограблены. Вооруженные налетчики (как правило, 3–4 бандита), по данным полиции, очищали кассы в 1800 отделениях банков и почт за 4–7 минут. И в 95 % случаев действовали успешно, а это значит, что в стольких же случаях полиция оказывалась бессильной. Средняя величина банковского ущерба – 100–500 тыс. евро за один налет.

Корлеоне на Сицилии считается местом, где властвует мафия. Корлеоне – это символ «судьбы» местных кланов. В конце 1989 года здесь появилась газета «Корлеонезе нотиция», которая была официально признана и зарегистрирована только в январе 1991 года. Причина такой задержки – антимафиозная направленность.

И вот в конце объявленного Дня борьбы против мафии неизвестный разбил стеклянные двери редакции, вылил на пол канистру с воспламеняющейся жидкостью и поджег. Сгорели архивы, пострадало помещение редакции. Злоумышленник окрылен. По мнению полиции и карабинеров, пожар учинили мафиози в ответ на статью, опубликованную в газете, где назывались имена трех местных молодых гангстеров. Обо всем этом сообщило гостелевидение и каналы «Фининвеста». Не побоялись мести.

Острая криминогенная обстановка зафиксирована в Ломбардии, где сконцентрировано наибольшее количество финансовых ведомств. Ни одного нападения на банки полиция не зарегистрировала на Севере Италии в Валле д’Аосте и на юге – в области Молизе. Об этом тоже сообщил «Канале-5».

… Четыре пули: три – в голову, одна – в спину. Стреляли двое наемных убийц. Стреляли в Палермо, столице Сицилии. Стреляли в известного предпринимателя – республиканца Либеро Грасси, который в течение всей жизни отказывался выплачивать «налог» мафии, призывая к решительной борьбе против организованной преступности. Он отказывался от вооруженной охраны. Его принцип: один против рэкетиров. Так он громче поднимал голос протеста. Но его голос замолк. За несколько дней до теракта телерепортеры «Фининвеста» брали у него интервью:

– Вам не страшно? Одному против вооруженных преступников?

– Нет! Поймите, бояться бессмысленно и вообще опасно находиться в состоянии страха, если готовишься к бою. Меня вымогатели не сломят…

Не сломили. Убили…

Мафия проникла во все поры итальянской экономической жизни. По подсчетам журналистов, мафия прибирает к рукам 20 млрд евро ежегодно, примерно у 70 % предпринимателей отбирает 30 % дохода. И к отпору промышленники и торговцы не готовы.

«Убийство Л. Грасси – это не просто уголовщина. Это политический акт, стремление показать всесилие мафии и слабость правоохранительных органов», – комментировали тележурналисты.

И что, на мой взгляд, было и остается важным: Берлускони никогда не вмешивался в журналистскую работу; осуждая организованную преступность и преступность в принципе, он не диктовал репортерам свои способы и методы показа на экране кровавых событий (связанных с мафиозными разборками и «красными бригадами»). Например, не разрабатывал и не требовал создания специального кодекса этических норм показа на малом экране разных «страхов» – последствий чудовищных убийств, все оставлял на усмотрение оператора. Это, конечно, фильтр очень тонкой очистки, но Берлускони умеет доверять своим сотрудникам и особенно тем, кто ответственен за выпуск разных новостей на экран. И это – воплощение в жизнь третьего стратегического приоритета программы «Вперед, Италия!».

Сам же Сильвио Берлускони умеет сказать, что считает необходимым, в нужное для него время, в нужной аудитории и так, чтобы его слова и мысли в самой различной «упаковке» дошли до цели.

Не разжигать, а тушить преступность, не потакать мафиози и их ложной популярности, а четко следовать событиям, выдвигать не только официальные, но и свои версии, не отставать от конкурентов, впрочем неизбежно следуя в фарватере интересов зрителей.

* * *

Государственное и частное телевидение Италии «не утяжеляет» ежедневные программы, в разных дозах «вкрапливает» познавательные передачи. После телевизионных журналов демонстрируются документальные фильмы, рассказывающие об исторических памятниках, о новых открытиях и находках на дне моря, об археологических раскопках. Так, программа «Канале-5» от 30 августа 1991 года имела не только историческое значение, но и вовремя предостерегла жителей окрестностей Неаполя о возможности очередного извержения Везувия. Тысячи людей были оповещены, а ведь начали передачу с сенсационного открытия археологов под Неаполем, в зоне Помпеи. Там были найдены останки пятерых жертв извержения Везувия 24–25 августа 79 года нашей эры, раскопки продолжаются, и новые открытия – не за горами.

Но если археологи прикасаются к таинствам тысячелетий, то вулканологам приходится с большой тревогой держат руку на «пульсе» Везувия. О том, как происходило извержение вулкана в 79 году, ученые представляют не только теоретически. Гигантские выбросы лавы, огромный многокилометровый «гриб», взметнувшийся над Везувием в 1631 году, специалисты вычислили благодаря сохранившимся документам. Везувий «спит» с 1944 года, но в настоящее время у международной «команды» вулканологов, работающих в Везувийской обсерватории (создана в 1841 году), нарастают опасения: вулкан может проснуться. В 2005–2007 годах извержение будет якобы таким же активным, как 370 лет назад. «Мы сможем оповестить заблаговременно о предстоящей катастрофе, но как эвакуировать население?» – говорят ученые в интервью тележурналистам.

Как спасти в случае извержения примерно 800 тыс. человек, живущих у подножия вулкана? Задача трудноразрешимая. Застройки здесь велись беспорядочно, не продумывались транспортные артерии, переброска материалов почти невозможна. Теперь об этом вынужден задумываться Сильвио Берлускони, не как заказчик и носитель информации, а как премьер-министр, глава правительства, ответственный и за капризы природы.

Другое качество, другой смысл, другая ответственность. Подход государственный и международный. Такое отношение к различным стихийным бедствиям: ураганам, наводнениям (и не только в Венеции), землетрясениям. Премьер держит все это в центре внимания и считает, что своевременные защитные и профилактические меры, вплоть до эвакуации населения, экономичнее и безопаснее, чем работы по ликвидации последствий природных и других катаклизмов. И он прав, хотя и не требует официальной поддержки, что сказалось бы на росте его авторитета главным образом в «базовых слоях общества».

А светская хроника? На ее информацию всегда большой спрос. Она украшает, делает более разнообразными программы TV.

Наши миниатюры. TV-конкурс на секс-даму

«Канале-5» первым на ТV сообщил, что журнал «Плейбой» объявил конкурс на самую красивую и сексуальную даму XX столетия, собрал представительное жюри, которому должно не только определить «королеву секса», но и расставить по соответствующим местам сто из уже отобранных тысячи кандидатур. Дело сложное, и вот его результаты. (Смотрели 14 млн зрителей.)

По всем параметрам победила Мэрелин Монро, которая ушла из жизни в 1963-м. Второй стала Джейн Мансфельд (65 лет). Четвертой – французская актриса Брижит Бардо, поднявшаяся так высоко, как считают некоторые эксперты, лишь потому, что первой показала всему миру в нужном ракурсе свои самые соблазнительные части тела. Синди Кроуфорд – пятая. Она обошла 68-летнюю Софию Лорен (6-е место). Ким Новак – восемнадцатая; а Джина Лоллобриджида довольствовалась лишь утешительным 20-м местом. Но это лучше, чем 24-е место Шарон Стоун; 26-е – Грейс Келли; 35-е – Мадонны; 45-е – Катрин Денев; 51-е – Греты Гарбо; 59-е – Клаудии Шиффер; 66-е – Деми Мур; 99-е – таинственной шпионки Маты Хари, родившейся в 1876 году и расстрелянной в 1917-м в Париже (один из стрелявших жив до сих пор и утверждает, что «видел, как его пуля пролетела мимо прекрасной головки»).

Специалисты ТV, анализировавшие результаты опроса, отмечали, что среди избранных красавиц превалировали «бледнолицые» секси. «Краснокожая» Рита Хэйворт стала лишь 11-й в «табели о рангах» мирового секси; чернокожая Жозефина Бейкер – 41-й. Азиатские красавицы с желтой кожей в «сотку» не пробились. Им лукаво предложили организовать свой отдельный конкурс в Токио и без обид верховодить там.

Следует отметить, что «старые» дивы почти полностью потеснили современных красавиц по всем статьям. Идеалы красоты словно пришли из светлого аристократического и артистического прошлого. «Большими и Малыми Медведицами» экрана стали те, кому сегодня далеко за 60. И последнее. Многих удивило, что в первую сотню мировых красавиц кино и ТV не вошла леди Диана. Видимо, ей и здесь, к сожалению, не повезло…

Чиччолина пошла на рога…

Другой элемент светской хроники: знаменитая порнозвезда (венгерка по происхождению), бывшая депутат парламента лауреат многих конкурсов Илона Сталлер, более известная как «Чиччолина», не скрывает своей радости. После поражения на первом этапе судебного процесса в марте 1998 года за право воспитывать в Риме своего малолетнего сына Людвига она выиграла второй раунд в апелляционном суде и третий – кассационный бой.

Адвокат экс-супруга проиграл: он не сумел доказать, что порнозвезда – женщина легкого поведения, а не уважаемый член общества со всеми родительскими и другими правами, которые не могут быть ущемлены.

«Я буду сражаться до победы. Пойду хоть на рога, но Людвиг останется со мной», – заявляла Чиччолина и доказала, что она человек дела и слова, и главное – «непримиримая мать». И вот она дала свое «боевое раскрепощенное телеинтервью» журналистам, не сглаживая никаких «острых углов».

– Вас не смущает, что когда Людвиг станет взрослым, он может болезненно воспринять ваши порноленты?

– Не смущает. Да и времена будут другие. Ханжество и сейчас быстро идет на убыль. Более того, я считаю, что люди должны уважать чужой выбор, чужой труд, каким бы он ни был.

– Какие алименты будет выплачивать бывший супруг?

– Меня это не интересует. Пока я не получила ни одного цента. Да и не деньги портили наши отношения.

– А ваши знаменитые змеи? (Имеется в виду ее увлечение удавами. – М. И.).

– Их больше не существуют. Один упал в раствор с химикатами, когда я готовилась к фотосъемкам. Другой проглотил крысу, и та исцарапала ему все внутренности…

– С вашим экс-мужем не произойдет того же?

– Странные сравнения. Да с Джеффри мы пока в состоянии войны. В остальном я иду вперед! Для окружающих Илона Сталлер во всем «чрезмерна». Много разных цветов, красок, много пышных грудей. Для одних я – ангел, для других – демон. Одни не отрываются от экранов телевизора, когда выступает порнозвезда, другие, краснея, выключают аппараты, когда она «включает» в действие свои ноги и другие части тела.

– Не опасно ли постоянно заниматься любовью – на экране, на сцене, в жизни?

– Я была последней партнершей Джона Холмса. Он был уже неизлечимо болен. СПИД… Он мог убить и меня. Он умер. Мне же повезло.

– У вас были трудные роли?

– Непростые – да. Вспоминаются съемки во Франции. Меня голой связали, и режиссер Рикардо Скикки приказал моему партнеру бить меня плетью. Я кричала от боли. А он перед любовью хлестал меня и хлестал. Режиссер позже высоко оценил мою работу: «Ты прекрасно играла». Любовь с мужчинами перед камерой – это тоже нелегкое дело. Особенно втроем, впятером, ввосьмером. Да и с женщинами непросто; и когда сеансы групповые и смешанные…

– Думаете ли вы вновь заняться политикой? Получаете ли пенсию как бывший депутат парламента?

– Политика – дело серьезное и требует большой отдачи, времени и энергии. Все это у меня есть. Пенсия? Получаю. Чем конкретно займусь в политической деятельности? Пока секрет. Но рвусь всем телом вперед! «Вперед, Италия!»

– Чем занимаетесь в свободное время?

– Свободного времени почти нет. Много сил отдаю автобиографической книге. Она раскрывает все стороны моей жизни и деятельности.

– Занимались ли вы любовью ради денег?

– Лишь однажды, и то больше из «шкурного интереса». Мне нужен был паспорт, чтобы вывезти из Нью-Йорка моего сына. Без разрешения отца. Один мужчина мог мне помочь. Мы занимались сексом в его кабинете, прямо на письменном столе. Один, два, три… нет, четыре раза. Он был хорошим мужчиной, но слова своего не сдержал. Он мне не помог…

– Как к вам относятся на родине, в Венгрии?

– Там меня называют женщиной-мифом. И в Чехии тоже. Хорошо принимали в России. Вообще на Востоке Европы женщины очень красивы и живут, отказываясь от табу… И в этом на Востоке прогресс ощутим больше, чем на Западе. А в остальном? Я – за Его «телевизионное вещательство».

С. Берлускони – Ваше превосходительство «телевизионное вещательство»

Мы уже расставили все основные точки: главный конкурент, «алая роза», – гостелерадио РАИ; «белая роза» – частный телевизионный дом «Фининвест» во главе, как говорят левые, с его превосходительством «телевизионным вещательством» Кавальере Сильвио. О нем в Италии знают все. И то, что у него пятеро детей, и то, что брат Паоло тоже не скуп на потомство, у него четверо детей; у сестры Марии Антониетты – трое наследников. Отец Луиджи Берлускони с 1989 года покоится на одном из миланских кладбищ. Сильвио не забывает его навещать, приносит цветы.

Личная жизнь семьи Берлускони в центре внимания репортеров светской хроники. Но наибольший интерес представляет не его телевизионная и предпринимательская, а государственная деятельность. Самые популярные частные каналы «Фининвеста» – «Канале-5», «Италия-1», «Рете-Куаттро» получают ежегодно более миллиарда евро только от телерекламы, после уплаты всех налогов. Сильвио Берлускони предпринимательство с премьерством не совмещает. Конфликта интересов нет.

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Алессандро Натта – Д’Алеме: «Я предпочел бы не разговаривать с этими кретинами, которые не знают ни истории своей страны, ни истории партии, которая была их колыбелью. ИПК больше нет. И будет ли?»

Операция «Чистые руки» приказала долго жить еще в 1994 году. Это был феноменальный процесс, порожденный возмущением людей против размеров коррупции.

Мафия – это заразная болезнь, которую политики не желали и не умели лечить.

«Термидор» или конец юридической революции. Граждане поняли, что правосудие давно не одно для всех.

Общественная система коррупции продолжает существовать. Она распространяет свои антитела.

Нарушение правил стало само по себе правилом. За восемь-десять лет борьбы с коррупцией произошло смещение уровней коррупционеров: от Рима до Калабрии, от Ла Специи и до Латины. Речь шла уже не о сенаторах и депутатах, министрах и их доверенных лицах, советниках, а о самых рядовых чиновниках – от провизоров до бухгалтеров. «Танджентополи» – дача и принятие взяток охватили всю Италию. И размеры «Тандженти» подсчету не поддаются.

С. Берлускони: «Я должен кое-кого разочаровать: я не оставлю политическую авансцену. Лидерством или обладают, или его теряют. Я им обладаю».

Я предпочту умереть с оружием в руках, чем лишиться одного из каналов TV.

Он, С. Берлускони, не дает обывателю шанса соскучиться, хотя, для контрастов, часто выглядит противоречивым. Но это для того, чтобы набрать очки. Вот так, например: «Если я проиграю, то ухожу из политики!» И сразу же хор голосов: «Не уходи! Ты нужен всем, ты необходим Италии!» И он благосклонно соглашается: «Я не сдамся! Я – часовой на границе Свободы».

Глава V
Секреты стеклянного дома на виа Маццини

С 31 января 1999 года в Италии вступил в силу новый очередной закон, регламентирующий работу всей телевизионной сети на Апеннинах, Сардинии и Сицилии. Закон этот назвали самым радикальным: вместо 14 в стране стали действовать 11 общенациональных каналов TV с правом выпуска программы новостей, распространявшейся на 85 % национальной территории. Что еще радикально нового предложил парламент?

Главные требования к телевидению – прежние: плюрализм мнений, отсутствие диктата хозяев, высокое качество передач. Казалось бы, что новое это забытое старое. Пока в Италии насчитывалось свыше 700 телестудий и станций, а должны были остаться около 500. Точнее 470. Количество крупных студий в больших городах (Риме, Турине, Палермо, Флоренции) выросло с 14 до 34. Помимо общенациональных телецентров закон предусмотрел 42 областных, 400 частных студий провинциального значения, обслуживающих 475 итальянских городов и две тысячи селений.

* * *

Бенито Муссолини не зря дружил с сенатором Маркони, оказывал всяческую поддержку радиоделу, покровительствовал радиокомпании и даже присутствовал лично при открытии «Радио Ватикана» в 1931 году. С тех пор много воды утекло (первый самодельный телевизор появился в Италии в 1935 году). Другое стало радио, а тем более телевидение.

«Перманентная революция» на ТV. Так римская газета «Репубблика» как-то назвала итальянское телевидение и, возможно, весьма справедливо. Мы добавим: TV – это «поле развития мирной и демократической революции». С этим уже согласиться труднее. Впрочем в этой формулировке я бы еще оставил слово «перманентная». Ибо здесь, на итальянском телевидении, нет ничего более постоянного, чем перманентные изменения, ставшие определенной «константой» на перекрестке XX и XXI столетий.

Установившаяся в стране политическая биполярность (левоцентристская «Оливковая ветвь» и правоцентристский «Дом Свобод») не расколола на два «фланга» итальянское телевидение, которому не свойственны простые арифметические, количественные упражнения. Процессы протекают по сложным синусоидам и изменяются с такой незапрограммированной скоростью, что трудно фиксировать основные вехи политической переориентации тех или иных передач по трем основным каналам гостелевещания – РАИ. Каналы же «Фининвеста» отличаются сравнительной стабильностью и постоянством.

Если раньше, в 80-х – начале 90-х годов, сложились и крепли определенные «правила игры», по которым, повторим, первый канал РАИ как бы выражал интересы правого крыла христианско-демократической партии, РАИ-2 находился «под колпаком» социалистической партии, третий канал был «красным», коммунистическим, то отныне все смешалось в стеклянном доме РАИ на улице Маццини, рядом с Тибром, а также в бюро на римской окраине в Сакса Рубре. «Сердцевина» позиций во всем биполярна: одни за приватизацию РАИ без каких-либо ярко выраженных политических амбиций и претензий; другие – за сохранение государственной сущности лишь с частичной приватизацией авуаров холдинга РАИ, что в конечном счете определило бы политическую и экономическую раздвоенность телерадиовещательного гиганта – этого Арлекина, «слуги двух господ», оплачивающих расходы РАИ (государства – из бюджетных средств, за счет сборов налогов и разных платежей – примерно 1,5 млрд евро; и частных фирм – со сборов от рекламы – свыше 0,7 млрд евро в год). Сомнительными во многом становились средства, поступающие от рекламы. Сокращение и даже запрет на размещение рекламы по ходу фильмов, концертов, театральных спектаклей рассматриваются многими как «покушение на финансовую жизнь» каналов; другими – как защита «чистоты искусства», спасение лент от «мещанского мусора», помех, вредящих просмотру фильмов и других телепроизведений. Побеждают «экономисты», по крайней мере в 2004 году.

Тем не менее вопросы, безусловно, остаются сложными. Количество сторонников и противников рекламных роликов – спотов – постоянно меняется в зависимости от того, в какую сторону движется «маятник» художественных, политических и финансовых интересов так называемой новой партии, которую условно нарекли «партией РАИ». У этой «партии» в распоряжении три канала, три программы теленовостей, «дорожное радио», 1600 штатных журналистов и «галактика» разного рода «контрактников», «авторов», консультантов, экспертов, «фрилансов» и другого люда, пишущего, снимающего, торгующего телепродукцией, лоббирующего и т. д. Всю эту «армаду» из более 10 тыс. человек беспокоила, какой станет очередная, восьмая по счету, к 2000–2004 годам реорганизация РАИ; как вновь изменится структура холдинга с многими директорами, заместителями, помощниками, другими администраторами.

У них, там, в стеклянном доме, тоже перестройка, но… Многие склонялись к мнению, что в процессе реорганизации РАИ все более сильные позиции занимала так называемая «германская модель». Это раздражало из сугубо национальных соображений. Но привлекало своим конструктивизмом, рационализмом и модернизмом. Настроения «германистов» в 2002 году «перевешивали», ибо в Италии тоже хорошо умеют считать: по германской системе за оплату услуг телевидения в казну государства и телевещания попадает около 100 евро в год от каждой телеточки (а если умножить на 20–30 млн зарегистрированных телевизоров?), что значительно больше, чем в других странах Европы. И в этих условиях возможно ли, чтобы в Италии, в виде эксперимента, по двум каналам показывали программы без рекламы, а по третьей давали только рекламу, моду и теленовости? Трудно даже предположить. Нереально.

В 1957 году в Пескаре, на Адриатике, как мы уже сообщали, был построен новый телецентр. И 90 % итальянской территории вовлечено «в море антенн», принимающих телевизионные волны. 3 февраля 1957 года показали новые коллекции моды, а затем на экране появились первые рекламные ролики, те самые, что призваны были сделать «финансовую революцию» на ТВ, опередить в канун XXI века другие «двигатели прогресса».

…РАИ продержится и после 2005 года, успокаивают эксперты. Акционеры могут быть спокойны. А вот те кто работает на РАИ? Дело другое. До 1995 года были уволены более 1,5 тыс. сотрудников. Столько же – после 1995 года. Служащие предприятия по итальянским законам не могут быть держателями акций. Владельцы пакетов акций живут за пределами стеклянного здания РАИ, и не на улице Маццини.

Реформы начинаются и сопровождаются чаще всего перераспределением функций руководящего персонала. На телевидении не только директора государственных и частных каналов играют важную роль. Немаловажны роли и директоров-редакторов основных рубрик. И за эти должности идет борьба. Например, редактор внутренней политики. Во время предвыборной кампании он предоставляет рекламное время кандидатам. И это имеет жизненное значение для будущего депутатского корпуса. Поэтому «разнополярность» общественного TV имеет свои преимущества, например, перед частным телевидением, которое представлено определенными персоналиями, чьи позиции общеизвестны. Хотя Сильвио Берлускони позволяет вести программу на своем пятом канале популярному ведущему Маурицио Костанца, известному своими левыми взглядами… Аномалия? Нет. Логика времени, уверенность в себе. Но это еще и фрондирование, от которого выигрывает Кавальере Берлускони. И Костанца тоже.

РАИ часто переживает нелегкие времена, и не только сегодня. Комплекс перманентных проблем включал политические разногласия, финансовые трудности, творческую неудовлетворенность, нехватку технического оборудования. Все остальное – мелочи.

Между РАИ и каналами Фининвеста всегда была и есть конкуренция, даже тогда, когда по некоторым позициям интересы сходятся. Эта мысль звучит во многих выступлениях Кавальере – «заслуженного работника капиталистического труда», но ни разу он не высказывал ее как премьер. Почему? Ясно. Ведь РАИ прочно связана с государством. И поднимать голос против самого себя? Негоже! Премьер Берлускони стал неприкасаемым для критики со стороны РАИ.

Итак, жизнь подсказала и был найден определенный «компромисс» в рамках плюрализма мнений в средствах массовой информации, плюрализма, зафиксированного в 21-й статье Конституции Итальянской Республики. Сглажены «острые углы». Как бы там ни было, законы о телевидении приняты, но проблем меньше от этого не стало». Полная приватизация РАИ – итальянской общественной радиотелевизионной компании, имеющей итальянское общенациональное и международное значение, учитывая ее высокий авторитет в средствах массовой информации, произойдет не ранее конца 2004 года. Да и это под вопросом. Ситуация в стране и за рубежом быстро меняется. Прибавился «иракский вопрос». Но мы говорим о внутренних делах…

Речь идет не только о финансовой стороне дела, но и о контроле за процессом приватизации – продажей акций, за которыми стоят огромные материальные ценности: земли, недвижимое имущество, дворцы, средневековые и современные строения, транспортные средства, студии, многочисленный творческий и технический персонал, колоссальные художественные богатства, скупленные за последние полвека. Приватизация – это явление социально-политического, психологического характера, к которому особенно внимательно относятся в Италии и, в частности, С. Берлускони. В итальянских средствах массовой информации, где все газеты и журналы, книжные издательства относятся к частному сектору экономики, с приватизацией РАИ закончит свое существование единственное государственное «окно» в реальность – государственное теле– и радиовещание, общественный холдинг. Но чем ближе развязка, тем упорнее держатся последние бастионы. Трудно, но можно представить тот момент, когда в итальянских СМИ не останется ничего гособщественного. За что боролись в XX веке?

Ясно, что скоро все более 500 каналов TV Италии станут частными, будут жить по одному закону, единым правилам игры на поле телевизионного бизнеса, пропаганды, культуры, рекламы и т. д. О чем будут спорить тогда частные «Фининвест» и РАИ?

Процесс приватизации TV не обещает быть легким. В конце 2002 года в знак протеста против глубокого и затяжного кризиса (длившегося полтора года) руководства итальянского государственного телехолдинга РАИ пятитысячный персонал компании объявил всеобщую забастовку – самую значительную за всю историю TV Италии.

В связи с этим РАИ стало предметом специального слушания в сенате и палате депутатов парламента, где, как и ожидалось, большинство законодателей высказывались за приватизацию старейшего в Италии широковещательного учреждения (созданного в январе 1944 года и принявшего свой первый Устав в 1954 году). Вспомнили основные даты: первый телеканал РАИ начал вести трансляции в 1957 году; второй канал стал вещать в 1961 году, а в декабре 1979 года открылся и третий канал. Цветное телевидение в Италии заработало с 21 декабря 1976 года. На начальных этапах государственное ТВ занимало господствующие позиции, доминировало в поле телерынка. Его деятельность регламентировалась государственным законом, принимаемым парламентом.

В 80–90-х годах у РАИ появились сильные конкуренты – частные телевизионные компании, которых по всей стране возникло более 750 и главная среди них – «Фининвест» Сильвио Берлускони. Государство стремилось ограничить возможности частных телехозяев, принимало разные антимонопольные законы.

Но вода камень точит. Новый закон о телевидении 31 января 1999 года требовал соблюдать плюрализм мнений, не допускать диктата отдельных личностей и их партий, поддерживать высокое качество вещания, платить налоги, вести прозрачную финансовую деятельность, поддающуюся постоянному четкому государственному контролю. Закон разрешал деятельность 500 телестудий. Госканалы РАИ сохраняли некоторые преимущества по отношению к трем каналам «Фининвеста», но практически устанавливалось равенство аудиторий. Все предвещало бурю, кризис был близок. К этому времени на РАИ изменились «правила игры». Первым каналом РАИ уже не распоряжались христианские демократы, второй перестал зависеть от потерявших влияние социалистов, а третий выскользнул из-под влияния расколовшихся экс-коммунистов. Три же канала частного «Фининвеста», напротив, уверенно держали марку и вели трансляцию программ «Новости» (главный критерий) на 80 % территории Италии, где проживали 92 % населения страны.

С 2000 года каналы РАИ стали особенно быстро терять зрителей. Снизились доходы холдинга от заказов и поступлений от рекламы, начались проблемы в руководстве 14 ведущих отделов компании; почти на 10 % возросло число уволенных с работы служащих. Все это позволило говорить о назревавшем кризисе РАИ, о необходимости реорганизации и скорейшей приватизации холдинга в интересах проведения реформ в Италии, установления новых отношений в общественной жизни страны.

Политические дискуссии вокруг проблемы приватизации TV приобрели к концу 2002 года особенно острый характер. Все практические вопросы, имевшие принципиальный характер, были решены с позиций и в русле программных установок премьер-министра Сильвио Берлускони. С его ведома и, возможно, согласия делались все кадровые перестановки теперь уже не только на частных каналах «Фининвеста», но и на общественном телевидении РАИ. Там из пяти членов административного совета на 20 декабря 2002 года остались всего двое – Президент РАИ Антонио Балдассарре и его заместитель, генеральный директор Агостино Сакка. Советники, приближенные к кабинету министров, постепенно «выдавливали» бывших авторитетов РАИ. На освободившиеся места в администрации РАИ назначались лица, следовавшие в фарватере политического курса правительственного корабля. И никакого, кроме внешнего, «плюрализма». Иначе было нельзя. И только этих деятелей признавали в сенате и палате депутатов парламента, где председательствуют Марчелло Пера и Пьер Фердинандо Казини.

Итак, новые правила игры окончательно предопределились. Теперь речь шла о конкретных персоналиях, предлагаемых в руководство РАИ. В том, что ими станут представители правоцентристов или лояльные деятели, сторонники приватизационных проектов, отныне мало кто сомневался.

Сигнал к срочному занятию новых и старых должностей в РАИ был дан. В холдинге создали новый департамент маркетинга. Его шефом стала, словно по велению дирижерской палочки, Дебора Бергамини – в недавнем прошлом личный советник Берлускони из северной столицы Италии. Как это объяснить? А следует ли вообще объяснять и комментировать решения властьимущих? И кстати, почему РАИ должно быть именно государственным предприятием? – спрашивают правоцентристы. И приводят в свою поддержку в качестве аргументации веский довод: в Италии нет общенациональных газет и журналов, так зачем оставлять на особом общественном положении TV? К чему вела эта логика, понятно. Позиции правых в Италии все более усиливались. Инициаторами активного использования всех экономических, финансовых рычагов при перестройке и проведении реформ по приватизации РАИ стали большинство из 14 новых руководителей телехолдинга. И это не скрывали экспрезидент РАИ Антонио Балдассарре, генеральный директор Агостино Сакка, один из ведущих советников Этторе Адальберто Альбертони.

Многие задавали вопрос: можно ли считать, что РАИ становится все менее рупором государства и все более переходит в руки частных акционеров? Является ли это доказательством монополистического курса политики премьера Сильвио Берлускони в области СМИ и, в частности, телевидения? Эти вопросы итальянская пресса, понятно, не ставила, но оппозиционеры-левоцентристы из блока «Оливковая ветвь» упорно подчеркивали и подчеркивают опасность отказа от плюрализма мнений, что непременно повлечет за собой приватизация РАИ. Это приведет прежде всего к дальнейшему укреплению позиций фланга Берлускони – его «Дома Свобод» в пропагандистской борьбе. И в этом тоже есть своя логика.

Теперь о художественной, практической и творческой сторонах дела. Известно, например, какую роль на TV играют рекламные ролики – «споты», появившиеся в Италии впервые и сразу в массовом количестве в 1957 году. В них предприниматели узрели эффективную силу для рекламы, продвижения товаров, новинок в экономической и культурной жизни, в сферах страхования, услуг, финансов. В течение нескольких лет создание рекламных роликов выделилось в почти самостоятельную отрасль кино– и телепроизводства, стало приносить большие доходы, быстро оборачивающиеся деньги, большие, чем даже прокат (на минуту рабочего времени) кинофильмов видных мастеров большого и малого экрана. Берлускони все это просчитал.

Радио– и телевизионная индустрия Италии – а она по своему размаху, финансовым оборотам, различным экономическим показателям именно индустрия – входит в десятку лидеров итальянской хозяйственной жизни и на рубеже 2004–2005 годов должна определять тенденции развития на двух главных направлениях.

Во-первых, на социально-творческом. Предстоит решить, какими будут программы передач итальянского ТВ в первой половине первого десятилетия XXI века; останется ли на голубом экране наблюдавшееся в 80–90-х годах XX столетия абсолютное засилие американских коммерческих фильмов и сериалов; изменится ли их содержание: пока в кинолентах преобладают темы насилия, убийств, преступных разборок, открытого секса, криминала, итальянские дети с 7 до 15 лет видят с экранов сцены кровавых расправ, бесчинств и оргий, растлевающих юные души.

И, во-вторых, на рекламном. Видные режиссеры, такие, как в прошлом Ф. Феллини, ныне М. Антониони, требуют не прерывать показ их лент рекламными роликами. По этому поводу в парламенте даже принималось специальное постановление, которое регламентировало прогон рекламы. Но теперь частное и государственное ТВ испытывало недостаток финансов, и ролики рекламы пошли в свободное плавание по экранам РАИ и «Фининвеста». Об ограничениях почти забыли.

Стеклянный дом РАИ на римской улице Маццини. Неподалеку набережная Тибра. Отсюда с верхних этажей вид на собор Святого Петра в Ватикане. Говорят, что здесь все требует перестройки как архитектурной, так и творческой, экономической и политической. Первый шаг в этом направлении уже был сделан в начале 90-х годов, когда многие оперативные службы въехали в новые обширные помещения в предместье Сакса Рубра. Но этих помещений оказалось недостаточно. В 80–90-х годах РАИ приобрело большие земельные участки в центре Рима и районе Сакса Рубры, где с разрешения римского муниципалитета открылось строительство самого грандиозного и суперсовременного телерадиоцентра – своеобразного итальянского телевизионного Голливуда. Гигантомания? Да, но вполне разумная, отвечающая требованиям времени. А время, как известно, – деньги. Во всех смыслах.

Реализация плана рассчитана на три-пять лет. Телерадиоцентр будет приватизирован. В этих условиях многие законы и положения, ограничивавшие и запрещавшие чрезмерный прокат рекламных роликов, могут быть преданы умышленному забвению. Нельзя забывать, что ролики приносили в 2002–2003 годах более миллиарда евро, а это очень большие деньги. К ним здесь свое отношение, счет и контроль. Как и в «Фининвесте», где налажен учет, как Бог велел. А кто здесь в Роли Бога, знают все.

* * *

Частная независимая телестудия «Телемонтекарло». Она находится на римской площади Балдуино в доме № 48 квартала Монтемарио. Справа от бюро пропусков, охраняемого двумя вооруженными полицейскими в синих форменных гимнастерках, но без погон, – обширный зал, расчлененный на добрых два десятка отсеков, в котором за коричневыми письменными столами работают около 30 журналистов. Здесь же три миникомнаты, в которых даются короткие телеинтервью; зал для записи целенаправленных программ и прямых передач в эфир – в подземелье. Всюду кондиционеры. Даже в жару здесь не обливаешься потом. Несколько гримерных. Ни пылинки. Тишина. Работают быстро. Редакторы и ведущие программ дважды команды не повторяют. Исполнение моментальное. Ведущие напоминают отлаженный двигатель самой современной машины.

«Телемонтекарло» – главный конкурент «Фининвеста» из частных компаний, студия сравнительно молодая. Создана в 1980 году. С 1986 года принадлежала итальянской финансовой группе «Ферруцци» (президент – Артур Ферруцци, после гибели Рауля Гардини – хозяина «Монтэдисон») и бразильской фирме «Глобо» (президент – Роберто Имаринго). Генеральный директор «Телемонтекарло» – Эммануэле Милано, в прошлом директор РАИ-1. Главный редактор римского отделения – бразилец Риккардо Перейра. Редактор теленовостей – «ключ» информационных программ – Роберто Куинтин. Всего на студии – 350 сотрудников. (Так было в 90-х годах. В 2004 году все руководство студии – итальянцы. Четко работает «перевалочный мост» Рим – Монако – Южная Франция. Передачи ведутся на итальянском языке. (Я здесь частный комментатор.)

Вспоминаются события августа 1991 года… На телестудии 21 августа меня ожидала встреча с журналистом-репортером Бруно Сочилло. Ему было под 40 лет. Он русского происхождения. Прадед – царский офицер из Одессы по фамилии Корчилов. После Первой мировой войны попал в Королевскую гвардию Италии. А там иностранные фамилии были запрещены. Он быстро преобразился в Сочилло. Его друг Андрей Мальцев превратился в Андреа Малцеви, Степан Лещов – в Стефано Леццеви, Карпов – в Карпини и т. д. Таким образом, и закон 1919 года был соблюден, и русские офицеры остались при сабле, королевской службе и достойном денежном содержании. Дед и отец спустили прадедовские богатства, и Бруно стал сколачивать состояние тележурналистским трудом. Это в Италии нелегко, но возможно. Особенно на частном TV.

Приведу мои наблюдения и дневниковые записи. Экономическое положение на «Телемонтекарло» лучше, чем на РАИ, но хуже, чем в «Фининвесте».

«Телемонтекарло» имеет свою «нишу»: уделяет большое внимание социальным проблемам. В Италии 7960 тыс. людей преклонного возраста (средний возраст мужчин – 73–74 года); 2260 тыс. инвалидов – в два с половиной раза больше, чем 35 лет назад. К 2005 году каждый второй житель Италии станет пенсионером или безработным. Из всех работающих 55 % занято в сфере обслуживания – самой перспективной в Италии; 32 % – в промышленности; 12 % – в сельском хозяйстве; 1 % – в государственных учреждениях. Из этих цифр ясно, на кого ориентируется частное телевидение.

Каковы главные заботы итальянцев? Репортеры студии опросили 1033 римлян и получили следующие сведения, которые затем были переданы по телевидению: 95 % горожан выступают против терроризма, за мир на Земле; 99 % борются против загрязнения окружающей среды; 56 % выразили уверенность в силе национальной армии; 40 % верят СМИ и решениям судов; 34 % доверяют действиям профсоюзных организаций; 36 % – правительству С. Берлускони (предыдущим – 25 %).

Многих волнуют проблемы военной реформы в условиях разоружающихся Востока и Запада. В 2000 году в Италии было 337 генералов, 35 930 офицеров. Всего под ружьем в наземных войсках 230 тыс. солдат и офицеров, в ВВС и ВМС – соответственно 76 350 и 48 230. Но важны не столько цифры, сколько тенденции. К 2004 году численность сухопутной армии сократилась до 174 тыс. военнослужащих; военно-морских сил – до 41 680; ВВС – до 63 100. Значительно сократился набор новобранцев: увеличилось количество вольнонаемных: с 8800 до 40 тыс. солдат только в сухопутных бригадах… Эти данные передали и «Телемонтекарло», и «Канале-5».

* * *

Все телецентры Италии традиционно ведут культурно-театральную рубрику. В Италии постоянно действуют 13 национальных оперных театров (оперой «Парсифал» Вагнера открыла сезон 1992 года миланская «Ла Скала». В 2003 году – на открытии давали «Аиду». Дирижировал Риккардо Мути). В Италии 24 драматических и 24 народных традиционных театров, 12 областных оркестров и бесконечное множество возникающих на один-два спектакля и бесследно исчезающих творческих театральных коллективов. В каждом итальянском городе обязательно высится здание театра, построенного в XVII–XIX веках, но действуют далеко не все, хотя горят и регулярно многие, включая «Фениче» в Венеции (восстановлен в 2003 году).

Телевидение ведет прямую трансляцию спектаклей. И главный сторонник этого – «театрал» Берлускони. Итальянская пресса и телевидение ежедневно сообщают о состоянии дел на бирже, о курсах основных валют. О рубле итальянские предприниматели читают с интересом, искренне сожалея и высказывая желание помочь, отыскать ту «сухую почву», которая позволила бы зацепиться, а затем выбраться российскому гиганту из экономического «болота». Италия занимает шестое место в мире по торговому обороту. Россия же в ее товарообороте составляет чуть более 3 %. По значению Италия – второй-третий торговый партнер России.

* * *

Власть исходит из народа,

Но куда она заходит?

И куда она приводит?

До чего она доводит?

(Б. Брехт)

Эти слова часто цитирует Сильвио Берлускони и знает «почему».

В июне 2002 года оппозиция и профсоюз журналистов Италии обвинили власти в снятии с показа по государственному телевидению программ, в которых подвергался критике премьер-министр Италии Сильвио Берлускони. По каналу РАИ теперь не будет транслироваться шоу, которое вели двое наиболее известных в Италии журналистов – Микеле Санторо и Энцо Бьяджи. Директор телеканала РАИ объяснил, что подлинная причина прекращения показа программ – их низкий рейтинг, однако оппозиция уверена, что в действительности С. Берлускони пытался «заставить критиков замолчать» или изменить тон. Журналисты рассматривали происходящее на РАИ как весьма опасный прецедент. Итальянский премьер в апреле 2002 года выразил недовольство работой отстраненных журналистов и позже на пресс-конференции заявил, что «руководство канала не должно позволить повториться этому впредь». Отношение к этому заявлению премьера было разное; и то, что он вторгается в чужую епархию, учит, как жить, но и то, что он имеет на все право как премьер, «заботящийся о своей стране и ее моральном и душевном состоянии».

Зажимает ли Сильвио Берлускони критику на TV? В условиях Италии это крайне непросто, если, конечно, желаешь себе добра. Вот один из последних известных случаев, особенно нашумевших в Италии и показанных по телевидению РАИ и за рубежом.

Нобелевский лауреат Дарио Фо дал 21 декабря 2003 года в Вероне, собирающей обычно полный зал зрителей только на фестивалях оперного искусства «Арена», уникальный сольный спектакль, подвергнув острой, но не злой сатире премьер-министра Италии Сильвио Берлускони, назвав умышленно предсовмина республики Его Величеством Сильвио I. Иронизируя над личной дружбой Берлускони и Путина, Фо разыграл комедийную сцену, смысл которой можно выразить, перефразировав пословицу «Одна голова – хорошо, а две – лучше» и превратив ее в «Две головы – хорошо, а одна – лучше». На сцене возникает вдруг премьер по имени Берлупутин, или что-то вроде этого, говорит на невразумительном языке, включающем знакомые всем слова и словечки по-русски. В финале комик Фо поблагодарил Берлускони «за то, что Сильвио такой, каков он есть». Не больше и не меньше. Сильвио I. (Понимай, как знаешь).

Зал в восторге. В восторге вся левоцентристская Италия. Правые тоже смеялись, но только «сквозь слезы»: многое, хоть было и справедливо по сути, обидно по форме и тону. И так увидели этот спектакль десятки тысяч итальянцев в 15 городах на 38 представлениях. А что было делать?

Кое-кто предлагал принять контрмеры – запретить, наказать или хотя бы оштрафовать зубоскала Фо! Но это же – цензура! Нарушение плюрализма мнений! Сильвио на ограничение демократических прав граждан не пойдет. Вмешалась даже первая дама Рима Вероника Берлускони и пообещала быть среди зрителей. Вот она – демократия!

Пьесу-монолог Вероника, конечно, не посмотрела, смеяться над пародией на мужа в Верону не поехала. Но и цензура не прошла. А значит, победители сразу двое – терпеливый демократ, премьер Берлускони и несносный критикан и комик Дарио Фо. Но стоило ли замахиваться на авторитет сразу Берлускони и Путина? Об этом предпочли не спорить.

Фо решил, что игра стоила свеч. И сыграл, да так, что сломал себе на сцене ногу. Зал рукоплескал тому, как естественно Фо корчился от боли: все решили, что так и должно было случиться по сценарию. И смех, и грех!

…Дарио Фо своими крайними точками зрения меня всегда поражал. Поразил и в октябре 1997 года (впрочем, поразил и самого себя), когда ему была присуждена одна из самых престижных в мире Нобелевская премия. Он сказал тогда: «Я поражен этим решением. Надо было набраться огромной смелости в Стокгольме, чтобы премировать меня, комика-“джиллари”, одного из тех, кто заставляет смеяться того, кто не носит ни тоги, ни изысканных костюмов, кто никогда не поднимался на подмостки и не пожимал руку королям… Я думаю о моем Мольере, хотя, правда, пока никто меня с ним не сравнивал… Знаю, как недооценивали его, и знаю, как это происходит со мной…» А тут вдруг взяли и оценили.

Дарио Фо не ошибался. Оценки по поводу признания его литературных заслуг разделились в Италии полярно. Если левые ему активно и громко аплодировали, то правые с той же энергией освистывали лауреата. Недвусмысленно подчеркивали, что после пяти итальянских Нобелевских лауреатов – Кардуччи (1906), Грации Деледды (1926), Луиджи Пиранделло (1934), Сальваторе Квазимодо (1959), Эудженио Монтале (1975) – в 1997-м появился комик (Дарио Фо работает в традициях средневековых «джиллари» – своего рода акробатов и паяццо, всегда отстаивающих честь и достоинство человека доступными им средствами).

Сильвио Берлускони поздравил Фо, но сохранил нейтралитет.

«Премия присуждена актеру, который читает свои тексты, лишенные моральных принципов и переходящие границы любого воображения», – писала католическая газета «Оссерваторе Романо», хорошо осведомленная о резких антиклерикальных взглядах Дарио Фо. Иначе говоря – удар справа! «Вендетта!», – улыбался Фо.

У него свой стиль, система работы. Это – скорее отмщение театрального литератора, который сначала произносит монолог со сцены, а только затем кладет его на бумагу. Скажи и запиши.

Таких «монологов» и различных комедий за свои 78 лет Дарио Фо сочинил около четырехсот, собрал их в одиннадцати томах и искренне считает, что многими (более 200 его комедий были поставлены в Италии и за рубежом) он может вполне гордиться. Среди них – «Пальцем в глаз» (1953), «Ангелы не играют в флиппер» (1959), «Мистерия-буфф» (1969), «Пум-пум! Кто там? Полиция» (1972), «Папа Римский и ведьма» (1989), «Секс? Нет. Спасибо. За это бьют!» (1996) и, наконец, «Черт с парой грудей» (1997), тот самый спектакль, который он ставил на сцене миланского театра «Каркано» и на представление которого он ехал из Рима в Милан 9 октября 1997 года. Был приглашен и Сильвио Берлускони.

В районе города Орвьето со знаменитым кафедральным собором архитектора Майнити машину Дарио обогнали телерепортеры «Канале-5». Они размахивали руками и кричали, что он отныне – Нобелевский лауреат. Шутка? Нет! Всерьез!

Прекрасная форма оповещения в дороге! Реакция писателя была с трудом передана режиссером телепрограммы Клаудио Канепари, который в автогриле под Орвьето щедро угощался шампанским вместе с новым лауреатом из клана шутов-актеров.

Из автогриля Дарио Фо позвонил в Милан своей супруге – актрисе Франке Раме и сообщил о своем триумфе.

Франка же спокойно заявила: «Милый, я знала об этом еще сорок четыре года назад, когда мы поженились, знала и тогда, когда нам бывало нелегко, знала и две недели назад, когда ты был в числе основных претендентов и кое-кто уже тебе отводил 65 % победы. Я же была уверена на все 100». Думаю, что даже Берлускони был уверен в победе Фо.

В тот же вечер Дарио Фо скажет, что всеми своими успехами в творчестве, любви и жизни он обязан только своей жене – актрисе Франке Раме, с которой он познакомился в 1953 году в театральном лифте и с тех пор помнит в том подъемном устройстве каждую кнопку и решетку на дверях…

– Но если во всем заслуга Франки, то будьте справедливы: отдайте ей весь Нобелевский гонорар (7,5 млн крон, или 1,7 млрд лир, – примерно миллион долларов), – предлагали лукавые журналисты.

– Об этом надо подумать, – согласился Дарио и продолжил. – С другой женщиной я бы никогда не достиг того, чего достиг. Мы умеем говорить обо всем: о молодости (которая уже далеко, но недалеко ушла), о сексе, о религии, о творчестве. О многом пустом и чем-то наполненном… Но отдавать надо уметь!

– А вы бы смогли, как, например, Ж.-П. Сартр, отказаться от премии, – спросил дотошный журналист.

– А зачем? – последовал ответ. – Тогда были другие времена. Была война во Вьетнаме. Всех пугала Америка. Жест великого французского философа и писателя был объясним и понятен. А теперь?.. Зачем нужны жесты теперь? А с Франкой нам нечего делить.

– Вы признаете самокритику? – не успокаивался репортер.

– Критику, да. Самокритику оставляю всем на откуп… Особенно тем, кто не пишет.

Но кто такой Дарио Фо? Некоторые правые говорят, что о нем или ничего не слышали, или лучше бы не слышали. Кармело Бене заявил, что Фо – это «антитеатр», и, значит, Нобелевская премия превратилась в «антипремию», но с тем же денежным содержанием. А это кое-что значит.

Режиссер Франко Дзеффирелли заявил в программе TV, что всегда был о Фо самого высокого мнения и считает его «одним из великих в нашем театре». Джорджо Стрелер и Витторио Гассман приветствовали лауреата, отметили, что присуждение Фо Нобелевской премии – это и признание в целом заслуг итальянского театра, искусства и литературы в частности.

…Дарио Фо родился в Леджуно, коммуне Сан Джано в провинции Варезе в 1926 году. Отец был начальником железнодорожной станции, что считалось постом важным и ответственным. Мама была крестьянкой, что в тот период диктатуры Муссолини тоже было почти почетно.

Поддавшись «общей волне», Дарио прекрасно чувствовал себя в колониях скаутов в городке Чезенатико, где и остался после войны. В Чезенатико в отеле «Мирамаре» он написал более 60 комедий, все больше понимая, что «писать и смеяться всегда хорошо, тем более когда того же мнения придерживаются и те, кто тебя читает».

В 1968-м в том же Чезенатико на берегу Адриатики Дарио писал: «Мне кажется, что меня парят по-русски березовым веником в баньке. Сильнее циркулирует кровь. Мой же театр – это своеобразный «алказельцер», при помощи которого публика освобождается от тяжелого похмелья, и человек способен сказать: «Я тоже стал демократом!»

– Я же тем временем искал свое место в Италии. Снял два грузовика, давая спектакли повсюду, спорил с Пазолини, Кармело Бене… – говорил Фо.

– Но все-таки, что вы будете делать теперь с Нобелевскими гонорарами? – продолжали настаивать «деликатные» журналисты, насмешившие своим упорством Дарио до слез.

Дарио Фо не скрывал своих целей и намерений:

– Деньги всегда нужны театру. Еще помогу тем, кто находится за решеткой (имелись в виду революционеры из бывших «красных бригад», например, известный Софри. – М. И.). Не осуждайте и не судимы будете!

И, конечно, деньги нужны «для дома, для семьи». О чем Дарио Фо особо не говорит, но живет уже двадцать лет в центре Милана, в доме № 132 по Корсо ди Порта Романа, в квартире на четвертом этаже, откуда из окон открывается прекрасный городской вид. Он собирает коллекции амфор и статуэток этруссков и майя, терракотты, резьбы по дереву. Этим увлекаются сегодня итальянские интеллектуалы (в том числе, Берлускони). А еще у Фо пять телевизоров. Чтобы лучше видеть и критиковать. Того же Сильвио Берлускони.

…В 20 часов 15 минут Дарио Фо приходит в театр «Каркано», где Франка Раме играет в спектакле «Черт с парой грудей». Он обнимает и целует жену и тут же для прессы замечает, что возмущен необходимостью выложить «почти половину Нобелевской премии итальянскому государству, которое никогда и ничего не делало для нужд итальянского театра»… Вот такая получилась «Мистериябуфф»… А деньги от Нобелевской премии, как выяснилось, к Рождеству 2004 года он все истратил… на театр… И смех, и не грех!

* * *

Но в экономике ни РАИ, ни «Медиасету» («Фининвесту») – не до смеха. Сколько раундов отведено для продолжения схватки между РАИ и «Медиасетом», не может предсказать никто. Бойцы то берут тайм-аут, то после короткой передышки вновь бросаются на ринг. Ожесточенные схватки развернулись под Рождество 2003 года. В декабре усталые парламентарии в палате депутатов и в сенате утвердили закон о переводе канала «Рете-4» «Медиасета» на космическую линию связи, что значительно удорожало деятельность студии «Фининвест». В то же время третьему каналу РАИ запрещалось собирать коммерческую рекламу. У каждой сестры отнимали по серьге. 23 декабря кабинет министров во главе с Сильвио Берлускони подписал закон по спасению «Рете-4» и просил рассмотреть 65 поправок по спасению третьего канала РАИ. Начался обратный отсчет времени или, как его назвал представитель Совета министров Гаспарри, открытие «нового сезона компетенции парламентского большинства», которое должно разрешить конфликт сначала до 16 февраля 2004 года (не удалось), затем до 30 апреля 2004 года. Но судя по всему, «бойцы» будут так и стоять с засученными рукавами до тех пор, пока не разойдутся по своим углам в ожидании новых схваток и потасовок. А ведь спор шел из-за «корзины» с 9 млрд евро. Ни мало – ни много… Было из-за чего сражаться.

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Браки по расчету надежнее, вернее и длительнее, чем браки по любви с первого взгляда.

Италия, пусть и не Бразилия, но здесь шансы на победу в политике имеют те, кто хорошо играет в футбол.

Выигрыш там, где больше внимания уделяется частному сектору, в противовес государственному.

Пришло время посадить государство на жесткую диету, сократить налоговые аппетиты, вызывающие «синдром самопоедания».

Гарантии? Какие Вам нужны еще гарантии? Лучший гарант политических успехов – это теперь Я! (Берлускони).

Судить обо мне надо по делам. Я побеждаю во всем, что начинаю.

Умберто Босси: В нашем винчестере две пули: одна – для лжедрузей; другая – для врагов.

На родине Маккиавелли гипотезы махинаций политиков неистребимы.

Глава VI
Клинья терроризма. Черный квадрат

«Черный квадрат». Это – не по Малевичу. Это – по-итальянски. То, с чем борются всеми имеющимися силами и средствами, в сотрудничестве с Интерполом, спецслужбами ЕС, США, России итальянские органы правопорядка, правительство Сильвио Берлускони и особенно активно после мая 2001 года.

Рассмотрим стороны так называемого «черного квадрата»: это антиглобалистские подрывные дестабилизирующие положение в стране организации; это «Красные бригады» (их «новые» отряды); это нелегальные иммигранты; это мафиозные синдикаты – на Сицилии (мафия), в Неаполе (каморра) и в Калабрии (н’дрангетта). На решение этих проблем с помощью правительственного аппарата, прогрессивных сил итальянского общества направлены тактические и стратегические «цели и миссии» партии «Вперед, Италия!», премьер-министра Сильвио Берлускони, его Кабинета министров, блока «Дом Свобод».

Римская улица Генуи, дом № 2. Это – в историческом центре между сквериком, что напротив Квиринальского (президентского, до 1946 года королевского, а еще ранее папского) дворца и виа Национале, застроенной в туринском и генуэзском стиле начала XIX века, находится центральный полицейский иммиграционный участок. Как журналист, аккредитованный при МИДе Италии, я прихожу сюда с 1985 года раз в два года, обычно осенью, для того, чтобы получить важный документ – вид на жительство, который определяет мой официальный статус, дает право не только на проживание, но и свободное безвизовое перемещение по всей Италии и другим государствам, входящим в Шенгенскую зону, по странам ЕС, практически по всей Европе.

Итальянцы забыли и не желают верить, что совсем недавно, в 80-х – начале 90-х годов, для нас, московских корреспондентов, передвижение на Апеннинах было связано с жесточайшими ограничениями. Даже не все лица из сегодняшнего окружения премьер-министра знают, что в Италии существовали три зоны – белая, синяя и красная. Этими цветами раскрашивалась контурная географическая карта, из которой мы узнавали, куда и как можно ездить.

Например, Рим, Флоренция, курорты на Амальфитанском побережье Тирренского моря – свободная, белая зона, куда можно было ездить в любое время и по любому поводу, не уведомляя МИД или квестуру; Милан, Турин, Болонья – зона синяя, для въезда в которую следовало ставить в известность полицейские власти за 48 часов; и, наконец, красная, самая закрытая зона, для въезда в которую требовалось составить заявку, написать вербальную ноту, заверенную печатью посольства или консульства, указать маршрут и гостиницы, желательно назвать фамилии людей, с которыми планировались встречи. Только после этого можно было лично получить заветную бумагу – разрешение и отправиться… (куда бы Вы думали?) в самые туристические места – в Венецию, Неаполь, Верону, Триест, на Сицилию. Мы не роптали, проходили (десятки раз) через это чистилище и, находясь под пристальным наблюдением спецслужб, ехали на венецианский фестиваль, посещали гробницу («томбу») Джульетты или домик Ромео в Вероне, Анжуйский дворец, что неподалеку от неапольского порта и полуострова Санта-Лючия в другие «таинственные» места.

Но что же столь тщательно скрывали в «красных зонах» итальянцы? Базы, штабы, аэродромы, стоянки флота и казармы США и сил южного фланга НАТО. А таких мест было в разное время от 40 до 80. Вот и покатайся, например, по Сицилии, где одну только базу крылатых ракет в Комизо обслуживало несколько тысяч американцев. А базы в Сиганелле, Авиано, Ливорно? За нарушение территориального режима грозили разные формы наказания, вплоть до ареста и высылки – выдворения. (Однажды из-за нелепицы едва не стал «козлом отпущения» и не пострадал блестящий журналист «известинец», мой коллега и друг Лоллий Замойский).

Итак, к дисциплине и порядкам в Италии мы, журналисты, привыкали по-своему – не расслабляемся и не получаем удовольствия.

…В иммиграционном зале, где по вторникам принимают иностранных журналистов и сотрудников ФАО (международной специализированной организации ООН по сельскому хозяйству и продовольствию), заминка. Когда очередь доходит до меня, полицейский чиновник любезно предлагает пройти в соседнюю комнату, чтобы снять мои отпечатки пальцев и ладоней.

– Дожил! – рассмеялся я. – Почти 20 лет оставлял повсюду отпечатки и оказывается мало! А здесь еще надо пачкать руки в мастике и без мыла, одеколона или других омывателей.

– Поймите нас правильно, – быстро заговорил чиновник, – это нужно в целях безопасности. С 2003 года создается банк данных на всех «экстракомунитари» (не граждан Евросоюза), проживающих в Италии. Это поможет в борьбе с терроризмом, организованной преступностью, нелегальной иммиграцией, коррупцией, контрабандой наркотиков и, правда в меньшей степени, со шпионажем. Так что мера эта в условиях развития Европы XXI века – вынужденная. И никаких здесь нет нарушений прав человека. Вы же не протестуете, когда вас досматривают в службах аэропорта, пропускают через металлодетектор все ваши вещи (вместе с вами). А отпечатки пальцев берутся раз и навсегда, и вам нечего опасаться, если вы не замешаны ни в каких сомнительных делах.

Для меня речь полицейского офицера прозвучала достаточно убедительно, и я беспрекословно подчинился неизведанной до сих пор процедуре, а затем наблюдал, как этой же «экзекуции» подвергаются и другие иностранцы – неграждане ЕС: китайцы, филиппинцы, латиноамериканцы… Двое граждан США и Австралии прошли без сдачи отпечатков. Они – вне подозрений.

Значит, и здесь закон, что дышло… У него есть двойное чтение и перед ним даже в квестуре не все равны.

Но что и говорить, борьба с терроризмом и преступностью, принятие соответствующих адекватных и профилактических мер особо необходимо как в прошлом, так сейчас и в будущем.

Геополитически Италия расположена на южных рубежах Европы, имеет наземные, морские и воздушные границы с взрывоопасными регионами – Балканами, Малой Азией, Ближним и Средним Востоком, Северной Африкой. Ежедневно в Италию прибывают самолеты из Латинской Америки и азиатских стран, где процветает наркобизнес. Только и держи ухо востро.

Поэтому любые меры морально оправданны и объяснимы, если они защищают население от терактов, подобных произошедшим 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке, 11 марта 2004 года в Мадриде, а также в Ираке, Афганистане, России, Узбекистане. У Италии на этом суровом поприще накоплен немалый и самый мрачный опыт. Напомню только о взрывах, принесших большие человеческие жертвы, в Милане на площади у здания Сельхозбанка, в туннеле под Апеннинским хребтом, на вокзале в Болонье, во Флоренции; о неудавшихся, к счастью попытках заложить мину под Пизанскую башню, отравить водопровод в Риме; десятках дерзких покушений, убийств (в частности, на Папу Римского Иоанна Павла II 13 мая 1981 года).

Как «белые рубашки» и «антиглобалисты» готовили «кровавые дни» в Генуе? За месяц до открытия саммита в Генуе 2001 года итальянские спецслужбы сообщили, что для обеспечения безопасности глав государств и правительств мобилизованы 18 тыс. человек, в том числе 8 тыс. полицейских, 5 тыс. спецназовцев, 5 тыс. военных.

Меры предосторожности явно не были лишними. Как передала Си-Эн-Эн со ссылкой на Евгения Мурова, главного телохранителя российского президента, саудовский террорист Усама бен Ладен разработал план убийства Буша. Подробности плана Муров не раскрыл, но итальянские газеты писали, что агенты бен Ладена намерены осуществить нападение с воздуха на Герцогский дворец, где должен был пройти саммит.

А ведь всего полгода назад в Палермо во время конференции ООН по борьбе с организованной преступностью власти задействовали не более 3 тыс. военных и полицейских, и этих сил хватило. Примерно столько же человек охраняли глав «восьмерки» в 1994 году в Неаполе и вполне справились с поставленными задачами, хотя не усмотрели «малого» – у российского посла украли тогда представительский автомобиль.

Ныне предполагалось все провести «без сучка, без задоринки», а сделать это было очень непросто. В том числе и из-за повышенной активности движения «туте бьянке» («белых рубашек») – десятков тысяч так называемых антиглобалистов, которые обещали пока «не бить витрины и не пачкать тротуары», устно выражать свой решительный протест против глобальных идей глав «восьмерки», ущемляющих права бедных народов мира.

Но это на словах. На деле положение настолько осложнилось, что в Италии всерьез стали поговаривать о том, не перенести ли место проведения форума из старинного и прекрасно технически оснащенного Герцогского дворца в историческом центре Генуи куда-нибудь подальше, в курортное место, а то и вообще… на теплоход, который бы стоял на рейде Генуэзского порта, и оттуда не были бы видны вероятные уличные беспорядки.

Новый министр МВД Италии Клаудио Скайола, говорят, собрал внушающую тревогу информацию о возможных покушениях на жизнь руководителей «восьмерки». Поэтому не исключали, что Президент США Джордж Буш обоснуется в каюте на борту американского флагманского авианосца, и только там ему будет обеспечена надежная охрана.

Но от антиглобалистов не скроешься. Они планировали выбросить уже 15 июля 2001 года «морской десант» из Неаполя в Геную и даже на море не оставлять в покое мировых лидеров. Полиция и силы безопасности, понятно, были вынуждены принять ответные меры по наведению порядка. В свою очередь антиглобалисты тоже были готовы ко всему: они заявили, что не берут с собой в море провианта и питьевой воды, и если их судно будет блокировано, то «власти понесут ответственность за возможную гибель людей от голода и жажды».

В Генуе ожидались выступления 150 тыс. антиглобалистов из разных стран Европы. Реагируя на эту угрозу, итальянские власти перенесли назначенную на 18–19 июля встречу руководителей внешнеполитических ведомств стран «восьмерки» из фешенебельного курорта Портофино, что под Генуей, в Рим.

Я был свидетелем того, как летом 2001 года в Генуе проходила встреча на высшем уровне глав восьми ведущих индустриальных стран («G-8»). В связи с саммитом особенно большая ответственность легла на правительство Сильвио Берлускони, который только что образовал свой кабинет и, понятно, не имел опыта борьбы с массовыми беспорядками. Генуя становилась его «крещением». Улицы исторического центра Генуи были перекрыты, установлены заграждения из колючей проволоки, введены спец-пропуска, проезд в город и поддержание порядка обеспечивали 10 тыс. полицейских, карабинеров, агентов 007 в штатском, несколько батальонов армии, десантников, флота и военной аэронавтики. В воздух были подняты самолеты и вертолеты ВВС. Разведка СИСМИ получила тревожную информацию о возможной атаке с воздуха на дворец, где намечалось проведение «G-8», о прибытии гражданского лайнера с террористами на борту. Был отдан приказ: подозрительный самолет сбить, а саму встречу провести не на земле, а в открытом море, в Лигурийском заливе, на борту элитарного судна, которое по комфорту и средствам связи превосходит историческое палаццо XIII–XIV веков.

Бен Ладен еще до объявления войны США угрожал совершить акты терроризма и вандализма в Италии, а саммит «G-8» в Генуе обещал стать первым «пробным шаром». И стал. Но не в пользу бен Ладена.

МВД, спецслужбы и армия Италии, парламентарии, представители органов власти и лично С. Берлускони сделали все, чтобы предотвратить беспорядки, свести до минимума жертвы от уличных столкновений с антиглобалистами. Но потерь все-таки избежать не удалось. Погиб один человек (по происхождению испанец).

Думается, что успех встречи «G-8» в Генуе, относительный порядок в городе-порте со сложным природным ландшафтом, – в значительной степени заслуга правительства Италии, свидетельство высокого профессионального уровня итальянских спецслужб, которые также привлекли к работе коллег из натовских стран. Все агенты 007 хорошо ориентировались на местности, имели карты Генуи, подробные планы кварталов исторического центра, изучили художественную литературу, фото– и киноматериалы о Генуе. Привлеченных иностранных военнослужащих, чаще всего переодетых в штатские костюмы, и разгуливавших по столице Лигурии, насчитывалось около 3 тыс. человек, а может быть, и больше.

Генуя. Алые паруса Христофора Колумба

Переступая порог крупнейшего банка Генуи «Касса ди риспармио ди Дженова э Империя», не предполагаешь, что неожиданно попадешь не только в мир коммерческих операций. Франко Бовио, вице-президент банка, рассказал, что этот банк – крупнейший партнер разных внешнеторговых организаций, но коммерческие дела – лишь одна из сфер деятельности «Касса ди риспармио».

– Банк способствует организации международных форумов, включая «G-8», различных художественных смотров, которые должны служить дальнейшему укреплению связей между народами в области культуры и экономики, – говорил мой собеседник. – В этом нет ничего странного. Среди генуэзцев издавна было много мореходов, купцов, которых судьба забрасывала в самые дальние уголки мира. Вспомните хотя бы Христофора Колумба, чей домик и по сей день стоит в историческом центре Генуи, неподалеку от «Касса ди риспармио». Но родился Колумб не в Генуе, а рядом – в Савоне. (Население Савоны – 72 015 человек, 46 км от Генуи. – М. И.).

– Начну с главного. Боитесь ли Вы антиглобалистов? – спросил я.

– Бояться? Нет. Остерегаться? Да. Ведь кто такие антиглобалисты, съезжающиеся к нам отовсюду? Это те, кто не понимают, не знают, что такое глобализм. Они не знают ни истории, ни географии, ни законов развития мира, культуры. А мы это знаем и ценим.

– Генуэзских моряков, – продолжал банкир, – влекли еще в Средние века не только Америка, но и берега Черного моря, Крымский полуостров, например. Почему? Объяснений этому множество, но одно из них в том, что берега Черного и Азовского морей очень напоминают Лигурию. Сравните, например, Гурзуф, Медведь-гору и итальянское Портофино, восточную часть залива Парадизо, и вы увидите, что это очень похожие пейзажи. Говорят, что на первой генуэзской навигационной карте 1270 года уже были обозначены и черноморские бухты. Самая старая карта, дошедшая до наших дней, копией которой располагает «Касса ди риспармио», датирована 1310 годом. Ее создал Пьетро Весконте, который сам высаживался в районе Одессы. Документально доказано, что многие строения в городах Балаклава, Судак, Феодосия были основаны генуэзцами в XIII–XIV веках.

…Затем мы долго ходили по банку. На стенах кабинетов и залов – четыре картины Ван Дейка, более десяти работ знаменитых генуэзских художников – Валерио Кастелло (1624–1659), Лука Камбиазо (1527–1585), Доминико Флазелла (1586–1669).

Вместе с членами группы «G-8» мы были в мэрии. Там в сейфе мэра хранится знаменитая скрипка Никколо Паганини, на которой «дают поиграть» только самым великим скрипачам.

– А это – в вашу коллекцию, – сказал мне на прощание Франко Бовио и протянул копию монеты Генуэзской республики 1677 года. – Закон старых мореходов, – улыбнулся он, – не расставаться с гостями, не оставив о себе память. А традиции складываются веками. Хотя генуэзцев и считают самыми скупыми в Италии… (Это предвзятое мнение). Особенно щедро Генуя дарит знания о себе.

…Генуя возникла на закате I тысячелетия, выросла на склонах Лигурийских Апеннин, на берегу Лигурийского моря. Горы спускаются здесь к побережью амфитеатром, создают многочисленные лощины, в прошлом труднопреодолимые, а ныне связанные мостами. Сквозь утесы и скалы проложены многочисленные туннели, здесь же в горах сделаны удобные хитроумные «развязки», благодаря которым автомобилист безошибочно выбирает нужное направление на Геную, Турин, Алессандрию, Ливорно, Савону и далее в Санремо, Вентимилью, Монте-Карло, Ниццу, Марсель, Лион, Париж…

В давние времена по старой дороге Аурелия, вдоль моря, параллельно нынешней автостраде и государственной дороге № 1 шли к Генуе и на север, к Ницце, римские легионеры, сражались здесь с гордыми и воинственными лигурийскими племенами, которые уже в античные времена слыли отважными мореходами. После падения Западной Римской империи земли Лигурии захватывали остготы, византийцы, лонгобарды, франки, сарацины, которых называли здесь сараченами, они строили на морском берегу свои знаменитые сторожевые каменные башни. Их руины дошли до наших дней. В IX веке Генуя была самостоятельной морской республикой, одной из первых в мире. Опередив другие признанные морские республики Венецию, Амальфи, Пизу, Генуя создала управляемые консулами органы местной власти, ранее других стала торговать с Востоком, с Русью (об этом рассказывали советники С. Берлускони).

В 958 году Генуя была признана Римом, стала расширять свои владения, захватила Монако, Ниццу, вела долгие войны с могучей Пизой за обладание Корсикой, Сардинией, Эльбой (1175–1299), пользовалась поддержкой двадцати римских пап от Александра III (1159–1181) до Бонифация VIII (1294–1303). А это означало, что Рим делал ставку на Геную до того, как папы отправились в Авиньонскую ссылку, во Францию сроком на 67 лет.

В период расцвета, в начале XV века, в Генуе был учрежден один из первых на территории Италии банков, стало развиваться ростовщичество. Первым банком в Италии считается «Монте дель Паски ди Сиена», генуэзский банк Святого Георгия, основное здание которого моложе банка всего на несколько лет. Этот банк был «государством в государстве» – он вооружал армии, чеканил монету. Активную позицию в Генуе с XII века занимала династия герцогов Дориа, установившая свою систему «аристократического правления», выбиравшая глав государства – дожей – только из своей среды. При дожах для лучшего администрирования создавались тайные советы, избирались губернаторы и прокураторы, наблюдавшие за состоянием казны, доходами государства и отдельных лиц. Особой властью обладали Большой и Малый советы Генуи.

В XVIII веке могущество Генуи сильно пошатнулось, а в 1797 году республика склонила голову перед Бонапартом. Ее могучий в прошлом флот насчитывал едва несколько фрегатов, вооруженных старыми чугунными пушками. В 1805 году Генуя – Лигурийская Республика – была присоединена к Франции.

Второе тысячелетие оставило много памятников «старушке» Генуе. Здесь самый большой в Италии исторический центр. Он на несколько квадратных метров, как утверждают генуэзцы, больше, чем в Риме. В Генуе самые надежные банки и вообще вся финансовая система, самая низкая на Апеннинах инфляция. Говорят, что так сложилось исторически. Генуэзцы не только самые жадные, но и самые расчетливые из итальянцев. Не просите у генуэзца в долг и не рассчитывайте в доме богатого генуэзца на плотный ужин. Чаще всего обойдетесь чаем. И хорошо, если хозяин выйдет к вам во время обеда или ужина. Не обижайтесь. Таковы местные обычаи. Это – не жадность, а сдержанность, замкнутость.

Когда спрашивают, что посмотреть в Генуе, даже знаток теряется с ответом. Это – город особый. Здесь все гармонично: и прошлое, и настоящее, и будущее. Вот местный оперный театр. Его восстановили после войны последним из всех театров Италии. Еще в 80-х годах он лежал в руинах. В городе около девяноста соборов, в том числе кафедральный собор Святого Лоренцо (XII век). В Белом дворце – местный музей изобразительных искусств. Там собраны работы генуэзских художников XV–XVIII веков. Дворец дожей построен в 1529 году на средства дожа Андреа Дориа, а точнее на средства Генуэзской Республики. Род Дориа (он существует и сейчас) умел считать свои и «чужие» деньги. Экзотичен квартал «маринаи» – моряков, на его узких кривых улочках нелегко разойтись и двоим. (Здесь берегитесь грабителей. Сверху на голову может обрушиться веревка с бельем, могут и вылить что-либо на вашу шляпу). В прошлом к окраине квартала подходила морская вода и сохранились каменные столбы, к которым когда-то привязывали лодки и парусники. В этом квартале снимался известный французский фильм с Жаном Марэ «Парижские тайны». Как сказал сам Жан Марэ, «лучшего и более достоверного старого Парижа, чем Генуя, в мире не найти». Трущобы здесь действительно «вдохновляющие». Домик Х. Колумба, увитый вековым плющом, многое говорит о минувших страницах истории.

Город словно террасами спускается к берегу Генуэзского залива Лигурийского моря. Передвигаться на машинах невозможно. Это старый город, строившийся много столетий назад. Когда-то узкие улицы были необходимы – они служили целям обороны города. Теперь они стали пристанищем антиглобалистов.

Генуя стареет. Средний возраст жителей – 75 лет. В этом есть свою плюсы и минусы. К такому выводу пришли демографы еще лет десять-двадцать назад и забили тревогу. В конце 1985 года население города-порта на берегу Лигурийского моря составило 735 600 человек и было на 27 295 меньше, чем в 1980 году. В 2000 году население (без пригородов) – 725 тыс. Количество молодых людей до 18 лет сократилось примерно на 25 % по сравнению с 1975 годом. К концу 2003 года в Генуе зарегистрировано чуть более 4000 новорожденных против 7500 в 1980 году…

Объясняя причины демографического спада, представители городского муниципалитета с беспокойством говорят об инфляции, о росте стоимости жизни, о безработице, о жилищном кризисе, о массовом выселении из домов, о загрязнении окружающей среды, о том, что количество уезжающих из Генуи превышает число приезжих. Все это – козырные карты антиглобалистов.

Заместитель мэра Генуи нарисовал довольно мрачную картину: исторический центр требует скорейшей реконструкции, ощущается острая нехватка финансовых средств. Промышленность переживает кризис. Устарела техническая база предприятий, наблюдается отставание в подготовке инженерных кадров. В городе постоянно примерно 13 % трудоспособных людей не могут найти работу. Большинство нетрудоустроенных – молодежь в возрасте от 18 до 29 лет. Сложные проблемы стоят перед городским портом. Его значение в Средиземноморье резко снизилось в связи с развитием мощностей других портов-конкурентов. Разве можно сегодня сравнить Геную с Гамбургом или Брестом? Все это – «на карандаше» экспертов С. Берлускони. Но что будет сделано, например, к 2005 году? Планов – много, сдвигов пока нет…

Но есть в Генуе проблема, которая стоит более остро, чем в других городах Лигурии. Это – массовое выселение людей из их домов, что связано с аварийным состоянием жилищ, а также с неспособностью многих людей оплатить высокую стоимость аренды. Людей лишают крова, а власти не могут предоставить новое жилье. Мрачные времена ожидают одиноких старых людей. Очередная волна выселений началась осенью 2003 года.

На узкой улице у Старого рынка (утверждают, что он существует около тысячи лет и когда-то к его каменным столбам привязывали канатами лодки с заморским товаром) живет 55-летний мужчина, семья которого должна покинуть свою квартиру.

– В двух комнатах нас – шестеро, – рассказывал генуэзец. – Условия, конечно, трудные. Но что ожидает нас, когда мы соберем свой скарб и покинем дом, где жили еще мои деды? Нам говорят об аварийном состоянии здания. Но ведь в столь же опасном состоянии оно находится уже не менее десяти лет. Администрация города боится обвинений в халатности, если дом однажды рухнет и будут человеческие жертвы. Так уже бывало в Генуе, Риме, Милане. Чтобы избежать нежелательных для себя последствий, власти нас выселяют. Мы считаем, что лучше погибнуть под обломками старого дома, чем умереть зимой на улице. Как бездомные… В этом «коллизия» с муниципальной властью. А Берлускони и правоцентристы, как, впрочем, и левые, молчат. За кого мы отдадим голоса в 2006 году?

…Когда-то я предпочитал ездить в Геную ночным поездом, затем добирался до Лигурии на автомашине по автостраде через каскад туннелей (после города Ла Специи), теперь на самолете. Новый генуэзский аэродром Христофора Колумба, по-моему, один из самых комфортабельных в Европе и близких к центру города, что особенно важно, когда гость едет на ярмарку или выставку цветов, самую значительную в Италии и Южной Европе. Когда-то здесь «цвели цветы» и из нашей России. Теперь многие в прошлом «советские» выставочные площади перекуплены японцами. Растут ныне здесь, на Родине Колумба, могучие карликовые деревца из страны Восходящего Солнца… И нет больше российских роз, хризантем, пионов…

В Генуе много музеев – Белый дворец с его знаменитой пинакотекой (картинной галереей), Красный палаццо (с музеем искусств), университетский комплекс на улице Балби, Национальная галерея во дворце Спинола, где потолки украшает мозаика, а стены – словно экспонаты выставки живописи. Интересны церкви Сан-Лоренцо, Сан-Донато, Святой Девы Марии из Кариньяно, музеи во дворцах Каталди, Киоссоне и др.

Город Христофора Колумба с его домиком и алыми парусами странствий в год принимает около трех миллионов туристов и их количество растет. В городе более двухсот различных отелей, множество ресторанов, баров кэмпингов. Советское, теперь российское консульство в Генуе открывал консул Валентин Кабаненко в 1987–1988 годах. Оно действует и сегодня.

…Элеттра Маркони – дочь инженера Гульельмо Маркони, изобретателя радио (1895) и Нобелевского лауреата в области физики (1909) – отличается прекрасным чувством юмора и великолепной памятью, присутствием духа и большой дипломатичностью при оценке времен и событий.

Касаясь истории и лично ее отца – изобретателя радио на Западе (о русском ученом Попове здесь почти ничего не знают) или «беспроволочного телеграфа», как называли радиоволны в 1895 году, Элеттра (ее имя – в честь греческой богини) говорит уклончиво:

– У итальянцев короткая память. Они быстро загораются при любом удобном поводе и так же быстро остывают, многое предают забвению. Так было и с Маркони (родился в Болонье в 1874 году, умер 20 июля 1937 года в Риме, в своей квартире на улице Кондотти, там, где находится кафе «Греко»). Наверное, изобретатель радио очень бы переживал, если бы, узнал что его яхту «Элеттра» распилили на пять частей. Меня даже не поставили в известность, и теперь яхту собираем по кускам. Надеемся когда-нибудь сделать небольшой музей. Маркони этого заслужил. Если б все происходило в Америке или России, то уже давно бы появился не только музей, но и город имени Маркони, а в Италии…

– Какова история яхты «Элеттра»? (Это интересовало всех, включая экипаж яхты «Лазурь» – «Дом Свобод»).

– Яхта длиной 80 метров, водоизмещением 800 тонн, крейсерская скорость 12 узлов в час была построена на шотландской верфи «Ramage and Ferguson» для архигерцога Габсбургского в 1911 году и носила название «Ровенска». Во время Первой мировой войны была реквизирована британским правительством и превращена в корабль-символ, флагманскую яхту английского военного флота. Маркони выкупил яхту в 1920 году у британского адмиралтейства и изменил название судна и его назначение: «Элеттра» превратилась в радиолабораторию. Здесь, на борту «Элеттры», стоявшей на якоре в Гибралтаре, 26 марта 1930 года он совершил «чудо XX века» – через полмира по радио зажег все лампочки в здании мэрии Сиднея, в Австралии. Это казалось тогда невероятным, но все же произошло. С борта «Элеттры» прозвучал мощный сигнал к развитию радиоэлектроники, телевидения, кибернетики. Маркони встал в один ряд с Леонардо да Винчи, Галилеем, Ньютоном…

После смерти сенатора Маркони яхта, по его завещанию, перешла в распоряжение итальянского правительства. Она долго стояла «без дела» в порту Генуи, а в 1941-м на яхте была установлена старая пушка XIX века, сразу превратившая «Элеттру» в «грозную» боевую единицу, готовую сражаться до последнего… Судно бесславно завершило военную эпопею и, к счастью, не было потоплено огнем британского флота. Хотя одну пробоину у югославского берега «Элеттра» все-таки получила. Тогда она уже ходила под германским флагом.

В 80-х годах в порту приписки «Элеттры» – Генуе поговаривали об открытии на яхте музея Маркони. Но решения, принимаемые одним правительством или городской джунтой, быстро и навсегда забывались другими правящими органами. «Элеттра» не составила исключения, и когда нечем (и не за что) стало платить 25 морякам, радиотелеграфисту и тем более капитану стоящего у причала судна, яхту списали (в который раз!). А чтобы не мешалась в порту, ее распилили на пять частей. В результате корма оказалась в телекосмической студии в Фучино; нос – в Триесте, на верфи «Финмаре», где находится «корабельное кладбище»; одна килевая часть – на вилле Дураццо, между Рапалло и Санта Маргеритой Лугурийской (Генуя). Бортовую часть «Элеттры» доставили даже в родные места Маркони, на виллу Понтеккио (Болонья), где в 1895 году ученый проводил первые испытания «беспроволочного телеграфа». Якоря «Элеттры» лежат перед морским музеем Триеста, две мачты оказались в замке Сан-Джусто, деревянные палубы были использованы как отопительный материал и сожжены… – «Элеттра» больше не возродится, – с грустью сказала Элеттра Маркони и показала точный макет яхты, хранящийся на мраморной подставке под гербом ее матери графини Кристины Бецци-Скали (1900–1995) в доме на римской улице Кондотти…

(Все это учли специалисты премьер-министра Италии).

Есть в Генуе еще один таинственный документ, заинтересовавший предсовмина. «S.S.A.S.X. MY Xpo FERENS» – это личная подпись великого первооткрывателя Америки Христофора Колумба. Она скреплялась красной восковой печатью и, как правило, ставилась на всех отсылаемых в Европу важных письмах и служебных донесениях. Найден один из таких документов, позволяющий по-новому взглянуть на историю открытия и освоения Америки. Он прошел научную проверку на «историческую достоверность и аутентичность почерка Колумба». Документ признан действительным учеными мужами университетов Калифорнии, Рима, Генуи, Болоньи, Неаполя, Пизы, Мадрида, Парижа, Лондона.

Текст, заложенный между двумя золотыми пластинами, был обнаружен в 80-х годах неаполитанской преподавательницей университета, сразу ставшей профессором, Кларой Миччинелли. Она установила, что этот ценнейший документ более 500 лет передавался из рук в руки, побывал в сейфах испанских вельмож и в хранилищах трех орденов иезуитов, но несмотря на все злоключения, сохранился до наших дней, не потеряв «качества» бумаги и чернил, а главное – донес содержание текста, написанного командором. Из письма становится ясно, что на поиски Индийских земель Колумб отправился по воле Всевышнего, Ее Величества королевы и «поэтому смог добиться поставленных целей», а заодно познал язык и письменность инков.

Для ученых эти сроки открывают новые страницы исследования не только Генуи, жизни Христофора Колумба, но и прошлого латиноамериканских народов. Изучение документа возложено на историков Генуи, под высоким патронажем правительства Италии.

Скандалы. После и до…

…Из огня да в полымя. Еще не были подведены окончательные итоги стычек антиглобалистов и сил правопорядка в Генуе; еще до 20 сентября 2001 года должно было пройти заседание парламентской комиссии и выявить виновных, еще должны были дать показания три видных полицейских сановника Лигурии и командующий всеми полицейскими подразделениями в Италии, а в Риме и Неаполе уже назревал новый и, видимо, более сильный конфликт.

Побоища в Генуе – были только пробой сил, утверждали представители антиглобалистов, разного рода экстремисты, дестабилизирующие обстановку в стране и готовые к новым массовым выступлениям, которые были приурочены к важным международным форумам – 50-летнему юбилею (5–9 ноября 2001 года) ФАО (специализированной организации ООН по продовольствию и сельскому хозяйству с резиденцией в Риме) с участием глав государств и правительств 180 стран мира и очередной встрече военных министров стран – членов НАТО в Неаполе (конец сентября 2001 года).

Начало острой полемики положил премьер-министр Италии Сильвио Берлускони. Выступая во дворце Киджи (резиденция правительства), он подчеркнул, что Италия здорово «нахлебалась» в Генуе и с нее «хватит проблем, созданных вокруг последнего саммита «большой восьмерки». И вообще следующие международные конференции, разные политические и экономические форумы следует проводить за пределами итальянской территории, ибо кабинет министров не сможет полностью гарантировать безопасность глав иностранных государств и поддержание правопорядка в городах, где намечаются встречи на высшем государственном и профессиональном уровне.

Сторонники премьера Берлускони поспешили развить идею своего лидера. Министр сельского хозяйства Италии даже предложил место будущего саммита ФАО – подальше от Рима, например в Дакаре (тем более, что председатель ФАО – сенегалец Жак Диуф) или лучше в Найроби (Кения) или Нигерии, чтобы воочию увидеть, что такое голод и нищета, и привлечь развивающиеся страны к решению мировых проблем.

Брошенную перчатку центристская часть оппозиции подхватила немедленно. «Мы не в состоянии гарантировать безопасность?» – возмутился мэр Рима и призвал: 50-летие ФАО обязательно надо проводить в Вечном городе – традиционном городе прописки ФАО. Мэра Вальтера Велтрони поддержали многие парламентарии из числа бывших коммунистов и центристского движения «Маргаритка».

До встречи глав государств и правительств на юбилее ФАО оставалось еще почти три месяца, а вот до форума министров обороны стран НАТО – едва более месяца. Антиглобалисты, анархисты, разные хулиганствующие элементы уже заявили, что используют факт встречи в Неаполе для своих выступлений, которые обещали быть более решительными и ожесточенными, чем в Генуе. А всякое действие усиливает противодействие, т. е. правоохранительные органы, армия и флот в Неаполе обязаны будут и не допустить разгула анархии, стихии, сопровождаемых, как это было в Генуе, разгромами магазинов, ресторанов, рекламных щитов, уличных указателей, наконец, человеческими жертвами. Мэр Неаполя, предвидя неизбежность мощных столкновений, учитывая общий тяжелый криминогенный фон в городе, особенно усилившиеся вылазки гангстерских банд разных кланов каморры, сделал решительное заявление и заверил, что ни в коем случае не допустит проведение натовской встречи в городе, у подножья Везувия. Он просил ее или отменить, или отсрочить, а лучше – провести вне Италии. Мэра Ерволино поддержали крайне левые – представители партий итальянских коммунистов, «зеленых», коммунистического возрождения… Но проправительственно настроенные деятели обрушили на муниципалитет Неаполя шквал, с их точки зрения, резонных упреков. В частности, был поставлен вопрос: «Разве мэр Неаполя вправе по собственной воле и в силу своего политического или другого усмотрения отменять общегосударственные и международные мероприятия? Разве Неаполь может рассматриваться как особая территория, выпадающая из-под юрисдикции Италии?» Ответ на эти вопросы очевиден: «Неаполь – неотъемлемая часть единой Италии, город и область Кампания выполняют все директивы, законы, указания центральных органов власти страны. В Неаполе и его окрестностях с образованием НАТО находятся базы и командные центры Совета атлантического блока. Мэр, конечно, может высказать свое веское мнение по любой и даже «атлантической проблеме», но решать судьбу того или иного натовского мероприятия в Неаполе и во всем регионе юридически не вправе. Таким образом, выступление мэра Ерволино было принято к сведению, вызвало разные оценки и дискуссии, но изменить что-либо не смогло. Берлускони был прав.

Неапольское вино уже разлито по бокалам, и натовские военные его с удовольствием выпили. Но неапольское вино имело горький привкус. И создавали его скандальные выступления антиглобалистов, «зеленых», анархистов, разного рода деклассированных элементов, которыми так знаменит Неаполь. А пока суд да дело, в Риме 36 парламентариев приготовили для палаты депутатов и правительства отчет о «генуэзских беспорядках». Синдром генуэзской лихорадки все сильнее дает о себе знать и сейчас, три года спустя.

В повестке дня встречи министров обороны НАТО в Неаполе стоял вопрос о вступлении России в альянс. Об этом заявил вечером 8 августа 2001 года итальянский министр по отношениям с ЕС Рокко Буттильоне. Он напомнил о мнении германского канцлера Герхарда Шрёдера, сказавшего в интервью журналу «Штерн», что Россия со временем может стать частью НАТО и что встреча в Неаполе может открыть возможности расширения НАТО в направлении России, сделать шаг вперед в строительстве системы континентальной безопасности и мира. Совещание НАТО в Неаполе проходило после событий 11 сентября 2001 года в США, поэтому были приняты чрезвычайные меры по поддержанию безопасности и борьбе с терроризмом.

* * *

В октябре 2001 года Италия гарантировала «моральную и материальную поддержку» Соединенным Штатам в борьбе с международным терроризмом. Об этом заявил журналистам премьерминистр Италии Сильвио Берлускони. В тот же день он встретился в Белом доме с Президентом США Джорджем Бушем. Ранее премьерминистр посетил Пентагон, где побеседовал с первым заместителем министра обороны США Полом Вулфовицем. По словам Берлускони, итальянские и американские военнослужащие уже активно сотрудничают друг с другом в рамках антитеррористической операции. «Они обсуждают конкретные пути оказания помощи, в плане предоставления Италией сухопутных войск, военно-воздушных и военно-морских сил», – сказал глава итальянского кабинета. Первый заместитель министра обороны США Пол Вулфовиц пояснил, что два итальянских офицера связи уже находятся в штабе Центрального командования ВС в Тампе (штат Флорида). По его словам, «стороны обсуждают варианты содействия, которое Италия могла бы оказать Центральному командованию в зоне Персидского залива, а также, возможно, в других точках мира». Вулфовиц считал, что Италия могла бы принять «непосредственное участие» в антитеррористической операции. Однако он предпочел не распространяться о возможных формах этого участия, сославшись на то, что данный вопрос – предмет секретных обсуждений, а секреты разглашению не подлежат.

Италия – часть цивилизованного мира. После событий в Генуе и особенно после терактов 11 сентября 2001 года в США все увидели, что терроризм стал самостоятельной и глобальной политической, идеологической и военной силой. Уже многие забыли, что терроризм еще в 1985 году коснулся Италии, когда банда наемников захватила в Средиземном море пассажирский лайнер, потребовала освобождения из тюрем своих сообщников, убила одного гражданина США. В конце декабря 1985 года на римском аэродроме «Фьюмичино» в зале аэропорта исламисты устроили вооруженную вылазку, открыли автоматный огонь, убили несколько мирных граждан. А подкоп под американское посольство на улице Венето в Риме? А диверсии на авто– и железных дорогах, в жилых кварталах?

«По совокупности тактических характеристик любое проявление, совершение актов терроризма, – отмечал С. Берлускони, – это насилие, носящее массовый агрессивный характер, использующее методы непредсказуемых действий. С целью нагнетания страха в условиях неподготовленности объекта атак к отпору, адекватному, валентному сопротивлению».

К сожалению, методы противодействия насилию существенно ограничены как международным, так и внутренним правом государств, директивами спецорганов. Главное требование либерально-демократического государства – минимальное использование силы. А это дает террористам конкретные преимущества при столкновениях с представителями органов правопорядка.

Террористы действуют вполне автономно как на территориях своих национальных государств, так и за границей. Например, так называемые «Новые красные бригады», действующие в Италии, часто проводящие свои акции в Риме и Болонье, имеют опорные пункты на Лазурном берегу во Франции и на Пиренеях.

Распространению терроризма, и это понимают в правительственных и юридических кругах Италии, способствуют недостатки системы безопасности государства, несовершенство правовой базы, отсутствие единой контртеррористической политики, неэффективность финансового, иммиграционного, пограничного, таможенного, налогового и иного контроля, а также относительная доступность арсеналов вооружений, возможность вербовать единомышленников (при наличии идеи) и наемников из числа безработных, уголовных элементов, иммигрантов-нелегалов, разных авантюристов.

Террористы, действующие в Италии с 70-х годов, повинные в убийстве экс-премьера от ХДП Альдо Моро, объединенные «масштабной идеей» так называемые «Красные бригады» – представляют угрозу обществу и сейчас, стреляют на поражение и всегда первыми. Отсюда и потери полиции. Многие террористы стремятся порой взять на себя ответственность за теракты, в которых и не принимали участия. «Не было, так будет. Нет дыма без огня, и нет худа без добра…» – любил поучать своих сообщников один из идеологов итальянских «Красных бригад» террорист Моретти.

Язык свинца

Болонья. На месте преступления остался труп 51-летнего Марко Бьяджи. Три пули были выпущены в упор – в затылок. В самом центре Болоньи, у дверей его собственного дома. Это произошло в 20 часов вечера 19 марта 2002 года. Полиция установила, что за Марко наблюдали члены подпольной организации «Новые красные бригады». 19 марта вечером Марко возвратился из Модены, от вокзала Болоньи его «вели» семеро боевиков, и, когда Бьяджи собрался вытащить из кармана ключ от двери, раздались выстрелы. Орудие убийства – пистолет Макарова чехословацкого производства оставлен на месте происшествия. Пока единственная улика, но без отпечатков пальцев. Налетчики «работали» в перчатках и укатили, как сообщили неразговорчивые свидетели, на мотоциклах… А возможно, и на велосипедах.

На следующее утро в редакции газет и полицейские отделения Болоньи поступило сообщение, что ответственность за совершенное убийство берет на себя боевая группа «Новых красных бригад», которые приступили к решительным действиям и готовы часто напоминать о своем существовании языком свинца.

Марко Бьяджи – экономист по профессии, помощник министра труда Роберто Марони в правительстве Сильвио Берлускони, обозреватель миланской газеты «Иль Соле 24 Оре», один из авторов программы реформирования рынка труда Италии, составитель манифеста в поддержку либерализации увольнений служащих, за отмену ограничительной 18-й статьи Трудового кодекса, оказался далеко не случайной жертвой. Убийство произошло не из мести за то, что способный человек, придерживавшийся когда-то левых взглядов, переметнулся в стан правых – превратился в идеологического противника, стал на сторону работодателей, которые стремятся приструнить три главные центра итальянских профсоюзов, насчитывающие 10 млн человек. Никакой связи. В данном случае произошел, я бы сказал, «спекулятивный эпатаж», когда террористы хотели показать, что расправа над Бьяджи – это их «путь», параллельный массовому профсоюзному движению, только методы самовыражения иные, более радикальные, бескомпромиссные – наказание политического супостата и перерожденца пулей…

Берлускони это волновало лично. Это был удар по его аппарату.

Всего три года отделяли это преступление в Болонье от предыдущего аналогичного кровавого акта «Красных бригад» в Риме, 20 мая 1999 года. Тогда в 8 часов 20 минут утра на улице Салария был убит 51-летний юрист, советник Министерства труда (правительство было не правым, а, напротив, левоцентристским) Массимо Д’Антона. Налетчики поджидали жертву у выхода из собственного дома. (Обратите внимание на один и тот же почерк.) Д’Антона сделал 126 шагов. У дома № 121-F крытый фургон прижал Массимо к стене. На тротуар выскочили неизвестные в масках и шестью выстрелами из двух макаровых чехословацкого производства (последний выстрел – контрольный, в затылок) расправились с юристом, которого в тот день так и не дождались на чрезвычайном заседании коллегии Министерства труда, где он должен был выступать.

Налетчики бросили оружие и скрылись. Ответственность за убийство взяли на себя бойцы «Красных бригад». По информации, собранной карабинерами, следователями антитеррористического корпуса РОС, полицейскими спецотдела ДИГОС, были созданы рисованные «роботы» примерно десяти налетчиков – мужчин и женщин в возрасте от 21 до 40 лет. Но боевики так и не были тогда найдены.

Позже были задержаны и допрошены более 120 подозреваемых в связях с «Новыми красными бригадами», но всех отпускали за неимением улик или недоказанностью «состава преступления» А банды «Красных бригад»? Они продолжали искать новые жертвы, даже пытались повысить «уровень» преступлений. «Черную метку» получил заместитель министра общественных работ. «Я – не герой, я не хочу стать новой жертвой террора, я хочу спокойно прожить мои годы», – заявил он, добился круглосуточной полицейской охраны, но лучшим способом сохранить жизнь был уход в отставку, что он вскоре и сделал, и жив по сей день. В кабинете министров Берлускони нашел ему замену.

Но эти чрезвычайные события побудили многих политиков, журналистов, полицейских сделать тревожный вывод: в Италию возвращается «эпоха свинца» – время правовых бесчинств новых, а возможно, и остатков старых «Красных бригад».

«Мы не допустим возвращения на Апеннины страшных времен 70–80-х годов, положение в стране должно оставаться стабильным, общественный порядок и безопасность должны поддерживаться надежно, жизнь людей не будет поставлена под удар», – заявили политики и лично С. Берлускони и, надо отдать должное, прилагают немалые усилия в этом направлении. Большое значение имеет деловое сотрудничество европейских и заокеанских правоохранительных органов и спецслужб. Например, в 2002 году из Америки по линии Интерпола, ФБР и ЦРУ пришли сведения о том, что в Италии готовятся теракты «Красных бригад» на Пасху и в день национального итальянского праздника – 25 апреля. Католическая Пасха 31 марта, можно сказать, прошла без эксцессов, спокойно. Но 25 апреля ожидались беспорядки в четырех городах – культурных центрах Италии – Милане, Венеции, Флоренции, Вероне. Сюда были стянуты значительные силы полиции, финансовой гвардии, карабинеров, тайные агенты, армейские подразделения, вплоть до авиации и бронетехники, а также части связи. Не излишни ли были все эти чрезвычайные меры безопасности? Не по «воробьям» ли собирались вести огонь? Не перебдели ли итальянцы вместе с союзниками на Западе и даже на Востоке в страхе перед «призраком» боевых «Красных бригад» 70–80-х годов?

«Нет, не перебдели», – отвечали мне мои собеседники из полицейских итальянских спецорганов в генеральских погонах. «Нельзя допускать даже малейшие вылазки террористов, которые в нынешних условиях готовы усилить свои действия и дестабилизировать положение в Италии и Европе в целом», – говорил С. Берлускони.

События 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке «подстегнули» террористов всех мастей. Вот что произошло в Европе только в 2001–2002 годах: в Риме возникла угроза отравления городского водопровода цианистым калием, затем обнаружили подкоп под здание американского посольства, а сколько поступило сигналов о минах и взрывчатках, заложенных на вокзалах, в школах, в больницах, в местах массового скопления людей, вплоть до площади Святого Петра перед Ватиканом, а угрозы взорвать Эйфелеву и Пизанскую башни – шедевры мирового искусства…

«Но не играем ли мы косвенно на руку террористам, придавая такое большое значение одиночным вылазкам “Красных бригад” и делая столь широкие обобщения? Не зря ли бьем в тревожный набат, возвещая, что бандиты из “Красных бригад” объявились вновь?» «Нет, мы принимаем только самые необходимые меры срочной безопасности», – следовал ответ из римских дворцов Киджи и Виминале (МВД).

Конечно, нельзя не учитывать, что за последние 20–30 лет социально-политическая обстановка в Италии, Европе, мире изменилась, говорили политики, военные, журналисты. У «Красных бригад» из-под ног выбита социальная основа. В отличие от прежних времен теперь бесчинствуют политические одиночки – «отморозки», которые не могут подорвать устои общества, как того хотели их предшественники, но сеять страх и тревогу – могут и пока это делают. Подливают масло в огонь и внешние факторы – израильско-палестинский конфликт, диверсии исламистов (11 марта 2004 года в Мадриде), разрушительные действия антиглобалистов и анархистов, этнические разногласия, региональные войны, даже различные военные и международные события, понятные и необходимые в экстремальных условиях современности.

О непрекращающемся, все нарастающем израильско-палестинском конфликте экстремистские террористические организации официально свое мнение не высказывают, но традиционно оказывают поддержку исламистам, фундаменталистам, различным движениям, ведущим антиимпериалистическую, антиамериканскую борьбу. Пока нет документальных свидетельств, что «Красные бригады» участвовали в организации взрывов во Франции – в синагогах Марселя, Лиона, Тулузы; устраивали массовые беспорядки в Генуе, Турине, Риме, но обоснованные подозрения об активизации действий «Красных бригад» у МВД Италии и спецслужб НАТО существуют.

Потеряв социальную опору, руководители и идеологи «бригадистов» планируют редкие, но громкие целенаправленные вылазки. Они не могут одновременно совершать четко организованные теракты сразу в нескольких больших городах Италии. Жертвами становятся политики и деятели среднего звена, т. е. те, кто не имеют официальной государственной охраны, не обладают правом ношения огнестрельного оружия, передвигаются, как правило, в одиночку, пользуются общественным транспортом и могут стать легкой добычей террористов. Именно в таких условиях произошли убийства экономиста Бьяджи и юриста Д’Антона в Болонье и Риме.

Есть и другая особенность деятельности «Красных бригад». После каждого покушения бригады распространяют документы, в которых берут на себя ответственность за совершение теракта и излагают свои боевые цели и задачи в надежде не только привлечь к себе внимание общественности, но и почерпнуть новые силы в «слякоти», в среде деклассированного «дна», умственно «продвинутой» молодежи, которая еще, увы, не излечилась от гангстерской «романтики», от «препотенции» оружия, диктата свинца в различных политических и других разборках.

Но желающих стать членами «Красных бригад» все меньше и меньше. По сведениям полиции, в 2004 году осталось не более двух– трех десятков активных бойцов. А в 60–80-е годы «бригадистов» было более сотни, а также до 25–30 тыс. человек, которые их поддерживали, прикрывали, оказывали материальную и моральную помощь, содержали явки, склады оружия и припасов, снабжали транспортом, предоставляли ценную информацию. Как видим, поле деятельности и опоры «Красных бригад» сузилось. Обрезаны, обрублены и международные связи «бригадистов», в частности с их коллегами во Франции. Прежде их сторонники проникали в стены университетов и других учебных заведений, контактировали с баскскими террористами, прощупывали почву в Ольстере, Японии, совершали поездки в Никарагуа, кооперировались с наркоторговцами из Колумбии и разными псевдореволюционными группами в Латинской Америке, Африке и Азии. Ныне таких возможностей у «Красных бригад» больше нет. Особенно сильным ударом по идеологии и позициям «бригадистов» стало крушение «коммунистической идеи» и ее главных «деформаций» в Европе.

Часто возникают вопросы: были ли спецорганы стран Варшавского договора связаны с «Красными бригадами», оказывали ли они террористам военную, материальную психологическую, пропагандистскую и иную помощь? В частности, проходили ли члены «Красных бригад» подготовку и обучение в Восточной Европе, Китае, Советском Союзе? Вопросы очень сложные, деликатные. Со многих материалов, которые могут дать ответ на эти вопросы, до сих пор не снят гриф «Секретно». После падения Берлинской стены и распада СССР многие документы были уничтожены, пропали бесследно или, возможно, еще всплывут за немалое вознаграждение, но явно не произведут эффекта разорвавшейся бомбы или мины замедленного действия. Такое мнение складывается из элементарно простой логики: бум громких разоблачений подрывной деятельности ЦК КПСС, КГБ и ГРУ давно прошел. Его пик приходится на начало 90-х годов, когда реальные и подтасованные факты, свидетельства, платные заявления сыпались беспрерывно и остановить этот порочный поток можно было лишь жесткими мерами, на которые спецслужбы тогда уже были фактически не способны. Если разглашал тайны даже бывший силовой министр, – куда уж дальше?!

Подполковник КГБ «архивариус» Митрохин (умер в 2004 году), который вывез на Запад «мешки» с секретными документами Лубянки, многие из которых теперь и гроша ломаного не стоят и вообще не соответствуют действительности, утверждал, что «Красные бригады» на Востоке Европы замыкались на Чехословакию, отсюда, мол, и стрелковое оружие у «бригадистов» чешского производства. Были сведения и о том, что «Красными бригадами» интересовались в ГДР, Польше, Болгарии. Разрабатывалась версия связи «Красных бригад» с турецкими «Серыми волками», в частности с Али Агджой, покушавшимся 13 мая 1981 года на жизнь Папы Римского Иоанна Павла II на площади Святого Петра в Риме. Но если речь шла о турецком террористе, то до 26 апреля 1986 года, когда был зачитан оправдательный приговор по делу болгарского гражданина Сергея Антонова, «мостик» подозрений неизменно перебрасывался на Болгарию, и, следовательно, на СССР. Позже Папа Римский и итальянский экс-премьер-министр Джулио Андреотти скажут, что ни в деле о покушении на Понтифика, ни в связях с «Красными бригадами» ни СССР, ни КГБ не замешаны ни с какой стороны. (Я работал на процессе Антонова и Али Агджи – писал репортажи для «Известий».)

Мне вспоминается громкий скандал, разразившийся в Италии в связи с интервью, которое дал газете «Коррьере делла сера» один советский генерал – бывший резидент политической разведки в Риме в 70-х годах. Он был очень расстроен, когда его имя получило огласку, хотя он и сейчас часто выступает по российскому телевидению. Не стану оглашать его имя, сохраню его «прайвиси», но главное из того, что он тогда «озвучил», повторю: «В Италии было только три важных агента КГБ и один в Ватикане. С «Красными бригадами» и их лазутчиками КГБ дела не имело. «Красные бригады», их роль, сила и значение в Италии получили должную оценку на Лубянке. «Мнение» было подготовлено и доложено в ЦК, на Старую площадь. Общее решение было следующим: никаких контактов с «Красными бригадами».

Если в других странах Восточной Европы считали иначе, то это было их делом, не связанным с Москвой, и СССР никакой ответственности за контакты с «Красными бригадами» не нес. Впрочем, и сами тактические и стратегические цели «Красных бригад» никогда не разделялись Москвой, расценивались как абсурдные, нереальные, подрывные, террористические. Эти цели еще в 1968 году были сформулированы так: «Красные бригады» марксистско-ленинского толка или ориентации создают революционно-государственный механизм, который может отколоть Италию (а затем и другие страны) от Западного сообщества, проводит антиимпериалистическую политику к активной вооруженной борьбе с применением различных активных мер. Это означало – акты террора…

Конкретизируем некоторые цели и результаты действий первых «Красных бригад», возникших в 1969–1971 годах?

Своими акциями «Красные бригады» рассчитывали привлечь к себе внимание народных масс, главным образом рабочего класса, который еще реально существовал в 70-х годах, а марксистско-ленинская теория о классовой борьбе и гегемонии пролетариата еще владела умами части политиков, особенно молодежи на Западе).

Выстрелами, самопожертвованием напоказ бойцы BR («Красных бригад») надеялись заполучить симпатии определенных народных масс, но добились обратного: народной ненависти, страха, всеобщего осуждения. В этих условиях BR пошли по самому опасному пути – усилению террора, нагнетания политики публичных расправ. Свои действия они объясняли также тактикой и стратегией, продиктованными необходимостью создания условий для начала «партизанской войны» против существующего политического строя на Западе во имя «торжества дела пролетариата». Создавались группы «твердых и непоколебимых» революционеров. Свое идеологическое оружие они определили кратко: «подпольное насилие», «полная конспирация», «доверие только своим».

С февраля 1983 года, когда был убит в Риме американский дипломат Лимон Хант, BR объявила новый этап борьбы, возглавляемый так называемым «Международным антиимпериалистическим фронтом». Жертвами становились видные деятели: политики, военные, коммерсанты, банкиры, полицейские, журналисты. Удары были сильными, что ни в какое сравнение не идут с планами нынешних «Красных бригад».

Дело Альдо Моро. Что означало оно тогда для Италии, Европы, всего мира? Мне довелось жить на улице Фано в Риме, где установлена памятная доска и каждый год, в марте и мае, отдаются почести бывшему председателю Совета министров Италии, с которым зверски расправились «Красные бригады». Местные жители рассказывали в деталях, как все тогда произошло. Восстановим сейчас события того времени, взглянем на них через призму более чем четверти века…

Воскресное утро 16 марта 1978 года, Альдо Моро, бывший премьер-министр Италии, лидер христианско-демократической партии страны на служебной машине возвращался домой из церкви. Автомобиль с дипломатическим номером прижал машину Моро к тротуару. Рядом затормозили еще два автомобиля, из них выскочили пятеро мужчин и одна женщина. Террористы открыли автоматный огонь. Сразу же были сражены водитель Моро, охранник и трое агентов службы безопасности. Самого члена парламента нападавшие вытащили из машины и затолкали в один из своих автомобилей – фиат. Все это произошло в течение не более трех минут.

После полудня похитители бывшего премьер-министра позвонили в редакции итальянских газет и назвали себя. Нападение было совершено одним из подразделений «Красных бригад», на счету которого были уже кровавые злодеяния в Италии, Франции и Германии.

Была поднята на ноги вся итальянская полиция. В операции по поиску и захвату преступников приняли участие войсковые подразделения, специальные группы по борьбе с терроризмом из Англии и Германии. Но похитители были неуловимы. «Красные бригады» распространили листовки с изложением условий освобождения Альдо Моро. Это была смесь ультралевой фразеологии и откровенных угроз. Итальянское правительство заявило, что не будет вести с террористами никаких переговоров и, наверное, зря. Тем временем послания «Красных бригад» становились все более решительными. 15 апреля террористы опубликовали заявление, в котором говорилось, что похищенный признан виновным и приговорен «народным судом» к смерти. «Допрос Альдо Моро подтвердил соучастие подсудимого в злодеяниях его режима…»

18 апреля «Красные бригады» сообщили, что Альдо Моро покончил жизнь самоубийством, его тело можно найти в озере неподалеку от Рима. 20 апреля поступило новое известие: Моро пока жив, но будет казнен через сорок восемь часов, если к этому сроку не будут выпущены из тюрьмы несколько «красных борцов».

Полиция активизировала поиски, напала на след преступников. На окраине Рима была обнаружена конспиративная квартира «Красных бригад», где хранились автоматическое оружие, боеприпасы, форма летчиков гражданской авиации, дипломатические автомобильные номера и фальшивые документы. Следователи были уверены, что именно здесь похитители прятали Моро. Но следов экстремистов не было. Итальянское правительство не меняло стратегию, продолжало отказываться от переговоров с террористами. Многие общественные группы, включая христианских демократов и семью Моро, убеждали руководителей страны пойти на компромисс. Но их позиция не изменилась. 5 мая поступило «последнее предупреждение». «Сражение, начатое 16 марта, подошло к своему завершению, нам больше нечего сказать ХДП, правительству и их союзникам… Единственный язык, который понимают империалистические лакеи, – это язык оружия».

9 мая в одном из отделений римской полиции раздался звонок, и представитель «Красных бригад» сообщил, что перед штабквартирой христианско-демократической партии стоит автомобиль, начиненный взрывчаткой. Полиция направила по указанному адресу спецгруппу. Вместо взрывчатки в машине обнаружили тело Альдо Моро. Бывший премьер был убит одиннадцатью выстрелами.

17 мая полиция произвела обыск в римских типографиях, где печатались листовки «Красных бригад». Были арестованы четверо мужчин и одна женщина, подозреваемые в причастности к похищению и убийству бывшего премьер-министра Италии. Затем последовал еще ряд арестов. На суде, который состоялся только в 1982 году, соучастниками этого чудовищного преступления были названы шестьдесят три человека. Но многое в деле о похищении и убийстве Альдо Моро до сих пор неизвестно, хотя в 2003 году ушел из жизни последний из участников похищения.

Пик деятельности «Красных бригад» приходится на 1977–1981 годы, когда террористическую организацию возглавлял некто Марио Моретти (он умер в 2002 году).

* * *

Из досье FI. Моро Альдо (родился 23 сентября 1916 года в Малье), итальянский государственный и политический деятель. Юрист. Профессор уголовного права, автор работ по различным аспектам юридической науки. Политическую деятельность начал в католических молодежных организациях. После провозглашения Итальянской Республики (1946) входил в комиссию по выработке новой Конституции. В 1948 году избран в парламент. В 1948–1958 годах занимал пост заместителя министра иностранных дел, был министром юстиции, министром образования. В 1959–1963 годах – политический секретарь христианско-демократической партии, возглавил левое течение, выступившее за осуществление социально-экономических реформ. В 1963–1968 годах – премьер-министр «левоцентристского» правительства. В 1969–1972 годах – министр иностранных дел. В июле 1973 года снова получил портфель министра иностранных дел.

16 марта 1978 года на «Фиат-128», в котором ехал Моро, совершили нападение террористы из «Красных бригад». Он был похищен и 55 дней находился в положении заложника.

Выводы, которые действительны и в наше время: террористы пытались использовать похищение в политических целях, вели сложную, порой весьма противоречивую игру. Периодически они выпускали в свет «коммюнике», сообщая о своих требованиях. Главное, чего они хотели, – признание «Красных бригад» реальной политической силой.

Альдо Моро, находясь в застенке, писал отчаянные письма, но его партия, а также итальянский истеблишмент оказались глухи. Правительство не решилось пойти на переговоры с террористами. Нашлись даже «старые друзья» Моро, опубликовавшие открытое письмо к похищенному, в котором заявили, что «не узнают своего старого друга». Террористы давали Моро газеты, и авторы письма знали, что он его прочтет. Они ждали от Моро жертвоприношения, забывая, что он не только государственный и партийный функционер, но прежде всего человек. И, как всякий человек, имеет право на жизнь.

Мой друг, итальянский писатель Леонардо Шаша, размышляя о судьбе Моро, писал после его гибели: «Я не думаю, чтобы он боялся смерти. Может быть, боялся такой смерти… Он не был героем, он не был подготовлен к героизму. Он не хотел умереть такой смертью и старался отдалить ее от себя. Но, может быть, в том, что он не хотел умереть такой смертью, было и что-то другое, какая-то забота, навязчивая мысль, касающаяся чего-то большего, чем его собственная жизнь и его собственная смерть… Моро настойчиво повторял, что нужен семье, подразумевая под этим не свою семью, а партию, может быть – страну». Он долго надеялся, что в конце концов будет освобожден, а потом, когда понял тщетность иллюзий, их бесполезность, написал: «Я умру, если так решила моя партия». 5 мая жена Моро получила от мужа прощальное письмо, а в «коммюнике № 9» террористы сообщили о приведении приговора в исполнение. Однако убит он был не 5, а 9 мая. В День Победы. Тридцать три года спустя…

В этот день рано утром, в тесный чулан на виа Монтальчино, где тюремщики прятали Моро, вошли двое – «бригадисты» Просперо Галлинари и Анна Лаура Брагетти. Женщина держала в руках отглаженный костюм, который был на лидере ХДП в момент похищения.

Моро оторвался от прощального письма жене и детям, которое ему разрешили написать. Неожиданно Галлинари торжественно объявил, что «по гуманным соображениям» Моро решили сохранить жизнь. Пленнику предложили переодеться и даже выдали несколько монет, чтобы он смог, когда его отпустят, позвонить родственникам по телефону. Видимо, это было сказано для того, чтобы Моро поверил в скорое освобождение, затем все трое спустились в подземный гараж. Там их ждал Марио Моретти – один из организаторов похищения. Лидеру ХДП предложили залезть в открытый багажник красного «рено». В городе полно полиции, и это необходимая предосторожность, объяснили тюремщики. Моро послушно залез в багажник. Его накрыли пледом, а мгновение спустя в гараже гулко грянули выстрелы. Террорист Антонио Саваста – еще один член банды похитителей – сел за руль, и через несколько минут машина с трупом Моро была брошена на узкой улице Гаэтани, на равном удалении от зданий Боттега оскуре – ЦК ИКП и резиденцией ХДП.

Вот имена «бригадистов», расправившихся с А. Моро: Марио Моретти, Анна Лаура Брагетти, Просперо Галлинари, Франко Бенисоли, Барбара Балазарани, Раффаэле Фиоре, Бруно Сальетти, Валерио Моруччи, Раймондо Этро, Адриана Ферандо. В 2002 году в возрасте 48 лет в римской тюрьме «Ребиббиа» скончался от инфаркта последний тюремщик А. Моро – Джермано Маккари.

Не найдены и, судя по всему, скрываются в Никарагуа участники группы – «коммандо» Алессио Казамирри и Рита Альгранати.

С. Берлускони всегда внимательно следил за делом Альдо Моро, за действиями «Красных бригад» – старых и новых, угрожающих и ему, и его Кабинету…

* * *

В 1978 году объектами нападений «Красных бригад» стали школы, университеты, транспорт. 1979 – рекордный год по числу террористических актов, тогда было совершено 2150 нападений, из них 133 – на учебные заведения, 110 – на профсоюзы, 106 – на секции ХДП, 91 – на секции коммунистической партии, 90 – на казармы карабинеров и полицию, 60 – на учреждения органов власти.

С 1980 года раскаявшиеся террористы начали давать сенсационные показания. Это позволило полиции арестовать многих членов «Красных бригад». Первым «раскаявшимся» был П. Печи, занимавший высокое положение в иерархии BR. После освобождения в 1982 году американского генерала Доузера за несколько недель было схвачено 300 террористов, были разгромлены Туринская, Миланская, Римская, Венецианская колонны. К 1983 году арестовано 1000 террористов. С 1982 по 1986 год состоялось пять судебных процессов, на которых приговоры получили десятки террористов, 32 из них были осуждены на пожизненное заключение. За решеткой оказался и Марио Моретти.

В 1984 году в рядах BR произошел раскол на «стариков» и «молодых». Образовавшиеся в результате раскола фракции стали называться «Красные бригады – коммунистическая сражающаяся партия» и «Красные бригады – Союз сражающихся коммунистов». «Старики» настаивали на активизации массовой деятельности и рассматривали СССР и США как врагов; «молодые» требовали активизации террора, СССР считали «второстепенным врагом», по сравнению с США.

К 1985 году оставалось на свободе не более 300 террористов, из них активно действующих – около 100. В 1986 году произошло 20 террористических актов и одно убийство – это был самый спокойный год после 1969-го. 1989 год стал последним, когда «Красные бригады» представляли реальную опасность. В конце 80–90-х годах «Красные бригады» или действующие от их имени террористы провели всего несколько малозначительных террористических операций. В них участвовали 50 человек. И вот вспышка действий BR в 1994–2002 годах.

Правительство С. Берлускони внимательно следит за общественной безопасностью, принимает профилактические меры против BR.

Уникальное судейское разбирательство произошло в Милане 8 апреля 2002 года. Судили четырех «бригадистов», уже находившихся в заключении, за то, что они, будучи за тюремной решеткой, приветствовали убийства Д’Антоны и Бьяджи, готовы были взять на себя всю ответственность за совершенные ВR кровавые преступления. Прокурор потребовал для каждого наказания в 2 года 3 месяца тюремного заключения. Им добавили еще по году. Мотивировка суда: за злостную подрывную пропаганду, за «апологетику» преступных действий, за распространение ложных сведений… Но при этом встал вопрос, как «Красные бригады» поддерживают связь с заключенными в тюрьмах, где содержатся еще около десятка «бригадистов», осужденных на пожизненное заключение – эргастоло, или срок, который, как говорили в Италии, не кончается никогда… Эргастоло было наказанием, за разговор на языке свинца.

Среди осужденных «бригадистов» были и раскаявшиеся.

Многие годы в Италии в борьбе с организованной преступностью делается особая ставка на «пентити». Им дается надежная охрана, выделяются пожизненные стипендии и пенсии (в зависимости от ценности и точности предоставленных сведений). Понятно, что преступники быстро сориентировались и стали пользоваться предоставленными государством возможностями. Информация выдается частями, в зависимости от обстановки, стадии расследования, со своей мафиозной «философией» и «рациональностью». В результате в Италии развелось более 7 тыс. официальных «пентити». По данным тележурналистов, на их содержание министерство внутренних дел вынуждено расходовать из госказны свыше 750 млн евро в год. В кулуарах парламента идут острые дебаты, как в законодательном порядке установить права и обязанности «пентити».

Но все понимают: можно сэкономить финансы, но при этом проиграть стратегически в получении информации, необходимой для борьбы с терроризмом и криминалитетом. Например, обсуждался план прекращения пожизненных выплат раскаявшимся, ограничения времени их содержания пятью годами. Террористы и мафиози, решившие сотрудничать с правоохранительными органами, первые шесть месяцев будут находиться в специальных местах изоляции, и лишь затем представители властей определят и оформят с ними взаимоотношения.

На координационном совещании высших руководителей итальянских спецслужб (военной и гражданской безопасности), армии, карабинеров, полиции и финансовой гвардии Италии отмечалось, что, по агентурным сведениям, «Красные бригады» готовили осенью 2003 года громкие террористические акты. Объектами налетов намечали «невралгические точки» государственной власти, неохраняемых, но занимающих важные посты чиновников-советников министров и ведомств.

Чрезвычайное заседание руководителей спецслужб, армии и МИДа, на котором оценивалась реальная опасность новых вылазок террористов из так называемых «Новых красных бригад», «Сражающейся компартии» и других экстремистских организаций, стало событием особой важности. На нем обсуждались степень риска, настолько сильны «Красные бригады», откуда следует ждать возможные удары, как их предотвратить или свести до минимума человеческие жертвы, материальный и пропагандистский ущерб.

Выяснилось, что угрозы «Красных бригад», в частности террористов из BR-PCC («Красные бригады – сражающаяся компартия»), действительно опасны и могут быть осуществлены.

Схемы проведения терактов могут быть самыми разными, и не исключено, что повторятся сценарии нападений в Риме и Болонье в мае 1999 и марте 2002 годов на 51-летнего римлянина Массимо Д’Антоны и советника болонийца Марко Бьяджи. Оба сотрудничали с правительством. «Красным бригадам» было, пожалуй, на руку, что полиция, не установив киллеров и заказчиков убийств, представила дело так, будто орудовали отдельные анархисты, не входящие в какую-либо подпольную организацию, а «Красные бригады» в сугубо пропагандистских целях взяли на себя ответственность за совершенные преступления. Тем более, что назвавшиеся «инициаторами теракта» мало чем рисковали. В течение уже 13 лет они находились за решеткой и не могли ни участвовать в налетах, ни руководить действиями злоумышленников.

Другое дело установленный след итальянских «красных бригадистов», который вывел во Францию, на Лазурный берег. Один из лидеров BR, некая Симонетта Джорджьери 47 лет, была арестована в 1989 году во Франции, отбыла 6 лет заключения, затем, освободившись, ушла из-под наблюдения полиции. Считают, что она сделала пластическую операцию, сменила имя и документы и уже не откликается на старый подпольный псевдоним. Скрывается во Франции, откуда в любой момент может добраться до любого из городов Северной Италии.

Другая вероятная кандидатура на роль «шефа» подпольных BRРСС – 44-летняя брюнетка Карла Вендетти. Она, как и Симонетта, была арестована в 1989-м, провела в тюрьме пять лет, ныне якобы появлялась в Швейцарии и Франции.

«Иностранный след» членов «Красных бригад» может оказаться далеко не ложным, и на его разработку направлены агенты 007 из спецслужб Франции, стран НАТО, Швейцарии. Но почему НАТО? Потому, что объектами терактов могут стать и базы НАТО в Европе, и отдельные чиновники – военные и гражданские служащие Атлантического блока. Так у римского дома Марчелло Гвиди, одного из нынешних руководителей НАТО, карабинеры уже выявили подозрительного человека, который явно вел наблюдение за передвижениями высокого чиновника, но «нештатному филеру» удалось скрыться, замести свои следы. Гвиди была придана усиленная охрана.

Вопрос охраны на чрезвычайном заседании в Риме стоял особо. Практика показала, что террористы выслеживают обычно «легкую добычу», т. е. чиновников, которые передвигаются без сопровождения, без водителей, без оружия. Таким образом, риск получить отпор снижается до минимума, а вероятность казни «объекта» резко увеличивается. Каков выход? Определить перечень лиц, нуждающихся в охране, набрать новых кадровых телохранителей и обеспечить безопасность чиновников и граждан.

Другой вопрос: насколько «новы» нынешние «Красные бригады»? Судя по листовкам, прокламациям, текстам о взятии на себя ответственности за убийства Бьяджи и Д’Антоны, прослеживается тот же почерк и стиль изложения, что и в 60–80-х годах. Значит, не исключена преемственность не только программ, но и кадров боевиков.

Теперь о программах. Программы боевиков изменились с учетом политических и общественных изменений в Италии, в жизни и сознании людей. Общество все более решительно объединяется против террористов всех мастей и оттенков, и боевики-бригадисты вынуждены лавировать. Так, «Национальный фронт борьбы за коммунизм», отпочковавшийся от BR-РСС, не проповедует больше принципов «вооруженной борьбы», а утверждает, что ведет лишь «вооруженную пропаганду». Но хрен, как говорится, редьки не слаще.

Директору СИСДЕ, директору СИСМИ, командиру корпуса карабинеров и начальнику финансовой гвардии журналисты задавали вопрос: почему невозможно одним ударом положить конец «Красным бригадам»?

Ответ был примерно таким: «Действия “бригадистов” непредсказуемы, они орудуют на обширных территориях, вооружены и хорошо законспирированы. Но мы обязательно внедрим в их структуры наших агентов и выявим преступников».

Несмотря на все эти успокоительные заявления «жаркие дни», обещанные в листовках «бригад», неумолимо приближались. Когда? Как? Где?… Только в этом вопрос.

…На Корсике был задержан безработный по кличке Альваро, его подозревали в связях с террористами, участвовавшими в захвате 16 марта 1978 года Альдо Моро и его убийстве 9 мая. Во Франции вновь всплыло имя шестидесятилетней Эллетт Бесс («пассионарии» из Парижа). Три десятилетия назад она поддержала итальянца Джузеппе Ноя – лидера террористической организации «Комитет помощи движению сопротивления в защиту коммунизма». В Германии заговорили о боевике Пе?тре Краузе, подпольно ввозившей на территорию Италии в 1974–1975 годах оружие, украденное со складов в Швейцарии. Арестованная в 1984 году в Италии и осужденная на шесть лет и три месяца лишения свободы, Краузе якобы вновь курсировала между Берлином, Женевой и Римом…

Эти и другие сведения привлекли внимание полиции и прессы всех европейских стран, и прежде всего Италии. Стране вновь угрожала опасность оказаться в центре кровавых действий «Красных бригад».

После убийства юриста и советника министра труда «Красные бригады» планировали уничтожение следующей жертвы. Более десяти итальянских спецслужб, борющихся с терроризмом всех оттенков, справились с поставленными перед ними задачами по поддержанию безопасности на Апеннинах, Сицилии и Сардинии, но вызвали несколько громких скандалов. Логика, видимо, была следующей: лучше бескровный скандал и утечка информации, чем свист пуль. Так или иначе задержаны и допрошены к июню 2003 года были сотни подозреваемых в связях с BR – «красными бригадистами» и «черными террористами» (48 «леваков»; 30 террористов, 30 лиц, поддерживавших негласные контракты с иностранными организациями, и т. д.).

В эпицентре скандала оказался 27-летний «телефонист» Алессандро Джери. Следователи допрашивали его в изоляторе римской тюрьмы «Реджина Коели» и пытались представить тем самым человеком, который звонил 20 мая 1999 года из телефонной кабины на улице Роччи и заявил об ответственности «Красных бригад» за убийство юриста. Джери все отрицал, но абсолютного алиби у него не было. Тем более, что объявился еще и тринадцатилетний подросток, который якобы видел Джери в той самой телефонной кабине и в тот самый день.

Скандал разрастался и вышел за пределы следственных органов и Министерства внутренних дел Италии, что угрожало видным министерским чиновникам лишением портфелей. Премьер-министр потребовал от министров внутренних дел и юстиции срочных объяснений. Чрезвычайная бдительность и целенаправленный розыск следов «Красных бригад» – не просто профилактические меры, – разъяснял мне офицер одной из антитеррористических служб, расположенной в районе римской улицы Номентано. – Десятки «ячеек» «Красных бригад» рассеяны по всей Италии. Они совершали вылазки и разбрасывали листовки в Болонье, Вероне, Парме, Риме. В Милане был совершен налет на автомобиль-инкассатор. В Апулии неизвестные преступники вылили бетон на железнодорожное полотно, по которому шел скорый пассажирский поезд «Евростар». Чудом удалось предотвратить катастрофу…

Многим акциям «Красные бригады» и их боевики пытались придать политическую и идеологическую окраску, в частности, представить свои действия как антиимпериалистическую борьбу за мир и стабильность на Балканах, Среднем и Ближнем Востоке, в Афганистане, Ираке за ликвидацию баз НАТО и т. д.

– И опасно, что на нынешнем этапе, – подчеркивал офицер, – современные «Красные бригады» солидаризируются с BR 70–80-х годов.

Из досье FI OBR. 18 апреля 1974 года. Захват генуэзского судьи Марио Сосси. Первая вылазка боевиков Альберто Франческини – одного из основателей BR.

17 декабря 1981 года. Захват генерала Джеймса Ли Дозье. Впервые появилась эмблема BR – «Красные бригады» за построение боевой коммунистической партии.

18 февраля 1987 года. В Италии издан закон, облегчающий участь тех, кто отрекся от BR.

16 апреля 1988 года. Боевики убили реформатора-демохристианина Роберто Руффини.

Перед Рождеством 2000 года обнаружен документ на 28 страницах, возвещавший о новых кровавых расправах BR. Написан документ в духе BR 70-х годов.

Фильтры потоков иммиграции

Если «красные бригадисты», разные антиглобалисты традиционно составляют основу террора и терроризма, то нелегальная иммиграция, скрытые потоки перемещающихся бездомных и безработных разноязычных масс населения являются опасным резервом терроризма, почвой для вербовки наемников, боевиков, исполнителей актов террора. Это третья сторона «Черного квадрата».

Италия географически и исторически оказалась на главном южном направлении миграционных потоков в Европу из Африки, Азии и Латинской Америки, из Старого Света – в Новый и т. д. Многие миллионы людей ежегодно проходят через 80 итальянских больших и малых портов, через десятки аэродромов, проезжают по 26 автострадам и сотне государственных дорог. Это – золотое дно для «черного бизнеса», для уголовников и террористов.

Италия, стремясь навести порядок на этом «фронте», защищает не только свои права, безопасность территории и суверенность границ, но и служит барьером, своеобразным фильтром на пути в континентальную Европу эмиграционных потоков – полчищ людей без документов, денег и квалификации, больных и бездомных. Только из стран Африки, Албании, Пакистана, Шри-Ланки, Филиппин, Турции, Ирака ежегодно через Италию проходят около 780 тыс. беженцев.

В Комиссии Евросоюза подготовлен документ о нелегальной иммиграции в Старом Свете.

Об иностранцах, проживающих за рубежами своих государств, практически ежедневно сообщают все газеты Италии. Многочисленные проблемы, связанные с их жизнью и деятельностью, законностью способов их перемещения, визовой и другой юридической поддержкой, обеспечением жильем, трудоустройством, безопасностью, правонарушениями, – волнуют всех. В римской квестуре на улице Генуи, дом № 2 ведется скрупулезный учет и выдаются регистрационные свидетельства всем иностранцам.

В документах Еврокомиссии ЕС говорится о «многомиллионной армии» иммигрантов, но особое внимание уделяется тем, кто нарушает законодательные основы страны пребывания: нелегальный (безвизовый) въезд, незаконные (без соответствующих официальных документов) перемещения и проживание на территории, отсутствие рабочего места.

Европа в целом и Италия в частности изнывают от нелегалов. На их пути в 2002–2005 годах Еврокомиссия ставит новый правовой заслон. Это, по мнению европейцев, изменит «визитные карточки» многих городов: понизит уровень преступности и насилия, поможет в борьбе с терроризмом, наркомафией, другими преступлениями.

Между тем серьезные проблемы испытывают в Европе и сами иммигранты. Так, группа выходцев из Северной Африки (среди которых женщины и дети), имевших законные виды на жительство в Италии, оккупировала Дуомский собор в Тревизо (северо-восток страны) в знак протеста против их выселения из домов, предназначенных под снос. Они требовали от властей предоставить им другое жилье. К протесту с пониманием отнеслись жители Тревизо, которые принесли в собор горячую пищу, воду и теплую одежду. Напомним: один из советников мэрии города в июне 2003 года находился под следствием по обвинению в расизме. Власти пошли на уступки иммигрантам.

По данным, полученным в Риме, во Франции находится 3,3 млн иностранцев, из которых 9,23 тыс. – нелегалы. Чтобы проехать на территорию Франции из третьих стран, иностранцы должны запрашивать визу только в консульствах своей страны. После пребывания на территории Франции в течение 3 месяцев, иностранец обязан обратиться в полицейские иммиграционные службы за видом на жительство, срок которого определяется французскими законами. Если это правило нарушается, иммигрант рискует быть высланным из страны без права получения въездной визы не только во Францию, но и во все государства Шенгенской зоны. Сколько здесь возникает возможностей для вербовки сообщников террористов.

В Великобритании – 2,2 млн иммигрантов, из них – 46,47 тыс. нелегалов. Здесь находится наибольшее количество лиц, обращающихся (по разным причинам) с запросами о предоставлении им политического убежища, и запросы эти чаще всего удовлетворяются. Однако за перевозку, предоставление ночлега и сокрытие иностранцев, незаконно проникших и проживающих на Британских островах, законодательство устанавливает особенно высокие штрафы и разные наказания.

Для Германии характерно отсутствие ограничений и квот, лимитирующих миграционные потоки. Возможно поэтому здесь проживает наибольшее количество иностранцев – 7,3 млн, из которых свыше 7 тыс. – нелегалы. Разрешение на жительство выдается двух видов: временное (срок которого не следует превышать самовольно) и с неограниченным сроком. Главные требования к негражданам ЕС для получения вида на жительство – иметь профессию и знать немецкий язык.

В Испании из 1 млн приезжих – 95 тыс. не оформили должным образом свое постоянное пребывание в стране. Высокие штрафы на Иберрийском полуострове накладываются на тех, кто предоставляет нелегалам даже временную работу и жилье.

Борьба с нарушителями особенно активно ведется в Италии, где из примерно 1 млн иммигрантов 5,35 тыс. находятся на нелегальном положении. А совсем недавно их было более 150 тыс. В 2002–2003 годах вступил в силу закон «Босси-Фини», по которому все иностранцы, прибывающие не из стран ЕС, обязаны иметь трудовой контракт и постоянное местожительство, а также сдать в полиции отпечатки пальцев. Итальянские полицейские считают, что нелегалы опасны своей мобильностью и способностью быстро исчезать после совершения преступления, служить прикрытием для террористов.

Довольно суровые концепции борьбы с нелегалами в Греции, где на 1 млн иностранных жителей их насчитывается 4,18 тыс. В 1991–2002 годах здесь было арестовано 1,8 млн человек, незаконно проникших и проживавших на территории государства. В стране налажен жесткий визовый порядок, обеспечивается самая быстрая и эффективная в Европе система высылки из страны иностранцев за допущенные правонарушения. Этот опыт изучается и применяется Министерством внутренних дел Италии.

В Швеции из 0,5 млн иммигрантов всего 595 нелегалов. В стране строго поддерживается установленный порядок въезда-выезда, а нелегалам здесь укрыться особенно трудно – их просто выдают полиции. Среди коренного населения королевства бытует мнение, что иностранцы замешаны в большинстве правонарушений, повинны в ухудшении качества жизни шведов, особенно – положения в школах и больницах.

В Финляндии 85 тыс. иностранцев, из них нелегалов – 681. По законам страны каждый, не получивший запрошенного политического убежища, должен покинуть пределы государства в 8-дневный срок. Нарушитель же подлежит высылке немедленно.

Наиболее демократична в отношении иностранцев Дания, где иммигрантский корпус составляют 256 тыс. человек, 352 – нелегалы. В стране действует Министерство по вопросам миграционной службы, и каждый иностранец после 3 лет законного проживания на территории Дании получает право голосовать на выборах в местные органы власти.

В Нидерландах из 662 тыс. иммигрантов 1,84 тыс. не имеют необходимых документов, позволяющих получить вид на жительство. Граждане бывших колоний не пользуются здесь никакими правовыми привилегиями. Однако если выходцы не из стран ЕС занимаются сельским хозяйством – они обкладываются самым низким подоходным налогом.

В Австрии на 737 тыс. иностранцев приходится 7017 нелегалов. Некогда очень строгий пограничный режим ныне ослаблен – ежедневно в страну прибывают и оседают по меньшей мере 8,5 тыс. иностранных граждан. Однако все они находятся под контролем полиции.

Отношение к иммигрантам в Бельгии – настороженное. Их здесь 892 тыс., из которых – 998 нелегалов. В стране за последние годы резко сокращено субсидирование иностранных граждан.

Считается, что из европейских стран наиболее просто найти работу в Португалии. Здесь 178 тыс. иностранцев, из которых 462 – нелегалы. Иммиграционный корпус многонационален, но большинство приезжих – выходцы из Бразилии и стран Восточной Европы, многие из них заняты в строительном деле, которое процветает.

В Люксембурге на 160 тыс. иностранцев всего 21 нелегал. Многие иммигранты хотели бы жить в этом княжестве – оно располагает к себе законодательством и природно-климатическими условиями, но удовлетворяются всего 1,12 % запросов на получение гражданства или вида на жительство.

И, наконец, Ирландия. Здесь на 110 тыс. иммигрантов ни одного нелегала. В стране обеспечен самый упрощенный порядок выдачи видов на жительство. Всем рабочим, техникам, инженерам разрешен свободный въезд в страну и даже вместе с семьями.

* * *

В Италии – правовом государстве – все проблемы, касающиеся разных сторон жизни граждан, регулируются законом. И прежде всего это относится к правовому определению всех юридических лиц, проживающих и прибывающих на территорию Италии, население которой составляет более 57,78 млн человек и где постоянно находятся более 1270 тыс. иммигрантов.

Итальянское государство неоднократно пыталось навести порядок в миграционных потоках населения. В недавнем прошлом действовал «закон Мартелли» (по фамилии экс-министра-социалиста), в 1998-м был принят очередной закон об иностранцах, внесший немало качественно новых поправок и уточнений в предыдущий документ, но до «идеального» положения дело так и не было доведено. По-прежнему на Апеннины, Силицию и Сардинию нелегально проникали многие тысячи иностранцев и создавали большие проблемы полицейским и другим правоохранительным органам. Наибольшее количество нелегалов среди албанцев, филиппинцев, пакистанцев, арабов, выходцев из стран Африки, Латинской Америки, Китая, Восточной Европы. Только в Риме не зарегистрированы более 30 тыс., в Милане – свыше 20 тыс., Турине – 10 тыс. человек. На юге Италии, в зоне городов Бари-Бриндизи, в критические времена высаживались более 16–20 тыс. нелегалов-албанцев. И далеко не всех удавалось выявить, разместить в лагерях для беженцев. Они растекались по Италии, пересекали границы, уходили в другие страны Западной и Центральной Европы.

Итальянские иммиграционные службы в 1999–2001 годах значительно усовершенствовали работу по учету иммигрантов и лиц, временно находящихся на Апеннинах, но пока трудностей остается немало. Не все отработано в консульских службах, где, как неоднократно отмечала Комиссия парламента по конституционным делам, отмечались «вопиющие случаи правонарушений при выдаче виз в разных странах», вскрывались факты коррупции среди персонала итальянских посольств в Нигерии, Албании, Пакистане…

Вспоминается так называемое «пакистанское дело», которое вспыхнуло и разрослось после заявления пакистанского гражданина Мохаммеда Ф., утверждавшего, что он отдал 5 тыс. долларов за получение нормальной въездной визы в Италию. И так поступали примерно 90 % приезжавших в Рим из Пакистана, Индии, Шри-Ланки и ряда других стран.

Подобные скандальные заявления болезненно воспринимаются в Риме, и реакция следует незамедлительно, хотя в целом положение меняется не «по велению ока».

Постепенно улучшается правовое положение 19 млн итальянцев, проживающих за пределами страны и получивших возможность голосовать и выбирать своих представителей в палату депутатов и сенат парламента.

К каким социальным группам населения относятся итальянские эмигранты? Из 3 644 502 итальянских граждан, зарегистрированных в консульствах за рубежом, 51 % – служащие промышленных предприятий и банков; 30 % заняты в сфере услуг; 16,2 % – лица свободных профессий; 2,8 % – фермеры. 58 % эмигрантов поддерживают Кабинет Берлускони.

В развитии иммиграционных потоков в 2000–2004 годах особое значение приобрели смешанные браки. «Италстат» провел опрос и выяснил, что итальянцы-мужчины при оформлении браков с иностранками в 33,4 % случаев отдают предпочтение выходцам из стран Восточной Европы – Румынии, Польши, Украины, России. У итальянок иной вкус: 36,8 % предпочитают африканцев, прежде всего из Марокко и Египта; избранники из Восточной Европы составили всего 10,3 %.

Большое прогрессивное звучание получил закон, принятый по предложению правительства С. Берлускони в августе 2002 года о положении иностранцев в Италии. При правительстве Берлускони в 2002–2003 годах значительно упрощен процесс знакомств и контактов по Интернету. В 2003 году парламент Италии принял особые положения о порядке усыновления детей.

Описанный ниже случай вызвал полемику в печати и на телевидении, привлек внимание общественности и юристов, обсуждался в комиссиях итальянского парламента.

24-летняя русская девушка Елена приехала в Италию по приглашению подруги из Кишинева. Медсестра по образованию, Елена не смогла найти работу на законных основаниях, попала в сети «ночных русалок». Однажды вновь появилась «подруга» и предложила Елене «заработать значительные деньги за девять месяцев при достойной обеспеченной жизни». Елена все поняла не сразу. Смысл предложения сводился к следующему: одна молодая супружеская пара не могла иметь детей; жена дала согласие на то, что муж (под ее контролем) вступит в отношения с другой женщиной, та родит младенца, передаст его супругам и навсегда исчезнет из Италии и из их жизни. Роль «живого инкубатора» предлагали Елене. Девушка согласилась. Двое албанцев доставили Елену в Болонью, затем в Милан и разместили на заброшенной вилле в саду. Здесь произошла встреча с будущим отцом. Медицинский и другой уход, питание, обслуживание – все было безупречным. Когда Елена родила мальчика, ей отсчитали положенные по контракту 60 купюр по сто долларов, выдали авиабилет на вылет из Италии, отвезли на аэродром. И здесь у Елены проснулось чувство материнства. Как быть? Начались юридические баталии. Положение самой Елены было очень сложным: виза на пребывание в Италии была давно просрочена, женщина находилась на Апеннинах в нарушение всех существующих законов и должна была быть экстрадирована – выпровожена из страны. Но как поступить с младенцем, который родился и записан итальянцем? Теоретически все решалось в пользу отца, а значит в пользу итальянской супружеской пары, но юристы предвидели еще многие трудности…

В данном случае отцу не придется усыновлять малыша – это его ребенок, а то пришлось бы выполнить многие обязательные формальности, которые на протяжении десятилетий из-за несовершенства закона омрачали существование и тех, кто усыновлял оставленных или «приобретенных» детей, и настоящих родителей ребенка. Речь идет о судьбе примерно трех тысяч малышей, приобретающих ежегодно новых родителей, и, возможно, навсегда теряющих своих собственных отцов и матерей. В 2003 году новых родителей на Апеннинах обрели более 1020 малышей итальянского происхождения и 2180 – иностранцев. В основном это выходцы из Восточной Европы: России, Украины, Румынии, Польши, а также из стран Азии, Африки, Латинской Америки.

– При усыновлении (удочерении), – говорит видный политический деятель Катя Белчилло, – должны точно соблюдаться все государственные законоположения, которые определяют статус родителей, взявших на себя заботу о чужих детях и назвавших их своими. Теперь «приемными» родителями, по решению парламента, могут стать только супружеские пары, в которых каждому супругу не более 45 лет (ранее было 40 лет). При этом супруги до приема ребенка должны прожить вместе не менее трех лет. Если речь идет о детях-близнецах, то их нельзя разлучать. Каждую заявку об усыновлении суды или другие органы местной власти должны рассматривать в срок не более чем 90 дней.

Конечно, бездомные, «бородачи»-барбони прав по усыновлению не имеют, ибо не могут гарантировать крышу над головой и достаточный заработок.

Итальянские бомжи – за порядок

В Москве ныне около 60 тыс. бездомных. Однако «бомжизм», чтобы там ни говорили критики социальной политики государства, – явление не только российское. Хотя между московским бомжом и, скажем, римским есть немалая разница.

Итальянских «барбони» («бородачей») – небритых, грязных, нигде не работающих, не имеющих жилья, а зачастую и не желающих обрести постоянный кров – в одном лишь Вечном городе около 15 тыс. Они просят милостыню весьма изощренно и изобретательно, презирают открытое воровство, унижающее их человеческое достоинство. Те же, что сидят на тротуарах торговой улицы Корсо и у вокзалов, к подлинным «кастовым» «барбони» имеют весьма отдаленное отношение: это как правило иноземцы – шведы, немцы, югославы и др. Одни просят милостыню из-за нужды, для пропитания собак и иной живности; другие – из «спортивного» и другого интереса. Последние по «философии» и «образу жизни» уже ближе к настоящему римскому типу «бородачей».

Власти итальянской столицы по инициативе Кабинета министров Берлускони неоднократно пытались избавиться от бродяг, портящих «визитную карточку» величайшего из городов Европы и мира. Строили дома гостиничного типа, куда почти насильно помещали «барбони», но дети улиц вскоре вновь оказывались под звездами. Видимо, жизнь в замкнутом пространстве вступала в противоречие с вольнолюбивым духом «барбони».

Один из идеологов-теоретиков «бородачей» – Эвио Ботта. Внешний вид у него весьма характерный: худой, с черными взъерошенными волосами, усами, бородой, в грязно-голубой рубахе, синих брюках, светлом мятом пиджаке, в кожаных сандалиях на босу ногу. Я застал его сидящим на ступеньках перед церковью Святой Марии в Затибрье. Он проводил нечто вроде семинара с пятью «коллегами».

Нельзя не упомянуть о том, что Эвио Ботта открыл так называемый «университет уличных наук», а себя назначил «ректором Великолепным» (самое высокое ученое звание среди просвещенных бродяг). На главном факультете, где готовятся «кадры барбонологии», пять доверенных профессоров-экспертов. Среди них – 25-летний сын Эвио (самому ректору-идеологу едва исполнилось сорок лет).

Как Эвио сделал «ученую» карьеру? Родился в благополучной семье. Работал поваром в собственном ресторане в городе Кунео, что на севере Италии. Наскучило. Поехал искать счастья в Риме. И, кажется, нашел. Восемь месяцев жил с юной девой. Теперь экссупруга тоже где-то «барбонит»… Это уже профессия.

В 1993 году Эвио решил заняться политической деятельностью и даже выдвинул свою кандидатуру на административных выборах в Риме. Выборы он, правда, проиграл, но прозвище «мэра Трастевере (Затибрья)» приобрел.

– Не знаю, – говорит Ботта, – сколько голосов выборщиков я получил: 48 или 84. Это неважно – главное, что обо мне узнали, услышали. Впрочем, потом я понял, сколь опасную для себя игру затеял. Если бы я выиграл на выборах, как я совместил бы это с «барбонизмом», свободой, моей философией? Со всем этим пришлось бы кончать, а это означало бы предать свои взгляды…

– Как родилась идея создания университета? – спрашиваю я.

– Мы были с приятелем-«барбоне» в баре. Пили пиво, закусывали бутербродами с сыром и ветчиной. После каждой кружки приятель выходил на улицу и возвращался с необходимой суммой денег. Затем пришла моя очередь зарабатывать. Я дал «интервью» группе туристов и получил сразу 100 тыс. лир (50 долларов). Почему бы этот опыт не взять на вооружение, не превратить в стройную систему?

Так мы заложили первые камни в «университет барбони». Теперь посменно работаем на дневном и вечернем отделениях. Мы преподаем искусство «делать деньги из воздуха», а также учим, как из коробок сложить дом на улице, где найти бесплатную еду для себя и животных, как обустроиться на автостоянке. Существует множество методов выманивать сольдо у прохожих. Один сядет у старинного замка, выставит табличку «Я голоден» и с видом покорной собаки ждет монетку. Это так называемый пассивный метод. Я предпочитаю активные, «созидательные» способы. Например, одеваюсь под Юлия Цезаря и прошу: «Подайте или отдайте Цезарю цезарево». Это вызывает улыбку одобрения и даже смех, и я получаю звонкую монету. Ведь за смех надо платить! Честно зарабатываю.

– Однажды, – продолжает Ботта, – я сел в автобус и поехал, конечно, бесплатно: незаплаченные деньги в транспорте – тоже заработок. Водитель меня спрашивает: «Куда едете?» Отвечаю: «В сенат». «А почему не оплачиваете проезд?» – «Где вы видели сенатора, оплачивающего проезд? Он ездит на госмашине и не платит. Я же выбрал транспорт подешевле». Всем стало весело, а я проехал бесплатно. Вот вам одна из моих платных лекций. Платите по таксе…

Я безропотно, с улыбкой заплатил, но заметил, что в Москве мой собеседник даже тридцати рублей не получил бы. Ботта посмотрел на меня с явным интересом и вдруг вернул деньги.

– Почему? – удивился я. – Это ведь плата за квалифицированную консультацию, профессор.

– Я понял, что вы журналист, а мы с журналистов и художников денег не берем. Более того, приглашаю на кофе понеаполитански!

– А что это?

– Кофе по-неаполитански – это кофе для «бородачей» в городе у подножья Везувия, – начал, словно на лекции, «ректор Великолепный». – Каждый посетитель бара оставляет «чаевые» (я бы сказал – «кофейные») бармену, а тот обязательно выкраивает из них на кофе для своих «барбони». И так целый рабочий день. «Бородач» заходит в бар и спрашивает: «Есть ли для меня кофе?» Как правило, следует положительный ответ. «Барбоне» выпивает чашечку и с достоинством покидает заведение.

– А если бармен откажет?

– Невозможно. И не только по этическим причинам, но и, главное, ради поддержания чистоты и порядка в баре.

– Можно ли считать бомжами тех иностранцев, которые проникли во все города страны, но при этом не оформили юридически свое право проживать в Италии? Ведь они не только не работают и не имеют крыши над головой, но еще и фактически находятся на нелегальном положении.

– По своей сути это, конечно, бомжи. Но настоящие бомжи – гордые итальянские «барбони» – их в свой круг не допускают и свое общество «нелегалами», не имеющими прописки, не разбавляют. «Барбони» активно и охотно пользуются своими гражданскими правами, в частности, правом голоса. На выборах в парламент (13 мая 2001 года) выяснилось, что бомжи голосовали не за левоцентристов, а в основном – за правоцентристов, выступающих за укрепление правопорядка в Италии.

– Выходит, итальянские бродяги голосовали против самих себя?

– Ничего подобного! – говорит Ботта. – Порядок – это не ущемление свободы «барбони». Порядок – это борьба с мафией, коррупцией, хулиганством, воровством, бандитизмом, насилием. Настоящий бомж по-итальянски в этих пороках не замешан.

Разумеется, по поводу «идеологической и моральной чистоты» подлинного «бомжизма по-итальянски» можно спорить. Но то, что «барбони» стали неотъемлемым «декором» улиц и площадей Рима, Милана, Флоренции – это факт. И бороться с этим «декором» трудно. Даже для Сильвио Берлускони.

Кортина Д’Ампеццо. Анклав в Альпах

Кортина Д’Ампеццо. Кто из современных любителей красиво отдохнуть не грезил об этой жемчужине Альп? С полным недоумением европейцы и сами итальянцы теперь узнали, что к ярким титулам города-сказки прибавился довольно мрачный – «анклав мафиозных кланов».

Не преувеличена ли тревога? Стал ли действительно Кортина Д’Ампеццо «колонией» сицилийской мафии, и как гангстерские синдикаты смогли незаметно «аннексировать» целый город, поставить под свой контроль его финансовую деятельность, захватить основные гостиничные и жилые комплексы? Спецслужбы, занимающиеся борьбой с организованной преступностью, провели расследование и предоставили неопровержимые свидетельства, объясняющие, почему мафиози облюбовали красавицу Кортину и стали фактически хозяевами города. Мафиозная операция была подготовлена заблаговременно и проведена филигранно. Началась «оккупация» Кортина Д’Ампеццо еще в середине 80-х годов, когда в Италии легко отмывались миллиарды, «заработанные» на торговле оружием и наркотиками. На счета различных групп и их представителей переводились огромные средства, неподконтрольные финансовой инспекции. Мафия выводила капиталы из «грязных» зон в «чистые» и действовала наверняка.

Теперь же, когда основные воротилы мафии во главе с Тото Рииной находятся за решеткой, полицейские, карабинеры и агенты пяти ведущих итальянских секретных служб продолжают идти по «горячему следу», проверяют документацию всех муниципалитетов Италии, выявляют имущественные «владения» преступных кланов. Теперь ясно, что «приобретения» в Кортине делались через подставных лиц.

На стол в прокуратуре города Падуя легло объемистое досье в сотни страниц. В нем зафиксировано, как ловко и главное – «законно» составлялись многоходовые «акты купли-продажи» фешенебельных отелей и кемпингов, модных магазинов, жилых домов, автомастерских, спортивных площадок, отделений страховых и туристических агентств, контор по обмену валюты, баров-ресторанов. Обязательные в Италии документы «о переходе собственности» аккуратно подшивались в мэрии. Так примерно за десять лет количество новых собственников в Кортине Д’Ампеццо перевалило за тысячу. Престижные отели «Мираж», «Бельвю», «Аляска». «Верокай» и другие стали «резиденциями» владельцев, которых редко видели в Кортине Д’Ампеццо.

Казалось, деньги отмыты и надежно вложены. Но в феврале 1992-го началась операция «Чистые руки», появились новые антимафиозные законы. Все, что было отстроено и переоборудовано в Кортине в 80-е годы, переоценивалось, устанавливалась природа происхождения средств на произведенные работы, их «авторы», как осуществлялись «переводы собственности» и денег.

История Кортина Д’Ампеццо, где проводились чемпионаты мира по различным зимним видам спорта, для нас могла бы показаться лишь каплей в океане итальянской мафиозной деятельности, если бы вдруг не появились сведения о том, что и так называемые «новые русские» не оставили без внимания этот курортный город.

Правда, графиня Марта Мардзотто – экс-модель и подруга великого художника Ренато Гуттузо, участница многих телешоу – в интервью выступила в их защиту:

– Да, в город прибывают туристы из России. «Новые богачи» гуляют с пачками денег, расплачиваются наличными и покупают все подряд. Но от этого только растут доходы ювелирных и других магазинов, особенно одежды и обуви, укрепляется наша финансовая система. Что в этом плохого? Несколько лет назад я уже высказывалась за открытие казино в Кортине, пусть богатые побольше тратят там. А разве платит и развлекается только мафия? В любом случае пусть деньги оседают в Италии. Неважно, кто их привозит…

Возможно, графиня по-своему и права, но парламент с ней не согласен, а мы примем к сведению предостережения итальянской полиции о том, что Кортина Д’Ампеццо облюбовали мафиози всего мира. Впрочем, не все верят, что этот сказочный город превратился в штаб-квартиру «крестных отцов». И зря…

…На фешенебельном североитальянском горнолыжном курорте Мадонна Ди Кампильо, где международный бомонд наслаждается на высоте от 800 до 2300 м над уровнем моря зимними прелестями, случилось громкое чрезвычайное происшествие, получившее широкую огласку.

Утром 17 марта 1996 года полицейские машины с ревущими сиренами окружили известный отель «Гольф». Агенты мобильной гвардии провинции Тренто и следователи центральной оперативной службы полиции провели операцию под названием «Шах и мат», накрыли и арестовали, как сообщило информационное агентство АНСА, 16 боссов «русской мафии» в Италии, собравшихся здесь на встречу «крестных отцов», «воров в законе» и их подручных. Одновременно аресты мафиозных элементов были произведены и в других городах Италии. Задержанных доставили в римскую тюрьму Рабиббиа.

Во второй половине дня Александр Панса, директор оперативной службы полиции, и Пьерлуиджи Винья, главный прокурор управления по борьбе с организованной преступностью, провели первую в Западной Европе пресс-конференцию, на которой впервые рассказали, насколько опасны для Италии действия мафиозных группировок из бывшего Советского Союза и какую работу по нейтрализации мафиозных структур проводят итальянские правоохранительные органы и спецслужбы.

…Передо мной список арестованных: двенадцать (разных национальностей) выходцев из России, имеющих итальянский «вид на жительство», двое итальянских граждан, обладающих российской «пропиской»… Ордера на арест выданы римским отделом борьбы с организованной преступностью. Руководителем «русской мафии» назван некто Юрий Есин, родившийся во Владивостоке и только что отметивший в Мадонне свое 46-летие. Среди его ближайших помощников, прибывших на «саммит» в отель «Гольф», – Александр Бокач (родился в Бресте в 1961 году), Дмитрий Иванов (родился в Татарстане в 1965 году), 25-летняя москвичка Екатерина Доутова, проживавшая в Риме, Анатолий Зубченко, Валентин Рехсон, Александр Бадиев, Денис Михайлов и другие члены «бригады Солнца», как нарекли итальянские следователи и журналисты «авторитетов» из Солнцева – одного из московских районов.

Что инкриминировалось «москвичам»? Русские уже давно находились под наблюдением уголовной полиции. Установлено, сообщила АНСА, что из Италии Юрий Есин руководил незаконными торговыми операциями, занимался рэкетом. «Обладая огромными финансовыми средствами, подлежащими “отмыванию”, он мог бы спровоцировать большие осложнения. Следователи прервали деятельность русского прежде, чем его организация вступила в контакт с итальянскими организованными преступными синдикатами».

Разумеется, следствие многое недоговаривало. Журналисты же богаты на домыслы и вымыслы.

В частности, в репортерских кругах возникла гипотеза, что операцию «Шах и мат» итальянские следователи провели без консультаций с российскими коллегами, чтобы избежать любой возможной утечки информации. Так или иначе операция проведена успешно. А контакты и сотрудничество между итальянскими и российскими спецслужбами по борьбе с организованной преступностью, самые доверительные, надежные, развиваются уже несколько лет. Об этом я слышал и в Москве, и в Риме от представителей высшего руководства по борьбе с организованной преступностью, в частности, от моего друга – полковника Вито.

Скандал с арестами в Мадонне, словно хирургический нож, вскрыл болезненный нарыв. Выплеснулись в эфир, на телеэкраны, газетные полосы многие сведения, о которых раньше говорилось от случая к случаю, когда попадались «мелкие сошки» криминального мира. Теперь же была аккумулирована вся информация: «Русская мафия, – сообщала АНСА, – уже давно осела в Италии, прежде всего в Центре и на Севере страны, инвестировала 10 трлн лир в незаконную деятельность только в 1993–1995 годы. По данным объединения “Конфкоммерчо”, боссы русской мафии проникли в итальянскую экономическую ткань, в туристический сектор, в торговлю недвижимостью. В области Венето существует большое количество “подставных” торговых организаций, финансируемых русскими мафиози. Различные “общества” ведут незаконную деятельность в Риме, Римини, Риччоне, Анконе, Падуе, Виченце, Прато, Кортине Д’Ампеццо».

В одиннадцати только римских «обществах» и конторах 17 марта были проведены обыски. «Интербизнес», «Культурный центр «Восток-Запад», «Океан», «Консорциум Италтекна», «Глобус трейдинг»… Особенно трудно приходилось фирме «Глобус трейдинг», занимавшейся импортом нефтепродуктов из России. Через нее якобы проводил операции Альберто Гротти – бывший вице-президент итальянского нефтегазового гиганта ЭНИ. По информации АНСА, Гротти вел переговоры с представителями русской мафии в 1996 году (в тюрьме оказался 14 ноября 1996 года) о закупке горючих масел на 150 млн долларов, и в случае завершения сделки он смог бы нанести большой урон ЭНИ и его дочернему предприятию – фирме «Аджип».

В Италии о солнцевской группировке говорили не меньше, чем о сицилийской мафии. Операция «Шах и мат», арест русских, двух итальянских граждан, розыск пятерых скрывавшихся, газетные выступления о «паутине» мафиозных связей, в которые оказались втянутыми фирма «Оливетти» и Дом моды из Милана, генерал Джанальфонсо Д’Авасса и двое высокопоставленных служащих из спецслужб, члены итальянского парламента, работники банков и даже Ватикан, только приоткрыли занавес над скандалом, который обещал принять более широкие размеры. Московская «бригада Солнца» (солнцевская группировка) в Италии многим внушала ужас, пожалуй, не меньший, чем сицилийская мафия, неаполитанская каморра, калабрийская н’дрангетта.

Так как следствие только началось (но уже содержало три тома из 900 страниц), информации в печати, из которой был бы виден размах криминальной деятельности группировки Есина в Италии, пока не было. Тайна следствия! Тишина… Но как появился Юрий Иванович Есин в Италии? Круг его интересов и сферы деятельности (официальной), были известны и со всеми деталями описаны в полицейском деле и опубликованы в газетах.

Итак, в конце 1995 года в Италию приехал Юрий Есин по кличке Самосвал (непонятное русское слово полицейские и журналисты вольно перевели как «Бульдозер»).

Организационная структура была быстро сбита из надежных ребят с крепкими кулаками – боксеров, борцов и других молодцов внушительного вида. («Мы их всех перефотографировали во Флоренции и Пизе на площади Чудес у Падающей башни», – заметил прокурор Винья).

– Но чем же запретным занимался в Италии «Самосвал»? – спрашивали журналисты.

– Руководил криминальной деятельностью в России, организацией «охраны». В то же время «Самосвал», он же «Бульдозер», инвестировал в Италии миллионы долларов, полученных от разных финансовых операций в России.

Каналов для проникновения и доставки денег «Самосвала» в Италию, подчеркивал прокурор, было немало. Например, так называемые туристы, прибывавшие на отдых на Адриатическое побережье, выполняли роль курьеров, а также делали закупки на 20–30 тыс. долларов, затем товары вывозились в Москву, где перепродавались в магазинах, контролируемых этой группировкой. Схема простая, почти неуловимая.

– Но что здесь открыто криминального?

– Почти ничего, кроме того, что деньги были криминального происхождения, и «отмывались» у нас… – ответил полковник Вито.

– На каких видах товаров специализировалась организация?

– Драгоценности и мебель. Мебель поступала из Пезаро, где действовала семья-клан Гамбино, вступившая в контакт с мафией еще в Америке.

– Каким образом шли инвестиции?

– Например, бывший вице-президент нефтегазового концерна ЭНИ Альберто Гротти имел торговую фирму «Глобус», 30 % акций которой принадлежали москвичу. Нефтепродукты – одно «плечо» финансовой деятельности. Рыбный промысел – другое. Фирма «Океанфиш», открытая в Риме, приобрела земельный участок в 30 га в Гроссето, где началось строительство фабрики по переработке рыбы, привозимой из Южной Кореи. За этим внешне вполне законным бизнесом скрывалось незаконное отмывание денег, полученных «Самосвалом» от преступной деятельности.

Есину предстояло объяснить, на какие средства он купил двухэтажную виллу площадью 450 кв. м за 700 млн лир и отремонтировал ее за 4 млрд лир (около 2 млн долларов), если через границу Италии без декларации разрешено перевозить около 10 тыс. долларов. А остальное?

– Но он мог переводить деньги и через офшорные зоны и через разные фирмы. Это же не запрещено?

– Нет. Но он шел другим, своим путем.

В деле об аресте «солнечной бригады», точнее, в журналистских отчетах о нем фигурировали перехваты и запись телефонных разговоров. Как писала «Коррьере делла сера», Есин превратился в классический «прототип преступника конца XX века». Владел всем, чего хотел. Шикарная вилла в Санта-Маринелла (в 50 км от Рима), салон с камином и иконой, красавица жена-блондинка, параболическая антенна для приема российских программ телевидения, бассейн и черный пес в садике перед домом…

– Но разве это нельзя? Где об этом сказано?

– Все можно, если на честно заработанные деньги, – ответил полковник.

И главное – широкие связи в самых разных кругах. «Опора» – Альберто Гротти, в прошлом вице-президент ЭНИ, затем тюремный заключенный. Не лучшая реклама для самой престижной в Италии государственной нефтегазохимической компании, проходившей в то время поэтапную приватизацию.

Окружение Гротти – самое изысканное и деловое. Например, фирма «Оливетти». Но из ее штаб-квартиры уже пришло опровержение, из которого следовало, что никаких контактов с фирмой «Глобус» не было.

А банк «Амброзиано Венето»?

Его репутация была уже однажды омрачена смертью банкира Кальви – теперь здесь не желают попасть в историю в связи с русской мафией. Мол, московские мосты – не лондонские и не римские, не венецианские.

Генерал Д’Авасса тоже всячески открещивается от Есина. Да, он открыл фирму в Санкт-Петербурге, но что в этом плохого?

– Я связан с мафией? – удивлялся генерал, разговаривая по телефону с корреспондентом «Мессаджеро». – Из русских мафиози знаю только политиков из Москвы и Санкт-Петербурга. Кое-кому хочется, чтобы я убрался из России. У меня же желание послать всех к черту!.. Что и сделал.

Газета «Мессаджеро» была лучше других осведомлена о российских связях Есина. В Москве, оказывается, на него работал бывший старший офицер КГБ Витя, который был вхож даже в Думу через очень важных персон. А в Риме? Зафиксированы лица, имевшие доступ в сенат, в Ватикан, в окружение кардиналов Сильвестрини и Анджелини, в спецслужбы СИСМИ…

«Дело Есина» только началось, но уже стало самым громким в Италии середины 90-х годов. О нем знали все: интервью давали мэр Санта-Маринеллы, полицейские и даже лесничий (ни в чем не замечавшие «сходства» респектабельного синьора с «крестным отцом»).

Правоохранительные органы Италии решили дать открытый бой международной организованной преступности. И дали этот бой. Выиграли его. Но как бы теперь от всех русских не стали шарахаться предусмотрительные итальянцы, у которых и у самих бывает рыльце в мафиозном пушку?

Что же касалось Ю. И. Есина, то он и его «команда» были выдворены из Италии, но затем появлялись в странах Евросоюза, а сам шеф осел сначала в Португалии, а затем в Аргентине, или, как отмечали итальянские газеты, где-то в Латинской Америке.

А мне в Рим еще долго звонили по телефону. Невидимые за четыре тысячи километров лица, называвшиеся адвокатами, знакомыми, родственниками «потерпевших» просили сообщать им все детали дела Есина, посылать газеты или вырезки, ксеро-фотокопии статей о «Глобусе». Предлагали, конечно, и гонорар. «Не усугубляйте», – осторожно отвечал я и старался реже брать телефонную трубку.

* * *

В римской «Гадзетта Уффичиале» в специальном приложении № 173/R был опубликован полный текст нового государственного закона об иммиграции и условиях предоставления крова на территории Италии. Документ вошел в силу 10 сентября 2002 года.

Новый закон уже получил название «закон Джанфранко Фини– Умберто Босси», по фамилиям зампредсовмина и министра реформ в правительстве Сильвио Берлускони, и расценен общественностью страны, и заинтересованными лицами за рубежом, как своевременный, но более жесткий, по сравнению с ранее действовавшим в течение четырех лет аналогичным документом левоцентристов во главе с экс-министрами Ливией Турко и Джорджо Наполетано.

Принятие нового закона связано в первую очередь с общей политикой стран Евросоюза и, в частности, Италии, направленной на усиление всесторонней борьбы с нелегальной иммиграцией, считающейся одним из главных «зол», источником доходов организованной преступности, наркомании, контрабандной торговли.

В законе точно сформулированы различия между иностранцами, проживающими на территории Италии с «неоформленными в должном порядке документами», и «нелегалами», подлежащими полицейским репрессиям.

К первой категории относятся иммигранты, которые имеют паспорта и другие удостоверения личности (права на вождение автомобиля и т. д.), но не имеют итальянского вида на жительство. При обнаружении таких лиц полиция должна выставить сопровождение, доставить иностранца до границы и выдворить его за пределы Апеннин, Сицилии или Сардинии.

Нелегалы – это иностранцы, которые проникли в Италию без каких-либо документов. Пока считается, что их около 5,35 тыс. По новому закону к ним должны применяться решительные санкции, полиция должна помещать нелегалов в спецотстойники, где они могут заниматься оформлением утерянных и других недостающих документов в течение 60 дней. Если же документы не будут приведены в порядок и соответствовать итальянскому законодательству и паспортной системе, то нелегал подлежит высылке из страны, а в случае очередного нелегального въезда – аресту и тюремному заключению.

Большие полномочия закон дает военно-морским силам, пограничным, финансовым и таможенным службам по пресечению нелегального нарушения морских границ страны. ВМС должны захватывать и передавать в разные инстанции, органы юстиции капитанов судов, на которых перевозятся нелегалы (главным образом из Азии, Африки, Восточной Европы), самих же нелегалов не допускать в Италию, выдворять за пределы территориальных вод страны.

В законе выделены в особую статью и, наконец, определены права большой категории иностранных граждан, приезжающих в Италию по найму в качестве домработниц, сиделок при больных и стариках. Возможность легализовать свое положение в Италии и получить четкое представление о своих правах обрели десятки тысяч выходцев из северо-африканских стран, Юго-Восточной Азии, Пакистана, Шри-Ланки, Восточной Европы.

Для получения вида на жительство, например, домработнице наниматель должен внести единовременный залог 330 евро, доказать, что его годовой доход составляет не менее 40–50 тыс. евро и он гарантирует домработнице ежемесячное содержание не менее 439 евро, обеспечит ей достойное жилье, внесет в страховую кассу необходимые средства на социальное и пенсионное обеспечение служащей. По новому положению, для обслуживания дома, квартиры, виллы семья может принять на работу только одного иностранного гражданина, но для больных, стариков – сиделок и медсестер (медбратьев) может быть любое необходимое количество.

Домработники, приглашенные из-за рубежа, обязаны предоставлять в финансовые органы все сведения о своих доходах, заверять их у работодателей.

Чтобы личные документы иммигрантов нельзя было подделать, всем иностранцам, претендующим на получение вида на жительство и постоянную работу в Италии, предлагается сдать отпечатки пальцев. Туристов, служащих иностранных госучреждений, банков, международных организаций, – это не касается. (От обязанности сдавать отпечатки пальцев «отбились» футболисты-иностранцы, играющие в итальянских кругах, а также священнослужители всех санов и рангов. Но все-таки сдавать отпечатки их неназойливо «приглашают»…)

Сколько иностранцев ежегодно приезжают в Италию с целью найти работу и обосноваться в стране?

Ныне иммигрантов около 1 млн. По новому «закону Фини– Босси» каждый год примерно 200 тыс. человек пройдут процесс легализации своего положения и получат вид на жительство сроком до 2 лет. Далее предстоит продление вида на жительство. Если работодатель прерывает контракт, увольняет домработника, он обязан уведомить об этом полицию (квестуру), а иммигрант получает возможность в течение полугода найти новое место службы.

Каждый иммигрант, имеющий вид на жительство, обладает правом вызвать супругу, старших и младших детей, а также родителей, если им более 65 лет и нет другой материальной опоры на Родине. Это особенно актуально для выходцев из Восточной Европы, из провинциальных зон России, Украины, других стран СНГ, которых в Италии уже находится около 10 тыс. человек.

«Закон Фини – Босси» устанавливает жесткие рамки, но предопределяет порядок, требует точного соблюдения правил оформления документов, а потому снимает многие протесты, связанные с высылкой иммигрантов за пределы Италии. По прежнему «закону Турко – Наполетано» (40/1998 в 2001 году были выдворены из Италии 41 058 человек, из которых менее 50 – жители из государств – членов СНГ. Выдворение главным образом осуществляется через сухопутные границы – 44,6 %, и 38,4 % были высланы через морские порты. Воздушным транспортом отправлено 5214 нелегалов (17 %) в основном из Восточной и Центральной Европы, Турции, Китая, Пакистана. «Отправление» по воздуху – очень дорогостоящее дело и обходится в 2–3 тыс. евро. Встает вопрос: кому платить? Нелегал, понятно, нести расходы отказывается и… платит за все полиция из фонда «Субсидии неимущим».

Итак закон принят, закон вступил в силу. Это одна из важных акций правительства Берлускони. Прежде ожидалось, что закон об иммиграции, требующий больших расходов, встретит сопротивление парламента. Так и было. Только в сенате он прошел 146 голосами против 89 и около 80 воздержавшихся. А теперь нужно изыскивать новые средства. В дворце Киджи (резиденция правительства) настроены оптимистично. Для решения проблемы нелегальной иммиграции деньги найдутся, тем более, что это задача не только чисто итальянская, но и общеевропейская, международная. Особенно сегодня.

Впрочем, если кто-либо с чем-либо не согласен в Италии, он может отправиться посмотреть, как живут соседи на Апеннинах.

Правительство самой старой республики в мире – Сан-Марино, расположенной на Апеннинском полуострове на горе Титан, примерно в 30–40 километрах от Адриатического побережья, приняло тоже новый закон. Отныне в Сан-Марино запрещено нанимать домработницу из иностранных граждан, если ей хотя бы на одни сутки меньше 50 лет. Причину такого закона объяснил разработавший его министр труда Ромео Морри – представитель христианских демократов: «Женщины-иностранки после пятидесяти лет работают, получают деньги, которые отсылают родным в свои страны, а те, кому до «полтинника», так и норовят соблазнить хозяина, разбить его семью, женить на себе и остаться в Сан-Марино. Новый закон должен, если не полностью, то в значительной мере, защитить санмаринских мужчин и их семьи, дать отпор “коварству и проискам” женщин-иностранок, которыми считаются и итальянки». (Более 4 тыс. граждан Италии из городов Римини, Пезаро и других ежедневно приезжают в Сан-Марино на постоянные работы).

«Абсолютной защиты закон не обеспечит, – говорил министр, – но даст дополнительные барьеры безопасности семей и мужского спокойствия». Так был принят закон, по которому жены-иностранки должны пройти трехлетний «испытательный срок» прежде, чем станут стопроцентной супругой, и гражданкой Сан-Марино. Сохраняется и «семейная дискриминация». Если мужчина имеет право ходатайствовать перед властями о предоставлении санмаринского гражданства своей жене, то женщина такой возможности не имеет, и ее муж никогда не станет подданным Сан-Марино. Вот что делается «под подушкой» Италии.

Эти и некоторые другие законы Республики Сан-Марино расцениваются в Западной Европе как анахронизмы. Но жителей на горе Титан они, видимо, вполне устраивают, ибо никаких громких протестов здесь не высказывают, а страна ревностно охраняет свои политические, экономические, таможенно-финансовые и культурные интересы.

* * *

Сделаем исторический «скачок» и фактологическое отступление.

4–6 ноября 2003 года Владимир Путин приехал в Рим. Визит начался с протокольной встречи, где глава итальянского правительства изложил вопросы, накопившиеся в отношениях между нашими странами за два месяца. Ровно столько он не виделся с российским Президентом. За это время появилось немало тем, представляющих, как говорят дипломаты, взаимный интерес.

Но это слабо сказано. Местная пресса строила хитрые догадки насчет главной темы. Обозреватели сходились во мнении, что эта встреча больше нужна Берлускони. У него напряженный период. Мало того что внутри страны кипят страсти вокруг пенсионной реформы, ему как председателю ЕС шибко доставалось от «евробюрократов». Прессинг по всему полю – в Страсбурге, где заседал Европарламент, и в чреве ЕС – в Брюсселе. «Сильвио нуждался в поддержке», – писала «Мессаджеро». Автор замечал, что всякий раз, когда Берлускони побывает в обществе Путина, настроение у него меняется. На лице не увидишь уныния и досады.

Последний раз наши лидеры общались друг с другом в конце августа 2003 года. Было это на острове Сардиния близ городка Порто Ротондо. Там у Берлускони своя усадьба площадью в 400 га и вилла «Чертоза» («Тихая обитель»). Впечатления от визита незабываемы. Дело в том, что он сопровождался походом эскадры Черноморского флота во главе с ракетным крейсером «Москва». Российские корабли стояли на рейде, и на их фоне шли переговоры. Итальянское телевидение часто повторяло кадры дружеской встречи на борту российского флагмана. В ноябре 2003 года не было прогулок на яхте, но морская тема так или иначе присутствовала. Правда, в ином виде.

Связана она была с проблемой нелегальной иммиграции. Италию буквально потрясли сообщения из зоны Сицилийского канала. Местные пограничники в ходе очередного рейда задержали две баржи, в трюмах которых обнаружили десятки трупов. Все погибшие – африканцы. Они пытались добраться до итальянского берега, чтобы проникнуть в Европу, найти работу и, если повезет, остаться там навсегда. Обычный путь нелегалов. Но не всем везет. Многим вообще не суждено сойти на землю. Береговая охрана то и дело вылавливает из воды трупы темнокожих искателей лучшей доли. Как правило, на подходе к берегам Италии перевозчики избавляются от тех, кто не выдержал трудностей и задохнулся в глухом трюме. Их выкидывают за борт. Случаи бывали и раньше, о них сообщали газеты. Но на сей раз всех поразило количество погибших – 1256 человек.

Делу был дан ход. Оппозиция привлекала к суду чиновников из правительства. Силовые министерства признали вину, но говорили, что с проблемой иммиграции в одиночку Италии не справиться. Страна в силу своего географического положения и либерального законодательства принимает на себя главный удар нелегальщины. Подсчитано, что на Италию приходится 65 % всех беженцев, стремящихся в Европу. И конца этому потоку не видно. Нужны меры более широкого плана. На совещании в Испании руководителей МВД пяти стран ЕС – Италии, Франции, Германии, Великобритании и Испании – было решено сделать все, чтобы наконец-то ввести единый европейский ордер на арест. Но это было непросто.

Сильвио Берлускони утверждает, что нужно привлекать другие страны. И прежде всего Россию, которую он считает важной частью Европы и всячески подчеркивает эту мысль во время своих публичных выступлений. На встрече с Владимиром Путиным он также был намерен обсудить вопрос о безвизовом сообщении и приеме России в Европейский союз. Надо было многое успеть. В условиях явного цейтнота, отмечала в этой связи газета «Мессаджеро», тема «евроордера» оказалась весьма кстати. Ведь Россия – это не только реальный кандидат в ЕС, но и отличный партнер в борьбе с международным терроризмом. Ее авторитет в этой области растет, писала «Мессаджеро». Главное, Москва сама заинтересована в облегченной экстрадиции нелегалов и нарушителей. Ее мытарства с выдачей Гусинского, Березовского, Закаева и других давали по крайней мере основания так думать. Но думали так далеко не все. В Европе да и в самой Италии немало противников этой идеи.

Единый европейский ордер на арест, говорил Умберто Босси – лидер партии «Северная Лига», приведет к режиму, «похуже сталинского в 25 раз», и граждан Италии будут сажать в тюрьму турки по решению своего суда. Главный аргумент Босси такой: система передачи преступников и подозреваемых чревата потерей значительной части национального суверенитета. Кроме того, либералы опасались, что эта мера приведет к нарушению прав и свобод личности. В общем Европа спорила до хрипоты, что лучше – демократия или порядок. Отсюда и волокита с принятием единой Конституции ЕС, которая к 1 января 2004 года так и не была принята.

Сама по себе идея – облегчить процедуру выдачи ордера на арест и избавиться от «уголовного элемента» – витала давно. Соглашение на этот счет было подписано еще в июне 2001 года в Брюсселе. Чем чаще Европа сталкивается с преступностью, которая, как известно, не имеет границ, чем больше расширяется ЕС, тем сильнее желание затянуть гайки. Но солидарны в этом вопросе лишь полицейские всех стран. Демократы обвиняют их в авторитаризме, тоталитарном мышлении, «пиночетовщине» и еще черт знает в чем. Сильвио Берлускони, выступая в Страсбурге, дал все-таки обещание, что проведет через парламент законопроект о едином ордере и Европейской прокуратуре. Некоторые страны уже сделали это. А такие члены ЕС, как Англия, Бельгия, Люксембург и Испания, заявили, что готовы смягчить условия экстрадиции хоть завтра. И просят других не тянуть. Но…

По соглашению закон вступил в силу с 1 января 2004 года. Его поддержали национальные парламенты. Привлекая к дискуссии Россию, «наш друг Сильвио» надеялся ускорить процесс. Если все пойдет, как он задумал, то очень скоро кончится вольготная жизнь в уютной и ласковой Европе для тех, кто не в ладах с правосудием в родной стране.

В Италии «игры с законом» опасны и наказуемы. В стране на каждого гражданина приходится более 130 тыс. различных законов и постановлений и, как острят юристы, незнание этих актов не освобождает человека, особенно иностранца, от их точного исполнения.

Как поступить иностранцу, по разным причинам выдворенному из Италии? По новому законодательству необходимо выждать ровно пять лет с даты выдворения и только после этого, при наличии визы, въезжать на территорию Италии. В случае нарушения даже на сутки иностранцу грозит арест на месяц и десять дней.

Не следует без ведома полиции задерживаться в Италии даже на 24 часа. Вас, конечно, выпустят через КПП, но занесут в компьютер и в следующий раз без объяснения причин не выдадут или задержат въездную визу. Не испытывайте судьбу там, где правит Закон.

В Италии нередко задают вопрос: где наиболее опасны преступные элементы и где можно быть более или менее спокойными за собственное портмоне? «Везде и нигде» – таков философский ответ, но у многих городов есть своя репутация.

В Риме остерегайтесь карманников. Особенно в районе вокзалов «Термини», «Остенсе», в пригородных поездах. Во Флоренции, Турине, Генуе, других больших центрах культурной жизни вас будут тревожить и весьма регулярно, по праздникам и по случаю важных политических событий, антиглобалисты, «зеленые» и анархисты.

Мафия, каморра и н’дрангетта удерживают позиции в схватке с правоохранительными органами в своих традиционных центрах – на Сицилии, в Неаполе, Калабрии, Бари. Наиболее спокойными в криминогенном отношении считаются города на границе с Францией в Валле Д’Аосте, небольшие провинциальные города, имеющие добрые исторические традиции и культуру: Пезаро, Урбино, Ассизи, Чертальдо, которые являются, по мнению экспертов правительства С. Берлускони, лучшими визитными карточками Италии. Сейчас их еще называют звездами на торжественном костюме Кавальере Сильвио Берлускони.

Флоренция. Город на берегах реки Арно

Какие только черные силы не покушались на красавицу Флоренцию – антиглобалисты, мафия, анархисты. Городу был нанесен значительный ущерб, но, по данным Министерства внутренних дел Итальянской Республики, сегодня население может спать спокойно, памятники архитектуры и искусства Флоренции находятся в сохранности.

В связи с открытием во Флоренции Европейского социального форума правительство Италии приняло решение о временном – с 1 по 10 ноября 2002 года – выходе из Шенгенской зоны.

Один из крупнейших международных форумов, привлекший в столицу Тосанской области десятки тысяч гостей, обсудил важнейшие проблемы современности: развитие «молодых» государств, содействие науке и культуре, борьба за мир, а также противодействие всем формам терроризма.

Апофеоз встречи – шествие от выставочного комплекса Нижней крепости до Центрального стадиона, в котором приняли участие свыше 150 тыс. человек. Власти опасались, что шествие пройдет под антиглобалистскими лозунгами и будет иметь воинственный характер, что могло привести, как это было уже не раз, к непредсказуемым разрушительным последствиям.

Чтобы исключить бунты, правительство Берлускони приняло во Флоренции чрезвычайные меры. Были приведены в состояние боевой готовности № 1 силы правопорядка и безопасности – 3 тыс. полицейских, сотни тайных агентов, приглашены сыщики и специалисты по борьбе с городскими беспорядками со всей Европы, поставлены на особый контроль клиенты около 200 отелей города и предместий. В основных соборах Флоренции появились агенты в штатском.

Для ограничения прилива экстремистов всех мастей, а также приезжих из стран «третьего мира», которые нередко вовлекаются в уличные беспорядки, апеннинские власти решили ограничить выдачу «шенгенских виз». На всех границах Италии на время проведения форума был возобновлен жесткий пограничный режим. Не обошлось и без курьезов.

Городские власти решили в качестве «подготовительных мероприятий» перевести примерно 200 заключенных из флорентийской тюрьмы в другие места заключения. Освободившиеся камеры готовили для размещения «нарушителей».

Смогут ли власти города подобными действиями предотвратить бесчинства, нанесшие большой ущерб в 2001 году на саммите «Большой восьмерки» в Генуе? Многие во Флоренции склонялись к отрицательному ответу. Во-первых, потенциальные участники подобных выступлений наверняка успели проникнуть в Италию заранее, в том числе и нелегально. Во-вторых, во Флоренции, как и во многих других крупных городах страны, достаточно одной искры, чтобы вызвать мощный взрыв недовольства политикой правительства, его внутренним курсом. В-третьих, после событий 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке и особенно 23–26 октября в Москве спецслужбы зафиксировали тревожные сигналы и не исключают вылазок международных террористов в Западной Европе и, в частности, в Италии. А флорентийский форум – повод для этого весьма удачный. Но все прошло более или менее спокойно.

Область Тоскана. Италийские племена освоили здесь земли еще в VIII веке до нашей эры. Римляне в 59 году до нашей эры основали свой город, который в последующие столетия видел и расцвет, и пепел разорений, тяжесть упадков и новый расцвет.

В Х-XI веках Флоренция вступила в эпоху экономического и культурного подъема. Многие влиятельные аристократические семьи – Питти, Фрескобальди, Строцци, Альбицци, Медичи – строили здесь дворцы, кастелло, виллы. Козимо I, названный Старшим, – родоначальник клана Медичи, правившего во Флоренции до XVIII века, – оспаривал и получил право на первую роль в городе. В 1737-м на смену Медичи, при которых в XV–XVII веках блистали гении эпохи Возрождения, пришли герцоги, продолжавшие умеренную либеральную линию поддержания культурного художественного развития.

В 1860 году Тоскана была присоединена к королевству Италия, а Флоренция на некоторое время даже стала столицей нового государства. Тогда храмы города приобрели общенациональное значение. Со всей Италии съезжались в 70-х годах XIX века люди на площадь перед собором Санта-Мария дель Фьоре (Святая дева Мария с цветком) – творение многих художников и архитекторов, работавших здесь в течение нескольких столетий (Арнольфо Ди Камбио, Джотто, Андреа Пизано, Брунеллески и др.). Башню-колокольню возводили Джотто и Пизано, баптистерий – восьмигранное церковное здание – Пизано и Гиберти. Восточные ворота баптистария, воспроизводящие сцены из Ветхого Завета и разделенные на десять частей, были созданы маэстро Гиберти в 1425 году с таким величайшим художественным вкусом, что даже Микеланджело, увидев их, воскликнул: «Это – Врата рая».

Тридцать лет назад в крипте кафедрального собора были найдены человеческие останки, а в сентябре 2000 года доказано, что обнаруженные череп и кости принадлежат Данте. Это событие считается одним из важных открытий человечества. Когда об этом сообщили Берлускони, он сказал: «Верю, это Флоренция…»

Церковь Санта-Мария Новелла (XIV–XVI века), Исаинская капелла (творение Якопо Таленти – 1359 год), собор Сан Лоренцо (XII век) с бронзовыми кафедрами работы Донателло, капелла Медичи, где священнодействовал Буонталенти, дворец Медичи, планировка которого приписывается Микеланджело, церковь Сан-Миньято Аль Монте… В городе на реке Арно более двухсот храмов. Из них двадцать пять содержат ценнейшие памятники средневекового искусства. Это чудодейство зодчих и художников переносит эпохи минувшие в наше время. Утверждают, что Санта-Кроче (Святой Крест) была любимой базиликой Данте и Микеланджело (поблизости, в 300 метрах, дом, где провел детские годы Микеланджело).

Памятник Данте Алигьери когда-то украшал центр обширной площади перед храмом Святого Креста, но поэта-мыслителя попросили «подвинуться» и разместили слева от входа в собор (если стоять к нему лицом). В самом храме также есть памятник Данте, но нет гробницы. Уже несколько столетий бьют челом благородные флорентийцы и просят дозволения перезахоронить Данте в Санта-Кроме, но жители Равенны, где находится и по сей день гробница Данте, не отдают прах средневекового гения. Флоренция, когда-то изгнавшая своего сына, поэта и философа, спустя столетия вернула себе и Италии его «свободный дерзкий ум», но не может получить останки великого флорентийца. Погребенный в Равенне, Данте стал вечным гражданином города на берегу Адриатики. Флоренции же остается лишь строить памятники поэту, называть Данте «великим флорентийцем в вечной ссылке» и чудом находить его… останки.

А вот другое невероятное открытие. В Национальной библиотеке Флоренции два служителя, во время обычной уборки помещения, стирая пыль с манускриптов, обнаружили странный конверт. На нем они с трудом разобрали надпись и не сразу поняли смысл. А написано было следующее: «Хранящийся здесь пепел взят из кассеты, содержащей останки Данте». Далее следовала подпись нотариуса Сатурнино Мапагола, и дата: 9 июня 1865 года.

Вопросов множество: кто такой нотариус Мапагола? Почему 9 июня 1865 года? Как пепел Данте или часть пепла оказались во Флоренции и почему именно в Национальной библиотеке? Ответов на эти вопросы пока нет, но научные исследования уже начаты.

Найдены наследники нотариуса Мапаголы. И трое из правнуков не изменили профессии своего предка-нотариуса.

Претендовали флорентийцы и на перезахоронение в знаменитой базилике Санта-Кроче тела Федерико Феллини. «Спор» длился всего пару недель, и посягательства флорентийцев оказались отвергнутыми. Федерико останется в семейном склепе в Римини, другом североитальянском городе, как и Равенна, на берегу Адриатического моря.

Мэры Флоренции считают себя своеобразными «светскими» покровителями Санта-Кроче. Таких покровителей (и светских, и религиозных) у церкви, воздвигнутой в первой половине XIII века, было немало за минувшие столетия. И выполняли они миссию трудную и сложную. Представьте себе, что в Санта-Кроче покоятся Микеланджело, Макьявелли, Галилео Галилей, уроженец города Пезаро композитор Россини (умер во Франции)… Своеобразный Пантеон.

Здесь, в Санта-Кроче, творили Джотто, Гадди, Донателло, Вазари. Для себя вы можете сделать открытие: знаменитая американская статуя Свободы – это копия (увеличенная в десятки раз) скульптуры из Санта-Кроче, созданная во Флоренции гораздо раньше, чем та, что подарена Францией Нью-Йорку. Об этом «архитектурном» факте умалчивают справочники и историки, видимо, тактично щадя болезненное самолюбие «молодых» американцев, побивших все рекорды градостроительства своими небоскребами, но в эстетике и классическом зодчестве оставшихся гигантскими «карликами» рядом с гигантами-итальянцами XIII–XIX веков. (Подобный вывод доступен лишь тем, кто способен оценить красоту весеннего сада и чей мозг не подавлен финансово-политическим прессом Америки. Так считали французский поэт Жан Кокто и маэстро Федерико Феллини).

Но не станем умалять заслуги Америки. Заметим лишь, что американские туристы валом валят в Санта-Кроче и редко замечают скромно стоящую у входа итальянскую «прабабушку» статуи Свободы.

Вход в церкви Флоренции пока бесплатный. (Во многих городах Италии, например, в Вероне, Сиене, туристам за вход в церковь следует платить.) Для прихожан и богомольцев бесплатный вход останется таковым и в будущем, но светские и религиозные организации уже раздумывают над тем, как в XXI веке пополнить свой бюджет и заставить еще раскошелиться туриста, любознательного интеллигента, итальянца или иностранца. Средневековых и древних диковин только во Флоренции и области Тоскана, по данным ЮНЕСКО, больше, чем во всей, например, Испании. Ценности эти сосредоточены в семи главных музеях Тосканы, в церковно-монастырских комплексах и частных дворцах, которые постепенно прибирают к рукам крупные корпорации.

Большинство произведений искусства, сосредоточенных в соборах, принадлежат не церкви, а государству, которое несет ответственность за сохранение и реставрацию ценнейших фресок, картин, скульптурных ансамблей. Это было узаконено при Муссолини в 1929 году. Но где теперь взять деньги на реставрацию? Практически неоткуда. Когда Флоренция в 1980-х годах была избрана Столицей мирового искусства, Европейское сообщество выделило ей 36 млрд лир на восстановление зданий и памятников. Капля в море. Что может сделать без средств город Данте, Микеланджело, Вазари, Челлини?

Впрочем, власти нашли выход. Они выносят произведения искусства за пределы храмов и создают при церквях музеи, а за их посещение берут значительную плату. В результате в кафедральном соборе Флоренции Санта-Мария дель Фьоре (третий собор в мире после Святого Петра в Риме и Святого Павла в Лондоне, строительство его было начато в 1290 году архитектором Арнольфо ди Камбио) с колокольней Джотто, под куполом Филиппо Брунеллески (1420–1434) не осталось ни одного значительного произведения. Все они вынесены в находящийся рядом музей, но за вход в него надо заплатить примерно пять долларов, затем 8–10 евро за каталог и т. д.

За открытие музея при Санта-Кроче, на мой взгляд, Флоренция дорого заплатила. У алтаря храма находилось высоко подвешенное знаменитое распятие – крест, созданный художником Чимабуэ (XIV век). Его решили поместить в музей Санта-Кроче. В конце 1960-х годов произошло сильнейшее в истории Флоренции XX века наводнение. Поднявшиеся более чем на десять метров воды реки Арно хлынули через высокие каменные набережные и залили город. Почти на два метра под водой оказался музей Санта-Кроче, и среди других экспонатов пострадала религиозная святыня, реликвия Флоренции – крест Чимабуэ. (Таких крестов в мире всего два – второй в Ареццо, в 70 километрах от Флоренции, в церкви ордена доминиканцев). Небо, как видим, не прощает своевольных перемещений божественных реликвий, тем более ради получения звонкой монеты в частный или государственный карман. Таким образом, создание музеев при церквях хоть и приносит финансовые средства, но очень опасно для «экспонатов». Гении знали, куда именно поместить свои творения, просчитывали точно до сантиметра размеры своих произведений, и нам столетия спустя негоже вносить свои «художественные» поправки, какими бы побуждениями они не диктовались.

Отправимся теперь на Понте Веккио – Старый мост (так он именуется потому, что на этом месте стоял мост еще во времена этрусков, затем здесь в 972 году был построен первый во Флоренции деревянный мост, а в 1345 году по проекту Нери Ди Фиораванте был поставлен каменный, доживший до наших дней) и не забудем у центральной площади Синьории со старинным дворцом – мэрией (1298 год, архитектор А. Ди Камбио) подойти к небольшому рынку. Там установлен бронзовый кабанчик. Потрите о его нос монетку и уроните в прорезь с водой. Если попадете, то на Старом мосту и вообще во Флоренции вас ожидает коммерческая или романтическая удача.

Почему на Старом мосту? Там столетиями находятся самые дорогие в Италии лавки ювелиров, точнее тех, кто теперь торгует этими изделиями. Пятак кабанчика вам в помощь. Вы получите неожиданную скидку на нужный вам товар в 10–30 %. Но сначала пройдитесь по лавкам (их здесь не менее сорока), присмотритесь и не стесняйтесь, сбрасывайте цену до разумного предела, т. е. примерно в половину от первоначальной цифры. Пусть вас не смущает видимое неудовольствие хозяина или продавца. Это значит, что вас начинают уважать как знающего покупателя. Обязательно оставьте визитную карточку и пообещайте наведаться в другой раз и, возможно, привести нового клиента. В следующий приход вас встретят как доброго знакомого, и вы будете приятно удивлены, что цены на предметы вашего интереса резко снизились. Не забывайте о пятачке кабанчика и совершите выгодную сделку. (Притчу о пятачке кабанчика знает и С. Берлускони, и он, видимо, с пользой тер монетку о нос мифического животного). Если Вы не просто покупатель, а деловой человек, то договоритесь напрямую о покупке партии товара у производителя, и скидка возможна до 30 %. Ваш заказ, даже сравнительно крупный, выполнят в кратчайшие сроки (до недели). Все документы для беспошлинного вывоза оформит продавец. Поблагодарите кабанчика. Бросьте монетку…

Флоренция – не только город-музей, город соборов, но и город среднего и большого бизнеса. Флорентиец искренен и всегда с небольшой выгодой для себя (без этого он не умеет) окажет вам всевозможное содействие. А если установившаяся дружба будет сопровождаться деловым союзом, то вы обречены на радушное гостеприимство хозяина. Это и приглашение домой, поездки по окрестностям Флоренции, обеды и ужины в ресторанах, где подают знаменитую флорентийскую котлету, многие виды «пасты» – спагетти и, конечно, марочное или обычное, но прекрасное местное столовое вино «кьянти».

Но не слишком увлекайтесь застольем. Оставьте в вашем желудке, а лучше в сердце и голове, место для искусства. Посетите самые знаменитые в мире дворцы-музеи Питти, Уффици, Медичи, галерею «Академия» с великим «Давидом» Микеланджело, Лоджию дель Бигалло… Этот маршрут во Флоренции не раз проделывал С. Берлускони.

Дворец Уффици. Был задуман Козимо I Медичи для размещения в одном месте всех административных и судебных ведомств. Работы по строительству начал в 1559 году Джорджо Вазари, а завершил Бернардо Буонталенти в 1586 году. На площади под Уффици в XI веке была церковь Святого Пьеро из Скераджио и реформаторская трибуна, с которой в 1292 году выступал Данте. Справа от Уффици – Старый монетный двор и городские архивы.

Козимо I рассчитывал разместить в Уффици и свои художественные сокровища. Но эти планы претворили в жизнь его сын Франческо I, затем Фердинад II и Козимо III. Во дворце Уффици представлены творения Симона Мартини («Благовещание»), Пьеро делла Франческа («Портрет Сфорца», «Портрет Федерико де Монтефелтро»), Фра Анджелико, Филиппо Липпи («Автопортрет»), Боттичелли, Леонардо да Винчи, Вазари, Дюрера, Микеланджело, Рафаэля («Автопортрет»), Андреа дель Сарто, Рубенса, Сустерманса, Караваджо…

Дворец Питти. Его строительство начал в 1458 году архитектор Лука Фанчелли по рисункам Брунеллески, чтобы удовлетворить «амбиции» банкира Луки Питти. Но банкир разорился и умер, так и не увидев своего дворца. Строение в 1540 году купил Козимо I, перевел в него свой двор и повелел Вазари сделать проход, соединяющий Уффици и Питти. Ныне Питти – крупнейший музей живописи. Здесь в залах «звезд и планет» (Марс, Юпитер, Сатурн, Венера, Аполлон и др.) хранятся величайшие произведения искусства Рафаэля, Липпи, Боттичелли, Караваджо, Микеланджело…

Лилия – знак Медичи повенчала их всех, наложила свой отпечаток на характер и образ мысли каждого флорентийца. Флоренция – «рай на земле» для людей искусства, литераторов (недаром здесь заканчивал своего «Идиота» Ф. М. Достоевский), художников и музыкантов. Прежде всего для музыкантов.

Творчество многих величайших композиторов связано с Флоренцией, всей областью Тоскана. В 1436 году, когда открывался купол Дуомского собора Санта-Мария дель Фьоре, работавший в Италии 36-летний композитор Гийом Дюфе, – один из создателей франко-фламандской полифонической школы, написал музыкальную пьесу для этой церкви. С тех пор во Флоренции стало своеобразным правилом в честь открытия архитектурных сооружений создавать музыкальные произведения.

В старину самым знаменитым оперным театром Флоренции был театр «Пергола» (ныне драматический театр, но многие великие музыканты, в частности С. Рихтер, предпочитали давать свои концерты на его сцене). В семнадцатую годовщину смерти немецкого композитора К.-М. фон Вебера была поставлена его опера «Вольный стрелок». В 1847 году на сцене «Пергола» был показан «Макбет» и дирижировал Дж. Верди. Г. Берлиоз подарил театру своего «Бенвенуто Челлини», В. Беллини – оперу «Сомнамбула»…

Сколько флорентийских домов связаны с именами великих композиторов! «Сад Боболи» за дворцом Питти был излюбленным местом встреч музыкантов. За фронтоном Бельведере в доме № 64 по улице Сан-Леонардо в 80-х годах XIX века жил П. И. Чайковский. Здесь он работал над «Третьей сюитой», «Итальянским каприччо». Затем Чайковский перебрался в исторический центр Флоренции, снял небольшую квартиру из трех комнат, где работал над «Орлеанской девой». У Берлускони есть своя версия Орлеанской девы, я расскажу ее позже.

По соседству на вилле Кота жила Надежда фон Мекк. В 1880 году она пригласила 18-летнего Клода Аршиля Дебюсси давать уроки музыки своей дочери, но молодой француз влюбился в юную фон Мекк и его были вынуждены выставить за дверь. Под его же музыку…

Улица Сан-Николо, дом № 94. Здесь под управлением Бетховена исполнялась Девятая симфония. В Палаццо Веккио – резиденции городского муниципалитета – хранится редчайшая коллекция музыкальных инструментов Страдивари, Амати, Рудджери…

Отель «Черный орел». Здесь останавливался Моцарт. Тогда, в 1770 году, отец говорил будущему великому композитору: «Хочу, чтобы ты видел и понял Флоренцию, окружающую ее сельскую местность. Они – лучшее вдохновение для музыканта». Так оно и было.

И сейчас это вдохновение Флоренция дарит миллионам гостей. В 1985-м здесь жил Андрей Тарковский. Я был его гостем…

Центральная площадь Флоренции, площадь Синьории, где был сожжен Савонаролла, описана литераторами, историками и искусствоведами до «самого последнего камня»… Иначе и не могло быть.

Здесь расположены знаменитый Палаццо Веккьо (построен в 1298–1314 годах), рядом башня высотой 94 метра и Лоджия Синьории с «Персеем» Б. Челини и «Похищением сабинянок» Джанболоньи, Палаццо дель Уффици.

– Можно представить, – говорил мне бывший заместитель мэра Флоренции Микеле Вентура, – сколько сотен книг написано о площади Синьории, а что скрыто под площадью? Об этом знали лишь теоретически, а также из летописей IX–XII веков. Но данные были далеко не полными и разноречивыми.

Вести или не вести раскопки под площадью Синьории? Этот вопрос обсуждался на протяжении многих лет и, наконец, в 1988 году был решен положительно. Археологи сделали уникальные открытия. Выяснилось, что там находились основание храма, стены домов VIII–X столетий и остатки древнеримских стен. А рядом обнаружены бывшие цеха, пожалуй, самой древней и большой в мире римской красильни тканей. Эти сооружения относят к I–II векам нашей эры.

Все это говорит о том, что еще в период Древнего Рима Флоренция была не только городом древней культуры, но одним из крупнейших центров текстильного производства и красильного дела. Вот, видимо, откуда тянутся исторические корни текстильно-ткацкой промышленности Западной Европы в период раннего Средневековья. Антиглобалистам это не интересно. Но глобалист Берлускони этим интересовался.

Флоренция расположена в 277 километрах от Рима, в 298 километрах от Милана. Население – 425 835 жителей. Руководство в городе левоцентристское.

Ученые-антропологи Флоренции утверждают, что нет больше сомнений в том, что останки, обнаруженные лет тридцать назад в Крипте кафедрального собора Санта Мария дель Фьоре, принадлежат Джотто – великому мыслителю, мастеру живописи и зодчества XIII–XIV веков, гению, стоявшему у истоков эпохи Возрождения.

Пользуясь самой совершенной современной техникой, на основе метода Герасимова специалисты восстановили по черепу лицо и убедились в его полном соответствии хрестоматийному рисунку-автопортрету, который оставил Джотто, когда, выполняя заказ герцога Энрико Скровеньи, расписывал знаменитую капеллу в Падуе (капелла Скровеньи с фресками Джотто – 29,26 метра в длину, 8,48 метров в ширину, 12,8 метра в высоту – была открыта 25 марта 1306 года).

Многие эпизоды из жизни великого художника – представителя реалистического направления в средневековой живописи – до сих пор покрыты тайной времени. Примерно в двадцати километрах от Флоренции на живописном зеленом холме Веспиньяно у селенья Виккио дель Муджелло есть деревушка о четырех домах – Джотто, где и родился мастер в 1267 году. Так по крайней мере считалось до недавней поры. Теперь ученые доказывают, что Джотто родился в Виккио на десять лет раньше – в 1257 году. Нет только расхождений в дате смерти – 8 января 1337 года.

Маэстро торжественно хоронила вся аристократическая Флоренция за счет местной казны – церемония редчайшая и самая почетная в старой Флоренции. Саркофаг был помещен в подземелье церкви Санта Репарата, а затем в 1490 году в кафедральный собор Санта Мария дель Фьоре. Здесь же была установлена памятная доска, но содержимое каменного саркофага бесследно исчезло, «дабы не было разграблено в ходе будущих вероятных войн». В конце 60-х годов XIX века в склепах под собором археологи обнаружили неизвестное захоронение и только в 2003 году доподлинно доказали: «Это великий Джотто». Об этом доложили С. Берлускони, который вспомнил, что маэстро как-то обронил строку на латыни, которая позже была выбита на стене флорентийского собора: «Я – тот, кто возродится и будет жить века, благодаря моей живописи».

Так и случилось. Творения мастера не имеют цены и охраняются государством в Риме, Флоренции, Падуе, Ассизи – везде, где работал маэстро, где есть его картины.

О Джотто написаны тома. Сохранились записи о встречах друзей – Джотто и Данте в Падуе и Риме – на праздновании в присутствии Папы Римского Бонифация VIII юбилейного 1300 года. О Джотто писал в 1500 году Леонардо да Винчи, позже Вазари…

Первый крупный заказ Джотто получил в 1290 году от собора в Ассизи, где оставил 28 фресок на тему: «Истории Ветхого Завета, настоятели церкви и святые».

Спустя 707 лет, во время последнего сильного землетрясения 1997 года в Ассизи церковь Святого Франциска, особенно ее верхняя часть, где были фрески Джотто, получила сильные повреждения. Считали, что работы мастера погибли. Но их восстановили. Это было как бы возрождение Джотто… благодаря его живописи.

И вот сейчас во Флоренции еще одно возрождение маэстро. Точнее его образа «Большие глаза. Белая повязка на голове…» Это – Джотто.

Пезаро. Под музыку Россини

Теперь о городах, пока не тронутых анархистами и антиглобалистами.

Провинциальный итальянский город Пезаро, что на берегу Адриатического моря, прославился благодаря великому композитору XIX века Джоаккино Россини. Одна из центральных улиц носит его имя. И благодаря композитору город известен на Адриатике.

На стене дома из серого камня, на высоте второго этажа, рядом с № 31/36 установлена мемориальная доска, которая свидетельствует, что именно здесь 29 февраля 1792 года родился великий итальянский композитор, автор 38 опер Джоаккино Россини. К этому дому неизменно приходят деятели искусства, приезжающие в Пезаро на традиционные фестивали оперного искусства имени Россини. Я видел, как перед домом Россини в 1987 году стоял и плакал Сергей Параджанов…

– Для меня всегда большое счастье петь в операх Россини, – говорила известная итальянская певица Катя Риччарелли. – После смерти композитора (умер он во Франции в 1868 году, похоронен во Флоренции в соборе Святого Креста) пролетело почти полтора столетия, и некоторые страницы его творчества оказались забытыми, продолжала певица. – Последняя моя работа, – партия Бьянки в двухактной опере Россини «Бьянка и Фальеро». Произведение это композитор создал специально для миланского театра «Ла Скала», на сцене которого оно было поставлено 26 декабря 1819 года. Последнее представление «Бьянки и Фальеро» состоялось в 1836 году. И вот в Пезаро после долгого забвения воскресили миланское творение Россини.

– Фестиваль опер Россини, – говорил мэр Пезаро, – стал важным событием в жизни итальянского и мирового оперного искусства. Это самый значительный фестиваль в мире. Наравне с Веронской «Ареной». Его ни разу не потревожили даже анархисты.

Дом-музей Россини существует уже почти семь десятилетий, – продолжал мэр. – Но только недавно группа искусствоведов решила организовать в Пезаро Фонд Россини. Этот Фонд поставил перед собой задачу в ближайшие годы на базе существующего дома-музея Россини собрать полную коллекцию произведений композитора, систематизировать все сведения об этом почетном гражданине Пезаро. (Первый памятник Россини был установлен в Пезаро 21 августа 1864 года).

Работа Фонда Россини началась с реставрации дома № 31/36. Для восстановления здания в первоначальном виде (строение середины XVIII века) был приглашен молодой архитектор Франко Паццини, выпускник университета Венеции. Значительную помощь Фонду Россини оказывает городской муниципалитет.

Пезаро: население – 90936 жителей. От Рима – 301 км; от Равенны – 92 км.

Урбино. Камни Рафаэля

Зеленые вершины холмов, увенчанные вековыми деревьями, поднимаются на 480 метров над уровнем моря. Здесь расположился небольшой город Урбино – родина великого итальянского художника Рафаэля. Город находится под охраной ЮНЕСКО. Об Урбино и его жителях, об их проблемах мне рассказывал мэр города, доктор философских наук Джорджо Лондей:

– Приезжающий к нам иностранец легко разыщет в историческом центре дом, где родился и прожил одиннадцать лет Рафаэль, увидит творения великого мастера, познакомится с художественными богатствами местного музея, но вряд ли найдет время, чтобы узнать, какими заботами живут городской муниципалитет, жители Урбино. Как и каким трудом сохраняют они многовековое наследие города?

Мало кому известно, что три архитектора Италии – Де Карло, Аймонино и Беневоло – разработали проект восстановления и сохранения зданий Урбино. Задача, понятно, не из легких. Правительство Италии, по предложению муниципалитета, приняло специальный закон, в соответствии с которым Урбино, как Венеция и Орвьето считается «особым городом», и выделило 16 млн евро для поддержания и сохранения его богатств и художественного наследия прошлого. Это один из «больших проектов» Кабинета министров С. Берлускони.

Но, конечно, не только воссозданием летописи своего города занимается муниципалитет. Трудно представить, что в городе, где всего 16 тыс. жителей, учатся 17 тыс. студентов, приехавших сюда из различных районов Италии и из разных государств мира. Около двадцати лет назад в Урбино, примерно в километре от исторического центра был построен студенческий городок. Безусловно, всех учащихся обеспечить жильем невозможно. Многим приходится снимать частные квартиры. Но муниципалитет прилагает максимум усилий. И для студентов в Урбино сделано больше, чем в других городах Италии.

Урбино – один из самых спокойных городов Италии. Преступность почти равна нулю. Расстояние от Рима – 271 км. Можно за день съездить туда и обратно.

Чертальдо. На родине Боккаччо. Забыт ли «Декамерон»?

Неподалеку от Флоренции на вершине обрывистого холма приютилось селение Чертальдо. Там, у подножия, в долине бьет ключом жизнь: работают небольшие мастерские, клаксонят автомобили, только что собрали урожай крестьяне. А здесь, на вершине, – тишина. По улицам, выложенным красным кирпичом, ветер гонит опавшие листья. Небольшие группы усталых туристов осматривают старинный замок – здание местной коммуны. На стенах – гербы многих самых знатных флорентийских семей, включая Медичи.

Среди сохранившихся каменных гербов я отыскал символы семейства Джованни Боккаччо – итальянского писателя, одного из первых гуманистов эпохи Возрождения. Отцу Боккаччо принадлежал здесь двухэтажный дом, куда в 20-х годах XIV века привез он из Парижа красавицу жену и маленького сына Джованни.

Жители Чертальдо сохранили дом, в котором жила семья Боккаччо, дом, в котором провел свои последние годы автор «Декамерона». Здесь он анализировал творчество Данте Алигьери, писал комментарии к «Божественной комедии». На втором этаже, в комнате, которая более шести веков назад служила рабочим кабинетом Боккаччо, разместилась уникальная библиотека. Здесь собраны более 600 различных изданий книг Джованни Боккаччо, фотокопии страниц романа «Филоколо», написанного в 1338 году и впервые изданного в 1472 году. Сохранилось также письмо Боккаччо к дочери неаполитанского короля Роберта Анжуйского, при дворе которого писатель находился долгие годы.

Передо мной первое издание ста новелл «Декамерона», вышедшего в свет в 1471 году.

– Боккаччо заставлял смеяться Лафонтена и плакать Шекспира, – Берлускони любит повторять эту фразу, принадлежащую французскому поэту-романтику Альфреду де Мюссе. И в этой фразе он видит смысл творчества Боккаччо.

«Декамерон» издавался на многих языках мира. Вот на четвертой полке сверху – «Декамерон» на русском, литовском, латышском и грузинском языках, других языках бывшего СССР. Как мог «Декамерон» появиться в период чудовищных репрессий инквизиции? Благодаря одному цензору – священнику, «отредактировавшему» этот шедевр Боккаччо.

…В 18 часов зазвонили колокола небольшой церкви, в которой был похоронен Боккаччо.

Утверждают, что эти колокола звонили еще при жизни писателя. И вот уже более шести столетий они гудят с вершины Чертальдо, как бы разнося над домами Тосканы память о великом гуманисте итальянского Возрождения.

Равенна. Там, где протекает Рубикон

В итальянском городе Равенна, в старинном монастыре, что находится на улице Данте, всего в двадцати шагах от скромного белого мавзолея с могилой Данте (1265–1321), открылась международная выставка работ из бронзы, посвященная великому итальянскому поэту-мыслителю и его произведению «Божественная комедия». В экспозиции представлено триста бронзовых скульптур авторов из тридцати государств мира. Помимо итальянских мастеров из Равенны, Милана, Турина и других город страны, участие в выставке приняли скульпторы из Болгарии, Венгрии, Румынии, Сербии, Хорватии.

– В предыдущей выставке (они проходят раз в два года) успешно участвовали и московские мастера, – говорил председатель Равеннского общества деятелей искусства Джанни Таррони. – И это значительно обогатило нашу экспозицию. Мы знали, насколько любим Данте в России. Возможно после смерти (в мае 1986 года) Северино Рагаццини, директора равеннского Центра Данте, несколько ослабли связи с российскими деятелями искусства. Было бы полезно возобновить эти контакты, которые были установлены С. Рагаццини с коллегами из Москвы в связи с празднованием 700-летия со дня рождения Данте Алигьери.

Большой знаток Данте – премьер-министр Италии С. Берлускони. Здесь в Равенне он посещает древние храмы и новые выставки.

Выставки пользуются большим успехом среди деятелей искусств и гостей Равенны. Помимо скульптур, здесь представлены также большая коллекция юбилейных медалей, посвященных Данте, ценные книги поэта. Тысячи людей приходят на выставку Данте, особенно много школьников и студентов.

Данте, как известно, умер в Равенне. Его останки покоятся в усыпальнице, в часовенке рядом с домом, ставшим последним пристанищем гениального изгнанника. Неподалеку протекает река Рубикон – последний Рубикон Данте. Рубикон, который он сумел перейти как Цезарь всех веков и народов. Население Равенны – 127 тыс. человек, от Рима – 386 км.

Капри. Чудо-остров, чудо-город со следами Ленина, Троцкого, Горького, Хемингуэя

Капри – один из самых легендарных островов Средиземного моря. В течение года он принимает более 3 млн гостей.

В 2004 году официально встал вопрос: «Кому все-таки принадлежит Капри? Жителям острова или всему человечеству?». Вопрос этот далеко не риторический. Вот как его трактуют сами жители острова. Они видят свое призвание в служении интересам развития международного туризма, укреплении интернациональных связей, улучшении обслуживания гостей Капри. Но для всего этого нужны дополнительные, и немалые, финансовые средства. А их взять неоткуда. Источник – только туризм. Плюс предпринимательская смекалка премьера.

– На острове площадью примерно 10,4 кв. км, – рассказывают мне представители коммуны Капри, – в зимнее время проживает немногим больше десяти тысяч человек (безработицы на Капри не существует – редчайшее явление в современной Италии). Но жителям приходится часто обновлять и ремонтировать свои 150 гостиниц, рассчитанных всего на три тысячи человек. Летом, благодаря усилиям жителей, количество мест для размещения туристов увеличивается примерно на 22 тыс., но этого недостаточно. Приходится искусственно сокращать приток туристов.

Авторитет Капри, конечно, страдает от того, что многих гостей приходится селить во времянках. А ведь Капри – это своеобразная визитная карточка Италии. Туристы приезжают сюда в основном на сутки. И надо все успеть посмотреть.

…Ранним утром белоснежный катер на подводных крыльях пришвартовался к причалу Капри. Вокруг множество яхт, парусников, лодок. На 589 м взметнулся залитый ярким светом остров-красавец.

Фуникулер за десять минут доставляет на центральную площадь Капри, где расположилось двухэтажное здание муниципалитета.

– На острове две коммуны – Капри и Анакапри. Здесь проживают тринадцать тысяч жителей, – рассказал один из руководителей муниципалитета Капри. – Наш остров, пожалуй, самый интернациональный остров на планете. Его ежегодно посещают туристы из более чем ста стран мира.

По извилистой улице-лестнице поднимаемся к небольшой гостинице «Вилла Круппа». Здесь с 1906 по 1908 год жил М. Горький.

Хозяин гостиницы показал комнаты, которые снимал писатель. Сейчас на дверях № 10, 11 и 12. Постучали в № 10. Дверь открыли итальянцы Карло и Розанна Стукки (я не случайно указываю национальность, ибо в гостинице проживают в основном иностранцы).

– Вы знаете, что здесь когда-то жил М. Горький? – спросил я у Карло.

– Нет, – последовал ответ. – Но рад. Задержусь еще на сутки. (Смеется) А если бы здесь жил Берлускони, то задержался бы на три дня и две ночи. Умею экономить!

…В дом № 21 по улице Муло, где Горький жил с Марией Федоровной Андреевой с февраля 1911 года по декабрь 1913 года (об этом свидетельствует мемориальная доска), я не попал – на воротах висел большой замок, покрашенный белой краской.

– Когда можно пройти в этот дом? – спросил я у человека, находившегося рядом.

– Не знаю, – сказал он. – Вы тоже пришли, чтобы взглянуть на дом Горького? Я приезжаю на Капри уже четырнадцатый год, – незнакомец оказался архитектором из Милана, звали его Альфредо. – Каждый раз пытаюсь проникнуть в дом № 21 по улице Муло. Бесполезно. Что вы хотите – частная собственность! Но по соседству жив еще человек, который служил сторожем у Горького. Я с ним и общаюсь…

В Анакапри меня встретил мэр коммуны.

– На нашем острове побывало много знаменитостей – В. И. Ленин, М. Горький, адмирал Ф. Ф. Ушаков, Ф. М. Достоевский, Н. В. Гоголь, Стендаль, Томас Манн, Эрнест Хемингуэй… Местные шекспироведы утверждают, что великий писатель, проведший немало времени в Венеции, также неоднократно приезжал на Капри… Наверное что-то и написал. Но что?

А у Горького здесь украли швейцарские часы. – Это точно «Ах, эти киприоты! – только и сказал писатель, и добавил. – Впрочем счастливые часов не наблюдают… на Капри. Будь часы итальянские, то не украли бы…».

Историю эту я рассказал коллегам из окружения Берлускони. Премьер часы обычно не носит, только иногда надевает часы «Nileg», подаренные отцом. Это – его талисман, реликвия.

Язык мой – враг твой

Единство языковое и единство национальное. Сепаратизм пытается пробить себе дорогу под лозунгом «совершенствования знания диалектов». Сильвио Берлускони со школьных лет уделяет особое внимание языку и языкам.

«Лингвистическое единство – это наивысшее выражение достижений нации. В Италии языковое единство было достигнуто задолго до объединения страны». Еще во времена Данте и Святого Франческо (Франциско) уже можно было говорить о едином итальянском языке, который связывал население Апеннинского полуострова.

Но не следует забывать, что еще менее 150 лет назад в Италии было множество разрозненных государств, а в века минувшие сто городов, помимо Рима, были столичными. Были поселения греческие и албанские в Апулии, каталонские – на Сардинии. А сколько различных цивилизаций знавала только Сицилия? Греки, этруски, римляне, карфагеняне, арабы, сарачены, испанцы, французы… Все это накладывало свой отпечаток на формирование местного языка, вернее диалекта.

В настоящее время на диалектах говорит около 15 % населения Италии. Во многих общинах коммунальные власти ставят вопрос о преподавании в начальных школах на местных диалектах. Целесообразно ли? Берлускони, например, ответа не дает.

На территории Италии примерно 13 % населения не владеет итальянским языком. Иностранные же языки изучают в школах, лицеях, колледжах, институтах и университетах, но лишь 28 % населения с трудом могут связать несколько слов на французском, немецком, английском и испанском языках. В Неаполе работает лучший в стране институт восточных языков, где изучают и русский. Русский язык также преподается на курсах в 68 городах Италии, в институтах Рима, Флоренции, Милана, Урбино.

На заре объединения Италии Исайа Грацадио Асколи – крупнейший лингвист и основатель «школы местных диалектов», узнав, что подавляющее большинство жителей страны неграмотны, рекомендовал (конечно, в шутку) собрать всех преподавателей на земле Тосканы (ее язык считается классическим, основой современного итальянского языка) и нести в народ язык «чистый, красивый, грамотный». Этого, конечно, не произошло. И теперь по отдельным словам, акценту, не говоря о диалектах, можно определить, из какой области тот или иной итальянец. Таким образом, языковой «нивелировки» не произошло и, видимо, долго еще не произойдет. У Берлускони свой акцент, свой язык. Красивый, образный, особый – а-ля Берлускони.

Но все же многие склоняются к простой мысли, что языковые различия могут служить пусть не главным, но все же источником, питающим разные настроения. Не случайно, например, на Сардинии как некоторые сарды считают, что их остров, лежащий на перекрестке важных путей Средиземноморья, только бы выиграл, если бы отделился от Италии. Сардинский говор как бы подогревает эти настроения. Берлускони, имеющий виллу «Чертози» на Сардинии, с этим не согласен. Он не согласен как патриот и как политик, гражданин Италии.

Однако сепаратистский дух не выветривается из окраинных районов Италии. И особенно силен он в Альто-Адидже, пограничной зоне с Австрией, бывшем Южном Тироле….

Взрыв национализма и сепаратизма в сентябре 1991 года в Больцано, провинции Альто-Адидже, обеспокоил всю Италию. С заявлениями были вынуждены выступить Президент Итальянской Республики. Что же произошло?

Первый залп произвел сенатор от Южнотирольской народной партии Фердинанд Виллайт. «Сегодня или никогда», – заявил он, призывая немецкое население Альто-Адидже использовать право на самоопределение и отделиться от Италии. Или по крайней мере проголосовать за присоединение к Австрии. Почему сегодня? Сепаратисты предложили использовать «международный фактор» – военные действия в Югославии, выход из состава СССР прибалтийских республик, их срочное признание многими странами Запада, включая США. Расчет был следующим: если многие страны признали Литву, Латвию, Эстонию, то было бы нелогично занять противоположную позицию в отношении Южного Тироля.

Заявление Виллайта застало врасплох даже руководство СВП «Не могу ничего подтвердить и ничего опровергнуть», – заявил председатель партии Роланд Риц. Подобную же позицию занял другой деятель этой партии, председатель провинциальной джунты Больцано.

Виллайт же упорно продолжал настаивать, чтобы позиция партии была бы «определена в ближайшее время». Это ли не «международный аспект» распада Союза ССР, его влияние на Италию? – спрашивал в те дни телекомментатор первого канала гостелевидения Российской Федерации РАН. «Канале-5» выступил против любого сепаратизма в Италии.

– На мой взгляд, раскольнические настроения на севере Италии не похожи на ситуацию в СССР, не могут рассчитывать на успех. У нас нет намерений отделяться от Италии. Это было бы абсурдом, – говорил предприниматель из Больцано Ганс Сальтуари. – Все определяет экономика. Конечно, мы могли бы создать государство типа Лихтенштейн. Но каких результатов мы этим добьемся? Финансовая автономия у нас полная. При этом от государства получаем 250 млрд лир в год. Представлены двумя депутатами в сенате и пятью – в палате депутатов парламента Италии (в соответствии с количеством населения). Наше представительство в парламенте можно было бы увеличить. Но каким будет итальянский парламент в будущем?

В Больцано положение особое. Во всех административных органах все служащие обязаны говорить на двух языках. Из каждых семи служащих – пять немцев, два итальянца. Если строится десять домов, то семь получают немцы, три – итальянцы. Разве правомерно говорить о дискриминации или ущемлении прав немецкого меньшинства в Италии, в Трентино-Альто-Адидже.

Существуют, конечно, и отрицательные явления. Нет университета, недостаточно развита культурная жизнь, театр, кино. Но есть хореографические ансамбли, хотя «по части балета» мы – «ноль». Остается определенная национальная замкнутость. Смешанные браки редки. Если итальянцы женятся на немках, то немцы на итальянках – почти никогда.

Уровень жизни в Альто-Адидже – один из самых высоких в Италии. Если бы было возможно в истории экспериментировать и Тироль обрел бы самостоятельность, то сепаратисты, спустя год-два, первыми запросились бы обратно – в объятия Италии.

Если сепаратистские настроения среди населения были «в моде» еще в 60-х годах, то сейчас они нерациональны. Европа объединяется, и мозги под тирольской шляпой не могут работать в обратном направлении, хотя отдельные отклонения не исключены. Не изжил себя и пангерманизм – объединение немцев, австрийцев, швейцарцев, тирольцев. Но это не идея, а скорее иллюзия. Все помнят 30-е годы: нацизм, аншлюс… Вторая мировая война. Германия теперь другая. Но лучше жить без военно-промышленного «кулака» в центре Европы. Да и смысл современной Антанты теперь другой. Другие Франция, Германия, Англия. Другая и Италия.

Мафия. Стреляют в упор, взрывают издалека

О четвертой стороне «черного квадрата» – организованной преступности – мафии, каморре, калабрийской н’дрангетте буквально ежедневно сообщают СМИ, принимают решения муниципалитеты городов, джунты – правительства областей, разные итальянские комиссии. И что же?

Мафия, что в переводе с сицилийского наречия «моя семья», продолжает стрелять. Стрелять по «своим» и «чужим», которых тоже стремится защитить правоохранительный аппарат Сильвио Берлускони.

Что мы знаем о мафии?

Несколько веков назад бедные крестьяне Сицилии, Калабрии и Кампании создали тайные организации, чтобы защищать свои дома, семьи и имущество от произвола местных феодалов, отличавшихся особой жадностью и жестокостью. Противостоять им можно было только с помощью высочайшей организованности, дисциплины и преданности. Если член «семьи» попадался, он был обязан молчать под любыми пытками, иначе его родственников ждало возмездие товарищей. Закон молчания – омерта, на котором несколько столетий держалась сила мафии, стал подвергаться сомнению только в последние годы. В разных местностях южной Италии у мафии были свои вторые имена – на Сицилии – коза ностра («общее дело»), в Неаполе – каморра, в Калабрии – н’дрангетта. Наиболее живучей в историческом плане, как известно, оказалась сицилийская ветвь. Если в сегодняшней Италии официальное отношение к мафии сугубо отрицательно, то в прошлом ее роль оценивалась неоднозначно.

В середине XIX века мафиозные группировки помогли созданию единого итальянского королевства, возникшего после присоединения Сицилии и Неаполя к остальной части страны. Местная аристократия была тогда решительно против объединения. «Если мафия защищала землю и верно то, что мне о ней доложили, то я – сам первый мафиози», – заявил король – объединитель Италии.

В годы Второй мировой войны мафия активно противодействовала фашистскому режиму Муссолини и помогала западным союзникам, высадившимся в 1943 году на южном побережье. Но ее известность так и ограничилась бы пределами отдельно взятого острова и двух прибрежных провинций, если бы не массовая эмиграция жителей бедных европейских стран в Америку в конце XIX века. В новой стране для маленькой, но сильной своей дисциплиной организации открылись невиданные перспективы. Правда, не сразу. Сначала выходцы из Италии довольствовались мелким рэкетом да уличными азартными играми. «Золотой дождь» полился благодаря величайшей глупости, совершенной когда-либо американскими законодателями, – принятию ими в 1929 году «сухого закона».

Удовлетворяя ничуть не уменьшившуюся потребность общества в спиртном, мафиози зарабатывали огромные деньги, а их преступные синдикаты превратились в могущественнейшую силу. Знаменитые гангстеры 20–30-х годов и по сей день известнее и популярнее в обществе, чем политики той поры. Ни об одном периоде американской истории не написано столько книг и не поставлено столько фильмов. Принято считать, что это были кровавые, жестокие, но знаменательные времена. Кто-то острил, что было бы более справедливо на долларовых купюрах вместо изображений президентов Соединенных Штатов поместить портреты Аль Капоне, Фрэнка Нитти, Лаки Лутчано и других мафиози, ставших легендами еще при жизни. Романтизация их образов в кино и литературе, равно как и образов множества вымышленных донов – «благородных» бандитов, в значительной степени обусловлена тем, что среди писателей, голливудских режиссеров и артистов очень много людей, имеющих итальянские, ирландские и еврейские корни. Так получилось, что представители наций, внесших наибольший вклад в мировую культуру, внесли ничуть не меньший вклад и в развитие организованной преступности. И ирландцев, и евреев с итальянцами объединяет высокий уровень национальной и клановой солидарности, позволивший им стать в мафии своими. Другие же этнические группировки называть мафиозными вряд ли было тогда правомерно? В сегодняшней Америке существует масса преступных кланов, выходцев из Азии и Латинской Америки. Силой, организованностью, жестокостью они подчас даже превосходят мафию, но у них нет «исторической базы» «элегантности», присущей «аристократам организованной преступности», «этики семейных отношений». Та «старая добрая» мафия уходит в прошлое, если уже не ушла совсем.

Если раньше сферой деятельности мафиозных кланов были торговля спиртным, контроль над игорным бизнесом и проституцией – занятия не особо почетные, но помогавшие людям получать удовольствие, то сегодня это в основном наркотики, оружие, утилизация радиоактивных и химических отходов, то есть то, что несет обществу только смерть и страдания. Мораль полностью отошла на задний план.

Не случайно непревзойденный знаток мафиозных нравов Марио Пьюзо назвал свой вышедший в 1996 году роман «Последний дон». Джон Готти, глава когда-то могущественной семьи Гамбино, отбывал пожизненное заключение в нью-йоркской тюрьме из-за того, что один из его «солдат» нарушил закон молчания – омерту и дал показания на босса… И после этого остался жив! О времена, о нравы! И в Америке, и на Сицилии сегодня «крестных отцов», чуть что привлекают к суду и дают им длительные сроки. Коза ностры перестали бояться… На смену ей приходит нечто пугающее и неизвестное, имя которому «русская мафия»… Хотя слово «русская» имеет весьма относительное национальное содержание.

Моня Эльсон сдался без сопротивления

В одном из отелей в центре Милана мне показали номер-люкс, в котором холодным вечером 8 января 1992 года проходило тайное совещание представителей международных мафиозных группировок. Здесь заседавших и арестовали агенты криминальной полиции. «Деловых людей», собравшихся в финансово-промышленной столице Италии, выдал предприниматель из Дании, некто Дезидор Острогонак. Он стал первым мафиози из международного преступного синдиката, согласившимся сотрудничать с полицией (в Италии таких лиц называют «пентито» – раскаявшийся), и предоставившим документальные сведения о корнях и масштабах деятельности русской мафии в Западной Европе и, в частности, в Италии.

Показания датчанина легли в основу расследования, проведенного журналистами Витторио Бруно и Джанлука Джорда. Их материалы опубликовало итальянское объединение коммерсантов «Конфкоммерчо» под названием «Путешествие в криминалпол». По мнению американской журналистки Клэр Стерлинг (автора серии тенденциозных публикаций по «делу Антонова» о покушении на Папу Римского Иоанна Павла II), исследования итальянских коллег позволили сделать вывод, что Россия близка к тому, чтобы стать первой в мире криминальной «республикой», страной, где мафия держит почти под полным контролем экономическую деятельность, производство сырьевых материалов. На восьмидесяти страницах «Путешествия в криминалпол» приводились доказательства связей российской мафии с преступными картелями Сицилии, Неаполя, Калабрии. Коза ностра научила русских, как следует «отмывать грязные деньги» и играть на ценах на нефтяном и других сырьевых рынках. Все три ветви итальянских преступных синдикатов потянулись в Россию и СНГ. Сицилийская мафия обладала авуарами в одном из частных банков Екатеринбурга. Калабрийская н’дрангетта пустила щупальца в Москве и Санкт-Петербурге, в Украине и Узбекистане. Неаполитанская каморра наладила контакты по торговле оружием и наркотиками в России, Румынии, Германии, Чехии и на Балканах. Треть фальшивых долларов, печатавшихся у подножия Везувия, переправлялись в Россию.

По журналистским данным, различные мафиозные структуры оказывали влияние на деятельность примерно 35 % всех российских коммерческих банков, двух тысяч государственных предприятий, обкладывали «налогами» около 75 % торговых точек, держали под контролем 60 % коммерческих операций, проводимых в России. За последние три-пять лет из страны вывезено более 20 млрд долларов.

Специалисты считают, что сицилийская мафия проводит различные, «деловые» операции, оценивающиеся в 45 млрд евро в год; каморра и н’дрангетта – в 10 млрд, колумбийская наркомафия, действующая в итальянских областях Лигурия, Лацио, Ломбардия и Тоскана – в 2 млрд евро. Самая молодая российская мафия, вышедшая на «оперативный простор», уже манипулирует миллиардами. Но это, отмечал криминалпол, только начало.

В феврале 1995 года, вскоре после ухода правительства Берлускони, проводившего антимафиозную политику, на севере Италии полиция арестовала группу фальшивомонетчиков (восемь граждан Италии, двое – из России). Преступники наладили целую сеть «по производству американских долларов» в трех подпольных типографиях в областях Ломбардия, Тоскана, Эмилия-Романья, отработали свою технологию подделок: однодолларовые купюры «превращались» в стодолларовые так искусно, что их было трудно отличить от подлинных.

Особый вид деятельности русской мафии – обкладывание налогами «челночников», летающих чартерными рейсами из России в Римини, на Адриатическое побережье Италии. По данным печати, в среднем каждый российский «челночник» закупал товаров на складах – «стоках» Римини на сумму примерно в 5 тыс. долларов. Эти, не пользующиеся спросом в Италии, товары продавались затем в России по бешеным ценам, за счет чего получали свой «процент» итальянские и российские представители мафии.

В последние годы в Италии, связанной со спецслужбами всех западных стран, начался отлов отдельных российских мафиози, приезжающих на Апеннины. Так, все ведущие итальянские газеты, радио и телевидение сообщили об успешной операции криминальной полиции и американских агентов ФБР, арестовавших в городе Фано, неподалеку от побережья Адриатики, одного из боссов русской мафии, действовавшего на Западе.

Преступника звали Моня Эльсон, по кличке Кишиневский. Ему было 44 года. В Италию приехал из Соединенных Штатов с американским паспортом. Его разыскивали ФБР и Интерпол, обвиняли в двух убийствах, в попытках совершения убийства, в торговле наркотиками, в незаконных валютных операциях и других преступлениях. В борьбе за руководство мафиозными структурами Эльсон физически устранял со своего пути соперников, но и сам мог стать жертвой преследования со стороны главного конкурента – одного из боссов русской мафии в Америке – некоего Бориса Найфельда. В Италии Моня надеялся не только заняться контрабандными операциями, но и найти убежище, скрыться от карающей пули Бориса.

«Спасителями» Мони стали… агенты криминалпола, предъявившие ему ордер на арест.

– Преступник сдался без малейшего сопротивления, – рассказывали мне руководители римского управления по борьбе с организованной преступностью. – У него при аресте даже вырвался вздох облегчения: понял, что имел дело с полицейскими, а не с наемными убийцами, посланными по его следу из Соединенных Штатов.

В полицейском участке Фано Эльсон дал самые подробные показания о том, какие совершал преступления и как четыре раза на него совершались покушения. Эльсон решил «завязать», не препятствовать Борису, «уйти на дно» где-нибудь в Италии и «спокойно промышлять» наркобизнесом под прикрытием фирмы, торгующей кухонной и другой мебелью. Не удалось.

В гостиничном номере Мони полицейские обнаружили чемодан с деньгами в различной валюте (не было только российских рублей), золото, телефон спутниковой связи. На аэродроме в Болонье была арестована жена Эльсона – Мария, которой супруг назначил свидание в Фано. Теперь им предстояла очная ставка в следственном изоляторе, а затем выдача американским властям и отправка в США, что и было сделано.

Купола обезглавлена, да здравствует купола!

В Италии гремели выстрелы. За две недели – семь заказных убийств, за два месяца – более двадцати. В Палермо и других городах Сицилии пули гангстеров настигали родственников тех, кто решил сотрудничать с правоохранительными органами и давал показания следствию. Жители городов опасались выходить в вечернее время из домов: их преследовал страх стать жертвами разборок противоборствующих мафиозных кланов.

Началась новая мафиозная война. Ее цель – дестабилизировать положение в стране, терроризировать население, бросить вызов государственной власти и доказать, что арест руководителей старой куполы – верхушки мафии (восемь боссов, включая Тото Риину – «босса боссов», Джузеппе Мадония и других шефов гангстерских синдикатов) – не развалил преступную пирамиду.

Мафия продолжала действовать, качественно перестраивалась, подбирала новых главарей взамен тех, кто находился за решеткой (Тото Риина осужден в восьмой раз (!) к высшей мере наказания). Внутримафиозная борьба предстояла нелегкая и долгая, так как речь шла не только о том, кто займет высшие ступеньки мафиозной власти, но и о переделе огромных финансовых и материальных авуаров, например, владений босса старой куполы Джузеппе Мадонии. Он, имея 62 дочерних предприятия, которые вели строительные работы во многих районах Италии и Европы, купил 47 земельных участков для возведения будущих городских кварталов, у него было 202 здания и виллы, хлебопекарни, мясокомбинаты, фабрики по производству одежды и обуви, предприятия по переработке сельскохозяйственной продукции, транспортные агентства с 262 автомашинами – от грузовиков до шикарных «феррари», «мазерати», «роллс-ройсов». Клану Мадония принадлежали на Сицилии шесть пристаней, через которые осуществлялась перевозка наркотиков и оружия из Америки, государств Восточной Европы, Среднего и Ближнего Востока. В сейфах этого «неприкасаемого» обнаружено более 10 тыс. акций североитальянских фирм, ранее не подозревавшихся в связях с мафией. Были заморожены 250 банковских счетов многочисленных вкладчиков в Италии, Германии, Голландии. Приблизительная оценка полицией владений Мадонии – 500 млрд долларов!

Следствие доказало, что Риина, Мадония и еще четверо других главарей куполы выносили приговоры неугодным судьям (Джованни Фалконе, Паоло Борселлино), политическим деятелям (сенатор С. Лима), полицейским чинам, предпринимателям, журналистам. Все они были убиты мафией.

Ныне, по мнению высших представителей итальянской полиции, мафия находится на стадии острой кровопролитной борьбы за захват власти как на верху пирамиды, так и у ее основания. Тото Риина наследника не оставил. Полицейские полагают, что его преемником может стать 45-летний Джованни Бруска – босс одного из кланов Сан-Джузеппе Ято, «гангстер в белых перчатках», уже многие годы скрывающийся от правосудия. Это основная гипотеза полиции, но точно предсказать, а тем более выявить и арестовать тех, кто готовится занять место в мафиозной куполе, пока чрезвычайно трудно. Следователи из многочисленных итальянских и иностранных правоохранительных органов и спецслужб (включая ФБР) продолжают над этим работать. Все держит под контролем Министерство внутренних дел и лично премьер С. Берлускони.

…Рим – квартал Эур. Улица Искусств, дом № 81. Серое здание криминальной полиции. Здесь расположились службы итальянской секции Интерпола. Все сотрудники – в штатском.

Что привело меня в Интерпол? Многочисленные публикации в газетах и журналах о том, как «итальянская мафия наводняет Россию» (миланская газета «Джорно»), о связях на Западном Востоке (римская «Аванти»), о горах рублей на Западе и о заговорах с целью разграбления России (статья журналистки Клэр Стерлинг в «Коррьере делла сера») и другие требовали по крайней мере разъяснений со стороны компетентных должностных лиц Интерпола.

Всех интересовало, есть ли в Италии «деньги КПСС» и стоит ли в XXI веке продолжать их искать? Установлены ли контакты итальянских гангстеров и криминальных кланов экс-советских республик, которые «предоставили свой «девственный рынок» в обмен на проникновение на западные территории»? Прямых ответов на эти вопросы я не получил. Во-первых, никто из беседовавших со мной высших чиновников Интерпола «мешков с конфискованными рублями» в руках не держал и не видел вообще. Во-вторых, по законам Интерпола (статья 3 Устава), эта организация не имеет права заниматься расследованием дел «религиозного, политического или расового характера». Партийные деньги, в отличие от известной поговорки, «пахнут» политикой и поэтому выпали из сферы деятельности Интерпола.

– Означает ли это, что журналисты пользовались непроверенной информацией? – спросил я чиновника Интерпола.

– Я бы сказал, – ответил он, – что ради сенсации журналисты многое принимают за «чистую монету», пользуются в ряде случаев не полицейской информацией, а слухами, которые, в зависимости от фантазии, обрастают деталями и в таком виде появляются на страницах газет. В этих материалах, как правило, минимум правды. Впрочем, в статьях нет слов «я видел сам»…

– О прочных связях организованной преступности Востока и Запада также не могу привести достоверных примеров, – продолжал чиновник.

– В прессе сообщали, что проведены встречи мафиози и якобы готовилась большая сходка в Москве или где-то еще, на территории бывшего Советского Союза. Так ли это?

«Наводки» были, но факт сходки в Москве не был установлен… Однако были и установленные факты.

В конце 2002 года российские следователи запросили в правоохранительных органах Швейцарии информацию об учредителях фирм, замешанных в мошеннической сделке с векселями российских энергетических компаний. Речь шла об афере с долговыми бумагами трех крупнейших электростанций Центральной России – Костромской, Рязанской и ГРЭС. В 1997 году два российских банка – Московский межрегиональный коммерческий банк (ММКБ) и «Часпромбанк» – завладели векселями энергокомпаний на сумму 1,7 трлн неденоминированных рублей. Преступность этих действий была доказана российской прокуратурой. Вексели, однако, оказались у двух фирм, которые в качестве «добросовестных покупателей» предъявили их к оплате, претендуя на крупные пакеты акций российских энергокомпаний. По информации РАО «ЕЭС», иностранные фирмы уже проходили в России по уголовному делу: их обвиняли в «легализации имущества, приобретенного незаконным путем». Российские следователи подозревали, что и в «вексельной афере» эти фирмы выступили в такой же неблаговидной роли.

Июнь-июль 2002 года стали «пиком» полицейской активности в Западной Европе. Проходила операция «Паутина». Летом 2002 года полиция ряда европейских стран задержала более 50 человек. Из них примерно половина – россияне, подозреваемые в участии в сети, через которую якобы шло отмывание денег из России. Как писала «The New York Times», выданы были распоряжения об аресте около 300 банковских счетов в Европе и Северной Америке. Аресты были связаны с расследованием, которое проводилось несколько лет в США в отношении Bank of New York. Итальянские следователи сообщили, что первой точкой в деле стало расследование криминальной активности россиян в Северо-Восточной Италии, вблизи курорта Римини. Часть денег переводилась через компанию «Вепех» и ее счета в Bank of New York. Деятельность же «Вепех» расследовалась в рамках дела Bank of New York. Итальянская полиция утверждала, что в результате изучения банковских и других деловых документов была раскрыта криминальная сеть из итальянских и российских бизнесменов. Из общего числа задержанных около 20 арестов было проведено в Италии, 12 – во Франции и Монте-Карло. По словам следователей, они получили в результате арестов документы, которые «должны раскрыть всю сеть и могут привести к новым арестам». В частности, следствие изучало деятельность действующей в Римини маркетинговой компании «Prima», контролируемой 36-летним Олегом Березовским. Его брат Игорь, хозяин парижской компании «Kama Trade», был задержан французской полицией. Еще один арестованный – Андрэ Марисов, он работал вместе с братьями Березовскими, подозревался в переводе средств для бандформирований в Чечню. Следователи считали, что с помощью раскрытой ими сети могли отмываться миллиарды долларов.

– Если итальянский мафиози попытался бы идти в Россию, то ему следовало бы быть или очень смелым или очень наивным. У российской организованной преступности «налажен свой контроль за своими границами». И это мы вынуждены констатировать, – говорили мне в МВД Италии.

– Поддерживают ли контакты российские и итальянские правоохранительные органы? – спросил я чиновника МВД Италии.

– Самые тесные и эффективные. Я, бы сказал, что отношения между нашими министерствами, отдельными управлениями могут служить добрым примером делового оперативного сотрудничества по взаимному предоставлению информации, консультациям, совместной деятельности по раскрытию и предотвращению преступлений.

В Европе мафия уже не признает государственных границ. Итальянская мафия вершит свои дела не только на своей исторической родине, но и постепенно завоевывала позиции в других европейских странах – прежде всего во Франции, Испании, Бельгии, Швейцарии, Германии.

Мафия занимается классической лоббистской деятельностью в брюссельской штаб-квартире Европейского сообщества. По оценке французского депутата-центриста Ф. Д’Обера, чуть ли не 10 % бюджета ЕС попадает в руки мафии.

В Бельгии мафиози проникли во многие фирмы, которые ведут строительные и общественные работы.

В Испании коза ностра вместе с местным преступным миром контролирует торговлю наркотиками и вкладывает миллионы евро в строительство туристических комплексов на побережье.

Лазурный берег Франции называют «второй родиной» сицилийской мафии, которая всегда работала в контакте с марсельской организованной преступностью. В последнее время коза ностра активизировала свою деятельность, воспользовавшись закатом нескольких французских кланов. Еще судья Фалконе отмечал, что первые настойчивые попытки прочно обосноваться на юге Франции мафиози предприняли в начале 80-х годов.

В 1989 году в городке Вильнев-Лубе, по соседству с Ниццей, был задержан один из «крестных отцов» неаполитанской каморры. Его «взяли» за контрабанду сигаретами, осудили всего на три года, а вскоре – за миллионный выкуп – выпустили на свободу.

Тем не менее, по данным полиции, во французских тюрьмах сидят 70 мафиози достаточно крупного ранга. Но щупальца, выпущенные «спрутом» на Лазурный берег, остались. Мафию обслуживают местные адвокаты, нотариусы, банкиры, предприниматели.

Коза ностра с переменным успехом пытается инвестировать свои миллионы во французскую экономику, прежде всего, в строительство на Лазурном берегу, где, как утверждают, до 30 % капиталов принадлежит «крестным отцам». Об этом известно в Риме.

С помощью подставной фирмы неаполитанская мафия пыталась завладеть казино в городе Ментоне, что в нескольких километрах от итальянской границы, но французская полиция воспрепятствовала сделке.

Франция – не Италия, а Лазурный берег – не Сицилия, повторяют местные политики. С этим трудно не согласиться. Но… увы!

* * *

«Тот, кто не бывал на Сицилии и в ее столице Палермо, не видел райских уголков земли». Признаюсь, когда в первый раз я прочитал эти строки в одном из справочников о средиземноморских островах, то позволил себе скептически улыбнуться и усомниться в их правдивости, заподозрил автора в склонности к некоторым преувеличениям. С тех пор пролетело много лет, и я убедился в справедливости этих строк. Я побывал десятки раз на острове, объехал всю Сицилию, жил в Палермо и Катании, Трапани и Марсале, Таормине и Агридженто, в Сиракузе и Троине, там, где веками чудодействовала природа, наделив остров золотыми дюнами пляжей, суровыми прибрежными скалами, великолепными лесами, а человек создал шедевры во времена греческой и римской цивилизаций, воздвиг строения арабской, норманнской, испанской и французской архитектуры, уникальные дворцовые и монастырские комплексы. Комплексы, известные в мире искусств под единым названием – палермитанское барокко. Но все красоты острова Одиссея и Архимеда меркнут и отодвигаются на дальний план, когда в сознании обычного человека возникает одно только представление о гигантском монстре, вооруженном огнестрельным оружием вплоть до ракет и мощных гранатометов, напичканном наркотиками, посягающем на гражданское достоинство; как Этна, изрыгающую огонь, лаву и пепел… Монстр этот – сицилийская мафия.

О мафии в Италии говорят как о феномене невидимом, но вездесущем: в обществе, в городах и на улицах небольших поселков, даже в вашем доме. Мафия вам лично не опасна до тех пор, пока вы не замешаны ни в каких коммерческих, финансово-промышленных, полицейских или общественно-политических операциях и делах. Иначе говоря, опасно не только досаждать, но и «нравиться» мафии. Вы – современный «человек в футляре», решающий лишь только собственные дела, не участвующий ни в каких «разработках», ездящий на работу по определенным часам, не выходящий за двери своего дома-крепости в ночное время и еще при соблюдении многих других условий. И, конечно, никакого ухажерства… О мафии читайте только в газетах, слушайте по радио, смотрите в телепрограммах, и не дай вам Бог, чтобы ваши жизненные пути-дороги перехлестнулись с кем-либо из мафиози. Тогда вы потеряете покой, обзаведетесь в Италии огнестрельным оружием, установите бронированные двери, подумаете о телохранителях, однако не сможете обеспечить стопроцентную личную безопасность. Подозрительность и мнительность питают всевозможные опасения, которые нередко приводят человека в кабинет врача-психиатра, а также в отделение полиции, карабинеров и финансовой гвардии.

Обычному человеку, туристу или предпринимателю, например, отправляющемуся на Сицилию, мафия ничем не угрожает. Скажем, вам предстоит добраться из Москвы до Сицилии. Вы делаете пересадку в Риме на аэродроме Фьюмичино (официальное название – «Леонардо да Винчи»). В столице запланирована удобная двухчасовая стыковка, и рейсовый самолет за 45–50 минут доставит вас в Палермо на аэродром Пунта-Раизи или в калабрийский город РедджиоКалабрия, если вы направляетесь в Мессину. И здесь впервые вы ощутите (косвенное, но весьма неприятное для слабонервных) мафиозное присутствие. Перед залом аэропорта еще на асфальте взлетной полосы вас тщательно обнюхает худощавая полицейская овчарка. Она лениво поведет носом по вашим дорожным сумкам и, если не обнаружит наркотиков, медленно отправится «инспектировать» следующего пассажира, далее – всех без исключения. Собака паспортов не различает, она ищет «свое» и без промахов – натренирована годами. Если вы – не обладатель «белого порошка» или других наркопредметов, то вам ее клыки не опасны.

В Палермо останавливайтесь в отелях от трех звездочек и выше. За ваши документы и деньги, качество еды в ресторане и барах, обслуживание в любое время суток можете быть абсолютно спокойны. С вас не упадет и волосок. Отели высокого уровня – оазис безопасности в городе с самой высокой в мире криминальной «плотностью». За пределами гостиницы охрана за вас ответственности не несет, и вы в руках Бога, Святой Регины – одной из покровительниц Палермо и его предместий и, конечно, его превосходительства Удачи-Случая. Главное – не провоцируйте уличных бродяг и стайки молодежи. Помните: почти каждый встречный – безработный, остро нуждается в вашем кошельке и разного рода ценных предметах, которые его потенциально прокормят, напоят, дадут содержимое «для иглы» хотя бы на сутки, а вам лишь оставят неприятные воспоминания и боль. Не занимайтесь на улицах «фотоискусством». Палермские жулики, во-первых, не тщеславны и не желают увековечить свой образ на вашей фотопленке, а, во-вторых, ваш фотоаппарат для них – товар, чем более дорогой, тем более вожделенный (жулик цену товару знает). При краже фотоаппарата в полицию обращаться бесполезно: не обременяйте излишним трудом ни себя, ни карабинеров. Лучше зайдите на городской рынок и внимательно присмотритесь к продаваемой технике: не исключено, что там уже через четверть часа после кражи, вы обнаружите свой аппарат и по сходной цене вернете принадлежавший вам «Киев», «Зенит», «Лейку», «Canon» и т. п.

Смертельные метки

…Он лежал под палящим солнцем, уткнувшись лицом в дорожную пыль. Белая рубашка залита кровью и продырявлена на спине «волчьей картечью». Мафия свела счеты с журналистом из Палермо. Он много знал… Он мешал.

…Черный лимузин занесло поперек дороги, вдребезги разбито ветровое стекло. Дверца изрешечена автоматными очередями. Убит босс мафии города Корлеоне доктор Наварра. Мафия…

…К машине бывшего мэра Палермо Джузеппе Инсалако подлетели два мотоциклиста. Выстрелы из крупнокалиберного пистолета. Пять пуль в 47-летнего сицилийского политического деятеля. Преступники скрылись. Был 21 час 13 января 1998 года…

…Автострада от палермского аэродрома Пунта-Раизи до центра города. Примерно три десятка километров. На полпути, в районе местечка Капаччи, взорвалась мина с дистанционным управлением, разнесла участок дороги, уничтожила бронированные машины. Убиты самый знаменитый в Италии 80-х – начала 90-х годов судья Джованни Фалконе, его супруга Морвилло и три телохранителя. Судья готовился предать гласности материалы о связях мафии, политиков и финансово-промышленных кругов. Через короткий промежуток времени мафия расправилась в Палермо с преемником Фалконе – судьей Паоло Борселлино… Расследование начали итальянская полиция, спецслужбы, американское ФБР… Виновники якобы найдены. Но те ли?

Длинный шлейф крови. Дерзкое убийство префекта полиции генерала Карло Альберте Делла Кьеза, капитана карабинеров Марио Д’Алео, парламентариев, промышленников, журналистов, полицейских, мирных жителей… По вечерам пустуют улицы городов и селений на Сицилии. Хроника преступлений мафии уже многие десятилетия, словно боевые сводки, не покидает газетные полосы и экраны телевизоров. В 2002 году новая вспышка «войны на два фронта» – мафии против государственной власти и внутри гангстерских синдикатов за руководство куполой – верхом мафиозной пирамиды. Одна купола пала, да здравствует – другая! Понятно, почему среди задач «Вперед, Италия!» – борьба с организованной преступностью. Для Сильвио Берлускони – это острая головная боль.

Но чтобы определить степень опасности мафии для итальянского (конкретно) и международного сообщества (в целом), позволим себе обратиться к истории, к «истокам» мафии. Что это? Тайная организация; политическая, экономическая, социальная, вооруженная или просто сброд преступных элементов, обладающих своими законами, традициями, обычаями, методами действий, связанных клановыми, родственными и другими узами? И то, и другое, и третье – все вместе.

В следственной тюрьме-бункере Уччардоне в Палермо с 10 часов утра 10 февраля 1986 года в течение одиннадцати месяцев проходил первый судебный макси-процесс над 474 главарями (475-й скончался в тюрьме накануне) сицилийской мафии. Этот процесс впервые в истории Италии ставил задачу не только вынести приговоры преступникам, но и объединить усилия правоохранительных органов, всех уровней государственной власти с широкими слоями общественности в борьбе со спрутом-мафией, дать юридическую квалификацию страшному явлению современности – организованной преступности, терроризму. Это было мое первое участие в процессе над мафией. Первое журналистское боевое крещение.

Зал заседаний в Уччардоне занимал площадь 7500 квадратных метров. Окна и двери из стали и пуленепробиваемого стекла. Охрану здания и подходов к нему несли около трех тысяч полицейских и карабинеров.

На процессе заняты были многие сотни адвокатов, примерно 300 из которых взяли на себя роль защитников наиболее опасных преступников – глав гангстерского синдиката. Убийцы видимо, рассчитывали по привычке, и на этот раз выйти сухими из воды. Но впервые против мафии было собрано досье неопровержимых доказательств. Прежде документы бесследно исчезали, судьи отказывались вести дело, а преступники возвращались на свободу.

30 клеток, в каждой из которых установлено по пять лавок. Но разве этого достаточно, чтобы осудить всех мафиози? 474 уголовника – это только верхняя часть айсберга. А мафия в целом – это «шпага, нацеленная в сердце Италии, в сердце всего общества».

Мэры почти ста итальянских городов собрались тогда в Палермо, заявили о своей солидарности с жертвами мафиозного террора, вспомнили о взрыве поезда № 904 в тоннеле под Апеннинами, где погибли 16 и были ранены 267 человек, выразили решимость вести непримиримую борьбу с преступлениями гангстеров. Поддержали мэров и представители интеллигенции, художники, кинематографисты, журналисты. Более десяти главарей мафии были осуждены на пожизненное заключение – высшая тогда мера наказания в Италии; многие другие – на различные сроки лишения свободы в общей сложности на многие тысячи лет. И что же?

Мафия получила сильный удар, но не была выкорчевана, продолжала действовать еще более дерзко, изощренно. Мафия располагает десятком тысяч вооруженных преступников, арсеналами оружия и боеприпасами, современными средствами транспорта и связи.

По данным итальянской полиции, не исключается, что мафиози получили доступ к химическому оружию, хранят в своих тайниках ракеты класса «земля – воздух» и имеют возможность угрожать пассажирским воздушным лайнерам. У мафии – большие связи в политических кругах на разных уровнях, свои выходы на аналогичные структуры в Европе и Америке. Она способна «достать» любого человека и свести с ним счеты. Но всесильна ли мафия? Каково ее происхождение?

– Само слово «мафия» пришло на Сицилию с арабского Востока. Но единого мнения у ученых нет, – говорил бывший мер Палермо и организатор движения «Сеть» профессор Леолука Орландо. – В прошлом веке мафиози были солдатами, телохранителями сицилийских баронов-латифундистов, защищали их земельные владения. В вооруженные отряды феодалов вербовались, как правило, деклассированные лица из числа преступников, выходцев из низших деревенских и городских слоев, и нетрудно представить, какими методами и какие порядки они наводили на острове. С другой стороны, мафиози называли и тех, кто уходил в «маккин» – в горы и леса и начинал вооруженную борьбу против баронов-феодалов. Так или иначе народный фольклор XVIII–XIX веков окружил романтическим ореолом образ мафиози – сильного, ловкого человека, защищающего свои и чужие земли, помогающего беднякам и монахам из окрестных монастырей.

Исторически возникновение мафии можно объяснить как результат надолго затянувшегося на Сицилии процесса разложения феодального общества, ответную защитную реакцию баронов на развитие новых слоев «зеленой буржуазии». При этом мафия постепенно перерождалась, следуя главному закону бандитизма – примыкать к сильному и повиноваться его финансовому и вооруженному могуществу. Так уже в XIX веке мафия, по-видимому, сложилась в тайную организацию, со своими законами и обычаями, тесно переплетавшимися со всей социальной экономической жизнью Сицилии. Мафия всегда была в контакте с теми, кто стоял у кормила власти и наоборот. Не случайно, в Италии говорят: «Если бы Рим был на Сицилии, то римляне стали бы мафиози».

За почти двести лет своего существования мафия постоянно «перелицовывалась», порождала новые поколения бандитов, ее тайные боссы меняли подручных, не останавливаясь перед шантажом и убийствами, а окружающим казались даже знатными, добропорядочными людьми. На Сицилии трудно сказать, с кем имеешь дело. На острове мафия незримо превратилась в систему посредничества между наемным трудом и разными видами собственности. В результате, по данным журнала «Импреза Италия», мафия сумела «отмыть» в итальянских и зарубежных банках свыше 100 млрд долларов, вложила деньги и держит под контролем 20 % всей коммерческой деятельности в магазинах, 15 % гостиниц, 20 % туристических агентств, 38 % молокозаводов, 20 % автосалонов, 60 % предприятий по производству сувениров, 19 % градостроительных и дорожных работ, 18 % лечебниц и институтов красоты, 70 % заводов, выпускающих стройматериалы, 70 % ателье по пошиву рубашек, разного ширпотреба, обуви (часто используются этикетки знаменитых фирм, но производство осуществляют подпольные фабрики). Большой мафиозный бизнес – производство и торговля сигаретами «американских» марок, крепкими алкогольными напитками, одеждой, обувью, драгоценностями, бижутерией…

У некоторых современных баронов – боссов мафии – сложились свои империи. Установлено, что у босса боссов сицилийской мафии Тото Риины, арестованного в 1993 году, банковские счета и имущество оценивались на сумму свыше 2 млрд евро. Сам же Тото Риина, по прозвищу «Коротышка», жил в 10-метровом подземелье, ходил в туфлях со стоптанными каблуками, носил рубашку без галстука и редко обновлял гардероб. Внешне выглядел крестьянином или мастеровым. Но в действительности был боссом боссов сицилийской куполы, которую возглавлял более 15 лет. По его приговору были убиты судьи Фалконе, Борселлино, сенатор Лима, многие другие видные деятели Италии. (Ныне мафия угрожает смертью и уже якобы отлила пули для мэра Палермо Леолуки Орландо, прокурора города Джанкарло Казелли, судьи Роберто Скарпинато… За ними ведут «охоту» мобильные отряды суперубийц.) Содержание Риины в тюрьме обходится казне в более 70 тыс. долларов в неделю.

В 90-х годах полицейские, карабинеры и агенты специальных служб Италии сумели арестовать помимо Тото Риины семерых главных руководителей сицилийской мафиозной куполы. Одним из самых могущественных был клан мафиози № 2 – Франческо Мадонии. Приблизительная оценка полицией владений «скромного инженера» Франческо Мадонии – 300 млрд долларов в Италии, Голландии, Франции, Германии.

В Палермо арестован Леолука Багарелли – родственник и «правая рука» Тото Риины – главный «распорядитель» смертных приговоров, главный «контролер» контрабанды оружия и взрывчатых веществ.

Старая мафиозная купола преемников себе не предполагала и не назначала. Под аккомпанемент выстрелов, автоматных очередей и взрывов мафия «перестраивалась», происходил подбор новых главарей, передел огромных финансовых и материальных активов и ресурсов, захват новых мафиозных территорий. Жителей сицилийских городов преследует страх стать жертвами противоборствующих мафиозных кланов. А их только в Палермо – двадцать три.

– Каковы интернациональные связи? – спросил я мэра Палермо Леолуку Орландо.

– В Соединенные Штаты сицилийская мафия высадилась в начале XX века вместе с массовой эмиграцией итальянских крестьян. Идеология мафии нашла благоприятную почву за океаном и была словно канонизирована американской кинопромышленностью. Коза ностра, семья Капоне стали для многих «хрестоматийно» нарицательными, для других – «путевкой в жизнь»: гангстер превращался в охраняемого законом миллионера, уважаемого синьора-господина.

– В настоящее время, – продолжал мэр, – каналы наркобизнеса связывают Сицилию с США, Латинской Америкой. На подпольных заводах Сицилии (их около пятнадцати) ведется переработка сырья из Колумбии, которое в виде готового белого порошка контрабандно переправляется на континент – во Францию, Германию, Скандинавию, а также за океан – в США… Прочно обосновалась итальянская мафия на французском Лазурном берегу, в Швейцарии.

Мина под Падающую башню в Пизе

Летом 1996 года Италия была охвачена ужасом. Под угрозой оказалась знаменитая Падающая башня в Пизе и вместе с ней – жизни многих людей, приходящих на площадь Чудес перед кафедральным собором.

Опасность взрыва была предотвращена. Карабинеры и полиция нашли злоумышленников. Боевик из сицилийской коза ностры давал показания в полиции и навел следствие на «тихую» небольшую виллу под Римом, где его сообщник держал склад оружия. При захвате арсенала было обнаружено более 150 килограммов взрывчатки. Антонио Скарано (так звали охранника «пороховой бочки», приговоренного мафией к смерти за сотрудничество с карабинерами) раскрыл планы сицилийских преступных кланов.

В Палермо разрабатывалась операция по заминированию и взрыву Пизанской башни. Мафию не интересовала история, она ждала политического эффекта, который бы произвел взрыв в Пизе. А между тем и история была под ударом. Строительство башни началось в 1173 году и продолжалось 99 лет великими архитекторами Средневековья Бонанно Пизано, Джованни де Симоне, Андреа и Томмазо Пизано. Высота восьмиярусной башни – 56,705 метра, диаметр у основания – 15,484 метра; отклонение верхней части от оси у фундамента – 4,551 метра… Взрыву башни помешали различные непредвиденные обстоятельства, а также террористические акции мафии в различных районах Италии: убийства судей Джованни Фалконе и Паоло Борселлино в Палермо; взрыв 14 мая 1993 года в районе театра «Париоли» в Риме; пожары во Флоренции осенью 1992 года; гранаты, брошенные террористами в памятники искусства в парке Боболи у знаменитого дворца-музея Питти; взрыв автомобильной бомбы ночью 27 мая 1993 года, принесший большие разрушения во Флоренции на улице Джеорголли, примыкающей к дворцу-музею Уффици; взрывы в Милане; выстрелы на Сицилии.

Теперь установлено: это преступления одной цепи, тянувшейся из Палермо. Мафия хотела доказать государственным пpaвooхранительным органам, что преступные синдикаты способны безнаказанно действовать и за пределами острова Сицилии. Так в прицеле мафии оказалась и Пизанская башня, вся Италия…

Уже несколько лет ученые Италии и всего мира спасают башню, с которой проводил свои знаменитые эксперименты Галилео Галилей. По ее 294 ступеням только в течение XX века поднялись около 20 млн человек. Голос семи ее колоколов, настроенных на семь музыкальных нот, звучит в долине реки Арно уже более 700 лет и слышен на многие километры вокруг. В полной ли безопасности теперь Пизанская падающая башня на площади Чудес? Выстоит ли она в третьем тысячелетии? Мнения экспертов по этому вопросу расходятся, но, пожалуй, в одном они согласны: вина за наклон Пизанской ажурной красавицы лежит на… знаменитом зодчем Бонанно Пизано, который, начав строить башню, не рассчитал нагрузку на ее основание. Пизано, видимо, полагал, что под площадью Чудес глинистые почвы, и не учел влияния подземных вод в этой зоне.

Ошибку Пизано не заметили и другие великие зодчие Средневековья (среди них – Джованни Де Симоне), и когда в 1350 году впервые зазвонили колокола на верхнем ярусе, башня уже начала «падать», отклонившись от оси на три градуса.

За последние 10 лет на спасение башни в Пизе истрачено свыше 12 млн долларов. В парламенте Италии обсуждались проекты очередных капиталовложений, направленных на то, чтобы предотвратить «падение» знаменитой колокольни. Создан специальный консорциум, который сделал уже немало – отклонение прекращено. Власти Пизы разрешили подниматься на восьмиярусную башню лишь небольшим группам отважных туристов (до 30 человек). В 2002 году, в июле, был разрешен постоянный допуск туристов на Пизанскую башню. Консорциумом по реставрации Падающей башни руководит ученый-поляк, которому мафия шлет одну угрозу задругой… Обо всем этом информирован Рим, правительство принимает безотлагательные меры по поддержанию безопасности и спасению Пизанской башни.

Каморра. У подножия Везувия

Как на Сицилии лучше лишний раз не произносить слово «мафия», так и в Неаполе среди новых знакомых предпочтительнее не упоминать о местной каморре – специфической форме организованной преступности, которая проникла в города у подножия Везувия, в области Кампания, взращивалась в течение не одного столетия всей социальной атмосферой Южной Италии, переплетена с традициями и образом жизни многих поколений неаполитанцев, имеет свои «корни» и ростки на Севере и по всей Италии.

В нашем сегодняшнем представлении каморра – это синдикат гангстеров со своей «верхушкой»; тайная разветвленная организация, влияющая на политическую жизнь третьего по величине города Италии с более чем миллионным населением, на его хозяйственную и культурную деятельность. Каморра – это невидимая сила, держащая под контролем многие дискотеки, бары, рестораны, ипподромы, стадионы, увеселительные заведения. И, конечно, в общем понимании каморра – это тысячи мелких бандитов и хулиганов, заполняющие старые кварталы и рынки Неаполя, срывающие драгоценности и фотоаппараты с недостаточно бдительных туристов, ловко освобождающие чужие карманы от «груза» документов и кошельков. Это, по упрощенной схеме армия махинаторов, которые совершают сложные многоходовые комбинации, чтобы в результате купить порцию белого порошка или укол наркотика и выбросить шприц прямо на центральной улице Рома, у театра Сан-Карлос, на набережной в сердце Неаполя – на полуостровке Санта-Лючия. Этот «круговорот» каморра совершает и повторяет ежечасно, каждые сутки, месяцы, годы… А в полицейских сводках только за год в среднем более тысячи убийств или покушений на убийство в черте Неаполя, более ста тысяч ограблений, захваты людей с целью выкупа, бесчисленное множество мошенничеств, вымогательств, других «рутинных» преступлений. И все это – каморра, о действиях которой знают многие, и столь же многие молчат.

Политическая жизнь Неаполя пронизана атмосферой коррупции, спекуляции, непрерывных скандалов. Это известно. Традиции каморры, имеющей собственный 150-летний «кодекс чести», не ограничиваются элементарным бандитизмом. Вы можете сидеть в кресле оперного театра рядом с изысканно одетым мужчиной, дамой с лорнетом, беседовать с чиновником муниципалитета или бродить по залам знаменитых музеев, находиться на приеме-презентации, пить местное вино, наслаждаться чудесной и душистой неаполитанской пиццей, не подозревая, что вокруг витает опасный вирус каморры.

Подозрительность, понятно, – не самый лучший советчик и спутник жизни. Если следовать советам опытных, бывалых людей – не неапольцев, то, чтобы избежать каморристов и невольного общения с ними, лучше не приезжать в город у подножия Везувия. О засилии каморры в Неаполе вас постоянно убеждает итальянская пресса, телевидение. Нравы каморры распространяются на деловую часть общества, затрагивают самые высокие сферы муниципальных чиновников. В областной и городской джунтах идет тайная и явная борьба между различными кланами, группами каморры за контроль над застроечными участками, дорогами, за подряды на строительство (которое процветает), владение медицинскими и оздоровительными учреждениями, за правительственные субсидии по «большим проектам» Кабинета министров 2001–2006 годов.

Аферы, как правило, выплывают наружу. Некоторые чиновники и даже министры, в частности бывший министр здравоохранения, попадали под суд, но каморра уже сделала свое многомиллиардное «дело» и готовит новых «подсадных уток» в органы местной власти. Для проведения кандидатов в джунты каморристы расходуют примерно 600 тыс. евро на каждого ставленника. Отдача в несколько раз превышает финансовое вложение, но главное – политическое влияние, разносторонняя осведомленность, укрепление своих корней. И об этом знают в римском палаццо Киджи – резиденции премьера.

He будем отпугивать туристов – миллионы их ежегодно на кораблях, самолетах, по железным и автомобильным дорогам приезжают повидать шедевры древнего города, бывшей столицы неаполитанского государства – Королевства обеих Сицилий. Не станем приуменьшать заслуги правоохранительных органов, ведущих с переменным успехом борьбу с каморрой, но вынуждены признать, что гангстеры меняют привычки, преображаются вместе с веяниями цивилизации, но не исчезают с деловой арены как влиятельная прослойка общества в Неаполе.

В конце Второй мировой войны с рейда Неаполя, пока команда гуляла в одной из таверн, исчез американский боевой эсминец и не найден он по сей день. Теперь эта история стала легендой, но все знают: выкрала корабль каморра. И с концами.

В 1995-м пришли в Неаполь две российские подводные лодки. На металлолом. И пропали. Лодки нашли, но уже разрезанные. Поработали местные гангстеры. А лодки уже были проданы. Каморра, брат, каморра!

В разных уголках Италии продают шотландское виски, американские сигареты, модные туфли, одежду самых известных стилистов и многое другое – это прекрасная подделка, выполненная на подпольных фабриках, содержащихся каморрой. Предположим, предприятие выявлено полицией, оборудование и продукция секвестированы, персонал арестован. В печати – громкие разоблачения. Сенсация. Скандал. Но вскоре тишина. И уже работает другое подпольное ателье. Контрабанда не прекращается ни на один день. В обороте – доллары, евро. Иногда и фальшивые.

Каморра умеет не только заниматься контрабандой, подпольным бизнесом, но и широко и красиво жить. В Италии работают только четыре официальных казино (в Венеции, Санремо, Сент-Винсенте, Кампьоне). Подобного заведения нет в Неаполе. Каморра с такой государственной «несправедливостью», понятно, не могла смириться и решила открыть свое блестящее заведение под названием «Коттон Клуб» (одна реконструкция здания обошлась в 5 млрд лир). Но рулетка еще не начала крутиться, а полиция наложила арест на тайное казино. Братья Джулиано – каморристы, «хозяева» неапольского квартала Форчелла, где должно было находиться казино, потеряли лишь деньги, а их помыслы остались безнаказанными. На трех этажах казино полиция обнаружила оборудованные по наивысшим стандартам столы с зеленым сукном, мраморные статуи Святой девы Марии, сады с орхидеями, иранские и китайские ковры, на диванах подушки со знаками «Версаче», ванны с гидромассажем в виде раковины (с фотографиями футболиста Диего Армандо Марадоны – бывшего кумира Неаполя), фарфоровые изделия с маркой Каподимонте, серебряные столовые приборы, редкие сервизы. Впрочем, все сошло с рук. Оказывается, «Коттон Клуб» мог бы стать… культурным центром, а не запрещенным казино и домом свиданий главарей каморры – синьоров наркотиков, контрабанды, торговли оружием, рэкета. Каморристы желают выглядеть как почтенные, добропорядочные люди. И для этого у них есть средства и в полном смысле герцогские дворцы.

Микеле Цаца – «король» контрабандных операций с сигаретами и наркотиками имел в Неаполе три виллы. На одной, на улице поэта Петрарки, рядом с сосновой рощей была даже взлетная площадка со стоянкой для вертолетов. С виллы Микеле выезжал на «роллс-ройсе» с надежным автоэскортом, чтобы, например, заполнить необходимые документы в участке корпуса карабинеров квартала Санта-Лючия и отправиться за границу, на Лазурный берег, в Монте-Карло, в Европу, США… Выезд Цаца всегда превращался в роскошное шоу.

Другой босс каморры Раффаэле Кутоло приобрел кастелло Оттавиано, принадлежавшее герцогам Ланчеллотти. Сам каморрист во дворце так и не побывал, но его сестра Розетта устраивала там свои секретные «королевские» вечеринки-оргии. Ее называют в Неаполе главной жрицей любви. В гневе и в чувствах она была беспощадна… «Красиво жить – не запретишь», повторяла Розетта.

Во владениях боссов каморры, на частных виллах – тишина и уют. За стенами с колючей проволокой, по которой пропущен электрический ток, – ухоженные парки. За каждой аллеей следит телевизионный «глаз». Дворцы у подножия Везувия модно именовать по-французски, например «Орсэ», «Лувр». В «Лувре» развешаны шедевры Луки Джордано, Сальваторе Роза, стоит позолоченный трон, принадлежавший Фердинанду Бурбонскому. Вход украшен знаменитым мрамором из Каррары… (Этот мрамор предназначался для дворцов, императорских усыпальниц, в частности для семьи Романовых в Санкт-Петербурге).

Излюбленные места отдыха боссов неаполитанской каморры – Мальдивы и Барбадос, игорные дома в Сан-Ремо и Монте-Карло. Отправляясь играть, босс Цаца, например, оставлял всегда карточку с кодом, известным только близкому окружению: шесть нулей. Пил каморрист только шампанское, в Ницце останавливался в отеле «Меридиан», обедал и ужинал только в своем номере, потреблял всегда спагетти и фасоль, приготовленные только своим поваром из Неаполя.

Особый ритуал – свадьба каморриста или членов его семьи. Все обставляется шикарно, излучает богатство и власть. Джемма Джулиано вышла в день бракосочетания в платье, полы которого несли двадцать пажей, одетые в костюмы средневековых моряков (они же – телохранители). В честь своей свадьбы Марко Мариано из клана Пикуоццо – босса каморры в пятом поколении – подарил всем свидетелям по автомашине «Ибсилон-10», а дамам – по золотому колье. На свадьбу в Неаполе Валентино Джонта прикатил в старинной карете, запряженной белыми конями. Цвет чистоты…

Знает ли обо всем этом полиция? Знает, но нет оснований что-либо запрещать или проверять, когда все в рамках закона и, конечно, приличия. Об этом каморра сумеет позаботиться сама. И о своей охране – в первую очередь.

Арестовывают ли полиция, карабинеры каморристов? Для этого нужны неопровержимые улики. Собрать их непросто. Впрочем боссы каморры иногда подбрасывают улики полиции, но не против себя, а против тех, кто сильно «провинился» или уже не нужен. Все разыгрывается, как по нотам, но бывают и срывы.

Несколько лет тому назад мой коллега главный редактор газеты «Джорнале Ди Наполи» опубликовал заметку, в которой назвал точную дату и цель полицейской операции в квартале Форчелла против Сальваторе Джулиано, который по вечерам выходил из дома и прогуливал на поводке… молодого леопарда.

Полицейские предъявили иск газете за разглашение служебной тайны. Редактор ответил сыщикам: «А тайны никакой не было. Все неаполитанские газеты имели информацию о том, что операция против Джулиано готовилась в ночь Святого Альдо с субботы на воскресенье (с 11 на 12 января). Обошли известием только “Джорнале Ди Наполи”, о чем газета и сообщила читателям».

Скандал был большой. Выяснилось, что полиция готовилась арестовать двух киллеров, которые без того уже сидели в тюрьме. Сам же Сальваторе Джулиано – босс с леопардом – уже несколько месяцев как гулял… во дворе следственного изолятора. Во всем этом фарсе, оказалось, были заинтересованы боссы каморры из так называемых испанских кварталов в центре Неаполя. Это они делят сферы влияния в городе, информируют или дезинформируют полицию, прессу и, кого считают лишним, убирают с дороги.

Полиция же рапортует о своих славных успехах и возмущается разглашению тайн своих пинкертонов газетой, не зависящей от специальных служб. Такое тоже бывало в Неаполе – городе миллионеров и немиллионеров.

В целом полиция ведет целенаправленную нелегкую борьбу против каморры, но до «белых перчаток» – верхушки организации – добраться трудно. Мелкие же рыбешки, которыми кишат испанские кварталы, – ежедневный, но не «радикальный» улов полиции. Осужденных каморристов, как правило, содержат в тюрьмах за пределами Неаполя. Одна из известных тюрем для членов каморры – остров Пианоза. Преступников из различных кланов содержат раздельно. Например, каморристы из банд Кутолы содержатся в секции «А» тюрьмы Пианозы – своеобразного острова Иф без графа Монте Кристо. Противники Кутолы – в секции «В». Заключенные прозвали место отсидки «курортом с решетками». Не было зафиксировано ни одного побега с Пианозы. Исповедь каморристов на острове-остроге принимает капеллан дон Нандо Бертоли – лицо, уважаемое всеми – и властью и каморрой.

* * *

Калабрийская н’дрангетта

В Калабрии доминируют гангстеры, именуемые на местном диалекте н'дрангетта или фиббиа, их предшественники занимались когда-то охраной апельсиновых плантаций и оливковых рощ. Ныне это – гангстеровский синдикат с многомиллиардными капиталами и примерно такой же организационной структурой, как мафия и каморра. Между тремя «сестрами» существуют особые связи, контакты и даже взаимодействие, когда речь идет о борьбе с органами государственной власти. В 1996–1997 годах правоохранительные органы нанесли наиболее сильный удар н’дрангетте. Сотни бандитов были арестованы не только в Калабрии, Бари, но и на севере – в Милане, во всей Ломбардии… В наручниках оказались боссы н’дрангетты, которых в Милане причисляли к почтенным господам в белых воротничках и перчатках…

* * *

В последние десятилетия много писали и пишут о возведении моста через Мессинский пролив. (Он входит в «большие проекты» правительства Берлускони).

– Реально ли это строительство, пока сильна мафия на Сицилии и н’дрангетта в Калабрии?

Соединить Мессину и городок Сан-Джованни – это словно оказаться между Сциллой и Харибдой (которые находятся здесь по берегам пролива), соединить мафию и воинствующую н'дрангетту с пятью тысячами активных боевиков. Здесь ходят паромы, теплоходы, переправляются люди, грузовики, железнодорожные составы. В целом – это огромный финансовый бизнес, за счет которого обогащается и мафия, и н’дрангетта, одновременно находят работу многие тысячи людей по обе стороны пролива на Сицилии и на Апеннинах. Кто дозволит тронуть этот многомиллиардный бизнес, если даже в этом очень заинтересовано государство? Сильвио Берлускони нашел способ, но время покажет насколько он эффективен. Планируется выдать предпринимателям банковский кредит, определить сроки строительства, установить порядок штрафов и восполнения средств из своего кармана, если не уложатся. Жестко. По-берлускониевски справедливо.

Четверть века продолжаются дискуссии по поводу моста через Мессинский пролив. Изведены тонны бумаги, истрачены многие миллиарды на создание самых разных проектов – от подводных туннелей до многоярусных мостов, а Сицилия и Апеннинский полуостров все остаются «обрученными», но не соединенными.

И вот родился, наконец, самый «перспективный» проект, соответствующий высочайшему международному техническому уровню, что, однако, вовсе не означает его приоритетность при принятии решения о возведении моста через Мессинский пролив. И все-таки проект уникален. У основания моста на противоположных берегах – две башни высотой 376 метров каждая, что на 6 метров выше Эйфелевой. Длина моста – 3300 метров, ширина – 60 метров. На нем должны быть проложены две «нити» железнодорожных путей и 12 автомобильных рядов. Подвесной мост через пролив сможет за сутки пропускать 120 тыс. машин и 200 поездов. Сколько денег потеряет мафия и н’дрангетта?

Как известно, Мессинский пролив находится в зоне сильнейших ветров (между Сциллой и Харибдой), скорость которых достигает 130 км/ч, здесь же проходит полоса землетрясений, подобных тому, что разрушило Мессину в 1908 году. Проект моста предусматривает полную безопасность, способность противостоять стихии, «злодеяниям» природы. Остается лишь надеяться, что этот мост будет в эпоху Берлускони или вообще когда-нибудь построен. (Об экономических рычагах я еще расскажу.)

На «нижних этажах» Апеннин и на Сицилии мафия работает, воюет, отстаивает у государства свои территории, держит в страхе и узде миллионное население. А сфера сборов налогов? Ею занимается и н’дрангетта.

Как «выбивают» налоги в Италии? Мой друг, Алессандро ди Паоло, однажды сострил – политик должен одеваться так, чтобы по его внешнему виду никто не смог бы сказать, сколько он платит налогов и тем более когда и какие взятки он берет. И все же одежда нередко становится своеобразной «лакмусовой бумажкой». Конечно, у каждого политика в Италии достаточно средств, чтобы купить дорогой костюм. Но речь о другом. Психология итальянца такова: если появляются «внебюджетные деньги», то они не только вкладываются в бизнес, но быстро и «бесследно» расходуются на создание внешнего лоска и «сладкую жизнь».

Как-то один бывший министр в вечерней программе телевидения сообщал известные истины: «Налогообложение в Италии – сложнейшая точная наука, которую экономисты и юристы из госаппарата и законодательных органов упорно оттачивают десятилетиями, а предприниматели и все граждане обязаны ее изучать и скрупулезно выполнять». Схема идеальная, считают зрители и тут же признают: итальянец по своему характеру не торопится «умирать и платить по счетам». А тех, кто желает «не умирать и не платить» налоги государству, разыскивает финансовая гвардия, ее неумолимые мстители с эмблемой желтого пламени на форменных фуражках. (Видимо, не все горит «синим пламенем»).

Сколько уклоняющихся от уплаты налогов в Италии? Журналисты утверждают – не менее 70 % всех работающих и значительно больше половины мелких и средних предпринимателей. Если на Апеннинах, в Сицилии и Сардинии к 2004 году насчитывалось 3 301 600 только мелких фирм (в каждой из которых занято примерно 10 работников), то нетрудно подсчитать, какая масса людей прямо или косвенно должна иметь дело с финансовой гвардией, занимающейся не только контрольно-инспекционной деятельностью, но и обладающей полицейскими функциями.

Итальянская финансовая гвардия – особый корпус правоохранительных органов – содержит по штатному распорядку 55 тыс. гвардейцев. У нее на вооружении 100 самолетов и вертолетов, 500 кораблей и катеров – второй по количеству боевых единиц флот Италии после военно-морских сил, свыше 8 тыс. бронетранспортеров, тракторов, бульдозеров, гусеничных и колесных грузовиков, более 4 тыс. персональных компьютеров, радиопередатчики, другая военная и специальная техника.

В 2000–2004 годах все крупные и средние фирмы Италии были вынуждены с разным успехом разбираться с финансовой гвардией по широкой гамме проблем – от выполнения концернами, промышленными группами, отдельными компаниями требований фискальной системы до коррупции, в которую оказались повергнуты все слои итальянского общества: взятки должностным лицам – государственным чиновникам, министрам, незаконно давали почти все фирмы; нелегально финансировались политические партии… И это уже прерогативы борьбы с «политической мафией». Из 945 депутатов парламента и сенаторов XI созыва в коррупции обвинялся каждый четвертый-пятый законодатель. В следственном изоляторе Милана Сан-Витторе давали объяснения более 200 промышленников. И это мрачная статистика из истории «Черного квадрата».

Наиболее активно действовала организация РОС, основанная в 1994-м. В ее составе тысяча карабинеров, которыми руководит обязательно генерал. Агенты этого воинского корпуса, выполняющего также полицейские функции, секвестировали только в ходе одной операции в 1994 году самые большие в Европе подпольные склады кокаина – 5490 кг.

Другая структура – ДИА (Дирекция по борьбе с организованной преступностью), созданная в 1992 году во главе с генералом Джованни Вердиккио. ДИА имела по штатному расписанию 1500 сотрудников в двенадцати оперативных центрах и шести секциях, которые только в 1993 году арестовали 223 мафиозных преступника. ДИА вела расследование убийств судей Фалконе и Борселлино.

Самая крупная операция по выявлению мафиозных связей в финансовой и экономической сферах была проведена в 1994–1995 годах объединенными силами полиции, карабинеров и ДИА. В результате установлено, что в Милане действовали все три главные ветви итальянской организованной преступности – сицилийская мафия, неополитанская каморра и калабрийская н’дрангетта. Они поделили между собой «зоны влияния» и «сферы деятельности». С их ведома были «закрыты» 1065 различных фирм и открыты 435 новых компаний, действовали около сотни различных финансовых контор. При таком размахе «хозяйственной деятельности», разборок, и высокой преступности финансовая гвардия и другие правоохранительные органы не получали ни одного сигнала от банков, страховщиков, нотариусов или отдельных фирм о криминальных нарушениях. Причины понятны…

Итальянские журналисты в полицейской хронике из Милана часто рисуют такую сцену: человек садится в такси, называет адрес: площадь Филипджери, 2. Этого достаточно, чтобы водитель определил: он везет «клиента» сдаваться в следственную тюрьму изолятора Сан-Витторе. По дорожной сумке, портфелю или чемодану остается лишь определить, надолго ли рассчитывает поселиться в миланской кутузке человек, получивший повестку и решивший не дожидаться пока за ним прибудет наряд полиции. Право выбора. Демократия. И так по всей стране, где в 233 тюрьмах содержатся с разным «комфортом» почти 50 тыс. заключенных. Их «обслуживают» 45 тыс. полицейских с вполне достойной зарплатой, и обязательно с хорошей репутацией.

В итальянском пенитенциарном «деле» действуют законы рынка: спрос на «тюрьмо-койку» значительно превышает предложение. На 36 тыс. «посадочных» мест и почти 50 тыс. узников. Поэтому многих вызванных на допросы и подлежащих задержанию полицейские следователи отправляют ночевать домой, взяв только подписку о невыезде.

Один день преступника «на галерах» обходится государству в 45–50 евро. Для бюджета весьма накладно. Но не особо опасный преступник может облегчить тяжелое финансовое положение местных органов власти: заплатить 12 тыс. евро – и на целый год освободить тюрьму от своего присутствия. Подобный финансово-дисциплинарный «порядок» распространяется на всех осужденных до трех лет. Значит, 12 тыс. евро из чековой книжки, подпись, и – свобода, брат, свобода…

Если заключенному предстоит провести в тюрьме более трех лет, то три года можно оплатить, а остальной срок сократить примерным поведением и трудом. И опять свобода.

Узника не лишают права жениться в тюрьме, если он (или она) прежде не сумел(а) юридически оформить свои семейные отношения. С точки зрения российских или старых советских тюремных обычаев многое в Италии может показаться просто насмешкой над суровостью закона и условиями тюремного содержания. Но такова реальность.

Осужденный на пожизненное заключение (высшая мера наказания в Италии) босс боссов мафии Тото Риина вдруг вспомнил, что его брак с супругой, от которой он имеет уже взрослых детей, оказался недействительным, так как перепуганный церковный служитель, опасавшийся стать сообщником мафии, отказался подтвердить факт бракосочетания мафиози. Тото пришлось вновь обменяться кольцами с женой уже в тюремных условиях. Затем Тото Риина вспомнил, что миллионы его долларов конфискованы, жена якобы не имеет средств к существованию, и он из тюрьмы хлопочет для нее выплаты достойной пенсии. Отказали.

* * *

Криминальная среда Италии в начале XXI века приобрела новый «облик» по сравнению с предыдущими десятилетиями. Конечно, «старушку» сицилийскую мафию с более чем столетним стажем, не прекращающую кровавые разборки, неаполитанскую каморру, по-прежнему дерзкую и решительную в банковских «операциях»; калабрийскую н’дрангетту, контролирующую весь Юг Апеннинского сапога, правоохранительные органы Италии со счетов не сбрасывают. Но помимо этих давних, типично итальянских «зол» вместе с иммигрантами появились криминальные «микробы» самого разного происхождения китайского, филиппинского, нигерийского, экссоветского…

Возникают свои «диаспоры», группировки иностранцев, которые имеют новые для итальянцев названия. Родился и свой итальянизированный криминальный сленг, на котором «желтая триада» означает китайская мафия, «черные тигры» – нигерийцы, «красные чурки» – проститутки, говорящие на славянских языках, и т. д. Но изменение названий и языков не меняет ролей. «Крестный отец» мафии остается «крестным отцом», как бы его ни называли: «падрино» или «голова дракона». А сколько прозвищ, лучше не вспоминать! Но полицейским и карабинерам предстоит бороться с организованной преступностью своими современными методами, в общих чертах определенных в «пяти миссиях» программы «Вперед, Италия»! Сильвио Берлускони.

Фразы и афоризмы С. Берлускони, его оппонентов

• Ничто так не пугает, как плохие новости.

• Все попытки заигрывания с народными массами чреваты либо провалом, либо горьким разочарованием.

• Он никогда не изменял… себе.

• Страх страшнее любого врага. Он достает и за любой броней.

• Он не любил масло, которое подливают в огонь.

• Разная способность учитывать центробежные и центростремительные силы.

• Свобода, демократия, мир – это не хаотический порядок слов.

• Где кроется чувство меры? Никто точно не знает, но говорят, что в самом человеке.

• На каждого мудреца довольно немудрецов.

• Не каждому в этом мире даровано позволение изменять порядок вещи.

• На каждом повороте судьбы человек получает свой шанс. Важно, как он его использует.

• Он, как царь Давид, – пророк и музыкант.

Глава VII
Моменты истины

На кого замахнулись «Чистые руки»?

Коррупция – термин сравнительно новый, хотя суть его стара, как мир. Коррумпированы были Древняя Греция и Древний Рим (от чего и погиб), арабские халифаты и китайские династии. А что говорить о XX веке, когда коррупция разъела, буквально обглодала и развалила основы всех режимов, всех государств на всех континентах планеты?

На протяжении столетий государства теми или иными способами пытались сопротивляться, бороться не с отдельными «микробами», но, я бы сказал, с «эпидемиями», когда коррупция – болезнь, порождаемая человеческими пороками – безграничной корыстью, алчностью, жаждой денег и власти, мздоимством и прелюбодейством – подтачивала устои, подрывала жизнедеятельность режимов при всех социально-экономических формациях.

Замечена определенная закономерность: коррупция более решительно распространяет свои неотразимые «чары» на госчиновников, мало– и среднеобеспеченных клерков, чем на состоятельных промышленников, банкиров, землевладельцев, которые, владея огромными капиталами, сами испытывают жаждой наживы свой персонал и аппарат конкурента, создавая и усиливая разные стороны противовесов, но не воздвигая баррикады, которые размежевывают коррумпированных и коррупционеров.

Так было, так есть и неизвестно как долго это будет продолжаться. Пока на основе исторической логики можно сделать печальный вывод: чем свободнее и либеральнее общество, чем мягче и демократичнее его институты, тем сильнее и активнее расцветает древо коррупции: сознательность, столь долгожданная, еще не дала от корня мощных ростков. Жизнь, увы, показала, что для борьбы с коррупцией, как с опасным болезнетворным явлением в обществе, необходимы хирургические инструменты, с помощью которых следует действовать осторожно, ловко и настойчиво.

Не будем углубляться в недра истории, рассказывать о том, как практически за две недели покончил с мафией в конце 20-х годов в Италии дуче Бенито Муссолини, как противостояли и расправлялись с коррумпированными чиновниками представители других тоталитарных режимов, но в конечном счете режимы эти приказали долго жить, а коррупция существует и сегодня. В последнее время говорят об исключительно высоком уровне коррупции в Италии и России. Конечно, их опережают ЮАР и Колумбия, Филиппины и Чад, но многие развитые государства Европы, Америки, а также Япония по рейтингу ООН в вопросах коррупции отдалились от них «на несколько порядков».

Тридцать четыре страны, входящие в Организацию по сотрудничеству и экономическому развитию, выявили степень коррумпированности своих государственных аппаратов, подсчитали по десятибалльной системе итоги, и вот результаты, которые сообщила римская газета «Репубблика»: самой чистой, практически нетронутой коррупцией оказалась Дания (10 баллов), далее Финляндия (9,6); Швеция (9,5), Новая Зеландия (9,4).

Самой коррумпированной страной признан Камерун (1,4 балла), где почти ни один контракт не проходит без мошеннических махинаций, вымогательств, взяток. Среди аутсайдеров в списке борцов за «чистые руки» – Парагвай (1,5), Гондурас (1,7), Танзания (1,9), Нигерия (1,9). Россия набрала из десяти возможных всего 2,4 очка и оказалась на десятом месте… от конца…

* * *

…Заранее оговорюсь: я далек от опасных сравнений, прямых политических или экономических аналогий между положением в Италии, России и других странах планеты. Прежде всего речь пойдет о конкретном: о коррупции и о борьбе с нею. Накоплен определенный опыт и всех интересует, какой он дал результат? В течение последних 10 лет проходила самая знаменитая итальянская судебно-следственная операция «Чистые руки». Сразу обозначу дату начала операции: 17 февраля 1992 года. (Тогда был арестован социалист Марио Киеза, взявший взятку в размере 7 млн итальянских лир – смехотворная сумма по итальянским меркам). Время конца операции – зима 2001 – весна 2002 года, когда Кассационный суд Италии вынес окончательный вердикт по полной формуле «невиновен» в отношении Сильвио Берлускони – предсовмина Италии, мультимиллиардера, лидера правоцентристского парламентского пула «Дом Свобод» и партии «Вперед, Италия!».

От себя добавлю: слово «конец» к операции «Чистые руки» можно применить весьма относительно. Ибо в июне 2002 года уже отмечены новые симптомы возобновления полицейской операции. Теперь, правда, под названием «Паутина», которая охватывает отныне самые разные слои общества, включая иностранцев.

Полное оправдание в заключительной судебной инстанции 65-летнего премьера – это не только выведение грязного пятна с репутации самого популярного лидера Италии, это и завершение длительного следственно-судебного процесса под названием «Чистые руки», процесса, который в течение долгих лет сильно лихорадил итальянское общество и связанные с ним международные круги.

Кто манипулирует «Чистыми руками»? Где скрыты тайные пружины самой операции? И в этом – вопрос вопросов. Кто именно и почему жаждал и жаждет «крови»? А если крови, то чьей? Первыми покарали, как всегда, «стрелочников»: жертвами стали политики из числа старых, возникших еще в военный и последующий период политических партий, группировок, входивших в различные формы правящих правительственных коалиций (христианские демократы, социалисты, социал-демократы, республиканцы, либералы). Без труда были выявлены и установлены источники финансирования их деятельности (легальные и нелегальные). Это были влиятельные промышленные группы, затем в знак благодарности получавшие крупные заказы и тем самым с лихвой компенсировавшие все свои расходы на поддержку политиков-лоббистов.

В этом, на мой взгляд, мог бы заключаться один из циклов-механизмов, требовавших разоблачения в процессе проведения операции «Чистые руки», но все оказалось гораздо глубже и сложнее, а сам заказчик политической акции расправ так и не вышел из тени, себя не раскрыл, не появился на всеобщее обозрение. К добру ли! Многие еще помнят, с каким громким скандалом и какими сенсационными разоблачениями видных деятелей (всех впоследствии оправданных) операция начиналась. Но все-таки реквием по авторитетам Первой Республики (1946–1993 годы) прозвучал, и вступившим на политическую арену лидерам Второй Республики (с 1994 года) был преподан предметный урок того, что их ожидает, если они не будут осмотрительны, сговорчивы, гибки при выражении взглядов в политике, экономике, в военных и юридических делах и делах не только итальянского значения. Премьер-министр Сильвио Берлускони дважды сам «отмывался», попадая в скандальный водоворот обвинений. Однажды, в 1994 году, он даже лишился портфеля предсовмина, но сумел выдержать напор и добился полного оправдания. Теперь в его судебных делах поставлены, казалось бы, точки. Но значит ли это, что борьба с коррупцией прекратилась или найдены новые методы? Не означает ли это, что в один не совсем прекрасный день «точки» вновь превратятся в запятые и отточия?..

«Полубоги» – так назвал свой «полудетективный», «политико-аллегорический» роман известный итальянский писатель Франко Куомо и посвятил его некоему переходному периоду, когда на смену одной «первой республике» приходит другая – «вторая», когда новый режим низвергает неприкасаемых идолов прошлого, но еще не обозначил характерные признаки, правила игры и черты новой политической иерархии. (Это относится не только к Италии.) Смысл повествования: фальшивое общественное устройство с его аппаратом и нравами способно на корню убить, уничтожить все, включая наивные иллюзии, поставить под сомнение, что при таком режиме на определенном политическом и социальном уровне вообще могли существовать честные люди. И как быть с экономикой?

Герой романа, некий министр – фигура собирательная. В его действиях и словах можно без особого труда распознать многих лидеров Италии до 1994 года. Он (или они) сумел(и) разрушить все границы между законом и произволом, добром и злом, уничтожить невидимые моральные и другие «демаркационные» психологические линии, разделяющие понятия «исполнение долга» и «получение наслаждения от занимаемой должности». Он сместил все представления о целях личной и общественно-политической жизни, легко объединил свой и государственный карманы, причем из одного охотно брал, а в другой не особенно ловко собирал. Его гедонизм стал не антиподом аскетизма, а переродился в оправдание падения морали и финансовой нечистоплотности. В общем перед нами – реальная среда обитания – Италия и не только Италия. «Остановки» могли быть по ходу любого поезда, идущего в любом направлении…

Литератор, создавая свое остросюжетное произведение, предсказал события осени 1995 года: следствия, судебные процессы, вынесение наказаний «неприкасаемым» – еще недавно, политическим идолам, полубогам Первой Итальянской Республики.

Более двухсот журналистов следили за процессом в Палермо по делу о связях с сицилийской мафией непреложного госавторитета Джулио Андреотти. Это был скандальный политический процесс, писала римская газета «Мессаджеро». На протяжении более пятидесяти лет имя Андреотти ассоциировалось и ассоциируется с позитивной и активной внешней и внутренней политикой Италии. Напомним, он – пожизненный сенатор, семь раз (больше других лидеров) возглавлял Кабинет министров, двадцать три раза назначался министром (от МИД до МВД) в различных составах коалиционных правительств, неизменно избирался в парламент всех (одиннадцати) созывов Первой Республики. Его не испугал вал тяжелых обвинений, он отказался от парламентской неприкосновенности, от сенаторского иммунитета, выразил готовность отвечать в суде на вопросы следователей и прокуроров и решительно отверг всякую причастность к мафиозной деятельности.

Среди «козырей» обвинения были показания 16-ти «раскаявшихся» мафиози. Однако 126 свидетелей выступали в защиту Джулио Андреотти. В процессе судебного разбирательства выросли «горы» томов показаний в 200 тыс. страниц. Римский священник дон Марио из церкви Сан Джованни дей Фьоринтини на берегу Тибра, куда всегда приходит на мессы сенатор Джулио Андреотти с женой Ливией, обращался к прихожанам с просьбой молиться за судебное оправдание честного и бескомпромиссного Андреотти. И Джулио победил. Его оправдали на всех процессах в Палермо и в Перудже. Он сумел сам доказать свою невиновность. В настоящее время, правда, суд возобновился, и опять в Палермо… Одно цепляется за другое. И так уходят годы 85-летнего сенатора.

Если процессы над стратегом Первой Республики обещают еще быть долгими и трудными, то суд в Милане, получивший название дело «Энимонт» (концерны «ЭНИ» и «Монтэдисон»), продолжался несколько лет, а завершился молниеносно 27 октября 1995 года. Все происходило в стиле шахматного «блица», на который заранее участникам было отведено всего шесть часов. В зале – судьи, представители обвиняемых, адвокаты, журналисты и «любознательная публика» в составе всего… трех человек. Речь шла об обвинении в незаконном финансировании «Энимонтом» ведущих политических партий на парламентских выборах 1992 года. Денежные «инъекции» составляли 178 млрд лир, адресовались христианским демократам, социалистам, социал-демократам, республиканцам и либералам, входившим в состав правительства, а также набиравшей тогда силу организации «Лига Севера». Все 22 обвиняемых были приговорены к различным срокам тюремного заключения (от четырех месяцев до четырех лет и восьми месяцев), а также к огромным штрафам. Среди них: лидер республиканцев Ла Мальфа, глава либералов Ренато Алтиссимо, бывшие министры Джанни Де Микелис (МИД), Чирино Помичино (министр планирования), Кладио Мартелли (социалист и министр юстиции), бывший руководитель нефтегазовых концернов «ЭНИ» Альберто Гротти, администратор «Монтэдисон» Романо Вентури, другие видные деятели Первой Республики, а также Умберто Босси – лидер партийно-общественной формации «Лига Севера», в те годы уверенно набиравшей силы и имевшей влияние не только в Ломбардии, Венето, Пьемонте и Лигурии, но и в Лацио.

Судьи вынесли свой вердикт, удалились, а осужденные не очень спешили отправиться на тюремные нары (одни находились за границей, другие имели парламентскую неприкосновенность), но все, понятно, рассчитывали на последующие пересмотры приговоров. И не ошиблись в своих ожиданиях. Журналисты не предвидели «быстрой реакции» осужденных и тоже не были разочарованы. Беттино Кракси прислал факс из тунисского Хаммамета: «Это – политический приговор, результат неадекватных преследований, расправа»… Иную позицию занял Умберто Босси, находившийся в Мантуе на парламентском заседании во Дворце Независимости. Сенатор поразил корреспондента газеты «Стампа» своей откровенностью: «Вы думаете, что я возмущен и отвечу судье Антонио Ди Пьетро? Напротив, я воспринимаю решение суда как награду, как медаль и готов идти вперед… В дельту реки По. Во главе армии Севера. Пусть от нашего марша сотрясаются все стены дворцов…»

Тем временем происходила большая судебная чистка и на уровнях, более низких, но с большими финансовыми «интересами»: в армии, финансовой гвардии, министерствах финансов и планирования. Например, в вооруженных силах, острили журналисты, родилась трудная арифметическая загадка: «Сколько ног у 350 тысяч итальянских солдат, если на обуви каждого можно заработать пять миллионов лир?» Точного ответа никто не мог дать. Все смеялись, кроме одиннадцати арестованных офицеров и пары генералов, обвиненных в злоупотреблениях с поставками обмундирования для армии. «И если министру обороны и пришлось защищаться в сенате, замечала газета “Стампа”, – то это – признак болезни всего общества, а не отдельный просчет отважного военного, отдельного должностного лица».

Напряженная обстановка складывалась и в боевых рядах финансовой гвардии. «Желтое пламя» – эмблема на фуражках и в петлицах – уже не раз горело синим пламенем. Уголовные дела были заведены на 106 инспекторов. Командующий корпусом финансовых гвардейцев, бережно хранивший честь своего мундира, заверял, что «отныне и впредь для коррумпированных элементов жизнь в рядах “Желтого пламени” не будет легкой». А корабль, как говорил Феллини, плыл, плывет и будет плыть по только ему известному течению и курсу. Но все знали, в чьих руках компас.

Министерство финансов Италии часто называли «таинственным островом или островом без сокровищ». И о каких сокровищах могла идти речь, если к этим сокровищам, по данным римской печати, подбирались и подобрались разными незаконными путями 462 чиновника? Полицейская и судебная операция «Чистые руки» многим связала руки, в прямом смысле, но потом отпустила, закрыв карты, приносившие огромные незаконные финансовые средства. Но достигла ли таким образом эта операция какого-либо успеха? Какие силы были заинтересованы в том, чтобы вскрыть нарывы коррупции в Первой Республике? Кто этот гений, повергнувший в холодную дрожь даже самых сильных личностей Италии, а затем так легко разжавший, как казалось со стороны, железную хватку? На эти вопросы ответа не было и нет. Тишина. Никто не рискнул выяснять, зная, каким может быть конец…

Возможно, что-то знал судья Антонио Ди Пьетро, ставший в Италии самым известным прокурором, следователем после 17 февраля 1992 года, когда «Чистые руки» замахнулись на отлаженную систему связей политиков, мафии, промышленно-финансового комплекса, самых различных сфер бизнеса. Но мог ли он один (даже с группой единомышленников) даже не сломать, а сдвинуть с места гигантскую машину устоявшихся взаимоотношений? Конечно, нет. Тайны «Чистых рук» так и не раскрыты и, думается, никогда не будут раскрыты, как многие физические и политические убийства не только в Италии, но и во многих странах мира, включая США и Россию. Я же для анализа предлагаю хронологию основных событий, этапов операции «Чистые руки» в Италии 1992–2004 годов из моего пожелтевшего от времени, но не закрытого блокнота.

* * *

Операция «Чистые руки» началась утром 17 февраля 1992 года, когда инженер-социалист Марио Киеза – президент небольшого офиса по оказанию социальных услуг (хоспис, похоронные бюро и т. д.) – получил взятку от некоего Луки Манья – хозяина фирмы по очистке дворов и улиц от мусора – в сумме 7 млн лир. Мусорщик передал Киезе конверт с 70 банкнотами по 100 тыс. лир каждая. Инженер спокойно положил пакет в ящик стола, и в этот момент ворвались финансовые гвардейцы и обвинили Киезу в совершенном преступлении. Марио все отрицал, утверждал, что деньги эти его, и он обычно держал их на работе. На всякий случай…

Полицейские позволили Киезе высказать все его аргументы, а потом выложили свои, главный из которых состоял в том, что все купюры были помечены в прокуратуре Милана. Далее отпираться было бессмысленно, и Марио, уже в наручниках, стал давать показания, касающиеся уже не его офиса по оказанию ритуальных услуг, а…кассы миланского отделения соцпартии Италии. Это был «удар в солнечное сплетение». Он выдал все и всех.

Как полиция докопалась до Киезы? Это было нелегким делом. Группа следователей подозревала «хосписное бюро» в грязных махинациях, но уличить инженера, поймать его с поличным не могла. Однажды во время облавы он успел выбросить в туалет 37 млн лир, полученных в качестве взятки, их обнаружили, но доказать вину Киезы не удалось. Шесть раз ловкач буквально выскальзывал из рук карабинеров. На этот раз арест готовился особенно основательно.

И помогала полиции бывшая жена Марио – синьора Лаура Села, экс-муж которой, подделывая финансовые документы своей фирмы «Пио Алберто Тривулцио», занижал сумму алиментов на сына. Обиженная, брошенная и оскорбленная Лаура стала сотрудничать со следственными органами и, в частности, с судьей Антонио Ди Пьетро.

Судью Антонио не зря в Милане уже называли растущей звездой сыска. Он сумел раздобыть документы, неопровержимо доказывавшие, что Киеза из получаемых взяток отчислял tangenti – свой процент в пользу бывшего мэра Милана (социалиста по партийной принадлежности) – 7 тыс. долларов; перевел на свои счета в швейцарских банках 60 млн французских франков и т. д. Но главное, Киеза становился «бумажником» сына политического секретаря итальянской соцпартии Беттино Кракси – Боби Кракси.

«Семь раз отмерь, один раз отрежь!» – заключил довольный судья Антонио Ди Пьетро, добравшийся за несколько дней по цепочке, ведущей от Лауры Села, Луки Маньи, Марио Киезы, до самого? бывшего итальянского премьер-министра Беттино Кракси.

Дело закрутилось основательно, всерьез и надолго. «Свиньи! Жабы!» – только презрительно и бросил неизвестно в чей адрес обычно сдержанный, дипломатично обходительный и аккуратный в словах и оценках экс-предсовмина и политический секретарь ИСП. На первых же допросах Киезы выяснилось, что его партийная кличка была «инженер-10 %», а в пользу парткассы он регулярно брал от 2 до 14 % от общих размеров сделок, а с 1992 года устанавливалась тенденция роста тандженти – поборов с оборота. «Игра взяток – Le jeu des pots-de-vin, – добавил Марио по-французски. – «Тандженти, тандженти и еще раз тандженти»… Тандженти – были всесильны.

Спираль «Чистых рук» – история тандженти – раскручивалась быстро и неотвратимо. К концу 1992 года она уже затронула 138 политических деятелей Италии, связанных со 105 промышленниками и финансистами. Под подозрением и на стадии полицейской разработки находились дела еще 145 политиков, из которых 27 были депутатами парламента, зло нареченного тогда «парламентом подследственных» или «палатой осужденных». И эти определения были близки к истине: к февралю 1994 года операция «Чистые руки», в итальянской печати часто именуемая «Tangentopoli», привела к временному заключению 3 тыс. человек, под следствием оказались и давали показания еще 6 тыс. граждан. Такого размаха полицейских чисток послевоенная Италия не знала. Расследованиями во главе спецгруппы руководили генеральный прокурор Франческо Саверио Боррелли, его помощник Джерардо Д’Амброзио. В пул «Чистые руки» вошли Антонио Ди Пьетро, Пьеркамилло Давиго, Герардо Коломбо. Как писали в те дни 1992 года, в Италии решительно стал изменяться психологический климат, задули пронзительные ветры, которые нарушили спокойствие «неприкасаемых». «Начищенные до блеска наручники и загремевшие тюремные засовы» заставили содрогнуться многих.

Зашатались кресла под финансистом Серджо Кузони – посредником в деле концерна «Энимонт», Арнольдо Форлани – политическим секретарем ХДП, Ренато Альтиссимо – министром и секретарем либеральной партии, Северио Гитаристи (ХДП), Джорджо Ла Мальфа – секретарем республиканской партии, Джанни Де Микелисом (ИСП); Клаудио Мартелли (ИСП)…

30 апреля 1993 года на ларго-площади Флебо 2, перед входом в пятизвездочный отель «Рафаэль» – резиденцию Боттино Кракси, разъяренная толпа демонстрантов – сторонников борьбы с коррупцией – напала на Б. Кракси. Вечером бывший один из самых популярных премьеров-социалистов Италии был вынужден тайком выбираться из гостиницы. Без эскорта, без друзей, надвинув до бровей шляпу, закутавшись шарфом, подняв воротник пальто.

Кракси припомнили все. Вскрылись его миллионные счета за границей, вилла в Тунисе, приобретенная на партийные деньги и зарегистрированная на подставное лицо, и крах банка «Амброзиано».

16 апреля 1992 года следователь Ди Пьетро направил вызов для дачи показаний политическому секретарю соцпартии, бывшему председателю Совмина Италии Беттино Кракси. (В ходе последующего расследования ему инкриминировалось получение взяток на многие сотни миллиардов лир.)

3 марта 1993 года арестован один из лидеров христианских демократов ХДП Энцо Карра.

9 марта 1993 года надеты наручники на президента самого крупного в Италии государственного концерна «ЭНИ» Габриэле Кальяри. 68-летний профессор обвинялся в коррупции, нелегальном финансировании политических партий (социалистов). 20 июля 1993 года Кальяри покончил жизнь самоубийством в камере миланской тюрьмы Сан-Витторе. Задохнулся в пластиковом мешке. Два года спустя было возбуждено и расследуется до сих пор новое дело: насколько повинны в «самоубийстве» органы дознания, которые были обязаны отпустить его на свободу по прошествии 30 дней, то есть 8 апреля, взяв подписку о невыезде. Не было ли самоубийство убийством? Кто теперь ответит? – спрашивают жена и сын, но в ответ – тишина. Концы в воду.

16 мая 1993 года в следственном изоляторе допрашивали президента концерна «Оливетти» Карло Де Бенедетти. Он взял на себя всю ответственность за теневую деятельность своих финансистов и позже будет приговорен к четырем годам лишения свободы. Но миллиардер сумел найти выход и ушел от наказания.

21 июля 1993 года выпив чашечку утреннего кофе, застрелился Рауль Гардини – мультимиллиардер, глава фирмы «Ферруцци», лидер «Энимонт». Тот самый, что хотел дать огромный кредит и поднять плодородные земли Кубани. Но кто доказал, что Гардини застрелился без чьей-то помощи?

9 июля 1994 года началось расследование должностных злоупотреблений сотрудников финансовой гвардии. Был арестован генерал «Желтого пламени» Джузеппе Черчелло – руководитель налоговой полиции Милана. (Позже выпущен и оправдан.)

26 июля 1994 года. Возбуждено дело против банковского консорциума «Карипло», вскрылись факты незаконного финансирования коммунистов, социалистов, христианских демократов. Сгущались тучи и над Паоло Берлускони – братом Сильвио Берлускони. Не мина ли под самого премьера? Позже подтвердилось, что кое-кто пытался скомпрометировать именно тогдашнего премьера Сильвио Берлускони.

21 ноября 1994 года пул судей, начавших и проводивших расследование «Чистые руки», направил вызов для дачи показаний самому Сильвио Берлускони. В то время он в качестве главы правительства находился в США, на конференции ООН по борьбе с организованной преступностью. Время было выбрано точно. И били не в бровь, а в глаз… Берлускони оставил свой пост.

24 ноября 1994 года начался откат, контрпроцесс. Судебные органы открыли следствие по вопросу, соблюдалась ли буква закона при ведении дел пулом Антонио Ди Пьетро? Позиции судьи Антонио пошатнулись. Выяснилось, что с начала операции «Чистые руки» Ди Пьетро находился под неустанным оком спецслужб. Но по чьему приказу? Неизвестно. Однако стало ясно, что на следственном и судебном поле в Италии игры «в одни ворота» не бывает. Где-то при атаке всегда зреет контратака противника. По-футбольному. В зеркальном отражении.

На Ди Пьетро усиленно оказывалось давление. Ему предлагали политическую карьеру, требовали ухода с юридической арены. 6 декабря 1994 года судья подал в отставку. Он предпочел спокойно читать лекции в университете, чем рисковать дальше на прокурорском поприще… Но уйти в тень не удалось. Он перешел из науки в политику, был избран в парламент. Зачем?

25 января 1995 года Беттино Кракси распространил документ, в котором говорилось о знакомствах Ди Пьетро в кругах высокопоставленных миланских промышленников, владельцев недвижимым имуществом, хозяев страховых агентств… Запахло криминальными контактами, обвинением в коррупции.

18 апреля 1995 года адвокат Таормина потребовал вызвать Ди Пьетро в суд для дачи показаний по обвинению в коррупции. «Поезд» резко взял курс в обратном направлении.

11 мая 1995 года министр юстиции отдал распоряжение об инспектировании операции «Чистые руки». Дело принимало неожиданный поворот, но, вопреки предположениям многих юристов и наблюдателей, быстро не закончилось. Затронуты были слишком высокие сферы и интересы.

21 июня 1995 года Ди Пьетро был подвергнут допросу в связи со служебными злоупотреблениями.

2 июля 1995 года следователь Саламоне в течение 16 часов допрашивал Ди Пьетро.

Можно ли из этой хроники установить, кто переключал «светофоры» по ходу итальянской политической, юридической и экономической машины? Точных ответов не было и до сих пор нет. Но ясно, что разоблачения «Чистых рук» и начавшиеся судебные процессы уже полностью разрушили, сбросили с пьедесталов авторитеты целых десятилетий. Открывались новые времена, рождались имена новых политиков, определялась новая расстановка политических сил в высших инстанциях. В органах власти в центре и на местах нужны были новые «Колумбы» Второй Республики.

27 октября 1995 года начался процесс по делу «Энимонт». Вернувшийся руководитель следственного пула Антонио Ди Пьетро потребовал в суде наказания 22 «авторитетам первой величины» Первой Республики Италии за действия, несовместимые с законодательством страны, в частности, по финансированию политических партий во время парламентских выборов 1994 года. Это был шок.

Время показало, какие повороты делает римское право, надежен ли парламентский иммунитет, спасает ли эмиграция, зачем необходимы разные отсрочки исполнения судебных решений. Все в Риме меняется, как ветер с Тирренского моря.

В Италии родился забавный анекдот. Маркиз просыпается в холодном поту и шепчет жене: «Дорогая, мы больше с тобой не знатные люди!» «Это почему?» – спрашивает синьора. «Все знатные уже за решеткой. А мы дома, в кровати». «Успокойся, – говорит жена. – Как заберут, так и отпустят…»

Таково видение хронологии и самого существа операции «Чистые руки» с командных левоцентристских высот «Оливковой ветви», начавшей не просто миролюбиво помахивать политическим «опахалом», а открывшей подлинную идеологическую и уголовную травлю правоцентристов. На войне, как на войне.

Вот как нападки на «Вперед, Италия!», на Сильвио Берлускони и его окружение, на «Фининвест» расценивались в штаб-квартире Аркоре: «Атаки левых еще до первых выступлений правых носили провокационно-агрессивный характер. Они проявились в предупредительных залпах, так сказать, “софизмах” генпрокурора Ф. С. Боррелли, который, явно указывая на С. Берлускони, заявил: “Тот, кто знает, что у него самого рыльце в пушку и помнит о своем прошлом, должен отступить. Отступите, пока не поздно. Иначе в дело вступим мы. Тот, кто намерен выставить свою кандидатуру на парламентских выборах, пусть сначала взглянет на себя…”» Это было 20 декабря 1993 г.

Но провокационный выпад не сбил Берлускони, который 26 января 1994 года принял политическое решение вступить в парламентскую борьбу, объявил о рождении своей партии. На это прокуратура ответила репрессиями против «Фининвеста».

В феврале 1994 года Паоло Берлускони обвинялся в даче взятки. 11 февраля второй канал РАИ допустил «маленькую» ошибку, некий гафф – перепутал имена и сообщил, что арестован Сильвио Берлускони. Расчет на первоначальный шок, а далее будет видно. Обыватель доверчив и легко проглатывает любую пилюлю, тем более ту, которая ему нравится.

11 марта 1994 года миланская прокуратура потребовала ареста ближайшего помощника и друга С. Берлускони – Марчелло дель Утри и еще пятерых менеджеров «Публиталии», а 22 марта запросила анкетные данные на всех кандидатов в парламент от «Вперед, Италия!», что вызвало удивление даже президента О. Л. Скальфаро.

На выборах 27 марта 1994 года победил Берлускони и его правоцентристское движение, что вызвало еще большую злобу его противников из судебных ведомств.

Но тем не менее 28 апреля 1994 года Кавальере получил от Скальфаро мандат на формирование своего правительственного кабинета, который был объявлен 10 мая. Начался новый отсчет времени – Вторая Республика.

13 июля 1994 года правительство предложило принять закон Бьонди (по фамилии министра юстиции) о лимитировании сроков предварительного заключения. Это вызвало бурную отрицательную реакцию со стороны левой оппозиции и главное – судебно-прокурорских властей.

3 сентября 1994 года судья Антонио Ди Пьетро представил план, нарушавший принципы Конституции Италии о распределении функций трех основных ветвей власти. Ситуация в парламенте обострилась. На выручку пришел… французский мыслитель и просветитель Шарль Луи Монтескье (1689–1755), оставивший будущим поколениям такую назидательную истину: «Не может быть свободы, если судебная власть не отделена от законодательной и исполнительной». Не в бровь, а в глаз. И в нужный момент.

Но судьи не разжимали хватку, обвиняли Паоло, а затем и самого Сильвио в даче взятки чиновнику налоговой службы, который вымогал манчу – по?дать.

21 ноября 1994 года на конференции ООН по борьбе с организованной преступностью Сильвио Берлускони официально была вручена судебная повестка, равноценная подписке о невыезде, – «Извещение об обеспечении гарантии». Это уже прямой выпад, дискредитация премьера.

21 декабря 1994 года правительство С. Берлускони ушло в отставку. «Чистые руки», казалось бы, сделали одно из своих дел…

* * *

86 из 100 итальянцев считают, что следственно-судебная система, существующая в стране, далека от совершенства и требует срочных реформ.

Словно в подтверждение этому прозвучало решение Кассационного Суда, отменившего решения судов первой и второй инстанции, в соответствии с которыми бывший премьер-министр Италии, экспредседатель социалистической партии Б. Кракси был осужден на 8 лет и 3 месяца тюремного заключения.

Из всех многочисленных политических деятелей Италии, осуждавшихся на процессах, связанных с полицейской операцией «Чистые руки», Беттино Кракси был своеобразным «рекордсменом» – по разным делам его осудили в общей сложности более чем на 25 лет тюремного заключения, но, понятно, ни одного дня он не провел за решеткой. (До смерти, последовавшей 19 января 2000 года, Кракси находился в эмиграции, в Тунисе.)

Первый ордер на арест Б. Кракси получил 11 июля 1995 года. Он стал «обвиняемым № 1» по судебным процессам операции «Чистые руки». А в апреле 1998 года оказалось достаточно часового заседания Кассационного Суда, чтобы по статье 513 нового закона снять с него обвинения во взятках и других «грехах».

Но над Б. Кракси остались тяготеть обвинения по двум другим судебным процессам: по делу «Энимонт» и о крахе банка «Амброзиано». Позже и они были аннулированы, но возникали новые обвинения. Замкнутый круг… Вместе с Кракси, например, по делу о крахе банка «Амброзиано» были отменены наказания 33 обвиняемым, в том числе таким известным политическим деятелям, как Клаудио Мартелли (бывший министр и второе лицо соцпартии), промышленник Карло Де Бенедетти, позже оправданный и реабилитированный, и многие другие, немало пережившие, а как оказалось, совсем зря. По делу «Энимонт» проходил президент «ЭНИ» Габриэле Кальери. Официально считается, что он покончил жизнь самоубийством, но я, знавший Габриэле лично, в этом глубоко сомневаюсь. Застрелился лидер «Монтэдисон» Рауль Гардини. Может быть, и это – жертвы судебных решений. Ушли лидеры старой политической иерархии. Реквием звучит по многим авторитетам Первой Республики.

19 января 2000 года в Хаммамете, в тунисской эмиграции, умер от инфаркта Беттино Кракси. 24 февраля ему исполнилось бы 66 лет. Это был большой политик, один из признанных лидеров на международной арене. Но он ушел бесславно и даже с позором. В значительной мере по вине «Чистых рук». Последние годы провел в эмиграции под постоянным прессом «нервных стрессов».

А что же «Чистые руки»? В Италии все чаще встает вопрос: закончилась или нет операция «Чистые руки»? Если «да», то когда и каковы окончательные результаты? Сложный вопрос. Операция, как следует из заявлений итальянских должностных лиц, и закончилась и продолжается… Ибо не исчезли, не изжиты коррупция, взяточничество, казнокрадство, мошенничество. За десять лет операции «Чистые руки» в Италии 21 человек покончил жизнь самоубийством или скончался под следствием. Всего с февраля 1992 года по май 2002 года было открыто более 3000 уголовных дел, объединенных одним названием – «Чистые руки». 1395 дел были закрыты в ходе предварительного следствия; 1157 доведены до суда, но рассыпались в ходе процесса за недостаточностью улик или недоказанностью состава преступления; 664 дела завершились оправданием, 808 повисли в воздухе. К 1 января 2002 года в тюрьмах находились по «Чистым рукам» всего… четверо, которые теперь уже освобождены.

В результате журналисты сделали вывод: «Много шума из почти ничего». Но и это не совсем так. Эффект остается. «Чистые руки» все-таки всколыхнули Италию. О коррупции, незаконном финансировании политических партий и их лидеров заговорили вслух на всех уровнях исполнительной, законодательной и юридической власти. И есть на что делать юридические ссылки. Например, в Италии ныне законным считается только такое финансирование политических партий, которое определено по размерам и до деталей объявлено и объяснено представителям финансовых контрольных органов. Иначе к делу подключаются судебные органы.

Взятка, так долго процветавшая или спокойно существовавшая в Италии, как финансовый инструмент получила сильный удар, но…никто пока ее не отменил, не изобрел ее «заменитель». Журналисты острят: «Теперь будут брать реже, но больше, воровать меньше, но лучше…» А операция «Чистые руки» по борьбе с коррупцией не закончится никогда.

«Я готов говорить и спорить с любым оппонентом, если в этом есть резон и выигрывала бы Италия…» Так отвечал в Ордене иностранной печати Сильвио Берлускони на вопрос: почему премьерминистр, медиа-магнат и богатейший человек страны был в эпицентре многих скандалов, подвергался нескончаемым потокам обвинений, на которые приходилось отвечать не только в печати и парламенте, но и в суде. «Была ли возможность воспользоваться парламентским иммунитетом или не реагировать на юридические и разные журналистские инсинуации? По итальянским законам, это возможно, – ответил С. Берлускони, – но не убедительно, не престижно и не принято в парламентской практике».

Да и как быть с «Чистыми руками»? За последние десять лет Берлускони и его брат Паоло около десяти раз подвергались судебному преследованию, вынуждены были давать объяснения. И Сильвио неизменно выходил победителем. Вот и 19 июня 2001 года миланский суд вынес оправдательный приговор Берлускони по очередному делу о коррупции. Лидеру «Вперед, Италия!» инкриминировали дачу солидной взятки римскому судье Витторио Метта в феврале-октябре 1991 года, чтобы тот вынес такое решение, в соответствии с которым холдинг Берлускони «Фининвест» установил бы контроль над одним из крупнейших в Италии миланским издательским домом «Мондадори». Обвинение исходило от конкурента Берлускони хозяина фирмы «Оливетти» Карло Де Бенедетти.

Вердикт миланского судьи: «Факты обвинения не подтвердились». Юристы назвали решение суда «смелым», «решительным», «триумфальным». А сам Сильвио, скромно поправив любимый синий галстук в мелкий горошек, заметил, что давно привык к невероятным обвинениям и вновь чуть было не стал жертвой «полицейской охоты на ведьм». Одновременно с ним среди оправданных по делу «Фининвеста» фигурировал и римский судья – теперь «невзяточник» Витторио Метта.

И вот в ноябре 2001 года Кассационный Суд – суд высшей инстанции полностью реабилитировал Берлускони, объявив его невиновным. Так под операцией «Чистые руки» была подведена жирная черта. Но следует запомнить, что вся жизнь – это борьба.

Неожиданно встал вопрос, который никто почему-то в течение более десяти лет так упорно не задавал: «А по какому собственно указу, по чьему распоряжению или в силу какого закона проводилась полицейская операция “Чистые руки”»?

Стали искать какой-либо удостоверяющий юридический акт – документ и… не нашли. Его не было ни в одной инстанции, ни в одном досье. Но вот что выяснилось: «Чистые руки» – по-итальянски «мани пулити», сокращенно «М. П.». Так подписывались своими инициалами два следователя, проводившие разные операции и закодировавшие свои имена, а кто-то принял странную аббревиатуру за «тайнопись» глубоко секретной операции. Итальянские «ляпкины-тяпкины» предпочли бы, конечно, не сообщать никому о случившемся судебно-полицейском казусе. Но шила в мешке, как известно, не утаишь. Произошел опасный прокол.

Это открытие совпало с другим. За десять лет действия операции «Чистые руки» из Италии по разным каналам и разным причинам (не станем их выяснять) ушли за рубеж более 80 млрд долларов. Значительный капитал, которого так не хватает на новые экономические программы правительству правого центра Сильвио Берлускони. Премьер, конечно, их найдет, но почему бы сначала не вернуть эти беглые миллиарды на Апеннины? (Не аналогичный ли вопрос возник сегодня в России?) И есть выход по-итальянски, по-берлускониевски.

Правоцентристы предложили ход, встретивший решительное сопротивление левоцентристской оппозиции. Премьер заявил, что эмигрировавшие капиталы заслуживают прощения, если они начнут возвращаться назад, на родину с 1 января 2002 года. «Эмигранты» в виде штрафа заплатят всего 2,5 % от общей суммы, более того, из выплачиваемых денег получат возможность вернуть себе 12 % в виде облигаций, но должны вложить их в итальянскую экономику. Оппозицию возмутил столь низкий процент – легкий штраф. Но им объяснили: «Хотите вернуть многое, не экономьте на малом. Тем более, что деньги уходили из Италии чаще всего по вине политической линии левого центра».

В министерстве финансов тоже смотрели в корень: «Рынок свободен, капиталы свободны, инвестиции тоже свободны. Они направляются туда (даже преодолевая запреты и преграды), где выше нормы прибыли, где ниже налоги, где обеспечена надежность вкладов, гарантирована политическая и экономическая стабильность». К тому же экспорт капитала нельзя рассматривать только в узком смысле как «элементарное бегство денег за границу». Это еще и эффективный способ зарабатывать, вкладывать деньги на более выгодных условиях, в более перспективных зонах, чтобы оттуда часть вывезенных средств вернуть в оборот и принести дополнительный доход. Деньги должны работать.

В случае соблюдения всех «если» формула теоретически очень верная и удобная. А если средства не вернутся, то утечка капитала здорово разорит метрополию. И вот тогда загремят наручниками финансовые гвардейцы. На всех законных основаниях. Так что берите миллионы «чистыми руками»: в долларах, в евро, в рублях.

Зарубежный опыт и практика борьбы с коррупцией безусловно интересны и достойны изучения, но не для того, чтобы их копировать даже в общих чертах. Италия – не Россия. Россия – не Запад с его традициями и юридической культурой. У нас свои обычаи, и борьба с коррупцией на всех уровнях власти и финансово-промышленных структур должна быть, видимо, особой и жесткой. Но это – камни в другой «огород»…

15 мая 2003 года премьер-министр Италии вновь оказался в центре судебной интриги. Не откладывая важных государственных и международных дел, 67-летний лидер партии «Вперед, Италия!» и объединения «Дом Свобод» был вынужден вновь доказывать свою невиновность (буквально, что он – не верблюд) на юридическом процессе в Милане. Сильвио Берлускони обвинялся в коррупции, взяточничестве и взяткодательстве, использовании служебного положения. Вымысел, конечно, давний, но не забытый левоцентристами, стремящимися сместить Берлускони с поста главы Кабинета.

Но раз за разом левоцентристы не могут взять и эту высоту: все возвращается к истокам операции «Чистые руки», когда было заявлено, что Берлускони якобы дал взятку судьям и политикам, пытаясь заполучить акции магазинов SME, принадлежавших частногосударственному холдингу ИРИ, Как теперь говорят, версия эта уже быльем поросла и ее следует забыть. «Но, нет, – возражали миланские судьи. – Если преступление было совершено, и не важно, когда это произошло – за него все равно следует держать ответ». Виноваты все: и те, кто давал, и те, кто брал взятки…

«Согласен, – парирует Берлускони, – готов отвечать в любом суде, только не в миланском, где судьи заранее занимают предвзятые позиции». Расчет премьера прост: судебное разбирательство в другом месте и при новом составе суда заняло бы немало времени, ситуация в стране и мире будет меняться, и процесс, скорее всего, вновь уйдет в песок. Нельзя позволять «трепать» собственное имя.

Расчет, надо сказать, точный. А тут еще неожиданно поступила поддержка из парламента и… от самих левоцентристов. Их представитель Антонио Макканико внес предложение в палату депутатов предоставить парламентский иммунитет высшим должностным лицам государства – двум спикерам палат, премьер-министру, председателю Конституционного Суда и, конечно, Президенту Республики. Берлускони, понятно, срочно согласился с «такой поправкой» и с ее помощью разжал захват «Чистых рук» обвинителей.

Во вторник 17 июня 2003 года премьер-министр Италии Сильвио Берлускони в Милане снова предстал перед судом по обвинению в коррупции и назвал «лжецом» главного свидетеля обвинения.

Итальянского премьера обвиняли в даче взяток судьям в 1985 году в ходе приватизации государственной компании по производству и торговле пищевыми продуктами SME (ИРИ). В середине 80-х годов Берлускони еще не занимался политикой, был бизнесменом, жил по иным правилам. Но в Италии все едино…

Берлускони отверг предъявленные ему обвинения. Глава итальянского кабинета пообещал вновь прийти в суд, но на следующей неделе. Однако наблюдатели заметили, что к этому времени дело против Берлускони развалилось, поскольку в среду 18 июня итальянский парламент принял закон о неприкосновенности премьерминистра и еще четырех высших должностных лиц Италии.

Ранее Берлускони пропустил целый ряд судебных слушаний, ссылаясь на служебную занятость. В ходе процесса, который длился почти три года, итальянский премьер только однажды предстал перед судьями. Он выступил с большим и долгим заявлением, в котором сказал, что у него нет времени на то, чтобы отвечать на вопросы. Он отметил, что готов подвергнуться перекрестному допросу лишь в своем кабинете, но пока не может дать всю имеющуюся у него информацию. Он сравнил процесс против него с делом об убийстве, в котором «нет основных вещественных доказательств».

«Тела нет, орудия убийства нет, мотивов нет, – сказал Берлускони. – Я не знаю, из чего вырос этот процесс, каковы доказательства и какого обвинения». «Все это – из мира фантазии человека, выдумавшего эту историю (о коррупции)», – добавил премьер.

Наполненный до отказа зал суда встретил выступление Берлускони по-разному: кто-то аплодировал, кто-то кричал «шут», кто-то освистал его.

Берлускони спокойно парировал: «Лить грязь на меня – это одно и то же, что лить грязь, пачкать Италию»… И был опять прав.

18 июня 2003 года за парламентский иммунитет премьера и еще четырех высших лиц Италии в палате депутатов проголосовали 302 человека, 17 – против и 13 – воздержались. Этим была внесена полная ясность во многие вопросы.

* * *

Какие бы ни возникали трудности, Кавальере всегда считает их временными, проходящими, омрачающими, конечно, существование, но не настолько, чтобы даже частично изменять свой стиль жизни. Он сохраняет целеустремленность, спокойствие, остается верен своим пристрастиям, привычкам. Он даже суеверен. Следит за внешностью, одевается элегантно, но без экстравагантности. По утрам он регулярно делает гимнастику. Носит двубортные костюмы в темно-синих или серых тонах. Рубашки – всех оттенков голубого цвета, в исключительных случаях – белые. Галстуки всегда одной и той же расцветки, в горошек. Спортивные костюмы и пончо, которые он носит дома, тоже темно-голубого цвета.

Он шьет костюмы всегда у портного – синьора Карачени, рубашки – у Маири, а обувь заказывает у «башмачника» Альбертини. И так уже тридцать лет.

Часы он не носит. В исключительных случаях надевает часы фирмы «Nileg». Это – подарок отца. Для Сильвио – талисман. «Эти отцовские часы, как щит, они защищают меня от неприятностей, придают силу и делают неуязвимым», – сказал он однажды, что зафиксировано в книге «История одной итальянской семьи». Но быть неуязвимым, когда ты на острие атаки, – дело непростое. Как говорил поэт: все пули в одного. И прицельные и случайные.

18 июня 2003 года я написал комментарий из зала миланского суда. Вот его текст.

Повторим историю. «Слон и Моська по-итальянски». События более чем 18-летней давности – сомнительные финансовые операции, связанные с именем Берлускони, – продолжают будоражить внимание общественности Италии и Евросоюза.

С утра все подъезды к миланскому Дворцу правосудия и зал заседаний были переполнены: доброжелатели и злопыхатели, наблюдатели и просто зеваки желали увидеть, как выглядит премьерминистр, которому вновь предъявлены обвинения в коррупции, причастности к даче взяток судьям через доверенных лиц холдинга «Фининвест» в ходе приватизации госкомпании по производству пищевых продуктов SME. Ныне Берлускони не желает прикрываться юридическим щитом – иммунитетом, предоставляемым с 18 июня хозяину премьерского кресла. (И еще четырем высшим должностным лицам Италии.)

Уже не в первый раз Берлускони вызывают в миланский суд по делу № 9520 в качестве то свидетеля, то обвиняемого. Премьер и на этот раз не уклонился от ответа и даже выступил с пространным заявлением. Объяснил интересы «Фининвеста», действовавшего по законам рыночных отношений, утверждал, что не подкупал судей, и добавил, что готов ответить на любые вопросы, но только в своем рабочем кабинете.

Очередные обвинения в адрес Берлускони явно не способствуют росту авторитета лидера итальянского правительства, блока «Дом Свобод» и партии «Вперед, Италия!». Атаки левых и судебный нажим в 1994-м заставили тогда Берлускони покинуть стены дворца Киджи. Теперь у премьера и более подготовленные политические бастионы и точки опоры, другие возможности. Он не намерен терять кресло премьера и большинство мест в парламенте, во всяком случае до мая 2006 года.

Повороты в политической судьбе бывают самые неожиданные, и от них не застрахован никто. Фактор неожиданности и раскручивают миланские судьи, рассчитывая, что Берлускони «даст слабинку», «начнет говорить», допустив тактические ошибки.

Возможно, премьер и мог бы разрубить этот гордиев узел одним махом. Но только на время. И как тогда быть с хваленой демократией? Любые силовые методы, уклонение от ответственности или от дачи прямых ответов судьям – все это ему было бы в минус. Таким образом он только дал бы козыри оппонентам-левоцентристам из «Оливковой ветви», которые не преминут упрекнуть его в попрании канонов демократии.

Замкнутый круг бесконечного потока обвинений в адрес Берлускони! Невольно вспоминается басня Крылова «Слон и Моська». Однако судебные власти – не «Моська», их действия, возможно, обоснованны, с ними приходится считаться даже Берлускони.

О Великом магистре замолвите слово. Масонская ложа П-2… совсем не виновата

А «пули» часто летели в грудь и другие незащищенные места Берлускони. По мере роста его успехов количество залпов увеличивалось. Конец 70-х – начало 80-х годов были для Сильвио периодом очень удачным. Только 6 апреля 1977 года, например, капитал «Фининвеста» увеличился на 8 млрд лир. И это «не заметили» инспекторы финансовой гвардии или может быть действительно сочли все правомерным. Тоже самое происходило в октябре-ноябре 1979 года, когда капитан фингвардейцев Массимо Марио Беррути особенно внимательно изучал отчеты «Эдилнорда», а затем в марте 1980 года он сменил форму на светский костюм и поступил на службу в «Фининвест». Ничто человеческое ему не было чуждо. «Эдипнорду» и «Фининвесту» – тоже…Ясно, как Божий день.

Удача сопутствовала семье Берлускони и на волнах телеэфира. В 1979-м Берлускони приобрел большой склад кинопродукции, затем фирму «Рете-Италия» («Сеть Италии»), которую вскоре переименовал в «Публиталия». И в этот период сплошных успехов 41-летний Кавальере по рекомендации одного из друзей вступил 26 января в масонскую ложу П-2 («Пропаганда-2») Великого магистра Личо Джелли.

Так под номером 1816 Кавальере оказался в числе 963 «братьев-каменщиков», с деятельностью которых он так и не успел близко познакомиться. Ложа была поставлена вне закона, и большинство ее бывших членов поспешили всеми правдами и неправдами от нее откреститься. Сильвио тоже «леший попутал».

Сильвио Берлускони повел себя в этой критической обстановке достойно, при оценке П-2 в крайности не впадал, а в римском суде первой инстанции в ноябре 1993 года, отвечая на вопросы прокурора, заметил: «П-2? Самая нормальная организация. В нее входили некоторые замечательные люди. Это что-то вроде «Rotary» и «Lion’s Club», где все призваны помогать друг другу. Разве плохо?»

Когда же в период образования «Вперед, Италия!» Личо Джелли спросили, что он думает о Сильвио Берлускони, Великий магистр ответил: «Это – пожалуй единственный человек, политик, способный ныне спасти Италию».

Но все-таки из-за участия в П-2 «пули» пусть и рикошетили, но полетели в Берлускони. По приказу трех префектов Милана полиция совершила обыски в студиях всех трех каналов Берлускони – «Канале-5», основанного в 1978 году, «Италия-Уно (1)», купленной в 1982 году у «Эдилио Рускони» и «Рете-Куаттро», проданной «Мондадори» в 1984 году.

Берлускони вышел из сложного положения более сильным и решительным, получив поддержку всей Италии. И в этом ему помог Беттино Кракси. Лидер социалистов так подружился с Кавальере, что в 1984 году даже стал крестным отцом Барбары – второй дочери Берлускони, а в 1990-м свидетелем на свадьбе Сильвио и актрисы Мириам Бартолини – Вероники Ларио.

Но вернемся к проблеме ложи П-2 Личо Джелли. В любой акции можно узреть государственный, а порой и антигосударственный аспект, в связи с чем Джелли пришлось отмываться почти двадцать лет.

Напомню хронологию событий. Вот, как все было.

17 марта 1981 года в Кастильоне Фибокки под Ареццо в офисе «Джоле», принадлежавшем Личо Джелли, во время полицейского обыска были изъяты списки членов масонской ложи П-2 («Пропаганда-2»). Из 963 членов – 179 старших и высших офицеров, 59 парламентариев, 3 министра, промышленники, финансисты, журналисты, представители органов власти, интеллигенции. 22 мая 1981 года был выдан первый орден на арест Джелли. 24 июля П-2 была официально распущена.

9 декабря 1981 года была образована специальная парламентская комиссия по расследованию деятельности «Пропаганды-2», которая признала список лоджистов подлинным, а сам Джелли назван «элементом, подрывающим безопасность». Великий магистр скрылся. Восемнадцать месяцев он находился в Латинской Америке. В сентябре 1982 года Личо вернулся в Европу и 13 сентября 1982 года в первый раз был арестован в здании одного из женевских банков, осужден на 3 года и 4 месяца тюремного заключения. В 1983 году он, подкупив часового, бежал. В 1987 году добровольно сдался полиции и был выдан Италии.

16–22 апреля 1994 года Кассационный Суд признал, что ложа П-2 не совершала никаких действий против итальянского государства, а Личо Джелли оправдан как лицо, не замешанное в подрыве безопасности страны.

…Самолет «Фалкон-9000» – небольшой реактивный лайнер, принадлежавший бывшей авиакомпании «Кан», которая обслуживала итальянские спецподразделения, покинул французский аэродром в Экс-ан-Провансе и приземлился в римском военном аэропорту Чампино. На борту самолета был доставлен на родину арестованный в Каннах Личо Джелли – Великий магистр масонской ложи П-2, создавший немало проблем для спецслужб, судебных органов и прокуратуры Италии, Швейцарии, Франции.

80-летний магистр спустился по железному трапу. Руки за спиной, в коричневом габардиновом костюме. Белая борода подковкой, усы. Тяжелые роговые очки. Большой лоб… Улыбающиеся глаза и постоянные шутки.

В сопровождении трех чиновников Интерпола он сел в синюю полицейскую машину и под эскортом еще шести бронированных автомобилей отправился в римскую тюрьму «Королева Коэли». Там его ждала специально оборудованная камера, та самая, в которой находился еще совсем недавно бывший капитан СС нацистский военный преступник Эрих Приебке.

Личо Джелли предстояло отбывать заключение по обвинению в преступлениях и крахе банка «Амброзиано». Все было сделано для того, чтобы неуловимый прежде Великий магистр больше не скрылся. За последние восемнадцать лет он считался самым удачливым беглецом из-под любой стражи. Список его побегов и переход на нелегальное положение начался 10 августа 1983 года, когда, подкупив охрану, он бежал из самой «совершенной» женевской тюрьмы «Шан Доллон». Спустя четыре года, он сдался сам швейцарским властям, 17 февраля 1988 года его выдали Италии и поместили в тюрьму «Пармская обитель». По состоянию здоровья (подозрение на раковую опухоль) он обрел временную свободу, но не мог выехать во Францию, где находилась в госпитале его жена Ванда Ванначи (умерла в Италии 14 июня 1993 года).

Один за другим в течение последнего десятилетия XX века в разных городах Италии проходили судебные слушания «дела Джелли». Под «вескими» личными предлогами ему удавалось затягивать судебные процессы и, несмотря на обвинительные заключения, пребывать на свободе, точнее – на своей вилле «Ванда» под Ареццо. 22 апреля 1998-го Кассационный Суд вынес приговор – двадцать лет тюремного заключения, из которых Джелли осталось отсидеть восемь лет и шесть месяцев. И 6 мая 1998 года Личо Джелли вновь исчез.

В сентябре полиции удалось при случайных обстоятельствах арестовать беглого магистра вместе с подругой – медсестрой Габриэле Базиле в Каннах и поместить его под самой усиленной охраной в тюрьму «Бометт» города Ницца. Далее Личо Джелли дал согласие на его выдачу Италии и, как зафиксировано в протоколе, 16 октября 1998 года в 14 часов 35 минут, он снова был на земле Италии – в римской тюрьме «Коели».

… Каждый обыск виллы «Ванда» всегда приносил полицейским неожиданные открытия. То тайные списки масонской ложи П-2, то 162 кг золота в слитках, то коллекции старинных книг и произведений искусств…

Какие еще неожиданности мог преподнести Великий магистр? Неизвестно, но пока личный адвокат Джелли посоветовал своему подопечному не пить кофе-эспрессо в камере. Возбуждает, стимулирует, подталкивает к активной деятельности. А ему нужен покой, отдых. И Джелли, благодаря адвокату Джентилони, этот отдых, кажется, получил. По состоянию здоровья миллионер Джелли добился разрешения вновь обосноваться у себя на вилле «Ванда» и находиться там под домашним арестом, но в контакте с сыном Маурицио. 18 июня 1999 г. пришла новость: Джелли реабилитирован. Так за что же столько лет полиция мучила человека?

– Кто Ваш идеал в политике? – спросили Джелли журналисты в Ареццо.

– Не скажу, – улыбнулся Джелли. – Если скажу, что Муссолини, то начнете делать разные непотребные выводы. Если скажу, что я сам, ответите, что я – неудачник. Лучше – промолчу… Поживем – увидим. Много шансов у Берлускони.

Многое из того, что связано с личностью и деятельностью Великого магистра Личо Джелли, было покрыто тайной. Да и само дело появлялось из ложных источников информации, вернее дезинформации, сообщавших самые противоречивые сведения. Я дважды бывал в районе виллы «Ванда» – резиденции Л. Джелли под Ареццо, примерно в 70 километрах от Флоренции, был любезно принят, но до Великого магистра не допущен. Тем не менее архив по делу Джелли у меня собрался солидный.

Занимался проблемой ложи П-2 и мой коллега по «Известиям» Владимир Кузнецов. Однажды нам пришла мысль свести весь наш банк данных воедино, и мы связались по телефону. И вот стенограммы тех переговоров, обмена информацией.

11 октября 1987 года. Почему вернулся Великий магистр?

Личо Джелли – шеф масонской ложи П-2, готовившей правый переворот в Италии, как известно, был арестован в Швейцарии и помещен в женевскую тюрьму «Шан Доллон», откуда при таинственных обстоятельствах бежал 10 августа 1983 года, за 10 дней до выдачи его Италии.

21 сентября 1987 года свершилось, казалось, невероятное: Джелли объявился в Женеве и добровольно сдался полиции, что произвело эффект разорвавшейся бомбы. Газеты, радио, телевидение Италии, Швейцарии и других стран продолжают комментировать это событие.

Рим: Сначала о том, кто же такой Джелли? Из итальянских газет и журналов мне удалось получить такие сведения: родился в 1919 году, образование среднее, в конце 30-х годов воевал на стороне фашистов в Испании и Албании. Во время Второй мировой войны служил в частях СС, в дивизии «Герман Геринг». После войны Джелли быстро сбросил черную форму и вступил в контакт со спецслужбами различных западных государств.

Женева: Такое прошлое, конечно же, не могло не сказаться на делах магистра?

Рим: Разумеется. За Джелли потянулся длинный след. Известная итальянская журналистка их миланской газеты «Коррьере делла сера» М. Антониетта Галабро считала: «История Джелли – это большой раздел истории закулисной Италии, это коктейль из афер, терактов, скандалов, интриг, страха и шпионажа.

Женева: В побеге Джелли из швейцарской тюрьмы еще многое остается неясным. Все свалили на охранника Э. Черезу, швейцарца итальянского происхождения, подкупленного Великим магистром за 20 тыс. швейцарских франков наличными и 2 млн франков, обещанных в будущем.

Рим: Говорят, что каким-то образом в истории с побегом замешаны банки, так ли это?

Женева: Мне довелось беседовать с представителем Союза швейцарских банков Жан-Пьером Сотта. Ссылаясь на сообщения печати, в частности на свидетельства секретного агента ФБР Р. Коэна, внедренного в банковскую сеть и работавшего по цепочке Сицилия – Франция – США – Швейцария, я спросил Сотта:

– Правда ли, что Союз швейцарских банков помог Джелли в организации побега?

– Абсурд, – сказал он мне. – Мы категорически отвергаем все эти инсинуации. Был же процесс о побеге. Стражник сознался, что он действовал один. Его за это осудили…

Рим: По-другому Сотта, видимо, и не мог ответить… Здесь, в Италии, о Черезе почти не говорят – мелкая сошка. Но о Союзе швейцарских банков писалось немало. Газеты Рима и Милана сообщали еще об одном секретном докладе, составленном ФБР. Агент Федерального бюро расследований Роберт Стиа на основе секретной информации, закодированной под № SC1-40070, утверждал, что именно Союз швейцарских банков не только подготовил побег, но и оборудовал убежище для Джелли в Латинской Америке.

Женева: Убежище, очевидно, не совсем верное слово. У Джелли были роскошные виллы в Парагвае, Уругвае, Бразилии, Аргентине и Чили. В Буэнос-Айресе Джелли был легализован под именем Хосе Антонио Лопес Хил.

Рим: Но большая часть его денег лежала в швейцарских банках…

Женева: Да, обер-масон держал в банках Швейцарии примерно 120 млн долларов. Именно за ними он и приехал в Женеву осенью 1982 года. У него было тогда два паспорта, выписанных на имена аргентинцев Бруно Риччи и Лючано Гори. Но ему не повезло: банковский служащий узнал Джелли, разыскиваемого Интерполом, и вызвал полицию. Так магистр был арестован и оказался в тюрьме «Шан Доллон».

Рим: Теперь, после удивившего всех добровольного возвращения, Джелли обрел место в той же тюрьме.

Женева: Я только что вернулся от ворот «Шан Доллон». Итальянские журналисты, а их съехалось в Женеву более 60, буквально осаждают начальника тюрьмы, пытаясь добиться встречи с Джелли и заполучить первое интервью. Они надеются услышать от самого Великого магистра ответ на вопрос: «Почему вы вернулись в Женеву?».

Рим: Итальянские газеты лишь строят догадки на сей счет.

Женева: А здесь не догадки. Здесь бытует такая версия: Джелли почему-то надо было обязательно явиться с повинной именно в Женеву. Может быть, он рассчитывал, что ему «скостят» срок тюремного заключения? В Швейцарии он осужден на четыре с половиной года. Теперь, если будет новый процесс, возможно, Джелли получит четыре года заключения, которые затем перешли бы в условное наказание. Вот он и чист – не надо больше ни от кого скрываться.

Рим: А в Италии четыре адвоката Джелли (два итальянца и два швейцарца) упорно распространяют слухи о тяжелой болезни Джелли. Сын магистра – Маурицио, давая «скупые» интервью, постоянно говорит о крайне опасном тяжелом состоянии здоровья отца. Его, мол, не следовало переводить в карцер «Шан Доллон», а оставить в больнице. Но что показали анализы и кардиограммы? У Джелли лишь следы инфаркта, перенесенного несколько лет назад. Судьи и следователи в Женеве и в Риме убеждены, что Джелли разыграл очередную комедию, цели которой пока не известны.

Женева: Швейцарские власти были бы не прочь побыстрее выдать Джелли Италии. Но этому воспротивились судьи, которые настаивали, чтобы процесс состоялся в Женеве. В результате недолгой схватки победили последние: магистра будут судить в Женеве, но в активе обвинения – всего лишь факт о подкупе охранника Черезу и побег из тюрьмы. Повторяю, в таких показаниях, видимо, заинтересован сам Джелли.

Я беседовал с сыном магистра. Когда заговорил о возможной выдаче отца Италии, Маурицио воскликнул: «Там для него неминуемая смерть!».

Рим: Да, тут хвост у него куда как длинней. Я беседовал с видными юристами Италии, которые так излагали только частичный список преступлений главаря ложи П-2: политический заговор масонов, шпионаж, организация вооруженных подрывных групп, десятки покушений в поездах и области Тоскана с апреля 1974 по август 1983 года, организация взрыва на железнодорожном вокзале в Болонье 2 августа 1980 года, когда погибли 85 и были ранены 200 человек, валютно-финансовые махинации, афера с крахом банка «Амброзиано»… Но все это надо еще доказать.

Женева: Что касается зарубежных связей Джелли… Я насчитал в газетах упоминание о 26 подставных компаниях, созданных им в Лихтенштейне, Люксембурге и Панаме. Через них осуществлялся незаконный вывоз валюты из Италии в зарубежные отделения банка «Амброзиано». Считается, что многие сотни миллионов долларов ложа П-2 разместила на секретных счетах в различных странах мира. А разве не характерен такой факт, что сам Джелли через американскую агентуру ложи П-2 налаживал контакты в администрации Рейгана. Удалось же ему достать пригласительный билет на первую инаугурацию президента Рейгана! Как?

Рим: У ложи П-2, а значит и у Джелли, были обширные связи с фашистскими и террористическими организациями Западной Европы и Латинской Америки. Например, известно, что магистр действовал совместно с бандитами террористической организации «Триплис А» в Латинской Америке.

Женева: Тут говорят, что одной из главных сфер деятельности П-2 и «Триплис А» была торговля наркотиками и оружием. Боссы этих тайных организаций провели серию совместных террористических актов. Но и это еще не все. Газеты утверждают, что Джелли имел связи практически со всеми диктаторами Латинской Америки, в частности, с Дювалье на Гаити.

Рим: Да, вот такая зловещая фигура могла бы стать во главе Италии, удайся заговор масонской ложи. О последствиях для страны, да и для Западной Европы в целом можно только догадываться.

Женева: И поражает вот что: все знают, что Джелли опасный преступник. А предъявить ему счет по-настоящему никто не смог. Потому, наверное, что он – производное той среды, в которой живет. Вяло преследующая его Фемида сама же и создает предпосылки для ухода магистра от ответа.

Рим: Согласен, в целом это так. Вот только если Джелли все-таки выдадут Италии, то, возможно, тут ему действительно несдобровать.

Женева: Да, в Италии он преступил закон. Но на пути туда у него еще много «зацепок»: тут и юридические тонкости римского права, и возможная помощь сильных мира сего, и ударные отрядов неофашистов, деньги и многое другое… Не будем забывать, что Джелли сам сдался властям Швейцарии, прибыв в Женеву по чилийскому дипломатическому паспорту. Какую-то комбинацию он держит в уме.

Рим: Надо помнить и другое – ложа П-2 объединяла представителей высших эшелонов власти, делового и финансового мира, военных Италии. Просто так они его не бросят, ведь он, если захочет, многое сможет рассказать. Но это не в характере Личо Джелли.

Женева: Что ж, остается только внимательно следить за развитием событий.

18 июня 1999 года Личо Джелли реабилитировали, а я вспомнил о его одном возвращении в Италию в 1988 году и о его освобождении 19 апреля 1998 года.

Великий магистр масонской ложи П-2 Личо Джелли возвращен в Италию – он покинул стены женевской тюрьмы «Шан Доллон». Об этом писали все. Но ни один репортер не мог ответить на вопрос: каким видом транспорта повезут экс-шефа ложи П-2 до границы, куда и как проследует он дальше по территории Италии, землю которой покинул семь лет назад.

Журналисту итальянского государственного телевидения удалось проследить большую часть маршрута Великого магистра. И вот что он рассказал:

– До границы Джелли везли на поезде Париж – Милан. Но затем его следы неожиданно пропали. Видимо, его вывели на полустанке. В конце концов Великий магистр объявился в Парме. Там его поместили в специально оборудованный бункер при школе по подготовке полицейских агентов. Но ни один журналист, теле-, кинооператор, фоторепортер не смог лично увидеть Джелли…

В ближайшее время Джелли должен был начать давать показания следователям по делу о крахе банка «Амброзиано». И только по этому делу. Таковы условия выдачи Джелли. Так что пока он не будет давать ответы на вопросы, имеющие отношение к другим преступлениям, связанным с его именем. Следствие длилось в течение примерно полутора месяцев, после чего Джелли был вновь доставлен на территорию Швейцарии.

«Закон есть закон» – объясняли римские адвокаты. А как же память о погибших и раненых во время взрывов в Болонье, Флоренции, Милане? Никаких комментариев.

Личо Джелли вновь на свободе. Он выпущен из специально оборудованной для него тюрьмы в Пармео.

На автомобиле сына Джелли отправился в родной город Ареццо. Он предпочел не задерживаться на вилле «Ванда», где в свое время были обнаружены списки членов ложи П-2, а поселился в городской квартире.

Имя Джелли давно уже связывали с кровавой драмой, происшедшей на вокзале в Болонье 2 августа 1980 года. При взрыве там погибли люди. Но судьи утверждали, что не располагали фактами, свидетельствовавшими о причастности Великого магистра к террористическому акту. А потому, нет, мол, никаких оснований держать его за решеткой.

Швейцария выдала Джелли итальянским властям в связи с расследованием причин краха банка «Амброизиано». На этом основании глава ложи П-2 отказался ответить на вопросы, касающихся других дел.

Через несколько дней после того, как Великий магистр покинул тюрьму, он совершил свой первый публичный выезд. Посетил мэрию, где получил удостоверение личности.

Сторонники Джелли не скрывали радости по поводу освобождения лидера масонской ложи. Что же касается большинства итальянцев, то у них было свое мнение, хотя основанное больше на интуиции, чем на фактах. Интуиция – дело, понятно, серьезное, но в юридической практике к досье не подшивается.

Полиция досматривала Джелли постоянно в соответствии с так называемым «законом Ансельми» против «вольных каменщиков». Этот закон (по фамилии председателя одной из комиссий палаты депутатов в парламенте 1982 года) позволял органам правопорядка проверять содержимое сейфов всех партий и организаций, секвестрировать различные документы, если в них содержались сведения о «секретной деятельности», наносящей ущерб государству. А если органы правопорядка ничего не находили? Тем лучше для всех. Профилактика…

Таинственное дело начала 80-х годов, связанное с Джелли, Ватиканом, крахом банка «Амброзиано», гибелью банкира Роберта Кальви в Лондоне, до сих пор остается нераскрытым и принесло новые сюрпризы. Вновь немного ретроспективы. Прибегнем к проверенному методу обмена информацией по телефону. На линии Рим – Женева.

Рим: Более шести месяцев в Италии проводилось расследование загадочных обстоятельств смерти в тюрьме Микеле Синдоны – банкира, близкого к подпольной масонской ложе П-2, готовившей якобы правый переворот в стране. И вот из Рима пришло сообщение: следователь Де Донно принял решение – дело закрыть ввиду того, что имело-де место «самоубийство, замаскированное под убийство».

Многие в Италии тем не менее считали, что кто-то умышленно вывел Синдону из игры. Точно так же обошлись с другим международным авантюристом Роберто Кальви (его сняли с веревки под мостом в Лондоне). А магистру ложи П-2 Личо Джелли помогли бежать из женевской тюрьмы. Все эти истории имеют продолжение. Какое же?

Женева: Местные власти получили требование из Италии выплатить с секретных счетов Р. Кальви в банках Швейцарии 200 млн франков. Значит, «дело Кальви» не закончено?

Рим: Существовавшая в Италии империя Кальви приказала долго жить, оставив акционерам миллиардные долги. В счет их погашения получены средства Кальви из Лихтенштейна, Люксембурга, с Багамских островов. Но часть денег Кальви «застряла» в банковских кладовых Швейцарии и, возможно, в других странах. Кстати, о 20 млн узнали, только когда начали допрашивать Флавио Карбони.

Женева: Фамилия скандально известная. Это он организовал бегство Кальви из Италии через Триест в Лондон. Прежде незаметный, скромный коммерсант из Сардинии, он был в последние месяцы доверенным лицом Кальви. В итальянской Швейцарии он завел широкие связи, часто приезжал в Лугано, жил в кантоне Тичино, затем купил виллу с бассейном, стал вести светский образ жизни, кутил…

Рим: Но не забывал и о делах шефа. В чемоданах вперемежку с фраками и модными туфлями он нелегально вывозил из Италии пачки долларов, франков и помещал их в банках Швейцарии на счета Р. Кальви. Так сказать, на черный день.

Женева: Карбони арестовали в 1982 году, затем по требованию римских властей выдали Италии. Но вот что интересно: швейцарские судебные власти, как писала печать, благосклонно рассматривали просьбу римской юстиции о выдаче 20 млн франков. Что это означает? Будет ли создан прецедент, после которого можно вернуться к так называемому «вопросу о 120 млн франков»? Их в свое время пытался получить в женевском банке Великий магистр Л. Джелли. Ключ от потайного банковского сейфа Джелли держал у себя, но уведомленные банком полицейские не дали ему изъять миллионы из сейфа. 13 сентября 1982 года он попал в тюрьму. Дерзкий побег он совершил 10 августа 1983 года.

Рим: А что говорят о нем сейчас в Швейцарии? Где он? Недавно возникли слухи, что Джелли появлялся в Испании, Швейцарии и даже якобы в северных районах Италии. Все эти версии подбрасывали подручные Джелли, чтобы прозондировать общественное мнение. Кое-кто упорно стремился выяснить возможности возвращения Великого магистра в Италию. Но все-таки где же был Джелли?

Женева: По последним данным, Джелли был в Аргентине. Лечился в клинике Буэнос-Айреса. У него слабое сердце…

Рим: Что не помешало ему спасаться бегством от полицейских?

Женева: Да, это было в Уругвае. Джелли жил там на вилле. Купчая была оформлена на имя сына. Магистр увидел в окно приближавшихся незнакомцев (это были швейцарские агенты, узнавшие, что Джелли в Уругвае) и успел бежать через черный ход усадьбы…

Рим: Складывалось парадоксальное положение. Постоянно скрываясь от правосудия, Джелли никак не желал покинуть политическую арену. Он спекулировал на тайных связях с сильными мира сего, шантажировал. Недавно его подручный Ортолини прислал письмо, требуя амнистии Великого магистра, угрожал новыми разоблачениями. А Джелли действительно знал немало.

Женева: А как закончилось дело о взрыве на вокзале в Болонье в августе 1980 года? В том преступлении, в результате которого погибло более 80 человек и ранено 200, были замешаны Джелли, неофашисты и секретные службы. Но где доказательства? Их не было.

Рим: 55 томов документов, 147 заседаний специальной комиссии, 198 заслушанных свидетелей… В декабре 1985 года было неопровержимо доказано, что преступление в Болонье было разработано и совершено с ведома руководителей ложи П-2, специальной службы СИСМИ и неофашистов, заинтересованных в нагнетании атмосферы террора, страха, дестабилизации политической обстановки в Италии. Вместе с Джелли орудовали и бывший генерал военной контрразведки Пьетро Музумечи, бывший шеф разведки СИСМИ генерал Сантовито, неофашист Фабио Де Феличи и другие. Но создавалось впечатление, что кому-то было выгодно затягивать следствие, долго не называть имена истинных организаторов этого злодеяния террористов.

Женева: А что за история с портфелем Р. Кальви? Я слышал, что жена и сын миланского банкира доказывают, что Кальви убили в Лондоне, инсценировав самоубийство.

Рим: С портфелем Кальви произошла странная история. Клаудио Карбони сообщил на следствии, что Р. Кальви исчез из Италии «с черным портфелем, в котором он хранил самые важные документы». Этого портфеля под мостом черных братьев-монахов так и не нашли. Через четыре года сенатор Джорджо Пизано выступил по телевидению и показал портфель Кальви, якобы купленный им за 50 млн лир у двух итальянцев среднего возраста. Они говорили с сильным северным акцентом. В портфеле хранились 23 ключа, два никарагуанских паспорта, выданных еще во времена диктатуры Сомосы, письма, в том числе в Ватикан. Когда наряд полиции прибыл на телевидение, чтобы забрать портфель, Пизано уже исчез.

Женева: Чем объясняется появление портфеля?

Рим: Веер догадок широкий. Это случилось после странной смерти Микеле Синдоны. Видимо, кто-то хотел напомнить кое-кому, что компрометирующие документы Кальви по его финансовым махинациям не пропали, они ждут еще своего часа, что эта «бомба» еще может взорваться. При этом вспомните о событиях, при которых был отравлен в тюрьме Синдона. Он отправил американскому литератору Мику Тосчизу авиапочтой письмо, в котором утверждал, что нашлись люди, готовые его убить. «Мне теперь терять нечего, и я раскрою тягчайшие преступления, совершенные политиками и итальянскими финансистами», – писал Синдона. Раскрыть эти сведения ему не позволили. Кстати, адвокаты Синдоны не согласились с решением следователя Де Донно списать дело в архив. Они требуют дополнительного расследования.

Женева: А как действуют жена и сын Кальви?

Рим: Можно сказать, они объявили войну мафии, считают, что Кальви убили мафиози. Но сами живут в Соединенных Штатах, полагая, что в Италии их обязательно убьют.

Женева: Видимо, не без основания. Не только в Италии, но даже в Лугано и других городах итальянской Швейцарии, где местная полиция зарегистрировала несколько странных смертей банкиров и бизнесменов, связанных торговыми операциями с Италией.

Рим: К сожалению, многие мафиози продолжают разгуливать на свободе. Мафия продолжает совершать свои чудовищные преступления. Например, в Палермо по приказу мафии был застрелен 11-летний Клаудио Домино, потому что его дед отказывался принимать на работу мафиози.

Женева: Я получил газету из Лугано «Коррьере дель Тичино». Разгорается скандал с фондами Кальви. Я уже говорил, что его адвокат Карбони помогал прятать деньги Кальви в швейцарских банках. Теперь и ему придется отвечать за незаконную деятельность. Газета отмечала, что всех нас еще ожидают и другие сюрпризы в деле Кальви. Еще взорвется не одна скандальная «бомба».

А вот мои сведения на 2003 год. В Италии сенсация: в отделении нового банка «Амброзиано» в Милане обнаружена банковская ячейка-камера, а в ней секретные документы, заложенные банкиром Роберто Кальви незадолго до его трагической смерти в 1982 году.

Крах миланского банка «Амброзиано» и убийство банкира Роберто Кальви, найденного повешенным 17 июня 1982 года в центре Лондона под мостом Черных братьев-монахов; финансовая недостача и поддельные счета, лишившие Ватикан при кардинале Марцинкусе огромных денежных сумм, превышавших 1,3 млрд долларов; покушение турецкого «серого волка» Али Агджи на Папу Римского 13 мая 1981 года и взрыв мощной бомбы перед входом в миланскую штаб-квартиру «Национального сельскохозяйственного банка» – все эти события в полицейской хронике второй половины XX века весьма значительны и во многом взаимосвязаны. Но главная характеризующая их черта заключается в том, что расследования, которые ведутся по всем этим делам с десяток итальянских полицейских служб в течение более 20 лет, не дали до сих пор никаких реальных результатов. Хотя часто вспоминалось имя Личо Джелли. «Ищейки» не раз брали более «неопровержимый и свежий след», который их уводил в никуда, и полицейским генералам приходилось бить отбой, признаваться в очередном профессиональном промахе. В чем причина неудач?

Видимо, существуют в Италии политические, финансовые, религиозные и мафиозные силы, которые умеют в своих корыстных интересах прятать концы, ловко заводить судебные процессы в тупик, виновных превращать в невиновных, а с неугодными сводить счеты.

Сразу напомню читателям: дело банкира Роберто Кальви открывал английский Скотленд Ярд, затем оно было передано в Италию, где расследовалось карабинерами, финансовой гвардией, экономической и уголовной полицией, неоднократно закрывалось и открывалось вновь. Версии были самые разные: Кальви якобы из сейфа своего банка забрал несколько миллионов долларов, уехал в Англию, инкогнито поселился в Лондоне, затем вдруг одумался, испугался и покончил жизнь самоубийством. Все вероятно и допустимо, кроме одного: а кто и зачем повесил бедолагу-банкира дождливой июньской ночью под мостом Черных братьев-монахов и почему именно там? Ответа нет. Сын Кальви – Карло и брат – инженер Леоне (соучастник в финансовых делах) не без оснований считают, что Роберто был убит, доставлен в багажнике автомашины к мосту и там повешен. Но вновь возникают те же вопросы: кто заказчик и исполнитель преступлений, в чем истинная причина убийства, наверное не только в присвоенных миллионах долларов? Нить тянулась к ватиканским миллиардам, которые прибирали к рукам кардиналы в пурпурных шапочках – «рыбы» более важные и тяжелые, чем Кальви. Но вокруг них только мутная вода и разные домыслы, лишенные конкретных фактов.

А теперь вот такая находка в Милане. Кассета в банковском хранилище пролежала двадцать лет! Ее положил сам банкир на два имени: свое и матери – Марии Рубини. Но ни один из владельцев кассеты за ней больше не приходил.

Все знают, что по законам хранения банковских кассет в Италии существуют два ключа: один – у владельца; другой – в хранилище, и только двумя ключами, повернутыми одновременно, можно открыть ячейку. Кто предоставил следователям первый ключ? Другой момент: для содержания ячейки в хранилище, ее надо ежегодно регулярно оплачивать. Кто это делал и каким образом? На этот вопрос уже есть точный ответ: оплата производилась панамской финансовой компанией «Юнайтед Трэйдинг», зарегистрированной на миланской бирже и осуществлявшей расчеты через банк «Готтардо» в Швейцарии, Лугано. До этих сведений докопались после нескольких лет сложных поисков римский заместитель главного прокурора Мария Монтелеоне и следователь особого отделения финансовой гвардии Лука Тескароли.

Теперь о содержимом кассеты. В интересах следствия то, что конкретно находилось в ячейке хранилища, держали в полном секрете. Но полицейские все-таки сообщили, что речь шла о банковских счетах «с многими нулями», о личных письмах Кальви и к Кальви, о связях с финансовыми органами Ватикана. Особый интерес представляла записка, которая привела следователей в небольшое селение Тременико, что в провинции Лекко. Там обнаружены две виллы, принадлежащие инженеру Леоне Кальви. При помощи пожарной команды взломали двери одной из вилл и на чердаке нашли сундуки с финансовыми документами. Теперь дело за специалистами. Им предстоит раскрыть махинации главного финансиста папского двора кардинала Марцинкуса, имевшего связи с террористами разных стран мира, а возможно, и с турецкой организацией «Серые волки», о чем, напомним, заявлял на процессе по делу о покушении на Папу Римского Орал Челик – один из сообщников террориста Али Агджи. И это могло стать новой сенсацией. Окончательно отпал так называемый «болгарский след». Документы в хранилище нового банка «Амброзиано», возможно, откроют новые страницы многих незаконченных громких дел прошедшего XX века. В частности, дела Великого магистра Личо Джелли, принявшего четверть века назад в свои ряды Сильвио Берлускони, считавшего П-2 своеобразным «Rotary» или «Lion’ Club.

В ложу П-2 входили многие деятели города Венеция. Среди них – самые почетные, элегантные, рафинированные. Почему именно они? Ответа нет, но, видимо, все-таки потому, что Венеция – самый рафинированный, самый особый город в мире…

* * *

С. Берлускони – патриот не только Милана и Рима, но и всех исторических центров Италии, требующих защиты от природных бедствий, ожидающих выделения финансовых средств на реконструкцию и реставрацию старинных архитектурных памятников и целых уникальных городов. В первую очередь речь идет о Венеции или, как ее еще называют, – Серениссиме – Светлейшей. На ее спасение от наводнений за последние годы из бюджета Италии выделялись миллиарды долларов. Нельзя сказать, что все они пропали даром (ведь стоит же по-прежнему Серениссима), но львиная доля была разворована, прошла сквозь липкие пальцы нечистых рук центральной и местной власти, разных проектных контор, «финансистов», прямых исполнителей проектов. По принципу: где много протекает, там многое и утекает.

Премьер Берлускони как предприниматель изучил и другой «закон воронки» (в ковшик вмещается много, а через горлышко, по усмотрению, проходит мало). Чтобы изменить действие этого «закона», он вывел систему «наполнения ковша»: получи целенаправленный кредит (ни цента больше), выполни в срок поставленную задачу, а иначе плати сам за все недоделки.

Так возник консорциум по спасению Венеции, так появился на свет план «Моисей» – план системы шлюзов. Это из бюджета Италии. По почему бы не прибегнуть и к международному участию? Например, Евросоюза, который так гордится Венецией.

С согласия правительства Италии британские ученые начали работу над проектом, который может спасти Венецию от наводнений и последствий приливов. Проект этот рассчитан на три года (2003–2005) и, как запланировано, за это время ученые с помощью спутников и современного сенсорного оборудования проанализируют результаты воздействия приливных волн на венецианские архитектурные памятники. Отдельное внимание – исследованию флоры и фауны венецианских каналов и лагуны, чтобы понять, что там сейчас происходит. И деньги на эту работу выделил Евросоюз с подачи Берлускони.

В 2004–2005 годах планировалось начать строительство стального барьера, который должен отделить воды лагуны от вод венецианских каналов. Подобный барьер уже достаточно давно действует на Темзе. Во время приливов барьеры будут подниматься, чтобы не допустить переполнения венецианских каналов. Строительство барьеров обойдется примерно в 3 млрд долларов.

Впрочем руководящий проектом британских ученых профессор Патерсон не исключает, что от сооружения барьеров придется отказаться вовсе. В этом случае может быть использован другой план, предусматривающий создание искусственных болот в венецианской лагуне. Они бы приняли на себя энергию самых разрушительных волн при подъеме вод.

Ученые полагают, что в XXI веке уровень моря в окрестностях Венеции может подниматься ежегодно на 6 см. Последствия этого будут, по их мнению, катастрофическими.

Спасет ли план «Моисей» Венецию, вся историческая, политическая и экономическая жизнь которой связана с водой: от рождения (на заре I тысячелетия) до наших дней, когда подъем воды поддается ежедневному учету и широкое оповещение населения снижает степень опасности. Подъем воды в лагуне на 20–30 см – явление обычное и не вызывает тревоги, но если подъем выше 110 см – срочно принимаются меры предосторожности. В 2001 году, например, вода поднималась на 129 см. В XIX веке наивысшая точка подъема воды (153 см) отмечалась 15 января 1867 года. В прошлом столетии наводнения были самыми сильными и частыми в истории Венеции: 1 февраля 1985 года вода поднялась на 159 см, 22 декабря 1979-го – на 166 см.

Рекорд был достигнут 4 ноября 1966 года, когда уровень воды поднялся до 194 см. Это была катастрофа, угроза гибели реально нависла над Венецией. Тогда и родилась фраза: «Венеция умирает… трижды» Что значит «трижды»? Вода точит камень, постепенно приводит в негодность многие миллионы деревянных свай, на которых, как на курьих ножках, держатся венецианские постройки. Считается, что только собор Святого Марка стоит с XI века на миллионе деревянных столбов. В разные годы от наводнений пострадали 142 из 153 церквей Венеции, погибли многие творения великих художников. От времени, наводнений, ветров и дождей дома стали ветхими, требуют постоянного ухода и ремонта. В исторической части города в каждой пятой квартире нет санузла, к 47 % домов не проведено отопление – зимой жители вынуждены обогреваться у коптилок и «буржуек», как многие столетия назад. Но мало кто рассчитывает на улучшение жизни. Недостаток средств на эти нужды – первая угроза городу.

Венеция – самый «стареющий» город мира. Вместе с жильем стареют и уходят из жизни жители. Знатных родов в городе дожей осталось меньше половины. До сих пор из 10 тыс. средневековых палаццо отреставрировано менее 25 %. Около 30 % этих зданий продано иностранцам – американцам и немцам, а это значит – люди в них будут жить не более двух-трех месяцев в году и вряд ли будут вкладывать средства в реставрацию домов выше первых двух этажей. Таковы некоторые факторы «физического износа» Венеции – второй причины гибели города.

Новые здания в Венеции строятся теперь только на «твердой земле» – в городе-спутнике Местре. Там за последние 20 лет сооружено свыше 2250 домов, поднялись отели, рестораны, мосты, промышленные и коммерческие предприятия. В самой же Венеции за минувшие полвека возведены и отреставрированы всего 271 здание. Однако главная опасность для будущего кроется в другом: молодежь здесь не задерживается, не находит работы и покидает город. И это третья причина гибели Венеции.

Проблему занятости населения наглядно иллюстрируют такие данные: к 2004 году в черте исторического центра осталось только 20 электриков, 8 сантехников, 22 башмачника, 45 цирюльников, 27 прачек… Это предельно мало. Венецию уже называют «городом без жителей, городом туристов». Если в 1950 году здесь проживало 180 тыс. человек, то к 2002-му – едва 80 тыс. Ежегодно население Венеции сокращается на 2 тыс. человек. Люди, главным образом молодежь, уходят «на твердую землю». Туда, где нет «истории», но созданы все условия для современной благоустроенной жизни. (Население города-спутника Местре в 4 раза превышает число жителей самой Венеции).

Извечный вопрос, как спасти красавицу Венецию? – актуален сегодня как никогда. Главный архитектор города Джованни Креацца сказал мне, что верит в утвержденный недавно проект «Моисей». Он должен спасти город дожей уже к 2008 году. Будет создана система шлюзов, дамб, плотин, углублен фарватер Большого канала – главной водной артерии Венеции. На реализацию проекта, четвертого по счету за последние 20 лет, выделено свыше 3 млрд евро.

На вопрос, хватит ли этих средств, мой друг архитектор рассмеялся и ответил: «Конечно, нет! И это – главная проблема. Деньги будем искать. Ведь в Венеции проживают 5 тыс. миллионеров. А если система “Моисей” не сработает, будем жить по старинке. С наводнениями… Но лучше бы без них». Но, по-моему, эффективен план премьера: дать разумный кредит под личные гарантии предпринимателей и четко контролировать исполнение (без скидок и оправданий).

Специалисты выражают надежду, что новый проект спасения города не останется на бумаге, а средства не будут «размыты» в водах знаменитой венецианской лагуны. А спасать есть что. В первую очередь – историю.

Только в пальцах роза или склянка —

Адриатика зеленая, прости!

Что же ты молчишь, скажи, венецианка,

Как от смерти праздничной уйти.

Этими словами Осип Мандельштам словно подметил смысл жизни большинства венецианцев – «как от смерти праздничной уйти»… Венецианец в своем «умирающем трижды городе» умирать вовсе не спешит. «Пусть это делает тот, кто тяготится жизнью», скажет венецианец и добавит: «Мы в Серениссиме (Светлейшей Венеции) никогда и никуда не спешим. Поэтому живем дольше всех в Италии (средний возраст 75 лет). У нас больше всего в Европе богатых людей (из 80 тыс. населения города в сейфах 5 тыс. более миллиона долларов у каждого). В Венеции самый высокий в Италии уровень жизни, самая высокая покупательская способность, больше, чем где-либо, драгоценностей… И поэтому, не удивляйтесь, только в Венеции мог появиться на свет Казанова».

Вы знаете, кто лучший гид в Венеции? Гондольер. Он называет себя в зависимости об обстоятельств то «водным таксистом» (на нем соломенная «форменная» венецианская шляпа с длинными синими ленточками; плата за проезд по прейскуранту: за 50 минут прогулки – 60 евро; стоимость самой гондолы равна цене автомашины среднего класса – 12–17 тыс. долларов), то певцом местных театров, где звучит музыка Вивальди (гондольеры обладают сильными, приятными голосами), то искусствоведом, знатоком 90 главных соборов и 15 постоянно действующих музеев, где собраны лучшие коллекции картин Тинторетто, Виварини, Тициана, Ди Пальма, Беллини – отца, сыновей…

И все это – правда. Хотя известно, что венецианец по складу характера склонен несколько преувеличивать свои возможности. Ему все прощается, потому что он из Венеции – города дожей, равного которому по красоте и величию нет на Земле.

Пристань на площади Рима. Здесь же – Центральный венецианский вокзал «Санта-Лючия», построенный в эпоху Муссолини. Здесь же несколько многоэтажных гаражей, где можно на «твердой земле» оставить автомашину и дальше передвигаться только пешком или на плавучих средствах…

…Гондольер отвязал лодку от сваи, оттолкнулся веслом, и мы начали наше путешествие по Венеции – городу 120 островов и 400 мостов. Из этого огромного количества мостов через Большой канал – главную водную артерию Венеции, – перекинуты лишь три. Первый – самый «молодой», каменный, построен по проекту архитектора Эудженио Миоцци в 1934 году – называется «Скальци», как и находящаяся рядом церковь XVII века. Еще три столетия назад она служила обозначением восточных границ исторического центра Венеции.

– В рождении Венеции, – говорит гондольер, – «повинны» предки нынешних русских. Разные скифы, вестготты и другие варвары. Полчища Аттилы заставили местных жителей в северной части Адриатики искать убежища и спасения в глубине лагуны. Так в V–VI веках на острове Торчелло поднялись первые церкви и строения, заложившие основу Великой Венеции, которую со времен Средневековья и дожей велено величать с почетом «Серениссима» – «Светлейшая».

Лагуна, окружающая Венецию со всех сторон, кажется с борта гондолы могучей, глубокой, широкой, хотя ее подлинная ширина невелика и лишь при разливе вод в период дождей и таяния снегов в горах достигает в некоторых районах 12–25 км. Глубина здесь в среднем 80–120 см. Для движения морского транспорта прокладываются специальные маршруты – фарватеры, по которым входят в город океанские лайнеры. Их ведут лоцманские катера, и опасность сесть на мель исключается. Фарватеры проверяют и прочищают постоянно. Их границы на просторах лагуны отчетливо видны: стоят полосатые, порой кривые сваи – вехи, словно выкрашенные камни на обочинах дорог. Такое обозначение на воде уникально и считается изобретением венецианцев, которые на выдумки хитры.

Могучую силу венецианской лагуны человек познает во времена штормов и наводнений, от которых город пока не спасает многокилометровая дамба.

Если лицо Венеции, фасады домов по берегам Большого канала почти не изменились с 1797 года, то резко преобразилась профессиональная специализация жителей города. «Только наша профессия вечна, – улыбнулся гондольер. – Пока жива Серениссима, будут плыть по каналам гондолы и петь свои песни гондольеры – верные служители Венеции и ее лагуны».

…На правом берегу 3-километрового Большого канала – дворец Вендрамин Калерджи. (Его строительство начал архитектор Мауро Кадусси в 1504 году). Теперь в этом палаццо – одно из четырех крупнейших казино Италии. У стен заведения 13 февраля 1883 года умер великий композитор и дирижер Рихард Вагнер. Ныне в казино тоже играют, но… музыку Вагнера «предложат» только в нижнем приемном салоне. «Что пожелаете? Из второго акта “Тристана и Изольды”, а может быть, вступление к “Лоэнгрину”?» Не случайно в Венеции казино называют «Храмом Вагнера в лагуне молчания».

Дворец Ка Д’Оро построен в первой половине XV века (архитектор Марино Контарини). Линии окон, балконы, крыша, фронтоны, парадный подъезд – все это характеризует венецианский архитектурный стиль, который по ажурным формам, изящным колоннам узнаваем в любом североитальянском городе, находившемся под влиянием Серениссимы, например в Вероне, Падуе, Равенне. Этот стиль местные архитекторы называют также Венето-Византийским (любимый стиль Берлускони). Здесь – городская мэрия, где бывший в 80-х годах мэр Ларони вручал символические ключи от города директору нашего Эрмитажа.

От Ка Д’Оро до самого знаменитого в Венеции моста Риальто примерно 200 метров «гондольного пути». Вот уже 450 лет от Риальто по первым воскресеньям сентября ежегодно отправляется в плавание по каналу историческая регата. В первой гондоле всегда находился венецианский дож и его ближайшие соратники. Далее – заморские послы, купцы, гости Венеции. Обычай этот превратился в своеобразное театрализованное представление и в таком виде дошел до наших дней. В роли венецианского дожа, в его традиционной одежде обычно выступает сам мэр Венеции. Но «послы» и «купцы» – не настоящие. Их роли исполняют гондольеры. Сколько раз наблюдал это шоу Берлускони!

…С именем лорда Байрона в Венеции связано многое. Я подъезжал по Большому каналу к дому, на фасаде которого установлена мраморная памятная доска: «Здесь жил поэт – кумир Венеции».

На одном из венецианских островов под сводами монастырских покоев великий англичанин провел долгие месяцы, изучая… армянский язык. Байрон поселился на острове, отданном Папой Римским в управление армянской православной общине и церкви. Там он неожиданно для себя столкнулся с колоссальными пластами многовековой армянской цивилизации и поклялся к концу жизни прочесть в подлиннике многие хранящиеся на острове старинные манускрипты. Обещание Байрон не сдержал: не знал поэт, что жизнь его оборвется на 37-м году, 19 апреля 1824 года, вдали от венецианской лагуны, в Греции.

Но в памяти венецианцев, и не только их, лорд Байрон остался не книжником-затворником с «армянского» острова, а красавцем-повесой, тонким покорителем дамских сердец, большим конкурентом любовника «всех веков и народов» – Казановы. Лорд Байрон приехал в Венецию 10 ноября 1816 года и записал в дневнике: «Венеция мне понравилась. Она меня ждала, и я ее тоже очень ждал. Романтичность города на лагуне будоражит, наполняет могучими силами. А какие здесь дамы! Они очаровательны, хотя не сразу встретишь чистокровную венецианку из аристократической семьи». Он ее и не искал.

Его увлечения в Венеции начались не с представительниц высшего, близкого ему сословия, а с… жены булочника, пышной венецианки Марианны Сегати, чьи чары он познал на пятый день своего пребывания в городе дожей. На следующей неделе на смену доброй Марианне пришла другая – хозяйка венецианской хлебопекарни Маргарита Коньи, известная в городе под прозвищем «Печка». Насытившись «булочками» и оставив им на память несколько стихов, поэт снял квартиру во дворце Мочениго (на нем установлена мраморная доска) и окунулся, наконец, в светскую жизнь, предался философским рассуждениям о красоте Венеции, женском совершенстве, о полноте ощущений жизни. В один из таких периодов душевного, эстетического и поэтического подъема Байрон повстречал 18-летнюю красавицу, синьорину Терезу – дочь графа Рудджеро Гамба Гизельми… И это был уже роман, достойный байроновской поэзии.

* * *

…Площадь Святого Марка – главная площадь Венеции, «верх» архитектурного совершенства. По легенде здесь покоятся останки Марка-Евангелиста. Святой Ангел спустился на землю и изрек: «Здесь, Марк, ты обретешь мир». И Марк «обрел» здесь сначала, в 832 году, небольшой храм, а в 1063 году – огромный златоглавый собор (площадью в 4 тыс. квадратных метров) в византийском стиле. В течение столетий венецианские дожи хранили в соборе сокровища морской республики – «запас финансовой прочности» на случай войны и стихийных бедствий, которые так часто обрушивались на Венецию.

«Запас» выдержал все невзгоды и сохранился до наших дней (с 1987 года действует постоянная экспозиция «Сокровища собора Святого Марка»). Знаменитый деревянный Лев – символ Венеции, четверка могучих коней (в 1797 году вывезенных во Францию Наполеоном, и только в 60-х годах XX века возвращенных городу), редчайшие изделия из золота, серебра, бронзы, керамики времен Марко Поло, церковные одеяния. Разве перечислишь все богатства Венеции? Известные и неизвестные.

Рядом с собором самая высокая в городе 98-метровая колокольня (она «провалилась» в 1901 году, никого даже не ранив; восстановлена в 1908 году). Напротив колокольни – дом, на верхнем этаже которого «мавры отбивают часы». Помните строки Александра Блока:

На башне, с песнею чугунной,

Гиганты бьют полночный час.

Марк утопил в лагуне лунной

Узорный свой иконостас.

Это о площади Сан Марко. К собору Святого Марка, выходя на набережную, примыкает герцогский дворец или, как называют его в Венеции, – Палаццо Дожей – самое большое гражданское здание Венецианской Республики – ныне самый большой в городе музей, где хранятся ценнейшие произведения венецианской художественной школы.

Узкий канал отделяет Дворец Дожей от серого здания старой тюрьмы. Над каналом «навис» каменный проход с двумя оконцами. В народе этот переход называли мостом Вздохов. Отсюда приговоренный к пожизненному заключению мог в последний раз взглянуть на свободную Венецию. Только одному узнику за всю историю Венеции удалось бежать из этой местной тюрьмы. Им был Казанова (на одной из улиц рядом с собором Святого Марка сохранился дом, где родился великий авантюрист и любовник). Человек с «чистыми руками», созданный для любви.

Тяжелы твои, Венеция, уборы,

В кипарисных рамах зеркала.

Воздух твой граненый. В спальне тают горы

Голубого дряхлого стекла.

* * *

Историки Венеции утверждают, что Джакомо Казанова взятки давал, но сам не брал, покорил 116 женских сердец и о его «доблестях» написано 500 романов, 10 тыс. литературных эссе. Однако малоизвестно, что сам Казанова был одаренным поэтом и ценителем наследия Гомера. Исследователь творчества Казановы издатель-венецианец Альбер Гардин обнаружил рукописи великого авантюриста, который, оказывается, в промежутках между головокружительными любовными похождениями в течение почти двадцати лет переводил с греческого «Илиаду» Гомера на венецианский диалект и достиг совершенства. Вы спросите: почему перевод сделан на венецианский диалект, а не на итальянский язык? Ответ дал сам Казанова: «Потому, что я – венецианец, а язык флорентийцев, пусть на нем писал Данте, далеко несовершенен… для меня и Гомера». Над первыми строфами Казанова начинал работать в Праге в 1756 году, рассчитывая получить прощение дожей и когда-либо вернуться на Родину. (Перевод Казановы был издан в 1775–1778 годах.)

В 1997 году Альбер Гардин опубликовал «Илиаду» Гомера в переводе Казановы в Нью-Йорке. Почему в Америке, а не в Риме или Милане? – недоумевал я. Издатель ответил: «Нью-Йорк – ныне самый большой город-космополит. Если бы Джакомо Казанова был жив, то он сегодня избрал бы Нью-Йорк местом жительства и приключений. И со всеми говорил бы на любом языке, но с венецианским акцентом».

* * *

Еще лет двести тому назад в Серениссиме – Светлейшей существовал обычай: когда знатного горожанина с берегов Большого канала иностранный гость спрашивал о его возрасте, венецианец со свойственным ему серьезным видом отвечал примерно так: «Прожил шестьдесят карнавалов (средний возраст старейшин Венеции в XVII–XVIII веках был 60 лет, ныне – 74 года), готовлюсь к очередному дню Святого Стефано».

Иноземец получал информацию о венецианском собеседнике и… сообщение о предстоящем карнавале, который по традиции начинался в день Святого Стефано (6 февраля) и продолжался в течение десяти суток.

В этот большой праздник жители Венеции носили маскарадные одежды, пели, танцевали на площадях. Повсюду сверкали фейерверки, гремели петарды, звонили колокола венецианских церквей и шести монастырей. Даже монахи и монашенки пользовались благами светской жизни, переодевались, становились неузнаваемыми, вливались в огромный поток ликовавших, пели и целовались, как все свободные горожане. Грехи (хотя, впрочем, какие грехи, когда вокруг радость и любовь!) на десять карнавальных суток отпускались местными священниками. «Вне подозрений» в 1760 году оставались лишь сорок престарелых настоятелей соборов, епископ и кардинал. Они благословляли народ на веселье, но сами в карнавале участия не принимали. (Венецианский епископ – единственный на Севере Италии священнослужитель, имеющий также сан митрополита.)

Согласно документам, русские узнали о венецианских карнавалах в XV–XVI веках, со времен миссий Ивана Фрязина (1472) и Семена Толбузина в Рим и Венецию. В XVIII–XIX веках русские дипломаты, военные, дворяне и их свиты стали постоянными гостями города дожей. Они квартировались в самых знаменитых палаццо, были близки с венецианской элитой, и многие прослыли не меньшими сердцеедами, чем Казанова и лорд Байрон.

На мой взгляд, все-таки первое документальное упоминание о карнавале в Венеции относится к 1094 году (Венеция основана в VIII веке). Тогда на Адриатике преобладало влияние Византии, но и не были еще изжиты обычаи варваров. Ко дню Святого Стефано здесь, по традиции, рубили голову быку и забивали под бой барабанов двенадцать свиней. Так открывались пиршества и карнавалы до 1517 года. Одежды же участников торжеств оставались такими же, как и в давние времени, до «карнавальной революции» в Венеции 1517-го: обязательным одеянием была накидка из черного шелка, капюшон и черная маска, закрывающая лицо, выделялся невероятно длинный нос.

Маска имела ритуально-смысловое значение и должна была выражать не столько добродетельные качества ее обладателя, сколько «неотъемлемые свойства характера венецианца» – мудрость, любопытство, предприимчивость, умение смеяться над собой, но главное – над другими. В XVIII веке Казанова «вписал свое слово» в историю венецианских карнавальных костюмов и объяснил нововведение следующим образом: «Я скрывался под одеждой и маской клоуна. Мои мысли, намерения, действия неожиданны. Я умею постоянно перевоплощаться и со смехом делать то, что многим может показаться запрещенным или непристойным. Любить, не любя».

В его жизни, как известно, «карнавал» продолжался круглый год, а для венецианцев – уже многие столетия. Вся жизнь!

Но насколько свободна Серениссима?

Палата депутатов итальянского парламента отклонила в апреле 1998 года проект закона, который бы предоставил области Венето (городам Венеция, Верона, Мантуя, Тревизо и другим крупным населенным пунктам области) специальный статус государственной автономии.

Кто-то сострил: Венеция надела маску и смеется сквозь слезы над зависимостью от Рима, но противопоставляет свою «чистоту» коррумпированности Вечного города.

Статья 116 Конституции Итальянской Республики закрепляет право автономии только за пятью областями: Сицилией, Сардинией, Трентино, Альто-Адидже, Валле д’Аоста, Фриули-Венеция-Джулия. Из этих областей самой большой степенью независимости пользуется Сардиния. Она имеет свои законодательные и исполнительные органы власти, в полномочия которых центральная власть не вмешивается. Такая автономия не угрожает государственному единству Италии, отвечает принципам демократии, федерализма. Важное преимущество автономии в Италии заключается в том, что большая часть налогов, собираемых на территории области, остается в самой области и расходуется местными органами власти на цели развития области. Этого-то особенно не хватает Венеции, обладающей огромными возможностями (туризм, порты, нефтегазовая промышленность, машиностроение и т. д.), но не получающей от Рима достаточных финансовых средств от сбора налогов на своей же территории.

Голосование в парламенте показало, что главные инициаторы проекта – партии «Вперед, Италия!», «Национальный альянс», «Лига Севера» – не добились внутреннего единства и проиграли. Но это был только первый бой, разумная борьба за широкую автономию Венеции, возможно, еще впереди.

* * *

В Венеции 153 церкви: почти по одному собору на каждого святого, архангела, пророка, апостола. В XVIII–XX веках 28 храмов были разрушены солдатами Наполеона, 142 пострадали от природных бедствий или, как говорят в Венеции, от проделок дьявола, от его гнева.

В Венеции к 2004 году провели «инвентаризацию» известных культурных ценностей, и занялись поиском сокровищ, скрытых от глаз стенами монастырей и «толщей веков».

Усилия ученых-археологов увенчались успехом: открыты 130 скульптурных ансамблей XII–XVI столетий; найдены 52 греческие иконы. Самая древняя из обнаруженных икон была сделана, видимо, на острове Крит. Эксперты утверждают, что Доменикос Теотокопулос (Эль Греко) писал свои женские образы именно с «Мадонны и трех ангелов» на греческой иконе.

Но не только северные страны, их живописцы в эпоху Возрождения учились у Венеции. И великие дожи Серениссимы отправлялись на север Старого Света и несли туда искусство Венецианской Республики. Для иллюстрации этого процесса во дворце Грасси (принадлежит концерну «Фиат») была открыта художественная выставка «Когда и дожи смотрели на Север». В экспозиции были представлены 100 картин и 200 рисунков восьмидести художников XV–XVI веков. Среди них – Мантенья и Да Мессина, Дюрер и Беллини, Тициан и Джорджоне, Лотто и Тинторетто. Примечательно, что многие картины впервые прибыли в город дождей из разных стран мира.

…Над Большим каналом повисли звезды. Оранжевая полная луна освещает путь водным трамвайчикам – «вапоретто». Черные гондолы без гондольеров одиноко тоскуют у пристаней, ожидая любителей ночных прогулок. В полночь закрыт стальными ставнями главный венецианский вокзал на площади Рима. Кажется, что усталая Венеция погружается в сон.

Помните блоковские строки: «Все спит – дворцы, каналы, люди. Лишь призрака скользящий шаг…»

Венеция – это мираж. Это прелесть и роскошь. Ларец драгоценностей, который принадлежит Италии, всему миру, каждому человеку Земли! Я считаю, что к числу многих драгоценностей Венеции относится и старинный венецианский вокзал, до которого можно добраться на водном трамвае или … пешком. Всего за 40 минут из любого конца Венеции, а из города-спутника Местре – за 5 минут на автобусе, такси, электричке.

Есть на венецианском вокзале особые поезда. «Бал в пути, изысканное ресторанное меню, любовные приключения и никаких убийств, перестрелок, взрывов. Полная безопасность пассажиров». Подобный рекламный ролик прокручивают в агентстве, отправляющем в путешествие новый состав «Восточный экспресс» по маршруту Венеция – Лондон.

– «Восточный экспресс» не кончается никогда, – говорил мне начальник поезда Микеле Дзорци – сторонник партии «Вперед, Италия!» – По разным причинам перерывы бывали, но это – не завершение, а лишь передышка, накопление сил перед новым рейсом. Коррумпировать можно многое. Все, кроме «Восточного экспресса».

Первый «Восточный экспресс» отправился по Европе в 1883 году, из Венеции – в 1896 году. Приключений, связанных с экспрессом, развивавшем тогда скорость до 80 км/ч, было немало. О них написаны книги, поставлены фильмы и спектакли. Но и ныне не поздно создать новый роман «Восточный экспресс». (Особенно после того, как он ремонтировался в России.)

Сегодняшнее путешествие на экспрессе – это спектакль, шарм, удовольствие для элитной публики. Стоимость билета из Венеции в Лондон сравнительно невелика. Время в пути – 48 часов.

Я как-то решил проехать на «Восточном экспрессе» через Европу. Чтобы не выделяться, поинтересовался, что берут с собой в дорогу, например, «скромные американцы». Начальник поезда, оказывается, уже проводил опрос на эту тему и очень быстро предоставил мне исчерпывающую информацию: дамы – четыре вечерних туалета для выхода в ресторан; мужчины – не менее двух. Неотъемлемый атрибут костюма – галстук-бабочка. Шесть пар туфель, шесть белоснежных рубашек, платки, фулары, трости. Наборы драгоценностей. Самые популярные для этого случая духи – «Венеция» Лауры Бьяджотти и «Блонд» Версаче. Предпочтительные цвета нарядов – черный, белый, голубой. Напитки: итальянские сухие вина, французское шампанское и коньяк, шотландские сорта виски. В среднем женщины выпивают за маршрут бутылку вина и две бутылки шампанского. Мужчины – 286 граммов крепких напитков (!).

– Так мало?

– Заметна тенденция к снижению потребления крепких напитков. Теперь нет шика в употреблении алкоголя. В моде – непьющие. И некурящие. Как Берлускони!

– Представители каких наций пьют в «Восточном экспрессе» больше всех?

– Немцы, американцы, японцы…

– А русские?

– Пока в нашем составе присутствие русских не отмечалось. Но мы их ожидаем. Вот попьют!..

– Почему дамы на каждый обед или ужин приходят в новом платье?

– Это же «Восточный экспресс». Большой флирт. Большой вальс и не последнее танго.

– И часто с успехом?

– Это – тайна фирмы и тех, кто флиртует. Романы, романы… Они бесконечны.

– Почему некоторые дамы приходят в ресторан «Восточного экспресса» с веерами? Может испортиться кондиционер? Боятся жары?

– Ну что Вы! У нас все исправно. А веер – это шик, «ретро» XIX – XX веков. А жара в экспрессе не страшна. Как и холод зимой. Все предусмотрено.

– Какого года выпуска вагоны «Восточного экспресса»?

– 1928 года.

– Вы как-то выделяете из общей публики «ровесников» Вашего поезда?

– Никак. Но «ровесники» по многим причинам уже скрывают свой возраст или попросту молодятся.

– Кого из знаменитостей Вы видели в поезде?

– Эрнста Хемингуэя, Черчилля, Аденауэра, Питера Устинова, Федерико Феллини. А внук Хемингуэя – Джон – жил в Венеции, был моим гостем и другом. Потеря невосполнима… Это был отличный человек, как и дед, он мог бы стать большим писателем. Но, увы!

– Внесите оптимистическую ноту перед отбытием «Восточного экспресса» в очередной рейс…

– Готовимся к венецианскому кинофестивалю. Гостей прокатим с ветерком…

* * *

– Железные дороги Италии… У них особая судьба, – говорит почетный железнодорожник Италии Франко Москелли из Генуи. – Природные условия, горы, морское побережье способствовуют развитию автодорожного транспорта, судоходства, авиации и, в меньшей степени, железнодорожных перевозок, которые в Италии значительно дороже, чем во Франции, Англии, Германии, Бенелюксе, Скандинавии. Ныне протяженность всех железнодорожных путей на Апеннинах, Сицилии и Сардинии – всего 16,4 тыс. километров. На железные дороги приходится 12 % от пассажирских и 13 % от всех грузовых перевозок Италии. 85 % перевозок осуществляется в Италии по автомобильным дорогам. По железным дорогам Италии в год перемещается 450 млн человек. Особенно сложны в разные сезоны «переходы через Альпы», которые отделяют Италию от остальной Западной Европы. Но всегда надежно действует коридор по морскому побережью – от Ниццы через Вентимилью на Геную и Рим, а также новая линия Турин – Лион – Париж. В планах Берлускони – модернизация железных дорог Италии, ее подвижного состава.

Из Парижа в Рим с Лионского вокзала в 14-часовой рейс уходит фирменный поезд, который успешно конкурирует по комфорту с поездами «Евростар» Милан – Рим. Его главный аргумент в диалоге железнодорожных компаний – не столько скорость, сколько надежность, точность (поезда отправляются и приходят минута в минуту), чистота, комфорт, связь, учет пожеланий пассажиров. Но все должно быть приватизировано. В целях борьбы с коррупцией. И это – точка зрения Сильвио Берлускони.

– Я считаю, – заключил Франко, – что лучшие итальянские железнодорожные маршруты прочно получили прописку в серии «А» международного и не только европейского транспорта. И это – наш важный экономический козырь. И он еще будет разыгран неоднократно в XXI веке, заявит о себе в ходе реализации нового итальянского экономического чуда премьера С. Берлускони – премьера нового международного типа и стиля. Состояние железных дорог – это тоже «момент истины.

* * *

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

• Демократический принцип разделения полей деятельности, ветвей власти и власти в целом – суть конфликта интересов – минирован в первую очередь итальянским премьером. И по поводу всей драматической ситуации вокруг «конфликта интересов» должна высказаться Европа на самом высоком уровне. Она высказывается, но ее не слышат…

• Наступление всегда таит в себе элементы риска. Но и оборона, пусть вынужденная и обязательная, тоже связана со многими рискованными операциями. Особенно в политике: «? la guerre comme ? la guerre» (на войне, как на войне!).

• Инфляция никогда еще не устанавливала темпы потребления, но обманчивый фон и иллюзии создавала.

• «Политика может быть лекарством от болезней общества», но иногда и наоборот. Эту «концовку» добавлял Берлускони к известному изречению Никколо Макьявелли, который заслужил больше почестей, чем его одаренные и вездесущие ученики.

• Голосование доверия в парламенте, где есть твердое большинство, – это выкручивание рук меньшинству…

• Сильвио Берлускони во время своих путешествий упорно занимался самоанализом по Фрейду, который особо звучит в автомашине: «Autoanalisi».

• Giudizio universale – Страшный суд. Inferno giudizitario – судебный ад. Оба по «Чистым рукам» плачут.

• Ноябрь 1997 года. «Поражение правых на выборах, говорил С. Берлускони, – трагично. Демократия – это не гегемония. Реформирование страны может происходить только при условии сотрудничества, движения навстречу двух полюсов, признанных ранее противостоящими. С этой точки зрения выборы показали, что наша демократия хромает. И хромает на обе ноги примерно в равной мере».

Глава VIII
Вперед, или Ва-банк, Италия!

Легкое падение первого правительства Сильвио Берлускони в 1994 году стало лишь вкраплением в мозаику и эпизодом в чехарде кризисов кабинетов министров во дворце Киджи в Риме, страницей в истории административных парламентских и президентских выборов в Италии, а также в руководстве Евросоюза. И все это на фоне острой межпартийной и внутрипартийной борьбы. Но здесь следовало бы оговориться: внутренним распрям оказались подвержены все старые партии (коммунисты, например раскололись на три партии во главе с М. Д’Алемой, Ф. Бертинотти и А. Коссуттой). Новая партия «Вперед, Италия!» С. Берлускони активно набирала силу. Ей ассистировали партия «Национальный альянс» (бывшая и переименованная в АН из MSI – Итальянское социальное движение во главе с Дж. Фини) и «Лига Севера» Умберто Босси. Полем борьбы за избирателей стал колеблющийся центр или традиционное «болото», где уживались все «кулики» – представители более двадцати партий, движений, группировок. И каждый хвалил свое «болото».

Этот широкий спектр политических партий в 90-х годах начал сужаться за счет создания блоков, где верховодят две сложившиеся основные силы – «Полюс», а затем «Дом Свобод» (правый центр) и «Оливковая ветвь» (левый центр). Но на это «партоформление» потребовалось почти восемь лет – с середины 90-х до 2000–2001 годов…

Россия – далеко не единственная страна мира, в которой предпринимается попытка регламентировать деятельность политических партий и союзов, ввести ее в поле государственного права. Это не означает, что следует применять чужие, пусть даже позитивные правила игры, но учитывать их весьма полезно.

В Италии, например, деятельность политических партий после Второй мировой войны, когда в стране после проведения всенародного референдума 1946 года был установлен республиканский режим, образовались легальные политические партии и объединения. Здесь все и вся стало регулироваться законом. Другое дело, был ли совершенным этот закон и какие изменения приходилось в него вносить по мере исторического развития в течение двенадцати парламентских легислатур – созывов парламента.

Общеизвестно, что знаменитая полицейская операция «Чистые руки» в Италии началась в связи со взяткой (3 тыс. долларов – мизерная сумма по итальянским меркам), полученной социалистом Марио Киеза (его быстро выпустили из-под стражи). Но следствие приняло широкий размах и подсудным оказался не данный частный случай, а система – проблема финансирования политических партий, статус и функции партийных лидеров, их роль и участие в избирательных кампаниях и т. д.

Кто и как может финансировать политические партии в Италии? На этот счет существовал закон и прежде. Частные лица и разные фирмы имели право оказывать финансовую поддержку, но должны были ставить об этом в известность определенные государственные органы. А этого-то и не делалось. Теперь любое укрытие финансовых вливаний в кассы политпартий – преступление, строго наказуемое законом, который расписывает и устанавливает все юридические формы, иначе говоря, точно определяет все финансово-правовые правила игры.

В Италии существуют около 40 партий и движений, более или менее значительных. В палаты парламентов различных созывов избирались сенаторы и депутаты-представители более 20 политических партий, которые создавали свои парламентские группы, участвовали в хитросплетениях закулисной борьбы, играли на «стоимости» каждого голоса при принятии и прохождении через парламент многих важных законопроектов.

Ныне в Италии справа и слева идет подготовка к изменению так называемого избирательного закона, который повлечет за собой многие новшества в законах о политических партиях. Организации левоцентристской политической ориентации (в их составе около десяти партий, включая демократическую партию левых сил – левых демократов) объединились в блок, известный под названием «Оливковая ветвь». Партии правоцентристского толка, среди которых роль первой скрипки играет молодая «Вперед, Италия!», известны под названием «Дом Свобод». Именно между этими двумя группировками, а не отдельными партиями, развернулась главная борьба уже перед избирательной кампанией на парламентских выборах весной 2001 года. Лидеры группировок – Сильвио Берлускони от «Дома свобод» и Франческо Рутелли от «Оливковой ветви» – претендовали в случае победы на выборах на пост премьер-министра Италии. И это – новое явление в практике деятельности парламента и политических партий, важный шаг к созданию двухпартийной системы.

Падение «красного форпоста». Болонийский феномен

Синьор Антонио Ла Фоджа – председатель областной джунты Эмилии-Романьи (североитальянской области) подал в отставку, вышел из состава партии экс-коммунистов, «пересел», как говорят в Италии, на поезд бывшего премьера Романо Проди в расчете на Евросоюз.

В Болонье – столице Эмилии-Романьи острили: Антонио ушел из-под сени дуба (политический символ ДПЛС) и перебрался на более гибкую «Оливковую ветвь», которая хоть и расщеплена, но обещает сопровождать определенную группу политиков и далее в Европарламент и законодательные органы Италии. В стане левоцентристского блока произошли события, которые политологи назвали социальным землетрясением, способным сместить акценты и в целом ослабить силы «стойких левых» – непримиримых.

Область Эмилия-Романья в целом долго продолжала оставаться «красным поясом», но отход с позиций ДПЛС Антонио ла Фоджа – влиятельного политического деятеля в общенациональном масштабе – стал сигналом кризиса экс-коммунистов в своем традиционном анклаве. До 1998 года в областных организациях ДПЛС состояли 176 902 партийца. В 212 из 342 населенных пунктов Эмилии-Романьи мэры были членами ДПЛС. Экс-коммунисты возглавляли 7 из 9 коммун Болоньи. От области в парламенте были представлены 19 депутатов и 11 сенаторов – членов ДПЛС. Корни у «Зеленого дуба» были еще прочные, но листва начала опадать: из молодежных организаций в ДПЛС области вступили всего 4655 членов.

В конце ноября 1998 года в большинстве провинций Италии прошли административные выборы в местные органы власти. Особенность этой избирательной кампании заключалась в том, что она стала первой в истории послевоенной Италии, когда центральная власть находилась в руках партий левоцентристского блока с приоритетными позициями у Демократической партии левых сил (ДПЛС выросла из корней Итальянской коммунистической партии).

– Нынешние выборы, – говорил мне мэр Болоньи Вальтер Витали, – новая важная проверка расстановки политических сил. Правые стараются дать бой и потеснить позиции левоцентристского блока в джунтах (советах) на местах. Это особенно ощутимо в районах и провинциях, где борьба разворачивается буквально за каждый голос. В области Эмилия-Романья, в Болонье и провинции положение только кажется стабильным. Здесь исторически сложился красный «коммунистический пояс», где власть в области и на местах удерживали представители ИКП, а теперь ДПЛС. Болонья же стала своеобразной экспериментальной площадкой, которая как бы демонстрировала, что и как можно сделать в условиях развитой капиталистической интегрированной экономики для социальной, политической и культурной жизни граждан при «красном» правительстве. Город годами и десятилетиями развивался, становился одним из самых благополучных и богатых в Италии, преуспевал в социальной и культурной сферах. И что особенно важно и показательно: за семь лет процессов о коррупции, затронувших все крупные города Италии, ни один не прошел в Болонье. Ни один представитель, руководитель городской красной джунты не оказался «замаран» «чистыми руками» полицейских и судебных расследований. Это – одна из отличительных особенностей Болоньи. За левоцентристский блок здесь голосовали граждане самой широкой политической ориентации и самых разных взглядов.

Количество членов ДПЛС, по сравнению с числом коммунистов 60–80-х годов, стало значительно меньше, но голосов граждан в поддержку левоцентристского блока стало, думается, больше, и в этом направлении прокладывала свой стратегический курс ДПЛС. Напомню, в 80-х годах в области Эмилия-Романья было около 100 тыс. членов ИКП, в 1998 г. в провинции Болонья – примерно 50 тыс. членов ДПЛС и около 25 тыс. в самом городе. И здесь, наверное, было бы справедливо сказать, что меньшинство выигрывало у большинства. (Так бывает, но редко).

Произошла большая качественная перестройка мировоззрений, практической деятельности людей. И ДПЛС сумела почувствовать этот исторический момент перелома. Как он был использован, можно понять сегодня, но по достоинству оценить можно будет только завтра. Но каким будет это завтра?

Общий экономический кризис в Болонье сказывался меньше, чем в большинстве других городов Италии.

– И вообще, – улыбается мэр, – образно говоря, если в прошлом нас считали «витриной коммунистической жизни при капитализме», то сейчас мы превращаемся в «лабораторию», где отрабатываются и совершенствуются приводные политические, социально-экономические элементы и связки левоцентристского широкого блока.

Большую работу проводила джунта по урегулированию отношений с осевшими в провинции и городе новыми этническими группами. 8–10 лет назад не было такой миграции населения по направлениям север – юг, восток – запад. Ныне иностранных граждан в провинции – 21 тыс., в городе – примерно 12 тыс., среди которых есть выходцы из России, Украины, других стран СНГ. Насколько известно, у всех есть кров над головой. Никаких громких историй даже «городского значения» пока отмечено не было…

– Что Вам было необходимо, чтобы стать мэром Болоньи? Мэр поднимается из кожаного кресла, делает несколько шагов к рабочему столу, на котором стоят ровные, аккуратные высокие стопки бумаг. (Каждая – на особом учете).

– Хотите листок с моей биографией? Но биографическая справка вряд ли ответит на ваш вопрос. Для того, чтобы стать мэром, мне, видимо, было необходимо очень хорошо понимать (я не говорю любить) Болонью, ее историю, традиции, людей, их особенности. Я стал мэром в 1993-м, когда мне был 41 год. До этого в течение одиннадцати лет входил в городское правительство, был асессором. С 1976 по 1980 год работал вместе с Д’Алемой в Итальянской федерации коммунистической молодежи. Образование получил филологическое и философское.

– Помогает?

– И то, и другое…

– В Болонье распространялись слухи, что после того, как Массимо Д’Алема стал премьер-министром, Вальтер Велтрони, новый политсекретарь ДПЛС, пригласил Вас на важный партийный пост в Рим, а Вы отказались. Так ли это? Вот что, например, сообщила об этом болонийская газета «Ресто дель Карлино» от 14 ноября 1998 года: «Мэр Витали сказал “Нет” партлидеру Велтрони. И вместе с этим “нет” столько товарищей из Болоньи, уже готовых сесть в поезд на Рим, выдохнули “Чао!” своим мечтам и остались дома. Болонийская парторганизация годами мечтала иметь кресло в “Боттеге оскуре” (резиденции ДПЛС в Риме), теперь предложение пришло и не было принято Вальтером Витали. Пролетели». Так ли?

– Я не мог сказать «Да». Все было сложно и трудно. Я избран 145 тыс. болонийцев, они мне оказали доверие. Мой долг – достойно пронести вверенный мне мандат мэра. Я привык заниматься только одним делом сразу. Я верен слову. Верен Болонье… Городу Счастья.

…Здесь, в Болонье, расположен первый в Европе и мире университет, в котором был избран академиком М. В. Ломоносов, куда на 700-летие университета приезжал специально профессор И. Цветаев, отец Марины Цветаевой, а на 800-летие Болонийского университета не приехал из Советской России ни один ученый, и тогда в зале от СССР оказался только один я, советский журналист М. Ильинский.

Университет – гордость и забота мэра. А еще гордость Болоньи – одна из десяти крупнейших в Италии картинных галерей.

И, наконец, сегодняшняя Болонья немыслима без местной ярмарки – второй по значению в стране после Миланской.

* * *

И вот в 1998–1999 годах левые теряли «красный пояс». Его сделал «белым» С. Берлускони, впервые в истории Болоньи после Второй мировой войны.

…Я получил интервью мэра буквально за несколько дней до первого тура выборов. Вальтер Витали свою кандидатуру не выставлял. Но мало кто сомневался, что левоцентристы во главе с ДПЛС в Болонье выиграют наверняка и с большим перевесом. Вышло наоборот – проиграли в пух и прах. Пришел представитель правого центра. Произошел радикальный сдвиг вправо. И не только в «красном поясе», но и во многих других районах Италии.

Таким образом, красное все более розовело, а черное становилось почти белым, но «черного» и «коричневого» в Болонье со времен Б. Муссолини не было.

Болонья – это уникальный город Италии. Всего 86 км по автостраде № 1 отделяют его от Флоренции, 350 – от Рима, 30 – от Модены, но это – словно смена декораций целых цивилизаций, несмотря на близость географическую и историческую. За перевалом через Апеннинский хребет словно и нет духа Флоренции, повеяло Севером. И в архитектуре, и в живописи, и в экономике, и в стиле жизни.

Болонья родилась в IX веке до нашей эры, но как город начала развиваться в VIII – Х, а затем в XII веке нашей эры. Здесь остались следы воинов Карла Великого, Фридриха Барбароссы, Генриха V. Дошедший до нас архитектурный вид Болоньи, ее главных площадей и улиц – Пьяцца Маджора, виа Индепенденца – две наклонившиеся разновеликие башни в зоне университета, относятся к XVI – XVIII векам, а знаменитые семь церквей в византийском духе – к XI – XIII столетиям. А самые большие в мире по протяженности (35 км) галереи – «портикате»? Таких больше нет нигде!

В Болонье (население 435 тыс. человек) меня всегда поражала своеобразная эклектика: здесь был «красный пояс», а мыслили люди самыми настоящими буржуазными образами. Здесь поддерживали А. Оккетту, а симпатизировали Сильвио Берлускони, создавали «красные» сельскохозяйственные кооперативы и был даже Банк кооператоров, а оказывали помощь частным фермерским хозяйствам и т. д.

В Болонье своя особая мода на одежду, обувь. В Болонье самая обильная в Италии пища и выпивают здесь не так, как в других районах Италии. Все по-болонийски. Крепко и со вкусом.

* * *

В последнее воскресенье июня 1999 года состоялся второй раунд административных выборов в местные органы власти в более 50 провинциях и на острове Сардиния. Он закончился настоящим нокаутом для левоцентристских сил Италии. Перчатку подняли правоцентристы С. Берлускони.

Главное поражение – утрата позиций в муниципалитете Болоньи – в традиционном «красном поясе». В первом туре голосований 13 июня 1999 года кандидат левых демократов 39-летняя Сильвия Бартолини не смогла одолеть представителя правоцентристского «Полюса» 55-летнего Джорджо Гуаццалока, а во втором раунде, в воскресенье, и вовсе проиграла ему.

Я вспоминаю, как легко провел аналогичную избирательную кампанию покинувший ныне дворец перед фонтаном Нептуна – резиденцию муниципалитета Болоньи – мэр Вальтер Витали. Он прошел с первой попытки, и получил тогда, в 1993 году, 62 % голосов.

– На нынешних выборах я не выставлял свою кандидатуру по многим соображениям, – объяснял мне Вальтер Витали. – Сейчас следует думать о том, как перестраиваться в условиях сложной внутриполитической обстановки, когда правоцентристские силы уверенно набирают очки. А пока мы, «Оливковая ветвь», явно проиграли. И, наверное, проиграем еще!

Именно об этом говорил и лидер правого центра – партии «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони. Под разными предлогами он предрекал очередной кризис, давал понять, что стоящее у власти левоцентристское правительство Массимо Д’Алемы стало Кабинетом, отражающим интересы меньшинства населения Италии, и поэтому должно уйти в отставку. В стране назрели досрочные парламентские выборы.

Премьер-министр Массимо Д’Алема, находившийся в те дни в Бразилии, не отреагировал на весьма «прозрачные намеки» политического оппонента, но не считаться с серьезностью сложившейся обстановки ни он, ни руководство партии левых демократов, не могли. К удивлению же наблюдателей политсекретарь левых демократов заявил, что его партия не собирается менять стратегическую линию и идет к очередному съезду, намеченному на февраль 2000 года, полная надежд и больших планов.

В чем причины поражений левых сил в избирательной кампании лета 1999 года? Во-первых, это недоучет интересов широких слоев населения, в частности пенсионеров, задержка темпов роста промышленного развития, проблемы занятости населения. И, во-вторых, «балканский бумеранг». Участие в югославской войне ударило по экономике ряда областей Италии, негативно отразилось на состоянии дел в разных отраслях хозяйства – туризме, сфере услуг, на транспорте, в рыболовстве, гостиничном деле и т. д. И во всех этих бедах косвенно винили «левых». Так что результаты июньских выборов – логическое последствие сложившейся в стране обстановки. «Падение Болоньи» и ряда других городов стало в определенной степени закономерностью, справедливым началом серии поражений «левых» – прологом парламентских майских выборов в Италии 2001 года.

Левые – в центр, правые – вперед, «Лига Севера» – в дрейфе…

Административные выборы, прошедшие почти в 90 провинциях и многих городах Италии, вскрыли политические диспропорции, «острые углы» в социальных построениях, в «геометрии» монолитного итальянского общества конца XX века. Вновь проявились итальянские «алогизмы»: на местах – «в низах» – большинство портфелей получили представители правоцентристского блока «Полюс», и также новые политические группировки; в парламенте и правительстве – «наверху», – большинством мандатов в 90-х годах распоряжались лидеры левоцентристского блока. Они уступили позиции на разных избирательных ступенях и теперь должны были срочно перестроить свои ряды. Но каким образом?

Судя по всему, в парламенте и в местных джунтах областей, провинций, коммун, городов партии и движения левого центра – а их около десяти – приложат основные усилия в восстановлении былого утраченного, впрочем и прежде шаткого единства в тени «Оливковой ветви» – политического движения «Уливо».

Попытки «жить отдельно», укрепиться в стенах своих традиционных штаб-квартир и оттуда заявлять о своей активности, закончились полной неудачей. И напротив – правые взяли на вооружение все «агитационно-пропагандистские методы» левых, вышли на улицы и площади городов с плакатами, знаменами, с рекламными шоу и… победили под лозунгами блока «Полюс», партии «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони, который ставил цель свалить левоцентристское правительство Массимо Д’Алемы, добиться проведения досрочных выборов в парламент, предварительно создав острый политический кризис – вероятный финиш левого кабинета во дворце Киджи – резиденции Совета министров Италии.

И, наконец, в «прединфарктном состоянии пребывала так называемая «Лига Севера» – «третья сила», плод политико-экономического и интеллектуального развития Италии конца 80-х и 90-х годов. (Хотя название движения как бы ограничивало границы его действия северным регионам.)

Лига, чей взлет относится к 1987–1995 годам, понесла тяжелые потери в июне 1999 года как на выборах в Европарламент, так и на выборах в местные органы власти в своей же «колыбели» – на Севере Италии. В Беллуно количество избирателей, голосовавших за «Карроччо» («Лигу Севера»), упало с 69 до 20 %; в Роккапьетре – с 62 до 16,5 %; в Сельва Ди Кадоре – с 64 до 13,7 %.

Из 30 млн избирателей за «Лигу Севера» отдали голоса лишь 1,5 млн человек в районах Падании – особой территориально-географической и политико-экономической формации на Севере Италии (по многим положениям эта формация шла вразрез с буквой закона и Конституцией Итальянской Республики, но существовала с разными оговорками, имея свой парламент, униформу, гербы и другие атрибуты государственной и политической власти). Но, думается, старая истина чему-то учит: за что боролись, на то и напоролись. Это сыграло свою роль в новой истории Падании.

Сначала антиримский тон и фронда, разгул сепаратистских настроений (мол отделимся от бедных и неразвитых Центра и Юга Италии, не будем платить налоговую подать Риму-жулику, заживем более зажиточно и привольно, чем швейцарцы, австрийцы и всякие разные немцы) возымели действие, но затем, поразмыслив, многие сепаратисты отпрянули назад, да и перспектив на самостоятельное развитие Падании не оказалось. Нет пути в отрыве от остальной Италии. Даже футбольная сборная Падании, и та выглядела на поле смешной. И никто с ней играть даже не собирался.

«Ридиколо – смешно и этим все сказано», – комментировали журналисты. Но не смешно было лидеру «Лиги Севера» – яркому трибуну Умберто Босси. Теперь ему говорили (правда, в спину): «Проиграл – уходи». А не хочется…

Босси, понятно, уходить с политической арены не собирался. Говорят, что он все-таки всегда носил в правом кармане брюк заявление об отставке. Но руку держал в левом, откуда извлекает разные планы того, как реанимировать и преобразить «Лигу Севера». «Ныне о никаком сепаратизме и речи быть не может», пытался он сдержать «на ручном тормозе» свободное падение Падании. «Да, по нашим мыслям и духу, мы паданцы, но это – определение политическое, а не этническое. Мы – итальянцы, увы, но только все в зеленой форме. «Карроччо» подняло и несет знамя преимущественного развития североитальянских зон. А для этого в каждой конкретной области на севере страны следует точно выбирать тактических попутчиков и стратегических партнеров, вместе с которыми до поры до времени следует входить в местные органы власти», – формулировал свое новое политическое кредо «Иль сенатур», как часто называют в Италии сенатора Умберто Босси.

Например, в области Пьемонт он рекомендовал «лигистам» Кунео и Алессандрии группироваться с правоцентристами. В Эмилии-Романьи по футбольному «плассироваться», ориентируясь на перестройку в рядах левого центра. И вообще «голос избирателя, – говорил он, – ломкая карта». Голоса избирателей не надо держать в холодильнике, их следует превратить в постоянно действующий дефицит, в «полезные голоса и крепнущие связи». Все эти заявления – крылатые слова и мысли из левого кармана. Из правого – заявление об отставке – он так и не вытащил и не вытащит. Но вспомнил, видимо, о старых приемах, которыми в 20-х годах был силен дуче Бенито Муссолини: он как бы призывал паданцев «заставить» его, Босси, пойти на решительные действия, а он в свою очередь «заставит» всех паданцев следовать в «зеленой форме» в его политическом форватере, по его ориентирам.

Впрочем, тактика и практика эта не нова.

Благодаря подобной тактике Босси уже в 1987 году прошел в сенат; в 1992 году укрепил позиции своей депутатской группы в центральном парламенте (55 мандатов в палате депутатов и 25 – в сенате. Для организации отдельной депутатской группы в парламенте необходимо объединение 20 и более депутатов из одной политической партии). В 1994 году пятеро членов «Лиги Севера» вошли в качестве министров в первое правительство Сильвио Берлускони. Роберто Марони стал министром внутренних дел и вице-премьером. Сам же Босси предпочел не отягощать свои руки никаким портфелем и оставил свой путь свободным и открытым для любых будущих маневров.

Уже летом 1994-го Босси и Берлускони вступили в схватку на «коротких ножах», Лига искала и нашла контракт с левоцентристами и бывшими демохристианами на знаменитом «обеде с рыбными блюдами». Но это не был переход Босси из одного лагеря в другой. Это было время громкого «похода в долину По», провозглашения «независимости Падании». На парламентских выборах Лига выставила свои «штандарты», смысл которых в особых позициях: «Ни с Римом “Полюса”, ни с Римом “Оливковой ветви”. Сами себе – голова!».

Плавание «Лиги Севера» между «двумя водами» было сначала достаточно успешным, пока в рядах Лиги не произошло расслоение: одни стали выступать за продолжение самостоятельного «индепендентистского» движения, другие видели себя уже в министерских креслах рядом с левоцентристами; третьи отдали предпочтение правому центру С. Берлускони. Что касается самого Босси, то он остался верным себе: «Не принуждайте или, наоборот, принуждайте меня, а я буду принуждать остальных», – повторял он свой отработанный рефрен. Так или иначе он – за альянсы. С кем, когда и как, – это покажет время. Но Берлускони, пожалуй, был перспективнее других, с большим карьерным багажом.

Трудным был период упрощения политических формул, гербов и лозунгов. Если с призывами и «лозунгами наоборот» – все казалось бы ясно (правые действовали по «правилам» левых, левые оказывались затянутыми в военные действия и брали на себя сложные обязательства в связи с миротворческими функциями в Косово, решением проблем беженцев, иммиграции и т. д.), то с «гербами» дело обстояло совсем неоднозначно.

Для выражения исходных позиций и для привлечения сторонников герб или политический знак-символ, понятно, всегда необходим. В Италии различных гербов-символов политических партий и движений развелось к лету 1999 года более 60, из которых 58 были утверждены комиссией МВД. Возникла «великая» буза-путаница: повторение знаков-символов – гвоздик, львов, красных знамен, ослов и различных эмблем – с самого начала запутало многих избирателей, которые порой не знали, за чей знак отдать свой ставший столь ценным и желанным голос. Это, пожалуй, первыми поняли левоцентристы Массимо Д’Алемы. Они начали зондирование в парламенте, поиск выхода, временно потерянных путей, приведших их к потере в 1994-м голосов, а затем их переход в левоцентристскую группировку «Оливковая ветвь», которая так легко растеряла множество «очков» в 1999 году. Всестороннее зондирование развернулось на территориях Лиги Умберто Босси.

Политики считают, что любые выборы – президентские, парламентские, муниципальные – могут служить особо чувствительным реактивом – «лакмусовой бумажкой», определяющей расстановку политических сил. И в целом они не ошибаются, хотя нюансов может быть не меньше, чем цветов радуги. Особенно в Италии, где количество политических партий и группировок зашкаливает далеко за двадцать, а «индивидуалов-политиков», со своей программой и правительством, где он по меньшей мере премьер, министр финансов, обороны или иностранных дел, можно найти в каждой второй семье на Апеннинах, Сицилии и Сардинии. Ищи – должно быть!

Неудивительно, что на административных (1999 года) выборах, на которых переизбирались 421 коммунальный совет, мэры 15 крупных и средних городов, за 39 кандидатов было подано по одному голосу, а за 67 – ноль, то есть, видимо, даже сам кандидат не решился проголосовать за самого себя, хотя не прекращал ни на секунду чувствовать себя самым достойным, находящимся в полной оппозиции всем и потому оставшимся непонятым всеми. Это и есть один из многих итальянских «исторических» и национальных парадоксов и конфликтов.

После Второй мировой войны и разгрома фашизма в Италии сложились два основных противоборствовавших блока. С одной стороны, христианские демократы, количество которых достигало в период расцвета, в 50–80-е годы, около 2 млн членов; и с другой – коммунисты, которых насчитывалось более 1,5 млн. Другие партии (социалисты, социал-демократы, республиканцы, либералы и т. д.) на разных этапах играли разную роль, но всегда вынуждены были плыть по фарватеру христианских демократов, иногда быть их попутчиками, но, как правило, решительными противниками коммунистов, включая и тех, кто оставлял или терял «ортодоксальные» позиции, с точки зрения кремлевских лидеров, был затянут «в болото оппортунизма и ревизионизма», для кого «пролетарии всех стран» больше или не существовали или забыли, что надо объединяться, а трудовое крестьянство упорно превращалось в фермеров, бюргеров с капиталами в банках, «обуржуазившихся» даже в рамках «красных кооперативов» (особенно на севере Италии).

Иначе говоря, ко времени падения Берлинской стены в Италии также произошли два исторических краха: распалась на мелкие осколки главная буржуазная партия христианских демократов, не уберегла единства марксистских рядов и Итальянская компартия, изменившая и свои символы и свое историческое название, переродившаяся в Демократическую партию левых сил, сошедшую с рельс классовой борьбы. Но возникла Партия коммунистического воссоздания, пытавшаяся сохранить реликвии и дух революционного прошлого, перенести их в бурное настоящее и в будущее, что многие именовали тяжелыми, как камень, словами «анахронизм и реликт» истории.

Но начнем не с реликта, а с ДПЛС, которая, как говорил ее генеральный секретарь Массимо Д’Алема, уже не была партией оппозиции, а входила в Палаццо Киджи (резиденцию правительства) не со служебной двери, а с парадного подъезда с важными министерскими портфелями. «Изменился мир, изменились и мы», – утверждал Д’Алема и, наверное, он был по-своему прав. Уходили в историю одни из основателей ИКП: узник фашистских застенков Антонио Грамши и Пальмиро Тольятти, которого вспоминают в печати то как активного деятеля Коминтерна, спокойно взиравшего на сталинские «ГУЛАГи», где «гостили» не без его ведома и некоторые итальянские граждане, то как «справедливого человека мирового значения». Так покрылась красными знаменами площадь Сан-Джованни перед кафедральным собором в Риме, когда в августе 1964-го Италия хоронила «Лучшего» (партийный псевдоним Тольятти) – лидера коммунистов, видного политического деятеля, одного из руководителей движения итальянского Сопротивления против фашизма.

…Площадь Сан-Джованни так политизирована, что ее называли «красной». Но после того, как в 1978-м «Красные бригады» убили Альдо Моро и на этой площади собрался миллион итальянцев под флагами христианских демократов – белыми полотнищами со щитом и крестом – площадь стала «белой».

В 1984-м здесь же, на площади Сан-Джовани, вновь реяли красные знамена. В этот раз на похоронах Энрико Берлингуэра – генсека ИКП, утвердившего «независимый курс от КПСС». Но никто тогда не мог представить и тем более предвидеть (включая Михаила Горбачева), что партия рабочего класса и трудового крестьянства Италии всего через пять лет забудет о принципах классовой борьбы, изменит свое историческое название и цели, партийные символы и знаки.

Что, потух в Италии «красный коммунистический костер»? Для ДПЛС, ставшей «нормальной» партией социал-демократического толка, вошедшей в составе левоцентристского блока «Уливо» («Оливковая ветвь») и в парламентское большинство, и в коалиционное правительство Романо Проди, думается, что потух. Этот «красный костер» над ветвями раскидистого зеленого дуба (символ ДПЛС) оставил лишь пепел, из которого не восстанет Феникс – или точнее память о прошлом и разных «перманентных революциях» (троцкизм в Италии всегда был крепок, и о Льве Давыдовиче на Апеннинах не забывали, особенно после его насильственной смерти).

Конечно, лидеры старых коммунистов повсюду, и в Италии тоже, не сразу становились суперавторитетными «мумиями». На это требовалось время. Теперь с «мумификацией» ведется активная борьба. Изменился и облик лидера экс-коммунистов. Генсек ДПЛС Массимо Д’Алема сменил скучный коричневый костюм на модный наряд, который ему шил по заказу неаполитанский портной Луиджи Чиммино. О Массимо Д’Алеме теперь говорили, что он одет с иголочки, как «большой буржуа» (в Италии по одежке встречают). Ему бы оставалось только изменить… улыбку. Но это, видимо, вне его сил и эстетики. А в остальном 50-летний Д’Алема – любитель парусного спорта и футбола, носит красную майку под № 9, владелец нового дома в фешенебельном римском квартале – создал такой имидж, с которым можно было подумать и о политических планах самого высокого государственного полета. Впрочем, как известно. плох тот солдат, который… А Д’Алема метил и в президенты.

И в этом смысле участие ДПЛС в «Уливо» – самый удачный ход. В больших городах – Риме, Неаполе, Милане, Флоренции, Венеции, Генуе, Болонье – муниципалитеты сильно порозовели и «красными» их теперь никто не называл.

Всего четыре года назад 1995–1996 годах в Неаполе Антонио Бассолино, поддержанный несколькими партиями, набрал 55,6 % голосов на выборах и с трудом победил одну Алессандру Муссолини (44,4 %) – внучку дуче, представлявшую прежде всего себя, а также партию «Национальный альянс» (бывшую MSI – «Итальянское социальное движение». В ноябре 1997-го Бассолино спокойно проводил воскресный вечер с супругой Анной-Марией во дворце Сан-Джакомо, зная, что более 70 % голосов избирателей у него в кармане. Считали? Не исключено, что всего через пару лет для Бассолино будут созданы все необходимые условия, чтобы он перебрался на двести километров севернее – в Рим. Спрашивали не на место ли Д’Алемы? А куда Д’Алема? Намекали, что он будет бороться за самое высокое кресло в Италии. В больших городах Италии кто-то нашел интересную философскую формулу: здесь на выборах побеждают уже не партии, а яркие личности, приводящие с собой в джунты честных, свободных и способных деятелей, которых в Италии тоже дефицит…

Но такова репутация мэра Рима Франческо Рутелли. В его команде самое сильное звено – представители ДПЛС. «Им, – как писала газета “Джорнале”, – теперь уже не надо взывать к “пониманию” цивилизованного общества, они уже там…» Появилась «другая сторона Луны». И представителям экс-красных нет необходимости вести по-старинке «пропаганду» только в пользу своих идеологических сторонников, а можно уже смотреть шире и свободнее, вовлекая в левоцентристский блок новых членов-прогрессистов, даже из числа бывших христианских демократов, получая симпатии временных попутчиков. Благодаря такой политике уже произошел качественный сдвиг: если совсем недавно говорили о «болезни левых сил», то теперь на всех уровнях стали говорить о «тяжелой болезни правых, которая угрожает дойти до такой степени сложности, что крайне правых в Италии совсем не останется». Исчезнут, как… динозавры. Это, конечно, не означало, что все «пожары» потухнут, наступит «мир и благодать», экс-коммунисты, сгладят все конфликтные углы. Резких поворотов еще будет немало. Но не так слаб правоцентристский блок «Полюс» Берлускони-Фини. Конечно, встанут многие труднорешаемые «задачи», например Умберто Босси и «Лиги Севера», новоявленной Падании. На выборах мэра в Венеции Босси, правые и другие на голову проиграли «Уливо». «Оливковую ветвь» представлял философ Массимо Каччари, легко собравший в городе дожей более 55 % голосов и, как говорили мне венецианские политики, за его «черную бороду» боролись не столько экс-коммунисты, близкие по духу Каччари, а все попутчики-прогрессисты. В результате в городе на лагуне – Венеции – у власти левый центр, где «Оливковая ветвь» нарядно украшена «листьями дуба». Подобная же ситуация, сложилась 30 ноября 1999 года на Сицилии, в Палермо.

А что же другой «реликт» – Партия коммунистического воссоздания? Слово «реликт», наверное, звучит несправедливо, ибо реликт не может быть воссоздан или возрожден. Партия Армандо Коссутты и Фаусто Бертинотти, говорили мне лидеры ПРК, – это партия «альтернативы», а не «альтернанцы» (какого-либо чередования), создания видимости смены программы, некоего политического полупериода. 330 членов политического комитета ПРК – «твердые искровцы» – тоже далеко не едины в своих планах и воззрениях. Здесь свой партийно-политический «коктейль»: от левых – «францисканцев», умеренных – сторонников Коссутты, до правых – «улучшителей», даже сталинистов и троцкистов.

О Фаусто Бертинотти в разных кругах говорили как о «держателе пальмовой ветви» элегантности, о самом шикарном и аристократичном политике, красиво грассирующем «р», но от его одежды и внешнего вида нарцисса почему-то «сильно отдавало нафталином». 73-летний Армандо Коссутта – выдержанный партийный функционер, теоретик и практик. Внутри ИКП всегда было минимум «два течения», которые крайне редко выходили на поверхность, повиновались жесткой дисциплине. Но в «низах» привыкли говорить так: «Бертинотти – душа и сердце ПРК; Коссутта – мозг и разум партии». И я это чувствовал, выступая с ними на семинарах и форумах.

В отличие от ДПЛС Партия коммунистического воссоздания готова была при определенных политически особо складывающихся обстоятельствах и, опираясь на 8–10 % голосов избирателей покинуть левый центр, создать качественный дисбаланс в парламенте и привести таким образом к правительственному кризису. Иначе говоря, заставить повиснуть в воздухе «Оливковую ветвь». Это могло случиться во время кризиса в октябре 1997 года.

Учитывая такой вес ПРК в конкретных итальянских условиях общественной жизни, эту силу и называли партией альтернативы, а не партией простой «смены полупериодов»…

Но все-таки, на мой взгляд, обе партии – ДПЛС и ПРК – потеряли прежние политические «зубы» и не примыкали (раньше сказали бы: «возглавляли») к разным выступлениям протеста различных групп населения Италии. Например, в 100 городах около 500 тыс. сельскохозяйственных рабочих выступило против экономической политики правительства. 60 тыс. тракторов и разных тяжелых машин перекрыли улицы и площади. Можно только представить, как еще недавно в подобной ситуации поступили бы коммунисты, даже во времена Алессандро Натты или Акиле Оккетто (ушел с поста генсека в июле 1991 года, назвал переименование ИКП в ДПЛС «болонизацией» партии, имея в виду город Болонью, где разворачивались политические события и дискуссии по развалу ИКП).

Получила новый вид и содержание, перешла на другой язык и газета коммунистов «Унита». Но если еще в 1995-м тираж «Униты» доходил до 365 тыс. экземпляров, то в 1999-м – едва до 80 тыс. Съехал корреспондент «Униты» и из Москвы. Дело дошло до таких нелегких отношений между издателем и журналистами, что последние даже заявляли о своем решении объявить забастовку – впервые за всю 75-летнюю историю газеты коммунистов со времени ее основания Антонио Грамши.

Политическая картина в Италии никогда после Второй мировой войны не была однозначной, но накануне XXI века расстановку сил эксперты сравнивали с испытанием новых двигателей и конструированием новых линий автомобилей «Фиат» на третье тысячелетие. То и другое особенно важно для Рима и периферии, а также далеко за пределами Италии.

* * *

Оказывается, революции необходимы всем. Даже самым заскорузлым бюрократам. В Италии это поняли давно и на всех уровнях бюрократической лестницы, но решение о реформах в органах государственной администрации было принято в сенате только 11 марта 1999 года и еще неизвестно, как оно выдержит проверку не на бумаге. А негативный опыт был: в течение девяти месяцев с 10 июля 1997 года правительство в муках «выдавливало» из себя декреты-постановления. Цель – сократить число действовавших законов в стране: со 150 тыс. до 6 тыс. А 400 «самых бюрократических» законов предстояло устранить одним сильным и решительным ударом, выбить из «лунок» крючкотворов-законников так называемого римского права.

«Принцип» аппаратной деятельности: если одним делом занимаются двое (или два ведомства), то это значит, что один из двух – лишний, его бы и сократить. Да не тут-то было. Куда в таком случае направить массу чиновников?

В будущем в Италии должны остаться в Совете министров только министры юстиции, обороны, внутренних и внешних дел, социального обеспечения, почт, авто– и железнодорожного транспорта, школ, культуры. Все остальные функции должны быть возложены с 2000 года на областное, провинциальное и коммунальное местное руководство. Например, зачем Совету министров ведать вопросами спорта, производства, распределения? Все они могут быть решены на более низком уровне, без создания министерских лабиринтов, этажей власти.

В 1996 году на Апеннинах насчитывалось свыше 50 тыс. различных государственных учреждений. Если исходить из правила «третий – лишний», то расходы можно безболезненно сократить на треть.

В Италии началась «революция против бюрократов», но станет ли после этой революции бюрократов действительно меньше, покажет постреволюционное время, которое так и не приходит ни при левых, ни при правых. Все в центре, все по-прежнему. Не посеяв, урожай не соберешь.

* * *

Как складывались отношения в стане «Оливковой ветви» – политических противников-оппонентов Сильвио Берлускони? Противоречия между «Уливо» и «Полюсом» были острыми, но «не классовыми», как когда-то между ИКП и ХДП, например. Нынешние противоречия возникли и продолжаются и из-за борьбы за власть внутри буржуазного общества. Причем С. Берлускони уже нашел «ключи» к умам крупной и средней буржуазии, начал завоевывать симпатии и поддержку в так называемых «базовых кругах общественности». В этом была характерная особенность обстановки в Италии 1998–1999 годов, 2001–2004 годов. Чем ответила «Оливковая ветвь»?

«День Фауста»

Великий Киплинг вывел неопровержимую истину: «Один итальянец – прекрасный человек; два итальянца – участники ожесточенного спора; три итальянца – три партии, которые не могут договориться». Словно следуя этому неписанному правилу, в послевоенный период итальянцы широко создавали и ловко разваливали политические партии и коалиции, вели жаркие баталии в парламенте, пережили больше чем все другие европейцы вместе взятые политических кризисов (59!), сменили более 50 кабинетов министров в старинном дворце Киджи. И один из них – 9 октября 1998 года – чисто в духе «киплинговой формулы».

Представьте ситуацию, когда у каждой из примерно 20 партий – свои цели, задачи и амбиции. Единства при таком положении – не жди!

875 дней в палаццо Киджи продержалось левоцентристское правительство Италии во главе с Романо Проди – самое продолжительное по времени после кабинета Б. Кракси (1058 дней в 1983–1986 годах). Сражения в стенах парламента между представителями правившей коалиции «Оливковая ветвь» («Уливо» Романо Проди) и оппозиции «Полюс» («Поло» Сильвио Берлускони) не прекращались ни на один день. В октябре 1998 года напряженность достигла «стадии возгорания»: дважды не принимали проект финансового закона на 1999 год – основного документа, определявшего направления хозяйственного развития и бюджет. Чтобы спасти Кабинет, в соответствии с Конституцией, использовался последний шанс – голосовалось доверие правительству.

И здесь левоцентристский блок «Уливо» ожидало трагическое, можно сказать, шекспировское фиаско.

В палате депутатов итальянского парламента – 630 депутатов. Оба блока отдали команду «свистать всех наверх», прибыть всем в Рим во дворец Монтечиторио (Палату депутатов) для голосования 9 октября по вопросу о судьбе правительства. Прибыли 625 обладателей мандатов. Не смогли приехать из-за состояния здоровья два депутата от оппозиции, молодая кормящая мать Ирэне Пиветти – бывшая председатель палаты депутатов XII созыва (особых симпатий к «Оливковой ветви» она не питала, не высказывалась и в поддержку «Полюса»), один депутат «спешил» в Вечный город на трансатлантическом теплоходе и, наконец, один проговорил по переносному телефону во дворике парламента, опоздал и не был допущен к голосованию (тоже от оппозиции).

Подсчет голосов велся с переменным успехом и на самом финише 312 депутатов сказало правительству «да» и ровно столько же – 312 – «нет»! Последним был должен высказать свой «приговор» депутат Сильвио Лиотта, избранный в парламент от партии «Вперед, Италия!» («Полюс»), затем перешедший к «противнику» – в движение «Обновление» (блок «Оливковая ветвь»). И вот Лиотта говорит 313-е «нет», одним голосом разбивая Кабинет министров, становясь сразу известным всей Италии. Кто-то кричал ему: «Иуда», кто-то благодарил, кто-то обещал в будущем поддержку… Победа оппозиции с разницей в один голос! Такого еще, пожалуй, не бывало в практике парламентов ни одной страны мира. Оппозиция отправилась праздновать победу в римский «Гранд отель». Экс-премьер Романо Проди, по словам главного союзника – лидера Демократической партии левых сил Массимо Д’Алемы, в узком кругу съел любимую пасту – «лапшу-тальятелли» и отправился домой, чтобы в скором будущем ездить… на велосипеде. (Для пропагандистских целей в период избирательной кампании он предпочитал велосипед и автобус, успешно участвовал в выборах 1999 года в Европарламент.)

При анализе обстановки все увидели, что решающую роль в падении Кабинета Р. Проди на последнем этапе сыграли депутаты от Партии коммунистического воссоздания. На политсовете в римском отеле «Эрджифе» произошел раскол партии. 21 депутат во главе с председателем партии, старейшим коммунистом Армандо Коссуттой поддержали «Оливковую ветвь»; 13 сторонников генсека Фаусто Бертинотти сказали свое «нет» «Уливо», слившись таким образом с победившей правоцентристской оппозицией «Полюс». «Аптекарские весы» политики очень чувствительны.

Произошел типично итальянский парадокс: «левые» сбросили «левый центр», чем в конечном счете действовали на руку правым – «правому центру». Как это войдет в историю Италии? Как «День Фауста», двусмысленно заметил Армандо Коссутта, покидая зал заседания в палаццо Монтечиторио…

Какие выводы из создавшегося положения можно было сделать? В стране начался острый политический кризис. Премьер Проди заявил Президенту Италии о своей отставке, а затем очень долго говорил по телефону. Глава государства отменил запрограммированную поездку в Вену, немедленно начал консультации в поисках выхода из кризиса и формирования нового Кабинета министров. По протоколу, после консультаций с бывшими Президентами Итальянской Республики, председателями сената и палаты депутатов парламента, лидеры ведущих политических партий подобрали кандидатуру на пост председателя нового правительства.

Можно ли было в условиях конца XX века создать новое правительство, которое хотя бы теоретически считалось бы стабильным? Судя по всему, невозможно. Когда нарушается баланс, большое стратегическое равновесие (мы не говорим о явном преимуществе одного из блоков, тогда все просто, ясно, логично), каждый голос малых партий и «вольных стрелков», по образу мышления или по стечению случайных обстоятельств, становится на вес золота.

Чтобы создать новое правительство в Италии, необходимо было соблюдение, как минимум, двух условий. Во-первых, программа Кабинета должна отвечать требованиям широких кругов населения. Во-вторых, правительство должно соответствовать реальному соотношению сил в парламенте, где «большинство» не должно быть слабее «меньшинства», как это часто случалось в парламенте XI созыва.

Умерла ли «Оливковая ветвь»? «Если потребуется, на предстоящие очередные или внеочередные выборы пойдем с любым новым символом. Пусть нас называют хоть «Рыба-меч». Мы получили сильный удар и должны сделать срочные выводы», – говорил с долей юмора Клаудио Петруччоли – самый известный сторонник блока «Уливо» в лагере Демократической партии левых сил, имевшей самое большое (177) количество мандатов в палате депутатов парламента. «Нет, – продолжал он. – “Оливковая ветвь” не умерла. Просто упало с сука правительство. А пока надо прекратить отношения Партии коммунистического воссоздания с группой Фаусто Бертинотти, не питать пустых иллюзий; с реальных позиций, без эмоций и лишних разговоров о “парламентской этике и морали” расширять альянсы в центре, не рассчитывая, что свалится “манна небесная”, “волк обретет заячьи повадки”, а “у курицы вырастут зубы”…»

А что же Партия коммунистического воссоздания? Сразу после подсчета голосов в палате депутатов и появления на табло финальных цифр – 313: 312 в пользу противников правительства Проди, – в парламенте заговорили о возможном исчезновении парламентской группы от партии ПКС. Юридически, повторим, для сохранения или создания «статуса группы» необходимо, чтобы она насчитывала не менее 20 депутатов. А в «полку» Бертинотти мандатов осталось всего 13 (плюс его собственный). С этой «чертовой дюжиной» плюс один пришлось Фаусто стучаться в «чужие двери», обращаться в так называемую смешанную группу, где «воссозданные коммунисты» стали неуютно соседствовать с представителями самых разных политических (включая крайне правых) сил. И никакого идеологического единомыслия. Своеобразный «ковчег», плывущий сам по себе в неизвестном направлении. И никто не может предсказать, в каком состоянии эту «лодку» выбросят на берег будущие парламентские выборы. Ясно только, что пробоины в бортах ПКВ велики, и их уже не залатать.

Экс-председатель ПКВ Армандо Коссутта в этих условиях оказался на новом «боевом коне». В его поддержку высказались многие бывшие коммунисты, участники движения Сопротивления фашизму, бывшие партизаны, например, 2-й и 45-й гарибальдийских бригад. В воскресенье утром, 11 октября, в римском кинотеатре «Метрополитан» было объявлено о создании новой политической организации – Партии итальянских коммунистов (итальянская аббревиатура – ПДКИ). Или как сказал Армандо Коссутта: из ребра ПКВ под красным знаменем вновь рождается партия итальянских коммунистов, партия, которая уже имеет в парламенте более 20 депутатов, а это значит обладает своей отдельной парламентской группой. Из рядовых членов ПКВ в новую партию перешли всего около 15 % коммунистов.

«А пока Армандо Коссутта, – как заметил корреспондент газеты “Коррьере делла сера”, – оставил свой спецавтомобиль с пуленепробиваемыми стеклами и пересел на простую частную машину, которую ему любезно предоставил один из соратников. Коссутта принял товарищеские услуги, заметив, что именно так следует поступать настоящим коммунистам в определенные исторические моменты и периоды».

Жена Армандо, синьора Эми, с которой Коссутта прожил более 50 лет, и трое детей (Дарио, Маура и Анна) рассчитывали еще недавно, что муж и отец «уйдет из политики», но жизнь, видимо, вновь распорядилась иначе.

«Теперь придется остаться и бороться, – заявил Армандо. – В свое время, в 1991-м, было очень больно терять Итальянскую компартию. Мы воссоздали другую компартию, и она вновь разломилась. Это было уже чересчур больно…» А третья «пуля»?

…На протяжении уходившего XX века левое движение в Италии пережило немало политических расколов и слияний. История же делала свои спирали: вспомните 21 января 1921 года, когда после раскола соцпартии в Ливорно родилась Итальянская коммунистическая партия. В январе 1947-го после очередного раскола ИСП возникла Социал-демократическая партия Италии. В 1964-м левые вышли из ИСП и создали Итальянскую социалистическую партию пролетарского единства, которая самораспустилась в 1972-м, а многие ее члены вступили в ИКП. В 1991-м в Болонье из корней ИКП родилась партия западноевропейского социал-демократического типа – Демократическая партия левых сил. Параллельно в декабре 1991-го из тех же корней, но в традициях «искровцев», «несгибаемых» марксистов-ленинцев и с учетом итальянского опыта революционной борьбы, образовалась Партия коммунистического воссоздания (ПКВ). Так на фоне общего политического кризиса в Италии и обозначился раскол, новый кризис в стане итальянских коммунистов. И это был главный позитив для будущих правоцентристов Берлускони.

«Генетическая мутация». «Компартия изменила ДНК», – заявил Армандо Коссутта, покидая пост председателя ПКВ. Наступил как бы де-факто раскол партии. А это означало: партия по меньшей мере раздваивалась, ослаблялось ее центральное руководство, усиливались противоречия внутри всего левоцентристского блока, что было на руку правому центру Сильвио Берлускони, готовому приложить все силы для открытия нового политического кризиса, и, как следствие, напрашивалось проведение внеочередного избирательного марафона.

* * *

– Немного агонии стране не повредит, – заявил лидер партии «Национальный альянс» Джанфранко Фини. – Наступает последний акт комедии, начавшейся 26 апреля 1996 года, когда, трогательно приняв руку и сердце Бертинотти, Романо Проди подписал себе приговор. Но почему бы еще раз не попытать счастья при голосовании в парламенте? Вдруг появятся новые «вольные стрелки» и благодаря их всеядности и снисходительности между выстрелами еще можно было попробовать проскочить. Но очень трудно.

«Психодрама XX века» – так определил сложившуюся обстановку лидер «Лиги Севера» Умберто Босси, потерявший значительные позиции в Венеции и надеявшийся еще набрать очки в ходе политического кризиса. Старый трюк, но чем черт не шутит, – говорил Босси, и представителям разных блоков было сложно вести диалог с ним.

– Это то же, что идти на телевидение, – отмечал репортер из «Мессаджеро», – и знать, что с экрана Вам расскажут только о том, какие и где находятся тайные любовницы политических лидеров. И больше ничего!»…

Но приходилось слушать: а что было делать? Все помнили, что у «Лиги Севера» в парламенте 58 мест, а это – аппарат, уступавший Демократической партии левых сил (экс-коммунистам с 177 мандатами), «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони (117 мандатов), «Национальный альянс» (91 мандат).

– И вообще нет больше у нас демократии, – с тоской по прошлому восклицал философ Армандо Коссутта, умевший «с позиций исторического материализма, диалектично» взглянуть на государственную жизнь, оценить обстановку и вовремя повернуться всегда аккуратно подстриженным затылком к Бертинотти и разным другим «троцкистам».

«Красная ненависть» била ключом. «Последняя серия», – комментировали итальянские правые газетчики состояние дел в Партии коммунистического воссоздания и перспективы разрывов «цепи» в левоцентристском блоке. А в целом всем было ясно: кризис близился, а нужного лидера на авансцене все не было. Как нет, удивился 80-летний Президент Италии Оскар Луиджи Скальфаро и поручил формирование Кабинета министров лидеру Демократической партии левых сил или, как их теперь называют, левых демократов, без пяти минут 50-летнему Массимо Д’Алема – комсомольскому и партийному руководителю ИКП, надежному семьянину, противнику разводов. Он вспомнил о «двух условиях» Энрико Берлингуэра об участии в коалиционном правительстве, и оба они были налицо: и обстановка созрела, и есть зрелые кадры! И с ними Д’Алема пошел во власть…

«Демократия в опасности». «Демократия ранена». «Власть в правительстве узурпирована. К управлению пришли те, кто не имеет исторической памяти, опыта ведения государственных дел»… Это – квинт-эссенция политических заявлений лидеров правоцентристских партий. Но караван шел вперед. Из 25 новых министров 7 – представители Демократической партии левых сил. Из 56 заместителей министров 23 – члены ДПЛС. В составе правительства представители 10 политических партий и течений. Подобного Кабинета (по партийным комбинациям и альянсам, по разнице политических взглядов) еще не знала ни одна страна Западной Европы. За доверие этому правительству проголосовали представители 13 партий парламентского большинства. Им противостояло меньшинство депутатов – представители 8 партий и течений. (В палате депутатов при голосовании счет был 333: 281; в сенате 188: 116 в пользу Д’Алемы.)

Все обвинения в адрес Д’Алемы и ДПЛС в совершении некоего политического путча были лишены каких-либо оснований. Приход к власти правительства Массимо Д’Алемы произошел легитимным конституционным путем. «Назначение правительства свершилось не в результате внезапного переворота. Мы не вырвались из опломбированного вагона, мы пришли законным демократическим путем по предложению Президента. Это о политической и моральной стороне». И никаких сравнений с октябрем 1922 года, когда пришел к власти Б. Муссолини. И Берлускони, и правые это понимали.

Сто дней Массимо Д’Алемы

Итак, новым председателем Совета министров Италии впервые в истории страны стал лидер Демократической партии левых сил Массимо Д’Алема. Он представил программу действий Кабинета на ближайшие три месяца – сто дней. В этот период был принят финансовый закон на 1999 год – основной документ, определявший направления развития экономики и бюджет, – постоянный «камень преткновения» всех кабинетов министров в 80–90-е годы; созданы и расширены так называемые в Италии «трудовые и социальные пакеты».

Когда Массимо Д’Алема «изобрел» и пустил в обиход лозунг «Реформаторы, объединяйтесь!», он рассчитывал раздвинуть по всем направлениям социальную платформу: привлечь к совместной деятельности профсоюзные центры (три главных), органы власти различных ступеней, итальянское правительство, а также мелких и средних предпринимателей, – сочетать политическую стабильность с жесткими экономическими мерами, хозяйственное развитие с ростом инвестиций. План виделся реально выполнимым.

«Кто ошибается в экономике, тот платит сполна… Нам нужно привлечь к себе большее количество капиталистов, причем капиталистов сильных, решительных и смелых», – призывал Д’Алема. «Проходившая в Италии приватизация была необходима для создания новых твердых позиций в частном секторе, а не для того, чтобы поддерживать то, что уже создано и формально существует. «Нужны новые капиталы и новые капиталисты, – вещал Д’Алема. – И не следует бояться того, чем теперь так часто пугают правые: спадов, депрессий, отступлений, инфляции…»

Начало деятельности нового Кабинета министров Италии в октябре 1998 года совпало по времени с обострением положения в прибрежных районах страны в связи с повышенной напряженностью в экс-Югославии, Албании, во всем средиземноморском регионе. «Наивно думать, – отмечал Д’Алема, – что проведение внешней политики возможно без соответствующей военной поддержки. Сила должна присутствовать, чтобы восстанавливать законность». Намеки были более чем прозрачны. Они предшествовали активному участию Италии в политике НАТО по отношению к Югославии, в бомбардировках Белграда, начавшихся 24 марта 1999 года, в последующих событиях, свидетелем которых я был.

Бразды правления в Демократической партии левых сил (ДПЛС), в ее римской штаб-квартире, именуемой «Боттеге оскуре», переданы из рук в руки. Премьер Массимо Д’Алема возложил «корону» партии на Вальтера Велтрони, бывшего вице-премьера в Кабинете от блока «Оливковая ветвь» Романа Проди, видного политического деятеля Италии, вернувшегося из правительства на «партийную работу». Сам премьер из политсекретаря стал председателем ДПЛС.

«Назначение Велтрони – это не личный выбор. Мы представляем собой партию, которая располагает сильной руководящей группой, – заявил Д’Алема. – У нас есть своя логика сотрудничества, свое понятие партийной и общественной принадлежности. Сегодня – не просто “день Велтрони”, ставшего политическим секретарем партии. Это – обновление партии, проявление способности дать отпор тем, кто сеет пессимизм, разочарование, предрекает ослабление рядов ДПЛС, “отлив” сторонников партии в связи с тем, что ставка делалась на альянс с другими политическими силами внутри блока “Оливковая ветвь”». Многих беспокоило, как бы «мощный зеленый дуб» – партийный символ ДПЛС без серпа и молота – не оказался в тени «Оливкового дерева» («Уливо» – блок, создавший после 26 апреля 1996 года коалиционное правительство, в которое вошли представители ДПЛС).

Итак, в «Боттеге оскуре» произошла «смена караула». Как полагали наблюдатели, ДПЛС при Велтрони стала более мобильной («мотор поменьше, но движение побыстрее»), сократилось число аппаратчиков, ДПЛС становилась более «открытой, демократической, допускающей плюрализм мнений, готовой вести диалог с любым политическим течением, участвовать в подготовке референдума по проблеме избирательной системы. Велтрони убежден, что «дуб» ДПЛС должен крепнуть, но ни в коем случае не может допустить гибели «Оливковой ветви». Разобщение реформистских левоцентристских сил, отказ от единения только усилил бы позиции правоцентристской оппозиции – Сильвио Берлускони.

А как встретили назначение Д’Алемы правые? Манифестацией на площади Сан Джованни в Риме, где собрались от 500 тысяч до миллиона человек. Правые дали свой первый бой «массовостью». Второй удар произошел в парламенте при голосовании проекта финансового закона. По поводу принятия разных законов – от избирательного до закона о евроналогах – развернулась борьба в палате депутатов (дворец Монтечиторио) и в сенате (дворец Мадама). Только депутат Мара Малавенда умудрилась принести во дворец Монтечиторио 41 коробку с 117 854 поправками к финансовому закону.

По мнению философа, тогда директора института «Грамши», Джузеппе Вакка, в Италии происходил уникальный процесс: совмещались два самостоятельно существующих «горизонта», «перекрещивались две возникшие параллели»: правительство возглавлял лидер ДПЛС; параллельно шло обновление ДПЛС в связи с новыми задачами, стоявшими перед партией в новых условиях.

«Если, – писала газета “Унита”, – партия, направившая своего лидера на пост Председателя правительства, не способна найти ему сразу же достойную замену для руководства партией, то такой партии не следовало бы браться за управление страной». ДПЛС буквально на следующий день после голосования вотума доверия правительству Д’Алемы произвела замену своего политического секретаря, начала подготовку к партийному съезду (6 ноября 1998 года), что было важно для развития политического курса в исключительных для Италии и всей Европы условиях.

И другой особый штрих к описанию обстановки в Риме. Председатель Совмина Массимо Д’Алема утвердил состав собственной охраны. Ее теперь несли карабинеры. Обычно прежде солдаты этого армейского корпуса охраняли политических лидеров, представлявших правое парламентское крыло. Левых охраняли полицейские. Отныне лидеру левых, ставшего главой правительства, служила гвардия правых. «Слились» еще одни горизонты. Параллели переставали быть параллелями… Парадоксы порождали новые парадоксы.

* * *

Новый политический секретарь ДПЛС Вальтер Велтрони «перетряс» весь руководящий аппарат «Боттеге оскуре», омолодил его, отправил «на пенсию» всех видных представителей «старой гвардии», ввел в секретариат партии (из 12 членов) трех женщин и трех политиков, которые никогда раньше не носили в кармане партийный билет, были близки или входили в католические организации.

Эти структурные изменения в ДПЛС ставили долгосрочные цели. Секретариат ДПЛС практически заменил политбюро, а национальная дирекция, состоявшая из 170 (своеобразный ЦК) теперь насчитывала чуть более 50 человек. Это делало партийный руководящий орган якобы более мобильным и конструктивным. Аннулированы все так называемые рабочие группы, служившие опорой политсекретарю и его команде.

Связь с правительством? Партия не должна ограничиваться задачами правительства; она должна иметь свои ориентиры и распространять их в поле плюрализма политических, социальных и культурных интересов. Поэтому важна максимально высокая политическая автономия. Но ни партия не должна выполнять роль сдерживающей веревки для правительства, ни правительство не может держать на своем «якоре» ведущую партию.

О ДПЛС говорили, что это партия «с большой пухлой головой и хрупким изящным телом». Партия с «мохнатыми руками», но без прочных связей в гражданском обществе. Партия ведет деятельность в многих географических районах, где требуется проявление «новых способностей, умения прибегнуть к политической решительности и инициативе». Хрупкость и слабость – это та самая «роскошь», которую ДПЛС в нынешних условиях не может себе позволить. Знакомый язык, знакомый почерк. А что в этом плохого? Спасибо за опыт, говорили правые.

Процесс установления и развития отношений на «второй стартовой площадке» еще не раз трансформировался, принимал самые различные повороты. И это было неизбежно.

Ближайшая проверка сил – на административных выборах в местные органы власти весной 1999 года, затем на общеевропейской арене. Раскол и взаимные обиды ослабили силы левоцентристского блока. И в результате они потерпели сильное поражение на выборах, которое публично не признали. И это тоже нормально. Кто умеет спокойно признавать неудачи?

Есть ли преемственность партийной линии ДПЛС и ее предшественников из ИКП? Пальмиро Тольятти был с начала и до конца воплощением величия Кремля, Коминтерна. Луиджи Лонго – кумир и слава партизанской эпохи. Энрико Берлингуэр – аристократ на «алтаре пролетарского жертвоприношения», «живой миф политики самостоятельности и партийно-социальных решений» (в Москве это тогда называлось проще: ревизионизм).

Алессандро Натта и Акилле Оккетто представляли движение «мовиментизм». Было ясно, что следовало куда-либо двигаться, и все двигалось. Но внутри партии действовали разностремительные силы по принципу «лебедь, рак и щука». Вот и получила партия 20–22 % голосов избирателей. Для прогресса необходима была иная база, новые концепции и стимулы. И для лебедя, и для рака, и для щуки (не станем дальше проводить литературные параллели и тем более уточнять, «кто есть кто» в итальянском партийно-политическом контексте ДПЛС, ПКВ или Партия итальянских коммунистов).

«Прежде политические лидеры партии заботились превыше всего об исторической миссии, о роли партии (и своей тоже). Вальтер Велтрони на них не похож». Так считал по крайней мере известный в Италии интеллектуал Альберто Азор Роза.

Расширяя «платформу» ДПЛС, партия, возможно, перейдет черту «чужих политических территорий» зон влияния. И что тогда? Что скажет на это, например, Берлускони? Он хранил молчание… Перед боем…

«Мы в чужой сад-огород не заглядываем», – говорил Велтрони. Альянс между центром и левыми силами не является временным, переходным фактором. Но понятие «центр» относится частично и к левоцентристам и к правоцентристам. Так почему же DS – ДПЛС, опасаются теперь правые, не будут «по ложечке» черпать там, в центре, новые идеи и силы? Пока это новый опыт, но его возьмут на вооружение и левые и правые.

Кто финансирует партии? Прямо на такой вопрос в Италии до сих пор не отвечают, но все знают, что спонсором может стать любой человек или фирма, которая сообщит об этом фискальным службам. И такие юридические и физические лица всегда существовали. СССР и КПСС оказывали различную активную помощь ИКП до 1972 года. А сейчас могло бы быть и наоборот, но это стало бы вмешательством во внутренние дела дружественного государства. Да и средств нет.

Если вспомнить историю, КПСС финансировала итальянских коммунистов, «красные» профсоюзы и все стойкое «левое крыло». В каких размерах, как, когда и кто лично получал кремлевские доллары?

Миланская газета «Джорно» сообщила, что в издательстве «Мондадори» (Берлускони) вышла книга, в которой на трехстах страницах не только восстановлена история межпартийных отношений с 1948 по 1991 год, но и представлены документы, счета, финансовые расписки конкретных советских и итальянских партийных деятелей, кассиров и других лиц.

«Боттеге оскуре» (резиденция ИКП), с 1948 по 1987 год была главным клиентом КПСС и поглощала почти треть, точнее 29,47 %, всех валютных советских вливаний в деятельность примерно 80 коммунистических и рабочих партий на всех континентах. Общая сумма, поступившая из Москвы в Италию, составляет 110 млн 578 тыс. долларов. Сумма не такая уж скромная…

Механика перевода денег в Рим представлялась следующим образом: «В Москве действовал “фонд помощи”, учрежденный еще И. В. Сталиным летом 1950 года и существовавший до августовского путча 1991 года. Руководители этого аппарата собственноручно составляли списки партий, указывали суммы, давали распоряжения Госбанку или Банку внешней торговли отправлять эти деньги по назначению. Далее все доверялось курьерам из КГБ, которые с мешками, полными долларов, устремлялись за границу, в частности, в Италию, передавали эти деньги под расписку кассиру ИКП».

Не знаю, как воспримет читатель столь примитивно-кустарную (даже для 50–80-х годов) схему передачи огромных сумм, но цифры из документов всплыли действительно ошеломляющие. В 1962-м – 55,2 млрд лир (в исчислении 1500 лир за один доллар); в 1965-м – 57,5 млрд… Самая «низкая» сумма отмечалась в 1980 году – 5 млрд 618 млн лир.

Социалист Пьетро Ненни, когда шагал в ногу с ИКП, получил с 1950 по 1956 год примерно 23 млрд; профсоюзы в 1955–1957 годах «склевали» на 9 млрд «кремлевской крупы». Плотно подзаправились товарищи из Сан-Марино, получившие с 1962 по 1987 год примерно 1,5 млрд лир.

* * *

Италии не привыкать к политическим кризисам, к разного рода партийным катаклизмам и расколам, к нескончаемым сменам правительств (их насчитывается уже почти 60 за послевоенный период), к внеочередным парламентским выборам… Страна знала и видела самые различные и неожиданные политические коалиции и комбинации, но такой сложной обстановки еще не бывало в истории не только Италии, но и любой другой западноевропейской страны. И дело не в том, что очередной кризис в Италии всегда близко, за углом. Но кризис, как знают в Италии, – это не конец света. Лишь небольшой потоп. Из него выходят или назначают внеочередные выборы, ищут новые ходы, формулы партийных или политических коалиций. От этого на Апеннинах не пропадают спагетти, макароны, сардельки или пицца, вино или пиво, предприниматели «не забывают» выплачивать зарплату (за этим следит закон), служащие заводов, учреждений не оказываются на улице и не стучат касками по рельсам, армейские офицеры и солдаты получают жалование, дорожат честью знамени и части…

В чем же новый итальянский парадокс? Еще в 1998–1999 годах не прекращали удивляться, как могло случиться, что в целом по стране правоцентристский блок «Полюс» получил больше командных высот на местах, а правительственную коалицию составил левоцентристский блок «Оливковая ветвь» во главе с Романо Проди, а затем с Д’Алемой.

Замышлялся долгий стратегический союз, и 26 апреля 1996 года в Риме не предполагали, что можно будет уже осенью 1998 года нарубить одной «левой» столько дров вокруг принятия в парламенте финансового закона, что представители партий будут напоминать «тиффози» из конкурирующих футбольных команд или того хуже – современных Монтекки и Каппулетти.

Речь шла прежде всего о Партии коммунистического воссоздания (ПКВ) и о ее лидерах. Председатель партии – «твердый искровец», всегда просоветски настроенный Армандо Когссутта со 112 голосами из 334 участников заседания политкомитета ПКВ в римском отеле «Эрджифе» проиграл на голову генсеку партии Фаусто Бертинотти, которого поддержали 188 партийцев, включая 23 так называемых «исторических троцкистов» во главе с 75-летним профессором Ливио Майтаном.

«Меня волнуют не появившиеся на склоне лет партийные успехи, а то, что не давало спокойно уснуть всю жизнь, – говорит Майтан. – Я мечтал увидеть, как в результате моих действий падет правительство, и это, вполне вероятно, скоро случится». Расчет знаменитого троцкиста был вполне реальный. Проект финансового закона на 1999-й провалился и вместе с ним и правительственный кабинет тоже пал.

* * *

Весной 1999 года во Флоренции, как и по всей Италии, шли проливные дожди. Снег лег на горные перевалы, на дорогах было затруднено автомобильное движение. Но капризы природы не смогли помешать многим тысячам представителям левых сил прибыть на берега Арно, в столицу центрально-итальянской области Тоскана, где проходила заранее намеченная встреча на высшем уровне лидеров ведущих стран Западной Европы и Америки, готовившихся выработать политическую линию развития общества в XXI веке.

Однажды эту линию уже назвали в прессе «третьим путем», чем-то средним, промежуточным, приемлемым как для капитализма, так и для социализма. Это – «эрзац»-план, что-то среднее между «новой демократией новых демократов» Билла Клинтона, «обществом социального согласия» Массимо Д’Алема и «социалистической идеологией» Тони Блэра. Все требовало притирки, отработки, шлифовки формулировок и позиций, что и предполагалось сделать впервые во Флоренции. Такая работа в столице Тосканы была проведена, но ее главным «минусом» было то, что левые силы, «социалистические» правительства, пришедшие к власти в Англии, Франции, Германии и Италии, вряд ли сумели себя «проявить» и их политическое будущее выглядело весьма сомнительным. Наблюдатели отмечали, что реальный «третий путь» на встрече во Флоренции так и не определился. Хотя благоприемлемых заявлений в ходе взаимных встреч было сделано предостаточно. Например, Клинтон и Д’Алема выразили полное согласие при объявлении «пакта стабильности», «полной синхронизации действий» и «недопущения создания новых государств на Балканах». Все было логично и приемлемо, хотя исторически недальновидно. Тем не менее итоги флорентийской встречи лидеры «пятерки» могут занести в свой политический актив. Это же можно сказать и о супругах лидеров, которые успешно пополнили свои гардеробы в самых изысканных бутиках Флоренции. La noblesse oblige. С «ноблесс» все было в порядке.

* * *

Симптоматично и показательно, что война на Балканах проходила при правительстве левых сил в Италии. Прекращение бомбардировок югославской территории, объявленное НАТО с 15 часов 10 июня 1999 года, и начало вывода сербских вооруженных и полицейских сил из Косово расценивались в каждой из стран Североатлантического альянса и во всем блоке вместе как «большая и решительная победа» после 79 дней войны (бомбардировки Югославии начались 24 марта 1999 года в 19 часов 1 минуту).

Президент Итальянской Республики К. А. Чампи дал оценку участию своей страны в боевых, политических, дипломатических и гуманитарных действиях. А Массимо Д’Алема особо подчеркнул роль Рима на трех фронтах – военном (до трехсот-четырехсот вылетов авиации НАТО в сутки велось с баз альянса, расположенных на территории Италии), политическом (Италия неоднократно вносила свои предложения по мирному урегулированию положения в Косово), гуманитарном (проводилась крупномасштабная операция «Радуга» и другие по оказанию помощи косовским албанцам, по приему многих тысяч беженцев).

Каков последующий план действий? С 11 июня 1999 года началась высадка 50-тысячного корпуса миротворческих сил в Косово. Как сообщило итальянское ТВ, первыми на территории Югославии появились англичане, затем французы и третьими – итальянцы. Всего «планировалась» переброска в Косово для выполнения «контрольно-миротворческих функций» воинских контингентов и наблюдателей из примерно тридцати стран мира (девятнадцати натовских и более десятка так называемых внеблоковых).

Но вернутся ли косовцы, покинувшие Югославскую федерацию в родные места? Только время сможет дать ответ на этот нелегкий вопрос, – говорил ведущий «Канале-5». Те, кто сумел осесть в Западной Европе, нашел «точки опоры» – работу, кров, родственников – вернее всего спешить с возвращением не будут. Так и случилось.

А это уже определившийся «откат назад» в военно-политической стратегии альянса НАТО, выставлявшего в качестве одного из требований именно возвращение беженцев на Родину. Как это реально мыслилось в течение 1999 года, никто точно сказать не мог. Да и возвращаться многим тысячам семей просто было некуда – дома лежали в руинах и на их восстановление уйдет не один год. А сколько надо средств?

Другая проблема – разоружение отрядов так называемой армии освобождения Косово, в которую влились деклассированные элементы, не желавшие расставаться с оружием и «правом» проведения безнаказанных бандитских грабежей и насилия, продолжавшихся еще и в 2004 году.

Третья проблема – срочное выделение международным сообществом, отдельными государствами, организациями милосердия и частными лицами (в Италии уже работали «горячие линии», «зеленые телефоны») средств для восстановления разрушенной экономики Югославии. Бомбовые удары нанесли стране ущерб на многие миллиарды долларов.

Существовало множество других сопутствующих проблем, которые можно решить только при взаимном понимании, желании двух противоположных сторон сотрудничать и вести переговоры. Это – аксиома. Но в Риме понимали, что трудности возникнут именно на этом пути, и тогда мир опять мог стать шатким, хрупким и недолгим.

Италия в предпасхальные дни 1999 года буквально чудом избежала очередного правительственного кризиса или по крайней мере ряда замен в составе Кабинета министров. Главная причина назревшего конфликта – внешне разный подход к участию Италии в военных действиях в Югославии, а на самом деле – серьезные внутренние противоречия, существовавшие не только в отношениях с оппозицией, но и в самом правящем левоцентристском большинстве.

Представители Партии итальянских коммунистов (лидер – сенатор Армандо Коссутта), «зеленые» и некоторые бывшие христианские демократы предъявили ультиматум: если в течение 48 часов не будут прекращены все бомбардировки Югославии, то министры – противники военных действий в знак протеста выйдут из состава Кабинета Массимо Д’Алемы. При этом делалась оговорка: представители сил, ушедших из правительства, останутся в левоцентристском парламентском большинстве, чтобы не нарушить баланс сил, тем самым не сыграть на руку правому центру и не спровоцировать досрочные выборы. Так именно с этой «оговоркой» появились решающие шансы для сохранения Кабинета.

Многие наблюдатели считали положение в правительстве «полутупиковым», но выход нашелся… и «без прекращения бомбардировок». Сначала министр иностранных дел Ламберто Дини выступил с перспективной инициативой, уже поддержанной в ряде европейских столиц, о созыве мирной конференции по проблемам Юга Балкан; затем премьер-министр Д’Алема высказался за скорейшее проведение встречи «Большой восьмерки» (предложение России) на уровне министров иностранных дел, в ходе которой будет обсуждаться вопрос о международных, а не натовских силах на Балканах. Таким образом позиции были смягчены, найден политический компромисс, опасность глубокого раскола в правительстве ликвидирована. На пасхальные «каникулы» (4 и 5 апреля) члены Кабинета ушли удовлетворенными, не успокаивалась только Италия, где десятки тысяч людей выступали против эскалации военных действий НАТО в Югославии и Средиземноморье, против использования баз, находящихся на территории Апеннин, Сицилии и Сардинии.

Итальянцы знают, что ничто не вечно не только под луной, но и под римским солнцем во дворце Киджи – резиденции правительства. К очередному кризису вело в последние месяцы 1999 года все развитие событий на разных политических уровнях. Решающей «каплей», переполнившей «море страстей», стали административные выборы 16 апреля 1999 года в 15 областях Италии. Победили (8:7) представители правоцентристских сил во главе с лидером партии «Вперед, Италия!». Сильвио Берлускони. Это был шок. Новый шок.

На предыдущих выборах 1995 года первенствовали представители левого центра. Левоцентристы обладали минимальным большинством голосов в парламенте, они же возглавили и Кабинет министров. «Победа на административных выборах 16 апреля будет за нами», – утверждал глава правительства Массимо Д’Алема (левые демократы), усыпляя бдительность одних и подстегивая к бескомпромиссной схватке противников из правоцентристского лагеря.

Правые стали в конце XX века бить левых их же методами: организованностью, массовостью, массированностью действий, широкими пропагандистскими акциями. И вот вполне закономерный результат: логичная победа на выборах (прежде всего на севере Италии и в столичной области Лацио) и, как следствие, правительство левоцентристской ориентации подало в отставку. Президент Итальянской Республики сначала отставку не принял (жест демократичности), но Д’Алема подал вторичное прошение, а затем с этим документом он появился на трибуне парламента.

Далее разыгрывалась запрограммированная процедура. Выдвигались (что не сенсация) кандидаты на пост нового предсовмина (ими стали Джулиано Амато – министр казначейства, бюджета и экономического планирования и Антонио Фацио – управляющий Банка Д’Италия), затем они прошли через парламентское «чистилище» и в конечном счете один из лидеров создал новый Кабинет, который на этот раз, как считали наблюдатели, стал не столько политическим, сколько «техническим». Правительство возглавил Джулиано Амато.

Правоцентристы готовились идти дальше, ва-банк. Их не устраивало положение в самом парламенте, который, по их мнению, не отражал истинного баланса политических сил в стране. Поэтому, по заявлению С. Берлускони, выход один: досрочные выборы в высший законодательный орган Италии. Но это уже – вопрос следующего политического тура. Пока на повестке дня Италии был очередной правительственный кризис. Сколько я их видел только в 90-х годах. Вот только некоторые зарисовки: начну с последней.

Очередной правительственный кризис в Италии, казалось, подходил к концу. Или только начинался? Закономерный вопрос.

Уход в отставку правительства Массимо Д’Алемы – одного из лидеров левых демократов, стоявшего во главе десятипартийной левоцентристской коалиции – виделся как логичный исход прежде всего потому, что левые партии – ядро коалиции – политически выжали себя, как лимон, не смогли перестроиться, наполнить свои программы новым живительным соком. Да и старый, прокисший сок использовали не так как надо.

Президент Италии Карло Адзельо Чампи поручил сформировать новый Кабинет 61-летнему Джулиано Амато. Этот опытный политик, бывший социалист, экономист европейской и американской школ, который в 1992 году уже в течение девяти месяцев владел портфелем предсовмина республики, решил, судя по всему, действовать быстро и энергично. И если не появятся непредвиденные «рифы», то новый Правительственный кабинет Италии мог поднять паруса уже к 1 мая 2000 года. Но долгим ли будет его путь?

Параллельным курсом и с некоторым опережением, с учетом ветра перемен, следовало другое «судно» – «Экселленц» 64-летнего лидера правой партии «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони, который с борта этого своего роскошного лайнера вел агитационную кампанию перед коммунальными выборами 16 апреля 2000 года. И победой в них Берлускони взял реванш за проигранные предыдущие парламентские выборы. Тем самым он показал, что реальные силы и будущая власть в стране, вероятно, окажутся сосредоточенными в его руках.

Этот «встречный ветер» или пока «параллельный курс» не мог не принять к сведению тонкий политик Амато, который наверняка уже взвесил многие «за» и «против». Пока внутри страны он делал ставку на левоцентристские силы и вел лояльный политический диалог с правоцентристами. На внешней арене он пользовался серьезным авторитетом в Евросоюзе, США, Японии, России, в государствах Азии, Африки, Латинской Америки. Напомним, что еще совсем недавно его кандидатура котировалась на пост директора-распределителя Международного валютного фонда (МВФ). Будучи деятелем политического центра, Джулиано Амато, как экономист и философ, сознавал, что нынешнее итальянское общество, которому больше не надо обещать «хлеба и работы» (ежемесячный средний доход итальянской семьи без «левых» заработков составлял примерно 2 тыс. долларов), – это общество «массового индивидуализма», обладающее значительными финансовыми возможностями, современными технологиями. Именно эти особенности нового социального явления не смогло вовремя уловить правительство экскоммуниста Массимо Д’Алемы. Теперь о других кабинетах министров.

* * *

Примерно 200 суток (до февраля 1988 года) просуществовал во дворце Киджи правительственный кабинет во главе с Дж. Гориа.

После третьей попытки провести через парламент проект финансового закона на 1988 год застопорила ход правительственная машина. В течение двух недель корабль Дж. Гориа получал одну за другой пробоины «ниже ватерлинии», и, чтобы остаться на плаву, администрации приходилось около десяти раз прибегать к спасительной мере – к голосованию в парламенте вотума доверия правительству (причем дважды даже по два раза в день!).

10 февраля 44-летний председатель Совета министров вынужден был заявить в парламенте о своей отставке. «Кабинет Дж. Гориа давно уже был правительством-призраком», – такую и похожие формулировки давали журналисты и политики, анализировавшие причины гибели 46-го итальянского правительства.

Прослушав последний ночной комментарий по телевидению «Фининвеста», я вышел на улицу. Обычно работающий по ночам газетный киоск в связи с 48-часовой забастовкой журналистов встречал прохожих закрытыми ставнями. Неожиданно рядом притормозил «фиат» желтого цвета. Это было такси, водители которых во всех городах Италии знают самые последние новости.

– Когда появятся газеты? – спросил я.

– Ожидаете сообщение о кризисе правительства? – вопросом на вопрос ответил таксист. – Вряд ли узнаете что-либо нового о конце одного из самых непопулярных и беспомощных правительств во всю историю Италии. Его действия были так далеки от интересов народа, как Луна от Земли… И это мнение ночного бродяги-таксиста.

* * *

«Все по домам»… Эти слова, прозвучавшие 1 февраля 1992 года в палате депутатов и сенате парламента, возвестили о завершении деятельности высшего законодательного органа власти примерно на пять месяцев раньше истечения предусмотренного Конституцией пятилетнего срока его полномочий.

Острая межпартийная борьба, столкновения в стане христианских демократов, волны критических выступлений против Президента, который неоднократно был вынужден заверять граждан и политиков в том, что не покинет своего поста до истечения законного срока полномочий (3 июля 1992 года), усложнившееся экономическое положение, лихорадка на бирже, тяжелая криминогенная обстановка стали теми факторами, которые к концу 1991 года привели страну на грань политического кризиса.

Де-факто политическая жизнь парламента десятого созыва прекратилась 9 января 1992 года в 8 часов утра, когда председатель Совмина Италии Джулио Андреотти сообщил Президенту страны Франческо Коссиге о том, что парламент и правительство выполнили свои функции, и была достигнута принципиальная договоренность о роспуске палат и назначении даты выборов на 5 апреля или «вербное (пальмовое) воскресенье» – 12 апреля 1992 года.

Потребовалось 23 дня острых дебатов в парламенте, полемических статей в печати, прежде чем Дж. Андреотти сделал заявления во дворцах Монтечиторио и Мадама и зачитал заключительную реплику 1 февраля в парламенте.

Президент Италии Ф. Коссига в тот же день начал серию консультаций с политическими секретарями ведущих партий, входящих в правительственную коалицию и оппозиционных. Состоялись встречи с христианскими демократами, социалистами, либералами, с лидером Итальянского социального движения (крайне правые). Лидер Демократической партии левых сил А. Оккетто для консультаций в Квиринальский (президентский) дворец не пришел. В практике отношений Квиринала с политическими партиями этот случай не имел прецедентов. Но Оккетто именно так прощался с «большой политикой».

Сложная обстановка, порой выходившая из-под контроля правительственных органов, привела к тому, что избирательная кампания в Италии практически началась за месяц до ее официального объявления. По закону – нельзя, но факт свершился.

Напомню, что после предыдущих выборов в правительственную коалицию вошли пять партий – христианские демократы, социалисты, либералы, социал-демократы, республиканцы. Последние в 1991 году расценили неназначение республиканца министром почт и телекоммуникаций как ущемление их интересов и покинули дворец Киджи, чем вызвали очередной «юбилейный» 50-й правительственный кризис. Кабинет министров из пятипартийного превратился в четырехпартийный, что ослабило его возможности и создало определенные трудности для парламента и страны.

Вокруг председательского кресла в Совмине борьба развернулась в основном между христианскими демократами и социалистами, ИСП на трех недавних административных выборах в Италии и на выборах в Европарламент имела больший успех, чем другие традиционные партии. Социалисты получали поддержку со стороны промышленно-финансовых кругов и, в частности, С. Берлускони.

Ослабленными пришли к выборам христианские демократы. В течение последних трех лет их штаб-квартира превратилась в арену «междоусобных» сражений. Вряд ли прибавила авторитета партии долгая полемика с Президентом республики вокруг нашумевшего «дела Гладио» («Меченосцев»), и выход Ф. Коссиги из рядов христианских демократов.

Трудно в Италии найти сомневающихся в том, что на апрельских выборах потеряют большое количество голосов экскоммунисты, Демократическая партия левых сил. Либералы, республиканцы, социал-демократы, радикалы рассчитывали остаться при старых показателях. Влияние крайне правых – итальянского социального движения (ИСД – MSI) падало. На прежних рубежах удерживались так называемые автономистские партии в АльтоАдидже, в Валле д’Аосте и на Сардинии.

* * *

Выборы в итальянский парламент, проходившие 5–6 апреля 1992 года, стали, пожалуй, самыми напряженными за всю послевоенную историю страны.

Избрание 315 сенаторов и 630 депутатов палаты состоялось в 88 654 избирательных участках. В голосовании за кандидатов в сенат приняло участие 86,8 % избирателей, за претендентов в палату депутатов 87,2 % избирателей.

Каковы результаты выборов? Самый большой урон понесли две ведущие итальянские политические партии – христианские демократы и Демократическая партия левых сил (экс-коммунисты). ХДП не досчиталась 17 сенаторских мандатов, а ДПЛС – 32 (18 сенаторских мест получила Партия коммунистического воссоздания). На выборах в палату депутатов христианские демократы потеряли 5 % голосов избирателей. ДПЛС – 11,7 % и получили соответственно – 29,3 % и 14,9 % голосов.

Несмотря на значительные потери, ХДП и ДПЛС остались ведущими партиями. К последней приблизились социалисты, за которых на выборах в сенат отдали голоса 13,6 % избирателей, а в палату депутатов – 13,3 %.

Для подведения политических итогов выборов 1992 года были важны не математические выкладки, а анализ внутренних качественных процессов. Христианские демократы проиграли потому, что, во-первых, запутались во внутренних разногласиях, во-вторых, как считали наблюдатели, не сумели обеспечить руководство экономической политикой коалиционных правительств в 1987–1992 годах.

ДПЛС, с одной стороны, переживала острый идеологический кризис, с другой, находясь в оппозиции, не смогла предложить альтернативный политический проект – программу действий.

Четыре политические партии нынешней правительственной коалиции (ХДП, социалисты, социал-демократы, либералы) получили всего 48 % голосов избирателей и теперь уже не составляли парламентского большинства. А это означало, что предстоял пересмотр правительственной формулы. Самый простой выход – привлечение в коалицию представителей ИРП (республиканцев), которые еще примерно год назад входили в правительство. Но ИРП, видимо, не будет спешить с принятием подобного решения.

Силы оппозиции в связи с глубокими расхождениями программ не смогли выйти с предложением создания альтернативного правительства. Единственными победителями на политических выборах вышли «Лига Севера» и Лиги других областей Италии. Они получили около 10 % голосов избирателей, а это – 30 мест только в сенате, и выдвинулись за последние пять лет в разряд основных политических сил Италии. Этот феномен объяснялся, на мой взгляд, тремя главными причинами: стремлением промышленного и торговофинансового комплекса к усилению своей роли в политической жизни Италии, оттоком голосов избирателей от ХДП и ДПЛС, попытками средних классов – мелких и средних предпринимателей – укрепить свое экономическое положение в условиях, когда правительство данного партийного большинства оказалось не способным гарантировать стабильность хозяйственного развития, решить финансовые проблемы страны.

* * *

Тем временем Берлускони во всем искал резервы. Даже в расколе в рядах «зеленых». В канун референдума 21 мая 1999 года в движении «Улыбающееся солнце» появились девять лучей.

В последнее десятилетие XX века о партиях «зеленых» заговорили в Западной Европе как о важной не только общественной экологической силе, но и как о политическом феномене, от позиции которого в ряде государств Старого Света зависела судьба правительственных кабинетов, их социально-экономическая ориентация.

В 90-х годах в Италии «зеленые» завоевали прочные позиции в палате депутатов и сенате, в областных и провинциальных джунтах, в муниципалитетах городов. Но к концу XX века в рядах «зеленых» началось разобщение – явление, характерное для всего итальянского общества. Движение «зеленых» – «Улыбающееся солнце» на административных выборах 1996 года получило 2,6 % голосов, но в 1999-м оно раскололось на несколько «лучей»: «зеленые»-левые, защитники окружающей среды и гражданских прав, анималисты, «зеленые»-католики, «зеленые»-федералисты, «чистые зеленые», «зеленые»-марксисты, экологи; классические защитники природы, свободные «забойщики». И судя по всему, это – не предел, ибо в большинстве из этих «лучей» определились противоборствующие лидеры, претендовавшие на самостоятельное представительство в парламенте и в различных органах местной власти.

Первую проверку разобщенные силы «зеленых» получили 21 мая 2000 года в ходе референдума, но семь ведущих вопросов, поставленных на всеобщее обсуждение, оказались гораздо шире, чем проблемы внутренних разборок между отдельными группировками «Улыбающегося солнца» и поэтому «баталия мнений» обещала развернуться между правоцентристами и левым центром, к которому в основном относятся убежденные «зеленые».

Но почему бы и правым не половить «рыбку» в мутной воде «зеленых»? Хотя и бесперспективно или, точнее, малоперспективно. Но если есть хоть один процент надежды, надо работать, не отступая. И правые добились и здесь определенного успеха. Хотя бы тем, что «зеленые» оказались разобщены.

Толк, такт, шик сильных личностей

В Италии о ведущих политиках и парламентариях знают все: во что они одеты, с кем общаются и даже какой зубной пастой пользуются. Например, об Ирэне Пиветти в ее бытность председателем палаты депутатов в парламенте ходили самые разные «достоверные» слухи: судачили о любовниках, об упражнениях в стрельбе в тире, о секретных мессах и т. д. Ушла Ирэна с поста председателя палаты, ушли и сплетни. Не стало ни любовников, ни тайных месс. Но остались навсегда привилегии, которые теперь пожизненно положены бывшей главе палаты парламента. Можно увлекаться высокой модой, вдоволь стрелять на полигонах по движущимся мишеням, больше не остерегаясь, что окажешься под «прицелом» репортерского фотоаппарата, острого журналистского ока.

В Италии говорят: чтобы получить больше привилегий, надо упорно бороться против них. Многое рождается «от обратного». Проводя полицейскую операцию «Чистые руки», замахнувшись на главную «движущую силу экономических и социальных отношений» – взятку, следователи и судьи замарали мундиры более 200 в прошлом известных и влиятельных политиков – каждого четвертого и 3 парламентариев Первой республики (повторю: в составе палаты во дворце Монтечиторио 630 депутатов, в сенате во дворце Мадама – 315 избираемых сенаторов, а также пожизненные сенаторы). Оставив парламентариям надежду верить в «чистоту рук», они ловко добивались и закрепляли свои новые привилегии.

Ныне в Италии одна из самых острых тем – пенсионное обеспечение. Если в столице каждый третий бывший муж не платит эксженам алименты, то это мало кого волнует. Но если 730 тыс. пенсионеров получают минимальную пенсию, то это – социальная беда. На эти средства свести концы с концами в Вечном городе нелегко, парламентарии же «не дышат воздухом Рима», существуют в своем микроклимате палаты депутатов и сената. Так считают итальянские обыватели и скорее всего они правы.

Пенсионное обеспечение парламентариев гарантированно растет в результате их же усилий. Если депутат входил в состав членов парламента хотя бы один день и к моменту избрания имел пятилетний стаж трудовой деятельности, то он уже, считайте, заработал солидное пенсионное содержание (около 2 тыс. евро). Выйти на пенсию он сможет на пять лет раньше, чем другие граждане Италии.

Еженедельник «Оджи» («Сегодня») подсчитал, что в Италии проживают 2310 «золотых пенсионеров», чьи ежемесячные пенсии превышают 7 тыс. евро и достигают даже 30–40 тыс. Большинство из них – бывшие политические деятели, руководители администрации банков, крупных фирм, занимавшие и занимающие министерские посты, парламентские кресла. 40 из 950 «представителей народа» в парламенте получают и пенсию и зарплату парламентария (8 тыс. евро), что не противоречит закону. Правительство Берлускони уделяет особое внимание пенсионному обеспечению, хотя не обещает «полных коробов».

Более того, итальянский парламентарий может себе позволить параллельно зарабатывать вторую полную пенсию, занимаясь частной деятельностью или работая на любом приватизированном предприятии. И пользуются этими завоеванными привилегиями все «борцы за благосостояние», независимо от политических взглядов, партийной принадлежности и вероисповедания. В списке «золотых пенсионеров» фигурируют и мирно соседствуют экс-коммунисты и экс-христианские демократы, республиканцы и либералы, левоцентристы из блока «Уливо» («Оливковая ветвь») и «Дома Свобод» («Полюс»).

В операции «Чистые руки» главным козырем в руках следствия и судопроизводства были доказательства незаконного финансирования крупными фирмами политических партий. По закону, наказанию подлежали и те, кто давал, и те, кто брал. Для себя лично или на партийные расходы – безразлично, если это не было официально зарегистрировано. Преступление в любом случае, а «гуляли» по рукам более 172 млрд лир. Мера наказания в определенной степени менялась в зависимости от величины взятой суммы. Растаяли деньги, забыты и наказания…

Теперь парламентарии научены «Чистыми руками», стали более точны в расчетах и документации, хотя жизнь постоянно открывает новые возможности вознаграждения. В марте 1997 года из официальной газеты «Гадзетта уффичиале» итальянцы с интересом узнали, что на головы парламентариев (по решению парламента) пролился денежный миллиардный «дождь». И, как грибы, в парламенте стали рождаться новые партии и движения. Зачем?

Если ранее в составе парламента были представители 17 партий, то с 1997-го их – 44. Весь парламентский «торт» партийного финансирования оценивался в 160 млрд лир. 14 млрд были буквально «проглочены» 27 новыми движениями, 16 из которых состояли всего из… одного парламентария. «Типично итальянский вариант ловкости рук, и удивляться не следует», – с сарказмом заметила римская газета «Мессаджеро». Триумф «пропорциональной системы».

В личной беседе в Ордене иностранной печати в 1997 году лидер партии «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони сказал: «Италия – страна парадоксов: блок, получивший наибольшую поддержку избирателей на выборах, оказывается в оппозиции; коммунисты, повсюду проигравшие после падения «Берлинской стены», выиграли в Италии и вошли в правительственную коалицию». И это – не просто шарада.

Демократическая партия левых сил получила самый большой «ломоть» парламентского партийного финансирования – 31 014 млн лир. «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони – 30 299 млн лир; Национальный альянс Джанфранко Фини – 23 063 млн; «Лига Севера» Умберто Босси – 14 836 млн; Партия коммунистического воссоздания Фаусто Бертинотти – 12 626 млн и т. д.

Бывшая председатель палаты депутатов Ирэна Пиветти, следуя удобному итальянскому парламентскому изобретению – принципу «все делай сам», вышла из «Лиги Севера», перебралась в движение «Федеральная Италия» и в финансовом отношении чувствовала себя на надежном «коне». Впрочем, как и все парламентарии, приведшие в порядок систему финансирования политических партий.

Позаботившись своевременно о партиях, собственных зарплатах и пенсиях, парламентарии решили не столько себя, сколько средний эшелон власти, кое в чем и ущемить. В декабре 1996 года они приняли постановление № 662 о сокращении на 20 % «синих автомашин» – госавтотранспорта, закрепленного за должностными лицами. Но кого в Италии можно лишить «голубой мечты» – заветного госавтомобиля, который важен не как средство передвижения, а как свидетельство личного престижа государственного мужа. Без «синей машины» чиновник явно теряет «вес» и авторитет. Руководствуясь этими критериями, подсчитали и ужаснулись: 40 тыс. «синих машин» явно недостаточно для всех, кому они «необходимы». В итоге пришлось изыскивать резервы в других статьях административных расходов, «поскрести по сусекам».

Или, например, другая проблема – можно ли снизить затраты на содержание и охрану так называемых «лиц риска». В Италии было более 700 человек, чья безопасность обеспечивалась 7 тыс. телохранителей. Общие расходы на «лиц риска» обходились казне в 300 млрд лир. Как не считали, но сократить и эти затраты до 1998 года не удалось.

О чем только не приходилось думать и проявлять заботу законодателям в стране «римского права», где действовали свыше 150 тыс. различных законов, декретов, постановлений (для сравнения замечу, что в Испании аналогичных законов 12 тыс., во Франции и Германии – примерно по 5 тыс., в Японии – и того меньше). Позволяло ли это итальянцам в 13 раз лучше блюсти правосудие и поддерживать правопорядок, чем, например, испанцам?

На этот вопрос из-за деликатности проблемы никто не ответит, а вот число законов в Италии планировалось довести до 6 тыс., а 400 самых «бюрократических» постановлений устранить одним махом – просто росчерком пера.

Решения о реформах всегда и везде в моде. Главное, что из них выходит, а с бюрократизмом бороться можно только революционным путем. Об этом говорил еще бывший председатель Конституционного Суда Италии: «Стало нормой, что никто из нас, судей, точно не помнит (парламентарии тем более), действует ли сегодня та или иная статья закона. Целые заседания тратим на поиски только разных ссылок к статьям законов и не находим их. Нужны решительные меры». И только в марте 1997-го сенат Италии пошел в атаку на бастионы бюрократии, «римского права».

У итальянского парламентария свой язык, свои привычки, свои парламентские правила. В парламенте депутаты одной партии, выступая, не могут повторять ранее высказанные мысли по нескольку раз. Ораторское мастерство во многом помогает, но не всегда скрывает поставленные цели. Если случаются острые разногласия, то их не решают «срыванием креста» с груди (в Италии это невозможно), но вот запустить пригоршней монет в «идеологического противника» – такое бывало и практиковалось.

Внешний вид парламентария в Италии «говорит» о нем порой больше, чем то, о чем он вещает с трибуны. «Фактор одежды» пробрел особое значение. Знаменитый стилист Валентино на сфилате – демонстрации коллекции одежды в Милане – дал совет парламентариям, как одеваться. Он считал, что политикам «к лицу» темная, черная, синяя одежда, как у Сильвио Берлускони. Но не все такого мнения во дворцах Монтечиторио и Мадама, где одежда также неожиданна, как «римская кухня»….

* * *

Кто руководит «римской кухней» в парламенте, кто переключает «светофоры» по ходу движения итальянской политической, юридической и экономической машины и как долго это может продолжаться? Подводя итоги Первой Республики 1946–1993 годов, можно сказать, что многие ее лидеры оказались осужденными на тюремное заключение и огромные штрафы. Более 200 журналистов следили за процессом о связях Джулио Андреотти с сицилийской мафией. Это – процесс политический, ибо на протяжении полувека имя Андреотти ассоциируется с внешней и внутренней политикой Италии. Сенатор отказался от парламентского иммунитета (давая пример другим), отверг всякую причастность к мафиозной деятельности, против которой, как говорит, он боролся десятилетиями.

Нужны ли Второй Итальянской Республике «ангелы» и «полубоги», которые затем могут быть повергнуты? Вопрос скорее риторический. Сильные личности на политической арене Италии всегда были, есть и будут нужны. Хотя итальянцы часто шутят: «Зачем Риму слишком сильные личности». Достаточно иметь просто личности, которые во всем знают толк, такт и, конечно, шик. По-итальянски.

И все-таки сильные, яркие личности нужны. Лучшее время и место для их выявления, демонстрации ораторских качеств и других способностей – выборы в органы власти всех степеней и ступеней. Но бывают и разочарования. Так, второй тур административных выборов в Италии, как и голосование на Сицилии 30 ноября 1997 года, не внесли каких-либо кардинальных изменений в результаты первого тура и лишь подтвердили уже сделанный вывод: левоцентристские силы («Оливковая ветвь») взяли верх над правоцентристами («Полюс»), которых ожидала новая перестройка.

В девяти больших городах (Риме, Неаполе, Генуи, Венеции, Палермо, Катании и других) победили представители «Уливо» – «Оливковой ветви». В ряде городов – Комо, Варезе, Алессандрии, Монце – посты мэров заняли представители «Лиги Севера». На Сицилии в Палермо первым гражданином вновь стал Леолука Орландо, впервые занявший это опасное кресло 12 лет назад, неоднократно рисковавший жизнью, но сумевший миновать все преграды, воздвигнутые противниками, организовать свою политгруппировку.

Палермо – этот город смерти – превратился в город жизни. Орландо поддерживали 8 партий левого центра; его конкурента Джанфранко Миччике – 7 партий правого центра. Уже в первом туре за Орландо проголосовали 75,5 % избирателей…

В Палермо, как здесь говорят, ничто не происходит случайно. И победа Орландо – это закономерность, успех сил, борющихся против мафии, коррупции, терроризма. Но ведь против этого боролись и правые! По-разному. В Палермо часто спрашивают: почему в городе теперь реже стали звучать мафиозные выстрелы, почему полиция сократила массовые аресты преступников-мафиози? Что при Орландо «перевелись» гангстеры, или они перестали сводить кровные счеты, дестабилизировать положение, сеять террор, противостоять правоохранительным органам?

– Мафия в Палермо, конечно, не исчезла, – отвечает мэр. – Но борьба с ней ведется последовательно, и действия органов власти, полиции, армии стали получать поддержку населения, блока правоцентристов.

* * *

Какая главная особенность административных выборов 1997–1999 годов? Эксперты пришли к следующему выводу: на выборах мэров выигрывали не просто политические партии или группировки, а… яркие личности, которые сумели найти поддержку в первую очередь среди населения и только затем опирались на политические силы. Это объяснение можно назвать «политическим изобретением» Италии, «находкой», удобной и для левых и для правых, и для победителей и для побежденных. Теперь и в будущем, оказывается, важно найти беспроигрышного лидера и тогда лишь делать ставку на обязательную победу, если, конечно, избиратель более охотно пойдет на избирательные участки и ему не будут мешать при проявлении политической активности ни дождь, ни солнце, ни ветер…

* * *

1999 год в Италии можно было назвать «годом выборов».

К выборам в Европарламент 13 июня 1999 года в Страсбурге итальянский избиратель относился, пожалуй, с не меньшим вниманием, чем к выборам в свои законодательные и административные органы власти.

Политические партии, группировки, движения Италии представили для участия в евровыборах первоначально 62 своих «символа», но от четырех отказались и для участия в голосовании были утверждены 58 партийных знаков-флагов – это на 13 больше, чем в 1994-м, но на 6 меньше, чем в 1989 году. Каждая партия должна была собрать в свою поддержку не менее 150 тыс. подписей, если, конечно, она уже не представлена в национальном парламенте или областной джунте, где массовая поддержка населения и избирателей на местах обеспечена и предопределена.

Каково главное требование, предъявляемое к символам? Чтобы они не повторяли друг друга, не вводили в заблуждение избирателей. Как и прежде, на этот раз полностью избежать «идейных повторов» не удалось. Например, на партийных знаках, плакатах и знаменах четырежды фигурировал «венецианский лев». Как символ различных лиг северных областей Италии. Трижды на партийных знаках был изображен цветок гвоздики, как «яркий выразитель» социалистического направления. Красный флаг с серпом и молотом остался лишь на двух плакатах. Зато борьба в защиту окружающей среды, за экологию, в защиту животных нашла отражение в семи символах, на которых поселились и ясное солнце «зеленых», а также дельфины, коровы, голуби, другие представители флоры и фауны. Широко проявили себя движения религиозного толка, группы, поддерживавшие отдельных политических деятелей (Эмму Бонино, Згарби). Не забыт был и лик великого итальянца Гарибальди.

Среди дебютантов избирательного марафона в Европарламент были такие новые движения, как «Святая Римская империя либерально-католического духа», «Либерально-христианское европейское движение» и даже партия с «любезно» категорическим названием – «Янки, убирайтесь домой… Пожалуйста!» Без «пожалуйста» мы – не партия.

Среди кандидатов в избирательных списках были и свои «оригиналы». Вот уже почти тридцать лет в различные законодательные органы безуспешно пытался проникнуть пенсионер из Сицилии – Армандо Пиано Дель Балцо. На этот раз в случае своего избрания он обещал… накормить и напоить в течение суток каждого, кто отдал за него голос. Несмотря на такое обещание, у Армандо было немного шансов просочиться в Страсбургское собрание. А вот «партии хороших манер» с лидером доктором «Соблазн» поддержка избирателей была обеспечена.

Сильные личности необходимы как на национальном, так и на международном уровне.

В то время, как Папа Римский Иоанн Павел II находился с очередным официальным визитом в Польше, где, несмотря на простуду и повышенную температуру, с триумфом появился перед сотнями тысяч поляков в Краково, эксперты готовили понтифику доклад о результатах выборов в Европейский парламент, которые проходили во всех государствах ЕС 10 и 13 июня 1999 года. По оценкам Ватикана, итоги избирательной кампании совпали с выводами предварительного анализа, сделанного в конгрегациях Святого Престола, и главное в том, что на выборах в Европарламент победят не обязательно те политические силы, которые возглавляют отдельные национальные правительства и составляют большинство в конкретных законодательных собраниях разных европейских государств. В Европе могли возникнуть новые течения и группировки, которые способны потеснить позиции признанных левоцентристских лидеров, но не сделали пока серьезных заявок на свое долгожительство на парламентском Олимпе Старого Света. (Это касалось в первую очередь правоцентристов Италии.)

Сама по себе смена позиций и политических ориентиров – не новость и легко вписывается в логику развития событий в современном мире и Европе, в частности. Ватикан на протяжении всех 79 дней войны в Югославии последоказательно выступал против бомбардировок и заявлял, что в будущем предстоит не только политическое урегулирование балканских проблем, но инвестирование сотен миллиардов долларов в восстановление разрушений экономики Югославии. И это – новый ориентир. Тот, кто поддержит эту идею, тот скорее других выиграет. И не исключено, что те, кто визировал вчера в Европе натовские резолюции о воздушных налетах, поплатятся завтра своим престижем и будут вынуждены в значительной мере уступить позиции. (Камень в огород Массимо Д’Алемы.) Судя по всему, именно этот процесс и происходил в большинстве стран Европы и прежде всего в тех, которые участвовали в бомбардировках Белграда.

Но все-таки летом 1999 года в Европе, как показали выборы в Европарламент, главной выигравшей «партией» стали силы сомнения, воздержания от принятия окончательного решения, силы неучастия в избирательной кампании. В результате не пришедших к избирательным урнам, чтобы проголосовать и выявить 626 депутатов, было немало, что объяснялось не реакцией на жаркое лето, не стремлением провести время на пляжах, променять отдых на демонстрацию политического сознания. Во Франции не пришли голосовать 53,24 % избирателей, Португалии – 59,63 %, Испании – 35,6 %, Греции – 29,75 %. В Италии ни в одном из округов число проголосовавших не превысило 40 % зарегистрированных избирателей, а первой и главной партией на Апеннинах по итогам выборов в Европарламент стала правоцентристская партия «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони. Она получила 25,6 % голосов, 22 мандата евродепутата, опередила на восемь пунктов партию левых демократов (17,7 % и 15 мест в Европарламенте). Этот результат назвали тоже «парламентским парадоксом – 1999». Но это скорее не чудопарадокс, а отражение политической и экономической ситуации, исторического момента, склонного к внезапным переменам в силу многих обстоятельств. В 1999 году это была война в Югославии и только начало проявления по отношению к ней протеста. Это – одновременно и «перебор» и «дефицит» демократии, результат роста инфляции, нервозности финансового рынка, неясных перспектив новой евровалюты и многое другое.

Так или иначе на фоне войны в Югославии в странах Североатлантического альянса – участницах военных действий, в государствах, где у власти находились социал-демократы, силы левого толка, победили правые партии. Ряды социалистов дали трещину и мощную течь. Лидеры левых заговорили о необходимости выработки новых реформаторских путей, в пользе чего сразу же позволили себе усомниться французы и ряд их европейских единомышленников. Еще не успевшую оформиться «англо-германскую ось» Блэр– Шредер в Европе обрекали на неминуемую гибель. В Италии газета «Репубблика» прозрачно намекнула, что по политическому, «интеллектуальному» уровню и «весу» в Европе и мире эта ось не может быть даже отдаленно похожей на линию Тэтчер – Рейган и тем более Де Голль – Аденауэр в далеком уже прошлом. Впрочем, француз Жоспен был совсем категоричен: Франции не нужен англопремьер.

Но амбиции правых в Италии должны были иметь тоже свои пределы, высказал свое мнение мэр Рима Ф. Рутелли. Он представил в виде абсолютной истины свой факт-«правду» и разливал вокруг озеро «демагогической пропаганды», смещал плоскости и подменял понятия. Впрочем, это – проявление слабости в политической практике всех партий, как правящих так и оппозиционных.

Многие хотели бы разрушить границы между различными выборами: выборами в Европарламент, в национальные парламенты, в местные административные органы власти и механически перенести успех в одних «уровнях» на положение в других и, наконец, во всей стране в целом. Но это-то и невозможно. Результаты выборов в Европарламент, при всей их исторической значимости и важности, не имели прямого и должного отношения к расстановке сил, например, в итальянском парламенте. Если бы выборы 13 июня 1999 года проходили не в Европарламент, а в итальянский парламент, то и результат, видимо, был бы иной. Но это – вопрос спорный, хотя ясно, что сдвиги вправо в Италии проходили все реальнее и ощутимее. Об этом же явлении свидетельствовали параллельные выборы в местные органы власти 67 провинций, 4650 крупных, средних и малых населенных пунктов, а также в областной совет острова Сардиния, пользующегося по Конституции Италии особым статусом автономии.

Другой момент истины. В странах Евросоюза папские эксперты обратили внимание на стремление политиков привлечь к избирательным кампаниям известных деятелей культуры, искусства, здравоохранения, спорта. И весьма удачно. Так, на одно из пятнадцати мест в Европарламент от Ирландии претендовала певица Дана и весьма уверенно победила. За места в Европарламент от Финляндии (16 мандатов) боролись экс-чемпион мира, знаменитый спортсмен Ари Ватанен, и лыжница Каллатрем, и они показали свое превосходство над соперниками не только в спорте.

В ходе выборов в каждой из стран ЕС вскрывались специфические проблемы. В Испании (64 мандата) получили свои места в Европарламент каталонские националисты (4,44 % избирателей и 3 мандата), баскские националисты (2,91 % и 2 портфеля), баскские «независимые» (1,46 % и 1 мандат). Это настораживало не только левых, но и правоцентристов, которые на выборах 13 июня получили 39,75 % голосов избирателей и 27 мандатов, против 28 в 1995 году. Берлускони держал руку на пульсе времени.

Во Франции, несмотря на то, что первенствовала «партия не пришедших к избирательным урнам и воздержавшихся от голосования» (53,24 %), сохранили позиции левые (22 из 87 мандатов), у коммунистов – 7,78 % голосов и 6 мандатов, у «зеленых» – 9 портфелей, у «собрания сил во имя Франции» (правые) 13 мандатов; у деголлевской правой партии – 82 % голосов избирателей и 12 мандатов… И все-таки эти данные – не зеркальное отражение положения в Европе и в отдельных странах. Выборы, писала «Репубблика», – это скорее «эластичный матрац или цирковой батут», которые имеют особенность сильно собираться, прогибаться, чтобы затем подбросить вверх.

Но нужен ли был вообще ажиотаж в Европе вокруг выборов в парламент ЕС? «Раз он был, значит, нужен», – философствовала миланская газета «Коррьере делла сера», а «Репубблика» продолжала тему: «Представим себе, что были два Робинзона Крузо. Один высадился на богатом острове, другой – на бедном. Богатый Робинзон помогал бедному, пока не скончался. Что бедному Робинзону стало от этого легче? Ничего подобного. Так и с выборами в парламенты с разным статусом. Европарламент нужен Европе, хотя и не отражает положения в каждой отдельно взятой стране. Это – логика современности. Но каждому – свое. Пустячок, но приятно.

Не станем прибегать к скоропалительным ответам на многочисленные вопросы, поставленные июньскими выборами 1999 года в Европарламент и органы власти разных ступеней в Италии. Многое требовало еще исторической проверки и основательного осмысления. Но бесспорно было одно, резюмировала французская католическая газета «Ля Круа», сегодня во всех странах Европы люди «боятся пустоты». Пустоты во всех сферах деятельности, включая и политику, которая в канун XXI века скупа на яркие личности. Боится ли общество остаться без партий и лидеров? Отнюдь нет. Свидетельство тому – Италия. Но у нее есть Сильвио Берлускони.

Новые имена появлялись среди мирных политических выдвиженцев. Например, движение Эммы Бонино в Италии. Но не станет ли это движение (8,5 % голосов и 8 мандатов) очередным «маятником со слабой амплитудой и коротким сроком деятельности»?

Как ни прискорбно, заключила парижская «Юманите», выборы в Европарламент стали «пощечиной Европе», пощечиной ее лидерам, которые только делают вид, что управляют Старым Светом, на деле же разрывают, растаскивают его кусками по своим «углам» без каких-либо реальных перспектив прогресса, социально-экономического развития.

В Италии все по-итальянски

В 80-х годах сенатор Джулио Андреотти, занимавший семь раз пост председателя Совета министров Италии и ни одного раза президентское кресло, вывел новое политическое правило, вернее, серию правил-аксиом. Согласно его наблюдениям, на выборах выигрывает тот кандидат на президентское кресло в Квиринальском дворце, который не заставляет первым говорить о себе, рассчитывает точно свои и чужие шаги и силы, а главное – учитывает позиции так называемых «свободных стрелков», способных «партизанскими действиями» в любой момент развалить самые разнообразные коалиции, «утопить» перспективных кандидатов в президенты. Так случалось не раз в итальянской избирательной практике за послевоенные годы.

На последних выборах 1992 года фаворит – один из демохристианских лидеров – Арнальдо Форлани не добрал 39 голосов, был выбит своими же «свободными стрелками». В итоге победил и был избран на семилетний президентский срок новый хозяин Квиринальского холма – Оскар Луиджи Скальфаро.

Пока до появления «свободных стрелков» в избирательной президентской кампании 1999 года дело еще не дошло, но пристрелка уже чувствовалась. Главные политические силы и сами будущие претенденты карты не раскрыли, они выжидали, проводили рекогносцировки, искали союзников и попутчиков. Наблюдатели, основываясь на старых правилах игры, делали такую раскладку: если сегодня глава Кабинета министров – представитель левых сил, экскоммунист Массимо Д’Алема, то Президентом для равновесия должен бы стать по взаимной договоренности или бывший христианский демократ, или политический деятель с правоцентристскими взглядами.

Но ныне это упрощенный подход. Почему исключается, что Массимо Д’Алема сам не станет претендовать на президентское место? А разве Сильвио Берлускони, контролирующий значительно больше трети голосов депутатского парламентского корпуса, откажется от своих позиций и интересов в высших этажах государственной власти Италии? Если попросят, почему бы не согласиться? А какую игру показал популярный в стране судья, инициатор полицейско-следственной операции «Чистые руки» по борьбе с коррупцией сенатор Антонио Ди Пьетро? Можно ли сбрасывать со счетов позиции бывшего председателя сената Николы Манчино, бывшего влиятельного христианского демократа, снискавшего доверие и авторитет на парламентской и политической сцене как у левых, так и у правых?

Вопросов, как и имен, было множество. Но вот в начале марта 1999 года в ходе дискуссий неожиданно возникла как новый серьезный кандидат представительница радикалов, европейский комиссар с 1997 года Эмма Бонино. В Италии вспомнили, что еще никогда женщина не была Президентом Итальянской Республики. И почему бы…?

Идею выставить кандидатуру Бонино на пост Президента подала ее подруга Анна Аутарино – пенсионерка, бывшая учительница из Неаполя. «У тебя есть все достойные качества. Прекрасно говоришь, в твои 50 лет у тебя большой политический опыт». Действительно, в 1975 году Эмма Бонино подвергалась аресту за организацию выступлений против запрещения абортов; в 1979-м стала депутатом Европарламента; в 1994-м стала депутатом итальянского парламента; в 1997-м – европейским комиссаром, в том же году была захвачена в Кабуле афганскими исламистами в связи с выступлениями за права женщин… В случае если кандидатура не пройдет, то будет возможность подчеркнуть недостаточную роль женщин в политической жизни Италии. Нет худа без добра. Попытка – не пытка…

Кандидатуру Бонино поддержала и бывшая председатель палаты депутатов, экс-коммунист, ближайшая подруга Пальмиро Тольятти Нильде Йотти. Она заявила: «Это позволило бы пасть последнему оплоту мужской власти в обществе». Нильде свои функции выполнила с честью.

Итальянцы – люди эмоциональные, при обсуждении будущих кандидатов обращают внимание на все мельчайшие детали и штрихи в биографиях возможных претендентов и, конечно, на их ближайшее окружение. И не случайно, видимо, оглядываясь на «опыт» Билла Клинтона, расписывают (для контраста) биографии своих президентов.

Дети президентской «рати» – особая «статья». Например, Марианна – дочь Скальфаро, самый внимательно выслушиваемый советник главы государства. «Послушаем сначала, что скажет моя дочь. Это она командует», – любил повторять О. Л. Скальфаро (писала газета «Репубблика» 7 марта 1999 года). По крайней мере так было всегда в нелегкие периоды семилетнего нахождения Скальфаро на посту Президента Италии.

Следят ли спецслужбы за первыми доннами Италии? Об этом не пишут, но, как однажды заметила газета «Репубблика», синьорина Скальфаро умело защищалась от сплетен, которые «кое-кто желал использовать, чтобы заставить поскользнуться девятого президента Италии».

В мае 1999 года в Италии официально началась подготовка к президентским выборам. 1010 «большим выборщикам» (952 членам двух палат парламента и 58 представителям-делегатам от двадцати областей страны) предстояло 13 мая приступить к первому раунду голосования за кандидатов на пост десятого Президента Итальянской Республики.

28 мая 1999 года действовавший глава государства Оскар Луиджи Скальфаро сложил с себя конституционные полномочия, длившиеся 7 лет, но будет ли к этой дате избран его преемник в Квиринальский (президентский) дворец должно было еще показать время. Если нет, то временно функции президента исполнял бы председатель сената – 68-летний Никола Манчино (член Народной партии Италии – одной из более 20 партий, представленных в итальянском парламенте).

Порядок голосования в итальянском парламенте при выборах Президента – сложная и тонкая процедура. Напомним, как избирались с 28 июня 1946 года предыдущие президенты Италии. После первого же тура голосования с преимуществом в 105 голосов победил первый Президент Италии Энрико Де Никола. 4 раунда голосования пришлось выдержать 10–11 мая 1948 года Луиджи Эйнауди. Столько же этапов голосований преодолел третий Президент Джованни Гронки в апреле 1955 года. За Антонио Сеньи с девятого раза 2–6 мая 1962 года проголосовали 443 выборщика из 842. Его победу так и назвали «девятый вал».

За Джузеппе Сарагата 16–28 декабря 1964 года голосовали 21 раз и в итоге он победил 646 голосами из 927. Самое длительное голосование (23 раза с 9 по 24 декабря 1971 года) развернулось в парламенте вокруг кандидатуры Джованни Леоне, которому удалось победить, набрав 518 голосов из 996. Сандро Пертини стал седьмым Президентом Италии, он прошел 16 раундов, и на последнем туре получил 832 голоса из 995. Восьмой по счету Президент – Франческо Коссига. 24 июня 1985 года с первого раза он преодолел сопротивление конкурента (Форлани) и получил 752 голоса из 979.

О. Л. Скальфаро, чтобы стать Президентом Италии, лишь на последнем, 16-м повороте обошел четырех других кандидатов и 602 голосами из 1002 выборщиков прошел в Квиринальский дворец.

Станет ли Оскар Луиджи Скальфаро выдвигать свою кандидатуру на второй президентский срок? Судя по всему, – нет, хотя среди вероятных кандидатов 80-летний О. Л. Скальфаро уже назван. Но его дочь – главный советник при Скальфаро, считает, что отцу не следует выставлять свою кандидатуру. Среди других кандидатов были названы Никола Манчино (председатель сената); синьора Роза Русса Ерволина (министр внутренних дел); Карло А. Чампи (министр в правительстве Д’Алемы, 79 лет, вне партий); Эмма Бонино (51 год, комиссар Евросоюза), Джулиано Амато (61 год, министр реформ в правительстве Д’Алемы, вне партий, экс-социалист) и другие.

После выступления Президента в Пьемонте (13 марта 1999 года) ожидалось, что Оскар Луиджи Скальфаро с целью «невмешательства в процесс выборов десятого президента Италии» подаст в отставку 20 апреля 1999 года, за тридцать восемь дней до истечения срока своих полномочий. Но этого не случилось. «Помешала» война на Балканах. Президент Италии – гарант конституционной стабильности и мира в стране – заявил, что будет находиться на своем посту и выполнять свои обязанности с честью, что доказал в трудные недели «югославско-натовского кризиса».

История послевоенной Италии помнит, что четыре из девяти президентов досрочно покидали Квиринальский дворец. Первым (по состоянию здоровья) после 2 лет 6 месяцев пребывания в президентском кресле ушел в отставку в декабре 1964 года Антонио Сеньи.

Вторым был Джованни Леоне. Он покинул пост на Квиринальском холме Рима в июне 1978-го, за полгода до истечения полномочий.

Социалист и герой движения Сопротивления в Италии Сандро Пертини сдал президентский мандат 29 июня 1985 года, примерно за неделю до его завершения. Франческо Коссига – предшественник О. Л. Скальфаро – ушел с поста за два месяца (в апреле 1991 года) до истечения срока действия президентского мандата, заявив в одном из интервью автору этих строк, что сделал все от него зависящее во имя политической и экономической стабильности в Италии, улучшения российско-итальянских отношений. На майских выборах 1999 года сенатор Франческо Коссига играл важную роль как лидер политической группировки, имевшей влияние на развитие обстановки и баланс сил в парламенте.

У кого из кандидатов были наилучшие шансы? На этот вопрос парламентарии старались отвечать сдержанно.

– Я поддержу кандидатов левого центра. Пока это Роза Руссо Ерволино или Карло Ацелио Чампи, – говорил мне один из сенаторов. – Но борьба обещает быть упорной.

– Сделаем все возможное, чтобы в Квиринал не прошла ни одна синьора, – заявляли представители правых сил, имея в виду Эмму Бонино, Тину Ансельми, Розу Руссо Ерволино, Туллию Дзеви. С той же решимостью они отвергали кандидатуру и Президента Скальфаро.

– Мы выведем на площади Рима в знак протеста более двух миллионов демонстрантов, если на пост Президента-бис будет реально претендовать Оскар Луиджи Скальфаро, – утверждал лидер правоцентристского пула Сильвио Берлускони. И всем было ясно, что это – вполне обоснованное заявление, а не угроза. Своеобразная «репетиция» уже проходила в столице: когда было утверждено правительство экс-коммуниста Массимо Д’Алемы, правые открыто бросили упрек Квиринальскому дворцу в том, что там играют на «левом фланге в ущерб правому». Об этом не забыли в Италии.

Но помнили наблюдатели и о ходе президентских выборов и о практике всех девяти предыдущих избирательных кампаний. Их логика сводилась к следующему: тот, кто на первых порах, казалось бы, успешно набирал очки, как правило, не доходил до финиша. Поэтому до 13 мая кандидаты стремились не раскрывать карты. То и другое почти одинаково опасно. Шла борьба не просто кандидатов – блестящих индивидуалов, а двух блоков – левого центра и правоцентристов («Вперед, Италия!» и Национального альянса). Победил же 13 мая 1999 года Карло Ацелио Чампи. (Часто пишут Карло Адзелио Чампи. То и другое – правильно.)

В Италии вся «президентская жизнь» регламентирована, определена законами и постановлениями, окружена порядком и условиями. Например, Президент уходит с поста. В доме, где он жил, появляется очередной хозяин. Церемония прихода – отнюдь не «поминки» по бывшему хозяину Квиринальского дворца. Все права бывшего Президента защищены законом, Конституцией.

Новому, десятому по счету Президенту Итальянской Республики Карло Ацелио Чампи и его супруге Франке (Франкине) предстоит прожить в Квиринальском дворце семь конституционных президентских лет. «Переселение» из старой собственной квартиры гражданина Чампи состоялось 18 мая 1999 года.

Интересно, что гости президента и главы государств, приезжающие в Рим с официальным визитом, по протоколу тоже должны останавливаться в Квиринальском дворце. России с этим «обычаем» не повезло. Царь Николай II, посетивший Вечный город с двухдневным визитом, останавливался во дворце Мадама (ныне сенат), где и по сей день сохранилась памятная латунная табличка. М. С. Горбачев, прибывший в Рим в ноябре 1989 года, от высокой чести остановиться в президентском дворце просто отказался в… целях безопасности. Президент России Борис Ельцин тоже не осчастливил Квиринал своим пребыванием. Как конфиденциально поведали врачи и охранники, каменные ступеньки Квиринала оказались слишком высокими. Борис Николаевич обосновался в королевских номерах «Гранд-отеля», где все прошло без недоразумений. Здесь он чувствовал себя хорошо и не руководил оркестром.

Итак, Квиринал обрел нового хозяина. Произошла смена караула. С каким багажом уходил 80-летний Оскар Луиджи Скальфаро? За время выполнения своих президентских функций он ни разу «официально» не болел, не отложил или не отменил ни одного запланированного визита или встречи. Всего же он провел встречи с 142 главами государств, в качестве личных гостей принял 23 президента, провел во дворце 27 государственных приемов. За семь лет он посетил 90 столиц и 300 итальянских городов. Был участником всех важнейших встреч «семерки», превратившейся при нем после включения России в «Большую восьмерку». Неаполь рукоплескал тогда российской делегации.

Из Квиринала Скальфаро ушел тихо и спокойно. Накануне отобедал с новым хозяином дворца – своим старым другом Чампи.

Личный багаж Скальфаро и его дочери Марианны был скромен и невелик. Кое-какие полученные в прошлом подарки (около сотни). Все остальные сданы в фонды государства, оприходованы в архиве.

В Квиринальский дворец Скальфаро привез с собой старый будильник. Он верно звонил ему и дочери в течение семи лет и теперь отправился по своей прежней прописке.

А что же Марианна – дочь и главный советник президента? Она тоже сумела сказать свое «прощай» Квиринальскому холму. Во дворец к отцу она перебралась не сразу и провела там полностью только 700 дней из 2520. Я видел Марианну всегда одинокой на даче (в 53 километрах от Рима по старой дороге Легионеров – Аурелии). Теперь, став свободной не от должности «советника», а от «звания» «дочь Президента», она решилась на первую встречу с журналистами. Ее первое интервью появилось на страницах газеты «Репубблика». Доктор психологии, любительница классической музыки, пуританка… Между прочим, заядлая курильщица. Ее единственная вина, состояла в том, что она дочь важного человека. Так считала ее ближайшая подруга Альба Париетти. И добавляла: «Вместе с отцом они смотрятся как священник-прете и его послушница». Хотя в действительности это было не совсем так. У Марианны на все было свое мнение, которое нередко публично озвучивал отец-президент.

– Я молчала все эти годы, и теперь не могу наговориться, – улыбалась Марианна.

Особенно важно иметь возможность говорить сейчас, когда в Европе война. Сколько всяческих политических уверток, а вокруг гремит, распространяется ужас и пожар югославской трагедии. Говорят о применении там «умного» технологического оружия. Разве слово «умное» подходит к тому, что служит разрушению, уничтожению человеческих ценностей! И это кредо Марианны.

– Что вы думаете делать, вернувшись домой, на улицу Серафино?

– Спать. Спать спокойно.

– Чем займется отец?

– Не бойтесь за отца. Могу гарантировать, что семья знает, чем займется каждый. Семь лет отцовского президентства мне показались вечностью. По крайней мере прошли, словно лет тридцать. Я переживала по каждому поводу (это о Марианне Оскар Луиджи както сказал: «Она – моя вторая, но большая половина, потому что я постарался ей заменить и отца, и мать…»).

Теперь они вновь, как всегда, едины… На улице Серафино в прежней пятикомнатной квартире с террасой, уставленной горшочками герани, вблизи от дороги Легионеров, ведущей на север, – Аурелии.

Из досье автора

Подтверждаю, что Марианна Скальфаро – единственная дочь Президента Итальянской Республики Оскара Луиджи Скальфаро – ни разу за семь лет нахождения отца на «вершине Квиринальского холма» не давала никому интервью, была главным личным советником Президента.

Марианна родилась в ноябре 1944 года, под знаком Скорпиона. Мать, двадцатилетняя Марианнуцца, умерла, когда дочери было едва семнадцать дней. Отец стал для Марианны всем… О них говорили: они едины, как священник и его молитва…» И так многие годы…

…Марианна окончила университет с дипломом доктора психологии. Среди хобби – увлечение классической музыкой. Она – член многих фондов и разных добровольных благотворительных организаций. И вот, прежде чем покинуть Квиринальский дворец (28 мая) Марианна Скальфаро дала свое первое и одновременно прощальное интервью журналистам:

– Все ли готово к переезду из резиденции римских пап, королей и ныне президентов Италии – Квиринальского дворца на одном из семи холмов Рима?

– По правде говоря, все готово с минувшего лета. Хотели съехать в апреле 1999 года. Но помешала война в Югославии. Отец не мог досрочно оставить свой пост. Война заблокировала многие планы, мы вынуждены были ждать полного истечения конституционного срока действия мандата.

– Последние дни, вероятно, летят очень быстро? – Напротив. Тянутся чрезвычайно медленно.

– Думал ли О.-Л. Скальфаро переизбираться на второй срок, ведь он был в числе называвшихся кандидатов?

– Нет. Мы – реалисты, и наш долг выполнен.

– Но почему вы так спешите вернуться к обычной гражданской жизни?

– Не могу больше молчать. Хочу выговориться.

– Семилетнее пребывание отца в кресле Президента Италии завершается в особое время. Страна находится в состоянии войны…

– Война, как у всех нормальных людей, вызывает у меня и страх, и ужасную тревогу.

– Будет ли совершена специальная церемония ухода президента?

– Конечно, мы всем пожмем руки. И тепло.

Что произойдет с «президентской командой»? Это вопрос муссировали в прессе, и все вспоминали пророческие слова сенатора Джулио Андреотти: «Признательность – это надежда на получение новых благ». Но понятие «благо» – весьма растяжимое, когда речь идет о тех, кто был непосредственно близок к Президенту республики в течение «семилетки». Впрочем, многие уже «выросли»: кто-то назначен послом в западноевропейские и средневосточные столицы, кто-то направлен на пост префекта полиции, а кто-то – и на заслуженный отдых. Особенно это касается тех, кто назывался «ухом и языком» Президента, знал шефа со времен «коротких штанишек», кто закладывал в архив каждую запятую из фраз, сказанных хозяином Квиринала. Этот «принцип» не будет изжит, видимо, никогда.

Пристроен даже священник – Дон Джованни Монтано. Он отправился на Дальний Восток, в Китай. Но за это назначение он благодарил не Квиринал, а уже другие силы…

И все-таки кто самый «долгий» политик XX века в Италии?

В 1999-м году в римском корпункте «Известий» раздался телефонный звонок. «Коррьере делла сера» проводила журналистское исследование: «Кого вы считаете в Италии политическим деятелем № 1?» У итальянца ответ на любой вопрос готов, как правило, немедленно. И прав только он один. Иностранцы же, проживающие на Апеннинах, более осторожны, менее подвержены сиюминутному выражению настроений. Не лучше ли оставаться в тени? Так спокойнее, благоразумнее. Ведь слово – воробей, на политическом «безмене» имеет слоновый вес, но… «Тот, кто умрет, никогда не воскреснет, тот кто жив, должен жить и уметь жить». Эти слова принадлежали Джулио Андреотти, экс-председателю Совета министров Италии, которого, «профильтровав» гору имен достойнейших кандидатов, я назвал тогда моим избранником – политическим деятелем № 1 Итальянской Республики. И это мнение лишь укрепляется с годами. Теперь конкурент ему только Сильвио Берлускони.

«Терпимым и терпеливым может быть лишь тот, кто обладает выдержкой и большой верой» – так говорил четверть века назад Дж. Андреотти, задумываясь над острыми и трудными международными и внутриполитическими проблемами Италии. И он умел быть последовательно терпеливым и терпимым, что, не удивляйтесь, вызывало и вызывает неадекватную реакцию различных политических сил. (Аксиома первая: чем сильнее лидер, тем сложнее вести дискуссию с ним его политическим оппонентом.)

«Первая Республика чувствует себя усталой от Джулио Андреотти», – заявил в одном из номеров «Венерди» – пятничном приложении к газете «Репубблика» под рубрикой «Большая Медведица» Мино Фуччило («Большая Медведица» напоминала рубрику «Личность» в «Неделе» 80-х годов). Журналист объяснил так свою позицию: правительственный аппарат потерял составную часть, еще не начав движения (имелся в виду выход республиканцев из пятипартийного коалиционного кабинета). Не прекращалась министерская чехарда. Взаимные оскорбления обильно сыпались из уст политиков. Дворец Киджи (резиденция правительства) превратился во двор, за пределами которого кое-кто, возможно, уже замышляет «учинить месть» у избирательных урн на предстоящих выборах.

Журналист фиксировал свой взгляд на положении дел и приходил к выводу: во всем этом – не его (Андреотти) вина. Многие годы его научили: тот, кто волнуется, – проигрывает. Бесполезно вставать наперекор волнам жизни и политики. (Аксиома вторая: главное – держать голову над водой; рано или поздно море успокоится, небо вновь станет безоблачным).

«Он, Андреотти, впитал мудрость и ловкость, стал почти легендой. Итальянцы его высоко ценят, завидуют ему и как-то по-особому восхищаются им. Андреотти был и еще остается гарантом того, что может произойти разное, но решительно ничего особенного».

…Как-то журналисты видели его выходящим из президентского Квиринальского дворца со словами: «Ничто и никогда не бывает легким, но больших трудностей не произошло». Журналисты записывали его афоризмы, а некоторые пошли по более легкому пути: купили последнюю книгу его изречений и щедро вкрапливают их в свои статьи и репортажи. А почему бы и нет?

В Италии сегодня немногие предрекают «сияющие вершины и горизонты». Но наблюдатели не без оснований утверждали, что если кто и мог удержать на плаву правительственный корабль, хотя немало желающих потопить движущийся парусник с усталой командой, то это только Джулио Андреотти. Новые времена – новые имена. А пока больше, чем он, руководили кабинетами в палаццо Киджи лишь Де Гаспери и Альдо Моро. У правительств, которые возглавлял Андреотти, были свои «особые» отличия: одно продержалось у руля наименьшее количество дней – 9; другое проходило тревожную полосу кризиса дольше всех – 126 дней.

Один из старейших итальянских журналистов как-то заметил: «Уже более сорока лет не могу жить без Джулио Андреотти. Каждый день читаю о нем в газетах, слышу по радио, вижу по телевидению». (Теперь также говорит и о Берлускони.) Еще в 1946 году Андреотти стал депутатом Учредительного собрания, получив 25 261 голос. С тех пор он уверенно проходил в итальянский парламент всех созывов; в различных правительствах он занимал посты министров иностранных дел, обороны, промышленности, бюджета, казначейства, внутренних дел, финансов. Семь раз – премьерминистр. Кто еще может предъявить столь редкий послужной парламентско-правительственный список?

В журналистских кругах Джулио Андреотти называют «самым открытым и самым скрытым человеком и политиком». О нем знают, кажется, все. Родился 14 января 1919 года в Риме (не потому ли он до сих пор болельщик футбольной команды «Рома»). В 1941 году получил диплом юрисконсульта, специализировался в области экономического права. В молодости был журналистом, ассистентом при монсиньоре Монтини (будущий Папа Павел VI). По решению Папы Пия XII стал президентом Федерации работников католических университетов. Вместе с Де Гаспери закладывал основы христинско-демократической партии – ведущей буржуазной партии Италии. Женат. У него четверо детей.

Чем отличаются интервью Андреотти? Четкостью выражения мысли, лаконичностью, остроумием. Если что остается неясным, то это результат недостаточной эрудиции журналиста. Но это не беда, знания можно пополнить из многих книг, написанных лично Джулио Андреотти. Например, отношение Андреотти к коммунизму в юношеские годы. В книге «СССР, увиденный вблизи. От холодной войны до Горбачева» он пишет: «Я не принимал участия в войне в Испании. Если однажды Вам придется увидеть мою юношескую фотографию, где я, в традиционном жесте сжав руку в кулак, стою у стены, на которой надпись: “Да здравствует коммунизм!”, то знайте, что дело происходило во время визита католических студентов в Чинечитту (главная киностудия Италии), где снимался фильм об испанской войне (надпись “Да здравствует коммунизм!” была, естественно, сделана по-испански, а не по-итальянски)».

«В то время, – писал Андреотти, – я совершенно не интересовался политикой, но с негодованием воспринимая сообщения о том, что испанские республиканцы стреляли в монахинь. В моем сердце гнездилось сомнение, я полагал, что это была выдумка фашистской пропаганды, чтобы выставить в благоприятном свете Франко. Эта тенденция недоверия продержалась в моем сознании долго – вплоть до известного доклада Хрущева, где речь шла и о расправах над крестьянами на Украине. От коммунистов дальше всего меня отодвигал провозглашенный ими атеизм, их смехотворное сравнение религии с “опиумом для народа”».

Многое грустное и трагическое на протяжении десятилетий держало в напряжении политиков, дипломатов, экономистов и юристов Запада. Создавались различные теории, рождались пакты, планы, основой которых непременно был отпор «нашествию с Востока». Казалось бы, у политиков Запада не было и не могло быть сомнений в том, откуда грозит миру опасность. Но незримо развивался и другой процесс – стремление Запада понять таинственный Восток. Понять и пожать протянутую руку. Пожалуй, процесс этот обозначился и наиболее отчетливо определился раньше, чем в других странах Западной Европы, именно в Италии. И у истоков этого процесса был Джулио Андреотти.

Позже он напишет о том, как стоял у мемориала Пискаревского кладбища и думал о тех далеких страшных временах блокады Ленинграда, когда люди умирали от голода, но находили в себе силы идти на театральные премьеры. Это была вера в торжество жизни. У Андреотти сложилась уверенность: до тех пор, пока люди разных поколений помнят пережитые трагедии, мир будет прочным. Риск третьей катастрофы может быть возникнет после, после… Десятки, миллионы жизней отданы во время Второй мировой войны, и люди должны быть защитниками мира. Некоторые остаточные явления «холодной войны» еще долго будут давать о себе знать, но это уже слабые всплески, ибо как на Западе, так и на Востоке поняли главное: бессмысленно нагревать воду выше точки кипения или перемораживать лед… Так считал Андреотти. Так мыслит и Берлускони.

Поступательный процесс в развитии двусторонних связей привел к своеобразному пику – заключению Договора о дружбе и сотрудничестве между СССР и Италией.

Я не знаю, кто из высших политических деятелей Запада, находящихся по сей день во главе правительств и государств, писал публицистические книги об отношениях с Советским Союзом и Россией, давал свои оценки встреч с нашими лидерами прошлого и настоящего. Издательство «Риццоли» еще в октябре 1988 года выпустило в Милане авторскую книгу Джулио Андреотти. Главой «Исповеди Хрущева» он завершил трехсотстраничное произведение, видимо, желая выделить, с чего начиналась разрядка и какие плоды, несмотря на трудности, она принесла. Андреотти вспоминал слова Хрущева: «Папа Римский (в то время Папа Иоанн XXIII) и я можем иметь расхождения по многим вопросам, но мы едины в стремлении к миру. Самое главное – жить и позволять жить другим. Все народы хотят жить: и мусульмане, и евреи. И у всех религий есть право на жизнь. Главным образом в то время, когда наука может принести огромное добро и огромное зло, когда необходимо предоставить всем народам свободу решать свои собственные умственные и политические дела».

Обширен круг интересов и знаний Андреотти. Театр, живопись, спорт. И глубокая человечность. Вы знаете, что он однажды спросил: получил ли квартиру олимпийский чемпион, прыгун в высоту В. Брумель? Этим вопросом, он, конечно, обескуражил собеседников.

А знание искусства кино? Он помнит, например, что СССР не участвовал в Венецианском кинофестивале с 1934 по 1954 год. Приезд наших мастеров кинематографа на венецианский остров Лидо, по его мнению, – большой вклад в мировую историю кино.

Несмотря на всю свою занятость, Андреотти принимал участие в работе многочисленных жюри. Скажу об одном из них. Он возглавлял жюри по присуждению международной премии «Фьюджи» (по названию городка под Римом). В 1990 году лауреатом этой престижной премии стал Михаил Горбачев. И получил…

…В синем костюме, светлая рубашка с синим галстуком, сутуловат. И добрая улыбка за большими очками. Журналисты острят: через большие очки он все видит, большими ушами все слышит.

На подобные остроты в Италии не принято обижаться. Не обижаются видные лидеры и на популярные телепередачи, которые смотрят 10–15 миллионов зрителей и в которых комично представлены руководители государства, правительства, партий. На телеэкране у Джуллио Андреотти был и свой «двойник» – актер Оресте Монелло в программе «Кремекарамелле» (автор Пинджиторе). И Андреотти смеялся вместе с миллионами телезрителей. Это и талант, и мудрость, и честность… Стиль жизни.

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Голоса избирателей – ломкая и временная карта.

Концепции рождаются в уме и исходят не от души.

Маленький нос (гулькин) Буратино – не к лицу.

Эзопов язык лучше любого иностранного.

Медвежьи услуги делают не медведи.

Принести добрую новость – это подыграть хорошему настроению.

Глава IX
Плюсы и минусы «бархатных» перемен 2000–2004 годов

Юбилейный 2000 год начался для Кавальере Сильвио Берлускони с прискорбной человеческой утраты. В тунисском изгнании, в своей вилле в Хаммамете в среду 19 января 2000 года в полдень в кресле-качалке внезапно скончался его близкий друг 66-летний (родился 24 февраля 1934 г.) Бенедетто Кракси, широко известный в мире как Беттино Кракси – экс-премьер-министр Италии.

Дочь Стефания вышла на кухню, чтобы приготовить отцу горячий чай, а когда вернулась было уже поздно: даже срочно вызванные врачи «скорой помощи» оказались бессильны. Жена Беттино – Анна Кракси – проходила курс лечения в Париже. Получив телефонный звонок с трагическим известием о кончине мужа, она немедленно отправились на аэродром Орли, но улететь смогла только 20 января. Сын Боббо Кракси, находившийся в Риме, добрался до Туниса и занялся организацией похорон, оповещением всех близких и знакомых. Одним из первых был Сильвио Берлускони, о котором Беттино Кракси говорил: «Это – мой друг (“per bene; a per male” – “pour le Bien et pour le pire”) в добре и зле». И не ошибался.

Кракси не любили многие, но еще большее количество политиков Италии (не из соратников) его открыто ненавидели и боялись даже тогда, когда он был вдалеке от Апеннин. За годы его ссылки они делали вид, что забыли о бывшем премьере и политическом секретаре социалистической партии. Но сейчас вспомнили все: от заклятых врагов – экс-коммунистов и судей миланской магистратуры, приговоривших Кракси к длительным срокам тюремного заключения (по процессу «Чистые руки»), но не дотянувшихся до «социалиста № 1», эмигрировавшего на другую сторону Средиземного моря, – до парламентариев, министров, Президента Италии.

Сильвио Берлускони относился к тем немногим, кто всегда искренне любил Беттино Кракси. О его смерти Сильвио узнал уже 19 января на римском аэродроме Чампино от помощника Паоло Бонаюти – шефа пресс-службы. Встречавшие Берлускони журналисты хотели сенсаций. Что скажет Кавальере в связи с уходом из жизни «одиозного» Кракси. Но Сильвио лишь вежливо закрыл дверь своей автомашины «ланча тема» и, сдерживая слезы, сказал: «Не время и не место для слов. Вокруг – одна боль». Беда…

…Они дружили тридцать лет. Их познакомил в 1970-м в Милане общий приятель – архитектор Сильвано Ларини. «Редко бывает, – говорил позже Кракси, – что при первой же встрече, после пожатия руки и первых же сказанных слов чувствуешь расположенность, открытость твоего нового знакомого и говоришь себе: «Он с тобой на всю жизнь». Так было между Беттино и Сильвио. Они подружились, нашли точки соприкосновения и в работе. В июле 1976 года после победы над Франческо де Мартино на съезде, проходившем в римском отеле «Мидас», 42-летний Кракси стал политсекретарем ИСП, выступил с программой, которая заставили заговорить о нем, как о будущем (и скоро) ведущем политическом деятеле Италии. Он, воспользовавшийся острыми разногласиями между итальянскими коммунистами Энрико Берлингуэра и Москвой, «принизил» мировое «безапелляционное» тогда наследие трудов К. Маркса и Ф. Энгельса и возвысил значение мысли Пьера Жозефа Прудона (1809–1865). И это под аплодисменты Сильвио Берлускони.

В 1978 году при похищении Альдо Моро Кракси выступил против жесткой линии Берлингуэра и Джулио Андреотти, настаивая на переговорах с «Красными бригадами» за спасение любой ценой лидера ХДП, но увы…

1979–1980 годы стали поворотными в жизни Италии. ИСП сменила политсимволы (заменила «серп и молот над книгой и восходящим солнцем» на «красную гвоздику») и полностью политически разошлась с компартией (ИКП). Долгий и длинный путь Кракси на Олимп власти с блеском завершился 21 июля 1983 года назначением его на пост Председателя Совмина Италии. И это несмотря на то, что соцпартия на выборах в парламент набрала всего 11,4 % голосов избирателей. Большую роль сыграл личный авторитет Кракси, которого уже называли «стрелкой-указателем на аптекарских весах» итальянской большой политики.

Одновременно Кракси сделал негласно приоритетом своей внешней и внутренней политики ориентацию на «старшего брата» за океаном, внешне демонстрируя полную независимость от США (несмотря на расположенные в Италии более 40 военных баз НАТО) и даже некоторую «фронду». Так было в сентябре 1985 года в связи с напряженным инцидентом в аэропорту Сигонеллы (Сицилия); когда американские морские пехотинцы пытались вывезти захваченных палестинских террористов Абу Аббаса, повинных в гибели гражданина США (еврейского происхождения) на борту трансокеанского лайнера «Акилле Лауро».

Кто-то сказал: «Кракси умеет служить и вашим и нашим», на что премьер, сняв очки, тщательно протерев их, чтобы четче видеть, и улыбнувшись, заметил: «Не “нашим” и тем более не “вашим”, а только Италии. А какие нужны для этого силы и рычаги, судить и выбирать их мне и тем, кто в моей команде».

Кракси и Берлускони умели дружить и взаимодействовать. В 1983 году Кракси подписал декрет-закон, названный «декрет Берлускони», о телевидении и СМИ, который делал легальной деятельность «Sua Emittenza» – «Его Вещательства» С. Берлускони. А тот в свою очередь щедро, как отмечала потом прокуратура Милана, восполнял расходы кассы соцпартии, делал рекламу деятелям ИСП.

По данным журналиста французской газеты «Либерасьон» Эрика Жозефа, в 1991–1992 годах Берлускони якобы передал Б. Кракси через панамское отделение банка «All Iberian» 20 млрд лир, или примерно 20 млн долларов, а в 1992 году Берлускони с экрана открыто восхвалял «позитивные акции» лидера социалистов. Это была прямая поддержка Беттино Кракси.

В 1990 году Кракси присутствовал в качестве свидетеля на свадьбе Сильвио и Вероники в Милане, в городской мэрии – в палаццо Марони. До этого в 1984-м Беттино уже стал крестным отцом Барбары – дочери С. Берлускони от первого брака. Все тот же Кракси одобрил «футбольную авантюру» Берлускони, собравшегося купить и реанимировать миланский клуб «Милан АС». Это было смелое решение, имевшее не только развлекательный и экономический смысл, но и психологическое и даже политическое значение: большинство болельщиков – тиффози – были из бедных и средних слоев общества, голосовавших за левых. Покупкой клуба «Милан АС» Берлускони переводил многих на свою сторону «поля». В начале 90-х Беттино спрашивал, не подошло ли время Берлускони создать и свою отдельную партию? «Что же и над этим подумаем! – отшучивался Сильвио и, улыбаясь, продолжал. – И назовем ее по-футбольному: «Forza, L’Italia» – «Вперед, Италия!». (Так все и вышло).

Беттино Кракси установил своеобразный рекорд продолжительности удержания кресла премьера в итальянском правительстве – 1058 дней. И делал это филигранно, соблюдал все конституционные нормы и правила. Кракси всегда имел перед собой Основной закон. Я видел на его рабочем столе Конституцию, раскрытую на статьях, посвященных функциям премьер-министра.

Совет Министров

Статья 92. Правительство Республики состоит из Председателя Совета Министров и министров, вместе образующих Совет Министров.

Президент Республики назначает Председателя Совета Министров и по его предложению министров.

Статья 93. Председатель Совета Министров и министры при вступлении в должность приводятся Президентом Республики к присяге.

Статья 94. Правительство должно получить доверие обеих Палат.

Каждая Палата оказывает доверие или отказывает в нем путем поименного голосования мотивированной резолюции.

Не позднее десяти дней после сформирования Правительство представляется Палатам для получения доверия.

Голосование одной или обеих Палат против какого-либо предложения Правительства не обязательно влечет его отставку.

Резолюция недоверия должна быть подписана не менее одной десятой членов Палаты и не может быть поставлена на обсуждение ранее чем по истечении трех дней с момента ее внесения.

Статья 95. Председатель Совета Министров руководит общей политикой Правительства и несет за нее ответственность. Он поддерживает единство политического и административного направления, поощряя и координируя деятельность министров.

Министры коллегиально ответственны за действия Совета Министров, и индивидуально – за действия руководимых ими ведомств. (Обратите внимание на множественное число ведомств, что подразумевает занятие сразу двух и более постов. – М. И.)

Закон устанавливает организацию бюро Совета Министров, а также число, функции и организацию министерств.

Статья 96. За преступления, совершенные при исполнении своих обязанностей, Председатель Совета Министров и министры предаются суду Парламентом на совместном заседании Палат.

А как быть с другими деяниями, которые суд может счесть противозаконными? На них во время процесса «Чистые руки» и пострадал Беттино Кракси. Но отмечу, что Берлускони от старой дружбы не отказался, он помнил, как Кракси вызволял его из тупиковых ситуаций. Это были отношения не по принципу «рука руку моет». Это была дружба чести, со знанием и умением использовать закон, хотя последний не был милостив к лидеру социалистов.

В 1994 году Кракси решил не испытывать больше судьбу, не противостоять судьям на процессах по «Чистым рукам». Он эмигрировал – выехал в Тунис, на виллу Хаммамет, подаренную ему другом-миллионером. Здесь Беттино проходил курс лечения, отдыхал, принимал многих именитых иностранных и итальянских гостей (был приглашен в Хаммамет и я, но из осторожности, о чем сожалею, не поехал). Шесть лет Кракси был в полном забвении, о нем помнил всегда только Кавальере. Он знал все, что о Кракси говорили его друзья и враги:

Энрико Берлингуэр (1983): «Кракси? Ловкий игрок в покер. Почти никогда не проигрывает».

Лучано Виоланте (1989): «Кракси – весьма противоречивый человек. Со своими достоинствами и недостатками (по-итальянски это звучало особо: “con meriti e demeriti”)».

Историк Джулио Саппелли: «Кракси – это политик, а не статист в политике. Это – сильный коренной конь Италии.

Мог ли вернуться в Италию экс-лидер социалистов, бывший премьер-министр Беттино Кракси? Да мог. Но он был тяжело болен, находился в Тунисе и хотел в будущем вернуться в Милан и лечь на хирургический стол. И это была бы не «политическая хирургия».

Судебное преследование Кракси началось в 1993 году. Тогда по решению судов разных инстанций он был приговорен к более чем двадцати годам тюремного заключения и многомиллионным штрафам. Более того у бывшего премьера остались неснятыми наказания: 5,5 лет тюрьмы за получение взяток от концернов ЭНИ (нефтегазового) и ЭНЕЛ (энергетика-электричество), а также 4,5 года – за незаконные операции и лоббирование строительства миланского метрополитена (суд первой инстанции приговорил бывшего первого секретаря соцпартии к 8 годам заключения, но Апелляционный Суд сократил вынесенный вердикт почти втрое). Ждали, что скажет трибунал Милана. Теоретически вырисовывался и «запасной вариант» – амнистия в связи с вступлением человечества в 2000 год. И акт оправдания был почти предрешен. Сенатор и судья Антонио Ди Пьетро говорил, что «болезнь – это еще не невиновность и от наказания не избавляет». Но все же дело шло к амнистии Кракси.

В конце 1999 года премьер-министр Италии Массимо Д’Алема, выступая в Риме, высказал основную мысль: нельзя завершать столетие и тысячелетие, оставив виновными всех и вся. Следует изменить многое в сознании: «…Коммунисты погрязли, якобы, в крови и лагерях сталинизма, тоталитарные режимы опирались на западные «подпорки», социалисты и демохристиане дискредитировали себя взятками, казнокрадством, всеобщей коррупцией, вскрытой операцией “Чистые руки”»… Оправданными должны стать все, кто еще недавно считался непримеримыми врагами – от коммунистов до христианских демократов.

Что это? Социальный политический «pax» (мир – поитальянски)?

* * *

Он, этот «pax», исторически еще не наступил, и наблюдатели были склонны полагать, что шла последняя перестройка, смена и смягчение позиций перед новым ожесточенным сражением правоцентристских и левоцентристских сил. Левоцентристы во главе с премьером Д’Алемой, испытывали сильное давление со стороны правого центра, но не желали уступать. К концу 1999 года они оказались значительно потесненными и не избежали правительственного кризиса.

На выборах в парламент шла борьба за каждый голос. Победили сторонники правоцентристского «Полюса» («Поло») во главе с Сильвио Берлускони.

Именно к такому повороту событий готовились наблюдатели в Италии. И здесь могла произойти «сенсация». По сложившейся практике, в случае ухода в отставку правительства, Президент слагал с него полномочия, выдавал «зондирующий мандат» одному из парламентских лидеров на формирование Кабинета. По логике, таким лицом мог стать один из представителей «Полюса» Берлускони. И здесь скрывалась «мина замедленного действия». От мандата премьера «Полюс» отказывался и требовал, ощущая свою силу, назначения парламентских выборов. Правые шли ва-банк, рассчитывали разгромить левый центр в открытом бою и не дать ему прийти в себя в начале XXI века. Так развивались события сразу после Рождества, в первые же недели 2000 года.

А что же Беттино Кракси? Будучи исторически левым, он оказался на стороне… правых. От них в первую очередь он ждал справедливости. Своей справедливости. Известны его слова: «Я вернусь в Италию только свободным. Живым или мертвым, но только свободным, реабилитированным».

Он ушел раньше… Берлускони прилетел в Тунис на похороны друга. В Италии память Кракси почтили Президент, парламент, правительство. В судебном порядке Беттино Кракси был оправдан посмертно.

Ошибки в политике, если их можно назвать ошибками, могут привести к фатальным последствиям, которые сказываются на жизни не только одной семьи-клана, но и общества в целом.

Что пока остается неизменным на рассвете XXI столетия? Из позитивных начал – личная дружба и отношения политиков при всех режимах. Из негативных явлений – взятка и взяточничество – болезнь пока неизлечимая, хотя, например, Беттино Кракси и реабилитирован по большинству статей. Но его уже нет… И это – огромный минус.

* * *

Другая потеря для Сильвио Берлускони произошла тоже в январе, только три года спустя. 23 января 2003 года ушел из жизни Джованни (Джанни) Аньелли – хозяин концерна «Фиат», один из самых талантливых предпринимателей Италии, миллиардер, пожизненный сенатор, владелец туринского футбольного клуба «Ювентус» («ЮВЕ»).

26 января 2003 года в воскресенье утром в Дуомский собор Турина пришли Президент Италии К. А. Чампи, Председатель Совмина Сильвио Берлускони, парламентарии, более ста тысяч жителей не только столицы Пьемонта, но и всей Италии, служащие концерна «Фиат».

Адвокат Аньелли был одним из самых передовых людей Италии, сторонником всех главных научно-технических начинаний на Апеннинах и в Европе в целом. С. Берлускони и туринца Джанни Аньелли связывало многое, в том числе «молчаливое согласие». Они никогда не говорили о том, что заставляло бы страдать. А это большое человеческое умение, такт, дисциплина, воспитание, не требующие слов и объяснений… На многом оставляет свой отпечаток кончина, особенно кончина такого лидера, каким был Джанни Аньелли.

Но лучшая память об Аньелли, как говорил Сильвио Берлускони – это успехи «Фиата». А успехи давались концерну в начале XXI века нелегко. Но они определяли в значительной мере тактику и стратегию экономического развития Италии, всего южного фланга ЕС.

Реквием по «Фиат» преждевременен

Сравнительные цифры (итоговые на декабрь 2002 года) автомобильных концернов и отдельных марок автомашин одним внушали чувство оптимизма («Крайслер» + 53,7 %; «Ситроен» + 20,2 %; «Пежо» + 12,5 %; «Мерседес» + 10,4 %; «Ауди» + 11,8 %; «Тойота» + 22,2 %), другим же окрашивали в мрачные тона настоящее и предвещали недоброе будущее («Шкода» – 23,5 %; «Рено» – 7,2 %; «Фиат» – 17,7 %, «Ланч» – 21,7 %). В 2003 году «Фиат» не исключал сокращения производства на 40 тыс. машин.

Кое-кто в Италии уже готов был заказать реквием по более чем столетнему туринскому автодому «Фиат» – ведущему промышленно-финансовому концерну на Апеннинах, и со своей «колокольни» рассматривал причины кризисного состояния фирмы, вынужденной в 2002–2003 годах значительно сократить выпуск семи главных марок своих автомобилей, хотя такие автомобили, как «Фиат-Пунто» и «Фиат-Панда» (проданы в 2002 году соответственно 208 497 и 100 382 машин), лидировали в первой десятке самых реализуемых автомашин Европы и Азии (на американском рынке свой расчет).

Основную вину за спад производства возлагали на почетного президента «Фиат» 80-летнего Джанни Аньелли, владевшего почти 40 % акций концерна, игравшего особую роль в деятельности холдинга и сохранившего за собой (за кулисами) решающее слово при обсуждении всех сложных конфликтных вопросов. Так, в дебатах вокруг проблемы промышленно-финансового сотрудничества сначала с фирмой «Форд», а затем с американским гигантом «Дженерал Моторс» (GM), Аньелли был на стороне развития связей и слияния потенциалов мировых авторитетов. По его мнению, это усилило бы, приоритеты «Фиата» как европейского промышленного лидера и крупнейшего работодателя Италии.

Оппоненты позволяли себе не соглашаться и считали, что Аньелли в прошлом действительно умел выходить победителем из самых сложных ситуаций (например, в 1962–1963 годах он взял огромный кредит, пообещал итальянцам пересадить все население страны с велосипеда на автомобиль, и сдержал свое слово), но теперь он, увы, стар и его действия уже привели к тому, что стоимость акций «Фиата» значительно упала на миланской, нью-йоркской, токийской и других биржах, количество служащих фирмы к январю 2003 года уже сократилось на 5,6 тыс. человек, а в ходе предусмотренной реконструкции и реструктуризации предполагалось уволить и отправить на пенсию еще 8,6 тыс. сотрудников. Действовавший тогда президент «Фиата» Паоло Фреско, администратор – делегат А. Барберис, приступивший к исполнению обязанностей 10 декабря 2002 года, Энрико Бонди – гендиректор «Телекома – Италия», Джанлука Габетти – лидер финансового холдинга ИФК, через который Аньелли управлял ведущим пакетом акций «Фиата» – все они были за союз с GM и видели в сотрудничестве с ним один из вариантов выхода из кризиса. С января 2003 года «Фиат-Авто» выделился в отдельную промышленную группу. И это дало А. Барберису возможность высказаться ясно и четко о планах холдинга на будущее: «Если мы верим в планы, то не только потому, что они надежно составлены, но и потому что они выверены самыми компетентными специалистами автомобильного бизнеса. В этом залог успеха, в который пока не верят некоторые представители оппозиции и профсоюзов, которые ставят палки в колеса, жонглируют негативными фактами в экономике “Фиата”, играют на патриотических чувствах итальянцев, не желающих склонить голову перед заокеанским диктатом. Но дело не в диктате, а в конкуренции».

Не выпадал из поля зрения как лидеров «Фиата», так и оппозиции психологический фактор: итальянцы все чаще стали отдавать предпочтение другим западноевропейским, американским и особенно японским маркам автомашин и делали крупные заказы за рубежом, что привело в 2002 году к падению с 34 до 27 % доходов туринского дома на проспекте Маркони. В штаб-квартире «Фиата» забили тревогу.

Был и другой момент: экономический «пробел», «космополитизм» итальянцев восполнялись в самой «старушке» Европе. Там авторитет сравнительно дешевых автомашин, покупаемых представителями среднего класса, держался на достаточно высоком уровне. Так что при анализе всех суммарных данных 2002 года и планов на 2003 год все выглядело надежно и не было на горизонте таких «грозовых туч», прохождение через которые повлекло бы фиаско холдинга «Фиат».

Что подтверждало такой оптимистический вывод? Прежде всего сама история и конкретные данные о «Фиате». Квинтэссенция планов – кредо фирмы на 2003 год? Производить столько, сколько требует рынок, но и не бояться давать, как крупные банки, деньги в кредит для приобретения своих автомобилей. Подсчитали в Турине, что оборот станет больше 20 млрд евро, количество точек по продаже автомобилей «Фиат» увеличится в Италии с 800 в 2002 году до 1350 в 2003 году, а количество служащих станет 290 тыс. человек.

…На туринском проспекте Маркони в штаб-квартире концерна «Фиат» висит картина Лоренцо Деллеане. Художник изобразил шестерых создателей (в июле 1899 года) «Фиата» – Итальянской фабрики автомобилей Турина. Или, как подметил 100 лет назад владелец «Фиата» Джованни Аньелли-Старший, его фирма «дважды итальянская», и это закреплено в названии.

Аньелли-Старший в 1906 году придумал лозунг: «Делай, как “Форд”!», но вложил в него свой итальянский смысл, полный риска и предприимчивости. Уже в 1907 году о «Фиате» говорили в Европе и Америке как о предприятии «с бесспорно итальянским умом и лицом, с аурой модернизма и пионерства».

После Первой мировой войны заговорили о научной организации труда, сочетания науки и производства. Все в один голос стали приводить в пример «Фиат» и лично Аньелли-Старшего. Знаменитый экономист тех лет Аттилио Кабиати и социолог Пьеро Габетти назвали Аньелли «одиноким героем самого современного капитализма».

Аньелли-Старший и «Фиат» умели использовать политическую и экономическую конъюнктуру в интересах фирмы независимо от того, какой режим стоял у власти в Риме. Так было при Муссолини, так было после войны, так продолжается и сейчас.

Задача «Фиата» на 2003–2004 годы: контролировать 40 % итальянского автомобильного рынка, 12–12,5 %, а возможно и 13 % европейского авторынка, за который ведут ожесточенную борьбу американские, германские, французские, японские и другие автогиганты. Италия инвестировала за рубежом в 2003 году 17 млрд долларов, что в стоимостном выражении значительно меньше чем вложения Голландии, Германии, Франции, но все-таки неплохой задел. И здесь важную роль играет «Фиат».

Как можно сформулировать стратегию «Фиата», когда к «власти» в фирме пришли специалисты-экономисты? Они – сторонники зарубежных капиталовложений, поборники «экспансии» методом вывоза машин, кооперации, банковского кредитования, строительства дочерних предприятий на всех континентах. И за этим, возможно, будущее. Так по крайней мере считал в 2002 году хозяин и «идеолог» «Фиата», адвокат Джанни Аньелли.

В 2000–2002 годах я часто бывал в Турине. Спрашивал:

– Здоров ли Джанни?

– По возрасту. Завершил восьмой десяток, – отвечал профессор Уго Волтеррани – врач, лечивший Аньелли. – Во время Второй мировой войны Джанни был ранен в ногу. Затем в 1952 году попал в автокатастрофу, получил 7 переломов; в 1987 и 1997 годах перенес операции на ноги…

Но Аньелли был абсолютно спокоен. «Фиат» твердо стоял на «его» ногах и находился в надежных, тоже «не чужих», руках. Я вспомнил, что именно это он сказал примерно 4 года назад, покидая пост президента. Уходя, Аньелли остался почетным президентом.

Как «Фиат» вел конкурентную борьбу?

Фирма продолжала производство в Италии и за рубежом, инвестировала средства в научно-исследовательские работы, в создание новых моделей машин, гибко строила стратегию продажи автомашин, разделив общий объем продаж на три части: для Италии, Западной Европы и других стран. К 2004 году по новой коммерческой формуле-схеме предполагается разделить потребительский мир на четыре «сегмента»: Италия, Европа, Латинская Америка и весь остальной мир, включая Китай, Индию, Россию, Египет, Австралию, Новую Зеландию и т. д.

Но «Фиат» – это не только автомобилестроение, но и авиастроение, тракторостроение, газетный бизнес, страховое и банковское дело, выпуск строительных, дорожных, сельскохозяйственных машин, где доля «Фиата» постоянно растет.

Анализируя биржевые и корпоративные данные, экономисты считают, что Туринский дом делает ставку в 2000–2010 годах на контракт с «Дженерал Моторс», на концентрацию капитала.

В 1999 году «Фиат» через дочернее предприятие «Нью Холланд» уже выкупил за 4,3 млрд долларов контрольный пакет (55 долларов за акцию) американской фирмы «Кейз», производившей тракторы и строительную технику, и стал ведущим концерном – производителем сельскохозяйственных машин мира.

– Одна из дирижерских палочек хранится в штаб-квартире на Корсо Маркони в Турине, – говорил мне президент фирмы «Кейз-Европа» доктор Леопольд Платтнер (австриец по национальности, имеет штаб-квартиру в Париже). Фирма работает по своим планам, но объединяет совместные производственные усилия. И это приносит реальный успех. Надеемся укрепить позиции в XXI веке на российском рынке. Но время покажет.

…В северо-итальянском городе Болонья, в фешенебельном отеле «Руаяль Карлтон» я присутствовал на церемонии рождения концерна СNH, произошедшего от слияния детища «Фиат» и «Форда» – Туринской фирмы «Нью-Холланд» с американской компанией «Кейз К^о». (Их совместный капитал был 12 млрд долларов). Фирма «Кейз» действовала на американском рынке с 1842 года; «НьюХолланд» – в Европе с 1991 года.

– С 12 января 1999 года, – говорил мне новый администратор-делегат CNH Жан-Пьер Россо, – фирма CNH зарегистрирована и котируется на нью-йоркской бирже, стала ведущим в мире производителем сельскохозяйственных машин – тракторов, сеялок, бульдозеров для проведения ирригационных работ и возведения дамб, разного оборудования для огородничества и т. д.

– Фирма CNH, – продолжал г-н Россо, – приносит прибыль в 400–500 млн долларов в год. Эти средства пойдут на научные изыскания, на развитие производства; расширение деловых связей. (За этим внимательно следят эксперты С. Берлускони.)

– Каковы мощности CNH?

– Секретов не делаем. Примерно 71 % капитала контролирует «Фиат». Финансовый годовой оборот превышает 12 млрд долларов. В концерне работают 36 тыс. служащих и 10 тыс. различных представителей, занятых реализацией готовой продукции на всех континентах. Штаб-квартиры CNH есть в 160 странах.

– Кого Вы считаете самыми успешными в Европе предпринимателями последних десятилетий XXI века?

– Джанни Аньелли и Сильвио Берлускони. Они из разряда «супергигантов»…

…Я помню, как уходил Аньелли с поста в 1996-м. Без пышных проводов, брызг шампанского и пьемонтского «спуманте», без громких славящих тостов и церемониальных пожеланий. Все было словно на обычном деловом совещании. Тогда 74-летний президент фирмы «Фиат» Джанни Аньелли заявил о своем уходе и о назначении нового «вертиче» – руководства концерна «Фиат».

«Я абсолютно спокоен, потому что оставляю «Фиат» в надежных руках», – заявил Джанни, представляя нового президента фирмы Чезаре Ромити (прежде был «вторым лицом» холдинга, занимал пост администратора-делегата) и Паоло Кантарелла – администратора-делегата (ранее был «третьим лицом» в концерне, президентом автомобильной производственной компании «Фиат-Ауто»). Сам же пожизненный сенатор, адвокат Джанни Аньелли остался почетным президентом фирмы, как тридцать лет назад его предшественник Витторио Валетта.

– «Фиат» всегда находил выход из положения, – говорит Джанни Аньелли журналистам. – Даже тогда, когда жизнь прижимала к стене. Борьба тяжела, но беды кончаются, жизнь продолжается. (Это всегда помнит С. Берлускони.)

– Вы уходите, когда Италия еще не готова к переменам. Что Вы скажете?

– Страна должна быть готова к переменам. Они неотвратимы. Надо пробовать, а потом делать вывод: действуют рычаги или нет. Думаю, что невозможно увековечить власть старого поколения. Всегда нужна новая кровь. И есть с кого брать пример и где искать поддержку (имел в виду С. Берлускони. – М. И.).

– И заметьте, сам я не самоустраняюсь, остаюсь рядом, точнее внутри промышленно-финансовой группы «Фиат».

– Бытовало мнение, что Аньелли на «Фиате» – «добрый полицейский»; Чезаре Ромити – «злой полицейский». Какова Ваша точка зрения?

– Ромити действительно выглядит слишком твердым. Но он такой, какой он есть. И это нужно холдингу.

– Несколько слов о Джованни-Младшем, Джованни Альберто. Ему 32 года. Сможет ли он вскоре возглавить «Фиат»? Вы это сделали только в 45 лет. Он значительно моложе.

– Будем более точными. Я пришел на «Фиат» в 23 года. Меня вызвал из Африки, из армейских частей, мой дед. Я работал, учился. Было невесело, признаюсь.

– А Джованни-Младший? Это другое дело. Он много ездил, учился в Америке, стал президентом фирмы, входящей в «Фиат». Думаю, что через два, три, четыре года сможет взять на себя ответственность и стать лидером концерна.

Но Джанни-Младшего скоро не стало. Он трагически погиб.

– Но не кончаются ли отношения с «Фиатом» для семьи Аньелли? – задавал вопрос корреспондент туринской газеты «Стампа» жене Джанни Аньелли – синьоре Марелле Караччоло.

– Связи с «Фиатом» не прерывались. Наша семья продолжала сохранять и выполнять все обязательства.

– Грустен ли был Джанни Аньелли?

– Когда объявил об уходе с работы, нет, – говорила супруга. – Я этого не заметила. По крайней мере он не подавал вида. Все, как обычно… Джанни был очень выдержанным человеком. Джентльмен, одним словом.

Когда же ушел Джанни-Младший, это был для него жестокий удар.

…Один из самых завидных и богатых женихов Италии Джованни Альберто Аньелли-Младший – наследник Джанни Аньелли, хозяина «Фиата», почетного президента холдинга, готовился зарегистрировать брак не в церкви, а в муниципалитете небольшого городка Монтеполи Валдарно, неподалеку от Флоренции. «Состоится свадьба века», сообщали сенсационно журналисты, но затем скромно оговаривались: «Не всего XX века, а только второй половины 90-х годов».

Невеста 32-летнего наследника «Фиата» – американка, точнее англо-американка Эвери Фрэнсис Хоу (31 год). Отношения предпринимателя-миллиардера и лондонской художницы-архитектора держались в строжайшей тайне и развивались в тиши виллы, окруженной высокими деревьями и экзотическими растениями. Команда могучих телохранителей, казалось бы, исключала любую утечку информации.

Но утечка все-таки произошла, и виной тому сам Джованнино (так называли в Италии Джанни Аньелли-Младшего). Утром 17 октября 1997 года он (в синем пиджаке), она (в серой юбке и легкой блузке) пришли в мэрию Монтеполи, подали заявление, которое оказалось вывешенным на обычной доске объявлений и стало достоянием всеобщего обозрения. Журналисты, зная местные бюрократические правила прохождения «брачной документации», вычислили, что свадьба состоится не раньше воскресенья, 27 октября, и поспешили подготовить поздравления молодоженам, и собрать сведения о счастливой избраннице – блондинке англо-саксонских кровей.

Уже известно, что они познакомились в 1996 году в одном из дружеских салонов во Флоренции и с тех пор не расставались. Эвери управляла мотоциклом и маленьким «фиатом» последнего выпуска, а Джованнино за рулем «дельты» никогда не превышал дозволенных скоростей на автострадах и проселочных дорогах. Так, по-светски, они готовились въехать в совместную жизнь через ворота муниципалитета, а не под музыку кафедрального соборного орга?на.

Ушел из жизни Джанни-Младший в 1998-м. Это был удар для всей семьи, для «Фиата».

Сильвио Берлускони понимал Джанни-Младшего и чувства Джанни-Старшего, понимал лучше многих других, ибо сам сумел победить неизлечимую болезнь – рак. И эта схватка с чудовищным смертельным недугом стала свидетельством огромного мужества и воли Кавальере, его умения, стиснув зубы, молчать, молить о помощи Бога и науку, Судьбу и руки хирурга. 4 мая 1997 года Сильвио лег на операцию, а 5 мая произошло почти чудо: он прошел «туннель смерти», операция завершилась успешно. Затем месяцы реабилитации, и кошмар рака – позади. Сильвио искренне жалел Джанни. Но судьба сказала свое иное слово… Скорбили все.

* * *

24 января 2003 года – важный день в истории трех главных профсоюзных центров Италии, представители которых встретились в Турине. Впервые за всю более чем столетнюю биографию туринского автодома, полную различных катаклизмов, падений и взлетов, ведущие профсоюзные центры, объединяющие на «Фиате» более 60 % из 290–320 тыс. рабочих, заявили о единстве своих действий в борьбе с предпринимателями. Они требовали новых трудовых контрактов, отказа дирекций предприятий «Фиата» от политики сокращения рабочих мест, скорейшего выхода из кризиса всей итальянской автомобильной промышленности.

Прежде, в 80–90-х годах, в период расцвета финансово-промышленной империи Джанни Аньелли все конфликтные ситуации и финансовые споры между предпринимателями и наемными рабочими решались довольно просто: служащих не увольняли, штат фирмы постоянно расширяли (за последние 20 лет количество рабочих, занятых на «Фиате», увеличилось почти вдвое), зарплата увеличилась регулярно от 5 до 10 %; предоставлялись различные льготы, учитывались инфляция, рост цен. Сам президент фирмы адвокат Дж. Аньелли не раз с удовлетворением отмечал, что в границах его «владений» на всех континентах преодолены барьеры социальных противоречий, все спорные вопросы решались быстро без скандалов, стачек и столкновений.

Смерть Аньелли «скомкала» эффект от профсоюзной стачки.

После ухода Дж. Аньелли с поста президента «Фиата» еще с 1996 года положение на фирме стало меняться. И главное – значительно снизились экономические показатели, что отрицательно сказалось в конкурентной борьбе на автомобильном рынке. Только в 2002 году доходы и оборот холдинга сократились на 17–17,7 %. И это при том, что основные конкуренты укрепили свои позиции, увеличили продажу машин.

6 февраля 2003 года в небольшом североитальянском городе Маранелло, что находится в области Эмилия-Романья, в четырехугольнике между Болоньей, Моденой, Карпи и Мантуей, произошло знаменательное событие: с завода, относящегося к промышленно-финансовой группе «Фиат», вышел новый суперсовременный автомобиль класса «люкс» – «Феррари-575М».

Событие это готовилось загодя и было обставлено торжественно и пышно. И дело не только в многочисленных похвальных речах в адрес «Фиата», пиаровских интервью и щелчках фотоаппаратов, дело в экономической сути и стремлении провести качественный переворот на авторынке Италии и Европы. Общеизвестно, что в 2002 – начале 2003 года многие из восемнадцати марок автомобилей фирмы «Фиат» продавались на 15–22 % хуже, чем планировалось, и новый рост реализации продукции концерна ожидался с модернизацией двух противоположных направлений – с производством самых дешевых, так называемых «народных автомобилей», и самых престижных и дорогостоящих.

Начали с «дорогого» «Феррари», который считается признанным флагманом итальянского машиностроения (по мнению С. Берлускони).

Первый автомобиль «Феррари», с красно-малиновым корпусом, появился еще весной 1947 года. Для него был собран мощный двигатель, придуманы ходовая часть, дизайн, определены основные параметры и главное – угадано направление (уже тогда!) развития вкусов представителей высшего круга итальянского общества – автопродукт «люкс». И «Феррари» не упустил свой шанс.

Механик Энцо Феррари постепенно превращался в мультимиллионера, а его машины всегда производились четко и безукоризненно, по конкретным частным заказам с большой предоплатой. (Помните систему С. Берлускони?)

Сотую модернизацию «Феррари» завод выпустил к своему сорокалетию в 1987 году. К этому времени здоровье старого Энцо стало слабеть, и при личной встрече с Джанни Аньелли – хозяином «Фиата» он попросил друга взять под свое крыло его малоактивного сына и всю фирму. Так в скором времени и произошло: наследнику дома «Феррари» остались всего 10 % акций (достаточно на шикарную жизнь), а фирма процветала. В 2000 году произведенных, но нераскупленных «Феррари» не оставалось ни одного.

В 2003 году кризис на авторынке потребовал срочной и радикальной перестройки производства, разработки новой автомашины. В конструкторском бюро «Маранелло» вспомнили все лучшее старое (модели «Америка», «Интер», «Дино», «Теста Росса», «Кабриолетто» и др.), напрягли мысль и мышцы, получили модель, которую испытал знаменитый итальянский пилот, участвующий в трековых гонках «Формулы-1», Лука Бадоэр. Он пронесся на первом «Феррари-575М» по площади в Маранелло, сделал крутой вираж и лихо затормозил перед рестораном «Каваллино» («Жеребчик»), где все ждали Берлускони, но Кавальере Сильвио не приехал. «Жеребчик» – символ марки «Феррари», придумал еще прародитель автодома. В ресторане по традиции всегда устраивались банкеты. На них менеджер Лука ди Монтецемоло рассказывал обо всем, вплоть до мельчайшего винтика автомашины.

Что принципиально нового в авто «Феррари», выпущенном в феврале 2003 года?

«Феррари-575М», где цифры означают объем цилиндров (предыдущий был 550), а «М» – модификация. На машину можно установить коробку передач для обычных дорожных машин и «кнопочную» – типа «Формула-1». У автомобиля – 12 цилиндров, за 4,25 секунды машина способна развить скорость от нуля до 100 км/ч. Максимальная скорость – 325 км/ч.

* * *

Кто первый купил «Феррари-575М»? Покупатели – предприниматели из Милана и сын знаменитого модельера одежды предпочли остаться неизвестными. «Но можете искать нас на дорогах по знакам – символам “Феррари”, – улыбнулся молодой человек и продолжил. – Символы “Феррари” – это вздыбленный черный конь с разметавшейся гривой, вокруг желтый цвет – цвет городов Модена и Маранелло, а также три цвета итальянского флага».

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Сколько ни дают суверенитета и автономии – много не бывает.

Насилие – язык преступлений.

Человек, как животное, добывает пищу сам и выживает далеко не каждый. И его, по-человечески, жалко.

Запреты для охотников – спасение для животных.

Чем тяжелее недуг, тем выдержаннее должен быть человек.

В охрану должны идти только профессионалы. Как и в любом деле.

Даже у бед бывает конец.

Глава Х
Граждане монархи по-свойски и по-савойски

Я осторожно отношусь к словам «революция», «путч», «переворот» и другим из этого смыслового ряда. Но еще более осторожно стараюсь судить о деяниях, разграничиваю их по остроте и характеру политических событий. И то, что одни называют революцией, для других – лишь слабое потрясение. И наоборот. Так или иначе, но в Италии референдум 1946 года, победа сторонников республиканского строя, поражение монархистов и вынужденный отъезд из Италии членов семьи правившей династии Савойских стали действиями и историческими фактами революционного характера.

Прошло более полувека. Развитие событий и европейская реальность показали, что нет ничего вечного, а эмиграция Савойских – анахронизм, противоречащий цивилизации, культуре, нормальному ходу исторических процессов.

И что же? Нужна ли новая революция, чтобы вернуть Савойских назад, домой, в родные Пенаты? А ведь речь шла всего-то о двух физических лицах – прямых наследниках-принцах (отце и сыне) Савойских. Но и двое оказались «в поле воинами». Чтобы совершить разумный шаг и по закону впустить Савойских в Италию, следовало изменить Конституцию Республики, выбросить сидевшую, как ржавый гвоздь, XIII статью Основного закона, но для этого нужны особые постановления палат парламента, принятие новых законодательных актов, к которым отношение юридических флангов не было одинаковым.

Левые, например, понимали, что официальное возвращение Савойских создаст условия появления партии монархистов, рано или поздно усилит позиции правых. Значит, процесс въезда принцев в Италию следовало искусственно сдерживать, затягивать.

У правых положение было деликатным: как, не провоцируя левых, добиться возвращения принцев на Родину, провести безболезненную микрореволюцию в сенате и палате депутатов. Это стало возможным только после выборов 13 мая 2001 года и получения правыми большинства в парламенте, но и при этом потребовались еще два года, чтобы покончить с досадными формальностями. В августе 2003 года принцы официально и торжественно въехали в Италию так, как пожелали, посетили с помпой Неаполь, Рим, Милан, были приняты Папой Римским, но пока не поднялись на порог Квиринальского (бывшего королевского) дворца и палаццо Киджи – резиденции правительства Берлускони. Кавальере создал все условия для возвращения Савойских и не ускоряя событий, наблюдал за происходящим со своего Олимпа.

А XIII статьи Конституции больше нет.

Вот как звучала она, а также следующая статья: «XIII. Члены и потомки Савойской династии не являются избирателями и не могут занимать ни официальных постов, ни выборных должностей.

Бывшим королям Савойской династии, их супругам и их потомкам мужского пола запрещается въезд на национальную территорию и пребывание здесь.

Находящееся на национальной территории имущество бывших королей Савойской династии, их супругов и их потомков мужского пола переходит государству. Передача и установление вещных прав на это имущество, произведенные после 2 июня 1946 года, недействительны.

XIV. Дворянские титулы не признаются.

Приставки титулов, существовавших до 28 октября 1922 года, считаются частью фамилии».

Сильвио Берлускони публично не вмешивался в печальную одиссею Савойских, но с 1994 года – со времени своего первого премьерства – наверняка внимательно следил за развитием «бархатной революции» по возвращению Савойских. Еще в 2002 году до голосования в сенате принц Витторио Эмануэле и его сын Филиберто приняли присягу на верность Республики…

… Род Витторио Эмануэле III Савойского восходит к XII веку. Сам же предпоследний король родился в Неаполе 11 ноября 1869 года. 11 августа 1900 года, когда он появился на борту яхты «Эла» («Елена». Так звали его супругу – дочь короля Черногории), он узнал о трагической смерти отца Умберто I, стал королем Италии, присягнул на верность народу и сенату. Как считают многие биографы Витторио Эмануэле III, он мог бы в равной мере быть и «легким королем», и «ретивым социалистом», и «покладистым республиканцем». Но получил прозвище «короля-солдата», стал тем и приобрел то, на что был обречен историей (а для Муссолини он был еще и просто предателем). 9 мая 1946 года король отрекся от престола в пользу сына Умберто II и выехал на пароходе из Неаполя в Египет, в Александрию, где и скончался от заболевания тромбов 28 декабря 1947 года на руках супруги – экс-королевы Елены. (Был захоронен в кафедральном соборе Святой Екатерины в Александрии.)

Уинстон Черчилль написал о короле Италии: «Нельзя сказать, что Витторио Эмануэле III для нас – ноль, его имя дискредитировано. Он слишком долго поддерживал Муссолини… Но это была личность мирового размаха. 45 лет на троне Италии»…

В остальном Витторио Эмануэле III был сложной политической фигурой. Он не имел друзей и не искал ничьей дружбы. Сумел воспитать сына в королевском духе. Это был «принц, наполненный шармом, красотой, элегантностью». А еще, имея пристрастие ко всему грандиозному, он любил видеть сына на коне, во главе 92-го пехотного полка. И вообще его понимание красоты сводилось к фразе: «Легко сойти за умного, если ты красив, молод и богат». И еще… много молчишь. Все это было в достаточном количестве…

* * *

В Европе XX – XXI веков – равенство: паритет сохраняют десять царствующих династий (Англии, Испании, Голландии, Бельгии, Люксембурга, Норвегии, Швеции, Дании, Лихтенштейна и Монако) и столько же нецарствующих (России, Австрии, Греции, Германии, Португалии, Болгарии, Румынии, Италии, Франции и Албании). Только королей, королев, наследных принцев и принцесс, великих князей в Европе более 50, а у тех монархических фамилий, что сошли с исторического тронного марафона, наследников и того больше – около 200–300). Среди них потомки Романовых (48), Бурбоны (французские – более 50, по четырем ветвям), Габсбурги, Савойские (по двумя ветвям), Брауншвейс-Эсте, а также Гогенцоллерн, Виттельсбахи и т. д.

Быть королями и королевами, считаться принцами и принцессами, находиться на троне или претендовать на престол, жить при дворе или быть низвегнутыми, пребывать в изгнании, на чужбине – дело непростое, требующее соблюдения четкого протокола, определенных «вековых» условностей. (Принцесса даже банан не откусит и в рот не возьмет как все остальные смертные. Ей приходится подбираться к банану не с кончика, а с боку. Она знает, что за каждым ее движением следят многие пары любопытных всевидящих глаз, все фиксируют фото, кино– и телекамеры).

Монархия – древнейший государственный институт Европы, где республиканские традиции оттеснили «королевскую рать». Но атрибуты монархий – корона и обряд коронования, герб, скипетр, знамена, одежда, – сохранились почти неизменными в течение веков и перешли в новое столетие и тысячелетие.

Мой добрый знакомый герцог Амедео Д’Аоста, в далеком прошлом морской офицер, поклонник традиций всех флотов мира (включая и российского), молодцеватый, высокий, сохранивший выправку владелец самых знаменитых винных погребов марочных напитков Италии и Франции, признанный лидер монархического движения в Италии (хотя сам в возрождение монархии в Италии не верит), считает, что его Габсбургские (армейские) корни сильнее придворно-салонных Савойских. Но те и другие беспомощно повисли в историческом пространстве, стали «прозрачными» от времени, и ими, как ветвистыми оленьими рогами, можно лишь украшать музейные палаццо. Говоря другим языком, они сохранили свои гербы в фамильных склепах, и эти гербы мало кто знает, более того – никто не признает и не понимает.

Герцог – дука Амедео – обладает великолепной памятью и архивами, по которым легко проследить развитие каждой ветви царствующих и нецарствующих европейских монархических династий. В имении Амедео под Ареццо, в сорока километрах от Флоренции, там, где в средневековье слагал стихи опальный Петрарка и строил храмы Донателло, я, пробираясь через многоярусную чащу европейских «королевских деревьев», увидел, как сплетались ветви предков дука Д’Аоста с Романовыми и Бурбонами, Виттельсбахами и Гогенцоллернами, Брауншвейс-Эсте и Ольденбургами с Виндзорской и Оранско-Нассауской династиями, Голициными, Шереметьевыми и Ильинским; нашел ответ на вопрос, почему герцог имеет полное право называться «кузеном» и испанского короля Хуана Карлоса I и Симеона II – сына бывшего болгарского царя Бориса (скончался от инфаркта в 1943 году). Симеон II родился 16 июня 1937 года. В 2001 году победил на выборах в Болгарии и позволил о себе говорить как о вернувшемся потомке монарха с демократической осанкой и свободным характером. В августе 1993 года его мать Йоанна (Джованна Савойская) вместе с сестрой Марией-Луизой приезжала в Болгарию по случаю 50-летия со дня смерти царя Бориса и захоронения сосуда с его бальзамированным сердцем в Рильском монастыре. Сам Симеон еще в в 1996 году заявил в Болгарии, что «монархия имеет смысл лишь в том случае, если она не мешает или нужна большинству» населения страны. Мать Йоанна умерла в Португалии в возрасте 92 лет, похоронили ее в Ассизи (Италия).

– Есть ли будущее у монархии? – спросил я герцога Амедео.

– Вопрос риторический. Общественно-государственный строй монархии и республики в различных формах отражает динамику политического и социально-экономического развития, отвечает условиям, образу мышления, нравам и обычаям конкретных стран. Так я объясняю появление на определенном историческом этапе абсолютных монархий и их крушение. Казнь Людовика XVI во Франции и расстрел царской семьи в России в 1918 году – свидетельства не только чрезвычайной жестокости, но и исторической неотвратимости. Следует ли реанимировать то, что ушло в вечность? Франция доказала, что для французов это невозможно. Испания пока доказывает обратное. В Англии, Голландии, Швеции, в Монако и Дании монархии кажутся незыблемыми. В Лихтенштейне князь Ханс Адам, правящий с 1989 года, не прочь отказаться от престола, присоединить страну к Швейцарии. Но, увы, ему не дают… Испания за 44 года (с 12 апреля 1931 года, когда на муниципальных выборах 70 % избирателей проголосовали за блок республиканцев и социалистов, и до 22 ноября 1975 года, когда Хуан Карлос I принял присягу и стал королем Испании) прошла самые трагические и сложные исторические полосы. Но замечу, дед Хуана Карлоса I король Альфонс XIII, хоть и тайно покинул Мадрид вечером 14 апреля 1931 года, а затем на крейсере «Принц Астурийски» отбыл в Марсель, никогда не отрекался от престола. И не пожелал, чтобы «из-за него пролилась хотя бы одна капля крови». Но о крови, пролившейся в Испании, разговор особый. И не на монархах – главная вина. Альфонсо XIII скончался в феврале 1941 года. За месяц до смерти он передал право на трон своему третьему сыну дону Хуану, графу Барселонскому. 6 июня 1947 года на всенародном плебисците большинство голосовавших (14 млн из 17 млн участников «консультации с нацией») высказались за монархию и за королевство как «конституированное государство»…

…Герцог Д’Аостский выполнял все почетные функции «связующего звена» Савойских в Италии. Он – представитель большой королевской семьи, хотя и не является прямым наследником бывшей правящей ветви, и потому и жил в Италии. Он не знал, когда прекратит свое действие пресловутая статья XIII, но надеялся, что это будет тоже очень скоро.

Герцог Д’Аоста с точностью «незаинтересованного историка» рассказал, как 2 июня 1946 года (без его участия) монархисты проиграли, собрав 45,7 % голосов (10 719 тыс. бюллетеней – за монархию; 12 717 тыс. – за республику; 1,5 млн листов при голосовании были признаны недействительными). Не помогло монархистам, что они всего три года назад предали Муссолини и победили в войне.

12 июня в Квиринальском дворце состоялся последний ужин Умберто II Савойского и его супруги Марии Жозе. Тайная вечеря. Караул несли кирасиры полковника – герцога Джованни Сфорца (миланский род) и гренадеры «малой гвардии».

13 июня во второй половине дня король с семьей и свитой отправился на Римский аэродром Чампино, где его ждал самолет. Лайнер сделал прощальный круг над столицей и улетел по открытому коридору в Португалию.

Минуло более чем полвека. Не оставалось ни одной европейской страны, кроме Италии, куда бы так или иначе не вернулись наследники (близкие и дальние) бывших монархических династий. Последний пример Италии подала Австрия, «реабилитировавшая» Габсбургов и, видимо, весьма успешно. Но исторических аналогий проводить не следует. Развал Австро-Венгерской империи и падение династии Габсбургов в 1918 году были результатом поражения Вены в Первой мировой войне. Крах Савойских в Италии – не прямой результат разгрома фашизма Муссолини во Второй мировой, а следствие постепенного «полевения» Италии, отказа от репрессивных методов руководства итальянским обществом, результат демократизации страны. Но следы последнего короля из династии Савойских Умберто II и его супруги Марии Жозе, так называемой «майской королевы» или «королевы одного месяца», не выпали из поля зрения историков, итальянских политиков, как республиканцев, так и монархистов, привлекали внимание исследователей, все еще «шлифовавших» свое отношение к роли монархов из династии Савойских и их наследников в развитии вчерашнего и сегодняшнего положения на Апеннинах.

Но теперь дело было в принципе: все понимали, что отныне, если двери Италии откроются перед Савойскими, то они неизбежно захотят иметь место и в парламенте, и, возможно, получат его в палате депутатов или в сенате. Женщинам Савойских, начиная с «майской королевы» Марии Жозе, жившей в Мексике и умершей 27 января 2001 года в возрасте 95 лет в Швейцарии (пожелала, чтобы ее захоронили в одном склепе с мужем), ее дочерям – Марии Габриэле (60 лет), Марии Беатриче по прозвищу Титти (57 лет), и младшей Марии – Пии (53 года), а также невестке Марине Дориа (66 лет), было разрешено вернуться в Италию уже в начале 90-х годов. Но гордая итало-бельгийка Мария Жозе, получив это известие в номере-люксе 614 брюссельского отеля «Руаяль Виндзор», ответила, что вернется в Италию только вместе со своими мужчинами и этой позиции не изменила до конца своих дней (в палате 114 госпиталя Женевы).

Вот воспоминания «майской королевы»:

– Я была третьей дочерью бельгийского короля Альбера I и королевы Елизаветы. Детство прошло в двух шагах от Брюсселя, в королевском замке Ласкен. Последний раз побывала в Брюсселе в 1993 году на похоронах племянника – короля Бельгии Болдуэна. Собралась вся большая семья…

…Врачи не рекомендовали Марии Жозе отправляться в Европу, но экс-королева пренебрегла этим советом. «Долг сильнее…»

– Для «майской королевы», обладавшей удивительным спокойствием и выдержкой, это было первым перенапряжением, – говорила дочь Титти. – Но мама сумела все выдержать, только курила больше обычного («стаж» курения более 75 лет).

Хранительницей архивов и всех сведений о Савойских называют Марию Габриэлу, которой отец, король Умберто II, ушедший из жизни в 1983 году, передал все важнейшие документы семьи и итальянского государства до конца 1945 года.

– Все Савойские, – говорил мне герцог Амедео Д’Аоста, – считали себя литераторами, вели и ведут дневниковые записи, но публикуют лишь немногое и редко. Мария Беатриче вела дневники в Мексике, когда рядом была Мария Жозе, но сейчас это занятие ей наскучило, хотя работу над книгой об Амедео II – первом короле Савойских в Королевстве Обеих Сицилий (1504–1860) она не прекратила. Особое удовлетворение доставляют сведения о том, как ведет любовные дела племянник – принц Эмануэле-Филиберто, а его 65-летний отец Витторио продал на Восток 600 вертолетов. Наследные принцы, правда, неправящих династий, как видно, не брезгуют торговлей, в данном случае авиационным бизнесом (Савойские прежде особенно уважали фирму «Фоккер»).

Но главные записи Беатриче – о матери. Когда Мария Жозе приехала в Брюссель, ей прислуживали мексиканцы Марта и Хорхе. Они носили по комнатам в отеле огромную корзину с цветами. В них была воткнута визитная карточка от короля Альбера и его жены Паолы – итальянки из Калабрии. Вот надпись на карточке: «Дорогая тетя! Добро пожаловать!» «Вспомнили, что я – тетя бельгийского короля», – радостно заметила Мария Жозе, никогда ранее не видевшая ни Альбера, ни королеву Паолу. Встреча состоялась в центре Брюсселя.

А что же Мария Беатриче? Она вместе с супругом – аргентинским дворянином – дипломатом доном Луисом Рейна Корваланом вернулась в Мексику и мечтала совершить путешествие в Россию. Оставшиеся годы она была готова прожить только в Нью-Йорке. «Европа отстала», – говорила она. Но в основном потому, что Савойских не пускали в Италию. Даже ЕС проголосовал однажды против невежд, и за возвращение Савойских в Рим. Но все повисло в воздухе…

Однако вернемся к «майской королеве». Мария Жозе прожила четыре года в Мексике у младшей дочери Марии Беатриче, затем неожиданно, не предупредив даже Марию Беатриче, перебралась к другой дочери – Марии Габриэле – в виллу под Женевой на берегу озера, где за ней преданно ухаживал мажордом Алонсо. На коленях Марии Жозе удобно устроился пес – барбончино по кличке Мими. Мария Жозе на черной легкой каталке часами просиживала у окна перед балконом, рассматривала экзотические растения в саду. Курила. Третья дочь Марии Жозе – Мария Пия «держала нейтралитет» и изредка писала матери из Парижа, где она снимала квартиру в XIV аррондисмане.

– Больше всего я любила путешествовать, – говорила экскоролева. – Страсть к путешествиям у меня в крови. Моя мать – королева Елизавета Бельгийская в 75 лет посетила Россию и Китай. Мой отец Альбер I исследовал течение Амазонки, а я? Мне тоже довелось поездить и полетать. Разделяла я и страсть Савойских к автомобилям. С 1899 года монархи Савойские первыми среди суверенов сами сели за руль автомобиля в Кастель Понциано. (Сохранилась фотография, сделанная по распоряжению Умберто I адвокатом, впервые снимавшим в 1898 году туринскую плащаницу. Реликвия христианского мира принадлежала тогда Савойским).

– Летать на аэроплане начала в десять лет, еще до Первой мировой войны. Отец, бельгийский король, пустил меня в кабину самолета и велел запустить мотор. Все дрожали от страха. Кроме меня, – говорила 95-летняя Мария Жозе, закуривая очередную сигарету.

…Из «исторических» воспоминаний «майской королевы» в газеты и журналы изредка попадали ее несистематизированные «интервью» о временах Второй мировой войны, когда она и супруг были готовы начать сепаратные переговоры с англо-американцами за спиной короля и Муссолини. Еще в 1942 году наследный принц Умберто и Мария Жозе в Ватикане зондировали пути выхода из войны, и удивительно, что их никто не выдал. Знал о настроениях Марии Жозе и муж старшей дочери Муссолини – министр иностранных дел граф Чиано. На всех допросах и на встрече с дуче он ни разу не упомянул имя Марии Жозе. Никто не знает – почему.

Самой верной подругой Марии Жозе была в те годы Жанин Роша. Ее больше нет. Экс-королева тяжело переживала утрату. «Это – моя главная боль после ухода из жизни в 1983-м супруга Умберто… А ведь мы столько сделали вместе! А сколько еще могли сделать? Вы знаете, мы даже замышляли убрать Бенито Муссолини в 1943–1945 годах. И сделали бы это, если бы… история распорядилась иначе. Но история – хозяйка времени и мира. Она решила по-своему…» История с арестом Муссолини 25 июля 1943 года на вилле Савойя рассказывается на протяжении шестидесяти лет по-разному. Одни говорят, что это был заговор, в котором участвовал и король, предавший дуче. У других более спокойное мнение: король знал, как и сам дуче, о готовящемся заговоре заранее, не менее чем за две недели, но ни тот, ни другой ничего не предпринимали. Король выжидал и, конечно, не был готов, что арест Муссолини произойдет именно на его вилле, сразу после их конфиденциальной встречи и последнего объяснения. Король, прощаясь, тепло пожал руку дуче и вряд ли кривил душой, тем более, вряд ли, был столь великолепным актером. Но факт остается фактом. Дуче был арестован на королевской вилле. Мария Жозе сказала тогда: «Гитлер спасет дуче. Может пролиться кровь…» И кровь пролилась.

Сокровища итальянской короны

Из всех неправящих династий в Европе самой богатой, но не использующей свои сокровища из так называемых «моральных и этических соображений» остается династия Савойских. История такова: король Умберто II 5 июня 1946 года приказал министру королевского дома Фалконе Лучиферо забрать из сейфа № 3 королевского дворца все драгоценности и положить эти богатства в «Банка д’Италия» на римской улице Национале. При этом он сопроводил приказ таким замечанием: «Эти богатства принадлежат не мне, королю Италии, а всей исторической королевской семье Савойских. Это – запас прочности короны. И я не имею морального права вывезти его из Италии». И не вывез.

Теперь эти сокровища оцениваются в миллиарды долларов и евро. Вот их «скромный перечень», составленный министром Лучиферо: 12 900 бриллиантов, 2000 жемчужин… И далее: «Только в одной диадеме блистали 541 бриллиант и были заложены 72 жемчужины; в двух золотых браслетах – 940 бриллиантов. В двух колье 664 бриллианта, брошь-полумесяц с 98 бриллиантами, заколки с 60 бриллиантами…»

Возникает вопрос: почему об этих богатствах, хранящихся в центре Рима, никто не знает, почему за минувшие более полвека не писали о них журналисты, не организовали ни одной «познавательной выставки», которые так любят в Италии? И наконец, знал ли обо всех сокровищах Муссолини?

Вопросов возникает множество, но ответ очень короток: итальянское государство не пыталось конфисковать это королевское имущество, а семья Савойских не требовала их возвращения и пересылки к себе за границу, перевода средств в швейцарские банковские сейфы и т. д. Муссолини о сокровищах короны знал. Де-факто эти богатства принадлежат Италии. И они – в Италии! Зачем было напускать туман?

О де-юре владения сокровищами спор не ведется и никогда не начинался. Хотя де-юре это – богатства итальянской короны.

Все оставалось на своих местах до сих пор, даже страховка за ценности регулярно выплачивалась лондонской компанией «Ллойд’с» по договору 1900 года, когда его подписал еще Умберто I незадолго до гибели от руки анархиста в Монце, до прихода к власти короля Витторио Эмануэле III, правившего более 45 лет.

* * *

… В четверг, 11 декабря 1997 года в 5 часов 45 минут зазвонил телефон в небольшой квартире в Нью-Йорке на Манхэттене. Там в течение двух недель находился наследник итальянского престола – принц Витторио Эмануэле с женой Мариной Дориа. Звонили из Рима. На другом конце провода – национальный секретарь Итальянской монархической федерации Серджо Боскиеро. Он сообщил: «Ваше Высочество! Блестящая новость! В парламенте проголосовали за Ваше возвращение в Италию. В палате депутатов «за» 316 голосов из 630; в сенате 163 голоса из 315 в Вашу пользу!» Но последние цифры оказались неточными: 163 были «против».

Казалось, оставалось добавить: «Едем, возвращаемся!» Но этого пока не произошло. Где-то в Швейцарии вблизи итальянских границ находился с друзьями внук последнего короля Умберто II. Перед своей виллой в Женеве он раскатывал на мотоцикле… До Италии опять не доехал… Теперь все ждали контрольного звонка.

Никто не знал, каковы будут политические последствия возвращения Савойских в Италию, где монархисты не утратили свои корни. А предлоги-«тормоза» выставлялись самые разные. Например, в Риме ждали, что Савойские вернут стране пропавшие архивные документы, вывезенные за границу в 1946 году. Особенно всех интересовали материалы 1918–1945 годов – периода Муссолини, характеризующие колониальные захваты, роль Италии в начале Второй мировой войны, завершение войны на стороне союзников и т. д. Только, мол, Савойские знали и знают, как «ломались копья и карты». Италия переходила из одного лагеря в другой… И всегда побеждала…

Но документы эти по неизвестной причине исчезли. То ли часть их «потеряла» в Женеве дочь Умберто II Мария Габриэла, на которую возлагалась ответственность за сохранность архивов, то ли их уничтожил сам экс-монарх Умберто II, считая их «никому не нужными»?.. Ответов на эти вопросы нет, хотя по мнению социологов, они помогли бы залечить «исторические раны», ускорить отмену статьи 13 Конституции и дать возможность Савойским официально вернуться на территорию Италии. А принц Витторио Эмануэле по-прежнему писал послания в Рим, рассчитывая получить дозволение вернуться в столицу до 2002 года, но воз (коли нет кареты) и поныне там же, в Швейцарии, откуда и близко и далеко до Италии. Близок локоток, но…

О деде принца Витторио Эмануэле III в семье ходили легенды. Ему ставили в особую заслугу долголетие (45 лет) пребывания на итальянском троне – он был третьим в Европе (после королевы Виктории в Англии и Франца-Иосифа в Австрии) по времени пребывания на престоле. Поэтому старику прощалось многое.

* * *

Итак, 27 января 2001 года на 95-м году ушла из жизни последняя королева Италии. Мария Жозе Савойская – личность уникальная – историк, писательница, философ, стоявшая в особом ряду монархов католических династий Западной Европы. «Майская королева». Так называли Марию Жозе потому, что она находилась на итальянском троне всего 27 дней мая 1946 года, до референдума 2 июня, когда она отдала свой голос не за монархию (иными словами не за короля-супруга Умберто II – 43-го суверена из династии Савойских и четвертого короля единой Италии, а за республику, за социалиста Джузеппе Сарагата, представителя партии Пьетро Ненни, партии сражавшейся в движении Сопротивления против фашистов, бок о бок с коммунистами Пальмиро Тольятти. Невероятно, но факт.

«Королева с глубокими голубыми глазами». Одного взгляда этих глаз боялись король Витторио Эмануэле III и его сын Умберто II. Не выдерживал «зрительной дуэли» с Марией Жозе и сам дуче Бенито Муссолини, против которого строптивая принцесса выступала публично еще в 1930 году, едва став женой (в октябре 1929 года) наследного принца Италии. (Ходили сплетни, будто Мария Жозе была любимицей дуче. Ложь!)

«Красная принцесса» и затем «Красная королева». Эти эпитеты Мария Жозе заслужила в самом монархическом доме Савойских за то, что выступала в поддержку антифашистской оппозиции. В 1931 году, переодевшись как обычная работница, она участвовала в одной из демонстраций под Неаполем, а затем в апреле 1943 года, за несколько месяцев до путча и ареста Муссолини, заявила, что готова к решительным действиям вплоть до изгнания дуче. Мария Жозе была противником союза Италии и Германии, считала создание «оси Рим – Берлин – Токио» опасным шагом к развязыванию мировой войны, которая грозила привести Италию к тяжелому поражению: «Падут на фронтах не менее 400 тыс. итальянцев, – говорила Савойская в Берне в 1943 году итальянскому коммунисту Кончетто Маркези. Она ошиблась только в одном – в количестве жертв. Но исход войны предугадала точно. Сама же во время войны, выполняя свой гражданский долг, неоднократно выезжала на фронт в качестве сестры милосердия. Рисковала собой, но ни разу мужество не покинуло ее. И ранена не была.

И почти 60 лет спустя оставалось только удивляться, что эта «красная принцесса» не была физически уничтожена. Она искала и сумела найти контакты с представителями союзников по антигитлеровской коалиции, через посредников вела переговоры с офицерами английской и американской разведок, выступала за выход Италии из войны. 3 сентября 1942 года негласно, на заднем сиденье малолитражного автомобиля встречалась и вела переговоры о союзе против Муссолини с кардиналом Монтини, который затем стал Папой Римским, принял сан и тронное имя Павел VI. Все эти контакты были зафиксированы наружным наблюдением спецслужбы Муссолини, но дуче почему-то не счел необходимым расправиться с Марией Жозе, хотя именно на этом настаивал Берлин, в частности, Геринг и Гиммлер. Они питали личную неприязнь к итальянскому королю Витторио Эммануэле, его супруге Элене и особенно к молодой чете – Умберто и Марии Жозе…

Возможно, антифашистские позиции, занятые некоторыми членами королевского дома Савойских во время и особенно на заключительном этапе Второй мировой войны, привели к тому, что монархия в Италии сначала устояла, а затем пала под действием не силы, а демократического волеизъявления всех слоев населения (перевес голосов в пользу республиканской формы правления, как мы видели, был минимальным). Побежденный Умберто II (1904–1983), находившийся у власти с 9 мая по 2 июня 1946 года, вылетел в Португалию, а «майская королева» Мария Жозе на крейсере «Дука дельи Абруцци» отправилась в изгнание в Египет, в Александрию, куда на том же корабле ранее был вывезен тесть, 42-й суверен (отчет шел в древе Савойских от Амедео VIII) и третий король Италии, Витторио Эмануэле III (1869–1947), и его жена экс-королева Элена. «Я уезжаю из Италии, – писала Мария Жозе, – и захватываю на вечную память с неапольского пляжа лишь песчинки, забившиеся в мои любимые сандалии. Отныне я ухожу из Истории и впереди только катафалк». Но впереди были почти 55 лет жизни. Большой жизни.

… Мне довелось встретиться с Марией Жозе в Женеве, куда она вернулась из Мексики, где жила у младшей дочери Марии Беатриче (родилась в 1943 году). В Женеве жили дочь Мария Габриэлла (1940), единственный сын – принц Витторио Эмануэле (1937) с супругой Мариной Дорна и внук – принц Эмануэле Филиберто, заправский служащий одного из швейцарских банков и болельщик туринского футбольного клуба «Ювентус». (В декабре 2003 года женился на 32-летней французской актрисе). Старшая дочь Мария Пия (1934) жила «между Европой и Америкой», ее главная резиденция-вилла находилась во Флориде.

В течение полвека Мария Жозе не изменяла своему решительному характеру. Выкуривала в день несколько сигарет с крепким табаком, сидела в каталке перед открытыми дверями на балкон, не отказывала себе в рюмке-другой марочного коньяка или бренди, много читала, исписала горы бумаги, содержание записей неизвестно, но может стать известным только теперь в XXI веке, если о них сообщит дочь Мария Габриэла, которая в большом семействе Савойских исполняет роль «ответственного держателя и контролера всех сокровищ», включая рукописи-манускрипты. Документы «майской королевы» тоже могут превратиться в достояние Итальянской Республики, только для этого им предстоит совершить путешествие из Швейцарии в Рим. Но здесь есть своя «загвоздка», которую не стерла даже смерть королевы.

Ее муж, король Умберто II ушел из жизни в 1983 году, так и не получив права вернуться на Родину. «Майская королева» Мария Жозе осталась верна своей участи эмигрантки и даже тогда, когда в 1987 году президент Италии, социалист, в прошлом один из лидеров движения Сопротивления Сандро Пертини дал ей официальное право-разрешение вернуться на Родину, королева гордо ответила: «Я счастлива вернуться, но вернусь только вместе с моими мужчинами». Этого возвращения продолжали ждать и тогда, когда на 2 февраля 2001 года заказали «тот самый катафалк», чтобы отвезти Марию Жозе в 15 часов на кладбище Откомб и похоронить рядом с мужем – королем Умберто II. Но, возможно, когда-нибудь, как считал герцог Амадео Д’Аоста, анахронизмы истории уйдут в прошлое и Мария Жозе займет свое заслуженное место в римском Пантеоне, где покоятся художник Рафаэль Санцио (1520), король – объединитель Италии Витторио Эмануэле II (умер в 1878), Умберто I (1844–1900) и королева Маргерита (1851–1926).

А пока члены семьи династии Савойских скрупулезно собирали и публиковали все сведения об усопшей «майской королеве». Родилась 4 августа 1906 года во Фландрии, на вилле у берега Северного моря. Отец – наследный принц, с 1909 года король Бельгии Альбер I. Мать – принцесса Елизавета Баварская. Мария Жозе познакомилась с наследником итальянского престола в Венеции, в ноябре 1917 года, в день, когда в России свершилась революция. В октябре 1929 года Умберто и Мария Жозе были официально объявлены женихом и невестой, а 8 января 1930 года – стояли под венцом, чтобы в мае 1946 года на самый короткий срок в истории Италии, стать королем и королевой.

По воле судеб они ушли друг от друга с разницей в 18 лет, но в одной и той же женевской больнице на первом этаже. Он – в палате 112, она – в номере 114. Мария Жозе умерла от воспаления легких 27 января, в 18 часов 55 минут… «С этого дня и часа мне будет так не хватать матери и друга», – сказал, закрывая двери, словно страницу исторической книги, принц Витторио Эманулле. «А мне – бабушки и учителя истории», – добавил внук Эмануэле Филиберто.

* * *

Но история шла вперед. В 2001 году итальянский сенат подавляющим большинством голосов (235 «за» и 10 «против» при 15 воздержавшихся) поддержал прошение о возвращении в страну принцев Савойских – 64-летнего Витторио Эмануэле и его сына, 29-летнего Эмануэле-Филиберто. Но в качестве рядовых граждан – без каких-либо претензий на трон.

Связавшись с принцами в Швейцарии, журналисты застали их за ужином: шампанское, тосты за успех на долгом пути домой. Хотя впереди еще были три голосования в парламенте. Ближайшее – в палате депутатов, затем пересмотр статьи XIII Конституции, запрещавшей въезд в страну наследников-мужчин династии Савойских. Впрочем, теперь это была не более чем формальность. Против могли проголосовать только представители «зеленых» и коммунистов – меньшинство депутатского корпуса, не способное поставить барьер на пути возвращения династии в Рим.

«Вопиющий анахронизм преодолен», – с удовольствием заявил глава правительства Сильвио Берлускони. Он подчеркнул, что более 80 % итальянцев одобрили решение парламента. Романо Проди, экспремьер и председатель Еврокомиссии, выразил уверенность, что принцы уже скоро окажутся в Италии Пожизненный сенатор Джулио Андреотти заметил: «Мало кто поверит в будущем, что люди, итальянцы по происхождению, не могли на законных основаниях обрести право ступить на родную землю. Это абсурдное положение исправлялось».

Однако если на поверхности процесс возвращения Савойских обещал пройти чинно и гладко, то далеко не все политики, даже те, кто дружно проголосовали «за», готовы были и впредь благосклонно воспринимать в своем кругу новых лиц, которые непременно станут лидерами монархического движения. Совсем не исключено, что отказ от претензий на наследный трон, присяга верности законам республики, которую принесли принцы, могут быть быстро забыты.

Впрочем, с памятью в Европе, и в частности в Италии, дело обстоит не самым лучшим образом. Кто, например, вспомнит теперь, что лет 20 назад разгневанный принц Витторио Эмануэле прикончил во французских водах германского юношу? Следствие установило, что выстрел произошел по «недоразумению», принц был оправдан, хотя инцидент и оставил горький осадок. Убийство – всегда убийство.

А знаменитые политические «ляпы» Савойских-наследников? Напомним лишь о некоторых. Итальянских политиков, затянувших процесс возвращения Савойских на родину, Витторио Эмануэле назвал «откровенными лентяями». По его мнению, «суть проблемы» именно в лени, а не в политике. Но всем было ясно, что Савойских не пускали в Италию по политическим соображениям, чтобы не дать возможности правым укрепить свои силы во всех эшелонах власти. Между тем принц продолжал упорно доказывать, что монархия как институт власти стоит значительно выше республиканской модели – «лучше защищает, объединяет, консолидирует интересы нации». Отстаивал он и «справедливость» расистских законов, принятых еще его дедом во времена Муссолини в 1938 году.

Но, как говорится, кто старое помянет, тому… Сейчас закладываются основы новых отношений. Ожидают, что Савойские вернут огромные богатства, которые оставили или вывезли из Италии после поражения на референдуме 1946 года. А это – и большие ценности, и важные исторические документы, проливающие свет на многие стороны итальянской действительности эпохи фашизма.

Есть еще одна немаловажная деталь, о которой почему-то не говорят историки. Все негодуют по поводу 56-летней ссылки Савойских, забывая при этом, что в ссылку-то их никто не отправлял – такого государственного акта не существовало. Эмигрировали они, опасаясь возможных расправ, по доброй, так сказать, воле. Впоследствии отъезд наследников королевской династии из страны постфактум был юридически оформлен и узаконен статьей XIII Конституции. Тогда же был наложен и запрет на их возвращение.

Словом, шампанское – спутник успеха – при неправильном хранении и некоторых примесях может оказаться и прокисшим… Но у Савойских доброе шампанское. Таким оно будет и в будущем. Они еще поднимут бокал и с Сильвио Берлускони и вспомнят всех Савойских.

О всех королях из династии Савойских:

1861–1878 – Витторио Эммануэле II

1878–1900 – Умберто I

1900–1946 – Витторио-Эммануэле III

1946–1983 – Умберто II

1946–1993 – Первая Республика

С 1994 – Вторая Республика

И, как с юмором говорят итальянцы, – с мая 2001 г. – Республика Сильвио I…

Турин

Исторически столицей северо-итальянской области Пьемонт, в прошлом оплотом династии Савойских, а в XX веке резиденцией и опорой фирмы «Фиат» был и остается город Турин.

Город этот (ему более 2 тыс. лет) имеет особый нрав и, видимо, решил навечно сохранить молодость. Каким образом? Первым в Италии 130 лет назад он образовал спортивное общество «Череа», что в переводе с местного диалекта означает «Привет». Следующее спортивное общество «Армида» также возникло в Турине.

Правление «Армиды», не раз принимавшее Аньелли и Берлускони, обосновалось в небольшом уютном доме на берегу реки По, где начинается парк Валентино, протянувшийся примерно на 6 км.

– Так вот. Турин не собирается стареть, – говорил, улыбаясь, Аньелли. – Город тоже установил свои традиции. И не собирается отступать. К началу третьего тысячелетия Турин прославился успехами футбольного клуба «Ювентус», который знают все в мире («Ювентус» Аньелли был главным в Италии соперником клуба «Милан» С. Берлускони). А еще Турин известен туринской плащаницей – главной реликвией христианского мира, когда-то принадлежавшей Савойским, а ныне – Папе Римскому Иоанну Павлу II.

С архитектурной точки зрения Турин – это один из самых «математически» четко спланированных городов Италии и Южной Европы. Его население – 1 035 565 человек. Расстояние до Рима – 669, до Милана – 140, до Ниццы – 220 км… В городе находятся дворцы и музеи не только европейского, но и мирового значения. Например, Музей дворца Академии наук, обычно называемый просто Египетским из-за представленной в нем египетской коллекции античных времен, уступает лишь древнеегипетским экспозициям Каирского и Лондонского музеев. Во дворце Мадама представлена ценнейшая коллекция античных искусств. Музей автомобилей. Королевский дворец с его уникальной оружейной палатой и Туринский кафедральный собор.

При правительстве Берлускони в 1994 году жителей небольшого селения Вербано в области Пьемонт провинции Новара коммуны Белджирате осчастливили. Их горная долина у берегов озера Мадджоре приобрела в мире ученых-астрономов всеобщую известность. 22–23 ноября 1994 года на вилле Карлотта (Белджирате) было официально объявлено, что один из астероидов, открытый специалистами Крымской обсерватории, получил название Вербано. (Там успешно прошел Международный конгресс ученых, занимающихся проблемами исследований астероидов, комет и других «малых тел» Солнечной системы.)

На форуме ученых астрономов в Белджирате обсуждалась проблема небесных тел, находящихся в опасной близости от Земли и относящихся к трем «семействам»: «Амур», «Аполлон» и «Афины». В работе белджиратской встречи принимали участие «крестители Вербано» – ученые из СНГ (из Санкт-Петербургской, Крымской и Харьковской обсерваторий). Они зарегистрировали 5655 астероидов, из которых 4512 получили официальные названия (астероид Д. С. Лихачева, астероид Е. А. Долматовского и др.). Достижения науки и техники позволяют открывать новые «малые тела» во Вселенной. Только ученому Эду Боуэллу удалось обнаружить 341 астероид. В туринском списке «первооткрывателей новых небесных тел» на втором месте стоит Элинор Хэлин. На его счету 154 астероида. Среди лидеров – российские и украинские астрономы. Руководитель туринской обсерватории, директор научного журнала «Орион» Вальтер Феррери выявил около 40 ранее неизвестных малых небесных тел. В сумме это больше, чем выявили ученые США и Канады. Этот факт – гордость европейцев. Подчеркивается, что сделано это при С. Берлускони.

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Монарх монарха погоняет.

Из королей да в принцы, это не из огня да в полымя, а хуже.

Не лови майских бабочек – могут оказаться и королевой.

Храп и королевский слух не украшает.

Два короля в сапогах – пара.

Режь последнюю королевскую пиццу, как соленый огурец.

Глава XI
Папа Римский Иоанн Павел II

Италия – страна католическая, здесь более 90 % населения – католики, из которых свыше трех четвертей регулярно посещают церкви (меньше двух церквей не бывает даже в самой маленькой деревне, а в Риме 1050 церквей). Более того на территории Рима расположилось целое государство со специфическими службами и функциями – город Ватикан. И отношение к нему итальянских (центральных), а также римских (муниципальных) и областных (Лацио) властей особое. В духовном отношении Ватикан – явление грандиозное, с которым считаются все.

Сильвио Берлускони это понимает и как человек, и как католик, и как политик, пришедший к власти после трудных сражений и, судя по всему, весьма основательно и надолго. Не случайно, формулируя задачи, стоящие перед его партией «Вперед, Италия!», он сделал акцент и подчеркнул значение и роль католиков наряду с другими членами его политической организации – самой молодой и перспективной в Италии XX – начала XXI века.

Напомню, как это было. После того как на местах состоялись 117 организационных съездов новой партии, произошло официальное «крещение» новой организации. На открывшемся 16 апреля 1998 года Национальном съезде движения «Вперед, Италия!», собравшем представителей от 140 тыс. его членов, Берлускони высказался ясно и точно: «Может быть, кому-то из наших многочисленных недоброжелателей это и неприятно слышать, но «пластмассовая», или «виртуальная», партия, как они нас привыкли называть, – та партия, существование которой они с завидным постоянством отрицали, наконец, состоялась. Она есть, и этим сказано все: она есть!.. Это партия либерального толка, но не для элиты, это народная и демократическая партия, открытая для всех; это не католическая партия, но партия католиков, это партия светская, но не антиклерикальная, это партия национальная, но не партия националистов… Партия тех итальянцев, кто любит людей и любит свою страну, партия итальянцев, которые любят свободу».

Итак, выделим пока одну грань: «Forza Italia» – партия католиков. И будет в их среде, среди разных поколений итальянцев черпать силы и резервы. И это при внешне светском характере деятельности. Что не одно и то же.

Если верно, что Бог создал человека, то верно и то, что человек создает своих «богов», обожествляет многих людей с их обыкновенными качествами и функциями. Теперь происходит другой процесс: обожествленных лиц (от Толстого до Де Голля) спешно очеловечивают, подчеркивают, выставляют на показ их самые обычные привычки, действия, черты характера, свойственные «среднестатистическим» смертным. Итак, если Лев Толстой все-таки достоин быть «полубогом», если не Богом, то Де Голль не претендовал на то, чтобы вознестись так высоко, не соревновался ни с одним Папой Римским. Каждому свое. И каждый обладает тем, что имеет. В границах своей власти, своих взглядов, философии, веры, финансов и, наконец, имиджа.

Мы часто говорим о слиянии и тесном соприкосновении, сотрудничестве основных ветвей власти и гораздо реже анализируем факты «смычки», переплетения, контактов светских и религиозных деятелей.

В июне 2001 года Иоанн Павел II впервые принял в своих покоях главу правительства Италии Сильвио Берлускони.

Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе. Эту поговорку один журналист вспомнил еще 7 июля 1929 года, когда отмечался первый месяц после ратификации Конкордата – документа, определившего взаимоотношения между Италией и суверенным государством Ватикан. Бенито Муссолини, скрепивший подписью Конкордат с кардиналом Пьетро Гаспарри, был взбешен «нехристианским» сравнением и предупредил, что если впредь кто-либо допустит «злобные инсинуации» в адрес его или Папы, то будет предан анафеме или брошен за решетку. Вернее произойдет и то, и другое.

За 75 лет никто из журналистов больше не острил, описывая встречи глав правительств и государств Италии и Ватикана. А встречи эти стали протокольно регулярными. Сильвио Берлускони в свою бытность в 1994 году «коротким» премьером нанести официальный визит главе римско-католической церкви не успел, и журналисты этого даже не заметили. Зато сейчас, намекая на неудачу в прошлом, они поспешили отметить, что не прошло и трех недель после выборов, как победитель-премьер совершил паломничество в Ватикан и вручил Папе Римскому ценный подарок – русскую икону XVIII века. Газетчики, забыв об угрозах дуче, позволили себе опасные догадки, разглядев в приношении премьера намек на то, что мечта Иоанна Павла II когда-либо добраться до Москвы непременно сбудется.

Соблюдая протокольные правила, Папа тоже одарил Берлускони. Он вручил премьеру Италии дорогую брошь-камею с ликом Святого Петра, вырезанную из раковины, которую привезли с берега Карибского моря. Что бы это могло означать? Журналисты этот «ребус» не разгадали. Но было о чем подумать.

Во-первых, Папа Римский нарушил свой обычай приема: не встретил Берлускони у двери в Папскую библиотеку, а пожал руку премьеру, встав из-за рабочего стола. Во-вторых, аудиенция продолжалась всего 25 минут. Понтифик был в благодушном настроении, что-то шептал на ухо Берлускони и кто-то даже расслышал его слова: «Вы еще молодой человек, а вот я…» На это 66-летний премьер ответил: «Мы восхищены Вами, Святой отец! Невероятно, как вы выносите все эти перегрузки…»

Затем была короткая беседа, в которой речь шла о предстоящем в Генуе саммите «Большой восьмерки», о принимаемым мерах безопасности и о главной теме встречи в верхах – положении бедных государств мира и необходимости оказания им помощи со стороны богатых стран.

Папа отметил, что ныне в области благосостояния гигантский ров разделяет два мира – и государства, и отдельных людей. Журналисты комментировали эту мысль по-своему. И у Понтифика в Ватикане сосредоточены несметные богатства, и Берлускони в его домах в Милане, Риме и на Сардинии окружает «роскошь миллиардера».

Все это можно было бы отнести к разряду светской хроники, но политический смысл встречи очевиден. Итальянский премьер уверенно вступил на свой пост, начал с необходимых внешних и внутренних контактов, с рандеву с Папой Римским. И это – не только дань римскому протоколу и Конкордату, но и своеобразное выражение благодарности всем представителям католических кругов, оказавшим Берлускони поддержку на майских выборах 2001 года.

Поддерживает ли Берлускони стремление Папы Римского посетить Москву? Официально и открыто информация на эту тему в печать не попадала. Премьер-министр Италии главе Ватикана советов не дает и тем более не вмешивается в межгосударственные отношения других стран и народов, религиозных конфессий. А вопрос возможного визита в Россию Понтифика весьма деликатный и затрагивает интересы Московской патриархии.

Напомним, что Папу Римского еще в 1989 году Президент М. С. Горбачев приглашал в СССР, а затем Б. Н. Ельцин – в Россию. В. В. Путин не повторял приглашений, ибо не выполнены два предыдущих, а глава римско-католической церкви не смог совершить желанную поездку в Москву без согласия Патриархии.

Напряженно складывались отношения между Ватиканом и Патриархией на католическую Пасху 2003 года, когда более миллиарда жителей планеты – христиане-католики отмечали светлый весенний праздник. (В 2004 году празднование католической, православной и иудейской Пасхи совпадало и проходило 11 апреля).

Существует поверие, будто начиная с Пальмового (Вербного) воскресенья, последнего перед Пасхальным, следует задумать самое сокровенное пожелание, и оно обязательно должно сбыться. Мечтать, как известно, не вредно, но исполнится ли желание – этого никто не может гарантировать. Даже сам Папа Римский.

Престарелый хозяин Ватикана – человек тонкий, дипломатичный, расчетливый и скромный, о своих желаниях высказываться не любит и вообще пустых слов на ветер не бросает. За него это обычно делают другие и, как правило, лица не из ближайшего окружения. Например, уже давным-давно, еще в начале 80-х годов, просочилось сквозь толщу ватиканских стен известие о стремлении главы Святого Престола посетить Москву, Иерусалим, Дели и Пекин, дабы стать первым объединителем (после раскола 1054 года) не только всех христиан, но и своеобразным координатором главных центров мировых конфессий.

Паломничество в Иерусалим Иоанн Павел II совершил, мессу в индийской столице, хотя в полупустой аудитории, Понтифик провел, но вот в Пекине в 2002 году он получил от ворот поворот, да и с Москвой одни неприятности: очень бдительно православные священноначальники оберегают канонические границы и территории своего влияния, впрочем не очерченного ни на одной географической карте мира.

Но Папа Римский так просто со своими идеями не расстается, в Ватикане действует целый механизм по их реализации: не получилась поездка в Пекин – можно отправиться в соседнюю Монголию, что, кстати, исторически даже более точно, и поставить там весомую «галочку» координатора.

А вот как быть с Москвой, где держит рубежи Русская православная церковь и не прекращает (по существу) обвинять папских католиков в прозелитизме и других грехах.

Иоанн Павел II не раз заявлял, что никогда не отправится в Москву без согласия на это иерархов Русской православной церкви. Что это означает: конец мечте при жизни Иоанна Павла II поставить ногу Первосвященника Рима на землю православную в России? Ни чуть не бывало.

И вот здесь-то в канун Пасхи 2003 года вместо пасхальных пирогов и яиц из Ватикана с легкого пера журналиста английского агентства «Рейтер» вылетела подсадная утка: появилось сообщение о том, что Папа Римский в августе 2003 года собрался в Монголию, а по дороге на одну ночь сделает посадку в Казани, где передаст икону Казанской Богоматери, оказавшуюся в Ватикане и считающуюся одной из самых почитаемых в России.

Пресс-секретарь Ватикана монсиньор Хоакин Наварра Валлс поспешил отмежеваться от таких заявлений, подтвердил лишь только то, что Папа в августе 2003 года действительно направится «в степи и предгорья Монголии».

А как быть с иконой Казанской Богоматери? Она в который раз повисает в воздухе, как приманка, и на нее уже явно клюнули некоторые руководители. И действительно, почему бы не вернуть реликвию в Казань, где ее еще в июле 1579 года обнаружила девятилетняя девочка Матрена на месте сгоревшего дома.

Но какое отношение ко всему этому вообще имеет Ватикан? Известно, что вокруг иконы сложилось много разных легенд. Одна из них, наиболее правдоподобная, гласит, что в 1904 году икону выкрал знаменитый домушник и шулер Чайкин, но он якобы уничтожил реликвию, опасаясь того, что может быть пойман с поличным. Об этом прознали другие мошенники и заказали художникам сделать копию (или копии) иконы Казанской Богоматери. Эти иконы (или икона) пошли по свету, объявлялись в Польше, США, Португалии и якобы вместе с советскими солдатами даже в одной лодке форсировали Днепр по прямому приказу самого И. В. Сталина.

Много было разных версий и измышлений в истории с иконой, пока в 1994 году Ватикан за 3 млн долларов не приобрел реликвию (или ее копию) в свою собственность, а Папа Римский распорядился разместить ее на стене Апостольского дворца и представил на всеобщее обозрение. Сам Понтифик в подлинности иконы не сомневался, иначе зачем бы он за копию стал платить бы из казны 3 млн.

Икону Папа называет «своей самой заветной» при Святом Престоле и, зная, что с ней предстоит расставаться, повелел увеличить изображение лика и выполнить его в яркой мозаике на внутренней стене Папского дворца, а также установить другую копию иконы в салоне личного автомобиля.

Какой вывод напрашивался из этой предпасхальной истории 2003 года с иконой Казанской Богоматери? Папа Римский пожелал не мытьем, так катаньем осуществить свои амбициозные идеи, а историю с иконой многие наблюдатели осторожно расценили, как своеобразный пробный шар, запущенный якобы в «ничейной зоне», в сторону Казани, где в католическом прозелитизме Ватикан пока не упрекали. Но и икона, как оказалось, – не оригинал. При подобном известии Берлускони только бы иронически улыбнулся…

…45 минут (за последнее время это беспрецедентно по длительности) продолжалась вечером 6 ноября 2003 года встреча Владимира Путина с Папой Римским Иоанном Павлом II. «Я рад снова видеть Вас, – тихо произнес Папа по-русски, – я часто думаю о России, благодарю Вас за все, что Вы лично делаете для поддержания диалога между католической и православной церквями. Надеюсь получить от Вас хорошие известия».

6 ноября 2003 года. Ровно без пяти шесть вечера кортеж въехал по внутренний двор Папского дворца. Ровно в шесть Путин был в Папской библиотеке – там же Понтифик принимал его три года назад.

Они сидели в креслах, друг против друга – российский Президент и Святой старец. Папу окружало несколько помощников. Один протянул ему икону в черном окладе. Руки старца держали сокровище, он прикоснулся губами к иконе.

– Его Святейшество захотел, чтобы во время встречи рядом находилась икона из его личных покоев, которой он очень дорожит, – икона Казанской Божией Матери, – пояснили помощники.

– Передайте привет Святейшему патриарху и Московскому синоду. Мы хорошо продвинулись по пути взаимопонимания, – сказал Папа Римский.

– Мы надеемся на развитие межконфессионального диалога, – ответил Понтифику российский Президент, – мы желаем Вам и Святому Престолу успехов в разрешении международных и гуманитарных проблем. С премьером Берлускони мы договорились, что в следующий свой визит в Москву он встретится с Патриархом Русской православной церкви.

Понтифику подарили шкатулку с изображением храма Христа Спасителя, России была подарена картина-медальон «Мадонна с младенцем» – золотые лики на красном фоне.

– Вы не представляете, что значит Россия для Папы, – говорили в его окружении. – Он ощущает себя человеком славянской культуры, он воспитан на трудах православных русских философов. Он почти не ходит, ему очень тяжело говорить. Но он не может не увидеть Россию, которая имеет для него особый смысл…

* * *

…Хозяин Святого Престола, глава государства Ватикан, признанный лидер Римско-католической церкви Папа Римский Иоанн Павел II (в миру Карол Войтыла), родился 18 мая 1920 года. На троне с 16 октября 1978 года и по продолжительности службы на посту Понтифика входит в первую четверку Пап-долгожителей.

Я имел возможность около десятка раз бывать на встречах и аудиенциях Папы Римского Иоанна Павла II.

– Трудно ли быть Папой Римским? – однажды спросил я. Иоанн Павел II улыбнулся и ответил:

– Трудно, но можно! А за «деталями» обращайтесь к моему пресс-секретарю Хоакину Наварра Валлсу. Он знает все и во всех нюансах…

С тех пор я не раз прибегал к рекомендации Иоанна Павла II, стал частым гостем в Ватикане, пресс-службе Святого Престола, откуда щедрым ковшом и черпают свои знания журналисты из более чем 150 стран мира. Для них, как и для меня, Хоакин Наварра Валлс – главный надежный источник информации и основной комментатор всех событий, происходящих в Ватикане и вокруг Ватикана.

Рим… Западный район. С правого берега Тибра широкий четырехсотметровый проспект – улица Кончиллиационе. Его проложили при Бенито Муссолини среди старых кварталов Вечного города более 70 лет назад. Прямой, как луч, проспект ведет к самому большому собору мира – базилике Святого Петра, к площади с колоннадой, построенной в XVI–XVII веках по проекту архитектора Бернини и расходящейся от нее высокой крепостной стены. Там, внутри каменного кольца, расположено самое маленькое – «карликовое» – по территории (0,44 кв. км) и населению (около 2 тыс. человек, из которых всего 554 имеют ватиканское гражданство) город-государство Ватикан. Этот «карлик» – великан по религиозно-политическому могуществу, самое посещаемое по количеству туристов государство и, как не удивительно, – самое закрытое для постороннего глаза. Здесь центр католического христианского мира, резиденция Римских Пап, чья духовная власть распространяется на миллиард верующих католиков, находит общий язык с 200 млн протестантов на всех континентах. Здесь хранилище самых больших на планете культурных ценностей древних Египта, Греции, Рима, западных цивилизаций, великие богатства Средневековья и наших дней. Все сконцентрировано в одном месте и принадлежит одному человеку – Папе Римскому, устанавливающему здесь не только свои законы и правила, но и контролирующему все культовые и административные функции кардиналов, епископов, разных чиновников Ватикана. Папа Римский – абсолютный, признанный монарх в Ватикане.

Город Ватикан имеет вклады в иностранных банках, выпускает марки, содержит охранное войско из 105 швейцарских гвардейцев и даже футбольную команду, которая никогда ни с кем официально не играла. В остальном все, как положено суверенному независимому государству: своя история, клерикальные обычаи и юридические законы, правительство, сенаторы-кардиналы, фискальная служба, которую ведет Конгрегация по экономической деятельности, так называемый YOR, – Институт по религиозным делам. Ватикан поддерживает дипломатические отношения с 174 странами и предоставляет агреманы почти восьмидесяти послам зарубежных государств. (Россия и Организация Освобождения Палестины обладают особым статусом специальных миссий.) Все иностранцы при Ватикане налогами не облагаются, и поэтому их жизнь выгодно отличается от тех, кто живет в «итальянском» Риме.

Дольше Иоана Павла II возглавляли Ватикан только Святой Петр, Пий IX и Лев XIII. Папа римский – философ-теолог, поэт и драматург, спортсмен, ныне один из самых авторитетных, тонких и одновременно сложных политиков, играющих особую роль на международной арене.

Ватикан умело приложил свой «перст» к развалу коммунистической системы и идеологии, ищет различные контакты и пути к взаимопониманию всех церквей. Выступивший за деятельность без «крестовых походов», без инквизиции, Папа Иоанн Павел II, публично реабилитировал Галилео Галилея и Джордано Бруно, Савонароллу и Дарвина. Он – против любых форм агрессии, терроризма, готов к диалогу и компромиссам. Решительно осудил теракты 11 сентября 2001 года в США и 11 марта 2004 года в Испании, захват заложников в Ираке (в том числе 4 итальянцев).

Святилище Ватикана, которое тоже находится под угрозой терактов, – собор Святого Петра в Риме. Его площадь – 15 160 кв. м; длина —221,5 м; центральный неф – 186,36 м в длину (там по меридиану указаны размеры всех самых больших центральных соборов в мире). Высота купола собора – 132,5 м. Его возводили великие Браманте и Микеланджело. По диаметру купол на полметра уступает только римскому Пантеону – самому древнему действующему храму на Земле дохристианской эпохи.

В глубине храма, в центре нефа под куполом, перед алтарем – уникальное сооружение – бронзовый балдахин. По разрешению Папы Урбана VIII архитектор и скульптор Бернини в 1633 году для возведения этого монументального сооружения использовал бронзовые слитки из римского Пантеона. Рядом с витыми колоннами балдахина – вход в «гробницу» Первоапостольного Святого Петра, изваяние Папы Пия IV (1559–1565), склонившегося в молитве (работа Кановы, конец XVIII века)…

Сорок капелл собора. Среди них – справа от главного алтаря – есть капелла Святых равноапостольных Владимира и Ольги. Здесь перед образами, как рассказывал Наварра Валлс, стоял на коленях император Николай II во время своего единственного двухдневного приезда в Рим. Здесь он сделал взнос в казну собора, а ночь провел в апартаментах палаццо Мадама (ныне сенат).

Россия до революции 1917 года не оставалась в стороне от истории собора Святого Петра. Издавна государство Российское находилось в «орбите» интересов Святого Престола. Из печати о российско-ватиканских связях известно немногое. Причины понятны: в течение 73 лет (до 15 марта 1990 года) отношения между Москвой и Ватиканом были разорваны. Беспрекословный атеизм и антирелигиозная пропаганда, в которой Ватикан представлялся «злом», «орудием империализма» и т. д., сделали свое дело. Теперь мы можем рассказать то, что хранилось за семью печатями и то, что знают теперь и в Ватикане и в палаццо Киджи в Риме. Первый официальный контакт Руси с Папским государством произошел в Москве в 1469 году. За ним был демарш: в 1472 году – миссия Ивана Фрязина в Ватикан, приезд посла Семена Толбузина в Рим. Готовилось важное событие: женитьба Великого князя московского Ивана III на византийской принцессе Софье Палеолог. Заочное обручение царя Ивана с Софьей произошло в Риме и обогатило папскую казну. В Рим из Москвы поступили обозы с товарами, золотом, лесом, пушниной, а также с мастеровыми. В истории взаимоотношений Ватикана и России были взлеты и падения. В конце XVI века впервые в честь российского посла салютовали пушки со стен Папской цитадели – замка Святого Архангела Михаила. Всего столетие спустя, в требник патриарха Филарета Романова было занесено напоминание о том, что «из всех еретиков самые худшие и … злобные – папские латиняне», которые имели своих шпионов.

Первым «агентом» римских пап на Востоке был русский боярин Дмитрий Герасимов, посол Великого князя Василия III. Он негласно предоставил Святому Престолу карту Московского государства со всеми фортификациями.

Летели столетия. Посланник Андрей Яковлевич Италишский открыл в Риме в 1816 году первое официальное российское представительство. В алфавитном списке дипломатических партнеров Ватикана Россия занимала двадцатую строку, но по политическому и хозяйственному значению Санкт-Петербург стоял наравне с Парижем, Лондоном, Берлином, Веной.

Реализации далеко идущих взаимных планов Ватикана и России помешала Первая мировая война. Затем революция. Новая Россия стала искать нравственную и политическую поддержку по разным адресам, но только не в Ватикане. Тем не менее документы из архивов МИД свидетельствовали, что на первом этапе отношения с Ватиканом не были взаимно отталкивающими, «прямолинейно-однозначными». Нарком РСФСР по иностранным делам Г. В. Чичерин писал, что «Советская Россия может сноситься с курией как с государством». Однако идеология быстро взяла верх над политикой. В 1925 году тот же Г. В. Чичерин отмечал: «Нам не надо (от Ватикана) ничего, ни признания де-юре, ни де-факто. Папа для нас – только духовное лицо, не обремененное даже сбором налогов. Живет за счет подаяний в церкви».

В те годы отношения между государствами определялись в основном звоном монеты и «весом милитаризованного кулака». А каковы в этом отношении были возможности Святого Престола? Характерна фраза, произнесенная И. В. Сталиным в беседе с французским министром иностранных дел в 1935 году: «Ватикан? А сколько у него дивизий? А есть ли у Ватикана танки и самоходки? По крайней мере хотя бы одна пушка или миномет? Ах, нет?!». У Сталина был свой аршин, у Ватикана – свой.

…Лишь в 1963 году, впервые после революции 1917-го, прозвучали слова о возможности установления дипломатических отношений с «государством без танков и пушек». В Нью-Йорке на сессии Генеральной Ассамблеи ООН состоялась встреча министра иностранных дел А. А. Громыко с Папой Римским Павлом VI (1963–1978). Начались периодические контакты с Ватиканом. Но тогда восстановить дипломатические отношения было еще невозможно. Это произошло лишь в марте 1990 года. Важную роль сыграл мой институтский друг, поклонник и ценитель способностей С. Берлускони, первый представитель России при Святом Престоле Юрий Карлов.

…Многие ценности Ватикана теперь являются тайной для современного россиянина, который приходит свободно в Сикстинскую капеллу (построена при Папе Сиксте V; длина – 40,5 м; ширина – 12,2 м; высота – 20,7 м), где свод и стены расписаны Микеланджело, а рядом у алтаря – 12 фресок (по 6 – с каждой стороны) Пинториккио, Боттичелли, Россели, Синьорелли, Гирландайо, Мантеньи. Посетители впитывают красоту и изящество работ в четырех комнатах Рафаэля Санцио. Великий мастер создавал свои шедевры после переезда в 1508 году из Флоренции в Рим, где жил до самой смерти, последовавшей в 1520 году, в его трагические 37 лет. Он знал свою великую цену, этот гений. В завещании Рафаэль повелел похоронить его в римском Пантеоне. Так и свершилось. Там, в Пантеоне, он – единственный из великих художников.

Капелла Папы Римского Николо V (1447–1455). Она расписана в 1448–1451 годах монахом Джованни да Фьезоли, известным как Фра Анджелико… Сокровища Ватикана безграничны. Трудно представить, что стало бы с ними, если бы их вывезли из Рима эсесовцы, как того требовал Адольф Гитлер… Кто и как спас сокровища Ватикана? До сих пор неизвестно. Но считается, что по просьбе Папы Пия XII (1939–1958) это сделал дуче Бенито Муссолини.

Каждый приезжающий в Рим может дважды в неделю, в среду и воскресенье, с апреля по ноябрь (кроме второй половины августа, когда Папа Римский проводит отпуск в тридцати километрах от Ватикана, в летней резиденции Кастелгандольфо), с 10 утра увидеть Папу Римского на мессах и литургиях на площади Святого Петра (с ноября по 31 марта Папа дает аудиенции в закрытом палаццо Нерви).

Папская кафедра защищена пуленепробиваемым стеклом, но это не мешает 20–25 тыс. присутствующих на площади видеть и слышать Иоанна Павла II. На необходимости этой меры защиты настояли спецслужбы Италии после покушения 13 мая 1981 года, когда турецкий террорист Али Агджа с нескольких метров стрелял в Папу Римского и тяжело ранил Понтифика. (Всего против Иоанна Павла II было 17 заговоров и покушений.) Али Агджа был приговорен к пожизненному заключению, отбывал наказание в итальянской тюрьме в Асколи Пичено, писал мемуары, в которых каждый раз неодинаково объяснял причины и цели покушения на главу Святого Престола, но не раскрыл «тайну века» – какие силы и кто именно «вложил в его руку» револьвер. Али Агджа был прощен Папой Римским, с позволения Президента Италии вывезен в Турцию, где находится в Стамбульской тюрьме. Для Ватикана дело Али Агджи закрыто, и теперь ясно, что к нему ни болгарин Антонов, ни Лубянка никакого отношения не имели. Об этом знает и премьер-министр Италии.

* * *

Какова история собора Святого Петра? В 64 году нашей эры погибает за веру мученической смертью (распят вниз головой на кресте) апостол Петр – первый епископ Рима. В 160 году на его могиле было поставлено небольшое надгробие. В 324 году император Константин, первым официально признавший христианство, начал строить собор Святого Петра из пяти нефов (завершен в 349 году). Минуло тысячелетие, и в 1506 году Папа Юлий II заложил на месте древнего храма камень Божьего Дома, который «своим величием превосходил бы все строения, включая римский Пантеон». На осуществление проекта Нового Храма (первый архитектор Браманте) ушло 120 лет. Здесь работали самые великие зодчие, скульпторы, художники. У входа в собор уложена плита. На ней, якобы, стоял на Рождество 800 года Карл Великий – император Запада, коронованный Папой Римским Львом III.

Каждый приезжающий в Рим непременно идет в собор Святого Петра и Ватиканские музеи. В 2003 году Ватиканские музеи посетили почти 3 млн человек. (Вход – платный для всех, 10 евро. Гости и те, кто приходит в музей в последнее воскресенье каждого месяца, пользуются правом бесплатного посещения хранилищ с 9 до 14 часов. Кассовый сбор музеев около 15 млн долларов в год.)

В Ватиканском музее посетитель даже без гида может пройти по четырем главным маршрутам – А, В, С, D, увидеть скульптурные сокровища античных времен, греческую, египетскую, римскую скульптуру, керамику этрусков и редчайшую картинную галерею, в залах которой собрана уникальная коллекция произведений от Джотто, Симоне Мартини, Фра Анджелико, Беллини, Микеланджело, Рафаэля, Перуджино, Тициана, Гвидо Рени, Луки Джордано, Креспи, Пьетро Кортона до Гуттузо, Де Кирико, итальянских и зарубежных художников наших дней. Знаменитая Джуна Давиташвили дарила здесь свою картину Иоанну Павлу II.

Рабочие помещения Папской квартиры – 12 комнат на предпоследнем этаже Апостольского дворца, где папы обосновались с 1870 года.

Знаменитая Папская библиотека, там хозяин Святого Престола удостаивает чести быть принятыми только самых известных и почетных лиц. Здесь же происходит вручение ценных подарков Папе Римскому. Здесь бывали М. С. Горбачев, Б. Н. Ельцин, В. В. Путин, академик Д. С. Лигачев, послы и журналисты.

«Секретность» остается одной из основных требований к персоналу Папского двора. Лишь однажды Папа Лев XIII (1878–1903) решил открыть секретные архивы Ватикана «для ученых и лиц разных профессий». Началась и быстро прекратилась «архивная лихорадка», но ей все-таки успели воспользоваться антипапские круги. Особенно упорно потрудились англикане, стремившиеся обнаружить доказательства, что Папа Джованни был не Папой, а Папессой. Это был результат интриги, политической религиозной борьбы. Сейчас муссируется архивная секретная тема. Мог ли Муссолини в марте 1938 года обратиться к Папе Римскому с просьбой предать анафеме Гитлера за захват Австрии? Вряд ли.

Папа Иоанн Павел II предполагал в 2003 году – к столетию ухода с трона папы Льва XIII – открыть часть тайных архивов Ватикана. Но во что теперь это может обойтись любителям тайн Святого Престола предсказать невозможно.

Папа Римский, как и итальянское правительство С. Берлускони, поддерживает память о погибших во Второй мировой войне.

…В римском храме Святой Марии и Ангелов прелат монсиньор Пинтонелло, полковой священник во времена Второй мировой войны, капеллан, хоронивший итальянских солдат на русском фронте, провел необычную мессу.

Март 1999 года. На полу, покрытом трехцветным итальянским флагом, в форме креста составлены основанием к алтарю 157 ящиков с останками солдат, ушедших на русский фронт и «вернувшихся» в Италию 55 лет спустя.

Уже многие годы в России ведется розыск останков итальянских военнослужащих, погибших во время военных действий, находясь в плену. В 1997 году российская сторона передала итальянскому центру ветеранов войны список и документы из архивов бывшего КГБ о всех итальянских военнослужащих и пленных. Останки же погибших продолжают разыскиваться и возвращаться в Италию. Это – акты гуманизма, умение затягивать старые больные военные раны. И об этом говорили Иоанн Павел II, К. А. Чампи и С. Берлускони. Большую работу по розыску останков провел миланец Вальтер Гамбузера.

Есть ли в Вечном городе помимо капеллы Святых Ольги и Владимира в соборе Святого Петра русские церкви? Есть на улице Палестро, есть и другие реликвии, связанные со славянами.

Древнеримский собор Святого Климента находится неподалеку от Колизея. Более тысячи лет он хранит прах Святого Кирилла, скончавшегося в возрасте 42 лет в Вечном городе 14 февраля 869 года. На внутренних стенах базилики – таблички-«лапиды» со строками благодарности великим просветителям Кириллу и Мефодию от многих славянских государств и народов. Но, увы, до 1992 года не было русского слова, дара собору.

Теперь Россия обратилась к своим святыням, духовному наследию, христианским и культурным ценностям.

7 мая 1992 года. 10 часов утра. В храме Святого Климента – русская, славянская речь. Молитвы. Снимают полотно с отлитого из бронзы образа Святых Кирилла и Мефодия (работа В. Клюкова). На мемориале – надпись: «Святым равноапостольным Кириллу и Мефодию от русского народа». Образ благословил архимандрит Сергий из Московской духовной академии.

…Летописи Древнего Рима, сказания и легенды доносят до нас, как с почетом встречал Папа Римский Адриан, Святых Константина (в монашестве Кирилла) и Мефодия, утвердил богослужение на славянском языке, а переведенные братьями книги приказал положить в римских церквях и совершать литургию на славянском языке… Вместе со Святым Бенедиктом Святые равноапостольные братья были объявлены сопокровителями Европы, занесены в православные святцы многие века назад (Мефодий скончался в апреле 885 года)…

…В Русской церкви торжественное празднование Святых первосвятителей Кирилла и Мефодия было установлено в 1863 году. Мефодия изображали седовласым старцем с Евангелием в руках, а Кирилла – с книгой, «а в ней написана русская азбука»… – В этом – символика связи столетий: деяний первоучителей, подвижнический труд Сергия Радонежского, нынешнее возрождение России.

Какие изменения внес в мир Иоанн Павел II, известно. Но кто станет следующим, 265-м Папой Римским? Вопрос более чем деликатный. Думает ли об этом сам Иоанн Павел II? Но кто осмелится его спросить? Никто. Даже С. Берлускони.

Может ли Папа Римский уйти с трона по состоянию здоровья? Иоанн Павел II ответил так: «Да, я устал. Но уйду тогда, когда прикажет Бог»… Папы Римские заместителей не имеют и наследников не назначают. Однако попытка такая однажды была, когда Папа Бонифаций II (530–532) возжелал посадить (по своему указу) Папой Вигилия (537–555). Кончилось большой смутой, кандидатура Вигилия была провалена клириками (номенклатурой того времени) и народом. Бонифаций ушел из жизни, а Вигилий стал все-таки Папой Римским, правда спустя пять лет. Но тоже бесславно. После смерти его похоронили вдали от Рима, в Сиракузах. Так что с наследниками следует быть осторожными.

«Существует много мотивов, по которым Папа Римский Иоанн Павел II войдет в религиозную и гражданскую историю», – говорил Наварра Валлс – шеф папской пресс-службы. 27 апреля 2003 года глава Святого престола провозгласил в Ватикане сразу шесть имен новых «великомучеников» и «блаженных». Это – тоже рекорд. Всего Иоанн Павел II произвел в блаженные за 134 церемонии 1300 религиозных лиц. До Папы Войтылы с 1588 года блаженных было всего 1310.

В 2003 году в лик святых Ватикан возвел албанку – мать Терезу из Калькутты.

Каково нынешнее положение в Синоде? Две трети кардиналов больше не итальянского происхождения. Введены новые лица из стран «третьего мира». На голосование при избрании будущего Папы Римского будут допущены только те кардиналы, кому на день выборов в Сикстинской капелле не исполнилось 80 лет. 80-летние могут теперь только присутствовать, но без права голоса. В выборах должны будут принять участие не менее 120 кардиналов. А их уже 130 из 180. В 1978 году на Конклаве при избрании нынешнего Понтифика требовалось два-три плюс один голос кардиналов, допущенных до голосования. Тогда это означало 75 из 111 выборщиков. Карол Войтыла прошел при восьмом голосовании, набрал 99 голосов. Произнес он тогда одиннадцать речей.

За годы нахождения на престоле Иоанн Павел II предпринял более 100 зарубежных поездок, 660 раз выезжал в «свой город Рим», где посетил 274 церковных прихода. За эти годы Папа Римский преодолел почти 4 млн км, дал около 900 аудиенций, на которых участвовало более 14,5 млн человек. На его мессах на всех континентах присутствовали более 14 млн верующих. Иоанн Павел II руководил работой обычных, специальных и чрезвычайных заседаний Синода, написал 13 папских энциклик, 31 апостолическое письмо, произносит ежегодно до 700 официальных речей. Все его работы собраны почти в 50 томах и содержат свыше 75 тыс. страниц. Такого количества печатных работ не издавал за четверть века пока ни один мыслитель, проповедник, писатель. В апреле 1987 года Папа Римский впервые в истории посетил римскую синагогу, а в 1997 году Ватикан признал Израиль. Понтифик увеличил более чем вдвое (с 85 до 178) количество папских нунциев за рубежом, чем усилил престиж Ватикана, сумел оздоровить бюджет государства.

«Рим, мой Рим! Я благодарю тебя и всех твоих сыновей, которые служат твоему величию и славе!» – говорил Иоанн Павел II 14 мая 2003 года. И эти слова повторяют в Ватикане.

Кто из кардиналов претендует на папский престол? Об этом стараются молчать, но за информацией внимательно следят и во дворце Киджи эксперты С. Берлускони. Фигурируют следующие кандидаты: Кристоф Шенберн (Вена), Годфрид Даннелс (Брюссель), Пьер Ейт (Бордо), Жан-Мари Люстижер (Париж), Диониджи Теттаманци (Милан), Норберто Ривера Каррера (Мехико), Лукаш Морейра Невеш (Рио-де-Жанейро), Фрэнсис Аринзе (Нигерия). Но не будем предвосхищать события. В Ватикане это публично не делают…

* * *

История быстро забывается. Напомним некоторые ее страницы.

12 февраля 1929 года в полдень в зале Римских Пап при соборе Сан-Джованни-ин-Латерано был подписан первый Конкордат, в соответствии с которым было образовано суверенное государство – город Ватикан, определены отношения между Италией и Святым Престолом. От имени короля Италии подпись поставил Кавальере Бенито Муссолини, от Ватикана – кардинал Пьетро Гаспари. Конкордат был ратифицирован 7 июня 1929 года.

Муссолини всегда стремился подчеркнуть, что он никогда не оказывал давления на Святой Престол и не он – Ватикану, а Ватикан ему оказывал поддержку.

Избрание пап – прерогатива только Синода, Святой коллегии. После смерти Папы Пия XI (в миру – Акилле Ратти) многие заметили, что кардинал Пачелли в июне 1939 года был избран на трон в Ватикане не без помощи Муссолини. Сам дуче эту «версию» отвергал, но наблюдатели отличали, что дуче неформально контактировал с Папой Римским и «отводил» руку Гитлера от Ватикана.

Приказ арестовать и вывезти в Германию Папу Римского, упаковать и отправить в Берлин ценности Ватиканских музеев поступил, но почему-то не был выполнен. Кто мог противостоять Гитлеру? Пока история на эти вопросы не дает документальных ответов. Но в Риме все делалось с ведома дуче.

В XX веке правили восемь римских пап: Лев XIII (1878–1903); Пий Х (1903–1914); Бенедикт XV (1914–1922); Пий XI (1922–1939); Пий XII (1939–1958); Иоанн XXIII (1958–1963); Павел VI (1963–1978), который первым посетил Иерусалим; Иоанн Павел I (1978).

…Мрачные и страшные мысли приходят в короткие ночные часы Понтифику: не его ли, престарелого Папы Римского, вина в том, что римско-католическая церковь переживает тяжелые кризисные времена. Среди клериков царит коррупция, взяточничество и мздоимство, но это, впрочем, явление общее, особенно характерное для Италии, других стран Западной Европы, США и Латинской Америки. Однако такой степени морального падения, чудовищного разврата христианская церковь за почти два тысячелетия своего существования никогда не знала…

Из-за ватиканских стен просочилась информация, что, в общем соблюдая единство для внешнего мира, наметилась граница, разделяющая тех, кто безоговорочно поддерживает любой акт Папы Римского, и тех, кто осмеливается в руководстве римско-католической церкви не соглашаться и даже подвергать критике ту или иную позицию Понтифика. Итак, кто же в составе римской курии союзники Иоанна Павла II, а кто – диссиденты, представители, так сказать, оппозиции, о которой прежде никогда не сообщалось, а любые даже замаскированные намеки на существование реальных противников в Риме могли бы быть приравнены к крамоле, отступничеству, преданию анафеме? Но теперь – это факт.

Вот конкретные имена: десять – «за» Папу; десять – «против». «За» – кардинал Анджело Содано – госсекретарь, второе лицо в Ватикане после Понтифика, «правая рука» Иоанна Павла II; кардинал Камилло Руини – папский викарий в Риме с 17 январе 1991 года, председатель высшего исполнительного клерикального органа – Итальянской епископальной конференции (он и проводил мессу в Пальмовое воскресенье в Риме перед Пасхой 2003 года, когда болел Иоанн Павел II); кардинал Рацингер; кардинал Джованни Баттиста Рэ, назначенный в сентябре 2001 года главой конгрегации по делам епископов; кардинал Диониджи Теттаманци – архиепископ Милана, а в прошлом Генуи, проявивший себя во время встречи на высшем уровне «Большой восьмерки» в июле 2001 года как сторонник твердого порядка, борец против антиглобалистов и исламизма, фундаментализма и международного терроризма; монсиньор Алессандро Маджолини – епископ города Комо, севернее Милана в области Ломбардия; монсиньор Рино Физикелла – второй епископ Рима и капеллан дворца Монтечиторио – палаты депутатов итальянского парламента (630 депутатов); монсиньор Эннио Антонелли – кандидат на пост епископа Флоренции (пока настоятелем кафедрального собора Санта Мария Дей Фьори остается кардинал Пьеранелли); монсиньор Флавио Роберто Карраро – епископ Вероны и кандидат на пост Патриарха Венеции, на котором ныне кардинал Марко Че (Патриарх – единственный сан среди всех религиозных рангов, существующих в римско-католической церкви, и дарованный только Венецианскому епископу – кардиналу со времен первых дожей Венецианской республики); монсиньор Северино Палетто – архиепископ Турина, доверенное лицо Госсекретаря Анджело Содано, хранитель христианской реликвии – Туринской плащаницы, которая будет выставлена на обозрение публики только в 2023 году. Все они поддерживают правый центр С. Берлускони и «Дом свобод».

А «компания диссидентов»? Ее возглавляет Курт Леманн, которого Иоанн Павел II трижды не утверждал на пост главы дисциплинарной конгрегации и в последний раз это случилось 22 февраля 2001 года, и раны кардинальского самолюбия еще глубоки, если не кровоточат. Бывший миланский кардинал Карло Мария Мартини – один из богатейших религиозных деятелей. Он получил в наследство от одного только бессемейного прихожанина более 70 млн долларов, большие земельные наделы, дворцы и другую недвижимость). Мартини – «идейный» противник Карола Войтылы с давних времен. Он – иезуит, сторонник права женщин занимать руководящие посты среди иерархов римско-католической церкви (кардиналов, епископов, священников – глав приходов и т. д.). Дон Паоло Туртурро. Его имя, как и судьи Джованни Фалконе, стало символом борьбы с мафией. Его приход находится в самом опасном квартале Палермо – в Порто Веккио, где за высокой серой бетонной стеной со сторожевыми вышками и несколькими рядами колючей проволоки расположена главная тюрьма Сицилии – Уччардоне. Дон Паоло – сторонник «модернизма» в католическом учении и практической деятельности священнослужителей, постоянно критикует консерватизм, возрастные недостатки Папы Римского.

Генуэзец дон Андреа Галло. Его главный «конек» – свобода нравов, разрешение абортов и медицинского вмешательства, прерывающего зачатие новой жизни, официальное открытие домов терпимости в Италии и в других католических странах, признание свободной любви и союзов однополых партнеров. Монсиньор Вальтер Брандмюллер – президент Папского Совета исторических наук, один из оппонентов И. Рацингера и его конгрегации по вопросам вероучения на протяжении всего времени Понтификата Иоанна Павла II.

Дон Атос Риги – «мушкетер», как его называют, но без славной тройки друзей. Он – самый рискованный из священников, готов к самым неожиданным поворотам и к прекращению более чем тысячелетнего разрыва (с 1054 года) между римско-католической и православной церквями. Он – гораздо «левее» самого Папы Римского, чем и вызывает недовольство Ватикана.

Кардинал Эрсилио Тонини – почетный архиепископ Равенны. Он всегда напоминает, что Папа Римский тратит много энергии, но не всегда плодотворно. Например, всего десять западных стран откликнулись на призыв Святого Престола простить долги молодым государствам. Тонини приветствует важную инициативу Ватикана, учитывая при этом, что сам Ватикан никому из молодых стран кредитов никогда не давал. И в Риме это знают.

Мать Клариче Дженгароли – лидер так называемого «постфеминистского движения», готова к диалогу с Ватиканом, но ее туда не приглашают. Полом не вышла. Свои законы.

Святой Отец Инноченцо Гаргано. Возглавляет движение крайне левых монахов, «спиритуальный» друг Витторио Гассмана, последователь известных итальянских и международных деятелей культуры и искусства. В юности он знал Пабло Пикассо и поддержал художника в 1953 году, когда готовилась знаменитая выставка маэстро в Милане, но художник не приехал в столицу Ломбардии, был со скандалом исключен из французской компартии за то, что «фривольно нарисовал портрет И. В. Сталина в связи с его кончиной». Отец Гаргано отпустил все грехи Пикассо, но Сталина не простил до сих пор. Все они поддерживают левый центр.

Дон Леонардо Цеге – директор журнала «Фамилья Кристиана» («Христианская семья») – сторонник новых этических течений, друг 84-летнего Джулио Андреотти (правый центр).

Называют еще имя одиннадцатого «игрока» в диссидентской антипапской команде – это святой отец Эмануэле Барджеллини. Но его «особое мнение» распространяется главным образом на сферы теологических споров с представителями других религий.

Противоборство двух этих религиозных «крыльев» в общественной жизни Запада не проявляется открыто и о нем знают лишь эксперты-ватиканологи, чье мнение становится все более весомым и востребованным по мере старения самого главного персонажа на Святом Престоле – Папы Римского Иоанна Павла II, которому рано или поздно придется все-таки уйти с арены… Но как? В соответствии со вторым пунктом статьи 332 Кодекса католической церкви Папе Римскому предоставляется возможность подать в отставку по состоянию здоровья или по другим веским причинам. Иоанн Павел II этот путь раз и навсегда отсек, заявив еще лет десять назад, что будет нести свой крест до тех пор, пока того желает Бог, т. е. до последнего часа… Впрочем, всего однажды, в XIII веке, Папа отрекался от престола, закончил свои дни отшельником-маркизом при кафедральном соборе в североитальянском городе Акуила.

Долгий сценарий понтификата Иоанна Павла II. Претендентов на престол при действующем Папе Римском оказалось множество. Как из числа сподвижников, так и из состава оппозиции. За годы своего нахождения на троне Ватикана Иоанн Павел II почти полностью обновил свою кардинальскую рать, делая ставку на представителей молодых государств «третьего мира» и Восточной Европы, значительно подорвал позиции итальянских и французских кардиналов, которые в 70-х годах, до восшествия Войтылы, составляли 75 % от всего количества «пурпурных шапочек», а сегодня их едва 30 %. Однако сокращение числа кардиналов-итальянцев не говорит о снижении их амбиций и отказе от стремления вновь видеть уроженца Италии на Папском Престоле и противостоять этому Папа Римский Иоанн Павел II никак не сможет.

Невозможно предсказать как и за кого проголосуют кардиналы на Конклаве в Систинской капелле Ватикана. Пока можно с допуском до 10 % ошибки констатировать, что на будущий Конклав будут допущены до 135 кардиналов. На время будущих выборов точное количество заседаний непредсказуемо. История Ватикана знала случаи, когда кардиналы переголосовывали десятки раз, пока не победит один кандидат, который и займет трон первоепископа Рима. Все кандидаты будут жить в пять-звездочной новой гостинице Святой Марты.

Верно ли то, что там, в отеле, все кандидаты пройдут скрупулезное медицинское обследование с целью исключить возможность избрания на пост Папы Римского человека со слабым здоровьем, как уже неоднократно бывало?

Иоанн Павел II, ставший Папой Римским в 58 лет и отличавшийся тогда отменным здоровьем, такое предложение о тщательном и обязательном медицинском освидетельствовании не пропустил, счел унизительным для кардиналов.

В отеле Святой Марты предусмотрены не только все меры безопасности кандидатов, но и исключены любые встречи и контакты с ними. В номерах отсутствует телефонная, телефаксная и другая связь, вынесены все телевизоры и радиоприемники, стены исключают возможность «перестукивания» – все сделано для того, чтобы у голосующего оставалась одна цель – кому из кандидатов, по велению Бога, отдать свой голос.

Грешен ли Папа Римский? Сам Понтифик признает себя грешным в четырех грехах, главный из которых состоит в том, что он до сих пор не добился единства христианской церкви.

Каковы капиталы Иоанна Павла II? Точная цифра никогда не сообщалась, но на случай смерти Понтифик застраховался на 65 млн долларов, которые пойдут в фонд пожертвования бедным и больным.

Любил ли когда-либо Карло Войтолли? Одна бывшая израильская актриса заявила, что в 1948 году она выступала вместе с Карлом в театре, и он ей как бы симпатизировал.

Каково меню папы Римского? Понтифик обладает нормальным аппетитом. Предпочитает рыбу. Крепких напитков не пьет.

Лучшие рясы для Папы Римского шьет 35-летний римский портной Гай Маттиоло. Папа носит ботинки-мокасины 43 размера только черного цвета.

Обслуживают Папу Римского пятеро приближенных, все – итальянцы, и пятеро женщин-монахинь польского происхождения.

Вот, гроссо модо, и все тайны Папы Римского и его рати.

Туринская плащаница

Почитает ли центральная итальянская исполнительная власть религиозные ценности? Конечно и безусловно. Одной из самых важных реликвий Ватикана, символов христианского мира, считается хранящаяся в Турине плащаница и потому обычно называемая Туринской плащаницей. Что это? Первоткань, дошедшая с начала первого тысячелетия до наших дней, последнее прощальное одеяние Иисуса Христа? Есть ли этому научные, исторические, теологические или иные доказательства? Какие дискуссии ведутся вокруг плащаницы после пожара в Турине, и появления в 2003 году версии о том, что плащаница – якобы творение рук Леонардо да Винчи? (Отвергнута.)

Туринская плащаница – Синдоне – собственность Папы Римского. Это льняная ткань ручной выработки серо-соломенного цвета (длиной – 4,36 м; шириной – 110 см), в которую, по преданию, было, завернуто тело Иисуса Христа после его мученической смерти. Реликвия находилась в Королевской часовне – капелле Дей Гуарини Туринского кафедрального собора Джованни Баттиста (Иоанна Крестителя). Плащаница чудом не пострадала при пожарах XVI и XX веков и была спасена.

Плащаница неприкосновенна. На обозрение паломников и посетителей собора в Турине выставляется один раз в четверть века, а также по специальным датам. Ученые по установленному порядку могли наблюдать ее с 27 августа по 8 октября 1978 года. В 1988 году Ватикан дал согласие на проведение сложного эксперимента по выяснению подлинного возраста плащаницы. От нее были отделены три кусочка ткани (шириной – 1 см, длиной – 7 см, весом – 150 мг, несколько больше, чем было дозволено Ватиканом). Образцы были помещены в три флакона, опечатаны кардиналом и переданы представителям трех лабораторий – Оксфордского и Аризонского университетов и Федерального технологического института в Цюрихе. Обязанности главного контролера исполняли эксперты Британского музея Лондона.

Радиоуглеродный анализ дал обескураживающий для клерикалов и верующих результат: ткань соткана якобы в 1260–1390 годах, а не в египетско-палестинский период, т. е. не две тысячи лет назад. Напрашивался логический вывод: Туринская плащаница не относится ко времени распятия Иисуса Христа, а значит, в нее не мог быть обернут Господь. Трагедия для религиозного мышления!

Этот жестокий для теологов «вердикт» науки был опровергнут российскими «атеистами» Дмитрием Кузнецовым и Андреем Ивановым, которые нашли ошибку в расчетах изотопного анализа углерода. Формулы биолога Кузнецова и математика Иванова позволили сделать другое заключение: плащанице не менее 18 веков и при умелом хранении она проживет еще два-три тысячелетия. Но главное, исторически это могла быть ткань, в которую завернули тело Иисуса Христа. С. Берлускони в теологические диспуты не втягивается, ничью сторону не занимает, но к Туринской плащанице относится с почтением.

Тайны плащаницы остаются нераскрытыми. После 1978 года Синдоне демонстрировали в Турине в 1998 году – в связи со столетием появления первой фотографии Синдоне, сделанной адвокатом из Турина С. Пиа по заказу короля Умберто I из династии Савойских, и в августе – октябре 2000 юбилейного христианского года. Что мы знаем о плащанице и о ее свойствах?

Обработка фотопластин тогда, сто лет назад, к великому изумлению адвоката С. Пиа показала нарушение всех законов фотохимии: негатив выглядел позитивом. Тело человека под плащаницей было обнажено и чем дальше отступал фотограф от снимка (до одного метра), тем отчетливее видел лик человека. Приоткрыты губы, видны зубы, глаза, длинные волнистые волосы, пробор посередине, усы, борода. Рана в грудной клетке, рана на бедре от удара копья, кровавые следы от 98 ударов хлыстом или плетью. Изображение человека показывало, какие муки перенес распятый на кресте (он умер в вертикальном положении).

Какие сведения пока достоверно известны о том человеке? Его рост – чуть более 180 см. Вес мог быть примерно 80 кг. Возраст примерно 30 лет. Скульптурные изображения Иисуса Христа, выполненные в полном соответствии с человеком, запечатленным на плащанице, находятся в храме Святой Софии в Константинополе (Стамбуле) и в кафедральном соборе Рима – Сан-Джованни. Высота обеих скульптур – 181 см. На всех иконах (самая древняя икона, обнаруженная на Синае в церкви Святой Екатерины, относится к IV–V векам) лик Христа представляет собой рисованную копию изображения человека, проявляющегося на плащанице. А само изображение на плащанице – и это доказано наукой – нерукотворное произведение, не создано каким-либо великим мастером древности. Тайна природы, космоса, божественное явление?

Можно ли проследить исторический путь плащаницы и как объяснить, что ни в одном евангелическом писании нет прямого упоминания о Синдоне, хотя в Евангелии от Матфея говорится о ткани, в которую был завернут погибший при распятии, которого затем видели воскресшим. Президент итальянской Ассоциации археологов, классической античности и палео-христианства Мария Грация Силиато, а также немецкий пастор Генрих Пфейфер, профессор Папского университета в Риме, это объясняют следующим образом. Древние евреи считали грехом оборачивать труп в ткани или в то, что могло впитывать кровь и пот. Ученики Христа пошли на это нарушение, а затем хранили плащаницу в глубокой тайне. Первое письменное упоминание о Синдоне сделано Джованни Дамасским (670–749). Он утверждал, что о существовании христианской реликвии прослышал император Тиберий (I век нашей эры) и через доверенных лиц просил деву Веронику, хранившую якобы тогда плащаницу, приехать в Рим, чтобы вылечить тяжело больного родственника императора. Вероника совершила эту поездку, затем тайно вернулась в Иерусалим. Это может показаться легендой, учитывая гонения на христиан того времени, но факт поездки Вероники в Рим зафиксирован в летописях, хранящихся в Ватиканской библиотеке.

С 944 года плащаница находилась в Константинополе в капелле Святой Девы Марии, где в первый раз горела и была спасена в 1171 году. После разграбления Константинополя в 1204 году следы реликвии потерялись и обнаружились только в 1353 году во Франции, в имении графа де Шарни. В 1453 году герцоги Савойские перекупили Синдоне и в 1478 году привезли плащаницу в Пьемонт. В ночь с 3 на 4 декабря 1532 года в капелле Шамбери, где в шкафу, в деревянном сундуке и в серебряном кофре хранилась Синдоне, произошел пожар. Кузнец Гийом Пуссо вместе с двумя монахами-францисканцами вытащили реликвию из огня, но сами вскоре умерли от «неизвестной болезни». Теперь считают, что от облучения: льняные ткани, прошедшие тепловую обработку при температуре свыше 140 градусов, радиоактивны. Пожар 1532 года, видимо, оказал сильное воздействие на плащаницу, отсюда и ошибки экспертов при исследованиях 1988 года в трех самых известных лабораториях Запада.

За два тысячелетия плащаница могла погибнуть трижды. В последний раз в ночь на 12 апреля 1997 года, когда возник пожар, выгорел весь купол часовни Дей Гуарини, но святую реликвию удалось вовремя вынести из объятого пламени собора. Сделал это 44-летний офицер корпуса туринских пожарных Марио Трематоре, ставший теперь третьим в истории плащаницы спасителем христианской реликвии. Синдоне хранится в капелле главного храма Турина.

…В 1668 году герцог Карло Эмануэле II начал строительство кафедрального собора Турина и поручил знаменитому архитектору и астроному Гуарино Гуарини (1624–1683) возвести королевскую часовню, которая приняла бы под свои своды Синдоне – плащаницу. В мае 1698 года эта церемония была совершена, когда уже не было ни герцога, ни архитектора. Вечными владельцами плащаницы стали папы римские (она – их собственность), а постоянными хранителями – чередующиеся кардиналы – архиепископы Турина.

Будет ли продолжено исследование плащаницы? Это зависит от Ватикана. В течение 56 дней в 1998 году плащаница была представлена на обозрение в туринском кафедральном соборе.

Религиозные, административные и полицейские службы Турина подвели итог 56 дням (ранее в 1978 году плащаница выставлялась на 53 дня) и сообщили следующие данные: «первоткань» увидели 2 105 631 посетителей Дуомского собора Турина. Из них – 2 042 096 итальянцев, 63 535 иностранцев, из которых 65 % – из стран Западной Европы, 20 % – из Восточной Европы, 10 % из США и Канады, 3 % – из Южной и Центральной Америки, 2 % – из Азии и Океании. Из России в Турин приезжали около 5 тыс. человек. Самый большой приток посетителей был 13 июня (58 217 человек), наименьший – 22 апреля (11 604).

За этот период 10 тыс. полицейских и карабинеров, поддерживавших порядок в Турине, оштрафовали 10 946 автомобилистов, отыскали 566 потерявшихся туристов, спасли 104 человека, заболевших от психического расстройства и нервного перенапряжения. Были арестованы четыре жулика, пытавшихся очистить карманы паломников на площади перед кафедральным собором, отбуксированы 9 автомашин, попавших в запретную для транспорта зону.

В юбилейном 2000 году порядок при показе плащаницы был еще более безупречным. Плащаницу за 70 дней увидели более 3 млн человек.

* * *

С. Берлускони при малейшей возможности посещает Турин и Ассизи, где находится собор Святого Франциска Ассизского.

За 767 лет храм Святого Франциска в средневековом центрально-итальянском городе Ассизи близ Перуджи познал большие разрушения от 22 землетрясений. Но такого, какое произошло 26 сентября 1997 года, никогда не бывало. В 2 часа 33 минуты толчки силой 8–9 баллов по шкале Меркалли заставили рухнуть своды верхнего храма, разрушили стены (общим весом 1320 т), страшный ущерб нанесен чудеснейшим и ценнейшим фрескам Джотто, Чимабуэ, Симона Мартини…

Казалось бы, урон непоправим и невосполним. Тем более, что с октября 1997 года по март 1998 года подземные толчки не прекращались, приносили все новые разрушения и человеческие жертвы. Но в этих условиях ученые, техники, несколько сотен строительных рабочих начали восстановление базилики. И вот через 793 дня после землетрясения, 26 сентября 1997 года, собор Святого Франциска Ассизского открыл свои бронзовые врата. Восстановительные работы в основном были завершены. Они проводились с помощью компьютерной техники, которая позволяла собирать превращенные почти в пыль, разбитые на мелкие кусочки картины великих мастеров Средневековья, эпохи Возрождения.

– Еще не завершено восстановление фрески Чимабуэ «Святой Матфей-евангелист». Но все фрагменты – 125 тыс. «кусочков» – собраны в единый контейнер и теперь фреску предстоит собрать, – объяснял мне реставратор из римского университета «Сапиенца» Паоло Рокки.

– Проведена колоссальная работа, – отмечал падре Никола Джандоменико, настоятель собора. – Сделали все, что могли. Но я задумываюсь о том, как поступил бы Святой Франциск (XII–XIII века) на нашем месте? Он, наверное, подумал бы о тех 3200 ассизцах, которые тогда, в 1997–1998 годах, лишились крова над головой. И даст Бог, они обретут кров… Каждый новый восстановленный дом мы будем встречать колокольным звоном.

Так родился обычай в городе Ассизи.

Глава XII
Хроника без компромиссов

В этой главе вместо последовательного повествования я предлагаю хронологию событий последнего десятилетия в Италии (1994–2004): семь лет нахождения Сильвио Берлускони в оппозиции, за которые во дворце Киджи сменились пять составов правительств левоцентристских сил, и три года (с 31 мая 2001 года) Кабинета Сильвио Берлускони. Вот эта хронология принципиально важных событий, фактов и дат:

26 января 1994 года – решение С. Берлускони о создании партии «Вперед, Италия!».

17–18 марта 1994 года – выборы в парламент и победа «Полюса».

28 апреля 1994 года – мандат Берлускони на создание правительства.

21 декабря 1994 года – отставка Кабинета С. Берлускони

11 июня 1995 года – общенациональный референдум.

21 апреля 1996 года – выборы в парламент. Победа «Уливо».

С 1 января 1995 года по 31 мая 2001 года – пять правительств левого центра: Дини, Проди, Д’Алема (2), Амато.

13 мая 2001 года – парламентские и муниципальные выборы, победа блока «Дом Свобод» правого центра С. Берлускони.

С мая 2001 года по настоящее время – эпоха реформ Кавальере, его активной внешней политики.

4–6 ноября 2003 года – саммит в Риме.

20–21 апреля 2004 года – визит С. Берлускони в Москву.

Это – лейтмотив повествования, требующей детальной конкретизации и комментариев. Но сначала напомню о роли государства, его законодательных органов власти в Италии (из Основного закона):

…Статья 55. Парламент состоит из Палаты депутатов и Сената Республики.

Парламент собирается на совместные заседания членов обеих Палат только в случаях, установленных Конституцией.

Статья 56. Палата депутатов избирается всеобщим и прямым голосованием.

Число депутатов составляет шестьсот тридцать.

Депутатом может быть избран любой избиратель, которому ко дню выборов исполнилось двадцать пять лет.

Распределение мест между избирательными округами производится путем деления числа жителей Республики, определяемого последней общей переписью населения, на шестьсот тридцать и распределения депутатских мест пропорционально числу населения каждого округа, на основе внутренних квот и правила наибольших остатков.

Статья 57. Сенат Республики избирается по областям.

Число избираемых сенаторов составляет триста пятнадцать.

Ни одна область не может иметь меньше семи сенаторов; Молизе избирает двух сенаторов, а Валь д’Аоста одного сенатора.

Распределение мест между областями производится в соответствии с положением предыдущего абзаца, пропорционально численности населения областей, определяемой последней общей переписью населения, на основе внутренних квот и правила наибольших остатков.

Статья 58. Сенаторы избираются всеобщим и прямым голосованием избирателей, достигших двадцати пяти лет.

Сенаторами могут быть избраны избиратели, которым исполнилось сорок лет.

Статья 59. Каждый бывший Президент Республики является сенатором по праву и пожизненно, если не откажется от этого.

Президент Республики может назначить пожизненными сенаторами пять граждан, прославивших Родину выдающимися заслугами в сфере общественной деятельности, науки, искусства и литературы. (Пожизненными сенаторами были Джанни Аньелли, Ренато Гуттузо. – М. И.).

Статья 60. Палата депутатов и Сенат Республики избираются на пять лет.

Полномочия каждой Палаты не могут быть продлены иначе как на основании закона и только в случае войны.

Статья 61. Палаты избираются не позднее семидесяти дней по истечении полномочий Палат предыдущего созыва. Первое заседание проводится не позднее чем на двадцатый день после выборов.

Впредь до созыва новых Палат сохраняются полномочия Палат предыдущего созыва.

Статья 62. Палаты собираются по собственному праву в первый непраздничный день февраля и октября.

Каждая Палата может быть созвана на чрезвычайную сессию по инициативе ее Председателя, или Президента Республики, или одной трети ее членов.

Когда одна Палата созывается на чрезвычайную сессию, собирается по собственному праву и другая.

Статья 63. Каждая Палата избирает из своих членов Председателя и бюро.

Когда Парламент собирается на совместное заседание, функции Председателя и бюро выполняются соответствующими органами Палаты депутатов.

Статья 64. Каждая Палата принимает свой Регламент абсолютным большинством голосов своих членов.

Заседания публичны, однако каждая из Палат или Парламент, если Палаты заседают совместно, могут принять решение о проведении закрытого заседания.

…Члены Правительства, даже если они не входят в состав Палат, имеют право, а при наличии запросов обязаны присутствовать на заседаниях.

Они должны быть заслушаны всякий раз, когда они этого потребуют.

Статья 65. Закон устанавливает случаи неизбираемости и несовместимости с должностью депутата или сенатора.

Никто не может одновременно состоять членом обеих Палат.

Статья 66. Каждая Палата проверяет полномочия своих членов и определяет случаи, подпадающие под неизбираемость и несовместимость, наступившие после избрания.

Статья 67. Каждый член Парламента представляет нацию и не может быть связан обязывающим мандатом при выполнении своих функций.

Статья 68. Члены Парламента не могут подвергаться преследованию за выраженные ими мнения и за то или иное голосование при выполнении своих функций.

Ни один член Парламента не может быть привлечен к уголовной ответственности без санкции Палаты, к которой он принадлежит; не может быть арестован либо иным образом лишен личной свободы или подвергнут личному либо домашнему обыску, исключая случаи задержания на месте преступления; при задержании выдача поручения для задержания или ордера на арест обязательна.

Такая же санкция требуется для ареста или содержания в заключении члена Парламента во исполнение даже не подлежащего пересмотру приговора.

Статья 69. Члены Парламента получают установленное законом вознаграждение.

Статья 70. Законодательная функция осуществляется обеими Палатами.

Статья 71. Законодательная инициатива принадлежит Правительству, членам Палат и тем органам и институтам, которые будут наделены ею конституционным законом.

Народ осуществляет законодательную инициативу путем внесения от имени не менее чем пятидесяти тысяч избирателей постатейно составленного законопроекта.

Статья 72. Каждый законопроект, представленный в Палату, изучается согласно правилам ее регламента комиссией, а затем самой Палатой, которая утверждает его постатейно и заключительным голосованием в целом.

Регламент устанавливает сокращение процедуры для законопроектов, объявленных срочными.

…Обычная процедура рассмотрения и непосредственного утверждения Палатой всегда обязательна для законопроектов по вопросам конституционным и избирательным, для законопроектов, делегирующих законодательную власть, санкционирующих ратификацию международных договоров, устанавливающих бюджет и сметы расходов.

Статья 73. Законы промульгируются Президентом Республики в течение месяца со дня их утверждения.

Если Палаты, каждая абсолютным большинством, объявляют закон срочным, то он промульгируется в установленный в нем срок.

Законы публикуются немедленно после промульгации и вступают в силу на пятнадцатый день по опубликовании, если в самом законе не установлен иной срок.

Статья 74. Президент Республики, перед тем как промульгировать закон, может в мотивированном послании Палатам потребовать повторного его обсуждения.

Если Палаты вновь утвердят закон, он должен быть промульгирован.

Статья 75. Народный референдум назначается для полной или частичной отмены закона или акта, обладающего силой закона, когда того потребуют пятьсот тысяч избирателей или пять Областных советов.

Не допускается референдум в отношении законов о налогах и бюджете, об амнистии и помиловании, о полномочиях на ратификацию международных договоров.

В референдуме имеют право участвовать все граждане, занесенные в списки избирателей Палаты депутатов.

Вынесенное на референдум предложение считается принятым, если в голосовании приняло участие большинство имеющих на это право и если предложение собрало большинство голосов, признанных действительными.

Закон устанавливает порядок проведения референдума.

Статья 76. Осуществление законодательной функции может быть делегировано Правительству не иначе как с указанием руководящих принципов и критериев и исключительно на ограниченное время и в отношении определенного круга вопросов.

Статья 77. Правительство не может без полномочия Палат издавать декреты, обладающие силой обычного закона.

Когда в случаях необходимости и срочности Правительство под свою ответственность принимает временные положения, наделяемые силой закона, оно должно в тот же день представить их для последующего утверждения в Палаты, которые, даже если они распущены, специально созываются и собираются в течение пяти дней.

Декреты теряют свою силу с момента издания, если они не получили законодательного утверждения в течение шестидесяти дней после их опубликования. Палаты могут регулировать законом правовые отношения, возникающие на основе декретов, которые не получили силы законов.

Статья 78. Палаты объявляют состояние войны и облекают Правительство необходимой властью.

Статья 79. Амнистия и помилование производятся Президентом Республики на основе власти, делегированной ему Палатами.

Амнистия и помилование не могут применяться к преступлениям, совершенным после внесения законопроекта о таком делегировании.

Статья 80. Палаты в законодательном порядке ратифицируют международные договоры политического характера, а также договоры, предусматривающие арбитраж или судебное урегулирование, влекущие территориальные изменения, финансовые обязательства или изменения законов.

Статья 81. Палаты ежегодно утверждают представляемые Правительством бюджет и отчет о расходах.

Временное исполнение бюджета может быть разрешено только законом и на периоды, в совокупности не превышающие четырех месяцев.

Законом об утверждении бюджета не могут быть установлены новые налоги или новые расходы.

Всякий другой закон, влекущий за собой новые расходы или увеличение прежних, должен содержать указания на средства для их покрытия…

Статья 83. Президент Республики избирается Парламентом на совместном заседании его членов.

В выборах участвуют по три делегата от каждой области, избираемых Областным советом с обеспечением представительства меньшинств. Область Валь д’Аоста направляет одного делегата.

Избрание Президента Республики производится тайным голосованием большинством в две трети собрания. После третьего тура достаточно абсолютного большинства.

Статья 84. Президентом Республики может быть избран любой гражданин, которому исполнилось пятьдесят лет и который пользуется гражданскими и политическими правами.

Пост Президента Республики несовместим с какой-либо другой должностью.

Жалованье и иные ассигнования Президенту устанавливаются законом.

Статья 85. Президент Республики избирается на семь лет.

За тридцать дней до истечения этого срока Председатель Палаты депутатов созывает на совместное заседание Парламент и делегатов от Областей для избрания нового Президента Республики.

Если Палаты распущены или когда до истечения срока их полномочий остается меньше трех месяцев, выборы проводятся в течение пятнадцати дней после созыва новых Палат. На это время полномочия действующего Президента продлеваются.

Статья 86. Функции Президента Республики во всех случаях, когда он не в состоянии выполнять их, осуществляются Председателем Сената.

При наличии длящегося препятствия и в случае смерти или отставки Президента Республики Председатель Палаты депутатов назначает выборы нового Президента Республики в течение пятнадцати дней; более длительный срок может быть предусмотрен, если Палаты распущены или остается меньше трех месяцев до истечения срока их полномочий.

Статья 87. Президент Республики является главой государства и представляет национальное единство.

Он может направлять Палатам послания.

Назначает выборы новых Палат и определяет день первого заседания.

Санкционирует представление Палатам правительственных законопроектов.

Промульгирует законы, издает декреты, обладающие силой закона, и регламентарные акты.

Назначает народный референдум в случаях, предусмотренных Конституцией.

Назначает в случаях, указанных законом, должностных лиц государства.

Аккредитует и принимает дипломатических представителей, ратифицирует международные договоры в соответствующих случаях с предварительной санкции Палат.

Является командующим Вооруженными силами, возглавляет Верховный совет обороны, созданный в соответствии с законом, объявляет по решению Палат состояние войны.

Возглавляет Высший совет магистратуры.

Может даровать помилование и смягчать наказания.

Жалует знаки отличия Республики.

Статья 88. Президент Республики может, заслушав Председателей Палат, распустить обе Палаты или одну из них.

Он не может осуществлять это право в последние шесть месяцев своих полномочий…

Статья 90. Президент Республики не ответственен за действия, совершенные при исполнении своих обязанностей, исключая государственную измену или посягательство на Конституцию.

* * *

В Италии в государственных парламентско-президентских юридических делах (тем более при выборах представителей высших ступеней власти) все и всегда полностью соответствует духу и букве закона.

13 апреля 2001 года в Италии официально стартовала предвыборная кампания в высшие органы законодательной власти. В 2000 году прошли в 15 областях BELPAESE выборы в областные советы и на них (в 8 из 15 регионов) победили правоцентристы. И это – очко в пользу «Дома Свобод» Сильвио Берлускони.

В предизбирательный и избирательный периоды 2000–2001 годов правительство Италии возглавляли левоцентристы. И это – очко в пользу «Оливковой ветви» Франческо Рутелли. В целом все оказались примерно в равном положении на старте избирательной кампании.

8 марта 2001 года Президент Италии распустил палаты парламента.

Можно ли было считать предвыборную кампанию в Италии открытой? Наблюдатели отвечают на этот вопрос утвердительно, хотя пока окончательно не была определена точная дата очередных парламентских выборов 2001 года, не отработаны новые основные механизмы, не изменена избирательная система, не выдвинуты кандидаты в депутаты будущего парламента.

Но «засидевшиеся» 630 обитателей дворца Монтечиторио (палата депутатов) уже пошли в бой, «стенка на стенку», отстаивая принципы противоборствующих блоков «Полюс» и «Оливковая ветвь». Первый залп дал лидер правоцентристов Сильвио Берлускони. Он предложил назначить на 22 апреля 2001 года пока административные выборы в депутаты одной области (Сицилии), 6 провинций и 17 городов, включая Рим, Милан, Турин, Неаполь, Равенну, Триест и др. С парламентскими выборами, сказал он, можно пока и не спешить. Это предложение вызвало бурю негодования в стане левого центра, где расценили, что Кавальере Сильвио делает своеобразную «прокладку», укрепляет свои позиции в преддверии основных парламентских выборов. Но впереди было еще много других неожиданностей.

Что, например, скажет новое движение «Европейская демократия» во главе с бывшим профсоюзным лидером Серджо Д’Антона? Не станет ли это движение «третьей силой» в Италии? Впрочем, претендентов на право быть «третьей силой» уже наметилось множество.

Напомним, что в соответствии с Конституцией Итальянской Республики избирательная кампания официально начинается после того, как Президент распустит парламент, назначит дату новых выборов. Судя по всему, это могло произойти не ранее апреля 2001 года, когда завершался мандат действия нынешнего состава парламента. Правоцентристское движение «Полюс» гальванизировало этот процесс. Левоцентристская «Оливковая ветвь» напротив, располагая сомнительным и шатким большинством в парламенте, считала, что спешить с выборами не следует.

Так или иначе, «дуэлянты» уже держали руки на эфесах шпаг, стремились занять более выгодные для себя позиции перед жарким боем за каждый голос избирателей. По предварительному анализу, силы левого и правого центров были приблизительно равны. Но было ясно, что выборы пройдут в условиях, когда у руля исполнительной власти во дворце Киджи находится левоцентристское правительство. А это важно, так как, говоря языком жокеев, лошадь левого центра вырывалась уже на старте «на голову вперед».

Левоцентристские силы, объединявшие около десяти политических партий и движений, будут выдвигать (в случае победы на выборах) единого кандидата на пост будущего премьер-министра. Им станет, как предполагалось, влиятельный политик, в течение более семи лет занимавший пост мэра Рима, Франческо Рутелли. Глава Кабинета 60-летний Амато совершил жест политической гибкости, он заявил, что поддержит Рутелли, а сам вообще больше не претендует ни на один министерский портфель. В руководстве партий левого центра с облегчением вздохнули: «войны» между мэром и премьером не будет, удалось избежать раскола в «нестройных рядах» парламентского левого большинства. На совещании политсекретарей левоцентристских партий и лидеров парламентских групп кандидатура Франческо Рутелли была единогласно одобрена. Прошел он «на ура» и на Конвенте левых сил в Риме. «Нам удалось преодолеть трудные этапы, мы обошли рифы и у нас не было нежелательных схваток и разногласий», – заявили с удовольствием лидеры левоцентристов.

«Но не рано ли левые бьют в литавры?» – спрашивали наблюдатели. И отмечали факты уверенной консолидации сил правоцентристского блока «Полюс». Впрочем, и здесь не обходилось без «лихих» заявлений. Лидер партии «Вперед, Италия!» и блока «Полюс» Сильвио Берлускони – безапелляционный кандидат от правого центра на пост будущего премьера заявил, что сделал все необходимые выводы из былых парламентских и правительственных успехов и поражений. Ныне он садится на «боевого коня», убежденный в будущей собственной победе. Он повсеместно обещал, что на скаку опередит левых. А если этого не произойдет? Тогда, заверил Берлускони, он вообще готов уйти с политической арены. Но вскоре он поспешил отказаться от этих скоропалительных слов.

В своей программе Берлускони широко использовал лозунги, обещал оставить минимум – всего восемь видов налогов, – бороться с безработицей, инфляцией, повысить уровень жизни населения, провести реформы избирательной системы, армии, просвещения, здравоохранения и т. д. Но обещания были сдержанными, не по принципу «с три короба». Словно по сигналу, к началу предвыборной кампании вышел справочник современных спортивных терминов, который, возможно, поможет, значительно обогатить и без того необъятный лексикон претендентов на 630 мест в палате депутатов и 315 кресел в римском сенате. Но одна мысль в предисловии заставляла насторожиться: автор как бы предупреждал о том, что тот, кто в любом марафоне выходит первым и привлекает к себе внимание, как правило, первым выдыхается. И это в условиях итальянской действительности может быть довольно точно применено к парламентскому предвыборному кроссу.

Президент Итальянской Республики Карло А. Чампи назначил день очередных выборов в парламент – 13 мая 2001 года. Это означало, что официально предвыборная кампания открывалась ровно за месяц. Но можно ли сказать, что до 13 апреля рты будущих претендентов и их сторонников были на амбарном замке, что все держали в глубокой тайне свои планы участия в работе будущего парламента и правительства, не дискредитировали конкурентов, вышедших к старту?

Нет, нельзя. Было ли это в определенной мере нарушением Конституции? Вероятнее всего, да, но только об этом молчали все, словно опасаясь опоздать к старту предвыборного марафона.

Уже примерно полгода назад определились основные правила игры. Официально в выборах должны были участвовать более двадцати парламентских партий, но в отличие от выборов 1996 года теперь доминировали два партийных блока: левоцентристский пул «Оливковая ветвь» («Уливо») и правоцентристский «Полюс» («Поло») или «Дом Свобод». Левоцентристы пока шли чуть впереди, ибо у власти во дворце Киджи (резиденции кабинета министров) находилось левоцентристское правительство, которое при всей объективности неравнодушно к тому, как блок соперника закончит свой бег.

Оба пула еще к осени 2000 года выставили своих лидеров и подняли их штандарты. Левоцентристов возглавил Франческо Рутелли. Во главе оппозиционной команды правого центра – организатор партии «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони. По новому правилу и договоренности с Квиринальским (президентским) дворцом, глава победившего блока станет председателем Совета министров Италии на весь срок действия полномочий XIV состава итальянского парламента. Это была главная принципиальная новость.

Левый центр сделал ставку на энергичного любителя тенниса Рутелли. Его кандидатура была единодушно одобрена на совещании политсекретарей семи левоцентристских партий и глав парламентских групп, на Конвенте левых сил в Риме, после чего мэр покинул пост первого гражданина, передал бразды правления Вечным городом префекту полиции. И, думается, несколько поспешил. Но время еще станет лучшим арбитром.

Футбольный меценат, хозяин клуба «Милан» и лидер правого центра Берлускони развернул свои ряды и вышел к старту избирательного марафона с командой, заранее уверенной в будущей победе. Он взял на вооружение опыт левых партий в деле мобилизации масс и использования популистских призывов. И надо сказать, превзошел всех. В этом ему оказали помощь правые общественные организации, клерикалы, а также невольно сами левоцентристы. За последние пять лет их политического руководства во дворце Киджи они не решили важнейших экономических и конституционно-реформаторских проблем в стране, значительно снизили свой рейтинг и, судя по всему, могли расстаться со многими имеющимися в запасе «очками».

И вот 13 апреля, когда «рефери» дал, наконец, команду «сходиться», капитаны провели последнюю проверку сил. Внешне, повторяю, эти силы были почти равны, но инициативу все чаще перехватывали правоцентристы Берлускони. В канун 13 апреля всерьез заговорили о возможности проведения 13 мая еще и двух референдумов. Один по проблемам области Ломбардия; другой о реформировании всей федеральной государственной системы в Италии. Наблюдатели считали, что проведение этих двух референдумов могли снизить накал страстей вокруг главного события – парламентских выборов. Это было на руку левым, но могло пойти на пользу и реформаторским инициативам правых, которые пока не знали, как отразить козырной довод левых: к власти в Италии устремились не просто правые, а сам Берлускони – олигарх, который в случае победы на выборах будет использовать в своих интересах мощь государственного аппарата в центре и на местах. Правые искали и находили ответные ходы. Их смысл содержался в словах: «Победим, тогда увидите, что не каждый олигарх – дьявол»…

Умберто Эко «торпедировал» Сильвио, но торпеды прошли мимо цели…

Известный итальянский писатель Умберто Эко – в прошлом друг Феллини, Гуттузо, Моравиа, Эмилио Греко – сделал, пожалуй, последний пропагандистский выстрел перед конституционным запретом на ведение любых форм агитации в канун парламентских выборов в воскресенье 13 мая 2001 года. Умберто Эко, пользовавшийся большим влиянием в стране, ведущий ряда рубрик в различных средствах массовой информации на Апеннинах, призвал сограждан голосовать против медиа-магната Сильвио Берлускони. Прямо и просто.

Но если смотреть «в корень», то вставал вопрос, чем вызван этот призыв не отдавать голоса правоцентристскому блоку «Полюс», возглавляемому лидером партии «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони? Чем объяснить столь решительную позицию Умберто Эко? Западноевропейский мыслитель и философ, с которым мне неоднократно доводилось встречаться, на основании анализа социально-политического и экономического положения в Италии второй половины XX столетия, пришел к выводу, что в новых условиях, когда гражданское общество на Апеннинах, Сицилии и Сардинии (в меньшей степени) раскололось на два блока (левый центр «Оливковая ветвь» и правый центр «Полюс»), к власти во дворце Киджи на весь предстоящий пятилетний срок действия парламента могут прийти сторонники, а главное сам Сильвио Берлускони. А это создает широкие возможности для быстрого установления тоталитарного режима в Италии. В руках мультимиллиардера Берлускони будет сосредоточена не только экономико-финансовая, но и политическая власть. Такое положение (еще не бывалое в истории республиканской Италии) даже «святого может ввести в искушение», размышлял Умберто Эко и этим мотивировал свой призыв к избирателям не поддерживать правоцентристов. Но более 50 % избирателей поддержали «Дом Свобод». В чем же дело?

11 мая – последний день избирательной кампании в Италии. За два дня до выборов два основных противостоявших политических «полюса» не прекращали отчаянной борьбы за голоса колеблющихся избирателей, которые могли оказать решающее влияние на исход голосования. Ни одна неангажированная социологическая служба не решалась назвать фаворита избирательной кампании. 11 мая 2001 года Рутелли и Берлускони проводили заключительные предвыборные массовые митинги в Риме и Неаполе. Некоторые наблюдатели выражали обеспокоенность по поводу возможного «ничейного результата» выборов. В этом случае возникли бы неминуемые проблемы при формировании очередного, 59-го послевоенного Кабинета, повысился бы риск подтасовок голосов при подведении итогов. В экономическом отношении паритет двух «полюсов» означал бы начало очередного витка противостояния между правыми и левыми и мог привести к обвалу итальянского фондового рынка и к другим неприятностям для итальянских компаний и экономики в целом.

* * *

Рано утром 13 мая 2001 года под звуки государственного гимна Италии открылись все избирательные участки.

Все надеялись на Бога, и мечтали победить, на парламентских и частичных административных выборах. В воскресенье 13 мая 2001 года предстояло сменить 315 сенаторов и 630 депутатов парламента, обновить руководство около 1300 крупных и мелких городов, в том числе Рима, Милана, Турина, Неаполя. Оплошали левоцентристы из блока «Оливковое дерево», от которого отломились многие ветви, и группировка, возглавляемая бывшим мэром Рима, оказалась поверженной правоцентристским «Полюсом» – «Домом Свобод».

Разрыв в голосах избирателей был, казалось бы, незначительным; примерно 3 % в сенате и 2 % в палате депутатов, но на деле это – решающее преимущество правого центра при будущих голосованиях в парламенте по всем предложениям, которые представит на суд законодателям правительство лидера «Дома Свобод» и партии «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони.

Каким будет 59-й послевоенный Кабинет Италии, обсуждать было еще преждевременно, но уже было ясно одно: подавляющее большинство его проектов будут без особого скрипа проходить через парламентское сито в сенате и палате депутатов, где правоцентристское большинство было полностью обеспечено.

Выборы 13 мая 2001 года вошли в историю Италии как самые «долгие» по времени и плохо организованные. Во-первых, избирательные участки были вынуждены «переработать» целых шесть часов. Последний избиратель в Катании (Сицилия) опустил бюллетень в четыре часа утра 14 мая вместо 22 часов 13 мая. Некоторые избиратели простаивали в очередях на участках по 2–2,5 часа. И им было о чем посудачить – подвести итог пятилетнему нахождению левых у власти, когда выросли налоги, повысились цены, не сократилась безработица, оскудела «продовольственная корзина», а кусок сыра, пачка масла и ломтик колбасы очень важны в жизни холеного и модно одетого итальянца. А что говорить о войне на Балканах?

Левоцентристы не оправдали надежд среднего итальянца, и свои расчеты обыватель связывал теперь с правым центром Сильвио Берлускони. Хозяин частного сектора масс-медиа Италии в начале 90-х годов уже носил портфель премьер-министра, но тогда не выдержал борьбы, проиграл на выборах 1996 года и был вынужден уйти в отставку, возглавить силы оппозиции. И надо сказать, выводы он сделал весьма полезные: укрепил свою молодую партию «Вперед, Италия!», которая стала весьма влиятельной (собрала 29,6 % голосов избирателей, левые демократы – 17,8 %, Национальный альянс, входящий в «Дом Свобод», – около 12 %); успешно провел массовую пропагандистскую работу, открыто взяв на вооружение опыт левых сил; представил позитивную и более конкретную соблазнительную социально-экономическую программу, обещал снизить количество непомерных и многочисленных налогов в Италии.

В результате – победа на выборах. Проиграли в ходе голосования даже видные представители левых в последнем левоцентристском правительстве Д’Амато, занимавшие посты министра внутренних дел, финансов, защиты окружающей среды. Из «нейтралов», имевших прежде особенно высокий политический рейтинг, были выбиты из седла бывший судья Антонио Ди Пьетро и Эмма Бонино, преуспевшая на выборах в Европарламент.

Но что означала победа С. Берлускони с точки зрения геополитической? На общем фоне «розовой» «социалистической» Западной Европы произошел и «цветовой» прорыв: в Италии к власти, в парламент и правительство пришли правоцентристские силы. И они равномерно, не только на промышленно развитом Севере, но и на аграрном, отсталом в экономическом отношении Юге, получили прочные позиции (на Сицилии все 20 сенаторских постов заняли правоцентристы).

Обратила на себя внимание и солидарность общезападноевропейских правых сил, оказавших существенную моральную поддержку флангу синьора Сильвио. «Железная леди» побывала в Италии и выразила солидарность С. Берлускони. Во Франции в канун выборов в Италии с помпой принимали лидера «Дома Свобод». Из Германии, Голландии, Австрии, Испании шли в адрес «Вперед, Италия!» и лично Сильвио Берлускони ободряющие телеграммы. Складывался как бы «правый интернационал»! Перспективны были и позиции католических движений. Они встали в один ряд с Берлускони и повлияли в значительной степени на исход выборов 13 мая. Теперь католики ждут должной компенсации. Или благодарности?

И еще один конкретный и достаточно деликатный вопрос. По новым правилам игры, гегемоном в исполнительной системе власти – премьером в новом итальянском кабинете с мандатом на пятилетие – стал первой величины мультимиллиардер, хозяин трех телевизионных каналов, ряда газетно-журнальных комбинатов, владелец промышленных и коммерческих предприятий. Личность с большим государственным кругозором. Как он отнесется к проблеме финансовой взаимосвязи общественных и частных форм собственности и бизнеса? Станет ли этот вопрос одним из основных при внутриполитическом развитии Италии, от которого будет зависеть и борьба сил новой оппозиции.

На первом этапе левоцентристы проявляли явную нервозность, во многом винили лидера «Оливковой ветви» Франческо Рутелли, считая, что на этом месте более эффективным был бы Массимо Д’Алема. Но это уже реакция после драки… Довольствоваться экскоммунистам пока приходилось тем, что генсек партии левых демократов Вальтер Велтрони победил на выборах мэра Рима.

Итак, подводим итог: правоцентристская группировка одержала убедительную победу на первых в новом тысячелетии парламентских выборах в Италии. Коалиция «Дом Свобод» во главе с Сильвио Берлускони завоевала 380 мест в палате депутатов и 185 мест в сенате республики. Левый блок «Оливковой ветви» во главе с бывшим мэром Рима Франческо Рутелли в палате 285 мест, в сенате – 145 мест. Созданная Берлускони партия «Вперед, Италия!» добилась рекордного для себя результата – свыше 30 % голосов избирателей.

Бывший редактор газеты «Унита» и генсек партии левых демократов Вальтер Велтрони, на выборах мэра Рима победил своего основного соперника – Антонио Тайяни, в прошлом пресс-секретаря Берлускони. Коалиция левого центра получила серьезный «вотум недоверия» итальянцев. Впечатлял и высокий уровень участия избирателей в голосовании – к урнам пришли около 80 % граждан, имеющих право голоса. Многие не успели воспользоваться своим конституционным правом из-за очередей и неразберихи на участках. Время голосования было продлено на один час, некоторые политики даже призвали привлечь к суду министра внутренних дел «за безобразную подготовку избирательных участков».

Все это – новые веяния в общественной жизни Италии начала XXI века.

К 1 июня 2001 года было сформировано правительство С. Берлускони.

Во дворце Киджи – резиденции итальянского Совета министров – воцарилась деловая обстановка, на блестящих табличках – фамилии новых чиновников. К 20 июня завершился процесс «заселения» кабинетов, утверждения нового административного аппарата в старинном палаццо знаменитого архитектора Бернини.

На заседания Кабинета министров сюда во дворец Киджи съезжались по команде премьера Сильвио Берлускони 14 ведомственных министров, 7 их заместителей, 9 министров без портфеля и 52 «подсекретаря». В этой рати Берлускони представлены все ведущие партии и течения, входившие в «Дом Свобод» – в пул победителей на выборах 13 мая.

А представители оппозиции? «Они за пределами стен дворца Киджи, – сказал премьер и уточнил: – они теперь там, где мы были до выборов… Только с одной принципиальной разницей: мы были консолидированы, а они разобщены и разбиты».

Все члены Кабинета уже принесли присягу. 20 июня объявил вотум доверия правительству сенат, а 21 июня – палата депутатов. Долговечным ли будет этот новый Кабинет министров? Берлускони дал понять, что предвидит события на пять лет вперед и положит конец бесконечным правительственным кризисам, дестабилизировавшим политическую жизнь в стране. Безусловно, это не означало, что не будет перестановок в Кабинете – они логичны и неизбежны, и первые смены, возможно, произойдут уже через 18 месяцев, не исключал премьер. И они происходили.

В чем суть новой программы правительства Берлускони? Сокращение налогов, увеличение темпов прироста ВВП, в чем Италия «догонит и перегонит Америку и Японию» (о европейских партнерах нет уже и речи, поскольку те проходят тяжелую инфляционную полосу). Значительным реформам подвергнутся избирательная и юридическая системы, большие сдвиги ожидаются в области просвещения, здравоохранения, культуры. Армейская служба станет добровольной, и в ней все большее участие будут принимать женщины.

Оценивая эти заявления, скептик скажет, что, конечно, на 68 страницах правительственной программы можно отыскать кое-что новое, отличающееся от бесплодных обещаний предшественников – левоцентристов из блока «Оливковая ветвь». Но о программах судят в процессе их выполнения. А пока очевидно другое: левые в Италии давно переместились вправо, а правые явно полевели в своих словах и действиях. Красное стало розовым, а то и совсем белым. В свою очередь, черные так посветлели, что о фашистах и неофашистах скоро будут вспоминать как о прошлом, да и то с позитивных позиций – борьбы с коррупцией, укрепления дисциплины, правопорядка.

Наметилось восстановление традиций христианско-демократической партии, без которой среднему итальянцу-правоцентристу просто тоска.

Теперь о внешнеполитическом аспекте. Во дворце Киджи подчеркивали, что Италия – это страна европейской «центростремительной» ориентации. После первого же посещения Берлускони штаб-квартиры НАТО в Брюсселе и саммита Евросоюза в Гётеборге наблюдатели сделали вывод, что Рим готов играть все более активную роль в этих организациях. Сам Берлускони заявил в сенате, что намерен «укреплять дружбу с США».

Обозреватели ожидали новых формулировок в концепции взаимоотношений с Востоком – Россией и Китаем. Впрочем, что может быть кардинально новым? У Берлускони наверняка остались наилучшие воспоминания о встречах в Москве, и они могут быть не только восстановлены, но и развиты на новом витке международного сотрудничества.

Но еще семь лет назад, в июне 1994 года, на заседании Евросовета именно итальянский премьер выступил самым активным сторонником расширения и углубления связей с Россией. «Она достойна того, – отметил Берлускони, – чтобы после стольких лет диктатуры и экономического хаоса мы по-братски поддержали ее не только на словах, но и на деле. Она нуждается в экономической помощи со стороны Европы, и все мы – в обоюдном понимании должны оказать эту помощь».

Это заявление послужило прелюдией приглашению России для участия в Совещании «Большой семерки» в июле 1994 год в Неаполе. Вместе с Берлускони были президенты США и Франции, главы правительств Германии, Великобритании, Канады, Японии и – впервые – Президент России Борис Ельцин. Таким образом, «семерка» – с приглашением России превратилась в «восьмерку».

И Сильвио Берлускони шел дальше. В ноябре 1994 года на конференции ОБСЕ по предложению Италии было принято решение о создании европейских «сил быстрого реагирования», предназначенных для оперативного вмешательства в «горячих точках» при опасности возникновения военных конфликтов на континенте и вне его. И об этом помнят политики Запада и Востока.

* * *

Итак, как развивались события в Италии и вокруг Италии после формирования Кабинета С. Берлускони. Вот главные из них: 10 января 2002 года. «Скучать не придется» – в этих словах – суть задуманной премьер-министром Италии Сильвио Берлускони реформы Министерства иностранных дел. После отставки главы МИД Ренато Руджеро премьер временно возложил на себя полномочия руководителя внешнеполитического ведомства и потребовал от итальянских дипломатов «поворачиваться поживее». Берлускони рассчитывал держать МИД под своим контролем по крайней мере шесть месяцев, которых, как он предполагал, ему должно было хватить на перестройку всей работы итальянской дипломатии. Но потребовался почти год. Глава правительства хотел «революционизировать» службу так, чтобы она работала в торговых интересах итальянских компаний в Европе и во всем мире. Берлускони убежден, что работу послов и консулов следует оценивать и по таким показателям, как развитие экономических связей, увеличение экспорта отечественной продукции в те страны, где она реализуется. Задуманную реформу премьера назвали «ориентированной на бизнес». Впрочем в истории послевоенной Италии такая попытка уже была. В свое время премьер Джулио Андреотти предложил руководителю туринского автогиганта ФИАТ Джанни Аньелли отправиться чрезвычайным и полномочным послом в Вашингтон, чтобы оттуда давать оценки политико-торговому развитию мира. Не получилось.

Теперь, судя по всему, эксперимент Берлускони удался. По крайней мере, с его точки зрения.

В январе 2001 года наблюдатели в Италии представляли обстановку в связи с введением евро далеко не в розовом свете. В 2002 году масла в огонь подлило сообщение об уходе в отставку с поста министра иностранных дел убежденного сторонника процесса европейской интеграции Ренато Руджеро, некогда возглавлявшего ВТО. Впрочем, его отставка не стала полной неожиданностью: сначала Руджеро скрестил шпаги с министром обороны Антонио Мартино из-за оплаты заказов на 16 военных аэробусов М400, затем разошелся и с другими членами правительства, обвинив коллег в «негативной позиции по отношению к вводимой единой валюте». Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Кабинета министров. Руджеро был вынужден удалиться. И здесь случилось непредсказуемое. Премьер-министр Сильвио Берлускони объявил о своем намерении занять пост главы МИД Италии. В срочном порядке получив одобрение президента Карло А. Чампи, он был приведен к присяге и стал обладателем дипломатического портфеля, сосредоточив в своих руках еще большую власть. А почему бы и нет! Все соответствовало Конституции.

Тем не менее в Западной Европе отставка Руджеро и назначение Берлускони самого себя руководителем МИД вызвали немалые пересуды и опасения. Так, глава бельгийского правительства назвал перемены в Риме «плохой новостью» и расценил их как «победу противников единой Европы». Берлускони быстро отреагировал и заверил партнеров, что он и его правительство будут и впредь поддерживать политику расширения ЕС, политическую, экономическую, финансовую и военную интеграцию.

Решение премьер-министр Италии Сильвио Берлускони временно занять (по совместительству) пост министра иностранных дел стало предметом острых дебатов как на Апеннинах, так и во всех западноевропейских столицах. Там ощущается особая тревога в связи с усилием позиций и влияния лидера движения «Дом Свобод», мультимиллиардера и ныне «первого дипломата Италии».

Тем временем Сильвио Берлускони оставался невозмутимым и готов был отражать любые инсинуации, исходившие от представителей оппозиции – итальянского левого центра и их союзников в странах Западной Европы. «Я на месте, на достойном месте. И буду на нем находиться столько, сколько надо», – заверил премьер и неоминистр своих новых коллег из внешнеполитического ведомства.

Но совмещение кресел не может быть бесконечным и идет вразрез с интересами Италии и Европы, роптали дипломаты. Берлускони не возражал, но высказывал свое кредо: «Если кто и мечтал всегда о единой Европе, то это был я». А в новой Европе должны быть и качественно новые министры, прежде всего отвечающие за внешние связи. Это значит: не узкие специалисты, а широко мыслящие политики, предприниматели глобальных масштабов, опытные организаторы, – за ними будущее. Их надо подбирать и готовить скрупулезно.

Как долго выбирал Берлускони преемника для передачи портфеля во дворце Фарнезина (штаб-квартира МИД Италии)? Ответ уклончивый: «Не очень долго и не очень быстро». Эксперты считали, что в Фарнезине Берлускони «просовместительствует» 5–6 месяцев, в течение которых будут произведены глубокие структурные изменения, отвечающие требованиям нового времени, новой политике, новой Европе. Италия опять окажется таким образом в авангарде европейских процессов.

С таким подходом были согласны многие, только не политики, главным образом из стана левоцентристской «Оливковой ветви». Они квалифицировали восседание Берлускони на двух креслах как насаждение «бонапартизма», как попытку подмять под себя, единолично захватить всю полноту власти в стране, действовать диктаторскими методами, подобно дуче Муссолини. Рождался берлусконизм…

Премьер-министр на подобные выпады не отвечал, но и не уходил от обсуждения возможных будущих кандидатур на пост министра иностранных дел. Возможно ли направление в Фарнезину лидера партии Национальный альянс, партнера Берлускони по движению «Дом Свобод» Джанфранко Фини? Премьер ответил, что кандидатура Фини достойна рассмотрения. Впрочем, Фини уже зампремьера, но почему бы ему еще не стать и руководителем МИД? Однако против Фини были большие силы оппозиции.

Его по старинке, как наследника лидера партии Итальянское социальное движение (MSI) многие называли «неофашистом», представителем крайне правого консервативного крыла. Его обвиняли в прагматизме, причисляли к противникам «свободных независимых европейских идей». Ярлык, конечно, старый, не отвечавший современным реалиям. Но ярлык – это ярлык, и пристает надолго. Возможность выдвижения Фини на пост руководителя МИД Италии целесообразнее рассматривать с других позиций, говорил С. Берлускони. В апреле 2002 года готовилось проведение чрезвычайного конгресса партии Национальный альянс, во главе которой стоит Фини, и до его завершения он вряд ли выскажет свое отношение к перспективам перехода на службу в МИД. Совмещать эти посты сам Фини вряд ли собирался.

Из других кандидатур на пост главы МИД выделяли еврокомиссара Марио Монти, министра общественных работ Франко Фаттини (он и стал), а также шефа ведомства межъевропейских дел Рокко Буттильоне – лидера христианских демократов. Но он не обладал качествами ушедшего в отставку Ренато Руджеро, признанного «умеренного технократа европейской ориентации».

Сыр-бор, продолжавшийся около года вокруг Фарнезини, – первый конкретный и удачный для левых случай для подкопа под Кавальере. Так что сидеть на двух стульях оказалось неудобно уже с первых минут, даже Сильвио Берлускони.

3 марта 2003 года левоцентристские партии и организации оппозиционного правительству движения «Оливковая ветвь» провели массовые демонстрации. Цель – оказание давления на Кабинет Сильвио Берлускони, атаки на который активизировались сразу с нескольких направлений. Сначала премьер-министр подвергся упрекам за то, что подмял под себя МИД Италии и захватил важный министерский портфель, затем, поразмыслив, левые перенесли огонь на дальние внутренние рубежи. Они обвинили премьера в том, что тот преследует корыстную цель: укрепляет свое финансово-экономическое благополучие, объявив «амнистию беглым капиталам».

У Берлускони – другая точка зрения. Он считал, что репатриация к 1 марта 2003 года капиталов на сумму 60–80 млрд евро – это мощная «кислородная подушка» для валютно-банковской системы Италии. Эти дебаты сменились политическими дискуссиями по вопросам внутренней и внешней безопасности.

События, дестабилизирующие обстановку, развернулись в последние дни зимы 2002 года, когда возник скандал вокруг четырех марокканцев, которые якобы готовили отравление столичного водопровода. Далее – спецслужбы выявили подкоп под здание американского посольства. И наконец, взрыв у здания Министерства внутренних дел. Что это, – последовательные запланированные акты международного терроризма, обещанного исламистами, или разрозненные хулиганские вылазки? Акты давления?

Лидеры правоцентристов бросили в адрес левых обвинение в том, что взрыв у МВД, повредивший 5 автомашин и 2 мотороллера, был совершен их спецагентами: с такой точностью могли действовать только особо подготовленные лица «левацкого политического толка». Словесные баталии в парламенте грозили перерасти даже в рукоприкладство. Все это обещало стать началом нового этапа политического противостояния полюсов: «Дома Свобод» – справа, «Оливковой ветви» – слева. Журналисты острили: «Здесь ветвью не отмахнешься, нужна дубина, целое дерево».

Грозило ли это противоборство очередным политическим кризисом в Италии? Не грозило. Представительское большинство правоцентристских сил в парламенте предопределяло их преимущество и гарантировало им успех при вероятном голосовании вотума доверия правительству. Но так ли Кабинет был неуязвим? Провокационный взрыв у здания МВД – это бомба лично под премьера. Но Сильвио Берлускони оставался непоколебимым. И это ощущалось во всем.

Между тем, бывший глава МИД России Игорь Иванов посетил Италию 1–3 марта 2002 года с рабочим визитом. Как отмечалось в информации МИД РФ, «основной целью этой поездки была подготовка официального визита в Москву Председателя Совмина Италии Сильвио Берлускони, визита, намеченного на начало апреля 2002 года». Но об этом визите будет рассказано особо, ибо он является ключевым в развитии итальяно-российских отношений.

* * *

1 ноября 2002 года. Правительство Италии приняло решение выйти из Шенгенской зоны на период с 1 по 10 ноября в связи с проведением во Флоренции Европейского социального форума (ЕСФ), который состоялся в административном центре Тосканы с 6 по 10 ноября. На всех границах Италии – сухопутных, морских и воздушных – на время был возобновлен пограничный контроль. Для въезда в Италию из других стран Шенгенской зоны не требовались визы, однако у приезжих теперь проверяли документы. Принимая решение возродить на время границу, итальянские власти руководствовались стремлением не допустить притока в страну экстремистов – потенциальных участников массовых демонстраций, Рим не желал повторения беспорядков, которые произошли в ходе саммите «Большой восьмерки» в Генуе в 2001 году. Итальянские власти считали «днями риска» две даты – 6 и 9 ноября. На ЕСФ были приглашены 20 тыс. делегатов. Общее количество участников форума достигало 150 тыс. человек. Шесть тысяч полицейских перекрыли исторический центр Флоренции, где было запрещено проведение любых манифестаций. Особенно свежи в памяти были события 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке. Меры безопасности, взятые под контроль антиглобалисты, круглосуточное патрулирование Флоренции оправдали себя, о чем информировал С. Берлускони мэр города доктор Доминичи. Премьер был спокоен, но проявлялись и внутренние «болячки».

На безбедную старость или пенсия для папы Карло

Сентябрь 2002 года. Приходя к власти на майских выборах 2001 года в парламент, правоцентристское движение «Дом Свобод», партия «Вперед, Италия!» и ее лидер премьер-министр Сильвио Берлускони сели на двух «боевых коней» – обещали провести срочные реформы в экономике и армии, а также активизировать роль Италии в международных отношениях – и выиграли. Теперь от слов – к делу. И Берлускони не заставил себя ждать.

Во внешней политике принципиальные сдвиги определились точно и быстро: видны и понятны были все главные ориентиры. В первую очередь, это укрепление позиций Италии в Евросоюзе и НАТО, развитие отношений с США, а также со странами Восточной Европы, прежде всего с Россией, продолжение конструктивного диалога Рим – Москва, поддержка инициатив В. В. Путина, расширение фронта финансово-экономических связей.

Если успех Берлускони в выполнении программы во внешнеполитической сфере уже мало у кого вызывал сомнения, то подготовка экономических и социальных реформ, как и разработка нового финансового закона на 2003 год, становились полем острых дебатов в парламенте. Наибольшее количество разногласий было связано с предложением, выставленным правительством, по внесению изменений в закон о пенсиях, его реформированию.

Берлускони, привлекая голоса на выборах, без обиняков утверждал, что только «Дом Свобод» – противовес «Оливковой ветви», «зеленым» и прочим левоцентристам, – сможет поднять уровень обеспечения пенсионеров, внесет реальные изменения в закон о пенсиях.

От своих слов и обещаний премьер отказываться не собирался, но говорил: «Не все же сразу. Сначала улучшим расходную часть государственного бюджета, а затем всеми силами поможем пенсионерам. И сделаем это до 2006 года».

«Но надо прожить еще минимум три года, а жизнь безвозвратно уходит», – выражали свое недовольство пенсионеры и представители трех главных профсоюзных центров Италии. Министр, ведающий вопросами социального обеспечения Мазони, президент Конфиндустрии (организации, объединяющей крупных и средних промышленников) Антонио Д’Амато создали заслон и начали «загибать пальцы», считая, что уже сделано в социальной и пенсионной сферах за менее чем пятнадцать месяцев нахождения С. Берлускони и его Кабинета во дворце Киджи – резиденции правительства в Риме. Один из первостепенных доводов – «либерализация пенсионного возраста».

Теперь на государственной и частной службе по договору и взаимному согласию с руководством учреждения или фирмы сотрудник, вышедший на пенсию по старости (65 лет), может продолжать работать. И это действительно важное решение, улучшающее финансовое положение пенсионеров, но затрудняющее рост молодежи. Определен 12 %-ный налог на пенсии, превышающие 5 тыс. евро; поднялся нижний потолок пенсий, который приближался к обещанным 400 евро и устремлялся в будущем даже до 600 евро.

По существу в Италии, по старому положению, каждый уходящий на пенсию мог получить после оформления всех документов единовременную сумму, представлявшую собой вклад каждого работавшего в общественный продукт, – до 80 % от зарплаты за каждый отработанный месяц и за все 25–40 лет. Этого может быть достаточно, чтобы купить, например, квартиру, дом, виллу, открыть собственное дело. Теперь если работник продолжал службу на старом месте, он мог получить 50 % причитающейся ему общей суммы, от его так называемого «контрибуто»; составить новый договор с руководством фирмы или учреждения и отложить свой выход на пенсию пока на два года.

Определялись и пенсионные права многих тысяч иностранцев, живущих и работающих в Италии. Только в Риме их около 100 тыс. Предприниматель или хозяин, использующий наемный труд иностранных граждан, имевших официальный вид на жительство с правом на работу в Италии, обязан вносить с социальный фонд примерно ту же сумму, которую он ежемесячно выплачивает сотруднику (не менее 400 евро). Из этих взносов будет складываться гипотетически возможная пенсия иностранца при условии, что он пробудет в стране до своего пенсионного возраста (65 лет) и проработает не менее 30 лет. Практически те же возможности, что даются гражданину Италии при уходе на пенсию.

Возможно, отмечали наблюдатели, это – еще первые шаги, но они уже заявили о себе решительнее, чем все то топтание на месте в области реформ пенсионного дела, о котором столько говорили, но практически ничего не сделали кабинеты-правительства левого центра до 2001 года.

Сильвио Берлускони шел дальше – придумал, как осчастливить пожилых соотечественников. Появившись на телеэкране, премьер Италии Сильвио Берлускони объяснил согражданам, что без пенсионной реформы стране не жить. То есть в буквальном смысле не жить: нация стареет, смертность растет, а госказна истощается, поскольку пенсионные выплаты достигают крупнейшей в ЕС величины – 15 % от ВВП. Рано нам, итальянцам, уходить на покой – вот смысл заявления Берлускони.

«Если мы сохраним эту систему в прежнем виде, государство вообще не сможет выплачивать пенсии. Такова реальность. Разумеется, мы никого насильно не принуждаем работать. Каждый вправе выбирать. Но мы уверены, что многие пожилые люди хотят оставаться активными и больше зарабатывать. Реформа, которая является необходимой, разумной и справедливой мерой, им это позволит».

Впрочем, страна знала, о чем речь: согласно правительственному проекту с 2008 года необходимый для получения пенсии трудовой стаж составит в Италии 40 лет. Сейчас он равен 35 годам и, судя по всему, устраивает старшее поколение, которое отчасти удовлетворено и размерами существующих выплат. Сегодня итальянцы (и мужчины, и женщины) уходят на заслуженный отдых в среднем в 57–60 лет, а будут – в 64–67.

Лидеры трех крупнейших профсоюзов, объединяющие 11 млн человек, провели 24 октября 2003 года всеобщую четырехчасовую забастовку «в защиту социальных прав трудящихся». «И это тоже в наших интересах», – сочли во дворце Киджи. Но забастовочное движение все-таки встряхнуло властные структуры С. Берлускони. Торопить в делах с пенсионерами надо медленно.

12 декабря 2002 года. Пять тысяч служащих итальянской государственной телекомпании РАИ объявили всеобщую забастовку, протестуя против глубокого и затяжного кризиса в руководстве РАИ.

Ожидалось, что положение в РАИ станет предметом специального обсуждения в сенате и палате депутатов. Известно, что многие законодатели, и в первую очередь те, кто связан с блоком премьерминистра Сильвио Берлускони, высказывались за приватизацию этого старейшего в Италии широковещательного учреждения, созданного еще в январе 1999 года.

В 80–90-х годах РАИ стал испытывать сильнейшую конкуренцию со стороны частных телекомпаний, которых по всей стране возникло более 750. Поначалу государство стремилось всячески ограничить возможности частных телехозяев, принимало разные антимонопольные законы. До начала 90-х госканалы РАИ еще сохраняли «grosso modo» – некоторое преимущество по отношению к «Фининвесту», но постепенно на РАИ изменились правила игры.

На этом фоне уверенно развертывалось наступление на потребителя со стороны трех каналов частного «Фининвеста», а РАИ начал заметно терять зрителей, доходы холдинга от рекламы стали падать, возникли раздоры в руководстве, 10 % персонала было уволено. На разных уровнях открыто заговорили о кризисе РАИ и о необходимости его полной приватизации. Особенно обострились политические дискуссии и разные разборки к концу 2002 года.

Внес свой вклад в споры о судьбе РАИ и премьер-министр Берлускони. Практически все вопросы, имеющие принципиальное значение для гостелеканалов, стали решаться с учетом его позиций. Левые подчеркивали опасность, которую влечет за собой приватизация РАИ, видя в ней фактическое подчинение телехолдинга блоку премьер-министра. Против таких перспектив и выступили забастовщики – рядовые работники РАИ. Но это был глас вопиющего.

Цензура РАИ снимает «заслон»

Знаменитый кинорежиссер Бернардо Бертолуччи в негодовании. Его новый фильм «Я танцую одна», который был показан на Каннском фестивале, подвергся в Италии «цензурным репрессиям».

В интересах защиты нравов подростков дирекция РАИ (гостелевидение) разрешила прокатывать рекламные ролики, вмонтированные в фильм Бертолуччи только после 23 часов. «Цензура крепчает, – возмущался режиссер. – Я многие годы не снимаю фильмы в Италии. Сколько страданий претерпел за картину “Последнее танго в Париже”: был условно осужден на два месяца, потерял право участвовать в выборах на пять лет. Теперь снова вопиющее ущемление прав».

«В кругу коллег Бернардо Бертолуччи сетовал на то, что в Италии ему становится невозможно работать, и он думает навсегда покинуть страну», – с тревогой сообщала газета «Мессаджеро».

Какие «следы» порнофильма обнаружила итальянская телецензура РАИ в ленте маэстро? Автор «Последнего танго» и «Последнего императора» вернулся в родные края и снял в области Тоскана, в городе Сиена, картину о том, как юная американка приехала в Италию и гостила на вилле вместе с англичанами и итальянцами. Ей предлагали заняться любовью, а девушка отвечала: «Я танцую одна» и в этом весь сексуальный «криминал». Но, видимо, синдром «Последнего танго в Париже» настолько велик, что не успели в Риме заговорить о новой работе Бертолуччи, как немедленно цензура целомудрия выставила свои заслоны.

Правоцентристы эти «вериги» сняли, но возникали и другие «оковы».

«Микрозакон» по запрету или отмене очередей

У итальянцев множество таких «изобретений», которыми пользуются все народы мира, и даже не задумываются, что когда-то люди могли жить иначе. Например, очереди. Они появились, оказывается, впервые на Апеннинах и теперь, тысячелетия спустя, существуют повсюду.

«Но раз мы “изобрели” очереди, – решили в Риме, – то нам предстоит разобраться и покончить с очередями». Как это сделать? Министерство общественных служб Италии, получив соответствующее указание правительства об открытии антибюрократической борьбы, разработало проект закона по борьбе за уничтожение очередей. (В Риме самые длинные очереди бывают во время распродажи товаров на улицах Корчо, Оттавиано, Национале.)

Эксперимент начался с Генуи, где якобы в незапамятные времена родились первые очереди. Предполагалось, что в очередях (в мэрию, и на почтах, за пенсиями, за различными справками, за билетами на железнодорожных станциях и для оплаты света, газа, воды и т. д.) человек максимально может находиться 15–30 минут. Если же больше, то руководителю службы грозило строгое наказание, вплоть до штрафа и понижения в должности.

Как рассосать очередь? Вставай, шеф, у кассы сам, или открывай новые «окошки» для приема граждан, предлагали журналисты.

Сначала антибюрократические предложения проходили «на ура», но чтобы ускорить принятие нового «противочередного» закона в парламенте, в Генуе заметно… удлинились очереди. Особенно на почтах, на службах по оплате коммунальных расходов, где только и говорили о том, что скоро в Италии очередей не будет вовсе и если пожелаешь сместить с должности бюрократа, то собери очередь, простой при свидетелях 15–30 минут, далее подавай в суд, и затем… «свято место пусто не бывает», но уже без очереди и при новом начальнике. В итоге, все заглохло. Очереди С. Берлускони пока не победил – «чудо-юдо».

24 октября 2002 года. В течение восьми часов проходила всеобщая забастовка итальянских трудящихся.

Это было самое крупное массовое выступление работников частного и государственного секторов за последние 20 лет. Участники стачки под руководством левых выразили протест против реформистских планов Кабинета Сильвио Берлускони, пообещавшего сделать более либеральным трудовое законодательство, действующее с 1970 года, а на деле – развязать руки предпринимателям, позволить им «свободно увольнять рабочих и служащих, не согласуя сокращение штатов с профсоюзными организациями». Ответ трудящихся адекватен – всеобщая забастовка. Не работали промышленные предприятия, остановились поезда и городской транспорт, были закрыты аэропорты, школы, банки, многие магазины. В госпиталях и поликлиниках функционировали только отделения «скорой помощи». За рабочими столами оставались лишь начальники, а также те служащие, которые не участвовали в забастовке по политическим или материальным соображениям.

Впервые в истории профсоюзного движения в Италии единым фронтом выступили более 3 млн человек, все ведущие профсоюзы страны и даже некоторые из тех, кто, разделяя в целом основные направления социально-экономической политики правительства, сочли возможным влиться в ряды демонстрантов.

В основе конфликта – статья 18 Трудового кодекса. Она гласит, что решением суда может быть восстановлен на работе каждый служащий, уволенный без согласия профсоюзов по воле администрации с предприятия, насчитывающего более 15 человек. По новой формуле правительства любое увольнение дозволено без уведомления профсоюзов, считается окончательным и не подлежит апелляции в суде.

Профсоюзы расценили такую реформу как антиправовую. Во-первых, законодательным путем их отстраняют от исполнения функций, которые они считают входящими в круг своей компетенции. Во-вторых, об отмене статьи 18 ни в ходе предвыборной кампании, ни в программе правительства прежде не было и речи, иначе движение протеста развернулось бы гораздо раньше. И, наконец, новая «реформистская мера» угрожает увеличить и без того высокий уровень безработицы, ударит по интересам трудящихся. Так, на проведение реформ и содержание фонда по безработице кабинет Берлускони планировал ассигновать 1,5 млрд евро, тогда как, по расчетам профсоюзов, затраты должны составить не менее 9– 11 млрд евро.

«Конфликт между профсоюзами и правительством, поддерживаемым Конфедерацией предпринимателей, находится только в начальной стадии, – сказал один из лидеров профсоюзного движения Серджо Конфферати. – Основные бои впереди. Нынешняя забастовка – репетиция перед эпохой социально-экономических волнений в Италии». Лиха беда – начало.

О реакции Берлускони на происходившие события ходили противоречивые слухи. Печать сообщала, что у премьера бессонница – не спал несколько ночей. Приближенные же заявляли обратное: у Берлускони прекрасный сон, а с представителями профсоюзов он готов вести любые переговоры сразу после забастовки, но на своих позициях. Он не собирается делать принципиальные уступки и тем более изменять программу социально-экономических реформ. Новый рецепт состоит в том, чтобы со служащими находили контакт предприниматели. И наоборот. При чем тут правительство? Только как арбитр.

Итак, большая конфронтация – не за горами. Левоцентристы попытались подложить мощную мину под правоцентристское правительство Берлускони, вынудить его пойти на изменение состава Кабинета министров. Они еще не раз постараются использовать недовольство профсоюзов, желающих выступать не только с социально-экономических, но и политических позиций. А это – новый поворот в политическом жизни Италии, в отношениях между проправительственным «Домом Свобод» и оппозицией.

* * *

Несмотря на напряженность и занятость, Берлускони много общается, ведет светскую жизнь. Обращают на себя внимание его личные привычки. С людьми Берлускони всегда любезен, причем со всеми. И это не чистая формальность – просто он так воспитан. Он доброжелателен к человеку независимо от того, какое положение этот человек занимает в обществе. Он не курит и не выносит присутствия курящих, а также тех, кто отдает предпочтение чесноку и луку. Любит красный перец, который потребляет в больших количествах (кое-кто его даже сравнивал с Мао Цзэдуном), особенно с первыми блюдами, из которых предпочитает спагетти с томатным соусом или овощные супы. Практически не выпивает, только иногда позволяет себе глоток сладкого вина. Он, как правило, не опаздывает на встречи и не любит, когда опаздывают другие. «Пунктуальность – привычка королей и деловых людей», – говорит он.

Это стиль и ритм его жизни и работы.

Законник в парламенте

17 сентября 2003 года. Берлускони – «законник», и законотворческая деятельность занимает важную часть его работы. Ясно, что его не удовлетворяла неэффективность некоторых не отвечающих требованиям времени, устаревших положений Основного закона страны. В частности, численный состав сената и палаты депутатов. 17 сентября 2003 года правительство внесло проект реформ, которые не только усиливали роль Предсовмина (его предлагалось официально называть отныне просто премьером), но и органов власти на местах – в областях. Премьер получал право назначать, заменять и снимать министров без апробации главы государства, а тот в свою очередь терял право по собственной инициативе распускать палаты парламента.

Законопроект сокращал число депутатов нижней палаты с 630 до 408, а количество сенаторов с 315 до 205, модифицировал работу Конституционного Суда, где количество членов возрастало с 15 до 19. Реформы предполагалось провести до 2006 года, а преобразования в палатах – к 2011 году.

Особое внимание в законопроекте уделялось значению Рима и других крупных городов Италии, роли политических партий. Все это вызвало долгую волну обсуждений в парламенте и прессе. Но были и постановления менее глобальные, не вызывавшие глубоких сомнений, но необходимые, так сказать, принятые «на короткой волне». Так, в Конституции Итальянской Республики в статьях 48, 56 и 57 уже давно ожидались изменения. Парламент (палата депутатов, а затем также сенат 205 голосами «за» при 17 «против» и 13 воздержавшихся) высказался за предоставление права голоса эмигрантам.

Провели анализ тех социальных групп, к которым относятся итальянцы-эмигранты. И вот, что выяснилось: из 3 644 502 итальянцев, зарегистрированных в консульствах Италии за рубежом, 51 % – служащие промышленных предприятий; 30 % заняты в сфере услуг; 16,2 % – лица свободных профессий; 2,8 % – фермеры. Судя по всему, интересы эмигрантов разделяются между двумя противоборствующими флангами почти в равной мере и, возможно, не изменят расстановки главных сил в республике. Тем не менее в беседе со мной представители левых сил отмечали, что перспективы правых предпочтительнее. И если учесть возвращение в Италию представителей бывшей королевской династии Савойских, то будет укреплен правый фланг, а это значит всякое возможно: хрупкое равновесие и раньше нарушалось, и большинство голосов во дворцах Монтечиторио (палата депутатов), Мадама (сенат) и Киджи (правительство) прочно получили правоцентристы группировки «Полюс» и это перечеркивало все, что сделано ранее левыми.

Именно политические расчеты на протяжении более сорока пяти лет заставляли «пробуксовывать» в парламенте предложения о предоставлении избирательских прав всем эмигрантам-итальянцам. Первые попытки вовлечь эмигрантов в политическую жизнь Италии не прошли еще в 1955 году, затем эти попытки неоднократно предпринимались в 80–90-х годах, но с 1993 года они стали координированными и целенаправленными. В результате в 1999 году за них дважды отдали большинство голосов депутаты и сенаторы в парламенте, проложив путь к изменениям в избирательной системе, к внесению поправок в Конституцию, по крайней мере пока в статьи 13, 48, 56 и 57 без проведения всенародного референдума.

Кто нарушает законы, того и вышлют

Итальянское правительство опубликовало полный текст нового закона об иммиграции. Документ вошел в силу 10 сентября 2003 года.

Новый закон получил название «закона Фини – Босси» по фамилиям зампредсовмина и министра реформ в правительстве Сильвио Берлускони и расценен общественностью страны и заинтересованными лицами за рубежом как своевременный, но более жесткий по сравнению с ранее действовавшим (в течение 4 лет) аналогичным документом левоцентристов.

Принятие «закона Фини – Босси» связано в первую очередь с общей политикой стран Евросоюза, а также самой Италии, политикой, направленной на усиление всесторонней борьбы с нелегальной иммиграцией – источником организованной преступности, наркомании, контрабандной торговли.

Статьи нового закона точно формулируют различия между теми, кого из иностранцев, проживающих на территории Италии, следует считать «не оформившими в должном порядке документы», а кого – «нелегалами», то есть лицами, подлежащими полицейским репрессиям.

К первой категории относятся те иммигранты, которые располагают паспортами и другими удостоверениями личности (права на вождение автомобиля и т. д.), но не имеют итальянского вида на жительство – главного документа, необходимого для легализации проживания в Италии. В случае обнаружения таких лиц, а их в стране более 100 тыс., полиция должна обеспечить сопровождение, доставить иностранца до границы и выставить его за пределы Апеннин, Сицилии или Сардинии.

Нелегалы же – это те иностранцы, которые проникли в Италию вообще без каких-либо документов. Пока считается, что их около 5,35 тыс. По новому закону к ним должны применяться самые решительные меры; полиция должна помещать нелегалов в спецотстойники, где они могут заниматься в течение 60 дней оформлением утерянных и других недостающих документов. Если же в конце концов документы не будут приведены в порядок, то нелегал подлежит высылке из страны. При повторном нелегальном въезде его ждет арест и тюремное заключение.

В законе выделены в особую строку права большой категории иностранных граждан, работающих в Италии по найму в качестве домработниц, сиделок при больных и стариках. Возможность легализовать свое положение в Италии, получить четкие представления о своих правах обрели десятки тысяч выходцев из североафриканских стран, Юго-Восточной Азии, Восточной Европы, включая Россию и Украину.

Чтобы получить вид на жительство для домработницы, наниматель должен внести единовременный налог в сумме 330 евро, доказать, что его годовой доход составляет не менее 40–50 тыс. евро и он гарантирует работнику ежемесячное содержание не менее 439 евро, обеспечивает достойное жилье, вносит в страховую кассу необходимые средства на социальное и пенсионное обеспечение. По новому положению для обслуживания дома, квартиры, виллы семья может принять на работу только одного иностранного гражданина, но зато для ухода за больными, стариками можно нанять любое необходимое количество сиделок и медсестер (медбратьев).

Все приглашенные из-за рубежа обязаны также представлять в финансовые органы сведения о своих доходах, заверив их у работодателей. Чтобы личные документы иммигрантов не подвергались подделке злоумышленниками, всем иностранцам, претендующим на получение вида на жительство и постоянную работу в Италии, предлагается сдать отпечатки пальцев (туристов, служащих иностранных госучреждений, банков, международных организаций, журналистов это не касается). На днях от обязательств сдавать отпечатки пальцев отбились футболисты-иностранцы, играющие в итальянских клубах, а также священнослужители всех санов и рангов.

Вид на жительство дается на два года. В случае, если работодатель в течение этого срока прерывает контракт и увольняет домработника, он обязан уведомить об этом полицию, а иммигрант получает возможность в течение полугода найти новое место службы. Каждый иммигрант, имеющий вид на жительство, может вызвать супругу, детей, а также родителей, если им более 65 лет и у них нет материальной опоры на родине. Это особенно актуально для выходцев из Восточной Европы, России, Украины, других стран СНГ, а их в миллионной «армии» иммигрантов Италии – около 10 тыс. человек. По новому закону каждый год в Италию будут допускаться примерно 200 тыс. человек, но квота может меняться.

Закон «Фини-Босси» устанавливает жесткие рамки, требует точного соблюдения правил оформления документов, а потому, как ожидается, снимает многие протесты из-за высылки иммигрантов за пределы Италии. Так, в 2003 году были выдворены примерно 41 тыс. человек, из них менее 50 – из государств – членов СНГ. Выдворение осуществляется главным образом через сухопутные границы и морские порты, менее всего – воздушным транспортом. Каждое «выдворение» – довольно дорогостоящая процедура. Платит за все полиция из фонда «Субсидии неимущим», поскольку нелегалы, понятно, нести расходы отказываются. Да и не могут.

Репатриация «беглых» капиталов

Без референдума уже в декабре 2001 года в итальянском парламенте развернулись острые дебаты вокруг проблемы возвращения миллиардов долларов, незаконно ушедших за рубеж. Премьер-министр Сильвио Берлускони предложил свой механизм репатриации капиталов, который не поддержала левоцентристская оппозиция.

За последние пять лет из Италии по разным каналам нелегально эмигрировали и осели в зарубежных банках более 80 млрд долларов. Об этом знали все, закон громогласно запрещал «бегство капиталов». Но высокий уровень налогов и крайне низкие процентные ставки по вкладам побуждали владельцев «длинных денег» искать более выгодные условия за пределами Апеннинского полуострова. «Открытость хороша в политике, но опасна в экономике», – утверждали многие финансисты и ловко выводили свои капиталы в офшорные зоны, подальше от «костлявой и жесткой руки финансовых гвардейцев». Ибо, как известно, рыба ищет, где глубже… а финансы – где выше доходность.

Да и левоцентристы, находившиеся у власти в Италии в последние годы, решительно борясь против коррупции, своей экономической политикой и непомерными налогами подтолкнули местный капитал искать лучшей доли за границей. В итоге отток капитала стал одним из самых значительных в Западной Европе.

Как переломить ситуацию? Снизить налоги, повысить банковский процент на вложенный капитал, и вернуть «беглые» миллиарды на родину. Однако финансовые институты Италии поступили наоборот и снизили учетную ставку до критически низких 0,125 % для итальянских вкладчиков. Это значит, что капитал будет и дальше стремиться в более «удобные для жизни края».

Страны Евросоюза приложили немало усилий, чтобы перекрыть кислород для более чем 20 офшорных зон, но эффективных результатов не добились.

И вот правительство Берлускони предложило парламенту объявить финансовую амнистию и вернуть деньги на Апеннины. Был разработан следующий порядок. На первом этапе владельцы незаконно вывезенных капиталов возвращают их на родину и выплачивают в казну государства 2,5 % от общей суммы в качестве «льготного штрафного налога». 12 % от уплаченной суммы реинвесторы получают обратно в форме облигаций и воспользуются ими для вложений в ту или иную хозяйственную схему или, при желании, продадут их на бирже или банкам. Автор проекта надеялся в весьма короткий срок – до 28 февраля 2002 года – вернуть на родину основную массу «беглого» капитала, переведенного в новую валюту – евро.

Смелый проект был воспринят неоднозначно. Левоцентристы заявляли, что правые своим «всепрощением» финансовых грехов превращают Италию в «банановую республику», «райский оазис» для преступников. Они обвинили правоцентристов еще и в том, что те, как основные владельцы капиталов, защищают свои интересы, пользуясь контролем над правительством и парламентом. Из правого центра парировали: в данном случае интересы экономики Италии и крупного капитала совпадают, а нападки левых – всего лишь популистские вылазки.

Возникал еще один логичный для многих вопрос: почему Берлускони предлагает взять с беглецов всего 2,5 % штрафных, а не 33, 19 и 23 %, как это обычно делается в налоговой сфере? Оказывается, премьер исходил из того, что при получении денег бизнесмен уже выплатил все налоги, и облагать его ими дважды, было бы неверно и несправедливо. Он не станет добровольно терять третью или пятую часть своих денег, а 2,5 % – вполне приемлемая плата за амнистию.

Второй этап – куда вкладывать возвращающийся капитал и на каких условиях? «Важно справиться с первым этапом, – говорил Сильвио Берлускони, – а со вторым будет проще…» Миллиарды долларов должны оздоровить экономику, поэтому важно подтолкнуть, начать этот процесс. Он, как считали эксперты, пойдет быстрыми темпами с января 2002 года. Так и произошло. К 1 января 2004 года в итальянскую экономику вернулись приметно 60 млрд евро.

Статистические службы подвели итоги положению на «налоговом фронте» и представили следующую картину роста налогов: с 1979 по 1999 год среди стран Европейского союза самый высокий прирост налоговых обложений отмечен в Италии – 16,7 %. На 4,2 % (прирост 12,5 %) от Рима отстает Лиссабон, на третьем месте этого «хит-парада» Испания (10,9 %), за ней – Финляндия (10,2 %), Греция (8,8 %), Франция (5 %), Англия (4,9 %), Дания (4,8 %), Австрия (4,5 %). За эти годы снизили налоги Германия (на 0,7 %) и Голландия (на 3,5 %). Эти же страны привлекли значительно больше (на 3–4 %) иностранных инвестиций, чем другие страны.

В «чистом виде» самые высокие налоги в целом отмечены в Швеции (53 %), Финляндии (46,9 %), Бельгии (46,3 %), Люксембурге (45,1 %). Самое низкое налоговое обложение в Ирландии – 32,3 % и Греции – 33,7 %. В среднем по странам Евросоюза налогообложение достигает 41 %, а прирост за минувшее десятилетие составил 6 %.

Все данные по налогообложению в странах ЕС приведены к «общему знаменателю» с введением в обращение евро по всей Европе. И произошло это, по решению министров финансов стран ЕС, с 1 марта 2002 года.

Сильвио Берлускони считал, что в Италии следовало сократить число налогов до пяти. И это послужит не только делу самого сбора налогов, но и оздоровлению всего хозяйства страны в целом. А в остальном, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Но в Италии – не тонут.

* * *

Особое значение законодатели и правительство придают итальянской армии, которая становится все более активной и профессиональной.

В парламенте принят законопроект об отмене всеобщей воинской повинности. Вооруженные силы Италии формируются на добровольной основе. За отмену обязательной воинской повинности, о чем упорно в течение последних лет говорилось в высшем законодательном органе Италии, высказались 396 членов палаты депутатов (12 – против; 21 воздержались). Позитивными были и результаты голосования в сенате, где подавляющее большинство дало «зеленый свет» законопроекту. Ни у кого из наблюдателей не оставалось сомнений в том, что перед Италией – страной НАТО – открылся путь к созданию профессиональной армии.

Основы для такой армии заложены были во всех четырех родах войск: в сухопутных, военно-воздушных (ВВС), военно-морских (ВМС) силах и в корпусе карабинеров, который в июне 2001 года отметил 186 лет с момента создания и занимает особое положение как боевая единица и как инструмент поддержки безопасности и порядка в стране. С. Берлускони поздравил личный состав карабинеров с праздником.

Специальным законом палата депутатов и сенат Италии утвердили добровольную службы женщин в армии. В документе отмечалось, что женщинам присваиваются звания офицеров, унтерофицеров и рядовых наравне с мужчинами, они могут служить в низших чинах до 32 лет и поступать в военные академии и училища до 22 лет (но срок обучения для женщин увеличен до шести лет).

В 2003 году в ВВС и военные училища решили поступать 2112 итальянских девушек, в ВМС – более 3 тыс., а в сухопутные войска женщины подали более 11 тыс. заявлений. При этом многие синьоры и синьориты легко оставляют гражданскую службу, полностью меняют род занятий и вместе с ним форму одежды.

Итальянские военнослужащие хорошо себя зарекомендовали как в стране, так и за рубежом, в частности на Балканах, в Албании, Афганистане, Ираке.

Девятнадцать итальянцев погибли 12 ноября 2003 года в Ираке в результате террористического акта боевиков. Италия опять разделилась. Для общественного мнения 12 ноября стало итальянским 11 сентября 2001 года в Америке. Тот же эффект, тот же грозный сигнал об опасности в настоящем и будущем. Вывести от греха подальше из Ирака 3-тысячный итальянский контингент, который летом 2003 года отправился с миссией мира, способствовать урегулированию иракской проблемы и международной безопасности на Ближнем и Среднем Востоке! Такой призыв прозвучал со стороны некоторых политических деятелей. Сильвио Берлускони, как глава правительства Италии, выразив горечь и сострадание нации в связи со случившимся, заявил решительно о необходимости, несмотря ни на что, продолжить итальянское присутствие в Ираке вместе с США и их партнерами (Японцы должны были 12 ноября 2003 г. перебросить в Ирак свой военный контингент и задержались). Со стороны С. Берлускони – ни тени упрека. Вместе со всеми итальянцами он хранил молчание. Страна погрузилась в траур: таких жертв войны Италия не знала 58 долгих лет.

За вывод контингента итальянских войск из Ирака страна высказалась после теракта в Испании 11 марта 2004 года. Положение осложнилось после захвата в Ираке в апреле 2004 года четырех итальянских заложников и зверского убийства одного из них. Берлускони принял взвешенные решения.

Поражение в Риме, реванш – на Сицилии

25–26 мая 2003 года. Административные выборы в Италии, первый тур которых прошел 25–26 мая 2003 года, не произвели эффекта извержения политического Везувия. Тем не менее голосование показало: в недрах итальянского общества зрели и уже выходили на поверхность новые социально-политические и экономические процессы. К ним готовились и правые, и левые.

Прямые выборы мэров и председателей провинциальных джунт (советов) состоялись в 12 итальянских провинциях, 9 крупных городах и 491 общинах, где проголосовало 63–66 % из 11 430 308 избирателей. И это уже само по себе было успехом административных выборов 2003 года в целом. Голосование продемонстрировало большую активность подавляющей части населения Италии, занявшей позиции по ту или другую сторону «баррикад» – за левоцентристский блок «Оливковая ветвь» или за правоцентристов «Дома Свобод», обладающего большинством в центральном парламенте и возглавляющего правительство.

В канун выборов лидер «Дома Свобод», глава Кабинета министров Сильвио Берлускони с уверенностью заявил: как бы не разворачивалась избирательная компания, победа непременно будет за ним, за его партией «Вперед, Италия!» и блоком «Дом Свобод».

Но как же развивались события? На итальянском дворе стоял жаркий и солнечный май, готовый преподнести любые неожиданности. И первая из них не заставила себя ждать: в римской провинции, где кресло лидера прежде принадлежало правоцентристам, после голосования стало ясно, что отныне оно отойдет представителю «Оливковой ветви» Энрико Гасбарра, который получил более 49 % голосов и обошел на последнем повороте своего сильного конкурента из «Дома Свобод», главу столичной джунты Сильвано Моффу.

Левые уже забили в победные литавры. Но не рано ли? Так ли уж они побеждали по всей Италии? Оказывается, нет. Первый тур административных выборов, проходивший во исполнение закона № 81 от 25 марта 1993 года, пока охватил лишь четвертую часть территории страны, и подводить какие-либо окончательные итоги было явно преждевременно. Тем более, что у правого центра тоже были законные основания отметить свои успехи. В частности, за поражение в римской провинции «Дом Свобод» добился реванша на Сицилии, где за избрание 143 глав администрации общин проголосовали около 5 млн избирателей и правые заняли лидирующие места в 5 из 9 провинций, включая главные города острова – Палермо и Катанию. Впереди была битва за Сиракузы. Она развернулась 8–9 июня 2003 года во втором туре и прошла как на юге, так и на севере страны, в областях Валле д’Аоста и Фриули-Венеция-Джулия. Там к избирательным урнам пришли 1,3 млн человек, и победа досталась правоцентристам.

Ведущий ночной аналитической телепрограммы «От двери к двери» задал вопрос: «Чем можно объяснить, что на первых порах определенные успехи достались левым силам?» И получил ответ: «Во-первых, левоцентристы сделали вывод из поражения на выборах в парламент 13 мая 2001 года, нынешний состав которого будет действовать теперь до 30 мая 2006 года. Во-вторых, в значительной мере преодолены разобщенность и раскол в Партии коммунистического воссоздания, собирающей до 10–12 % голосов избирателей в традиционных районах, так называемых «красных поясах» Италии. В ходе этих выборов были в значительной мере учтены недостатки прошлого в ведении агитационной работы среди молодежи. Все это в совокупности и помогло обеспечить успех».

Но не стояли на месте и правоцентристы. Представитель Национального альянса – правой партии, союзника Сильвио Берлускони по правящей коалиции, – потребовал проведения в экстренном порядке заседания избирательного комитета, чтобы провести рекогносцировку, определить «четкие тенденции» политического момента и внести коррективы, без чего было невозможно победить во втором туре административных выборов 2003 года. И правые победили.

И, наконец, последняя «неожиданность». Во время голосования 25–26 мая в избирательном штабе на Виминальском холме (МВД) не было зарегистрировано ни одного нападения или какой-либо хулиганской выходки, направленных против избирательных участков, не зафиксировано ни одной попытки дестабилизировать положение в стране. Это говорило о достойном уровне политической и юридической культуры в Италии, где ведется последовательная законотворческая деятельность. В ходе выборов в парламенте возник вопрос о продлении на третий срок полномочий мэров в малых итальянских общинах, численность населения которых не превышает 500 человек. Поддержкой комиссий парламента общины уже заручились. Процесс пошел…

* * *

Уникальный случай в итальянской современной юридической практике: 16 июня 2003 года во всех регионах страны прошли референдумы по двум социально-экономическим вопросам трудового законодательства. Оба опроса были признаны недействительными из-за неявки подавляющего большинства граждан к урнам для голосования и не выразившим своего отношения к главной проблеме – статье 18 Трудового кодекса.

Итак, референдумы прошли, но по статистики их как бы не было, ибо пришли к урнам всего 25, 7 % из приглашенных для высказывания своего мнения, из которых 80 % ответили «нет». Все не по статье 75 Конституции Италии. Но и это – результат демократии.

Каскад скандалов

В 2003 году, в канун национального праздника Италии, Дня республики, политический горизонт страны вновь был омрачен забастовкой журналистов.

В газетных киосках в воскресенье не появилось ни одного экземпляра самой крупной и влиятельной на Апеннинах газеты «Коррьере делла сера» и приложений к ней. Причина – стачка журналистов.

Газетчики протестовали против нарушений свободы печати, демократических принципов организации и управления средствами массовой информации. А непосредственным поводом для забастовки стала замена главного редактора газеты Ферруччо Де Бортоли. В течение последних 6 лет он уверенно возглавлял редакционный совет, но при этом критически реагировал на многие политические решения Кабинета Сильвио Берлускони. Тем не менее еще накануне казалось, что тучи над его головой, и коллективом «Коррьере делла сера» не собирались. Правда, в середине мая 2003 года Де Бортоли не вышел на работу. Первое объяснение – «по личным мотивам». А уже в последнюю пятницу мая было принято ничем не мотивированное решение издательского дома «Риццоли медиа груп» о замене редактора. На его пост назначен политобозреватель газеты Стефано Фолли, респектабельный журналист, одинаково приемлемый и удобный как для правых, так и для левых.

А что же Берлускони? Сообщение о замене редактора «Коррьере делла сера» он встретил в Санкт-Петербурге и прямо с берегов Невы поспешил заявить, что в редакционные дела газеты никогда не вмешивался, давления ни на кого не оказывал и к замене редактора никоим образом не причастен. Аналогичную позицию занял и министр информации, что, впрочем, не в полной мере удовлетворило левоцентристских журналистов. Они объявили о своем намерении провести забастовку «молчания прессы».

Скандал вокруг замены редактора «Коррьере делла сера» получил громкий политический резонанс, весьма нежелательный для правительства Берлускони. Расчет на то, что все будет улажено в стенах медиахолдинга «Риццоли», где пакетами акций владеют «Фиат», «Медиа-банк», компании «Джемина», «Дженерали» и «Пирелли», не оправдался. Разрешить его келейно и без лишнего шума не удалось. То есть ситуация явно вышла из-под контроля «Перста указующего», как без иронии называют Берлускони. И детонатором стала самая престижная миланская газета (тираж около 1 млн экземпляров) «Коррьере делла сера».

Виртуальное будущее Европы

В древнем североитальянском курортном городке Черноббьо открылась первая страница новой европейской действительности – международная конференция по созданию европейского «Электронного правительства». С легкого пера журналистов виртуальное новообразование названо «Е-говернмент», где под латинской литерой «Е» скрывается и технологическое понятие «электронный», и геополитическое «европейский», и временно?е «эпохальный».

Форум в Альпах, состоявшийся 7–8 июля 2003 года, был организован по инициативе правительства Италии и Еврокомиссии. Его тема привлекла внимание многих видных политических и общественных деятелей европейского и мирового масштаба. В известной степени форум стал первым официальным мероприятием, открывшим 6-месячный период итальянского руководства в Евросоюзе.

Президент Италии Карло Чампи заверил участников конференции, что его страна станет активным поборником развития системы «электронного общественного управления в Европе». С особым интересом журналисты ждали выступления премьера Сильвио Берлускони. Лидер Италии и Евросоюза был гибок в выборе формулировок и заверил, что «народы Европы могут отныне говорить на одном языке, и таковых народов уже 15 – членов ЕС, а вскоре будет 30 и более». При этом каждая страна, подчеркнул он, будет чувствовать себя неотделимой частью Европы, сохраняя, однако, свою подлинную самобытность и неся свои национальные и исторические традиции. Многие наблюдатели услышали в этих словах то, что ждали: завуалированное приглашение России занять свое место за общим европейским столом.

Как реально мыслится рождение и формирование самой системы «электронного единого общественного управления» в границах и рамках Старого Света? Отработанной схемы пока нет. Но существуют разные проекты, и важно, что они появились в период, когда ЕС находился в преддверии принятия Европейской Конституции. «Е-говернмент» может стать первой вехой на большом магистральном пути нового европейского единства и мышления. Что нового принесет виртуальный «Е-говернмент» в жизнь рядового европейца? Благодаря новейшим технологиям новый «гражданин Европы» заявит о себе как обладатель электронного паспорта или удостоверения личности. Его занесут в общеевропейский компьютерный банк данных на рынке труда, и он сможет легче найти работу или отправиться на отдых в любое европейское государство. Комплекс электронного управления всеми инфраструктурами – экономикой, финансами, транспортом, связью – позволит повысить эффективность деятельности как органов власти стран Сообщества, так и отдельных предприятий и учреждений, вплоть до учебных заведений и турфирм. И все это, как утверждают идеологи, «Е-говернмент», делается исключительно на благо человека.

Планы эти на первый взгляд могут показаться слишком амбициозными, но в смелости и перспективности им не отказать. Судя по всему, у «Е-говернмента», хоть и виртуального, будущее есть. Берлускони в этом убежден. Иначе бы не начинал.

Рим на семи ветрах

С первого июля по 31 декабря 2003 года Италия председательствовала в Евросоюзе.

Ни в Брюсселе, ни в Риме больших торжеств по этому поводу не ожидалось. В парламентах 15 членов ЕС к событию этому отнеслись весьма настороженно, преднамеренно подчеркивая всю важность для будущей истории Старого Света именно этого полугодия, его значение в дальнейшем развитии политических, социально-экономических и юридических дел на континенте. И вот почему: во второй половине 2003 года предстояла напряженная, кропотливая работа по подготовке к подписанию единого Конституционного акта ЕС – важнейшего документа международного права. В рамках государств Евросоюза предполагалось систематизировать и подвести к «общему знаменателю» (в соответствии с общими требованиями, но с учетом национальных и других особенностей) местные законодательные и хозяйственно-коммунальные кодексы, регулирующие жизнь как отдельных стран, так и ЕС в целом. Изменения должны были коснуться армейской реформы, юриспруденции, просвещения, здравоохранения, транспорта и т. д.

Все это, казалось бы, в порядке вещей, если бы ни одна деталь. Принцип «все попутные ветры в паруса» были нарушены и уже появились первые рифы. «Седыми бурунами» закрутились кривотолки, возникли сомнения вокруг сроков принятия Конституции ЕС и вообще возможности подписания этого договора в течение 6 месяцев председательства Италии в ЕС. Как показало время, это сделать не удалось.

У всякого сомнения всегда есть свои «веские основания». Кроме того, многое проверяется фактами. Действительность 2003 года была такова: не прекращался рост инфляции, топтался на месте ВВП, увеличивалась безработица, не решалась проблема нелегальной иммиграции в странах ЕС, в частности в Италии, и, наконец, проблема Ирака, Афганистана, Балкан.

Все это вынудило экс-президента Италии, пожизненного сенатора Франческо Коссигу высказать крамольную, но оригинальную мысль: «А не следует ли Риму отказаться на этот раз или пока от председательства в ЕС и передать эти полномочия, например, следующему по списку партнеру – Ирландии?». И Коссига был не одинок – аналогичных взглядов придерживались оппозиционные политические деятели как в Италии, так и за пределами Апеннин. Они, конечно, не влияли на официальные позиции государств и правительств Евросоюза, но смуту внесли значительную.

Под общий шум наиболее резким нападкам со стороны либерально-демократической европейской печати подвергся глава итальянского правительства Сильвио Берлускони. Ему припомнили все «грехи», и главный из них – судебный процесс в Милане. «Как можно доверять председательское кресло в ЕС лицу, которому, если бы не парламентский иммунитет, грозила бы тюремная решетка в своей стране?» – вопрошали французы, готовые всегда досадить итальянцам. И они своего… не добились.

Основные претензии многих европейцев к итальянскому премьеру были связаны с его близостью к «американскому брату» Джорджу Бушу, чьи поручения Рим выполнял в 2002–2003 годах охотно и часто. Полагали, что римско-вашингтонское сближение в дальнейшем будет еще прочнее. А это – болевая точка французов и немцев, с опаской наблюдавших за тем, как смыкаются вокруг Вашингтона политические ориентиры Рима, Мадрида и Лондона. По мнению оппозиционеров, это не в пользу принятия Конституционного акта будущей единой Европы.

«И все же многое зависит лично от Сильвио Берлускони», – заключали (и справедливо) некоторые европейские издания. «Глава римского кабинета талантлив и непредсказуем, он может в равной мере сыграть как позитивную, так и негативную роль в нынешней европейской политике», – предостерегали левоцентристы и их сторонники в ЕС.

Сам Берлускони старался не слышать и не видеть «взрывов» этих пропагандистских «мин». Тем более, что они не достигали его уровня: советники предпочитали докладывать премьеру только то, что необходимо для конкретных дел. Нечего наводить, мол, тень на плетень.

Итак, Рим стоял не только на семи холмах, но и на семи ветрах. И стоит. Неплохо стоит. Да и сам премьер смотрит в будущее через розовые очки. И они ему дают вполне реальную видимость процессов. За небольшим исключением… Так или иначе со среды 5 мая 2004 года правительство Берлускони побило все рекорды (1058 дней) нахождения у власти во дворце Киджи.

* * *

Итальянский министр юстиции Роберто Кастельи, судя по всему, горел 29 июля 2003 года «синем пламенем», и его дни в составе правительства в римском дворце Киджи, казалось, уже были сочтены. Грозило ли это кризисом? Берлускони выдержал удар. Кризис не грянул.

В чем было дело? Левые из блока «Оливковая ветвь» вменили в вину министру его неосторожные фразы в отношении роли СМИ и занятую Кастельи позицию, которая способствовала проведению через парламент так называемой поправки «Макканико», утвердившей неприкосновенность – иммунитет пятерых высших должностных лиц итальянского государства, включая Президента, премьерминистра, председателей палат и главы Конституционного Суда.

Но как показала практика политической жизни Италии, многие поправки, даже прошедшие через сито парламента, приводят к нежелательным последствиям и еще долго заставляют о себе говорить. Так произошло и с министром юстиции Кастельи, от которого стали всячески открещиваться даже его партнеры по партии, в частности лидер УДЧ (демократы-центристы) Марко Фолиньи. Зашатался ли от этого шока «Дом Свобод» премьера Сильвио Берлускони? Римские обозреватели высказывали весьма осторожные суждения, но о «трещинах» в парламентских рядах – ни слова. И это взгляд в будущее правоцентристского дома. Хотя председатель палаты депутатов П. Ф. Казини и пытался урегулировать конфликт, недвусмысленно заявив, что «не дело парламента консультировать всех и вся по любому спорному случаю». Но этого было недостаточно. Ждали реакции Кавальере. Но он не реагировал. Тянул время.

Наблюдатели отмечали и другую характерную особенность: левые силы активизировали свои действия с целью дискредитации правоцентристов и использовали каждый удобный момент – прежде всего пребывание Берлускони за границей. В соответствии с поговоркой «кот из дома – мыши в пляс». Так было уже в 1994 году, когда было торпедировано первое правительство Берлускони. Но иная обстановка складывалась в 2003 году, когда лидер дворца Киджи возглавлял еще и Евросоюз, совершал важные визиты в США, Израиль и Москву, планировал очередные зарубежные поездки и готовился принять в Риме российского лидера В. В. Путина.

Так что выпады «Оливковой ветви» – это не просто булавочные уколы в бок Берлускони, но и попытки спровоцировать правительственный кризис в Италии – программа-минимум.

Вероятная смена министра – это не расшатывание «Дома Свобод», а лишь замена отдельного его элемента, что имеет свою историческую и юридическую основу. Журналисты разыскали аналог-прецедент, когда бывший президент Италии Сандро Пертинни, в 70-х годах возглавлявший палату депутатов, достойно уладил назревавший конфликт в правительстве, применив метод замены «легких политических фигур». Не так ли происходило и сейчас? Необходим только стрелочник, а за ним не надо далеко ходить – он уже на ковре. Но и его С. Берлускони сумел сохранить. Стойкими, как видим, были и «стрелочник», и оловянный «солдатик» …

Как Сильвио стал «чернее» дуче

16 сентября 2003 года глава МИД Германии Йошка Фишер встретился в Риме с премьером Италии Сильвио Берлускони. Главная цель визита министра Фишера – улучшение германо-итальянских отношений, испорченных якобы высказываниями Берлускони (в июле итальянский премьер, выступая в Европарламенте, сравнил германского парламентария с охранником концлагеря). Встреча проходила в разгар нового скандала вокруг заявления премьера о том, что «Бенито Муссолини никого не убивал».

12 сентября английский ежедневник «Spectator» опубликовал интервью с Сильвио Берлускони. В ответ на попытку журналистов провести параллель между Садамом Хусейном и Бенито Муссолини Берлускони жестко возразил: «Муссолини никого не убивал, а оппозиционеров отправлял в ссылку, на отдых».

Юмор не поняли, и заявление вызвало бурную реакцию правозащитных органов и представителей оппозиции.

В совместном коммюнике лидеры оппозиции заявили, что «Муссолини был убийцей, а Берлускони не достоин представлять демократию, рожденную в борьбе против фашизма, и Европу, рожденную в борьбе против фашизма». После этого оппозиция по привычке потребовала отставки премьера. В ответ соратники Сильвио Берлускони по партии «Вперед, Италия!» высказались в том духе, что во время фашистской 20-летки сотни итальянских коммунистов действительно были расстреляны – правда не в Риме, а в Москве. И это была правда. Тоже горькая правда – упрек П. Тольятти и др.

Наблюдатели отмечали, что «спонтанное заявление» Берлускони было в действительности хорошо спланированной акцией. Дело в том, что многие итальянцы воспринимали Бенито Муссолини как человека, принесшего не только зло, но и пользу своей стране. Дуче победил коррупцию, расправился с мафией и т. д., много и продуманно строил в городах и селениях. Но алиби у дуче не было.

Сам же премьер предпринял несколько попыток, чтобы объяснить свои высказывания в отношении Муссолини и по-своему извинился. «Я не пытался ни сделать исторический анализ фашизма, ни по-новому оценить Муссолини. Как итальянец, я не мог согласиться на сравнение как Муссолини, так и моей страны с диктатурой и диктатором, виновным в миллионных жертвах», – заявил он итальянским журналистам. По словам Сильвио Берлускони, он говорит то, о чем другие только думают: «Я и впредь буду оставаться честным с самим собой…»

* * *

Премьер-министр Италии Сильвио Берлускони не счел зазорным извиниться перед канцлером Германии Герхардом Шредером за оскорбление немецкого депутата… Правда, у самого г-на Мартина Шульца Кавальере прощения просить не стал. Не по рангу…

* * *

17 сентября 2003 года Берлускони встретился с руководством еврейской общины Израиля и отметил, что евреи пострадали при режиме фашистов. Премьер-министр Италии Сильвио Берлускони встретился также с федеральным канцлером Германии Герхардом Шредером и они вновь стали друзьями. Словно никакая кошка между ними не пробегала. Тишина и покой.

Скандалов, связанных с именем Сильвио Берлускони, известно немало. Наш коллега-журналист их словно ждет и коллекционирует, заносит сведения в свою «амбарную книгу». И чего в ней только не скопилось?! И пролетевшая «утка» о том, что Берлускони поддерживает Россию, потому что он… русский, и, наоборот, не любит Германию и потому подсмеивается и даже обижает немцев. А спорт? Здесь он, Сильвио, незаменим. То заявляет, что обладает лучшим футбольным клубом в мире (а почему бы и нет?!), то выражает желание (на словах) завязать шнурки на бутсах форварда Шевченко. Берлускони всегда в своей форме (и в шутку, и всерьез). Еще не забыт его «гафф» в стычке с бывшим тренером сборной Италии Дино Дзоффом. Кто старое помянет, тому… Но все-таки.

Дзофф или Берлускони: кто виноват? И кто прав?

…В 2000 году, в то время как во Франции все еще смаковали плоды победы в Еврокубке по футболу, в Италии зализывали раны, продолжали искать виноватых. 22 млн тиффози, смотревших финальный матч, превратились в клубок нервов и в не менее азартных болельщиков в споре: одни – на стороне ушедшего в отставку тренера сборной Италии Дино Дзоффа; другие поддерживали телемагната и мультимиллиардера Сильвио Берлускони (тоже заядлого тиффози).

В чем вкратце была суть дела?

Расстроенные поражением болельщики VIP спустились в раздевалку к спортсменам. Президент Итальянской Республики Карло Чампи поддержал футболистов добрым словом и делом, присвоил каждому почетный титул «Кавальере». Сильвио Берлускони, не остыв после переживаний в ходе матча, наоборот, бросил фразу-обвинение в адрес тренера сборной Дино Дзоффа: «Дилетант. Даже любой уличный мальчишка знает: последние двадцать минут надо особо опекать Зидана, а тут!»… Прошляпили Зидана и проиграли.

На нанесенную публично обиду Дзофф отреагировал немедленно: «Ухожу с должности тренера. Не могу терпеть оскорблений от этого синьора…»

Далее в словесную потасовку между Дино и Сильвио вступили все итальянские и международные средства массовой информации. И пошло-поехало. «Я вновь стал жертвой журналистов. Меня обвинили во всех грехах, но я не буду просить прощения у Дзоффа. Он не представляет тот футбол, который я признаю…»

Тем не менее Берлускони попытался связаться с Дино Дзоффом, но экс-тренер не пожелал говорить с обидчиком – хозяином футбольного клуба «Милан» и членом руководства Итальянской федерации футбола. В этом и «загвоздка».

На пресс-конференции, длившейся всего семь минут, Дзофф был краток: он заявил о своей отставке, а затем конфиденциально сообщил приближенным журналистам, что теперь будет плохо спать, но не из-за стычки с Берлускони, а из-за того, что болельщики так тяжело переживают поражение от французов. Все на этом могло бы и закончиться, но было бы не в духе местных кругов, где болеют не только футболом, но и политикой. В оскорблении, нанесенном Дзоффу, левые узрели политическую подоплеку: «Сильвио мстил Дино за политическую неблагонадежность», в частности, за то, что тот, якобы, негативно высказался по поводу обращения Берлускони к знаменитым футболистам клуба «Милан» с просьбой носить знаки и значки его партии «Вперед, Италия!». И, конечно, голосовал против Сильвио.

«Но кто знает, за кого голосовал Дзофф? – заметили журналисты и уточнили – В юности Дино голосовал за правых – за демохристиан, затем за социалистов Беттино Кракси, в последнее время симпатизировал правой группировке Национального альянса, консолидирующейся на выборах с “Вперед, Италия!”, но никак не левым».

Но случилось так, что «гафф» Берлускони в истории с оскорблением Дзоффа позволил левым «набрать нефутбольные очки», и это было использовано против Сильвио на выборах 2001 года. А левые занялись опросом общественного мнения. В связи с отставкой Дзоффа они заранее предвидели результаты, и не просчитались: против Берлускони высказались 84 % опрошенных, а «за» – только 6 %! Но в большой игре это не помешало Сильвио выиграть.

Несмотря на то, что 63 % высказались против отставки Дзоффа, гордый уроженец северной области Фриули-Венеция-Джулия своих слов назад не взял, как заметила его 32-летняя жена, «он обид никому не спускает». Не уговорил Дзоффа остаться на посту тренера ни по телефону, ни при личной встрече и президент Итальянской федерации футбола.

«С Берлускони у меня нет дел, и никаких счетов сводить с этим синьором не собираюсь», – бросил благородный Дзофф. А что же Берлускони? Ему, оказывается, грозит солидный штраф и… «дисквалификация», то есть временное запрещение заходить в раздевалку к спортсменам и давать свои важные рекомендации. Но за что такое наказание, если Дзофф не возбуждал дела, не требовал справедливой сатисфакции? Оказывается, закон есть закон, как член Федерации футбола Берлускони не имел права давать неофициальных оценок в матчах национальных сборных! Сам Сильвио не мог об этом не знать – ему об этом говорили даже его болельщики из «крутых фанатов» Милана.

Сентябрь 2003 года. Как не стать жертвой «охоты на ведьм»

«Я готов говорить и спорить с любым оппонентом, если в этом есть резон и выиграла бы Италия…» Так говорил в Ордене иностранной печати Сильвио Берлускони – лидер правоцентристского движения «Дом Свобод» (впрочем эту фразу он любит и повторяет неоднократно, и журналисты ее выучили наизусть). Отвечая на вопрос, почему премьер-министр и богатейший человек Италии постоянно находится в эпицентре многих скандалов, подвергается нескончаемым нападкам и потокам обвинений, на которые приходится отвечать не только в печати и парламенте, но и в суде, Берлускони повторил свою знаменитую фразу.

Была ли возможность воспользоваться парламентским иммунитетом, проигнорировать или не реагировать на юридические и разные журналистские инсинуации? По итальянским законам это возможно, но не убедительно, не престижно и не принято в парламентской практике. За десять лет Сильвио Берлускони около десяти раз подвергался судебному преследованию, вынужден был давать объяснения и неизменно выходил победителем. В частности, 19 июня 2002 года миланский суд вынес оправдательный приговор Сильвио Берлускони по делу о коррупции. Лидера «Вперед, Италия!» обвиняли в том, что он якобы в феврале-октябре 1991 года дал солидную взятку римскому судье Витторио Метта, чтобы тот вынес такое решение, по которому холдинг Берлускони «Фининвест» установил контроль над одним из крупнейших и известнейших в Италии издательским домом «Мондадори» (Милан). Обвинение исходило от конкурента Берлускони – хозяина фирмы «Оливетти» Карло Де Бенедетти. Его представители и адвокаты утверждали, что все незаконные операции шли через швейцарские банковские каналы. Так был подписан чек-бонифико на 3 млрд лир, из которых римскому магистрату отстегнули 425 млн. Эти деньги были пущены в оборот и в октябре 1991 года на них была загадочно приобретена современная вилла, которую судья Метта широким жестом подарил своей дочери Сабрине.

Для Берлускони 425 млн лир не были разорительной суммой. Его чистые доходы в 1991–1992 годах составляли более 10 млрд лир, а приобретение издательского дома «Мондадори» обещало принести новый крупный куш. Берлускони блестяще провел «торги» и выиграл еще и юридический процесс. Миланский судья произнес вердикт: «Факты обвинения не существовали».

«Ваших нет!», торжествовали адвокаты Берлускони, обращаясь к противникам. Юристы назвали решение суда «смелым», «решительным», «триумфальным». А сам Сильвио, скромно поправив любимый синий галстук в мелкий горошек, заметил, что уже привык к разным невероятным обвинениям и вновь чуть было не стал жертвой «полицейской охоты на ведьм». Хотя он сам на «крючконосую старуху в ступе и с метлой» совсем не был похож. Одновременно среди оправданных по делу «Фининвест» фигурировал и римский судья-«невзяточник» Витторио Метта, большой друг Сильвио Чезаре Привити (его осудили в 2003 году) и «примкнувшие к ним» два адвоката, обеспечивавшие юридическое прикрытие швейцарских операций – трансфер.

Защитники Берлускони с помпой говорили о «красивых жестах» своего шефа, который готов не прятаться под крыло парламентского иммунитета, умело отражает даже те атаки, которых «могло бы и не быть», и всеми своими действиями показывает пример демократии и демократичности.

13 января 2004 года Конституционный Суд Италии признал не имеющим юридической силы закон, который предоставлял неприкосновенность главе правительства и еще четверым высшим должностным лицам государства. Это означает, что в отношении премьера, Президента, спикеров двух палат парламента и председателя Конституционного Суда республики могут возбуждаться дела в судах. Большая подмога левым…

Принятие в июне 2003 года закона об иммунитете высших должностных лиц Италии позволило Берлускони избежать судебного преследования по обвинению в коррупции. Как отмечалось в постановлении Конституционного Суда, «прекращение судебных процедур в отношении пяти высших лиц государства нарушает конституционный принцип равенства граждан и ущемляет право на защиту». С судом не спорят!

Высшая юридическая инстанция деликатно выжидала, пока Италия прекратит председательствовать в Европейском союзе и вынесла свой вердикт.

Этот удар оказался вторым после того, как в конце 2003 года Президент Италии Карло Адзельо Чампи, обычно во всем поддерживавший премьера, вернул в парламент на доработку очень важный закон об электронных СМИ – так называемый закон Гаспарри (по имени его основного разработчика, министра коммуникаций). Документ расширял понятие медиарынка в Италии, который теперь стал именоваться Интегрированной системой коммуникаций, а его стоимость увеличилась в пять раз, до примерно 27 млрд евро. Благодаря этому закону холдинг «Фининвест», в который входят частная телекомпания «Медиасет», ведущее издательство «Мондадори», крупнейшая в Италии рекламная компания «Публиталия» и компания по дистрибуции кинофильмов «Медуза», смог бы добавить к своему годовому доходу более 1 млрд евро, не нарушая антимонопольного законодательства страны. По новому закону любой компании разрешается владеть не более чем 20 % единого медийного рынка и ее доходы могут составлять 5–6 млрд евро в год. (Группа «Фининвест» имела доходы примерно в 4 млрд евро в год, а государственная телерадиовещательная корпорация РАИ – около 3 млрд евро.)

Решение Конституционного Суда привлекло всеобщее внимание к судебной системе Италии в целом. Италия в последнее время получала массу нареканий от европейских партнеров и Европейского Суда по правам человека, в частности, за чрезмерно затянутые судебные процессы. На церемонии открытия нового, 2004, юридического года на Апеннинах генеральный прокурор Кассационного Суда подверг резкой критике неэффективность всей судебной системы Италии. «Нельзя отрицать и закрывать глаза на то, что судопроизводство переживает глубокий кризис. В первую очередь – из-за затягивающихся до бесконечности процессов», – сказал прокурор и потребовал изменить существующее положение, принять конкретные меры для вывода юридической системы из состояния застоя – стагнации.

Теперь, похоже, судьи сполна отплатили премьеру, именно премьеру.

Решение вынесено, что дальше? Как заявил председатель судебной коллегии миланского трибунала Франческо Кастеллано, судебный процесс против Сильвио Берлускони по обвинению в коррупции возобновится весной 2004 года. Кастеллано, однако, не назвал конкретной даты и лишь пояснил, что для возобновления судебной процедуры в отношении премьера потребуется еще около двух месяцев. Но это – подготовка очередной атаки против Сильвио Берлускони. Откуда у него только силы берутся?!

Судебные «вихри враждебные» неоднократно опасно веяли над головой Сильвио Берлускони и над членами его команды. Особенно трудными были 1994 и 1999 годы, наиболее успешными для Берлускони при защите его боевых порядков были 2000–2003 годы.

Сначала отпали три обвинения в коррупции и в незаконном финансировании партий в личных интересах, за что по итальянскому законодательству Кавальере угрожало тюремное заключение на 6 лет и 5 месяцев. Он был оправдан в первой и второй судебных инстанциях, признан полностью невиновным в деле об уклонениях от уплаты налогов при покупке виллы в Маркерио (Ломбардия) в октябре 1999 года. Затем суд отменил и переквалифицировал обвинение в незаконном финансировании соцпартии Беттино Кракси через счета банка «All iberian». Здесь С. Берлускони отвел от себя угрозу провести «на галерах» 28 долгих месяцев. И потерял большое количество нервных клеток, хотя внешне всегда выглядел безупречно, будто во всем ему сопутствовал только успех.

Так, в феврале 2000 года он отмахнулся, словно от назойливой мухи, от обвинения в фальсификации финансовых документов при вторичном приобретении кинематографической компании «Медуза».

Апелляционный Суд счел законным перевод на счета Берлускони денег по пяти банковским книжкам. Речь шла о 5–6 млн долларов. «Капля в море» оборотов Берлускони, но в бухгалтерии – точность превыше всего. А Сильвио соблюдает все законы.

По аналогичной схеме складывалось и приобретение акций издательского дома «Мондадори». Бездоказательными остались обвинения и главное – подозрения в даче взяток судье, который положил «слухи и подозрения» в основу будущего возможного расследования. «Огня» не оказалось, а «источник», окуривавший дымом Берлускони, быстро иссяк… Но парламентский иммунитет, понятно, никогда не лишний.

7 января 2004 года. Казалось бы, пустячок, но приятно. Кто сказал, что Италия всегда смотрит в рот Вашингтону и не упускает случая, чтобы угодить Белому дому? Осенью 2003 – зимой 2004 года появились свидетельства обратного.

Верховный Суд Италии отказал властям США в экстрадиции Алимжана Тохтахунова (известного также как Тайванчик), обвинявшегося в оказании давления на судей, оценивавших выступления фигуристов на Олимпийских играх в Солт-Лейк-Сити, и других преступлениях. Тайванчик был освобожден из-под стражи, его уголовное дело в Италии прекращено.

Верховный Суд Италии рассмотрел кассацию, поданную Алимжаном Тохтахуновым и его адвокатом Лукой Сальдарелли. Они обжаловали решение суда Венеции, удовлетворившего 7 января 2004 года запрос американской стороны о выдаче Тайванчика, который, напомним, был арестован 31 июля 2002 года на своей вилле в Италии сотрудниками управления итальянской полиции по борьбе с организованной преступностью. Через несколько дней Южный окружной федеральный суд штата Нью-Йорк предъявил ему обвинение по пяти пунктам: сговор с целью проведения афер с использованием банковских переводов; аферы с использованием банковских переводов; сговор с целью подкупа функционеров спортивных состязаний; ведение международных переговоров с целью подкупа должностных лиц и незаконное использование кодов телеграфно-телефонной связи для получения необходимой информации (за это ему грозило 25 лет заключения и штраф в размере 1,25 млн долларов).

В основу обвинения, как выяснилось из материалов следствия, поступивших в Италию, легли результаты прослушивания телефонных переговоров, которые Тайванчик вел во время Олимпиады со спортивными чиновниками, якобы пытаясь оказать давление на судей, оценивавших выступления спортивных и танцевальных пар фигуристов.

Прослушивали же Тохтахунова в рамках расследования по совершенно другому делу. Его и нескольких выходцев из СССР ФБР и итальянская полиция подозревали в отмывании в общей сложности 50 млн долларов, поступивших из Bank of New York на счета компании Azimut Ltd, зарегистрированной на Каймановых островах, а уже оттуда – в Италию.

Из этого многоэпизодного иска итальянские следователи выделили историю с Тайванчиком, видимо решив, что американцы с ним разберутся быстрее. Однако, рассмотрев кассацию А. Тохтахунова и Л. Сальдарелли, Верховный Суд Италии отменил решение суда Венеции об экстрадиции. Тохтахунов был освобожден из тюрьмы в Венеции. Вот вам и Тайванчик!

Журналисты перефразировали поговорку, и она звучит теперь так: то, что итальянцу – хорошо, американцу – ужас!

* * *

Тайванчик мог бы благодарить Фемиду, демократию поитальянски и лично Сильвио Берлускони… Но премьера долго не видели, даже на экранах TV.

23 января 2004 года, появившись на публике, премьер-министр Италии Сильвио Берлускони официально подтвердил, что перенес пластическую операцию, – врачи «разгладили» ему морщины вокруг глаз. Однако глава правительства секрет своего «омоложения» видел в другом: «Каждый день я несколько часов занимаюсь спортом, а затем отдыхаю». Его врач считает, что Берлускони «технически бессмертен». Бессмертен? Но все знают, сколько работает 67-летний премьер. Однако журналисты не верят, что изменения во внешности Берлускони (за месяц он похудел на 10 кг) связаны только с его «спортивными достижениями».

«Куда пропал глава правительства?» – этот вопрос беспокоил итальянцев с 20 декабря 2003 года, когда Берлускони внезапно прекратил появляться на экранах TV. Для волнений о здоровье премьера у граждан страны были весьма серьезные причины. В начале декабря 2003 года Берлускони отменил большинство официальных мероприятий, ссылаясь на проблемы со здоровьем: медики запретили главе правительства проводить более одной встречи в день.

Как сообщали газеты, 28 декабря 2003 года он тайно летал в Швейцарию, где хирург из Калифорнии сделал премьеру операцию на лице и шее. По другой версии, изменением внешности Берлускони в Швейцарии занималась бригада из 7 врачей.

«Я полностью отрицаю, что главе кабинета подтягивали кожу на лице. Он сделал только небольшую косметическую операцию в области глаз», – заявил личный врач премьера Умберто Скапаньи. Отличную же физическую форму политика его медицинский консультант, профессор Мангано объяснил «тибетской диетой, способной творить чудеса». Во время отдыха Берлускони якобы каждое утро выпивал стакан кипяченой воды и еще 3 литра минералки в течение дня. В состав диетических блюд премьера входили шпинат, неспелые бананы, гранаты и сырые каштаны. В качестве основного блюда главе правительства подавали телятину и нежирную рыбу. Полностью исключались из пищи молоко, специи, сыр и алкоголь.

Когда о «чудо-диете» журналисты спросили самого Берлускони, он признался, что «весьма веселился, читая эти фантазии».

Итальянский премьер – не первый политик, который стремится идеально выглядеть в глазах избирателей. Так или иначе, после Берлускони количество операций по омоложению лица увеличилось до 80 % только в Италии…

4 марта 2003 года Папа Римский встретился в Ватикане с Сильвио Берлускони и, считается, освятил Кавальере. Спустя полгода, 25 октября 2003 года, Сильвио упал с лестницы в замке под Брюсселем и… легко отделался: повредил лишь левую руку. Правую держал в своей руке Папа Римский, и она не затронута даже ушибом. Вот, что значило общение с Понтификом.

* * *

4 августа 2003 года в Италии вышел диск с песнями, сочиненными премьер-министром Сильвио Берлускони, сообщило CNN. Семь любовных баллад, написанных Берлускони, исполнял гитарист Мариано Апичелла. Разве это – не свидетельство могучего здоровья и духа премьера?

* * *

Теперь о соратниках С. Берлускони по блоку «Дом Свобод».

Создав на базе «Вперед, Италия!» стабильный Кабинет министров и сделав в нем лишь незначительные перемещения по сравнению с первоначальным составом на 31 мая 2001 года, С. Берлускони смог полностью положиться на министров-соратников – Франко Фраттини (МИД), Джузеппе Пизано (МВД), Антонио Марино (Минобороны), Джулио Тремонти (экономический блок), Роберто Кастельи (Минюст), Паоло Бонаюти (информация, пресс-рупор правительства) и других, сумел координировать действия и улаживать возникавшие споры и разногласия (например, с Умберто Босси – лидер от «Лиги Севера», обладающим по всем проблемам собственным мнением, трудно согласующимся с другими) между союзниками по «Дому Свобод».

Но главное – укреплен контакт с Джанфранко Фини – лидером второй по значению партии в коалиционном блоке – партии Национальный альянс, набравшей на выборах 13 мая 2001 года, повторю эту цифру, – более 13 % голосов избирателей.

Джанфранко Фини – политическая фигура сложная, деликатная, дипломатически гибкая, весьма корректная, демократически последовательная при достижении целей, личность высокой культуры, всегда верная слову, данному союзнику. Хотя на определенном этапе вице-премьер Фини был не прочь претендовать на пост министра МИД и даже премьер-министра Италии. Но что в этом ненормального? Плох тот министр, который не видит себя в кресле премьера, даже не подсиживая последнего. И Берлускони это хорошо знает и все понимает.

Джанфранко Фини (для близких и друзей просто Франко) родился 3 января 1952 года в Болонье. В возрасте 16 лет вступил в Итальянское социальное движение неофашистской ориентации (MSI), где сделал блестящую политическую карьеру. Получив университетское образование и диплом доктора педагога-психолога, он был по общественной линии избран в 1977 году национальным секретарем молодежного движения MSI, проявил незаурядные организаторские способности. Это он в 1988 году устроил буквально триумфальный прием в Италии лидеру французских националистов Ле Пену, а в 1992-м отметил (и очень широко) 70-летие печально известного похода Бенито Муссолини на Рим. Все были одеты в черные рубашки, пели знакомые до 1945 года гимны и песни, выбрасывая вперед правую руку. Впрочем, все это позже назовут «юношеской проделкой», о которой больше не стоит и вспоминать. Но веха в биографии Фини была поставлена мрачная (с точки зрения левых сил), и о ней теперь вряд ли забудут. Появилось неофашистское пятно, которое потом будет не так легко вывести или по крайней мере затереть, для чего Фини, скажем справедливости ради, сделал немало.

27 января 1995 года Джанфранко Фини распустил MSI, руководство партии Итальянского социального движения, созданной в 1946 году на базе остатков Республики Сало (1943–1945), объявил не у дел бывших лидеров, провозгласил возвращение к демократическим ценностям, закрыл последний XVII съезд MSI и провел в городке Фьюджи, что в 70 км южнее Рима, I конгресс «Национального альянса» (AN) – правого звена, преследующего «современные, антирасистские, либеральные и демократические цели». За три дня дебатов и горьких воспоминаний, ностальгии о прошлом, вопрос о восстановлении фашизма в Италии был снят категорически и навсегда. Фини даже представил себя «эклектичным наследником… Данте, Маккьявелли и Грамши» (основателя ИКП, умершего в тюрьме в 1937 году).

До этого все принимали и знали Фини как преемника Джорджо Алмиранте – ветерана республики Сало и исторического лидера MSI. Джанфранко Фини был воспитан в духе твердых традиционных в Италии правых политических взглядов. Холодный и трезвый политик, решительный противник всех «революционных антикапиталистических и социальных движений, сторонник Жана-Мари Ле Пена, получившего на президентских выборах во Франции 1988 года 14,4 % голосов избирателей и подтвердившего свои позиции на последних выборах главы Елисейского дворца в Париже.

Главный политический «конек» Фини – решение в Италии иммиграционного вопроса на основе принятия ряда жестких законов по урегулированию положения иностранцев, что и делалось в 2001–2003 годах правительством С. Берлускони, несмотря на большие препоны и разного рода трудности и противоречия в парламенте.

В ноябре 1993 года Фини выставлял свою кандидатуру на пост мэра Рима, получил 47 % голосов избирателей, включая сторонника партии FI Сильвио Берлускони, но все-таки проиграл «экологу» Франческо Рутелли, поддержанному всем левым флангом.

На парламентских выборах в марте 1994 года AN получила 13,5 % голосов, 109 депутатских мандатов и 5 министерских портфелей, включая пост вице-премьера. В течение семи месяцев первого правительства С. Берлускони делегаты Фини вели себя безупречно, доказали свои способности и готовность эффективно сотрудничать с миланским предпринимателем и отныне большим политиком всеитальянского масштаба. Берлускони тоже присмотрелся к Фини, принял к сведению и оценил его позитивные качества человека и политика.

В октябре 2003 года в правительстве накалилась обстановка. В основе были сложные отношения между Фини и Босси – министром по вопросам реформ. Конфликт между ними доходил до ультиматумов – «или я, или он». Берлускони держал паузу и искал альтернативу создавшемуся положению. «Лига Севера» угрожала вызвать кризис в связи с принятием закона об иммигрантах. Контрдоводы Берлускони были убедительными, и Умберто Босси вынужденно отступил. Только надолго ли? Явно ненадолго: характер, тональность споров и политическая позиция не позволяли ему держаться в тени. Временно на него подействовало заявление С. Берлускони по телефону из Брюсселя: «Если кто-то не согласен с принципами федерализма, прибегнем к методу голосования и «сверим часы». Босси все понял.

Вопрос об иммигрантах – не политические вериги и не стоил того, чтобы прибегать к радикальным особым и чрезвычайным мерам, к которым относится «проверка» – «верифика» у избирательных урн. И это был тоже довод.

…Тем временем в Брюсселе на конференции глав государств и правительств Евросоюза в муках и разногласиях закладывались камни первой Конституции ЕС или, как ее нарекли журналисты, документа, скрепляющего исторический компромисс. Берлускони высказал 15 сентября 2003 года свои предложения. Они были поддержаны председателем Комиссии ЕС Романо Проди к удовлетворению многих, включая Фини и Босси. Но на международной арене не все было в порядке.

Италия могла потерять главного туриста

Июль 2003 года. Очередная бестактность представителя правительства Италии могла не остаться без последствий. Перед Италией возникла угроза потерять высокопоставленного немецкого туриста – канцлера ФРГ Герхарда Шредера. Федеральный канцлер Германии Герхард Шредер заявил, что он, возможно, не поедет летом 2003 года в отпуск в Италию. Причиной тому стали оскорбительные высказывания госсекретаря Министерства экономики Стефано Стефани в адрес немецких туристов.

Из-за чего сыр-бор? «Однообразные националистические блондины». Так Стефани обозвал немецких туристов в интервью газете «Падания». Как заявил пресс-секретарь правительства Германии Бела Анда 8 июля, «в случае, если эти высказывания найдут поддержку в правительстве Италии, федеральный канцлер не поедет, как было запланировано, в отпуск в Италию». Угроза весьма серьезная и безальтернативная.

«Эти немыслимые высказывания госсекретаря по вопросам туризма в правительстве Италии представляют собой «огульное» оскорбление всех немцев, которые любят проводить отпуск в Италии», – отметил пресс-секретарь правительства Германии Бела Анда. При этом, подчеркивал Анда, каждый знает, что канцлер Герхард Шредер высоко ценит «эту замечательную страну с ее дружелюбными людьми и высокой культурой». И это была не лесть.

«Канцлер, приезжай к нам в отпуск, несмотря ни на что!». С таким призывом обратились представители итальянских туристических фирм, обслуживающих туристов на курортах Адриатического моря. Многие из них опасались, что отказ канцлера провести свой отпуск в Италии станет сигналом и для других немцев остаться дома или отправиться в отпуск в другое место. Для области Эмилия-Романья, в частности, это повлекло бы за собой фатальные последствия: ведь каждый второй турист на Адриатическом море – немец. Поэтому здесь были очень недовольны высказываниями госсекретаря Стефани, считая, что он нанес большой урон туристической отрасли Италии. Представители регионов Эмилия-Романья и Тоскана призвали Стефано Стефани срочно принести извинение за это оскорбление или же уйти в отставку.

Однако официальное мнение правительства Италии было не так категорично. Министр иностранных дел Франко Фраттини заявил лишь, что высказывания Стефани безосновательны и являются его личным, единичным мнением. Поэтому, отметил министр, он надеется, что они ни коим образом не подорвут традиционную дружбу между Италией и Германией. А немецких туристов, по словам Фраттини, в Италии по-прежнему ждут и примут с распростертыми объятиями.

* * *

В 2002–2003 годах позиции AN значительно ослабли. Это было связано с тем, что видный деятель AN, депутат парламента Алессандра Муссолини – внучка фашистского диктатора Италии – заявила о разрыве отношений с руководством партии «Национальный альянс» и создании собственного политического объединения. Она приняла такое решение после того, как лидер «Национального альянса» вице-премьер Италии Джанфранко Фини резко отозвался о временах Бенито Муссолини.

Когда-то Фини называл Муссолини «величайшим политиком XX века», но затем принес официальные извинения за преследования евреев в годы фашистского правления в Италии. В канун же и во время визита в Израиль лидер правых пошел дальше и заявил, что годы власти Муссолини были «постыдной главой в истории нашего народа», и добавил, что закон о дискриминации евреев, принятый в 1938 году, был «позорным». Алессандра Муссолини отреагировала на эти заявления крайне гневно. Она заявила, что создает новую партию, объяснив, что на это ее толкают «не столько несоответствия позиций партии AN ее взглядам, сколько оскорбление фамилии, которую она носит».

Внучка дуче – человек в Италии влиятельный. С ней считаются все политики.

Дискуссии вокруг роста влияния отдельных политических деятелей, их, так сказать, рейтинга в последние годы стали особенно модными в Западной Европе. И за этим стоят многие важные факторы и процессы, прежде всего стремление к объединению и укреплению в стенах Евросоюза международных движений с позиций не только одноименных партий и аналогичных политических воззрений, но и выдвижения ярких личностей, изобилием которых, согласитесь, не блещут парламентские круги ни национальных, ни общеевропейских масштабов. Но «жемчужины» – искры в многоликой парламентской массе-палитре выделялись и выделяются всегда. Например, из 630 депутатов итальянского парламента (и 3 женщин-парламентариев) наиболее высоким рейтингом обладает член руководства правоцентристской партии «Национальный альянс», внучка Бенито Муссолини и племянница Софи Лорен – Алессандра Муссолини. Теперь она – одна из ведущих политических деятелей блока «Дом Свобод».

Я знаком с «онореволе» (так обращаются к депутатам итальянского парламента) уже многие годы. Помнится, в 1987 году, когда 25-летняя Алессандра (родилась 30 декабря 1962 года) впервые появилась на общенациональной политической арене, многие наблюдатели не принимали ее всерьез, видели в ней то нерадивую посредственную студентку, способную даже подделывать оценки преподавателей, то суровую прямую наследницу – внучку дуче, по линии младшего сына Муссолини, музыканта, писателя, художника Романо Муссолини (родился в 1926 году), то избалованную любимую племянницу Софи Лорен (мать Алессандры – младшая сестра Лорен – Мария Шикколоне держит модный салон красоты на улице Рипетта, дом № 3 в Риме), то просто стремящуюся к саморекламе бывшую неподнявшуюся звезду экрана. Но все вышло иначе.

В начале 90-х годов Муссолини-младшая пошла на штурм парламентских цитаделей. В ее адрес со страниц газет и журналов, с телеэкранов… полетели разные «камни». Но Муссолини не отворачивалась, принимала удары, парировала выпады. «Впрочем, не на все надо отвечать, – говорила мне Алессандра. – Наветы, злопыхательство, несправедливость отпадут сами собой. Как засохшие листья. А белый цвет – цвет чистоты, совести, правды – останется незапятнанным».

Примерно десять лет назад туринская газета «Стампа» изловчилась и нашла «тонкий ход» для нападок на Алессандру. Газета как бы взяла Муссолини под… свою защиту от измышлений англосаксонской прессы (приложений к «Индепендент») и под этим «соусом» выплеснула все, что думала о неаполитанке, но используя терминологию якобы лордов с Альбиона. Вспомнили все – желательное и нежелательное: и о том, как Алессандру-младенца держала на руках Софи Лорен, и как подросшая Сандра снималась, «слегка одевшись», для журнальных обложек в начале 80-х годов. Это можно было расценивать по-разному, но главное – как попытку дискредитировать Алессандру-политика. «Пули» пролетели мимо. Но выпады не прекращались. «От тетушки племянница унаследовала глаза, глубокие, словно бездонный колодец, губы, которые должны говорить о любви, о чем угодно, но только не о политике», – писала «Стампа».

Но жизнь распорядилась иначе. В парламенте появился активный, точно выражающий свои мысли депутат. Алессандра быстро сумела защитить не только свои идеи, но и проучила тех издателей, которые думали, что могут безнаказанно запятнать честь юной Муссолини. Она, например, вытащила в суд издателей «Плеймена» и выиграла процесс. Это стало тогда сенсацией. «Вот вам и Муссолини, красавица без идей», – писали газеты. Ею уже восхищались! Многие становились ее сторонниками.

«Она (Алессандра) использует, как только хочет, имя своего деда-дуче для создания собственного имиджа и реноме, – не утихал “Ньюсуик”. – Она во всем копирует дуче, – продолжал журнал. – Дуче поднимал указательный палец, она поднимала палец. Дуче почесывал голову, Алессандра также почесывала голову, дуче любил «фиксировать» свой большой открытый рот в определенной гримасе, то же проделывала и она. Все смотрят на рот Алессандры. Но когда ее рот закрыт, все становятся особенно внимательными, ожидают удар, взрыв сарказма…».

А каковы ее политические программы? «Их нет, – утверждал еженедельник. – Бывшая певица и актриса эротического жанра в кино пока не представила в политике своей программы», – подводил итог своим выводам “Ньюсуик”». «Софи Лорен выиграла благодаря своим глазам, Бенито Муссолини увлекал тем, что не прекращал говорить, а Алессандра?..» Вопрос, на который как бы напрашивался неприятный ответ…

Обидно было? Безусловно. Но Алессандра научилась спокойно держать удары. Тем временем она закончила университет, получила медицинское образование, начала работать дежурным хирургом в римском госпитале имени Умберто I (об этой странице биографии Алессандры мало кто знает).

О Муссолини-младшей говорили как о быстро растущем политике. Депутат итальянского парламента XI и XII, XIII и XIV созывов, она выставила свою кандидатуру от партии «Национальный альянс» и правоцентристского блока в первом округе Неаполя, Равенне, Ферраре, Болонье, Риме. И полезных идей высказала немало. Избирателей Неаполя внучка дуче поразила, когда решилась одна, без союзников из других партий, групп и политических движений, выставить свою кандидатуру на пост мэра города. Она дала бой объединенным левым силам и проиграла всего несколько пунктов. Это поражение стало ее победой. О ней заговорили политики и уже всерьез. И не только в Неаполе, в стане партии Национальный альянс, а во всей Италии, в Евросоюзе.

Тогда Муссолини в некоторых кругах стали атаковать с другой стороны и называть «феминисткой». Алессандра отреагировала на это примерно следующим образом: «Пришло время женщинам из самых разных партий объединяться, но не как мечтали пролетарии, а по принципу совершения актов солидарности. Феминизм 70–80-х годов прошел. И не потому, что перед нами больше нет озлобленных лиц врагов. Врагов стало еще больше, но они или сменили маски, или растворились в общей “человеческой массе”, и от этого стали еще более опасными…»

Обвинения в «феминизме» не помешали Алессандре выйти замуж за капитана финансовых гвардейцев, стать матерью трех детей. Сына – Романо – в честь деда крестили в Риме в октябре 2003 года, в той же церкви, где бракосочетались в 1930-м ее тетя Эдда – старшая дочь Муссолини.

…Повстречать Алессандру, взять у нее интервью – дело нелегкое. Избирательные кампании, многочисленные публичные выступления, заседания в палате депутатов и, наконец, дела домашние оставляют мало свободного времени. Но все-таки в несколько приемов мне удалось взять это интервью «обо всем». И, как обычно, по телефону.

– При слове «Россия» что представляется Вам, кроме снегов и морозов?

– Как-то летела в Японию и сделала посадку в Москве. Но разве можно говорить о каком-либо представлении после короткой остановки? Вообще не признаю поверхностных мнений и легких, ни к чему не обязывающих высказываний. В целом к России отношусь с уважением, с большим интересом. Вижу Ваши трудности на пути к демократии. Но демократия – это всегда очень трудно и неоднозначно. И путь к ней таит крутые повороты, чреват опасностями.

– Как Вы относитесь к тому, что Ваш дед отправил армейский корпус воевать в Россию? И вообще, что Вы думаете о дуче?

– Мой принцип: не отвечать и не вступать ни в какие дискуссии о моем деде. Тема закрыта во всех вариантах и нюансах. Я готова говорить о себе, об Италии, о сегодняшнем дне, о чем угодно…

– Вы любите оружие, стрельбу, охоту?

– Я не люблю ни оружие, ни стрельбу, ни охоту. А охота – вообще наследие варварства, средневековья в нравах и привычках.

– Если Вы когда-либо пришли бы к власти, то позволили бы ношение оружия в Италии? (Это тема, над которой в 2001 году работали эксперты в правительстве Берлускони).

– Запрещать ничего не следует. В настоящее время, когда «Дикий Запад» давно покинул берега Америки, люди должны изыскивать и находить разные формы самозащиты. И в этом смысле ношение оружия гражданами (мы не говорим о тех, кому оружие положено для исполнения служебных и армейских обязанностей) не противопоказано. Но следует очень строго подходить к вопросу, кому конкретно дается право на ношение любого оружия. Все должно делаться осторожно, избирательно. Надо особенно тщательно проверить психическое состояние человека, который должен четко объяснить, с какой целью ему понадобилось носить оружие. И как и где он собирается его применять. Ничем нельзя злоупотреблять.

– Ваше происхождения в каком-то отношении повредило Вам, Вашей карьере?

– Мы же договорились: даже никаких «нюансов»… (Впрочем, стать депутатом итальянского парламента в сравнительно молодые годы – это ли не подтверждение сделанной карьеры?).

– Как Вы воспринимаете идеи государственного раскола, сепаратизма вообще и в Италии в частности?

– Я – против сепаратизма. Впрочем, сепаратизм – это не новая «идея», а вопиющее нарушение Конституции, единства Италии. Я – против любой формы раскола. Впрочем, и сами главные «идеологи» раскола Италии сейчас более трезво излагают свои мысли. Я же – в целом за широкое общеевропейское объединение.

– Кому из русских политиков Вы сочувствуете?

– В самом начале беседы я уже сказала, что с российскими политиками не встречалась. Судить о людях, политиках заочно считаю неправильным. Готова поддержать тех, кто мыслит аналогично.

– Теперь о выборах в Италии. Об успехе правоцентристских сил, об ослаблении позиций левых. Бытует мнение, будто особенно активно действовала Алессандра Муссолини, правоцентристы использовали старые проверенные методы и приемы бывших коммунистов. Они вели широкую кампанию во всех общественных местах – даже в барах, магазинах, на стадионах. Так ли это?

– Так. У противника тоже можно кое-чему учиться. Мы использовали все возможности для успеха и сумели добиться желаемого результата. Теперь позиции надо удерживать.

– Вы лично много выступали?

– Много. Но смогу и больше… Но это в 2004–2006 годах и далее.

– И вообще, Вы охотно выступаете на митингах?

– Охотно. Хоть хлебом не корми. Это, наверное, у меня в крови. У митингов есть своя жизнь, свой нерв. Он держит и тебя, и окружающих в томительном прекрасном напряжении всех сил, мыслей.

– Но ведь нельзя постоянно напрягаться. Иногда, возможно, следует уйти в себя, побыть в одиночестве?

– Не для меня. Не люблю одиночества. Точнее, не хочу даже знать, что это такое.

– Говорят, что у Вас собраны большие богатства? Так ли это?

– Откуда (смеется)? Да и то немногое, что было – украдено. Года три назад мы с супругом и детьми вернулись в свою квартиру после выходных дней и нашли дом… «очищенным» от многих семейных и других ценностей.

Воры проникли в квартиру через окно, вынесли без каких-либо помех старинное серебро, драгоценности, среди которых знаменитая шестиугольная звезда с шестью бриллиантами, реликвия, подаренная бабушкой Ромильдой Шикколоне – мамой Софи Лорен и Марии Шиколоне. (С 1992 года, когда Алессандра Муссолини начала активную политическую карьеру, звезда эта постоянно украшала внучку дуче на всех официальных фотографиях, была своеобразным «амулетом», способствовала ее успехам в предвыборной борьбе. По крайней мере так считала Алессандра).

Бабушка Ромильда была человеком суеверным, верила в приметы и предсказания. Когда она подарила реликвию Алессандре, то завещала никогда не расставаться со «звездой, приносящей счастье», передавать ее по наследству, «а если кто посягнет на амулет, то его неминуемо постигнет несчастье».

Об этом Алессандра Муссолини сообщила в печати, но дома, на всякий случай, на окна поставила металлические решетки, а также завела овчарку, которой дала грозную кличку Никита.

Полиция упорно ищет злоумышленников, но украденное в Риме возвращается редко.

– А в остальном у меня прочная семья: муж, дети – Катерина и Клариса-Бенита, Романо, много близких родственников (более двадцати), друзей. После работы я – с ними. Не надо оставлять время для одиночества.

– Но все-таки бывают иногда стрессы, так сказать, нескладное, неуютное состояние души. Вы – абсолютная трезвенница, не курите, никаких других разных злоупотреблений. Каким образом Вы снимаете стрессы?

– У меня, наверное, не бывает стрессовых состояний. Это – от природы. Я ничего не держу, не накапливаю в себе. Я разряжаюсь. Экстерьоризируюсь. Стрессы разрушают человека, а я разрушаю стрессы. Или возможно другое: моя психика, мышление живут в иной плоскости, в другом пространстве, куда дорога для стрессов закрыта. Я так думаю.

– Для многих Алессандра Муссолини выглядит непреклонным политиком, человеком железной воли. Но ведь Вы – женщина, со своим веером чувств, взглядами, мироощущением. Например, что Вы думаете о моде и какие наряды предпочитаете?

– Вообще я считаю себя большой модницей и ничто женское мне не чуждо. В одежде предпочитаю стиль миланского модельера Джорджо Армани. Может быть, кое-что и консервативно, но всегда элегантно и шикарно. В любой сезон. И это – в моем вкусе, в моем стиле.

– Кстати, о сезонах. Любите ли Вы море? Часто ли купаетесь летом? Приходилось ли тонуть? Увлекаетесь ли рыбной ловлей? Чем занимаетесь зимой, весной, осенью?

– Каскад прекрасных вопросов! Люблю море больше, чем горы. Часто отдыхаю на море в римском предместье Сан-Никола (33-й километр от собора Святого Петра). Хорошо плаваю, никогда не тонула, впрочем, как и никого не спасла. Люблю кататься на лодке или яхте. Какое удовольствие походить под парусами по Тирренскому морю! Зимой, когда снег, люблю горы…

– У Вас какая яхта?

– Нет у меня яхты! Мы снимаем парусные лодки. Так намного экономнее и никаких беспокойств по содержанию и стоянке.

– А рыбалка?

– Не для меня. На рыбной ловле надо быть молчаливой, терпеливой, вообще сидеть на одном месте. Я этого не умею. Опять от природы.

– Вы изменяете свои привычки?

– Время меняет каждого человека. Это – нормально. Возможно, в чьих-то глазах меняюсь и я. Но главный стержень остается. Каких-то особых привычек-привязанностей, пожалуй, у меня нет. В юности я, по-моему, во всем знала меру, любила книги, кино.

– Если на выборах в России, скажем, губернатора, свою кандидатуру выдвинула бы какая-либо женщина, отправитесь ли Вы – Вы тоже политик-женщина – в Россию, чтобы агитировать за коллегу?

– Во-первых, мы очень плохо знаем российскую политическую среду. Многие с трудом и плохо выговаривают даже фамилии российских руководителей. Во-вторых, Вы точно заметили, про «какую-либо женщину», за которую я принялась бы агитировать окружающих. Но за какую именно женщину? Ее надо хорошо знать. Если она из левого центра, то никогда. А за госпожу с правоцентристскими взглядами, за омолога, т. е. за коллегу в полном смысле, выступила бы со всей душой. Но такой пока не встречала… И вообще контакты на партийной основе дело сложное и часто временное…

…Но «Национальному альянсу», помимо прочего, в рамках правоцентристского кабинета Берлускони и для внешней представительской деятельности требовалось некоторое обновление вывески и партийных символов. Это делалось без громкого театрального ажиотажа в апреле 2002 года на Конгрессе AN в Болонье, где «Национальный альянс» публично приобретал новый имидж: не неофашистского европейского анахронизма, а консервативной либерально-демократической организации, имеющий аналоги в Европе и мире, но пока не примкнувшей к объединению христианско-демократических и консервативных партий ЕС (куда входят, например, немецкая ХДП, Народная партия Испании, «Вперед, Италия!» и т. д.). И это – тема для дальнейших размышлений внутри AN, чтобы быть не аутсайдером, а претендовать на равное положение – на борту лайнера «Дом Свобод». Здесь в качестве своеобразной «лакмусовой бумажки» выставлялось отношение каждого политического деятеля к Израилю и еврейской проблеме вообще. Фини в этом отношении держался с достоинством, без самоунижения перед евреями, хотя свои сожаления в связи с гибелью 8 тыс. итальянских евреев во времена фашистского режима он выразил, а также сделал запись в книге отзывов лагеря Освенцим. Однако в памяти многих политиков и наблюдателей неосторожная оценка, данная Фини, роли в мировой истории Б. Муссолини, как «величайшего деятеля XX века», осталась. Слово – тем более такое – не воробей… И оно вылетело. Ловить его пришлось долго и упорно. Вместе с № 2 в табеле о рангах AN – Игнацио Ла Русса.

И вот решающая возможность самоутверждения: визит Фини – вице-премьера Италии, лидера AN, в Израиль с 23 по 26 ноября 2003 года. Поездка эта расценивалась в политических кругах Рима как «посвящение» Джанфранко Фини, самостоятельный выход его на международную арену. Он не произносил громких слов по поводу Холокоста, но осудил расистские законы, принятые в Республике Сало на берегах озера Гарда после 23 сентября 1943 года, назвал их позором Италии, как и декрет о дискриминации евреев 1938 года.

Впрочем, отношения с Израилем – проверка политического курса не только для бывшего крайне правого Джанфранко Фини, но и для самого Берлускони. За этим альянсом стоит целый комплекс проблем международного значения и размаха: израильско-палестинский вопрос, положение на Ближнем и Среднем Востоке, Европа – США – арабский мир, Ирак, терроризм, исламисты, Ватикан – Иерусалим и т. д.

Разыграть израильскую, точнее израильско-арабскую карту и «не опоздать на поезд» в Иерусалим стремились и Папа Римский, и Сильвио Берлускони. И он это сделал, но, как всегда, по-своему. Вот как развивались события.

9 июня 2003 года. Встречей в Иерусалиме с израильским премьером Ариэлем Шароном начался ближневосточный блиц-вояж главы правительства Италии Сильвио Берлускони.

Идея поездки римского эмиссара в Израиль, Египет и Иорданию, как отмечали в дипломатических кругах, возникла сразу после «круиза» Президента США Джорджа Буша по этому региону постоянных военных противостояний, чреватых дальнейшим обострением напряженности как на Ближнем Восток, так и во всем мире. Израильско-палестинский конфликт, как свидетельствовали события, если и смягчался, то лишь на бумаге да в декларациях участников трехстороннего саммита в Акабе. От протянутой Вашингтоном «оливковой ветви» ощутимых дуновений мирного ветра не последовало. Ветвь как бы повисла в тяжелом воздухе. Вот и понадобился перед следующим дипломатическим шагом Белого дома международный «посредник» высокого ранга. На Италию выбор пал не случайно. Во-первых. Рим – ведущая столица, обладающая широкими интересами и возможностями в регионе, а благодаря своему геополитическому положению активно и конструктивно влияющая на развитие обстановки в Средиземноморье. Во-вторых, с 1 июля Италия возглавляла работу Евросоюза. За полгода можно было бы многое сделать, особенно с активностью С. Берлускони.

В то же время для ведения столь деликатных и сложных переговоров, превратившихся в глазах международной общественности в заезженную долгоиграющую пластинку, был важен выбор самой влиятельной фигуры. Были, конечно, основания поставить под сомнение силы римского флагмана и вероятный успех его переговоров, но за Берлускони прочно закрепилась репутация гибкого политика. К тому же ранее Вашингтон уже доверял ему проведение переговоров за пределами Рима (московский визит и переговоры вокруг Афганистана и Ирака), и итальянский премьер, выступая «с позиций своего государства», ювелирно справлялся с поставленными перед ним задачами Вашингтона.

Иными словами, более подходящей фигуры, чем Берлускони, на европейской горизонте 2003 года Соединенным Штатам было просто не найти. Ведь карта Лондона неоднократно разыграна и уже известна, Бонн и Париж в вашингтонскую «струю» не ложились, а Мадрид, похоже, держался в ближайшем резерве. Вот и вся «колода». Поэтому пришлось Вашингтону обратиться к итальянскому премьеру как дипломатическому посреднику, умеющему наводить мосты в самых сложных ситуациях и развязывать неподдающиеся узлы.

Удастся ли ему оправдать доверие «старшего партнера», и в какой степени, предсказать было трудно. Если ни с Ариэлем Шароном, ни с Хосни Мубараком в Каире, ни с королем Иордании Абдаллой II, по всей вероятности, особых проблем не возникало, то этого не скажешь о палестинском премьере Абу-Мазене. Приземление Берлускони в Израиле совпало с его категорическим отказом от встречи с эмиссаром Буша. А ведь Абу-Мазен – «сильное звено» ближневосточного урегулирования, и выпадение его из цепи намеченных встреч – явный прокол всей миссии. Но в целом визит прошел позитивно.

По завершении поездки на Ближний Восток итальянский премьер-министр посетил США и встретился с американским президентом – информировал его, обсудил весь комплекс проблем Ближнего Востока.

Диалог равных паритетов. А это всегда льстит слуху даже очень сильного. Американо-итальянский диалог на высшем уровне углубился в канун и в связи с войной и, так сказать, с Пирровой победой Вашингтона и его союзников в Ираке. Победители любят собираться в одной лодке, гласит древняя мудрость. Но куда вырулит эта лодка? И насколько надежен рулевой? Так или иначе Италия вместе с англичанами и испанцами отправила свой 3-тысячный контингент в Ирак. Но сомнения обуревали, хотя на «палубе» внешне все было спокойно. Рим не изменял западному партнерству и не собирался брать иной курс, пересматривать ориентиры и приоритеты.

Рим – есть Рим. В этом отношении дворец Киджи и его курс последователен и предсказуем.

Глава XIII
Дипломатические приоритеты и ориентиры Фарнезины

В Италии учреждениям и ведомствам, министерствам и иностранным посольствам чаще всего присваивают названия дворцов, улиц или площадей, на которых они находятся. Так, дворец Киджи – это резиденция правительства, Квиринале – президентский дворец, Виминале – МВД, Палаццо Мадама – сенат, Монтечиторио – палата депутатов, дворец Фарнезе – посольство Франции, особняк на улице Гаэта – посольство России в Риме, Белый дом на улице Венето – посольство США, вилла Абамелек – резиденция российского посла в Вечном городе, Фьюмичино – Центральный аэропорт имени Леонардо да Винчи, Фарнезина – МИД и т. д. Для всего свои имена и названия.

Из Фарнезины дороги проторены во все уголки мира и прежде всего в США, столицы стран ЕС и Востока Европы, которые находятся в сфере главных интересов дипломатии Италии.

Накануне вступления Италии на пост председательствующего в Евросоюзе Сильвио Берлускони сделал «кардинальное» заявление, которого до него не произносил ни один лидер Западной Европы. Он выступил против политического соперничества между ЕС и США. 30 июня 2003 года. Берлускони отмечал, что для такого соперничества между США и Европейским союзом нет оснований. «Запад должен быть единым в определенном смысле, – заявил он в интервью французским журналистам. – Можно говорить об экономическом, но ни в коем случае не о политическом соперничестве между нами и США». По мнению Берлускони, «европейцы живут в настоящее время в мире и безопасности в немалой степени благодаря усилиям США», оборонные расходы которых составляют 4 % ВВП в отличие от европейцев, которые расходуют на эти цели всего 1 % ВВП. Берлускони представил 2 июля 2003 года на заседании Европарламента в Страсбурге свою программу на полгода председательства Италии в ЕС.

«Я – берлинец», – отрекомендовался Берлускони в следующем интервью, данном лондонскому корреспонденту «Тайм». И имел в виду слова Джона Ф. Кеннеди, представлявшего себя миротворцем. Впрочем, это у Берлускони неплохо получается. Так почему же себя не похвалить, пока не похвалят другие? А другие – не друзья – не всегда бывают щедры на похвалы.

Берлускони взвешивал каждый свой шаг и слово особенно, если его путь лежал за океан. После поездки на Ближний Восток на техасское ранчо Дж. Буша Кроуфорд, Президент США доставил итальянского премьера вместе с супругой Лорой на своем личном авто. На ранчо Буш услышал то, что желал услышать: «Американцы добились в Ираке заслуженной и справедливой победы, хотя и не нашли у Саддама никакого запрещенного оружия массового уничтожения. США достигли важного результата – свержения диктатуры, установления режима демократии. И в этом суть победы и проблемы…»

Но во что это обойдется западным союзникам? Сколько погибнет американцев, англичан, итальянцев, испанцев? Тогда не было еще Эль-Насирии, где от теракта погибли 18 итальянских карабинеров из 3-тысячного контингента; тогда не было еще взрывов в Мадриде 11 марта 2004 года, когда погибли 200 человек и 1,5 тыс. были ранены; не было еще сотен убитых и растерзанных американцев…

Новое, как известно, – давно забытое старое и его поэтому нелишне вспоминать, чтобы не сожалеть потом.

События тринадцатилетней давности: обращение Президента Итальянской Республики к Генсекретарю ООН перед его миссией в Багдад и призыв «сделать все невозможное, чтобы избежать войны» – тогда еще «Бури в пустыне» – звучало предостерегающе.

Итальянцы просчитывали возможные последствия военных операций против Ирака и не забывали об американском и натовском присутствии на Апеннинах, Сицилии и Сардинии, где были размещены девять военных баз. Самая северная – Авиано, где была расквартирована 31-я истребительно-бомбардировочная экскадрилья, эскадрон F-18. Неподалеку, в Виченце, находилась база сил быстрого реагирования Южной Европы; в Вероне – центр союзнических войск Южной Европы…

Основной штаб натовских сил, сообщала газета «Репубблика», расположен в Риме. Значительная войсковая и военно-морская группировка сосредоточена в зоне порта Ливорно. Подводный флот и авианосец базировались на Сардинии, в Маддалене. В важные оперативные центры ВМС и авиации, радиолокационных и других боевых средств превращены Неаполь, Гаэта, Сигонелла (Сицилия). И это в стране, характеризующейся тенденциями миролюбия, международной безопасности, разрядки напряженности.

Замечу, что 28 февраля 2002 года министр обороны Италии Антонио Мартино призвал создать в Италии «иностранный легион» в рамках действующих вооруженных сил. Подобная структура, по мнению министра, помогла бы решить проблему с набором в армию. Речь шла, например, о бригаде или об одном-двух батальонах, собранных целиком из албанских иммигрантов. (Итальянская армия после отмены всеобщей воинской обязанности будет иметь 190 тыс. профессиональных солдат-контрактников. По подсчетам специалистов, при нынешнем неблагоприятном демографическом положении на Апеннинах армия будет испытывать ежегодную нехватку примерно 10 тыс. военнослужащих.) Призыв иностранцев мог бы сгладить проблему недобора в армию. Однако у этого предложения – немало противников. Так, партия «Лига Севера», входящая в правящую коалицию, категорически возражала против призыва иностранцев в Вооруженные силы. И в этом был свой резон, учитывая события в Косово в марте 2004 года.

Сколько и какое ядерное оружие США и НАТО размещено в Западной Европе? Места размещения и количество ядерного оружия НАТО и США в Западной Европе считаются «военным секретом», но журнал «Оджи» дал «запрещенную публикацию», из которой следовало, что в Англии – 75 ядерных боеголовок и бомб; в Германии – 100; в Турции – 50; в Италии – 30 (20 – на базе НАТО в Авиано и 10 – на базе Геди Торре в Ломбардии); в Голландии, Бельгии, Греции – по 10. (Франция, как известно, обладает своими ядерными средствами.)

* * *

Еще пятнадцать лет назад положение на итало-югославской границе дало основание средствам массовой информации охарактеризовать не только состояние готовности итальянских войск, но и посетовать на качество и количество вооружений. Телевидение посвятило этому несколько передач и газеты – целые полосы под названием: «Мы, солдаты из класса “Б”».

Приводилась таблица, из которой итальянцы узнали, что в стране под ружьем были 386 тыс. солдат (срок службы рядовых – 12 месяцев), боевых самолетов – 399, вертолетов – 491, кораблей – 30, подлодок – 10, танков – 1720, бронемашин – 1090, артиллерийских орудий – 4416, среди которых есть и пушки довоенного образца. Телевидение сообщало, что в Италии меньше, чем в других странах Запада, военных профессионалов (всего 18 %, в то время как во Франции – 35 %, Германии – 45 %, в Англии – более 90 %, в США – 100 %). Перестройка в армии Италии была связана с немалыми финансовыми расходами. К 2006 году положение в армии в корне изменилось.

* * *

Шестимесячное римское руководство Европой, завершившееся 31 декабря 2003 года, стало чуть ли не самым противоречивым в истории ЕС. Более того, по мнению наблюдателей, оно было сопряжено с громкими скандалами.

Напомним, что свое вступление в должность председателя ЕС итальянский премьер-министр Сильвио Берлускони начал с публичной ссоры с депутатом от Германии. В ответ на критику со стороны германского евродепутата о судебных процессах Берлускони, которые почти на постоянной основе ведутся в Италии, итальянский премьер пригласил немца сыграть роль надзирателя в фильме о концлагерях. Юмор не поняли.

Не успели утихнуть страсти вокруг этого инцидента, как Германия и Италия, а по большому счету ЕС, содрогнулись от нового скандала. На сей раз отвечающий за туризм итальянский статссекретарь обвинил «белокурых упивающихся своим превосходством немцев» в попытке «взять штурмом девственно чистые итальянские пляжи». Скандал моментально перерос в международный.

Следующим скандалом, происшедшим в период итальянского председательствования в ЕС, стало демонстративное проведение Францией и Германией собственной, отличной от ЕС финансовой политики. Так, Париж и Бонн «на правах локомотивов экономики ЕС» добились для себя права нарушать нормы бюджетного дефицита, установленные для стран, использующих евро как единую европейскую валюту (размер дефицита не должен превышать 2,5 %: на этом построены вся единая экономическая политика Евросоюза и стабильность курса евро). Такое решение по сути означало, что при необходимости общеевропейские законы можно не соблюдать.

Финал председательства Италии – саммит ЕС в Брюсселе. Совещание, задуманное как заключительные переговоры по проекту европейской Конституции, закончилось ничем. Несмотря на попытки Италии примирить критиков Конституции, документ не был утвержден.

В первые дни 2004 года председатель Еврокомиссии Романо Проди подвел итоги председательства в ЕС Италии. В интервью газете «Репубблика» он констатировал, что «Италия и Европа потеряли друг друга». Проди напоминал: Риму не удалось сохранить незыблемость пакта о стабильности и довести до конца согласование Конституции из-за нежелания некоторых стран идти на компромисс. По мнению Проди, если государствам ЕС и в 2004 году не удастся утвердить проект Конституции, то Евросоюз неизбежно потеряет единство; при этом выделение группы стран, поддерживающих Конституцию, в альянс и их рывок вперед неизбежны. Но это мнение левых еще потребует подтверждения.

Подобные настроения частично разделял и новый председатель ЕС, принявший эстафетную палочку от Италии, – Ирландия. Дублин уже заявил, что не исключает возможности непринятия европейской Конституции в период своего руководства единой Европой. И опасения Ирландии объяснимы: то, чего не удалось добиться римскому тяжеловесу», вряд ли сможет сделать одна из самых малых стран Европы. А поэтому и заниматься Ирландия намерена не столько Конституцией, сколько решением проблемы «безголосицы» малых стран в ЕС и принятием в ряды элитарного клуба единой Европы новых членов, подавляющее большинство которых также относится к «малым государствам» на континенте (решение о принятии в ЕС 1 мая 2004 года новых членов – Латвии, Литвы, Эстонии, Польши, Чехии, Венгрии, Мальты и др.).

А проблема Конституции ЕС несомненно оставалась важной. У «входа» в ЕС образовалась своего рода очередь, у участников которой – разные законы и законодатели. По их мнению, углубление интеграционных процессов может привести к серьезным изменениям в государственном устройстве, организации основных институтов власти, правовых систем стран – участниц ЕС и, как следствие, потребует разработки новых конституционных формул, закрепляющих сотрудничество в Евросоюзе.

В связи с Маастрихтским договором 1992 года конституции ряда стран были дополнены принципиальными положениями, определяющими правовые основы участия государств в ЕС, возможности передачи ими ряда своих полномочий для выполнения взятых обязательств. Таким образом, единый Основной закон ЕС необходим.

* * *

Межгосударственные отношения в 2001–2004 годах характеризовались развитием итало-российских всесторонних связей. Восстановим их главные вехи, начиная с первого периода президентства В. В. Путина в России. (В Италии в это время посольство России возглавляли посол Николай Спасский и опытный дипломат и стратег советник-посланник Андрей Цыганов; консульство в Риме – Сергей Патронов, в Милане – Шиваз Цариа).

…Бывший глава частно-государственного концерна ИРИ, затем предсовмина Италии и до 2004 года председатель Комиссий Евросоюза Романо Проди долгие годы «полировал» свою остро?ту, довел ее до совершенства и теперь она зазвучала примерно так: «ЕС и Россия теперь неотделимы как виски и содовая (хотя неизвестно, кто здесь “виски”, а кто “содовая”?)».

Так или иначе, наряду с набором марочных вин, виски и содовая были среди аперитивов на официальном обеде, которым завершился первый день (5 июня 2000 года) пребывания Президента России Владимира Путина в Италии.

Программа визита была проработана заранее до мелочей и изменениям не подвергалась. Расставшись с Президентом США Б. Клинтоном, Владимир Путин встретился 5 июня 2000 года в Риме с Президентом Итальянской Республики Карло А. Чампи, председателем Кабинета министров Джулиано Амато, нанес визит в Ватикан Папе Римскому Иоанну Павлу II и в рамках культурных мероприятий «римских каникул» открыл памятник А. С. Пушкину на вилле Боргезе. 6 июня 2000 года лидер Кремля провел в Милане, где встретился с представителями деловых кругов и затем отбыл на Родину.

Итак, программа В. В. Путина была насыщена до предела и никаких «подводных камней» не предвиделось. Итальянская печать, готовя почву для визита В. В. Путина, не преминула заметить, что новый хозяин Кремля – молодой, решительный, точный в подборе слов – после чаепития с английской королевой и полета на боевом самолете в Чечню успешно «изменил имидж», приобрел «новый облик», «начал говорить на признанном языке дипломатии». 5 июня итальянцы оказались в привилегированном положении и из первых уст узнали, о чем говорили президенты РФ и США по вопросам мировой и европейской политики. А это интересовало всех.

В целом итальянские наблюдатели, придавая большое значение визиту, видели в нем логическое продолжение поступательного курса российско-итальянских отношений. У этого курса была прочная юридическая правовая база, он уверенно наполнялся дипломатическими встречами на всех уровнях, широким экономическим сотрудничеством, надежными научно-техническими контактами, добрыми культурно-историческими связями.

Оценивая итало-российские отношения и основываясь на публикациях в печати, итальянский наблюдатель давно научился многое читать между строк и делать продуманные, аргументированные выводы, давать оценки московским лидерам. Отношение к М. С. Горбачеву было и остается позитивным как к инициатору перестройки. Б. Н. Ельцина, особенно в финальный период его президентства, воспринимали в Италии, мягко говоря, остро критически, хотя все три визита Бориса Николаевича в Италию в 1991, 1994 и 1998 годах прошли на должном государственном уровне. К Путину в Европе, в частности в Италии, присматривались, и не случайно мой коллега из «Коррьере делла сера» вывел журналистский неологизм: «Бенефис или польза от сомнений – “дуббио”». Смысл – «чем больше сомнений на первом этапе отношений, тем перспективнее и определеннее снятие всех сомнений при дальнейшем развитии дипломатических и других связей». И уже появились первые результаты. Итальянцы, с некоторым опасением встретившие сначала московский термин «диктатура закона», затем стали давать ему и позитивное толкование. В соответствии с журналистскими неписаными правилами в Италии, если какому-либо лидеру приписывают титул «царя», звание «диктатора», «консула» и т. д., то это обязательно имеет негативное значение.

В. В. Путин также попал под действие этого правила. Виной тому были и Чечня, и «диктатура закона», и операция вокруг «Моста» Гусинского. Но все это постепенно отошло на второй план, уступило место нормальному стремлению видеть в московском собеседнике представителя, лидера сильного государства, не диктатора в прямом смысле этого слова, а просвещенного реформатора, демократа, для которого демократия – это не анархия, а разумная надежная дисциплина. «Коррьере делла сера» писала, что «диктатура закона» – это управление финансами, пересмотр с высоты кремлевского Олимпа банковской и налоговой системы, недопущение и торможение на пути бегства российских капиталов, создание условий безопасности для иностранных инвестиций, умение держать политическое и коммерческое слово, решение аграрной и других проблем. Под такими углами зрения и встречали итальянские наблюдатели визит В. В. Путина в Италию в 2000 году, желали российскому Президенту больших и ярких успехов.

За Кремлевской стеной

Ни одна встреча политических лидеров Италии и России не проходила без обсуждения афганского вопроса и проблемы международного терроризма. Они были затронуты и в ходе переговоров российского руководителя с премьер-министром Италии Сильвио Берлускони, прибывшим в Москву с рабочим визитом 5 октября 2001 года.

К встрече Путина и Берлускони дипломаты подготовили шахматную партию с беспроигрышными взаимовыгодными для партнеров ходами. Этот визит – третья поездка Берлускони в Россию с октября 1994 года, когда флагману итальянских предпринимателей и финансистов, впервые занявшему тогда пост премьера, был оказан самый торжественный прием в Кремле, где он даже ночевал и о чем с восторгом всегда вспоминает. Наблюдатели рассматривали тот визит как логически последовательный шаг на пути укрепления российско-итальянского сотрудничества в условиях, когда миру угрожает терроризм всех мастей и оттенков.

После победы правоцентристских сил блока «Дом Свобод» на парламентских выборах в мае 2001 года и прихода к власти Кабинета Берлускони, как полагали эксперты, Италия может рассчитывать на пять лет стабильного политического и экономического развития. Правда, для этого придется преодолеть напряженность, вызванную происками террористов. Например, в октябре 2001 года в поезде, следовавшем по маршруту Рим – Авеццано, было обнаружено мощное взрывное устройство, обезвреженное полицией. По оперативным данным спецслужб, в 12 крупных городах на Апеннинах выявлены резидентуры террористических организаций, поддерживающих связь с талибами и Усамой бен Ладеном. В Милане обнаружены следы банкиров, финансировавших исламистские террористические организации. На фоне событий 11 сентября 2001 года в США в Италии был пересмотрен порядок всех спецмероприятий.

В этих условиях политики в Риме расценивали визит Берлускони в Москву как особенно важный и своевременный. Основное внимание на переговорах было сосредоточено на перспективах и путях сотрудничества в борьбе с международным терроризмом, вопросах стратегической стабильности, региональных конфликтах, в том числе на Балканах и Ближнем Востоке. Речь шла также о судьбе Договора по ПРО и об отношениях России с Евросоюзом и НАТО.

Разумеется, были затронуты и вопросы двустороннего экономического сотрудничества. В первой половине 2001 года товарооборот между нашими странами вырос на 20 % по сравнению с соответствующим периодом 2000 года. Объем взаимных поставок достиг примерно 9 млрд долларов. Первостепенную роль играли поставки газа, нефти, нефтепродуктов и других энергоносителей.

Несмотря на объективные трудности, развивались туристические и культурные связи. Так, в 2000 году Италию посетило более 168 тыс. россиян, из них около 106 тыс. – туристы. В 2002–2003 годах в Москве и Риме было запланировано провести ряд крупных культурных мероприятий. В центре событий – большая выставка, посвященная истории российско-итальянских отношений.

Старые вехи, увиденные по-новому

По сведениям, полученным из дипломатических и журналистских источников, премьер-министр Италии Сильвио Берлускони отправился 5 сентября 2002 года в Испанию, где присутствовал среди почетных гостей на свадьбе 20-летней Анны – дочери испанского премьера Хосе-Мария Азнара. Но прежде, утверждали дипломаты, Берлускони рассчитывал обязательно найти время для встречи с российским Президентом Владимиром Путиным, чтобы обсудить ряд назревших международных и общественных проблем, а также двусторонних связей.

Но об этом пока не было объявлено. Итальянская же печать особо подчеркивала искренность, открытость личных отношений, сложившихся между российским и итальянским лидерами. Считали, что Сильвио Берлускони займет разумную позицию в отношении предложения В. Путина о предполагаемой более глубокой интеграции России в общее европейское экономическое, правовое и гуманитарное пространство и, в частности, в развитие процесса взаимной свободы передвижения граждан России и государств – членов ЕС.

Но пока, повторю, – это были только настойчивые слухи в кулуарах итальянских влиятельных кругов, дипломатов, промышленников и финансистов, коммерсантов и хозяев туристических агентств, кровно заинтересованных в качественном улучшении и развитии наших связей.

Кстати, шефы туристических агентств расценили как добрый знак и свидетельство взаимного доверия тот факт, что в августе 2002 года на Сардинии, в резеденции «Чертоза» («Обитель») в Порто Ротондо на северо-западе Изумрудного берега, отдыхали дочери российского Президента. Машу и Катю пригласила 18-летняя Барбара Берлускони – изучающая русский язык дочь итальянского премьера. Она вместе с матерью – Вероникой Ларио (Берлускони) прервала свое летнее путешествие по Австралии, вернулась в Италию. В Риме все помнили о том, как принимали в апреле 2002 года Сильвио Берлускони в Москве, а Президента В. В. Путина в июне 2002 года на саммите в Пратика-дель-Маре под Римом.

Возможно, встреча и дружба дочерей российского и итальянского лидеров – это что-то очень большое, но личное. Однако это «частное» отражало характерную тенденцию современности, позволяло увидеть прочный фундамент наших всесторонних связей – политических, дипломатических, культурных, парламентских, туристических и деловых контактов между нашими народами и государствами.

И в нынешний век развития широких межгосударственных отношений политические и экономические составляющие приобретают приоритетное значение. Именно по частоте и качеству контактов между лидерами государств, по показателям торгового оборота можно точно судить о степени и качестве развития связей между теми или иными странами, о той роли, которую они придают друг другу. Наши политические отношения развиваются положительно и стрелка барометра уверенно показывает «ясно».

Но все ли так безоблачно в экономической, банковской, финансовой сферах? Здесь, как говорят, есть резервы и весьма значительные, хотя Рим считается вторым по значению (после Германии) экономическим партнером Москвы. Вот некоторые детали принципиальной важности. Баланс итало-российской торговли уже традиционно сводится с большим дефицитом для Италии. В 2001 году общий оборот составил 12 073 млн евро, из которых 8534 млн приходилось на импорт российской продукции, а 3539 млн евро – на экспорт итальянских товаров в Россию. В 2001–2002 годах тенденция дисбаланса (активного в пользу РФ) стала несколько меняться в сторону относительного постепенного равновесия. Итальянский импорт только за новый квартал 2002 года вырос на 2,4 %, а экспорт – на 40,4 %, в результате чего сумма итальянского дефицита (– 4995 млн евро) в торговом обороте между нашими странам сократилась и составила 32,5 %. При этом сохранялась перспектива дальнейшего развития и стабилизации экспорта товаров с Апеннинского полуострова на просторы обширного российского рынка.

Что же касается экспорта России в Италию, то его превалирующими статьями по-прежнему остается вывоз природных ресурсов. Как складывалась в 2002 году структура российского экспорта в Италию? На сырую нефть и газ приходилось 72,2 % от всех экспортных объемов; на вывоз ценных и цветных металлов – 8,3 %; готовые нефтепродукты составили 4,9 %; сталь и металломатериалы – 4,3 %; химикаты – 1,7 %, продукция животноводства (1,3 % – это мясо и различные кожи) и т. д. Средства немалые. Но на протяжении десятилетия вопрос оставался банальным и болезненным: в каком направлении, куда и рационально ли ориентированы получаемые ежегодно в России многие миллиарды долларов? И это базовый вопрос всей экономической тактики и стратегии в отношениях между нашими государствами, строящими свои связи на долгосрочной и взаимовыгодной основе. Итальянцы крепко завязаны на российском рынке не только направленностью своих нынешних и будущих контрактов на покупку российских нефти и газа (обеспечивающего более 14,7 % всех потребностей Италии), но и большими объемами реализации своей обрабатывающей промышленности, машиностроения, составляющих 10 % всего итальянского экспорта в нашу страну. Увеличиваются из года в год поставки мебели (9,6 %), готовой одежды (9,3 %), изделий из кожи, шуб (из российского же меха), сантехники (4 %), холодильников, пылесосов, стиральных машин и другой домашней бытовой техники (4,3 %). В апреле 2004 года С. Берлускони в Липецке принимал участие в открытии завода, построенного при техническом содействии Италии.

Большое внимание уделялось в 2002–2003 годах росту инвестиций в экономику России. Италия по объему капиталовложений в экономику России вышла на седьмое место после Германии, США, Кипра, Англии, Франции и Голландии. Но нельзя не заметить, что многие частные итальянские инвесторы идут в Россию пока очень осторожно, следуя старому проверенному правилу: «вложил деньги, получи вдвойне, зарыл золотой, найди два – иначе не рискуй». Пока этот принцип – анахронизм – еще не изжит не только в сознании мелких и средних предпринимателей, промышленников, финансистов. Особенно сильно он дает о себе знать в банковском деле. Итальянский инвестор при особых гарантиях со стороны государства готов вложить свои средства в добычу природных ресурсов России, но его мало волнует состояние наших дорог, подъездных путей к ценным месторождениям, созданной вокруг них сети городов-спутников, предприятий, организаций сервиса и т. д. Это – широкое поле деятельности, которое пока остается неохваченным итальянским бизнесом, но упорно ждет своего часа. И думается, что все это видит в свою «подзорную трубу» итальянский премьер и рабочие группы итало-российского комитета по предпринимательству, уже занимающегося проблемами сельского хозяйства и продовольствия, финансов, энергоносителей, механизации, конверсии военной промышленности, а также (с 2002 года) вопросами туризма, жилищного и промышленного строительства.

Все это, конечно, скажется на росте нашего торгового оборота, укрепит экономические связи, размеры и характер инвестиционной политики.

Особое отношение к НАТО и вопросы сотрудничества России и НАТО

Говоря о сотрудничестве России и НАТО, Москва по-прежнему выступала против планов расширения НАТО на Восток. «Бытующее на Западе мнение, что обозначившийся прогресс российско-натовского военного сотрудничества можно рассматривать как фактор “либерализации” отношения России к расширению альянса – это большое политическое заблуждение». «Расширение НАТО символизирует создание в Европе такой структуры безопасности, в которой Россия равноправным участником не является. А это – прямое ущемление жизненно важных интересов России».

Беспочвенны часто повторяемые утверждения о том, что дальнейшее расширение НАТО не представляет угрозу безопасности России. Вопрос о расширении НАТО нельзя рассматривать в отрыве от всего пакета актуальных проблем международной безопасности. «Российско-натовское военное сотрудничество получит дополнительный позитивный импульс, если альянс прислушается к мнению России». Планы расширения НАТО «являются для России принципиальным вопросом». Кое-кто пытается утверждать, что расширение НАТО – это эффективное средство укрепления безопасности и стабильности в масштабах всей Европы. Москва же твердо убеждена в обратном: укрепление мощного военного потенциала альянса – прямая угроза европейской безопасности, возврат к расколу Европы со всеми вытекающими негативными последствиями. Видимо, политикам альянса еще раз следует задуматься о возможных потерях европейского сообщества, если, решившись на расширение, НАТО игнорировало мнение России. Иллюзорный выигрыш от укрепления собственной безопасности, которую намеревается получить альянс от процесса расширения, ничтожно мал по сравнению с уровнем снижения безопасности Европы в целом. Будущая стабильность и безопасность Европы во многом зависит от правильного распределения функций и полномочий существующих международных организаций и структур. И в этом – военно-политическая составляющая.

К апрельскому визиту 2002 года Сильвио Берлускони в Россию готовились особенно скрупулезно и в Москве, и в Риме. Во-первых, окрепли позиции лидеров наших государств: С. Берлускони уже почти одиннадцать месяцев находился на посту премьер-министра Италии; авторитет В. В. Путина возрос как в стране, так и на международной арене. Во-вторых, обозначился большой круг вопросов двусторонних и международных связей. В-третьих, предстояло заложить новые, прочные основы на будущее. Над этим работали во дворце Киджи и в Кремле, в Фарнезине и на Садовой – Сенной, в посольствах в Москве и в Риме.

2 апреля 2002 года. Визит главы правительства Италии Сильвио Берлускони отличался представительным характером сопровождавшей его делегации, поэтому носил необычный характер. «Это новизна в наших отношениях», – подчеркнул Президент России. Он отметил, что роль Италии возрастает в Европе, а для России Италия – «привилегированный партнер». «Я хотел бы обсудить вопросы торговли, сотрудничества в области космоса, технологий, вопросы военно-технического сотрудничества, безопасности в Европе и мире, отношения с Европой и НАТО», – очертил круг вопросов В. В. Путин.

В ответном слове С. Берлускони подчеркнул, что хотя они с В. Путиным и недавно знакомы, отношения установились «настолько искренними и носят такой интенсивный характер», что у него создается ощущение, что их встречи продолжаются уже давно и постоянно. На всех переговорах «почти всегда был одинаковый подход и общие взгляды». «Я если не самый убежденный, то один из самых убежденных в Европе лидеров, которые считают, что Европа должна открыть двери России. Я не знаю, когда это будет, но это должно произойти обязательно», – подчеркнул С. Берлускони. Он отметил, что с большим вниманием следит за реформами в России, убежден, что у России «накоплен огромный потенциал для роста», «большие возможности имеются и для расширения наших двусторонних отношений». Берлускони предложил широко отметить предстоящее 500-летие дипломатических отношений Италии и России.

Переговоры начались в Сочи, в резиденции В. Путина в Бочаровом ручье на берегу Черного моря. Сначала лидеры двух государств совершили прогулку по набережной. После переговоров, которые, продлились полтора часа, состоялась неформальная встреча в комплексе «Чайные домики», где в 2001 году проходило совещание глав стран СНГ. До сих пор ни один западный лидер еще не был ни в Бочаровом ручье, ни в комплексе «Чайные домики». Первым стал Сильвио Берлускони. (Бочаров ручей был построен как дача И. В. Сталина. За обеспечение ВЧ-связью отвечал в 1938 году М. И. Ильинский.)

О чем говорили лидеры в Бочаровом ручье? Проблематику отношений России и НАТО с прицелом на будущее было намечено детально рассмотреть 2–3 апреля 2003 года во время официальных переговоров итальянского премьера Сильвио Берлускони в России. Ранее в Италии в начале марта 2002 года министр иностранных дел РФ Игорь Иванов положительно отреагировал на предложение итальянского премьера провести в Италии в мае-июне 2002 года саммит Россия – НАТО. Это, по словам главы МИД России, «станет возможным, если новый орган, о котором говорил премьер, будет наделен правом принимать решения, а не оставаться только консультативным». Вместе с тем, по мнению Игоря Иванова, существовали и различия в постановке вопроса. «Сегодня нам предлагается только формальное изменение механизма консультаций, который уже существовал. Нужно идти дальше, в интересах России и также НАТО», – подчеркивал министр. Стороны обсудили тематику, связанную с европейской и международной безопасностью, основные направления совершенствования сотрудничества России с Евросоюзом.

На переговорах с итальянским руководителем были рассмотрены и перспективы создания единого пространства безопасности, общего европейского экономического, культурного и правового поля. В число важнейших тем московских переговоров вошли проблемы жизнеобеспечения Калининградской области в контексте предстоявшего расширения ЕС и устранения сохраняющихся препятствий в торгово-экономических отношениях между Россией и Евросоюзом. Кроме того, были затронуты вопросы взаимодействия в борьбе с международным терроризмом, положение в Афганистане, пути урегулирования конфликтов на Ближнем Востоке и Балканах. Таких широких переговоров на высшем уровне до апреля 2002 года ни в Москве, ни в Риме не вели.

«Привилегированный партнер» – так назвал Италию Президент России Владимир Путин 2 апреля 2002 года, открывая встречу в своей резиденции в Сочи. По словам главы российского государства, у наших стран есть самые большие возможности для двустороннего сотрудничества, в частности в таких областях, как торговля, космос, в сфере высоких технологий. Президент отметил важность двусторонних отношений России и Италии в обсуждении таких вопросов, как отношения России и Европейского Союза, России и НАТО. Эти вопросы российскому Президенту хотелось бы обсудить с итальянским гостем, которого впервые сопровождали многие ключевые министры, готовые к встречам с российскими коллегами.

«Взгляды России и Италии по многим вопросам совпадают, и двусторонние отношения имеют огромные возможности для дальнейшего развития» – такое мнение высказал председатель Совета министров Италии Сильвио Берлускони на встрече с Президентом России в резиденции Бочаров ручей. По словам Берлускони, он считает себя одним из европейских лидеров, убежденных в необходимости интеграции России в ЕС. «У России есть огромный потенциал для роста», – отметил Берлускони. Он особо подчеркнул возможности для развития отношений наших двух стран в области культуры. В частности, он заявил, что Италия примет участие в праздновании 300-летия Санкт-Петербурга и 500-летия установления дипломатических отношений между Россией и Италией. Как отметил Берлускони, Италия считает честью, что в Риме жил и работал Н. В. Гоголь. Рассматривается возможность открытия в Италии памятника великому писателю.

3 апреля председатель Совета министров Италии Сильвио Берлускони прибыл из Сочи в Москву, где продолжил переговоры с главой российского государства Владимиром Путиным. Московская встреча прошла в расширенном составе, с участием ключевых министров. Это позволило рассмотреть все основные направления сотрудничества, подписать двусторонние документы. По мнению наблюдателей, одной из тем саммита стали отношения России и НАТО с акцентом на формирование «Двадцатки». В ходе бесед в Риме с министром иностранных дел РФ Игорем Ивановым в начале марта 2002 года итальянский лидер высказал готовность провести в Италии саммит Россия – НАТО, если этого потребует ход переговоров о новом формате отношений Москвы и альянса.

Видное место в российско-итальянском диалоге отводится взаимодействию в борьбе с терроризмом. Стороны обменялись мнениями о ситуации в Афганистане, путях урегулирования конфликтов на Ближнем Востоке и Балканах.

Президент России Владимир Путин и Председатель Совета министров Италии Сильвио Берлускони обсудили актуальные вопросы двустороннего сотрудничества, торгово-экономические связей, проблемы расширения инвестиционного сотрудничества, культурные проекты. Встречи были очень содержательными и стороны смогли обсудить практически все вопросы. Президент сообщил журналистам, что достаточно много внимания было уделено сотрудничеству России с ЕС, проблемам отношений России и НАТО, а также месту России в системе европейской безопасности. Владимир Путин проинформировал Сильвио Берлускони о ходе переговоров России и США по сокращению наступательных вооружений. Обсуждалась также проблема Ближнего Востока. По оценке Президента, российско-итальянским переговорам положено хорошее начало. Сильвио Берлускони в свою очередь заявил, что взгляды России и Италии по многим вопросам совпадают, двусторонние отношения имеют огромный потенциал для дальнейшего развития. По его мнению, большие возможности имеет экономическое сотрудничество России и Италии. Кроме того, глава правительства Италии подтвердил свою поддержку интеграции России в ЕС. Италия заинтересована в том, чтобы великая Россия была частью системы безопасности Европы. По его мнению, Москва имеет полное право участвовать в выработке основных решений в этой области.

Президент РФ Владимир Путин расценил нынешний уровень взаимоотношений России и Италии как «беспрецедентно высокий», отметил «обоюдную приверженность сторон поступательному развитию динамичного партнерства между странами». Президент РФ подчеркнул, что обе стороны едины в своем стремлении «на деле реализовать идею процветающей большой Европы». В. Путин отметил, что к решению важнейших международных проблем современности РФ и Италия подходят с «опорой на международное право и основополагающие документы ООН». В такой оценке Президента убедили его беседы с итальянским премьером. Италия для России в экономической сфере является «привилегированным партнером». При этом В. Путин отметил, что хотя они с итальянским премьером «расстались всего несколько часов назад … С. Берлускони уже предпринял ряд шагов по реализации достигнутых договоренностей». «Приятно иметь дело с деловыми людьми» – сказал Президент.

Россия и Италия стремятся вывести свои двусторонние отношения на принципиально новый уровень. Россия рассматривает Италию как своего ведущего партнера в Европе, в Европейском союзе, видит все основания для расширения торгово-экономического сотрудничества и взаимодействия в других областях. Уверенность в этом дают не только наши возможности, но и интересы предпринимателей двух стран. С. Берлускони отметил, что происходят «эпохальные изменения в судьбах народов планеты», которые связаны с завершением «негативного периода противостояния между Советским Союзом и Западом». Вместе с тем, после терактов в США 11 сентября 2001 года возникла «другая ужасная угроза» – угроза противостояния исламского и христианского миров. Выразив надежду, что «этого не произойдет», С. Берлускони высказал «глубокую озабоченность в связи с событиями в Израиле, с отношениями между Израилем и Палестиной». С. Берлускони высказался за большую интеграцию России в Европу, в мировое экономическое сообщество. Он заявил, в частности, что должны быть сокращены сроки вступления России в ВТО, необходима более тесная интеграция России с НАТО и Евросоюзом.

В среду, 3 апреля, в рамках визита С. Берлускони состоялась встреча главы Минэкономразвития России с министром производственной деятельности Италии. В ходе переговоров затрагивались вопросы тарифов и дотаций в сельском хозяйстве и ряд других. Особенно подробно обсуждался вопрос признания Евросоюзом России как страны с рыночной экономикой. Итальянская сторона заявила, что будет поддерживать намерение России получить этот статус.

В присутствии российского и итальянского министров был подписан протокол о намерении между российским АО УАЗ и итальянской компанией «Де Томасо» о создании автосборочного производства российских внедорожников в Италии.

4 апреля 2002 года в рамках визита в Россию премьер-министра Италии Сильвио Берлускони Внешторгбанк РФ и итальянский банк «Intesa Bci Spa» подписали кредитное соглашение об общих условиях финансирования импорта итальянского оборудования в Россию.

Заключение этого соглашения расширило возможности финансирования проектов на базе итальянской государственной системы поддержки экспорта, причем без привлечения гарантий со стороны правительства России. Документ предусматривал финансирование импорта итальянских машин и оборудования через Внешторгбанк на общую сумму до 30 млн долларов под гарантию экспортного страхового агентства Италии. Это соглашение создавало предпосылки для расширения операций по среднесрочному (до 5 лет) финансированию импорта оборудования из Италии клиентами Внешторгбанка России.

В декабре 2001 года Внешторгбанк уже достиг кредитного соглашения о финансировании импорта итальянского оборудования с «Banca Nazional del Lavoro» (BNL) на сумму 10 млн долларов. В апреле 2002 года обсуждалось заключение подобного соглашения еще с одним итальянским банком.

В завершающей стадии рассмотрения находился ряд проектов закупки итальянского оборудования для таких отраслей российской экономики, как энергетика, пищевая промышленность, строительство. Они будут профинансированы Внешторгбанком за счет средств, привлекаемых в рамках этих кредитных линий.

Из досье: «Intesa Bci Spa» – крупный итальянский банк, образованный в 2001 году в результате слияния 3 банков: «CARIPLO», «Banco Ambrosiano Veneto» и «Banca Commeciale Italiana». Банк активно работает в сфере финансирования экспортно-импортных операций и успешно функционирует на российском рынке. «Intesa Bci Spa» имеет представительство в Москве. В 2001 году «Intesa Bci Spa» совместно с Внешторгбанком учредил российско-итальянскую финансово-консультационную компанию ЗАО «Интернэшнл бизнес», цель которой – содействие развитию торговли между двумя странами.

* * *

Из досье: В Италии скончался автопромышленник Алехандро Де Томасо, владелец компании «De Tomaso Modena» по выпуску роскошных спорткаров. В апреле 2002 года фирма подписала стратегическое соглашение с УАЗ по организации в Италии сборки внедорожников на базе ульяновских вездеходов. Проект с УАЗом, который обещал создать рабочие места, поддержали муниципальные власти и банковские круги Италии. Предполагалось организовать специальное сборочное производство, на которое будут поставляться российские «планеры» (то есть шасси без мотора и колес). Их затем будут комплектовать с двигателями Iveco.

Алехандро Де Томасо родился 10 июля 1928 года в Буэнос-Айресе, а в 50-е годы перебрался в Италию. В 1959 году он основал автомобилестроительную фирму в Модене, где размещается штаб-квартира «Ferrari» и «Maserati». Сама компания «De Tomaso» стала известна благодаря своей модели «Pantera» 1970 года. Машина получилась приземистой (110 см в высоту) оснащалась 5,7-литровым движком V8 концерна «Ford» и стала особенно популярна среди американских поклонников быстрой езды. В 1974 году, несмотря на общий кризис авторынка из-за скачка цен на бензин, «Pantera» была чуть ли не единственной моделью, демонстрировавшей прирост продаж.

* * *

Особое внимание в ходе переговоров Берлускони – Путин было уделено сотрудничеству двух стран в области космических исследований и спутниковой связи (для кроссполярных перелетов). Европейскую составляющую, несомненно, укрепил подписанный в Москве 3 апреля Меморандум о сотрудничестве между Российским авиакосмическим и Итальянским космическим агентствами – Соглашение о сотрудничестве в области космических средств выведения, космического двигателестроения и аэронавтики. Генеральный директор Росавиакосмоса отметил, что этот документ «серьезно продвинет европейскую составляющую в освоении космического пространства». Достижения итальянской аэрокосмической промышленности создали основы для того, чтобы Италия могла быть признана в тройке ведущих европейских космических держав, наряду с Францией и Германией. Со всеми этими странами у России действуют конкретные договоры и соглашения, благодаря которым РФ получает возможность взаимовыгодного обмена идеями, технологиями, а также свою долю в международных заказах данной отрасли. За последние шесть лет предприятия российской аэрокосмической сферы получили заказы на 3,5 млрд долларов. Апрельский визит (2002) Сильвио Берлускони стал основополагающим, примером того, как следует организовывать международные встречи такого уровня.

Диалог на общем языке

3 февраля 2003 года в Москву с рабочим визитом прибыл Сильвио Берлускони (текст в кавычках взят из официальных документов и заявлений).

Российско-итальянская встреча проходила в напряженной международной обстановке, осложненной событиями, связанными с Ираком, Северной Кореей и Афганистаном. Трудно переоценить значение визита итальянского премьера. Дело в том, что многие обозреватели рассматривали Берлускони как сильного политического и дипломатического деятеля «нового типа», который успешно находит общий язык как с Западом, так и с Востоком. Он побывал в конце января 2003 года в Вашингтоне, где состоялся «подробный обмен мнениями с главой Белого дома», общался с лидерами ведущих европейских стран. Обо всем, учитывая взаимные интересы в целях сохранения мира, безопасности и усиления борьбы с международным терроризмом, он подробно информировал Москву. Премьер взял на себя нелегкую роль посредника между Россией и США в попытках разрубить «иракский узел». И делал все, что было в его силах.

Обращал на себя внимание и качественно новый факт: Берлускони последовательно продвигал перспективный проект новой Европы, в которой Россия является составной частью. И такая Европа будет сотрудничать с США в новых условиях, принимать эффективное участие в борьбе с международным терроризмом, за поддержание мира, за всестороннее экономическое и культурное сотрудничество.

Из конфиденциальных источников наблюдателям стало известно, что Рим, в частности, беспокоит судьба итальянцев, находящихся в «горячих точках». Прежде всего речь шла об Афганистане, где объектами нападений могут стать 40 альпийских стрелков. Еще сложнее обстановка в Ираке, где все иностранцы могут оказаться в положении заложников или превратятся в так называемый «живой щит», если там начнут падать американские бомбы и ракеты. Берлускони как в воду смотрел, называя войну «последним аргументом в поиске выхода из иракского лабиринта». А война была уже на грани начала.

Значительное место в переговорах Путина и Берлускони заняло обсуждение двусторонних экономических проблем. Италия – одна из главных мировых держав в списке деловых партнеров России. Москва же вошла в число приоритетных союзников и хозяйственных контрагентов Италии. Дружеские, неформальные контакты лидеров России и Италии уже становились традицией.

Интенсивный политический диалог Москвы и Рима, в том числе и на самом высоком уровне, приобрел насыщенный и многоплановый характер, Италия продолжала играть заметную роль в налаживании продуктивного политического сотрудничества России с Евросоюзом. Рим «конструктивно настроен в вопросах формирования действительно единой Европы с участием России». Такую позицию подтвердил в феврале 2003 года сам С. Берлускони. Он заявил, что Россия «становится составной частью проекта великой Европы, которая будет сотрудничать с США в поддержании мира во всем мире». По оценке В. Путина, взаимодействие России и Италии развивается «весьма энергично, в связи с тем, что есть конкретные дела и проблемы, над которыми нужно работать». Кроме того «мы воспринимаем Сильвио Берлускони как нашего большого друга и сделаем все, чтобы обеспечить высокие результаты его визитов в Москву».

Октябрь 2002 года. Когда Сильвио Берлускони имел аудиенцию с Владимиром Путиным в апреле 2002 года в Сочи, итальянские газеты, комментируя результаты визита, писали, что Рим сумел вымостить дорогу на Восток с минимальными затратами благодаря новому курсу во внешней политике. Эта оценка звучала как признание дипломатических талантов Берлускони, работающего «за двоих» (за премьера и за МИД).

Соглашения, достигнутые в Бочаровом ручье, дали повод говорить о прорыве в российско-итальянских отношениях, об их универсальности, об установившемся доверительном характере, о стратегическом партнерстве и т. д. Казалось, для оптимизма имелись основания. Товарооборот между нашими странами вырос до 10 млрд евро (это второй после Германии показатель). По объему инвестиций в российскую экономику итальянский капитал занимает ведущее место среди европейских стран, он поступает в регионы – Московскую, Волгоградскую, Астраханскую, Воронежскую области, Краснодарский край и т. д. Заключены крупные сделки в нефтегазовой отрасли. Пример тому – газопровод «Голубой поток». Итальянской публике было приятно узнать, что Путин и Берлускони сдружились настолько, что «их теперь и водой не разольешь». Даже из Бочарова ручья. Взаимные симпатии премьера и Президента, отмечала в этой связи «Коррьере дела сера», внушают надежду на долгосрочное партнерство.

Дружба дружбой, но, как оказалось, одних личных симпатий недостаточно, чтобы демонстрировать единство взглядов по тем или иным направлениям внешней политики. Что заставило Берлускони просить аудиенции на сей раз? Москву и Рим сближало многое. Но не все так просто. Нас обещали поддержать в вопросе о будущем Калининграде, в Совете Европы по чеченской проблеме, при вступлении в ВТО… Надо сказать, как правило, такая поддержка оказывалась. Спасибо, конечно. Неважно, что она не всегда была решающей. В конце концов, не все от Италии зависело. Европейские структуры действуют на основе консенсуса и гордятся этим. Всякое «инакомыслие» расценивается как отступничество и недозволительная крамола. Тут поневоле начнешь работать на два фронта. Двойные стандарты, раздвоенность позиций – в общем-то, обычное явление в современной дипломатии и политике. В той или иной степени этим грехом страдают все. На Западе и на Востоке.

Но почему-то именно к «благочестивому Риму», как называет еще правительство Берлускони западная пресса, больше всего претензий по этой части. Чаще других его упрекают в отсутствии четкой, последовательной линии. Кабинет старается балансировать, чем навлекает на себя еще больший гнев Еврокомиссии и лично Романо Проди.

Антивоенный фронт в ЕС дрогнул именно благодаря Берлускони, который первым заявил (Англия не в счет), что поддержит операцию США против Ирака. На обеде в ООН, когда Джордж Буш после своей речи на Генассамблее садился за стол, сразу не нашлось желающих составить ему компанию. Первым согласился отобедать с американским Президентом Сильвио Берлускони. После было объявлено, что у Италии «свой взгляд на иракскую проблему». Какой именно? На этот вопрос и пытался найти ответ Кремль. Москве важно было знать, на кого она может рассчитывать в своей политике, каким должен быть ее очередной дипломатический ход.

Ситуация чем-то напоминала события четырехлетней давности, когда готовилась натовская операция против Югославии. Левоцентристский Рим не долго оставался пацифистом и с готовностью предоставил свои базы для ударов по Белграду. Военные говорили: если начнется война на Ближнем Востоке, американским летчикам также потребуются аэродромы на Апеннинах. Но уже для полетов на Багдад. Во-первых, потому, что Турция, расположенная, кстати, гораздо ближе к Ираку, высказалась против использования своих баз. Во-вторых, как полагали знающие люди в правительстве, Берлускони слишком заинтересован в лояльности Вашингтона. Но не меньше нужда и лояльность Москвы. Вся штука в том, что интересы Москвы и Вашингтона были прямо противоположными. Получалась задача со многими неизвестными. Все мои собеседники в Риме отмечали, что на данном этапе Берлускони вел тонкую игру, стараясь сохранить ровные отношения с теми и другими.

Накануне визита в Москву, стали говорить о «психологической несовместимости» Кавальере Сильвио и Путина, за которым закрепилась слава «охотника за олигархами». В октябре 2002 года, обсуждая итоги московской встречи, скептики еще больше сгущали краски и утверждали, что между Москвой и Римом пробежала кошка. Не перехитрить бы самих себя. Кошки-то не было, но была… ее тень… Эзоповский язык…

29 июня 2003 года с зондирующим рабочим визитом в Москве вновь находился председатель Совета министров Италии Сильвио Берлускони.

Как отмечали римские наблюдатели, глава итальянского Кабинета из всех западных партнеров Москвы – самый частый и всегда желанный гость российской столицы, а в 2003 году хозяин римского палаццо Киджи (резиденции правительства) значительно «прибавил в весе», выполняя функции главы Евросоюза. С этим портфелем Сильвио Берлускони уже летал через Атлантику, где на техасском ранчо Кроуфорд он сумел убедить Джорджа Буша в том, о чем в условиях иракского кризиса и общей обстановки в мире было почти не возможно убедить, – у Западной Европы и США, мол, нет военно-политических противоречий, а экономические и финансовые «шероховатости» найдут способы «сглаживания» поверхности и притупления острых углов.

И вот теперь с этим «багажом» и, безусловно, получив определенные заявки Вашингтона, самый активный и надежный посланник ЕС прилетел на Восток, в Москву. Главная задача – выяснение позиций Кремля по иракскому вопросу. Берлускони с этой задачей справился.

Центр тяжести напряженности имеет тенденцию смещаться: маятник международной безопасности качнулся от Афганистана к Ираку, а теперь угрожает и Дальнему Востоку, где Вашингтон настойчиво ищет «ядерную угрозу» со стороны Пхеньяна. В США и ЕС считали, что наличие ядерного оружия у Северной Кореи должно вызывать настороженность и России. Ведь Владивосток находится всего в 250 километрах от ближайшей северокорейской ракетной базы. Судя по всему, Берлускони зондировал почву, чтобы высказать свое мнение и рекомендации атлантическим и московским партнерам, подтвердив тем самым свою роль важного и необходимого международного дипломата-посредника.

Большое значение визит Берлускони имел и для дальнейшего развития российско-итальянских отношений. Так, по мнению наблюдателей, к концу десятилетия будет отменен визовый режим между нашими странами, что упростит общение россиян и итальянцев.

Июль 2003 года. В. В. Путин активно готовился к визиту в Италию осенью 2003 года. «Мы готовимся к этому визиту», – сказал он во вторник 29 июля 2003 года на встрече в Кремле с премьер-министром Италии Сильвио Берлускони. «Мы внимательно следим за ситуацией, которая развивается в Евросоюзе, смотрим за накалом страстей в европейских структурах, в Европарламенте». При этом Президент выразил надежду, что «все политические страсти и внутренние проблемы, характерные для демократических стран, не помешают в конструктивном ключе развитию отношений России и Евросоюза». «Наша заинтересованность понятна, потому что на долю ЕС, особенно после его расширения, будет приходиться до 50 % нашего товарооборота». И для Европы Россия приобретает все большее значение и становится одним из важнейших торгово-экономических партнеров, прежде всего в области энергетики. «Наши источники энергетики будут представлять важное значение для Европы в ближайшие десятилетия», – сказал В. Путин.

«Я уже не говорю о необходимости сотрудничества в сфере безопасности. Здесь очень много вопросов, которые нужно решать совместно», – подчеркнул российский Президент. В свою очередь, Берлускони отметил, что переговоры в Москве «будут очень полезными в свете осеннего (5–6 ноября) визита Президента России в Италию и саммита Россия – ЕС».

На саммите Евросоюза в Салониках (Греция, 2003 год) отмечалась необходимость придания нового импульса развитию торгово-экономических отношений с Россией. «Я получил мандат продвигать эти отношения», – сказал С. Берлускони. «Эти отношения затрагивают и сферы безопасности. Европа считает важным укреплять отношения с Россией», – отметил премьер Италии и высказал В. Путину удовлетворенность своих европейских коллег по поводу «возрастающего индекса роста экономики в России». Премьерминистр Италии сообщил, что «был гостем на техасском ранчо Президента США» Джорджа Буша. Глава американской администрации «подтвердил высокую оценку» деятельности российского Президента. И это очень важно.

Президент России Владимир Путин еще раз заявил о привилегированном характере отношений между Россией и Италией и предложил сделать их примером отношений России со всей Европой. «У нас активно развиваются двусторонние экономические и гуманитарные связи, и мы бы очень хотели распространить откровенный доверительный характер отношений между Россией и Италией на отношения России с Евросоюзом в целом. В Москве знают о конкретных планах Евросоюза на российском направлении и надеются, что во время председательствования Италии в Евросоюзе удастся серьезно продвинуться в реализации договоренностей», достигнутых между Россией и ЕС, в том числе на саммите в Санкт-Петербурге. В России «известен ваш настрой на этот позитивный результат и со своей стороны сделают все, чтобы его достигнуть». Сложен, но ясен дипломатический язык. С. Берлускони ответил, что отношения между Римом и Москвой «носят отличный характер». «Мы должны развивать их больше, и они должны стать примером отношений России со всей Европой». Италия «постарается воспользоваться своим председательством в ЕС», чтобы сделать как можно больше на этом направлении. И это были не просто слова.

Из Сардинии – в Сибирь

Август 2003 года. Президент России Владимир Путин пригласил Берлускони провести отпуск в Сибири, а сам обещал «болеть» за итальянский футбольный клуб «Милан» во встрече с «Порто», чем озадачил Сильвио Берлускони. Возможно, что-то было не так? Нет просто к слову пришлось!

Премьер Италии Берлускони принес извинения за «неудачный день». Небо над Сардинией почему-то было такого цвета, который совершенно не соответствует его обычным светлым, изумрудным тонам. Берлускони надеялся, что «завтрашний ветер разгонит облака, и Путин сможет увидеть Сардинию во всей ее красе». А об отпуске в Сибирь обязательно подумает. Заманчиво. Необычно. Экзотично.

…Два лидера вышли к прессе после первого раунда переговоров. В неформальной одежде: оба в светлых костюмах.

Путин по окончании пресс-конференции поделился с журналистами, что в предстоящем футбольном матче между «Миланом» и «Порто» он будет болеть за «Милан», так как «иначе итальянские болельщики просто поколотят». Все смеялись по-доброму. Но от шуток – к серьезному. Визит – есть визит. Это – волевое политическое решение, успех которого зависит от согласованных действий лидера и его аппарата.

В Порто-Ротондо, что на Сардинии, в пятницу вечером, 29 августа было согласовано совместное заявление по результатам переговоров, состоявшихся между Президентом РФ Владимиром Путиным и премьер-министром Италии Сильвио Берлускони. В документе говорилось, что «Президент Российской Федерации и председатель Совета министров Итальянской Республики, основываясь на исторических традициях дружественных отношений между народами двух государств, на осознании общей принадлежности к европейской цивилизации, на уважении общих моральных ценностей, намерены предпринять все возможные шаги для содействия двустороннему сотрудничеству в сфере культуры, образования и науки, продвигая тем самым формирование общего видения будущего Европы». «Руководствуясь решениями саммита Россия-Европейский союз в Санкт-Петербурге, обе страны приложат дополнительные усилия в целях ускорения формирования на европейском континенте общего пространства в области науки, культуры и образования, чтобы обеспечить максимальную свободу и широкий спектр обменов в этих сферах, а также развитие диалога по линии гражданских обществ».

Россия и Италия, подчеркивалось в документе, выступают за поэтапный переход к безвизовому режиму взаимных поездок граждан Российской Федерации и государств Европейского союза. Будут предприняты дополнительные шаги по упрощению процедуры принятия на учебу с целью увеличения числа участников обменов школьниками, студентами, научно-педагогическими работниками. Ведутся переговоры о взаимном признании документов об образовании, что важно для России и Италии. «У наших отношений есть колоссальные возможности, хотя часть их не всегда используется, – сказал итальянский лидер, – например, проблема взаимных поездок граждан».

Особое внимание привлекло решение итальянских властей отменить плату за визы для ряда категорий российских граждан.

Назвав решение проблемы безвизового обмена между Россией и странами ЕС, в том числе с Италией, одним из важнейших вопросов, С. Берлускони заявил на брифинге: «Со своей стороны Италия решила отменить плату за визы (за некоторые виды виз. – М. И.)… Мы договорились, что если российские граждане будут заявлять о необходимости получить визу, эта виза им будет предоставлена бесплатно. Причем эти визы будут предоставляться дипломатам, людям, которые собираются учиться в Италии, или тем, кто участвует в культурном обмене». «Впоследствии это позволит вообще отказаться от въездной визы, которая необходима сейчас россиянам для поездок в Италию. Для России, как мне сказал Президент В. Путин, – это очень важный шаг», – добавил С. Берлускони.

Упрощение визовых процедур в Италии для отдельных категорий граждан РФ – «серьезное подспорье» на пути решения проблем безвизовых поездок россиян в страны Европейского союза. «Мы знаем позицию премьер-министра Берлускони. Конечно, мы благодарны ему за эту позицию». «Я знаю, что и в Италии, и в некоторых других европейских странах – Сильвио (Берлускони) на меня не обидится, он сам об этом знает – говорят, что он забегает вперед, но он искренне считает, что Россия – неотъемлемая часть Европы. И такая искренняя его позиция, хотя она и кажется, может быть, на первый взгляд, преждевременной, но она очень правильна. Она в принципе выстраивает нормальный вектор развития отношений России с Европой».

«Но мы прекрасно понимаем, что действовать должны аккуратно, поэтапно. И на практике не собираемся забегать вперед. Сегодня мы говорим только об облегчении обмена среди ученых, молодых людей, студентов, представителей бизнеса, администраций, может быть, некоторых инвалидных организаций. Для тех людей, которые нуждаются в нашей поддержке». Но это только начало движения вперед на этом направлении.

Большой эффект в журналистских кругах произвела пресс-конференция лидеров. Президент России Владимир Путин и председатель Совета министров Италии Сильвио Берлускони по окончании совместной пресс-конференции продолжили переговоры, затем состоялась их встреча с деятелями культуры России и Италии, на которой с российской стороны принимали участие директор Эрмитажа Михаил Пиотровский и директор музея им. А. С. Пушкина Ирина Антонова.

Россия и Италия поддерживают хорошие связи в области сохранения наследия и культурных ценностей, которые как кольца в разрезе большого дерева.

* * *

И вот предстояло открытие экспозиции шедевров Леонардо да Винчи в резиденции Президента Италии – Квиринальском дворце в Риме. Подготовка экспозиции велась в рамках государственного визита Президента РФ в Италию в ноябре 2003 года.

В честь 300-летия Санкт-Петербурга под общей координацией Министерства иностранных дел Италии разработана обширная культурная программа, которая насчитывала около 90 инициатив, и проводилась как в России, так и в Италии.

Крупнейшие среди этих инициатив – реставрация пилонов Константиновского дворца в Стрельне и картины Рафаэля «Мадонна Конестабиле» в Эрмитаже, выступление знаменитого тенора Лучано Паваротти в Мариинском театре, передача в дар Санкт-Петербургу бюстов четырех итальянских архитекторов, среди которых Кваренги, Растрелли, Ринальди, внесших огромный вклад в строительство города на Неве.

Значительным событием в российско-итальянском сотрудничестве – запланированная на 2004–2005 годы художественная выставка «Россия – Италия: сквозь века», которая посвящена историческим и культурным связям между нашими странами (под высоким патронажем президентов двух стран).

* * *

Но история не стоит на месте. Италия намерена и дальше содействовать сближению России и Евросоюза. Об этом говорилось в тексте принятого 30 августа 2003 года совместного заявления по итогам переговоров Президента России и председателя Совета министров Италии. В заявлении итальянская сторона подтвердила «готовность способствовать в меру своих возможностей дальнейшему сближению Москвы с институтами Евросоюза, в том числе путем поощрения позитивного отношения к этому партнеров по ЕС».

В ходе трехдневного неофициального визита В. В. Путина на Сардинию обсуждались и некоторые военно-технические проблемы. Что в них было радикально нового?

Говорилось о том, что в рамках Евросоюза следовало бы иметь группу самолетов БЕ-200 для предотвращения чрезвычайных ситуаций, – об этом заявил В. В. Путин в Порто-Ротондо 30 августа. Президент России убежден, что российский самолет-амфибия БЕ-200 не имеет аналогов в мире. «Аналогов ему нет, это самая лучшая машина в мире по своим характеристикам», – подчеркнул Президент, отвечая на вопрос о перспективах использования самолета Европейским союзом, в частности Италией.

Сильвио Берлускони сообщил, что в Президиум Совета министров страны уже представлены рекламные материалы по этому самолету, и итальянское правительство «должно смотреть вперед – увеличивать средства» для возможной закупки самолетов такого рода.

Президент России отметил, что это – «хороший опыт сотрудничества с Италией» в военно-технической области. В качестве другого примера он привел совместную разработку самолета Як-130 – боевого и тренировочного самолета, который «делали совместно с итальянскими партнерами». В разработке самолета-амфибии БЕ-200 итальянские специалисты также принимали участие.

«Использование российского самолета БЕ-200 гораздо дешевле, чем потом подсчитывать ущерб от пожаров», который в 2003 году только в Португалии составил 1 млрд евро. Путин сообщил, что уникальный российский самолет берет на борт 12 тонн воды, когда другие аналогичные машины могут взять только 5–6 тонн. Самолет забирает воду, не садясь, в считанные секунды возвращается назад и выбрасывает ее над очагом пожара. «Это в 2–3 раза эффективнее, чем все», что есть на данный момент в авиации.

При этом Президент России подчеркнул, что «не заинтересован в том, чтобы рекламировать эту технику, а заинтересован в том, чтобы найти такой вариант решения проблемы пожаров, который был бы удобен всей Европе. Это поняли и Берлускони, и журналисты.

Но существует и другая сторона: Европа могла бы совместить свои оборонные возможности с теми, которые есть у России, заметил Сильвио Берлускони. Отвечая на вопрос о возможности участия России в единой оборонной политике Европы, он сказал: «Только так, имея силы, большой авторитет, можно сесть за стол переговоров с США, которые сегодня являются единственной военной мощью».

Вечером 30 августа и в воскресенье утром 31 августа обсуждали ряд международных тем, вопросы подготовки саммита Россия – ЕС.

Теперь о военно-политической составляющей. Владимир Путин отметил «уникальную роль Италии», активно поддержавшей процесс создания «Двадцатки» НАТО. По словам Президента, документ, подписанный Россией и НАТО в мае 2002 года о создании «Двадцатки», «показал начало нового качественного этапа сотрудничества России с Североатлантическим блоком». У России не вызывала опасений и европейская политика безопасности. Важно, чтобы эта политика «была ясной, понятной, транспарентной». Россия, в свою очередь, готова сотрудничать с НАТО. По словам Президента России, запланированные совместные российско-итальянские и российско-французские военные учения – это «свидетельство того, что уровень доверия России и НАТО возрастает». Объединение усилий России и ЕС, – безусловный выигрыш для двух сторон, – комментировали международные обозреватели.

Друг Володя, друг Сильвио

«Владимир, как насчет прогулки на лодке?» – пригласил Берлускони в последние часы трехдневного визита Путина на Сардинию. Сильвио, стоя за штурвалом небольшой шлюпки коричневатого цвета, решил сам продемонстрировать российскому Президенту красоты залива Маринелла. Неожиданная инициатива. Первоначально была запланирована прогулка по площади города Порто-Ротондо и возвращение на виллу Чертоза для обеда и телефонного разговора с Бушем. Без предварительного уведомления Берлускони внес изменения в программу, и с улыбкой сказал: «Быть может, удастся найти спокойное местечко, чтобы искупаться. Не плохо бы?»

Было 11 часов утра. В белой рубашке и коротких белых шортах итальянский премьер стоял в шестиметровой лодке. Рядом два человека из охраны. Сильвио лично пожелал «сходить в разведку» и спустя полчаса вернулся на пристань виллы Чертоза, чтобы пригласить на борт шлюпки и Путина.

Дул легкий западный ветер. Российский Президент сразу почувствовал себя «в своей тарелке», снял полосатую рубашку и не надел ее, даже когда сошел на берег неподалеку от деревни Палумбальца. Прогулка, раздача автографов, в баре – безалкогольный напиток вместо аперитива, внимательный осмотр миниатюрной мозаики, изображающей купол собора Святого Петра в Риме, которую антиквар по имени Франко любезно подарил Берлускони. «Владимир, тебе нравится? Пожалуйста, бери», – предложил итальянский премьер и передарил миниатюру.

В Палумбальце – снова в лодку. Прогулка вдоль побережья с золотыми песчаными пляжами. Краткая остановка, недолгое купание, и возвращение на виллу Чертоза. За рулем – по-прежнему Берлускони. Сильвио – старый умелый моряк.

После субботнего ужина (который затянулся, по обыкновению далеко заполночь) Берлускони сказал, что сам Бог велел воскресенье полностью посвятить отдыху. Андреа Бочелли пропел пару строф из старой неаполитанской песни. Другие неаполитанские мелодии приготовил гитарист Мариано Апичелла, некоторые из них он исполнил в дуэте с Берлускони. Тони Ренис посвятил Путину песню «Когда, когда». Затем все вместе, включая российского Президента, спели «Очи черные». Хорошо получилось. Спелись быстро …

«Я решил выступить, несмотря на то, что плохо себя чувствовал, – рассказал впоследствии тенор Андреа Бочелли. – Я сделал это, чтобы подтвердить свою аполитичность; когда господа Амато и Д’Алема были председателями Совета министров, я тоже для них пел».

В заключение ужина были сардинские сладости и фейерверки на море. После этого Путин отправился к себе в комнату, в то время как остальные еще долго веселились, рассказывали анекдоты и пели. «Программа – строго частного порядка», констатировал коллега – французский корреспондент АFР.

* * *

Внешне всегда мягкий, Сильвио Берлускони обладает неудержимой напористостью, жесткостью и «мертвой хваткой» опытного бойца на ковре бизнеса и политики, политики и бизнеса. Об этом свидетельствовал исход большинства его схваток-противоборств, с политическими и хозяйственными оппонентами. Он тем более силен, когда речь заходит о его «коньке» – телевидении, радио, газетной, журнальной и книжной деятельности.

По предварительному плану все итальянское телевидение готовится к 2009 году перейти на спутниковую цифровую связь. Главные технические трудности на пути создания такого ТВ постепенно преодолеваются. И об этом журналисты узнали уже во время ноябрьского 2003 года саммита Россия – ЕС в Риме, принявшего важные международные документы. Различные службы правительства Сильвио Берлускони обеспечили полную безопасность и четкую работу саммита.

Но верхом дипломатии стала совместная пресс-конференция С. Берлускони с В. В. Путина, на которой на вопросы о Чечне практически отвечал (и очень точно) премьер-министр Италии Сильвио Берлускони. За это журналисты удостоили его звания – «адвокат Путина». Пресс-конференция завершилась с юмором, и наблюдатели поняли главное: благодаря Риму и Москве уверенно продолжается процесс разрядки и поддержания европейской безопасности.

Жизнь шла вперед, многие проблемы требовали решения на высшем уровне, но подготовка документов, как известно, ведется на уровне министерств и ведомств, в частности МИД России и Италии. Важную роль в переговорном процессе играет итальянский министр иностранных дел Франко Фраттини.

В ходе февральского визита в РФ (4 февраля 2004 года) шеф Фарнезины обсуждал с российским омологом, помимо двусторонних вопросов, проблемы вокруг Грузии и государств Балтии, вступление которых в ЕС заставляло их выйти из ряда соглашений с Россией. Фраттини отнесся к этому с пониманием. Но это уже другая проблема… для последующих исследований.

С большим успехом прошел и рабочий визит С. Берлускони в Россию 20–21 апреля 2004 года.

* * *

Какой вывод можно сделать из этой книги? На политическую арену Италии всегда поднимались волевые личности, оставившие свой след в истории. Я же решился ввести в политическую лексику новый термин – «берлусконизм» и дать ему свое наполнение.

Берлусконизм – это сложное, комплексное политико-экономико-социальное явление, имеющее свое начало (ноябрь– декабрь 1993 года), получившее развитие в настоящее время и прокладывающее путь в будущее.

Берлусконизм возник не из горы денег и леса телевизионных антенн. Он начал развиваться, когда обнаружился явный недостаток в сильных политиках. Он успел первым (1994) к столу новой политической эпохи в Италии, открыл страницу Второй Республики. И мало перспектив у тех, кто рассчитывает стать нео-Берлускони. Место занято самим Сильвио и его «берлусконизмом».

Особые интересы Италии связывают Сильвио Берлускони с бурным развитием международной обстановки в Европе и мире. «Позиции Италии в Европе ныне более чем прежде прочны. Наш вклад состоит в том, что Италия решительно сражается во имя единой Европы, которая станет менее косной, менее зажатой в гипсовую оболочку, – заявил в палате депутатов премьер-министр и развил свою мысль: – Нам бы очень хотелось, чтобы Рим смог стать столицей нового Римского договора для новой Европы. Основы для этого уже заложены. Мы должны поддерживать евро – нашу новую монету. Мы должны достигнуть конвенции, которая приведет к созданию новой Конституции, чьи положения будут соответствовать такой Европе, где национальные государства без ущерба для собственного суверенитета передадут определенные функции в общее управление». В этом суть «берлусконизма» во внешней политике. Во внутренней жизни, это политика реформ во всех сферах деятельности.

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Тот, кто стремиться ускорить настоящее и напрячь время, сокращает свое будущее, если не соразмерил силы.

От духа времени зависит, в чьи паруса дует ветер истории, какие политические направления и какую конфигурацию получат новые партии и движения.

Безальтернативные выборы – это безальтернативность власти и однобокое содержание эпохи.

Слабый лидер – слабое государство.

Сильный лидер – это еще не сильное государство, но шаг к его созданию.

К одаренным людям надо относиться бережно и считать их «поштучно», а не партиями.

P.S. Рукопись уже готовилась к печати, когда в конце визита Президента США Дж. Буша в Италию (4 июня 2004 г.) и Европу в связи с празднованием 60-летия открытия второго фронта в Мировой войне 1939–1945 годов глава правительства Италии Сильвио Берлускони сделал эпохально точное своевременное заявление, публикацией которого я считал бы достойным завершить данную книгу:

«Евросоюз должен стать единым государством с общими вооруженными силами и внешней политикой. Думаю, что в будущем государства передадут свои властные полномочия Европе, которая должна будет иметь свою армию и свою внешнюю политику. В обратном случае она никогда не сможет стать главным действующим лицом на мировой арене. Внешняя политика без армии – ничто. История учит, что внешняя политика только тогда является авторитетной, когда ее поддерживает соответствующая военная мощь. В этом случае мы сможем сидеть за столом с другими мировыми державами, такими, как Китай, Индия, Япония, США. Сейчас мы за этим столом сидим не на равных. Сейчас Европа разделена и ничего не значит».

Вы спросите: а где же Россия?

С. Берлускони, говоря о Европе, подразумевает, по-видимому, что Российская Федерация уже внутри матушки-Европы, и не просто, как говорил Шарль де Голль, Европы единой от Атлантики до Урала, а Европы от Атлантики до Владивостока.

Литература

• Конституция Итальянской Республики.

• Ленер Д., Синицына М. Эффект Сильвио Берлускони. М., 2000.

• Berlusconi. Discorsi per la democrazia Mondadori.

• Berlusconi. L’Italia che ho in mente.

• Una storia italiana. Forza Italia.

• Eric Jozsef. La Main Basse sur L’Italie.

• RAI. Breve Glossario di Termini e sigle in Materia RadioTelevisiva, 1991.

• II colore nei quotidiani italiani, 1991.

• RAI. Annuario. 1989–1990.

• Repubblica. 1991. № 160, 168, 172, 206, 253.

• Corriere della Sera. 1990. № 31, 51, 68, 103, 126, 181, 196, 245.

• Stampa. 1991. № 22, 114, 186, 235, 253.

• Europeo. 1990. № 44, 52.

• Europeo. 1991. № 41. P. 18, 96.

• Espresso. 1991. № 40. P. 36.

• Messaggero. 1991. № 24, 37, 39, 120, 204.

• II Venerdi. 2000. № 36.

• Ia Nazione (Firenza). 1998. № 105, 112.

• Panorama. 1991. № 42. P. 95.

• II Tempo. 1991. № 27, 32, 104, 106.

• Corriere della Sera. 2004. 16–25 Fes.

• Linta azzura. Ancore. 30.03.2000.

• Gibli Savelli. Nessun Partito dietro le spalle.

• Panorama. 2004. № 5.

• Espresso. 2004. № 8.

Приложение 1
Президенты Итальянской Республики

1. Де Николе Энрико (1946–1948)

2. Эйнауди Луиджи (1948–1955)

3. Гронки Джованни (1955–1962)

4. Сеньи Антонио (1962–1964. Подал в отставку по состоянию здоровья)

5. Сарагат Джузеппе (1964–1971)

6. Леоне Джованни (1971–1978. Подал в отставку досрочно)

7. Пертини Сандро (1978–1985).

8. Коссига Франческо (1985–1992)

9. Скальфаро Оскар Луиджи (1992–1999)

10. Чампи Карло Адзельо (с 1999 по настоящее время)

Примечание: Ни один Президент Италии не избирался на второй срок. Ф. Коссига избран пожизненным сенатором.

Приложение 2
59 правительств Итальянской Республики, заседавших в римском дворце Киджи с 1945 г.

Парламент 1-го созыва

1. Де Гаспери. С 21 июля 1945 г. по 24 ноября 1945 г. – 157 дней. Правительственный кризис длился 3 дня. Партии, входившие в состав Кабинета: ХДП, ИКП, социалисты, либералы и др.

2. Де Гаспери. С 10.12.1945 г. по 3.07.1946 г. – 203 дня. Кризис – 12 дней. В правительстве представители 5 партий.

3. Де Гаспери. С 13.07.1946 г. по 30.01.1947 г. В правительстве представители 4 партий: ХДП, ИКП, социалисты и республиканцы.

4. Де Гаспери. С 2.02.1947 г. по 13.05.1947 г. В правительстве те же 3 партии, но уже без коммунистов.

5. Де Гаспери. С 3.05.1947 г. по 13.05.1948 г. – 347 дней. В Совете министров только христианские демократы и республиканцы.

6. Де Гаспери. 569 дней. В правительстве представители ХДП и еще три партии. Кризис длился 7 дней.

7. Де Гаспери. 538 дней. ХДП, ИСП и республиканцы. Кризис – 8 дней.

8. Де Гаспери. Министры утверждались депутатами Национального собрания 1-го созыва – 704 дня.

9. Де Гаспери. С 16.07.1953 г. по 27.07.1953 г. – 12 дней. В правительстве только министры от ХДП.

Парламент 2-го созыва

10. Пела (ХДП) – 140 дней у власти.

11. Фанфани (ХДП) – 12 дней.

12. Шельба (три партии) – 14 дней.

13. Сеньи (три партии) – 13 дней.

14. Дзоли (ХДП) – 396 дней. Кризис – 12 дней.

С июля 1958 г. – парламент 3-го созыва

15. Фанфани (ХДП и СДПИ) – 209 дней. Кризис – 20 дней.

16. Сеньи (ХДП) – 374 дня. Кризис – 30 дней.

17. Тамбурони (ХДП) – 116 дней. Кризис – 7 дней.

18. Фанфани (ХДП). С 26.07.1980 г. по 07.07.1982 г. – 556 дней.

19. Фанфани (три партии в кабинете) – 449 дней.

Парламент 4-го созыва

20. Леоне (ХДП). С 21.06.1963 г. по 08.11.1963 г. – 137 дней.

21. Моро Альдо (4 партии) – 205 дней.

22. Моро (4 партии) – 548 дней. Кризис – 33 дня.

23. Моро (4 партии) – 533 дня.

Парламент 5-го созыва

24. Леоне (ХДП). С 24.02.1067 г. по 19.06.1968 г. – 148 дней.

25. Румор (три партии) – 265 дней. Кризис – 31 день.

26. Румор (ХДП) – 185 дней. Кризис – 37 день.

27. Румор (4 партии) – 265 дней. Кризис – 31 день.

28. Коломбо (4 партии). С 06.08.1970 г. по 15.01.1972 г. – 527 дней.

29. Андреотти. С 17.02.1972 г. по 26.02.1972 г. – 9 дней. Кризис – 121 день.

Парламент 6-го созыва

30. Андреотти (ХДП, социал-демократы и либералы) – 352 дня.

31. Румор (4 партии) – 238 дней.

32. Румор (3 партии) – 203 дня.

33. Моро (ХДП) – 410 дней (по 7.01.1976 г.).

34. Моро (ХДП) – 78 дней.

Парламент 7-го созыва

35. Андреотти (ХДП). С 16.07.1976 г. по 26.07.1978 г. – 536 дней.

36. Андреотти (ХДП) – 326 дней. Кризис – 48 дней.

37. Андреотти (ХДП, республиканцы и ИСДП) – 11 дней. Кризис – 126 дней.

Парламент 8-го созыва

38. Коссига (ХДП, либералы и социал-демократы) – 228 дней.

39. Коссига (ХДП, ИСП и ИРП) – 176 дней (по 27.06.1980 г.).

40. Форлани (ХДП, ИСП, ИСДП, ИРП) – 220 дней. Кризис – 34 дня.

41. Спадолини (ХДП, ИРП, ИСП, ИС-ДП и либералы) – 465 дней. Кризис – 16 дней.

42. Спадолини (ХДП, ИРП, ИСП, ИС-ДП, ИЛР) – 82 дня.

43. Фанфани (ХДП, ИСП, ИС-ДП, ИЛП), 149 дней. Кризис – 47 дней.

Парламент 9-го созыва

44. Кракси (ХДП, ИСП, ИС-ДП, ИРП, ИЛП – пятипартийная устойчивая формула) – 1058 дней. Кризис – 34 дня (с 17.06.1986 г.).

45. Кракси (5 партий) – 341 день. Кризис – 45 дней.

46. Фанфани (ХДП – техническое правительство по подготовке выборов в парламент 10-го созыва). Кризис – 11 дней (по 28.04.87 г.).

Парламент 10-го созыва

47. Гориа (5 партий) – 227 дней (по 14.03.1988 г.). Кризис – 13 дней.

48. Де Мита (5 партий) – 464 дня. Кризис – 64 дня (с 19.05.1989 г.).

49. Андреотти (5 партий) – 615 дней (по 29.05.1991 г.). Кризис – 14 дней.

50. Андреотти (ХДП, ИСП, ИС-ДП, ИЛП – без республиканцев) – 378 дней (по 24.04.1992 г.). Кризис – 34 дня.

Парламент 11-го созыва

51. Амато (ХДП, ИСП, ИС-ДП, ИЛП) с 25.06.92 г. – 298 дней.

52. Чампи (техническое правительство из 4 партий) 355 дня (с 16.04.1994 г.).

Парламент 12-го созыва

53. Берлускони («Вперед, Италия!», «Национальный альянс», «Лига Севера» и еще 3 движения). С 11.05.1994 г. по 22.12.1994 г. – 226 дней. Кризис – 26 дней.

54. Дини (техническое правительство не по партийным принципам) – 486 дней (по 17.05.1996 г.).

Парламент 13-го созыва

55. Проди («Оливковая ветвь» – блок левых) – 576 дней. Кризис – 17 дней.

56. Д’Алема (левый блок во главе с партией левых демократов) – 423 дня. Кризис – 4 дня.

57. Д’Алема (та же формула) – 119 дней (по 19.04.2000 г.).

58. Амато (блок из 10 партий) – 462 дня (по 31.05.2001 г.).

Парламент 14-го созыва (Выиграл право-центристский блок «Дом Свобод»)

59. Берлускони («Дом Свобод») – с 11.06.2001 г. по настоящее время.

Последние выборы в парламент проходили 13.05.2001 г. 5 мая 2004 г. правительство С. Берлускони побило все рекорды по продолжительности нахождения у власти за весь послевоенный период.

Приложение 3
Распределение мандатов в палате депутатов итальянского парламента с 2001 г.

Распределение мандатов в палате депутатов итальянского парламента после выборов 13 мая 2001 года сложилось следующим образом в пользу блока «Дом Свобод» (Сильвио Берлускони):

«Вперед, Италия!» – «Форца, Италия» – 178 мандатов;

«Национальный Альянс» – 99;

«Лига Севера» – Падания – 30;

ЧЧД – ЧДУ Бьянкофьоре – 40.

В оппозиции:

левые демократы «Оливковая ветвь» – 136;

«Маргаритка» – «Оливковая ветвь» – 84 мандата;

Партия коммунистического воссоздания – 11;

смешанная группа (включая зеленых, итальянских коммунистов, новую соцпартию, лингвистические меньшинства) – 41.

Итак, из 619 депутатов у «Дома Свобод» 347 мандатов, то есть у С. Берлускони явное большинство мандатов. На практике это означает, что если С. Берлускони ставит вопрос в парламенте о вотуме доверия своему Кабинету, то располагая большинством депутатских и сенаторских голосов, он может априори рассчитывать на успех.

Приложение 4
Основные политические партии и движения в Италии

FI– Forza Italia – «Вперед, Италия!». Создана Сильвио Берлускони в 1993 году на обломках ХДП (христианских демократов) и соцпартии. Лидер в правящем блоке «Дом Свобод».

AN – Национальный альянс. Основан в 1994 году.

MSI – Союзник движения «Вперед, Италия!» с 1994 года. Итальянское социальное движение.

ДС – Демохристиане. Участники всех коалиционных правительственных кабинетов Первой Республики (1946–1993 годы).

«Лига – Возникла на Севере Италии в конце 80-х годов.

Севера» Преследует цели укрепления настроений автономии Падания и других североитальянских территорий. Входит в блок «Дом Свобод».

«Дом Свобод» – коалиция «Вперед, Италия!», «Национального альянса», «Лиги Севера» и более мелких партий: ССД – СДИ (Центр христианских демократов и Единых христианских демократов).

«Оливковая ветвь» – левоцентристский блок, победивший на выборах 1996 года (в апреле). Ныне основной противник «Дома Свобод» С. Берлускони.

«Маргаритка» – предвыборный блок левоцентристких партий: народной (PPI), итальянского обновления (RI) и Союза демократов Европы и т. д.

DS – левые демократы, наследники PCI – ИКП (Итальянской компартии), основанной в Ливорно на съезде 1921 года, которая с 1989 года была переименована в PDS – Демократическую партию левых сил (ДПЛС), а с 1998 года – DS – левые демократы.

PRC – Партия коммунистического воссоздания. Возникла в 1991 году на марксистских позициях.

PDCI – Партия итальянских коммунистов во главе с Армандо Коссутой (марксист-ленинец).

PRI – Итальянская республиканская партия.

PLI – Итальянская либеральная партия.

CSM – Высший совет магистратуры (высший судебный орган Италии).

Приложение 5
Состав правительства Италии к 1 апреля 2004 г.

Председатель Совета министров – Сильвио Берлускони

Зам. председателя (вице-премьер) – Джанфранко Фини

Заместители госсекретаря при Президиуме Совета министров

– Джанни Летта

– Паоло Бонаюти

Президиум СМ, министры без портфелей

– Энрико Ла Лоджиа

– Альберто Гальярди

– Клаудио Скайола

– Луиджи Маццелла

– Леарко Сапорито

– Лучо Станка

– Мирко Тремалья

– Стефания Престиджакомо

– Рокко Буттильоне

– Умберто Босси

– Карло Джованарди

Министры

– МИД – Франко Фраттини

– МВД – Джузеппе Пизану

– Юстиция – Роберто Кастелли

– экономики и финансов – Джулио Тремонти

– производственной деятельности – Антонио Марцано

– просвещения – Летиция Моратти

– труда – Роберто Марони

– обороны – Антонио Мартино

– сельского и лесного хозяйства – Джованни Алеманно

– окружающей среды – Алтеро Маттеоли

– транспорта – Пьетро Лунарди

– здравоохранения – Джироломо Сиркиа

– культуры – Джулио Урбани

– связи – Маурицио Гаспарри

Об авторе

Михаил Михайлович Ильинский

Родился 22 августа 1939 года в Москве. В 1956 году окончил вторую спецшколу французского языка, а в 1962 году – Московский государственный институт международных отношений МИД СССР. Владеет французским, вьетнамским, итальянским, английским, испанским, португальским и другими языками. Публикуется с 1958 года. Журналистская судьба начиналась в газетах «Комсомольская правда» и «Советская торговля». С 1966 года – собственный корреспондент газеты «Известия» в военных Вьетнаме, Лаосе, Камбодже, затем в Афганистане, участник боевых событий на советско-китайской и китайско-вьетнамской границах. Много ездил по странам Азии, Африки, Северной Америки. Автор более 30 книг и сборников на русском, английском, китайском, вьетнамском, хинди, урду, болгарском и других языках мира.

Его книги «Иду под гремящим небом», «Напалм и пальмы», «Мирные зарницы над Вьетнамом», «Лаос: огненный коридор», «Вьетнам единый», «Чампа – цветок революции», «Резидент об этом не знает», «Афганистан – вперед!», «Ее Величество мода», «Джанни Версаче», «Жизнь и смерть Бенито Муссолини», «Нарком Ягода», «Зорге», «Индокитай: пепел четырех войн», «Тайны спецсвязи Сталина» и другие были изданы общим почти миллионным тиражом. Член Союза писателей Москвы.

Лауреат премии Союза журналистов СССР (1979), премии Международной организации журналистов (Прага), премии Калабрия (1988). С 1985 года – собкор «Известий» в Италии, с 1997 года по настоящее время – почетный президент Академии народов мира (Италия).

Примечания

1

См., например: Бернет Стентон Х., Мантовани Лука. Итальянская гильотина. Операция «Чистые руки» и свержение Первой Итальянской Республики. М., 1999.

(обратно)

2

RAI – annuario. 1989–1990.

(обратно)

3

RAI. Р. 11.

(обратно)

4

Итальянский институт реконструкции – крупнейший в стране государственно-частный холдинг.

(обратно)

5

В Италии проживает 57,8 млн человек, вместе с жителями из стран ЕС и имеющими вид на жительство – 67,84 млн человек. Иностранцев не из ЕС – 1,46 млн.

В Италии 20 областей: восемь на Севере – Валле Д’Аоста, Пьемонт, Лигурия, Ломбардия, Трентино-Альто Адидже, Венето, Фриудли-Венеция Джулия, Эмилия– Романья; четыре в Центре – Тоскана, Умбрия, Марке, Лацио; восемь на Юге – Абруцци, Молизе, Кампаниа, Апулья, Базиликата, Калабрия, Сицилия, Сардиния.

В Италии 96 провинций и 8101 общин (коммун). Общая площадь – 301 333 кв. км. Протяженность железных дорог – 19 471 км; шоссейных дорог – 444 281 км.

(обратно)

Пролог

Берлускониана

Строки из неопубликованного репортажа

Глава I Операция «восхождение на Олимп»

Штрихи к портрету

* * *

* * *

* * *

* * *

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

* * *

Глава II Истоки. Детство, отрочество и его университеты

* * *

… Я возвращаю вам Милан – город Леонардо да Винчи

* * *

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Глава III Крылья любви и бизнеса

* * *

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Глава IV «Война Алой и Белой розы» на ТV

РАИ (по старшинству) начинает и…

* * *

* * *

* * *

* * *

TV и фестивали кино в Венеции

* * *

Наши миниатюры. TV-конкурс на секс-даму

Чиччолина пошла на рога…

С. Берлускони – Ваше превосходительство «телевизионное вещательство»

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Глава V Секреты стеклянного дома на виа Маццини

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Фразы и афоризмы С. Берлускони и его оппонентов

Глава VI Клинья терроризма. Черный квадрат

Генуя. Алые паруса Христофора Колумба

Скандалы. После и до…

* * *

Язык свинца

* * *

* * *

Фильтры потоков иммиграции

* * *

Итальянские бомжи – за порядок

Кортина Д’Ампеццо. Анклав в Альпах

* * *

* * *

Флоренция. Город на берегах реки Арно

Пезаро. Под музыку Россини

Урбино. Камни Рафаэля

Чертальдо. На родине Боккаччо. Забыт ли «Декамерон»?

Равенна. Там, где протекает Рубикон

Капри. Чудо-остров, чудо-город со следами Ленина, Троцкого, Горького, Хемингуэя

Язык мой – враг твой

Мафия. Стреляют в упор, взрывают издалека

Моня Эльсон сдался без сопротивления

Купола обезглавлена, да здравствует купола!

* * *

Смертельные метки

Мина под Падающую башню в Пизе

Каморра. У подножия Везувия

* * *

Калабрийская н’дрангетта

* * *

* * *

Фразы и афоризмы С. Берлускони, его оппонентов

Глава VII Моменты истины

На кого замахнулись «Чистые руки»?

* * *

* * *

* * *

* * *

О Великом магистре замолвите слово. Масонская ложа П-2… совсем не виновата

* * *

* * *

* * *

Глава I
Операция «восхождение на Олимп»

Глава II
Истоки. Детство, отрочество и его университеты

Глава IV
«Война Алой и Белой розы» на ТV

Глава V
Секреты стеклянного дома на виа Маццини

Глава VI
Клинья терроризма. Черный квадрат

Глава VII
Моменты истины

Глава VIII
Вперед, или Ва-банк, Италия!

Глава IX
Плюсы и минусы «бархатных» перемен 2000–2004 годов

Глава Х
Граждане монархи по-свойски и по-савойски

Глава XI
Папа Римский Иоанн Павел II

Глава XII
Хроника без компромиссов