Техника и вооружение 2001 09

научно-популярный журнал сентябрь 2001 г.

Омск-2001

IV МЕЖДУНАРОДНАЯ ВЫСТАВКА ВОЕННОЙ ТЕХНИКИ, ТЕХНОЛОГИЙ, ВООРУЖЕНИЯ СУХОПУТНЫХ ВОЙСК

Фото С.Скрынникова и А. Аксенова

Рожденный ползать – летать не может? Как бы не так, еще как может! В этом убедился каждый, кто посетил полигон в поселке Светлый (близ Омска), где проходил показ бронетанковой и колесной техники в рамках выставки «ВТТВ – ОМСК – 2001». На стрельбище и сложнейшей трассе полигона демонстрировались различные образцы БТР, БМП, танков, машин специального назначения. «В деле» были показаны последние модели армейских автомобилей повышенной проходимости, модернизированные БРДМ-2 и БТР-70, новейшая бронированная разведывательно-дозорная машина «Водник», боевые машины пехоты БМП-2 и БМП-3, артиллерийский тягач МТ-ЛБ, оснащенный 30-мм автоматической пушкой, различные варианты усовершенствованных танков Т-55, новейший Нижне-Тагильский Т-90С (поставляющийся в настоящее время не только российской армии, но и вооруженным силам Индии), а также другая техника.

Кульминацией «колесного и гусеничного шоу» стал показ модернизированного варианта омского Т-80У, оснащенного газотурбинным двигателем с увеличенной с 1250 до 1400 л.с. мощностью и гидрообменным механизмом поворота. Сорокашеститонная машина под восхищенные возгласы и аплодисменты зрителей легко и непринужденно преодолевала крутые подъемы, «вдоль и поперек» форсировала рвы с водой, ныряя в коричневую жижу по башню (и наглядно доказывая, что танки действительно грязи не боятся), всходила на вертикальные стенки. Однако самым эффектным «номером программы» стали прыжки с трамплина. При этом танк не только пролетал по воздуху несколько метров, но и производил выстрел из пушки. Стоит привести оценку Т-80У, данную опытным механиком-испытателем Валерием Рычаговым:

– Я на этом танке в многих странах побывал и безо всяких колебаний пошел бы на нем в бой !

Разумеется, ВТТВ-2001 – это не только танки. На выставке были представлены достижения отечественной «оборонки» (главным образом – предприятий Сибири и Урала) в области авиа- и ракетостроения, космической техники, радиоэлектронного оборудования, стрелкового оружия, военной оптики, систем управления, конструкционных материалов и многого другого. О ракетно-авиационной «составляющей» ВТТВ-2001 читатели могут подробно ознакомиться на страницах журнала «Вестник авиации и космонавтики»№ 5, а мы более обстоятельно остановимся на новинках бронетанковой техники, представленных в Омске…

Т-80 СЕГОДНЯ И ЗАВТРА

Основная экспозиция «ВТТВ-ОМСК- 2001» была развернута в помещении гипермаркета «Континент» на окраине Омска. У входа на выставку посетителей встречал весьма эффектно смотревшийся в своем желто-коричневом камуфляже Т-80УМ1 «Барс», оснащенный системой активной защиты «Арена». «Восьмидесятка» (в июле этого года отметившая 25-летие с начала своего серийного производства на Кировском заводе в Ленинграде) является предметом законной гордости омичей: на Омском заводе транспортного машиностроения в настоящее время ведется серийный выпуск Т-80У, а в КБТМ (совместно с санкт-петербургским АО «Спецмаш») осуществляют работы по дальнейшему совершенствованию этой машины .

Эволюция современных танков идет в нескольких направлениях, однако основным из них является повышение информационного потенциала. Перспективный танк рассматривается как субъект «цифрового поля боя», интегрированный с другими боевыми машинами и огневыми средствами, армейской и ударной авиацией каналами информационного обмена. Для танков создаются новые средства индикации, как и на самолетах-истребителях пятого поколения, выполненные с использованием многофункциональных цветных дисплеев. Внедряется спутниковая навигация, геоинформационные электронные системы. Идеология построения интегрального «борта» современных боевых самолетов переносится и на автоматизированные комплексные системы управления наземными боевыми машинами. Последние постепенно обрастают «нервной системой», позволяющей осуществлять все более тонкое и гибкое управление, все более глубокую диагностику.

В танкостроении внедряются средства снижения радиолокационной, тепловой, акустической и визуальной заметности (ранее нашедшие применение в авиации и на флоте), все шире используются новые конструкционные материалы и технологии. Эти тенденции нашли свое отражение и на ВТТВ- 2001.

Модернизированный Т-55

На выставке был впервые продемонстрирован усовершенствованный вариант танка Т-80У, в конструкции которого наиболее полно воплотились технические достижения последнего времени. Модернизированная машина, выкрашенная светло-оливковой краской, внешне мало отличалась от «обычного» Т-80У и не вызывала особого интереса у случайных посетителей. Между тем модернизированный танк получил:

– 125-миллиметровую пушку повышенной точности 2А46М-4;

– усовершенствованный комплекс управления вооружением, включающий прицел 1Г46М, танковую информационно-управляющую систему (ИУС) 1В558, прицел командира ТО 1-К04, стабилизатор 2Э42М, систему измерения параметров атмосферы Т04В-8, а также систему 1ЭЦ29.

– танковый прицел с двухплоскостной независимой стабилизацией;

– комплекс управляемого оружия 9К119М;

– специальное покрытие, снижающее радиолокационную заметность;

– теплоизоляцию моторно-трансмиссионного отделения, обеспечивающую уменьшение инфракрасной сигнатуры;

– кронштейны для крепления естественных и искусственных масок, обеспечивающих снижение как оптических, так и других демаскирующих признаков машины;

– гидроамортизаторы с увеличенным ходом и термокомпенсационными клапанами;

– алюминиевые радиаторы;

– механические защитные устройства стекол прицела 1Г46М, а также оптики механика-водителя;

– высокоэффективную систему кондиционирования воздуха;

– щит механика-водителя;

– блок предельной сигнализации БПС-6;

– зеркала заднего вица.

В сочетании с усовершенствованным двигателем увеличенной мощности, гидрообменным механизмом поворота и новыми органами управления на рабочем месте механика-водителя вышеперечисленные усовершенствования значительно увеличивают боевые возможности модернизированного танка, обеспечивая ему ряд важных преимуществ перед лучшими зарубежными аналогами.

Мировой опыт последних лет свидетельствует, что наилучших результатов в создании современных систем вооружения добиваются те страны, которым удается максимально полно интегрировать в своих изделиях последние достижения различных отраслей оборонного комплекса.

К работам по совершенствованию Т-80 привлечено и омское ЦКБА, специализирующееся на создании радиоэлектронного оборудования для боевых авиационных комплексов. В частности, это предприятие предложило свой вариант автоматизированной системы управления, объединяющей практически все основные элементы боевой машины (систему вооружения, ходовую часть, силовую установку, навигационную систему и т.п.). Система выполнена в соответствии с принципом «открытой» архитектуры.

Еще одной перспективной разработкой в области танкостроения, предложенной ЦКБА, является система управления подвеской танка, обеспечивающая значительное повышение плавности хода боевой машины и придающая ей способность вести огонь при движении по местности с большой скоростью.

СТАРАЯ БРОНЯ ЕЩЕ ПОСЛУЖИТ

КБТМ представило на выставке модернизированный танк Т-55. Хотя машины этого типа уже сняты с вооружения российской армии и переданы на базы хранения, тысячи «пятьдесятгтяток» продолжают нести службу в десятках армий мира. Поэтому рынок модернизации этих танков обладает поистине неисчерпаемой емкостью. При относительно незначительных изменениях, внесенных в базовую конструкцию, доработанная машина имеет усиленную огневую мощь, повышенную мобильность и улучшенные эксплуатационные характеристики. Совокупная боевая эффективность Т-55 возрастает в 2,1 …2,2 раза. Танк оснастили автоматизированной системой управления вооружением, обеспечивающей возможность ведения огня как обычными 100-мм снарядами, так и управляемыми ракетами с лазерным наведением. Для увеличения точности стрельбы ствол орудия получил термоизолирующий чехол. Вооружение Т- 55 усилено и за счет установки на башне 12,7-мм пулемета «Утес».

Защищенность машины повышена посредством использования навесных блоков активной защиты, установленных на лобовом листе корпуса и на башне, а также дополнительных экранов, защищающих ходовую часть и борта корпуса. По бокам кормовой части башни установлены дымовые гранатометы. Усилена и противоминная защита машины. Скрытность модернизированного Т-55 увеличена за счет применения эффективной камуфляжной окраски.

Танк получил новые прибор наблюдения командира ТКН-1СМ и средства радиосвязи. Мобильность машины возросла за счет оснащения рабочего места механика-водителя всесуточным прибором наблюдения, а также использования новой гусеницы со съемными резиновыми башмаками для движения по асфальту. Важным элементом схемы модернизации Т-55, предложенной КБТМ, является то, что все работы по ее проведению могут быть выполнены на танкоремонтных предприятиях заказчика.

Настоящей сенсацией выставки стал первый публичный показ другого, значительно более радикального варианта модернизации «пятьдесятпятки». Демонстрировавшийся на выставке макетный образец доработанного танка представляет собой, по существу, абсолютно новую машину, по своим боевым качествам приближающуюся к танкам последнего поколения при цене почти на порядок меньшей.

"Шестикатковый" Т-55

Новая башня с горизонтальным автоматом заряжании, пригодная к установке на устаревшие танки

Одной из главных особенностей танка, получившего «вторую молодость», является новая литая башня с развитой кормовой нишей («карманом»), в которой размещена горизонтальная автоматизированная боеукпадка на 22 выстрела. Размещение боеприпасов в «кармане», отделенном от обитаемого отделения башни броневой перегородкой и снабженном вышибными люками, позволяющими направить энергию взрыва боекомплекта вверх, за пределы танка, значительно повышает боевую живучесть машины.

Экипаж машины (как на Т-64, Т-72, Т-80 и «Леклерке») сокращен до трех человек. Вооружение танка полностью заменено и включает теперь 125-мм гладкоствольную пушку, способную вести огонь как обычными снарядами, так и управляемыми ракетами с лазерным наведением. Система управления огнем также приведена в соответствие с современными требованиями. Она включает оптические, инфракрасные и телевизионные информационно-прицель'ные каналы, а также цифровой баллистический вычислитель.

За счет применения многослойных преград и динамической защиты степень защищенности модернизированного Т-55 приближена к уровню таких машин, как Т-72 и Т-80.

Разумеется, внедрение столь радикальных усовершенствований не могло не сказаться на массе боевой машины, выросшей до 43-44 т. Однако динамические характеристики танка удалось сохранить за счет установки модернизированного дизеля с повышенной до 690 л.с. мощностью. В то-же время прежняя пятикатковая хочасть уже не обеспечивала сохранение приемлемого удельного давления на грунт. В результате было принято решение увеличить опорную поверхность за счет введения дополнительного катка. При этом удельное давление составило 0,85 кгс/см 2 , что соответствует аналогичному параметру других современных танков. На опытной машине, демонстрировавшейся на выставке, было установлено несколько опорных катков от танков Т-72 и Т-80. Однако из рисунка модернизированного Т-55 в «штатной» конфигурации, представленного на стенде КБТМ, явствует, что замене подвергнутся все катки.

Использование опорных катков меньшего диаметра и массы должно способствовать значительному увеличению точности стрельбы с ходу.

ДПМ

БТР-Т

"Водник"

ХАРАКТЕРИСТИКИ МОДЕРНИЗИРОВАННОГО ТАНКА Т-55

Боевая масса 43..44 т

Экипаж 3 чел.

Длина с орудием.. 9,10 м

Длина по корпусу. 6,56 м

Высота по крыше башни 2,26 м

Клиренс 0,47 м

Мощность двигателя 690 л.с.

Максимальная скорость 50 км/ч

Запас хода 500 км

Выдающимся достижением омских танкостроителей является создание новой унифицированной сварной башни для основных боевых танков различного типа (в первую очередь – для модернизированных Т-55 и Т-62). Модель этой башни демонстрировалась на стенде КБТМ.

По сравнению с прежними башнями новая башня имеет оригинальную форму, в своей передней части напоминающую диск и обеспечивающую повышенную защищенность от боеприпасов кинетического действия. Защита от кумулятивных боеприпасов достигается за счет широкого применения встроенной динамической защиты. Вооружение башни состоит из 125-мм гладкоствольного орудия с автоматом заряжания (автоматизированная горизонтальная боеукладка расположена в «кармане» кормовой части башни). «Штатная» вместимость боеукладки составляет 22 выстрела, однако она может легко варьироваться в зависимости от конкретного типа боевой машины, на которую монтируется новая башня. Система управления вооружением и информационная система соответствуют самым строгим современным требованиям.

Варианты унифицированной башни, разработанной в Омске, могут устанавливаться не только на модернизируемых, но и на новых боевых машинах (в частности, на модификациях Т-80У), а также на танках зарубежного производства – М48, М60, «Леопард» 1 и других.

Если у Минообороны России найдется желание и соответствующие средства (не столь уж большие, если руководствоваться критерием «эффективность-стоимость»), отечественный танковый парк, переоснащенный новой «омской» башней, может в короткий срок повысить свою боевую эффективность, а за счет унификации и перехода на новую элементную базу – и снизить эксплуатационные затраты.

БРОНИРОВАННЫЙ ГОРОДСКОЙ АВТОБУС ИЗ ОМСКА

Как справедливо пишет видный отечественный публицист Юрий Мухин, автор ряда интересных (хотя и не всегда бесспорных) статей по военным вопросам, «проблема пехоты сегодня в том, что она несет непомерные потери при сближении с противником». Проблема эта имеет глубокую историю. Снизить потери при сближении были призваны бронетранспортеры – легко бронированные колесные, гусеничные или колесно-гусеничные машины, доставляющие мотопехоту к переднему краю, защищая ее от осколков и огня стрелкового оружия винтовочного калибра. Появившись перед Второй мировой войной, бронетранспортеры (а в дальнейшем и их разновидность – боевые машины пехоты) прошли большой эволюционный путь, в ходе которого значительно возросла их подвижность, огневая мощь, защищенность от оружия массового поражения, условия жизнеобеспечения перевозимого десанта. Однако бронирование БТР по-прежнему оставалось противопульным (очевидно, сказывалось стремление сохранить высокую подвижность, свойственную легким машинам, а также экономические факторы). Это заставляло пехоту спешиваться на значительном расстоянии от переднего края, сближаясь с противником в пешем строю. Особенно остро проблема недостаточной защищенности БТР и БМП встала при ведении боя в условиях города, когда бронетехника почти в упор поражается всеми видами оружия (от ПТРК до бутылок с «коктейлем Молотова») практически со всех направлений.

Наиболее радикальным решением проблемы является создание тяжелого бронетранспортера, имеющего уровень защиты, не уступающий или превосходящий уровень защиты основных танков. Такой подход выглядит вполне логичным: если броня танка защищает лишь его экипаж (три-четыре человека), то в БТР (или БМП) помимо экипажа находится еще пехотное отделение (8-10 человек).

БТР- 70М с дизельным двигателем и пушечной установкой от БТР-80А

МТ-ЛБ с башней БТР-80А

Однако до последнего времени реальные работы по тяжелым БТР и БМП не велись (хотя эта тема неоднократно обсуждалась на страницах мировой военной печати). Исключение составили лишь израильтяне, после опыта боев в Бейруте (1982 г.) оценившие полезность тяжелых бронированных машин класса БТР и БМП.

В 1990-х годах к теме создания тяжелого бронетранспортера обратились конструкторы КБТМ. Фактически в инициативном порядке, получив от МО танк Т-55, они создали тяжелый бронетранспортер (БТР-Т), практически идеально приспособленный для действий в городских условиях – своеобразный бронированный городской автобус, способный доставить своих «пассажиров» непосредственно к линии боевого соприкосновения с противником, обеспечив им максимальную безопасность. На базе БТР-Т разработана дозорно-патрульная машина (ДПМ), отличающаяся от своего прототипа лишь незначительными деталями.

ХАРАКТЕРИСТИКИ БТР-Т И ДПМ

Тип машины	БТР-Т	ДПМ
Боевая масса, т	38,5	37,9
Экипаж, чел.	2	2
Десант, чел.	5	5
Максимальная скорость,км/ч	50	50

Уровень защиты БТР-Т по сравнению с исходным танком Т-55 значительно повышен благодаря применению блоков динамической защиты, прикрывающих лобовую и боковую проекции, использованию экранов и другим мерам. Следует особо отметить тот факт, что по степени противоминной защиты БТР-Т и ДПМ несколько превосходят современные основные танки (нелишне вспомнить опыт чеченской войны, в которой значительная часть потерь бронетанковой техники и личного состава пришлась на мины и управляемые фугасы).

В ходе дальнейшего совершенствования БТР-Т на машине предполагается внедрить новый комплекс динамической защиты, обеспечивающий в несколько раз больший сектор прикрытия.

Вооружение БТР-Т и ДПМ состоит из 12,7-миллиметрового пулемета НСВТ («Утес»), размещенного над командирской башенкой на дистанционно-управляемой установке. Возможно оснащение машин и более мощным вооружением, включающим 30-мм автоматическую пушку и ПТРК. В перспективе вместо «Утеса» в состав вооружения тяжелого бронетранспортера может быть введен многоствольный пулемет для ведения шквального огня. Такое оружие особенно эффективно для борьбы с расчетами ПТРК и гранатометчиками противника. В доли секунды, не требуя точного прицеливания, оно способно смести все живое в радиусе нескольких метров, практически не оставляя противнику шансов на спасение.

Идеология, заложенная в конструкцию БТР-Т и ДПМ, может быть реализована и при создании тяжелых БТР и тяжелых БМП на базе более современных танков (в частности – Т-80). Нелишне говорить, сколько жизней сохранили бы такие «бронеавтобусы» в ходе боев в Г розном и других городах Чечни. Однако, к сожалению, они существуют лишь в единичных экземплярах (один из которых с успехом демонстрировался на выставке в Омске) и ориентированы, главным образом, на экспорт. Родная «Несокрушимая и Легендарная» не имеет средств для их приобретения…

КОЛЕСА, ГУСЕНИЦЫ И МНОГОЕ ДРУГОЕ

Колесная боевая техника была представлена, в основном, модернизированными образцами ранее разработанных боевых машин.

Одним из экспонатов выставки стал модернизированный вариант БТР-70. Бензиновые двигатели, установленные на машине, заменены на дизель. Установлена башня, обеспечивающая возможность зенитный стрельбы, а также ведения огня по верхним этажам жилых зданий в условиях городского боя. Усовершенствованы средства наблюдения и радиосвязи, установлены дымовые гранатометы, реализован ряд других мер, существенно повысивших боевой потенциал и эксплуатационные характеристики машины.

Был продемонстрирован и модернизированный вариант бронированной разведывательно-дозорной машины БРДМ-2. Созданная в 1962 году в Горьком под руководством главного конструктора В.А.Дедкова, эта машина строилась массовой серией и в больших количествах имеется как в силовых структурах России, так и в десятках зарубежных стран. БРДМ-2 активно (и с успехом) применялась в многочисленных вооруженных конфликтах.

Модернизированная машина БРДМ- 2М, как и БТР-70М, имеет новую башню с увеличенным углом обстрела по вертикали и современным прицельным обрудованием. Она оснащена дымовыми гранатометами и эффективной системой пожаротушения. Вместо бензинового-мотора ГАЗ-41 установлен более мощный и экономичный дизель (возможно применение двух типов двигателей). Максимальная скорость БРДМ-2М возросла с 95 до 100 км/ч.

Однако возможности дальнейшего совершенствования БРДМ-2 практически исчерпаны. На смену ей идет новая высокомобильная многоцелевая колесная машина (точнее – семейство машин) «Водник». В Омске было продемонстрировано несколько членов этого семейства, в том числе и бронированная разведывательно-дозорная машина, оснащенная башней с пулеметом КПВТ (14,5 мм).

ТОС "Буратино"

БРЭМ на базе Т-80У

Имеются как бронированные, так и небронированные варианты «Водника». В зависимости от модификации машина развивает максимальную-скорость 115…140 км/ч. Скорость на плаву составляет 4…5 км/ч, а запас хода по шоссе – 1000 км.

Важнейшей особенностью «Водника» является наличие легкосъемного целевого модуля, позволяющего в кратчайшие сроки с использованием простейших приспособлений переоборудовать машину из одного варианта в другой. Имеются модули с 14,5-мм пулеметами, 30-мм автоматическими пушками, зенитными ракетными и противотанковыми комплексами, различным оборудованием. «Водник» может использоваться как платформа для 120-мм миномета, как легкий бронетранспортер, командно-штабная машина, транспортный автомобиль для перевозки отделения пехоты или грузов.

Уникальные динамические качества машины обеспечиваются за счет высокой удельной энерговооруженности (при весе 6600…7500 кг мощность двигателя составляет 160 л.с.). Имеется централизованная система пожаротушения. Возможна установка системы кондиционирования воздуха, а также системы индивидуального обогрева членов экипажа.

Тяжелая огнеметная система ТОС-1, известная также под несколько легкомысленным названием «Буратино», в настоящее время не имеет мировых аналогов. Она с большим успехом использовалась в боевых действиях в Афганистане, а также в ходе последней кампании в Чечне. Бронированная боевая машина, созданная в КБТМ и выполненная на шасси танка Т-72 (в качестве базы может быть использован и любой другой российский средний танк), несет контейнер с 24 направляющими. Боевая масса ТОС-1 – 45,3 т, максимальная дальность стрельбы – 6000 м, минимальная – 400 м.

На выставке была продемонстрирована широкая гамма инженерных машин, разработанных КБТМ. Танковый мостоукладчик МТУ-90 на шасси танка Т-72 оснащен трехсекционным мостовым строением длиной 24 м, которое может быть развернуто в течение 2,5…3 минут. Мост способен выдерживать нагрузку до 60 т. МТУ имеет подвижность и защищенность, аналогичные соответствующим параметрам «семьдесятдвойки».

Для возведения переходов через более широкие водные преграды служит тяжелый механизированный мост ТММ-6, выполненный на четырехосном шасси высокой проходимости М3 КТ 7930. На каждой машине мостового парка размещено двухсекционное мостовое строение длиной 17 м. Подразделение из шести машин может в течение 25…30 мин возвести мост грузоподъемностью 60 т через реку глубиной до 5 м. Машина развивает максимальную скорость до 70 км/ч и Имеет запас хода, равный 1100 км. Во время демонстрации на полигоне она продемонстрировала вполне «приличные» (для своих размеров и массы) маневренность и проходимость.

Горьковский автомобильный завод продемонстрировал (как на выставочной стоянке, так и в «деле», на полигоне) новый вездеход ГАЭ-33082 с дизелем Р-6, предназначенным для замены «ветерана» ГАЗ-66. В ходе показа машина весьма эффектно, на большой скорости преодолевала достаточно сложные препятствия.

На стоянке ГАЗ представил и автомобиль специального назначения «Егерь», выполненный на базе ГАЗ- 33082. Машина, предназначенная для решения «специальных» задач (перевозка подразделений "коммандос", использование при охране государственной границы, патрулирование и т.п.) имеет удлиненную кабину и облегченный кузов. Автомобиль оснащен турбодизелем с охлаждением наддувного типа Р-6 (110 л.с.) и развивает скорость более 100 км/ч.

КАМАЗ выставил представительное семейство унифицированных автомобилей повышенной проходимости с колесной формулой 4x4, 6x6 и 8x8. Особо следует выделить КАМАЗ 4318, оснащенный механизмом опрокидывания – съема, обеспечивающим быстрое снятие крупногабаритных грузов в полевых условиях и столь же быстрый их подбор на платформу автомобиля. Работа этого механизма была продемонстрирована в полевых условиях в ходе показа автомобильной техники на полигоне.

Московский НИИ стали представил обширную информацию о работах, направленных на усиление защищенности боевых машин различного класса. Опыт локальных конфликтов последнего времени (в частности, боевые действия в Чечне) продемонстрировал недостаточный уровень живучести даже самых современных танков, БМП и БТР в условиях боя в городе. Возникла необходимость в разработке специальных средств защиты, монтируемых на технике, предназначенной для боя в населенных пунктах.

Комплекс дополнительной защиты для БМП-ЗМ, созданный специалистами НИИ стали, защищает машину от пуль калибра 14,5 мм в секторе 360 град., гранатометных выстрелов, ПТРК и других противотанковых средств. Повышение защиты от средств ближнего боя достигается установкой блоков динамической защиты, комбинированных и решетчатых экранов. Масса комплекта дополнительной защиты составляет 4 т, однако большой объем относительно легких навесных блоков позволяет машине сохранять плавучесть.

ТММ-6

МТУ-90

Танк под "Накидкой"

По аналогичному принципу выполнены и комплекты защиты более легкой БМП-2. Имеется два варианта комплектов массой 2300 и 1400 кг. Первый комплект защищает боевую машину от гранат типа ПГ-9С в любых курсовых углах обстрела с вероятностью 0,8 (в зонах БДЗ) или 0,5 (в зонах, прикрытых экранами). Защита от бронебойных пуль Б-32 калибром 12,7 мм обеспечивается с дистанции 100..150 м.

Для БТР-80 создан более простой комплект, состоящий из комбинированных решетчатых экранов. Масса комплекта составляет 1000 кг. Он защищает от реактивных гранат типа ПГ-9С при любых курсовых углах с вероятностью не менее 0,5, а также повышает защищенность машины от 12,7 и 7,62-миллиметровых пуль.

На выставке были представлены и нетрадиционные средства повышения живучести боевых машин, разрабатываемые в НИИ стали. Система электромагнитной защиты (СЭМЗ) предохраняет боевую технику от подрыва на минах с магнитными взрывателями, обеспечивая преждевременное срабатывание или блокирование последних. Масса комплекта, который может монтироваться на танки, БМП, БТР и различные транспортные средства, составляет 85 кг, потребляемая мощность – 0,8 кВт. Безопасная скорость машины, оснащенной комплектом СЭМЗ, может достигать 40 км/ч.

Вопросы снижения заметности военной техники в инфракрасном и радиолокационном диапазонах в последние годы приобретают все большее значение. Решать проблему пытаются как созданием специальных боевых машин, выполненных по технологии «стелс» (яркий пример работ в этом направлении – беларусско-российский разведывательный танк 2Т "Сталкер"), а также внедрением мер по «стелсизации» уже существующей техники.

НИИ стали продемонстрировал в Омске универсальный маскировочный материал «Накидка», применение которого резко снижает эффективность высокоточного оружия и технических средств разведки всех видов.

Применение комплектов «Накидка», выполненных в виде чехлов, надеваемых на бронетанковую и другую технику, снижает вероятность ее обнаружения дневными и ночными приборами и прицелами,телевизионными системами и оптико-электронными головками самонаведения, работающими в видимом и ближнем ИК-диапазонах (0,4… 1,5 мкм) на 30%. Вероятность обнаружения и захвата танка инфракрасными головками самонаведения (3,5…5 мкм, 8…16 мкм) уменьшается в два-три раза, а радиолокационными системами и ГСН (рабочий диапазон 0,2…4,5 см) – в шесть и более раз.

Разумеется, это лишь весьма краткие и далеко не полные зарисовки того, что можно было увидеть в Омске. «За кадром» осталась продукция «Уралвагонзавода», самоходные артиллерийские установки, волгоградские БМД, стрелковое оружие (отдельная, весьма емкая тема), противотанковое вооружение, индивидуальная экипировка бойца, средства связи и управления, а также многое другое. Мы надеемся более подробно осветить не затронутые в этой статье вопросы в следующих номерах нашего журнала.

Модернизированный Т-55

Т-90 со сварной башней

Усовершенствованный Т-80У

Фото Андрея Аксенова

Владимир ОДИНЦОВ

Скандинавская ласточка

(шведская боевая машина пехоты CV-9040)

Боевая машина пехоты CV-9040 создана для будущего

Облик БМП и ее вооружения определяется современными представлениями о характере и целях возможных войн XXI века. Одним из главных определяющих факторов является распределение ролей и взаимозависимость в основном звене Сухопутных войск – «танки – БМП». Многое указывает на то, что роль танков в будущих войнах, имеющих по преимуществу характер региональных конфликтов, будет постепенно уменьшаться. Это связано с постепенным осознанием того факта, что дальнейшее увеличение броневой защиты лба и башни, приведшие к непомерному возрастанию масса танка, теряет смысл. Опыт послевоенных, в первую очередь средневосточных войн, показал, что более 70% подбитых танков были поражены в бортовую и кормовую проекции (работает принцип «слабейшего звена»). При этом резко возросла роль пехотных противотанковых средств и авиации, а доля танков, пораженных танками, значительно уменьшилась. Большая масса танков делает невозможной их быструю переброску в район регионального конфликта.

В этих условиях не прозвучало сенсацией сообщение о том, что армия США намерена получить на вооружение новую колесную бронированную машину – нечто среднее между БМП и танком, которая в перспективе полностью заменит последний. Как сообщил американский генерал Пол Керн, на приобретение новой бронетехники в количестве 2131 единицы выделено 4 млрд. долл. Она получила название – временная бронированная машина (ВБМ), как переходная модель для будущего «гибрида», и в указанном количестве должна поступить в войска в 2008 году. Головным исполнителем контракта по ВБМ является фирма Дженерал дайнемикс.

По словам Керна, закупка новой техники является важным шагом в реализации задачи по трансформации армии США в более мобильной и легко вооруженный род войск, которую поставил начальник штаба армии генерал Эрик Шинсеки. Первая партия ВБМ ожидалась в войсках уже к декабрю 2001 года, однако необходимость проведения дополнительных испытаний и доработок отодвинули эти сроки на 16 месяцев. Предположительно ВБМ будет иметь керамическую броню и массу не более 30-35 тонн. Поскольку ВБМ, по-видимому, уже не будут называться танками, в дальнейшем будем использовать условный термин «тяжелая боевая колесная машина» (ТБКМ).

Шведская БМП CV-9040

Замена в США танков на «гибриды» ВБМ и, с другой стороны, разработка рядом стран БМП на танковой базе (например, «Мардер-2», Германия) существенно меняют соотношение сил. У БМП, в первую очередь у тяжелых неплавающих БМП, появляются вполне реальные шансы в борьбе с новыми ТБКМ, в основном, за счет поражения борта и кормы. Это, безусловно, потребует замены существующих автоматических пушек БМП калибра 20-30 мм пушками более крупных калибров. Тенденция к этому уже проявилась со всей очевидностью. В настоящее время интенсивную разработку 40-мм пушек для БМП ведут фирмы Эллайент Тексистемз, США (пушка CTWS с телескопическим патроном), GIAT, Франция (пушка СТА, также с телескопическим патроном), Боинг, США (бикалиберная пушка МК44 30/40 мм «Бушмастер II» и 40- мм «Бушмастер IV») 1* .

Наряду с 40-мм пушками в качестве перспективного оружия для новых БМП рассматриваются и автоматические пушки более крупных калибров. Характерным примером является 50-мм автоматическая пушка Rh503 фирмы Маузер, входящей в корпорацию Рейнметалл. Пушка предназначается для вооружения разрабатываемой тяжелой БМП «Мардер-2» с боевой массой 43 т и мощностью двигателя 1100 кВт (1500 л.с.). Масса пушки – 540 кг, длина ствола – 4250 мм (85 калибров), усилие отдачи – 48 кН, максимальное давление в канале ствола – 560 МПа, скорострельность -150-400 выстр/мин. 50-мм автоматическая пушка «Бушмастер III» создается также фирмой Боинг. Учитывая высокую стоимость 50-мм выстрелов, обе пушки выполнены в экономичном бикалиберном исполнении, т.е. со сменными стволами 50 и 35 мм, первый из которых предназначен для боевых стрельб, а второй – для учебных.

Однако безусловный приоритет в разработке и использовании в БМП крупнокалиберной пушки принадлежит шведской фирме Бофор», разработавшей в 1985-1988 гг. совместно с фирмой Хегглундс боевую машину пехоты CV-9040. Фирма Хегглундс разрабатывала платформу, Бофорс – башню с вооружением и боеприпасы. В качестве орудия использовалась 40-мм пушка L40B, разработанная на основе широко известной зенитной пушки L70 модели 1951 года. Первый опытный образец CV-9040 был передан на испытания в октябре 1988 года. Первый заказ на 200 серийных машин с общей стоимостью контракта 2,9 млрд. шведских крон министерство обороны выдало в 1991 году, а в 1993 году БМП CV-9040 была принята на вооружение, и первые 30 машин поступили в войска.

БМП CV-9040, называемая в рекламных буклетах фирмы Бофорс «Динамический защитник», создавалась специально для сложных климатических и территориальных условий Швеции. Она представляет собой компактную и маневренную машину с низким силуэтом, невысоким коэффициентом отражения радиолокационного импульса, слабым тепловым излучением в лобовом направлении и пониженным уровнем шумности. В рекламных проспектах фирмы приводится девиз машины: “Создана, чтобы выжить” ("Built to Survive”).

1* Подробнее с основными вопросами вооружения современных БМП можно ознакомиться в "ТиВ" №4/2000 г.

CV-90105 – машина огневой поддержки со 105-мм орудием

Основные характеристики БМП: масса 22,8 т (неплавающая), длина – 6,47 м, ширина – 3,01 м, высота по башне – 2,5 м, клиренс – 0,45 м, двигатель – 14-цилиндровый дизель DS14 мощностью 407 кВт фирмы SAAB-Сканиа, удельная мощность двигателя 18,4 кВт/ т, максимальная скорость по шоссе – 70 км/ч, удельное давление на грунт – 0,048 Мпа, запас хода по шоссе – 300 км, запас топлива – 525 л, преодолеваемые препятствия: высота стенки – 1,2 м, ширина рва – 2,4 м, экипаж 3 чел., десант – 8 чел. В передней части корпуса справа расположено МТО, слева от него – место механика водителя, вооружение (пушка и 7,62-мм пулемет) установлено во вращающейся башне в средней части машины, в задней части корпуса находится десантное отделение. Башня смещена на 200 мм влево от продольной оси корпуса. Наводчик и командир размещаются в башне соответственно справа и слева. Восемь десантников располагаются вдоль бортов.

Сварные стальные корпус и башня имеют значительный наклон лобовых листов и покрыты дополнительным слоем современной брони с композитным материалом, состав которой остается секретом фирмы. При наличии дополнительных съемных элементов бронирование обеспечивает защиту от огня 30-мм пушек. Подвеска торсионная с семью опорными катками по борту. Ведущие колеса переднего расположения. Для понижения профильных проекций БМП радиатор расположен сзади корпуса (справа), как на БМП «Мардер». Высадка десантников производится через одностворчатую бронедверь в корме, кроме того, на крыше десантного отделения имеются два люка с откидными крышками.

Масса пушки L70B составляет 560 кг, максимальная скорострельность – 320 выстр/мин, общая масса боекомплекта – 585 кг, эффективная дальность стрельбы по танкам и БМП – 1,5-2 км, по вертолетам – 3,5-4 км. Пушка размещена в башне магазином вниз, стреляные гильзы выбрасываются вверх вперед. Противооткатные устройства защищены бронекожухом. Огонь из пушки ведется одиночными выстрелами, короткими сериями или длинной очередью со скорострельностью 60 и 300 выстрелов в минуту. Пушка имеет большой угол возвышения (+50”), что способствует успешному ведению борьбы с воздушными целями. Угол снижения ствола составляет -8". Орудие имеет малый разброс начальных скоростей снаряда, обеспечиваемый за счет использования нового нитроциллюлозного пороха и трубки воспламенительного устройства.

Боекомплект пушки составляет 234 выстрела. Из них 24 выстрела находятся непосредственно в магазине пушки, разделенном на три отсека, в каждом из которых помещается восемь зарядов. В зависимости от тактической обстановки в каждом отсеке может находиться свой тип боеприпасов, а смена одного отсека на другой осуществляется при помощи гидравлического устройства. Перезарядка магазина производится вручную, для снаряжения одного отсека требуется около 20 с. Подача выстрелов для перезарядки осуществляется с помощью карусельного магазина (48 выстрелов) и расположенной под ним карусели (18 выстрелов). Еще 144 выстрела размещены в боеукладке корпуса.

Общая масса системы оружия (орудие+боекомплект) составляет 1145 кг, таким образом масса орудия составляет почти точно половину массы системы оружия. Относительная масса орудия 0,5 представляется чрезмерно высокой. По современным представлениям теории вооружения величина оптимальной относительной массы орудия находится в диапазоне 0,2-0,4. Например, для отечественной БМП-2 относительная масса орудия составляет 0,22 (масса 30-мм орудия 2А42 -115 кг, масса боекомплекта 500 патронов – 415 кг, общая масса – 530 кг).

Какие факторы предопределили «шведский прорыв» в области калибра автоматической пушки БМП?

Одни специалисты считают основным моментом наличие отработанной 40-мм пушки L70 с многолетним опытом производства и эксплуатации, традиционно пользующейся заслуженным спросом во многих странах мира.

Другая точка зрения исходит из того, что на выбор калибра оказала серьезное влияние военная доктрина Швеции, в свою очередь определяемая географическими особенностями и военной историей страны. При наличии большой береговой линии одной из основных задач вооруженных сил является борьба с морскими и воздушными десантами. Поражение крупных надводных целей типа десантных судов стрельбой с берега обеспечивается только при достаточно большой массе снаряда.

Другой особенностью страны является холмисто-лесистая местность с большим количеством естественных укрытий (каменные гряды, валуны, обратные скаты). Это обстоятельство резко снижает эффективность стрельбы снарядами с ударными взрывателями. Переход к снарядам с траекторным (дистанционным или неконтактным) разрывом требует опять-таки увеличения калибра для размещения относительно объемного (1.2-15 см 3 ) траекторного взрывателя. В мировой практике нет примеров реализации траекторного взрывателя в калибре менее 35 мм.

Наконец, весьма веским и, возможно, главным соображением было стремление придать новой БМП «противотанковые» свойства, т.е. сохранить за ней возможность борьбы с танками за счет поражения борта и кормы. Небезынтересно отметить, что при формировании облика основного вооружения БМП CV-9040 в качестве возможных альтернатив рассматривались также 57-мм пушка «Тринити Бофорс» и 60- мм пушка HVMS совместного производства фирм Израэл Милитэри Индастриз и ОТО Мелара. В свете этого 40-мм пушку можно рассматривать как компромиссный вариант между малыми (20-30 мм) и крупными (57-60 мм) калибрами.

40-мм автоматическая пушка L70

Номенклатура снарядов 40-мм пушки L70B

№ Индекс	Тип снаряда	Взрыватель	Масса выстр., г	Масса Длина снаряда, г выстр.,мм	Начальная скорость, м/с
1 APFSDS-T	бронебойный подкалиберный оперенный с отделяемым поддоном	нет	2300	500	520	1480
2 APDS-T	бронебойный подкалиберный оперенный с отделяемым поддоном	нет				1480
3 НЕ-Т	осколочный естественного дробления	ударный L1472 или L1473	250	960	207	1005
4 PFHE Мк 2	осколочный с ГПЭ	неконтактный Мк2	2400	880	534	1(525
5 PFHE НЕ	осколочный («ЗР») с ГПЭ	многопрограммный	2500	975"
6 MPT-SD NM 181	полубронебойно- осколочный с пиротехническим инициированием	нет	2500	915	534	1025 ~
7 ТР-Т M89F1	практический	-	-	-	-	-

Пробитие броневой преграды

Бронебойный оперенный подкалиберный снаряд APFSDS-T

Процесс отделения поддона после выстрела

Номенклатура снарядов 40-мм пушки L70B включает в себя семь типов, т.е. по любым меркам является чрезвычайно широкой. Характеристики снарядов приводятся в таблице. По некоторым снарядам данные отсутствуют.

Снаряд APFSDS-T (Armor Piercing Fin Stabilized Discarding Sabot – Trace)

Бронебойный вольфрамовый стержень снаряда снабжен четырехлопастным стабилизатором. Ведение снаряда по каналу ствола осуществляется поддоном довольно сложного устройства, включающим в себя головной многосекционный конус и цилиндрическую трехсекционную часть со скользящим (плавающим) ведущим пояском. Масса бронебойного оперенного подкалиберного снаряда (БОПС) с поддоном составляет 0,5 кг, то есть почти в два раза меньше массы калиберного снаряда, что и позволяет придать БОПС высокую скорость. Обращает на себя внимание нетрадиционная цилиндрическая форма поддона. Обычно для БОПС используется поддон катушечной формы, что позволяет еще более существенно уменьшить его массу. Передняя коническая часть поддона, по- видимому, призвана предотвратить утыкание снаряда в торец казенника при заряжании.

В рекламных изданиях фирмы приводятся сенсационные данные: снаряд пробивает броневой лист толщиной 100 мм, наклоненный на угол 60° от вертикали. Указывается, что при этом обеспечивается поражение лобовой брони танков Т-54, Т-55, Т-62 и бортовой брони танков Т-72, «Леопард» 2А1, «Абрамс» М1, «Челленджер».

Снаряд APDS-T имеет стабилизатор оригинальной конструкции в виде тонкостенного конуса.

НЕ-Т (High Explosive – Trace) осколочный снаряд с ударным взрывателем и корпусом естественного дробления, наиболее традиционный снаряд боекомплекта. Снаряжение – гексотонал. Может комплектоваться взрывателем мгновенного действия L1472 при стрельбе по наземной живой силе или взрывателем L1473 с последующей задержкой при стрельбе по воздушным целям, наземной небронированной технике и легким морским судам. Оба взрывателя имеют устройство самоликвидации через 12 с после выстрела. Время горения трассера – 5 с.

Снаряд PFHE Мк 2 (Proximity Fuze High Explosive)

Осколочный снаряд с неконтактным взрывателем Мк 2 и корпусом, содержащим готовые поражающие элементы (ГПЭ). Предназначается для поражения самолетов, вертолетов, крылатых ракет и надводных судов. При взрыве снаряда образуется более 2400 убойных осколков. Эксперименты показали, что лопасть воздушного винта вертолета может быть разрушена при подрыве снаряда на расстоянии 0,5 м от нее. При взрыве на расстоянии 0,4 м вероятность разрушения винта становится очень высокой.

Поражение крылатых ракет осколками снаряда достигается за счет поражения блока управления ракеты. В среднем для этой цели достаточно десяти попаданий осколков в проекцию ракеты.

Взрыватель Мк 2 снабжен устройством селекции целей, позволяющим, например, различать винт вертолета при незначительном выступании его над вершинами деревьев и выделять надводную цель на фоне гребней волн. По уровню безопасности он удовлетворяет требованиям стандартов НАТО (NATO STANAG) и США (US. MIL-STD 331 и 810), что обеспечивает введением в конструкцию двух независимых механических устройств, а также электронного' блока, обеспечивающего взведение взрывателя на расстоянии 300 м от орудия. Работа взрывателя устойчива в широком диапазоне погодных условий, включая тропический дождь.

40-мм снаряд PFPPX

Снаряд PFPPX (Proximity Fuze Prefragmented Programmable) (неконтактный взрыватель, готовые ПЭ, программируемый). Наиболее тяжелый, сложный и дорогой снаряд боекомплекта. Масса снаряда составляет 975 г, масса заряда ВВ -120 г, коэффициент наполнения 0,123. В качестве ВВ используется РВХ (октоген/органическая связка (90/10)) или октол (октоген/ тринитротолуол (78/22)). Оболочка снаряда содержит 1100 готовых поражающих элементов (ГПЭ) в виде шариков из вольфрамового сплава диаметром 3 мм (масса около 0,25 г). При взрыве снаряда образуется также около 3000 осколков естественного дробления, способных пробивать дюралевый щит толщиной 2 мм, установленный на расстоянии 1,5 м от точки подрыва. Наибольшее поражающее действие при стрельбе по самолету отмечается в случае подрыва снаряда на расстоянии 2,5 м от цели, а при стрельбе по ПКР – до 2 м.

Взрыватель снаряда является программируемым, т.е. может быть установлен на один из шести видов действия:

1) неконтактное действие, включаемое только в районе цели (воздушные цели)

2) тот же вид действия с увеличенным приоритетом прямого попадания (крупные воздушные цели)

3) временное (дистанционное) действие (небольшие маневренные и замаскированные наземные и подводные цели)

4) контактное (ударное) действие (наземные и надводные цели)

5) ударное бронепробивное действие (наземные и надводные цели)

6) неконтактное действие Установка вида действия (программирование) для каждого снаряда производится непосредственно перед выстрелом с помощью программного блока PFP (Proximity Fuze Programmer), непрерывно получающего информацию от компьютера системы управления огнем. Если выстрел не произведен, то установка взрывателя через короткое время стирается, и он может быть запрограммирован снова.

Включение неконтактного действия только при подходе в район цели обеспечивается расчетом и введением во взрыватель полетного времени до передней границы района цели. Благодаря этому обеспечивается защита взрывателя от различных видов электронного противодействия и природных шумов.

При стрельбе на неконтактное действие по крупным воздушным целям, для которых достаточно велика вероятность прямого попадания снаряда, используется установка «2».

В таблице приводятся значения вероятности поражения вертолета Ми-24 очередью из четырех выстрелов:

Вероятность поражения вертолета Ми-24

Дальность, м	Снаряжение
	октол	РВХ
1000	0,95	0,95
2000	0,76	0,73

Временное действие используется при стрельбе по целям в окопах, ходах сообщения, на обратных скатах, а также по малоконтрастным целям и целям, прикрытым электронными помехами.

Снаряд MPT-SD NM 181 (Multi Particle Trace)

Многоцелевой (полубронебойный) снаряд с пиротехническим инициированием. Это сравнительно новый тип снаряда, быстро завоевавший прочное положение в боекомплектах автоматических пушек всех калибров.

Взрыватель в снаряде отсутствует. Подрыв снаряда при ударе о прочную преграду осуществляется с помощью размещенного в голове снаряда заряда пиротехнического состава. При ударе происходит воспламенение состава, а затем горение переходит во взрыв, вызывающий детонацию основного заряда бризантного ВВ.

Срабатывание пиротехнической цепи происходит за относительно большое время (0,3 мс), что обеспечивает проникание снаряда за достаточно толстую броню {до 20 мм) и взрыв его внутри цели. Надежное функционирование снаряда наблюдается только при стрельбе по прочным преградам и не обеспечивается при стрельбе по грунту, особенно рыхлому. Существенным преимуществом снаряда является его сравнительно низкая стоимость, обусловленная отсутствием взрывателя.

Владимир Ильин

Баллистические ракеты третьих стран

(Продолжение. Начало в "ТиВ" № 7/2001 г.)

Иракская БР "Хуссейн" на выставке в Багдаде в 1989 г.

ИРАК

17 августа 1959 г. Советский Союз и Ирак подписали межправительственное соглашение, предусматривающее оказание технической помощи Ираку в строительстве в пустыне Тхувайтха в 15 км к югу от Багдада небольшого исследовательского ядерного реактора ИРТ-2000 (мощностью 2000 квт), изотопной лаборатории, а также в проведении геологоразведочных работ по поиску урановых руд. В соглашении оговаривалось, что все работы будут проводится исключительно в мирных целях. Рассказывают, что когда Н.С.Хрущеву доложили о подготовке соглашения, он сказал:

– Сначала китайцы, а теперь вот и арабы бомбу просят. А голова в конечном счете у нас будет болеть. Сотрудничать – сотрудничайте, но бомбы не давать!

Реактор начал действовать в 1968 г. Однако для создания оружия он был абсолютно непригоден: слишком маломощен и несовершенен. В 1975 г., во время визита иракской правительственной делегации в Москву, было достигнуто принципиальное соглашении о строительстве более мощного реактора. При этом одним из ключевых условий, поставленных Советским Союзом, был полный контроль со стороны МАГАТЭ, исключающий возможность военного использования установки.

Однако параллельно с этим иракцы вели переговоры с Францией, результом чего стало заключение в ноябре 1975 г. контракта стоимостью около 3 млрд. долл. на строительство мощного современного ядерного реактора «Озирак» и исследовательской лаборатории «Изис», причем – без всяких гарантий по линии МАГАТЭ. Одновременно Ирак закупил во Франции 72 кг обогащенного урана для нового реактора. Из этого запаса можно было изготовить несколько ядерных боеприпасов «хиросимской» мощности. В 1976 г. последовало заключение договора с Италией о поставке т.н. горячих камер, предназначенных для переработки радиоактивных топливных элементов и выделения плутония. По оценкам независимых экспертов, все это позволило бы Ираку t приступить к производству плутониевых ядерных боеприпасов уже в начале 1980-х годов.

Но судьба иракского ядерного реактора оказалась несчастливой: готовое изделие было отвезено в порт Ля Сиен-сюр Мер (близ Тулона) для погрузки на корабль, который должен был доставить его в Басру. Однако мощный взрыв, прогремевший 7 апреля 1979 г., полностью разрушил реактор. Ответственность за акцию взяла на себя некая «Французская экологическая лига», но по докладам советской внешней разведки имела место хорошо продуманная спецоперация, проведенная Моссадом (для чего во Францию из Израиля была направлена группа из десяти человек).

Французы оперативно изготовили второй экземпляр реактора, который на этот раз без приключений был доставлен в ядерный центр в пустыне Тхувайтха. Летом 1981 г. «Озирак» должен был вступить в строй, а первые партии обогащенного урана стали поступать в Ирак из Бразилии, Нигера и Португалии.

По имевшейся у советской разведки информации, весной 1981 года в Ираке было накоплено около 12 кг плутония, что не позволяло приступить к производству ядерных боеприпасов. Однако после ввода в действие французского реактора объем наработки плутония составил бы 10 кг в год. Это позволило бы Багдаду обзавестись тремя бомбами уже к 1983 году и пятью – к 1985 году. Параллельно при помощи французских, бельгийских и итальянских специалистов велись весьма интенсивные работы над химическим и биологическим оружием.

В 1960-х годах Ирак приобрел в СССР эскадрилью дальних бомбардировщиков Ту-16, способных поражать цели на удалении до 2500 км от аэродрома базирования. В 1970-х ВВС Ирака пополнились более современыми сверхзвуковыми машинами Ту-22Б. Возможности ПВО Израиля по предотвращению ударов, наносимых этими самолетами, были ограниченными.

Опасаясь появления в арсенале Ирака ядерных боеприпасов, Израиль решил нанести привентивный удар. 7 июня 1981 г. 14 истребителей ВВС Израиля F-15A и F-16A нанесли бомбовый удар по атомным объектам вблизи Багдада, полностью уничтожив реактор «Озирак» (следует заметить, что советский ИРТ-2000 оказался практически невредимым).

Удар по «Озираку» надолго (если не навсегда) отбросил Ирак от заветной цели обладания собственным ядерным оружием. Однако вызывающие действия израильтян имели и другие последствия: Советский Союз снял ограничения на поставки Багдаду наступательного оружия (в частности ракет Р-17, известных как "Скад").

В 1980-х годах в ходе войны с Ираном на базе Р-17 в рамках темы «17280» начались работы по созданию оперативно-тактической ракеты, обладающей дальностью, увеличенной до 600 км. Этого предполагалось достичь за счет уменьшения массы головной части. Первый испытательный пуск новой ракеты состоялся в 1987 году, а уже в следующем году 190 ракет этого типа, получивших название «Эль Хуссейн», были выпущены по целям на территории Ирана. В ходе войны 1991 г. 80-90 ракет «Эль Хуссейн» использовались для нанесения ударов по объектам на территории Саудовкой Аравии и Израиля. В западных средствах массовой информации сообщалось, что часть ракет типа «Эль Хуссейн» была также приспособлена для доставки химического и биологического оружия (к счастью, не пущенного в ход).

В конце 1980-х годов в Ираке началась разработка новой модификации ракеты Р-17, получившей обозначение «Эль Аббас» и имеющей максимальную дальность пуска до 900 км. Однако работы по этой программе были, очевидно, прекращены в 1990 году.

В 1989 году была испытана баллистическая ракета «Эль Аабед» с максимальной дальностью 2000 км, официально представленная правительством Ирака как ракета-носитель для вывода на околоземную орбиту иракского спутника «Тамоуз-1». Первая ступень новой ракеты была оснащена связкой из пяти ЖРД, используемых на БР «Эль Аббас», а вторая имела один двигатель того же типа. На третьей ступени был установлен двигатель малой мощности.

С 1991 года Ирак лишился формального права строить и испытывать баллистические ракеты с дальностью более 150 км, однако возможности по их созданию, вероятно, сохранены. Имелась информация о разработке тактических ракет малой дальности, известных под наименованиями «Сакр», «Абабил» и «Зль Самуд».

Со ссылкой на инспекцию ООН сообщалось и об исследованиях в Ираке новых проектов БР с дальностью пуска 900, 2000 и 3000 км, а также о программе «Эль Ханза», предусматривающей создание баллистической ракеты с дальностью 1200-1500 км.

Если баллистические ракеты большой дальности являются, скорее всего, лишь объектом мечтаний иракского военного руководства, то стратегическими крылатыми ракетами Саддам Хуссейн, вероятно, уже располагает. В 1999 году стало известно о работах по переоборудованию в крылатые ракеты устаревших учебно-тренировочных самолетов Аэро Водоходы L-29 "Дельфин" (к концу 1990-х годов Ирак имел более 12 УТС этого типа, находящихся на консервации в летнопригодном состоянии). С самолетов демонтировалось все ненужное для использования в новом качестве оборудование, устанавливалась автономная система наведения, а также встраивалась БЧ, снаряженная боевым отравляющим веществом нервно-паралитического типа. В результате вполне безобидный учебный самолет превратился в довольно грозное оружие массового поражения, способное достигать целей, находящихся на удалении до 1000 км от места старта.

Работы по переоборудованию L- 29 в крылатые ракеты были развернуты на предприятиях Ирака в обстановке повышенной секретности в 1997 или 1998 гг. Несмотря на то, что в результате бомбовых ударов американской авиации по иракским промышленным объектам и аэродромам несколько модернизированных «Дельфинов» удалось уничтожить, Ирак, вероятно, уже имеет около десятка боеготовых крылатых ракет, рассредоточенных в различных частях страны. В перспективе подобной модернизации могут быть подвергнуты и легкие самолеты других типов (L-39, РС-7, МиГ-21, «Мираж» F. 1 и другие), имеющиеся у ВВС Ирака в достаточно больших количествах.

ЙЕМЕН

На вооружении йеменской армии имеется несколько ракетных комплексов Р-300 (Scud-B) с ракетами Р- 17 (максимальная дальность – 300 км), приобретенных в начале 1990-х гг. Сообщалось об использовании этих ракет в боевых действиях во время гражданской войны 1994 г.

ЛИВИЯ

В начале 1980-х годов в Ливии началась реализация комплексной программы «Эль Фатах», в рамках которой предусматривалось создание твердотопливной или жидкостной баллистической ракеты средней дальности (1000 км). К работам были привлечены специалисты-ракетчики из Индии, Ирана, Ирака и Югославии.

Летные испытания новой БР начались в 1993 году, однако первые пуски закончились неудачей. Успешное испытание первой ступени новой ракеты было осуществлено лишь в 1995 году.

Кроме того, Ливия в 1980-х годах приобрела в СССР партию оперативно-тактических ракетных комплексов Р-300. В дальнейшем с привлечением египетских, иранских и северокорейских специалистов ракеты этого комплекса прошли доработку, в результате которой их максимальная дальность возросла до 400 км.

В начале 1990-х годов при техническом содействии Северной Кореи ракеты подверглись очередной доработке, приблизившей их до уровня БР Skud-C (максимальная дальность 550 км).

По неофициальным сообщениям, Китай поставил Ливии в 1989 году небольшую партию ракет М-9 (DF- 15) с дальностью порядка 600-800 км.

В ноябре 1997 года появилась информация об участии Ливии в иранской программе «Шахаб-3». Сообщалось, в частности, что партия ракет этого типа, изготовленных в Иране, поставлена Ливии.

Пакистанская ракета "Хатф" I

БР "Гхаури"

ОБЪЕДИНЕННЫЕ АРАБСКИЕ ЭМИРАТЫ

В начале 1990-х гг. ОАЭ приобрели (вероятно, в одной из стран СНГ) несколько оперативно-тактических ракетных комплексов Р-300 (Scud-B) с ракетами Р-17, обладающими максимальной дальностью 300 км.

ПАКИСТАН

Эта страна со 130-миллионным населением, весной 1998 года успешно испытавшая собственное ядерное оружие, реализует также крупномасштабную программу создания баллистических ракет. В перспективе предусматривается и запуск пакистанского искусственного спутника Земли.

В апреле 1988 года в Пакистане были проведены испытания опытной жидкостной ракеты средней дальности «Гхаури»I (1300 км), созданной при технической помощи северокорейских специалистов на базе ракеты «Но Донг».

14 апреля 1999 года Пакистан провел успешные испытания новой баллистической ракеты средней дальности «Гхаури» II, конструкция которой также создавалась на базе «Но Донга». Преодолев расстояние 1165 км за 12 минут, головная часть этой БР приземлилась вблизи южного побережья Пакистана. Собственно, размеры национальной территории и ограничивали дальность ракеты в первом испытательном пуске: по заявлению разработчиков, она способна поражать цели на дальности до 1500 км.

Жидкостная ракета может нести боевую часть (очевидно, как ядерную, так и обычную) массой 1000 кг.

При использовании облегченной БЧ возможно достижение несколько большей дальности (2000-2300 км). Для старта ракеты «Гхаури» II предполагается использовать как стационарные, так и мобильные пусковые установки.

В начале 2001 года индийские средства массовой информации сообщили, что в Пакистане разработана новая баллистическая ракета средней дальности «Хайдер» I, способная поражать цели ядерным зарядом на удалении до 2500 км. Ее первые испытания планируется провести в 2001 году.

15 апреля 1999 года состоялся испытательный пуск оперативно-тактической твердотопливной баллистической ракеты «Шахин»1, созданной на базе китайской БР М-11 и обладающей дальностью 750 км (по другим данным – 600 км). Первая публичная демонстрация новой ракеты состоялась несколько раньше, 23 марта 1999 г. во время традиционного военного парада, посвященного Дню Республики.

Ведутся работы над двухступенчатой твердотопливной ракетой средней дальности «Шахин»II, обладающей дальностью пуска порядка 2000 км. Имелись также сообщения о закупке Пакистаном в Китае в 1992 году 24 ракет М-11, однако как китайские, так и пакистанские власти категорически опровергают эту информацию.

Имеются сведения о планах Пакистана разместить ракектно-ядерное оружие и на морских носителях (надводных боевых кораблях или подводных лодках), что позволит создать угрозу не только ближайшим соседям, но и более удаленным государствам (США, России или Израилю).

В области ракетного оружия малой дальности реализуются программы создания двухступенчатых ракет «Хатф»П и «Хатф»Ш, являющихся развитием более ранней опытной ракеты «Хатф»1.

Пакистанская БР "Шахин" на самоходной ПУ, заимствованной у "Скада"

САУДОВСКАЯ АРАВИЯ

В конце 1987 года Саудовская Аравия приобрела в Китае около 40 баллистических ракет средней дальности DF-3A (максимальная дальность пуска – 2400 км), снабженных мощными осколочно-фугасными БЧ массой около 2000 кг. Нельзя исключать возможность оснащения этих ракет ядерной БЧ. Ракеты установлены в шахтах в двух ракетных базах, расположенных в пустыне на Юге страны, вне досягаемости израильской ударной авиации. По сообщению печати, эксплуатация этих ракет осуществляется китайским персоналом.

Саудовские ракеты имеют явную «антиизраильскую» направленность. В то же время они могут угрожать и арабским режимам, неугодным Эр- Рияду (например, Ираку или Ирану). Сообщалось о планах Саудовской Аравии заменить ракеты DF-3A на новые китайские твердотопливные баллистические ракеты.

ЮЖНО-АФРИКАНСКАЯ РЕСПУБЛИКА

В 1960-х годах Южно-Африканская республика, правительство которой проводило политику аппартеида (искусственного разделения населения страны по рассовому признаку), находилась в международной изоляции. Страна, не имевшая надежных союзников, вынуждена была думать об организации оброны собственными силами. В 1963 году начались поставки первого южноафриканского урана Израилю, где к тому времени разворачивалась национальная ядерная программа. После «шестидневной войны» 1967 года, когда Израиль (правда, на весьма короткое время) также столкнулся с эмбарго на поставки оружия, сотрудничество с другим «государством – изгоем» – ЮАР – в области оборонных программ еще более углубилось. Очевидно, осуществлялись и совместные ядерные исследования. В 1977 году советский разведывательный искусственный спутник обнаружил в пустыне Калахари деятельность, весьма напоминающую подготовку к подземным ядерным испытаниям. Вскоре аналогичная информация поступила и с борта американского спутника. Несмотря на противостояние СССР и США, ни та ни другая «сверхдержава» не была заинтересована в расширении «ядерного клуба». После энергичного политического давления как из Москвы, так и из Вашингтона работы в пустыне в Калахари были свернуты.

Однако ядерная программа ЮАР продолжалась, и через два года, 22 сентября 1979 г., американский ИСЗ VELA зафиксировал в Индийском океане в районе острова Принс-Эдуард двойную яркую вспышку, происхождение которой не вызывало сомнений – ядерный взрыв небольшой мощности. Вскоре в печати появились сообщения, что это было уже третье испытание израильской нейтронной бомбы мощностью 3 Кт, проведенное южноафриканцами совместно с израильтянами: два предыдущих взрыва удалось замаскировать, проведя их в условиях ненастной погоды, при плотной облачности, поглотившей значительную часть светового излучения.

Сообщалось, что в конце 1980-х гг. несколько израильских ядерных боеприпасов, а также техническая документация по оперативно-тактической баллистической ракете «Иерихон» были переданы ЮАР. Однако первоначально роль носителей южно-африканских ядерных боеприпасов была возложена на тактические бомбардировщики «Бакэнир», закупленные в Великобритании и имеющие вместительный грузоотсек, изначально создававшийся для спецбоеприпаса.

5 июня 1989 года в ЮАР, на испытательном полигоне Озверг (близ Кейптауна), был произведен пуск баллистической ракеты средней дальности «Аристон». Боеголовка ракеты приводнилась вблизи островов Принца Эдуарда в Индийском океане, пролетев около 1500 км. Предполагается, что «Аристон» – это одна из израильских БР «Иерихон- 2», поставленных ЮАР. По другим данным – это лицензионный вариант «Иерихона-2», собранный на южноафриканском предриятии.

ЮАР вела работы и по созданию на базе «Аристона» собственной ракеты-носителя – RSA-3, предназначенной для вывода на низкие околоземные орбиты легких ИСЗ. Однако ракетная программа Претории существено затормозилась после того, как Израиль в 1987 году прекратил с ней военно-техническое сотрудничество. Уход южноафриканской армии из Анголы и Намибии, а также радикальные политические изменения, произошедшие в самой ЮАР в начале 1990-х годов, привели к прекращению дальнейших работ по ядерной программе, а пять оставшихся в строю «Бакэниров» в марте 1991 года были сняты с вооружения. В 1993 году, после прихода к власти президента Монделы, было объявлено, что ЮАР полностью отказалась от дальнейших работ по созданию ядерного оружия и уничтожила свой относительно небольшой запас ядерных боезарядов, а также средства их доставки. Так ли это – покажет время…

(Окончание следует)

Семен ФЕДОСЕЕВ

Легенда о "Русском танке”

«Россия – родина слонов» – шутка, возникшая не вчера. Так уж случилось, что в конце 40-х годов наша страна, охваченная кампанией борьбы с «космополитизмом» и «преклонением перед Западом», в очередной раз начала борьбу за всевозможные приоритеты – прежде всего, в области науки и техники. И это был не только повод для новых “чисток”. Европу разделил “железный занавес”, и советским гражданам старались доказать, опираясь на исторические примеры, что развивать технику и технологии можно и самостоятельно, без сторонней помощи. В результате Россия «оказалась» родиной парового и бензинового двигателей, прокатного стана и дуговой электролампы, воздушного шара и цельнометаллического дирижабля, вертолета и аэроплана, телеграфа и трамвая, велосипеда и гусеничного трактора. Надо признать, что в ходе этой «борьбы» были проведены солидные изыскания, подняты и введены в научный оборот многие интересные документы, издано немало научно-популярной литературы. Но игнорирование неудобных на тот момент “деталей” привело к рождению ряда легенд и порой причудливых версий. “Не учли", скажем, что ряд реальных приоритетов попросту не был реализован, другие оказались сомнительны – в начале 90-х годов, например, российским исследователям пришлось официально отказаться от первенства Можайского в создании аэроплана.

Одной из самых долгоживущих и до сих пор эксплуатируемых легенд такого сорта оказался "первый в мире танк”, известный под именем “Вездеход”. Как обстояло дело в действительности? Создавались ли вообще в России проекты танков раньше или хотя бы одновременно с английскими или французскими работами? В этом мы и попробуем разобраться далее. Причем нам придется иметь дело как с полностью или частично воплощенными в “железо” машинами, так и с различными предложениями и проектами, не пошедшими дальше эскизного.

Так, со слов "очевидцев", представлял первый танк журнал "Сайнтифик Америкэн"

ЛЕГЕНДА О “ВЕЗДЕХОДЕ”

Случайно или нет, но танк вышел на поле боя в самой середине Первой мировой войны. Громадная роль, сыгранная танками во второй половине войны, не вызывала сомнений. И неудивительно, что сразу же возникли споры о приоритете в создании нового грозного средства борьбы (“у победы много отцов”). В связи с рядом претензий со стороны союзников в Великобритании в 1919г. специальным указом короля даже была назначена комиссия парламента для выяснения животрепещущего вопроса – является ли танк действительно «британским вкладом в арсенал нового оружия», или идея родилась раньше и в другой стране. И хотя реально значимым является приоритет в создании и практическом применении нового средства, а не в области идей и предложений, вопрос о том, «кто первым придумал», стал впоследствии предметом бурных споров (упомянутая комиссия, признав создателями танка английских конструкторов, лишь поставила предел посягательствам американских изобретателей). Но едва ли не первой вступила в этот спор Россия.

Произошло это вскоре после выхода в бой 32 первых английских танков на Сомме 15 сентября 1916г. Еще оставалось больше года до подлинного триумфа танков при Камбре, но журналисты уже пророчили танку самое блестящее будущее. Именно в таких тонах составил свою статью «Сухопутный флот» военный обозреватель «Таймс», написав между прочим: «…Несомненно, что в этом деле мы первые. Теперь эта дьявольская машина принадлежит нам и только нам». 25 сентября (здесь и далее даты – по старому стилю) эту статью перепечатала русская газета «Новое время». Реакция не заставила себя ждать. Уже 29 сентября в той же газете появляется статья с громким заголовком «Сухопутный флот – русское изобретение». Автор ее утверждал, что еще за два года до появления английских танков изобрел подобную машину. Настаивал он и на других своих приоритетах: «В 1909г. я построил автоматически устойчивый самолет…, в 1912г… первый самолет «двухвостку» …, в 1912г. я предлагал удушливый газ». Далее шли горькие сожаления о судьбе изобретателя в России.

Автором статьи был А.А. Пороховщиков. Для уяснения дальнейшего скажем несколько слов о его деятельности. Потомственный дворянин Александр Александрович Пороховщиков родился в 1893г., в ранней юности проявил склонность к изобретательству, приложив ее поначалу в области входящей в моду авиации. Занятиям Пороховщикова способствовали неплохие средства, имевшиеся у семьи. В декабре 1909г. он выставил на Воздухоплавательной секции XII Съезда естествоиспытателей и врачей в Москве модель своего расчалочного моноплана. Несмотря на чрезвычайно упрощенную конструкцию (пилот, к примеру, сидел верхом на балке-фюзеляже) модель заслужила положительный отзыв профессора МВТУ Н.Е. Жуковского. Найдя подходящий двигатель, Пороховщиков построил свой самолет в Риге и лично испытал его 26 июня 1911г., а в 1912г. представил на Второй международной выставке в Москве. В 1914 г. уже в Петрограде Пороховщиков построил оригинальный полутораплан «Би-Кок» с двухбалочным фюзеляжем («двухвостку») и предложил его в качестве разведчика Военному ведомству. Последнее заинтересовалось, подыскало в качестве подрядчика для серийной постройки завод Терещенко. Но настойчивое (и, увы, типичное для изобретателя) желание Пороховщикова строить самолеты самому, и в количестве не мёнее, как на целый авиаотряд, фактически сорвало выдачу заказа. Позже, 27 февраля 1917г., Пороховщиков построил учебный двухместный биплан П-lV. Уже во время гражданской войны он продолжил эту работу, и в феврале 1920 г. появился П-IV бис, в 1921-23 гг. – П-IV 2 бис, П-VI, П-VI бис. Эти самолеты строились в качестве учебных серийно, на них учились летать многие советские летчики.

Впрочем, диапазон интересов Пороховщикова был весьма широк, а кипучая энергия побуждала его заниматься чуть ли не всеми областями техники. В Петрограде, по адресу Аптекарский остров, Песочная 23 помещалась принадлежащая ему «Соединенная мастерская». На угловом штампе ее «фирменных» бланков значились отделения: самолетов, самоходов (сиречь автомобилей), вездеходов (отметим это для дальнейшего), двигателей, повозок, военного снаряжения, электротехническое, железнодорожное, а затем – и «секретное». Итак, «двухвостку» Пороховщиков действительно построил одним из первых и над автоматической устойчивостью самолета работал. Трудно сказать что-либо определенное об удушливом газе. А вот что насчет «танка»?

Английский "ромбический" танк

Эффект от появления на фронте первых танков

Впервые с предложением оригинальной вездеходной машины Пороховщиков обратился в Особый комитет по усилению военного флота (куда представлял и проект самолета) в августе 1914г. – вскоре после начала войны. Однако прошло еще четыре месяца, прежде чем изобретатель смог предъявить эскизный проект. 9 января 1915г. Пороховщиков представил Главному начальнику снабжений армий Северо-Западного фронта генералу Данилову чертежи и смету постройки «Вездехода». Кроме высокой проходимости Пороховщиков обещал плавучесть машины за счет герметизации корпуса. На постройку «самодвижущегося экипажа» он испрашивал 9960 рублей 72 копейки. 13 января Главный начальник снабжений разрешил постройку, причем проектные данные «Вездехода» были оговорены в особом докладе № 8101. Пороховщикову предоставили требуемые средства, оборудование авторемонтной мастерской и 25 мастеровых из числа ратников ополчения. Наблюдение за работами осуществлял начальник Рижского отдела по квартирному довольствию войск военный инженер полковник Поклевский-Козелло.

Конструкция «Вездехода» была действительно необычна. Сварной каркас опирался на одну широкую гусеницу из прорезиненной ткани, натянутую на четырех пустотелых барабанах, причем передний барабан был заметно приподнят над опорной поверхностью. Пятый барабан прижимал гусеницу сверху. Задний барабан был ведущим, вращение на него передавалось через коробку передач и карданный вал от карбюраторного двигателя мощностью 10 л.с. Три кольцевые канавки на каждом барабане и гребни гусеницы предохраняли ее от поперечного смещения, но не предотвращали ее проскальзывания. Удельное давление на грунт должно было составлять всего около 0,05 кг/см^2 . Заметим, что в 1915г. подобный движитель – брезентовую гусеницу, натянутую на семь деревянных барабанов – Пороховщиков пытался приспособить и на свой «Би-Кок». По бокам от гусеницы «Вездехода» помещались две поворотные колонки с небольшими колесами, которыми водитель управлял с помощью штурвала. Водитель и пассажир размещались рядом на сиденье в средней части машины. Машина снабжалась обтекаемым корпусом с нишей воздухозаборника впереди. По хорошей дороге «Вездеход» должен был двигаться на заднем барабане и колесах, а на рыхлом грунте «ложиться» на свое подвижное днище – гусеницу. Колеса в последнем случае должны были играть ту же роль, что и руль корабля или самолета. Оригинально. Но только на грунте такие колеса будут лишь помехой движению, а попытка поворота приведет скорее к их поломке. Заметим, что такую же ошибку Пороховщиков повторил два года спустя, предложив Главному Военно-техническому управлению (ГВТУ) «зимние лыжи на передние колеса самоходов»: лыжи имели загнутые вниз боковые «подрезы». Начальник Военной Автомобильной школы сразу же указал, что «подрезы,., обеспечивающие колеса от произвольного скатывания …будут только затруднять поворот». Авиаконструктор Пороховщиков, по-видимому, гораздо лучше знал особенности движения самолета, нежели наземной машины. Однако в Риге «погружающиеся» колеса не сочли недостатком, и в феврале 1915г. началась постройка. Сразу заметим, что управление “Вездеходом" действительно оказалось проблематично – на испытаниях для поворота приходилось упираться в грунт специальным шестом.

18 мая «Вездеход» прошел испытания на хорошей дороге. 20 июля состоялась официальная демонстрация на «полковом дворе» опустевших казарм Нижегородского полка. Испытания продолжались в течение всего года, акт последнего датирован 29 декабря. Результаты видны из документов. Полковник Поклевский-Козелло в своем рапорте Начальнику Инженерных снабжений армий фронта генерал-лейтенанту Коваленко от 8 января 1916г. указывал, что «построенный экземпляр «вездехода» не выказал всех тех качеств, которые обусловлены докладом № 8101, например, не мог ходить по рыхлому снегу глубиной около 1 фута, а испытания хода по воде сделано не было». Сам Пороховщиков в заявлении от 3 января 1916г. признал «проведенные испытания окончательными для данного экземпляра «вездехода» и объяснял неудачи рядом причин: расстояние между основными барабанами мало, двигатель слаб, лента была не рифленая, а гладкая. В заключение он предлагал немедленно приступить к постройке «нового усовершенствованного «вездехода», более сильного и законченного». Главный начальник снабжений фронта, однако, утратил интерес к разработке и приказал «конструирование средствами фронта прекратить и предложить изобретателю представить изготовленный им экипаж…в ГВТУ», справедливо полагая, что машина, построенная на казенные средства, должна быть «передана казне». 1 марта 1916г. в ГВТУ были отправлены все документы по «Вездеходу».

Нельзя сказать, чтобы Пороховщиков спешил выполнить эти требования. Он даже задержал на некоторое время у себя 15 мастеровых и выделенный ему на время разработки «Форд», хотя оснований к этому уже не имел. Что же касается «Вездехода», то на неоднократные напоминания Технического Комитета ГВТУ он отвечал 13 июня, что «себестоимость «Вездехода» выразилась в сумме около 18.000 рублей, причем весь перерасход… покрыт… из личных средств». Сдаточное же испытание «может быть произведено лишь по исправлении поврежденного двигателя, на что потребуется около двух недель». Судя по задержке ремонта, интерес самого изобретателя к «Вездеходу» поостыл, хотя тут же он сообщал, что предполагает «в самом недалеком будущем» начать постройку нового усовершенствованного экземпляра. Что касается «перерасхода» средств, то представленные Пороховщиковым документы свидетельствовали, что расходы на постройку составили на самом деле 10 118 рублей 85 копеек, включая 428 рублей 93 копейки, израсходованные на покупку двух пистолетов, “книг научного содержания”, семи папах и т.п. вплоть до «чаевых курьерам в Петрограде» (так сказать, представительские). Средств на новую машину Пороховщикову не выделили, и в заявлении в Технический Комитет от 7 сентября он туманно намекал, что уже ведет постройку «на средства одного частного общества».

Пороховщиков (слева) у своего "Вездехода"

Проект "Вездехода №2"

Но тут, как мы видели, подоспело сенсационное сообщение об английских танках. Страстная статья в «Новом времени» была не единственной реакцией Пороховщикова. 18 октября он направляет письмо Начальнику ГВТУ, в котором пишет: «24 декабря 1914г. мною был представлен Главному начальнику снабжений Северо-западного фронта проект изобретенного мною «Вездехода» – точного прототипа нынешних «лоханей» (так тогда переводили в русской печати слово «tank» – С.Ф.) английского «сухопутного флота». Тут же Пороховщиков приводит следующие результаты испытаний своей машины: «На испытаниях «Вездеход» развивал скорость до 25 км в час, переходил через канавы шириной 3 м (в акте от 20 июля указана «канава с пологими спусками шириной 3 и глубиной 1 аршин» – С.Ф.), будучи снабжен всего лишь десятисильным двигателем, везет на себе совсем легко 13 человек». Остается неясным, как двухместная машина везла «на себе» 13 человек. Но важно не это. Отметим главное – построенный и испытанный «Вездеход» никак нельзя назвать прототипом танка. Ни в одном документе, касающемся постройки и испытаний «Вездехода», нет каких-либо упоминаний о вооружении или бронировании. Нет таковых и в справке, специально подготовленной Управляющим делами Технического Комитета ГВТУ 21 октября 1915г. Машина упоминается всюду как «самоход», «усовершенствованный автомобиль», «самодвижуицийся экипаж». В случае хотя бы гипотетического бронирования машины появился бы термин «бронированный автомобиль», тем более что сам Пороховщиков имел привычку сразу расписывать все перспективы своих изобретений.

Но ведь в литературе упоминается оригинальная броня конструкции Пороховщикова. Разве она предназначалась не для «Вездехода»? Попробуем разобраться. Весной 1915 года (уже в ходе испытаний «Вездехода») Пороховщиков предлагает броню, «основанную на вполне новом и правильном принципе». По описанию Пороховщикова, «броня представляет собою комбинацию из упругих и жестких слоев металла и особых вязких и упругих прокладок». Листовое котельное железо отжигалось «по способу, составляющему секрет изобретателя». Такие железные листы можно было гнуть, сверлить, резать и сваривать. В качестве прокладки «после громадного числа опытов» автор выбрал сушеную и прессованную морскую траву. Особо подчеркивал автор дешевизну «железной брони» по сравнению со стальной. Для демонстрации возможностей брони Пороховщиков забронировал в Риге автомобиль «Форд» с двигателем в 11 л.с. Экипаж из 3 человек (шофер, наблюдатель и пулеметчик – сзади) защищала бронировка в форме вытянутого пятиугольника с «откидным забралом» перед шофером и наблюдателем, крыши не было. Броней прикрывались также двигатель, коробка передач и тяги управления. Броня состояла из двух слоев железа толщиной 4,5 и 3,5 мм и «прокладки». 14 июня 1915г. легкий бронеавтомобиль был представлен комиссии во главе с полковником Поклевским-Козелло и обстрелян с расстояния 50 м из германской и австрийской винтовок, револьвера «Наган» и пистолета «Браунинг». Не было зафиксировано ни одного сквозного пробивания. Особо комиссия отметила, что при бронировании не пришлось усиливать рессоры автомобиля, хотя о ходовых испытаниях не сообщалось. 11 октября на стрельбище для войск гвардии был обстрелян другой образец «железной брони», состоящий уже из трех листов железа толщиной 4, 2 и 4 мм с прокладками между ними. С 50 м из трехлинейной винтовки было выпущено три остроконечные пули. Все три пробили два железных листа, в третьем зафиксированы «значительные вдавливания без трещин». 15 октября эти результаты вместе с заявлением Пороховщикова были рассмотрены Техническим Комитетом ГВТУ в Журнале № 995. Управляющий делами Комитета генерал-майор Свидзинский указал, что броня Пороховщикова при толщине 10 мм (без прокладок) не превосходит применяемую на бронеавтомобилях 5- мм броню, но «представляет больший объем» и вес. «Железная броня» была признана неприемлемой, прошение Пороховщикова о заказе ему бронировки автомобилей отклонено. В виде опыта предложено было испытать такую же броню, но с прокладками из войлока. 10 декабря такой образец был обстрелян, причем оказалось, что замена экзотической морской травы обычным войлоком ничуть не ухудшила качеств изобретения Пороховщикова.

Немало не смутившись отзывом ГВТУ, Пороховщиков «делает второй заход»: 31 января 1916 г. он предлагает ту же самую «Железную Броню» Автомобильно-авиационному отделу Центрального Военно-промышленного Комитета (ЦВПК). Броню Пороховщиков вновь назначал для «бронировки автомобилей и поездов» и предлагал немедленно заказать его “Соединенной мастерской” бронировку нескольких автомобилей, дабы они «могли принять участие в предстоящей весенней кампании». Автомобильно-авиационный отдел переслал предложение в Отдел изобретений, указав, что «броня заслуживает внимания в виду возможности придавать ей любую форму…, а также… соединения отдельных листов путем автогенной сварки». Отдел Изобретений, наученный опытом общения с разнообразными изобретателями, стал наводить справки. Запросив 23 февраля ГВТУ, он получил копию упомянутого Журнала № 995. Мнение Технического Комитета ГВТУ подкрепляла и справка Начальника Обуховского завода от 8 января, где он приводил данные о пробиваемости остроконечной пулей изготавливаемых заводом броневых щитов. На основании этих данных Отдел Изобретений ЦВПК также отклонил «Железную Броню».

Как в документах о «Вездеходе» ни слова не сказано о броне, так и в документах о «Железной Броне» ни разу не упомянут «Вездеход». Даже Поклевскому-Козелло Пороховщиков представил специально забронированный «Форд», причем форма бронировки никак не соответствовала обводам “Вездехода” и говорить о том, что таким образом испытывался бронекорпус для гусеничной машины, не приходится. Работы над двумя своими изобретениями – «Вездеходом» и «Железной Броней» – Пороховщиков вел параллельно, но без какой-либо заметной связи.

“Танк” в самом общем виде представляет собой сочетание четырех основных элементов: вездеходного (желательно, гусеничного) движителя, механического двигателя (теплового или электрического – в данном случае неважно), броневой защиты и скорострельного вооружения. Убрав один из элементов, мы получим уже другую машину. Так что же за машину построил и испытал Пороховщиков? Ответ заключен в названии, которое изначально дал ей сам изобретатель – «Вездеход». Вездеход, несомненно, оригинальной, хотя и не полностью продуманной конструкции, но никак «не тянущий» на прототип танка. Кстати, одногусеничный движитель Пороховщиков также придумал не первым – еще в 1832-1838гг., например, англичанин Дж. Гиткот испытывал локомобиль, охваченный одной матерчатой гусеницей, а в 1876г. русский изобретатель штабс-капитан С. Маевский предложил одногусеничный ход со звенчатой металлической «рельсовой цепью» и колесами по бокам; поворот здесь осуществлялся изгибом «цепи», а боковые колеса служили для поперечной устойчивости. Англичане же в июле 1915г. (через два месяца после первого испытания «Вездехода») опробовали установку бронекорпуса бронеавтомобиля на шасси трехгусеничного американского трактора «Киллен-Страйт», 10 сентября Триттон и Вильсон вывели на испытание машину “№1 Линкольн" на шасси трактора “Буллок” с бронекорпусом и макетом башни, а к концу ноября подготовили к испытаниям “Маленький Вилли” – в броне и с установкой для пулемета – который и принято считать первым “танком”.

Выходит, что Пороховщиков оказался одним из «многочисленных отцов танка, непрошенное отцовство которых основано на спорных аналогиях и рискованных приближениях» – так определил этих претендентов французский историк капитан Дютиль. Однако свое «отцовство» Пороховщиков отстаивал страстно и энергично. Сообщения о первых успехах английских танков вновь возбудили его интерес к вездеходным машинам и ускорили разработку «усовершенствованного экземпляра «Вездехода». Да и «общественность» забеспокоилась отставанием России. И когда 19 января 1917г. Пороховщиков представил в ГВТУ новый проект и модель, названную «Вездеходом №2», Технический Комитет вынужден был приступить к его рассмотрению.

На этот раз Пороховщиков действительно разработал нечто подобное танку. Идея движителя осталась прежней, но управляемые колеса приняли сходство с автомобильными, такие же колеса появились и на концах заднего барабана. Размеры выросли – ведь теперь машина должна была нести экипаж в 4 человека, броню и вооружение. Здесь Пороховщиков добавил новое свое изобретение – «броневую рубку». «Рубка» (башня) делилась по высоте на три независимо вращающихся пояса, в каждом крепился пулемет «Максим». Еще один «Максим» крепился в лобовом листе корпуса рядом с водителем. Рассмотрение проекта затянулось ввиду наличия у ГВТУ огромного количества более насущных дел. Только 20 сентября Броневое отделение Авточасти ГВТУ рассмотрело этот проект в Журнале №1. Доклад делал инженер-техник отделения Л.Е. Земмеринг (чуть позже – в январе-феврале 1918г. – он возглавлял Исполком Совета Центробронь), указавший на целый ряд общих и частных недостатков «Вездехода №2». Мнение Броневого отделения стоит процитировать. Относительно «броневой рубки»: «а) слишком мала высота отдельных поясов, каковая препятствует проходу одного пулемета над другим, б) работа трех пулеметчиков одновременно по одному борту невозможна в виду недостаточного радиуса рубки, в) работа трех пулеметчиков в противоположных направлениях невозможна по той же причине, г) невозможно устройство термосифонного охлаждения пулеметов, д) не указаны расположение и конструкция сидений пулеметчиков, е) недопустимо катание башни по зубчатым рейкам на роликах.» И далее: «Комиссия находит рассматриваемый проект не заслуживающим внимания». Относительно движителя: «Ввиду того, что при движении по обычной дороге «Вездеход» перед обычным автомобилем не имеет никаких преимуществ, а наоборот имеет только недостатки, как то: отсутствие дифференциала, наличие одной ленты вместо двух и прочее, а при движении по рыхлой почве автомобиль вовсе не пойдет, ввиду наличия массы различных препятствий, вытекающих из несовершенства конструкции, неминуемого проскальзывания ленты по барабану и невозможности поворотов, Комиссия находит, что проект Вездехода конструктора Пороховщикова в его настоящем виде не заслуживает никакого внимания». Вполне исчерпывающий документ.

Тем не менее и тогда, и позже Пороховщиков продолжал искренне считать себя изобретателем первого танка. По-видимому, основанием для этого служил разработанный им гусеничный движитель – ведь гусеничные машины были плохо известны в России. Хотя именно в России в 1888 г. Ф.А. Блинов построил один из первых удачных гусеничных тракторов, применения ему не нашлось: в 1889 г. этот трактор «не заметили» на Саратовской выставке, а в 1896 г. навыставке в Нижнем Новгороде поместили в разделе… спасения на водах. Только перед самым началом Первой мировой гусеничные трактора начали ограниченно использоваться в России. Так, наиболее удачные на то время тракторы американской фирмы «Холт Катерпиллер» впервые были представлены на Киевской выставке 1911 г. – то есть уже после столыпинской аграрной реформы и появления крупных земельных наделов. Неудивительно, что многие изобретатели убежденно считали себя первыми. Добавим сюда увлеченность и молодость Пороховщикова.

Естественно, его усилия встречали сочувствие. Так, в газете «Известия ВЦИК» от 13 сентября 1922г. появилась редакционная статья с заголовком, ставшим позже девизом – «Родина «танка» – Россия». Здесь вновь утверждался приоритет Пороховщикова и делался даже намек на передачу ГВТУ документов по «Вездеходу» Англии. Так началось формирование легенды. Но особенно интенсивно – парадокс истории – эту тему начали эксплуатировать уже после гибели Пороховщикова. В 1941г. он был арестован и вскоре расстрелян по ложному обвинению в шпионаже и намеренной трате государственных средств на «ненужные изобретения».

О. Дрожжин в книге «Сухопутные крейсера» (Детгиз, 1942г.) еще аккуратно писал о «русском Свинтоне»: «Этот изобретатель уже в середине августа 1914г. разработал проект гусеничного вездехода». А в книге А. Антонова, Б. Артамонова и Е. Магидовича «Танк» (“Воениздат”, 1946г.) этот проект становится уже «проектом боевой гусеничной машины» и ему возвращается имя автора. Еще более решительно выступает П. Корнюшин в майском номере журнала «Танкист» за 1949г. в статье «Россия, а не Англия – Родина танка». В духе времени он громит (семь лет спустя) за «непатриотизм» упомянутую книгу Дрожжина и утверждает: «…Опытный образец боевой машины, построенный Пороховщиковым, был первым в мире работающим танком». О «приоритете в изобретении танка» не преминул сказать Ю. Зельвенский в брошюре «Оружие – твоя сила, береги оружие» (1950г.). В пятом номере журнала «Танкист» за 1952г. был помещен схематический разрез «Вездехода», якобы выполненный по памяти участником постройки В.И. Рабиновичем. Развернувшаяся борьба за всевозможные приоритеты позволила воскресить имя репрессированного конструктора, хотя решались на это еще не все: Н. Титов в книге “Танк” (Издательство ДОСААФ, 1952г.), например, приписал постройку “Вездехода” конструкторам мифического “технического отдела Северо-западного фронта”, а автор книги “Творцы отечественного оружия" (“Воениздат”, 1955г.) А. Позднев ограничился определением “группа инженеров”. Наконец в 1956г. выходит известная книга В.Д. Мостовенко «Танки» – первое в нашей открытой литературе развернутое исследование по истории бронетанковой техники. Подробнее рассказав о создании «Вездехода», Мостовенко – опять же в духе времени – поддерживает версию о «первом танке». С тех пор упоминание «Вездехода» как «первого танка» стало общим местом в отечественных публикациях по истории танкостроения, войдя даже в энциклопедии и учебные пособия. А сам «Вездеход» стал вдруг обрастать дополнительными деталями – например, бортовыми фрикционами, неизвестно зачем понадобившимися одногусеничной машине (от А. Ярославцева в журнале “Танкист” № 11 за 1947 г. до Р. Португальского в книге «Первые и впервые», Издательство ДОСААФ, 1988 г.), правда, в “Танкисте” № 9 за 1953 г. туманно упоминался некий вариант проекта “Вездехода" с двумя гусеничными лентами. Откуда-то всплыло утверждение о постройке «Вездехода» на “Руссобалте” (РБВЗ, находившемся в Риге), а самого Пороховщикова стали даже именовать «мастером Руссобалта» (Яроелавцев А.), его машину – “Победоносец”. Еще раньше из «канонизированного» чертежа «Вездехода» исчезла передняя ниша, башню с пулеметом начали пририсовывать уже не пунктиром. На основе такого «чертежа» и сохранившейся фотографии корпуса машины делали различные рисунки ее «боевого» общего вида, вошедшие даже в солидные официальные справочники. Кстати, изначально намеченная на чертеже башня (при примерной длине машины 3,6 м, высоте по корпусу 1,6 м и ширине 2 м) по своим размерам допускала бы работу разве что карлика, не оставляя места для пулемета. На это обратил внимание известный художник М.В. Петровский: иллюстрируя в конце 70-х годов «Танковый музей» для «Техники-молодежи», он вынужден был «от себя» увеличить размеры башни «Вездехода» и придать его корпусу приливы под погон башни, добавить решетки радиатора, “улучшить” за Пороховщикова конструкцию тканевой гусеницы. Варьировались и версии о причинах прекращения работ над «Вездеходом» – от “косности” и “преклонения перед Западом” военных чиновников до саботажа со стороны либеральной буржуазии (версия, популярная в конце 1980-х и в 90-е годы).

Удивительно, но факт – талантливый авиаконструктор Пороховщиков широко известен не рядом интересных самолетов и проектами оригинальных летательных аппаратов, а своим не слишком удачным «Вездеходом», хотя о роли Пороховщикова в истории авиации упоминали такие известные исследователи, как Б. Шавров или П. Дузь. Да и самолеты Пороховщикова не избежали легенд – скажем, в книге «Рассказы о русском первенстве» («Молодая Гвардия», 1950г.) легкий «Би-Кок» превратился в «бронированный штурмовик».

Впрочем, Пороховщиков был не единственным в России, кто претендовал на звание «отца» танка. 6 января 1917г. в Военное министерство поступило прошение жителя Петрограда А. Васильева. «6 марта 1915г. я подал в ГВТУ чертежи и модель невязнущей повозки с описанием и объяснением, что это годно для больших бронеавтомобилей… Случайно прочитав в журнале описание и чертежи английского бронированного автомобиля типа «tanks», я с удивлением заметил поразительное сходство с моим изобретением, – писал Васильев и с горечью спрашивал: – Почему изобретение русское остается без результатов, а точно такое у иностранцев производит сенсацию?» Тот же праведный гнев и снова – «точно такое изобретение». Васильев тоже не был однолюбом в технике: в том же марте 1915 г. он предлагал военному ведомству еще и «колесные коньки для солдат», «самодвижущийся фугас», «перископ для ружья и пулемета». Эти изобретения были отвергнуты, но сейчас негодование изобретателя вызвало непризнание именно «невязнущей повозки». Обратимся, однако, к справке Технического Комитета ГВТУ: «Изобретатель Васильев 6 марта 1915 г. представил в Технический Комитет модель колесной повозки, поставленной на бесконечные ведущие ленты с указанием, что такое устройство могло бы найти также применение для аэропланов типа «Илья Муромец» (вспомним гусеницу Пороховщикова для «Би-Кок» – С.Ф.) и автомобиля. Технический Комитет по Журналу от 17 марта 1915 г. за № 203 признал, что предлагаемое приспособление… для передвижения повозок по вязкой почве для военного ведомства неприемлемо… Идею повозки Васильева отнюдь нельзя считать русской, т.к. применение бесконечных ведущих лент к повозке было сделано в Америке лет на 10 раньше г. Васильева. В 1912г. в России уже было в работах несколько десятков тракторов гусеничной системы завода Holt». Относительно давности идеи гусеничного трактора и первенства «Холт» с членами Технического Комитета можно поспорить, но это уже не относится к нашей теме. Упомянем только, что военному ведомству тракторы «Холт» были знакомы еще перед войной – в 1913г. они испытывались на главном артиллерийском полигоне.

Как видим, Васильев имел еще меньше прав на «отцовство», нежели Пороховщиков, однако в литературе он, начиная с 1952г., обычно упоминается вместе с ним. Правда – на втором месте, как, например, в упомянутой уже книге Мостовенко или в хорошо известном исследовании Л.Г. Бескровного «Армия и флот России в начале XX века». И не «косность чинов Военного министерства» стали причиной того, что «Вездеход» Пороховщикова не пошел дальше первых испытаний, а «повозка» Васильева и вовсе не строилась. Причины, как мы видели, другие.

НЕМНОГО О “ПЕРВЫХ ПРОЕКТАХ”

“Легендарность” машины Пороховщикова вовсе не означает, что в России реально не разрабатывались свои проекты машин, подобных “танкам”. Разрабатывались, и не один. Но прежде чем перейти к ним, сделаем небольшое отступление и для полноты картины вспомним, какие проекты боевых гусеничных машин создавались за рубежом до 1915г.

Первый бумажный прототип “танка” был скорее курьезен. В 1874г. французский изобретатель Э. Буйен свел воедино двигатель, бронирование, гусеничный ход и скорострельное вооружение, предложив «самое грозное орудие войны» – гусеничный «бронепоезд», охваченный единой широкой гибкой гусеницей в виде замкнутого железнодорожного полотна. Конечно, предложенная Буйеном 40-сильная паровая машина не смогла бы сдвинуть 120-тонного монстра с места. Зато в 1903г. другой француз Ле Вавассер предложил уже более реальный проект установки вооружения и брони на гусеничное шасси. В Австро-Венгрии в 1911г. железнодорожник обер-лейтенант Г. Бурштынь разработал вполне реализуемый проект бронемашины «Моторгешютц» с двигателем мощностью 50-60 л.с., массой около 5 т, экипажем из 3 человек, 30- или 40-мм пушкой, толщиной брони 8-4 мм, гусеничными лентами тросовой системы, скоростью от 3 до 8 км/ч, оригинальным рычажно-роликовым приспособлением для преодоления препятствий, съемными колесами для движения по дорогам. В 1912г. Бурштынь получил германский и австро-венгерский патенты на свое изобретение, но военные ведомства им совершенно не заинтересовались. В том же 1911г. британский офицер капитан Т. Туллок предложил построить на гусеничном шасси фирмы “Горнсби энд Санз” транспортер для доставки солдат к полю боя, якобы впервые применив термин “tank” для обозначения бронированного корпуса машины. В 1912г. постройку боевых гусеничных машин предлагал британскому военному ведомству австралиец Ланселот А. де Молль: по его проекту машина должна была иметь упругую подвеску, поворачивать за счет поперечного изгиба гусениц, а специальные подпружиненные штыри служили бы для преодоления препятствий. В 1913г. некий Б. Гебель якобы испытывал в Познани вооруженную пушками вездеходную машину, а в 1914г. даже пытался показать ее в Берлине, но военное министерство машину отвергло. С началом войны количество предложений возросло.

В октябре 1914 года подполковник Э.О. Суинтон обратился в Комитет имперской обороны с предложением использовать шасси трактора “Холт”, а в ноябре тот же капитан Туллок предложил постройку “сухопутного крейсера”, в декабре коммодор М. Суэттер предлагал пехотный броневой щит на разработанной Б. Диплоком гусеничной самоходной платформе, полковник Р. Кромптон в это же время – “машину, переступающую окопы" в виде большого трактора с бронированным кузовом для перевозки пехоты через нейтральную полосу и передовые окопы. Французы на этот раз несколько подотстали от своих союзников – 1 декабря 1915г. артиллерист полковник Ж. Э. Этьен подал докладную записку с предложением постройки “сухопутного броненосца” на шасси трактора “Холт”. Гусеничный трактор “Холт”, успевший в те годы широко распространиться, сыграл свою роль и в других странах – австриец Штайнер пытался заинтересовать возможностью его боевого применения германское военное ведомство, правда, безрезультатно.

“САМОДВИГАТЕЛЬ” И БРОНЕАВТОМОБИЛЬ ПОЛКОВНИКА ГУЛЬКЕВИЧА

Разумеется, и русские изобретатели не обошли вниманием гусеничные трактора. Так, 14 июля 1915 г. в Главное Артиллерийское Управление(ГАУ) поступил рапорт № 36 гвардии полковника Н.А. Гулькевича, известного рядом своих изобретений (ножницы для резки проволоки, складной штык). «Я нашел, – писал Гулькевич, – способ применить специальный двигатель, который можно вооружить пулеметами и легкой пушкой и также свободно уничтожать проволочные заграждения». Он предлагал строить “самодвигатели” на шасси американских гусеничных тракторов с двигателем в 80 л.с., “которые специально предназначены для передвижения по всякому грунту”, а также “подымать гораздо больший груз сравнительно с автомобилем, что дает возможность применения более тяжелой брони, противостоящей даже снарядам легкой артиллерии”, а кроме того, “разрывать и затаптывать в землю проволочные заграждения’’. Каждому армейскому корпусу Гулькевич считал нужным придать по 40 «бронированных и вооруженных самодвигателей». Часть “самодвигателей” должна была буксировать 107-мм (42-линейные) тяжелые пушки для быстрой организации огневой поддержки. Заметим сходство рапорта Гулькевича с письмом подполковника Свинтона в британский Комитет имперской обороны (октябрь 1914г.) и докладной запиской полковника Этьена Главнокомандующему Французской армии (1 декабря 1915г.). Предложение Гулькевича пришлось «посередине» между двумя этими документами, как и они, основывалось на свойствах трактора «Холт», но, в отличие от них, осталось фактически без последствий. 24 июля ГАУ передало рапорт «по назначению» – в ГВТУ, откуда он был переправлен в Отдел Изобретений ЦВПК. Тот лишь 18 января 1916г. запросил от Гулькевича разработанный проект «с пояснениями, чертежами или моделями». Но к тому моменту гусеничных тракторов в России было мало: б начале 1915г. ГВТУ закупило в Америке только 20 «Холт», а 30 июля 1915г. предлагало закупить еще 70 гусеничных тракторов (из них 40 «Холт») и 340 колесных. И Гулькевич вынужден был «на свои личные средства и риск» выписать из Америки два 7-тонных полугусеничных трактора «Аллис-Чалмерс» с газолиновыми двигателями и начать постройку бронеавтомобилей на их шасси. В рапорте в ГАУ от 27 мая 1916 г. он указывал, что намеревается вооружить каждый одной 76-мм горной, двумя 37-мм пушками и двумя пулеметами. Начатое по «частной инициативе» дело затянулось, тем более что заводы были загружены, а «свободных» пушек и пулеметов не оказалось. Требования на гусеничные и полугусеничные трактора военное ведомство впоследствии увеличило, а в начале 1917г. даже намеревалось начать на Брянском заводе производство тракторов типа «Аллис-Чапмерс». Но Гулькевичу от этого не стало бы легче: все количество тракторов «съедалось» тяжелой артиллерией. Правда, кредит на один бронеавтомобиль его системы отпустили, работы вели на Путиловском заводе.

Бронеавтомобиль "Ахтырец"

Бронирование одного шасси закончили в 1916г., Гулькевич наконец смог установить на машину два 7,62-мм пулемета “Максим” в независимых шаровых установках во вращающейся башне в средней части машины и 76-мм противоштурмовую пушку в кормовой установке с углом наведения по горизонтали 90°. В корме оборудовали также второй пост управления (большинство русских бронеавтомобилей выходило в бой задним ходом, дабы иметь возможность быстро выйти из-под обстрела). Вся конструкция монтировалась на раме. Двигатель ставился в передней части, ходовая часть включала две независимо подвешенные и поворачивавшиеся относительно рамы гусеничные тележки с металлическими крупнозвенчатыми гусеницами и управляемые неподресоренные передние колеса со стальными бандажами. Коробка передач обеспечивала 4 скорости вперед и 1 назад. Заказанный второй экземпляр Путиловский завод так и не построил – разворачивались бурные события 1917 года. Полугусеничный бронеавтомобиль Гулькечвича, названный “Ахтырец” (очевидно, в честь Ахтырского полка), успешно прошел испытания и в апреле был зачислен в Запасной бронедивизон в Петрограде. Этот дивизион принял активное участие в революционных событиях, а “Ахтырец” (переименованный со временем в “Красный Петербург”) в ноябре появился в Москве во время боев за установление Советской власти, затем в составе 3- го автобронеотряда воевал на Восточном фронте. В 1923г. он пошел на слом (грубый макет бронеавтомобиля можно увидеть в Центральном музее Вооруженных Сил в Москве).

Как знать, окажи военное ведомство Гулькевичу своевременную и большую поддержку, может быть, это стало бы действительным началом русского танкостроения. Тем более что артиллерист Гулькевич, не в пример большинству других конструкторов и изобретателей, вполне ясно представлял себе и назначение, и конкретные способы боевого применения создаваемой им машины. Конечно, построить подобно англичанам или французам несколько тысяч танков Россия не смогла бы. Но ведь считаем же мы началом отечественного танкостроения 15 танков типа «М» завода «Красное Сормово», а немцы свое танкостроение считают от двух десятков A7V. Способность наладить выпуск боевых бронированных машин Россия продемонстрировала на примере бронеавтомобилей – правда, при этом потребовалось закупать за рубежом готовые шасси. В случае с «танком» можно было пойти по тому же пути. Но это – лишь гадания. «Бронированных самодвигателей» Русская армия так и не получила, имя полковника Гулькевича стало ей известно только по ружейным ножницам для резки проволоки. К “бронетракторам" же вынужденно прибегали и позже – так, уже во время Гражданской войны несколько полугусеничных тракторов “Буллок-Ломбард" и гусеничных “Клейтон” превратили в подобие бронемашин или полубронированных САУ для Вооруженных сил Юга России.

Тактико-технические характеристики бронеавтомобиля Гулькевича

Боевая масса, т 12

Экипаж, человек 7

Толщина брони, мм 6,5

Вооружение:

пушка 76-мм противоштурмовая

пулемет два 7,62-мм “Максим”

Двигатель:

тип. карбюраторный, на газолине мощность, л.с 68

Подвеска жесткая, с качающимися тележками

Тип гусеницы металлическая, крупнозвенчатая

Максимальная скорость, км/ч … 12-15

“БРОНИРОВАННЫЙ АВТОМОБИЛЬ” ИНЖЕНЕРА МЕНДЕЛЕЕВА

Благодаря усилиям известного советского исследователя В.Д. Мостовенко стало знаменито еще одно имя – инженера-кораблестроителя Василия Дмитриевича Менделеева, сына великого русского ученого Д.И. Менделеева. В статье «Первый в мире сверхтяжелый танк» («Танкист» № 9.1948) Мостовенко впервые рассказал о разработанном В.Д. Менделеевым проекте тяжелой гусеничной боевой машины. Этот проект и его автор достойны особого внимания.

30 декабря 1886г. Д.И. Менделеев отметил в своем дневнике записью: «Рождение детей – близнецов Марии и Василия». Вероятно, под влиянием разносторонних интересов отца дети выбрали свои самостоятельные жизненные пути. Мария Дмитриевна стала одним из ведущих российских кинологов, видным специалистом по охотничьим подружейным собакам. Василий Дмитриевич связал свою жизнь с военным кораблестроением. В 1903- 1906гг. он учится в Кронштадском морском инженерном училище, с 1908 по 1916 год служит на питерских судостроительных заводах – Балтийском, Невском, участвует в разработке и постройке двигателей для подводных лодок, руководит рядом проектов подводных лодок. С 1911г. в свободное от основной напряженной службы время молодой инженер Менделеев работает над проектом гусеничной боевой машины. 24 августа 1916г. (когда первые английские танки еще только прибыли во Францию, а первые французские только заканчивались сборкой) Менделеев представляет в канцелярию Военного министерства эскизный проект со следующей запиской: «Представляю при сем эскизный проект Бронированного автомобиля моей системы… Если он заслуживает внимания, то покорнейше прошу указать то учреждение Военного Министерства, в которое мне следует упомянутый эскизный проект представить на рассмотрение». Эскизный проект был разработан по всем правилам и отличался от предложений большинства изобретателей чрезвычайной тщательностью и подробностью. Описание «бронированного автомобиля» было разделено на главы – внутреннее размещение личного состава, спецификация, таблица весов, расчет опорной поверхности, проход (транспортировка) по железнодорожному пути.

Корпус машины простой коробчатой формы собирался на уголках, причем набор каркаса Менделеев составил «по-корабельному» – из стрингеров и шпангоутов. «Боковая» броня выполнялась из цельных катаных листов, крыша – из пяти поперечных. Бронирование рассчитывалось на защиту от 6-дм бронебойных снарядов. Толщина брони составляла: лоб – 150 мм, борт и крыша – 100 мм. Боковая входная дверь толщиной 120 мм крепилась на массивных наружных петлях и могла задраиваться. В передней части корпуса устанавливалась 120-мм пушка Канэ «типа Морского Комитета» на центральном штыре (тумбовая установка). Плоская маска пушки с вертикальной амбразурой скользила на горизонтальных направляющих по лобовому листу. Под..ча снарядов из «крют-камеры» производилась роликовыми тележками по подвесному монорельсу. Предусматривался боекомплект в 46 снарядов плюс 4 на тележке и 1 в казеннике пушки. Кроме того, в центральной части корпуса монтировалась выдвижная башенка диаметром 1400 мм с пулеметом «Максим» и толщиной брони 8 мм. В задней части слева устанавливался рядный 4-цилиндровый двигатель «автомобильного типа», водяного охлаждения мощностью 250 л.с. Пуск двигателя производился сжатым воздухом. Бензин содержался в изолированных «стальных цистернах» под днищем. Коробка передач обеспечивала 4 скорости вперед и одну назад. Механизмом поворота служил дифференциал.

Продольный разрез сверхтяжелого танка.

Пулеметная башенка поднята вверх. От поперечной передачи (/С2 ) вращение передается через два карданных вала (3g) на бортовую передачу (С). В корме баллоны сжатого воздуха (Г8 ), подними аккумуляторные батареи. – отсек бензобаков. Видны снаряды, направляемые механизмом подачи к пушке.

Сверхтяжелый танк (вид в плане).

Моторно-трансмиссионная группа находится в кормовой части. Вдоль бортов – отсеки подвесок. Большая часть боекомплекта – у правого борта. Пунктиром показан механизм для подачи снарядов.

Оригинально был разработан гусеничный ход – верхняя ветвь гусеницы проходила под крышей корпуса, так что корпус прикрывал еще и гусеничный ход (нечто подобное применят немцы в 1918г. на сверхтяжелом «K-Wagen»). Длина опорной поверхности гусеницы – 6 м. «Башмаки» траков шириной 250 мм должны были штамповаться из 8-мм стального листа. Опорные катки имели пневматическую подвеску – каждый каток крепился на конце поршня, вставленного в вертикальный цилиндр. Все цилиндры одного борта были объединены в одну пневмосистему, образуя комбинированную сбалансированную на один борт подвеску. Вместе с большим – 1500 мм – динамическим ходом каждого поршня это должно было обеспечить плавность хода и сохранение горизонтального положения корпуса на пересеченной местности. Для ведения огня машина ложилась корпусом на грунт (четверть века спустя немцы используют такой же прием в самоходной мортире “Карл”). Ведущее колесо – заднее верхнее. Направляющие и ведущие колеса имели форму пятиугольников, что обеспечивало зацепление гусеницы за башмак трака. Натяжение гусеницы регулировалось смещением задних колес.

"Команда" включала 8 человек – командир, главный механик, “рулевой”, “наводчик при орудии”, пулеметчик и три “канонира”. Все, кроме командира, имели свои рабочие места. Место командира определялось обстановкой: при движении он должен был находиться возле рулевого, в бою – вести наблюдение через бойницы з “стенах” и крыше корпуса, руководить работой команды, а также обстреливать подобравшегося неприятеля из пистолета “Браунинг”. «Рулевой при отсутствии боевой опасности находится на крыше автомобиля в передней его части» на съемном сидении со съемными органами управления, в-бою – внутри машины. Все управление – пуском двигателя, главным фрикционом, коробкой передач, поворотом, натяжением гусениц, жалюзями воздухозаборника, подъемом башенки – осуществлялось тщательно разработанной пневматической системой, включавшей компрессор и баллоны со сжатым воздухом (в корме). Внутреннее освещение машины обеспечивали 16 электролампочек, питавшихся от сети постоянного тока напряжением 24 В. Сеть включала динамомашину (генератор) и 4 группы аккумуляторных батарей «системы Тюдор». Для внешней связи служили флажки семафора. Размеры машины были внушительными – длина с пушкой 13 м, по корпусу -10 м, высота с опущенной башенкой – 3,5 м, с поднятой – 4,5 м, при опускании на грунт – 2,8-3,8 м, ширина – 4,4 м, клиренс – 0,7 м. Расчетный вес составил 170 т.

Для расчета движения Менделеев специально проштудировал обстоятельный «Курс автомобилизма» Н.Г. Кузнецова, весьма популярный тогда в России. Согласно расчетам, машина должна была развивать скорость до 24 км/ч, преодолевать подъем крутизной до 25°, радиус поворота определялся в 10 м.

Детально – вплоть до типа аккумуляторных батарей – разработанный и продуманный проект был при всем своем гигантизме вполне реализуем. Сказались основательная инженерная подготовка и опыт конструктора. С учетом возможностей промышленности, большие трудности вызвала бы «пронизавшая» весь проект пневматическая система, а силовую установку и все электрооборудование пришлось бы закупать за рубежом. Существовал и второй, облегченный, вариант проекта. Он не сохранился в деталях, но по отрывочным данным, отличался уменьшенной до 50 мм толщиной брони при более мощной 127-мм пушке и двух пулеметных башнях.

В эскизном проекте Менделеев не указал конкретного назначения своего «бронированного автомобиля». Понятно, что машина с низкой -1,5 л.с./т – удельной мощностью двигателя и высоким – 2,78 кг/см 2 – удельным давлением на грунт не могла предназначаться для движения по изрытому снарядами полю боя. По особенностям устройства это была самодвижущаяся хорошо защищенная бронированная огневая точка. Можно предположить, что своего гиганта Менделеев намеревался использовать в крепостной войне или для береговой и противодесантной обороны Финского залива. Ведь много позже, в 1933 г., в Ленинграде, по предложению инженера А.А. Толочкова, был разработан проект гусеничной самоходной установки для береговой обороны, вооруженной 152- мм морской пушкой Б-10, с броней до 20 мм.

«Бронированный автомобиль» Менделеева не был первым проектом «танка» вообще (он не был даже первым проектом сверхтяжелого танка – вспомним проект Э.Буйена). Но это был действительно первый русский проект подобной машины. Техническая культура и добросовестность, с какой он был разработан, делает честь русской технической мысли того времени. Впрочем, давно замечено, что при общей отсталости в плане передовых технологий Россия имеет прекрасные инженерные кадры. Однако проект Менделеева не оказал какого-либо влияния на развитие боевых машин. В ГВТУ, куда проект был передан, его не подвергли тщательному рассмотрению (видимо, из-за того же гигантизма), сам Василий Дмитриевич скончался в 1922г. в возрасте 35 лет, а проект «осел» в архиве и был забыт на три десятилетия, пока его не воскресил Мостовенко в своей статье, а затем – и в книге. Позже в популярной литературе появилось откуда-то прозвище «Бронеход», а также рисунок общего вида, не вполне соответствующий описанию самого Менделеева.

Проект танка завода "Русский Рено"

“ТАНК РЫБИНСКОГО ЗАВОДА”

Давно «гуляет» по нашей литературе упоминание и некоего «20-тонного танка Рыбинского завода». Мостовенко в книге «Танки» писал, что «в 1915г. на одном из заводов был разработан проект танка со следующими характеристиками: вес 20 т, экипаж 4 человека, вооружение 107-мм пушка и крупнокалиберный пулемет, броня ID- 12 мм, мощность двигателя 200 л.с… Представленный в Главное военно-техническое управление 10 августа 1916г., этот проект не получил необходимой поддержки… Имеются сведения и о другом проекте, разработанном в то же время. По этому проекту танк («бронированный трактор большой мощности») должен был иметь следующие данные: вес 12 т, скорость до 12 км/ч, вооружение 75-мм пушка и пулемет». Мостовенко приводил разрезы машины, выглядевшие весьма правдоподобно и относившиеся, скорее, ко второму – более легкому – проекту. Правда, найти эти или похожие чертежи в архивах не удалось. Тем не менее художник М.И. Петровский создал для “Танкового музея” журнала “Техника-молодежи’’ картину-версию сборки танка на “Рыбинском заводе”, а рыбинские краеведы потом даже пытались разыскать сведения, на каком именно заводе их города и кем был составлен проект. Тщетно. Существует даже версия, что «проект Рыбинского завода» с чертежами появился впервые… в первоапрельской газете Академии бронетанковых войск. Однако предложение гусеничной боевой машины из Рыбинска действительно было.

В августе 1916г. общество «Русский Рено» представило в ГВТУ предложение о постройке на шасси гусеничных тракторов 12-тонных «бронированных тракторов большой мощности», вооруженных 75-мм пушками, с эскизным чертежом. Это общее описание мало похоже на проект, о котором говорит Мостовенко, зато напоминает другой проект – уже упомянутого ранее французского полковника Этьена. Вспомним, что 1 декабря 1915г. Этьен направил Главнокомандующему Французской армии письмо с предложением о постройке “бронированных повозок, обеспечивающих продвижение пехоты” или “сухопутных броненосцев". Опираясь на конструкцию все того же трактора «Холт» с 80-сильным двигателем, Этьен предлагал строить полностью бронированные вездеходные машины весом 12 (!) т, длиной 4, шириной 2,6 и высотой 1,6 м, с толщиной брони 15- 20 мм, экипажем 4 человека, вооруженную 37-мм пушкой и двумя пулеметами. Не дожидаясь официальных указаний, Этьен встретился в Париже с известным конструктором и владельцем автомобилестроительной фирмы Луи Рено, но тот, уже перегруженный заказами, не проявил видимого интереса, и Этьен обратился к его давнему конкуренту инженеру Брилье. Танками Луи Рено занялся только полгода спустя и очень удачно – результатом стал знаменитый легкий FT-17. Однако к середине 1916г. уже были готовы проекты средних танков «Шнейдер» (13,5 т) и «Сен-Шамон» (19,9 т), вооруженных 75- мм орудием и пулеметами.

Но что мешало Рено в 1916г. «опробовать» предложение Этьена в России через свой филиал, учтя уже ведущиеся во Франции работы? Напомним, что в основе общества «Русский Рено» лежал небольшой завод, построенный в 1914г., накануне войны в Санкт-Петербурге как филиал «Рено», затем был построен завод в Рыбинске. Хотя общество числилось среди «частных заводов самоходов» в России, оно не выпустило ни одного автомобиля, переключившись на изготовление снарядов, а рыбинский завод перепрофилировали на производство авиационных двигателей. Однако завод был вполне пригоден и для сборки боевых машин на гусеничном шасси. Но предложение «Русского Рено», не сопровожденное подробным описанием и слабо проработанное, не вызвало интереса ГВТУ, и без того заваленного различной работой.

“САМОДВИЖУЩАЯСЯ БРОНЕВАЯ БАШНЯ” ПОДПОРУЧИКА ДРИЖЕНКО

Малоизвестен проект «самодвижущейся броневой башни для 8-дюймовой гаубицы» представленный в ГВТУ в конце 1916 г. инженером-кораблестроителем Адмиралтейского завода подпоручиком Дриженко.

«Башня» представляла собой по сути тяжелую САУ. 8-дм (203,2-мм) гаубица должна была устанавливаться в передней части «двойной броневой коробки, поперечное сечение которой напоминает вагон», с толщиной брони 10 мм. Здесь же помещались командир и водитель, места которых оборудовались бронеколпаками. В средней части корпуса размещались расчет орудия и боекомплект, в задней – два бензиновых двигателя по 180 л.с., каждый из которых приводил в движение гусеницу одного борта (как это было выполнено в 1917г. на английском танке Мк А «Уиппет» и германском A7V). Для самообороны на крыше устанавливались два пулемета.

Оригинально была разработана ходовая часть. Опорные катки диаметром 270 мм блокировались по четыре в тележки (5 тележек на борт). Трудно сказать, знал ли Дриженко о проекте Менделеева, но в своей машине он также применил пневматическую подвеску, причем пневмокамеры тележек одного борта сообщались между собой. Ведущее колесо располагалось сзади.

Гусеница зубового зацепления состояла из «шпал», соединенных по краям цепями-рельсами. Ширина гусеницы – 800 мм. При повороте штурвала замедлялось движение одной из гусениц. Поскольку большая длина опорной поверхности (6 м) затрудняла бы поворот, предусматривался автоматический подъем крайних тележек подвески (подобное решение 45 лет спустя будет воплощено на шведском танке STRV- 103). Для защиты воздухопритоков от пыли служила система из изогнутых пластин, элластичных камер и «гармоник».

Машина должна была иметь электрическое освещение, вентиляцию. Рассчетный вес «башни» – 46 т, экипаж – 6 человек, длина – 8,1 м, ширина – 3,8 м, высота – 3,4 м, удельная мощность силовой установки – 7,8 л.с./т, скорость хода – до 12 верст в час, удельное давление на грунт – 0,5 кг/см² .

Проект был подробно рассмотрен в Военной Автомобильной школе. Начальник Школы указал на общую сложность конструкции, неразработанность трансмиссии и механизма управления, ненадежность пневматических систем, предложил обеспечить движение при работе как обоих, так и одного двигателя. В июле 1917г. проект был передан в ГАУ. Интересно, что при его рассмотрении специалисты Артиллерийского Комитета сравнивали его с танками союзников (Журнал III, IV и VII отделов Арткома № 2472). Было указано, что “главным назначением броневых автомобилей, как легких, так и тяжелых (типа танков), заключается в содействии своей пехоте в открытом бою”, а значит огневой бой должен вестись «на дистанции не более 2-3 верст», на которой «недопустим другой род ведения огня, как прямой наводкой». Предложение же самоходной бронированной гаубицы «не имеет практического интереса», поскольку тяжелой артиллерии более соответствует тракторная тяга, нежели «закрытые башни». IV отдел представил данные: “Ни на одном французском или английском танке, ни на германских танках не устанавливалось до сих пор орудий выше 3-дм калибра”.

Ход обсуждения проекта свидетельствует о внимательном изучении русскими специалистами опыта применения танков, четком понимании задач и способов действий боевых машин. Как видим, русское военное ведомство отнюдь не оставалось безразлично к идее “танка”. Оценивались собственные проекты, тщательно исследовался опыт союзников. Отметим, что в России поначалу либо прямо использовали английское “tank”, либо переводили его как “лохань”, к середине 1917г. стали уже более свободно оперировать словом “танк”. Окончательно же это слово (пройдя просторечные “танка” и “танька") утвердилось у нас во время гражданской войны.

Автомобиль с движителем Кегресса

ДВИЖИТЕЛЬ КЕГРЕССА

Большой интерес военного ведомства вызвало предложение заведующего технической частью императорского гаража в Царском Селе француза А. Кегресса.

В 1904г. петербургская фирма “Г.А. Лесснер” занялась сборкой автомобилей по образцу “Даймлер". В моторном отделе фирмы работал в это время техником 24-летний французский подданный Адольф Кегресс. После Международной автомобильной выставки 1907 года в Санкт-Петербурге 32- сильный автомобиль “Лесснер” закупил Императорский Его Величества Гараж. В 1909г. фирма от дальнейшего производства автомобилей отказалась за нерентабельностью. Но знакомый с ее машинами граф Орлов представил поднаторевшего в автомобильном деле Кегресса Николаю II. Так Кегресс попал в Царское Село в качестве личного шофера царя, а вскоре – заведующего технической частью императорского гаража. Здесь он занялся собственными разработками. В 1911г. в Петербурге прошли испытания “моторных средств", предназначенных для движения по снегу – “сезонный" транспорт всегда был актуален для России. Первая машина Кегресса не отличалась оригинальностью – он просто укрепил на передние колеса автомобиля лыжи, а задние обмотал цепями. Два года спустя в мастерской царского гаража он опробовал иную систему, установив вместо задних колес гусеничный ход (был ли подопытный автомобиль “Мерседесом" или “Лесснером" точно неизвестно). 18 февраля 1913г. Кегресс подал заявку, и 31 мая 1914г. получил привилегию № 26 751 на “автомобиль- сани, движущиеся посредством бесконечных ремней с нажимными роликами”. РБВЗ заключил контракт на установку его движителей на автомобили С24/30.

С началом войны Кегресс не преминул напомнить о своем изобретении и в 1915г. представил его Техническому Комитету Главного Военно-Технического Управления. В августе-сентябре 1916г. “кегресс” испытали пробегом между Могилевом и Царским Селом. “Автомобиль… свернул с дороги на целину, переехал придорожную канаву, затем прошел со значительной скоростью по мягкому травянистому грунту, свободно и плавно преодолевая различные препятствия” – так было записано в протоколе испытаний. Полугусеничный ход не был новостью, но движитель Кегресса, состоявший из гусеничных тележек, свободно крепившихся вместо колес на полуоси заднего моста, позволял сравнительно небольшой переделкой превратить в вездеход почти любой автомобиль. Привлекали также малый вес движителя, сравнительно плавный и малошумный ход, хотя даже по тем временам резинотканевая гусеница была куда уязвимее металлической. Разработали программу создания целого “флота” вездеходных “самоходов" – от легковых штабных до грузовиков и бронеавтомобилей. Россия получала шанс выйти вперед в военном использовании “сухопутного мотора". Улучшенную гусеницу сделали на заводе “Треугольник”. Путиловскому заводу заказали 60 полугусеничных пулеметных бронеавтомобилей, а также переделку автомобилей “Рено”, “Паккард”, “Морс” – всего около 200 машин.

Дело разворачивалось, но подкатили тяжелый финансовый кризис, забастовки, революция. Догадываясь, что в новой России его не ждет ничего хорошего, Кегресс вернулся на родину, где не без успеха реализовал свое изобретение. Усилиями его, инженера Хинстина и автомобилестроителя Ситроена в 1921г. появляется “Автогусеница Ситроен” 10CV В2. Попытки оснастить “кегрессами” старые бронеавтомобили “Пежо” не удались, как и установка резиновой гусеницы Кегресса на легкие танки “Рено”. Зато армия заказала бронеавтомобили “Панар- Кегресс-Хинстин” М29 (Р16), а автомобили “Ситроен-Кегресс" и “Панар-Кегресс” использовались в батальонах “возимых драгун”.

На Путиловском заводе первый полугусеничный броневик “Остин-Кегресс” (в литературе известен также как “Остин-Путиловский-Кегресс”) испытали 2 июля 1919г., а всего под руководством техника А. Ермолаева построили 6 штук. 25 октября 1919г. севернее Детского (Царского) Села три таких “полутанка” с бригадой 2-й стрелковой дивизии удачно атаковали войска Юденича. “Но и мы теперь умело стали таньки снаряжать” – писал Демьян Бедный в агитке “Танька-Ванька” (кстати, первой у нас солдатской памятке по противотанковой обороне). Занятно, что история этих “полутанков" начиналась десятью годами ранее в том же Царском Селе. В марте-апреле 1920г. четыре “Остин-Кегресс” воевали на польском фронте, два поляки захватили и использовали до начала 30-х. В РККА “Остин-Кегресс” прослужили до 1933 г., и их безо всякой иронии называли “русским типом танка”.

Бронеавтомобиль выполнялся на основе шасси 1,5-тонного английского грузовика “Остин” с сохранением общей компоновки. Гусеничный движитель “Остин-Кегресс” на один борт включал четыре сдвоенных опорных катка, сблокированных на двух тележках, два поддерживающих ролика и два ведущих колеса, приводимых открытой цепью Галля от звездочки, надетой на полуось. Зацепление гусеницы – за гребень за счет сил трения. Натяжение гусеницы регулировалось винтовым механизмом. К дискам колес на особом рычаге крепились барабаны малого диаметра, защищавшие гусеницу от повреждения и принимавшие часть нагрузки на слабых грунтах. Для повышения проходимости и лучшего преодоления горизонтальных препятствий балансиры со свободно вращавшимися барабанами на концах (своего рода роликовые лыжи) крепили и на оси передних колес – зимой их могли заменять обычные лыжи. Кроме того на слабых грунтах на передних колесах уширили бандажи, сохранив шины “гусматик". Поворот производился по автомобильной схеме – с помощью переднего управляемого моста и дифференциала заднего моста. Как и на базовом “Остин” русской бронировки, на раме “Остин-Кегресс” клепкой собирался броневой корпус из вертикальных и наклонных бронелистов, с двухскатной крышей, откидными щитками смотровых окон. Заметим, что ГВТУ предъявляло ко всем бронеавтомобилям среднего и тяжелого класса довольно жесткое требование защиты от остроконечных винтовочных пуль на дальности от 50 м и далее. Изнутри корпус подбивался войлоком для защиты экипажа от мелких осколков брони. В диаметральной плоскости ставились две башни с 7,62-мм пулеметами “Максим" и углами наведения по горизонтали до 280°. Имелся задний пост рулевого управления.

Бронеавтомобиль "Остин-Кегресс"

“Кегрессам” придавали большое значение – 15 декабря 1919г. Ленин запрашивал: “Нельзя ли заказать спешно 2 саней (автосаней “кегресс” тяжелых и 2 легких) для Южфронта”. Да и самого Ленина между Москвой, Горками и Костино возили автосани – “кегресс”, переделанные из “Роллс-Ройс Силвер Гоут” 40-50.

В 20-30-е годы в СССР неоднократно пытались усовершенствовать движитель. “Кегрессовский” ход с улучшенным зацеплением использовали в ЗИС-22М и ЗИС-42, съемные комплекты выпускали для ГАЗ-MM и ЗИС-5 – модели ГАЗ-65 и ЗИС-ЗЗ. В начале Второй мировой поляки применяли “Ситроен-Кегресс” Wz.28, французы – “Панар-Кегресс" Р16, РККА зимой 1939- 1940 г. на Карельском перешейке – ЗИС-ЗЗ и БА-30, а грузовики ЗИС-42 и -42М провоевали до конца войны. Самыми массовыми “кегрессами” стали американские полугусеничные бронетранспортеры, созданные еще в 1940г. без участия Кегресса, но по его схеме – на базе серийного грузовика с установкой резинометаллической гусеницы на заднем мосту и защитного барабана перед передним. С 1941 по 1944 г. выпустили 53 813 таких БТР моделей от М2 до М17, из них около 2800 поставили по ленд-лизу в СССР. В ряде стран это достойное завершение “кегрессов” остается на службе до сих пор. Таким образом, из всех работ по вездеходным боевым машинам, которые велись в России, движитель Кегресса оказался наиболее перспективным.

Тактико-технические характеристики “Остин-Кегресс”

Боевая масса, т 5,8

Экипаж, человек 5

Высота, м 2,4

Длина, м 4,9

Ширина, м 1,8

Толщина брони, мм:

лоб и борт 8

корма 8

крыша и днище 6

Вооружение два 7,62-мм

пулемета “максим” обр. 1910г.

Боекомплект 4000 патронов

Двигатель:

Тип карбюраторный

число цилиндров 4

Охлаждение жидкостное

мощность, л.с 50

Механизм поворота дифференциал

Подвеска блокированная,

с винтовыми пружинами

Тип гусеницы резино-тканевая

Тип зацепления фрикционное

Максимальная скорость, км/ч 25

Запас хода, км 100

Удельное давление, кг/см2 0,3

Преодолеваемый подъем, град 25

Ширина преодолеваемого рва, м . 1,6

“КОЛЕСНИЦА” ЛЕБЕДЕНКО И ДРУГИЕ

Итак, Россия не стала “родиной танка”, и дело было не в “косности”, не в “лености” и не в “саботаже” или “заговоре”. Причины можно называть разные – нехватку промышленного потенциала, уровня технологий, финансовых средств, просто стечение обстоятельств.

Позвольте, а как же «колесный танк Лебеденко»? Действительно, в это время близ Орудьево (к северу от Дмитрова) собиралась опытная боевая машина с 9-метровыми колесами. Инициатором и руководителем ее постройки был капитан Н.Н. Лебеденко, возглавлявший т.н. «военно-техническую лабораторию». «Лаборатория инженера Лебеденко» выполняла заказ ГВТУ на бомбордировочные прицелы. Предлагал Лебеденко и свой метод «определения позиции стреляющего орудия», так что военному ведомству он был знаком. В разработке «боевой колесницы» принимали участие будущие академики, а тогда просто молодые инженеры Б.С. Стечкин и А.А. Микулин, часть расчетов выполнил профессор Н.Е. Жуковский. Микулину иногда приписывали и идею машины, но вот как он сам вспоминал о начале работы: «Однажды меня пригласил к себе Лебеденко, запер дверь в кабинет и на ухо сказал:

– Мне рекомендовал Вас профессор Николай Егорович Жуковский как способного конструктора. Согласны ли Вы разработать чертежи изобретенной мною машины? При помощи таких машин в одну ночь будет совершен прорыв всего германского фронта, и Россия выиграет войну…».

Так художник в 1917 г. представлял "передвижные крепости, уничтожающие города"

Большеколесный тягач в русской армии

"Царь – танк" Лебеденко

Лебеденко смог заинтересовать своей идеей не только молодых инженеров, но и военное ведомство. Движущуюся модель якобы даже демонстрировали Николаю И, и на показе она будто бы перебиралась через разбросанные по полу объемистые тома «Свода законов Российской Империи» – эта картинка слишком аллегорична и, возможно, возникла много позже. Средства на постройку опытного образца выделили Всероссийский городской союз и Главное военно-техническое управление; работы обошлись в солидную сумму – 210 000 рублей. Особой заботой Лебеденко стала секретность. Узлы делали на разных предприятиях: корпус и башню – в мастерских Хамовнических казарм, колеса – на заводе в Люберцах, привлекли и завод в Сормово. Близ площадки Орудиево посреди леса недалеко от полотна железной дороги и сейчас можно найти остатки двойного вала, когда-то опоясывавшего большую поляну (у местных жителей этот участок леса именуется “Танка” или “Танга”). Вдоль вала, видимо, стоял частокол.

К корпусу машины на передних решетчатых фермах крепились два 9- метровых ведущих колеса со стальными ободами (благодаря множеству спиц они напоминали велосипедные), а на наклонной задней ферме – поворотный хвостовой каток значительно меньшего диаметра. На машине установили два бензиновых двигателя «Майбах» по 200 л.с., снятых в исправности со сбитого германского «цеппелина».

Микулин разработал оригинальный привод ведущих колес: вращение на каждое из них передавалось от своего двигателя двумя обычными колесами автомобильного типа, прижатыми с двух сторон к ободу ведущего колеса – сокращалась длина трансмиссии, а колеса разного диаметра образовывали редуктор. Расчеты обещали весьма приличную скорость хода – до 20 км/ч. Масса собранной машины составила около 40 т, высота – 9, длина – 17, ширина – 12 м. Из- за стремления поставить побольше вооружения корпус с верхней и нижней башнями и боковыми спонсонами сильно отнесли назад. Но вооружение так и не установили – Главное Артиллерийское Управление выделяло пушки и пулеметы только на проекты, которые считало реальными и готовыми к практическому использованию. На испытаниях в августе 1917г. машина двинулась с места, сломала передней осью большую старую березу и увязла хвостовым катком в грунте. Сказалось непродуманное распределение веса. Ведущие колеса пробуксовывали, оригинальный привод Микулина требовал доводки. В сложной лихорадочной обстановке тех дней новых средств выделить не могли. Еще раз машину пытались заставить двинуться своим ходом в 1918г. и столь же неудачно.

Впоследствии единственный образец, разобранный в 1923 г. на лом, с легкой руки Микулина, прозвали «Царь- танком». Дальнейшая судьба Лебеденко остается неизвестной. «Колесница» Лебеденко в самом деле была первой русской попыткой реальной постройки вездеходной боевой машины, но к “танкам” имеет довольно отдаленное отношение. Заметим лишь, что высококолесные проекты не были тогда редкостью. Только в 1915г. российскому военному ведомству были предложены: 8-колесный бронированный трактор поручика Быковца, “броненосный трактор” Казанского с 3-мя высокими колесами и противоснарядной броней, «земной броненосец» на катках большого диаметра и др. В Англии еще в начале 1915г. был доведен до рабочих чертежей проект «сухопутного крейсера» коммандера Хеттерингтона с колесами диаметром 12 м и тремя орудийными башнями, в Италии высококолесный бронеавтомобиль с двумя пулеметными башнями разработал Л. Кассали и т.д.

"Улучшенная черепаха" С.П.Навроцкого (эскиз)

1 – установка пулемета, 2 – платформа 203-мм гаубицы, 3 – бак с водой, 4 – платформа 76,2-мм орудия и пулемета, 5 – платформа 152-мм орудия, 6 – платформа 102-мм орудия, 7 – скребок

“Гигантизм" был тогда удивительно распространен среди изобретателей. Так, 20 апреля 1917г. Технический Комитет ГВТУ рассмотрел проект «подвижной батареи Улучшенная черепаха» инженера-механика С.П. Навроцкого, заведывавшего заводом «Рихард Ноле» в Воронеже. Проект предполагал машину весом 192 т, высотой 8,52 м, с передним приводным катком сферической формы диаметром 6,5 м и двумя задними полусферическими диаметром 2,5 м. Внутри переднего катка и на задней площадке размещались две 203-мм гаубицы, два 152-мм орудия, четыре 102-мм и восемь 76,2-мм пушек, 10 пулеметов. Внутри переднего катка монтировались и двигатели. «Черепаха» имела 30-20-мм броню, экипаж от 60 до 100 человек. Нам здесь наиболее интересно следующее замечание Технического Комитета: «в сравнении с …танками, батарея совершенно мало подвижна».

Стоит упомянуть и еще один любопытный проект. В январе 1916г. анонимный изобретатель предложил русскому военному ведомству идею бронированных «самоходов» (без указаний конструкции хода), способных идти «по какой угодно почве, самостоятельно переплывать речки и озера». Успехи испытаний модели высотой 25,4 см настолько вдохновили автора, что он предложил целое семейство «самоходов»: самоход-броненосец «размером с морской броненосец» и экипажем от 2400 до 5000 человек (автор даже предлагал ставить на изобретенный им “ход” старые черноморские броненосцы!), крейсер – поменьше, «самоходы- пушки» и «самоходы- пулеметы», даже дистанционно-управляемые «самохо- ды-мины». Из таких машин автор предлагал составить «эскадру» и, добавив к ним «самоход-ангар», пустить эскадру в рейд по промышленным районам Северной Германии. Неугомонный изобретатель посчитал нужным напомнить о себе и в январе 1917г. Можно посмеяться. Но уберем забавный гигантизм и… получим идею «бронированных эскадр», сформулированную в 1919г. Фуллером и вдохновившую многих адептов «механизированной войны».

Куда практичнее оказалась работа боевого офицера бронечастей штабс- капитана 11 -го гренадерского Фанагорийского Генералиссимуса князя Суворова полка В. Поплавко над бронеавтомобилем на полноприводном шасси. Нам она интересна как пример другого направления создания боевой вездеходной машины – в рамках колесных шасси. Надо заметить, что на протяжении всей Первой мировой войны русская армия применяла бронеавтомобили намного активнее своих союзников и противников, и их развитию уделялось большое внимание. Русский фронт был более растянут, менее плотно “населен” войсками и оставлял больше места для действий бронеавтомобилей, чем на Западе, где уже к началу 1915 г. установился сплошной позиционный фронт. В 1914-1917 гг. в России был построен 201 бронеавтомобиль, правда, отечественных шасси “Руссо-Балт” хватило только на 24 из них, импортировано 496 бронеавтомобилей, часть из них в России перевооружили и перебронировали. 11 февраля 1915 г. Приказом Верховного Главнокомандующего № 7 была введена “Инструкция для боевого применения бронированных автомобилей”, знание которой было “обязательно для всех старших начальников до командиров полков включительно”. В Инструкции указывались основные свойства бронеавтомобилей, задачи и способы действий в наступлении, обороне, преследовании, разведке, на марше, при встречных столкновениях. Но признавалась и “зависимость быстроты передвижения от рода и качества дорог” и возможность действий "только по шоссированным путям, при хорошем их состоянии”. Вскоре потребность в бронеавтомобилях повышенной проходимости стала совершенно очевидна.

Поплавко в “технических” войсках служил не первый год. Перед войной он стал военным летчиком и первым в августе 1913 г. провел практические опыты стрельбы из пулемета с аэроплана по наземным целям, после начала войны перешел в автоброневые части. 17 августа 1915 г. он, “состоя прикомандированным к 19-му пулеметно-автомобильному взводу” на бронеавтомобиле “Победа”, подогнем починил мост у д.Теофиловка и способствовал взятию батареи противника, за что был награжден орденом Георгия Победоносца 4-й степени. Так что и технику, и потребности бронесил знал не понаслышке.

Свою машину Поплавко построил на шасси американского 2-тонного грузовика “Джеффери Куад” с двигателем 32 л.с. и обеими управляемыми осями, установив колеса с уширенными бандажами, смонтировав в средней части неподвижную рубку с наклонной установкой бронелистов и четырьмя амбразурами для двух пулеметов, а в задней – бронекороб для ЗИП. Имевшиеся бронеавтомобили действовали в основном “выездами для обстреливания противника". Предложения же Поплавко об использовании его “Боевых слонов Ганнибала”, защищенных 7- мм броней, напоминают предложения французского полковника Этьена (декабрь 1915г.) – кроме проделывания проходов в заграждениях и обстрела противника из пулеметов “Боевые слоны” должны были доставлять к вражеским окопам по 10 солдат с пистолетами, кинжалами и ручными гранатами для захвата и закрепления передовых окопов противника. Поплавко даже разработал приспособление для разрушения проволочных заграждений, похожее на “форштевень” французского танка “Шнейдер". Правда, на практике функций “бронетранспортера” и “разрушителя” проволочных заграждений машине так и не придали. В конце сентября 1916г. из 30 бронеавтомобилей системы Поплавко составили бронедивизион. Наравне с другими бронеавтомобилями они приняли участие в боях Первой мировой, Гражданской и советско-польской войн.

НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ

Утвержденный в январе 1917 г. план формирования броневых частей русской армии предусматривал создание 13 дивизионов по 30 боевых машин нескольких типов: по схеме капитана Поплавко (на полноприводном шасси “Джеффери”, “Рено”, “Панар-Левассор"), с движителем прапорщика Кегресса (“Фиат”, “Паккард”) и, наконец, заказанные во Франции танки. Для сравнения – на середину 1917г. броневые силы Русской армии включали 13 дивизионов (300 бронеавтомобилей различных марок) и 7 бронепоездов. То есть в начале 1917г. планировалось практически перевооружить броневые силы Русской армии танками и бронемашинами повышенной проходимости. Заметим, что на тот момент опыт применения английских танков был еще весьма ограничен (не более 50 боевых “танко-дней”), а французские еще не выходили в бой.

Первые русские броневики на фронте

Французский танк С А-1 "Шнейдер", планировавшийся к закупке русской армией

На межсоюзнической конференции весной 1917г. была заявлено потребность России в 390 танках. Первоначально планировали закупить средние СА-1 “Шнейдер”, но в сентябре 1917г. военному агенту в Париже поручили “сообщить результаты испытаний танков легкого типа “Рено" с одним пулеметом” (в это время завод “Рено” только-только закончил постройкой первые серийные легкие танки). В октябре находящаяся в Англии комиссия ГВТУ обратила внимание на “новый тип тяжелых полевых крейсеров английской армии” (скорее всего, имелся в виду прототип тяжелого Mk V, но термин “крейсер” наводит на мысль и о прототипе среднего Мк А). В обоих случаях подчеркивалась проходимость танков, имевшая “огромное для русских условий значение”. Однако ни французские, ни английские танки так и не попали в Россию – союзники, сами лишь разворачивавшие выпуск нового средства войны, не слишком спешили делиться им с русской стороной (англичане предпочитали не только “маскировать” свои работы мифическими "русскими заказами”, но даже показывали танки русским представителям неохотно), а тут еще и начавшаяся русская революция. Зато в 1918 г. танки союзников “добрались” сюда для противодействий красным армиям, после чего в качестве трофеев все-таки стали первой материальной частью танковых сил, но уже РККА.

Новый план формирования броневых частей русской армии выглядел вполне реально, тактический и технический опыт личного состава бронечастей также обещал удачное применение новых машин, однако реализовать план не удалось даже частично. И помешала этому не революция сама по себе, а общее положение надорвавшейся русской промышленности и глубокий финансовый кризис – то есть те же причины, которые и подготовили революцию.

Все это вызвало приостановку работ, затрудняло необходимые новые закупки шасси и оборудования, а развернувшиеся с февраля 1917г. события лишь довершили дело.

Что касается построенных в России опытных машин, то наиболее практичными и близкими к типу “танка” оказались полугусеничные бронеавтомобили, собранные на Путиловском заводе – “Ахтырец” полковника Гулькевича и “Остин-Кегресс”. Они же и получили боевое применение уже в ходе Гражданской войны. Бронеавтомобиль Гулькевича на шасси полугусеничного трактора имел более живучие металлические гусеницы и потенциально лучшую проходимость, был лучше вооружен и, кончено, мог бы стать “русским типом танка”. Но сложилось так, что из всех проведенных в России до 1918 г. работ над вездеходными боевыми машинами, пожалуй, только “полутанк” схемы Кегресса, переделанный из двухосного бронеавтомобиля, имел какое-то влияние на дальнейшее развитие техники.

РУССКИЕ ПРОЕКТЫ ПРОТИВОТАНКОВОЙ ОБОРОНЫ

Вопрос противотанковой обороны был поставлен в русской армии сразу после первых сообщений о действиях английских танков: ни у кого тогда не возникало сомнений в способности Германии приступить к скорой постройке собственных танков. Тем более, что действия германских тяжелых бронеавтомобилей на Русском и Румынском фронтах в 1916г. оказались весьма успешными.

В приказе Командующего войсками Юго-Западного фронта генерала А.А. Брусилова № 0234 от 8 января 1917г. указывалось: «Есть сведения на то, что германцы уже построили два типа «тэнк»: один низкий, вооруженный пулеметами (на самом деле был построен только через год – С.Ф.), другой большого типа, размером железнодорожного вагона (тогда только велась сборка деревянного макета тяжелого танка A7V – С.Ф.)… с пулеметами и приспособлением для выпуска ядовитых газов… Приказываю предупредить всех без исключения нижних чинов о возможности появления неприятельских «тэнков» и объяснить доступным им языком их устройство, дабы выход этих чудовищ современной техники не мог бы быть для войск неожиданным… Главное средство борьбы – это артиллерийский огонь. На каждом боевом участке надлежит теперь же разработать подробные соображения по организации надлежащей встречи «тэнков»… Необходимо сосредоточенный огонь по «тэнку» направлять с возможно большего фронта… Шрапнельный огонь необходим по сопровождающей «тэнк» пехоте, которая будет стремиться воспользоваться «тэнком» как подвижным фортом… Приобретает особое значение организация связи войсковой разведки и передовых окопов с наблюдательными артиллерийскими пунктами… Пехота выдержанная, стойкая, удерживающая окопы в своих руках и пропустившая «тэнки», неминуемо «приобретает их как славный и заслуженный трофей своего мужества». В следующем приказе № 0239 от 15 января были даны указания по применению фугасов: они должны были устанавливаться на путях вероятного движения танков, впереди или внутри проволочных заграждений, содержать не менее 20 фунтов взрывчатого вещества, подрываться дистанционно или автоматически – с помощью чувствительных замыкателей Бродского.

При крайне скудных, больше опирающихся на слухи данных о возможных параметрах германских танков, основные положения противотанковой обороны были выработаны верно. Заметим, что в русской армии это сделали практически в то же время, что и в германском рейхсвере, реально встречавшемся с танками. Этому способствовал и тщательный анализ опыта борьбы с бронеавтомобилями. В русской армии к тому времени уже нашли применение бронебойные винтовочные пули: заказы на них ГАУ выдало еще в мае 1915 г. Всего было заказано более 36 млн. пуль системы штабс-капитана Кутового со стальным сердечником, предназначенных «для стрельбы по бронеавтомобилям и стрелковым щитам». Любопытно предложение поручика Е. Л алетина, поданное 17 сентября 1915г. в Отдел Изобретений ЦВПК: Лалетин считал полезным использовать против бронеавтомобилей «наши крепостные ружья (20,32-мм ружья Гана обр.1877г. – С.Ф.),… сила их была рассчитана так, чтобы пробивать туры с землей» (имеется в виду пуля с твердым сердечником). Нетрудно увидеть здесь идею противотанкового ружья, высказанную много раньше, чем в Германии начали создавать первое в истории ПТР. Впрочем, идея витала в воздухе – на Западном фронте, например, старые крепостные винтовки использовали для «снайперской» стрельбы по укрытым щитами наблюдателям и пулеметным расчетам. Оставался один шаг, чтобы перенести этот опыт в область борьбы с танками и бронемашинами. Однако Отдел Изобретений ЦВПК вынужден был констатировать, что «старых крепостных ружей уже в цейхгаузах не имеется». Стоит упомянуть и сделанное еще в конце 1914 г. предложение офицера постоянного состава Военной Автомобильной школы штабс-капитана В.А. Мгеброва (считавшегося ведущим специалистом по бронеавтомобилям) применять против бронеавтомобилей противника 40-мм фугасную ружейную гранату его системы – едва ли не первое в истории предложение “противотанкового оружия пехоты”. В марте 1917 г., по инициативе штаба 7-й армии Юго-Западного фронта, отдельной брошюрой были выпущены «Указания по борьбе с танками». Против танков предлагалось использовать «кинжальные взводы», выделенные от батарей 76-мм («трехдюймовых») полевых пушек, траншейные 57-, 47- и 40- мм («Виккерс») скорострельные пушки (имевшие в боекомплекте бронебойные снаряды), 37-мм пушки обр. 1915г. системы Розенберга и Мак- Клена. Их дополняли располагаемые в две линии в шахматном порядке фугасы (заряд фугасов «увеличился» до 40 фунтов), ручные гранаты, легкие мины, противотанковые рвы. Отметим предложение использовать подвижные мины, подтягиваемые на пути движения танков из передовых окопов. Начальник инженеров фронта в своих дополнениях к приказу № 0234 добавил к этому «малые фугасы», плоские «самовзрывные» мины Ровенского, а также предложил минировать противотанковые рвы. Полевой Генерал-инспектор артиллерии великий князь Сергей Михайлович заметил, что применение против танков легких горных пушек затрудняется преимущественным сосредоточением этих орудий на Кавказском фронте, а траншейных орудий – их незначительным количеством. Таким образом, главная роль в планируемой ПТО отводилась трехдюймовой полевой пушке (ситуация, схожая с противотанковыми возможностями германской артиллерии).

Несколько слов стоит сказать о подвижных минах. Вопрос этот не был нов и уже находился в разработке. Когда 16 апреля 1917г. Г.А. Безсонов подал предложение «прибора для борьбы с тэнками» в виде самоходной колесной мины (разработанной, кстати, просто малограмотно), Инженерный Комитет ГВТУ заметил в надписи от 1 мая: «У нас имеется уже несколько управляемых самодвижущихся мин, которые выдержали испытания». Интересный проект подал в ГВТУ 17 января 1917г. прапорщик Э. Назариан: его самодвижущаяся мина имела гусеничный ход, корпус, «напоминающий по своим очертаниям английские tanks», двигатель внутреннего сгорания или на сжатом воздухе, заряд в 50 пудов (800 кг) ВВ и дистанционный взрыватель. Проект был отклонен, как и рассматривавшийся 26 января проект мины «Гидра» техника Н. Алексеева с электродвигателем и электрозапалом. Из Франции в мае сообщали об испытании на фронте «подвижной мины лейтенанта Маттэй». Все эти мины предназначались для подрыва проволочных заграждений, но могли оказаться и противотанковым средством.

Тогда же, в марте 1917г. Начальник Штаба Верховного Главнокомандующего генерал-адъютант В.М. Алексеев утвердил проект «Наставления для борьбы с неприятельскими сухопутными броненосцами». К уже перечисленным средствам здесь были добавлены огнеметы и применение стрелками и пулеметами бронебойных пуль. Рекомендовалось заблаговременно перегруппировывать на танкоопасные направления подвижные части – конницу с артиллерией, бронечасти, самокатчиков – т.е. создавать мобильный противотанковый резерв. Бронеавтомобили уже считались в русской армии одним из средств борьбы с бронесилами противника.

Таким образом, специалисты русской армии, опираясь преимущественно на чужой опыт и некоторые общие положения, выработали верную и действенную «противотанковую тактику», соответствующую как условиям войны, так и наличным возможностям армии. Причем сделали это за год до того, как крайне немногочисленные германские танки привели в замешательство английские и французские части на Западном фронте. Здесь командование и специалисты русской армии оказались предусмотрительнее союзников. И эта работа пригодилась. Положения, выработанные специалистами русской армии вошли в первое наставление Красной Армии по борьбе с танками, изданное РВС РСФСР в 1918 г., были использованы 14 октября 1920 г. в бою на Каховском плацдарме.

ЛИТЕРАТУРА

1. РГВИА: ф.504, оп.7, д.801, л. 15, 44 ф.802, on.4, дд. 313, 1245 ф.803, оп. 1, дд. 495, 1784, 1803, 1810, 1818, 1820 ф.917, оп. 1,д.2 ф.2000, оп.2, дд. 1798, 1873,2011 ф.2011, оп. 1, дд. 196, 228 ф.2023, оп. 1, д. 63 ф. 13251, оп.4, дд 81,207,293,331,333, 562

2. Барсуков Е.З. Артиллерия русской армии (1900-1917гг.), т. 1.М., Воениздат, 1948

3. Барятинский М., Коломиец М. Бронеавтомобили Русской армии 1906- 1917, М., Издательский центр “Техника-молодежи”, 2000

4. Дубовской В.И. Автомобили и мотоциклы России. 1896-1917. М., Транспорт, 1994.

5. Дютиль Л. Танки. М., Госвоениздат, 1936.

6. Какурин Н.Е. Как сражалась революция т.2. М., Издательство политической литературы, 1990.

7. Коломиец М., Мощанский И., Ромадин С. Танки гражданской войны. М., Армада вып. 14, М-Хобби, 1999.

8. Советская военная энциклопедия. т.7. М., Воениздат, 1979.

9. Федосеев С.Л. Танки кайзера. М., Бронеколлекция № 6.1996.

10. Фуллер Дж. Танки в Великой войне 1914-1918гг. М., Высший Военный Редакционный Совет, 1923.

11. Хейгль Танки чч.1, II. М., Госвоениздат, 1936.

12. Шавров В.Б. История конструкций самолетов в СССР до 1938г. М., Машиностроение, 1986.

13. Шугуров Л.М. Автомобили России и СССР ч. 1. М., ИЛБИ, ПРОСТРЭКС, 1993.

14. Heigl F. Taschenbuch der Tanks. Munchen, 1930.

15. Fletcher D. Landships. British Tanks in the First World War. London, Her Majestery Stationery Office, 1984.

Журналы

1 Военная Быль № 1.1993

2. Военно-исторический журнал № 11.1967

3. Вокругь Света №№ 44, 47, 49.1916, 32.1917

4. Наука и техника № 23.1935

5. Нива №№24.1906, 30.1915

6. Танкист№№ 9.1947, 5.1952

7. Техника и вооружение № 4.1986

8. Техника-молодежи № 4.1993

М. ВИНИЧЕНКО

Подземная война 1*

1* См. "ТиВ" №№ 2,3/2001 г.

« Китайская стена» XX века – линия Мажино

Рис. 1

Опыт Первой мировой войны долгое время давлел над победителями. Это сказывалось во взглядах на ведение будущей войны в случае ее возникновения. Однако одолев общими усилиями Германию, Франция со своими союзниками не питали иллюзий, что мир будет вечным. Они постоянно оглядывались на своего вечного конкурента и противника – Германию, особенно после 1933 г. Сдерживая в годы Первой мировой войны длительное время атаки германских войск за хорошо подготовленными оборонительными рубежами, французы пришли к выводу, что, создав систему укрепрайонов, можно эффективно отражать атаки противника. Поэтому, чтобы обезопасить себя от «ненадежного» соседа, руководство Франции решило создать мощную «заградительную» линию или щит, который бы позволил надежно защитить государство от возможной агрессии и поражения. Ставка была сделана, прежде всего, на супер препятствие, которое современники называли «гинденбургской позицией» или «китайской стеной» – линию Мажино.

Разговоры об ее создании шли долго. Решение на постройку было принято только в 1936 г. С самого начала линия Мажино стала довольно дорогой затеей. Только за 1936 г. на ее сооружение было израсходовано в переводе на немецкие деньги около 2 млрд. марок и расходы увеличивались. К тому же содержание войск в укрепленных сооружениях требовало много денег, а численность гарнизонов постоянно росла. К маю 1940 г. специально созданные для линии Мажино крепостные войска насчитывали 224 тыс. человек.

Линия Мажино представляла собой приграничный укрепленный фронт протяженностью около 400 км (рис. 1). Это была система, включавшая Рейнский укрепленный фронт, опирающийся на реки Рейн, Илль, Рейнско-Ронский канал, Эльзасский (Лаутерский), Лотарингский (Мецский), Бельфорский укрепрайоны; Саарский и зап. Арлона (сектора) участки заграждений. Рейнский фронт (около 100 км) включал: Нижнерейнский укрепленный сектор с укрепленными участками Кольмар и Страсбург.

Эльзасский укрепленный район (до 80 км) состоял из трех секторов: Хахенау, Вогезы, Рорбах. Основу главной полосы обороны укрепрайона составляли расположенные в одну линию 10 опорных пунктов с глубокой подземной частью. Расстояние между ними достигало 8-12 км. В наземной части они имели различное сообщение, в том числе посредством железных дорог, которые на своем протяжении имели довольно большое количество туннелей, скрывавших маневр войск и защищавших находящихся там силы и средства от разведки и ударов авиации противника в ходе передвижения.

Лотарингский укрепленный район (около 120 км) делился на четыре сектора. Здесь также устойчивость обороны планировалось достигнуть за счет использования системы 38 опорных пунктов и укрепленных групп с мощной подземной частью, а также около 100 промежуточных укреплений, большого количества пулеметных и орудийных сооружений.

Саарский участок заграждений имел много легких и средних железобетонных сооружений. Особенность участка заключалась в том, что его основу составляли водные преграды, хорошо увязанные с долговременными огневыми сооружениями (рис. 2). Помимо этого, весь участок в нужный момент мог быть обращен в труднопреодолимую преграду из затопленных участков местности, насыщенный противотанковыми препятствиями. Общая протяженность этих заграждений достигала 30 км. Вообще, основная часть защитных сооружений всей линии Мажино опиралась на водные преграды – реки, каналы, озера, болота с подготовленными зонами затоплений. В сочетании с горами они серьезно затрудняли действия наступающей стороны. Само наступление и форсирование водных преград в таких сложных условиях, по мнению французского командования, было немыслимым делом. Противник должен был просто «разбиться» об эту непреодолимую стену.

Наиболее важные операционные направления прикрывались Эльзасским и Лотарингским укрепленными районами, оборудованными мощными опорными пунктами и укрепленными группами с хорошо развитой подземной частью. Предполагалось ведение длительной обороны, используя огневые сооружения и подземные ходы сообщения. Огневые группы, опорные пункты, узлы обороны этих укрепрайонов были оборудованы, в основном, одинаково. Их основу составляли долговременные огневые сооружения (ДОС). Основными требованиями, предъявляемыми к ним, были следующие: обслуживание небольшим количеством личного состава при полной механизации вооружения, обеспечения боевых действий и жизнедеятельности; наивысшая защищенность сооружений от огня и ОВ; тщательная маскировка; разнообразие форм; секционный характер сооружения; создание эффективной системы огня.

ДОСы по своему вооружению, устройству и оборудованию условно делились на три группы: малые огневые сооружения (одноэтажные пулеметные, орудийные и орудийно-пулеметные сооружения) (рис. 3), огневые .сооружения средней мощности (одно-, двухэтажные пулеметные, орудийные, орудийно-пулеметные сооружения – полукапониры,капониры) (рис. 4,5), промежуточные укрепления (мощные капониры) (рис. 6), огневые сооружения укрепленных групп и опорных пунктов с комплексным вооружением.

ДОСы имели развитую подземную часть. Личный состав, вооружение и боеприпасы укрывались в них за бетонными стенами (до 3,5 м) и находились под землей. В огневых сооружениях устанавливались фильтровентиляционная аппаратура, освещение (керосиновое, свечное, электрическое).

Рис. 2

Рис. 3

Рис. 4

Рис. 5

Огневые группы (фортики, форты) представляли собой, как правило, несколько ДОСов с комплексным специальным вооружением – пулеметами, пушками (25-, 37-, 47-, 75-мм), минометами (60-, 81-мм), гаубицами (135-мм). Казематированное вооружение находилось в бронебашнях и бронеколпаках, расположенных в верхней части сооружений. Иногда орудия, предназначенные для прикрытия промежутков, помещались в амбразурах боевых казематов и имели задачу для ведения огня в ограниченном секторе. Имелись и зенитные орудия. Каждое сооружение оборудовалось примерно 6 пушками различного калибра, 12 пулеметами, 2- 3 минометами (рис. 7).

Для ведения наблюдения за полем боя, управления войсками оборудовались НП, представлявшие собой 3-4-х амбразурные бронеколпаки, установленные в одном из огневых сооружений. Боевая часть укрепления окружалась кольцевыми заграждениями. Огонь казематного оружия, по мнению французского командования, должен был обеспечивать выполнение поставленных огневых задач, а в сочетании с системой заграждений – круговую оборону укрепления. Маскировка огневых точек считалась необходимым условием успешных действий обороняющихся.

Огневые группы имели как наружную, так и подземную части. На поверхности земли находилось только то, что было необходимо для ведения огня. Все остальное располагалось в подземелье. Это: убежища-казармы для личного состава, склады боеприпасов и продовольствия, медицинские пункты, санитарно-техническое оборудование, электростанции и энергоустановки, бытовое оборудование и т.д. Общая площадь подземной части нередко достигала 0,15 км^2 .

Помимо этого, все сооружения групп были связаны между собой подземными галереями. Многие подземные коммуникации оборудовались приспособлениями для преграждения их в случае возникновения опасности, а также для ведения в них борьбы с противником. Такой вид, например, имела огневая группа Иммергоф. Ее гарнизон состоял из 160 человек (рис. 8).

Рис. 6

Рис. 7

Рис. 8

Рис. 9

Внешний вид ансамбля

Опорные пункты были более крупными по размерам и числу огневых сооружений. Входившие в них 5-10 огневых сооружений также имели центральную подземную часть и подземные ходы сообщений, соединяющие огневые сооружения в единую оборонительную систему с мощной подземной частью. Входной блок в опорные пункты выносился на 1500-2000 м в глубину позиции и оборудовался амбразурами для орудий, бронеколпаками для пулеметов в целях недопущения проникновения противника внутрь сооружения. Опорные пункты, по сравнению с огневыми группами, имели более мощное вооружение: 75-, 120- и 135-мм орудия в железных казематах или в броневых вращающихся башнях. Общее количество орудий и минометов достигало 20 ед., пулеметов более 30 ед. Например, опорный пункт Шонебург на вооружении имел восемь 47, 75-мм пушек, 14 минометов, 33 пулемета.

Французские опорные пункты занимали довольно большую площадь (1800x800 м) при гарнизоне до 800 чел. Наличие круговой системы огня казематированного оружия и заграждений, надежная защита личного состава от огня противника путем расположения под землей (до 15-20 м) за железобетонными и бронированными стенами (до 3,5 м), наличие больших запасов продовольствия и боеприпасов (на 3 месяца), давало возможность гарнизону опорного пункта длительное время успешно сдерживать атаки наземного противника.

Узлы обороны (ансамбли) располагались на наиболее важных участках укрепрайонов (рис. 9). Основные из них – Хохвапьд (Эльзасский укрепрайон) и Хакенберг (Лотарингский укрепрайон). Они состояли из отдельного входного блока, отнесенного в глубину, долговременных огневых сооружений и круговых заграждений, состоявших из противотанкового рва шириной до 8-10 м, а также проволочной сети шириной около 10 м. Ансамбль имел развитую подземную систему, представлявшую собой центральную подземную часть и подземные ходы сообщений, связывавшие между собой все элементы узла обороны в единый комплекс.

Магистральные подземные галереи имели довольно большую ширину – 6- 8 м, соединительные галереи несколько меньшую -2-3 м, но позволяющую достаточно быстро передвигаться по ней гарнизону. Передвижение подразделений, доставка большого количества боеприпасов, других материальных средств осуществлялась электропоездами по подземной железной дороге.

Рис. 10 Вход в подземную часть

Рис. 11 Крепость Марна (бывш. Фон-дер-Гольц).

1 – кофр; 2- зачатки контрминных галлерей; 3- промежуточный полукапонир; 4- полукапонир; 5- казарма; б-убежище; 7- силовая станция; 8-10-см батарея (западная); 9-10-см батарея (восточная); 10- опорный пункт

Рис. 12

Гоуппа Арс-Лакенекси. 1- броневые будки для часовых; 2-броневой наблюдательный пункт; 3- броневая башенка для часового (караульного); 4- потерны; 5-кофр с блокгаузом; 6-артиллерийский командный пункт; 7-кофр; 5- горжевой капонир; 9- опорный пункт; 10-10-см батарея (восточная); 11- 10-см батарея (западная)

Рис. 13

Пехотное укрепление Мерси. 7-казарма; 2-бронебашня для караульного; 3- блокгауз на прикрытом пути; 4- убежище для дежурной части; 5-броневая будка для часового; 6-потерны; 7-горжевой блокгауз; 8-кофр

Входы в подземную часть, как правило, совмещались с огневыми сооружениями (в укрепленных группах) или устраивались в виде отдельных блоков, вынесенных на 1500-2000 м в глубину обороны. Они располагались в складках местности и искусно маскировались (Рис. 10).

Особое место занимал ансамбль Хакенберг. Французское командование называло его чудом подземной техники, «подземным городом». Он занимал площадь 1200x1500 м, а гарнизон его насчитывал 1200 чел. Все основные элементы ансамбля находились глубоко в недрах горы, напоминавшей собой небольшой городок. Помимо специально подготовленных к обороне огневых сооружений, предполагалось широко использовать имеющиеся в этом районе рудники, шахты. На вооружении этого ансамбля находилось около 25 орудий различного калибра (37-,75-, 135-мм), 40 минометов (50-,60-,81 мм), до 75 пулеметов.

Одним из серьезных укреплений линии Мажино была крепость Фон-дер-Гольц, заложенная еще немцами, а затем дооборудованная и переименованная французами в Марну (рис. 11).

Эта твердыня занимала хребет длиною в 2,5 км, тянущийся с севера на юг. Ее площадь достигала 200 га. Она состояла из трех отдельно расположенных укреплений: группа Арс-Лакенекси, пехотного укрепления Мерси и пехотного укрепления Жюри (рис. 12,13). Причем каждое из них могло обороняться самостоятельно. Тем не менее, для поддержания взаимодействия, маневра силами и средствами все они соединялись прекрасно вентилируемыми и освещаемыми подземными ходами общей протяженностью до 5 км. В центре фесте (как правило, это совокупность фортов, опорных пунктов, артиллерийских батарей и др.) глубоко под землей располагалась электростанция с десятью дизелями и складом, вмещавшим 150 м 3 мазута. Станция была связана со всеми элементами фесте при помощи потерн (подземных ходов сообщения). Глубокие потерны в разрезе представляли собой яйцевидную форму с выступами внутрь в нижней части примерно на 40 см и на высоту 80 см, образуя скамьи для сидения (рис. 14). Ширина прохода по дну достигала 80 см, ширина потерны в среднем сечении равнялась 1,5-1,8 м, а высота всего подземного хода от дна до потолка – 2,2 м, что позволяло личному составу свободно по ней передвигаться в полном снаряжении. Стенки, толщина которых достигала 20 см, были выложены прочным камнем или же забетонированы. Освещение и вентиляция потерн, как и других подземных помещений, повсеместно было электрическим. Рвы и впереди лежащая местность освещались прожекторами. Вода ко всем элементам фесте подавалась по потернам и сохранялась в водяных погребах или бетонных резервуарах. Кроме того, в состав оборонного комплекса входили элементы, расположенные в разных его частях. Это: гидравлическая станция с моторной помпой, резервуар для воды, канализация, телефонные станции, хлебопекарня, лазареты с операционным залом, ванными комнатами и палатами для больных, кухни, склады материалов, подвалы центрального отопления и др.

В некоторых местах на направлениях вероятного ведения противником подземных минных атак заблаговременно создавались зачатки контрминных галерей.

Рис. 14

Рис. 15

Не менее интересно было оборонительное сооружение, расположенное на передовом участке восточного фронта, крепость Мец (рис. 15). Это сооружение также сравнивали с «настоящим подземным городом», который был заложен на глубине до 50 м и раскинулся на площади около 2,5 км2 . Там под землей расположились казармы, склады боеприпасов, лазарет, склады продовольствия, центральные станции и т.д. Все это было соединено подземными ходами сообщений. На поверхность земли выступали только верхние части бетонных колодцев, прикрытых куполами, под которыми помещались орудия, пулеметы, командно-наблюдательные пункты и наблюдательные посты.

Охранные элементы систем располагались на значительной глубине (более 20 м), что делало их неуязвимыми от артиллерийских снарядов и авиабомб. Люди, находившиеся в подземных казармах на отдыхе, не могли слышать ни шума сражения, ни боевых команд и чувствовали себя в полной безопасности и комфорте. Все помещения имели центральное отопление, электрическое освещение, запасы питьевой воды, водоснабжение, канализацию, кухни, ванны, телефонную сеть, большие запасы продовольствия и боеприпасов. Имелись даже подземные кинотеатры. Помещения располагались в несколько этажей, число которых могло достигать по некоторым данным шести. В нижних этажах и по широким потернам были проложены железнодорожные пути. Подъем из нижних этажей в верхние осуществлялся при помощи электрических лифтов и ступенчатых ходов. Во всех помещениях принимались самые современные меры против ОВ: газонепроницаемые двери, шлюзы, противодавление (подпор воздуха или воздухонаддув) и др. Учтя опыт Первой мировой войны, активность ведения подземной контрминной борьбы, французское командование заранее расположило в укреплениях запасы буровых машин, большое количество взрывчатых веществ и приборов для прислушивания. Для этого также отрывались специальные ниши, создаваемые в стенах длинных потерн, особенно идущих спереди и вдоль фронта ансамбля, также как и в стенах передовых блоков, обращенных к неприятелю. В некоторых из них создавались небольшие выступные ниши для ведения в дальнейшем контрмин. Эти ниши немцы в своих источниках называли «минными сенями».

В целом, линия Мажино представляла собой уникальное сооружение XX века. Многоярусность подземных сооружений, в целом, позволяла эффективно противостоять неприятелю, быстро маневрировать силами и средствами на угрожаемое направление. Несмотря на то, что на нее было израсходовано колоссальное количество средств, она не смогла спасти Францию от катастрофы. И вина здесь не столько гарнизонов укрепрайонов. Многие из них дрались до последнего, пока французское правительство не капитулировало. Дело было в ошибках во взглядах на ведение современной войны, недостаточно высоком профессионализме высшего командования, слабой мобильности и обученности войск. К тому же удар противником был нанесен, в основном, по тем местам, где строительство линии Мажино не было завершено и штурм многих укреплений проводился с тыла после окружения полевыми частями противника основной части укрепрайонов. В настоящее время некоторые сооружения линии используются под склады военного имущества и др.

Литература

1. Яковлев В. Современная военно инженерная подготовка восточной границы Франции (линия Мажино). – М.: Издание ВИА, 1938, 47с.

2. Шперк В. История фортификации. -М.: Издание ВИА, 1957, с.281-292.

3. Карбышев Д. Избранные научные труды. -М.:Воениздат, 1962, с.408-417.

4. ВЭ. – М.: Воениздат, 1999, т.4, с. 516-517.

Ростислав АНГЕЛЬСКИЙ

Заслуженая "Пятерка"

Предел совершенства скоростных высотных самолетов-снарядов был практически достигнут в конце шестидесятых – начале семидесятых годов конструкторами дубнинского Машиностроительного конструкторского бюро (МКБ) “Радуга” с разработкой крылатых ракет семейств Х-22 и КСР-5, предназначавшихся для вооружения самолетов ностителей типа Ту-22 и Ту-16 соответственно.

Разработка ракеты Х-22, предназначенной для вооружения комплексов К-22 (Д-2) с самолетами-носителями Ту-22К, началась еще по Постановлению Правительства от 14 апреля 1958 г. К работе привлекалась сложившаяся при создании предшествующих комплексов кооперация: ОКБ-156 А.Н. Туполева как разработчик самолета-носителя и комплекса в целом, коллектив Шабанова в КБ-1 как головной по радиоэлектронной части и ОКБ-155 А.И. Микояна по проектированию крылатой ракеты. Однако фактически основные работы по ракете Х-22 велись уже дубнинским филиалом микояновкой фирмы – будущим МКБ “Радуга” главного конструктора А.Я. Березняка.

Еще на ранней стадии работ по Ту-105, будущему Ту-22, предусматривалось применение на нем сверхзвуковой ракеты К-ЮС, разработка которой была развернута по Постановлению от 16 ноября 1955 г. Работы по ракете обогнали ход создания первого отечественного дальнего сверхзвукового самолета. Разработка К-10 велась с привязкой к модернизированному варианту Ту-16 – Ту-16К-10. К концу пятидесятых годов определилась необходимость в применении на Ту-22 более совершенной ракеты, по основным характеристикам многократно превосходящей К-10С*. (См. "ТиВ" №10/2000 г.)

При этом в отличие от К-10С она предназначалась для поражения не только радиоконтрастных малоразмерных целей типа кораблей, мостов, крупных промышленных зданий, но и для нанесения ударов по важным площадным объектам, то есть для решения задач, ставившихся перед ракетами Х-20 стратегических ракетоносцев Ту-95К.

Нa раннем стадии предусматривалось оснащение перспективной ракеты (первоначально обозначавшейся К-10П) турбореактивным двигателем КР-5-26, обеспечивающим достижение скорости в 2…2,5 раза превышающей звуковую. Как и на К-10С, двигатель размещался в подфюзеляжной гондоле, но на смену стреловидному крылу пришло треугольное.

Однако как раз в это время к испытаниям были подготовлены первые отечественные перехватчики со скоростью, соответствующей М=3. Различные информационные источники указывали на появление в ближайшие годы подобных самолетов и у “вероятного противника”. В связи с этим встала задача обеспечить неуязвимость новой крылатой ракеты от истребителей не только существующих, но и перспективных типов. Для этого требовалось вывести ракету на скорости и высоты, принципиально недостижимые для пилотируемых самолетов, во всяком случае с традиционными турбореактивными двигателями. Полет ракеты в этом диапазоне скоростей и высот мог обеспечить жидкостный ракетный двигатель. Помимо возможности работы на больших высотах, этот двигатель был компактен. Новую ракету можно было разместить на носителе в полуутопленном положении, в отличие от К-10С, турбореактивный двигатель которой выступал в поток, создавая дополнительное сопротивление, особенно значимое для сверхзвукового самолета При этом прожорливость жидкостного ракетного двигателя не представлялась столь уж существенным недостатком. При применении ракеты по кораблям и другим радиоконтрастным целям дальность пусков естественным образом ограничивалась величиной 350…450 км – удаленностью радиогоризонта при ожидаемой высоте полета носителя – 13… 16 км.

При ударе по площадным целям сказывалось это же ограничение, пусть и не в столь явной форме. Точность систем навигации самолетов пятидесятых годов требовала проведения перед пуском дополнительной привязки к местности с использованием радиолокационных средств, в особенности после длительного полета над малоинформационной местностью, в частности – над океаном. Кроме того, уже имелся прототип авиационной ракеты для поражения стратегических целей – проходила испытания Х-20 с дальностью до 600 км, предназначенная для намного более солидного Ту-95К. Почти такая же дальность – 500…600 км – была задана и для ракеты Х-22 при пусках по площадным стационарным целям, в то время как при использовании против кораблей допускалось снижение максимальной дальности до 400..500 км. При пуске с высот 10… 14 км ракета должна была набирать высоту 20…22 км и совершать полет к цели со скоростью 2700… 3000 км/час.

Тем не менее, задачи поражения радиоконтрастных и стационарных площадных целей решались применением различной аппаратуры системы управления, совместить которую на борту одной ракеты в те годы было практически невозможно. Существенно отличались и боевые части, оптимизированные для поражения различных классов объектов. Исходя из этого, разрабатывались два варианта ракеты – противокорабельная Х-22ПГ с радиолокационной головкой самонаведения и Х-22ПС (в дальнейшем – Х-22ПСИ) со счислителем пути, который предполагалось комплексировать с доплеровской системой. Наряду с системами управления варианты Х-22 отличались и отвечающими размерам цели мощностями боевых частей, при этом для самонаводящейся Х-22ПГ предусматривалась и обычная боевая часть. Разрабатывавшаяся КБ-1 самолетная станция получила обозначение ПН (“П”- носителя), головка самонаведения – ПГ (“П” – головка), бортовая аппаратура ракеты для поражения стационарных целей – ПС (“П” – счислитель пути), автопилот – ПА (“П” – автопилот”).

Разработка новой ракеты оказалась чрезвычайно сложной задачей, решение которой потребовало без малого десятилетия. Впервые в ракете такого класса необходимо было обеспечить работоспособность конструкции ракеты и ее систем в условиях интенсивного кинетического нагрева в процессе длительного полета со скоростями в 3… 4 раза превышающими звуковую. В конце пятидесятых годов по аналогии с недавно разрешенной задачей перехода к сверхзвуковым скоростям полета новый комплекс проблем обеспечения сверхскоростного полета стали именовать “тепловым барьером”. В ряде конструктивных элементов взамен традиционных алюминиевых сплавов были внедрены специальные стали ЭИ-654, 12Х2НФВА, 30ХГСА, 25ХНСВА, титановые сплавы ОТ-4, ВТ-6. Наряду с наиболее очевидными задачами поиска новых материалов, сохраняющих прочность и жесткость конструкции при температурах до 400…520° С, возникали и нетривиальные проблемы.

Необходимо было создать теплостойкие радиопрозрачные материалы для обтекателей головки самонаведения, обеспечить приемлемый тепловой режим работы радиоэлектронной аппаратуры и других приборных средств ракеты. Кроме того, не допускали перегрева и топливные компоненты ракеты – широко применявшаяся в те годы азотная кислота с 20% добавкой четырехокиси азота при нормальных условиях кипела уже при 50° С. Не переносила высокой температуры и горючее ТГ-02 – “тонка”, он же триэтиламинксилидин – жидкость, вопреки мнению отдельных историков авиации, не имеющая никакого отношения к несимметричному диметилгидразину и внедренная в ракетную технику примерно на четверть века раньше, чем “гептил”. На основном участке полета конвективный отвод тепла в жидкость способствовал поддержанию приемлемого уровня температуры стенок бака. Сложные проблемы возникали на завершающей стадии полета, когда прогретой стенки касался относительно тонкий слой жидкого топлива.

Не меньше сложностей возникло и с разработкой бортовой аппаратуры. Активная радиолокационная головка самонаведения ракеты Х-22ПГ должна была захватывать цель на удалении в два-три раза большем, чем аппаратура испытывавшейся в конце пятидесятых годов ракеты КСР-2*. Не менее трудной задачей явилось создание системы наведения ракеты для поражения стационарных целей. При этом на собственно ракетные проблемы накладывалась и недостоверность исходных данных, связанная с невысокой в те годы точностью навигации носителя – самолета дальней авиации. (См. "ТиВ" № 4/2000 г.)

Даже общий облик ракеты претерпел значительные изменения. На смену стреловидным плоскостям пришли треугольные поверхности, носок обтекателя заострился. Хотя по общей схеме Х-22 более всего соответствовала лавочкинскому и мясищевскому межконтинентальным самолетам-снарядам наземного базирования “Буря” и “Буран”, чисто зрительный образ был ближе к зенитным ракетам комплексов С-75. При этом характерным отличием Х-22 был исключительно большой угол стреловидности передней кромки крыла – 75 град. Хвостовое оперенье было выполнено по крестообразной схеме, при этом стреловидность передней кромки составляла 60 град. Дифференциальное отклонение плоскостей стабилизатора обеспечивало управление по каналам тангажа и крена. Цельноповоротный стабилизатор уже с середины пятидесятых годов был освоен отечественной пилотируемой авиацией, а вот аналогичное исполнение верхнего киля стало смелой новацией. Для удобства размещения под носителем нижний киль был выполнен складывающимся к правому борту. Во избежание переусложнения конструкции эту поверхность для управления полетом не использовали. Схема функционирования противокорабельной ракеты предусматривала захват цели на автосопровождение при нахождении изделия на подвеске под носителем. Запуск двигателя проводился только через 3 с после отделения от самолета, одновременно раскрывался нижний киль, а органы управления начинали задействоваться для отработки программного участка траектории по тангажу. В горизонтальной плоскости ракета управлялась по сигналам, поступающим от головки самонаведения. Общая величина просадки до начала участка набора высоты через 11 с после отделения от носителя составляла 500…700 м. Основной участок горизонтального полета проходил на высоте около 22,5 км. На удалении 60 км от цели ракета переводилась в пикирование, при этом самонаведение осуществлялось уже в обоих плоскостях.

Постановлением 1958 г. предусматривалось начало летных испытаний К-22 во II кв. 1961 г. Однако к этому времени удалось только переоборудовать один из бомбардировщиков Ту-22 в ракетоносец, и то без необходимого упрочнения конструкции и укомплектования соответствующим бортовым радиоэлектронным оборудованием. Тем не менее этот самолет с макетом ракеты прошел во главе колонны Ту-22 на тушинском параде. Летом была изготовлена и первая ракета, точнее ее планер. Опытное производство КБ-1 не смогло поставить не только головку самонаведения ПГ, но и автопилот АПК-22Д. Не было и двигателя Р-201 -300 разработки ОКБ-300 Туманского. Примерно с годичным опозданием в I кв. 1962 г. начались автономные пуски, в ходе которых удалось отработать отделение ракеты от носителя, набор высоты и маршевый полет. При этом была достигнута дальность более 220 км. Параллельно на летающей лаборатории Ту-16К-22 отрабатывались головки самонаведения ракет.

Первый пуск укомплектованной головкой самонаведения ракеты Х-22ПГ был проведен только 2 ноября 1963 г. Из-за отказа бортовой аппаратуры ракета не достигла радиоконтрастной наземной цели , установленной на удалении 240 км.

К этому времени стало ясно, что с учетом прохладного отношения к авиации тогдашнего руководителя Партии и Правительства Н.С. Хрущева, ожидаемый масштаб выпуска новых носителей – ракетоносцев Ту-22 – явно не мог достичь объема производства его предшественника. Напротив, множество Ту-16, несмотря на все попытки их ликвидации, по-прежнему оставалось на вооружении ВВС и авиации ВМФ.

По мере продвижения работ по Х-22 вполне естественным становилось стремление использовать достигнутые успехи не только применительно к основной задаче создания ракетного вооружения для Ту-22, но и в целях расширения боевых возможностей Ту-16 при их соответствующей модернизации, в первую очередь – в части проведения операций против авианосных ударных соединений вероятного противника. При этом для прямого использования на Ту-16 ракета Х-22 была слишком громоздка и тяжела – она весила без малого шесть тонн, т.е была ближе к предназначенной для гиганта Ту-95 “царь-ракете” Х-20, чем к уже освоенным на Ту-16 К-10С и КСР-2.

Однако, как оказалось, такая большая масса и не требовалась для перспективной противокорабельной ракеты. Она определялась в первую очередь задачами действия против площадных стационарных объектов – пуск ракеты следовало производить подальше от объектов развитой ПВО, прикрывающей важную цель. Но и намеченная для противокорабельной ракеты дальность 400.. .500 км оказалась нереализуемой из-за ограниченных возможностей системы наведения. Уже в начале шестидесятых годов выявилась неспособность разрабатываемой системы самонаведения ракеты Х-22ПГ захватить типовую цель – надводный корабль класса “крейсер” – на дальности более 300..350 км. Унификация с ракетой Х-22ПСИ и надежды на плоды дальнейшего прогресса радиоэлектроники исключали возможность пересмотра ранее избранных основных характеристик Х-22ПГ. Однако применительно к возможной новой ракете для Ту-16 вполне естественным представлялось избавиться от “лишнего" топлива, ограничив максимальную дальность величиной около 300 км.

Соответствующее постановление Партии и Правительства “О создании системы ракетного вооружения КСР-5 с системой управления “Взлет" было принято 24 августа 1962 г. Предусматривалось создание ракеты с дальностью пуска 180..240 км, совершающей полет на высоте 22,5 км со скоростью 3200 км/час. В связи с большой загруженностью КБ-1 работами по самой разнообразной оборонной тематике – от систем противоракетной обороны до противотанковых ракет – создание комплекса поручили ленинградскому НИИ-131, к этому времени уже практически завершившему успешную отработку комплекса К-16 с ракетой КСР-2. Предусматривалась высокая степень преемственности и унификации этого комплекса с вновь разрабатываемым. В частности, перспективные варианты Ту-16 наряду с применением новых ракет должны были обеспечивать также и возможность пуска ранее принятых на вооружение КСР-2 и КСР-11. Отсутствие в составе разработчиков КБ-1 потребовало привлечение к разработке автопилота специализированного НИИ-925.

Разработку ракеты поручили непосредственно дубнинскому филиалу ОКБ-155 – конструкторы во главе с А. Я. Березняком все более выходили из-под опеки микояновской “фирмы”. В соответствии с уже сложившимися традициями разработки комплексов “воздух-земля” общее руководство разработкой системы в целом было возложено на “самолетчиков” – коллектив А.Н. Туполева. В отличие от Х-22 ракету КСР-5 предусматривалось оснастить жидкостным ракетным двигателем разработки традиционного березняковского смежника и соавтора по первому ракетному перехватчику БИ – А.М. Исаева.

Однако именно этот давний соратник одним из первых подвел коллектив Березняка. Наземные стендовые испытания двигателя начались только в 1964 г.

Собственно двигатель С5.33 был выполнен по двухкамерной схеме, что определялось необходимостью обеспечить очень широкий диапазон регулирования тяги. Разгон до скорости, втрое превышающей звуковую, с одновременным набором более 10 км высоты требовал основательных энергозатрат – на этом участке полета расходовалось более половины запаса топлива ракеты. С учетом ограниченной дальности пуска и необходимости как можно скорее оказаться вне досягаемости истребителей противника набор скорости и высоты должен был быть предельно энергичным, что достигалось только при большой тяге двигателя – 7,1 т. Напротив, на маршевом участке для поддержания примерно постоянной скорости достаточно было многократно меньшего значения тяги.

Схема ракеты КСР-5

Схема ракеты Х-22

Ракета Х-22 под крылом Ту-22М

В конечном счете двигатель доработали, и летные испытания комплекса с ракетой КСР-5 начались в 1965г. Поданным, приведенным В.И. Ригмантом, для их проведения были модернизированы носители на базе Ту- 16КСР-2А и Ту-16К-11 -16 (заводские № 5202010 и№ 820422 соответственно) . Испытания протекали не гладко, прерывались для доработки матчасти и завершились только 30 ноября 1968 г. К их проведению были дополнительно привлечены также самолеты на базе Ту-16К-11-16 (№ 4200703) и Ту-1 6К-1 ОД (№ 1793014). Комплекс К-26 (Д-5) был принят на вооружение 12 ноября 1969 г. – на пару лет позже, чем К-22.

Ракета со стартовой массой 3,95 т оснащалась боевой частью массой 700 кг. Общая компоновочная схема в основном соответствовала Х-22, отличаясь от нее меньшими размерами. Так размах крыла составлял 2,6 м против 3 м у Х-22, длина – 10,6 м вместо 11,2 м при том же диаметре 0,92 м. Таким образом, по сравнению с Х-22 аэродинамические поверхности были пропорционально уменьшены, а корпус укорочен при сохранении диаметра.

В передней части под заостренным радиопрозрачным обтекателем располагалась антенна активной радиолокационной головки самонаведения, за ней – блоки ее аппаратуры. Обтекатель был выполнен из двух слоев стеклопастика, разделенных сотовым наполнителем. Меньшие, по сравнению с Х-22, масса и габариты боевой части позволили применить более технологичную схему ее загрузки через люк в верхней половине фюзеляжа, отказавшись от принятого в ракете для Ту-22 торцевой стыковки отсека боевой части по поперечному технологическому разъему. Баковые отсеки ракеты обеспечивали размещение 660 л горючего ТГ-02 и 1070 л окислителя АК-27П. Меньшая, в соответствии с сократившейся дальностью, продолжительность сверхскоростного полета позволила упростить защиту топлива от перегрева. За топливными отсеками размещался отсек с аппаратурой системы управления, баллоны высокого давления, двигатель с его агрегатами и рулевые машины для задействования дифференциально отклоняемых консолей горизонтального оперенья и поворотного верхнего киля.

Пуск ракет мог производиться с удаления до 280 км от цели при полете носителя на высоте 8…11 км. При этом радиолокационная станция самолета должна была обнаружить цель на дальности не менее 350 км. При полете к цели ракета развивала скорость до 900 м/с и достигала высоты 22 км. В целом схема полетного функционирования была близка к принятой для Х-22 и также предусматривала заключительный участок пикирования.

Собственно говоря, на вооружение поступило несколько вариантов ракетоносцев, способных нести новую ракету. Получилось так, что более 440 Ту-16, предназначенных для применения ракет семейства КСР-2/КСР-11, представляли собой конгломерат модификаций, обладавших различными боевыми возможностями, в зависимости от того, в какой последовательности осуществлялось переоборудование первоначально изготовленных бомбардировщиков, торпедоносцев или ракетоносцев.

Эта специфика сохранилась и при последующей модернизации самолетов для применения ракет КСР-5. Наибольшей универсальностью обладали 125 ракетоносцев Ту-16КСР-2-5-11, переоборудованные в основном из самолетов Ту-16К-11 -16 – доработанных бомбардировщиков Ту-16А и Ту-16АЗ, а также 15 Ту-16К-26 на базе Ту-16-11-16КС, уже ранее переоснащенных первых отечественных реактивных ракетоносцев, входивших в систему “Комета”. Наряду с противокорабельными КСР-2 и КСР-5 они могли применять противорадиолокационные КСР-11. Внешне на эту способность указывала размещенная на переднем фонаре кабины штурмана напоминающая перевернутую букву “Т” крестовина с тарельчатыми антеннами станции разведки радиоизлучающих объектов “Рица”. Только противокорабельными ракетами оснащались 110 ракетоносцев Ту-16КСР-2-5 – дооборудованные самолеты Ту-16КСР-2А, созданные в начале шестидесятых годов дооборудованием бомбардировщиков. Большинство новых ракетоносцев сохранило с минимальными доработками преемственность с носителями КСР-2 и КСР-11, по основной РЛС “Рубин-КВ” и балочным держателям БД-352. На части самолетов взамен расположенной под кабиной пилотов станции “Рубин-КВ” ближе к бомбоотсеку разместили более мощную станцию “Рубин-М" Все самолеты Ту-16 в процессе переоборудования под применение КСР-5 оснащались системой управления ракетного оружия “Взлет” взамен оборудования, ранее созданного для системы КСР-2 и внешне минимально отличались друг от друга и от непереоснащенных образцов.

Ракета КСР-5 под крылом Ту-16

Ту- 16КСР-2-5 в полете

Однако вскоре ракетами КСР-5 стали вооружаться и самолеты с весьма характерным обликом – ракетоносцы Ту-16К-10. Более 210 таких носителей, отличающихся применением размещенных под носовыми обтекателями мощными РЛС “ЕН”, было специально построено в конце пятидесятых – начале шестидесятых годов для системы К-10. Дооснащение этих самолетов ракетами КСР-5 было задано еще Постановлением от 23 июня 1964 г., при этом новому комплексу придавалось обозначение К-36. В дальнейшем это наименование не прижилось – вместо него стало употребляться название К-10-26, а самолеты получили обозначение Ту-16К-10-26. После принятия системы на вооружение 12 ноября 1969 г. отечественная авиация получила исключительно мощное оружие. Самолет мог нести наряду с двумя высотными КСР-5 также К-10С, атакующую цели на средних и малых высотах. Это затрудняло организацию противодействия со стороны противника. Разумеется, многократно увеличенная нагрузка для Ту-16К-10 почти втрое ограничивала радиус действия, но он оставался вполне достаточным для решения ряда оперативных задач, особенно на закрытых морских театрах. Под вариант Ту-16К-10-26 было дооборудовано 85 носителей.

Аналогично тактически дополняющей друг друга паре КСР-2/КСР-11 противокорабельная ракета КСР-5 послужила основной для создания противорадиолокационной ракеты КСР-5П.

Подобные работы были начаты применительно к противорадиолокационному варианту комплекса К-22 – К-22П по Постановлению от 24 августа 1962 г. Основным отличием от исходного К-22 стало применение пассивной радиолокационной ГСН, разработка которой, как и соответствующего самолетного оборудования, была поручена ЦНИИ-108. Для этого варианта ракеты предусматривалась возможность самостоятельного захвата цели головкой самонаведения ракеты после пуска в автономном полете. Тем самым, в отличие от ракеты с активной радиолокационной ГСН, открывалась возможность для обеспечения первоначально заданной для противокорабельной ракеты комплекса К-22 дальности 400…500 км. Однако при этом предусматривался ввод в бортовую аппаратуру параметров РЛС – цели, которые, как и ее координаты, должны были быть получены от средств радиотехнической разведки.

Комплекс поступил на вооружение специализированных самолетов Ту-22КП в 1973 г.

Практически в той же кооперации исполнителей, что и по К-22П, 7 февраля 1964 г. аналогичные работы были развернуты по системе с ракетой типа КСР-5П. Систему управления и наведения “Плот”, взаимодействующую со станцией “Рица”, разрабатывал ЦНИИ-108. Для ракеты была задана вероятность попадания в прямоугольник размером 40 х 80 м на уровне 0,8…0,9. Выход на совместные летные испытания противорадиолокационного комплекса планировался на II кв. 1966 г.

Реальный ход работ основательно отстал от плановых сроков. Противорадиолокационная ракета испытывалась в 1967-1973 гг. и поступила на вооружение только 4 сентября 1973 г. Ею оснащались самолеты Ту-16К-26П (самолет “НК-26П") – доработанные Ту- 16К-26. Несколько позднее, начиная с 1976 г., под КСР-5П дооборудовали и носители на базе Ту-16К-10. Соответствующая модификация получила наименование Ту-16К-10-26П.

Ход локальных войн подтвердил определившуюся еще в начале шестидесятых годов необходимость перехода ударной авиации к действиям на малых высотах. Был разработан соответствующий вариант ракеты КСР-5Н, пригодный для пуска в широком диапазоне высот и имеющий ряд других доработок, обеспечивающий более эффективное боевое применение.

Эта модификация послужила базой для создания низковысотной мишени КСР-5НМ. После пуска с носителя мишень КСР-5НМ способна осуществлять полет со скоростью 1040…2320 км/час на высотах от 20 до 200 м на дальность 35… 130 км. Масса мишени составляет 3940 кг, габариты соответствуют боевым вариантам КСР- 5. Наряду с этим был создан и высотный вариант мишени – КСР-5ВМ. В качестве носителя могут использоваться ракетоносцы семейства Ту-16. К началу девяностых годов для пуска мишеней был разработан специализированный самолет Ту-16.

В процессе эксплуатации ракет пришлось внести ряд доработок как в части конструкции, так и радиоэлектронного оборудования. В начальный период на КСР-5 имели случаи разрушения шар-баллонов, рассчитанных на давление 350 кг/см2 . В качестве радикального средства повышения прочности была принята подмотка стальных корпусов стеклопластиковым жгутом с пропиткой полученной конструкции органическим связующим. В результате при уменьшении толщины стальной стенки на 20% предельное давление увеличилось вдвое. Разрушение шар-баллонов уже не носило характера всесметающего взрыва – осколки стального шара удерживались стеклопластиковой конструкцией.

Еще больших усилий потребовало доведение до заданного уровня показателей боевой эффективности. В строевых частях они были достигнуты для КСР-5 спустя три года после принятия на вооружение, для КСР-5П – спустя 4 года.

С оснащением ракетами КСР-5 самолеты Ту-16 обрели вторую молодость. По своим боевым возможностям они вполне могли составить конкуренцию Ту-22К с Х-22. При практически одинаковой дальности пусков по радиоконтрастным целям по количеству размещаемых ракет Ту-16 вдвое – втрое превосходил Ту-22К.

С созданием Х-22 и КСР-5 сформированное еще с “Кометой” направление создания крупногабаритных авиационных противокорабельных ракет достигло естественных пределов развития. Дальнейшее увеличение дальности лимитировалось поисковыми возможностями бортового радиолокационного комплекса самолета, ограниченными физическим пределом радиогоризонта. По скорости и высоте полета ракеты далеко обогнали уровень перехватчиков вероятного противника, и крайне сложное дальнейшее наращивание этих показателей практически не меняло временного баланса при боевом применении и не несло реального прироста эффективности.

Разумеется, абсолютного оружия быть не может, и это относится к ракетам КСР-5. Несмотря на исключительно высокие скорость и высоту полета, они могли поражаться зенитными ракетными комплексами, в особенности таким мощным, как “Иджис”. Ракеты КСР-5 были недоступны для пушечного вооружения истребителей, но американские ракеты “воздух-воздух” “Феникс” вполне могли достать их даже на высотном маршевом участке. При пикировании на цель уязвимость противокорабельных ракет резко возрастала. По ним работали все средства обороны, вплоть до ствольных систем “Вулкан-Фапанкс”, Да и до пуска ракеты могли быть уничтожены вместе с носителями теми же “Фениксами” или другими ракетами “Томкэтов”, патрулирующих на большем удалении от авианосца, чем даже рубеж обнаружения кораблей бортовым радиолокатором Ту-16. Однако при массовом налете и залповом пуске КСР-5, с учетом обеспечения действий ударных носителей самолетами радиопротиводействия, имелись довольно высокие шансы на успешное поражение даже такой сложной цели, как авианосец.

Видимо, не стоит предаваться рассуждениям о целесообразности создания крупногабаритных советских авиационных ракет, сравнивая их с дозвуковыми американскими “Гарпунами". Напомним только о некоторых факторах, определивших солидную размерность советских ракет. Прежде всего это отличие в целевой обстановке. Западные флоты включали большое число крупных надводных кораблей с развитой конструктивной защитой, в то время как советские крейсера можно было перечесть по пальцам. Соединения флота вероятного противника прикрывались мощнейшей эшелонированной ПВО с сильной истребительной компонентой, а наши моряки могли рассчитывать только на немногочисленные зенитные ракетные комплексы и скорострельные артиллерийские системы. В результате советской авиации требовались именно скоростные дальние ракеты с мощными боевыми частями, что и определяло размерность противокорабельного управляемого вооружения нашей авиации.

В семидесятые годы в строю дальней авиации еще оставались построенные в конце пятидесятых стратегические бомбардировщики – 36 Ту-95 и Ту-95М и семь десятков ЗМ. Сколько-нибудь успешное применение этих самолетов с вооружением из свободно падающих бомб представлялось маловероятным. Как показывал опыт перевооружения Ту-16, ракеты КСР-5 в отличие от К-10 и К-22 не требовали для своего применения установки мощных радиолокаторов вооружения и основательной переделки конструкции самолета. Переоборудование включало установку РЛС “Рубин-КВ” и аппаратуры системы управления ракетами “Волга”.

Работы по ракетному перевооружению бомбардировщиков Ту-95 и ЗМ были заданы Партией и Правительством от 13 февраля 1973 г. В 1975 г. серийный ЗМ заводской №60503 переоборудовали в ЗМ-5 с подвеской двух КСР-5 под двигательные отсеки. В следующем году завершилось длившееся три года аналогичное переоснащение Ту-95М № 8800601 в Ту-95К-5 с подкрыльевым размещением двух КСР-5. Туполевский бомбардировщик выполнил 32 полета до 31 мая 1977 г., когда работы были прекращены. Испытания самолетов прошли успешно, но к концу семидесятых годов ресурс намеченных к переоснащению самолетов был уже на исходе. Практика реализации договоров по ограничению стратегических вооружений предусматривала наряду с регламентацией процесса создания нового оружия также и ликвидацию части стратегических вооружений. Переоборудование бомбардировщиков, предполагавшее также замену большей части радиоэлектронного и связного оборудования, сочли нецелесообразным, а опытный Ту-95К-5 переоборудовали для испытаний малогабаритных стратегических ракет Х-55 – советских аналогов американских ALCM.

За рубежом ракеты семейства КСР-5 получили обозначение AS-6 “Kingfish”.

Обладая высокими летно-техническими характеристиками, ракеты семейства КСР-5 на протяжении двух десятилетий оставались эффективным вооружением ракетоносцев Ту-16 вплоть до их вывода из эксплуатации и снятия с вооружения в начале девяностых годов при повальном сокращении ВВС и авиации флота по завершении “холодной войны".

Литература

А. М Артемьев. “Морская ракетоносная”. “Авиация и космонавтика", №32.

Е. И. Гордон. В. И Ригмант, В. Ф. Кудрявцев, Ю.А.Совенко “Легендарный Ту- 16". “Авиация и время", №2, 2001г.

A. В. Карпенко, С. М. Ганин, В. В. Колмогоров. Авиационные ракеты большой дальности. “Невский бастион" №6, СПб, 1998 г.

B. Марковский “Ракета “Бэкфайера". “История авиации" №1, 2001 г.

В. И. Ригмант, Е. И. Гордон. “Цель- Америка", “Авиация и время", №5, 1996г.

В. И Ригмант, “Под знаками “АНТ" и “Ту". “Авиация и космонавтика", №11- 12, 1998 г.

В. И Ригмант, “Ту-95". “Авиация и космонавтика", №2, 2001 г.

Ю.Стойчев, И.Свойняло. “В воздухе – крылатые мишени”. “Армейский сборник”, 1998 г.

Н.В. Якубович. “Самолеты В.М.Мясищева". М. 1999 г.

Н.В. Якубович. “Сверхзвуковой бомбардировщик Ту-22”. М. 2000 г.

Алексей Степанов

Амфибийные машины Соединенных Штатов Америки

Окончание. Начало в "ТиВ" №№ 10/2000 и 1,3,7/2001 г.

Амфибия "Флаинг дак" при движении на воде в водоизмещающем режиме и на подводных крыльях

Большие подготовительные и научно-исследовательские работы по созданию амфибий на подводных крыльях в США начались, видимо, в начале 60-х годов. Для проверки полученных данных и демонстрации возможностей машин на подводных крыльях фирма Лайкоминг дивижн корпорации AVCO изготовила опытный образец амфибии на базе плавающего автомобиля GMC- 353, на котором был установлен газотурбинный двигатель «Лайкоминг» Т-53 мощностью 589 кВт, крыльевая система и другие устройства. Этот образец, названный «Флаинг дак», прошел испытания в июне-августе 1959 г. во Флориде.

Полная масса автомобиля – 13,4 т, грузоподъемность – 2,8 т, максимальная скорость движения по суше – 80,5 км/ч, по воде на крыльях – 56 км/ч. Движение по воде «Флаинг дак» начинает как обычная водоизмещающая амфибия. На скорости около 8 км/ч начинается ощутимый выход корпуса из воды. Полностью корпус выходит из воды на скорости, близкой к 24 км/ч, и дальнейшее движение происходит на подводных крыльях. При этом сопротивление воды уменьшается на 60% по сравнению с сопротивлением погруженного в воду корпуса. На максимальной скорости днище корпуса находится на расстоянии от уровня спокойной воды около 1,2 м, а все три крыла (два носовых с размахом 2,74 м каждое и одно кормовое с размахом 3,65 м) погружены в воду на глубину 0,3-0,76 м. Распределение массы автомобиля между крыльями выполнено в соотношении – две трети на передние крылья, одна треть на заднее. В пустотелой стойке заднего крыла проходит привод на гребной винт диаметром 863 мм и максимальной частотой вращения 1800 об/мин.

В крыльевом режиме автомобиль имел число Фруда по водоизмещению 3,21 при удельной мощности 43,9 кВт/т, что характеризовало его как заманчивый вариант.

LVHX-1 на суше

LVHX-1 движется по воде на подводных крыльях

Амфибия на подводных крыльях LVHX-1

Практически без всяких пауз после окончания испытаний автомобиля «Флаинг дак», изучения и анализа их результатов AVCO приступила к разработке и постройке новой модели колесной 4x4 амфибии на подводных крыльях LVHX-1. Но его разработке предшествовала большая программа модельных испытаний, в процессе которых оценивалось уменьшение сопротивления воды из-за уборки всех колес в специальные ниши корпуса, эффективность различных крыльевых систем и другие вопросы.

Подводные крылья как очень важный элемент скоростных амфибий должны обеспечивать постоянство подъемной силы крыльев в широком диапазоне скоростей движения, устойчивое движение в крыльевом режиме и быстрый выход на этот режим. Существует несколько рабочих схем подводных крыльев, но для амфибийных машин более предпочтительны по ряду причин две крыльевые системы: V-образные, пересекающие поверхность воды, и глубокопогруженные автоматически управляемые.

Опытный образец LVHX-1 был построен в 1964 г. Его полная масса составляла 13,6 т, а грузоподъемность – 5,0 т. Длина амфибии была равна 11260 мм, ширина – 3300 мм, высота – 3785 мм.

На амфибии установлены носовое и кормовое полностью погруженные крылья с размахом 5330 мм: носовое на двух стойках и кормовое на одной стойке. В стойке кормового крыла проходит привод к гребному винту, а в стойках носового крыла элементы гидравлической системы привода управления положением закрылков крыла. Крыльевые системы имеют устройства для подъема их из воды поворотом вокруг поперечных осей, после чего носовое крыло укладывается в П-образную нишу сзади кабины управления, а кормовое – в специальную нишу на корме. При этом размах крыльев уменьшается до ширины амфибии.

На амфибии в ее передней части был установлен газотурбинный двигатель «Лайкоминг» TF-1460 с максимальной мощностью 902 кВт, от которого в рабочем режиме снимается мощность порядка 662 кВт. Два воздухозаборника газотурбинного двигателя расположены за кабиной по бортам корпуса. От двигателя мощность карданной передачей подводится к раздаточной коробке, от которой также карданными передачами направляется ко всем колесам с шинами размером 18.00-25, к гребному винту диаметром 736 мм, обеспечивающему движение на подводных крыльях, и к другому гребному винту диаметром 572 мм, работающему при движении амфибии в водоизмещающем режиме. Этот гребной винт может поворачиваться 8 горизонтальной плоскости на 90° для управления машиной в водоизмеидающем режиме. Радиус циркуляции при движении в водоизмещающем режиме равен 11м, в крыльевом режиме – 55 м.

Открытая грузовая платформа размером 4,15x3,1 м находится в средней части корпуса амфибии для размещения восьми стандартных контейнеров. Такое расположение платформы сводит к минимуму влияние на устойчивость положения и движения несимметричного расположения грузов. Погрузочно-разгрузочные операции на суше облегчаются за счет посадки амфибии днищем на грунт при втягивании колес в ниши корпуса, на что затрачивается 12 с. При этом погрузочная высота платформы составляет около 800-850 мм, а откидные борта грузового отделения использутся в качестве сходней.

Амфибия LVHX-2

Схема крыльевой системы амфибии LVHX-2

В водоизмещающем режиме при поднятых крыльях и убранных в ниши колесах скорость амфибии достигает 22 км/ч, что соответствует числу Фруда по водоизмещению 1,26 при удельной мощности машины 66,29 кВт/т. Высокое значение скорости в водоизмещающем режиме в значительной мере обусловлено уборкой колес в ниши корпуса, рациональной формой подводной части корпуса и конструкцией гребного винта, реализующего большую мощность двигателя.

При движении на крыльях днище корпуса амфибии располагается от поверхности воды на расстоянии в среднем 900-1000 мм, а сами крылья погружены в воду примерно на такую же величину. Стабилизация амфибии при движении на волнении обеспечивается управляемыми закрылками носового крыла, которые приводятся в действие автопилотом фирмы Лайкоминг с помощью гидравлической системы. Датчиком системы является ультразвуковое устройство, регистрирующее высоту и период волны и передающее эти данные на исполнительный привод закрылков переднего крыла. Последний автоматически устанавливает крыло в положение, учитывающее влияние волнения поверхности воды на глубину погружения крыльев, крен и дифферент амфибии.

При движении по воде на крыльях с максимальной скоростью 65 км/ч число Фруда по водоизмещению составляет для этой амфибии 3,73 при удельной мощности 66,29 кВт/т.

Другой плавающий 4x4 автомобиль на подводных крыльях LVHX-2 с грузоподъемностью 4,5 т и полной массой 15,8 т был разработан и построен американской фирмой Фуд мэшинэри (FMC) в 1963 г. Он был оборудован тремя крыльями: двумя передними V- образными крыльями, пересекающими свободную поверхность воды, и одним задним глубокопогруженным крылом с управляемыми закрылками. При движении по воде все колеса убираются в специальные экранированные ниши корпуса, при подходе к берегу колеса опускаются в рабочее положение, а подводные крылья убираются в ниши корпуса и не выступают за его обводы. В отличие от других амфибий заднее крыло с гребным винтом убирается в корпус не вращением относительно горизонтальной оси, а втягиванием в нишу корпуса, что позволяет использовать один гребной винт на всех режимах работы амфибии – при преодолении прибрежной зоны при входе в воду и выходе из нее в водоизмещающем режиме и при движении на крыльях.

На автомобиле в его корме был установлен газотурбинный двигатель «Сатурн» фирмы Соляр мощностью 810 кВт, что позволяло развивать максимальную скорость движения по спокойной воде на крыльях примерно 60 км/ч, в водоизмещающем режиме – 22 км/ч и при выходе на берег – 14,4 км/ч. Максимальная скорость движения по суше – 65 км/ч. Числа Фруда по водоизмещению при этом составляли: в крыльевом режиме 3,35, в водоизмещающем – 1,23 и при выходе на берег – 0,80 при удельной мощности 51,2 кВт/т.

Габаритные размеры амфибии : длина – 11300 мм, ширина-3100 мм, высота – 3700 мм. Колеса с шинами 18.00-25 устанавливаются на продольных гитарных балансирах, связанных с пневматическими упругими элементами и гидравлическими цилиндрами уборки и выпуска колес. Для ускорения и облегчения погрузочно-разгрузочных работ предусмотрена возможность подъема и опускания колес с полной нагрузкой в корпусе в пределах дорожного просвета.

Следует отметить, что глиссирующие машины и амфибии на подводных крыльях разрабатывались по одним и тем же тактико-техническим требованиям корпуса морской пехоты ВМС США, что предопределило схожесть многих технических характеристик образцов, несмотря на различие компоновочных схем, мощностей двигателей и других конструктивных особенностей.

Кроме глиссирующих и амфибий на подводных крыльях в США разрабатывалось и испытывалось несколько моделей на воздушной подушке, созданных фирмами Белл, Бертельсен и другими. Но следует отметить, что если в конце 50-х и начале 60-х годов в США над разработкой проблем создания судов на воздушной подушке активно работали многие ученые и изобретатели, то в дальнейшем прогресс в этой области техники замедлился из-за отсутствия интереса к ней со стороны правительства и промышленников. Зато в других странах, особенно в Англии, продолжались активные работы по созданию различных типов судов на воздушной подушке, которые привели к обнадеживающим результатам и созданию вполне работоспособных конструкций для военных целей и гражданского использования.

Для амфибийных машин на воздушной подушке (АМВП) очень важным качеством является хорошая проходимость как при переходах от одной среды движения к другой (суша-вода- суша), так и при движении по суше. Вторым важным качеством является достаточность тяговых сил, которые можно получить либо используя аэродинамическую тягу, либо контактную тягу сухопутного движителя (колеса,- гусеницы) для преодоления сил сопротивления движению на желаемых скоростях, а также для преодоления профильных препятствий. В некоторых случаях АМВП выполняются несамоходными, а буксируемыми из-за трудностей получения необходимых тяговых сил на самой машине. Третьим качеством является хорошая управляемость на суше и на воде при эксплуатации на ограниченных по площади акваториях и участках местности. При этом следует иметь в виду,что осуществлять управление АМВП над сушей значительно труднее, чем над водой.

Схема АМВП «Карабао» фирмы Белл

Проект бронетранспортера со съемным ограждением для создания воздушной подушки фирмы Белл

Фирма Белл спроектировала и изготовила небольшую АМВП под названием «Карабао». Эта машина была предназначена для работы в труднодоступных районах суши, с преобладанием песков, снежных покровов и водных участков местности. На водоизмещающем корпусе спереди установлена двухместная кабина, в середине – пятилопастный осевой вентилятор диаметром 1,3 м с горизонтальной плоскостью вращения и сзади – тянущий двухлопастный воздушный винт диаметром 1,8 м и изменяемым шагом. В нижней части корпуса смонтированы три равноудаленных от центра корпуса камеры воздушной подушки диаметром 2,4 м и два боковых колеса с дифференциальным торможением. Общая масса машины – 1315 кг.

Вентилятор вращается двигателем мощностью 66,2 кВт и питает воздухом все три камеры. Воздушный винт приводился в действие двигателем мощностью 110,4 кВт. В потоке воздуха за винтом установлены двойные рули достаточно большой площади.Машина управляется одним водителем. Три воздушные камеры обеспечивают необходимую устойчивость движения на подушке, двойные рули – маневренность и управляемость при парении над водой, а боковые колеса с дифференциальным торможением – маневренность и управляемость на суше. Габаритные размеры машины 5,7x4,9x3,05 м. Максимальная скорость движения при нормальной нагрузке составляет 96 км/ ч при запасе хода 190 км. При малой скорости движения машина может преодолевать вертикальные препятствия высотой до 46 см, а при большой – до 30 см. Грузоподъемность машины может быть увеличена до 450 кг, но с ухудшением параметров парения. При транспортировке машины на других транспортных средствах боковые элементы складываются и ширина машины уменьшаться с 4,9 м до 2,95 м.

Летом 1964 г. фирма провела испытания этой АМВП в Гренландии в различных грунтовых условиях. При этом мощность двигателя вентилятора была увеличена до 88 кВт, что привело к улучшению эксплуатационных качеств машины.

Фирма Бертельсен разработала и испытала другую амфибию на воздушной подушке «Аркоптер» GEM-3. Собственная масса амфибии достигает 815 кг, полная масса с четырьмя пассажирами – 1130 кг. Длина амфибии – 6,1 м, ширина – 3,08 м и высота до конца лопасти воздушного винта 2,9 м. На машине установлен авиационный двигатель «Лайкоминг» мощностью 132,5 кВт, вращающий реверсивный воздушный винт диаметром 1,83 м с регулируемым углом установки лопастей. Непосредственно за винтом расположено крыло, направляющее часть воздушного потока в камеру воздушной подушки. Поэтому сила тяжести машины уравновешивается подъемной силой крыла и давлением воздуха в подушке. Движение GEM-3 по дороге происходит на четырех убирающихся колесах авиационного типа, из которых два передних – управляемые. Для торможения используется реверс винта. Для движения по воде машина оборудована поплавками водоизмещением 1590 кг, которые выходят из воды при подаче воздуха под корпус. Скорость движения по воде – более 48 км/ч.

Возможны и другие варианты использования воздушной подушки для создания скоростных амфибийных машин. Так, например, фирма Белл предложила снабжать транспортеры нагнетателями воздуха и навесным гибким ограждением, закрепленным по периметру корпуса машины, для создания воздушной подушки. После выхода на берег навесное ограждение воздушной подушки сбрасывается.

Видимо, работы по созданию разнообразных и более эффективных амфибийных машин для флота и армии будут продолжаться, поскольку США располагают несколькими фирмами, способными создавать аппараты на воздушной подушке. Например, на вооружении находятся более 80 десантных кораблей на воздушной подушке (LCAC), которые могут перевозить 60 т полезного груза. Корабли этого типа имеют длину 26,8 м, ширину 14,3 м, высоту 7,3 м и могут вмещать один танк «Абрамс» и четыре легкие бронированные машины. LCAC могут двигаться с максимальной скоростью около 93 км/ч. Запас хода при движении со скоростью 74 км/ч составляет около 400 км.

Амфибия "Аэролл" (справа)

Амфибия Terra Star

Амфибийные машины со специальными движителями и схемами общих компоновок

Появление этих машин было вызвано желанием существенно улучшить подвижность и проходимость на любой местности, в том числе при преодолении водных преград. Это достигалось, в основном, за счет использования новых типов универсальных движителей, способных создавать силы тяги необходимой величины как при движении по суше, так и при движении по воде. К этим типам движителей следует отнести : планетарно-катковый, планетарно-колесный и роторно-винтовой. Следует также отметить, что эти движители на большинстве амфибий могут обеспечивать до 40-70 % полного объемного водоизмещения машин, что, в свою очередь, за счет уменьшения сопротивления воды вследствие небольшого погружения в воду корпусов позволяет повысить скорость движения по воде.

Определенный интерес представляет планетарно-катковый движитель, являющийся комбинацией гусениц с пневмокатками. У этого движителя роль траков выполняют пневматические катки, оси которых соединены с обеих сторон с цепями, в свою очередь находящимися в зацеплении с ведущими колесами. Корпус амфибии опирается непосредственно на пневмокатки нижнего ряда. При вращении ведущих колес цепи перемещают корпус относительно катков, при этом корпус перемещается по каткам, заставляя их катиться по дороге. Скорость перемещения корпуса относительно дороги в 2 раза больше скорости перематывания цепи и скорости катков.

При движении по слабым грунтам катки погружаются в грунт. Сопротивление качению катков по грунту становится очень большим, и их качение прекращается. При этом корпус перемещается вперед, скользя по каткам.

При движении по воде катки не вращаются либо вращаются с небольшой угловой скоростью, создавая при перематывании цепей как плицы силу тяги движителя.

Достоинство планетарно-каткового движителя заключается в его универсальности и способности обеспечить более высокую проходимость, чем гусеничный движитель, на очень слабых грунтах (болото,снег и др.) и, вместе с тем, он способен работать на дорогах с твердыми покрытиями без их разрушения.

К недостаткам этого типа движителя относят: большую затрату мощности на движение по сравнению с гусеничным, меньшую эффективность на скользких твердых и неровных поверхностях, меньшие преодолеваемые подъемы, меньшую максимальную скорость движения по суше из-за отсутствия подрессоривания.

Можно отметить опытную амфибию "Аэролл" с планетарно-катковым движителем. Одна из таких машин имела следующие технические характеристики: полная масса 8,63 т; габаритные размеры – длина 4420 мм, ширина – 2440 мм, высота – 2130 мм, количество катков на борт – 16; размеры катков: диаметр – 610 мм, ширина – 534 мм; удельная мощность – 6,3 кВт/т; максимальная скорость движения по воде – 16 км/ч.

Другая амфибия ХМ759 с таким же типом движителя имела несколько другие технические характеристики. Ее полная масса составляла 7,72 т; габаритные размеры: длина – 6140 мм, ширина – 2800 мм, высота – 2210 мм; количество катков на борт – 17, размеры катков: диаметр – 610 мм, ширина – 534 мм; удельная мощность – 14,6 кВт/т; максимальная скорость движения по воде – 11,2 км/ч.

Планетарно-колесные или колесношагающие движители обладают другими особенностями по сравнению с планетарно-катковыми.

Упомянем также экспериментальную амфибию Terra Star, оборудованную планетарно-колесным движителем, который обеспечивает движение по воде со скоростью 6,5 км/ч, но позволяет надежно выходить из воды на обрывистые берега в режиме шагания.

Ходовая часть этой амфибии состоит из четырех трехкатковых элементов, образующих из трех малых колес одно большое колесо, которое вращается относительно оси, жестко связанной с корпусом. Оси малых колес расположены относительно друг друга под углом 120° на радиальных полых кронштейнах, выполненных заодно со ступицей большого колеса. При движении по дорогам или любым другим твердым поверхностям большие колеса блокируются водителем, включается привод к малым колесам и амфибия движется как обычная колесная машина на четырех парах малых колес, т.е. с колесной формулой 8x8. При движении по пескам, снегу, болотам и другим слабым грунтам вращаются большие колеса, перекатываясь с одного малого колеса на другое (режим шагания). При движении по воде могут использоваться два режима работы – один по схеме колесной формулы 8x8, другой – при вращении больших колес, при котором малые колеса выполняют роль плиц гребного колеса. Но в обоих случаях не удается получить достаточные силы тяги, что ограничивает скорости движения по воде. Другим общим недостатком планетарно-колесных движителей является трудность обеспечения поворота амфибии,особенно при движении по суше.

Роторно-винтовые движители успешно применяют в качестве эффективных водоходных движителей на амфибиях, предназначенных для эксплуатации преимущественно на слабых грунтах и на воде. Впервые движитель такого типа был предложен в самом начале 19 века как судовой движитель для одного их пароходов. Этот тип движителя также является универсальным и обеспечивающим достаточно большой водоизмещающий объем. Основной недостаток – невозможность движения по твердым поверхностям любого типа, включая дороги с твердыми покрытиями и без них.

Амфибия фирмы Крайслер RUC была спроектирована со следующими техническими параметрами: полная масса – 6,01 т, удельная мощность 46,5 кВт/т, длина и ширина амфибии – 6147x4267 мм, диаметр ротора – 991 мм, длина ротора – 5486 мм, максимальная скорость движения по воде – 27,8 км/ч.

Большая скорость движения этой амфибии по воде обусловлена высокой удельной мощностью и отсутствием контакта с водой корпуса, расположенного выше плоскости ватерлинии. При этом дорожный просвет под корпусом превышает диаметр роторов на 254 мм без учета высоты лопастей ротора, которая на этой амфибии равна 241 мм. Относительное удлинение двухзаходного ротора составляет 5,54, а шаг лопастей – около 3,9 м.

Скорости движения этой амфибии по воде (27,8 км/ч), по болоту (32 км/ч) и по снегу (33 км/ч) мало отличаются друг от друга, и это не встречается среди других амфибий с иными типами универсальных движителей.

Стремление еще более улучшить круглогодичную опорную и профильную проходимость машин высокой проходимости, в том числе и амфибийных, привело к созданию сочлененных машин, состоящих из двух-трех секций и оснащенных очень широкими гусеницами. Из других конструктивных особенностей сочлененных машин следует отметить две следующие: во-первых, моторная установка устанавливается на одном из звеньев, и ее мощность с помощью специального привода распределяется между всеми гусеницами звеньев, во-вторых, сцепные устройства звеньев позволяют не только передавать крутящий момент от одного звена к другому, но и поворачивать звенья с помощью гидроприводов на достаточно большие углы относительно друг друга в вертикальной и горизонтальной плоскостях. Возможность изменения взаимного положения звеньев существенно повышает профильную проходимость, а также обеспечивает изменение направления движения машин на суше и на воде.

Двухсекционный гусеничный транспортер Polecat 1 и схема его поворота

Двухсекционный плавающий сочлененный транспортер Polecat Mark 1 «Terrapin» на суше и на воде

Первой из машин сочлененного типа, созданной после Второй мировой войны, была изготовленная в Канаде фирмой Canadair Limited в 1957 г. двухзвенная гусеничная машина RAT. Положительные результаты испытаний этой машины привлекли внимание к сочлененным машинам в других странах, климатические и почвенные условия которых были близки к канадским – США, Швеции и СССР.

В США, кроме использования канадских сочлененных машин, например транспортера CL91 Dynatrac (в США индекс ХМ571), были сконструированы и изготовлены несколько образцов сочлененных амфибийных машин, некоторые из них были рассмотрены выше.

Американская фирма Wilson Nuttall Raimond Ingineering (WNRE) в 1957 г. создала свой первый двухсекционный гусеничный транспортер Polecat 1, образованный из двух транспортеров М29 Weasel с сохранением большинства стандартных агрегатов этой машины. Двигатель был установлен в задней секции, а привод на гусеницы передней секции осуществлялся стандарными карданными передачами, которые проходили через шарнирное соединение в сцепке секций. Поворот машины производится с помощью двух гидравлических цилиндров, размещенных в горизонтальной плоскости. Испытание этой машины в различных грунтовых условиях показали, что ее технические параметры улучшены по сравнению с исходными данным транспортера М29. После некоторой доработки части агрегатов по результатам испытаний был создан новый сочлененный гусеничный транспортер Polecat М941. В 1959 г. он был принят на вооружение армии США в качестве скоростного транспортера высокой проходимости для перевозки личного состава в Гренландии, где он с успехом эксплуатировался в течение многих лет.

В передней секции этой машины устанавливался 6-ти цилиндровый двигатель мощностью 89,8 кВт с пятиступенчатой синхронизированной коробкой передач и два сидения для механика и радиста. В задней секции были оборудованы сидения для перевозимых людей и места для небольших грузов. Обе секции имели кузова автобусного типа, изготовленные из алюминиевого сплава. Полная масса передней секции составляла 2995 кг, задней – 3175 кг. Опорная площадь каждой гусеницы составляет 2,05 м2 . Среднее давление на грунт передней и задней секции соответственно равно 14,42 и 15,1 кПа. Общая длина транспортера 10,3 м, ширина – 2,05 м. Максимальная скорость по суше – 32 км/ч. Минимальный радиус поворота – 5,8 м.

В 1960-1961 гг. проходил испытания другой образец двухсекционного плавающего сочлененного транспортера фирмы WNRE Polecat Mark 1 «Terrapin». Карбюраторный V-образный 8-ми цилиндровый двигатель фирмы Крайслер мощностью 110,4 кВт был установлен в передней секции. С ним была соединена 5-ти ступенчатая коробка передач. Ведущие мосты автомобильного типа, применялся блокируемый межосевой дифференциал. Шарнирное соединение секций позволяет поворачивать с помощью силовых гидроцилиндров одну секцию относительно другой в горизонтальной и вертикальных плоскостях на углы 35° в обе стороны, что обеспечивает управляемость на суше и на воде,а также улучшает проходимость машины. Ходовая часть каждого борта состоит из четырех независимо подрессоренных опорных катков на пневматических шинах.

Сочленная гусеничная амфибия Cobra

Паромно-мостовая машина МАВ с верхним строением в рабочем положении

Балансирные рычаги катков имеют гидравлические упругие элементы. Ширина гусеницы, изготовленной из двух резиновых лент на нейлоновой основе и имеющей поперечные грунтозацепы, составляет 890 мм. Минимальный радиус поворота на суше – 11,6 м.

На воде транспортер движется со скоростью 4,8 км/ч за счет вращения гусениц. Для удаления попавшей в корпус забортной воды в обеих секциях установлены водооткачивающие насосы с электроприводом. Максимальная скорость движения по суше 56 км/ч. При необходимости передняя секция может двигаться самостоятельно.

Передняя секция имела кузов с окнами, задняя – грузовую платформу размером 4,2x2,4 м.

Фирма WNRE через некоторое время изготовила следующую модель двухзвенного транспортера большей массы и грузоподъемности – Polecat Mark 2 «Terrapin». Первая секция этой машины имела полную массу 5870 кг, вторая секция – 5440 кг, а транспортер в целом – 11310 кг. Грузоподъемность – 3170 кг. Экипаж – 2 человека. Мощность двигателя – 110,4 кВт. Габаритные размеры: первой секции – длина 5700 мм, ширина 2400 мм, высота 3450 мм, второй секции – длина 6000 мм, ширина 2400 мм. Длина шарнирного сцепного устройства звеньев -1500 мм. Транспортер в целом имел длину 11800 мм, ширину 2400 мм, высоту 3450 мм. Дорожный просвет – 343 мм. Ширина гусеницы составляла 890 мм. Среднее давление на грунт при полной нагрузке передней секции – 12,55 кПа, задней секции – 11,18 кПа, в среднем для машины 11,87 кПа. Максимальная скорость на суше достигала 49,5 км/ч при запасе хода 160 км. Минимальный радиус поворота на суше – 11,6 м. Максимальная скорость по воде – 4,8 км/ч. удельная мощность транспортера 9,76 кВт/т. Число Фруда 0,28.

Фирма WNRE, учитывая положительный опыт эксплуатации двухсекционных сочлененных транспортеров, разработала по заказу Министерства обороны США для проведения исследований трехсекционную гусеничную сочлененную машину Cobra с шестью ведущими гусеницами. Общая длина транспортера составляла 12,8 м, при этом радиус поворота на суше не превышал 9,2 м.

Для переправы через водные преграды тяжелых машин (танков, САУ и другой техники) в США были разработаны паромно-мостовые амфибийные машины, конструкция которых позволяет в зависимости от конкретных условий оперативно изменять способ переправы. В одних случаях они используются как одиночные или сборные паромы повышенной грузоподъемности, в других случаях их конструкция позволяет собирать и наводить из них наплавные мосты различной грузоподъемности и длины.

Примером такой паромно-мостовой машины могут служить амфибии парка МАВ. В состав каждого парка входит несколько машин: две береговые машины, которые при использовании парка в качестве наплавного моста сопрягаются с берегами, и две линейные машины, образующие ленту моста или входящие в состав парома требуемой грузоподъемности.

Каждая машина является колесной 4x4 амфибией, корпус которой изготовлен из алюминиевого сплава.Масса каждой береговой машины достигает 24600 кг, а каждой линейной – 21850 кг. Габаритные размеры: длина – 13030 мм, ширина – 3657 мм, высота – 3327- 3530 мм. Моторная установка – дизель мощностью 246,6 кВт, установленный в средней части корпуса. Водоходный движитель – гребной винт в направляющей насадке диаметром 711 мм. Максимальная тяга гребного винта составляет 22,25 кН. Винт может подниматься в транспортное положение и опускаться в рабочее с помощью гидропривода,

Максимальная скорость движения по суше – 64 км/ч. Максимальная скорость движения по воде – 16,9 км/ч. Скорость движения в составе 4-х машинного парома с нагрузкой 60 т -12,9 км/ч. Следует также иметь в виду, что на суше машины не предназначены для перевозки грузов и имеют специальные верхние строения, с помощью которых образуется проезжая часть наплавного моста или парома.

Естественно, что в журнальной статье невозможно привести данные и особенности конструкции всех без исключения американских амфибийных машин. Их несколько больше, чем рассмотрено выше, но многие из них являются модификациями базовых машин или отличаются от них установкой другого вооружения или оборудования.

Петр Хмелюк

Александр Малышев

Средства моторизации понтонных парков

Почти все российские понтонные парки* вплоть до конца Великой Отечественной войны оснащались веслами – основными средствами передвижения понтонов и паромов на воде. Поэтому обучению понтонеров работе на веслах уделялось большое внимание. В уставах и наставлениях того времени строго регламентировался такт гребли: 20-25 размахов веслом в минуту. При этом паром должен был передвигаться со скоростью 2,5-3 км/ ч. А если учесть, что переправа полка или дивизии длилась по несколько часов, то легко представить», какую физическую нагрузку испытывали понтонеры. Не случайно во все времена в понтонеры отбирали самых смекалистых и крепких парней. Ведь кроме работы на веслах необходимо было собирать довольно сложные конструкции наплавных мостов и паромов, для чего требовалось поднести к воде на руках полупонтоны массой около 1000 кг. При этом категорически запрещалось тащить их по земле волоком.(См. "ТиВ" №7/2001 г.)

За длительный период своего развития конструкция понтонных парков значительно менялась, но неизменным их атрибутом всегда оставались весла. И только в годы Первой мировой войны были предприняты первые попытки облегчить труд понтонеров и моторизовать понтонный парк. Под руководством инженера Неговского в кормовые полупонтоны установили двигатель мощностью 36 л.с., обеспечивавший привод гребного винта. Таких самоходных понтонов не было ни в одном зарубежном понтонном парке. Следует отметить, что предложенная Неговским принципиальная конструкция самоходного понтона была использована при создании понтонных парков СП-19 (1939 г.) и ППС (1957 г.). К сожалению, низкие технические возможности отечественной промышленности не позволили тогда наладить серийное производство самоходных понтонов Неговского – они были изготовлены в небольшом количестве.

Бурное развитие понтонных парков, а вместе с ними средств моторизации началось в 30-е годы, когда позади остались тяжелейшие годы Первой мировой и Гражданской войн. Окрепшая промышленность позволила наладить выпуск и принять на снабжение армии в 1932-1935 гг. новые понтонные парки – тяжелый Н2П и легкий НЛП. Моторизация этих понтонных парков осуществлялась с помощью забортных агрегатов и буксирно-моторных катеров, которые разрабатывались каждый по своему автономному направлению.

Судовой забортный агрегат СЗ-20

Наиболее известным из отечественных забортных агрегатов являлся агрегат ИМА, принятый на снабжение инженерных войск в 1935 г. Он предназначался для моторизации легких понтонных парков и десантных лодок. Мощность двигателя агрегата ИМА составляла 12 л.с., тяга на швартовах – 120 кгс. Одним из серьезнейших недостатков этого агрегата оказалась низкая надежность в работе. Более высоким техническим уровнем и надежностью отличались судовые забортные агрегаты СЗ-10 и СЗ-20, разработанные в 1936 г. Легкий агрегат СЗ-10 имел мощность двигателя 10 л.с. и предназначался для моторизации парка НЛП, а тяжелый СЗ-20 мощностью 23,8 л.с.- для парка Н2П. Забортные агрегаты СЗ-10 и СЗ-20 показали достаточную эффективность на десантных переправах, которые оборудовались с применением понтонов и лодок понтонных парков. Вместе с тем, они оказались слабоватыми для передвижения паромов, и работы по их развитию были прекращены. К тому же понтоны, начиная с парка ТМП, стати изготавливаться палубной конструкции, малопригодной для переправы десанта. Дальнейшие усилия специалистов были сосредоточены на разработках буксирно-моторных катеров, убедительно подтвердивших свое преимущество перед забортными агрегатами.

Первым отечественным буксирномоторным катером, принятым на снабжение инженерных войск в 1935 г., был катер БМК-70. На катере установили двигатель ЗИС-5 мощностью 85 л.с. Этот катер имел максимальную скорость хода на воде 18 км/ч и тяговое усилие на швартовах до 600 кгс, что позволяло буксировать паромы из парка Н2П со скоростью 5-6 км/ч. Катер транспортировался за автомобилем на специальном прицепе грузоподъемностью 3 т. С прицепа катер спускался на воду расчетом из пяти человек за 4-5 мин. Следует подчеркнуть, что катер БМК-70 являлся основным средством моторизации понтонных парков в годы Великой Отечественной войны. Вместе с тем, в ходе эксплуатации было установлено, что этот катер из-за малой тяги недостаточно эффективен при моторизации большегрузных паромов из парка Н2П, особенно на повышенных скоростях течения. Для моторизации же легких понтонных парков он оказался недостаточно маневренным и громоздким. Поэтому уже в годы войны началась разработка двух классов катеров- легкого (БМК-50) и тяжелого (БМК-90). Работа по созданию этих катеров завершилась в послевоенный период.

Катер БМК-50 имел деревянный корпус, в котором устанавливался двигатель ГАЗ-MM мощностью 45 л.с. Максимальная скорость катера на воде достигала 23 км/ч, а сила тяги на швартовах 450 кгс. Катер был снабжен специальным колесным устройством для транспортировки его на буксире за автомобилем.

Катер БМК-90 имел металлический корпус с носовым и кормовым отделениями. Двигатель ЗИС-120 мощностью 75 л.с. устанавливался в носовом отделении. Максимальная скорость катера на воде достигала 20,5 км/ч, а тяговое усилие на швартовах – 1100 кгс.

Буксирно-моторный катер БМК-90

Буксирно-моторный катер БМК-150

Транспортировка катера БМК-150 по суше

Буксирно-моторный катер БМК-130

С помощью этого катера обеспечивалась буксировка 50-т парома парка ТПП со скоростью 8 км/ч. Катер по суше перевозился на специальном прицепе за автомобилем. Время спуска катера с прицепа на воду расчетом из четырех человек составляло 6-8 мин. Катер БМК-90 был простым по конструкции, в управлении и обслуживании, что было немаловажным при обучении экипажей.

В годы Великой Отечественной войны постоянно возникали проблемы с обеспечением переправы тяжелого вооружения и техники войск при использовании для этой цели легких понтонных парков НЛП, МдПА-3 и др. К тому же после войны на вооружение армии и в первую очередь мотострелковых частей стала поступать боевая техника с большой массой (танки и др.). В связи с этим инженерные войска уже в 50-е годы направили основные усилия на разработку тяжелых понтонных парков, обеспечивающих переправу всей техники Сухопутных войск. Одновременно велась разработка новых буксирно-моторных катеров, завершившаяся принятием на снабжение понтонных частей катеров БМК-150 (1957 г.) и БМК-130 (1960 г.).

Особенностью катера БМК-150 является то, что он снабжен двумя двигателями ГАЗ-51 мощностью 62 л.с. каждый и двумя гребными винтами. Корпус катера выполнен из легких сплавов. Максимальная скорость хода катера на воде 17 км/ч, а сила тяги на швартовах – 1500 кгс. Для обеспечения транспортировки по суше в прицепе за автомобилем на катере установлены два откидных колеса на специальных подвесках.

Катер БМК-130 и его модификация БМК-130М получили наиболее широкое распространение. Эти катера являются основным средством моторизации понтонных парков типа ПМП. Корпус катера БМК-130 разделен на два открытых отделения – носовое и кормовое. В носовом отделении установлен двигатель ЯМЗ-204 мощностью 100 л.с., обеспечивающий катеру максимальную скорость на плаву 21 км/ч и силу тяги 1450 кгс. Водоходный движитель выполнен в виде гребного винта в насадке с захлопкой, которая обеспечивает увеличение тягового усилия катера на заднем ходу. Катер по суше перевозится в прицепе за автомобилем аналогично перевозке катера БМК-150.

Техническим прорывом в области разработки понтонных парков явилось создание понтонного парка ПМП. Однако тяговые и скоростные характеристики катеров БМК-150 и БМК- 130 оказались недостаточными для эффективной моторизации этого парка и, особенно, его модификации понтонного парка ПМП-М, предназначенного для эксплуатации на реках со скоростями течения до 3 м/с. Поэтому был разработан более мощный катер БМК-Т, принятый на снабжение в 1967 г. Корпус катера БМК-Т разделен водонепроницаемыми переборками на четыре отсека. В моторном отсеке установлен двигатель ЯМЭ-236 мощностью 130 л.с. Максимальная скорость катера на воде 17 км/ч, а сила тяги на швартовах – 2000 кгс. Конструктивной особенностью катера является то, что на нем установлена поворотно-откидная колонка с двумя винтами в насадках, обеспечивающая высокую маневренность катера с паромами. Катер перевозится по дорогам на автомобиле КрАЗ-255Б, оборудованном специальной платформой. Выгрузка катера на воду осуществляется самоскатыванием с платформы.

В конце 80-х начале 90-х годов на снабжение инженерных войск поступили понтонные парки ППС-84 и ПП-91. Для их моторизации были разработаны катера БМК-460 и БМК-225, а также моторное звено M3-235.

Транспортировка катера БМК-Т на автомобиле КрАЗ-255Б

Буксирно-моторный катер БМК-Т

Буксирно-моторный катер БМК-460

Транспортировка катера БМК-460 по суше

Катер БМК-460 применяется для моторизации понтонного парка специального ППС-84, предназначенного для оборудования мостовых и паромных переправ в экстремальных условиях- через широкие и крупные водные преграды со скоростями течения до 4 м/ с и ветровым волнением до 3 баллов. Корпус катера разделен двумя водонепроницаемыми переборками на три отсека. В среднем отсеке (машинное отделение) установлены два двигателя ЗД20срЗ мощностью 230 л.с. каждый, обеспечивающие тягу на швартовах 4600 кгс и позволяющие катеру буксировать груженые паромы со скоростью до 16 км/ч. Катер оборудован оригинальным быстродействующим носовым счальным устройством замкового типа, волноотбойным щитом и гидродинамическим носовым устройством, создающим дополнительную подъемную силу. Катер БМК-460 перевозится по суше на автомобиле КрАЗ- 260Г, оборудованном транспортной платформой и максимально унифицированном с понтонным автомобилем парка ППС-84.

Буксирно-моторный катер БМК-225 предназначен для работы с понтонным парком ПП-91, а также с парками типа ПМП. Корпус катера разделен водонепроницаемыми переборками на три отсека. В среднем отсеке установлен двигатель СМД-601 мощностью 225 л.с. Максимальная скорость хода катера на воде 18,9 км/ч. В качестве водоходного движителя применены два гребных винта в насадках, которые обеспечивают тягу на швартовах до 2100 кгс. Двигатель СМ Д-601 может быть заменен на двигатель ЯМЗ-236. При этом максимальная скорость на воде будет снижена до 18 км/ч, а тяга на швартовах до 1800 кгс. Катер БМК-225 разработан с учетом требований Речного Регистра Российской Федерации, что позволяет применять его в народном хозяйстве в бассейнах класса «Р». Катер перевозится по суше на автомобиле КрАЗ-260Г аналогично перевозке катера БМК-460.

В 1992 г. на снабжение инженерных войск принято принципиально новое средство моторизации понтонных парков- моторное звено M3-235, которое не имеет аналогов среди зарубежных средств моторизации. Моторное звено предназначено для моторизации паромов и наводки наплавных мостов из понтонных парков ПП-91, ПМП и ПМП- М. Корпус моторного звена разделен водонепроницаемыми переборками на пять отсеков. В машинном отделении установлен двигатель ЗД20 мощностью 235л.с., обеспечивающий тягу на швартовах 2340 кгс. Максимальная скорость моторного звена на воде 15,7 км/ч. Моторное звено в отличие от буксирномоторного катера размещается в наплавном мосте или перевозном пароме непосредственно между речными звеньями и соединяется с ними с помощью стыковых узлов, установленных на обоих бортах корпуса. В палубу моторного звена встроена проезжая часть длиной 2,95 м. Водоходный движитель, выполненный в виде поворотно-откидной колонки с гребным винтом в насадке (ПОК-225), обеспечивает хорошую маневренность паромов. Управление моторным звеном осуществляется из рубки, расположенной на палубе в кормовой части. Моторное звено перевозится по суше на понтонном автомобиле КрАЗ-260Г.

Опыт применения понтонных парков, в том числе в боевых условиях, показывает, что современные средства моторизации обеспечивают в полном объеме решение комплексной задачи по оборудованию и содержанию мостовых и паромных переправ.

Моторное звено M3-235

Транспортировка моторного отделения M3-235 по суше

Транспортировка катера БМК-225 по суше

Основные характеристики современных понтонных парков

Понтонные парки	ПМП	ПП-91	ППС-84
Состав комплекта парка: речное звено, шт.	32	32	192
береговое звено, шт.	4	4	24
выстилка (две ленты), шт.	2	2	12
контейнер №1 с имущест., шт.	_	2	_
контейнер №2 с имущест., шт. буксирно-моторный катер, шт.	-	2	-
	12	4	72
моторное звено, шт.	-	8	-
автомобили, шт.	50	54	324
Возможности парка: наплавной мост:
грузоподъемность, т	20 60	60 90 120	60 90 120
длина, м	382 227	268 165 141	1393 932 702
ширина проезжей части, м	3,3 6,5	6,5 10 13,8	6,5 10 13,8
время наводки, ч условия применения:	0,8 0,5	0,5 1 0,8	2,5 3,5 3
скорость течения, м/с	2 2	3 3 3	3 3,5 4
ветровое волнение, баллы паромы:	1 2	2 2 3	2 2 3
грузоподъемность, т	40- 60	90 90 380	90 180 360
время сборки, мин расчет для сборки, чел.:	8-20	15 20 25	15 20 25
понтонеры	4-18	8 18 36	8 18 36
мотористы	2-6	4 4 8	4 4 8
водители	3-12	6 11 22	6 11 22

Краткая аннотация об авторах

Авторами статей «Понтонные парки России» и "Средства моторизации понтонных парков" являются ведущий научный сотрудник полковник Хмелюк Петр Сергеевич и старший научный сотрудник полковник в отставке Малышев Александр Алексеевич.

Полковник Хмелюк П. С. имеет ученую степень кандидата технических наук и ученое звание старшего научного сотрудника. Является ведущим специалистом в области разработки переправочно-мостовых средств. Принимал активное участие в разработке и испытаниях понтонного парка ПП-91, самоходного понтонного парка СПП, буксирно-моторного катера БМК-225, самоходного парома ПММ- 2 и других средств. Имеет свыше 100 научных трудов и около 40 патентов и авторских свидетельств на изобретения.

Полковник в отставке Малышев А.А. имеет ученую степень кандидата технических наук и ученое звание старшего научного сотрудника. Является ведущим специалистом в области разработки понтонных парков. Принимал активное участие в разработке и испытаниях понтонных парков ДПП-40, ПМП-М, ППС-84 и ПП- 91, буксирно-моторных катеров БМК-130, БМК-460, БМК-225, паромно-мостовой машины ПММ и других средств. Имеет 80 научных трудов и 95 патентов и авторских свидетельств на изобретения. Лауреат Государственной премии СССР, Заслуженный изобретатель Российской Федерации, участник войны во Вьетнаме.

Модернизированный МТ-ЛБ с пушечной установкой

БМП-3

Усовершенствованная БРДМ-2

Тяжелый механизированный мост ТММ-6

Т-80УК. Фото Сергея Скрынникова