Электронная библиотека
Форум - Здоровый образ жизни
Акупунктура, Аюрведа Ароматерапия и эфирные масла,
Консультации специалистов:
Рэйки; Гомеопатия; Народная медицина; Йога; Лекарственные травы; Нетрадиционная медицина; В гостях у астролога; Дыхательные практики; Гороскоп; Цигун и Йога Эзотерика


Яна Зубцова, Тийна Орасмяэ-Медер
Бьюти-мифы. Вся правда о ботоксе, стволовых клетках, органической косметике и многом другом

В книге приводятся факты и суждения, за которые авторы полностью ручаются. Но в том, что касается ухода за кожей, общие правила не всегда работают в каждом конкретном случае. При возникновении вопросов вы можете проконсультироваться у Тийны (задать вопрос в блоге www.beautyinsider.ru) либо у своего врача-косметолога.


Руководитель проекта И. Гусинская

Корректор Е. Аксёнова

Компьютерная верстка А. Абрамов

Арт-директор С. Тимонов

Дизайн макета Л. Беншуша

Иллюстрации А. Гончаренко


© Зубцова Я., Орасмяэ-Медер Т., 2015

© ООО «Альпина Паблишер», 2015

* * *


Введение

К этой коллекции мифов мы – врач Тийна Орасмяэ-Медер и журналист и бьюти-блогер Яна Зубцова – шли разными путями.

Тийна начала работать косметологом в 1996 г. и очень быстро обнаружила, что головы ее пациенток (в целом грамотных и продвинутых девушек с высшим образованием) часто заполнены весьма странными представлениями о том, как надо ухаживать за собой. Переехав в Европу, она выяснила, что эти заблуждения – интернациональны. Вопросы повторялись практически дословно. Оказалось, все женщины, вне зависимости от гражданства, возраста, дохода и вероисповедания, боятся «ужасных» парабенов в составе косметических средств, подозревают во всех смертных грехах силиконы, не уверены в безопасности антиперспирантов. И решительно никто не знает, для чего в кремы включают стволовые клетки растений. Возникновение некоторых мифов объяснить было легко, откуда взялись другие – Тийна понять не могла, но продолжала терпеливо их развенчивать. На каждом приеме она объясняла пациентке что к чему. Затем приходила следующая – и все начиналось с начала.

Яна же вела рубрику «Красота» в разных журналах и написала, наверное, тысячу статей на тему бьюти. Но только став вместе с Юлей Гребенкиной автором блога www.beautyinsider.ru и получив возможность обратной связи с читателями, осознала, как охотно люди верят тому, что говорит подруга, и с каким подозрением относятся к написанному в журналах. Многие посты в блоге изобиловали комментариями в духе «А вот моя знакомая…». Варианты продолжения могли быть любыми. От «намазалась на морозе кремом – и превратилась в Снегурочку» до «купила средство с растительными гормонами, но боюсь пользоваться: вдруг вырастет борода?». Блогу Beauty Insider читатели верили как подруге. Это оказалось очень ответственно: нужно было не обмануть доверия, но при этом все-таки помочь найти истину.

Встретившись, Тийна и Яна решили сделать на www.beautyinsider.ru интервью с условным названием «А правда ли, что…?». Навскидку взяли несколько самых распространенных мифов. Обсудили их, получили в ответ 500 комментариев – и поняли, что это только верхушка айсберга.

Так из одной статьи получился цикл постов в блоге, а из цикла – эта книга. Часть из мифов была опубликована в блоге, другая часть (большая) только ожидает своей очереди и впервые представлена тут.

Яна уверена, что без Тийны ничего бы не вышло: «Я общалась с огромным количеством врачей-косметологов. Мало кто понимает проблему так глубоко, как Тийна, и может рассказать о ней так же полно и точно, не преследуя при этом своих коммерческих интересов».

Тийна уверена, что ничего не вышло бы без Яны: «Она четко понимает, в каких именно потемках заблудился коллективный разум, чего именно недообъяснили девушкам мамы и журналы и в какую сторону движется вектор индустрии. К тому же Яна прекрасный журналист, который блистательно оформляет сложные косметические истины в простые емкие предложения». Как и в блоге, в книжке основным рассказчиком и экспертом выступает Тийна. Но, как и в блоге, это – результат совместной работы и многочасовых ночных бесед-интервью по скайпу, где Яна спрашивала, уточняла, формулировала и снова спрашивала, понимая, что строгие научные факты далеко не всегда кажутся дилетантам такой непреложной истиной, какой являются.

Книжка разделена на несколько разделов. Раздел «В магазине косметики» включает в себя мифы о полезных и вредных ингредиентах, входящих в составы средств по уходу за кожей, а также отвечает на вопросы, может ли возникнуть аллергия на крем, если на нем написано «гипоаллергенный», и всегда ли дорогие кремы лучше бюджетных. «В салоне красоты» – мифы, с которыми мы сталкиваемся на приеме у косметолога. В разделе «На пляже» собраны мифы о защите от солнца, вреде ультрафиолетовых лучей и всемогуществе кремов с SPF. Раздел «На улице, в путешествии, в фитнес-клубе» посвящен тому, как надо (и как не надо) ухаживать за кожей во время прогулок, в самолете и занимаясь спортом. И, наконец, последний раздел – «А еще говорят…» – включает те мифы, которые тематически не могли войти в предыдущие, но которые тем не менее очень хочется развенчать. Зачем в кремы для людей добавляют стволовые клетки растений? И не подмешивают ли в некоторые косметические средства наркотик, вызывающий привыкание? Узнаете, когда прочтете.

Какую цель в конечном итоге мы, Тийна и Яна, преследуем?

Ну, например, мы надеемся, что благодаря этой книжке удастся уменьшить количество бьюти-заблуждений и бьюти-страхов. А может быть, кто-то даже начнет тратить на косметику меньше денег с большей пользой. И будет совсем здорово, если несколько человек поймут: утверждение «Так все говорят» еще не означает «Все говорят истину».




В магазине косметики


Миф № 1
О пользе изучения составов косметических средств

“Производители сочиняют сказки про вечнозеленые орхидеи и неувядающие кактусы, которые спасут нас от морщин. Но меня не обманешь: прочитав этикетку, я всегда понимаю, будет ли средство работать. О какой эффективности крема можно говорить, если кактус находится в списке его ингредиентов на последнем месте?!”

Идея изучать с лупой этикетку на баночке с кремом, чтобы удостовериться в его эффективности, конечно, заманчива. Но если у вас нет высшего химического образования, делать на основании прочитанного выводы о том, будет ли средство работать, чаще всего бессмысленно. С тем же успехом дилетант может проштудировать свою историю болезни и попытаться сам себе назначить лечение.

Но даже если вы дипломированный химик и понимаете, что означают все термины, этого все равно недостаточно. Надо еще иметь информацию о процентном соотношении ингредиентов, чего на этикетках, как правило, не указывают. Плюс важно знать нюансы производства, о которых там тем более не говорится.

Я сама люблю читать этикетки – за этим, собственно, и хожу в косметические магазины. Но даже у меня, профессионала в этой области, на изучение состава одного средства уходит около получаса. На основании прочитанного я могу определить, какая в креме будет текстура, и предположить (приблизительно), насколько он способен вызвать раздражение. А вот понять, в какой степени средство будет эффективно, – увы, очень и очень примерно. Для тех же, кто занимается другими важными делами – например, учит детей географии или печет хлеб, такие списки вообще чаще всего китайская грамота. Тем не менее многие, узнав однажды, что ингредиент N вреден, выискивают его в каждом косметическом средстве и отвергают любой товар, в котором тот обнаружится. Это неправильно.

Если же вы все-таки решили внимательно исследовать содержимое баночки или тюбика, не забудьте о некоторых профессиональных тонкостях. Например, о процентном соотношении активных ингредиентов. Да, конечно, на упаковке они перечислены в порядке убывания – от максимальной концентрации к минимальной. Но надо иметь в виду: некоторых активных ингредиентов и не должно быть много. Пятнадцатое место в списке для них – и необходимое, и достаточное для того, чтобы средство было эффективным.

Или, скажем, пептиды (на упаковке они обозначаются как ингредиенты, в названии которых есть слово peptide. Например, Acetyl Hexapeptide-8 или Palmitoyl Pentapeptide-4). Раньше их «подсчитывали» в разведенном виде, в котором они собственно и находятся в средстве. Теперь же предписано определять их количество по сухому веществу – и они с первых мест в списках резко сместились на предпоследние. Но остались теми же самыми пептидами. И крем от этого не стал менее эффективным.

И, наконец, то, чего ни вы, ни я не узнаю, сколько бы этикеток мы ни прочли: качество ингредиентов. Например, в отношении растительных экстрактов огромное значение имеет их происхождение. Вот, скажем, всем известное масло ши, или каритэ (Shea Butter, Beurre Karit'e) – в каком регионе произрастало то, что гордо значится в списке ингредиентов этой баночки? Если в Северной Африке, где его собирали зимой в течение нескольких месяцев, скорее всего, в креме преобладают очень ценные и полезные ненасыщенные жирные кислоты. Однако масло ши из Западной Африки будет уже совсем другим, с иным соотношением кислот. На рынке ингредиентов существует более 50 видов каритэ, разного качества и разной стоимости. Но на упаковке все они представлены одинаково.

Или банальный экстракт какого-нибудь цветочка-василечка. На баночке крема Х он будет описан точно так же, как на креме Y. Но где его собирали в каждом из случаев? И когда? Когда василечек наш цвел? Как давно завял? Каким способом его экстрагировали?

В общем, по моему мнению, чтение этикеток – прекрасное занятие для саморазвития, но никак не основание для покупки (или отказа от нее). Увы, единственный показатель, которому можно верить, – ваш личный опыт.

Мнение Яны

«Однажды в интервью Пьер Штайгер, основатель швейцарской косметической марки Rivoli, сказал мне по поводу составов кремов: “В России каждая хозяйка варит борщ. Примерно из одних и тех же овощей и одного и того же мяса. Рецепт один и тот же, а борщ получается разный. У кого-то – так себе, у кого-то – очень вкусный. Уверен, что самый вкусный – у вашей мамы”. Он абсолютно прав. У моей мамы действительно самый вкусный борщ на свете. А почему – кто же это объяснит?!»


Миф № 2
О том, что дорогие и дешевые средства отличаются только упаковкой

“Не вижу смысла тратить деньги на дорогую косметику. Платить за банку?! Это не моя история. Масс-маркет, который стоит в десять раз дешевле, работает не хуже, а иногда и в десять раз лучше!”

Упаковки кремов, играющих на «люксовом» поле, действительно отличаются от бюджетных. Этого не заметит только слепой. Стекло и керамика вместо пластика, золотое тиснение вместо черной краски, фарфоровые ложечки, бархатные пьедесталы – всем этим масс-маркет, конечно, похвастаться не может. И да, бывает, что внешний антураж плюс краситель и аромат, то есть парфюмерная отдушка, – это все, чем крем стоимостью 15 000 руб. отличается от крема за 2000 руб. Внутри у них одни и те же ингредиенты.

Но бывает и по-другому.

Давайте разберемся в каждом из этих случаев.

Первый – при котором между кремом за 15 000 руб. и кремом за 2000 руб. по факту можно поставить знак равенства. Это довольно распространенная история.

В мире относительно мало компаний, которые имеют собственные лаборатории и делают косметику сами. Подавляющее большинство работает с фирмами-контрактниками, предлагающими на продажу стандартные формулы. У крупных фирм могут быть сотни таких формул, у маленьких – десять. И директор по маркетингу косметической компании (да-да, у некоторых нет даже химика!) приходит в такую фирму и выбирает по списку стандартов. Например, ему нужен увлажняющий крем. Он берет пять вариантов, пробует сам, дает попробовать трем бухгалтерам, секретарше и, может быть, жене, если той повезет. И на основании этого делает выбор. Далее в этот стандарт добавляется краситель и отдушка (которые закупаются у другой фирмы, специализирующейся именно на них), средство разливается во флаконы, баночки и тюбики (которые тоже куплены, уже у третьей фирмы), ставится имя бренда – и крем попадает на полки. Какую цену назначит ему хозяин, зависит от многих факторов, в том числе и от того, в каком ценовом сегменте работает марка N. Но далеко не всегда – от себестоимости стандарта. Тот же стандарт может точно так же, руководствуясь теми же параметрами, выбрать марка Z. Отдушки и тюбики она купит в других местах и отпускную цену назначит тоже другую. В итоге на полках два средства встанут рядом. Разница в цене может доходить до $100 и больше.

Но делать на основании этого вывод, что дорогие кремы никогда и ни при каких условиях ничем, кроме упаковки, не отличаются от кремов масс-маркета, – ошибка. Бывают случаи прямо противоположные.

Например, есть активные ингредиенты, которые сами по себе стоят дорого и в бюджетный крем попасть просто не могут.

Вот, скажем, масло клюквы. Мы использовали его в одном из препаратов для спа-линии Meder. Канадская клюква бывает озерной и болотной. Озерная зреет под водой на глубине нескольких метров, при этом вода должна быть абсолютно прозрачной, потому что иначе клюква гниет. Весь урожай созревает одновременно: в какой-то момент воздушные камеры, находящиеся в стеблях, рвутся, и озеро буквально взрывается. Над водой в течение минуты брызжет фонтан из красных ягод, каждая – размером с вишню. Их надо собрать сетями за два часа, иначе они начинают гнить. Можете себе представить стоимость этого мероприятия. А стандартную болотную клюкву можно собирать руками, совочком, машиной, никуда не торопясь. В сезон ее очень много. Но в ней нет тех активных ингредиентов, какие есть в озерной клюкве, у которой заживляющие свойства выражены гораздо сильнее.

Самое при этом интересное, что на этикетке обе клюквы будут обозначены совершенно одинаково. Никто не узнает, сколько сил и денег ушло у нас на эту конкретную озерную клюковку. И какой-нибудь дилетант, вооружившись лупой и прочитав состав, скажет то самое сакраментальное: «Ну и чем этот крем отличается от того, что за углом продается за 500 рублей?!»

Тут, конечно, возникает вопрос: имеет ли производителям смысл брать именно дорогое сырье – ведь себестоимость средства возрастает в разы, а цена на крем все равно не может подниматься до бесконечности, прибыль в итоге будет меньше, да еще никто и не оценит ваших усилий?

На мой взгляд, если вы делаете профессиональную косметику, которую продаете не клиенту в магазине, а косметологу, – да, имеет. Потому что клиенту и косметологу часто нужны разные вещи. Первому – красивая баночка, красивое имя и чувство, что ты обладательница всей этой красоты. Второму – результат. Если эффекта от процедуры не будет, люди к нему больше не придут. (Поэтому, кстати, профессиональная косметика редко бывает упакована в дорогие баночки. Тут не до баночек.)

Другой случай, при котором марки, добросовестно работающие в дорогом сегменте, оправданно ставят высокую цену, – особая база этих средств. База – это «фундамент» любой косметики – проще говоря, не активные компоненты, а та основная эмульсия, в которую их добавляют. От нее зависит не только текстура, консистенция и другие тактильные ощущения, которые часто склоняют клиента к покупке. От нее зависит и то, насколько активные ингредиенты смогут проникнуть туда, куда им надо. И более того, хорошая база может работать сама по себе, и тогда активные ингредиенты имеют право присутствовать в креме в очень небольших количествах, а крем будет хорошим. То есть в конечном итоге от базы очень сильно зависит эффективность. И разница в цене на разные базы бывает от €4 до €70 за килограмм. В масштабе огромных партий – это очень существенно. В дорогих кремах база чаще всего (но не всегда) дорогая. В бюджетных она по определению не может быть дорогой.



Да, есть средства, где эта база не играет такой роли. Например, простой защитный увлажняющий крем для беспроблемной неповрежденной кожи не требует ни дорогой базы, ни специальных дорогих активных компонентов. Чтобы он прекрасно работал, иногда достаточно правильного соотношения масел и витаминов. А крем для чувствительной или стареющей кожи, чтобы производить эффект, должен иметь дорогую базу. И крем для глаз – тоже.

И опять-таки: читая этикетку, определить цену базы, очень сложно. Поэтому трудно вывести на чистую воду производителей, продающих очень дешевый по себестоимости крем по очень высокой цене. Качество базы можно понять по тактильным ощущениям. Это как натуральный и синтетический бархат. Или мех: кто хоть раз гладил норку – не перепутает.



Миф № 3
О вреде аппаратов для очищения лица

“Аппараты для ежедневного ухода за кожей вроде Clarisonic и VisaPure растягивают кожу. Будешь пользоваться ими каждый день – станешь похожей на шарпея!”

Эти устройства, совершающие мягкие механические колебания, – отличная физиотерапия со стимуляцией кровообращения и эффектом легкого пилинга. Ведь щеточка, какой бы деликатной она ни была, пару тончайших слоев эпидермиса все равно снимает. После такого очищения эффективность всех кремов и сывороток, которые вы потом наносите на лицо, однозначно повышается.

Но важно пользоваться этими аппаратами правильно – по влажной коже, не надавливая на щеточку и водя ею по массажным линиям. Есть такое понятие – «линии растяжения кожи», они же – «линии Лангера» или линии, по которым в коже залегают волокна коллагена. Или – «массажные линии». Именно по ним хирурги стараются делать разрез, выполняя операцию: так процесс заживления будет протекать оптимально.

По ним и нужно направлять щеточку, когда вы чистите лицо аппаратом. Плюс важна скорость, с которой вы это делаете, и сила давления. После такой процедуры лицо должно порозоветь, может возникнуть ощущение, что оно «пришло в тонус».

А вот ссадин, раздражений, красных пятен быть не должно. Если же елозить по сухому лицу поперек массажных линий – да, можно повредить кожу, особенно если эластичность ее и так уже снижена.

Так что тут, как это часто бывает, дело не в аппарате. Дело – в руках.

Но все это справедливо, если кожа не страдает повышенной чувствительностью. Чувствительная кожа не любит механической стимуляции: барьерные функции у нее снижены, медиаторы воспаления вырабатываются быстро, поэтому теоретически эти аппараты могут спровоцировать раздражение. Если есть сомнения, попробуйте провести пробный сеанс – не более одной минуты. Если на следующий день не появится ощущение дискомфорта или сухости – можно постепенно увеличить время до трех минут.

Приходилось слышать, что при использовании этих аппаратов в коже разрушается гиалуроновая кислота. Вашу собственную природную «гиалуронку» они, конечно же, не разрушают. Более того, любая умеренная регулярная эксфолиация (в среднем один раз в неделю, без травматизации и раздражения) оказывает стимулирующий эффект и способствует сохранению эластичности и упругости кожи, в том числе и за счет продления жизни гиалуроновой кислоты. А вот филлеры на основе гиалуроновой кислоты будут рассасываться быстрее, как и при любом другом механическом воздействии. Но только в той области, где они, собственно, находятся. Если у вас филлеры на скулах, а вы очищаете лоб – ничего не случится.



Миф № 4
О канцерогенности парабенов

“Парабены вызывают рак!”

Парабены – отличные консерванты; их низкой концентрации достаточно, чтобы содержимое баночки с кремом, сывороткой или лосьоном сохранялось положенные по правилам Европейского союза 36 месяцев (в нераспечатанном виде) и 12 месяцев (после вскрытия). Другие достоинства парабенов в том, что они крайне редко способны спровоцировать раздражение. И они не вступают во взаимодействие с активными ингредиентами и, следовательно, никак не влияют на эффективность средств. Комбинация этих свойств делает парабены поистине уникальными компонентами.

Почему же они, бедняги, стали косметическим жупелом?

История такова. Проведенное на крысах исследование, результаты которого были опубликованы в 1998 г., показало, что определенные парабены – в частности, бутилпарабен и метилпарабен – обладают слабым эстрогеноподобным действием. И было высказано предположение, что они могут влиять на гормоночувствительные рецепторы тканей – и соответственно спровоцировать развитие гормоночувствительных видов рака. Например, некоторые виды опухолей молочной железы – как раз гормоночувствительные.

Через два года маммолог Филиппа Дарбр опубликовала результаты исследования 20 образцов тканей опухоли молочной железы, анализ которых подтвердил наличие в них парабенов. Дарбр предположила, что парабены попали туда в составе дезодорантов – и стали причиной развития рака. При этом никаких аргументов – и даже доказательств корректности самого исследования! – она привести не смогла. Почему-то не сохранились данные, были утеряны стекла с образцами и т. д.

Но тем не менее с 2000 г. мир захлестнула парабеновая паранойя.

Естественно, тут же были начаты другие работы по изучению тканей молочных желез, пораженных раком. Ведь 20 примеров не могут служить доказательством: чтобы эксперимент считался научным исследованием, а не наблюдением, нужно изучить не 20, а 100 случаев, причем в стандартизованных условиях. Таких исследований – с соблюдением всех правил, под неустанным контролем, причем по нормам не косметической, а фармакологической индустрии – было проведено немало. Ими занимались Американское общество изучения рака, Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) и скандинавское Общество косметической химии. В итоге в 2008 г. был опубликован 80-страничный доклад, составленный на основе анализа более тысячи независимых исследований и наблюдений. И по результатам этих работ было заявлено, что использование парабенов во всех видах косметической промышленности опасности не представляет.

Заодно, кстати, выяснили, что, во-первых, возможная гормональная активность парабена в 100 000 раз меньше, чем у человеческих гормонов. Во-вторых, когда парабены попадают в организм, они трансформируются и технически не могут дойти до рецепторов. А если, допустим, и смогут, то к тому моменту всякую эстрогеноподобность уже утратят. То есть даже теоретической возможности обнаружить парабены в тканях больной молочной железы нет. Если, конечно, их специально не ввели шприцем.

Но медиа-истерика уже была запущена. Пресса стала писать, что дезодоранты с парабенами вызывают рак груди, а шампуни с парабенами – причина опухоли головного мозга. При этом никто не взял себе за труд уточнить, что парабены содержатся не только в шампунях, но и в сое, фасоли, морковке и клубнике. И даже в зеленом чае. Конечно, в шампунь и крем кладут синтезированные, а не натуральные парабены – это дешевле. Но сама молекула – та же.

Но мало кто хотел – и хочет – слышать, что все репрессии были основаны на ошибочном исследовании, результаты которого не подтвердились. И что единственная фактически подтвержденная «вина» парабенов – это их способность слегка раздражать чувствительную кожу. И то, если они находятся в средстве в концентрации более 1 %. А обычная рабочая концентрация, при которой гарантируется сохранность продукта, – 0,4–0,8 %.

Но несмотря на это, начиная с 2014 г. во Франции запрещено использовать в косметике некоторые виды парабенов – изопропил-, изобутил-, пентил– и бензилпарабен (isopropyl-, isobutyl-, pentyl-, benzylparabene). Комиссия по безопасности косметических продуктов, инициировавшая принятие этого закона, пояснила, что, хотя безопасность использования парабенов в разрешенных концентрациях подтверждена многочисленными исследованиями, необходимы дополнительные изыскания. Так что пока никаких парабенов не может быть ни в кремах, ни даже в шампунях, гелях для душа и в прочих средствах, которые смываются с кожи.

Однако – вот парадокс! – этот запрет не коснется лекарственных средств, в том числе подразумевающих постоянный прием.

Логика здесь для меня совершенно загадочная.

Понятно, что уже появилось огромное количество «беспарабенных» средств и что их производителям на руку поддерживать миф о вреде парабенов. Не менее выгодно это и производителям новых консервантов, ведь их товар дороже (хотя бы потому, что это не парабены) и к тому же можно поставить на баночку клеймо «Paraben free». Как маркетинговый прием это отлично работает.

Что можно сказать об этих новых консервантах? О них гораздо меньше информации. И они, увы, отнюдь не безусловно лучше парабенов. Во-первых, многие из них появились недавно, после того как был введен запрет на тестирование на животных. Поэтому подтверждение их безопасности существует только in vitro, а не in vivo. А ведь данных о генотоксичности, накопительной токсичности и т. п. получить без тестов на животных невозможно. Во-вторых, нельзя с уверенностью утверждать, что они действительно стабилизируют препарат на срок 36 месяцев, как того требуют законы EC. Не редки ситуации, когда средство с новым консервантом теряет стабильность через полтора – два года и его приходится отзывать с рынка. (Я, как эксперт по косметической безопасности комиссии EC, в процессе рассмотрения конфликтных ситуаций часто сталкивалась со случаями контактного дерматита, который практически всегда развивался после использования средств organic and paraben-free.) А в-третьих, чтобы гарантировать сохранность крема, концентрация консервантов нового поколения должна быть несоизмеримо выше, чем концентрация парабенов. (Скажем, чтобы сохранить весь объем, нужно 0,2 % парабенов – или 1–2 %. новых консервантов.) Кроме того, средства, не содержащие парабены, чаще вызывают аллергические реакции.

Но маркетологи и производители альтернативных ингредиентов на парабенофобии озолотились. Кроме того, она, эта фобия, внесла немалый вклад в удорожание косметики. В будущем, вероятно, цены на косметическую продукцию будут продолжать расти.



Миф № 5
О том, что оливковое масло может заменить крем

“Все эти ваши кремы и сыворотки – узаконенный отъем денег. Я покупаю в универсаме оливковое масло по цене 500 рублей за литр – и счастлива”.

В целом масла из семян и косточек – это прекрасно. Они содержат ненасыщенные жирные кислоты, которые для кожи жизненно необходимы. Есть люди, у которых в организме какие-то жирные кислоты не синтезируются или синтезируются плохо. Это врожденный дефект, не слишком распространенный, но тем не менее. Такой человек по чистой случайности может найти спасение в банальном оливковом масле из гастронома, в котором содержится та самая недостающая кислота. Она способна, например, компенсировать в нашей коже дефицит линолевой и олеиновой кислоты – мы тут же увидим оздоровительный эффект и до какого-то момента будем полностью удовлетворены.

Этот метод, конечно, вполне можно считать «методом тыка», но он иногда оказывается действенным: нанес – легло – работает – и вот оно, счастье. Можете наслаждаться, пока молоды.

Однако олеиновая и линолевая кислоты «разбавляют» липиды верхнего слоя эпидермиса, в результате чего через некоторое время кожа может стать даже более сухой и незащищенной. Особенно это актуально для возрастной кожи. В кремах против такого действия есть «противоядие» в виде других ингредиентов. В масле их по определению нет.

Поэтому я все-таки предпочитаю оливковое масло добавлять в салат, а для кожи назначать комплексные косметические препараты на основе масел.

Такие препараты могут заодно подкормить базальный слой или простимулировать фибробласты. При этом эмульгированное масло будет работать на коже практически так же, как масло чистое.

То есть, если вопрос в том, что лучше – не пользоваться вообще ничем или пользоваться оливковым маслом, я отвечу, что лучше масло. Если альтернатива будет иной – оливковое масло или же косметическое средство, подобранное для вас грамотным косметологом, я за второй вариант.

В том, что косметические масла априори дают фору кремам, тоже не все однозначно. Для какой кожи? В каких случаях?

В целом, когда речь о некой «среднестатистической стареющей коже», то, да, средства на масляной основе – хорошее решение. В такую основу можно ввести жирорастворимые ингредиенты, необходимые возрастной коже. Но если подбирать уход конкретному человеку, то можно найти и очень эффективный водорастворимый препарат.

Если вам в целом масляные текстуры нравятся больше кремовых – на здоровье. Какие тут могут быть опасности? Как ни странно, при постоянном использовании – обезвоживание. Все масла образуют пленку. Казалось бы, влага с поверхности не испаряется, потеря влаги уменьшается, так? А на самом деле в то же время постепенно замедляется обмен и трансфер воды в верхние слои кожи из глубины.

Как этого можно избежать? Регулярно делать пилинги. Если вы пользуетесь маслом, их надо проводить два раза в неделю. Только по ровной поверхности, избавленной от мертвых клеток, масло будет распределяться равномерно и достигать своей цели. Если наносить его на неотшелушенные клетки, оно их пропитает, а затем эта тяжелая промасленная масса «сползет» в устье сальной железы, создаст там пробку – и вы получите скверный цвет лица, забитые поры и воспаление.

То же самое касается масел для тела. Не случайно в Марокко и остальных странах, где люди любят умащивать себя маслами, перед этим всегда следует ритуал в хаммаме с пилингом. Тогда масло работает идеально и кожа становится ровной, гладкой, увлажненной. Если пилингом пренебречь – получите сухую, шершавую.

И меньше всего я склонна обожествлять масла и наделять их сверхъестественными способностями. Встречала утверждения, что все масляные концентраты обладают «добавочной энергетической ценностью, потому что они живые, а кремы мертвые». Ну что тут скажешь – если вы верите в экстрасенсорику, то, возможно, у вас именно так и будет.

Мнение Яны

«Мы, конечно, любим крайности. То скупаем все кремы мира, то сажаем себя на косметическую диету и решаем обходиться минимумом. Вместо крема – масло, вместо скраба – жмых от кофе, вместо бальзама для губ – вазелин. И чудесно, им еще и туфли можно смазывать, экономя на средствах для обуви. А все остальное объявляем происками маркетологов. Но если бы кремы работали так же, как оливковое масло, маркетологи давно бы сориентировались и наладили выпуск тысяч разных масел для лица. Так нет же, зачем-то все-таки они пытаются продать нам кремы».


Миф № 6
О том, что кремы начинают портиться сразу после вскрытия банки

“О какой сохранности ингредиентов может идти речь после того, как залезешь в крем пальцами? Вместо пептидов там будут сплошные бактерии!”

Я люблю баночки с помпами, в которых создается вакуум, – внутрь туда ничего постороннего не проникает. И не случайно выбрала их для своей линии Meder. Но на самом деле косметические средства, продающиеся и в емкостях с помпами, и в простых банках, одинаково отвечают правилу Евросоюза, согласно которому любой крем и вообще любое косметическое средство должны оставаться неизменными на протяжении 12 месяцев после вскрытия.

Просто в некоторых случаях в средства, которые расфасовываются в обычные банки, нужно добавлять больше консервантов. Это арифметика: чем обширнее площадь контакта с воздухом, тем больше требуется веществ, обладающих антибактериальными и антиокислительными (антиоксидантными) свойствами. Меньше всего консервантов нужно для препаратов в одноразовых ампулах, сделанных в условиях фармакологического производства. Больше всего – для средств, которые упакованы в классические прозрачные банки с широким горлом.

Но при этом неправильно думать, что помпы – это всегда добро, а «просто банки» – зло.

Например, существуют препараты, которые сами по себе хорошо хранятся. Если в состав средства входит масло косточек клюквы или брусники, содержащее парааминобензойную кислоту, то оно как бы само себя консервирует. Или взять хотя бы антистрессовую маску марки Cellcosmet. Ее активные ингредиенты – каолин и экстракт флердоранжа. И они тоже сами себя чудесно сохраняют. И, несмотря на то что маска расфасована в самую банальную банку, по качеству (и минимальной дозе консервантов) она ничуть не уступает помповым.

А есть средства, которые просто нельзя поместить в сосуды с помпой. Скажем, густые вязкие препараты – невозможно. Только банка. Или тюбик – его приходится разрезать и выковыривать из него крем пальцами, потому что ведь жалко же выбрасывать треть продукта! Ну, или одноразовая упаковка-саше, если это маска.

Наконец, «баночные» средства для очищения и пилинги при прочих равных условиях ничем не уступают помповым.

Единственно, когда стоит обращать особое внимание на упаковку, – если у вас гиперчувствительная или поврежденная кожа. В первом случае она может среагировать на количество консервантов, во втором – возрастает риск бактериального заражения.

Я все, что возможно, загрузила в вакуумную упаковку: поскольку на косметике Meder работают косметологи, есть вероятность, что они будут прописывать ее пациентам после пилингов или лазерных шлифовок, когда кожа очень чувствительная. И тут важно полностью исключить возможность бактериального загрязнения. Профессиональные средства, которые используются в салонах, вообще чаще, чем обычные «магазинные», упаковывают во флаконы с «безвоздушными помпами»: там порой используются более «капризные» ингредиенты, которые могут пострадать при контакте с воздухом.

Если же марка не ориентируется на людей с поврежденной кожей, то банальные банки вполне имеют право на существование.



Миф № 7
О вреде ретиноидов

“Я боюсь кремов, в состав которых входят ретиноиды. Говорят, они небезопасны, особенно когда ждешь ребенка. А вдруг я беременна, но еще не знаю об этом?”

Согласно исследованиям, опубликованным на канадских и американских профессиональных сайтах, на сегодняшний день в мире зарегистрированы четыре случая рождения детей с так называемой ретиноидной деформацией, для которой характерны тяжелые пороки развития – отсутствие или недоразвитие конечностей или глаз, дефекты крупных сосудов, поражение сердца и т. п. Их матери утверждают, что во время беременности пользовались кремами с ретиноидами и не принимали препараты с этими веществами внутрь. Но проверить, так ли это было на самом деле, невозможно. В тех же исследованиях упоминаются более 120 женщин, которые во время беременности использовали такие кремы – и родили совершенно здоровых детей. Четыре неподтвержденных случая – не основание для тотального запрета на использование наружных средств с ретиноидами (внутрь-то их точно запрещено употреблять – включая даже кровь доноров, принимавших ретиноиды).

Здесь стоит напомнить, что такое ретиноиды. Принято считать, что это активная форма витамина А. Это так, но не вполне. Ретиноиды – химически родственный ретинолу класс соединений и его синтетические производные, которые существенно отличаются от структуры природного витамина А, хотя действуют похожим образом.

В составе кремов, мазей (и лекарств) ретиноиды предупреждают развитие комедонов, уменьшают толщину рогового слоя эпидермиса, синтез кожного сала, оказывают противовоспалительное, керато– и иммуномодулирующее действие, активируют процессы регенерации в коже, стимулируют синтез коллагена. Они используются для лечения акне и проявлений фотостарения (в этих случаях они очень эффективны), а также псориаза, гиперпигментации и даже таких тяжелых заболеваний, как саркома Капоши.

В чем их отличие от многих других препаратов? В том, что они воздействуют не только локально, но и на весь организм. Рецепторы, улавливающие ретиноиды и реагирующие на них, есть, например, в головном мозге (именно поэтому прием определенных лекарств может вызвать тяжелейшие депрессии) и в матке. Попадая в матку, ретиноиды могут воздействовать на формирование плода. Поэтому в Америке обсуждается принятие закона о запрещении назначения ретиноидов для лечения акне женщинам фертильного возраста. Но тут речь все-таки идет о таблетках.

Что касается косметики, ясности нет. Какая концентрация ретиноидов в креме может вызвать риск рождения больного ребенка? Нет данных. Какая продолжительность использования такого крема небезопасна (если небезопасна)? Нет данных. Есть только четыре вышеупомянутых достаточно сомнительных примера.

В таких ситуациях специалисты говорят: «Не установлена безопасность». То есть в панику впадать не стоит. Если вы, не зная о том, что беременны, пользовались кремом с ретиноидами, в 99,9 случая из 100 ничего не случится. Но если вы планируете завести ребенка и обратитесь ко мне с проблемой акне, я вам назначать эти кремы не буду. У нас в маске Meder Fix была в числе прочего одна из форм ретинола в концентрации всего лишь 0,0002. На всякий случай мы поменяли состав. Многие компании тоже заменяют ретинол на что-то более «мирное».

Если говорить о лечении акне, всех интересует вопрос: есть ли препараты, сопоставимые с ретиноидами по эффективности? Да. Например, некоторые биохимические соединения и некоторые пептиды, такие как пальмитоил пентапептид-4 (Palmitoyl Pentapeptide-4) и матриксил (Matrixyl), работают не хуже. Но ретиноиды дают результат гораздо быстрее. Вы начинаете пользоваться кремом и через три-четыре дня замечаете эффект. Благодаря стимуляции синтеза коллагена быстро и явственно повышается эластичность кожи. И тут же возможны побочные эффекты в виде гиперпигментации, покраснения и воспаления кожи и повышения ее чувствительности.

И высокая эффективность ретиноидов, и выраженность побочных эффектов при их использовании связаны с их главной особенностью – ретиноиды воздействуют на специфические рецепторы клеток, которые присутствуют в клетках не только кожи, но и нервной ткани и других органов и систем. Поэтому эффект мы видим яркий, но и платим за него довольно дорого.

Кроме ретиноидов, есть только один препарат, небезопасность которого при беременности не установлена. Это – гидрохинон (Hydroquinone). Все остальные, включая любые кислоты, абсолютно безобидны. Использование кислотосодержащей косметики во время беременности может привести к развитию пигментных пятен, но здоровью это совершенно точно не повредит. В любом случае лучше посоветоваться с косметологом о том, от чего в вашем конкретном случае лучше отказаться.

А если отвлечься от темы беременности, ретиноиды вообще непростой препарат. Их применение дает идеальный результат только в том случае, если кожа не была истощена или травмирована. То есть, например, не делали вы ничего с собой 10 лет, взяли крем с ретиноидами – и расцвели. А если делали два раза в год химические пилинги, раз в два месяца инъекции, а в промежутках фраксель и тут решили «полирнуться» ретиноидами – получите красное лицо и никакого эффекта. Это в лучшем случае. В худшем – экземоподобное раздражение или другие проблемы с кожей. Ретиноиды требуют ответа от кожи, но для того, чтобы ответить, у нее должны быть силы и «строительный материал».

Как опознать ретиноиды в составе кремов и мазей? Наиболее известные – изотретиноин (Isotretinoine) – ретасол, ретасоевая мазь, изотрексин, ренова; третиноин (Tretinoine) – ретин-А, айрол, локацид; ретинальдегид (Retinaldehyde) – диакнеаль; тазаротен (Tazarotene) – зорак, тазорак; мотретинид (Motretinide) – тасмадерм. В косметических средствах чаще всего используется витамин А (ретинола пальмитат – Retinol Palmytate, ретинола ацетат – Retinol Acetate) – ретиноиды первого поколения, обладающие наиболее мягким действием в невысоких концентрациях. Особняком стоит производное нафтоевой кислоты: адапален (Adapalene) – дифферин, дерива, – обладающий свойствами ретиноидов, но не имеющий отношения к ним химически. Эффективные концентрации ретиноидов – очень невысокие, от 0,025 до 0,1 %. Косметические препараты, содержащие ретинола пальмитат и ретинола ацетат, могут быть более концентрированными, тем не менее концентрация ретиноидов редко превышает 0,5 %.

Назначаю ли я сама препараты с ретиноидами, если беременность у пациентки исключена? Да. С осторожностью, при условии, что у нее достаточно плотная, грубая кожа, – и на ограниченный период. Но я не фанат этого ингредиента.



Миф № 8
О суперэффективности пробников

“Кремы в пробниках мне нравятся. А когда покупаю целую банку – не тот эффект! Наверняка пробники более концентрированные, чтобы нас всех «развести» на покупку”.

Очень живучий миф, не имеющий никакого отношения к реальности. Хотя, конечно, выглядит как всемирный заговор производителей косметики: выпустить серию «заманух» – и потом тиражировать «пустышки». Но, во-первых, согласно законодательству, в пробниках может быть только препарат, сертифицированный точно так же, как и основное средство. Делать отдельную сертификацию на пробники очень сложно и хлопотно, не говоря уже о том, что не выгодно. Во-вторых, технически процесс изготовления пробников везде одинаков: из одной большой 200-литровой цистерны средства разливаются в разные банки – и в пробники. Налаживать отдельное производство для пробников – тоже невыгодно.

И, главное, цель пробников вовсе не в том, чтобы убедить вас, что это очень эффективный препарат. Никакую эффективность за один – три раза использования (2,5 мл для лица и 10 мл для тела – максимальный объем пробников) вы все равно не оцените. Пробник нужен, чтобы: а) убедиться, что средство (его запах, консистенция и т. д.) не вызывает у вас активного неприятия; б) убедиться, что у вас нет мгновенной, немедленной аллергии. Накопительная аллергия, кстати, все равно может быть – пробник тут не убережет.

И при всем этом иногда впечатление о «сверхэффективности пробников» не обманывает. Ведь пробник всегда герметично закрыт. А крем в обычной баночке после того, как вы ее вскрыли, вступает в контакт с воздухом. И хотя в течение 12 месяцев он должен сохранять все свои качества, есть некоторые особо чувствительные летучие ингредиенты, которые все-таки довольно быстро испаряются. В этом случае – да, пробник может быть активнее и эффективнее. Особенно если сравнивать его с кремом, который вы открыли – и забыли в ванной на полочке на полгода. Ведь по-хорошему одной 30-миллилитровой баночки должно хватать месяца на полтора-два, не дольше, а если мы экономим и «растягиваем удовольствие» на полгода и более, то эффективность крема может снизиться.

Но чтобы в пробнике и в основной массе крема использовались разные ингредиенты, такого не бывает.

В большинстве случаев дело просто в том, что людям кажется, будто в маленькой упаковке средство более эффективное, чем в большой. Почему – не знаю. Некоторым, кстати, представляется, что эффективнее именно большие банки. А некоторым – что зеленые. А кто-то убежден, что красные.

Я сама не раз говорила: у нас в Meder есть средства, которые и в профессиональной, и в домашней линейке имеют одинаковый состав и концентрацию активных ингредиентов. Мы их просто из одной цистерны льем в разные упаковки. Но есть косметологи, работающие на нашей косметике в своих салонах и покупающие себе домой именно профессиональные банки. Они говорят: «А мне все-таки кажется, что это лучше!» Ну что тут ответишь?.. Если кажется, пусть пользуются.

А вообще, значение пробников как инструмента продаж сейчас пересматривают. Опросы показывают, что до 90 % пробников оканчивают свой путь в мусорной корзине нераспечатанными. Люди стали нелюбопытны и лучше обороняются от назойливого маркетинга, чем раньше.



Миф № 9
О том, что алкоголь в составе кремов сушит кожу

“Когда я вижу в составе крема слово alcohol, сразу понимаю: производители решили меня насмерть засушить!”

Алкоголь, он же этиловый спирт (Alcohol), – традиционный компонент косметических средств. Это отличный эмульгатор, помогающий объединиться двум ключевым компонентам любого крема – маслу и воде. Именно благодаря спирту получается однородная стабильная эмульсия, которая не распадется обратно на составляющие. Попутно спирт работает как консервант, спасая средство от размножения бактерий. И к тому же спирт – недорогой ингредиент. Раньше он входил вообще во все кремы без исключения. Потом появились новые эмульгаторы и новые консерванты. По большому счету жизненная необходимость включать в состав крема этиловый спирт отпала. Но многие марки продолжают это делать. Так ли это вредно – вопрос не однозначный.

Да, этиловый спирт – не сахар. Он быстро растворяет с поверхности липиды – соответственно защитные функции кожи резко снижаются, и можно получить эффект моментального поверхностного обезвоживания. Также наличие спирта в составе может стать причиной раздражения. Поэтому в высоких концентрациях его сегодня применяют в основном только в средствах для точечного подсушивания воспалений.

Но – и тут начинается самое главное – если вы видите на этикетке крема слово Alcohol, это совершенно не значит, что средство непременно вызовет раздражение или обезвоживание. Даже если спирт значится вторым в списке. Здесь важна концентрация в креме того ингредиента, который указан на первом месте. Может быть, что этот первый ингредиент составляет более 50 %, а уже тот, что идет за ним, – менее 3 %. Мы об этом не знаем и никогда не узнаем: подобные данные не разглашаются. Но такой крем точно не будет способствовать обезвоживанию кожи.

Далее. Тот самый «страшный алкоголь», который вы видите на втором месте, тоже может быть различной концентрации. То есть в состав крема он входит в количестве 3 %. Но эти 3 % – не чистый 96 %-ный спирт. Вполне возможно, имеется в виду безобидный 1 %-ный спиртовой водный раствор. Этого тоже вы никогда при чтении этикетки не узнаете.

Наконец, спирт спирту рознь. Есть более дорогие разновидности спирта, с хорошей очисткой, где меньше примесей, – и есть дешевые, где их больше (каждый, кому хоть раз попалась некачественная водка, поймет, что это две большие разницы). Этиловый спирт хорошей очистки реже вызывает раздражение кожи. А вообще не стоит забывать, что этанол нам не чужд, поскольку участвует в метаболических процессах. Это один из тех ингредиентов, которые организм узнает как «свой». Риска аллергической реакции на него практически не существует. На добавки – да, бывает. На этиловый спирт – нет. Зато именно спирт в креме создает ту богатую насыщенную текстуру, которая многим так нравится. При замене этилового спирта на лецитин, например, текстура будет более легкая, ближе к суфле.

Пожалуй, есть только один безусловный показатель «вредности» спирта: если этот ингредиент значится на втором месте в составе не крема, а геля или тоника. У этих средств на первом месте обязательно окажется вода. Ее там по определению больше всего, а значит, концентрация спирта будет высокой и он будет более ощутим на коже, потому что в водной среде обладает более выраженным раздражающим действием.

А в жирной масляной среде – в креме – спирт в той же концентрации раздражения, скорее всего, не вызовет. Представьте себе уксус, добавленный в майонез (который представляет собой классическую эмульсию) и в воду. Добавляем одно и то же количество, а эффект получаем разный. В майонезе он не ощущается, а в воде – чувствуется, и еще как.



Миф № 10
О том, что для каждой части лица и тела нужен отдельный крем

“У меня в ванной комнате некуда ставить баночки – квадратных метров там меньше, чем кремов! А что делать, все нужны, все!”

Несколько лет назад производители догадались, что если выпустить не один универсальный крем, а десять средств «разнонаправленного» действия и убедить покупателя, что они все ему необходимы, то это может очень неплохо сказаться на доходах. В итоге мы имеем кремы для щек, шеи, мочек ушей, зоны декольте и вокруг глаз и ожидаем скорого поступления на рынок крема для верхней губы и крема для нижней. Я, конечно, утрирую, но понятно: в этой истории действительно очень много маркетинга. Но много и здравого смысла. И именно им предлагаю и руководствоваться.

На самом деле использование некоторых «спецсредств» вполне оправдано. Главное правило, которому стоит следовать: необходимость разных кремов определяется разными характеристиками кожи на разных участках тела.

Под характеристиками понимаем ее плотность, проницаемость и «слабые места». Допустим, область глаз. Там тонкая кожа, и проницаемость ее выше, чем, скажем, в области лба, скул и щек. Там рыхлая клетчатка и много сосудов, поэтому в этой области часто возникают синяки и отеки. Соответственно, для глаз действительно нужны специальные средства – не такие вязкие и жирные. Научно говоря, они должны содержать меньше липидов. Плюс важно использовать препараты с ингредиентами, укрепляющими сосуды.

Большинство женщин, которые за областью вокруг глаз отдельно не ухаживают, к 40 годам имеют там ярко выраженные морщины. Но, конечно, есть и исключения.

Вторая зона, где нужен специальный уход, – декольте. Это «страдающая» зона, которой требуется крем с витамином E и жирные кислоты (Tocopheryl Acetate, Fatty Acid, Omega Acid), то есть косточковые масла. Плюс стимулирующие компоненты вроде экстракта икры (Caviar Extract), пептидов, комплекса ДНК (DNA).

Шея тоже требует особого ухода. Какие тут «отягощающие факторы»? Шеей мы постоянно крутим туда-сюда, опускаем-поднимаем подбородок, закидываем-склоняем голову – соответственно кожа быстро «сминается» и «заламывается». Чтобы на шее дольше не было морщин, до 40 лет на эту область достаточно наносить хороший питательный крем, необязательно дорогой. А после 40 – стимулирующий. И непременно делать пилинги. Многие, делая пилинг лица, о шее не вспоминают. А это неправильно.

Крем для губ и крем от кисетных морщин? Тут лучше не обольщаться. Кисетные морщины формируются поздно, и борьба с ними с помощью кремов малоэффективна. Это тот случай, когда бы я посоветовала инъекции гиалуроновой кислоты. А в качестве профилактики морщин – средства для губ с эффектом push-up, так называемые пламперы. Они активизируют местное кровообращение и тем препятствуют возникновению кисетных морщин. А заодно и красная кайма губ станет более ярко очерченной – это тоже «снимет» с лица пять – десять лет. А главная профилактика – не курить. Потому что тут курение точно оказывает негативный эффект.

И не надо вытягивать губы дудочкой – у француженок, спасибо фонетическим свойствам их языка, кисетные морщины возникают чаще, чем у тех, кто говорит на русском.

Что касается остальных частей тела – рук, локтей, живота, коленей, бедер и груди, тут работает то же правило. Кожа на локтях и пятках особенно грубая, поэтому здесь использование специальной «тяжелой артиллерии» в виде баттеров и плотных кремов оправдано. Живот и бедра (а также ягодицы, плечи и предплечья) сделаны более-менее «из одного теста», поэтому покупать крем, «повышающий упругость исключительно бедер», не стоит. А вот специальные кремы для рук нужны. Во-первых, главное требование к ним – «трудносмываемость» и «трудностираемость», и поэтому их базы отличаются от баз кремов для тела. Во-вторых, желательно, чтобы такие кремы обладали хотя бы легким заживляющим действием, ведь на руках регулярно возникают микротрещины. Часто в эти средства включают пантенол, витамин В5 (Panthenol, Vitamin B5). Ну и питание и увлажнение рукам необходимо активное.

А кремы для груди и кремы против целлюлита заслуживают отдельного разговора.



Миф № 11
О всемогуществе азиатской косметики

“Я покупаю исключительно корейские или японские кремы. Никакие другие – ни французские, ни швейцарские – с ними рядом не стояли! Азиатские кремы – единственные, которые по-настоящему работают”.

Кажется, мир сошел с ума на почве кремов made in Japan и made in Korea – последние пару лет они пользуются бешеной популярностью. Конечно, отчасти тут срабатывает правило «лучший муж – это муж подруги». Мы тут молимся на баночки и флакончики из Азии, а там женщины «западают» на европейскую косметику. Я собственными глазами видела в Японии косметологов, которые всеми правдами и неправдами добывали наше подсолнечное масло, потому что уверены, что это волшебное средство для массажа. В Тайване я столкнулась с тем же: на подсолнечном нерафинированном масле из Украины там делают самый дорогой массаж тела. И очень этим гордятся. В витринах салонов висят вывески «Наше масло из Украины!». Оно, конечно, пахнет, как должно пахнуть нерафинированное масло. Но смывать его ни в коем случае нельзя. Вот походите так, благоухая, как сковородка, и к вечеру ваша кожа станет шелковой.

Если же абстрагироваться от того, что у соседки всегда трава зеленее, корова толще и муж богаче, и посмотреть на азиатскую косметику здраво, то выясняется, что некоторые причины ее любить у нас все-таки есть.

Во-первых, практически все косметические средства, произведенные в Японии или Южной Корее, обладают хорошим отбеливающим эффектом. Дело в том, что в этом регионе в силу его географического положения есть серьезный риск получить солнечный ожог и к тому же азиатская кожа, в отличие от европейской, пигментируется гораздо быстрее. Поэтому белая кожа там испокон веков считается первым и чуть ли не единственным признаком красоты. Это у нас в моде то пасторальные веснушки, то средиземноморский загар, то аристократическая бледность – у них никаких сомнений нет. Белая кожа – и точка. И, чтобы крем был востребован на азиатском рынке, в нем должны быть осветляющие или отбеливающие ингредиенты. Соответственно, делать такие кремы азиаты умеют как никто другой. Они просто съели на этом собаку.

И если у вас есть проблемы с нарушениями пигментации, то обычный азиатский крем поможет вам скорее, чем обычный европейский.

Другая особенность азиатской кожи заключается в том, что она достаточно тонкая, легко повреждается и обезвоживается. У японской или китайской женщины трансэпидермальная потеря влаги в коже происходит быстрее, чем у русской, француженки или англичанки. Поэтому увлажняющие препараты, сделанные азиатами для азиатского рынка, очень эффективны. И часто – дешевле европейских аналогов. Просто потому, что более востребованы: женщины в Азии покупают их в оптовых количествах и практически в оптовой упаковке. Лосьоны с гиалуроновой кислотой продаются там в литровых бутылках, как у нас водка «Столичная». И зарабатывают производители косметики, как производители кока-колы – просто на обороте.

А вот что касается решения наших «исконно европейских» проблем – таких, как ранняя коррекция морщин, лифтинг и т. д., то тут азиатские кремы в среднем нам проигрывают или как минимум работают на равных. Поскольку эти проблемы жительниц тех стран не очень беспокоят. Если азиаткам удается держать под контролем синтез меланина и уровень увлажненности, морщины и птоз случаются у них позже и выражены не так сильно, как у европейских женщин. (Считается, что одна из причин этого – обилие в рационе азиатов сои, благодаря чему долго сохраняется чувствительность кожи к гормонам.) Так что тут я бы отдавала предпочтение европейским и американским кремам. И если говорить о лечение акне – тоже. (В этой сфере, кстати, лучшими считаются израильтяне. Проблема акне там стоит так же остро, как в Азии – пигментация. Поэтому местные косметологи и производители косметики уделяют ей большое внимание и используют мощные рецептуры на основе грязей и солей Мертвого моря.)

Еще азиаты делают большой упор на очищении кожи. Этот процесс у них возведен в ранг ритуала, и за один раз они используют пять – семь – десять препаратов. Три лосьона, пять тоников, два вида молочка – и все очень нежные. Такая многоступенчатая система хорошо подходит и для европейской сухой, травмированной кожи. Если кожа жирная и плотная, то необходимости в ней нет. Плюс не надо забывать о разнице в климатических условиях и экологии. В сезон муссонов, например, в Азии очень большая, почти 100 %-ная влажность – соответственно воздух очень загрязнен и вся грязь оседает и буквально клеится к коже. Чтобы все это снять, конечно, нужно приложить массу усилий. Мы же в большинстве своем живем все-таки в другом климате.

А главное – различие в менталитетах. Азиаты гораздо более системные люди. Вся жизнь у них состоит из соблюдения разных ритуалов – от чаепития до очищения. Как косметолог, проработавший полжизни с европейскими и славянскими женщинами, могу сказать, что такая многоступенчатая система ухода у нас никогда не завоюет широкую популярность. Нам так заморачиваться с очищением будет просто лень. Мы забудем, перепутаем, потеряем у подруги на даче половину средств – и вздохнем с облегчением: сегодня можно не танцевать с бубном перед туалетным зеркалом.

И наконец, у азиатской (точнее, корейской) косметики есть еще один плюс. Она просто дешевле. Это объясняется тем, что в Южной Корее этот бум запрограммировали на государственном уровне и всячески поддерживали свою косметическую промышленность лет десять, если не больше. В итоге они создали легенду о всемогуществе своей косметики – и теперь пожинают плоды. Южнокорейцы смогли добиться гораздо более низких цен на косметику, чем, скажем, в Японии – при сопоставимом с японским качестве. Как? Ну, например, закупая ингредиенты оптом и потом распределяя их между своими фирмами-производителями. Контроль над производством тоже взяло на себя государство. Контролируется все, включая качество воды, которая используется в кремах. Закуплено самое современное оборудование, отлажено производство, дотируются научно-исследовательские лаборатории – корейцы сейчас стали использовать много перспективных ингредиентов. И цель достигнута! Покупая корейскую косметику, вы не платите сумасшедшие деньги и не рискуете столкнуться с чем-то сомнительным и некачественным. Наоборот, есть шанс, что найдете что-то очень интересное. Поэтому я не удивлюсь, если южнокорейцы скоро обойдут в этой области не только своих соседей японцев, но и швейцарцев и французов.



Миф № 12
О том, что мицеллярная вода – лучшее очищающее средство на все случаи жизни

“С тех пор как появилась «мицеллярка», я пользуюсь только ей. Это так просто – ррраз, и нет на лице ни макияжа, ни грязи! Вообще не понимаю, почему все эти лосьоны, тоники и молочко до сих пор не сняли с производства!”

Mica в переводе с латинского – «частица». Мицеллы – частицы в любом растворе. Мицеллярная очищающая вода, таким образом, состоит из воды – и этих мицелл, которые, по сути, являются поверхностно-активным веществом (ПАВ). Условно мицеллу можно представить как пузырек с нерастворимым ядром и оболочкой из щетинистых хвостиков, которые захватывают загрязнения и избыток жира и затаскивают их внутрь, при этом не раздражая кожу. И в результате, когда мы удаляем с лица мицеллярную воду, вместе с ней убираем и грязь. Просто снимаем ее ватным диском, и все.

Так что с виду все прекрасно. В чем же подвох?

А в том, что, когда мы снимаем «мицеллярку», некоторые ПАВы остаются на лице. Если кожа молодая, плотная, с хорошим защитным барьером – до поры до времени ничего страшного. Если возрастная, сухая, истонченная, чувствительная – она может отреагировать, и очень быстро. Вы будете обвинять крем, или погоду, или природу – а дело может быть в том, что вы злоупотребляете мицеллярной водой.

Да, даже если на здоровую молодую кожу два раза в день «сажать» ПАВы, она вам спасибо не скажет и в какой-то момент взбрыкнет. Количество перейдет в качество, и вы получите как минимум раздражение.

Мицеллярная вода – отличное средство в нештатной ситуации. Если у вас нет возможности умыться нормально – вы едете в поезде, летите в самолете, находитесь на пляже, – она будет очень кстати. Но пользоваться ей каждый день, отменив все прочие очищающие средства, на мой взгляд, не стоит.

И в любом случае я бы советовала «мицеллярку» с лица смывать. Если качество воды из-под крана вызывает вопросы, то – минеральной водой.



Миф № 13
О превосходстве органической косметики над «химической»

“Я верю в органику. Натуральные кремы точно не нанесут вреда организму. А все остальное – сплошная химия!”

Давайте разберемся, откуда вообще пошла мода на органическую косметику. Идея использовать только натуральные ингредиенты стала популярной в 1960–1970-е годы, когда приверженцы жизни в стиле хиппи своими руками делали маски из огурцов и варили дома мыло. В конце 1990-х американцы ввели маркировку organic на косметике, выпускаемой обычным промышленным образом, – и в мире начался «органик-бум».

Сегодня в этой сфере полно лукавства и злоупотреблений; представители «органических ассоциаций» жалуются, что некоторые средства маркируются как organic, хотя могут вообще не содержать органических натуральных ингредиентов. По большому счету законодательных ограничений и вправду нет. Компании, получившие сертификат ECOCERT, действительно ставят свой логотип на средства, отвечающие определенным требованиям. Но не все так называемые «органические» марки торопятся получить значок ECOCERT – многим достаточно просто иметь в названии слово «органик», чтобы прекрасно продаваться. В среднем органическая косметика на 25–40 % дороже обычной. И рынок процветает – в 2013-м году их оборот (вместе с продуктами питания) составил около $15 миллиардов.

О тех, кто ставит слово organic исключительно «ради наживы», говорить нечего: это просто обман, который, увы, юридически не наказуем.

А вот в «истинно органических» средствах стоит разобраться.

Правила, определяющие, какая косметика имеет право на гордый титул «органическая», непросты и часто не слишком логичны. Например, минимум 90 % ингредиентов должны быть натурального растительного происхождения. Уже на этом этапе отсекаются многие «претенденты» – скажем, планктоны, в которых теоретически могут быть живые организмы.

Далее, произрастать эти ингредиенты могут только на полях, где не используются никакие химические удобрения и не применяются антипаразитарные и антиинфекционные химические вещества. Строго говоря, это должны быть девственные поля, не нюхавшие ничего, кроме чистого навоза. Плюс они должны быть соответствующим образом сертифицированы местными министерствами сельского хозяйства. А далеко не в каждой стране сельскохозяйственные ведомства заморачиваются подобными вопросами. Есть множество диких уголков природы, где с навозом все хорошо, а с сертификацией – не очень. В некоторых странах Азии, например, много полей, которые теоретически соответствуют требованиям – и заводов вокруг на 1000 км нет, и химических удобрений не используют – а экосертификации никакой не проводится.

Следующее экотребование гласит: все вещества можно извлекать из растений только «натуральным» способом – экстрагированием. Это касается и активных ингредиентов, и консервантов, и красителей, и тех, которые отвечают за отдушки. И конечно, это тоже сужает круг: далеко не все можно «добыть» экстракцией. Да, парабены можно получить из масла мускатной розы. Но это дороже, хлопотнее, и стабильность таких молекул будет ниже. Вообще, натуральные отдушки, консерванты и красители в целом менее стабильны. Поэтому органические кремы быстрее портятся. Если у любых других косметических препаратов, произведенных в странах Евросоюза, срок годности – 36 месяцев в закрытом виде и 12 – в открытом, то у органики он может составлять 12–24 и 2–6 месяцев соответственно.

Понятно, что в связи с правилами возникает масса трудноразрешимых вопросов. Например, количество активных ингредиентов в растении и их качество зависят от капризов климата и урожайности. Это невозможно ни предвидеть, ни предугадать, и на это невозможно повлиять. Но если в целом на рынке производители озабочены тем, чтобы купить сырье с максимальным содержанием активных компонентов, производители органики в первую очередь смотрят на «экологическую чистоту» сырья. Делать ставку на эффективность своей косметики они не могут – и не должны.

И, естественно, тут они здорово проигрывают. Самый яркий пример – использование пептидов. На сегодняшний день эти пептиды признаны самыми действенными ингредиентами косметологии, но получаются они биотехнологическим путем и никак не могут похвастаться безупречным экологическим происхождением. Вторые по степени эффективности – химически синтезированные ингредиенты. Те же самые ретиноиды, например. Они абсолютно неорганические, но – сверхэффективные. Или такой определяющий эффективность фактор, как способность активных веществ проникать в кожу. Она зависит от размера молекулы. Эпидермальный фактор роста (к слову, тоже пептид) – крошечный, весит всего 6 кДа[1]. А среди растительных компонентов найти что-то, что весило бы меньше 3000 кДа, – почти непосильная задача.

Поэтому ставить слова «эффективность» и «органика» рядом я бы не стала.

Плюс «сфера влияния» органики довольно ограничена. Повышение защитных функций кожи – да, с этим она может справиться. Уменьшение трансэпидермальной потери влаги – да. Но есть проблемы, которые органическим кремам не под силу. Например, пигментация. Самые работоспособные осветляющие кожу компоненты – химического происхождения. Борьба с морщинами органике тоже не очень удается, как и коррекция возрастных изменений в целом. Даже в том, что касается увлажнения, они проигрывают кремам и с гиалуроновой кислотой (а она не органического происхождения), и с пептидами.

Еще производители органической косметики любят подчеркивать, что используют только те вещества, которые и так есть в нашем организме и, следовательно, воспринимаются им как родные. Но это лукавство. Та же гиалуроновая кислота у нас в организме есть, но извлечь ее из цветочка и поместить в баночку с кремом невозможно: приходится синтезировать в лаборатории. То же самое с пептидами. В нашем организме восемь аминокислот, которые считаются «незаменимыми», и получить их из растительных экстрактов невозможно. Их тоже нужно создавать с использованием «грязной» химии.

Широко распространено мнение, что органические средства полезнее в целом и лучше подходят аллергикам. Это тоже не так.

Для аллергиков самая лучшая косметика – та, которая содержит минимальное количество потенциальных аллергенов. Существуют бренды, «заточенные» под производство средств для людей с чувствительной кожей. Формулы там минималистичные, процентное содержание используемых консервантов тоже невелико, но при этом они очень мощные: небольшое количество активных консервантов оказывает меньший раздражающий эффект, чем обилие не столь активных натуральных. (А натуральных органических консервантов по определению в крем придется класть больше: они гораздо менее мощные.) Плюс средства для аллергиков не имеют запаха и не содержат красителей. Органика этим чаще всего похвастаться не может.

Но притом что я не являюсь членом секты I love organic, есть бренды, которые работают в этой нише и которые я люблю. Например, Dr. Hauschka. Правда, люблю я его не за эффективность, а за философию и верность ей. Это единственный бьюти-осколок учения философов Рудольфа Штайнера и Елены Блаватской. Производители Dr. Hauschka честно говорят: «Эта косметика сделана из растений, которые мы получаем путем штайнеровского земледелия. Оно исходит из того, что растения живые и к ним надо прежде всего относиться с уважением. Собирать урожай можно только в определенные часы и только с чистыми руками и с чистой душой». Бренд рассчитан в первую очередь на людей, которые в эту философию верят и хотят, чтобы все в жизни, включая уход за кожей, соответствовало их убеждениям. Я это уважаю. И уважаю маркетинговую политику компании: там никогда не утверждают, что Dr. Hauschka – самый эффективный косметический бренд в мире. Они говорят: «Мы – самые штайнеровские». И это чистая правда.

Еще один экологически безупречный бренд – Aveda. Они тоже ведут себя правильно. Например, выпускают органические краски для волос. И честно говорят: да, эти краски сделаны с соблюдением всех экоусловий. Но они, увы, не такие стойкие и смываются быстрее, чем «химические».

Или Weleda. У них отличные, очень мягкие гели для душа и чрезвычайно приятные кремы для рук. Но эти кремы не претендуют на лавры косметики, прекрасно выводящей пигментные пятна и разглаживающей морщины.

В общем, до тех пор, пока производители органических средств говорят, что они самые натуральные, самые бережные по отношению к окружающей среде, самые зеленые из зеленых и планета Земля нас за это благодарит, я им верю. А вот когда они (или их пользователи) начинают утверждать, что органическая косметика самая безопасная – нет. Потому что это не может быть правдой.

Органическая косметика, на мой взгляд, идеальное решение для людей, которых действительно сильно волнует экология, защита окружающей среды и подобные вещи. Используя экологическую – или органическую – косметику, они должны понимать: да, они следуют по своему «зеленому пути», но он сопряжен с некоторыми ограничениями. И эффект от этой косметики будет, скорее всего, ниже.

В целом, конечно, это масштабный рынок, который базируется на чувстве вины, которое нам прививается. Мол, мы так варварски относимся к своей планете, что готовы уничтожить ее, лишь бы у нас подольше не было морщин, – а с помощью органической косметики можем минимизировать вред, причиняемый окружающей среде. Огромное количество людей хотят внести свой вклад в повышение экологической безопасности, покупая органические кремы. Но маркетологи не могут остановиться. Они идут дальше и проповедуют, что органика не только гуманна, но и полезна. В итоге мы имеем горы вранья и мифотворчества.

Мнение Яны

«Я в целом равнодушна к органической косметике. Мне все-таки хотелось бы, чтобы крем работал. Как говорит Жванецкий: “Но если вам важен результат…” Вот именно. Я часто покупаюсь и покупаю органику только потому, что люблю лаконичные упаковки и “аутентичные” баночки больше, чем баночки с золотым ободком и посеребренной ложкой».


Миф № 14
О незаменимости витамина С

“Мне мама с детства говорила, что это самый главный витамин. И я до сих пор верю только в те кремы, где он есть”.

Витамин С знаменит в первую очередь тем, что подавляет активность свободных радикалов. Это самый известный антиоксидант. Раньше он существовал только в водорастворимой форме и при контакте с кислородом очень быстро разлагался. Поэтому самыми эффективными считались те средства, в которых витамин С присутствовал в виде порошка и его надо было смешивать с базой непосредственно перед нанесением.

Сейчас появились новые разновидности средств с витамином С – например, жирорастворимые и в соединении с фруктовыми или жирными кислотами. Там он более стабилен и проникает в более глубокие слои кожи. Но во всех своих видах он препятствует старению, способствует заживлению и восстанавливает защитные функции кожи.

Вторая функция витамина С в составе кремов – осветление кожи и борьба с пигментными пятнами. При этом в отличие от кислот, которые также используются для этих целей, он не вызывает столь сильного раздражения. А в новых – жирорастворимых формах – и вовсе ее не раздражает. К тому же его можно использовать и для профилактики пигментации.

Еще один плюс витамина С в том, что он способствует восстановлению увлажненности и упругости кожи после пребывания на солнце, причем, согласно последним исследованиям, работает даже на уровне ДНК. В сами солнцезащитные кремы его обычно не добавляют, потому что во время солнечной активности он, наоборот, повышает чувствительность кожи к ультрафиолетовым лучам. Но вот после загара кремы с витамином С работают очень хорошо.

Ну и, наконец, при постоянном применении, витамин С способствует синтезу коллагена, эластина и гиалуроновой кислоты. То есть опять-таки работает как антиэйдж-агент. И вдобавок на витамин С практически никогда не бывает аллергии. Многим это кажется странно, потому что на цитрусовые аллергия как раз случается. Но дело в том, что чаще всего аллергеном там выступают другие вещества, например цитронеллол.

То есть достоинств у витамина C, конечно, много. Но все-таки считать его панацеей не стоит. Есть ингредиенты, которые ему ничуть не уступают. Например, экстракт зеленого чая и ресвератрол – активное вещество из кожуры красного винограда. В препараты с пептидами витамин С трудно включить – он эти пептиды довольно быстро разрушает, но отлично «уживается» с коллагеном. А пептиды признаны одними из самых эффективных борцов в категории «антиэйдж».

Поэтому думать, что если на упаковке в перечне ингредиентов витамин С не значится, то крем не работает, неправильно.




Миф № 15
О том, что есть косметика, которая никогда не вызывает аллергию

“В журнале прочитала – «Крем не вызывает аллергии». Пришла в магазин – консультант спела мне песню: «Эта марка гипоаллергенна!» Ну, купила банку, намазалась – наутро все лицо «расцвело». Вот и верь после этого людям!”

Мы часто неправильно понимаем значение слова «гипоаллергенный». Нам кажется, что это – гарантия, что средство не вызовет аллергической реакции кожи ни при каких обстоятельствах. Заблуждаются все: и журналисты, которые пишут статьи, и читатели этих статей, и продавцы в магазинах.

Понятие «гипоаллергенная косметика», как его трактует американское Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA), ни к чему производителя не обязывает. Европейское законодательство также не ограничивает использование этого термина. Стандартов, определяющих, когда он может быть использован, нет. Специальные исследования проводить не нужно. Фактически это слово может написать на любой баночке и в любом пресс-релизе любая компания. Цель – улучшение имиджа продукта в глазах потребителя – будет, скорее всего, достигнута. Хотя врачи-дерматологи воспринимают такое заявление крайне скептически.

На самом деле максимум, на что вы можете рассчитывать, увидев или услышав слово «гипоаллергенно», – что в состав средства не входят ингредиенты, зарекомендовавшие себя как потенциальные аллергены. А если и входят, то в очень небольшой концентрации. Например, там не окажется пресловутых эфирных масел. И, возможно, будет не так много парабенов. И на этом, пожалуй, все.

Поэтому, если вы склонны к аллергии, любой новый крем, сыворотку, лосьон нужно тестировать. В том числе, кстати, краску для волос для домашнего использования. Делать это лучше на внутренней стороне предплечья – чуть выше, чем запястье, и чуть ниже, чем локоть. Проницаемость кожи в этой зоне примерно такая же, как у кожи лица. А сама зона не так заметна, как лицо. И, в отличие от запястья, маловероятно, что на нее попадет средство для мытья посуды или еще какой-то случайный химический состав. Так что эксперимент будет более-менее чистым. А если организм даст реакцию, вы по крайней мере сможете пойти на свидание, вечеринку или в театр, не комплексуя.

После того как вы нанесли крем, нужно подождать. Аллергическая реакция может быть двух видов: немедленная наступает в течение 30 минут, отсроченная развивается на протяжении первых двух суток. Поэтому аллергикам рекомендуется начинать пользоваться новым препаратом только через 48 часов после тестирования.

Если за это время ничего неприятного не произошло, значит, аллергической реакции на единичную дозу средства у вас нет. Из этого не следует, что ее не будет при постоянном использовании. Накопительная реакция может проявиться в течение месяца. Но она вряд ли будет такой яркой и бурной.

Кстати, в «группу риска» – то есть в категорию косметики, способной вызывать аллергию, – попадают многие средства для профессионального использования. Просто потому, что в них часто более высокая концентрация активных ингредиентов. Когда клиент приходит на первую процедуру, грамотный и порядочный косметолог сначала нанесет потенциально аллергенный препарат на внутреннюю сторону предплечья и отправит домой, порекомендовав наблюдать за этой зоной два дня. Ну а косметолог алчный, конечно, ничего такого делать не будет. Кто вас знает, вернетесь ли вы через пару суток или передумаете ухаживать за собой?



Миф № 16
Об опасности кремов с гормонами

“Я ужасно боюсь кремов с гормонами. Говорят, они эффективны, но от них может вырасти борода или усы. И это еще полбеды – я слышала, что они вызывают рак!”

Согласно европейскому законодательству, косметические препараты не могут содержать человеческих или животных гормонов. Если они там есть, препарат автоматически переводится из категории косметических в категорию лекарственных, проходит все тесты на безопасность и эффективность уже как лекарство и продается только в аптеках и часто – по рецепту.

Больше всего народ, конечно, волнуют эстрогены. Из уст в уста передается захватывающая история про вагинальные мази для коррекции сухости влагалища: если их мазать на лицо, случится чудо чудное. Эти мази действительно включают в себя определенное количество эстрогенов, обладающих локальной активностью. Но, во-первых, эта мазь – не косметический препарат. Во-вторых, согласно исследованиям, только у 20–25 % женщин кожа реагирует на такой способ нанесения гормонов. Потому что, к сожалению, с возрастом снижается не только количество гормонов, но и чувствительность кожи к ним. И для остальных 75 % наносить на лицо вагинальную мазь с гормонами – занятие совершенно бессмысленное. Реакции все равно не будет.

Растительные гормоны – в том числе парабены (Parabens), экстракты соевого белка (Glycine Maxima Germ Extract), дикого ямса (Wild Yam Root Extract), листьев еще некоторых растений – другая история. Это вещества с гормоноподобной структурой. Но именно как гормоны они для человеческого организма никакого интереса не представляют. Они не обладают настоящей гормональной активностью. Для чего их используют в косметике? Для того чтобы поддерживать нашу собственную восприимчивость к собственным гормонам. Ту самую, которая с возрастом сильно снижается. И если такие фитогормоны находятся в креме или сыворотке в достаточной, рабочей концентрации, средство будет эффективно.

Бояться их совершенно не стоит. Никакого вреда организму они не нанесут. Правда, могут оказаться бесполезными. Причины – разные. Либо концентрация этих фитоэстрогенов в креме недостаточная. Либо вы начали его использовать слишком рано (если такой крем наносить на молодую кожу, у которой собственная гормональная чувствительность еще находится на хорошем уровне, он просто не подействует). Либо вы обратились к нему слишком поздно (после определенного возраста, увы, повысить чувствительность к гормонам уже невозможно). В целом можно сказать, что эти препараты эффективны примерно в возрасте от 47–50 и максимум до 60–65.

Кстати, в этот период имеет смысл добавить в ежедневный рацион сою. В любом виде. Это отличный фитоэстроген, который позволяет жителям Азии стареть гораздо медленнее. И если в случае приема внутрь коллагена я не возьмусь утверждать, что это улучшит состояние кожи, то тут связь прямая. В сое содержится специфический белок, который прекрасно усваивается организмом.

Мнение Яны

«Как объясняла мне в интервью замечательный врач, гинеколог-эндокринолог Вера Ефимовна Балан, панический страх перед гормонами имеет ту же ложную основу, что и страх перед парабенами или алюминием: неправильно и некорректно проведенное когда-то исследование. Но страхи как джинны. Если их однажды выпустили из бутылки, запихнуть их обратно практически невозможно».


Миф № 17
О пользе приема внутрь препаратов, содержащих коллаген

“Подруга из Японии привезла коллагеновые порошки – расцвела за месяц. Ясное дело – «гиалуронку» лучше пить, чем мазать на лицо. Она и подобные ей вещества работают только в виде порошков и пилюлей. А все ваши кремы – деньги на ветер!”

Коллаген и гиалуроновая кислота в порошках и таблетках – очень модные добавки. Рынок огромный и растет как на дрожжах к радости маркетологов. Но серьезных независимых исследований, подтверждающих, что для кожи полезно принимать внутрь гиалуроновую кислоту или коллаген, до сих пор нет. По крайней мере я их не нашла, хотя ищу несколько лет. И ни на одной конференции не слышала убедительного независимого сообщения на эту тему. Рекламные доклады от производителей этих порошков – да, конечно. Согласно им, после приема этих препаратов и у мышек шерсть заколосилась, и у людей все морщины разгладились.

Японская компания Shiseido выяснила, что гиалуроновая кислота в жидкой форме в соединении с довольно высокими дозами витамина С при постоянном приеме в течение двух-трех месяцев несколько оздоровляет кожу. Но это улучшение, увы, не такое очевидное и значительное, как обещают рекламные буклеты. С результатами местного использования гиалуроновой кислоты – в виде кремов и инъекций – несравнимо.

Эксперименты другой японской компании, Nanotokin[2], также позволяют сделать выводы о некоторой эффективности гиалуроновой кислоты. Но оба исследования оплачены производителями этого препарата, поэтому неангажированность тут под вопросом.

Подчеркиваю: речь идет именно о пользе для кожи. Польза для здоровья в целом – другое дело. Например, есть данные, подтверждающие, что при заболеваниях крупных суставов прием гиалуроновой кислоты внутрь увеличивает их подвижность и уменьшает болевой синдром.

Что касается коллагена, то о нем даже такой информации нет. Можно упомянуть одно исследование, опубликованное в 2013-м: 69 женщин в возрасте от 35 до 55 лет принимали внутрь коллаген, и через четыре и восемь недель после начала эксперимента у всех было зафиксировано повышение эластичности кожи. Эффект сохранялся еще четыре недели после окончания приема[3]. Однако из-за того, что в эксперименте участвовало небольшое количество волонтеров, эти результаты не могут быть приняты как подтверждение эффективности ни врачами, ни научными кругами.

Известно, что коллаген переваривается. То есть в чистом виде в кровь не попадает и в кожу, очевидно, не проникает. Он распадается до аминокислот, которые распределяются по органам и тканям в зависимости от их потребностей. Совершенно необязательно организм должен счесть снижение тонуса кожи или наличие на лбу морщин поводом, чтобы направить аминокислоты именно в этом направлении. Гораздо более вероятно, что они будут использованы на поддержание тонуса мышц, плотности костей или процессы регенерации и заживления. Так что для организма поступление аминокислот, которые составляют суть коллагена, – примерно то же самое, что кусок мяса на ужин. Пока никто не сказал, что существует специальное мясо, от которого уйдут морщины. Боюсь, его все-таки нет.



Миф № 18
О вреде антиперспирантов с алюминием

“Я лучше буду потеть, как лошадь, чем пользоваться дезодорантами, в состав которых входит алюминий. Он вызывает рак, вы что, не слышали?!”

Давайте сразу уточним: дезодоранты и антиперспиранты – это не одно и то же. Первые только устраняют неприятный запах, вторые, с отдушкой или без, уменьшают потоотделение: главная их цель – сделать так, чтобы вы не потели. В состав дезодорантов препараты, снижающие активность потовых желез, не входят. В состав антиперспирантов – входят обязательно. Соли алюминия – один из самых распространенных и доступных ингредиентов такого рода. И его, как и парабены, постигла участь косметического жупела. Ему тоже предъявлено обвинение в канцерогенности.

Как часто бывает в таких случаях, никаких серьезных научных подтверждений тому, что эти обвинения имеют под собой почву, нет.

Кампания под лозунгом «Алюминий – зло!» началась в 2003-м, примерно тогда же, когда и кампания по борьбе с парабенами-вредителями. Антиперспиранты с алюминием были заподозрены в том, что они вызывают рак молочной железы. Потому что алюминий якобы может стимулировать эстрогенные рецепторы. В 2005-м на сцену вышла врач-маммолог Филиппа Дарбр, ранее сыгравшая роковую роль в признании парабенов канцерогенными, – и опубликовала статью о том, что в биоптатах пораженных раком тканей она нашла не только парабены, но и алюминий. Дескать, хлоргидрат алюминия, который содержится в антиперспирантах, может взаимодействовать с рецепторами, чувствительными к эстрогенам. А поскольку некоторые виды злокачественных опухолей восприимчивы к эстрогенам и развиваются под их влиянием, то вроде как можно высказать предположение о вреде этих антиперспирантов.

К сожалению, как и в случае с парабенами, стекла, на которых исследовали биоптаты, потерялись. Ну надо же! Какая досада!..

В том же 2005 г. было представлено еще одно исследование: в 99 % образцов опухолей молочной железы обнаружили сразу и парабены, и алюминий. Правда, потом оказалось, что 9 испытуемых женщин из 40 никогда не пользовались косметикой в области подмышечных впадин. Включая, разумеется, антиперспиранты. Авторы исследования достаточно скупо прокомментировали эту противоречащую их выводам информацию: по их мнению, вероятно, парабены и алюминий проникли в опухоль из косметических средств (!), которые наносились на другие части лица и тела.

Это исследование – и его характер, и количество образцов, и заключение – не вызвало у научного сообщества ничего, кроме скепсиса. Так что вся история с «антиперспирантами-убийцами» по прошествии времени больше всего напоминает диверсионный «вброс». Но он опять сработал.

В 2007 г. свою лепту в травлю антиперспирантов внес еще один доктор, француз Давид Серван-Шрейбер, который часто выступал по телевизору, запугивая доверчивое население разными псевдонаучными страшилками. Он призвал народ избегать использования препаратов, содержащих алюминий. Особенно после бритья – якобы, когда кожа раздражена, риск возникновения раковых опухолей возрастает.

А в 2011-м министерство здравоохранения Франции опубликовало документ, где говорилось, что антиперспиранты с гидратом алюминия «слишком рискованны», и призвало Европейскую комиссию изъять их из оборота. Чиновников не остановило даже то, что к этому моменту были опубликованы итоги серьезнейших исследований, в которых принимали участие до 1700 волонтеров и в результате которых было признано: гипотеза о канцерогенности алюминия ошибочна и связи между использованием антиперспирантов и раком нет.

Сторонники этого запрета опираются на данные, что рак молочной железы чаще диагностируется у женщин, которые пользуются антиперспирантами. Допустим даже, что статистика верна. Но на основании ее нельзя делать вывод, что в диагнозе виноваты антиперспиранты. С тем же успехом можно попытаться доказать, что эти женщины любят огурцы – и обвинить в канцерогенности сей «вредный» овощ.

К тому же алюминий не какое-то диковинное редкое вещество. Так же, как кислород и кремний, он есть везде. Мы употребляем его в пищу во всех видах хлеба, красных ягодах, большинстве свежих овощей и фруктов. Он присутствует в организме во всех органах и тканях. Играет важную роль в заживлении ран, порезов, ссадин и формировании здоровой рубцовой ткани. Присутствует в костной ткани и ткани связок, формирует кислотность желудочного сока и является незаменимой частью многих пищеварительных ферментов.

Человеку необходимо от 30 до 50 мг алюминия в сутки. Усваивается это вещество не очень хорошо, поэтому, чтобы поддерживать его уровень, нужно есть достаточное количество свежих овощей и фруктов. Схема такова: мало овощей и зелени – мало алюминия и меди в организме – плохое заживление ран и нарушенное пищеварение.

Но если через пищеварительный тракт алюминия проникает очень мало, то через кожу – еще меньше. Воздействовать на рецепторы он не может. Гипотеза о вредоносности солей алюминия не подтвердилась – но судьба антиперспирантов с алюминием висит на волоске, и, возможно, они будут отозваны с европейского рынка.

В таких странных случаях надо ставить вопрос: кто от этого выиграет? Кому выгодно заставить производителей перекраивать состав антиперспирантов и заменять дешевый алюминий на более дорогостоящие органические вещества, подавляющие активность потовых желез? (Эти вещества на основе квасцов мало того что дороже, но еще и работают гораздо хуже.) Назвать этих людей поименно я не могу, ибо лично их не знаю. Но подозреваю, что они таки существуют. Кому-то это обязательно должно быть на руку.

Как известно, с повышенным потоотделением еще борются с помощью инъекций ботокса. Их делают в подмышки, ладони, ступни ног – причем вводят гораздо более крупные дозы, чем в лицо. И вот тут я бы скорее задумывалась о безопасности. Полная блокировка потоотделения в области подмышек не проходит бесследно. Если антиперспиранты регулируют и уменьшают активность потовых желез примерно на 90 %, ботокс ее именно блокирует. Это не регуляция. Это полный паралич – и, на мой взгляд, это нездорово.

Ведь пот – это не только неприятное пятно в области подмышек, а еще и способ выведения токсинов и «побочный продукт» нормальной работы организма. Не случайно спортсменам на соревнованиях не рекомендуется использовать даже антиперспиранты – они нарушают естественную терморегуляцию. И, конечно, никакой детокс невозможен, если подмышки «заблокированы» и не выводят пот. Перераспределить потоотделение и заставить все шлаки выходить через другие отверстия так же активно, как через подмышки, невозможно. Все-таки это область, где находится множество лимфоузлов. Именно там располагается их «коллектор». В нем идет постоянная фильтрация – и пот, который выделяется через подмышечные потовые железы, выводит из организма больше «ненужностей», чем потовые железы спины, живота и любых других частей тела.

Есть медицинское понятие «гипергидроз» – сильно повышенное потоотделение. Существуют гипергидроз патологический и гипергидроз физиологический. Первый надо лечить с помощью тех же инъекций ботокса, взвесив все «за» и «против» и предприняв меры против побочных результатов этого лечения. Второй – можно и нужно стараться устранить антиперспирантами, а если он имеет под собой эмоциональные причины, что тоже часто бывает, – то с помощью консультаций у психотерапевта. Грань между двумя разновидностями одного заболевания тонка. Регулярное потоотделение в привычном климате не превышает 400–500 мл в день, и это уже довольно много. Есть специальные тесты, которые позволяют объективно оценить, нужно ли делать ботулинотерапию. Если говорить о «бытовых» признаках, то считается, что, когда пятно пота на одежде в области подмышек в обычный день превышает 20 см в диаметре, имеет смысл говорить о патологии, пятно до 5 см в диаметре – это норма, а от 5 до 20 – может быть и нормой, и патологией, в том числе симптомом эндокринных заболеваний.

Но косметологи, заинтересованные в повышении доходов (а ботокс в подмышки – процедура дорогостоящая), чаще всего используют слово «гипергидроз», не вдаваясь в тонкости. И этим понятием вовсю оперируют девушки, которых волнует вопрос, как не испортить потовыми пятнами новенькую блузку. Блузки, конечно, будут спасены. Хотя врачи-неврологи в один голос говорят, что ботулинотерапия при нормальном потоотделении с медицинской точки зрения не оправдана.

Кстати, гипергидроз лечат, блокируя выделение пота не только в подмышках, но и на пятках и ладонях, где он тоже доставляет дискомфорт. Конечно, потные ладони – это неприятно. Но определить грань, после которой надо вводить ботокс, тоже должен врач. Потому что одно дело – влажные ладони. Другое – мокрые. Только врач (причем невролог, а не косметолог!) может оценить общую картину состояния организма и назначить оптимальное лечение. Побочные эффекты вполне возможны.

Но при этом алюминия в антиперспирантах мы боимся – а ботокса в подмышки нет. Вот такие мы, женщины, загадочные существа.



Миф № 19
О наплыве поддельной косметики

“Слышала, что половину косметики с именами знаменитых брендов, которая продается в магазинах, на самом деле производят где-то в Китае на левых заводах. Эти китайцы, они же копируют все – от сумок до кремов! А как иначе объяснить, что один крем у кого-то работает, а у кого-то нет?”

Слухи о тотальном наплыве косметических фальшивок, как и большинство слухов, сильно преувеличены. Начнем с того, что нишевые и профессиональные бренды практически никто не имитирует. Подделывают – если подделывают – только средства очень раскрученных марок, имена которых у всех на слуху и которые легко продать. Работают те же законы, что и, например, с сумками: Burberry и Prada подделывать стоит, а сумку какой-нибудь маленькой итальянской марки, какой бы высококачественной она ни была, – совершенно не имеет смысла. Копируют ведь не качество, а бренд.

Подделывать кремы еще сложнее, чем сумки. Надо скопировать упаковку: должна быть такая же банка или тюбик, такая же крышечка, такой же золотой ободок, такой же фарфоровый шпателек… Содержимое банки с кремом иногда бывает дешевле самой банки. Это печально, но факт.

Все эти шпательки и ободочки, конечно, стоят денег, так что затраты подделывателя будут не меньше, чем у законных производителей. А иногда они могут быть и больше – ведь крупные фирмы «берут» значительными объемами. Вряд ли нашему контрабандисту нужно столько же банок, сколько «честному предпринимателю», который обеспечивает своей продукцией магазины по всему миру. Но, допустим, он нашел маленькие китайские свечные заводики, где ему изготовят все то же самое с перламутровыми пуговицами, но в три раза дешевле.

Затем встает вопрос о наполнении. Если фальсификатор наполнит эти баночки тем же составом, что и официальный производитель, смысл подделки практически пропадет. Если вазелином – обман вскроется немедленно.

Предположим, он наполнит их чем-то средним, по виду и запаху очень похожим на оригинал. Но обманщику придется сбывать товар в подземных переходах и сомнительных лавках, где люди очень неохотно платят большие деньги. А «большими деньгами» там считается сумма от 1000 руб.

В общем, авантюра представляется очень сомнительной. Если подделки и случаются, то чаще всего «серым» производством занимаются не мелкие кустари-одиночки, а крупные сети. Они покупают «честные» кремы – и параллельно «разбавляют» эту партию тем, что было создано по образу и подобию на сером рынке. На полках «родные» и «серые» баночки стоят рядом, через одну. И распознать, кто тут законнорожденный, а кто нет, без специальной экспертизы невозможно. Но содержимое этих баночек будет идентичным, так как стандартные формулы действительно можно купить у другого производителя формул чуть дешевле.

Однако такие случаи все же очень редки. Иногда – но тоже редко – среди продавцов находятся умельцы, которые аккуратненько стягивают с дорогого крема целлофановую пленочку, вскрывают баночку, выливают содержимое в свой контейнер, а емкость наполняют «Детским кремом». А потом так же аккуратно возвращают целлофан на место и продают несведущим покупателям. Мне лично такие случаи известны. Но эти хитрецы быстро попадаются.

Да, один и тот же крем у одного работает, а у другого нет – но это зависит вовсе не от того, какой это крем – поддельный или «настоящий». А от того, какая у вас кожа и насколько правильно вы подобрали себе уход.



В салоне красоты


Миф № 20
О необходимости механической чистки лица

“У меня очень ответственный косметолог. Она никогда не отпустит меня, пока не выковыряет все черные точки до последней”.

Необходимость регулярных механических чисток сильно преувеличена. Такая процедура – всегда травма кожи, сосудов и устья сальной железы, из-за чего последняя начинает работать более активно. Делая чистку, мы как бы запускаем порочный круг: воспаления – чистка – воспаления.

Но, к сожалению, обойтись без механической чистки можно далеко не всегда. Если кожа проблемная и есть гнойники, их надо вскрывать. Старое правило Гиппократа никто не отменял: «Видишь гной – выпусти его». Поэтому косметолог может предложить вам чистку. И это не переводит его автоматически в разряд «врачей-вредителей».

К механической чистке кожу надо готовить. Чем лучше она подготовлена, чем больше открыты поры – тем меньше травм. Поэтому и существует специальная продукция для так называемых «атравматических» чисток. Мои любимые – марки Holy Land. Там есть средства, которые раскрывают поры и устья сальных желез и по мере сил выключают из процесса сосуды. Если кожа таким образом подготовлена, косметолог слегка надавливает – и содержимое сальной железы изливается наружу или вскрывается нарыв.

Косметолог должен уметь воздействовать на нее таким образом, чтобы при минимальном давлении содержимое полностью вышло наружу. Это называется «экстракция» или «экструзия», а не «давка», как иногда ее называют дилетанты. Большая ошибка – начать давить и мять со всех сторон. Сразу возникает отек – и ничего не выходит. А отек приводит к формированию дополнительного очага воспаления или усугубляет существующее.

Второй важный момент – грамотный уход после чистки. Нужно использовать косметику с антисептическими свойствами и тонизирующим действием, стягивающим поры. И очень показан либо мануальный лимфодренажный массаж, либо дренаж аппаратом. По-хорошему косметолог должен дать клиенту с собой дезинфицирующий и противоотечные препараты. Я рекомендую использовать дома противовоспалительную сыворотку, которая обеспечивает и противоотечный эффект, концентрат для ремоделирования микрофлоры кожи, а также крем, снижающий интенсивность деятельности ферментов, участвующих в воспалительном процессе и синтезе жира.

Но все это только при воспалениях. График, которого я придерживаюсь в таких случаях: сначала чистим раз в две недели, потом – раз в месяц, потом – раз в три месяца и наконец раз в полгода.

А то, что раз в месяц, раз в полгода и даже раз в год чистить таким образом кожу надо всем, – это миф, который тщательно поддерживают многие косметологи.

Пресловутые черные точки я вообще не вижу смысла удалять механически. Слава богу, XXI в., космические корабли бороздят просторы Вселенной, и косметологи научились растворять окисленный жир, чем, собственно, эти черные точки и являются.

Да-да, это на самом деле жир, который застрял в сальной железе, высох, стал плотным, окислился, собрал городскую пыль – и стал черным. Фактически это жиры, которые прошли процесс перекисного окисления липидов и в результате стали подходящей питательной средой для бактерий.

Задача, которая нам вполне под силу, – размягчить верхний слой кожи, разогреть ее, чтобы жир тоже разогрелся и стал менее вязким (для этого используются разжижающие препараты), – и с помощью пилинга или специального раствора убрать жир.

Да, иногда это не получается сделать за один раз. Но две-три процедуры с глубоким очищением, с использованием ультразвука – и черные точки исчезнут. Хаотическое колебание жидкости на поверхности кожи под воздействием ультразвукового удара приводит к тому, что из устьев сальных желез весь этот хлам вылетает просто фонтанами. И кожа становится чистой. Стянуть ее, чтобы поры не растягивались, – дальнейшая главная задача.



Еще мы любим «чистить» – то есть выдавливать – белые прыщики. Если они не закрыты кожей, от них также можно избавиться с помощью правильного ухода. Белые точки, покрытые слоем кожи, свидетельствуют, что кожа обновляется медленно, наращивается – и образуется гиперкератоз. Вариантов развития сюжета тут два: либо скопившийся под кожной «крышечкой» гной воспалится, либо кожа в конце концов отшелушится. Помочь ей можно с помощью пилингов и препаратов, улучшающих кровообращение. Если у вас есть такие точки, наносите пилинг на все лицо, а на проблемных местах – вмассируйте его в кожу. В таких случаях отличный результат дают не механические, а ферментативные (энзимные) пилинги. Ферменты-протеолитики прицельно разрушают кератин (он и создает «крышечку», под которой стоит столбик себума, секрета сальных желез). После того как кератиновая пробка удалена, кожное сало гораздо легче выделяется из сальных желез. Для облегчения задачи имеет смысл одновременно использовать влияющие на вязкость себума препараты – от ниацинамида или метилникотината до эфирных масел и фруктовых кислот.

А в целом белые точки – сигнал того, что организм испытывает дефицит воды. Чем больше воды – тем более жидкое кожное сало. И оно с меньшей вероятностью превратится в белые точки. Пейте больше, используйте энзимные пилинги и маски, которые вызывают прилив крови к коже (последнее – если нет сосудистых проблем), умывайтесь теплой водой, делайте контрастные компрессы.

В общем, механические чистки – показатель мастерства вашего косметолога: косметолог, который чистит мало и редко, – мастер высокого класса.



Миф № 21
О бессилии кремов и всесильности инъекций

“Кожа – мощный барьер, и никакие полезные ингредиенты из крема в глубину проникнуть не могут. Чтобы их туда доставить, требуется исключительно игла”.

Кожа – действительно отличная защита. Если бы это было не так, любой дождик превращал бы нас в раздувшуюся губку. Но по-настоящему прочным барьером является идеальная здоровая кожа взрослого человека в возрасте примерно от 18 до 40 лет. Она действительно защищает как доспехи.

После 40–45 лет состав даже здоровой кожи меняется, и некоторые вещества она впитывает хуже, чем в молодости, а некоторые – наоборот, лучше. (Согласно исследованиям, доза активных веществ в мази для 60–65-летних людей должна быть в три-четыре раза выше.)

Для молодой здоровой кожи существует «правило 500 кДа». Это максимальная масса молекулы, которая может проникнуть в кожу без дополнительных усилий. Именно столько весят молекулы кофеина, витаминов группы B и простых форм витамина C, фруктовых кислот, большинства пептидов. Но их высокая концентрация не всегда полезна. Бывает даже, что вредна: некоторые активные вещества с молекулами весом 300 кДа имеют обыкновение склеиваться между собой, образуя крупные частицы весом 3000 кДа. И эта конструкция уже никуда и ни за что не протиснется. Так что имейте в виду: концентрация полезных веществ и эффективность крема – не синонимы.

Если же молекула весит больше пресловутых 500 кДа (например, у коллагена, сложных форм витаминов, большинства растительных экстрактов – василька, алоэ, розы), она работает в верхних слоях кожи. Но может и оказывать опосредованный эффект на более глубокие структуры. Например, конструкция «витамин D + витамин С + зеленый чай» не проникает в глубокие слои эпидермиса, а тем более дермы, но действует на клетки рогового слоя эпидермиса, липидные структуры эпидермальных конвертов и снижает активность свободных радикалов в межклеточном пространстве, а клетки эпидермиса изменяются и передают сигнал глубже, тем самым запуская изменения на уровне дермы. Но это другой механизм. Для того же, чтобы вглубь проникла сама тяжелая молекула, надо приложить дополнительные усилия. Например, подключить аппараты. Ионофорез, микротоки, электрофорез, ультразвук, приборы, которые вводят вещества под давлением, – все это помогает «пробить» кожу. Улучшить ее проницаемость может и правильно выполненный массаж. Но понятно, что тут уже речь идет о косметической процедуре в салоне или клинике.

Но, повторю, все это справедливо, только если кожа в порядке. А если, например, она у вас жирная, с расширенными порами и многочисленными воспалениями, работают другие законы. На такую кожу некоторые препараты могут подействовать быстрее и эффективнее, чем на здоровую, поскольку каждое воспаление – это канал доставки в глубокие слои. Вообще, любое нездоровое состояние кожи – будь то сухость, истонченность, чувствительность, купероз или розацеа – ослабляет ее защитные свойства.

И в этом один из главных парадоксов терапевтической косметологии. Мы начинаем лечить проблемную кожу и получаем эффект. Но чем этот эффект сильнее, тем сложнее продвигается лечение: защитные функции кожи возрастают. А на финишной прямой – когда до окончательного выздоровления осталось три шага! – косметика перестает проникать вообще. Да, мы добились оздоровления в целом. Но хотелось бы еще поработать с морщинами, сгладить пигментацию, подтянуть овал… Что делать?

Ответ: менять препараты на те, которые содержат как раз ингредиенты с малым молекулярным весом. И работать ими.

А после этого, если мы всем уже довольны, можно перейти к следующему этапу – поддержанию здорового состояния кожи. Здесь можно ограничиться качественным очищением и использованием препаратов, содержащих необходимые для строительства «барьера» вещества – церамиды, ненасыщенные жирные кислоты, сквалан, мочевину, молочную кислоту, аминокислоты и некоторые соли магния, калия, кальция.

В выстраивании такой схемы, собственно, и заключается мастерство косметолога. А также причина того, что самостоятельное лечение «методом тыка» очень редко бывает эффективно.

А есть ситуации, при которых в кожу вообще все что угодно может проникнуть. Например, в первые полчаса после химического пилинга или дермабразии. И девушки, которые покупают где-то на просторах Интернета гликолевые пилинги, мажут их себе кисточкой на лицо, а потом быстренько наносят кремик «чтобы лучше подействовало», поступают не то чтобы вовсе неправильно. «Кремик» правда подействует лучше. Но они здорово рискуют, если он вдруг окажется «неправильный» или с просроченным сроком годности. После любого намеренного или случайного повреждения кожи необходимо использовать препараты, которые ускоряют и облегчают ее заживление, а если речь изначально шла о коррекции чего-либо (морщин или пигментации, например) – то в комплексе со средствами, которые воздействуют на устраняемый дефект.

Солнечный ожог тоже резко снижает барьерные функции кожи. Сгорели на солнце? Красное лицо нельзя мазать чем попало. Например, кремом с просроченным сроком годности, даже любимым. В обычной ситуации он вреда, может, и не принесет. А тут не известно, чем это закончится. Не исключено, что дополнительным – еще и химическим – ожогом.

А если вы не верите, что какие-то ингредиенты способны куда-то проникнуть без иглы, спросите бабушек или мам, которые мажут колени мазями, когда болят суставы. Намазали – через 20 минут прошло. Значит, что-то куда-то все же проникло? И добралось не только в кожу, а аж до суставной сумки. И там поработало: уменьшило воспаление, сняло болевой синдром. Так что технически все это возможно. Вопрос в качестве препаратов и характеристике кожи.

А инъекции – да, доставляют все, что надо, вглубь. Но тот факт, что вещества доставлены в глубокие слои кожи на лице, еще не значит, что они там будут работать, как нам того хочется. При таком введении препараты часто ведут себя не так, как при внутримышечных инъекциях. Колоть калий и магний в мышцу – да, врачи знают, какой получат результат. Вводить их в кожу? Нет, эффект иногда непредсказуем.



Про гиалуроновую кислоту более-менее все ясно. А когда косметолог в кабинете набирает в шприц «три витаминчика» и сочиняет из них коктейль? Что эти «витаминчики» в коже делают? С какой скоростью выводятся? По логике кожа должна тут же включить функции защиты на максимум. Что, конечно, даст оживление цвета лица и некоторое уплотнение кожи. Это ответ на «вторжение». Но какие процессы происходят в коже потом, в долгосрочной перспективе – «тайна сия велика есть»… К счастью, человек живуч. Поэтому и не такое готов перенести.



Миф № 22
О том, что прыщи просто так не вскакивают

“Мой косметолог может поставить диагноз без всяких анализов. Если видит прыщи на подбородке – сразу говорит, что надо проверить яичники. Если над верхней губой – значит, проблемы с сердцем. На скулах – с печенью. И она еще ни разу не ошиблась!”

Природа происхождения этого мифа очевидна. Кожа ведь не пальто, которое надето на скелет и мышцы. Она связана со всеми органами и в определенном смысле является зеркалом организма. В прежние времена врачи, которые не имели в своем распоряжении ни УЗИ, ни рентгена, были об этом прекрасно осведомлены. В XIX в. два врача-физиолога – петербуржец Григорий Антонович Захарьин и англичанин Генри Гед – одновременно открыли, что нездоровье внутренних органов сказывается на состоянии определенных участках кожи, имеющих с больным органом нервную связь. Эти участки в медицине называются «зонами рефлексогенного отражения» – или иначе зонами Захарьина – Геда.

Тут нет никакой мистики: существует даже атлас этих зон и раскладка, с каким органом какая зона связана. И также существует методика рефлекторного массажа, при которой, воздействуя на определенную зону и улучшая в ней кровообращение, мы усиливаем работу и связанного с ней органа. Скажем, при спазме желчно-выводящих путей имеет смысл помассировать место над пупком – вполне вероятно, спазм пройдет.

Согласно ряду восточных учений, на теле человека есть определенные точки – проекции тех или иных органов. Считается, что таких точек особенно много на мочке уха, на кистях и стопах. Кстати, этим пользовались даже далекие от этих учений советские анестезиологи – после операции, чтобы ускорить выведение пациента из наркоза, они активно массировали или просто несколько раз крутили ему ухо. И пациент быстро приходил в себя.

При этом иглорефлексотерапия – вещь неоднозначная. Да, иногда иголки помогают некоторым снизить боль или избавиться от никотиновой зависимости. Но нет серьезных научных исследований, подтверждающих, что вот воткнули иголку в ухо – и печень или поджелудочная железа немедленно излечились. Хотя многие люди верят в это – и получают результат.

Но несмотря на все «зоны» и «точки», тезис о связи заболеваний внутренних органов с месторасположением прыщей на лице высосан из пальца. На лице нет таких зон, которые были бы завязаны в один нервный узел с каким бы то ни было органом. И прыщи появляются не потому, что, например, печень страдает из-за вашей любви к шоколаду. На эту тему в 1969 году ученым Альбертом Клингманом было сделано исследование «Шоколад и акне». Взяли 66 человек – ровесников с одинаковой расположенностью к акне. Одной половине каждый день в течение двух месяцев давали шоколад, другой – леденцы. В итоге испытуемые из группы, которая ела шоколад, не стали более прыщавыми, чем те, кто сосал леденцы. И уж тем более прыщи и у тех, и у других возникали в совершенно произвольных местах.

Связь гинекологических заболеваний и акне – да, есть. Скажем, при поликистозе яичников серьезно нарушается гормональный фон – и это часто сопровождается появлением прыщей. Но никак не на нижней, не на верхней и не на какой-то определенной части лица. А при иных заболеваниях яичников кожа вообще может оставаться ровной и гладкой.

И наоборот, акне может возникнуть, когда с яичниками все в порядке. Например, йодозависимое акне вызывается избытком йода в организме. А стероидное – приемом гормонов.

Так что, если у вас прыщи на подбородке, вовсе не обязательно немедленно бежать к гинекологу, а если на лбу – то срочно проверить печень. Будь это справедливо, диагностировать заболевания было бы проще: не требовались бы ни анализы крови, ни УЗИ, ни рентген. Взглянул на лицо – и отправил на операцию по удалению желчного пузыря. Но, увы, нет.

А хуже всего то, что этот миф действительно поддерживают многие косметологи. Именно они делают его таким живучим. И это тот случай, когда я изменяю принципам цеховой солидарности, отказываюсь быть на стороне своих коллег и утверждаю: иногда точка – это просто точка. Иногда прыщ – это просто прыщ.



Миф № 23
О бесполезности кремов с гиалуроновой кислотой

“Покупать кремы с «гиалуронкой» бессмысленно. Биоревитализация, милочка, только биоревитализация! Гиалуроновая кислота в составе кремов вообще не усваивается!”

Если просто нанести на лицо ту самую гиалуроновую кислоту, которая входит в состав филлеров или препаратов для биоревитализации, она действительно никуда не проникнет.

Но гиалуроновая кислота бывает двух видов: состоящая из мелких молекул и из крупных. Та, что предназначена для инъекций, высокомолекулярная. А входящая в состав кремов – чаще всего состоит либо из мелких молекул, либо представляет из себя смесь тех и других. Но это сейчас. Раньше долгое время считалось, что включать в кремы маленькие молекулы не имеет смысла: они не обладают выраженным увлажняющим действием и максимум, на что способны, – удерживать воду и увлажнять верхний роговой слой. А потом оказалось, что когда маленькие молекулы попадают в эпидермис и дерму, то они все-таки тоже притягивают влагу, просто не в таком большом количестве, как крупные. Но если их много, они, как маленькие губки, в совокупности «натягивают» на себя вполне достаточное количество влаги. Это называется «эффект памперса». И увлажненность в глубоких слоях кожи, в эпидермисе и дерме, повышается.

И еще оказалось, что эти маленькие молекулы, попадая в глубокие слои, подают фибробластам сигнал, что надо синтезировать новую гиалуроновую кислоту. Очевидно, это происходит потому, что «естественным путем» они оказываются в дерме тогда, когда собственная гиалуроновая кислота начинает разрушаться. Вот и получается, что маленькие молекулы запускают процесс производства новой «гиалуронки».

Некоторое время назад стали использовать и совсем крошечную молекулу гиалуроновой кислоты – гиалуронат натрия. Она воздействует непосредственно на рецепторы фибробластов. И это точечно усиливает синтез гиалуроновой кислоты в этом фибробласте, причем на достаточно длительное время. Например, чтобы продлить жизнь филлерам, которые вставляют в носогубные складки или в губы (Restylane, Juvederm, Teoxane и другим на основе гиалуроновой кислоты) после инъекций рекомендуют использовать кремы, где содержится именно низкомолекулярная гиалуроновая кислота, то есть содиум гиалуронат. И в результате филлер получит дополнительную подпитку и будет жить дольше.

Средств с гиалуронатом натрия существует довольно много, в том числе Meder Derma-Fill. Если его использовать после введения филлеров с гиалуроновой кислотой в губы, это продлевает эффект от процедуры на месяц-полтора. А вот на область скул, на мой взгляд, это мало воздействует: там филлер закладывается достаточно глубоко, рассасывается очень медленно, и вообще в этой зоне работают другие механизмы.

Споры о том, что эффективнее – гиалуроновая кислота в виде инъекций или же в виде кремов, – бессмысленны. Есть области, где кремы бессильны. Та же носогубная складка. Если там уже заложена глубокая морщина, никакой крем ее не уменьшит и не уберет. Нужно делать инъекции.

Кстати, иногда носогубная складка может появиться достаточно рано, лет в 25. Тогда, один раз введя в эту область филлер, есть шанс скорректировать изъян навсегда. Или, если на всю жизнь не получится, делать инъекции систематически раз в два-три года и тоже не беспокоиться за будущее.

А вот биоревитализацию до 40 лет вполне можно заменить «наружным» применением «гиалуронки». Особенно если совмещать его с салонными процедурами. Эффект будет не хуже, а может быть, даже лучше.



Миф № 24
О том, что колоть гиалуроновую кислоту и ботокс лучше смолоду

“Мне 32, может, пора уже колоться? С другой стороны, мне говорили, что на иглу подсаживаются и чем позже начнешь, тем лучше. Что же, теперь ждать до 60?”

За мной закрепился имидж противника инъекций, но это не вполне соответствует действительности. На самом деле изобретение «уколов красоты» – революция в косметологии. Благодаря им мы пересмотрели взгляд на то, какие методики имеют право называться эффективными. Для косметологов появление инъекций ботокса и гиалуроновой кислоты – то же, что для стоматологов внедрение имплантации и металлокерамического протезирования. Можно, конечно, до сих пор вставлять пациентам золотые зубы, но вообще-то теперь такие не носят. Можно, конечно, до сих пор ходить с глубокими морщинами на лбу, но вообще-то теперь есть ботокс.

Проблема не в том, что инъекции – зло. Проблема в том, что многие косметологи и их пациенты так увлеклись этими уколами в «профилактических целях», что напоминают мне детей из малообеспеченных семей, которым в детстве шили платья на вырост.

Я не против инъекций, я против уколов «на вырост» и злоупотреблений. Делать надо то, что надо делать здесь и сейчас. То, к чему есть реальные, а не гипотетические, предпосылки.

Особенно это касается модного сейчас «восполнения объемов» с помощью филлеров на основе гиалуроновой кислоты, которые ставят в область скул или «подкачивают» в губы. Некоторые косметологи рекомендуют это делать «про запас». Я же считаю, что, пока не началась деградация, пока организм не начал тратить свои запасы и собственные объемы не начали уменьшаться, не надо их «восполнять». Можно жить без инъекций.

У среднестатистической женщины, которая живет в большом городе, имеет детей, работу, «среднюю» наследственность и одну – две вредные привычки, признаки старения проявляются на лице годам к 35. И в это время их можно начинать корректировать с помощью инъекций.

Чем старше мы становимся, тем больше у нас поводов и причин для того, чтобы прибегнуть к инъекциям. Но золотое правило медицины остается золотым: идти от меньшей травмы к большей и от меньших объемов – к большим. Не надо сразу экспериментировать с большими дозами и радикальными изменениями.

Наступает момент, когда уходит не только жировая, но и костная ткань лица. Кости становятся более тонкими. И на этом этапе увеличение объема скул или усиление надбровной дуги вполне оправданно. Это будет красиво.

Но когда на имеющийся еще свой объем «подсаживается» дополнительный – в целях «профилактики» или потому, что клиент готов заплатить, а косметолог хочет подзаработать, – получается не очень красиво.

Да, есть единичные случаи, когда диагноз «истощенное лицо» можно поставить и молодому человеку. И ему, конечно, тогда лучше ввести филлеры. Но это случается редко.

Что касается ботокса, тут другая история. Часто у юных 20-летних девочек такая активная мимика, что невооруженным глазом можно заметить, как закладывается и формируется морщина между бровями или на лбу. И понятно, что к 30 годам она точно там появится. В этом случае я бы начала с использования кремов с пептидами, которые неплохо блокируют эти мышцы, но при этом позволяют сохранять «контроль над ситуацией». Если уколоть ботокс, то девушка не будете фиксировать момент, когда морщит лоб или сдвигает брови: мышцы расслабляются настолько, что сделать это просто невозможно. А если использовать крем с пептидами, то всякий раз, когда она попытается нахмуриться, почувствует явное препятствие.

Если за два-три месяца эти меры не отучат ее от слишком активной мимики – конечно, надо уколоть ботокс. И вполне вероятно, что одного раза будет достаточно: за полгода плохая привычка исчезнет. А потом останется просто поддерживать этот результат теми же препаратами с пептидами, чтобы не забывать о проблеме и не расслабляться (то есть в данном случае, наоборот, не напрягаться).

Некоторые психологи, увлекающиеся косметологией (а также косметологи, увлекающиеся психотерапией), проводят с пациентками, которые хотят избавиться от манеры хмуриться и сдвигать брови к переносице, такой эксперимент. Одевают им на лоб датчики и показывают красивый фильм про природу. Как только пациентка хочет выразить эмоции путем наморщивания лба, датчик срабатывает – и вместо красот на экране возникает серая сетка. Десять сеансов дают стопроцентный результат.

То есть привычка напрягать мышцы лба, как и привычка сутулиться, поддается контролю без всякого ботокса. Но нужно время и сильное желание от нее избавиться.

Да, одним это дается легче, другим сложнее. Есть люди, у которых всего шесть точек крепления лобной мышцы. У них на лбу и в 70 лет почти не будет морщин. А есть те, у кого этих точек 46 – и кто уже в 25 лет имеет на лбу гармошку в семь рядов. Если к косметологу приходит такой человек – да, надо колоть ботокс.

А дальше – вопрос врачебного мастерства. Если врач хороший, он все сделает правильно.

С «молодым» ботоксом существует еще одна проблема. Чем моложе человек, тем активнее у него в организме формируются антитела, которые вырабатывают иммунитет к инъекциям токсина ботулизма. Сначала эффект от уколов снижается, а потом ботокс и вовсе перестает работать. Кстати, раньше ботокс использовался исключительно в неврологии, и врачи не раз отмечали, что через определенное время у молодых пациентов наступает нечувствительность к препарату. Это обратимо, но на восстановление уходит до 15 лет. Поэтому в молодом возрасте, если есть показания, колоться, конечно, надо. Но злоупотреблять не стоит и лучше все свести к одной-двум процедурам.

После 40 лет эти антитела формируются очень медленно, и если вы начинаете колоться в этом возрасте, то, скорее всего, получите довольно длительный эффект. А после 60 лет начинаются другие проблемы: при введении ботокса повышается, например, риск развития асимметрии. Таким пациентам, конечно, этот препарат все равно вводят, хотя на этикетке четко написано написано: от 18 до 60 лет.

А при инъекциях гиалуроновой кислоты схема другая. Чем моложе человек, которому вводят эти филлеры, тем быстрее они рассасываются: организм начинает активно вырабатывать фермент гиалуронидазы, которая есть не что иное, как естественный «антидот». Чем пациент старше – тем медленнее организм производит гиалуронидазу и тем медленнее рассасывается филлер.

Все это (и еще миллион факторов) должен учесть врач, к которому вы приходите на прием. Хорошо, если он попросит вас показать свои ранние фото – в возрасте 18, 20, 25 лет – и постарается понять, как менялось ваше лицо. А в целом выбирайте такого врача, который не будет стараться содрать с вас здесь и сейчас по максимуму. Доктор, который собирается в этом кабинете вести прием в течение ближайших 40 лет, – именно тот, кто вам нужен.

Мнение Яны

«Самые распространенные вопросы: “С какого возраста колоть ботокс?”, “Мне 30 лет. Еще рано?”, “Мне 31 с половиной. Уже поздно?”. Мне всегда это странно слышать. Если у вас болит голова, вы же принимаете таблетку вне зависимости от того, сколько вам лет – 29 или 41? Ботокс, по-моему, та же таблетка. Есть активная мимика, есть морщина, есть печаль по этому поводу – колите. Нет печали – не колите. Вот и все».


Миф № 25
О бесполезности антицеллюлитных процедур и кремов

“Целлюлит – это почти вторичный женский половой признак. Как можно убрать половой признак кремом? Пожалуйста, не смешите меня! Все эти кремы – как мертвому припарки”.

Как ни странно, избавиться от целлюлита с помощью кремов можно. Ну, если не избавиться – то здорово уменьшить его проявления. Но для этого надо разобраться, какие бывают антицеллюлитные кремы и как их правильно использовать.

Все средства, в названии которых есть слово anti-cellulite, «антицеллюлитный», можно разделить на две категории. Первая – венотоники, где содержатся ментол, камфора и подобные им ингредиенты с «холодильным эффектом», повышающие тонус сосудов, нормализующие кровоток и уменьшающие отечность. В ту же группу входят препараты, укрепляющие стенки сосудов: экстракт конского каштана (Horse Chestnut Seed Extract), эсцин (Aescin), эскулин (Aesculin), экстракты красного винограда (Red Grape Extract), зеленого чая (Green Tea, Camelia Shinensis Extract). Во вторую категорию антицеллюлитных средств входят липолитики, то есть препараты, сжигающие жиры. Самый известный из них – кофеин (Caffeine). Рабочей концентрацией кофеина в таких кремах считается 3–5 %.

И пользоваться нужно или теми, или другими, но в зависимости от фазы менструального цикла.

Первая фаза, которая длится 12–14 дней после начала месячных, – фаза активной борьбы с целлюлитом. В организме преобладают эстрогены – прекрасные гормоны, от которых блестят глаза, хочется жить, нет повышенного аппетита и воспаления проходят сами собой. В этот период жиры легко поддаются ликвидации. Поэтому мы используем кремы с липолитиками. Некоторые из них, причем самые эффективные, содержащие 4–5 % кофеина, могут не слишком приятно пахнуть спиртом и обладать не самой приятной текстурой. Но они работают. И отличный эффект дают салонные процедуры – обертывания на основе того же кофеина и других расщепляющих жиры препаратов – теофиллина (Theophylline) и гуараны (Guarana Extract) плюс интенсивный массаж. Если вы всерьез намерены победить целлюлит, такие процедуры можно делать хоть каждый день.

Вторая фаза цикла, после овуляции, – фаза «профилактики». В организме в максимальных дозах вырабатывается гормон прогестерон, который способствует задержке жидкости и облегчает синтез жиров. А целлюлит прогрессирует. И, если ему не препятствовать, каждый месяц становится пусть на чуть-чуть, но сильнее. Противопоставлять прогестерону местные липолитики в виде кремов с кофеином не имеет смысла. Они тут бессильны: у них с прогестероном слишком разные весовые категории. Но сосудистые препараты, которые разгоняют кровь и лимфу и не дают задерживаться жидкости, как раз неплохо работают. Можно даже использовать не только кремы с надписью «антицеллюлитный», а любые аптечные средства от отеков и тяжести в ногах. Но наносить их нужно не только на стопу и голень (а в нашем случае – не столько на стопу и голень), а на ноги целиком, включая бедра, и даже на ягодицы и живот. Не надо бояться ничего «застудить»: ощущение холода, которое вы будете испытывать, – всего лишь поверхностное охлаждение, внутрь оно не проникает. Просто на животе находятся более чувствительные к поверхностному охлаждению рецепторы, и вам будет казаться, что вы мерзнете. Процедуры в салонах в это время тоже должны быть в первую очередь направлены на дренаж и охлаждение, причем двух раз в неделю может быть более чем достаточно.

Кстати, доказано, что у женщин, у которых цикл короткий – 21–25 дней, целлюлит развивается реже и прогрессирует медленнее, чем у тех, у кого он длиннее. В «зоне риска» также те, кто подвержен колебаниям гормонального фона. Но и у них такая «пофазовая» схема борьбы с целлюлитом работает.

На основе всего этого я составила схему чередования разных антицеллюлитных программ. «Обкатала» в салонах, убедилась в ее эффективности и с тех пор преподаю косметологам. У нас разработан опросный лист, где фаза цикла значится отдельным вопросом. Но, конечно, пока далеко не все косметологи об этом знают. Кстати, если вы берете большой курс антицеллюлитных процедур и мастер спрашивает вас о фазах цикла, это может служить показателем его грамотности. (И еще он должен обратить внимание, нет ли у вас варикоза: узлы свидетельствуют о наличии серьезных проблем с кровообращением и сильно ограничивают круг допустимых мер.)

Но надо понимать, что под эффективностью мы не имеем в виду полное избавление от целлюлита третьей степени с ярко выраженной апельсиновой коркой и глубокими ямками на бедрах. Если пользоваться только домашними средствами, меняя кремы в зависимости от фазы, определенное улучшение, видимое невооруженным глазом, да, будет. Но делать это надо постоянно и знать: полностью целлюлит не пройдет.

В салоне при соблюдении некоторых условий (мастер – профессионал, а вы педантичны и не пропускаете сеансы) за 10–12 процедур можно получить отличный результат, подтянуть силуэт, изменить качество кожи и снизить степень целлюлита с третьей до второй и даже до первой. Потом это все нужно будет только поддерживать, делая один-два раза в месяц массаж в салоне и не забывая пользоваться кремами дома.



Миф № 26
О возможности победы над растяжками

“Моя подруга во время беременности скупала все средства, на которых видела надпись «от растяжек». И никакого толку! Зачем же их тогда выпускают? Почему не запретят?”

Природа растяжек до конца не ясна. Как ни странно, чем моложе женщина, тем больше шансов, что во время беременности или при резких колебаниях веса она заработает растяжки. Больше всего рискуют те, кому от 18 до 24; вторая группа – 24–28 лет. А после 30 растяжки возникают крайне редко. А почему, наука пока не знает.

Что такое растяжки? По сути это внутренний разрыв тканей, в результате которого на поверхности кожи остаются рубцы. И на уровне дермы эти рубцы тоже наличествуют, просто их не видно. Крема, который мог бы работать так глубоко и стереть их, увы, не существует.

Есть другие способы – более действенные, но, увы, более травматичные. Самый перспективный – аппаратный радиоволновой лифтинг, позволяющий контролировать глубину воздействия. Смысл в том, что радиоволновое воздействие повышает температуру на уровне дермы, происходит мощный выброс так называемых белков термического шока (их иначе еще именуют «белки повреждений»), а в ответ на это в рубцовой ткани формируется новый коллаген. И растяжки становятся гораздо менее выраженными. К сожалению, так происходит не у всех. И предсказать, кому поможет, а кому нет, – очень сложно. Единственная закономерность – чем «свежее» растяжка, тем больше шансов ее убрать. Другой способ понять, есть ли шансы на положительный результат, – попытаться установить, сохранилось ли в растяжке кровообращение. Сама по себе она, как известно, белая. Но если вы помассируете это место и заметите, что оно порозовело и появилось ощущение зуда, значит, ситуация небезнадежная.

Вторая неплохая методика – фракционное лазерное воздействие. Это Fraxel, который позволяет «пробить» – как бы «перфорировать» – кожу. Если в тканях растяжек сохранились фибробласты, они отзовутся – и насинтезируют новый коллаген, благодаря чему растяжка сгладится. Но гарантировать успех заранее тоже нельзя.

Интересные результаты дает трансплантация аутологичных фибробластов – клеток кожи, выращенных из клеток кожи самого пациента.

И, наконец, пилинг, при котором сначала механически снимается верхний слой кожи (до кровавой росы), затем поверхность обезболивается с помощью лидокаина – и сверху наносится кислотный раствор. Это о-о-очень неприятная процедура, при которой происходит серьезная травма, и так можно пытаться убрать только небольшую растяжку (нельзя сразу обрабатывать весь живот или все бедро, например). Если все сделано правильно, метод работает.

Но так или иначе, бороться с растяжками сложнее, чем их предотвратить.

Есть признак, по которому можно безошибочно понять, что через несколько часов на бедрах и животе появится растяжка. Это сильный зуд. Тогда надо срочно помазаться любым плотным питательным кремом. «Срочно» – в данном случае не фигура речи. «Срочно» означает буквально «носите с собой в сумке крем и, как только почувствовали что-то подобное, бегом в ближайшую туалетную комнату или даже в лифт. Нажимайте на кнопку самого верхнего этажа – как раз успеете намазаться. И угроза пройдет стороной: растяжка, скорее всего, не образуется. Этот «фокус» основан на том, что жирные и плотные кремы быстро смягчают верхние слои кожи и уменьшают доступ кислорода к тканям, – и в данном случае, видимо, это полезно. Во всяком случае именно такой метод профилактики рекомендуют специалисты, занимающиеся исследованиями в этой области, на основе своих наблюдений и экспериментов.

Если же растяжки все-таки появились и вывести их не получается, мой вам совет – не расстраиваться слишком сильно. В конце концов, на лице они не возникают, И, если подходить к вопросу философски, серьезного урона внешности не наносят. Да, живот без растяжек выглядит эстетичнее, чем когда он исчерчен белыми стриями. Но, во-первых, при хорошем сильном прессе это не очень бросается в глаза. А во-вторых, закрытые купальники опять вошли в моду.



На пляже


Миф № 27
О том, что все кремы с SPF одинаковы

“Я пользуюсь не какой-то там дешевой косметикой из пляжной лавки, а серьезными уходовыми средствами с SPF 50. Только они работают и как антиэйдж, и как защита от солнца. А вы чем? NIVEA и Garnier? Ну-ну…”

Далеко не всякую косметику с пометкой «антиэйдж» и «SPF 50» стоит использовать на пляже. Иногда лучше купить банальное «пляжное» средство.

Защиту от солнца – тот самый индекс SPF – обеспечивают два вида фильтров. Это, во-первых, физические фильтры – в основном оксид цинка (Zinc Oxyde) и диоксид титана (Titanium Dioxyde). И, во-вторых, химические – авобензон (avobenzone), оксибензон (oxybenzone), парааминобензойная кислота (PABA), октил салицилат (Octyl Salicylate), октиноксат (Octinoxate) и множество других.

Средства с физическими фильтрами, как правило, не проникают в кожу, а работают на поверхности. Поэтому никаких уходовых компонентов не содержат – это бессмысленно. Средства с химическими фильтрами – да, проникают и могут содержать массу полезностей.

Но и те, и другие не так просты и не безусловны.

Химические фильтры – тенденция последних десяти лет. Средства, в которых они используются, обладают легкой приятной текстурой (как раз за счет того, что в них нет диоксида титана). Когда ультрафиолет попадает в кожу, он воздействует в первую очередь на эти фильтры. Они для него, грубо говоря, более привлекательны. И даже менее 1 % таких фильтров в эмульсии достаточно для того, чтобы поглотить довольно много ультрафиолета и дать защиту на уровне 30–40–45. Но проблема в том, что за два часа пребывания на солнце все основные и часто используемые в бюджетных средствах химические фильтры окисляются и превращаются в свободные радикалы. А те обладают гораздо более мощным разрушительным действием, чем ультрафиолет.

Поэтому через каждые два часа пребывания на солнце (причем даже не непрерывного, а суммируемого за день) средство с теми химическими фильтрами, которые, выражаясь научным языком, не «фотостабильны», надо тщательнейшим образом снимать с лица и накладывать вновь.

То есть, если вы живете в городе, где индекс ультрафиолета не превышает 6–7, и находитесь на солнце не более часа, пока едете в офис, – можно и нужно пользоваться уходовой косметикой с прекрасной текстурой, чудным запахом и SPF 50. Даже чувствительная к пигментации кожа будет вам благодарна.

Если вы едете в пробке больше часа с закрытым окном – тоже пользуйтесь такой косметикой: стекло поглощает ультрафиолет. (Да-да, я видела в Интернете знаменитую фотографию учительницы, которая всегда стояла перед учениками так, что солнечные лучи падали лишь на правую часть ее лица, – и в итоге эта сторона постарела сильнее. Но фотография не доказательство: повреждение клеток слева должно было бы отразиться и на клетках справа. Например, в 1920-х гг. вошла в моду эпиляция рентгеновскими лучами. Разумеется, считалось, что это абсолютно безопасно – до тех пор, пока в 1930-м процедуру не запретили, обнаружив огромное количество женщин с лучевой болезнью. Причем поражение затронуло не только ту часть тела, которую пытались избавить от волос.) При закрытом окне и прямом солнце вы скорее можете получить перегрев кожи – в результате воздействия инфракрасных лучей. В самом худшем случае это спровоцирует пигментацию, но не повредит структуру клеток. Если вам часто приходится жариться в машине, ищите крем, защищающий от инфракрасных лучей (такие есть, например, у Lancaster или Thalgo).

Но если вы ездите с открытыми окнами или, например, в кабриолете либо на велосипеде, придется пользоваться либо «дешевыми» негламурными средствами с физическими SPF-факторами, либо кремами, совмещающими в себе физические и химические фильтры. Такие средства недавно появились. Текстура и запах у них приятнее, чем у тех, что содержат только диоксид титана. В городе, пожалуй, это лучший вариант.

Правильная схема защиты в городе, если вы не находитесь на солнце в общей сложности дольше двух часов, заключается в следующем: дневной крем с SPF+ВВ крем, или тон с SPF, или обычный крем + защитное средство с SPF + ВВ-крем, или тон с SPF. (В тональных и ВВ, кстати, часто совмещаются физические и химические фильтры, и это прекрасно: диоксид титана сам по себе дает неприятную белесость, а в сочетании с цветным пигментом – красивый тон и блеск.) И еще я сверху советую равномерно нанести минеральную пудру с SPF – она при всей своей невесомости хорошо поглощает ультрафиолет. Почему не стоит ограничиваться одним солнцезащитным средством? Зачем нужен такой «слоеный пирог»? Все просто: чтобы крем давал защиту SPF 30, нужно нанести 5–7 мл. Это довольно толстый слой, и понятно, что в городе мало кто захочет ходить с «белым блином» на лице. Последовательно наслаивая разные средства, мы как бы «добираем дозу SPF», не пугая при этом окружающих.

Но на пляже средства с «фотонестабильными» химическими факторами защиты однозначно наносят больше вреда, чем пользы. Тут спасают только физические фильтры, которые преломляют ультрафиолетовые лучи и практически полностью их поглощают. Они не проникает в кожу. И они не разрушаются на солнце и могут поглотить сколько угодно ультрафиолета в течение дня. Заново наносить крем с физическими фильтрами надо по одной причине – он смывается и стирается полотенцем. Даже в средствах waterproof морская вода все равно растворяет эмульсионную основу и частично смывает диоксид. Вышли из моря, вытерлись полотенцем, полежали на песочке – все. Плюс кожа в течение дня (особенно на песчаных пляжах) отшелушивается, а вместе с ней – и солнцезащитное средство. Поэтому повторять нанесение нужно постоянно, причем делать это щедро. «Одноразовая доза» для тела – не менее 25 мл. Соответственно, если тюбика 50–100 мл вам хватает на два дня, вы все делаете правильно. Если на неделю – ленитесь или экономите. А зря.

С диоксидом титана есть еще один момент, который не учитывают многие производители средств с SPF. Дело в том, что практически все косточковые масла (масло макадамии (Macadamia Oil), абрикосовых косточек (Apricot Kernel Oil) и т. д.) меняют коэффициент преломления света титановыми частицами. И если в состав препарата с диоксидом титана входит косточковое масло, фактический фактор защиты будет сильно ниже заявленного. И даже если вы в качестве уходового средства нанесли крем с косточковым маслом на лицо, а сверху – солнцезащитный крем с диоксидом титана, то все равно уровень защиты 30 вы уже не получите и будете удивляться, откуда ожоги, пигментация и облезший нос. И думать, что этот солнцезащитный крем не работает. А он не виноват.

И это тот случай, когда мы противоречим сами себе, но – да, тут надо читать упаковки. И если вы видите препарат с диоксидом титана и косточковым маслом, то это ошибка косметического химика, какое бы громкое имя бренда ни значилось на баночке. А если вы видите в составе своего обычного уходового увлажняющего крема косточковые масла – не надо ими пользоваться перед походом на пляж.

Минеральные масла с SPF – другое дело. На самом деле это единственные масла с физическим фактором, которые работают. Они, наоборот, повышают фактор поглощения ультрафиолета. И в них процент диоксида титана может быть относительно низким, а фактор защиты при этом – высоким.

Правильная схема защиты перед походом на пляж такова: умылись – нанесли на чистое лицо солнцезащитный крем с физическим фактором – загораете, купаетесь, наносите его каждые пару часов или всякий раз после того, как вытерлись полотенцем (а в идеале после купания еще и споласкиваете лицо пресной водой), – а потом возвращаетесь с пляжа, умываетесь, делаете увлажняющую маску и наносите свой стандартный уход.

В общем и целом же в том, что касается солнечных фильтров, многое еще не известно. Официальная позиция, например французов, такова: пока не ясно, насколько проникают в кожу химические фильтры и насколько реально защищают, в какой момент они радикализируются и начинают повреждать кожу. Рекомендуется использовать препараты, включающие диоксид титана (Titanium Dioxyde), оксид цинка (Zinc Oxyde), парсол 1789 (Parsol 1789), мексорил SX и XL (Mexoryl SX и XL), октокрилен (Octocrylene), тиносорб, или бемотризинол (Tinosorb). Остальные – под вопросом: оксибензон BP-3 или BZ-3 (Oxybenzone BP-3, BZ-3), бензофеноны BP-1, BP-2, BP-3, BZ-3 (Benzophenone BP-1, BP-2, BP-3, BZ-3), эскалол 567 (Escalol 567), увинул M40 (Uvinul M40), увасорб мет (Uvasorb Met), октил метоксициннамат, OMC (Octyl Metoxycinnamate), 4-метилбензилиден камфоры, 4-MBC, (4-Methylbenzylidene Camphor), 3-бензилиден камфоры, 3-BC, (3-Benzylidene Camphor), парааминобензойная кислота (PABA).




Миф № 28
О том, что с помощью кремов с SPF можно спастись от пигментации

“Я мажусь кремом с SPF даже под одеялом. Загораю, как турецкая наложница, в тунике до пят с длинными рукавами. И надеюсь, что пигментных пятен у меня не будет никогда!”

Увы, никто вам такой гарантии дать не сможет. Риск пигментации действительно снизится. Но тут все не так просто.

С возрастом количество меланоцитов уменьшается, и часть из них перестает функционировать. К 60 годам лишь 30 % из них остаются в организме в «рабочем состоянии». Но эти пигментообразующие клетки – одни из немногих способных мигрировать и перемещаться. Рано или поздно они уходят в те зоны, которые больше подвергались инсоляции. Поэтому если вы до 60 лет, например, загорали в закрытом купальнике, а в 60 вдруг – была не была! – надели бикини, живот у вас все равно не загорит. Или загорит незначительно, а шансы получить ожог резко возрастут. Ведь естественная система защиты кожи давно «переехала» в зоны, где она была нужна в предыдущие годы.

Кстати, от того как вы загорали, во многом зависит, как вы выглядите в старости. Пресловутая «старческая гречка» на руках появляется как раз из-за того, что меланоциты переехали с нетронутых солнцем мест туда, куда оно так или иначе попадало. (Так что мазать руки кремом с SPF в целях профилактики этой проблемы довольно бессмысленно. Не говоря уж о том, что крем с рук стирается очень быстро.)

А если все время загорать равномерно (и разумно, конечно), то количество меланоцитов с возрастом не сместится в одну зону.

Получается, что в шортах ходить лучше, чем в закрытых брюках.

И открытые конечности – это лучше для синтеза витамина D, чем закрытые. А статистика заболеваний, связанных с нехваткой витамина D, в последнее время очень выросла. Например, резко «помолодел» остеопороз. Раньше он настигал женщин в менопаузе, а сейчас – нередко и в достаточно молодом возрасте. Это может быть вызвано многими факторами, но в том числе, согласно одной из гипотез, чрезмерным увлечением защитой от солнца.

Дерматологи считают, что тотальная защита необходима. Другие врачи сомневаются. Связь ультрафиолета с темпами старения считается доказанной, но дискуссии не утихают. Так, геронтологи предполагают, что ультрафиолет – один из возможных факторов долголетия. Об этом, кстати, говорят результаты исследования Blue Zones[4], проведенного в пяти зонах долгожителей – в общине мормонов в Южной Калифорнии, на острове Окинава, на острове Сардиния, в городке Никойя (Коста-Рика) и на острове Икария в Эгейском море. Там количество людей, которые достигли или перешагнули порог 100-летнего возраста (и при этом, что важно, сохранили физическую активность и интеллектуальную состоятельность), значительно выше, чем где бы то ни было. В этих местах разный климат, разный образ жизни и еще много всяких различий. Но объединяющие признаки – физический труд, правильное отношение к стрессам и… постоянная инсоляция в течение всей жизни. Так что я не удивлюсь, если в какой-то момент парадигма сменится и человечество перестанет панически бояться солнца.

Но при всем при том золотое правило остается золотым: в те часы, когда воткнутая в песок на пляже спичка оказывается длиннее своей тени, загорать нельзя.

И самое главное и наименее очевидное. Каким бы кремом вы ни пользовались и в какой бы одежде ни находились на пляже, никто не даст гарантию, что вы убережетесь от пигментации. Восприимчивость кожи к ультрафиолету усиливает огромное количество факторов. Например, витамин С и ретинол в составе уходовых кремов могут привести к тому, что, даже если вы сверху намажете крем SPF 299, пигментное пятно все равно проступит.



Список лекарств, которые оказывают фотосенсибилизирующее воздействие, настолько длинен, что им можно устлать, как ковром, самый протяженный пляж Европы в каком-нибудь Сен-Себастьяне в Испании. В нем содержатся не только очевидные всем гормональные препараты и пероральные контрацептивы, но и антидепрессанты, антимикробные средства, сульфаниламиды, тетрациклин, диуретики и т. д. Более того в том же списке есть даже солнцезащитные химические фильтры, тот же авобензон (Avobenzone), что совсем уж странно, но тем не менее остается фактом (авобензон, как и некоторые другие распространенные химические фильтры, превращается в фотосенсибилизант через два часа после нанесения на кожу). И некоторые парфюмерные отдушки – тоже. А также бергамотовое, лимонное, лавандовое, лаймовое, сандаловое, кедровое масла (Bergamote Oil, Lemon Oil, Lavanda Oil, Lime Oil, Sandal Oil, Cedar Oil).

И, наконец, еда. Имбирь, петрушка, грейпфрут, куркума, лемонграсс – в «черном» летнем списке. И практически все блюда тайской кухни. Можно прямо читать меню – и ставить галочку. Причем интересно: шкурка инжира – да, усиливает восприимчивость к солнцу. А вот сам инжир – наоборот.

Пигментация – самая сложная проблема косметологии. Мышь в вакууме можно лишить грейпфрута и намазать кремом. Живую женщину в живом мире – сложнее. Но чтобы вы не впали в крайность и отказались от «соблазнительной» мысли провести лето под кроватью, хочу напомнить: жизнь без солнца чревата гораздо более серьезными неприятностями, чем пигментация. Заметили, что лицо покраснело, – уйдите в тень.

Заметили, что пятна появились, – начинайте лечить. Чем быстрее начнете – тем больше вероятность, что вы от них избавитесь.



Миф № 29
О том, что от меланомы можно защититься

”Кремы, на которых обозначена защита от UVA– и UVB-лучей, надежно спасают от меланомы”.

Увы, нет. Доподлинно известно, что и те, и другие фильтры поглощают ту зону солнечных лучей, которая дает гиперемию и солнечный ожог. С UVA-лучами все изучено и доказано: да, действительно, они повреждают кожу, и да, действительно, кремы с UVA-фильтрами помогают этого избежать. Уменьшается гиперемия, потеря воды и стимуляция меланоцитов, снижается риск пигментации.

Но нет данных, подтверждающих, что от поломок ДНК, которые дают UVB-лучи, мы можем защититься с помощью крема, даже если на нем написано UVB. Такая надпись, строго говоря, бессмысленна.

Ведь и сам механизм повреждения клеток UVB-лучами недостаточно изучен. Это сложный и комплексный процесс, и нет исследований, которые бы доказывали: вот мышь, она жила на солнце, мазалась кремами с UVB и ее клеточный аппарат эти лучи не повредили.

Природа возникновения меланомы вообще не до конца понятна. Да, есть статистика, которая доказывает, что на фоне инсоляции происходит повреждение клеточного аппарата. Роль ультрафиолетового повреждения неоспорима; повторяющееся повреждение кожи солнечными лучами повышает риск развития меланомы и других видов рака кожи. Но говорить о том, что загар является причиной меланомы, – неверно. Это научно подтвержденный фактор риска. И верить, что риск меланомы может быть сведен к нулю с помощью солнцезащитных средств, – опасное заблуждение.

К сожалению, мы не защищены от меланомы. Эта угроза может быть снижена за счет следования общим правилам: не пребывать на солнце в «часы пик», защищать кожу… И надеяться, что этого не случится. Но помнить, что меланомой болеют в том числе и люди, которые никогда солнца не видели. Она возникает не только у тех, кто злоупотребляет солнцем, но и у тех, у кого есть дефицит инсоляции. Статистически чаще – у первых. Однако меланома бывает не только на коже. Она может поразить печень и другие внутренние органы. Утверждать, что она спровоцирована солнцем, сложно. Солнце – важный фактор. Но не единственный, не уникальный и не безусловно прямой. Причинно-следственная связь здесь не очевидна.

Сейчас высказываются предположения, что санскрины могут даже способствовать злокачественным заболеваниям кожи в том числе и потому, что регулярная инсоляция обладает защитным эффектом и препятствует перерождению клеток[5].

И все больше специалистов сходятся на том, что взаимоотношения с солнцем, эмпирически выработанные веками, и есть самые правильные и самые разумные. Ведь раньше никто не лежал на пляже. Люди, проживающие в солнечных регионах, вставали рано, выходили трудиться на рассвете, в полдень уходили на сиесту в тенек и возобновляли работу, когда солнцепек заканчивался. Во всех blue zones, кстати, именно так народ и существует.



Миф № 30
О том, что в первые дни отпуска надо пользоваться кремом с SPF 50, а в последние – с SPF 6

“Когда я понимаю, что счастье вот-вот закончится, а я все еще белая, я пользуюсь маслом с SPF 6 или SPF 15 и надеюсь, что покроюсь ровным и совершенно безопасным загаром”.

SPF 6 и SPF 15 – индексы защиты, о которых всерьез говорить смешно. Давайте разберемся, что вообще означают эти загадочные цифры: 50, 30, 15, 6? (В 1990-х, когда мир захватила гелиофобия, некоторые производители рисовали на упаковках даже 150, пока ученые не указали им, что поглощение 150 % света – это фактически нахождение в черной дыре.)

Вокруг этих цифр накручено очень много мифов, один другого нелепее. Самый странный, происхождение которого я затрудняюсь определить, – что SPF-индекс надо умножить на 4 и вы получите количество минут, которое можно провести на солнце без риска для кожи и здоровья. Скажем, если на баночке обозначено SPF 30, то безопасное время 30 x 4 = 120 минут, или 2 часа. А если SPF 50, то 50 x 4 = 200 минут, почти 3 часа. Это я слышала даже на обучающих семинарах по солнцезащите. И, конечно, это не имеет к реальности никакого отношения. Любые кремы с SPF гарантированно работают только два часа. Более продолжительное их действие зависит от множества субъективных факторов: потеете вы или нет, как часто трете лицо руками… Невозможно провести эксперимент, который бы рассматривал все варианты поведения человека и его организма. Поэтому производители «отвечают» только за два часа. И 200 минут на палящем солнце не сойдут вам с рук, даже если вы намажетесь кремом с SPF 50 с головы до ног.

Другое заблуждение: SPF 30 в два раза эффективнее, чем SPF 15, потому что 30 в два раза больше 15. В том, что касается фильтров, работает другая арифметика. Индекс показывает, сколько ультрафиолетового излучения будет заблокировано вашим кремом и сколько – достигнет поверхности кожи. То есть при SPF 15 поверхности кожи достигнет 1/15 от всего количества лучей, при SPF 30 – 1/30, при SPF 50 – 1/50. Чтобы перевести эти малопонятные дроби в более очевидные для всех проценты, нужно принять все количество ультрафиолета за 100 % и разделить его на индекс SPF: 100: 15

Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.

Copyright © UniversalInternetLibrary.ru - читать книги бесплатно