Трагедия верности

Вильгельм Тике
Трагедия верности. Воспоминания немецкого танкиста. 1943–1945

Введение

Предлагаемая вниманию читателя история 3-го (германского) танкового корпуса СС начинается с его формирования и первого участия в боях в 1943 году. Соединения, составлявшие ядро этого танкового корпуса, – 11-я добровольческая моторизованная дивизия СС «Нордланд», 4-я добровольческая моторизованная бригада СС «Нидерланды» (с января 1944 года 23-я добровольческая моторизованная дивизия СС «Нидерланды») – вместе с переданными в подчинение корпуса частями (см. далее) явили собой пример нерушимого боевого товарищества и, кроме того, уже в конце войны, сражаясь в Берлине, когда от частей и подразделений корпуса остались, по сути, лишь номера и названия, определили и название данной книги, повествующей о становлении и гибели 3-го (германского) танкового корпуса СС, – трагизм верности!

История 3-го (германского) танкового корпуса СС – не просто военный дневник, сухое перечисление боевых действий, но и повествование о простом солдате Второй мировой войны.

По-видимому, будет излишним упоминать о том, какого труда стоило автору данной книги передать весь колорит сражений, в которых выпало участвовать 3-му (германскому) танковому корпусу СС. И в этой связи автор выражает благодарность Библиотеке современной истории в Штутгарте, Исследовательскому центру военной истории во Фрайбурге-им-Брейсгау и многим другим организациям, издательствам и частным лицам, предоставившим неоценимые по значимости сведения, оформленные в дневниковых записях воспоминания, личные впечатления и суждения о том нелегком периоде нашей истории.

Вильгельм Тике

Глава 1. Формирование 3-ГО (германского) танкового корпуса СС

3-й (германский) танковый корпус СС был создан в соответствии с приказом Верховного главнокомандующего вооруженными силами от 30 марта 1943 года. Понесенные нашими войсками в ходе войны огромные потери в живой силе вынудили командование использовать все имевшиеся на тот период людские ресурсы, в том числе не только Германии, но и ряда других стран Европы, для обеспечения возможности ведения боевых действий на значительно расширившемся театре военных действий.

Первый контингент для формирования корпуса, в частности запасной батальон дислоцированного в Голландии моторизованного полка СС «Германия», прибыл на полигон в Дембицу (Польша).

Распоряжение от 19 апреля 1943 года командования частями ваффен-СС послужило официальным приказом для формирования 3-го (германского) танкового корпуса СС, местом для которого был выбран полигон в Графенвёре. Собранный в Дембице начальный контингент был переброшен в Графенвёр.

В список частей, из которых предстояло сформировать корпус, наряду с дивизией СС «Нордланд», входила и дивизия СС «Викинг» – оба соединения и должны были составить костяк будущего 3-го (германского) танкового корпуса СС.

Добровольческий легион «Недерланд» («Нидерланды»), который первоначально планировалось включить в состав формируемой дивизии «Нордланд», в результате ходатайств влиятельных лиц из Голландии решено было сформировать как отдельную бригаду, и соответствующие мероприятия уже проводились в Тюрингии. Между тем дивизии СС «Викинг» и «Мертвая голова» были объединены в танковый корпус СС, таким образом, бригада «Нидерланды» была включена в состав 3-го (германского) танкового корпуса СС вместо дивизии СС «Викинг».

В феврале 1943 года уже начались подготовительные работы по формированию еще одной, так называемой «германской» дивизии СС, в состав которой должны были войти легион «Нидерланды», фрейкор «Данмарк» и легион «Норвеген». Выбранное первоначально название – «War"ager» («Варяги») – было отклонено, и соединение стало именоваться «Нордланд». Находившийся на тот период еще на Восточном фронте легион «Нидерланды» по причинам политического и личного характера весной 1943 года был переброшен в Тюрингию и переформирован в бригаду.

В районе Зонненберга формируется 49-й полк «Де Рёйтер» («Де Рюйтер»)^[1] в составе двух батальонов. Командир полка штурмбаннфюрер Коллани, как и весь постоянный кадровый состав, служил в ранее расформированном финском добровольческом батальоне ваффен-СС.

48-й полк «Генерал Зейфард» формируется также в составе двух батальонов. Командир полка оберштурмбаннфюрер Витцхум. Наряду с перечисленными осуществляется формирование и первых частей бригады.

Командиром 4-й добровольческой моторизованной бригады СС становится Юрген Вагнер, которому присвоено звание бригаденфюрера (генерал-майора) ваффен-СС. Вагнер командовал полком «Германия» в составе дивизии «Викинг».

Дивизия «Нордланд» направлена для формирования на полигон Графенвёр. Графенвёр определен также и как местонахождение штаба командования дивизии. Начальник штаба – штурмбаннфюрер Фольмер. 1 мая 1943 года бригаденфюрер и генерал-майор ваффен-СС Фриц фон Шольц был назначен на должность командующего дивизией. Первым офицером штаба становится штурмбаннфюрер фон Бокельберг.

Наряду со штабом полка в рамках полка «Нордланд» формируется и полк «Норвегия». Остатки этого, в течение двух лет сражавшегося в составе дивизии «Викинг» на юге России легендарного полка «Нордланд» 10 мая 1943 года собираются в лагере Ауэрбах. 12 мая генерал ваффен-СС Феликс Штайнер вместе с вновь назначенным командующим дивизией Фрицем фон Шольцем проводит последнее построение полка. Штайнер с похвалой вспоминает о подвигах полка «Нордланд» и одновременно представляется в качестве командующего 3-м (германским) танковым корпусом СС. После этого личному составу полка объявлен трехнедельный отпуск.

1-й батальон «Норвегия» формируется из норвежского легиона, созданного летом 1941 года и положительно зарекомендовавшего себя в ходе операций на Восточном фронте. До переформирования легион был подчинен 2-й моторизованной бригаде СС и добровольческой латышской бригаде СС, после тяжелых сражений у Ленинграда подразделение было снято с фронта, а в мае 1943 года переброшено на полигон Графенвёр и официально расформировано. Там из 600 оставшихся человек личного состава сколачивают 1-й батальон «Норвегия».

2-й батальон «Норвегия» создается из остатков 2-го батальона «Нордланд». Прежний 1-й батальон «Нордланд» становится 3-м батальоном «Норвегия», поскольку предусматривается его оснащение бронетранспортерами.

Одновременно формируется 13-я рота пехотных орудий, 14-я зенитная рота и 16-я саперная рота. Предусматривалось и создание 15-й роты стрелков-мотоциклистов, но впоследствии выяснилось, что из этих планов ничего

не вышло, и перечисленные подразделения так и не были сформированы.

Формирование полка «Данмарк» («Дания») проходило отнюдь не гладко. Чтобы понять причины этого, необходимо вернуться в прошлое.

Когда германские войска 9 апреля заняли Данию (официальное название страны Данмарк. – Ред.) и эта страна вступила в Антикоминтерновский пакт, германские власти после начала войны с Советским Союзом потребовали участия Дании в этой войне. С санкции властей Дании был сформирован «Фрейкор «Данмарк» (добровольческий корпус «Данмарк»). Агитация за призыв в упомянутый корпус проходила по всей стране. В циркуляре от 8 июля 1941 года военный министр Дании заявил, что офицеры и унтер-офицеры – как пригодные к воинской службе, так и запасники – должны быть зачислены в состав корпуса, а по завершении службы там снова вернуться в сухопутные войска или же в ВМС. В дополнительных директивах оговаривались все вопросы снабжения и довольствия вступавших в корпус датских солдат. Германская дипмиссия в Копенгагене пообещала, что добровольческий корпус «Данмарк» («Дания») будет действовать на Восточном фронте в качестве самостоятельного национального боевого соединения.

19 июля 1941 года первые 480 добровольцев под командованием подполковника датской армии Крюссинга маршем направились из Копенгагена в Гамбург. Формирование и боевая подготовка корпуса осуществлялись в Гамбурге и Позен-Трескау (в районе Познани. – Ред.) под руководством офицеров-датчан.

С мая 1942 года добровольческий корпус «Данмарк» («Дания») под командованием оберштурмбаннфюрера Фредерика фон Шальбурга был переброшен на Восточный фронт для участия в операции в районе так называемой «крепости Демянск» (Демянского котла). Действуя в составе 3-й дивизии СС «Мертвая голова», датчане героически сражались на участке вдоль железной дороги (Старая Русса – Бологое на участке в пределах Демянского котла), потеряли одного за другим двух командиров – обер-

штурмбаннфюрера фон Шальбурга и оберштурмбаннфюрера фон Леттов-Форбека. После отдыха в тыловом районе добровольческий корпус «Данмарк» в декабре 1942 года уже под командованием штурмбаннфюрера Мартинсена вновь участвовал в боевых действиях в районе Великих Лук, где понес большие потери. 20 мая 1943 года отведенные в тыл остатки добровольческого корпуса «Данмарк» были расформированы на полигоне Графенвёр, и из них вновь сформирован полк «Данмарк». Вопреки обещаниям использовать «Данмарк» в качестве самостоятельной национальной боевой единицы в ходе формирования полка «Данмарк» в него включались и недатчане. Ко всему прочему командование полком «Данмарк» поручили немцу, оберштурмбаннфюреру графу фон Вестфалену. Датчане выразили протест против такого решения, часть личного состава потребовала возвращения на родину. В конфликт вмешался генерал Штайнер и обосновал необходимость изменений тем, что относительно малочисленная пехотная часть в составе дивизии будет постоянно переподчиняться разным командирам, а те, в свою очередь, не станут щадить в боях временно прикомандированную часть. Поэтому куда целесообразнее сражаться в составе одной и той же дивизии. Аргументация Штайнера была безоговорочно принята опытными командирами-фронтовиками.

Это стало известно и высшим командным инстанциям, которые не замедлили обратиться в германский МИД, который тут же связался с правительственными кругами Дании. Был подключен и посланник Дании в Берлине.

28 июля 1943 года датский посланник Мор прибыл на полигон Графенвёр. В честь его прибытия был выстроен полк с оружием на караул и состоялся военный парад. Мор попытался успокоить личный состав и обратился к офицерам и солдатам датчанам с просьбой от имени датского и германского правительств не требовать отправки на родину, ибо борьба с большевизмом является и задачей Дании в рамках Антикоминтерновского пакта.

По завершении военного парада Мор был приглашен на ужин к генералу ваффен-СС Феликсу Штайнеру в за-

мок Плассенбург неподалеку от Кульмбаха, где Штайнер разместил свой штаб.

Однако, невзирая на прибытие и личное вмешательство посланника Дании, часть датчан продолжала настаивать на немедленной отправке на родину; среди них был и последний командующий добровольческим корпусом «Данмарк» оберштурмбаннфюрер Мартинсен.

После урегулирования всех перечисленных разногласий формирование полка «Данмарк» постепенно продвигалось. Наряду с батальонами создавались и другие подразделения полка – как и в ходе формирования полка «Норвегия».

Одновременно с этим происходило формирование артиллерийского полка, саперного батальона, танкового разведбатальона, а также хозяйственно-интендантских подразделений дивизии «Нордланд». В Нюрнберге завершено формирование батальона связи «Нордланд». Все части получают личный состав из соответствующих резервных единиц. Так, саперный батальон постоянно пополняется офицерами, унтер-офицерами и рядовым составом из запасного саперного батальона СС и учебного батальона СС в Дрездене, а также из расположенной в Градиштко (близ Праги) школы саперов.

Находящийся в стадии формирования саперный батальон «Нордланд» сначала занимался боевой подготовкой личного состава как будущих пехотинцев – необходимо было спаять, сколотить подразделения. Боевая подготовка личного состава как саперов ориентировалась на отработку навыков действия штурмовых групп и подрывников, на установку минных заграждений. Объем программы подготовки хотя и был достаточно обширен, однако ограничивался отсутствием необходимого вооружения, снаряжения, техники и транспортных средств. С подобными трудностями сталкивались все без исключения дивизии.

Ремонтный батальон «Нордланд» находится на формировании в Швабахе под Нюрнбергом; формирование осуществлялось на основе 1-го взвода ремонтного батальона дивизии «Викинг».

Зенитный дивизион «Нордланд» формировался на полигоне Арюс в Восточной Пруссии и прибыл в расположение дивизии позже остальных частей.

Полевой запасный батальон «Нордланд» формировался под командованием штурмбаннфюрера Франца Ланга с привлечением контингента запасников из Зеннхайма.

Постепенно в батальонах и полках соединения начали сказываться сложности с пополнением личным составом. Нехватка добровольцев из намеченных стран (Северной Европы) приводит к тому, что в 3-й (германский) танковый корпус СС и дивизию «Нордланд» начинает поступать контингент добровольцев и, частично, призванных из стран Юго-Восточной Европы. Но, невзирая на вполне объяснимые трудности начального этапа, продиктованные различными факторами, рождалось солдатское сообщество, которое в скором будущем доказало в боях с противником свою состоятельность.

Пополнение поступало и поступало, людей распределяли по ротам. В итоге полк «Данмарк» на 40 % состоял из датчан, на 25 % из немцев рейха и на 35 % из фольксдойче (этнических немцев) из Румынии. Численность полка вскоре достигла цифры в 3200 человек. Примерно так же обстояли дела и в полку «Норвегия». Части дивизии в подавляющем большинстве состояли из немцев рейха, прошедших боевую подготовку в соответствующих частях запаса. Но и туда постепенно прибывали новобранцы из других стран, вследствие чего этнический состав менялся.

Трудности с поступлением вооружения и техники ощущались повсеместно. Приходилось вновь и вновь на ходу менять планы боевой подготовки личного состава. Но изобретательность командиров помогала выходить из положения и, невзирая ни на что, продолжать обучение.

Формированием танкового батальона занимался штурмбаннфюрер Кауш. Но главное ответственное лицо – оберштурмбаннфюрер Мюленкамп, прибывший на полигон Графенвёр вместе с подразделениями своего танкового полка «Викинг».

Вокруг командира батальона, испытанного в боях офицера «Викинга», сплотились боевые офицеры и унтер-офицеры.

Унтерштурмфюрер Вилли вместе с несколькими технически подготовленными солдатами был направлен в Эрланген в учебный танковый батальон за технической документацией и наглядными пособиями, необходимыми для подготовки танкистов. Итог кропотливой восьмидневной работы в Эрлангене – техническая документация танка Pz V («Пантера»). Можно было переходить к теоретическому курсу обучения экипажей танков и их командиров. Возникла необходимость в многочисленных командировках специалистов для доставки всех материалов и документации, необходимых для подразделений.

Прибывало пополнение, среди них большой процент этнических немцев из Румынии. Все они были физически здоровыми, молодыми людьми с открытым характером. С такими было приятно служить. Боевая подготовка пехотинцев близилась к завершению. После этого большую часть личного состава должны были направлять на специальные курсы при учебном танковом батальоне в Эрлангене, на танковые заводы в Нюрнберге, в танковую школу в Вюнсдорфе и на танковый полигон в Путлосе.

Под командованием оберштурмбаннфюрера Мюленкампа была начата боевая подготовка танкистов на старой технике – танках Pz III и Pz IV. Обучались и радиоделу.

Было ясно, что воевать всем находившимся пока что в стадии формирования частям и подразделениям придется в исключительно сложных условиях. Но, невзирая на все проблемы боевой подготовки, формирование дивизии «Нордланд» к началу августа 1943 года было в основном завершено. Во главе соединения встал бригаденфюрер (генерал-майор) ваффен-СС Фриц фон Шольц, тот самый Шольц, который в свое время столь же ответственно отнесся к формированию полка «Нордланд», а затем командовал им в течение трех лет.

Находящийся в стадии формирования в западном лагере Ауэрбах саперный батальон «Нордланд» объединился с 16-м батальоном «Норвегия» и «Данмарк» и в середине августа 1943 года вместе с частями 3-го (германского) танкового корпуса СС и бригадой «Нидерланды» переброшен на полигон Бенешау в Богемии (Чехии) для проведения учений по особой программе. Личный состав был размещен в населенных пунктах, расположенных в непосредственной близости от саперной школы СС в Градиштко. Находясь у Молдау^[2], личный состав имел возможность проведения тренировок на воде, тем более что постепенно начинают прибывать вооружение, техника, транспортные средства и необходимое снаряжение.

По аналогичной схеме проходило обучение личного состава полков бригады «Нидерланды» в Тюрингии, но там отсутствовало артиллерийское вооружение и не были до конца сформированы части и подразделения бригады.

Между тем в районе Графевёра формирование частей корпуса было завершено. Начальник штаба штандартенфюрер Йоахим Циглер создал штаб 3-го (германского) танкового корпуса СС и следил за ходом формирования частей и соединений.

По истечении трехмесячного срока с начала формирования ОКХ (Главное командование сухопутных войск) распорядилось о переброске корпуса в прифронтовой район. Генерал Штайнер отклонил первоначальный вариант – переброску корпуса на побережье Атлантики, – сославшись на то, что личный состав корпуса, в значительной степени состоявший из добровольцев, в силу ряда обстоятельств целесообразно использовать не на Западном фронте. В конце концов было принято решение о переброске 3-го (германского) танкового корпуса СС в Хорватию. Пока что вооружение ограничивалось лишь личным огнестрельным оружием – ни танки, ни штурмовые орудия еще не поступили, отсутствовали и необходимые транспортные средства, и артиллерия.

Глава 2. Переброска в Хорватию

В конце августа 1943 года был издан приказ о переброске 3-го (германского) танкового корпуса СС в Хорватию. 28 августа штаб корпуса выехал на поезде от вокзала в Байройте. Генерал Штайнер вместе с несколькими офицерами-штабистами 29 августа отправился на автомобилях, и к 1 сентября весь штаб командования корпуса собрался в восточной части столицы Хорватии Загреба.

Вскоре в Хорватию прибыли все части дивизии «Нордланд». Бригада «Нидерланды» была переброшена немного позже.

8 сентября 1943 года в 20 часов 20 минут корпус получил известие о капитуляции Италии. В 21:30 части корпуса были приведены в состояние боевой готовности. 3-й (германский) танковый корпус СС находился в подчинении группе армий «Ф» под командованием фельдмаршала Вейхса и 2-й танковой армии под командованием генерала Рендулича. Только что прибывшие в Загреб подразделения 5-го танкового полка СС и танковый батальон «Нордланд» из Загреба через Самобор были направлены в Карловац, где они разоружили части итальянской дивизии «Ломбардия» и взяли в плен генералов Кипионе и Питау. Была обеспечена надежная защита района Карловаца с юга. В середине сентября танковая группа оберштурмбаннфюрера Мюленкампа подчинялась 14-му полку сил полиции под командованием полковника Гризеля, продвигавшемуся на юг от дороги Карловац – Триест, для обеспечения обороны оголившегося после ухода итальянцев участка. Для поддержки полку полковника Гризеля был придан батальон под командованием Хака (вновь сформированный в составе полка «Германия»).

В ходе разоружения итальянских частей в Самоборе и Карловаце корпус был вынужден защищать итальянских офицеров от своих же солдат. Танковый батальон «Нордланд» – пока что без танков – получил от разоруженных

итальянцев их матчасть – так называемые «танки Бадольо»^[3].

Дивизия расквартирована в районе Сисак – Глина – Босански-Нови, в Сисаке расположился командный пункт дивизии. Впрочем, там же в Сисаке находятся почти все части дивизии, среди которых и разведывательный батальон. Батальон связи разместился южнее Загреба и подчинен непосредственно корпусу. В Самоборе расположился танковый батальон «Нордланд», в который начали поступать танки и штурмовые орудия. Кроме того, на вооружении находились уже упомянутые «танки Бадольо». Итальянские машины не были оснащены рациями, поэтому взаимодействие подразделений осуществлялось посредством сигнальных флажков. Штурмовые орудия поступали в 3-ю роту 11-го танкового батальона СС. Прибывали и недостающие кадры – водители и унтер-офицеры.

В районе, контролируемом партизанами, были нередки перестрелки. Партизанская тактика известна – коварные удары в спину. В этом районе имелись три силы: германские вооруженные силы, лояльно относившиеся к немцам хорватские усташи, из которых и состояли полицейские силы правительства Хорватии, и прокоммунистически настроенные партизаны, стремившиеся заручиться поддержкой населения. И надо сказать, грубые политические ошибки правительства Хорватии^[4] нередко толкали население в объятия партизан.

В районе Босански-Нови 23-й полк «Норвегия» провел несколько операций, но особого успеха они так и не достигли. В конце сентября в районе городка Огулин

14-й полицейский полк оказался в весьма сложном положении – в течение нескольких дней эта часть находилась в кольце окружения довольно крупного партизанского соединения. Рота связи (мощность передатчика 80 вт) 2-й роты 11-го батальона связи СС обеспечивала связь со штабом командования 3-го (германского) танкового корпуса СС. Генерал Штайнер вылетел на легком самолете «Физелер Шторьх» в окруженный городок для подготовки операции по деблокированию.

В ходе этой операции была осуществлена переброска 3-го батальона «Норвегия» на угрожаемый участок. Выгрузка в Дуга-Ресе, затем пешим маршем в Кистоль на исходную позицию. Полицейский полк под командованием полковника Гризеля был деблокирован, участок к югу взят под охрану. Базируясь на Кистоль, 3-й батальон «Норвегия» штурмбаннфюрера Ломана провел несколько операций против партизан. В конце октября ударная группа 3-го батальона «Норвегия» перешла в наступление и в течение нескольких дней удерживала плацдарм через речку. В ходе операции погиб командир отделения Фритц Зиверс (2-я рота «Норвегия»). 21 ноября 9-я и 11-я роты «Норвегия» оказались втянуты в ожесточенный бой с партизанами, в этой схватке погиб один норвежец, унтерштурмфюрер Лунд. Из Самобора танковый батальон «Нордланд» на «танках Бадольо» и штурмовых орудиях был направлен для проведения операции по освобождению от партизан района горы Окич.

Полк «Данмарк», дислоцировавшийся и совершенствовавший боевую подготовку в районе населенных пунктов Петриня и Глина, также должен быть начеку. Роты полка размещались на наиболее угрожаемых участках и постоянно сменялись. Но, несмотря ни на какие меры, немцам удавалось держать под контролем лишь населенные пункты, в которых располагались их части, – партизаны были повсюду, и в то же время их присутствие оставалось скрытным.

1-й батальон «Данмарк» был расквартирован в Глине в самом открытом месте. Глина – селение или даже городок с населением в 2300 человек. Связь отсюда лишь

до селения Петриня. Глина окружена полукружием холмов, занятых партизанами. Продолжавшиеся партизанские атаки вынуждали батальон находиться в состоянии постоянной боевой готовности. 28 сентября в Глине проходил обмен военнопленными. В последующие дни партизаны несколько раз подвергали это селение интенсивным атакам, однако 1-й батальон «Данмарк» успешно отбивал их.

20 ноября партизаны атаковали Глину силами общей численностью до 5000 человек. 1-й батальон «Данмарк» располагал 300 солдатами на позициях, и еще человек сто пятьдесят находились в резерве, в основном это были датчане. Ценой значительных потерь батальон сумел отбить все дневные атаки противника, а также одну ночную. Кровопролитные схватки продолжились и 21 ноября; 22 ноября напряжение спало. Была предпринята попытка установить связь с Петриней. 1-й взвод 1-й роты попал в засаду и был разгромлен. Унтерштурмфюрер Ларсен и еще несколько человек сумели вернуться. На помощь была направлена ударная группа, но также безуспешно, результат – 3 человека убитых и 8 раненых. 23 февраля в 16:00 партизаны снова пе решли в наступление при поддержке трех танков. Два танка были подбиты расчетом противотанкового орудия 4-й батареи 24-го полка, третьему удалось уйти. 24–25 ноября ожесточенные схватки возобновились. После того как пикирующие бомбардировщики подвергли удару с воздуха позиции партизан, наступила передышка. 1-й батальон 24-го полка сумел удержать Глину. Оберштурмбаннфюрер Норреен, временно исполнявший обязанности командира 1-й роты, был назначен на должность заместителя командира 3-го батальона 24-го полка.

Получив донесение штаба 1-го батальона 24-го полка «Данмарк» из Глины, командир полка оберштурмбаннфюрер фон Вестфален отвел силы 2-го и 3-го батальонов в район гор, где, согласно данным разведки, появились партизаны. На месте остались лишь 5-я и 10-я роты, которым было поручено оборонять Храстовицу и Петриню. Командир 3-го батальона 24-го полка оставлен в Петрине ответственным командиром остающихся там сил немцев.

#Чуть позже партизаны атаковали населенный пункт Храстовица. Прежде чем командир полка выяснил обстановку на участке 5-й роты, участь окруженных партизанами в Храстовице сил была решена. В ответ на просьбу командира 5-й роты 24-го полка прислать подкрепление штурмбаннфюрер Якобсен без промедления направил из Петрини в Храстовицу 2 эскадрона казаков. Оба подразделения оказались втянуты в тяжелый бой и были остановлены партизанами. 7-я рота 24-го полка под командованием гауптштурмфюрера Хемеля, за два дня до описываемых событий отделенная от 5-й роты 24-го полка в Храстовице, атаковала Храстовицу, и… выяснилось, что удар нанесен впустую – партизаны отошли в горы. Солдаты 7-й роты обнаружили в Храстовице лишь обезображенные трупы своих товарищей, лишь немногим удалось избежать кровавой резни, устроенной партизанами.

Разведывательный батальон дивизии «Нордланд» разместил свой штаб и некоторые из подразделений в Сисаке. 15 сентября 2-я и 3-я роты были переброшены на 25 км в горы. 2-я рота расквартировалась на одном из крестьянских подворий. Там проходили занятия по боевой подготовке, оборудование позиций, сопровождение транспорта и прохождение учебных курсов. 11 октября 2-я рота была переведена в Тополавач, деревню рядом с той, где размещена 3-я рота. И снова боевое охранение, оборудование позиций и боевая подготовка. 15 октября роты подняли по тревоге. В 4 км было взорвано здание железнодорожного вокзала. Обе роты отправились для охраны двух деревень. 24 октября снова тревога. Подразделения разведывательного батальона на всех имевшихся в распоряжении транспортных средствах были срочно переброшены на 40 км вниз по течению Савы и атаковали лагерь партизан. Лагерь оказался пуст – немцы застали там лишь двоих партизан. В начале ноября 1-я рота получила на вооружение 8-колесный бронетранспортер, остальные роты – полугусеничные.

В танковом батальоне «Нордланд» в Самоборе продолжались занятия по боевой подготовке. Батальон до сих пор ждал поступления танков. Дислоцированные в Кар-

ловаце части 5-го танкового полка СС еще в конце октября были выведены из состава пехотной дивизии генерал-лейтенанта Нихоффа, получили на вооружение в Эрлангене бронетранспортеры и были переброшены в Россию для участия в боевых действиях в составе дивизии СС «Викинг».

Та же картина наблюдается и в бригаде «Нидерланды», расположившейся севернее Загреба. Штаб бригады перебрался в Крапинске, 98-й полк в район городка Забок (штаб и 2-й батальон 48-го полка в селении Крапина), штаб 49-го полка в Стубице-Топлице, 1-й батальон 49-го полка в Доня-Стубица, 2-й батальон 49-го полка в Орославье.

В конце ноября 1943 года дивизия «Нордланд» получила приказ о передислокации на фронт под Ленинградом. Одна за другой отправились роты и казачьи части. Вновь разгорелись бои с партизанами. Бронетехника использовалась для охраны подлежащих переброске частей и подразделений. Некоторым из них приходится с боем пробиваться к станциям погрузки. 3-й батальон 23-го полка «Норвегия» грузился в Карловаце 25 ноября. Погрузка 24-го полка «Дания» осуществляется в Петрине, откуда последние эшелоны уходили 7 декабря. В числе последних – не считая танкового батальона – в Загребе грузилась 2-я рота разведбатальона, обеспечивавшая охрану частей и подразделений в ходе переброски к станциям погрузки. Все части получили необходимое для ведения боевых действий на Восточном фронте зимнее обмундирование.

Расположенная севернее Загреба бригада «Нидерланды» пока что оставалась в районе активности партизан, совершенствуя боевую выучку.

Саперный батальон дивизии «Нордланд» и 16-е (саперные) роты полков «Норвегия» и «Данмарк» в Хорватию не попали. Прямо с полигона Бенешау маршем их отправили для соединения с остальными частями дивизии «Нордланд» для предстоящего участия в боевых действиях в районе Ораниенбаумского плацдарма западнее Ленинграда.

22 декабря 1943 года места дислокации в Хорватии покинуло последнее подразделение дивизии «Нордланд» – танковый батальон. Погрузившись в Загребе, он последует за остальной дивизией. В ту же ночь партизаны сумели прорваться к окраинам Самобора. Взвод зенитчиков и полевой караул вступили с ними в бой и оттеснили атаковавших. Личный состав танкового батальона встретил Рождество 1943 года в вагонах эшелона, доставлявшего солдат и офицеров на фронт. А вооружение танками Pz V «Пантера» все еще ждали.

В конце декабря 1943 года бригада «Нидерланды» также последовала за 3-м (германским) танковым корпусом СС, в район Ораниенбаумского плацдарма советских войск (существовавшего с сентября 1941 г. по январь 1944 г.). На тот период бригада «Нидерланды» не имела тяжелого вооружения. Предусмотренный планом артиллерийский дивизион еще только предстояло сформировать в Бенешау в Чехии.

Зенитного дивизиона бригады «Нидерланды» также не было в Хорватии. Подразделение получило приказ следовать на северный участок Восточного фронта, находясь на полигоне Арис в Восточной Пруссии.

Глава 3. 18-я армия

Летом (и осенью) 1941 года немецкие войска так и не смогли взять Ленинград. Главной целью германского командования была и оставалась Москва – советская столица. Войска вышли к пригородам Ленинграда, но у них фронт и замер. Растянувшиеся коммуникации войскового подвоза и наступившая суровая зима не позволили овладеть городом. Западнее Ленинграда образовался так называемый Ораниенбаумский плацдарм, занятый отступившими советскими войсками. Вначале германское командование не придавало Ораниенбаумскому плацдарму особого значения.

Бои за Ленинград затянулись более чем на два года. Все пути снабжения города по суше были перерезаны,

подвоз всего необходимого осуществляется лишь по воде, а затем по льду Ладожского озера. Жестокие бои шли на Неве за Шлиссельбург и в районе реки Волхов. Финские войска контролировали обстановку с севера, стоя у своей южной границы^[5].

За эти годы тактика ведения боевых действий в условиях заболоченных лесов и русской зимы породила новый тип солдата-фронтовика: «волховского бойца». Немецким войскам приходилось преодолевать все тяготы заболоченных участков и протянувшихся через них путей войскового подвоза. Весной и осенью пути эти становились непроезжими и непроходимыми – люди и тягловые лошади проваливаются в трясину. Приходилось класть гати, укреплять стены землянок и траншей бревнами, обустраивать бревенчатые пулеметные гнезда, которые потом торчали из трясины.

Северный фронт (фронт группы армий «Север») по-прежнему был нелюбимым дитятей германского Верховного командования. Центральный и южный участки Восточного фронта буквально пожирали вновь сформированные части и соединения, а северному участку практически ничего не доставалось^[6]. Лишь когда к концу 1943 года становится ясно, что русские собрались деблокировать Ленинград, принимается решение о введении в состав 18-й армии вновь сформированного 3-м (германским) танковым корпусом СС. В конце 1943 – начале 1944 года 18-я армия под командованием генерал-полковника Линдемана широкой дугой растянулась от Финского залива до озера Ильмень, примыкая флангом к 16-й армии.

На участке от устья Луги и до Петергофа Ораниенбаумский котел замыкал 3-й (германский) танковый корпус

СС. Южнее Ленинграда находился 50-й армейский корпус – 126, 170 и 215-я пехотные дивизии. У Невы до участка южнее Шлиссельбурга занимал позиции 54-й армейский корпус – 11, 24 и 225-я пехотные дивизии. Основу сил немцев составлял 24-й армейский корпус – 61, 227, 254 и 212-я пехотные дивизии и испанский легион. Предельно уязвимый участок фронта удерживался силами одного из полков полковника Венглера (227-я пехотная дивизия). Позиции в среднем течении Волхова удерживал 28-й армейский корпус – 121-я пехотная дивизия, 12-я авиаполевая дивизия, 21-я пехотная дивизия, а в районе Чудово – 13-я авиаполевая дивизия. Участок до озера Ильмень южнее обороняли силы 38-го армейского корпуса – 2-я литовская бригада, 28-я егерская дивизия и 1-я авиаполевая дивизия. Группа армий «Север», в состав которой входили 16-я и 18-я армии, 9 января перешла под командование генерал-полковника (с 30 января 1944 года – фельдмаршала) Моделя, сменившего прежнего командующего фельдмаршала фон Кюхлера.

Участок от Ленинграда до Ораниенбаума назывался Ингерманландией, население относится к финно-угор ской группе. Здешние деревни отличались чистотой, аккуратностью, дома были построены не кое-как, а на века. Местность равнинная и заболоченная – заливные луга сменяются низкими лесами. Деревни располагались недалеко друг от друга, между ними тут и там хутора. Наступление на Ленинград в 1941 году оставило свои следы – от 25 до 75 % деревень были разрушены. Выложенные из бревен настилы – гати – тянулись к командным пунктам и рокадным шоссе.

Ораниенбаумский фронт считался спокойным местом. Он протянулся вдоль побережья западнее Ленинграда через небольшие города Ораниенбаум и Петергоф (Петродворец). Здесь русские все военные годы (с сентября 1941 по январь 1944 г.) удерживали плацдарм, опиравшийся на крепость Кронштадт.

3-й авиаполевой корпус люфтваффе был сформирован в 1942–1943 годах из 9-й и 10-й авиаполевых дивизий. Корпус был направлен на Ораниенбаумский фронт на сме-

ну пехотным дивизиям. Командующим 3-м авиаполевым корпусом был генерал-лейтенант Одебрехт. Но уже в ноябре 1943 года штаб командования корпуса преобразован в штаб командования 2-м зенитным корпусом, соответственно, менялся и круг решаемых задач. 1 декабря 1943 года Одебрехту было присвоено воинское звание генерала зенитной артиллерии. 9-я и 10-я авиаполевые дивизии остались на своих позициях.

Поскольку все указывало на то, что русские планируют снятие блокады Ленинграда, Ораниенбаумский фронт надлежало укреплять, и только что сформированный 3-й (германский) танковый корпус СС был переброшен именно на этот участок в целях усиления его обороны, осуществлявшейся силами двух авиаполевых дивизий, не имевших необходимого боевого опыта.

Переброска 3-го (германского) танкового корпуса СС на Ораниенбаумский фронт осуществляется под кодовым названием «операция «Лютцов». 4 декабря 1943 года на железнодорожную станцию Волосово между Кингисеппом и Гатчиной прибыл штаб командования 3-го (германского) танкового корпуса СС. После нескольких ночных часов томительного ожидания лишь к полудню 5 декабря начинается разгрузка и следование в лесной лагерь Клопицы.

11-й саперный батальон СС и саперные роты полков «Норвегия» и «Данмарк» маршем направлены на полигон Бенешау и раньше других частей дивизии «Нордланд» прибыли в Волосово и приступили там к разгрузке перед отправкой в район боевых действий на Ораниенбаумском фронте. 6 декабря в Волосово разгрузились саперные подразделения, часть из них пешим маршем прибыла в район Клопицы. Саперные роты полков подчинялись 11-му саперному батальону СС. Вооружение и техника пока что не получивших свои грузовые транспортные средства саперов перевозились силами саперного батальона «Нордланд». Двумя днями позже саперные подразделения были направлены на фронт, где принимали под свою ответственность от 10-й авиаполевой дивизии минные поля и позиции.

Между тем прибывали и полки дивизии «Нордланд», разгрузка осуществлялась на различных железнодорож-

ных станциях; полк «Данмарк» разгружался на станции Котлы. Место сбора полка «Норвегия» – Раговицы, откуда пешим маршем и на грузовиках направляется в район Воронино – Долгая Нива.

Командующий 3-м (германским) танковым корпусом СС выезжал на автомобиле в ставку фюрера и в штаб группы армий «Север», где получил дальнейшие указания. После этого генерал Штайнер явился к генерал-полковнику Линдеману, командующему 18-й армией, штаб которого располагался северо-восточнее Старо-Сиверской южнее Гатчины. Проблема состояла в следующем: где предстояло действовать 3-му корпусу – на западном или же восточном участке Ораниенбаумского фронта? Прорыв советских войск на запад в направлении Нарвы и в результате блокирование путей отхода всей 18-й армии были вполне реальными, поэтому генерал Штайнер решил бросить свои силы на западный участок Ораниенбаумского плацдарма.

К 10 декабря батальоны дивизии «Нордланд» заняли позиции. Заблаговременно вперед для ознакомления с местностью были посланы командиры рот и взводов, а уже следующей ночью на позиции прибыли и их подразделения. 12 декабря занятие позиций было завершено. Начиная с 18 декабря 1943 года с 00:00 часов штаб 3-го (германского) танкового корпуса СС нес ответственность за Ораниенбаумский фронт.

Предвидя наступление противника, штаб корпуса распорядился об усиленном сооружении оборонительных позиций. Предстояло расширить и оборудовать не только укрепления на передовой, но и в ближайшем тылу, там, где располагались обоз, интендантские службы. Деревни превращались в опорные пункты. Передовые позиции – ранее лишь цепочка опорных пунктов – превращаются в сплошную линию обороны, появляются ходы сообщения, правда, вследствие особого характера заболоченной местности не всегда и не везде достаточно глубокие, поэтому личному составу приходится передвигаться по ним пригнувшись. На сильно заболоченных участках и сооружают бревенчатые заборы, затрудняющие противнику визуальный обзор.

Но похоже, неприятель пока что особой активности не проявляет. Обе стороны ограничиваются ближней разведкой и деятельностью снайперов, никаких боевых действий не ведется.

Побережье от устья Нарвы в районе Гунгербурга (Нарва-Йыэсуу) до небольшого участка фронта на суше (Копорская бухта – Горбовицы) удерживалось боевой группой Веннинга и остатками полицейской дивизии СС (4-я полицейская моторизованная дивизия СС, иногда на картах называется дивизия СС «Полицай»). К этим силам следует прибавить береговую артиллерию, эстонский полицейский батальон и несколько рот выздоравливающих, а также ветеринарную роту. Штаб располагался в Острове возле устья Луги. Общая численность личного состава боевой группы – 6400 человек, общая протяженность фронта – около 15 км.

От селения Горбовицы до Новой Бури занимала позиции дивизия «Нордланд». Западнее находился 24-й полк «Данмарк», восточнее – 23-й полк «Норвегия». КП дивизии – в Кирово. Протяженность фронта – 24 км.

10-я авиаполевая дивизия обороняла участок от Новой Бури до Петровского, протяженность фронта составляла приблизительно 22 км, 9-я полевая дивизия люфтваффе – от Петровского до Финского залива в районе Петергофа, протяженность фронта около 10 км.

Генерал Штайнер намеревался разместить пока что находящуюся в Хорватии 4-ю моторизованную бригаду «Нидерланды» на участке боевой группы полицейской дивизии СС – которой предстояло переформирование – и 14 декабря 1943 года издал приказ о переходе частей береговой обороны под единое командование, которое позже поручено оберштурмбаннфюреру ваффен-СС Крюссингу (датчанину). Крюссинг, 1891 года рождения, служил в армии Дании в звании подполковника артиллерии и был первым командующим добровольческим корпусом «Данмарк», затем был переведен на штабную работу в дивизиях СС «Мертвая голова» и «Викинг», позже назначен на должность начальника артиллерии 3-го (германского) танкового корпуса СС.

Начальником штаба Крюссинга стал штурмбаннфюрер Энгельхардт, энергично взявшийся за работу по формированию штаба боевой группы «Побережье». Энгельхардт регулярно совершал инспекционные поездки по участку для ознакомления с обстановкой и с состоянием обороны. 18 декабря Энгельхардт доложил начальнику штаба 3-го (германского) танкового корпуса СС о результатах инспекционных поездок и сообщил о численности необходимого для организации обороны личного состава – офицеров, унтер-офицеров и рядового состава. Штаб корпуса пошел ему навстречу, оказав необходимую помощь. И к 27 декабря – то есть к прибытию оберштурмбаннфюрера Крюссинга в штаб в Острове – большая часть работы выполнена.

Основной опорой боевой группы «Побережье» являлись 11 береговых батарей под командованием майора Блума, расположенные вдоль всего побережья. Расположение сил выглядело следующим образом с запада на восток. В районе Мерекюла находился эстонский полицейский батальон. В Гунгербурге – 2 роты выздоравливающих. В районе Кирьямо – в 10 км западнее Острова – 2 роты выздоравливающих. По обеим сторонам «левого выступа» по одной роте химической защиты. По обеим сторонам устья Луги полк морской пехоты под командованием фон Бекерата со штабом в Усть-Луге. Западнее Великино – саперный батальон и мобильный артиллерийский дивизион. На западной стороне «правого выступа» – 3 запасных батальона дивизии и часть из состава школы унтер-офицеров. На северной и восточной стороне «правого выступа» – батальоны морской пехоты Хоншильда и Шнайдера, примыкающие к сухопутному фронту у участка боевой группы полицейской дивизии СС.

Вооружение боевой группы «Побережье» было собрано со всех европейских арсеналов. 75– и 150-мм орудия – французские, польские и чешские, как и личное оружие. Вся группа, численность которой составляла 9000 человек, представляла собой весьма пеструю картину, ее резервом была дислоцированная под Великино ветеринарная рота.

Боевая группа полицейской дивизии СС готовилась к передаче своего участка фронта. Дивизии предстояло переформирование. 28 декабря 1943 года из Хорватии прибыли первые подразделения бригады «Нидерланды». В первых числах января 1944 года 4-я моторизованная бригада СС «Нидерланды» заняла позиции на всем участке боевой группы полицейской дивизии СС, здесь оставался лишь артиллерийский дивизион упомянутой группы, поскольку бригада «Нидерланды» пока своей артиллерией не располагала.

Командный пункт бригады «Нидерланды» располагался в Лучках. На восточном участке фронта бригады – 49-й полк, на западном – 48-й. У бригады «Нидерланды» до сих пор был недокомплект вооружения. Тяжелое вооружение планировалось получить только на позициях. Противотанковый дивизион (дивизион штурмовых орудий), находившийся южнее деревни Котлы, получил на месте штурмовые и противотанковые орудия. В районе деревни Котлы упомянутый дивизион вместе с подразделениями боевой группы «Побережье» пришось использовать для борьбы с партизанами. Командовал дивизионом штурмбаннфюрер Шок. Бригада «Нидерланды» на тот момент имела численность около 6000 человек.

Центральный участок Ораниенбаумского фронта занимала 11-я добровольческая моторизованная дивизия «Нордланд».

Штаб дивизии расположился в бывшем помещичьем имении в Кирово. Наряду со штабами частей дивизии в Кирово находилась и 1-я рота ремонтного батальона под командованием гауптштурмфюрера Кристиансена, занимавшаяся восстановлением и ремонтом поврежденной в боях или вышедшей из строя техники. После нескольких ночных бомбардировок Кирово советской авиацией было принято решение о сооружении бункеров, которые по мере их готовности занимали отделы штаба.

24-й полк «Данмарк» занимал позиции на западном участке полосы обороны дивизии. Командный пункт полка находился в 4 км от деревни Заозерье. Там на небольшом холме был сооружен целый городок из землянок и бунке-

ров, соединенных гатью с рокадной дорогой Копорье – Ропша. Чуть южнее находится командный пункт 11-го артиллерийского полка «Нордланд».

На западном участке к бригаде «Нидерланды» примыкали позиции 3-го батальона 24-го полка бригады «Нидерланды». Участок обороны батальона имел протяженность в 3 км и соединялся с линией обороны Петровицы – Горбовицы. В полутора километрах в тылу линии обороны в деревне Кастивское находится командный пункт батальона.

1-й батальон 24-го полка «Данмарк» занимал позиции далее на восток до самого Воронино.

2-й батальон 24-го полка «Данмарк» составлял резерв полка и располагался южнее.

Полку «Данмарк» был придан 2-й дивизион 11-го артиллерийского полка СС. Для оборудования и укрепления оборонительных позиций придавалась также 1-я саперная рота полка. Подразделения полка были равномерно распределены по всему участку полка.

23-й полк «Норвегия» находился на участке фронта Воронино – Новая Буря. Западнее – 2-й батальон 23-го полка, восточнее – 3-й батальон 23-го полка. 1-й батальон 23-го полка в качестве резерва дислоцировался в районе Лопухинки. Командный пункт полка – в Долгой Ниве. 23-му полку «Норвегия» был придан 1-й дивизион артиллерийского полка «Нордланд», подчинена также 2-я рота 11-го саперного полка, расквартированная в Долгой Ниве. По прибытии на участок фронта бригады «Нидерланды» 3-го (германского) танкового корпуса СС оберштурмбаннфюрер Йорхель, ранее командовавший полком «Норвегия», принял командование 48-м полком бригады «Нидерланды», а полк «Норвегия» получил нового командира – штурмбаннфюрера Штоффера.

Последнее подразделение разведбатальона дивизии «Нордланд» – 2-я рота – 8 декабря 1943 года погрузилась в эшелон в Загребе и 16 декабря 1943 года прибыла в расположение батальона. 29 декабря 1943 года развед-батальон 11-й моторизованной дивизии СС «Нордланд» был переброшен в район Бегуницы – Греблово, где продолжал боевую подготовку. В ходе оперативных совеща-

ний и штабных учений гауптштурмфюрер Заальбах готовил свой батальон к предстоящим боевым действиям.

Военврач батальона – доктор Артнер.

1-й ротой командовал оберштурмфюрер Лоренц. На вооружении роты находились 8-колесные бронетранспортеры с пушечным и пулеметным вооружением.

2-й ротой командовал оберштурмфюрер Хекмюллер. На вооружении роты – полугусеничные бронетранспортеры, оснащенные 20-мм автоматическими танковыми пушками, предназначенными и для обороны с воздуха.

3-я и 4-я роты – мотопехотные роты на бронетранспортерах. 3-й ротой командовал оберштурмфюрер Кайзер, 4-й – оберштурмфюрер Фиманн.

5-я усиленная рота находилась под командованием оберштурмфюрера Шмидта. Боевой состав: группа управления роты, противотанковый взвод, взвод пехотных орудий, саперный взвод и пушечный взвод. Бронированные транспортные средства: бронеавтомобиль специального назначения 259 1–7. По инициативе командира пушечного взвода унтерштурмфюрера Лангендорфа огневая мощь роты существенно усилилась за счет трофейного оружия. Особенно интересен боевой состав пушечного взвода – 1:7:30 и 8 бронированных полугусеничных бронетранспортеров, оснащенных короткоствольными 75-мм орудиями (длина ствола 24 калибра, ранее устанавливались на танках Pz IV, после замены на длинноствольные (43 и 48 калибров) 75-мм пушки освободившиеся орудия устанавливали на бронетранспортеры). Боекомплект на машину составлял 72 снаряда. В зимний период была возможна транспортировка дополнительного боекомплекта (72 снаряда) на сконструированных Лангендорфом особых санях в виде прицепа. По бокам этих машин были смонтированы – если так можно выразиться – «наземные пикирующие бомбардировщики»: реактивные 320-мм бризантные или 280-мм зажигательные снаряды, приводимые в действие непосредственно водителем машины. Орудия могли использоваться также при стрельбе непрямой наводкой.

Батальон штурмовых орудий СС «Нордланд» занял позиции в районе Ямбурга (Кингисеппа). Командир баталь-

она гауптштурмфюрер Рёнш, командир штабной батареи оберштурмфюрер Кремер, командир 1-й батареи гауптштурмфюрер Реннер, 2-й – гауптштурмфюрер Кнобельшпис, 3-й – гауптштурмфюрер Эллерзик. Вновь сформированному батальону в качестве инструктора был придан гауптман Шульц-Штрек (сухопутные войска). После прибытия противотанкового батальона в прифронтовой район штурмовые орудия были отправлены в его распоряжение. Тем временем ликвидировались последние пробелы в овладении вооружением.

В конце 1943 – начале 1944 года в Гунгербург (Нарва-Йыэсуу) прибыл 11-й танковый батальон СС. Затем последовала переброска в Ямбург (Кингисепп). Некоторым из экипажей достались танки Pz V – «Пантера» из сырой в техническом отношении опытной серии, для боевого применения практически непригодные, однако такое решение было принято вследствие уже довольно заметно заявившей о себе нехватки техники. «Пантеры» в значительной степени усилили оборону в роли врытых в землю небольших «крепостей». Танкисты танкового батальона «Нордланд», до сих пор тщетно дожидавшиеся соответствующей требованиям фронта бронетехники, принялись за дело и с помощью ремонтников довели танки до необходимого состояния.

Численность дивизии «Нордланд» на 31 декабря 1943 года составляла 11 393 человека.

10-я авиаполевая дивизия люфтваффе находилась на участке Новая Буря – Петровское. Протяженность ее участка фронта была примерно 22 км. Командовал 10-й авиаполевой дивизией люфтваффе генерал-майор Ведель. В нее входили: 19-й и 20-й егерские полки (люфтваффе) в составе 3 батальонов каждый, 13-я и 14-я роты. 10-й артиллерийский полк (люфтваффе) с 3 дивизионами, 10-я разведрота мотоциклистов (люфтваффе), 10-й противотанковый батальон (люфтваффе) и дивизионные части. Общая численность дивизии составляла около 10 000 человек.

Участок от Петровского до Петергофа на Финском заливе включительно удерживала 9-я авиаполевая дивизия

под командованием полковника Михаэля (с 1 января 1944 года – генерал-майора). Протяженность фронта дивизии была примерно 16 км. Силы дивизии: 17-й и 18-й егерские полки люфтваффе по 3 батальона и 13-я и 14-я роты, 9-й артиллерийский полк люфтваффе в составе 3 дивизионов, мотопехотный батальон и 9-й противотанковый батальон и дивизионные части. Численность дивизии составляла около 10 000 человек.

Пока что на фронте наблюдалось затишье. Обоюдная боевая активность ограничивалась незначительным беспокоящим огнем и пропагандистской деятельностью. Так однажды утром 16-я рота «Данмарк» доложила: «Русские разбросали ночью листовки, которые висят на деревьях».

Декабрь был умеренно холодным, а на Рождество 1943 года стояла оттепель, из-за чего на всех рокадных шоссе наблюдалась гололедица.

В первых числах нового, 1944 года выросла активность воздушной разведки противника. Ощущалось приближение опасности. И все же, если судить по содержанию донесений, боекомплекты не увеличивали. Так, например, 3-й батальон дивизии «Данмарк» докладывал 29 декабря 1943 года: «Расход винтовочных патронов – 110 штук, пулеметных – 3670 штук, легких пехотных орудий – 19 осколочных снарядов, тяжелых пехотных орудий – 4 осколочных снаряда, минометных мин – 34 штуки». Примерно так же выглядели и донесения других батальонов. Наличный состав 3-го батальона 24-го полка на 29 декабря 1943 года: 12 офицеров, 57 унтер-офицеров и 435 человек рядового состава.

9 января 1944 года командир полка «Данмарк» фон Вестфален отдал приказ ударной группе взять пленных и подорвать блиндаж противника. Командир ударной группы обершарфюрер Венекильде получил от командира полка необходимые указания. Операция сорвалась. Ударная группа была замечена противником и взята в плен в полном составе. Налицо были все признаки готовящегося наступления русских.

10 января 1944 года 2-я рота 11-го саперного батальона СС, действовавшая в составе дивизии «Нордланд», была изъята из ее состава и переподчинена 9-й авиаполевой ди-

визии. Подразделению поставлена задача: совершенствование позиций на участке фронта этой дивизии и оборона стыка участков 9-й и 10-й авиаполевых дивизий в качестве ударного резерва.

Оберштурмфюрер Кнепель через заснеженные поля повел свою 2-ю роту ночью на новый участок. К 5 часам утра подразделение было на месте и разместилось на высоте, где находились позиции артиллерии. После краткой и интенсивной разведки вместе с командирами взводов 2-ю саперную роту бросили на сооружение препятствий из поваленных деревьев на переднем крае обороны. Настораживала растущая активность авиации противника и интенсивный обстрел артиллерией всех калибров важных объектов, например пересечений дорог и т. п. Кроме того, участились и налеты советских ночных бомбардировщиков («швейных машинок») на тыловые населенные пункты. Поступавшие в штаб 3-го (германского) танкового корпуса СС сведения о положении противника свидетельствовали о том, что русские через Кронштадт подтягивали крупные силы в район Ораниенбаумского плацдарма^[7]. И вскоре подтвердилось, что не удавшаяся в 1941 году и позже ликвидация Ораниенбаумского плацдарма русских будет иметь катастрофические последствия для немецкой армии.

Глава 4. Буря разразилась

К концу 1943 года советским войскам удалось достичь на участке 16-й армии существенных успехов, во многих местах продавив немецкую линию обороны. Теперь советское командование считало, что наступил подходящий момент для нанесения удара по 18-й немецкой армии и деблокирования Ленинграда.

Командование Ленинградского фронта было готово отдать приказ о наступлении. На Ораниенбаумском плацдарме находится 2-я ударная армия, юго-восточнее Ленинграда – 42-я армия, севернее Мги – 67-я армия.

Замысел командования Волховского фронта: наступление силами 59-й армии на Новгород и далее на Псков, силами 8-й и 54-й армий – наступление в среднем течении Волхова.

2-й Прибалтийский фронт должен был закрепить достигнутый в районе Невеля успех и выйти к среднему течению Западной Двины.

Советское наступление началось на Ораниенбаумском плацдарме. Утром 14 января тяжелые батареи крепости Кронштадт вместе с орудиями главного калибра линкора «Октябрьская революция» (до 1925 г. – «Гангут»), недостроенного тяжелого крейсера «Лютцов» (после продажи Германией СССР в 1940 г. назывался «Петропавловск», с сентября 1944 г. «Таллин»), а также севшего на грунт линкора «Марат» и артиллерия советской 2-й ударной армии открывают ураганный огонь по позициям 9-й и 10-й авиаполевых дивизий.

После проведенной артиллерийской подготовки в наступление устремились дивизии 2-й ударной армии под командованием Федюнинского; на западной полосе наступления – 43-й стрелковый корпус (48, 90 и 98-я стрелковые дивизии и 43-я танковая бригада), на восточной – в бой был брошен 122-й стрелковый корпус (131-я, 11-я стрелковые дивизии и 122-я танковая бригада). Вплотную за ними следовали 43, 168 и 186-я стрелковые дивизии и 152-я танковая бригада. В районе Петергофа оставалась 50-я бригада береговой обороны. И этот кулачище нанес удар как раз на стыке между двумя дивизиями люфтваффе, сумев с ходу проникнуть в глубину немецкой обороны на 5 км.

Второй удар был нанесен сутки спустя. Цель его – 50-й немецкий армейский корпус и линия обороны 126, 170 и 215-й пехотных дивизий. Здесь со стороны Ленинграда атаковали дивизии советской 42-й армии.

9-я авиаполевая дивизия, 126-я и 170-я пехотные дивизии оказались в кольце окружения; некоторым частям все

же удается с боем прорваться на запад. Северный фланг 18-й армии был смят. 19 января советские 2-я ударная и 42-я армии соединились в районе Ропши. Теперь они вместе устремились в западном направлении на Ямбург (Кингисепп). Самая главная цель советского наступления была достигнута – северный фланг 18-й армии дрогнул под их натиском. Русские теснили немцев и на южном участке. Фельдмаршал фон Кюхлер, сознавая всю сложность складывающейся обстановки, предложил отвести группу армий на позиции на реке Луга. Гитлер был категорически против, он сместил фельдмаршала фон Кюхлера и заменил его генерал-полковником Моделем. Однако и вновь назначенный командующий группой армий не видел иного выхода, кроме как отдать приказ на отвод войск.

14 января 1944 года 2-я рота 11-го саперного батальона СС в 5 часов утра под руководством унтерштурмфюрера Пауритша в соответствии с поставленной задачей продолжала сооружение преград для противника на стыке участков фронта 9-й и 10-й авиаполевых дивизий. Командир роты оберштурмфюрер Кнепель, которому в соответствии с полученным приказом предстояло выбрать место для сооружения тылового рубежа, вынужден был отказаться от поисков по причине начавшегося уже в 6 часов утра интенсивного артиллерийского обстрела русских и последовавших за ним воздушных атак штурмовиков. На пути в роту оберштурмфюрер Кнепель встретил группы впавших в панику солдат и направил их к месту сбора. Оборонительные позиции на опушке леса представляли собой удручающее зрелище – блиндажи разрушены советской артиллерией, земля перепахана воронками, верхушки деревьев выше 2 метров будто срезаны гигантским ножом. Повсюду тела убитых и раненых. Это первое крещение огнем оказалось непосильным для психики многих необстрелянных солдат. Оберштурмфюрер Кнепель обходил оставшийся в живых личный состав. Солдаты пребывали в состоянии прострации, раненых грузили на сани и носилки и перемещали к месту сбора.

Вскоре после этого на опушке замелькали белые маскхалаты русских. Редкий огонь пулеметов и автоматов сол-

дат авиаполевой дивизии смолк. Кнепелю и его товарищам с помощью ручных гранат пришлось пробивать путь к отступлению. В ближайшем тылу собрались рассеянные остатки 2-й роты 11-го саперного полка СС, где они получили из резерва стрелковое оружие, предусмотрительно доставленное сюда обершарфюрером Вильманом.

Между тем в районе прорыва появилась и 3-я рота 11-го саперного полка СС (гауптштурмфюрер Фосс). 3-я рота вместе с остатками 2-й роты готовилась к отражению атаки противника. Вскоре саперы перешли в контратаку и примерно после 2 километров быстрого продвижения по заснеженному лесному массиву натолкнулись на советских пехотинцев. На правом фланге 2-й роты завязались рукопашные схватки с противником. Не привыкшие к подобному ведению боевых действий солдаты полевого соединения люфтваффе были почти все перебиты, ранены или взяты в плен, уцелевшие спасались паническим бегством. В результате обе саперные роты СС оказались предоставлены самим себе.

Когда угроза окружения рот стала очевидной, гауптштурмфюрер Фосс отдал приказ отступать. 2-я рота, вовлеченная в ближний бой, обеспечивала огневое прикрытие 3-й роте и все же прорвалась из кольца окружения к расположенной юго-восточнее лесного массива высоте, где заняла оборону. Во время прорыва был ранен оберштурмфюрер Кнебель. Первый день широкомасштабного наступления Советов обошелся 2-й роте 11-го саперного батальона СС потерями 100 бойцов, часть из которых была убита, остальные пленены или ранены.

Командир саперного батальона дивизии «Нордланд» штурмбаннфюрер Бунзе вместе с бойцами своего подразделения отражал атаки превосходящих сил противника. Фриц Бунзе отвел людей на близлежащее разрушенное крестьянское подворье и занял там оборону. Саперы, быстро заняв занесенные снегом позиции, снова были готовы к бою. Именно теперь все могли воочию убедиться, что тщательная подготовка к наступлению русских сыграла положительную роль. Около 16:00 спустились сумерки. Советские войска атаковали, однако саперы не

дрогнули под их натиском. В результате их огнем было уничтожено около батальона русских.

На следующий день на оборонительные позиции саперов обрушился град мин и реактивных снарядов врага. Советские штурмовики и истребители непрерывно атаковали превращенное саперами в бастион крестьянское подворье. Артогонь противника достиг невиданной интенсивности, ряды саперов редели. Едва стих огонь русских, как в атаку устремились советские пехотинцы, поддерживаемые тремя танками Т-34.

Рота Бунзе – в одиночку, без какой-либо поддержки артиллерии – не отступала. Две машины Т-34 вплотную подошли к оборонительным позициям немцев. Два храбрых сапера выскочили из окопов, вскочили на броню танков и быстро укрепили на них заряды. Раздались оглушительные взрывы, и оба неприятельских танка были выведены из строя. Третья машина подбита из противотанкового орудия. Атака русских пехотинцев захлебнулась. Воспользовавшись смятением в рядах противника, один штурмфюрер начинает косить врага из ручного пулемета. Это послужило сигналом к началу контратаки – из окопов ударили пулеметные очереди, и неприятель начал беспорядочно отступать.

Между тем немецкое командование бросило на критический участок все имевшиеся в распоряжении силы. На участок прорыва были брошены 61-я и 227-я пехотные дивизии. Цель советской 2-й ударной армии обрисовывается все отчетливее: Ропша, главное рокадное шоссе и железнодорожный узел Гатчина (в 1929–1944 гг. – Красногвардейск). 61-я пехотная дивизия противостояла атакам неприятеля в районе Ропша. 3-й (германский) танковый корпус СС бросил все имеющиеся в распоряжении силы в район прорыва на западном участке. 17 и 18 января боевая группа «Побережье» направила в район боевых действий три своих запасных пехотных батальона и артиллерийский дивизион. Упомянутые батальоны вместе со своими дивизиями оказались в самой гуще боев, а артиллерийский дивизион перебрасывается с одного участка на другой.

Когда к утру 14 января обозначилось направление главного удара советских войск, разведбатальон дивизии «Нордланд» в первой половине дня удалось перебросить через Клясину – Бор в район деревни Дятлицы, где он вместе с боеспособными частями и подразделениями 10-й авиаполевой дивизии вступил в бой с противником. 2-я рота разведбатальона вышла на рубеж Капылошка – Дятлицы. И здесь была прорвана линия фронта, удерживаемая бойцами авиаполевой дивизии. Деревня Дятлицы, где располагался командный пункт батальона, была отбита у врага бойцами 2-й роты разведбатальона. Советы подвергали район массированному минометному обстрелу. На покинутом КП оберштурмфюрер Хекмюллер собрал командиров взводов на совещание. И, покидая КП, все трое командиров взводов погибли от разрывов мин. Вскоре погиб и обершарфюрер Грамлих. Оберштурмфюрер Хекмюллер перебросил силы роты на бронетранспортерах юго-западнее, поскольку полностью очистить от противника населенный пункт так и не удалось. На опушке лесного массива экипажи машин огнем пушек и пулеметов отбили вражеские атаки. Действия роты осложнялись отсутствием радиосвязи. Командир одного из отделений роты унтершарфюрер Поллер для передачи распоряжений был вынужден прибегать к помощи посыльных.

Застряв на дороге, ведущей в Старый Бор, русские попытались пробиться по другой дороге – на Воронино. Хекмюллер незамедлительно бросает туда половину своей роты. Командовал группой бойцов Поллер, и она успешно отбила все попытки противника атаковать Капылошку.

С 17 по 21 января командный пункт 2-й роты разведбатальона 11-й моторизованной дивизии СС «Нордланд» располагался в Старом Бору. Рота Хекмюллера плечом к плечу с подразделениями строительных батальонов – все бойцы старше 50 лет – сдерживала неприятельские атаки и попытки прорыва в Кожерицы и Бор.

Утром 14 января 1-й батальон 23-го полка «Норвегия» находится в резерве в Лопухинке, примерно в 10 км в тылу. У дороги, ведущей на север, был закопан в землю выведенный из строя танк Pz V «Пантера». Экипаж – бойцы

танкового батальона дивизии «Нордланд». И у Воронино, и на других участках линии обороны также были закопаны в землю несколько «Пантер».

Около полудня 1-й батальон полка «Норвегия» получил боевой приказ. Батальон маршем направился в район западнее Ропши. К ночи гауптштурмфюрер Фогт привел подразделение к участку прорыва. Фогт – командир опытный, он уже участвовал в кампании на Западном фронте в должности командира взвода, где и удостоился Рыцарского креста. Фогт собрал офицеров на оперативное совещание – фон Баргена, Штюве, Кифера и Дозе. Долго рассуждать не пришлось – каждый был обязан действовать в сложившей обстановке по-боевому. И батальону штурмовых орудий «Нордланд» приходилось подавать руку помощи где только можно. Штурмовые орудия поротно и даже повзводно составляли основу боевой мощи мотопехотинцев.

Утром 15 января у позиций 1-го батальона 23-го полка «Норвегия» внезапно появились 6 советских Т-34. Враг обстреливал позиции со всех сторон. Оберштурмфюрер Рендеман погибнет в этой схватке. Гауптштурмфюрер фон Баргенс из 3-й роты вышел из боя с русскими тридцатьчетверками живым. Около полудня 15 января на участок 1-го батальона полка «Норвегия» прибыл гауптштурмфюрер Эллерзик с 4 штурмовыми орудиями 3-й батареи. 3-я рота полка «Норвегия» атаковала при поддержке этих четырех штурмовых орудий. Танки Т-34, находившиеся в более выгодном положении, успешно отбили атаку немцев. Была подбита командирская машина. Гауптштурмфюрер Эллерзик – единственный уцелевший член экипажа – с тяжелыми ожогами был эвакуирован. 3-я рота полка «Норвегия» немного отошла, окопалась и организовала оборону. Т-34, не решаясь на новый удар, обстреливали, однако, позиции 3-й роты весь день. Гауптштурмфюрер фон Барген вместе со своим командиром взвода, норвежцем (унтерштурмфюрером) получили ранения. Командование 3-й ротой полка «Норвегия» принял гауптшарфюрер Твесманн.

Для поддержки 1-го батальона полка «Норвегия» была подтянута 5-я батарея артиллерийского полка дивизии «Нордланд», которая заняла оборону северо-восточнее

деревни Дятлицы. Батарея оберштурмфюрера Биннерупа весь день подвергала интенсивному обстрелу неприятельские позиции. На советской стороне применялись преимущественно «сталинские орг'aны» «катюши», наносившие 1-му батальону полка «Норвегия» тяжелые потери.

Вечером 1-й батальон полка «Норвегия» отошел примерно на километр в юго-западном направлении. На этом рубеже 1-й батальон удержался и 16 января, успешно отбивая все атаки Советов. Снова эсэсовцы понесли ощутимые потери в результате обстрелов «сталинскими органами» и артиллерией.

17 января батальон вновь был вынужден отступить и занял тыловой рубеж обороны к северу от основного рокадного шоссе на участке Витино – Дятлицы. Теперь линия фронта поворачивала на запад. В ходе отступления был ранен гауптшарфюрер Твесманн – осколочное ранение в легкое, – и его на санях полумертвого отвезли в тыл. Командование 3-й ротой полка «Норвегия» принял адъютант командира батальона оберштурмфюрер Фехнер. На данном рубеже батальон Фогта оставался до 21 января. Штурмовые орудия подбили на участке 1-го батальона полка «Норвегия» 4 советских танка Т-34, внеся таким образом существенный вклад в успешную оборону.

17 января батарея Лерума, расположенная южнее Воронино, получила приказ генерал-майора Веделя (командующего 10-й авиаполевой дивизией) уничтожить скопление вражеских танков в районе деревни Заостровье. Артиллеристы развернули тяжелые гаубицы на 100°; группа управления батареи произвела по карте все необходимые расчеты, и через 20 минут было произведено несколько залпов – без корректировки огня, только по расчетным данным – по скоплению русских танков. В результате они были рассеяны.

После прорыва русских 14 января 1-я рота саперного батальона 11-й дивизии СС «Нордланд», выполнявшая до сих пор на участке полка «Данмарк» саперные задачи, 15 января была переброшена к месту прорыва. Рокадное шоссе было забито колоннами войск. Саперная рота продвигалась крайне медленно. В бой она вступила на участ-

ке разведбатальона дивизии «Нордланд». На необозримой равнине 1-й роте саперного батальона предстояло отбить атаку русских. Атака была отбита, но первые потери понесла и рота.

Ответственный за оборону данного участка гауптштурмфюрер Заальбах 17 января немного юго-западнее организовал новую линию обороны. Его силы: разведбатальон дивизии СС «Нордланд», 1-я рота 11-го саперного батальона СС этой дивизии и боеспособные части 10-й авиаполевой дивизии. Советские противотанковые орудия и снайперы вынуждали расширять и укреплять позиции. Промозглая погода заставляла ускорять сооружение блиндажей. На протяжении нескольких дней удавалось удерживать оборону. Было отражено несколько атак противника. Несмотря на интенсивные пулеметные и минометные обстрелы, немецкие потери оказались незначительными.

Главный удар 2-й советской ударной армии был нацелен после овладения Ропшей на юг к основному рокадному шоссе и железнодорожному узлу Гатчина (Красноармейск).

До вечера 17 января группа Бунзе с остатками 2-й и 3-й саперных рот саперного батальона 11-й дивизии СС «Нордланд» вели оборонительные бои до подхода 61-й пехотной дивизии. 17 января советские передовые отряды оказались в тылу саперов и угрожали подтянутой немцами к этому участку фронта артиллерии, ведущей огонь из всех калибров. Фриц Бунзе, сознавая опасность, собрал всех – радистов, водителей и прочих – и повел их в контратаку против Советов. Артиллерию удалось отвести к рокадному шоссе. Последними покидали позиции саперы.

В то время как части 3-го (германского) танкового корпуса СС блокировали западный участок прорыва – вначале линия фронта проходила с запада на восток, а впоследствии повернула круто на юг, – саперы Бунзе и 61-я пехотная дивизия пытались пробиться к основному рокадному шоссе, сооружали здесь заграждения и способствовали отходу остатков 50-го армейского корпуса. В целях поддержки 61-й пехотной дивизии был задействован и разведбатальон дивизии «Нордланд».

21—22 января 2-й батальон полка «Данмарк» (до сих пор еще резерв) сменил на позициях 1-й батальон полка «Данмарк». 1-й батальон полка «Данмарк», в свою очередь, сменил разведбатальон дивизии «Нордланд» в районе деревни Дятлицы. 1-й батальон полка «Данмарк» благодаря им усилился 10-й ротой и противотанковым орудием. Осуществлялись и другие передвижки с пока относительно спокойного западного участка Ораниенбаумского фронта на оказавшийся под угрозой восточный участок. В ходе упомянутой переброски сил 8-я рота полка «Данмарк» вела бои в районе Долгой Нивы с целью высвобождения отдельных батарей артиллерийского полка «Нордланд», оказывавших поддержку втянутым в ожесточенные бои с врагом ударным группам в районе прорыва.

Разведбатальон дивизии «Нордланд» перебрасывался параллельно с продвигающимися на юг силами противника. Будучи одним из самых лучших и подвижных подразделений дивизии, он использовался в качестве «пожарной команды» и в этом качестве оказывал помощь 61-й пехотной дивизии.

22 января враг нанес мощный удар на основном рокадном шоссе восточнее Витино. Находящаяся там 2-я рота разведбатальона дивизии «Нордланд», пропустив отходящие части, накрыла огнем наседавших русских.

До 19:00 боевые бронетранспортеры 2-й роты разведбатальона отражали все атаки русской пехоты, действовавшей при поддержке интенсивного огня минометов, применявших новейшие фосфорные боеприпасы. В результате по обеим сторонам Витино осуществлен выход 1-го батальона 48-го полка «Генерал Зейфард» (гауптштурмфюрер Рюле фон Лилиенштерн) на новые оборонительные позиции. 1-му батальону 48-го полка приданы 2 роты саперного батальона бригады «Нидерланды».

Эта боевая группа в ночь с 22 на 23 января отразила многократные ожесточенные атаки советских войск. Фон Лилиенштерн лично вместе со своими вестовыми и спешно собранным личным составом провел 17 контратак, целью которых была зачистка мест прорыва, в ходе их получил ранение и все же остался при батальоне, который он позд-

нее отвел вдоль рокадного шоссе на Ямбург (Кингисепп). За эти боевые действия гауптштурмфюрер фон Лилиенштерн удостаивается Рыцарского креста.

23 января 1944 года фронт проходил следующим образом. В районе Капылошка – Дятлицы находился 1-й батальон 24-го полка СС. От важной точки, какой являлась деревня Дятлицы, линия фронта резко сворачивала на юг. Далее находились боевая группа 10-й авиаполевой дивизии с подчиненной ей 1-й саперной ротой саперного батальона дивизии СС «Нордланд». Далее на юг располагались остатки 1-го батальона 23-го полка СС и вокруг Витино – боевая группа фон Лилиенштерна (1-й батальон 48-го полка), южнее основного рокадного шоссе – мобильные группы разведбатальона дивизии «Нордланд», оказывавшие поддержку 61-й пехотной дивизии при сооружении оборонительных позиций. Через эти заградительные позиции на запад устремлялись разгромленные под Ленинградом немецкие дивизии.

23 и 24 января на упомянутом фронте шли тяжелые бои. Особенно яростно советские войска штурмовали позиции 1-го батальона полка «Данмарк» с целью прорыва заградительных позиций на дорогах на Воронино, Бор и Черемыкино. Применяя танки, артиллерию и минометы, советские войска непрерывно атаковали. 1-й батальон полка «Данмарк» сдерживал натиск противника. Потери были высоки. Все попытки врага прорваться к Витино окончились неудачей.

Русские искали уязвимые места. К югу от основного рокадного шоссе были обнаружены советские войска, занявшие исходное положение. Изорванный южный фронт подвергался опасности. В районе Большое Хабино – Волгово разведбатальон дивизии «Нордланд» получил новый боевой приказ: «Разгром группировки врага, занявшей исходное положение».

Гауптштурмфюрер Заальбах разделил свой батальон на 2 ударные группы. Группа «Север» – 1, 4 и 5-я роты; командир гауптштурмфюрер Заальбах. Место сбора Волгово. Группа «Юг» – 2-я и 3-я роты; командир оберштурмфюрер Хекмюллер. Место сбора Торосово.

После непродолжительной подготовки обе ударные группы начали продвижение. В ходе ожесточенных боев группа Хекмюллера была остановлена. Лишь после успешных действий группы Заальбаха атака продолжились. 2-я рота в результате прямого попадания противотанкового снаряда потеряла бронетранспортер. Командир 5-й роты оберштурмфюрер Шмидт был ранен. Противник беспорядочно отступил в леса на восток. Начавшаяся 24 января операция была успешно завершена, но она лишь замедлила маневр советских войск. Дивизия «Нордланд» предусмотрительно отправила в тыл обозы с целью обеспечения большей маневренности войск – каждое транспортное средство было на счету. Выдвинувшийся вперед 1-й взвод ремонтно-восстановительной роты 17 января был переброшен в Ямбург (Кингисепп). 26 января 11-й батальон связи был переброшен в Алексеевку, а потом также в Ямбург.

25 января рота 1-го батальона полка «Данмарк» уже не в силах была сдержать интенсивные атаки противника. Батальон таял на глазах. Командир батальона гауптштурмфюрер Вихманн и двое его командиров рот, гауптштурмфюрер Геннике и оберштурмфюрер Хайн, погибли. Фронт был прорван. Советы атаковали с трех сторон. Гауптштурмфюрер Сёренсен принял батальон и приказал: «Прорываться на юго-запад – в Витино!» Сёренсен возглавил подразделения, оберштурмфюрер Зидон – теснимый врагом арьергард. После обернувшегося тяжелыми потерями отхода остатки 1-го батальона 24-го полка СС в Витино влились в боевую группу фон Лилиенштерна, и их сразу же бросили в бой на участке к югу от деревни. Эта заградительная позиция продержалась до 27 января. Кодовое слово «Оттепель» означало приказ отходить. Оберштурмфюрер Зидон с остатками 1-й и 3-й рот полка «Данмарк» осуществлял арьергардное прикрытие. 25 января была окружена и боевая группа Хеллинга. Хеллинг ждал дальнейших распоряжений. Во второй половине следующего дня происходили сильные вражеские атаки. Хеллинг провел совещание с командирами. Унтерштурмфюрер Арера предлагал немедленный прорыв. Начало смеркаться. Вперед! Группы прорыва возглавила 1-я рота саперного батальона.

#Унтерштурмфюрер Арера вел саперов и за ним батальон 10-й авиаполевой дивизии в юго-западном направлении по лесистой местности. По боевой группе Хеллинга противник открыл огонь. Группы прикрытия вели ответный огонь. Имелись потери. Дальше! Глубокий снег сильно замедлял продвижение. К ночи самый опасный участок был пройден. Перевязали раненых, похоронили двоих погибших; марш продолжался. Несколько часов спустя боевая группа Хеллинга встретила отступающую заградительную группу. После краткой передышки снова дальше на запад по заснеженному лесу.

25 января был поднят по тревоге разведбатальон дивизии «Нордланд», и во второй половине дня подразделение расположилось полукругом восточнее деревни Губаницы. Ночью с востока донесся шум движущихся танков. Сомнений быть не могло – советские войска готовили танковую атаку. Разведбатальон ждал подкрепления – штурмовых орудий. Когда с тыла послышался лязг гусениц и рев двигателей, бойцы разведбатальона были уверены, что в Губаницы прибыло подкрепление.

Однако едва рассвело, всем стало ясно, что это советский танк с пехотинцами на броне. Танк пронесся через деревню на полном ходу, протаранил несколько бронетранспортеров и тут же вновь растворился в предрассветной мгле. И все это происходило без единого выстрела. Нанесенный урон: сорваны гусеницы бронетранспортеров.

На рассвете 26 января разведбатальон дивизии «Нордланд» находился в полной боевой готовности в деревне Губаницы. Гауптштурмфюрер Заальбах предчувствовал предстоящую танковую атаку. Обещанное подкрепление так и не подошло. Вот что рассказывал очевидец: «Из серой мглы вырисовывались русские танки, идущие широким фронтом. Они двигались прямо на Губаницы. Сначала их было семь, но за ними еще столько, что и пересчитать трудно; наряду с Т-34 – все возможные другие типы танков, включая и более старые типы. Наводчики 5-й роты нацеливают орудия. Сначала из первой волны, то есть из 7 танков, подбито 6 машин. А тут вторая волна надвигается. Разгорелась

танковая дуэль, которой до сих пор мне видеть не приходилось. Вокруг сплошной грохот стрельбы… Я насчитал 61 танк, многие из которых так и остались стоять на предполье. А бой не утихал. Роттенфюрер Шпорк мчится на своем вооруженном 75-мм пушкой бронетранспортере прямо на советские танки и выстрелами в упор подбивает один вражеский танк за другим. Сколько продолжался этот бой, я даже не берусь сказать – просто я утратил чувство времени».

Тем утром 26 января под Губаницей было подбито 48 советских танков; только ротмистр-голландец Каспер Шпорк вывел из строя 11 машин. Львиную долю записала на свой счет 5-я рота разведбатальона дивизии «Нордланд» под командованием унтерштурмфюрера Лангендорфа. Взвод тяжелых противотанковых орудий (три 75-мм орудия) и восемь пушечных бронетранспортеров, оснащенных 75-мм орудиями, против 61 советского танка. Закованные в толстую броню машины против легких машин разведбатальона «Нордланд»!

Дальше на юг, у Волосово, боевая группа 227-й пехотной дивизии под командованием полковника Венглера не дала Советам овладеть важным железнодорожным узлом. Бойцы Венглера уже называли Волосово «Венглерoво», тем самым выражая безграничное доверие к полковнику.

Разведбатальон дивизии «Нордланд» оставался севернее Волосово в ожидании новых атак врага. Отпускники, едва выходя из эшелонов на станции Волосово, тут же направлялись на позиции разведбатальона дивизии «Нордланд».

502-й батальон «Тигров», действовавший на том же участке, постоянно освобождал от противника пути отхода, понеся при этом ощутимые потери – почти всю свою 1-ю роту. Майор Йеде, командир этого 502-го батальона тяжелых танков, собрал у Волосово почти все свои «Тигры».

Утром 27 января при поддержке танков противник возобновил атаки на участке фронта Губаницы – Волосово. Между тем отход 3-го (германского) танкового корпуса СС продолжался. «Венглерoво» (Волосово) было оставлено. До самой темноты держал оборону арьергард. Боевые машины 5-й роты разведбатальона дивизии «Нордланд» обес-

печивали отход боевой группы Венглера и «Тигров». Затем бронетранспортеры разведбатальона прикрывали погрузку «Тигров» на железнодорожной станции Волосово. Когда состав с погруженными на спецплатформы «Тиграми» отправился на Нарву, на запад отошли и подразделения арьергарда^[8].

Глава 5. Отход 3-го (германского) танкового корпуса СС

До 26 января 3-му (германскому) танковому корпусу СС удавалось, отражая постоянные атаки противника, удерживать все новые и новые промежуточные позиции, в то время как разгромленные дивизии северного крыла 18-й армии отступали на запад. Действовавшие у Ленинграда дивизии понесли огромные людские потери. Так, наряду с другими, 22 января погиб генерал-майор Михаэль, командовавший 9-й авиаполевой дивизией.

26 января 1944 года начался поэтапный отход 3-го (германского) танкового корпуса СС. Ранее все командиры были ознакомлены с подготовленным планом. В тот день соответствующие распоряжения поступили и в бригаду «Нидерланды», и в боевую группу «Побережье». Штаб корпуса переместился из лесного лагеря Клопицы в Ополье. На всем участке корпуса изымалось тяжелое вооружение и отправлялось в тыл. Батареи артиллерийского полка дивизии «Нордланд» постепенно сосредоточивались в районе восточнее Ратчино – Озаково.

27 января фронт резко сместился на юг. Полным ходом шел отвод войск. По гатям отводили тяжелые вооружения и роты моторизованной пехоты, все они направлялись к северному рокадному шоссе. 16-я рота полка «Норвегия» на участке полка «Норвегия» подрывала важные объекты и минировала дороги. Лишь немногие из врытых в землю

танков Pz V «Пантера» удалось поставить на ход. Большую часть пришлось взрывать. Повсюду горели блиндажи. Русские наступали буквально по пятам немецких войск. В леса к югу от прежней линии фронта уже успели просочиться значительные силы противника, теснившие отступавшие части дивизии «Нордланд». Полк «Норвегия» свернул на юго-запад. Перед этим был отправлен обоз. Ротные фельдфебели и командиры подразделений обоза нередко на свой страх и риск без каких-либо приказов сверху искали наиболее удобные пути отхода. Обоз 16-й роты полка «Норвегия» под командованием гауптшарфюрера Вайбеля забрал с собой из деревни Зябицы и гужевые повозки обоза других подразделений вермахта, командиру которых в суматохе отступления так и не был отдан соответствующий приказ.

Фриц фон Шольц в числе последних покинул командный пункт своей дивизии; наступающие по обе стороны силы врага едва не окружили его. Половина 7-й роты полка «Норвегия» была отрезана. Командир 7-й роты контратаковал противника остатками подразделения и выручил штаб своей дивизии в Кирово, который тут же был переброшен на запад. Отрезанным силам 7-й роты 23-го полка СС «Норвегия» грозила участь оказаться пропавшими без вести.

3-й батальон полка «Данмарк» без боя оставил свои позиции и пешим маршем направился в Керстово (40 км). 2-й батальон полка «Данмарк» пока что не отрывается от полка «Норвегия» на линии Горбовицы – Кирово – Бегуницы. Южнее – в районе Волосово – в тот день находились разведбатальон дивизии «Нордланд», боевая группа Венглера и тяжелые танки майора Йеде. Снова и снова противник осуществлял преследование отходящих сил немцев, нанося удары через бреши в линии фронта. Немецкие части были вынуждены постоянно с боем пробивать себе пути отхода. Бои, тяготы и лишения, многокилометровые пешие марши по заснеженным лесам и болотам, с ранеными и вооружением на гужевых санях. 16-я рота полка «Данмарк» – арьергард – взрывал дороги Глобицы – Кербуково-Северное, командный пункт в Заозерье и, в завершение, мост под Ламохой.

11-й танковый батальон СС (дивизии «Нордланд», теперь он носил имя «Герман фон Зальца»), помогал горсточкой оставшихся танков везде, где только можно. Под Копорьем появились первые погибшие. В ходе разведрейда были смертельно ранены в результате прямого попадания гауптштурмфюреры Гольткамп (командир 1-й роты), унтерштурмфюрер Шмидихен и еще один унтершарфюрер.

Утром 28 января 1944 года начался отход бригады «Нидерланды» и боевой группы «Побережье». Оружие и технику боевой группы «Побережье» частично удалось вывезти; большинство расположенных на побережье батарей пришлось взрывать. Получаемые приказы и тут же поступающие другие распоряжения, опровергавшие первые, свидетельствуют о серьезных разногласиях между штабом Крюссинга и Верховным командованием. Боевая группа «Побережье» получила 7 приказов и еще столько же распоряжений, эти приказы отменявших. И так до тех пор, пока, наконец, не были демонтированы линии, связывавшие фронт со ставкой Верховного главнокомандования. Переброшенный ранее из Острова в Великино штаб под командованием начальника штаба, наследного великого герцога Мекленбургского, также отступил. Уже 26 января боевая группа «Побережье» предусмотрительно бросила в бой 3 роты выздоравливающих и 5 20-мм зенитных орудий под Кайкино для обороны 5-тонного моста. Этот мост был единственным между Финским заливом и Ямбургом (Кингисеппом). Вследствие особой важности сюда было дополнительно направлено подкрепление под командованием бывшего норвежского офицера-сапера, гауптштурмфюрера Хёля.

28 января части 3-го (германского) танкового корпуса СС с боями отходили дальше на запад. В перерывах между боями с противником спешно возводились новые заградительные позиции, какое-то время бойцы держали оборону, а после этого отходили. В то время как основная масса артиллерии дивизии «Нордланд» была сосредоточена в районе Ратчино, подразделения моторизованной пехоты находились в районе Гомонтово – Бегуницы. 5-я рота 11-го артиллерийского полка под командовани-

ем оберштурмфюрера Биннеропа выпустила с позиций под Озаково за одну только первую половину дня 600 снарядов. 3-й дивизион 11-го артиллерийского полка, который занял огневую позицию восточнее Ратчино, вел огонь в северном и восточном направлениях.

Остатки 1-го батальона полка «Норвегия» продвигались севернее, параллельно основному рокадному шоссе. И снова командующий дивизией вместе с этим батальоном пробирался через леса и болота.

Остатки 10-й авиаполевой дивизии – наряду с батальоном Хеллинга – вместе с подчиненной ей 1-й ротой саперного батальона 11-й дивизии СС «Нордланд» и при поддержке батареи оберштурмфюрера Матта – вступили в бой с врагом к югу от основного рокадного шоссе. Находясь на заградительной позиции, батарея Матта сдерживала мощный натиск Советов. Под прикрытием 1-й роты саперного батальона батарея буквально в последнюю минуту без потерь орудий сумела отойти.

Советский клин наступления наносил удар с северо-востока на Раговицы по находящемуся на том участке в районе Керстово 3-му батальону полка «Данмарк». Командир батальона Якобсен направил свою 9-ю роту в Серговицы (2 км восточнее Керстово), но той, однако, пришлось повернуть на юг. Штурмбаннфюрер Якобсен, который все еще дожидался донесений из Серговиц, направил туда унтерштурмфюрера Герлёф-Нильсена. Нильсен, так и не добравшись до 9-й роты, попал в плен.

Пока что остающийся под Ратчино 3-й дивизион артиллерийского полка 11-й дивизии СС «Нордланд» получил приказ отходить к основному рокадному шоссе. Ранее командир этого артиллерийского полка оберштурмбаннфюрер Карл вместе с командиром 3-го дивизиона уже дали приказ об отступлении. Карл, который вызван на командный пункт дивизии, отправился на своем автомобиле и со связным-мотоциклистом кратчайшим путем к основному рокадное шоссе. Карл получил приказ отвести артиллерию. Когда радиосвязь отказала, Карл отправил проинструктированного связного-мотоциклиста назад, и тот благополучно добрался до места назначения. 3-й дивизион снял

орудия с позиций и отступил. Первой следовала батарея Лерума. На полпути к основному рокадному шоссе голова колонны подверглась обстрелу. Из перелесков по обе стороны дороги артиллеристов атаковали прорвавшиеся русские. Батарея Лерума пыталась развернуться. На узкой дороге это не удалось. Тяжелые тягачи с гаубицами съезжали в кювет. Ситуация стала неуправляемой. Следовавшая далее батарея сумела все же развернуться и добраться по другой дороге до рокадного шоссе под Гурлово. 4 тяжелые полевые гаубицы были потеряны. Артиллеристы все же пробились к своим.

К вечеру оборонительные позиции немцев находились у Керстово – Ополье и южнее. 16-я рота «Норвегия» прибыла в течение дня в Лялизы, теперь она была переподчинена вермахту. Лялизы были атакованы крупными силами Советов, сумевшими обойти заградительные позиции по обеим сторонам рокадного шоссе. Едва не перешедшие к русским Лялизы в ходе контратаки снова захвачены немцами. Расположенное в 3 км восточнее Гурлово оставалось в руках Советов, противник подтягивал туда дополнительные силы, что было чревато серьезной опасностью для расположившихся дальше на восток немецких сил.

7-я рота полка «Данмарк» под командованием гауптштурмфюрера Хемеля под Литисно получила от командира дивизии фон Шольца приказ атаковать занятое врагом Гурлово. Уже смеркалось. Фон Шольц и Хемель с юго-восточной окраины Литисно наблюдали передвижения противника в Гурлово и разрабатывали план атаки. Хемель собрал свою 7-ю роту 24-го полка «Данмарк» в районе Лялизы – Литисно. Цель атаки: Гурлово и освобождение основного рокадного шоссе.

Гауптштурмфюрер Хемель, первым из младших командиров дивизии «Викинг» удостоенный Германского креста в золоте, считался одним из самых надежных офицеров. Ему в ночной атаке были подчинены взвод стрелков-мотоциклистов под командованием унтерштурмфюрера Бертрамсена (полк «Данмарк») и 2 штурмовых орудия противотанкового дивизиона дивизии «Нордланд». Усиленная 7-я рота 24-го полка «Данмарк» Хемеля атаковала по обе

стороны рокадного шоссе в восточном направлении. Бойцы Хемеля бесстрашно пошли на штурм занятого противником селения Гурлово. По дороге мчались штурмовые орудия, время от времени они останавливались для получения от Хемеля целеуказаний. В объятом пожаром Гурлово рвались снаряды штурмовых орудий, подавлявшие один за другим очаги сопротивления врага и способствующие победе боевой группы Хемеля. Бой на рокадном шоссе затянулся на целых два часа, и наконец связь с отрезанными силами была установлена.

Во второй половине того же дня остатки полка «Норвегия» и артиллерийского полка «Нордланд» отходили дальше на восток. Туда же отходили и части сухопутных войск. Следовавшие с юго-востока подразделения разведбатальона 11-й дивизии СС «Нордланд» вышли на уже перерезанное врагом главное рокадное шоссе. В 10 км к югу от рокадного шоссе находился батальон авиаполевой дивизии Хеллинга вместе с приданной ему 1-й ротой саперного батальона дивизии «Нордланд». В разных местах своих оборонительных позиций батальону приходилось отражать атаки неприятеля.

Одновременно с атакой боевой группы Хемеля с востока нанесли удар и подразделения разведбатальона дивизии «Нордланд», которые проломили оборону Советов у Гурлово. Остатки саперного батальона дивизии «Нордланд» отошли после ожесточенных боев у бреши в позициях у Ропши, их перебросили на помощь сражающимся саперам. С утра 29 января 1-я саперная рота перешла в прежнее подчинение. Унтерштурмфюрер Арера доложил об этом командиру саперного батальона. Вследствие отправки раненых в тыл численность роты заметно поубавилась – в распоряжении Ареры осталось лишь 8 человек. 1-я рота саперного батальона дивизии «Нордланд» потеряла 9 человек убитыми, многие были ранены.

29 января части и подразделения направились в Ямбург (Кингисепп). К полудню крупные силы врага начали с двух направлений обходить Ополье. Ополье с утра подвергалось интенсивному артобстрелу русских. В последнюю минуту удалось эвакуировать раненых из располо-

женного в церкви перевязочного пункта в Нарву. После этого полк оставил Ополье. 3-й батальон штурмбаннфюрера Ломанна также направляется в Ямбург.

В ходе этих боев погибает командир противотанкового батальона (штурмовых орудий) дивизии «Нордланд» гауптштурмфюрер Рёнш. Командование батальоном принял гауптман Шульц-Штрек.

Батареи артиллерийского полка дивизии «Нордланд» заняли новые огневые позиции в Ямбурге (Кингисеппе) и по обе стороны от него.

Полк «Норвегия» занял позиции на Лужском плацдарме восточнее Ямбурга. Командный пункт полка находился в западной части города. К югу от города, к западу от реки Луга, находились 16-я рота полка «Норвегия», остатки 1-го батальона полка «Норвегия» и оперативные объединения.

Командный пункт полка «Данмарк» был временно размещен в Падоге. Севернее Ямбурга позиции заняли 3-й батальон 24-го полка «Данмарк», а еще севернее и 2-й батальон этого полка. В то время как оба этих батальона занимали здесь оборону, арьергард до сих пор удерживал позиции в районе Котлы (западнее Ополье). Вот одно из свидетельств того, что происходило тогда:

«16-я рота «Данмарк» находилась в арьергарде у железнодорожной линии вблизи Алексеевки. Железнодорожный мост был взорван, дороги минировались, атаки врага отражались. Связь с полком отсутствовала. После выполнения приказов 16-я рота 24-го полка «Данмарк» возвращалась к рокадному шоссе.

В хмуром сером свете зимнего дня беспорядочная толпа пеших войск тянулась на запад. Еще 300 метров, еще 250 метров: командиры рот и группы управления роты осуществляют наблюдение. Брегула, командир группы управления роты, толкнул в бок унтерштурмфюрера Ариониуса:

– Унтерштурмфюрер, это – русские!

– Знаю! – сухо отвечал командир роты.

Без лишних слов рота приближалась к рокадному шоссе. Еще 200 метров, еще 150 метров – русские ошеломлены! Ну а теперь: «Огонь!»

Открыв огонь из всех видов оружия, с криками «ура!» рота заняла рокадное шоссе, а русские (очевидно, всего несколько бойцов. – Ред.) тем временем беспорядочно отступили. Под огнем [нескольких] советских пехотинцев и минометчиков, засевших южнее в лесном массиве, рота быстро преодолела километр пути и ценой двух раненых бойцов снова соединилась со своими. Троих погибших пришлось оставить».

С 28 января боевая группа «Побережье» и бригада «Нидерланды» отступали. Бригада «Нидерланды» в глубоком снегу пробиралась через труднопроходимые леса. Оружие и технику переносили на себе и перевозили на санях. Советская артиллерия, пристрелявшаяся к лесным просекам, осыпала солдат снарядами, поэтому нередко приходилось продираться через лесные чащобы, в которых ничего не стоило потерять ориентировку. Командный пункт бригады в Лучках был сожжен. Саперы минировали дороги, по которым наступали русские. 54-й противотанковый дивизион штурмовых орудий штурмбаннфюрера Шокса, оказав огневую поддержку арьергарду, был вынужден отвести штурмовые орудия на юг к мосту через Лугу в Ямбург (Кингисепп), поскольку мост в Кейкино не выдерживал веса такой техники. Рота стрелков-мотоциклистов оберштурмфюрера Куне двигалась по заснеженным дорогам, осуществляя прикрытие оголившихся флангов и следя за тем, чтобы не допускать потери связи.

В районе станции Котлы советские войска натолкнулись на отступавшие подразделения 48-го и 49-го полков. Гауптштурмфюрер Эртель во время передачи приказа об отходе в последний батальон 49-го полка «Де Рёйтер» был сражен пулеметной очередью противника. Зенитное орудие 14-й батареи 49-го полка отразило натиск Советов. Путь свободен. И теперь на запад, вслед за бригадой «Нидерланды»!

Бригада «Нидерланды», отходя, держалась на почтительном расстоянии от наступавшей 47-й советской армии. Во время перехода боевой группы «Побережье» под Кейкино по мосту через Лугу бригада «Нидерланды» уже заняла оборону полукругом на новых позициях вокруг Кей-

кино. Гауптштурмфюрер Ванхёфер с группой саперов поспешил в Криколово на юг и подорвал мост через речку севернее Падоги. Прямой путь из Криколово в Ямбург (Кингисепп) для тяжелых транспортных средств был перекрыт.

В ходе общего отступления и возведения Лужской линии обороны бригада «Нидерланды» переходит Лугу в западном направлении и, таким образом, оставляет плацдарм в районе Кейкино. 30 января 48-й полк оберштурмбаннфюрера Йёрхеля последним переходит Лугу. Штурмбаннфюрер Энгельхардт, начальник штаба боевой группы «Побережье», передал действовавшую севернее Кейкино учебную унтер-офицерскую роту 48-му полку оберштурмбаннфюрера Йёрхеля. Вечером 30 января саперы бригады «Нидерланды» взорвали мост у Кейкино.

Командующий группой армий «Север» фельдмаршал Модель планировал создание нового фронта за рекой Лугой. Основное внимание уделялось дороге и рокадному шоссе Ленинград – Ямбург (Кингисепп). 3-му (германскому) танковому корпусу СС Модель поставил задачу удерживать оборону вдоль Луги, а также плацдарм восточнее Ямбурга. Но генерал Штайнер полагал, что нет необходимости в удержании обороны вдоль Луги, потому что 8-я советская армия уже форсировала реку южнее и намеревалась нанести удар в направлении Чудского озера. И в действительности Лужская линия была уже практически русскими взломана. Покрытая льдом река Луга не представляла серьезной преграды для пехоты и частей с легким вооружением. И все же Штайнер должен был хотя бы попытаться удержать оборону вдоль Луги.

Уже 31 января 1944 года советские войска сумели прорваться между селением Куровицы и побережьем близ Гунгербурга (Нарва-Йыэсуу). Подчиненная полку Йёрхеля учебная унтер-офицерская рота получила заведомо невыполнимый приказ: осуществлять охрану почти 20-километровой полосы и прикрытие северного фланга. Болото и дремучий лес, бездорожье – таков был район боевых действий кандидатов в унтер-офицеры. Кто мог предположить, что на такой территории русские рискнут насту-

пать? Однако здесь они тоже просачивались, как муравьи, мелкими группами, которые потом объединялись и в конце концов оказались у реки Нарвы. Кандидаты в унтер-офицеры не прекращали вести огонь, однако один опорный пункт за другим подавлялись на столь обширном северном фланге. Двое офицеров погибли, было убито и полроты, но вышестоящие командные инстанции узнали об этом лишь дни спустя.

31 января Советы атаковали Ямбургский плацдарм уже южнее. Полк «Норвегия» сдерживал эти атаки.

Натиск сместился на полк «Данмарк». Под Падогой, плацдармом без моста, завязались ожесточенные бои. Находившийся здесь 2-й батальон полка «Данмарк» и 16-я рота не отступали. Двумя часами позже фронт был опасно прорван – полку «Данмарк» грозило расчленение. В ходе контратаки оберштурмфюрер Зеебах со своей 5-й ротой 24-го полка «Данмарк» отбросил советские подразделения. Невзирая на полученное в ходе этого боя ранение, уже седьмое по счету, Зеебах не покидал свою роту. Эта решительная операция не осталась незамеченной – Зеебах был удостоен Рыцарского креста.

Сутки спустя, 1 февраля, советские войска сосредоточили новые силы. На участке 3-го батальона полка «Данмарк» враг наседал на 9-ю роту унтерштурмфюрера Дарма и на удерживавшие линию обороны остатки 10-й роты, вернувшиеся после боев 1-го батальона 24-го полка «Данмарк» в районе Дятлицы. Командир батальона поспешил к передовой, попал под обстрел русских и получил ранение. Но, невзирая на это, штурмбаннфюрер Якобсен все же собрал свою резервную роту. Брешь после прорыва русских на участке 9-й роты расширялась. Во время контратаки 2-го батальона 24-го полка «Данмарк» погиб командир роты оберштурмфюрер Ворсёэ-Ларсен – датчанин. Командир 3-го батальона 24-го полка штурмбаннфюрер Якобсен получил еще одно ранение, и его вестовые оттащили Якобсена в тыл. Прорвавшиеся красноармейцы – батальон автоматчиков – закрепились на чреватом опасностью для немцев плацдарме на западном берегу Луги.

31 января к югу от Ямбурга (Кингисеппа) 16-я рота полка «Норвегия» находилась в излучине Луги. В тот день полк «Норвегия» отразил все вражеские атаки на Ямбургском плацдарме. Советы пытались атаковать на других участках.

16-я рота «Норвегия» заняла позиции в течение дня. С юга к ним примыкали позиции остатков 1-го батальона полка «Норвегия». На позициях 16-й роты полка «Норвегия» на возвышенности было установлено спаренное зенитное 20-мм орудие 14-й роты полка «Норвегия», имевшее очень хорошее поле обстрела. Командиром расчета зенитного орудия был унтерштурмфюрер Брюнестедт.

С наступлением темноты обстановка оставалась спокойной. Около 20:00 командир 16-й роты полка «Норвегия» унтерштурмфюрер Ширмер вновь совершал обход позиций и задержался в 3-м взводе, расположенном южнее остальных. Местность здесь была труднопросматриваемой из-за протянувшихся на юг балок и перелесков. В 21:00 Ширмер возвращался на свой командный пункт. Чуть позже прибыли бойцы 1-го батальона 23-го полка «Норвегия». Ширмер узнал от офицера 1-го батальона 23-го полка, что по условному сигналу ракетой этот батальон должен был отойти к железнодорожной линии.

Унтерштурмфюрер Ширмер намеревался оставаться в своей роте – никакого приказа об отводе сил у него не было. Ширмер снова возвратился в расположение взвода Хоккерупа. Унтершарфюрер Хоккеруп доложил, что с 1-м батальоном 23-го полка «Норвегия» связи нет, что Советы, вероятно, продвинулись вперед. Силами 3-го взвода унтерштурмфюрер Ширмер организовал контратаку и вышел к заданному участку траншеи. Но после непродолжительной ожесточенной схватки взвод был вынужден снова отойти и занял отсечную позицию, оборудованную параллельно линии фронта. Эта ночь выдалась очень неспокойной!

Тем временем группы советских бойцов обошли южный фланг 16-й роты 23-го полка «Норвегия» и достигли командного пункта роты. Командный пункт уже не раз менял хозяина. Как раз к прибытию унтерштурмфюрера

Ширмера появился и унтерштурмфюрер Дали из 13-й роты полка «Норвегия», чтобы выяснить причины ночной стрельбы. В этот момент русские снова атаковали и вскоре оказались над блиндажом командного пункта. Находившиеся в блиндаже солдаты услышали над собой русскую речь. Унтерштурмфюрер Дали долго не раздумывал. По телефону он связался с огневой позицией 13-й роты «Норвегия»:

– Огонь по нашему КП!

На огневой позиции медлили, думая, что это ошибка. Но Дали вновь повторил:

– Огонь по нашему КП! Наверху КП стоят русские! Стреляйте же!

Несколькими секундами позже тяжелые 150-мм снаряды начали рваться у командного пункта 16-й роты полка «Норвегия». Блиндаж ходил ходуном, но служил защитой солдатам. Вскоре советские солдаты отошли. После этого унтерштурмфюрер Ширмер также отвел отсюда взводы роты и расположил их фронтом на юг.

Когда на рассвете 1 февраля Советы атаковали, оказалось, что они успели подтянуть к позициям 16-й роты полка «Норвегия» тяжелые орудия и установить их в расположенном поблизости перелеске. Было видно, как по низине колонны советских войск двигались на запад. До полудня тяжелые пехотные орудия 13-й роты 23-го полка «Норвегия» обстреливали эти колонны. В свою очередь, советские пехотинцы подавили зенитное орудие Брюнештедта и огневые точки саперов.

1 февраля Ямбург (Кингисепп) был сдан. Взлетел на воздух мост через Лугу. Для отражения опасного прорыва южнее Ямбурга 2-й батальон полка «Данмарк» занял позиции фронтом на юго-восток южнее рокадного шоссе. Сюда же была переброшена и 16-я рота полка «Данмарк», которая до самого вечера успешно отражала натиск врага в районе Комаровки.

Полки «Данмарк» и «Норвегия» с боем пробивались к линии «Нарва». Находящийся в арьергарде 3-й батальон полка «Норвегия» отбивал мощные атаки Советов. Три раза подразделения 3-го батальона, возглавляемые лично командиром батальона Ломанном, переходили в контр-

атаки, предотвратившие хаос. Одна из наиболее ожесточенных атак русских была отбита бойцами под командованием штурмбаннфюрера Ломанна, в том числе радистами и водителями, уже непосредственно у командного пункта полка. При этом штурмбаннфюрер Ломанн получил ранение.

По обе стороны Ямбурга (Кингисеппа) и на север от Кейкино Лужская линия обороны была прорвана. Артиллерия уже была отведена за Нарву. Фельдмаршал Модель был вне себя. По его приказу оберштурмбаннфюрер Карл должен был вновь бросить вперед артиллерийский полк дивизии «Нордланд». Тем не менее Лужскую линию обороны уже нельзя было удержать. Когда начальник штаба боевой группы «Побережье» прибыл в штаб корпуса в восточном пригороде Нарвы, командующий корпусом Феликс Штайнер отдал штурмбаннфюреру Энгельхардту дает следующий приказ: «Соберите остатки боевой группы «Побережье» и все остальные войска, какие найдете под Гунгербургом (Нарва-Йыэсуу) и организуйте оборону вдоль течения Нарвы от устья и насколько возможно далее на юг. «Нидерланды» и «Нордланд» пока что удерживают Лужскую линию обороны, но сколько они еще сумеют продержаться – неизвестно!»

Уже сутки спустя, 31 января, в 17:00 был издан официальный приказ боевой группе «Побережье»: «Русские прорвали Лужскую линию обороны. Немедленно занять передовые оборонительные позиции на реке Нарва!»

Последний рывок дивизии «Нордланд» к Нарве. Из района Кейкино прибывает бригада «Нидерланды». Второпях собрав силы, их бросили в бой на участок фронта у реки и на Нарвском плацдарме. На фронте у Нарвы встали в оборону все – отбившиеся от своих частей солдаты, экстренно собранные из остатков частей подразделения, моряки и остатки дивизий под Ленинградом. Плацдарм к востоку от Нарвы заняли бригада «Нидерланды» и дивизия «Нордланд».

Измотанные физически и подавленные психологически немецкие солдаты очередной раз сменили оборонительные позиции. Вскоре они убедились, что пресловутая «линия «Пантера» существует лишь на бумаге. Кроме едва обу-

строенных позиций и противотанкового рва в несколько десятков метров, они не обнаружили ничего. Но бойцы тут же принялись за работу и, невзирая на усталость, голод и грязь, возводили новые позиции и блиндажи – Советы подтягивали силы по всей линии обороны, и не за горами их новое наступление.

Когда в Нарву прибыли боевые части, немцы уже начали спешно покидать город в западном направлении.

Глава 6. Борьба за Эстонию

Город Нарва расположен на склонах холмов прибалтийских возвышенностей, простирающихся через Эстонию до самого Ленинграда. Окруженная труднопроходимыми лесами и болотами, Нарва на протяжении столетий контролировала перешеек между Финским заливом и Чудским озером. Нарва известна с XII века, принадлежала датчанам (в 1223 г. основавшим здесь крепость) и позже превращена Ливонским орденом (входившим в Тевтонский орден) в неприступную крепость на границе с Русью. Во времена правления магистра ордена Германа фон Брюггенау-Гасенкампе крепость сильно расстроилась, увеличившись в размерах. Ее символом стала высокая башня, названная «Длинным Германом».

Напротив замка Германа возвышается русская крепость Ивангород, сооруженная по приказу московского великого князя Ивана III. В ходе сражения при Нарве (1700) 17-летний король Швеции Карл XII разбил численно превосходящее русское войско. Но в 1704 году Нарва была взята штурмом Петром I Великим. Лишь в 1920 году Эстония обрела признанную Советской Россией государственную самостоятельность^[9].

Солдаты из всех стран Европы готовились к обороне Нарвы. Плечом к плечу с ними был и личный состав

20-й моторизованной дивизии СС (эстонской), состоявшей исключительно из эстонцев.

Нарва была целью следующего советского наступления. Три армии – 47-я, 2-я ударная и 8-я – готовились к прорыву оборонительного фронта у Нарвы.

Вновь возведенная линия обороны тянулась от Гунгербурга (Нарва-Йыэсуу) вдоль реки и переходила севернее Нарвы, у Сиверцы, на восточный берег реки, минуя плацдарм, включающий к югу от Нарвы деревню Долгая Нива, и оттуда резко сворачивала на запад, возвращаясь у Кренгольма снова на западный берег. Фронт у реки Нарва должен был проходить по западному берегу. Заболоченный характер местности помешал сооружению позиций. Советы поторопились и успели создать плацдарм у Кривассо.

Второпях возводился немецкий оборонительный рубеж. Здесь настоящая мешанина – кого только нет – сухопутные части, полевые дивизии люфтваффе, эстонские добровольцы и бойцы дивизии «Нордланд» и бригады «Нидерланды». Но все беспрекословно выполняли распоряжения бесстрашных офицеров. Сил было потрачено немало, а жертвы неизмеримы. О железную волю защитников разбивались атаки Советов.

У Финского залива находилась боевая группа «Побережье», ее штаб располагался в Ауге. На участке боевой группы под Мерекюла занимал позиции эстонский полицейский батальон, западнее – береговая батарея, еще одна береговая батарея расположилась к югу от Мерекюла, морской батальон Хоншильда – до Гунгербурга, батальон моряков под командованием Шнайдера в Гунгербурге и на 1,5 км вверх по течению реки. До селения Сиверцы стояли сначала наскоро собранные группы, которых в начале февраля сменили боевые группы Кауша, Германа и Венглера. Участок спичечная фабрика Сиверцы – северные окраины города Нарва занимал саперный батальон бригады «Нидерланды».

На плацдарме занимали позиции с севера на юг: бригада «Нидерланды» – 48-й полк у Поповки и южнее, 49-й полк у Лилиенбаха и до главной дороги на Ямбург; в южной

части плацдарма – 24-й полк («Данмарк») дивизии «Нордланд».

Позиции на лесистом берегу Нарвы занимали с востока на запад остатки полка «Норвегия», полицейские подразделения и боевая группа из остатков 61, 225 и 170-й пехотных дивизий. Уже в первые дни февраля Советы пытались взять приступом Нарвский плацдарм.

Для усиления обороны плацдарма в течение первых дней февраля значительную роль сыграли «Тигры» 502-го танкового батальона (тяжелых танков), доставленные из района Волосово в Нарву по железной дороге. Ниже приведены слова лейтенанта Кариуса из 502-го танкового батальона (тяжелых танков), которые могут служить штрихами к портрету бригаденфюрера (генерал-майора) ваффен-СС Фрица фон Шольца (лейтенант Кариус лично не знал генерал-майора):

«Мы должны были явиться к командиру дивизии «Нордланд» и оказать поддержку дивизии при отражении атак Советов. Мы промучились до самой Нарвы и проехали через мост. Наконец я обнаружил командный пункт дивизии, причем в автобусе. Доложил о прибытии начальнику штаба, который вместе со своим штабом тоже приютился в другом автобусе. После этого я был вызван к командиру дивизии.

Перебравшись в другой автобус, я был поражен, увидев человека спокойного и располагающего к себе. За все время пребывания на фронте никого подобного из командующих дивизиями не встречал. Солдаты и офицеры дивизии прямо-таки боготворили Шольца, настолько был высок его авторитет. Солдаты называли его «старина Фриц». Со мной он обращался как с родным сыном.

Мы стали обсуждать обстановку, и выяснилось, что мой скепсис относительно линии «Пантера» был вполне оправданным.

«Знаете, – пояснил «старина Фриц», – собственно говоря, все это только на бумаге. Я примерно набросал линию обороны плацдарма, и ваша задача – помочь моим солдатам возвести и укрепить эту линию».

Когда уже два дня спустя Нарва попала под жесточайший обстрел тяжелой артиллерии русских и когда плац-

дарм уже перестал существовать, я предложил разместить свои «Тигры» на западном берегу поблизости от главного моста. Таким образом, мы в любое время можем оказать огневую поддержку, и в случае чего русские нас не отрежут от своих. Фриц фон Шольц согласился.

Как раз тогда, когда «Тигры» стали занимать позиции в западной части Нарвы, приехал фельдмаршал фон Модель. Едва я изложил ему свой план, как он разорался и приказал срочно убрать танки. Мол, «вы отвечаете за то, чтобы ни один русский танк не прорвался. И ни один из ваших «Тигров» не должен попасть под обстрел. Здесь каждый ствол на вес золота!» И вскоре наше пребывание в дивизии «Нордланд» закончилось. Мы охраняли участок, пока обстановка на плацдарме не стабилизировалась. После этого нас перебросили на участок между Нарвой и Гунгербургом».

Глава 7. Между Гунгербургом (Нарва-Йыэсуу) и Нарвой

Уже в течение первых дней февраля советские войска попытались создать плацдарм между Гунгербургом (Нарва-Йыэсуу) и Нарвой. При Кудрюкюла им удалось, наконец, прорвать оборону речного рубежа. В контратаку были брошены резервы боевой группы «Побережье», действовавшие при поддержке трех танков и под личным командованием бригаденфюрера (генерал-майора) ваффен-СС Крюссинга. Советские войска были оттеснены за реку. Затем фронт у Гунгербурга был разделен на два района подчинения. Район побережья переходил боевой группе «Побережье», участок Гунгербург – Нарва – боевой группе генерал-лейтенанта Берлина. Генерал-лейтенант Берлин – командир 227-й пехотной дивизией, которая пока что действовала не в полном составе. Штаб боевой группы генерала Берлина располагался в Мерекюла.

На следующее утро после разгрома советских частей у плацдарма в районе Кудрюкюла остатки 7-й роты «Нор-

вегия» под командованием обершарфюрера Шахера вышли к реке. 14 дней они шли пешим маршем по территории врага, питаясь кое-как, а в ходе форсирования реки ко всему прочему потеряли унтерштурмфюрера-норвежца, причем погиб он от огня своих же. 30 человек осталось от разгромленной под Кирово 7-й роты полка «Норвегия». Но пробиться удалось не только им.

29 января подразделения танкового батальона «Герман фон Зальц» прорвались в Ямбург, но без техники. После изматывающего марша – оружие на санях, а зенитное орудие вообще пришлось тянуть волоком – они прибыли в Воку на побережье. Уже скоро их бросают в бой на участке у реки Кудрюкюла – Рийги, как пехотинцев. Командный пункт Кауша – в землянке в прибрежном лесу юго-западнее Кудрюкюла. Обозы были распределены по опорным пунктам вокруг Яаксонсони. Батальонный врач доктор Лотце развернул в обозе штабной роты перевязочный пункт.

В ночь на 3 февраля русские прорвались на стыке между боевыми группами Кауша и Венглера (227-я пехотная дивизия). Стоявший в резерве взвод оповещения танкового батальона «Герман фон Зальца» отбросил советских солдат в ходе контратаки по льду реки на другой берег. На позициях кипела работа по обустройству и укреплению. На следующую ночь была отбита атака еще одной небольшой группы русских. Четверо погибших солдат неприятеля так и остались лежать на льду.

В ночь на 6 февраля по льду полз человек. Перебежчик. Когда до немцев оставалось несколько десятков метров, он поднялся во весь рост и закричал: «Не стреляйте, камрады!» Слишком поздно! Пулеметная очередь сразила перебежчика. Днем от пуль русского снайпера погибли несколько бойцов взвода оповещения.

8 февраля вновь очередная ударная группа русских атаковала стык боевых групп Кауша – Венглера в районе Рийги. Советам удалось закрепиться у фронта боевой группы Венглера, так как берег с позиций плохо просматривался. Фланговым ударом взвод оповещения отбросил русских.

11 февраля Советы решили ввести в бой силы покрупнее. В этот день они пытались штурмом взять плацдарм у Рийги. Вот что писал в своем дневнике командир разведвзвода танкового батальона «Герман фон Зальца», унтершарфюрер Штёкле:

«С 7 ч. 15 мин. до 7 ч. 45 мин. артиллерийский и минометный огонь на участке у Рийги. Местонахождение неприятельских позиций – за высотой (14,7). 7 ч. 50 мин. – атака Советов (примерно 50 человек) на том же стыке боевых групп. 8 ч. 20 мин. – атака организованно отражена. По нашим подсчетам, 39 погибших солдат противника. Снова сильный огонь врага по нашим позициям. 14 ч. 10 мин. Вражеская ударная группа снова атакует соседнюю роту (366-го мотопехотного полка Венглера). Наносим фланговый удар. Противник отходит. Наши потери: 2 человека ранено, унтершарфюрер Мозер (разведвзвод) погиб в результате прямого попадания противотанкового снаряда. Наши молодые солдаты выдержали боевое крещение.

В ночь на 12 февраля: 3 человека ползут по льду. Наши встречают их пулеметным огнем. На середине покрытой льдом реки они поднимаются и кричат: «Не стреляйте! Это обершарфюрер Шенкель!» Пришельцы благополучно добрались до наших позиций. Это отбившиеся от своих частей в ходе отступления наши солдаты. Последние трое из 38 человек. Все это время они питались корой деревьев и засохшей травой. Днями скрывались, ночами шли к своим. И погибший в ночь на 6 февраля также оказался одним из наших».

12 февраля Советы снова наступали между Рийги и Сиверцами, и им удалось прорваться в нескольких местах там, где оборона немцев слаба. Пока мотопехотинцы Венглера под Рийги и саперы Ванхёфера держали оборону у северных окраин города Нарвы, на промежуточных участках фронт был взломан.

Саперы бригады «Нидерланды» силами фланговой роты удерживают оборону у кладбища южнее Сиверцы. Советские войска снова и снова атаковали этот узловой участок фронта. Командир 54-го саперного батальона гауптштурмфюрер Ванхёфер лично руководил боями на переднем

крае. Из сил, обороняющихся по фронту батальона, он выделил сильную ударную группу и бросил ее на только что захваченный русскими участок траншеи, который вскоре снова отбит у противника. Но на большее сил уже не было.

Между тем 3-й (германский) танковый корпус СС перебросил все имевшиеся в распоряжении силы в район прорыва и блокировал его на западном направлении. Передовые части Советов находились в 300 м от Пяхклемяэ, то есть в двух шагах от рокадного шоссе.

Около полуночи Советам противостояла первоначально малочисленная боевая группа под командованием штурмбаннфюрера Крюгеля. У мызы Пяхклемяэ – взвод стрелков-мотоциклистов полка «Норвегия» под командованием обершарфюрера Винке. Постепенно туда подтянулись еще несколько рот. Прорыв был ликвидирован. Одновременно к городской окраине Нарвы выдвинулись штурмовые орудия дивизии «Нордланд» и бригады «Нидерланды» и блокировали прорыв с севера.

Плацдарм у Сиверцы был важен как для немцев, так и для русских. В случае его дальнейшего расширения становилась вполне реальной угроза падения города Нарвы и одновременно с этим окружения действующих на плацдарме сил. И в этом случае путь на Эстонию был бы открыт.

16-я рота полка «Норвегия», ночью занятая минированием на Нарвском плацдарме, была брошена на Пяхклемяэ, туда же направлены 16-я рота полка «Данмарк» и 11-я рота полка «Норвегия». 16-я рота полка «Норвегия» была направлена для усиления сводной роты Ландмессера под Сиверцы. Рота Ландмессера сильно поредела после того, как попала под интенсивный артобстрел русских. Оберштурмфюрер Ландмессер, несмотря на полученные ранения, не уходил с передовой.

Утром 13 февраля советские батареи обрушили шквальный огонь на еще уцелевшие немецкие позиции. Особенно велики были потери в ротах Ландмессера и Ширмера и в действующем на северной окраине кладбища в Сиверцы 54-м саперном батальоне СС. С высокого восточ-

ного берега реки Советы вели прицельный огонь из противотанковых орудий.

После интенсивной артиллерийской подготовки русские по льду пошли в атаку на кладбище со стороны Сиверцы. Гауптштурмфюрер Ванхёфер, перескакивая через поваленные надгробные памятники, поспешил на берег. Его саперы удерживали береговые позиции. На поверхности льда уже чернело много трупов атаковавших русских. Когда стало чуть спокойнее, саперы выбили вновь проникших в траншеи русских. Ответ Советов: убийственный огонь из тяжелых орудий по западному берегу.

И снова оживление на противоположном берегу. Развернув цепи, русские бегом понеслись по льду. Оборонительный огонь немцев корректировал выдвинутый вперед наблюдатель. После разрывов во льду повсюду чернеют воронки, в которых тонут многие советские солдаты. Остальные предпочли отступить. Теперь немцы, сосредоточив огонь на кустарнике на восточном берегу, старались подавить позиции русских. Последняя атака этого дня была отбита. Настало время контрудара по Сиверецкому плацдарму.

К Сиверцы сумели прорваться штурмовые орудия под командованием штурмбаннфюрера Шока. Они были встречены сильным огнем противотанковых орудий с восточного берега. Штурмбаннфюрер Шок погиб. Штурмовые орудия были вынуждены отойти.

Роты Ландмессера и Ширмера все же пробились, невзирая ни на что, и выбили русских с их позиций. К вечеру силы на исходе. Советы были все же оттеснены. Однако они все равно контролировали все передвижения немцев с восточного берега и днем не давали и головы поднять постоянными обстрелами. Приходится завозить продовольствие и боеприпасы на «Тиграх», на них же доставлять в тыл раненых.

«Атаковать Сиверцы! Цель атаки – памятник шведам на севере разрушенной деревни!» Так велел приказ из штаба дивизии 16-й роте 23-го полка «Норвегия». Унтерштурмфюрер Ширмер отказался исполнять этот приказ, мотивируя это тем, что рота больше не существует. Фриц фон

Шольц лично прибыл на передовую и, убедившись, что Ширмер не ввел его в заблуждение, отменил свой приказ. Роты Ширмера и Ландмессера остались на прежних позициях. Их остатки позже сменила рота гауптмана Лемпке.

Боевая группа штурмбаннфюрера Крюгеля с боем отбила у противника метр за метром территорию под Сиверцы. Крюгель был ранен. Командование боевой группой принял гауптштурмфюрер Тёни. Наконец превращенную в руины деревню Сиверцы удалось взять. Теперь противник закрепился под Вепскюла. 11-й батальон полка «Норвегия» бросил в бой ударную группу, но безуспешно. Командир этой группы обершарфюрер Холлингер ранен. 13-я рота полка «Норвегия» и артиллерийский дивизион бригады «Нидерланды» подвергали вражеские позиции под Вепскюла интенсивному обстрелу. Советы оказывали яростное сопротивление, закрепившись на хорошо оборудованных позициях и в «лисьих норах» на крутом береговом откосе, с каждым днем усиливая оборону занятого ими рубежа. Унтершарфюрер Нильсен, командир минометного расчета 11-й роты 23-го полка «Норвегия», насчитывал 72 тяжелых и сверхтяжелых миномета противника в районе Вепскюла. Позже он был серьезно ранен этим внушающим страх оружием и потерял зрение. 11-ю роту полка «Норвегия», которой теперь командовал гауптман вермахта, сменили эстонцы. Численность этой роты составляла всего 31 человек. Один из роттенфюреров принял командование в том же районе над остатками 16-й роты полка «Данмарк» – в ней было всего 20 человек.

На северном участке прорыва врага, в районе Рийги, мотопехотинцы 366-го полка (полковник Венглер) постепенно оттесняли противника. Существенную помощь оказал подтянутый сюда 16 февраля взвод «Тигров» под командованием лейтенанта Кариуса. В результате слаженных действий удалось отбить траншеи у врага.

С прибытием 20 февраля передовых частей 20-й (эстонской) пехотной дивизии СС советский плацдарм на самом узком участке под Вепскюла был локализован. Один за другим прибывали батальоны эстонских эсэсовцев, в ходе перегруппировки немецких сил принимая участок фронта

Гунгербург – Нарва. В бои вступил южнее Гунгербурга и южнее Кудрюкюлы 1-й батальон под командованием гауптштурмфюрера Зильферта, а 2-й батальон оберштурмфюрера Вебера под Рийги. 45-й полк (штурмбаннфюрер Риипалу) также занял позиции – его 1-й батальон (гауптштурмфюрер Триик) на участке между Ваза и Вепскюла, а 2-й батальон (гауптштурмфюрер Майдла) от Сиверцы и до северных окраин города Нарвы, где к ним примыкали позиции саперного батальона «Нидерланды».

Едва позиции были заняты, как с новой силой продолжились бои за небольшой плацдарм Советов. 29 февраля 22-летний унтершарфюрер Нугизекс получил приказ пробить брешь в обороне русских. Он дважды водил свою ударную группу в атаку, и дважды атакующие эстонцы были вынуждены прижиматься к земле в какой-то полусотне метров от позиций русских. После этого эстонцы атаковали уже в третий раз и после ожесточенных рукопашных схваток овладевали позициями. В ходе следующей атаки, проведенной уже более крупными силами 20-й эстонской пехотной дивизии ваффен-СС, плацдарм русских, наконец, был ликвидирован. Идущая вдоль берега дорога теперь была свободна, угроза рокадному шоссе снята.

По итогам операций на участке между Гунгербургом (Нарва-Йыэсуу) и Нарвой штурмбаннфюрер Крюгель и унтершарфюрер Нугизекс были удостоены Рыцарских крестов.

Два дня спустя после создания Советами плацдарма у деревни Сиверцы под Мерекюла началась десантная операция Красной армии.

Глава 8. Десантная операция Красной армии под Мерекюла

Советское командование в целях закрепления достигнутых успехов на участке Сиверцы – Рийги решило осуществить высадку десанта, который должен был соеди-

ниться с расположенными под Сиверцами силами, чтобы затем коренным образом изменить ход боевых действий на Нарвском оборонительном фронте.

После многочисленных перегруппировок сил на побережье Балтийского моря вырисовалась следующая картина: восточнее Муммасааре до Мерекюла – эстонский полицейский батальон, в дюнах – батарея береговой обороны с 4 трофейными 100-мм орудиями. Огневые позиции батареи были достаточно сильно укреплены. Шесть 20-мм зенитных орудий были предназначены для защиты с воздуха. Прилегавшая к побережью территория оборудована проволочными заграждениями. В Мерекюла располагался штаб 227-й пехотной дивизии (боевая группа генерал-лейтенанта Берлина). Мерекюла – маленький рыбацкий поселок с 30 домами и двумя церквами. Командный пункт генерала Берлина был обнесен проволочными заграждениями. На участке от Мерекюла и расположенного строго на запад Гунгербурга (Нарва-Йыэсуу) – батальон военных моряков Хоншильда, а в самом Гунгербурге такой же морской батальон Шнайдера. Между Мерекюла и Кивисааре находилась батарея морских 150-мм орудий. Штаб боевой группы «Побережье» – в небольшом рыбацком поселке Ауга.

За оборону всего берегового участка отвечала боевая группа «Побережье». Командир – датчанин, генерал-майор Крюссинг. Начальник штаба штурмбаннфюрер Энгельхардт. Сын генерал-майора Крюссинга служил в звании унтерштурмфюрера в разведбатальоне 11-й дивизии СС «Нордланд», был ранен, отправлен на грузовике из Волосово в Ямбург (Кингисепп) и попал в плен к русским. С тех пор унтерштурмфюрер Крюссинг считался пропавшим без вести.

В ночь с 13 на 14 февраля 1944 года 12 малых пароходов и траулеров рассекали волны Финского залива, двигаясь в западном направлении. Караван охранялся несколькими советскими эсминцами^[10]. Вскоре они уже были на рейде

Гунгербурга (Нарва-Йыэсуу). Затем изменили курс и направились к побережью. Раздавался сдержанный гул двигателей небольшой армады. В трюмах и на палубе стояли советские солдаты в спецобмундировании. Шепот, последние обмены пожеланиями, бойцы, готовясь к высадке, поспешно натягивали защитные костюмы – брюки-сапоги, поправляли оружие, проверяли боеприпасы, укрепленные высоко на спине. Сформированный из самых лучших солдат-пехотинцев батальон находился в напряженном ожидании предстоящей операции.

Корабли замедлили ход, на воду спустили шлюпки. Десантники рассаживались на них, энергичными гребками шлюпки направлялись к берегу. Примерно в 50 метрах от суши советские десантники прыгали в ледяную воду и вброд направлялись к побережью. Ни единого слова, только плеск воды о резину защитных костюмов да скрип гравия под ногами. Сумеют ли они захватить немцев врасплох?

Два отделения 3-й роты батальона Хоншильда были подавлены, однако шум боя привлек внимание. Вскоре десантниками был окружен командный пункт Берлина. Немцы заняли круговую оборону. 3-я рота Хоншильда организовала оборону побережья на северо-восточном направлении. Вступила в бой расположенная юго-западнее морская батарея. Орудия вели огонь попеременно по полосе высадки и по судам, которые отчетливо видны в свете осветительных ракет. Два десантных корабля потоплены, остальным (в том числе двум поврежденным) удалось уйти в открытое море. Высадившиеся советские солдаты штурмовали крутой берег в расчете подавить батарею. Сотня их упала вниз с поросшего буком и перетянутого проволочными заграждениями откоса.

Какова же была обстановка в штабе боевой группы «Побережье»? Около 03:30 стали слышны артиллерийская канонада, пулеметные и автоматные очереди. Штурмбаннфюрер Энгельхардт с группой в 50–70 человек охраны штаба спешно прибыл в Аугу на побережье. Там уже вступила в бой с противником боевая группа батальона Хоншильда. Но никто точно не знал, что, собственно, произошло.

Между тем генерал-майор Крюссинг в ходе телефонных разговоров выяснял обстановку. Штаб боевой группы Берлина, окруженный в Мерекюла, запрашивал помощь. Два отделения 3-й роты Хоншильда словно испарились; командный пункт роты отбивал атаки врага с запада из района Мерекюлы. Крюссинг поднял по тревоге резервные подразделения батальонов Хоншильда и Шнайдера. Возвратившийся к командному пункту штурмбаннфюрер Энгельхардт установил связь с разведывательным батальоном дивизии «Нордланд», расположенным в селении Пухкова. Принимались соответствующие меры для обороны. Штурмбаннфюрер Энгельхардт, который хорошо знал местность, бросил в бой у Мерекюла две боевые группы по 50 бойцов из резервных рот Хоншильда и Шнайдера, а также взвод 20-мм зенитных орудий. Еще затемно – на часах около 05:30 – эти силы вышли к Мерекюла и установили связь со штабом боевой группы Берлина. Теперь высадившиеся силы Советов оказались между береговой батареей, командным пунктом группы Берлина и резервом моряков. Едва рассвело, когда корветтен-капитан Хоншильд принял командование немецкими силами у Мерекюла.

Около 09:00 высадившиеся советские подразделения были атакованы подоспевшими силами немцев. С северо-востока подошел штурмбаннфюрер Энгельхардт с тремя танками и 30 пехотинцами. С юго-востока наступали подразделения разведбатальона дивизии СС «Нордланд» c полугусеничными бронетранспортерами SdKfz 251/9, вооруженными 75-мм пушками, 5-й роты. Одновременно в воздухе появились 12 немецких пикирующих бомбардировщиков. Поползли слухи о том, что Мерекюла уже захвачена русскими. Два пикирующих бомбардировщика начали атаку. При этом были потери и среди своих. Вовремя выпущенные осветительные ракеты дали пилотам возможность различить, где немцы, а где русские. Остальные 10 пикирующих бомбардировщиков улетели.

К 10:00 окончательно выяснилось, что десантная операция не удалась. 300 человек убитых были рассеяны по всему полю боя. 200 советских солдат захвачено в плен.

#Вся тяжесть обороны легла на плечи немецкой морской батареи западнее Мерекюла. 75 человек русских попытались скрыться в лесах, но их схватили. На счастье немцев, все телефонные линии связи работали бесперебойно, именно благодаря этому и удалось вовремя принять контрмеры. Русские не заметили протянутых по ветвям деревьев проводов.

В ходе осмотра места боя был обнаружены тела еще 50 погибших русских – когда начался отлив. Что произошло с ними? Скорее всего, они просто оступились в воде или же были ранены. А вооружение и снаряжение утащили их на дно Балтики^[11].

Глава 9. Нарва. Южный фронт

Когда немецкие дивизии занимали Нарвский плацдарм, 8-я армия Советов уже успела создать плацдарм у Кривасо. В конце концов все же удалось собрать остатки разгромленных немецких дивизий, но драгоценное время было потеряно, они прибыли с опозданием, и занять оборону южнее Нарвы так и не удалось. 8-я советская армия под командованием генерал-лейтенанта Ф.Н. Старикова усилила плацдарм у Кривасо и таким образом создала исходный рубеж для удара в северном направлении, что дало возможность изолировать 3-й (германский) танковый корпус СС на Нарвском плацдарме. Державшие здесь оборону остатки 170-й и части 227-й пехотной дивизии оказались оттеснены. На помощь им были подтянуты моторизованная дивизия «Фельдхернхалле», остатки 61-й пехотной дивизии и еще несколько боевых групп.

24 февраля 1944 года Советы вышли к железнодорожной линии между станцией Вайвара и вайварской церковью. Этот удар получил название «западного мешка». По

обеим сторонам дороги, протянувшейся строго на север через пункт 33,9 к высоте, где располагался детский дом, два батальона 61-й дивизии держали оборону в так называемом «сапоге». На дороге на Липсу в результате атаки русским удалось выйти к железнодорожной линии и станции Аувере еще в одном месте. Этот удар – так называемый «восточный мешок» – означал, что железнодорожная линия Раквере – Нарва оказалась перерезана сразу в двух местах.

Обстановка сложилась, надо сказать, критическая. Даже последнему дилетанту не составило бы труда понять, что Советы непременно усилят свои далеко выдвинувшиеся части, чтобы достичь рокадного шоссе Раквере – Нарва уже в ходе следующего удара. Тем самым участь оборонявших Нарву немецких сил была бы решена, и путь в Эстонию был бы открыт. По тревоге были подняты все части и подразделения в этом районе боевых действий!

В первую очередь это «Тигры» 2-й роты 502-го батальона тяжелых танков, их направили на наиболее слабые участки линии обороны. Четыре танка «Тигр» были направлены к «западному мешку» и два к «восточному мешку» в район Лембиту.

Дивизия «Нордланд» собрала все имевшиеся в распоряжении силы и перебросила их к оказавшемуся под угрозой «западному мешку». Большей частью это были остатки роты полка «Норвегия», прибывшие как раз из района боев под Сиверцы, и боевые группы, сколоченные из обоза и штабов. Например, группа штаба 11-го танкового батальона СС под командованием унтершарфюрера Киппа, ей предстояло действовать у вайварской церкви.

Уже в утренние часы 25 февраля прибыла боевая группа полка «Норвегия» под командованием командира полка Штофферса, она готовилась к атаке на участке юго-восточнее станции Вайвара с тем, чтобы нейтрализовать русских в «западном мешке» с запада. Мотопехотинцы из «Норвегии» вместе с унтерштурмфюрером Штоком стремительно атаковали противника и прорвали оборону русских. Унтершарфюрер Шток и многие его люди получили ранения, также многие в ходе этой атаки погибли. И

все же атака захлебнулась. Для Штофферса она оказалась последней – командир полка пал на поле боя. Хотя эта контратака успеха не возымела, но все же заставила русских прекратить наступление из «западного мешка».

С первой попытки нейтрализовать русских, засевших в «западном мешке», не удалось. Операция осуществляется при поддержке одного дивизиона мортир, а также 13-й роты «Норвегия» и пушечных бронетранспортеров Kanonenwagen (SdKfz 251/9, вооруженных 75-мм короткоствольными, 24 калибра, пушками) разведбатальона дивизии «Нордланд». Для увеличения угла стрельбы бронетранспортеры задом въезжали в траншею. Однако имевшиеся орудия все же не могли полностью заменить недостающую артиллерию. Вынужденное затишье.

В целях воспрепятствования дальнейшему продвижению врага к рокадному шоссе 25 февраля четверка «Тигров» 2-й роты заняла позиции у «западного мешка» и еще два «Тигра» – у «восточного», у Лембиту. Они обеспечивали поддержку немногим оборонявшимся здесь пехотинцам, чем вызывали у Советов огромное уважение. В «сапоге» и по обеим его сторонам расположились подразделения 61-й пехотной дивизии. На восток от Аувере к ним примыкали позиции дивизии «Фельдхернхалле».

В ночь на 25 февраля русские расположили у железнодорожной насыпи вблизи Аувере хорошо замаскированное противотанковое орудие – был едва различим лишь дульный тормоз. Лейтенант Кариус и фельдфебель Кершер подъезжают со своими «Тиграми». И прежде чем противотанковое орудие успело сделать выстрел, оно было уничтожено 88-мм снарядами танков «Тигр». Это было начало.

Для исключения возможности опасных прорывов в качестве «командующего танковыми силами» в группу армий «Север» был откомандирован полковник граф Штрахвитц. Генерал-полковник Линдеман желал знать, ликвидированы ли бреши к северу от Кривасо. Вообще-то эта болотистая местность южнее Нарвского фронта вряд ли была пригодна для действий танков. И все же полковник Штрахвитц выполнил поставленные перед ним задачи. Досконально изучив местность, он принял решение ликвидировать «за-

падный мешок», проведя операцию, сходную с операцией погибшего Штоффера. Подготовка шла полным ходом. В тылу проходила репетиция предстоящей операции.

К этому времени «Тигры» 502-го батальона тяжелых танков образовали стержень обороны вдоль железнодорожной линии. 27 февраля действовали русские ночные бомбардировщики. Все говорило о том, что советский плацдарм у Кривасо был буквально нафарширован войсками.

17 марта в 9 часов утра на всей полосе 61-й пехотной дивизии русские обрушили ураганный огонь, захвативший и расположенные на западном участке части дивизии «Фельдхернхалле». Из «восточного мешка» на захват рокадного шоссе устремились русские войска. Поредевшие части 61-й пехотной дивизии были окончательно разгромлены, немногие оставшиеся в живых бойцы отходили в направлении рокадного шоссе. Около 10 часов 6 танков Т-34 действовали к югу от высоты детского дома, стремясь овладеть рокадным шоссе. Русские численностью до батальона перешли железнодорожную насыпь вблизи Лембиту и при поддержке танков последовали в направлении высоты детского дома и, соответственно, рокадного шоссе. И казалось, вот-вот достигнут цели!

В эти последние и решающие минуты лейтенант Кариус с 2 танками Pz VI находился в 1000 м западнее Хундинурка, причем как раз там, где надо, и видел, как противник сокрушает линию обороны на рубеже Лембиту – Аувере.

Фельдфебель Кершер (командир второго «Тигра») понимал: лейтенант Кариус разрабатывает план атаки. Взревели двигатели, «Тигры» двинулись навстречу Советам. В течение 10 минут 6 танков Т-34 были подожжены. После этого стрелковый батальон Советов просто расстреливают в чистом поле. На большой скорости «Тигры» помчались к железнодорожной насыпи, огнем подавили 5 противотанковых орудий противника и остановились у линии обороны. Тщетно они дожидались помощи пехотинцев, которую затребовали по радио. К счастью, к ним подошел третий «Тигр».

Около 13:40 противник вновь предпринял атаку. На этот раз в ней участвовали пять Т-34, один КВ и пехот-

ный батальон для поддержки танков. И эти силы были расстреляны или рассеяны. Тройка «Тигров» прочно удерживала оборону!

Около 15:15 к югу от Лембиту в наступление пошел уже целый советский полк. А здесь, как назло, не было ни одного выдвинутого вперед артиллерийского наблюдателя. Теперь лейтенант Кариус командовал и огнем немецкой артиллерии. Подразделения противника, занявшие исходное положение, будут разгромлены!

Около 16:15 началась последняя атака русских численностью до батальона при поддержке танков Т-34. Но и она сокрушена огнем «Тигров». Всего за день тройка «Тигров» уничтожила 14 вражеских танков Т-34, 1 КВ-I и 5 противотанковых орудий, причем без потерь со своей стороны. Вечером майор Хазе собрал некоторое количество бойцов своего 162-го пехотного полка и направил в качестве непосредственного прикрытия «Тигров», которые между тем из соображений безопасности возвратились.

18 марта бесстрашный лейтенант Кариус продолжал атаки прежних линий обороны, и в частности разрушенных опорных пунктов восточнее Лембиту. С горсткой пехотинцев он овладел одним опорным пунктом за другим – за ночь Советы успели закрепиться на них и установить тяжелые орудия. К вечеру число подбитых машин противника таково: 4 Т-34, 1 Т-60, 7 противотанковых орудий и 47-мм зенитное орудие.

После того как атаки на данном участке потерпели неудачу, русские пытались наступать по дороге, ведущей с севера на юг через пункт 33,9 непосредственно к высоте, где был расположен детский дом. Вот что содержалось в кратком боевом донесении лейтенанта Кариуса:

«19.3, 12:00. После артиллерийской и минометной подготовки атака дороги у пункта 33,9. Уничтожено 6 Т-34, 1 КВ-I, 1 Т-60, 1 противотанковое орудие (76,2 мм). 16:00 – контратака из пункта 33,9 на юг. Уничтожено к 17:00 – 1 Т-34, 18:00 – 1 Т-34. 19:00 – выход к прежней линии обороны.

20.3, 05:15. Атака русских численностью до роты у Лембиту. К 06:30. Атака отбита. Уничтожено: 1 Т-34. 11:45 – атака

русских численностью до роты у Лембиту. 12:30. Атака отражена, уничтожен 1 танк Т-34, 1 противотанковое орудие.

21.3, 03:00. Один из опорных пунктов взят русскими. 04:45 контратака силами 10 пехотинцев. 06:00 – разрушенный опорный пункт в наших руках. Уничтожено – 2 противотанковых орудия (76,2 мм).

08:30. Опорный пункт очищен от противника. Четверо убитых. 12:00 – прибыли связисты с 1 «Тигром». У пункта 33,9 уничтожено 2 Т-34.

16:30, контратака расположенного в центре опорного пункта. 17:00 – обстановка стабилизирована. Одна машина увязла. Один «Тигр» подбит в результате прямого попадания минометной мины противника, один член экипажа получил ранение. Уничтожено: 2 Т-34, 2 противотанковых орудия.

К 22.3. 10:00 – атака у пункта 33,9. Подбито 2 Т-34. Атака противника отбита».

Таким образом, и на этом участке атаки Советов и их попытки выхода к рокадному шоссе потерпели неудачу. Всего 2-я рота 502-го батальона тяжелых танков обер-лейтенанта Шиллера за период 17–22 марта 1944 года подбила 38 советских танков различных типов, 4 САУ, уничтожила 17 противотанковых орудий и 1 зенитное орудие. Решающую роль для сдерживания натиска противника южнее Блауберге сыграл лейтенант Кариус.

Одновременно с атаками у Лембиту и пункта 33,9 ударом наступающих сил Советов были разгромлены находящиеся у Сиргалы части эстонцев. Русские наступали на узком участке у Ривимяй через узкие просеки на танках. В бой вступил полк «Норвегия». При поддержке тяжелых пехотных орудий 8, 12 и 13-й рот полка «Норвегия» пехотинцы перешли в контратаку. На необозримой заболоченной и лесистой местности они сумели оттеснить противника. Именно пехотные орудия – в особенности тяжелые 13-й роты 23-го полка «Норвегия» – по свидетельству захваченных в плен русских – сыграли основную роль. Под командованием штурмбаннфюрера Крюгеля роты 2-го и 3-го батальонов «Норвегия» устремились в атаку. В атаке участвовали и подразделения разведбатальона 11-й диви-

зии СС «Нордланд»; командир 3-й роты разведбатальона оберштурмфюрер Кайзер погиб.

Пока гауптштурмфюрер Бергфельд задержался на огневой позиции в 13-й роте 23-го полка «Норвегия», унтерштурмфюрер Далль торопился в направлении Сиргалы. Ему была поставлена задача осуществлять корректировку артогня. Вышло так, что их было всего трое – он и два радиста. А на развилке дорог оказался вражеский танк Т-34. Далль, понимая, что уже довольно далеко оторвался от своих, повернуть назад не может. Но у него оказался при себе фаустпатрон. Так что вопрос стоял так: «Либо ты меня, либо я тебя!»

Чуть отставшие радисты поддержали пулеметным огнем. Скоро немцы убедились, что русский танк подбит, а его экипаж отчаянно пытается поставить машину на ход. Далль залег в «мертвом углу» Т-34, то есть ушел из зоны обстрела танкового пулемета, однако стоило ему подняться, чтобы произвести выстрел из фаустпатрона, как русские тут же накрыли бы его. Тогда немецкий пулеметчик прикрыл залегшего унтерштурмфюрера Далля. Стоило русским высунуться, как немецкий пулеметчик тут же реагировал и стрелял – и русский экипаж вынужден был спасаться за броней своего танка. И такая игра в кошки-мышки затянулась на целых полчаса, пока унтерштурмфюрер Далль, пойдя на хитрость, все же не успел, подобравшись на близкое расстояние, пальнуть из фаустпатрона по обездвиженному танку. Т-34 загорелся.

Снова тяжелые пехотные орудия обрушились на лесной массив, подавляя последние очаги сопротивления. Мотопехотинцы полка «Норвегия» отбили у противника Сиргалу и заняли прежнюю линию обороны. В траншеях на лесных позициях лежали тела погибших эстонцев. На захваченных русских минометных позициях немцы обнаружили даже женщин, помогавших обслуживать минометы. Следующей ночью боевая группа «Норвегия» была отделена от противотанкового полка и без происшествий вернулась в район Суур-Солдино.

26 марта операция «Штрахвитц» продолжалась. На очереди был «западный мешок». В 05:55 начало артиллерий-

ской подготовки. Три танка, следовавшие друг за другом, перерезали верхний участок «мешка». Танкистам приходилось нелегко – все три машины двигались по узкой дамбе, проложенной через трясину. Боеприпасы приходилось переносить вручную и передавать по цепочке. В операции участвовали бойцы 23-го и 44-го полков 11-й пехотной дивизии. Три дня спустя бои завершились. Вечером 29 марта был осуществлен выход к западному участку «сапога» – «западный мешок» больше не существовал.

Утром 6 апреля 1944 года из зенитных орудий всех калибров немцы открыли интенсивный огонь по «восточному мешку». Участвовали в артподготовке и артиллеристы тыловых позиций, а именно – 280-мм гаубицы (с массой снаряда 350 кг) и шестиствольные реактивные минометы, ведущие огонь как зажигательными боеприпасами, так и осколочными реактивными минами. Под прикрытием этого уничтожающего огня ползли 4 «Тигра» 2-й роты 502-го батальона тяжелых танков. Командиры танков – Кершер, Кариус, Цветти и Грубер – на большой скорости вели свои машины к высоте с детским домом, к железнодорожной насыпи, подавляли оборону врага, в упор расстреливали позиции противотанковых орудий и глубоко вклинились в «восточный мешок» в направлении Аувере. За ними следовала группа Штрахвитца. Танкистам были нипочем мины и противотанковые орудия.

Выйдя к намеченной цели уже к вечеру, ударные группы батальонов дивизии «Фельдхернхалле» прорвались на запад и на восток и установили связь со своими у «дна мешка». Предстояла неспокойная ночь. Пока что русские были буквально повсюду, их здесь целая дивизия^[12]. Танки Штрахвитца застигли противника врасплох – командующий советской дивизией едва не оказался в плену. А вот начальнику штаба повезло меньше – он угодил в немецкий плен. Согласно его показаниям, русское командование ожидало атаку немцев у «дна мешка», то есть как это

имело место в ходе операции по ликвидации «западного мешка». Были предусмотрительно сооружены обширные заграждения (деревья были соединены с взрывателями натяжного действия, приводившими в действие замаскированные мины), которые теперь превратились в смертельную опасность для своих войск. Немецкой атаки с фронта не ожидал никто, тем более что здесь была сооружена широкая полоса противотанковых препятствий. Фактор внезапности сработал. Все лесные просеки были заполнены брошенными или подбитыми советскими танками. «Восточный мешок» был вспорот по длине с фронта и распался на две части, разделаться с которыми уже не составляло труда. Штрахвитц был доволен: пехотинцы 61-й пехотной дивизии, находившиеся в «сапоге», не пострадали. По завершении операции главным препятствием оставался лишь плацдарм у Кривасо с важной дорогой на Липсу.

19 апреля началась третья по счету операция Штрахвитца, цель которой – разгромить остатки плацдарма у Кривасо. Между тем наступила оттепель. Танки не могли и с места сдвинуться, не рискуя увязнуть в трясине.

Эта наступательная операция осуществляется при поддержке танков Pz VI «Тигр» – эти танки образовали клин атаки – с восточного направления по дороге Суур-Солдино – Аувере. Одна группа танков Pz IV наносила удар с севера на юг и в районе пункта 33,9 (у бывшей «подошвы сапога») увязла в болоте.

Один из танков, следовавших в составе передовой группы «Тигров», наехал на противотанковую мину. Следовавшие за ним в колонне «Тигры» вследствие заболоченного характера местности не имели возможности объехать поврежденный «Тигр». Уходило драгоценное время. Русские уже все поняли, поэтому срочно минировали подходы и вводили в бой самоходные орудия. Атака захлебнулась. 2-я и 3-я роты 401-го мотопехотного полка (170-й пехотной дивизии), а также подразделения 151-го мотопехотного полка (61-й пехотной дивизии) все же сумели прорваться к позициям врага. Завязался ожесточенный бой. 1-й батальон 399-го мотопехотного полка пытался помочь пробившимся к позициям противника ротам. Но русские оказа-

лись сильнее. Немцы были вынуждены отойти. Еще одна кошмарная ночь. А на следующий день последовало продолжение.

20 апреля с аэродрома в Таллине в воздух поднялись пикирующие бомбардировщики 3-й бомбардировочной авиаэскадры (подполковник Кульмай). Цель – Кривасо и два советских подводных моста. Выйдя к целям, самолеты начали атаку – два пикирующих бомбардировщика русские сбили, остальные, не обнаружив подводных мостов, летели. Возможности разведки с воздуха осложнялись трудностью обнаружения упомянутых мостов, поскольку они находились на небольшой глубине для обеспечения беспрепятственного прохода транспортных средств. Кроме того, под Кривасо русские применяли привязные аэростаты для корректировки огня тяжелых орудий. В случае опасности их сразу же опускали в прибрежные рощи, где они оставались практически незаметными.

20 апреля – снова наступление! Боевая группа дивизии «Фельдхернхалле» сумела захватить сухой участок местности. В ходе атаки у Советов отбили 800 метров – только и всего! Их оборона была слишком сильна. Подбиты два «Тигра». Все! По северному краю болота Кёрге возвели новую линию обороны. Советский плацдарм по-прежнему остался угрозой немецкой обороне Нарвы. Полковник граф Штрахвитц получил бриллианты к Рыцарскому кресту, он был переведен на другой участок фронта. Рота «Тигров» – 2-я рота 502-го батальона тяжелых танков – была переброшена в район Пскова. Лейтенант Фамула, офицер по особым поручениям полковника графа Штрахвитца, погиб 22 апреля. Этому офицеру так и не было суждено надеть Рыцарский крест, которого он будет удостоен 15 мая. Третья операция Штрахвитца увязла в трясине болот. В ее ходе только что прибывшая 521-я батарея СС многоствольных минометов (гауптштурмфюрер Флеке) оказала Штрахвитцу неоценимую поддержку.

После переформирования частей 3-го (германского) танкового корпуса СС 2-й и 3-й батальоны полка «Норвегия» были направлены на участок между Нарвским плацдармом и дивизией «Фельдхернхалле». Остатки 1-го баталь-

она полка «Норвегия» вошли в состав 3-го батальона. Гауптштурмфюрер Фогт возвратился вместе с костяком 1-го батальона полка «Норвегия» на родину. Точно такая же судьба ожидала и 1-й батальон полка «Данмарк». Таким образом, в обоих полках осталось лишь по два батальона.

Изменения коснулись и личного состава. Оберштурмбаннфюрер Кнохлейн после гибели штурмбаннфюрера Штоффера был назначен на должность командира полка «Норвегия». Штурмбаннфюрер Крюгель начиная с Пасхи командовал полком «Данмарк», действовавшим на Нарвском плацдарме.

Теперь 23-й полк «Норвегия» – в ходе боев в феврале – марте нередко дробившийся на роты – действовал в полном составе южнее Нарвы. Саперы 16-й роты 23-го полка построили командный пункт полка в Йоале. Чуть южнее на территории кирпичного завода разместился командный пункт 3-го батальона 23-го полка «Норвегия», этим батальоном командовал гауптштурмфюрер Гюрц.

Участок фронта, обороняемый 3-м батальоном, охватывал с востока на запад два речных острова и выступающий отрезок берега реки Нарвы. Часть линии обороны проходила у ручья Мульгу, затем поворачивала на запад у квадратного лесного массива и далее круто на юг. Дома рабочих и участки торфодобычи находились в руках немцев, хотя и не все. Граница позиций батальона проходила по снискавшему дурную славу Змеиному лесу и в болотах Кёрге. Вдоль заболоченного леса оборону западного направления осуществлял 2-й батальон 23-го полка «Норвегия» (штурмбаннфюрер Шайбе).

Сразу же по прибытии на южный участок фронта личный состав 23-го полка «Норвегия» приступил к расширению и укреплению позиций. Сооружались блиндажи и палисады. Саперы Ширмера осуществляли постановку мин и построили временный мост через ручей Мульгу. Настилали и километровые гати.

Боевая активность ограничивалась мелкими операциями. На участках торфодобычи, у опрокинутых вагонеток узкоколейки, значительно ухудшавших обзор, вспыхивают бои боевых групп, немецких и противника. Повсюду на

деревьях ловко маскировались многочисленные снайперы. Пока коварное болото было сковано морозом и представляло удобную лазейку для разведгрупп противника. Но все это были мелкие, случайные схватки местного масштаба. Самой сильной головной болью стали болота Кёрге, расположенные рядом с пресловутым Змеиным лесом.

В начале апреля наступила оттепель, и к ней прибавились дожди. Болота становились непроходимыми, дороги непроезжими. Продрогшие до костей и до нитки промокшие солдаты 23-го полка «Норвегия» охраняли складированные прямо в просеках запасы топлива в бочках и канистрах, до которых можно было добраться лишь по бревенчатым настилам. Блиндажи и наскоро сколоченные дощатые постройки были превращены в опорные пункты. Так же все выглядело и в расположении противника. Бездонные топи болот препятствовали крупномасштабным боевым действиям.

К этому времени третья по счету операция Штрахвитца уже успела увязнуть в болоте. Хотя 3-й (германский) танковый корпус СС и оказал поддержку тяжелыми вооружениями, однако трясина оказалась сильнее. Артиллеристы дивизии «Нордланд» вынуждены были иногда разворачивать орудия и вести огонь в двух направлениях. Плацдарм у Кривасо оставался неприступным, но и связь с Нарвой противник не перерезал.

В конце апреля перегруппировки сил оперативной группы «Нарва» были завершены. И в районе Нарвы занимали позиции 3-й (германский) танковый корпус СС, далее в середине – 43-й армейский корпус (11, 58 и 122-я пехотные дивизии) и на западном участке 26-й армейский корпус (225, 170 и 227-я пехотные дивизии). Оперативная группа «Нарва» сформировала на базе штаба разгромленной 13-й авиаполевой дивизии 300-ю дивизию, состоявшую из эстонских пограничных полков (с 1-го по 4-й). Это чисто эстонское соединение с немецким командованием было брошено в бой на северном берегу Чудского озера и непосредственно подчинялось оперативной группе «Нарва». Но вскоре оперативная группа «Нарва» была вынуждена отдать сначала 43-й армейский корпус, а в июле также и

26-й армейский корпус для их последующей переброски на другие опасные участки фронта, так что с июля месяца фронт на Нарве удерживался силами 3-го (германского) танкового корпуса СС.

Какова же была обстановка в полосе корпуса в конце апреля? Моторизованная дивизия «Фельдхернхалле» и 61-я пехотная дивизия были задействованы на других участках фронта. 11-я пехотная дивизия взяла на себя участок фронта от высоты детского дома до района юго-западнее Сиргала. Между уже упомянутым полком «Норвегия» и 11-й пехотной дивизией разместили боевую группу Кауша. Она состояла из двух использовавшихся в качестве пехоты танковых рот батальона «Герман фон Зальца», двух эстонских рот, а также 1-й и 3-й рот саперного батальона 11-й дивизии СС «Нордланд». Оборона дороги на Липсу и в направлении Кривасо поручалась боевой группе под командованием оберштурмбаннфюрера Кауша, а это был один из самых опасных участков фронта. К югу от Липсу и Ванамойзы дорога проходила прямиком через оборонительные позиции.

11-я пехотная дивизия заняла оборону на месте злосчастных «западного» и «восточного» «мешков», развернувшись фронтом на юг. Тыловые части и подразделения использовались в первую очередь для сооружения тыловых рубежей. Прославленной 11-й восточнопрусской пехотной дивизией командовал генерал-лейтенант Рейманн.

Глава 10. Нарвский плацдарм

1 и 2 февраля 1944 части 3-го (германского) танкового корпуса СС, отступая, оказались на Нарвском плацдарме. Измотанные в боях, разгромленные роты занимали предусмотренные позиции и вгрызались в землю. Части представляли собой смесь представителей самых разных войск.

Второпях командующие дивизиями фон Шольц и Вагнер возводили оборонительные позиции. Но уже вскоре под натиском трех наступающих армий Советов – 42-й,

2-й ударной и 8-й – пришлось отходить на новую линию обороны.

На дороге Нарва – Ямбург (Кингисепп) эта линия пролегала неподалеку от позиций, удерживаемых остатками 1-го батальона 24-полка СС «Данмарк» под командованием гауптштурмфюрера Пера Сёренсена. Севернее находились позиции добровольцев бригады СС «Нидерланды», южнее – подразделения 23-го полка СС «Норвегия» и полка «Данмарк». Основной опорой обороны были танки Pz VI «Тигр» 2-й роты 502-го батальона тяжелых танков и 1-й роты 11-го танкового батальона «Герман фон Зальца», а также штурмовые орудия дивизии «Нордланд» и бригады «Нидерланды».

Мощные русские атаки Нарвского плацдарма потерпели неудачу. Огненные щиты 11-го артиллерийского полка СС дивизии «Нордланд» и артиллерийского дивизиона бригады «Нидерланды» прикрывали плацдарм. Танки Pz VI «Тигр» и Pz V «Пантера» издалека расстреливали противотанковые и пехотные орудия. Скоро генерал (с июня 1944 г. маршал) Говоров, командующий Ленинградским фронтом, убедился, что просто так по главной дороге не пробиться. Наступило непродолжительное затишье. Немцы использовали его, чтобы привести в порядок свои силы.

Обе авиаполевые дивизии люфтваффе (9-я и 10-я) настолько поредели, что и речи не шло ни об их переформировании, ни о пополнении. Обе дивизии потеряли своих командиров; 22 января 1944 года погиб полковник Михаэль (9-я авиаполевая дивизия), а 5 февраля 1944 года был убит генерал-майор фон Ведель (10-я авиаполевая дивизия). Солдаты и офицеры бывших дивизий люфтваффе влились в боевые единицы 3-го германского танкового корпуса СС, где они вскоре буквально растворились. Все военнослужащие сухопутных войск (то есть не эсэсовцы), включенные ранее в состав дивизии СС «Нордланд» и бригады СС «Нидерланды», считались прикомандированными и возвратились позже в свои части и подразделения.

Между тем позиции на плацдарме день ото дня укреплялись. Проводилось переформирование рот; в связи с этим не приходилось удивляться, что ежедневно возни-

кали новые оборонительные участки и районы. Затяжные бои разгорелись за Лилиенбах. Боевая группа полка «Норвегия» под командованием гауптштурмфюрера Тёни, а также резервы в критические моменты оказывали поддержку бригаде «Нидерланды».

Нарва превратилась в крепость. Ночь за ночью саперы 11-го и 54-го саперных батальонов СС выдвигались на позиции плацдарма, где устанавливали минные заграждения, палисады и из колючей проволоки обустраивали пулеметные гнезда и отрывали целые километры траншей и ходов сообщения. Они обеспечивали целость и сохранность мостов, которые постоянно были целями для советских авиации и артиллерии. В целях обороны главного моста устанавливались дымовые завесы, способные в считаные секунды окутать местность непроглядным туманом.

Огромную роль для обеспечения обороны плацдарма сыграли в первые дни 11-й артиллерийский полк СС 11-й дивизии СС «Нордланд», а также артиллерийский дивизион полицейской дивизии СС (в подчинении бригады «Нидерланды»). До этого входивший в состав полицейской дивизии СС артиллерийский дивизион окончательно перешел в бригаду СС «Нидерланды». 11-й артиллерийский полк СС занял позиции к югу от рокадного шоссе. Командир 11-го артиллерийского полка СС оберштурмбаннфюрер Карл разместил свой командный пункт в Херманнсбурге (замке Германа в г. Нарва).

После формирования на полигоне Арис в Восточной Пруссии зенитный дивизион дивизии «Нордланд» предполагалось придать своей дивизии еще на Ораниенбаумском фронте. Однако в ходе транспортировки по железной дороге подразделению был нанесен значительный урон, вероятнее всего, эта катастрофа явилась следствием диверсионного акта. Почти все офицеры подразделения получили ранения различной степени тяжести, и дивизион пришлось возвращать в Арис.

В начале марта дивизион зенитных орудий «Нордланд» прибыл в Нарву из восточнопрусского Ариса. Три батареи 88-мм орудий и батарея 37-мм орудий – весьма желанное усиление огневой мощи дивизии СС «Нордланд».

#Дивизион зенитных орудий взял на себя противовоздушную оборону мостов и артиллерийских позиций, но его также использовали и для решения задач артиллерии.

После неудач под Сиверцы, Мерекюла и на плацдарме Кривасо командующий Ленинградским фронтом генерал Говоров решил прибегнуть к иным средствам.

В ночь с 6 на 7 марта 1944 года воздух наполнился грозным гулом русских бомбардировщиков, несущих смерть и разрушение городу. Одна из бомб попала прямо в заряд взрывчатки, заложенный под железнодорожный мост, в результате чего огромное сооружение взлетело в воздух. Повсюду в городе рвались бомбы, здания рушились словно карточные домики. На площади Петриплац 11-й саперный батальон СС дивизии «Норланд» понес тяжелые потери.

Следующей ночью главной целью бомбовых ударов русских были Кренгольм и южная часть плацдарма. С уходом 12 часов спустя первой волны бомбардировщиков советская артиллерия открыла смертоносный огонь по городу и плацдарму. Корректировка огня тяжелой артиллерии русских осуществлялась с находящегося далеко к востоку аэростата. Повсюду горящие дома и автотехника – за две эти ночи Нарва была превращена в сплошные руины.

Полк «Данмарк» за это время потерял 34 транспортных средства, 13-я батарея пехотных орудий – треть, 14-я (зенитная) – до двух третей орудий. Аналогичным образом складывалась обстановка во всех частях и подразделениях, сражавшихся в районе Нарвы.

Сначала удары Советов были сосредоточены по 48-му полку «Генерал Зейфард», оборонявшему северный участок плацдарма в районе Поповки. Командир полка оберштурмбаннфюрер Йорхель бросал в бой последние резервы. Батальоны Трёгера и Бреймана удерживали оборону, временами переходя в контратаки, в результате чего атаки русских были отражены. Об успехах полка упоминалось в сводке ОКВ (Верховного главнокомандования вермахта) от 15 марта 1944 года: «В боях последних дней на северном участке особо отличился полк нидерландских добровольцев «Генерал Зейфард» под командованием оберштурмбаннфюрера Йорхеля».

Несколько позже Советы вновь перешли в наступление в районе Лилиенбаха на участке, обороняемом 49-м полком «Де Рёйтер». Советским пехотинцам при поддержке танков удалось прорвать позиции немцев в районе Лилиенбаха. 9-я рота полка «Данмарк» вместе с остатками боевой группы полка «Норвегия» под командованием Тёни были собраны воедино. Новой боевой группой командовал оберштурмфюрер Зидон, группа переброшена на самый угрожаемый участок. В ходе неоднократных контратак противник был отброшен, брешь в линии обороны ликвидирована. Оберштурмфюрер Зидон получил в этом бою тяжелое ранение; 9-я рота 24-го полка «Данмарк» практически уничтожена, включая и остатки боевой группы Тёни. За проявленные мужество и героизм оберштурмфюрер Зидон удостоился высокой награды – пряжки к ленте Железного креста.

Бои за Лилиенбах продолжались. Сумевшие прорваться вражеские танки уничтожались в ближнем бою. В районе молокозавода погиб командир 14-й роты 49-го полка гауптштурмфюрер Дифель. Ожесточенные кровопролитные бои на данном участке не стихали.

Затем русские предприняли попытку прорыва севернее рокадного шоссе к мосту. Пробил час боя для расположенной вблизи командного пункта бригады «Нидерланды» 1-й роты танкового батальона «Герман фон Зальца». В ходе нескольких умелых атак танки Pz V «Пантера» оберштурмфюрера Ротта сдерживали неприятельские атаки. В ходе этих боев особо отличился обершарфюрер Вильд, сумевший на своих «Пантерах» предупредить прорыв врага к главному мосту. Подбитые русские танки так и остались догорать вблизи кладбища.

В эти критические минуты командир бригады Вагнер сосредоточил командование всеми действовавшими на данном участке силами. Не зная усталости, Вагнер постоянно руководил обороной вверенного его бригаде участка.

Бои за Лилиенбах затянулись еще на два дня. 49-й полк «Де Рёйтер» нес кровавые потери. Постоянные прорывы врага, отражение его натиска, атаки и контратаки! Сколько еще мог удержаться полк?

Фронт в районе Лилиенбаха в конце концов истончился настолько, что уже трудно было определить, где свои, а где чужие. На плацдарм непрерывно обрушивался смертоносный град русских снарядов. И немецкие артиллеристы в долгу не оставались – при поддержке бесстрашных мотопехотинцев, при умелой корректировке огня с передовой танки врага застывали на подступах к позициям. И все же Лилиенбах был окончательно потерян. Сданные было позиции на Чертовом лугу снова перешли к немцам и тут же стали укрепляться.

В ночь с 13 на 14 марта враг обрушил новый удар артиллерии на позиции на Чертовом лугу. Неприятелю, использовавшему темное время суток и фактор внезапности, удалось прорвать недостаточно укрепленную немецкую линию обороны. Командир 2-го батальона 49-го полка гауптштурмфюрер Динер погиб в неравном бою. Немцы тут же перешли в контратаку, в ходе которой получил ранение командир роты. Командир соседней роты унтерштурмфюрер Шольц по шуму боя определил, что русские уже смяли здесь оборону немцев. И Шольц, наскоро собрав небольшую группу смелых бойцов, в результате предпринятой им дерзкой контратаки отбросил противника. Унтерштурмфюрер Шольц принял командование над всем участком и умело продолжал отбивать ожесточенный натиск врага. На следующий день командование батальоном принял адъютант штаба полка гауптштурмфюрер Эртель, но вскоре передал командование гауптштурмфюреру Фрюхауфу.

После дальнейших местных боев с противником в полдень 22 марта начался еще один интенсивный артобстрел на участке высота Лилиенбаха – Чертов луг – лесопарк. Основную тяжесть удара приняла на себя 5-я рота 49-го полка «Де Рёйтер», в результате чего это подразделение было буквально раздавлено. Русские силами в 150 бойцов сумели прорвать оборону на узком участке. Командир батальона гауптштурмфюрер Фрюхауф спешно собрал мотопехотинцев, вестовых и солдат подразделений связи и с этими силами контратаковал прорвавшегося противника. Этот контрудар едва не захлебнулся под огнем превосходящих сил русских, однако героический пример Фрюхауфа вдох-

новил его бойцов на победу. После получасового боя враг был отброшен и прежняя линия обороны восстановлена. Главная заслуга в этом принадлежала Шольцу и Фрюхауфу – именно благодаря этим командирам удалось удержать плацдарм в те мартовские дни 1944 года.

В ходе последующих ночей как немцы, так и русские окапывались и укрепляли позиции. Со всей остротой проявилась позиционная война. Засевшие по обеим сторонам снайперы представляли страшную опасность для тех, кто хоть на мгновение проявлял легкомыслие и беспечность.

Но на южном участке плацдарма в эти дни сохранялось относительное спокойствие. Южнее дороги, в районе кладбища, начинались позиции 24-го полка СС «Данмарк», перейдя железнодорожную линию, они огибали в виде похожего на палец выступа деревню Долгая Нива, затем проходили в западном направлении к реке и завершались на участке у двух речных островков. В южной части Кренгольма на западном берегу реки к ним примыкали оборонительные позиции уже 23-го полка СС «Норвегия». Артиллерия и тылы 1-й дивизии СС «Нордланд» располагались в основном в восточной части Кренгольма. Командный пункт дивизии «Нордланд» находился в бывшей эстонской казарме южнее территории железнодорожной станции.

Позиции полка «Данмарк» располагались на небольшом возвышении. Примерно в 800 метрах восточнее проходила граница мелколесья, этот район занимал противник. Долгая Нива была благодаря саперам 1-й роты саперного батальона дивизии «Нордланд» превращена в надежно укрепленный пункт обороны «Зонненшайн». На самом конце «пальца» Долгой Нивы в 400 метрах расположился выдвинутый вперед пост боевого охранения. Южнее Ускюла еще один пост боевого охранения (Танненеке) занимали бойцы полка «Данмарк». В общем, работы для саперов всегда хватало. Необходимо было постоянно держать на контроле пути сообщения и вообще следить за обстановкой. Железнодорожный мост снова был приведен в рабочее состояние и сделан проезжим; охраняемый

пехотинцами северный мост использовался в основном для организации связи. Укреплен и подвесной мост в Кренгольме. Севернее его приведена в действие канатная дорога, по которой осуществлялась переброска боеприпасов и провианта, а в случае необходимости через речку можно было переправить и небольшие группы бойцов. К югу от Кренгольма в состоянии готовности находились штурмовые лодки. В боеготовом состоянии и 60-тонная переправа – по ней в случае выхода из строя мостов можно было перебрасывать даже тяжелые танки. Так германские войска подготовились ко всякого рода неожиданностям. С наступлением оттепели саперам постоянно приходилось взрывать лед на подходах к мостам. Саперный батальон дивизии СС «Нордланд», не считая батальонного врача гауптштурмфюрера Курца, располагал всего двумя офицерами. Выздоравливающие офицеры возвращались в подразделение лишь постепенно.

Основную тяжесть противостояния натиску Советов несли на своих плечах 11-й саперный батальон СС 11-й дивизии СC «Нордланд» и один из батальонов бригады СС «Нидерланды». Артиллерийский дивизион штурмбаннфюрера Шлютера, расположенный севернее рокадного шоссе, действовал на участке бригады «Нидерланды». Артиллерийский полк СС оберштурмбаннфюрера Карла дивизии «Нордланд» находился в южной части Нарвы, прикрывая южный участок плацдарма, а также участок Прибрежный лес. В данное время полк участвовал в боях под Аувере и в этих целях развернул свои гаубицы. Позднее оборона позиций Нарва– Прибрежный лес была передана 8, 12 и 13-й ротам «Норвегия», а также оборудованным в Прибрежном лесу «сухопутным пикирующим» (пусковым установкам реактивных снарядов) и позднее находящейся пока что на позициях под Аувере 521-й батарее многоствольных минометов СС (под командованием Флеке).

Перевязочный пункт дивизии «Нордланд» разместился в подвальных помещениях текстильной фабрики на острове в Кренгольме. Там же безотлучно дежурили врачи и санитары.

9 апреля 1944 года в понедельник после Пасхи командир полка «Данмарк» оберштурмбаннфюрер граф фон Вестфален получил ранение осколком снаряда. 28 мая 1944 года на Троицу фон Вестфален скончался в таллинском госпитале от последствий ранения в бедро. На следующий день командование полком «Данмарк» взял на себя штурмбаннфюрер Альбрехт Крюгель.

Командование 2-м батальоном полка «Данмарк» между тем принял гауптштурмфюрер Хемель – командир батальона штурмбаннфюрер Вальтер, решивший, невзирая на ранение, остаться в действующем на плацдарме подразделении, тяжело заболел, и его пришлось направить в госпиталь.

Операция по подрыву «моста Вальтера» удалась – ударная группа 2-го батальона «Данмарк» успешно справилась с возложенной на нее задачей – расположенный в 3 км мост был взорван. Менее удачно завершилась аналогичная операция по выводу из строя опорного пункта Советов, расположенного на одном из крестьянских подворий, – с большими потерями немцам пришлось отступить.

7 июня Советы предприняли первую попытку подавить пост боевого охранения «Зонненшайн». Атака противника была отбита. В бою погиб командир 7-й роты 24-го полка «Данмарк» унтерштурмфюрер Бертельзен, командование упомянутой ротой было передано унтерштурмфюреру Мадсену.

Около полудня 12 июня пункт мостовой переправы и тыловые районы подверглись необычайно интенсивному артобстрелу врага, позже под обстрелом оказались и позиции полка «Данмарк». Еще один весьма сильный артобстрел с применением дымовых снарядов обрушился на позиции у Долгой Нивы и затронул также командный пункт 2-го батальона. Унтерштурмфюрер Мадсен дал сигнал ракетой, полученной им от Крюгеля на случай крайней опасности. Мадсен сразу же понял, что его 7-я рота оказалась в самой гуще схватки.

Под прикрытием высокого кустарника, который ранее неоднократно пытались сжечь, и при поддержке артогня противник внезапно оказался прямо перед позициями 7-й роты, которая как раз готовилась к приему пищи. Раз-

горелся ожесточенный бой. В рукопашной схватке погибли сразу два командира взводов. Только действовавшее на северном фланге отделение унтершарфюрера Кристоферсена (датчанина) яростно оборонялось и удерживало позиции. Гауптштурмфюрер Хемель, только что занявший свой выдвинутый вперед КП, остановил в беспорядке отступавших бойцов 7-й роты полка «Данмарк».

По сигналу Мадсена артиллерийский полк дивизии «Нордланд» открыл заградительный огонь восточнее Долгой Нивы. В это время Советы численностью до полка устремились из лежащего в 800 метрах лесного массива. Их цель – усилить части прорыва в Долгой Ниве. Русские тут же попали под огонь артиллерийского полка дивизии «Нордланд», и до немецких позиций добрались лишь считаные бойцы противника.

Между тем около 120 осуществивших прорыв бойцов устремились на запад. Остальные атаковали пост боевого охранения «Зонненшайн».

Умело руководя огнем, гауптштурмфюрер Лерум подавил ударный клин противника силами 8, 12 и 13-й рот полка «Данмарк». Противник оказался под обстрелом 8-мм и 120-мм минометов, а также тяжелых и средних пехотных орудий и пытался укрыться за насыпью железной дороги. Лерум, наблюдательный пункт которого располагался прямо на крыше текстильной фабрики, намертво пригвоздил отступившего противника за насыпью.

Между тем немцы решились на ответные меры. С севера на Долгую Ниву наступал гауптштурмфюрер Майер с подразделениями 9-й роты 24-го полка «Данмарк». Со стороны командного пункта 8-й роты 24-го полка наступал противотанковый взвод и саперный взвод. Еще один саперный взвод действовал при поддержке двух штурмовых орудий; наступая с востока, он вскоре вышел к железнодорожной насыпи. Около 40 человек русских сдались в плен. Остальные были в упор расстреляны из тяжелого оружия полка.

В это же время в контратаку перешла и 7-я рота 24-го полка «Данмарк» под командованием унтершарфюрера Кристоферсена – в ходе контратаки русские были выбиты из

только что занятой ими траншеи, протянувшейся с севера на юг. Командир, действуя личным примером, вдохновил своих бойцов на решительные действия – выход из почти безнадежной ситуации был найден! К моменту начала контр атак остальных подразделений группа Кристоферсена уже сделала основную часть работы. Гауптштурмфюрер Хемель наградил Кристоферсена Железным крестом 1-го класса и представил унтершарфюрера к награждению Рыцарским крестом.

Процитируем скупые строки отчета о боевых действиях 2-го батальона полка «Данмарк»:

«После интенсивной артподготовки с применением дымовых снарядов вплоть до командного пункта батальона враг сумел пробиться вплотную к линии обороны и овладеть позициями 7-й роты. Когда противник проник на территорию Долгой Нивы, он охватом окружил пункт боевого охранения «Зонненшайн». Пункт боевого охранения какое-то время мог противостоять натиску врага. Из 25 человек личного состава большинство погибло. 10 человек объявлены пропавшими без вести. Двоим удалось пробиться к своим. В блиндаже находятся несколько обгорелых тел, опознание которых еще предстоит… Есть предположение, что это как раз те, кто считался пропавшими без вести. Судя по рассказам двух оставшихся в живых, трое или четверо человек попали в плен к русским. Обстановка не позволила создать ясное представление о характере схватки. Гауптштурмфюрер Хемель направился на передовую, унтерштурмфюрер Кристоферсен пытался провести разведку боем.

Одновременно с атакой Долгой Нивы противник численностью в 40–60 человек провел атаку на Наталин и Ускюла, которая была отражена. Судя по всему, обе описанные атаки носили отвлекающий характер.

После интенсивной немецкой артподготовки остатки 7-й роты, саперного взвода и противотанкового взвода при поддержке двух штурмовых орудий и подразделений 9-й роты снова вернули село Долгая Нива и пункт боевого охранения «Зонненшайн». Потери: 90 человек убитыми и ранеными, одно пехотное орудие.

Трофеи: 1 противотанковое орудие, 2 тяжелых пулемета, 4 легких пулемета».

Командир пункта боевого охранения унтерштурмфюрер Коопман погиб в ходе описанного боя.

5 июля 1944 года на нарвский участок прибыл сформированный под Прагой артиллерийский полк бригады «Нидерланды». Орудия разгружались на станции Суур-Солдино и своим ходом направлялись на огневые позиции. Теперь и в распоряжении бригады «Нидерланды» появился собственный артиллерийский полк.

Оберштурмбаннфюрер Йорхель был направлен на курсы боевой подготовки. Командование 48-м полком «Генерал Зейфард» принял прибывший с финского фронта оберштурмбаннфюрер Беннер. Генерал ваффен-СС Клейнхейстеркамп временно замещал командующего 3-м (германским) танковым корпусом генерала Штайнера. 20-й эстонской пехотной дивизией ваффен-СС командовал бригаденфюрер ваффен-СС Аугсбергер. Были изменения и в боевой группе «Побережье». Генерал-майор Крюссинг был направлен на курсы, его сменил подполковник фон Бюлов.

В те дни в Нарве стояла удушающая жара. Повсюду в развалинах возникали новые очаги пожаров. Саперам приходилось взрывать чуть ли не целые кварталы, чтобы локализовать пожары. После тяжёлых бомбовых налетов Нарва представляла собой безжизненное пепелище.

Опасность чувствовалась буквально повсюду. Каждым нервом это ощущали и защитники города. Со стороны Ямбурга (Кингисеппа) вели непрерывный огонь советские тяжелые орудия, обстреливая железнодорожную линию и ведущие в тыл дороги. Дальнобойная артиллерия русских сумела добраться даже до «Длинного Германа», и теперь у него «во лбу» зияла пробоина. Противник собрал значительные силы на подступах к плацдарму и на южном участке Нарвского фронта.

Предстояло широкомасштабное наступление противника на нарвском участке. У русских после капитуляции Финляндии высвободились значительные силы, часть которых была срочно переброшена под Нарву.

Германское командование планировало сдать Нарву и в 20 км западнее на позициях «Танненберг», где линия фронта становилась существенно короче, парировать удар русских.

16—17 июля – срок оставления плацдарма. Но приказ об отходе был перенесен на другой срок из-за того, что сроки отвода сил стали известны неприятелю в ходе допроса немецких пленных. В такой напряженной обстановке русские перешли в наступление и во второй половине дня 17 июля овладели пунктом боевого охранения «Зонненшайн». И снова хладнокровие солдата спасает положение: чудом оставшийся в землянке командного пункта один-единственный радист передал своим координаты, вызвал огонь на себя и проводил корректировку огня. Последовавшая вскоре контратака 2-го батальона полка «Данмарк» под командованием унтерштурмфюрера Сплета (датчанина) отбросила противника. Несколько человек русских были убиты, несколько солдат попали в плен к немцам. В ходе контратаки унтерштурмфюрер Сплет погиб.

Нервы на пределе и у немцев, и у русских. 24 июля артиллерийские полки дивизии «Нордланд» и бригады «Нидерланды» обрушили на разведанные позиции неприятеля град снарядов. Тем самым ставилась точка в многомесячной обороне Нарвского плацдарма.

Глава 11. Отход из Нарвы

22—23 июня 1944 года в полосе шириной в 400 км началось крупномасштабное наступление на центральном участке Восточного германского фронта. В течение нескольких дней немецкие дивизии группы армий «Центр» были разгромлены и в основном уничтожены. 10 июля была окончательно утеряна связь между группами армий «Центр» и «Север». Двадцать девять советских дивизий и танковый корпус, устремившись через узкий 25-километровый участок фронта, нанесли удар в направлении Западной Двины, Литвы и Латвии. Это поставило группу

армий «Север» на грань катастрофы. Отрезанная с юга и сражавшаяся к западу от Невеля 16-я немецкая армия была вынуждена развернуться фронтом на запад.

Однако и это было не все! 11 июля грандиозное наступление начал и 2-й Прибалтийский фронт русских – удар был нанесен в обход южного фланга 18-й армии южнее Пскова. 18-я армия была вынуждена оставить позиции «Пантера» и отойти к позициям «Мариенбург» вдоль железнодорожной магистрали Псков – Екабпилс.

24 июня 3-й Прибалтийский фронт численностью до 20 дивизий нанес удар по нарвской группировке (5 дивизий и 2 моторизованные бригады)^[13] немцев. Теперь запылал уже весь фронт.

В сложившейся обстановке нарвская армейская группировка распорядилась о сдаче Нарвы для обеспечения возможности более быстрого отхода на расположенные примерно в 20 км позиции «Танненберг».

На командных пунктах дивизии «Нордланд» и ее полков закипела штабная работа. В этой связи следует упомянуть деятельность начальника службы связи. Необходимо было проложить сотни метров кабеля связи, наладить работу телефонных аппаратов – связь есть нерв и мозг армии. Без связи любые замыслы, любые, даже самые верные и продуманные решения командования изначально обречены на провал. Если окинуть взглядом рабочую карту начальника службы связи, можно было увидеть лишь непонятное переплетение штрихов и линий, множество ничего не говорящих кодовых названий, помеченных бесчисленными молниями, обозначавшими отдельные пункты связи. Лишь специалисту было под силу разобраться в нанесенной обстановке. За этими непонятными на первый взгляд символами скрывалась колоссальная работа начальника связи, направленная на обеспечение слаженного и четкого взаимодействия командиров всех степеней и вверенных им боевых частей, подразделений и соединений.

Враг постоянно прощупывал сосредоточенные на плацдарме части и занятые ими позиции, постоянно наталкиваясь на самую решительную оборону. Уже 19 июля начался планомерный отвод всех необходимых тыловых служб в район Кохтла-Ярве.

23 июля поступили приказы об отводе сил с плацдарма, уже готовых к отступлению и дожидавшихся лишь условного сигнала.

Но 24 июля враг нанес удар на участке 11-й восточно-прусской пехотной дивизии. Первыми в наступление шли силы пехоты, в задачу которых входило пробить бреши для последующего ввода танковых сил. Одновременно Советам удается ценой огромных потерь живой силы и техники прорваться в район Рийги – Гунгербург (Нарва-Йыэсуу) и закрепиться на западном берегу реки Нарва. Намерения русских загадки не представляли: в результате охватной наступательной операции разгромить и уничтожить стоящие в обороне у Нарвы части и подразделения 3-го (германского) танкового корпуса СС. Пока 11-я пехотная дивизия успешно отражала атаки противника, 20-я эстонская дивизия так и не смогла ликвидировать русский плацдарм в низовьях реки Нарва.

Между тем на позициях «Танненберг» кипела работа. Саперы, 103-я рота обеспечения СС и военные моряки завершали укрепление и расширение линии обороны.

Из только что прибывшего пополнения был сформирован батальон «Лангемарк», срочно переброшенный из Бенешау в Нарву. 24 июля сформированный из остатков штурмовой бригады «Лангемарк» батальон под командованием гауптштурмфюрера Ремана прибыл в Тойлу, разгрузился и занял высоту в районе детского дома.

24 июля в 23:30 поступил условный сигнал. Сначала оставлялся Нарвский плацдарм. Полк «Данмарк» – кроме 7-й роты – и 1-й батальон 49-го полка «Де Рёйтер» направились через мосты дальше на запад. 48-й полк «Генерал Зейфард», 2-й батальон 49-го полка, а также 7-я рота 24-го полка «Данмарк» также проследовали через мост и последующие сутки оставались на западном берегу реки в городе Нарва в качестве арьергарда войск. План отвода сил

предусматривал четыре промежуточные остановки до занятия подготовленной линии обороны. Первая остановка (А) – у Ванакюлы и в прибрежном лесном массиве у рабочих казарм как раз напротив недоброй памяти Змеиного леса. Эти заградительные позиции располагались примерно в 6 км западнее Нарвы. Заградительные позиции (В) располагались под Пухкова, Суур-Солдино (с небольшим выдвижением на восток) и в районе Самокраса. Позиции (С) находились также у Вальге, восточнее Репикно у дамбы южнее Репикно и строго на восток от Аувере. Промежуточные позиции (Д) – под Удрия, у станции Аувере и в 2 км западнее Липсу. План был уточнен окончательно. Вот только сумеют ли войска обеспечить реализацию упомянутого плана?

Запись в отчете о боевых действиях группы армий «Север» от 26 июля 1944 года: «22:30. Нарва и излучина Нарвы оставлены. Заняты позиции на линии «Танненберг»; справа дивизия «Нордланд», слева бригада «Нидерланды».

Официально советское командование сообщало 26 июля 1944 года: «Маршал Говоров овладел Нарвой».

А вот общая сводка обстановки от 26 июля 1944 года утверждала следующее – противник поспешно отводит силы нарвской группировки.

Но что же на самом деле скрывали эти скупые строки? Как обстояли дела в боевых частях и подразделениях?

Около полуночи 25 июля 1944 года плацдарм был оставлен полностью. Роты выходили на западный берег реки через кренгольмский, железнодорожный и главный мосты. Отвод сил осуществлялся незаметно для противника. Когда в 2 часа ночи были взорваны перечисленные мосты, противник, наконец, опомнился и перешел в наступление.

Но один из мостов все же уцелел после взрыва – оба электродетонатора отказали!

У этого моста стоял командир 54-го саперного батальона СС гауптштурмфюрер Ванхёфер.

«Черт возьми! Мост никто не охраняет. Передовые части противника без труда захватят его!»

На поиски двух отказавших детонаторов времени не оставалось.

Ванхёфер приказал своему водителю: «Немедленно поезжайте на площадь Петриплац! Загрузите столько взрывчатки, сколько сможете! И сразу же назад!»

Командирский «Кюбельваген» уносится прочь, а саперы тем временем наскоро готовили оборонительную позицию. Томительно медленно текли минуты. Обстреливавший мост противник внезапно прекратил стрельбу. Неужели Советы на подходе?

Шипя, взлетела сигнальная ракета. Заработал немецкий пулемет. Наконец возвратился водитель гауптштурмфюрера Ванхёфера.

Саперы потащили мины и ящики с взрывчаткой на мост. Невзирая на огонь противника, они делали свое дело. Товарищи прикрывали их. Прошло какое-то время, саперы возвратились, а еще пару минут спустя мост взлетел на воздух. Противник был вынужден смотреть на это. На восточном берегу в покинутых землянках и траншеях русские в изобилии находили пропагандистские материалы (психологическое ведение войны!), предусмотрительно оставленные штандартом «Курт Эггерс».

25 июля на позиции эстонских эсэсовцев в районе Рийги обрушился град снарядов всех калибров. Позиции были перепаханы словно поле. В результате контратак каким-то чудом удалось снова отбросить противника. Но надолго ли?

В Нарве стоял 48-й полк «Генерал Зейфард», 2-й батальон 49-го полка, а также 7-я рота 24-го полка. Корректировщики артогня были выдвинуты вперед. Артиллеристы занимали западнее новые позиции.

Уже утром 25 июля на город с востока устремились волна за волной советские тяжелые бомбардировщики. Остатки городских руин были превращены русскими буквально в щебень. Ну а щебень добивала уже советская артиллерия.

Запись в военном дневнике 4-й роты 54-го артполка СС от 25 июля: «В 06:00 утра интенсивный артиллерийский обстрел Нарвы и рокадного шоссе. Волнами накатывают русские самолеты. Наблюдательный пункт – в башне хлопкопрядильной фабрики в южной части На-

рвы. Обстреливаю своей батареей занимающих позиции минометчиков. На той стороне (восточном берегу Нарвы) кишмя кишат русские. Видимость весьма ограничена – из-за горящих домов; горит и хлопкопрядильная фабрика. В 17:00 поступил приказ: к 18:00 миновать п. 61. Русские создали на севере плацдарм и грозят перерезать рокадное шоссе».

Как много могут сказать краткие строки военного дневника!

Генерал Говоров^[14] вновь сконцентрировал основную массу сил в районе Рийги – Гунгербург (Нарва-Йыэсуу). И добился своего! Линия фронта была прорвана. Храбрые эстонцы дрогнули, не выдержав натиска. Русские неудержимым потоком устремились на их позиции. Ударные группы русских начинали обстрел рокадного шоссе из пехотных орудий.

Днем гауптштурмфюрер Ванхёфер со своими оставшимися саперами на трех грузовиках отбыл на запад.

Проехав 3 км, они обнаружили первые посты охранения, залегшие в придорожных кюветах. Солдаты едва могли голову поднять. Один из них рявкнул: «Давайте побыстрее проезжайте! Русские уже в полукилометре!»

Фонтанчики земли у капотов грузовиков подтверждали сказанное. Водители, вжавшись в рулевое колесо, погнали свои машины.

Ужасающим артиллерийским огнем и при поддержке целых авиаполков Советы пытались в тот день 25 июля прорвать и полосу охранения. На дороге на Липсус держали оборону две роты эстонцев боевой группы Кауша. Уже к полудню командный пункт Кауша был взят противником в кольцо. Сохраняя спокойствие, сам Кауш отдавал по радио распоряжения о дальнейших действиях. Личный состав командного пункта вместе с бойцами 1-й и 2-й рот 11-го саперного батальона СС, тоже входившими в состав боевой группы Кауша, контратаковал противника в южном направлении. После ожесточенной схватки снова была отбита прежняя линия обороны, бойцы удер-

живали ее до прибытия основных сил группы Кауша. Час спустя погиб командир 2-й роты 11-го саперного батальона СС оберштурмфюрер Герднер – смертельное ранение осколком снаряда, выпущенного из противотанковой пушки.

В это время штаб дивизии организует прорыв в районе лесного лагеря Репикно (кодовое название «Вартбург»). Постоянно проносились на бреющем полете советские штурмовики. Бойцы быстро занимали позиции. К 11:00 появилась возможность приступить к передислокации. Через Аувере войска отходили к Саксамаа (1 км западнее железнодорожной станции Вайвара), где находился новый командный пункт дивизии СС «Нордланд».

И на южном направлении наступали крупные силы русских, тесня отходившие части немцев. Полк «Данмарк» вышел к железнодорожной линии у линии «Танненберг». Стоявшая в арьергарде 7-я рота 24-го полка к вечеру 25 июля без каких-либо происшествий соединилась с 11-й ротой 24-го полка (командир роты – гауптштурмфюрер Траутвайн). Эта рота, на данный момент самая боеспособная в полку «Данмарк», находилась в резерве дивизии у лесного лагеря Репикну. Теперь она предусмотрительно занимала часть позиций полка «Норвегия», поскольку упомянутый полк по причине преждевременного подрыва моста испытывал затруднения с отводом своих сил.

Полк «Норвегия», как и полк «Данмарк», отходил также вдоль железнодорожной линии. Самые важные участки железнодорожного полотна саперы подрывали. 5-я рота полка «Норвегия» прикрывала действия саперов и в районе Аувере вышла на линию обороны «Д», куда прибыла и боевая группа Кауша.

Какова же была обстановка в арьергарде в Нарве?

25 июля около 17:00 поступил приказ: к 18:00 всем подразделениям пересечь линию 61 (Гунгербург (Нарва-Йыэсуу) – Солдино) в западном направлении.

7-я рота 24-го полка унтерштурмфюрера Мадсена без происшествий отходила вдоль железнодорожной линии. 2-му батальону 49-го полка и 48-му полку путь отхода уже

проложен – рокадное шоссе. Отсечные позиции (А) в районе Ванакюла уже были в руках Советов.

Вскоре оберштурмфюрер Коллани осознал: его 2-й батальон оказался в весьма сложном положении. Командир принял самостоятельное решение: он использовал находившийся на линии «Танненберг» 1-й батальон гауптштурмфюрера Майера (49-й полк) и бросил его в контратаку в восточном направлении. 2-й батальон 49-го полка, 1-й дивизион 54-го артиллерийского полка, а также остававшаяся среди подразделений тыла 4-я батарея 11-го зенитного дивизиона СС получили возможность отхода на запад. До самой полуночи тыловые подразделения тщетно дожидались подхода 48-го полка, пока не узнали, что упомянутый полк находится на железнодорожной линии.

К утру 26 июля штурмовые орудия бригады «Нидерланды» под командованием гауптштурмфюрера Гратволя, а также разведрота были пока слишком далеко восточнее. Роттенфюрер Брюнс (голландец) подбивал из своего штурмового орудия 8 вражеских танков. Но были и потери – противником уничтожены 2 штурмовых орудия.

Разведрота оберштурмфюрера Куна оказалась окружена на крестьянском подворье. Не имея возможности пробиться, подразделение погибло.

В это же время 48-й полк «Генерал Зейфард» вел свой последний бой. Командир полка Беннер вечером 25 июля длительное время дожидался прибытия роты. Слыша шум боя у рокадного шоссе, он решил провести свой полк южнее рокадного шоссе. Об этом гауптштурмфюрер Броберг, командир 7-й роты 48-го полка, докладывал следующее: «Ранним утром 26 июля примерно в 2 часа полк находился в районе Суур-Солдино – нужно было дождаться и забрать отставших. Противник наседал. Незадолго до рассвета пешим маршем отправились на север к рокадному шоссе (Ванакюла). Рокадное шоссе Нарва – Таллин уже было занято крупными силами Советов, включая пехоту и танки, продвигавшимися в западном направлении. Завязался бой. 48-й полк отступил на юго-запад в леса, но и там уже было полно русских. К полудню полк уничтожил свои обозы и тяжелое вооружение. С тяжелыми боями пол-

ку удалось уйти лесами восточнее Репикну, но там его ждал конец. Между 14:00 и 17:00 полк был разгромлен по частям. Небольшими группами солдаты и офицеры пытались пробиться в западном направлении, но большинство либо погибли, либо оказались в плену у русских».

Уже 25 июля осуществлявшийся поэтапно отвод сил был сорван в результате чрезвычайно сильного натиска противника. 26 июля план рухнул окончательно. Отсечные позиции линии обороны «Д» в районе Удрии и позиции в Репикну, обороняемые 20-й пехотной эстонской дивизией СС и батальоном военных моряков, уже с утра были атакованы Советами, и их пришлось оставить. К тому времени враг еще не успел овладеть позициями восточнее высоты детского дома. Русские подтянули артиллерию, которая открыла сильный огонь по отступавшим. Советская авиация оказывала своим наземным войскам всемерную помощь. Так Советы сумели занять большую часть немецкой линии обороны.

2-й батальон 24-го полка, в полдень смененный на позициях южнее железнодорожной линии 3-м батальоном 23-го полка, выдвинулся западнее высотного массива по рокадному шоссе на восток. В ходе контратаки бойцам гауптштурмфюрера Траутвайна (2-й батальон 24-го полка) удалось отбросить прорвавшегося противника и занять линию обороны восточнее высоты детского дома. 2-й батальон 24-го полка вместе с частями 20-й эстонской дивизии СС и остатками батальона военных моряков оказались в результате на оголенном участке фронта и какое-то время удерживали его. С севера еще сохранялась связь со 2-м батальоном 49-го полка, уже занявшим линию обороны. Но с находившейся южнее 10-й ротой 24-го полка СС «Данмарк» сначала связи не было.

Во второй половине дня 26 июля артиллерийский огонь Советов усилился. Цель – высоты. Находившаяся там боевая группа Ремана («Лангемарк») уже серьезно пострадала. Гауптштурмфюрер Реман и унтерштурмфюрер Свиннен, а также адъютант штаба батальона получили ранения. Чуть позже погибли командиры 1-й и 2-й рот унтерштурмфюрер ван Бокель и ван Моль. Адъютант штаба батальона

унтерштурмфюрер ван Леемпуттен скончался 17 августа от последствий полученного ранения. Таким образом, боевая группа «Лангемарк» уже в начале боя оказалась без командира, и командование над значительно поредевшей после непрерывных авианалетов и артобстрелов группой принял унтерштурмфюрер Хезе.

Глава 12. Линия «Танненберг»

Позиции линии «Танненберг» начинались в районе Муммасааре у Финского залива на севере, примерно 3 км проходили по равнинной местности и пересекали дорогу Нарва – Таллин. На этом месте ядро оборонительных позиций образует так называемое Синегорье. Синегорье – три возвышенности, господствующие над всей остальной местностью: высотой, где расположен детский дом, «высотой мотопехотинцев» и высотой 69,9, по склону которой спускается дорога. Продолжаясь в южном направлении, позиции линии «Танненберг» пересекали железнодорожную линию Нарва – Таллин на участке между станциями Аувере и Вайвара, а затем круто сворачивали на юго-запад. Северный участок позиций «Танненберг» – равнинная местность. Возвышенности обеспечивали обзор всей береговой полосы. В богатой событиями истории Эстонии эти возвышенности не раз служили воротами в страну. В ныне полуобвалившихся штольнях высоты 69,9 некогда устроил свой командный пункт Петр I Великий. Ну а в новейшие времена здесь расположили свои командные пункты штабы 61-й и 11-й пехотных дивизий, а также граф Штрахвитц. На западном склоне высоты 69,9 находилась КП полков «Данмарк» и «Де Рёйтер». Южный фронт занял полк «Норвегия». От его позиций раскинулась обширная низина с труднопроходимыми лесными чащобами. Здесь протянулись просеки снабжения русских и просеки с птичьими названиями, которым еще суждено сыграть роль в будущих боях. Так выглядел район боевых действий у линии «Танненберг».

На северном участке позиций «Танненберг» находилась бригада «Нидерланды». С севера на юг здесь занимали позиции: на побережье части 20-й (эстонской) дивизии СС, 54-й саперный батальон СС, 1-й и 2-й батальоны 49-го полка, позиции которых соединялись (по рокадному шоссе) с позициями дивизии «Нордланд». От рокадного шоссе и на юг – 3-й и 2-й батальоны 24-го полка «Данмарк» и 3-й батальон 23-го полка «Норвегия», позиции которых примыкали к позициям 11-й пехотной дивизии. 2-й батальон 23-го полка составлял резерв. Высота детского дома была занята боевой группой «Лангемарк», у подножия высоты находились противотанковые подразделения упомянутой боевой группы. Высота мотопехотинцев и высота 69,9 находились в зоне ответственности эстонцев и двух рот 11-го саперного батальона СС.

Самый оголенный участок – по обе стороны рокадного шоссе – занимали с севера 2-й батальон 49-го полка (гауптштурмфюрер Фрюхауф) и с юга – 3-й батальон 24-го полка (штурмбаннфюрер Каппус).

Ближе к вечеру 26 июля советская артиллерия начала интенсивный обстрел этого участка фронта с основным упором на рокадное шоссе и высоту детского дома. Батальон «Лангемарк» в результате артобстрела практически остался без командиров и понес существенные потери. Гауптштурмфюрер Мегль, командир 13-й роты 49-го полка, в поисках возможностей осуществлять наблюдение остановил выбор на высоте детского дома. Намерения противника были предельно ясны: прорыв к рокадному шоссе в западном направлении.

С наступлением темноты пять советских танков в сопровождении пехотинцев нанесли сильный удар и прорвали линию обороны южнее рокадного шоссе. Находившаяся на том участке малочисленная группа военных моряков не смогла оказать неприятелю мало-мальски значительное сопротивление. Пять танков врага расположились у высоты детского дома, а пехота сопровождения окопалась на восточном склоне той же высоты. Тем самым русские обеспечили себе выгодное положение. Следующий день, 27 июля, должен был стать решающим.

Пять советских танков вели себя спокойно, но расположенная здесь 11-я рота 24-го полка и стрелки-мотоциклисты полка «Данмарк» заметили их и отразили это в соответствующем донесении. Около полуночи взвод противотанкового полка под командованием унтершарфюрера Меллентина направился на передовую. После краткого совещания был разработан план действий, и все пять русских танков один за другим оказались выведены из строя средствами ближнего боя. Машины были объяты пламенем. Значительную роль в обеспечении успеха операции сыграл 20-летний унтершарфюрер Меллентин, который на следующий день, используя «Офенрор» и «Панцерфауст»¹, подбил еще семь танков врага и три повредил.

В следующие полчаса Советы буквально засыпали позиции немцев минометными минами. Противотанковый взвод остался на передовой, проходящей местами всего в 200 метрах восточнее высоты детского дома.

27 июля 1944 года около 6 часов утра интенсивность артобстрела Советов достигла кульминации. На протяжении нескольких часов снаряды всех калибров обрушивались на оборонительные позиции между железной дорогой и шоссе, заволакивая все вокруг клубами дыма. Немногочисленные уцелевшие штурмовые орудия и танки танкового батальона дивизии «Нордланд» были переданы полку «Данмарк», оказавшемуся в самой гуще сражения. Танкисты под командованием оберштурмбаннфюрера Кауша подтянули силы к южной оконечности высоты 69,9. 521-я батарея СС многоствольных минометов гауптштурм-¹ Вид ручных противотанковых гранатометов «Панцерфаустов» 3OM Klein, одноразовый гранатомет, стрелявший надкалиберной кумулятивной реактивной гранатой, вес с гранатой 3,5 кг, дальность стрельбы 30 м, бронепробиваемость 150 мм, начал применяться против советских танков в ноябре 1943 г. В конце года появился «Панцерфауст» 3OM, вес 5,35 кг, дальность стрельбы 30 м, бронепробива емость 200 мм. В начале 1944 г. появился «Панцерфауст» 6OM весом 6,25 кг, дальность стрельбы 60 м, бронепробиваемость 200 мм. Общая длина всех «Панцерфаустов» примерно 1 м. «Офенрор» (RPz B.43 Offenrohr) и его более поздняя модификация «Панцершрек» – реактивный гранатомет типа базуки. «Офенрор» был разработан немцами в 1943 г. Вес (пустого) 9,5 кг, вес реактивной кумулятивной гранаты 3,3 кг. Калибр 88 мм, эффективная дальность стрельбы 150 м, бронепробиваемость 210 мм. Длина «Офенрора» и «Панцершрека» 1,4 м.

фюрера Флеке направилась в тыл полка «Данмарк» и там заняла огневые позиции. Корректировщик огня унтершарфюрер Лернер вел наблюдение с КП 3-го батальона 24-го полка (Каппуса). Батарея Флеке – батарея установок залпового огня, аналогичная русским «катюшам». Шесть многоствольных минометов, выстреливавших 48 реактивных мин за 2–3 секунды, – серьезная огневая мощь.

Около 9 часов Советы перешли в наступление крупными силами пехоты и танков и на участках 10-й и 11-й рот полка «Данмарк» прорвали оборонительные позиции немцев у рокадного шоссе и Тирсу. Гауптштурмфюрер Траутвайн, командир 11-й роты 24-го полка «Данмарк», получил тяжелое ранение в живот. Тридцать машин ИС и Т-34 дошли почти до позиций 11-й роты 24-го полка «Данмарк» (до 50 метров) и расстреливали всех находящихся в траншеях стрелков-мотоциклистов и бойцов противотанковых подразделений. Севернее рокадного шоссе вело огонь противотанковое орудие из бригады «Нидерланды». После шока первых минут из фаустпатронов было подбито 12 вражеских машин. 9-я рота 24-го полка развернула свой северный фланг на Хундинурк. Связь с 10-й и 11-й ротами 24-полка была полностью потеряна. Через бреши в обороне вперед устремились русские.

Вскоре был атакован Хундинурк, а также позиции 2-го батальона 24-го полка «Данмарк» и 3-го батальона 23-го полка («Норвегия»). Враг атаковал со стороны населенных пунктов Аувере, Лембиту и Соокюла. Если 2-й батальон 24-го полка и 3-й батальон 23-го полка все же удерживали позиции, то связь с 9-й ротой 24-го полка оборвалась. На роту гауптштурмфюрера Герберта Майерса с трех сторон устремляются русские.

Немецкая артиллерия и тяжелые вооружения полков вели заградительный огонь и непрерывно обстреливали рубежи врага восточнее Тиртсу, Репикну, Аувере, Лембиту и Соокюла. Благодаря вовремя замеченным наблюдателями приготовлениям противника все его атаки успешно отражались, русские танки встречал убийственный огонь противотанковых орудий, в результате чего много машин врага были выведены из строя.

После того как линия обороны восточнее высоты детского дома была занята противником, а 9, 10 и 11-я роты полка «Данмарк» упорно продолжали оборонять отдельные опорные пункты, направление главного удара советских войск сместилось на высоту детского дома.

Подобно неукротимой лавине, советская атака смела остатки боевой группы «Лангемарк», ожесточенно сражавшиеся под командованием унтерштурмфюрера Хезе. И все же бойцы Хезе небольшими группами отошли к высоте мотопехотинцев. Доброволец из Фландрии Реми Шринен, занявший со своим 75-мм противотанковым орудием позицию у подножия высоты детского дома, напрасно ждал приказа об открытии огня. Его орудие, вести огонь из которого было предписано только по особому приказу, уже с двух сторон на северном фланге обложили русские пехотинцы и танкисты, устремлявшиеся на запад севернее высоты. Шринен понял, что никакого приказа уже больше не поступит. И всадил несколько снарядов с фланга в стоявшие танки противника. Два Т-34 загорелись, у двух других были перебиты гусеницы. Экипажи, покинув танки, отошли в западном направлении.

Если бойцы из Фландрии дрогнули, то 2-й батальон 49-го полка продолжал удерживать позиции севернее высоты детского дома. Гауптштурмфюрер Фрюхауф был ранен. Командование батальоном принял оберштурмфюрер Шольц. Противотанковые подразделения 2-го батальона 49-го полка подбили еще несколько танков врага.

Для немецких танкистов настал час контратаки. На участке севернее высот оберштурмбаннфюрер Штюббен ввел в бой 12 штурмовых орудий. Используя маневренную тактику, эти машины свели на нет готовящийся прорыв неприятельских танков.

Обстановка у Хундинурка приближалась к катастрофической. Со 2-м батальоном 24-го полка «Данмарк» связи не было. Командный пункт 3-го батальона 24-го полка «Данмарк», разместившийся в группе домов между «высотой мотопехотинцев» и железнодорожной линией, фактически был отрезан. Неприятельские подразделения, обходящие обороняемый гауптштурмфюрером Майером и его

бойцами Хундинурк, угрожали уничтожить командный пункт 3-го батальона 24-го полка «Данмарк». Штурмбаннфюрер Каппус запросил помощь. Каппусу была передана малочисленная 7-я рота 23-го полка «Данмарк», которая заняла позиции в небольшом лесном массиве севернее группы домов.

2-й батальон 24-го полка (гауптштурмфюрер Хемель) расположил на линии обороны 5-ю и 6-ю роту. 7-я рота 24-го полка, последней из рот полка прибывшая из Нарвы, залегла западнее высоты 69,9. 8-я рота 24-го полка находилась на позициях у церкви в Вайваре примерно в 600 метрах юго-западнее позиций на западных окраинах Хундинурка.

Угроза с фланга возникла и на участке батальона Хемеля. Примерно в полдень 27 июля ему были приданы малочисленные остатки 1-го батальона 47-го эстонского полка. Для налаживания связи с 9-й ротой 24-го полка 2-й батальон 24-го полка Хемеля вместе с эстонцами 1-го батальона 47-го полка перешел в контратаку, в ходе которой получил ранение. В результате контратаки русские, успевшие прорваться почти до минометных позиций 8-й роты 24-го полка, были отброшены. Связь с 9-й ротой была восстановлена.

По утверждениям эстонцев и фламандцев, центром тяжести боя по-прежнему оставалась утраченная высота детского дома и находившаяся под угрозой потери высота мотопехотинцев. Многократные попытки саперов ликвидировать бреши в линии обороны восточнее высоты детского дома и в районе Тиртсу и оказать помощь сражающимся подразделениям 3-го батальона 24-го полка потерпели неудачу.

Примерно в середине дня 27 июля на командном пункте 24-го полка «Данмарк» проходило совещание. (КП полка «Данмарк» перенесен с северного склона высоты 69,9 на юго-западный.) Присутствовали: командующий дивизией фон Шольц, командир полка Крюгель, командир 1-й роты 11-саперного полка СС 11-й дивизии СС «Нордланд», а также другие офицеры. Первый итог: приданной полку «Данмарк» 1-й роте 11-го саперного полка

СС была поставлена задача вновь послать на передовую ударную группу. Командир роты попросил разрешения возглавить группу. Фриц фон Шольц отвечал отказом.

Формировал эту группу унтерштурмфюрер Арера. Невзирая на прошлые неудачи, недостатка в добровольцах не было. Командовать группой поручили роттенфюреру Глазеру.

Совещание в землянке продолжалось. Тщательно продумывались многочисленные варианты действий. Фриц фон Шольц, как и всегда в подобных ситуациях, проявлял себя трезвомыслящим командиром. И всегда находился среди своих бойцов на передовой, невзирая на сложность и даже опасность обстановки.

Командующий дивизией «Нордланд» фон Шольц покинул КП полка «Данмарк». Ему срочно надо было прибыть к гауптштурмфюреру Леруму, 13-я рота полка «Данмарк» которого находилась практически вплотную к огневой позиции, для ознакомления с обстановкой на участке штурмбаннфюрера Каппуса.

В эти минуты снова начался интенсивный артобстрел. Адъютант полка гауптштурмфюрер Тернедде вдруг вспомнил о том, что ему еще нужно отправить вместе с Шольцем вестового. Почти одновременно они с гауптштурмфюрером Лерумом отправились вслед за командиром дивизии. В это время Фриц фон Шольц получил осколочное ранение в голову. Офицеры без промедления доставили раненого на КП «Данмарк» и положили на носилки. Командир дивизии был без сознания.

Примерно два часа спустя возвратились бойцы ударной группы, в рваной, перепачканной форме, с каменными лицами. Операция провалилась, командир ударной группы роттенфюрер Глазер погиб. Решено было повторить вылазку в темное время суток. И снова это должны были быть саперы дивизии «Нордланд» с привлечением бойцов эстонского батальона СС.

Примерно в 18:00 оберштурмбаннфюрер Крюгель вызвал на инструктаж командиров 1-й и 3-й рот.

План выглядел так: «В 22:00 часа обстрел высоты детского дома. Атака силами эстонцев при поддержке штур-

мовых орудий по обеим сторонам массива высот. Цель: линия обороны восточнее высоты детского дома. После ликвидации бреши в линии обороны должен быть подан сигнал – 4 белые ракеты. После этого атака 1-й роты 11-го саперного полка с севера и 3-й роты 11-го саперного полка – с юга. Цель атаки – восточный склон высоты детского дома для отсечения сил Советов от высоты детского дома».

До 21:30 исходные рубежи были заняты. Ровно в 22:00 начался обстрел высоты детского дома. Штурмовые орудия группы Кауша выдвинулись при поддержке мотопехотинцев 20-й (эстонской) дивизии СС на восток по обеим сторонам массива высот. На передовой был слышен громкий шум боя.

Вместо четырех белых ракет взлетели одна желтая, одна зеленая, одна красная! Враг атаковал! Но и саперам предстояло атаковать – ведь брешь в линии обороны так и не ликвидирована.

Унтерштурмфюрер Арера разделил свою 1-ю саперную роту на две ударные группы: первая под командованием унтершарфюрера Фрёммельта и вторая под командованием унтершарфюрера Зимански. Около 22:50 с севера в атаку двинулась 1-я рота под командованием Ареры, а с юга – 3-я рота 11-го саперного полка под командованием унтерштурмфюрера Шимпфа.

Высоты были достигнуты. Советы перешли к обороне. Немцы с криками «Ура!» устремились к последнему лоскутку на гребне высоты. Советы начали отступать. Русским на восточном склоне не давали опомниться – поливали пулеметным огнем и забрасывали ручными гранатами. Оставалось установить связь между 1-й и 3-й саперными ротами. Командир отделения управления роты унтершарфюрер Вольф готовил атаку восточного склона. Арера двумя вестовыми попытался установить связь с 3-й саперной ротой. В воздух взметнулась белая ракета – сигнал эстонскому батальону СС для взятия высоты.

Когда унтерштурмфюрер Арера добрался до южного склона, он был уверен, что видит, как подходят бойцы 3-й саперной роты. Арера крикнул им. А в ответ – огонь!

#Саперы среагировали быстро: ручными гранатами! Унтерштурмфюрер Арера был ранен осколком в живот. Вестовые оттащили его в тыл. Унтершарфюрер санитарной службы оказал Арере первую помощь. Затем его отправили дальше – на командный пункт полка «Де Рёйтер», а уже оттуда – в руки санитарного врача саперных частей гауптштурмфюрера Курца, который доставил Ареру к штабс-медику доктору Нагелю. Доктор Нагель срочно оперировал раненого. На счету этого военврача был уже не один десяток спасенных жизней.

Наступавшая с юга ударная группа также натолкнулась на ожесточенную оборону русских. Унтерштурмфюрер Шимпф погиб южнее высоты детского дома. Малочисленный эстонский батальон 20-й дивизии СС хоть к ночи и сумел овладеть данной высотой, но сам расположенный на южном склоне детский дом враг отчаянно оборонял. Взять его не удавалось.

Генерал Говоров не сомневался, что одним махом разделается с немцами. Рассчитывал на это! Однако в лице генерала ваффен-СС Феликса Штайнера он обрел достойного противника. Штайнер понимал, что ему не тягаться с Говоровым по части численности личного состава, вооружений и техники. Но это ничуть не пугало деятельного и решительного командующего – он намеревался правильно распорядиться имеющимися в его распоряжении силами и средствами. Обескровленные батальоны и полки не могли долго выдержать чудовищного по силе натиска. И хотя не было танков, зато имелась артиллерия! Под командованием начальника службы артиллерии корпуса полковника Крезина и его начальника штаба гауптмана Оссенкопа были собраны артиллерийские полки дивизии СС «Нордланд» и бригады СС «Нидерланды», вся корпусная и противовоздушная артиллерия, а также морская береговая артиллерия, многоствольные реактивные минометы Флеке и остальные тяжелые вооружения полков. Разрабатывались новые планы ведения огня. На всей протяженности фронта участки заградительного огня перенумеровывались и наносились на карту. Таким образом, была возможность оперативного перенесения огня

тяжелых вооружений на нужные участки. В ходе упомянутых перегруппировок 8, 12 и 13-я роты 24-го полка СС «Данмарк» под командованием гауптштурмфюрера Лерума сосредоточивали огонь на участке юго-восточнее высоты 69,9 – Кирикукюла. По той же схеме действовали и 8, 12 и 13-я роты 23-го полка СС «Норвегия».

Что происходило в это время в стане противника?

В чрезвычайно короткие сроки Советы привели в порядок мост в Нарве. Бросив на восстановительные работы огромное количество людей и техники, русские обеспечили бесперебойный проход живой силы и техники по мосту. Говоров был готов к решающей битве. Вскоре он собрал у линии обороны «Танненберг» 11 стрелковых дивизий и 6 танковых бригад. 11 дивизий против пяти, к тому же сильно поредевших в боях и никак не дотягивающих до штатного расписания! Так что соотношение сил составляло 3 к 12!

В ночь на 28 июля гауптштурмфюрер Бергфельд принял командование 2-м батальоном полка «Данмарк». Его прежней 13-й ротой полка «Норвегия» командовал теперь унтерштурмфюрер Далль. Раненого гауптштурмфюрера Хемеля отправили в полевой госпиталь дивизии «Нордланд» в Кохтла-Ярве.

Тот же путь ожидал и генерала ваффен-СС Фрица фон Шольца. Главный врач доктор Ридвег оказал тяжелораненому командиру дивизии первую помощь и 28 июля 1944 года отправил его к дивизионным хирургам в Раквере. От станции отходил состав – паровоз и один грузовой вагон. Рядом с Шольцем на соломенном тюфяке лежал гауптштурмфюрер Хемель. Над пропитанной кровью повязкой на голове командира дивизии роились мухи. Хемель сорвал с себя сетку, а санитар накрыл ею голову командира дивизии. Фриц фон Шольц не произносил ни слова. Дыхание становилось прерывистым. К моменту выгрузки раненых в Раквере командир дивизии скончался от ран.

Командование 11-й дивизией СС «Нордланд» принял начальник штаба 3-го (германского) танкового корпуса СС бригаденфюрер Циглер. На его место пришел начальник штаба дивизии «Нордланд» оберштурмбаннфюрер

фон Бокельберг. Штурмбаннфюрер Вайцдёрфер был назначен начальником штаба дивизии «Нордланд».

Ранним утром 28 июля бои возобновились с новой силой. Высота детского дома, на которой засели и русские, и атаковавшие их эстонцы, по-прежнему была в эпицентре сражения. Под командованием штурмбаннфюрера Шайбе 5-я и 6-я роты полка «Норвегия» вместе с остатками батальона военных моряков перешли в атаку на западном и восточном склонах высоты детского дома. Атака началась после недолгой артподготовки.

Но, едва покинув район сосредоточения, солдаты ощутили на себе ураганный огонь советской артиллерии, усиливавшийся вскоре атаками с воздуха штурмовиков. Протянувшиеся через весь массив высот траншеи были буквально перепаханы взрывами, в результате оказались уничтожены и занявшие позиции на западном склоне эстонцы. Контратака захлебнулась в собственной крови. Штурмбаннфюрер Шайбе был ранен. Остатки подразделений рассеялись, но им все же удалось кое-как закрепиться в восточной части высоты мотопехотинцев. Туда же отошли и уцелевшие эстонцы. Теперь в окопах бок о бок лежали и эстонцы, и фламандцы, и немцы (все эсэсовцы. – Ред.).

Но русские на этом не останавились! Они тут же атаковали мотопехотинцев. Малочисленным группам противника удалось достичь восточного склона высоты. Обстановка – сплошной хаос.

А что происходило на участке высота мотопехотинцев – железнодорожная линия? Корректировщик огня 521-й минометной батареи унтершарфюрер Лернер сделал в своем дневнике следующую запись:

«08:30 утра: противник обстреливает буквально каждый метр участка. Ураганный огонь из всех орудийных калибров обрушивается на наш командный пункт и тылы. Телеграфный аппарат выведен из строя. Отправлена группа на устранение неполадок.

08:55. Из-за дыма и пыли видимости никакой. Сводка: предполагается атака вражеских пехотинцев. Пока что никаких признаков нет.

Непрерывные залпы батареи [многоствольных реактивных минометов] Флеке (согласно плану). Об эффективности огня данных нет.

10:00: атакуют танки и пехотинцы противника. Оборона прорвана».

Эта атака затронула и занимавшую позиции в районе Хундинурка 9-ю роту 24-го полка «Данмарк». Тут же был открыт заградительный огонь. Отдельные прорвавшиеся танки неприятеля в упор расстреливались из фаустпатронов («Панцерфаустов») и «Панцершреков» либо были вынуждены повернуть. Постоянные попытки Советов обеспечить танковыми силами прорыв на дороге Хундинурк – Кирикукюла вынудили немцев подтянуть к командному пункту 3-го батальона 24-го полка штурмовые орудия. Штурмовые орудия до сих пор весьма успешно действовали на данном участке и в последующие дни записали на свой счет не один подбитый танк противника.

После прорыва линии обороны восточнее Хундинурка и по обеим сторонам Тиртсу район севернее дороги Хундинурк – Кирикукюла до массива высот превратился в нейтральную полосу. Это нанесло существенный урон остаткам 3-го батальона 24-го полка «Данмарк». В целях недопущения захвата командного пункта и выхода в наш тыл противника подразделения 7-й роты 23-го полка «Норвегия» были переброшены в лесной массив севернее КП 3-го батальона 24-го полка «Данмарк». Под умелым командованием бесстрашного молодого унтерштурмфюрера все предпринимавшиеся противником южнее массива высот атаки были успешно отражены. Подразделения 7-й роты «Норвегия» подбили несколько вражеских танков. 28 июля на командном пункте 3-го батальона 24-го полка «Данмарк» пуля вражеского снайпера оборвала жизнь унтерштурмфюрера Эфзена.

После предыдущих неудавшихся попыток атаковать врага во второй половине дня вновь была предпринята попытка установить связь с предположительно находившимися на линии обороны остатками 10-й и 11-й роты 24-го полка «Данмарк». Для этой операции был выделен усиленный взвод из состава 3-го батальона 24-го полка,

а также танк Pz V «Пантера» 11-го танкового батальона СС 11-й дивизии СС «Нордланд». Пехотный взвод беспрепятственно достиг развилки дорог восточнее Хундинурка. «Пантера» обеспечивала огневую поддержку наступающим пехотинцам. Расчет противотанкового орудия русских тщетно пытался подбить «Пантеру». По мере приближения атакующих немцев к Тиртсу русские солдаты выскакивали из траншей и отступали в тыл. Взвод занял линию обороны неприятеля, насколько хватало его скромных сил. Связь в северном направлении установить не удалось. Для обеспечения необходимой плотности обороны на захваченных у врага позициях людей было недостаточно. На следующий день взвод был вынужден отступить под яростным натиском врага к Хундинурку.

Около 17 часов со стороны Лембиту атаковали русские пехотинцы – на броне 7 танков. И здесь немецкая артиллерия сказала свое веское слово. В сводке батареи многоствольных реактивных минометов Флеке сообщалось: огонь батареи эффективен, позиции в наших руках.

Целый день кипели бои за высоту мотопехотинцев. Почти всегда действия групп были разрозненными. Кроме того, обе высоты, детского дома и мотопехотинцев, находились под сильным обстрелом. Во второй половине дня ближе к вечеру советские подразделения снова короткими перебежками устремились к высоте детского дома.

С первыми лучами солнца 7-я рота 24-го полка «Данмарк» численностью до 50 бойцов (из них 20 фламандцев) вновь атаковала высоту детского дома. Краткое сосредоточение на высоте мотопехотинцев. Направление атаки: с северо-запада на высоту детского дома. Советы отразили атаку. Командир роты унтерштурмфюрер Мадсен получил ранение. Это была последняя попытка овладеть высотой детского дома. Ночь окутала мраком поле боя. Третий день сражения за позиции линии «Танненберг» должен стать для Говорова решающим. Все, что он мог бросить в бой, уже было брошено. 29 июля 1944 года суждено было стать решающим днем.

С утра на весь восточный участок фронта позиций «Танненберг» обрушился ураганный огонь русской артиллерии.

#Главные цели: высота мотопехотинцев и Хундинурк. Советские самолеты тоннами сбрасывали смертоносный груз на высоту мотопехотинцев и артиллерийские позиции вермахта^[15]. Над полем боя на бреющем проносились штурмовики, помогая наземным войскам выиграть бой. Вся высота мотопехотинцев была окутана непроглядным облаков дыма.

У подножия высоты, как и следовало ожидать, русские перешли в наступление при поддержке многочисленных танков. Так, на участке рокадное шоссе – Тиртсу позиции немцев атаковали до 100 танков различных типов.

Немцы вели огонь собранными вместе силами артиллерии. Русские несли колоссальные, ни с чем не сравнимые потери, однако, невзирая на них, продолжали атаковать.

Мелкие группы немцев, занявшие круговую оборону восточнее высоты детского дома, противник обходил – заниматься ими сейчас означало увязание в боях и риск потери темпа наступления. Вперед! Только вперед! – таков был сейчас девиз Советов!

Островки немецких опорных пунктов также не в состоянии были сдержать неукротимый поток атакующих русских. Немцам теперь приходилось экономить буквально каждый патрон, каждую ручную гранату. Ни одного промаха! И огонь по противнику приходится открывать лишь в случае непосредственной угрозы. Эх, патронов бы сейчас, патронов в достатке! И немцы упорно оборонялись в надежде, что их все же выручат и что линия обороны снова обретет монолитность.

Остатки 10-й и 11-й роты полка «Данмарк», бойцы противотанкового подразделения Меллентина и стрелки-мотоциклисты Гектора попали в безвыходное положение. Обершарфюрер Гектор был ранен, его срочно эвакуировали в тыл. Унтерштурмфюрер Бетрамсен, командир 11-й роты 24-го полка, назначенный вместо гауптштурмфюрера Траутвайна, погиб. Бойцы этих подразделений истекали кровью восточнее высоты детского дома, уже когда сражение продолжалось далеко в тылу.

Унтершарфюрер Лернер, корректировщик огня многоствольных минометов батареи Флеке, – наблюдательный пункт рядом с командным пунктом Каппуса – докладывал: в 08:30 враг подверг весь участок и тылы опустошительному артобстрелу, в особенности сильно пострадали огневые позиции тяжелых орудий. В 09:00 утра – никаких возможностей для продолжения наблюдения и корректировки огня. Доносился шум атаки пехотинцев. Но признаков самой атаки не наблюдалось.

В 09:55 утра унтершарфюрер Лернер докладывал: около 40 танков возле наших укрытий; среди них есть и машины ИС. Расчет 88-мм зенитных орудий вел ожесточенный огонь по танкам. В 10:00 противник численностью до полка ведет наступление по обеим сторонам железнодорожной линии. 10:20 – противник вынужден был остановиться вследствие огня наших тяжелых орудий. Оперативная сводка об обстановке: прорывы малочисленных групп врага, серьезные потери среди пехотинцев, усиление интенсивности залпового огня противника.

На высоте мотопехотинцев гауптштурмфюрер Бахмайер сумел овладеть обстановкой. Но что он мог предпринять? На данный момент немногое!

Остатки его 2-го батальона 23-го полка «Норвегия», немногочисленные оставшиеся в живых фламандцы из боевой группы «Лангемарк», эстонцы 20-й мотопехотной дивизии СС, считаное число уцелевших бойцов морского батальона сражались в составе мелких групп. Немцы, фламандцы, норвежцы – люди, до сих пор не знавшие друг друга, залегли в превращенных в щепы дотах и блиндажах, а то и просто в воронках от снарядов; они продолжали сражаться, не имея связи друг с другом. Они не получали ни от кого приказов, да уже и не ждали их. А вокруг бушующий ад разрывов мин и снарядов. И с западного склона высоты детского дома продолжали напирать русские…

И не только с высоты детского дома. На них устремлялись пехотинцы и танки. 2-й батальон 49-го полка, командование которым после ранения гауптштурмфюрера Фрюхауфа принял унтерштурмфюрер Гельмут Шольц, еще держался. Противник наступал мимо южного фланга. Тан-

ки поджигали фаустпатронами, победы доставались советским пехотинцам кровавой ценой. Но сражение продолжалось, сместившись дальше на запад, – бои кипели у подбитых танков, у тел погибших.

Снова 75-мм противотанковое орудие Шринена ждало приказа об открытии огня на северном склоне массива высот. Расчет погиб на месте или скончался от полученных ран. Когда противник подошел, он встретил у орудия одного только Шринена. Один человек против трех десятков танков!

Выстрел. Щита уже давно нет, его смело снарядом. Да и выбрасыватель гильз вышел из строя. Орудие Шринена продолжает бить врага, лает, как подстреленный пес, и так до тех пор, пока подползший вплотную ИС (восьмой танк) не давит пушку мощными гусеницами. Отброшенный страшным ударом в сторону, Шринен получил восьмое по счету ранение.

А сражение продолжало бушевать, ему дела нет до Шринена. Вперед! Вперед!

Советы уже были рядом. Танковый клин развернулся западнее высоты мотопехотинцев на юг. То есть, судя по всему, высота была потеряна. Русские устремились по северному склону высоты 69,9, из танков расстреливали расположенные на северном склоне блиндажи, включая и командный пункт 49-го полка «Де Рёйтер». Оберштурмбаннфюрер Коллани получил тяжелое ранение. Когда советские войска оказались у превращенного в руины командного пункта, Коллани покончил с собой.

Когда в результате удачного прорыва высота мотопехотинцев, казалось, уже была взята, оберштурмфюрер Кауш ввел в бой танки и штурмовые орудия. Только им было под силу предотвратить хаос!

Словно растревоженные осы, бойцы-эсэсовцы выскочили из своих укрытий на южной оконечности высоты 69,9 и атаковали прорвавшиеся далеко вперед вражеские танки. Используя подвижную тактику, они сумели «обломать» острие танкового клина и отбросить следовавших за танками красноармейцев.

А какова же была обстановка на высоте мотопехотинцев? Бахмайер со своими бойцами окопался на западном склоне. Никакой обзор местности уже давно был невозможен. Бомбы, разрывы снарядов, а внизу танки! Перепаханные воронками разгромленные позиции! Огонь из немецкого и советского пехотного оружия! Кто был в силах разобраться во всем этом хаосе?! И Бахмайер просто отрешенно ждал, потому что ничего другого ему не оставалось.

На восточном склоне высоты мотопехотинцев, истекая кровью, лежал радист наблюдательного пункта артиллерии береговой обороны. Рация его действовала. Заметив внизу танки, он сообщил их координаты своим артиллеристам. Между вражескими танками замелькали разрывы снарядов. Несколько машин замерли на месте. Чуть позже радист увидел, как часть неприятельских танков повернула на юг. Высота мотопехотинцев взята в кольцо, мелькнула мысль. А красноармейцы устремились от высоты детского дома к высоте мотопехотинцев. Из последних сил радист вызвал огонь на себя. Неподалеку от него лежал рядовой Кайлерт из 5-й роты 23-го полка СС «Норвегия». Видя, как подходят русские, Кайлерт открыл огонь. И тут снова начался всесокрушающий артобстрел, снаряды рвались и на западном направлении.

В поисках укрытия Кайлерт бросился в полуразрушенный блиндаж. Огонь понемногу стихал. Внезапно он увидел перед собой три немецкие каски. На головах русских! «Эй, ты, встань, выходи!» – рявкнули они на радиста. Но не успел Кайлерт опомниться, как артиллерийский снаряд разорвал всю троицу русских на куски. Досталось и Кайлерту – 15 осколочных ранений, один из осколков угодил в глаз, другой засел в легком.

Кайлерт пополз дальше. Нашел какой-то блиндаж, уцелевший в этом аду. Там он обнаружил своих товарищей – унтершарфюрера, уроженца Бреслау, раненного в бедро, норвежца – тот был мертв, скончался от потери крови, и молоденького мотопехотинца, совсем мальчишку, на том ни царапины, просто он был не в себе от пере-

житого шока. Кайлерт, чувствуя, как силы покидают его, остался с ними.

Где-то у подножия высоты тявкали танковые орудия. Обстрел противника вели штурмовые орудия и горстка танков 11-й дивизии СС «Нордланд». Значение имели не столько численность и вооруженность, сколько личное мужество и презрение к смерти. Исход боя решили танковые подразделения оберштурмбаннфюрера Кауша!

Они бросились преследовать отходящие Т-34. Обнаружили раздавленное гусеницами орудие Шринена. Забрав раненого Шринена, бойцы доставили его в тыл.

А на высоте тем временем царила полная неразбериха! Если у подножия высот шум боя сместился снова на восток, то от высоты детского дома к высоте мотопехотинцев устремлялись все новые и новые подразделения русских. Но там они находили лишь тела погибших и раненых немцев и перепаханную снарядами землю.

Вскоре русские заметили, что их собратья внизу отходят. И готовились отступить сами. Но перед тем, как отступить, решили обыскать восточный склон высоты мотопехотинцев на предмет обнаружения живых немцев, эстонцев, фламандцев и норвежцев. Однако перед их глазами были лишь убитые и раненые. Тех, кто был не в состоянии передвигаться на своих ногах, без долгих разговоров расстреливали. Кайлерт покинул свое убежище в ответ на требование выходить. Просто не было иного выхода. А потом за спиной он услышал, как загремел русский пулемет, сразив всех, кто еще оставался в блиндаже.

Вместе с другими 19 ранеными бойцами Кайлерт попал в плен к русским. Группа в полтора десятка красноармейцев доставила их с высоты мотопехотинцев на высоту детского дома.

На западном склоне высоты мотопехотинцев гауптштурмфюрер Бахмайер собрал всех, кто уцелел. Постепенно, метр за метром, высота переходила снова к немцам. Из полуразбитых блиндажей выбирались бойцы, пережившие ад высоты мотопехотинцев. И вечером 29 июля высота мотопехотинцев снова полностью перешла к немцам.

А что происходило у железнодорожной линии? После нескольких сорвавшихся атак унтершарфюрер Лернер записал в свой дневник следующее: «Сильный беспокоящий огонь. Бомбометание сплошным ковром. Связи нет – ни по радио, ни по телефону, высланы вестовые в батарею (Флеке)… Скопление пехотинцев восточнее нашего командного пункта. Несколько залпов батареи с вероятно высоким эффектом. Несущественные прорывы мелких групп врага».

Разразилась ожесточенная оборонительная битва, потребовавшая непомерных жертв от обеих сторон. За три первых дня было подбито 113 советских танков. Превращенное в лунный ландшафт поле было усеяно искореженными стальными чудовищами. Одно из немецких штурмовых орудий лежало вверх гусеницами в огромной воронке. Но большинство подбитой техники в темное время суток неутомимые техники и механики приводили в боеготовое состояние. Русские тоже занимались этим; иногда между случайно натолкнувшимися друг на друга ремонтно-восстановительными командами вспыхивали перестрелки.

Огромную роль в этой оборонительной битве сыграла немецкая артиллерия, непрерывно подавлявшая скопления вражеской техники и живой силы. Германо-эстонская эскадрилья пикирующих бомбардировщиков с аэродрома в Таллине вылетала в район Нарвы для нанесения авиаударов по позициям Советов. И из каждого боевого вылета не возвращалось 1–2 машины.

30 и 31 июля – новые атаки с направлением главного удара – массив высот. Высоченные клубы серого дыма окутали высоту мотопехотинцев, затмив безоблачное синее небо. Высота мотопехотинцев выстояла!

Атаки из районов Тиртсу и Аувере также окончились неудачей. Благодаря умелым действиям разведки они не оказались внезапными для немцев и своевременно отражались.

Танковая атака силами 12 танков ИС разбилась о стойкость бойцов 2-го батальона «Де Рёйтер». И снова оберштурмфюрер Шольц послужил примером для своих солдат. Когда прорвавшийся советский танк оказался у его

командного пункта в развалинах дома, от которого остался лишь полузасыпанный подвал, Шольц разделался с ним двумя фаустпатронами. Ни одной из 12 машин так и не удалось пройти, и ни одна из них так и не вернулась к своим на исходные рубежи. В одном из танков обнаружили карту с нанесенным на нее маршрутом на Таллин.

После гибели командира полка «Де Рёйтер» оберштурмбаннфюрера Коллани командование полком принял гауптштурмфюрер Эртель. Именно благодаря его осмотрительному и продуманному командованию полк до самого Балтийского моря (то есть эвакуации) успешно противостоял натиску врага.

Кульминации сражение достигло 29 июля 1944 года. Хотя 30 и 31 июля тяжелые бои продолжались, однако бешеные попытки Советов прорваться заметно поубавились – и силы русских были на исходе.

Стоит выслушать впечатления о дне 31 июля летописца 24-го полка СС «Данмарк» унтершарфюрера Шоллеса, мастера на все руки, готового заменить любого в своем полку. После отражения двух атак около полудня на высоте мотопехотинцев были израсходованы почти все боеприпасы. Шоллес получил приказ доставить вместе с группой Эстена боеприпасы солдатам на высоту.

«С северного склона высоты 69,9 мы тайком продвигались к западному склону высоты мотопехотинцев. Повсюду развороченные траншеи, трупы погибших. Ужасная картина, жуткий смрад разложения. Палящее солнце. На северо-восточном склоне высоты 69,9 тела убитых русских и немцев вперемешку. Все блиндажи и огневые точки на северном склоне высоты 69,9, несмотря на умелую конструкцию и продуманное расположение, совершенно разбиты или сожжены. Из полузасыпанных блиндажей доносится кошмарная вонь разлагающихся трупов. Артобстрел русских вынуждал нас искать убежища.

По окончании артобстрела мы бегом добрались до широкой поляны (250 метров в ширину) и до западного склона высоты мотопехотинцев. С великим трудом взобрались по нему. На самом краю воронки расположился командный пункт Бахмайера. В одной из траншей обнаруживаю

гауптштурмфюрера Бахмайера, который ввел нас в курс обстановки.

Внезапно русская артиллерия открыла огонь, который минут двадцать спустя перешел в огонь тяжелых пехотных орудий. Прибежал запыхавшийся вестовой и доложил Бахмайеру о прорыве противника. Гауптштурмфюрер незамедлительно, собрав сильную резервную группу, контратаковал врага и ликвидировал образовавшуюся в обороне брешь».

С утра 1 августа было на удивление тихо. На море видно множество судов. Немецкое командование после неудач русских на суше у высоты мотопехотинцев ожидало высадки с моря. Принимались предупредительные меры, обозначенные кодовым названием «Морской лев». И все же день 1 августа прошел относительно спокойно. Вот что сообщалось в сводке Верховного командования за тот день: «На Нарвском перешейке вследствие огромных потерь противник не смог продолжить начатое им широкомасштабное наступление. Активное участие в успешном отражении советских атак последних дней принимал 3-й (германский) танковый корпус СС под командованием генерала ваффен-СС Штайнера – добровольческая дивизия СС «Нордланд» и [бригада] «Нидерланды», 20-я эстонская добровольческая дивизия СС, 11-я восточнопрусская пехотная дивизия, а также действовавшие на суше части и подразделения военных моряков, пехотной артиллерии и минометчиков».

2 августа снова разгорелись ожесточенные бои за высоту мотопехотинцев. Попытки врага прорваться успешно отражались в ходе организованных контратак.

Атаки врага на Хундинурк и линию железной дороги при поддержке танков были также отражены силами немецкой артиллерии. Малозначительный прорыв противника юго-западнее Хундинурка был ликвидирован силами включенных в состав 2-го батальона 24-го полка эстонцев.

Повторная попытка установить связь со все еще остававшимися на старой линии обороны остатками 10-й и 11-й роты 24-го полка «Данмарк» окончилась неудачей. Собранная из личного состава 23-го полка «Норвегия» ударная группа была рассеяна противником.

День 3 августа принес с собой новые ожесточенные бои за высоту мотопехотинцев и прорывы врага на отдельных участках, которые, впрочем, были своевременно ликвидированы. Ночью высота детского дома превратилась в цель артобстрела немецкой артиллерии, интенсивность огня была существенно усилена за счет введения в бой 521-й батареи многоствольных минометов СС. В результате были разгромлены позиции советской дивизии и сорвано запланированное на 4 августа наступление русских на высоту мотопехотинцев. День 4 августа, таким образом, прошел без каких-либо серьезных стычек.

5 августа русские трижды подвергали не очень сильному артобстрелу упомянутую выше высоту. После подвода сил резервов последняя брешь была благополучно ликвидирована к 23:00. Именно об этом бое доложил корректировщик огня батареи многоствольных минометов Флеке в тот же день: «Шум боя в квадратах 412–413. 23:00. Шум боя доносится с высоты мотопехотинцев и южного склона. Участок нестабилен». Гауптштурмфюрер Бахмайер, руководивший обороной высоты мотопехотинцев, получил ранение. Его сменил командир 103-й штрафной роты оберштурмфюрер Клёйкер. Наступление русских на позиции «Танненберг» завершилось неудачей.

Немецкая сторона проводила фундаментальные перегруппировки. Был оставлен Хундинурк. Группа зданий вокруг командного пункта 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» превращена в мощный бастион между высотой мотопехотинцев и железнодорожной линией. Командный пункт был перенесен на западный склон высоты 69,9. Этот опорный пункт удерживался остатками 9-й роты 24-го полка «Данмарк», а с севера – подразделениями 7-й роты 23-го полка «Норвегия».

Постепенно небольшому числу уцелевших бойцов 10-й и 11-й рот 24-го полка СС «Данмарк», а также некоторым взводам полка удалось пробиться к новой линии обороны немцев. 10-я рота 24-го полка была сформирована в новом составе под командованием унтерштурмфюрера Йенсена, а 11-я рота 24-го полка – под командованием оберштурмфюрера Торкильдсена. Остаткам 103-й штрафной роты

было разрешено вернуть петлицы, воинские звания и боевые награды, и они уже в статусе реабилитированных были включены в состав 24-го полка СС «Данмарк».

Тела погибших предали земле, укрепили и расширили оборонительные позиции. Каждый боец старался повысить надежность своего окопа или пулеметного гнезда.

Командование 49-м полком «Де Рёйтер» принял оберштурмбаннфюрер Бунзе. 11-й саперный батальон СС теперь перешел под командование гауптштурмфюрера Фосса.

В последующие дни происходил ряд небольших по масштабам атак противника при поддержке танков. Только 12 августа русские предприняли попытку прощупать фронт на узком участке у Нарвы интенсивным артобстрелом. 60 человек русских устремились к высоте мотопехотинцев, но их атака была отбита. Со стороны Лембиту и Сокюлы также атаковали около 200 красноармейцев, но огонь из пехотных орудий вынудил их отступить на дальних подступах к линии обороны немцев. Бои проходили под аккомпанемент артиллерии. И так на протяжении всего дня.

Издаваемая в Таллине армейская многотиражка «Нарва-Блатт» так описывала картину события на линии обороны:

«Лучи яркого солнца возвещают о наступлении нового дня на Нарвском перешейке. Над Финским заливом все еще висит молочно-белый туман. В окопах и траншеях залегли бойцы добровольческой дивизии СС «Нордланд», бригады СС «Нидерланды», зорко вглядываются вперед солдаты эстонских батальонов [СС].

На выдвинутой вперед позиции находится корректировщик артиллерийского огня. Над каменистым уступом возвышаются объективы стереотрубы, исследуя каждый квадрат местности. Светлой лентой бежит по долине дорога на Нарву…

Наблюдательный пункт на высоте мотопехотинцев: стрелка часов приближается к цифре 7. На подходе 9 неприятельских танков. И в объективах стереотрубы зоркий глаз наблюдателя различает крошечные фигурки – пехотинцы врага, прикрывающиеся броней идущих впереди танков. Советские минометы обрушивают смертоносный град на оборонительные позиции. Спокойным голосом

офицер передает данные артиллерийским батареям, все готово к отражению вражеской атаки.

Внезапно землю рядом с наблюдательным пунктом сотрясает мощный взрыв! «Сталинские органы»! И девятка советских танков неумолимо приближается к высоте мотопехотинцев. Еще две машины внезапно появляются слева, и еще пятерка танков следует по дороге на Нарву. Их встречает сметающий все на своем пути огонь пехотных орудий и противотанковых пушек. Теперь стальные колоссы вынуждены занять круговую оборону, став неуязвимыми для обычного оружия пехотинцев. Они замерли по обеим сторонам рокадного шоссе, ведут огонь по всем направлениям, пытаясь таким образом обеспечить пехотинцам возможность прорыва. Наблюдатель с точностью до метра вычислил точку, где танкисты противника заняли круговую оборону. На мгновение в мощных раскатах тонут пулеметные и автоматные очереди. Вплотную к танкам рвутся снаряды. Круговой обороны больше нет, а миновало лишь несколько секунд, советские танки отползают назад, за исключением одного. Он превращен прямым попаданием немецкого снаряда в бесполезную груду металла.

15:55. И снова на позиции надвигается восьмерка русских танков. И снова заговорили орудия наших батарей. С натужным звоном лопается броня одного из них, черные фонтаны земли вздымаются в воздух. Прямое попадание! Остальные машины поспешно разворачиваются и отходят в северном направлении, ища защиты в расположенном поблизости лесном массиве. Всего пять минут – и противник отказался от намерения прорвать линию обороны немцев.

Заканчивается еще один день, но он не решил исход борьбы за ворота к Балтике. Темноту прорезают вспышки сигнальных ракет, всюду вспышки орудийных выстрелов, в сгущающейся тьме звучит размеренный шаг рот… Предстоит еще один нелегкий день…»

К этому можно добавить итог боевых действий 54-го артиллерийского полка СС бригады СС «Нидерланды».

36 танков противника уничтожены в результате прямых попаданий при стрельбе как прямой наводкой, так

и с помощью умелой корректировки огня. Атаковавший противник был уничтожен на месте или рассеян. 6 штурмовиков было сбито прицельным огнем зенитчиков.

19 августа оберштурмфюрер Шольц сдал командование 2-м батальоном 49-го полка «Де Рёйтер» адъютанту полка гауптштурмфюреру Эртелю в связи с направлением Шольца на излечение. 2-й батальон 49-го полка удерживал так называемый «палец», участок траншей северо-восточнее высоты детского дома, по-прежнему находившийся в руках немцев.

В конце августа враг после интенсивной артподготовки предпринял отчаянную попытку атаковать «палец» силами штрафного батальона и добился прорыва. Связь между занимающими траншею взводами была прервана.

Немцы открыли огонь из тяжелых пехотных орудий, который подобно куполу обеспечивал поддержку начатой ими контратаки.

Обершарфюрер Вальтер – перешедший в Нарве из авиаполевой дивизии во 2-й батальон 49-го полка «Де Рёйтер» – отбросил силами ударной группы атаковавших русских. Связь между подразделениями была восстановлена. Взяты и пленные.

29 августа гауптштурмфюрер Эртель передал командование батальоном гауптштурмфюреру Петерсену.

Ожесточенное сражение за позиции «Танненберг» стоило обеим сторонам тяжелых потерь в живой силе и технике. Местность после сражения уподобилась изрытой заполненными водой воронками безжизненной пустыне, протянувшейся на север до побережья Балтийского моря и на юг – до заболоченных лесных массивов. Высота мотопехотинцев и высота детского дома были буквально перепаханы бомбами и снарядами; в небо вздымались уродливые, искореженные стволы деревьев – зримое воплощение сотворенного над природой зла. А на высоте 69,9 не осталось ни деревца. Тонкие березы лежали будто скошенные гигантской косой.

Если же говорить о боях рот и батарей, то следует отметить факт скачкообразного уменьшения численности подразделений, полнейшее отсутствие какого бы то ни

было пополнения и невероятное бремя проблем, которое легло на плечи бойцов и командиров. 3-й (германский) танковый корпус СС, дивизии которого еще в ходе сражений на Нарвском плацдарме уменьшились до всех мыслимых пределов, в ходе боев за позиции «Танненберг» сам уменьшился до уровня дивизии. Если под Нарвой роты еще могли рассчитывать до 100 человек личного состава, то теперь всего 50 бойцов, а некоторые и того меньше. Предпринятые попытки обеспечить дивизии пополнением за счет привлечения личного состава вермахта и люфтваффе ощутимых результатов не дали.

А вот личное мужество, отвагу, самоотверженность и солдатскую доблесть ни в каких цифрах не измерить. Круглые сутки, днями и ночами напролет кипела работа в штабах соединений, частей и подразделений, изо всех сил пытавшихся удержать в нормальном русле ход боевых действий, зачастую прибегая к импровизации как единственному средству стабилизировать положение на обороняемых участках фронта, ликвидировать последствия бесчисленных кризисов. В те дни командиры всех степеней позабыли о том, что такое сон. Вопрос стоял один – как организовать действенный отпор численно превосходящему врагу.

В штабах всех командных уровней радисты и телеграфисты исключительно добросовестно исполняли свой долг, тем самым способствуя успешному и слаженному взаимодействию всех боевых структур. А когда снаряды противника выводили средства связи из строя, бесстрашные вестовые на изуродованной снарядами местности доставляли необходимые сведения по месту назначения, минимизируя пагубные последствия отсутствия связи, сводя на нет коллапс от потери управления войсками.

Но основная тяжесть боев легла на плечи мотопехотинцев и саперов, образовавших под руководством своих командиров монолитное войсковое единство.

Нельзя также не упомянуть и об экипажах танков и штурмовых орудий, обеспечивавших своевременное появление этих видов оружия на угрожаемых участках и тем самым оперативно снимавших угрозу прорыва танковых и пехотных сил противника.

Трудно переоценить и вклад, внесенный в исход боевых действий личным составом артиллерийских полков, подразделений зенитной артиллерии, 521-й батареи многоствольных минометов СС, а также батарей тяжелых пехотных орудий мотопехотных полков.

Неоценимы и усилия тыловых служб, служб снабжения и войскового подвоза, не знавших усталости ремонтников, прилагавших воистину титанические усилия для возвращения в строй поврежденной в боях техники и вооружений. А если вспомнить Онтику, расположенную как раз у «воздушного коридора» авиации Советов на Таллин, то батальон ремонтников, помимо возложенных на него задач по приведению в боеготовое состояние техники, выполнял обязанности и по охране и обороне различных участков фронта.

Самой высокой похвалы заслуживают санитары и военврачи, сражавшиеся за жизнь раненых, изувеченных солдат, хотя битва забрала тысячи бойцов. Длинные ряды солдатских могил на побережье у Таллина – немые свидетели кровавых сражений.

Солдатской справедливости ради стоит воздать должное и героизму бойцов противника, сражавшихся и погибавших в столь же труднейших условиях, как и солдаты вермахта.

Две судьбы бойцов стоят того, чтобы упомянуть их в связи со сражением, обе посвящены человеку, находившемуся между жизнью и смертью.

Проследим сначала путь молодого немецкого солдата Кайлерта, который 29 июля, будучи раненым, попал в советский плен и которого перевезли с высоты мотопехотинцев на высоту детского дома:

«Как минимум 15 человек русских перевезли нас с высоты мотопехотинцев на высоту детского дома. По пути туда нам неоднократно приходилось занимать и покидать укрытия – разрушенные либо буквально забитые телами погибших траншеи. Всякий раз, когда мы выбирались из такого укрытия, по нас открывали огонь из пулеметов и карабинов, и еще трое сопровождавших нас русских погибли. Из этого можно заключить, что стреляли наши. Но у меня уже не оставалось никаких сил, чтобы попытаться

бежать, да и бессмысленно было бежать куда-либо. За предыдущие двое суток пришлось пережить столько и смрад от разлагающих трупов был таков – в тот день стояла жара, – что единственное, чего мне хотелось, так это как можно быстрее уйти от этого места, не важно куда. Возле развалин детского дома стояли русские с оружием к ноге, они ждали нас и явно готовились расстрелять. Но какой-то офицер энергично вмешался. Именно ему мы и обязаны тем, что нас не поставили к стенке. Вот только почему, этого мне не понять до конца своих дней. Нас отвели на огневые позиции русской артиллерии, заперли в сарае, потом допросили каждого в отдельности. На следующий день на грузовике отвезли через Нарву в Ямбург (Кингисепп). Там нас подвергли дезинсекции и снова допросили. На санитарном поезде (товарные вагоны и соломенные тюфяки) нас доставили в университетскую клинику в Ленинград. Там врач-еврейка вытащила засевшие у меня в глазу и в легком осколки снаряда. Еще три осколка с гноем вышли сами. Затем были 6 лет плена».

Унтершарфюрер Иллум, заместитель командира противотанкового взвода из полка «Данмарк», со своей стороны описал лишь бой и разгром 11-й роты 24-го полка «Данмарк», а также взвода стрелков-мотоциклистов и противотанкового взвода на рокадном шоссе на Нарву восточнее высоты детского дома. Та же участь постигла и сражавшуюся южнее 10-ю роту 24-го полка. Послушаем, какова была обстановка на момент прорыва советских танков на участке южнее рокадного шоссе вечером 28 июля 1944 года.

«Около полуночи мы выступили и дошли до позиций восточнее высоты детского дома. Позиции непосредственно у рокадного шоссе занимали военные моряки, и они вздохнули с облегчением, когда мы прибыли, – мы же считались спецами по борьбе с танками.

Мы заняли позиции между 11-й ротой 24-го полка и полковым взводом стрелков-мотоциклистов. Обершарфюрер Гектор и унтерштурмфюрер Бетрамсен показали нам прорвавшиеся советские танки, различимые в нескольких сотнях метров в тылу наших позиций. Высота детского

дома частично уже была в руках русских пехотинцев, сопровождавших танки.

Обсудили план действий. Предполагалось разделаться со всеми вражескими танками, по возможности одним ударом. Так как некоторые танки стояли в неудобном для стрельбы по ним положении, унтершарфюрер Меллентин и еще один доброволец рассчитывали через ложбинку обойти танки и оттуда дать сигнал к открытию огня…

Меллентин вместе с бойцами отправился к танкам. Через ложбинку, проходившую к высоте детского дома, они сумели обойти танки противника, а остальные бойцы тем временем напряженно ждали.

Наконец Меллентин подал долгожданный сигнал. С шипением реактивные мины вырвались из гранатометов «Офенрор». В этот же момент открыл огонь и Меллентин. С интервалом в доли секунды прогремели сразу три взрыва, а мы уже перезарядили «Офенроры» и дали еще один залп. Снова глухие разрывы и взметнувшееся вверх пламя. 4 танка были выведены из строя. Пятый танк, запустив двигатель, попытался уйти, но опоздал. Несколько секунд спустя был подожжен и он.

Сияющий Меллентин и доброволец вернулись. Но тишина не затянулась надолго, потому что русские после этого в течение целого часа обстреливали из минометов наши позиции. Пришлось вжиматься в землю на дне траншей. Были раненые и погибшие.

Когда все успокоилось, мы подумали, что нас сменят, но, поскольку все ждали новых танковых атак, мы должны были оставаться на местах, заняв позиции между 11-й ротой 24-го полка и взводом стрелков-мотоциклистов.

На следующее утро противник подверг наши позиции двухчасовому артобстрелу. Все наши укрытия и окопы русские перемешали с землей. День выдался ясный, безоблачный. У нас было много убитых и раненых. Так как русские были повсюду – и с фронта, и с тыла, настроение наше было на нуле.

Когда обстрел внезапно прекратился, мы поняли, что противник вот-вот пойдет в атаку. И он атаковал – да так, что у нас языки отнялись.

Взревели двигатели. 30 советских танков ИС и Т-34 выползли по обеим сторонам рокадного шоссе, направляясь к нашим позициям. В голове билась лишь одна мысль: как устоять перед таким натиском?

Севернее рокадного шоссе одно из 75-мм противотанковых орудий из бригады «Нидерланды» открыло огонь, но ненадолго. А танки тем временем приближались.

Метрах в шестидесяти – восьмидесяти танки остановились, опустили орудия и открыли огонь в упор по нашим позициям. Мы выскочили из траншей, в отчаянии ища, где укрыться.

Когда первый ужас прошел, мы понемногу стали высовываться. А оглядевшись и оценив обстановку, стали разряжать наши «Панцерфаусты» по танкам. Сначала запылал один, потом другой, и внезапно нас охватил прежний, такой привычный и знакомый азарт боя. Повсюду в небо поднимались клубы жирного черного дыма. Танки врага горели. Когда было подожжено 14 танков, остальные, не выдержав, повернули обратно.

Наши потери были очень высоки. Командир 11-й роты 24-го полка гауптштурмфюрер Траутвайн, унтерштурмфюреры Бетрамсен и обершарфюрер Гектор получили тяжелые ранения. И что самое худшее, была нарушена связь с 10-й ротой 24-го полка, часть траншеи оказалась занятой русскими, и через занятый ими участок устремились их пехотинцы.

Когда стемнело, нам доставили боеприпасы и провиант. Раненых отправили в тыл, но убитые так и остались лежать – не хватило носилок.

Ночью русские попытались оттащить свои подбитые танки. Наша артиллерия открыла беспокоящий огонь. Все же две или три своих машины русские отбуксировали. Один обершарфюрер из 11-й роты принял командование, нам пришлось еще больше увеличить интервалы друг от друга с тем, чтобы хоть как-то занять траншею. Одновременно 11-я рота 24-го полка прикрыла подходы с юга.

На следующее утро снова артобстрел. И примерно час спустя русские снова пошли в атаку при поддержке танков – действуя теми же методами, что и днем ранее. Те-

перь наши позиции свелись до уровня мелких окопов. Танки неприятеля действовали осмотрительнее. В тот день они не подходили так близко, как вчера, и нам удалось вывести из строя лишь три их машины.

На этот раз за танками следовала пехота, но, когда танки прекратили огонь, чтобы не попасть по своим пехотинцам, мы взялись за оружие и открыли огонь. Из всего, что могло стрелять. Атака советских пехотинцев захлебнулась. Танки стали отползать назад. Ну а мы были как выжатые лимоны.

Но теперь русские все же овладели рокадным шоссе, в результате чего нарушилась связь с бригадой «Нидерланды». Стоило нам шевельнуться в траншее, как русские снайперы тут же обстреливали нас. Уже несколько человек наших погибли в результате попадания снайперских пуль в голову. Мы ждали темноты как избавления.

В ту ночь в нашем противотанковом взводе нас осталось двое из командиров – унтершарфюрер Меллентин и я. А из 28 стрелков-мотоциклистов и 11-й роты осталось всего три десятка человек, а из морской пехоты вообще никого в живых не осталось.

Мы уложили тела погибших на склоне у себя в тылу. Раненых пришлось оставить дожидаться, пока их не заберут. Ночью появились русские – 9 танков, и мы с ужасом ждали наступления нового дня. В нашем взводе оставался всего один пулемет и совсем мало боеприпасов. И еще два фаустпатрона («Панцерфауста»). Наши противотанковые гранатометы «Офенрор» были уничтожены все до одного прямыми попаданиями русских снарядов. Со штабом полка связи не было. Отправили одного добровольца на командный пункт полка. Пробьется ли он?

Мы сидели без связи. Начинался еще один знойный день. Раненые негромко постанывали и постоянно просили пить. Но единственное, чем мы могли их напоить, так это несколькими глотками остывшего чая или коньяка из фляжек. Когда же все начнется?

Но в то утро до нас вдруг с запада донесся знакомый гул, он нарастал, и вскоре мы разглядели около 40 наших пикирующих бомбардировщиков Ю-87 «Штука». Они ле-

тели прямо на наши позиции. Русские зенитчики открыли огонь – в небе замелькали облачка разрывов. Мне вдруг показалось, что ни одному из самолетов уже не прорваться!

Но пикирующие бомбардировщики один за другим сваливались на крыло и стремительно снижались. Бомбы посыпались на позиции русских. Разрывы, куски искореженного металла, взлетавшие в воздух, – казалось, что началось землетрясение. Мы радостно махали вслед пролетавшим над нами пилотам.

Ровно через два часа наши пикирующие вернулись – мы были уже вне себя от радости.

Во второй половине дня они пожаловали в третий раз. И снова мы с восторгом смотрели на пролетавшие над нами машины. Вдруг я заметил, что у одного из бомбардировщиков отсутствовало шасси. Самолет быстро терял высоту. Коснувшись земли вплотную у наших позиций, «Юнкерс» пару раз повернулся вокруг своей оси и замер на месте. Пилот рывком откинул плексигласовый фонарь кабины, на землю соскочили фельдфебель и унтер-офицер, быстро огляделись, не выпуская из рук оружия, и радостно улыбнулись, завидев нас.

Мы тут же отвели их в безопасное место – русские снайперы не дремали. А вот с самолетом уже ничего нельзя было поделать. Мы изъяли боекомплект – 900 патронов в лентах, после чего подорвали «Юнкерс-87».

Естественно, что пилоты намерены были вернуться на свой аэродром. Унтершарфюрер Меллентин собрался каким-то образом организовать их возвращение и направил соответствующее донесение на командный пункт полка. Вернулся Меллентин лишь за полночь. Ему и пилотам все же удалось благополучно добраться до места. А нам пришлось остаться – поступило распоряжение вновь попытаться отбить у врага высоту детского дома. Но ничего из этого не вышло, и мы так и остались торчать у этой проклятой высоты. Ночью потребовалось отправить раненых, но колонне с носилками пройти не удалось, и мы разместили всех раненых в одном-единственном уцелевшем блиндаже.

На следующее утро – снова интенсивный артобстрел наших позиций. Снова убитые и раненые. К началу атаки русских пехотинцев у нас еще оставались: пулемет, два автомата, несколько штук ручных гранат и немного патронов. Наша группа насчитывала 12 человек.

В отчаянии мы пытались обороняться, но русские вскоре просочились у правого фланга (южного), и закипел неравный бой за кусок траншеи южнее рокадного шоссе.

Русские, очень ловко закидав гранатами нашу траншею, овладели ею. Мы, отстреливаясь, отступили к рокадному шоссе, но оно было перекрыто русскими танками, обстреливавшими все вокруг. При первой же попытке перейти через шоссе погибло двое наших. Дважды русские криками призывали нас сдаться, но после всего пережитого плохо верилось, что нас великодушно оставят в живых.

Мы, тесно прижавшись друг к другу, залегли у самого рокадного шоссе. Чуть поодаль виднелись позиции бригады «Нидерланды». Спасение было рядом – рукой подать, – но прежде необходимо было преодолеть полосу рокадного шоссе.

Я попытался сориентироваться на местности, пока унтершарфюрер Меллентин вместе с роттенфюрером Йоргенсеном держали русских под пулеметным огнем. Один из бойцов рядом со мной внезапно вскочил, я не успел удержать его, и попытался перебежать через шоссе, но на середине дороги он был наповал сражен русской пулей. Позади я услышал разрыв ручной гранаты, едва успел пригнуться, потом увидел Меллентина. Он получил множественные осколочные ранения, вся голова унтершарфюрера была в крови. Я наскоро перевязал его, но тут прямо на наших глазах с пулей в животе свалился Йоргенсен. Его младший брат, который уцелел, не хотел его бросать, хотя ни малейшей надежды прорваться уже не оставалось. Позже послышался выстрел, а после него вопль – оказывается, роттенфюрер Йоргенсен застрелился прямо на руках своего брата. И Йоргенсен-младший, позабыв обо всем, выскочил из окопа и помчался в противоположном направлении. Удержать его мы не смогли.

Я хотел кинуть пару гранат, чтобы таким образом «ослепить» поднявшейся в результате взрывов пылью экипаж советского танка. Мы вплотную ползком подобрались к рокадному шоссе. Я бросил сначала одну гранату, потом другую, два разрыва, и в поднявшейся пыли наши бойцы все же успели перескочить через рокадное шоссе. В тот момент, когда я последним покидал траншею, в нее уже ворвались русские пехотинцы.

Из нас семерых, сумевших перебежать через рокадное шоссе, только одного ранили в ногу. Но мы его дотащили до позиций бригады «Нидерланды». Мы были спасены!»

Вторая половина августа и первая половина сентября прошла в перебросках сил, перегруппировках и пополнении подразделений личным составом. Командование 3-м батальоном 24-го полка «Данмарк» принял гауптштурмфюрер Тернедде. Переведенный из вермахта в ваффен-СС гауптман Люрс занял должность адъютанта полка. Были подтянуты штурмовые орудия, установлены минные заграждения, местность прорезали новые траншеи. Комендантом высоты мотопехотинцев, той самой, за которую кипели ожесточенные бои, после ранения гауптштурмфюрера Бахмайера был назначен оберштурмфюрер Клёйкер. Заминировали весь восточный склон высоты мотопехотинцев – на случай новых атак противника; мины должны были вызвать обвал камней и, таким образом, сорвать все попытки врага атаковать высоту. При постановке мин на высоте мотопехотинцев в ночь на 13 сентября серьезно пострадал оберштурмфюрер Арионус – в результате неосторожного обращения с миной ему оторвало обе ноги. Арионус, после выздоровления принявший 3-роту 11-го саперного батальона СС дивизии «Нордланд», был доставлен на перевязочный пункт, откуда он в полном сознании продиктовал письма жене и родителям, а потом скончался.

20-я эстонская дивизия СС заняла участок между 300-й дивизией особого назначения и 11-й восточнопрусской пехотной дивизией. 300-я дивизия особого назначения, сформированная из частей и подразделений из

остатков нескольких немецких дивизий и эстонских пограничных полков, располагалась южнее в районе Чудского озера.

Бойцы 11-й восточнопрусской пехотной дивизии героически сражались, в период с 24 по 27 июля в ходе ожесточенных оборонительных боев они сумели отразить 6 атак врага. Целью атаковавших русских была прорубка просек для предстоящего прохода танковых частей. Бесстрашные бойцы 11-й восточнопрусской тем самым обеспечили прочный тыл сражавшихся на перешейке соединений частей и подразделений.

Но удары Советов к этому времени достигли уже границ Восточной Пруссии, Риги и Тартуского перешейка (дефиле между Чудским озером и озером Выртсъярв), в результате чего была сведена на нет роль линии «Танненберг». Работы по укреплению тыловых рубежей в районе деревни Конью были приостановлены. На Западе развивалось вторжение союзников, еще сильнее осложнила обстановку капитуляция Финляндии. Принимая во внимание перечисленные события, сдача фронта на Танненбергском перешейке стала неизбежной. Так и оставшиеся здесь непобежденными, добровольцы-эсэсовцы из многих стран Европы оставили свои позиции.

Глава 13. «Пожарная команда» северного участка Восточного фронта

После 22–23 июня 1944 года под неудержимым натиском широкомасштабных наступательных операций Советов центральный участок Восточного фронта рухнул. В образовавшиеся между фронтом группы армий «Север» и еще продолжавшими обороняться участками фронта группы армий «Центр» бреши хлынули советские дивизии, устремлявшиеся на запад и северо-запад. Ударный клин советского наступления был нацелен южнее Западной Двины, и противник в указанном районе стремительно захватывал большие территории. Над группой армий «Север»

нависла угроза окружения. От группы армий «Центр» не приходилось ждать помощи для ликвидации этой опасной бреши. И группа армий «Север» была вынуждена бросить все имеющиеся в распоряжении силы и средства в район прорыва противника. Среди немногих боеспособных частей оказался и 11-й разведбатальон СС 11-й моторизованной дивизии СС «Нордланд».

Началась ускоренная переброска подразделения в район Западной Двины. Железнодорожные составы через Динабург (Даугавпилс) перенаправлялись дальше на Якобсштадт (Екабпилс), поскольку русские уже успели прорваться южнее Даугавпилса дальше на запад. Примерно к 10 июля разведбатальон Заальбаха прибыл в район Екабпилса. Эшелоны иногда приходилось разгружать, как говорится, в чистом поле; 11-й разведбатальон СС был без промедления брошен в бой.

14 июля Гитлер собрал у себя в ставке командующих и начальников штабов групп армий «Центр» и «Север». Командующий группой армий «Север» генерал-полковник Фриснер получал приказ пробиваться в южном направлении силами ударной группировки, которую срочно предстояло сформировать с целью восстановления связи с группой армий «Центр».

Уже вечером того же дня ударная группировка была сформирована. Ее командующим был назначен генерал кавалерии Клеффель. В состав группировки входили: 61-я и 225-я пехотные дивизии, а также 11-й разведбатальон СС. Группировка выступила и вскоре установила контакт с частями группы армий «Центр». Однако оперативный район был обширным, и только что установленная связь снова вскоре оборвалась.

Разведбатальон дивизии СС «Нордланд», в последнее время чаще называвшийся «панцергруппой Заальбаха», представлял собой с двумя боевыми разведывательными машинами, двумя ротами на бронетранспортерах весьма мобильную и боеспособную бронегруппу – боевую единицу, постоянно используемую на различных оказавшихся под угрозой участках. Нередко действующая поротно, она, постоянно меняя позиции, действовала в районе по-

бережья Балтийского моря и непрерывно контратаковала противника. Разведка, подготовка и проведение контратак, выполнение задачи по блокировке и отсечению прорвавшихся сил противника, ликвидация возникших в линии обороны брешей – круг сменявших друг друга задач непрерывно расширялся. Переброски на расстояние до 100 километров в темное время суток были далеко не редкими. Вскоре группа под командованием штурмбаннфюрера Заальбаха стала известна как среди немцев, так и в стане противника. Формирования вермахта вздыхали с облегчением, зная, что где-то поблизости действуют бойцы Заальбаха. И Советы тоже предупреждали своих: «Внимание, на подходе танковая группа Заальбаха!»

Таким образом, «панцергруппа Заальбаха» внесла весомый вклад в то, чтобы воспрепятствовать Советам достичь в запланированные сроки Риги. Фронтом на юго-запад артиллерийский разведбатальон дивизии «Нордланд» оборонял столицу Латвии в районе города Тукумс от наступавших частей Красной армии.

В этот период был атакован южный фронт группы армий «Север». Медленно, но верно расшатывался и фронт под Полоцком. Восточнее Даугавпилса действовал 502-й тяжелый танковый батальон, именно он встал на пути рвущихся на запад русских. В ходе непрерывных боев «Тигры» этого подразделения подбили большое количество неприятельских танков, однако так и не смогли серьезно повлиять на продвижение советских танковых частей и подразделений. 24 июля Советами был захвачен Даугавпилс. В тот же день севернее этого города получил ранение и попал в плен к русским обер-лейтенант Кариус, командир 2-й танковой роты «Тигров». В последний момент в результате контратаки его роты Кариус был спасен, невзирая на выстрел, которым наградил его один советский офицер. Ошибочно возомнив, что Кариус убит, русский офицер, прихватив планшет Кариуса, скрылся в неизвестном направлении. Что же касается Советов, они громогласно заявили о гибели командира роты «Тигров», однако Кариус оказался жив, хоть и ранен.

Пока разведбатальон дивизии «Нордланд» вместе с другими частями прикрывал южный фланг группы армий «Север», Советы, атаковав немцев на узком участке между Ауце и Елгавой, вышли 1 августа к Балтийскому морю. В числе осуществлявших прикрытие южного фланга группы армий «Север» нелишне будет упомянуть и о 3-й группе 2-й бомбардировочной авиаэскадры под командованием майора Руделя, атаковавшей скопления советских танков и уничтожившей значительное количество машин врага.

С выходом русских к Балтике в районе Тукумса группа армий «Север» фактически оказывалась отрезанной от основных сил. А русские тем временем подтягивали все новые и новые силы для овладения столицей Латвии ударами с запада и юга. Но генерал-полковник Шёрнер, с 25 июля назначенный командующим группой армий «Север», не впал в панику. ОКХ (Главное командование сухопутных войск) оказало необходимую поддержку. Для прорыва к Риге с запада предусмотрены силы легендарного «графа-танкиста» генерал-майора Штрахвитца. Однако эти танковые силы так и не пришли на помощь, причем по очень простой причине – их просто не было в наличии. Граф Штрахвитц, мастер импровизаций, все же пришел на помощь Риге, непонятно где раздобыв 10 танков и 15 бронетранспортеров.

После овладения Советами 1 августа Тукумсом на полигоне «Зеелагер» (в районе местечка Дундага, Латвия, север Курляндии) из учебно-резервного полка СС, а также 1-го и 2-го учебно-резервных разведывательных батальонов спешно формировалась ударная танковая группа под командованием оберштурмбаннфюрера Гросса. В порту Виндава (Вентспилс) день и ночь работали портальные краны, перегружавшие все необходимое для частей резерва, отправляемых в рейх.

Танковая бригада Гросса перешла в наступление на Тукумс. 8 августа она своими силами предприняла попытку отбить у врага этот город. Попытка завершилась неудачей. Тогда бригада Гросса нанесла удар юго-восточнее Тукумса в целях восстановления связи с наступавшей с

востока с ударной группировкой генерала кавалерии Клеффеля.

Когда граф Штрахвитц приступил к соответствующей подготовке сил, ему была подчинена танковая бригада Гросса.

20 августа Штрахвитц наскоро собранными в единый кулак силами атаковал Тукумс. В результате дерзкой операции танковых подразделений город был снова взят. Сосредоточившиеся на рыночной площади 48 вражеских танков были расстреляны с моря из тяжелых 203-мм орудий тяжелого крейсера «Принц Ойген». Штрахвитц с немногочисленной группой бронетехники устремился дальше на Ригу и дошел до латвийской столицы.

Пехотные подразделения танковой бригады Гросса 26 августа вышли на дорогу Добеле – Ауце. За деревню Янярауники и высоту 50 с русскими сражались подразделения пехотного батальона СС под командованием Рунге. Этот батальон был изъят из бригады Гросса и переподчинен 174-му пехотному полку 81-й пехотной дивизии.

Но не успел Штрахвитц отвести угрозу от Риги, как на северном фланге группы армий «Север» наметился еще один серьезный кризис на Тартуском перешейке, подставляющий под удар в первую очередь действовавший пока что далеко северо-восточнее на позициях «Танненберг» 3-й (германский) танковый корпус СС.

12 августа 1944 года силы Советов прорвали линию обороны «Модон» («Мадона») в 45 км западнее Пскова. Дивизии южного фланга 18-й армии были сметены лавиной войск наступающего врага. Немецкие дивизии медленно отходили на линию озеро Вырстъярв – Валка (на эстонской стороне – Валга). Командование группы армий «Север» передало в «Нарву» приказ оборонять подступы к Эстонии на участке между озерами Вырстъярв и Чудским. К 16 августа, бросив в бой все имевшиеся резервы – включая 3-ю группу 2-й бомбардировочной авиаэскадры под командованием майора Руделя, – все же удалось сдержать натиск противника. 30 дивизий 3-го Прибалтийского фронта были остановлены. Но советские части вскоре повернули на север, направляясь к Тарту. Четыре совет-

ские стрелковые и одна танковая дивизии плюс четыре моторизованные бригады осуществляли натиск на участок оборонительного фронта немцев между озерами Вырстъярв и Чудским. В район ожесточенных кровопролитных боев брошена 207-я охранная дивизия. Однако путь на Тарту был русскими пробит!

На кризисный участок срочно перебрасывались силы отовсюду. В основном это были, правда, малочисленные боевые группы. 3-й (германский) танковый корпус СС, только что едва оправившийся от страшных боев на позициях «Танненберг», направил в район Тарту бригаденфюрера (генерал-майора) ваффен-СС Юргена Вагнера. Вагнер вместе со штабом бригады СС «Нидерланды» принял командование над высвободившимися силами 3-го (германского) танкового корпуса СС, в то время как его бригада под командованием полковника Фридриха по-прежнему оставалась на позициях линии «Танненберг».

В ночь с 15 на 16 августа части вновь сформированной боевой группы Вагнера были сняты с позиций «Танненберг» и тыловых районов 3-го (германского) танкового корпуса СС. Это были последние танки и штурмовые орудия дивизии «Нордланд» и бригады «Нидерланды». Был подтянут и один батальон бригады «Валлония», находившейся на переформировании на береговом участке западнее позиций линии «Танненберг». Моторизованные части отбыли в южном направлении.

16 августа около 21:00 с позиций «Танненберг» был изъят и 2-й батальон 54-го артиллерийского полка СС (гауптштурмфюрер де Веер). Подразделение было выгружено на железнодорожной станции Йохви и направлено на Тарту.

В тот же день Советы осуществили высадку силами группы генерала А.А. Гречкина 25-й отдельной бригады разных кораблей Балтфлота в районе Мехикоорма на западном берегу Чудского озера (на юге озера, в самом узком месте).

Боевая группа Вагнера, миновав Тарту, оборудовала южнее города линию обороны. Силы обороны включали и представителей эстонского ополчения с нарукавными

повязками, а также остатки полуразгромленных немецких частей и подразделений. 23-й мотопехотный полк 11-й пехотной дивизии, батальон бригады «Валлония», 3-й батальон 3-го минометного полка и 2-й дивизион 58-го артиллерийского полка сумели отразить удар неприятеля по Тарту.

Танковая часть графа Штрахвитца, участвовавшая еще 20–21 августа в боях под Ригой, в спешном порядке была переброшена в Эстонию и 23 августа прибыла в Элву юго-западнее Тарту. Штрахвитц со своей частью – и вместе с другими: с бригадой Гросса и разведбатальоном дивизии «Нордланд» – встретили удар Советов в районе южной оконечности озера Выртсъярв. Но граф Штрахвитц по причине автомобильной аварии выбыл из строя еще на стадии подготовки контрудара.

Уже 19 августа батальон бригады «Валлония» вступил в ожесточенные бои с противником в районе селения Патска – речь идет о прорвавшихся силах русских. Четырьмя танками батальон овладел высотой ветряных мельниц у Патска и самим населенным пунктом и, таким образом, получил возможность контроля над продвижением русских. На других участках истончившаяся линия обороны оказалась прорванной.

2-й батальон 54-го артиллерийского полка СС сначала занял позиции по обеим сторонам от Тарту, однако 20 августа был переброшен на позиции юго-восточнее Тарту (примерно в 20 км от города) для поддержки действовавших там эстонцев и 11-го пехотного батальона 11-й пехотной дивизии, ведущих тяжелые оборонительные бои.

Тот день 20 августа 1944 года никогда не забыть бойцам и командирам 11-го пехотного батальона и наблюдателю 4-й роты 54-го артиллерийского полка СС. Русские устремились через слабо укрепленные позиции немцев. Эстонцы были сметены. Пехотинцы ротмистра Хансена были единственными, кто оказал сопротивление наседавшему противнику. Лейтенант Бухольц из 1-го эскадрона принял на себя всю тяжесть первого удара на южном фланге. Командир 4-й батареи 54-го артиллерийского полка СС унтерштурмфюрер Хорстман поспешил на помощь бой-

цам лейтенанта Бухольца. Радиосвязь снова была установлена. Русские наступали небольшими группами. В 1-м эскадроне уже недосчитывались 20 человек бойцов.

Унтерштурмфюрер Хорстман свое дело знал. «А сейчас заряжай и бей сразу несколько групп рикошетным!» И за 40 минут батарея выпустила 350 снарядов. И остановила атаку русских. А их было немало – свыше 200 человек пехотинцев, да в придачу 15 противотанковых орудий и 13 станковых пулеметов.

В ответ русские открыли бешеный огонь из противотанковых орудий и вновь бросили в атаку свежие силы. Ротмистр Хансен и его пехотинцы вынуждены были отступить. 2-й батальон 54-го артиллерийского полка СС занял новые позиции под Мелисте.

21 августа генерал-майор Вагнер совершил объезд линии обороны в районе Тарту. Вдоль Чудского озера, а также вдоль дороги Вереви – Тарту явно формируются ударные клинья предстоящего наступления Советов на север. У дороги Вереви – Тарту русские вышли к деревне Камби.

Штурмбаннфюрер Дегрель со своим батальоном «Валлония» был переброшен на участок Камби. Ему поставили задачу всеми средствами удержать здесь силы Красной армии. Три противотанковых орудия осуществляли прикрытие дороги на северном направлении. Была обеспечена и поддержка силами немецкой артиллерии. Советы снова отошли от Камби, но попыток атаковать деревню не прекращали. Батальону Дегреля предстояло решить еще одну задачу: взорвать ведущую на Тарту железнодорожную ветку.

21 и 22 августа попыток прорыва русских не было. А вот 23 августа начался ад.

В тот же день врагу пришлось отдать Ныо. Батальон Дегреля устоял. На ведущей к Тарту дороге оборону держала небольшая боевая группа под командованием унтерштурмфюрера Гиллиса – три расчета противотанковых орудий. Советы непрерывно атаковали. Группа Гиллиса потеряла все три орудия, правда, в результате оперативно проведенной контратаки они снова оказались в руках немцев, которые из них подбили три советских танка.

Бригаденфюрер генерал-майор ваффен-СС Вагнер умолял Дегреля удержать важнейшие позиции на высоте у Камби. В бой вступили пикирующие бомбардировщики Ю-87 майора Руделя, они непрерывно бомбили и обстреливали силы наступающих русских. Но тщетно! Валлоны были вынуждены отступить под натиском превосходящего по численности в несколько раз противника, пробиваться в северном направлении западнее Тарту и южнее реки Эмайыги занимать новые позиции.

101-я танковая бригада и танковая бригада Гросса – их успели перебросить в Латвию – 24 августа наступают на Элву и Ныо. Также входящий в состав боевой группы графа Штрахвитца 11-й разведбатальон 11-й дивизии СС «Нордланд» овладевает расположенным севернее населенным пунктом Тамса. Но Советы сильнее. Вечером 24 августа они выходят к южной оконечности озера Выртсъярв, в результате чего оперативная группа «Нарва» оказывается отрезанной от 18-й армии. Цель Советов – Пярну и залив Пярну. Разведбатальон дивизии «Нордланд» перешел в подчинение боевой группы Вагнера. Остальные подразделения и части боевой группы Штрахвитца отошли на юго-запад.

С этого дня разведбатальон дивизии «Нордланд» – опора и костяк боевой группы Вагнера. Она, чаще всего небольшими группами, направляется на восток, затем возвращается, чтобы тут же снова атаковать, но уже на другом участке. Боевая группа Заальбаха всегда там, где немцам грозит опасность.

24 августа 1944 года – начало боев за Тарту. Части 11-й пехотной дивизии (1-й батальон 33-го мотопехотного полка), 1-я батарея 393-й бригады штурмовых орудий и эстонцы оказались в эпицентре кровопролитных боев. Но в 18 часов над Тарту уже развевались красные флаги. Унтершарфюрер Бенке из 5-й роты 11-го разведбатальона СС дивизии «Нордланд» с расчетом своего 75-мм противотанкового орудия держал оборону у аэродрома Тарту. Несмотря на атаку численно превосходящих сил противника, Бенке и его расчет не отступали, а вели непрерывный огонь по всем направлениям.

Тарту, древний университетский город южнее реки Эмайыги, был потерян. В тот день 25 августа Советам удалось прорваться на север с двух небольших плацдармов на реке Эмайыги западнее и восточнее города. Западнее Тарту, в районе деревни Ноэла добровольцы-эсэсовцы батальона «Валлония» продолжали оказывать упорное сопротивление русским. Восточнее Тарту оборону держали почти целиком эстонские формирования, боеспособность которых была низкой. 2-й дивизион 54-го артиллерийского пол-

ка оказывал им поддержку, однако вынужден был отступить.

Целью русских было объединить оба плацдарма севернее Тарту и, таким образом, выйти к шоссе и железнодорожной линии Тарту – Таллин. И 25 августа, судя по всему, никаких помех для этого не было. Эстонские силы самообороны, гражданское население, немецкие обозы – все беспорядочно устремились на север. Лишь считаные подразделения продолжали оказывать отпор Советам. Генерал-майор Вагнер не спал вот уже несколько суток, но все же каким-то образом ему удалось выправить с помощью немногих боеспособных частей и подразделений в целом безнадежную ситуацию.

Наряду с приказом оборонять деревню Ноэла штурмбаннфюрер Дегрель силами своих валлонов на возвышенности севернее Тарту возвел заградительные позиции на линии Парна – Ломби – Кеерду. Дегрель поставил под ружье всех: раненых, водителей, счетоводов. И все равно людей было мало. Минувшим вечером последние противотанковые орудия батальона были уничтожены в ходе неравного боя с советскими войсками. Унтерштурмфюрер Гиллис, душа обороны, получил ранение. И все же, несмотря ни на что, 25 августа линия обороны на высотах севернее Тарту была создана.

Бронетранспортеры разведбатальона дивизии «Нордланд» беспрерывно перемещались от одной горячей точки к другой. 26 августа в населенном пункте Хааге под Тарту русские окружили расчеты двух зенитных орудий и двух 105-мм гаубиц, входивших в состав группы обороны. Офицер Шварк из 5-й батареи разведбатальона, срочно перебросив пушечный взвод, провел операцию по деблокированию Хааге и вырвал боевых товарищей из кольца вражеского окружения.

В ходе этих боев проявили героизм и самопожертвование остатки танков и штурмовых орудий дивизии «Нордланд». В районе Тарту они мужественно противостояли идущим на прорыв советским танкам. Сначала в боях участвовали 7 штурмовых орудий танкового батальона и 6 штурмовых орудий батальона штурмовых орудий под

командованием гауптштурмфюрера Шульц-Штрека. Но очень скоро не осталось ни одной единицы техники. Унтерштурмфюрер Бекер – единственный, кто уцелел в бою, унтерштурмфюреры Штамм и Штюббен погибли.

В последние дни августа бойцы батальона бригады «Валлония» сумели организовать достойный отпор врагу на возвышенном участке Парна – Ломби – Кеерду. Их стойкость не позволила Советам провести здесь ни одной удачной атаки. Трижды валлоны были отмечены в дневном приказе 3-го (германского) танкового корпуса СС. По завершении боев генерал Штайнер вручил Железные кресты свыше 200 бойцам этого подразделения. Унтерштурмфюрер Гиллис удостоился Рыцарского креста. Штурмбаннфюрер Дегрель – дубовых листьев. Затем валлоны были отправлены в рейх на переформирование.

Пока на Тартуском фронте кипели ожесточенные оборонительные бои, вынуждавшие противника сражаться за каждый километр, 2-й немецкий армейский корпус маршем направился к Тарту для обороны тартуского дефиле. Генерал-майор Вагнер блестяще справился с поставленной задачей.

Восточнее Тарту сражались эстонские батальоны. Уже 31 августа они перешли в наступление, целью которого было вытеснить Советы с плацдарма на Эмайыги. 1 сентября советский плацдарм был ликвидирован. Таким образом, река Эмайыги снова стала линией обороны. Данная операция была проведена при поддержке 2-го дивизиона 54-го артиллерийского полка СС, переброшенного в район Алеви и занявшего там огневые позиции, позднее выдвинувшего наблюдательные пункты в район Сайя-Ламба. В первые дни сентября этот участок был усилен 153-м артиллерийским дивизионом вермахта, поскольку Советы были заняты настилом гати южнее Эмайыги и одновременно подтягивали свежие дивизии. После прибытия 2-го армейского корпуса на Тартуский перешеек немецкая сторона предприняла попытку снова овладеть территорией по обеим берегам Эмайыги для создания там оборонительных позиций. 4 сентября было нанесено несколько ударов в

направлении Тарту, Кавасту и Мяксе, что упрочило позиции немецких войск.

13 сентября 2-й дивизион 54-го артполка СС был заменен на 2-й батальон 11-го артполка СС. 2-й батальон 54-го артполка СС моторизованным маршем прибыл в Вольди, оттуда железнодорожным транспортом был переброшенен в Тойлу, где занял прежние позиции на линии обороны «Танненберг».

В начале сентября советские войска приступили к перегруппировке сил для предстоящей осенней широкомасштабной наступательной операции.

Цель № 1 данной операции – Рига! Отрезать северный участок немецкого фронта и вернуть себе утраченные территории в Прибалтике.

Цель № 2 – Пярну! Прорыв южнее озера Выртсъярв к Балтийскому морю.

Цель № 3 – Таллин! Нанесение удара из района Тарту.

Это представляло самую большую опасность для 18-й армии, в частности для оперативной группы «Нарва» и для действующего здесь на отдаленном восточном участке фронта 3-го (германского) танкового корпуса СС.

С 16 сентября войска 3-го Прибалтийского фронта начали на Тартуском перешейке операции по разведке боем. Между Тарту и Чудским озером русские овладели выгодными исходными рубежами. Двумя днями позднее советские войска вышли к Муствеэ на северо-западном берегу Чудского озера. И снова стало необходимым вмешательство разведбатальона дивизии «Нордланд». На этот раз речь шла о прикрытии отхода 3-го (германского) танкового корпуса СС от линии обороны «Танненберг».

Глава 14. Отход из Эстонии

Примерно 10 сентября 1944 года командующий 3-м (германским) танковым корпусом СС Феликс Штайнер был вызван в ставку фюрера в Растенбург. В ходе встречи с Гитлером он был ознакомлен с планом, означавшим вер-

ную гибель 3-го (германского) танкового корпуса СС, включая добровольцев из многих европейских стран. В беседе Гитлер заявил в открытую: «Я принял решение оставить Эстонию. Но я не могу утратить контроль над восточной частью Балтийского моря, в противном случае станет невозможной доставка руды из Швеции. Поэтому я вынужден создать плацдарм вокруг Таллина».

Штайнер понимал, что за этим последует. Вне сомнений, фюрер вынашивал идею об отправке всех добровольцев-эсэсовцев в район Таллина для обороны плацдарма. План Гитлера вызвал у Штайнера внутренний протест. И Гитлер это почувствовал. Поэтому, не попрощавшись, он повернулся и вышел, бросив напоследок: «Командованию группы армий «Север» будут даны соответствующие указания!» Но решающее слово и конкретные указания так и не последовали.

Генерал Штайнер тут же вылетел в Эстонию и на месте объявил о частичной мобилизации 11-й восточнопрусской и 20-й мотопехотной дивизии СС (эстонской № 1). Были мобилизованы все имевшиеся в распоряжении транспортные средства и распределены между двумя вышеупомянутыми дивизиями. Оповещены все управленческие, полицейские структуры, инстанции по набору рабочей силы и все остальные, отдано распоряжение о переброске их в рейх.

Генерал Штайнер обрел единомышленника в лице генерал-полковника Шёрнера (командующего группой армий «Север»). Шёрнер также не видел никакой оперативной необходимости в создании Таллинского плацдарма и пытался довести это до ОКХ.

Презрев всю армейскую субординацию, Штайнер предупредил эстонцев о предстоящем отступлении из Эстонии. У себя в штабе Штайнер проинформировал инспектора по делам эстонских добровольцев-эсэсовцев генерал-майора Содлу и инспектора сил эстонской самообороны полковника Синку о решении Гитлера оставить Эстонию.

«Вы понимаете, генерал, что вы только что сообщили нам? Вы огласили смертный приговор народу Эстонии!» – прервал тягостное молчание полковник Синка.

«Немедленно возвращайтесь в Таллин! Поездами отправьте в рейх всех желающих выехать, рассадите их по кораблям и организуйте отправку на запад. Больше я ничего сделать не могу!» – таков был ответ Штайнера. Он действительно не мог ничего больше сделать. Началась эвакуация. Причем без какого-либо согласования с ОКХ.

14 сентября началось широкомасштабное наступление русских на участке фронта между Чудским озером и Шяуляем в Литве. Германский фронт был прорван во многих местах. Гитлер все еще противился полному оставлению Эстонии. Генерал-полковник Шёрнер вылетел в ставку фюрера с тем, чтобы лично довести до понимания Гитлера обстановку и получить санкцию на все связанные с эвакуацией мероприятия. Тот внимательно выслушал командующего группой армий «Север» и вопреки ожиданиям все же дал добро на отвод всех сил из Эстонии. Началась операция «Астер».

Генерал-полковник Шёрнер уже отдал соответствующие распоряжения, не дожидаясь разрешения на то ОКХ. Подготовка к эвакуации началась. Вечером 15 сентября штаб командования оперативной группы «Нарва» и 3-го (германского) танкового корпуса СС отдали приказ о том, чтобы при эвакуации и отводе сил личный состав ограничивался лишь самым необходимым. Следовало одно совещание за другим.

18 сентября 1944 года был оглашен приказ: приступить к действиям в рамках операции «Астер», предусматривавшей ни больше ни меньше как отвод всех немецких сил из Эстонии:

«1. 3-му (германскому) танковому корпусу СС с наступлением темноты начать отвод сил на запад, железнодорожным транспортом отправиться в Пярну. Последние части должны направиться 19 сентября в районы восточнее Везенберга (Раквере, Эстония).

2. 2-й армейский корпус удерживает линию обороны на настоящее время и 19 сентября в ускоренном темпе также приступает к отводу сил.

3. Группа Герока (генерал-майора Герока) боеспособными частями блокирует все попытки врага наступать на

Таллин, осуществляет оборону Таллина и морского порта до завершения погрузки на корабли.

4. Адмиралу, ответственному за восточную часть Балтийского моря, до 22 сентября завершить отвод сил, после чего направить группу Герока на острова Балтийского моря».

18 сентября около 18:00 был издан и доведен до личного состава рот следующий приказ по полку «Данмарк», который, собственно, должен был быть продублирован и для 3-го (германского) танкового корпуса:

1. Противник наступает из района Тарту в северо-восточном направлении и из района Валка (Валга) в западном и юго-западном направлениях. На нашем участке обороны еще с конца августа замечено сосредоточение неприятельских сил.

2. Вследствие капитуляции Финляндии дальнейшие попытки удержать Эстонию утрачивают смысл.

3. Всем подразделениям полка к 20:00 покинуть позиции.

4. Тяжелым вооружением полков (13-я и 14-я роты) осуществлять прикрытие отхода пехотных рот.

5. Связь между подразделениями начиная с 19:00 только по радио.

6. Арьергард 6-й роты, полковых саперов и саперный взвод остаются на позициях высоты мотопехотинцев и высоты 69,9 до 23:00. 6-я рота получает от командования полка 30-ваттный передатчик.

7. Район сосредоточения полка: Кохтла-Ярве.

2-й батальон – Конью.

3-й батальон – западнее Конью, там, где в данный момент находится обоз.

8. Маршевое предписание после отхода из Кохтла-Ярве:

Штаб полка

2-й батальон

3-й батальон

13-я рота

14-я рота

Роты снабжения и обозы

9. Командный пункт полка: до 20:00 – высота 69,9. После 20:00 – отправка маршем. Связь по радио.

10. Перевязочный пункт полка до 20:00 – западнее высоты 69,9».

Части и подразделения бригады «Нидерланды» и дивизии «Нордланд» около 20:00 согласно плану покинули позиции. На шоссе на Конью сосредоточивались силы артиллерии, которые потом направлялись на запад.

2-й батальон 49-го полка СС «Де Рёйтер», командование которым принял штурмбаннфюрер Петерсен, уже был снят с позиций линии «Танненберг» и придан 2-му армейскому корпусу в качестве арьергарда.

23-й полк СС «Норвегия» покидал позиции в районе Вайвары, пешим маршем прибывал в Силламяэ, где грузился на подготовленные транспортные средства.

Некоторое замедление наблюдалось в 24-м полку СС «Данмарк». Не удавалось отвести согласно плану тяжелое вооружение. Транспортные средства и тягачи застряли на мосту в Конью – поток отступающих был весьма плотен.

Между тем пехотные роты полка «Данмарк» уже оставили позиции. На высоте 69,9 в качестве арьергарда оставалась 6-я рота этого полка. Высота мотопехотинцев была занята только что сформированным в лагере Тойла саперным взводом и полковым взводом автоматчиков. Упомянутые взводы – самые последние, кто оставались на позициях, их задача: поддерживать в противнике уверенность в наличии немецких сил на оборонительных позициях.

Примерно в 20:30 роты тяжелого вооружения полка «Данмарк» открыли огонь по врагу – необходимо было расстрелять остававшиеся боеприпасы. Около 21:00 роты вместе с тяжелым вооружением начали отход на запад. На позициях оставались лишь силы арьергарда.

Что же происходило в арьергарде, который на тот момент находился восточнее всех остальных сил вермахта на Восточном фронте?

«По позициям постоянно сновали командиры взводов гауптшарфюрер Кристенсен (саперный взвод полка) и га-

уптшарфюрер Швабенберг (полковой взвод автоматчиков). Размещение сил на позициях неплотное. Они прислушивались к происходящему внизу на рокадном шоссе. Ничего не видно и не слышно. Они знали, что кроме вверенных им взводов на высоте мотопехотинцев нет никого и что их задача – прикрывать отход своих товарищей.

Около 22:00 6-я рота 24-го полка начала отход с высоты 69,9. Около 23:00 за ней должны были последовать и оба взвода – Кристенсена и Швабенберга.

Однако русские заметили отвод сил немцев. Шум двигателей грузовиков и артобстрел, за которым не последовало атаки, подтверждали их догадки об отступлении немцев. Красноармейцы осторожно подползали к оборонительным позициям немцев, но обнаружили лишь пустые траншеи.

Примерно в 23:00 высоту мотопехотинцев покинули и взводы арьергарда. Удобнее момента не выберешь. Когда немцы начали спускаться по западному склону, русские уже вышли на рокадное шоссе и продолжали осторожное продвижение на запад. Но пока русские были заняты осмотром опустевших землянок, немецкие взводы без лишнего шума уже маршировали параллельно рокадному шоссе на запад.

Около 01:00 ночи взводы арьергарда полка «Данмарк» подошли к небольшому мосту южнее Силламяэ, где их встретил арьергард 1-го батальона 49-го полка. После этого мост взлетел на воздух».

Двумя рядами транспортная колонна двигалась в западном направлении. Тут и там ночную тишину разрывали взрывы, полыхали отсветы пожаров. Утром 19 сентября «Нордланд» и «Нидерланды» вышли к Кохтла-Ярве.

К полудню 19 сентября 1944 года последние части добрались до Раквере. Там шла раздача довольствия на армейских продскладах. Бойцы тащили к грузовикам бутылки с вином, шнапсом, сигареты и провиант.

По пути остановка у расположенного в нескольких десятках километров от Пайде армейского склада ГСМ. Водители заливали баки своих грузовиков и канистры под крышку. За Пайде полевая жандармерия указывала на-

правление на Пярну. Части и подразделения останавливались в небольших деревнях и на лесных просеках и ждали дальнейших распоряжений.

11-я восточнопрусская пехотная дивизия, до недавнего времени осуществлявшая во взаимодействии с частями 3-го (германского) танкового корпуса СС южнее дивизии «Нордланд» оборону Нарвского перешейка, собрала все имевшиеся транспортные средства, необходимые для оперативного отвода сил. Артиллерийские подразделения дивизии без остановок прошли 150 км и доставили ценнейшее тяжелое вооружение в безопасное место. Гужевой транспорт совершил невероятное. Мотопехотные роты – на реквизированных автотранспортных средствах в хорошем темпе, ничуть не медленнее моторизованных частей 3-го (германского) танкового корпуса СС, продвигались в юго-западном направлении.

Также довольно быстро в Ригу прибыла и 20-я мотопехотная дивизия СС (эстонская) – удерживавшая оборону на участке южнее 11-й пехотной дивизии. Из Риги эстонцам предстояло морем отправиться в рейх на полигон Нойхаммер, где дивизия должна была пройти переформирование. Некоторые части буквально исчезли в ходе отступления.

300-я дивизия особого назначения, сформированная из эстонских пограничников, действовавшая севернее Чудского озера на Нарвском фронте, так не смогла ни с кем соединиться. Уместно вкратце описать всю трагедию этого соединения: в мае 1944 года из уцелевшего личного состава штаба разгромленной 13-й авиаполевой и пограничных частей Эстонии была сформирована 300-я дивизия особого назначения, непосредственно подчинявшаяся штабу опаративной группы «Нарва». Дивизия состояла из немецких подразделений обеспечения 4 эстонских полков, 6 батарей легких и тяжелых гаубиц, а также из немецкого егерского батальона. 300-я дивизия особого назначения обороняла участок чуть больший, чем достался бригаде СС «Нидерланды», дивизии СС «Нордланд», 11-й пехотной дивизии и 20-й эстонской дивизии СС, вместе взятым. Вследствие растянутости линии фронта и

в целях лучшей управляемости 300-я дивизия особого назначения была разделена на 2 бригады. Район боевых действий – обширные заболоченные участки с редкими тропами. Для подвоза всего необходимого для дивизии было проложено две ветки (по 30 км) узкоколейки, по которым можно было добраться до Йыхви. Кроме того, немецкий саперный батальон 300-й дивизии особого назначения соорудил тоже 30-километровую гать до Ийзаку, где пути разъединялись, обеспечивая возможность связи бригад «Юг» и «Север» со штабом дивизии. Кроме того, вдоль северного берега Чудского озера имелась еще одна узкая, но прочная дорога, ведущая от расположенной на болоте деревни Вихтсе на запад.

18 сентября 2-я советская ударная армия, взявшая под контроль весь район Тарту, в ходе наступления прорвала оборонительные позиции вермахта на Тартуском перешейке. Ей не удалось вклиниться на участке 87-й пехотной дивизии 2-го армейского корпуса, но зато она сумела прорваться на север на участке действовавших северо-восточнее эстонских сил самообороны. Генерал Хассе со своим 2-м армейским корпусом начал отход на Пылтсамаа и Вильянди. Вдоль берега Чудского озера на север устремились силы прорыва 2-й советской ударной армии (командующий генерал-лейтенант И.И. Федюнинский). В тот день приказы об отводе сил были разосланы в 3-й (германский) танковый корпус СС. Бригада СС «Нидерланды», 11-я дивизия СС «Нордланд», 11-я пехотная дивизия и 20-я (эстонская) дивизия СС имели возможность придерживаться намеченного плана при отступлении. 300-й дивизии особого назначения пришлось куда труднее, что в конечном итоге и решило судьбу этого соединения.

Если изложить подробнее: 18 сентября около 08:00 утра командующий дивизией генерал-майор Хёфер получает от своего начальника штаба майора фон Хаммерштайна следующие сведения: «Многочисленные силы Советов восточнее Тарту прорвали оборону вдоль реки Эмайыги и наступают в северном направлении!» Чуть позже из штаба оперативной группы «Нарва» поступили приказы об отводе сил. И в спешке началось отступление.

Бригада «Север» 300-й дивизии особого назначения под командованием оберштурмбаннфюрера Энгельхардта отходила по гати на запад. Вместе с ней отступал и 6-й полк бригады «Юг». Еще один полк этой бригады воспользовался для отхода дорогой вдоль побережья Чудского озера.

300-я дивизия особого назначения начала отвод сил примерно в 18:00: 3 пехотных полка, артиллерийские батареи, батальон егерей и обозы. Все перечисленные части и подразделения вынуждены были передвигаться только по узенькой гати 25 км. А в каждом полку 384 одноконные повозки и 16 четырехконных. Вниманию читателя уместно предложить записки одного из офицеров: «В 21:00 я получил распоряжение покинуть командный пункт и вместе с личным составом осуществлять функции регулировщиков. В местах сужения гати, по которой передвигались бригады «Север» и «Юг», царил немыслимый хаос. Никто нам не сказал о том, что половина бригады «Север» будет отходить вместе с нами по одной и той же гати. До глубокой ночи 19 сентября – до 02:00 – передвижение так и не было завершено. Эстонцы ни слова не понимали по-немецки, телеги приходилось толкать. Малорослые прибалтийские лошади постоянно увязали в трясине».

18 сентября по причине изменения обстановки на западном берегу Чудского озера разведбатальон дивизии «Нордланд» был переброшен на юг. Ему была переподчинена и батарея многоствольных минометов гауптштурмфюрера Флеке. Боевая группа Заальбаха бросилась в контратаку против наступавших частей противника. Но немецких войск в этом районе практически не было. Поэтому боевая группа Заальбаха стала каплей в море. И основная масса 300-й дивизии особого назначения также растворилась в этом море.

От Йизаку части 300-й дивизии особого назначения вынуждены были дать крюк на юг, чтобы выйти к единственному мосту через довольно широкую и глубокую реку Пунгерью. К тому времени наличный состав 300-й дивизии особого назначения составлял примерно 17 000 чело-

век. Чтобы избежать трагического развития событий, штаб дивизии решил оперативно сформировать 3 боевые группы, командовать каждой из них был назначен немецкий полковник. Для обеспечения хоть какой-то мобильности группы получили в свое распоряжение минимальное количество автомашин. Но и эти группы буквально потерялись в необозримом районе боевых действий. Одной из таких боевых групп командовал оберштурмбаннфюрер Энгельхардт. Численность группы – около 600 человек.

Разведбатальон дивизии «Нордланд», снискавший добрую славу в статусе «бронегруппы Заальбаха», действовавшей между Ригой и Тарту, здесь в ходе мобильных действий, контратакуя, постоянно сдерживал ударный клин наступающих русских. В районе населенных пунктов Муствеэ и Торма группа Заальбаха задержала силы Советов, после чего отступила к Раквере. Большего она совершить не могла.

В лесистом районе по обоим заболоченным берегам реки Пунгерья решилась участь 300-й дивизии особого назначения. В этот район вышли части 8-го эстонского стрелкового корпуса – сформированного Советами соединения под командованием генерал-лейтенанта Пэрна, а также соединения и части 2-й советской ударной армии. И эстонцы в советской форме стреляли в эстонцев в немецкой форме. Большая часть солдат 300-й дивизии особого назначения погибла в заболоченных лесах близ Пунгерьи.

Отходя перекатами, 3-й (германский) танковый корпус СС отступал из Эстонии, чтобы в районе городов Пярну, Валка (на эстонской стороне Валга) и Валмиеры встать на пути наступающей к морю Красной армии, стремящейся отрезать отступающие силы немцев.

Западнее Раквере к вечеру 19 сентября в качестве арьергарда находилась 5-я рота разведбатальона дивизии «Нордланд». Когда в результате контратаки наступающий противник был остановлен, в 02:00 ночи в роту поступила радиограмма: «5-й роте 11-го разведбатальона СС отступить и вернуться в состав разведбатальона».

Рота провела остаток ночи в пути. Из-за нехватки бензина приходилось тащить на буксире грузовики. 20 сен-

тября около 09:00 утра унтерштурмфюрер Ширмер доложил о прибытии роты к месту назначения. Грузовики тут же заправили. Внезапная атака Советов вынудила бросить 5-ю роту в бой. Но вскоре разведбатальон согласно приказу вновь начал отход на запад. Между тем 2-й армейский корпус немцев, отступая, поворачивал на юг.

5-я рота разведбатальона дивизии «Нордланд», имевшая в составе саперный взвод, получила приказ удерживать мост на маршруте отвода войск до тех пор, пока не пройдут немецкие штурмовые орудия, участвовавшие в арьергардных боях. Приказ на подрыв моста, полученный унтерштурмфюрером Ширмером, гласил: «После прохода 10-й роты штурмовых орудий мост взорвать!»

Прямая как стрела дорога неожиданно пересекалась с рекой. Западнее по обеим сторонам дороги рос низкий кустарник, в котором Ширмер расположил своих солдат боевого охранения. По обеим сторонам дороги находились два хутора, в которых заняли позиции «Каноненваген» (бронетранспортер с 75-мм короткоствольной пушкой) и бронетранспортер. Позади расположенного по правую сторону хутора проходила ведущая на восток дорога, которую прикрывали «Каноненваген» и 75-мм противотанковая пушка. На другом берегу реки была местность, поросшая низкорослым кустарником, и примерно в 400 метрах деревня. Ширмер вместе со своим вестовым заняли позиции в придорожном кювете у моста.

5-я рота ждала вот уже два часа, но никаких штурмовых орудий не было и в помине. Из расположенной на другом берегу деревни доносился гул танковых двигателей и лязг гусениц. Очень медленно и осторожно через кустарник к реке стали пробираться русские пехотинцы. Время от времени щелкали отдельные выстрелы. По приказу Ширмера в штаб батальона был отправлен запрос по радио. И получен ответ: «Действуйте согласно приказу о подрыве моста!»

Ширмер, подбежав к мосту, укоротил шнур. Русские пехотинцы открыли огонь. Ситуация обострялась. А штурмовых орудий по-прежнему не было видно. Снова запрос по радио, и снова ответ: «Действуйте согласно приказу о подрыве моста!»

Снова Ширмер подбежал к мосту и заложил дополнительный заряд. И тут появилось первое штурмовое орудие, за ним еще два. Штурмовые орудия отстреливались – вслед за ними ползли 4 советских танка. Русские пехотинцы усилили огонь. Потом первое штурмовое орудие прошло через мост, развернулось, собираясь прикрывать огнем остальных. Наконец, два последних штурмовых орудия перебрались на другой берег. Командир расчета последнего орудия крикнул Ширмеру: «Мы – последние! Подрывайте мост. Остальные штурмовые орудия идут на север. Мне сообщили по радио!»

Ширмеру дали зеленый свет. Тем временем один русский Т-34 подошел к мосту метров на восемьдесят. Самое время рвануть! Интересно, пройдет?

Ширмер бросается к мосту. Остервенелый огонь русских автоматчиков. Немецкая сторона палит в ответ. Первый и второй дистанционные взрыватели оборваны. Ширмер побежал назад, метров через сорок бросился ничком на землю. Взрыв – мост взлетел на воздух. Отстреливаясь, рота отошла, после чего догнала свой батальон.

Но отступление из Эстонии не всегда проходило гладко. Иногда колонны далеко отрывались друг от друга. Под Раквере пришлось взорвать два грузовика полка «Данмарк» из-за угрозы приближения противника. Взвод 10-й роты полка «Норвегия» унтершарфюрера Дидриха буквально на одном исправном грузовике направился на юг и только в районе Риги нашел свою роту. Зам по техобслуживанию и ремонтники едва успевали привести технику в порядок.

Саперы подрывали все, что могло хоть как-то оказаться полезным для противника, – железнодорожные линии, мосты, а в Кохтла-Ярве – даже нефтеперерабатывающий завод, причем единственный во всей Эстонии.

Между тем группа генерал-майора Герока создала плацдарм вокруг Таллина. В эту группу входили подразделения военных моряков, эстонские силы самообороны, дивизион гаубиц, боевая группа 3-го (германского) танкового корпуса СС, а также части 11-й пехотной дивизии и 20-й (эстонской) дивизии СС. Уже 19 сентября эти силы заняли позиции на плацдарме.

21 сентября в результате атаки советских войск плацдарм был сдан. А в порту Таллина полным ходом шла погрузка на суда немецких частей и подразделений. 22 сентября и роты боевой группы Герока отошли к порту. Во второй половине дня последние немецкие торпедные катера – Т-23 и Т-28 – обстреляли наступающих русских. 22 сентября 1944 года над столицей Эстонии уже развевался красный флаг. В период до 22 сентября на судах под началом адмирала Бурхарди было эвакуировано 80 000 солдат, офицеров, гражданских лиц, эстонцев и раненых.

23 сентября пал Пярну, 24 сентября – расположенный напротив острова Хийумаа Хаапсалу.

Боевая группа Бунзе (1-й батальон 49-го полка и части бригады «Нидерланды») еще в течение трех дней удерживала небольшой плацдарм у Пярну в целях обеспечения прикрытия погрузки на морские транспортные средства немецких войск. Новая линия обороны – река Пярну южнее города. Когда мост через реку был взорван, появилось малочисленное разведподразделение немцев. Временный деревянный настил, на скорую руку сооруженный саперами бригады «Нидерланды», позволил этому находившемуся в арьергарде подразделению своевременно отступить.

Расположенный южнее Пярну перекресток дорог какое-то время еще удерживал усиленный взвод стрелков-мотоциклистов 49-го полка.

В довольно медленном темпе части и подразделения арьергарда бригады «Нидерланды» продвигались в южном направлении. Обширные лесные массивы сменялись деревьями и расположенными на лесных вырубках хуторами. Живописно краснела осенняя листва деревьев.

И снова затор. Находящийся в арьергарде саперный батальон бригады «Нидерланды» выставил на ночь боевое охранение. Командующий саперами гауптштурмфюрер Ванхёфер поспешил выяснить причины затора. Оказывается, на развилке дорог столкнулись друг с другом два грузовика. На небольшом возвышении стоял полковник. Ванхёфер обратился к нему: «Господин полковник, подтягивается арьергард. Необходимо срочно ликвидировать затор».

«Проехать пока невозможно, нужно растащить транспортные средства!» – таков был ответ полковника. Еще несколько беспечных фраз, и явно не успокоенный этим Ванхёфер ушел.

Вскоре он добрался до первого грузовика. Грузовик как грузовик. Ни единой царапины. На вопрос гауптштурмфюрера водитель отвечал: «Приказ полковника остановиться!»

«Немедленно отъезжать!» – распорядился Ванхёфер.

Колонна грузовиков тронулась с места. Когда гауптштурмфюрер Ванхёфер возвратился к пересечению дорог, полковника будто ветром сдуло.

Разведбатальон дивизии СС «Нордланд» и боевая группа Бунзе (бригада СС «Нидерланды») повернули на юго-восток. Разведбатальон перекрыл дорогу к заливу Пярну в районе городка Мыйзакюла. Боевая группа Бунзе заняла отсечные позиции у города Валмиера.

Дивизии 2-го армейского корпуса следовали за 27-м армейским корпусом (30-я и 61-я пехотные дивизии). 50-й армейский корпус сдерживал натиск превосходящих сил врага на южном направлении.

24 сентября боевая группа Петерсена (2-й батальон 49-го полка СС «Де Рёйтер» вышел к реке южнее Пярну и перекрывал идущую вдоль побережья дорогу с юга. Вот что рассказывает отчет о боевых действиях боевой группы Петерсена:

«Утром 24 сентября 1944 года боевая группа Петерсена заняла позиции у реки Сауга. Проведенная днем разведка в боевое соприкосновение с противником не вступала.

Около 19:30. Пост боевого охранения доложил о приближении 3 танков и 20 грузовиков с пехотинцами. Двум вражеским танкам удалось выйти через побережье к рокадному шоссе южнее реки Сауга и продвинуться по шоссе дальше. Третий танк был подбит в ближнем бою. Пехотинцы неприятеля пытались прорвать наши позиции, однако их атака была отбита, противник понес тяжелые потери.

Враг предпринял массированную танковую атаку вдоль побережья и на рокадном шоссе (20 вражеских машин).

#Врагу удалось прорвать нашу оборону. В главной полосе обороны в ближнем бою уничтожено еще 5 неприятельских машин. Нескольким танкам удалось прорваться до места стоянки наших боевых машин, где они были встречены огнем наших сил резерва и водителей. Уничтожено еще 4 танка противника. В бою особо отличился роттенфюрер Штрапатин. Именно благодаря его самообладанию удалось предотвратить уничтожение наших боевых машин.

Противник, осознав тяжесть собственных потерь, вернулся на исходные рубежи. Два танка из отступающих были уничтожены оперативно подтянутыми силами из резерва.

В перерыве между боями противник не ослаблял натиск, попытавшись атаковать продвигавшуюся транспортную колонну с тыла. Унтершарфюрер Шпорк сумел вовремя подтянуть легкое пехотное орудие, в результате был уничтожен один вражеский танк и обеспечен отход наших частей.

Два прорвавшихся в ходе первой атаки танка были подбиты бойцами 4-й батареи 54-го артдивизиона СС и командиром связистов штаба дивизии.

В ходе смены позиций легких пехотных орудий внезапно были замечены 2 прорвавшихся советских танка. Первый таранил грузовик, но был быстро уничтожен фаустпатроном. Второй промчался вдоль колонны. Бойцы из протараненного грузовика побежали вслед за танком и уничтожили его выстрелом из фаустпатрона.

В целях предотвращения дальнейших атак противника командир отдал распоряжение взорвать расположенный поблизости мост. Адъютант командира и еще несколько бойцов оставались в качестве арьергарда на северном берегу реки».

Ночь с 24 на 25 сентября 1944 года навеки запечатлелась в памяти солдат боевой группы Петерсена. Утром 25 сентября они находились на идущем вдоль берега к эстонско-латвийской границе шоссе.

Пока 3-й (германский) танковый корпус СС отступал на юг, личный состав 27-го и 50-го армейских корпусов

удерживал оборону вдоль линии Валка (Валга) – Валмиера. Оба корпуса слились воедино; никакой связи между ними уже не было. Сильнее всего пострадал 50-й корпус. На передовой погиб командующий корпусом генерал пехоты Вегенер. 21-я пехотная дивизия была полностью разгромлена, от нее осталась лишь малочисленная боевая группа.

Боевой группе 21-й пехотной дивизии был придан зенитный дивизион дивизии СС «Нордланд», проявивший беспримерный героизм и мужество, участвуя в беспрерывных боях и постоянно меняя позиции. Дивизион продвигался в юго-западном направлении. По завершении боев командующий 21-й пехотной дивизией наградил командира зенитного дивизиона оберштурмбаннфюрера Плёва и командира 4-й батареи оберштурмфюрера Хольцбоога Германским крестом в золоте.

Ничуть не проще складывалась обстановка на участке другого корпуса 18-й армии. 18-я армия была на грани разгрома. Весьма показателен отчет о боевых действиях: «В ходе продолжавшихся с 14 сентября оборонительных боев 18-я армия противостояла почти 70 дивизиям противника, двум его танковым корпусам и многочисленным отдельным танковым частям и подразделениям… Вследствие тяжелых потерь 10 из 18 дивизий 18-й армии представляли собой по численности скорее боевые группы».

Пока оба германских корпуса втянуты в ожесточенные бои на участке между Валкой (Валгой) и Валмиерой, 3-й советский гвардейский корпус переходит в наступление между реками Муса и Кекава, нацеливаясь на Ригу. В районе Кекавы спешно собранная боевая группа 1-го армейского корпуса удерживала плацдарм и даже расширила его в ходе успешно проведенной контратаки. На этот угрожаемый участок переброшена дивизия «Нордланд». А штаб 3-го (германского) танкового корпуса СС управлял ходом боевых действий на данном оперативном участке.

Новый пункт назначения «Нордланда» на 22 сентября – участок фронта в 30 км от Риги! Уже во второй половине дня 21 сентября дивизия «Нордланд», следуя

по идущему вдоль побережья шоссе, пересекала эстонско-латвийскую границу.

С утра 22 сентября из штаба дивизии поступили приказы на наступление на следующий день. Солдаты дивизии «Нордланд» снова бросались в бой. Час езды, и Рига. Затем на юго-восток. Неприятельская авиация беспрерывно бомбила столицу Латвии.

Глава 15. Оперативные районы Балдоне, Добеле и Ауце

Ближе к вечеру 22 сентября 1944 года полки дивизии «Нордланд» стали на отдых в обширных сосновых лесах южнее Кекавы; штаб командования 3-го (германского) танкового корпуса СС разместился в Тигургасе. Командный пункт дивизии «Нордланд» – в Гульби. На протяжении нескольких дней пять немецких дивизий отражали натиск Красной армии на Ригу. А советское командование бросало в бой все новые и новые войска. На немецкой стороне сражались дивизия СС «Нордланд», 225-я пехотная дивизия, части 11-й пехотной дивизии, а также части 14-й танковой дивизии.

Вечером 22 сентября полк «Данмарк» был подчинен 14-й пехотной дивизии, и в батальоны разослан следующий приказ:

«1. Неприятель, вводя в бой крупные танковые и пехотные силы, продолжает наступление на Ригу, на отдельных участках ему удалось совершить глубокий прорыв нашей обороны.

2. Полк «Данмарк» 23 сентября из района севернее Лидакаса и Ваци переходит в наступление в направлении речки Кекава. Населенные пункты Лидакас и Ваци, а также лесные массивы севернее речки очистить от противника и отбросить его за речку.

3. Район сосредоточения: 3-й батальон слева в лесном массиве северо-восточнее Лидакаса. 2-й батальон – справа в лесном массиве северо-восточнее Ваци.

4. Полоса наступления 3-го батальона: от левой границы полка до Лидакаса включительно. Справа примыкает 2-й батальон до Ваци включительно.

5. Начало наступления: 23 сентября 1944 года в 07:00 утра.

6. 13-я и 14-я роты с рассветом занимают разведанные позиции и следят за ходом наступления полка. 14-я рота занимает позиции таким образом, чтобы вести и наземный обстрел и обеспечивать противовоздушную оборону.

7. Наступление осуществляется при поддержке танков и штурмовых орудий 14-й танковой дивизии.

8. Немедленно после выхода в район сосредоточения обеспечить связь по радио и по телефону.

9. С 23:00 22 сентября КП полка – в Целмини».

Полк «Норвегия» вышел на линию Декмери – Катлапи

в район сосредоточения в лесных массивах. В районе Зенберги разместились немногочисленные танки и штурмовые орудия дивизии «Нордланд». На севере у Тици позиции занял 1-й дивизион 11-го артполка СС. На востоке в обширных лесах располагалась боевое охранение 11-й и 225-й пехотных дивизий. Планом наступления было предусмотрено, что советская танковая бригада, прорвавшаяся у Балдоне по дороге на Цемпули и находящаяся под Блунавасом, будет атакована ударом с фланга.

Войска выдвигались в предусмотренные приказом районы. Ночь прошла спокойно. Лишь изредка щелкали выстрелы. Повсюду отсветы пожарищ.

Начинался новый день 23 сентября 1944 года. На востоке поднималось багровое солнце. На КП «Данмарк» прибыли офицеры связи от авиации и артиллерии. Незадолго до начала наступления доложили о том, что танки 14-й танковой дивизии прибудут с запозданием. Срок начала наступления был изменен на более поздний, но не успел новый приказ дойти до штабов батальонов, как 2-й батальон 24-го полка «Данмарк» Бергфельда перешел в наступление. В этой связи был вынужден наступать и 3-й батальон 24-го полка под командованием Тернедде.

Роты энергично наступали, враг не смог устоять и отходил. Немецкая артиллерия обеспечивала огневую за-

весу вдоль речки, а немецкие самолеты-штурмовики наносили удары по артиллерийским позициям противника. К 10:30 Лидакас после яростного сопротивления противника перешел в руки бойцов 3-го батальона. 6-я и 11-я роты находились всего в нескольких сотнях метров от речки. Несмотря на поддержку танков и штурмовых орудий 14-й танковой дивизии, немцам приходилось туго: советские войска оказывали упорное сопротивление.

Наступил критический момент! Пехота и танки русских перешли в контрнаступление. Из перелесков, так и оставшихся непрочесанными, неприятельские пехотинцы нанесли удар ротам с тыла. Обстановка становилась крайне сложной. 2-й дивизион 11-го артиллерийского полка и тяжелое оружие полка «Данмарк» непрерывно вели огонь по району речки и по атакующим русским. Те в ответ поливали немцев огнем из орудий и «сталинских органов» («катюш»). В этом адском сражении принимала участие и авиация обеих сторон.

6-я и 11-я роты начали отходить, но тут на помощь им пришли части резерва. Около 13:00 контратака противника отбита.

Полк «Данмарк» снова начал наступать при поддержке танков 14-й танковой дивизии. Снова 6-я и 11-я роты у речки. Однако наступление захлебнулось – под интенсивным артиллерийским огнем русских. И снова русские перешли в контратаку.

Обе стороны не жалели снарядов. Непрерывно грохотали тяжелые орудия. Над полем боя проносились на бреющем штурмовики. 2 немецких и 4 советских танка горели. Наконец, около 17:00 наступило затишье. Обе стороны выдохлись и понесли тяжелые потери. Полк «Данмарк» потерял около 300 человек, его боеспособность оказалась исчерпана.

Ночью линия обороны отбита на многих участках. В бой введены последние резервы; полковой моторизованный саперный взвод, взвод связи, а также тыловые службы заняли Лидакас. С озабоченностью командир полка ждал наступления следующего дня. Выдержит ли истончившаяся линия обороны новые атаки врага? Полк

«Данмарк» вынужден был перейти от наступления к обороне.

День 24 сентября на участке «Данмарк» начался с интенсивного артобстрела. Вопреки ожиданиям, враг действовал не так напористо, как опасались, и отошел, яростно отстреливаясь. Около полудня снизилась и интенсивность артогня противника.

25 сентября во вражеском тылу происходят перегруппировка многочисленных соединений, частей и подразделений. На участке «Данмарк» обстановка оставалась относительно спокойной.

23-й полк СС «Норвегия» 23 сентября в 14:00 с рубежа Декмери – Катлапи перешел в наступление в восточном направлении, одновременно танковые подразделения дивизии «Нордланд» атаковали с севера прорвавшийся до Блунаваса танковый клин Советов. В этих обширных лесах русским оставалось одно: отходить на юг. С севера вел огонь 1-й дивизион 11-го артиллерийского дивизиона СС дивизии «Нордланд». На востоке лесные массивы, где расположились посты боевого охранения 11-й и 225-й пехотных дивизий. С запада наступал полк «Норвегия». Ситуация развивалась крайне неблагоприятно для русских!

Успех атаки полка «Норвегия» в прорезанном широкими просеками лесу был очевиден. Но вскоре дала о себе знать превосходящая численность русских. Просеки и лесные поляны буквально кишели танками и пехотой противника. Впервые мотопехотинцы полка «Норвегия» увидели перед собой американские танки «Шерман», поставляемые русским западными союзниками. После многообещающих успехов первых минут боя враг усилил артиллерийский огонь. Танки «Шерман» и ИС надвигались на наших бойцов. Закипел ожесточенный бой, чреватый огромными потерями для обеих сторон. Вражеские танки уничтожались средствами ближнего боя и снарядами противотанковых орудий. В первый день наступления 11-я рота полка «Норвегия» потеряла своего командира оберштурмфюрера Сондборга, норвежца.

24 сентября наступление продолжилось. Снова полк «Норвегия» отбивал территорию у врага. Унтершарфюрер Петрат из 10-й роты, презрев опасность, в одиночку фаустпатроном подбил танк ИС, но был сражен автоматной очередью. Невзирая на это, атака продолжалась с удвоенной силой. И Советы теряли танки в тот день один за другим. Командир 10-й роты оберштурмбаннфюрер Диркс был ранен; один из его командиров взводов гауптштурмфюрер Штольц героически погиб на поле боя. После первых успехов сопротивление противника усилилось – и продвижение вперед стало невозможным. Непрерывно у верхушек деревьев рвались мины, осыпая смертоносными осколками бойцов внизу. Полк «Норвегия» окопался и удержал отбитую у противника территорию.

25 сентября полк «Норвегия» был занят перегруппировкой сил. Ураганный артиллерийский и минометный огонь противника продолжался. И снова полк «Норвегия» переходит в наступление.

Вечером полк едва не доходит до Балдоне на линии Декмери – Азенберги. Но для того чтобы атаковать город, сил маловато.

26 сентября линия Ваци – Эркес («Данмарк») и Декмери – Азенберги («Норвегия») стабилизируется. С севера примыкают 225-я пехотная дивизия и части 11-й пехотной дивизии.

Ранним утром Советам удалось прорваться на участке 3-го батальона «Норвегия». Командир батальона гауптштурмфюрер Гюрц погиб в ходе контратаки при попытке закрыть брешь. Существенную поддержку контратакующей группе оказала 12-я рота полка «Норвегия» под командованием оберштурмфюрера Альфа. Унтершарфюрер Блаз, командир 11-й роты 23-го полка, ранен.

Полк «Норвегия» готовился к смене. За проявленный батальоном героизм командир 3-го батальона гауптштурмфюрер Гюрц был посмертно награжден Рыцарским крестом.

В ночь на 28 сентября полк «Данмарк» сменила одна из частей вермахта. Полк «Норвегия» на следующий день также выводился с позиций. Контратаки немцев убедили

Советы приостановить продвижение к Риге. Силы русских отошли в западном направлении. Пути отхода группы армий «Север» через Ригу – Тукумс в целом были вне опасности. Однако советское командование проводило сосредоточение сил перед тем, как вновь перейти в наступление севернее Добеле.

Через Ригу части дивизии «Нордланд» вышли на дорогу юго-западнее Риги – единственный свободный путь отступления. Части полка «Данмарк» на непродолжительное время заняли барачный лагерь севернее Елгавы, где в 1942 году размещался фрейкор (добровольческий легион) «Данмарк».

В нескольких километрах от Тукумса дивизия «Нордланд» приводила себя в порядок. Далее путь лежал на юг. Плодородные поля, болота, леса, крепкие крестьянские подворья и чистые села сменяют друг друга. Повсюду были видны рабочие роты и гражданские ополченцы, занимавшие позиции и сооружавшие противотанковые заграждения. Первый пасмурный день этой погожей осени заканчивался. Начиналась настоящая гонка. Колонны постоянно отрывались друг от друга. На каждой остановке водители буквально падали замертво и проваливались в глубокий сон – сказывалось переутомление. Ближе к полуночи колонны вышли в район севернее Добеле. Именно здесь предполагался главный удар советских войск.

На 28 сентября ожидали издания нового оперативного приказа касательно боевых действий в районе Добеле. Сводка данных о противнике начальника штаба сообщала о передвижениях крупных сил врага в этот район. Во второй половине дня дивизии 3-го (германского) танкового корпуса СС сменили здесь части вермахта. Севернее Добеле заняла позиции 11-я дивизия СС «Нордланд»; западнее Добеле – бригада СС «Нидерланды», уже переподчиненная 3-му (германскому) танковому корпусу СС. Позиции были хорошо оборудованы, расположены на лесных просеках, имелось в наличии достаточное количество тяжелого оружия. После относительно спокойного дня 29 сентября на следующий день, 30 сентября, начался мощный артиллерийский обстрел. Роты сообщали об интен-

сивном передвижении противника. С каждым часом становилось ясно, что русские отменили запланированное ранее наступление на этом участке с тем, чтобы провести операцию на новом. Начался бег наперегонки с противником. Параллельно осуществлялась перегруппировка и немецких, и советских сил в западном направлении – немецкого оборонительного фронта южнее Лиепаи практически не существовало.

Моторизованная дивизия «Великая Германия» была пе реброшена в район Ауце, за ней последовали дивизия «Нордланд» и бригада «Нидерланды». В ночь на 6 октября последние из частей 3-го (германского) танкового корпуса СС были переброшены в район Ауце. Но там обстановка оставалась относительно спокойной. В ответ на концентрацию войск врага германское командование провело сосредоточение сил в районе предполагаемого наступления Советов.

Район севернее Мажейкяй – судя по всему, новое направление главного удара. Срочно была сформирована заградительная группа Шефера. В состав упомянутой группы вошли саперные батальоны дивизии «Нордланд» и бригады «Нидерланды», разведбатальон дивизии «Нордланд», а также охранная рота корпуса и 1-й дивизион артиллерийского полка бригады «Нидерланды».

Сначала группа участвовала в боевых действиях в районе Ауце. После того как полки 3-го (германского) танкового корпуса СС заняли здесь позиции, заградгруппа Шефера была переброшена дальше на запад.

В районе Мажейкяй Советы потеснили действовавшие здесь 32-ю и 201-ю пехотные дивизии. В промежуток между этими дивизиями была брошена в бой заградительная группа Шефера. 7 октября 1944 года оберштурмбаннфюрер Шефер (начальник саперной службы корпуса) прибыл на командный пункт 201-й дивизии в Рубас, где получил приказ о контрударе. Заградительной группе поставлена задача занять участок южнее Рубаса вдоль реки Вадакалис. Однако перед тем, как были заняты позиции, выяснилось, что часть из них в руках русских. В немыслимо тя-

желых условиях группа совершила марш-бросок – все пути проходили почти параллельно оборонительным позициям, а в тылу были сплошные болота – и все же заняла оборону.

Но уже 8 октября войска неприятеля прорвали оборону на соседнем участке – 201-й пехотной дивизии. Пути отхода заградительной группы Шефера оказались под угрозой. Оберштурмбаннфюрер Шефер отдал приказ отвести части группы. Продвигаясь перекатами, группа Шефера отошла при поддержке 1-го дивизиона артиллерийского полка СС бригады «Нидерланды» и бронетранспортеров разведбатальона дивизии «Нордланд», до последнего момента прикрывавших отход сил группы.

В районе Асвинси – Бугиси сооружалась новая линия обороны. Уже с новых огневых позиций около 16 часов артиллерия заградительной группы отбила атаку сил противника численностью до батальона. Около 17 часов противник совершил прорыв на соседнем участке на правом фланге 32-й пехотной дивизии. Группа Шефера снова должна была отступать в район южнее Мицини. Батареи вели огонь по наступающему врагу.

Во второй половине дня 9 октября немецкие танковые части контратаковали противника. Линия обороны была перенесена вперед.

10 октября из лесного массива, расположенного по фронту 11-го саперного батальона 11-й дивизии «Нордланд», донесся гул двигателей грузовиков. В 15:00 около 600 красноармейцев атаковали 11-й саперный батальон. Атака противника была отражена сосредоточенным артогнем. Когда на следующий день из леса вновь послышался шум двигателей машин и в районе явно просматривались признаки готовящейся атаки, артиллерия открыла по району сосредоточения огонь на поражение.

И 12 октября немецкая артиллерия обстреливала скопления противника в уже знакомом лесном массиве и пути продвижения русских танков.

1-й дивизион 54-го артполка СС был переподчинен артиллерийскому полку 32-й пехотной дивизии. В последующие дни атаки Советов заметно ослабели. Немцы обо-

рудовали оборонительные позиции, появились новые траншеи и ходы сообщения. Предполье минировалось. Когда несколько дней спустя части вермахта сменили заградительную группу Шефера, 3-й (германский) танковый корпус СС уже был вовлечен в районе Скуодас – Приекуле в тяжелые оборонительные бои. Ему были отданы резервы – саперные подразделения. В этом оперативном районе части разведбатальона «Нордланд» заняли позиции, ранее занимаемые 14-й пехотной дивизией.

521-я батарея многоствольных минометов (Флеке) вследствие острой нехватки боеприпасов была сменена, личный состав переподчинен командованию полка «Норвегия».

Между тем штаб командования группы армий «Север» был занят подготовкой операции «Гром», цель операции – окончательный отвод немецких войск в Курляндию. 6 октября части и подразделения постепенно вышли из боя. На узкой полосе (45 км в длину и 6 в ширину) между Ригой и Шлоком (Юрмалой) в течение нескольких дней дивизиям 18-й армии под прикрытием 16-й армии предстояло отойти в Курляндию, преодолев при этом две водные преграды – реки Даугаву (Западную Двину) и Лиелупе. Утром 13 октября 1944 года в Риге взлетели на воздух мосты через Даугаву. Рига была сдана противнику. Операция «Гром» завершилась.

Советы продолжали энергично наступать на южном фланге курляндского фронта. Силами 29 стрелковых дивизий и 6 танковых бригад они вышли в район Шяуляй– Мажейкяй и к середине октября к Балтийскому морю севернее Клайпеды. Курляндия оказалась блокирована врагом. Командующий группой армий «Север» генерал-полковник Шёрнер тщетно пытался добиться санкции Гитлера на отвод сил группы армий в Восточную Пруссию и даже предлагал фюреру конкретные планы. 3-й (германский) танковый корпус СС, 14-я пехотная дивизия, а также 1-й армейский корпус генерала Буссе (11, 126 и 87-я пехотные дивизии) получили приказ образовать наступательный клин при прорыве, который с большой долей вероятности удался бы. Но в военной истории последующий

курляндский период ознаменовался для германских сухопутных войск как гибельный период, завершившийся капитуляцией.

Одновременно с ударом Советов в направлении Балтики части советской 6-й ударной и 51-й армии силами 5 танковых бригад и 31-й дивизии перешли в наступление в районе Скуодас – Приекуле на Лиепаю и потеснили сражавшиеся там немецкие части.

Глава 16. Приекуле – Скуодас

За день 12 октября 1944 года моторизованная дивизия СС «Нордланд» была переброшена на угрожаемый участок фронта – южный. Все явственнее просматриваются намерения противника овладеть портом Лиепая и, таким образом, отрезать от путей войскового подвоза сражавшиеся в Курляндии немецкие войска. Дивизия «Нордланд» пересекала Курляндию, направляясь в новый оперативный район. Миновали Фрауэнбург (Салдус). Темнеет. Горящие деревни говорили о близости линии фронта. В распоряжении 11-го танкового батальона СС «Герман фон Зальца» оставалось всего несколько танков, участвовавших в боях под командованием оберштурмфюрера Ротта.

В это же время моторизованная бригада СС «Нидерланды» направлялась на юг, но, перед тем как вступить в бой в предписанном ей оперативном районе, русские прорвались на участке 11-й пехотной дивизии севернее болот Тирс-Пурвс и в лесном массиве приступили к сосредоточению значительных сил, готовясь к дальнейшему прорыву в направлении Лиепаи. В обороне южного участка фронта потребовалась помощь бригады «Нидерланды». 49-й полк СС «Де Рёйтер» силами 1-го батальона наступал с запада и направился северо-восточнее лесного массива на восток. 2-й батальон наступал с востока и вскоре соединился с 1-м батальоном 49-го полка. При управлении подразделениями в условиях лесистой местности возникали сложности.

Взаимодействие с силами артиллерии осуществлялось благодаря тщательно разработанному плану управления огнем. Советские подразделения были взяты в кольцо в лесном массиве, часть сил прорвалась. Танки и тяжелое вооружение русских оказались в руках немцев. В ходе двухдневных боев во взаимодействии с частями 11-й и 87-й пехотных дивизий силы противника здесь были разгромлены. В ходе этих боев отличился командир 2-го батальона 49-го полка штурмбаннфюрер Петерсен, за что был удостоен Рыцарского креста. Когда обе пехотные дивизии сумели ликвидировать образовавшуюся в линии обороны брешь, на свой участок фронта прибыл и 49-й полк СС «Де Рёйтер».

После временного расчленения 3-й (германский) танковый корпус СС снова обрел единство и был готов вступить в бой с врагом. 15 октября полки занимали позиции вместе с заградгруппами и частями 14-й танковой дивизии.

Вечером 15 октября по фронту 3-го (германского) танкового корпуса СС с севера на юг заняли позиции следующие части и подразделения:

– 2-й батальон 23-го полка СС «Норвегия»: севернее железнодорожной линии Приекуле – Вайнёде на высоте 39,1;

– 3-й батальон «Норвегия»:

южнее железнодорожной линии с главным опорным пунктом высота «Лошадиная голова», примыкая ко 2-му батальону 24-го полка СС «Данмарк» восточнее Кляйн-Трекни.

– 2-й батальон 24-го полка «Данмарк»:

Кляйн-Трекни – Трузи – Трекни;

– 3-й батальон 24-го полка «Данмарк»:

Грудулис – Бирксталь – болота южнее Пурмсати;

2-й батальон 49-го полка СС «Де Рёйтер»:

восточнее Анненгофа у железнодорожной линии;

1-й батальон 49-го полка СС «Де Рёйтер»:

железнодорожная линия Приекуле – Скуодас до высоты 17,1 в районе Озоли.

Боевая группа Айгнера:

(остатки штурмовых орудий бригады «Нидерланды» и других подразделений) от Озоли до Флоссена. Речка Альда – граница Литва – Латвия и одновременно граница участка 11-й пехотной дивизии.

Командный пункт 3-го (германского) танкового корпуса СС – Гольдниеки в 2 км восточнее Зустена.

Командный пункт дивизии «Нордланд» – Маки, строго на запад от Вартаги у главной дороги Приекуле – Лиепая.

Командный пункт бригады «Нидерланды» – группа домов юго-восточнее Зустена.

Главный перевязочный пункт – деревня Паплакен западнее Вартаги.

После того как прорывы советских войск в районе Добеле, Ауце и Мажейкяй закончились неудачей, бои переместились на южный участок курляндского фронта. Фронт смещался с востока на запад и постепенно укреплялся. Если судить по перегруппировкам сил противника, вскоре оперативный район Скуодас – Приекуле – Вайнёде должен был стать местом ожесточенных боев.

16 октября 1944 года по всему фронту полка «Норвегия» и 30-й пехотной дивизии русские открыли ураганный артогонь, усиленный атаками с воздуха и бомбежками. Дивизия «Нордланд» лишь с трудом удерживала позиции. В образовавшуюся между двумя дивизиями брешь была брошена 4-я танковая дивизия с задачей контратаковать ударный клин противника. На этом участке противник до 22 октября потерял 164 танка и 80 самолетов.

Какова же была обстановка 16 октября на участке фронта полка СС «Норвегия»? Некоторые роты передислоцировались на свои участки обороны лишь ночью. Тем более жестоким испытанием на незнакомой местности явилось для них утром 16 октября советское наступление. Роты, ранее получившие пополнение и вновь насчитывавшие в среднем по 100 человек, в первые часы ураганного огня противника сильно сократились.

К северу от железнодорожной линии на направлении главного удара на высоте 39,1 цеплялся за свои позиции и ожесточенно отражал атаки превосходящих сил танков

и пехоты 2-й батальон полка СС «Норвегия» под командованием гауптштурмфюрера Шпёрле. Контакт со своими был потерян с обоих флангов. Батальон Шпёрле не отступал. Его сражавшаяся севернее 7-я рота отражала атаки с трех сторон.

На южном фланге позиции батальона столь же ожесточенно билась 5-я рота полка «Норвегия». Командир роты и один из командиров взводов этой роты были убиты. Противнику удалось вклиниться в оборону. Находившийся на этом участке командир противотанкового взвода Лунген из 8-й роты взял на себя командование осиротевшей ротой. С восемью бойцами и двумя штурмовыми орудиями гауптшарфюрер Лунген пошел в контратаку и ликвидировал прорыв переднего края обороны.

Несмотря на всю отвагу моторизованной пехоты полка СС «Норвегия» противнику удалось снова вклиниться в оборону. Когда враг уже приблизился к командному пункту 2-го батальона полка «Норвегия», гауптштурмфюрер Шпёрле контратаковал его двумя ударными группами и двумя штурмовыми орудиями и отбросил. Вечером первого дня наступления батальон Шпёрле – хотя и понесший большие потери – на своих позициях.

3-й батальон полка СС «Норвегия» также принял на себя всю тяжесть удара крупномасштабного советского наступления 16 октября. На участке к югу от железнодорожной линии Приекуле – Вайнёде с переменным успехом этот батальон вел оборонительные бои под командованием гауптштурмфюрера Хоффмана. Главный удар приняла на себя 10-я рота, удерживавшая высоту «Лошадиная голова». Вследствие незнакомой позиции – эта рота заняла передний край обороны лишь ночью – она несла ощутимые потери. Сильнее всего пострадал взвод тяжелого оружия, практически неприкрытым стоявший в резерве. В развернувшихся тяжелых боях старые фронтовики прочно удерживали позиции. Многочисленное молодое пополнение проходило жесточайшее боевое крещение. Большая часть молодых солдат равнялись на старых фронтовиков и преодолевали страх; лишь немногие оставляли позиции. Советские войска штурмовали северную часть вы-

соты Лошадиная голова. Все офицеры 10-й роты погибли. В водовороте событий унтершарфюрер Дидрихс собрал вокруг себя нескольких бойцов 10-й роты и в контр атаке отбил позиции, занятые противником. Контратаку поддерживала 20-мм автоматическая зенитная пушка. Остатки роты ночью снова полностью заняли старый передний край обороны.

Однако в ходе боев 16 октября стык между 2-м и 3-м батальоном 23-го полка СС «Норвегия» оказался неприкрытым. 17 октября русские заметили эту брешь. В этот день шли ожесточенные бои к востоку от Индрики. Взвод автоматчиков полка «Норвегия» должен был закрыть эту брешь. Командир взвода погиб, его взвод буквально таял. С севера спешила на помощь ударная группа 5-й роты, с юга – ударная группа 10-й роты. Вечером брешь наконец была закрыта. Взвод автоматчиков полка отражал все последующие атаки противника. Вплоть до 22 октября русские продолжали свои атаки на участке обороны полка «Норвегия», но роты полка удерживали свои позиции. Существенный вклад в этот успех в обороне принадлежал немногочисленным штурмовым орудиям и артиллерии 11-й моторизованной дивизии СС «Нордланд».

Вспомогательные удары крупномасштабного советского наступления по обе стороны от Приекуле нанесли серьезный урон и 24-му полку СС «Данмарк». Опасное направление главного удара – автодорога Грамсден – Пурмсати у занятого врагом Трекни. Растянутый участок обороны полка занят весьма скудно. После сильного артиллерийского и минометного обстрела 11-я рота полка «Данмарк» была отброшена к западу от тополиной аллеи Трекни. Возникла опасная брешь. Взвод автоматчиков полка поднялся по тревоге и двинулся на передовую для контратаки. Прежде чем взвод занял свою исходную позицию, его заметила советская артиллерия и открыла по нему огонь. Еще на подходе взвод потерял четверых человек убитыми и четырнадцать ранеными. Взвод автоматчиков Швабенберга достиг наконец линии обороны 11-й роты. Бои от позиций 11-й роты переместились к стоящей далее на запад от нее 10-й роте 24-го полка СС «Данмарк». 11-я рота перемести-

лась немного на запад, и ей удалось вместе с 10-й ротой отразить наступление противника. Оставшиеся бойцы Швабенберга – всего три младших офицера и 25 солдат – вынуждены были занять участок около 1000 метров. В конце концов, советским войскам удалось вклиниться в оборону 10-й роты Альбрехта. 11-я рота и боевая группа Швабенберга теперь осталась без связи с обеих сторон. В 16 часов началось новое наступление. Строчили пулеметы. Скоро боеприпасы были на исходе. Легкораненые снова вступали в бой. Гауптшарфюрер Альбрехт носился от одной пулеметной огневой позиции до другой и лично вступал в бой в самых опасных местах. Бойцы Швабенберга и Альбрехта удерживали позиции. Вечером ситуация тем не менее стала критической. Русские приблизились по многочисленным глубоким канавам. Альбрехт выстрелил вверх три красные сигнальные ракеты. 2-й дивизион артиллерийского полка «Нордланд» открыл заградительный огонь. Снаряды ложились точно и без управления огнем передовым артиллерийским наблюдателем. Русские прекратили наступление.

Ночью гауптштурмфюрер Тернедде реорганизовал позиции своего батальона. На передовую доставлялись боеприпасы и продовольствие, раненые и убитые – в тыл. 13-я рота полка «Данмарк» отправила обершарфюрера Ноаха передовым артиллерийским наблюдателем на передний край. Таким образом, управление огнем артиллерии взял на себя молодой норвежский унтершарфюрер.

В утренние часы 17 октября советские войска снова начали наступать, но их атаку сорвал сосредоточенный предупредительный огонь тяжелой артиллерии. Затишье между боями!

В 9 часов на весь участок немецкой обороны обрушивался смертоносный артиллерийский и минометный огонь. 20 минут спустя огонь внезапно переносится на тыл. С криками «Ура!» советские войска устремились на немецкие позиции. Их встретил огонь немецких пулеметов и карабинов; рвались снаряды тяжелых орудий. И эта атака также была отражена.

18 и 19 октября происходили новые слабые атаки на участке 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк», которые, тем не менее, надо было отражать. Затем и на участке полка «Данмарк», кажется, установилось спокойствие.

И 3-й батальон 24-го полка «Данмарк» отражал слабые атаки противника. Между обоими батальонами, как и прежде, на шоссе Грамсден – Пурмсати зияла брешь, в которую временно выдвигаются части 3-й роты разведывательного батальона «Нордланд» под командованием оберштурмфюрера Перссона. Эта мера – вынужденное решение. Полк «Данмарк» исчерпал все резервы, вынужденный уплотнять чрезвычайно редко заполненные позиции на своем участке фронта. Гауптштурмфюрер Сёренсен, ранее командир роты в Добровольческом легионе и полку «Данмарк», получил задание собрать боевую группу, которая должна будет занять позиции между 2-м и 3-м батальоном полка «Данмарк». Ее составили: 5-я рота 24-го полка «Данмарк», сводная рота Россманна (из обозов) и взвод Швабенберга. Оборона участка боевой группы Сёренсена опиралась на деревню Кельпути. Эта деревня находилась прямо напротив занятой крупными советскими силами Трекни. После нескольких безуспешных попыток ночью 24 октября, наконец, удалось обеспечить стык между батальонами. 23 октября разведывательная группа по установлению связи из роты Россманна натолкнулась на сильную советскую ударную группу. Командир подразделения был убит; его и четверых раненых скрыла темнота ночи.

В последующие дни противник вел себя относительно спокойно. Активность тяжелой артиллерии была обычной. Из рот на позициях каждую ночь сообщали о сильном шуме гусениц танков, который доносился из Трекни, а днем о массированных передвижениях противника, из чего можно сделать вывод о подготовке наступления. Такие же донесения приходили с участка фронта полка «Норвегия». С немецкой стороны положение также представлялось неудовлетворительным. Офицеры танковых частей осуществляли рекогносцировку районов исходных позиций и условий местности. Лихорадочно велось строительство немецких оборонительных позиций. 24 и

25 октября – обычные наблюдения и активность противника.

В предполуденное время 26 октября на участок 6-й роты 24-го полка СС «Данмарк» вдруг обрушился град снарядов ураганного огня противника. Советская штурмовая группа прорвала позиции роты. Гауптштурмфюрер Бергфельд бросил в бой последние резервы своего батальона. Прорыв был ликвидирован.

27 октября 1944 советские войска перешли в крупное наступление силами 45 пехотных дивизий и танкового корпуса, к которым чуть позже присоединились еще два танковых корпуса. Направление главного удара: центральный участок Курляндского фронта. Цель: расколоть курляндскую группировку. Немецкий фронт сотрясал огонь 2000 стволов. Всю тяжесть южного фланга крупномасштабного наступления встретил 3-й (германский) танковый корпус СС.

В 6 часов мощный артиллерийский огонь обрушился на позиции дивизии «Нордланд», в 9 часов смертоносный ураганный огонь накрыл и весь участок фронта 3-го (германского) танкового корпуса СС.

Полк «Норвегия» вел безнадежный бой. Русские шли вперед превосходящими силами пехоты и танков. В результате предшествующего ураганного огня роты уменьшились до численности взводов. Удержать фронт больше было невозможно. 3-й батальон 23-го полка СС «Норвегия» вынужден был отступить и оказался отброшенным на северо-запад. 2-й батальон 23-го полка «Норвегия» под командованием Шпёрля с боями отходил на запад. Между двумя батальонами по обе стороны железнодорожной линии Приекуле – Вайнёде возникла широкая брешь. Здесь также было потеряно соединение с занимавшей позиции севернее 30-й пехотной дивизией.

В 12 часов по тревоге на фронт был отправлен ранее стоявший в резерве разведывательный батальон дивизии «Нордланд». Оберштурмфюрер Ширмер повел свою 4-ю роту разведывательного батальона на командный пункт 23-го полка СС «Норвегия», находившийся сразу на юго-восток от Приекуле. Командный пункт готовился к обо-

роне. 88-мм зенитная пушка – основная опора обороны командного пункта.

Роте Ширмера было приказано: в пешем порядке отойти в район сосредоточения у цепи высот сразу к югу от Адами. С юго-запада Ширмер должен был установить контакт с 3-м батальоном 23-го полка «Норвегия». Его рота на 60 % состояла из пополнения. 4-я рота разведывательного батальона дивизии «Нордланд» перешла в наступление, и ей удалось лихой атакой отбросить врага и создать новый передний край обороны. Советские войска перешли в контр атаку с танковой поддержкой, в том числе огнеметными танками. У пополнения наблюдались признаки панических настроений, но немногочисленные «старики» вновь и вновь подбадривали «молодых». На правом фланге роты унтершарфюрер фаустпатроном подбил один огнеметный танк; остальные не решились идти дальше. Положение было спасено. 4-я рота разведывательного батальона защитила отсечную позицию. Однако брешь в позициях по-прежнему оставалась на участке 3-го батальона 23-го полка «Норвегия». Здесь ночью по обе стороны от железнодорожной линии Приекуле – Вайнёде выдвинулась на позиции 3-я рота разведывательного батальона дивизии «Нордланд». Батарея штурмовых орудий из состава сухопутных войск (не эсэсовцев) заняла исходные позиции на цепи высот восточнее Приекуле.

Утром 28 октября советские войска снова пошли в наступление. Роты Ширмера и Перссона пока отражали все атаки. Советские войска усилили огонь орудий и минометов. В 11 часов началась атака противника с танковой поддержкой. Немецкие штурмовые орудия отступили на более выгодную позицию. Тут и там бушевали бои, в ходе которых обе стороны несут значительные потери. В полдень оберштурмфюрер Ширмер был тяжело ранен. Командование его ротой взял на себя командир отделения роты, унтершарфюрер Штун, своей отважной вылазкой известный всей дивизии «Нордланд», – Штун в гражданской одежде три дня и ночи провел за русской линией фронта и точно сообщал о сосредоточении танков, – а теперь со своими бойцами 4-й роты разведывательного

батальона он бился с советскими войсками за каждый метр земли. 29 октября продолжались ожесточенные бои, в которых унтершарфюрер Штун погиб. Обе роты разведывательного батальона, а также оба батальона полка «Норвегия» отступали на тыловые линии непосредственно к югу и юго-востоку от Приекуле. 10-я рота 23-го полка СС «Норвегия», состоявшая всего из трех унтер-офицеров и 16 бойцов, отошла со старых позиций. Сходный боевой состав был и в других ротах полка «Норвегия».

30 октября советские войска заполнили освободившееся перед ними пространство. Вечером командир 10-й роты 23-го полка СС «Норвегия» унтершарфюрер Дидерихс при отражении атаки вражеской штурмовой группы получил тяжелое ранение. Командование остатками роты взял на себя пришедший из сухопутных войск унтершарфюрер Шелленбергер.

27 октября гадания были окончены. Позиции полка «Данмарк» также испытывали на себе огненный ураган артиллерии русских. Оберштурмбаннфюрер Крюгель с тревогой предвидел дальнейшее развитие событий, зная слабости своих позиций. В 09:30 ему была передана радиограмма: «5-я рота отразила атаку противника. Наш передний край обороны пока держится!» Крюгель был удовлетворен.

Впереди на позициях бой продолжался. Солдаты противника в землисто-бурой форме все ближе подходили к жидкой обороне полка «Данмарк». Пехотинцы лежали в наспех оборудованных позициях в 50–60 метрах друг от друга. Пока главный удар наносился на деревню Келпути, но уже скоро враг наступал и на позиции обороняющей Трузи 6-й роты. В 10:30 командир батальона Бергфельд отправил в полк радиограмму: «Глубокий прорыв на участке 6-й роты. 7-я рота пока держится».

В 11 часов 5-я рота подтвердила: «Противник прорвался на участке 6-й роты и находится в тылу 5-й роты».

Крюгель, давно перебравшийся на передовой командный пункт (высота 28,3), радировал: «Держать позиции!»

В 11:10 сводная рота Россманна докладывала с участка фронта у Келпути: «Мощная атака пехоты и танков про-

тивника на всем участке роты». В то же время атака противника отбросила 10-ю и подразделения 11-й роты юго-западнее автодороги Грамсден – Пурмсати до опушки леса к юго-западу от Грудулиса. По обе стороны дороги, недалеко от тополиной аллеи Трекни обороняли свои позиции подразделения 11-й роты и взвод Швабенберга. По обе стороны сплошным потоком перемещались мощные силы противника.

В 11:20 радиограмма в роты: «Держаться при любых обстоятельствах!»

2-й дивизион штурмбаннфюрера Фишера и 3-й дивизион штурмбаннфюрера Потшка артиллерийского полка дивизии «Нордланд» вели огонь во всю мощь своих орудий, но вскоре ни один передовой артиллерийский наблюдатель больше не мог ничего разобрать в царящей неразберихе, настолько плотно сцепились сражавшиеся друг против друга войска. В 11:40 передовой артиллерийский наблюдатель 2-го дивизиона артиллерийского полка дивизии «Нордланд» сообщил: «Противник прорвался на участке 5-й роты – сводной роты». В 11:45 радист передового артиллерийского наблюдателя отправил новое сообщение: «5-я рота и сводная роты опрокинуты противником. Положение у взвода автоматчиков Швабенберга неясно».

Унтершарфюрер взвода автоматчиков Иллум с небольшим отрядом залегли к северу от шоссе близ тополиной аллеи Трекни. По обе стороны русские продвинулись далеко вперед. Теперь они при поддержке двух танков от тополиной аллеи Трекни начали наступление на маленькую группу эсэсовцев. Иллум выстрелил из последнего фаустпатрона «Панцерфауст»; тот пролетел мимо, но танки отошли. Бойцы Иллума отразили атаку пехоты, но положение оставалось безнадежным. Бойцы в конце концов выбрались на западную сторону шоссе по железобетонной трубе. Здесь окопаться было невозможно. Наконец, они наткнулись на остатки 11-й роты, удерживавшие участок траншеи, чтобы дождаться наступления темноты. От 11-й роты осталось два унтер-офицера и семь бойцов; от взвода автоматчиков – два унтер-офицера и шесть бой-

цов, кроме того, были норвежский унтерштурмфюрер, передовой артиллерийский наблюдатель 2-го дивизиона 11-го артиллерийского полка СС и еще один раненый унтершарфюрер. Они держались до темноты, поскольку ровная местность не позволяла произвести отход в светлое время суток.

В 13 часов советские войска находились перед высотой 28,3. 5-я рота перешла на позиции северо-западнее высоты 28,3 на лесистом участке. 8-я рота с пехотными орудиями и минометами находилась к северу от нее. 6-я и 7-я роты занимали позиции дальше на восток на опушке леса Трузи-Эгли. Направлением главного удара русских тем не менее была высота 28,3, которую обороняла боевая группа Сёренсена. В 13:10 пришла последняя радиограмма полка «Данмарк» ротам: «Высоту 28,3 держать при любых обстоятельствах!»

За высотой 28,3 стоят батареи 2-го дивизиона артиллерийского полка дивизии «Нордланд». Крюгель со своими связными и двумя штурмовыми орудиями занимал высоту, к которой на протяжении второй половины дня еще подходили отбившиеся от своих частей военнослужащие. В 16 часов острая опасность была преодолена. Россманн собрал остатки своей сводной роты и распределил их для обороны высоты 28,3.

С наступлением темноты остатки 11-й роты 24-го полка «Данмарк» и взвода Швабенберга положили раненого унтершарфюрера на плащ-палатку и вместе с ним добрались до леса, южнее Грудулиса. По дороге они увидели трофейную противотанковую пушку, в расчете которой были бойцы 12-й роты. Запрягшись в передок орудия, они возвратили его вместе с ездовым, раненым и донесением об обстановке назад в батальон. Затем по лесной дороге снова направились держать оборону и ждать новых приказов и нового дня. Контакта с другими ротами не было.

28 октября направление главного удара советских войск вновь пришлось на высоту 28,3. Еще ранним утром советские войска пошли в атаку и взяли высоту. Два немецких штурмовых орудия тотчас поддержали контратаку

эсэсовцев, возвращающую высоту 28,3. Просочившиеся севернее между 5-й и 6-й ротой русские весьма неприятно дали о себе знать огнем подразделения. В 8 часов на лесной дороге русские, совершающие марш в сторону противника, попадают под огонь остатков 11-й роты и взвода Швабенберга и уничтожаются. Когда эти части узнали о русских на высоте 28,3, они отошли на запад.

В начале второй половины дня немецкие войска были вынуждены оставить высоту 28,3, после того как наметился охват высоты с севера. Под огнем вражеской пехоты и минометов 14-я рота 24-го полка СС «Данмарк» и 2-й дивизион 11-го артиллерийского полка СС оставили свои позиции за высотой. Два штурмовых орудия и Крюгель со своими связными прикрывали отход тяжелого оружия. В 16 часов арьергард закрепился на тополиной аллее северо-восточнее Пурмсати. Два стоявших на тополиной аллее штурмовых орудия и две 20-мм зенитные пушки 14-й роты полка «Данмарк» прикрывали отход от наседавшего противника хорошо нацеленным огнем. Тем не менее русским удалось занять железнодорожную станцию Пурмсати. Быстро созданный новый импровизированный передний край обороны полка «Данмарк» проходил вдоль железнодорожной линии Приекуле – Скуодас, и сюда в течение дня отошли все роты полка.

Вечером Schwimmwagen (плавающий автомобиль-вездеход Volkswagen Тур 166) несется по тополиной аллее Пурмсати в направлении Грамсдена через собственные позиции, которые никто из находящихся внутри вездехода не замечал. 30 минут спустя один из сидевших в автомобиле уже мчался назад, добежал до своих окопов и доложил: «Наш автомобиль-амфибия с офицером-порученцем дивизии штурмбаннфюрером Виттеном попал к противнику! Виттен и его вестовой убиты! Мне удалось спастись!» Крюгель тотчас отправил поисковую разведгруппу, которой удалось найти и захоронить полностью ограбленные трупы.

Ночью Крюгель потребовал от командира дивизии Циглера усиления участка фронта у Пурмсати. В ходе разработки плана соответствующих действий писарь, веду-

щий журнал боевых действий, унтершарфюрер Шоллес получил задание установить связь с саперным батальоном бригады «Нидерланды», который в этот момент как раз выводился из отсечной группы Шефера и передислоцировался в район Спроги. Сверх того, в ходе такого усиления фронта полевой запасный батальон дивизии «Нордланд» теперь стал называться батальоном особого назначения «Нордланд» и сразу после подхода из района боевых действий у Ауци также придавался в качестве подкрепления полку «Данмарк». В полночь состоявшая из 40 человек боевая группа Сёренсена сменилась в районе Пурмсати батальоном особого назначения «Нордланд» и осталась при нем в качестве резерва. Состав группы Сёренсена: по одному отделению из 5-й роты 24-го полка «Данмарк», 11-го артиллерийского полка, сводной роты и хозяйственного батальона «Нордланда».

После беспокойного 29 октября, когда противник вновь и вновь пытался прорвать немецкие позиции под Пурмсати, с наступлением ночи его попытки становились мощнее и успешнее. Вдоль тополиной аллеи ему огнем из минометов удалось один за другим уничтожить окопы пехотных отделений и заманить в засаду подходящие резервы боевой группы Сёренсена. Лишь с большим трудом этой группе удалось, перейдя вброд небольшой пруд, избежать плена. Противник просачивался по многочисленным водоотводным канавам. Эта ночь превратилась в кошмар. Командный пункт 3-й роты батальона особого назначения готовился в здании школы Пурмсати к круговой обороне. Здесь закрепились также Сёренсен и Россманн. Командный пункт Ланга (командира батальона особого назначения) находился в Гульби.

Под энергичным командованием оборонительный рубеж у Пурмсати укреплялся все прочнее. В качестве подкрепления подошли два штурмовых орудия из дивизии «Нордланд», которые в ночной атаке помогли улучшить наше положение; у станции, у небольшого пруда и по всей территории рвались осколочные снаряды, оказывая нужное действие. Русские были изгнаны из водоотводных канав, укрепился новый передний край обороны, чьим не-

сущим столпом являлся Пурмсати. Уже перед рассветом оборона Пурмсати укрепилась еще двумя танками Pz V «Пантера» из танкового батальона «Герман фон Зальца».

На рассвете начался мощный артобстрел с направлением главного удара по школе. Вдоль тополиной аллеи и небольшого пруда атаки противника были отбиты; на железнодорожной насыпи произошел прорыв. Контратака при поддержке штурмового орудия восстановила прежнюю линию обороны. Непрерывно вела огонь русская и немецкая артиллерия, которой зажигательными боеприпасами нового типа удалось поджечь станцию Пурмсати.

Около полудня противник предпринял вторую попытку. Пехота и танки вели атаку вдоль тополиной аллеи, прямо на школу. Подкрались и открыли огонь наши «Пантеры». Несколько поражений цели с короткими промежутками следовали одно за другим – первый танк противника горит, второй взлетает на воздух, третий горит, а последний подбит и не может двигаться. Противник открыл бешеный огонь из тяжелых минометов, но и это не смогло принудить оборонявшихся эсэсовцев отступить.

Вечером положение вновь стало критическим. К северу от Пурмсати передний край обороны оказался чрезвычайно ослаблен потерями; здесь противнику удалось прорваться. Чуть позже русские вклинились в оборону у небольшого пруда. Наши танки снова выкатились вперед. При устранении этих прорывов один наш танк был поврежден настолько сильно, что его под покровом темноты пришлось отбуксировать. Вновь школа Пурмсати стояла как крепость и защищала тем самым весь участок фронта. Вновь наши танки лишили советские войска их превосходства.

31 октября бои за Пурмсати заметно ослабели. В 16 часов снова двадцатиминутный ураганный артобстрел школы Пурмсати. Последовавшая за ним атака противника захлебнулась. На тополиной аллее, у небольшого пруда и на железнодорожной линии робкие атаки противника отбиты. Ночью группа в 75 человек из корпусного госпиталя 3-го (германского) танкового корпуса СС пополнила 3-ю роту батальона особого назначения из дивизии «Норд-

ланд». Боевая группа Сёренсена была расформирована и сменена другими подразделениями на командном пункте полка «Данмарк».

По окончании боев командир артиллерийского полка дивизии «Нордланд», оберштурмбаннфюрер Карл, и командир его 2-го дивизиона, штурмбаннфюрер Потшка, были награждены Рыцарскими крестами Железного креста. Почетной пряжкой на ленте награждены: оберштурмбаннфюрер Ланг, командир батальона особого назначения «Нордланд»; гауптштурмфюрер Пер Сёренсен, командир боевой группы; гауптштурмфюрер Тернедде, командир 3-го батальона 24-го полка «Данмарк»; унтершарфюрер Йонструп из штабной роты полка «Данмарк»; штурмбаннфюрер Фишер, командир 2-го дивизиона артиллерийского полка «Нордланд». Унтершарфюрер Йонструп, старый фронтовик еще из ближайшего окружения Шальбурга, был тяжело ранен осколком снаряда, который снес ему половину челюсти. Едва посетив пункт медицинской помощи, он тем не менее отправился на выдвинутый вперед командный пункт полка и там письменно зафиксировал положение сводной роты Россманна. Донесение в те часы второй половины дня 27 октября имело важнейшее значение.

Как теперь 27 октября 1944 года выглядела обстановка на участке фронта бригады СС «Нидерланды»? После того как 49-й полк «Де Рёйтер» устранил советский прорыв к северу от болота Тирс-Пурвс, штаб бригады, который до середины октября на участке фронта у Ауце командовал разношерстными воинскими соединениями – батальоном особого назначения дивизии «Нордланд» и армейским батальоном, – выдвинулся вперед и принял на себя командование участком фронта у Калети. Тем самым 3-й (германский) танковый корпус СС вновь включился в бой.

Оборона участка фронта бригады «Нидерланды», который вследствие недостаточности сил был прикрыт весьма скудно, опиралась на многочисленные господствующие высоты. Северный фланг примыкал к южному флангу дивизии «Нордланд». Граница между позициями 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» и 2-го батальона 49-го полка

СС «Де Рёйтер» – речка Бирксталь, примерно в 4 км к югу от Пурмсати. Начавшееся 27 октября 1944 года советское крупномасштабное наступление захватило отчасти и участок фронта бригады «Нидерланды». От Грамсдена ударный клин советских войск был направлен на Калети, но ширина наступления с обеих сторон была здесь ограничена болотистой местностью. Повторявшийся ураганный огонь обрушивался на оборонительные позиции по обе стороны шоссе. Батальону Петерсена пока удавалось держаться, но как долго?

Под Пурмсати советское наступление застопорилось. Чтобы помочь его успеху, русские пытались давить южнее Пурмсати. 3-й батальон Тернедде 24-го полка «Данмарк» держался. Несоразмерно большим количеством артиллерийских снарядов русские обрушились на позиции 2-го батальона 49-го полка СС «Де Рёйтер», где им в конце концов удалось совершить прорыв. Унтерштурмфюрер Рит, командир батареи артиллерийского полка бригады «Нидерланды», несколько дней управлявший на этом участке огнем всего своего дивизиона, бросился со своими передовыми артиллерийскими наблюдателями и отставшими от своих частей солдатами навстречу прорвавшимся советским солдатам и отбросил их.

«Плацдарм» наших войск по ту сторону железнодорожной насыпи был русскими ликвидирован, личный состав 2-го батальона 49-го полка СС «Де Рёйтер» был вынужден отступить. При этом было потеряно оборудование отделения прослушивания телефонных разговоров.

В то же время советские войска наступали также от Рудбаржи на позиции 1-го батальона 49-го полка СС «Де Рёйтер». Главный удар был направлен на южный фланг батальона, на господствующую высоту 17,1 у Озоли. Высоту 17,1 защищала 1-я рота полка «Де Рёйтер» под командованием гауптшарфюрера Шлуйфельдера. После ураганного огня на высоту 17,1 обрушиваются многочисленные советские атаки. Пришедший в СС из люфтваффе (авиаполевой дивизии) в Нарве и оставшийся в бригаде «Нидерланды» Шлуйфельдер был душой обороны; несмотря на это, противнику удалось овладеть высотой. В проте-

кавших с переменным успехом ожесточенных боях Шлуйфельдеру со своими бойцами тем не менее удалось восстановить прежнее положение до тех пор, пока и здесь бои в начале ноября не пошли на убыль. Шлуйфельдер, защитник высоты 17,1, за храбрость был произведен в офицеры и награжден Рыцарским крестом.

В первые дни ноября выздоровевший тем временем штурмбаннфюрер Ломанн сменил оберштурмбаннфюрера Бунзе на посту командира 49-го полка СС «Де Рёйтер». Командный пункт полка находился в Калети.

Тяжелые бои на участке фронта 3-го (германского) танкового корпуса СС завершились. Войсковые части могли теперь заняться усовершенствованием позиций и крайне необходимым пополнением. Средний боевой состав рот насчитывал 40–50 человек (то есть 20–35 % от штата). В первые дни ноября наступила осенняя погода, и вся местность покрылась грязью. Грязь облепляла бойцов, которые неустанно работали, стояли в карауле и снова работали. Передний край обороны состоял из цепи окопов отделений, опиравшихся на возвышенные участки местности, потому что в низинах стояла вода, в окопах глубиной до 50 см. Перед позициями саперы ставили проволочные и минные заграждения.

В начале ноября оберштурмбаннфюрер Крюгель был награжден дубовыми листьями Рыцарского креста. Чуть позже он поехал в отпуск. В это время полком СС «Данмарк» временно командовали заместители командира дивизии «Нордланд», оберштурмбаннфюреры фон Бок и Поллах.

В первые дни ноября через громкоговорители началась интенсивная пропаганда Национального комитета «Свободная Германия», которая, однако, на военнослужащих 3-го (германского) танкового корпуса СС никакого воздействия не оказывала. Батальон Ланга отбил атаку отряда «Свободной Германии» численностью 30 человек, одетых в немецкую форму, отличавшуюся только красными нарукавными повязками. В районе боевых действий к северу от Приекуле им тем не менее удалась смелая вылазка, о которой сообщили всем ротам как о предостере-

гающем примере. Поздним вечером у командного пункта мотопехотной роты появились офицер и 30 человек смены. На следующее утро вся рота куда-то исчезла, и в батальонном районе обороны зияла брешь, которую, однако, удалось своевременно заметить и прикрыть. Продолжение второй битвы за Курляндию 12 ноября охватило район боевых действий Пурмсати/Бункас (600 м к северу от города Пурмсати). В 17 часов начался сильный артиллерийский огонь по этому участку. Наступление 300 русских солдат под прикрытием дымовой завесы было сорвано огнем немецкой тяжелой артиллерии задолго до переднего края обороны.

24 ноября 1944 года происходило еще одно наступление советских войск на позиции стоявшего к югу от Пурмсати 3-го батальона 24-го полка «Данмарк». Здесь мы приведем заметки унтершарфюрера Лернера из 521-й минометной батареи (Флеке), который после ее расформирования вследствие недостатка боеприпасов стал передовым артиллерийским наблюдателем 4-й батареи артиллерийского полка дивизии «Нордланд». Его пример показателен для всех передовых артиллерийских наблюдателей, которые нередко вместе с пехотинцами находились в тяжелейших условиях на самом переднем крае, сражались и погибали:

«В ранние утренние часы 24 ноября 1944 года я иду к командному пункту 11-й роты 24-го полка «Данмарк» на доклад гауптшарфюреру Альбрехту, но, едва осмотревшись на местности, решаю пренебречь всеми этими церемониями и прямиком отправиться на слабо заполненные линии переднего края обороны 11-й роты 24-го полка «Данмарк», которые атакует противник. Двадцатиминутный артобстрел прижал 11-ю роту Альбрехта к земле. Ее станковый пулемет в центре позиции только что был уничтожен прямым попаданием. Альбрехт как одержимый старался удержать своих бойцов на позиции, потому что шансы на ее удержание были 1:4, и прорыв противника вероятен.

В этой ситуации и при недостатке времени, едва связавшись с батареей, даже непристрелянной, получаем не-

мыслимую команду на ведение огня: «Вся батарея – в основном направлении на командный пункт 11-й роты 24-го полка «Данмарк» – с добавлением поправки в 200 м – во всю мощь стволов – готовность к открытию огня доложить!»

И командир 4-й батареи, датчанин или норвежец, быстро доложил о своей готовности к открытию огня.

Под прикрытием своей тяжелой артиллерии противник приблизился к перепаханным снарядами позициям 11-й роты на расстояние до 200 м, чтобы после внезапного прекращения огня взять их штурмом.

– 4-я батарея, огонь!

И «почта пошла»! Теперь ее нужно доставить точно только получателю. Секунды опасений – ложатся ли снаряды слишком далеко или слишком близко?

Некоторые ложились страшно близко, но по центру. 4-я батарея вела ураганный огонь по наступающему вражескому батальону, находившемуся вплотную к переднему краю обороны. Остальное довершили Альбрехт со своей ротой. И вот, наконец, вечер, когда я могу представиться Альбрехту. Его лицо было серьезно и омрачено мыслями о потере отважных солдат и тревогой о редеющем переднем крае обороны, но на нем и несомненная радость от успешного дня».

В дополнительно представленном обосновании на присвоение Железного креста 1-го класса сказано: «…Он своевременно обнаружил противника на его исходной позиции и немедленно вызвал огонь батареи. Несмотря на вражеский автоматный и пулеметный обстрел, Л. остался на своем наблюдательном посту на переднем крае обороны и с большим спокойствием и уверенностью направлял огонь на атакующего противника, что позволило остановить наступление. В ходе повторных попыток наступления врага Л. управлял огнем столь умело, что противник был остановлен и уничтожен в 80 м перед нашим передним краем обороны. Тем самым он как передовой артиллерийский наблюдатель внес большой вклад в удержание переднего края обороны на данном участке фронта…»

В тот же день советские войска наступали и на участке фронта бригады «Нидерланды». Далее приведен отрывок из дневника роттенфюрера Кутцнера, который со своей ротой, ротой охраны корпуса, стоит на участке фронта 1-го батальона 49-го полка СС «Де Рёйтер» (рота охраны корпуса была сформирована из остатков батальона Рунге танковой бригады Гросса, которая ранее сражалась вместе с 81-й пехотной дивизией в районе Тукумс – Елгава – Добеле):

«Нас в роте еще 25 человек с 2 легкими пулеметами, 2 пулеметами и 16 карабинами, и мы должны удерживать участок в 800 метров. И 24 ноября все началось по-настоящему.

Едва взошло солнце, загремели минометы и накрыли лежащий слева от нас взвод. На всякий случай я «пеленгую» в бинокль ситуацию и вижу на участке перед нами плохо замаскированную 76-мм противотанковую пушку, 4 станковых пулемета и 10–12 легких пулеметов. Такова исходная позиция атаки русских.

Связной идет на командный пункт роты. Затем все начинается и у нас. Непрерывно гремят залпы. При этом три русские противотанковые пушки то и дело бьют по железнодорожной насыпи. Это продолжается до сумерек, так что мы головы из грязи поднять не можем. Наша артиллерия мощно вмешивается; мы обороняем позиции. Тяжелое пехотное орудие из бригады «Нидерланды» двумя снарядами накрыло самую опасную для нас противотанковую пушку. Наступающий перерыв в стрельбе пугал. И верно. Справа от нас, где занимала позиции рота бригады «Нидерланды», очереди пулеметного и автоматного огня, разрывы ручных гранат и рев русских. Они прорвались. Есть две возможности: контратака или блокировка вклинения противника, пока не придет «пожарная команда». Для контратаки не хватало сил; тем не менее два бойца пытались сойтись с русскими в дуэли на ручных гранатах. Если они теперь пойдут вперед по центру вдоль ручья, это конец. Взмыли красные сигнальные ракеты. Заградительный огонь! Русские не идут дальше. Я хватаю пулемет MG-34 и ползу с третьим стрелком в от-

сечный окоп. В соседнем окопе уже командует русский. Пока я строчу поверх, он убирает голову. Только я прекращаю, он хлещет огнем прямо над окопом. Впереди слева перебежками четверо русских. Тра-та-та! Они падают. Жах-жах: шесть ручных гранат перед нами. Пока хватает запаса, мы тоже бросаем. Я ставлю пулемет. Та-та… Черт! Заедает затвор!

Мой товарищ берет карабин, стреляет и падает. Пуля в голову. Вынимаю заклинившую гильзу, поднимаю пулемет и стреляю, чувствую удар в поясницу, подпрыгиваю и падаю назад. В том же пулеметном окопе ранен и третий стрелок – пулевое ранение в живот, он громко кричит от боли. Почему русские не идут? Я по-пластунски ползу через чистое поле. Два голландца прикрывают меня огнем. Проваливаясь в грязь в глубокой канаве, дотащился до окопа командира взвода. Меня кое-как перевязали, и я двигаюсь дальше на командный пункт роты, где мне пришлось оставаться до темноты. За это время сюда принесли обоих моих раненых товарищей. Когда нас ночью повезли в тыл, вперед выдвинулась рота штурмовых орудий, чтобы ликвидировать прорыв».

После отражения второй попытки прорыва советских войск на Либаву (Лиепаю) 21 декабря 1944 года началось третье сражение с той же целью. 20 советских дивизий наступали на немецкие позиции, расположенные вдоль шоссе Фрауэнбург (Салдус) – Либава (Лиепая) на фронте 35 км. Желанный прорыв и расчленение группой армий «Север» разбился о стойкость немецких дивизий. Генерал-полковник Шёрнер, главнокомандующий группы армий «Север», понял и перечеркнул план противника, сумев своевременно поддержать угрожаемые участки своего фронта. В конце декабря третья битва за Курляндию была русскими проиграна. По окончании третьей битвы за Курляндию 16-я армия доложила о потере 25 547 человек, а 18-я армия о потере 41 141 человека как итоге трех сражений. К этому добавились потери еще 5415 человек армейской группы Клеффеля в первой битве. От постоянно планировавшегося прорыва в Восточную Пруссию пришлось окончательно отказаться, поскольку советские вой-

ска слишком далеко продвинулись на запад. Только через порты Либава (Лиепая) и Виндава (Вентспилс) еще сохранялась постоянная связь с Германией, которую поддерживали германские военно-морские силы. Конвои непрерывно бороздили воды Балтийского моря, доставляя в Курлядию пополнения и вооружения и забирая раненых. В начале января 1945 года генерал-полковник Шёрнер получил дубовые листья с мечами и бриллиантами и покинул группу армий, чтобы принять на себя командование центральным участком Восточного фронта. На его место пришел генерал-полковник доктор Рендулич.

Группа армий «Север» была переименована в «Курляндию», что было отмечено учреждением серебристо-серых нарукавных нашивок с гербом в виде лосиной головы и словом «Курляндия» посередине. Тем временем в Германии армады английских и американских бомбардировщиков превращали в пепел и развалины один город за другим. На Западном фронте увязло немецкое наступление в Арденнах. Румыния давно была русскими занята, а в Венгрии и на Балканах Красная армия продвигалась вперед все дальше.

Во время третьего сражения в Курляндии ситуация на участке фронта 3-го (германского) танкового корпуса СС оставалась относительно спокойной. Это время командиры использовали для пополнения и отдыха своих соединений и частей. Непрерывно производились смены, чтобы роты могли несколько дней отдохнуть в лесном лагере Паплакен. Находившиеся на отдыхе соединения одновременно были и резервами корпуса и должны в скором времени быть готовы к бою. Прежде чем 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» на участке к северу от Пурмсати сменил разведывательный батальон дивизии «Нордланд», прошла операция ударной группы по захвату пленных. После короткого шестидневного отдыха в лесном лагере Паплакен батальон Ланга ночью 13 декабря выдвинулся на смену на позиции по обе стороны от Пурмсати.

В середине декабря начались сильные морозы и снегопады. Русские осуществляли мощные воздушные на-

леты на Либаву (Лиепаю). Немецкие зенитчики подбили много вражеских машин. К западу от Пурмсати два советских летчика выпрыгнули из своей горящей машины и попали в плен. Из допроса выяснилось, что главный штаб русских в городе Барановичи. Незадолго до Рождества снова началась оттепель. После обстоятельной рекогносцировки на участке 3-го батальона 24-го полка «Данмарк» вперед выдвинулась ударная группа, с целью захвата пленных для установления положения противника. Для этого задания была выбрана 11-я рота 24-го полка «Данмарк» под командованием Альбрехта. Необходимо было накрыть и уничтожить секреты противника на железнодорожной насыпи перед позициями 11-й роты. В награду за успешное выполнение задания ударной группе было обещано предоставление внеочередного отпуска за храбрость. Почти вся рота вызвалась добровольцами на это задание, но командир ударной группы выбрал лишь немногих.

Подготовка к выполнению задания проводилась со всей предусмотрительностью и осторожностью. Задача унтершарфюрера Лернера состояла в том, чтобы обеспечить прикрытие и огневую поддержку сосредоточенным огнем батарей артиллерийского полка дивизии «Нордланд». По окончании приготовлений гауптшарфюрер Альбрехт доложил о готовности ударной группы к бою.

Настала ночь операции. Бойцы не спали и при свете «ламп Гинденбурга» на ротном командном пункте еще раз обсуждали операцию. Отсутствовали командир батальона Тернедде, а также командир полка «Данмарк» и артиллерийского полка дивизии «Нордланд».

Теперь все члены ударной группы находились здесь – в простой, без орденов и знаков различия, защитного цвета форме и белых маскировочных халатах, все без исключения карманы выворачивались и освобождались от личных вещей. Самый старший был отцом двоих детей, а самому младшему едва исполнилось семнадцать лет; там, где у других солдат застежка ремня, у него висел большой пистолет Люгера, карманы у всех были набиты боеприпасами к пистолету и автомату.

В 22 часа приготовления были закончены. Командир роты и другие командиры попрощались с бойцами ударной группы, пожав им руки.

Вскоре бойцы начали пробираться к передовым окопам и исчезали во мраке.

Посланная от соседей справа (бригада «Нидерланды») отвлекающая ударная группа наткнулась на мины; противник был предупрежден. Но секреты на железнодорожной насыпи оставались на месте и вели себя спокойно. Ударная группа 11-й роты 24-го полка «Данмарк» перебежками преодолела последние 20 метров. Без единого выстрела они захватили вражеские секреты. Едва взятых врасплох советских солдат вытащили из укрытий, была приведена в действие скрытая линия связи с долговременной огневой позицией на железнодорожной насыпи. Моментально разверзся ад. Уже схваченным удалось бежать.

Всюду было полно русских. С большим трудом ударной группе удалось уйти, но тут началась массированная артиллерийская дуэль. Ко всем несчастьям, где-то в блиндаже, скорее всего, лежал вражеский передовой наблюдатель тяжелой артиллерии, который теперь сильно затруднял отход ударной группы благодаря хорошо пристрелянным районам заградительного огня. Последние оставшиеся в живых бойцы ударной группы почти все были ранены, лишь в 4 часа утра под покровом темноты им удалось добраться до исходных позиций. Молодой боец с парабеллумом – единственный, кто возвратился невредимым. Командир штурмовой группы принес на командный пункт 11-й роты 24-го полка «Данмарк» своего раненого товарища. Самому старшему не суждено было вновь увидеть своих детей в полученном за храбрость отпуске. Он остался лежать перед передним краем обороны на участке 11-й роты 24-го полка «Данмарк» на железнодорожной насыпи между Пурмсати и Озоли.

22 декабря окончательно установилась зима с небольшими морозами и сильными снегопадами.

Военное Рождество 1944 года! На фронте корпуса все спокойно. В бетонированных бункерах и в долговремен-

ных огневых сооружениях стояли рождественские елки, стены украшены еловыми лапами; тут и там отсутствующие свечи заменяли «лампы Гинденбурга». Маркитантские товары раздавались щедрой рукой.

Ежедневные передвижения противника постоянно задавали немецкому командованию новые загадки. Идет ли речь о новой заблаговременной подготовке наступления или об отходе сил противника? Чтобы быть уверенным, был отдан приказ на отправку ударной группы для захвата пленных. Вечером 2 января 1945 года ударная группа разведывательного батальона дивизии «Нордланд» попала на минное поле русских и была вынуждена ни с чем вернуться обратно. Итог: один убитый, семь раненых.

Новая попытка предпринимается в Пурмсати. Здесь при попытке сделать проход в минном заграждении один сапер саперного батальона «Нордланд» был убит и один тяжело ранен.

На следующую ночь при третьей попытке сапер саперного взвода полка «Данмарк» был убит пулей в сердце, а на следующую ночь при четвертой попытке один сапер ранен. Наконец, когда ударная группа полка «Данмарк» могла выступать, враг оказался предупрежден. Тесное долговременное огневое сооружение было разрушено, но желаемых пленных не было. То, какова была заинтересованность командования в пленных, демонстрировал приказ, согласно которому за захват пленных предоставлялся трехнедельный внеочередной отпуск. На своем Курляндском фронте немцы были вынуждены постоянно прибегать к этому средству для того, чтобы всегда иметь общее представление о положении противника, заблаговременно узнавать о планируемых наступлениях врага и передислоцировать резервы с менее опасных участков фронта, чтобы они могли занимать исходные позиции на направлениях предстоящих главных ударов. Янке, группенфюрер из переформированного 11-го разведывательного батальона, спрашивал, может ли он в порядке личной инициативы отправиться во вражеские окопы, чтобы взять пленных. Янке был родом из Вартегау (Западная Польша), прекрасно говорил по-польски. Он мысленно все взвесил и пред-

ложил своим командирам сумасшедший план, который он хотел осуществить. Янке отправился в обоз и спросил работающих там вспомогательных служащих вермахта из представителей местного населения оккупированной страны о привычках русских в позиционной войне. Он узнал, что солдатам редко известны пароли, и главным образом лишь тогда, когда с немецкой стороны ожидалась какая-то активность.

– А если спросят пароль, что тогда? – задает вопрос Янке.

– Тогда держаться уверенно и отвечать отрывисто и четко, – говорит вспомогательный служащий полевой кухни.

– Снимай свою форму и давай мне! – приказал русскому Янке.

Они быстро обменялись формой. Янке накинул немецкую солдатскую шинель и возвратился на позиции. Он хотел осуществить свой план на позициях в лесу, к северу от Пурмсати. Старый древостой с островками густого подлеска как будто мог облегчить претворение в жизнь намерений Янке. На местности он видел минные и проволочные заграждения. Окопы находились недалеко друг от друга. Со связным, также переодетым в русскую форму, Янке подобрался к русским окопам. Из кустов они наблюдали за одиночным нарядом в окопах, который они хотели схватить.

– Ты останешься здесь и будешь прикрывать мое движение вперед. Я зайду в окоп с левой стороны. Если я один не справлюсь, ты придешь мне на помощь!

Связной не соглашался, но Янке отвечал, что тот не знает русских и будет лучше, чтобы он обеспечивал ему огневое прикрытие из автомата. Янке уполз, без портупеи, но с пистолетом и лимонками в карманах брюк.

Незадолго до того, как Янке подполз к окопу, русский солдат из одиночного наряда пошел, по-видимому, по нужде, но оставил свою винтовку прислоненной к стенке окопа. Янке мгновенно оказался в окопе, разрядил винтовку русского, положил ее на место и стал ждать возвращения часового.

Поскольку часовой заставил себя слишком долго ждать, Янке пошел дальше по русским окопам и при этом внезапно столкнулся с комиссаром, чистящим свой автомат. Чуть дальше Янке слышал и другие голоса. Комиссар спросил Янке, что тот хочет. Янке сказал, что пришел из соседней роты, чтобы навестить друга, и назвал его имя. Но комиссар этого вымышленного друга не знал.

– Что ж, значит, искать его безнадежно! – сказал Янке и побрел назад.

Часового все еще не было. Когда Янке услышал в окопах за своей спиной взволнованные голоса, он решил, что разоблачен, вылетел из окопа и исчез со связным в ближайшем подлеске. По окопам пробежал взвод русских.

После нескольких напряженных, исполненных страхом минут оба немца в русской форме добрались в другом месте до своих окопов. Когда немецкий часовой уже срывал брезент с пулемета, чтобы открыть огонь, Янке заорал:

– Не стреляй – свои!

В канун наступления нового 1945 года вернувшийся с родины унтерштурмфюрер Биркедаль-Хансен принял на себя командование осиротевшей с момента болезни оберштурмфюрера Куре 8-й ротой 24-го полка «Данмарк», которой до того командовал батальонный адъютант унтерштурмфюрер Рассмуссен.

После провала попыток ударной группы захватить пленных с целью выяснения планов противника в этом деле по-прежнему царила неясность. С немецкой стороны позиции укреплялись. Многочисленные «пешие юнкерсы» – тяжелые реактивные мины на простом шасси – устанавливались на всем участке фронта корпуса. Ремонтные роты дивизии «Нордланд» и бригады «Нидерланды» неустанно производили сварку новых стартовых платформ для запуска таких ракетных снарядов. 8 января 1945 года оживленный неприятельский артиллерийский огонь происходил преимущественно на участке фронта у Пурмсати. В глубоком тылу наблюдались активные передвижения сил противника. Что это? Усиление или смена? 9 января у высоты

28,3 и под Трекни было замечено скопление транспортных средств. Роты тяжелого оружия и артиллерийский полк дивизии «Нордланд» открывали по обнаруженным целям огонь. Передовому наблюдателю 8-й роты 24-го полка «Данмарк», унтершарфюреру Лаурсену удалось благодаря хорошему наведению огня пехотных орудий и минометов поджечь крайне беспокоящий опорный пункт, так называемый «дом привидений», сразу к северу от школы Пурмсати. Чуть позже произошло прямое попадание в наблюдательный пункт Лаурсена. Его радист погиб на месте, Лаурсен умер в полевом госпитале. На протяжении 10 января огонь значительно ослаб. Снова происходило отгадывание больших загадок. Новая ударная группа готовилась отравиться на разведку расположения противника. Но до боевого применения группы дело больше не дошло. 12 января датский пулеметчик притащил в Пурмсати русского через минное поле в немецкие окопы; несравненный по отваге проступок. Ничего не понимающего русского доставили на командный пункт 2-го батальона 24-го полка «Данмарк». Здесь наряду с командиром батальона штурмбаннфюрером Бергфельдом случайно присутствовал командир полка Крюгель, а также командиры артиллеристов Фишер и Карл. Обсуждаемая как раз в этот момент ударная группа тем самым становилась излишней. Датчанин получил Железный крест 1-го класса и мог в ближайшие дни отправиться в отпуск.

Показания пленного подтверждали крупные перегруппировки, пополнения и сосредоточение значительных сил противника на всем участке фронта корпуса.

В ту же ночь 2-й батальон полка «Данмарк» был сменен батальоном особого назначения дивизии «Нордланд» и, проведя ночь в Паплакене, на следующую ночь сменил разведывательный батальон «Нордланд» на участке фронта к северу от Пурмсати. Штурмбаннфюрер Бергфельд передал командование 2-м батальоном 24-го полка «Данмарк» гауптштурмфюреру Перу Сёренсену и стал новым адъютантом дивизии «Нордланд».

В последующие дни происходили дальнейшие перегруппировки. Разведывательный батальон сменил 3-й ба-

тальон 24-го полка «Данмарк» к северу от Пурмсати. После краткого отдыха 3-й батальон 24-го полка «Данмарк» занял позиции к югу от Приекуле. К северу у Приекуле, на позициях располагался 3-й батальон 23-го полка «Норвегия», позиции которого севернее примыкали к позициям 30-й пехотной дивизии. В лесном лагере Паплакен находился 2-й батальон 23-го полка «Норвегия».

20 января советская артиллерия обстреляла важные цели. Развалины домов в Пурмсати/Бункас и вдоль ведущего в Гулбьи шоссе показывали ожидаемые направления главных ударов.

Ночами слышался сильный шум двигателей транспортных средств и лязг гусениц. Дивизии «Нордланд» было приказано соблюдать повышенную бдительность. Командиры беспрестанно перемещались по позициям и делали последние приготовления. Как и перед каждой атакой, давала себя знать определенная нервозность. До утра 23 января сводки с переднего края поступали с возрастающей частотой. Гауптштурмфюрер Сёренсен тоже каждую ночь был со своим батальоном. Стало поговоркой, что там, где Сёренсен, русские наступают. В 03:30 звонок полкового адъютанта гауптштурмфюрера Люрса батальонному адъютанту унтерштурмфюреру Рассмуссену: «С рассветом ожидается наступление противника!»

Рассмуссен сообщил это Сёренсену. Тот взвешивал еще раз все возможности, но пока не предпринимал ничего, только ждал. Та же картина наблюдалась и у соседа с севера, 3-го батальона 24-го полка «Данмарк». И Тернедде тоже вынужден выжидать.

Тяжелыми шквалами огня советской артиллерии утром 23 января 1945 года началась четвертая битва за Курляндию. Одиннадцать дивизий Красной армии с обеих сторон от Приекуле атаковали немецкую оборону. Их цель – Либава (Лиепая). Вся сила удара обрушилась на 30-ю пехотную дивизию и 3-й (германский) танковый корпус СС. Сразу после выяснения направления главного удара противника 18-я армия передислоцировала боевые резервы с менее опасных участков фронта и перебросила их к угрожаемым участкам фронта. Так, 14-я танковая дивизия пере-

брасывалась в район боевых действий Приекуле – Пурмсати – Калети.

Ураганный огонь обрушился и на позиции дивизии «Нордланд». Направление главного удара находилось к северу от Пурмсати. Полк «Данмарк» был ближе всего к эпицентру. Наряду с меньшими калибрами по позициям немецкой обороны били тяжелые 152-мм снаряды и залпы «катюш» новой конструкции калибром 280 мм. На фоне снежной белизны пейзажа выделялись огромные черные воронки от разрывов. После этого града огня более 40 советских танков начали наступление на немецкие позиции из района Паузери – Вальдхоф – Клабьи, перемалывая все, что встречали на своем пути. Пехота следовала за ними плотными цепями. Несмотря на это, выжившие храбрецы все чаще бросались на танки. 6-я рота 24-го полка СС «Данмарк» в Пурмсати/Бункас уничтожила 10 советских танков, шесть из них – один датский мотопехотинец противотанковыми гранатометами «Панцерфауст». Далее на север со стремящимися прорваться к шоссе Пурмсати– Паплакен советскими танками и пехотой сражались 7-я и 11-я роты 24-го полка «Данмарк». Несмотря на все ожесточение, с которым защитники цепляются за свои позиции, этот бой был неравным, и в его ходе силы обороняющихся заметно таяли.

Об этом сообщали радиограммы рот 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» – оставалась только радиосвязь, поскольку все телефонные линии были разрушены огнем в ходе артподготовки.

«7-я рота – пока к бою готова!»

От сражавшейся южнее 6-й роты из Пурмсати/Бункас не было никаких сообщений. Затем вновь от 7-й роты: «Сильная атака пехоты и танков на участке 6-й роты!»

И чуть позже вновь от 7-й роты: «6-я рота смята вражескими танками. Наступление противника поворачивается к фронту 7-й роты!» Это была последняя в этот день радиограмма из района боевых действий Пурмсати/Бункас.

Чуть позже 7-я и 11-я роты полка «Данмарк» также были сняты вражескими танками. Здесь тоже шли тяже-

лые бои. Буквально перемолотый передний край обороны был прорван к северу от Пурмсати. Батареи артиллерийского полка дивизии «Нордланд» вели огонь с высочайшей скорострельностью, но русские неудержимо рвались на запад. Почти все тяжелые орудия 8-й роты Биркендаль-Хансена вышли из строя. «Свинопас», командир 1-й батареи Вирт, поставив пусковые установки одну рядом с другой, «натравил на врага кабанов», как на солдатском жаргоне называли тяжелые реактивные снаряды. Оба станковых пулемета 8-й роты были установлены на позиции и открыли огонь по идущим в атаку русским. На высоте леска к западу от Бумейстари – Гулбьи атака противника на позиции 13-й роты 24-го полка СС «Данмарк» застопорилась. Гауптштурмфюрер Сёренсен и Лерум с остатками 2-го и 3-го батальонов быстро занимали новый передний край обороны. В полдень русские наступали на участке фронта у Пурмсати. Батальон Ланга держался. Далее к югу разведывательный батальон дивизии СС «Нордланд» оборонял позиции у железнодорожной насыпи.

В предвечернее время 2-му батальону 23-го полка СС «Норвегия», перешедшему в контратаку на участке 24-го полка СС «Данмарк», удается немного продвинуться вперед и одновременно улучшить свой передний край обороны.

Вечером итоги выглядели так: из 6-й роты унтерштурмфюрера Шпанса из Пурмсати/Бункас уцелело и вышло к своим трое бойцов. 7-я рота состояла пока из унтерштурмфюрера Мадсена и 14 бойцов. 8-я рота потеряла 4 убитыми, 30 ранеными, 1 противотанковое орудие, 1 пехотное орудие, 2 «мула» (гусеничных трактора) и 4 тяжелых миномета. В 3-м батальоне полка «Данмарк» положение не лучше. Ночью в качестве подкрепления подошла 14-я танковая дивизия.

После того как 2-й батальон 24-го полка «Данмарк» был смят, главный удар русских обратился на примыкавший с севера 3-й батальон полка «Данмарк». Здесь также происходили ожесточенные бои. Батальон под натиском противника отошел. Почти все командиры были выбиты. В ротах тяжелые потери. В 9-й роте погиб ее командир

оберштурмфюрер Магард Хансен. Наконец, 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» закрепился своим северным фангом под Йогли и по линии участка железной дороги Приекуле – Лиепая, поддерживая непрочную связь с 3-м батальоном 23-го полка СС «Норвегия». 24 января 14-й танковой дивизии после многочасовых боев удается снова временно овладеть руинами Пурмсати/Бункаса. Применение тяжелой артиллерии было значительным с обеих сторон. Утром 25 января температура упала до 30 градусов ниже нуля. Сильный артиллерийский огонь продолжался весь день, а направление главных атак противника сместилось в район Пурмсати – Калети. В Пурмсати батальон Ланга ожесточенно сражался в течение всего дня, но, несмотря на это, этот населенный пункт был вынужден сдать. В этот ясный морозный день авиационные подразделения бомбят позиции собственной артиллерии. В эти дни на участке Пурмсати как эффективное оборонительное вооружение зарекомендовали себя «пешие юнкерсы». А что происходило 23 января 1945 года на участке фронта бригады «Нидерланды»?

Здесь самой природой подсказывались два направления главного удара: автодорога Большой Грамсден – Калети с господствующими высотами около Анненхофа, а с юга – высота 17,1 сразу к востоку от станции железной дороги Озоли. Если противник хотел порваться к морскому побережью и на Лиепаю, сначала ему необходимо было овладеть позициями на господствующих высотах.

Утром 23 января мощнейший артиллерийский огонь накрыл позиции бригады «Нидерланды». Разреженный передний край обороны был буквально перемолот. На высоте Озоли оборонялись унтерштурмфюрер Шлуйфельдер со своим 1-м батальоном 49-го полка СС «Де Рёйтер». Шлуйфельдер и здесь был душой обороны. После многочисленных контратак высоту 17,1 эта небольшая сплоченная боевая группа прочно удерживала в своих руках, хотя в переднем крае обороны на обоих флангах имели место прорывы противника.

К северу от шоссе Грамсден – Калети дислоцировались 2-й батальон 49-го полка СС «Де Рёйтер», а к югу от него

находящийся в эпицентре боя 1-й батальон 49-го полка СС «Де Рёйтер». Артиллерийский полк бригады «Нидерланды» штурмбаннфюрера Шлютера поддерживал ведущих тяжелый бой мотопехотинцев. Оберштурмфюреру Белеру, командиру 3-й батареи, удалось благодаря хорошему управлению огнём отразить все атаки противника на передний край обороны бригады. Таким образом, в первый день четвертой битвы за Курляндию бригада «Нидерланды» в основном сумела защитить свои позиции.

Командир бригады Вагнер с тревогой следил за докладами с переднего края. Ему было ясно, что русские не смирились и будут бросать в наступление новые резервы.

На командном пункте 49-го полка СС «Де Рёйтер» тоже озабоченные лица. Штурмбаннфюрер Ломанн еще раз обдумывал все возможности, но перспективы оставались мрачными. Его полк уже в первый день понес значительные потери. На пополнение надеяться не приходилось; в качестве основной поддержки оставалась артиллерия. На командном пункте полка в ту ночь было тревожно.

24 января 1945 года на позиции 4-й моторизованной бригады СС «Нидерланды» вновь обрушился мощный артиллерийский огонь, на передний край обороны, где занимали позиции четыре измотанных батальона. С севера на юг: танково-саперный батальон 54-го полка СС под командованием гауптштурмфюрера Ванхофера, 3-й батальон 49-го СС полка под командованием штурмбаннфюрера Петерсена, 1-й батальон 49-го полка СС под командованием штурмбаннфюрера Унгера и разношёрстная боевая группа под командованием гауптштурмфюрера Айгнера.

После накатывающихся тут и там волн боев южный бастион, высота Озоли, в руках русских. Лишь немногим выжившим из 1-го батальона полка «Де Рёйтер» удалось отойти на запад. Унтерштурмфюрер Шлуйфельдер, тяжелораненый, чтобы не попасть в плен, кончил жизнь самоубийством. Передний край обороны провалился на запад за железнодорожную линию. Главный удар русских происходил тем не менее по обе стороны от шоссе Грамсден – Калети. После того как прекращалась артподготов-

ка, вперед шла русская пехота. Оберштурмфюрер Белер, как передовой наблюдатель артиллерии, вновь принял решительные меры. Все без исключения телефонные линии были нарушены. Огнем он управлял по радио. Несмотря на это, советским войскам удалось с двух сторон вклиниться в передний край обороны. Во второй половине дня высота была окружена советскими войсками. Белер был вынужден с горсткой уцелевших бойцов в ближнем бою прорываться на запад.

В том же районе боевых действий рота оберштурмфюрера Хеллмера из 2-го батальона 49-го полка СС «Де Рёйтер» вела ожесточенные оборонительные бои и в этот день отстояла свои позиции, в то время как передний край обороны рухнул с обеих стороны. Наступавшие вражеские танки вдоль шоссе Грамсден – Калети ушли вперед на запад. Одинокая зенитная пушка из бригады «Нидерланды» до последнего вела огонь по советским танкам, но ее 20-мм трассирующие снаряды могли оказать лишь моральное воздействие. Этот день для саперного батальона бригады «Нидерланды» снова завершился сравнительно благополучно. Находящейся на северном участке фронта бригады боевой группе Ванхофера, состоящей из сильной саперной роты, разведывательной роты и двух взводов зенитных 20-мм пушек, удалось удержать позиции. Но ночью из-за глубокого прорыва противника им пришлось отступать западнее на новый импровизированный передний край обороны. В эту ночь подошли резервы. 2-й батальон 323-го полка 218-й пехотной дивизии занял отсечную позицию к западу от Калети. Севернее в качестве резерва стояли части 14-й танковой дивизии.

25 января советские войска пошли в наступление. Вновь смертоносный огонь артиллерии обрушился на немецкие позиции. Батальоны Ломанна сгорели до головешек. Вновь артиллерия была основной опорой немецкой обороны. Возвышенная местность Анненхоф – Меири – Озолниеки была потеряна. И вновь разгорались ожесточенные бои. Сплоченность немецких соединений разрывалась, командование крупным соединением становилось невозможным. Каждое отделение, взвод, каждая рота сражались пре-

доставленные самим себе. Вновь стойкостью отличилась рота оберштурмфюрера Хеллмера, поддерживаемая огнем 1-го дивизиона оберштурмфюрера Белера из артиллерийского полка бригады «Нидерланды». После ожесточенной обороны позиция передового наблюдателя 2-го дивизиона 54-го артиллерийского полка также окружена. Здесь в качестве радиста передового наблюдателя 2-го дивизиона находился простой рядовой артиллерист. Инициатива была перехвачена, и, когда высота была потеряна, ее отбили в контратаке. Рядовой артиллерии Йеншке, чья камуфляжная форма скрывала воинское звание, поднял небольшую группу смельчаков в контратаки, и даже командир эсэсовского подразделения последовал его приказу.

Боевая группа саперов Ванхофера в этот день снова обороняла позиции, но связь с батальоном Петерсена была потеряна. 25 января 1945 года унтерштурмфюрер Хорстманн записал в своем дневнике:

«За два дня боев роты на переднем крае обороны почти полностью перемолоты. Никто не отступил. Теперь во многих местах по всему переднему краю обороняются лишь окруженные противником опорные пункты. Теперь командные пункты батальонов – передовые опорные пункты, а наше шоссе – передний край обороны.

Петерсен и Унгер (оба командиры батальонов) обороняли с семью бойцами весь населенный пункт Калети…»

Ночью южный фланг, еще удерживаемый боевой группой саперов Ванхофера, был обойден и атакован сзади. Непрерывный поток советских войск тянулся по шоссе Грамсден – Калети на запад. Саперы отбивали многочисленные ночные атаки. В полночь два штурмовых орудия из бригады «Нидерланды» с солдатами на броне прорвались к саперам боевой группы, но единого фронта больше создать не удалось.

В те же полуночные часы советские войска уже находились перед командным пунктом 49-го полка СС «Де Рёйтер», в 2 км к северо-западу от Калети (группа отдельно стоящих домов Грантини), и прямо напротив происходило обсуждение боевой обстановки командиром батальона бронетранспортеров 14-й танковой дивизии и командира-

ми батальонов 49-го полка СС. Предусмотрительно сооруженные заранее запасные позиции были заняты взводом связи и посыльными; они и остановили советское наступление. В утренние часы командный пункт полка «Де Рёйтер» передислоцировался в Кляйн-Калети. Передний край обороны по линии Калети был отбит. На протяжении 26 января 1945 года благодаря вступлению в бой 14-й танковой дивизии на участке фронта 11-й моторизованной дивизии СС «Нордланд» было относительно спокойно, но вновь разгорелись бои на участке фронта 4-й моторизованной бригады СС «Нидерланды». Советские танки наступали на Калети. Штурмовые орудия – остатки батальона штурмовых орудий бригады «Нидерланды» – подбивали советские танки, но затем были вынуждены отступить на запад.

К северу от Калети штурмовые орудия при поддержке пехоты пошли в контратаку. При этом тяжелое ранение получил командир 7-й роты 49-го полка оберштурмфюрер Грабов. Контратака бронетранспортеров 14-й танковой дивизии также принесла только временное облегчение.

На боевую группу Ванхофера, которая продолжала волноломом стоять северо-восточнее Калети, в полдень двинулись вражеские танки, преграждая саперам путь отступления. Теперь речь шла уже только о спасении жизни. Ванхофер отдал приказ: «Прорыв к своим позициям!»

С боем остатки боевой группы саперов вышли на возвышенную местность к северо-западу от Калети. Гауптштурмфюрер Ванхофер был тяжело ранен, но в последнюю минуту спасся от наезжающих вражеских танков.

В 12:40 советские войска уже были между Калети и Кляйн-Калети.

Стоявшие на отсечной позиции подразделения 2-го батальона 323-го полка 218-й пехотной дивизии оборонялись отчаянно, однако могли ли они отбить такую атаку?

На высоте к северу от Грантини, сразу на юг от речушки Биркстал (между Калети и Кляйн-Калети), в обороне находился учебный взвод унтерштурмфюрера Кремера, который с этой позиции охватил наступающих с фланга и остановил их.

В этот день стало ясно, что малочисленным обескровленным войскам больше не удержать и новый передний край обороны.

К западу от реки Вартага временными боевыми формированиями из Лиепаи сооружались новые тыловые рубежи. Туда передислоцировался командный пункт 49-го полка СС «Де Рёйтер». Штурмбаннфюрер Петерсен укреплялся на позициях с остатками бригады «Нидерланды» в Кляйн-Калети.

27 января на Кляйн-Калети обрушился мощнейший ураганный огонь. Петерсен со своими бойцами продолжал удерживать деревню. Батальон штурмовых орудий не эсэсовский, а армейский, имевший радиосвязь с артиллерийской батареей, дал временное облегчение. Петерсен продержался еще одну ночь, пока не пришел приказ отходить.

На участке Круте – Кляйн-Калети – Кодели держались остатки бригады «Нидерланды», пока им на смену не пришли 14-я танковая дивизия и 218-я пехотная дивизия. 49-й полк СС «Де Рёйтер» был совершенно разбит, численность его боевого состава составляла всего 80 человек. Четвертое сражение за Курляндию закончилось.

Приведем в заключение сделанную под впечатлением боевых действий запись из дневника унтерштурмфюрера Хорстманна: «Это был один самых героических боев, в котором мне когда-либо довелось участвовать: оборонительный бой бригады «Нидерланды»! Все оставались на своих позициях до самой гибели. Атаки останавливал огонь артиллерии. Орудия оказались на переднем краю обороны. А отступили только тогда, когда нас сменили».

В этих боях также была разбита и стоявшая у Приекуле 30-я пехотная дивизия. В район Приекуле бросили 121-ю пехотную дивизию под командованием генерала Ранка, и она, неся тяжелейшие потери, продолжала удерживать город. Только 22 февраля Приекуле был оставлен боевой группой Ранка. Дивизион зенитных пушек дивизии СС «Нордланд» находился в Курляндии вместе с 19-й пехотной дивизией ваффен-СС (2-й латышской) и 6-м армейским корпусом ваффен-СС (латышским) под командова-

нием обергруппенфюрера СС (генерала) Вальтера Крюгера; они отлично зарекомендовали себя в многочисленных боях к северу от Фрауэнбурга (Салдуса). Пушки дивизиона противотанковых орудий дивизии «Нордланд», подбив, остановили много советских танков. Крюгер хотел сохранить дивизион противотанковых орудий в составе своего корпуса, но при передислокации 3-го (германского) танкового корпуса СС в Померанию дивизион противотанковых орудий возвратили в дивизию «Нордланд» и по морю также перебросили в Померанию.

Глава 17. Переброска по морю в Померанию

По обе стороны от Приекуле немецкие дивизии были вынуждены отойти к реке Вартага, где самой природой все было предназначено для сооружения нового переднего края обороны.

3-й (германский) танковый корпус СС в силу возникшей крайней необходимости^[16] выводился для переформирования в глубокий тыл и тем самым покидал боевое содружество группы армий «Курляндия». Разумеется, это решение многие выжившие солдаты переживали с го речью, их не покидало это чувство, поскольку Курляндия – как скоро выяснилось – воспринималась как оставленный форпост. Циркулировало все больше слухов и надежд относительно грандиозного немецкого контрнаступления. После продвижения советских войск до Одера на 3-й (германский) танковый корпус СС рассчитывали как на ос новную поддержку только что созданной группы армий «Висла», и вслед за его переформированием должно было последовать наступление во фланг армий Жукова. Генерал ваффен-СС Феликс Штайнер получил приказ сформировать 11-ю танковую армию. Командование 3-м (германским) танковым корпусом СС вместо

него принял бывший командир 14-й танковой дивизии генерал Унрайн.

Наряду с 3-м (германским) танковым корпусом СС в Германию были отправлены 32-я и 215-я пехотные дивизии; впоследствии также части 11-й пехотной дивизии, 14-й танковой дивизии и 125 отцов многодетных семей и раненые из каждой курляндской дивизии.

В ночь 28 января 1945 года остатки 3-го (германского) танкового корпуса СС были отведены с фронта и на рассвете вышли в район Сутсас, где располагались обозы. В специальном приказе группы армий «Курляндия» были отмечены боевые заслуги уходящего 3-го (германского) танкового корпуса СС.

Уже 10 и 11 ноября 1944 года оставшиеся без танков подразделения танкового батальона «Герман фон Зальца» дивизии СС «Нордланд» производили погрузку в порту Лиепая. Транспорт H 27, выйдя в море, взял курс на Германию и разгрузился в Готенхафене (Гдыне). В районе Ландека, к югу от Данцига (Гданьска), производилось переформирование личного состава, но танков бойцы ждали напрасно. В конце января 1945 года батальон передислоцировался в Графенвёр. Едва прибыв сюда, он вновь погрузился в старые и новые эшелоны и отправился в Померанию.

В последние дни января остатки 3-го (германского) танкового корпуса СС вышли в район Лиепаи. В трескучий мороз грузились на транспортные суда. Раз за разом соскальзывали крюки, цеплявшие колеса транспортных средств. При погрузке 24-го полка СС «Данмарк» две автомашины были потеряны в результате падения в акваторию порта.

Каждый капитан транспорта старался загрузить судно как можно быстрее. Серьезные трудности возникали вследствие недостатка погрузочных устройств. Погрузка производилась на транспортные суда «Трауте Фаульбаум» (2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк»), «Хернид Визор VII» (3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк»), «Мальгаш» (23-й полк СС «Норвегия»), «Мойра» (части брига-

ды СС «Нидерланды»), «Фаршифф Дойчланд» (батальон связи 11-й дивизии СС «Нордланд» и саперный батальон 11-й дивизии СС «Нордланд»), «Минден» (49-й полк СС «Де Рёйтер»), «Сесострис» (артиллерийский полк бригады «Нидерланды»), «Комет» и «Карин фон Борнхофен» (подразделения разведывательного батальона 11-й дивизии СС «Нордланд» и штабы) и другие суда. Ниже приводится доклад писаря, который вел журнал боевых действий 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк».

«Наконец ожидание и неопределенность завершились. Во второй половине дня 29 января нам пришел приказ на погрузку 30 января. В 2 часа приказано выступить. Начался сильный снегопад. Прошло немало времени, пока автомашины были готовы и могли ехать. Несмотря на валенки и зимнюю форму, сырость и холод пробирали до костей. Утром началась оттепель. После коротких интервалов движения и бесконечного ожидания в 15:00 часов мы, наконец, в Либаве (Лиепае) и направляемся в бараки. Ожидание! В 17 часов пришел приказ на погрузку для нашего батальона. Пехотные роты состояли практически только из обозов. Я получил задание разузнать, где причал нашего судна. Вместе с унтерштурмфюрером Кристенсеном из саперного взвода я обхожу военный порт, северную гавань, доки подводных лодок. Все напрасно! Наконец в военно-морском штабе я узнаю, что наше 1500-тонное судно «Трауте Фаульбаум» только что пристало в северной гавани. Мы быстро поехали назад и направили батальон к причалу. Погрузка, несмотря на нехватку погрузочных механизмов, шла быстро. 30 января наша «старая посудина» покинула порт Либава (Лиепая) и в море была взята под охрану торпедными катерами. По бурному морю наше судно потянулось на запад».

Паром «Дойчланд», прибывший с опозданием, загрузился в кратчайший срок. Штурмбаннфюрер Шлоттер, командир батальона связи дивизии «Нордланд» и капитан «Дойчланд» советовались с морскими офицерами и командиром саперного батальона дивизии «Нордланд». Необходимо было обеспечить присоединение к конвою. Весь личный состав, пехотинцы, саперы и связисты таскали на

судно уголь и способствовали тем самым присоединению к конвою, который с судном «Мальгаш» и эсминцем уже набрал полный ход. В районе Мемеля (Клайпеды) нас атаковала советская подводная лодка, но эсминцу сопровождения удалось ее отогнать глубинными бомбами.

Из-за тумана конвой частично разорвался. На рейде Данцига группировался новый конвой. Движение продолжалось. «Сухопутные крысы» видели плавающие в водах Балтийского моря тела женщин с торпедированного накануне русской подлодкой лайнера «Вильгельм Густлофф», на котором находились преимущественно беженцы из Восточной Пруссии. Части бригады «Нидерланды» пошли ко дну с транспортным судном «Мойра». В этой связи необходимо особо отметить заслуги кригсмарине (немецких военно-морских сил). Военные корабли, большей частью малые, беспрерывно сновали по волнам Балтийского моря, прикрывая конвои, которые до последнего снабжали Курляндию. Снова и снова им необходимо было отражать атаки вражеских кораблей и самолетов. При этом многие корабли гибли.

Уже в середине января 1945 года офицер-порученец дивизии «Нордланд» штурмбаннфюрер Бергфельд с квартирмейстером 3-го (германского) танкового корпуса СС, штурмбаннфюрером Шпорном, отправились в Германию, где главное командование сухопутных войск готовило переформирование 3-го (германского) танкового корпуса СС. Новый корпус возникал на бумаге. Необходимо было проделать огромную работу.

В ходе переформирования 4-я добровольческая моторизованная бригада СС «Нидерланды» стала 23-й добровольческой моторизованной дивизией СС «Нидерланды».

Глава 18. Положение в Померании

12 января 1945 года советские войска прорвали немецкие позиции вдоль рек Нарев и Висла и многочисленными ударными клиньями начали наступление на запад. Три

миллиона советских солдат опрокинули оборонявшихся здесь 750 000 плохо вооруженных немцев^[17]. 26 января немецкая 2-я армия была оттеснена за нижнюю Вислу. Кёнигсберг окружен. Далее на юг, в котле Браунсберг– Хайлигенбейль немецкие соединения вели безнадежные бои. По льду отделенного от моря косой залива к Балтийской косе шел поток беженцев на запад. Происходили упорные бои за Данциг.

На юге советские дивизии вошли в Нижнюю Силезию. На севере, на нижней Висле, 2-й Белорусский фронт маршала Рокоссовского сначала задержался.

Главный удар, нацеленный через Позен (Познань) на Франкфурт-на-Одере, наносил 1-й Белорусский фронт маршала Жукова. Позен окружен и взят русскими только 23 февраля. Бромберг (Быдгощ) держался дольше. Шнайдемюль (Пила) был окружен и оборонялся до 14 февраля. Окруженные 13 и 14 февраля прорвались в направлении Дойч-Кроне (Валч).

После стремительного наступательного марша 1-я и 2-я гвардейские танковые армии Жукова уже в начале февраля стояли под Кюстрином на Одере, то есть практически у ворот Берлина. На севере фланг Жукова располагался по линии Бан – Пиритц – Арнсвальде – Каллис. Далее на восток зияла брешь в 100 км.

Для того чтобы предотвратить опасность удара немцев во фланг, 2-й Белорусский фронт получил приказ наступать от Вислы в Померанию в направлении Шлохау (Члухув). Между 1-м и 2-м Белорусским фронтом действовала 1-я польская армия (5 пехотных дивизий и еще 9 бригад). Тем самым протяженные советские ударные клинья прикрывались с севера.

После того как в середине января немецкие позиции на Висле были сокрушены, сплошного фронта немецких войск не было. События развивались стремительно.

23 января под командованием Гиммлера, главнокомандующего резервной армией, формируется новый штаб группы армий «Висла», задача которого собрать немецкие соединения между Вислой и Одером и создать новый оборонительный рубеж по линии Варта – Нотец, с фронтом на юг. 24 января Гиммлер оборудовал свой полевой командный штаб в городе Дойч-Кроне. Постепенно все имеющиеся в распоряжении резервной армии войска сосредоточиваются в районе Померании в группе армий «Висла». Повсеместно из состава запасных подразделений и рассеянных отступлением частей быстро формируют боевые группы, сдерживающие вражеский натиск. Под Коницем и на реке Нотець оборонялись в стадии переформирования 15-я мотопехотная дивизия СС (1-я латышская). 33-й латышский пехотный полк под командованием полковника Янунса вышел к реке Нотець, но дальнейшее продвижение вперед на Бромберг (Быдгощ) и соединение с немецким гарнизоном города потерпело неудачу. Под Коницом сражалась 33-я мотопехотная дивизия СС «Шарлемань» (французская) под командованием генерала Пюo. В начале марте остатки этой дивизии встроились в оборону Кольберга (Колобжега) и в течение многих дней сражались плечом к плечу с немецкими товарищами по оружию.

На учебно-тренировочном полигоне Хаммерштайн – районе сбора пополнения 3-го (германского) танкового корпуса СС – офицерская учебная группа Шайбе и унтер-офицерский учебный батальона Хемеля, а также находившийся на переформировании 48-й полк «Генерал Зейфард» были сведены в боевую группу Шайбе и пополнили корпусную группу «Теттау». От Нойхаммера/Киса другие подразделения находящегося на переформировании батальона штурмовых орудий дивизии «Нордланд» присоединились к сражающимся здесь подразделениям 3-го (германского) танкового корпуса СС. Находившиеся под Арнсвальде, Баном и Пиритцем немецкие соедине-

ния вели бои с фланговыми соединениями 1-го Белорусского фронта.

После того как в середине января произошел прорыв на Висле, генералу ваффен-СС Феликсу Штайнеру была поручена оборона Восточной Померании, которую он должен был осуществлять силами сформированной 11-й армии^[18]. Командование доставляемым по морю 3-м (германским) танковым корпусом СС принял на себя генерал Унрайн.

Постепенно немецкие оборонительные рубежи с фронтом на юг укреплялись. Между Одером и Мадю-Зе (современное польское озеро Медве) стоял корпус Хёрнлейна, пополнившийся прибывшей с Балкан 4-й полицейской моторизованной дивизией СС, которая, однако, чуть позже передислоцировалась на восток и в районе Штаргарда вместе с 10-й танковой дивизией СС «Фрундсберг» вошла в состав 37-го танкового корпуса под командованием генерала Беккера. В том же районе боевых действий до настоящего момента с наступающими на Штеттин русскими сражались противотанковая бригада Мунцеля и части 28-й добровольческой моторизованной дивизии СС «Валлония». На участке Арнсвальде оборонялись 3000 человек из резервных частей реактивных многоствольных минометов, оказавшиеся окруженными в городе. Севернее готовится принять участие в боях 3-й (германский) танковый корпус СС. Под Нойведеллем в течение нескольких дней оборонялись 25-й парашютно-десантный полк под командованием майора Шахта, а восточнее – 402-я пехотная дивизия под командованием генерал-майора фон Шлейнитца. Еще восточнее в середине февраля находился 10-й армейский корпус СС и корпусная группа «Теттау». Опасность флангового удара немцев заставила советское командование сначала овладеть Померанией и уже потом наступать на Берлин. Многие попавшие в котлы немецкие части уничтожались в советском тылу. 2-й Белорусский фронт и 1-я армия войска Польского наступают из района Шнейдемюль – Шлохау на север, с целью

выйти к Балтийскому морю и расчленить группу армий «Висла»^[19]. 19 февраля наступление после начальных успехов увязает.

11-я танковая армия Штайнера в середине февраля располагала семью полными и пятью недоформированными дивизиями, именно с которыми следовало оборонять фронт в Восточной Померании^[20]. Но Главное командование сухопутных войск (ОКХ) требовало наступления 11-й танковой армии в южном направлении, против вытянутого северного фланга русских. В четкой оценке ситуации генерал-полковник Гудериан настаивал на немедленном наступлении, чтобы сорвать предстоящее наступление Жукова на Берлин и выиграть время. Штайнер хотел сначала кое-как пополнить свои измотанные соединения и наступать 22 февраля. Но начальник Генерального штаба сухопутных войск Гудериан добивался своего. Таким образом, 16 февраля 1945 года 11-я танковая армия начала наступление на юг.

Корпусу Беккера удалось отбросить силы Жукова (на 8—12 км. – Ред.) и вечером выйти к южной оконечности озера Мадю-Зе. В центре 3-й (германский) танковый корпус СС прорывался до Арнсвальде. Левый фланговый корпус к востоку от Реетца (Реча) продвигался на юг и прикрывал восточный фланг района наступления. Маршал Жуков, который видел опасность для своего 1-го Белорусского фронта, круто повернул обе танковые армии на север, а позади исходные позиции заняла советская 61-я ар-

мия. Таким образом, немецкий удар во фланг застопорился. К югу от Франкфурта-на-Одере русским удалось совершить прорыв. Группе армий пришлось перебросить туда 10-ю танковую дивизию СС «Фрундсберг». 4-я полицейская мотопехотная дивизия СС перебрасывается в район Диршау – Руммельсбург в подчинение 7-му танковому корпусу под командованием генерала фон Кесселя, где она ведет тяжелые бои вместе с 7-й танковой дивизией. Таким образом, 37-й танковый корпус генерала Беккера оказался соединением без войск. Поэтому драгоценные силы 11-й армии пришлось передавать на другие угрожаемые участки фронта и в конце февраля перейти к обороне.

Целью советского командования по-прежнему остается расчленение группы армий «Висла». В конце февраля части 1-го и 2-го Белорусского фронта (а также 1-й польской армии в составе 1-го Белорусского фронта) начали наступление к Балтийскому морю. В конце февраля был окружен Нёйштеттин (Щецинек). 3 марта советские войска взяли Руммельсбург, 4 марта – Бельгард (Бялогард) и 5 марта вышли к Балтийскому морю под Кольбергом (Колобжегом). Тем самым группа армий «Висла» была рассечена на две части. Во время этих боев за среднюю часть Восточной Померании 1-й Белорусский фронт 1 марта начал из района Штаргард – Реетц свое наступление против 3-го (германского) танкового корпуса СС. Превосходящие силы советских танков в течение двух дней осуществили прорыв. Стоявшие там немецкие подразделения были отброшены на запад. Пока удерживался плацдарм у Альтдамма. 7 марта советские войска с севера вышли к Голлнову и восточному берегу отделенного от моря косою залива Штеттинер-Хаф (совр. Щецинский залив). 18 марта последние защитники оставили окруженный с суши город Кольберг по морю.

18 марта началось новое советское наступление на плацдарм Альтдамм. Прорыв под Финкенвальде заставил защитников 20 марта оставить плацдарм.

В Восточной Померании немецкие соединения были отброшены к Данцигу (Гданьску) – Готенхафену (Гды-

не); многие из них уничтожены в тяжелейших боях; лишь немногие – сражаясь в конце на полуострове Гела (коса Хель, иначе Межея-Хельска) – эвакуированы морским путем.

Тем самым группа армий «Висла» была разбита. Гиммлер показал свою неспособность командовать крупными воинскими объединениями. Он сложил с себя полномочия главнокомандующего группой армий «Висла» и скрылся в больнице.

Глава 19. 3-Й (германский) танковый корпус СС в Померании

Фронт между Вислой и Одером откатывался на запад и втягивал в свой водоворот все больше немецких формирований. Повсюду было множество измотанных, отставших от своих частей или наскоро сколоченных боевых групп, ведущих сковывающие бои, но уже не способных сдержать наступление русских.

3 февраля 1945 года, когда части 3-го (германского) танкового корпуса СС были привезены по Балтийскому морю, недавно сформированный истребительно-противотанковый батальон (штурмовых орудий) дивизии «Нордланд» вступил в сковывающие бои в Померании и вместе с немецкой пехотой оборонял Хассендорф.

Днем позже русские на юго-западе вышли к реке Ина в районе городка Захан. В тот же день переформированный 503-й тяжелый танковый батальон СС (командир Херциг) вошел в Арнсвальде и занял позиции в обороне на участке фронта генерал-майора Фогта, который 5 февраля получил подкрепление – подошел батальон сопровождения командующего группой армий «Висла» Гиммлера. С обеих сторон города Арнсвальде русские продолжали наступать. На внешнем кольце обороны Арнсвальде вспыхивали ожесточенные бои. Оберштурмфюрер Кауш выдвинул к местам боев свой не до конца сформированный 11-й танковый полк «Герман фон Зальца».

Войсковая часть Кауша, дислоцировавшаяся в Ландеке и его окрестностях (юго-западнее Данцига), в конце января была по железной дороге переброшена в район Графенвёра. Почти сразу после разгрузки поступил новый приказ о передислокации на фронт в Померании. Поэтому снова была произведена погрузка в старые и новые воинские эшелоны, которые пошли в направлении города Штеттин. В Штеттине производилось оснащение полка 30 штурмовыми орудиями и 30 танками Pz V «Пантера», а вслед за тем полк двинулся в район к северу от Арнсвальде. 6 февраля 15 штурмовых орудий танкового полка «Герман фон Зальца» под командованием оберштурмфюрера Кауша, выйдя на северную окраину Арнсвальде, осуществили прорыв и помогли батальону сопровождения вновь овладеть оставленным населенным пунктом Шёнвердер. Вечером группа Кауша продолжала продвижение в направлении города Реетц. Русские занимают Петцник, Шлагентин, Паммин и Штольценфельде. Шёнвердер был оставлен немцами вторично; батальон сопровождения отступил к периметру обороны Арнсвальде. У городка Нантиков части боевой группы Шульц-Штреека уже второй день находились в окружении. Другие части боевой группы Шульц-Штреека находились южнее города Реетц. Далее на восток, в районе Нойведелла оборону держал парашютно-десантный полк Шахта и части 402-й пехотной дивизии. Утром 6 февраля оказавшиеся в Штаргарде недоукомплектованные полки 28-й добровольческой моторизованной дивизии СС «Валлония» заняли участок фронта Шнейдерсфельде – Кремцов – Репплин.

За ним восточнее стоял батальон Эмса со штабом в Цаделове и батальон Реманна со штабом в Захане. Оба батальона принадлежали 27-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Лангемарк», находившейся на переформировании в районе Люнебургской пустоши. Положение на фронтах требовало введения в бой только что укомплектованных батальонов дивизии «Лангемарк» в Померании. Немецкий передний край обороны стабилизировался вдоль реки Ина. Окруженные под городком Нантиков подразделения боевой группы Шульц-Штреека (11 штур-

мовых орудий) пробились с боем к новому переднему краю обороны.

Тем временем в Померанию прибыли первые части 3-го (германского) танкового корпуса СС. 23-я добровольческая моторизованная дивизия СС «Нидерланды» должна была возместить потери немецких войск в районе Голлнова. Штаб дивизии расположился в Голлнове. 11-я добровольческая моторизованная дивизия СС «Нордланд» направилась в район Массова. Штаб дивизии в Массове. При объезде опорных пунктов боевой группы Шульц-Штреека ее командир определил, что русские прорвались к востоку от Реетца и продвигаются на север. Штурмбаннфюрер Шульц-Штреек указал своей 3-й батарее на крайне опасную ситуацию. Оберштурмфюрер Папперт быстро принял решение. Его 75-мм длинные противотанковые пушки вступили в огневой бой. Штурмбаннфюрер Шульц-Штреек получил ранение и был доставлен в Штаргард в госпиталь. На его руку наложили гипсовую повязку, многие зубы удалили, а на нижнюю челюсть наложили шину. В госпитале штурмбаннфюрер Шульц-Штреек выдержал только два дня, затем ушел и по шоссе 104 добрался до окраины Каллиса, который тем временем уже был занят русскими, ушел на север и, наконец, принял на себя командование передним краем обороны между Каллисом и Драмбургом.

Намерения противника понять было не трудно: удар на север, на Нёрренберг. Находившиеся северо-западнее Реетца силы прикрытия 3-го (германского) танкового корпуса СС получили подкрепления за счет сил дивизии сопровождения фюрера (под командованием генерал-майора Ремера), которая 8 февраля выгрузилась в Фрёйенвальде и немедленно была переброшена на новый основной район обороны к востоку от Реетца. Одновременно 3-й (германский) танковый корпус СС перебросил в этот район новые, только что подошедшие части. 11-й зенитный дивизион СС вошел в Якобсхаген. Только что прибывший из Курляндии 2-й батальон 23-го полка СС «Норвегия» отправился дальше в Альтенведелль. Штаб 49-го полка СС «Де Рёйтер» с оперативной группой штаба (без полка)

был переведен в Рафенштайн. Под командованием командира полка оберштурмфюрера Ломанна была сформирована боевая группа, в которую вошли штаб 49-го полка СС «Де Рёйтер», 2-й батальон 23-го полка СС «Норвегия», рота мотоциклистов и рота истребителей танков прикрытия (не эсэсовская, из сухопутных войск), а также полицейское подразделение. Эта боевая группа подчинялась дивизии сопровождения фюрера.

9 февраля шли ожесточенные бои на северо-восточной окраине города Реетц. В 15 часов дивизия сопровождения фюрера отбила Гросс-Зильбер. Вечером деревня вновь потеряна.

В этот день большую часть 3-го (германского) танкового корпуса СС перевозили морским путем. В тумане суда тянулись на запад. В любой момент ждали налетов авиации и нападений подлодок. Нервы солдат были напряжены. Не успокаивали и спасательные жилеты, надетые во время транспортировки^[21].

4 февраля около 50 судов встали на рейде Свинемюнде (совр. польский Свиноуйсьце). От косы Гела (Хель) конвои усилили втрое. Густой туман ограничивал видимость 100 метрами. Неподалеку выли сирены и раздавался звон судовых рынд. Повсюду обломки кораблей, затруднявшие вход в узкий пролив на Штеттин. Несмотря на густой туман, транспорты продолжали идти на Штеттин и швартовались к причалам порта. Современное портовое оборудование позволяло производить быструю разгрузку. Одно за другим подходили последние суда с частями 3-го (германского) танкового корпуса. 7 февраля в гавани Штеттина встал на якорь пароход «Гернид Визор VII» с 3-м батальоном 24-го полка СС «Данмарк». Гауптштурмфюрер Тернедде доложил о прибытии своего батальона гросс-адмиралу Дёницу, приветствовавшему приходящие суда. Моторизованным маршем подразделения подходили к местам расквартирования. Несколько дней передышки. Подходило пополнение. 3-й (германский) тан-

ковый корпус СС получил пополнения – подразделения из Киншлага, Богемия (Чехия). Благодаря этому дополнили роты до численности 1/9/60 (то есть до 70 человек при штатной численности около 200. – Ред.). В полку «Данмарк» из полковых резервов заново сформировали 16-ю роту. В дивизию «Нидерланды» должен был войти недавно сформированный 48-й полк «Генерал Зейфард», но он под командованием оберштурмфюрера Шайбе понес большие потери в боях в районе Ландек – Фридерборн и в котле, в районе Польцина. Лишь остаткам этого полка удалось через Дивенов прорваться на запад. Таким образом, недавно сформированный 48-й полк, не дойдя до своей дивизии «Нидерланды», был разбит в Восточной Померании. В Киншлаге под командованием оберштурмфюрера Клотца формировался еще один полк, который позднее, не завершив формирования, вошел в состав дивизии «Нидерланды» и в результате вновь понесенных потерь был влит в 49-й полк СС «Де Рёйтер». Тем временем противнику удалось создать новые прорывы в обороне в районе городов Арнсвальде – Реетц. Кольцо вокруг Арнсвальде сжималось все туже. Хоенвальде, Шульцeндорф и Кенсфелде потеряны. 12 февраля окруженной в Арнсвальде боевой группе Фогта было предложено сдаться. Фогт отказался. Боевая группа снабжалась по воздуху. В последующие дни русским удалось подойти к окраинам города Арнсвальде и занять вокзал.

Вечером 7 февраля советские войска ворвались в Реетц. Провинциальный городок был важным дорожным узлом и тем самым опорой развития советского наступления. Здесь уже находилась разношерстная боевая группа Ломанна и сосредоточивалась недавно сформированная боевая группа оберштурмфюрера Шефера, командира саперов корпуса. В боевую группу входили саперные батальоны дивизий СС «Нордланд» и «Нидерланды». В последующие дни туда вошли также батальоны 49-го полка СС «Де Рёйтер» и усилили тем самым немцев в боях за Реетц.

Ситуация вокруг Арнсвальде обострялась, но оборона города пока была надежна. Держалось и гражданское на-

селение города и 11 000 беженцев, ожидая объявленного деблокирования города. Кризисным становилось положение в районе к югу от Штаргарда. Здесь разреженную линию обороны занимала 28-я добровольческая моторизованная дивизия СС «Валлония» из двух полков и подразделений фольксштурма. Русские пытались выйти к Штаргарду. В Репплине дивизия «Валлония» вела ожесточенные уличные бои. В последующие дни наблюдались крупные перегруппировки советских войск. Чтобы положить конец передвижениям войск противника, дивизия «Валлония» нанесла локальный удар в южном направлении.

На рассвете 9 февраля батальоны дивизии СС «Валлония» под командованием оберштурмфюрера Дегрийе начали наступление. С обеих сторон от Штребелова они пересекли линию Фауле – Ина. В размашистой атаке валлоны заняли Хайнриксталь и Карлсбург и овладели господствующими высотами Линденберг. Русские при поддержке танков перешли в контратаку, но безуспешно. Валлоны продолжали удерживать тактически важные высоты. Одновременно немецкое контрнаступление частей 37-го танкового корпуса далее к западу не прошло далее станции Варнитц/Дамнитц. Деревни Варнитц и Дамнитц остались в руках русских. Ночью дивизия «Валлония» в наступлении вышла на свои исходные позиции. Одна рота была направлена в Крюссов, но деревня оказалась уже занятой русскими. Атака на Крюссов на следующий день успехом не увенчалась; советские войска удержали деревню.

После нескольких дней отдыха и пополнения дивизию СС «Нордланд» 14 февраля подняли по тревоге, она должна была приступить к деблокированию Арнсвальде. Началась операция «Зонненвенде» («Солнцеворот»), цель которой – деблокирование Арнсвальде, прорыв к Ландсбергу (современный Гожув-Велькопольски) и реке Варта и оттеснение дивизий советского маршала Жукова на северном фланге. В дождливую погоду батальоны выходили в районы сосредоточения.

Занятие исходных позиций наступающими силами 11-й армии происходило на рубеже южнее городов Штар-

гард – Реетц – Каллис. 16 февраля началось немецкое наступление в южном направлении. На восточном фланге 37-й танковый корпус, имевший в составе танковую дивизию «Фрундсберг» и 4-ю полицейскую моторизованную дивизию СС, быстро прорвались к югу. В центре на Арнсвальде наступали западнее 11-я дивизия СС «Нордланд», а восточнее – 23-я дивизия СС «Нидерланды», за которыми следовали два батальона 27-й дивизии СС «Лангемарк» и 281-я пехотная дивизия (командир дивизии генерал-майор Ортнер). В полосах наступления Реетц – Хассендорф вперед шли дивизия сопровождения фюрера (командир – генерал-майор Ремер) и моторизованная дивизия «Фюрер» (командир – генерал-майор Медер). Сковывающее наступление на Каллис должны были вести 402-я егерская дивизия (генерал фон Шлейнитц) и 5-я пехотная дивизия (командир – генерал-майор Сикст). С востока примыкали в полной готовности дивизии у Бервальде и Кеслина.

До начала наступления 16 февраля дивизии СС «Нордланд» необходимо было 15 февраля с боем занять выгодные исходные позиции. 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» достигает Захана на реке Ина. В легком утреннем тумане роты миновали рубежи боевого охранения дивизии СС «Лангемарк», форсировали Ину у Ферцолля и создали плацдарм. Лихорадочно работали саперы, укрепляя легкий деревянный мост в Ферцолле. В полдень первые транспортные средства поехали по мосту. В наступление двинулся 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк». Далее последовали батальоны танков и бронетранспортеров дивизии сопровождения фюрера. Подразделения 11-го танкового полка СС и батальон бронетранспортеров, а также 3-я рота 11-го противотанкового дивизиона СС и взвод Клёзеля 11-го противотанкового дивизиона СС внезапно нанесли удар через Райхенбах на Мариенберг и соединились с окруженными в Арнсвальде войсками.

2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» и 2-й батальон 23-го полка СС «Норвегия» атаковали Райхенбах. Крупная деревня скоро оказалась в руках немцев. 2-й батальон 23-го полка СС «Норвегия» следующий удар нанес

на Шлагентин, но освободить деревню от советских войск не удалось. Мы осветим боевые действия 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» как пример действий всех наступающих батальонов:

«Бодрым моторизованным маршем батальон прошел мост, построенный 3-м батальоном 24-го полка СС «Данмарк». У мельницы южнее реки Ина батальон спешился и построился для атаки. Слева 6-я рота, справа 7-я, рота и в резерве двигалась 5-я рота, 8-я рота уже находилась на огневой позиции. Собственные танковые силы уже были впереди и стремительно ворвались в Райхенбах. Повсюду оборонялись застигнутые врасплох русские. Но до применения танками тяжелого вооружения дело не дошло. Охваченные боевым подъемом, в атаку бросились роты. Вскоре они на первой высоте. За плоской котловиной на следующем пригорке находилась деревня Райхенбах. На дороге лежала разбитая противотанковая пушка. Далее наблюдалось поспешное отступление противника. В Райхенбахе горело несколько домов. Наступление поддерживали 2-й дивизион артиллерийского полка 11-й моторизованной дивизии СС «Нордланд» и подразделения 54-го артиллерийского полка 23-й моторизованной дивизии СС «Нидерланды». Штурмбаннфюрер Сёренсен знал, что времени терять нельзя – надо преследовать отступавших, не давая им опомниться, – итак, вперед! Стремительным шагом Сёренсен бросился вперед, за ним унтерштурмфюреры Рассмуссен и Штипперитц и унтершарфюрер Шоллес. Солдаты с трудом несли оружие и амуницию и не поспевали. Скоро группа Сёренсена вышла на восточную окраину Райхенбаха. Повсюду лежали убитые русские, мертвая скотина и полные багажные тележки. В одном из дворов стояли оседланные лошади. С оружием наготове группа пошла дальше. Открылись ставни, робко высунулась чья-то голова. Подтянулся и штурмовой взвод батальона. Два солдата вошли в дом. Перед ними предстало потрясающее зрелище. Женщины кричали от радости при виде освободителей. На южной окраине деревни Сёренсен и его сопровождающие, а также штурмовой взвод ждали подхода основных сил рот. Наконец, с трудом переводя

дыхание, подошел унтерштурмфюрер Мадзенс и 7-я рота, затем 6-я рота, в конце концов 5-я рота, командир которой, гауптштурмфюрер Фендлер, был ранен, и теперь его заменил гауптштурмфюрер Зейб. 6-й роте, понесшей тяжелые потери в Пурмсати/Бункасе в Курляндии, требовалось переформирование, и теперь ее возглавлял оберштурмфюрер Энгельбрехт. Сейчас впереди был оберштурмфюрер Крюгель. Противнику ни в коем случае нельзя было позволить закрепиться. После краткого совещания были даны новые приказы на продолжение наступления:

7-я рота – справа, взять и удержать Хохберг!

6-я рота – в центре, взять и удержать Хоенфридберг!

5-я рота – слева, взять и удержать сараи фольварка Бонин! При сильном сопротивлении противника занять позиции в леске севернее фольварка Бонин!»

В 13 часов роты вновь выступили. 6-я и 7-я роты докладывали уже в 13:45: «Цель наступления достигнута, слабое сопротивление противника сломлено!» Немного позже 5-я рота также выполнила свою задачу. Батальонный и полковой командные пункты находились в Райхенбахе. Гражданское население почти полностью покинуло деревню. Повсюду в сараях стояла скотина, недоеные коровы с разбухшим выменем. Хозяйственному батальону 11-й дивизии СС «Нордланд» было приказано эвакуировать скот.

16 февраля должно было начаться полномасштабное немецкое наступление на юг. В этот день 23-й полк СС «Норвегия» не смог овладеть Шлагентином. Таким образом, 24-й полк СС «Данмарк» остался скованным на своем прежнем переднем крае обороны.

37-й танковый корпус наступал на юг вдоль берега озера Мадю-Зе (Медве), и его части должны повернуть у южной оконечности озера на восток и соединиться с силами, наступающими на Арнсвальде, образовав котел между Мадю-Зе и Арнсвальде. Удар на юг увенчался успехом, однако поворот на восток был сорван советскими войсками. 28-я дивизия СС «Валлония» вторично наступала на господствующие высоты Линденберг и заняла их, но снова ни на этот, ни на следующий день не удалось выйти на

соединение с наступавшими на юг войсками. Советские войска ввели в бой свежие силы, 37-й танковый корпус не смог прорваться у южной оконечности озера Мадю-Зе. Вырвавшуюся далеко вперед роту валлонов под командованием унтерштурмфюрера Капелле, занявшую высоты Линденберг, ожидала тяжкая участь.

16 февраля разгорелись ожесточенные бои на участке 3-го (германского) танкового корпуса СС. Цели наступления далеко не были достигнуты. На западе роты дивизии СС «Лангемарк» сражались за Браллентин и Петцник. Браллентин был занят в предвечернее время; в Петцнике предположительно еще находились советские войска. Полк «Данмарк» был вынужден остановиться в холмистом районе южнее Райхенбаха. Полк «Норвегия» вел бой за деревню Шлагентин и к вечеру овладел ею лишь частично. Наступление под Штольцефельде застопорилось.

На участке дивизии СС «Нидерланды» 49-й полк СС «Де Рёйтер» вел безуспешные бои за Реетц. 1-й батальон 49-го полка (командный пункт в Нойглюке) с обеих сторон охватил шоссе Рафенштайн – Реетц противотанковым дивизионом 54-го артиллерийского полка (Айгнер). Атака увязла на кладбище на севере города под сосредоточенным огнем русских. После чего единственное штурмовое орудие пыталось прорваться на запад, войдя в город через ворота Арнсвальде, его подбили и оно блокировало подход к городу. После этого 2-й батальон 49-го полка СС «Де Рёйтер» выдвинулся со своей позиции севернее Реетца, обходя 1-й батальон 49-го полка, передислоцировался на юг, попытался ворваться в город из района Альтенведелль и прорвать советскую оборону на участке Шютценхауса. Уже при переправе батальона через Ину русские бросили в контратаку танки. Наступление 2-го батальона 49-го полка также заглохло.

Из Кляйн-Зильбера наступали подразделения танкового полка и моторизованного полка подполковника Вольфа из дивизии сопровождения фюрера, чтобы взять Реетц с северо-востока. Это наступление тоже захлебнулось под сильным огнем противотанковых орудий. Удалось дойти лишь до вокзала Конраден. Расположенная восточнее мо-

торизованная дивизия «Фюрер» взяла Штайнберг и Кройц, но застряла перед Нантиковом.

281-я пехотная дивизия наступала на Гламбек, высоту 116 и Хассендорф и вечером вышла на рубеж шоссе 104. Вышедшая вперед в этой полосе наступления боевая группа Шульц-Штреека вышла на высоту 107, южнее Хассендорфа. Поздно вечером противник нанес танковый контрудар, чтобы вернуть высоту под свой контроль. Атака врага захлебнулась под огнем немецких штурмовых орудий. Боевая группа Шульц-Штреека подбила 22 танка T-34.

17 февраля 37-й танковый корпус по-прежнему не смог продвинуться у озера Мадю-Зе. Жуков бросил против него значительные танковые силы. На высотах Линденберг рота унтерштурмфюрера Капелле сражалась отчаянно; со всех сторон по высоте вели огонь танки T-34 и ИС. Обеспечение подхода подкрепления, подвоза боеприпасов и продовольствия к тающим на глазах окруженным было невозможно.

17 февраля 11-я дивизия СС «Нордланд» пыталась развить наступление на Арнсвальде. Полку СС «Норвегия» удалось полностью занять Шлагентин и продвинуться до рубежа Штольцефельде – Мариенведер.

24-й полк СС «Данмарк» дивизии «Нордланд» получил следующий приказ на наступление:

1. Фольварк Бонин, Шёнвердер и имение Мариенфельде заняты большими силами противника.

2. 17 февраля полк «Данмарк» со своей позиции начинает наступление.

3. 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» при поддержке подразделений батальона бронетранспортеров дивизии сопровождения фюрера, а также трех штурмовых орудий дивизии «Нордланд» в час «X» начинают наступление на фольварк Бонин, занимают его и создают южнее от него новый передний край обороны фронтом юг.

4. После выполнения задач наступления на фольварк Бонин бронетранспортеры и штурмовые орудия разворачи-

ваются, обходят фольварк Бонин в направлении Шёнвердера и поддерживают наступление 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк».

5. 1-й батальон 66-го полка дивизии СС «Лангемарк» наступает одновременно с 3-м батальоном 24-го полка «Данмарк» дивизии СС «Нордланд» и занимает имение Мариенфельде. Необходимо занять линию охранения против селения Петцник.

6. После выполнения задач обоих этих наступлений 2-й батальон 24-го мотопехотного полка «Данмарк» и 16-я резервная рота начинают наступление на Шёнвердер с задачей взять и удержать Шёнвердер.

7. Выдвинуть вперед полковой командный пункт с 12:00 на Хохберг.

Роты располагались на исходных позициях без серьезных помех со стороны противника. Впереди атакующие подразделения первого эшелона, за ними штабы батальонов с командирами, адъютантами и связными, радиогруппы, строительные части и отодвинутая далее назад 30-ваттная радиостанция батальона связи. Поблизости доски донесений.

Под командованием штурмбаннфюрера Тернедде 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк», поддерживаемый бронетранспортерами и штурмовыми орудиями, наступал на фольварк Бонин. Оборона огрызалась огнем. Роты продвигались вперед перебежками и сломили сопротивление противника. Вскоре фольварк Бонин был захвачен 3-м батальоном 24-го полка СС «Данмарк».

Не так гладко шло наступление фламандцев на имение Мариенфельде. Советские войска оказывали ожесточенное сопротивление. Сразу после начала наступления одной из рот батальона Эмса на имение Мариенфельде погиб командир роты. За ферму происходил долгий бой. От роты осталось два взвода.

Имение Мариенфельде представляло фланговую угрозу для полка «Данмарк». Поздно вечером оберштурмфюрер Крюгель приказал, несмотря на это, наступать на Шёнвердер. Когда 2-й батальон штурмбаннфюрера Сёренсена 24-го полка СС «Данмарк» начал наступление, из Мари-

енфельде поднялся в небо условный сигнал ракетой. Это означало, что имение в руках фламандцев.

2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» продвигался вперед по обе стороны дороги Райхенбах – Шёнвердер. До первых обнаруженных позиций противника необходимо было преодолеть луг шириной 300 м. Перебежками роты приближались к врагу. Штурмовые орудия под огнем заняли опушку леса. Через 15 минут первые русские побежали с позиции. 6-я и 7-я роты больше не сдерживались и ворвались на советские оборонительные рубежи. Брошенные русские пулеметы, танковые детали, винтовки валялись, мешая пройти, на полевых позициях были постельное белье, одеяла, меха. Два двигавшихся по шоссе штурмовых орудия подорвались на минах, третье неподалеку от Шёнвердера. Бронетранспортеры двинулись в восточном направлении. Перед населенным пунктом – упорное сопротивление противника. Огонь противотанковых пушек – бронетранспортеры подбиты попаданиями их снарядов. Мощная оборона встретила атакующих непосредственно перед Шёнвердером. Шквал минометного огня прижал роты батальона Сёренсена к земле. Оберштурмфюрер Крюгель выдвинулся вперед.

Новые приказы ротам. Унтерштурмфюрер Мадсен вновь поднял свою 7-ю роту; она лихо ворвалась в Шёнвердер. За ней последовали другие роты. Наступление темноты не позволило 2-му батальону 24-го полка СС «Данмарк» продвинуть боевое охранение до железнодорожной линии Штаргард – Арнсвальде. Восточнее было установлено соединение с 3-м батальоном 24-го полка СС «Данмарк», который частично вышел к железнодорожной линии и смог установить контакт с защитниками Мариенберга. На протяженном западном фланге под прикрытием поросшей лесом и кустарником местности 16-я рота полка «Данмарк» могла установить контакт с батальонами дивизии СС «Лангемарк». За Петцник в этот день вновь шли жестокие бои. Теперь полк «Данмарк» твердо стоит своим восточным флангом западнее города Арнсвальде. В 16 часов семь танков дивизии СС «Нордланд» вошли в Арнсвальде.

Как выглядела обстановка 17 февраля на участке фронта дивизии СС «Нидерланды»? 1-й батальон 49-го полка СС «Де Рёйтер» повторно атаковал Реетц с кладбища, и вновь безуспешно. Город был занят крупными силами противника, и лобовой атакой взять было нельзя. Немало неприятельских огневых средств, особенно артиллерии, находилось на высотах к юго-востоку от Реетца, господствовавших над лежащим в долине городом. Поэтому оберштурмфюрер Ломанн отказался от продолжения лобовых атак и предложил сначала устранить вражескую артиллерию, взяв господствующие высоты двусторонним охватом. 2-й батальон 49-го полка вновь отправился на север и занял позиции к северу от Реетца на рубеже Валькмюле – вокзал Конраден.

День жарких боев выдался и для дивизии сопровождения фюрера, моторизованной дивизии «Фюрер» и частей 281-й пехотной дивизии. Наступление смешанной боевой группы Вюнша из дивизии «Фюрер» от Нантикова на Буххольц провалилось. Боевая группа была вынуждена из-за тяжелых потерь отойти.

Дивизии сопровождения фюрера при поддержке 5-го дивизиона 281-го артиллерийского полка и 1-го батальона 281-й пехотной дивизии удалось фланговым охватом взять Буххольц и продвинуться на юг, пройдя полпути до Либенова. На этой линии дивизия отражала танковые удары противника.

Ночью у дивизии новый кризис. С востока ночная атака на Нантиков, где располагался командный пункт дивизии. Батальон штурмовых орудий дивизии под командованием капитана Торнау отразил все вражеские танковые атаки.

День 18 февраля на участке 37-го танкового корпуса начался с мрачного предзнаменования. Жуков ввел в бой гвардейские танковые части, которые оттеснили 37-й танковый корпус из многих деревень обратно в Штаргард. Здесь немецкие войска перешли к оборонительным действиям.

На высотах Линденберг началась агония роты Капелле из дивизии СС «Валлония». Танки T-34 и ИС со всех сто-

рон накатывали на ее позиции. Скоро был расстрелян последний фаустпатрон. Унтерштурмфюрер Капелле еще поддерживал связь с дивизией по радио. Деблокирование было невозможно. Валлоны погибали в своих окопах. Тяжелораненые отстреливаются до последнего дыхания. Наконец, остался лишь командный пункт. Капелле до конца отстреливается из своего пистолета. Тяжелораненый, последнюю пулю он пустил себе в голову. Бой продолжался целый день. Под покровом темноты до немецких окопов добрались лишь двое раненых валлонов. Ночью на линии Мадю-Зе – Шлётенитц – Штрезен – Шидерсфельд – Кремцов строился новый передний край обороны. Танковые соединения 37-го танкового корпуса генерала Беккера были отведены.

На участке дивизии «Нордланд» 18 февраля сохранялась спокойная обстановка, но разведка докладывала, что противник явно наращивает силы вдоль железнодорожной линии Штаргард – Арнсвальде. Ночью советской разведывательной группе удалось под Мариенфельде выйти к шоссе на Райхенбах и обстрелять грузовики обоза. После этого еще одна рота дивизии СС «Лангемарк» выдвинулась на позиции между Мариенфельде и 2-м батальоном 24-го полка СС «Данмарк». В Арнсвальде идут ожесточенные бои в районе казарм и вокзала. Через пробитый накануне дивизией СС «Нордланд» двухкилометровый широкий проход эвакуировались раненые. Вечером в Арнсвальде прибыл командующий 3-м (германским) танковым корпусом СС генерал Унрайн, чтобы обсудить с комендантом генерал-майором Фогтом дальнейшие действия. Защитникам Арнсвальде были переданы штурмовые орудия 1-й роты 11-го противотанкового дивизиона СС дивизии «Нордланд».

Ситуация на участке дивизии СС «Нидерланды» оставалась без существенных изменений. Утром 18 февраля – мощное вражеское наступление во фланг на Нантиков, поддержанное штурмовой авиацией. Дивизия сопровождения фюрера и моторизованная дивизия «Фюрер» держались. Чуть позже начинается вражеская танковая атака на высоту 107 южнее Хассендорфа. Стоявшая здесь бое-

вая группа Шульц-Штреека отразила наступление и нанесла противнику значительные потери. Боевая группа уничтожила 17 вражеских танков, несколько противотанковых пушек и других орудий и захватила три танка T-34. В это время дивизия сопровождения фюрера (командир дивизии Ремер) заняла позиции для дальнейшего расширения наступления в южном направлении. Исходная позиция – Буххольц, первые цели наступления: Нойхоф, Бетаниен, Либенов. Советские войска прикрывали этот возвышенный район на указанной выше линии большими силами противотанковой артиллерии и мощными противотанковыми заграждениями – такую оборону было невозможно проломить. Во второй половине дня положение стало критическим. Немецкие наступавшие силы начали отход к Буххольцу. Там сооружался передний край обороны вдоль шоссе, который удерживался, несмотря на вражеские атаки. Ночью дивизия «Нидерланды» была отведена, ее участок приняла моторизованная дивизия «Фюрер». Дивизия сопровождения фюрера, а позднее и дивизия «Фюрер» были задействованы группой армий на другом участке. Это означало прекращение наступления на юг. Немецкие войска были слишком слабы, чтобы противостоять постоянно усиливающимся советским соединениям маршала Жукова.

19 февраля моторизованная дивизия «Фюрер» (Медер) готовилась к новому наступлению на Либенов. Вечером поступил приказ из штаба группы армий прекратить наступление. Это был конец немецких наступательных действий^[22].

20 февраля была отведена и моторизованная дивизия «Фюрер». Участок Реетц – Буххольц – Нантиков – Хассендорф был передан 281-й пехотной дивизии, которую с 21 по 23 февраля, в свою очередь, сменила 5-я пехотная дивизия. Передний край обороны здесь постепенно оттеснялся русскими на север. Вследствие такого развития событий город Арнсвальде пришлось оставить, в особен-

ности учитывая мощные атаки противника в этом районе с целью еще раз взять город в кольцо. Вечером 19 февраля в Арнсвальде проходило совещание коменданта генерал-майора Фогта с командиром дивизии «Нордланд» бригаденфюрером (генерал-майором) ваффен-СС Циглером; на нем было принято решение об оставлении города. Под Фридрихсруэ в 3 км к северо-востоку от Арнсвальде была отражена вражеская танковая атака. 3-й взвод 1-й роты 11-го противотанкового дивизиона СС подбил 2 танка КВ-1^[23], 1 танк T-34 и 1 танк ИС.

19 и 20 февраля противник усилил натиск на полки дивизии «Нордланд», «Данмарк» и «Норвегия». На их позиции обрушивался ураганный огонь «сталинских органов» («катюш»), минометов и орудий всех калибров. Со стороны имения и вокзала Шёнвердера шло наступление противника, передний край обороны полка был в огне от обстрела тяжелой артиллерии. Оборона полка «Данмарк» стала разваливаться. 21 февраля русский артобстрел достиг кульминации. Шёнвердер горел. Ночью интендантский батальон дивизии «Нордланд» перегонял скот в направлении Райхенбаха.

Поздно вечером 21 февраля через командование батальонов в роты была передана следующая сводка обстановки. Сводка обстановки для полка «Данмарк», относящаяся также и к полку «Норвегия», была такова:

«Противник на всем участке дивизии «Нордланд» значительно усилился. Дивизия неимоверно растянута, и ее фланги нетерпимо протяженные. Хорошо начавшееся наступление с ограниченным успехом местного значения, освобождением Арнсвальде, застопорилось и к тому же столкнулось с сильными резервами противника. В то время как «Лангемарк» не мог взять деревню Петцник, дивизии «Нордланд» удалось взять крупные деревни Райхенбах,

Шлагентин и Шёнвердер, пробив коридор на Арнсвальде. Ввиду предстоящего контрнаступления противника принято решение об отводе войск на рубеж реки Ина. Сначала оставляется Арнсвальде, дата оставления Шёнведера еще не определена. По устному приказу начинается демонтаж телефонных линий. Отделения радиосвязи рот работают на прием. Отход начинается по ключевому слову «Адельхайд». До этого роты придерживаются всех своих старых обыкновений (сигнальные ракеты, беспокоящий огонь и т. д.) и по получении приказа об отходе тихо и незаметно отступают на фольварк Бонин. Каждая рота оставляет группу арьергарда, и та под командованием офицера, которого необходимо назначить, продолжает удерживать позицию и беспокоящим пехоту огнем имитирует наличие полного боевого состава. Арьергарду каждого батальона выделяется отделение радиосвязи, поддерживающее радиосвязь. Точное время и подробные приказы будут переданы отдельно». Едва командиры рот ознакомились со сводкой, поступил приказ об отходе полка «Данмарк»:

1. Начиная с 23 часов 21 февраля 1945 года 2-й и 3-й батальоны отходят со своих позиций на фольварк Бонин, арьергард остается на старой позиции до 1 часа 22 февраля.

2. 3-й батальон встречает арьергард на фольварке Бонин и остается до 22 февраля на фольварке Бонин арьергардом полка.

3. 2-й батальон отходит колонной через Райхенбах на Фермюле и занимает лежащую севернее Райхенбаха цепь холмов, обращая особое внимание на Петцник.

4. После прохождения арьергардов дивизии «Нордланд» (3-й батальон 23-го полка СС «Норвегия» и 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк») 2-й батальон отступает через Ину на Захан.

5. Командир 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» отвечает за подрыв моста через Ину.

6. Полк «Данмарк» сосредоточивается к востоку от Штаргарда.

В Арнсвальде начался отход боевых групп. До этого ночами город уже покинули мирные жители и раненые.

Тремя маршевыми эшелонами в 17:00, 18:00 и 19:00 город Арнсвальде оставила боевая группа Фогта, через Мариенберг – Райхенберг – Ферцолль. В 20 часов отошел арьергард под командованием оберштурмфюрера Гросса, батарея штурмовых орудий, легкая зенитная батарея и две пехотные роты. Прикрывающий Фридрихсруэ взвод Мюллера забрал и увез штурмовые орудия. Теперь город Арнсвальде был полностью оставлен. В полночь генерал-майор Фогт в Торнове доложил командующему 3-м (германским) танковым корпусом СС генералу Унрайну о расформировании своей боевой группы.

А как обстояли дела на южном фланге, прикрываемом полком «Данмарк»? Солдаты и офицеры полка «Данмарк» слышали шум непрерывного потока, текущего на север. Но они должны были остаться и прикрывать отход своих боевых товарищей!

В 23 часа 2-й и 3-й батальоны начали отход с позиций у Шёнвердера. От каждой роты на позициях еще на два часа оставались по отделению. Согласно приказу 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» занял южнее фольварка Бонин арьергардную позицию. 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» возвратился в Фермюле. Оставшиеся на старых позициях арьергардные группы сидели как на иголках. Выполнение таких заданий изматывает нервы. Взмывали в небо сигнальные ракеты, то тут, то там строчил пулемет. Унтерштурмфюрер Гордон, командир арьергарда 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк», ползал от отделения к отделению. Наконец, стрелка его часов показала 1 час; время вышло!

В 3 часа происходил мощный артобстрел старых позиций и Шёнвердера. Бойцы арьергарда довольно ухмылялись. Русские еще не заметили, что позиции пусты.

В 5 часов 22 февраля 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» занял предусмотренный приказом плацдарм у Фермюле. Из Арнсвальде по-прежнему тек постоянный поток отступающих войск, внезапно оборвавшийся с началом светового дня.

3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» занял позиции у фольварка Бонин. Лишь утром 22 февраля совет-

ские войска поняли, что немецкие позиции пусты. Они нерешительно, двигаясь на ощупь, заняли Шёнвердер. В полдень русская кавалерия атаковала фольварк Бонин. Стоявший там в арьергарде 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» отразил атаку. После этого стало тихо. В сумерках из Райхенбаха была отведена главная санитарная часть дивизии «Нордланд». В 20 часов 2-му батальону 24-го полка СС «Данмарк» было приказано сохранять бдительность, с основным вниманием на Петцник. Первые арьергардные подразделения дивизии «Нордланд» подходили и переходили по мосту через реку Ина, 2-й батальон штурмбаннфюрера Сёренсена должен был сохранять бдительность до конца. В 22 часа прошел 3-й батальон 24-го полка гауптштурмфюрера Тернедде. 45 минут спустя из Шлагентина подошел 3-й батальон 23-го полка СС «Норвегия» и перешел через мост. Затем плацдарм Фермюле оставил 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк». Штурмбаннфюрер Сёренсен отдал приказ взорвать мост через реку Ина. Команда подрывников сделала последние приготовления, поскольку еще шла 10-я рота полка «Норвегия». После прохода роты на другой берег мост взлетел на воздух.

Теперь к югу от Штаргарда протянулся новый фронт по Ине, следуя изгибам реки севернее Реетца, и затем вдоль шоссе 104 – Конраден – Хассендорф – вплоть до Вильдфорта.

Советские армии готовились к последнему штурму, который должен был расколоть группу армий «Висла» пополам. Второй удар был нацелен на Штеттин (Щецин), и он должен был уничтожить немецкие войска в Восточной Померании, в том числе и соединения 3-го (германского) танкового корпуса СС. Немецкие войска перегруппировывались. Полк СС «Данмарк» передислоцировался в район Барскевитц – Далов и в течение 24 февраля проходил через Штаргард в район к югу от города, сменяя одну из частей. Распределение по участкам: к западу – 3-й батальон, Ланге-Берг – Штрезен. К востоку – 2-й батальон, Штрезен – Фауле-Ина со стыком с позициями дивизии «Валлония». Полковой командный пункт в имении Клютцов.

#Далее на восток стояли: дивизия СС «Валлония» в районе с обеих сторон от Кремцова; южнее Цаделова – Захана два батальона дивизии СС «Лангемарк»; у Ферцолля батальон дивизии сопровождения фюрера; до Альтенведелля – 23-й полк СС «Норвегия»; к западу от Реетца до вокзала Конраден – 39-й полк СС «Де Рёйтер»; у Штайнберга 5-я егерская дивизия и у Хассендорфа – боевая группа Шульц-Штреека; на стыке с ней 10-й танковый корпус СС под командованием генерала Краппе.

28 февраля началось советское наступление на центральном участке фронта группы армий «Висла». Оживление наблюдалось также и на западном участке фронта в Восточной Померании.

На рубеже реки Ина усилился натиск противника на дивизию «Нидерланды», удерживавшую кладбище Реетца и шоссе 104. К югу от Штаргарда русские также прощупывали немецкий фронт. Жестокий огневой налёт обрушился на позиции 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк», который прикрывал важное шоссе 158 в районе Ланге-Берг – между Мадю-Зе и Фауле-Ина, единственное, ведущее в Штаргард. 2-й дивизион 11-го артиллерийского полка СС отвечал на огонь и обстреливал деревни Варнитц и Крюссов. На участке у Штрезена царила тишина, но сведения о противнике, сообщаемые передовыми наблюдателями 8-й и 12-й рот полка «Данмарк», а также 2-го дивизиона 11-го артиллерийского полка СС, стремительно сменяли друг друга. Войска противника, пехота, артиллерия, автомобили и танки двигались с востока на запад. Новые направления их главного удара теперь южнее Штаргарда и между озером Мадю-Зе и Пиритцем. 28 февраля в результате разведывательных данных на немецкой стороне царила нервозность.

54-й артиллерийский полк СС дивизии «Нидерланды», который от Нарвы с двумя легкими дивизионами постоянно находился в эпицентре боев, в Померании начал формирование тяжелого дивизиона. Личный состав оставил легкие батареи. Командиром нового дивизиона стал штурмбаннфюрер Хофер. Не хватало орудий и тягачей. 9-я батарея должна была получить 88-мм зенитные орудия. Но

посреди формирования и выдвижения началось новое советское наступление.

Почти одновременно с ударом в сторону Балтийского моря из района Нёйштеттина началось и советское наступление на Штеттин. Советское руководство решило сначала захватить Восточную Померанию, а затем нанести решающий удар на Берлин.

1 марта 1945 года позиции 3-го (германского) танкового корпуса СС содрогнулись от ударов советской артиллерии и танковых соединений. Массированные пехотные формирования атаковали по всему фронту корпуса. Под тяжестью советских ударов фронт ломался во многих местах.

На участке 3-го (германского) танкового корпуса СС 1 марта определились два направления советских главных ударов: на Фауле-Ина, у Петцника, Браллентина и Репплина, и второй – на Реетц.

Занимавшие позиции у Браллентина и Репплина на Фауле-Ина обескровленные роты дивизии СС «Лангемарк» (даже не полк по численности) были смяты. Русская пехота и танки взяли Браллентин и Репплин и устремились оттуда на север через Ину. Скоро она тоже в руках Жукова, и в полдень 1 марта русские танки уже перед Шёнбергом на шоссе 104. Стоявшие в Коллине и Штребелове солдаты и офицеры дивизии СС «Валлония» держались, но вынуждены были пропускать поток советских войск, идущий по их флангу, не имея возможности ему помешать. Уже заметно сказывалась нехватка боеприпасов для тяжелых орудий. Дивизия СС «Валлония» получила приказ оставить Коллин и Штребелов и всеми силами удерживать деревню Кремцов, чтобы перекрыть важное шоссе на Штаргард. Удерживать Кремцов!

Второе направление главного удара – Реетц. Здесь оборона тоже рухнула под ударами советской артиллерии и танков. 49-й полк СС «Де Рёйтер» оберштурмфюрера Ломанна вынужден был отступить. Русским танкам и следующим за ними пехотным частям удалось овладеть важным шоссе 104. Полк «Де Рёйтер» отошел к северу и занял оборону в Фалькенвальде. Здесь также расположился

полковой командный пункт и командный пункт 3-го дивизиона 54-го артиллерийского полка СС. Подразделения 2-го батальона 49-го полка СС «Де Рёйтер», прикрывавшие Конраден (к северо-востоку от Реетца), потеряли соединение с другими частями и отступили на север.

На командном пункте корпуса одно донесение сменяло другое. Советские танки повсюду! Генерал Унрайн и начальник штаба, оберштурмфюрер фон Бокельберг, видели лишь одну возможность: разворот восточного фланга у Реетца на запад на Фрейенвальде, с центром поворота Штаргард, который до сих пор удерживался. Шоссе 158 (Штаргард – Фрейенвальде) служило тыловым рубежом. Немногочисленные немецкие танки малыми группами приказами бросали с одного участка на другой. Танки и штурмовые орудия вновь были становым хребтом обороны сильно потрепанных батальонов. Но они не могли противостоять огромному танковому превосходству советских войск^[24]. Кроме того, постоянно не хватало боеприпасов и топлива, поскольку интендантские части больше не находили «свои» танки. Например: во второй половине дня 1 марта в Барскевитце обоз «Данмарка» внезапно увидел, что напротив стоит советское танковое соединение, и в последнюю минуту отошел на Далов. В Рафенштайне стало необходимым уже в первой половине дня увести в Фалькенвальде стоявшие на позициях беззащитные батареи 3-го дивизиона 54-го артиллерийского полка СС из-под удара советских танков. Под Заатцигом обоз «Лангемарка» был захвачен врасплох передовым отрядом советских танковых частей. По обе стороны шоссе 104 положение совершенно неясное.

Части боевой группы «Лангемарк» сосредотачивались в Панзине и Вулкове. Оберштурмфюрер Ломанн создал

со своим 49-м полком СС «Де Рёйтер» в Фалькенвальде оборонительное прикрытие. При переформировании 49-го полка в него вошли подразделения 11-го противотанкового дивизиона СС, прикрывавшие Реетц с северо-востока. Удержать Фалькенвальде! Районом сосредоточения дивизии «Нидерланды» 2 марта стала деревня Касхаген, в 2 км к северу от Якобсхагена. В 5 часов 49-й полк находился в районе Фалькенвальде. Рядом находилась 3-я рота саперного батальона дивизии «Нордланд». Ломанн создал в Якобсхагене новую позицию. В процессе переформирования появились 20 советских танков, 10 удалось подбить. Оберштурмфюрер Ломанн приказывает: «Отходить на Балль!» Чуть позже он получил ранение. Подразделения 2-го батальона 49-го полка, рассеянные под Конраденом, в конце концов присоединились к подразделениям 11-го зенитного батальона СС, стоявшего в Якобсхагене. Главные силы дивизии СС «Нидерланды» двигались через Балль – Лангенхаген и вечером были в Фрейенвальде. Другие части в 14 часов находились в Ревинкеле. Танки «Иосиф Сталин», наступая, обстреливали проселочные дороги на Шарлоттенфельде, по которым отступали подразделения 54-го артиллерийского полка СС. Заторы становились неизбежными. Грузовики застревали, танки «Иосиф Сталин» стреляли. 1-я батарея 54-го артиллерийского полка потеряла свои орудия. 1 марта штаб корпуса передислоцировался в Даарц. Продолжались усилия штаба снова наладить управление войсками. Как теперь, 2 марта, выглядела обстановка у Штаргарда?

Ночью 2 марта 24-й полк СС «Данмарк» был сменен пехотным батальоном, сосредоточился в Клютцове и через Штаргард моторизованным маршем двинулся на Далов. В нескольких километрах за Штаргардом 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» остановила полевая жандармерия. В запечатанном конверте новый боевой приказ штурмбаннфюреру Сёренсену: «2-му батальону 24-го полка СС «Данмарк» проехать в Фрейенвальде! Там в дивизии «Нидерланды» доложить о прибытии в резерв корпуса! Откомандировать офицера для поручений в штаб корпуса в Даарц!»

Батальон разместился в большом здании с залами. Ночь прошла спокойно. Тем временем дивизия «Валлония» 2 марта сдерживала врага на своих позициях у Штрезена и Кремцова, и особый пример стойкости показывал батальон штурмбаннфюрера Матье в Кремцове; фламандцев боевой группы «Лангемарк» оттеснили на Вулков и Царциг. Фламандцы оборонялись отчаянно, но перевес сил противника был слишком велик. По линии Барскевитц – Бухе – Ревинкель напирали советские танковые части, авангард которых уже 2 марта атаковал шоссе 158 (Штаргард – Фрейенвальде). Все имевшиеся танки и штурмовые орудия дивизии «Нордланд», а также последние танки «Тигр» 503-го тяжелого танкового батальона СС штурмбаннфюрера Херцига по линии Трампке – Шёнебек – Фоссберг пошли в контратаку на юго-восток. Русские отступили перед атакой немецких танков.

Вечером и ночью 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» занял позицию по обе стороны от Бухе. Три оборонявшихся здесь танка отошли. Бухе заняла 9-я рота 24-го полка СС «Данмарк», представление об этом дает донесение командира роты унтерштурмфюрера Биркедаль-Хансена:

«9-я рота должна занять южную окраину Бухе и через патрули поддерживать связь с 10-й ротой, располагающейся на позиции в 2 км. Русские из Бухе изгнаны. Повсюду лежат трупы женщины и детей, раздавленные советскими танками при попытке к бегству. Южную часть деревни прикрывают 2 немецких танка; перед ними 5 коптящих подбитых T-34. Получив инструктаж о ситуации, наши танки отошли. Из своих двух взводов 1-й взвод я располагаю в южной части деревни у моста, который образует проход между двумя озерами к деревне. 2-й взвод занимает позицию в северной части. В 23 часа (2 марта) подошли 6 русских танков с сидящей на них пехотой и уничтожили 1-й взвод южнее моста. Тем не менее вместе со 2-м взводом и двумя противотанковыми пушками к северу от моста удается создать новую оборону и закрыть подходы. Ночью отражены многочисленные атаки пехоты на мост. Призывы о поддержке танками и артил-

лерией остаются без ответа; их здесь больше нет! Конец близок.

В 06:00 3 марта русские наступают. Обе наши противотанковые пушки обнаружены, и T-34 уничтожает их, прежде чем те успевают открыть огонь. Командир 2-го взвода выстрелом из «Панцерфауста» подбивает русский танк. Но другой танк прорывается в северную часть деревни.

Поступает приказ на отход вдоль озера на Мариенфлисс. На полдороге танк отрезает путь к отступлению. «Панцерфауст» пролетает мимо. Вражеский танк ставит дымовую завесу. Под прикрытием завесы остаткам роты удалось добраться до Мариенфлисса. В этот момент Мариенфлисс с востока как раз обходит советская пехота. Идем дальше до Трампке!

В Трампке 9-я рота добралась в составе всего 20 человек. Подходит 10-я рота. Она также понесла большие потери. К западу от Трампке мне с унтерштурмфюрером Трокильдсеном (командиром 11-й роты 24-го полка СС «Данмарк») удалось вновь вернуть на позицию остатки батальона, но вскоре масса русских танков подошла и сюда и выбила нас с позиции. Мы стреляем из двух «Панцерфаустов», вражеские танки немного отступают; после того мы добрались до Далова.

3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» занял оборонительную позицию».

В предрассветных сумерках 3 марта танковый разведывательный батальон 11-й дивизии СС «Нордланд» стоял в Фоссберге и по обе стороны от него. Мы процитируем рапорт командира минометного взвода 3-й роты:

«Население покинуло Фоссберг заблаговременно. Расположив на позиции свои минометы, я с обершарфюрером Кунце иду искать квартиру, чтобы немного поспать. В одном из брошенных домов мы находим две кровати; матрасов и перин нет.

Адский грохот пробудил нас ото сна. Мы испуганно вскакиваем и бежим на кухню. Крах! Боль в барабанных перепонках. Мы оглядываемся и видим, как поднимается пыль и стена падает на кровать, где только что спал Кунце. «Снова повезло!» – ревет Кунце убегая.

Пригнувшись, мы мчимся к нашей машине. Линденау несется нам навстречу и кричит: «Мы влипли! Русские T-34 на западном въезде в деревню!»

Затем грохот танковых пушек. С восточного въезда возвращаются другие бойцы батальона и докладывают: «Мощная вражеская атака на деревню!»

2-й взвод спешит на подкрепление к восточной окраине. Превосходство противника в силах подавляющее.

«Королевский тигр» катит по деревне и занимает всю деревенскую улицу. Комендант, унтершарфюрер, выбежал вперед и указывает огромному танку дорогу к западному въезду в деревню.

На извилистой улице уже стоят десять T-34 и ждут «Тигр», который остановился. Грохот танковых пушек. Через 4 минуты четыре тридцатьчетверки горят; остальные обращаются в бегство^[25].

– Прочь из деревни! – раздается следующий приказ.

На бешеной скорости проносимся мимо подбитых вражеских танков. На виадуке машина застревает. В 150 метрах я вижу три русские противотанковые пушки на позиции. Дымовые шашки делают нас невидимыми. Наш автомобиль снова может ехать, и мы устремляемся на юго-запад.

Несколько километров несемся, пытаясь скрыться. Перед нами небольшая деревня, на подъезде к которой русские заняты тем, что отцепляют небольшую повозку от противотанковой пушки. На бешеной скорости машина командира проносится мимо повозки. Моей машине уклоняться больше некуда. Повозка разбивается о броню моей машины (очевидно, речь идет о бронетранспортере. – Ред.).

Русские прорываются отовсюду. Пытаемся занять отсечную позицию, но скоро в вышедший из машин личный состав летят мины. И здесь уже русские! Отходим дальше!»

И еще немного о боях за Фрейенвальде. 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» на стыке с дивизией СС «Нидерланды» передислоцировался на позиции на северо-востоке города; 6-я рота южнее, 7-я рота севернее выездной магистрали на Штайнхёфель-Нёблин. Но прежде чем роты окопались, подошли русские танки. Штурмбаннфюрер Сёренсен отдал приказ на отход на окраину города, где роты на заранее подготовленной позиции отразили атаку противника. Только 1-й взвод 6-й роты не смог отойти своевременно. С озером Гроссен-Штарлиц-Зе за спиной обершарфюрер Пош со своим взводом вел неравный бой. Советские войска атаковали с трех сторон. Люди Поша отчаянно оборонялись. Советские войска не могли здесь пройти. Тогда русские выдвинули вперед 6 танков, которые с 300 метров последовательно один за другим расстреливали одиночные стрелковые окопы. Взвод Поша таял, не имея возможности приблизиться к танкам. В последнем отчаянном усилии оставшиеся бойцы взвода, ведя огонь из автоматов, пулеметов и бросая ручные гранаты, начали отход вдоль южного берега озера, но до южной окраины Фрейенвальде добрались только обершарфюрер Пош и еще 4 бойца. Еще пятеро попали в плен, остальные погибли.

3 марта на позиции на окраине города Фрейенвальде немецкие подразделения отражали все новые и новые вражеские атаки. Массированный огонь тяжелых орудий накрывал скопления противника. К северу и югу от города

наблюдались перемещения советских войск в западном направлении. Город беспрерывно обстреливала вражеская артиллерия. 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» через командный пункт 54-го саперного батальона СС поддерживал связь с полком «Данмарк». 5-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» задействован для флангового прикрытия на северной окраине Фрейенвальде. В это время на восточной окраине Штаргарда в этот день вновь шли ожесточенные бои, остатки дивизии СС «Валлония» еще стояли на позициях южнее города в деревнях Клютцов и Виттихов и отражали все атаки советских войск с юга и юго-востока. Только ночью частям дивизии СС «Валлония» удалось отойти дальше на запад, чтобы обойти Штаргард и занять оборону на северной окраине города Штаргарда. 3 марта города Штаргард и Фрейенвальде еще удерживались, но оборона между этими городами была сломлена. Немецкое командование пыталось организовать новый рубеж обороны по линии Штаргард – Массов; это означало дальнейший поворот северного фланга фронта корпуса на запад. Таким образом, завершался поворот 3-го (германского) танкового корпуса СС с линии запад – восток на линию юг – север.

В 17 часов адъютант задействованного на том же участке саперного батальона дивизии «Нидерланды» оберштурмфюрер Шоофс докладывал об обстановке командиру 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк»: «Противник стоит к северу от города. Ситуация там неясная. Фоссберг к югу от Фрейенвальде в руках русских. Противник большими силами перешел шоссе Фрейенвальде – Штаргард и продвигается на запад!»

Под покровом темноты большие силы русских подо шли к немецким позициям на окраине города, чтобы внезапно взломать их на рассвете: нередко применявшаяся в последнее время тактика боя. Оберштурмфюрер Шоофс докладывал в 22 часа штурмбаннфюреру Сёренсену: «При ухудшении ситуации предусмотрено оставление города Фрейенвальде. Шоссе на Канненберг как единственная дорога на запад еще свободно. Собственные зенитные подразделения

и подразделения танкового батальона дивизии СС «Нордланд» задействованы в районе Зассенберга».

В 01:55 во 2-й батальон полка «Данмарк» поступил приказ об отходе: «2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» начиная с 02:30 4 марта снимается со своей позиции и до 06:00 как арьергард занимает вокзал и железнодорожную линию. В 06:00 дальнейший отход батальона на Карков. Карков необходимо удерживать до 09:00. В 09:00 дальнейший отход в качестве арьергарда на Канненберг. Там будет произведен инструктаж офицером по особым поручениям дивизии «Нидерланды».

Дивизия «Нидерланды» незаметно оставила позиции. 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» согласно приказу занял вокзал и железнодорожную линию. До 06:00 ушли последние воинские формирования – среди них три 88-мм пушки зенитного дивизиона. С юго-востока противник ещё раз нерешительно нажимал. 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» продолжал отступать и до 09:00 занял в Каркове новую арьергардную позицию. Затем отошел дальше на Канненберг.

Канненберг весь день успешно обороняли 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк», 54-й саперный батальон СС и подразделения парашютного полка Шахта. Южнее, под Зассенбургом и Россовом, держала оборону заградительная группа Кауша (подразделения 11-го танкового полка СС и 11-го зенитного дивизиона СС). Под населенным пунктом Альт-Дамеров стояли подразделения 11-го танкового разведывательного батальона, а в районе селений Китциг – Буххольц подразделения полков «Норвегия» и «Данмарк». В утренние часы (5 марта в советских источниках. – Ред.) был потерян Штаргард. По всей линии советские войска продолжали наступать на запад, а измотанные, обескровленные немецкие соединения вели с ними неравные бои.

Снова и снова обнаруживалось, что русские быстро развивают наступление и не дают немцам времени на создание нового переднего края обороны. Поэтому с 4 марта 1945 года немецкая оборона развалилась.

В 18:30 поступает радиограмма подразделениям в Канненберге: «Собственные силы – начиная с 21:00 часов – отходят на Массов!»

Утром 5 марта лесными дорогами 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» через хуторок Виттенфельде подошел к померанскому городку Массов.

Стремительно развивающееся наступление противника заставляло немецкое командование спешно возводить новый передний край обороны к востоку от Массова в оборонительном районе дивизии «Нидерланды». Суровая необходимость требовала от генерал-майора ваффен-СС Вагнера быстрых действий. Войска были разбросаны и перемешаны, но утром 5 марта передний край обороны проходил к востоку от Массова. На севере, напротив Фрайхайде, фланг прикрывал 51-й саперный батальон СС. К востоку от шоссе на Фрайхайде с отступающим назад северным флангом позиции занимал 115-й разведывательный батальон. От высоты 85 с юга примыкали позиции 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк». Прикрытие шоссе на Фалькенберг принял на себя парашютный полк Шахта, а далее на юг, к востоку от Даарца, заняли оборону оставшиеся части дивизии «Нидерланды». День 5 марта был полон боями. По шоссе на Фалькенвальде противник перешел в наступление, которое отразили десантники. Южнее противник осуществлял ожесточенный натиск на дивизию «Нидерланды», и она лишь с большим трудом отразила все атаки. Подтянув артиллерию, противник непрерывно обстреливал Массов и Даарц. У высоты 85 была отражена вражеская разведка боем. После этого мощные соединения противника устремились севернее. В полдень 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг» вела ожесточенные бои в Нойендорфе, северо-западнее Массова. Русские отошли дальше к северу и заняли населенный пункт Шпек по шоссе на Голлнов. В немецком фронте обороны повсюду зияли бреши. 54-й саперный батальон СС был переброшен для усиления на другой участок фронта. 115-й разведывательный батальон растянул свой северный фланг на запад. 5-я рота полка «Данмарк» также для прикрытия была переброшена севернее и заняла лесни-

чество Массова, а стоявшая там разведывательная группа (разведдозор) получила приказ отступить при приближении противника.

При Парлине и Ленце подразделения полка «Норвегия» и разведывательный батальон дивизии СС «Нордланд» отражали вражеские атаки. Восточнее Мулькентина занимал оборону 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк». В Любове, Саарове и Зеефельде оборонялись остатки дивизии СС «Валлония». Южный фланг фронта корпуса тем самым вновь завис на северной оконечности озера Мадю-Зе.

3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» 5 марта вел тяжелые бои к востоку от Мулькентина. Уже утром перешли в наступление советские пехота и танки. Ротам, в которых осталось всего по 30 человек (при штатной чиленности около двухсот), приходилось в среднем прикрывать участок в 600–800 метров, а это неразрешимая задача. Одними «Панцерфаустами» с танковыми армадами врага справиться было нельзя. Иного противотанкового оружия не было. На хуторе Зеехоф оборонялась 9-я рота 24-го полка СС «Данмарк», севернее, у кирпичного завода, 14-я рота того же полка.

Подразделениям полка «Данмарк» приходилось отступать. Но бывало и так. Русским нужно было подтянуть свои тяжелые орудия и заправить танки. Едва вражеские танки отошли, 13-я и 14-я роты 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» перешли в атаку и закрепились на новой позиции. Менее удачно складывался день на участке фронта 28-й дивизии СС «Валлония». Растаявшие до слабого полка валлоны на рассвете 5 марта находились в Любове и Саарове. Две эти деревни располагались по обе стороны Ины. Левый берег реки – высокий и порос деревьями. Правый берег гол и пересекался только железнодорожной насыпью, проходящей к западу от домов Любова. 15 тяжелых советских танков наступали на Любов с востока. Без противотанковой обороны валлоны были беспомощны. В отчаянных ближних боях батальоны «Валлонии» были рассеяны, некоторым подразделениям удалось перейти через Ину у Саарова.

Наступающие шли дальше. Скоро 21 советский танк в сопровождении пехоты стоял на южной окраине Саарова.

#Под ударами снарядов танковых пушек рушились дома. Танки покатили через деревню на север. Один из валлонов прятался за открытыми церковными воротами и выстрелом из «Панцерфауста» подбил головной танк. Наступление застопорилось. Валлоны отошли на запад.

Другие части дивизии «Валлония» в это время оборонялись в Зеефельде. Здесь атаковал 41 вражеский танк. Оберштурмфюрер Дегрийе привлек к отражению танковой атаки стоявшую поблизости артиллерию. Огонь по советским танкам прямой наводкой отразил атаку. Танки отступили.

6 марта 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг» успешно оборонялась в Нойендорфе. В районе Даарц оборонялись части 23-й дивизии СС «Нидерланды». В 10:00 русские без боя заняли лесничество Массова. Дальше на северо-западе бои шли на шоссе на Голлнов. Силы противника просочились между Нойендорфом и Массовом и угрожали артиллерийским позициям под Резелем. Артиллеристы артиллерийского полка дивизии «Нидерланды» заняли ближние оборонительные позиции.

6 марта тяжелые бои шли вдоль автобана. Полк «Норвегия» со сдерживающими боями отходил на Вахлин. К вечеру русские массированными танковыми силами утвердились восточнее Гросс-Вахлина и Кляйн-Вахлина. Здесь в арьергарде находился разведывательный батальон дивизии «Нордланд».

На крестьянском подворье, занимавшем почти весь холм, позицию занял минометный взвод 3-й роты разведывательного батальона «Нордланд» и вел огонь по противнику. Вражеская артиллерия обстреливала населенный пункт. Немецкие войска отступали, танки и пехота русских напирали. Пришло время для минометов 3-й роты разведывательного батальона. «На двадцать больше, Эрих!» – передал корректировщик огня. Лихорадочно работали бойцы, мина за миной вылетали из стволов 81-мм минометов.

«Отлично! На тридцать меньше, Манфред. Пять мин!»

Расчеты работали быстро, меняли цели, наводили на новые цели, корректировали и снова их меняли. Другие взводы отражали натиск советских войск.

Русская артиллерия осыпала Вахлин снарядами. Стропила разлетались на мелкие куски, полыхали языки пламени, озаряя наступившую ночную тьму. Связь с корректировщиками огня оборвалась. Тем не менее минометы продолжали стрелять по отдельным точкам вероятного положения целей. Повсюду горели дома. Удушливый густой дым забивал легкие. В опасной близости строчили русские пулеметы. Уже всего в 200 метрах находились русские танки. «Назад! Уходим!» – поступил приказ на отход от командира роты. Взревели моторы, машины выехали с подворья и устремились через поля на запад.

Массов еще держался, но его атаковали с трех сторон. Это грозило окружением!

Штурмбаннфюрер Сёренсен, командир 115-го разведывательного батальона, майор Вольф и командир парашютистов майор Шахт представили на рассмотрение бригаденфюрера (генерал-майора) ваффен-СС Вагнера план отвода войск. Вагнер запросил штаб корпуса. Из корпуса радировали в ответ: «Теперешний передний край обороны необходимо удержать!» Офицеры как крайнюю меру в случае окружения Массова рассматривали возможность разделения рот на партизанские группы. Усиливалось охранение на командных пунктах. Радисты, шоферы и солдаты обоза взяли в руки оружие. 7 марта в 3 часа все же поступил приказ на отступление. Роты сразу же отошли и соорудили новую оборону по линии Резель, в основном районе которой занимал позиции 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк». 5-я и 7-я роты полка «Данмарк» заняли позиции на южной окраине Резеля, на дороге в Массов. Уже в 09:00 7-я рота вступила в соприкосновение с противником. Около 60 русских солдат подошли вплоть до 50 метров к линии обороны. Контратака 7-й роты отбросила русских.

В это время разгораются ожесточенные бои за Даарц. Дивизия «Нидерланды» больше не могла его удерживать и отошла. Чуть позже потерян Розенов. Положение и на юго-западе от Резеля становилось критическим. Мощные сосредоточения войск противника у Даарца позволяли продолжать атаки. Контратака на Розенов была отбита. В 16:30 произошел мощный огневой налет на восточную часть

Резеля, за которым последовала вражеская атака на Даарц. Бойцы 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» и 115-го разведывательного батальона отбивались, но затем, вследствие возникших южнее брешей в линии фронта были вынуждены отойти и растянуть позиции в Резеле в три стороны. Вечером немецким войскам в Резеле поступил следующий приказ: «Противник занял Голлнов. Дивизия «Фрундсберг» уже отступает из района Нойендорфа на Люттгенхаген. Собственные силы в Резеле в 20:30 отходят через Гроссенхаген в распоряжение командного пункта дивизии «Нидерланды» в Люттгенхагене. Рекомендуется большая срочность, так как передний край обороны по обе стороны уже оставлен. Высока вероятность внезапного нападения с севера и юга».

Как выглядела ситуация 7 марта 1945 года южнее?

23-й полк СС «Норвегия» вел ожесточенные бои по обе стороны от автобана. В Хинцендорфе сосредоточивались остатки зенитного батальона дивизии «Нордланд» и передислоцировались на позиции на восточной окраине. Уже в утренние часы происходило наступление советских танков и пехоты на Хинцендорф. Зенитки «Нордланда» отразили атаки многочисленных танков, их остатки отступили. Далее на юге, к юго-западу от Бруххаузена, оборонялся 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк». И здесь танковая атака в сопровождении пехоты. 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» отступил на опушку леса. Подтянулись два собственных танка, они пошли в контратаку вместе с 3-м батальоном 24-го полка СС «Данмарк» и отбросили советские войска.

Усилился натиск противника на Хинцендорф. В вечерние часы началась новая, значительно более мощная танковая атака при поддержке пехоты, но наступление русских было остановлено. Русская артиллерия вела огонь непрерывно; Хинцендорф горел со всех сторон. Штаб дивизии «Нордланд» под мощным обстрелом из Хинцендорфа передислоцировался в Карлсбах, а ночью еще дальше назад в Аугуствальде.

Вечером с остатками своего зенитного дивизиона штурмбаннфюрер Курц отошел в перелесок на юге Хинцендор-

фа. Тем временем Хинцендорф заняли советские войска, и теперь по нему вели огонь зенитки. В полночь остатки зенитного батальона дивизии СС «Нордланд» отошли в направлении Аугуствальде. В этот день произошла еще одна атака на позиции 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк», занявшего позицию на опушке леса к востоку от Каролиненхорста. Южный фланг 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк», где оборонялись штурмовой и саперный взводы, атаковала советская кавалерия. Всадники приблизились на 150 метров, а затем разверзся ад. Помимо пехоты огонь по приближающейся кавалерии открывали два 20-мм зенитных орудия 14-й роты 24-го полка «Данмарк» и косили ее. 3-й батальон 24-го полка «Данмарк» и зенитный дивизион почти одновременно отступили на Аугуствальде и Хоенкруг. В 2 часа 8 марта штурмбаннфюрер Сёренсен привел свой 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» к командному пункту дивизии СС «Нидерланды» в Люттгенхагене. Батальон тотчас был направлен дальше, и в 7 часов он вошел в Кристиненберг. Дивизия «Нидерланды» до рассвета оставила арьергард в Люттгенхагене. Таким образом, численно уступавшие русским немецкие воинские соединения день за днем отбрасывались все дальше на запад. В наскоро создаваемой обороне повсюду зияли бреши, и, прежде чем немцы успевали по-настоящему выстроить передний край обороны, русские уже прорывались снова. Это были безнадежные бои, которые немцы вынуждены были вести ради спасения гражданского населения Померании, дав ему возможность эвакуироваться. Множество обозов тянулись на запад. Советские самолеты безжалостно обстреливали их из бортового оружия. На шоссе Штаргард – Фрейенвальде одна из колонн была накрыта бомбами и огнем самолетов. Тяжела была участь неэвакуировавшегося гражданского населения в Райхенбахе, Шлагентине и всех временами отбиваемых немецкими солдатами деревнях. Нередко немецкие солдаты видели расширенные от ужаса женские глаза. Это снова и снова придавало солдатам сил держаться даже в безнадежном положении до того, пока последние гражданские лица покинут населенные пункты.

#Разведгруппы 1-й и 2-й рот разведывательного батальона дивизии «Нордланд» ежедневно совершали вылазки в расположение противника, получая примерное представление о тактике. Унтерштурмфюрер Андерсен и унтершарфюрер Иле были самыми удачливыми командирами разведгрупп.

В заключение следует сказать, что величайшим тактическим достижением явилось то, что корпус под мощнейшим натиском противника и при абсолютном вражеском превосходстве в воздухе не развалился, а в сложном повороте в условиях постоянной передислокации командного пункта корпуса и периодически отказывающей связи отступил с линии восток – запад на линию север – юг.

Душой такого тактического руководства наряду с командиром 3-го (германского) танкового корпуса СС, генералом Унрайном, был его начальник штаба, оберштурмфюрер фон Бокельберг, чей острый ум почти математически рассчитал сложнейшую операцию. Без такого мудрого руководства вся отвага солдат была бы напрасной.

Приведенные далее воспоминания офицера для поручений позволяют ощутить чудовищное напряжение тех дней. «Как офицеру для поручений 1-го батальона (гауптштурмфюрера Эртеля) в то время мне не было покоя. Поскольку связь часто обрывалась или информация из дивизии не давала ясной картины, мне приходилось ежедневно по два или три раза ездить в дивизию. Можно представить, что это означало днем при вражеском превосходстве в воздухе и ночью при неясной линии фронта. Порой мне приходилось с бронированной радиостанцией проводить ночь у какого-то моста, чтобы наблюдать отход наших войск и, наконец, подрыв моста и докладывать об этом в корпус. Однажды я возвращался на командный пункт корпуса и понял, что командный пункт уже оставлен и занят русскими. Нужно было обладать шестым чувством и хорошим знанием обстановки, чтобы не угодить к противнику еще раз».

Глава 20. Плацдарм Альтдамм

5 марта 1945 года советские и польские дивизии вышли к Балтийскому морю под Кольбергом. До 18 марта окруженный Кольберг оборонялся. Последних защитников эвакуировали морем.

Из района Кольберга – Польцина последовали два удара в направлении на запад; один был нацелен на Дивенов, другой в юго-западном направлении через Голлнов на Штеттин.

В начале марта боевая группа Шайбе и штабная и интендантская рота противотанкового дивизиона 11-го артиллерийского полка СС с боями отступали через Польцин и Кольберг на плацдарм у Дивенова. Штабная и интендантская рота под командованием гауптштурмфюрера Кюля попала в котел под Кольбергом, но им удалось прорваться и с минимальными потерями выйти к своим у Дивенова. Эти силы 3-го (германского) танкового корпуса СС 12 марта перешли через Одер. 7 и 8 марта 1945 года обескровленные воинские соединения 3-го (германского) танкового корпуса СС заняли плацдарм у Альтдамма, который пока соединялся с плацдармом Грайфенхагена.

Утром 8 марта 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» находился в Кристиненберге северо-восточнее озера Дамшен-Зе (Домбе). Одна за другой прибывали в этот район всё новые немецкие части.

Северную часть плацдарма от Любцина до Хорнскруга в следующем порядке занимали: рота морской пехоты, остатки 2-го батальона 21-го полка 10-й танковой дивизии СС «Фрундсберг», 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк», остатки 115-го разведывательного батальона, парашютисты (Шахт), остатки 23-й дивизии СС «Нидерланды», артиллерийский полк дивизии «Нидерланды» в районе Биркхорста. За этот участок фронта отвечала дивизия «Нидерланды». Среднюю часть, Хорнскруг и автобан обороняли разведывательный батальон 11-й дивизии СС «Нордланд» и остатки 23-го полка СС «Норвегия».

С юга примыкали позиции 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк», подразделений саперного батальона и зенитного батальона 11-й дивизии СС «Нордланд» (Розангартен).

У Хёкендорфа и Финкенвальде оборонялись остатки 27-й дивизии СС «Лангемарк» и 28-й дивизии СС «Валлония». Уже в 12 часов 8 марта противник начал оказывать сильное давление на боевое охраненияе 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк», которое отступило. Следующая вражеская атака отбросила 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» и 115-й разведывательный батальон из Зофинталя и Рёрхена. Поскольку была опасность оказаться отрезанными, штурмбаннфюрер Сёренсен приказал отступать на Фридрихсдорф. Сильно растянувшись, бойцы подошли к местечку. Огонь противотанковых пушек и пулеметов вынуждал рассредоточивать отходящие части. Майор Шахт, командовавший на этом участке, приказал перейти в контратаку. Группы развернулись, усиленные 5-й ротой 21-го полка 10-й танковой дивизии СС «Фрундсберг».

Тем временем унтерштурмфюрер Штипперитц и офицер для поручений 115-го разведывательного батальона были в неведении о развертывании пятью подразделениями контратаки на Зофинталь и об оттеснении русских до высоты с церковью. Снова был занят старый передний край обороны, хотя удерживать его становилось все труднее. Русские вывозили на позиции на опушке леса к северо-востоку от Зофинталя и Рёрхена все больше тяжелой артиллерии, и от них нельзя было скрыть ни одного движения в деревне. Вплоть до Фухсберга передний край обороны оставался открытым. Во второй половине дня противотанковые пушки и минометы вели огонь с чередующейся интенсивностью. Вечером автомобиль продовольственного снабжения 6-й роты полка «Данмарк» был уничтожен снарядом противотанковой пушки; фельдфебели Шписс и Кох убиты. Оборонявшаяся в северной части Зофинталя рота осталась без подвоза продовольствия.

В 21 час противник перешел в наступление от церкви на северную часть деревни. Бойцы оберштурмфюрера

Энгельбрехта отбивались ручными гранатами и автоматным огнем. Посередине деревни атака захлебнулась. Оберштурмфюрер Энгельбрехт привел в порядок свои взводы и отделения. В 4 часа (9 марта) он услышал, как перед его позициями разворачиваются танки и команды к бою.

Передний край обороны был немного отведен для улучшения сектора обстрела. В 7 часов на Зофинталь – Рёрхен обрушился сильный минометный огонь, за которым последовала атака танков, поддерживаемых пехотой. Бой шел за каждый дом. Вот один танк «Иосиф Сталин-2» замер, подбитый «Панцершреком». Боеприпасы и ручные гранаты подходили к концу. В южной части деревни обороняющихся – из «Данмарка», «Фрундсберга», 115-го разведывательного батальона и десантников – теснили, но они пока держались. Для поддержки подошли три немецких танка, но дошли только до Кристиненберга; через открытые участки на Рёрхен продвинуться было невозможно. Непрерывно вели огонь советские противотанковые пушки, и под огнем оказывались даже раненые, по лугам отползающие на Фридрихсдорф.

В 13 часов советские войска начали наступление с новыми силами, поддерживаемые одним танком и несколькими САУ. С востока оставшиеся подразделения 115-го разведывательного батальона и парашютисты снова встретили наступление огнем и отразили его. Силы державшихся в южной части селения бойцов 6-й и 7-й роты полка СС «Данмарк» были на исходе.

В 14 часов поступает приказ на отход в Фридрихсдорф. С большими интервалами бойцы бегут по открытой местности. По ним стреляют противотанковые пушки и минометы. Почти без потерь они добрались до Фридрихсдорфа. Командиры 6-й и 7-й роты собирали бойцов; подошел штурмовой взвод батальона. Шоссе на Кристиненберг, а также северную окраину Фридрихсдорфа прикрывали два своих танка. На восточной окраине снова была немедленно занята позиция. Боевая численность 6-й и 7-й роты «Данмарка» и штурмового взвода уже 2/5/30. То же и в частях и подразделениях дивизии «Фрундсберг», 115-го разведывательного батальона и парашютистов. Га-

уптштурмфюрер Зейб со своей 5-й ротой «Данмарка» были приданы полку. Численность этой роты: 31 человек. Это остаток 2-го батальона «Данмарка». Во второй половине дня 10 марта остатки 49-го полка СС «Де Рёйтер» были вынуждены сдать Кристиненберг. Весь день район Кристиненберга находился под сильным артиллерийским и минометным огнем.

Ночью 11 марта батареи 54-го артиллерийского полка СС уже оставили свои огневые позиции у Биркхорста и передислоцировались на новые огневые позиции в районе к югу от Арнимсвальде. За батареей следовали еще находившиеся севернее у Любцина и Ибенхорста части 10-й танковой дивизии СС «Фрундсберг». Новый передний край обороны проходил теперь по линии Бергланд – Фридрихсдорф. Достойно внимания занятие переднего края обороны и распределение командных полномочий. Весь участок фронта находился под командованием бригаденфюрера (генерал-майора) ваффен-СС Вагнера. Северным участком командовал майор десантных войск Шахт с полномочиями командира полка. В его полк входили остатки 2-го батальона полка СС «Данмарк», танковой дивизии СС «Фрундсберг», роты морских пехотинцев, 25-го парашютного полка и бойцы 115-го разведывательного батальона. Участок до Хорнскруга удерживался остатками 49-го полка СС «Де Рёйтер» и находился под командованием оберштурмфюрера Клотца, который недавно прибыл с пополнением из Киншлага. Едва заняв новые позиции, подразделения докладывали, что советские войска под покровом темноты выдвинулись и окапываются на новом переднем крае обороны.

Эта получившая широкое распространение в последнее время новая тактика ведения боевых действий была весьма успешной. Под покровом темноты советские войска пробрались вперед, окопались, а затем на рассвете начали наступление всеми силами. Немцам оставалось почти безучастно за этим наблюдать, поскольку их тяжелая артиллерия из-за нехватки боеприпасов практически не могла помешать и оказать значимый отпор постепенно усиливающимся скоплениям войск противника. На рассвете сосре-

доточения вражеских пехоты и танков были обнаружены на шоссе Кристиненберг – Фридрихсдорф. В 7 часов 11 марта советские войска стремительно атаковали со своих занятых ночью исходных позиций и начали наступление с севера и востока на Фридрихсдорф. Но штурмбаннфюрер Сёренсен со своим смешанным отрядом пока еще удерживал деревню. Только когда противник вышел на шоссе Фридрихсдорф – Оберхоф, это стало опасным для боевой группы Сёренсена. В 13 часов наши войска под натиском противника отступили вдоль озера Дамшен-Зее (Домбе) на Арнимсвальде. Теперь положение в Фридрихсдорфе стало шатким. Боевая группа Сёренсена прорывалась к Оберхофу и укрепилась там. Весь день боевые действия проходили под знаком высокой активности вражеской тяжелой артиллерии. В этот день из-за ранений выбыли из строя командиры 6-й и 7-й роты полка «Данмарк». 8-й роте «Данмарка» после Фрейенвальде приходилось обходиться без командира. Показавший себя на деле во многих боях оберштурмфюрер Куре, тяжело заболев, отправился в госпиталь. 11 марта 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» уменьшился до 20 бойцов под командованием унтерштурмфюрера Штиппернитца. Командование 8-й ротой взял на себя адъютант батальона, унтерштурмфюрер Рассмуссен. Майор Шахт хотел эту тяжелую роту вести в бой в пешем строю. Он, наконец, уступает после того, как Рассмуссен убедил его, что его тяжелое оружие в бою будет эффективнее.

Унтерштурмфюрер Рассмуссен отовсюду выцарапывал боеприпасы. На следующую ночь 8-я рота с новой позиции у Арнимсвальде вела огонь из всех стволов.

Хорнскруг, краеугольный камень северного фронта, как и прежде, успешно оборонял разведывательный батальон «Нордланда». Позднее к нему добавились остатки дивизии «Фрундсберг».

В южной части фронта 3-го (германского) танкового корпуса СС стояла дивизия «Нордланд». В ней, как и в дивизии «Нидерланды», пестрый состав, а командовал ею бригаденфюрер (генерал-майор) ваффен-СС Циглер. Южнее Хорнскруга оборону держали остатки 23-го полка СС

«Норвегия». Под Аугуствальде оборонялся 24-й полк СС «Данмарк». В него входили собственный 3-й батальон, саперный батальон и зенитный дивизион 11-й дивизии СС «Нордланд». Под Хёкендорфом к ним примыкали позиции 32-го армейского корпуса, которому были подчинены остатки 27-й дивизии СС «Лангемарк» и 28-й дивизии СС «Валлония».

На автобане южнее Хорнскруга долгое время держались остатки 6-й и 7-й роты 33-го полка СС «Норвегия» под командованием оберштурмфюрера Хунда.

Под Хохенкругом 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» и подразделения зенитного дивизиона дивизии «Нордланд» прикрывали шоссе 104 на Альтдамм, но вскоре, после ожесточенных атак советской пехоты и танков, вынуждены были оставить позиции и отойти к западу. В это время зенитный дивизион дивизии «Нордланд» занимал оборону к востоку от Розенгартена и своей тяжелой артиллерией контролировал шоссе 104 и автобан (к северу), 11-я рота 24-го полка СС «Данмарк» и взвод того же полка закрепились у Хаммермюле на Плёнебахе. Севернее занимали позиции 10-я и 9-я роты полка «Данмарк». Полковой командный пункт находился в Штуттхофе.

На все эти позиции вскоре обрушился мощнейший огонь советской артиллерии. Наступление советской пехоты поддерживали танки T-34 и «Иосиф Сталин». 10-я и 11-я роты были отброшены, однако в ходе контратаки они снова заняли прежние позиции. У Розенгартена наступление противника вынудило отвести зенитный дивизион дивизии СС «Нордланд» к Альтдамму. В ночь на 15 марта 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» также оставил позиции и отступил к окраинам города Альтдамм.

12—15 марта положение на участке фронта Бергланд – Оберхоф – Хорнскруг оставалось без изменений. Силы подразделений таяли. Обершарфюрер Фандборг со своими минометами 8-й роты 24-го полка СС «Данмарк» неоднократно меняли позиции с Арнимсвальде на Оберхоф и благодаря меткому огню облегчали положение оборонявшихся рот.

15 марта 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» оборонялся по обе стороны вокзала Альтдамм. К востоку от вокзала в восточной части города на позиции 11-й роты и взвода автоматчиков полка был вырыт противотанковый ров. Эти подразделения отразили внезапную вражескую атаку. Командир 11-й роты 24-го полка СС «Данмарк» унтершарфюрер Крузе в последний момент оставил командный пункт роты. Затем он бросил навстречу русским две канистры бензина и открыл огонь из автомата. Разверзся грохочущий ад огня и дыма, и Крузе не смог из него выбраться. Следующая преграда – глубокий противотанковый ров, который мог быть преодолен лишь с громадными усилиями и под огнем 10-й роты. Во второй половине дня русские наступали вдоль железнодорожной линии Штаргард – Альтдамм и заняли вокзал. В 15 часов контратака на вокзал Альтдамма закончилась неудачей.

16 марта оберштурмфюрер Крюгель вторично поднял 11-ю роту 24-го полка СС «Данмарк» (10 человек) и полковой взвод автоматчиков (9 человек) в контратаку. Советские войска успешно обороняли вокзал и отразили контратаку. В этом бою погиб командир полка «Данмарк» оберштурмфюрер Альбрехт Крюгель. Позже был создан новый передний край обороны к западу от вокзала Альтдамма, по шоссе.

Только 28 марта 1945 года об этом было упомянуто в ежедневной сводке вермахта о событиях на фронте: «В Померании оберштурмбаннфюрер СС Крюгель, командир 24-го моторизованного полка СС «Данмарк», награжденный Рыцарским крестом Железного креста с дубовыми листьями, в ходе контратаки проявил беспримерную отвагу. В этом бою он пал на поле битвы как настоящий солдат».

16 марта бои за Альтдамм достигали кульминации. Ураганный огонь русских обрушивался на весь участок фронта вплоть до Хорнскруга, который в этот день был оставлен. Остатки 23-го полка СС «Норвегия» также были оттеснены со своей позиции на автобане к железнодорожной линии Альтдамм – Голлнов. Погиб оберштурмфюрер Петш, командир танкового полка 10-й танковой дивизии СС

«Фрундсберг», с горсткой своих оставшихся танков сражавшийся на всех участках. Удержание северной части плацдарма против противника, обладавшего огромным перевесом в силах, стало бессмысленным. Русские все сильнее и сильнее теснили остатки 3-го (германского) танкового корпуса СС. Конец был близок, и тем примечательнее, что солдаты продолжали держаться, чтобы сделать возможным пла номерный отход. В вечерние часы 16 марта батареи 1-го и 2-го дивизиона артиллерийского полка дивизии «Нидерланды» сменили позиции, отойдя к Альтдамму. 3-й дивизион находился к западу от Одера на переформировании.

В 20 часов была оставлена северная часть плацдарма Альтдамм. Если 11 марта в группе Штипперитца еще имелся 21 боец (остатки 6-й и 7-й роты полка «Данмарк»), то теперь это были лишь сам унтерштурмфюрер Штипперитц и два человека, которые до предела измучены и вместе 8-й ротой, также понесшей тяжелые потери, оставили позиции и утром 17 марта пешим маршем через Альтдамм – Цолльхаус вышли на дорогу между Штеттином и Шойне.

На уменьшившемся плацдарме Альтдамм бои продолжались. 17 марта со стороны вокзала началась мощная вражеская атака на позиции 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк». Погиб оберштурмфюрер Трокильдсен, командир 11-й роты полка «Данмарк». Остатки полка «Данмарк» отступили на кладбище, где гауптштурмфюреру Тернедде как командиру добровольческого полка «Данмарк» с остатками полка – радистами и шоферами, всего около 50 человек – до 19 марта удавалось отражать все советские атаки.

Южнее стоял зенитный дивизион дивизии СС «Нордланд», большей частью сражавшийся в пешем строю. К северу от него находились остатки дивизии СС «Нидерланды», 23-го полка СС «Норвегия» и разведывательного батальона дивизии СС «Нордланд». Когда позже усилились вражеские атаки вдоль шоссе Хорнскруг – Альтдамм, зенитный дивизион был переброшен туда.

Русские непрерывно вели огонь из всех калибров по сжавшемуся плацдарму. Земля сотрясалась как при земле-

трясении; пехотинцы вермахта были измученными, заросшими, запорошенными известковой пылью. Продовольственное снабжение на передовую почти не доходило, и хотя голод – не тетка, но хуже – усталость. Глаза словно жгло огнем, но их невозможно было закрыть. Нескончаемые атаки не давали оборонявшимся передышки. Среди руин Альтдамма бойцы сражались за каждый дом. На задних дворах стояли немногочисленные оставшиеся орудия немецкой тяжелой артиллерии и своим огнем поддерживали бойцов в окопах. На северной окраине города оборонялись подразделения разведывательного батальона «Нордланда». Минометный взвод 3-й роты разведывательного батальона чудом сохранил все шесть минометов на позиции. Командира взвода 3-й роты разведбатальона обершарфюрера Хоппе ослепил разрыв снаряда, и его отправили в тыл. Ощутить всю тяжесть боев поможет донесение, показывающее весь ужас того сражения:

«Вечером новый командир дал мне приказ сменить нашего корректировщика огня. У него нервный срыв. Это сказало мне обо всем, поскольку он не неженка.

Расстояние, которое мне предстояло преодолеть, невелико, но мне казалось, прошла вечность, прежде чем я добрался. Повсюду рвались снаряды. Я бежал сквозь темноту, освещаемую ярким блеском пожаров, сигнальными ракетами, на секунду разгоняющими ночь, и, наконец, скатился вниз по лестнице в подвал. Мне в лицо ударил спертый воздух с запахом крови, испражнений и немытых тел. Источник света – горящий фитиль в наполненной маслом жестянке. На стуле сидел штабной унтерштурмфюрер и возился с рацией, в надежде узнать что-то новое об обстановке. На цементном полу лежали два тяжелораненых, над которыми хлопотал санитар. Корректировщик огня, которого я должен был сменить, сидел на краю походной кровати, обхватив голову руками, и нервно теребил волосы. В то время как другой штабной унтерштурмфюрер сидел на ящике из-под овощей и давил вшей. Бросая взгляды через плечо, корректировщик, наконец, произнес дрожащим голосом:

– Ужас! Все мы катимся в ад!

В подвал вошел командир, взял протянутую сводку и заметил стонавших на полу раненых. Он отечески опустился на колени и тихо заговорил с ними, но в ответ раздавались только сдавленные стоны. Санитар, которого командир о чем-то спросил, беспомощно покачал головой. Перед уходом командир на мгновение задумался, затем приветствовал обоих умирающих и вместе с корректировщиком огня покинул подвал».

18 марта советские войска приступили к окончанию операции. На высотах Форст-Буххайде они сосредоточили множество тяжелых орудий, накрывавших малейшее движение немцев градом снарядов. Корпус Хёрнлейна отступает по автодорожному мосту. Немецкие части оттеснили на север, был взорван автодорожный мост и железнодорожный мост к северу от Подежуха. Под Финкенвальде был задействован штурмовой батальон «Валлония», сформированный из остатков этой дивизии, командовать которым назначили штурмбаннфюрера Дирикса. Валлоны зацепились за железнодорожную линию Альтдамм – Подежух. Но ураганный огонь в конце концов их сломил. 19 марта батальон Дирикса вынужден был оставить Финкенвальде, но ему удалось снова закрепиться у железнодорожной насыпи Альтдамм – Штеттин. При поддержке двух немецких танков этот батальон держал открытым путь к отступлению на Штеттин остаткам 3-го (германского) танкового корпуса СС. Русские нажимали, но в контратаке их снова отбросили до шоссе Альтдамм – Цолльхаус. Тем самым вновь была предотвращена опасность перекрытия пути отступления остаткам 3-го (германского) танкового корпуса СС.

Уже ночью на 19 марта тяжелая артиллерия и автомобили двигались из Цолльхауса в Штеттин. Саперы взрывали все здания и сооружения города Альтдамм, которые мог использовать противник. В том числе взлетел на воздух не пробиваемый бомбами бункер, в котором находился командный пункт дивизии СС «Нордланд». В 19 часов остатки полка «Данмарк» покинули позиции на кладбище. В месте их сбора по скоплению войск был нанесен артиллерийский удар, и погибло еще шесть бойцов. Одного тяжелораненого унтершарфюрера 12-й роты 24-го полка

СС «Данмарк» положили на детскую коляску, поскольку ни одной машины уже не было, и так доставили в Штеттин.

Тем временем русские пристреливались из нескольких противотанковых пушек к пути отхода на Цолльхаус. Их корректировщики огня видели в темноте языки пламени из выхлопных труб и открыли огонь. К счастью, почти все грузовики 3-го (германского) танкового корпуса СС успели пройти раньше. Для отставших этот переезд стал борьбой не на жизнь, а на смерть.

В полночь с 19 на 20 марта 1945 года взвод автоматчиков полка «Данмарк» в качестве арьергарда перекрыл автодорожный мост Цолльхаус – Штеттин и готовил его подрыв. Затем мост взлетел на воздух.

В 1500 метрах южнее батальон валлонов Дирикса с двумя немецкими танками отступил в арьергарде по железнодорожному мосту через Одер к северу от Финкенвальде; затем этот мост также взлетел на воздух.

Тем самым завершились бои в Восточной Померании, а 3-й (германский) танковый корпус СС, самоотверженно сражавшийся для обеспечения эвакуации жителей Восточной Померании, к окончанию этих боев оказался практически уничтожен. Под конец от полков и батальонов осталась одна десятая часть; погибли целые роты. Восточная Померания была потеряна. Ни в Данциге (взят советскими войсками 30 марта), ни на косе Хель и в дельте Вислы (капитулировали 9 мая), ни в Кёнигсберге (взят 9 апреля) и Пиллау (пал 25 апреля), ни на косе Фрише-Нерунг и в Курляндии (капитулировали 9 мая) еще сражавшиеся немецкие войска не могли ничего изменить. На западе союзники уже вторглись на землю Германии. В их руках оказались Майнц, Зиген, Франкфурт-на-Майне и Вюрцбург. Теперь оставалась лишь смутная надежда на политические маневры. Ходит немало толков и слухов о том, например, что западные союзники хотят вместе Германией создать фронт против большевизма.

Перед отходом за Одер перед штабом 11-й армии были поставлены новые задачи, а стоявшие здесь соединения стали 3-й танковой армией под командованием генерал-полковника Рауса, позднее генерала фон Мантейфеля.

Глава 21. Переформирование к западу от Одера

Потрепанные батальоны и другие подразделения 3-го (германского) танкового корпуса СС сосредотачивались в районе Вуссов – Зоммердорф – Ваттин к юго-западу от Штеттина для переформирования.

Все прибывавшее пополнение – преимущественно бойцы старших годов призыва из флота, люфтваффе и расформированных штабов. Настроение у них ввиду общей обстановки и перспектив предстоящих боев было, разумеется, плохим. Внутренний распорядок шел своим чередом; основная задача – боевая подготовка. Оставшиеся офицеры, унтер-офицеры и бойцы частей в составе действующей армии с тревогой ожидали предстоящие дни. Без сомнения, боеспособность значительно упала. 27 марта 1945 года подразделения перебрасывались в район Альткюстринхен – Шведт – Гарц на западном берегу Одера, чтобы там продолжить переформирование. Но у переброски была и особая причина, которую прояснил приказ по армии: «Противник к востоку от Одера напротив Шведта – Гарца подтянул 61-ю армию. 3-й (германский) танковый корпус СС для дальнейшего переформирования передается в подчинение 3-й танковой армии (генерала фон Мантейфеля)».

Преодолев немалые трудности, наконец, удалось раздобыть необходимое топливо для передислокации. Норма выдачи была столь мала, что машинам на дневной норме приходилось буксировать друг друга. Некоторые роты приходилось доставлять челночными рейсами, так как немало машин было потеряно в Померании.

Напряженно ожидали завершения переформирования. Несмотря на неотвязные мысли и мрачные предчувствия, подразделения продолжали заниматься боевой подготовкой. Оборона рейха стала в прямом смысле слова насущнейшей необходимостью. Призыв генерала фон Мантейфеля звучал так: «Одер – последний рубеж – больше ни шагу назад!»

Немногие потрепанные батареи артиллерийских полков дивизий «Нордланд» и «Нидерланды» после сдачи плац-

дарма Альтдамм обустраивали новые огневые позиции к западу от Одера, артиллерийский полк дивизии «Нордланд» в районе к юго-западу от Шведта и артиллерийский полк дивизии «Нидерланды» – северо-западнее Шведта. В район северо-западнее Шведта подходили к месту расположения части и подразделения 23-й дивизии СС «Нидерланды» и продолжали здесь заниматься боевой подготовкой. 48-й полк СС «Генерал Зейфард» (командир – оберштурмфюрер Шайбе) после боев в районе Польцин – Дивенов снова вошел в состав дивизии и пополнялся двумя батальонами.

49-й полк СС «Де Рёйтер» под командованием выздоровевшего тем временем оберштурмфюрера Ломанна переформировывался в районе городка Гарц. Полковой командный пункт находился в Газекове, в подчинении 547-й народно-гренадерской дивизии генерала Фронхёфера. На том же участке фронта переформировывались 28-я дивизия СС «Валлония» и 27-я дивизия СС «Лангемарк». В силу нехватки людей и вооружения, несомненно, правильнее говорить о попытках переформирования. Дивизию СС «Валлония» составляли два слабых полка; в дивизии СС «Лангемарк» положение было не лучше. Последняя состояла почти исключительно из боевой группы Шеллонга.

11-я дивизия СС «Нордланд» передислоцировалась в район к западу от рубежа городов Шведта – Бад-Фрейенвальде, чтобы продолжить там переформирование. На Одерском фронте стояла 547-я народно-гренадерская дивизия, а южнее 1-я морская пехотная дивизия. Командный пункт 11-й дивизии СС «Нордланд» находился в Альт-Кюнкендорфе, командный пункт 24-го полка «Данмарк» («Дания») в Хоенландине; 11-го артиллерийского полка в Добберцине; 23-го полка «Норвегия» в Лиепе; 1-й батальон танкового полка «Герман фон Зальца» дислоцировался в Альбрехтсхое, и 2-й батальон в Фрауэнхагене.

Штаб 3-го (германского) танкового корпуса СС передислоцировался в это время из Штеттина в Штайнхёфель.

Ежедневно подходило пополнение, которое распределялось по ротам. Численность сильно потрепанного 2-го ба-

тальона полка «Данмарк» теперь составляла по 80 человек в каждой роте. После того как прибыли 100 человек пополнения, исключительно фронтовики, испытанные бойцы танкового батальона «Герман фон Зальца», которым больше не могли предоставить в распоряжение ни одного танка, это придало ротам новый импульс.

Тем временем недавно заново сформированный 1-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» в связи с военной обстановкой придали 5-й танковой дивизии СС «Викинг», и он больше никогда не входил в состав 11-й дивизии СС «Нордланд». То же же самое произошло с переформированным 1-й батальоном 23-го полка СС «Норвегия».

7 апреля дивизия СС «Нордланд» получила приказ на занятие оборонительных позиций и позиций артиллерийского прикрытия к западу от Шведта. Роты сменялись с 72-часовой очередностью.

В течение дня на позициях прикрытия – как было сказано в приказе – тишина и незаметный образ действий, в течение ночи – строительство позиций и организация дозоров для связи с подразделениями и частями, образующими единый фронт на Одере. В нескольких километрах южнее Беркхольца на господствующей высоте находился Карлсхоф, а внизу, в долине Одера, городок Шведт. На другом, восточном берегу круто поднимались холмы. Пейзаж живописный. Ничто не напоминало о войне. Ни выстрела. Карлсберг – центральный и основной пункт позиции 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк». Позиции протянулись с севера на юг по благоприятно расположенным холмам. У небольшого озера занимала позиции 7-я рота, которой теперь командовал обершарфюрер Пош. В нескольких сотнях метров далее на запад, у Пагельзе, заново сформированный штурмовой взвод под командованием унтершарфюрера Штайндора строил командный пункт батальона. Теплое апрельское солнце, небольшое синее озеро, окруженное лугами и лесом, позволяли бойцам на время забыть о войне.

В это время командование полком «Данмарк» взял на себя оберштурмфюрер Клотц. Так же, как и в полку «Данмарк», проходили первые апрельские дни во всех частях

и подразделениях 3-го (германского) танкового корпуса СС. Небольшую группу британских добровольцев, приданных в Штеттине разведывательному батальону дивизии СС «Нордланд», снова возвратили в распоряжение штаба корпуса, и позднее они служили в медико-санитарных частях. 16 апреля 1945 года пришел приказ – дивизии «Нордланд» в полном составе занять оборонительные позиции. Близилось последнее сражение (16 апреля южнее войска советского 1-го Белорусского фронта перешли в наступление. В описываемом автором районе, в полосе 2-го Белорусского фронта, наступление советских войск началось 18–19 апреля боями в междуречье проток Одера Ост-Одер и Вест-Одер и решительным наступлением 20 апреля главных сил 2-го Белорусского фронта, форсировавших Вест-Одер. – Ред.).

Каково же было распределение сил на фронте на нижнем Одере? От устья Одера до впадения в Одер Нейсе находились позиции группы армий «Висла», которой теперь командовал сменивший Гиммлера генерал-полковник Хенрици. Южнее вдоль Нейсе проходили оборонительные позиции 4-й танковой и 17-й армий, находившихся под командованием группы армий «Центр» (командующий Шёрнер).

В группу армий «Висла» входила 3-я танковая армия генерала фон Мантейфеля, стоявшая в районе Штеттина, и 9-я армия генерала Буссе в районе Кюстрин – Франкфурт-на-Одере.

В составе 3-й танковой армии на оборонительных позициях у Штеттина находился 22-й армейский корпус и южнее – армейский корпус «Одер». Под Шведтом находился 46-й танковый корпус. В качестве резерва с севера на юг располагались: 23-я моторизованная дивизия «Нидерланды», 11-я моторизованная дивизия СС «Нордланд» и 18-я моторизованная дивизия.

Дислокация 9-й армии по фронту с севера на юг: 101-й армейский корпус, 11-й танковый корпус СС у Франкфуртана-Одере, а южнее, вплоть до впадения Нейсе – 5-й горнострелковый корпус СС. Резервы – 56-й танковый корпус

с 25-й моторизованной дивизией, 20-й танковой дивизией и танковой дивизией «Мюнхеберг». На этих позициях ожидалось советское наступление на Берлин.

Глава 22. Последняя битва

Пока обе стороны еще стояли, замерев, на позициях по Одеру, они старались превзойти друг друга в пропагандистском сражении. Скрытые громкоговорители передавали известия и комментарии о текущем положении. При помощи различных аргументов немцы пытались сравнивать битву под Москвой с начинающейся битвой за Берлин. То тут, то там надрывались громкоговорители и неслись немецкие слова с сильным славянским акцентом^[26]. Москва, 1941 год! Перед ее вратами стояли немецкие войска и собирались полностью разрушить советскую систему. Но вступившие в бой, ударившие изо всех сил морозная зима и подтянутые советские элитные войска в последнюю минуту сумели спасти столицу, вырвав победу у немецких войск, измученных и переутомленных продолжительным летним наступлением. Три с половиной года спустя советские войска стоят на Одере и готовятся к штурму находящейся менее чем в 100 км (в 60–70 км. – Ред.) немецкой столицы Берлина. За это время огромный поток союзнической помощи решающим образом укрепил Советский Союз. Советские промышленные предприятия в городах, захваченных немцами, большей частью эвакуированные на восток, заново были запущены на Урале (а также в Сибири и др. – Ред.) и снова работали на полную мощность, внося неоценимый вклад в материальное превосходство Красной армии. Время все больше работало на союзников, Германию ежедневно все сильнее бомбили огромные армады англо-американских бомбардировщиков, уничтожая один за другим немецкие

города вместе с промышленными предприятиями. Громадное материальное превосходство союзников становилось решающим.

Несмотря на это неравенство сил, немецкие солдаты сражались мужественно и отчаянно. Бесчисленные бои требовали от обеих сторон великих человеческих жертв, но разница была в том, что в распоряжении Советского Союза и его союзников имелись неисчерпаемые людские и материальные ресурсы, в то время как немецкая сторона находилась уже на грани истощения. Лучшие дивизии растаяли. Материалы военного назначения и оружие в конце концов нечем было заменять. Так Германия подошла к последней битве за Берлин.

«Берлин останется немецким, а Вена снова будет немецкой!» – лозунги Геббельса больше не могли ничего изменить. Советские армии готовились к последнему штурму, который должен принести им Берлин и тем самым победу. В советской Ставке Верховного главнокомандования зрели те же планы, что и четыре года назад в ОКХ (Главном командовании сухопутных войск Германии). Берлин должен быть окружен. Так, Сталин уже в конце января приказал элитным дивизиям 1-го Белорусского фронта маршала Жукова создать плацдарм на западном берегу Одера под Кюстрином и до такой степени их усилить, чтобы немецкие воинские соединения никак не могли их оттеснить. И даже контрнаступление (громко сказано – на 8—12 км. – Ред.) в Померании на растянутый фланг Жукова оказалось не в состоянии, несмотря на деблокаду Арнсвальде, принести решающий успех.

Около 50 стрелковых дивизий с 22 000 стволами артиллерии, 4000 танками и 5000 боевыми самолетами подтянул Жуков до середины апреля в район Кюстрина. Невозможно было не увидеть, что здесь сформировано направление главного удара. Противостоявшая немецкая 9-я армия генерала Буссе ничего не могла с этим поделать, поскольку у его дивизии недоставало танков и тяжелой артиллерии.

До 10 апреля дивизии Жукова соорудили под Кюстрином 23 моста через Одер, а за ними готовые к бою стояли

три советские танковые и десять пехотных армий. 13 армий против одной!^[27]

Немецкое руководство видело, что грядет. Позднее генерал Буссе писал об этом: «Невероятные сосредоточения войск противника. Благодарная цель для налетов авиации, будь у нас достаточно самолетов, или для артиллерийского огня на поражение при наличии у нас орудий, но в первую очередь боеприпасов».

Таким образом, Жуков смог набить Кюстринский плацдарм до отказа. А Гитлер все еще не верил, что главный удар будет нанесен отсюда. Он скорее полагал, что советские войска будут наступать южнее к Эльбе, поскольку в секторе немецкой группы армий «Центр», в районе Форста, маршал Конев также сосредотачивал ударную группировку своего 1-го Украинского фронта. Но это никоим образом не оправдывало то, что у генерала Буссе еще и забрали 4 танковые дивизии, чтобы перебросить их на Нейсе и тем самым обнажить оборону Берлина. Сталин усвоил ленинский тезис: «У кого Берлин, у того Европа!» – и его приказ Жукову гласил: «Красная армия берет Берлин!»

Многие немецкие офицеры видели приближающуюся катастрофу, только Гитлер не желал этого признавать и недостаточно серьезно воспринимал принцип «Берлин надо защищать на Одере!». Об этом свидетельствовали робкие попытки ликвидации плацдарма Кюстрин – Дорн в линии немецкой обороны Одера. Поэтому [сравнительно] слабая армия генерала Буссе, словно парализованная, вынуждена была наблюдать за приближением грозы. Попытки потеснить русских на плацдарме провалились. Способных на это воинских соединений в секторе 9-й армии больше не было. Когда пришло осознание того, что Жуков заполнил плацдарм танками и пехотой до того, что на нем не осталось свободного уголка, с советского плац-

дарма началось наступление (16 апреля. – Ред.). Теперь отовсюду в район Зелова немцы стянули 30 танков «Тигр» и дополнительные батальоны, среди них и разведывательный батальон 11-й дивизии СС «Нордланд».

15 апреля советские воинские соединения без серьезного противодействия со стороны немцев сплошным потоком устремились на плацдарм. Батареи за батареями шли на позиции непрерывной цепочкой. Советские самолеты прикрывали развертывание; ни одного немецкого самолета не было видно. С ужасом должна была наблюдать за этим немецкая оборона со своих позиций. Будет ли этому конец?

Слишком поздно! Ночью 16 апреля 1945 года разведывательный батальон дивизии «Нордланд» отправился на юг. Марш требовал крайней концентрации. В машинах было тихо. Только радисты, с наушниками на ушах, передавали время от времени приказы. Они крутили шкалу настройки, слушали приказы советских командиров танков по ту сторону Одера. Той же ночью поток советских войск хлынул по 23 временным военным мостам. Измученные, с горящими глазами, прибыли бойцы разведывательного батальона дивизии «Нордланд» в пункт назначения, подтянулись в эту деревню и ждали обещанные «Тигры» и батальоны, с которыми они должны были наступать на советский плацдарм. Пехотные батальоны подошли, «Тигры» – нет. Без них удар с Зеловских высот по советскому плацдарму не увенчается успехом. На востоке медленно занимался новый день.

Ночная поездка была тяжелой. Почти все водители засыпали на сиденьях. Тут и там вместе стояли командиры и бойцы и тихо разговаривали; другие устремлялись мыслями к сокровенным мечтам или погружались в мрачные предчувствия.

Так – в бодрствовании, в грезах, снах – начинался день, открывший врата ада.

Ураганный огонь из многих сотен стволов обрушился на позиции немецких войск. На деревню полетел град снарядов всех калибров. Кричали раненые, повсюду лежали разорванные на куски трупы. Воцарился хаос. Слабые

остатки самообладания оказались потеряны в разверзшемся аду. Осталась лишь одна мысль, предвещавшая спасение: «Скорее из деревни!»

С восточной окраины деревни бежит горстка бойцов. Они, как потерянные, прячутся в укрытие, затем бегут дальше немногие уцелевшие с размолотой снарядами позиции. Вздымая руки к небу, они кричали: «Русские прорвались! Они идут лавиной!»

Из десяти бронетранспортеров одного из взводов 3-й роты разведывательного батальона 11-й дивизии СС «Нордланд» осталось всего четыре, которые выехали из разбитой деревни и устремились на запад. Этот взвод потерял за эти минуты больше бойцов, чем во всех боях в Альтдамме. Дамба прорвана! Остатки разведывательного батальона устремились на запад, чтобы сосредоточиться. Над шоссе беспрестанно проносились русские самолеты-штурмовики и пикировали на бегущих.

16 апреля фронт 9-й парашютной дивизии на Зеловских высотах был прорван во многих местах^[28]. Войска маршала Жукова начали марш на Берлин^[29]. Ударный клин нацелен на северо-запад и вскоре вышел на шоссе 158 Бад-Фрайенвальде – Берлин: северный удар с целью взятия противника в клещи – на Берлин. Второй главный удар был направлен вдоль шоссе 1 с дополнительным ударом на север по автобану Франкфурт-на-Одере – Берлин.

Одновременно с войсками Жукова дивизии 2-го Белорусского фронта маршала Рокоссовского к югу от Штеттина начали наступление на 3-ю танковую армию Мантейфеля. А под Форстом пять армий 1-го Украинского фронта маршала Конева атаковали 4-ю танковую армию

генерала Грассера. Кроме разведывательного батальона дивизии СС «Нордланд» 16 апреля почти все воинские соединения 3-го (германского) танкового корпуса СС оставались на своих оборонительных позициях между Бад-Фрайенвальде и Гарцем. В то время как на их участке пока еще было тихо, на юге громыхали орудия. Там в полную силу шли бои.

17 апреля 11-я дивизия СС «Нидерланды» была брошена в район к юго-западу от Франкфурта-на-Одере и заняла новые позиции; в ее составе переформированный 48-й полк СС «Генерал Зейфард», 2-й и 3-й дивизионы артиллерийского полка дивизии и другие подразделения. 49-й полк СС «Де Рёйтер» пока еще оставался раздроблен на оборонительных позициях под Гатовом и Гарцем; равным образом и 1-й дивизион 54-го артиллерийского полка СС.

Дивизия «Нордланд» тоже была задействована в районе зеловского прорыва. Во второй половине дня 16 апреля полковой адъютант гауптштурмфюрер Люрс сообщил стоявшим на оборонительных позициях батальонам: «Подготовиться к передислокации! Ждать дальнейших приказов!»

В Хоенландине располагался штаб 24-го полка СС «Данмарк». Там стояли также подразделения 2-го батальона полка «Данмарк», другие подразделения этого батальона в Нидерландине, 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» находился во Флемсдорфе и окрестностях.

После переформирования роты состояли из двух штурмовых взводов в каждой, в каждом таком взводе по три отделения, кроме того, в каждой роте был взвод управления и взвод прикрытия из четырех отделений. Каждое отделение имело 2 пулемета. Кроме того, на каждую роту было около 50 штурмовых автоматических винтовок Sturmgewehre, четыре винтовки с оптическим прицелом. Огневая мощь была сильна, как никогда прежде. Тяжелые роты (8-я и 12-я) имели в каждой три 75-мм противотанковые пушки, три 75-мм пехотных орудия, два минометных взвода с четырьмя 81-мм минометами в каждом и два пулеметных взвода по 4 станковых пулемета в каждом.

С наступлением темноты роты возвращали назад все, без чего можно обойтись. Ночью на 17 апреля пришел приказ на отход с позиций и сбор в Хоенландине.

Быстро демонтировалась последняя телефонная линия. Роты отходят. С юга доносится сильная артиллерийская канонада. Небо красное. Шум боя слышен и с севера. Тяжелая советская артиллерия равномерно обстреливает Беркхольц. С наступлением дня роты подходят к Хоенландину.

Командир полка «Данмарк» Клотц давал указания командирам батальонов Сёренсену и Тернедде. Полк теперь не полностью моторизован; множество машин осталось в Померании. Приказ по полку гласил:

«1. Противник превосходящими силами перешел в наступление на участке Кюстрин – Франкфурт-на-Одере. После невиданного ранее на Восточном фронте огневого превосходства – ураганного огня далеко в глубину основного поля боя – танковым и пехотным соединениям противника при мощнейшей авиационной поддержке удалось достичь угрожающих начальных успехов.

2. 17 апреля 3-й (германский) танковый корпус СС передислоцируется в район Штраусберг – Эберсвальде.

3. 17 апреля в 10:00 выступает маршем 24-й полк СС «Данмарк».

4. 24-й полк «Данмарк» сосредотачивается в лесах к востоку от Штраусберга и обустраивает оборонительные позиции фронта на восток и северо-восток.

5. Сначала моторизованным маршем передислоцируются:

штаб полка и штабная рота;

13-я и 14-я рота;

штаб 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» и 8-я рота;

весь 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк».

Стрелковые роты 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» сразу же после прибытия полка в новый оперативный район подтягиваются бронетранспортерами для личного состава 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк».

15-я рота и полевая запасная рота следуют за полком в пешем марше.

6. При моторизованном марше соблюдается рассредоточение походной колонны в глубину при угрозе воздушного нападения.

15-я рота – недавно сформированное подразделение. Полевая запасная рота должна сосредотачивать и подтягивать людские резервы».

В 10 часов колонна выступает. Полк входит в указанный в приказе район Ангермюнде – Эберсвальде – Тифензе. В то время как штаб 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» и 8-я рота остаются в Гильсдорфе, 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» входит в район Хермерсдорф – Мюнххофе. Аналогичным образом передислоцируются все части 3-го (германского) танкового корпуса СС и вступают в бой в различных местах на угрожаемых направлениях к западу от рубежа Кюстрин – Франкфурт-на-Одере.

Весна! Солнце светит на ясном небе. Непрерывно, волна за волной, с шумом проносятся советские авиационные эскадры. И повсюду немецкие солдаты, стремящиеся на запад, – лишь немногие воинские соединения на марше на восток. Пестрая неразбериха: штабы люфтваффе, десантники, летчики, наземный обслуживающий персонал аэродромов; солдаты всех сухопутных родов войск и ополченцы. С устаревшим ручным огнестрельным оружием из арсеналов всех европейских стран. Без автоматического оружия. 17 апреля в небе еще раз появились многочисленные самолеты люфтваффе. Затем закончилось топливо. В последующие дни в воздухе полностью господствовала русская авиация.

С 16 апреля разведывательный батальон дивизии СС «Нордланд» уже вел бои и поддерживал сильно потрепанные роты 9-й парашютной дивизии, которые медленно отходили на запад.

К западу от Зелова разведывательный батальон дивизии СС «Нордланд» передислоцировался на новые оборонительные позиции. Подразделения 3-й роты разведывательного батальона с товарищами по оружию отбивали наступление пехоты врага. Чуть позже из расположенного впереди перелеска раздались громыхание и рев советских танков.

#Командир заградительной группы отдал приказ на отход в расположенный к западу лесной массив. Минометы 3-й роты разведывательного батальона дивизии СС «Нордланд» также переместились туда на новые позиции. Из светлого высокоствольного леса четко просматривался весь ход событий, поскольку на старой позиции остались три пехотинца, три добровольца с «Панцерфаустами».

Рев моторов усиливался. Громадный танк сломал последние мешавшие стволы расположенного впереди перелеска и вырвался на простор. Рядом с ним двигались еще два, а по колее два других. Они выехали на поле и стреляли по последним отступающим пехотинцам, будучи абсолютно уверенными, что они хозяева положения. Танки выезжали плотно один за другим и без сопровождения пехоты. Трое добровольцев с «Панцерфаустами» на старых позициях, кажется, не имели нервов. Уже дрожала земля. Танки покатили дальше на опушку леса, не замечая засады. Когда советские танки ушли вперед на 30 м, из укрытия поднялись три головы. Огонь из стволов ручных одноразовых противотанковых гранатометов «Панцерфауст» – и три машины подбиты. Третья из них описывает круги на разбитой взрывом гусенице. И вновь вынырнули три стальные каски. Шипят реактивные кумулятивные гранаты «Панцерфаустов», горят еще два танка, третий, поврежденный, добивают. Горят пять советских танков, уничтоженных тремя неизвестными германскими солдатами, которые теперь бегут назад к своим.

Две роты разведывательного батальона «Нордланд» заняли позиции по обе стороны от шоссе Зелов – Мюнхеберг. На шоссе стояла 75-мм противотанковая пушка. 3-я и 4-я рота в пехотном охранении. По шоссе двигаются машины дальше на запад. 3-я рота окапывается в небольшом перелеске. Во время отрывания окопов кто-то закричал: «Русские!» – и указал на противоположную опушку леса. Лопаты полетели в сторону.

Через поле бежали бойцы, прямо на позиции 3-й роты. Ясно были видны характерные каски немецких парашютистов, которые, совершенно измотанные вражескими ата-

ками, были вынуждены оставить свою оборонительную позицию.

70 солдат 9-й парашютной дивизии поделились боеприпасами с бойцами 3-й роты разведывательного батальона 11-й дивизии СС «Нордланд», затем перешли в контратаку и отбросили советские войска. Тем временем на шоссе выехали советские танки. Прямым попаданием единственная противотанковая пушка поражена. Советская пехота, сопровождавшая танки, пошла в атаку; оборонительная позиция немцев не выдержала. Немецкие роты отступили на запад. 17 апреля 3-я рота, получив подкрепление в виде двух 75-мм противотанковых пушек 5-й роты, вновь на позиции на опушке леса. Командир роты оберштурмфюрер Шварц остановился у одной из противотанковых пушек, прикрывавшей северный фланг. Едва он отошел, разорвался снаряд, убив весь расчет. Шварц и его вестовой ранены в ноги. Затем на всем участке разверзся ад. Наступали русские танки. Разведывательному батальону пришлось отходить.

Шварц и его вестовой остались лежать на опушке леса. К западу от леса водитель на командирской машине ждал оберштурмфюрера Шварца, осматривая все проезжающие санитарные машины – оберштурмфюрера Шварца не было. Затем стремительно погнал на своем «Хорьхе» в лес, мимо проходивших русских, и нашел Шварца и его вестового. «Хорьх» благополучно пронесся в западном направлении в Берлин. Военные госпитали здесь уже переполнены. Шофер с ранеными поехал дальше в Кетцин, где раненые, наконец, получили медицинскую помощь.

В это время штурмбаннфюрер Сёренсен в Гильсдорфе ждал свой 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк», а 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» гауптштурмфюрера Тернедде выдвигался на позицию на опушке леса к западу от Хермерсдорфа. К югу примыкали позиции 23-го полка «Норвегия», стоявшего к западу от Мюнххофе-Дамсдорфа. На севере примыкали позиции подразделения в составе примерно 500 юношей из гитлерюгенда возрастом 15–17 лет. Перед этой оборонительной линией во второй

половине дня 17 апреля в Хермерсдорфе и Оберсдорфе еще стояли боевые группы 9-й парашютной дивизии. В Оберсдорфе парашютисты уже отбивали вражеские атаки. В Хермерсдорфе складывалось критическое положение. Здесь наступали русские танки. Рядом с десантниками стояли остатки дивизиона 88-мм зенитных орудий. Гауптштурмфюрер Тернедде также подтянул подразделения своего 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» к этой заградительной группе. До вечера деревня удерживалась. Затем у зениток кончались все боеприпасы, и все подразделения по приказу отступили на рубеж опушки леса.

День 18 апреля начался с мрачного предзнаменования. Уже в утренние часы превосходящие советские танковые части в сопровождении пехоты прорвали позиции гитлерюгенда, 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» и подразделений 23-го полка СС «Норвегия». Перед этим на немецкие позиции обрушился ураганный огонь. Подразделения таяли. Со всех сторон горел лес. Советские истребители-бомбардировщики непрерывно атаковали немцев с воздуха. Тем не менее оборонявшиеся не отступали. В этот день одиночные бойцы с презрением к смерти бросались под советские танки. Повсюду застыли подбитые вражеские танки. Юноши из подразделения гитлерюгенда, как старые солдаты, сражались в центре советского удара, но их формирование, от которого вскоре осталась маленькая горстка, не могло помешать прорыву на их участке. Тем самым еще удерживающему свои позиции на севере батальону Тернедде угрожала опасность. Но и у 23-го полка «Норвегия» положение было не лучше. Погиб гауптштурмфюрер Шпёрле, командир 2-го батальона полка «Норвегия». В замке Буккова временно располагался полковой командный пункт. Полк занимал позиции по опушкам леса, часто без связи. Приходилось отступать. Неизменно при сооружении новой линии обороны снова возникала угроза обстрела со стороны советских танков с тыла или флангов. Скоро больше никто не знал даже приблизительной линии фронта. Бранденбургские леса закрывали всякий обзор. Итак, полк «Норвегия» начал отступать на Штраусберг.

В ночь с 18 на 19 апреля 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» и другие подразделения этого полка отходили из горящего леса к югу от Буккова, отступая через Гарцау на Хоенштайн. 16-я рота и штурмовой взвод полка шли последними. После ранения унтерштурмфюрера Фаренбахера этими остатками подразделения командовал обершарфюрер Иллум. После тяжелого марша они хотели пару часов отдохнуть в Гарцау, но вскоре советские танки и пехота, наступавшие на деревню, вынудили продолжить отступление. Подразделения полка «Данмарк» отходят, отрываясь от противника на Хоенштайн, куда тем временем входят другие подразделения полка, а к югу и к востоку от деревни сооружается новый передний край обороны.

19 апреля вспыхивают бои за Хоенштайн. Подразделения полка «Данмарк» некоторое время держались, но, когда на Хоенштайн двинулись 20 танков «Иосиф Сталин» (ИС-2), полк «Данмарк» был вынужден отойти. К юго-западу от Хоенштайна отступал и полк «Норвегия». Советские войска их не преследовали. Вечером полки «Норвегия» и «Данмарк» заняли изогнутые широким полукругом позиции к востоку от Штраусберга.

20 апреля советская артиллерия открыла ураганный огонь по всему участку фронта от Гильсдорфа до Штраусберга. Сразу за огневым валом в атаку шли советские войска. Стоявший к востоку от Гильсдорфа саперный батальон «Нордланда» отошел на его восточную окраину. Штурмбаннфюрер Сёренсен, командир батальона без батальона, посовещался с командиром саперного батальона штурмбаннфюрером Фоссом. Оба больше не верили, что 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк», который должен был быть доставлен на машинах 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк», добрался до Гильсдорфа. Сёренсен взял на себя командование над 8-й ротой 24-го полка СС «Данмарк» и поехал со своим штабом на север, чтобы попытаться найти свой батальон. Но далеко уехать не удалось. В соседней деревне стояли противотанковые заграждения. В деревнях раздавался набат: «Русские идут!» На севере советские войска уже обошли фланг ди-

визии СС «Нордланд». Сёренсен приказал: «Назад в Гильсдорф!»

В это время шли ожесточенные бои к востоку от Штраусберга. Советской пехоте и танкам удалось совершить прорыв, они продвигались через парки и небольшие сады с домиками. Командный пункт дивизии «Нордланд» размещался в подвале большого здания аэродрома. В паре сотен метров восточнее на восточной окраине аэродрома Штраусберг, на бывшей позиции зениток, находился полковой командный пункт полка «Данмарк». Чуть южнее командный пункт полка «Норвегия». Дивизия «Нордланд» еще держалась, но советские войска бросали в бой все новые силы. Все интенсивнее ложились снаряды всех калибров на немецкую линию обороны, в которой пробивались все бо2льшие бреши.

Главный поддерживаемый танками удар был направлен на командный пункт полка «Данмарк». Командир полка оберштурмфюрер Клотц и командир 3-го батальона полка СС «Данмарк» гауптштурмфюрер Тернедде решились прорваться к своим людям, залегшим в нескольких сотнях метров к востоку. По оврагу они пытались на своей машине с отделением радиосвязи проехать вперед. Едва машина вышла из оврага, она получила прямое попадание осколочного снаряда из танковой пушки. Оберштурмфюрер Клотц подавал лишь слабые признаки жизни, Тернедде, раненный в голову, лежал без сознания. У унтерштурмфюрера Грефа было перебито левое бедро. Три бойца, сидевшие на машине сзади, были убиты. Невредимым остался лишь водитель. Несмотря на рвавшиеся вокруг машины артиллерийские и танковые снаряды, ее мотор все еще работал. Левой рукой водитель закрыл текущий бак, другой держал руль и так понесся на командный пункт дивизии. Там они оставили умершего оберштурмфюрера Клотца. Тернедде и Грефа повезли в госпиталь в Альтландсберге. Тернедде отказался ложиться в тыловой госпиталь и был доставлен к обозу в Мальсдорф.

Гильсдорф пришлось оставить. Поддерживаемые двумя штурмовыми орудиями из дивизии «Нордланд» саперы сражались за каждый участок леса. Сёренсен встретил

Фосса, который стоял у штурмового орудия и указывал цели. Стреляла и советская противотанковая пушка. Штурмовые орудия еще держались и стреляли по Гильсдорфу, но невозможно было предсказать, как долго это могло продлиться. Штурмбаннфюреру Сёренсену передали радиограмму из дивизии: «Оберштурмфюрер Клотц убит. Гауптштурмфюрер Тернедде ранен. Штурмбаннфюрер Сёренсен сразу же должен принять командование полком «Данмарк» и отправиться за указаниями в штаб дивизии».

Штурмбаннфюрер Сёренсен переподчинил свою тяжелую роту саперному батальону и отправился в путь. По дороге он встретил штаб батальона в обозе, отходившем на Зееберг. Сзади следует часть подразделения батальона связи. В штабе дивизии указания Сёренсену дал штурмбаннфюрер Бергфельд. Унтерштурмфюрер Рассмуссен получил задание ехать на север, чтобы искать 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк».

Через Альтландсберг штурмбаннфюрер Сёренсен добрался до Штраусберга. Дороги были забиты тянущимися на запад колоннами.

В 10 часов машина Сёренсена доехала до командного пункта дивизии «Нордланд», находившегося в подвале на краю аэродрома Штраусберга. Тело оберштурмфюрера Клотца только что уложили на «Фольксваген». Новый командир еще раз попрощался со своим погибшим предшественником. Клотца оставили лежать в небольшой часовне. Стремительное развитие событий этого дня, не позволяло его людям его похоронить.

Бригаденфюрер ваффен-СС Циглер проинструктировал нового командира полка «Данмарк». Чуть позже Сёренсен уже был на своем командном пункте, одновременно и командном пункте 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк». 3-м батальоном командовал отважный офицер унтерштурмфюрер Дирксен.

Советская пехота на участке полка «Данмарк» немного притихла, но, как и прежде, по позициям аэродрома и казармам продолжал вестись артиллерийский огонь. Во второй половине дня враг прорвался на аэродром. Три советских танка были подбиты 88-мм зенитками. 16-я рота

полка «Данмарк» и штурмовой взвод полка устранили прорыв. Передний край обороны держался. Неповрежденные боевые самолеты, стоявшие на аэродроме, подорвали. В течение дня происходили новые прорывы на севере и юге позиций дивизии «Нордланд».

Вечером 20 апреля отход дивизии «Нордланд» стал неизбежным. По условному паролю полки должны были оставить позиции и отойти на Альтландсберг. «Данмарк» должен был занять новую позицию у деревни Буххольц. Но все происходило не так, как планировалось.

В 19 часов русские начали наступление. Стоявшие к северу от позиций полка «Данмарк» наземные аэродромные службы люфтваффе отступили. Северный фланг оказался открыт. Чуть позже противник уже вышел на асфальтированное шоссе на Штраусберг. Дивизия СС «Нордланд» вынуждена была отойти. Спешно, но не беспорядочно роты оставляли позиции. Машины ехали поперек летного поля и получили свободный выезд на главную дорогу на Штраусберг.

Полк «Норвегия» ночью въехал в Альтландсберг, а полк «Данмарк» пока нет. Дороги на запад были страшно забиты. Иногда могла начаться паника, но командиры отделений и взводов держали своих новых, менее обстрелянных бойцов в руках. По южной окраине города велся заградительный огонь «сталинских органов» («катюш») и минометов, который, однако, не доставал до шоссе. В Штраусберге движение снова застопорилось. Падали бомбы. Выход был один: полный газ и вперед! К западу от города, на южном берегу озера Штраусбергер-Зе происходил сбор подразделений полка «Данмарк».

Через пару часов полк двигался уже несколькими километрами дальше. С дивизией взаимосвязи не было. Но приказ гласил: полк «Данмарк» занимает Буххольц!

Штурмбаннфюрер Сёренсен, сомневаясь, не занят ли уже Буххольц врагом, послал туда разведывательную группу. Другие его роты тем временем с несколькими танками и штурмовыми орудиями обеспечивали прикрытие. Пока полк «Данмарк» под Штраусбергом ждал донесе-

ний разведки из Буххольца, полк «Норвегия» вошел в Альтландсберг и занял оборону. Сёренсен со своей частью продвинулся лесными дорогами дальше в юго-западном направлении и снова ждал. Но еще накануне передовым отрядам советских танковых соединений уже удалось в некоторых местах выйти на окраины Берлина. Так, группа прикрытия генерал-майора Беренфенгера под Мальсдорфом разбила передовой отряд советских танков. Обозам полка «Данмарк», которые в это время вошли в Мальсдорф, ночью угрожали четыре советских танка, завернувшие в деревню. Раненый гауптштурмфюрер Тернедде, оставшийся в обозе, руководил водителями и ремонтниками. Два советских танка были уничтожены фаустпатронами, остальные отступили. Тернедде повел обоз полка «Данмарк» к Штрандшлоссу на Гросер-Мюггельзе, а так как и здесь они увидели передовой отряд советских танковых соединений, то назад в Груневальд.

Ночью 21 апреля на командном пункте полка «Норвегия» в Альтландсберге никто из офицеров не знал, насколько далеко продвинулись советские войска. Адъютант послал опытных проверенных солдат в разведку. Моторизованная разведывательная группа поехала в направлении Эггерсдорфа. Повсюду в ночи виднелись пожары.

На борту машины сидел обершарфюрер Цюльке с взведенным автоматом. Ветровое стекло было опущено. Медленно они подъехали к домам. Тут и там мелькал слабый свет в затемненных окнах. Время от времени остановка, опять вперед и снова остановка. Впереди смутные движения. Через несколько томительных минут они увидели женщин с детской коляской. Цюльке спросил: «Что вам здесь надо?» – в ответ растерянность. «Мы и сами не знаем! Говорят, русские прорвались; и мы бежим в Берлин. Это правда, что русские насилуют всех женщин?» Обершарфюрер не находил слов, не решаясь сказать правду. Он слишком много видел в ходе контрудара на Шлагентин в Померании. «Идите в Берлин, – сказал он, – затеряйтесь в большом городе. Это будет лучше!»

В 2 км далее в свете догорающих пожаров они увидели движение в тени дома. Остановив «Фольксваген», разведчики подкрались поближе и залегли.

Ревел мотор. Скрежетали и рвали землю танковые траки, вспыхивали карманные фонарики. Ветер доносил нечеткие обрывки слов: «Иди, иди, быстро!» Бойцам все стало ясно, они побежали к машине и понеслись назад.

В эту ночь штурмбаннфюрер Сёренсен с остатками полка «Данмарк» через Херцфельде вышел на кольцевую автостраду к западу от Фредерсдорфа. Удар противника ранее под Гильсдорфом и Штраусбергом отбросил весь полк на юг. 21 апреля полковой командный пункт полка «Данмарк» находился в Фридрихсхагене. У кольцевой автострады по обе стороны шоссе № 1 сначала еще держалась дивизия СС «Нордланд». Во второй половине дня к востоку от Нойхагена советские войска совершили прорыв. 16-ю роту полка «Данмарк» и штурмовой взвод полка на грузовиках перебросили в район прорыва, где они заняли позиции к северу от железнодорожной ветки в Дальвиц-Хоппенгартене, поддерживаемые двумя штурмовыми орудиями дивизии «Нордланд». Снова наступали советские войска; на этот раз четыре T-34. Два из них были подбиты одним штурмовым орудием. С наступлением темноты положение стало шатким. Севернее снова произошел охват фланга советскими войсками. Остатки полков «Норвегия» и «Данмарк» стали отходить по обе стороны Мальсдорфа (Мальсдорф находится уже в черте Берлина. – Ред.) на новые позиции.

Какова же была общая ситуация в последней битве за Берлин? После того как 19 апреля дивизии Жукова разорвали единый фронт 9-й армии генерала Буссе, позиции этой армии были расчленены на три части. На севере позиций 9-й армии стоявший под Шведтом 101-й армейский корпус сначала держался, но затем был вынужден после прорыва фронта повернуть к западу южный фланг, и стоял на линии Финов-канала (канал Одер – Хафель). Оттесненный северный фланг 11-го танкового корпуса СС был поддержан 56-м танковым корпусом генерала Вейд-

линга, который под тяжестью советского главного удара вынужден был отступать. Этот теснимый корпус 17 апреля поддерживала 11-я дивизия СС «Нордланд». 11-му танковому корпусу СС удалось закрепиться западнее Франкфурта-на-Одере, но затем вследствие прорыва на северном фланге пришлось отступить на запад, а позднее корпус попадал в котел в районе Хальбе. В это время севернее Финов-канала заняла позиции армейская группа Штайнера из всех возможных войсковых частей. 21 апреля Гитлер отдал приказ генералу ваффен-СС Феликсу Штайнеру:

«Исключительная задача армейской группы Штайнера – наступление с севера 4-й полицейской дивизии СС, эвакуированной из Данцига/Гелы (Гданьска – косы Хель), и по возможности сильнейшими частями 5-й егерской дивизии и 25-й моторизованной дивизии, которые необходимо высвободить за счет 3-й морской пехотной дивизии, для обеспечения и удержания при любых обстоятельствах соединения со стоящими в Вернойхене и к востоку от него силами 56-го танкового корпуса (11-я мд дивизия СС «Нордланд», 18-я моторизованная дивизия, 20-я моторизованная дивизия, танковая дивизия «Мюнхеберг» и части 9-й парашютной дивизии).

Отход для всех частей на запад запрещен. Офицеры, безоговорочно не подчинившиеся этому приказу, должны быть арестованы и расстреляны на месте. За выполнение этого приказа Вы отвечаете головой лично передо мной. От успешного выполнения Вами задачи зависит судьба столицы германского Рейха.

Подпись: Адольф Гитлер».

Невыполнимый приказ. Он демонстрировал, насколько сильно Гитлер был оторван от реальности. В этом приказе в жертву приносились дивизии, от которых остались лишь разгромленные остатки. А указанная линия обороны уже давно была опрокинута.

Утром 22 апреля позиции 11-й дивизии СС «Нордланд» по обе стороны от Мальсдорфа уже подвергались мощному натиску противника; оборона расшатывалась. Северо-

западнее в берлинском районе Вайсензе уже находились советские войска, не выдержал и обороняющийся севернее полицейский батальон. В 13 часов было приказано отойти в Бисдорф. И здесь положение вскоре стало безнадежным. Советские войска охватили его; на северо-западе они в Панкове, на юге – в Кёпеникке. С этого момента единство 11-й дивизии СС «Нордланд» было потеряно. Повсюду сражались практически лишь боевые группы. Обозы передислоцировались в Пихельсберг, а чуть позже в Тиргартен. Гауптштурмфюрер Тернедде поспешил вернуться на командный пункт дивизии в Берлин и оставаться там, в командном резерве. Обозы прочесывались; многим служившим там приказано идти в бой. 2-й батальон полка «Данмарк», который в начале битвы за Берлин должен был прибыть из Хоенландина, так и не добрался до своего полка. Вышла на соединение только 8-я рота 24-го полка СС «Данмарк».

Пехотные роты 2-го батальона «Данмарка» дошли лишь до Вернойхена. Дорога на юг, в полк, оказалась уже перекрыта советскими войсками. На аэродроме оборонялись 5, 6 и 7-я роты, но затем они вынуждены были отойти на запад и примкнуть к армейской группе Штайнера.

Во второй половине дня 22 апреля позиции в Бисдорфе были обстреляны самолетами из бортового вооружения, после чего был огневой налет артиллерии. Скоро офицеры для поручений установили путем объезда на мотоциклах, что советские войска вошли в Лихтенберг и северный фланг и даже тыл дивизии СС «Нордланд» под угрозой. Пришел приказ: отступать на Карлсхорст! В полночь произошли вражеские прорывы к ипподрому. 16-я рота 24-го полка СС «Данмарк» и штурмовой взвод полка под командованием унтерштурмфюрера Кристенсена отбросили прорвавшиеся советские подразделения.

Остатки полков «Норвегия», «Данмарк», разведывательного батальона, зенитного батальона, а также саперного батальона дивизии СС «Нордланд» ожесточенно сражались за Карлсхорст. Не хватало оружия и боеприпасов, но прежде всего бойцов. Остатки зенитного батальона ди-

визии «Нордланд» были перебршены в Адлерсхоф, чтобы отразить вражескую атаку из Айхвальде.

После двух тщетных попыток советские войска утром прошли через ипподром Карлсхорст, на этот раз при поддержке танков. 23 апреля, в 8 часов, Карлсхорст был оставлен. Формирования вермахта отошли отсюда в Баумшуленвег. Часть оставшихся бронетранспортеров разведывательного батальона дивизии «Нордланд» отступили на северо-запад и через Фридрихсхайн прибыли в Нойкёльн, где в то время находился командный пункт дивизии СС «Нордланд». Генерал Вейдлинг, командующий 56-м танковым корпусом, накануне издал приказ: «Дивизии «Нордланд» быть в арьергарде и прикрывать мосты через Шпре от Трептов-парка до Адлерсхофа».

56-й танковый корпус должен был идти на юг, навстречу 9-й армии Буссе, но этот приказ вскоре был отменен. 56-й танковый корпус остался в Берлине.

В Обершёневайде/Руммельбурге, по линии руммельбургского шоссе, полк «Данмарк» удерживает плацдарм. Дважды русские наносили концентрические удары и вынуждены были отойти. Затем снова вели огонь минометы, противотанковые и танковые пушки, немногочисленные обороняющиеся отстреливались. Пошли в наступление T-34. «Отступаем через мосты!» Это было единственным спасением. На этом участке взорвали три моста. На западном берегу подразделения дивизии «Нордланд» закрепились вновь.

Другая боевая группа 56-го танкового корпуса оборонялась в Брице, Мариендорфе и Ланквице. Подразделения 11-го артиллерийского полка дивизии СС «Нордланд» на позициях в Брице расстреляли свои последние снаряды.

Штурмбаннфюрер Сёренсен со слабыми пестрыми смешанными формированиями удерживал занимаемый полком «Данмарк» участок на Шпре в Нидершёневайде и искал соединения на флангах. Ничего не удавалось. Дальше к северу стояли остатки полка «Норвегия», также без соединения с другими оборонявшимися вдоль Шпре частями. Возникшие бреши между полками дивизии «Нордланд» в Трептов-парке должен был закрыть саперный батальон

дивизии «Нордланд». Но до его подхода советские войска форсировали Шпре на десантных катерах и заняли Трептов-парк. Далее на северо-западе были видны советские привязные аэростаты, корректировавшие огонь артиллерии.

Бойцы дивизии «Нордланд» оставались на берегу Шпре. Среди них ходили новые слухи: «Дивизия «Нордланд» отводится. Быстрое пополнение в районе Ратенова. Затем она должна помочь прорваться с боем остаткам попавшей в окружение 9-й армии Буссе». Бойцы не знали, что советские авангарды уже находились под Ратеновом. Ночью 24 апреля штурмбаннфюрер Сёренсен подвез бригаденфюрера (генерал-майора) ваффен-СС Циглера в Нойкёльн. По дороге обсуждали положение. Точно ничего не было известно. Циглер обещал направить саперный батальон в Трептов-парк, отбросить прорвавшие линию обороны по Шпре советские войска и закрыть бреши между полками. «В остальном действуйте по своему усмотрению!» – сказал Циглер. Штурмбаннфюрер Сёренсен возвратился в Нидершёневайде. Его командный пункт находился в здании пивоваренного завода. Сёренсену удалось поспать всего несколько часов. Утром 24 апреля саперного батальона все еще не было. Офицер для поручений унтерштурмфюрер Гордон вновь отправился к Циглеру. Командный пункт дивизии с биржи труда Нойкёльна передислоцировался дальше в центр города, в большое здание конторы торговой фирмы. В сегодняшних боях в Нойкёльне участвовал саперный батальон дивизии СС «Нордланд». Гордон быстро поехал назад. Его машину обстреляли из Трептов-парка. В Нидершёневайде тоже был настоящий ад. Остатки полка «Данмарк» отходили за боковой канал Шпре. Из-за множества небольших мостов эту линию обороны тоже невозможно было удержать, и ее оставили через несколько часов. У вокзала Кёльнише-Хайде сооружался новый передний край обороны. Положение час за часом становилось все более критическим. Со стороны Трептов-парка происходило мощное движение противника на Нойкёльн. Вдоль городской железной дороги на Грюнау советские войска перебежками продолжали продвигаться вперёд.

Дивизия «Нордланд» готовила контратаку на Трептовпарк. Стояли наготове последние танки танкового батальона «Герман фон Зальца» и остатки 11-го разведывательного батальона СС. Но до этой контратаки дело не дошло.

На юге соединения 1-го Украинского фронта Конева подходили к Мариендорфу и Брицу. Части дивизии «Нордланд» и здесь вели ожесточенные бои. В Брице было еще много обозов и артиллерии. Бронетранспортеры и последние танки «Тигр» перешли здесь в контратаку; они остановили передовые отряды танковых соединений Конева.

В это время стабилизировалось положение на участке боевой группы «Данмарк». Вражеских атак не было, но по городской железной дороге и на вокзале Шёневайде заняли позиции советские снайперы.

Штурмбаннфюрер Сёренсен стоял у фонарного столба и наблюдал за передвижениями противника у железнодорожной насыпи. Выстрел, и Сёренсен упал. Два бойца затащили его в подворотню. Он ничего не видел, в затуманенном взоре – смерть. Дрожащими руками ему расстегнули мундир. Казалось непостижимым – штурмбаннфюрер Сёренсен мертв! На автомобиле-амфибии 13-й роты мертвого командира повезли на командный пункт дивизии в Нойкёльне. Туда поехал и унтершарфюрер Шоллес, многолетний спутник Сёренсена. Командование боевой группой «Данмарк» взял на себя командир 14-й роты, оберштурмфюрер Петерсен.

Только теперь Шоллес понял опасность советского прорыва через Трептов-парк в Нойкёльн. У биржи труда Нойкёльна танки и зенитки «Нордланда» перекрывали улицы. С мертвым командиром, сменяясь, последовательно добрались до штаба дивизии. В Пихельсдорфе погибшего принял 6-й батальон, который стал готовить похороны.

16-ю роту 24-го полка СС «Данмарк» и штурмовой взвод полка сменили моряки.

Эти подразделения отправились в обоз, а позднее для прикрытия в Юнгфернхайде.

24 апреля у 3-го дивизиона 11-го артиллерийского полка СС больше не было снарядов. Дивизион, огневые по-

зиции которого располагались в Брице, взял орудия на передок и двинулся Нойкёльн, Кройцберг, вокзал Шёнеберг до аэродрома Темпельхоф, затем выехал в пригородные поселки.

«Только водителям оставаться у машин и орудий! Побатарейно сосредоточиться перед главным входом аэродрома Темпельхоф!» Приказание, вызванное тяжелым положением. И отсутствием выбора. Нет больше боеприпасов, нет топлива. Скоро остались лишь пехотинцы. У главного входа сосредоточивались батареи, командир 3-го дивизиона штурмбаннфюрер Потшка произнес речь. Затем люди разделились на отделения и взводы, взяли оружие и пошли в направлении Нойкёльна. У канала, на Зонненаллее, дивизион занял позицию.

Командир полка «Норвегия», оберштурмфюрер Кёрбель, выбыл по ранению; гауптштурмфюрер Тернедде получил приказ командира дивизии собрать остатки полков «Норвегия» и «Данмарк» и принять командование. Тяжело раненный офицер-порученец полка «Данмарк» гауптштурмфюрер Люрс во время нервного срыва в госпитале у радиовышки кончил жизнь самоубийством. 25 апреля окончательно развалилась оборона по Шпре и Тельтовканалу. Шаг за шагом немецкие войска оттеснялись в центр города. Генерал-майор Циглер был снят и помещен в имперскую канцелярию под домашний арест за то, что со своей дивизией «Нордланд» не смог удержать оборону по линии Тельтов-канал – Шпре. С полудня 25 апреля остатками дивизии командовал генерал-майор Крукенберг, в последний момент прибывший в Берлин с боевой группой 33-й дивизии СС «Шарлемань» (французской № 1). Это бессмысленное решение. Циглер не мог удержать оборону со своими обескровленными соединениями. Ему не хватало всего. Танки, орудия и грузовики взрывали из-за недостатка боеприпасов. Ночью 25 апреля остатки 16-й роты и штурмового взвода полка «Данмарк» выдвинулись в Юнгфернхайде для прикрытия фронтом на северо-запад, поскольку противник ожидался и с этого направления. Унтерштурмфюрер Кристенсен и обершарфюрер Иллум, которые сплачивали остатки вышеупомянутых подразде-

лений, устроились на постой в небольшом летнем ресторане. Кроме нескольких машин маленькая боевая группа располагала рацией. 24 апреля радист тщетно пытался установить связь с дивизией, но у дивизии к этому времени больше не было рации.

Утром 25 апреля унтерштурмфюрер Дирксен пришел с новым приказом: «Группа Кристенсена/Иллума в течение дня сменяется фольксштурмом и задействуется при 3-м батальоне 24-го моторизованного полка «Данмарк» в Нойкёльне!»

Сразу вслед за этим разговор перешел на павшего накануне командира Пера Сёренсена, и бойцы пришли к единому мнению, что Дирксен должен возвращаться назад, чтобы предложить в дивизии отпустить нескольких ветеранов добровольческого легиона «Данмарк» («Дания») на похороны. Они напомнили, что оберштурмфюрер Клотц в сумятице боя у Штраусберга остался лежать в часовне не преданным земле. С Пером Сёренсеном такого произойти не должно.

Дирксен поехал обратно. В дивизии не возражали и составили почетный караул. Три сапера мастерили гроб. Хозяйка ресторана предложила в качестве последнего пристанища кладбище у Плётцензе.

После долгих переговоров с директором кладбища, наконец, выделено место и вырыта могила.

Прибыл грузовик с покойником. Восемь радистов и старый штурмшарфюрер Германн встали в почетный караул. Гроб положили на толстые доски, и началась небольшая церемония.

Два датских офицера пытались совладать с собой и дали знак штурмшарфюреру Германну, подходившему к открытому гробу. Он сказал:

«Мы стоим здесь у могилы и прощаемся с отважным датским товарищем, который был образцовым офицером и командиром полка «Данмарк», – Пером Сёренсеном!

В этот час я должен от своих людей поблагодарить тебя за то, что ты был верным помощником для многих датских товарищей. Да упокоится твоя душа в сердце нашего истекающего кровью города!»

Во время речи Германна по щекам всех присутствующих катились слезы. Затем Германн дал знак опускать гроб. Три залпа над открытым гробом. Женщина бросила на гроб цветы, а каждый боец по горсти земли. Торжественные похороны завершились песней лучших товарищей покойного.

25 апреля началась последняя фаза битвы за Берлин. В Нойкёльне защитники вынуждены были отступить на боковой канал Шпре. По аэродрому Темпельхоф катили советские танки. У Шпандау и на АФУСЕ (гоночной трассе «дорога для автомобильного движения и упражнений») уже были русские. Берлин окружен! Теперь наступило время малых ударных групп. Батальонов больше не было. Стремительно сменявшие друг друга события и проявления падавшего боевого духа перемешивали в одну массу офицеров и солдат, бойцов моторизованных подразделений, артиллеристов, экипажи танков, ополченцев фолькс-штурма, летчиков, членов гитлерюгенда, бойцов ваффен-СС и моряков. Фронты все больше спутывались. Бились за кварталы жилых домов, за груды щебня и фасады домов, выходящих на улицу. Произведенное накануне перераспределение участков обороны во многих местах смешалось. Сообразно с этим участки обороны:

A и В (Лихтенберг/Карлсхорст) дивизия «Мюнхеберг»

(генерал-майор Муммерт)

С (Нойкёльн/Темпельхоф) дивизия «Нордланд» (генерал-майор Циглер)

D (Шёнеберг) части 56-го танкового корпуса (генерал Вейдлинг)

E (Далем/зоопарк) 18-я и 20-я моторизованные дивизии

F (Шпандау/Шарлоттенбург) смешанные воинские соединения (подполковник Эдер)

G (Вейсензе) 9-я парашютная дивизия.

Осмотримся, чтобы понять положение других соединений.

56-й танковый корпус к западу Кюстрина был сметен крупным соединением пехотных и танковых дивизий. На северном фланге 9-й армии 101-й армейский корпус был

оттеснен на север за Гогенцоллерн-канал. На южном фланге 11-й танковый корпус СС, вначале стоявший под Франкфуртом-на-Одере, затем под тяжестью советских атак и угрозы охвата фланга вынужденно отступал и попал в котел у Хальбе, образовавшийся между наступающими армиями 1-го Белорусского фронта Жукова (в центре) и 1-го Украинского фронта Конева (южнее).

56-й танковый корпус генерала Вейдлинга был расчленен на части. На его участке по государственным автомобильным дорогам 1 и 158 наступали на Берлин танки Жукова. Гигантскими змеями армии Жукова утюжили Штраусберг, Вернойхен, Эберсвальде. Северная группировка наступала через Биркенвердер мимо Ораниенбурга на Науэн.

1-й Украинский фронт маршала Конева из района Форста быстро продвинулся к западу и отбросил 4-ю немецкую танковую армию. Ударная группа фронта вскоре вышла к Эльбе под Торгау, где протянула руку 1-й армии США. Главные силы Конева тем не менее поворачивали на север и угрожали Берлину с юга.

Чуть позднее под Штеттином начал наступление 2-й Белорусский фронт маршала Рокоссовского, отбросивший стоявшую там немецкую 3-ю танковую армию. Из деталей складывалась следующая картина: 17 апреля 23-я дивизия СС «Нидерланды» с 48-м полком «Генерал Зейфард» и 2-м и 3-м дивизионом 54-го артиллерийского полка СС усиливали 11-й танковый корпус СС и передислоцировались в район к юго-западу от Франкфурта-на-Одере на новые позиции. После кровопролитных боев и угрозы окружения юго-восточнее Берлина боевая группа «Нидерланды» с другими частями 9-й армии отступала. Нехватка боеприпасов и горючего привела к потере всей тяжелой техники. Погиб командир 48-го полка СС оберштурмфюрер Шайбе и многие солдаты и офицеры дивизии «Нидерланды». Каждый шаг на запад совершается с боями. Остатки пробились к 12-й армии Венка в направлении Виттенберга (ныне Лютедштадт-Виттенберг, юго-юго-западнее Берлина на средней Эльбе, не путать с Виттенберге на нижней Эльбе). В районе Виттенберга сосредо-

точилась 12-я армия под командованием генерала Венка, усиленная всеми способными держать оружие в районе рек Зале и Эльба.

На севере, на базе штаба 11-й армии была создана армейская группа Штайнера из всех способных держать оружие между Одером и Шлезвиг-Гольштейном: морских пехотных частей, летчиков, подразделений запасных частей и остатков разбитых дивизий. Армейская группа Штайнера располагала в итоге семью батальонами и эвакуированной с полуострова Гела (коса Хель) 4-й полицейской моторизованной дивизией СС. А что 3-й (германский) танковый корпус СС (теперь часто именуемый армейским корпусом «Одер»)? После того как дивизии «Нордланд» и «Нидерланды» были переданы другому корпусу, штабу 3-го танкового корпуса подчинялись остатки дивизий СС «Лангемарк» и «Валлония», кроме того, стоявший южнее Гарца 49-й полк СС «Де Рёйтер» и 1-й батальон 54-го артиллерийского полка СС. 18 апреля 1945 года передовой наблюдатель 2-й роты 54-го артиллерийского полка СС «Нидерланды» записал в свой частный дневник:

«Никакой связи по радио. В первой половине дня активные саперные работы в Ниппервизе и в Одербрухе. Здесь идут на позиции большие силы. Противник ищет мины. Противник занимает готовые позиции в Одербрухе, восточнее реки. Все просматривается. Отличные цели и нет команды: «Огонь!»

Вследствие нехватки боеприпасов немецкие орудия не стреляли. Советские войска могли беспрепятственно вести подготовку к наступлению и на участке Шведт – Штеттин».

20 апреля русские вели огонь по позициям полицейского полка, расположенным у взорванного автодорожного моста к югу от Штеттина. Последующая атака противника отбросила полицейский полк на высоты к юго-востоку от Хоенцадена. В 15 часов советские войска взяли высоты. Советский плацдарм был создан.

Батальон дивизии «Валлония» пошел в контратаку. Для поддержки контратаки была бы нужна артиллерийская подготовка, но ее не было вследствие нехватки боеприпасов.

Итак, валлоны наступали на холмистый район без поддержки артиллерии, отбили Нидерцаден и фактически снова овладели местом переправы через реку. Но ночью русские перебросили через реку новые войска. Переправа практически больше не препятствие. Артиллерия без боеприпасов, люфтваффе без бензина. Пехотное оружие валлонов было бессильно.

Несмотря на это, 21 апреля валлоны попытались сбросить противника в реку. Попытка стоила больших потерь и закончилась провалом. Итак, бой раскачивался туда и обратно между двумя созданными вверх по течению реки плацдармами. 21 апреля между Шведтом и Штеттином оборона по Одеру была русскими проломлена. Измотанные немецкие воинские соединения отступили на расположенные западнее оборонительные позиции.

Схожее развитие событий наблюдалось под Грайфенхагеном. Боевая группа Шеллонга, как назывались и остатки дивизии СС «Лангемарк», обороняли переправы через Восточный Одер (Ост-Одер) и Западный Одер (Вест-Одер), но вскоре была оставлена и линия Вест-Одер. Три батальона и еще находившийся на формировании артиллерийский полк вновь закрепились на линии Шёнинген – Паргов – Штаффельде – Мешерин.

Но даже эту линию нельзя было удержать слабыми силами против превосходящего противника. По железнодорожной линии между Кольбицовом и Тантовом был создан новый передний край обороны, который пока удерживался. Ночью 24 апреля советские пехота и танки ворвались в Тантов. Боевая группа «Лангемарк» отошла на запад. До 25 апреля части «Лангемарка» и «Валлония» держались по линии Брюссов.

Южнее, с командным пунктом в Казекове, стоял 49-й полк СС «Де Рёйтер». И этот полк был вынужден отступить и занять новую оборонительную позицию в Ратцебрухе к востоку от Грамцова.

В боевую группу «Лангемарк» влился и 27-й батальон гитлерюгенда, под командованием гауптштурмфюрера Штанге отважно сражавшийся в районе Пренцлау. Но 25 апреля Пренцлау заняли советские войска.

Тем временем Берлин был окружен. 24 апреля авангарды Конева и Жукова достигли Потсдама. В тот же день Гитлер назначил генерала Вейдлинга комендантом обороны Берлина. Генерал Штайнер получил приказ наступать с севера силами своей армейской группы – которой фактически нет – и деблокировать столицу. На юге армия Венка должна была наступать на Белиц, Ферх и Потсдам и также прорвать кольцо блокады.

Армейской группе Штайнера удалось произвести лишь неглубокий удар через Финов-канал, затем ее силы иссякли. И Венк на юге тоже шел вперед медленно.

Генерал Штайнер, заботясь о своих добровольцах, стянутых в Берлин, приказал командиру 4-й полицейской моторизованной дивизии СС, штандартенфюреру Харцеру, на правом фланге держать открытым мост Шпандау на Хеерштрассе. Сражавшимся частям передали по радио: «Хеерштрассе на запад открыта, уходите!»

До этого не дошло. Ротам Харцера долго продержаться не удалось, и в большинстве сражавшихся в Берлине немецких формирований к этому моменту ни телефонной, ни радиосвязи не имелось. 25 апреля шли ожесточенные бои за Шпандау. Широкие толстые красные стрелки на плане города в штабе Вейдлинга были направлены на Райникендорф, Вайсензе, Трептов, Нойкёльн, Темпельхоф, Груневальд и Далем.

27 апреля наступавшие силы Венка вышли в район Ферха. Окруженный гарнизон Потсдама и 3000 раненых были деблокированы и присоединились к силам Венка. 10 000 человек было спасено. На этом, однако, наступательный порыв 12-й армии иссяк. К Венку тем не менее удалось прорваться из Хальбского котла остаткам 9-й армии; среди них и остатки дивизии «Нидерланды». Еще 40 000 человек перешли с 12-й армией через Эльбу и сдались в плен американцам^[30].

25 апреля 1945 года началась последняя фаза битвы за Берлин. Столицу обороняли остатки 18-й и 20-й моторизованных дивизий, дивизии «Нордланд» и «Мюнхеберг», 9-й парашютной дивизии, соединения зенитной артиллерии, батальоны караульной службы, подразделения запасных частей и фольксштурма. В общей сложности пять дивизий против как минимум пятидесяти^[31]. А остатки дивизии «Нордланд»? С остатками саперного батальона и разведывательного батальона дивизии СС «Нордланд» они отступали по Белль-Альянс-плац до внутреннего кольца обороны у имперской канцелярии. На участке Фридрихштрассе, Лейпцигерштрассе, Фишеркиц и Бейсселькиц проходил последний фронт «Нордланда».

Здесь еще раз обрисуем в общих чертах заключительную фазу боев дивизии: 25 апреля обозы «Нордланд» передислоцировались из Ваннзе в Пихельсберг. Ночью 26 апреля собравшиеся здесь обозы вынуждены были отступить из-за наступления советских войск в Тиргартен. Утром 26 апреля на Тиргартен также обрушился жестокий артобстрел. Небольшие самолеты еще приземлялись и взлетали в районе оси Восток – Запад. Советская артиллерия непрерывно вела ураганный огонь по Гогенцоллерндамм. Генерал Вейдлинг передислоцировал свой командный пункт в подвал комплекса зданий Бендлерблока. 23 апреля боевая группа дивизии СС «Шарлемань» под командованием генерал-майора Крукенберга вошла в Берлин. Три дня спустя французы дивизии «Шарлемань» с остатками дивизии «Нордланд» пошли в Нойкёльне в контратаку, оттеснили русских и уничтожили много советских танков. Когда новая армада советских танков пошла в наступление на Херманнсплац, французы и остатки дивизии «Нордланд» были вынуждены отступить.

Из обозов полка «Данмарк» была сформирована сильная боевая группа в 100 человек, куда также вошли много отбившихся от своих частей и легкораненых солдат. Командир боевой группы – унтерштурмфюрер Бахманн, командир отделения батальона связи 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк». В то время как вокруг шли бои, боевая группа Бахманна 26 апреля перешла на позицию у «Галлешен-Тор». В форме полукруга она заперла Галлешенплац с юга и нашла контакт с отошедшими частями дивизии «Нордланд», стоявшими у Котбуссер-Тор.

27 апреля советские войска перешли в массированное наступление. Во многих местах немецкая оборона не выдержала. Фольксштурм, штабы размещенных в Берлине соединений, необстрелянные солдаты отступали в центр города. Повсюду возникали бреши, которые больше нечем было закрыть. Лишь немногие имевшие боевой опыт части продолжали отражать натиск советских войск. У станции метро «Шиллингштрассе» генерал Беренфенгер вел оборонительный бой на участке Пренцлауер/Франкфуртер-аллее. На юге сражались последние бойцы дивизий СС «Нордланд», «Шарлемань» и 15-го латышского пехотного батальона, на западе советские войска сдерживали остатки 18-й и 20-й моторизованных дивизий, охранного батальона «Великая Германия» и дивизии «Мюнхеберг». Бои вели также остатки испанской роты и группа швейцарских добровольцев.

Тем временем Гитлер сидел в бункере имперской канцелярии и ждал великого поворота, который должны были совершить Штайнер и Венк. Но наступление сил деблокирования уже давно застопорилось. Все радиограммы «Я приказываю…» были бесполезны. 27 апреля началась агония.

В этот день положение боевой группы Бахманна тоже становилось критическим. Сильный артиллерийский огонь вызвал первые потери. На мощеных улицах поражающее действие осколков было очень сильным. «Галлешен-Тор» и Бель-Альянс-плац были ключом к Вильгельмштрассе и Фридрихштрассе. В 12 часов советские войска оттеснили оборонявшихся немцев на Шарлоттенштрассе. Находив-

шийся к востоку от Галлешен-Тор мост взлетел на воздух. Когда команда подрывников готовила взрыв моста у Галлешен-Тор, боевая группа Бахманна отбила Бель-Альянсплац. Мост взорвали, но он оказался лишь поврежден и остался проходимым для танков. Тем временем унтерштурмфюрер Дирксен подвел все имевшиеся остатки полка «Данмарк» и принял участок обороны. Тяжелого вооружения больше не было. Даже 13-я рота воевала в пехотном строю, а ее орудия находились в обозе. У Ангальтского вокзала оборонялись остатки разведывательного батальона дивизии СС «Нордланд». Два пехотных орудия 8-й роты полка «Данмарк» поддерживали бойцов Заальбаха. По защитникам Бель-Альянс-плац вели огонь советские танки. В 14:30 советский танк уже стоял на едва поврежденном мосту и поддерживал наступление советской пехоты вдоль канала. Унтерштурмфюрер Дирксен поднимает многих бойцов в контратаку, давшую короткую передышку. Один вражеский танк был подбит. Советской пехоте удалось закрепиться во многих кварталах. Боевая группа Дирксена оказалась разбита и оттеснена в метро под Фридрихштрассе, в Шарлоттенбург на север. Участок на перегоне метро Фридрихштрассе был пробит многочисленными воронками от бомб. Здесь с наступлением темноты разворачиваются дуэли на автоматах и ручных гранатах. Внизу – немцы, вверху – русские. В 200 метрах южнее на Кохштрассе подразделения боевой группы Дирксена также были оттеснены. Оберштурмфюрера Кристенсена назначили комендантом района обороны Фридрихштрассе; его командный пункт находился на станции метро «Кохштрассе». В это время командный пункт дивизии «Нордланд» располагался на станции метро «Штадтмитте».

Тем временем линия фронта все больше врезается в сердце Берлина. Никто не знает, кто притаился за соседним углом. Ожесточенные бои за каждую улицу, за каждый дом, за каждый этаж. Главная цель русских – рейхсканцелярия; они стремились захватить Гитлера живым. 28 апреля последние солдаты французской дивизии «Шарлемань» сражались у Бель-Альянс-плац. 6 советских тан-

ков подбиты. Гауптштурмфюрер Фене поднимал бойцов в контратаку. Отделение унтершарфюрера Воло еще раз вышло к каналу, но сосредоточенный огонь русской пехоты из руин и артиллерийский огонь снова заставил французов отступить.

29 апреля французам опять удалось отразить танковую атаку на Вильгельмштрассе. Некоторые из этих добровольцев-эсэсовцев фаустпатронами «Панцерфауст» подбили свой четвертый или пятый танк. Унтершарфюрер Воло первым из французов удостоился Рыцарского креста. Обершарфюрер Апло подбил свой шестой советский танк и поднял свое отделение в атаку. Гауптштурмфюрер Вебер, ранее командир учебной части дивизии «Шарлемань», в этот день удержал свой участок и подбил свой тринадцатый танк^[32]. Апло и Вебер тоже получили Рыцарские кресты.

Фридрихштрассе из-за многочисленных воронок от бомб была непроходима для танков. Бойцы боевой группы «Данмарк» благодарны этому обстоятельству, поскольку здесь не разгорелись более ожесточенные бои. Все атаки советской пехоты от станции метро «Кохштрассе» были отбиты.

В первой половине дня боевую группу Бахманна сменили бойцы 13-й роты полка «Данмарк». Боевая группа пошла в наступление от станции метро «Кохштрассе» на юг. С потерями бойцы Бахманна вышли на угол Фридрихштрассе/Путткаммерштрассе и закрепились в здании страховой компании «Герольд». Унтерштурмфюрер Бахманн получил ранение. Сосед справа – боевая группа «Шарлемань»; на левой стороне Фридрихштрассе окопался фельдфебель полка «Данмарк» со своими людьми. Далее, примыкая к ним, на площади Шпиттельмаркт заняли позиции последние остатки полков «Данмарк» и «Норвегия». Командир – гауптштурмфюрер Тернедде. Его командный пункт в старом здании рейхсбанка. Вечером 28 апреля все

еще удерживается именно этот квадратный километр центра города.

В тот вечер генерал Вейдлинг представил на рассмотрение Гитлеру план прорыва на запад, тщательно разработанный его штабом. Собрав последние 40 танков, необходимо было осуществить прорыв тремя ударными клиньями вдоль Хеерштрассе далее по мостам через Штёссензе и Хафель у (Пихельсдорфа. – Ред.), которые еще удерживают подразделения гитлерюгенда. Гитлер не согласился; он еще надеялся на Штайнера и Венка.

В ежедневном сообщении командования немецкого вермахта о событиях на фронте говорилось: 29 апреля советские войска атаковали деблокирующие армии Штайнера и Венка. А это означало, что немецкому контрнаступлению угрожал провал. Среди защитников города циркулировали слухи о том, что авангарды Венка уже стоят перед Темпельхофом. За эти слухи цеплялись в последней надежде. Но вскоре и эти последние надежды исчезали. Надежды, которые питали не только каждого из маленьких людей, но и руководство; надежды – единственное объяснение сопротивления до последнего. Во-первых: надежды, уже перераставшие в иллюзии того, что западные державы в последнюю минуту начнут сражаться вместе с немцами против русских. Во-вторых: что Берлин будет взят западными державами и возможна сдача в американский плен. 29 апреля продолжались ожесточенные бои. На Шпиттельмаркт сражались остатки полков СС «Норвегия» и «Данмарк».

Вот рапорт небольшой боевой группы полка «Норвегия»:

«Русские идут через метро и пытаются затем по Зейдельштрассе проникнуть в развалины. Им это не удалось. Тогда они открыли неистовый артиллерийский и минометный огонь. Он громыхал и грохотал в руинах, рушились стены, в воздухе взлетали балки и опоры. Затем огонь стих.

Со скрипом и лязгом появляются танки. На первом этаже дома Вейнитшке, на углу Валльштрассе, бойцы полка СС «Норвегия» заняли позицию с «Панцерфаустами».

Танки стреляли во всех направлениях. Им отвечали выстрелами «Панцерфаустов». На Валльштрассе были подбиты два советских танка, которые перекрыли дорогу на Шпиттельмаркт. Находившиеся за ними танки отступили и, отъезжая за угол почты, выехали на площадь. Три танка ощупью нерешительно идут вперед, стреляя как сумасшедшие. Затем, отстрелявшись, развернулись; на повороте в цель попадает еще один выстрел из «Панцерфауста». Экипаж выскочил из танка и исчез за углом дома Вейнитшке.

Прошло полчаса. Бойцы полка СС «Норвегия» сосредоточились в доме близ Гертрауденбрюке и внимательно следили за площадью. Затем вновь движение на лестнице станции метро. Осторожно высунулась голова – русский стал оглядываться. Командир боевой группы «Норвегия» приказал: «Тихо – надо дать подойти! Открывать огонь только по моему приказу!»

Восемь русских, пригнувшись, вышли на Шпиттельмаркт. Эсэсовцы открыли огонь. До станции метро удалось добраться лишь одному. На бойцов «Норвегии» вновь обрушился град снарядов.

Дневной свет сменился темно-красным заревом пожаров. В свете пламени руины и обломки стен казались таинственными. Группа бойцов боевой группы полка «Норвегия» скрылись в подвале. Едва они там устроились, как под сводом подвала зашипела струя пламени. Они бегом покинули подвал и влетели в соседнее помещение. Здесь находился фельдфебель штабной роты полка СС «Норвегия», гауптшарфюрер Шпетер со своими бойцами. С Нидервалльштрассе задворками он пробрался в эту «резиденцию среди развалин», с судками и мешками продовольственного довольствия. В полночь – как раз в тот момент, когда фельдфебель снова вышел, – раздался адский грохот. Мгновенно были отброшены котелки, полетели на пол недокуренные сигареты. Русские прошли через улицу и грохотали сапогами по железным ступеням сгоревшей лестницы. В ожесточенном ближнем бою с использованием автоматов и ручных гранат невозможно было понять, кто где. Бойцы полка СС «Норвегия» оторвались и нырнули в небольшую улицу Курштрассе. Чуть

позже атака советских войск была отбита. Оборонявшиеся и наступающие разошлись снова. Менее чем в 10 метрах, между каменными колоннами, мелькали русские – их лица были четко различимы в зареве пожаров. Пришел приказ: «Боевая группа «Норвегия» отступает на небольшую улицу Курштрассе!» Бойцы осторожно начали отход и через груды развалин добрались до новой линии обороны. Часть нашла убежище в подвале.

«Я опираюсь на стену подвального пролома, а небо еще темное. Здоровый парень, русский, бежит по узкому переулку и тормозит прямо между нами. Один из нас поднимает ствол автомата и скашивает русского, который падает замертво. Безумец! Мы обшариваем его карманы и находим кучу часов. Его знаки различия: старший лейтенант». Таков был рапорт обершарфюрера Цюльке. В этом месте русские дальше не прошли.

На Фридрихштрассе и на Вильгельмштрассе бои продолжались и 29 апреля. Советские войска не продвинулись здесь ни на шаг. На Вильгельмштрассе боевые товарищи, французские эсэсовцы из 33-й дивизии СС «Шарлемань», снова подбивали наступавшие советские танки.

С обеих сторон в засадах находились снайперы. Каждый пытался перехитрить другого. Из подворотни у здания компании «Герольд» стали размахивать знаменем со свастикой. Советские войска ответили ураганным огнем. Но выдали этим свои позиции. Немецкие снайперы ждали этого и открыли интенсивный огонь по засадам советских снайперов. С Вильгельмштрассе на Путткаммерштрассе неоднократно сворачивал T-34, останавливался в 300 метрах от позиций немецкой обороны и стрелял как сумасшедший. И 30 апреля на южном участке улиц Вильгельмштрассе, Фридрихштрассе и площади Шпиттельмаркт были отражены все атаки врага».

Зенитный дивизион дивизии «Нордланд», чьи пушки у Штраусберга и в Нойкельне, а также на аэродроме Темпельхоф подбили свои последние танки, и тяжелые орудия и остальное материальное имущество из-за нехватки боеприпасов и топлива пришлось взорвать, с тех пор во-

евал в пешем строю. Под командованием гауптштурмфюрера Хольцбога последние 63 бойца сражались как пехотинцы.

30 апреля, понедельник. В 13 часов на командный пункт генерала Вейдлинга пришла разведывательная группа и передала последний приказ Гитлера:

«Командующему обороной Берлина, генералу артиллерии Гельмуту Вейдлингу.

В случае нехватки у защитников столицы Рейха боеприпасов и продовольствия я даю согласие на прорыв…»

Слишком поздно! События развивались с ошеломляющей быстротой. В 14:25 красное знамя взвилось над зданием Рейхстага. 50 минут спустя Гитлер в бункере рейхсканцелярии кончает жизнь самоубийством. Но об этом знали пока немногие. День 30 апреля был отмечен ожесточенными боями. На Вильгельмштрассе французские эсэсовцы из дивизии «Шарлемань» были оттеснены. Советские войска использовали здесь многочисленные огнеметы.

За здание компании «Герольд» развернулись ожесточенные бои. Из подвалов были слышны взрывы. На Шарлоттенштрассе русские пробивались вперед к Кохштрассе и дошли до нее в 13 часов. Оттуда и вниз по Лейпцигерштрассе русские все сильнее напирали на Фридрихштрассе. В 16 часов советским войскам удалось через подвалы Путткамерштрассе занять подъезд у здания компании «Герольд». В этот день опять шли жесточайшие бои. Необходимые боевые группы держались и сражались на свой страх и риск. Ни одна из них почти ничего не знала о другой, каждая оборонялась, как только могла. Процитируем командира боевой группы в здании компании «Герольд», унтершарфюрера Шоллеса, чья группа состояла из бойцов полка СС «Данмарк», моряков, фольксштурма и призванных по имперской трудовой повинности; немцев, датчан и латышей:

«Я сказал, что, если мы не хотим, чтобы нас перестреляли как куропаток, нам в первую очередь необходимо снова занять подъезд. Контратака, начатая после предварительного забрасывания ручных гранат, провалилась

из-за интенсивного огня из заднего корпуса. Готовилась вторая контратака, она должна пройти после наступления темноты. Для этой цели мы делаем пролом в стене. Контр атака должна идти через помещения правого крыла здания компании «Герольд» и задний двор. Тем временем темнело. Русские тоже пытались расширить свой прорыв и пробиться в здание компании «Герольд». Бой достиг кульминации и все больше распадался на дуэли. В полночь русские пытались подтащить на позицию пулемет в соседнее к подъезду помещение. Мы их выбили. Теперь наступил момент для контратаки. Я впереди штурмовой группы бегу через пролом в стене в длинное соседнее помещение. Строчу из автомата. Русские бегут. Мы преследуем их. Тем временем моряки группы прикрытия забрасывают подъезд гранатами. Когда мы приближаемся, они прекращают бросать гранаты. Я выбегаю в подъезд, уверенный, что внутри ни одного русского больше нет. Бойцы, бегущие за мной, немного отстают. Я уже у Путткамерштрассе и, желая обезопасить улицу, бросаю еще одну гранату – все происходит за секунды, – и тут раздается выстрел за спиной. Всего с 3 метров. По подъезду свистит рикошет. Моя левая нога внезапно наливается тяжестью; струится кровь. Я снова вплотную от русских пробегаю в соседнее помещение. Через 30 метров падаю. Трое моих бойцов тотчас возле меня и тащат меня через подвал назад. Как это могло произойти? Хотя я провел в подъезде долгие часы, но не заметил небольшую комнату привратника.

Четыре бойца 2-го батальона полка СС «Данмарка» тащат меня в темноте через развалины к станции метро «Кохштрассе». Перрон переполнен солдатами и гражданскими. Что случилось? Все говорят про отход. Куда дальше? Приходит Кристенсен. Я докладываю о Путткамерштрассе. Гитлер, вероятнее всего, мертв. Оберштурмфюрер Кристенсен прикрепляет мне Железный крест 1-го класса и делает запись в солдатскую книжку. Затем идет, чтобы привести обратно боевую группу. Тем временем обо мне заботится санитар. Четверо морских пехотинцев берут мои носилки и тащат меня на станцию метро «Штадт-

митте». Идем то вверх, то вниз. На станции метро «Штадтмитте» я надеюсь найти командный пункт дивизии «Нордланд» и санчасть. Ничего этого нет. И здесь толпятся солдаты и гражданские. Морские пехотинцы ставят мои носилки. Медсестра дает болеутоляющую таблетку и бутылку красного вина, которую я жадно выпиваю. И засыпаю».

В тот же час оберштурмфюрер Биркедаль-Хансен, командир 8-й роты полка «Данмарк», тяжело заболевший желтухой, ищет командный пункт дивизии на станции метро «Штадтмитте». Его посылают кто куда. В конце концов он с обозом возвращается в Тиргартен. Один майор проинформировал Биркедаль-Хансена о запланированном прорыве. По карте он показал ему путь прорыва в юго-восточный сектор обороны. Биркедаль-Хансен собрал всех бойцов обоза и присоединился к майору. Запасшись лишь самым необходимым, они отправились в направлении Шарлоттенбурга, но уже у Зообункера (башня противовоздушной обороны в районе зоопарка) в Тиргартене стояли русские. После короткого боя двинулись дальше, но кто-то отставал, других поглотила темнота. Повсюду взорванные машины.

Шоллес и Биркедаль-Хансен уже не нашли командный пункт на станции метро «Штадтмитте». 30 апреля 1945 года в 20:00 командир полка СС «Данмарк» гауптштурмфюрер Тернедде получил приказ с командного пункта дивизии, который к этому моменту еще находился на станции метро «Штадтмитте». Командир дивизии генерал-майор Крукенберг отдал Тернедде следующий приказ: «Берлин окружен противником. Гитлер мертв. Остатки полков «Норвегия» и «Данмарк» в 23 часа оставляют свои бывшие позиции и сосредотачиваются у моста Видендаммер готовые к прорыву. Прорыв поддерживают остатки 503-го батальона «Тигров» корпуса и боевые машины разведывательного батальона дивизии «Нордланд». Цель – прорыв на север и соединение со стоящей на Финов-канале армейской группой Штайнера».

А как теперь выглядела диспозиция? В эту ночь связной полз через руины на Шпиттельмаркте и оказался в

большом подвале, в котором много солдат и гражданских. Зачитывались имена и фамилии, и сразу делалась перекличка. Здесь были бойцы полка СС «Норвегия». Видимо, где-то прорвались русские. Говорилось, что откликнувшиеся пойдут в контратаку. Они покинули подвал. Их поглотила ночь.

Сбор в кладовой рейхсбанка. И здесь гражданское население и солдаты, растерянно глядевшие на прибывших. Они и впрямь были грязными, прокопченными и истощенными, брови нахмурены, на черных лицах глаза светились как огоньки. Жадно затягивались сигаретами. Магазины набивались патронами, по карманам рассовывались лимонки. Затем они пошли через Хаусфогтайплац, через улицу Унтер-ден-Линден на вокзал Фридрихштрассе, через груды щебня и развалины, мимо сгоревших автомобилей и трупов солдат и гражданских. Отовсюду свисали погнутые стальные балки, прямо на улице валялась мебель, застыли машины. И повсюду пылали бесчисленные пожары.

Окрики, указания. Бойцы сменили направление движения. Контратака у рейхсканцелярии отменена, вместо нее двинулись к Берлинской государственной опере на Унтер-ден-Линден.

В большом вестибюле бойцы снова спустились вниз. Здесь они услышали: «Гитлер мертв!», и здесь было много солдат всех родов войск. Но в этом муравейнике каким-то образом, кажется, еще действовал командный центр. По Фридрихштрассе двинулись дальше к мосту Вейдендаммер.

Здесь бойцы узнали, что будет попытка прорыва. При поддержке последних танков и штурмовых орудий прорыв должен пройти вдоль Фридрихштрассе в направлении Штеттинского вокзала. Наступила полночь. Рядом с вокзалом Фридрихштрассе, на мосту Вейдендаммер на исходные позиции вышли силы прорыва. Бригаденфюрер генерал-майор ваффен-СС Йоахим Циглер, которого до момента смерти Гитлера держали в рейхсканцелярии, поспешил вернуться к своей 11-й дивизии СС «Нордланд». Без приказа он берет на себя командование, желая уча-

ствовать в прорыве. Ранее командовать дивизией «Нордланд» в ходе прорыва был назначен бригаденфюрер генерал-майор ваффен-СС Вильгельм Монке, комендант района обороны рейхсканцелярии.

Группы прорыва на мосту Вейдендаммер начинают движение. Авангард – «Тигры» и штурмовые орудия – покатил по мосту и смел противотанковое заграждение.

Немецкий передовой танковый отряд стреляет во все стороны, но и русские тоже не спят. Их противотанковые пушки огрызаются огнем по прорывающимся. Танки лавируют и действуют сообща. Из домов и с углов улиц им вторит немецкая оборона. Советские войска отстреливаются темными, плотно сбитыми группами. Снова разверзся ад. Здесь никогда не пробиться!

Отряды отходят, пытаются пробиться в других направлениях. Подразделения распадаются. Группа в 50 человек и штурмовое орудие бросается на прорыв вдоль Шиффбауэрдамм в направлении Лертского вокзала. На Альбрехтштрассе уничтожают и ее. Теперь остается одно: рассредоточиться и пробиваться малыми группами! В ходе этой попытки прорыва погибли генерал-майор Циглер, командир разведывательного батальона дивизии «Нордланд» штурмбаннфюрер Рудольф Заальбах и многие офицеры и солдаты.

1 мая 1945 года между 02:00 и 03:00 генерал Кребс, полковник Дуфнинг и оберштурмфюрер латыш Нейландс (переводчик) установили связь по рации. В Темпельхофе они вышли на командующего 8-й гвардейской армией, генерала армии Чуйкова, чтобы договориться с ним о прекращении огня. Чуйков требует: «Безоговорочная капитуляция!» Парламентеры возвратились, чтобы посовещаться с генералом Вейдлингом.

Чуйков проконсультировался с командующим 1-м Белорусским фроном маршалом Жуковым, штаб которого под Штраусбергом.

Вечером 1 мая парламентеры снова собрались в дорогу. К этому времени многие части и подразделения уже расформировались или пытались прорваться. В Темпельхофе была достигнута договоренность о капитуляции всех

немецких войск в Берлине. Русские условия: «Перемирие с 6 часов 2 мая 1945 года. Сдача всего оружия. Никакого подрыва складов и материальной части. Почетный военный плен. После заключения мирного договора возвращение всех пленных на родину»^[33]. В ночь на 2 мая многие группы солдат вермахта еще пытались избежать плена. Используя еще не занятые противником боковые улицы, одному сильному отряду удалось вырваться из правительственного квартала и выйти на Хеерштрассе. Упорные бои велись за мосты у Шпандау, но в конце концов прорыв на запад удался. Эта и еще две группы пытаются 2 мая, несмотря на вступившее в силу перемирие, прорвать кольцо советского окружения под Шпандау, Фалькензе и Штаакеном. Около 10 000 человек, солдат и гражданских, и с ними несколько танков и штурмовых орудий, санитарных машин с ранеными, зениток на самоходных лафетах натыкались на все более плотные позиции советских войск, обходили их, упирались в следующие и рассеивались. Последние танки расстреляли оставшиеся снаряды или были подбиты советскими противотанковыми пушками. Повсюду остались лежать убитые и раненые, солдаты и гражданские. На аэродроме Штаакена кольцо казалось непреодолимым. Пробились и вновь собрались лишь отдельные группы. Между Штаакеном и Дёберицем русские занимали высоту. Здесь было много атак, но затем никакого продвижения вперед. Понесены большие потери. Погибли военные и гражданские, примкнувшие к солдатам женщины и дети. Удалось прорваться лишь отдельным малым группам; среди них несколько бойцов дивизии СС «Нордланд» с оберштурмфюрером

Зайнесом. Другие группы прорывались от Шпандау в северо-западном направлении и вышли к Науэнер-форст. Одной из этих групп командовал датчанин, оберштурмфюрер Биркедаль-Хансен из полка «Данмарк», он добрался до Варнемюнде и оттуда на гребной лодке доплыл до Дании.

А как развивались события в Берлине? Оберштурмфюрер Нейландс, который с 80 латышами 1 мая на Унтер-ден-Линден отразил все атаки, после провала первых переговоров о перемирии (капитуляции. – Ред.) с остатками своего 15-го латышского пехотного батальона СС закрепился в Имперском министерстве авиации. Они собирались сражаться до конца, поскольку знали, что их ждет. Родину они давно потеряли.

Утром 2 мая мертвая тишина. Нигде не было видно ни одного русского и ни одного немецкого солдата. Затем латыши узнали о ночной попытке вырваться из окружения. О них забыли.

Итак, латыши стали пробиваться через развалины города в Панков и вышли на площадь, где тысячи немецких солдат еще ожидали сдачи в плен. Здесь остатки подразделения латышских эсэсовцев разошлись, и каждый пытался вырваться из плена на свой страх и риск. Сходно дело обстояло и у французских эсэсовцев. 1 мая бой на их участке бушевал с неослабевающей силой. Только после того, как русские пустили в ход огнеметы, французам пришлось отступить. 2 мая остатки боевой группы 33-й дивизии СС «Шарлемань» (французской № 1) стояли близ Имперского министерства авиации, когда появились немецкие и русские солдаты с белыми флагами. Это конец. На Бендлерштрассе личный состав квартала зданий Бендлерблока построился в последний раз и прошел мимо своего коменданта генерала Вейдлинга сдаваться в плен.

Зообункер (зенитная башня) – последний оплот в районе ось Восток – Запад – также поднял белые флаги. Зенитные орудия, последние, что наводили ужас на советские танки, молчали. Бойцы, включая раненых, покорно ждали плена.

О последних часах перед концом мы читаем в заметках раненого унтершарфюрера Шоллеса, который после скудной медицинской помощи на станции метро «Штадтмитте» от усталости погрузился в глубокий сон:

«Не знаю, сколько прошло времени, но, когда я проснулся, в моих ушах звучало страшное слово: «отход». И никто не знал, что происходит. Все уходили, хотя отходить было больше некуда. Сзади, спереди, справа и слева и, возможно, уже наверху на улице везде стояли русские! Но все двигались в северном направлении. Я беспомощно лежал на своих носилках, просил и кричал, чтобы меня взяли с собой. Рядом проходили двое связных-мотоциклистов из полка СС «Данмарк». Они уверили меня, что не оставят в беде, привели еще двоих товарищей и все вместе понесли меня. По дороге им попалась вагонетка, на которую они меня положили и затем толкали ее по рельсам метро. На станции «Французишештрассе» они меня сняли с вагонетки. Все опять остановились. Боль отступила, и я заснул. Когда проснулся, снова старая картина. Плотная толпа, и никто не знал, что делать, чего все ждут. Светало; наступало 2 мая. Внезапно до слуха донеслись громкие голоса: «Бойцы! Перед нами, над нами и позади нас стоят русские! Русский комиссар требует сдаваться! Товарищи, мы сдаемся в плен?»

Голоса за и против! Горячие споры. Согласие. Отказ. Офицер предложил всем офицерам выйти вперед для переговоров с русским комиссаром. Затем было принято решение: «Товарищи! Берлин уже в глубоком вражеском тылу. Комендант города подписал капитуляцию. Сдались последние очаги сопротивления. На всех улицах стоят русские танки. Попытка прорыва не удалась. Все солдаты вермахта, ваффен-СС и фольксштурма бросили оружие и рассматриваются как военнопленные. Женщины, дети и гражданские лица могут идти домой. Раненые отправляются в госпиталь. Никто не совершает никаких безрассудств». Я принял этот приказ равнодушным спокойствием. Все медленно двигалась к выходу из метро на Французишештрассе. Мою вагонетку толкали. Рядом со мной лежал еще один тяжелораненый. Некоторые сво-

дили счеты с жизнью; снова и снова раздавались пистолетные выстрелы. Все карабкались вверх. Никто больше не заботился о раненых. В конце концов в этой давке наша вагонетка остановилась. Все проходили мимо. Затем пришли русские, освещая все вокруг карманными фонариками. Русский стал толкать нашу вагонетку вперед. Между делом обыскивал трупы. На нашей вагонетке медленно росла гора пистолетов, часов, колец и всевозможных вещей. Русский был словоохотлив. «Война капут, Гитлер капут! Ты – в госпиталь, а потом домой!» – говорил он в который раз. Около лестницы он остановил вагонетку, взял собранные вещи и оставил нас на произвол судьбы.

У меня сквозное ранение голени. Я слез с вагонетки, на четвереньках пополз к лестнице и потащился наверх, превозмогая сильную боль. Наверху полно русских. Я выбрался на земную поверхность в нескольких метрах от станции метро «Унтер-ден-Линден».

Меня встретил дождь и холод. Я мерз и, обессиленный, сел у разрушенной стены. На Фридрихштрассе и Унтерден-Линден царило оживленное движение. Шума боев нигде не было слышно. Наконец подошли еще двое легкораненых из дивизии СС «Шарлемань». Они потащили меня с собой в отель «Адлон», над которым развевался флаг с красным крестом».

В то время, когда боевые подразделения дивизии «Нордланд» сражались в Берлине, дальние обозы передислоцировались в район города Фризак. После того как советским войскам удалось создать плацдарм у Кецина, дальние обозы дивизии «Нордланд» составили сводную роту, которая вступила там в бой и была разбита. Ее остатки отошли в Фризак и двинулись дальше на место сбора дивизии в Кириц. 9 мая 1945 года части этих интендантских подразделений и штаба дивизии находились под Людвигслустом у реки Эльде в американском плену. А как сложилась судьба подразделений и частей 3-го (германского) танкового корпуса СС, или, как еще говорили, корпуса «Одер»?

25 апреля 1945 года остатки 28-й дивизии СС «Валлония» и полка СС «Лангемарк», а также 49-го полка СС «Де Рёйтер» оберштурмфюрера Ломанна занимали позиции под Пренцлау. Затем они отступили.

Вышли на линию Нойштрелиц – Нойбранденбург. Ночью 29 апреля Нойштрелиц был оставлен немецкими войсками. 30 апреля остатки дивизии «Лангемарк» и «Валлония» были под Вареном в Мекленбурге; 49-й полк Ломанна «Де Рёйтер» от Везенберга двигался в сторону города Рёбель.

Устанавливались контакты с английским фельдмаршалом Монтгомери. Немецкие военные надеялись, что Германия и западные союзники вместе создадут фронт против советских войск. Ходили разные слухи. Где правда, где вымысел? Генерал Штайнер дал оберштурмфюреру Ломанну указание избегать потерь, чтобы иметь возможность предложить союзникам еще боеспособные воинские соединения. Отступление по Мекленбургу продолжалось. На дорогах оставались орудия и машины. Не хватало даже взрывчатки, чтобы их подорвать.

Не было больше ни боеприпасов, ни топлива. Штабы уничтожали журналы боевых действий и прочие документы. Остатки дивизии СС «Лангемарк» и «Валлония» продолжали свой путь через Шверин в Любек. В районе Любека они сдались в плен англичанам.

3 мая 49-й полк «Де Рёйтер» оборонял северную часть Пархима от наступающих советских войск. Затем отошел на запад, перешел под Гольденстедтом через Штер-канал, являющийся демаркационной линией, и тем самым сдался в плен.

Немного южнее 4-я полицейская моторизованная дивизия СС штандартенфюрера Харцера с боями отступала за демаркационную линию и 2–3 мая 1945 года на участке Дёмиц – Людвигслуст сдалась в британский плен. На том же участке это сделали и роты 2-го батальона 24-го полка СС «Данмарк» («Дания»), которые к востоку от Берлина не смогли соединиться со своим полком. Под осмотрительным руководством оберштурмфюрера Рассмуссена ба-

тальон неоднократно вступал в бой в рамках армейской группы Штайнера.

Подавленные, измученные и исполненные тяжелых предчувствий солдаты шли навстречу неведомому будущему. За ними закрывались ворота лагерей военнопленных на востоке и на западе. И для многих они открылись снова только через долгие, долгие годы унижений и страданий. Многих, слишком многих из них (в советском плену умерло 13,9 % военнопленных вермахта, 86,1 % вернулись домой. – Ред.) похоронят на лагерных кладбищах^[34].

Приложение

Состав и замещение должностей: 3-го (германского) танкового корпуса СС
^{(в порядке очередности)}

Командование корпуса

11-я добровольческая моторизованная дивизия «НОРДЛАНД»

Артиллерийский полк «НОРДЛАНД»

23-й полк «НОРВЕГИЯ»

24-й полк СС «ДАНМАРК»

4-я добровольческая моторизованная бригада СС «НЕДЕРЛАНД» («Нидерланды»)

54-й артиллерийский полк «НЕДЕРЛАНД» («Нидерланды»)

48-й полк «ГЕНЕРАЛ ЗЕЙФФАРД»

49-й полк «ДЕ РЁЙТЕР»

11-й зенитный дивизион СС «НОРДЛАНД»

Переформирование полка «ДАНМАРК» (середина апреля 1945 года)

2-й батальон (частично моторизованный)

3-й батальон (моторизованный)

Численность

В дивизии «НОРДЛАНД» на 15 сентября 1943 года

В бригаде «НИДЕРЛАНДЫ» на 25 мая 1944 года

Кавалеры рыцарского креста (высшая степень германского ордена железный крест) 3-го (германского) танкового корпуса СС и соединений корпуса

Обергруппенфюрер и генерал ваффен-СС Феликс Штайнер

Рыцарский крест: в качестве командира полка СС «ДОЙЧЛАНД»

Дубовые листья к Рыцарскому кресту: в качестве командира 5-й моторизованной дивизии СС «ВИКИНГ»

Мечи: в качестве командующего 3-го (германского) танкового корпуса СС

Штандартенфюрер Макс Шефер

Рыцарский крест: в качестве командира саперного батальона СС «ВИКИНГ»

Дубовые листья к Рыцарскому кресту: в качестве командира саперов корпуса и командира боевой группы

Штурмбаннфюрер Фриц Хертциг в качестве командира 503-го тяжелого танкового батальона СС (3-го (германского) танкового корпуса СС)

11-я добровольческая моторизованная дивизия СС «НОРДЛАНД»

Граф и генерал-лейтенант ваффен-СС Фриц фон Штольц Рыцарский крест: в качестве командира полка СС «НОРДЛАНД»

Дубовые листья к Рыцарскому кресту: в качестве командира дивизии «НОРДЛАНД»

Мечи: в качестве командира дивизии СС «НОРДЛАНД»

Штурмбаннфюрер Фриц Бунзе: в качестве командира саперного батальона СС «НОРДЛАНД»

Штурмбаннфюрер Рудольф Заальбах: в качестве командира танкового разведывательного батальона «НОРДЛАНД»

Оберштурмфюрер Георг Лангендорф: в качестве командира 5-й роты разведывательного батальона

Штурмбаннфюрер Ханс Генрих Ломанн: в качестве командира 3-го батальона 23-го полка «НОРВЕГИЯ»

Гауптштурмфюрер Хайнц Хемель: в качестве командира 7-й роты 24-го полка «ДАНМАРК»

Гауптштурмфюрер Вальтер Зеебах: в качестве командира 5-й роты 24-го полка «ДАНМАРК»

Оберштурмбаннфюрер Арнольд Штофферс: в качестве командира 23-го полка «НОРВЕГИЯ»

Оберштурмбаннфюрер Альбрехт Крюгель: в качестве командира 3-го батальона 23-го полка «НОРВЕГИЯ»

Дубовые листья к Рыцарскому кресту: в качестве командира 24-го полка «ДАНМАРК»

Обершарфюрер Филипп Вильд: в качестве командира танка танкового батальона 11-й добровольческой моторизованной дивизии СС «НОРДЛАНД»

Унтершарфюрер Каспер Шпорк: в качестве командира полугусеничного бронетранспортера «Каноненваген» (с 75-мм пушкой) 5-й роты разведывательного батальона 11-й добровольческой моторизованной дивизии СС «НОРДЛАНД»

Унтершарфюрер Эгон Кристофферсен: в качестве командира отделения 7-й роты 24-го полка «ДАНМАРК»

Гауптштурмфюрер Йозеф Бахмайер: в качестве командира 2-го батальона 23-го полка «НОРВЕГИЯ»

Оберштурмбаннфюрер Пауль Альберт Крауш: в качестве командира танкового батальона СС 11-й добровольческой моторизованной дивизии СС «НОРДЛАНД»

Дубовые листья к Рыцарскому кресту: в качестве командира смешанного танкового полка 11-й добровольческой моторизованной дивизии СС «НОРДЛАНД»

Бригаденфюрер (генерал-майор) ваффен-СС Иоахим Циглер: в качестве командира 11-й добровольческой моторизованной дивизии СС «НОРДЛАНД»

Гауптштурмфюрер Мартин Гюрц: в качестве командира 3-го батальона 23-го полка «НОРВЕГИЯ»

Обершарфюрер Альберт Гектор: в качестве командира взвода в полку «ДАНМАРК»

Оберштурмбаннфюрер Фридрих Вильгельм Карл: в качестве командира артиллерийского полка СС «НОРДЛАНД»

Штурмбаннфюрер Герман Потшка: в качестве командира 3-го дивизиона артиллерийского полка «НОРДЛАНД»

Гауптштурмфюрер Рихард Шпёрле: в качестве командира 2-го батальона 23-го полка «НОРВЕГИЯ»

Гауптшарфюрер Зигфрид Лунген: в качестве заместителя командира 5-й роты 23-го полка «НОРВЕГИЯ»

Оберштурмбаннфюрер Фриц Кнохлейн: в качестве командира 23-го полка «НОРВЕГИЯ»

Штурмбаннфюрер Карлхайнц Шульц-Штреек: в качестве командира батальона штурмовых орудий 11-го артиллерийского полка

Оберштурмфюрер Вилли Хунд: в качестве командира 7-й роты 23-го полка «НОРВЕГИЯ»

Унтерштурмфюрер Карлхайнц Гизелер: в качестве командира штурмовой группы боевой группы «НОРДЛАНД» (Берлин)

Ранее награждены:

Гауптштурмфюрер Фриц Фогт. Рыцарский крест: в качестве командира взвода 2-й роты разведывательного батальона дивизии СС «ДАС РАЙХ»

Дубовые листья к Рыцарскому кресту: в качестве командира 1-го батальона 23-го полка «НОРВЕГИЯ» в «ВИКИНГЕ» (в Венгрии)

23-я добровольческая моторизованная дивизия СС «НЕДЕРЛАНД» («Нидерланды»)

Бригаденфюрер (генерал-майор) ваффен-СС Юрген Вагнер

Рыцарский крест: в качестве командира полка СС «ГЕРМАНИЯ»

Дубовые листья к Рыцарскому кресту: в качестве командира 23-й добровольческой моторизованной дивизии СС «НИДЕРЛАНДЫ»

Гауптштурмфюрер Ганс Йоахим Рюле фон Лиленштерн: в качестве командира 1-го батальона 48-го полка

Гауптштурмфюрер Гюнтер Ванхёфер: в качестве командира саперного батальона 54-го полка дивизии СС «НИДЕРЛАНДЫ»

Роттенфюрер Дерк Эльско Брюйнс, командир штурмового орудия в диизии «НИДЕРЛАНДЫ»

Оберштурмбаннфюрер Вольфганг Йорхель: в качестве командира 48-го полка СС «ГЕНЕРАЛ ЗЕЙФФАРД»

Оберштурмфюрер Гельмут Штольц: в качестве командира 7-й роты 49-го полка СС «ДЕ РЁЙТЕР»

Дубовые листья к Рыцарскому кресту: в качестве командира 2-го батальона 49-го полка СС «ДЕ РЁЙТЕР»

Гауптштурмфюрер Карл Хайнц Фрюхауф: в качестве командира 2-го батальона 49-го полка СС «ДЕ РЁЙТЕР»

Оберштурмбаннфюрер Ганс Коллани: в качестве командира 49-го полка СС «ДЕ РЁЙТЕР»

Гауптштурмфюрер Ганс Майер: в качестве командира 1-го батальона 49-го полка СС «ДЕ РЁЙТЕР»

Гауптштурмфюрер Карл Хайнц Эртель: в качестве адъютанта 49-го полка СС «ДЕ РЁЙТЕР»

Штурмбаннфюрер и майор полиции Вильгельм Шлютер: в качестве командира 54-го артиллерийского полка дивизии СС «НИДЕРЛАНДЫ»

Роттенфюрер Штефан Страпатин: в качестве командира роты телефонной связи 49-го полка СС «ДЕ РЁЙТЕР»

Унтерштурмфюрер Альберт Рит: в качестве командира 2-го дивизиона 54-го артиллерийского полка дивизии СС «НИДЕРЛАНДЫ»

Гауптшарфюрер Георг Шлуйфельдер: в качестве командира 1-й роты 49-го полка СС «ДЕ РЁЙТЕР»

Штурмбаннфюрер и майор полиции Отто Петерсен: в качестве командира 49-го полка СС «ДЕ РЁЙТЕР»

Оберштурмфюрер Клеменс Белер: в качестве командира 3-й батареи 54-го артиллерийского полка СС

рядовой артиллерии Вальтер Йеншке: в качестве командира отделения зенитных орудий 2-го дивизиона 54-го артиллерийского полка СС

Оберштурмфюрер Йоханнес Хелльмерс: в качестве командира роты 49-го полка СС «ДЕ РЁЙТЕР»

Штурмбаннфюрер и майор полиции Лотар Хофер: в качестве командира 3-го батальона 54-го артиллерийского полка СС

Штурмбаннфюрер Зигфрид Шайбе: в качестве командира 48-го полка СС «ГЕНЕРАЛ ЗЕЙФАРД»

Ранее награждены:

Штурмманн (ефрейтор) Герардес Мойманн: в качестве командира орудия противотанковой роты в легионе СС «НИДЕРЛАНДЫ»

Почетный список немецкой армии

3-й (германский) танковый корпус СС и соединений корпуса

11-я добровольческая моторизованная дивизия СС «НОРДЛАНД»

23-я добровольческая моторизованная дивизия «НЕДЕРЛАНД» («Нидерланды)

Условные обозначения

А – армия

АК – армейский корпус

апд – авиаполевая дивизия

арт. п – артиллерийский полк

бв/гр. – боевая группа

бр. – бригада

б – батальон

б/п – батальон полка

выс. – высота

выс. мт. пех. – высота мотопехотинцев

д. – дивизия

д-н – дивизион

зен. б – зенитный батальон

зен. д-н – зенитный дивизион

К – корпус

кп – командный пункт

«Л» – мотопехотная дивизия СС «Лангемарк»

мд – моторизованная дивизия

мрб – морской батальон

мт. бр. – моторизованная бригада

«Н» – 11-я моторизованная дивизия СС «Нордланд»

«Нид.» – 4-я моторизованная бригада СС «Нидерланды»

оп – опорный пункт

пд – пехотная дивизия

п – полк

пп – пехотный полк

рб – разведывательный батальон

р – рота

сб – саперный батальон

ТК – танковый корпус

Примечания

1

В честь великого нидерландского флотоводца М.А. де Рёйтера (1607–1676), одержавшего ряд крупных побед над английским и французским флотами в англо-голландских войнах и смертельно раненного в бою. (Здесь и далее примеч. ред.)

(обратно)

2

Немецкое название р. Влтава.

(обратно)

3

Итальянские танки, даже так называемый «средний» М 13/40 (и его модификации 14/41 и 15/42), имели низкие боевые характеристики – при весе 14–15,5 т лобовую броню 45 мм, бортовую 25 мм, пушку 47-мм. При боестолкновениях с пехотными танками англичан «Матильда» (имевших броню 78 мм) или советскими средними танками Т-34 или тяжелыми КВ итальянцы массово «горели синим пламенем». «Танки Бадольо» – поскольку после ареста Муссолини король Италии назначил Бадольо премьер-министром (июль 1943), а 3 сентября правительство Бадольо подписало договор о капитуляции Италии.

(обратно)

4

Хорватские правители руками усташей проводили геноцид сербов, истребив самыми зверскими способами сотни тысяч, а также других меньшинств. Активно включались в войну против СССР.

(обратно)

5

Финские войска продвинулись до своей старой (до 1940 г.) границы на Карельском перешейке севернее Ленинграда. Однако восточнее, реализуя свою мечту о «великой Финляндии до Урала», обещанную немецкими хозяевами, финны продвинулись далеко за пределы старой границы, захватив Петрозаводск и значительные территории СССР в Карелии и Ленинградской области.

(обратно)

6

Сюда были переброшены из Крыма в 1942 г. после взятия Севастополя соединения 11-й армии – планировался захват Ленинграда. Но силы немцев были перемолоты в жестоких боях под Ленинградом в ходе отражения попыток советских войск деблокировать город.

(обратно)

7

К началу наступления на Ораниенбаумский плацдарм было перевезено 5 стрелковых дивизий, 13 артиллерийских частей и соединений, 2 танковых и 1 самоходно-артиллерийский полк, 1 танковая бригада (всего 52 535 чел.), а также много боеприпасов (свыше 700 вагонов) и других грузов.

(обратно)

8

Волосово было взято ночным штурмом 27 января частями 2-й ударной армии.

(обратно)

9

47-й армии здесь не было. В начале 1944 г. она входила в 1-й Украинский фронт, с февраля во 2-й Белорусский фронт. Под Нарвой же были некоторые соединения 42-й армии, позже смененные 8-й армией.

(обратно)

10

На самом деле было 4 бронекатера и 9 катеров типа «морской охотник». Группа артподдержки (3 канонерки и 8 тральщиков) опоздала.

(обратно)

11

На самом деле высадилось 432 десантника. 418 из них было убито. В плен попало всего 8 человек. 6 человек каким-то чудом прорвались и вышли к своим. Кроме того, 9 человек погибло на катерах еще до высадки.

(обратно)

12

Численность такой уже долго наступавшей советской стрелковой дивизии была 2500–4000 чел., если не меньше (что косвенно подтверждается описанием ранее сравнительно малочисленных советских атак).

(обратно)

13

Советские дивизии значительно уступали в численности немецким, однако общее превосходство советских войск на Нарвском направлении было все же 2:1.

(обратно)

14

С июня – маршал.

(обратно)

15

С 1940 г. полевые войска СС входили в состав вермахта.

(обратно)

16

В результате грандиозного наступления советских войск, вышедших к Одеру.

(обратно)

17

В Висло-Одерской операции участвовало 2 112 600 советских воинов, им противостояло 560 000 солдат и офицеров вермахта. В Восточно-Прусской операции, соответственно, 1 669 100 чел. советских войск и 780 000 у немцев. Итого 3 782 000 советских войск и 1 340 000 у немцев. Насчет «плохо вооруженных немцев» автор опять прибедняется. Для обороны немцы были снабжены всем необходимым, прежде всего огромным количеством противотанковых средств. Но в танках и авиации превосходство советских войск было действительно подавляющим.

(обратно)

18

С 25 февраля – 3-я танковая армия.

(обратно)

19

К концу первой декады февраля группа армий «Висла» (11-я и 2-я армии) в междуречье Одера и Вислы насчитывала 16 пехотных, 4 танковые, 2 моторизованные дивизии, 5 бригад, 8 отдельных групп и 5 гарнизонов крепостей. Кроме того, в резерве группы армий «Висла» имелись 4 пехотные и 2 моторизованные дивизии.

(обратно)

20

1-я армия войска Польского наступала к Балтийскому морю в составе 1-го Белорусского фронта (3-я ударная, 47-я, 61-я армии, 1-я и 2-я гв. танковые армии, 16-я воздушная армия). Во 2-м Белорусском фронте принимали участие в Восточно-Померанской операции 10 февраля – 4 апреля 1945 года 65, 49, 70-я армии, 1-й гв. танковый и 8-й механизированный корпуса, 4-я воздушная армия. Всего к началу операции было сосредоточено 920 500 советских и 75 600 польских воинов. Безвозвратные потери советских войск составили 52 740 чел., польских 2575, санитарные 172 952 и 6093 соответственно.

(обратно)

21

Поскольку в ледяной воде можно было выжить лишь несколько минут.

(обратно)

22

С 16 по 20 февраля немцы здесь продвинулись всего на 8—12 км,

но были быстро приведены в чувство контрударами и авиацией 16-й воздушной армии, понесли тяжелые потери и перешли к обороне.

(обратно)

23

Непонятно, откуда они взялись – к этому времени КВ-1 давно не выпускался. Уже с сентября 1943 г. выпускался КВ-85, до конца 1943 г. их выпуск, а также выпуск ИС-1 с 85-мм пушкой был прекращен, и с января 1944 г. в серию пошел ИС-2 с 122-мм пушкой и лобовой броней 120 мм (борт 90 мм, башня 160—90 мм). Либо автор ошибся, либо это были ИС-1, подтянутые из резерва.

(обратно)

24

К началу марта против наступавших войск правого крыла 1-го Белорусского фронта (400 000 чел., 6585 орудий и минометов, 864 установки реактивных минометов, 1515 танков и САУ) оборонялись соединения 3-й танковой армии вермахта (до 25 февраля называлась 11-й армией), насчитывавшие около 200 000 чел., 2500 орудий и минометов, свыше 700 танков и штурмовых орудий, более 100 орудий береговой и стационарной зенитной артиллерии, приспособленной для ведения огня по наземным целям.

(обратно)

25

Танк Pz VI B Tiger II («Королевский тигр»), весивший 68 тонн и имевший толщину лобовой брони корпуса 150–120 мм и башни 180 мм, был совершенно неуязвим для 85-мм пушки танка Т-34-85 в лобовой проекции (только подкалиберный снаряд 85-мм танковой пушки мог пробивать броню 143 мм на дистанции 500 м, но с учетом наклона броневых листов «Королевского тигра» этого было мало). Поэтому Т-34-85, успешно боровшиеся с обычными «Тиграми» (Pz VI A Tiger I, вес 56 тонн, лобовая броня 100 мм, которая поражалась 85-мм бронебойным снарядом на дистанции до 1000 м), могли уничтожить «Королевский тигр» только попаданием в борт корпуса, башни или в корму (броня 82 мм). Сам же Т-34, имевший 45-мм броню, поражался 88-мм пушкой «Королевского тигра» длиной 71 калибр на предельных дистанциях (иногда до 4000 м). В данном случае «Королевский тигр» использовал свою неуязвимость. Но если бы Т-34 с его великолепными проходимостью и маневренностью зашел сбоку – из огромного «Королевского тигра» получился бы огромный же костер. Кроме того, из-за большого веса, невысокой проходимости и запаса хода эти огромные танки в боевой обстановке часто бросались экипажами – когда прорвавшиеся советские войска, прежде всего прекрасные танки Т-34, обойдя опасных монстров, вырывались на десятки километров вперед, после чего участь «Королевских тигров» решалась самими немцами – их просто подрывали.

(обратно)

26

Обычно такие передачи вели люди из национального комитета «Свободная Германия», то есть немцы, реже – прекрасно говорившие по-немецки советские пропагандисты.

(обратно)

27

С Кюстринского плацдарма 16 апреля перешли в наступление 4 общевойсковые армии и 1-й танковый корпус (против 14 дивизий вермахта, в том числе 5 моторизованных и 1 танковой). Позже, во второй половине дня, в бой были введены 1-я и 2-я танковые армии (возможно, не самое правильное решение Жукова).

(обратно)

28

Зеловские высоты, защищавшиеся многими немецкими соединениями, были взяты только 17 апреля.

(обратно)

29

Только 19 апреля, на четвертый день наступления, ударная группировка 1-го Белорусского фронта прорвала оборону немцев на Одерском оборонительном рубеже (3 оборонительных полосы), продвинувшись на 30 км и получив возможность наступать на Берлин с севера. Оборонявшиеся здесь немцы понесли большие потери: 9 дивизий из первого оперативного эшелона и 1 дивизия второго эшелона потеряли до 80 процентов личного состава и всю боевую технику, а 6 немецких дивизий, выдвинутых из резерва, и до 80 различных батальонов, направленных из глубины, – свыше 50 процентов личного состава.

(обратно)

30

Из 200 000 солдат и офицеров 9-й немецкой армии Буссе советские войска взяли в плен 120 000, 60 000 было убито, захвачено более 300 танков и штурмовых орудий, свыше 1500 полевых орудий, 17 600 автомашин и др. Лишь разрозненным группам (до 20 000 чел.) удалось просочиться через леса и уйти на запад.

(обратно)

31

К концу 25 апреля гарнизон Берлина, непрерывно увеличивавшийся за счет отходивших воинских частей и за счет привлечения населения города, насчитывал уже 300 000 чел. На его вооружении имелось 3000 орудий и минометов, 250 танков и штурмовых орудий. В составе советских войск, выделенных для ликвидации берлинской группировки, было к 26 апреля около 464 000 чел., свыше 12 700 орудий и минометов всех калибров, до 2100 установок реактивной артиллерии, около 1500 танков и САУ.

(обратно)

32

Общее количество безвозвратно потерянных советских танков в боях непосредственно в Берлине составило более 300 (из 1500). Поэтому сообщения французских эсэсовцев (учитывая их численность) выглядят, мягко говоря, сомнительно.

(обратно)

33

Не перемирие, а безоговорочная капитуляция. Перешедший линию фронта в 6 часов 2 мая командующий обороной Берлина генерал Вейдлинг заявил о капитуляции 56-го танкового корпуса (который непосредственно ему подчинялся). Затем Вейдлинг по предложению советского командования подписал приказ берлинскому гарнизону прекратить сопротивление и сложить оружие. Позже подобный приказ от имени «временного имперского правительства» подписал первый заместитель Геббельса Фриче. Лишь после объявления приказа по радио началась массовая капитуляция. К 15:00 2 мая противник практически полностью прекратил сопротивление. Только за 2 мая советские войска взяли в плен в районе Берлина 135 000 чел.

(обратно)

34

В ходе Берлинской наступательной операции 16 апреля – 8 мая советские войска разгромили 70 пехотных, 12 танковых, 11 моторизованных дивизий вермахта от Балтики на севере до подступов к Дрездену на юге и рубежа рек Эльба и Мульда на западе. Было взято в плен 480 000 солдат и офицеров, захвачено до 11 000 орудий и минометов, более 1500 танков и штурмовых орудий, 4500 самолетов. Количество убитых военнослужащих вермахта (включая фольксштурм) до сих пор не подсчитано, по донесениям фронтов – около 400 000, но возможно, и больше.

Советские войска потеряли убитыми и пропавшими без вести 78 291 чел., ранеными 274 184 чел. Потери в боевой технике составили 1997 танков и САУ, 2108 орудий, 917 боевых самолетов. Погибло также 2825 воинов войска Польского, 6067 поляков было ранено.

(обратно)

Вильгельм Тике Трагедия верности. Воспоминания немецкого танкиста. 1943–1945

Введение

Глава 1. Формирование 3-ГО (германского) танкового корпуса СС

Глава 2. Переброска в Хорватию

Глава 3. 18-я армия

Глава 4. Буря разразилась

Глава 5. Отход 3-го (германского) танкового корпуса СС

Глава 6. Борьба за Эстонию

Глава 7. Между Гунгербургом (Нарва-Йыэсуу) и Нарвой

Глава 8. Десантная операция Красной армии под Мерекюла

Глава 9. Нарва. Южный фронт

Глава 10. Нарвский плацдарм

Глава 11. Отход из Нарвы

Глава 12. Линия «Танненберг»

Глава 13. «Пожарная команда» северного участка Восточного фронта

Глава 14. Отход из Эстонии

Глава 15. Оперативные районы Балдоне, Добеле и Ауце

Глава 16. Приекуле – Скуодас

Глава 17. Переброска по морю в Померанию

Глава 18. Положение в Померании

Глава 19. 3-Й (германский) танковый корпус СС в Померании

Глава 20. Плацдарм Альтдамм

Глава 21. Переформирование к западу от Одера

Глава 22. Последняя битва

Приложение

Состав и замещение должностей: 3-го (германского) танкового корпуса СС (в порядке очередности)

Численность

Кавалеры рыцарского креста (высшая степень германского ордена железный крест) 3-го (германского) танкового корпуса СС и соединений корпуса

Почетный список немецкой армии

Условные обозначения

Примечания

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

Оглавление

Вильгельм Тике
Трагедия верности. Воспоминания немецкого танкиста. 1943–1945

Состав и замещение должностей: 3-го (германского) танкового корпуса СС
^{(в порядке очередности)}