Акупунктура, Аюрведа Ароматерапия и эфирные масла, Консультации специалистов: Рэйки; Гомеопатия; Народная медицина; Йога; Лекарственные травы; Нетрадиционная медицина; В гостях у астролога; Дыхательные практики; Гороскоп; Цигун и Йога Эзотерика

Техника и вооружение 2011 12

ТЕХНИКА И ВООРУЖЕНИЕ вчера, сегодня, завтра

Научно-популярный журнал

Декабрь 2011 г.

На 1 стр. обложки: боевая машина десанта БМД-3.

Фото Д. Пичугина.

Седьмой «цветок» в артиллерийском «букете» и его унифицированные наследники – «Пион»

А. С. Ефремов, ветеран ОАО «Спецмаш»

Фото предоставлены ОАО «Спецмаш»

Вначале, видимо, следует дать пояснение столь странному заголовку.

Во второй половине 1960-х гг. «прошла реабилитацию» ствольная артиллерия, был начат ряд программ по созданию новых артиллерийских комплексов, включая самоходные. Этапным в истории отечественной ствольной артиллерии стал 1967год. В 1967-1969гг. развернулась работа по созданию серии артиллерийских систем различных калибров и назначения. ГРАУ МО присвоило опытно-конструкторским работам шифры по названиям цветов, а созданные в результате самоходные артиллерийские установки (САУ) получали индексы «2С»:

– 2С1 – 122-мм самоходная гаубица Сухопутных войск «Гзоздика»;

– 2С2 – 122-мм самоходная гаубица воздушно-десантных войск «Фиалка»;

– 2СЗ – 155-мм самоходная гаубица «Акация»;

– 2С4 – 240-мм самоходный миномет «Тюльпан»;

– 2С5 и 2А36 – 152-мм орудие повышенной баллистики «Гиацинт», соответственно, в самоходном («Гтцинт-С») и буксируемом («Гиацинт-Б») вариантах;

– 2С7 – 203-мм самоходная пушка «Пион»;

– 2С8 – 120-мм самоходные минометы «Астра» (для Сухопутных войск) и «Ландыш» (для ВДВ).

САУ «Фиалка», «Астра» и «Ландыш» остались опытными, но остальной «букет» современных артиллерийских систем поступил на вооружение Советской Армии. Актуальность этих систем сохранилась до наших дней. Седьмой «цветок» – «Пион», стал самым сильным в этом «артбукете».

Самоходная артиллерийская установка 2С7 «Пион»

САУ 2С7 «Пион» создавалась с 1967 г. как мощное орудие для стрельбы как обычными, так и тактическими специальными боеприпасами. Большой калибр (203,2 мм – исторически сложившийся калибр, соответствующий 8 дюймам) был выбран в связи с тем, что ко времени разработки орудия достижения в области конструирования специальных снарядов позволили «уложить» в этот калибр тактический ядерный (атомный) заряд. Это открывало уникальную возможность считать САУ «Пион» самой мощной артустановкой полевого типа. Мощная дальнобойная пушка со специальным зарядом предназначалась для решения разнообразных огневых задач, включая:

– уничтожение и подавление средств ядерного нападения и других огневых средств и техники противника;

– разрушение полевых и долговременных оборонительных сооружений;

– подавление тылов, пунктов и органов управления войсками, уничтожение живой силы и техники в районах сосредоточения.

Само 203-мм орудие 2А44 создали в КБ Волгоградского завода «Баррикады», с которым у конструкторов КБ-3 Кировского завода сложились давние творческие связи. Компоновочная схема САУ была выбрана не сразу. Под руководством одного из старейшин КБ-3 Л.И. Горлицкого – создателя знаменитых артсамоходов времен Великой Отечественной войны – был разработан проект с использованием узлов тяжелого танка Т-10, в котором пушка устанавливалась традиционно – в сильно бронированной рубке в носовой части машины. Такой вариант получил индекс «Объект 216 сп1».

В то же время расчеты показали, что при большой силе отката (а у этого орудия она составляла около 135 т) использовать готовые гусеничные шасси затруднительно. Выход был найден в применении гусеничных шасси, разработанных по специальной схеме, но с готовыми узлами серийных танков. В новом шасси применили семиопорную подвеску, обрезиненные гусеничные ленты, резиновые бандажи на опорных и поддерживающих катках. Конструкция предусматривала возможность опускать перед выстрелом направляющие колеса ходовой части на грунт и тем самым увеличивать опорную поверхность при выстреле, при этом обрезиненные катки и гусеница вкупе с работой четырех пар энергоемких телескопических амортизаторов существенно снижали вибрационные и ударные нагрузки.

С целью уменьшения массы машины в КБ-3 приняли вариант компоновки с задним открытым расположением пушки и рабочих мест расчета, который при движении «по-походному» размещался в бронированных отделениях корпуса. Так появился «Объект 216 сп2», разработку которого выполнили под руководством Г.Н. Рыбина и В.В. Кулагина. Кормовое расположение открытого боевого отделения оказалось предпочтительнее ввиду целого ряда преимуществ:

– ствол размещается в пределах длины корпуса (с незначительными выносом вперед), что исключает утыкание его при движении по пересеченной местности;

– создается оптимальная схема восприятия сил при выстреле и максимальное удобство боевой работы экипажа.

Пожалуй, самое главное состоит в том, что благодаря движению откатных частей пушки за пределами корпуса обеспечиваются большая длина отката, позволяющая не использовать дульный тормоз, и хорошая устойчивость при стрельбе. Длина отката достигает 1400 мм.

Основные тактико-технические характеристики САУ 2С7 «Пион»

Масса, т 46,5

Калибр орудия, мм 03,2

Углы наведения:

– по вертикали 0-60°

– по горизонтали 15°

Максимальная дальность стрельбы, км 37,5

Минимальная дальность стрельбы, км 8,4

Масса осколочно-фугасного снаряда, кг 110

Скорострельность, выстр./мин До 2,5

Кучность боя, вероятное отклонение при стрельбе

на максимальную дальность 1 /264-4/513

Возимый боекомплект, выстр. 8

Типы снарядов Фугасный, осколочно-фугасный, специальный

Время перевода из походного положения в боевое, мин 5

Расчет, чел. 6

Мощность двигателя, л.с. 780

Максимальная скорость хода, км/ч 51

Запас хода по шоссе, км 500

Угол преодолеваемого подъема 25°

Угол крена 15°

Глубина преодолеваемого брода, м 1,2

Средние удельное давление на грунт, кг/см^2 0,78

САУ 2С7 «Пион».

САУ 2С7М «Малка».

При разработке самоходной установки дальность стрельбы была установлена не менее 35 км, а скорость движения – не менее 50 км/ч. Размещение и обеспечение работы орудия высокой мощности потребовало соответствующих размеров корпуса и шасси, в результате САУ 2С7 «Пион» оказалась не только одной из самых мощных самоходных установок, но и самой крупной из современных серийных бронированных машин. Разработчикам пришлось решать немало трудных задач, чтобы обеспечить машине высокие ходовые качества и устойчивость при стрельбе. Но они были под силу конструкторам и артиллерийских систем, и самоходов с их богатым опытом.

Опытные конструкторы кировского КБ-3 Н.В. Курин, К.Н. Ильин, а также молодые специалистыА.И. Карабанов, В.Л. Лопаткин, А.А. Магденко, В.П. Яковлев, А.Г. Янсон, А. К. Колубалин блестяще решили задачу создания самоходной пушки нового поколения. В ходе работ родилось множество принципиально новых технических решений, характеризующих прогрессивные взгляды и качественные достижения в области конструирования мощных САУ. В частности, впервые в практике был спроектирован механизм заряжания, обеспечивающий проведение операции заряжания орудия без его приведения на фиксированный угол. При этом механизм заряжания обеспечивал перемещение снаряда на линию досылания без промежуточных перегрузок снаряда, а применение в нем автоматических гидравлических устройств существенно повысило надежность работы всего устройства.

Возможность вести стрельбу без выключения подрессоривания обеспечило сошниковое устройство и опускаемые на грунт направляющие колеса. Заглубление сошника производится без применения ручного труда и ускоряется за счет зубьев рыхлителей.

Запас динамической устойчивости пушки позволяет вести огонь прямой наводкой на заряде N93 без использования сошника, что очень важно при быстрой подготовке к стрельбе и при возимых боеприпасах. Полная подготовка к стрельбе с марша обеспечивается за 5-6 мин.

Впервые в отечественной практике корпус САУ выполнен из двухслойной брони с высокой прочностью и пуленепробиваемостью. Благодаря высокой механизации количество членов боевого расчета соответствует расчету орудий малого и среднего калибра. Члены боевого расчета располагаются в отделении управления в носовой части корпуса (вынесено за гусеничный обвод) и в среднем отделении, что позволило создать для них достаточно комфортные условия при движении машины.

В машине установлен автономный дизельагрегат с генератором и гидронасосом, что позволяет обеспечить всю САУ необходимой энергетикой, сохраняя моторесурс ходового двигателя. Ходовая часть «Объекта 216» выполнена на основе узлов танка Т-80.

Пройдя обширные войсковые и государственные испытания, 2С7 «Пион» была принята на вооружения в 1976 г. Разработка САУ была удостоена Государственной премии, лауреатами которой стали, в том числе, и специалисты КБ-3 Кировского завода А.И. Карабанов и БЛ1. Богданов.

От «Пиона» – к «Малке»

В дальнейшем САУ 2С7 «Пион» подвергалась модернизации, результатом которой стала усовершенствованная конструкция под названием «Малка» (еще одна традиция ГРАУ – шифры разработок давать по именам рек). Она поступила на вооружение в 1983 г. под индексом 2С7М.

Наиболее важные усовершенствования касались артиллерийской части – новые выстрелы со снарядами повышенного могущества действия, автоматический прием данных для стрельбы и уточненный расчет поправок, повысившие точность стрельбы. Особо следует подчеркнуть, что усовершенствованный механизм заряжания с автоматическим программным управлением позволил реализовать высокие скорости досылки и реверса и, главное, осуществлять заряжание при всех углах наведения. Впервые в мировой практике механизм заряжания был оснащен системой контроля досылки снаряда в автоматическом режиме. Усовершенствовано и шасси («Объект 216М»), В ходовой части подняли ресурс пробега до 10000 км. Усовершенствование приводов ленивца и сошника позволило опускать их на грунт без предварительного ослабления натяжения гусеничных лент. Появились встроенные системы регламентного контроля с автоматическим непрерывным действием. За счет применения двигателя В-84Б мощностью 840 л.с. существенно возросла подвижность машины. Таким образом, 2С7М «Малка» стала удовлетворять требованиям к перспективному вооружению на период до 2010 г., что официально признано Министерством обороны РФ.

Унифицированное самоходное гусеничное шасси ЗРС С-300В

Практически одновременно с разработкой САУ 2С7 КБ-3 Кировского завода получило задание на разработку унифицированного гусеничного шасси для средств зенитной ракетной системы С-300В. ЗРС С-300В создавалось как средство ПВО фронтового звена и предназначалось для уничтожения аэродинамических и баллистических целей, включая баллистические ракеты наземного (типа «Ланс», «Першинг») и авиационного (типа SRAM) базирования, крылатые ракеты, самолеты стратегической и тактической авиации, постановщики помех. Задачи, ставившиеся перед ЗРС, накладывали на базовое шасси определенные требования:

– грузоподъемность не менее 20 т при общей массе не более 48 т;

– высокая маневренность и проходимость;

– максимальная унификация узлов шасси для всех видов средств;

– способность обеспечивать функционирование всех систем в условиях химического и радиационного заражения.

Все эти требования были обеспечены в семействе самоходных гусеничных шасси (СГШ) для средств С-300В, в которое вошли:

– пусковая установка легких ракет 9А83 – шасси «Объект 830»;

– пусковая установка тяжелых ракет 9А82 – шасси «Объект 831»;

– радиолокационная станция кругового обзора 9С15 – шасси «Объект 832»;

– многоканальная станция наведения ракет 9С32 – шасси «Объект 833»;

– радиолокационная станция секторного обзора 9С19 – шасси «Объект 833-01»;

– командный пункт 9С457 – шасси «Объект 834»,

– пуско-заряжающие машины 9А84 и 9А85 – шасси «Объект 835».

Самоходное шасси комплекса C-300B, пусковые установки 9А83 («Объект 830») и 9А82 («Объект 831»).

Пуско-заряжающая машина 9А85 («Объект 835») и РЛС кругового обзора 9C15M («Объект 832»).

РЛС секторного обзора 9C19М2 («Объект 833-01»), многоканальная станция наведения ракет 9C32 («Объект 833») и командный пункт 9C457 («Объект 834»).

Средства системы С-300В на базе перечисленных СГШ имеют максимальную скорость хода 51 км/ч (согласно техусловий, реально – до 55-60 км/ч), минимальный радиус поворота 5,5 м. Максимальная длина шасси – 11,5 м, максимальная высота – 3,8 м, удельное давление на грунт – 0,84 кг/см^2 . При отсутствии дорог с твердым покрытием СГШ обеспечивают движение в песках, рыхлых грунтах, на заболоченных участках, преодолевают водные преграды глубиной до 1,2 м и целину со снежным покровом толщиной до 0,5 м.

Моторно-трансмиссионные отделения СГШ ЗРС С-300В и САУ 2С7 унифицированы, но на «Объектах 830-835» по условиям компоновки МТО расположено в кормовой части. Ходовая часть СГШ ЗРС С-300В выполнена с использованием узлов ходовой части танка Т-80, установлен многотопливный дизель В-46 (позднее В-84). Система охлаждения эжекторного типа обеспечивает работу двигателя со 100%-ной загрузкой при температурах воздуха до +40°С и с 80%-ной – при температурах до +50°С, а оригинальный предпусковой подогреватель обеспечивает надежный разогрев и запуск двигателя при температурах до -50°С.

На шасси имеется система автономного энергоснабжения с приводом от газотурбинного двигателя, обеспечивающая питание потребителей переменным (220В/400Гц) и постоянным (24В) током, имеется и дублирующий генератор, который приводится от маршевого привода. Шасси оснащено средствами связи, фильтровентиляционной установкой. На первых шасси была смонтирована турбохолодильная установка для охлаждения аппаратных отсеков, но потом от нее отказались по соображениям экономии. Для охлаждения обитаемых отсеков (кабины экипажа и мест операторов) установлен кондиционер.

За разработку СГШ ЗРС С-300В заместитель главного конструктора КБ-3 АЛ Магденко был удостоен Ленинской премии.

Первые образцы шасси изготовили на Кировском заводе, а их серийное производство было организовано на Липецком тракторном заводе.

С момента принятия на вооружение в 1983 г. система С-300В (а с ней и СГШ) прошла ряд модернизаций и по-прежнему является востребованной как Министерством обороны РФ, так и за рубежом.

Быстроходная траншейная машина БТМ-4М с поднятым ротором (внизу) и в рабочем положении.

Многофункциональные машины высокой мобильности и проходимости на базе САУ 2С7 «Пион»

Изменившаяся в 1990-е гг. экономическая ситуация заставила разработчиков больше внимания уделить технике двойного назначения. Тем более что в этот период значительно выросла потребность в мобильных энергонасыщенных инженерных машинах, способных эффективно и в короткие сроки ликвидировать последствия аварий, терактов и технологических катастроф, особенно в условиях малодоступной и труднопроходимой местности.

Так в унифицированный ряд машин, начатый «Объектом 216», вошли: быстроходная гусеничная траншейная машина БТМ-4М («Тундра», 1997 г.), самоходные гусеничные краны СГК-80 (1994 г.) и СГК-80Р (1998 г.) грузоподъемностью 80 т и машина СМ-100 (2004 г.).

Гусеничные краны и СМ-100 создавались по заказу Департамента безопасности движения и экологии МПС России (ныне ОАО «Российские железные дороги») и предназначались для ликвидации последствий аварий на железнодорожном транспорте. БТМ-4М была спроектирована по заказу Управления инженерных войск РФ и служит для рытья траншей, ходов сообщений (в том числе и в мерзлых грунтах), устройства проходов, подъездных путей, засыпки оврагов и т.д.

Указанные изделия составляют, по существу, семейство машин на унифицированном шасси и в ходе эксплуатации подтвердили заданные технические характеристики и безопасность для обслуживающего персонала и окружающей среды. При необходимости это семейство может быть дополнено и другими специализированными машинами с иными функциями и назначениями. Помимо использования такой техники для ликвидации последствий аварий, она с успехом может применяться при строительстве, прокладке кабельной связи и трубопроводов, ирригации и мелиорации.

Оборудование всех четырех типов машин монтируется на семикатковом гусеничном шасси с передним расположением МТО. В состав унифицированного шасси входят: корпус с кабиной, силовая установка, трансмиссия, гусеничная ходовая часть, воздушная система, электрооборудование, система вентиляции и автоматизированное противопожарное оборудование.

Основные отличия этих шасси заключаются в конструкции корпуса и связаны с монтажом различного рабочего оборудования. Несмотря на это, их уровень унификации и стандартизации по отношению к САУ «Пион»-«Малка» весьма высок:

Для БТМ-4М

– унификация деталей – 41,3%

– унификация сборочных единиц – 51,6%

Для СГК-80

– унификация деталей – 72,8%

Для СГК-80Р

– унификация деталей – 54,7%

– унификация сборочных единиц – 29,6%

Для СМ-100

– по унификации деталей – 63,7%

– по унификации сборочных единиц – 37,8%

Основные технические характеристики инженерной машины БТМ-4М

Масса, т 43,9

Экипаж, человек 2

Размеры профиля отрываемой траншеи, м:

– глубина 1,1; 1,5

– ширина по дну 0,6

– высота бруствера 0,3; 0,4

– ширина по верху 0,6; 0,9; 1,1

– ширина бермы 0,2; 0,3

Техническая производительность, м/ч:

– не мерзлый грунт до 1200

– мерзлый фунт до 300

Ширина отвала бульдозера, мм 4110

Скорость движения, км/ч:

– максимальная 50

– рабочая 0-2

– при перемещении грунта до 10

Среднее удельного давления

на грунт, кг/см^2 0,8

Мощность двигателя, кВт (л.с.) 618 (840)

Инженерная машина БТМ-4М («Тундра»)

Инженерная машина БТМ-4М пополнила парк военных машин двойного назначения. Эту оригинальную по конструкторским решениям и производительности машину создали под руководством Генерального конструктора Н.С. Попова главный конструктор проекта В.П. Яковлев, ведущие инженеры Ф.Ф. Ефименко, В.Н. Спиридонов и другие специалисты КБ. На БТМ-4М установлено рабочее оборудование, созданное в НИИ «Дормаш» (г. Киев) и включающее роторный рабочий орган в кормовой части машины и бульдозерное оборудование, смонтированное в ее носовой части.

БТМ-4М может рыть траншеи и котлованы, устраивать земляные валы с помощью роторного рабочего органа и бульдозерного отвала, а также преодолевать зараженную местность. Кроме того, она обеспечивает баллистическую защиту экипажа и способна работать в экстремальных метеорологических условиях в любое время года и суток.

Ротор в походном положении укладывается на крышу корпуса шасси. При рытье траншей ротор вращается при помощи вала отбора мощности от основного двигателя через промежуточный редуктор и коробку скоростей. Глубина траншеи определяется установкой специального механизма – зачистного башмака, служащего дополнительной опорой. Рытье траншеи производится при движении машины в рабочем режиме на гидравлическом ходоуменьшителе, обеспечивающем бесступенчатое изменение скоростей хода.

Отвал грунта при рытье траншей предусмотрен в обе стороны с помощью грунтосьемников под действием подпора грунта. Положение роторного рабочего органа регулируется с помощью гидроцилиндров, которые удерживают его в постоянно заданном или в плавающем положении, что позволяет отрывать дугообразные траншеи и типа «змейка». Бульдозерное оборудование состоит из отвала и рамы, его положение регулируется четырьмя гидроцилиндрами. В задней части отвала имеются башмаки для выполнения работ по снегоочистке. Техническая производительность при рытье траншеи зависит от категории грунта и ее глубины.

В качестве силовой установки инженерной машины применен дизельный двигатель (как и на САУ 2С7 «Пион» и 2С7М «Малка»), обеспечивающий высокую транспортную и рабочую скорости. Машина может преодолевать брод глубиной 1,2 м, подъем до 25°, крен 15°, рвы шириной 2,5 м. Перевод из транспортного положения в рабочее занимает около 5 мин. Размеры БТМ-4М: длина – 10,7 м, ширина – 3,38 м, высота – 3,7 м (в транспортном положении). Длина в рабочем положении – 15,33 м, ширина – 4,01 м.

Самоходные гусеничные краны СГК-80 и СГК-80Р

Машинами специального назначения явились самоходные гусеничные краны СГК-80 российско-германского и СГК-80Р – российского производства. Необходимость в самоходном гусеничном кране особенно ощущается в связи с ростом различных техногенных аварий на транспорте, промышленных объектах, часто вдали от дорог, в необжитой местности, куда такой кран может быстро добраться своим ходом.

Разработка этих машин осуществлялась под руководством В.П. Яковлева и В.Н. Спиридонова. Крановая часть СГК-80, созданная германской компанией «Шварцмашинебау Киров» (г. Лейпциг), установлена на погоне, оборудована двухзвенной телескопической стрелой и полиспастной крюковой подвеской. Кран СГК-80Р изготовлен полностью на базе отечественных комплектующих и обладает более высокими техническими характеристиками, цена же его почти в 2 раза ниже.

Конструктивно оба крана состоят из:

– гусеничного шасси, оборудованного системой гидравлических аутригеров, предназначенных для вывешивания, горизонтирования и восприятия нагрузок при подъеме грузов;

– опорно-поворотного устройства, позволяющего работать вкруговую (угол поворота 360°);

– полноповоротной крановой платформы с собственным энергоагрегатом, кабиной крановщика, механизмами поворота и подъема телескопической стрелы;

– бортового компьютера, обеспечивающего блокировки безопасности, контроль выбранных грузовых характеристик и диагностику неисправностей рабочих механизмов;

– гидросистем;

– систем подогрева для работы в зимних условиях.

Самоходный гусеничный кран СГК-80.

Самоходный гусеничный кран СГК-80Р.

Нестандартные конструкторско-технические решения и приемы позволили выполнить компоновку машины таким образом, что при собственной массе 65 т она позволяет поднять груз весом 80 т (при испытаниях вес груза доходил до 100 т), а автоматизированная система управления (с использованием бортового компьютера) учитывает загрузку крана, вылет стрелы, массу груза и дает возможность вводить ограничения по углу поворота и высоте подъема, обеспечивая безопасность работы.

И, наконец, техническая автономность крановой части (с собственным двигателем, гидросистемой и электрооборудованием) позволяет осуществлять раздельное производство крановой поворотной части (КПЧ) на специализированных предприятиях, при этом не требуется технологическая связь с заводом-изготовителем кранов.

Основные технические характеристики самоходных кранов

Модель фана СКГ-80 СГК-80Р

Масса крана, т 65 65

Экипаж, человек 2 2

Максимальная грузоподъемность, т 80 80

Максимальный грузовой момент, тм 480 480

Максимальный вылет стрелы, м 13,5 15,5

Рабочий сектор 360° 360°

Угол подъема стрелы 47” 65°

Максимальная скорость, км/ч 25,4 25,4

Среднее удельное давление на грунт, кг/см^2 1,4 1,4

Мощность маршевого двигателя, кВт (л.с.) 618 (840) 618 (840)

Мощность вспомогательного двигателя

шасси, кВт (л.с.) Отсутствует 22,1 (30)

Мощность двигателя крановой

части, кВт (л.с.) 154(210) 154(210)

Основные технические характеристики машины СМ-100

Масса машины, т 48

Экипаж, человек 5

Максимальный вылет манипулятора, м 20,6

Максимальное тяговое усилие, тс 120

Максимальное толкающее усилие, тс 25

Диапазон работы силового манипулятора:

– в вертикальной плоскости 20… +45°

– в горизонтальной плоскости ±15°

Состав сменного инструмента, шт.:

– крюк 1

– багор 1

– захват для автосцепки 1

– планировочный отвал 1

Вспомогательное оборудование:

– бульдозер Есть

– лебедка (тяговое усилие 5 тс) Есть

– манипулятор (грузоподъемность 800 кг) Есть

– оборудование для воздушно-плазменной резки и сварки Есть

– грузовые контейнеры, шт. 2

Максимальная скорость, км/ч 50

Самоходная гусеничная машина СМ-100.

Самоходная гусеничная машина СМ-100

Характерной особенностью машины СМ-100, разработанной В.Н. Спиридоновым и его коллегами по КБ, по сравнению с другими аварийно-спасательными средствами является наличие управляемого оператором телескопического гидравлического силового манипулятора. Эта «умная рука», которая в походном положении расположена на шасси длиной 11м, способна выдвинуться на 20 м и с помощью сменного инструмента, без непосредственного участия человека, осуществлять захват и перемещение крупногабаритных объектов (включая вагоны, тепловозы и т.п.) с усилием до 120 тс, что особенно важно при разборке завалов, находящихся в зонах, опасных для пребывания человека. Телескопическая стрела манипулятора (в виде октаэдра в поперечном сечении) позволила расположить в ограниченном объеме высоконагруженные роликовые опоры и выполнить металлоконструкцию максимальной прочности. Перемещение объектов возможно за счет приложения тянущего или толкающего усилия. Силовой манипулятор позволяет в ограниченном объеме реализовать высокие нагрузки за счет опорно-поворотного устройства на базе полиамидных опор скольжения.

В кормовой части СМ-100 установлено бульдозерное оборудование, используемое при расчистке завалов и в качестве упора (сошника) при работе силового манипулятора. На конце телескопической стрелы имеется гидравлический ротатор, позволяющий вращать рабочий инструмент для удобства захвата перемещаемых объектов. Машина оборудована круговой осветительной системой с управляемыми прожекторами и энергоагрегатом мощностью 55 кВт, обеспечивающим энергией оборудование для плазменной резки и сварки. Для транспортировки сменного инструмента и оборудования на машине установлены контейнеры. Их погрузка и разгрузка, замена сменного инструмента на ротаторе производится вспомогательной гидролебедкой с краном, работающей на оба борта машины. Тяговое усилие лебедки – 6 т, длина троса – 65 м.

Давая интервью о самоходной гусеничной машине СМ-100 во время ее испытаний, Генеральный директор ОАО «Спецмаш» В.И. Козишкурт подчеркнул, что ни мировая, ни отечественная техника еще ничего подобного не знала, что такая техника станет незаменимым помощником для спасателей не только МПС и МЧС («Уникальный «Тяни-толкай», Санкт-Петербургские ведомости, №237 (3107), 26.12.03 г.).

При создании рассмотренных машин были найдены оригинальные конструкторско-технические решения, потребовавшие сложных расчетов с применением высокопроизводительной вычислительной техники, методов математического моделирования, действующих моделей, исследований материалов, применяемых для высоконагруженных конструкций. Все решения защищены 13 патентами. Среди них:

1. Патент №45331 от 4.12.1997 г. на промышленный образец «Быстроходная траншейная машина».

2. Патент №42340 от 23.03.1995 г. на промышленный образец «Кран самоходный гусеничный».

3. Евразийский патент №002533 от 19.03.2001 г. «Способ торможения механической лебедки и коробка передач для его реализации».

4. Патент на изобретение №2140584 от 7.08.1998 г. «Двойной телескопический цилиндр» и др.

Нет сомнения, что семейство разработанных и внедренных в эксплуатацию унифицированных машин соответствует стратегическим целям Российской Федерации в области обеспечения безопасности разнообразных народнохозяйственных структур. Это пример рационального использования двойных технологий, внедрения разработок ВПК в народное хозяйство без ущерба для разработки и развития оборонной продукции.

Хроники первых «тридцатьчетверок». 1940 г. начало пути

Июль-август

Алексей Макаров, научный сотрудник музейно-мемориального комплекса «История танка Т-34»

Продолжение. Начало см. в «ТиВ» №9-12/2010г., №1-10/2011 г.

В середине августа руководством ГАБТУ были утверждены технические условия (ТУ) на сборку, приемку и испытание танков Т-34 выпуска 1940 г. Данный документ регламентировал сборку, установку и регулировку всех систем, агрегатов и механизмов танка, а также описывал порядок его испытаний и приемки. По мнению автора, наибольший интерес в этом документе представляют вопросы, связанные с испытанием и приемкой Т-34 на заводе №183, так как тема контроля качества выпускаемой этим заводом продукции ранее подробно не освещалась.

Согласно утвержденному регламенту, все собранные в отделе «700» корпуса и башни проверялись ОТК завода совместно с представителем заказчика (военпредом) на соответствие чертежным размерам, а также на предмет выявления трещин и на соответствие конструкции сварных швов и заклепочных соединений установленному техпроцессу. После наружного осмотра все корпуса проходили испытания на герметичность по следующей процедуре:

I/II. Гидравлическое испытание.

1. При гидравлическом испытании корпус погружается в ванну, наполняемую водой, и устанавливается в горизонтальном положении.

2. Вода наливается в ванну так, что бы ватерлиния была в плоскости днищ подкрылков.

3. При сдаче корпуса на водонепроницаемость, внутренность корпуса очищается от мусора и производственных отходов.

4. Свободные отверстия в корпусе, расположенные ниже ватерлинии, забиваются деревянными колышками или резиновыми пробками, а большие отверстия в картерах, в носу зажимаются люками с резиновой прокладкой.

5. Все заклепки в корпусе должны быть зачеканены, причем после чеканки профиль головки заклепок не должен быть менее указанного в допусках на заклепки.

6. Не допускается устранение течи путем применения жидкого стекла, воска, набивки пакли и. т.д.

7. При гидравлическом испытании люки днища должны быть установлены окончательно, а не временно, причем должны быть положены окончательно, а не временно, причем должны быть проложены резиновые прокладки согласно чертежа.

8. Корпус, погруженный в воду, проверяется на водонепроницаемость, легким обстукиванием ручным молотком всех сопряжений деталей, расположенных ниже ватерлинии.

9. Подчеканка сварных швов на стальных и спеццетапях допускается на 1/10 общей длинны шва участками до 100 мм. В случае если течь распространяется на большей длине, шов вырубается и заваривается снова.

10. При сорванных (не более 3-х) несмежных заклепках при чеканке, гидравлическое испытание продолжается, заклепка срубается и в отверстие забивается деревянный колышек. После этого корпуса на гидравлическое испытание не ставятся, а заклепанные отверстия осматриваются и проверяются «709» или представителем заказчика.

11. Корпус должен быть предъявлен представителю заказчика для гидравлического испытания в вполне законченном виде. Однако, отсутствие съемных спецдеталей не может служить причиной непринятия корпуса на водонепроницаемость.

12. Корпус предъявляется для гидравлического испытания в не загрунтованном виде.

13. Допускается потение и появление отдельных капель (не переходящих в струйку) в сварных швах, заклепках и уплотнениях люков.

14. Корпус на все время гидравлического испытания должен быть погружен в воду по ватерлинии (см. §2). Выдержка осмотра при гидравлическом испытании не более 0,5 часа. [1 ]

В случае успешного прохождения испытаний корпус предъявлялся военпреду для окончательной приемки, которая оформлялась приемо-сдаточными актами и постановкой клейм. К акту прилагался паспорт в виде эскизов бронедеталей с указанием марок стали и номеров плавок, из которых изготавливались бронедетали, всех отклонений от технических условий, как-то: надколов, поверхностных и сквозных трещин и прочих отклонений, имеющихся на бронедеталях в собранном корпусе с указанием их размеров. Паспорта составлялись в двух экземплярах: первый оставался на заводе, а второй прилагался к формуляру машины.

Клейма операционной приемки набивались слева на зачищенном сварочном шве, соединявшим крышу с носовым листом. Окончательные клейма «709» и приемочные клейма набивались там же, но справа. Кроме этого, в указанном месте наносился шифрованный (заводской) номер машины, который дублировался и внутри корпуса на передней правой шахте подвески. С вводом в производство носовой балки заводской номер стал размещаться на ней.

После окончательной приемки и постановки клейм корпус, согласно ТУ, грунтовался с учетом следующих требований:

Грунтовка производится снаружи защитной масляной краской ЗВАУ, изнутри цинковыми белилами в боевом помещении и масляным суриком в моторном и трансмиссионном отделениях, причем перед грунтовкой корпус тщательно очищается от всякой грязи и ржавчины и обмывается растворителем № 1.

Днище в боевом отделении окрашивается черным автолаком. [2]

Грунтовка башни производилась по схожей схеме: снаружи защитной масляной краской ЗБАУ и изнутри цинковыми белилами. После покраски готовые корпуса и башни поступали в отдел «100» на дальнейшую сборку, а часть из них в рамках кооперации отправлялась на СТЗ.

Стоит отметить, что осенью 1940 г. для грунтовки наружных поверхностей корпусов и башен вместо масляной краски рецептуры ЗБАУ стали использовать краску рецептуры 4-БО, вследствие чего качество покраски танков Т-34 значительно улучшилось.

Теперь рассмотрим технологический процесс, связанный с контролем качества сборки и приемкой готовых танков. В ходе производства их подвергали следующим испытаниям: стационарной прокрутке, заводской обкатке, а затем сдаточным испытаниям, после которых машина окончательно окрашивалась, комплектовалась и пломбировалась. Целью вышеперечисленных испытаний являлась проверка качества работы всех узлов и механизмов (и машины в целом), а также выявление надежности их монтажа и соответствия техусловиям.

Согласно утвержденным в августе 1940 г. техническим условиям, собранный и предъявленный на испытания танк поступал чистым и сухим (для возможности лучшего контроля), полностью заправленным топливом, маслом и водой. Установленные механизмы и детали, полагающиеся по детальной описи, должны быть смазаны согласно указаниям в соответствующих разделах техусловий по данному механизму. Монтаж механизмов и деталей на танке надлежало производить в полном соответствии с чертежами и техусловиями, все крепежные детали должны быть затянуты до отказа и, если это требуется по чертежам и техусловиям, надежно законтрены. В механизмах не допускалось посторонних стуков и шумов. Ввиду субъективности метода определения посторонних шумов и стуков на слух, в спорных случаях, с согласия начальника цеха и начальника ОТК и по требованию военпреда, механизм дополнительно проверялся. Необходимо отметить, что прежде чем поступить на сборочный конвейер для установки на Т-34, его основные агрегаты (коробка перемены передач, бортовые фрикционы и др.) в обязательном порядке проходили проверку на стенде.

Машина, готовая к заводской обкатке. Вооружение и укладка ЗИП отсутствуют.

При проведении испытаний все механизм и узлы танка должны были удовлетворять следующим требованиям:

Мотор и моторная группа:

Мотор должен быть чистым. Все цилиндры мотора должны работать без перебоев. Течь мест соединений масло, водо и топливопроводов, а так же радиаторов – не допускается. Потение мест соединений, а так же и арматуры топливо и маслопроводов – не допускается; также не допускается и подсос воздуха.

Испытание топливной системы, при неработающем моторе, производить на 0,3 атм., от воздушного насоса. При этом, после получения в испытываемом баке указанного давления по манометру на щитке водителя, воздушный кран должен быть перекрыт на испытываемый бак для отключения воздушного насоса от испытываемого бака. Падения давления не должно быть в течение 2-х минут. Топливный распределительный кран при этом должен быть включен на испытываемый бак.

Число оборотов мотора: максимальное – 1800 об/мин; минимальное – 500-600 об/мин.

Максимальное эксплоатационное число оборотов мотора – 1750 об/мин.

Критическое число оборотов мотора, при котором явно выражена вибрация, затихающая при переходе выше или ниже этого числа оборотов, в пределах от 1050 до 1300 об/мин.

Мотор должен работать без перебоев на всех режимах и на любом топливном баке машины; показания топливного манометра при этом должны быть в пределах-0,5-0,7 атм., допускается вибрация стрелки манометра.

После запуска мотора и при работе с перебоями необходимо открыть краник у топливного манометра, для спуска в атмосферу в бачек накопившегося в топливопроводах воздуха.

Топливо для мотора – газойль марки «ДТ» или «Э». Топливо, идущее для заправки топливных баков, должно быть профильтровано через шелковое полотно.

Масло для мотора – авиационное марки «СО» или «СС» селективной очистки. Наливаться масло в бак должно обязательно через фильтры, устанавливаемые на баке.

При числе оборотов мотора 1500 – 1700 об/мин давление масла в главной магистрали должно быть от 6 до 9 атм., а при 600 – 800 об/мин не ниже 2-х атм.

Все это при условии, что температура входящего масла будет не ниже +40°Ц. При 500 об/мин давление масла не менее 1,5 атм.

Температура входящего масла допускается не ниже + 40°Ц, а выходящего – не выше + 100°Ц.

Масляные радиаторы необходимо включить только согласно указаний в начале книги данных техусловий. В тех случаях, когда по температурным условиям масляные радиаторы в пробегах выключены, необходимо в целях проверки надежности монтажа, включать радиаторы при стационарных прокрутках в цеху, один раз при первой стационарной прокрутке и второй после сдаточного испытания, при этом температура входящего масла должна быть не ниже +40°Ц.

Нагружать мотор можно только после доведения температуры входящего масла до +40°Ц на холостом ходу; для ускорения набора указанной температуры допускается выключать масляные радиаторы с последующим включением, согласно вышеизложенного, а так же закрывать входные и выходные жалюзи.

Воду для заправки водяной системы допускается применять только чистую пресную. Уровень воды на дне тройника (для редуктора) не должен превышать 2-3 мм. Температура воды, выходящей из мотора, допускается не выше 105°Ц. В случаях повышения температуры выше 105°Ц – необходимо перейти на низкую передачу, при тяжелых условиях эксплоатации или температуре окружающего воздуха выше 35°. Кран водяной помпы в закрытом положении не должен течь; в открытом положении допускается незначительная течь в машину. При работе мотора на любом баке, воздушный кран должен быть поставлен на атмосферу, т.е. все топливные баки должны быть связаны с атмосферой.

При обнаружении во время работы мотора сильного дымления, явившегося вследствие несвоевременного закрытия масляного крана при предшествующей работе, необходимо во избежание значительного выбивания масла из суфлера и загрязнения машины этим маслом, не переходить на обороты выше 500 об/мин до тех пор, пока не прекратится сильное дымление.

На машинах с неработающим мотором, масляный кран должен быть перекрыт, во избежание перетекания масла в картер мотора.

Запрещается производить перерегулировку редукторов, как топливного, так и масляного (редуктора должны быть запломбированы ОТК завода поставщика моторов). В случае обнаружения ненормальностей с давлением и вообще в работе мотора необходимо немедленно вызывать представителей завода-поставщика и без их разрешения никаких переделок и перерегулировок в моторе не производить. В остальном эксплуатация мотора должна производиться в соответствии с инструкцией завода-поставщика.

Общее число часов работы мотора на заводе им. Коминтерна не должно превышать 8 часов.

Запуск мотора воздухом должен проверяться два раза, один раз при первой стационарной прокрутке и второй – при окончательной стационарной прокрутке, после всех испытаний и устранения дефектов.

Главный фрикцион:

Главный фрикцион должен работать без заеданий и ненормальных шумов и стуков. Подшипники и шариковые храповики фрикциона должны работать без заеданий и заклиниваний, что проявляется в виде визга и дергания педали главного фрикциона. Ведомый барабан фрикциона, при выключении фрикциона, должен плавно останавливаться. Допускается неполное останавливание ведомого барабана только при следующих условиях: при числе оборотов мотора не свыше 700 об/мин, и при полностью выключенном фрикционе. После включения и выключения какой-либо передачи, ведомый барабан не должен вращаться, в противном случае дефект должен быть устранен.

Ход нажимного диска должен быть в пределах 5±0,5 мм.

Коробка передач:

Коробка передач не должна иметь течи сальников главного вала и горловины. Обработанные неокрашенные места должны быть смазаны и не иметь ржавчины. Переключение подвижных шестерен (кареток) должно быть отрегулировано по кернам и должно быть плавным, без заеданий.

Нагрев коробки допускается до 100°Ц летом и 90°Ц зимой.

Бортовые фрикционы:

Подшипники и шариковые храповики фрикционов должны работать без заеданий и заклиниваний, что проявляется в виде визга и дергания рычагов управления фрикционами.

Тормоза должны работать синхронно.

Бортовые передачи (бортовые редукторы. – Прим. авт.): Нагрев при работе допускается до 80°Ц летом и до 70°Ц – зимой. Явно выраженные течи из под сальников не допускаются; допускаются незначительные подтекания из под сальников.

Балансирные колеса и ленивцы (опорные катки и направляющие колеса. – Поим, авт.): Допускается незначительное подтекание смазки из под сальников. Явно выраженные течи не допускаются.

Регулировка подвесок:

Должна обеспечивать при догруженной до нормального веса машины, клиренс 400 мм, при разнице в клиренсе подлине машины не более 20 мм, а по ширине – не более 10 мм. Вылеты стаканов и монтаж по чертежу. Порядок и метод регулировки согласно инструкции по машине, прилагаемой к каждой машине. [3]

Рассмотрим более подробно порядок испытаний, которым, согласно утвержденным техусловиям, подвергались танки, и начнем со стационарной прокрутки.

Испытания танка Т-34 выпуска 1940 г. по преодолению препятствий.

Испытания танка Т-34 выпуска 1940 г. по преодолению препятствий.

На танке Т-34, поступавшем на стационарную прокрутку, должны были быть установлены все основные узлы и механизмы за исключением башни с вооружением, средств связи, укладки в полу, жалюзи, крыши над моторным и трансмиссионным отделениями, комплекта возимого ЗИП и гусениц. Машина могла ставиться на прокрутку с некоторыми дефектами и отступлениями от ТУ при условии, что они не препятствуют испытаниям и их наличие не повлияет на заключение по прокрутке (разрешение на испытание такой машины выдавалось начальником ОТК и военпредом).

Общая продолжительность стационарной прокрутки не превышала 40 мин, из них: на 1 -й передаче – 5 мин; на 2-й – 5 мин; на 3-й передаче – 10 мин; на 4-й передаче – 10-15 мин и на заднем ходу – 5 мин. В процессе испытания работа всех систем и механизмов машины должна была быть нормальной и соответствовать требованиям, изложенным выше. Результаты стационарной прокрутки машины фиксировались актом за подписью мастера цеха, старшего мастер цеха, старшего мастера ОТК и военпреда.

Танк, не прошедший стационарную прокрутку с первого раза, после устранения всех выявленных дефектов испытывался вновь. Повторная стационарная прокрутка могла продолжаться столько, сколько требовалось для определения того, что выявленные ранее дефекты устранены, но не более 20 мин.

На машину, принятую по результатам стационарной прокрутки, устанавливались новые гусеницы и она выезжала на площадку сборочного цеха для испытания разворотами. При успешном прохождении этих испытаний Т-34 передавался в сдаточный цех для дальнейшей комплектации, после чего следовала заводская обкатка.

На машине, идущей в заводскую обкатку, должны были быть установлены башня и все механизмы, кроме вооружения, оптических приборов, средств связи, укладки в полу и комплекта возимого ЗИП.

Перед испытанием танк догружался до нормального веса в полном снаряжении. Согласно утвержденным регламентам, километраж заводской обкатки не превышал 20 км. Первые три километра машина проходила на 1 -й передаче, три следующих – на 2-й и остальные – на 3-й и 4-й, в зависимости от путевых условий. Во время обкатки полагалась одна остановка, во время которой проводился осмотр и подтягивание всех ослабевших соединений, трубопроводов и мест крепления. На протяжении всего испытания представителем ОТК велся журнал, где фиксировались показания контрольных приборов и все замечания по механизмам и машине в целом.

После возвращения в цех и устранения всех выявленных дефектов Т-34 предъявлялся ОТК завода. Принятый танк пломбировался службой ОТК и предъявлялся военпреду для проведения сдаточного испытания.

Машина, идущая в сдаточное испытание, комплектовалась так же, как и для заводской обкатки, но с установленной радиостанцией (для радиофицированных машин). Радиофицированные машины совмещали сдаточное испытание (ходовое) с испытанием и приемкой радиостанции. Притом, если радиостанция монтировалась в нише башни, то для проведения сдаточного испытания требовалась установка пушки; в случае если радиостанция располагалась в носовой части корпуса, установка пушки не требовалась.

Общий километраж сдаточного испытания не превышал 50 км. Маршрут пробега согласовывался с представителем заказчика и включал в себя в обязательном порядке проселочные и грунтовые дороги, а также бездорожье. Средняя скорость чистого движения во время пробега должна была находиться в пределах 20-30 км/ч.

Во время пробега допускалось не более двух остановок (продолжительностью до 10 мин каждая) из-за технических проблем. Работа всех механизмов должна была удовлетворять требованиям, изложенным выше. В процессе пробега, также как и при заводской обкатке, представителем ОТК велся журнал, в котором отмечались показания контрольных приборов и фиксировались все замечания по работе механизмов и машине в целом.

Если во время сдаточных испытаний обнаруживались серьезные дефекты в работе каких-либо механизмов, то испытание не засчитывалось и танк отправлялся на доработку. В случае обнаружения дефектов, указанных в таблице (см. ниже), сдаточное испытание засчитывалось, но с последующим проведением контрольного пробега после устранения всех неполадок.

Таблица дефектов, с которыми сдаточное испытание засчитывается, но с последующим контрольным пробегом, после устранения дефектов.

№№ п.п.	Наименование механизмов	Наименование дефекта	Контрольный пробег в клм не свыше:
1	2	3	4
1	Мотор	Ненормальная работа мотора, но которая не принуждает прекра­тить пробег, как то; ненормаль­ная работа топливного насоса, ненормальное давление масла, вызванное неисправностью масля­ной или маслосистемы	15 км
2	Мотор	Мотор не развивает полной мощ­ности (плохо тянет), ненормаль­ные показания температуры, воды и масла	25 км*
3	Гпавный фрикцион	Дефекты, требующие разборки на месте или со съемкой с мотора	15 км
4	Коробка перемены передач	Дефекты, требующие частичной разборки коробки: течь сальников горловины и главного вала	25 км
5	Бортовой фрикцион	Дефекты, требующие разборки фрикциона	15 км
6	Бортовая передача	Течь сальников внутрь корпуса и вообще дефекты, требующие разборки бортовой передачи	25 км
7	Поддерживающие колеса	Дефекты, требующие разборки колес	10 км

* ПРИМЕЧАНИЕ: 1. Контрольный пробег в 25 км назначается в случае, если дефект обнаружен во второй половине пробега, при обнаружении дефекта в первой половине пробега, пробег не засчитывается. [4]

Условия проведения контрольного пробега были такими же, как и для сдаточного испытания.

В случае обнаружения на машине в процессе сдаточных испытаний незначительных неполадок, контрольный пробег не назначался, а устранение дефектов проверялось осмотром или дополнительной прокруткой (в зависимости от характера неполадок).

Приемка радиостанций на радиофицированных Т-34 проводилась военпредом УС (Управления связи) РККА на всех предъявленных танках как в заводских (до сдаточного испытания), так и в полевых условиях (во время сдаточного испытания), притом одновременно испытываемых в полевых условиях машин должно было быть не менее двух. Приемка в заводских условиях состояла из:

а) внешнего осмотра радиоаппаратуры, ее комплектации, размещения, крепления и монтажа;

б) проверки правильности работы как отдельных деталей радиостанции, так и всей радиостанции в целом на месте с работающим мотором.

Приемка радиостанций в полевых условиях производилась во время сдаточного испытания при движении машины на всех передачах и включала:

а) проверку надежности крепления деталей радиостанции и электрических контактов;

б) проверку отсутствия влияния тряски на устойчивость работы радиостанции;

в) проверку отсутствия механических, электрических и акустических помех радиосвязи;

г) проверку дальности надежной двухсторонней связи телефоном и телеграфом с равноценной радиостанцией на расстояниях, заданных ТУ.

Согласно техусловиям, радиофицированные машины должны были обеспечивать надежную телефонную связь на ходу, при движении на всех скоростях, на расстоянии друг от друга до 10 км. Надежность связи определялась 100%-ным прохождением двух контрольных радиограмм в 10-15 слов каждая при их двукратной передаче. Проверка производилась на любых трех волнах диапазона по требованию военпреда УС РККА.

Отдельные дефекты радиооборудования, обнаруженные во время испытания, но не влиявшие на дальность и устойчивость связи, устранялись после окончания испытания. В случае ненадежной связи дефектная радиоаппаратура заменялась на новую, и испытания повторялись.

Испытания танка Т-34 выпуска 1940 г. по преодолению препятствий.

После проверки приборов связи в полевых условиях и устранения всех отмеченных дефектов военпред УС КА проверял комплектность средств связи и пломбировал блоки, имевшие съемные или откидные крышки.

После успешного прохождения сдаточного испытания представителями завода и военной приемки составлялся соответствующий акт, и танк поступал на окончательную комплектацию, в ходе которой на него устанавливалось вооружение – пушка Л-11, пулеметы ДТ, приборы прицеливания и наблюдения, а также боеукладка. Установка вооружения принималась представителем АУ (Артиллерийского управления) РККА на всех машинах и включала в себя проверку монтажа пушки и работы подъемного и поворотного механизмов, а также оптических приборов. По требованию представителя АУ любая (но не более одной из пятидесяти) собранная и установленная в танк пушка могла отдельно испытываться стрельбой. Стрельба проводилась на заводском полигоне и состояла из девяти выстрелов при различных углах возвышения и снижения пушки. Во время стрельбы проверялась работа всех механизмов пушки: спускового механизма, затвора, механизма полуавтоматики, противооткатных приспособлений, гильзоулавливателя. До и после стрельбы проверялась надежность крепления пушки в башне танка.

Т-34 с принятым вооружением отправлялся в малярный цех на покраску, после которой оснащался комплектом возимого общего, шанцевого и специального инструмента, принадлежностями, приспособлениями, запасными частями и материалами (ЗИП). Оснащение машин комплектом возимого ЗИПа строго регламентировалось утвержденными техническими условиями. Ниже приведем некоторых из них:

1. Набор инструмента, принадлежностей, приспособлений, запасных частей и материалов, укладывается в машине согласно комплектовочной ведомости машины, с обозначением в последней места укладки.

2. Комплектовочная ведомость составляется заводом. Один экземпляр комплектовочной ведомости, идущий с машиной, должен обязательно изготовляться на плотной бумаге и в переплете. Размер комплектовочной ведомости в переплете 14-15x20-21 см.

3. Весь инструмент перед укладкой его на свои места в машину проверяется наружным осмотром, не допускается ржавления и др. пороков, влияющих на качество инструмента.

4. Инструмент, за исключением окрашенного напильника и деревянной рукоятки к нему, должен быть покрыт смазкой, предотвращающей от ржавления.

5. Инструмент должен иметь на себе обозначение номеров деталей любым (возможным) способом и клейма ОТК.

6. Ручные переносные огнетушители, деталь 28-370-1, обязательнодолжны быть с пломбой и датой проверки ОТК, с давностью взвешивания баллончика с углекислотой, не более 5-ти дней к моменту отправки.

7. Пояски для вынимания дисков ДТ должны быть на дисках в машине, при отправке машин с завода неукомплектованными дисками, пояски сдаются с машиной связанными в одну пачку и вывешиваются на видном месте в машине.

8. Запасные 4 трака, 2 трака с гребнем и 2 трака без гребня, до крепления их на машине окрашиваются под цвет машины.

9. Запасные электролампы и запасные предохранители перед укладкой опробываются на годность. [5]

Комплектовочная ведомость возимого ЗИП для танка Т-34 была разработана в июле 1940 г. после неоднократных требований ГАБТУ. А чертеж на размещение укладки возимого снаружи машины ЗИПа (34.28.101 сб) был подписан А .А. Морозовым 12 августа 1940 г. Начиная с августа, на каждой выпущенной машине снаружи укладывались:

На левой надгусеничной полке:

– две лопаты (детали 28-200-1) и тяга (деталь 28-1564);

– 12 шпор (детали 34.44.006-1), уложенных в два лотка, по шесть штук в каждом. В лотках шпоры фиксировались брезентовыми ремнями;

– ящик (34.28.102сб) для болтов и гаек, крепивших шпоры к гусенице;

– брезент для покрытия машины (деталь 28-180-1); под брезентом укладывались веревка (деталь 34.28.195) и подстилочный брезент (деталь 235-5). На полке брезент фиксировался двумя ремнями;

– два запасных трака: один с гребнем (деталь 34.44.004) и один без гребня (деталь 34.44.005).

На правой надгусеничной полке:

– два буксирных троса (34.28.99сб);

– 18 шпор (детали 34.44.006-1), уложенных в три лотка, по шесть штук в каждом. В лотках шпоры фиксировались брезентовыми ремнями;

– две буксирные серьги (34.28.12сб);

– два запасных трака: один с гребнем (деталь 34.44.004) и один без гребня (деталь 34.44.005).

На задних грязевых щитках крепились две деревянные колодки (детали 28-С298).

В сентябре 1940 г. в размещение возимого снаружи машины ЗИПа были внедрены изменения:

1. Дополнительно введен ящик для укладки банника-разрядника пушки Л-11 (34.28.115сб). Ящик располагался на левой надгусеничной полке под брезентом и крепился к полке четырьмя болтами.

2. Изменено крепление лопат и тяги. Теперь вместо ремней они фиксировались на полке при помощи нового приспособления (34.29.142сб).

После покраски и оснащения ЗИПом танк полностью заправлялся ГСМ и пломбировался до отправки с завода. Окончательно укомплектованный и принятый к отправке Т-34 должен был соответствовать следующим требованиям:

Схема наружной укладки ЗИП танка Т-34 по состоянию на август 1940 г. Графика С. Чекменева.

1. На машине должны быть установлены все механизмы, вооружение и детали, полагающиеся ей подетальной описи и собранные в соответствии с чертежами и техусловиями, утвержденными АБТУ.

2. На машину должны быть поставлены гусеницы, прошедшие не менее 20 км и не более 80 км и в остальном соответствующие чертежам и техусловиям, утвержденным АБТУ.

3. На машине должны быть установлены новые, но бывшие в работе аккумуляторы, снятые с зарядки не позднее 10 дней, считая по день отправки и соответствующие чертежам и техусловиями, утвержденным АБТУ.

По указанию ПЗ, переданному Нач «100» заблаговременно, машины отправляются с заряженными аккумуляторами, в порядке, установленном ПЗ и в соответствии с инструкцией по уходу за аккумуляторами завода-поставщика.

4. На машине должен быть уложен возимый комплект запчастей и инструмента, согласно ведомости, согласованной с ПЗ.

5. Машина должна быть полностью заправлена топливом, маслом и водой (масляный кран должен быть перекрыт во избежание перетекания масла в картер мотора). По указанию ПЗ, переданному НАЧ «100» заблаговременно, машины отправляются со спущенным маслом и водой.

6. Машина должна иметь огнетушитель, заряженный не позднее 5-ти дней, считая на день отправки и соответствовать чертежам и техусловиям, утвержденным АБТУ.

7. Давление воздуха в баллонах должно быть в пределах 150+5 атм.

8. Машина должна быть окрашена в соответствии с техусловиями, согласованными с ПЗ и «109».

Повреждения грузошин, допускаемые на машинах после проведения всех ходовых испытаний.

1. На поддерживающих колесах допускается надрезы или надрывы глубиной не более 10мм, длиной не более 40 мм, в количестве не более 3-х, на расстоянии между ними не менее 250 мм, кромки надрезов и надрывов выходящие на край, должны быть зачищены, отрыв одного куска резины вдоль беговой дорожки, толщиной не более 10 мм, шириной не более 20 мм, и длиной не более 50 мм.

2. Отставание беговой резины от края реборды не является причиной для забракования грузошины, даже в том случае, если это отставание вызвано ударом трака и если глубина щели не превышает 6 мм, длина щели не ограничена; ширина щели при этом не должна превышать 2-х мм, считая между ребордой и массивом резины, оставшиеся деформации грузоленты (изгиб) при этом не допускается; таких дефектов допускается не более одного на грузоленту.

3. Допускаются забоины по наружному и внутреннему краю реборды. [6]

Подводя итог, можно с уверенностью сказать, что система контроля качества выпускаемых танков Т-34 на заводе №183 в 1940 г. находилась на весьма высоком уровне и включала следующие этапы:

– контроль качества сборки корпусов и башен и соответствия их чертежным размерам;

– контроль качества сборки основных агрегатов машины – коробки передач, бортовых фрикционов – с тестированием их работы на стендах до установки на машину. Контроль качества работы двигателя В-2 и его приемка производились на заводе-изготовителе (завод №75);

– стационарная прокрутка частично собранной машины;

– заводская обкатка;

– сдаточные испытания;

– контроль качества и отдельная приемка установки вооружения и средств радиосвязи танка при участии представителей артиллерийского управления и управления связи РККА.

Кроме указанных мероприятий, согласно договору между заводом №183 и ГАБТУ, предусматривалось проведение ряда дополнительных специальных испытаний танка Т-34, в число которых входили:

1. Испытание на преодоление препятствий (допускалось совмещать со сдаточным пробегом). Одна машина в месяц, по усмотрению представителя заказчика, кроме сдаточного испытания, проверялась на преодоление препятствий:

а) преодоление подъемов: согласно условиям, машина должна преодолевать на 1 -й передаче без шпор подъем под углом в 38° протяженностью 15-20 м без остановки, а при этих же условиях на заднем ходу – подъем под углом в 25° протяженностью 5-8 м (допускалась одна остановка). При преодолении препятствий перегрев мотора и пробуксовки фрикционов не допускались;

б) преодоление труднопроходимых участков, в том числе и песчаных сыпучих дюн.

2. Испытание большим пробегом.

Из Т-34, подготовленных к сдаточному испытанию, по усмотрению представителя заказчика, восемь танков в год (по два в квартал) отправлялись в трехсоткилометровый пробег по маршруту, согласованному с ГАБТУ. Условия проведения этого пробега были аналогичными условиям сдаточных испытаний. В процессе пробега танки должны были подвергаться дополнительным испытаниям:

– ломка деревьев с диаметром ствола до 400 мм;

– буксировка машины машиной по дороге протяженностью до 2 км;

– преодоление брода глубиной до 1200 мм, при твердом грунте дна и пологих берегах, при этом при нахождении в воде в течение 15 мин корпус не должен был давать течи.

По окончании пробега все механизмы надлежало тщательно осмотреть, и после устранения всех дефектов машине мог быть назначен, по необходимости, контрольный пробег протяженностью не более 25 км.

3. Испытание на гарантийный километраж.

Из окончательно принятых танков один, по усмотрению представителя заказчика, должен был раз в полгода проходить в опытном отделе завода №183 испытания на гарантийный километраж по специальной программе, согласованной с руководством завода и ГАБТУ.

Целью всех испытаний, прежде всего, являлся дополнительный контроль качества выпускаемых Т-34, а также своевременное выявление конструктивных недостатков танка, снижающих его боевые и эксплуатационные качества, для их последующего устранения.

В заключение необходимо отметить, что для сбережения относительно небольшого ресурса двигателя В-2 ГАБТУ настоятельно рекомендовало руководству завода №183 построить технологические процессы по устранению дефектов машины и окончательной ее сборке, покраске, укомплектовке и сдаче таким образом, чтобы свести к минимуму часы работы двигателя на заводе.

Общий вид шпоры (деталь 34.44.006-1).

Список источников

1. РГВА. Ф.31811. Оп.З.Д. 1850. Л.57-58.

2. РГВА. Ф.31811. Оп.З.Д. 1850. Л.59-об.

3. РГВА. Ф.31811. Оп.З.Д. 1850. Л.85-87.

4. РГВА. Ф.31811. Оп.З.Д 1850. Л.88-об, 89.

5. РГВА. Ф.31811. Оп.З. Д. 1850. Л.54.

6. РГВА. Ф.31811. Оп.З.Д. 1850. Л.89, 89-об.

Транспорт для российских просторов*. «Трехлыжки»

Александр Кириндас

Использованы иллюстративные и документальные материалы ГАРФ, РГАЭ, РГВА, РГАСПИ, РГАКФД, частных коллекций.

* См. «ТиВ» N98,9/2009 г., №3-5,7,8,10/2010 г. №2,4,6/2011 г.

Проведение форсированной индустриализации в Советском Союзе обозначило необходимость промышленного и культурного освоения удаленных регионов. Обширные просторы Севера идеально подходили для использования летом глиссеров и зимой аэросаней. Специально для разработки такой техники осенью 1931 г. при СНИИ ГВФ был организован Отдел строительства глиссеров и аэросаней – ОСГА.

ОСГА-6

Начальником управления ОСГА и главным конструктором стал Н.М. Андреев. По состоянию на 1933 г. в структуру ОСГА организационно входили аэросанный конструкторский отдел, глиссерный конструкторский отдел, опытное и серийное производство. Начальником глиссерного отдела был В.А. Гартвиг, а аэросанный отдел возглавлял И.Н. Ювенальев. В подчинении начальников отделов находились бригады по машинам. В ОСГА работали К.А. Белокопытов, И.В. Четвериков, Н.И. Неверов, А.В. Кузнецов, Н.И. Васильев, С.В. Коростелев, П.А. Смехов, B.C. Дзякевич, братья Габель и другие. Для изготовления аэросаней и глиссеров использовался как принадлежавший ОСГА «сарай с дырявой крышей», так и территория двора НИИ ГВФ, а в ряде случаев – и цеха завода института. Отдельные производственные заказы выполнялись сторонними организациями.

Основным направлением деятельности ОСГА являлось конструирование аэросаней и глиссеров, которое велось по нескольким «линиям»: аэросани на 2, 7 и 12 мест, глиссеры с воздушными винтами, мореходные глиссеры с водяными винтами, научно-исследовательские работы.

Первой серийной машиной Отдела стал глиссер ОСГА-1 (см. «ТиВ» №5/2010 г.), за ним последовали глиссеры ОСГА-3 и ОСГА-5, аэросани ОСГА-2, ОСГА-4 и ОСГА-6.

ОСГА-6 стали типичным образцом инициативной разработки. Утвержденные чертежи были выпущены лишь на отдельные узлы, а большинство деталей изготавливалось с белков или по указаниям. Отдельные узлы компоновали по месту в процессе постройки. В результате, к новому 1933 г. работники ОСГА сделали себе подарок в виде , готовых аэросаней «Имени десятилетия Аэрофлота», имевших смешанную конструкцию и оснащенных мотором М-11.

Компоновка ОСГА-6 была оригинальной. Укрытая удобообтекаемым капотом силовая 1 установка с расходными бензо- и маслобачками агрегатами была вынесена на специальной раме за пределы корпуса. Такая схема винтомоторной группы (ВМГ) с минимальными изменениями в дальнейшем повторялась на всех серийных и опытных (исключая НКЛ-12) аэросанях ОСГА-НКЛ с мотором М-11 и на амфибии Курчевского С-2 вплоть до 1941 г. На других аэросанях «утопленные» в корпус двигатели охлаждались неравномерно: нижние цилиндры затенялись корпусом, что не способствовало бесперебойной работе мотора.

Опытный образец ОСГА-6 совершил пробег до Смоленска, попав по дороге в аварию. По возвращении аэросани были представлены публике на Всесоюзном смотре аэросаней, устроенном «Автодором» в феврале 1933 г. Из разных городов страны – от Балтики до Урала – в столицу своим ходом отправились аэросани, вездеходы, мотоциклы со снежными приспособлениями, мотовездеход и… мотопомпа – как любительской, так и промышленной постройки. Финиш пробега состоялся 23 февраля, а на следующий день на льду Москвы-реки возле ЦПКиО им. Горького был устроен парад. В рамках проведения смотра 1 марта прошли испытания аэросаней, в том числе и ОСГА-6. С нагрузкой в 6 человек аэросани разогнались до 72 км/ч по целинному снег, укрывшему заледенелую Москву-реку.

Первый экземпляр ОСГА-6 «Имени десятилетия Аэрофлота» в цеху Завода опытных конструкций НИИ ГВФ,

Н.М. Андреев.

И.Н. Ювенальев.

К.А. Белокопытов.

Аэросани ОСГА-6, ОСГА-2 и «Пермский авиатехник» на слете «Автодора». Москва-река у ЦПКиО, 1933 г.

Авария первого экземпляра аэросаней ОСГА-6 в ходе испытательного пробега Москва-Смоленск.

Накануне старта Пробега имени VII-го Съезда советов. На льду Москвы-реки у ЦПКиО. Слева направо: двое аэросаней ГГАТ («Наркомсвязь» №7 и «Наркомсвязь» №9), двое ОСГА-6 (первая машина с зачехленной турелью; в связи с задержкой старта эти двое аэросаней были отправлены заказчику и заменены в пробеге аэросанями ОСГА-6 «Халепский» и «Лежава»), двое AHT-IV (всего в пробеге участвовало четверо аэросаней АНТ постройки завода №22 и ФЗУ при ЦАГИ) и полугусеничный вездеход Гусева из правительственного гаража (в пробеге также участвовали вездеходы НАТИ-3, прибывшие к старту позднее).

Аэросани ОСГА-6 «Лежава», принимавшие участие в Пробеге имени VII Съезда Советов. В носке лыжи имеется специальное крепление для вымпела. На заднем плане – аэросани AHT-IV, оснащенные дополнительными топливными баками.

Головной образец ОСГА-6 на линии Серпухов – Таруса.

По результатам пробега и испытаний аэросани доработали. Чертежи на кальках реконструированной опытной машины, переименованной в ЭА-1 (Экспериментальные аэросани экземпляр №1), были подписаны Четвериковым и Ювенальевым к концу марта. На аэросанях изменили конструкцию подвески задних лыж и внесли ряд иных незначительных улучшений.

По итогам испытаний ЭА-1 была проведена серьезная модернизация, в ходе которой пересмотру подверглась практически вся конструкция. Изменили силовой набор, усовершенствовали подвеску и лыжи, систему управления, приборное оборудование. Предполагалось построить к предстоящему зимнему сезону «не менее трех ОСГА-6». Столь малый объем выпуска объяснялся слабостью производственной базы ОСГА.

По утвержденной техдокументации изготовили головной образец. После испытаний его отправили на авиационную выставку в Копенгаген. По возвращении с выставки аэросани прошли косметический ремонт (фактически перекраску) и под наименованием ЛА-2 (Линейные аэросани №2) были переданы для регулярной эксплуатации на аэросанно-глиссерную линию Серпухов – Таруса.

Общий вид аэросаней ЭА-1.

Чертеж лыжи аэросаней ОСГА-6.

Сборка первого экземпляра ОСГА-6.

ВМГ аэросаней ОСГА-6 первой партии. Запуск винта от руки осуществляет И.Н. Ювенальев.

Краткое описание конструкции аэросаней ОСГА-6

Серийные машины отличались от головной наличием не одного большого переднего окошка, а двух раздельных, а также незначительными изменениями конструкции подвески и корпуса. Каркас корпуса состоял из 11 шпангоутов и 6 стрингеров. Снаружи и изнутри корпус обшивался авиационной фанерой на клею и гвоздях.

Передняя подвеска состояла из вертикального амортизатора и двух горизонтальных подкосов. В верхний конец переднего амортизатора вваривался шаровый наконечник, а к нижнему концу крепился поворотный сектор с желобками для штуртросса и болтами для его крепления. Производственное исполнение поворотных секторов на разных сериях существенно различалось. К поворотному сектору приваривались две втулки для крепления передней лыжи. Над поворотным сектором находился хомут для крепления подкосов. Подкосы переднего шасси своими передними концами были сварены в общий узел, крепящийся к хомуту амортизатора.

Верхний шаровой наконечник переднего амортизатора крепился к шаровой опоре передней подвески (узел на втором шпангоуте). Передняя лыжа крепилась к амортизатору с помощью трубчатого пальца, проходящего через втулку лыжи и втулки амортизатора. Такая конструкция передней подвески позволяла амортизатору поворачиваться вместе с лыжей при натяжении одной стороны штурторосса.

Задняя подвеска (применительно к одной стороне) состояла из амортизатора, полуоси и подкоса. Амортизатор снабжался двумя вильчатыми наконечниками, которыми он крепился к полуоси и к узлу корпуса. Верхний навинтованный наконечник позволял в пределах 50-60 мм регулировать длину амортизатора. Полуоси изготавливались из толстостенной трубы. Одним концом полуось через промежуточный шарнир крепилась к узлу, а на другой надевался кабан задней лыжи.

Пружина амортизатора из 14-мм прутка кремнистой стали была заключена в двух перемещающихся друг относительно друга внутреннем и наружном кожухах.

Лыжи были деревянной конструкции. В носке передней лыжи имелось крепление для флажка или вымпела. В задних лыжах за кабаном находился тормозной механизм. К каркасу лыжи под обшивкой крепились две трубки. Из трубок выдвигались два штыря, которые, зацепляясь за грунт, тормозили аэросани. В свободном положении штыри удерживались пружинами. Для приведения тормоза в действие в кабине водителя имелась педаль (при нажатии на педаль натягивался трос, соединенный с рычагом, выдвигающим штыри). В нерабочем положении штыри удерживались пружиной.

Аэросани оснащались мотором М-11. Моторама состояла из двух трубчатых дуг, концы которых снизу сваривались попарно с ушками, которыми моторама крепилась к узлам на корпусе. Между стойками дуг приваривались полукольца, образующие наверху полное кольцо, к которому с помощью 10 болтов крепился мотор.

Дуги моторамы связывались между собой приваренными трубчатыми распорками. С двух сторон верхнего переднего кольца приваривались ушки, к которым присоединялись подкосы, связывающие мотораму с соответствующими узлами на корпусе, образуя таким образом жесткую ферму крепления мотора.

К узлам мотора крепились элементы ограждения винта, которое выполнялось из стальных труб. Деревянный винт типа «Сименс» (реже – У-2) со стальной втулкой насаживался на носок вала мотора и затягивался гайкой.

Проводка систем управления – тросовая. В силовой набор корпуса серийных аэросаней, за исключением нескольких экземпляров самой первой партии, было включено круглое основание под турель пулемета. Военные ОСГА-6 еще на заводе комплектовались турелью, как правило, со спаркой ДА, но без установки пулеметов, которые монтировались заказчиком в местах службы самостоятельно. На гражданских машинах основание под турель зашивалось фанерой. При необходимости обшивку можно было прорезать и смонтировать на основании турель. В походном положении турель накрывалась чехлом.

Аэросани оборудовались одной или двумя фарами (в зависимости от производственной серии) и в ряде случаев – плафоном в кабине для внутреннего освещения. В процессе эксплуатации электрооборудование могло заменяться.

В заднем отсеке кабины устанавливался закрепленный лентами бак для бензина в расчете на 5 ч работы мотора. Подача топлива осуществлялась под давлением.

Для улучшения работы мотора в холодное время имелись устройства подогрева воздуха в карбюраторе, отличавшиеся на разных сериях производственным исполнением. Принципиально устройство состояло из двух цилиндрических кожухов, сквозь которые проходили выхлопные патрубки третьего и четвертого цилиндров, соединенных дюритовыми шлангами с патрубками приемника воздуха. Приемник крепился к нижнему фланцу карбюратора. Наружный воздух поступал в кожуха подогрева с крайних концов, нагревался, омывая выхлопные патрубки, и через дюритовые шланги всасывался в приемник и оттуда подавался в карбюратор.

Приемник снабжался заслонкой. При открытой заслонке воздух попадал в карбюратор, минуя подогрев.

Управление дроссельной заслонкой карбюратора и опережением зажигания осуществлялось педалью в кабине водителя.

На моторной раме впереди мотора монтировался маслобак, закрытый обтекаемым капотом.

Задняя и передняя подвески головного экземпляра ОСГА-6.

Передняя подвеска аэросаней ОСГА-6 первой серийной партии.

Схема управления мотором аэросаней ОСГА-6.

ОСГА-6 ЭА-7 у ЦПКиО. Аэросани имеют двухцветную красно-белую окраску.

Аэросани ОСГА-6 «Якутсовнарком».

В серии

Реорганизация опытного завода СНИИ позволила к концу года сдать потребителям 19 аэросаней и 23 глиссера, предназначавшихся различным стройкам, Наркомсвязи, РККА, ОГПУ и отдельным организациям (например, Якугсовнаркому). Без преувеличения, продукция ОСГА внесла огромный вклад в освоение удаленных регионов. ОСГА-6 столь прочно вошли в быт Севера, что на знамени Остяко-Вогульска (Ханты-Мансийска) поместили их изображение.

Зимой аэросани сменяли глиссеры, что позволило организовать регулярную эксплуатацию аэросанно-глиссерных линий на реках и озерах. Например, Наркомсвязь использовала аэросани на линиях Новосибирск – Камень, Киров – Нагорское, Большерецк – Иге на Камчатке для почтовых и иных срочных перевозок. В Северном крае действовали три (Котлас – Великий Устюг протяженностью 78 км, Котлас – Черевково протяженностью 120 км, Великий Устюг – Юг протяженностью 60 км) аэросанно-глиссерные линии с базой в Великом Устюге, обслуживаемые четырьмя аэросанями ОСГА-6 и тремя глиссерами ОСГА-5. Но для начала ОСГА была организована опытно-показательная аэросанно- глиссерная линия Серпухов – Тарусса. Наряду с ЭА-1 на линии трудились и другие экспериментальные и линейные глиссеры и аэросани.

Приборная панель аэросаней ОСГА-6 серийного выпуска.

Серийные ОСГА-6 первой партии («Наркомсвязь №2») во дворе НИИ ГВФАэросани в трехцветной окраске.

Аэросани ЭА-7 (слева) и ЭА-1 на почтово-пассажирской линии Серпухов-Таруса.

И.Н. Ювенальев и В.А. Кузнецов у аэросаней ОСГА(НКЛ)-6.

Аэросани ОСГА изготавливались по предварительным заявкам. Надписи о принадлежности владельцу наносили еще на заводе по обоим бортам симметрично. Аэросани для военных заказчиков никаких обозначений, как правило, не имели; в отдельных случаях ограничивались эмблемой ОСГА. Аэросани первой партии красились в белый цвет с синей и красной окантовками. В таком виде часть из них ушла заказчику, а на остальных синий цвет закрасили красным. Военные машины поздних выпусков красили однотонно в белый цвет, а гражданские – в шаровый. Фактически окраска гражданских машин и глубина синего или серого оттенков несколько варьировались в зависимости от партии. На местах эксплуатации в процессе ремонтов заказчики подкрашивали аэросани по собственному разумению. Металлические детали красились в черный цвет, а ограждение винта – в красный.

Однако наличие надписи на борту еще не гарантировало своевременного поступления аэросаней заказчику. Всколыхнувшая всю страну и получившая международный резонанс эпопея корабля «Челюскин» вызвала к жизни самые неординарные планы спасения терпящих бедствие.

Н.М. Андреев 16 февраля 1934 г. в письме №10004 председателю комиссии по спасению челюскинцев В.В. Куйбышеву писал: «Настоящим доводим до Вашего сведения, что по разнарядке Наркомсвязи направлены в Восточную Сибирь 5 шестиместных аэросаней «ОСГА-6». Как известно, аэросани ОСГА-2 эксплуатировались с большим успехом во время экспедиции ледокола «Красин» на Новую Землю.

Обращаем Ваше внимание на возможность использования посланных в Сибирь аэросаней ОСГА-6, обладающих полезной грузоподъемностью при дальности расстояния 300 клм. -ЗООкгр. Скорость (средняя) аэросаней – 50 клм/чао.

С аналогичным предложением к Куйбышеву обратился, добившись аудиенции, организатор и деятельный участник смотров и пробегов П.И. Горецкий. В результате, вопреки ряду возражений и требовательной телеграмме о снятии аэросаней с парохода, в район Уэлена оперативно перебросили трое аэросаней ОСГА-6 – «Уралэнерго» (заводские номера 10 и 11) и «Наркомсвязь №5», а также ЦАГИ-IV. Руководил «экспедицией» Горецкий, а главным механиком был Белокопытов. Однако со спасением и доставкой челюскинцев на большую землю успешно справились летчики: на долю аэросаней выпало перевозить срочные грузы в интересах интенсивно работавшей авиации, а также и другое имущество уже в период свертывания спасательной операции. 10 мая 1934 г. СНК постановил: «Все трактора, аэросани, радиоустановки, моторы к ним со всем оборудованием и запасными частями, равно как авиационные моторы, весь запас бензина, смазочного и тары по описи сдать представителямГУСМП на базах и радиостанциях, находящихся на Чукотском полуострове». Ааэросани «Наркомсвязь №5» продолжали трудиться на севере по крайней мере до 1942 г.

В 1934 г. начался массовый выпуск ОСГА-6 – около 100 штук в год. Такой темп производства «трехлыжек» сохранялся практически до 1941 г. В ходе серийного изготовления аэросани постоянно совершенствовались. Проводились мелкие, снаружи не заметные, доработки оборудования. Главным образом аэросани разных выпусков различались сериями моторов М-11, устройствами подогрева воздуха в карбюраторе, электрооборудованием. Незначительно изменялось поперечное сечение элементов силового набора. В процессе эксплуатации на ОСГА-6 могли устанавливаться новые моторы, фары, плафоны, а также лыжи от аэросаней иных выпусков или любые подходящие. Названия модернизированных ОСГА-6 писались через дробь – с годом проведения модернизации. Так появились ОСГА-6/33, ОСГА-6/34 и ОСГА-6/35. Однако в большинстве документов они именовались именно как ОСГА-6 без указания года модернизации или просто аэросанями, поэтому о типе и производственной серии конкретных саней можно судить только по заводскому номеру. Габариты ОСГА-6 разных лет выпуска оставались практически неизменными.

Аэросанный отряд в период спасения челюскинцев.

Слева направо: аэросани «Наркомсвязь №5» и «Уралэнерго» (серийные номера 10 и 11).

Разрушение каркаса деревянной лыжи ОСГА-6 первой партии после сезона эксплуатации. Справа: испытания металлической лыжи аэросаней НКЛ-6.

НКЛ-6

Поскольку технические возможности ОСГА мало подходили для обширной производственной программы, в мае 1935 г. состоялся переезд на «Островок» близ Краснохолмского моста в Москве, где было организовано полноценное аэросанно-глиссерное производство. Завод еще не раз переезжал, попутно меняя названия: «Глиссерный», Экспериментальный, №41. В связи с этими изменениями аэросани стали именоваться НКЛ-6 или НКЛ-6/35.

Серийные НКЛ-6/35 были опробованы в пробеге Москва-Ленинград, стартовавшем 22 декабря 1935 г. и преследовавшем двоякую цель. Заказчик машин располагался в городе иа Неве, поэтому НКЛ-6 своим ходом доставлялись потребителю, заодно проходя приемо-сдаточные испытания. Водителем одной машины был главный конструктор завода Н.М. Андреев, а другой – начальник аэросанной бригады (ведущий конструктор) И.Н. Ювенальев. Дорожные условия оказались тяжелейшими. Дорога от Клина до Калинина, практически бесснежная, была покрыта гравием и песком. В Калинине аэросани простояли двое суток – ремонтировались протершиеся до дыр подошвы лыж и ставились новые подрезы. Затем сани двинулись на Ленинград. Весь путь был пройден за 19 ч 50 мин ходового времени со средней скоростью 37,5 км/ч.

Весной 1936 г. предприняли новую модернизацию аэросаней. Были спроектированы металлические лыжи и полиспаст в системе управления. Ходовые испытания НКЛ-6 серийной постройки сезона 1935- 1936 гг., оборудованных полиспастом и металлической (только передней, задние – серийные деревянные) лыжей, прошли 5 марта. Оттепель с температурой +3°С вызвала трудные дорожные условия. Комиссия в составе главного конструктора завода Андреева, начальника аэросанной бригады Ювенальева и инженера Рыбакова по результатам испытаний аэросаней, загруженных эквивалентно по массе шести пассажирам, отмечала»… сильное облегчение управления машиной, которое при двойной передаче полиспаста дает возможность прекрасного управления, маневрирования без приложения большого усилия со стороны водителя машины. Металлическая лыжа, испытываемая одновременно с полиспастом управления также не имела никаких дефектов, и при осмотре на заводе, кроме легких царапин подошвы, повреждений не обнаружено».

Было признано целесообразным ввести полиспасты на машинах последующих выпусков, а также провести статическое испытание металлической лыжи на прочность.

Лыжи были испытаны к 1 апреля 1936 г.

«Настоящий акт составлен главным конструктором завода т. Андреевым, нач. аэросанной бригады т. Ювенальевым и механиками, производившими испытание т. т.Дзякевичем и Лукиным в присутствии ОТК завода т. Кунашева.

1. При испытании на перелом лыжи в ее вертикальной плоскости при нагрузке на кабан 2-х тон. (2000кгр.) нагрузка создавалась только с двумя параллельно включенными динамометрами и при расположении опор на расстоянии 1400 мм, впереди от кабана 1000 мм, назад от кабана 700 мм никаких деформаций лыжи замечено не было.

2. При испытании на скручивание кабана лыжа была одета на укрепленную полуось, и точка приложения силы была расположена на расстоянии 1350 мм от оси кабана, после приложения силы в 360 кгр. начала гнуться полуось (нормального типа с бужем выполненным из стали 1025). Деформаций в лыже или в ее кабанчике замечено не было. После этого нагрузка была доведена до 480 кгр., что также на лыже и кабанчике не отразилось.

Заключение: считать лыжу вполне выдержавшей испытание по нагрузкам».

Новые лыжи были приняты к серии на новых НКЛ-6/36: с ними аэросани строились до зимы 1936-1937 гг. По мере износа деревянные лыжи аэросаней раннего выпуска заменялись металлическими или иными подходящими, например – от аэропланов.

Передние и задние лыжи по конструкции и размерам были одинаковы, но в задних устанавливался тормозной механизм, аналогичный прежнему. Сварная конструкция лыж включала набор поперечных диафрагм, связанных снизу бортовыми угольниками и средним ребром, а сверху – продольной трубой. Подошва состояла из двух половин и крепилась к бортовым уголкам и к отбортовкам диафрагм на заклепках. Стыки половин подошвы закрывались металлической лентой на заклепках. Верхняя обшивка лыжи из стального листа толщиной 0,4 мм фиксировалась к диафрагмам винтами. Съемный подрез лыжи крепился на болтах. Стальной кабан лыжи приваривался сверху лыжи.

Окончание следует

Парашютно-десантная техника «Универсала»

Семен Федосеев

Использованы фотографии из архивов ФГУП «МКПК «Универсал»*.

Редакция выражает благодарность за помощь в подготовке материала заместителю директора ФГУП «МКПК «Универсал» В. В. Жиляю, а также сотрудникам ФГУП «МКПК «Универсал» |В. В. Жебровскому|, А. С. Цыганову, И. И. Бухтоярову.

Продолжение.Начало см. в «ТиВ» №8,10,11/ 2010 г., №2-4,6,8-10/2011 г.

* Фото испытаний средств десантирования выполнены киногруппой под руководством А.Г. Пишкина.

Совершенно новая тема

20 мая 1983 г. вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР №451-159 «О проведении опытно-конструкторских работ по созданию боевой машины десанта 1990-х гг. и средств ее десантирования». ОКР по боевой машине десанта получила шифр «Бахча», а по средствам десантирования – «Бахча-СД».

При разработке новой авиадесантируемой боевой машины и самих средств десантирования учитывались масштабы задач, ставившихся перед советскими ВДВ на случай войны, и усложнившиеся условия проведения воздушно-десантных операций. Потенциальный противник, конечно, принимал во внимание роль, отводимую ВДВ, и возможность массового парашютного десантирования у себя в тылу личного состава и боевой техники. В ходе учений вооруженных сил стран НАТО практически обязательно отрабатывались вопросы борьбы с воздушными десантами, причем предполагались десанты силами от батальона и выше. В Великобритании, например, в сентябре 1985 г. провели учение «Брэйв Дефендер» с практической отработкой задач по борьбе с воздушными десантами на всей территории страны. В американских уставах подчеркивалось, что командиры всех степеней при планировании боевой операции должны решать вопросы охраны и обороны тыла своих войск. Совершенствовались средства разведки, развертывались системы ближнего и дальнего обнаружения и оповещения, к борьбе с воздушными десантами привлекали систему ПВО – от отдельных соединений до масштабов театра военных действий.

Для борьбы с высадившимися десантами в дополнение к силам охраны объектов и баз в тыловых районах войск формировались батальонные, полковые, бригадные подвижные тактические группы из состава бронетанковых, механизированных и аэромобильных частей. Среди мер борьбы предусматривались: обстрел военнотранспортных самолетов и десанта во время десантирования, атака высадившегося противника подвижной тактической группой при поддержке тактической и армейской авиации, ствольной и реактивной артиллерии, используя первоначальную неорганизованность десанта, с целью либо уничтожить, либо сковать его силы. Появление разведывательно-ударных комплексов увеличивало возможности поражения десанта в районе десантирования.

Требовалось комплексное решение проблем уменьшения уязвимости парашютного десанта, в том числе – повышение внезапности и скрытности десантирования, увеличение количества техники и личного состава, десантируемых одним эшелоном, и точности десантирования, сокращение времени десантирования и времени между приземлением и началом боевых действий десанта.

Основным требованием для семейства авиадесантируемых машин, выдвигаемым ВДВ, являлось десантирование из военнотранспортных самолетов типа Ил-76 (Ил-76М) и Ан-22 боевых машин с полными боевым комплектом и заправкой, а также с боевым расчетом (два человека экипажа и пять человек десанта), размещенным внутри машины. При этом Ил-76 должен был поднимать до двух машин со средствами десантирования, Ил-76М – до трех, Ан-22 – до четырех. Десантирование планировалось производить на сушу (включая высокогорные площадки) и на воду (при волнении до 2 баллов). Средства десантирования должны были гарантировать снижение минимально допустимой высоты десантирования, минимально возможное отношение их массы к массе десантируемого груза (боевой машины с боекомплектом и расчетом), применение в различных климатических и погодных условиях. Вероятность проведения воздушно-десантной операции после нанесения ударов противником и выведения из строя дорог и ряда аэродромов требовало обеспечить возможность боевым машинам с установленными по-походному средствами десантирования совершать длительный марш к аэродромам погрузки с преодолением водных преград.

30 ноября 1983 г. Управление заказов и поставок авиационной техники и вооружения ВВС выдало Московскому агрегатному заводу «Универсал» согласованное с Министерством авиапромышленности тактико-техническое задание N«13098 на разработку бесплатформенных средств десантирования для новой БМД. Разработка средств десантирования по теме «Бахча-СД» началась под руководством главного конструктора и ответственного руководителя завода «Универсал» А.И. Привалова и заместителя главного конструктора П.Р. Шевчука.

В 1984 г. «Универсал» выдал НИИ Автоматических устройств (НИИ АУ) техническое задание №14030 на разработку парашютной системы. Работы в НИИ АУ возглавили директор института О.В. Рысев и заместитель директора Б.Н. Скуланов. Проектирование средств десантирования велось, разумеется, в тесном сотрудничестве с коллективом разработчиков ВгТЗ во главе с главным конструктором А. В. Шабалиным и заместителем главного конструктора В.А. Тришкиным.

Если семейство машин на базе БМД-1 позволяло создавать каждый следующий комплекс средств десантирования на основе разработанных ранее образцов с высокой степенью унификации, то теперь о преемственности по узлам и агрегатам речи быть не могло. Тактико-техническое задание на «боевую машину десанта 90-х годов» (получившую при разработке обозначение «Объект 950», в производстве – «изделие 950») предполагало качественное улучшение ее характеристик по сравнению с БМД-1 и БМД-2 и соответствующее увеличение габаритов и массы. Планировавшаяся масса новой БМД (12,5 т) более чем в 1,5 раза превышала массу машин семейства БМД-1 – БТР-Д. В сочетании с необходимостью десантирования всего расчета внутри машины при весьма жестких ограничениях на массу самих средств десантирования это заставляло создавать заново весь комплекс. Разумеется, использовался богатый запас технических решений, ранее найденных специалистами «Универсала» и НИИ АУ в ходе других работ, однако конструктивное исполнение должно было быть новым. По сути, потребовался полный комплекс научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ.

С учетом новизны задачи Заказчик согласился, что окончательный выбор принципиальной схемы десантирования будет сделан на этапе защиты технического проекта.

Из двух основных схем бесплатформенных средств десантирования, отработанных для машин семейства БМД-1 – БТР-Д (парашютная или парашютно-реактивная система), была выбрана многокупольная парашютная, обеспечивающая большую надежность, что являлось первостепенным с учетом десантирования расчета. Размещение расчета на универсальных сиденьях вместо специальных амортизированных кресел требовало от разработчиков гарантировать вертикальные перегрузки при приземлении не более 15 д. Многокупольная система в сочетании с энергоемкими амортизаторами могла это обеспечить. Поэтому вариант парашютно-реактивной системы на этапе техпроекта не рассматривался.

В декабре 1985 г. на заводе «Универсал» состоялось совещание представителей Заказчика и промышленности по вопросу утверждения технического облика средств «Бахча-СД». Председателем совещания был командующий ВДВ генерал армии Д.С. Сухорукое, от ВДВ присутствовал также заместитель командующего генерал-лейтенант Н.Н. Гуськов, от Заказчика – Г.И. Голубцов, от завода «Универсал» – Н.Ф. Широков, сменивший А.И. Привалова на посту руководителя и главного конструктора завода, от НИИ АУ – директор института О.В. Рысев и руководитель его феодосийского филиала П.М. Николаев, от ГК НИИ ВВС – начальник отдела А.Ф. Шукаев.

На совещании рассматривались три варианта бесплатформенных парашютных средств десантирования:

– вариант феодосийского филиала НИИ АУ представлял П.М. Николаев. Это была, по сути, модернизация средств десантирования типа ПБС-915 «Шельф» с самонаполняющейся воздушной амортизацией;

– вариант завода «Универсал» с самонаполняющейся воздушной амортизацией «Малыш». Докладывал ведущий конструктор Я.Р. Гриншпан;

– вариант завода «Универсал» с воздушной амортизацией принудительного наполнения с избыточным давлением внутри 0,005 кг/см^2 . По нему докладывал главный конструктор Н.Ф. Широков.

В результате всестороннего изучения было принято решение о создании средств десантирования по третьему варианту, обеспечивающему большую энергоемкость амортизации и меньшие перегрузки на корпусе машины и местах размещения расчета при приземлении. Разработка получила заводской шифр «4П248», заказчик присвоил ей шифр «ПБС-950».

Проектирование средств десантирования 4П248 (для краткости именовавшихся еще «система 4П248») велось в 9-м отделе завода «Универсал» под руководством начальника отдела Г.В. Петкуса, начальника бригады Ю.Н. Коровочкина и ведущего инженера В.В. Жебровского. Расчеты выполнялись отделом, возглавлявшимся С.С. Филлером; испытаниями средств десантирования на заводе руководили начальники испытательных отделов П.В. Гончаров и С.Ф. Громов.

К основным проблемам, которые коллективу разработчиков пришлось решать заново, можно отнести создание:

– нового установочно-амортизационного устройства (лыжи с амортизаторами и центральный узел), которое обеспечило бы загрузку снаряженной БМД в самолет, крепление ее в грузовой кабине самолета на рольганговом оборудовании, безопасный выход машины из грузовой кабины при десантировании и автоматическое включение в работу парашютной и амортизирующей систем. Был спроектирован воздушный амортизатор принудительного наполнения 4П248-1503;

– агрегата, предназначенного для принудительного наполнения амортизаторов атмосферным воздухом в объеме, обеспечивающем гашение кинетической энергии груза при приземлении. Агрегат был назван «блок наддува» и получил заводской шифр «4П248-6501»;

– многокупольной парашютной системы, которая обеспечивала бы сохранное приземление и приводнение «Объекта 950» с полным боевым расчетом. Разработка парашютной системы МКС-350-12 велась в НИИ АУ под руководством заместителя директора Б.Н. Скуланова и начальника сектора Л. Н. Чернышева;

– оборудования, позволяющего БМД с установленными по-походному средствами десантирования совершать марш до 500 км с преодолением водных преград;

– электрооборудования, размещаемого внутри «Объекта 950», для выдачи членам экипажа световой информации об этапах процесса десантирования, а также для управления ускоренной расшвартовкой средств десантирования после приземления.

Решение, принятое на упомянутом совещании, отнюдь не отменяло поиск других возможных вариантов реализации устройства амортизации. Был среди них и принцип воздушной подушки. На основании решения Государственной комиссии СМ СССР по военно-промышленным вопросам от 31 октября 1986 г. заводу «Универсал» было выдано техническое задание на проведение научно-исследовательской работы «Исследование возможности создания средств десантирования техники и грузов с использованием принципа воздушной подушки». «Универсал», в свою очередь, в 1987 г. выдал задание Уфимскому авиационному институту им. Серго Орджоникидзе (УАИ), ранее проводившему подобное исследование в рамках НИР «Выдувка». Вновь открытая НИР получила шифр «Выдувка-1» и была выполнена в полном объеме.

В ходе этой НИР изучалось десантирование «Объекта 915» (БМД-1), но предполагалась возможность использования того же принципа и для более тяжелых объектов. Амортизационное устройство представляло собой крепившуюся под днищем боевой машины надувную «юбку», которая во время снижения разворачивалась с помощью пиротехнических газогенераторов. Принудительного нагнетания воздуха под «юбку» не производилось: предполагалось, что при приземлении машина за счет своей инерции будет сжимать воздух в объеме, ограниченном «юбкой», расходуя на это значительную часть своей кинетической энергии. Эффективно работать такая система могла только в идеальных условиях и на идеально ровной площадке. К тому же предложенная УАИ система амортизации предусматривала применение дорогостоящей прорезиненной ткани СВМ, была сложна в подготовке к применению. Да и работу эту закончили, когда средства 4П248 уже прошли этап государственных испытаний. Итоговый отчет по НИР, утвержденный руководителем «Универсала» в декабре 1988 г., признавал ее результаты полезными, но гласил: «Использование принципа газовоздушной подушки в посадочном устройстве по НИР «Выдувка» и НИР «Выдувка-1» для разработки систем десантирования нецелесообразно».

В рамках работ по теме «Бахча-СД» открывались и другие НИР. В состав разработанных ранее бесплатформенных средств десантирования для БМД-1, БМД-2 и БТР-Д – опытных ЗП170, серийных ПБС-915 (925) – входили гайдропные системы ориентации по направлению ветра перед приземлением. Разворот с их помощью десантируемого объекта на этапе парашютного спуска продольной осью по направлению ветрового сноса позволял обеспечить безопасное приземление при скоростях ветра в приземном слое до 15 м/с и тем самым расширить диапазон погодных условий применения парашютных десантов. Однако механический гайдроп по типу использованного в ПБС-915 (925), эффективно работавший при скорости ветра 10-15 м/с, при ее уменьшении до 8-9 м/с просто не успевал сработать: при снижении объекта образовывалась «слабина» звена гайдропа, и он не успевал натянуться и развернуть объект до приземления.

НИИ АУ совместно с Московским авиационным институтом им. Серго Орджоникидзе провели разработку твердотопливной системы ориентации (НИР «Воздух»). Принцип ее действия заключался в развороте десантируемого объекта с помощью риверсивного струйно-реактивного двигателя с твердотопливным газогенератором, включаемого и выключаемого системой автоматического управления. Данные о высоте десантирования и расчетном направлении ветрового сноса командир десантируемой машины получал до начала десантирования от штурмана самолета и вводил в систему автоматического управления. Последняя обеспечивала ориентацию объекта в процессе снижения и его стабилизацию до момента приземления.

Система ориентации испытывалась с комплексом совместного десантирования (КСД) и с макетом БМД-1, был выполнен расчет для средств десантирования боевых машин «Объект 688М» («Басня») и «Объект 950» («Бахча»). Перспективность системы для применения в ВДВ отметили специалисты 3-го ЦНИИ Министерства обороны. НИР завершили в 1984 г., по ней выпустили отчет, но дальнейшего развития тема не получила – в основном из-за отсутствия возможности точного определения направления и скорости ветра у земли в районе площадки десантирования. В конце концов, от использования в составе 4П248 какой-либо системы ориентации отказались. Расчет делался на то, что два воздушных амортизатора в процессе выхода из них воздуха после приземления образуют валы по бокам груза, которые и предотвратят опрокидывание из-за бокового сноса.

Здесь уместно вспомнить исследовательские работы по выбору материалов для средств амортизации парашютных платформ и контейнеров, проводившиеся за рубежом (прежде всего, в США) еще в 1960-е гг. Исследовались пенопласты, крафт-фибра, сотовые металлические конструкции. Наиболее выгодные характеристики оказались у металлических (особенно алюминиевых) сот, но они были дорогостоящими. Между тем, в то время на американских и британских парашютных платформах средней и большой грузоподъемности уже использовалась воздушная амортизация. Ее характеристики вполне устраивали заказчиков, однако впоследствии американцы отказались от воздушной амортизации, ссылаясь именно на трудности обеспечения устойчивости и предотвращения опрокидывания платформы после приземления.

Кинограмма копровых испытаний системы амортизации в рамках НИР «Выдувка-1» * с использованием БМД-1. Уфа, 1988 г.

БМД-3 («Объект 950»).

«Объект 950» со средствами десантирования 4П248 в положении для десантирования.

«Объект 950» со средствами десантирования 4П248, загруженный в самолет Ил-76.

Парашютная система МКС-350-12 проектировалась НИИ АУ на основе блока с парашютом площадью 350 м^2 , унифицированного как с уже принятыми системами ПБС-915 (-916, -925, платформой П-7), так и с разрабатываемой в это же время системой МКС-350-10 для средств десантирования П-211 катера «Гагара».

НИР, проведенные в начале 1980-х гг., показали, что наиболее эффективный путь уменьшения минимальной высоты десантирования грузов связан с отказом от основных парашютов большой раскройной площади (как в системах МКС-5-128М, МКС-5-128Р и МКС-1400) и переходом к «связкам» (или «пакетам») нерифленых основных парашютов небольшой площади. Опыт создания системы МКС-350-9 с блоками основных парашютов площадью 350 м^2 подтверждал этот вывод. Появлялась возможность разработки многокупольных систем по «модульной» схеме: с увеличением массы десантируемого груза просто увеличивалось количество блоков основных парашютов. Заметим, что параллельно с МКС-350-9 появилась система МКС-175-8 с вдвое меньшей площадью купола основного парашюта, предназначавшаяся для замены однокупольной системы в парашютно-реактивных средствах ПРСМ-915 (925) – с той же целью уменьшения минимальной высоты десантирования.

В обеих системах впервые в практике парашютостроения применялся способ повышения равномерности нагружения и улучшения характеристик наполняемости многокупольных систем за счет использования тормозных парашютов малой площади и дополнительного вытяжного парашюта. Тормозные парашюты вводились в действие раньше основных и уменьшали скорость снижения десантируемого объекта до уровня, обеспечивающего приемлемые аэродинамические нагрузки каждого из основных парашютов при их раскрытии и наполнении. Соединение каждого из куполов основного парашюта с дополнительным вытяжным парашютом (ДВП) отдельным звеном приводила к тому, что ДВП как бы «автоматически регулировал» процесс наполнения куполов. При раскрытии основных куполов неизбежно образовывался «лидер» – купол, раскрывавшийся раньше остальных и принимавший сразу на себя значительную нагрузку. Усилие от ДВП могло несколько «пригасить» такой купол и не дать ему полностью раскрыться слишком рано. В конечном итоге это должно было обеспечить равномерное нагружение всей парашютной системы при раскрытии и улучшить характеристики ее наполняемости. В системе ПБС-915 с девятикупольной МКС-350-9 это позволило снизить минимальную высоту десантирования до 300 м при максимальной высоте 1500 м и диапазоне скоростей полета самолета по прибору (для самолета Ил-76) от 260 до 400 км/ч. Этот высотно-скоростной диапазон, надо отметить, до сих пор не превзойден ни в отечественной, ни в зарубежной практике парашютного десантирования грузов массой до 9,5 т.

Та же минимальная высота десантирования в 300 м была заложена в тактикотехническое задание на разработку средств «Бахча-СД», предполагалось даже «проработать вопрос о снижении высот десантирования до 150-200 м». Максимальная высота десантирования задавалась в 1500 м над площадкой, высота площадки над уровнем моря – до 2500 м, скорость полета по прибору при десантировании должна была лежать в пределах 300-380 км/ч для самолета Ил-76 (Ил-76М) и 320- 380 км/ч – для Ан-22.

В состав средств 4П248 ввели разработанную заводом «Универсал» новую автоматическую отцепку П232 с недублированным часовым механизмом разблокировки. Причем создана она была в развитие автоотцепки 2П131 от парашютной платформы П-16.

Интересны производственно-технологические требования ТТЗ: «Конструкция средств десантирования должна учитывать технологию серийных заводов-изготовителей и наиболее прогрессивные методы изготовления деталей (литье, штамповку, прессование) и допускать возможность изготовления деталей на станках с ЧПУ… Сырье, материалы и покупные изделия должны быть отечественного производства». Конструкторскую документацию литеры Т (этап технического проекта) на средства десантирования 4П248-0000 утвердили уже в 1985 г. В том же году первые три экземпляра БМД «Объект 950» («Бахча») прошли заводские испытания и состоялись государственные испытания парашютной системы МКС-350-9.

Для проведения предварительных испытаний 4П248 завод «Универсал» и НИИ АУ в 1985-1986 гг. подготовили опытные образцы средств десантирования, а также габаритно-массовые макеты «Объекта 950». При этом учитывалось, что масса изделия, представленного на госиспытания в 1986 г., превысила запланированную -12,9 т вместо изначально заданных 12,5 т (впоследствии новая БМД еще «потяжелеет»). Средства 4П248 в это время фигурировали уже под изменившимся шифром «Бахча-ПДС», т.е. «парашютно-десантные средства».

Предварительные наземные испытания 4П248 проходили с сентября 1985 г. по июль 1987 г. В ходе этих испытаний было проведено 15 копровых сбрасываний, включая и физиологические эксперименты, а также сбрасывание на водную поверхность – с использованием подъемного крана (в 1986 г.). Было определено, что «…воздушные амортизаторы 4П248-1503-0с предварительным наддувом камер обеспечивают приземление изделия «950» на парашютной системе при вертикальной скорости до 9,5 м/с с перегрузками на борту изделия не более 14 единиц, а на универсальных креслах в положении парашютного сбрасывания по оси х’ не более 10,6, по оси у’ не более 8,8 единиц и допускают однократное применение; универсальные кресла с учетом выполнения мероприятий со штатной работой средств амортизации обеспечивают переносимость членами экипажа условий приземления… средства десантирования 4П248-0000при сбрасывании на воду обеспечивают приводнение на парашютной системе при вертикальной скорости до 9,8 м/с с перегрузками на борту изделия не более 8,5; полученные перегрузки не превышают предельно допустимых, регламентированных медико-техническими требованиями к данным объектам».

Правда, при приводнении не срабатывали мембраны выпускных клапанов, что сильно ухудшало остойчивость даже на гладкой поверхности. Моделирование на копре ветрового сноса со скоростью до 12 м/с при десантировании на сушу не дало опрокидывания. В ходе летных испытаний провели сбрасывания двух макетов и одного реального «Объекта 950» со средствами 4П248-0000 с самолета Ил-76МД одиночно, серией и методом «Цуг» на скоростях полета по прибору 300-380 км/ч. Предварительные летные испытания со сбрасыванием с самолета Ан-22 состоялись только в 1988 г.

Хотя в целом, согласно отчету о предварительных испытаниях от 30 сентября 1987 г., «средства десантирования изделия «950» 4П248-0000… прошли все виды предварительных испытаний с положительными результатами», выявился ряд неприятных сюрпризов в работе 12-купольной парашютной системы. Уже на начальном этапе выяснилось, что при больших приборных скоростях десантирования парашютная система отличается недостаточной прочностью (обрывы строп, отрывы ткани от силового каркаса куполов основных парашютов, «лидирующих» по процессу наполнения), а у нижней границы заданного высотно-скоростного диапазона применения – неудовлетворительной наполняемостью куполов основных парашютов. Анализ результатов предварительных испытаний позволил выявить причины. В частности, увеличение числа тормозных парашютов (их количество соответствует количеству основных) привело к образованию заметной зоны аэродинамического затенения, в которую попадали расположенные ближе к центру купола основных парашютов. Кроме того, за связкой тормозных парашютов образовывалась зона турбулентности, отрицательно влиявшая на процесс наполнения основных парашютов в целом. К тому же, при сохранении в 12-купольной системе той же длины соединительных звеньев, что и в МКС-350-9, «центральные» купола, наполнение которых запаздывало, оказывались зажаты «лидирующими» соседями, а схема «регулирования» процесса раскрытия усилием ДВП работала уже не столь эффективно. Это снижало эффективность работы парашютной системы в целом, увеличивало нагрузку на отдельные купола. Ясно было, что простым увеличением числа основных куполов обойтись не удастся.

БМД «Объект 950» со средствами десантирования 4П248 после приземления.

Средства десантирования 4П248 после расшвартовки (лыжи, амортизаторы, центральный узел; хорошо видно звено подвесной системы).

НТК ВДВ, возглавлявшийся генерал-майором Б.М. Островерховым, постоянно уделял самое пристальное внимание разработке как «Объекта 950», так и средств 4П248, а также доработке десантно-транспортного оборудования военно-транспортных самолетов – все эти вопросы требовали комплексного решения. Тем более что, кроме уже имевшихся самолетов Ил-76 (-76М) и Ан-22, боевая машина должна была десантироваться из только что поступившего на вооружение Ил-76МД и еще проходившего госиспытания тяжелого Ан-124 «Руслан». В 1986 г., в январе и сентябре 1987 г. и в 1988 г. по инициативе ВДВ были проведены четыре эксплуатационные оценки средств 4П248 (ПБС-950), по результатам которых также внесли изменения в конструкцию как самой БМД, так и средств десантирования.

Необходимость доработки рольгангового оборудования грузовых кабин военнотранспортных самолетов выявилась уже на этапе предварительных испытаний. В самолете Ил-76М (МД) для обеспечения десантирования трех объектов удлинили концевой участок монорельса, ввели дополнительное крепление на секции №6 монорельса. Заменили два перевалочных ролика на внутренних роликовых дорожках: чтобы машина, переваливаясь через обрез рампы, не задела боковые внутренние обводы хвостовой части грузовой кабины, установили ролики с кольцевыми проточками, удерживающими машину от бокового смещения (подобное решение было ранее использовано при отработке системы П-211 для катера «Гагара»). Требовались доработки и десантно-транспортного оборудования самолета Ан-22.

С 5 января по 8 июня 1988 г. система 4П248 с парашютной системой МКС-350-12 (с дополнительным вытяжным парашютом ДВП-30) проходила государственные испытания. Непосредственно руководил ими начальник испытательного отдела ГК НИИ ВВС полковник Н.Н. Невзоров, ведущим летчиком был полковник Б.В. Олейников, ведущим штурманом – А.Г. Смирнов, ведущим инженером – подполковник Ю.А. Кузнецов. Проверялись различные варианты десантирования на различных площадках, в том числе (на завершающем этапе госиспытаний) на водную поверхность. Акт госиспытаний был утвержден 29 ноября 1988 г.

В разделе «Выводы» акта говорилось: «Средства десантирования «Бахча-ПДС» тактико-техническому заданию №13098 и дополнению № 1 в основном соответствуют, за исключением характеристик, указанных в п.п…. Таблицы соответствия настоящего акта, и обеспечивают парашютное десантирование на земную поверхность боевой машины десанта БМД-3 полетной массой 14400 кг с 7 членами боевого расчета, размещенными на универсальных сидениях внутри машины, с высот 300-1500 м на площадки приземления, имеющие превышение над уровнем моря до 2500 м, при скорости ветра у земли до 10 м/с… Средства десантирования «Бахча-ПДС» обеспечивают сохранность технических характеристик БМД-3, ее вооружения и оборудования после парашютного десантирования в следующих вариантах комплектации машин:

– полностью укомплектованной боекомплектом, эксплуатационными материалами, табельным имуществом, полной заправкой ГСМ, с семью членами боевого расчета боевой массой 12900 кг;

– в указанной выше комплектации, но вместо четырех членов боевого расчета устанавливается 400 кг дополнительного боекомплекта в штатной укупорке боевой массой 12900 кг;

– с полной заправкой ГСМ, укомплектованной эксплуатационными материалами и табельным имуществом, но без боевого расчета и боекомплекта общей массой 10900 кг…

Десантирование БМД-3 на средствах десантирования «Бахча-ПДС» на водную поверхность не обеспечено из-за опрокидывания машины на 180° в момент приводнения при ветре в приземном слое до 6 м/с и волнении менее 1 балла (т.е. в условиях, намного более «мягких», чем предусмотренные ТТЗ. – Прим. авт.)… Выполнение полета на десантирование боевой машины десанта БМД-3 на средствах «Бахча-ПДС» полетной массой до 14400 кг с учетом особенностей, изложенных в летной оценке, сложности не представляет и доступно летчикам, имеющим опыт десантирования больших грузов из самолетов Ил-76 (М, МД) иАн-22…. Вероятность безотказной работы, определенная с доверительной вероятностью 0,95, находится в пределах от 0,952до 1, по ТТЗ задано 0,999 (без учета сбрасывания на водную поверхность)».

По результатам госиспытаний средства десантирования 4П248 были рекомендованы для принятия на снабжение ВВС и ВДВ и для запуска в серийное производство, но после устранения недостатков и проведения контрольных испытаний.

Вновь проявились проблемы парашютной системы: разрушение одного или двух куполов основных парашютов, обрывы строп на предельных высотно-скоростных режимах, в двух случаях – ненаполнение двух куполов при сбрасывании БМД на скоростях 300-360 км/ч с высот 400-500 м.

Анализ замечаний и возможностей их устранения вынудил выпустить дополнение к ТТЗ. Дабы не допустить длительной задержки запуска средств десантирования в серийное производство, требование десантирования на водную поверхность попросту исключили, а скорость полета по прибору при десантировании установили в 380 км/ч – для обеспечения безопасного выхода изделия из кабины и раскрытия парашютной системы. Правда, тот же документ подразумевал проведение дополнительных летно-экспериментальных исследований по обеспечению десантирования БМД-3 на водную поверхность. Требование это отнюдь не являлось формальным – проведенные тогда же, в конце 1980-х гг., исследования, показывали, что даже в случае неядерной масштабной войны на Европейском театре военных действий уже в течение первых суток из-за разрушений гидротехнических сооружений будет затоплено до половины поверхности суши. И это приходилось учитывать при планировании возможных воздушно-десантных операций.

Основные доработки системы выполнили в течение месяца. Для ускорения расшвартовки БМД-3 от средств десантирования в конструкцию центрального узла ввели убирающиеся ползуны и одну точку расшвартовки. Кроме того, внедрили винтовые опоры и усилили крепление труб центрального узла. В замке крепления объекта к монорельсу появились дополнительные компенсаторы между рычагом и корпусом замка, контрольная шпилька для обеспечения надежного контроля замка в закрытом положении; шток замка доработали для ускорения его установки в гнездо монорельса. Усовершенствовали блок наддува с целью уменьшения его массы. Изменили конструкцию чехлов гусениц, дабы уменьшить вероятность задевания гусениц «Объекта 950» за элементы средств десантирования при съезде со «сдувшихся» амортизаторов после приземления. На самой машине усилили кронштейны для крепления лыж. Доработали конструкцию съемного ограждения башни БМД, обеспечивающего сохранность элементов башни при вступлении в работу парашютной системы: на госиспытаниях, например, разрушился кронштейн осветителя ОУ-5 на башне и было деформировано само ограждение.

В замечаниях указывалось, что средства десантирования, установленные на машине в походном положении, позволяют БМД совершать марш «по пересеченной местности со скоростью 30-40 км/ч на расстояние до 500 км», но требования ТТЗ не выполнены, поскольку размещение средств десантирования на машине «ухудшает обзорность командира с его рабочего места в положении по-походному днем и с И К приборами». То же относилось к обзору с рабочего места механика-водителя. При заданной возможности совершения длительных маршей и преодоления водных преград требование было немаловажным. Было необходимо доработать элементы крепления средств десантирования на машине по-походному. Уточнили требования по конструкции и установке универсальных сидений БМД.

«Объект 950», опрокинувшийся при боковом сносе после приземления. 1989 г.

Этапы загрузки БМД-3 со средствами десантирования ПБС-950 в самолет Ил-76.

Копровые испытания воздушного амортизатора на макете «Объекта 950».

Специалисты НИИ АУ переделали парашютную систему МКС-350-12. В частности, для упрочнения купола основного парашюта на нем в полюсной части нашили 11 лент дополнительного кругового каркаса из технической капроновой ленты ЛТКП-25-450 и ЛТКП-25-300. Для улучшения наполняемости и равномерности нагружения парашютной системы ввели 20-метровые удлинители, позволявшие куполам основных парашютов расходиться дальше друг от друга перед раскрытием. Изменили порядок укладки тормозного парашюта в камеру. Всех упомянутых проблем это не решило, и при запуске средств ПБС-950 в производство пришлось ограничить кратность применения на предельных высотно-скоростных режимах, а в комплект ЗИП к системе МКС-350-12 ввести дополнительный блок основного парашюта и ограничить кратность применения на предельном высотно-скоростном режиме.

С 29 декабря 1988 г. по 27 марта 1989 г. состоялись предварительные летные испытания доработанных средств 4П248-0000 на самолете Ил-76М, принадлежавшем НИИ АУ. Влияние внесенных в конструкцию изменений проверялось на всех этапах подготовки к десантированию и самого десантирования. В частности, было определено, что расчет из 7 человек загружает «Объект 950» с доработанными средствами десантирования в самолет Ил-76М в течение 25 мин (не учитывалось, правда, время установки ВПС-14 каждого объекта). Время отсоединения средств десантирования от изделия после приземления составило 60 с при использовании системы ускоренной расшвартовки и не более 2 мин при расшвартовке вручную силами 4 человек расчета.

В десантно-транспортное оборудование самолета также внесли изменения – в частности, с целью повысить безопасность десантирования сопровождающих расчетов с индивидуальными парашютами (это требование также входило в перечень мероприятий по результатам госиспытаний). Доработанное оборудование с усиленным монорельсом 1П158, изготовленное заводом «Универсал», было установлено на самолет Ил-76 ОКБ им.С.В. Ильюшина и вполне себя оправдало. В отчете об этих испытаниях, утвержденном руководителями «Универсала» и НИИ АУ 30 марта 1989 г., говорилось: «Доработанные по замечаниям Г. И. и замечаниям по эксплуатационной оценке средства десантирования 4П248 для изделия «950» обеспечили пятикратное их применение с заменой деталей одноразового применения… Средства десантирования 4П248 обеспечивают сохранное приземление изделия «950» с перегрузками, не превышающими значений n_y = 11,0, n^x = 1,4, n_z =2,2… Конструктивные изменения основных элементов средств 4П248: парашютной системы МКС-350-12, центрального силового узла, блока наддува и других узлов, проведенные по замечаниям государственных испытаний и по замечаниям, выявленным в процессе настоящих испытаний, проверены в процессе испытаний и подтверждена их эффективность. .. Средства десантирования 4П248 соответствуют ТТЗ №13098 и могут быть предъявлены на контрольные испытания. За исключением: время загрузки изделия «950» в самолет Ил- 76М по ТТЗ -15 мин фактически получено 25 мин, и расшвартовка средств десантирования после приземления выполняется с выходом 3-х человек из изделия».

Не обошлось без нештатных ситуаций. В одном из летных экспериментов БМД «Объект 950» после приземления попросту опрокинулась кверху гусеницами. Причиной стало столкновение машины при боковом сносе с замерзшим снежным валом высотой 0,3-0,4 м (все же была зима) – и данный случай сочли «нештатным приземлением».

За весь период отработки 4П248 в ходе испытаний (не считая контрольных) провели 15 копровых сбрасываний макетов БМД по отработке воздушных амортизаторов; 11 копровых сбрасываний «Объекта 950» (из них четыре физиологических эксперимента), 87 летных экспериментов с макетами «Объекта 950», 32 летных эксперимента с «Объектом 950», из них четыре – физиологических, с двумя испытателям внутри машины. Так, 6 июня 1986 г. на площадке десантирования под Псковом внутри машины из самолета Ил-76 десантировались парашютисты-испытатели НИИ АУ А.В. Шпилевский и Е.Г. Иванов (высота десантирования – 1800 м, скорость полета самолета – 327 км/ч). 8 июня того же года внутри БМД десантировались парашютисты – испытатели ГК НИИ ВВС подполковник А.А. Данильченко и майор В.П. Нестеров.

В отчете по первому летному физиологическому испытанию, утвержденном 22 июля 1988 г., отмечалось: «…на всех этапах физиологического эксперимента испытатели сохранили нормальную работоспособность… Физиологические и психологические изменения у членов экипажа носили обратимый характер и являлись отражением реакции организма на предстоящее экстремальное воздействие». Подтвердилось, что расположение членов расчета на универсальных сиденьях при приземлении предотвращает удары какой-либо частью тела о корпус или внутреннее оборудование боевой машины. В то же время парашютная система по-прежнему не обеспечивала требуемого пятикратного применения. Тем не менее решением Главнокомандующего ВВС от 16 ноября 1989 г. средства десантирования ПБС-950 были приняты на снабжение ВВС, ВДВ и внедрены в серийное производство при условии обеспечения НИИ АУ (в 1990 г. переименован в НИИ Парашютостроения) гарантийной кратности применения парашютной системы МКС-350-12.

Для подтверждения эффективности доработок средств десантирования в 1989 и 1990 гг. провели дополнительные контрольные и специальные летные испытания. В результате окончательно сформировался облик средств десантирования 4П248 (ПБС-950), конструкторской документации на них присвоили литеру Ог т.е. по ней уже могла изготавливаться установочная партия изделий для организации серийного производства. В течение 1985-1990 гг. по разработке системы 4П248 были получены пять авторских свидетельств, касающихся, в основном, амортизационного устройства.

Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР №155-27 от 10 февраля 1990 г. на вооружение Советской Армии и Военно-Морского Флота приняты боевая машина десанта БМД-3 и средства десантирования ПБС-950. В постановлении, между прочим, говорилось: «Обязать Министерство авиационной промышленности СССР провести доработку десантно-транспортного оборудования и укомплектование самолетов Ил-76, Ил-76МД, Ан-22 и Ан-124 приспособлениями для загрузки БМД-3 со средствами десантирования ПБС-950».

Приказ министра обороны СССР №117 от 20 марта 1990 г. гласил: «Предназначить боевую машину десанта БМД-3 и средства десантирования ПБС-950для укомплектования парашютно-десантных частей Советской Армии и частей морской пехоты ВМФ наряду с боевыми машинами десантными БМД- 1П, БМД-2, парашютно-реактивными системами ПРСМ-915, ПРСМ-925(916) и парашютными бесплатформенными системами ПБС-915, ПБС-916». Генеральным заказчиком по средствам десантирования тем же приказом было определено Управление заместителя Главнокомандующего ВВС по вооружению. Минавиапром обязывали создать мощности, рассчитанные на ежегодное производство 700 комплектов ПБС-950. Задействовать эту (максимальную) производительность, разумеется, пока не намеревались. Реальные заказы планировались много меньше. Но и они фактически не состоялись.

Первую серийную партию ПБС-950 в количестве десяти комплектов изготовили в том же 1990 г. непосредственно на заводе «Универсал» и передали Заказчику. Эта партия соответствовала ранее заказанной ВгТЗ партии из десяти БМД-3. Всего МКПК «Универсал» изготовил 25 серийных комплектов ПБС-950. На момент принятия средств десантирования ПБС-950 на снабжение их производство организовывалось в Кумертау. Но вскоре события в стране внесли свои коррективы,’ и серийное производство ПБС-950 перенесли на Таганрогское АПО.

БМД-3 со средствами десантирования 4П248 в походном положении. Справа: испытания на плаву.

Загрузка БМД-3 со средствами десантирования ПБС-950 (4П248) в самолет Ил-76.

Сравнительные характеристики средств десантирования

Средства десантирования	П-16М	ПРСМ-925	ПБС-915	ПБС-950
Тип средств десантиравания	Многокупольные платформенные	Парашютно-реактивные	Многокупольные бесплатформенные	Многокупольные бесплатформенные
Парашютная система	МКС-5-1400	ОКС-540 сер.4	МКС-350-9	МКС-350-12
Полетная масса средств десантирования с грузом, кг	21500	От 8400 до 8700	8777	14400
Объект десантирования	СУ-85	БТР-Д	БМД-1 П	БМД-3
Масса полезной нагрузки, кг	15530	8000	7600	12900
Габариты боевой машины: высота (на минимальном клиренсе) х длина х ширина, м	1,93x8,44x2,97	1,32x5,89x2,63	1,62x5,4,2,63	2,13x6,36x3,13
Масса средств десантирования, кг	5500	1110	1180	1500
Масса средств десантирования в % от полезной нагрузки	35%	14%	15,5%	11,6%
Диапазон скоростей полета по прибору при десантировании, км/ч	260—400	260-400	260—400	300—380
Высота десантирования над площадкой приземления, м	800—4000	500—1500	300—1500	300—1500
Возможность десантирования членов боевого расчета, количество человек	Нет	Нет	2, с дооборудованием машины	7, без дооборудования машины

Несмотря на крайне неблагоприятную ситуацию в Вооруженных Силах, работы по освоению немногочисленных БМД-3 и ПБС-950 в войсках все же велись, хотя и со значительной задержкой. Возможность сброса БМД-3 с использованием ПБС-950 со всеми семью членами расчета внутри машины была проверена в 1995 г. копровым сбрасыванием. Первое десантирование расчета в полном составе внутри БМД-3 с ПБС-950 прошло 20 августа 1998 г. в ходе показных тактических учений 104-го гв. парашютно-десантного полка 76-й гв. воздушно-десантной дивизии. Десантирование осуществили из самолета Ил-76 с участием войсковых десантников: старшего лейтенанта В.В. Конева, младших сержантов А.С. Аблизина и З.А. Билимихова, ефрейтора В. В. Сидоренко, рядовых Д.А. Горева,Д.А. Кондратьева, З.Б. Тонаева.

Продолжение следует

Автомобили для бездорожья

Р. Г. Данилов, М.А. Малкин

Памяти Евгения Игнатьевича Прочко (28.07.1938-05.12.2009) – основоположника цикла «Автомобили для бездорожья» и главного конструктора автомобиля «Гидроход-49061»

Продолжение. Начало см. в «ТиВ» №7-11/2009 г., № 1-5,7-12/2010 г., № 1-7,10/2011 г.

В статье использованы фото из архивов ОАО «Инновационная фирма «НАМИ-Сервис» и ОГК СТ АМО ЗИЛ

В первой части статьи мы рассказали об истории автомобиля «Гидроход-49061», разработанного научно-исследовательской фирмой «НАМИ- Сервис» совместно с ОГК СТ AM О ЗИЛ. Опытный образец, созданный для реализации на практике идеи «гибкой» трансмиссии, стал объектом самых разнообразных исследований. Об этом и пойдет речь в статье.

«ГИДР0Х0Д-49061»

Автомобиль «Гидроход», как уникальная лаборатория на колесах, открывал широчайшие возможности перед исследователями. Так как от схемы раздачи мощности в трансмиссии зависят не только показатели проходимости, но и ряд других важнейших эксплуатационных свойств, автомобильная наука получила ценнейшую возможность изучить влияние никогда еще ранее не реализованного на автомобилях индивидуального регулируемого привода колес на тягово-скоростные и динамические показатели, управляемость и экономичность. Единственный в своем роде автомобиль с гидрообъемной трансмиссией представлял интерес для инженеров, так как давал возможность изучить особенности работы гидрообъемной передачи в нетипичной для нее роли привода колес. Это позволяло раскрыть потенциальные возможности гидротрансмиссии, исключить или снизить влияние ее недостатков.

Для решения всех этих задач целесообразно было провести комплексные испытания «Гидрохода» в различных дорожных условиях. Эти испытания были организованы самой фирмой «НАМИ-Сервис» и проводились в течение нескольких лет, получив высокую оценку специалистов, занимающихся вопросами распределения мощности в трансмиссиях автомобилей. Но этому этапу предшествовали еще предварительные испытания и длительная обкатка.

Оценка тяговых возможностей автомобиля «Гидроход» проводилась как при движении передним, таки „ задним ходом. В расположенном рядом автомобиле РАФ-2203 размещена регистрирующая аппаратура. Автополигон НАМИ, г. Дмитров, сентябрь 2003 г.

Преодоление подъема 40% во время предварительных испытаний. Автополигон НАМИ, г. Дмитров, сентябрь 2003 г.

Первые километры и первые результаты

Испытания автомобиля было решено начинать сразу по окончании сборки, не дожидаясь готовности системы управления индивидуальными приводами колес. Первая установленная на «Гидроход» система ручного управления, обеспечивающая синхронное и симметричное регулирование всех трех гидроконтуров, позволяла провести обкатку машины, чтобы получить представление о том, как работает гидрообъемная трансмиссия в различных условиях. При этом в активе испытателей еще были возможности выбора блокированной или дифференциальной связи между условными осями, а также движения в неполноприводном режиме с приводом на любые одну или две оси.

Обкатка по внутризаводским дорогам ЗИЛа, проходившая весной 2003 г., не оставила сомнений по поводу работоспособности машины. Прямо скажем, это было большой удачей конструкторского коллектива – макетный образец, в который заложены совершенно нетипичные технические решения, мог и не оправдать ожиданий своих создателей.

В этот период, в апреле 2003 г., состоялись первые предварительные испытания «Гидрохода» на стенде с беговыми барабанами комплекса «Кавказ» УКЭР АМО ЗИЛ.

Несколько слов о том, что представляет собой этот испытательный комплекс. Это уникальное сооружение, предназначенное для испытаний легковых и грузовых автомобилей в экстремальных климатических условиях. В составе комплекса имеются аэроклиматическая камера и динамометрический стенд с двумя парами беговых барабанов, расстояние между осями которых можно регулировать под величину колесной базы исследуемого автомобиля. Оборудование аэроклиматической камеры позволяет проводить испытания при температуре воздуха от -60°С до +60°С, влажности – до 100% и скорости ветра до 150 км/ч, а на беговых барабанах имитируется движение со скоростью до 190 км/ч или различное дорожное сопротивление.

Конечно, применительно к «Гидроходу» все возможности заводского испытательного комплекса использовать и не планировалось. На данном этапе требовалось оценить работоспособность гидрообъемной трансмиссии при высоких рабочих давлениях и проверить соответствие тяговых показателей автомобиля полученным ранее расчетным значениям. При этом имелась возможность провести такую оценку отдельно для каждой оси автомобиля – напомним, что в конструкции трансмиссии «Гидрохода» предусмотрено как отключение отдельных гидроконтуров, так и отключение приводов отдельных колес. Однако, учитывая особенности конструкции стенда и самого автомобиля, было решено исследовать только две оси из трех. «Гидроход» установили на барабаны стенда передней и задней осями, колеса средней оси при этом сняли, а их привод отключили.

Результаты испытаний в какой-то мере даже превзошли ожидания разработчиков. В гидросистеме удалось развить давление 39 МПа, т.е. близкое к максимальному, которое могут развить примененные насосы (45 МПа). Высокие тяговые свойства машины даже стали причиной небольшого инцидента, произошедшего во время испытаний: от рамы «Гидрохода» оторвалась буксирная петля, к которой крепился трос лебедки, удерживающий машину на стенде, и автомобиль сорвался с беговых барабанов. Но все обошлось благополучно, и после испытаний следы «боевого крещения» устранили.

В августе 2003 г., во время подготовки «Гидрохода» к предварительным испытаниям, в подмосковных Бронницах проходила выставка военной автомобильной техники, организованная на базе НИИИ-21 МО РФ – головного института в этой области. Участие в этой выставке, традиционно включающей в себя демонстрационные заезды представленной техники на испытательном полигоне НИИИ-21, обещало стать важным и весьма ответственным этапом испытаний нового автомобиля, который позволил бы оценить проходимость в условиях тяжелого бездорожья и провести сравнительную оценку опытного образца с серийными армейскими автомобилями. Решение об участии «НАМИ-Сервис» в выставке было принято, и «Гидроход» сразу стал одним из наиболее интересных экспонатов, совершив несколько заездов по испытательной трассе института. Так состоялось первое появление этой машины на публике.

Первые ходовые испытания автомобиля на увлажненном грунте. Окрестности Автополигона НАМИ, г. Дмитров, сентябрь 2003 г.

«НАМИ-Сервис» представляет автомобиль «Гидроход» на выставке военной автомобильной техники в НИИИ-21 (г. Бронницы). Слева направо: В.Э. Маляревич, Е.И. Прочко, С.Б. Шухман, Г.Г. Анкинович. Август 2003 г.

Первый выезд автомобиля после установки дизельного двигателя. АМО ЗИЛ, август 2004 г.

Первый «выход в свет» – выставка военной автомобильной техники в НИИИ-21 (г. Бронницы). Показательные заезды на испытательной трассе института. Август 2003 г.

Осенью 2003 г. начались предварительные испытания «Гидрохода» на Автополигоне НАМИ, расположенном недалеко от г. Дмитров Московской области. Здесь уже можно было провести исследования в различных дорожных условиях. Помимо собственно испытательных заездов на асфальте, сухом и размокшем грунте, проводилась обкатка автомобиля как на дорогах полигона, так и на дорогах общего пользования.

Испытания проводились под руководством ведущего специалиста «НАМИ-Сервис» к.т.н. Г.Г. Анкиновича, а участие в них принимали ведущий инженер-исследователь ОГК СТ АМО ЗИЛ В.М. Ролдугин и инженеры «НАМИ-Сервис» А.С. Переладов и А.А. Эйдман.

В первую очередь было решено определить максимальный угол преодолеваемого автомобилем подъема, поскольку это одна из важнейших характеристик тягово-динамических свойств любого автомобиля, причем не только внедорожного. Испытания производились на типовых подъемах большой крутизны (30, 40, 50, 60%) с асфальтовым покрытием, входящих в комплекс спецдорог Автополигона НАМИ.

Однако здесь испытатели столкнулись с проблемой, характерной для машины с равнорасположенными по базе осями: в начале подъема, где горизонтальное основание переходит в наклонную поверхность, происходило вывешивание колес средней оси автомобиля. Если на 30%-ном подъеме это практически не ощущалось, то на более крутых подъемах проявлялось все более заметно. Тогда было решено проводить каждый заезд в два этапа: сначала с разгону преодолевался перегиб в начале подъема, затем автомобиль останавливался, устанавливалось максимальное передаточное отношение трансмиссии, после чего преодолевался весь подъем без остановок. Одновременно оценивалась возможность преодоления подъема при дифференциальной или блокированной межосевой связи – «гибкое» регулирование трансмиссии еще не было реализовано.

Уверенно преодолев без остановки подъем 30%, «Гидроход» не смог с первой попытки преодолеть следующий подъем (40%) именно по причине вывешивания колес средней оси у основания подъема. При дифференциальной связи в трансмиссии это было вполне объяснимо. Вторая попытка с остановкой после преодоления перегиба подъема оказалась удачной. Автомобиль плавно тронулся с места и прошел весь наклонный участок. С блокированным межосевым приводом преодолеть этот же подъем с первого раза также не удалось. Как выяснилось, насос гидроконтура первой оси не вышел на рабочий режим, практически не развивая рабочее давление (2-4 МПа в сравнении с 15-20 МПа на других осях). И хотя в повторном заезде подъем удалось взять даже с ходу, без промежуточной остановки, проблема с гидроконтуром первой оси сохранилась. Поэтому при преодолении следующего, 50%-ного подъема мощности двигателя явно не хватало: автомобиль, вынужденно двигающийся с приводом фактически только на две оси, смог с разгона преодолеть лишь две трети подъема.

Выставка военной автомобильной техники в НИИИ-21, г. Бронницы. Показательные заезды на испытательной трассе института. Август 2004 г.

Экипаж «Гидрохода» у машины после показательных заездов на выставке военной автомобильной техники в НИИИ-21: водитель-испытатель В.М. Ролдугин (справа) и инженер «НАМИ-Сервис» А.А. Эйдман. г. Бронницы, август 2004 г.

Определение предельного угла опрокидывания автомобиля на специальном стенде-опрокидывателе в лаборатории отдела исследований безопасности автомобилей Автополигона НАМИ, г. Дмитров, сентябрь 2004 г.

Но, несмотря на выявленные проблемы, испытания продолжились, и следующим запланированным экспериментом стало определение максимальной силы тяги, развиваемой автомобилем. Если ранее на заводском стенде тяговые свойства определялись раздельно для двух осей, то на этот раз предполагалось провести полноценные измерения на автомобиле с приводом на все колеса. Так как в конструкции «Гидрохода» была заложена возможность симметричного реверса (то есть передаточное число трансмиссии можно бесступенчато изменять как при движении вперед, так и назад в одном и том же диапазоне), представляло интерес определение максимальной силы тяги, развиваемой как при движении передним, так и задним ходом.

В этом эксперименте задействовали находившийся на автополигоне служебный тягач MA3-543, который буксировался «Гидроходом». Поскольку он был тяжелее «Гидрохода», буксирование начиналось с ходу: оба автомобиля трогались с места, затем водитель буксируемого MA3-543 начинал притормаживать машину, вплоть до полной остановки. Этот момент и соответствовал максимальному значению силы тяги.

Движение по тяжелой грунтовой дороге Автополигона НАМИ, г. Дмитров, июль 2005 г.

Перед испытаниями на управляемость автомобиль был дополнительно укомплектован специальной измерительной аппаратурой – датчиками скорости, боковых ускорений, хода подвески и др. На снимке: водитель-испытатель В.М. Ролдугин оценивает удобство работы с «накладным рулем» – высокоточным датчиком положения рулевого колеса, применяющимся при такого рода испытаниях.

На испытаниях автомобиля. Слева направо: ведущий инженер- исследователь ОГКСТ АМО ЗИЛ В.М. Ролдугин, исполнительный директор ОАО «НАМИ-Сервис» Э.А. Цвирко, сотрудники «НАМИ-Сервис» В.Э. Маляревич, А.А. Эйдман, Р.Х. Курмаев, Д.Н. Гусаков, С.Н. Коркин. Окрестности Автополигона НАМИ, г. Дмитров, июль 2005 г.

Однако результаты этого эксперимента уже не были столь неординарными, как результаты стендовых испытаний на ЗИЛе. Связано это с тем, что в этот раз испытания проводились только при дифференциальной связи в гидрообъемной трансмиссии. Этот режим выбрали для того, чтобы исключить так называемую «циркуляцию мощности» в трансмиссии и тем самым предохранить колесные приводы от чрезмерных крутящих моментов. Но при гидродифференциальной связи высокие давления в трансмиссии не развиваются, и если ранее на стенде удалось развить практически предельное рабочее давление, то в этот раз максимальная зафиксированная его величина была всего 21 МПа.

Во время предварительных испытаний определялись также максимальная и минимальная скорости движения автомобиля. Максимальная скорость, достигнутая на динамометрической дороге автополигона, составила 82 км/ч, а минимальная – 0,9 км/ч. Благодаря гидрообъемному приводу «Гидроход» получил возможность длительного движения с минимальной (так называемой «ползучей») скоростью при сохранении достаточных тяговых свойств, так как в этом случае вся мощность двигателя передается колесам, в отличие, например, от обычной механической трансмиссии, где она будет большей частью затрачиваться на буксование сцепления. В одном из заездов на асфальтовой площадке удалось достичь устойчивой минимальной скорости 0,7 км/ч при частоте вращения двигателя, близкой к холостому ходу (750 об/мин). Конечно, на грунте, когда сопротивление движению выше, двигаться при оборотах холостого хода будет невозможно, но и в этом случае бесспорно преимущество применения на автомобиле высокой проходимости бесступенчатой трансмиссии с широким силовым диапазоном.

На предварительных испытаниях «Гидрохода» в сентябре 2003 г. выполнили и первые научные эксперименты. Связаны они были с теоретическими исследованиями, проводившимися в «НАМИ-Сервис», где под руководством профессора С. Б. Шухмана постоянно шла работа по развитию теории движения автомобиля по твердым и деформируемым поверхностям. На тот момент перед испытателями была поставлена определенная научная задача – исследование колееобразования при движении автомобиля по деформируемому грунту.

Для проведения испытаний выбрали участок поля, примыкающий к границам автополигона. При движении «Гидроход» оставлял глубокую колею (до 30 см), так как грунт был очень влажным – испытательный участок представлял, по сути, пойменный луг. Все требуемые экспериментальные данные для исследований были получены, а сам автомобиль продемонстрировал, что даже при дифференциальной связи в трансмиссии он может двигаться по размокшему грунту.

За время обкатки по дорогам автополигона, как асфальтовым, так и грунтовым, «Гидроход» прошел около 300 км. Отмечалось, что автомобиль уверенно двигается по песчаному покрытию и преодолевает на грунте подъем 16%. В продолжение этих исследований было решено после предварительных испытаний возвращать автомобиль в Москву своим ходом, хотя до этого все перегоны «Гидрохода» на большие расстояния – в Бронницы, в Дмитров и обратно – осуществлялись на жесткой сцепке. Несмотря на некоторые сложности, автомобиль преодолел большую часть пути (около 50 км) своим ходом, а оставшееся расстояние – на буксире. Следует признать, что с точки зрения безопасности движения в условиях города это решение являлось оправданным: органы управления автомобилем были еще очень несовершенными, а его поведение на дороге – не всегда предсказуемым. Так, например, выяснилось, что гидрообъемная трансмиссия при движении накатом очень эффективно выполняет роль тормоза, в связи с чем рабочая тормозная система практически не использовалась. Специфичной была и управляемость «Гидрохода». Автомобиль с передними и задними управляемыми колесами, безусловно, обладает лучшей маневренностью, чем автомобиль только с одной управляемой осью, но управлять им на высокой скорости сложнее, так как часто возникает «рыскание» машины по дороге. А помимо этого типичного для таких автомобилей свойства, управляемости «Гидрохода» были присущи и индивидуальные особенности. Дело в том, что связь между рулевыми приводами передней и задней осей была гидрообъемной, а не жесткой механической, поэтому задние колеса при выходе на прямую не всегда возвращались в исходное положение. Такая рулевая система была в свое время в опытном порядке установлена на несколько ранних экземпляров амфибии ЗИЛ-49061, один из которых и стал основой для «Гидрохода». По понятным причинам такая конструкция себя не оправдала, и на последующих серийных «Синих птицах» рулевые приводы передней и задней осей были связаны механически. Тем не менее, на «Гидроходе» эта не совсем удачная система сохранилась.

Однако не следует оценивать необразцовую управляемость автомобиля на дороге как просчет конструкторов. Не будем забывать о том, что «Гидроход» – это специальное транспортное средство, предназначенное для работы на бездорожье. Ведь конструкция многих вездеходов СКВ ЗИЛ была бескомпромиссной: решения, которые обеспечивали превосходную проходимость на бездорожье, неизбежно затрудняли движение по обычным дорогам. Примером может служить бортовая трансмиссия, не говоря уже о нетрадиционных движителях наподобие шнека.

Что касается удобства управления «Гидроходом», то, конечно, машина с бесступенчатой трансмиссией превосходит автомобиль с механической коробкой передач, но следует учесть, что на данном этапе система управления была упрощенной, и в ней требовалось в зависимости от сопротивления движению подбирать передаточное число трансмиссии с помощью джойстика и регулировать обороты двигателя педалью. В идеале управление такой трансмиссией должно осуществляться только от педали акселератора.

Во время предварительных испытаний немало проблем доставил двигатель. Стало совершенно очевидным, что для уверенного движения автомобиля его мощности явно недостаточно (в частности, это показало преодоление подъемов). Мотор не выдерживал работы с действующими нагрузками и имел огромный расход топлива, достигавший 1,5 л бензина АИ-95 на километр пути. Самой серьезной проблемой обернулись перегревы двигателя. Они наблюдались постоянно, хотя в период испытаний стояла прохладная осенняя погода. Конечно, свой вклад вносили и недостатки системы охлаждения, например, неудачное расположение радиатора, который находился практически за стенкой кабины, но техническое состояние двигателя ЗИЛ-4104 еще при монтаже на автомобиль было далеко не идеальным.

Однако этот мотор «не сдался» даже после решения о замене его на дизель. Ведущий испытатель В.М. Ролдугин вспоминал интересный случай при перегоне автомобиля на ЗИЛ для замены двигателя в апреле 2004 г. Несмотря на все сложности, было принято решение отправлять автомобиль на завод своим ходом. Поездка, в основном проходившая по Третьему транспортному кольцу, прерывалась неоднократными остановками для охлаждения двигателя. Тем не менее «Гидроход» преодолел весь путь до завода, и вдруг уже на территории «родного» отдела ОГК СТ двигатель заглох. Причиной оказалась пробитая прокладка головки блока цилиндров. Но на следующий день сотрудникам отдела вновь удалось завести двигатель, и автомобиль своим ходом доехал до ремонтного бокса.

В августе 2004 г. «Гидроход» выехал с завода с новым дизельным двигателем «Detroit Diesel». Систему охлаждения двигателя существенно переработали: радиатор был вынесен в расширенный корпус воздухозаборника за кабиной, где он лучше обдувался потоком воздуха, и оснащен блоком из четырех электровентиляторов. С ЗИЛа автомобиль сразу был отправлен в Бронницы на проходившую в это время очередную выставку военной автомобильной техники в НИИИ-21, где вновь принял участие в демонстрационных заездах. По работе двигателя теперь не имелось никаких нареканий.

После выставки «Гидроход» вновь вернулся на Автополигон НАМИ. Однако повторение прошлогодних исследований в этот раз не планировалось: первоочередной задачей на тот момент являлась сертификация опытного образца, для чего потребовалось провести измерение некоторых нормативных величин. В числе прочих определялись внешний шум и предельный угол опрокидывания автомобиля, которые оказались в пределах нормы.

По окончании этих исследований «Гидроход» перегнали на ЗИЛ, где совместно с сотрудниками «НАМИ-Сервис» были проведены некоторые доработки автомобиля. Самым главным нововведением, появившимся в этот период, стал пульт ручного управления, с помощью которого можно было индивидуально управлять каждым насосом и гидромотором. Это устройство позволило вручную задавать любое рассогласование в трансмиссии, имитируя тем самым «гибкий» регулируемый колесный привод. Теперь уже можно было непосредственно перейти к исследованиям различных типов привода в трансмиссии.

Порой испытателям приходилось решать и более прозаические задачи, например, вытаскивать застрявший на грунтовой дороге автомобиль. Район д. Карпово Дмитровского района, июнь 2005 г.

Испытания автомобиля «Гидроход» на проходимость по снежной целине. Глубина снежного покрова во время проведения испытаний достигала 1 м. Автополигон НАМИ, г. Дмитров, март 2006 г.

Испытания автомобиля «Гидроход» предусматривали сравнение по основным показателям с наиболее близким аналогом – автомобилем ЗИЛ-4972. Окрестности Автополигона НАМИ, г. Дмитров, август 2005 г.

Всесторонние испытания

Наиболее обширные испытания автомобиля «Гидроход» (включавшие и период зимних испытаний) проводились в 2005-2006 гг.

В коллектив «НАМИ-Сервис» в этот период вошли выпускники кафедры «Автомобили» МГТУ «МАМИ» – С.Н. Коркин, Р.Х. Курмаев, М.А. Малкин, которые участвовали во всех последующих испытаниях и модернизации «Гидрохода» совместно со своими старшими коллегами А.С. Переладовым и А.А. Эйдманом. В первый год проведения испытаний участие в них принимали также В.М. Ролдугин и выпускник МАМИ инженер Д.Н. Гусаков.

В начале июня 2005 г. «Гидроход» вновь доставили на Автополигон НАМИ. Основным этапом комплексных испытаний стали испытания на проходимость автомобиля по грунту, для чего был подготовлен участок поля у поселка Дуброво Дмитровского района, рядом с полигоном.

Преодоление подъема 30%. Автополигон НАМИ, г. Дмитров, июль 2006 г.

Динамический разворот автомобиля на грунте при скорости около 30 км/ч. Окрестности Автополигона НАМИ, г. Дмитров, август 2005 г.

Во время испытаний стояла сухая погода, и для того чтобы провести испытания на размокшем грунте, вспаханный участок поля приходилось искусственно увлажнять. Окрестности Автополигона НАМИ, г. Дмитров, июль 2005 г.

Поясним сразу, что в отличие от, например, приемочных испытаний автомобиля, при испытаниях «Гидрохода» основной целью являлся научный эксперимент, а не прохождение общепринятого эталонного маршрута. Методика проведения этого эксперимента также разрабатывалась самими испытателями, так как подобные экспериментальные исследования еще никогда не осуществлялись.

Все виды испытаний «Гидрохода» проводились при полной массе автомобиля -12т, для чего он был дополнительно загружен балластом. Поскольку главным условием испытаний являлось движение автомобиля по пашне с силой тяги, для эксперимента требовался второй, «тормозной», автомобиль. Им стал «Урал-4320» – «техничка» автополигона, сопровождавшая команду испытателей «НАМИ- Сервис» почти на всех испытаниях. Полная масса «Урала» была несколько меньше «Гидрохода» – 10 т.

Именно на этом этапе испытаний впервые удалось задействовать возможности «Гидрохода» по реализации любого типа межосевого привода (дифференциального, блокированного, регулируемого) и провести полномасштабное сравнение этих трех режимов работы трансмиссии. Однако следует сразу оговориться: под регулируемым приводом в этом эксперименте понимается не «гибкое» регулирование мощности на каждом колесе, а такая схема, при которой для привода каждой условной оси устанавливается свое передаточное отношение, и автомобиль движется с таким «несимметричным» приводом в течение всего заезда. Это было выбрано по нескольким причинам: во-первых, для упрощения проведения эксперимента, а во-вторых – исходя из предположения, что сцепные свойства на всем протяжении испытательного участка изменяются незначительно (в отличие, например, от случая, если бы автомобиль переезжал с твердой грунтовой дороги на вспаханное поле).

Но так или иначе, это решение позволило исследовать движение «Гидрохода» по грунту при различных комбинациях передаточных отношений приводов условных осей. В результате были найдены такие комбинации, которые позволили автомобилю развить силу тяги большую, чем при блокированной межосевой связи. Ведь, как известно, максимум тяговых возможностей полноприводному автомобилю обеспечивает именно блокированная трансмиссия. Испытания «Гидрохода» показали, что регулируемый привод по величине развиваемой силы тяги существенно превосходит блокированный, не говоря уже о дифференциальном. Результаты этих испытаний имели очень большое значение для автомобильной науки – было экспериментально доказано, что возможности регулируемых трансмиссий позволят вывести полноприводные автомобили на новый технический уровень.

Помимо тяговых возможностей, оценивалась также средняя скорость движения по грунту. Для автомобиля высокой проходимости это важный показатель – чем быстрее машина пройдет сложный участок, тем выше ее проходимость. И хотя здесь сравнение оказалось в пользу дифференциального привода трансмиссии, результаты для автомобиля с регулируемым приводом были очень близки к ним. А если учесть, что грунт был достаточно сухим и твердым, то можно предполагать, что в более сложных условиях, где автомобилю с дифференциальной связью в трансмиссии двигаться значительно труднее, преимущество по средней скорости движения тоже принадлежало бы регулируемому приводу.

В программу комплексных испытаний «Гидрохода» были включены и исследования его управляемости. Эта работа проводилась совместно с коллегами из МГТУ «МАМИ», специализирующихся на изучении управляемости и устойчивости автомобиля. При этом были выбраны стандартные виды таких испытаний – «спираль» и «рывок руля», которые выполнялись на асфальтированной площадке. Регулируемая трансмиссия «Гидрохода» позволила испытателям исследовать, как изменяется управляемость машины при разных схемах колесного привода. Например, постепенно изменяя от заезда к заезду передаточные отношения каждого гидроконтура, можно было придать автомобилю свойства переднеприводного, заднеприводного и полноприводного с распределением мощности по осям в любом соотношении. Такие возможности на тот момент не могли быть реализованы ни на каком другом автомобиле.

Еще больший интерес могли бы представлять испытания автомобиля на управляемость при движении по грунту – в этой области автомобильной науки экспериментальных исследований практически нет. Но пока пришлось ограничиться только несколькими демонстрационными заездами, в одном из которых водитель-испытатель В.М. Ролдугин выполнил разворот на поле на скорости около 30 км/ч с очень малым радиусом поворота.

Другим важным этапом испытаний автомобиля «Гидроход», проводившихся два года подряд, стало исследование его энергетических показателей. Так как «Гидроход» стал первым построенным полноприводным автомобилем с гидрообъемной трансмиссией, предстояло изучить особенности ее функционирования при различных нагрузках и схемах распределения мощности по колесам, оценить уровень потерь мощности в гидроприводе, т.е. оценить мощность, реализуемую колесным приводом, и мощность, затрачиваемую на сопротивление качению. Таким образом, предполагалось оценить энергетическую эффективность разработанного привода. Потом эти данные должны были учитываться при разработке алгоритмов управления «гибкой» трансмиссией.

Чтобы обеспечить постоянное сопротивление движению и минимизировать погрешности, этот вид испытаний проводился на асфальтовых дорогах полигона – динамометрической и на комплексе подъемов малой крутизны (4, 6, 8, 10%). Мощность сопротивления движению определялась общепринятым способом – путем буксирования исследуемого автомобиля тягачом с измерением тягового усилия, необходимого для движения.

Зимой 2006 г. впервые состоялся этап зимних испытаний автомобиля, предусматривавший испытания на проходимость по снегу. Для испытаний был выбран участок поля, находившийся непосредственно на территории Автополигона НАМИ.

Однако на тот момент в гидрообъемной трансмиссии применялось масло марки МГЕ-46В, предназначенное для эксплуатации при температуре не ниже -10°С. А поскольку зима 2005-2006 гг. оказалась особенно снежной и морозной, начать испытания удалось только в марте, когда глубина снежного покрова на поле доходила местами до 1 м. В связи с этим программа испытаний была сокращена, и предполагала оценку проходимости автомобиля только при имитации дифференциального и блокированного приводов в трансмиссии. Как и раньше, проходимость оценивалась по величине развиваемой силы тяги. Однако двигаться по снежной целине с 10-тонным «Уралом» на буксире даже с блокированным приводом оказалось практически невозможно. При этом без крюковой нагрузки «Гидроход» свободно преодолевал испытательный участок. Но для того, чтобы все же провести измерения, решили уменьшить крюковую нагрузку, для чего к буксирному прибору «Гидрохода» через трос прицеплялось колесо грузового автомобиля ЗИЛ-130, нагруженное чугунными блоками. Правда, такое решение не могло обеспечить большие значения силы тяги, но главное, что требовалось в данном эксперименте, – обеспечить движение автомобиля в тяговом режиме, который существенно отличается от режима движения одиночного автомобиля. Но и в этом случае уверенное движение по снегу оказалось возможным только при имитации блокированного привода: при гидродифференциальной связи автомобиль не смог пройти испытательный участок.

С учетом опыта испытаний на снежной целине были запланированы дальнейшие исследования, для которых решили подобрать испытательный участок с твердым основанием. На территории автополигона имелась нерасчищенная асфальтированная площадка; глубина снега на ней была немного меньше, чем на поле, – 75 см. Здесь «Гидроход» смог буксировать «Урал» как с блокированным, так и с дифференциальным приводами в трансмиссии, но вполне ожидаемо сила тяги с блокированным приводом оказалась выше, чем при дифференциальном приводе.

Летом 2006 г. начался новый этап комплексных испытаний «Гидрохода» – преодоление профильных препятствий. Еще раз стоит упомянуть, что эти исследования отличались от «классических» испытаний автомобиля на проходимость тем, что в них не ставилось целью пройти маршрут с различными типовыми препятствиями. Здесь, как и ранее при испытаниях на грунте, основной целью ставилось исследование, как влияет регулирование трансмиссии на процесс преодоления препятствия.

Вообще, как известно, максимальные размеры преодолеваемых типовых препятствий – это весьма специфические характеристики, которые актуальны прежде всего для армейских и многоцелевых автомобилей. Автополигон НАМИ, предназначенный для испытаний гражданской автомобильной техники, даже не располагает специальными сооружениями для испытаний на профильную проходимость, которые должны включать уступы различной высоты, рвы переменной ширины и т. п. Поэтому было решено подготовить испытательные сооружения самостоятельно, ограничившись только двумя их типами – уступом (порогом) и рвом.

К сожалению, испытателям пришлось существенно ограничить размеры подготовленных препятствий, особенно порога – нетрудно заметить, что «Гидроход» не лучшим образом приспособлен к преодолению препятствий. Свесы автомобиля превышали 2 м (передний свес имел величину 2,5 м), а дорожный просвет под самой нижней точкой агрегатов трансмиссии составлял 585 мм. Еще до проведения комплексных испытаний было решено отказаться от заднего противоподкатного бруса, но даже без него углы въезда и съезда автомобиля не превышали 20°.

Было рассчитано, что геометрически автомобиль может преодолеть порог максимальной высотой 0,5 м, а ров – шириной до 1,2 м. Конечно, для вездехода такого класса это далеко не выдающиеся показатели, но для решения поставленной научной задачи этого было вполне достаточно. Для устройства порогового препятствия лучше всего подходила бетонная «ванна» бывшего песчаного участка автополигона. Но высота вертикальных стенок этой «ванны», к которым сверху примыкала асфальтированная дорога, составляла 0,7 м. Тогда у основания стенки были уложены прямоугольные бетонные балки, благодаря чему высота стенки уменьшилась до 0,4 м. Перед началом испытательного заезда автомобиль всеми осями въезжал на образовавшийся подиум и останавливался на определенном расстоянии от стенки. Далее начинался собственно испытательный заезд с преодолением препятствия и выходом на дорогу.

Испытания по преодолению порога. Автополигон НАМИ, г. Дмитров, июль 2006 г.

Автомобиль «Гидроход» преодолевает ров шириной 1 м. Автополигон НАМИ, г. Дмитров, июль 2006 г.

Демонстрационный заезд «Гидрохода» с преодолением того же рва под углом.

Второе испытательное сооружение – ров – устраивалось в соответствии с правилами полевой фортификации: экскаватором вырыли траншею шириной 1,2 м, построили бревенчатые стенки с распорками, а на кромках установили бетонные балки, выполнявшие роль бруствера и бермы. Это обеспечило сооружению защиту от осыпания грунта, благодаря чему на нем могло быть выполнено требуемое число заездов без значительного разрушения рва.

Испытания по преодолению препятствий стали первыми, в которых стало имитироваться «гибкое» регулирование трансмиссии в процессе преодоления препятствия. Если ранее при испытаниях с регулируемым приводом на грунте и асфальте, в относительно стабильных условиях движения, задавалось постоянное рассогласование в трансмиссии, с которым автомобиль проходил весь мерный участок, то здесь, при резких, все время изменяющихся нагрузках, требовалось беспрерывное изменение передаточного отношения привода каждого колеса. Разумеется, что при отсутствии автоматической системы управления реализовать это практически невозможно, поэтому регулирование осуществлялось вручную оператором, с помощью пульта управления. Упрощены были и схемы регулирования – при фронтальном преодолении порога и рва регулировались только насосы.

Преодоление рва – еще более динамичный процесс. Здесь требовалось изменять передаточное отношение каждой оси дважды в процессе преодоления препятствия – в момент проваливания колес каждой оси в ров и в момент выезда из него.

Автомобиль преодолел порог во всех заездах, а при преодолении рва были выявлены лишь отдельные случаи застревания, вызванные неудачной схемой регулирования трансмиссии. Цель эксперимента была достигнута: по результатам испытаний удалось установить наиболее предпочтительный способ управления независимыми колесными приводами при преодолении автомобилем препятствий.

Дополнительно было проведено несколько заездов по преодолению рва под углом. При преодолении таким способом динамические нагрузки на автомобиль гораздо ниже вследствие поочередного «проваливания» колес в ров, но реализовать регулируемый привод здесь значительно сложнее, чем при фронтальном преодолении. Для этого необходимо в движении раздельно управлять не только насосами осей, но и гидромоторами отдельных колес, что при ручном управлении трансмиссией практически невозможно. Поэтому эти заезды проводились как демонстрационные только с нерегулируемым блокированным приводом.

Определение мощности сопротивления качению автомобиля «Гидроход» путем буксирования. Динамометрическая дорога Автополигона НАМИ, г. Дмитров, июль 2006 г.

Тягово-динамические испытания автомобиля «Гидроход» на стенде с беговыми барабанами. У машины стоят сотрудники фирмы «НАМИ-Сервис», принимавшие участие в испытаниях: М.А. Малкин, А.А. Эйдман, С.Н. Коркин, Р.Х. Курмаев. Отдел аэродинамических исследований Автополигона НАМИ (аэродинамическая труба), г. Дмитров, октябрь 2006 г.

Одноклассники

Наиболее полно достоинства и недостатки регулируемого колесного привода могли бы проявиться при проведении сравнительных испытаний «Гидрохода» с автомобилями-аналогами, оснащенными механической трансмиссией. Поскольку «Гидроход» был построен на базе ЗИЛ-4906, то очевидно, что именно этот автомобиль-амфибия представлялся наиболее подходящим объектом для сравнения. К сожалению, этой машины, к тому времени уже давно не выпускавшейся, не имелось даже на самом заводе ЗИЛ. Однако в распоряжении ОГК СТ имелись два автомобиля ЗИЛ-4972 с кузовом-фургоном в исполнении «мобильный офис», которые обслуживали руководителей завода на соревнованиях по автокроссу с участием заводской команды. Одну из этих машин, которая, как известно, является неплавающим вариантом «Синей птицы», имеет в основе то же шасси ЗИЛ-4906 и примерно равные с «Гидроходом» показатели полной массы, отдел предоставил для проведения испытаний. В конце июля 2005 г. водитель-испытатель В.М. Ролдугин привел машину на автополигон.

Сравнительные испытания двух автомобилей на проходимость проводились на вспаханном участке поля у поселка Дуброво. При этом определялись тяговые показатели при буксировании одним автомобилем другого.

В бортовой механической трансмиссии ЗИЛ-4972 с блокируемым межбортовым дифференциалом могли быть реализованы два типа привода – дифференциальный (с повышенной или пониженной передачей в раздаточной коробке) и блокированный. Испытания проводились со всеми возможными типами привода.

Что касается «Гидрохода», заезды осуществлялись с регулируемым приводом, который реализовывался с такими комбинациями передаточных отношений гидроконтуров трансмиссии, которые наилучшим образом зарекомендовали себя в предыдущих испытаниях по величине силы тяги.

Закономерно, что максимум тяговых возможностей ЗИЛ-4972 продемонстрировал при заблокированном межосевом дифференциале. На «Гидроходе» в тех же условиях удалось достичь больших значений силы тяги. Показатели средней скорости движения у «Гидрохода» с регулируемым приводом были также несколько выше, чем у ЗИЛ-4972, как при блокированном, так и при дифференциальном приводе (при пониженной передаче в раздаточной коробке).

Автомобиль «Гидроход» преодолевает подъем 30% (вверху) и 40% задним ходом в период обкатки после модернизации. Автополигон НАМИ, г. Дмитров, июнь 2009 г.

С заботой о земле

Комплексные испытания автомобиля предусматривали также проведение экспериментальных исследований еще в одной области, входящей в сферу научных интересов фирмы «НАМИ-Сервис», – исследования разрушающего воздействия автомобиля на грунт. Интерес создателей автомобилей высокой проходимости к этой области, лежащей на стыке технических и сельскохозяйственных наук, не случаен. При движении по местности колесная машина образует колею, при формировании которой грунт сильно уплотняется, а растительность повреждается или совсем уничтожается. Больше всего страдает верхний плодородный слой почвы при буксовании колес автомобиля. Особенно острой эта проблема является в Заполярье, в условиях тундры, где, как известно, в определенные сезоны вообще запрещена эксплуатация колесных и гусеничных транспортных средств.

Этой важной проблемой озаботились в последнее время многие исследователи и производители автомобилей и сельскохозяйственной техники. Ответом послужило появление в последние годы многочисленных образцов вездеходов с шинами сверхнизкого давления, как построенных на базе серийных автомобилей, так и оригинальных конструкций.

Но каким образом «гибкая» трансмиссия может обеспечить улучшение экологических показателей автомобиля? Поскольку одним из главных разрушающих факторов является буксование колес, которое возникает из-за того, что подводимый к колесу крутящий момент не соответствует его сцепным свойствам, то очевидно, что буксование нужно исключить, обеспечив регулирование подводимой к каждому колесу мощности в соответствии с его текущими условиями качения. Как мы уже отмечали, решить эту задачу может только «гибкая» трансмиссия.

Некоторые замеры для экологических исследований выполнили еще во время предварительных испытаний в сентябре 2003 г. при движении автомобиля по грунту. В дальнейшем эти исследования были развернуты очень широко: во время комплексных испытаний 2005 г. проводилось сравнение «Гидрохода» по экологическим показателям не только с ЗИЛ-4972 и «Уралом», но и со специальными «экологическими» транспортными средствами с шинами сверхнизкого давления, уровень вредного воздействия которых принимается за эталон. Принимая во внимание близкие массы «Гидрохода», ЗИЛ-4972 и «Урала», минимальное разрушающее воздействие показал «Гидроход», причем не только при прямолинейном движении, но и при повороте, когда поверхностный слой почвы повреждается особенно интенсивно.

Молодые ученые «НАМИ-Сервис» разрушающее воздействие автомобиля на грунт изучили очень подробно, и не только в связи с действием буксования. На него оказывают влияние и другие факторы – давление воздуха в шинах, схема поворота, а, следовательно, расположение осей и схема рулевого управления автомобиля, и даже скорость движения. Многие из задач в этой области решались впервые.

Вторая молодость

Опыт, полученный за четыре года испытаний «Гидрохода», позволил выявить многие слабые места в конструкции машины. Поскольку впереди еще предстояла главная работа – отладка автоматической системы управления «гибкой» трансмиссией, требовалось по возможности решить все возникшие технические проблемы.

Если с основным источником проблем на первых этапах испытаний – бензиновым двигателем – вопрос был решен, то в последнее время все чаще возникали нарекания на работу гидравлики. Помимо частых отказов, заметно упали и мощностные показатели гидрообъемной трансмиссии, что было засвидетельствовано по результатам стендовых испытаний, проведенных в октябре 2006 г. на стенде с беговыми барабанами в отделе аэродинамических исследований Автополигона НАМИ.

Поиск причин преждевременного «старения» гидрообъемной трансмиссии исследователи «НАМИ-Сервис» проводили совместно с инженерами фирмы «Bosch Rexroth» – изготовителя гидромашин. Выяснилось, что снижение мощностных показателей связано с тем, что гидромашины длительное время работали на неоптимальных режимах. Дело в том, что серийно выпускаемые гидромашины, которые применяются в основном на строительной и сельскохозяйственной технике, работают обычно при малых скоростях – для них это нормальный эксплуатационный режим. Автомобили же эксплуатируются в совершенно другом скоростном режиме, и автомобильная гидрообъемная трансмиссия должна работать с высокими частотами вращения. А в таких режимах нередки случаи перегрева гидромашин: масло не успевает охлаждаться, нарушается нормальная слаженная работа всех обслуживающих гидравлических систем. В гидромоторах автомобиля были обнаружены дефекты, причиной которых стали, по мнению специалистов «Bosch Rexroth», перегревы трансмиссии при высоких частотах вращения.

Кроме того, выяснилось, что для гидрообъемной трансмиссии было неудачно подобрано гидравлическое масло. За все время опытной эксплуатации «Гидрохода» использовалось масло нескольких марок и с различной вязкостью, а поскольку никаких рекомендаций по его подбору для автомобильных гидрообъемных трансмиссий не существовало, создателям «Гидрохода» оставалось ориентироваться на опыт эксплуатации гидрообъемных приводов в других областях техники, где как мы уже сказали, рабочие режимы существенно отличаются от автомобильных.

Еще на предварительных испытаниях было обнаружено, что даже при синхронном управлении гидроконтурами трансмиссии они работают несогласованно. Но технические возможности не позволяли отслеживать, как гидромашины реагируют на управляющее воздействие, хотя инженерами «НАМИ-Сервис» этот вопрос поднимался неоднократно. Поэтому, когда приняли решение о проведении модернизации автомобиля и появилась возможность заменить при этом все гидромашины, были установлены насосы с устройствами обратной связи. Теперь блок управления мог получать информацию о фактических рабочих объемах каждого насоса. Это существенно повысило надежность системы управления.

Все работы по модернизации проводились в ремонтном боксе на территории Автополигона НАМИ в течение 2008 г. силами инженерного коллектива «НАМИ-Сервис» – А.С. Переладовым, С.Н. Коркиным, Р.Х. Курмаевым, М.А. Малкиным под руководством Г.Г. Анкиновича. Основную инженерную работу по доработке гидрообъемной трансмиссии, проектированию новых узлов для нее вновь выполнил Е.И. Прочко.

Как уже упоминалось, основной целью модернизации «Гидрохода» был переход к автоматической, легко перепрограммируемой системе управления. Поскольку функции ручного управления в новой системе сохранялись, обкатка автомобиля с модернизированной трансмиссией началась еще до завершения отладки автоматики. В январе 2009 г. автомобиль совершил первый выезд, а весной исследователи приступили к обкатке машины по дорогам автополигона – динамометрической, подъемам большой и малой крутизны. Снятый на время модернизации «Гидрохода» кузов решили не устанавливать до завершения исследований, а чтобы распределение нагрузки по осям было равномерным, автомобиль был загружен балластом до полной массы 10 т.

Существенно возросшие после модернизации тягово-динамические показатели «Гидрохода» особенно заметно проявились во время испытаний по преодолению больших подъемов. Тяговые возможности автомобиля с полностью «симметричной» трансмиссией были продемонстрированы успешным преодолением 30- и 40%-ных подъемов передним и задним ходом. Преодоление подъема 50% было решено не проводить, так как существовала опасность смещения балластного груза, размещенного на раме.

По мере отладки автоматической системы управления инженеры «НАМИ-Сервис» приступили к изучению программного управления гидрообъемной трансмиссией. Вначале исследовались самые простые алгоритмы управления, имитирующие режимы движения автомобиля с блокированным или дифференциальным приводами. Эти эксперименты стали проводиться в боксе на вывешенном автомобиле, и вскоре было решено перевести опытный образец в лабораторию, сделав его на время отладки системы автоматического управления испытательным стендом. В конце 2009 г. на автополигоне выполнили еще несколько экспериментальных исследований при программном управлении трансмиссией, а в январе 2010 г. автомобиль перевезли в МГИУ (бывший завод-втуз при ЗИЛе). Там продолжились работы по отладке системы управления, а через год руководство Московского государственного технического университета «МАМИ» предложило организовать лабораторию перспективных автомобилей с «гибкими» трансмиссиями, в которой «Гидроход» предполагается использовать как ходовой стенд. Предложение было принято, и с декабря 2010 г. автомобиль находится в этой лаборатории, ожидая продолжения исследований.

Испытания автомобиля на максимальную тягу в стоповом режиме (для создания нагрузки на крюке трос зацеплен за неподвижное препятствие). Автополигон НАМИ, г. Дмитров, октябрь 2009 г.

Подводя промежуточные итоги

Стоит заметить, что и после модернизации «Гидроход» сохранил ряд существенных недостатков по компоновке и конструкции. Надо признать, что некоторые конструктивные особенности «Гидрохода» (прежде всего, геометрические показатели) вынуждали при подготовке испытаний ограничивать условия движения. Это помешало автомобилю полностью реализовать заложенные в него возможности.

Но ведь конструкция этой машины во многом является компромиссной: использование готового шасси, с одной стороны, упростило проектирование автомобиля, а с другой – стало причиной очень плотной компоновки агрегатов трансмиссии, затруднившей доступ к ним. «Гидроход» является макетным образцом, создававшимся не для серийного производства, а для оценки перспектив новых инженерных решений, поэтому многие его системы изготовлены в макетном исполнении. Это позволит инженерам при создании новых образцов полноприводных автомобилей с «гибкими» трансмиссиями учесть достоинства и недостатки примененных на «Гидроходе» решений. А приобретенный первый опыт эксплуатации автомобиля с гидрообъемной трансмиссией оказался ценен не только для конструкторов автомобилей, но и для производителей гидравлических машин.

То, что гидрообъемная трансмиссия придала автомобилю способность плавного трогания, устойчивого движения на малых скоростях при «тракторной» тяге, плавного регулирования силы тяги, не подвергается сомнению. Эти качества положительно сказываются на его проходимости.

Возможно, проводимые специалистами «НАМИ-Сервис» эксперименты покажутся читателю неактуальными для автомобилестроения и даже примитивными. Но дело в том, что в автомобильной науке экспериментально подобные задачи еще не решались по вполне понятной причине – не было объекта испытаний, на котором их можно было бы решить. И только появление опытного автомобиля «Гидроход» позволило провести полноценные исследования, благодаря чему ряд положений теории автомобиля получил экспериментальное подтверждение.

Можно, конечно, поспорить по поводу выбранного шасси с колесной формулой 6x6. Очевидно, что у полноприводного автомобиля с числом осей более четырех преимущество гидрообъемной трансмиссии перед механической будет существеннее. С этим следует согласиться, однако вновь напомним, что перед нами лишь макетный образец.

«Гибкие» трансмиссии не должны сменить традиционные механические – они должны дополнить их, став основным силовым приводом на многоосных полноприводных колесных машинах.

Завершая серию публикаций о машинах Специального конструкторского бюро ЗИЛ, можно сказать, что «Гидроход», разработанный научно-исследовательской фирмой «НАМИ-Сервис», не только «породнился» с машинами легендарного СКБ, будучи построенным на шасси «Синей птицы» – он является достойным представителем уникальных вездеходов ЗИЛ по смелости инженерной мысли, по необычности своей конструкции.

Может быть, наш опытный образец появился слишком рано? Время покажет.

Зимние испытания автомобиля «Гидроход». Автополигон НАМИ, г. Дмитров, март 2006 г.

Испытания по оценке разрушающего воздействия полноприводных автомобилей на грунт.

В качестве «эталонного» автомобиля, наносящёго минимальный экологический ущерб, в испытаниях принимал участие опытный автомобиль «Вектор» с шинами сверхнизкого давления, разработанный в НАМИ. Окрестности Автополигона НАМИ, г. Дмитров, июнь 2005 г.

Фото М. Малкина и С. Коркина.

Определение силы тяги автомобиля «Гидроход» при движении по грунту. Окрестности Автополигона НАМИ, г. Дмитров, июль 2005 г.

Отечественные бронированные машины 1945-1965 гг.

М. В. Павлов, кандидат технических наук, старший научный сотрудник

И. В. Павлов, ведущий конструктор

Продолжение.

Начало см. в «ТиВ» №5-9,11,12/2008 г., № 1-5,7-11/2009 г., № 1-12/2010 г. №1-11/2011 г.

Танк «Объект 432» был разработан в мае 1961 г. в КБ (отдел 60) завода им. Малышева (Харьков) под руководством главного конструктора А.А. Морозова 103* на основании постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР №141-58 от 17 февраля 1961 г. Доработка технического проекта и изготовление опытных образцов машины велись согласно постановлению Совета Министров СССР N2957-407 от 24 октября 1961 г. Ходовой макет танка без башни с вооружением собрали в марте 1962 г. После установки башни с вооружением в июне 1962 г. он прошел заводские испытания, завершившиеся 15 августа 1962 г. Первый полноценный образец танка «Объект 432» был изготовлен в сентябре-октябре 1962 г. Всего до конца декабря 1962 г. завод им. В.А. Малышева выпустил три опытных образца. Один из них (второй) – восстановленный ходовой макет танка с вооружением, выпущенный в марте 1962 г. В период с 11 ноября 1962 г. по 30 марта 1963 г. все три опытных образца (по мере изготовления) прошли второй этап испытаний (ходовые и полигонные испытания).

В соответствии с постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР №395-141 от 28марта 1963г. заводим. В.А. Малышева приступил к сборке установочной партии для проведения войсковых испытаний, а также к подготовке производства танка «Объект 432» по чертежно-технической документации главного конструктора. Одновременно с выпуском установочной партии в период с ноября 1963 г. по июль 1964 г. два ранее изготовленных заводских образца прошли третий этап вынужденных испытаний. Первые десять машин установочной партии были готовы к началу марта 1964 г., из них три танка в период с мая по июнь 1964 г. подверглись контрольным испытаниям, показавшим неудовлетворительные результаты. Тем не менее, продолжая выпуск машины, к 1 января 1966 г. завод им. В.А. Малышева изготовил 254 танка «Объект 432» (из них три предназначались под установку дизеля В-45 и впоследствии получили наименование «Объект 436») 104* .

103* В отличие от КБ других заводов, в КБ завода им. В.А. Малышева ведущий инженер по машине не назначался. За разработку танка «Объект 432», помимо А.А. Морозова, непосредственно отвечал заместитель главного конструктора Я. И. Баран, за отдельные узлы и агрегаты – начальники соответствующих конструкторских групп и бюро: А. Я. Митник, Г. Б. Ливит, М. Г. Степанов, М.А. Набутовский, а также В. И. Бондаренко, А. И. Мазуренко. В Министерстве оборонной промышленности (в конструкторском отделе Главтанка) машину вела З.И. Макарычева, во ВНИИ-100 – Ю.П. Костенко, затем В. В. Поликарпов.

104* На вооружение танк «Объект 432» был принят постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР №982-321 от 30 декабря 1966 г. (приказ министра обороны СССР №2 от 2 января 1976 г.) и продолжал серийно производиться на заводе им. В. А. Малышева под маркой Т-64 до 1969 г. До принятия на вооружение при эксплуатации в войсках, в танковых училищах и в специальной технической литературе танк проходил как «Объект 166А». Всего за время серийного производства в 1964-1969 гг. изготовили 1291 танк Т-64 («Объект 432»),

Один из первых опытных образцов танка « Объект 432».

Серийный образец танка «Объект 432».

Боевая масса – 35т; экипаж-3чел.; оружие: пушка- 115 мм, гладкоствольная, 1 пулемет – 7,62 мм; броневая защита – противоснарядная; мощность двигателя – 538 кВт (700 л.с.); максимальная скорость – 65 км/ч.

Танк «Объект 432» имел классическую схему компоновки с поперечным расположением двигателя и экипажем из трех человек. Особенностью компоновки являлась ее высокая плотность, а также минимальные габаритные показатели танка, особенно по высоте (2,17 м), что обеспечило ему наименьший забронированный объем из всех отечественных средних танков. Это было достигнуто за счет исключения заряжающего из состава экипажа и применения механизма заряжания, специально спроектированного двигателя малой высоты и наличия выштамповки в днище корпуса для размещения сиденья механика-водителя.

Отделение управления располагалось в носовой части корпуса. В центре отделения управления (по продольной оси машины) размещалось сиденье механика-водителя 105* , перед которым на днище корпуса были установлены рычаги управления поворотом, педаль подачи топлива и педаль трансмиссии (педаль отключения БКП). На верхнем наклонном листе носовой части корпуса перед сиденьем механика- водителя располагались гирополукомпас ГПК-59, коробка релейная распределительная КРР-2 и автомат АС-2 системы УА ППО, педаль остановочного тормоза, кран с клапаном гидропневмоочистки прибор-ов наблюдения, клапан пуска двигателя сжатым воздухом, вентилятор обдува механика-водителя, две сигнальные лампы выхода пушки за габари ты корпуса и светильник освещения избирателя передач.

Справа от сиденья механика-водителя на днище были установлены избиратель передач (рычаг переключения передач), влагосборник, кран отбора воздуха, а также правый топливный бак и бак-стеллаж с частью боекомплекта пушки.

Впереди избирателя под правым топливным баком размещались два баллона со сжатым воздухом. Кроме того, на правом топливном баке крепились коробка управления нагнетателем КУВ-5, рентгенметр ДП-ЗБ, регулятор температуры РТС-27-4 электрообогрева приборов наблюдения, коробка динамического торможения КД-1 и распределительная коробка КРПУ системы ПАЗ.

Слева от сиденья механика-водителя на днище корпуса находились рукоятки приводов ручной подачи топлива и жалюзи системы охлаждения, носовой центробежный водооткачивающий насос с электромоторным приводом и краном переключения 106* , топливный фильтр, топливораспределительный кран, ручной топливоподкачивающий насос РНМ-1 и кран подачи топлива к подогревателю. Помимо этого, слева располагались левый топливный бак, щиток контрольных приборов и аккумуляторные батареи, над которыми крепились пускорегулирующая аппаратура и выключатель батарей. За аккумуляторными батареями размещались три баллона системы УА ППО.

105* Такое расположение упрощало вождение танка механиком-водителем, но усложняло его выход при определенных углах поворота башни.

106* Использовался также для перекачки топлива из емкостей (контейнеров, бочек и т.п.) в топливные баки. Переключение на топливную или водяную магистрали осуществлялось с помощью крана переключения.

Общий вид танка «Объект 432» выпуска до июля 1964 г.

Отделение управление танка «Объект 432».

Щиток приборов механика-водителя танка «Объект 432».

Для наблюдения за полем боя и вождения машины перед механиком-водителем в верхнем лобовом и скуловых броневых листах корпуса монтировались три перископических смотровых прибора ТНПО-160, обеспечивавших общий сектор горизонтального обзора 192°. Приборы наблюдения имели электрообогрев входного и выходного окон. При ночном вождении танка вместо центрального смотрового прибора в шахте устанавливался бинокулярный прибор ночного видения ТВН-2БМ. Очистка смотровых приборов механика-водителя от пыли, грязи и снега осуществлялась с помощью системы гидропневмоочистки. Бачок с жидкостью и дозатор для гидропневмоочистки смотровых приборов, а также прибор ТВН-2БМ в чехле размещались в носовой части корпуса в отделении управления.

В крыше отделения управления над рабочим местом механика-водителя имелся входной люк. Поворотная броневая крышка люка открывалась (поднималась) и закрывалась с помощью закрывающего механизма (открытие и закрытие люка как изнутри, так и снаружи было возможно только при определенных положениях башни 107* ). Для исключения вращения башни от электропривода при открытом люке механика-водителя имелась блокировка, связанная с положением крышки люка. В случае необходимости (при работающем стабилизаторе) механик-водитель с помощью включения специального тумблера мог повернуть башню в положение, обеспечивавшее ему открытие входного люка.

Слева от входного люка механика-водителя находился вентиляционный лючок, сзади на подбашенном листе – плафон дежурного освещения и аппарат ТПУА-4 механика-водителя.

Конструкция сиденья механика-водителя обеспечивала его фиксацию в двух положениях: нижнем (при вождении танка по-боевому) и верхнем (при вождении танка по-походному), атакже регулировку по высоте и вдоль корпуса машины для установки сиденья в удобное для механика-водителя положение. При вождении танка по-походному в зависимости от погодных условий на люк механика-водителя мог устанавливаться защитный чехол со смотровым щитком.

За сиденьем механика-водителя в днище корпуса имелся люк запасного выхода, крышка которого открывалась наружу (опускалась на фунт).

Следует отметить, что из- за принятой конструкции механизма заряжания механик- водитель оказался изолирован от других членов экипажа кабиной и вращающимся конвейером. Переход механика-водителя из отделения управления в боевое отделение был возможен только при положении башни с пушкой назад и демонтаже двух лотков с выстрелами из конвейера механизма заряжания.

Боевое отделение располагалось в средней части корпуса в специальной кабине и башне танка. Кабина представляла собой алюминиевый каркас, который крепился к верхнему погону опоры башни через промежуточные кронштейны и вращался вместе с ней относительно корпуса танка. Она обеспечивала защиту командира танка и наводчика (их рабочие места находились, соответственно, справа и слева от пушки) от вращающегося конвейера механизма заряжания. Для перемещения членов экипажа из отделения управления в боевое и обратно служил люк в кормовой части кабины (по продольной оси). Проемы кабины между стойками, а также ее верхние полки закрывались подбоем.

В башне размещались: основное и вспомогательное оружие танка, узлы и агрегаты стабилизатора, механизм заряжания танковой пушки с пультом управления, приборы прицеливания и наводки, средства внешней и внутренней связи, атакже часть приборов систем ПАЗ, ППО, электрооборудования и боекомплекта.

Над сиденьем командира танка на крыше башни устанавливалась командирская башенка с входным люком, закрывавшимся броневой крышкой. В командирской башенке размещались два прибора наблюдения ТНП-160, комбинированный (дневной и ночной) командирский прибор наблюдения ТКН-3 и осветитель ОУ-ЗГК (на крыше башенки).

107* Для открытия люка необходимо было повернуть башню в положение, при котором стрелка внутренней шкалы азимутального указателя МП Б указывала на дугу, изображенную красным цветом, что соответствовало делениям 16-0-44 и 28-31. Причем в положении 28-31 люк можно было открыть только при нахождении пушки на угле возвышения.

Схема системы гидропнемоочистки смотровых приборов механика-водителя танка «Объект 432» (слева) и ее работа (вверху).

Размещение вентиляционного лючка у механика-водителя танка «Объект 432».

Люк запасного выхода танка «Объект 432». Крышка люка открыта (опущена на грунт).

Изоляция механика-водителя от остальных членов экипажа механизмом заряжания пушки.

Входной люк и закрывающий механизм люка механика-водителя танка «Объект 432» (крышка входного люка открыта).

Командирская башенка, установка прибора ТКН-3 в командирской башенке и механизм удержания командирской башенки танка «Объект 432».

Рабочее место наводчика и установка смотрового прибора ВНМ у наводчика танка «Объект432».

Лючок воздухопритока башни танка «Объект 432».

Входной люк наводчика танка «Объект 432».

Установка ночного прицела ТПН-1 -432 и инфракрасного прожектора Л-2АГ на башне танка «Объект 432».

Схема системы гидропневмоочистки защитных стекол прицела-дальномера.

Для облегчения удержания перекрестия прибора ТКН-3 на выбранной цели при целеуказании наводчику использовался механизм удержания командирской башенки. Он находился в одном корпусе со стопором башни и включал ведущую шестерню, связанную с зубьями нижнего погона шариковой опоры башни, электромагнитную муфту со сдающим звеном (фрикционная муфта) и привод, соединявший механизм с зубчатым венцом внутреннего погона командирской башенки. Кроме того, на механизме удержания монтировался косинусный потенциометр, предназначавшийся для внесения поправок в прицел-дальномер при движении танка на цель под углом. Вращение командирской башенки при нажатии на кнопку на левой рукоятке прибора ТКН-3 (на правой рукоятке прибора ТКН-3 находилась кнопка включения прожектора ОУ-ЗГК) осуществлялось со скоростью переброса башни (18 град./с), но в противоположную сторону.

Наводчик для наблюдения за полем боя днем располагал монокулярным, стереоскопическим, с независимой стабилизацией поля зрения в вертикальной плоскости танковым прицелом-дальномером ТПД-43 или перископическим прибором наблюдения ВНМ, ночью – монокулярным перископическим прицелом ТПН-1 (ТПН1 -432) с блоком питания БТ-6-26М и инфракрасным прожектором Л-2АГ (устанавливался на кронштейне слева на лобовой части башни). Для очистки защитных стекол прицела-дальномера и его базовой трубы от грязи, пыли и снега применялась система гидропневмоочистки, аналогичная по своей конструкции системе гидропневмоочистки смотровых приборов механика- водителя. Однако в этой системе использовался отдельный двухлитровый воздушный баллон (монтировался слева от сиденья наводчика, на стенке кабины) и редуктор, понижавший давление воздуха до 1,37 МПа (14 кгс/см^2 ). Кроме того, для устранения запотевания и обмерзания защитных стекол прицела- дальномера и его базовой трубы имелась еще система обдува их воздухом. В ее состав входил центробежный нагнетатель, забиравший воздух из боевого отделения и подававший его по специальным воздуховодам через выходные сопла к защитным стеклам головки прицела, левой головки базовой трубы и левого окна башни, атакже правой головки базовой трубы и правого окна башни.

Для посадки и выхода наводчика над его рабочим местом в крыше башни имелся люк, закрывавшийся броневой крышкой. В средней части крышки люка был сделан лючок для установки воздухопитающей трубы ОПВТ, закрывавшийся откидной крышкой на двух петлях и запиравшийся замком, который можно было открыть только специальным ключом. Для облегчения открывания крышек входныхлюков командира танка и наводчика в их петлях устанавливались пучковые торсионы, изготовленные из стальных пластин.

В боевом отделении, в корпусе за кабиной и конвейером у перегородки МТО, размещались два задних внутренних топливных бака. Между правым задним топливным баком и бортом устанавливался подогреватель системы подогрева двигателя с калорифером. Над ним у моторной перегородки крепился нагнетатель с фильтром системы ПАЗ, а в специальном окне левого заднего топливного бака – вытяжной вентилятор. На левом борту за аккумуляторными батареями монтировался гидропривод горизонтальной наводки стабилизатора.

Удаление из танка пороховых газов во время стрельбы, а также обдув экипажа свежим воздухом в жаркое время года обеспечивались системой вентиляции обитаемых отделений. Эта система включала в себя нагнетатель с ручным приводом для открывания и закрывания клапанов, легкосъемный электровентилятор (перед механиком-водителем), воздухоприток башни (на кормовом листе крыши башни), воздухоприток корпуса (на скуловом листе крыши слева от водителя) и вытяжной вентилятор. Включение вытяжного вентилятора осуществлялось при нажатии кнопки «Пуск» на коробке КУВ-5, располагавшейся в боевом отделении у командира.

МТО находилось в кормовой части танка и было отделено от боевого отделения герметичной перегородкой. В отделении поперек корпуса устанавливался двигатель с выводом мощности на ведущие колеса с обоих концов коленчатых валов через правую и левую БКП, смонтированные в блоке с соосными планетарными бортовыми редукторами. Между двигателем и моторной перегородкой располагались баки систем смазки двигателя (левый) и трансмиссии (правый).

Над двигателем у левого борта корпуса располагался воздухоочиститель, а на днище под воздухоочистителем – кормовой насос для откачки воды при преодолении танком водной преграды по дну. На правом борту крепились расширительный бачок системы охлаждения двигателя и труба газохода, соединявшаяся с помощью кольцевого компенсатора с корпусом газовой турбины двигателя. Между двигателем и кормовым листом корпуса устанавливался кормовой топливный бачок. В МТО также размещались узлы приводов управления, механизм остановки двигателя (МОД), термодымовая аппаратура (ТДА), термодатчики системы УА ППО, датчики контрольных приборов и высоковольтная катушка факельного подогрева. Благодаря плотной компоновке объем МТО составлял всего 2,62 м^3 .

Основным оружием танка являлась 115-мм гладкоствольная стабилизированная в двух плоскостях танковая пушка Д-68 раздел ьно-гильзового заряжания с клиновым полуавтоматическим затвором горизонтального перемещения и эжекционным механизмом очистки канала ствола от пороховых газов после выстрела. Затвор пушки был оборудован механизмом повторного взвода ударника и механизмами, предохраняющими от механического самоспуска при движении танка с заряженной пушкой и от выстрела при не полностью закрытом затворе. Справа на люльке пушки в специальном кронштейне устанавливался спаренный 7,62-мм пулемет ПКТ.

Для наводки пушки и спаренного с ней пулемета в цель при стрельбе прямой наводкой служили прицел-дальномерТПД-43 и ночной прицел ТПН-1, а при стрельбе из пушки с закрытых огневых позиций – боковой уровень и азимутальный указатель. Ошибка измерения дальности с помощью прицела-дальномера в диапазоне 1000-4000 м составляла 3-5%. Наводка спаренной установки оружия в цель осуществлялась с помощью электрогидравлического стабилизатора 2Э18 «Сирень» 108* от рукояток пульта управления прицела-дальномера или рукояток гидравлического подъемного механизма пушки и ручного механизма поворота башни.

Углы наводки по вертикали при выключенном стабилизаторе находились в пределах от -6 до +14°.

Скорости наводки спаренной установки от пульта управления прицела-дальномера (при работе электропривода) с использованием гидравлических механизмов составляли: по вертикали – от 0,05 до 3,5 град./с, по горизонтали – от 0,05 до 18 град./с. Поворот башни осуществлялся как в стабилизированном, так и в полуавтоматическом (нестабилизированном) режимах наводки. При неработающем электроприводе башню можно было повернуть с помощью механизма поворота с ручным приводом, располагавшегося слева от наводчика. Отключение механизма поворота башни с ручным приводом при работе гидравлического механизма поворота и его включение осуществлялись электромагнитной муфтой с питанием от бортовой сети танка. В маховике механизма поворота башни с ручным приводом размещался азимутальный указатель, а его привод – в верхнем картере механизма.

Выстрел из пушки мог производиться как с помощью электрического (гальванозапала), так и механического (ручного) спусков. Электроспуск осуществлялся при нажатии на кнопку, находившуюся на правой рукоятке пульта прицела-дальномера, или на клавишу, располагавшуюся на рукоятке маховика подъемного механизма пушки. Рычаг механического (ручного) спуска выходил наружу за левый щит ограждения пушки. Для стрельбы из пулемета использовалась кнопка на левой рукоятке пульта управления прицела-дальномера или кнопка на рукоятке маховика механизма поворота башни.

Для стрельбы из пушки применялись выстрелы раздельного заряжания с частично сгорающей гильзой: ЗВБМ1 (с бронебойным подкалиберным снарядом ЗБМ5); ЗВБК4 (с кумулятивным снарядом ЗБК8 или ЗБК8М) и ЗВОФ18 (с осколочно-фугасным снарядом ЗОФ17). Наибольшая прицельная дальность стрельбы с помощью прицела-дальномера ТПД-43 для снаряда ЗБМ5 составляла 4000 м, для снарядов ЗБК8 (ЗБК8М) и ЗОФ17 – 3300 м, с использованием ночного прицела ТПН-1 – 800 м. Дальность прямого выстрела (при высоте цели 2 м) равнялась 1870, 970 и 990 м соответственно. Бронепробиваемость снаряда ЗБК8М составляла 450 мм, а ЗБМ5 на дальности 1000 м 250 мм (135 мм под углом 60° от вертикали).

108* Помимо обеспечения эффективности ведения огня сходу, оборудование стабилизатора 2Э18 «Сирень» использовалось для целеуказания от командира танка наводчику в горизонтальной плоскости, а также для аварийного поворота башни с рабочего места механика-водителя.

МТО танка «Объект 432».

Вид на МТО танка «Объект 432» при поднятой крыше.

Установка спаренного пулемета ПКТ в башне танка «Объект 432».

Установка пушки Д-68 в башне танка «Объект 432».

Механизм поворота башни с ручным приводом танка «Объект432».

Размещение узлов и приборов стабилизатора 2Э18 «Сирень» в танке «Объект 432».

Для повышения скорострельности пушки танк был оборудован электрогидромеханическим механизмом заряжания (М3) конвейерного типа. Для заряжания пушка приводилась к постоянному углу возвышения 2°48. В состав М3 входили: конвейер, механизм поворота конвейера, механизм подачи, механизм улавливания и перекладки поддона, механизм досылания, гидроприводные и гидрораспределительные устройства, гидростопор пушки, гидростопор механизма поворота конвейера, блок реле механизма заряжания, пульт управления, пульт загрузки и разгрузки выстрелов. Скорость вращения конвейера составляла 24 град./с, минимальная продолжительность заряжания одного выстрела – 6 с, максимальная (полный поворот конвейера) – 20 с.

Конвейер представлял собой сварную кольцевую конструкцию, размещавшуюся снаружи кабины.

Своим верхним кольцом он крепился к внутреннему венцу погона опоры башни и вращался на шариковой опоре. В конвейере размещались 30 лотков механизма заряжания с выстрелами, которые выводились на линию заряжания с помощью механизма поворота конвейера(гидромотор механизма располагался справа от сиденья командира) и рычага механизма подачи. Досылание выстрела в камору ствола пушки после вывода его на линию заряжания обеспечивалось механизмом досылания с реверсивным гидромотором, устанавливавшимся на донном листе в кормовой части башни. Удержание пушки на угле заряжания на время работы механизмов подачи и досылания обеспечивалось гидромеханическим стопором, крепившимся с правой стороны от пушки в передней части крыши башни танка.

После производства выстрела экстрактируемый поддон (металлическая часть частично сгорающей гильзы) захватывался и удерживался механизмом улавливания с тросовым приводом (монтировался на задней части левого щита ограждения пушки), который после очередного заряжания пушки перекладывал его в освободившийся лоток конвейера. Боевая скорострельность с использованием механизма заряжания достигала 8-9 выстр./мин.

При отказе М3 заряжание пушки выстрелами из конвейера могло осуществляться с помощью ручных (дублирующих) приводов М3 (поворота конвейера и подъема рычага механизма подачи). Для этой цели использовалась специальная съемная рукоятка, устанавливавшаяся на хвостовике шестерни ручного привода механизма подачи (трехступенчатый цилиндрический редуктор). Заряжание пушки также могло производиться вручную выстрелами, взятыми из немеханизированных боеукладок танка.

В боекомплект пушки входили 40 выстрелов, 30 из которых располагались в лотках конвейера М3, где они укладывались по трем типам в любом соотношении. Остальные десять выстрелов только с осколочно-фугасными или кумулятивными снарядами размещались в немеханизированных стеллажных укладках в отделении управления и в боевом отделении. В отделении управления находились шесть зарядов и восемь снарядов, из которых четыре заряда и восемь снарядов укладывались в специальных гнездах бака-стеллажа, а два заряда устанавливались вертикально около него и удерживались с помощью хомутов. В боевом отделении размещались четыре заряд а и два снаряда. Три заряда располагались впереди сиденья командира на полу кабины: по одному заряду и снаряду – в левой нише башни и один снаряд – сзади сиденья командира танка.

Конвейер механизма заряжания пушки танка «Объект 432». Справа – расположение подкалиберных и осколочно-фугасных снарядов.

Пульт управления механизмом заряжания танка «Объект432».

Механизм улавливания.

Улавливатель механизма заряжания пушки танка «Объект 432» с металлическим поддоном частично сгораемой гильзы.

Лоток механизма заряжания с осколочно- фугасным выстрелом на линии досылания.

Стрельба из пушки танка «Объект 432».

Размещение боекомплекта в танке «Объект 432».

Боекомплект к спаренному пулемету ПКТ состоял из 2000 патронов. Пулеметные патроны были снаряжены в ленты по 250 шт. и размещались следующим образом: одна лента в магазине – на установке пулемета; три ленты в трех магазинах – в правой нише кормы башни; четыре ленты в двух ящиках – на полу кабины под пушкой.

Внутри танка также были предусмотрены укладки: для автомата АК-47 (крепился в чехле в боевом отделении на стенке кабины сзади сиденья командира) со 120 патронами, 26-мм сигнального пистолета СПШ (в кобуре на левом съемном щитке кабины сзади сиденья наводчика) с 12 сигнальными патронами и 10 ручных гранат Ф-1 с запалами (в четырех сумках на полу кабины за сиденьем наводчика).

В походном положении пушка стопорилась с помощью специальной тяги, которая позволяла закреплять ее относительно башни в одном из трех положений по вертикали. Сгопорение башни относительно корпуса танка в любом положении обеспечивалось гребневым стопором башни с восемью зубьями. Для предотвращения включения электропривода при застопоренной башне имелась блокировка электропривода со стопором башни.

Броневая защита танка – противоснарядная, с использованием в конструкции корпуса и башни комбинированных броневых преград. Она обеспечивала защиту экипажа и внутреннего оборудования от воздействия всех типов снарядов зарубежных 105-мм нарезных танковых пушек с дальности 500 м при курсовых углах обстрела ±20°.

Лобовые и скуловые броневые листы носовой части корпуса имели большие углы наклона от вертикали. Угол наклона верхней лобовой детали корпуса, имевшей многослойную комбинированную конструкцию, составлял 68° от вертикали.

Между наружным и внутренним броневыми листами располагались два листа стеклотекстолита.

Этот сравнительно легкий материал, не вызывая большого увеличения массы корпуса танка, эффективно ослаблял действие кумулятивной струи и потока быстрых нейтронов.

К верхнему наклонному листу приваривались два буксирных крюка с пружинными защелками, два кронштейна с ограждениями для крепления фар и трубки для подвода электропроводов к фарам и габаритным фонарям, две скобы для крепления буксирных тросов. К кронштейнам фар крепился грязеотражательный щиток, предотвращавший затекание воды и грязи на корпус при движении танка.

Борта корпуса – вертикальные броневые листы, имевшие в средней части выштамповку, сделанную для увеличения внутреннего объема корпуса (под установку М3 с размещением максимально возможного количества выстрелов). В верхней части каждой выштамповки имелись два местных углубления: под верхнюю ветвь гусеницы и под вварку подбашенной броневой накладки. Кроме того, к бортам корпуса снаружи приваривались кронштейны кривошипов направляющих колес (в передней части), по четыре кронштейна поддерживающих катков (вдоль средней части), упоры балансиров (по одному на передних и по два на пятых и шестых узлах подвески), оси для крепления амортизаторов на первых, вторых и шестых узлах подвески, а также надгусеничные полки с пылевыми и грязевыми щитками (передними и задними). В местах установки амортизаторов в бортах корпуса были сделаны углубления, которые вместе с углублениями под верхние ветви гусениц образовывали ослабленные зоны броневой защиты.

Кормовая часть корпуса представляла собой сварной узел из штампованного броневого кормового листа, наклонной части заднего листа днища и картеров коробок передач, приваривавшихся к бортам. На кормовом листе слева и справа в верхней его части приваривались по одному кронштейну для крепления задних габаритных фонарей, в средней части – кронштейны для лент крепления бревна самовытаскивания, а также кронштейны для крепления жалюзи на выходе отработавших газов двигателя из эжектора, в нижней части, ближе к картерам коробок передач – буксирные крюки с пружинными защелками. В середине кормового листа имелось отверстие под установку регулировочного винта закрутки торсионов крыши МТО, закрывавшееся защитным цилиндрическим колпаком.

Укладка боекомплекта (в баке-стеллаже) в отделении управления танка «Объект 432».

Укладка боекомплекта в кабине и башне танка «Объект 432».

Выштамповка в борту (правом) корпуса танка «Объект 432» выпуска первой половины 1964 г.

Гребневой стопор башни танка «Объект 432».

Схема броневой защиты танка «Объект 432 выпуска первой половины 1964 г.

Башня танка «Объект 432».

Размещение оборудования системы ПАЗ в танке «Объект 432».

Крыша корпуса состояла из переднего и заднего броневых листов, съемной части крыши над МТО и двух броневых подбашенных накладок. В переднем листе крыши по продольной оси корпуса имелся вырез под входной люк механика-водителя, справа от него – лючок для заправки топливом передних топливных баков, слева – лючок воздухопритока. На заднем листе крыши слева у борта располагались лючок для выброса воды кормовой помпой, лючок для заправки задних топливных баков и вваривался патрубок, соединявший наружные топливные баки с внутренними. Справа у борта находились воздухозаборный люк нагнетателя и лючок для выброса отсепарированной пыли. Для их защиты приваривались пулезащитные планки.

Сварная конструкция крыши МТО изготавливалась из катаных броневых листов и литых боковин, с внутренней стороны которой приваривалась эжекторная коробка. В передней части съемной крыши располагались жалюзи над радиаторами, слева у борта – жалюзи над воздухоочистителем. Все жалюзи были прикрыты защитными сетками. Кроме того, на крыше МТО имелись лючки для заправки масляных баков двигателя, трансмиссии и системы охлаждения, атакже лючки для установки клапана при подводном вождении танка и для монтажа ресивера выпускной системы и жалюзи обводного канала газохода. Во впадине съемной крыши размещался лючок для забора воздуха охлаждения компрессора. Все лючки закрывались броневыми крышками.

Для обеспечения доступа к узлам и агрегатам силовой установки и трансмиссии крыша поднималась на угол 29°30 с помощью рычажноторсионного механизма подъема.

Днище корпуса танка сваривалось из трех штампованных броневых листов, имевших в поперечном сечении корытообразную форму. Для компактного размещения торсионов и увеличения жесткости конструкции в днище были сделаны продольные и поперечные выштамповки. В переднем листе днища также имелась выштамповка, обеспечивавшая необходимую высоту для размещения механика-водителя по-боевому.

Вдоль бортов корпуса в днище с каждой стороны вваривалось по шесть кронштейнов узлов подвески. В кронштейне шестого узла подвески левого борта имелся лючок для выпуска продуктов сгорания из подогревателя, закрывавшийся броневой крышкой. Напротив кронштейнов вдоль продольной оси корпуса в вырезы в днище вваривались шесть опор торсионных валов. В днище корпуса также находились люки, закрывавшиеся броневыми пробками и крышками и предназначавшиеся для доступа к узлам и агрегатам танка при его обслуживании.

В перегородке МТО были сделаны два круглых отверстия: в правой частм, внизу у борта-для вывода жаровой трубы котла подогревателя, в левой верхней части – под приварку фланца для установки вентилятора. Кроме того, в перегородке находились отверстия с направляющими втулками и уплотнениями (для обеспечения требуемой герметичности) для прохода тяг приводов управления, трубопроводов и электропроводов.

Башня танка представляла собой фасонную отливку из броневой стали с мощной лобовой частью, к верхней части которой приваривались штампованная крыша и корпус базовой трубы прицела- дальномера, в выточке нижней части – донный лист. В правой и левой половинах лобовой части башни имелись специальные полости, заполненные вставками из алюминиевого сплава. В передней части башни располагалась амбразура с замкнутым периметром под установку пушки. К боковым поверхностям амбразуры приваривались дуговые щеки, предназначавшиеся для защиты от свинцовых брызг пуль внутреннего чехла, герметизирующего амбразуру пушки, и понижения давления проходящей ударной волны, воздействовавшей на чехол. В верхней части амбразуры к приварным планкам крепился верхний защитный щиток. Для крепления наружного чехла пушки сверху и по бокам от амбразуры приваривались желобки, а внизу амбразуры – планка с отверстиями под болты. Справа от амбразуры размещалось овальное отверстие для спаренного пулемета, слева приваривались кронштейн для установки прожектора Л-2АГ и трубка для подвода к нему электропровода. В корпусе башни перед выходными окнами прицела-дальномера имелись специальные вырезы, обеспечивавшие необходимую обзорность.

В правой половине крыши башни располагалось круглое отверстие, в которое вваривался фланец крепления антенны, а за ним – вырез для приварки к башне основания командирской башенки.

В левой половине крыши были сделаны два круглых отверстия под крепление тяги прицела-дальномера и установку прибора наблюдения наводчика, атакже два полукруглых выреза. В вырезы вваривались фланец для монтажа прицела ТПН-1 и основание люка наводчика. В верхней части кормы башни располагались резьбовое отверстие для крепления розетки связи с десантом, две бонки для крепления трубы фары и отверстие для вывода электропровода к ней, а также лючок воздухопритока башни.

Башня монтировалась на шариковой опоре, представлявшей собой радиально-упорный подшипник с охватываемым подвижным погоном, касанием шариков с беговыми дорожками в двух точках. Верхний погон опоры башни крепился болтами с амортизационными (резиновыми) втулками к ее донному листу, нижний – в кольцевой выточке переднего и заднего листов крыши корпуса, и подбашенных планок. Стык нижнего погона с деталями крыши уплотнялся резиновым кольцом. Между башней и нижним погоном в выточке нижнего погона устанавливалась резиновая манжета, стянутая капроновым кольцом, которая предотвращала проникновение внутрь боевого отделения пыли при движении танка, воды во время подводного вождения, ударной волны и радиоактивной пыли при ядерном взрыве.

Для монтажа и демонтажа башни в ее передней и задней частях приваривалось по два крюка, а на бортах башни – по од ному десантному поручню. Кроме того, в кормовой части башни имелись кронштейны, бонки, скобы для крепления брезента, крышки уплотнения жалюзи над воздухоочистителем и прожектора Л-2АГ, атакже крючки крепления троса сброса трубы ОПВТ для выпуска отработавших газов двигателя.

Танк был оборудован системой ПАЗ, которая вместе с броневой конструкцией и постоянно установленными уплотнительными устройствами обеспечивала защиту экипажа и внутреннего оборудования от воздействия ударной волны ядерного взрыва за счет дополнительной герметизации машины с автоматическим закрытием всех отверстий (вентиляционные лючки, жалюзи над радиатором и воздухоочистителем, створки газохода и эжекторной коробки, клапаны нагнетателя). Постоянные уплотнения имели: амбразуры пушки и пулемета, шариковая опора башни, перегородка МТО, крышки люков членов экипажа и запасного выхода, а также места установки приборов наблюдения и прицеливания.

Уплотнение амбразуры пушки танка «Объект 432».

Герметизация спаренного пулемета ПКТ танка «Объект 432».

Механизм закрывания люка воздухопритока механика-водителя

Механизм опускания сиденья командира танка «Объект 432».

Автомат системы АС-2 УА ППО, устанавливавшийся в отделении управления на верхнем лобовом листе корпуса.

Броневая защита нагнетателя танка «Объект 432».

Установка нагнетателя в танке «Объект 432».

Схема размещения оборудования системы УА ППО в танке «Объект 432».

Установка баллонов с пожаротушащим составом «3,5» системы УА ППО в боевом отделении за стеллажом с аккумуляторными батареями.

Постановка дымовой завесы танком «Объект 432» с помощью системы ТДА.

Защита от быстрых нейтронов обеспечивалась за счет установки внутри машины специального противорадиационного материала (подбоя) на основе полиэтилена. Дополнительной защитой для командира и наводчика являлись также вертикально расположенные заряды артиллерийских выстрелов, а для механика-водителя – дизельное топливо, располагавшееся в левом и правом передних баках. Все эго обеспечило 16-кратное ослабление уровня проникающей радиации. Кроме того, для защиты командира танка было введено «падающее» сиденье. При срабатывании пиропатрона ПП-3 специального механизма сид енье вместе с командиром опускалось вниз под защиту наиболее толстой брони башни.

Для защиты экипажа от радиоактивной пыли при преодолении танком участков радиоактивно зараженной местности были предусмотрены подача нагнетателем в боевое отделение очищенного воздуха и создание внутри обитаемых отделений избыточного давления (подпора), препятствующего проникновению пыли через неплотности корпуса и башни машины. Нагнетатель представлял собой центробежный вентилятор с инерционной очисткой запыленного воздуха в роторе. Он обеспечивал создание избыточного давления не менее 0,29 кПа (0,003 кгс/см^2 ) и очистку воздуха от пыли примерно на 98%.

Кроме указанного оборудования, в систему ПАЗ входили радиометрический блок защиты РБЗ-1М, рентгенметр ДП-ЗБ, МОД, а также электрооборудование системы (электродвигатель нагнетателя МВ-67, коробка управления вентилятором и нагнетателем КУВ-5, электромагнит МОД, запалы пиропатронов механизмов закрывания ПП-3 и др.).

Тушение пожара, возникшего в танке, осуществлялось с использованием системы УА ППО трехкратного действия, которая могла работать в автоматическом, полуавтоматическом или ручном режимах. В состав системы входили: автомат системы АС-2, релейно-распределительная коробка КРР-2, две коробки КУВ-5 управления вентилятором и нагнетателем, восемь термодатчиков ТД-1 с распылителями, а также три двухлитровых баллона с составом «3,5», две магистрали трубопроводов, четыре обратных клапана, дистанционная кнопка (в боевом отделении у командира танка), электропривод и МОД. Для тушения незначительных очагов пожаров имелся ручной огнетушитель ОУ-2 (крепился за сиденьем командира танка на борту кабины).

Для постановки дымовых завес в целях маскировки танка он был оборудован системой ТДА многократного действия. Дымопуск разрешалось включать только при движении машины и хорошо прогретом двигателе.

Основу силовой установки танка составлял двухтактный быстроходный дизель 5ТДФ мощностью 515 кВт (700 л.с.) при частоте вращения коленчатых валов 3000 мин-1 . Двигатель крепился в трех точках с помощью двух жестко закрепленных цапф и одной шарнирной опоры. Установка двигателя не требовала центровки и подгонки относительно агрегатов трансмиссии.

Пуск двигателя производился с помощью стартер-генератора СГ-10 мощностью 10 кВт (основной способ)или с помощью сжатого воздуха из двух пятилитровых воздушных баллонов(резервный способ). Зарядка баллонов осуществлялась от компрессора АК-150С, имевшего привод от двигателя. При необходимости пуск двигателя можно было выполнить комбинированным способом (одновременно стартер- генератором и воздухопуском) или с буксира.

Для прогрева силовой установки перед пуском двигателя и поддержания ее в состоянии постоянной готовности к пуску в условиях низких температур окружающего воздуха использовалась система под огрева, совмещенная с системой охлаждения двигателя. В систему подогрева входили малогабаритный форсуночный подогреватель, жаровая труба масляного бака, водяные рубашки двигателя и маслозакачивающего насоса МЗН-2, кран включения топлива и трубопроводы. При включении подогревателя разогрев двигателя и узлов силовой установки осуществлялся подогретой жидкостью, а масла в масляном баке – отработавшими газами подогревателя. Кроме того, для облегчения пуска двигателя производился нагрев воздуха, поступавшего в цилиндры двигателя с помощью электрофакельного подогрева (выключатель электрофакельного подогрева устанавливался на щитке приборов механика-водителя). Для подогрева воздуха в боевом отделении танка в зимнее время использовался обогреватель (калорифер) боевого отделения, который устанавливался на кронштейне котла подогревателя и составлял с подогревателем единый узел. Включение обогревателя производилось выключателем «Обогрев Б/О» на щитке приборов механика-водителя.

Емкость основных (внутренних) топливных баков составляла 815л (левый передний – 170 л, правый передний – 165 л, бак-стеллаж – 170 л, задний левый -178 л, задний правый -132 л), дополнительных (три топливных бака на левой надгусеничной полке) – 330 л. Передние топливные баки и бак-стеллаж составляли переднюю группу баков, задние топливные баки и наружные – заднюю группу баков. При этом наружные топливные баки могли быть отключены от задних внутренних баков с помощью крана на передней стенке левого заднего топливного бака. Внутренние топливные баки сваривались из стальных штампованных листов и внутри покрывались бакелитовым лаком; наружные топливные баки были алюминиевыми.

Выработка топлива в первую очередь производилась из наружных баков (подключенных последовательно) и осуществлялась через задний бак, трубопровод которого был соединен с краном отключения наружных баков. Выработка топлива из передней группы баков допускалась в последнюю очередь из-за необходимости обеспечения противорадиационной защиты механика-водителя.

Заправка баков стационарными и подвижными специальными заправочными средствами производилась закрытой струей топлива.

При этом передняя группа баков заправлялась топливом через горловину бака-стеллажа, внутренние баки задней группы – через заправочную горловину левого заднего бака, наружные топливные баки – через свои заливные горловины.

Для заправки топливных баков танка также могло применяться топливозаправочное устройство, состоявшее из носового центробежного водооткачивающего насоса, крана переключения («вода»-«топливо»), заправочного топливного фильтра и съемного заправочного приспособления, опускавшегося в емкость с топливом. Запас хода танка по шоссе на одной заправке достигал 550-650 км.

В системе воздухоочистки использовался одноступенчатый бескассетный воздухоочиститель циклонного типа (145 циклонов горизонтального расположения) с эжекционным удалением пыли из пылесборника, который устанавливался в МТО у левого борта. Как показала эксплуатация, он не обеспечивал должной степени очистки воздуха, что являлось одной из причин выхода двигателя 5ТДФ из строя до отработки заданного ресурса.

В принудительной системе смазки двигателя (заправочная емкость системы 75 л) с сухим картером применялся полнопоточный масляный центробежный фильтр тонкой очистки, который крепился сверху на блоке двигателя. Непрерывную подачу масла к трущимся деталям обеспечивал нагнетающий масляный насос. Для создания заданного давления в системе в широком диапазоне изменения частоты вращения коленчатых валов двигателя производительность нагнетающего масляного насоса составляла 120 л/мин.

Система охлаждения двигателя – жидкостная, закрытого типа, с принудительной циркуляцией охлаждающей жидкости и эжекционным просасыванием охлаждающего воздуха через радиаторы.

Применение в воздушном тракте эжекционной системы охлаждения обеспечило компактность системы охлаждения, хорошую ее саморегулируемость и уменьшение количества излучаемого танком тепла. Заправочная емкость системы охлаждения составляла 65 л. Два последовательно соединенных и аналогичных по конструкции трубчато-пластинчатых радиатора устанавливались в одной плоскости в изолированном от МТО корпусе эжектора с углом наклона к горизонту^ в сторону носа танка. Наклон радиаторов обеспечивал полный слив охлаждающей жидкости из системы.

Схема системы воздушного пуска двигателя танка «Объект 432».

Система охлаждения и подогрева двигателя танка «Объект 432».

Электрофакельный подогреватель впускного воздуха двигателя танка «Объект 432».

Топливная система двигателя танка «Объект 432».

Центробежный водооткачивающий насос с краном переключения, использовавшийся для заправки топливных баков танка «Объект 432» топливом.

Система воздухоочистки двигателя танка «Объект 432».

Система смазки двигателя танка «Объект 432».

В состав механической планетарной трансмиссии входили две БКП (левая и правая), два планетарных бортовых редуктора и система смазки, совмещенная с системой гидросервоуправления. Трансмиссия обеспечивала высокую среднюю скорость, хорошую маневренность и проходимость танка.

Ее высокий КПД способствовал получению большого запаса хода, а применение гидросервосистемы управления трансмиссией значительно облегчало управление движением танка. Изменение скорости движения и тяговых усилий, повороты, торможение и отключение двигателя производились включением и выключением определенных фрикционных устройств в БКП. Принцип поворота танка заключался в изменении скорости вращения одной из гусениц за счет включения передачи на одну ступень ниже в БКП со стороны отстающего борта.

Планетарные БКП стремя степенями свободы и с фрикционными элементами, работавшими в масле, обеспечивали получение семи передач переднего хода и одной передачи заднего хода. Левая и правая БКП не были взаимозаменяемыми. Бортовой редуктор (левый и правый) представлял собой планетарную соосную понижающую перед ачу неразгруженного типа (i=5,454). Каждая БКП жестко соединялась с бортовым редуктором и составляла агрегат трансмиссии. Передача крутящего момента от двигателя на ведущие валы БКП осуществлялась с помощью зубчатых муфт. Средняя скорость танка по фунтовым дорогам достигала40-45 км/ч.

Эжектор системы охлаждения двигателя танка «Объект 432».

Агрегат трансмиссии (правый) танка «Объект 432».

Бортовой редуктор и ведущее колесо с несъемными зубчатыми венцами танка «Объект 432».

Ходовая часть танка «Объект 432».

Схема смазки и гидроуправления трансмиссии танка «Объект 432».

Вид на ведущее колесо с несьемными зубчатыми венцами, грязеочиститель ведущего колеса, ограничитель хода шестого опорного катка, опорные и поддерживающий катки с внутренней амортизацией и телескопический амортизатор правого борта танка «Объект 432».

Вид на цельнометаллическое направляющее колесо, ограничитель хода первого опорного катка, опорные и поддерживающий катки и телескопические амортизаторы правого борта танка «Объект 432».

В систему гидросервоуправления агрегатами трансмиссии входили гидросервоприводы от педали трансмиссии и от рычагов управления поворотом, функционировавшие по принципу регулятора давления, и гидросервопривод от рычага избирателя передач, работавший по принципу «Включено-Выключено». Привод остановочных тормозов – механический, с сервомеханизмом.

В ходовой части в системе подрессоривания использовались индивидуальная торсионная подвеска с соосными торсионными валами и поршневые гидроамортизаторы двухстороннего действия на первых, вторых и шестых узлах подвески, а также жесткие упоры для первых, пятых и шестых узлов подвески. Валы левых и правых узлов подвесок были невзаимозаменяемыми.

В состав гусеничного движителя входили два ведущих колеса цевочного зацепления с гусеницами, два литых направляющих колеса с кривошипными червячными механизмами натяжения гусениц, 12 сдвоенных опорных и восемь однобандажных поддерживающих катков с внутренней амортизацией, а также две , мелкозвенчатые гусеницы с РМШ параллельного типа.

Ведущие колеса имели литые ступицы, к которым приваривались зубчатые венцы, имевшие приливы, ограничивавшие боковое перемещение гу сениц на ведущем колесе и не допускавшие сброс гусеницы. Кроме того, для предотвращения сброса гусеницы с ведущего колеса в сторону борта на корме корпуса приваривались два отбойника. Для очистки ведущих колес от грязи и снега на кронштейнах ограничителей хода балансиров задних опорных катков крепились грязеочистители.

Стальные двух- » дисковые литые направляющие колеса коробчатой формы устанавливались на коротких осях кривошипов механизмов натяжения гусенице глобоидной червячной передачей. Левый и правый механизмы натяжения гусениц были невзаимозаменяемыми. В правом механизме натяжения монтировался редуктор с тахогенератором, а в левом – редуктор с датчиком электроспидометра.

Каждый опорный каток состоял из стальной ступицы, стального штампованного обода (сваривался из двух половин), двух наружных дисков (для уменьшения массы диски изготавливались из алюминиевого сплава) с привулканизированными резиновыми кольцами (амортизаторами) и стяжной гайки. С внутренней стороны опорного катка к ступице по периметру приваривалась шайба лабиринтного уплотнения. С целью повышения прочности ободы опорных катков специально обрабатывались накаткой роликом для образования наружного слоя «наклепа». На оси балансира опорный каток устанавливался на двухрядном коническом нерегулируемом подшипнике, стопорившимся на оси гайкой и закрывавшимся снаружи броневой крышкой.

Поддерживающий каток состоял из стального бандажа и привулканизированного изнутри резинового кольца (амортизатора). Кольцо имело восемь отверстий под пальцы болтов крышек, в расточках которых устанавливались два шарикоподшипника при монтаже катка на оси кронштейна.

Гусеницы шириной 540 мм собирались из 78 траков каждая. Трак гусеницы состоял из двух стальных штампованных звеньев и двух пальцев с навулканизированными на них резиновыми кольцами. Между собой траки соединялись с помощью двух скоб, гребня, башмака, двух стопорных клиньев и четырех болтов, стопорящихся от самопроизвольного отворачивания расклепкой болта (вариант 1) или раскерновкой подголовника болта (вариант 2). Среднее давление на грунт было равно 0,079 МПа (0,79 кгс/см^2 ).

Электрооборудование машины было выполнено по однопроводной схеме, кроме дежурного освещения. Номинальное напряжение бортовой сети составляло 24-28,5 В (в стартерном режиме – 48 В). Источниками электроэнергии являлись четыре стартерные аккумуляторные батареи 12СТ-70М общей емкостью 280 А-ч и стартер-генератор СГ-10 мощностью 10 кВт при работе в генераторном режиме. Переключение батарей с 24 на 48 В и обратно в электроцепи стартер-генератора при пуске двигателя осуществлялось реле РСГ -10М.

К потребителям электрической энергии относились: стартер-генератор СГ-10 при работе в стартерном режиме; стабилизатор оружия; механизм заряжания; электродвигатели вытяжного вентилятора, вентилятора обдува механика-водителя, маслозакачивающих насосов двигателя и буксира, водооткачивающих насосов, подогревателя и обогрева боевого отделения и ТГЩ; ночные приборы наблюдения; обогреватели смотровых приборов; приборы освещения и световой сигнализации; звуковой сигнал; курсоуказатель; системы ПАЗ и УА ППО; средства связи; пусковая катушка и свеча электрофакельного подогрева и др.

Для внешней радиосвязи в танке использовалась танковая ультракоротковолновая радиостанция Р-123 (находилась в боевом отделении впереди справа от командира), а для внутренней связи – ТПУ Р-124.

Для преодоления водных преград по дну водоема глубиной до 5 м танк «Объект 432» оснащался ОПВТ, которое включало в себя съемные и постоянно установленные узлы. К последним относились уплотнения корпуса и башни, броневой защиты пушки, заслонки обводного газохода отработавших газов, приводы к заслонке газохода и к клапану уплотнения эжектора воздухоочистителя, два водооткачивающих насоса (производительность каждого 100 л/мин), гирополукомпас и электрооборудование. В комплект ОПВТ также входили три изолирующих аппарата АТ-1 , укладывавшихся в танке.

поддерживающии каток с внутренней амортизацией танка «Объект 432».

Траки гусеницы с РМШ танка «Объект 432».

Преодоление танком «Объект 432» водной преграды с установленным ОПВТ.

Установка уплотнения жалюзи над воздухоочистителем и механизма сброса трубы выпуска отработавших газов из комплекта ОПВТ танка «Объект 432».

Кормовой центробежный водооткачивающий насос и его установка в МТО танка «Объект 432».

Размещение электрооборудования в башне и в корпусе танка «Объект432.

Размещение съемной части комплекта ОПВТ на башне и крыше МТО танка «Объект 432» для транспортировки.

Танк «Объект 432» выпуска с сентября 1964 г.

Танк «Объект 432» выпуска с сентября 1964 г.

Общий вид танка «Объект 432» выпуска с сентября 1964 г.

При подготовке танка к преодолению водной преграды на нем дополнительно монтировались: воздухопитающая труба, труба отвода отработавших газов двигателя (выпускная), выпускной клапан, уплотнение жалюзи над воздухоочистителем, уплотнение эжектора воздухоочистителя, уплотнение отверстий вентиляции МТО, уплотнение дульного среза пушки, уплотнение спаренного пулемета, клапан слива воды из газохода, обратные клапаны водяных насосов, клипсы фиксации рукоятки кулисы привода жалюзи. Для установки этого оборудования силами экипажа требовалось 45 мин. Движение машины по дну водоема осуществлялось на I передаче. Выдерживание заданного направления движения обеспечивалось с помощью гирополукомпаса ГПК-59 и радиосвязи с руководителем переправы на берегу.

После форсирования водной преграды время, необходимое для подготовки танка к немедленному ведению огня, составляло всего 1 мин.

В обычных условиях эксплуатации съемные узлы ОПВТ укладывались и крепились снаружи танка на установленных местах.

В процессе производства в 1964-1965 гг. танк «Объект 432» непрерывно подвергался модернизации, направленной на повышение надежности работы и увеличение срока службы его основных узлов и агрегатов, атакже боевых и технических характеристик. Приведем основные внедряемые мероприятия.

По вооружению:

– исключение «проседания» пушки и ееутыкания в грунт;

– совершенствование и доработка конструкции стабилизатора основного оружия «Сирень»;

– введение в прицеле-дальномере ТПД-43 шкалы для осколочно- фугасного снаряда;

– повышение надежности работы механизма заряжания (исключение неулавливания поддона и его заклинивания в улавливателе, выпадения поддона из ловушки, атакже нечеткой работы блокировки цепи досылания);

– снижение запыленности механизма заряжания;

– повышение прочности лотков механизма заряжания:

– исключение отказов счетчика боеприпасов;

– изменение системы вентиляции боевого отделения.

По броневой защите:

– повышение броневой защиты (исключение рикошета снарядов в башню при обстреле машины) за счет введения броневой накладки на верхнем лобовом листе корпуса (с июля 1964 г.) и на скуловых листах крыши отделения управления, так называемых «бровей» (с сентября 1964 г.);

– введение броневых накладок для усиления передней части выштамповки бортов корпуса (с июля 1964 г.);

– установка противокумулятивных щитков (экранов) с 1965 г. (монтировались на танке только в боевых условиях). Три правых и три левых бортовых щитка (поворотных) крепились на соответствующих надгусеничных полках в передней части танка, передние (левый и правый) щитки – на передних откидных грязевых щитках, а щитки задние (левый и правый) – на передних пылевых щитках, устанавливавшихся на надгусеничных полках. В рабочем (боевом) положении поворотные бортовые щитки устанавливались под углом около 70-75° к надгусеничным полкам танка.

По двигателю:

– повышение надежности работы нагнетателя, храповой муфты, топливоподающей аппаратуры, уплотнения водяного насоса и других агрегатов и узлов;

– обеспечение надежного пуска двигателя в условиях низких температур окружающего воздуха;

– увеличение ресурса работы двигателя со 150 до 300 ч;

– совершенствование системы воздухоочистки;

Конструкция ведущего колеса со съемными зубчатыми венцами танка «Объект 432».

Общий вид танка «Объект 432» выпуска 1965 г.

Схема установки бортовых противокумулятивных щитков (экранов) на танке «Объект 432».

– повышение надежности работы подогревателя в условиях низких температур окружающего воздуха;

– снижение расхода масла и топлива (превышал заданный на 20-30%).

По трансмиссии:

– повышение надежности работы БКП (по фрикционным элементам Ф2 , Ф5 иф6 );

– улучшение уплотнения бортовых редукторов.

По ходовой части:

– исключение поломок зубьев ведущего колеса и переход на съемные зубчатые венцы (со второй половины 1964 г.) 109* ;

– повышение надежности работы опорных катков (исключение разрушения резиновых амортизаторов и стальных ободов) и износостойкости ободов поддерживающих катков;

– уменьшение износа траков гусеницы (исключение трещин на скобах и поломок болтов и пальцев);

– исключение спадания гусенице ведущих колес, перегрева гидроамортизаторов и поломок торсионных валов и вырыва их опор (1,5 и 6).

Кроме этого, был проведен ряд мероприятий по системе УА ППО, по возможности перехода механика-водителя из отделения управления в боевое при любом положении башни, а также по увеличению глубины брода, преодолеваемого без предварительной подготовки машины.

Для более удобного расположения десанта на бортах башни вместо одного стали устанавливать по два поручня.

109* Конструкция ведущего колеса со съемными зубчатыми венцами была разработана по предложению и при участии конструкторов ОКБТ Л КЗ в ходе выполнения ОКР по танку с управляемым ракетным оружием «Объект 287», создававшегося на базе танка «Объект 432».

Танк «Объект 432» выпуска 1964 г.

Танк «Объект 432» на войсковых испытаниях. 1964-1965 гг.

Продолжение следует

ФОТОРЕПОРТАЖ Высадка подразделений 155-й бригады морской пехоты

14 сентября 2011 г. в Авачинской бухте, неподалеку от Петропавловска-Камчатского, в рамках практического этапа командно-штабных учений прошла высадка морского десанта. В высадке участвовали подразделения 155-й бригады морской пехоты Тихоокеанского флота, совершившие переход морем из Приморского края. Десантирование основных сил производилось с больших десантных кораблей «Адмирал Невельской» и «Пересвет», которые высадили боевую технику на плаву, и «Николай Вилков», осуществивший высадку десанта прямо на берег. Всего в учениях было задействовано более 600 военнослужащих и около 40 единиц боевой техники.

Фоторепортаж А. Блинова.

ФОТОАРХИВ

Ми-28Н

Фото М. Лисова.

БМД-3

Фото Д. Пичугина.

Оглавление

Седьмой «цветок» в артиллерийском «букете» и его унифицированные наследники – «Пион»

Хроники первых «тридцатьчетверок». 1940 г. начало пути

Транспорт для российских просторов*. «Трехлыжки»

Парашютно-десантная техника «Универсала»

Автомобили для бездорожья

Отечественные бронированные машины 1945-1965 гг.

ФОТОРЕПОРТАЖ Высадка подразделений 155-й бригады морской пехоты

ФОТОАРХИВ Ми-28Н

БМД-3

• Реклама на сайте

Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.

Copyright © UniversalInternetLibrary.ru - читать книги бесплатно