Акупунктура, Аюрведа Ароматерапия и эфирные масла, Консультации специалистов: Рэйки; Гомеопатия; Народная медицина; Йога; Лекарственные травы; Нетрадиционная медицина; Дыхательные практики; Гороскоп; Правильное питание Эзотерика

Группа Компаний Гудвил

Когда мне попалась в руки история жизни Лон в книжном магазине в аэропорту Пхукета, я надеялся прочитать что-то вроде истории тайской женщины в секс-индустрии Таиланда. На самом деле я узнал немного больше, чем ожидал. Управляя группой компаний Гудвил по поддержке малоимущих женщин Таиланда, я знал немного о положении деревенских женщин, приезжающих в Бангкок в поисках работы, но история Лон значительно расширило мое понимание о том, как обстоят дела у деревенских женщин в этой замечательной, трудной, временами несправедливой стране.

Мне всегда было интересно, каким образом так получается, что женщины из отдаленных провинций Таиланда так нравственно падают. Будучи в юном возрасте, дети-девочки взваливают на себя ношу обеспечивать своих родителей, пока их братья (если таковые существуют) продолжают учиться. Большинство таких деревенских женщин рано уходят из школы, чтоб выйти замуж или родить ребенка. Покинутые своими мужьями они приезжают в Бангкок, чтобы хоть как-то содержать своих детей. Другие приезжают в город, чтобы содержать своих родителей и братьев, которые иногда под давлением заставляют их работать в секс-индустрии, хотя на самом деле девушки могли бы делать совершенно другую работу (у них намного больше талантов). Бангкок — одно из многих мест в Таиланде где процветает секс-индустрия и из-за этого притягивает деревенских женщин, ищущих легких денег.

Я благодарю Лон за то, что у нее хватило смелости написать такой непредвзятый рассказ об ее опыте, а также Жулию и Дерека за объективное представление событий на бумаге. Я искренне надеюсь, что эта история поможет обратить внимание на тяжелое положение малоимущих тайских женщин.

Курт Хек, управляющий Группой компаний Гудвил,

Бангкок, Таиланд

11 октября 2005 года.

Компания Сайнам

20 Moo 7, Бан Наудом, Т.Пхаи, Раттани Бури, Сурин 32130 Таиланд, веб-сайт: www.sainam.net эл. почта: claudio@sainam.net

Бан Наудом, 15 сентября 2005 г.

Дорогой Дерек,

Я хотел бы искренне поблагодарить тебя за публикацию истории Лон, которая сильно воодушевила меня.

Я жадно прочитал ее за два дня и был всецело поглощен историей молодой девушки и ее суровыми испытаниями.

Такая открытая и честная книга дает большой стимул и силы пытаться сделать что-то, чтобы предотвратить следование многих северо-восточных девушек по пути Лон.

Небольшая и удивительная книга должна быть прочитана любым, будь то европеец или таец, который заботится о лучшем мире, о лучшем отношении к молодым и беспомощным людям. Книга, открывающая глаза на многие вещи, должна быть прочитана каждым иностранцем в Паттайе, Потонг-Биче или Патпонге.

Я начинаю новый проект в Непале, направленный на улучшение социальных условий многих бедствующих девушек и молодых людей. Непал, как и северо-восток Таиланда, является крупным поставщиком девушек для секс-индустрии, и я действительно надеюсь, что вскоре я найду кого-нибудь, кто поможет делать мне тоже самое для Исаана. Ваша книга внесет немного ясности и осведомит людей в мире. Еще раз, Жулия и Дерек, спасибо большое за вашу книгу.

Клаудио Романо, президент Компании Сайнам.

Посвящение

Эта книга посвящается моим двум сестрам, Пинг и Саи, которые никогда не знакомились с секс-туристами, как я, и моему отцу, который по-настоящему любил меня.

Предисловие

На следующих страницах я поделюсь своей историей и историями десятков из тысяч женщин и детей, всех тех, кто посчитал необходимым повторить мой путь, совершая проступки на своей тропе жизни. Этот путь веками был единственным для женщин моего региона.

Я проведу вас через мою страну и объясню простоту тайской экономики и сложную природу тайско-исаанской культуры, погружаясь в традиции, обычаи и бедность северо-востока Таиланда. Однажды повлияв на мою жизнь, эти условия продолжают влиять на жизнь каждой бедной молоденькой женщины в Таиланде. Я расскажу вам о настоящих мотивах, которые, как я думаю, никогда не изменятся. Мы вместе отправимся в путешествие из нищей деревни, где я родилась, в квартал публичных домов Таиланда, к моим многочисленным попыткам начать новую жизнь в Европе, откуда я и поведаю о своей истории.

В своей не совсем милой истории я подробно расскажу о главной проблеме моей страны (Страны притворства) — вековая человеческая беднота и торговля людьми: оба этих пункта являются причинами сексуального рабства (например, педофилии в Паттайе, Пхукете и Чиангмае или детского рабства). Вы увидите, что я очень часто в своей книге употребляю слово «трагичный» и все связанные с ним однокоренные слова, так как ни одно другое слово не может описать все страдания, которые мы пережили из-за одного только недостатка: мы родились девочками в очень бедных семьях третьего мира. Всегда будут существовать те, кто будут использовать свое богатство, положение и/или свое могущество за счет бедных и беспомощных. Это правда моей страны, в которой большинство молодых женщин из Исаана никогда ничего не добьются — судьба против нас — то ли из-за нашего рождения, то ли из-за действующих в государстве законов.

Я думала, что узнав о десятках мучительных судеб, я преодолею трудности, сбежав из Таиланда, но вскоре я узнала, что это должно было произойти в другой стране. Брак с британцем мог бы изменить мою жизнь. Я хотела стать примером для других молодых женщин, но время еще не пришло. Я никогда не могла себе представить те муки, которые я перенесла и они продолжаются дальше. Единственное, что я знаю — это то, что прежде, чем сделать отчаянную попытку достать это пресловутое золотое обручальное кольцо, мы должны знать, что в потайных уголках нашей души у нас есть ценные человеческие достоинства. Каждый из нас достоин и способен многого добиться в обществе и принести в него. Мы можем играть и выигрывать в этой жизни. Назло всему, я считаю себя одной из победительниц. Более того — счастливчиком!

Лон в 17 лет

Глоссарий

Не пренебрегайте глоссарием; он очень важен, чтобы понять книгу.

Барфайн (bar-fine): сумма, которая платится бару (от 150 до 600 бат), чтобы снять девушку на короткое время или взять на ночь.

Барная девушка (bar-girl): проститутка, которая работает в баре, где она принимает мужчин.

Бангкок-Пост (BP): газета на английском языке в Таиланде.

Выкуп за невесту (brideprice): сумма, которая выплачивается родителям за право жениться на их дочери.

Репутация (face): уровень соответствия вашей речи или действий принципам и поведению Конфуция по отношению к членам вашей социальной группы. Это слово или образ действий определяет ваше положение внутри группы. Ваше воспринимаемое положение — это репутация, или проще уровень уважения.

Фаранг (farang): Это слово могло быть заимствовано из персидского языка «farang», что означает наемников-французов. Франция была одной из первой европейских наций, установившей связи с Таиландом в 17 веке. Сейчас фарангами называют вообще всех европейцев.

Фрилансер (freelancer): проститутка, которая не работает в баре или гоугоу и принимает мужчин в одиночных барах, дискотеках, шоппинг-центрах, на улицах, на пляже или где-нибудь еще.

Гоугоу (GoGo): стрип-клуб, где танцовщицы могут раздеваться до бикини или догола.

Гоугоу-девушка (GoGo-girl): девушка, работающая стриптизершей в Гоугоу.

МКСП (ICFTU): Международная конфедерация свободных профсоюзов.

Исаан (Isaan): Северо-восточный Таиланд; человек из Исаана; язык северо-восточного Таиланда, также называемый лаосским или просто Лао.

Карены (Karen people): группа народов из Мьянмы, которые спасались от государственных гонений и осели в горах северного и западного Таиланда, Лаоса и Бирмы. Сейчас это многочисленный народ в Таиланде, насчитывающий 350 тыс. человек и разделенный на 4 подгруппы, верования которых разнятся в зависимости от того, к какой группе они принадлежат (анимизм, буддизм, христианство).

Мама-сан (mama-san): женщина, которая руководит девушками в публичном доме, баре или гоугоу клубе.

Патпонг (Patpong): квартал публичных домов в Бангкоке, изобилующий гоугоу клубами и барами для секс-туристов.

Паттайя (Pattaya): морской тайский курорт, главная мировая столица секс-торговли.

Проститутка на короткое время (short-time): проститутка, снимаемая мужчиной на короткое время.

Сои (Soi): улица по-тайски.^[1]

ТСТ (ТАТ): туристическая служба в Таиланде.

Зе Нейшн (The Nation): газета на английском языке в Таиланде.

Запад (the West): — США, Европа, Австралия, Новая Зеландия — любое место, откуда приезжает европеец или иностранец.

We: барная проститутка или гоугоу танцовщица в юго-восточной Азии.

Девушки Исаана — бедные;

Туристы-богатые;

Я ликвидировала разрыв!

Введение
Родословная семьи Бонтах

Дед

Дедушка Бонтах с маминой стороны родился в Чиангмае, самом большом городе на севере Таиланда в среднестатистической семье, которой принадлежал большой участок земли и стадо буйволов. У его родителей была очень большая семья, а у его отца было много жен. Однажды все богатство было поделено между детьми. Каждому досталась своя доля. После наследования определенной части имущества он переехал в Убон и женился на бедной необразованной женщине, которая и стала бабушкой Бонтах. У них было 9 детей. Воспитание этих детей очень подорвало его благосостояние, и он стал таким же бедным, как когда-то была его жена. Несмотря на то, что он был очень грамотным человеком, остаток своей жизни он провел в своей комнате, рассуждая о Боге каренов.

Бабушка

Бонтах мало рассказывает о бабушке с материнской стороны, потому что в течение первых десяти лет жизни своей внучки, она ее жестоко избивала прутьями в целях дисциплины или разрешала это делать другим, кто желал. С момента своего появления на свет малышка с ненавистью относилась к этой жестокой женщине, использующей любую возможность морального или физического издевательства над ней и отвергающей любое право попыток на счастье.

Мама: Боотсаах

Вполне может быть, что именно из-за того, что Боотсах выросла в доме, лишенном любви, она так мало знала о ней. К тому времени, как она родилась, отец был бедняком: имущественные владения, деньги, любовь-все это тяжело было здесь найти. Боотсах была первой дочерью. По обычаям тайской культуры, старшая дочь является ответственной за более молодых своих братьев и сестер и должна заботиться о них и содержать их до зрелого возраста. Когда ей было всего 15 лет, она вышла замуж за Сомпхана, которого она просто знала, но не любила. Ее ранний материнский долг в конечном итоге свелся к заботе о дочери ее сестры Саи.

Папа: Сомпхан

Ответственный, добрый и любящий человек, казалось, он был единственным человеком, который любил, понимал и заботился о своей старшей дочери. Он принимал любое предложение о работе, какой бы сложной она ни была, лишь бы обеспечить свою семью всем необходимым. Когда он работал в Бангкоке, он часто писал Бонтах, зная, как сильно от него зависит ее счастье.

Дядя: Сакда

Самый молодой сын бабушки: когда Бонтах было 11 лет, именно Сакда узнал, что она постоянно обворовывала своего брата и в наказание, он неоднократно бил ее прутьями. С каждыми новыми побоями, Бонтах понимала, что ей трудно будет сбежать и найти своего отца в Бангкоке.

Сестры и братья:

Ее сестры-двойняшки Улах (Иинг) и Лампун (Саи-Жой) были на 4 года моложе ее. Брат Бонтах Банья был на два года старше.

Иинг

На тайском языке «Иинг» означает леди. Ни одно из женских тайских имен не может быть лучше. Иинг всегда была очень самовлюбленным ребенком, уже в возрасте 6 лет она боялась потолстеть. Позже, когда у семьи появится дом с ванной комнатой, она будет проводить много времени, танцуя там. Танцы были в крови у семьи, и, в конечном счете, она станет танцовщицей. Саи и Бонтах часто украдкой подглядывали, как танцует Иинг. Иинг хотела, чтобы у нее были длинные и красивые волосы. Она заворачивала свои волосы в полотенце, чтобы они казались длиннее, и представляла себя принцессой. Она больше предпочитала читать книги, чем гулять и играть на улице. Она никогда не любила животных, как и они ее; прикоснувшись к ним, ей казалось, что руки у нее становились грязными, и одна мысль об этом вызывала у нее неприязнь.

Иинг редко рассуждала, когда была маленькой, а когда она пыталась это сделать, у окружающих это вызывало лишь смех. Ее двойняшка Саи была болтушкой, что всегда злило Иинг. Одним из худших недостатков характера Иинг была злость, которая проявлялась всякий раз, когда было что-то не так, как ей было нужно. Этот недостаток досаждал всем членам семьи. Когда дети играли вместе, Иинг всегда хотела играть роль принцессы. Она отказывалась быть отрицательным персонажем и всегда отдавала эту роль Саи. Несмотря на то, что она не ходила в кино, культурное влияние исторических книг было очень велико. Характерной чертой тайского фольклора и мифов было наличие темных и светлых персонажей, что в настоящей жизни проигрывалось в каждой деревне и в каждой семье.

Иинг мочилась в штаны до 6 лет и из-за этого страдала от побоев своей матери. Несмотря на побои, она хотела выучиться больше всех остальных. Ее стремление к учебе было очевидным. Уже в 5 лет, за год до того, как дети идут в школу, она начала учиться вместе со своей старшей сестрой.

Иинг была хорошей танцовщицей с природными способностями и не по годам проявляла талант к грациозности и равновесию. Бонтах учила ее петь и Иинг быстро училась. Вскоре ее таланты дали ей возможность петь и совершенствоваться на деревенских вечеринках взамен на еду и сладости. Она любила носить юбки и брала у мамы и бабушки любые вещи, которые, как ей казалось, ей шли и сочетались с другими нарядами. В отличие от Саи, ей нравилось играть с куклами, и она ненавидела почти все виды спорта, за исключением бега и волейбола. Также в отличие от сестер, она настаивала на поцелуе, прежде чем идти спать.

Иинг всегда побеждала в школьных конкурсах по письму, рисованию, бегу, волейболу, пению и тайским танцам. Учителя ценили ее умения, таланты, исполнительность, постоянное участие в школьной жизни и ее умственные способности. Она замечательно училась, что заставляло ее семью гордиться ею, в отличие от Бонтах и Саи.

Как и ее старшая сестра Бонтах, Иинг больше любила отца, чем мать и всегда при себе хранила его фотографию. Когда их отец возвращался из Бангкока в Убон, он продавал леденцы с повозки. Вечерами она отправлялась с ним под предлогом помощи ему. Но он знал, что на самом деле ей просто хотелось сладостей. Она была очень вежливой и на любой подарок она отвечала словами: «изумительно», «красиво» — не важно, насколько это было искренне. Ее поведение весьма отличалось от поведения ее сестер.

Саи (Жой)

Настоящей матерью Саи была сестра Боотсах. Саи была оставлена возле двери, когда ей было всего лишь 3 месяца. И так как она была всего на три месяца моложе Иинг, она воспитывалась и росла как двойняшка Иинг. Год спустя, после того, как мать оставила Саи на ступеньке возле двери, она вернулась и пыталась убить ее. К счастью Боотсах прогуливалась рядом и остановила ее. Никто никогда не узнал, почему настоящая мать Саи хотела совершить такой страшный поступок.

Саи была очень разговорчивой маленькой девочкой и с трудом переводила дыхание в погоне за словами. Она очень отличалась от Иинг; она была девчонкой-сорванцом. Саи намного больше нравилось играть с мальчиками и ловить лягушек, рыбу, креветок и свежих крабов. Ей нравилось Кунг Фу, и она обожала играть в мяч. Она научилась плавать и ездить на мотоцикле намного быстрее Иинг. Она всегда соперничала с сестрами и братьями, и ей всегда доставляло удовольствие побеждать их в любых видах спорта. Ее никогда не заботили школьные дела, больше ей нравилось веселиться. Также она всегда выражала свое недовольство по поводу многодетности своей семьи: девять человек должны были делить одну комнату, что было неотъемлемой частью бедноты в нищей деревне. Ей очень хотелось иметь свою комнату, что было неосуществимой мечтой в данных условиях.

Взрослея, Саи часто вставала рано утром и шла с Бонтах качать воду. Иногда по ночам она ходила с ней пасти буйволов, которые нередко уходили в разных направлениях за три мили от дома. Все зависело от их настроения. Кроме того, она была очень ревнивой девочкой. Она очень нуждалась во внимании, которое уделяли Банье дома и Иинг в школе. Как и Бонтах, она очень хотела, чтобы ее ценили. Но никто не был счастливчиком.

Соседка (лежит на круге) с Саи (6 лет) и Бонтах (10 лет)

Когда Саи было 10 лет, ее настоящая мать вернулась и захотела забрать девочку обратно, но мама Бонтах отказала ей. Она не доверила своей сестре воспитание дочери, несмотря на то, что Саи уже было десять лет. Это было впервые, когда Саи узнала, что они с Иинг не кровные сестры, а двоюродные. Мысль о том, что ее настоящая мать любила ее недостаточно, чтобы вырастить и бросила ее на пороге двери, опустошила ее. Ее обычное озорное детское поведение сразу изменилось. Она стала недружелюбной и дерзкой. Этот факт изменил всю ее жизнь и привел ко многим проступкам в ее жизни.

Банья

Несмотря на то что Банья на тайском обозначает «мозг», это было очень далеко от описания ее брата. Его никогда не принуждали делать много по дому, и он всегда избегал наказаний и прутьев, которыми вооружалась часто его бабушка. Он никогда нарочно не обижал Бонтах, но она часто причиняла ему много беспокойства. Действительно, Бонтах, Иинг и Саи всегда были против него. Он получал все, что могла позволить их остронуждающаяся семья за счет своих трех сестер: в 13 лет он получил от своей матери велосипед, когда его сестры должны были ходить пешком. Его никогда не просили делиться с сестрами, и никогда не обсуждалось то, что ему принадлежит. Велосипед давал ему много свободы и воли, на нем ему было легко отыскивать фруктовые деревья или виноград, который рос вдоль дорог, но он никогда ничего не приносил домой своим сестрам.

Банье, как и Бонтах, очень нравилось пасти буйволов, ловить лягушек и рыбу в пруду и рвать чили с полей. Он никогда не был хорошим учеником, но он был счастлив. Когда ему исполнилось тринадцать лет, его родители захотели, чтобы он продолжил обучение, но у него были совсем другие планы. Им и так повезло, что их сын смог доучиться до 8 класса, не бросая школы. В 15 лет он уехал из дома. Он поехал в Чиангмай навестить дедушку и бабушку с отцовской стороны. Он там пробыл довольно долго и встретил молодую девушку-каренку. Ей исполнилось только 16 лет, она была старше его на один год. Некоторое время спустя они поженились и вернулись в родительский дом в Бон Ионежалум. Даже после того, как он женился, мама ставила его желания на первое место, не обращая внимания на многие нужды оставшихся членов семьи, включая воспитание ее дочерей.

Собака Бонтах

Собака Бонтах была ее лучшим другом и всегда могла защитить ее, когда та сбегала из семьи из-за страха. Однажды ее мать подумала, что у собаки бешенство. Старые сплетницы рассказали про то, как избавиться от этой болезни — отрезать собаке ухо, что она и сделала. Бонтах никогда не простила ей этого и тем более не забыла.

Карта Таиланда

Моя провинция Убон на светлом фоне.

Глава 1
Таиланд и моя деревня в Исаане

Там, где все началось

Бонтах родилась девочкой в безнадежно бедной семье, проживающей в маленькой, простой и тихой деревне на юго-востоке Таиланда, а именно в Бон Йонежалум, Тамбоон Нонгсаноох, Ампхур Бонталик, в провинции Убон Ратчатхани. На западе про ее дом сказали бы, что он убогий или первобытный: четыре маленькие стены, гнилой пол и ветхая крыша. Везде были дыры, через которые можно было видеть появляющиеся на небе звезды или чувствовать, как падают капли дождя во время ливня. Эта однокомнатная лачуга с полуразрушенными стенами всего лишь служила убежищем от палящего солнца, удушающей влажности и тропических ливней.

Из мебели было только несколько сломанных шкафчиков из ротанга и изношенные подушки. Туалетом была дыра в земле, окруженная четырьмя ветхими стенами. Вместо душа была кадка с водой, куда можно было залезть по плечи и поливаться водой из ковшика. Как и многие бедные деревни в этой части мира, в Бан Йонежалум были грязные дороги, неразвитая инфраструктура, не соответствующая требованиям школьная система, никакой деятельности для детей и тем более условий, чтобы играть или просто быть «детьми». Такой была ее деревня в одной из беднейших провинций северо-востока Таиланда, известной как Исаан.

Контраст между Бан Йонежалум и оставшейся территорией Таиланда был особенно заметен в сезон дождей или засухи. В засуху Исаан давал много листвы и бедный урожай, а во время дождей потопы смывали все на своем пути и как результат — опять маленький урожай. Так, деревенские улицы на северо-востоке обычно покрыты толстым слоем коричневой пыли, а ее жители страдают от безжалостного жара тропического солнца и влажности тропического климата.

Похожий на бабушку мясник в ленивой дремоте, в дневную жару

Рынок Исаана

Продавцы ищут тень от жаркого солнца под рваным навесом

Напротив, тайские деревни центрального региона страны утопают в сочной зелени, покрывающей долины, уходящие в даль, насколько может видеть глаз. Листва на вершинах деревьев искрится золотистыми оттенками, как будто солнце поцеловало ее, а тянущиеся, покрытые листьями ветви внизу насквозь промокают от летних дождей и имеют ослепительный изумрудный цвет.

Исаан не сильно изменился с того момента, как Бонтах открыла свои широкие карие глаза с длинными шелковыми ресницами, сделала свой первый крошечный вздох и пустила первую слезу. Десятилетние мальчишки все еще ездили на своих мотоциклах, которые были в два раза старше их, детали которых были скручены ржавой проволокой и электрическими проводами, а сальные части были зачищены от грязи. Ее младшие братья и сестры сидели спереди и сзади, держась или протягивая свои маленькие ручки. Слышался постоянный гул моторов мотоциклов, на которых можно было увидеть всю семью и собаку. Широко расставив ноги, вся семья держались друг за дружку, а выхлопные трубы оставляли волну темного дыма. Другой постоянный, но более тихий шум доносился от фермерской колымаги — трехколесной повозки с прицепом, крепко прикрепленным к покрышкам. Когда проезжала эта современная версия буйвола, по всей улице было слышно громыхание его колес. Это было что-то среднее между трактором и повозкой, и вся эта конструкция служила для того, чтобы перевозить с полей рис и другие продукты в сезон урожая, когда работа была завершена.

Простой буйвол был символом нашего северо-востока и одним из самых ценных животных у фермеров. Это неприхотливое животное могло носить тяжести и питаться высокой зеленой травой, растущей неподалеку от рисовых полей. Буйвол мог быть частью стада, а мог работать один. Это могущественное создание, стержень фермерского производства, вскоре был вытеснен машиной. Запах дизельного топлива, смешанного со зловонием фермерских животных пропитывал воздух.

Почтенный Тук-тук

Детство Бонтах

В тайских деревнях родители часто уезжали в большие города, Бангкок или Чиангмай на заработки. Дети оставались с бабушкой. Родители Бонтах были не исключением. Они переехали в Бангкок, а дети были вынуждены оставаться в однокомнатной лачуге с бабушкой и дедушкой с материнской стороны. У ее отца не было выбора, работы в деревне всегда не хватало, и он накопил много долгов. Годом раньше, в первый год их фермерства они вырастили огромный урожай арбузов. На следующий год они заняли денег на покупку инсектицидов и удобрения, чтобы увеличить урожай, но год был очень неудачным, ничего не уродилось, и они все потеряли. Из-за непредсказуемых климатических условий на северо-востоке, фермеры нередко страдают от тяжелых сельскохозяйственных потерь, которые ведут к обременительным финансовым обязательствам. Часто эти потери со временем приводят их к разорению.

Родители Бонтах жили и работали в Бангкоке большую часть своей жизни, иногда отец оставался работать там один. Бонтах не часто видела их, потому что цена на билет и расстояние в 500 миль препятствовали их приезду, за исключением праздников или каких-то непредвиденных событий. Она всегда чувствовала себя ненужной и нелюбимой всеми, кроме своего отца. Она терпела бесчисленные оскорбления. Когда она чувствовала себя опустошенной, она писала только своему отцу; снова и снова. Он был единственным человеком, с кем она могла поделиться переживаниями, и он один гордился ее успехами.

Однажды Сомпхан приехал один в Бангкок, он спал несколько ночей на лавке на автобусной остановке Хуаломпонг, пока искал работу. Через несколько дней он устроился на работу на металлургический завод около порта Сапхан Круенгтхеп. Проработав два дня, он потерял палец, используя тяжелое оборудование. Он сразу же поехал в больницу, но врачи не смогли пришить палец, но даже если бы они смогли, он не мог себе позволить оплатить хирургическую операцию. Его компания сказала ему, что как только он оплатит медицинские услуги, они ему тут же возместят все. Кроме того они пообещали ему оплатить те дни, когда он не выходил на работу из-за несчастного случая. Вместо этого, ему не возместили ни медицинские издержки, ни выдали заработной платы за пропущенные дни — это было общей практикой на тайских предприятиях — и тогда и сейчас.

Из-за крайней нищеты и безысходной денежной нужды в семье, Сомпхан решил, что у него нет другого выбора, как продолжать работать на металлургическом заводе. Его история не отличалась от историй миллионов мужчин и женщин, мальчиков и девочек, многие из которых уже в 12 лет покинули нищие семьи в поисках лучшей жизни. Они ищут работу вдалеке от своих домов, чтобы заработать деньги для повышения уровня жизни своих семей. Бангкок больше привлекает работников из деревни, чем Чиангмай или заманчивые и соблазнительные туристические курорты, так как дает больше возможностей устроиться на работу. Сомпхан никогда не забывал про свою семью, постоянно писал им письма. Позвонить он им не мог, так как в деревне не было ни одного телефона, но даже если бы телефон существовал, он бы не смог этого сделать из-за постоянной нужды. Именно безденежье помешало ему восстановить палец, даже если такая операция была возможна.

Отец Бонтах был добрым и очень любил свою семью, поэтому никогда не отказывался от работы. Приехав впервые в Бангкок, Бонтах рыдала, сидя на бордюре тротуара. То ли она родилась трудным ребенком, то ли стала им после многочисленных избиений, но она постоянно чувствовала себя нежеланной и абсолютно нелюбимой. Кроме того, она была первым ребенком в семье и иногда единственным ребенком, которого били за провинности, которых она часто не совершала.

Бесконечная работа без надежды на будущее

Каждый день она вставала с криком петухов — в 5 часов утра. Вероятно, это не очень-то отличалась от утра многих американских детей, живущих на ферме, но на этом вся схожесть заканчивалась. Ее дом на сваях имел полуразрушенные стены с дырами в досках, через которые можно было видеть кудахтающих кур, которые как будто находились в комнате вместе с ее спавшими братьями и сестрами. Почти сразу после того, как она просыпалась, она шла на работу, даже намного раньше, чем это было, когда она ходила в школу.

Иногда она ходила со дедом в горы охотиться. Они выращивали достаточно риса, чтобы прокормиться, у них были куры и буйволы. Бонтах работала очень усердно; иногда ей помогал брат. В ее обязанности входило следить за делянкой, которая у них была, и за животными. Как и у многих детей в провинции, у нее было очень мало игрушек. И так как они были относительно изолированы от «большого города» и современной жизни, в целом, то о некоторых игрушках они и в помине не знали. В любом случае у нее совсем не было времени играть, так как нескончаемые дела были взвалены на ее крошечные плечики, потому что она была старшей дочерью.

В обычные выходные, работа по сбору дров, бамбука, чили и выпасу буйволов была на плечах у Бонтах. Сестры были слишком юными, чтобы помогать ей. Время от времени ей помогали Банья и Саи, но никогда Иинг — она избегала любой работы, которая пачкала руки. Единственной заботой, которую взял на себя Банья, было таскать тележку и водный бачок к колонке, чтоб набрать воды для всей семьи. По дороге к колонке, Бонтах толкала бачок, а Банья ехал рядом. На обратном пути, Банья толкал уже бачок, наполненный водой, а Бонтах ехала рядом на велосипеде. Однажды они разбили бачок, и бабушка их сильно наказала. Их никогда еще так сильно не били за столь изнурительную работу. Но когда что-то случилось со старым бачком, виновными оказались они. И Бонтах всегда страдала от жестокого наказания.

Жизнь в постоянной тревоге

Бонтах всегда была способна что-то сделать, но никогда не делала этого в одиночку. Часто они с друзьями приходили к храму, чтобы воровать манго с деревьев — это было одно из самых любимых занятий. Она была очень проворной, и в то время как другие наблюдали за монахами, она залазила на дерево, чтобы набрать манго. Однажды, когда она забралась на самую верхушку дерева и протянула руку к душистому фрукту, прибежал монах и прогнал ее друзей. К счастью, он ее не заметил. Она забралась настолько высоко, что ему пришлось смотреть прямо вверх. Она очень долго ждала, а ее сердце билось все сильнее и сильнее. Немного погодя, он вернулся в храм. Она взяла добытое нечестным путем сокровище и вернулась домой. Она не могла прийти с пустыми руками после пережитого, ведь она рисковала жизнью, да и само по себе восхитительное, терпкое манго было лакомством на северо-востоке Таиланда, особенно, когда его смешивали с чили, солью и сахаром.

В один из многих тоскливых дней, Бонтах понесла папину черепаху к монахам на благословение. Жители в деревне не держали черепах и тем более их не благословляли, но тогда это ей казалось очень хорошей идеей. Так, она взяла черепаху и пошла в храм к монахам. После благословения она положила черепаху в ров, который был вокруг храма, она подумала, что черепахе понравится играть в воде. Когда она вернулась, она нашла ее неподвижной. Тогда, она взяла палочку и пододвинула питомца обратно к воде. Когда она ее взяла на руки, она поняла, что черепаха мертва. «Хорошенькое дельце сотворили с ней монахи» подумала она. «Вода во рве была настолько грязной, что отравила ее». Своей семье она сказала, что черепаха просто уползла из дома, и может быть, когда-нибудь вернется.

В 6 лет Бонтах стала ходить в школу. В будние дни она проходила три километра, чтоб дойти до школы: обычно это занимало около 40 минут. После школы она немного играла со своими друзьями, а затем отправлялась домой. Школьный автобус не доставлял их до дома, так как дороги были очень плохими. Дети из беднейших семей были вынуждены ходить пешком из-за ужасных дорог в их районе. Для тайских деревень ничего необычного не было в том, что школы находились за 7–8 километров от дома. По дороге домой, хоть в сильный дождь или под палящим солнцем, она всегда доставала манго, банан или папайю; так, ее сестры получали небольшой паек, у них было немного денег от продажи этих плодов с рынка. Несмотря на то, что им было всего по три годика, они всегда бежали навстречу с криками «Бонтах, Бонтах», ждали ее с нетерпением и горячо обнимали. Они визжали от удовольствия так, что слюнки текли из уголков их рта.

Бонтах очень нравилось в школе, и она хорошо училась, даже, когда у нее было не все в порядке. Однажды учитель попросил ее продолжить обучение в школе, так как ему казалось, что она может справиться с учебой. К сожалению, у мамы Бонтах были совсем другие мысли по этому поводу. Только ее брат мог позволить себе учиться. Она и ее сестры не были такими счастливчиками. Она пошла на работу не столько для того, чтобы обеспечивать мать, сколько обеспечить своих сестер всем необходимым к школе. Это было одним из правил в «ценностях семьи в Исаане», распространенное во всех деревенских семьях северо-востока Таиланда. Мальчики всегда стоят на первом месте. Если и есть дополнительные деньги для обучения или просто для покупки подарков, то мальчики обычно — единственные получатели, как например, случай с велосипедом у Баньи. Девочкам часто отказывают во всем. Это обычное дело в тайском обществе, особенно в провинциях.

Когда Бонтах было 8 лет, она попросила маму купить новые туфли: единственные старые были слишком маленькими, в дырах и натирали ноги. Ответ матери был: «Это не моя проблема». Конечно, для Баньи мать нашла деньги купить обувь, но не для Бонтах. Она была слишком маленькой, чтобы понять, что как дочь, она мало ценилась.

Когда мальчишки в школе издевались над девочками, Бонтах била их со всей силы и убегала — единственное, что она могла сделать. Она всегда приходила на помощь неудачникам и защищала их. Ее «противостояние» не привлекало друзей, хотя девочки всегда были рады, когда она их защищала. Учителя знали, что она была «трудным» и бесконтрольным ребенком. Но они никогда этого не понимали. Они не знали, как справиться с ней и помочь.

Когда родители уехали в Бангкок, ей было 10 лет. До этого, она очень хорошо училась в школе, но как только отец уехал, она лишилась защиты, и ее молодая жизнь начала рушиться. Проблемы в школе стали результатом ее страданий и боли дома.

Дядя побил ее за плохое поведение. Казалось, что всем взрослым в семье доставляло удовольствие ругать ее и бить прутьями. Чем больше ее наказывали, тем больше она вела себя импульсивно и противостояла, воруя или ломая вещи Баньи. Она очень ревниво относилась к своему брату. Будучи единственным сыном в семье, ему одному часто доставались нормальные детские игрушки.

Бонтах с рождения хотела быть свободной, но семье такая «свобода» наказывалась. Правда была в том, что для нее никогда не было места в доме, даже если она делала всё, что от нее требовали. Конечно, она пыталась, но только поначалу. Она не справлялась со своими чувствами от злости и безысходности, найдя для себя самой простую цель для издевательств, учительскую дочку — Бонтах воровала ее книги, рвала рисунки и при любой возможности мешала ее успехам. Она хотела, чтобы кто-нибудь почувствовал ее страдания и боль, просыпающиеся в любой момент ее жизни.

Учитель музыки

В 11 лет Бонтах начала слушать Апикхета, школьного учителя музыки. Он пел песни и играл на гитаре. Каждый вечер, пока родители работали в Бангкоке, бабушка спала, а дед разговаривал с богами каренов, Бонтах, крадучись, уходила из дома. Апикхет жил в подвале жилища, предназначенного для расселения учителей. Жилище было сделано из дерева с широкими досками посередине, так, что она могла видеть и слышать его с улицы. Он знал, что если открыть ей дверь, все люди после этого будут говорить о нем. Но, ей действительно нравилось видеть и слушать его через деревянные перегородки. Украдкой она приходила слушать его в течение многих месяцев, пока она могла сохранять это втайне.

В одну теплую ночь Бонтах взяла свою подружку послушать красивые мелодии Апикхета. На следующий день подружка рассказала всем об этом. Бонтах очень разозлилась на нее; подружка знала, что у нее снова будут неприятности. Это был секрет, и сохранение этого секрета в тайне было для нее очень важным, как вопрос о «жизни и смерти» в ее юном мозгу. Когда о ее похождениях узнал директор школы, она была исключена. Апикхет был уволен с работы или переведен в другую школу; Бонтах никогда не узнала, как он был наказан, и никогда больше не слышала ни его песен, ни новостей о нем. Один из жителей деревни утверждал, что он состоял в сексуальной связи с ней. Конечно, никто не задавал вопросов, но повсюду ходили слухи. Он был просто уволен по факту. Невежество и закрытые души деревенских жителей свидетельствовали об их необразованности.

Сразу же после того, как учителя уволили, Бонтах спокойно пошла к его обветшалому жилищу. Через дыры перегородок она разглядывала, как он играл в карты и выпивал с другими учителями. Это было в последний раз, когда она его видела.

Половина учителей в школе думали, что виновата Бонтах, а половина, что учитель. И никому не приходило в голову, что проблемы никакой не было, и что случайная встреча была совершенно невинной. Никому в голову не приходило, что склонная к музыке маленькая девочка просто хотела послушать прекрасный голос ее учителя по музыке. Даже, если кто-то и задумывался об этом, то, чтобы не выглядеть смешным, он никогда бы не сказал этого вслух. Почти каждый был твердо уверен, что Бонтах была плохой девочкой, созданной для порочной жизни. Она была несчастна в своей общине и изгнана из общества как ведьма — обычная тема тайских преданий. Когда Бонтах шла в магазин, хозяин магазина и другие выкрикивали: «Тебе только 11 лет, а ты уже хочешь бойфренда для развлечений. Ты — обычная маленькая проститутка!»

Бонтах потеряла многих друзей, так как их родители просили держаться от нее подальше. Деревенские люди могли быть подлыми: жестокость была во всем — от невежества до предрассудков. Она до сих пор слышит насмешки в ее адрес в своих ночных кошмарах. Но, когда закрывает глаза и позволяет своим мыслям перенестись далеко назад к одному из своих любимых мест детства, она слышит прекрасный голос Апикхета. Она вспоминает, как она смотрела на него, поющего прекрасные тайские песни, и как он мягко бренчал на гитаре, пока она подглядывала через перегородки его жилища.

Исключение из школы

После того как Бонтах исключили из школы, ее дедушке все надоело. Он написал ее родителям в Бангкок и пожаловался, что уже устали от проблем, которые создавала Бонтах. Бабушка с дедушкой больше не хотели нести ответственность за нее. Отец знал, что в их семье каждый обращался с Бонтах очень плохо. Он был единственным, кто мог защитить ее. Он устроил все для того, чтобы перевезти ее в Бангкок, пока они с Боотсах работали. Так, Бонтахпросто жила со своими родителями несколько месяцев, пока в ее жизни не появился шанс вернуться обратно и стать опять маленькой девочкой, какой она была до приезда в Бангкок. Директор разрешил повторный прием в школу. Она вернулась в свою деревню и школу, где начала учиться танцам — искусству для будущего.

Возвращение в школу

После возвращения в Убон, Бонтах начала танцевать с другими девочками в музыкальных постановках и ездить с представлениями по соседним деревням. Она зарабатывала около 30–50 батов за пару часов работы каждый танцевальный вечер, два или три раза в неделю. Это были большие деньги для 11-летней девочки, и она делилась ими с сестрами. На короткий промежуток времени Бонтах была очень счастлива и обеспечена. Она даже учила Иинг основам тайского танца «Лук Тунг». Бабушка не одобряла эти танцы, так как она надевала слишком короткую юбку и танцевала на сцене — и то и другое считалось вызывающим в деревенском Таиланде.

В это время в их деревню пришли электричество и водопровод. Дедушка думал, что эти удивительные удобства были волшебными и посланы духами. Верилось с трудом, что такое чудо может произойти в их на первый внешний вид бедной и покинутой деревне. Хотя их бабушка была сейчас очень счастлива, обладая этими современными дарами, она не могла понять всей их пользы и тем более оценить их значимость. В результате бабушка запретила всю музыку в доме, утверждая, что она требует много электричества. Девочки учились танцевать в тишине. Как пример, сегодня есть музыкальное видео, которое представляет похожую короткую историю девочки, которая танцевала 14 танцев в местных постановках. Ее учитель пренебрежительно относился к ее таланту, но, в конце концов, признал, что ее умение танцевать и костюмы социально — приемлемы. В 10 лет Бонтах нарисовала ее желанный дом счастья.

В 10 лет Бонтах нарисовала ее желанный дом счастья

Бонтах вскоре пришла к соглашению со бабушкой: если она может зарабатывать деньги танцами, то сможет их зарабатывать и уборкой в городке Дае Удом, находящимся очень близко с их деревней. Она недолго нуждалась в ком-то, кто бы платил за нее в казну государственной школы; теперь она сама могла платить за себя. Бабушка уже не говорила, что она должна бросить школу, чтобы пойти работать.

Бонтах была смущена и озлоблена одновременно. Она никогда не понимала, почему бабушка была так враждебно настроена против любой деятельности, приносившей ей деньги, образование, независимость, а самое главное счастье. Дедушка выгнал Бонтах из дома; из школы ее исключили. Когда она вернулась в школу, бабушка не разрешила ей танцевать с другими девочками с целью зарабатывания денег. Затем после короткой подработки уборщицей в близлежащей деревне, она запретила ей продолжать работу и посещать школу, даже несмотря на то, что все расходы по школе платила она сама. Бабушка запрещала абсолютно все, что позволяло ей жить жизнью нормального счастливого ребенка. Жизнь с бабушкой была невыносима: Бонтах была заключенной, а бабушка — надзирателем. Бонтах сделала то, что хочет сделать каждый заключенный; она сбежала.

Побег

В 11 лет Бонтах впервые сбежала и начала свой долгий 500-мильный путь пешком в столицу Таиланда Бангкок. По дороге она встретила 17-летнюю девушку по имени Лоонг и та предупредила об опасностях, которые могут встретиться ей на пути. Лоонг забрала Бонтах домой. Спустя три дня Бонтах проснулась в доме Лоонг от разговора между матерью Лоонг и ее семьей. Они вернули Бонтах домой. Как она и ожидала по своему возвращению, дядя Сакда очень сильно наказал ее. Она отказалась с кем-либо разговаривать и идти в школу. Единственное, что могла себе позволить бедная и измученная девушка, это письма своему отцу.

Тем временем она согласилась вернуться в школу, но стала постоянной хулиганкой. Она стала по-настоящему трудным ребенком, наполненным несдержанной яростью и невыносимой болью, сквозь которые ее нельзя было ни понять, ни контролировать. В школе ее никто не любил: ни одноклассники, ни учителя. Однажды, после обычного ее возвращения из школы, пришел учитель и сказал дедушке, что Бонтах больше не может посещать школу, что она — очень трудный и неприятный ребенок. Ее снова исключили из школы.

Побег. Вторая попытка

В те же 11 лет она сбежала в Чиангмай, на север Таиланда. У нее были деньги, оставшиеся от подработки танцовщицей и уборщицей, но их было недостаточно, чтобы сбежать из семьи — чтобы сбежать далеко, насколько это было возможно. Когда она приехала в Чиангмай, она увидела объявление о работе официанткой. Она встретилась с хозяином ресторана, и тот увидел, что она была очень юной и приехала без семьи. Пообещав ей работу, он позвонил в полицию, чтобы те приехали и забрали ее. Офицер приехал с двумя полицейскими. Они задавали много вопросов, но она им не сказала ни собственного настоящего имени, ни правду о ее доме. Кроме того, они пытались выяснить, что у нее в сумке. Бонтах отказалась об этом говорить и показывать ее. После 20 минут расспросов ее забрали в психиатрическую больницу, до того как отправить в Бангкок. В больнице она долго разговаривала с социальным работником и сказала ему, что она никогда больше не вернется домой. Социальный работник согласился помочь ей найти новое место для жизни.

Прошел месяц, а Бонтах была все еще в Чиангмае; она не получила нового пристанища, как было обещано. Ей не нравилось в больнице, окружение было неприятным, пациенты постоянно дрались, а еда была почти несъедобной. В больнице она назвала себя Кумай. Когда она поняла, что социальный работник не собирается ей помогать, она решила написать письмо медсестре и рассказать правду о ее настоящем имени и семье. Получив письмо, медсестра позвонила ее отцу в Бангкок. Когда он приехал в больницу, Бонтах обнимала его и безудержно плакала. Отец сказал, что несмотря ни на что, понимает ее и знает о серьезных проблемах в доме. Он умолял Бонтах пообещать, что она никогда не сбежит снова. Они вместе вернулись в их домик в деревне.

Сразу же после ее возвращения, она столкнулась с негодованием всей семьи: все кричали на нее и осуждали ее поведение. Для всех она была помехой и источником проблем. Отец понял, что ей явно было небезопасно там находиться без его защиты. Чтобы уберечь ее от дальнейшего жестокого обращения, ему нужно было прекратить работать в Бангкоке и вернуться в деревню любой ценой. О школе речь тоже не шла. Он попытался устроиться на работу в Убон на стройку, но денег было недостаточно, чтобы прокормить семью. Тогда он занял денег у соседей, чтобы начать свой собственный бизнес — продажу сахарных леденцов с ручной повозки, пока мама Бонтах продавала лапшу на вынос, которую она таскала на своих плечах. Они сняли комнату в Убоне за 680 бат в месяц. Вся семья, за исключением дедушки и бабушки жила в этой комнате. Там не было водопровода и электричества. Они брали воду с территории общины, использовали солнечный свет днем и свечи ночью. С этим переездом семья вернулась к прошлому, еще раз они вернулись в комнату без современных удобств — электричества и воды, «благодаря» Бонтах.

Мама постоянно орала на отца и детей. Отец был тихим человеком, который хотел только мира в семье и зарабатывал достаточно денег, чтобы обеспечивать тех, кого он любил. Бонтах не могла спокойно смотреть на такое отвратительное обращение с отцом со стороны мамы и бабушки. Это было болью и кромешным адом, которые сложно вытерпеть любому ребенку. Она решила, что она снова сбежит. Она украла 200 бат из копилки Иинг — деньги, которые она накопила от продажи леденцов. Ее младшие сестры смогли накопить деньги, так как им не было нужды их тратить: Бонтах обычно давала им необходимую мелочь.

Побег. Еще раз

В этот раз Бонтах направилась сразу в Бангкок. Ей было уже 12 лет, и она шла на автобусную остановку. Перед собой она всегда видела лицо отца, которое ей говорило поступать правильно. Она очень желала новой жизни и могла рискнуть многим, чтобы получить шанс на эту жизнь. Но у нее было всего 200 бат. Эта небольшая сумма денег была ее единственной надеждой. В автобусе она себе постоянно повторяла, что должна быть сильной.

По дороге в Бангкок Бонтах рассказала свою историю мужчине, который сидел рядом с ней. Он сказал, что может помочь ей найти работу в китайском магазине. Она должна будет продавать еду и товары; она сразу согласилась. Заработная плата Бонтах была 1500 бат в месяц. Она работала с 5 утра до 7 вечера, 14 часов в день, 7 дней в неделю. В конце рабочего дня ей не было разрешено покидать жилище, а хозяин китайского магазина никогда не платил ей всю зарплату. Она еще раз почувствовала себя заключенной. Она стала жертвой жесткой эксплуатации несовершеннолетних и нелегальных рабочих, что стало обычным в Таиланде, даже сегодня. В совсем нежном возрасте, в 12 лет она решила уйти с этой работы; она попадала из одного несносного положения в другое.

Бонтах накопила около 400 бат, работая в китайском магазине, но она не знала куда идти и что делать. Блуждая по городу, она все больше уставала, и ей хотелось есть. Увидев вывеску с лапшовым супом на здании полиции около автобусной остановки, она немного поела. Хозяйка магазина, продававшего лапшу, заметила, что у Бонтах были очень скромные сбережения. Любопытствуя, она спросила, не ищет ли Бонтах работу и предложила продавать ей лапшу. Бонтах охотно приняла ее предложение о работе. Когда вечером Бонтах пришла в дом Нит (так звали хозяйку), ее муж, полицейский отказался предоставить работу Бонтах. Вместо этого он посадил ее в полицейскую камеру и позвонил в местное социальное агентство с просьбой забрать ее.

Бонтах забрали в сиротский приют, где она опять столкнулась с драками. Разницы никакой не было, быть дома или в этом приюте; единственное отличие было в том, что здесь предлагали обучение разным профессиям: изготовление бумажных цветов, стрижка волос, пошив одежды и другие. Однажды одна девочка решила запугать других девочек. Бонтах побила ее. Бонтах видела столько жестокости в своей недолгой жизни, что должна была попытаться остановить ее. Но она также знала, что против физической жестокости сможет подействовать еще большая сила.

После перебранки Бонтах задавали много вопросов, так как ее всегда обвиняли в том, что она зачинщица. В свою очередь она изобретала разные истории, чтобы скрыть правду и больше всех запутать. А правда была в том, что она не могла видеть другие драки, но всегда могла начать свою. Было решено отправить ее в Бан Кунвитинг в город Пратумтани.

Целью этого учреждения было заботиться о девочках, у которых были психические заболевания. Если их никто не забирал, они могли оставаться в этом учреждении до самой смерти. Перевод был назначен на 7 сентября 1993 года, ее 13 день рождения, но об этой дате ни один из социальных работников не знал.

В новой больнице Бонтах была очень дружелюбной и общительной, как с пациентами, так и с охраной. Впервые в жизни, многие ее полюбили; она много разговаривала и смешила других. Одна из медсестер позволила жить с ней в комнате. В этой комнате было намного удобнее, чем в общей спальне для девочек: здесь был матрас, веер, подушка и простыни. Однажды вечером, когда медсестра заснула, Бонтах стащила ключи и убежала из больницы. Но когда она подбежала к ограде, она увидела, что ей будет слишком тяжело взобраться по ней, так как она очень высокая. К этому времени все прожекторы были направлены на ее крошечное тельце, зазвонила сирена. Ей не удалось сбежать, ее поймали.

В наказание за побег ее привязали, надели наручники и оставили в одиночной камере без еды. У нее были шрамы от цепи на теле и наручников на руках. Спустя несколько дней ее выпустили, цепи были сняты, и ее предупредили, что если такое повторится, то наказание будет тяжелее.

Наконец Бонтах уснула; проснувшись через несколько часов, она очень удивилась, увидев множество людей в соседней комнате. Ей стало любопытно, и она тоже пошла посмотреть. Бонтах увидела старую женщину, лежащую на кровати: она умерла прошлой ночью. Через некоторое время Бонтах подошла к двери комнаты этой женщины. Надзирательница Поокум сказала, что ей нужно 4 человека, которые могли бы ей помочь погрузить тело на тележку и вывезти за пределы больницы. Многие вызвались помочь, кроме Бонтах. После того, как женщину погрузили, Бонтах начала молиться за нее, чтобы ее душа переместилась в лучшее место. Она надеялась на то, что душа этой женщины поможет сбежать ей из больницы.

Через несколько дней она была выпущена из специальной больничной палаты и переведена в обычную палату. Она участвовала во всех групповых занятиях: ее это отвлекало от плохих мыслей. Однажды, когда все были заняты на собрании, Бонтах стащила ключи у служащего. Свернув рукава и манжеты, она придала совершенно другой вид больничной одежде, как будто она принадлежала ей. Ни о чем не спрашивая, охрана открыла ей ворота. Ей случайно удалось выйти, и она ни разу не обернулась назад.

Бонтах была очень рассержена на Бонтанха, полицейского, отправившего ее в психиатрическое отделение. Она была уже смелой 13-летней девочкой и не хотела опять попасть к нему в руки. Она просто хотела знать, почему он отправил ее в отделение. Пока Бонтах ждала полицейского, другой полицейский по имени Как, спросил, хочет ли она есть. Бонтах согласилась, и Как пригласил ее домой поесть. Как был мусульманином и имел двух жен. Одна из его жен спросила, откуда взялась эта девочка. Как ответил, что привел ее, чтоб та помогала по хозяйству. Бонтах решила, что у нее появился новый дом, и Как ей был послан во спасение. Проработав в их квартире чуть меньше месяца, однажды ночью во время сна Как ворвался к ней в комнату и пытался изнасиловать. Одна из его жен услышала пронзительные крики и остановила его. Обе жены тут же выгнали Бонтах на улицу, осуждая ее в попытке изнасилования их мужа. Они дали ей 1000 бат, чтобы выжить на улице. Хотя жены не хотели видеть Бонтах в своем доме, они очень беспокоились о ней. Они не хотели, чтоб с ней что-то случилось, но и не могли ее оставить в своем доме, они выгнали ее от своего мужа.

Бонтах прошла немного по улице, когда Как догнал ее на мотоцикле. Он сказал, что любит ее и найдет ей новое пристанище. Глупо поверив ему, она прыгнула к нему на мотоцикл. Он привез ее в отель. Юная Бонтах подумала, что это ее новый дом. Как только они вошли в комнату, Как накинулся на нее и хотел вновь изнасиловать. Она кричала так громко, как могла. К счастью, на крики Бонтах прибежал администратор, и Как убежал.

Администратор сказал, что подобное обычно случается с девушками, которые сбегают из дома. Все в отеле посоветовали ей вернуться домой; они верили, что у нее любящая семья, которая по-настоящему беспокоится о ней. Также они ей дали немного денег, чтобы вернуться домой. С неохотой, но она их приняла.

Прошло уже три месяца, как Бонтах сбежала из дома. Вернувшись домой, она, как обычно, обнаружила, что была нежеланной. Ее приезд не вызвал удивления. Когда она узнала, что отец погиб в автомобильной катастрофе, разыскивая ее, она была убита горем, затосковала и переложила всю вину на себя. Ее горе и боль усиливались, когда семья осуждала ее в его смерти. В душе она знала, что ей придется вновь уехать; и возвращение в Бангкок казалось ей единственно-верным решением. Она всегда знала, что была нежеланной, но теперь семья дала ей ясно понять, что ненавидит ее. Бонтах попросила у матери денег. Она дала ей 300 бат и попросила больше никогда не возвращаться. Ботсах больше никогда не хотела видеть дочь. Это было самой большой «пощечиной», о которой позже вспоминала Бонтах. Ее сестры были единственными, кто поздоровался с ней и единственные, кто сказал ей «До свидания».

Бонтах была теперь настоящей сиротой во всех смыслах этого слова. Отец умер, разыскивая маленькую дочку, которую любил, а мать выгнала ее из семейного дома, как будто это она его убила. Она не могла вернуться в свою семью, пока не найдет способ возместить ущерб от потери отца в семье. Она должна была суметь стать вновь частью своей семьи, не важно как и насколько низко придется ей пасть. Тайцы не были похожи на американцев или европейцев; им некомфортно быть одним или жить в одиночестве. Тайцы всегда были семейными людьми, они нуждались в окружении близких и родных людей. Одиночество приносило тайцам только боль и тоску.

Детство для Бонтах закончилось, когда ее выгнали из семьи и обвинили в смерти отца. Она уехала в Бангкок в поисках лучшей жизни. Она должна была уйти из дома по многочисленным причинам, главные из которых были: избавление от часто незаслуженных избиений и тяжести ноши за смерть отца. Сейчас она также знала, что ей нужно найти способ заслужить вновь любовь матери, не обращая внимания на цену, которую ей придется заплатить за такое возвращение в родной дом. Секс-туристический рай ждал ее с распростертыми объятьями. С этого момента началась жизнь Лон. «Мне было всего лишь 13 лет».

Глава 2
Бангкок, мой новый дом

Мой приезд

В 13 лет мне была знакома работа по дому и фермерство. У меня не было ни малейшего предположения, что я буду делать в Бангкоке, и я была очень и очень напугана. Я не знала, что ждет меня впереди; единственное, что я решила — это то, что я никогда не позволю себе жить в крайней нищете.

Хотя я была молодой, я не собиралась позволить невежеству и предрассудкам матери сломить меня. В глубине души я была уверена, что у меня большой потенциал. Я знала, что могу жить лучшей жизнью, чем крестьяне в моей деревне. Моя мама заботилась только о том, чтобы дать брату любую возможность для продвижения, пока мы с сестрами были заняты домом, животными и землей. Тяжелая физическая работа, оскорбления были достаточными причинами, чтобы сбежать в последний раз. Я не собиралась быть всю жизнь оскорбленной и лишенной всего девочкой в Убоне. Я родилась не для того, чтобы быть фермершей, не для того, чтобы меня избивали и унижали. А самое главное, я родилась не для того, чтобы быть бедной.

Я купила самый дешевый билет за 95 бат на автобус с кондиционером на десятичасовую поездку. Это была стоимость трехдневной работы в Бангкоке — за одно только место в автобусе с кондиционером. Мне очень редко доводилось бывать в кондиционируемом помещении; это случалось иногда, когда я прогуливалась по большим магазинам, даже не имея денег купить там что-нибудь. У меня было всегда мало денег. И каждый бат был для меня золотым.

Моя мама дала мне 300 бат и попросила никогда не возвращаться. Каждый осуждал меня за смерть отца. У меня не было желания возвращаться в тот ужасный мир, из которого я сбегала уже несколько раз. Я понимала, что была достойна тех денег, которые она мне дала и даже большего, ведь я начала работать еще до школы. Я даже не могла припомнить и дня без работы. Я уже давно определилась, что не буду жить остаток жизни в Убоне. Никто не мог говорить о будущем в Убоне. А самое главное у меня его не было в Убоне.

Я приехала в Бангкок вечером. У меня было всего 205 бат. Я не могла потратить эти деньги даже на самую дешевую комнату. Первую ночь я провела на автобусной остановке; я вспоминаю, что единственными моими друзьями тогда были жужжащие комары. Я поела выброшенную еду и попила воды из бутылки, оставленной в мусорном ведре. Мне некуда было идти, и я ничего не знала. Я тогда была слишком мала, чтобы оказаться один на один с огромным, оживленным, переполненным и многонациональным Бангкоком — как я позже узнала, самой большой секс-столицей в мире. На долгое время этот город стал моим домом.

До приезда в Бангкок, я никогда не видела лифта и никогда не ездила на эскалаторе. Торговые центры и офисные здания казались мне самыми высокими в мире. Улицы были переполнены машинами, грузовиками, маленькими красными маршрутками и красивыми голубыми кондиционируемыми автобусами — эти транспортные средства двигались вплотную и везде создавали хаос. Серый и черный смог загрязнял воздух, а оглушающий шум тысяч сирен давил на барабанные перепонки. Мотоциклы перекрывали движение на любом перекрестке, а пешеходы пытались отважно и быстро маневрировать среди всего этого движения транспортных средств. Никто из водителей не обращал внимания на огни светофора. Казалось, что тайцы едут каждый по своей дороге со своими правилами, не обращая внимания на безопасность, тогда как фаранги были более осторожны.

Я никогда раньше не видела такого большого скопления людей в одном месте, также как я не видела столько много людей из разных стран. Там были африканки в разноцветных, красочных, национальных костюмах по лодыжку с соответствующими прическами, индианки в сексуальных, шелковых сари с клиновидными кальсонами, с обнаженными загорелыми талиями, сикхи в традиционных белых тюрбанах, арабы в тугих белых длинных рубашках с воротниками, застегивающимися до конца на пуговицы, американцы и европейцы в повседневных джинсовых шортах и футболках. И была я в моей деревенской рубашке и мешковатых кальсонах, выглядевших так, как будто я приехала из дикого тайского леса; на самом деле это почти так и было.

Бонтах в возрасте 13 лет

Я никогда не видела столько много людей, передвигающихся так быстро через переполненные торговые ряды, как и не слышала такого количества разных языков. Здесь не было ничего общего со спокойной, но напряженной фермерской жизнью в отдаленной деревне. Ничто в деревне не могло подготовить меня к новой незнакомой жизни. Я видела Бангкок только по телевизору, а когда мы жили с родителями, мы видели только окраины. Сейчас это была уже не телевизионная передача, это была настоящая жизнь. Я была слишком молодой, чтобы понять значимость этого момента. Я стояла на пороге моей новой жизни в самом центре этого суматошного экзотического города. В этот момент мои чувства мог понять только такой же житель из простой, маленькой и нищей деревни третьего мира, тот, кто только что вошел в самое сердце современной столицы. Я была встревоженной, возбужденной, уставшей и голодной, но больше всего я была напугана.

У меня было совсем мало денег, не было ни друзей, ни семьи; мне было негде жить. Чтобы выжить, я начала побираться. Мне было только 13 лет. Я сразу поняла, что у туристов намного больше денег, чем у обычных рабочих. На улице я встретила женщину, которая искала няню для малыша полицейского высокого ранга. Кроме того, ему принадлежал бар в Патпонге, самом большом злачном квартале Бангкока. Когда я была свободна от работы в его доме, я подрабатывала уборкой в баре. Он настоял на том, чтобы я выбрала между работой няней и работой в баре. Я выбрала работу уборщицей в баре, так как там я получала больше денег. Я должна была в Бангкоке заработать достаточно денег, чтобы добиться прощения у своей семьи за смерть отца. Недолго я была Бонтах. На смену ей пришла Лон. Я должна была найти способ возместить ущерб Бонтах у ее семьи из-за потери отца. Только после этого она и я могли вернуться домой.

Кокату клуб

Я начала работать на полное время уборщицей в Кокату клубе — гоугоу баре, который очень часто посещали фаранги. Он всегда был полон девушек из Исаана и говорящих на моем диалекте. Я мыла и убирала после секс-туристов. Я зарабатывала 1500 бат в месяц, плюс чаевые 1000 бат за 28 рабочих дней каждый месяц. Это было намного больше, чем я когда-либо зарабатывала в Убоне. Я могла каждый месяц посылать 1000 бат моей семье. Это была одна из причин моего приезда в Бангкок.

Тайцы, как и другие азиаты больше думали о семье, нежели о себе самих. Привязанность — это одна из наших индивидуальных черт. Мы даже не члены одной семьи, мы — части единого целого. Только в семье мы можем быть личностями. Все вместе мы — личности, и только внутри семьи мы можем выжить.

В общем, я зарабатывала около 2500 бат в месяц, плюс чаевые; действительно хороший старт, но моя семья была безнадежно бедна. Мой отец умер, и у меня было две сестры, которых я должна была содержать. Я очень хотела, чтобы у них была возможность посещать школу. Я хотела, чтоб у них была жизнь лучше, чем у меня. Я должна была больше зарабатывать.

В Кокату клубе

14 лет

Другой персонал Патпонга

Патпонг в Бангкоке — самый известный злачный квартал во всем мире. Его трудно точно описать непосвященным. Есть два длинных блока: «Патпонг 1» — двухсотметровой длины и «Патпонг 2» — стометровой длины. Каждый из них окаймлен с двух сторон открытыми барами, гоугоу стрипбарами, дискотеками и секс-клубами. В этих двух блоках секс-торговли около 3000 молодых девушек жаждут встретить мужчину на час, вечер, а некоторые питают надежду — на всю жизнь. «По статистике, одна девушка из Патпонга каждую неделю выходит замуж за иностранца»

Гоугоу клубы и бары — разные по размеру; они могут нанять от десяти до ста девушек. В каждом гоугоу кроме танцовщиц, есть другой персонал. Здесь я начала новую жизнь. Мы были уборщиками, барменами, официантами и администраторами. Официально мы не спали с мужчинами. Мы жили на 1500 бат в месяц плюс 1000 бат чаевыми со столов. Мы не были частью «Азиатского экономического чуда». Неофициально, после того, как закрывались бары, некоторые девушки неосознанно вступали на тропу саморазрушения, не важно какими способами — всеми.

Для некоторых из нас день начинался в два часа дня и заканчивался в полночь. Другие приходили в 7 вечера и уходили в 3 ночи. Мы приходили на работу и начинали уборку номеров от предшествующей ночной деятельности. Мы проводили час или два, намывая полы от пролитого пива, оставшегося после предыдущей ночи. Потом мы убирали постели от посетителей на «короткое время» и мыли ванные комнаты. После этого мы шли в бар и убирали тысячи бутылок из-под пива, кусочки ананасов и лимонов, мыли посуду и упражнялись в другой черной и неприятной работе. Посетители пили, проливали пиво и блевали везде. Моя работа была убирать за ними. В мыслях я была готова убирать пыль и грязь, но это была совершенно отвратительная работа, от которой меня просто часто тошнило. Танцовщицы зарабатывали много денег, иногда в двадцать раз больше меня и им не приходилось убирать за всеми. Немного времени прошло, прежде чем я поняла, что моей работой золотых гор не заработаешь. Мне хотелось зарабатывать не хуже танцовщиц, и я была готова на что угодно, лишь бы зарабатывать хорошие деньги.

Я была обычным подростком из простой деревни. И я не могла поверить своим глазам: привлекательные и сексуальные девушки в бикини или без, обольстительно-танцующие на сцене и ведущие себя так, как я никогда не видела раньше, даже по телевизору. Никто в Убоне так не одевался или раздевался, как здесь. Никто в Убоне не носил купальников. Взамен мы надевали укороченные джинсы и майки на речку. Никто в Убоне так плавно не крутился на шесте и так медленно не гладил свое обнаженное тело. Я не могла понять, как эти девушки снимают свои одеяния перед толпой самцов-мужчин и настолько вызывающе танцуют. Я была шокирована. Я не могла поверить, что девушки из моей деревни, из моей провинции, мои «сестры» из Исаана могли так себя вести. Обнимая свои красивые и смуглые тела, приятно возбуждая клиентов, снимая с себя одежду, они зарабатывали много денег. Гоугоу девушки работали по 7 часов каждый день, и у них был один выходной каждую неделю. Они танцевали 15–20 минут каждый час, а остаток времени проводили, уговаривая клиентов воспользоваться их услугами на ночь. Кому не удавалось поймать на удочку клиента, после закрытия бара шли в Термы.

Около 30 000 тайских девушек в Бангкоке, Паттайе, Пхукете, Самуи и Чиангмае занято в туристическом бизнесе; десятки тысяч на Филиппинах, Индонезии и Камбодже; есть те, кому «посчастливилось» увидеть иностранцев среди местных жителей. Около 400 000 проституток в публичных домах Таиланда и больше миллиона в других юго-восточных странах спят с местными за карманные деньги или за долги в семье. Их родители могут получать от 500 до 5000 бат в обмен на то, что их дочери работают проститутками несколько месяцев или дольше; иногда всю оставшуюся короткую и трагическую жизнь. Мне очень повезло, что этого со мной не произошло.

Термы

Термы похожи на неопрятные бары из американских фильмов. Это нетипичные бары, которые вы можете увидеть в США или в Европе. Это совершенно другие заведения. Одно из отличий — очень низкие потолки. Примерно 8 футов в высоту. С моим ростом в 4 фута и 7 дюймов, это совершенно не проблема, но низкие потолки очень сильно задерживают дым, поэтому дышать тут было труднее, чем в гоугоу клубе, где я работала. Туристы и тайские барные девушки курят много. От этого дыма тошнит и чувствуешь себя неприятно. В Убоне девушки не курили, а здесь все девушки Исаана курили. Термы были забиты привлекательными, молодыми, сексуальными женщинами, в основном, из Исаана — женщинами, пришедших сюда по одной причине — встретить самцов-туристов.

Термы можно описать как «внеурочный» бар. Входное помещение открыто с полудня до полуночи. Когда он закрывается, бар считается занятым. Позднее в два часа ночи, когда гоугоу бары закрываются, многие танцовщицы приходят сюда на «свидание» с туристом или эмигрантом на ночь. Это поле деятельности освоили мои подруги. Они все работали танцовщицами в гоугоу клубе с 7 вечера до 2 ночи, и если турист не «брал» их, то они приходили в Термы на поиски.

В первую ночь здесь, я видела, как мои подруги ловили взгляды мужчин, обольстительно им улыбались, медленно двигались им навстречу, прикасались к ним, скрещивали ноги, чтобы обнажить свои красивые бедра и пытались соблазнить потенциального клиента. Я видела, как каждый день девушки проходили через эту соблазняющую рутину в гоугоу, где я работала. В отличие от гоугоу, в Термы я приходила повеселиться и привлечь мужское внимание. Но я не шла по пути моих «сестер» из Исаана. Я не ждала конца рабочего дня, чтобы пойти в Термы.

Почему красивые и молодые девушки хотели пойти в такое место как Термы? Причина проста: это было следствие их азиатской нищеты; там они были не одни. Их поведение было прямым результатом обесценивания роли женщины в Таиланде и юго-восточной Азии. Даже теперь в 21 веке, «6 девочек-детей бросают каждый день в Бангкоке». В моем случае, семейная нищета и моя нужда вновь заслужить любовь семьи были достаточной мотивацией.

Кто интересуется 14-летней девушкой ростом в 4 фута и 7 дюймов, весом 75 фунтов.

Мой первый клиент: продажа моей девственности

После месяца работы уборщицей в гоугоу, один мужчина пришел в бар поисках молодой девственницы. «Молодая нетронутая девочка» — была его целью, а предложенных за это денег было больше, чем я могла себе представить. Я знала, что он был не единственным мужчиной, приехавшим в Таиланд в поисках детской любви. Я знала, что это было нередким случаем для секс-туристов желать кого-то типа меня. Мама-сан спросила, заинтересована ли я. Случайная сексуальная встреча могла принести мне 30 000 бат, намного больше денег, чем я себе когда-либо представляла. Из этого мама-сан получит 6000 бат. Я не думала дважды, прежде чем принять его предложение. Она организовала продажу моей девственности. Мне было только 14 лет. Его звали Ханс, он сказал, что он — швейцарец, и ему 35 лет, хотя на фото, которое он мне дал, казалось, что ему было за 50.

Через 30 минут после переговоров по поводу цены с мама-сан он получил мое согласие. Ханс вернулся в гоугоу с наличными. Я почти не говорила по-английски и не участвовала в своей продаже. Мой единственный ответ был «кха», что в переводе с тайского значит «да». Он заплатил мама-сан деньги за мою невинность. Я никогда в жизни не видела столько денег. Скоро эти деньги будут принадлежать моей семье.

Мое сердце прыгало одновременно от радости, что я смогу заработать столько денег и от страха, что мне придется за это сделать. Я никогда даже не держала мальчика за руку, так как это было непозволительно в тайской деревне. На самом деле мальчика и девочку иногда женили, даже если они просто невинно смотрели друг на друга. Сейчас в 14 лет я собиралась заниматься сексом с мужчиной, которого я никогда до этого не видела. Он был где-то 6 футов ростом, на фут с половиной выше меня. Я была в ужасе от того, что мне предстоит сделать за эти деньги.

Мы вышли из гоугоу в Патпонге, поймали такси и отправились в отель на Сои 26, Сукхумвит Роад. Когда водитель такси увидел взрослого фаранга с крошечной 14-летней девочкой, он больше не оглядывался. Он точно знал, почему мы вместе и что мы собираемся делать. Мы выглядели странной парой: этот высокий светлолицый европеец и хрупкая смуглая маленькая девочка. Ханс очень медленно разговаривал со мной по-английски и иногда использовал несколько тайских слов, которые он смог узнать за короткое время в отеле. Я продолжала улыбаться, не обращая внимания на страх, который я чувствовала каждой частичкой своего тела. Он никогда не узнает, что было в моем сердце. Тайцы всегда натянуто улыбаются, никогда не показывая злость и скрывая свою боль. «Джаи Йен» или «Сохраняй самообладание», что первоклассно я и делала.

Мы приехали к дверям отеля, он быстро заплатил водителю такси и подтолкнул меня вперед. Он страшно спешил. Пока он ходил к ресепшену и брал ключи, я уселась в вестибюле. Служащий ресепшена посмотрел сначала на меня, потом на него, затем опять на меня и не сказал ни слова. Очень молоденькая девочка, почти ребенок, с огромным мужчиной — казалось, что для него это не было необычным. Я прошла рядом с ним к лифту и поднялась в его комнату. Я впервые была в таком красивом отеле.

Через несколько минут мы наконец добрались до его номера. Мое сердце начало колотиться. Реальность начала обволакивать меня. Только теперь я по-настоящему начинала понимать, что со мной происходит. Я хотела повернуться и бежать обратно, но 30 000 бат я хотела больше. Мы зашли в его комнату и подошли к кровати. Я села на стул, подальше от кровати. Он сделал движение рукой, чтобы я приняла душ. Я не ответила. Тогда он пошел в душ. Я села на стул в ожидании того, что должно со мной произойти. Я надеялась, что он навсегда останется в душе, но я знала, что, в конце концов, он снова появится.

Я все время думала о пути назад. У меня было достаточно времени, чтобы убежать и вернуться обратно в гоугоу бар. Я очень хотела эти 30 000 бат, но я не думала, что мама-сан отдаст мне их, если я вернусь так рано. Я даже думала вернуться в Убон неудачницей, девушкой неспособной помочь своей семье и послать матери денег. Так много мыслей пронеслось в моей голове, что я чуть не упала в обморок. Ханс появился из ванной, одетым в одно полотенце. Я перестала думать о побеге; теперь меня заботило то, что я должна делать дальше, чтобы сделка состоялась.

Он подошел ко мне, совершенно не представляя, насколько сильно билось мое сердце, и показал на душ. Я пошла в ванную комнату и принимала самый долгий душ на свете. Я зачерпывала теплую воду из бочонка чашкой. Я хотела поиграть с водой, но не могла, так как у меня были совершенно другие мысли.

Через 20 минут Ханс постучал в дверь. Я открыла ему. Я плохо понимала по-английски, но была уверена, что он сказал мне выйти. На тайском языке я попросила его подождать, так как была не готова. Вскоре я покинула безопасную ванную комнату и зашла в спальню. Я была полностью одета.

Он что-то сказал про полотенце, но я не собиралась одеваться, как он. Он говорил по-английски и, как мне казалось, не был заинтересован, понимаю ли я его. Я только улыбалась ему и не сводила глаз с него. Затем он сделал движение, чтобы я разделась.

Я очень нервничала и начала тяжело дышать, он подошел ко мне, взял меня за руку и провел к кровати. Он начал снимать с меня рубашку. Я чувствовала себя униженной, сидя напротив фаранга без юбки. Стыдясь, я прикрывала наготу руками. Ему казалось все это забавным. Я не могла понять, почему он выбрал именно меня и заплатил столько денег, когда в баре были другие девушки намного привлекательнее и развитее в сексуальном плане.

Теперь движением руки он попросил снять трусы. Я хотела убежать из комнаты и больше никогда не видеть фарангов. Очень осторожно он начал снимать трусы, мне было слишком страшно двигаться. После этого я предпочла больше никогда не вспоминать о том, что было дальше.

После того, как он все сделал, на кровати была кровь моя кровь. Это было мое посвящение в мир проституции — детской проституции. Это был мир, в котором я провела мое отрочество (подростковый возраст). Я встала на кровать и посмотрела вниз на всю эту кровь. Я посмотрела на свое голое тело в зеркале на стене и бедра, по которым стекала кровь. Я спрыгнула с кровати, подошла к зеркалу и ударила по нему кулаком; разбила его и разбила то ужасное отражение, которое смотрело на меня отражение моего настоящего и будущего. Я была безутешной. Я побежала в ванную и упала.

Мы вернулись в гоугоу и я подсчитала свои деньги. Все это заработала я. Теперь моя семья будет ценить меня. Я заплатила за смерть отца. Мама обрадуется, когда получит эти деньги. Она даже представить себе не могла, что я могу столько заработать в Бангкоке. Теперь она сможет высоко держать голову в деревне. Она сможет показать деньги своим друзьям и соседям. Теперь мама могла гордиться этой ужасной маленькой девочкой, над которой все надсмехались и обзывали по-всякому. Но эта маленькая девочка никогда не сможет сама гордиться собой. Пока моя мама будет хвалиться тем, что она сможет теперь приобрести, я никогда не смогу стать той же. Потеря уважения и достоинства дочери никогда не интересовали ее. Каждый последующий день с новыми событиями, изменяющими мою жизнь, на рассвете или на закате, я боролась с тошнотворным чувством, которое навсегда поселилось в моей голове, печалило мое сердце и овладевало моим разумом. В начале у меня даже и мысли не было, что следующие семь лет будут такими же.

Обязанности тайских женщин

Мы должны были выполнять главную обязанность в семье — быть главой и добытчиком для наших бедных деревенских семей. Я рано начала выполнять эту обязанность и намного лучше, чем многие. Что важнее, так это то, что мы — единственные несем ответственность за финансовую поддержку наших родителей, когда они становятся старыми. Мы должны следовать строгим правилам относительно нашего поведения, принимая на себя большую часть семейных и домашних обязанностей, лишаясь в результате своей собственной независимости. Деревенская беднота и ограниченные образовательные и экономические возможности оставляют мало выбора для старших дочерей для финансирования их семей помимо секс-индустрии. Мы не только должны заботиться о наших родителях, мы должны, таким образом, выразить свою благодарность. Коммерческая секс-индустрия, будь то связи с иностранцами или тайцами, стала необратимой данностью для многих девушек из Исаана.

Меньше, чем за час я заработала больше, чем я могла заработать за 12 месяцев протиранием полов и вытряхиванием пепельниц, продолжая жить в бедности. Некоторые клиенты говорили мне, что люди в Таиланде — бедные из-за их лени. В возрасте, когда они играли в бейсбол, ходили на футбольные матчи или видели эротические сны с их любимыми чирлидерами,^[2] я спала с посетителями гоугоу, чтобы обеспечивать свою семью.

Женщины — заложники во времена нужды

Тайская поговорка

По возвращению в гоугоу, мои коллеги поздравили меня и сказали, что секс с туристами не является чем-то невиданным в их среде. Там было много четырнадцатилетних девушек, продающих свою девственность туристам. Другие отдавались местным за семейные долги или за плату по процентам. Каждый в баре чувствовал, что деньги, которые я заработала час назад — стоят того, чтобы это отпраздновать. Коллеги занимались этим годами, покупали хорошее жилье и копили заработанное от туристов. Работа в гоугоу помогала их семьям приобретать новые дома в деревнях или делать ремонт в старых. На эти деньги покупались мотоциклы для братьев, изготовленные на заказ шелковые одежды для родителей и много еды и напитков для вечеринок, на которых они никогда не присутствовали. Также коллеги покупали украшения и одежду себе. Для таких девушек как мы, больше вариантов не существовало. Мои друзья говорили, что все так и должно быть и ни о чем беспокоиться. Возможность заработать столько денег и так быстро была такой привлекательной. Они не могли отказаться, не могла отказаться и я.

Я была чересчур молода и очень напугана, когда начала спать с мужчинами. Мои друзья, которых я считала своей бангкокской семьей, очень помогали мне. Они переводили и устанавливали цену для меня на переговорах с мужчинами. Они даже представляли меня своим старым клиентам, которые любили девушек помоложе. Друзья заботились обо мне, так я была совсем юной. Кроме того, я поняла, что была далеко не первой четырнадцатилетней девушкой, продавшей свою девственность туристу.

В 14 лет я была очень маленькой; я и сейчас такая. Я была очень молодой, а выглядела еще моложе, чтобы работать в опен-эйр барах и гоугоу клубах барной девушкой или танцовщицей. Это осложняло мне поиск потенциальных секс-клиентов. Чтобы найти клиентов, я начала работать в барах при Термах, как свободная проститутка. Иногда я просто ждала дома звонка по телефону от мужчин, которых я когда-то уже встречала. Для большинства гоугоу танцовщиц, их работа — это предлог встретить мужчину. Они зарабатывают 3750 бат в месяц как танцовщицы и минимум 12500 бат, иногда намного больше, когда обслуживают клиентов бара. Чтобы заработать денег в торговле телом, мои друзья дали мне телефонные номера мужчин, которым особенно нравятся молодые девушки.

В течение 14-ого года жизни я выросла настолько, чтобы самой ходить в дискоклубы и знакомится там с мужчинами. Я стала «предпринимателем». Все деньги, которые я зарабатывала, принадлежали мне и только мне. Я не хотела терять деньги, выплачивая их посредникам. Единственным человеком, с которым я была готова делиться деньгами, была моя мама. Она тратила мой доход, чтобы заработать репутацию семье в нашей деревне. Конечно, я понимала, что это было только начало.

Три года в Бангкоке

Смирение — состояние быть униженной (состояние незнатной по происхождению девушки)

Именно так тайские девушки должны вести себя:

— не гордые, не высокомерные, не заносчивые, не настойчивые

— выражающие почтение или подчинение

— беспомощные, зависимые, испуганные

По своей природе мы покорный народ и у нас никогда нет эгоистичных мыслей. Мы почитаем богатых людей и то очарование, мощь и свет, которые являются неотъемлемой частью их богатства. Важно научиться не страдать, если это приводит к деньгам и к «созданию репутации» своей семьи.

В Америке девушки мечтают оказаться на сцене, чтобы выступать под аплодисменты зрителей. Многие из них хотят быть знаменитыми рок-певицами или выдающимися актрисами. Девушки из Исаана даже не мыслят так мечтать, их мечта — оказаться в бикини или без на сцене, вызывающе танцевать, ждать, пока кто-нибудь из мужчин не купит выпить, заплатит бар-файн и пригласит домой для секса. Девушки из разных стран имеют разные мечты. Конечно, в детстве это не было нашей мечтой, но потом это стало нашей действительностью. Речь идет о большинстве девушек, приехавших из Исаана.

Те, кто работает в гоугоу, барах, дискоклубах — это сестры, матери, дочери и иногда даже вдовы. Мои сестры в деревне были благодарны за каждый бат, который я им посылала, чтобы они могли ходить в школу, хорошо питаться и привлекательно одеваться. Единственной заботой моего брата было, чтобы я оставалась богатой и могла продолжать посылать деньги матери, от которых у него была прямая выгода. Со временем расходы на Саи стали меньше, но все равно они были значительнее, чем на Иинг.

Работа в ночную смену

14 лет

Девушки, с которыми я работала, приехали из трущоб, подобных моей. Они содержали своих матерей, отцов, сестер и братьев, детей и многих других членов семьи. В деревнях не было различия между ближними родственниками и дальними. Дальние родственники — это близкие родственники. Каждый «родственник» привязывался к семье «работающей девушки» и пользовался доходами от ее профессии. Количество дальних родственников увеличивалось по мере того, как в семью начинали поступать деньги. Обычно был кто-то помоложе в каждой семье, кто ценил усилия, прикладываемые для содержания целой семьи, тот, кто находился в «пределах слышимости». Мы также поддерживали членов семей, ставших инвалидами из-за недостатка медицинских средств или вакцин, необходимых в нашей общине и людей, попавших в автокатастрофы и производственные аварии. Все вакцины продаются региональным правительственным медицинским распорядителем, вместо того, чтобы свободно распространять среди людей общины.

Танцы в дискоклубах

Я приветствовала секс-туристов волнующим взглядом и неспешной, приятной улыбкой в одной из главных мировых секс-столиц, ярком городе-космополите Бангкоке. Мой опят был не сравним с опытом многих 14-летних девушек, живших в цивилизованном обществе, обществе, где бедность не была единственным путем в жизни. Пока девочки-подростки в Америке или Европе могли слушать и танцевать под ритмы последних рок-груп, ходить на вечеринки, где никто не спит, где каждый глотает куски пиццы с копченой колбасой и моцареллой, где хихикают, стянув с тарелки последний кусочек куриного крылышка; я гналась за толстыми, небритыми, грязными, старыми мужиками, от которых воняло потом, сигаретами и алкоголем, чтобы заработать достаточно средств для содержания моей матери и учебы моих сестер. Когда ама узнала, сколько я могу зарабатывать, ее просьбы о деньгах стали постоянными, как будто у меня была бездонная чаша. Я поняла, что моим долгом стало не только финансово компенсировать смерть отца, но и я взяла на себя ответственность содержать мою маму, сестер и всю семью. Пока другие подростки смотрели вышедший в кинопрокат фильм с Мелом Гибсоном и Джулией Робертс в главных ролях, сходили с ума от Бена Аффлека, поедали попкорн и гнались в магазинах за последними новинками, я совершала похотливые сексуальные акты, просмотренные в порнографических фильмах. Мне было только 14 лет; я была одинока; я была в отчаянии.

Возраст, который считается невинным на западе и в других частях света, для меня стал вполне зрелым. Я была необученной и безграмотной. Я не знала больше ни одного другого пути, как зарабатывать деньги, кроме продажи своего тела. Я должна была заботиться не только о себе, но и посылать деньги домой. Я была растеряна и стыдилась себя; я чувствовала себя грязной, грязнее тех омерзительных мужчин, с которыми я спала. С каждым новым клиентом, я еще больше презирала себя: рана за раной кровоточили в моей душе. Я сначала не осознавала этого, но я уже ненавидела себя. Даже, если когда-либо в моей жизни появлялись ценности, я рушила их до того, как понимала, что они существовали. Чувство собственного достоинства не успело пустить корни, вырасти и расцвести во мне; оно было похоронено как ненужное в глубинах моей души. Я была проституткой! Хотя я была всего лишь подростком, мне была знакома душевная боль и отвращение, и я была переполнена этими чувствами. Я не могла смыть грязь, которая, как мне казалось, заполняет каждую мою пору.

Позирование в Пеппермит дискоклубе

15 лет

Глава 3
Ценности семьи в Исаане: несовместимые понятия

Семейные требования

Моя жизнь немногим отличалась от жизни других молодых девушек в тайской секс-туристической индустрии. Переехав однажды в большой город или город-курорт, как мы непрерывно начинали получать просьбы о необходимости все большего количества денег. Моя мать ежедневно опустошала мой банковский счет. Ни разу ее телефонные звонки не касались вопросов о моем здоровье или благополучии. Наоборот, она звонила только для того, чтобы потребовать еще больше денег. Она хотела новый диван, стол, телевизор или холодильник. Мама давала моему брату все, что могла позволить себе семья, все покупалось на заработанные мною деньги. В Таиланде нередко встречались 14-летние девочки, занимающиеся проституцией, чтобы их братья имели магнитофоны и мотоциклы. Когда она подарила моему брату магнитофон, который я ей купила, она думала, что я куплю ей еще один. Моя мама попросила купить повозку по продаже лапши, чтобы организовать свой передвижной мини-ресторан. После ничтожных попыток стать предпринимателем, она решила, что это слишком хлопотно для нее. Она даже понятия не имела, каких усилий мне стоило купить эту передвижную тележку. Я продала себя десяти старым мужчинам по тысяче бат за каждый сеанс, чтобы купить ей тележку, без которой она спокойно смогла обходиться.

Моя мама устраивала великодушные приемы для ее друзей и для людей, которых она едва знала. Все это делалось на деньги, заработанные на унизительных и постыдных сексуальных актах. Я отдавала моей матери все деньги, которыми расплачивались со мной клиенты; это считалось быть «хорошей дочерью». Я никогда не делала ничего хуже. Устраивание вечеринок и ношение золота — вот, что создавало «репутацию» семье. «Создание репутации» ценилось больше, чем честь и достоинство; больше, чем ее жизнь. Нам, несчастным женщинам Таиланда, особенно дочерям Исаана, промыла мозги наша культура, в идеологии которой мы можем себя обесчестить и унизить ради своей семьи. Мы никогда не понимали ни значения чувства собственного достоинства, ни что значит ценить себя. В 21 веке наши женщины до сих пор живут по тайской поговорке «женщины-волы, мужчины-люди». Другими словами, единственной ценностью является наша работа, большего мы не достойны. Потребуется еще много времени и житейского опыта, чтобы полностью понять и самое главное принять эту правду: единственное, что было нужно моей семье — деньги, которые я посылала домой.

Семейные ценности Исаана, как это видно в деревенских провинциях — фальшивы. Девочки — недостаточно важны, чтобы их обучать; но мы рассматриваемся как первичные добытчики, ответственные за основные нужды и благополучие наших семей. Если мы зарабатываем хорошие деньги, невзирая на способ зарабатывания, это перевешивает даже позор источника их получения, в моем случае детской проституции. К несчастью, это остается фактом для миллионов молодых женщин во всей юго-восточной Азии. Несмотря на то, что наши заработки могут компенсировать наше унижение, наши эмоциональные страдания впоследствии становятся причиной физических и психологических расстройств. Наш разум распадается на осколки, пока портится наше тело. У нас развиваются серьезные проблемы со здоровьем в молодом возрасте из-за нездорового образа жизни, который мы ведем. Я еще ни разу не встречала женщину, которая бы полностью восстановилась от своего прошлого в секс-торговле.

В соответствии с буддизмом, религией Таиланда, мальчики могут заработать признание, живя в храме три месяца и став после этого монахами. Это единственная их семейная обязанность. С другой стороны, дочь получает признание только в заботе о своих родителях. Это конечно не рецепт счастливой семьи. Семьи в Исаане не заботятся о своих женщинах, но для мужчин не унизительно жить за счет заработков женщин. Если женщина зарабатывает достаточно денег, другими словами помогает своей семье поддерживать «репутацию», она может в «следующей жизни» родиться мужчиной.

«Я надеюсь не просто заново родиться мужчиной,

но западным мужчиной!»

Мужчины-золото; женщины-тряпка.

Мужчины-как золото;

Когда золото испачкалось в грязи, мы можем почистить его

Женщины как белые тряпки;

Когда они испачкались в грязи, мы никогда не сможем их очистить до состояния белизны.

Кхмерская пословица

Когда дочери Исаана еще маленькие, им рассказывают следующую историю: «Семья должна денег грязному и омерзительному попрошайке. Вместо того чтобы вернуть долг, родители посылают свою дочь жить с ним и делить его ложе, пока долг не будет оплачен». Мораль истории: верная долгу дочь обязана сделать всё для своих родителей.

Послушав эту историю, молодые дочери часто и намеренно отправляются работать по-рабски на фабрики и в публичные дома в Бангкок, Чиангмай, Пхукет или Самуи, вовлекаясь в секс-торговлю. Дочери Исаана несут ответственность перед своей семьей, сыновья — нет. Сыновья часто лежат около дома со своими родителями, пьют и ничего не делают. Они живут за счет сестер, занимающихся проституцией. Это поведение приемлемо и никогда не обсуждается во всех бедных регионах Таиланда.

Когда я вернулась в свою деревню, в свой родной дом, в котором все говорило о вливании больших сумм денег, никто не спрашивал, как у моей семьи появилось так много денег; моя работа не обсуждалась. Самое главное я купила «репутацию» для семьи. С другой стороны, если бы я не посылала столько денег домой, я была бы проституткой. Речь не шла ни о том, как я, или что я делаю; мой статус определялся количеством посланных денег. Деньги покупают все в Таиланде, даже любовь семьи.

Некоторые тайские девушки после накопления некоторых сбережений, работая проститутками, возвращаются в свои деревни и выходят замуж. К несчастью, после женитьбы жених часто расходует все девушкины сбережения и после этого разводится с ней. Кроме того, он может посоветовать жене вернуться к своим заработкам снова. С другой стороны, проработав с секс-туристами, многие девушки уже не смотрят в сторону тайцев; они привыкают смотреть на мужчин, как на источник доходов и видеть в нем только потребителя.

Таиланд не одинаков с севера на юг и с востока на запад. Весь северо-восток (Исаан) «поставляет» около 80 % девушек, работающих в секс-индустрии. Большинство из них имеют всего 4 класса начального образования, только около 25 % доходят до 7 класса. Некоторые вообще не имеют образования. В местной торговле телом статистика показывает, что 40 % девушек идут на это добровольно, тогда как остальные 60 % работают по принуждению, запугиванию или обману.

Некоторые девушки, работающие в барах и дискоклубах приехали из Бангкока, центрального, северного или южного Таиланда, но в основном язык на котором, говорит большинство девушек — это исаанский диалект. Даже если девушка не знает этого диалекта, она очень быстро учится основным понятиям, чтобы иметь возможность изъясняться с другими девушками бара.

Я всегда говорила моим клиентам, что моя мать не знает, как я зарабатываю так много денег. Они забавно на меня смотрели. Я напоминала им, что Таиланд — это «страна притворства». Мои клиенты спрашивали: «Как может молодая девушка, чуть взрослее ребенка, почти без образования, поехать в Бангкок и посылать тридцать тысяч бат в месяц? Твоя мать должна знать! Или это особенность вашей культуры: скрывать правду?» Они говорили, что общество Исаана — это «культурный инвалид». Они были правы. Исаан — это культурно-неполноценное общество, где «создание репутации» намного важнее достоинства дочерей. Такая идеология привела меня к смене взглядов и предательству спустя 7 лет.

Мои клиенты говорили мне, что моя мать — настоящий вампир, высасывающий мою жизнь, если она может спокойно устраивать вечеринки с друзьями и «создавать репутацию» таким способом. Они сказали, что американские матери быстрее умрут с голода, чем будут есть еду, купленную на деньги от продажи тела дочери. Я ответила им: «у меня только одна мать и я люблю ее». Это просто результат «создания репутации». Моя мать может не знать об источнике моих доходов, как и я не могу пренебрегать ее желанием «создания репутации» и потребительской ценностью, которая намного важнее меня. Все же я люблю свою маму и буду любить ее. Как дочь Исаана, я должна.

Создавать видимость, что никто в деревне не знает, чем занимаются молодые дочери в Бангкоке и Паттайе, чтобы посылать деньги домой — общепринятое поведение. Это отражение ценности женщин в Таиланде, особенно женщин Исаана. Исаанская культура — это тренировка в женоненавистничестве. Это начинается с рождения женщин и идет с ними по жизни.

Таиланд — это совершенный пример общества, которое не может развиваться, когда ценится только половина населения. Чем ниже стоят женщины в обществе, тем оно хуже развивается. Афганистан может служить хорошим примером страны, где женщин ни во что не ставят: худшего отношения к женщинам нет ни в одной стране. Поэтому это самая бедная страна в мире. Статус женщины, развитие общества, жизненный уровень идут рука об руку. Когда женщины ценятся, они вкладывают в развитие своего общества.

Люди Таиланда, юго-восточной Азии считают высшей ценностью — «создание репутации». Это определяет, как мы себя ведем, к чему стремимся, как мы воспринимаем реальность и реагируем на нее. Мы вкладываем в «репутацию» больше, чем в «уровень жизни» (ценность более развитых обществ). Дети в многодетных семьях юго-восточной Азии часто посылают деньги своим родителям. Японцы не раз говорили моей подруге Нан: «в Японии деньги идут от родителей к детям», хотя и понятие «репутации» остается не на последнем месте. В Таиланде они текут в обратном направлении. Соединенные штаты и Европа не отличаются от Японии в этом отношении. Это одна из многих причин, почему Запад и Япония процветают, а Таиланд, в особенности Исаан, — беден.

В слаборазвитых странах дети становятся самостоятельными в 12 лет. По очевидным причинам их трудоспособность оценивается как самая низкая по заработной плате. Дети в США и Европе могут не стать независимыми до 18 или 22 лет или даже старше. Но их уровень самодостаточности намного выше. Я стала самостоятельной в 13 лет. Когда приехала в Бангкок. Я была прихотью секс-туристов, а мечта каждой матери Исаана — дочка, посылающая много денег, чтобы помочь матери «создать репутацию» в деревне.

Стать свободной проституткой в Бангкоке никогда не входило в мои детские планы. Десятки тысяч девушек в моей стране и миллионы в ближних странах — несчастны; они рождены в страшной нищете. Мы не знаем другого способа заработать на жизнь. Мы надеемся, что проституция выведет нас из суровой, безнадежной и унизительной жизни. Унижение, которое испытывает наша семья из-за бедности намного хуже унижения, которое мы должны вынести от продажи своего тела. Социально-экономическая система Исаана не предоставляет другого способа зарабатывания «репутации». Без возможности на образование, мы видим только этот неудачный выбор, как единственный путь выхода, и он намного лучше, чем жизнь в отчаянии.

Глава 4
Деревенская жизнь

Понять Таиланд постороннему человеку не просто.

В следующих главах я постараюсь разоблачить лицемерие и фальшь моей страны, делясь интимными подробностями, преднамеренно скрытыми от глаз иностранцев.

Работать или не работать

Бедные жители деревень работают усердно, когда находят для себя работу, если конечно им не посчастливилось иметь дочь, работающую в секс-индустрии. Это заявление наилучшим образом описывает моего отца, чрезвычайно трудолюбивого и преданного семье человека. Если есть возможность, они могут не работать — случай моего дедушки. Часто в семье есть женская особь, которая интуитивно с раннего возраста знает, что она «избрана». Она несет ответственность за то, чтобы вывести семью из безнадежного нищенского положения; остальная часть семьи живет за счет ее заработков. Я намеренно выбрала местоимение «она», не только, потому что в нашей семье избранницей была я, но человек, малосведущий в культуре Исаана, может не знать, что традиционно старшая дочь берет на себя эту ответственность. Она пытается избавить семью от нищеты. По правде говоря, в большинстве случаев, она делает это, чтобы просто выжить, тогда как молодые мужчины освобождены от груза ответственности за свои семьи. Эта действительность пронизывает жизнь многих деревенских тайцев.

В провинции часто можно увидеть мужа-лихача на старом мотоцикле, который крутится вокруг рынка или по деревне, пока его терпеливая жена буквально приклеена к прилавку, как и ее дети; на бледном лице отчетливо вырисовываются чувства беспомощности и отчаяния. Мужчин всех возрастов часто можно видеть за телевизором или приглядывающих за совсем маленькими детьми, тогда как их жены и дочери заняты уличной торговлей и продажей лапши. Мой отец был редким исключением.

Намного дешевле жить в деревенской местности. За 10 бат можно просидеть час в интернете в компьютерном клубе за игрой — занятием, которое может позволить себе каждый подросток; за 20 бат можно купить большую порцию вкусной еды, включающей суп или тайский десерт — иногда даже за 10 бат. За 30 бат мужчина может сходить к своему парикмахеру или за 100 бат снять в борделе местную девушку. За 40 бат женщина может позволить себе маникюр и педикюр. Женская стрижка или целебный тайский массаж длительностью в час будут стоить 50 бат, за 100 бат можно найти настоящего мастера-целителя, чей массаж заставит счастливчика побывать в Нирване. Какими бы бедными не были крестьянки-женщины, они регулярно наскребают немного средств, чтобы пойти в их любимый магазин; некоторые делают это только по особым случаям. Бедность никогда не уменьшит желание женщины быть красивой.

Азартные игры

Сельские жители много играют, тратя последний бат на лотерею или на виски, который стоит, самое маленькое, 60 бат за литр. Они любят выпить и делают это, как можно чаще. Что касается азартных игр, это «очень большой бизнес» в Таиланде, хотя и нелегальный, за исключением государственных лотерей. Даже подпольные лотереи и казино процветают как в городах, так и в сельской местности. Полиции дают взятки, чтобы сохранить деятельность этих организаций, если они сразу не находятся в доле с организаторами бизнеса. В провинциях именно так живут. Подпольные лотереи — это самый популярный вид азартных игр. Он дарит надежду бедным людям, они могут позволить себе сделать ставки за 2 или 3 бата, тогда как в лотереях, спонсируемых государством, наименьшая ставка равна 45 бат. Если проигрываешь, то потери невелики, а если выигрываешь, то сразу очень много. Только подпольная фондовая биржа может принести в 83 раза больше поставленной суммы. Например, если одна ставка — 6 бат и она выигрывает, то компенсация будет 500 бат, если одна ставка — 1000 бат, то компенсация 83 000 бат.

«Заупокойные азартные игры» — тоже очень популярное времяпрепровождение, когда игроки ходят по ночам от одной заупокойной службы к другой. Они редко знают покойного, когда заходят в дом, где монахи только что молились над телом. Десять процентов от участвующих — профессиональные игроки, и они так зарабатывают на жизнь. Поэтому они не сильно отличаются от тех из нас, кто продает свое тело. Мы все безграмотные и необученные. Хотя наши ставки отличаются, риск всегда очень высок. Профессиональные игроки делают ставки на деньги, мы делаем ставки на наши тела. Пока азартные игры являются не больше, чем захватывающим развлечением для большинства людей во все мире; это будет средством к существованию для многих неграмотных и бедных слов населения. Торговля интимными услугами за большие деньги — нелегальная и аморальная деятельность во всем мире тоже является единственным средством к существованию для молодых девушек, рожденных в нищете в Таиланде. Это средство к существованию, которое создает видимость финансовой безопасности.

Петушиный бой — другая игра, в которой бедные люди провинций пробуют свои шансы. Азартные игры всегда были самым популярным отдыхом в провинциях; они облегчают тоску и страдания. «Ты счастлив?» — один из вопросов, который можно слышать на протяжении всего дня.

Каждое религиозное торжество, будь то свадьба, похороны или рождение ребенка — это открытый праздник для каждого, чтобы собраться, выпить и танцевать до тех пор пока ноги нести могут. Сельчане никогда не упускают возможности потанцевать, в такой день мужчины — привлекательны, а женщины — очаровательны. Они также пользуются любой возможностью поучаствовать в праздничных парадах, покататься на грузовиках, используемых в качестве тележек, посмотреть на красивых, молодых парней и девушек, одетых в народные тайские костюмы и восседающих на лошадях из папье-маше.

Парад в Исаане

Милые деревенские парады

Характер

Внешне люди из провинций очень грубые, а внутренне неунывающие и сильные. Мужчины используют уличные писсуары, находящиеся позади автозаправок, а женщины могут зубами открывать крышки от пивных бутылок. Почти каждый, будь то мужчина или женщина, где бы они не находились, плюются, даже со второго этажа из окна или когда едят в открытом кафе на улице. В провинциях сложно найти кафе внутри помещения, исключение — большие города.

Образец мужественности можно увидеть на примере истории одной 32-летней женщины, которая была срочно госпитализирована и пролежала в коме два дня из-за чрезмерного приема диетических препаратов. Ее будущее было под вопросом. На третий день ее госпитализации она очнулась от комы и вернулась на работу косметолога. Пока она была больна, ее муж, не зная, выживет она или умрет, в это время праздновал новый год, самый большой праздник в Таиланде. Все это типично для поведения тех, кто родился и вырос в провинциях: от будущего они ничего не ждут, а та бесполезная жизнь, которой они живут — это все, что они знают. Единственное, что остается неизменным во всех бедных деревнях Таиланда — это чувство отчаяния, чувство, не изменившееся со времен, когда родилась Бонтах.

Ликер часто выпивается как вода и тоже является способом выживания почти для всех сельских жителей; он притупляет боль и помогает им забыть безнадежность их условий, в которых они родились и в создании которых они не принимали участие. Дикие празднования с причудливыми, сексуально-вычурными костюмами на мужчинах, иронично совмещая с верой в буддизм, делает их жизнь более или менее сносной. Через выпивку, азартные игры, празднования и поклонения Будде, страдающий народ Исаана сохраняет оптимизм, несмотря на бедность и несправедливость.

Склад ума сельских жителей иначе как «диким» не назовешь. Не удивительно для женщин за 40, возраст, который уже считается пожилым в деревне — идти по улице и обмахиваться или утираться блузкой, поднимая ее до лифчика. Дома их часто можно увидеть только в лифчиках и панталонах или саронге,^[3] даже когда дома есть мужчины. В такой же одежде их можно увидеть, когда они болтают с соседями из ближних домов. В очень жаркий день можно увидеть даже без кофт старых женщин, торгующих на рынке разными товарами. Но все же этих же женщин нельзя увидеть с полуоткрытыми ягодицами или другой части ног выше икры или лодыжки. Контраст между тем, что приемлемо, а что нет, может показаться противоречивым для иностранца, но для народа Исаана все убеждения кажутся очень простыми. Появиться на рынке в бюстгальтере и в саронге просто дело практичности. Для пожилых полных женщин в жаркую погоду надевать кофту не практично, поэтому даже без кофты такой наряд не выглядит пошло и приемлемо. Их убеждения поддерживают жизнь. Любая ситуация, нарушающая их уязвимое существование и их возможности, воспринимается как угроза и исключается.

Преступление, Жадность и Суеверия

Странные, но очень реальные истории с небывалой легкостью передаются из одной деревни в другую. Весной 2003 года женатый полицейский жестоко убил богатую любовницу вскоре после того, как он решил покончить с их отношениями. Она не шла ни на какие уговоры завершить все по-хорошему. Его жена, с другой стороны, подарила ему новый автомобиль, чтобы он побыстрее покончил с этим делом, хотя по существу его жене и детям была очень выгодна эта интрижка. Он продумал, что совершит это преступление как грабитель, ворвавшийся в дом через отверстие в крыше. Все золото, украшения и деньги были украдены. Ничего ценного не осталось.

Когда расследовали преступление, и полиция опросила его дочь, то было выяснено, что его как раз не было дома во время убийства. Он покинул дом немного раньше того, как совершилось преступление, и не возвращался в течение нескольких часов. По очевидным признакам и уликам, его коллеги-офицеры поняли, что именно он совершил преступление, да и все, кто его знал, тоже догадывались. В деревне не утаишь секрета. Но полицейские предпочли не расследовать дальше преступление — это решение было не удивительным, когда преступления совершают полицейские, друзья, родственники, деловые богатые люди, политики или другие обеспеченные граждане. Нет никакой разницы, где совершается преступление, в крошечной деревне или большом Бангкоке: богатый, могущественный человек всегда выходит сухим из воды.

За несколько недель до описанного мной происшествия в этой же деревне другой полицейский убил свою жену, когда она надсмехалась над ним с одним из бывших своих любовников. Единственное, в чем его обвинили — в «приступе гнева из-за ревности». Убийство назвали «случайным преступлением из-за страсти». Он вернулся на работу, после того как ее тело нашли закопанным под их домом, там, где он похоронил ее. Тетя подсудимого защищала его интересы и просила, чтобы ему разрешили вернуться на работу, так как он единственный, кто сможет содержать их троих детей. Единственным наказанием для него была вера в то, что дух умершей жены часто бывал в доме, где она была убита, поэтому он отказался возвращаться в этот дом. Тайцы очень суеверны.

Вердикты, вынесенные в каждом из вышеупомянутых случаев, еще раз говорят о низкой ценности женщин в моей стране. Я рассказала всего два случая, но таких — тысячи. Женщин убивают, а их убийцы остаются на свободе.

Суицид и суеверия

В эту же весну один фермер (отец трех сыновей) обрабатывал свою землю с помощью нескольких бедных крестьян, которых он смог себе позволить нанять. Он оставил свою землю из-за последовавшего позже самоубийства 25-летнего помощника-алкоголика. Его тело нашла молодая пара, искавшая уединение для любовных утех. Он повесился на одной из балок заросшей травой лачуги для рабочих-помощников. Этот фермер жил в провинции, где затраты на обучение были настолько малы, что он смог выучить двух своих сыновей. Его жена работала в Бангкоке и воспитывала их третьего двухлетнего сына. Когда известие о смерти дошло до ушей остальных рабочих, они покинули эту землю. Этот бедный фермер, который стал еще беднее, наблюдал, как окружавшие ненасытные джунгли проглатывали его землю. Никто даже не проходил мимо его земли, не говоря уже о помощи в обрабатывании. Этот пример показывает, как суеверия могут препятствовать и так плохому развитию бедных людей. Эти краткие примеры показывают остальным людям, что мы даже более отсталые, чем подразумевается под термином «страны третьего мира».

Полиция и вымогательство

Каждая община имеет нескольких состоятельных резидентов, которые зарабатывают свои деньги нелегальным способом, собирая взятки с тех, кто незаконно ведет свои дела или обкрадывая бедных людей. Деревня является редким исключением; все же такое здесь редко встречается. Собирая «дань», полиции удается таким образом сделать себе дополнительный доход. Каждый день им в руки попадают взятки, из которых им достается лишь малая доля. Большая часть денег переходит высшим чинам, которые, в свою очередь, делятся с молодыми офицерами. Обычно, начальник полиции в каждой деревне живет намного лучше, чем тот, кто зарабатывает столько же денег, но не имеет связей с департаментом полиции. Часто начальник полиции живет в самом лучшем доме общины и ездит на самом дорогом автомобиле. Ничего тайного в этом нет.

На провинциальных дорогах патрульный жандарм часто останавливает машины и движением руки показывает на обочину. Он говорит водителю, что тот превысил скорость (хотя там и радара нет) и протягивает руку через стекло автомобиля. У несчастного водителя есть два выбора: первый и самый легкий — это заплатить полицейскому взятку в размере 100 бат и уехать спокойно домой. Во втором случае отдать свои водительские права полицейскому и обратиться в суд с обвинением, заплатить 400 бат и ждать судебного процесса. Можно провести часы в суде, можно весь рабочий день, а можно и больше, если процесс затянется. Большинство предпочитают положить 100 бат в жадную руку офицера. Кроме того, не дав взятки, водитель рискует вызвать гнев правоохранительных органов. Хотя этот молодой офицер делает то, что ему приказали делать и получает всего лишь долю от этих денег, но он все равно может прибегнуть к силе. Это лучшая возможность увеличить свою заработную плату в пять раз в месяц. Этот сценарий повторяется тысячи раз во всем Таиланде — от пастушеских провинций до суетного Бангкока.

«Ловля крыс.»

В общем и целом, в деревнях Таиланда живут бедные люди, часто не имеющие своей земли; люди, которые любым путем зарабатывают себе на жизнь часто зависят от сезонной работы. В Исаане с ноября по февраль земледельцы усердно работают, собирая урожай риса. Те, кто имеют землю, могут нанять испольщиков делать эту тяжелую рутинную работу. Поле делится на две половины. Безземельные крестьяне используют свою часть, чтобы накормить семью и продать остатки на рынке, чтобы купить все необходимое для жизни.

Сезон сбора риса — также время ловли крыс, которые становятся толстыми, поедая новый урожай. Чтобы накормить мясом детей, бедные люди охотятся в садах и лесах за крысами и змеями; кроме того, они еще и рыбачат. Они берут всех крыс, которых они находят. Крысы обычно весят от 10 до 18 унций. Крысиное мясо — прекрасно в течение всего года. Если найденных крыс достаточно для еды, остальных можно продать в деревне по дороге домой, выкрикивая: «Кому крыс?». На западе можно услышать подобные крики, но только при продаже мороженого. Можно и не продавать излишки крыс, а раздать друзьям и соседям.

Крысы очищаются от кожи и зажариваются с хвостами до золотистого цвета. Так как народ Исаана обычно позволяет себе покупку мяса всего раз в неделю, крысы являются отличным заменителем. Счастливым будет день, когда вы найдете подземное гнездо с розовыми безволосыми крысятами с еще неоткрытыми глазками, их можно сразу надеть на шампур и пожарить. В Камбодже, Вьетнаме и Лаосе тоже готовят крыс, питающихся рисом-сырцом; эти крысы отличаются от тех, что питаются уличными отходами. Крысиное мясо постное и по вкусу напоминает свинину. С началом птичьего гриппа в Таиланде, Вьетнаме и Китае, который убил 31 работника пищевой промышленности, многие повара с неохотой брались за готовку сырого птичьего мяса; так, возросла популярность блюд из крысы во всем регионе.

На северо-востоке зажаренные насекомые, водные клопы, сверчки, кузнечики и саранча напоминают по вкусу гамбургер на гриле — очень популярный и недорогой вид мяса. Эти лакомые кусочки доступны в киосках в больших торговых центрах, как карточки для мобильного телефона. Мы также едим лягушек и ящериц: они похожи на кальмаров. Это очень недорого или даже бесплатно, если вы сами их найдете на рисовых полях или в садах. Моя семья не ест собак или кошек, но некоторые семьи и этим питаются. Когда закалывали буйвола, мясо сушилось на солнце, так как чтобы его заморозить не было электричества.

«Ням, ням…»

Аппетитные кусочки, перекус в исаанском стиле

В июне и июле, в первые два месяца сезона дождей в почете — лягушки. В период спаривания их крики — музыка для наших ушей. За три недели мы вылавливаем тысячи головастиков после полудня, потрошим их, солим, перчим, приправляем базиликом, 200 или 300 штук заворачиваем в банановый лист и жарим на раскаленных углях. Головастиков легко найти и легко поймать. В июне, июле и августе рыбы нерестятся и можно полакомиться икрой и мелкой рыбешкой. Это также грибной период. В марте и апреле, когда очень сухо, рыба ловится легко, так как в водоемах очень мало воды: их можно собрать в небольших прудах.

Доход и распоряжение им

Средняя заработная плата в деревне около 83 бат в день (от 9 до 12 часов ежедневно, 7 дней в неделю) или 2500 бат в месяц работы под изнурительным солнцем. Прислуга и другие менее счастливые работники получают даже меньше: 50 бат в день (от 8 до 12 часов ежедневно, 7 дней в неделю) или 1500 бат в месяц. (Именно из-за такой низкой оплаты труда, молодые парни и девушки часто сопровождают своего учителя тайца или фаранга на сексуальные встречи. Учитель может заплатить студенту половину месячной зарплаты его родителей, полученной между прочим изнурительным трудом.) Владелец магазина часто не зарабатывает больше, чем от 4000 до 8000 бат каждый месяц. Молодой талантливый учитель, имеющий навыки работы с компьютером, преподающий музыку, искусство, фотографию и аэробику зарабатывает 6000 бат в месяц, тогда как зарплата учителя с 20-летним стажем может доходить до 20000 бат в месяц.

Та малая часть людей, которая достигла кое-какого уровня богатства могут заказать пошив платья или костюма у деревенского портного: состоящий из двух частей костюм, водитель тук-тука, собиратель дров или садовод будут стоить бедному фермеру три или четыре месяца усердной работы. Богатство может демонстрироваться покупкой стиральной машины или утюга, который даже ни разу не выпустит пар или разгладит складки на одежде. Хотя на заработанные деньги приобретут дорогие и хорошие товары, люди будут не знать, как ими пользоваться или не будут следить за их сохранностью. Единственная цель их покупок это «создать лицо» (репутацию).

Глава 5
Обучение: только для мальчиков, у девочек нет в этом нужды

Я родилась девочкой в бедной тайской семье. Как большинство бедных девочек, я ходила в школу только до 12 лет, или до 6 класса. Денег в семье было достаточно только для обучения моего брата. «Обучение только для мальчиков» — главная политика Таиланда с самого начала нашей цивилизации. Шовинистическая политика сразу ставит девочек в невыгодное положение по поиску хорошей работы. Кроме того, сразу возрастает вероятность того, что девочки в поисках хорошего заработка и лучшей жизни будут вовлечены в проституцию. Решение, которое я приняла много лет назад, принимается каждый день, каждую неделю тысячами девушек в основном из стран третьего мира, особенно из юго-восточной Азии.

В городе неравенство в образовательных возможностях можно заметить по процентному соотношению безграмотности: у девочек — 17 %, у мальчиков — 6 %. В провинциях всегда не хватало государственных школ и учителей. Буддистские монахи компенсировали этот недостаток, предоставляя обучение, но только для мальчиков. Часто единственной возможностью выучиться для бедноты были буддистские школы, но для девочек они были закрыты. Как результат — высокий процент безграмотности среди женского населения. Молодые девушки, как я, часто покидают дом необразованными и без какой-либо профессии, не обеспечив себя средствами к существованию, за исключением молодого и гибкого тела. Наша недолговечная девственность тоже выставляется на продажу ближайшему покупателю.

Процент бросивших работу учащихся с 6 по 12 класс в 2003 году был равен 52. В провинциях эта цифра была больше: около 80. Учащиеся шли на работу или сидели дома из-за того, что их родители не могли платить за обучение, униформу, обувь, учительские взносы и перевозку. Девочки работали на полях или на фабриках. Мальчики также работали на полях, собирая рис, картофель, сахарный тростник или пасли буйволов.

Если у девушек есть старшая сестра, то они могут поехать к ней в Бангкок и там работать вместе с ней горничной или няней. Они также могут работать нелегально на фабриках. До недавнего времени государственные фабрики не могли принимать на работу служащих без идентификационного удостоверения, которое обычно в Таиланде получают в 15 лет. Но многие компании нанимают подростков, чтобы платить меньшие заработные платы. На самом деле, легальный возраст приема на работу — не ниже 18 лет. Хотя этот закон появился, чтобы защитить молодое и необразованное население, последствия такого легального трудоустройства строго ограничивают возможности молодой девушки выбрать что-нибудь подходящее для нее. Коммерческие предприятия выигрывают, потому что молодежь принимается за любую нелегальную работу, не обращая внимания на условия, которые предоставляет предприятие.

Есть другой путь, не упомянутый еще здесь. Одна из общих дорог ведет в бордель, где молодые девушки продают себя местным. Другая ведет в Бангкок, Паттайю, Пхукет, Самуи и подобные пункты назначения, чтобы там знакомиться и спать с секс-туристами. Именно эту дорогу выбрала я, непреднамеренно, когда мне было всего лишь 13 лет.

На этом этапе жизни молодой девушки или просто подростка ничего удивительного нет в том, что она начинает красить губы и ходить в кино с ее подружками. Когда выездной кинотеатр приезжает к нам в деревню, об этом сообщается через громкоговоритель. Фильмы показывают на футбольном поле; гигантский кусок материи используется вместо экрана, а молодые люди приносят подушки, набитые соломой. Если все-таки девушке посчастливилось до 6 класса остаться в школе, то именно в этот год они чаще всего оттуда уходят. Часто здесь молодые девушки знакомятся с парнями и после этого женятся, так как девушка становится беременной. Деревенские парни и девушки очень наивны и часто не знают о способах контрацепции. Если девушке посчастливилось не забеременеть, а пара продолжает быть вместе, родители невесты просят выкуп около 20 000 или 30 000 бат. Если молодой парень хочет дальше встречаться, он должен согласиться на выкуп. Женитьба может состояться, а может и нет. Уже в подростковом возрасте у девушки могут появиться дети.

Когда я была в начальной школе, предполагалось, что все государственные школы должны были быть бесплатными, хотя на самом деле это было не так. Десять лет прошло, а ничего не изменилось. «Взятки», «чаевые», «пожертвования в родительские комитеты» — все еще обязательны, чтобы сохранить место для ребенка в государственных школах. Кроме того, есть еще другие способы, которые использует государство для вымогательства денег с родителей на обучение их детей: найм учителей, питание в столовой, расходы на электричество (плата на кондиционеры), уборка и поддержка порядка, дополнительная плата за обучение компьютеру. Кроме того, учителям надо постоянно дарить подарки, чтобы к ребенку было хорошее отношение и он не остался на второй год.

Мать тайка берет в долг деньги у ростовщика на обучение детей

В городе некоторые школы требуют 4000 бат дополнительных выплат в год — сумма, которая превышает многие заработные платы бедных тайцев. После 6 класса, нелегальные выплаты растут так, что обучение становится запретным для миллионов тайских семей, особенно в провинции. В государственных школах, в которых нет нелегальных сборов с родителей, есть обязательная покупка униформы, тетрадей, книг и карандашей, что опять же делает невозможным обучение детей в школе. Без этих обязательных канцтоваров дети не могут присутствовать на уроке. Я была одной из 80 процентов детей, которым отказали в учебе.

В мае 2004 года было подсчитано, что больше половины родителей детей школьного возраста Бангкока из последних сил выбиваются, чтобы найти деньги на обучение своих чад. Они занимают денег у нелегальных ростовщиков, у которых процентная ставка по кредиту выше 20 % в месяц. Это затруднительное положение может быть проиллюстрировано случаем Ом-юмы, матери, которая отважилась рассказать о своей истории в газете. Ее вынудили купить место в государственной школе для ее 12-летней девочки за 30 000 бат. Она использовала все свои сбережение, а остаток денег заняла у ростовщика. Директор отказался дать несчастной матери даже квитанцию о том, что была произведена такая оплата. Конституция 1997 года гарантирует бесплатное 12-летнее образование; осталось этот закон привести в исполнение.

Предубеждение против обучения менее-удачливых существует уже давно. Это предубеждение узаконено государственным принудительным введением часто невозможных требований, которые преднамеренно не дают этническим меньшинствам и другим бедным детям пожинать плоды образования. Детям Хмонга^[4] позволяется посещать одну школу и как результат, обычно эта школа переполнена. Родители таких детей обязательно должны иметь регистрацию, позволяющую им покинуть ограниченную территорию. Даже если ребенок — способный и бегло говорит на тайском языке, но у него нет легального гражданства, он не допускается к сертификату и ему не позволено продолжить обучение в высшем учебном заведении. Если все-таки цель — в получении сертификата, то ученик снова должен начать неофициальное обучение, чтобы попасть в Пратхом, высшую сертифицированную школу. Без документов ни у кого нет будущего. В Таиланде если человек беден, значит, у него нет человеческих прав.

Курс о человеческих правах включен в учебный план с осени 2003 года (от детского садика до колледжа). Противоречие между человеческими правами и отсутствием оных, существующее в моей стране представляет дилемму для учителей, которые понимают, что уважение учеников закончится, когда их право «бить палкой» в классе будет отменено.

До недавнего времени стрижки были обязательными и тоже входили в стоимость обучения детей: «китайский удлиненный боб для девочек» и круглая стрижка для мальчиков. Это было в национальном законе до мая 2003 года; для родителей это представляло дополнительный расход и немногие могли себе позволить стричь детей. Один учитель потребовал одного мальчика стричься в его парикмахерской за 40 бат каждый месяц. Машинки для стрижки волос и ножницы тоже были инструментами для наказаний. У учителя всегда было право решать, допустимой ли длины волосы у ученика. Произвольно-выстриженная учителем прядь волос заставляла ученика или ученицу идти в парикмахерскую и делать стрижку: это было известной практикой «современной образовательной системы». Унижение и «потеря репутации» были результатом жестокой учительской руки. С началом преподавания учителями дисциплины «Человеческие права» в нашей образовательной системе произошел большой скачок.

Это грустный и неопровержимый факт жизни, но «отказ бедным в образовании делает их легко-эксплуатируемыми работниками для богатых: сборщиками электроники, портными, сборщиками фруктов». В настоящее время в Таиланде около 200 000 детей отказано в образовании, потому что они не являются гражданами этого государства, даже если они очень талантливы и могут стать наследием Таиланда. Без достаточных оснований им отказано в получении документов, если таковые утеряны. Без возможности получить образование, тайские бедные дети обречены на нищенскую жизнь. Я была тоже обречена на такую жизнь, как и моя мать и как любой в нашей деревне. Я отказалась от безнадежной судьбы, для которой я была предназначена с рождения.

Обучение моих сестер

Мои сестры, как и многие тайские дети, хотели ходить в школу. Я знала, что найду способ увидеть, как мои сестры ходят в школу. Девятилетнее образование считается законченным в Таиланде. Если ребенок оканчивает 9 классов, то это значит, что он сможет найти приличную работу, например, в небольшом магазине с 9 до 11 вечера или в среднем отеле, зарабатывая 5 000-7000 бат в месяц и имея один выходной в неделю. Это намного лучше, чем работа на стройке или на фабрике с двумя выходными в месяц, где платят намного меньше и к тому же опасно. Если ребенок оканчивает девятилетнее образование, то он может читать и писать по-английски и немного говорить на этом языке.

Конечно, я допускаю, что мой интерес к секс-туризму имел под собой не только альтруистические основания выучить сестер; я смотрела намного дальше. Иметь деньги в Таиланде — это как иметь знаменитого сына или дочь; известную жену; шикарную машину; в случае с ребенком — это иметь высокоскоростной скутер или новую компьютерную игру. «Человек оценивается по тому, сколько у него денег, и ничего больше». Правда, если речь не идет о монахах: для монаха ничего необычного нет в том, чтобы собирать маленькие и большие суммы со своей паствы. В 2003 году знаменитый монах с юга Ташанда был убит. По расследованию его смерти было обнаружено, что у него был депозит в 119 000 000 бат на 11 банковских счетах под разными именами, недвижимое имущество и гараж шикарных машин.

Тайские ценности душат образование

«Тайские ценности» ведут тайский народ под лозунгом «Следуй за стадом», который отражает менталитет жизни наших бабушек и прабабушек. Эта одна из многих причин, почему мы не развиваемся экономически и социально. Наши ценности являются следствием конфуцианских учений, которые ставят во главу авторитет и почитание его: «Оставайся на своем месте». Люди, которые бегут в Азию, сохраняют верность философии Конфуция, по которой богатство находится в руках могущественных людей, а бедные остаются беспомощными.

Уважение авторитета идет из нашей культуры, а не из наших генов. В Таиланде и во всей юго-восточной Азии мы, как народ, продолжаем следовать установленным социальным, политическим и экономическим традициям. В школе нас учат уважать власть, и сам премьер-министр требует этого от всех. Иностранцы и средства массовой информации, проливающие свет на нынешнее состояние дел в тайском государстве, не должны говорить ничего. О премьер-министре говорят: «Он постарается раздавить любого, кто будет ему противостоять». Наше почтение помогло создать и сохранить огромные массы людей в состоянии бедности.

Я встречала много восточных людей, которые похожи на меня, но поступают, как любой фаранг. Эти люди выросли в США или в Европе. Любому азиату из маленькой азиатской деревни думается, что любой человек, похожий на азиата должен поступать как азиат, а любой фаранг думать и поступать как фаранг. Мои путешествия научили меня, что это не всегда так. Люди, имеющие азиатские гены могут вести себя, как фаранги, если они выросли на Западе. С другой стороны, фаранги могут вести себя азиаты, бросая пренебрежительный взгляд на женщину, как это делают тайские мужчины, не уважая женщину и не воспринимая ее как личность. Особенно это касается европейских секс-туристов.

Правящие классы

Правящие классы еще называют «Двигателем культуры». Вся сила находится в руках избранных министров парламента и сенаторов, которые и есть «сама власть». Они члены единого целого, решающие, что для них лучше. За этими решениями следуют распоряжения, устанавливающие, что лучше для тайского общества, не спрашивая об этом само общество. Государство и его представители игнорируют простых людей и используют силу и военное положение, чтобы заставить замолчать тех, кто с ними не согласен. Богатые и могущественные — неприкосновенны. Остальная часть населения не имеет гражданских прав, за исключением редких случаев.

В США и Европе фаранг может оспаривать решения государства и больших компаний по любому поводу и в любое время; в Азии на это смотрят неодобрительно. На самом деле, слово или действие против государства сразу же пресекается. В Малайзии говорят: «Утка, которая крякает, в скором времени будет застрелена». В Японии: «Гвоздь, который торчит, нужно забить молотком». В Таиланде полиция враждебно настроена против желаний народа в любое время, если они отличаются от желаний правящих классов — что часто случается.

Тайские люди не задают вопросов государству по поводу политики, особенно если эта политика устанавливается могущественными силами. Мы прогибаемся под элитой или политиками, показывая наше уважение, вызванное только страхом. У азиатов репутация определяется курсом «плыть по течению», тогда как американцы научились думать сами за себя и «двигаются всегда вперед». Иногда это означает — восстать против властей. У тайского народа есть, что сказать своему государству.

Уроженцы запада и азиаты, эмигрировавшие на запад, имеют возможность создать себе обеспеченную жизнь легально. Нашей системе предпочтительней сохранить бедных рабочих, чем создать обеспеченных потребителей. Таиланд экспортирует еду, одежду, фабричные товары на запад; запад экспортирует деньги, туристов и технологии.

Мне просто было необходимо найти способ обеспечить свою жизнь, и я знала только один путь, так как не была частью среднего и высшего класса. Члены тайской элиты обычно связаны друг с другом, и их бизнес-дела тоже пересекаются. Они работают вместе, чтобы сохранить свое могущество. Немногие в моей стране накапливают достаточно денег на обеспеченную жизнь, большинство живут в непередаваемой нищете — в нищете, в которой я родилась и от которой я отказалась, когда мне было 13 лет.

Глава 6
Туризм или секс-туризм

Людям нравится приезжать в Таиланд. Каждый год Таиланд посещают около десяти миллионов приезжих. Отели предоставляют собственные трансферы, чтобы быстро осуществить доставку счастливых отдыхающих до комфортабельных комнат, полностью оснащенных нужной информацией, как провести замечательно время за границей. Моя страна, в особенности, дружелюбна по отношению к туристам и насколько это возможно предоставляет удобный, хорошо организованный и антистрессовый отдых. Большинство вывесок и указателей в Таиланде на английском языке, даже в маленьких городах. Кондиционируемые туристические автобусы ездят по разным интереснейшим и историческим всевозможным направлениям, докуда глаз человеческий может добраться и чего может пожелать человеческая душа. К общественному транспорту недавно добавили новый воздушный поезд, путешествующий по Бангкоку вдоль и поперек: быстро, весело и удобно. Также очень удобно и просто путешествовать по Таиланду с путеводителем от Lonely Planet: от Мае Саи на севере до Пхукета на юге, расположенного на Андаманском море; через полуостров до Самуи и через всю страну.

Многие туристы приезжают в Таиланд, потому что такой длинный путь стоит небольших денег. Авиакомпании постоянно соревнуются между собой за право осуществлять перелеты, поэтому стоимость авиабилетов очень низкая, как на международных рейсах, так и на домашних. Например, турист из Калифорнии может потратить 650 долларов на перелет туда-обратно до Гавайев; от 175 до 350 долларов за номер в отеле в сутки, и 150 долларов в день на еду, транспорт и развлечения. Или: можно потратить 1000 долларов на перелет до Таиланда; от 40 до 80 долларов за такой же отель в сутки, а на 50 долларов в день можно все, что на 150 на Гавайях, включая красивую девушку на ночь. Для американцев-мужчин нет причин выбирать другой вид отдыха. Азиаты путешественники с этим согласны. Они приезжают из Японии, Кореи, Гонконга, Сингапура и Тайваня. У них не меньше денег, чем у любого фаранга и они все могут провести прекрасный отдых, не считая доллары, иены или воны.

Секс-туризм

Три самых популярных туристических информационных журнала: «Лук» (Look), «Туриствейз» (Tourist ways), и «Таиланд» (Thailand) находятся в свободном доступе везде: там можно найти отели; турагентства; рестораны; новые кафе; торговые центры; кинотеатры; и магазины, продающие все виды товаров от мороженого до высокого качества украшений. Мимо этих бесплатных журналов нельзя пройти. На обложках этих журналов всегда нарисована какая-нибудь особенность Таиланда: тайский букет из цветов лотоса и бензоина; новогодний фестиваль (Лои Кратонг); впечатляющий и удивительный храм утренней зари; золотистые буддистские храмы, богато-украшенные военные божества, украшенные слоны в Чиангмае или любое другое экзотичное культурное изображение, которое не оставит равнодушным ни одного туриста и заставит его думать, что он выбрал прекрасное место для проведения своих каникул.

В Туриствейз, перевернув обложку, жадный читатель на первых десяти страницах найдет красивые рекламы пошива одежды на заказ по смешным ценам. Следует доверять своим инстинктам! Средняя часть этого журнала — содержит 21 страницу в черно-белых тонах, 16 из которых дают краткие описания самых известных туристических развлечений, далее гид по отелям, телефоны посольства и авиакомпаний, карта Таиланда и 25 страниц, предлагающих услуги массажа и секс-услуги с завуалированными названиями: «Котята массируют и эскорт-услуги», «Секси-дол массаж и эскорт-услуги», «Горячие девочки» и «Модели номер 1». Я назвала только несколько. Четыре из этих страниц — только по эскорт-услугам. Оставшиеся страницы этого мини-туристического гида изобилуют глянцевыми и красочными фотографиями красивых девушек в красивом белье или без, предлагающих эскорт-услуги или услуги массажа. Другие рекламодатели даже не скрывают своих намерений и называют свои услуги, не приукрашивая действительность: «У нас самые горячие девушки в городе и мы можем вам предоставить самое сладкое удовольствие в вашей жизни», «Массаж телом», «Специальное мастурбирующее шоу», «Специалист по фетишу и фантазиям», «Большие горячие мужчины», «Покорные леди и лесбиянки» и др. Половина этого гида по Таиланду предлагают туристу в качестве развлечения секс.

Путеводитель «Лук» тоже получает около половины своих доходов от рекламодателей секс-услуг. «Таиланд» предлагает те же самые услуги маленькими короткими объявлениями по всему журналу, в целом они не занимают больше одной трети. Таиланд не делает никакой тайны из этих услуг и абсолютно каждый приглашен участвовать в веселье. Секс-торговля — один из главных источников дохода в Таиланде.

Один из основных продуктов, который предлагает Таиланд, а Гавайи нет — это красивые девочки, которые проведут ночь с туристом за ту же стоимость, что и обед в США. Молодые и привлекательные проститутки на Гавайях будут стоить туристу 400 долларов за ночь, поэтому туристы, фаранги и азиаты приезжают в Таиланд, где красивая девушка будет стоить искателю удовольствий около 1000 бат или 25 долларов.

Туристические власти Таиланда всегда рисуют картинку туриста, приехавшего загорать на наши красивые пляжи и изучать наши экзотические храмы. Правда в том, что наши пляжи очень далеки от своей первоначальной красоты 30-летней давности. Вы должны ехать на юг Таиланда, далеко от туристической Паттайи, чтобы найти хоть один. Немногие туристы едут в Паттайю из-за пляжей. Еще меньше едут, чтобы посетить наши древние храмы, какими бы изысканными они не были. Спросите у большинства мужчин, что им приходит в голову, когда они думают о Таиланде; часто вы услышите: «о доступных, молодых и сексуальных девушках». Именно из-за этого, большинство туристов — мужчины.

Легкий доступ к женскому телу всегда был частью тайской культуры. Веками тайские и бирманские правители обменивались молодыми женщинами, как подарками. Женщина всегда играла роль домохозяйки, кухарки, воспитательницы детей и была чуть важнее, чем собственность. Это как раз одна из самых драматических эксплуатаций, существующих в моем обществе. Переход от обслуживания тайских мужчин к удовлетворению иностранных мужчин произошел в 1960 году, когда американские военные пришли в Паттайю из Вьетнама. Картинка спокойной рыбацкой Паттайи быстро изменилась и превратилась из неизвестной своими красивыми женщинами — в известную, женщинами, предлагающими свои сексуальные услуги за небольшие деньги. Обслуживание американцев стало прибыльной профессией.

Конечно, в Таиланд будут приезжать туристы, даже если здесь не будет доступных молодых женских тел. Но без мужчин, приезжающих в Таиланд по вышеупомянутой причине, аэропорты, отели, магазины, рестораны и бары не будут приносить достаточно дохода, чтобы быть выгодными. Правда в том, что «самому сердцу» тайской туристической экономики будет нанесен серьезный ущерб. Другая несчастливая правда в том, что молодые женщины всегда благодарны за возможность зарабатывать деньги, не работая на фабриках — даже, если им приходится обслуживать мужчин.

Многие из нас, работая с иностранцами, выступают в одном лице и предпринимателями и подрядчиками, тогда как девушки в борделе — нет. Мы назначаем цену; мы получаем всю прибыль. Дополнительные посредники не нужны. Бедная швея на фабрике зарабатывает 1/10 от суммы, которую платят работодателю за сшитую ей вещь. Девушки, приезжающие в Бангкок или Паттайю знакомиться с туристами, выбирают человека средних доходов. Государство и бизнес сами установили понятие «среднего человека» между бедными работниками и туристами или заморскими покупателями, чтобы иметь большую часть прибыли. В секс-туристической торговле мы зарабатываем больше денег, работая на себя и сохраняя весь доход себе, и считаем это правильным, так как это наши прямые отношения с западным покупателем. Тайское правительство и его компании просят Всемирную торговую организацию о свободном доступе на западные рынки, чтобы получить богатых покупателей. Барные девушки хотят не больше и не меньше. Это так просто. Мы делаем то же самое, экспортируя наши услуги высокооплачиваемому работнику, просто импортируя покупателя в Таиланд.

Мнения секс-туристов

Клиенты прогуливаются по Патпонгу, Нанаплазе, Сои Ковбой и Паттайя бич с набитыми деньгами карманами. Медный блеск их денег и кредитных карт напрасно пытается придать ценности их чувству неадекватности. Мои клиенты рассказывали мне, что они видели пачки «маленьких смуглых проституток» или «за 1000 бат секс-машин», готовых и жаждущих выполнять любые оскорбительные и унизительные половые акты лишь бы получить их деньги. Им никогда не приходило в голову, что эти же самые девушки имеют детей и пытаются накормить свои семьи или, что они тоже люди. Хотя клиенты смотрят на нас, как на мусор, они все же чувствуют нужду повышать эго с помощью денег и, таким образом, выглядеть в выгодном свете перед нами, «ночными бабочками». Недостаток самоуважения и самодостаточности трудно объяснить. Те из нас, кто часто спит с мужчинами из-за денег, пренебрегают своим собственным чувством неадекватности, веря, что у нас нет других навыков. По этой причине мы сразу определяем неадекватное поведение, когда сталкиваемся с ним. Некоторым клиентам требуется психиатрическая госпитализация. В редком случае попадаются приятные мужчины, истинно интересующиеся нашим благополучием.

Было время, когда я спала с мужчиной, который был мне абсолютно не интересен. Однажды, один мужчина, особенно отвратительный, сказал, что я не стою даже риса. В его глазах я занимала настолько низкое положение, что не заслуживала получить за обслуживание даже стоимости риса, 5 бат. Он и другие мужчины относили нас к категории «маленьких темнокожих секс-машин». Мы настолько сыты по горло бедностью, что покидаем наши деревенские трущобы, чтобы спать с их грязными и отвратительными телами, какие ни одна западная женщина даже не приняла бы. Они проецируют чувство унижения и неприязни на самую легкую и уязвимую цель — тех, кто доведен до отчаяния из-за их денег и вынесет любое оскорбление за несколько бат. Они называют нас «лгуньями и воровками», когда мы убеждаем их послать нам деньги на семейные нужды. Мы сносим такие унижения, лишь бы дать возможность нашим сестрам учиться, заплатить семейные долги и вылезти из финансовой пропасти, в которой мы родились. Турист, который от случая к случаю ездит в Таиланд за сексом, отличается, но по большей части, мужчины, регулярно путешествующие в юго-восточную Азию за сексом, имеют столько же эмоциональных проблем, сколько мы финансовых.

Мнения барных девушек

Правда в том, что девушка, скорее всего, видит не клиента, а его деньги. Самое большое неудовлетворение — это то, что наши клиенты имеют убогое представление о нас. Они могут быть увлечены нами на короткий промежуток времени или это увлечение может перерасти в нечто большее и на более длительный срок, но, несмотря на то, сколько они заплатят нам, и как долго они будут оставаться с нами, они никогда не будут уважать нас. Очень болезненно осознавать причину, из-за которой туристы нам платят: мы для них — комфортная услуга. Зарабатывание денег путем проституции «хирургическим способом» отделяет нас от их чувств. Мы хотим, чтобы с нами обращались, как с равными человеческими существами. Ни таец или житель Исаана, ни любой другой мужчина из наших семей не воспринимает нас, как равных. Мы ценим, что фаранги платят нам, и некоторые даже показывают свою заинтересованность нашим благополучием, но немногие туристы видят в нас равных себе, еще меньше считают нас людьми.

Из-за того, что клиенты не считают нас за людей, они не могут понять, что мы — случайные жертвы в экономической системе нашей страны. Иностранные туристы тратят на развлечения в день больше, чем тайские женщины зарабатывают в месяц уборкой столов, пошивом одежды или на ресепшене. Мало работодателей в нашей стране платят зарплату больше 8000 бат в месяц без окончания колледжа — ступени образования, которой в Исаане немногие достигат. (Выпускник колледжа, работая на государственном предприятии, сможет получать от 8 до 14 тысяч быт в месяц).

Некоторые из нас тратят деньги на мобильные телефоны, золото и алкоголь, но многие посылают почти все деньги домой, чтобы пополнять семейный бюджет. Другие делают и то и другое понемногу. Многие фермерские семьи Исаана живут в ужасной бедности. Они берут деньги у ростовщиков под высокие проценты (около 20 % в месяц) и затем медленно, но уверенно вносят платежи. Это одна из причин, почему молодые девушки переезжают работать в Паттайю или Бангкок. Их семьи часто берут в долг, чтобы покрыть расходы от плохого урожая, купить удобрения, разные товары для мужчин, включая алкоголь, мотоциклы и государственные лотереи.

Тайцы берут в долг на азартные игры, когда они верят, что знают выигрышные лотерейные номера и получат вдвое и втрое больше денег. Почему они в это верят? Часто их сны символизируют выигрышные номера. Мы, тайцы, верим, что если нам снится рыба, значит, мы должны поставить на цифру 8; если лягушки, то 9; если Будда, то 8 или 9. Сон о ребенке говорит, что мы должны поставить на цифру 1; о женщине — номер 4; о мужчине — номер 5 или 6; о креветке — номер 9. Если нам снятся человеческие испражнения — это знак, что мы все проиграем. Но в наших снах, если мы до него дотрагиваемся, то мы выиграем. Мы также ставим на номера, которые дает нам монах — перед тем, как получим от него знак одобрения.

Почему я спала с мужчинами:

Экономические аспекты проституции

Проституция — платное совершение половых актов

Привлекательные молодые девушки покидают свои бедные деревни из-за отчаяния и в поисках лучшей жизни в городе, только чтобы быть безнадежно пойманными в лапы бизнеса проституции. Не каждая девушка уезжает из своей деревни делать то, что делала я. Некоторые девушки работают 6 дней в неделю в отелях и ресторанах, обслуживая туристов и местных, или на фабриках, изготавливая одежду и обувь на экспорт. Эти девушки эксплуатируются почти также. Они работают в рабских условиях под началом жадных и нечеловечных, в основном, тайских боссов и получают только несколько долларов в день. Многие девушки из моей провинции едут в город на зарплату в 500 бат на испытательном сроке и ждут, что им будут потом платить обещанные 2000 бат в месяц. Очень часто деньги так и не прибавляются, так как работодатель делает много неверных вычетов, чтобы еще больше поработить девушек. Молодые женщины часто работают весь день и всю ночь. В конце месяца они получают малую часть от заработанных денег или даже задалживают хозяину, так как их полный пансион вычитается из их зарплат. Я сразу поняла, что работая с иностранцами, меня не коснется судьба этих девушек. Я всегда «продавалась» западному покупателю и всю прибыль забирала себе. Пока что многие девушки из моей провинции продолжают жить в состоянии постоянного порабощения без единого шанса на побег!

Мой выбор

Если бы я не стала проституткой, я бы работала в Убоне полный рабочий день 10–12 часов за 100–120 бат в день. Именно поэтому банка сладкого тайского ананаса стоит так дешево в Америке. Чем дешевле производство, тем дешевле продукт для покупателя. Со временем становится все больше работы на фабриках, на туристических курортах и на площадках для гольфа; последний вид бизнеса — относительно новый. В нем постоянно работали японцы и девушки могли зарабатывать около 200 бат в день плюс чаевые. Из-за такой нестандартной оплаты, многие женщины-кадди продавали себя после раунда в гольф. С ростов в 4.8 футов и весом в 75 фунтов я бы не смогла таскать сумки и тележки для гольфа. Женщины-кадди — не единственные служащие, кто «сдается в аренду» после законченного рабочего дня.

Проститутки, которые удовлетворяют секс-туристов зарабатывают от 16 до 30 тысяч бат в месяц. Привлекательные и стойкие девушки могут зарабатывать до 80 тысяч в месяц, что я часто делала. Многим проституткам дома оплачивают клиенты, а те отсылают деньги домой, чтобы их родные или дети смогли ходить в школу; покупают им машины, мотоциклы и мобильные телефоны. Девушки из борделей никогда не получают полной оплаты своих услуг. Секс-туризм сделал проституцию неизбежным выбором для бедных девушек Таиланда. Хотя секс-туристы — лишь небольшая часть всей секс-клиентуры Таиланда, туристы платят в 10 раз больше, чем местные, посещая бордели. Западные мужчины по-другому смотрят на девушек, даже те, кто приезжают сюда в качестве секс-туристов. Эти мужчины повлияли на число девушек, участвующих в этом бизнесе, предлагая лучшую почасовую, дневную и ночную оплаты за их труд. Кроме того, всегда существующие надежды на более длительные отношения или брак и деньги на детей и родственников делают этот бизнес особенно привлекательным.

За семь лет, что я участвовала в секс-торговле, мужчины детально рассказывали мне обо всем и ни о чем. Я тихо сидела и внимательно слушала, как будто они были самыми мудрыми мужчинами, которых я когда-либо встречала. Иногда я сердилась внутри и просто ждала, пока они все расскажут и заплатят мне. Чем дольше они готовы были платить мне за то, чтобы я выслушивала их, тем покорнее я кивала головой с широко открытыми глазами и плотно-закрытыми ушами. Я говорила, что я их понимаю. Мои миниатюрные размеры, моя поддельная внимательность, моя молодость заставляли влюбляться в меня, и клиенты становились еще более великодушными. На самом деле, фаранг платил мне за то, чтобы я слушала его идеи и впечатления о других фарангах — мужчинах, приезжающих в Таиланд. «Я использовала их информацию, чтобы вытянуть из них все, что возможно». Один мужчина даже написал мне письмо, когда мне было 17 лет. Я думаю, что у него было чувство вины из-за того, что он спал с такой юной девушкой по такой низкой цене. Я также думаю, что он надеялся, что таким образом он загладит свою вину и даст своим чувствам выйти наружу или попытается снизить и без того низкую цену… «В его мечтах!»

Мы, молоденькие девушки Исаана, всегда делаем «выбор», наш выбор ограничен из-за бедности и склоняется к секс-торговле, так как это лучше чем:

1. Зарабатывать несколько долларов за 10–12 часовой рабочий день, 6 дней в неделю в компаниях, типа «Kadar Toy Factory», руководство которого одобрило проект, где 188 человек заживо сгорело, а 468 было ранено из-за закрытых выходов.

Мы помним жертв фабрики игрушек

Маленькая девочка помнит о своей маме, погибшей в пожаре

Памятник жертвам, погибшим на пожаре фабрики игрушек

Сотни правых рабочих активистов и родственников жертв самого ужасного в стране промышленного пожара на Kadar Industrial Toy Factory собрались сегодня с месте Натхон Патхом, чтобы помянуть трагедию. Сегодня, 10 мая 1993 года, одиннадцатая годовщина пожара, который убил 188 рабочих, большинство из которых женщины из бедных деревенских семей и около 500 человек раненых; у многих серьезные увечья, требующие длительного лечения.

Собравшиеся возложат венки и цветы, возведут временный мемориал и организуют парад в честь тех, кто умер. Они также попросили создать организацию по защите безопасности на рабочих местах и позволение построить постоянный мемориал на месте трагедии. Попытки возвести мемориал пока отклонены землевладельцем.

Мать одной из погибших Шальев Лиангракса осуждает халатность со стороны собственников фабрики и винит их в смерти ее дочери Вантаны. «Как я смогу теперь воспитывать маленького сына на компенсацию в 4 000 бат, выплачиваемой фабрикой?» она сказала.

Нейшн, 05.10.04.

2. Работать на полях 10 часов в день и бороться с малярией или другими проблемами со здоровьем за 2500 бат в месяц.

3. Мыть полы в отеле за 3000 бат в месяц или быть официанткой за 5000 бат с двумя выходными в месяц.

Именно по этим причинам многие девушки покидают свои деревни и едут в Бангкок, Паттайю, Самуи, Пхукет и другие туристические курортные города. Мы охотнее выбираем встречаться и спать с туристами, чем работать на быстроразвивающихся тайских промышленных заводах и фабриках.

Туи

Моя подруга Туи (небарная девушка) недавно получила хорошую работу в больнице в городе Паттайя, одном из популярнейших курортов страны. Работодатель платит ей 5000 бат, что считается очень хорошей зарплатой. Она обязана предоставить залог безопасности в 5000 бат. Фаранги в своих странах не обязаны предоставлять залоги безопасности своим работодателям, но в Таиланде это не так. Однажды вечером она забыла выключить кондиционер в их офисе; на следующий день она была оштрафована на 1000 бат. Это 20 процентов от ее месячной зарплаты. Использованное электричество, может быть, стоило около 100 бат, не больше. Недавно ее дядя умер, и ей нужно было поехать домой в свою деревню на три дня: у нее вычли из зарплаты 1200 бат или 24 процента. Это обычная политика в хорошей тайской компании. Можно представить, что происходит в плохих компаниях. Именно поэтому я выбрала другой путь, свой собственный. Я не хотела ни работать на тайского бизнесмена, ни иметь посредника между туристами и мной.

Привлекательная и необразованная 20-летняя девушка может зарабатывать 8000 бат в месяц, танцуя в гоугоу баре. Прибавить к этому чаевые от подачи напитков, бар-файны (которые платят ее поклонники, чтобы забрать ее с собой), плату за секс, и она может зарабатывать 28 тысяч в месяц или даже больше; гоугоу девушки зарабатывают больше, чем барные. Мы с моими привлекательными подружками редко зарабатывали меньше 50000 бат в месяц. Тхип однажды заработала 90000 бат за выходные с одного мужчины. Кроме того, тот же мужчина послал ей 40000 бат в следующий месяц. Он встретил ее в торговом центре и попросил поужинать с ним. Он никогда не узнал, что она была проституткой, и просто подарил ей эти деньги, как начало серьезных отношений. Мы никогда недооцениваем великодушие мужчин, которые просто решили провести выходные с милой, сладкой и молоденькой девушкой на 20, 30 или 40 лет младше себя.

Тхип

В 1997 году одна из моих самых симпатичных подружек уехала работать в Японию. Она зарабатывала около 3000 долларов в месяц. В Японии ее жизнь была прекрасной до того момента, как однажды в тайском ресторане иммиграционные власти не стали допрашивать ее. Тхип просрочила свою трехмесячную студенческую визу и задержалась там больше чем на 21 месяц. Проведя две недели в тюрьме, она и другие тайские женщины были вынуждены паковать чемоданы и ехать в Таиланд.

По приезду в Таиланд, их встретили тайские власти, изъяли паспорта и отправили их в учреждение, где они обучались на швей, косметологов и другие профессии. Любая их этих профессий позволяет зарабатывать около 5000 в месяц. Но она делала то, что делает свободная красивая девушка: она вернулась в Паттайю, где она могла зарабатывать не меньше 1500 бат в день. Тайские секс-работницы могут вернуться в свои деревни с безукоризненным лицом до тех пор, пока они посылают деньги или содержат свои семьи, пока они, в сущности, «создают репутацию». Это имеет первостепенное значение в тайском обществе. Никаких трудностей не представляет вернуться в деревню, проработав до этого проституткой, если ты посылала деньги каждый месяц. Однажды я сказала Тхип, что быть от рождения красавицей — это великое счастье. Она мне ответила: «Ну супер, я могу зарабатывать много денег проституткой!!!»

Супута

«Я не барная девушка. Я хочу есть, но у меня нет денег. Поэтому я сплю с мужчинами.» В 20 лет Супута была ростом 4 фута и 11 дюймов и весила 77 фунтов. Она приехала из Сурина, что около камбоджийской границы. Ее родным языком был суай, тайский диалект, очень похож на кхмерский (камбоджийский). Она начала работать на швейной фабрике, когда ей было 12 лет. Она работала 12 часов в день, 6 дней в неделю за 3000 бат в месяц. Несмотря на то, что детский труд нелегален, она была принята с распростертыми объятьями и работала там вместе со своей матерью.

После нескольких лет рабской работы на фабрике, изготавливающей одежду для иностранных рынков, она приехала в Паттайю и начала работать в спорт клубе. Она работала официанткой с месячным доходом в 4 000 бат плюс 2000–3000 бат чаевыми; иногда после работы она спала со случайными клиентами за 1000 бат. Это был нетрудный выбор: работать швеей за 3000 бат в месяц или официанткой в эскорте за более высокий доход. «Репутация», добытая дополнительным доходом, очень далека от «репутации», потерянной в эскорте.

Она однажды рассказала мне, что когда ей было 10 лет, у них было нечего поесть дома. Мама сказала ей пойти к бабушке посмотреть, нет ли какой-нибудь еды в ее доме. Когда Супута пришла к бабушке и попросила поесть, то бабушка ответила ей: «Хорошо, только ешь немного». Такая бедность существует в Псаане, на территории, покрывающей одну треть Таиланда. Бедность приводит к отчаянию, которое ведет многих девушек в бордели и секс-туристические курорты Таиланда. Моя семья была такой же бедной.

Некоторые тайские девушки растут в ожидании того возраста, когда они смогут поехать в Бангкок, Паттайю или Пхукет, чтобы зарабатывать деньги проституцией, так как с образованием, которое дает им государство, очень сложно иметь большие деньги в других профессиях. Я никогда не думала о секс-торговле, когда была в Убоне, но для многих из нас — это просто вопрос времени. Даже с полным образованием многие молодые тайские девушки обращаются к «старинной профессии», чтобы содержать свои семьи и зарабатывать «репутацию» в их деревнях.

Деньги: Национальная погоня!!!

Нам всем нравится иметь много денег. Каждый в Таиланде хочет больше денег. Но в Таиланде деньги — это национальная погоня. Кроме помощи моей сестре в окончании обучения, я хотела поднять жизненный уровень моей семьи и улучшить жилищные условия в нашем доме в Убоне. В Таиланде у одних есть деньги и комфортабельная жизнь, обеспеченная за счет тяжелого и мучительного труда бедняков; а у других нет ничего. В Таиланде «создать репутацию» — это значит иметь деньги и, чем больше денег ты имеешь, тем больше тебя уважают. Я хотела, чтобы моей семье оказывали уважение, а не наоборот. Я хотела, чтобы моя семья перестала гнуть спины на богатых людей.

Единственный способ заработать в Таиланде настоящие деньги — продавать мое тело, участвуя в старинном обмене «Секс за деньги». У Таиланда гигантский промышленный туризм и многое держится на мужчинах, приезжающих в мою страну «знакомиться» с девушками, подобными мне. Обычно эти мужчины старше, иногда намного старше. В деревенском Таиланде секс разрешен только после свадьбы. Я не знала, что думать о возможности спать с туристами за деньги; в Исаане я никогда не выбирала мужчин и тем более не спала с ними. После переезда в Бангкок, я заметила, что девушки не испытывают никакого волнения перед тем, как «пойти» с мужчинами, и у этих девушек много денег и много золота. Они могут потратить на съем жилья десятки тысяч бат каждый месяц, носить красивые вещи и говорить хорошо по-английски. Я хотела иметь то, что имеют они и быть той, кем являются они. Я хотела «создать репутацию» моей семье. Но больше всего я хотела, чтобы мать приняла меня обратно и позвала домой.

Кто в ответе?

Чтобы разрешить возрастающие проблемы проституции в Таиланде, Филиппинах, Камбодже и где-либо еще, нужно, прежде всего, обратиться к ситуациям, которые создают эту проституцию. Секс-туризм в противоположность сексу для местных — это единственный путь для 30 000 девушек и женщин поднять их жизненный уровень. Эта цифра не включает себя тысячи девушек, которые предоставляют свои услуги для местных мужчин. Критиковать или осуждать этих девушек или туристов, пользующихся их услугами — все равно, что осуждать любого западного покупателя, приобретающего одежду с наших фабрик или любого потребителя пищи, собранной с полей юго-восточной Азии. Ни работника, ни потребителя не стоит осуждать за существующую эксплуатацию. Осуждать надо государство и бизнес-элиту, которые все это контролируют. Они одни в ответе.

Глава 7
Работа в Бангкоке

День из жизни 14-летней «работающей девушки»

Одной из многочисленных подработок в первые два года жизни в Бангкоке было место кассира в Фуд центре, ресторане, известным своей тайской и европейской едой. Он находился на улице Сукхумвит, 5. Проживая на Сукхумвит, 93, я вставала в час дня, принимала душ, одевалась и ехала на 26 или 2-ом автобусе за два с половиной бата за билет. Дорога на работу обычно занимала у меня 30 минут. После нескольких часов работы, персонал мог быстро поесть до 7 часов вечера, когда ресторан наполнялся народом. Хотя для служащих выбор еды был ограничен, но она предоставлялась бесплатно.

Когда я заканчивала принимать наличные от клиентов в 11 вечера, я сверяла счета до 11.30. Затем я делила чаевые между работниками ресторана: мы обычно получали от 20 до 40 бат каждый. Это был конец моей рабочей смены. Я шла в ванную и переодевалась в сексуальную одежду, купленную только с одним намерением — привлечь как можно больше внимания секс-туристов. На работе я каждому говорила, что иду на вечеринку. Я шла на работу с видом ребенка с постера ЮНИСЕФ^[5] и выглядела абсолютно очаровательной и очень желанной женщиной.

Я прогуливалась четыре квартала до Терм бара на улице Сукхумвит 13. По дороге я находила клиента. Обычно я получала от 700 до 1000 бат за короткий секс. У красивой 14-летней девушки, прогуливающейся рядом с публичным кварталом, никогда не было проблем с поиском клиентов. Я искала их, они искали меня. Совсем небольших усилий мне стоило их очаровать. Да и к тому же я была милой, миниатюрной и совсем юной. Они великодушно опустошали свои карманы, когда я полностью удовлетворяла их сексуальные фантазии. Совсем как Лолита, только экзотическая Лолита из Таиланда.

Пока я работала в Фуд центре, там было две официантки, кассир, повар и еще две другие девушки за барной стойкой. Одним ранним утром, в 3 часа где-то, повар увидел меня на улице с фарангом. На следующий день она рассказал каждому в ресторане, как низко я пала. Я была растеряна и очень раздражена; я решила уйти оттуда. Хотя проституция чаще всего это «Карьера по выбору» на туристической территории Бангкока, потому что ни один из других видов работы не приносит такие «хорошие деньги», эта профессия не считается «великим делом». Никто на работе не знал, что у меня такой альтернативный источник доходов. У меня была репутация «правильной девушки», но, к сожалению, «оболочка лопнула».

Личные связи:

Йорг из Германии

В Фуд центре я познакомилась с Йоргом; он зарабатывал на жизнь тем, что коллекционировал и выращивал розы. Я жила у него несколько месяцев после того, как ушла с работы. Он был добр ко мне: он содержал меня и отправил учиться. Это было больше, чем мое государство и моя мать сделали для меня.

Роберт из Англии

Почти одновременно со знакомством Йорга, я познакомилась с Робертом, привлекательным 30-летним мужчиной. За первую ночь он мне дал 1000 бат и обещал давать мне по триста бат ежедневно, если я буду его девушкой. Я приняла его предложение, все еще не отказываясь от поддержки Йорга. Я, конечно, не собиралась отказываться от гарантированной зарплаты Роберта в 9000 бат, но и пренебрегать неограниченными финансовыми возможностями, доступными около Терм, тоже не хотелось.

Отдых в моей комнате

15 лет

Жонглирование отношениями

Роберт против Йорга: Двойные связи равны двойной беде

По воле судеб Роберт и Йорг жили в Саи Бан Пен апартаментах около отеля «Малайзия». Роберт жил на 4-ом этаже, Йорг жил на 2-ом. Всякий раз, когда я покидала комнату Роберта, я говорила, что иду домой и получала свои 300 бат. Затем я шла вниз на второй этаж, к Йоргу. Когда я говорила Йоргу, что иду домой, я действительно шла домой. Однажды, когда они были вдвоем в Термах, они разговорились. Излишне говорить, что к моему несчастью, они догадались, что я их обслуживала одновременно. Эта несвоевременная капелька информации привела к большой драке.

Всегда в центре внимания

Йорг был хорошим мужчиной и хотел, чтобы я поехала с ним в Германию. Он бы позаботился обо мне. Немецкое посольство отказало мне в визе, так как мне было всего 15 лет. Взамен я попросила высылать мне 6000–8000 бат в месяц, чтобы заботиться обо мне и платить за школу, когда он уедет. Он согласился и улетел в скором времени домой в Германию. В школу я долго не проходила, но я ему об этом не сказала; у меня не было намерения рисковать своим доходом. Он также видел фото моих сестер, он всегда хотел помогать, особенно, когда увидел, насколько прелестны они были.

Саи и Иинг на водопаде рядом с нашей деревней

Стив из США

После того, как я рассталась с Йоргом, я встретила Стива, по-настоящему приятного американца, он работал учителем в Чиангмае. Он сказал, что я — красотка: я часто это слышала от своих клиентов. Он также сказал, что у него совсем нет денег, но попросил пойти с ним домой. Я переспросила: «У тебя нет денег?». Он ответил, что посмотрит в своей комнате, когда мы придем в его квартиру. Когда мы добрались до его комнаты, он сказал, что я выгляжу совсем юной. Я сказала, что мне 17 лет. Он не поверил мне. На ресепшене он солгал служащему, скрыл мой возраст. Мне было всего 15 лет. Здесь мы приняли душ, целовались, обнимались и переспали друг с другом.

Ему нужно было возвращаться в Чиангмай сразу же, и я обещала приехать к нему. Он сел на поезд, как большинство фарангов. Я приехала к нему на автобусе, как большинство тайцев. В 12 часов дня Стив встретил меня на автобусной остановке. Мы провели несколько недель в Чиангмае. Я никогда еще не ездила на такие далекие расстояния, через весь Таиланд; было интересно узнать много нового о моей стране. Грустно, но я знала, что больших денег я не заработаю на наших взаимоотношениях. Он никогда бы не смог содержать мою семью, поэтому я приняла решение уехать в Бангкок.

Жонглирование взаимоотношениями

Создание «репутации» для мамы или мое счастье

Два вида взаимоотношений, которые обязана совмещать барная девушка — отношения с семьей и с клиентами. В редком случае, когда я встречала действительно красивых мужчин и думала, что надолго останусь с ними, я должна была думать о том, что сказать своей матери о моем человеческом желании иметь настоящую любовь. Ни один мужчина не был готов компенсировать мои заработки в гоугоу для сохранения более длительных отношений. Каждый месяц моя мама ждала определенную сумму денег, день за днем, в солнце или дождь и ей было все равно, с кем я была и как я их зарабатывала.

Для нее не было разницы, была ли я с кем-то в счастливых и долгих отношениях, либо я работала как проститутка. Стоящие мужчины ищут настоящих хороших девушек, а не барных с их паразитическими матерями. Я не могу быть с хорошим мужчиной, потому что моя мама будет постоянно напоминать мне про доход, который она привыкла получать. Ее единственный интерес заключается в том, чтобы я продолжала утолять ее ненасытный денежный голод и потребность в материальных благах, которые создают семье «репутацию».

Общие характеристики барных девушек или гоугоу девушек:

1. Мы все из Исаана. Этнически мы близки не к тайцам, а к жителям Лаоса. Разница лишь в том, что мы имеем более смуглую кожу и шире лицо, чем тайцы. Мы — деревенский народ из самых бедных провинций Таиланда.

2. Нас не считают равными тайцам.

3. У нас 3-летнее, 4-летнее или 6-летнее образование. Мы компетентны только в самых низкооплачиваемых профессиях или в Проституции.

4. Мы из семей, которые бедны не только с точки зрения финансового положения, очень многие неблагополучные и лишены понимания «совести». Для нас ничего удивительного нет, если нас совращают дяди и отчимы.

После того, как мы принимаем решение больше не встречаться с мужчинами за деньги, немногие работодатели желают нас взять на работу в туристических городах, таких как Бангкок или Паттайя. Они думают и, в принципе, правы, что мы будем недовольны тяжелой работой и зарплатами, которые они предлагают. Они знают, что, если турист захочет быть с нами больше, чем один день, мы уйдем с работы, так как он заплатит нам эквивалент месячной работы и осыплет подарками. Несколько лет назад один ресторатор написал: «Я не могу долго удержать ни одну официантку. Не больше, чем несколько месяцев. Какой-нибудь турист ей сделает лучшее предложение, с которым не сможет состязаться ни один ресторан.»

Общие характеристики секс-туристов:

Секс-туристы посещают гоугоу, дискоклубы и бары юго-восточной Азии для секса и завязывания отношений. Я думаю, что им этого не хватает дома, хотя точно не могу сказать, почему они выбирают проституток, но я сделала несколько наблюдений, опирающихся на годы моего опыта.

1. Секс-туристы — не самые привлекательные мужчины на планете. Они не выглядят, как мужчины из американских фильмов или из ТВ программ. Случайный красивый мужчина обычно высокого о себе мнения и он думает, что ему необязательно платить. Ни один из них не выглядит так, чтобы не платить. Поэтому мы остерегаемся молодых, красивых мужчин.

2. Мужчины постарше платят больше. Они всегда имеют то, что хотят. Они всегда уважительнее, меньше пьют и почти никогда не приходят в ярость.

3. Многие из мужчин приезжают в Таиланд, потому что жены ушли от них; они не общаются со своими семьями; или не могут найти подружку на родине. Иногда они приезжают просто, чтобы найти себе дружескую компанию, часто это не подразумевает сексуальные отношения: видимо, в своей стране у них возникают проблемы с построением взаимоотношений. Тайские люди, даже самые бедные из Исаана, не имеют таких социальных проблем. Если бы европейцы, американцы, или австралийцы знали проблемы бедности, с которыми сталкиваемся мы, может быть они бы по-другому смотрели на свои. Многие из проблем — их собственное творение. Наши — нет.

4. Некоторые из наших клиентов общаются с нами, как со своими подружками; другие обходятся с нами как с женами; а есть и те, кто воспринимает нас как мусор. Это зависит от уважения, а услуги, которые мы предоставляем, зависят от того, как с нами обходятся.

В гоугоу есть мужчины, которые постоянно касаются или хватают за какие-либо части тела. Этим варварам никогда в голову не приходило, что мы тоже человеческие существа с чувствами. На самом деле, я не думаю, что в мире кому-то в голову приходит мысль, что проститутки — это тоже люди, также живут, также дышат и также чувствуют, как не проститутки. Часто слышишь: «Они просто уличные проститутки, делают то, что ты хочешь». По мнению большинства мужчин, мы только сексуальные объекты; наша задача веселить и сексуально удовлетворять. Нас можно бесплатно щупать, пока мы в баре.

Я часто думала, что буду фотографировать тех мужчин, с которыми я сплю и отсылать фотографии их женам, матерям, дочерям и работодателям. Я часто тайно фантазировала, как этих грубых, невежественных, нечувствительных мужчин выгоняют с работы. Мы становимся очень злыми, даже гневными! Мы используем наши тела, чтобы зарабатывать на жизнь, мы не «бесплатные».

Плата восполняет нам разницу между нашими в большей или меньшей степени деградированными чувствами. Плата компенсирует нам «лапание» и секс. Верите или нет, но сексуальные ласки без оплаты для нас — насилие. Многие девушки разрешают себя трогать, пока они получают чаевые за напитки и деньги. Это честный обмен. Тех, кто хватают нас бесплатно, мы считаем грубыми и невежливыми. Когда девушка получают деньги, это становится допустимым. Хотя для читателя это может быть сюрпризом, но гоугоу девушки тоже имеют свои правила.

Барные девушки, гоугоу девушки и этикет

Некоторые мужчины, с которыми мы с подружками встречались, просили быть с ними несколько недель или даже несколько месяцев, а иногда и дольше. Если клиенты хотят каждый день видеть разных девушек, это их выбор. Мы не против, если они принимают такое решение. С другой стороны недопустимо для мужчины просить переспать на следующую ночь с коллегой по работе. Это считается очень оскорбительно и невежливо. Правило таково, что если туристу не нравится та или иная девушка, он может «попробовать» другую гоугоу. Две девушки неминуемо будут воевать, потому что первая «потеряет репутацию», если ей вновь не предложат встретиться. Вторая же «украдет» доход, который должна была иметь первая девушка. Если мама-сан хочет получить бар-файн, она должна постараться уладить конфликт или вообще его избежать каким-либо способом.

Культурный этикет

Может быть в США допустимо людям притрагиваться к голове друг друга, но в Таиланде это не так. Хотя многие девушки привыкают к этому и разрешают делать это, думая, что это приведет к большей оплате бар-файна, мы охотнее избегаем касаний нашей головы и объясняем это туристу при встрече. Это заповедь в буддизме; конечно, мы не ждем от туристов понимания, мы просто надеемся, что они будут придерживаться этого правила. Это первое или второе правило, упомянутое в тайском гиде путешественников.

Моя подруга Нан

Работая в Патпонге, я встретила прекрасную девушку моего возраста. Ее звали Нан. Впервые я ее увидела в дискоклубе Краун. Нам обеим было по четырнадцать, и мы обе работали там, чтобы познакомиться с туристами. Так как мы были одного возраста, разговаривали на одном и том же диалекте и наши проблемы были схожи, мы быстро подружились. В Патпонге мы были маленькими звездами; молодые, красивые и знающие, что делать. Это была совершенно другая жизнь, отличная от той, что была у нас в деревне. Это привлекало многих молодых девушек, и именно из-за этого мы остались.

Долгое время Нан была моей лучшей подругой. Она приехала из Мукдахан, города в Исаане на реке Меконг, на лаосском берегу. Население там небольшое, и туристический бизнес там почти не развит. Ее деревня, как и моя, не давала никаких надежд на лучшую жизнь. Как я и другие тысячи молодых девушек, она приехала в Бангкок, чтобы улучшить свою жизнь.

Нан начала встречаться с мужчинами с 13 лет. Как и у меня, у нее никогда не было детства; она была из очень бедной семьи и должна была сама о себе позаботиться. Она не получала никакой поддержки от своей семьи. Она была из немногих, кто начал продавать свое тело в совсем юном возрасте. Мы обе танцевали в дискоклубах и зарабатывали хорошие деньги. Мы жили в одной комнате, у нас была «комфортная» жизнь, мы были фрилансерами и встречались с туристами, чтобы существовать. У нас всегда было много денег; мы делали, что хотели, ходили, куда хотели ходить, ели то, что хотели есть и покупали то, что нам нравилось. У нас было достаточно денег, чтобы купить «репутацию» в этой «Стране притворства».

Мы с Нан в Пепперминт дискоклубе, такие сногшибательные всего лишь в 15 лет

Стоя у входа в клуб, мы приковывали взгляды туристов.

Нан не говорила хорошо по-английски, но ее взгляд говорил сам за нее. Она была выше на 6 дюймов и стройнее меня. У нее были ноги длиннее, грудь пышнее, волосы и кожа светлее, и более тонкие черты лица. С другой стороны, я была милой, миниатюрной, немного говорила по-английски. Я быстро научилась говорить по-английски, потому что, чем лучше я говорила на этом языке, тем больше денег я могла заработать. Честно говоря, это помогало мне разводить моих клиентов на деньги. К счастью, я быстро училась.

Нан легко было получить деньги у фаранга или азиата, которых она встречала на улице или в местах, где они встречались в поисках несовершеннолетней девушки. Она зарабатывала очень много денег для 14-летней девочки и направлялась с ними в тайские дискоклубы; там она веселилась с молодыми, привлекательными тайскими парнями, притворяясь, что она из обеспеченной семьи. Она бежала от реальности. Я вела себя совершенно по-другому; я никогда бы не пошла что-либо «делать» с тайскими мужчинами. Мне было наплевать, что они думают обо мне, и мне не нужно было их одобрение. Я не люблю тайских мужчин. Я стараюсь, чтобы большая часть моих денег отправилась семье, и я надеюсь, что ни одна из моих сестер не последует по моему пути. Нан, наоборот, все деньги тратила на себя; она ушла из семьи в 13 лет и теперь не поддерживала связи с родственниками.

Я всегда встречалась с фарангами, тогда как она иногда спала и с азиатами из Японии и Гонгконга. Это происходило не из-за плохого знания английского языка: фаранги нас снимали не для того, чтобы разговаривать с нами. Из-за ее более светлой кожи, она очень нравилась азиатам, и они действительно желали ее. Нан тоже нравилось, как азиаты обходились с ней. А мне больше нравилось, как себя вели со мной фаранги. На самом деле я даже не рассматриваю встречи с азиатами, даже если они больше платят. У меня свои предпочтения, у нее свои.

Мы с Нан зарабатывали денег больше, чем большинство девушек. Наверное, это было из-за того, что мы были молоды и привлекательны. Большинство фарангов приезжают сюда только за сексом; в своей стране они не находят настолько молодых и привлекательных девушек. Некоторые мужчины приезжают сюда за новыми ощущениями: вместо одной, они снимают двух девушек. Так было с нами.

Мы часто подкидываем идею о трех девушках, когда мужчина думает, кого из нас выбрать. Многие мужчины хотят только одну девушку, но некоторые убеждены, что только трое могут удовлетворить их сексуальные фантазии и оставить самое незабываемое впечатление. Такие услуги оплачиваются по высшему классу. Если обычная цена за ночь 1000 бат, то вместе с Нан мы получали 4000 бат. Мы зарабатывали в два раза больше за половинную работу.

Когда мы с Нан шли с парнем в отель, она всегда хотела провести с ним побольше времени, тогда как я «строго делала бизнес». Нан хотела завести дружеские отношения; я хотела зарабатывать деньги. Она была очень дружелюбной и делала вид, что интересуется его делами, хотя на самом деле даже не знала, о чем он говорит. Это меня очень раздражало; меня ничего не интересовало, кроме следующего заработанного доллара, и лишняя минута с клиентом крала время и деньги у другого клиента. Я всегда спешила и старалась ублажить парня, как можно скорее, чтобы вновь отправиться в дискоклуб за следующим мужчиной.

Аборт

Мне было 15 лет, когда я долгое время встречалась с одним британцем. Он очень хорошо обходился со мной, и я была так счастлива с ним, что стала его подружкой. Он был намного старше меня, но моложе, чем большинство остальных клиентов, с которыми я встречалась в Патпонге. Пришло время ему уезжать домой, что меня очень опечалило, но я надеялась в глубине души, что это мой счастливый билет из Таиланда. Я вся была наполнена ожиданием, отчаянно желая верить, что он попросит меня уехать с ним.

Это был один из первых фарангов, с которым я действительно хотела бы остаться. Как многие девушки Патпонга, я безнадежно надеялась, что однажды европеец заберет меня с собой, подальше от Таиланда. Эта мечта наполняет сердца и душу почти каждой гоугоу девушки, мечта о том, что однажды она встретит мужчину, который действительно ее полюбит, заберет ее отсюда для лучшей жизни и возьмет на себя все расходы по содержанию ее семьи. Найти парня — это первый шаг; сделать так, чтобы он попросил тебя оставить работу и взял расходы по содержанию семьи — второй шаг; жениться в Таиланде или получить визу в его страну — третий. Я стояла на первой ступени этой лестницы в глубине моего мира фантазий 15-летней девочки, и я была невероятно счастлива.

Надежда на брак

Влюбленная в 15 лет

Однажды он мне сказал, что возвращается в свою страну… один. Я была сломлена. Не только из-за того, что я была по уши влюблена в него, но мои тайные мечты о переезде в Европу, о лучшей жизни, о выходе из секс-индустрии были разбиты. Сразу же после его отъезда я вернулась к своей работе: до 2 ночи — в дискоклубе, после 2 ночи в Термах или пока не встречу клиента. Конечно, я бы предпочла отправиться в Англию, даже с ее холодной, туманной и влажной погодой.

Через некоторое время после его отъезда у меня случилась задержка месячных. Сначала я не думала об этом. Когда задержка повторилась во втором месяце, я поняла, что беременна: я не могла поверить в это. Я не хотела становиться матерью; мне было всего 15 лет. Но, если бы мы собирались завести ребенка, я была бы счастлива иметь его ребенка. Существует много возможностей: мы могли бы пожениться и жить в Англии; я могла бы получить визу с его ребенком; или он мог бы высылать деньги, и я бы заботилась о нашем ребенке. Или он бы мог приезжать в Таиланд на месяц дважды в год, обычный сценарий у европейцев, имеющих жен и детей в Таиланде. Невзирая на наше конечное решение, я бы знала, что у меня есть он, а у него есть я…навсегда. Я была бы согласна на все. Хотя я была не готова иметь ребенка, я была готова на все, что угодно лишь бы сохранить этого мужчину и улучшить положение моей семьи.

Мое тяжелое пробуждение настало после того, как я поговорила с ним по телефону. Я рассказала ему о возможных решениях для нас. Но у него был один ответ, который даже не приходил мне в голову. Он сказал, что вышлет деньги на аборт. Я была удивлена, испугана, и мне было очень больно. Я ответила: «Я ношу ребенка, а не собаку». Я кричала, что мы не можем его убить как животное на ферме. Ему было наплевать на меня, на ребенка — моего ребенка, его ребенка, нашего ребенка. Он не хотел нести ответственности. Он мог только выслать деньги на аборт. Он никогда не хотел быть моим бойфрендом, тем более мужем. Мои мечты о ребенке, о браке, о будущем моей семьи в Убоне испарились в черноте этого единственного, опустошающего телефонного звонка.

Я не могла продолжать работу и высылать деньги домой, если бы имела его ребенка. Против желания и со слезами на глазах я приняла деньги и сделала аборт. Эмоциональная боль и потеря принесли мне горе, которое я не смогла с легкостью пережить. Желая реализовать свои мечты о браке и о счастливой жизни в Европе, я пошла в больницу и принесла в жертву жизнь своего ребенка, чтобы продолжать содержать свою семью. Еще было не время, когда я была бы настолько счастлива, чтобы оставить позади бедность и оскорбления, знакомые мне с детства. Я вернулась к своей работе, как фрилансер. Я была в отчаянии, но у меня не было времени баловать мои эмоции.

С раннего детства бедные тайские женщины полагают, что мы все «девушки» пока у нас нет детей. Только с рождением ребенка тайское общество дает нам статус женщины. Другими словами, сначала мы должны стать матерями, а потом уже женщинами. К нам никогда не относятся как к личностям. Общество ценит наше умение быть матерями и/или наши отношения с родственниками мужского пола: нашими отцами, братьями или мужьями. Даже если у нас есть немного времени, энергии и денег продолжить наше образование или карьеру, этого никто не поймет. Бедные тайские женщины никогда не ценятся как продуцирующие живые существа, как индивидуальность, даже если мы финансово содержим наши семьи.

«Слишком много женщин…

Из разных стран…

Говорят на одном языке…

Языке тишины.»

Письмо называется «Группа женщин показала миру, что больше не будет молчать». Оно было прислано на бангкокскую почту 8 августа 2004 и ссылается на предыдущую версию, которая была написана девочкой-подростком из восточной Индии. Автор выросла Таиланде и была очевидцем того, как относились мужчины к женщинам — «как к смиренным рабам или секс-объектам». Ее письмо было ответом тайской женщине тяжелоатлету Иовапа Боораполчай, выигравшей олимпийскую золотую медаль. «Эта победа доказывает каждому, что у женщин свои „собственные голоса“. Я надеюсь, что все из вас испытываете гордость называть себя женщинами, потому что вы этого заслужили…»

Тайские женщины из бедного социально-экономического сектора общества хотят иметь детей, чтобы обеспечить себе в будущем поддержку, так как сами они недолго смогут себя содержать. В первую очередь Таиланд — это земледельческая страна. Бедные тайцы чаще всего работают на земле. Они работают под палящим солнцем, в пыльном воздухе, и в заразной речной воде. Они работают от рассвета до заката и, как результат, к 50 годам уже физически истощены. 50-летняя женщина в свои годы часто выглядит на 10–20 лет старше. Они нуждаются в финансовой поддержке своих детей, так как долго не могут быть кормильцами. Дети не только являются социальными страхователями, они значат намного больше для своих матерей. Тайские мужчины далеко не моногамны. Они «гуляют» и при молодых женах, и при старых. Азиатские женщины, бедные тайские женщины в особенности, рожают детей, чтобы не быть в одиночестве, чтобы о ком-то заботиться и кого-то любить, так как после свадьбы муж недолго заботится о жене.

Джон из Бангкока

Я работала в Бангкоке два года: сначала убирала после клиентов в Кокату клубе, затем кассиром в Фуд центре и встречалась с клиентами после работы. Тогда я познакомилась с американцем по имени Джон. Он работал в филиале большой американской компании и зарабатывал очень много денег. У него была большая квартира, красивая машина, большой телевизор, мобильный телефон, который тогда был редкостью, и все удобства. Он заинтересовался мной больше, чем кто-либо другой. Нетрудно было догадаться, куда вели эти интересы.

У Джона было так много денег, что он мог купить себе все, что желал, к тому же в такой бедной стране, как Таиланд. Он наслаждался своими деньгами и тратил их расточительно. Он хорошо ел и никогда ничего не ждал. Он просто доставал свой бумажник и платил за все, что хотел в ту же секунду. Хотя деньги «говорят» (money talks)^[6] как гласит английская поговорка, в Таиланде они «кричат». Он был знаком со многими владельцами ресторанов и баров и многих других богатых американцев, живших в Бангкоке. Когда он прогуливался от одного ночного клуба к другому, по его важному виду можно было подумать, что он владеет этим волнующим городом. Он возвращался домой поздно и наслаждался всем, что ему мог предложить Бангкок, включая молоденьких девушек типа меня. Джону нравились проститутки. У него были похотливые желания. Я была не первая его 15-летняя проститутка. Он знал, где работают девушки моего возраста и всегда тщательно искал нас. Это был не единственный мужчина, кто искал молоденьких девочек, но это был единственный, кто так мне понравился.

Я начала регулярно встречаться с Джоном, почти каждую неделю, иногда чаще. Он немного отличался от остальных, он был грубее. Я всегда думала, что в нем есть что-то особенное, но не понимала, что именно. Недолго повстречавшись с ним, я поняла, что у него очень бурные сексуальные фантазии. Дело не в том, что ему нравились только молоденькие девушки, но он практиковал садомазохизм с ними. У меня еще никогда не было мужчин с садомазохистскими наклонностями. Мужчина, получающий удовольствие от причинения боли женщинам, был вне моего понимания. Как это может доставлять удовольствие? Что он получает, когда ударяет меня или ставит синяки на моем крошечном тельце? Как он намеренно может причинять мне боль? Мне было интересно, где он научился таким извращениям. Что подумала бы его семья, если бы однажды узнала?

Мой английский был не настолько хорош, чтобы понять, сколько денег Джон заплатит мне за то, чтобы я была объектом его извращений. Он не говорил по-тайски, но я согласилась. Он не просто хорошо платил, он чрезвычайно хорошо платил. По правде говоря, это был самый хорошо-платящий клиент за мое существование в секс-бизнесе. Он платил в два раза больше, чем большинство мужчин. Я научилась жить с этим странным человеком с извращенным поведением и постоянным желанием причинить жестокую боль во время полового акта. Я ненавидела время, когда я была с ним; еще больше я ненавидела себя. Но я приняла решение продолжать эту связь за деньги, которые он платил.

В Таиланде деньги — это все. Деньги настолько значимы, что тайцы, бедные они или богатые, сделают почти все за них. Я не только начала спать с мужчинами в 14 лет, но и годом позже согласилась принимать участие в садомазохистских играх за дополнительные 500–1000 бат. Каждый дополнительный бат был на счету. В то время как американские и европейские школьницы только начинают замечать противоположный пол, я позволила уже этому противоположному полу жестоко обращаться со мной за чуть больше, чем их карманные деньги. Я принесла в жертву мое тело и мою душу, чтобы мои сестры окончили школу, чтобы из сарая сделать дом, чтобы мне позволили вернуться в семью, а самое главное — чтобы меня приняли и любили.

Джон женился рано и уже имел дочку-подростка в Соединенных Штатах. Я познакомилась с ней, когда она приехала в Таиланд. То, что я узнала о ней, было очень интересно, но то, что я узнала о нем, была вдвойне интересней. Она была высокой, стройной и милой 13-летней девочкой. У нее было все, о чем я мечтала — длинные ноги, светлые волосы, светлая кожа и голубые глаза. Я думала, что она должна быть похожа на жену Джона. Когда она приходила, я готовила много еды или покупала еду на вынос для нас всех; я делала все, чтобы быть ей старшей сестрой. Хотя она меня терпела, она была недружелюбной и была явно не в своей тарелке, когда я находилась рядом. После ее первого прихода, я поняла, насколько я ей не нравилась и всегда старалась как можно меньше времени быть дома в ее присутствии.

Мне показалось, что Джон не был хорошим отцом ни во время совместной жизни со своей семьей, ни после того, как он развелся. Он думал, что деньги будут хорошим заменителем в его отсутствие. Как большинство иностранцев, живших в Таиланде, он глубоко ошибался. Джон постоянно ограждал свою дочь больше, чем другие родители. Он устраивал постоянный допрос о том, куда она ходит и ограничивал ее в друзьях. Он боялся, что она будет ходить на свидания с друзьями, и это нормальное поведение было ей запрещено. Если он узнавал, что она нарушала это правило, он говорил, чтобы она уходила жить на крышу. Самый большой страх Джона был в том, что однажды она познакомится с таким же мужчиной, как он.

Джон взял меня в деловую поездку с собой в Сингапур. Ему было около 50; мне было 16. Когда мы проходили паспортный контроль в Бангкоке, служащий иммиграционных властей, сказал, что я очень молодая, чтобы ехать в Сингапур, мне еще нет 18 лет. Но, у него не было никаких оснований запретить мне выезд. Я прошла через паспортный контроль до зоны отлета. Мне было интересно на борту самолета лететь в новую страну, и полет прошел без происшествий. В Сингапуре иммиграционные власти задали мне несколько вопросов о цели моего визита и разрешили мне пройти. Джон спокойно ждал на небольшом расстоянии от меня.

В Сингапуре, мы остановились в прекрасном отеле, и пока Джон работал, я была там. Мы путешествовали бизнес-классом за счет компании Джона и наслаждались удобствами и прекрасной едой и напитками, предложенными в отеле. Джон сказал мне оставаться в отеле весь день. Он боялся, что я найду кого-нибудь помоложе и посостоятельнее. Он также боялся, что меня может схватить полиция, так как я очень молодая и гуляю одна в течение дня. В Сингапуре 16-летние подростки в течение дня учатся в школе, а не так, как в Таиланде, где 12-летние дети уже работают. Мой рост и внешность сразу же привлекут внимание полиции или школьного надзирателя.

Джон брал меня с собой посетить разные туристические достопримечательности и купил мне мой первый мобильный телефон. Я трепетала над моей новой игрушкой. Я хранила его несколько недель, но потом меня больше заинтересовали деньги, которые этот телефон может мне принести. Мы ужинали в разных тайских ресторанах, так как меня не впечатляли ни китайская кухня, ни западная. Он мне показал их воздушный поезд. Он был очень тихим, быстрым. В первую поездку я очень волновалась. Строительство бангкокского воздушного поезда было окончательно завершено в 1999 году, тремя годами позже обещанного открытия и было потрачено миллионы долларов сверх бюджета. Обычно так в моей стране делали бизнес.

В течение трех лет в Бангкоке я стала опытным профессионалом в своем ремесле. И это несмотря на то, что я была очень молода. Я отыскивала бывших клиентов и находила новых. Я была красивой, и мне было несложно привлечь их одним взглядом. Мне было очень комфортно с моей новой профессией, и я знала ее от и до.

Уже профессионал

в 15 лет

День из жизни «работающей» девушки, уже 16 лет

Я вставала в три часа дня, принимала душ и одевалась. Затем шла в салон красоты, делала себе макияж и прическу. Обычно это стоило 50 бат. Я перехватывала что-нибудь на лету или останавливалась в «лапшейной» в Патпонге прежде, чем прийти в Краун дискоклуб или другое похожее место в 8 вечера, где я встречала мужчину на ночь. Это происходило в 9 вечера, или в 11 или в 2 ночи или не происходило совсем.

Если мужчина хотел меня, мы возвращались с ним в его комнату в отеле для секса. После секса я подсчитывала 1000 бат и возвращалась в мою комнатку; иногда я шла куда-нибудь поесть в одну из многочисленных кафешек у дороги, открытых всю ночь. За час я зарабатывала, как посудомойка в ресторане за две недели. Потом я шла просто спать. После торговли своим обаянием, я нуждалась в отдыхе, в хорошем отдыхе.

Если вечер был скучный, и я никого не встречала, мы с подружками шли в Термо бар. Мы брали такси или Тук-тук, чтобы добраться до туда. Термы всегда были полны мужчин. Многие мужчины шли именно сюда, чтобы не платить бар-файна. Я там часто знакомилась с мужчинами, потому что была самой молодой и миниатюрной девушкой; я всегда выделялась из толпы. Из бара мы шли в отель. После секса я считала свой доход и перекусывала по дороге домой.

В редком случае, не встретив никого в Термах, я возвращалась домой с восходом солнца и спала до 5 вечера. У меня всегда было одно и то же расписание, семь дней в неделю, 52 недели в году. Я должна была посещать гинеколога и платить 200 бат за справку о том, что у меня нет венерических заболеваний. Эта справка нужна была, чтобы показывать клиентам, что я не заразная. Контроль стоил 300 бат, но доктора продавали такие справки за 200 бат.

Кто может быть прелестнее?

Почему я уехала из Бангкока

Полиция Бангкока решила усилить законы против несовершеннолетних «работающих» девушек, посещающих дискоклубы. Мы с Нан оказались в трудной ситуации, так как нам было только по 16 лет. Теперь мы были не только безработными, мы были безработными в Бангкоке. Но у нас была идея. Мы сели в автобус и поехали на пляжный курорт в Паттайю, туда, где полиция не устраивала гонения за несовершеннолетними проститутками (конечно за регулярные взятки). «Джимми Хлыст» помог нам переехать в Паттайю. По приезду нам было, где остановиться и что поесть. Этот курортный город сильно отличался от жаркого, быстрого и грязного Бангкока.

В Бангкоке и во всем остальном Таиланде полиция владела своими собственными борделями, полными 14, 15, 16-летними девочками, которые работали здесь для тайцев и этнических китайцев. Но когда иностранные СМИ обнаружили несовершеннолетних девочек в Патпонге и Нанаплазе, государство не захотело «ударить лицом в грязь» и ввело новые ужесточенные правила для успокоения СМИ и создания видимости честности. По правде говоря, они закрыли бордели и открыли на этом месте массажные салоны, караоке бары и рестораны, пока бордели ушли в подполье. Ни одна из несовершеннолетних девочек не благодарила иностранные СМИ за создание ситуации, которая положила конец их работе. Хотя иностранной прессе удалось поменять местонахождение нашей работы, ей не удалось изменить рабочие условия и обязанности.

Для молодых девушек было очень важно, что иностранная пресса выразила такой живой интерес к подростковой проституции. Показать серьезные причины, из-за которых бедные молоденькие тайские девушки выбирают такой драматический путь выхода из бедности — очень важно для мира, в широком смысле этого слова, чтобы остановить тех, кто пытается получить выгоду из их безнадежной ситуации. Часто девушки продаются в секс-рабство самими родителями, сознательно или бессознательно: такая бесчеловечная ситуация происходит повсеместно во всей юго-восточной Азии. Часто они вовлечены в секс-торговлю обманным путем: так наступает конец их детской жизни. С другой стороны, намеренный выбор секс-профессии — это парадокс. Заниматься сексом за деньги или позволить своей семье жить в полной нищете, — вот о каком выборе идет речь. У старших дочерей Исаана нет позволения на выбор. Наша культура делает его за нас.

Глава 8
Паттайя: секс-туристический рай

Паттайя, уникальный город «Синсити», аутентичный, с миллиардами долларов, с многонациональной секс-индустрией, наркоторговлей, отмыванием денег и растущей региональной и заграничной торговлей женщинами.

Строительство песочных замков, 16 лет

«Джимми Хлыст»

«Джимми Хлыст» или «Джимми Извращенец» жил в Бангкоке. Я познакомилась с ним через Джона. У нездоровых мужчин есть тенденция иметь нездоровых друзей. Это был самый извращенный мужчина, которого я когда-либо встречала. Он практиковал омерзительные и грязные прелюдии, которые обычный здоровый мужчина не может себе представить.

«Джимми Хлыст» получил свое имя, потому что он смотрел в двух направлениях. Ему одинаково нравились тайские девушки и тайские мальчики. Его так называли, потому что он любил бить своих сексуальных жертв хлыстом или плеткой. Второй свой псевдоним он имел из-за его извращенских и садистских наклонностей. Как и Джон, он не только любил садомазохизм, но и получал удовольствие от него. Мне не нравилось, когда меня избивали плеткой; это было очень больно. Но я согласилась из-за денег. Я не могла придумать другого способа заработать так много денег.

Поведение Джимми было более чем странным. Под видом обучения молодых девушек утонченным сексуальным техникам, он постепенно совершал с ними самые унизительные половые акты: мочился на них, заставлял их говорить: «Я кусок дерьма», бил их и разрушал их представление о себе и самоуважение. Он травмировал их физически и психологически. Хотя он им говорил, что таким образом усиливает их сексуальное удовольствие, правда была в том, что он наказывал их за то, что они были женщинами. Он был неспособен утолить желания, возникающие в нем. Он не мог долго сдерживать эрекцию и у него были проблемы с позвоночником, поэтому он не мог долго заниматься сексом. Он бил женщин за то, что они не соответствовали его требованиям. Он гордился, когда говорил, что он — извращенец. Я думала, что он был добрый. На самом деле это было само воплощение зла. Он никогда не показывал сострадания к девушкам, которых он избивал. Они были объектами его сексуальных экспериментов и пытки… и ничего больше.

Я была одним из его объектов. Джимми бил меня в грудь и мочился на меня. Он мочился мне на промежность, когда я сидела на унитазе, затем на мою грудь и затем дошел до моего лица. Насколько я его ненавидела, настолько я позволяла ему делать со мной все, что он хотел, потому что в глубине души у меня не было никакого самоуважения. Его нездоровое поведение стало еще хуже, когда я разрешила себя избивать, колошматить и унижать: и все это из-за денег. Только благодаря деньгам я забывала о ночных кошмарах. Я была в Паттайе, чтобы «делать деньги», и я делала, что угодно для этого и пока могла выдержать это.

Почему я или кто-то другой мог допустить физические, эмоциональные и сексуальные оскорбления, доведенные до крайности? Простой ответ: за 15 000 бат каждый месяц, за час в день. Эта работа освобождала меня от гоугоу баров и от поиска новых клиентов. Мы условились на том, что я смогу продолжать свою работу и дополнительно получать 15 000 бат. Для девушек в моем положении это было хорошим соглашением. Нужно было найти мужчину, которому бы я настолько понравилась, что он смог бы высылать деньги из-за границы и с нетерпением ждать своего возвращения в Таиланд.

Джимми платил мне обычную месячную стипендию в 15 000 бат. Кроме того, он вел ежедневный учет бат, которые давал: 5 бат за картофельные чипсы, 10 бат за суп из лапши: каждый бат подсчитывался. В конце месяца он мне выставлял счет, и я часто получала половину от согласованной нами суммы. В течение месяца я не задумывалась, что подвергалась такому непередаваемому унижению. Кроме того, Джимми любил исполнять роль сутенера. Он везде об этом говорил, чтобы посмотреть, кто хочет купить мои услуги в этот день. Он заявлял, что делает это, чтобы я не чувствовала к нему неприязни. На самом деле, ему нравилось ставить себя между другими мужчинами и мной.

Однажды один клиент нарисовал мой портрет с фотографии. Он его поставил в рамку и подарил мне на день рождения. Он допустил ошибку, показав его Джимми, который сразу же пришел ко мне и рассказал о предстоящем подарке, тем самым украв сюрприз у мужчины. Джимми был испорченный, непорядочный и злой!

В другой раз он попросил прийти к нему повидаться. Когда я пришла, я увидела, что с ним 16-летний тайский мальчик. Он захотел, чтобы я смотрела на них вместе. Он мне заплатил за то, чтобы я смотрела на их половой акт. Они забавлялись вместе, затем Джимми попросил меня заняться оральным сексом с этим мальчиком. Я отстранилась и сказала: «Ты знаешь, я никогда не прикасаюсь к тайским мужчинам!». Он решил передумать, в страхе потерять меня.

Когда мои брат с сестрой попали в серьезную мотоциклетную аварию, Джимми позвонил всем моим клиентам, чтобы те пожертвовали деньги на больничные расходы, сам он ничего не дал. Дополнительно мне пришлось занять денег у Джимми, так как те деньги, которые он мне обычно платил раз в месяц, я уже отослала матери. Все, кто пожертвовал мне денег, посоветовали взять деньги и самой оплатить больничные расходы. Я не послушала и положила все на счет в банке. Конечно, моя мать сразу же опустошила счет. Позже я узнала, что она не заплатила ничего в больнице. Она все взяла себе… каждый бат.

Авария с моим братом — одна из тысяч проблем в Таиланде. На мотоциклах происходит большинство столкновений, и обычно виноваты молодые люди. Из-за моего брата произошла авария; а моя сестра Иинг получила серьезные увечья. Их медицинский счет был на сумму в 16 000 бат, что равно моему доходу от встречи с 16 мужчинами. Мотоцикл был сломан, а я за него заплатила доходом от 30 мужчин. У моей сестры были серьезные раны; моя мать положила себе в карман мои деньги; у моего брата не было никакой ответственности; и я за все это заплатила.

Работа на Паттайе-бич

Пару месяцев я жила с Джимми, потом мы с Нан начали искать работу. В Паттайе около 200 баров и около 40 гоугоу. Так как мы были молодые и симпатичные, нам нетрудно было найти работу. В скором времени, после приезда, Джимми попросил выйти за него замуж. Я отказалась и подумала, что будет лучше, если мы с Нан найдем свое место для жилья.

Паттайя была и остается великим местом для красивых девушек, ищущих встречи с туристами. Здесь их очень много, и стоимость всего ниже, чем в Бангкоке. Погода — это главное преимущество: от солнечного и влажного Бангкока в холодный океанский бриз, обдувающий мелкие капельки пота на лице. Здесь также было меньше автомобильного движения и меньше загрязнения, чем в тайской столице. Город-мечта для занятия моим ремеслом. Вероятно из-за этого Паттайя поддерживает занятость около 10 000 барных девушек. В мире нет ни одного города, который смог бы соревноваться с Паттайей по количеству проституток, обслуживающих секс-туристов. Чем больше девушек там было, тем больше туристов они привлекали. Я никогда не беспокоилась о конкуренции. Я была миленькой, очаровательной, умной и мой английский был на хорошем уровне.

Когда мы с Нан приехали в Паттайю, сначала мы пробежались по городу, отмечая наших потенциальных клиентов, приглядываясь к тем, кто нас тоже приметил. Мы делали это, пока не встретили нескольких мужчин, с которыми начали спать регулярно. Для 16-летних красивых девушек никогда не было недостатка в клиентах. Мы встретили нескольких мужчин в Паттайе, которым нравилось, когда мы приходили с Нан в паре. В наших руках было много времени, а в наших карманах много денег. Это была финансово обеспеченная жизнь для двух бедных девушек из Исаана. Нам здесь было намного лучше, чем в Бангкоке. Самое лучшее, что было в этом городе — это то, что он был полон людей, говорящих на диалекте Исаана. В магазинах было много девушек из Исаана, а забегаловки были переполнены народом оттуда. Фактически, я могла говорить на диалекте Исаана повсюду, куда бы я ни пошла. Я была счастлива. Нам надо было раньше сюда приехать.

Тони

Я познакомилась с англичанином по имени Тони. Он жил в Марин Плейс на улице Буакхов. Однажды зазвонил телефон: девушку в телефоне звали Ло, она была из Англии. «Извините» она сказала, «Могу я поговорить с Тони?» я сказала: «Здесь нет никакого Тони, только Нан и Лон». Она продолжила: «Это комната 304?». Я ответила: «Вы ошиблись комнатой».

Она повесила трубку. С намерением увеличить свой доход, мне было интересно, смог бы Тони быть моим следующим клиентом. Я позвонила в комнату 304 и попросила Тони. Когда он сказал, что он действительно был Тони из Англии, я сделала вид, что была очень удивлена. Так у меня появился новый клиент и друг на всю жизнь.

Тони очень хорошо обращался со мной. Он брал меня с собой в английские пабы на Сои 8 и на праздник в Пхукет. Мы путешествовали по зоопаркам, Саметайланд, Нонгнохвиладж и крокодиловую ферму. Мы смотрели живые шоу и летали на аэропланах. Мне понравилось летать. Иногда он даже брал Нан. Тони влюбился в меня. Я стала такой обаятельной и желанной, что любой бы мужчина захотел на мне жениться. Мне было только 16.

Мои самые счастливые моменты с моими друзьями

Думбо

Смоки

Кто настоящая тигрица?

Джордж

Йорг возвращается в Таиланд

Через год, после того, как я встретила Йорга в Бангкоке, он приехал в Паттайю, чтоб найти меня. Я ему сказала, что нашла новую школу в Паттайе, за которую он пересылал деньги. Он вновь вернулся, нашел мою квартиру в Марин Плейс. Меня не было дома, я была на Ларн-Айланд с Тони. Йорг просунул конверт под дверь. Когда я вернулась, я открыла конверт, увидела деньги и никогда не читала его письмо. Мне оно было неинтересно. Все о чем я заботилась, были его деньги. Когда Тони подошел к двери, он спросил о конверте. Я ответила, что он был от моей матери. Тони никогда не узнал, что моя мама была безграмотная.

Позже вечером позвонил Йорг. Я сказала Тони, чтобы он пошел с друзьями куда-нибудь. Это дало мне возможность возобновить отношения с Йоргом или по-другому пополнить поступления дополнительных средств. Йорг пришел в 8 вечера. Он говорил по тайски, так мы с ним проговорили 2 часа. Он попросил меня выйти замуж за него, даже несмотря на то, что был очень зол из-за того, что я бросила школу. Я уклонилась от ответа и сказала, чтобы он вернулся домой и что позже я сама приду к нему.

Я объявилась очень поздно, заставив его ждать. Когда я пришла, я сказала, что у меня СПИД. Он не поверил мне. Тогда я ему сказала: «Хорошо, давай переспим и затем вместе пойдем к врачу». Он ругался сквозь слезы. В некотором смысле, мне нравилось злить мужчин и делать им больно. Это был мой способ отомстить им за всю ту боль, что они мне причинили. После этого выпада он вернулся в Бангкок и звонил мне каждый день.

С другой стороны, Тони платил мне 1000–1500 бат каждый день, плюс шопинг, подарки и веселье. В сущности, он покупал мне счастье. Пока я решила держаться за него. Мне было наплевать на Йорга, Германию, брак и школу — я заботилась только о деньгах, которые получала от Тони. Тони решил стать моим долговременным другом, хотя он возвращался в Англию на три месяца. Из Англии он мне высылал 10 000 бат каждый месяц. В моих глазах он был очень хорошим человеком. Я скучала без Тони, на некоторую часть из его денег я купила собаку. Я назвала ее «Лаки» или «счастливчик».

Мы с Лаки

Седрик

После отъезда Тони мы с Нан начали работать в Претти Гел гоугоу. Я недолго там проработала, так как у меня была стычка с мама-сан из-за денег, которые я зарабатывала на бар-файнах, чаевых и заказов напитков. Хотя она ценила деньги, которые я зарабатывала для бара, ей не нравилось, что у меня доход больше, чем у нее. После стычки мы с Нан ушли оттуда. Мы нашли работу в Секси гоугоу, где я впервые встретила мужчину, за которого вышла замуж. Это был 25-летний швейцарец Седрик. Он был всего на 8 лет старше меня и самый молодой человек, с которым я когда-либо встречалась.

Мы с Седриком познакомились в его первую поездку в Таиланд. Увидев меня в Секси гоугоу, он был сражен наповал. После нашего знакомства каждый вечер мы шли к нему домой. Мы могли провести весь день вдвоем или в компании его друзей. Он говорил по-французски и знал совсем немного слов по-английски; трудно было общаться. Иногда его друг выступал переводчиком; в другое время Седрик просто качал головой, когда не понимал меня. Я была удивлена, что имея столько преимуществ хорошего обучения в богатой европейской стране, Седрик не мог говорить по-английски. Я думала, что если бедные тайские девушки могут выучить английский, значит и он сможет. Но это был не тот случай.

Компьютер от Седрика; 28 000 бат мне!

Седрик был программистом. Он ничего не знал ни о девушках, ни об их жизнях и способах зарабатывания. Я уже не говорю о девушках моего мира… Он был маменькиным сыночком и новичком в Таиланде. Это была мечта каждой барной девушки. У него было много денег и желание их показать. Обычно барные девушки помогают наивным и высокомерным молодым людям опустошить их карманы. Седрик действительно хотел поразить меня. Мы обедали в дорогих ресторанах и останавливались в красивых отелях. Это было полной противоположностью его нормальной жизни в Швейцарии, где он жил дома со своей матерью. Его отец умер несколько лет назад, и они остались с матерью вдвоем. Он ничего не знал о мире, он только его изучал. За две недели ему предстояло пройти интенсивный курс обучения, и я была его учителем.

Мне всегда нравилось знакомиться с мужчинами, для которых Таиланд был в новинку. Часто среди девушек можно было услышать фразу: «Я люблю мужчин, приехавших впервые в Таиланд». Я казалась им сладкой, привлекательной, очаровательной: все эти качества обезоруживали их и прикрывали мою хитрость и коварство. Мой покорный взгляд и невинная улыбка вводили в заблуждение. Мужчины типа Седрика были легкой добычей.

Он заплатил бар-файн в моем гоугоу на две недели: на весь его отпуск в Паттайе. Вскоре я узнала, что он был собственником и хотел все время секса. Я не думаю, что он был сексуально-активным до того, как приехал в Паттайю, поэтому возможность провести время с красивой и миниатюрной девушкой было ярким пятном в его жизни. Когда он собрался уезжать из Таиланда, он захотел жениться на мне. Время, проведенное вместе, было довольно непримечательное и относительно скучное, но я была заинтересована в Седрике. Конечно, едва ли можно назвать наши симпатии взаимными. На самом деле, я никогда не испытывала привязанности к нему. Но он был на небесах. Это было начало романа, удовлетворенных фантазий или еще чего-то, как он думал.

Однисекс-туристы, приезжающие в Таиланд обычно имеют опытных жен, их сексуальное поведение довольно забавное и незрелое, как и их знания о противоположном поле. Другие неспособны познакомиться с женщинами в своих собственных странах, потому что они физически непривлекательные, эмоционально-незрелые или социально-отсталые. Все это я говорю для того, чтобы показать, что мужчины попросту не умеют находить общего языка с женщинами в своих странах.

Я сказала Седрику, что хотела бы научиться компьютерной грамотности. Фаранги всегда любят тех тайских девушек, которые показывают интерес к новым знаниям и образованию. Они думают, что мы хотим сами себя поднять и вывести из жизни проституции. Особенно фаранги испытывают удовольствие, когда мы проявляем интерес в тех же областях, что и они сами. Я убедила Седрика, что научусь работать на его компьютере, если он оставит его у меня. Вопрос был решен, он тут же согласился. После его отъезда я поняла, что совсем не умею с ним обращаться, за одним исключением…я могла продать его! Я получила 28 000 бат за него. Он стоил раза в два дороже. Я уговорила его оставить мне такое ценное высокотехнологичное устройство с целью его продажи, хоть и невысказанной. Я совершенствовала в себе необыкновенные навыки убеждения.

На время последних нескольких дней отпуска Седрика, мы остановились в прекрасном отеле Бангкока. Туда приехала моя мама. После увиденных ею трущоб Бангкока, она была поражена роскошью отеля. Мы с ней прошли от входной двери мимо ресепшена к лифту. Никто нас не остановил, никто не спросил у нас, откуда и куда мы идем. Я ей сказала, что Седрик сделал мне карту вип гостя и оставляет очень хорошие чаевые администратору.

Мы с мамой вошли в лифт и поехали на третий этаж. Когда мы вышли из лифта, она посмотрела на пол и сказала: «Посмотри, кто-то украл мою обувь!» Я спросила маму, где она их оставила. Так как тайцы оставляют обувь перед тем, как зайти в дом, она перепутала лифт с комнатой. Она мне сказала: «Я их тут прям и оставила», показывая на место на полу перед входом в лифт. Я ей сказала, что мы поднялись вверх на три этажа, а ее туфли находятся там, где она их и оставила, на первом этаже. Мы вернулись, забрали туфли, и она успокоилась. Это была ее первая поездка на элеваторе.

Пока моя мама отдыхала, у нас с Седриком была беседа. Мне нужно было с ним поговорить о моем финансировании. Я убедила его присылать мне 25 000 бат после его отъезда. Он был в Таиланде две недели, но так и уехал неопытным, как и был по приезду. Хотя он получил интенсивный курс инструкций «как себя вести с барными девушками», но к несчастью сам потерпел неудачу. Моя мама вернулась домой, обрадованная провалом Седрика и успокоенная мыслью о новых денежных поступлениях. Ее доход не будет прекращаться.

Выбор другого направления Нан. Путь к саморазрушению

Через год после того, как мы с Нан переехали в Паттайю, она начала встречаться с наркодилером Ябах и перестала знакомиться с туристами. Мы долго не были в одной сфере услуг. Я не хотела ничего знать о ее жизни с этим человеком, и мы перестали общаться.

С того момента, как мы с Нан познакомились, прошли годы. Теперь она меняет имена и телефонные номера каждый месяц и переезжает от одного бойфренда к другому. Она так живет уже пару лет… после того, как вышла из тюрьмы за продажу наркотиков. Я ее видела однажды; тогда она говорила, что будет время от времени звонить мне и заходить. Она заимствует вещи у одного человека, потом оставляет их у другого, затем снова берет вещи у третьего и так далее. Хорошо, что мы все миниатюрные и можем обмениваться вещами. То же самое с номерами мобильных телефонов. Я ни разу не получала от нее звонка с одного и того же номера. У нее был стиль жизни, который мог бы называться «в бегах». После проституции последовал период пристрастия к наркотикам, который сделал из нее унылую, болезненную, но все еще красивую девушку. Она бежала от самой себя, бежала далеко, но так и не смогла стать свободной.

Саи переезжает на Паттайя бич

Через полтора года после переезда в Паттайю и после того, как наши пути с Нан разошлись, мама прислала пожить Саи ко мне. Сестра моей матери оставила крохотную Саи у порога нашего дома. Она росла как двойняшка Иинг, потому что между ними было несколько месяцев разницы. Теперь ей было 13, и она доставляла моей маме много хлопот. В 10 лет она узнала, что она наша неродная сестра. Она чувствовала себя выброшенной на свалку и была безутешна. Ей было столько же лет, сколько и мне, когда меня выгнали из дома. Мне всегда было интересно, думала ли моя мать о дополнительном доходе, послав Саи жить ко мне.

С другой стороны я могла понять желание Саи покинуть Убон. Он видела, как много у меня денег, как хорошо я говорю по-английски и сколько всего я присылаю домой. Она тоже хотела получить «жизненный опыт». Но она не знала, что я делаю, чтобы заработать так много денег или какую цену я за это плачу.

Как только Саи приехала, я ее тут же записала в среднюю школу. Заботиться о ней было очень сложно. В то время мне было только 17 и обычно меня не было дома поздно ночью. Я возвращалась домой между 2 и 4 утра, спала несколько часов, а затем будила Саи в школу. Я ей давала всегда 100 бат на автобус, еду и школьные принадлежности. Даже в плохой месяц я зарабатывала 40 000 или 50 000 бат. У нас было все, что нужно. В плане финансов я создала высокооплачиваемую карьеру.

Главное развлечение

17 лет

Однажды Саи пришла домой заплаканной. Она спросила меня, занимаюсь ли я сексом с туристами, чтобы заработать деньги на жизнь. Я рассказала ей правду. Я спала с туристами; это было необходимо, чтобы оплачивать аренду жилья, покупать еду и платить за ее обучение и обучение Иинг. Я делала это, чтобы у них были хорошие профессии. Но что случилось в школе? Кто довел ее до слез? Саи разговаривала с другой девочкой, которая ей сказала, что я так поздно прихожу домой из-за того, что зарабатываю деньги проституцией. Я знаю, что эта девочка специально унизила мою сестренку, так как Саи тратила намного больше денег, чем она. Саи с жаром отрицала все, что она сказала, хотя на самом деле даже точно не знала, откуда у меня такие деньги. Она кинулась на пол и заплакала. Она кричала, что теперь ей необязательно ходить в школу, и она будет искать работу. Саи умоляла меня остановиться. Моя мама никогда меня не просила сделать то же самое. Саи меня любила так сильно, как не любила меня моя мать.

Признаки подростковой преступности у Саи

За два дня до возвращения Седрика в Швейцарию, я позвонила Саи в Паттайю, чтобы узнать, как у нее идут дела. Она жила у меня дома. Это был дорогой звонок, 10 бат за минуту. Барные девушки используют любую возможность использовать в своих интересах мужчин, с которыми они встречаются. Мой молодой и великодушный клиент заплатит за звонок, сделанный из его комнаты в отеле. Сестры не было дома. Было 8 часов утра и она знала, что на следующий день нужно идти в школу. Я была вне себя. В Паттайе я была ее суррогатной матерью, даже не старшей сестрой. Через полчаса я снова позвонила, потом снова попыталась, затем снова и снова, ответа не было. Я злилась и беспокоилась. В 10 часов я снова попробовала набрать ее номер. Каждые 20 минут я набирала один и тот же номер, но безответно. Мне стало страшно, ей было всего 14 лет. Я не могла представить, что с ней случилось. Еще я очень боялась, что она начнет встречаться с мужчинами за деньги, как я.

Я была в Бангкоке, а Саи была в Паттайе, два часа дороги. Я не знала, где в Паттайе она могла быть. Я не знала, что делать. Я не могла рассказать Седрику, так как он не мог говорить по-английски. Он не мог понять, почему я плачу. У меня был только один вариант: мне надо было позвонить кому-нибудь, кто бы все уладил за меня — я позвонила Дейву и плакала. Дейв преподавал английский в Бангкоке и был моим другом вот уже два года. Он мне одалживал денег, если я слишком много отсылала или тратила слишком много или просто, когда я в них нуждалась. Мне нужно было с кем-то поговорить, я была в отчаянии.

Сейчас был час ночи. Я знала, что на самом деле он не смог бы ничего сделать, но он мог бы выслушать и понять мой страх. Я позвонила, несмотря на то, что его разбудила. Я боялась, что он не возьмет трубку. Кто мог позвонить ему, зная, что утром ему надо идти на работу? Я могла. Наконец он взял трубку. Я боялась, что он разозлится на меня. Но я ошиблась. Он был счастлив слышать меня, даже в такой час и при таких обстоятельствах. Я сказала, что моя сестра не вернулась домой ночью и что боюсь, как бы она не попала в мотоциклетную аварию или что-нибудь еще хуже; или, что она пошла на Вокин Стрит знакомиться с мужчинами. Не было ни одной разумной причины, чтобы не быть дома в такое время. Она слишком мала, чтобы отсутствовать.

Сквозь слезы я объяснила ситуацию Дейву. Он утешил меня, но сказал, что даже не знает, чем и как он может помочь. В глубине сердца я знала, что он ничего не сможет сделать, но мне нужно было с кем-то поговорить. Я хотела, чтобы он выслушал меня и успокоил мои страхи. Мы проговорили 10 минут, после я начала успокаиваться.

Через некоторое время после этого я позвонила моей сестре еще раз: она была дома. Она еще ни разу не слышала, чтоб я так громко и так долго кричала. Я была зла и очень напугана. В тот момент она знала, что она либо слушается меня и выполняет мои инструкции, либо она возвращается в деревню. Саи было страшно, что я ее отправлю домой к матери. Она покинет туристическую «Мекку» Паттайю и полюбившийся ей пляж. Выслушав мои угрозы, Саи обещала всегда быть дома в 8 часов вечера каждый будний день. Узнав, что моя сестра в безопасности и после перенесенных мною чувств страха, ярости и в конце утешения, я смогла лечь спать. Секса в эту ночь не было. Я выдохлась!

Долгое время я пыталась учить Саи. Она была в 8 классе, и ей нужен был всего один год, чтобы закончить 9. Это было достижение для девушки, приехавшей из моей провинции. Девятилетнее обучение давало ей возможность найти хорошую работу. Я не хотела, чтобы она упустила свой шанс. Я страдала много и долго. Мы долго шли к этому, чтобы остановиться сейчас. Она решила взяться за ум и не выходить в открытое плавание.

Предложение Седрика

Прежде чем вернуться домой, Седрик попросил меня выйти за него замуж. Конечно, я согласилась. В моей профессии «брак» означает рабочий контракт, который приносит хорошую месячную зарплату и дополнительный бонус, включая европейскую визу. Седрик улетел домой с улыбкой на лице и надеждой, что я буду верна ему. Он обещал высылать мне 25000 бат, а я ему — что не буду работать. Я убедила его, что люблю его и буду ему верной. Я говорила ему то, что он хотел слышать. Я сказала, что никогда не буду работать в гоугоу. К счастью для меня, он поверил каждому моему слову.

Он попросил выйти за него замуж, зная меня всего две недели. Любой разумный человек знает, что его любовь шла не из сердца, а из его чресл, и рождена была только страстью. В первое время он был поглощен всеобъемлющим и пылким чувством вожделения. Что бы он не чувствовал, это была определенно не любовь. Он пытался контролировать, как я одевалась и что я ела; ему не нравился запах тайской кухни — моей кухни. Он всегда хотел секса, не спрашивая, хочу ли я. Он обращался со мной, как будто я была его служащая, а не его девушка. Я выносила его только из-за того, что смогла покинуть Таиланд, чтобы обрести лучшую жизнь в Швейцарии, чтобы впервые съездить в Европу, чтобы получить деньги, которые отправила бы семье.

Когда он вернулся домой, я начала получать стабильный доход. Но я не могла долго работать в Секси гоугоу, где его друзья могли увидеть меня. Взамен я стала фрилансером, знакомилась с туристами в дискоклубах и торговых центрах и зарабатывала еще больше денег. У меня получалось 50000–60000 бат каждый месяц.

Теперь я жила с другим мужчиной, который давал мне 30000 в месяц и я все еще работала. В течение первых месяцев после отъезда Седрика, я зарабатывала 77 000 бат в месяц.

ВНП на душу населения в Таиланде равен приблизительно 150 000 бат. Он не распределяется равномерно на все население. В январе 2002 года, только 19 процентов населения зарабатывали 14000 бат в месяц (168000 в год). Более наглядно анализировать эти цифры с противоположной стороны, 81 % тайского общества находится в бедственном положении: большинство зарабатывают меньше 14 000 бат в месяц, а некоторые еще меньше, где-то 30 000 бат в год. В самых бедных провинциях заработная плата составляет меньше 25 000 бат в год. У нас нет среднего класса, как на Западе. У нас есть горсточка миллионеров и миллиардеров, которые бегут из страны и делают все возможное, чтобы все остальные жили в нищенском положении. Именно погоня за «большими деньгами» заставляет молодых девушек знакомиться с туристами.

Тони против Седрика

Тони возвратился и купил мне еще одну собаку. Я ее назвала Джиджи. Хотя Седрик посылал мне деньги каждый месяц, по-настоящему я думала, что Тони — лучший мужчина для меня. Так, я взяла его с собой в Убон познакомиться с моей мамой. Но так как Тони 52 года, моей семье он не понравился. Пока Тони был в Убоне, он купил мне еще одну собаку Дамми. Он надеялся, что этот поступок заставит полюбить его. Единственное, чем бы он смог добиться расположения — это деньги. В конечном счете, мы оставили Дамми моей маме, а сами вернулись в Паттайю.

Моя семья предпочитала Седрика Тони, так как он тратил больше денег на них и был намного моложе. Они хотели, чтобы я перестала видеться с Тони и вышла замуж за Седрика в надежде получить за меня выкуп. Но все же, они были очень счастливы получать деньги от обоих мужчин, пока эти мужчины — иностранцы. Когда я сказала Тони, что я планирую уехать в Швейцарию к Седрику, у него было разбито сердце, и он ушел из квартиры. Он вовремя нашел другую девушку для своего больного сердца.

Разбивательница сердец

17 лет

Работа в новом гоугоу. Снова танцы

После свободного поиска клиентов, я решила вновь пойти на работу в гоугоу. Я ушла из Секси гоугоу и начала искать новый. Я очень хорошо танцевала, и у меня была красивая бронзовая кожа — кожа, за которую западные женщины платят в соляриях или проводят много дней на солнце; кожа, которую очень любят фаранги. Заставлять клиентов покупать у меня напитки и платить бар-файны — было очень просто, поэтому гоугоу всегда с удовольствием нанимали меня. Следующий гоугоу назывался Бейби гоугоу. Он был одним из лучших в Паттайе. Меня сразу взяли на зарплату в 6 000 бат в месяц. Это была плата за танцы. Отдельно платили за то, что мужчины покупали у меня напитки, плюс плата за короткий секс наверху в комнатах и бар-файны, если мы с клиентом шли к нему домой.

Примерный расклад моей месячной зарплаты

Зарплата — 6000 бат

Напитки от леди по 30 бат — 2100 бат

Короткое время, бар-файн, моя доля по 200 бат — 3000 бат

Короткое время, чаевые по 1000 бат —15 000 бат

Полная ночь, бар-файн, моя доля по 150 бат — 2700 бат

Полная ночь, чаевые по 1000 бат — 18 000 бат

Подытог — 46800 бат

Деньги от Седрика — 625$ 25000 бат

Мой месячный доход — 71 800 бат.

Для сравнения, приведу заработные платы девушек, работающих в других профессиях, с образованием или без него в Паттайе, туристическом курорте, где и так зарплаты завышенные, если сопоставлять их с другими городами Таиланда:

Горничная — 3000 бат

Официантка + чаевые — 5000 бат

Неквалифицированная швея — 3000 бат.

17 лет

Девушки в Бангкоке и Паттайе, включая меня, выманивают большие суммы денег с туристов, рассказывая им многочисленные «сказки». Эти мужчины продолжают верить им снова и снова. До встречи с проституткой, о них никто так не «заботился» и никто так не «любил». У них не было никого, кто бы им так беспощадно лгал ради каждого доллара, фунта, марки или франка. Примеры «сказок»:

1. Моя мама больна и ей нужно 5 000 бат на больницу.

2. Моей сестре нужно 5 000 бат на школу (В настоящее время обучение в государственной школе стоит 5 000 бат в год, а иногда и больше.)

3. Моя сестра очень больна и нуждается в лечении, которое стоит 2 000 бат. Чтобы определить ее в государственную клинику, нужно ждать несколько недель, поэтому ей нужно лечь в частную.

4. Буйвол умер. Мне нужно 10 000 бат.

5. Крыша моего дома в Убоне протекает. Мне нужно 3 000 бат.

6. Плохие дожди привели к неурожаю риса. Мне нужно 10 000 бат. Туристы обычно не знают время сбора риса.

7. Не работает холодильник. Мне нужно 4 000 бат.

8. Мне нужно много денег послать маме на Китайский Новый год, Тайский Новый год, Исаанский Новый год, Буддистский Новый год или какой-либо другой Новый год.

9. У моего кузена родился ребенок. Мне нужно 2 000 бат послать на его рождение от Будды.

10. Это мой день рождения или день рождения одного из членов моей семьи и мне нужно послать деньги или золото в подарок. Так делает каждый в нашей семье.

Любой фаранг давал мне денег, даже не моргнув глазом. Они хотели улучшить мою жизнь, так как чувствовали себя в какой-то степени виноватыми передо мной. Поэтому я делала то, что я делала, и по этой причине мне было очень тяжело оставить эту профессию. Мне нравилось врать мужчинам, и я вытягивала из них все, что могла вытянуть. Моя семья уже привыкла к такому доходу.

За много лет я немного накопила, но зато я спасла своих сестер. Я должна была быть уверенной, что ни не пойдут по моим стопам и не встретят таких мужчин как Джон из Бангкока и как Джонни Хлыст. По этой одной причине я отсылала столько денег моей матери, сколько могла. Я должна была быть уверенной, что они закончат школу. Мы все жили на мой доход. Мы с семьей наслаждались тем, что можно было купить в бедной стране. Мы не хотели возвратиться к жизни без материальных благ, к жизни, которая обещает только нищету и финансовую разруху. Я не могу представить себе жизни без «репутации».

Если бы в моей жизни был бы другой путь,

Я бы перепрыгнула через него.

Моя страна намеренно не предоставляет альтернативы.

Любая другая дорога ведет к нищете.

Девушки, приезжающие на туристические курорты зарабатывать деньги, делают это не для себя, а для своих семей. В разное время деньги разные. В разгар сезона, когда туристов очень много, кажется, что деньги «сыплются с небес». Девушке необязательно спать с большим количеством туристов, чтобы заработать хорошие деньги. Чаевые из бара, плюс комиссионные за леди-дринк дают хороший доход. Туристы очень щедры на деньги, когда видят, что им оказывают повышенное внимание и заботу. Им доставляет удовольствие, когда они уводят девушку у других мужчин. Я всегда пользовалась высоким спросом. Мне нравилось повелевать мужчинами. Некоторые из нас пытались искать себя в других областях, но доход даже близко не был таким, какой мы имеем в нашей профессии. Даже если мы были готовы к низкооплачиваемому труду, нам нужно было постараться, чтобы найти хорошую работу. Я была счастлива, когда стала старше; я нашла место тур-гида, актрисы, модели и переводчика; я и знакомила мужчин с девочками.

Ходячие банкоматы: тайские бар-девушки

В глазах наших семей, мы, бар-девушки Паттайи, Бангкока и Пхукета, не что иное как ходячие банкоматы. Наши семьи недолго ведут хозяйство на свои собственные доходы. Они лучше подождут, пока бар-девушка не вышлет им деньги по почте или переводом, а они получат телефонное уведомление, что их счет пополнен; они смогут снять деньги в любом банкомате. Наши семьи находятся в постоянной гонке за деньгами. Они верят, что деньги, полученные от фаранга, просто упали с неба, не понимая истинной их стоимости.

Ходячие банкоматы: фаранги

В наших глазах фаранг — это всегда ходячий банкомат. Мы понятия не имеем, как фаранги зарабатывают деньги; мы даже не пытаемся понять этого, но любыми путями, будь то обман, хитрость или коварство, мы выманиваем каждый возможный доллар. На самом деле, мы рассматриваем туристов, как наши семьи рассматривают нас. Как же я презираю свою мать за ее поведение, которая ценит деньги больше, чем меня! Как урожденная Исаана, я никогда не показываю этого открыто. С другой стороны, такое же поведение я демонстрирую по отношению к моим клиентам. Я приношу большой убыток своим клиентам, но я об этом не забочусь.

Думают ли мои клиенты, что цена в 1000 бат за секс с 15, 16, 17-летней девушкой — это достаточная компенсация за настоящую умственную и эмоциональную боль, которую я испытываю от секса с ними? Если они так думают, то они сильно ошибаются. Это не так. Цену назначила я сама, но есть дополнительные издержки. Они никогда не видели настоящего образа, искреннего.

Тем временем мне стало 18; я была одной из горячих штучек в моем гоугоу. Я зарабатывала много денег, жила хорошо, помогала своей семье и была счастлива иметь достаточно мужчин, которые посылали мне деньги, веря, что по возврату домой, я покину дискоклуб и начну нормальную жизнь. Затаив дыхание, я ждала их возвращения. Я никогда по-настоящему не могла понять, как старый опытный человек мог верить, что привлекательная 18-летняя девушка, которую он только что встретил, живя жизнью проститутки, вдруг будет ему верна. Молодые люди всегда попадались в западню; они были очень доверчивыми и с «дырявыми» карманами. Я интересовалась каждым из них, точнее той частью, которая мне платила. Я могла предположить, что у них эго — вселенского размера.

Я была довольна своей жизнью, своей работой и моим доходом, пока моя зарплата в гоугоу внезапно не изменилась. Я была вне себя от ярости, когда однажды у меня забрали мои деньги. Я была настолько зла, что ушла из гоугоу. Такие ситуации часто случаются, когда мама-сан ревниво относится к привлекательным молоденьким девушкам, которые зарабатывают денег больше, чем они когда-либо имели. Однажды меня выкупил мужчина на две недели и заплатил бар-файн. Когда я вернулась, мама-сан сказала, что ничего не было заплачено. В конце месяца она вычла из зарплаты бар-файн в 7000 бат, плюс 150 бат за каждый день отсутствия на работе, оставив меня ни с чем. Я незамедлительно ушла. Я ушла в другой гоугоу. У меня было прекрасное качество: я была легкая на подъем.

Я опять была танцовщицей номер один. Там было много других привлекательных девушек, но мне посчастливилось, что мужчины предпочитали меня. Я была маленькой и хрупкой; мои танцевальные таланты притягивали их. Вдобавок, я хорошо говорила по-английски. В Таиланде многие девушки не умеют говорить по-английски, поэтому те, кто знают этот язык, имеют преимущество.

У меня было много свободного времени днем, и я решила вернуться в школу. В Таиланде так много людей, неспособных закончить семилетнее и девятилетнее обучение, что государство создало специальные средние школы в дневное время, в вечернее и по выходным. Я решила пойти в школу в Наклюа; это город рядом с Паттайей. У меня не было необходимости часто посещать ее. Я брала книги и каждые две недели выполняла задания. Я начала думать, что настало время что-то менять в моей жизни и делать что-то большее.

Все это ростом в 4 фута и 9 дюймов

18 лет

Глава 9
«18 дождей»

«18 дождей или 18 дождливых сезонов»

В моей жизни мужчины были только средством для существования. Я не думала, что мои взгляды в ближайшем будущем поменяются. Я каждый раз отталкивала их с легкостью, так как знала, что на следующем углу я могу встретить нового, и старый будет удачно замещен. Я обманывала их, чтобы вытянуть каждый возможный бат, и мне всегда было недостаточно. Я никогда не была удовлетворена. Я не обращала внимания, насколько порой тяжело, болезненно или неудобно им было удовлетворить мою постоянную жажду денег; меня это не беспокоило. Я всегда хотела больше.

Культура Паттайи бич: стиль жизни, вызывающий привыкание

Паттайя отличается от других городов Таиланда, за исключением туристической территории Патпонга, Наны и Сои Ковбой в Бангкоке и островов Самуи и Пхукет. Паттайя построена и процветает за счет туристов. Большинство работающих девушек — из Исаана. Есть много девушек, которые работают на нормальной работе, а после работы встречаются с туристами. Эти девушки работают официантками, продавщицами и горничными. На туристах зарабатываешь так много денег, что любая другая работа никогда не сможет компенсировать этот заработок. Стабильная работа постоянно обеспечивает девушек клиентами. Число мужчин, которых можно встретить в дискоклубах и барах — безгранично. Нормальная работа, какой бы мало оплачиваемой и унизительной она ни была, может предоставить возможность встретить хорошего мужчину в дневное время, что лучше, чем напившегося в ночное время.

Каждый в городе знает, что их заработок находится в прямой зависимости от того, сколько Исааан — девушек встретили туристов. Неухоженные пляжи загрязнены мусором, пластиком и экскрементами животных; грязные бухты; плохое качество инфраструктуры мало предложат туристу, привыкшему к райскому отдыху в тропических странах. Продвижение Таиланда, как красивого и трогательного города — очень важно для привлечения туристического доллара. Именно поэтому министр по социальным делам Таиланда заявил, что в Паттайе нет проституции. Но даже самые наивные туристы знают, что проституция — это самый притягательный признак города. Ее свет расходится лучами из подсвеченных неоном баров, гоугоу, уличных уголков и от откровенных костюмов тысяч девушек, работающих на улицах города день за днем после основной работы.

Преимущество работы барной девушкой — очень простое. Фактически, ничего позорного в моей работе нет. В 18 лет я могу открыто гулять по улице, держась за руку с 50-летним мужчиной, посещать торговые центры, банки, рестораны, государственные учреждения и так далее; и никто даже бровью не поведет. Около 20 % девушек, снимающих квартиры — барные девушки. Кроме того, каждый, кто живет в квартире и работает в магазине или ресторане знает, что производство денег держит город на плаву. Туристы приезжают в Таиланд не из-за пляжей, не из-за недорогой и все еще вкусной еды, даже не из-за храмов и культурных танцев. Они приезжают сюда из-за девушек, которые продают секс за деньги. Ничего презрительного для нас в этом нет: ни в Паттайе, ни в Патпонге и Нана Плазе, ни в остальных районах Бангкока и других уголках страны.

Когда я не работала в гоугоу барах в Паттайе бич, я проводила большую часть своего времени с Саи: смотрела с ней телевизор и ждала, пока не начнется вечерняя работа. Обычно я слишком уставала, чтобы днем делать что-то грандиозное, так как танцы в гоугоу отнимали очень много энергии. Плюс на мне была сестра, за которую я несла ответственность. Я очень боялась, что однажды она может начать заниматься тем же. Это было моим самым большим страхом. Также по этой причине я продолжала работать в гоугоу, чтобы она смогла продолжать учиться и закончить свое образование, и чтобы она никогда себя не чувствовала вынужденной встречаться с туристами за деньги. Я должна была следить за ней и за ее друзьями. Я хотела быть уверенной, что она никогда не заведет такой же круг друзей, как у меня. Я следила за «отбором» друзей так же, как Джон из Бангкока заботился о своей дочери и ее бойфрендах, в общем. Никто из нас не хотел, чтобы наши любимые имели таких же друзей.

Однажды я была в Роял Гарден Шоппинг центре, в одном из самых красивых торговых центров в Паттайе. Я купила кока-колу на третьем этаже и, прогуливаясь дальше, натолкнулась на мужчину и пролила на него мою кока-колу. Мне было очень неудобно, и я не знала, что делать или что сказать. Я хотела притвориться, что не говорю по-английски и идти дальше. Но так как я жила той жизнью, которой жила, я была очень ответственной, и у меня не было желания лгать ему. Я извинилась перед ним на английском. Я была удивлена, что он не рассердился. Даже наоборот, он рассмеялся. Он сказал мне не беспокоиться и стал задавать вопросы. Он хотел знать, где я работаю. Я ему сказала правду: я сплю с мужчинами. Теперь была его очередь удивляться. Он спросил: «Что вы сейчас делаете?» Я ответила: «Ничего». Он спросил, смогу ли я пойти с ним. Я согласилась. Я подумала: «Какой интересный способ находить клиентов».

Знакомство с Дейвом

Я познакомилась с Дейвом год или два назад. Меня порекомендовал ему один старый клиент. У Дейва был друг в Бангкоке, который пытался нанять девушек для работы в пабе. Я сказала ему, что мы с Нан не можем работать в Бангкоке. Он вернулся в свою страну почти сразу после разговора со мной, но у меня был его адрес, и я решила написать ему, так как он очень хорошо говорил по-тайски, что необычно для фаранга. Мы с Дейвом стали друзьями, и мне казалось, что он всегда оказывался рядом, когда я нуждалась в помощи. Он давал мне в долг денег, а в свободное время слушал, как я жалуюсь на мужчин, на маму, на деньги, в общем, на все.

Через несколько лет во время отпуска Дейва в Таиланде я узнала, что моя бывшая соседка по комнате Нан попала в мотоциклетную аварию. Я подумала, что она должна быть в больнице Кхонбури, в 30 километрах. Было 6 утра, и я еще не спала. Я пришла к Дейву, разбудила его и умоляла о помощи. С неохотой он встал с кровати и повез меня в больницу на своем мотоцикле. Мы были в дороге 40 минут, все это время я спала на его спине. По приезду, в регистратуре мы спросили о Нан. Тайский народ, особенно из Исаана, называют всех людей по прозвищам. Тогда-то я поняла, что, хотя я знакома с Нан уже столько лет, я не знаю ее настоящего имени. Я описала ее служащему в регистратуре и в нескольких деталях обрисовала аварию. В больнице не было никого подходящего под это описание, но недавно они приняли мужчину, попавшего в мотоциклетную аварию. Мы с Дейвом поднялись вверх по лестнице, чтобы найти друга Нан, наркодилера. Он был весь перебинтован и похож на мумию. Если бы Нан пострадала в аварии, я бы никогда этого не простила ее дружку.

Была ли я счастлива в Паттайе?

Расслабленный стиль жизни Паттайи, легкие деньги, хорошая пляжная погода по сравнению с влажностью и жарой Бангкока были достаточными условиями для комфортного существования девушки из Исаана. Поэтому я так долго там жила, и моя сестра была там счастлива. В Исаане мы часто говорили о том, что значит быть счастливой. Мы делаем что угодно, чтобы сделать свои семьи счастливыми, пока наши жертвы станут настолько большими, что мы задумаемся об обратном пути.

Моя попытка к суициду

Мне было 18 лет, и в секс-индустрии я работала 4 года. Мои ежедневные связи с сотнями мужчин были перебором для девочки-подростка. Я не хотела видеть их, говорить с ними и тем более заниматься сексом с ними; я никого не хотела видеть и с кем-либо разговаривать. Я была истощена; я ненавидела свою жизнь; даже хуже — я ненавидела себя. Правила моей культуры запрещали мне ненавидеть мою мать. Четыре прожитых года были заполнены нескончаемым потоком мужчин и постоянными требованиями моей матери о дополнительных деньгах. Четыре года я жила в беспросветной тени эмоциональной болезни. Я была в отчаянии и знала только один путь обратно.

Хотя Паттайя может много предложить барным девушкам, есть и отрицательные стороны. Во время одного из моих худших периодов депрессии, я выпила белизну, чтобы убить себя. Мой сосед отвез меня в больницу Паттайя Мемориал, и мне промыли желудок. Через несколько дней я выздоровела и вернулась в темноту гоугоу и дискоклубов. Сейчас меня тошнило от запаха алкоголя, а глаза выедало от сигаретного дыма. Насколько бы не были темными эти клубы, темнее, чем моей души не было ничего.

Сои 8, Бары во всей своей красе

Типичные бары, где я проводила свое рабочее время

Эта тайская песня могла быть написана для меня

18 дождей

Я иногда ошибаюсь,

Если кто-нибудь смог бы выслушать

все мои никчемные и ужасные истории.

Иногда это очень болезненно.

Я ревниво наблюдаю за теми, кто имеет нормальные и хорошие семьи

В то время, когда я так одинока и очень напугана.

Мое сердце плачет и ищет кого-нибудь,

кто мог бы утешить его и понять меня.

Мне большего не нужно.

Это продолжалось 18 сезонов дождей, 18 зимних сезонов

Это были очень тяжелые и болезненные дни.

Не забывай меня,

Не проходи мимо меня.

Сегодня я кричу из глубины моего сердца.

Эта стена для моего рассудка.

Так холодно и бессердечно.

Это проблема,

Это продолжается последние 18 сезонов,

Это опасная вилка,

Как будто у меня нет будущего.

Каждый смотрит на меня, но кто знает, что происходит у меня внутри.

Ты знаешь, мое сердце ищет кого-то,

Кого-то, кто утешит меня,

Кого-то, кто поймет меня,

Мне большего не нужно:

18 лет.

Это разбивает мне сердце!

Не проходи мимо меня!

Сегодня мое сердце сбито с толку

Глава 10
Седрик и Швейцария

У Седрика был друг, который работал в Бангкоке. В один из уикендов он два часа потратил на дорогу, чтобы приехать в Паттайю. Через месяц или два после отъезда Седрика, друг сказал ему, что видел меня с другим мужчиной в Паттайе. Седрик тут же позвонил мне из Швейцарии. Я быстро убедила его, что я просто разговаривала с прохожим и что я верна ему. Я сказала ему, что люблю его и никогда не вернусь в гоугоу. Я держала свое обещание. Обещание заботиться о своей семье. Седрик продолжал посылать деньги и верил, что я его не обманываю. Это было его самой большой ошибкой; это было упущением многих фарангов. Они верят, что у нас та же самая система ценностей, что и у них, и что проститутки — верные. Я не могу представить, откуда у них такие мысли. Я сомневаюсь, что они также доверяют проституткам в своих странах.

Пару месяцев мы с Седриком оставались на связи. Сначала он звонил в дневное время, но после того, как он услышал, что я могу ходить «на сторону», он стал звонить ночью, поэтому я должна была быть дома, чтобы отвечать на его телефонные звонки. Просто мне я дожидалась до 11 вечера, затем я шла на работу. Немного погодя, я сказала ему, что его звонки будят мою сестру, которой надо рано вставать в школу. Он поверил и стал звонить пораньше. Это позволило мне пораньше уходить на работу.

Подарок от Седрика. Я назвала его Тим. Лучший друг девушки

18 лет

Через несколько месяцев Седрик вернулся в Паттайю. До его приезда я работала и зарабатывала от 40 000 бат до 50 000 бат ежемесячно, плюс его перечисления давали мне доход в 75 000 бат. Как дополнение к этому — деньги, вырученные от продажи компьютера. Бедные тайские женщины должны копить деньги, чтобы содержать свои семьи. Я создала благоприятную ситуацию для своей семьи, и ничто не могло мне помешать делать так дальше.

Мой швейцарский брак

Мои счастливые дни закончились, когда Седрик вернулся и захотел на мне жениться. Мы поехали в Убон, чтобы заключить буддистский брак. Для меня это было, как контракт с работодателем с первоначальным авансом и месячным гонораром. Он был счастлив и возбужден. На церемонию приехали его друзья из Бангкока. Он заплатил моей матери выкуп в 50 000 бат. Дополнительно, он дал 20 000 бат золотом и потратил 40 000 бат на свадьбу. Для деревенского Таиланда — это очень большая сумма денег. Его сумасбродство позволило моей матери «создать репутацию» в общине. Она не только годами «создавала репутацию» от получения моих денег, но теперь она получила выгоду от моего брака. Ни один тайский мужчина не будет платить столько денег за «бывшую» проститутку. Тайцы знают, что единственная цель выкупа — это покупка невинности. Фаранги не в курсе этого. Тайцы обычно женятся на проститутках, чтобы получить доступ к деньгам, которые они зарабатывают. А тайские проститутки из Исаана выходят замуж за фарангов, чтобы получить доступ к деньгам, которые те успели накопить.

Когда мы были в деревне, я послала Седрика купить пару бутылок кока-колы в магазине на углу. Он заплатил за кока-колу, взял бутылки и пошел обратно. 12-летняя девушка-продавец выскочила из магазина и что-то вслед ему закричала. Он не понял, что она ему кричала, и продолжал идти. Но она продолжала с надрывом: «Вор, вор, белая свинья…». Издалека я услышала ругательства и знала, что только одному человеку в деревне она могла кричать такое. Я пошла разбираться. Седрик не знал, что в таких маленьких магазинах, если покупаешь кока-колу, то переливаешь ее в стакан со льдом, а бутылку оставляешь. Нельзя брать бутылки из магазина. Я быстро вернула бутылки в магазин и уладила непонимание. День за днем соседи приходили поглядеть на Седрика, единственного белого мужчину в деревне.

На свадьбу приехали дюжины родственников с друзьями, большинство из которых, я никогда не видела в глаза. Съехались со всех уголков провинции. Некоторые привезли даже своих дочерей, чтобы познакомить с друзьями Седрика. Как только моя мама сообщила о свадьбе и о бесплатной еде и напитках, родственники появились, как по мановению волшебной палочки. Они праздновали весь день и всю ночь, безмерно пили, пока могли стоять на ногах. На самом деле моя семья праздновала появление нового дохода, который я нашла.

Брак с фарангом означал ежемесячный поток денежных вливаний в семью — навсегда. Моя мама больше никогда не будет работать, даже если она на самом деле это делала. Она не только высоко держала голову, но и была высокомерной. Она недолго была просто матерью девушки, «работающей» в городе. Теперь она была матерью девушки, вышедшей замуж за фаранга. Церемония бракосочетания прошла очень удачно. Седрик стал счастливым женатым мужчиной. По приезду домой он мог похвастаться своим друзьям, что женился на миниатюрной, красивой тайке. Никто из нас даже не мог предполагать, какую шутку сыграет с нами судьба.

Нужно было готовиться к отъезду. Я должна была послать телевизор, видеоплеер, кухонные принадлежности и легкую одежду в Убон, так как я бы не стала носить ее в холодной Швейцарии. Я наняла грузовик, чтобы отправить все это домой: около 10 часов дороги. Стоило это очень не дешево. Конечно, все оплачивал Седрик.

Для меня важнее была ситуация с моей сестрой, которой сейчас предстояло вернуться в провинцию. Это стало серьезной проблемой, так как она не хотела больше жить в бедной деревне. Тем не менее, я уладила все дела, связанные с ее переездом в Убон. Она не могла оставаться в Паттайе сама по себе. Я не могла позволить ей остаться там, где фаранги шатаются день и ночь в поисках девушек ее возраста, как трофеев, торгуя ими, как бейсбольными билетами.

Оформление швейцарской визы не заняло много времени: из швейцарского посольства сразу же пришло письмо о том, что в Бангкоке меня ожидает виза. Все было очень просто. Впервые в жизни я была готова поехать в Европу и была очень возбуждена. Я быстро помчалась в Бангкок, чтобы забрать ее, вернулась в Паттайю, упаковала чемоданы и заказала билет в Цюрих. Меньше, чем через неделю я была на борту самолета в Швейцарию.

Как обычно, я всегда читала молитву за моего отца, когда была на борту самолета в Европу. Я не знаю, насколько далеко могут путешествовать молитвы, но думаю, что Европа слишком далека для молитв. Духи живут не в Европе, а в Таиланде, Камбоджи, Бирме и Лаосе.

По приезду в Швейцарию, я обнаружила, что даже летом здесь холодно и сухо. Я не могла себе представить, какая погода ждет меня зимой. Я и подумать не могла, что никогда этого не узнаю.

Когда самолет приземлился в Цюрихе, я была уставшей и дезориентированной. Все таблички в аэропорту были на немецком, английском, французском и итальянском языках, но не тайском. Швейцария недалеко была от Таиланда по расстоянию, да и по культуре. Седрик встретил меня после прохождения таможни. Первое, что он сделал — это повез меня в мотель, чтобы заняться сексом. Он не спросил меня, устала ли я или хочу поесть. Такое чувство, что вообще не обращал на меня внимания. Секс был единственным делом, интересовавшим его. А для меня это было последним занятием, которым я хотела бы увлечься. Я отказала ему. Он был раздражен, даже чтобы разговаривать со мной. Не очень хорошее начало для брака. Он не хотел представить меня своей матери, пока он не порезвится в постели. Я была тоже очень раздражена; я отказала.

До его дома мы ехали примерно час. Я думала, что его дом должен быть очень милым, и, конечно, для меня маловероятным казалось, что я там буду жить. В Убоне не было ни одного дома, похожего на дом Седрика. На полах были красивые белые ковры, а у его мамы было три кошки. Я вошла в прекрасный новый мир, чистый и комфортабельный. Я знала, что его отец совершил самоубийство после того, как семейный бизнес потерпел банкротство. Я знала, что значит потерять отца. Но к счастью для Седрика, его мать до сих пор его любила и делала все возможное для него… и она следила за ним. Она была совершенной противоположностью моей матери, которая заботилась только о том, что я могла ей перечислить.

Швейцарцы тщательно следят за тем, чтобы все было на своих местах. Тайцы живут в непрекращающемся состоянии хаоса, где все, чем они владеют, выставляется напоказ. Я не знала, сможет ли моя тайская философия приспособиться к их миру; в любом случае, я буду делать попытки.

Я встретила мать Седрика впервые лицом к лицу, хотя мы уже разговаривали по телефону. Она говорила очень хорошо по-английски, в отличие от своего сына. Хотя наше знакомство прошло очень хорошо, даже на этом первом этапе наших взаимоотношений, я могла увидеть, что у меня будут с ней проблемы. Мы разговаривали о моем будущем и о моей привязанности к ее сыну; последнее ее больше заботило. Мы говорили о том, как я буду привыкать к Швейцарии, как я буду учить французский язык, как буду продолжать обучение, чтобы стать полезным членом семьи. Я была не в настроении вести такие разговоры, хотя я делала все усилия, чтобы произвести благоприятное впечатление. Я только что совершила 10-часовой перелет из Таиланда в Швейцарию, я очень устала. Я не могла понять, почему у них и мысли не возникает, что я могла устать от такого длительного перелета. Мне не хотелось разговаривать, мне хотелось только спать. Я чувствовала, что его мать хочет воспользоваться моей уязвимостью, чтобы узнать о мотивах, которые руководили мной, когда я выходила замуж за ее сына. Я была счастлива, когда она перестала говорить, и я смогла пойти поспать.

Каждое утро Седрик уходил на работу, оставляя меня со своей матерью, которая была уже на пенсии. Мы с ней разговаривали о разном, но больше о моих взаимоотношениях с ее сыном. Она искренне беспокоилась, что я ужасная девушка, у которой в намерениях — только ранить ее сына. Это было далеко от правды. Я действительно хотела сделать Седрика счастливым, даже, несмотря на то, что он был маменькиным сынком и похож на молодого неоперившегося птенца. Она мне не верила. Я также хотела быть уверенной, что и дальше смогу помогать своей семье. На этом пункте мы никак не могли прийти к согласию.

Я очень хотела, чтобы его мать работала где-нибудь, вне дома, тогда я смогла бы проводить больше времени одна дома. Я хотела исследовать их многочисленные комнаты и полки, рассматривая все их безделушки. У нас не было столько денег, чтобы покупать такие красивые вещи, пока я росла. У нас были только деньги на еду и на самое основное; денег не было достаточно, чтобы ходить в школу или чтобы покупать такие красивые керамические вещи.

Два раза в неделю я садилась в автобус и ехала по городу. Даже летом там было очень холодно для меня, урожденной тайки, привыкшей к круглогодичному солнцу. Пассажиры пялились на меня; конечно из-за того, что у меня была необычная внешность. Я была невысокого роста с 10-летнюю швейцарку, миниатюрной, смуглой. Я платила за проезд и занимала место в салоне. Иногда никто на меня не смотрел, а иногда я ловила много взглядов на себе. В конечном счете, я всегда думала, что на меня смотрят: тайцы очень подозрительны.

Когда автобус приезжал на место назначения, я сходила с него и бродила по самой чистой стране в мире. Я никогда не могла себе представить, что город может быть таким чистым. Не только улицы были чистые от мусора, но сами здания смотрелись, как будто их только что покрасили, машины блестели и каждый был очень хорошо одет. Мне было интересно, как они этого добивались. Машины и грузовики не делали видимых выбросов в воздух. Я не могла в это поверить. Почему машины, грузовики и мотоциклы в Таиланде выделяли такой черный дым, делая воздух несносным для дыхания, оставляя следы на коже и выжигая глаза. Какие знания могли тайские инженеры получить от этой прохладной и горной страны?

Мне нравилось любоваться высокими, красивыми и покрытыми снегом горами, которые открывались взору в любой точке города. Я хотела показать моей маме и моим сестрам, насколько красива была Швейцария. У нас нет ничего подобного в Убоне. Да и нигде в Таиланде. Воздух был холодный и сухой; как будто вы открываете дверку холодильника. Я фантазировала, что буду очень долго пользоваться благами этой страны.

Швейцария была не только очень холодной, но и очень дорогой. Как они могут зарабатывать здесь достаточно денег, чтобы хватало на все. Я знала, что в Таиланде швейцарцы слывут большими транжирами. Позже я узнала как с помощью ДЕНЕГ! Швейцарцы имеют большие банки, они заботятся о деньгах со всего мира. Так как в моих интересах было только зарабатывание денег, я чувствовала, что есть что-то схожее между мной и этой страной.

После исследования города я возвращалась домой; мама Седрика всегда меня ждала. Она беспокойно слушала, что нового я для себя открыла и задавала мне много вопросов. Я всегда ей говорила правду: я рассказывала о безумно высоких ценах, безупречной чистоте и красивых горах. Я никогда не рассказывала ей одной вещи, что открылась моим глазам: Я не говорила ей о том, что обнаружила ДЕНЬГИ!

Каждый день Седрик приходил домой в 5 вечера. Единственная причина, почему я была «счастлива» его видеть, заключалась в том, что я могла избежать бесчисленных вопросов его матери по поводу моих планов на будущее. Но общение с ним было очень трудным; его английский был очень плохим и он был совсем не заинтересован в продолжении обучения. Взамен, он дал мне книги по изучению французского языка: к нему у меня совсем не было интереса. Я думала, что намного легче для него будет выучить английский, чем мне выучить французский. В континентальной Европе, английский был единственным языком, который пронизывал каждую страну, даже если он не был родным языком для жителей этих стран. Не нужно быть ученым или путешественником, чтобы понять, что английский — это универсальный язык. Я научилась говорить по-английски, и я ожидала, что европейцы прикладывают такие же усилия.

Я спала каждую ночь с Седриком, но наш секс был «антисептическим» и скучным. Он надевал презерватив даже для орального секса. Он был неопытен в постели и ничего не знал о прелюдиях и сексуальном удовольствии, исключая свое собственное. Я была уверена, что он никогда не смотрел порнофильмы. Может быть, мне надо было посоветовать ему какой-нибудь?

Через неделю после моего приезда я начала говорить с ним на тему моего финансового обеспечения. Пока я жила в Паттайе, он очень хорошо заботился обо мне… в финансовом плане. Я также получала деньги от других мужчин, которые возвращались за море, пока я продолжала работать. Я спросила у Седрика про продолжение его выплат мне. Он ответил, что теперь я была в Швейцарии, я была его женой, и он позаботится обо всех моих нуждах и обо мне. Он сказал, что мне недолго нужен был доход, которым он меня обеспечивал. Он поставил себя между мной и деньгами. Он, очевидно, думал, что я спала с ним за комнату и за стол. Для любой девушки моей профессии секс никогда не бывает бесплатным.

Седрик думал, что деньги, которые он мне посылал, были единственным источником дохода для меня. На самом деле его деньги были одной третьей моего общего дохода. Это было даже меньше, чем я посылала своей матери и сестрам в Убон. Я не могла рассказать ему, что живу за счет щедрости других мужчин и что я продолжала работать. В финансовом плане я была очень хорошо обеспечена в Паттайе.

Я чувствовала, что потеряла свободу; я определенно потеряла свой доход. Все это ставило меня в затруднительное положение: мне нужна была легальная работа. Чтобы создать новый источник дохода, я вышла замуж за молодого швейцарца под предлогом улучшить свою жизнь и финансовую ситуацию. Хотя Швейцария была прекрасной страной, и я жила в комфортабельном доме, но я не понимала их языка, и мне было очень скучно. Я была за 5 000 миль от дома, от клейкого риса, пикантной еды, жаркой погоды и ночной жизни, к которой привыкла.

После обсуждения вариантов спонсирования с Седриком, даже на трудном английском языке, я приняла тяжелое для меня решение. Я чувствовала, что у меня нет другого выбора. На мой 10 день пребывания в Швейцарии я в последний раз ему сказала, что мне нужно посылать деньги домой каждый месяц. Он был непоколебим. Он сказал, что посылал деньги каждый месяц, пока он жил в Швейцарии; заплатил выкуп; купил золота моей семье; и ноутбук для меня. Так как это было его последнее решение, я сказала, что мне нужно вернуться домой к моему прошлому занятию, так как он отказал мне в единственном доходе.

Короткий брак

Седрик не только был огорчен, но и был очень зол. Он потерял секс, за который, как он думал, заплатил заранее. Еще хуже и оскорбительнее для него было — это то, что его молодая жена предпочла проституцию новоиспеченному мужу. Его эмоции выплескивались одни за другими: стеснение, подавленность, ярость, глубокая боль. Он сказал, что после того, как он потратил столько денег на меня за последний год, он не позволит мне вернуться в Таиланд. Я останусь его женой и буду жить в Швейцарии. К несчастью, его социальная зрелость была на десять лет моложе его хронологического возраста: он не понимал женщин, в особенности тайских женщин. И, конечно, он не знал женщин, работающих в секс-индустрии. Хотя мы уже были знакомы с ним достаточно времени, он не смог понять меня, а я его. Наши жизненные опыты отличались на 180 градусов. Мы не были частями единого целого, а наши различия, казалось, были врезаны в камень.

Я схватила свой паспорт и начала паковать вещи. Я точно не знала еще, как я буду возвращаться в Таиланд и даже, как я доберусь до аэропорта. Все это меня меньше трогало, чем мой дальнейший доход. Если Седрик не будет посылать денег моей семье, я не смогу долго обслуживать его. Я возвращалась в Таиланд. Он не понимал, что я вышла замуж за него только с тем условием, что он продолжит пересылать деньги моей семье. Было очевидно, что он верил в мою добродетель. Так, у него появился большой опыт жизни с барными девушками.

Я схватила свой паспорт, но Седрик вырвал у меня его из рук. Началась перебранка. Я укусила его руку так сильно, как могла. Когда он закричал, он выпустил мой паспорт, я ослабила зубы и схватила свой документ. Я извинилась. Я сказала ему, что у него не было права лишить меня паспорта — он принадлежал мне. Что касается меня, то он не купил меня, он просто сделал первый взнос, и его выплаты должны были продолжаться.

Его мама услышала нашу ссору и прибежала. Она была в шоке от того, что я так сильно колотила ее сына; она вызвала скорую помощь. Конечно, никто из них не мог понять мое чувство отчаяния. Они никогда не понимали, что будет делать моя семья, оставшись без жизненно-необходимых ей вещей. Я не могла оставить это так, я не могла позволить случиться этому. Я спала с мужчинами с 14 лет, чтобы заботиться о своей семье. Я не позволю, чтобы за это перестали платить.

Сначала мы поехали в больницу в отделение экстренной медицинской помощи, чтобы наложили шов на его неглубокую рану. Все говорили по-французски, я их не понимала. Почему я вышла за человека, который говорит по-французски? Я ждала, пока Седрику не оказали медицинской помощи.

Наконец, мать Седрика вышла; она была в гневе, что я очень хорошо понимала. Я представляла себя на ее месте: если бы мой сын в течение нескольких месяцев поддерживал бы девушку в финансовом плане, а затем взял бы ее к себе в дом как жену, но после приезда, она бы не демонстрировала ничего, кроме неблагодарности, а через 10 дней кинулась на моего сына и захотела бы вернуться к себе домой, то у меня было бы такое же гневное лицо. Я полностью применила ее чувства к себе. Она сказала, что мне нужно обратиться к психологу. Но я была готова сделать что угодно, чтобы ускорить мой отъезд в Паттайю, где я вновь смогу увидеть свою семью и зарабатывать деньги для ее процветания. С неохотой, но я пошла ей навстречу, я пошла к психологу.

Сразу же после лечения руки Седрика, мы втроем сели и поговорили с терапевтом о случившемся. Мама Седрика думала, что я сошла с ума, так как мое поведение было ненормальным. Она не понимала, что кто-то мог не любить ее сына. Она также не понимала, что мое такое поведение связано с неожиданной потерей денежного дохода.

Психолог говорил обстоятельно. Седрик с мамой разговаривали с ним по-французски, а он переводил для меня на английский язык. Я объяснила ему, что я не сумасшедшая; мне попросту нужен был мой паспорт, и я хотела бы вернуться в Таиланд. Он согласился, что это было бы лучшим решением, и поговорил с мамой Седрика. Я взяла свой паспорт, и мы договорились.

Мы вернулись домой из больницы, я запаковала свои вещи. Хотя было уже ясно, что я уезжаю, я готовилась к отъезду без «золотого рукопожатия», даже без «серебряного». В Паттайе есть обычай: если фаранг расходится с барной девушкой, он принимает что-то от нее в подарок, несмотря на то, что она уже от него получила. Седрик и его мать были не в курсе взаимоотношений фарангов и барных девушек, тем более, ничего не знали о стандартных манерах. Я ничего не оставила, за исключением нескольких безделушек, которые были со мной.

Мама Седрика взяла мои сумки, надеясь, что я попытаюсь найти счастье с другим мужчиной, возвратившись в Таиланд. Она вызвала полицию, чтобы отвезти меня в аэропорт. На 4 часа я была задержана и до полета пребывала в маленькой комнатке. После я села на борт самолета, который должен был отвезти меня домой. На швейцарских авиалиниях всегда прекрасно обслуживают. Было приятно, когда тебя обслуживали фаранги, а не ты их. Приземление в аэропорту Бангкока походило на возвращение из длительного и бедственного путешествия. Снова я буду сама себе хозяйкой.

Проработав в Паттайе год или два, я решила пойти на работу официантки. Я знала, что у официанток обычно зарплата и чаевые. Они заслуживают, чтобы им давали хорошие чаевые. Моя карьера официантки не продлилась и дня. Это было не очень трудной работой, обслуживать фарангов, но зарплаты были очень низкие. Мою зарплату можно было бы подправить встречами с мужчинами, с которыми я знакомилась в ресторане, после окончания дневной смены. Туристы платят больше официанткам, думая, что они правильные девушки, нежели барным девушкам. Я могла зарабатывать на 100 процентов больше, работая таким образом. Недостаток в этой профессии заключается в том, что надо заниматься этим скучным и повторяющимся делом 8–9 часов каждый день, 26 дней в месяц.

В Таиланде, как в большинстве бедных стран, люди, удерживающие в руках власть и деньги, эксплуатируют жестоко бедноту. Хозяин ресторана не был исключением. После того, как он однажды накричал на меня, я выругалась на него по-английски и ушла. Все туристы пребывали в шоке, когда увидели, как я ругаюсь на хозяина по-английски. Немногие знали, что я могу заработать намного больше денег, встречаясь просто с мужчинами в дискоклубах, хоть и стоило мне это больших эмоциональных потерь.

Я мечтала о возвращении в Европу, на землю фарангов. Они так хорошо живут, и такие вежливые. Как же это отличалось от моей страны. Мне было интересно, почему народ моей страны не может быть таким же тактичным. Но сейчас мне нужно было вернуться в Паттайю и вновь приступить к работе. Мне было интересно, почему мой народ ведет себя по-другому в разное время и в разных местах.

Глава 11
Расширение моего кругозора

Возвращение в Паттайю

На следующее утро я приехала в Бангкок, а потом направилась в Паттайю. Я была на месте уже после полудня. Я бросила чемодан в квартиру, которую очень любила и быстро поехала к Дейву. Он был очень удивлен, увидев меня. «Что случилось? Ты была в Швейцарии не больше двух недель» — первые слова слетели с его губ. Я сказала ему, что на самом деле я не знала, сколько продлится мой брак, наверное, до тех пор, пока деньги не перестанут поступать на мой счет в банке. Они перестали перечисляться, и соответственно я смылась. Напротив, мой доход даже пострадал, пока я там оставалась. Я была там, чтобы поддерживать месячные платежи моей семье, других причин у меня не было.

Я сказала Дейву, что мне нужно 6 000 бат для оплаты аренды квартиры, мотоцикла и поездки в Бангкок к Стиву, которого я встретила несколько лет назад в Термах. После моего возвращения в Паттайю мы созвонились и договорились о встрече. Я всегда думала, что отношения со Стивом у меня надолго. С наличными в кошельке я прыгнула в автобус. По приезду я нашла дешевенькую комнату, дождалась вечера и пошла в Термы. Разыскивая Стива, я еще раз столкнулась с Йоргом. Он был ненужным человеком в ненужное время. Он посмотрел на меня и сказал: «У тебя СПИД. Почему ты здесь работаешь?» Я ответила: «А почему бы и нет. Мне все еще нужно платить за еду, аренду квартиры и посылать деньги родителям».

Пока я ждала Стива, я пила безалкогольные напитки. Наконец он появился. Первые его слова были не совсем те, которые я ожидала услышать. Он сказал, что выгляжу растолстевшей. Я подумала, что он — нахал. Уж в своей внешности я была уверена. Я была в ступоре, но мой ответ последовал незамедлительно: «Ха, ха, никто мне еще до этого такого не говорил!» Я была миниатюрной с крепким телом гоугоу танцовщицы и очень, очень сексуальной. Я знала это лучше всех! После нашей взбалмошной встречи после долгой разлуки, мы прекрасно провели время вместе в Чиангмае. После нашего отдыха, он вернулся к работе, то же самое сделала и я. На данный момент, это были самые лучшие взаимоотношения с мужчиной в моей жизни.

Я поселилась в маленькой, новой квартирке и начала обдумывать план действий. Я знала, что в финансовом плане, у меня сейчас не лучшее положение; до отъезда в Швейцарию все было стабильнее. Плюс был только в том, что я побывала в богатой и красивой стране опытной Европы. Я знала, что найду путь, как мне туда вернуться, чего бы мне это не стоило.

Моя первая ночь по возвращению в Паттайю была, как и все другие ночи, как будто я никогда не уезжала. Погода не изменилась. На самом деле погода в Паттайе мало меняется в течение года. Всегда жарко даже в прохладные дождливые сезоны. Мои друзья были все еще здесь, как и многие туристы, с которыми я виделась две недели назад.

Я начала обход баров: я хотела, чтобы моя новая работа была в баре, полном клиентов. Я не хотела сидеть в баре и работать, принося доход хозяевам — моим будущим клиентам. Завлечение клиентов — было задачей баров. Есть барные девушки, которые завлекают клиентов в бары, обычно это самые молодые и привлекательные; затем самые шустрые девушки стараются обслужить клиентов напитками и получить бар-файны. Я могла бы делать любую работу, но я решила молодежи оставить работу, а самой взяться напрямую за клиентов, а именно — заставлять клиентов расставаться со своими деньгами. После всего, что я уже делала в бизнесе, я была профи.

Сои 7, ночная смена

Прибыльный бизнес

Я решила работать в баре в северной Паттайе. Мне уже было 18 лет, и мне могли легально позволить работать в баре, но даже, если бы мне было 16, полиция нашла бы способ получить выгоду, взимая ежемесячно с хозяина взятки. Попытки государства убрать несовершеннолетних девушек со сцен гоугоу привели к изменениям в этой сфере. Я никогда не забуду то, что смогла увидеть за то короткое время. До сих пор многие полицейские готовы рассмотреть разные варианты разрешения несовершеннолетним работать… за взятки. Их сила и возрастающий доход, компенсирующийся вдобавок взятками, заставили хозяев баров смириться.

Давление неправительственных организаций и иностранных служб пролило свет на обстановку в Таиланде, в особенности в Паттайе. Государство захотело быстро восстановить «потерю своей репутации», и ему это удалось, но только внешне. Долго не было видно молодых девушек на сценах гоугоу. Пока еще бесчисленное количество бедных девушек в Паттайе находят способ познакомиться с мужчинами за деньги. Столько же секс-туристов и секс-пенсионеров ищут или ждут дома своих девушек. Теперь эти девушки просто работают в качестве «обслуживания номеров», а не «эскорт-услуг».

Коммивояжеры

Многие несовершеннолетние девушки продолжают работать в Паттайе. Хотя они не могут легально работать в пивных барах или гоугоу из-за принятого государством закона «До 18 лет», это не мешает им встречаться со своими клиентами. Несовершеннолетние девушки знакомятся со своими мужчинами в торговых центрах, на рынках, забегаловках и пляжах.

В мое время звук «тук, тук, тук» был родным для девушек, ищущих своих клиентов. Хотя сегодня все больше и больше используются мобильные телефоны, девушки, которые не могут позволить себе купить даже самый простой, ходят по домам старых клиентов и предлагают секс на «короткое время». Если девушкам не удается найти своего клиента в торговом центре или на пляже, то после полудня и вечером девушки тратят свое время на прогулки по красивым кварталам, где живут западные пенсионеры или бывшие патриоты. Они ничем не отличатся от коммивояжеров, которые ходят по домам и предлагают товары. Мы с Нан иногда так приставали к мужчинам. Если один из наших клиентов соглашался, мы шли к нему, если нет, то мы делали обход, стуча в разные двери.

Несмотря на усилия государства и неправительственных организаций, в Паттайе пока нет недостатка в несовершеннолетних девушках, как и клиентах, ищущих их денно и нощно.

Бич роуд Паттайи — постыдная дорога

Несовершеннолетние уличные девушки, ищущие иностранных клиентов

Бич роуд, мама-сутенер своих дочерей 17 лет в центре и 15 лет справа

Пока многие матери Исаана получают деньги через банкоматы, эта мать сама втягивает их в секс-торговлю.

16-летняя девушка скрывает свой возраст и ворует мобильный телефон у своего клиента-иностранца

Турист из Австралии привел в полицейский участок Паттайи девушку, которая украла у него телефон, пока он был в ванной. До этого у него был с ней секс. Какой же шок он испытал, когда узнал, что она была несовершеннолетняя.

Гроски Коминг, 60-летний австралиец доложил дежурному офицеру, что когда он прогуливался вдоль южного пляжа Паттайи, он встретил девушку, которая предложила ему секс за 500 бат. Она назвала себя Ван. Коминг спросил, сколько ей было лет, так как она выглядела очень молодой. Она ответила, что 20. Довольный, он принял ее предложение и взял с собой домой.

Он пошел в ванную принять душ, пока девушка сидела на кровати. Пока он был в ванной, она взяла его мобильный телефон и скрылась. Он побежал за ней и крикнул водителю мотоцикла помочь ему. Они остановили девушку, и Коминг решил отвести ее в полицейский участок, чтобы полиция сделала ей предупреждение. Ван сказала, что ей всего 16 лет, и она солгала австралийцу насчет своего возраста. Она созналась, что своровала телефон. Полиция предупредила ее и напомнила ей, что несовершеннолетним запрещено оказывать сексуальные услуги. Против иностранца не было возбуждено никакого уголовного дела.

Паттайя, июнь 2005 г.

Австралиец и 16-летняя проститутка

Я жила в центральной части города, а работала в северной Паттайе, что было недалеко от меня. Там не было много баров, но клиентов у меня было достаточно, да и я, особенно, ни с кем не соревновалась в приобретении клиентов. Я была там всего лишь несколько дней, пока по воле случая, хорошего или плохого, я не наткнулась на бывшего знакомого, Пола. Пол был фотографом, которому я часто позировала. Он платил очень хорошо, 2000–3000 бат за двухчасовую фотосессию. Мы долго не виделись, потому что были рассержены друг на друга. Но я подумала, что теперь все по-другому. У меня никого не было, кто бы посылал мне денег, думая, что я принадлежу им. Мне нужны были деньги, и я начала работать с Полом. Мы договорились встретиться на следующий день, и я вновь начала карьеру фотомодели.

Мисс Фотогеничность

Пол спросил меня, интересуют ли меня хорошие деньги, которые я могла бы зарабатывать, не знакомясь с мужчинами. Меня всегда интересовали деньги. Он спросил, смогу ли я позировать обнаженной перед фотокамерой. Меня столько видели без одежды на сценах и в комнатах отеля, что я не возражала попозировать за деньги. Здесь не было никакого секса, а зарабатывать я буду в два раза больше, чем на знакомствах с мужчинами. Это было очень хорошим делом.

Деньги, которые платил мне Пол, обычно превышали сумму в 1000 бат, которую я зарабатывала за то же время с клиентами. Я думала, что начала новую карьеру или хотя бы приобрела вторичную занятость. Обычно Пол фотографировал меня пару часов, а потом брал с собой покушать. У него было много сексуальной одежды и украшений для фото. Он также давал мне денег на покупку одежды для наших будущих фотографий. Он платил мне очень хорошо, я всегда возвращала ему сдачу, в отличие от мужчин, с которыми я спала. Это были мужчины, которым я говорила, что мне нужны деньги на всё, если даже они мне дали уже достаточно. Мое пребывание в баре в северной Паттайе длилось всего несколько дней. Мне не нужен был бар, мне не нужны были знакомства с мужчинами, и мне не нужно было работать 7 часов в день, 28 дней в месяц. Я могла распоряжаться своим временем так, чтобы оно мне приносило большую финансовую прибыль. К тому же, я стала фотомоделью.

Я позировала Полу два или три раза в неделю в течение месяца или больше и встречалась с мужчинами, когда мне было это удобно. Он делал сотни и сотни фотографий, которые соблазнили бы любого мужчину. Сначала я была частично обнаженной, а в конце на мне не оставалось почти ничего. У него было несметное количество костюмов для меня. Кроме одежды, было много украшений. Некоторые украшения были с драгоценными камнями; другая бижутерия очень хорошо сочеталась с костюмами. Все это было очень красивым. К концу фотосессии, почти все украшения Пола касались моего тела.

Он делал провокационные фотографии в душе, в ванной, сидя или лежа. Надутые губки и позы были организованы, чтобы пробудить «животный интерес» в мужчинах. Я возбуждала и волновала мужчин, а затем я завлекала их. Флирт с камерой стал моей второй натурой; не было разницы между тем, что я испытывала, когда я стояла на сцене гоугоу или в комнатах отеля с 14 лет. Мы делали фотографии везде: от его комнаты в отеле до самых красивых пляжей в мире, включая Пхукет, Самуи и Симиланские острова. Я заработала на фото больше, чем когда-либо зарабатывала на мужчинах.

Я стала знаменитостью в журналах «Восточные куколки», «Восточные женщины», «Азиатские красотки», «Азиатские горячие штучки». Полу нравилась моя внешность, и он был очень хорошим фотографом. Я сделала столько денег на фотографиях, что даже не искала встреч с мужчинами, если, конечно, я сама этого не хотела. Я могла комфортно жить и посылать деньги родителям только на доход от модельного бизнеса. Сейчас мне не нужны были деньги от мужчин, за исключением Пола, конечно. Я процветала.

Спустя два месяца Пол сделал достаточно моих фотографий. Ему нужны были новые лица, но его поиски моделей были неудачны. Большинство тайских девушек, танцевавших обнаженными в гоугоу, не принимали его предложения, даже, если он предлагал в два раза больше денег, чем мужчины платили им за секс. В Таиланде с презрением относятся к фотографиям, поэтому предложения Пола попозировать отпугивали девушек. Эти предложения настолько пугали девушек, что они отказывались от денег. Для меня это было парадоксом: они зарабатывали на жизнь, танцуя обнаженными в гоугоу меньше, чем им предлагал Пол. Они никогда не станут богатыми. По существу, модельный бизнес мог бы значительно увеличить их доходы, но они отказывались.

Фотографирование не только не приемлемо в Таиланде, но это и не легально. Проституция зашла слишком далеко, но фотографии вообще были табу. Мы любим прятать всё, что непозволительно и показывать только внешнюю сторону. Фотографы полностью разрушили эту возможность. Они запечатлевают то, что мы не можем скрыть. Так как Полу было проблематично найти новые лица, это стало моей новой работой.

Исключительный модельный агент

Полу было очень сложно найти девушек для фотографий, поэтому он спросил, могу ли я помочь ему в этом. Я объяснила ему, что проблема заключается не в деньгах, которые он предлагает, а в том, что это предложение делает «Он». Я знала, что с легкостью смогу убеждать девушек пойти с ним на фотосессии и на этом зарабатывать комиссионные. Даже если ему не нужны будут мои фотографии, я смогу зарабатывать деньги от новой сделки. Я быстро стала модельным агентом.

Мы с Полом гуляли по барам и гоугоу Бангкока и Паттайи; мы искали самых красивых девушек с лучшими телами. Мы посещали дюжины баров ночь за ночью. Он был очень разборчивым в девушках. Я видела многих девушек в гоугоу, которые были бы красотками на его фотографиях, но он никогда не был доволен; он продолжал прочесывать бар за баром до их закрытия. Он не мог определиться. Когда мы наконец-то нашли девушку, которую он хотел бы снимать, он купил ей напиток, а я разговаривала с ней о его предложении. Хотя сначала все девушки отказывались, у меня был дар убеждать их. Я объясняла, что такого предложения они больше не получат. У меня были хорошие навыки убеждения. Обычно они соглашались. Я также напоминала им, что от снимков они не получат ни СПИДа, ни другой венерической болезни, и что в будущем они смогут делать очень много фотографий и получать за это большие деньги.

Нанимая девушек на эту работу, ко мне постоянно возвращались мысли о моем первом прибытии в Бангкок и моих первых занятиях: оттирание полов, мытье посуды, нарезание кусочков, выдавливание апельсинового сока — всё это было в моей жизни до «профессии». Я вспоминала Термы, дискоклубы в Бангкоке, гоугоу в Паттайе. Я также думала о моей короткой, высокооплачиваемой карьере модели. Теперь я работала модельным агентом, зарабатывая по 1000 бат с каждой девушки, которую я уговаривала позировать Полу. Я не только уговаривала позировать для него, но и работала переводчиком во время фотосессий. Деньги были хорошие, а я занималась этим с удовольствием каждый день. Это было намного лучше, чем спать с мужчинами.

Кино-карьера

После того, как мы набрали стабильную группу приятных и фотогеничных девушек, мы занялись новым делом — фильмом. Вначале я была единственной исполнительницей. Я соблазнительно разговаривала в камеру, провокационно раздеваясь. Фотосессии оплачивались хорошо, но я знала, что еще больше можно зарабатывать денег, снимаясь в кино. Мне платили 3000 бат за один час съемок.

У меня была главная роль в фильме «Соблазнительный Бангкок 1999» и я комментировала фильм «Секс! Грех! И солнце! В Пхукете». Пол снял тысячи кадров. Кроме меня, у него были и другие привлекательные девушки. С одними девушками было очень легко работать, с другими сложно, последние обычно быстро уходили. Приятные и фотогеничные девушки получали новые предложения работы. А те, у кого возникали сложности, больше не могли пользоваться возможностью зарабатывания легких денег.

Когда я снималась в видео, я представляла себе, что была женщиной из американских и европейских порнофильмов. Это было не сложно и весело. Я не хотела бы, чтобы мои младшие сестры занимались этим, но я бы и не возражала. На самом деле это стало такой обыденной работой, что я забыла, что приехала в Паттайю знакомиться с мужчинами. Я никогда не думала, что могу зарабатывать такие деньги, будучи милашкой и позволяя снимать себя на видео. Я продолжала позировать, надувать губки, принимать душ или ванную и скакать по комнате; и все это на камеру.

Вскоре Пол начал снимать еще двух девушек на камеру. Все девушки получали одинаковую зарплату. Пол не терпел примадонн. Снятие на камеру занимало много времени, поэтому Пол был и режиссером и оператором. Так как Пол платил моделям, они делали в точности то, что мы требовали от них.

Теперь я снималась в фильмах с другими девушками. Это ничем не отличалась от того, когда я снималась одна. Мы принимали душ и мылись вместе, медленно лаская друг друга от головы до пяток. Затем мы друг друга вытирали полотенцами и соблазнительно ложились в постель. Затем мы продолжали изображать перед камерой страсть и желание. Иногда нас было двое, трое или даже четверо. Это был прекрасный бизнес для каждой. Каждая из нас получали по 3 000 бат. Это было в три раза больше, чем мужчина платит за ночь и намного больше, чем получают наши братья и сестры за полный рабочий месяц изнурительной работы в провинциях.

Так, Пол делал часовой видеофильм за 12 000 бат. Он продавал эти завуалированные порно-картины за границей. В этих фильмах снимались только привлекательные и пленительные загорелые тайские красавицы. Фаранги всегда проявляли чрезмерный интерес к экзотическим и таинственным азиаткам. Пол делал много денег, и мы вместе с ним, пока западные мужчины фантазировали о миниатюрной, черноволосой, загорелой красавице, которой у него никогда не было.

Иногда мы ездили на острова на юг Таиланда, рядом с Пхукетом и Самуи. Мы снимали яхту, отправляли капитана домой и снимали сцены часами. Мы бегали по белоснежному песку и резвились в белых волнах. Это были необитаемые острова, куда редко ездят туристы. Мы создавали дюжины фильмов за год. Мне нравилось снимать эти видео, так как за это платили хорошие деньги, и я влюбилась в камеру. Я была первой звездой Пола, я никогда не беспокоилась о конкуренции.

Пол сказал нам, что мечта каждого мужчины — побывать на тропическом острове с такими красивыми и экзотическими обнаженными девушками. Он просто вложил свои фантазии в фильмы: продажи его фильмов подтверждали, что он был прав. Заказы на фильмы сыпались, как никогда. Таиланд изобилует красивыми островами и еще больше красивыми женщинами. Как молоденькие тайки, мы не понимали этих фантазий, да и самого бизнеса и усилий Пола. Да мы и не должны были. Если фаранги готовы платить Полу много денег за его видео, а он был готов платить нам за то, что мы бегали обнаженными по пляжу, мы готовы были играть дальше. Мы готовы были бегать часами изо дня в день, пока нам за это платили деньги.

Гид

Я также была гидом в видео-фильмах по Таиланду, которые продавались по всему миру. Поразительно, что молодая девушка должна сделать, чтобы достичь всего этого. Печально, но индустрии проституции, порнографии и продажа сексуальности молодого тела — это единственно-возможные области в Таиланде, где девушкам хорошо платят за прилагаемые усилия. Я уехала из маленькой деревни в Убоне, когда мне было 13 лет. Я не думала, чем я буду заниматься. Одно я знала точно: я должна была помогать моей семье улучшить жизнь. Мой отец всегда стремился к этому.

Вся моя жизнь была вокруг зарабатывания денег через секс-торговлю. Позже я переместилась на эротические фото и порнофильмы. Хотя я все еще встречалась с мужчинами, я начала сниматься в законных туристических фильмах, которые можно показать любой матери.

Я создавала туристические видео по Бангкоку и красивым пляжным курортам Пхукета, Самуи и притягательной Паттайи. Мне платили тысячи бат за каждое видео, но самое главное, что при этом вся одежда оставалась на мне. Эти видео продолжались три часа и требовали уже от меня больше, чем мои ранние съемки. Но они были «чистыми» и веселыми. Я была счастлива заниматься такой работой, потому что я хорошо говорила по-английски, была милой и имела хорошее чувство юмора. Если бы я прекрасно говорила по-английски, но была бы с убогой внешностью, то у меня никогда бы не было возможности показаться в таких видеофильмах.

Чтобы сделать первое видео, я полетела в Пхукет. За этим последовали и другие перелеты. Я была бедной девушкой из провинции, летающей на красивые острова, чтобы создавать видеофильмы, которые потом будут продаваться по всему миру. Моя мечта осуществлялась.

Помощь другой девушке вовлечься в секс-торговлю

Пока я занималась своими делами, я могла оставаться вне секс-бизнеса. Сосед сказал мне, что его подруга хочет зарабатывать деньги таким же способом, что и я. Она хотела бы, чтобы я ей помогла. Я рассказала ей все, чтобы она точно знала, на что она идет, то, чем занимаются около 10 000 барных девушек в Паттайе. Она думала, что я ей помогу, так как знаю уже столько мужчин. Вскоре после этого я узнала, что эта девушка хочет не просто стать барной девушкой, она хочет продать свою девственность. На самом деле, я не хотела быть сводницей, но они постоянно говорили, что их семье очень нужны деньги, поэтому я согласилась. Вновь дочь продает свою девственность, чтобы помочь своей семье, что еще раз подтверждает известную тайскую поговорку «Тайские женщины — это просто другой вид урожая».

Мне немного потребовалось времени, чтобы найти мужчину, который хотел бы купить девственницу и заплатить за это хорошую цену. В Паттайе нет недостатка в таких парнях, потому что именно сюда за этим стекаются со всего мира. Этот мужчина предложил 20 000 бат за 16-летнюю девственницу. Я чувствовала, что это хорошее предложение. Конечно, это была не та же сумма, которую я получила за свою девственность, но это были большие деньги в Паттайе. Я сообщила девушке о предложении, и она с готовностью согласилась. После того, как она получила деньги, не только она заплатила мне комиссионные в 3 000 бат, но и он мне отдал 2 000 бат за поиски. За все дело я получила 5 000 бат. Я не хотела быть сводницей, но я это сделала, чтобы помочь девушке заработать деньги, а не из-за того, что я получу что-то взамен. Я могла бы отказаться от комиссионных, да и от денег за поиски. Я могла бы отдать деньги за поиски этой девушке. Теперь я чувствовала себя не лучше, чем мама-сан, которая помогла продать мне мою девственность.

Я делала все, чтобы мои сестры не были вовлечены в секс-торговлю, а тут я сама помогла 16-летней девушке втянуться в это. Это было самое худшее, что я когда-либо делала и теперь жалела о содеянном. Нехватка здравого смысла заставила меня всю жизнь чувствовать свою вину перед этой девушкой. Остаток жизни я хочу посвятить защите молодых девушек от «секса за деньги», а не содействовать вовлечению в него.

Глава 12
Так много поклонников, так мало времени

Йохан из Швеции

Когда я впервые увидела Йохана, он ел со своими друзьями в 19-ом Хоул Супер пабе около Волкин Стрит. Хотя я не работала этой ночью, я просто вышла купить фрукты и посмотреть на фарангов. Я увидела, что Йохан не сводит с меня глаз, и мы обменялись улыбками. Я знала, что он новичок в Паттайе, так как он был одет не по погоде и чувствовался его внешний дискомфорт. Сидевших рядом с ним друзей я видела много раз. Я предложила Йохану бананы, но он отказался. Мне еще ни разу не отказывали, и я действительно хотела познакомиться с ним. Я решила опрокинуть мой мотоцикл, надеясь, что он поможет поставить его обратно. Но прежде, чем он поднялся со стула, японский турист пришел мне на помощь. Я была зла, что Йохан даже не использовал возможности помочь мне. Я была зла на себя, что Йохан не «снял» меня сразу же. Мужчины обычно так делали. Позже я узнала, что он очень застенчив.

Через два дня я увидела Йохана с его другом. Они сидели за два бара от того места, где я работала. Я попросила мою подружку подойти к нему и сказать, где я буду в следующий момент. Через некоторое время он пришел ко мне. Мы выпили по паре пива и я его убедила, что стою его времени. Йохан заплатил бар-файн. Я попыталась уговорить заплатить и за мою подружку, чтобы взять нас обеих, но он отказался, чем вызвал у нее слезы. Она с легкостью могла притворяться. В нашей профессии этот навык очень пригождается. На самом деле она не хотела идти с нами, просто ей очень хотелось уйти этим вечером и не работать, а попросту получить комиссионные за бар-файн.

Следующие две недели мы были с Йоханом. Это была его первая поездка в Таиланд. Он платил мне 1000 бат за каждую ночь и жаловался, что это было очень дорого. Я не предложила ему скидки, так как знала, что он с легкостью согласится. После того, как мы провели две недели вместе, у меня начали появляться чувства к нему. Он отличался от мужчин, которых я встречала до него. Он был очень обходительным с женщинами, да и со всеми людьми, в общем; он был добрым, вежливым, воспитанным. Его компаньон Йеспер никогда не платил женщинам больше 500 бат за ночь, он даже обманул одну девушку, заплатив ей всего 2000 бат за ее девственность. Нормальная цена за нетронутую девушку — около 20 000 бат. Я думала, что он — один из худших людей, которые мне попадались. Только низкий и омерзительный человек может забрать у молодой, бедной девушки самое драгоценное и пользующееся спросом качество и не заплатить за это настоящую цену.

В последний день пребывания Йохана в Паттайе, банкоматы не работали, и он не мог получить доступ к своим деньгам. Я до сих пор не знаю, почему я ему доверяла. Но я одолжила ему 5 000 бат, и мы смогли хорошо провести вечер. На следующий день Йохан должен был возвращаться в Швецию, и я отвезла его в аэропорт. Мы сфотографировались и оставались на связи. Каждые две недели мы созванивались. Я перестала звонить Йохану, когда вернулся Джон, мой бывший клиент из Англии.

Джон из Англии

Впервые я встретила Джона, когда работала на Сои 8. Джон прогуливался мимо бара и, увидев меня, сразу же сменил направление. Он вернулся, уселся и купил мне напиток. Он тут же решил заплатить бар-файн. После одной ночи, он пожелал остаться со мной на долгое время. Он платил мне 2 000 бат за день в течение полугода, все время, пока он был в Паттайе. Настоящий бойфренд. Затем он вернулся в Англию, но только на три месяца. Когда он уехал, я переехала в Нирун Кондотель.

Через три месяца он вернулся в Таиланд. Он потратил много времени, чтобы найти меня, и, наконец, нашел меня на новой квартире. Джон знал, что Саи живет со мной. Он думал об основании бизнеса здесь. Но он не знал, как здесь все пойдет и что начать делать. Он думал о магазине мороженого на Секонд Роуд, но взамен мы сделали небольшой ресторанчик на Сои Буакхау. Было много работы. И так как в тот момент он много тратил, я уговорила купить мне мотоцикл.

Однажды Джон дал мне 250 000 бат, чтобы начать свой бизнес, но я была не готова что-то делать и вернула деньги обратно. Теперь я знаю, что читателю будет трудно в это поверить, но я на самом деле вернула ему деньги! Он вновь дал мне денег на открытие моего собственного ресторана на Сои Буакхау, но не 250 000 бат. Кроме того, он нашел Дейва и отдал ему 6000 бат, которые я занимала у него, когда вернулась из Швейцарии.

Наши взаимоотношения длились несколько месяцев, но между нами начали возникать разногласия из-за Саи. Он не хотел жить с ней. Да и мало, кто хотел. Он всегда спорил с ней, а я, из-за любви к ней, принимала ее сторону. Это привело Джона к окончательному решению разойтись со мной. Я разбила ему сердце; он мне очень нравился, так как был добрым и щедрым. Но, по правде говоря, я с легкостью рассталась с ним, так как знала, что у меня в запасе всегда есть Йохан.

Мы с Йоханом не контактировали пару месяцев, даже после того, как он вернулся в Паттайю. Он созвонился с Дейвом, чтобы найти меня; он искал меня во всех гоугоу и барах города. Дейв знал, что в этот момент я была с Джоном и хотела остаться с ним, поэтому он сказал Йохану, что не знает, где бы я могла находиться. Однажды я увидела Йохана на Сои Буакхау, но мы не пересеклись. Мне было стыдно, что я так долго не звонила ему. Я попросила Саи сказать ему, что скучаю по нему и хочу узнать, где он поселился. Я была в затруднении и не знала, что ему сказать. Я знала, что Йохан планировал быть в Паттайе около 2 месяцев, и решила сделать ему сюрприз. Он был очень рад видеть меня, и мы решили оставаться вместе до тех пор, пока он не вернется в Швецию. Он попросил приехать в Швецию на каникулы. Я сказала ему, что подумаю о его предложении.

Йюрген из Германии

Через некоторое время после отъезда Йохана, я познакомилась с Йюргеном. Мы провели вместе две недели; все было просто замечательно. Когда Йюрген приехал во второй раз в Паттайю, он сказал, что я могла бы зарабатывать очень хорошие деньги в его стране и что он смог бы устроить меня на работу в Германии. Он пообещал жениться на мне, если я вернусь с ним в Кельн. В Таиланде у меня не было особых планов, поэтому я согласилась. Я быстро приняла решение: Германия будет моим следующим домом. Йюрген заполнил документы на визу в немецком посольстве в Бангкоке.

Когда пришло время ехать в посольство, Дейв помог мне заполнить все документы. Это было намного сложнее, чем я ожидала. Мы сели на 6-часовой утренний автобус из Паттайи, чтобы приехать пораньше, но когда мы прибыли, уже была очередь, и нам пришлось ждать, стоя. Чтобы дойти до «красной линии», у нас ушел целый день. После нескольких часов в очереди, мы должны были уступить свое место, потому что у нас не было копии одной из форм. Было бы намного быстрее, если бы они сами сделали эту копию для нас, и я ждала именно этого, после любезных швейцаров. Но они отказали. Пришлось Дейву выйти из посольства и бежать в один из магазинов, чтобы сделать копию. Когда он вернулся, мы взяли новый номерок и начали снова. И только к концу дня мы сумели завершить этот нудный и выводящий из себя процесс.

Сначала мы поели, чтобы к нам вернулись силы, а затем мы отправились домой. Дорога заняла у нас два с половиной часа. К моему удивлению, Дейв заплатил за ланч. Он был взбешен из-за того, что подача документов заняла целый день, и что между работниками посольства нет сотрудничества. А мне, на самом деле, было все равно, так как я тратила деньги Пюргена. Беспокойство по поводу оформления бумаг поубавилось, и теперь я могла спокойно еще поработать в Паттайе. Я много думала о том, какой будет жизнь в Германии. На следующий день я позвонила Пюргену (за его деньги), чтобы сообщить, что все требуемые документы я предоставила в посольство в Бангкоке. Он был взволнован. Было понятно, почему он испытывал такую радость. На визу требовалось две недели. Когда это свершилось, я смогла расслабиться. Я опять ехала в Европу. Я знала, что эта поездка будет намного счастливее, чем мой первый опыт.

Заново нужно было покупать билет и готовиться уехать из Таиланда. У меня была 15-летняя сестра, которая опять должна была поехать в Убон. И также, как и в первый раз, она не хотела покидать Паттайю, тайский ответ Лас Вегасу, Голливуду, Новому Орлеану и Атлантик Сити. Саи была непреклонна, она хотела остаться в Паттайе со своими друзьями. Я боялась, что она может сбежать и начать жить своей собственной жизнью. Она дважды устраивалась на работу: первый раз в торговый центр операционистом на фотопринтере, второй раз в ночной ресторан рядом с домом официанткой. Свой доход она использовала, как карманные деньги. Я всегда заботилась обо всех счетах. Я беспокоилась, что она сбежит и захочет жить моей жизнью: спать с туристами за деньги. Я бы все отдала в своей жизни, чтобы быть уверенной, что она никогда не будет жить МОЕЙ жизнью. Это внушало мне самый большой страх и было темой моих периодических ночных кошмаров.

Саи отказалась возвращаться в Убон, предпочитая работать официанткой и остаться жить в квартире с одной из своих подружек. Я боялась, что она может сменить профессию. На нормальной работе в Таиланде зарабатываешь так мало денег, а работодатели известны своей жестокостью и несправедливостью. Именно из-за этого многие тайцы предпочитают работать на иностранных компаниях, горничные выбирают хозяев-иностранцев, а проститутки спят охотнее с фарангами. Мне было страшно, что вскоре она не захочет так усердно работать за такую маленькую зарплату. Мне было страшно, что она начнет заниматься моим ремеслом и зарабатывать хорошие деньги на туристах. Но я чувствовала, что должна переехать в Германию и покинуть Паттайю… одна.

Саи строит свои песочные замки на пляже Паттайи. Ей 14 лет.

Послание для Саи от того, кто ее любит

Что моя сестра значит для меня.

Если то, чем занимаются мои сестры, делает их счастливыми,

Пусть делают это.

Я позабочусь, чтобы ничто не могло причинить им боль.

Они сами должны выбрать свой счастливый путь в жизни.

У меня две сестры, но ни одна из них никогда не думала,

что будет жить со мной.

Моя маленькая сестра Джой, думаешь ли ты о себе

в этот момент?

Ты как треснутое стекло, готовое расколоться

в любой момент

Ты должна быть осторожна.

У дорог разные направления.

Некоторые — хорошие, некоторые — плохие

Некоторые — отрезаны.

Тупик.

У меня не было возможности узнать все дороги,

пока я сама не прошлась по ним.

Куда они ведут и есть ли у них конец?

А ты, какую дорогу выберешь ты?

Дорога, на которой ты сейчас стоишь,

может привести в тупик, а может длиться бесконечно.

На самом деле, у каждой женщины своя собственная жизнь,

свой собственный путь.

Джой, у тебя есть сестра, которую ты никогда не любила.

Джой, ты никогда не сможешь понять моих чувств.

Потому что ты никогда не любила саму себя,

Ты никогда не полюбишь сестру, или даже меня.

У тебя большие круглые глаза.

Когда ты была маленькой,

Они были красивыми и милыми мне.

Но сейчас твои большие красивые глаза не выглядят

такими же мягкими.

Твои глаза полны ненависти и давления.

Долго они будут несчастны.

Когда я гляжу в твои глаза, я вижу грусть и боль.

Тебе нужна любовь и понимание кого-нибудь,

И я уверена, что этот кто-то — это не я.

Сейчас тебе 15, а скоро будет 16.

Если однажды ты будешь одинока и тебе будет

кто-то нужен,

Я прошу тебя посмотреть в зеркало,

Встать напротив зеркала и посмотреть на саму себя

Это будет тот человек, в котором ты нуждаешься.

Ты уже не ребенок, ты — подросток,

Переходный возраст полон опасностей.

Маленьким ребенком ты сидела у меня на коленях,

я тебя обнимала и целовала

Этот ребенок превратился в совершенно в другого человека,

Ты — самый главный человек в моей жизни,

И самый близкий.

Джой, помнишь ли ты, как мы собирали ракушки

на рисовых полях, как искали рыбу и лягушек?

А как плавали в ручье, перегоняя буйволов?

Я единственная ходила в школу,

Теперь нас трое: ты, Пинг и я.

Детское время было самым счастливым в нашей жизни.

Ты так не думаешь, Джой?

Если бы я могла остановить время или повернуть

его вспять,

Я бы предпочла оказаться там еще раз.

Время, когда мы ходили на рисовые поля;

Когда руки были в грязи; когда пили воду прямо из пруда

Посреди полей; когда искали грибы;

Когда собирали смолу, чтобы потом дома делать свечи.

Все это было намного лучше, чем надевать коротенькую

юбочку и высокие каблуки

И отправляться в дискоклубы, чтобы

знакомиться с мужчинами,

Потому что все это не мешало мне быть самой собой.

Как же мне нравилось быть ребенком.

Одно большое пятно

Эти годы прошли быстро. Мои дни рождения от 14 до 19 лет, казалось, пролетели как один миг; я с трудом вспоминаю эти годы. Это было «одно большое пятно». Меня не было ночью дома, а по ночам я часто не видела ничего кроме закатов и рассветов. В Патпонге постоянное мерцание ослепляющих стробоскопических огней, рев компьютерной музыки опустошали меня: я терялась в вакууме их шума. Пять лет я жила как сова, редко видя солнечный свет. Моя жизнь не отличалась от жизни большинства танцовщиц, за исключением начала моей карьеры: тогда я была очень юной. Я взрослела и становилась эмоционально и психологически более зрелой и общалась с легкостью с другими танцовщицами. Я становилась уверенней в себе, когда знакомилась с мужчинами и не расстраивалась, если мне отказывали. Я видела, как другие 14-летние девушки со страхом втягивались в этот бизнес и вылетали из него.

Я надеялась, что ежемесячный перевод денег Саи из Германии убережет ее от моей профессии. Я надеялась на лучшее, когда собралась уезжать. Еще раз я прочитала мою последнюю молитву в аэропорту Таиланда. Я всегда буду думать, что моление в Таиланде отличается от моления в стране фарангов. У нас другие духи в нашем мире. Я не думаю, что духи услышат меня из Германии или ответят на мои просьбы. Я воспользовалась моим последним шансом, пока я была поблизости. Когда я летала в Швейцарию, я молилась за своего отца.

Наконец, я приехала в Германию. Снова я проделала длинный путь из дома. Я была здесь только по одной причине — зарабатывать деньги. Я была всегда честна с Йюргеном, с самого начала, я никогда не вводила его в заблуждение. Он хотел, чтобы я там работала и зарабатывала деньги. Мы полностью это согласовали. Я работала в массажном салоне в Германии и зарабатывала много денег, потому что мужчины думали, что я намного моложе своих лет. Именно из-за этого они покупали мои услуги. Я говорила им, что мне 16, тогда как мне было на самом деле 19. Поверив однажды, что мне 16 лет, они уже не смотрели на других женщин. Мы с Йюргеном делили мой доход пополам, и из его доли оплачивались аренда квартиры, коммунальные услуги, еда. Об этом мы договорились с Йюргеном на словах.

Наше непонимание возникло, когда я узнала, что Йюрген надеялся спать со мной за «просто так». Кроме секса с мужчинами из массажного салона и дележа моего дохода, он ожидал еще сексуальные услуги. Я готова была делить деньги 50/50, потому что в Германии я зарабатывала в пять раз больше, чем в Паттайе. Также у меня не было никаких финансовых обязательств не перед кем, кроме своей семьи. Но если он хотел секса со мной, он должен был платить. Еще раз: «секс не бывает бесплатным». Секс был единственным способом зарабатывания денег. У нас был серьезный конфликт, требующий незамедлительного решения.

Я сказала Йюргену, что если он хотел получать половину от моей прибыли, он должен был забыть о бесплатном сексе. Его самолюбие было уязвлено, так как я жила на деньги из его доли, и так как он платил за все из своей доли, он ожидал бесплатного секса. А в моем понимании, он запросил больше, чем 50 процентов от нашей сделки. У секса своя цена и она не была маленькой. Я не могла поверить, что он так многого ждал от меня.

После того, как я начала зарабатывать деньги, Йюрген вычел из них потраченные деньги за авиабилет до Германии. Я не могла и предположить, что должна была сама заплатить за перелет. Наша договоренность приобретала уродливые формы. Когда он вычел из моих заработанных денег стоимость авиабилета, я знала, что полечу обратно.

Несмотря на то, что у меня уже был опыт пребывания в сыром климате Швейцарии в августе, Германия была слишком холодной для моей тайской крови. Теперь Йюрген хотел ехать в Испанию. Я не говорила по-испански, и беспокоилась о том, как я буду общаться там. Я не думала, что и Йюрген умеет говорить по-испански. Я немного тревожилась по поводу предстоящей поездки, но это было намного лучше, чем отдавать половину заработанных денег в Германии, да и погода там была лучше.

В Испании я была по-настоящему несчастлива с Йюргеном. И в Германии я была несчастлива с ним, но наша ситуация дошла до крайней точки. Я вспоминала Йохана, наши с ним встречи и его отношение ко мне. Я снова захотела его увидеть и определенно уйти от Йюргена. Я позвонила Йохану в Швецию из отеля в Испании. Я не заботилась о стоимости звонков: за них платил Йюрген.

Я сказала Йохану, что Йюрген планировал использовать меня, чтобы зарабатывать на мне деньги. Для меня, поток денег между фарангом и мной должен был иметь только одно направление. Деньги уходят от них и приходят ко мне без обратного пути. Йохан действительно заботился обо мне и моем благосостоянии. Хотя я была в Испании с Йюргеном, Йохан приехал навестить меня на неделю. Йюрген был зол, но ничего не мог поделать. В Испании он не имел на меня никаких прав, и как он вскоре узнал — больше нигде.

Испания и Германия — это уже слишком

После моей короткой карьеры массажистки в Германии я поехала в Испанию, чтобы освободиться от платежей Йюргену и покинуть эту холодную страну. Испания была самой желанной заменой. Я жила только в Швейцарии и Германии и знакома была только с холодом этих стран. В Испании я наслаждалась теплом. Когда Йюрген узнал, что Йохан приехал в Испанию ко мне, он запер меня на балконе до 3 часов ночи. Он был очень зол, что упустил возможность «извлечь выгоду», так как намеревался, чтобы я стала его маленькой смуглой «дойной коровой».

Солнечная Испания

Улыбка для Йохана

В Испании у Йюргена не хватило денег, чтобы оплатить счет в отеле, и он сказал мне заработать немного денег. С тех пор как я приехала в Европу зарабатывать деньги «своей профессией», ему было все равно, где мы были в Германии или в Испании. Он всегда говорил, что у меня довольно легкая жизнь и что прикладываю малейшие усилия, чтобы заработать на жизнь. Он не мог определить, насколько тяжело зарабатывать каждый бат в этой профессии. Он ничего не знал о жертвах, которые я принесла; ему было все равно.

Я была счастлива, когда Йохан приехал в Испанию, я поехала к нему в отель. Мы провели неделю вместе; я наслаждалась каждым моментом. Я сказала ему, что не в состоянии выбраться из немецкой неразберихи одна и не хочу возвращаться в Таиланд. Мы обсудили возможные варианты развития событий. Мы также говорили о том, как хорошо мы провели время в Таиланде. Это была моя вторая поездка в Европу, и я действительно очень хотела остаться тут работать. Только в последнюю очередь я бы вернулась в социальную и экономическую разруху Таиланда к ремеслу, которое там скудно оплачивалось по сравнению с европейскими стандартами. Несмотря на мою высокую конкурентоспособность, мне было уже 19, и я не хотела больше соревноваться с красивыми и молодыми тайскими девушками.

Через несколько дней Йохан принял внезапное решение: он возьмет меня в Швецию. Конечно, это и был мой заблаговременный план. Мне было намного приятнее проводить время с тем, к кому я испытываю взаимную привязанность. Также я знала, что мне нужно освободиться от тяжелой ситуации с Йюргеном, хотя я даже не представляла, что собой представляет Швеция. Вскоре я по-настоящему узнала, что значит слово «холод». В конце недели Йохан вернулся в Швецию, а я вернулась в отель к Йюргену.

Йюрген был в бешенстве от моего решения покинуть его. Он сказал, что любит меня, а я разорвала наше с ним соглашение. Я ответила ему, что я не его служащая и не его любовница. Он ждал от меня обе услуги, а остался ни с чем. Позже я узнала, что он заблаговременно взял филиппинскую девушку под тем же предлогом.

Сразу же после возвращения в Германию, я села на самолет в Швецию. Когда я уезжала, он сказал: «Тебе так повезло, что у тебя был я. Ты вернешься ко мне». Несколько лет спустя я наткнулась на него в Паттайе. Он спросил меня, хочу ли я к нему вернуться на тех же условиях. Не размышляя ни секунды, я отвергла его предложение и почувствовала, что мое самоуважение взлетело до небес, хотя бы на это короткое мгновение в моей жизни. Тогда я себя очень хорошо чувствовала.

По приезду в Швецию я обнаружила, что немецкие служащие требуют предоставить им шведскую визу в дополнение к имеющемуся билету. Европейцы путешествуют по Европе без виз, но тайцы — нет. В Испанию я ездила без проблем. Испанцы принимают туристов со всего мира, они позволили мне въехать в их страну без расспросов. Но по приезду в Швецию вежливые иммиграционные власти отказали мне. Я была в шведском аэропорту и не могла войти в страну. Йохан ждал меня снаружи. Ему было позволено войти и поговорить с властями. У меня не было визы, поэтому я не могла попасть в страну.

Меня информировали, что мне нужно вернуться в Германию, чтобы обратиться за визой в шведское посольство в Германии. Они сказали, что это простая формальность и что это будет не трудно сделать, пока Йохан будет моим попечителем. Йохан сказал, что купит билеты для нас туда и обратно. Для получения шведской визы требовался всего один день. Я по-настоящему была недовольна таким стечением обстоятельств. Мой въезд в Швецию и моя новая жизнь с Йоханом медленно продвигались. Меня заставили вернуться обратно и полететь в Германию.

Когда мы приехали в Кельн, я сразу же бросилась в квартиру Йюргена за оставшимися вещами. Барные девушки обычно всегда что-то оставляют в квартирах своих бойфрендов. Они это делают для того, чтобы всегда был повод вернуться. Они обычно говорят, что были проездом мимо и захотели зайти забрать свои вещи. У меня не было никакого желания возвращаться. Я быстрее вернулась бы в Таиланд, чем жила бы вместе с Йюргеном на половину от своей зарплаты и предоставляла бы ему бесплатный секс.

Я поймала такси от дома Йюргена до выбранного Йоханом отеля на ночь. Затем мы пошли в шведское консульство в Гамбурге для подачи документов на визу. Они вежливо приняли мое прошение. Европейцы очень вежливы с красивыми тайскими девушками. В Таиланде со мной никогда не обращались столь вежливо, как здесь, за исключением 5-звездочных отелей. С туристами в Таиланде обычно обходились любезно, но это любезность была неискренней. Государственные служащие также не стремятся помочь клиентам осуществить какие-либо процедуры. Если, конечно, они за это не получают дополнительных вознаграждений. Европейцы предоставляют хорошее обслуживание, потому что они на самом деле хотят помочь.

На следующий день мы с Йоханом полетели в Швецию. Я не только хотела начать новую жизнь с Йоханом, но и быстрее покинуть Германию и Йюргена. Когда мы приземлились, я показала иммиграционным властям мою визу, и они вежливо по-шведски поприветствовали меня.

Глава 13
Наконец, Швеция

Наконец, Швеция

Я никогда не была такой счастливой. Я только что приехала в Швецию, богатую европейскую страну с молодым привлекательным мужчиной, который по-настоящему заботился обо мне. Но вскоре, после выхода из аэропорта, я окоченела от резкого холода. Это была даже не зима: пронзительный, ледяной ветер пробирал меня до костей. Я никогда не думала, что может быть так холодно. Я знала, что, вероятнее всего, я не буду выходить на улицу из теплой квартиры Йохана.

Когда мы подъехали к дому Йохана, я быстро вбежала внутрь, даже не взяв свои сумки. Их принес Йохан. Мне было настолько холодно, что я не думала ни о чем, кроме тепла его квартиры. Я сразу же почувствовала недостаток тайского острого салата Сом Тум, знакомого всем в Исаане. Мы верим, что эта пища нужна нам, чтобы выжить.

У Саи проблемы

Вскоре после того, как я начала новую жизнь с Йоханом, мне позвонила подружка Саи. Саи отказалась возвращаться в Убон, когда я улетела в Германию, и мне было действительно неспокойно от того, что я оставила ее с друзьями в Паттайе. Я беспокоилась, что она могла быть втянута во что-нибудь незаконное. В Паттайе легко было натолкнуться на проблемы. Она начала употреблять Ябу, известный амфетамин в Таиланде. Сейчас она была в тюрьме. Она связалась со мной через подружку и попросила о помощи. Я послала ей деньги, чтобы хватило на взятку полицейскому. Как только их получили, она была освобождена. Стоимость была 5 000 бат. Заплатив взятку, я смогла спокойно спать ночью. Паттайя переполнена людьми, живущими на грани. Стремление к веселому образу жизни у 15-летних подростков намного сильнее, чем желание устоять. Особенно если речь идет о нехватке родительского контроля.

Отдыхающая женщина

Из-за туристической визы я не могла быть допущена на работу. У меня была жизнь «курортной женщины». Я поддерживала хозяйство, необходимое для двоих, что давало мне уйму свободного времени для просмотра телевизионных передач, походов в гимнастический зал, встреч с родителями Йохана или еще чего-нибудь. Но мне было скучно сидеть дома одной. Я спросила у Йохана, сможет ли он сделать визу для моей подружки Би.

Би: как рыба в воде

За несколько месяцев до моей поездки в Германию, я познакомилась с Би, одной из одноклассниц Иинг. Сначала она приехала ко мне в Паттайю и спросила, как девушки могут покупать себе такие красивые вещи, как мотоциклы, золото, одежду. Она хотела знать, как можно заработать столько денег, чтобы все это себе позволить. Я сказала ей правду: «Они спят с туристами». Она ответила: «И это все?». В нашем деле она чувствовала себя, как рыба в воде. Она была намного интереснее, чем большинство девушек, приезжающие в Паттайю впервые. Обычно девушек не нужно уговаривать втянуться в этот бизнес, когда они видят, какой это приносит доход. На самом деле теперь не нужно было работать долгие часы за скудную компенсацию от работодателя: это было самой адекватной мотивацией. Вскоре после этого она переехала в Бангкок, чтобы работать на сцене.

Йохану удалось сделать визу для Би. Шведские иммиграционные власти довольно либеральны. Они не только дали мне трехмесячную визу, но и когда мне стало скучно, они даже позволили приехать моей подружке. Я была счастлива, что могу с кем-то пообщаться на своем диалекте и поесть тайскую еду.

Мы с Би наслаждались холодной погодой, путешествуя по стране. Когда мы приехали в Стокгольм, я стала гидом для Би. Я не могла поверить, что служу кому-то гидом в европейской стране и вожу по лучшим магазинам и местам. Я чувствовала, что живу как во сне. Мы были двумя бедными, молодыми девушками из рабочего класса Таиланда; мы путешествовали по Швеции; к нам относились, как к равным. Может быть, в нашей внешности было что-то особенное, что-то, что было видно только мужчинам. Это не могло произойти ни в Бангкоке, ни в другом регионе Таиланда. Я могла путешествовать в Лаос и рассматриваться равной по этническим понятиям равенства, но я оставалась все-таки женщиной. В Швеции я была равна и мужчинам и женщинам.

Однажды, когда мы с Би осматривали достопримечательности, мы ехали в такси с водителем из Марокко. Он спросил, откуда мы. Я сказала ему, что мы из Таиланда. Он спросил, согласны ли мы познакомиться с мужчиной — его другом для сексуальных услуг. Я сказала «Конечно же, нет». У него было впечатление, что все тайки работают стриптизершами, а все тайские стриптизерши — проститутки. Он глубоко ошибался. Я уже долго не работала барной девушкой. А Би, напротив, спросила меня на тайском, сколько я могла бы потребовать здесь за секс на короткое время. Я была немного удивлена, когда на шведских кронах, я попросила сумму равную 300 долларам. К нашему удивлению, он согласился. В батах это было 12 000, ровно в 12 раз больше, чем в Таиланде. Би не упустила свой шанс.

Би приехала в Швецию с намерением найти мужа. Но этого не произошло, пока она не вернулась в Таиланд и в один из праздников не познакомилась в Пхукете с Дейном, который забрал ее с собой в Данию. «Так, мы ищем наше пристанище».

Возвращение в Таиланд: новая виза

После трех месяцев в Швеции, я вернулась в Таиланд, чтобы получить новую визу. Я навестила мою маму в Убоне и погостила там 5 недель. Для любой девушки, которая долго жила далеко от родного дома, возвращение к своим корням, особенно в деревенскую, первобытную провинцию, было очень сложным. Через пять недель в деревне, я поняла, что мне не хватает веселья, музыки, развлечений и ночной жизни Паттайи, в которую я быстро сбежала на два месяца.

В Паттайе я остановилась в отеле, которым владел друг Йохана. Я потратила достаточно времени, чтобы научить Пола говорить, читать и писать по-тайски. Моя мама приезжала ко мне, и она даже успела «поработать» в отеле целый месяц. В отеле она охотно находила себе занятия, но в Паттайе ей было не интересно. Ей было не интересно здесь ни жить, ни зарабатывать себе на проживание. Она просто, затаив дыхание, ждала моего возвращения из Швеции, чтобы пожинать плоды моего пребывания там.

Я регулярно ходила в Фуд Корт в Роял Гарден. Там я перекусывала и общалась с друзьями. Я просто прожигала время, пока моя новая виза не будет готова. Я вела довольно спокойную и уединенную жизнь, по сравнению с предыдущей жизнью хорошо-оплачиваемой шлюхи, хотя однажды я все-таки решила пойти развеяться с Полом. В Паттайю я приехала не для того, чтобы встречаться с мужчинами. После 5 лет работы, у меня появился человек, который заботился обо мне эмоционально, физически, а самое главное, финансово.

В этот приезд я провела с мамой больше времени, чем за предыдущие 5 лет. Она ничего не знала о визе, ни о требуемых документах, но она предполагала, что мое проживание там сулит ей большие деньги. Она всегда знала, что я буду обеспечивать ее и моих сестер.

Я взяла Иинг в Паттайю, чтобы показать впервые место, где я жила столько лет. Она всегда хотела увидеть Паттайю. Она была моей сестрой по крови. Она проучилась пока только полтора года в высшей школе. Я работала специально, чтобы она смогла окончить свое высшее образование. У меня никогда не было такой возможности. Точнее, мне никто ее не предоставил. Я очень гордилась сестрой. Я всегда надеялась, что она будет тоже мной гордиться. У Иинг не было точных представлений о Паттайе. Паттайя была слишком далеко от деревни, которую она называла своим домом. Ей нравился легкий доступ к кинотеатрам, современным кондиционируемым торговым центрам, которых не было в деревне и о которых даже не знали ее жители. Город изобиловал нашей любимой исаанской едой. Она наслаждалась тропическим солнцем, бризом и шумом моря, нежно доносящимся с берега. Кроме этих нескольких удовольствий, в Паттайе больше делать было нечего, если конечно ты не работаешь ночью.

Мое возвращение в Швецию — Новые проблемы у Саи

Шведское посольство уведомило меня, что моя виза готова, и я могу вновь отправиться в Швецию. Так, я запаковала мои сумки и приготовилась к отлету. В этот раз у меня не было в квартире электроники и мебели, которые надо было переправить домой, поэтому я собралась в Швецию за очень короткое время.

Я недолго была в Швеции, когда мне вновь позвонили насчет Саи. Я узнала, что она опять попала в тюрьму из-за Ябы. Нужны были опять деньги, чтобы освободить ее. Я была опять в затруднении. Я думала, что она недолго употребляла Ябу и уже исправила свою жизнь. Я очень ошибалась. Я поняла, что чем дольше она будет в Паттайе, тем дольше у нее будут проблемы. Я послала деньги моей маме, чтобы заплатить взятку за ее освобождение, хотя я не очень была уверена, что во второй раз ее освободят. Было очень больно узнать, что моя младшая сестра находится в тюрьме для несовершеннолетних. Я чувствовала, что если я опять заплачу, еще одну взятку, она может вернуться к преступной жизни с наркотиками и своими несовершенными друзьями. Я на самом деле не знала, что делать и я не видела другого решения. Я послала деньги моей матери, деньги, предназначенные моей 16-летней сестре для ее освобождения из тюрьмы. Взамен, моя мать оставила деньги себе и потратила их на роскошь и «создания репутации» в деревне, оставив Саи гнить в тюрьме следующие 6 месяцев.

После освобождения Саи, она узнала, что дочь больше никогда не хотела возвращаться в эту холодную, жесткую камеру тюрьмы для несовершеннолетних. Она была вынуждена вернуться в Убон. Моя мать не позволила ей остаться в Паттайе без опеки. Я очень хотела, чтобы она была похожа на Пинг. Я желала, чтобы Саи занялась учебой и закончила 11 классов. Это бы сделало проще мою жизнь и жизнь моей мамы. Если бы она не узнала, что была удочерена, может быть, она следовала бы по стопам своей сестры, но этого я никогда не узнаю.

Саи почти окончила 9 классов, что ей позволило бы получить хорошую работу. С 9-летним образованием, она могла бы найти место в большой компании, которая бы обеспечила ее медицинской страховкой, четырьмя выходными в месяц и другими привилегиями. Она ушла из школы, когда была настолько близка к ее окончанию и сразу же начались проблемы. Она растратила свои возможности. Я посвятила много времени и вложила хорошие деньги, чтобы у нее была хорошая жизнь, чтобы она получила хорошее образование и чтобы у нее было успешное будущее. Все было потеряно, когда она вылетела из школы и начала употреблять Ябу.

Вновь танцовщица

Моя жизнь в Швеции шла очень хорошо. Благодаря щедрости Йохана, я посылала деньги домой каждый месяц, но я не могла оставаться в квартире целый день и быть бесполезной. Вскоре я нашла работу, с которой я хорошо справлялась — это были экзотические танцы. Денег было намного больше, чем я когда-либо зарабатывала в Таиланде. Вскоре я узнала, что я не единственная тайская танцовщица, но благодаря моей миниатюрности и юности, я притягивала взгляды.

Мой первый рабочий день дал мне возможность показать мои таланты на сцене — достаточно откровенные танцы, которые я полировала с каждым годом в гоугоу, будучи горячей танцовщицей в Паттайе. Я танцевала так же, как я это делала в гоугоу в Таиланде, что привлекало многих клиентов. К моему удивлению, посетители и танцовщицы подняли меня на смех. Неосознанно я себя выставила на посмешище. Я была одной из самых горячих девушек на сцене. Я поняла, что мне надо сменить тактику во чтобы то ни стало. Я чуть не потеряла возможность зарабатывать неплохие деньги.

Стриптизерши в Таиланде упражняются, как гимнасты, оставляя на теле одни трусики. Шведки не любят азиаток, работающих в их клубах. Они играют «по-грязному», чтобы ускорить наш провал. Они думают, что мы приехали в Европу, чтобы заниматься нашим старым ремеслом. На самом деле, мы танцуем намного лучше, чем шведки и обладаем привлекательной внешностью с загорелой кожей и миниатюрными телами, что так привлекает европейских мужчин. В первый день одна из танцовщиц своровала мой бюстгальтер; начало было неудачным. Позже, мое имя вписали в график работы без предупреждения. Я потеряла 600 крон (60$), потому что я не вышла на работу. Некоторые девушки хотели сделать мою жизнь несчастной, насколько это возможно, и им это удалось.

Однажды я, как сумасшедшая, убежала в раздевалку клуба. Менеджер пришел и спросил меня, почему я до сих пор в раздевалке, когда я должна быть на сцене. Я ответила ей, что ищу мой сценический костюм, который я позже нашла в мусорном баке. Шведская танцовщица выкинула мои вещи, так как ей не нравились загорелые азиатки, ворующие внимание ее клиентов. Потребовалось долгое время, чтобы другие танцовщицы поняли, что я искренне зарабатываю танцами на жизнь. В итоге, некоторые даже стали моими подружками.

Наживка и обман

Я могла сказать на шведском всего несколько слов, и то те, которым меня научил Йохан. Я разговаривала с клиентами на английском. Я обманывала их по-разному, лишь бы они купили приватный танец со мной. После того, как они вносили оплату за приват, из которой я получала хороший процент, мы шли в комнату и я должна была выполнить обещание. Я делала то, что делали другие девушки, сначала «подцепляла на крючок», а затем жульничала. В баре я говорила клиенту: «Пойдем в приват-комнату, я оближу тебя», а в приват комнате я говорила: «Я оближу только твои пальцы и соски». Многие из мужчин приходили в ярость, так как они ожидали большего. К удивлению, такие были не все. Если клиенты приходили в бешенство, охрана просила их покинуть заведение. Если они продолжали, то насильно оказывались за входной дверью.

Обычно мы танцевали всю ночь, перерыв был только в полночь. Затем я с удовольствием шла в магазин, который работал 7 до 11, чтобы купить еду и снаки:^[7] лапшу, курицу-гриль, сэндвичи, напитки и тому подобное. Все это нужно было нам, чтобы поддерживать на высоком уровне свою энергию, так как на танцы и возбуждение клиентов уходило много сил. Европейки мало ходили за продуктами, охотнее это делали азиатки и американки. Однажды ночью все танцовщицы дали мне деньги, чтобы я купила еду на всех. Я принесла пакеты и выгрузила всё на стол. Одна из девушек спросила, сколько стоит еда. Как и любая другая девушка, работающая здесь, она ела то же самое каждую ночь и, конечно же, знала стоимость своей еды. А я как раз забыла взять чек в супермаркете. Она и другие девушки тут же сказали: «Как мы теперь узнаем, сколько у нас сдачи» В это мгновение я выложила всю мелочь из кармана на стол и сказала им самим посчитать. Я не нравилась шведкам, зато шведам — очень.

В другой раз один швед очень низко отзывался о тайках. «Они все проститутки. Они хотят только денег. Они все лгуньи и воровки». Несмотря на то, как он безошибочно описал мою прошлую жизнь, мне удалось скрыть свои эмоции сквозь нарастающую ярость. Мои сестры однозначно не проститутки. Я сказала ему, что если он возьмет приват со мной, то я сделаю ему минет за низкую цену, 1500 крон (150 $). Это была обычная цена за приватный танец, разрешающий только смотреть на девушку. Когда мы пошли в приватную комнату, я улыбнулась и покинула его. А охранникам сказала, что он шлепнул меня. Его попросили покинуть заведение. Мужчинам не разрешено притрагиваться к женщинам в клубе. Я знала, что мое поведение — неправильное, но говорить плохо о тайских женщинах в лицо тайской женщине, по меньшей мере — глупо. Он получил по заслугам!

В клубе я намеренно сердила мужчин, вводя их в заблуждение, что они смогут воспользоваться сексуальными услугами в приватной комнате. Они хорошо платили за этот обман. Я по-настоящему любила свою работу. Я могла обращаться с ними, как большинство секс-туристов обращаются с тайками.

Не все приходящие в клуб мужчины — глупы. Некоторые приходят просто посмотреть на танцы сексуальных девушек, наслаждаются чувством возбуждения и готовы платить за удовольствие. Один клиент сначала смотрел, как я танцую, а потом мы поговорили во время перерыва. В конце концов, он заказал приват со мной. После довольно долгого танца и небольшого разговора он оставил мне чаевые в размере 10 000 крон (1000 долларов США). Через 4 дня, в мой выходной день, он снова пришел. Когда я появилась на работе на следующий день, я обнаружила, что он оставил еще 500 долларов чаевыми для меня. Он заплатил дополнительно 500 долларов, чтобы показать свою признательность. Было просто замечательно заработать существенную сумму денег, не выходив на работу. Это заставило меня почувствовать то, что до этого я не ощущала — свою необыкновенную специфичность. Я была в восторге от своей работы: зарабатывать столько денег без «продажи» тела в прямом значении слова. В Швеции есть стриптизерши, которые оказывают эскорт услуги в выходные дни. Они зарабатывают 2000 крон (200 долларов) на простом ужине, и это не включает в себя сексуальные услуги. Сексуальные услуги обговариваются отдельно. К сожалению, эта работа длилась не долго.

Работая стриптизершей в Швеции, я смогла накопить довольно большую сумму денег. Кроме того, я была занята приготовлениями поездки моей матери в Европу. Я помогла Иинг поступить в колледж, купила два участка земли, начала строить новый дом в деревне и налаживала лучшую жизнь для себя и своей семьи. Почти все шло хорошо. Единственной проблемой, кроме низких температур Швеции, была Саи. Я ей очень дорожила. Она начала встречаться с парнем из неблагополучной семьи и забеременела. Она стала матерью в 17. Я согласилась помочь Саи в последний раз, купив маленький магазин одежды в торговом центре Лотос.

В раздумьях

У меня была подружка, живущая в Германии, которая повзрослела, продав свою девственность в 16 лет. Она работала в секс-туризме до того, как не встретила очень приятного немца, который забрал ее с собой в Германию. Мы поделились нашими переживаниями по поводу прошлого и постоянного стыда за нашу профессию. Мы всегда были в отчаянной погоне за деньгами и разрешали фарангам делать с нами почти все непристойные и грязные вещи. Обычная публика знает мало о жизни барных девушек после того, как они уходят из профессии: а ведь им надо очень много о себе заботиться. Те, кто немного знаком с нашим трудным положением, знают, что мы все нуждаемся в долгой психотерапии, так как постоянно испытываем эмоциональные страдания и думаем, что наша жизнь могла бы быть нормальной. Очень грустно, но очень мало девушек знают, что психологическая помощь существует. Хорошо, если у девушек нет никаких отклонений: таким очень повезло. Часто, девушки, страдающие психическими расстройствами, не могут позволить себе достойную психологическую помощь: для них это — роскошь.

Когда я была в гостях у семьи Йохана, я ощутила, что я что-то потеряла в своей жизни, пока росла. У меня не было семьи, которая заботилась о моем благополучии. Я знаю, что мне очень повезло, когда я переехала в Швецию. Я жила жизнью, о которой даже не мечтает большинство девушек из бедных, деревенских семей. Моя жизнь в Швеции — довольно легкая, безопасная и комфортная; конечно, это не рай, так как здесь очень холодно.

Будучи стриптизершей в Швеции, я зарабатывала больше, чем могла себе представить. Я совершенствовала свои танцы, наслаждалась своей профессией: я была всегда в центре внимания. Я не ущемляла чувство собственного достоинства, чтобы обеспечивать свою семью. Мне была предоставлена уникальная возможность, я была счастлива. Все же я поняла, что этого было не достаточно. Я хотела большего: больше денег и большего от жизни. Я хотела жить и работать в красивом городе с теплым климатом, жители которого говорят по-английски, а деньги плывут так же, как здесь. Моя исаанская кровь привыкла к теплой погоде 365 дней в году. Температура в полдень теплым летом в Швеции ниже, чем в самый холодный день в Паттайе или Бангкоке. Лас-Вегас был подходящим вариантом. Послушав истории девушек из бара, я начала наводить справки о Лас-Вегасе. Его жители говорят по-английски; погода — теплая; он изобилует непрекращающимися развлечениями и красивыми людьми. А самое главное, там деньги не просто текут, они льются потоком.

Я знаю, что сделать американскую визу — не так-то просто. Я долго думала о разных вариантах, один из которых — выйти замуж за американца. В Америке живут тысячи тайцев; если они нашли путь туда, значит и я смогу. Америка намного ближе к Швеции, чем Таиланд. Должен быть какой-нибудь путь туда попасть.

Мечты о Лас-Вегасе или о чем-то более грандиозном

Осталось еще немного до написания последнего параграфа этой книги. Я долго колебалась, ехать мне или не ехать в Лас-Вегас. Пока я оставалась в Швеции, где продолжала копить деньги. Перееду я или нет в Лас-Вегас, никто не знал. Краткая повесть о карьере ночной бабочки останется неизвестной.

Мне невероятно повезло, что мне выпал шанс приехать в Швецию. Я заработала хорошие деньги, обеспечила семью и сделала задел на будущее. Пребывание в Швеции значительно повысило уровень моей жизни и моей семьи на много лет вперед. Я должна признаться, что никогда не прикладывала усилий, чтобы выучить шведский язык, так как это очень сложный язык. Я никогда не испытывала в этом нужды, потому что «продажа моего товара» шла очень успешно. Я хорошо общаюсь на любом языке на работе, мое поведенческое общение лучше любого языка. Вдобавок, холодная погода Швеции не очень благоприятствует любому человеку из Таиланда, да и я не хорошо с ней ладила. Я намеревалась провести здесь еще немного времени, а затем паковать сумки для нового приключения. Я решила найти место обитания, где солнце светит больше шести месяцев в году. Лас-Вегас?

В 13 лет я села на автобус в Бангкок, и у меня совершенно не было ни одной мысли, как устроится моя жизнь. После семилетнего опыта работы в «тяжелой профессии» и выживания в секс-туризме, я поняла, что нет никаких препятствий для осуществления моей мечты. Я была счастлива, что смогла поднять себя из жизни без будущего в беднейшем районе Таиланда до европейского уровня жизни. Все решено: Лас-Вегас — это не совсем дикая идея, когда смотришь на это в перспективе.

Я читала, что танцовщицы в Лас-Вегасе получают 40–60 долларов в день за танцы на сцене, плюс они получают дополнительные чаевые от клиентов. Я не могу себе представить, как происходит оплата в клубе. Гоугоу барам в Паттайе трудно найти достаточно девушек, чтобы заполнить сцену. Но, если в Лас-Вегасе чаевые настолько хороши, что танцовщицы готовы к тому, чтобы им платили исходя из привилегий, кто я такая, чтобы спорить с этим. Я не против таких правил.

С 13 лет моя жизнь вращалась вокруг ярких огней, крошечной сцены, тяжелой рок-музыки и глубоких ночей порой до рассвета. Ночи были заполнены низкими мужчинами с прокуренными желтыми зубами и запахом алкоголя. В Лас-Вегасе, мне не нужно было спать с отвратительными мужчинами. Так же как и в Швеции, я смогу получать большие деньги, не продавая свое тело. Достигнув такого уровня, я очень гордилась собой: я могла продолжать посылать деньги домой. Я каждый раз себе задавала вопрос, действительно ли хочу оставаться танцовщицей и дальше зарабатывать этой профессией деньги. Может быть я предназначена для чего-то большего.

Небольшой отпуск

В конце концов, я перестала работать в стрип-клубе и начала изучать шведский язык. Я подошла серьезно к вопросу коренного изменения своей жизни. Написание этой книги и воспоминания о моей жизни побудили меня прекратить танцевать. Я планировала свою карьеру, и какая бы она ни была, она должна быть приличной. Возвращение в школу стало моим первым шагом. Хотя заработная плата у танцовщиц — высокая, она не соразмерна с имеющимся у них образованием. Я знала, что способна на что-то большее. Я доказала, что могу иметь все, что я хочу и в чем я нуждаюсь без секса с туристами!

Первые 4 месяца 2002 года я послала 500 000 бат моей маме. 200 000 бат предназначались на покупку моих участков земли, а 300 000 бат на мой накопительный счет и расходы моей матери. Я обнаружила, что она потратила 300 000 за 4 месяца, и ей нужно было еще. Сумма в 75 000 бат ежемесячно превышала в 20 раз месячный доход обычной деревенской семьи в моей провинции.

Моя мама очень разозлилась, когда узнала, что я бросила танцевать в клубе: ей нужны были еще деньги. Во время наших телефонных разговоров она постоянно говорила о семьях других барных девушек. Она жаловалась, что те посылают намного больше денег, чем я. Я знала, что это ложь. Хотя другие женщины Исаана говорили, что их дочери из Паттайи, Бангкока, Европы или США посылают им 80 000 бат в месяц, я знала, что это не может быть правдой. На самом деле, они сравнивали дочерей через проституцию, хотя сами никогда этого не признавали. Правда в том, что их ложь — это типичный пример попыток поднять свою репутацию.

Иинг купили мотоцикл, красивые вещи, мобильный телефон, оплатили высшее образование и много всего другого, но она все равно не была удовлетворена. Она пошла по стопам моей матери: у нее было неутомимая потребность в материальных благах. Она жила, как дочь семьи среднего звена. Она с удовольствием пожинала плоды моего дохода, невзирая на их источник. Она пользовалась любой возможностью, чтобы отделиться от семьи, от бедного примитивного люда и от меня и девушек моей бывшей профессии. Она не разговаривала со мной на ее родном диалекте, когда вокруг были люди, которые могли ее классифицировать как «деревенщину». Ей было все равно, что женщины думают о ней. Я сравниваю жизнь Иинг в 17 лет с моей жизнью. Она даже близко не могла представить, какую тяжелую жизнь я вела и плодами, которой она теперь наслаждается. Она даже понятия не имела, как ей повезло, что у нее была старшая сестра, которая уже обо все позаботилась.

Годами фаранги говорили мне, что семья «пьет мою кровь». Шведы, с которыми я поделилась своей историей, это подтвердили. В результате я решила посылать моей семье только 5 000 бат в месяц: этого было достаточно, чтобы не работать. Такую сумму заработали бы мои сестры, если бы работали в деревне. Я им сделала подарок в 5000 бат — среднюю месячную зарплату. Ни одна из них не давала мне столько денег за безделье. В ответ на мое решение, моя мама приняла свое: я опять стала нежеланным гостем в ее доме. В ее доме? Это мой дом! Это был дом, который я купила, обставила мебелью с помощью доходов, заработанных тяжелым эмоциональным и физическим трудом и за который я буду расплачиваться всю свою оставшуюся жизнь.

Моя мать не желала меня видеть до тех пор, пока я не привезу с собой 200 000 бат. До того, как я начала посылать деньги моей семьи, я была изгоем. За все эти годы я только поняла, что я нужна была семье, пока посылала деньги. Благодаря деньгам, я была желанной в доме. Моя мама даже сказала, что я расплатилась за отца. Как только я уменьшила сумму высылаемых мной денег, моя семья опять начала обращаться со мной, как раньше. Я стала вновь изгоем.

Отсутствие благодарности — это обычное дело у всех исаанских матерей к своим дочерям, которые через несколько лет решают уменьшить количество денег, пересылаемых домой. Или они попросту могут уйти из профессии проститутки и поэтому их щедрые денежные подарки прекратятся. Родители, в особенности матери, продолжат жить в домах, купленных их дочерями, тогда как сами дочери будут искать убежище в соломенных лачугах, воспитывая своего ребенка на 70 бат в день, которые они заработают на фабрике по производству обуви, одежды или еще чего-нибудь. Миллионы бат, которые они заработали на продаже своего тела, проматывались родителями и постоянно растущей семьей. Переслав однажды деньги, они дают возможность родителям, семье и друзьям получать выгоду от всех заработанных ими денег.

Эти молодые женщины теперь часто болеют годами от надругательства над их телами. Они почти всегда одиноки. Добавить к этим страданиям то, что их дети чаще всего лишены легального статуса и образования, так как были рождены за границей. Те, кто зарабатывал большие суммы денег (в основном, в Японии), возвращаются домой, и часто страдают от больших разочарований, связанных с переездом в деревню и привыкания к новой жизни. Некоторые не справляются с этим и начинают употреблять алкоголь или совершают попытки к суициду. Подобно мне, их единственное желание — стать хорошими дочерьми. Мы все следуем обычаям нашей культуры, которая навязывает нам делать все возможное, чтобы заботиться о своих семьях — еще раз повторю — «все возможное».

Ее единственное сокровище после нескольких лет «работы» в Японии

Бывшая проститутка Дуангжан «в отставке» с 13-летней дочкой от японца.

Переехав в Японию в 18-летнем возрасте, эта молодая женщина заработала миллионы бат в секс-торговле, даже уплачивая часть своим сутенерам. Через много лет обслуживания мужчин, она вернулась домой с Чианграй вместе с девочкой и мужем японцем, который через два года ушел от нее. Без гроша, она вышла замуж вновь и родила еще троих детей.

Конечная награда «хорошей дочери»

Эта соломенная лачуга принадлежит Дуангжан. Она там живет и заботится о своем прикованном к постели муже и четырех детях. Этот дом постоянно напоминает ей, какие жертвы она принесла, чтобы обеспечить свою семью. Напротив ее дома на противоположной стороне улицы стоит красивый двухэтажный особняк в бангкокском стиле, похожий на тот, который она построила для своей матери в период работы проституткой. Она и сейчас там живет.

Дом в бангкокском стиле

Этот дом похож на дом, из которого Дуангжан была изгнана из-за того, что не смогла больше высылать деньги, бросив секс-торговлю и мужа японца. Ее печальная история о том, как матери отказываются от дочерей из-за нехватки денежных средств — повсеместна. Все как у меня.

Прошло много лет, прежде чем я поняла, что фаранги были правы, говоря мне: «Твоя мать обращается с тобой, как ты со своими клиентами, как с ходячим банкоматом». За последние 7 лет, у меня ничего не просили, кроме денег: для нее и моих сестер. Я была бы уже зажиточной дамой, если бы они расходовали мои деньги ответственно, а не так легкомысленно.

Мысли об Испании. Снова

На дворе май, и погода в Швеции теплеет, около 40 градусов по Фаренгейту. Я начала привыкать к Швеции и надеялась получить в следующем году шведский паспорт. Что касается Таиланда, то, наверное, только 100 иностранцам в год удается получить тайский паспорт. Это одна из отличительных особенностей наших стран. С другой стороны, США и Европа позволяют многим иностранцам стать гражданами их стран. Азиатские страны не позволяют другим людям становиться их гражданами с такой же готовностью.

Получив шведский паспорт, я бы смогла работать в Испании. Швеция была замечательной страной, и я ценила их либеральные иммиграционные законы, уход за здоровьем и образовательную систему. Но едва ли виза, страхование здоровья и языковая школа смогут уберечь меня от нещадного холода. Испания имеет больше преимуществ, два из которых — теплый климат и Майорка, туристический город по типу Паттайи, где процветают полуночники. Испанцы любят веселиться всю ночь напролет. У нас с испанцами есть что-то общее. Пока для меня невероятной была мысль, что однажды я смогу получить испанский паспорт.

Еще одно преимущество у Испании в том, что туристы здесь расходуют очень много денег на стрип-клубы. Я бы спокойно могла адаптироваться к испанскому образу жизни. Я могла бы танцевать там, как в Таиланде, а не как в Швеции, и эти танцы не требовали бы от меня каких-либо изменений. Я часто рассматривала только легкие деньги; соблазн к деньгам туристов был непреодолим. Однако я знала, что этот шаг откинул бы меня назад, если вспомнить, какие цели я поставила перед собой. Для меня это было намного важнее, чем деньги, которые я могла бы заработать: когда я ставила перед собой цель, я должна была идти к ней. Если бы не цели, я могла бы в Швеции стать обычной уличной проституткой и зарабатывать горы денег. Несомненно, я была в некой растерянности по поводу моего будущего. Я знала, чего хочу: достигнуть цели, не танцуя на сцене.

Я была участницей индустрии, состоящей из одних молодых сексуальных девушек. Это мне приносило намного больше денег, чем я могла себе представить. В то же время я знала, что хочу намного больше от жизни, чем только участие в этой индустрии. Сюда, в Швецию, съезжаются девушки из Восточной Европы, Южной Америки, Таиланда и Филиппин: все из бедных районов мира. В Таиланде — это в основном север и северо-восток. Таиланд — как определенный микромир всей мировой секс-сцены. Эти девушки, включая меня, приезжают сюда, как из гетто.

У Йохана кризис

Йохана уволили с работы. Для профессионала в информационной области потеря работы была тяжелым ударом. Он тратил любую минуту на поиски работы… безрезультатно. Ясно, что он стал очень раздраженным; с ним было очень тяжело находиться рядом; в конечном счете, у него началась депрессия. Он привык к комфортной жизни молодого профессионала в своей области, доход которого позволял ему покупать все, что он хотел. Он потратил все свои сбережения и не мог долго содержать нас. Будучи единственной кормилицей, мне уже было некомфортно жить с ним. Конечно, с самого начала он был очень щедр со мной, и мне очень хотелось помочь ему выйти из кризиса. Я вернулась к танцам, утешая себя только тем, что танцы в Европе — это не то же самое, что танцы в Таиланде. В Швеции я продавала только сексуальные фантазии, а не секс.

Некоторое время спустя

Йохан стал очень злым, из-за того, что я до недавнего времени посылала слишком много денег домой. Хотя я приняла решение уменьшить мои переводы, было ощущение, что я решила сделать это слишком поздно. Его сильное желание моего дохода плюс его потеря работы привели к нашему разрыву. Я потеряла лучшего бойфренда, которого когда-либо имела из-за денежных требований моей матери. Моя готовность питать ее ненасытный денежный голод и желание «создания репутации» были причинами моей ответственности за семью.

Йохан сдал свою квартиру в аренду и переехал к родителям, так как не мог долго платить арендную плату. Я переехала в маленький домик на окраине Стокгольма. Этот дом принадлежал организатору моего клуба. Это была девушка-проститутка из Таиланда. Она приехала 12 лет назад в Швецию по тем же причинам, что и я. Он хотела накопить немного денег, чтобы улучшить свою жизнь и жизнь своей семьи. Теперь у нее есть два дома, и она управляет прибыльным клубом. Когда-нибудь я хотела бы повторить ее путь.

У меня кризис

Сообщения Дейву от Йохана: до его отъезда в Испанию:

Лон начала вести разговоры о том, чтобы покончить со своей жизнью. Ее поведение можно назвать только маниакально-депрессивным, хотя такого диагноза ей врач не ставил. Ей постоянно в голову приходят мысли о суициде. Она пыталась открыть дверь машины на ходу. В другой раз я нашел ее около открытого окна моей квартиры на 5-ом этаже. Это все невесело.

Недавно она ездила к подружке, которая живет в 150 км от Стокгольма. Я вышел погулять с другом и был в баре отеля, когда она мне позвонила. Она плакала из-за того, что ей показалось, что я не забочусь о ней. Она сказала своей подружке, что пойдет погулять и исчезла. Ее подружка начала беспокоиться и вызвала полицию. С утра мне позвонили из полиции и сказали, что нашли ее в одном из приютов для женщин. Оказалось, что она бесцельно бродила и выбрасывала на улицу все, что у нее было в карманах: деньги, украшения и т. д. Одна женщина нашла ее, забрала домой и вызвала полицию. Она сказала, что Лон хотела спрыгнуть в реку. Лон дала им мой адрес в Стокгольме.

Позже. Мои записи Дейву

Йохан улетел в Испанию, чтобы помочь другу организовать бизнес. С его отъездом я осталась одна; мне его очень не хватало. На меня начала находить депрессия, я закурила. Моя жизнь состояла из двойной смены на работе, я танцевала 16 часов в сутки. Я возвращалась домой только, чтобы поспать, а затем снова возвращалась на работу. Я уже долго не жила с Йоханом и у меня не было никакого желания идти домой. Я часто задремывала на работе, когда не было клиентов.

Я стала недееспособной, я не могла долго заботиться о себе. Я страдала из-за того, что Йохан улетел в Испанию. Я чувствовала себя покинутой, хотя это никогда не было его намерением. Меня положили в Королинскую больницу при университете Стокгольма в Сольне; я там пробыла несколько недель. Я была тяжелобольной и мне потребовалось много времени, чтоб выписаться оттуда. Я совсем не могла работать. Диагноз: клиническая депрессия и шизофрения.

В августе 2003 года я приняла решение вернуться в Таиланд. Не было причин больше оставаться в Швеции: Йохан ушел от меня, а работать я не могла. Я надеялась, что возвращение в родную страну укрепит мое сердце и вылечит мою душу. Мне нужно было идти дальше. Вот только недавно все в моей жизни было так хорошо, и так быстро все это исчезло.

Шведское государство заботилось обо мне два месяца и продолжит делать это, до того как во мне найдутся силы поехать домой. В собственной стране мне бы никогда не оказали такого лечения. Я даже не смогла получить постоянное место жительства. Я всегда буду признательна этой стране за то, что она позволила мне восстановить свою гордость, дав возможность зарабатывать деньги, не продавая своего тела; за медицинскую и психиатрическую помощь, которые я получала от их социальной страховой системы; за денежную помощь, которая продолжалась вплоть до моего отъезда в Таиланд. Шведская социальная система позволила мне получать медицинскую помощь и страховку по нетрудоспособности, равной 40 000 бат пока я была резидентом этой страны. Теперь у меня депрессия и шизофрения. Физически я тоже стала больной, я набрала много лишнего веса из-за прописанных лекарств. Время ехать домой. Йохан уехал, а я не могла быть одна. Мне нужна была помощь даже в простейших делах.

Глава 14
Родной дом?

Возвращение в Таиланд

29 августа 2003 года я вернулась в Таиланд. Я договорилась с братом, чтобы он встретил меня в аэропорту. Он не появился. Такого поведения можно было ждать. Ответственность мужчин в нашей деревне оставляет желать лучшего. Если бы он знал, что я ему привезу что-нибудь, он бы был вовремя. У меня было сложное лечение, и чувствовала я себя далеко не очень хорошо, но, тем не менее, я добралась до отеля и оттуда позвонила ему. Он быстро появился, так как я оплатила дорогу ему и его семье в Убон туда и обратно. Через 11 часов полета из Швеции в Таиланд, я вновь стала для своей семьи ходячим банкоматом: ничего не изменилось. Я вернулась, чтобы стать тем же источником денег, каким была все 7 лет моей работы в секс-индустрии.

Я не посылала моей матери денег несколько месяцев, так как была госпитализирована. Когда я приехала, я узнала, что она взяла в долг 30 000 бат под ежемесячные проценты. Прошло уже три месяца, и она хотела, чтобы я все оплатила. Мои сестры никогда не присылали деньги матери, а в 43 года ей даже не приходило в голову мысли пойти на работу. Она привыкла получать деньги для всех нужд ее комфортной жизни и рассчитывала на меня, только на меня.

Сентябрь 2003 года. Потеря земельного участка

Моя мать сказала мне сегодня, что отдала мой земельный участок моему брату: землю, которую мне завещала моя бабушка в обмен за уход за ней. Я сдержала свое обещание, я ухаживала за ней до смерти, но моей матери было все равно. Ничего не изменилось, даже, несмотря на то, сколько я всего сделала для своей семьи. Она сказала, что у моего брата есть дети, и они будут выращивать рис на этой земле.

Лечение и постоянные боли

Меня до сих пор мучили будоражащие видения из моего прошлого. Продолжались сны о суициде, о том, как я прыгаю с высоких зданий или как меня загрызают собаки. У меня хроническая бессонница. Когда мне удается заснуть, постоянные пугающие кошмары будят меня на протяжении всей ночи. Во время моей послеполуденной дремоты, я во сне разговариваю с прошлым. Пока я была в Швеции, я начала страдать лунатизмом. Однажды, во время одной из прогулок ночью, меня забрала полиция и отправила домой.

Я не могу освободить свой разум от прошлого. Я принимаю психотропные медикаменты и другие лекарства, чтобы просто выжить. Это не жизнь, это существование. Я похожа на зомби. Эти лекарства включают в себя галоперидол, типичный антипсихотик для лечения галлюцинаций и иллюзий; имован, снотворное; хлорпромазин, антипсихотик для лечения галлюцинаций; перфеназин, другой антипсихотик; флуоксетин, антидепрессант; анта, антацид; пованик, фермент для переваривания. Кто-то может поинтересоваться, почему психбольная принимает антациды и ферменты. Причина в том, что другие лекарства очень ослабляют мой организм, тошнота и рвота случаются почти каждый день. Ферменты помогают мне переваривать, а антациды нейтрализуют кислоту. Антипсихотики, призванные уменьшить мои галлюцинации, наоборот усиливают их. В аннотации к галоперидолу одно их побочных действий: «Галоперидол может вызвать неправильное психическое поведение и галлюцинации.» Другими словами галоперидол может вызвать те же реакции, которые призван вылечить. Перечень побочных действий к лекарствам можно читать, как список покупок. У одного галоперидола их больше 100. Другие психотропные медикаменты подрывают здоровье и, как минимум, опасны. Физически я постоянно болею.

Некоторые побочные эффекты, которые проявляются у меня после приема этих лекарств:

Бессонница

Летаргия

Панические атаки

Ненависть к людям

Галлюцинации

Самоизбиение

Потеря сексуального влечения

Дрожание рук

Внутреннее беспокойство

Параноидная шизофрения

Ужасные запоры

Ощущение себя, как зомби

Изменения настроения

Ночные кошмары

Маниакально-депрессивные состояния

Навязчивые суицидальные мысли

Вспышки гнева и агрессии

Внезапный набор веса

Желание выпрыгнуть из машины на ходу

Неспособность контролировать мысли

Боязнь докторов, принимающих меня как псих-больную.

Октябрь 2003 г.

Моя первая работа

В Паттайе сначала я устроилась в британский ресторан. Я согласилась работать полный восьмичасовой рабочий день, 6 дней в неделю за 4500 бат в месяц плюс чаевые. В течение первой недели хозяин поднял мой день до 10 часов, а затем и до 12 часов. Он предложил мне 17 сверхурочных часов. Это было больше, чем 60 часов в неделю. Часы росли с каждым днем. К концу рабочего дня я очень уставала и почти не стояла на ногах. Хозяин не заплатил мне за отработанные дни. Это одна из многих причин, почему девушки «сходят» с пути, приезжая в Паттайю. По крайней мере, в торговле телом, согласие об оплате услуг не разглашается и не возникает никаких споров по поводу оплаты.

Знакомство с Энди

В это время я захотела познакомиться с кем-нибудь. В Паттайе я уже была около месяца. С тех пор, как я покинула Швецию и Йохана, у меня никого не было. Я верила, что новый мужчина поможет мне забыть Йохана, поэтому обратилась в службу знакомств. Их служащие проигнорировали предпочтения, которые я оставила в анкете: возраст, рост, цвет волос, религия, хобби и т. д. Они назначили мне встречу с Энди, неуклюжим британцем 49 лет, образование которого, наверное, окончилось девятью классами. Он был несведущ почти в любой теме, исключая архитектуру домов. Ему не хватало обычных бытовых знаний, он спорил со всеми и понятия не имел, что значит «социальные приличия». Ему также не хватало навыков в общении, не из-за того, что он заикался, а, потому что он очень плохо учился, так как был неспособным: это наложило отпечаток на его умения заводить знакомства.

Самая главная причина приезда европейцев в Таиланд — нехватка умений и навыков знакомства с женщинами в своей собственной стране. Они почему-то меньше боятся тайских женщин. Дело в том, что Энди даже в Таиланде не смог найти себе женщины, даже в бедной провинции он побоялся наладить отношения с противоположным полом, и ему пришлось воспользоваться услугами агентства по знакомствам. Его неадекватность и низкая самооценка бросались любому в глаза, кто хотя бы раз с ним разговаривал. Вместо того чтобы помочь забыть Йохана, эти взаимоотношения заставили меня еще больше скучать по нему.

Пока я встречалась с Энди, я ушла на другую работу. Я стала работать официанткой в ресторане Шантийи на Йомтин Бич, на высококлассном туристическом курорте южнее Паттайи. Мне нравилась работа, да и окрестности были похожи на те, к которым я привыкла.

Однажды ночью Энди приехал в Шантийи, хотя никто его об этом не просил. Еще хуже было то, что он был пьян и неприятен. Он очень мешал, что угрожало мне потерей работы. Я взяла на два дня отгулы, так как очень сильно заболела. Хозяин воспользовался этой возможностью и выгнал меня. Я думаю, что настоящей причиной были не отгулы, а поведение Энди в тот вечер в ресторане, когда он мешал мне обслуживать клиентов. Энди стоил мне работы.

Смена работы

Я устроилась на работу кассиром в магазине пиццы на вынос. Мне нравилось там работать, но я не ладила с персоналом, особенно с поваром-женщиной и разносчиками пиццы. Разносчики постоянно требовали деньги на бензин: по реестру 100 бат ежедневно, но я-то знала, что это стоит 20 бат. Я отказывала им, и разносчики обозлились. Повар тоже ополчилась против меня, потому что один из разносчиков, которому я не дала деньги, был ее бойфрендом. Его звали Дом. Наша ситуация была уже на пределе. Дом постоянно лез на рожон. Я знала, что мне придется уйти. Я ненавидела ходить на работу, потому что уже не могла находить нужные аргументы для спора с ними. Тогда я поговорила с хозяином и сказала, что весь персонал жульничает с ним. Его ответ поразил меня, я не ожидала такого услышать. Он сказал, что готов терпеть обман до тех пор, пока бизнес приносит прибыль.

Через пять дней я ушла из этого магазинчика пиццы. Я вывела из себя Дома, который начал уже угрожать расправой. Я не терплю, когда меня оскорбляют тайские мужчины, и знаю, как им дать отпор. Я позвонила в магазин пиццы и заказала пиццу на дом. Новая кассирша ответила по телефону; она не знала моего голоса, а в ресторане не знали моего адреса. Я заказала пиццу и ждала, когда Дом привезет заказ. Я планировала встать в глубине квартиры и попросить зайти за деньгами в дом. После того, как он зайдет, я хотела ранить его ножом и позволить ему уйти. Я не верила, что судья осудит женщину в собственном доме. Дейв пытался отговорить меня от этой бредовой затеи, но я отказалась слушать. Когда разносчик приехал, Дейв встретил его в здании, где находится моя квартира, чтобы уберечь меня от необдуманного поступка. Это был другой разносчик. Я знаю, что Будда послал мне Дейва и другого разносчика и, тем самым, уберег от глупостей, которые я могла натворить.

Вновь смена работы

В скором времени я нашла новую работу кассиром-барменом в Голден Гейт гриль-баре. Однажды мой бывший работодатель (хозяин магазина пиццы) зашел в бар и заметил меня. Он поинтересовался, как у меня идут дела, и нравится ли мне моя работа. Он сказал, что закрыл свой магазин пиццы на вынос до того, как нашел новый персонал. Воровство старых служащих зашло слишком далеко. Мне было интересно, насколько далеко и почему он не предпринимал ничего против действий персонала, почему он не заявил в полицию, а довел до того, что его бизнес закрылся. А причина была в том, что собственником был фаранг, которому физически и юридически нельзя было управлять бизнесом. Он мог, конечно, иметь свой бизнес, но легально управлять — ему было запрещено.

Другая работа, опять из-за Энди

Энди был самым сложным человеком, которого я когда-либо знала. Я потеряла место официантки в Шантийи, потому что он пьяным пришел в ресторан. Я потеряла мою следующую работу в Голден Гейт баре, потому он чуть не ударил хозяина. У них завязалась борьба, я схватила нож и нечаянно поранила себя. Мне пришлось ехать в больницу и накладывать швы. После больницы, мне пришлось ехать в полицейский участок. Полиция заставила работодателя заплатить за медицинские издержки и «причинение боли». Он был очень зол и вновь начал ругаться с Энди. У него не было большого выбора, а точнее был только один — заплатить. Это был другой фаранг, имеющий бизнес в Таиланде без кассового аппарата, что было запрещено.

Энди был сложным человеком, а я стала его худшим ночным кошмаром. Было много причин, почему я продолжала встречаться с ним, даже после того, как узнала, что он будет платить только половину наших ресторанных чеков и других обоюдных трат. Думаю, что, так или иначе, но он нуждался в моей помощи. Я видела людей, положение которых, намного хуже, чем мое. Многие из нас долгое время считались спасительницами наших семей. Хотя это была и безотрадная перспектива, но взаимоотношения с Энди были мне нужны. Они давали мне чувство личной силы. Я чувствовала, что Энди — это человек, которого я могу контролировать. Я могла делать все, что хотела, вести себя так, как хотела, обращаться с ним плохо, и он все равно всегда был рядом. Он нуждался во мне, так как знал, что больше никто помочь ему не сможет. Он даже был в большем отчаянии, чем я.

По правде говоря, мне было 23 года; на три года больше, чем девушке среднего возраста (20 лет) из гоугоу. Я набрала 15 фунтов веса, это слишком много для моего скелета ростом в 4 фута и 9 дюймов. Я выкуривала пачку сигарет в день и принимала много антипсихотиков. Я была уже не такой привлекательной, как год назад. Я отчаянно хотела, чтобы кто-нибудь любил меня. Энди любил меня, так как принимал мое злобное поведение и мои вспышки гнева. Мы были созданы друг для друга.

Что еще мне нужно было? Самое главное, когда я смотрела на Энди, я отчетливо видела на его лбу большие буквы «БРИТАНСКАЯ ВИЗА»

Мой щенок, Бич

Гуляя однажды по деревянному настилу на пляже, я внезапно увидела маленького щенка не больше двух месяцев от роду. Ему посчастливилось: он нашел кусочек курицы на земле. Готовясь уже запустить свои маленькие зубки в этот кусочек, который бы дал ощущение сытости на долгие часы, перед ним возникла большая собака и отняла это богатство. В этот самый момент я уже не видела щенка, а видела маленькую беспомощную девочку, которой была я 10 лет назад. Мне было 13 лет и я одиноко бродила по улицам Бангкока. Никто из нас не имел крыши над головой, ни еды и кого-то, кто бы смог нам помочь. Я не могла позволить, чтобы то же самое произошло с этим маленьким щенком. Медленно я подошла к нему, опустилась на коленки и протянула свои руки, чтобы его взять. К моему удивлению, он не убежал. Он с готовностью ответил на ласку и любовь. Если бы я тогда была также счастлива, как он сейчас. 10 лет тому назад рядом со мной не было никого. Он лизал мне лицо и издавал щенячьи звуки. Я взяла его домой и назвала Бич.

Бич различал рев чужих мотоциклов на улице; он с легкостью опознавал, когда подъезжала я. Когда я заходила домой, он бежал навстречу, здоровался и был очень возбужден при моем появлении. Он никогда не ждал тунца, курицы или говядины; он всегда ждал моих объятий и любви.

Прошло два месяца с тех пор, как я нашла Бич. Однажды я пришла домой, а он меня не встретил: он заболел. Я тут же поехала к ветеринару. Он сделал ему укол, но было уже поздно. Он умер у меня на руках по дороге домой.

Я очень привязалась к Бич, он был мне, как ребенок, но он умер. Я больше никогда не увижу пушистого хвоста, не почувствую его тепла и любви. Он был вторым существом после моего отца, кто так сильно меня любил, не прося ничего взамен. В данный момент он был единственным существом, которого я любила. Мы с Дейвом похоронили его около пруда рядом с моим домом.

Январь 2004 г

Так много лекарств опять

Одним ранним утром в 7 часов я проснулась совершенно невыспавшейся, хотя накануне я приняла очень много снотворного. От таблеток уже кружилась голова. Я должна была следовать инструкции и не принимать так много таблеток, а я их принимала до тех пор, пока не уснула. Дойдя до кухни, я упала на стеклянный стол и разбила его. Я не знала, что делать, я позвонила Дейву. Мне было все равно, что только-только рассвело. Когда дело касалось моих проблем, когда я в чем-то нуждалась, я искала тут же выход. Дейв приехал сразу же: повсюду была разбрызгана кровь в комнате, на полу, на простынях, везде. Он хотел отвезти меня в больницу, но я отказалась. Взамен, он наложил мне повязки на голову и руки. Видимо, он очень хорошо это сделал, так как раны быстро зажили, и шрамов не было видно. Я благодарна Дейву за это. Я вновь красотка.

Февраль 2004 г

Мысли о Йохане

Нездоровые отношения с Энди постоянно напоминали о Йохане. Йохан был замечательный, ему нравилась моя детскость. Я никогда не обращала внимания на его чувства так, как он этого заслуживал. В результате получилось, что я была достойна только отношений с Энди.

Посвящается Йохану

Вчера я тебя потеряла,

Это было как кошмар наяву,

У меня о тебе очень хорошие воспоминания

Я не могу все забыть,

Я знаю, что тебя больше не будет со мной,

Ты даже не подозреваешь, как мне тяжело сейчас.

Я хочу, чтобы ты знал, что я всегда нуждалась в тебе.

Я знаю, что я слишком поздно говорю об этом,

Я все понимаю,

Я хотела бы все вернуть обратно.

Я хочу, чтоб ты знал, что ты никогда не умрешь в моем сердце.

Море и небо далеки друг от друга, как мы с тобой.

Я не знаю, встретимся ли мы вновь

Я хотела бы верить, что это произойдет

Сейчас, единственное, что я могу — это умолять звезды и небо,

чтобы дали мне возможность быть тебе другом,

когда тебе плохо,

И заботились о тебе, когда меня нет рядом

От девушки, которая тебя никогда не забудет

Февраль 2004 г

Гай и Юк

Я уже давно знала Гай и Юк. Они переехали вместе со мной в Паттайю. Гай очень хотелось найти в Паттайе нормальную работу. К счастью для нее, она не обладала нужными для моей профессии внешними данными. Она была крупного телосложения и низкого роста. При этом она была полна энергии и энтузиазма: ей очень хотелось познакомиться с парнем-иностранцем. Она не нашла себе бойфренда, зато нашла себе работу в торговом центре. У нее было девятилетнее образование, как у Юк, но ей было 23, а Юк — 28. Юк не смогла устроиться на работу в магазин из-за возраста. В Таиланде 28 лет — почти «пенсионный» возраст. Не сумев устроиться в магазин, Юк продолжила свои поиски. Она нашла себе место получше: в бильярдном клубе. Чтобы устроиться в Таиланде на самую низкооплачиваемую работу нужно не только окончить 9 классов, но и быть младше 25 лет. Почти все объявления о работе оговаривают рекомендуемый возраст.

Юк

Иногда я вспоминаю о Юк, она была на 5 лет старше меня. В 15 лет она окончила школу в Исаане и пошла работать на обувную фабрику. Она зарабатывала 95 бат в день за 8 часов работы, 6 дней в неделю. Через три года она сменила работу и ушла на фабрику по пошиву одежды: здесь за то же время она зарабатывала 145 бат. В воскресенье, ее единственный выходной, она ходила в школу, чтобы получить диплом о высшем образовании.

Еще через два года Юк исполнилось 20 лет. Экономическая обстановка ухудшилась, курс бата снизился, 1 доллар равнялся 40 бат. Она опять сменила работу и ушла в компанию Сигейт,^[8] ее заработок поднялся до 163 бат в день. Когда Сигейт закрыла семь из девяти своих фабрик из-за «высокой» оплаты тайского труда, она ушла в Адванст Текнолоджиз,^[9] где начала собирать термостаты за 150 бат. В конце концов, она решила уйти из мира электроники и поехать с подругой Гай в Паттайю.

Теперь она работала официанткой и следила за бильярдными столами в Мегабрик, австралийском высококлассном бильярдном клубе. Она зарабатывала 5 000 бат в месяц плюс две-три тысячи чаевыми. Это очень хороший доход для девушки, невовлеченной в секс-торговлю. В первый месяц работы ей нужно было проработать 30 дней без выходных, а затем она начала работать 6 дней в неделю с одним выходным днем.

Я пишу о Юк, потому что хочу сравнить наши жизни, несмотря на разницу в возрасте. Юк вышла из бедноты, как и я, но у нее до сих пор и отец и мать были живы. Мама Юк была главным кормильцем в семье. Юк была милой девушкой, 4 фута 10 дюймов ростом и весом в 86 фунтов. Она никогда не ездила в Европу, один раз только в течение двух недель была в Сингапуре как помощница повара. У нее почти не было опыта с мужчинами. Казалось, что Юк не прикладывает все силы, чтобы чего-то добиться; да и немного она хотела в жизни. Она выглядела счастливой и всегда была всем довольна. У нее были друзья, которые искренне заботились о ней. Физически и психически она была здорова. Она не нуждалась в психотропных лекарствах, снотворном или других медикаментах, которые я принимала горстями. Она жила нормальной жизнью молодой девушки, невовлеченной в секс-торговлю. Я хотела бы жить ее жизнью.

Однажды Юк допустила великую ошибку, сказав Иинг: «У тебя такое красивое тело, ты можешь зарабатывать много денег в гоугоу». Юк не знала о моем прошлом. Она не знала, что я бы не хотела видеть моих сестер в этой профессии. Я не разговаривала с ней два месяца. Она никогда не узнала причину моего молчания.

Сестра Юк, Иен, стала гоугоу танцовщицей, но проработала недолго, так как нашла двух фарангов, которые пересылали ей деньги: один был британцем, второй-американцем. Почему две девушки из одной семьи, имея одни и те же возможности, выбрали такие разные пути?

Две сестры, разные судьбы

Почему сестры, растущие в одном и том же доме, под одним и тем же родительским контролем, выбирают противоположные стили жизни. Почему они становятся совершенно разными личностями? Их детский опыт, различный как день и ночь, может дать объяснение. Хотя вряд ли я смогу объяснить, почему Юк и ее сестра такие разные, я могу лишь на своем примере сказать, почему в нашей семье мы с Иинг пошли в различных направлениях. Иинг бастовала время от времени, но это было все равно не так часто, как со мной. Иинг не жила 24 часа в сутки в постоянном страхе, что ее побьют, как били меня.

В самом раннем возрасте я помню все побои, которые сносила не по своей вине. На самом деле, моя семья не желала, чтобы я их провоцировала. Самое главное, меня избивали те, от которых я этого не ожидала; близкие люди, которые неумолимо пользовались моей беспомощностью. Удары сыпались в любое время и отовсюду: только не от моего отца. Я все время жила в страхе, что меня поймают и начнут избивать. Некуда было идти, и негде было спрятаться. Я ненавидела тех, кто причинял мне боль. Мне оставалось только сбежать из дома. Я знала, что я не заслужила таких побоев. Я никогда не понимала причины издевательств надо мной. Но все-таки я была хорошей девочкой, иногда непослушной. Мне всегда нравилось исследовать и познавать.

Все, что я когда-либо хотела, это иметь возможность ходить в школу и делать что-то хорошее для любимых сестер. У меня было доброе сердце, но спустя годы оно наполнилось злостью против тех, кто причинил мне так много горя. Только молитвами Будде мое крошечное сердце вновь начало открываться для любви. Я знала, что далеко внутри меня похоронено великодушное человеческое существо. Меня можно было спасти. Но я чувствовала себя виноватой в смерти моего отца. Вина преследовала меня повсюду, куда бы я ни пошла. Я знала, что моя семья еще больше страдает от унизительной нищеты, в которой она живет. Моя культура заставляет меня обеспечивать своих родственников за отца, который погиб по моей вине. Я знала, что должна была пожертвовать своей жизнью — умереть физически, эмоционально и духовно, чтобы компенсировать своей семье смерть отца.

С другой стороны, например, Иинг никогда не ощущала ответственности или каких-либо упреков в свой адрес. В результате она смогла развивать свои прирожденные таланты к танцам и продолжать учебу в школе. Я бы тоже смогла добиться успехов, но у меня никогда не было возможности. Она была хорошей девочкой, умной и любимой. У нее никогда не было причины что-то себе доказывать. Даже в необразованной семье бедного северо-восточного Таиланда она могла жить своей жизнью, выбирать себе профессию, не ограничивая себя. Она могла жить такой жизнью, потому что я пожертвовала своей.

Глава 15
Ошибочный брак

Март 2004 г

Брак с Энди

6 марта 2004 года мы с Энди поженились. Почти сразу же мы подали документы на визу в Британское посольство в Бангкоке, но собеседование мне назначили только через три месяца, в конце июня.

Май 2004 г

Мы с Энди в Паттайе

После замужества с Энди наши отношения стали ухудшаться. Однажды я попросила его принести мне воды из кухни. Конечно, я могла бы это сделать сама, но я хотела именно его попросить, чтобы он сделал что-нибудь для меня. Я тестировала его. Я ждала, когда ему все это надоест. Он вернулся с водой и вылил мне стакан на голову. Я взбесилась и попросила развода. Я сказала ему, что буду ночевать у подруги. Я думала, что могу оказывать любое давление на Энди. Мне казалось, что все должно быть по-моему. А он должен терпеть это, чтобы вернуться в Англию женатым мужчиной. Он также должен был заплатить 30 000 бат и золото моей маме в качестве выкупа. Мой приступ гнева заставил его просить у меня прощения. Удовлетворенная, я вернулась в квартиру следующей ночью в полной уверенности, что все находится под моим контролем.

Июнь 2004 г

В доме у Дейва я сказала Энди, что он плохой отец и не заботится о своих детях. Он предпочел поехать в Таиланд со своими сбережениями, нежели потратить их на своих детей. Он был взбешен. Он сказал мне, что, если я думаю, что он действительно не заботится о детях, то я могу взять телефон и позвонить его бывшей жене. Я мгновенно выхватила телефон, швырнула его в стену. От него отлетела крышка. Я была уверена в своей правоте. А права была я или нет, главное было то, что я думала об этой ситуации сама. Как оказалось, я была неправа, но я не извинилась.

Для многих из нас, девушек из сексуальной столицы, характерна ярость. Притом наша ярость не знает границ. Мы — как животные, которых только что выпустили из клетки. Мы пропускаем через свою жизнь столько злости, что, в конце концов, она нас захлестывает. Как правило, мы ищем любую возможность, чтобы выругаться, особенно, если знаем, что нам нечего терять. Я никогда не думала, что потеря Энди сильно огорчит меня. В то же время я думала, что никогда не потеряю его, как и он, никогда от меня не уйдет.

Первое собеседование по визе

Мое первое собеседование было с высокообразованной британкой, которая говорила со мной на рафинированном английском языке. Ее английский был очень далек от языка мужчин, с которыми я знакомилась в барах и клубах. Я изучала язык, разговаривая со своими клиентами, а, не просматривая канал Бибиси. Мои клиенты, в основном, были образованными британцами. Если у меня возникали трудности с пониманием, я просила переводчицу вести знакомство. Я знала, что разговор быстрее налаживается, когда люди хорошо понимают друг друга.

Мои знания языка принесли мне пользу: я чувствовала себя на своей собственной территории, мои навыки дружеского убеждения были совершенными. Когда подошел новый советник, я поняла, что все только началось. Первым собеседником была женщина. Она привыкла разговаривать с барными девушками, подобными мне и желающими получить английскую визу. Доверчивых англичан привлекала разница в возрасте. Вторая женщина беседовала со мной на тайском языке высокого уровня. Ей было интересно, создаст ли трудности для меня понимание ее профессионального языка. Так, она хотела меня поставить на свое место и напомнить о высоком посте, который она занимала в посольстве. Она также всегда осложняла ход дел в получении визы. Вряд ли она знала, на что я по-настоящему способна.

Я была умной, но моих умений и «образования» были достаточно только для уличного выживания, а не для ведения беседы в британском посольстве. Я могла разговаривать с разными людьми, но моего образования было недостаточно, чтобы вести беседу на рафинированном тайском языке. У меня было всего 6 классов образования. Скорее всего, в этом посольстве не работает ни одного человека из Исаана. Дело не в том, что я не сумела добиться визы, мы вдвоем должны были вернуться через две недели с подтверждением устройства на работу Энди. Он связался со своим бывшим менеджером, который по факсу переслал подтверждение.

Июль 2004 г

Мы вернулись в британское посольство в середине июля, представили требуемые документы и только узнали, что Энди надо лететь в Англию и факсом выслать оттуда справку о состоянии своего банковского счета. Подтверждение его финансовой независимости тоже было обязательно для получения моей визы. Только через две недели, я вернулась в британское посольство. Я думала, что до конца жизни буду собирать документы, чтобы получить эту визу. Мы с Дейвом заняли очередь и простояли два часа. Когда мы наконец-то подошли к окошку, у нас сразу же приняли все документы и визу одобрили. Теперь нужно было лететь в Англию.

Не важно, чье было золото

Незадолго до отъезда в Англию, я поехала навестить своего брата в Бангкок в последний раз. Первое, что бросилось мне в глаза, было украшение, которое я подарила своей маме, вернувшись из Швеции 11 месяцев назад. Мама благородно подарила его моему брату, как и другие вещи, которые я присылала. В своей жизни она дала мне только 300 бат, когда мне было 13 лет. Почему я до сих пор продолжаю ее обеспечивать? Почему я позволяю манипулировать собой? Я всегда помню, что я — старшая дочь в исаанской семье. Культура Исаана навязывает мне такое поведение.

«Мужчина — рис-сырец, женщина — рис»^[10]

Тайская пословица

Моя мама… ничего не изменилось

До отъезда в Европу мама с внуками (дети брата) приехали ко мне в Паттайю. Мама очень просила возместить ей деньги за поездку из Убона в Паттайю. Пока они гостили у меня, я заметила, что мой двухлетний племянник постоянно избивал четырехлетнюю сестру. Ни мама, ни брат не отчитывали его за агрессивное поведение по отношению к своей сестре. От меня он получил выговор и больше никогда в моем присутствии не обижал сестренку. Именно поэтому тайские мужчины воспитаны, так как они воспитаны, без малейшего уважения к женщине. Моя мама баловала моего племянника, как будто он был младенцем, оставляя без внимания мою племянницу. В свои 4 года она была абсолютно самостоятельной: сама купалась и одевалась.

Наконец в Англию

На данный момент я совершенно не знала, что меня ждет в будущем. Неужели у меня будет нормальная работа в каком-нибудь магазине или доме престарелых или я все же вернусь к профессии танцовщицы? Я знала только, что Энди — мой единственный путь из Таиланда: подальше от гоугоу клубов и баров. Я знала, что в Англии есть клубы, где танцуют девушки, не раздеваясь. Это было бы замечательным вариантом. Деньги, конечно, не такие же, как от стриптиза, но Энди бы не позволил мне вернуться к старому. Обычные танцы в Англии оплачивались лучше, чем работа кассиром в Таиланде. Любая работа в Англии оплачивалась лучше, чем в Таиланде.

Конец июля

Я вновь уехала из Паттайи в погоне за шансом жить в Европе. Теперь это была англоязычная страна. Юк с Дейвом отвезли меня в аэропорт на такси. Я вновь помолилась за отца и семью в аэропорту Бангкока, села в самолет и приготовилась к новой жизни в Англии. В конце концов, это была страна, где я спокойно могла говорить по-английски, в отличие от Швейцарии, Германии, Испании и Швеции.

Англия

Мое прибытие в Англию прошло хорошо. Я прошла через таможню очень быстро. Энди уехал в Англию месяц назад и с нетерпением ждал моего приезда. У него уже долго не было секса, и я думала, что его голова будет занята только этим. Его высокое долговязое тело маячило в зале встречающих. Когда я его увидела, я боялась, что будет повторение той нелепой ситуации, которая с нами произошла в Таиланде.

В Англии жизнь с Энди нельзя было назвать шикарной. Он зарабатывал всего 1000 фунтов в месяц, снимал квартиру без телефона, ездил на подержанном Фольксвагене и имел немного вещей. Я, конечно, была в курсе, что у него небольшие «богатства», но я все-таки ожидала большего. По правде говоря, я все время была не удовлетворена. Что было достаточно для многих, было недостаточно для меня. Мне всегда хотелось больше, больше, больше!!!

Через несколько дней после моего приезда, мне понадобились мои медикаменты, но Энди постоянно находил какие-то предлоги, чтобы ничего мне не покупать: «Аптеки закрыты» или «Сегодня воскресенье, доктор не работает по воскресеньям» или «Сегодня понедельник, я на работе» Если вам нужны лекарства, а ваш муж не прикладывает ни одного усилия, чтобы помочь вам, не спорьте с ним! Найдите нового мужа!!! В конечном счете, я сама нашла себе доктора и купила на свои деньги медикаменты.

Август 2004 г

Через пару недель я нашла работу уборщицы в Сток-он-Трент Колледже. Оплата была почасовая, 4 фунта 85 центов за час. Этих денег было достаточно, чтобы делать кое-какие накопления. А с Энди у нас был уговор, что я буду платить за еду, а он за все остальное. Конечно, это были небольшие деньги, но на данный момент их хватало. Я была уверена в том, что я смогу найти новую работу с хорошей зарплатой и улучшить уровень жизни.

Я не могла открыть счет в банке, так как сама не снимала жилье, поэтому моя зарплата перечислялась на счет Энди. Вскоре выяснилось, что под видом «еды» на мои деньги покупалось все, что продавалось в супермаркете. Кроме того, у Энди был кредит в банке, и ему приходилось платить проценты по сумме. Позже Энди сказал, что будет использовать мои деньги для погашения долгов. Он давал мне минимальную сумму, чтобы поесть на работе и выпить чашку кофе. Он сказал, что оставшиеся деньги пойдут на расходы по машине, ТВ, аренды и так далее. Об этом мы не договаривались, и такой расклад меня не устраивал.

Заметки шизофренички

Прием медикаментов и отказ от них

Сообщения Дейву

Август 2004 г

Привет, Дейв,

Как дела? Я чувствую, что живя с Энди, хороню себя заживо. Я никого похожего на Энди не встречала. Мне еще больше не хватает Йохана сейчас. Я каждый день разговариваю с Тони, моим экс-бойфрендом из Лондона. Энди дает мне всего 3 фунта в день. Этого не достаточно даже, чтоб купить тайскую еду; я себе могу позволить только один банан. Тони сказал мне приехать жить к нему, как только мне некуда будет идти.

Иногда у Энди просто нет времени отвезти меня к доктору, поэтому мне приходится выкручиваться самой. В любом случае мне нравится моя работа, и я чувствую себя гораздо лучше. Теперь, когда мне платят, я должна отдавать Энди 20 фунтов в неделю. Я еще никогда не платила мужчине. Иногда я не понимаю, что тут делаю вместе с ним.

Сентябрь 2004 г

Кроме еженедельных выплат Энди из моей маленькой зарплаты, вдобавок, я у него еще и повар, и уборщица. Я прихожу с работы после 9 вечера: дом в беспорядке, а Энди за телевизором с вопрошающим взором «Что я приготовлю ему сегодня на ужин?». Такое поведение и перемены меня не устраивали. В Англии Энди чувствовал себя дома, поэтому вел себя подобающе. С меня было достаточно. Я сказала ему, что больше не собираюсь принимать участие в его жизни. Любому мужчине не понравится, когда повар, уборщица, сексуальный партнер в одном лице вдруг покинет дом. Он мне сказал, что так много денег потратил, чтобы я приехала в Англию. Виза с билетом обошлись ему в 40 000 бат плюс расходы на его пребывание в Таиланде. Кроме того, Энди жаловался на хлопоты, которые я ему доставляю, находясь в его квартире. «Но без шуток! Я не бесплатная». А что он еще думал?

2 октября, 2004 г

Я не принимаю медикаменты. Я думала, что, принимая во внимание мое состояние, Энди будет меньше жаловаться. Я уже так устала слушать его, что однажды запустила в него бутылкой вина и попала в телевизор, но не разбила его. Энди позвонил в полицию и сказал им, что я — агрессивная и уже распускала руки две недели назад. Да, такое было, но только в ответ на его избиения. А полицейским он сказал: «В последнее время Лон постоянно меня бьет». Офицеры составили рапорт и попросили меня прийти в назначенное время. В их глазах я прочитала: «Как такая миниатюрная девушка справится с этим амбалом?»

Прожив несколько дней без секса из-за ссоры со мной, Энди приказал мне спать в другой комнате, где нет ни матраца, ни одеяла. У меня была только подушка и полотенце, которым я укрывалась. Я так жила несколько дней. Все это время он мне запрещал пользоваться его телевизором, магнитофоном и другими вещами в доме. Я не собиралась оставаться с человеком, который отказал мне в простом одеяле. Это было последней каплей.

Звонок Дейву

5 октября 2004 г

После ссоры Энди дал мне 250 фунтов, чтобы я переехала и снимала свою собственную квартиру: я тут же изменила свое решение по поводу жилья. Я хотела приберечь деньги на черный день и, как и раньше, оставаться в его доме. Более того, я хотела, чтобы он оплачивал все счета. Если бы я уехала из его дома, я бы осталась без жилья и средств к существованию. Двухсот пятидесяти фунтов было недостаточно, чтобы снять квартиру, оплатить страховку и питание. Я собиралась жить в «нашем» доме, пока это было возможным для меня. Хотя, если у меня будет только лапша дважды в день, в скором времени мне придется искать другое жилище.

Энди написал Дейву о проблемах в наших отношениях. Он думал, что Дейв заставит меня сдержать свое слово. Что Энди, что я, мы вместе списывались с Дейвом, когда приехали в Англию. С момента моего приезда сюда, наши отношения стали ухудшаться. К счастью, Тони был в Лондоне и он приглашал меня не раз к себе.

Переезд

Работая только по утрам, у меня было в запасе несколько часов до начала занятий в английской школе. Мне нужно было с пользой проводить это время, поэтому я начала подыскивать себе квартиру. Я нашла студенческое общежитие и комнату за 40 фунтов в неделю. У каждого жителя была своя комната, поэтому я очень обрадовалась, что наконец-то я смогу жить одна. Я никогда не позволю Энди появиться в моем доме.

Я давно не принимала лекарств и чувствовала, что мне становится хуже. Мне казалось, что я слышу друга Энди по радио, который рассказывает о тайской девушке, покинувшей своего мужа, тем самым нарушив свои визовые обязательства. Я боялась, что Энди начнет подсылать кого-нибудь, чтоб нанести мне вред. Я послала смску Дейву, и он попросил меня возобновить прием лекарств. Он напомнил мне, что у меня нет радио. Он очень волновался за меня. У меня были неясные мысли в голове и мне многое чудилось. Он сказал, что у меня вновь начинаются галлюцинации.

Энди названивал мне целыми днями; он искал меня, приходил ко мне. Я говорила ему, что не собираюсь переезжать к нему. Мне проще было вернуться в нищету Таиланда, чем еще хоть одну минуту провести с ним.

Я всегда думала, что мужчины, с которыми я знакомилась в барах — плохие. Те, кто пользуется услугами агентства знакомств — еще хуже. Цели у них такие же, как у мужчин в барах, но они притворяются, что они другие. Швейцарцы, немцы, испанцы, англичане, которых я встречала, будучи в Европе, ничего общего не имеют с теми, кто приезжает в секс-тур в Паттайю-бич. Паттайя привлекает самых низких западных мужчин, которых я когда-либо встречала. У тайских барных девушек складывается ложное впечатление об иностранцах, как и у иностранцев — ложное представление о тайках. Мы думаем, что все они — старые, толстые, выпившие, нечесаные, умственно и физически уродливые. Мы знаем, что это не самые лучшие мужчины на планете. Характеристика «средний» будет для них комплиментом. Некоторые из них настолько физически ослаблены, что даже не могут заботиться о себе, поэтому ищут себе невесту — тайку-медсестру. Что касается эмоциональной слабости, Энди может стать хорошим примером.

День за днем я жила в страхе от того, что иммиграционные власти постучатся ко мне в дверь и предъявят, что я не выполняю обязательства по визе. Я очень беспокоилась по этому поводу, в некоторые дни даже больше, чем, когда я жила с Энди. Еще в Таиланде друзья предупреждали меня, что я делаю ошибочный выбор, но мне было его очень жалко. Все-таки только с ним у меня была надежда получить британскую визу. Он знал, что мне очень хотелось уехать в Европу и что я сделаю все возможное для этого. Мои друзья говорили мне, что это ненормально, когда мужчина платил только за себя, например, в кафе, но я отнекивалась тем, что у него просто плохие манеры. Я не могла так сильно ошибаться.

8 ноября 2004 г

Три недели в больнице Харпландс

Я работала уборщицей уже три месяца в Сток-он-Трент Колледже. За это время я не приняла ни одного медикамента. Через несколько недель у меня начались галлюцинации, а, если я начинала психовать, они усугублялись. Моя коллега по работе вскоре позвонила в больницу и меня тут же госпитализировали. Я была готова к этому.

15 ноября 2004 г

В больнице я пробыла примерно неделю. Энди позвонил мне, он хотел поговорить; у него были проблемы. Он попросил Дейва запросить у шведских властей историю моей болезни, чтобы английские доктора могли мне помочь. Дейв с готовностью выступил в роли посредника, но зная Энди, не стал ему доверять мои персональные медицинские данные. Энди посылал три или четыре сообщения Дейву: он жаловался ему на возникшие проблемы. Вчера я сказала Энди, что хочу вернуться с ним домой, но когда он приехал в больницу навестить меня, я ударила его в очередной раз и сказала, что не хочу больше жить с ним.

Энди сказал, что у меня будет государственный адвокат на суде. Цель слушания — определить, могу я или нет выйти из больницы в понедельник. Основываясь на моих показаниях, адвокат будет заявлять, что Энди оскорблял меня. Только я не сказала доверенному лицу, какие ужасные ситуации я создавала, чтобы вывести Энди из себя. Я была невыносима, когда не принимала свои медикаменты. Даже, когда я их принимала, я была несносной. Психиатры прописали мне только снотворное; никаких антипсихотиков.

18 ноября 2004 г

Через неделю пребывания в больнице, один из социальных работников позвонил Энди, чтобы узнать его финансовый статус и есть ли у него имущество в Таиланде. Чтобы показать себя выше, чем он есть на самом деле, он сказал, что у него есть владения за границей. Позже он осознал, что эта информация может дойти до больницы и больница потребует оплатить счета. На тот момент я еще недостаточно долго жила в Англии, чтобы иметь полную медицинскую страховку.

22 ноября 2004 г

В больнице должны были вынести решение обо мне и о нас с Энди. Психиатры больницы и социальные работники разговаривали с нами по отдельности. Государственный адвокат спросил Энди, способен ли он дальше поддерживать меня в финансовом плане. Энди ответил отрицательно, хотя он был готов вернуться со мной домой и жить, как раньше, оставляя за мной плату за еду, а за ним счета и аренду.

Энди рассказал докторам о Дейве. Дейв мне был, как отец. Энди сказал, что в прошлом Дейв постоянно мне помогал и что у меня есть счет в тайском банке. Государственный адвокат спросил у Энди, начал ли он бракоразводный процесс. Энди еще не начинал, так как ждал моего окончательного решения по поводу наших отношений. Он ждал решения психиатров, которые еще не сказали, оставят они меня в больнице или нет. Энди думал, что я рою себе яму. Он также беспокоился, что он будет один оплачивать мое лечение.

26 ноября 2004 г

Прошлой ночью я позвонила Энди и сказала ему, что хочу увидеться с ним. Он приехал ко мне, но я все-таки соблюдала дистанцию из-за осторожности. Я приветливо разговаривала с ним. Я сказала ему, что никогда не любила его, а заботилась о нем. Я жаловалась на свое положение, на госпитализацию в психиатрической больнице в Англии. На самом деле, я чувствовала себя так же, как когда-то в Швеции, только там я была на антипсихотиках.

28 ноября 2004 г

Сегодня меня выписали из больницы под опеку Энди.

29 ноября 2004 г

Я была уже дома и чувствовала себя намного лучше после лечения. Мне не хватало тайских друзей. Я попросила Дейва и Юк приехать в Англию, но моя просьба осталась без ответа. У них не было никакой заинтересованности приезжать сюда. Англия — хорошая страна. Здесь было не весело, но государство приложило все усилия, чтобы я полностью прошла курс лечения, а также платило мне пособие по моей нетрудоспособности. Также я бесплатно ходила в английскую школу, хотя не была гражданкой. Иностранец в моем государстве не смог бы иметь и половины этого.

31 декабря 2004 г

Дома с Энди

С Энди я жила уже месяц. Я получила свое первое пособие 400 фунтов. Энди нужно было 220 фунтов, чтобы заплатить долги по счетам, многие из которых были у него до моего приезда в Англию. Я опять оказалась в той же ситуации, от которой сбежала. Я отдала половину за аренду квартиры. Если бы я не отдала, Энди бы опять побил меня. Я ненавидела отдавать ему свои деньги, но мне нужно было оставаться в Англии, а жить одна я не могла по состоянию здоровья. У меня не было дома, мне некуда было идти, у меня не было семьи. Мои сестры мне ни разу не написали и не позвонили. Я не знала, что делать со своей новой жизнью. Конечно, я хотела бы уйти, если бы обо мне позаботился кто-нибудь тут. Я могла бы уйти к Тони, он продолжил бы заботиться обо мне, но я этого не сделала, так как боялась, что меня лишат визы, и мне придется уехать в Таиланд навсегда.

1 января 2005 г

Прожив месяц с Энди, я опять решила переехать и снять себе комнату. Я назначила свидание с другим мужчиной, а Энди — с другой женщиной.

3 января 2005 г

Немного времени прошло, когда я осознала, что на самом деле не могу жить без него, так как была сильно больна: и физически, и эмоционально. В Англии мужчины не дают деньги своим подружкам, как в Таиланде. Они даже не могут купить сигареты подружкам. Я попыталась встречаться с двумя мужчинами, они были такие же, как Энди. Англичане — очень приятные, но они никогда не платят за свою девушку, за исключением ужина во время первого свидания. Я могла найти другого мужчину, но мне уже не хотелось. Я закончила с попытками. На данный момент жизни я была замужем; больше страданий мне уже ничто не могло причинить.

4 января 2005 г

Вчера Энди потерял место водителя в строительной фирме, но сегодня у него уже была новая работа. Короткий перерыв в его работе привел меня еще к большей депрессии. Сегодня я себя очень плохо чувствовала. Когда мне становилось хуже, мне катастрофически не хватало Йохана. Я хотела бы, чтобы Дейв попросил его позвонить мне. Если бы он позвонил мне, я бы себя чувствовала намного лучше. Все, что мне нужно было — это услышать его голос. Если бы Йохан позвонил, скорее бы всего я бы расплакалась. Но, если он вообще не хочет быть мне другом, я буду плакать каждый день. Я люблю его. Я до сих пор показываю фото Йохана всем моим друзьям в колледже. Мне все больше не хватает его с каждым днем. Когда я плачу на работе, меня утешают друзья, говоря, что он до сих пор любит меня. Я тоже хочу в это верить. Мне интересно, спрашивает ли он обо мне в своих электронных письмах Дейву, есть ли у него новая девушка? Вдобавок, я всегда жалею Энди. Я не должна была уезжать в Таиланд из Швеции. Я не должна была встречать Энди.

5 января 2005 г

Мне так жаль, что я доставила столько хлопот Дейву и Йохану. Теперь мне не хотелось встречать таких мужчин. Они всегда помогали мне обеспечивать семью. Я никогда не забуду этого. Я очень хотела продолжать заботиться о себе, моих сестрах и моей семье, но у меня не было достаточно эмоциональных и физических сил, а также финансовой возможности. Может быть, в будущем, я вновь смогу им помогать. Энди пытался получить субсидии у государства по поводу моей болезни. Он также пытался получить квартиру по этой же причине. Энди был очень опытным, и вскоре он добился успеха.

Энди разрешил мне опять взяться за танцы. Хотя в прошлом он мне сказал, что в городе нет стрип-клубов. Я постараюсь найти место танцовщицы, так как думаю, что привлекательная тайка будет очень хорошо зарабатывать на этом поприще. Как обычно, я боялась, что Энди потребует половину.

Энди не был доволен, как развиваются наши отношения. Он был очень подавлен и расстроен из-за меня. Я ему тоже уже надоела, и он хотел изменить свою жизнь. Но перед ним стояла дилемма. Он хотел принять правильное решение. Он хотел, чтобы я осталась в Англии, но и в то же время ему нужен был — развод. Брак был необходимым условием для моей визы.

8 января 2005 г

Энди попросил моего биографа написать короткую версию этой книги, чтобы напечататься в журнале «Сделайте перерыв». Гонорар составлял 500 фунтов. Он думал, что у нас действительно получиться напечататься. Наше предложение было отклонено, так как мы слишком долго делали короткий вариант. Энди не был создан для бизнеса.

Позже Энди позвонил Дейву с целью занять у него 500 фунтов, чтобы заплатить сюрвейеру. Сюрвейер должен был оценить дом и земельный участок, которые мы хотели заложить, чтобы получить деньги. Как только у него появятся деньги, он вернет долг Дейву. Энди легко было занимать деньги, он никогда ни о чем не думал. Он чувствовал себя «безымянным». Он всегда отдавал все, не задумываясь.

12 января 2005 г

Энди опять позвонил Дейву с просьбой дать деньги в долг. Его опять уволили. Сейчас ему нужны были деньги для оплаты счетов, которые уже были просрочены.

13 января 2005 г

Я уже дважды звонила Дейву, чтобы обсудить с ним возвращение в Таиланд. Я плакала в трубку 30 минут. Я устала от Англии и от того, что у меня тут нет совсем друзей. Я не нашла работу, как запланировала. Я спросила у Дейва, сможет ли он открыть небольшой магазинчик в Убоне для меня, или для нас двоих с Юк в Паттайе. Я была настолько несчастна, что готова была променять Англию на нищенский Убон. Я никогда не думала, что захочу уехать из европейской страны в Таиланд. Дейв и Юк отговаривали меня уезжать из Англии. Дейв посоветовал мне еще раз попробовать работать танцовщицей. Энди был в бешенстве от этой мысли. Также, Дейв напомнил мне, что я в любую минуту могу обратиться в английскую больницу, если мне будет плохо. Я ответила ему, что я только что была у доктора, который сказал мне: «Будут трудные дни, но вы их сможете пережить, и вам станет лучше через день или два». Доктор был неправ. Мне было интересно, что он теперь скажет, когда опять увидит меня в таком состоянии. Я не могла преодолеть чувств горя и одиночества. Я чувствовала себя опустошенной. Горе было сильнее меня.

Позже в этот же день

Энди в панике позвонил Дейву и сказал, что у меня передозировка. Он кричал: «Лон лежит на полу. Она выпила снотворное сверх дозы. Скорая помощь уже в пути».

14 января 2005 г

Врачам не удалось полностью прочистить мой желудок, много времени прошло после приема лекарств. Я слишком много их приняла. Доктора беспокоились о состоянии моих почек и сердца, но я оказалась устойчивой. Мое кровяное давление — 84, я под капельницей. Мое состояние уже лучше.

Я проснулась в удовлетворительном состоянии. Мое кровяное давление приблизилось к норме. Доктора ждут результатов анализов крови. Вчера я вновь солгала Энди. Я сказала, что Дейв даст мне 50 000 бат и откроет магазинчик для меня. Я хотела, чтобы Энди ревновал; я хотела узнать, будет ли он добиваться моих денег или ничего не попросит.

Сейчас 7 вечера. Мне позволили остаться в больнице. Мое кровяное давление и сердцебиение нормализовались. Я вернулась домой с Энди в хорошем расположении духа.

17 января 2005 г

Я показала одному мужчине фото Иинг. Она ему понравилась, и он захотел познакомиться с ней. Я позвонила Дейву, чтобы он зарегистрировал Иинг на электронной почте. Так, она могла бы переписываться с ним. Я всегда пыталась улучшить жизнь сестер, в данном случае я нашла для нее бойфренда — иностранца, потенциального мужа. Мне не хватало семьи и общения с ними.

22 января 2005 г

Я послала сообщение Дейву, чтобы он попросил Энди лучше заботиться обо мне. Я больна и не могу заботиться о себе. Мне нужен кто-нибудь, кто будет делать это всю мою оставшуюся жизнь. Я решила, что этим человеком будет Энди.

23 января 2005 г

Сегодня я чувствую себя лучше, но мне не хватает Дейва и Юк. С каждым днем я все больше узнаю Энди и начинаю его понимать. Теперь я уже могу принять его и жить с ним.

26 января 2005 г

Я люблю Энди. Я люблю его из-за жалости. Я не знаю, почему люди плохо обращаются с ним. Он не может никого обидеть. Я хочу прожить с ним всю свою жизнь. Я знаю, что он неплохой человек, но он многого не понимает, но все, что он делает, он делает на 100 процентов.

27 января 2005 г

Энди всегда прощает меня. Ему кто-то нужен, больше ему ничего не надо. Я чувствую то же самое, поэтому и люблю его. Но я хочу настоящей любви, поэтому я все время в поисках. Теперь, я верю, что найду. Я знаю, что другие его недолюбливают, но я буду с ним еще долго. Знаете почему? В нем я вижу себя, человека, который нуждается в любви и поддержке. Я не могу оставить его, потому что причиню ему боль. И от этого я еще больше буду страдать.

5 февраля 2005 г

Энди знает, что Дейву никогда не нравились наши отношения. Это побудило его написать ему письмо о моем улучшении в Англии. «Несмотря на то, что здесь у нас нет столько денег, сколько было в Таиланде, Лон здесь чувствует себя намного лучше. Здесь бесплатная хорошая медицина. Когда Лон на следующий год получит постоянное место жительства, она сможет уже подать документы на хорошее пособие по нетрудоспособности. Я ей помогаю добиваться того, что ей положено по закону». Все, что я получила от государства, произошло, благодаря усилиям Энди.

9 марта 2005 г

Консультант по брачно-семейным отношениям

Мы собирались посоветоваться с консультантом по брачно-семейным отношениям. Наши отношения были, как американские горки: то на высоте, когда мы постоянно смеялись, то внизу, когда мне было тяжело выносить Энди. Сейчас мы смеялись довольно редко.

10 марта 2005 г

Я могла уже давно завершить со своими семейными отношениями. Я плохо обращалась с Энди. Моя медсестра нашла приют для женщин, где я могла побыть несколько дней. Она думала, что нам надо отдохнуть друг от друга, она видела, что у нас натянутые отношения с Энди. Настоящая причина конфликта была в том, что я еще не нагулялась, мне хотелось жить холостой жизнью. Мне нравилось знакомиться с другими мужчинами, что я и делала. В моей дамской сумочке Энди нашел список мужчин из колонки частных объявлений в газете.

Теперь Энди думает, что ему было бы лучше без меня. Он уверен, что ни один мужчина не сможет поддерживать со мной длительных отношений, так как я плохо с ними обращаюсь. Он также думает, что у меня нет чувства собственного достоинства. С этим я не согласна.

17 марта 2005 г

Утром Энди позвонил адвокату. Он звонил в моем присутствии, чтобы я наконец-то поверила в серьезность его намерений. Он хотел разорвать наши отношения. Чтобы обсудить бракоразводный процесс, он назначил встречу на следующей неделе. Он чувствовал, что я его просто использую, что не делало его счастливым. Выслушав его, я убежала из дома. Моя подружка нашла меня. Мы пошли к государственному служащему — адвокату, чтобы узнать, что я могу сделать в сложившейся ситуации. Энди был сыт мной по горло — снова.

19 марта 2005 г

Я решила перед ним играть роль покладистой жены. Я делала вид, что люблю его и что мы можем жить вместе. Я даже притворилась, что люблю его детей. С 14 лет я была хорошей актрисой, а это была легкая роль. Он был счастлив. Он даже сказал Дейву, что у нас все хорошо, и наши отношения налаживаются. Энди хотел, чтобы Дейв прислал поздравления по поводу восстановления наших отношений. Но Дейв, зная меня, никогда бы в это не поверил. Я тут же послала сообщение Дейву, что все на самом деле было не так. Я сказала ему, что успокоилась на время, потому что так мне значительно легче жить. Я также призналась ему, что до сих пор ищу возможность жить в Англии без Энди и сохранить мою визу. Я заботилась только о своей визе. Кроме того, мне хотелось, чтобы мои сестры переехали сюда.

21 марта 2005 г

Сегодня великий день. Мне выплатили 62 фунта, пособие по нетрудоспособности. Все это — благодаря усилиям Энди.

22 марта 2005 г

Может мне не следовало так хорошо играть перед Энди?

Он вновь начал теребить с меня деньги. Он хочет 110 фунтов в месяц, так как я до сих пор с ним. Все, что ему нужно, это деньги, деньги, деньги, даже уже я не нужна… Я могу понять это. Дейв сказал мне не беспокоиться насчет визы: иммиграционные власти не выгонят меня из страны. Но я все равно беспокоилась. Я никогда бы не хотела вернуться в Таиланд.

У меня сегодня было собеседование в отеле. Работать нужно было 48 часов в неделю. Я не была уверена, что справлюсь. Я просто рассматривала разные варианты. Мне все еще нужен был Энди в помощники. К счастью, я очень быстро учусь. Если я хочу остаться в Англии, надо научиться выживать здесь. Кроме того, я хочу, чтобы обе мои сестры приехали и жили тут. Каждый пытается перевезти сюда семьи. Я тоже хотела воспользоваться такой возможностью. Это была моя мечта. Я люблю своих сестер. Если у меня все будет хорошо, я заберу их сюда. Поверьте мне!

Иинг в 19 лет и я в 23 года

27 марта 2005 г

Я попросила Дейва прислать мне немного одежды из Таиланда. Здесь она очень дорогая. Здесь не такие красивые вещи, как в Таиланде. Таиланд — самое лучшее в мире место для шопинга для миниатюрных девушек.

Дейв торопил меня узнать о социальной службе в Сток-он-Трент. Это помогло бы сгладить мои проблемы и навести справки по визе. Я не знала, как работает эта служба, я никогда этим не занималась. Я поговорила с 4 тайскими девушками, и они мне посоветовали сделать то же самое. Если я расстанусь с Энди, государство меня выгонит из страны. Но если у меня появится ребенок, меня никогда не выгонят, более того, помогут обеспечить его всем необходимым. Тайские подружки сказали мне, что англичане никогда не дают денег своим девушкам, поэтому мне надо устраиваться на полный рабочий день и позаботиться о своей визе. Позже мне нужно будет жилье, но пока не время.

28 марта 2005 г

Я с успехом прошла собеседование в отеле. Теперь я работаю администратором. Недолго я была уборщицей. Я не была так счастлива уже несколько месяцев. Это самая достойная работа, которая у меня когда-либо была. Зарплата у меня будет 5 фунтов в час. Этого будет достаточно, чтобы подать документы на визу для Иинг и обеспечивать ее. Все, чего я хотела — это улучшить свою жизнь и жизнь моих сестер. Узнав однажды Европу, я решила, что это будет самое лучшее место для меня и моих сестер.

1 апреля 2005 г

Сегодня я узнала, что мой письменный английский не достаточно хорош для работы администратором. Меня перевели работать барменом. Я не очень была довольна. На мне был черный костюм с белой рубашкой и галстуком-бабочкой. Я хорошо выглядела, и мне нравилось работать. Эта работа подходила мне, так как мне нравилось общаться с людьми. Две недели тренировки и я буду полноценным барменом.

Мне позвонили из танцевального клуба, куда я также подавала сове резюме. Они хотели, чтобы я как можно быстрее приступала к работе. Я планировала работать там две или три ночи в неделю. Теперь у меня будет достаточно денег, чтобы обеспечить Иинг визой и сделать так, чтобы она приехала сюда. Я сбросила вес, который набрала за время лечения. Сейчас я весила 39 с половиной килограммов. Я опять могла надевать свои наряды. Я попросила Дейва и Юк выслать мне танцевальные костюмы. В Таиланде один костюм стоит 200 бат, а здесь 21 фунт.

15 апреля 2005 г

Новые танцевальные костюмы, которые мне прислали Дейв с Юк, пока лежат нераспечатанными.

Июнь 2005 г

Новая работа, новая квартира и…

Мы с Энди были такими разными, что с этим стало тяжело мириться. Мы постоянно воевали. Он выгнал меня в другую комнату, перестал платить за еду и отказался помогать мне. К счастью, у меня была работа, и я уже могла сама о себе позаботиться. У меня появилась новая работа в «Фиш энд Чипе»,^[11] где хозяйкой была китаянка. Бар не смог мне предоставить достаточных часов для работы барменом, хотя мне там и нравилось. Мне нужно было подыскивать комнату.

Следующая неделя

Новая работодательница предложила мне комнату в ее доме. Через тайское посольство я узнала, что, будучи в Англии один год, можно смело подавать на визу, чтобы остаться тут. Я ушла от Энди. У меня была работа, немного денег и жилье. Также я могла рассчитывать на английскую рабочую визу. Я это сделала. Теперь я знала, что Европа принесет мне успех. Я запаковала мои вещи. Нет времени ждать. У Энди были смешанные чувства по поводу моего ухода, но все-таки он почувствовал облегчение.

Мир, который я никогда не нашла

Сделано в Англии

Глава 16
В раздумьях: через десять дней

Июнь 2005 г

Саи

Когда Саи узнала, что она нам неродная сестра, она была шокирована. Я не могла принять, что когда-то мать смогла с легкостью отказаться от нее. Вдобавок, когда позже она узнала, что ее 18-летняя сестра — проститутка, она была сломлена. Эта новость разрушила остатки ее самоуважения. Эти страдания выгравированы на ее татуировках на спине и на колечке в языке с внутренней стороны. Все ее отклонения были заметны по ее поведению: употребление Ябы, уход из школы, беременность. Пережитые чувства помогли ей лучше понять мою позицию. Она меня понимает даже лучше, чем Иинг, моя кровная сестра.

Теперь Саи не заботится о своем малыше. Она отдала его своей кровной матери. Как могла молодая женщина доверить своего ребенка той женщине, которая несколько лет назад пыталась убить своего собственного ребенка. Я думаю, что она в силу своего возраста не умеет любить детей и не готова учиться делать это. Она думала, что заставит свою родную мать любить этого ребенка, так как не дополучила свою долю любви. С другой стороны, я считаю, что ее мать воспитывает этого ребенка только из-за того, что Саи каждый месяц посылает ей деньги. Она мне запретила покупать подарки для своей племянницы. Она даже на руки не брала своего ребенка. Она не хочет дать ни капли любви своему ребенку, так как в свое время мать поступила с ней также.

Недавно Саи потеряла свою работу на креветочной фабрике, так как ее бойфренд постоянно приходил к ней. Незадолго до этого, его выгнали с работы за препирательства с начальством. Она жила в маленькой комнате и почти отчаялась найти себе работу, поэтому она выбрала простой путь: она подделала диплом о высшем образовании. Она научилась этому, когда сидела в тюрьме. Немногим девушкам из Исаана удается получить высшее образование. Ее борьба за выживание отличается от моей. Она сделала так, как посчитала нужным. Я горжусь ей. Сейчас у нее хорошая зарплата, 5 500 бат в месяц за 8-часовой рабочий день, 6 дней в неделю. Когда она работает сверх положенного времени, ее зарплата возрастает вдвое. У нее есть страховка, 4 выходных дня в месяц, оплата ланча в столовой компании. Мало, кто может похвастаться такими приятными условиями работы. А все из-за того, что она подделала диплом о высшем образовании. В Таиланде, если следовать правилам и нормам, ничего не добьешься. Мы постоянно ищем альтернативный путь, если хотим чего-то достигнуть.

Иинг

В июле 2002 года Иинг закончила 12 классов. Она была первой в семье, кому это удалось сделать. Маленький процент девушек из Исаана заканчивает 12 классов. Планы тринадцатилетней девочки по обучению сестер стали реальностью, когда девочке исполнилось 21. Экономика в Таиланде работает лучше, чем государственные экономисты. Мне удалось вытянуть семью из нищеты, и я сделала это в одиночку. Мне не удалось накопить капиталы, все капиталы я вложила в сестер. Я уберегла своих сестер от моей судьбы. Никто мне никогда не скажет: «Твоя сестра — проститутка». Я сделала то, что намеревалась сделать и мне это удалось.

Иинг в центре с одноклассницами

Обе мои сестры жили со бойфрендами. После физических и словесных унижений они решили расстаться с ними. Они стали жить вместе. Я помогла Иинг с колледжем. Моя мама была против дальнейшего обучения Иинг. Она хотела, чтобы сестра быстрее пошла на работу и стала посылать деньги моей маме. А теперь ей нужно ждать еще 4 года.

Незадолго до отъезда в Англию я съездила к Иинг. Иинг думала, что я продолжу ей высылать те же деньги, что в прошлом, когда я работала в дискоклубе. Она всегда думала, что я ответственна за их обеспечение, и профессия барной девушки мне очень подходила. Она очень хотела, чтобы я продолжала ее поддерживать материально.

Теперь Дейв платит за ее колледж. Он купил ей мотоцикл, такой же, какой он мне подарил, когда я вернулась из Швеции. Понимала она или нет, но ей очень повезло, что у нее все так сложилось в жизни. Ее единственной целью было поддерживать репутацию: ей хотелось, чтобы ее не воспринимали как девушку из Исаана. В первую очередь она заботилась о своей внешности, которая была безупречна и безгрешна.

Не убежать

Когда я думаю о своих семи годах, проведенных в секс-торговле, мне становится невыносимо больно. Я не хочу такого прошлого. Я отчаянно пытаюсь стереть из памяти разума и моего тела, все, что я делала за эти семь лет. Но мне не убежать. Моя жизнь была очень трудной, поэтому я решилась на такую профессию. Я убеждена, что мне ничего не сойдет с рук и что худшее ожидает меня впереди. Каждый будет жульничать со мной так, как это делала я со всеми моими клиентами.

Паранойя, подобная моей, развивается почти у всех барных девушек. Мы выстрадали каждый бат, который послали домой. Взамен мы не получаем никакой признательности, а чаще совершенную неблагодарность. Мы — изгои своих семей и общества в целом. Мы уверены, что никто нас не любит, и никто о нас не позаботится. Для семьи мы ценны деньгами, а для общества — доходом от секс-туризма.

Психически и физически мы — больные люди. Чем больше я хочу быть счастливой, тем дальше в глубинах моей души возникает чувство, что я не заслуживаю счастья. Мне известно много печальных историй барных девушек, которые после ухода из профессии, так и не обрели счастье. Мало девушек добивается успеха в дальнейшем.

Я одна из немногих девушек, которым повезло уехать за границу. Здесь платят намного лучше, чем в Таиланде и мне не нужно играть в унизительные игры на кроватях в мерзких отелях. Но я не хочу сказать, что это было легко. Перемена мест, страны, культуры и поиск нормального места работы были для меня настоящей борьбой за выживание. Время от времени я теряла работу, затем находила другую и так далее. Каждый день я убеждаю себя, что я — достойный человек с присущими только мне талантами. Я сильная и знаю, чего хочу, чтобы достигнуть успеха.

Если бы меня однажды спросили, как я вижу свое будущее, я бы ответила, что хочу стать образцом для многих молодых девушек. Я хочу, чтобы они знали, что смогут выжить после ухода из секс-торговли. Нужно только сделать смелый шаг. Нужно, чтобы кто-нибудь просто им сказал об этом. Им нужно внушить, что у них много достоинств и что они должны себя уважать только из-за того, что существуют. Эта вера не присуща исаанской культуре. Каждая девушка должна понять, что продажа тела — далеко не единственная профессия для самоутверждения, и, если она поверит в свои силы, она сможет доказать свою ценность другим способом; самое главное, чтобы она поверила. Я могла бы помогать таким девушкам.

Если я могу себя в этом уверить, то и смогу их тоже. Кто продуктивнее всех сможет поговорить с ними? Кто лучше всех знает о жизни проститутки, если не сама проститутка? Тот, кто действительно выбрал и прошел этот путь, выстрадал свою судьбу, может оценить пропасть, в которую они попали.

Я прошла долгий путь из нищей, грязной деревни в Убоне к рафинированной Европе. Я жила в Щвеции, Швейцарии, Германии и Англии. Я жила и пережила ночные кошмары. Теперь я намерена идти к своей мечте. Я знаю, что значит быть ценным сотрудником. Я хочу помочь другим молодым девушкам почувствовать то же самое. За 10 лет я получила неповторимое воспитание. Я много делала и многому научилась. Передо мной была вся жизнь. Мне было только 24 года.

Глава 17
Я никогда не знаю, когда это случится со мной

Я зашла в один местный бар, куда я обычно ходила, когда получала зарплату. Я любила ходить одна; мне нравилось, когда мужчины бросали на меня взгляды. Я села за стол, заказала выпить и через некоторое время ко мне подошли двое мужчин. Они меня сразу же заметили и «были на крючке». Я очень обрадовалась. После двух или трех фужеров вина мне понадобилось выйти в дамскую комнату. Я сказала им, что скоро вернусь и оставила свою сумочку на столике.

По возвращению я не нашла ни своей сумочки, ни мужчин. Я посмотрела вокруг, подумав, что они просто пересели за другой столик, а они просто исчезли. Я спросила у других людей, сидевших рядом, но они ничего не заметили. Я была шокирована, напугана и травмирована. Я думала, что привлекла их своей внешностью, а оказалось, им нужны были мои деньги. Что за невезение!

Я начала спрашивать всех. Я была немного взбалмошной и говорила на повышенных тонах. Я не только потеряла свою сумочку, но и потеряла мой телефон, адресную книгу, банковскую книжку и все, что обычно молодая девушка носит с собой в сумочке. Я спросила у менеджера, видел ли он этих мужчин. Он ответил отрицательно и посоветовал позвонить в полицию. Я сказала ему, что не могу, так как мой телефон украли. Я не могла позвонить. Через некоторое время он сам набрал полицию. Но когда они приехали, они арестовали меня. Да. Меня! Он им позвонил не из-за кражи моей сумочки, а из-за того, что я наделала много шума. Я думала, что он хотел помочь мне. Оказалось, я ошиблась. Я снова стала жертвой.

Там были два офицера полиции: мужчина и женщина. Сначала они поговорили с менеджером, а потом со мной. Они сказали, что я под арестом. «Почему вы не ищите мужчин, которые своровали мою сумочку?» — спросила я. Женщина-офицер попыталась надеть на меня наручники. Когда она приблизилась, я отпрыгнула назад и, что есть силы, укусила ее, затем ударила ее так, что потекла кровь. Она закричала от боли. Я сразу же поняла, что ей нужна будет медицинская помощь.

Женщину забрали в больницу, а меня в тюрьму. Там я провела ночь. На следующий день я уже была на суде и извинялась за свои действия. Когда я извинялась, я была все еще в ярости, так как ни один человек не сделал ни малейшего усилия, чтобы помочь мне найти людей, которые меня обворовали. Это Англия, это не Таиланд. Мне назначили еще одно слушание в суде. Я послала цветы женщине-полицейскому и письмо с извинениями.

Мы ждали продления моей визы, но я не думала, что это займет так много времени. Я готова была ждать столько, сколько понадобится: мое будущее зависело от этого. После десяти лет несносной жизни я готова была подождать еще немного, чтобы получить постоянное место жительства в европейской стране.

Получение визы означает, что я могу остаться в Англии и помочь моим сестрам переехать сюда. Мои мечты начинают осуществляться: мои сестры обязательно приедут сюда и будут жить со мной.

Я работала в магазине «фиш энд чипе» с китаянкой, как нежданно-негаданно, во всяком случае, для меня, магазин стал убыточным. Пришлось магазин закрыть. Я не ожидала такого поворота событий. Я думала, что долго буду работать здесь. Такие перемены меня не обрадовали.

Я вновь переехала к Энди, прихватив с собой свою подружку-китаянку. Она могла расположиться в дополнительной комнате нашего дома. Поначалу Энди это не понравилось, но затем я его обрадовала одной новостью: китаянка будет платить за свое проживание у нас. У него сразу исчезли все вопросы, и он остался доволен.

Она пробыла у нас почти месяц, затем она переехала. Когда она уехала, она оставила свою маленькую собачку с нами. Я была счастлива, что у меня есть кто-то, кого я могу любить, и кто любит меня в ответ. Собачке было наплевать на мое поведение.

Через некоторое время у Энди появилась новая работа, но ненадолго. На несколько дней он уезжал из дома и работал в компании с одной замужней парой на блошином рынке.

У меня было очень переменчивое настроение и меня надолго не хватало. В этот раз произошло то же самое. Без какой-либо причины я решила, что я вдоволь нажилась с Энди. Я позвонила Дейву и попросила прислать мне немного денег через Вестерн Юнион. Я собиралась поехать к Тони в Лондон. У меня совершенно не было представления, что я там буду делать, как зарабатывать деньги, где я буду жить, но одно я знала точно: я не могла больше оставаться с Энди. Мне нравилось быть в Англии и не видеть его. Я хотела встречаться с другими мужчинами.

Я переехала, когда Энди был на работе. Я запаковала свои вещи и пошла на автобусную остановку Сток-он-Трент. Я села на автобус и поехала в Лондон. Путь длился несколько часов, но мне показалось, что намного дольше. Я была очень возбуждена, и это сыграло свою роль. Я ехала в Лондон! Когда я приехала в Лондон, меня встретил Тони на своем грузовике мороженого. Он был продавцом мороженого. Конечно, он видел, что я не могу позаботиться о себе, но ни в чем помочь мне не мог: я редко кого-то слушала.

В первый день я осталась у Тони. Я рассказала обо всех моих неудачах, о моей работе, обо всем. Даже, если что-то я нафантазировала, я сама в это верила. На следующий день мне нужно было серьезно подумать, что я буду делать в Лондоне. У Тони появилась мысль. Недалеко от его квартиры был массажный салон. Моя работа заключалась в том, чтобы разговаривать с клиентами по телефону и убеждать их в эффективности услуг. Я должна была получать комиссионные, если клиент придет и будет пользоваться нашим сервисом.

Я пробыла в Лондоне всего два дня, как Энди уже позвонил мне. Он поссорился с боссом и опять прогорел. Он никогда долго не задерживался на работе, и всегда все заканчивалось неурядицами. Почему нельзя найти нормального богатого мужа… если кто-то знает как, подскажите мне?

Энди хотел приехать к Тони. Он говорил, что если я его жена, а он — мой муж, мы должны быть вместе. Он также убеждал меня, что в Лондоне у него появится намного больше возможностей найти хорошую работу. Мы с Тони сразу же отказали ему. Энди позвонил Дейву и попросил его убедить меня в том, чтобы я вернулась в Сток-он-Трент или он переехал в Лондон ко мне. Энди боялся, что работа в массажном салоне будет напоминать мне о прошлом и у меня появятся опять серьезные проблемы с психическим здоровьем. В массажный салон ходили, в основном, тридцатилетние женщины, мужчин было мало. В Таиланде было все наоборот: были очень молодые девочки, которые обслуживали старых фарангов.

Я проработала 4 или 5 дней. Там платили очень мало, поэтому я решила подыскать что-нибудь другое. У меня в голове был беспорядок; к счастью, Тони был рядом. После недолгого пребывания в Лондоне, я с неохотой позвонила Энди и решила вернуться обратно к нему в Сток-он-Трент. Он был рад такому стечению обстоятельств; я потерпела крах и возвращалась домой.

Через некоторое время мы решили с Энди переехать обратно в Таиланд. Энди задолжал большие деньги по счетам и по кредитам. Он также должен был вернуть деньги за пособия, которые он получал по уходу за инвалидом, хотя на самом деле он этого не делал. Государство решило, что он незаконно присвоил эти деньги себе и обязало его выплатить всю сумму. На самом деле, так и было.

Мы решили вернуться в Таиланд. Он подсчитал, что после продажи всего у нас будет около 6 000 фунтов. Мы решили, что этого хватит, чтобы купить в Таиланде 10 мотоциклов и начать небольшой бизнес по сдаче в аренду этих самых мотоциклов. Мы позвонили Дейву, чтобы обо всем ему рассказать. Дейв был определенно против. Он сказал, что нет никакой гарантии, что весь год мотоциклы будут сдаваться. А если это будет не в разгар сезона, то они будут простаивать. Но даже если они будут все сдаваться, то тот доход, который они будут приносить, не покроет наших расходов на жизнь. Энди сказал, что может дополнительно устроиться на работу. Дейв напомнил ему, что он уже пытался, когда был тут. Тогда Энди не везло, и Дейв не понимал, почему ему вдруг станет везти теперь.

Что касается меня, я бы была счастлива, если бы у меня появилась возможность вновь возвратиться в Таиланд. Я знала, что, чтобы не случилось, я всегда буду гражданкой Таиланда и смогу жить в своей стране без визы, без работы, и, тем не менее, получать бесплатную медицинскую помощь. Я также знала, что могу проводить время, как угодно, с мельчайшими затратами по времени на бизнес или какую-нибудь работу. Я бы хотела, чтобы у меня была контора по аренде мотоциклов.

Самое лучшее было то, что даже если наш бизнес развалится и у нас ничего не получится, мы можем продать эти мотоциклы и получить 400 000 бат. Я могла спокойно продавать их один за другим и копить деньги. Это был единственный способ получить деньги от Энди. Я знала, что рано или поздно Энди все равно вернется в Англию и я бы постаралась, чтобы он вернулся ни с чем и начал новую жизнь.

Дейв сказал, что это плохая идея не только для Энди, но и для меня. Он также добавил, что следовать за Энди в Таиланд, зная, что ничего хорошего из этого не получится — по меньшей мере, глупо. Он также предостерег меня от мысли выуживания денег из Энди, это было бы нечестно и несправедливо, это было бы самое плохое, что я могла бы сделать. Дейву все это не нравилось. Он был вне себя от того, что мы хотим вернуться в Таиланд, прогореть и опять занять у него денег. Энди был возмущен словами Дейва, особенно его задело, что мы все провалим и будем просить деньги у него. Но в конце он согласился, что возвращение в Таиланд — это плохая идея и поблагодарил Дейва за совет. Дейву не хотелось видеть, как мы разоримся в Таиланде.

Раз мы не ехали в Таиланд, я должна была искать работу. Энди уволили, поэтому мне нужно было зарабатывать нам на жизнь. Мне до сих пор было тяжело справляться одной, поэтому я предпочитала жить с Энди. Вскоре я нашла работу в магазине «фиш энд чипе». Он принадлежал одной индийской паре.

Мне нравилось работать в магазине, пока Энди был дома. Мне нравилось разговаривать с покупателями, которые постоянно интересовались, откуда я. Мне было приятно быть в центре внимания. Это был единственный лучик света в моей жизни. А на самом деле я трудилась, как белка в колесе. У меня не было даже перерыва, чтобы перевести дыхание, не то, чтобы поесть. Я все время работала. Я нравилась хозяину, а хозяйке — нет.

Вскоре наша финансовая ситуация еще больше ухудшилась, у нас больше не было причин оставаться в Англии. Энди стал очень беспокойным.

Незадолго до этого Энди послал письмо в посольство по поводу продления визы. Его информировали, что он больше не может быть моим попечителем и, поэтому, скорее всего, мне откажут в визе. Вероятнее всего, мне придется расстаться с мыслью о проживании в Европе и вернуться в Таиланд. Он написал много плохого обо мне: большая часть была неправдой. Его ложь обеспечила мне отказ в визе.

Август 2006 г

Теперь Энди хотел ехать в Испанию, оставив меня одну в Англии. Он не мог справиться с моей болезнью и был по уши в долгах. Испания казалась для него единственным убежищем. Готовясь к побегу, он нашел мне комнату в квартире, где жили еще две азиатские девушки. Мне нравилось флиртовать с парнями этих девушек, и их это не устраивало. Я всего лишь хотела немного повеселиться, как в Паттайе, но им было не до смеха. Жизнь в Англии стала очень тяжелой и в финансовом плане и эмоциональном. Теперь мне нужно было выживать в одиночку без Энди.

После того, как Энди уехал в Испанию, он тут же наладил связь с Дейвом и начал писать ему обо мне. Он говорил, что я была плохой женой и разрушила всю его жизнь. Он также говорил, как хорошо было в Испании и что теперь будущее в его руках. Свой дом он сдавал в аренду. Он сказал, что избавившись от меня, он получил свободу. У него не было проблем. Он не знал, как мне было тяжело просто выжить в Англии.

В свободное время я любила ходить в букмекерские конторы. Это небольшие магазины или лавочки в каждой деревне, городе или почти на каждой улице. Атмосфера в них очень теплая и радушная: они притягивают своими огнями и увлекательными играми. Самое лучшее в этом увлечении было то, что меня всегда были рады видеть менеджеры. Перешагнув через порог этого заведения, я теряла саму себя. Я была в другом мире, меня очень уважали здесь. Мне нравилось знакомиться с людьми и веселиться.

Там я познакомилась с Али. Это был симпатичный мужчина 32 лет из Бангладеша. Он был вежливым, воспитанным и очень дружелюбным. Нам было очень хорошо вместе до того момента, пока я не забеременела. Это случилось неожиданно; как чудо. Я не могла забеременеть с 15 лет, с тех пор, как я сделала аборт. Я думала, что никогда не смогу забеременеть. Али работал шеф-поваром в бангладешском ресторане в Престоне, что было в 60 милях от меня. Мне его очень не хватало, когда он был на работе.

Я часто звонила Дейву, чтобы рассказать о своих проблемах. Обычно я звонила ему после 10 вечера, когда напивалась в комнате отеля вместе с Али. Дейву было не до шуток, так как в Таиланде было 4 часа утра в это время. Дейв не пил и ложился рано спать. Между Англией и Таиландом была 6-часовая разница во времени, поэтому всякий раз, когда я звонила Дейву, я будила его. Он был раздражен, что я так рано звонила ему. Еще больше его злило, что мы тратили 50 фунтов на комнату в отеле, когда я постоянно просила у него деньги. Он говорил: «Если у тебя нет денег на еду и на съем квартиры, откуда они берутся у тебя на съем комнаты в отеле?» Я отвечала: «Как нам встречаться? Али живет рядом с рестораном, что очень далеко от меня, а я не могу приводить мужчин в комнату в доме». Он сказал: «Значит, тебе этого делать не надо». Нет, надо и я буду это делать.

Казалось, что в Англии все шло хуже и хуже. Не такая была у меня мечта. Я хотела лучшей жизни для себя и своей семьи. Я не думала, что через 10 лет у меня будет такая жизнь, это не было в моих планах.

Из-за моей беременности я перестала принимать свои лекарства. Это отразилось на моем настроении и поведении. Отказ от медикаментов привел к потере работы и комнаты в доме. Без работы, я не могла снимать комнату.

Арендодатель выгнал меня, и мне некуда было идти. Половина моих вещей осталась у него. Моя жизнь поместилась в огромный чемодан; слава Богу, он был на колесах. Али выслал мне немного денег на проживание и на аборт. У меня не было мысли его делать, но мне нужны были деньги, поэтому я солгала ему. Я еще сто раз смогу поменять свое решение. Времени было достаточно.

Я обратилась в молодежную христианскую организацию за помощью. Там я встретила Марка, который работал волонтером. Он отвел меня в социальную организацию, помогающую людям с жильем. Там мне сказали, что у меня нет никаких прав на работу, деньги, жилье и страховку. Мне было очень тяжело. Марк оказался великодушным и позвал к себе.

Правда, он очень беспокоился из-за своей девушки, которой это может не понравиться. Также он сказал не волноваться по поводу ребенка. На 9 месяцев у него есть жилье.

Я пробыла у него неделю, затем он позвонил своей подруге Жюли, которая в свою очередь позвонила своему брату Кену. Кен попросил меня приехать к нему домой и рассказать о сложившейся ситуации. Жюли и Кену было за 60. Они очень беспокоились обо мне. Через два часа Марк и Жюли уехали. Мы с Кеном разговаривали о моей жизни много часов. Затем я пошла в комнату, которую он приготовил для меня. Я смогла отдохнуть на теплой, чистой постели. Мне нужно было привести в порядок мысли перед поиском новой работы и разрешением вопроса с визой.

Али пообещал приехать ко мне и поговорить о ребенке. Он звонил мне в два часа ночи, после окончания рабочего дня в ресторане.

С самого начала я была искренней с Кеном. Я рассказала ему о своей болезни. Я постаралась ему объяснить все. Даже Али думал, что я была странной и возбужденной.

Хотя теперь у меня было пристанище, я все еще боялась за себя и за своего ребенка. Было о чем беспокоиться. Скоро мне предстояла встреча с доктором и акушеркой.

Первые полтора месяца в доме Кена я постоянно рассказывала о своей жизни; днем и ночью; я не могла остановиться, да и не хотела. Я всегда была многословной. Иногда я плакала, иногда я смеялась, иногда я плакала и смеялась одновременно. Я сказала ему, что это происходит со мной, когда мне особенно грустно. Иногда у меня слезы, когда я злюсь на людей, которые причинили мне вред.

Я также рассказала Кену, что я сбегала из дому в 11 лет, а когда я была ребенком, мне мерещились странные вещи на рисовых полях. Он сказал, что это просто мое воображение. А я была уверена, что это было началом моих психических отклонений, которые произошли со мной в будущем.

Из моего дневника и писем Дейву и Кену

Ноябрь 2006 г

Я остаюсь в своей защитной оболочке. Это то место, куда я сбегаю от реальности: мое воображение. Хотя с каждым днем жизнь налаживается, я все еще боюсь своего будущего. Я уже сильнее и увереннее, чем была до этого. Я опять счастлива.

Когда меня покинул мой муж Энди, я жила в постоянной неопределенности. В это время я постоянно поддерживала связь с Дейвом по телефону или е-мейл. Много лет Дейв был моей путеводной звездой, моим наставником, моим спасителем.

Он всегда говорил: «Когда ты падаешь вниз, ты всегда можешь подняться и начать заново». Даже за несколько тысяч миль, он давал мне силы для выживания. Он постоянно напоминал мне, что я смогу все вынести.

Я часто прогуливаюсь мимо викторианского водохранилища. Оно настолько старо, что уже стало озером. Мили свежего воздуха и природы. Это очень спокойное и тихое место. Однажды я сказала Дейву, что у меня обязательно будет старый дом здесь, и он сможет приехать сюда навестить меня и мою семью.

Али приехал ко мне и остался на ночь. На следующее утро я готовила тайскую еду, а он бангладешскую для Кена и его сестры Жюли. Позже ему надо было ехать в Престон.

Мы с Кеном занимались моей визой: нам нужен был совет адвоката. Мы посоветовались с ним. Теперь я прикладывала все усилия, чтобы найти работу и доказать каждому, что я достойна жить в этой стране.

В Центре занятости населения мне дали целый список мест, куда можно устроиться. Когда я пришла домой, я начала обзванивать все номера.

Я получила предложения работать кассиром. Как многие, я хотела, чтобы мне оплачивали дорогу, чтобы у меня была страховка, и чтобы у меня была трудовая книжка. Так, государство могло видеть, что я приношу пользу обществу.

Мы с Кеном посетили обезьяний храм в Тренхеме. Мы сделали видео, чтобы показать его Дейву, Али и моему ребенку, когда он вырастет. Я знала, что это будет девочка. Я даже уже придумала ей имя.

На выходных мы ездили за город и нашли место, где продают все, что угодно. В первом книжном магазине, в который я вошла в поисках книг по буддизму, я узнала, что его владелец — британец, практикующий уже 30 лет буддизм. Я купила три книги у него.

Я получила приятные вести от работодателей, которым я звонила. На следующей неделе я начинала работать администратором в отеле. В конце недели, я увижусь с адвокатом по поводу визы. Он расскажет о моих возможностях.

Наконец пришли новости из Министерства внутренних дел. Они хотели позвать нас с Энди на собеседование в декабре. Это было проблематично, так как Энди был в Испании и не собирался возвращаться сюда. Собеседование с нами двумя было невозможным. Мой адвокат объяснил им мою ситуацию и сказал, что я смогу представлять только себя на встрече.

Я пытаюсь все правильно делать и следовать предпринятым нормам, но мое самочувствие вновь ухудшается. Я стараюсь не возвращаться к прошлой жизни и к прошлому складу ума. Я никогда не вернусь обратно, к недостойной жизни. Иногда мне кажется, что я живу в раю и аду одновременно.

Декабрь 2006 г

Я опять начала слышать голоса, теперь их стало больше. Я слышу их постоянно: и во сне и наяву. Министерство внутренних дел связалось со мной: они не принимали моего объяснения по поводу одиночного собеседования. Мне страшно, как никогда. Эта страна не желает меня. Никто меня не желает.

На прошлых выходных Кен взял меня с собой в северный Уэльс, в маленький городок под названием Лландудно. Мы прогуливались по городу и наткнулись на итальянский ресторан. Кен заказал спагетти, но к нашему удивлению, их не оказалось. Мы поели салат с тунцом. На улице было холодно и сыро, вдобавок, у меня началась утренняя тошнота. Мы решили поехать домой. По дороге домой, мы остановились погулять на пляже. Я плохо себя чувствовала в машине. Но на улице было настолько холодно, что мне захотелось побыстрее вернуться в дом. Мы поехали по старой дороге.

Мне тяжело было уже гулять, но я заставляла себя прогуливаться вокруг озера. Это стало для меня спокойной и расслабляющей деятельностью. Это было полезно для ребенка.

Я начала чувствовать склонность к суицидальным поступкам. Это было еще хуже, чем до этого. У меня не было никакой опоры в жизни. Я чувствовала себя ненужной и беспомощной. У меня был только мой ребенок.

Кен видел, что в психическом плане у меня не все в порядке и с каждым днем мне становилось все хуже и хуже, потому он решил отвезти меня к специалистам. Мы поехали в больницу Харпландз. Теперь я нахожусь здесь. Они держат меня под наблюдением отдельно от других пациентов. Я хочу, чтобы за мной понаблюдали; может быть, они вылечат меня.

Рождество в Харпландз

Мне уже не так плохо; стрессовое состояние уже позади. Кен часто приходит ко мне. Даже на Рождество он был со мной. Мне это было нужно. Он поднял руку вверх и ждал, пока я вложу в его руку свою. Это то, что мы всегда делали в знак доверия.

Я пообещала, что все старое оставлю в старом году, что я полностью освобожусь. Я верила, что так и будет.

Позже: это случилось, я вернулась в дом Кена. К счастью для меня, сегодня вечером я дома, наслаждаюсь видом из моего окна. На улице стоит скамейка, усыпанная снегом. Это необыкновенно красиво. Для меня все красиво на свободе. Я вышла из Харпландз.

Январь 2007 г

Холодно и морозно. Каждое утро я встаю с одной и той же мыслью: я должна найти работу, я должна найти работу.

У моего ребенка уже есть пальчики. Эта мысль согревает меня холодными зимними вечерами.

Дейв позвонил из Таиланда. Он сказал, что Энди до сих пор пишет ему из Испании и пытается найти меня. До этого я попросила Дейва ничего не говорить ему обо мне, это принесет моему ребенку одни несчастья. Моя девочка мне шептала, что, даже услышав его имя, ей уже становится страшно. С Йоханом из Швеции мы расстались друзьями, а с Энди расставание прошло очень и очень плохо.

Али все еще бы со мной, звонил, когда мог и приезжал. Я была счастлива.

Дейв мне еще раз позвонил и сказал, что Энди нужен развод. Он хотел, чтобы мы поехали в Таиланд и развелись в том же городе, что и поженились. Затем он планировал меня там оставить.

Я делала все «лучшее» для Энди. Он пытался научить меня жить в Англии, рассказывал о порядках, но видимо я не стала для него лучшей женщиной, как и он для меня лучшим мужчиной.

Если я не найду работу, может быть я вернусь в колледж учиться, чтобы когда-нибудь стать квалифицированным и эффективным специалистом и зарабатывать много денег. Я думаю, что образование — очень важно, а учитель — это тот человек, который всегда хочет поделиться своими знаниями со всеми. Я всегда настаивала на образовании для моих сестер, потому что считаю, что это самое важное в жизни. Для меня это было целью жизни.

Мне не хватает сестер, я очень скучаю. Однажды мне удастся воплотить свою мечту, и мои сестры переедут ко мне в Англию. Они будут гордиться мной.

Начало февраля 2007 г

Я сказала Али, что у меня выкидыш. Это был единственный путь положить конец нашим взаимоотношениям. Пусть думает, что я не смогла выносить его ребенка. Его чувства ко мне ослабнут. Я знала, что это не лучший способ, но мне это было необходимо. Сейчас мне не нужен был никакой Али. Я была и так счастлива, осознавая, что ношу под сердцем ребенка. Я просто дала угаснуть нашим отношениям. Мне не нужен был мужчина. Моему ребенку будет лучше и свободнее без папы. Мой ребенок сделает меня сильнее.

В одно утро я пошла в больницу на контрольный осмотр и узи. Во время узи мне стало страшно за ребенка, и я отказалась продолжать. Я люблю своего ребенка и сделаю все, чтоб его защитить.

15 февраля

Мой психотерапевт попросил меня остаться в больнице для контроля развития моего ребенка. У меня была маленькая комната. Кухня и холодильник были общие.

Часто Кен привозил мне мою любимую тайскую еду. Вдруг на неделю он исчез. Когда он вернулся, он спросил, думала ли я, что он приедет еще. Я сказала Кену: «В моей жизни я теряла связь со многими любимыми мне людьми: с Йоханом, с сестрами, с друзьями из Таиланда. Я знаю, что такое одиночество. Не делай так, чтобы я и тебя потеряла».

Когда доктора пришли в комнату и хотели поговорить со мной, я им ничего не сказала.

Я знаю их планы, им никогда не поймать Лон!

14 марта

Они разрешили мне уехать домой.

Конец марта 2007 г

Мне все еще нужно найти работу, уехать из города и начать новую жизнь. Все это нужно делать быстро. В Сток-он-Трент нет работы, знакомых, ничего, что меня бы здесь удерживало. Мне нужно уехать куда-нибудь ради моего ребенка. Я должна начать новую жизнь где-нибудь и как-нибудь.

Здесь доктора и социальные работники задают много вопросов, на которые я не могу найти ответа. Я должна защищать Паринию от всех этих людей. Теперь я всем говорю, что мой ребенок мертв, чтобы защитить его от злых людей. Они не поймают нас. Мне не страшно; если я до этого смогла найти лучшую жизнь для нас, то и сейчас смогу.

Апрель 2007 г

С Али все улажено: он думает, что ребенок мертв. Остались мы вдвоем: только я и мой ребенок и мы никому не верим. Мой ребенок делает меня сильнее; теперь я никогда не буду одинока.

Я скрывалась от Энди много месяцев, но потом он все-таки нашел меня. Он вернулся из Испании и теперь жил в Манчестере, что было за час езды от моего дома. Он звонил мне каждый день и говорил, какой плохой женой я была. Он хотел встретиться со мной в пабе Хэнли в эти выходные. Он не знает, что ребенок не от него.

Кен отвез меня в паб, чтобы поговорить с Энди. В пабе было много маленьких комнат, и мы уединились в одной из них, чтобы спокойно поговорить. Энди постоянно говорил, спрашивал, как я. Он даже сказал мне, что скучал по мне. Это было сюрпризом для меня. Он сказал, что если бы я была хорошей женой, все было бы по-другому. Мне тут же захотелось уйти из паба; я чувствовала себя подавленной. Энди всегда критиковал меня.

Кен согласился отвезти нас к себе домой, чтобы мы смогли закончить разговор. Теперь Энди уже говорил о времени, проведенном вместе. А ведь нам было когда-то хорошо. Во время этой беседы мне показалось, что я еще что-то чувствую к нему. Затем мы отвезли его на автобусную остановку, чтобы он смог уехать в Манчестер. Энди сказал, что мы будем держаться на связи, и вскоре он снова ко мне заедет.

Я все еще верила, что мне все удастся. Нам с ребенком нужна была безопасность. И независимость. Если у Энди получилось найти работу и комнату в Манчестере, значит и у меня получится.

Я решила уехать из дома Кена; сбежать. Автобус отвез меня в неверном направлении, я очутилась в каком-то городе, где не было железнодорожного сообщения. Я потерялась и устала. Там был полицейский участок, и я спросила у полицейского дорогу. Мой чемодан был очень тяжелым, а он даже не помог его нести. Тогда я стала кричать на него и бросаться монетами. Он схватил меня и доставил в полицейский участок.

Такое поведение стало причиной моего заключения под стражу. На следующее утро — суд. На суде меня спросили: «Может, вы что-то не так сделали?» Я сказала: «Может быть что-то, а может быть и ничего». Меня отпустили. Я поймала такси до ближайшего железнодорожного вокзала. Через час я буду в Манчестере, далеко от Сток-он-Трент.

Манчестер — очень большой, даже чересчур. Так тяжело определиться, куда идти, а чемодан такой тяжелый. Вся моя жизнь в этом чемодане. Здесь так много людей со счастливыми лицами и улыбками. Я надеюсь найти знакомое лицо. У меня все болит. У меня нет денег и мне некуда идти. Здесь нет ни одного друга. Если я пойду в больницу, мне обязательно помогут; там всегда помогают. В больнице решили опять отправить меня в Харпландз. Они позвонили Кену. Опять Харпландз. Кен приехал за мной. Он и его старое вольво забрали меня домой, откуда я пыталась бежать.

Я попыталась сбежать и потерпела провал. Но мой разум все еще работал. Когда-нибудь у меня получится сбежать. Я не боюсь. Если ты боишься умереть, зачем ты тогда родился. Я немного отдохну. Я думаю, что скоро появится мой ребенок.

От Кена

30 апреля 2007 г

Я позвонил в скорую: скорая быстро приехала и забрала Лон в Харпландз.

1 мая 2007 г

Она весь день гуляла по улице. До наступления сумерек. В 11.30 полиция привезла ее домой.

2 мая

В социальном центре был разработан специальный план для Лон. Она должна была пойти на работу. Она пошла устраиваться на работу в выходной, а в выходные никто не работает. Пришлось объяснять это докторам из Харпландз и самой Лон.

11 мая

Лон выгнала меня из дома после перебранки. Позже, Вики из социальной службы помогла убедить Лон впустить меня обратно.

14 мая

Лон рассказала мне, что как только они с мужем приехали в Англию, они быстро нашли работу и зарабатывали достаточно денег для съема квартиры, машины, покупки всего необходимого. У них появилась собачка Бобби. Им также государство предоставило бесплатно лечение, которое требуется для ее психического и социального здоровья. Это лечение и обслуживание были предоставлены только тогда, когда она забеременела.

Когда Лон порвала с Йоханом в Швеции, у нее было нервное помешательство. С тех пор она постоянно принимает психотропные вещества, иногда много, иногда мало: все зависит от ее настроения и самочувствия. В последние 9 месяцев ее не обеспечивали необходимыми лекарствами, так как Лон была беременна. Не было никаких лекарств, чтобы успокоить ее боли и полное отчаяние, чтобы прекратить галлюцинации и не слышать голоса по ночам, с которыми она постоянно разговаривала. Однажды после нескольких бессонных ночей и дней Лон отказалась от еды и попросила позвонить в скорую. Ее забрали в Харпландз. Там она была всю ночь, но лучше ей не становилось. Только через день ее состояние начало налаживаться.

16 мая

В социальной службе Нортон Клиник было совещание Вики и Яки по поводу Лон. Позже они пришли к Лон, чтобы поговорить с ней о ее ребенке. Они спросили, как она хочет его назвать. Она молчала. Она ничего не сказала. Она не доверяла им и не хотела, чтобы ей помогали. С другой стороны, почему она должна была доверять им.

18 мая

Ее чемодан был готов и поставлен у порога. У нее было все необходимое, чтобы поехать в больницу.

19 мая

В 2 часа утра у Лон отошли воды. У нее начались схватки, и я позвонил в скорую. Ее сразу же отвезли в больницу. Перед ней стояли новая жизнь и ее ребенок. Старая жизнь позади.

Прошло утро, прошел день, наступил вечер. Схватки Лон прекратились; она попыталась выдернуть внутривенный укол. Медсестра смогла ее сдержать. Доктора попытались найти место в спинном канале для укола. Тщетно. Лон уже устала. Доктора были не очень довольны ее поведением. Она согласилась на кесарево сечение. Приготовили хирургическую. Схватки продолжались 19 часов. Как и все в ее жизни, роды стали настоящей борьбой.

20 мая

Лон не захотела видеть меня. Я любыми путями хотел увидеться с ней. Она запретила входить мне. Уже 19 часов она была под капельницей. Ей ввели стимуляцию, но не помогало. Доктора, в конце концов, остановили схватки. На следующее утро было решено провести кесарево сечение. Жизнь ребенка была вне опасности, а у Лон не было выбора.

21 мая

Маи — так назвали медсестры ребенка, родившегося в 4 утра 21 мая. Он весил 7 фунтов и 6 унций. Когда Лон проснулась, она лежала на больничной койке в родильном отделении. Она была совсем одна. Социальный работник отправил в больницу чемодан с вещами, среди которых были фотографии сестер, домашние вещи и все необходимое, а также вязальный набор, чтобы она могла коротать свое время. Я послал Лон цветы, так как у каждой мамочки в родильном отделении стояли букеты, а у нее не было. Состояние Лон было тяжелым, поэтому ее поместили в отдельную палату и держали отдельно от остальных мамочек.

25 мая

Я привез Лон телефон, чтобы она могла звонить кому-угодно и в любое время. Первым человеком, кому она позвонила, был Энди. Она позвонила ему дважды, но никто не брал трубку; она попыталась дозвониться в третий раз. Я послал ей цветы, чтобы поднять ей дух. Она позвонила своим сестрам в Таиланд, а затем ее как будто подменили: она обезумела. Ее сестры были слишком далеко, она не могла сдерживать слезы, она постоянно плакала. Только что ее жизнь изменилась коренным образом. Она никогда себе не могла представить, что с ней такое произойдет.

Лон поинтересовалась, разрешат ли ей увидеть ребенка. Когда ей принесли ее девочку, она спрашивала снова и снова: «Это мой ребенок? Это точно мой ребенок? Я не знаю. Вы уверены?» Она все время боялась, что ей подменят ребенка. Первые пять дней Лон была в депрессии; у нее начинался психоз. За ее поведением наблюдали постоянно. Позже она рассказывала, что хотела спрыгнуть с балкона 4-ого этажа. Она была одинока; на ее прикроватной тумбочке стояли цветы и лежала открытка от ее друзей из Таиланда со словами: «Мы все гордимся тобой, Лон».

28 мая

Лон выписали из больницы без ребенка. Она провела там 5 дней, а социальные работники позаботились о ее жилье. Ей дали две банки с таблетками: одну с антибиотиками. А вторую без названия и инструкции. Я приняла все таблетки из второй банки, даже не открыв первую. За девять месяцев беременности она не приняла ни одной таблетки, так как это могло нанести вред ее ребенку. После таких тяжелых родов ее мозговая деятельность еще больше ухудшилась.

Лон отвезли в отель Краун в Лонгтоне. Это был один из худших отелей: почти без удобств, очень ветхий, предназначен для наркоманов и бомжей. В этот отель заселяются только люди, находящиеся в отчаянной нужде. Из удобств — только душ и кровать. Для молодой одинокой женщины, только что родившей ребенка, непозволительно жить в таком убогом жилище. Со стороны социальной службы, это непростительный и бессовестный поступок. Она просила социальных работников найти для нее дом; дом, где она сможет начать новую жизнь со своим ребенком. Она и предположить не могла, что ей найдут такое ужасное место. Ее друзья в Таиланде были уверены, что ее поселят в хороший отель.

28 мая

В Лонгтоне Лон провела невыносимую ночь. Все ночь ей снились кошмары и мерещелось, что ее ребенок лежит мертвым под кроватью. На следующий день она перекусила тем, что было в баре и прошла 7 миль. Она гуляла весь день. Жюли Бейли, женщина-полицейский подобрала ее среди ночи. Она спасла ей жизнь. Лон замерзла и была почти без сознания. Ее доставили домой.

31 мая

Через два дня Лон арестовали полицейские по долговым обязательствам. Что случилось? Никто не мог себе представить. Она не появилась в суде 17 мая, за два дня до ее схваток. Она абсолютно забыла об этом. Суд предоставил ей небольшую отсрочку, но, в конечном итоге, не проявил никакой жалости. Бесчеловечно. Ее объяснение по поводу рождения ребенка осталось неуслышанным.

У Лон сняли отпечатки пальцев и посадили в стеклянную камеру. Затем ее отвезли в суд. Там ее вновь поместили в камеру, которая была намного меньше и темнее предыдущей. Мне позволили поговорить с ней по телефону и убедить ее, что все будет в порядке.

Слушание было назначено на 4 часа дня. Она стояла с высоко поднятой головой. Она так и не поняла, что она совершила. В конце концов, ее отпустили. Она почти никогда не помнит этот день. Для нее он такой же, как и все остальные. К моему удивлению, к ней пришел Энди. До его появления Лон пребывала в депрессии и была шокирована, увидев его.

3 июня

К Лон приехал социальный работник, чтобы поговорить о сложившейся ситуации.

В воскресенье Лон жаловалась на боли в животе: я отвез ее в больницу в 11.30. Мы прождали до 3 утра, а затем нам сказали, что ее смогут принять только в 8. Нам нужно было возвращаться на суд, поэтому мы не стали ждать. Позже выяснилось, что она сама себе придумала боли в животе. С ней это часто происходило.

Мы с Лон приехали в суд в 9.45. Неделю назад ее арестовали за залоговые поручительства. В этот раз суд был короткий, и Лон была спокойна. Было такое чувство, что она уже привыкла к судебным тяжбам. Следующее слушание было назначено на 7 августа. В этот же день должны были прийти психологи и социальные работники.

14 июня

Двое психологов и социальные работники пришли к Лон. Она рассказывала им о голосах, которые она слышит и о чувстве преследования. Доктор сказал ей, что это явные признаки психоза. Вызвали скорую помощь и отвезли ее в Харпландз. Она отказывалась от лечения, несмотря на то, что у нее были психические отклонения: она видела людей (несуществующих), слышала голоса, убегала из комнаты.

15 июня

Я пришел на собрание по защите прав детей, чтобы сообщить, что она была в Харпландз.

19 июня

Поздно вечером я забрал Лон из Харпландз.

25 июня

Мы пошли к адвокату поговорить о предварительном слушании дела и обсудить болезнь Лон. Мы все еще ждали отчета психиатра.

29 июня

К нам пришла медсестра из психиатрической больницы. Она выслушала Лон и спросила, как она себя чувствует. В июне Лон было особенно тяжело. Каждый день она просыпалась в постоянной борьбе за свое психическое здоровье. Ничто ее не утешало: ни звонки друзей, ни встречи с социальными работниками, ничего. Я начал подозревать, что уже ничего нельзя сделать, чтобы ей стало легче.

7 июля

Адвокат Энди в Манчестере связался с нами по поводу развода. Он сказал, что они почти разведены, осталось только заполнить некоторые бумаги.

11 июля

Лон узнала об отчете, вынесенном на собрании по защите прав детей 25 мая. Социальная служба должны будут оценить ее возможности по уходу за ребенком.

Лон была осмотрена врачами из Сатерлендшир^[12] центра. Они знали о ее уязвимом состоянии рассудка, и они ей не раз напоминали, что при таких вспышках гнева, ей просто необходимо принимать лекарства.

Ее обучали родительскому искусству, но ее сложно было увлечь. Она не помогала профессионалам наладить с ней контакт; она предпочитала оставаться в стороне.

Когда Маи принесли в дом, я постоянно говорил Лон, чтобы она ее кормила, а после кормления держала вертикально, чтобы отрыгнуть воздух. Она не интересовалась ничем. Она предпочитала отдавать своего ребенка социальным работникам, когда он начинал кричать. Дважды социальные работники приносили Маи домой на 30–40 минут. Ей было очень сложно установить эмоциональный контакт с дитем.

Позже я спрашивал Лон, почему она не признавала своего ребенка, почему она не дала ребенку имени, которое сама выбрала, а предоставила это сделать медицинским работникам. Она делала вид, что не слышит меня.

Психотерапевт — консультант сказал, что поведение Лон — это отражение способа борьбы с физической болью, которую она испытывает. Это следствие психоза и биполярных расстройств. С другой стороны, врачи сомневались, что у Лон реальные психические расстройства. Когда она думала, что она больна, ей нужны были лекарства. А когда она себя уверяла, что здорова, тогда она отказывалась от лечения и при этом чувствовала себя хорошо. Конечно, в психиатрической лечебнице были другого мнения, но диагноз консультанта был не менее интересен. Психотерапевт посоветовал постоянно разговаривать с Лон. Ее спасут беседы, а не лекарства.

Через некоторое время у Лон появилась навязчивая мысль, что ее хотят отравить. Она все нюхала, и, если продукт был не запечатан, она просила меня первым попробовать еду.

Психотерапевты хотели встретиться с Лон, чтобы обговорить ее психическое здоровье. Она отказалась принять участие в собрании. Она думала, что они расисты и не любят азиатов. Она сама себе была врагом. После собрания психиатры решили снова отправить ее в Харпландз на короткое лечение. Если бы к ней снова пришел ее консультант, он бы просто назначил новые лекарства.

Возвращение домой из Харпландз

Психотерапевт хотел предложить ей тест по послеродовой депрессии. Я сказал ему, что она просто заштрихует все ответы, так как депрессия уже — часть ее жизни. Лон теряет контакт с реальностью. Отвращение к своему ребенку растет с каждым днем. Оно выражается через постоянные недовольства тем, что девочку просто ей приносят на время. Она до сих пор гуляет по ночам. Она думает, что я не знаю об этом, так как всегда выходит через заднюю дверь.

3 августа

Консультант-психотерапевт не смог убедить Лон пойти на прием к врачу, который в 2004 году поставил ей диагноз шизофрении. Лон была уверена, что доктора причиняют ей один вред. Ее обеспечили медикаментами.

7 августа

Лон пошла на предварительное слушание дела. В этот раз не возникло никаких проблем. Она признала себя виновной.

8 августа

По требованию Организации об опеке Лон назначили постоянного врача-психотерапевта. Он должен был приходить дважды в неделю и писать отчет.

История болезни Лон с ноября 2004 года по август 2007 года была местами неточной. То же самое было и у социальной службы. Я написал письмо на трех страницах, опровергающее некоторые факты. Я не посылал его в Организацию об опеке, так как мне это показалось бесполезным, но я послал его в социальную службу. Ответа не было. Прочитав его, любой смог бы сказать, что у Лон были серьезные психические отклонения.

В феврале 2006 года психотерапевт Лон написал в министерство внутренних дел, что у нее серьезное умопомешательство. У нее шизофрения. Он надеялся, что этот диагноз позволит ей остаться в Англии и получить здесь необходимую помощь.

В августе 2006 года было получено уведомление от Энди, что он не собирается поддерживать прошение Лон о визе из-за ее жестокого и неразумного поведения. Он также написал, что, если Лон откажут в визе, то у нее будут еще большие осложнения в психическом здоровье. Энди сказал: «Отошлете вы Лон обратно или нет, самое главное, не возвращайте ее ко мне; мы — просто друзья».

Во время моего отпуска в августе я мог присутствовать на встречах Лон с психиатрами. У Лон было почти стабильное состояние. Психотерапевты-консультанты не приходили в августе: у них был тоже отпуск.

Я позвонил Сью, старшему терапевту-консультанту и спросил, почему не лечат ее параноидальное состояние. Может быть, она нуждалась в дополнительных услугах. На что консультант вежливо ответил, что это не ее случай.

Позже я узнал, что министерство внутренних дел не дало допуска Лон к легальной работе.

31 августа Лон пошла на суд. Судье не нравилось, что в прошлое слушание Лон признала себя виновной. Он дал ей просто 6-месячный условный срок.

Сентябрь 2007

Лон не гуляла со мной с июля. Иногда, мне казалось, что она ненавидит меня. Как-то представился случай, и мы пошли в китайский магазинчик за специальной едой: тилапией, рыбным соусом, перцем, клейким рисом.

Она до сих пор слышала голоса, ее настроение менялось ежесекундно. Она постоянно меняла рацион питания: то она ела совсем мало, то слишком много, то совсем ничего. В результате, ей иногда не хватало еды, а иногда она ее выбрасывала. Все последние месяцы она пыталась вернуть еду в магазины, где та не была куплена: голоса говорили ей делать это. Ей казалось, что телевизор разговаривает с ней: это ее злило, и она хотела не раз его разбить. Иногда голосов было слишком много, а иногда она совсем их не слышала.

Телефон почти не звонил. Социальная служба приняла доклад психотерапевтов. Но это все было видимостью. На самом деле, никто не занимался Лон и ее психическим здоровьем. Никто о ней не заботился. А если это не шизофрения. А если это какое-то другое психическое отклонение. У Лон были проблемы, и они знали об этом. Это был какой-то сговор: никто не хотел ей помогать — ни медикаментами, ни лечением, ни удочерением ребенка.

Няни по уходу за ее ребенком, Анжела и Ванесса, были такого же мнения насчет разных служб. Нужно было искать родителей ребенку.

Однажды я заметил медсестру неподалеку от нас. Она пришла к соседке. Я попросил ее зайти к нам. Лон что-то рисовала себе иголкой на левой лодыжке акриловой краской. Медсестра убедила Лон, что там ничего нет, и ничего не движется. Лон прекратила свое занятие.

Я сказал Лон, что нужно продумать, как ей выбраться из Англии. Она послала меня подальше. Она видела свое будущее только в Англии.

Октябрь 2007 г

Психотерапевт-консультант приходил к Лон, пока я был на работе. Наконец, официально, Лон перевели в центр Грин Филдс, что было в 10 минутах от меня. Я просил об этом переводе полгода, так как там оказывали хорошую медицинскую помощь. С назначением нового консультанта дело пошло. Я сказал ей, что всегда буду рядом и смогу навещать ее. 15 ноября в 11.40 Лон забрали туда.

Без сомнения, хороший психиатр начнет с нуля ее лечение. Вооружившись старой информацией, хоть и частично-неверной, он будет исследовать случай Лон.

Лон продолжает сидеть в темноте часами: иногда в ее спальне, иногда в зале. Она купается в темноте: в ванной без света не просто темно, там кромешная тьма. Она проводит время за вязанием, она слушает громкую музыку в наушниках, чтобы не слышать голосов. Она хочет одержать победу над ними. Я говорил, чтобы она приказала им уйти, но не все так просто. Иногда она плачет, иногда кричит: у нее не получается защититься от них. Я говорил, чтобы плохие голоса она гнала прочь, а хорошие голоса оставались.

Я говорил ей, что у 7 пациентов из 10 с диагнозом «шизофрения» случаются ухудшения, если они не принимают медикаменты, тогда как с приемом лекарств только у 3 из 10 могут обнаружиться новые признаки болезни. Без лекарств — Лон будет тяжело справиться этой болезнью. Лон может победить эту болезнь, если будет принимать лекарства и бороться каждый день за свое психическое здоровье.

Мы были в буддистском храме. Оня объяснила мне, зачем люди ходя в храм. «Они идут туда, чтобы встретить других людей, чтобы сделать глоток свежего воздуха, чтобы почувствовать эмоциональный и духовный подъем, чтобы ощутить себя не одиноким человеком. Поход в храм дает им покой и чувство умиротворения, а самое главное, они могут помолиться здесь».

30 октября 2007 г

Лон получила все документы из Министерства внутренних дел. Там были все банковские квитанции Энди.

Лон могла ругать или не ругать Энди за ее арест, но она сама согласилась быть поручителем. Многие проблемы с момента ее приезда были из-за их плохих взаимоотношений. Проблемы росли с каждым днем. Каждый хотел утолить только свои нужды; никто не думал друг о друге.

После того, как Лон избила офицера полиции, я уже не допускал мысли, что она могла дать себя в обиду. У нее была серьезная проблема: гепатит. Из-за этого она могла не получить визу. Если ее признают виновной по долговым обязательствам, она сможет выйти здесь замуж, но уже не сможет путешествовать в Штаты или другие европейские страны.

Сегодня ночью мы с Лон просидели в темноте два часа. Последние несколько дней она пьет две-три баночки пива каждый вечер. Сегодня она выпила четыре банки и пошла спать: она чувствовала, что это хорошее лекарство. Я пытался ей объяснить, что от спиртного ей может стать хуже и что это не лекарство от ее проблем. Она пыталась позвонить Саи в пятницу, думая, что разговор с сестрой улучшит ее настроение.

Казалось, что сегодня все дороги закрыты для нее. Я говорил ей, что если бы она сама смогла помочь себе, то она обязательно бы это сделала. Взамен, ее болезни привела ее к тому, что она начала писать письма своим друзья из прошлого: этим она занималась несколько недель. На время это занятие ослабило болезнь. Теперь государство насовсем забрало ее дитя: в принципе, оно этого и добивалось… забрать ребенка и выгнать ее из страны.

Нужно было оценить состояние Лон, как матери: оценить ее материнские способности и обязанности. Доктора хотели, чтобы Лон сотрудничала с ними, чтобы она сама себе помогла забрать своего же ребенка. Но какую поддержку они ждали от нее?

Временами Лон думала, что в голове у нее установлен чип, и кто-то со спутника управляет ей. Я пытался разубедить ее. Тщетно. Однажды ночью Лон ощупывала мое лицо, чтобы убедиться, что я — Кен. Иногда она меня называла Июргеном, именем бывшего бойфренда из Германии. Я спрашивал у нее: «Как меня зовут?» Ее взгляд был затуманен.

8 марта 2008 г

С каждым днем Лон становится все злее и злее. Визит психотерапевта-консультанта назначен на 27 марта.

Лон угрожала моей 70-летней соседке и пыталась подраться с ее сыновьями. Она очень долго кричала из окна на них по-тайски, пока не приехала полиция. Они вошли в дом, поднялись по лестнице и постучали в дверь Лон. Она открыла дверь и очень испугалась, увидев их. Лон схватила нож: инстинкты выживания брали верх над ней. «Я видел, как она набросилась на полицейского, а затем бросилась вниз по лестнице, через холл и выбежала в сад. Ее остановили, брызнув из баллончика с газом». Такие показания я давал в полицейском участке: на суде мои показания были очень важны, чтобы оправдать действия Лон против полицейских. Они спросили, в какой руке она держала нож, когда ударила полицейского. Я сказал, что видел только, как полицейские били ее по телу и рукам своими палками. Из-за поведения Лон, я не мог ее взять обратно, даже, несмотря на то, что я очень хотел защитить ее.

Теперь она опять в камере, и в понедельник будет суд. Я не думаю, что ее поместят в Харпландз. Теперь ее действия будут расценены, как преступные. Они будут думать, что Лон угрожает обществу. Я всегда говорил Лон, что я буду заботиться о ней.

Может быть, я прав, думая, что Лон очень комфортно жить в своей реальности. Она должна начать все с нуля: стереть все из своей памяти и начать заново.

Для Лон было необычным, что ее задержали на три дня до суда. На следующий день я узнал, что она угрожала адвокатам-женщинам. Психиатрическое мнение было не новым: у нее были серьезные отклонения.

Через три недели я позвонил в полицию, чтобы попробовать забрать Лон под опеку и оказать ей необходимую психологическую помощь. Мои попытки остались безуспешными. Мы знали, что с Лон могут произойти непоправимые ухудшения, если ей не окажут психологическую помощь.

Центральная канцелярия высокого суда обвинила Лон в серьезных правонарушениях и отправила в закрытую женскую тюрьму Фостон, где она должна была быть проверена психиатрами. Она не имела права получить опеку, пока ей не станет хуже.

Решение Министерства внутренних дел продлить ее визу последовало не только под давлением городской полиции, но еще из-за вмешательства властей Сток-он-Трент. Я думаю, что единственный шанс остаться здесь — это ее умственное помешательство. Может быть, я ошибаюсь, но я не вижу других возможностей. Я думаю, что власти хотят найти другие причины ее вины, а не ее психическое заболевание.

Мне нужно встретиться сегодня с адвокатом, чтобы выяснить, почему наложен запрет на выезд Лон из тюрьмы. Она должна вернуться в наш дом — единственное место, где Лон чувствует себя в безопасности, хотя бы на короткий срок. Я должен «благодарить» нашу соседку за произошедшее: это она вызвала полицию.

Я могу снова увидеть Лон только в зале суда. Я не должен смотреть на нее тревожным взглядом: это может ее расстроить. Я очень хочу увидеться, а затем дать ей побыть одной.

17 марта

Зал суда N 1 в Центральной канцелярии намного серьезнее суда первой инстанции. Из осужденных на этом суде 74 % приговаривают к тюремному заключению.

Слушание будет в апреле, а затем, скорее всего, конечное, — в мае. У Лон новые адвокаты: барристер и новый независимый психиатр.

Я попросил нового психиатра не контактировать со старыми, за исключением того, кто поставил Лон диагноз шизофрении, который значился в ее истории болезни еще со Швеции.

Адвокаты Лон не знали об этом, они знали только, что у Лон проблемы со здоровьем психического характера.

Я дал им подробную информацию с той поры, как Лон приехала ко мне и все, что она мне рассказывала о себе. Адвокаты хотели изучить ее историю болезни, но об этом они должны были просить Лон, так как только она могла дать согласие на это. Лон должна была сотрудничать с ними.

Когда Лон проходила лечение в декабре, я вновь положился на социальную службу и опять удостоверился в их безразличии к человеческой судьбе. Я написал жалобу в Организацию по игнорированию человеческих прав, чтобы дать им еще один шанс. В результате, они потерпели неудачу и причинили Лон еще больше вреда.

Я узнал, что Фиона Мактагарт, министр внутренних дел, уже давно занимается проблемами женских прав в обществе. Она оказывает поддержку проституткам и создает специальные дома для женщин, вовлеченных в торговлю. Другая женщина, член парламента, в курсе того, что тюрьмы в Англии используются для сбывания туда людей с психическими проблемами. Она прикладывает немало усилий, чтобы улучшить условия пребывания там.

В результате предстоящего слушания, судья должен определить, будет ли Лон оставаться в тюрьме или ей предоставят отдельную комнату, где будут лечить ее. У нее были с собой только те вещи, которые были на ней, когда ее задержали. У нее не было ни куртки, ни обуви.

В интересах Лон — просить судью о помиловании. Может быть, у нее получится.

28 мая

Было предварительное слушание, где судья должен закончить подготовительные действия для вынесения приговора. Лон отказалась идти в зал суда: и в пятницу, и сегодня. По большому счету, это не имело значения, так как судья попался очень хороший. Он спросил защиту, хочет ли она сделать в суде заявление о своей невиновности. Защита детально прокомментировала действия Лон, сказав, что даже независимому психиатру до сих пор не удалось найти с ней общего языка из-за ее потрясения и агрессии. Психиатр рекомендовал направить ее в больницу. Судья дал защите 6 месяцев на получение истории болезни Лон и всех ее записей. 11 июля назначено новое слушание.

Я разговаривал с поверенным Лон. Он провел большую работу по защите Лон. Я даже не предполагал. Я дал свидетельские показания. На суд я пришел злым и встревоженным, так как Лон не предоставляют нужное лечение. Эта мысль не давала мне покоя. У судебного обвинения не было бы вопросов, если бы они знали всю историю Лон. Они бы согласились с защитой.

Моя вера в систему правосудия начала возвращаться ко мне. Я хотел убедить Лон в этом. Судебная система более строго относится к своим обязанностям, чем государственные социальные службы.

17 июня

Дело Лон перенесли на 4 августа, так как ее психотерапевту не удалось реально оценить ее состояние из-за направленной на него агрессии Лон. Он сделал частичное заключение: Лон страдала одной из форм шизофрении. Судья принял это к сведению. Кроме того, судья будет еще вызывать дополнительного эксперта по психическим расстройствам для подтверждения вывода независимого психиатра. Это были хорошие новости для Лон: она сможет выйти из тюрьмы и лечь в психиатрическую лечебницу для проведения нужного обследования и лечения.

24 июня

Когнитивно-поведенческая терапия и лечение выведут Лон из состояния депрессии и возвратят к реальности. Это будет стоить несколько тысяч фунтов, если тюремное заключение заменят психологической реабилитацией. Если это лечение проходить самостоятельно, оно будет стоить 40 тысяч фунтов в год. Почему такая разница в стоимости? Неизвестно. Может быть, используя это лечение, Лон сможет остаться в стране.

У Лон есть паспорт; срок его действия истекает в марте 2009 года. Она должна будет поехать в Лондон, чтобы продлить его, но я пока не знаю, как. Она не может ехать, так как она под стражей, а они не хотят продлевать ее паспорт из-за ее психических отклонений. Нужно ждать. Если у нее психические отклонения, то они не имеют права держать ее в тюрьме. Если у нее все в порядке с разумом, она сядет в тюрьму и ей обязаны продлить паспорт.

После трех лет жизни в Англии (а Лон была уже здесь 4 года) можно подавать прошение на постоянное место жительства. Речь идет о психически здоровых людях. Я не считаю, что служба здравоохранения думала об этом, отказав Лон в лечении.

Сначала я думал, что это конец для Лон. Теперь мне кажется, что это самый лучший шанс остаться в Англии. Я не вижу другого способа. Министерство внутренних дел не сможет отправить ее в Таиланд, если мы докажем ее психическую болезнь.

9 июля

Я только что получил письмо из министерства внутренних дел, что они не будут вмешиваться в ситуацию Лон. Я все думаю, как она выпутается из этой неразберихи.

Через несколько дней я намеревался встретиться с представителем независимой адвокатской службы жалоб, чтобы составить официальную жалобу против службы психического здравоохранения Сток-он-Трент.

Если будут обнаружены следы пренебрежительного отношения, то в этом случае могут сделать следующее:

1. Официально извиниться.

2. Сделать попытки изменить к лучшему свое обслуживание.

3. Объяснить, что было неверным.

История болезни Лон подробно документируется.

29 мая судья попросил выписки за последние 6 недель. Выписки должны представиться не позднее 50 дней со дня последнего слушания. Так, следующее слушание назначено на 4 августа. Я могу забыть о праздновании своего дня рождения.

В эту пятницу я встречаюсь с адвокатом из независимой конторы по жалобам. Я готовлюсь к беседе.

11 июля

Мне позвонили из Иглстоун Вью, новой больницы Лон. Теперь у меня появилась возможность поговорить с Лон: она была на лечении.

Персонал был очень любезный и отзывчивый. Они хотели сплотить друзей вокруг нее: глава социальной службы сказал, что теперь любой, кто захочет поговорить с Лон, может ей позвонить в любое время.

У Лон до сих пор параноидальные явления. Ее голос стал мягким и тихим. Как обычно, она хотела, чтобы я забрал ее оттуда. На данный момент мы договорились, что я принесу ей все необходимое для вязания крючком. Я надеюсь и молюсь, что смогу звонить каждый день ей без надоедания. Я все еще готов к ее уловкам и хитростям, поэтому постоянно руководствуюсь своей логикой. Не спорю, логика улетучивается, когда я слышу ее голос. Я сказал, что люблю ее. Она улыбнулась и сказала, что любит своего отца. У Лон сейчас много друзей.

Энди не мог выставить Лон. Конечно, но это уже в прошлом. Я всегда забирал ее из больниц. Лон, по-настоящему, вдохновляет меня.

Доктор из Нортгемптона приехал поговорить с Лон. У него свое мнение по поводу болезни Лон.

13 июля

Энди позвонил сегодня мне и спросил, знаю ли я что-нибудь о делах Лон. Затем он сказал, что медсестра позвонила ему, и ему удалось поговорить с Лон. Первое, что она попросила: «Энди, приезжай и забери меня отсюда».

22 июля

Есть доля правды в том, что говорит Лон. Чтобы понять ее, мы должны представить себя на ее месте. По сравнению с другими людьми в поликлинике, Лон кажется нормальной.

Когда Лон была в тюрьме, она попросила найти Дейва или Йохана: она прорабатывала все варианты дальнейшего развития событий. Энди дал ей ясно понять, что больше не желает жить с ней.

В больнице мне сказали, что я не могу видеться с Лон, пока ее состояние не стабилизируется. Они поинтересовались, как идут дела с Министерством внутренних дел: служба психического здравоохранения Сток-он-Трент сотрудничала с больницей.

Лон спросила у меня «Что будет со мной, Кен?» Я рассказал ей о планах на будущее. Лон хотела свободы, она хотела вернуть своего ребенка и иметь возможность катать ее на коленках.

16 августа 2008 г.

Бракоразводный процесс

Энди сказал, что мы сможем быть друзьями. Кто может быть друзьями? Мы? Энди переезжал в Испанию.

Вот уже четыре года, как Лон вышла замуж за Энди и, мечтая о прекрасном будущем для себя и своей семьи, переехала в Англию. После жизни в аду, оскорблений со стороны своей семьи и мужчин в ее жизни, Лон была на пути к своей мечте. Четыре года назад, она получила британскую визу — ее счастливый билет в безоблачное будущее. Она была на пути к новой жизни, подальше от нищенской жизни в Таиланде.

К несчастью, ее мечты стали непрекращающимся ночным кошмаром, который постоянно будил ее по ночам. Саморазрушительный брак с эмоционально-неуравновешенным британцем Энди, который по ночам только и делал, что пил пиво, а в жизни жил постоянно на пособие по безработице, так как не мог долго удержаться ни на одной работе — был только началом конца. Энди никогда не интересовался Лон и не поддерживал ее. Энди привез с собой из Таиланда миниатюрную, красивую тайку, чтобы выгодно отличаться. Ни одна британка не приняла его и не заинтересовалась им. А Лон была очень уязвимой и благодарной за то, что она полезна. Энди часто говорил Лон, что, если она не будет удовлетворять его запросы, он прекратит ее содержание (что он, в конечном счете, и сделал) и выкинет ее вон из страны.

Позже, когда Энди ушел от нее, а Лон забеременела от бангладешца, она бродила в поисках поддержки, покинутая всеми по чужой земле. Отказавшись от психотропных лекарств на время беременности из-за угрозы плоду, она родила ребенка, после появления которого ни один доктор не готов был прописать ей нужные лекарства, более того, все отрицали ее психические расстройства, хотя на тот момент у нее уже были галлюцинации, признаки самоистязания и она слышала голоса. Отказ от приема лекарств позволил ранее контролируемым симптомам шизофрении (гнев, паранойя, тревога, бессознательное повторение слов, чувства преследования) разрушить любые попытки к нормальной деятельности и мыслительной работе. Это было трагедией для нормальной интеллигентной и работающей женщины. Хроническая депрессия поглотила ее жизнь. Лон стала подавленной, хронической шизофреничкой, которая представляет опасность для себя и для других. Лон уже не могла контролировать свои мысли и действия. Она потеряла разум. Недолго она была женщиной, у которой был ясная голова, чтобы воплотить свои мечты в жизнь. Казалось, что в жизни ей удастся все. У Лон отобрали ребенка и отдали под опеку незнакомым людям. Ей нужно было возвращаться к нормальной жизни, поэтому она начала вновь употреблять лекарства.

Теперь Лон в Иглстоун Вью, психиатрической лечебнице, где она, вероятно, проведет много лет. Это было уравновешенное и оптимальное решение сострадательного судьи. Это было лучше, чем помещение ее на годы в тюрьму. Приговор был вынесен после того, как Лон напала с ножом на стоявшего в дверях полицейского, который был вызван ее соседкой. Это произошло из-за того, что она долго не принимала прописанные ей психотропные лекарства, которые были необходимы для нормальной работы ее разума. Только с лекарствами Лон могла существовать нормально. Лекарства нужны были Лон, как инсулин — диабетикам, как лекарства, понижающие давление — гипертоникам. Без них она могла умереть.

Теперь Лон ежедневно получает свою порцию таблеток. Она выглядит счастливее, чем четыре назад, когда она только приехала в Англию. Даже жизнь в психиатрической больнице может стать новым началом для Лон. Для нее — это возможность обнаружить в себе свою уникальность. Правильное лечение может стать «Положительной дезинтеграцией», хорошо описанной в книге под таким же названием польского психолога Алекса Дабровски. Лон выпала из реальности и для выздоровления необходимо было вновь соединить все составляющие ее личности. Рост самооценки и самоуважения Лон были неотъемлемой целью лечения. На протяжении долгого времени совесть не давала ей покоя: она душила ее и мешала расти в эмоциональном плане. Теперь она была в хорошей больнице, где лечение могло оказать на нее благотворное влияние. Такое стечение обстоятельств могло стать возможностью взять жизнь в свои руки и вылечиться от тяжелого недуга навсегда.

«как все поменялось»

Лон в 28 лет, апрель 2008 г.

Лон в 19 лет, лето 1999

Глава 18
Я вернулась!

Сентябрь 2008 года

Я вернулась! Я не пила таблетки полтора года. За это время я родила дочку, а затем государство лишило меня родительских прав и забрало мою малышку. Так поступили из-за того, что я не лечилась, будучи беременной. У меня нет легального статуса резидента страны, поэтому нет доступа к медицинской помощи. Как только мне будет лучше и я возвращусь к нормальной жизни, первое, что я сделаю — это подержу свою дочку на руках.

Вот уже несколько месяцев я разговариваю с Кеном каждый день. Иногда мы беседуем о моем возвращении в Таиланд, но я пока не знаю, чем я там буду заниматься. Может быть, стану обычным переводчиком — я больше ничего не умею. В любом случае, я пока ничего не решила; я только-только начала возвращаться к нормальной жизни. Кен постоянно напоминает мне, что по возвращению в Таиланд я не смогу достаточно зарабатывать, чтобы прокормить себя и свою дочь. Он говорит, что у меня не будет хорошего заработка, чтобы жить комфортно.

7 сентября 2008 года

Сегодня я открыла поздравительные открытки. Мне всегда приятно, что хотя бы в этот день обо мне помнят. Я получила открытки от Кена, Дейва, а также от других пациентов больницы и ни одной от моей семьи.

Сентябрь 2008

Я очень тоскую по дому. Я мечтаю вернуться домой и жить счастливой жизнью. Я хочу, чтобы меня окружали помощь и поддержка семьи, но мне приходится возвращаться к реальности, так как семья мало заботится обо мне и при первых признаках беспокойства и болезни выкинет меня за борт. Здесь со мной такого не произойдет. Жизнь в Англии тоже не сахар: здесь я себя чувствую, как заключенная я в тюрьме, но в Таиланде все будет намного хуже.

В настоящее время я принимаю Риспердал и Рисперидон, те же самые лекарства, что и были мне назначены в 2004 году. Тогда я шла на поправку. Иногда мне приходится улаживать разборки других девушек-пациенток, так как медицинский персонал не всегда держит под контролем ситуацию.

Недавно Энди вновь начал общаться со мной. Он намекнул мне, что мы можем сойтись опять. Я думаю, что он ищет выгоду, желая жить со мной: хочет вытянуть билет в легкую жизнь. Кажется, он уже забыл, как мы расстались.

Я бы хотела, чтобы меня навестила моя сестра Иинг. Я бы показала ей, как живу тут. Она бы гордилась мной. Я одинока и думаю, что она тоже тоскует по мне: во всяком случае, я всегда на это надеюсь.

Я хорошо знаю свою маму и до сих пор в моей душе всплывают чувства горечи, злости и стыда за нее. Что я могу сделать? Я болею и нуждаюсь в материальной и моральной поддержке, а моя мать совершает необдуманные траты непонятно на что, вместо того, чтобы помочь мне. Всё, что я могу — это плакать и кричать от невыносимой внутренней боли.

Ноябрь, 2008

На прошлой неделе я была на суде. Один из моих докторов давал показания неделей раньше. Я часто хожу на судебные тяжбы и иногда не совсем уверена, о чем идет речь на судебном заседании. В одном только я всегда уверена: я возвращаюсь в клинику Иглстоун. Харпландз была выше классом. Это было заметно по разным параметрам: пациенты в Иглстоун хуже себя вели, медперсонал срабатывал медленнее, условия были хуже. Схожими были только фасады учреждений; на этом все сходство заканчивалось. Конечно, медперсонал в Иглстоун делал все возможное для нас, но мне казалось, что этого было недостаточно. Может быть, я ошибалась, но такие противоречивые чувства на тот момент возникали во мне. Меня предупредили, что нельзя самой защищаться от атак других пациентов, не нападать сзади, но всегда следить за тем, что происходит вокруг. Все пациенты должны были носить обувь без каблуков. Также, нельзя было надевать обувь со шнурками, поэтому любого рода кроссовки исключались.

Для всех входящих вызовов был только один телефон: это было причиной недовольства и трений среди пациентов. Как вы уже, наверное, догадались, большую часть времени висела на телефоне я. Одна из пациенток всегда сидела рядом с телефоном, ожидая звонка: целый день, целую ночь, в любое время, когда она не ела, не спала и не принимала душ, она сидела рядом.

К нам прибыла новая пациентка. Она оказалась агрессивной и непредсказуемой. Она приставала ко мне, а другие пациентки вовсе ее боялись. Одна из важных деталей: в больнице нельзя было вызывать зависти. Я должна была оставаться середнячком, чтобы не показывать свое превосходство над другими.

Шизофреничка ударила ножом офицера

Суббота, 15 ноября, 2008

Стаффордшир

Тайка по национальности, Арерут Судха была отправлена в психиатрическую больницу после «ужасного происшествия», в котором она напала с ножом на офицера полиции.

Вчера в Центральной Канцелярии суда в Сток-он-Трент было заслушано дело 28-летней девушки, которая жила со своим бойфрендом на Маллори Роуд в Нортоне. 9 марта примерно около 11. 25 она начала выкидывать вещи на улицу.

Разбитая посуда валялась по всей улице. Было принято решение вызвать полицию.

Когда приехали полицейские и поднялись по лестнице, девушка выбежала, размахивая ножом и выкрикивая бранные слова.

Затем она напала на одного полицейского и нанесла ему ножевое ранение в грудь.

Стив Эш на защите сказал: «К счастью, офицер был в бронежилете. Лезвие прошло сквозь жилет, но не причинило вреда офицеру.»

Когда она продолжила размахивать ножом, полицейские дважды использовали отравляющий газ, чтобы остановить девушку.

Кроме того, полицейские пустили в ход дубинки, но девушка продолжала угрожать ножом.

Мистер Эш добавил: «Офицеры приказывали положить нож на землю, но их приказы были проигнорированы.»

Девушка еще раз попыталась ударить офицера в грудь.

Судха признала свою вину в том, что нанесла тяжкие телесные повреждения опасным холодным оружием. Впоследствии ее признали шизофреничкой.

Поместив ее в психиатрическую лечебницу с ограниченным режимом, судья Пол Гленн сказал, что, несмотря на то, что ее поведение с каждым днем становится лучше, она представляет угрозу обществу: «В марте я видел, что у вас серьезные проблемы с психическим здоровьем и вы напали на полицейского. Это был неспровоцированный акт и если бы на офицере не было бронежилета, то последствия могли быть самыми сложными. Вы вели себя агрессивно и совершили страшный поступок. Я вам буду доверять, как только вы полностью осознаете свою вину. Но на все 100 процентов доверия никогда не будет».

Он добавил: «Лучшим исходом в вашем случае будет помещение в психиатрическую лечебницу с ограниченным режимом.»

«Я забочусь о вас, но помню, что вы остаетесь опасным преступником. Я должен был вас заключить в тюрьму, но я этого не сделал. Я вижу, что вам становится лучше.»

21 ноября 2008 года

В последнее слушание я плохо себя вела на суде. Теперь за мной наблюдают, как за особо опасным преступником. Два моих врача прикладывают неимоверные усилия, чтобы помочь мне почувствовать себя лучше, поднять мой эмоциональный настрой и защитить мое право остаться в Англии. Остаться в Англии, чтобы иметь безопасное будущее, хотя бы на короткое время, насколько это будет возможным.

Сегодня у меня плохой день. Один из моих любимых врачей сказал, что я не буду допущена к работе четыре года или пять лет из-за перенесенного стресса в жизни. Мне очень нужна работа, чтобы остаться в Англии и жить в обществе.

2 декабря 2008 года

Я считаю, что серьезная психическая болезнь — это самое худшее, что может произойти с человеком. Только неизлечимая болезнь, когда ты молод, может быть более трагичной. Многие из нас предпочли бы покончить с жизнью, нежели терпеть пренебрежительное отношение семьи или общества. Надеюсь, что однажды, когда я вернусь в общество, мне повезет найти работу, быть любимой и иметь друзей.

20 января 2009 года

С Новым годом!

Я все время думаю, как однажды я вернусь домой и начну строительство маленького домика на своей земле. Там я буду жить по возвращению в Таиланд. Нелегко строить планы отсюда, когда моя семья не хочет пальцем о палец ударить, чтоб помочь мне.

Моему брату нужно 20 000 бат на строительство рыбного пруда. Хорошо, когда моя семья становится всё более самостоятельной. Я думаю, если брат переедет из Чиангмая в Убон, то у него будет больше работы и, таким образом, он будет сводить концы с концами.

Если я смогу оформить пособие по психической нетрудоспособности, то, будучи в больнице, я вновь смогу помогать своей семье. Это одна из причин, почему я до сих пор остаюсь в больнице. Моя семья не смогла бы мне обеспечить квалифицированный медицинский уход.

Февраль 2009 года

Мне казалось, что все мои письма проверяются и читаются медперсоналом, прежде, чем я их получаю. Я долго так думала, потом поняла, что медицинские работники не вмешиваются в личностное пространство пациентов.

Одна из сводных сестер Саи Порнтхип с ребенком в Германии. Я хочу жить со своим ребенком, как она живет со своим.

Март 2009 года

Недавно я узнала, что моя мама оставила мне в наследство землю и дом. Я поверю только тогда, когда собственными глазами увижу документы. Это может отрицательно сказаться на возможности остаться в Англии.

Май 2009 года

Я разговаривала с Дейвом по телефону и попросила его выслать кое-какие вещи: вещи в Таиланде намного дешевле, чем в Англии и там просто найти подходящий размер. Моя подружка Сандра услышала, как я прошу Дейва выслать мне одежду. Она спросила его, сможет ли он достать что-нибудь для нее. Дейв поинтересовался, что бы она хотела. А ей нужны были туфли 7 размера, что очень сложно найти в Таиланде. Еще ей нужны были какие-нибудь модные тряпки. Дейв спросил: «В каком стиле вы хотите?» Она ответила: «Что-то в стиле Бейонсе». Дейв спросил: «Какой у вас рост, вес?» Стефани сказала: «Рост — 5 футов 7 дюймов, а вес — 20 стоунов».^[13] Дейв согласился поискать что-нибудь ее размера, но я очень сомневаюсь, что ему удастся.

Другая моя подружка попала сюда из-за кратковременного помешательства. Она подожгла квартиру своего бойфренда. Здесь она рассказывала, что ее, как будто, в тот день подменили. Это случилось только потому, что она отказалась принимать прописанные ей ранее лекарства.

Моё настроение то поднимается, то опускается: один день я надеваю белое, на другой день я вся в черном. Иногда я беспокоюсь, что мне не разрешат тут долго находиться. Я скучаю по миру снаружи. Моя жизнь в больнице — заморожена. Я все время хочу куда-нибудь переехать: в новый город в Таиланде или куда-нибудь в Европу, познакомиться с новыми бойфрендами или просто завести новых друзей, но… пока я в учреждении, из которого нельзя выйти.

Июль 2009 года

Суд по охране детских прав принял новый закон, согласно которому я могу переписываться с родителями, удочерившими моего ребенка. Я готова была принять участие в этом. Родители, у которых находилась моя дочурка, могли бы отвечать на письма, а могли бы не отвечать, могли бы посылать посылки, а могли бы не посылать, всё было добровольно.

Я обязательно пошлю письмо и расскажу о себе. Приемные родители имеют право знать, кто настоящая мать ребенка. А это уж их решение, будут они отвечать мне или нет.

Я увлеклась вязанием, это оказывало успокаивающий эффект на мой рассудок.

Поздравления. Арерут Судха заняла второе место по настольному теннису. Август 2010 года. Больница Иглстоун Вью.

Конечно, я надеюсь, что выйду в скором времени отсюда, а, может быть, проведу остаток дней на этой больничной койке. В любом случае больница будет меня здесь еще долго держать.

Я постараюсь изо всех сил, чтобы единственной моей подруге Джеп из Таиланда разрешили меня навещать здесь. Ее будут сначала проверять на предмет наличия запрещенных вещей.

Наконец моему брату удалось сделать рыбный пруд, что позволило его семье улучшить уровень жизни. Какое же это было облегчение! Как будто упал груз с плеч. Теперь я беспокоилась только об одном.

Мне было интересно, как живет моя мама: в последние годы ее очень подводило здоровье. Я позвонила ей, затем и она начала звонить мне, когда ей было что-то нужно. Может быть, это была ложная забота. Я до сих пор не знаю, что делать с паспортом. Срок его действия скоро истекает. Как я получу новый? Если срок действия паспорта закончится, должна ли я буду покинуть страну? Я накопила немного денег, чтобы купить себе новый паспорт, если власти вдруг захотят меня выкинуть из страны.

Поздравления. 2 место в конкурсе «Приходите ко мне на ужин».

Мне назначили новое лечение. Кажется, оно действует. Моя болезнь протекает циклично: сейчас я себя очень хорошо чувствую и уверена в своих силах — может быть, мысль о возвращении в Таиланд помогает мне выходить из любой депрессии. Если я возвращусь домой, я бы хотела пожить три или четыре месяца в Убоне, но я не уверена, возможно ли это будет и не причиню ли я кому-нибудь вреда. Каждый день я переживаю свою болезнь. Лечение не гарантирует полного выздоровления, а переезд из Англии в Таиланд может ухудшить ситуацию.

Мой адвокат сказал мне, что, скорее всего, через три месяца я должна буду вернуться на родину. Кто-нибудь должен выступить в роли гаранта, что я буду продолжать принимать лекарства, и со мной не будет ухудшений. Хотя я думаю, что мне никто не нужен. Отказ от медикаментов — ожидаем: мне будет казаться, что я себя уже хорошо чувствую и мне не нужны больше лекарства или попросту забыть об их приеме.

Август 2009 года

Сейчас убирают рис! Я должна послать немного денег домой, чтобы семья смогла заплатить работникам за уборку урожая. Кроме того, нужно сделать небольшую насыпь перед домом, чтобы уберечь дом от затопления. На самом деле я думаю, что маме нужны деньги не для насыпи, а для организации небольшого ларька по продаже лапши, она говорила мне как-то об этом. В любом случае, для меня так будет лучше. Сначала я была против организации лапшейной, но она сказала, что лапшейная будет приносить доход, достаточный для содержания семьи. Так, мне не придется посылать деньги домой.

Сегодня я получила косметику от Иинг; я вновь могу быть красивой. Приятно получать подарки от семьи, жалко, что это бывает очень редко.

Я постоянно думаю об отъезде отсюда. Здесь очень много тяжелых пациентов, которые до сих пор не поддаются лечению, несмотря на то, что они находятся здесь очень долго. Такой образ жизни лишает сил. Может быть, обдумывая свое теперешнее состояние, я стала больше думать о других. Я думаю обо всех знакомых мне пациентах.

Саи вернулась домой в Сисакет. У нее опять не было денег, чтобы прокормить свою дочку и мать, которая следила за дочкой. В принципе, работая танцовщицей в баре Койот, она должна была зарабатывать достаточно. Опять нужна была моя финансовая поддержка.

Так Саи выглядит сейчас. Ей 27 лет. Я не видела ее с тех пор, как ей было 19, восемь лет назад.

31 августа 2009 года

Я сделала все возможное, чтобы сегодня выглядеть хорошо: я надела красивую одежду и накрасилась. У лечения были отрицательные стороны: я пополнела, ухудшилось зрение и были заторможены мыслительные функции. За прошедшие три года я потеряла друзей, мужа, ребенка и разум.

Она готова к работе.

11 сентября 2009 года

Сегодня мы поехали на озеро под присмотром медперсонала. Я хорошо провела время, а по возвращению в больницу, я начала думать, что буду делать в будущем, кем хочу стать. ТАИЛАНД! Адвокату я всегда говорила правду. Он очень хорошо понимал мою болезнь. Адвокат спросил, нет ли до сих пор у меня навязчивой мысли, что в мою голову встроен чип. К счастью, я уже в это не верила. Он спросил, верю ли я в то, что меня контролируют спутники. Я ответила: «Конечно, так и есть, но теперь они оставляют меня в покое во время сна» Я все еще слышу голоса, но теперь остались только хорошие. Каждое утро я разговариваю с Богом, и он дает мне ответы на многие мои вопросы. Я рассказала Богу, что медперсонал не допускает меня к телевизору, так как во время просмотра телегерои выходят из телевизора, начинают гулять и проникать в меня. Я рассказала ему, что когда мне было около семи лет, я видела, как люди вешались, умирали, сгорали заживо.

На 19 сентября мне назначили слушание, но адвокат пока не уверен, что я себя чувствую достаточно хорошо для того, чтобы выйти из лечебницы. Если я буду вести себя плохо и провалю вновь слушание, то смогу только через год обратиться с просьбой о новом слушании. Лучше мы подождем немного и позже подадим апелляцию. Надо ждать подходящего момента.

18 сентября 2009 года

Всё больше и больше времени я провожу за вязанием. Я отсылаю вязаные носки, телефонные чехлы, шарфики семье, друзьям, Дейву и его семье. Дейв прислал мне много шерсти из Таиланда, там она — дешевая, даже принимая во внимание затраты на пересылку, она выходит намного дешевле, чем здесь в Англии. Кроме шерсти, Дейв мне высылает тайские специи. Так, я даже готовлю тут тайскую еду.

Мой дом

Дом Иинг. Когда-нибудь я тоже хочу иметь такой дом. Я хочу построить его для Парении.

22 сентября 2009 года

Мне назначили собрание по улучшению медикаментозного лечения, которое по расписанию должно было быть 21 октября. Темой собрания будет выбор лучших препаратов для более действенного лечения. Врачи не были удовлетворены результатами лечения риспердалом. Он вызывал много побочных действий. Если более детально рассматривать, то риспердал оказывал влияние на состав крови, кровяное давление и другие важные системы организма.

24 сентября 2009 года

Я узнала, что Саи перестала работать танцовщицей в баре Койот и теперь живет за счет двух своих бойфрендов. Она бесплатно снимает квартиру в доме напротив дома Дейва, ужинает со своим бойфрендом, иногда ходит к Юк, что недалеко от квартиры бойфренда. С Юк они делят еду пополам. Ездит Саи на мотоцикле, тратя совсем немного бензина, к тому же мотоцикл принадлежит Юк. У нее легкая жизнь.

Октябрь 2009 года

Даже когда я чувствую себя хорошо, я все равно жалуюсь. Я отношусь к тому типу людей, которые в любом состоянии жалуются на жизнь. Я наблюдаю за каждым членом моей семьи и друзьями; я их всех люблю; мне всегда интересно, что нового у них происходит. Параноидальные мысли о том, что с кем-то из них может произойти плохое, сводят меня с ума. Я вижу неприятности на пустом месте. Всю свою жизнь я беспокоилась о своей бабушке. Сейчас она постоянно нуждается в уходе. Здоровье у нее и так было слабое, сейчас же оно просто ужасное. Ее состояние требует финансовой поддержки; кроме меня ее некому поддержать.

21 октября 2009 года

Собрание прошло хорошо. Вместо Риспердала со множеством побочных эффектов, мне прописали нейролептик Абилифай.

26 октября 2009 года

Умерла моя бабушка. Никто из семьи даже не удосужился сообщить мне об этом. Я только сегодня узнала это от Кена. Иинг позвонила ему прошлой ночью. Она сказала, что боится лично мне сообщать эту новость, так как у меня может ухудшиться состояние здоровья. Я только недавно посылала деньги домой, чтобы за ней хорошо ухаживали, а мне даже никто не сказал о ее смерти. Две недели назад я выслушала ругань от моего дяди, почему же он сегодня молчал? Иинг боялась со мной разговаривать, потому что мои деньги не были переданы моей бабушке, скорее всего, они были в кармане моей матери. Я не доверяла своей кровной сестре.

27 октября 2009 года

Когда я разговаривала с дядей по телефону две недели назад, то не спросила о здоровье моей бабушки. Я даже не думала, что с ней может что-то приключиться. С дядей мы разговаривали о моих планах по строительству дома. Я хотела бы, чтобы он взял на себя постройку дома, не без оплаты, конечно. Это единственная причина, почему я с ним разговаривала.

Он думал, что я мечтаю воспользоваться наследством бабушки и что я с нетерпением жду ее кончины. Вчера он позвонил, услышал мой голос и начал говорить о деньгах. Я слышала, как моя мама говорила ему, что у Лон есть деньги, ее собственные накопления. Я даже представляла ее глаза, скорее всего, они горели, как рождественские огоньки. Мой дядя огляделся в доме: «Где деньги? Я не вижу тут никаких денег!»

Должно быть, Иинг очень расстроена. Она всегда эмоционально реагирует на всё. В последнее время она постоянно подбадривала нашу бабушку, отдавала ей много сил. Всегда тяжело терять человека, которого очень любишь. Сейчас я осознаю, что очень плохо знала свою семью.

Ноябрь 2009 года

Мой дядя хочет организовать службу такси в Убоне. Как только Иинг решила продать свою малолитражку Дейву, мой дядя встрепенулся. Он захотел ее купить и вернуть обратно в семью. Речь шла о его семье, а не о моей. Я не хотела участвовать в рискованных мероприятиях членов моей семьи, да и денег у меня не было. Хорошо, что мой брат очнулся раньше, чем дядя. Теперь он сможет возить маму за покупками и своих детей в школу в дождливые дни.

Сначала это была рыбная ферма, теперь подработка в такси, а сейчас брату хочется открыть мойку автомашин около дома. Оборудование для мойки: компрессоры, помпы, цистерны, инструменты будут стоить около 80 000 бат. Я только что потратила 40 000 бат на возведение насыпи около дома. Теперь брат мне говорил, что дохода от мойки автомашин должно хватить на содержание семьи и мамы. Это приятно было слышать. С неохотой, но я согласилась, хотя не была уверена в ответственности брата. Я сомневалась, что он будет заботиться о маме, несмотря на то, что он говорил.

В это же время я узнала, что мой брат вернулся в Убон, чтобы оплатить долги по счетам моей бабушки и тем самым получить страховку по ее жизнеобеспечению. Это была небольшая сумма, так как все года я исправно высылала деньги моей бабушке для оплаты счетов по дому. Брат оплатил все счета, так как видел, что подходит кончина моей бабушки и получил страховку. Мама была не против. Он получил 200 000 бат, из которых тут же потратил 150 000 бат на землю, на которой он планировал построить дом для детей в наследство. Он быстро потратил все деньги, не заплатил по маминым счетам и ничем ей не помог. После бабушкиной смерти, он сказал, что поможет платить по маминым счетам. Мама долго придерживала мои с Иинг деньги. Не дождавшись брата, ей пришлось выложить сохраненные деньги для оплаты счетов. Мама — неграмотна, она ничего не понимает в этом деле, она соглашается во всем с моим братом.

31 января

Сумма за суммой я исчерпала все свои запасы на данный момент. У меня были хорошие и плохие дни, а этот день был одним из худших. После того, как я выслала огромные суммы домой на разные нужды, родственники не прекращали свои денежные вымогательства. Впервые в своей жизни я сказала им запаковать свои вещи и покинуть дом, мой собственный дом.

Я видела, что брат собирается строить свой дом в наследство своим детям. А мой дом — это было всё, что я имела; я не хотела остаться без крыши над головой.

Февраль 2010 года

Я всё еще пытаюсь получить право видеться с моим ребенком, с Паренией, хотя бы разок, но такое чувство, что никто не хочет идти мне навстречу. Единственная связь с ней — это почтовые пересылки, но кажется, что это только потеря времени. Никто не хочет, чтобы я вновь увидела свою дочку. На тайском языке «Парения» — это сертификат, который выдается после окончания 4 лет обучения в университете. Это то, чего я никогда не достигну. Я назвала так свою дочь, потому что она достигнет того, о чем я только могла мечтать.

Я хочу, чтобы моя жизнь была похожа на жизнь Би, подружки, которая меня навещала 10 лет назад в Швеции. Несколько лет она прожила в Дании, а после рождения ребенка они с мужем развелись. Теперь у нее есть государственное пособие, чтобы содержать себя и ребенка. Я тоже хочу, чтобы мой ребенок жил со мной.

Март 2010 года

Сейчас брат зарабатывает 1000 бат в день на своей работе и 500 бат в день от автомойки. Он живет бесплатно в моем доме. На самом деле, я горжусь тем, что ему удается обеспечивать свою семью. Ему лучше быть в Убоне, чем в Чиангмае, где он прожил несколько лет.

Если сказать, что у него проблемы в управлении предприятием, это ничего не сказать. У него пренебрежительное и злое отношение к людям. Для него нет ничего проще — ударить человека; больше всего тумаков достается семье. Он может организовать дело, но вся выгода будет принадлежать только ему. Его единственное хобби — играть в азартные игры. МНОГО! Это хобби идет от семьи: моя мама любила играть в азартные игры. Я тоже люблю.

Кроме того, мне стало известно, почему дядя был так зол на брата два месяца назад. За строительство насыпи вокруг дома брат заплатил ему только 1000 бат. Предполагалось, что он заплатит 2000 бат, но брат истратил 1000 бат на моечный шампунь для машин.

Когда я в последний раз звонила маме, я узнала, что ее братья и сестры спорили по поводу дома, который бабушка продала мне взамен на финансовое обеспечение ее последних лет. Моя мама уверила меня, что она решит эту проблему и мне не надо беспокоиться о судьбе этого дома.

У Саи постоянные проблемы со здоровьем; у нее всегда сопли, независимо от того, на улице она находится или дома. Она не переносит кондиционеры: сразу начинает чихать и сопливить. Она сказала, что ей нужно на прием к доктору, а денег на поход к врачу у нее естественно нет. Я выслала ей 10 000 бат. Немного позже я узнала от Иинг, что Саи сделала себе пластическую операцию на нос и ямочки на щеках на присланные мной деньги.

В неделю я получаю 65 фунтов по безработице: 30 фунтов уходят на табак, 20 фунтов на телефонные карточки, а 15 — на еду на вынос. Каждую неделю я себе заказываю хорошую еду. В конце недели у меня по нулям.

30 марта 2010 года

Сегодня я поехала в Лондон, чтобы получить новый паспорт. Одной головной болью меньше.

Сентябрь 2010 года

Полгода прошли спокойно, без каких-либо грандиозных событий. Мои врачи до сих пор пытаются понять, дает ли результат препарат, который я принимаю и достаточно ли его будет, если вдруг меня отправят в Таиланд. Мне не нравится эта идея. Они ничего не знают о тайских больницах, которые в медицинском плане далеки от европейских стран. Врачи хотят сделать запрос в тайское посольство, чтобы получить доступ к информации по тайским психлечебницам.

3 сентября 2010 года

Я чувствую, что меня скоро отправят домой. Единственное, что я могу — это готовить еду: мне следует открыть ресторан напротив дома моего брата, рядом с автомойкой. Я могла бы кормить клиентов автомойки, пока их машины моются. Получается что-то вроде семейного бизнеса. Мне нужно хорошо продумать, где я буду работать и сколько я буду зарабатывать, когда вернусь в Таиланд. Я не думала, что я останусь в Англии. У меня такого не было в мыслях. И конечно, у меня никогда не будет бойфраенда.

Октябрь 2010 года

Недолго прошло времени, как моя семья вновь начала распри. Хотя я знала, что дядя был зол на моего брата из-за того, что тот не заплатил полагающиеся ему деньги, мне еще доложили, что он претендует на часть страховки моей бабушки, так как он был ее сыном.

Январь 2011 года

Теперь, когда в Таиланде засуха, мне надо подумать, как сделать предполагаемую насыпь вокруг предполагаемого ресторана. Иначе во время проливных дождей его может смыть водой. Кроме того, моя мама рассказала соседям о моей идее открыть ресторан; они уже начали организовывать это дело. Кто ее тянул за язык? Все равно я знаю, что готовлю лучше.

Моя сестра Иинг недавно купила землю недалеко от моего дома, около 200 метров. Она начала строительство дома, современного дома, которым она будет гордиться. Она думает, что дом ей обойдется в 500 000 бат. У нее есть 100 000, еще 400 000 она хочет получить у своего бойфренда в Бангкоке.

Февраль 2011

Я узнала, что мать Саи потребовала присылать ей больше денег на воспитание сына. Как и моей маме, ей всегда было мало. Мать ей подсказала, как заработать больше денег: стать барной девушкой, как я. Потом добавила: «Если ты не сможешь присылать деньги домой, я отведу твоего сына в лес и оставлю там. Он умрет; знай, я обязательно это сделаю!» (сын Саи рос очень болезненным ребенком). Я нисколько не сомневаюсь в намерениях матери Саи. Теперь Саи вновь танцовщица в баре Койот, она зарабатывает хорошие деньги.

У меня есть неплохие новости. Мой адвокат подал визовое прошение на получение убежища. Это оттянет мой выезд из Англии и если дело провалится, то можно вновь подать заявку. К тому же, адвокат спросил, смогу ли я зарабатывать деньги, когда выйду из клиники, ведь у меня уже не будет пособия по болезни. Это даже лучше для меня. Я хочу остаться в Англии. Все-таки я беспокоюсь, что меня вышлют в Таиланд. Мне интересно, если меня отправят в Таиланд, сможет ли Кен поехать со мной туда; я не доверяю своей семье, они не смогут меня поддержать в трудные времена.

Февраль 2011 года

Бизнес брата процветает; он в состоянии обеспечивать себя и семью. Это означает, что он будет мне меньше звонить с просьбами о деньгах. Я хочу, чтобы он стал успешным не только потому, что хочу гордиться его достижениями, но самое главное, чтобы он сам мог содержать семью и ни в ком не нуждаться, в данном случае, во мне. Тогда у меня будет больше финансовой свободы.

Май 2011 года

Мне одобрили выход без сопровождения. Я теперь могу гулять сама по себе, свободно. Я долго этого ждала. Я иногда беспокоюсь, что в больнице все равно кого-нибудь нанимают, чтобы смотреть, куда я пошла и что я делаю.

Май 2011 года

Иинг не хватает 30 000 бат на покупку окон и дверей для нового дома. Если она не сможет найти денег, строители повысят оплату за установку до 50 000 бат и не закончат работу. Она плохо спланировала свои затраты. Они придут устанавливать окна и двери позже, когда у них будет время.

17 мая 2011 года

Члены моей семьи похожи сейчас на безголовых куриц, которые вероломно предают друг друга. Я уверена, что это происходит из-за того, что я выслала моей сестре недостающую сумму денег для строительства дома ее мечты. По телефону мы с мамой вступили в такую перепалку, что мне этого общения на месяц хватит.

25 мая 2011 года

Я должна припрятать свою гордость и попросить Дейва одолжить мне 50 000 бат, чтобы полностью закончить дом Иинг. В сумме, я отослала ей уже 200 000 бат. Я рассматриваю это как вклад в свою семью. Так, мы сможем комфортнее и лучше жить, намного лучше, чем раньше. Она неправильно рассчитала траты на строительство дома. Соседи будут смотреть на нас с восхищением и уважать, как никогда раньше. Дом Иинг — самое главное событие в моей жизни, хотя я никогда не буду жить в нем; может быть, моя мама там поживет.

Июнь 2011 года

Я готовлюсь к встрече с иммиграционными властями в больнице. Они осведомлены, что моя семья не сможет оказать мне должный уход в Таиланде. Я бы предпочла другой путь, остаться в Англии.

В Таиланде пациента в больнице обычно навещает семья. Ему приносят еду, туалетные принадлежности и всё необходимое. Семья обычно оплачивает все нужные процедуры. У моей маленькой семьи нет денег, чтобы посещать меня; да и времени тоже нет. Тайское государство должно предпринять меры для лечения пациентов вроде меня, особенно, когда лечение — обязательно. В государственных клиниках в Таиланде, скорее всего, качество обслуживания намного хуже, чем здесь в Англии, а частные я себе не могу позволить.

Мы с моей подругой Анни вчера делали ставки в букмекерской конторе. В большинстве случаев мы выигрывали. А в это раз — нет. Мы попробовали в рулетку. Теперь у нас нет денег даже на сигареты.

15 июня 2011 года

Мое теперешнее прошение на визу сейчас основано на факте, что я не совершала преступления. Я была больна и меня должным образом лечили. Пролечившись, теперь я веду себя нормально и могу спокойно находиться в обществе, в британском обществе.

Мне запретили выход без сопровождения. Снова поймали! Я проиграла все деньги в азартных играх. Теперь я — как зверь в клетке. Так долго мне не давали свободы: мне хотелось сбежать, как сбегают животные от людей. Столько лет у меня не было свободы, а теперь, когда мне дали неделю свободы, я проштрафилась. Не надо было ходить играть; и в паб тоже я зря заглянула.

Медсестра Арроя сказала, что проигрывать деньги, которые дали на еду — запрещено. Кроме того, она добавила, что у меня изымут мою бангкокскую банковскую карточку, так как это не легально пользоваться чужой кредиткой. (Карточка принадлежала моей сестре).

Июль 2007 года

Иинг только что рассказала, что у нее куча проблем. Ее бойфренд, за которого она вышла замуж в Бангкоке, хочет записать дом на свое имя и заложить его под ипотеку. Он потратил очень много на этот дом, намного больше, чем планировала Иинг. Теперь ему не хватает денег, чтоб открыть свой бизнес в Убоне. Он инвестировал 600 000 бат в дом. Теперь стоимость дома и земли — 900 000 бат. С самого начала я говорила ей, что 500 000 бат недостаточно, но нет, нет, нет, ей же лучше знать.

Июль 2011 года

Я недавно узнала, что шведский рэпер Сифермайштер написал песню обо мне. На него произвела впечатление моя книга на немецком «Только 13». Песня называется «Саи», как мою сестру. Ее можно найти на youtube.com.

Август 2011 года

Я заняла третье место в кулинарном конкурсе в больнице. Я сделала разные тайские блюда. Другие пациенты делали английские блюда, поэтому я выделялась из общей массы. Я очень хочу открыть свой ресторан в Таиланде.

Поздравления Арерут Судха. 3 место в конкурсе «Приходите ко мне на ужин»

Мой брат хочет купить у меня дом. Он хочет там открыть дополнительный бизнес. Он предложил посылать мне 30 000 бат каждые три месяца, чтобы, в общем, получилось 150 000 бат. Дом и земля стоят 300 000 бат, но моя мама не позволит продать его кому-то со стороны. Плюс ко всему, она не хочет, чтоб я отказывалась от предложения брата. Моя бабушка взяла с меня обещание, что я никогда не продам этот дом, за исключением членов семьи. Она хотела, чтобы в этом доме нашли пристанище те, у кого еще не было своего. Я подумала, что это будет единственный способ получить хоть какие-то деньги с этого дома.

Брат недавно потратил 40 000 бат на кровлю. А после продажи досок со стен второго этажа у него было 25 000 бат.

А то что я потратила 40 000 бат на насыпь, плюс 80 000 бат на оборудование и цементный пол для автомойки, это не считается?

Сейчас я получаю 113 фунтов в неделю плюс 30 фунтов на еду. Этого достаточно на нужды моей семьи, сигареты и еду на вынос. Больница пытается контролировать мои траты. Они хотят, чтобы я тратила только 30 фунтов в неделю на еду, а оставшиеся деньги — копила и не посылала домой.

Ура! Мне вновь разрешили выход без сопровождения.

Сентябрь 2011 года

Недавно я начала посылать деньги на колледж моей кузине Миуй. Мои самые близкие члены семьи никогда не ценили ни денег, которые я посылала, ни усилий, которые я прилагала, чтобы повысить их уровень жизни. Может быть дальние родственники, как эта кузина, оценят это. Она должна проучиться два года, чтобы окончить колледж по бухгалтерскому делу.

Недавно я узнала от мамы, что ее братья и сестры вновь воюют по поводу семейного земельного участка. Моя бабушка завещала всё моей маме. По идее эта земля должна быть поделена между ними всеми, но так как последние несколько лет только я была ее финансовым поручителем, то она поменяла свое решение и составила завещание в мою пользу. Мама напомнила всем об этом и ситуация наладилась.

Я бы хотела, чтобы моя мама поделила эту землю между мной, моей сестрой и братом. Так, я смогу получить свою долю… когда-нибудь. Но скорее всего, эта земля будет записана на ее имя. У брата и сестры нет желания делить эту землю и записывать по отдельности на свои семьи, поэтому вся земля будет записана на мое имя, когда я смогу вернуться, потому что действовать отсюда — довольно тяжело.

Октябрь 2011 года

Когда я в последний раз ходила к Кену, моя медсестра была шокирована, когда я ей рассказала, что количество любви и ласки, получаемых от моих родственников равно сумме перечисленных мной денег. Она посчитала это не только шокирующем, но и противным, сказав: «Всё это наводит тоску!»

Я раздумывала над тем, скольких проблем я могла бы избежать, если бы не встретилась с Энди. До встречи с ним, у меня было полно денег, которые я отсылала домой с разных уголков земли: из Бангкока, из Паттайи или Европы. Мне нужны были деньги, чтобы наслаждаться жизнью и свободой. Всё это закончилось, когда я встретила Энди.

Ноябрь 2011 года

Мой дядя попал в мотоциклетную аварию и сломал себе руку. Кость вышла наружу. Фаранг избил его сначала, а затем догнал его на машине. Кто-то видел номер машины, дал информацию. Я позвонила, чтоб кто-нибудь помог ему. Дейв сказал, что меня это не касается; здесь есть другие члены семьи, которые могут о нем позаботиться. Моему дяде сейчас лучше; в полиции он получил 20 000 бат от водителя машины иностранца. Он мог бы и больше попросить, но он был не прав, повернув на встречную полосу. Дяде повезло, что ему дали номер автомобиля и он смог вычислить водителя, иначе он бы ничего не получил.

А если бы я не смогла посылать деньги домой, ведь у меня всего-то 110 фунтов в неделю и 35 фунтов на еду, но нет же, я иногда даже больше посылаю, а иногда просаживаю в азартные игры. Я сама легла в больницу и подчиняюсь здешним правилам; так, они могут управлять моими привычками.

Телефонная карточка сейчас обходится мне в 5 фунтов, потому цены на телефонные звонки стали ниже, намного ниже. Раньше я тратила 20 фунтов на телефонную карту и звонила в Таиланд, Германию, Бельгию. На сигареты в месяц я трачу 150 фунтов. Это самая большая часть моих расходов. В Англии сигареты стоят дорого. В Таиланде сигареты стоят 1 фунт за пачку.

Декабрь 2011 года

В визе отказано. Нет оснований для получения визы и проведения здесь времени.

Сертификатом награждена Арерут Судха за помощь и поддержку других пациентов. 2 декабря 20011 года.

Январь 2012 года

Если меня отправят домой, то единственное, о чем я думаю — это об открытии своего собственного ресторана. Это план на данный момент, если вдруг Англия не захочет меня приютить еще на какое-то время.

Я хочу построить новый дом в Убоне и завещать его Кену. Я знаю, что он никогда не продаст его, как и моя мама обошлась с бабушкиным домом. Если меня признают душевнобольной, мама может спокойно забрать его у меня.

Февраль 2012 года

Мой брат ищет ссуду 150 000 бат, но не на дом, а на первоначальный взнос при покупки машины. Мама не хочет, чтобы он брал ссуду, так как боится, что он никогда не расплатится. Если брат не сможет платить, значит, он опять полезет в мой карман, а мама не должна этого допустить.

Март 2012 года

На бумагах я немного освободилась от больничной опеки, но это только по документам, на самом деле больница остается клеткой. Мне некуда идти, я всё время провожу здесь.

Я получила подтверждение моего следующего прошения на визу. Встреча состоится 1 мая 2012 года.

Я выиграла 500 фунтов в казино. Ууух!

Я была поймана с поличным. Мне вновь запретили выход без сопровождения.

Апрель 2012 года

Моя сестра хочет приехать учиться в Англию. Я тоже очень хочу этого. Следует сказать, что ее бойфренд тоже прикладывает усилия, чтобы она продолжила свое образование. Так, она успешнее будет организовывать свой бизнес в будущем. Она должна скоро закончить свое обучение в университете в Таиланде.

Я начала беспокоиться об исходе предстоящей встречи по визе. Скорее всего, меня отправят в Таиланд. Психбольницы там не идут ни в какое сравнение с английскими. Мне будет там нелегко. Также я волнуюсь, как бы меня не отправили в тюрьму вместо больницы. Я могу провести остаток дней в тайской тюрьме. Или в тайской лечебнице, где пациентов приковывают цепочками.

Мне разрешили сегодня посмотреть на фото моей дочки. Хранить фото нельзя, его будут приносить каждый день и показывать мне.

Саи и Иинг в 4 года. На одной из фотографий Парения похожа чем-то на Иинг.

1 мая 2012 года

Сегодня я пошла на заседание по решению моей визы. В прошлый раз мне отказали. В этот раз нужно подождать 10 дней или две недели. На заседании определят, останусь я в Англии или буду депортирована. Если вынесут решение о моей депортации, то это случится в течение трех месяцев.

Я вновь пойду в колледж. Все же я надеюсь на лучший исход. Я — оптимистка; может мне повезет, и я останусь тут надолго. Я уже посещала уроки английского языка в колледже, теперь у меня опять появится такая возможность. Я всегда радуюсь, когда есть шанс совершенствовать свои навыки. Не знаю, долго ли я тут еще буду.

9 мая 2012 года

Сегодня я ходила на добровольную работу. Это бывает раз в неделю. На работе я пакую и продаю книги. Это хорошая работа, вряд ли коллеги по работе знают о моем прошлом и что у меня есть книга. Может быть, однажды моя книга появится в книжных магазинах.

Я знаю, что трачу много денег на телефонные звонки, когда звоню ближним и дальним родственникам. Еще я звоню Дейву и другим друзьям в Таиланде, моей кузине, Портхип в Германии, друзьям в Дании. Когда я не разговариваю с родственниками и друзьями, я общаюсь с пациентами в больнице. Сегодня я дала своей подруге поговорить с Дейвом. Она расспрашивала об Америке, о том, как долго туда лететь из Англии. Ее мечтой было слетать в Америку, но она очень боялась встретить там Фредди Крюгера из сериалов про Хеллоуин. Сейчас ей 23 года, в больнице она уже 10 лет. Она не умеет ни читать, ни писать, она занимается самобичеванием: она постоянно режет себе руки любым попадающим под руки предметом. Она везде следует за мной как ребенок. Я часто развлекаю таких пациентов в свободное время. Теперь вы знаете, почему я так много трачу на телефон. Я прикладываю все усилия, чтобы мне разрешили выход без сопровождения и становлюсь подавленной, когда лишена такой возможности.

Сегодня я узнала, что мне разрешат увидеться с дочерью, впервые за так много лет. 1 июня станет самым главным днем в моей жизни. Я куплю ей плюшевого мишку и открытку. Ей будет 5 лет. По правилам я не имею права подходить к ней ближе, чем на 5 метров. Мне сказали, что теперь я могу писать ей письма, посылать открытки, дарить подарки и иногда мне разрешат с ней видеться.

Я вешу 65 кг; я постараюсь похудеть, насколько это будет возможно до встречи с ней. Я стесняюсь своей полноты. Когда я ее родила, я весила 41 кг, а теперь мне придется встретиться с ней в таком виде. Надеюсь, она не будет презирать меня за такую полноту.

11 мая 2012 года

Изменение в планах. Теперь я смогу увидеться только с приемными родителями моей дочки, а не с девочкой. Я расстроилась по этому поводу. Конечно, даже встреча с родителями — уже большой шаг в правильном направлении. Каждый шаг навстречу моей дочке — хороший шаг. Я могу передать через них подарочки.

13 мая 2012 года

Я считаю, что пора готовить завещание на имя дочери. Хотя там и немного, но все-таки это то, что я могу ей дать. Моя голубая мечта — дать моей дочери больше, чем когда-то дали мне. Я отправила ей поздравительную открытку, плюшевого мишку и письмо. Я хочу, чтобы в день ее рождения она получила всё это.

20 мая 2012 года

Сегодня Парении 5 лет.

25 мая 2012 года

Сегодня я впервые в жизни увидела людей, воспитывающих мою дочку. Я очень нервничала, но всё прошло хорошо от начала до конца. Я по-настоящему счастлива, что моя дочка воспитывается такими хорошими людьми.

На одной из фотографий моя дочка была с моими подарками: плюшевым мишкой, открыткой и письмом. Слезы возникли сами по себе.

Я подарила им китайский символ моего года рождения — обезьянку и символ года рождения Парении — свинку.

Я рассказала им немного о своей жизни, совсем немного, тот отрывок жизни, который был до 13 лет. Я не знаю, насколько они обо мне наслышаны. Большей частью мы разговаривали о Парении.

28 марта 2012 года

Сегодня я узнала решение о моей визе. Я получу временную визу и через три месяца, после того, как иммиграционные власти не оспорят решение судьи, мне будет гарантирована виза на 3 года.

Я хочу закончить свою историю сравнением сегодняшнего дня и дня, когда я много лет назад поступила в Иглстоун Вью. Несмотря на мои многочисленные жалобы, я очень хвалю эту больницу и персонал, работающий здесь. Я могла бы быть намного в худшем состоянии или даже в тюрьме, но я иду на поправку.

Социальная система в Англии очень хорошо развита. Она защищает таких людей как я, неудачливых, уязвимых, подавленных, улучшая их жизнеобеспечение. Я никогда не была настолько счастлива в своей стране. Больница оказалась спасительной для меня; она помогла привести в порядок мою жизнь. Мое восхищение и доверие профессионалам, работающим в Англии, вознаграждены. Я начала верить в добродетель, начала верить людям, которые не бросят таких, как я в трудной ситуации, которые будут только обнадеживать и поддерживать.

Прости их и помоги им, помоги найти им правильный путь.

И они могут удивить тебя в конце.

Это мое видение людей в целом, я надеюсь, что медперсонал обо мне такого же мнения.

Здесь собраны несколько страниц из моего дневника, которые я сохраню для своей дочки. Я хочу, чтобы она знала, как часто я о ней думаю, как сильно я ее люблю и как сильно я хочу увидеть ее.

Мне нравится читать и писать. Я люблю слушать музыку и танцевать. Я люблю петь и готовить. Я мечтаю о магазине, где я буду продавать еду. Я приехала из маленького городка в Таиланде. У меня есть сестра, которая очень похожа на тебя. Какую музыку ты любишь? Я люблю Мадонну, мне нравится, когда она танцует и поет. Я люблю животных: кошек, собак. Ты любишь кошек или собак? А самое главное, я люблю тебя.

Арерут Судха

Как ты, мое солнышко?

Что ты весь день делала? Я слушаю музыку изо дня в день. Так я вспоминаю время, когда ты была маленькой девочкой. Я помню, как держала тебя на руках. Я так счастлива, что ты — такая милашка. Я думаю, что тебя все обожают. Надеюсь, что у тебя всё хорошо.

Арерут Судха

Тебе нравится эта фотография? Так я выглядела, когда мне было 18 лет. Тогда я писала эту книгу. Я так себя хорошо чувствовала, правда, английский мой оставляет желать лучшего. У меня трудности с произношением. Надеюсь, ты понимаешь, что я тебе пишу. Моя сестра очень похожа на тебя, особенно нос. Когда тебе было 6 месяцев, ты была ее копией. Ты будешь, как она. Я счастлива, что ты есть у меня.

Арерут Судха

Ссылки

Вторая глава: Бангкок, мой новый дом.

1. Тринк, Бернард, Бангкок Пост.

Третья глава: Ценности семьи в Исаане: несовместимые понятия

1. Thai.sex.net

Пятая глава: Воспитание

1. газета Bangkok Post 05/13/03

2. журнал The Nation 05/15/04

3. газета Bangkok Post 05/14 — 05/19/03

4. журнал The Nation 05/10/04

5. газета Bangkok Post 07/01/03

6. газета Bangkok Post 07/29/03

7. газета Bangkok Post 05/12/03

8. газета Bangkok Post 06/23/03

9. газета Bangkok Post 06/29/03

Восьмая глава: Паттайя: секс-туристический рай

1. Сборник фактов «Объединение против торговли женщинами»

Избранные труды

Белло, Вальден Ф., Шеа Кумигхам и Ли Кхенг По

Сиамская трагедия: Развитие и Дезинтеграция в современном Таиланде,

Вайт Лотос, Бангкок, 1998

Белло Вальден Ф., Шеа Куммингхам и Бил Роу

Темная победа,

Плуто Пресс, Лондон, 1994

Ботт Мари-Франс и Жан-Поль Мари

Цена ребенка: Четыре года в аду детской проституции в Бангкоке,

Роберт Лафонг Паблишинг, Париж, 1993

Браун Луиза

Секс-рабы: Торговля женщинами в Азии

Вираго Пресс — Литтл, Браун энд Компани, Лондон 2000

Хайбронер Роберт Л.

Великий подъем: Борьба за экономическое развитие в наше время,

Харпер энд Роу, Нью-Йорк, 1963

Джеффри, Лесли Энн

Секс и границы: пол, национальность и политика проституции в Таиланде,

Бритиш Каламбия Пресс Университет, Канада, 2002

Махбубани, Кишор

Думают ли азиаты?

Таймс Букс Интернешнл, Сингапур, 1998

Нартсупха, Шатхип

Тайская деревня, экономика в прошлом

Силкворм Букс, Чиангмай, Таиланд 2000

О’Гради, Рон

Ребенок и Турист: История подъема детской проституции в Азии: насилие несовершеннолетних,

ЭСПАТ

Фонгпайчит, Пазук, Сунгзид Пирьярангсан и Нуалной Трерат

Оружие, девушки, азартные игры, наркотики: Тайская нелегальная деятельность и государственная политика, коррупция и демократия в Таиланде

Силкворм Букс, Чиангмай, Таиланд, 1998

Сакхробанек, Сирипхон, Натайя Бунпакде и Шутима Шанатхоп,

Торговля женщинами: человеческие реалии в международной секс-торговле,

Зед Букс, Лондон, 1997

Сибрук, Джереми

Путешествия и работорговля: туризм и секс-индустрия

Плуто Пресс, Лондон, 2001

Сорайкул, Сирой

Детская проституция в Таиланде: послушайте блудницу Раав,

Хаворт Пресс, Нью-Йорк, 2002

Судхам Пира

Народ Исаана,

Брейквотер Букс, Сэнт Джонз, Канада, 1987

Судхам Пира

Страна муссонов,

Брейквотер букс, Сэнт Джонз, Канада, 1988

Международные организации

Для пожертвований связывайтесь напрямую

Международная амнистия: дети-солдаты

Кампания, направленная на прекращение использования детей-солдат.

Международная организация, которая занялась проблемой использования, вербовки и участия детей-солдат во взрослых войнах. Около 300 000 детей и молодых детей во всем мире солдаты. Десятилетие Конвенции Объединенных Наций по правам детей в ноябре даст возможность положить конец практике использования детей и молодых людей в качестве солдат.

www.amnesty.org.uk/childrights/soldier.htm

Против рабства

Ежедневная борьба за завтрашнюю свободу Эта организация была создана в 1839 году. Ее цель — положить конец работорговле во всем мире.

www.antislavery.org

Дочери в плену

Эта организация борется за прекращение секс-торговли детьми, девушками и женщинами.

Адрес: 3500 Overland Avenue #110–108,

Los Angeles, CA90034-5696

Тел.: (310) 669-4400

Факс: (310)815-9197

Эл. почта: captivedaughters@earthink.net

www.captivedaughters.org /Index. htm

Мудрый ребенок

Австралийская организация, работающая как в Австралии, так и во всем мире, имеет своей целью положить конец сексуальной эксплуатации детей.

www.childwise.net/our-vision.php

Объединение против торговли женщинами

Негосударственная организация, защищающая права женщин в международном масштабе.

www.catwinternational.org/about/index.php

Объединение по искоренению рабства и торговли

Адрес: 5042 Wilshire Blvd., #586, Los Angeles, CA90036 тел: (213) 365 1906, (213) 365-5257

www.castla.org

Конец детской проституции, конец порнографии и торговли детьми /конец детской проституции в восточном туризме

Сеть организаций, работающих совместно, чтобы искоренить коммерческую сексуальную эксплуатацию детей. Цель — поощрение международных сообществ за признание детских прав, как основных во всем мире, свободных от любой сексуальной эксплуатации.

www.ecpat.com

Организация «Человеческая радуга»

Негосударственная организация, направленная на развивающие, образовательные и медицинские проекты. Развивающие дают детям шанс освободиться от бедности и помогает им расти. Образовательные обеспечивают детей образованием. Медицинские обеспечивают медицинскую поддержку. Эта организация работает в трех азиатских странах: Непале, Индии и Таиланде.

Адрес: Via Clemente Maraini 22, 6900 Lugano, Switzerland

Тел.: (0041) 79-211-9324 Switzerland (0066) 7-106-4468 Thailand

www.fondarco.ch

Международный фонд женщин

Международная сеть организаций, направленная на социальное равенство. Эта организация призвана защищать права женщин, создавая гранты для поддержки женских организаций по всему миру.

www.globalfundforwomen.org/lwork

Международный марш против детского труда

Эта организация дает детям возможность жить и расти без изнурительной работы. Миллионы детей-работников во всем мире ведут рабскую жизнь. Скажем «нет» вовлечению детей в рабство!

www.globalmarch.org

Охрана человеческих прав

Независимая негосударственная организация призвана защитить человеческие права людей во всем мире. Она поддерживается пожертвованиями индивидуальных и международных организаций. Принимаются любые капиталы: государственные и негосударственные.

www.hrw.org

Мать

Защита человеческих прав для женщин и их семей по всему миру.

www.madre.org/press/pr/nationsex.html

Проект Полярис — Защита людей от торговли.

Массовая общественная организация против рабства и торговли людьми.

www.polarisproject.org

Проект «защита»

Учреждение, занимающееся искоренением торговли людьми, особенно детей и женщин.

Адрес: 1717 Massachusetts Avenue, WashingtonDC20036.

www.protectionproject.org

Спасение детей

Независимая ведущая организация, созданная для того, чтобы изменить условия проживания детей в США и по всему миру. Это член Международного альянса по спасению детей, который включает 27 национальных организаций по спасению детей, работает более чем в ста странах и обеспечивает здоровье детей.

Адрес: 54 Wilton Road, Westport, СТ06880

TEL: 1-800-SAVETHECHILDREN

www.savethechildren.org

Против мировой эксплуатации

Некоммерческая организация, цель которой — покончить с коммерческой эксплуатацией детей и взрослых.

Адрес: 1385 Mission Street, Suite 300,

San Francisco, CA94103

Тел.: (415) 905-5050 FAX: (415) 554-9981 www.sageprojectinc.org

«Украденное детство» — фильм

Международный фонд защиты труда

Адрес: 733 15th Street, N.W., Suite 920,

Washington, D.С.20005

Эл. почта: trina.tocco@ilrf.org www.stolenchildhoods.org

Конец требованиям

Видение: жить в мире, свободном от сексуального насилия и эксплуатации. Миссия: содействовать продвижению мира без сексуального насилия и эксплуатации, особенно детей.

www.stopdemand.com

Код

Организация, выступающая за защиту детей от сексуальной эксплуатации в туризме.

www.thecode.org

Фонд объединенных наций: изменение мира с детьми

Создана генеральной ассамблеей объединенных наций в 1946 году, чтобы помогать детям после Второй Мировой войны. Организация известна как ЮНИСЕФ (UNICEF) — Детский фонд организации объединенных наций. В 1953 году ЮНИСЕФ стал одной из частей ООН. Его задача — помогать бедным детям развивающихся стран.

www.unicef.org

Мировой взгляд

Христианская организация по умягчению сердец. Создана, чтобы помочь детям в общинах обогатить свой мир и потенциал. «Мировой взгляд» облегчает жизнь бедноты вне зависимости от расовой принадлежности, национальности, религии или пола.

www.worldvision.org

Женские и детские организации в Таиланде и Юго-Восточной Азии

Для пожертвований связывайтесь напрямую

Азиатский союз женских организаций

Адрес: 127/1 Sukumvit 79, Bangkok, 10250, Thailand

Азиатское объединение по женским правам и развитию

Адрес: Santhitham YMCA Bldg, 3rd Floor, 11 Sermsuk Rd, Mengrairasmi, Chiang Mai, 50300, Thailand

Тел: 66-53-404-613/404-614 Факс: 66-53-404-615

Эл. почта: apwld@loxinfo.co.th

Ассоциация по продвижению статуса женщины

Адрес: 501/1 Моо 3 Dechatungka Rd., Sikan, Don Muang,

Bangkok, 10210, Thailand

Эл. почта: may-fai@linethai.co.th or apsw2002@ksc.th.com

Бирманский женский союз

Адрес: Р.О. Box 42, Мае Hong Son58000, Thailand

Тел./Факс: 66-53-611-146 or 66-53-612-361

Эл. почта: caroline@kscl5.th.com

Объединение против эксплуатации детей

Адрес: Р.О. Box178, KlongChan

Bangkok, 10240, Thailand

Тел: (66) (2) 6522–2607

Эл. почта: facesudabkk@yahoo.com www.un.or.th/TraffickingProject/FACE/face_home.html

Дочери по несчастью

Адрес: р. о. box 4, Meriam,

Chiang Mai, Thailand 50180

Тел: (66) 81-180-5711

Эл. почта: moovzoo@hotmail.com

Contact: BoonlerdChompukeeree

Развивающая и воспитательная программа для дочерей и общин

Адрес: P.O. Box 10, Мае Sai, Chiang Rai, 57130, Thailand

Учреждение по поддержке женщин в секс-индустрии

Адрес: 57/60 Tivanond Road, Nontburi, 11000, Thailand

Тел.: 02-526-8311, 02-968-8021, 02-968-8022

Факс: 02-526-3294

Эл. почта: empower@cm.ksc.со.th, empower@cm-sun.cm.ksc.co.th

Фонд для женщин

Адрес: 35/267 Charansanitwongse Road 62, Soi

WatPaorohit, Bangkoknoi,

Bangkok, 10700, Thailand или

P.O. Box 47, Bangkoknoi, Bangkok, 10700, Thailand

Тел.: 66-2-433 5149 FAX: 66-2-434 6774

Эл. почта: FFW@mozart.inet.со.th

Фонд для женщин, законов и деревенского развития

Адрес: ChiangMai University, Chiang Mai, 50200, Thailand

Международные друзья

С 1994 года эта организация работала с уличными детьми и развивала креативные проекты для эффективной поддержки и становления их независимости.

Адрес: 9А, Street 178, Phnom Penh, Cambodia

Тел.: +855-23 986 601

Эл. почта: info@friends-international.org www.friends-international.org / www.childsafe-cambodia.org

Дружественный женский фонд

Работа по защите женских прав

Адрес: 218/16 Soi Pradipat 18, Phayathai, Bangkok, 10400, Thailand

Тел.: (66) 279-0867, (66) 278-3551

Институт гендерного развития и исследований

Адрес: 501/1 Моо 3 Dechatungka Road, Sikan, Donmuagn, Bangkok, 10210, Thailand

Международный альянс против торговли женщинами

Международная организация, которая создана для улучшения координации национальной деятельности против торговли женщинами: предлагаются тренинги, исследования, налаживание связей, публикация справочников.

Адрес: 191 Sivalai Condominium, Issaraphap Road, Soi 33, BangkokYai, Bangkok, 10600, Thailand или

P.O. Box 1281, Bangkok Post Office, Bangkok, 10500, Thailand

Тел.: (66) (2) 864-1427/28 FAX: (66) (2) 864-1637

Эл. почта: gaatw@mozart.inet.со.th www.gaatw.net

Гудвил-груп

Адрес: 2nd Floor RuamRudee Bldg. Ill, 51/2 Soi RuamRudee, Ploenchit Road, Lumpini, Phatumwan, Bangkok, Thailand.

Тел.: (66) (2) 253-8493 or (66) (2) 255-4176

Портовый дом

Менеджер: KritsanaWankham,

Адрес: 61 Moo 7 Baan Та Sala, Sri MuangChiem, Mae Sai, Chiang Rai, 51730 Thailand

Тел.: 66-53-668-068 www.hhfthailand.org

Женская организация каренов

Адрес: P.O. Box 5, Мае Sot, Так, 63110 Thailand

Женский центр Ланна

Адрес: ChiangMai University, Faculty of Education, Chiang Mai, 50200, Thailand

Тел.: 66 05 2 221699

Законодательный совет Таиланда

Адрес: 7/89 Mansion 10, Rajdamnoen Avenue,

Pranakorn District, Bangkok, 10200, Thailand

Тел.: (66) (2) 629-1430

Факс: (66) (2) 282-9907-8

Эл. почта: legalaid@lawyerscouncil.or.th www.lawyerscouncil.or.th

Митх Замланх

Адрес: #215, Street 13, Phnom Penh, Cambodia

Тел.: +855-23 426 748

Эл. почта: friends@everyday.com.kh www.streetfriends.org

Млоп Тапанг

Адрес: 7, Makara St., Sihanoukville, Cambodia

Тел.: +855-12 587 407

Эл. почта: info@mloptapang.org www.mloptapang.org

Национальный совет женщин Таиланда

Адрес: Umbrella Organization, ManangkasilaMansion, Lanluang Road, Bangkok, 10300, Thailand

Тел.: (02) 281 0081.

Факс: (02) 281 2189

Национальный совет женщин

Адрес: Clearinghouse and Information Centre Bangkok, 10200, Thailand

Национальный комитет по правам человека в Таиланде

Адрес: 422 AMLO Building Phya Thai Rd., Pathum wan District,

Bangkok, 10330, Thailand

Тел.: (66) 2-2219-2980

FAX: (66) 2-2219-2940

Эл. почта: interhr@nhrc.or.th

Новый центр жизни

Помощь девушкам, вовлеченным в секс-торговлю.

Адрес: P.O. Box 29,

Chiang Mai, 50000, Thailand

Тел./Факс: 66-53-244-569

Деятельность по спасению детей в Баттамбанге

Адрес: #229 Group 11 Sophy I village, Rattanak commune,

Battambang, Cambodia

Тел.: +855-53 952 752

Эл. почта: oeb@worldmail.com.kh

Фонд Павена

Сайт для чтения о детском насилии и как получить помощь.

www.pavena.thai.com

Пеуан Мит

Адрес: Phai Nam Road, Vientiane Capital, Lao PDR

Тел.: +856-21 261 389

Эл. почта: peuanmit@etllao.com

Фонд Сайнам

Адрес: 20 Моо 7, Ban Naudom, Т. Phai, RattaniBuri, Surin 32130 Thailand

Эл. почта: claudio@sainam.net www.sainam.net

Консорциум женщин в развитии

Сеть женских организаций.

Адрес: Thammasat University, Office of the Rector, Bangkok, Thailand

Образование женщин для их продвижения

Адрес: ChiangMai University, P.O. Box 58, Chiang Mai 50202 Thailand

Тел./Факс: 66-53-278-945 или 66-53-260-193

Информационный женский центр

Адрес: 2/3 Soi Wang Lang, Arunamarin Road, Bangkok, 10700, Thailand

Информационный женский центр и фонд

Адрес: P.O. Box 7-47, Bangkok, 10700, Thailand

Научно-исследовательский и развивающий женский центр

Адрес: Prince of SongklaUniversity, Faculty of Management Science,

Had Yai, 90112, Thailand

Группа компаний Гудвил

Адрес: 2nd Floor RuamRudee Bldg. III, 51/2 Soi RuamRudee, Ploenchit Road, Lumpini, Phatumwan, Bangkok

Тел.: 66-2-253-8493 or 66-2-255-4176

Гудвил — это школа для малоимущих тайских женщин. Мы — частная, нерелигиозная тайская организация, миссия которой — улучшить качество жизни тайских женщин через обучение и предоставление им занятости. Наши услуги включают: изучение английского языка, обучение компьютерной грамотности и устройство на работу. Мы всегда нуждаемся в ответственных, преданных учителях-волонтерах, которых нанимаем, как минимум на три месяца. К несчастью, мы не можем предоставить финансовую помощь или содействие в получении визы нашим не тайским волонтерам, которые работают везде, где разрешается законная работа. Опыт в преподавании английского языка приветствуется, но не обязателен. Преподавание идет 10 недель по три часа в неделю. Если вы заинтересованы в волонтерстве, напишите нам по электронному адресу info@goodwillbangkok.com для того, чтобы договориться о собеседовании. Гудвил открыт каждый день с 9.30 до 20.00, за исключением пятницы. Приглашаем посетить наш сайт www.goodwillbangkok.com и подписаться на нашу рассылку.

Гудвил групп очень нуждается в ваших пожертвованиях. Мы ценим любой вклад. У нас все еще есть возможность обходиться тем небольшим бюджетом, что мы имеем, благодаря нашим волонтерам, но мы, тем не менее, нуждается в деньгах, так как расходов с каждым днем все больше. Если вы можете помочь, наши банковские реквизиты:

Thai Farmer’s Bank,

Wireless Road Branch,

Bangkok, Thailand,

I/F/O: Goodwill Group Foundation,

Account number: 7092-308418,

Swift Code: KASITHBK

US citizens can send tax-deductible donations

(our Federal tax ID Number is 58-2667052) to:

Bank of America, CHIPS ID: 0032bankofamerica,

I/F/O: Goodwill Group Foundation Inc

Account number: 94209 35372,

Swift Code: FNBBUS33.

Джулия Манзанарес работала многонациональным инструктором-преподавателем последние 20 лет, 16 лет из которых преподавала в Азии, юго-восточной Азии и Среднем Востоке. У нее степень магистра по психологии Калифорнийского государственного университета в Лос-Анджелесе и сертификаты обучения английскому языку и по нейролингвистике.

Дерек Кент получил степень бакалавра в Калифорнийском Университете в Лос-Анджелесе и был инструктором-преподавателем на Среднем Востоке и в Таиланде 15 лет. Теперь он предоставляет образовательные возможности, помогает устраиваться на работу, оказывает поддержку малоимущим молодым девушкам из Таиланда.

Примечания

1

Здесь и далее улица будет именоваться сои или сойка, (прим. пер.).

(обратно)

2

Чирлидер — участник или участница танцевальной спортивной группы поддержки — прим. пер.

(обратно)

3

Саронг — индонезийская национальная одежда (прим. пер.).

(обратно)

4

Хмонг — изолированные горные районы юго-восточной Азии (прим. пер.).

(обратно)

5

ЮНИСЕФ — фонд помощи детям ООН (прим. пер.).

(обратно)

6

money talks — соотв. на рус. яз. — Денежки в кармане — все друзья с нами.

(обратно)

7

Снак — быстрый перекус (прим. пер).

(обратно)

8

Seagate Technology Incorporated (Сигейт Текнолоджи Инкорпорейтед), американская корпорация, ведущий разработчик технологии и продуктов для хранения и использования информации на электронных носителях (прим. пер).

(обратно)

9

Адванст Текнолоджиз — ведущий разработчик автоматизированных систем коммерческого учета нефтепродуктов (прим. пер.).

(обратно)

10

Рис-сырец — по свойствам более высокого качества. Видимо, эта пословица обозначает, что мужчина выше и достойнее женщины.

(обратно)

11

Fish and Chips — «рыба и картошка» — небольшие закусочные (прим. пер.).

(обратно)

12

Сатерлендшир — графство в Шотландии (прим. пер.).

(обратно)

13

Стоун равен 14 фунтам (прим. пер.).

(обратно)

Оглавление

Группа Компаний Гудвил

Компания Сайнам

Посвящение

Предисловие

Глоссарий

Введение Родословная семьи Бонтах

Глава 1 Таиланд и моя деревня в Исаане

Глава 2 Бангкок, мой новый дом

Глава 3 Ценности семьи в Исаане: несовместимые понятия

Глава 4 Деревенская жизнь

Глава 5 Обучение: только для мальчиков, у девочек нет в этом нужды

Глава 6 Туризм или секс-туризм

Глава 7 Работа в Бангкоке

Глава 8 Паттайя: секс-туристический рай

Глава 9 «18 дождей»

Глава 10 Седрик и Швейцария

Глава 11 Расширение моего кругозора

Глава 12 Так много поклонников, так мало времени

Глава 13 Наконец, Швеция

Глава 14 Родной дом?

Глава 15 Ошибочный брак

Глава 16 В раздумьях: через десять дней

Глава 17 Я никогда не знаю, когда это случится со мной

Глава 18 Я вернулась!

Ссылки

Избранные труды

Международные организации

Женские и детские организации в Таиланде и Юго-Восточной Азии

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg

Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.

Copyright © читать книги бесплатно