|
|
ПРИМЕЧАНИЯ
ИЗ ДНЕВНИКОВ Ф.М. РЕШЕТНИКОВА
Из дневника Ф. М. Решетникова, — Отрывки из дневника печатаются по изданию: Решетников Ф. М. Полн. собр. соч. в 6-ти т., т. 6. Свердловск, 1948, с. 261–329. Однако и здесь он опубликован был далеко не полностью — частью из-за утраты текста, а отчасти по иным соображениям.
О дневнике знали некоторые из современников Решетникова, пережившие его: Г. И. Успенский, П. И. Вейнберг, М. А. Протопопов, А. М. Скабичевский.
Однако они редко ссылались на дневник и еще реже приводили выдержки из него. Наследники писателя, надо полагать, внимательно прочли этот жестокий документ. Вероятно, учитывалось и то обстоятельство, что Решетников не всегда был объективным в оценках тех последователей революционных демократов, кто — вместе с ним самим — в трудные 1863–1870 гг. противостоял напору реакции.
На эти обстоятельства намекнул Г. И. Успенский в некрологе о Решетникове, заметив: «По обстоятельствам, зависящим не от нас, пользоваться дневником мы не можем». Человек, родственный Решетникову по обостренному чувству справедливости, он не сочувствовал таким публикациям, которые могли бы бросить тень на репутацию как умершего писателя, так и еще живых его современников, участников литературных полемик недавнего прошлого, некоторые из которых были настоящими властителями дум целого поколения.
Дневник Решетникова надолго остался для историков литературы своего рода взрывоопасной зоной. Биографы пробирались по его записям — особенно поздним, — как по густо заминированному полю. В них не могла прозвучать вся правда о литературных отношениях 1860-х годов, что понимал еще такой правдолюбец, как Г. И. Успенский. Если, например, Решетникову почудилась барская снисходительность и пренебрежение со стороны многих знакомых ему петербургских литераторов, если он предполагал, что его рассматривают как наемного литератора, которого можно эксплуатировать, то ведь Г. И. Успенский помнил и о другом. Он не мог игнорировать того, что именно в демократических изданиях приметили Решетникова и открыли ему путь в большую литературу. Что он сам называл себя с гордостью их сотрудником. Что там были опубликованы почти все его произведения. И что в субъективно нелегком для мнительного Решетникова общении с Некрасовым (как-никак двадцать лет разницы в возрасте!), Антоновичем, Пыпиным, Курочкиными, Вейнбергом,
Благосветловым произошло идейно-художественное самоопределение и творческое созревание писателя-демократа.
В дневниковых записях Решетникова немало противоречии. Часть из них обусловлена субъективными причинами, другие же — причинами объективными, ибо являлись отражением противоречии российской действительности. Особенно обижала его та недоверчивость к нему в «Современнике», которую не все из сотрудников скрывали от молодого, никому не известного начинающего писателя и которая была следствием жандармских провокаций, вследствие которых власти обрушились на Чернышевского, Писарева, Михайлова и др.
Дневник Решетникова — не только жестокий, но еще и оптимистический документ. Он свидетельствует о том, что Решетников не изменил демократическим убеждениям, не утратил гуманистического пафоса. Невзирая на тяжелые, подчас трагические обстоятельства, молодой писатель в своем идейно-художественном развитии шел по восходящей линии. На своем пути в литературу этот выходец из низов, столкнувшись, казалось бы, с неодолимыми препятствиями, проявил большое мужество, волю и верность своему призванию.
По дневнику можно судить, как Решетников стал писателем вопреки жизненным обстоятельствам и настояниям родных, близких и тех, кто толкал его на путь благополучного чиновника. Это был своего рода духовный подвиг, о значении которого в полной мере можно составить представление лишь с учетом дневника Решетникова.
С.Е. Шаталов
Предисловие к сборнику:
Ф.М. Решетников. Повести и рассказы. М., «Советская Россия», 1986 г.
Комментарии С.Е. Шаталова к дневникам Ф.М. Решетникова:
… я не долго проживу… — Смысл этой записи полнее воспринимается с учетом одного обстоятельства, которое засвидетельствовано Г. И. Успенским.
Осенью 1862 года Решетникова охватило мучительное смятение после разговора с А. В. Брилевичем, приезжим ревизором, человеком как будто бы не чуждым литературных интересов. Решетников отдал на его суд свои ранние произведения, поделился замыслами и просил о содействии в переводе из провинции в столицу, поближе к литературным изданиям. А. В. Брилевич вынес суровый приговор: «Вот что, Решетников, я вам скажу: вы писать не можете…
Всех литераторов, таких, как вы, ожидает нужда и голод!.. Вы не учились в высшем учебном заведении, вы нигде не бывали. Что вы можете написать? И для чего?» Помочь в переводе он обещал при условии, что Решетников бросит писать. «Я вас постараюсь определить… Если вы будете сочинять, вы останетесь здесь (в Перми. — С. Ш.), если нет, — я вас переведу».
Усов П. С. - издатель газеты «Северная пчела» с 1860 года; пытался изменить к лучшему репутацию этого откровенно реакционного издания, ранее руководимого Ф. В. Булгариным и Н. И. Гречем.
… к одному человеку. — Имеется в виду С. С. Каргополова, ставшая женой Решетникова.
… накупили мебели. — Эта единственная в жизни Решетникова предпринимательская попытка под влиянием С. С. Каргополовой была предпринята на гонорар за «Подлиповцев», полученный в «Современнике».
Некрасов приехал… — Из последующих записей очевидна причина его холодности в тот момент: рекомендованные ему Решетниковым сочинения
Потапова сам же Решетников считал пустыми, а его поведение оценил отрицательно.
Головачев А. Ф. - секретарь редакции «Современника» в 1863–1866 гг.
Пыпин А. Н. - двоюродный брат Чернышевского, известный историк литературы, видный ученый, до закрытия «Современника» оставался членом его редакции.
Антонович М. А.- критик и публицист, пытавшийся следовать за
Чернышевским; в 1864 году руководил критическим и беллетристическим отделами «Современника».
… Писарев… обругал Антоновича и «Современник». — Д. И. Писарев тогда находился в крепости, но сотрудничал в «Русском слове» и был ведущим, наиболее ярким из критиков этого журнала. Полемика между двумя литературными органами революционной демократии вспыхнула в начале 1864 года, продолжалась до закрытия обоих журналов, увлекла за собой некоторые другие издания и получила у их идейных противников название: «раскол в нигилистах». Полемику начал Салтыков-Щедрин (Современник, 1864, N 1), обвинивший «Русское слово» в «понижении тона», в отходе от некоторых установок революционной демократии, в наметившейся эволюции к либерализму.
Главный удар сатирик нанес по В. А. Зайцеву, который действительно допустил в своих публикациях ряд ошибок в философском и политическом плане. Писарев резко ответил Салтыкову-Щедрину в статье «Цветы невинного юмора» (Русское слово, 1864, N 2), стремясь в то же время отделить его от главной линии
«Современника» — как человека, якобы чужого и случайного там. После ухода Салтыкова-Щедрина из журнала удары Писарева в основном обрушивались на Антоновича, проявлявшего предвзятость в своих суждениях о русской литературе той поры — в частности, о романе Тургенева «Отцы и дети». Статья Писарева «Нерешенный вопрос» (Русское слово, 1864, N 9) — один из эпизодов этого «раскола в нигилистах», в котором выразилось начавшееся идейное размежевание среди последователей революционных демократов после ареста и осуждения Чернышевского.
Выхваляет себя… первый критик в «Современнике». — Здесь Решетников почти дословно воспроизвел суждение Антоновича, не сумевшего найти иных доказательств своей правоты в споре с Писаревым. Решетникову так же, как и многим из литераторов-демократов той и последующей поры, была неприятна грубость Антоновича в его суждениях о личности авторов рассматриваемых им произведений. Этот полемический принцип шельмования и оскорбления сам Антонович сформулировал в статье «Зуб за зуб» следующим образом: «Я, как известно, держусь в полемике следующего правила. Доказывать какой-нибудь ракалии, что ее приемы не хороши, не деликатны — дело трудное, доказательствами же ее не проймешь; а гораздо лучше каждую ракалию заставить на ее же спине почувствовать прелесть ее полемических приемов, может быть, и опомнится и на будущее время исправится» (Современник, 1864, N 11–12, отд. рус. лит., с. 149). Грубость в полемике, категоричность, нежелание правильно понять противника и другие проявления духовного насилия Решетников справедливо считал недопустимыми в общении между идейно близкими критиками.
Серафима Семеновна — Каргополова, жена Решетникова… Что делать? -
Вопрос явно навеян романом Чернышевского «Что делать?», но с предположениями об ином варианте жизненного пути, нежели у Веры Павловны: ближе к заурядной повседневности, без «свободы» от детей.
… зачем шесть месяцев держат ее? — Чтобы уяснить себе меру мнительности или, напротив, объективности Решетникова в данном случае, целесообразно познакомиться с публикациями за эти шесть месяцев в «Современнике», на фоне которых происходило затягивание вопроса о печатании романа «Горнорабочие».
Среди художественных произведений преобладали откровение слабые — такие, как комедия Н. Зиновьева «Говорят, будет воля!», повесть П. Ковалевского «Непрактические люди», подражательная повесть II. Холмского «История моего помешательства» или аморфный «рассказ в очерках» А. Соколова «Сарыч». Лишь отрывок из стихотворного цикла Некрасова «О погоде» и две повести — А. Михайлова «Жизнь Шупова, его родных и знакомых» и В. Слепцова «Трудное время» — поднимались над этим уровнем отечественной беллетристики.
А среди переводов выделялись явные публикации на русском языке из Шекспира, Теккерея и Байрона.
Среди же очерков едва ли не одни «Заметки о Бухаре и ее торговле с Россией» (под псевдонимом «Казенный Турист») могли заинтересовать читателя своей экзотичностью и умелым сочетанием социологизма с. художественной персонификацией новых типов странной и чужой для русских людей действительности. Другие же очерки тяготели к уже зарождавшемуся народничеству с присущими ему предубеждениями к промышленному развитию на западный лад и непомерными симпатиями к старинному патриархальному быту; к тому же социально-экономический анализ в них плохо сочетался с собственно художественным изображением. Таковы были очерки разных авторов: «Мысли о земледельческой промышленности», «Крепостная община в России», «Мысли о рациональном устройстве сельского хозяйства», «Месяц на хуторе Х-й губ.» и ряд других.
И чуть ли не свыше полутора сотен страниц было отведено в этих шести номерах «Современника» рецензиям Антоновича, некоторые из которых были дельными, но унылыми (например, рецензия на диссертацию Чернышевского — по случаю десятилетия со времени ее защиты), или его грубой полемике с Писаревым и Зайцевым — с однообразными менторскими поучениями или неосторожными замечаниями наподобие следующих: «Мнение Добролюбова не обязательно ни для меня, ни для «Современника» или «г. Тургенев не угадывает и не понимает новых явлений общественной жизни».
Решетников внимательно читал издания, в которых сотрудничал (см. запись в дневнике 26 декабря 1864 года). Естественно предположить, что он сопоставлял свои роман «Горнорабочие» с публикациями в «Современнике». На этом фоне ему действительно могло казаться обидным нежелание печатать его произведение или хотя бы дать советы для переработки рукописи.
… Я простился… чувствовал при этом неловкость Антонович. -
Решетников простился не навсегда, но неприязнь к Антоновичу у него осталась; примечательно, что он никогда не отозвался недружественно об умершем Н. Г. Помяловском, об активном члене редакции В. А. Слепцове, о Г. И. Успенском и А. И. Левитове, чьи произведения считал украшением журнала, а не бесполезной тратой его листажа.
… две карикатуры на Благосветлова. — Еще один эпизод «раскола в нигилистах»: издатели «Искры» решили поддержать Антоновича и «Современник», осмеяв Г. Е. Благосветлова — издателя «Русского слова».
Зайцев В. А. - сотрудник «Русского слова».
Взятое в скобки зачеркнуто; взамен написано: «Потому что буду в Пермской губернии».
Благовещенский Н. А. - в 1863–1866 гг. был редактором-издателем «Русского слова»; после закрытия журнала сотрудничал в «Неделе» и некрасовских «Отечественных записках».
Звонарев С. В. издал «Подлиповцев» в 1867 году.
… Писарев и Зайцев очень зазнаются… Антонович… тоже провирается.
— Эта запись позволяет предположить, что Решетников не одобрял «раскол в нигилистах», не считал целесообразным распыление сил революционных демократов даже ради идейного размежевания.
Из первой части романа. — Речь идет о «Горнорабочих»: Решетников уже перестал называть свое произведение статьей пли этнографическим очерком.
Курочкин В. С. - поэт, литературно-общественный деятель, вместе с Н. А. Степановым и при участии своих братьев издавал юмористический иллюстрированный журнал «Искра».
Дмитриев И. И. - один из редакторов юмористического журнала «Будильник».
Формально освободив печать, правительство заменило Предварительную цензуру последующим рассмотрением и ужесточило наказание за «опасное свободомыслие»; так, «Современник» был наказан двумя предостережениями, а затем в 1866 году закрыт; оказались тщетными попытки Некрасова сохранить журнал путем видимых уступок и хвалебной оды в честь М. Н. Муравьева, прозванного «вешателем» за жестокость при подавлении восстания в Польше (1863).
… хочу уехать в провинцию… — Это не протест и не разрыв с
«Современником»: другие записи позволяют считать это намерение следствием ряда личных осложнений в жизни Решетникова.
… материалом для романа «Петербургские рабочие»… — Этот материал
Решетников собирал долго, частично он вошел в роман «Где лучше?», отредактированный Салтыковым-Щедриным и опубликованный Некрасовым в «Отечественных записках».
«Петербургский листок» — городская газета без отчетливой программы, выходила в 1864–1917 гг.
Елисеев Г. 3. - журналист, публицист, член редакции «Искры» и «Современника» 1863–1866 гг., впоследствии один из редакторов «Отечественных записок».
Слепцов В. А. - писатель, очеркист, литературно-общественный деятель, пытался создать так называемую Знаменскую коммуну по типу изображенной в романе Чернышевского «Что делать?», был активным сотрудником «Современника» и некоторое время секретарем редакции журнала.
Минаев Д. Д. - поэт и переводчик, сотрудничал во многих демократических изданиях, отличался резкостью суждений о представителях правящих верхов.
Курочкин Н. С. - известный поэт, переводчик, журналист, участвовал в издании «Искры»; в 1856–1866 гг. был редактором «Книжного вестника»; впоследствии сотрудничал с Некрасовым в «Отечественных записках». Кроме литераторов, названных Решетниковым, были также арестованы Г. Е. Благосветлов и В. А. Зайцев: находившийся в заключении Д. И. Писарев продолжал оставаться в крепости до истечения срока в ноябре 1866 года.
Каргополовы Ф. С. и Ю. С., - братья С. С. Каргеполовой, жены Решетникова.
… стихи Муравьеву — см. примеч. к с. 304.
Пыпин и Антонович разошлись с Некрасовым… — Пыпин продолжал впоследствии сотрудничать с Некрасовым, однако Антонович уже не был приглашен к работе в «Отечественных записках».
Владимир Курочкин, — до ареста братьев занимался в редакции «Искры» преимущественно хозяйственными делами.
Вейнберг П. И. - видный поэт и журналист.
… до Митрофания. — Имеется в виду Митрофаньевское кладбище.
«Русский инвалид» — газета, издававшаяся в 1813–1917 гг. по типу аналогичной французской газеты и ориентировавшаяся на сообщения о новостях военной жизни; в 1862–1863 гг. была органом военного министерства.
… приехали сюда служить. — Служить Решетников не намеревался и, в отличие от многих заблуждавшихся, не считал возможным принести пользу народу — даже будучи честным чиновником; как видно из его записей, государственная служба в России той поры для него была синонимом постепенного разложения и нравственного падения. Однако служила его жена — и она добивалась от него поступления на службу.
Заварзин П. А. - военный инженер.
Краевский А. А. - видный, преуспевающий, но идейно непоследовательный журналист; издавал «Отечественные записки» в 1839–1868 гг. и в первые годы сумел сплотить вокруг журнала крупнейших русских писателей (Лермонтова, Белинского, Герцена, Тургенева, Панаева, Григоровича и др.); уступив в 1868 году журнал Некрасову, издавал газету «Голос».
Соловьев Н. И. и Авенариус В. П. - консервативные сотрудники «Отечественных записок» при А. А. Краевском в начале 1860-х гг.
… К пасхе я романа не кончил. — Имеется в виду роман «Где лучше?», который Решетников собирался к пасхе 1868 года полностью закончить.
Роман мой. — Речь идет о романе «Где лучше?». Нет свидетельств о том, что первоначальное резкое мнение о рукописи Салтыкова-Щедрина, которому Некрасов поручил править роман Решетникова (см. письмо Салтыкова-Щедрина Некрасову от 25 марта 1868 г.), могло стать известным писателю; но зато сатирик весьма одобрительно отозвался о Решетникове в статье «Напрасные опасения» в десятой книге «Отечественных записок» за 1868 год. Особо подчеркнув правдивость его картин и указав на «Подлиповцев» и роман «Где лучше?», Салтыков-Щедрин отмечал: «Г-н Решетников пишет правду, и из этой правды до того естественно вытекает трагическая истина русской жизни, что она становится понятною даже и без особенных усилий со стороны автора».
(Салтыков-Щедрин М. Е. Собр. соч. в 20-ти т., т. 9, М., 1970, с. 35).
Примечания
1
потому что встрече я не сочувствую
(обратно)Оглавление
ПРИМЕЧАНИЯ
