Уверенность в себе. Как повысить самооценку, преодолеть страхи и сомнения

Томас Чаморро-Премузик
Уверенность в себе. Как повысить самооценку, преодолеть страхи и сомнения

Руководитель проекта И. Гусинская

Компьютерная верстка К. Свищёв

Дизайн обложки Л. Беншуша

Арт-директор С. Тимонов

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

* * *

Прочитав эту книгу, вы:

• осознаете, что нет никаких причин завидовать уверенности суперуспешных людей: их достижения – причина, а не следствие высокой самооценки;

• поймете, что невысокая самооценка – ваш друг: возможно, слишком честный и прямолинейный, чтобы стать самым любимым другом, но, безусловно, благожелательный и полезный;

• получите инструменты для реального повышения уверенности в себе, основанного на приобретении компетентности, а не на надувании щек и умелом самопиаре.

Посвящается Зденке Премузик

(которой не нужно читать эту книгу)

Дорогой читатель!

Если вы выбрали эту книгу, чтобы повысить уверенность в себе, вы не одиноки. Миллионы людей испытывают недостаток уверенности, и большинство из них это беспокоит, не в последнюю очередь потому, что уверенность трудно повысить по собственному желанию. Хорошая новость – низкая уверенность менее проблематична, чем кажется. На самом деле, хотя общество и придает большое значение уверенности, никаких реальных преимуществ, если не считать хорошего настроения, она не дает. Низкая же уверенность – ключ к обретению компетентности, и это единственная эффективная стратегия обретения подлинной уверенности – уверенности, которую гарантируют умения и навыки.

Уверенность – это считать, что ты можешь, компетентность – действительно мочь, но как они связаны? Слишком многие игнорируют этот вопрос и просто принимают на веру, что высокая уверенность – сама по себе преимущество. Хотя это допущение ни на чем не основано, оно порождает бездумную и часто разрушительную погоню за высокой уверенностью. Безусловно, почти во всем западном мире, особенно в Соединенных Штатах, считается, что чем больше уверенности, тем лучше^[1]. Если бы не эта убежденность, вы бы, наверное, и книгу эту не стали читать. И все же нет причин стесняться низкой уверенности.

Главное различие между людьми, которым не хватает уверенности, и теми, кто не испытывает в ней недостатка, – в том, что первые не могут (или не хотят) искажать реальность в свою пользу. Да-да, успешная лакировка действительности – главная причина того, что так много людей чувствуют себя уверенно, хотя и не должны. Пессимизм ведет к реализму, оптимизм помогает фабриковать альтернативную реальность – обманывать, причем не других, а себя. Нет оснований завидовать людям, которые выглядят уверенными, даже если они при этом успешны; их успешность – обычно причина, а не следствие их высокой уверенности. Сама идея, что мы должны как-то бороться с низкой уверенностью, – это, в общем и целом, результат популярных мифов, которые несложно развенчать.

Если вас беспокоит ваша низкая уверенность, эта книга научит, как с ней справиться. Главное, что я хочу донести, – надо стремиться не к высокой уверенности, а к высокой компетентности, и я покажу, как это делается. Обрести уверенность легче, если вы сможете подкрепить ее реальными достижениями (но и тогда лучше не слишком зазнаваться).

Отнеситесь к этой книге настолько непредвзято и критично, насколько сумеете. Не считайте само собой разумеющимся, что можно запросто взять и повысить уверенность или что эта самая уверенность должна быть вашей целью. И не думайте, что низкая уверенность помешает вам добиться успеха. А если вам нравится так думать, приготовьтесь к сюрпризам.

Томас Чаморро-Премузик, PhD
Февраль 2013 г.

Глава 1
Уверенность и компетентность – две большие разницы

Существует такой штамп: в большинстве своем штампы верны, – и, подобно большинству штампов, этот неверен тоже.

Стивен Фрай

«Умею» и «считаю, что умею»: есть разница

Биографы так и норовят объяснить успехи выдающихся людей их огромной уверенностью в себе, при этом приуменьшая роль таланта и упорной работы, как если бы в чьих-то силах было добиться выдающегося успеха просто за счет незамутненной веры в себя. Журналы и популярные блоги не отстают, до неприличия раздувая роль уверенности в достижении славы и успеха. Вот какие советы там можно встретить^{1}:

«Чем бы ты ни занимался, главное – люби себя за то, что этим занимаешься».

«Если веришь в себя, добьешься любой цели. Без этой веры у тебя нет шансов на успех».

«Если любишь себя, жизнь прекрасна».

«Мы все восхищаемся уверенными людьми. Уверенность – самый важный ресурс в жизни, она обязательно приведет к успеху и счастью».

«Каждый может научиться быть уверенным, и тогда все наши проблемы будут решены».

«Уверенные в себе люди в десять раз успешнее тех, кому не хватает уверенности».

С утверждениями такого рода связаны три серьезные проблемы. Во-первых, нелегко взять и сделать так, чтобы уверенность взмыла до небес. Будь это так просто, никто бы не переживал из-за собственной неуверенности. Мы бы гасили ее с той же легкостью, с какой утоляем голод или жажду. Во-вторых, даже если бы нам удалось искусственно форсировать нашу уверенность, никакого настоящего успеха это бы не принесло. Что бы там ни утверждали некоторые биографы и самопровозглашенные эксперты, Барак Обама не потому стал первым чернокожим президентом в истории США, что был уверен в себе; сэр Ричард Брэнсон основал 400 компаний не благодаря вере в свои силы; Мадонна продала 300 млн записей не потому, что уверенно держится на сцене; а Майкл Джордан, Мохаммед Али и Роджер Федерер стали лучшими в своих видах спорта не потому, что сами себе нравятся. Эти исключительно успешные люди уверены в себе потому, что они исключительно компетентны. Требуется очень много таланта и еще больше – тяжелого труда, чтобы добиться такого уровня компетентности. Собственно, единственное, что необычно в уверенности этих людей, – то, что она в точности отражает их компетентность. Это отличает их от большинства сверхуверенных, которые на деле не слишком компетентны.

Третья проблема, возможно, самая серьезная. Заблуждение насчет того, что высокая уверенность может помочь нам достичь всего, чего мы пожелаем, невероятно давит на нас, требуя самоуверенности и претворения этой самоуверенности в успех. Как следствие, те, кому не хватает уверенности, чувствуют вину и стыд, а те, кто уверен, питают несбыточные надежды на то, что уверенность поможет им добиться поставленных целей. Плата за высокую уверенность такова, что люди готовы пойти почти на все, чтобы добиться высокой самооценки и поддерживать ее, приравнивая хорошее настроение к успеху. В результате мы имеем общество, которое принимает важничанье за важность и самовозвеличивание – за величие, заставляя все больше и больше людей интересоваться только собой.

(обратно)

Я, я и снова я, или Общество нарциссов

Нарциссизм – это отношение человека к себе, характеризующееся ни на чем не основанном ощущении собственного величия и раздутой уверенностью (представьте Дональда Трампа или Пэрис Хилтон). Нарцисс сосредоточен только на самом себе, такой человек считает, что он выше всех; он игнорирует все свидетельства обратного и не обращает внимания на критику. Кроме того, нарциссы – хорошие манипуляторы, им ничего не стоит использовать окружающих, чтобы добиться власти, славы или успеха^{2}. Само слово «нарциссизм» происходит от имени героя древнегреческого мифа Нарцисса, который был так одержим собственным совершенством, что никого вокруг не замечал. Чтобы наказать его, богиня Немезида заманила Нарцисса к пруду, где он увидел собственное отражение в воде и влюбился в него, не сознавая, что видит самого себя. По одной из версий, Нарцисс утонул, пытаясь поцеловать собственное отражение, по другой – сидел на берегу, любуясь на себя, пока не умер от голода и жажды.

Есть много оснований утверждать, что мы живем в эпоху нарциссизма. Вообще, беспокойство из-за собственной низкой уверенности – это в целом результат жизни в мире, помешавшемся на эгоизме и самомнении. В Америке нарциссизм рос и развивался десятилетиями. Психолог Джин Твенге^{3} много лет отслеживала рост нарциссизма в национальных масштабах. В одном из своих исследований она проанализировала данные более чем по 40 000 студентов из нескольких сотен американских колледжей. В 1950-е только 12 % студентов описывали себя как «незаурядную личность»; к 1980 г. доля таких студентов возросла до 80 %. Полученные Твенге данные также говорят, что только за период с 1982 по 2006 гг. количество студентов-нарциссов выросло с 15 до 25 %, причем среди женщин этот рост был еще выше, что удивительно: как правило, женщины менее склонны к нарциссизму, чем мужчины.

Уровень самооценки – наиболее общий показатель уверенности – в последние десятилетия рос по экспоненте: в 2006 г. 80 % учащихся американских школ, отвечая на вопросы анкеты, указали уровень самооценки, который был выше средних показателей для 1988 г.^{4} Что еще тревожнее, масштабное исследование, проведенное Национальными институтами здравоохранения (главная правительственная служба США, финансирующая медико-биологические исследования и исследования в области здравоохранения), выявило, что поведение 10 % американцев в возрасте 20–29 лет соответствует критериям клинического (тяжелого) нарциссизма. Для сравнения: среди тех, кому 60–69 лет, таким критериям отвечают 3%^{5}.

Такой рост трудно с чем-то сравнить. Ни одна другая психологическая характеристика – агрессивность, жадность, тревожность, IQ, да что угодно – не дала такого роста на протяжении жизни одного поколения. Люди, в общем-то, не слишком меняются со временем, если, конечно, мы оперируем не тысячелетиями. Единственный показатель, сопоставимый с нарциссизмом по росту за аналогичный период, – ожирение, уровень которого с 1950 по 2010 гг. увеличился более чем на 200%^{6}. Но, в отличие от нарциссизма, ожирение признали эпидемией. Самооценка же – это ощущение, ненаблюдаемый показатель, что делает распространение нарциссизма менее очевидным, чем распространение ожирения.

Хорошо, если бы рост нарциссизма отражал рост благополучия, – так нет же, все, что он отражает, – рост числа людей, одержимых сохранением запредельно высокого мнения о себе и фантастически высокой уверенности. Эта одержимость объясняет почти тотальную распространенность культа знаменитостей, когда значительная часть человечества обожествляет тех, кто обожествляет сам себя. Миллионы людей во всем мире хотят быть похожими на Пэрис Хилтон, Саймона Коуэлла или Леди Гагу, у которых больше всех фолловеров в Twitter. Взрывная популярность социальных сетей также дала каждому возможность самому на мгновение примерить звездный статус: не нужно быть Леди Гагой, чтобы твитить о том, что вы ели на завтрак, чем стошнило вашего кота, хорошо ли вы пропотели на тренажерах и сообщать всем фолловерам, что вы зачекинились в Starbucks. Но вот только вы – не Леди Гага.

Ничего удивительного, что в Facebook сейчас зарегистрирован 1 млрд человек. Вот, например, студент колледжа, у него 600 френдов в Facebook и он постоянно обновляет свой статус. Этот студент проведет много времени, мониторя других пользователей Facebook в надежде, что они лайкнут его деятельность и оставят положительные отзывы на его «стене» (среднестатистический студент проверяет свою страницу в Facebook минимум десять раз в день). Он также не чужд эксгибиционизма и тысячами постит фотографии довольно интимного свойства. Счастливая пора? Не совсем. На самом деле, как показали исследования, у студентов, которые проводят много времени в Facebook, академическая успеваемость ниже и они, как правило, более несчастны, особенно когда чувствуют, что их френды (которые тоже загружают фотографии в Facebook) счастливее их^{7}.

В нашем нарциссическом обществе Facebook дает пользователям возможность создавать иллюзию одновременно уверенности и компетентности, преподнося себя как успешных и уверенных, однако не позволяет убедить себя (а еще лучше – других) ни в первом, ни во втором. Facebook так сильно притягивает нарциссов потому, что дает им возможность компенсировать отсутствие настоящих друзей, собирая в промышленных масштабах виртуальных френдов, которые могут играть роль поклонников. На радость нарциссам, Facebook не позволяет пользователям выражать неодобрение деятельности других пользователей, – нам дозволяется ставить только лайки^{8}… Неудивительно, что недавнее исследование обнаружило, что пользователи Facebook проявляют больше признаков нарциссизма и эксгибиционизма, чем те, кто не пользуется этой социальной сетью. Полученные данные позволили авторам заключить, что «Facebook особо потворствует потребности нарциссического индивида в саморекламе и демонстративном поведении»^{9}.

Культура нарциссизма делает раздутое самомнение нормой, но если мы все концентрируемся только на себе и больше ни к кому не испытываем интереса, мы обречены на эгоистичную и изолированную жизнь. Было бы хорошо, если бы мания величия побуждала людей усердно работать, чтобы добиться этого величия. Однако такие иллюзии имеют в точности противоположный эффект, не в последнюю очередь потому, что они недосягаемы. Действительно, чем сильнее люди заражены нарциссизмом, тем менее, как правило, реалистичны их ожидания, а чем менее реалистичны ожидания, тем выше вероятность, что человек впадет в депрессию, когда наконец признает их несбыточность. Аналогичным образом в последние десятилетия стремительно и постоянно растет число людей, страдающих депрессией. Так, за период с начала 1990-х до начала 2000-х распространенность депрессии в США возросла с 3 до 7 %, и с тех пор эта цифра удвоилась^{10}. Депрессия сегодня считается одной из ведущих причин нетрудоспособности в мире, где, по последним данным, от нее страдают свыше 120 млн человек^{11}. В Соединенных Штатах от депрессии страдают по крайней мере один мужчина из десяти и две женщины из десяти^{12}.

(обратно)

Жажда уверенности против потребности в уверенности (и кока-коле)

Вам когда-нибудь нестерпимо хотелось ледяной кока-колы? Всем хотелось, однако никакой реальной потребности или биологической необходимости в кока-коле у человека нет. Аналогично миллионы людей в мире страстно желают обрести уверенность, не осознавая, что на самом деле им это не нужно. Тем не менее, хотя даже самые фанатичные потребители колы понимают, что этот напиток вреден для здоровья (по крайней мере его обычная, сахаросодержащая версия), очень немногие люди понимают, что уверенность и удовлетворенность собой не дают никаких реальных преимуществ. Вместо этого большинство, похоже, верит, что, если они нравятся себе и чувствуют уверенность, они добьются всего, чего хотят, а в противном случае никогда и ни в чем не смогут преуспеть. В результате мы имеем общество, в котором люди хотят обрести уверенность больше, чем они в ней нуждаются: культура довольства собой, в которой погоня за ощущением уверенности затмевает любой интерес к компетентности и большинство людей принимает хорошее настроение за жизненный успех.

Сравнение с кока-колой работает на многих уровнях. Мало найдется более ярких символов культуры хорошего настроения, чем Coca-Cola, один из самых успешных брендов нашего времени. Почему у кока-колы больше поклонников на Facebook, чем у любого человека или бренда?^{13} Потому, что компания продает черный пузырящийся раствор сахара? Вовсе нет. Как кофеин и сахар в коле повышают вам настроение (быстрая и нездоровая инъекция оптимизма, чуть менее нездоровая, если вы пьете диет-колу), так и бренд Coca-Cola помогает потребителям чувствовать себя хорошо, рекламируя легкомысленный стиль жизни, где главной навязчивой идеей является жажда наслаждений. Из года в год слоганы Coca-Cola твердят одно и то же^{14}:

• 1963: «С колой все идет лучше».

• 1979: «Выпей колы и улыбнись!»

• 1989: «Ни с чем не сравнимое ощущение».

В 2010 г. Coca-Cola выложила на канале в YouTube ролик «Машина счастья» про автомат с кока-колой, установленный в школе. Скрытые камеры снимали реакцию школьников на «халяву»: автомат бесплатно выдавал цветы, бутерброды и, само собой, кока-колу. Клип, стремительно набравший более 3 млн просмотров на YouTube, демонстрирует, что хорошее настроение по-прежнему вшито в генетический код кока-колы. Спустя год, после тридцати с лишним вариантов ролика про машину счастья, компания выпустила новый клип, на этот раз «Грузовик счастья», снятый в Рио-де-Жанейро. На смену торговому автомату пришел настоящий грузовичок, раздающий еще больше счастья в виде футбольных мячей, маек, пляжных полотенец и шезлонгов, и даже досок для серфинга… плюс, разумеется, бутылок кока-колы.

Несмотря на то, что уже известно: кока-кола вредна для здоровья, – люди во всем мире продолжают потреблять ее в огромных количествах, сейчас даже больше, чем прежде. Рост потребления кока-колы отражает рост спроса на многие другие товары «хорошего настроения». Например, за последние пятьдесят лет стремительно выросло количество времени, которое американцы проводят перед телевизором. В среднестатистической американской семье телевизор работает 7 часов в день^{15}. Если время, проведенное жителями США перед телеэкранами (в сумме 250 млрд часов в год), перевести в работу, это будет эквивалентно потенциальному росту экономики в 1,25 трлн долларов, если считать просто по минимальной оплате труда. Тем временем средний американский подросток проводит 900 часов в год в школе и 1500 часов перед телевизором. При этом большинство американцев не считает, что слишком много сидит перед телевизором.

Последние десятилетия также были отмечены экспоненциальным ростом рынка продуктов «психологического самоусовершенствования», в числе которых книги, диски, семинары и тренинги, разработанные для того, чтобы помочь людям повысить уверенность. С 2005 по 2008 гг. (год последнего экономического кризиса) спрос на такие продукты вырос почти на 14%^{16} и с тех пор продолжал расти, так что сейчас индустрия «Сам себе психотерапевт» стоит около 11 млрд долларов^{17}. Подавляющее большинство таких продуктов существует благодаря предположению, что подскочившая уверенность в себе разрешит все наши проблемы, но с доказательствами благотворного воздействия продуктов психологического самоусовершенствования что-то негусто. В 2005 г. журналист Стив Салерно опубликовал книгу, основанную на большой исследовательской работе и критикующую весь рынок хорошего настроения (SHAM: How the Self-Help Movement Made America Helpless / «Обман. Как индустрия самоусовершенствования сделала Америку беспомощной»). Салерно писал, что 80 % потребителей продуктов психологического самоусовершенствования – это «серийные потребители», которые покупают огромное количество таких товаров^{18}. Это соответствует данным д-ра Твенге о том, что за последние десятилетия распространенность депрессии выросла синхронно с нарциссизмом и уровнем самооценки.

Как и кока-кола, книги по самопомощи формируют потребность сродни наркотической в инъекции хорошего настроения. И, как и в случае с газировкой, у чрезмерной одержимости собственными чувствами есть неприятные отдаленные последствия. К сожалению, когда нам со всех сторон твердят, что мы должны хорошо себя чувствовать, чего бы это ни стоило, это ставит неестественно высокую планку и для нашей уверенности, и для нашей компетентности. Чем больше нам говорят, что хорошее настроение – норма, тем хуже мы себя чувствуем, когда не дотягиваем до этой нормы; чем больше мы убеждаем себя, что уверенность приносит компетентность, тем большее разочарование испытываем, когда полученная уверенность не приносит нам компетентности. И так до тех пор, пока мы не начинаем выстраивать защиту от разочарований из самообмана. Порочный круг: наша одержимость хорошим настроением приводит к тому, что мы чувствуем себя несчастными, а это поддерживает спрос на книги о самоусовершенствовании и другие продукты индустрии хорошего настроения, разжигающие нашу одержимость хорошим настроением.

Точно так же, как компетентность и уверенность – разные вещи, есть разница и между «быть в хорошем настроении» и «быть хорошим…» (профессионалом, специалистом, человеком и т. д.). Если речь о компетентности, хорошее настроение не повышает вероятности того, что вы в чем-то хороши. И хотя вы можете стремиться к уверенности, не это вам на самом деле нужно – вам нужна компетентность, а не уверенность. Конечно, повысить уверенность – стоящее дело, если это поможет стать более успешным или повысить компетентность. Но настоящих свидетельств того, что высокая уверенность влечет за собой компетентность, нет.

(обратно)

Высокая уверенность не влечет за собой компетентность

Мы уже начали рассматривать и развенчивать распространенные заблуждения о связи между уверенностью и компетентностью. Давайте же взглянем на цифры. Взаимосвязь между компетентностью и уверенностью очень слаба. Точнее говоря, средняя корреляция между уверенностью и компетентностью составляет около 0,30^{19}. Что это значит? Представьте, что вы встретили уверенного человека, и хотите угадать, компетентен это человек или нет. Если вместо того, чтобы положиться на подразумеваемую по умолчанию вероятность правильного ответа в 50 % (да/нет), вы примете в расчет научные свидетельства взаимосвязи между уверенностью и компетентностью, вероятность того, что вы ответите верно, возрастет до 65%^{20}.

Сколь бы высокой ни была корреляция, она не подразумевает, что одна переменная порождает другую. По сути, даже самые широко цитируемые научные исследования взаимосвязи между уверенностью и компетентностью, как правило, полагаются на субъективные оценки компетентности. Допустим, мы захотели изучить корреляцию между уверенностью и компетенцией в области спорта, попросив участников эксперимента указать, в какой степени они поддерживают следующие два утверждения.

Вопрос для оценки уровня уверенности -> «Я хороший спортсмен».

Вопрос для оценки уровня компетентности -> «Я хороший спортсмен».

Если вы не видите разницы между этими утверждениями, значит, у вас не академический стиль мышления – ну и славно! Как диктует здравый (но не принятый в академических кругах) смысл, интерпретация ответов на вопросники, построенные по принципу самоотчета, как показателей компетентности сомнительна. Все, что показывают такие ответы, – оценку респондентами своей компетентности, и тут уж говорит, конечно, их уверенность.

Если в оценке уверенности и компетентности респондента полагаться на его самоотчет, возникнет иллюзорная корреляция: те, кто высоко оценивает свою уверенность, как правило, высоко оценивают и свою компетентность, и наоборот. Как отмечает психолог Рой Баумайстер, ведущий специалист по самооценке, «привычка хорошо говорить о себе никуда не девается, когда респондент переходит от шкалы самооценки к анкете, где его просят оценить свои иные качества. Люди, которым нравится описывать себя в хвалебном тоне, будут склонны сообщать, что хорошо ладят с окружающими, физически привлекательны, хорошо учатся или хорошо работают, воздерживаются от плохих поступков и так далее»^{21}.

Тщательно разработанные исследования отношения между уверенностью и компетентностью изучают объективные оценки компетентности, не полагаясь на самооценку участников. Посмотрим на эксперимент психолога Эда Динера^{22}. Динер с коллегами сфотографировали группу студентов и попросили их оценить свою привлекательность, а также общую уверенность. Затем фотографии показали независимым арбитрам, которые оценили студентов по их привлекательности. Средний балл, полученный фотографией, использовался как внешний, или объективный показатель привлекательности, не зависящий от самооценки участников. Если бы д-р Динер с коллегами следовали методике, которая используется в большинстве исследований уверенности, они бы просто сопоставили уровень уверенности участников с их собственными оценками своей привлекательности. Эта корреляция составила почти 0,60, свидетельствуя о том, что в комплекте с привлекательностью идет огромная, в 80 %, вероятность наличия уверенности, а непривлекательность с вероятностью в 80 % связана с неуверенностью. Однако когда Динер с командой сопоставили уровни уверенности участников с их уровнями объективной привлекательности, корреляция равнялась 0, что означает: независимо от того, привлекательны вы или нет, вероятность того, насколько вы уверенны или не уверенны, одна и та же, а именно 50 %. Выходит, уверенные люди привлекательны только в собственных глазах^{23}.

Результаты исследования д-ра Динера воспроизводились в исследованиях многих других областей компетентности: объективное измерение компетентности выявляет зазор между уверенностью и компетентностью. Это говорит не только о том, что уверенность и компетентность – очень разные вещи, но и о том, что в основе этого зазора лежит тот факт, что непропорционально большое количество людей считают себя более компетентными, чем они есть. Так мы приходим к одному из самых распространенных когнитивных искажений, или ошибок человеческого мышления.

(обратно)

Большинство уверенных людей – жертвы самообмана

Спросите у людей про их успехи в чем угодно, включая такие непростые предметы, как алгебра, и большинство скажут «выше среднего», что логически невозможно. Как большинство людей может быть лучше, чем большинство? Эффект «выше среднего», или иллюзия превосходства, порождается нашим сильным бессознательным стремлением видеть себя в хорошем свете, стремлением, характерным для большинства людей. Собственно говоря, именно люди с низкой уверенностью не склонны завышать свою самооценку. Так что если вы никогда не чувствовали себя лучше других, вы во власти меньших заблуждений, чем большинство людей.

Поразительно, но куда ни глянь – везде обнаруживается эффект «выше среднего». Например, большинство людей думает, что их память^{24}, как и здоровье, «выше среднего»^{25}. Большинство менеджеров считает себя руководителями и бизнесменами «выше среднего»^{26}. Профессиональные спортсмены, например футболисты, думают, что играют лучше, чем большинство их коллег^{27}, а также большинство людей полагает, что их личная жизнь складывается лучше, чем у большинства^{28}. Есть области, где иллюзия превосходства выражена особенно сильно. Например, 90 % людей считают, что как водители они «выше среднего»^{29}, 90 % старшеклассников думают, что их социальные навыки «выше среднего»^{30}, и почти 100 % университетских профессоров оценивают свои преподавательские навыки также «выше среднего»^{31}. Разумеется, некоторые люди будут правы, относя себя к категории «выше среднего», но в большинстве случаев их уверенность в этом безосновательна: статистически невозможно, чтобы 90 или 100 % оказались «выше среднего», поскольку по определению среднее значение будет попадать в середину показателей по популяции^{32}. Особенно наглядной становится несостоятельность этих высоких уровней уверенности, если мы примем во внимание, что некоторые из людей, оценивающих себя как «ниже среднего», на самом деле могут ошибаться…

Видимо, крайнее проявление эффекта «выше среднего» состоит в том, что большинство людей считают себя менее склонными к когнитивным искажениям, чем среднестатистический человек^{33}. Это «слепое пятно» в отношении собственной предвзятости было подробно описано принстонским психологом Эмили Пронин. В одном из своих экспериментов д-р Пронин просила участников оценить, в какой степени применимы к ним погрешности рассуждения. Для этого она предложила участникам неформальные описания каждого типа погрешности, например:

«Психологи утверждают, что в восприятии собственных результатов в учебе или работе люди склонны льстить себе. Другими словами, они склонны ставить себе в заслугу успехи, но отрицать собственную ответственность за поражения; свои успехи они приписывают личным качествам, таким как энергичность или способности, однако неудачи воспринимают как результат внешних факторов, например завышенных требований на работе или плохо составленных инструкций»^{34}.

Прочитав каждое описание, участники оценивали, насколько часто они грешат каждым из предложенных искажений по сравнению со среднестатистическим человеком. Несмотря на то, что им сказали, насколько распространены эти искажения, большинство участников оценивали себя как непредвзятых по сравнению с американцами в целом. Д-р Пронин пришла к выводу, что сам факт того, что мы знаем об этих льстящих нам искажениях и их влиянии на самооценку, не означает, что мы понимаем, что и сами им подвержены:

«Действительно, участники нашего исследования отрицали, что их оценки собственных личных качеств и объяснения этими качествами каких-то успехов или неудач были предвзятыми, даже после ознакомления с соответствующими искажениями и их описаниями»^{35}.

Лучше всего эффект «выше среднего» выявляют исследования, в которых используются объективные показатели компетентности. С этой целью мы с моей командой провели множество крупномасштабных исследований, посвященных корреляции фактических способностей респондентов с их субъективной оценкой. Схема исследований крайне проста. Участников просят оценить свою компетентность (например, IQ, креативность, математические способности, социальные навыки и т. д.) относительно средних показателей популяции. Например, если их просят оценить собственный IQ, им сообщают, что средний показатель составляет 100, у умных людей он равен 115, у очень умных – 130, у одаренных – 145, и т. д. Оценив свой IQ, участники затем выполняли настоящий тест по каждой из способностей, которую оценивали. Хотя участники всегда ставили себе оценки выше средних, типичная корреляция между их самооценкой и результатами теста была ниже 0,20, что говорит о том, что очень немногие люди способны точно оценить свои способности.

(обратно)

Неведение – вовсе не блаженство

Эффект «выше среднего» – всего лишь одно из десятков описанных психологами когнитивных искажений. Фактически большинство людей регулярно искажают реальность в свою пользу из-за сильной потребности видеть себя в положительном свете. Как отмечает ведущий нейробиолог Университетского колледжа Лондона Тали Шарот,

«Когда речь заходит о том, чтобы предсказать, что с нами будет завтра, через неделю или через пятьдесят лет, мы переоцениваем вероятность хороших событий и недооцениваем вероятность плохих… Этот феномен известен как “склонность к оптимизму” и является одним из самых устойчивых, распространенных и живучих когнитивных искажений, описанных в психологии»^{36}.

Если вы считаете, что принятие желаемого за действительное, или ложный оптимизм – это благословение, это простительно. Однако, хотя способность видеть стакан наполовину полным может помочь нам смотреть в будущее и относиться к жизни с энтузиазмом, неоправданный оптимизм ослабляет нашу способность адекватно прогнозировать события и не дает должным образом подготовиться к будущему. Рассмотрим следующие примеры.

• В 1960-х (как знает каждый, кто смотрит «Безумцев») большинство людей не знали, что курение вызывает рак легких. После начала кампаний в СМИ, разъяснявших вред табака, количество курильщиков значительно уменьшилось. В 1960 г. в США курила почти половина взрослого населения; спустя полвека курил уже только один человек из пяти. В Калифорнии, где борьба с курением носила более радикальные формы, процент курящих снизился заметнее всего, и случаев заболевания раком легких там теперь на 25 % меньше, чем в любом другом штате^{37}.

• Осведомленность о вредных последствиях малоподвижного образа жизни и избыточного потребления продуктов, подвергшихся технологической переработке, за последние 10 лет привела к росту популярности фитнеса, а также натуральных и органических продуктов и пищевых добавок^{38}. Хотя эти тенденции все еще не слишком заметны, люди стали больше заботиться о своем здоровье, что снизит расходы на медицину и повысит как качество жизни, так и ее продолжительность.

• Информация о разрушительно высоком уровне загрязнения окружающей среды стала ключевой для роста экологической ответственности. Когда на экраны вышел оскароносный фильм Альберта Гора об изменении климата (с подходящим названием «Неудобная правда»), миллионы людей узнали о возможной антропогенной катастрофе – глобальном потеплении. Фильм несколько сгущал краски, рисуя апокалиптическое будущее, но он помог изменить отношение людей к окружающей среде: благодаря ему выросли объемы вторичной переработки и снизилось количество отходов.

Так что правда часто бывает болезненной, но менее болезненной, чем игнорирование правды. Может показаться, что в краткосрочной перспективе предпочтительней быть сверхуверенным (идет ли речь о здоровье, глобальном потеплении или наших собственных способностях), но в конечном счете признание собственных ограничений, и в частности недостатков, поможет нам побороть их или же обратить на пользу.

Согласно исследованиям психологов, человеку немного пользы от оптимизма или иллюзорной уверенности. Например, Рэндалл Колвин и его коллеги из Калифорнийского университета в Беркли провели три эксперимента, чтобы изучить влияние излишней уверенности и раздутой самооценки на различные аспекты компетентности. В первом из исследований они оценивали склонность к самообману на выборке из 130 18-летних студентов (поровну юношей и девушек), сравнивая их описания себя с характеристиками, данными независимыми квалифицированными экзаменаторами. Так, если студенты считали себя более обаятельными или умными, чем, по мнению экзаменаторов, они были, их признавали излишне уверенными, если же экзаменаторы оценивали их выше, чем сами студенты, их признавали недостаточно уверенными. Спустя пять лет команда д-ра Колвина протестировала ту же группу студентов (уже 23-летних) по широкому спектру критериев компетентности. Теперь студентов оценивали другие экзаменаторы, незнакомые с их предыдущими оценками уверенности и компетентности. Анализ данных по юношам и девушкам проводился по отдельности – с целью выявления возможных половых различий в избыточной уверенности (не забывайте, что мужчины обычно увереннее женщин). Результаты показали, что мужчины, которые приукрашивали себя в возрасте 18 лет, в возрасте 23 лет описывались другими в негативном ключе. Например, они с высокой вероятностью воспринимались как неискренние, циничные и хитрые. Напротив, мужчины, которые в 18 лет не приукрашивали своих достоинств, как правило, воспринимались как сообразительные, открытые и доверчивые. Итак, мы можем со всей уверенностью (прошу прощения за каламбур) сказать, что преувеличение собственных достоинств препятствует мужчинам в их социальных коммуникациях. Что касается девушек, те, кто преувеличивал свои достоинства в 18 лет, в 23 года воспринимались как более нарциссичные (два частых описания таких девушек: «считает себя неотразимой» и «сексуальная провокаторша»). Те же девушки, что не завышали самооценку, пять лет спустя воспринимались как интересные, умные и склонные к самоанализу^{39}.

Во втором исследовании команда д-ра Колвина изучала связь между завышенной самооценкой участников в возрасте 23 лет и тем, как их в 18-летнем возрасте описывали друзья, знакомые и квалифицированные экзаменаторы. Целью исследования было определить типичный психологический профиль излишне уверенных участников и понять, как их воспринимают другие. Выяснилось, что те, кто преувеличивал свои достоинства в возрасте 23 лет, пять лет назад воспринимались намного негативнее (по сравнению с теми участниками, кто не переоценивал себя в 23 года). Их часто описывали как агрессивных, кроме того, мужчин из этой группы называли высокомерными в общении. С другой стороны, 23-летних участников, не оценивавших себя завышенно, воспринимали гораздо более позитивно, описывая их как отзывчивых, доброжелательных и готовых помочь^{40}.

В третьем и последнем исследовании д-р Колвин с коллегами изучали краткосрочные последствия самообмана, сравнивая, как участники ведут себя в ситуациях социального взаимодействия. На этот раз команда Колвина снимала участников на пленку (70 студентов и 70 студенток) и попросила их составить самоотчеты с оценкой собственных личностных качеств. Кроме того, каждого реципиента оценивали также два других участника, так что исследователи могли сравнить их самооценки и оценки, данные другим, а также посмотреть, как самооценки и оценки, данные другим, соотносятся с заснятыми на пленку взаимоотношениями в группе. Результаты совпали с результатами двух предыдущих исследований: участники с завышенной самооценкой получали негативные оценки от других участников, отмечавших, что в общении они ведут себя не лучшим образом. И опять-таки в соответствии с данными предыдущих исследований участники, не склонные оценивать себя чересчур позитивно, по всем статьям обладали гораздо лучшими социальными навыками. Итак, выяснилось, что завышенная самооценка не только не повышает социальную компетентность, но фактически ей вредит – даже если такая оценка в краткосрочной перспективе позволяет вам быть довольным собой^{41}.

Выводы из исследований д-ра Колвина ясны: в противоположность распространенному мнению, чрезмерная уверенность приносит больше вреда, чем заниженная, и люди с раздутой самооценкой не только обманывают себя, но и проигрывают в межличностных отношениях. Короче говоря, надежные научные свидетельства однозначно опровергают расхожую мысль о том, что высокое мнение о себе делает человека успешным, подчеркивая значительную разницу между «быть» и «казаться».

(обратно)

Опасности погони за уверенностью

Взгляните на эти высказывания:

«Как христианин я не должен позволять себя обманывать, но я должен быть борцом за истину и справедливость».

«Я призываю вас отринуть ненависть, потому что ненависть не оставляет человеку места для справедливости, ненависть ослепляет и закрывает все пути для мысли».

«Мое величайшее желание – как можно раньше дать нашему народу возможность жить, никому не завидуя, и моя величайшая радость – энергично трудиться, разделяя мои радости и печали с нашим народом на пути претворения моего желания в жизнь».

Возможно, эти цитаты показались вам вдохновляющими, а даже если и нет – согласитесь: как звучит! При этом первое высказывание принадлежит Адольфу Гитлеру, второе – Саддаму Хусейну, а третье – Ким Чен Иру. Такие высказывания вообще часто можно услышать от диктаторов, поскольку диктаторы сплошь и рядом считают себя моральными авторитетами, чья миссия – сделать мир лучше (то же самое часто характеризует психопатов). Не столь экстремальный (и, к счастью, более безобидный) вариант такого самообмана можно встретить и среди обычных людей. Когда вы спрашиваете у среднестатистического гражданина, хороший ли он человек, и он отвечает «Да», среднестатистический гражданин обычно говорит правду – как он ее видит. Но, как показывают приведенные выше цитаты, считать себя славным малым и быть таковым – две очень разные вещи.

В истории хватает примеров знаменитых людей, которые, будучи вынужденными оправдываться, использовали талант убеждать, доказывая свою невиновность, и, похоже, лгали скорее себе, чем другим.

Когда бывший премьер-министр Великобритании Тони Блэр сказал, что не испытывает сожалений по поводу вторжения в Ирак – поскольку «преследовал благородную цель» свержения диктатора, – он говорил, видимо, правду, но такую правду, какую он видел или хотел видеть, поскольку иначе ему пришлось бы признаться в том, что он допустил большую ошибку. Война в Ираке не только привела к гибели многих невинных людей (не улучшив международное политическое положение), она заставила Блэра полностью уйти из политики, особенно когда стало известно, что аргументы, которые он использовал для оправдания вторжения в Ирак, были небезупречными и основывались на фальсифицированных доказательствах.

Когда Билл Клинтон сказал американцам «У меня не было сексуальных отношений с этой женщиной» (стажером Белого дома Моникой Левински), он тоже говорил свою правду, и это можно было бы оправдать тем, что оральный секс вполне можно не считать полноценным половым актом. В дальнейшем Клинтон был вынужден признаться, что у него были отношения с Моникой Левински, но только потому, что у него не было шансов убедить американский народ в том, что у него не было связи с ней: себя он, может, и убедил бы, но кого-либо еще вряд ли.

Попытки «подправить» реальность для знаменитостей и политиков характерны как ни для кого: в конце концов, они более нарциссичны, чем среднестатистический человек. Как подчеркивает Роберт Триверс в блестящей книге «Обмани себя», самые изощренные и деструктивные лжецы – те, которые даже не осознают, что они лгут^{42}. Но освобождает ли это от моральной ответственности, скажем, самоуверенных банкиров, набивших собственные карманы, разрушая мировую экономику? Вряд ли.

Исследования психологов демонстрируют пагубные последствия самообмана и для обычных людей – не политиков, звезд или банкиров. Например, Кэтлин Хоффман Ламберд и Трейси Манн, два исследователя из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, отобрали добровольцев для участия, как им сказали, в IQ-тесте^{43}. Собрав данные по самооценке участников, исследователи сделали вид, что проводят IQ-тест. После выполнения заданий участники получили фиктивные отзывы: одним участникам, выбранным в случайном порядке, выдали негативное заключение (например, «Вы не выполнили тест»), другим сообщили, что у них прекрасные результаты. Затем участникам предложили вторую часть теста. На этот раз им позволили 20 минут потренироваться, дав время оценить свои шансы хорошо выполнить задания. Хоффман Ламберд и Манн затем попросили участников оценить, насколько хорошо они справятся с ключевыми заданиями. Оказалось, что участники, оценивавшие себя менее лестно, более точно предсказали свои результаты и выполнили тест лучше участников, оценивавших себя более положительно. Более того, когда участники, высоко оценивающие себя, получали отрицательные отзывы на первую часть теста, они давали самые радужные прогнозы относительно второй части и выполняли ее значительно хуже, чем остальные участники. Этот эффект приписали защитной реакции более уверенных участников: раз отрицательный отзыв, который они получили, не соответствовал их положительной самооценке, они решили его игнорировать, укрепив – и, вероятно, даже повысив – свое высокое мнение о себе. Ложное чувство уверенности заставляло их переоценивать свои возможности, а тот факт, что они выполнили тест хуже, говорит о том, что они оказались неспособны справиться с негативным отзывом (он отвлекал их внимание). Вывод: когда люди защищают себя от неприятных переживаний «подкачкой» уверенности, они не только отказываются признавать факты, но и действуют хуже, чем обычно.

Чтобы проверить, действительно ли защитная высокая самооценка может заставить людей себя обманывать, Делрой Паулюс из Университета Британской Колумбии разработал тест для измерения «псевдоэрудиции» – тенденции претендовать на компетентность в области воображаемых или несуществующих тем. Участникам предлагали заполнить вопросник, как предполагалось – чтобы проверить их общую эрудицию, указав, как много они знают по перечисленным темам. Поскольку среди тем встречались вымышленные (например, «холарин», «ультралипиды» и «плато параллакса»), д-р Паулюс и его команда могли вычислить показатель псевдоэрудиции каждого участника. Затем этот показатель сопоставляли с показателями нарциссизма и преднамеренной симуляцией (сознательным управлением впечатлением о себе). Результаты трех исследований с сотнями участников показали, что псевдоэрудиты, как правило, оказывались более нарциссичными и не занимались преднамеренной симуляцией – их показатели сознательного управления впечатлением не коррелировали с их показателями псевдоэрудиции. Это позволяет предположить, что чрезмерно уверенные люди не вводят в заблуждение и не обманывают других, но склонны, скорее, лгать главным образом самим себе (тест был анонимным, так что лгать причин не было). Д-р Паулюс и его коллеги заключают: «В отсутствие аудитории, за исключением себя самого, маловероятно, что псевдоэрудиция является преднамеренной симуляцией: хронические псевдоэрудиты действительно верят в свои преувеличенные претензии на знание. <…> Данные результаты поддерживают мнение о том, что в условиях низких требований к выполнению задания [анонимность] претензии на знание носят скорее характер самозащиты, чем контролируемого поведения»^{44}.

Таким образом, чем вы увереннее, тем выше вероятность, что вы обманываете себя. Вспомним Тони Блэра, Билла Клинтона и инвестбанкиров, которым мы обязаны последним финансовым кризисом…

Возможно, к этому моменту вы уже начали задумываться: если чрезмерная уверенность и раздутая самооценка – настолько распространенное явление, почему же я отличаюсь от большинства людей? Я ведь не думаю, что так уж хорошо разбираюсь в том и сем, не считаю себя компетентнее других. Основываясь на научных данных, могу сразу сказать, что вы, видимо, проницательнее, чем это большинство. Действительно, хотя высокая уверенность и может проистекать из высокой компетентности, гораздо чаще она является результатом самовозвышения и искажения реальности, попыткой чувствовать себя хорошо. Напротив, низкая уверенность, как правило – следствие низкой компетентности. Другими словами, низкая уверенность по большей части сигнализирует о способности сознавать собственную ограниченность и недостаток компетентности и позволяет индивидам сохранять адекватное представление о реальности, даже если эта реальность не очень-то приятна. Если между «чувствовать себя компетентным» и «быть компетентным» существует разрыв, закрыть этот разрыв можно только при условии трезвого понимания своих способностей или повышения фактической компетентности. В то время как повышенная уверенность, как правило, делает этот разрыв шире, пониженная уверенность стремится его ликвидировать.

(обратно)

Цикл «уверенность – компетентность»

Следующая диаграмма иллюстрирует цикл «уверенность – компетентность», посредством которого низкая уверенность трансформируется в более высокую компетентность.

Детали диаграммы станут понятнее по мере того, как вы будете читать эту книгу, которая, я надеюсь, поможет прояснить фундаментальное ноу-хау, необходимое для поднятия вашей уверенности, – а именно то, что вам нужно сосредоточиться на повышении компетентности. Стремитесь ли вы к профессиональному росту, хотите ли увереннее чувствовать себя на свидании, улучшить социальную жизнь или здоровье, – алгоритм один и тот же: добейтесь видимого улучшения вашей нынешней способности или состояния и трансформируйте позитивные изменения в репутацию.

Когда вы добьетесь компетентности в выбранной области, ваши новые навыки и умения помогут вам превратить ваши достижения в репутацию. Признание окружающими вашей компетентности закрепит обретенную уверенность. Это ваша конечная цель. Если вы дойдете до этой стадии, ваша задача будет выполнена. Но только не расслабляйтесь! Если вы удовлетворитесь достигнутой компетентностью (и станете слишком уверенным), цикл «уверенность – компетентность» начнет работать в обратном направлении. Почувствовав уверенность, вы станете меньше заниматься подготовкой, отчего ваша результативность станет больше зависеть от вашей уверенности, чем от компетентности, а для поддержания репутации понадобится имитировать уверенность и компетентность. Более здоровой, хотя и более ресурсоемкой альтернативой будет избегать самоуспокоенности и продолжать работать над своими недостатками и слабыми местами, совершенствуя свои сильные стороны.

(обратно)

Почему хандра бывает полезной

Многие психологические исследования показывают, что люди с негативной самооценкой чаще ищут негативной обратной связи от окружающих, чем люди с позитивной самооценкой. Например, менее уверенные в себе люди предпочитают вступать в отношения с теми, кто их критикует, даже если у них есть возможность проводить время с теми, кто их хвалит. Этот феномен называется «самоподтверждением» и отражает поиск реальности, прямо противоположной неоправданному «самовозвышению», которое встречается у людей с высокой уверенностью и раздутой самооценкой. Более того, последствия самоподтверждения резко контрастируют с последствиями позитивного самообмана, такими как оптимизм или эффект «выше среднего». Если чрезмерная уверенность может помочь вам хорошо себя чувствовать благодаря оторванности от реальности, заниженная уверенность может заставить чувствовать себя несчастным, но не дает оторваться от реальности. Неудивительно, что негативная самооценка с большей вероятностью запустит механизм самосовершенствования, чем позитивная, – даже в таких крайних случаях низкой уверенности в себе, как депрессия.

Вы когда-нибудь задумывались над тем, что депрессия выполняет важную психологическую функцию? Да-да, высказывались мнения о том, что с эволюционной точки зрения депрессия – адаптивная реакция на жизненные проблемы. Например, депрессия снижает наш интерес к пустякам, что объясняет один из ее ключевых симптомов: неспособность получать удовольствие от обычно приятных и веселых занятий (вечеринок, бодрящей музыки, комедий с Уиллом Ферреллом и даже свиданий). Если принять эту точку зрения, получается, что биологический вид «человек разумный» развил в себе способность впадать в депрессию, чтобы эффективнее справляться с трудными ситуациями, особенно такими, которые требуют высокой сосредоточенности и ясности мысли. Так, если лихорадка – это попытка тела оказать сопротивление инфекции, то депрессия – попытка мозга совладать с тяжелыми событиями: потерей любимого человека, окончанием прекрасного отпуска, неудачей на работе или печальными новостями. Таким образом, роль депрессии – помочь нам «обработать» неприятные события и уберечь от дальнейших ударов судьбы, сведя к минимуму вероятность повторения опыта, который запустил механизм депрессии^{45}.

Значение депрессии для эволюции резко контрастирует с одержимостью нашего «общества хорошего настроения» лечением ее симптомов. Сегодня самые потребляемые лекарственные средства в США – это антидепрессанты, их регулярно принимают 10 % населения с недиагностированной депрессией. По некоторым подсчетам, продажи антидепрессантов за последние 20 лет подскочили больше чем на 200 %, и многие исследования показывают, что их потребление вызывает хроническую зависимость, в результате чего распространенность депрессии выросла почти так же, как потребление антидепрессантов. Можно предположить, что нежелание людей принимать негативную самооценку и справляться с низкой уверенностью в себе разрушает важные защитные механизмы, которые развивались в течение миллионов лет. Неужели мы настолько избаловались, что разучились справляться с неприятными эмоциями и поражениями? Пол Эндрюс и Энди Томпсон, два психолога, которые внесли огромный вклад в наше понимание эволюционной природы депрессии, пишут: «Упор нынешней терапии на антидепрессанты вписался в возросшее стремление найти быстродействующие болеутоляющие. Однако умение справляться с эмоциональной болью и извлекать из нее пользу может быть частью эволюционного наследия депрессии, что неплохо объясняет древние философские традиции, рассматривающие эмоциональную боль как стимул для роста и понимания себя и жизненных проблем»^{46}.

Главная из философских традиций, о которых говорят Эндрюс и Томпсон, – стоицизм, школа мысли, зародившаяся в Древней Греции. В отличие от «общества хорошего настроения», стоицизм предписывает стремиться не к удовольствиям, но к истине. Говоря словами Луция Сенеки, самого влиятельного римского стоика, «Никто на свете не заслуживает такого уважения, как человек, умеющий мужественно переносить несчастья». Согласно философам-стоикам, страстное стремление к положительным эмоциям или счастью ведет к саморазрушению.

Итак, если вы подавлены или чувствуете нехватку уверенности, – не отчаивайтесь. Вы в хорошей исходной позиции, чтобы начать самосовершенствоваться, возможно, даже в единственной, которое это позволяет. Нужно запомнить только одну вещь: ваше самосовершенствование никак не зависит от повышения уверенности, только от повышения компетентности. В сущности, принятие невзгод с куда большей вероятностью приведет к самосовершенствованию, чем их отрицание. Как говорили стоики, боль, слезы и разбитое сердце делают нас сильнее.

(обратно)

Матрица «уверенность – компетентность»

Преодоление разрыва между ощущением компетентности и компетентностью

Итак, цель определена – стать компетентным. Но как ее достигнуть? В пику популярному мнению – через низкую, а не высокую уверенность. На деле высокая уверенность тормозит самосовершенствование, так как, в отличие от низкой уверенности, не стимулирует процесс самопознания. Как правило, низкая уверенность – симптом низкой компетентности, подсказывающий, что нам необходимо совершенствоваться. Поэтому так важно признавать и ценить свою неуверенность, ведь это ключевой стимул к самопознанию, который, в свою очередь, является ключевым стимулом к самосовершенствованию. Не познав себя, особенно свои слабые места, вы никогда не сможете стать лучше. Ведь какова альтернатива? Самоуверенный и некомпетентный человек. Как вы, вероятно, уже поняли, у такого типа личности мало преимуществ и много недостатков. Два других типа, компетентность в сочетании с высокой уверенностью и компетентность в сочетании с низкой уверенностью, встречаются гораздо реже, чем низкая уверенность в сочетании с низкой компетентностью и особенно высокая уверенность в сочетании с низкой компетентностью. Чтобы наглядно представить возможные связи между уверенностью и компетентностью, рассмотрим следующий рисунок, который можно назвать «Матрицей “уверенность – компетентность”» (МУК).

(обратно)

Некомпетентная уверенность

Характерна для большинства уверенных людей, поскольку их уверенность – результат не столько подлинной компетентности, сколько самообмана. Таким людям не хватает знаний о себе, что подразумевает неспособность правильно понять, как их воспринимают другие. Самая большая проблема с таким типом личности в том, что он заставляет заниматься самообманом (подробнее об этом в следующей главе). Если вы думаете, что ярлык «некомпетентная уверенность» слишком суров, подумайте еще раз. Во-первых, таким людям не хватает компетентности. Во-вторых, их высокая уверенность усугубляет негативные последствия низкой компетентности. Ну вот вам простой пример: если вы думаете, что можете перейти улицу с оживленным движением на красный свет, вы погибнете (экстраполируйте эту ситуацию на профессиональную деятельность, личные отношения и другие сферы жизни, и вы поймете, почему столько людей заканчивают депрессией). В-третьих, и это самое важное, невозможно развить знания, не отдавая себе отчета в их ограниченности. Однако все не так плохо: людям с некомпетентной уверенностью достаточно легко решить проблему, получая обратную связь от окружающих. Действительно, сделать выводы о своей компетентности можно на основе того, насколько в вас уверены другие, так что если вам не хватает компетентности, а не уверенности, вы можете попробовать привести свою уверенность в соответствие с уверенностью окружающих в ваших способностях, что передвинет вас из правого нижнего в левый нижний сектор МУК – «Трезвая неуверенность». Учитывая, что вы читаете эту книгу, я сомневаюсь, что вы соответствуете критериям некомпетентной уверенности, но я решил, что вы можете захотеть понять, что представляют собой большинство людей. Это довольно полезное знание: каждый раз, когда вы сталкиваетесь с человеком, который стремится произвести впечатление, помните, что это отнюдь не безусловное свидетельство его компетентности. Гораздо вероятнее, что он принадлежит к категории «некомпетентная уверенность».

(обратно)

Трезвая неуверенность

Эта категория гораздо лучше некомпетентной уверенности, поскольку вы осознаете свои слабые места и ограничения, что принципиально, если вы планируете стать лучше. В этом отношении реалистичная неуверенность в себе имеет два крупных преимущества. Во-первых, она идет в паре со знаниями о себе, а это говорит о том, что вы ясно понимаете, каким вас видят другие. Во-вторых, она придает мощную мотивацию, поскольку неудовлетворенность собой – лучший стимул для стремления совершенствоваться. Средство от реалистичной неуверенности в себе очевидно: нужно повысить компетентность. Действительно, хотя это состояние характеризуется соответствием между уверенностью и компетентностью, его можно разрушить, став более компетентным, тем более что стать компетентным куда важнее, чем стать уверенным. Еще в 1896 г. Уильям Джеймс, родоначальник американской психологии, писал, что самооценку можно представить в виде дроби, где в числителе – достигнутые цели (успех), а в знаменателе – недостигнутые, так что повысить самооценку можно, достигнув большего. Следующая глава посвящена этой проблеме почти полностью, и, как я полагаю, может касаться и вас, иначе бы вы не читали эту книгу. Правда, есть вероятность, что вы находитесь в левом верхнем секторе, прямо над «Реалистичной неуверенностью в себе», а именно в зоне перфекционистской самокритичности.

(обратно)

Перфекционистская самокритичность

Что происходит, когда вы компетентны, но вам не хватает уверенности? Это называется «перфекционистская самокритичность»: хотя уровень ваших достижений высок, вам все же не хватает веры в себя. К такому типу личности относятся многие люди, добившиеся исключительного успеха (от профессиональных спортсменов и признанных художников до предпринимателей-миллионеров) – собственно, и успеха они добились в первую очередь благодаря этому. Представьте, что вы достигли уровня, где чувствуете уверенность в своих достижениях, зачем же продолжать стремиться к дальнейшему самосовершенствованию или новым свершениям? Любопытно, что для этого типа личности характерен обратный перекос между тем, как вашу компетентность оценивают другие и вы сами: вы не только оцениваете свою компетентность менее благосклонно, чем ее оценивают другие, вы еще и склонны считать себя менее компетентным, чем вы есть в действительности. Поэтому самокритичные перфекционисты часто сравнивают себя с более успешными людьми. Это пораженческая стратегия, получившая название «восходящего сравнения». Впрочем, единственное, что в этой стратегии можно назвать пораженческим, – это то, что она способствует неуверенности в своих силах, однако ничто другое так положительно не влияет на компетентность. Если вы – самый суровой свой критик, у вас гораздо больше шансов развить компетентность, чем когда вы – свой самый ярый поклонник. Так что единственный совет людям такого склада – прячьте свою неуверенность, это то, что отлично удается исключительно успешным людям. Почему это важно? Потому, что даже если вы компетентны, демонстрируя окружающим неуверенность, вы можете посодействовать тому, что они примут вашу низкую уверенность за низкую компетентность, особенно если эти окружающие не способны отличить одно от другого. А так часто и бывает.

(обратно)

Реалистичная уверенность

И наконец, верхний правый сектор – сочетание высокой уверенности с высокой компетентностью, идеальное состояние для разумного человека. Однако я должен с самого начала отметить, что сознание собственной компетентности чревато определенным риском: удовлетворенность собой легко превращается в самодовольство (определяемое в словарях как «довольство самим собой вследствие убежденности в своих достоинствах»). Поэтому мой главный совет таким людям – избегать самодовольства. В противном случае они могут сползти в сектор некомпетентной уверенности: пока они довольствуются достигнутым и перестают совершенствовать свои навыки, другие не стоят на месте. В один прекрасный день такие люди просыпаются и обнаруживают, что они уже не так хороши, как думали (если вообще выходят из спячки). И все же с таким профилем связаны определенные преимущества. Во-первых, это самоосмысление и самопознание, подразумевающие, что реалистичная уверенность сопряжена с трезвым и точным пониманием того, как нас воспринимают окружающие. Во-вторых, такие люди, как правило, производят на других впечатление уверенных и компетентных. И в-третьих, это единственное состояние, в котором человек может по-настоящему наслаждаться благами высокой уверенности – чувством безопасности и компетентности, с которым не сравнится ничто другое, поскольку это чувство обоснованно.

Суммирую: подумайте о поступательном движении по часовой стрелке, которое начинается в углу «Некомпетентная уверенность» и завершается в углу «Реалистичная уверенность». Самосовершенствование по большей части подразумевает ликвидацию разрыва между уверенностью и компетентностью. Если же этот этап уже пройден, то все, вам нужно, – стараться не впасть в самодовольство, иначе вы быстро соскользнете в избыточную уверенность. Два состояния, когда уверенность и компетентность в точности соответствуют друг другу, можно считать начальной и заключительной стадиями процесса самосовершенствования (в состоянии некомпетентной уверенности человек редко задумывается о совершенствовании). Если вы хорошо знаете себя, то можно сказать, что разрыв между уверенностью и компетентностью вы уже в какой-то степени сократили, что позволяет сосредоточить все силы на погоне за компетентностью, которая, кстати говоря, всегда должна быть конечной целью.

(обратно)

Резюме

• Роль уверенности как фактора, определяющего успех, преувеличена. Мы думаем, что нуждаемся в том, чтобы повысить уверенность, но на самом деле нам нужно преодолеть разрыв между нашей уверенностью и нашей компетентностью.

• Наша культура становится все более и более нарциссичной, оправдывая бездумную установку «Полюби себя таким, какой ты есть!». Но довольство собой и искусственная подкачка уверенности не дадут ничего, если не повышать компетентность.

• Зачастую уверенность вовсе не идет рука об руку с компетентностью, но большинство людей имеют искаженное представление о себе. Они склонны считать себя «лучше большинства» и не замечают собственной пристрастности.

• От оптимизма и уверенности не будет толку, если они ни на чем не основаны и не дают нам разглядеть наши слабые стороны, от которых надо избавляться, или опасности, которых надо избегать.

• Вопреки популярному мнению, чересчур уверенные люди меньше нравятся окружающим. Следовательно, если вы станете более реалистично оценивать собственную компетентность, окружающие будут относиться к вам намного лучше и станут считать вас более компетентным в социальных взаимодействиях.

• Самообман, который заставляет нас верить в то, что мы лучше, чем есть на самом деле, приводит к тому, что мы переоцениваем свою способность действовать эффективно, отметаем негативную обратную связь как недостоверную и выдаем в итоге результаты куда хуже тех, что могли бы, оценивай мы себя объективно.

• Низкая уверенность служит нам сигналом о наших слабых местах, поэтому снижение уверенности обеспечит столь нужное понимание необходимости совершенствоваться и поможет преодолеть разрыв между уверенностью и компетентностью.

(обратно) (обратно) (обратно)

Глава 2
Использование преимуществ низкой уверенности

Если ты пытаешься удержаться на поверхности воды – ты тонешь, но если стараешься утонуть – плывешь.

Алан Уотс (1915–1973)

Неуверенность в себе можно обратить на пользу

Теперь, когда мы начали понимать, что такое уверенность (и чем она не является), задачей этой главы будет убедить вас в пользе низкой уверенности даже в таких ее крайних проявлениях, как тревожность и депрессия. Для этого я расскажу о плюсах низкой уверенности. В числе прочего она помогает реалистично оценивать риск и подталкивает вас к совершенствованию. Вы увидите, что внутренняя неуверенность может сыграть важную роль в будущем успехе. Да-да, если вы действительно чего-то хотите, вы убедитесь, что низкая уверенность полезнее, чем высокая.

Низкая уверенность – это инструмент адаптации. Она может помочь вам избежать неприятностей и повысить компетентность. Чтобы окончательно в этом разобраться, нужно рассмотреть главные факторы, лежащие в основе низкой уверенности, а для этого – разобраться, что такое тревожность.

Эволюционная роль тревожности состояла в том, чтобы повысить нашу настороженность и подготовить к потенциальным угрозам, активировав механизм «беги или дерись». Таким образом, тревога – эмоциональная реакция на воспринимаемую опасность, которая повышает беспокойство и внимание к этой опасности^{47}. Еще до того, как мы смогли вербализовать эту эмоцию или дать ей название – до возникновения языка, – тревога готовила наше тело к драке или к бегству в опасных ситуациях. В ответ на реальные угрозы извне наши предки воспринимали тревогу как сигнал к действию («Беги!») или бездействию («Не лезь туда! Будь осторожней! Не делай этого!»). Такие команды отдавала бы тревога, будь у нее голос.

Если ваша уверенность низка и вы оказываетесь в ситуации, где предвидите неудачу (контрольная работа, собеседование при приеме на работу, экзамен на водительские права или свадебный тост), вы чувствуете тревогу и интерпретируете ее как знак того, что вам следует попытаться избежать предстоящего события. Наш мозг запрограммирован автоматически реагировать на настораживающие сигналы окружающей среды (неприятный запах, шум, плохой вкус), и эта реакция переживается или ощущается в виде повышенной тревожности^{48}. При этом «внутренний голос» тревожности очень полезен. Только представьте, каково бы вам было без такой эмоциональной реакции, особенно при встрече с тигром или акулой.

Неудивительно, что тревожные люди реже попадают в аварии со смертельным исходом. Например, исследование более чем тысячи британцев обнаружило, что склонность к тревожности в возрасте 15 лет позволяла прогнозировать вероятность несчастных случаев со смертельным исходом спустя 10 лет: чем тревожнее были подростки (по мнению учителей и на основании корректных психологических тестов), тем менее вероятна была их гибель в результате несчастного случая к 25 годам^{49}. Другое исследование выявило положительную корреляцию тревожности с готовностью записаться в программы профилактики ВИЧ-инфекции. Индивиды с более высоким уровнем тревожности с большей вероятностью принимали участие в клинических исследованиях профилактики инфицирования и с большей готовностью сообщали как о возможных симптомах, так и о побочных эффектах медицинских препаратов^{50}. Повышенная тревожность, кроме того, помогает снизить ущерб от наводнений, поскольку повышает вероятность ожидания стихийных бедствий и подготовки к ним. Исследование, в котором приняли участие свыше ста человек, проживающих в паводкоопасном районе, выявило, что только испытывающие тревожность участники были хорошо подготовлены к наводнениям^{51}. Повышенная тревожность также объясняет, почему женщины в любых культурах живут, как правило, дольше мужчин несмотря на ту же самую заболеваемость. Благодаря большей предрасположенности к тревожности, женщины более склонны обращаться к врачам при ухудшении самочувствия, менее склонны к курению, выпивке и потреблению наркотиков и реже испытывают проблемы, связанные с лишним весом^{52}. Айзек Маркс и Рэндольф Несс, психологи из Института психологии и Медицинской школы Мичиганского университета, утверждают, что многократное реагирование на то, что может оказываться ложной тревогой, оправдывает себя, поскольку цена такого поведения меньше, чем отсутствие реакции на реальную опасность. Так что тревожные реакции – дело обычное, они играют значительно более важную роль, чем может показаться с первого взгляда. Они предупреждают нас об опасности и помогают ее избежать. Именно поэтому так распространены тревожные расстройства^{53}.

Депрессия распространена так же, как и тревожные расстройства, – оба состояния характеризуются очень низкой уверенностью. Например, в США, по имеющимся сведениям, около 30 % населения страдает от депрессии или тревожных расстройств^{54} (и это еще по скромным подсчетам). Недавнее исследование с участием более 40 000 американских студентов выявило, что почти 50 % участников соответствовали критериям диагностируемых психиатрических заболеваний, что говорит о том, что реальная распространенность тревожных расстройств выше, чем можно судить по клиническим данным^{55}. Тревожность и депрессия в значительной степени пересекаются^{56}, причем депрессия часто является следствием повторяющихся эпизодов тревожности. Так, испытывая продолжительный страх и беспокойство, люди достигают точки, после которой просто перестают переживать (именно чтобы перестать испытывать страх и тревогу). В легкой депрессии или мрачном взгляде на жизнь есть ряд преимуществ, чего не скажешь о клинической депрессии.

Психотерапевт д-р Эмили Гут предположила, что депрессия возникла как адаптивная реакция, нужная, чтобы справляться с реальными проблемами окружающей среды. Она вынуждает людей сосредоточить все свое внимание и силы на неприятных событиях – в противоположность избеганию переживаний^{57}. Как отмечает Дэниэл Неттл, британский специалист по эволюционной психологии, предрасположенность к депрессии сопряжена с определенными выгодами: негативно настроенные люди, как правило, относятся к себе более критично и поэтому более конкурентоспособны. «Наличие достаточно реактивной системы негативного аффекта побуждает людей интенсивно стремиться к желаемому и избегать негативных последствий, и это вполне может соотноситься с возросшей приспособляемостью»^{58}. («Приспособляемостью» эволюционисты называют компетентность.)

Доводы д-ра Неттла согласуются с обширным массивом исследований, показывающих, что для людей со склонностью к депрессии характерна более высокая точность суждений и самооценки, – явление, получившее название «депрессивный реализм». Первые исследования в этой области показали, что депрессивные люди воспринимают свою репутацию, компетентность и социальный статус более реалистично, чем индивиды, для которых депрессия не характерна^{59}. С тех пор эти данные многократно воспроизводились другими специалистами, особенно в исследованиях людей с умеренно выраженными тенденциями к пессимизму.

В конечном счете, низкая уверенность – это адаптивная стратегия управления риском, отражающая интерпретацию прошлой, настоящей и будущей компетентности. Она менее предвзята, когда соответствует вашей репутации (иначе говоря, тому, как другие оценивают вашу компетентность), и более предвзята в случае перфекционистской самокритичности, когда вы оцениваете вашу компетентность ниже, чем другие. Однако даже будучи предвзятой, низкая уверенность выгодна в том отношении, что позволяет свести потери к минимуму. Умеренный оптимизм обладает существенной адаптивной ценностью, как показывает психиатр Роберт Лихи в своем известном примере с картами. При игре, где выигрывает старшая карта, пессимист и оптимист закладываются на исход игры. Как можно предположить, каждый раз пессимист считает, что проиграет, и сбрасывает карты после каждой раздачи, а оптимист считает, что выиграет. Следуя такой стратегии, пессимист не соберет никаких выигрышей, но если и потеряет, то только определенную фиксированную сумму (обязательную ставку). Оптимист же оставляет свой результат на волю случая – он может выиграть много денег, но с тем же успехом может все потерять, и в конечном счете именно так и будет. Однако Лихи пишет, что «мало найдется пессимистов, которые будут вечно придерживаться такой негативной стратегии. Когда-нибудь, возможно, благодаря некой адаптивной импульсивности, пессимист может и сыграть… Это может привести к выигрышам, несколько подорвав негибкость пессимизма»^{60}.

Если вы предпочитаете аналогию с животным миром вместо карточной игры, у нас найдется и другой пример: «У пасущейся антилопы, которая поднимает голову каждые несколько секунд, проверяя, нет ли поблизости хищника, остается меньше времени на то, чтобы есть, спариваться и заботиться о потомстве; та же антилопа, которая слишком редко поднимает голову от травы, может съесть больше, но подвергается большему риску самой быть съеденной»^{61}. Таким образом, тревожность и низкая уверенность являются адаптивными в том смысле, что помогают перестраховаться и минимизировать потери.

Исходя из уже сказанного, главная задача низкой уверенности – помочь вам адаптироваться к окружающей среде. Когда низкая уверенность запускает тревожность, она играет роль вашего защитника: тревога всего лишь напоминает, что нужно обратить внимание на низкую уверенность и, возможно, поработать над тем, чтобы повысить компетентность. В то же самое время уверенность может быть низкой потому, что у вас имеется общая склонность ожидать негативных результатов, т. е. пессимистическая предвзятость. Некоторые люди в принципе менее уверенны, более тревожны и в целом настроены более негативно, чем другие. Все эти характеристики – часть одного синдрома и объясняются не только унаследованной предрасположенностью, но и тревожностью в раннем детстве. В любом из этих случаев низкая уверенность выполняет адаптивную функцию, которая состоит в содействии стратегии минимизации ущерба. Чувствуете ли вы временную неуверенность в себе потому, что не верите, что преуспеете, или ваше мировоззрение всегда отличается пессимизмом и критичностью к себе, отчего будущее видится в мрачных тонах, низкая уверенность – это попытка разума предотвратить несчастья и защитить вас.

(обратно)

Низкая уверенность обеспечивает защиту

Когда вам не хватает уверенности, вам тревожно и неспокойно, потому что вы обращаете внимание на важные адаптивные сигналы и не торопитесь действовать. И тем не менее наше нарциссическое общество убедило нас, что низкая уверенность – это тормоз, помеха. Мы не думаем о ее причинах или последствиях и вместо этого сосредоточиваемся на неприятных мыслях и ощущениях, которые она вызывает, – беспокойство, напряжение, тревога и даже паника. Но у этих ощущений есть цель – предотвратить негативные результаты. Следующие примеры помогут проиллюстрировать эту функцию реалистической низкой уверенности.

1. Вас попросили сделать презентацию по теме, которой вы не очень хорошо владеете

Меня часто приглашают выступить на разные темы, о которых я не слишком много знаю. Сейчас я обычно отказываюсь, но в начале карьеры я соглашался не задумываясь. Несколько лет назад меня пригласили прочесть доклад о «психологии обуви» (как обувь, которую вы предпочитаете, отражает важные аспекты вашей личности). У меня был кое-какой опыт в психологии рекламы, так что я принял приглашение. Но по мере приближения лекции я начал задумываться: а о чем, собственно, я буду говорить? Мало того, что я никогда не занимался психологией обувных предпочтений, мне нужно было заполнить часовой интервал между другими выступлениями. Аудитория – до меня это начало доходить за две недели до выступления – состояла из дизайнеров, бизнесменов, руководителей отделов маркетинга и рекламы и психологов, которые специализировались на этой теме. Я нервничал и чувствовал себя абсолютно неуверенно. Была ли моя низкая уверенность оправданна? Разумеется, да. Было бы лучше, если бы я чувствовал себя уверенно? Вне всякого сомнения – нет, хотя испытывать тревогу и неуверенность было неприятно. Эти ощущения помогли мне понять, что если я не подготовлюсь, то опозорюсь перед профессиональной аудиторией. Так что я потратил много часов и дней в библиотеке, читая все, что мог найти по теме, и подготовился достаточно для того, чтобы час проговорить о «психологии обуви». В конечном счете я выступил нормально, но если бы не моя низкая уверенность и тревожность, я бы провалился. Это только один пример из множества случаев, когда я был благодарен низкой уверенности, заставлявшей меня готовиться к лекциям.

(обратно)

2. Кто-то более сильный провоцирует вас на спор

Хотите узнать, как избежать поражения? Не связывайтесь с людьми, которые сильнее вас. Для этого необходима способность понимать, что вы проиграете в споре. Другими словами, низкая уверенность – это ваша способность выиграть. В школе, в баре или на работе ваша низкая уверенность помогает избежать стычек, которые могли бы закончиться поражением. И хотя мы нечасто об этом задумываемся, в жизни много ситуаций, когда вы, победив свои страхи, увеличиваете свои шансы на разбитый нос (в психологическом, эмоциональном или даже буквальном смысле). Если неуверенность пытается подсказать, что вам не стоит делать то-то и то-то, – лучше ее послушаться. Это применимо не только к стычкам – словесным или физическим – между двумя людьми, но и к спортивным поединкам. Например, в боксе действующий чемпион должен очень хорошо подумать, решая, стоит ли рисковать титулом, соглашаясь на бой с претендентом. То же самое относится и к войнам. Вторглась бы Америка во Вьетнам, Ирак или Афганистан, если бы изначально чувствовала себя менее уверенной в том, что выиграет эти войны? Вторгнется ли Америка в Иран, если будет более уверенной в своих шансах на победу? Видимо, да. Точно так же, как низкая уверенность спасает от трепки, высокая уверенность заставляет недооценивать соперника и получать от него на орехи. Об этом хорошо сказано в «Искусстве войны» Сунь-цзы, знаменитой книге о военной стратегии:

«…если знаешь его {врага} и знаешь себя, сражайся хоть сто раз, опасности не будет; если знаешь себя, а его не знаешь, один раз победишь, другой раз потерпишь поражение; если не знаешь ни себя, ни его, каждый раз, когда будешь сражаться, будешь терпеть поражение»^{62}.

(обратно)

3. Вы играете в казино, и вам везет

Угадайте, почему большинство игроков покидают Лас-Вегас без гроша в кармане? Потому что не могут остановиться, несмотря на то, что шансы против них. А когда проигрывают, истолковывают свои проигрыши как «почти выиграл», чтобы оправдать и поддержать свою высокую уверенность^{63}. Если бы только они были чуть менее уверены в своих шансах на выигрыш, они бы вышли из-за стола до того, как стало слишком поздно. Менталитет «повезет в следующий раз» обнаруживается также в азартном поведении за пределами казино, например в финансовых инвестициях. Уже общепризнанно, что экономический кризис 2008 г. можно было предотвратить, если бы на основе чрезмерной уверенности не делались столь глупые инвестиции. Анне Сиберт, исландский экономист, расследовавшая причины финансового краха в своей стране, откуда и пошел мировой кризис, приписывает эту чрезмерную уверенность одной особенности, характерной для биохимии мозга трейдеров-мужчин: «Инвестор может вкладываться в заведомый пузырь, пока считает, что пузырь еще продержится. Он рассчитывает на свою способность оценивать рынок и продавать активы до того, как пузырь лопнет. Наше исследование показывает, что получение прибыли на ранних этапах существования пузыря повышает мужскую самоуверенность, и это поддерживает рост пузыря»^{64}. Анне вторят д-р Джон Коатс и проф. Джо Герберт из отделения нейробиологии Кембриджского университета, обнаружившие, что в очень удачные дни у трейдеров повышается уровень тестостерона в крови, что увеличивает их уверенность и уровень допустимости риска в последующих инвестициях^{65}. Учитывая биологическую предрасположенность мужчин к ослеплению жаждой наживы, привлечение женщин к трейдерству может оказаться неплохой идеей. У женщин не только ниже уровень тестостерона в крови, они также менее склонны рисковать и не столь самоуверенны, как мужчины. Вот почему женщины реже мужчин попадают в аварии и редко садятся за руль пьяными.

Многие заемщики, для которых ипотечные кредиты, казавшиеся слишком хорошими, чтобы быть настоящими, закончились выселением на улицу, возможно, не стали бы брать такие кредиты, не испытывай они ложное чувство безопасности и будь они менее уверены в своей способности вносить ежемесячные платежи. И если вы думаете, что излишняя уверенность сыграла роль только в последнем финансовом кризисе, подумайте еще раз. Накануне большого экономического кризиса 1929 г. президент США Кулидж уверял, что мы можем с оптимизмом смотреть в будущее^{66}. В одном только прошлом году банк J. P. Morgan Chase отчитался о 2 млрд долларов убытка в результате неудачной торговли кредитными деривативами, что стало полной неожиданностью для инвесторов. Общее объяснение и этой, и других катастроф, вызванных азартом, заключается в том, что когда большинство людей на что-то ставят (будь то лошадь, номера рулетки или акции Facebook), они автоматически усиливают свою веру в то, что желаемое сбудется, поскольку в противном случае будут чувствовать себя дураками и неудачниками. Выводы ясны: низкая уверенность помогает нам усомниться в своей компетентности, что минимизирует наши потери – даже в случае обвала экономики.

(обратно)

4. Вас тянет изменить партнеру

Большинство из нас хоть раз испытывали сильное сексуальное влечение к кому-то, находясь в романтических отношениях с другим человеком. Такой соблазн навещает одних людей чаще, чем других, и еще больше люди различаются по способности ему противостоять. Одна из причин, по которой люди решают не искать связей на стороне, – страх попасться. Низкая уверенность подсказывает им, что у них может не хватить компетентности выйти сухими из воды. Другие смело ищут внебрачных радостей, потому что уверены – их не поймают. Вот почему супружеские измены так распространены среди чрезвычайно уверенных, властных людей. Джон Эдвардс, Пол Вулфовиц, Рэндалл Тобиас и Дэвид Петреус – догадайтесь, что между ними общего? Все они – известные политики или военные, которых уличили в супружеской измене. Связь между властью и изменой также очевидна, когда речь идет о руководителях высшего уровня, таких как бывший глава HP Марк Хард и бывший глава Boeing Гарри Стоунсайфер, потерявших свои посты из-за внебрачных связей.

Похоже, что слова «власть развращает» так же верны применительно к отношениям, как и к финансовым делам. В недавнем крупномасштабном психологическом исследовании д-р Йорис Ламмерс с коллегами из Университета Тилбурга^{67} изучали связь между властью и изменами. Ученые пришли к выводу, что власть увеличивает вероятность супружеской неверности, поскольку облеченные властью люди менее склонны останавливаться перед потенциальными рисками, связанными с изменами. Чрезмерная уверенность, как правило, заставляет их недооценивать как рискованность ситуации (вероятность быть пойманным), так и ее негативные последствия (вероятность того, что раскрытие информации об измене разрушит их семью или карьеру).

Как видите, уверенность играет большую роль в связи между властью и супружеской неверностью. Власть делает людей более уверенными, а уверенность заставляет недооценивать риски и последствия измены, унижать жен/мужей и верить, что они с легкостью смогут заменить их кем-то другим. Чтобы проверить, верна ли эта связь для всей популяции, Ламмерс с коллегами в 2011 г. опросил свыше 1200 взрослых нидерландцев. В свою выборку он включил представителей всех слоев общества и всех профессий, от чернорабочих до управленцев высшего звена. Результаты подтвердили предположение психологов: чем увереннее были участники опроса, тем больше они были склонны обманывать своих партнеров. Мы снова видим, что нехватка уверенности связана с существенной выгодой, в частности способностью поддерживать прочные отношения.

Будь люди менее уверенными (например, в своей способности сохранять в тайне внебрачные связи и в способности заменить партнера новым, более желанным), супружеских измен было бы гораздо меньше. Выходит, низкая уверенность – преимущество. Низкая уверенность помогает нам воздерживаться от глупых поступков. Это объясняет, почему столько знаменитостей и людей, облеченных огромной властью, оказываются замешанными в сексуальных скандалах и почему эти люди, которых чуть ли не весь мир знает в лицо, верят, что об их грешках никто не узнает. Добившиеся огромного успеха люди, заявляющие, что секрет их успеха – огромная уверенность, чаще всего оказываются жертвами этой уверенности.

Как видите, у низкой уверенности много преимуществ. На индивидуальном уровне она может предотвратить банкротство, разрыв отношений, крах карьеры и безвременную смерть. На уровне популяции она спасает от серьезных экономических кризисов и войн.

(обратно) (обратно)

Низкая уверенность помогает стать лучше

Случалось ли вам оказаться в экстремальной ситуации? Доводилось ли вам видеть близкого человека в беде? Вы когда-нибудь испытывали такое возмущение чем-то, что хотели силой восстановить справедливость? Вы когда-нибудь по-настоящему хотели чего-то? Если да, вспомните любой из этих случаев, и вы поймете, что значение уверенности сильно преувеличивают. Причина очевидна: если вы действительно чего-то хотите, ваша уверенность (или ее недостаток) не остановит вас от попыток получить желаемое, а если вас что-то не особенно заботит, толку от высокой уверенности все равно не будет. Более того, если вы полны абсолютной решимости добиться цели, высокая уверенность только помешает, потому что чем больше вы верите в то, что добьетесь желаемого, тем меньше сил будете прилагать. И наоборот, если вы думаете, что добиться цели будет тяжело, тем больше сил вы приложите – разумеется, при условии, что хотите по-настоящему. Взгляните на это под таким углом: стремление стать хорошим в какой-то области несовместимо с уверенностью, что вы в этой области уже хороши.

Среди самых компетентных людей, кого я знаю, есть такие, чья уверенность ниже, чем у среднестатистического человека. Большинство самых уверенных людей, которых мне доводилось встречать, менее компетентны, чем среднестатистический человек. Хотя я редко ощущаю себя успешным, я наверняка достаточно компетентен в своей области. Будь моя уверенность выше, я был бы менее компетентным, потому что мне не хватало бы того дополнительного драйва, который обеспечивала бы моя низкая уверенность (сигнализирующая о необходимости повышать компетентность). Важно понимать, что низкая уверенность не остановит вас от попыток получить желаемое. Если вы по-настоящему чего-то хотите, ощущение, что вам не хватает компетентности, чтобы добиться желаемого, только заставит вас больше поработать, а упорный труд – не уверенность! – составляет сущность достижения.

Достижение можно разбить на две части: подготовка и действие. Когда вы действуете, уверенность – преимущество, поскольку она повышает вашу компетентность в глазах окружающих и отвлекает вас от внутренних сомнений. И наоборот, когда вы действуете «в режиме низкой уверенности», внутренние сомнения вас отвлекают, не дают сосредоточиться на задаче и сигнализируют окружающим, что вам не хватает компетентности. Как бы то ни было, действие – только малая часть уравнения, всего лишь 10 % времени и усилий, требуемых для того, чтобы чего-то достигнуть. Оставшиеся 90 % состоят из подготовки, и чем менее вы уверены в своем действии, тем больше стимул подготовиться как следует. Представьте, что вам поручили сделать важную презентацию. Чувство неуверенности и тревоги может быть очень неприятным, но эти чувства будут мотивировать вас подготовиться лучше, чтобы избежать неудачи или конфуза, и потому в конечном счете ваша презентация будет иметь гораздо больше шансов на успех, чем если бы вы не переживали из-за нее и не видели необходимости тщательно готовиться. Таким образом, низкая уверенность – неплохая отправная точка, с которой можно начинать программу самосовершенствования: высокая уверенность бесполезна, пока вы не наберетесь компетентности, а низкая уверенность помогает повышать компетентность. Другими словами, успех – продукт больших усилий, а на большие усилия мотивирует, скорее, низкая уверенность, чем чрезмерная.

Этот простенький аргумент на уровне житейской мудрости не только логичен, но и соответствует наиболее признанным теориям мотивации и основан на научных фактах. Выдающийся психолог Альберт Бандура (известный, в числе прочего, как автор термина «самоэффективность», который с 1980-х в академических кругах предпочитают словосочетанию «уверенность в себе») постулировал, что высокая компетентность ведет к высокой уверенности. Соответственно, повышение результативности – «достижение мастерства» – наиболее эффективный метод повышения уверенности. Вот факты.

• Клинические вмешательства, разработанные для устранения аддикций и преодоления психологических и физических проблем со здоровьем (переедание, курение, алкоголизм, влечение к азартным играм и т. д.), демонстрируют, что высокий уровень уверенности благоприятен только в тех случаях, когда является результатом предыдущего роста компетентности. Это значит, что решающим фактором является рост компетентности, а не уверенности^{68}. Например, если вы убеждаете курильщиков, что они в состоянии бросить курить, уверенность сама по себе никуда не приведет, но если курильщики смогли для начала сократить число выкуриваемых сигарет, они испытают правомерное чувство уверенности, которое реализуется в последующем росте компетентности.

• Обнаружено, что низкая уверенность улучшает распределение ресурсов, т. е. способствует тому, что в достижение цели вкладывается больше времени и сил^{69}, и компетентность (см. работы Уильяма Пауэрса^{70}). Исследования, в которых уверенностью участников манипулировали, давая произвольные оценки их работе (распространенная методика), показали, что понижение уверенности стимулирует людей упорнее работать над своей компетентностью^{71}, в то время как повышение уверенности давало противоположный результат. Например, Дэн Стоун из Университета штата Иллинойс^{72} обнаружил, что высокая уверенность заставляет людей переоценивать свои способности, что, в свою очередь, становится причиной того, что они менее внимательны и старательны, чем их менее уверенные коллеги.

• Наиболее убедительные научные теории мотивации, например теория перцептивного контроля^{73}, утверждают, что мотивация является результатом ощущаемого несоответствия актуальных состояний желаемым состояниям^{74}. Поскольку более высокая уверенность уменьшает это несоответствие, а более низкая – увеличивает, низкая уверенность является более сильным фактором мотивации, нежели высокая уверенность. Другими словами, по мере того как растет ваша уверенность, сокращается разрыв между вашей ощущаемой компетентностью и вашими целями, что приводит к снижению уровня усилий. Ваша уверенность – как термостат, который чувствует вероятность достижения желаемого уровня результативности. Как любой термостат, она сигнализирует о снижении усилий, когда конечная цель достигнута. Более высокая уверенность подаст такой сигнал раньше, чем более низкая.

Как можно заметить, исследователи собрали немало доказательств, что низкая уверенность является важной движущей силой перемен и ведет к росту компетентности в будущем. Хотя возросшая уверенность ведет к росту компетентности, процесс начинается с того, что человек осознает необходимость вкладывать больше времени и сил в достижение цели (и это является результатом низкой, а не высокой уверенности). Парадоксальный характер уверенности заключается в том, что более высокая уверенность может повышать притязания, в то же время снижая устремления. Если вы чувствуете себя компетентным, вы с большей вероятностью будете ставить перед собой более амбициозные цели и верить, что их будет легче достигнуть, что снизит уровень вашей сосредоточенности на цели и усилий по ее достижению. С другой стороны, если ваша уверенность низка, у вас могут быть менее амбициозные цели, но при этом более вероятно, что вы будете воспринимать их как требующие большего напряжения сил, и это будет стимулировать вас серьезно подготовиться и затратить больше времени и сил на их достижение. Соответственно, вы с большей вероятностью извлечете выгоду из неуверенности, чем из самоуверенности, и сможете наращивать успех, если не будете расслабляться.

(обратно)

Ориентация на других людей

Приятно думать, что других волнует, что мы думаем и чувствуем, словно мы главные герои реалити-шоу, – вот почему так много людей тратят несколько часов в сутки на отправку твитов или обновление статусов в Facebook. Точно так же мы часто полагаем, что другие могут проникнуться нашими мыслями и эмоциями. Когда мы огорчены, мы ожидаем, что все вокруг тоже будут огорчаться. Если мы в чем-то уверены, мы ожидаем, что другие будут столь же уверены и согласятся с нами, а когда этого не происходит, мы почти наверняка начнем спорить. Однако в действительности единственный человек, которого по-настоящему волнуют ваши мысли, – вы сами. Возможно, это звучит грубо, да и согласиться с этим трудно, но обижаться тут не на что. Более того, свыкнувшись с идеей, что ваши мысли и чувства интересны главным образом вам, вы получите огромное преимущество в общении с окружающими и перестанете болезненно концентрироваться на себе. Все сражения в мире делятся на два типа: вы или сражаетесь с другими, или сражаетесь с собой. Победить можно только в первых. Битва с собой не только кончится поражением, но и вымотает вас и помешает выиграть сражения с другими. К чему я все это говорю? Я пытаюсь сказать, что вам нужно перестать зацикливаться на себе и сосредоточиться на других. Мой совет основан на простом рассуждении, которое согласуется с тем, что мы уже узнали об уверенности и компетентности.

Фокусироваться на себе = переживать из-за своей уверенности.

Фокусироваться на других = переживать из-за своей компетентности.

Чтобы стать лучше, нужно сделать так, чтобы другие верили в вас. Если ваша уверенность всегда была низкой, вы, наверное, свой самый суровый критик, поэтому убедить других в своей компетентности может оказаться более легкой задачей, чем кажется. Я знаю многих людей, одолеваемых неверием в собственные силы, испытывающих проблемы с уверенностью, при том, что, с какой стороны ни глянь, они талантливы, обаятельны и успешны. Но они зациклились на собственных переживаниях вместо того, чтобы сосредоточиться на том, что другие люди думают о них. Если вы чересчур много внимания уделяете собственным чувствам, в итоге вы будете переживать из-за своей уверенности, тогда как сосредоточиться нужно на компетентности. Если прислушиваться только к себе, не останется времени, чтобы обращать внимание на других. С другой стороны, если вы обращаете внимание на других (что заведомо включает то, что они думают о вас), вы сможете добиться успеха в социальных взаимодействиях, и не только. Помните, нас интересуем прежде всего мы сами, это правило, а не исключение, так что если вы будете проявлять интерес к другим, люди подумают, что вы особенный. В хорошем смысле слова.

Недавно я помогал проводить собеседование с несколькими кандидатами на службу в банке. Отборочную комиссию возглавлял генеральный директор банка. Было заметно, что для него существует прежде всего он сам. Его уверенность была настолько велика, что других людей он замечал только тогда, когда они демонстрировали внимание к нему. Три кандидата прошли собеседование великолепно; за словом в карман не лезли, были красноречивы и предъявили безупречные характеристики. Однако они не обратили внимания на генерального. Будучи уверенными людьми, они столько говорили о себе, что не давали генеральному вставить ни слова. Последний кандидат выглядел слабовато. Он нервничал, запинался и с трудом подбирал ответ на большинство вопросов. Поскольку он говорил не слишком много, у генерального появилась прекрасная возможность поговорить самому – о себе, своем бизнесе, своей репутации, о том, как велик его вклад в мировую экономику. Кандидат только кивал в ответ. Угадайте, кого взяли на работу? Вот именно – самого слабого кандидата, который дал генеральному возможность поговорить о себе и выразил тому свое восхищение.

Уильям Джеймс когда-то заметил, что основополагающий принцип, определяющий человеческое поведение, – универсальное стремление добиться благосклонности окружающих. Учитесь высоко ценить окружающих (даже если для этого придется имитировать интерес к ним), и окружающие вас полюбят. Как писал Дейл Карнеги, самый успешный автор книг по самопомощи всех времен и народов, «Конечно, для вас важно получить именно то, чего желаете вы… Все мы одинаковы: каждый желает добиться того, чего ему хочется. Поэтому единственный способ повлиять на людей – это говорить о том, чего они хотят, и показать им, как этого добиться»^{75}. Сходным образом рассуждал и Генри Форд, когда говорил, что самый главный секрет успеха – способность понять точку зрения другого человека и видеть проблему не только со своей, но и с его позиции, – то, что психологи обычно называют «эмпатией». У большинства людей с этим плохо, потому что они слишком зациклены на себе, и это относится к людям как с высокой, так и с низкой уверенностью. Слишком уверенные игнорируют тот факт, что окружающие не считают их компетентными, недостаточно уверенные игнорируют тот факт, что их считают компетентными. И те, и другие сосредоточены на себе, сосредоточены настолько, что у них не хватает времени понять, какими их видят окружающие.

С учетом обсуждаемой темы, я хотел бы поделиться лучшим советом, который я когда-либо получал: «Томас, пойми, мир не вращается вокруг тебя». В тот момент мне стало обидно (фактически мне сказали, что я веду себя как нарцисс), однако эти слова помогли мне понять, что я трачу слишком много времени на мысли и разговоры о себе, что здорово мешает мне сосредоточиться на других. Люди с низкой уверенностью, как правило, совершают ту же ошибку: они так сосредоточены на своей самооценке, что игнорируют проблемы других. Общаясь с людьми лицом к лицу, мы обычно замечаем их одержимость собой только тогда, когда они выглядят очень самоуверенными и заносчивыми. Но попробуйте анализировать письменные сообщения (письма, СМС и т. д.), и вы с легкостью опознаете эгоцентричных и самовлюбленных индивидов. Просто подсчитайте, сколько раз люди используют местоимения «я» или «мне», общаясь с кем-то (это стандартная исследовательская методика выявления нарциссизма). Можете и себя проанализировать. Вспомните об этом, когда следующий раз будете писать электронное письмо, и вы увидите, как тяжело избегать «яканья», – но это принесет свои плоды.

Хорошая новость заключается в том, что, когда вы научитесь избегать разговоров о себе, вам волей-неволей придется обратить внимание на других и увидеть мир с их точки зрения, что поможет вам преодолеть неуверенность. Когда мы слишком много внимания уделяем себе, неуверенность только растет. Надеюсь, вы начали понимать: то, как вы себя воспринимаете, не столь важно, как кажется. Самая важная в жизни штука – то, что другие думают о вас, и это зависит не от уверенности, а от компетентности.

(обратно)

Успешные люди редко бывают самими собой

Успешные люди редко бывают самими собой (они скрывают свою неуверенность). Успех зависит от наличия необходимого набора навыков, позволяющих не быть собой, что является ключевым требованием представления себя окружающим (самопрезентации) в желаемом виде. Неуверенность в том, как вы должны взаимодействовать с другими людьми, сделает взаимодействие с ними успешным; эта неуверенность – признак того, что другие вас волнуют, и вы не должны ее игнорировать. Как отмечал великий специалист по психологии личности Роберт Хоган, социальные навыки – вот что нужно, чтобы эффективно претворить ваш образ (то есть то, кем вы хотите быть) в репутацию (кто вы есть). Самим собой может быть только человек без социальных навыков, а такие люди редко бывают успешными. Прилагайте все возможные усилия, чтобы скрыть ваше естественное «я», каким бы оно ни было, предъявляйте окружающим лучшую из возможных версий себя – и пожинайте плоды.

Хотя мы привыкли считать тех, кто добился исключительного успеха, «настоящими человеками» («что на витрине, то и в магазине»), истина сильно отличается от мифа. Вместо того чтобы быть собой, успешные люди стремятся создать привлекательную репутацию. Значит, им хорошо удается заставить других хорошо о себе думать.

Бо

Томас Чаморро-Премузик Уверенность в себе. Как повысить самооценку, преодолеть страхи и сомнения

* * *

Глава 1 Уверенность и компетентность – две большие разницы

«Умею» и «считаю, что умею»: есть разница

Я, я и снова я, или Общество нарциссов

Жажда уверенности против потребности в уверенности (и кока-коле)

Высокая уверенность не влечет за собой компетентность

Большинство уверенных людей – жертвы самообмана

Неведение – вовсе не блаженство

Опасности погони за уверенностью

Цикл «уверенность – компетентность»

Почему хандра бывает полезной

Матрица «уверенность – компетентность»

Преодоление разрыва между ощущением компетентности и компетентностью

Некомпетентная уверенность

Трезвая неуверенность

Перфекционистская самокритичность

Реалистичная уверенность

Резюме

Глава 2 Использование преимуществ низкой уверенности

Неуверенность в себе можно обратить на пользу

Низкая уверенность обеспечивает защиту

1. Вас попросили сделать презентацию по теме, которой вы не очень хорошо владеете

2. Кто-то более сильный провоцирует вас на спор

3. Вы играете в казино, и вам везет

4. Вас тянет изменить партнеру

Низкая уверенность помогает стать лучше

Ориентация на других людей

Успешные люди редко бывают самими собой

Томас Чаморро-Премузик
Уверенность в себе. Как повысить самооценку, преодолеть страхи и сомнения

Глава 1
Уверенность и компетентность – две большие разницы

Глава 2
Использование преимуществ низкой уверенности