История инквизиции в Испании (doc)

ИСТОРИЯ

ИНКВИЗИЦИИ.

Том третий:

ИСТОРИЯ ИНКВИЗИЦИИ в ИСПАНИИ.

СамуилГорациевич Лозинский.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ

ИЗДАНИЕ БРОКГАУЗ-ЕФРОН.

Типография Акц. Общ. «Брокгауз-Ефронъ». Прачешный пер.,At6.

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Из всех видов преследования религиозное преследование всего более противоречив современной культуре, современной истории. Вот почему даже те государства, которые не хотят от него отказаться, претендуя в то же время на роль культурных государств, скрывают его под маской расовых, национальных, политических или экономических интересов. И не осуждение религиозного преследования осуждение запоздавшее и, следовательно, излишнее—руководило мною при составлении настоящего труда.

Чем дольше я изучал деятельность Инквизиции, тем снисходительнее относился к ней, и когда защитники её в кортесах 1812 г. требовали, чтобы о ней судили не „по отдельным извергам, везде возможнымъ“, то я готов был с ними не только соглашаться, но и мысленно прибавить: Да, среди сотен и тысяч инквизиционных служителей не мало было скромных и честных тружеников; быть-может, даже более, чем алчных хищников, имена которых всегда на устах у противников Инквивизицид., Но нельзя судить об Инквизиции по отдельным лицам,—потому что дело не в лицах, а в учреждении.

Безконтрольная, безапелляционная, самодержавная, не знавшая иного закона, помимоsic volo, sic jubeo,Инквизиция была одним из наиболее ярких проявлений абсолютизма и, подобно прочим формам абсолютизма, должна была погибнуть при первом серьезном столкновении с новым духом, с современной свободой. Надетая на Пиренеи инквизиционная броня долго защищала Испанию от проникновения в нее из соседней Франции либеральных идей, и потребовались тяжелые орудия Наполеона, чтобы пробить брешь в этой толще фанатизма и невежества.

Из кровавой чаши чужеземного нашествия впервые пил за прогресс испанский народ. Но как ни недолговечна свобода, опирающаяся на штыки, она оказалась смертельной для

абсолютизма: от её животворящего дуновения рухнул колосс Инквизиции. Тщетны были в сумеречные дни двух реставраций попытки оживить это мертвое тело:quand on est mort, c’est pour toujours...

Настоящимъ—третьимъ—томом „Истории Инквизиции в Испании“ заканчивается „История Инквизиции“, первые два тома которой, написанные Ли, были посвящены Средним векам. Нынешний том обнимает период в 350 лет, с И480 г. по 1830 г., и характеризует, таким образом, деятельность Инквизиции в Новое время.

Помимо Испании, нигде в Европе Инквизиция в Новое время не приняла отличной от средневековой Инквизиции формы; нигде, за исключением Испании, она не вылилась в независимое и самостоятельное учреждение, просуществовавшее вплоть до второй четверти XIX века, и ни в какой другой стране не проявила такой энергичной и многосторонней деятельности, как в Испании. Этим и объясняется, почему в „Истории Инквизиции“ отводится особое, исключительное внимание Испании, и почему понятие о Новой Инквизиции целиком сливается с деятельностью Инквизиции в течение последних четырех столетий в Испании,—в Испании, далеко простирающейся за пределы Пиренейского полуострова.

Нынешняя территория испанской монархии является укороченной, усеченной формой бывшей со времен Фердинанда Католика великой Испании, в пределах которой, по горделивому выражению одного из её монархов, солнце никогда не заходит. В мучительно долгом процессе отсечения отдельных членов испанского организма немаловажную роль играла Инквизиция, сумевшая внушить испанским государям мысль, что „лучше вовсе не иметь подданных, чем иметь еретиковъ“. И когда защитники Инквизиции указывают, что взамен этого она избавила Испанию от ужасных религиозных войн XVI и XVI] вв., свирепствовавших в Германии и Франции, то одно сопоставление „несчастныхъ“ Германии и Франции с „счастливой“ Испанией лишает этот аргумент всего его значения...

В предисловии к первому тому „Истории Инквизиции“ было обещано посвятить Испанской Инквизиции один лишь том. Это обещание связывало нас и подчас заставляло, с болью в сердце, сокращать отдельные части работы. С другой стороны, это обещание побудило нас отказаться от мысли перевести на русский язык какое-либо иностранное исследование по историп Инквизиции в Испании. Из просмотренной

массы книг, посвященных Инквизиции, наиболее подходящей для перевода на русский язык является „АHistory of the Inquisition ofSpain“Ли. Но четыре объемистых тома этого труда не поддаются сокращению: Ли принадлежит к тем писателям, которых с удовольствием целиком проглатываешь, но из которых нельзя делать отдельных экстрактов. Под влиянием отчасти этого убеждения приступлено было к настоящей оригинальной работе

В Испании, при виде груды огромного непочатого архивного материала, меня пугал однотомный размер предпринятого труда, и я носился с мыслью отказаться от взятой на себя задачи, но раз данное обещание но позволяло мне этого делать. И теперь меня немало устрашают несовершенства. „Истории Инквизиции в Испании“, тем не менее, я передаю ее на суд русской читающей публики, надеясь, что она извлечет из неё не меньше того, что могла бы дать ей сокращенная, однотомная передача иностранного исследования по истории Испанской Инквизиции.

С. Л.

С.-ТИетербургь. 6 января 1914 г.

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

Эпоха Конкисты.

Обычное представление о том, что обратное завоевание Пиренейского полуострова испанцами—так называемая Реконкиста—сопровождалось, как всякая священная, религиозная война, страшным проявлением фанатизма, в настоящее время должно быть совершенно оставлено. Правда, как со стороны мавров, так и со стороны христиан, было обнаружено немало жестокостей по отношению к покоренным. Нередко все взрослое мужское население какой-либо местности поголовно предавалось смерти, а женщины и дети отдавались в рабство; часто также победитель огнем и мечом уничтожал целые селения и города, внушавшие ему но той или иной причине какое-либо подозрение, и враг но знал чувства жалости ня к старикам, ни к женщинам, пн к детям. По не этими жестокими приемами, свойственными, впрочем, далеко пе одной лишь священной войне, характеризуется Реконкиста. Для правильной оценки последней важны пе отдельные проявления грубого фанатизма к долго и энергично защищавшемуся городу, пе спорадические вспышки гнева того или иного короля,neразрозненяые, а потому и непоследовательные, действия некоторых полусамостоятсльных нолководцев-феодалов, а общее направление яссии завоевательной политики испанских королей, те принципы и начала, которыми они руководилось при выработке определенногоstatus quoдля покоренных местностей. В этом отношении Реконкиста отличалась большой веротерпимостью, и победоносное шествие христианского испанского оружия с севера па юг, из Астурии в Гранаду, нередко носило с собою покоренным маврам личную неприкосновенность, имуществсииую безопасность и религиозную свободу.

В раипем Средневековье не замечалось особой религиозной вражды между воюющими сторонами, меяиду маврами и христианами. Испанские баллады IX и X веков рисуют арабов, как достойных врагов, с которыми воевать нс должно быть стыдно нм одному испанскому гранду; дая;с побежденные мавры пе вызывают к себе чувства презрения, и народная поэзия в трогательных выраяиениях оплакивает мужественную смерть мавров, нередко являвшихся любимыми героями христианских баллад. Сын сестры короля Альфонса, легендарный Бернардо дель Карпио, обиженный Альфонсом, не останавливается пред тем, чтобы отправиться в мусульманскую Гранаду, вести затем войну с арабами против франков, побежденных им при Ронссвале, о принять участие в устраиваемых эмирами турнирах,—

Г)ошИе ои ргешиоsont dadoAI quo mejor !o ficicre,

Sca Moro 6 sea Cristiano,—

где приз будет дан тому, кто больше других отличится, будь он мавр нлп христианин.

Сам Альфонс, прозванный за свою религиозность Католиком, вступил в брак с пленной мусульманкой; от этого брака у него родился сын Ыаурегато, который царствовал с 783 г. по 789 г.; об этом-то сыне летописец говорит, как о«de serva

История Инквизиции, т. III.

natus». Альфонс I следонал, и данном случае, примеру эмира Абделазнса, который и 712 г. женился на Эгилоне, вдовствующей королеве последнего вестготского короля Родерика, погибшего в 711 г. в битве с арабами близ Кадпкса и).При наиболее могущественных государях,говорит Боронати-Баррачина, нередко мусульманских солдат вели в бой христианские военачальники; христиане часто составляли лейб-гвардию мусульманских эмиров и занимали в мусульманском государстве очень ответственные и высокие посты* 2).

Гораздо более важны и характерны те общественные отношения, которые устанавливались между победителями-христиаиами и побежденными маврами на основании специальных договоров,tгаtatos.одним из первых таких договоров была капиту ляционная грамата Сены от 1038 г. В ней христианский король отказывается от взгляда на побежденных мусульман как на людей, подлежащих немедленному истреблению пли обращению в рабство, и провозглашает совершенно новую точку зрения на отношение к покоренным мусульманам: последние становятся обычными подданными короля, обязанными платить в королевскую казну определенную подать, при чем введенная христианскими победителями податная система отнюдь не нарушала старых внутренних отношений, существовавших в мусульманском обществе до покорения его христианами. Мусульманские военачальники, князья или капитаны, побежденные христианским оружием, ио словам Амадора-де-лос-Риоса, изъявляли испанским королям вассальную покорность и давали слово, что будут сохранять верность, получая взамен от королей обещание, что им будут гарантированы их религиозные и политические права. Другие жители покоренных мусульманских городов, чувствуя себя в безопасности под защитой более или менее благодетельных каииитуляционных гранат, спокойно жили на завоеванных у арабов христианами землях, среди христианского населения, предаваясь своим обычным полезным занятиям, довольные тем, что могут свободно исиоведывать свою религию и нсиолнять свои мусульманские законы. Вассальная зависимость от христианских королей первой категории арабов имела различные степени, смотря по тому, при каких условиях ими была изъявлена покорность. Но отношению к одним арабским королькам или капитанам христианские победители ограничивались лишь требованием ежегодиоии уплаты определенной суммы в пользу короля и запрещением арабам вести против него войну или помогать воюющему с ним врагу; другие делались королевскими вассалами в полном смысле этого слова, хотя и за ними признавалось право ношении оружия, и в их распоряжении оставлялись креиости и укрепления, из которых они иногда удалялись христианами-нобедителямн во ирсмя войны. Но это право предоставлялось им только под условием вассального подчинения христианскому королю3). Капитуляцией пая грамата 1038 г. была образцом для многих других.

Б 1085 г. Альфонс XI, при взятии Толедо, дал покоренному городу особую хартию, в которой имелись гарантии относительно владения собственностью, отправления богослужения и внутреннего самоуправления; особо упоминалось о предоставлении мусульманам в пользование самой большой мечети города. Когда, после ухода короли из Толедо, французский аббат Бернар, опираясь на помощь бургундской королевы, вздумал превратить толедскую мечеть, в церковь, Альфонс поспешил обратно в Толедо и стал угрожать смертью как аббату, так и королеве. Самимаврыудерживалиегоотъ

)Janer, «Coudicion social de los Moriscos de Espassa»,Мадрид,1857,стр.G.

2)«Los Moriscos espanolesy suoxpulsi"on»,Валенсия,1301,t.I,стр.IG.

s)Amador de los Bios, «Estudioshistoricossobro los mozarabes, mudejares ymoriscos»;Jancr, op. cit.; Fernandez y Gonzalez, «Estado social ypoliticode los mud'ejares do Castilla»,Мадр.,18GG.Здесь приведено много примеров толерантного отношения испанских королей к покоренным арабам.

чрезмерпых репрессий христиан, виповиых в нлрушспии королевской хартии; мавры боялись, как бы месть Альфонса не вызвала раздражения среди христианского населения, которое потом могло бы отомстить за причиненные ему обиды мусульманам Толедо. Альфонс XI называл себя даже императором обеих религий—limре гаdoгde losdoscultos. Когда Рамон Беренгер Барселонский покорил в 1149 г. Лериду, ои заключил с её алкаидом Абифелетом договор, коим обеспечивалась религиозная свобода как христианского, так и мусульманского населения; Абифелст выдал Беренгеру ряд крепостей и получил, вместо них, несколько земельных участков в Барселоне и Героне. Яков I (1213—1276), который внсрвые ввел в Испанию средневековую Инквизицию и всецело посвятил себя делу Реконкисты, как об этом свидетельствует его прозвище еиConquistador,держался, тем не менее, но отношению к покоренным маврам умеренной политики, в особенности в религиозных вопросах. «Он уважал религию побежденных, их законы и обычаи; подтверждал их вольности и льготы и предоставлял многим из них значительные привилегии» Ч В капитуляцией ном акте Валенсии от 28 сентября 1238 г. с особенной силой подчеркнуто было, что сдача города происходит при условии личной и имущественной безопасности мусульман: «praeterea volumus et concedimus quod omnes illi mauri, qui remanere voluerint in termino Valcnciae, remaneant in nostra 1'ide salvi et securietc.».Многочисленные хартии того времени единодушно свидетельствуют, что победоносные испанские короли не делали большой разницы между покоренными мусульманами и побежденными христианами. Признавшие над собою власть христианского короля мавры становились его подданными под названиемmud'ejares(мудбхары), пользуясь теми же нравами, какими при покорении Испании арабами пользовались христиане, подчинявшиеся мусульманскому игу и получавшие названиеniozrtrabes‘(моейрабы).

Даже Фердинанд и Изабелла Католики, при взятии города Гранады, предоставили маврам большие льготы, и когда католическое духовенство, желая использовать великую победу христианского оружия, потребовало обложения покоренного населения специально церковной податью, царственная чета обратилась с жалобой к пане Сиксту IV, указывая, главным образом, па то, что при капитуляции Гранады покоренным жителям было обещано пи в коем случае не увеличивать тех налогов, которые они платили при господстве в Гранаде мавров. Фердинанд и Изабелла в своих представлениях Спксту ссылались на данные их предшественниками хартии различным городам, и папа, действительно, пошел на встречу желанию монархов и запретил духовенству взимать с лиителей побежденного города церковную диму. Когда 7 декабря 1439 г. иснаицы овладели Нуриевой и всей долиной Алмансоры, они заявили, что берут под покровительство короля всех жителей этой страны, не исключая и арабских богослужителей(alfaqui,факир); король разрешил всем, кто пожелает, свободный отъезд в Африку, обещал назначать судьями мавров дли рассмотрения споров между христианами и мусульманами, выдал покорившимся жителям 12 тыс. реален в виде выкупа за 120 пленных испанцев, обязался ие обращать в христианскую веру репегатов-хрп етиав, не обременять никого новыми налогами, позволять мусульманам жить согласно своим законам и вере и судиться по гu n и а (мавританский кодекс); кроме того, король торжественно заявил, что мусульманские жилища будут пользоваться пепрскосповен ностыо и будут свободны от постоев, что побежденные будут иметь право владеть оружием и лошадьми, ие будут нрииуждаться к ношению отличительных знаков па

)Charlesdo Tourtoulon, «Jaime I-erle Conqu'erant, roi d’Arag'en»,Монпольо,1SG3, t. I, 305—30G;есть испанский перевод, Валенсия, 1871 г. Нодобиыо (ранты в значительном количестве приводить и гра4Circourt, «Histoire des mores, inudejares et dos morisqnes»,Париж,1S1G, t. I, 37.

одежде, и что корона пикогда пе станет отчуждать этой страны 1). Капитуляционпая хартия, выданная Алмерии 11 февраля 1490 г. и послужившая образцом для всех последующих хартий, была проникнута еще более либеральным духом. Мудехаран было обещано освобождение от тех налогов, которые были несправедливо наложены на них мусульманскими королями; дети от христианских матерей должны были в 12 лет свободно выбирать религию, при чем им не грозила опасность в случае предпочтения ве-христианского вероисповедания; крещеные пли евреи не могли быть мусульманскими судьями, они не имели также доступа вaljaiiia(общины) и т. д.

Не раз также арабы и христиане заключали между собою союзы для борьбы с тем или иным врагом, при чем нередко арабы воевали против арабов, а христиане против христиан. Так, мелкие арабские предводители и князья, недовольные правлением АбдеррахмапаII(Н22—852), обратились за помощью к астурийским христианам и заключили союзi.с королем Ордоньо I (850—866); среди изменивших делу мусульманства князьков был и правитель Толедо. Точно также в конце IX века Бермудо, брат Альфонса 111, в течение 7 лет осаждал с помощью арабов Аеторгу. Санчо I Полный, лишенный заговорщиками престола, обратился за помощью к Абдеррахману Ш в Кордову; последний пошел вместе с Санчо против узурпатора Ордоиьо IV, нанес ему сильное поражение; под защитой арабского оружии Санчо I был провозглашен королем Леона. Альфонс VI. Кастильский, преследуемый своим братом Санчо II, скрывался у толедского мусульманского владетельного князя. В Толедо он научился арабскому языку, окружил себя арабскими поэтами и мудрецами и даже женился на дочери севильского короля Ал-Мотампда; еще раньше Бермуд» 11 выдал свою сестру за толедского мусульманского короля. Точно также его современник, арагонский король Санчо I, знал хорошо арабскую литературу и подписывал свое имя арабскими буквами. Когда Альфонс X потерял свою популярность вследствие того, что дал Португалии возможность освободиться от вассальных отношений к Леону, его брат Филипп и некоторые могущественные гранды задумали свергнуть его с престола и обратились за помощью к марокканскому султану Абу-Юсуфу. Кастильское духовенство, недоьолыюе некоторыми прерогативами королевской власти, поддерживало мысль Филиппа об обращении к Абу-Юсуфу, надеясь ловить рыбу и мутной воде2). Отказавшись от повиновения Альфонсу X, Филипп и его единомышленники бежали в мусульманскую Гранаду, производи но пути страшные опустошения в христианских владениях. Через несколько лет Альфонс X, с своей стороны, просил помощи у Абу-Юсуфа против своего сына Саичо IV, и марокканский султан прислал ему значительное число пеших и конных войск, а также 60 тыс. доблас; ето побудило Санчо IV обратиться за поддержкой к Гранаде, и возникла война, в которой мавры принимали участие в обоих лагерях. Смерть Альфонса X в 1284 г. положила копец этой кровавой войне, вызванной соперничеством между отцом и сыном, одинаково преданными католицизму, и решавшейся силою магометанского оружия. Педро Жестокий в своей борьбе против Генриха Трастамары обращался в 1366 г. и в 1368 г. за помощью к гранадскому королю, который прислал ему 87-митысячное войско; в решительном сражении при Монтиэле у Педро было 1500 доставленных маврами лошадей; одним из пунктов жалобы па Генриха IV в 1464 г. было его частое обращение за помощью к мусульманам, что в глазах верных христиан было оскорблением религии. В 1405 г. между Мартином Арагонским и его сыном Мартином Сицилийским, с одной стороны, и гранадским королем Магометом, с другой, был заключен союз, в силу которого договаривавшиеся стороны обязались оказывать друг другу военную помощь

')FernandezуGonzalez, «Eslado socialуpoliticode los^innd'ejnres de Castilla»,стр.41C.

3)Lea, «History of lhe Inquisition ofSpain»,I. I, 54.

против всякого внешнего врага, при чем в договоре подтверждалось, что подданные обеих сторон пользуются личной безопасностью во время пребывания в союзнических землях, и что торговые отношения между ними происходят совершенно беспрепятственно. Ал-Мемон-Або-л-Ола, домогаясь престола, заключил договор с Фердинандом Святым, предоставившим ему в распоряжение 1 2 тыс. христианских солдат, за что мусульманский владыка разрешил построить церковь в Марокко, совершать в пси публичное бого елужение при звоне колоколов и свободно переходить из одной религии в другую. Этим путем возникло марокканское епископство, во главе которого первым епископом был назначен францисканец Агело. Основатель последней гранадской династии Абен-ал-Ахмар был добровольным вассалом Фердинанда Святого, платил ему ежегодную контрибуцию в размере 150 тыс. доблас, при каждом восшюм походе доставлял ему определеввоо число солдат и, подобно всякому гиеоиюшо (знатному), являлся, по первому зову короля, в кортесы. Он оказал большую помощь Фердинанду при взятии Севпльн,—этим объясняется, почему он был в числе участников торжественного въезда короля в но коренвый город, возведен в рыцарское звание и награжден особым почетным орденом.

Само собою разумеется, что как дарованные различным покоренным городам хартии, столь проникнутые веротерпимым и либеральным духом, так и военные и иные союзыhкоалиции, дававшие в одном месте возможность арабам держаться с помощью христиан, а в другомъ—христианам с помощью арабов, вызывались вс чувством взаимной симпатии представителей различных религий, а определенным материальным раз счстом, диктовавшим испанским королям эпохи Реконкисты проводить в жизнь ту самую политику, какую за несколько веков до этого, ври покорении Испании, пели за восватслн-арабы. Подобно тому, как последние, значительно уступая по своей численности вестготам, успешно могли двигаться в VI11 столетии с юга па север лишь благодаря своему удивительному умению не заставлять покоренных христиан чувствовать тяжесть нового режима и своему искусному использованию существовавшего между вестготами антагонизма, точно так же осторожные испанские монархи моглп успешно совершать дело обратного завоевания Пиренейского полуострова лишь путем различных уступок покоренным мусульманам и с помощью вмешательства во внутренния отношения соперничавших между собою отдельных арабских князей и королей. Один я тот же монарх, нередко на протяжении всего каких-либо десяти лет, не раз менял свою политику но мере того, как чувствовал себя более пли менее прочно окрепшим в тон или иной покоренной им земле. Наиболее резко проявлялась эта изменчивая политика в действиях Фердинанда Католика, который одной рукой давал обещания, а другой жестоко я сурово подавлял им же недавно поддерживаемый требования я претензии; он умел уступать для того, чтобы тем тверже в известный момент наступать. И это не было с его стороны простым лицемерием или хамелеонством, как окрестили его царствование некоторые историки; нет, это был рассчетлввый маккиавеллнзм, который, не считаясь ни с какими обещаниями, присягами, клятвами и угрызениями совести, идет прямо к раз намеченной целя, несмотря на многочисленные препятствия. Частые нарушения царского слова, которыми так богаты анналы пспанской история, заставляют и современных, строго католических историков Испании выдвигать теорию о допущении необходимости несоблюдения национального и интернационального договора не только в силу государственных или религиозных соображений, по и, невидимому, самых повседневных ириичиин (рогcausas, alparecer, triviales)').

Как бы велико, однако, ни было участие материального рассчета в либеральных капитуллционных граматах испанских королей, совместные выступления мавров в

’)Boronatу ВаитасЫпа,«I.os Moriscos ospanolosуsu expulsion»,Валенсия,1901, I,стр."G—77.

христиан, сопровождавшиеся, разумеется, и более близким знакомством друг с другом, не могли не отразиться на взаимных чувствах обоих народов и должны были выработать как в том, так и в другом народе более справедливое и более веротерпимое отпошение к чужому мнению, к чужому мировоззрению, к чужой жизни. Таким образом, если и не непосредственно, то отраженным путем искусная политика Реконкисты способствовала сближению представителей различных религий, служа как бы мостом через пропасть, отделявшую к Средние века одну народность от другой. Само собою разумеется, что взаимное знакомство арабов и христиан ограничивалось очень иемпогим, а главное—точки соприкосновения мелцу широкими народными массами обеих религий были крайне ничтожны, и по мосту, соединявшему оба народа, проходили лишь представители высших классов, так что, говоря о веротерпимости испанцев, необходимо понимать ее с известными ограничениями, по крайней мере, по отношению к широким массам. Но, с другой стороны, не следует забывать, что в Средние века широкие слои народа вообще не знали пи злобы и ненависти, ни преданности и любви к чужому народу. Грубой и невежественной, живущей впроголодь и изнемогающей от непосильной работы народной массе вообще чуждо чувство епмнатии и антипатии к представителям другой народности. Чтобы различать между своей и чужой народностью, необходимо уметь поднять свой взор за пределы собственного государства и находиться па известном уровне умственной, духовной высоты. Этого условия недоставало в Средние века широким массам народа: их согбениые спины никогда не выпрямлялись, дремлющий ум их никогда нс просыпался, и все их заботы и нужды вращались в узком круге непосредственных материальных интересов, которые, приковывая все внимание их к себе, заковывали народ в крепкия, железные цепи.

Средневековой массе народа была чужда всякая «фобия»: это чувство явилось продуктом новейшего времени, одним из аттрнбутов — безразлично неизбежным или нет — национального самосознапия, возникающего лишь на известной ступени общего развития. Индифферентная во многих отношениях, эта масса являлась слепым и послушным орудием в руках отдельных лиц, которые искусно и пользовались ею в свови политических, религиозных или вкономических интересах. Средние века знают страшные избиения певппвых людей, ужасные гонения и преследования беззащитных и ни в чем неповинных, совершенные обезумевшей я озверелой народной массой, но в этих ужасах так же мало народной иенавнети, как её мало при истреблении, наприм., портовыми рабочими чумных крыс. По наущению своих учителей и руководителей народ пэ временам беспощадно уничтожал своих минных или действительных врагов, не чувствуя к ним особой вражды, во веря, что они достойны той участи, какую они им изготовляли. Лишь в тех случаях можно говорить о ненависти и вражде в народных движениях в Средние века, когда предметом нападений служили непосредственные притеснители парода, которых он сам в состоянии был знать; в прочих же случаях народ действовал лишь но указанию других, оставаясь равнодушным к своим яиертвам.

испанская масса в Средние века была такой же, как всякая иная масса, столь же мало достойной названия веротерпимой, как и противоположного названия; она была инертна и индифферентна, и не ее следует иметь в виду, когда говорят о веротерпимости испанцев в эпоху Реконкисты, и не на нее имели влияние политические союзы арабов и христиан, взаимное их знакомство и сближение. Политика того врсмсии отражала чувства и интересы ис широких классов народа, а лишь высшего привилегированного сословия, которое вместе с королем являлось вершителем судеб государства. При слабости большинства испанских королей воля дворянства имела даже больше значения, нежели власть монарха, и дворянству следует приписывать добрую

часть того веротерпимого духа, который так характерен для эпохи Реконкпсты. II именно по отношению к дворянству можно говорить о веротерпимости испанского народа, хотя и в данном случае веротерпимость вызывалась не столько гуманными чувствами, сколько материальными интересами, как мы это увидим позднее, при введении Инквизиции, с которой дворянство на первых порах боролось как с учреждением, могущим подорвать его благосостояние, а также его старинные вольности.

Трудиио допустить, что в основе либеральной политики того времени лежал лишь страх пред тем, чтобы султан нс принял, в случае репрессий со стороны испанских королей, жестоких мер по отношению к тем христианам, которые еще продолжали находиться под мусульманским игом. Правда, иногда мусульманские эмиры угрожали избиением христиан, если победоносные короли вздумают обращаться с арабами, как с военнопленными, и в 1489 г., наир., султан обратился к пане с жалобой на царственную католическую чету, действовавшую, но его мнению, чересчур круто с побежденными жителями Гранады, и заявил, что и он будет вынужден изменить свое отношение к находящимся в его владениях христианам, если политика репрессий будет продолжаться поирежнему; Фердинанд и Изабелла, в ответ па это, поспешили успокоить султана и объявили, что мавры будут пользоваться во вновь завоеванных землях полной свободой—как религиозной, так и личной ‘). Если таким образом и можно в некоторых случаях объяснять политику Испании страхом пред султанскими контр-репрессиямн, то но отношению к евреям, лишенным возможности где бы то ни было ответить на притеснения испанцев такими же притеснениями, такое объяснение само собою отпадает, и остается лишь то, которое мы приводили выше, а именно: политика Реконкпсты вс была проникнута духом религиозного фанатизма, и испанские короли расечетливо и мудро пользовались услугами тех, кто только мог быть им полезен, все равно—к какой бы он ни принадлежал религии пли народности.

Положение евреев того времени в Испании было несравненно лучше, нежели в нрочвх европейских государствах, где им в большинстве случаев с конца XIII, а в особенности на протяжении XIV века, нельзя было даже жить. В кпнитуляцион ных хартиях, которыми обеспечивалась религиозная свобода мудехаров, иногда имелись особые статьи, говорившие и о религиозной свободе евреев; а если особого упоминания о них и не было, то нередко предполагалось, как нечто само собою понятное, что дароваиная королями веротерпимость распространяется на всех его новых подданных без различия вероисповеданий. Так, в фуэро города Миранды на Эбро, дарованном королем Альфовсом VI в 1009 г., говорится, что все статьи фуэро относятся к нрсдставителямъкак привилегированных, так и непривилегированных классов и сословий, а также всех религий, исповедуют ли последние евреи или мусульмане(et omnes populatoresqui modosunt, autde caetero,homines generosi aut pedonii, autmauri aut judaei habeant istud forum).Аналогичные постановления мы встречаем в ряде других канитуляциошиых трамат. В 1134 г. Рамиро II нс делает никакой разницы между евреямп, маврами и христианами города Каседы и устанавливает одни в те же нрава для всех жителей Туделы, Каркастильо и Бслорадо, без различии религий, ссылаясь на то, что подобное равноправие существует уже в Сории и Дароке2).

На евреев распространились даже городские вольности и привилегии, завоеванные испанскими городами, в помощи которых против арабов постоянно столь сильно нуждались христианские короли. Вcarta-pueblaгорода Кастрохсриса, дашюй кастильскимъ

*)H. ChLea, «The Moriscos of Spain», 17.

J)Fernandez y Gonzalez,op. cit.,стр. 117—120;Amador dolosRios,«HistoriasocialpoliticayreligiosadelosJudtos doEspafiayPortugal», t. I, 196—197.

графомГ.Фернандесомв 974г.,праваевреевгарантированывтакойжестепени,какhправахристианскихжителейКастрохсрпса,изаубийствоевреяприходилосьплатитьтужесумму,какзаубийствохристианина (К1si homines de Castro maturentjudeo,lanium pedent pro illo i|iio modo pro Christiano) 1 ).То же мы находим и в дру дпх городских хартиях.

Отдельные королевские граматы, выдаваемые евреям, отличались столь же веротерпимым духом. Так, завоеватель Балеарских островов Яков I или Хаиме 1(1213—1270), в свите которого находился еврей Бахиель из Сарагоссы, врач и переводчик, даровал евреям целый ряд грамат, сущность которых сводится к следующему: евреп живут в отдельной части города близ королевского дворца, образуя особое гетто—juderia,король обещает им свое покровительство, они пользуются всеми правами гражданства, имеют свой собственный суд, им разрешается убивать скот согласие еврейским законам, составлять деловые документы (завещания, свадебные договоры и т. д.) па еврейском языке; христианам и маврам, под страхом строгого наказания, запрещено оскорблять евреев и осквернять их кладбища; евреям предоставлено доносить непосредственно королю о притеснениях со стороны администрации; пм разрешено давать взаймы деньги из 20 процентов с тем, однако, условием, чтобы сумма наросших о/о не превышала суммы капитала; евреям разрешалось владеть всякой собственностью— как движимой, так и недвижимой, они могли иметь своп сады, впиоградиипки и всякую иную землю,—при чем нс только в городах, но и в деревнях; евреев исльзя было принуждать отдавать свои дома в паем христианам; последним, с другой стороны, запрещено было жить вместе с евреями. Б 1229 г. Яков I (Хаиме I) предоставил евреям Калатаюда право избрать из своей среды, в присутствии и с согласия рзввппа(arrab),четырех уполномоченных(adelantados),которые должны были следить за безопасностью общины(oljama),налагая на разбойников и других преступников различные наказания вплоть до смертной казни; с ведома алхамы, уполномоченные могли выслать из пределов города любого еврея и конфисковать его имущество -). После покорения Майорки тот же король Яков, распределяя завоеваппые земли между своими солдатами, дал евреям алкерии (арендные земли) в Генке, Амииуданиие, Петре и Моитуирн3). И! 1247 г. всем евреям, желавшим поселиться в Валенсии, Каталонии и на острове Майорке, предоставлялись королевский пидаг я) и полная натурализация •). Б 1268 г. был отдан приказ, в силу которого нельзя было принуждать евреев присутствовать на проповедях монахов доминиканского ордена; последним же запрещались появляться в синагоге, с агиггациаипыми целями, в сопровождении народной толпы

Когда Альфонс VI, пользуясь раздорами среди мавров, отвоевал у них Толедо (1085), он предоставил евреям Толедо те же правя, что и христианам, ирп чем енрей-

')Amador dolosRios, «Historia»etc., I,стр.17!!ис.иид.

а)Jean ltegu'e, «Cataloguedes aciesde Jaimo I, Pedro III et AlfonsoШ,rois d’Aragon,concernamles Juifs»,Париж,1911,стр.2.

3)ld., cp. cit., erp. 3.

4)Guidageилиguiajo—свободный проход, грамата с разрешением въезда в город в с запрещением ставить данному лицу какие-либо препятствия.

s; ld.,ор.cil.,стр. 7;Morel-Fatio, «Notes cl documents sur les Juifs desBaleares:(«Revue dos Etudes Juives», t. IV, 1882); Vidal, «Los Juifs de Roussillon cl de Ccrdagno»,Пар.,1888.

*) Jean Rogn'e, op, cil.,стр.GU; Joseph Jacobs, «An inqury iuto the sources of tlio History of the Jews in Spain»,Лондои,1891.Оботношенииарагонскихкоролейкбарселонскимевреямсм. F. doBofarull,«Los.ludios en ol territoriodeBarcelona(siglosX al XIII),Барселона, 1911.Тог жеБофарульпоместил в«Bolelin deИаRealAcademiade Buenas letras do Barcelona»(октябрь—декабрь1910)статьюоб отношенииХаиме I (Якова)к еврейскойобщинев Моппфлье,который,как известно,вXIIIв.входил в состав арагонского королевства.

скин высший судья —nasi— имел право привлекать к своему суду и христиан. Характерно, что одним из ближайших советников Альфонса VI был еврей Амрам ибн-Шалбнб, который во главе посольства из пятисот рыцарей был отправлен королем в Ссвнлыо, чтобы потребовать оть эмира Ал-Мотадсма ежегодной контрибуция, но вел себя по отношению к севильскому эмиру так смело, что Ал-Мотадем распорядился пригвоздить его к виселице, а его спутвпков арестовать и). Убийство посла послужило поводом к страшной войне между Альфонсом и Ал-Мотадемом, положившей конец самостоятельности отдельных арабских владык в Апдалузии и начавшей собою эру династии алморавндов. В войске Альфонса было несколько тысяч еврейских солдат, хорошо вооруженных и имевших на головах желтые и черные тюрбаны. Решительный бой должен был произойти к пятницу 23 октября 1086 г., но Альфонс предложил перенести его на понедельник в виду того, что в пятницу мусульманам нельзя поспать, в субботу евреям, а в воскресенье христианам. Салакские ноля, покрытые желтыми и черными тюрбанами, свидетельствовали о любви, которую сумел евреям внушить к себе Альфонс: еврейская молодежь охотно проливала кровь впервые за дело христианского государства в Испании а). За эту преданность Альфонс в фуэро Леона предоставил евреям ряд крупных привилегии, вызвавших, между прочим, недовольство папы Григория VII, писавшего Альфонсу, что в его владениях евреи господствуют и имеют власть над христианами(in terra Ina j ii dаeоsChristianis dominari vс1 supra cos pоIestat e mсXет сeг с). Альфонс широко открыл также евреям, изгнанным из мусульманских владении и Испании, доступ как в те города Касталии, где уже жили евреи, так и туда, где евреев до того времени ве было. Таким путем возникли еврейские общины в Тлпенале (близ Толедо), Фромисте (близ Ииальядолпда) и в Каррионе (близ Иаленсип). Ио всех этих алхамах еврейская религия пользовалась волной свободой, и евреи могли избирать своих судей, алкавдов, гаонов и т. д.; каждая община пользовалась внутренней автономией и представляла собою своего рода независимое государство, где всякий работал для общего блага и нс имел права отчуждать своего недвижимого имущества без предварительного согласии всех жителей алхамы '1'•). За оказанное Альфонсом VI и гостеприимство изгнанным из Андалузии евреям последние немало были обязаны еврею Иуде ибн-Эзре(liabbi JeiuidiiliAben-JosephАЬенllezra),которого кастильский король очень уважал и любил и даже назначил комендантом толедской крепости, пожаловав ему княжеский титул. В 1141) г. Альфонс пригласил ибн-Эзру в министры дворца и имуществ,alinojaril'eииауогJ).

Когда Севилья в 1248 г. попала, наконец, в руки христиан, Фердинанд 111 наделил землею всех евреев, оказавших ему какие-либо услуги; кроме того, он разрешил превратить в синагоги несколько мечетей, расширил еврейское гетто, дал евреям землю под кладбище в предместий Сап-Вериардо. Его сын Альфонс X, известный йод именем Мудрого или Астронома, подтвердил за севильскими евреями все дарованные права, прибавив, с своей стороны, ряд торговых и промышленных нрншилегин. Альфонсу принадлежит опубликование свода законов«Sieleparlidas»,где одиа часть была посвящена специально евреям. В ней говорилось, что «хотя евреи отвергают Христа, тем нс менее, их следует терпеть в христианских государствах, дабы все номпили, что они про 1 исходят от племени, распявшего Хряста. Таккаконилишьтерпимы,тоонидолжны

т)SupradictusНошгагаmagna praesumptione usus, inhoneste locutus est contra Dominum in concilio publico, ct sic iratus est contra licturam et jussit publico concilio interfici.Грец,«"uosebiebte der Juden». VI,стр.350.

a)Amador de los Itios, op.cil.,I, ISO.

’) Id., op. eit., l‘J7—198.

*) Id., op. eil,, 199;«Евр.Эицпкл.»,VII, 959—9G0.

вести себя тихо, не проповедывать публично своей веры и отнюдь не пытаться обращать кого-либо в христианство». Отдельные постановления »того законодательного сборника в общем были неблагоприятны для евреев, но фактически они вс проводились в жизнь, и сам король подавал пример их нарушения. Вопреки запрещению евреям занимать почетные должности в христианском государстве, Альфонс имел в качестве алмохарифа, т. е. генерального откупщика податей и управляющего королевскими финансами, еврея и позволил толедской общине построить самую красивую и большую синагогу в Испании. Лейб-медиком Альфонса и главным астрономом при нем были также евреи Иуда га-Коген и Исаак ибн-Снд. Поселившимся в Санта Мариа дель Пуэрто евреям Альфонс предоставил землю, дома и виноградники,—и все это вопреки им же изданному законодательному сборнику«Siete partidas».

«То обстоятельство,—говорит Кассель,—что кастильские короли предпочитали иметь министров финансов и податных чиновников из евреев, не только указывает па специальные способности евреев в управлении государственным хозяйством, но и бросает особый свет на своеобразное общественное и национальное положение евреев. В них король находил безусловно верных слуг, нс связанных с христианскими подданными партийными и сословными интересами» ’). Вез сомнения, евреи-министры пользовались время от времени своим положением и для блага своих единоверцев, а так как с течением времени евреи-министры стали частым явлением в Испании, то понятно, что их пребывание у власти должно было благоприятно отражаться на общем положении евреев. Среди борцов за гражданские права евреев в Испании нередко встречаются лица еврейского происхождения, занимающие очень высокое и ответственное положение в государстве.

Однако, как ни велико было влияние отдельных министров-евреси в различных случаях, ие им, разумеется, объясняется общее благоприятное положение евреев в Испании в эпоху Реконкисты пли, правильнее, до середины XIV века. Гораздо большее значение, чем фавориты и министры из евреев, имею то обстоятельство, что в Испании еврей, как и мавр, был гражданином, т. с. пользовался правами, предоставленными в других странах средневековой Европы одним лишь христианам. Лишить евреев и мавров имущества можно было лишь насильственным путем, запретительного закона о праве собственности не было. Когда кортесы заставили в Вальядолиде короля Санчо издать в 1293 г. закон, в силу которого евреям запрещалось впредь приобретение земельного имущества, то постановление это не имело реального значения, и традиции веротерпимости оказались сильнее буквы ограничительного закона. Что евреи продолжали, несмотря па закон 1293 г., приобретать землю, видно из многочисленных жалоб в XIV и XV веках на скопление в руках [евреев больших земель. Это беспрепятственное право пользования землей делало положение испанского еврея в сравнении с его единоверцем других страп очень благоприятным и внушало ему привязанность и любовь к стране, которой он гордился и которую он считал своею. Охотно евреи приносили значительные жертвы па алтарь отечества, и их кровью щедро обагрялась Испанская земля в эпоху Реконкисты. Битва при Салаке в 1086 г., как мы уже упомянули, дорого обошлась еврейским солдатам армии Альфонса VI; в 1108 г. почти все левое крыло кастильцев в сражении при Уклесе состояло из евреев, а в 1285 г. арагонского короля спасли от французского короля Филиппа Смелого, главным образом, мавры и евреи. В войне Педро Жестокого с его братом Генрихом евреи были на стороне первого и храбро защищали Толедо, Бургос и Бривиэску; в последнем городе, но словам Самуила ибн Царцы, нарисовавшего мрачную картину положения кастильских евреев XIV в., ни один из 200 евреев,

“) «Кеаиеисусиор.»Ersch’a иGruber’a,ст.«Juden»,ч. II,т. XXVII.

глав семейств, не остался в живых: «тела их служили кормом для птиц пебеспых и яверей полевыхъ». Испанский патриотизм евреев, плод веротерпимости испанских мусульман и христиан эпохи Реконкисты, навсегда наложил особый отпечаток на евреев, и если, несмотря на все несчастий, «еврей,—говорит Кассель,—стал испанцем по нравам и языку, по поведению и взглядам, если он выступал не сгорбившимся и приниженным, как еврей немецкий, а выпрямленным и гордым, если он принимал участие в увеселениях, не запрещенных религией, если его радовали музыка, танцы и пиршества, если он участвовал в рыцарских турнирах, если сохранил испанскую гордость до нынешнего дня, даже после многовекового изгнания, если испанский язык, его второй родной язык, остался у него как сладкий звук воспоминания, несмотря на то, что прошло более четырех столетий после того поколения, которое видело эту дивную страну, то причиной этого является святость земельной собственности» )•

Веротерпимая политика Испании в эпоху Реконкисты явилась для католической Церкви большой неожиданностью* 2). Дело в том, что вестготские короли со времени принятия Реккаредом в 586 г. католичества, нуждаясь в видах успешной борьбы с строптивыми вельможами, их соперниками, в помощи католического ^духовенства, всячески старались идти навстречу требованиям Церкви и жестоко преследовали врагов католической Церкви, т.-е. евреев. Ва третьем соборе в Толедо (589), известном под названием «Собора обращения в христианство», Реккаред провел целый ряд ограничительных мер против евреев, продиктованных ему, очевидно, наиой 11с лагием II и Григорием 1 Великим, ставшим лапой через год и выразившим благодарность Рсккареду за пришятые им меры в защиту католической веры. Преемники Рсккарсда, в особенности Сисебут (612-—621), продолжали идти но пути преследований и гонений, санкционированных девятым, двенадцатым и шестнадцатым соборами в Толедо (654, 681 и 693 гг.). Можно было поэтому ожидать, что при обратном завоевании Испании католическими монархами снова возродится старая система преследований еретиков, и католическая Церковь попрежнеиу будет диктовать послушным государям свою суверенную волю. Действительность, однако, не оправдала этих надежд, и Церковь с негодованием относилась к политике Реконкисты. Римский собор 1078 г. резко осудил германского императора Генриха IV за то, что он пользовался услугами евреев в качестве откупщиков податей, и это осуждение в неиеньшей степени касалось и испанских королей, призывавшии уже в то время к занятию высших государственных должностей евреев и арабов. В 1081 г. папа Григорий VII обратился к Альфонсу VI с энергичным протестом по поводу его мягкого отношения к иноверцам, заявив, что подобная политика является оскорблением Божией Церкви и упрочением власти сатаны. «Желать нравиться врагам Христа—значит выражать презрение Самому Христу». 11 в то время, как паны и соборы возмущались веротерпимостью христианских королей Реконкисты, отдельные представители исианского духовенства стали сеять в стране семена религиозной вражды и фанатической злобы.

Толедский архиепископ Бернардо исиюльзовал поражение кастильской армии при Уклесе в 1108 г. в целях устройства еврейского погрома, пустив в народе слух, что битва была христианами проиграна благодаря евреям, составлявшим левое крыло армии, ранее других подавшееся натиску врагов. Агитация Бернардо увенчалась успехом: в Толедо началась резня евреев (погиб, между прочим, Соломон ибн-Фариссоль), ко-

')«Koalcncyclop.»Ersch’aиGrubor’a,от.«Juden»,ч. И,t. XXVII.

2)Об испанской церкви см.LaLuente, «Historiacclesiastica do Espa`ua»,2 изд., 1873—75,Мадрид,6томов; много сведений можно найтп и уHofeio, «Conciliengeschichte,nach den Quollen bearbeitet», 1873—90,Фрейбург,8т.

торая быстро была приостановлена благодаря энергичным мерам Альфонса VI и). Когда в следующем году король скончался, Бернардо снова поднял чернь против евреев, нопрежнему обвиняя их в потере Толедо. В некоторых местах возникли аптпсврсииские беспорядки, при чем в Кастрохерисе оин носили кровавый характер, как это явствует из описания летописца:levaverunt se varonesde Castro... super illos jndeos... et deillis occiderunt,et deillis captitaverunt, et totos illos depredaverunt(и поднялись мужи Кастро... на тех евреев, убивали их, брали их в плен и всех грабили) 2). Хотя Альфонс VI в свое время решил преследовать убийц и грабителей, тем пе менее, решение это ие привело ни к чему, и малолетний Альфонс VII должен был в 1118 г. помиловать всех виновных в убийстве и ограблении евреев.

В другом кровавом погроме, происходившем через 170 лет после этих событий, инициатива опять принадлежала католическому священнику. В 1278 г. епископ Педро де Кастсльпу, недовольный милостями, оказываемыми арагонскими королями евреям Героны, а также исходом теологических дискуссий, происходивших в этом городе между ним и раввином Монсеем нбн-Нахманом, устроил погром в Гсропе, при чем ядро громил состояло из лиц, причастных к местной церкви. Копа евреи принесли жалобу королю Педро ИИИ на поведение епископа и его подчиненных, король приказал геройскомуJusticiaсделать строгое внушение громилам, но слова его прерывались криками, исходившими от лиц духовного звания(clerici). В виду этого король обратился прямо к епископу с решительным осуждением событий 1278 г., извещая в то же время всех честных людей Героны (probi homines"ueriindac),что они будут считаться ответстнсиными за всякия оскорбления «нашей худерии». Слова короля были очень резко; они гласили, между прочим: «intelleximus quod nuper per Clericos sedis (tcriindac... in contemptum Nostrae Dominationis, luit expugnata ct illupidata Jmlaria noslra... mandamus vobis quatenus... uon sustineatis quod aliqui Clerici... malum faciat... cum salis videatur jus nostrum per vos ct boua vestra deflendi posse contra cos, alias de quocumque damno eisdem jmleis illalo per Clericus, commutabimus Nos inde ad vos et bona vestra (Мы слышали, что недавно духовные лица Героны, подрывай авторитет нашей власти, нападали и каменьями забросали нашу худерию...мы приказываем вам, чтобы вы ие допускали причинения евреям вреда со стороны духовенства... чтобы ясно было, что вы защищаете наше право своим имуществом, мы перенесем ь на вас и на ваше имущество всякий ущерб, который будет евреям причинен лицами духовного звания).

Чтобы смягчить гнев католического духовенства, короли нередко приносили ему в инде подарка отдельных евреев со всем их имуществом. Так, арагонский король Саичо Рамирес подарил в 1 063 г. епископу города Алабы еврея, которого испанский историк Порет называет рабби АИарланм (Маиеасиии — но ИСайзср лингу). Педро Санчес предоставил половину вносимого евреями городка И’уасты (близ Иэски) налога нуждавшемуся в деньгах аббату. Еще щедрее был Рамирес 11, прозванный за свою религиозность Монахом(ei Monje);в 1144 г. он отнял у евреев г, Летелыи синагогу, подарив ее епискоиу Лопесу с тем, чтобы ои превратил сс въ

')«Anales Tolcdaiws»кратко передают эти события, ограничиваясь лишь словами:«mataroii `alos judios eit Toledo,diadoming'O, viospera de Saucta Maria de Agosto, Ern MCXLV1». Cp. Amador de los Bios, op.cil.,I. I, 189.

•') Mufioz, «Colteci. do FuerosyCartas puoblas»,стр.41.Амадор-де-лос-Риос, но которому мы цитируем это место, замечает но поводу слов«occiderunt и«depredaverunt»,что они почти всегда сопровождают одно другое, так как, невидимому, противники евреев не столько желали их смерти, сколько их богатства, и не ограничивались поэтому простым, истреблением врагов католической Церкви. Впрочем, и ианадавшие на евреев арабы такаю имели в виду их богатства.AmadordolosBios, op. cil,, 190—191; E. Cl. Grirbal,«EosJudios en Gcroiia-,Герона,1870;Kayserling, «Geschichte der Juden in Spanien und Portugal»,Верл.,1867.

церковь св. Марии. Однако, подобного рода дары не могли удовлетворить папский престол, в Целестин Ш (1191—1198) резко порицал арагонского короли Санчо Сильного за его «чрезмерную дружбу» с врагами Церкви, под которыми папа разумел мавров и евреев. Ии угоду римскому престолу, испанское духовенство со все возраставшим усердием сеяло в народе семсиа религиозной вражды,—понадобилось, однако, вмешательство иностранцев, чтобы в Испании возник серьезный еврейский погром, подобный тому, какой произошел в 1212 г., когда из Франции прибыл во главе многочисленных крестоносцев цпстерцианский моиах Арно пз Сито.

Эти заальпийские воины, как называли их испанцы, присланные папой Иннокентием III дли борьбы с мусульманами, стали возмущаться благосостоянием и относительной свободой евреев и натравливали на них толву, и без того возбужденную вследствие войны, которую пришлось тогда вести христианам с алмогадамн. По словам Абрабапеля, июньские дни 1212 г. были самыми кровавыми днями, какие когда-либо пришлось пережить евреям, и из Испании и то время бежало, по его мнению, больше евреев, нежели их было выведено из Кпнига Моисеем. Лишь благодаря заступничеству испанских грандов количество жертв относительно было невелико. Тот же Арно из Сито вместе с толедским архиепископом Родриго заставили Альфонса IX, после его победы при Лас Напас де Толоса в 1212 г., отказаться от данного им обещания пощадить жизнь 70 тыс. мавров, находившихся в Убеде и согласившихся сделаться мудехароми и уплатить королю миллион доблас. Теперь Альфонс стал требовать немедленной уплаты миллионной контрибуции, что, разумеется, было совершенно не йод силу мусульманам, которые туть же были либо убиты, либо обращены в рабство. Точно также, когда Яков, король арагонский, овладел в 1229 г. Балеарскими островами и стал править мусульманами в духе веротерпимости, Иннокентий IV приказал ему в 1248 г. разрешить мусульманам пребывание па островах йод условием, если они сделаются рабами христиан. Впрочем, арагонские короли мало считались с этими приказаниями Рима, и в 1266 г. папа Климент IV снова напомииаегь королю о необходимости изгнания мавров из арагонского королевства. Климент указывает на то, что доброе имя короля сильно будет страдать, если он из материальных выгод будет позволять, чтобы оскорблялась вера Господня, осквернялось христианство и распространялись нечестивые учения; если же король изгонит неверных, он этим самым осуществит волю Бога, и имя его будет благословляться в» веки веков. В 1278 г. иаиа Николай Ш упрекал Альфонса X за то, что он заключил перемирие с маврами, и угрожал лишением следуемой ему части церковных денег, если оигь не предпримет похода па Алгссирас, закончившагося, как известно, печально для Альфонса. Арвольдо дс Перальта, бывший епископом Валенсии с12G1но 1273 г., запретил лицам духовного звания, йод страхом отлучения от Церкви, нить вино в еврейском доме и даже покупать в обыденное время у еврея вино. В общем, однако, дух веротерпимости в ХШ веке продолжал в Испании преобладать над проявлениями религиозного фанатизма, взлелеянного католическим духовенством, и испанские короли энергично сопротивлялись репрессивным мерам против неверных, отстаивая необходимость примирительной политики, как это особенно ярко обнаружилось в вопросе о ношении арабами и евреями отличительного знака на верхней одежде,—нопросе, выдвинутом с особой силой на Лате ранском соборе.

На И