Акупунктура, Аюрведа Ароматерапия и эфирные масла, Консультации специалистов: Рэйки; Гомеопатия; Народная медицина; Йога; Лекарственные травы; Нетрадиционная медицина; В гостях у астролога; Дыхательные практики; Гороскоп; Цигун и Йога Эзотерика

Руслан Иринархов
Триумф операции «Багратион». Главный Сталинский удар

70-ЛЕТИЮ ОСВОБОЖДЕНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ ОТ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ЗАХВАТЧИКОВ ПОСВЯЩАЕТСЯ

Моя родная Беларусь!

Как много ты пережила.

Прошла лихие ты столетья,

И все же ты еще жива!

Твою красу я прославляю,

Горжусь тобой, своей судьбой,

С народом нашим белорусским

Навеки буду я с тобой.

Часть первая. Мы вернулись к тебе, Беларусь!

В 1943 году произошел коренной перелом в ходе всей Великой Отечественной войны. После кровопролитных боев под Сталинградом, на Северном Кавказе и Курской дуге, в Смоленской операции и на Левобережной Украине стратегическая инициатива в проведении крупных войсковых операций полностью перешла в руки советского командования. Красная Армия продолжала изгонять противника со своей земли. К началу октября войска Калининского (с 20.10.1943 г. – 1-го Прибалтийского) и Западного фронтов начали выходить на подступы к Витебску, Орше и Могилеву. К этому времени Центральный, Воронежский и Степной фронты вышли к среднему, а Брянский фронт к верхнему течению Днепра севернее Гомеля.

В декабре 1943 года войска 1-го Прибалтийского фронта успешно провели Городокскую наступательную операцию, отбросив противостоящего противника ближе к Витебску и заняв охватывающее положение северного фланга группы армий «Центр». Значительных успехов к этому времени добились войска Белорусского фронта (такое наименование с 20.10.1943 г. получил Центральный фронт), освободившие Лоев, Речицу, Гомель. В декабре армии этого фронта продолжали вести бои местного значения, улучшая свое исходное положение для готовящихся дальнейших наступательных операций.

В результате наступательных операций, проведенных войсками Красной Армии в 1943 году, враг был отброшен в центральной части советско-германского фронта на 500 км к западу и на 1300 км на юге. И, как отмечал германский историк Б. Мюллер-Гиллебранд, «1943 год показал, что Германия более не располагала силами для того, чтобы одержать решающий военный успех на каком-либо театре военных действий. Крушение Германии являлось уже лишь вопросом времени и зависело от того, насколько большие успехи приложит для этого противник, в каком направлении и какой последовательности мыслится им предпринять наступательные действия… На Востоке у Гитлера не было теперь никаких наступательных планов»^[1].

Да и на Западе обстановка для фашистской Германии значительно осложнилась. Руководителями трех стран (СССР, США и Великобритании) на проведенной 28 ноября – 1 декабря 1943 года Тегеранской конференции было принято решение об открытии второго фронта в Западной Европе посредством высадки десантов американо-английских войск в мае 1944 года на север и юг Франции. Это обстоятельство отвлекло часть сил вермахта для борьбы с ними, оказав помощь наступавшим на Востоке войскам Красной Армии, которые в первой половине 1944 года развернули три крупные стратегические наступательные операции на всем советско-германском фронте. В результате их проведения от вражеской блокады был полностью избавлен Ленинград, освобождены Правобережная Украина и Крым. Соединения южных фронтов вышли в предгорья Карпат и северные районы Румынии.

Более напряженная обстановка сложилась в центре советско-германского фронта, на белорусском направлении, на котором вели наступление войска 1-го Прибалтийского, Западного и Белорусского фронтов. В осенне-зимний период 1943/44 года их войсками было освобождено полностью или частично 40 районов Витебской, Могилевской, Гомельской и Полесской областей Белоруссии, города Городок, Гомель, Мозырь, Калинковичи, Рогачев. Войска 1-го Прибалтийского фронта в весенний период 1944 года оказали посильную помощь партизанам Лепельско-Полоцкой зоны при их прорыве из кольца вражеской блокады.

А вот неоднократные попытки войск Западного фронта, предпринятые в конце 1943-го и начале 1944 года прорвать оборону немцев на оршанском и витебском направлениях, потерпели неудачу, а участвовавшие в них соединения и части понесли огромные потери. С 12 октября 1943 года по 1 апреля 1944 года на этих направлениях было проведено одиннадцать безрезультативных операций, в которых наши части потеряли 330 587 человек, израсходовав огромное количество боеприпасов. Только 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус в операции на богушевском направлении, проведенной 8 января 1944 года, потерял около 70% боевой техники.

Несмотря на привлечение к проводимым операциям значительных сил и средств, ни в одной из них оборона противника так и не была прорвана даже на тактическую глубину, заканчиваясь в лучшем случае незначительным вклинением в оборону противника. Только в Оршанской операции, проведенной 5–9 марта 1944 года, было задействовано 8 стрелковых дивизий, одна танковая бригада и два танковых полка (всего 80 танков), три артиллерийских бригады и 6 артполков РГК, что вместе с войсковой артиллерией составляло 100 орудий на один километр фронта. И хотя против них оборону держала только одна пехотная дивизия вермахта, поддерживаемая тремя артиллерийскими полками и тремя десятками танков, добиться успеха советским войскам так и не удалось.

Ареной ожесточенных боев стала и небольшая белорусская речушка Проня. Войскам 10-й и 49-й армий, вышедшим к ее рубежу в начале октября 1943 года, так и не удалось в течение осени и зимы следующего года прорвать оборону противника, закрепившегося на западном берегу реки. Части 4-й германской полевой армии с учетом прилегающей к реке местности удачно выбрали свои оборонительные позиции, главная полоса обороны которых проходила в 300–500 метрах от реки по высоткам и опушкам близлежащих рощ. Перед передним краем была установлена целая система инженерных заграждений, прикрывавшихся фланговым пулеметно-минометным огнем. Поэтому все предпринятые попытки прорвать немецкую оборону и на этом направлении оказались безуспешными, наши атакующие части несли большие потери, так и не добившись значительных успехов.

И неудачные действия войск Западного фронта (командующий – генерал армии В.Д. Соколовский, ЧВС – генерал-лейтенант Н.А. Булганин, начальник штаба – генерал-лейтенант А.П. Покровский), по мнению Ставки Верховного Главнокомандования, заключались в просчетах при планировании и подготовке проводимых операций, неудовлетворительном руководстве войсками, создание несоответствующей обстановке группировки сил.

Большие недостатки отмечались в перегруппировках войск, организации взаимодействия между соединениями и частями, в проведении всех видов разведки и мероприятиях по скрытности проводимых операций и дезинформации противника, в использовании танков и действиях артиллерии. Западный фронт так и не смог решить поставленных перед ним задач, в его полосе продолжались затяжные и безрезультатные для войск бои, в которых терялся личный состав и боевая техника.

Недовольная действиями его командования, Ставка Верховного Главнокомандования в апреле 1944 года направила на Западный фронт Чрезвычайную комиссию Государственного Комитета Обороны под председательством Маленкова, которая вскрыла многие недостатки и в докладе Сталину предложила в интересах дела заменить руководство этого фронта.

Ставка отреагировала очень быстро. И уже 12 апреля 1944 года генерал армии Соколовский был снят с должности командующего и назначен начальником штаба 1-го Украинского фронта. Своих должностей лишился и ряд других руководителей фронтового звена.

К этому времени наступательные возможности 1-го Прибалтийского, Западного и Белорусского фронтов значительно уменьшились. Войска остро нуждались в пополнении личным составом, техникой, боеприпасами и ГСМ. Необходимо было отремонтировать дороги, подтянуть в новые районы тылы, базы, передислоцировать авиационные части. Да и наступившая весенняя распутица резко ограничивала боевые возможности частей и соединений.

По директиве Ставки войска 1-го Прибалтийского со 2 апреля, а Западного и Белорусского фронтов с 15 апреля 1944 года переходили к обороне. Одновременно, в предверии предстоящей крупной стратегической операции в Белоруссии, Западный фронт реорганизовывался в два фронта: на 2-й и 3-й Белорусские фронты. Менял название и Белорусский фронт, который теперь получил наименование 1-го Белорусского фронта.

Да, оценив обстановку на всем советско-германском фронте, сложившуюся к весне 1944 года, в Генеральном штабе пришли к выводу, что она наиболее благоприятна и перспективна для проведения крупной стратегической наступательной операции на территории Белоруссии.

В строгой секретности Генеральным штабом был разработан план операции, который был доложен в Ставке Верховного Главнокомандования и получил условное кодовое наименование «Багратион». И как вспоминал впоследствии Маршал Советского Союза А.М. Василевский: «План операции был прост и в то же время смел и грандиозен. Простота его заключалась в том, что в его основу было положено решение использовать выгодную для нас конфигурацию советско-германского фронта на Белорусском театре военных действий, причем мы заведомо знали, что эти фланговые направления являются наиболее опасными для врага, следовательно, и наиболее защищенными. Смелость замысла вытекала из стремления, не боясь контрпланов противника, нанести решающий для всей летней кампании удар в одном стратегическом направлении. О грандиозности замысла свидетельствует его исключительно важное военно-политическое значение для дальнейшего хода Второй мировой войны, невиданный размах, а также количество одновременно или последовательно предусмотренных планом и, казалось бы, самостоятельных, но вместе с тем тесно связанных между собой фронтовых операций, направленных к достижению общих военно-стратегических задач и политических целей»^[2].

Планируемая стратегическая операция имела все шансы на крупный успех. Оперативное построение войск группы армий «Центр», оборона которых образовывала огромный выступ, обращенный вершиной на восток, создавало все условия для нанесения фланговых ударов под основание этого выступа. Общее превосходство в силах и средствах было на стороне советских войск, которые продолжали удерживать в своих руках инициативу ведения боевых действий.

К началу июня 1944 года линия советско-германского фронта на территории Белоруссии растянулась на 1150 км, проходя через озеро Нещердо, севернее и южнее Витебска, северо-восточнее Орши, юго-восточнее Чаусы, восточнее Жлобина, устье реки Птичь, далее шла по правому берегу Припяти южнее Пинска, пролегала восточнее Ратно, Ковеля, Верба.

Это начертание фронта было в какой-то степени выгодно обеим сторонам. Немцы, удерживая плацдарм в районе Витебска и Орши, прикрывали важнейшие восточно-прусское и варшавское направления, оставляя за собой перспективу нанесения удара на минско-смоленском направлении. Сосредоточив в выступе свою авиацию, они имели возможность воздействовать по флангам и тылам соседних русских фронтов.

Но и положение войск группы армий «Центр», находящихся на территории Белоруссии, было угрожающим. Их тыловые коммуникации находились под серьезной угрозой возможного удара с юга продвинувшихся к Ковелю войск левого крыла 1-го Белорусского фронта. Одновременно правофланговые армии этого фронта позволяли провести наступательную операцию на бобруйском направлении. Армии левого крыла 1-го Прибалтийского фронта с северо-востока, а правого крыла 3-го Белорусского фронта с юго-востока охватывали всю витебскую группировку войск противника.

Все эти благоприятные обстоятельства, значительное превосходство в силах и средствах на всех направлениях над противостоящим противником и предопределили план летней кампании 1944 года в Белоруссии. По разработанному Генеральным штабом плану предполагалось войсками четырех фронтов (1-го Прибалтийского, 3, 2 и 1-го Белорусских) нанесение одновременного удара по противнику на витебском, оршанском, могилевском и бобруйском направлениях, в результате которых планировалось окружить и уничтожить их фланговые группировки в районах Витебска и Бобруйска. В дальнейшем предполагалось войсками 3-го и 1-го Белорусских фронтов наступать по сходящимся на Минск направлениям, с одновременным преследованием противника с фронта войсками 2-го Белорусского фронта, окружение и разгром основных сил группы армий «Центр».

Весь апрель и середина мая в Генеральном штабе шла усиленная черновая работа по отработке всех деталей этой операции, к которой были привлечены маршалы Жуков и Василевский. К этому времени и штабы 1-го Прибалтийского, 3, 2 и 1-го Белорусских фронтов доложили свои соображения по действиям своих войск в наступательных операциях. К 14 мая 1944 года вся разработка плана операции «Багратион» была завершена, и 20 мая он был доложен Верховному главнокомандующему.

22 и 23 мая в Генеральном штабе и Ставке ВГК прошло совещание, на котором присутствовали И.В. Сталин, Г.К. Жуков, А.М. Василевский, А.И. Антонов, К.К. Рокоссовский, Н.А. Булганин, И.Х. Баграмян, В.Е. Макаров, Д.С. Леонов^[3].

Замысел Белорусской операции и общие наметки ее выполнения доложил генерал армии Антонов, после чего свое мнение, планы фронтовых операций и предложения высказали командующие фронтами. И вот здесь и возникло некоторое разногласие во взглядах Генерального штаба, генерала Жукова и самого Сталина с командованием 1-го Белорусского фронта на проведение операции на его правом крыле.

Генерал армии Рокоссовский неожиданно для присутствующих предложил нанести два одинаковых по силе удара из района Рогачева и нижнего течения реки Березина в общем направлении на Бобруйск, окружив находившуюся здесь крупную группировку вражеских войск.

Это предложение вызвало на совещании бурные споры. Сталин несколько раз отправлял командующего фронтом в соседнюю комнату подумать о целесообразности этого решения, но Константин Константинович сумел убедить членов Ставки в правильности его замысла на проведение операции. Он убедительно доказал, что проведение предложенного Генеральным штабом плана о нанесении главного удара с плацдарма на Днепре из района Рогачева упирается в сложность сосредоточения здесь больших сил.

Наоборот, одновременное нанесение двух ударов с разных плацдармов будет для противника неожиданным, лишит его возможности осуществить маневр своими частями, что, несомненно, принесет успех наступления.

И Сталин был вынужден уступить этой аргументированной и глубоко продуманной точке зрения генерала Рокоссовского. План операции войск правого крыла 1-го Белорусского фронта был утвержден согласно разработанному его штабом сценарию, и именно этот второй удар оказался наиболее результативным в первый же день начавшегося вскоре наступления.

И здесь я бы отметил выдающуюся роль в ходе Великой Отечественной войны Маршала Советского Союза Константина Константиновича Рокоссовского, грамотного и обаятельного человека, снискавшего любовь и уважение всех встречавшихся с ним людей. Как отмечал о нем в своих воспоминаниях Главный маршал авиации Голованов, «…я всегда видел перед собой уравновешенного, с глубокими военными познаниями человека, доступного для любого, кто с ним работал. Вежливость и тактичное обращение были его характерными чертами, а личная скромность в быту дополняла его облик»^[4].

Говоря о Рокоссовском, генерал армии М.И. Казаков писал: «Человек высокой культуры, он умел терпеливо выслушать каждого, тут же выделить главную суть в суждениях собеседника и использовать в интересах дела знания и опыт коллектива»^[5].

К Константину Константиновичу с большим уважением относился и сам Сталин, отмечая его честность, доброту и человечность. Да, этот человек, если был убежден в своей правоте, не боялся отстаивать свое мнение, невзирая ни на какие авторитеты.

После возвращения из Москвы командующие фронтами на заседании военных советов довели поставленные Ставкой задачи до командующих своих армий, потребовав от них к началу июня 1944 года разработать планы армейских операций.

Перед началом Белорусской операции в Генеральном штабе было решено провести целый ряд крупных наступательных операций войск Красной Армии на огромной территории, простиравшейся от Карелии до Карпат. По разработанному плану первоначально в начале июня 1944 года активные боевые действия начинали войска Ленинградского и Карельского фронтов, за которыми и следовало наступление наших войск в Белоруссии. Позднее, чтобы исключить переброску германских резервов на это направление, в действие вводились 1-й Украинский и 2-й Прибалтийский фронты.

Положение войск на советско-германском фронте к началу операции

А пока для сосредоточения сил, проведения необходимой перегруппировки и лучшей подготовки войск к запланированным операциям все фронты действующей армии к началу мая 1944 года по приказу Ставки перешли к оборонительным действиям, продолжая тщательное наблюдение за противником с целью выявления его системы огня и расположения войсковых группировок. Да, советское командование к началу 1944 года уже научилось сосредотачивать свои усилия на наиболее важных участках советско-германского фронта, умело использовать подвижные войска и массировать удары артиллерии и авиации, чего так не хватало им в начальный период войны. Некоторый столь необходимый опыт по проведению крупных наступательных операций уже получили войска, командующие фронтами, армиями и соединениями.

30 мая 1944 года Ставка ВГК окончательно утвердила план операции «Багратион» и на следующий день направила командующим участвующих в ней фронтов директивы, четко определившие поставленные перед их войсками наступательные задачи на первый этап ее проведения. Исходя из поставленных Ставкой перед фронтами задач, их командующие приняли решение на прорыв обороны противника и последующие действия своих армий и соединений.

Как уже отмечалось, для проведения операции «Багратион» привлекались войска четырех фронтов (трех Белорусских и 1-го Прибалтийского), авиация дальнего действия, Днепровская военная флотилия, многочисленные партизанские бригады и отряды, действовавшие в тылу врага на территории Белоруссии.

Решение командующих 1-м Прибалтийским, 3, 2 и 1-м Белорусскими фронтами на проведение Витебско-Оршанской, Могилевской и Бобруйской наступательных операций

1-й Прибалтийский фронт (командующий – генерал армии И.Х. Баграмян, ЧВС – генерал-лейтенант Д.С. Леонов, начальник штаба – генерал-лейтенант В.В. Курасов) получил задачу во взаимодействии с войсками 3-го Белорусского фронта разгромить витебскую группировку противника и выйти на южный берег Западной Двины в район Чашники, Лепель. К этому времени войска фронта занимали оборону в 160-км полосе, протянувшейся от озера Нещердо до Западной Двины северо-восточнее Витебска. Севернее озера Нещердо действовали войска 2-го Прибалтийского фронта.

Состав войск 1-го Прибалтийского фронта на 01.06.1944 г.

Поддержку наземным войскам фронта обеспечивала 3-я воздушная армия (командующий – генерал-лейтенант Н.Ф. Папивин, начальник штаба – генерал-майор Н.П. Дагаев). В ее состав входили 11-й истребительный авиационный корпус (5-я гв. и 190-я иад), 211-я и 335-я штурмовые, 259-я истребительная и 314-я ночных бомбардировщиков дивизии, 6-й гвардейский штурмовой, 11-й разведывательный и 206-й корпусной авиационные полки. Воздушные перевозки и наземное прикрытие аэродромов обеспечивали 763-й транспортный полк и 105-й гвардейский авиационный полк ГВФ, 1556, 1557 и 1558-й зенитно-артиллерийские полки.

Инженерное обеспечение войск возлагалось на четыре инженерные бригады, пять инженерных и семь понтонно-мостовых батальонов.

Руководству фронта было известно, что в их распоряжение к началу операции будет передан 1-й танковый корпус, другие воинские соединения и части.

Командование 1-го Прибалтийского фронта планировало провести операцию в три этапа: на первом – взломать оборону противника на всю глубину тактической зоны, на втором – ввести в сражение 1-й танковый корпус, форсировать Западную Двину, захватив плацдармы на ее левом берегу, на третьем – форсировать реку Улла и выйти на рубеж Камень – Лепель.

Главные силы 6-й гвардейской армии после прорыва вражеской обороны, усиленные 1-м танковым корпусом, развивали удар в направлении Бешенковичи, Лепель, а основные силы 43-й армии – на Гнездиловичи, навстречу войскам 3-го Белорусского фронта, замыкая кольцо окружения витебской группировки противника. Ближайшая задача армий заключалась в выходе на реку Западная Двина и захвате плацдармов на ее левом берегу.

Для быстрейшего прорыва обороны противника стрелковым корпусам и танковым бригадам были приданы подразделения штурмовых инженерно-саперных бригад.

Войска 6-й гвардейской армии (командующий – генерал-лейтенант И.М. Чистяков), действуя двумя эшелонами, прорывали оборону противника на 18-км участке и к исходу первого дня наступления должны были выйти на рубеж Староселье, Заводка, Губицы. Действия ударной группировки справа обеспечивали дивизии 4-й Ударной армии.

Против гвардейцев оборонялись части 252-й пехотной дивизии 9-го армейского корпуса, оборудовав на своем занимаемом рубеже целую систему узлов сопротивления, прикрытых проволочными заграждениями и минными полями и превратив в сильный опорный пункт деревню Сиротино. Вторая полоса вражеской обороны проходила по рубежу Заводка, Залужье, Шумилино, которая находилась в 7—10 км от переднего края.

Непростое решение на прорыв вражеской обороны принял генерал Баграмян на участке наступления 43-й армии. Противник – части 56-й пехотной дивизии, державшие оборону севернее дороги Витебск – Полоцк, окопавшись на гряде высот. В сильные опорные пункты были превращены населенные пункты Шумилино, Рыльково, Дворищи, Чисти и др.

Иван Христофорович Баграмян родился 20.11.1897 г. в городе Елизаветполь, Азербайджан. С 1915 года служил в царской армии. В 1917 году окончил школу прапорщиков. В Красной Армии с 1920 года. Окончил Курсы командного состава кавалерии (1925), курсы усовершенствования высшего начсостава (1931), Военную академию им. М.В. Фрунзе (1934), Военную академию Генерального штаба (1938). Проходил службу в должностях командира полка, начальника штаба кавалерийской дивизии, старшего преподавателя кафедры тактики Академии Генерального штаба, начальника оперативного отдела штаба КОВО. В Великую Отечественную войну последовательно занимал должности заместителя начальника штаба ЮЗФ, начальника штаба ЮЗФ, командующего 16-й, 11-й гв. армиями, 1-м Прибалтийским фронтом, Земландской группировкой войск, 3-м Белорусским фронтом. В послевоенный период проходил службу на должностях главного инспектора Министерства обороны, нач. Военной академии Генерального штаба, нач. тыла ВС СССР, генерал-инспектора Группы генеральных инспекторов МО СССР. Маршал Советского Союза (1955), Герой Советского Союза (29.07.1944). Умер в Москве 21 сентября 1982 года. Урна с прахом маршала захоронена в Кремлевской стене рядом с его боевыми соратниками

Константин Константинович Рокоссовский родился 9.12.1896 г. в городе Великие Луки Псковской губернии. В 1914 году призван в царскую армию. Участник Первой мировой войны, младший унтер-офицер. В Красной Армии с 1918 года, участник Гражданской войны: командир эскадрона, дивизиона, кавалерийского полка. Окончил Курсы усовершенствования командного состава кавалерии (1925), Курсы усовершенствования высшего начсостава при Военной академии им. М.В. Фрунзе (1929). В довоенный период проходил службу на должностях командира кавалерийской бригады, полка, кавалерийской дивизии, кавалерийского корпуса. С августа 1937-го по март 1940 года Рокоссовский по ложному доносу находился под арестом НКВД, так и не дав выбиваемых из него показаний на других военнослужащих. В ноябре 1940 года был назначен командиром 9-го механизированного корпуса, с которым и встретил начало Великой Отечественной войны. В период войны последовательно занимал должности командующего войсками 16-й армии, Брянского, Донского, Центрального, Белорусского, 1-го и 2-го Белорусских фронтов. В послевоенный период проходил службу на должностях Главкома Северной группы войск, министра обороны Польши, зам. министра Обороны СССР, командующего Закавказским военным округом, зам. Министра Обороны и главного инспектора МО СССР, генерального инспектора Группы генеральных инспекторов МО СССР. Маршал Советского Союза (1944), дважды Герой Советского Союза (29.07.1944 и 01.06.1945). Умер 3 августа 1968 года, урна с прахом установлена в Кремлевской стене.

Георгий Федорович Захаров родился 23.04.1897 г. в д. Шилово Саратовской области. В 1915 году призван в царскую армию, где окончил школу прапорщиков. Участник Первой мировой войны, подпоручик. С 1919 года – в Красной Армии, участник Гражданской войны, командир роты. Окончил пехотные курсы (1920), курсы «Выстрел» (1923), Военную академию им. М.В. Фрунзе (1933), Военную академию Генерального штаба (1939). В довоенный период проходил службу на должностях командира батальона, полка, нач. военно-хозяйственного снабжения дивизии, преподавателя тактики в Военно-инженерной академии РККА, нач. штаба УрВО. В период Великой Отечественной войны последовательно занимал должности нач. штаба 22-й армии, командующего войсками Брянского фронта, зам. ком. Западного фронта, нач. штаба Северокавказского направления, нач. штаба Северо-Кавказского фронта, нач. штаба Сталинградского фронта, зам. ком. войсками Южного фронта, командующего 51-й, 2-й гв. армиями, 2-м Белорусским фронтом, 4-й гв. армией, зам. ком. 4-м Украинским фронтом. В послевоенный период командовал войсками Южно-Уральского и Восточно-Сибирского военных округов, был нач. курсов «Выстрел», зам. нач. Главного управления боевой подготовки Сухопутных войск. Генерал армии (1944). Умер 26 января 1957 года.

Иван Данилович Черняховский родился 16.06.1906 г. в городе Умань Черкасской губернии. В Красной Армии с 1924 г. Окончил Киевскую артиллерийскую школу (1928), Военную академию механизации и моторизации РККА (1936). Проходил службу на должностях командира взвода, нач. топографического отряда, пом. командира батареи по политчасти, ком. учебной батареи, нач. штаба, а затем командира танкового батальона, танкового полка, танковой дивизии. В Великую Отечественную войну последовательно занимал должности командира 28-й танковой дивизии, 241-й стрелковой дивизии, 18-го танкового корпуса, командующего 60-й армией, 3-м Белорусским фронтом. Генерал армии (1944), дважды Герой Советского Союза (17.10.1943 и 29.07.1944). Погиб от разрыва снаряда 18 января 1945 года в районе города Мельзак.

После нескольких проведенных рекогносцировок он решил ее главными силами наступать на правом фланге, по открытой болотистой местности с ограниченным количеством дорог. В ответ на возражение командующего этой армией генерала Белобородова, отметившего, что частям будет невозможно скрыть свое сосредоточение, комфронтом ответил: «Все логично, Афанасий Павлантьевич. Точно так же представляет себе наши замыслы и фельдмаршал Буш, командующий группой армий «Центр». А мы должны поднести ему пренеприятный сюрприз. Надо дерзать. Противник убежден, что удара на Шумилино крупными силами мы нанести не сможем. Докажите ему обратное»^[6].

Это направление при удачном прорыве передовой линии вражеской обороны сулило дальнейший успех проводимой операции, так как войска 43-й армии сразу выходили на левый фланг боевого порядка всего 53-го армейского корпуса, оборонявшего в районе Витебска. Оценив это обстоятельство, генерал Белобородов принял решение ударной группировкой войск (шесть стрелковых дивизий и две танковые бригады) прорвать оборону противника на рубеже Медведи, южнее Заболотники и наступать в направлении Шумилино, Плющевка, Кутино, выйдя к исходу дня на рубеж высоты 147,5, Рябушково, Кошали, Язвино.

Действия ударной группировки армии слева обеспечивали две дивизии 60-го стрелкового корпуса, занимавшие оборону по северо-западному берегу Западной Двины на участке Гринево, Новки.

Ответственная задача была поставлена перед 92-м стрелковым корпусом^[7], части которого занимали оборону в широкой 53-км полосе, прикрывая левый фланг всего 1-го Прибалтийского фронта.

Придаваемый фронту для развития успеха 1-й Краснознаменный танковый корпус^[8] имел задачу после ввода в прорыв с ходу форсировать Западную Двину и во взаимодействии со стрелками овладеть Бешенковичами, не допустив отхода войск противника из района Витебска. Часть его сил выдвигалась в район Камень, Чашники и препятствовала подходу к городу вражеских резервов.

Перед началом операции войска 3-го Белорусского фронта (командующий – генерал-полковник И.Д. Черняховский, ЧВС – генерал-лейтенант В.Е. Макаров, начальник штаба – генерал-лейтенант А.П. Покровский) удерживали 130-км рубеж, проходивший от Западной Двины до населенного пункта Баево, сосредоточившись главными силами севернее Днепра.

Перед войсками стояла задача во взаимодействии с соседними фронтами разгромить витебско-оршанскую группировку противника и выйти на реку Березина. Для этого командование фронта предполагало нанести два удара: силами 39-й и 5-й армий – из района Лиозно на Богушевск, Сенно; силами 11-й гвардейской и 31-й армий – вдоль Минской автострады на Борисов. Ближайшая задача войск заключалась в овладении рубежом Сенно, Орша, находившемся на удалении 35–40 км от переднего края.

Состав войск 3-го Белорусского фронта на 01.06.1944

Воздушное прикрытие и поддержку действий наземных войск фронта осуществляла 1-я воздушная армия (командующий – генерал-лейтенант М.М. Громов, начальник штаба – генерал-майор А.С. Пронин). В ее состав входили 1-й гвардейский бомбардировочный корпус (4-я и 5-я гв. бад), 3-й штурмовой авиационный корпус (307-я и 308-я шад), 3-я гвардейская и 113-я бомбардировочные, 240, 303 и 311-я истребительные, 213-я ночная бомбардировочная дивизии, 10-й разведывательный, 117-й корпусной разведывательный и 142-й транспортный полки.

Всего ВВС фронта насчитывали 1864 самолета, в том числе 547 штурмовиков, 400 дневных и 81 ночной бомбардировщик, 767 истребителей.

Инженерное обеспечение войск возлагалось на пять инженерных и одну понтонно-механизированную бригады, пять отдельных инженерных батальонов.

По замыслу операции правофланговая 39-я армия (командующий – генерал-лейтенант И.И. Людников) в составе семи стрелковых дивизий и одной танковой бригады наносила удар в полосе Макарово, Языково в направлении Замосточье, Гнездиловичи, навстречу соединениям 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта, замыкая кольцо окружения витебской группировкой войск.

К началу наступления передний край 50-км обороны войск генерала Людникова проходил по рубежу Кончани, Пушкари, восточнее Заболотники, Перевоз, Шарки, иск. Языково.

Противник: часть сил 6-й авиаполевой, 206-я, 197-я и некоторые подразделения 199-й пехотных дивизий 3-й танковой армии, оборонительные рубежи которых находились на линии Руда, р. Суходровка, Языково. В главной оборонительной полосе (два ряда проволочных заграждений, 3–4 линии траншей, отсечная позиция, минные поля) оборону держали 20 пехотных батальонов. На удалении 3–5 км от переднего края располагались дивизионные и корпусные резервы (восемь пехотных батальонов). На этом направлении противник имел несколько десятков танков, самоходных и штурмовых орудий, предназначенных для нанесения контрударов в случае прорыва линии своей обороны.

Войска 5-й армии (командующий – генерал-лейтенант Н.И. Крылов, ЧВС – генерал-майор И.М. Пономарев, начальник штаба – генерал-майор Н.Я. Прихидько) занимали оборону от Языкова, восточнее Дрыбино и Высочаны, упираясь левым флангом в дорогу Бабиновичи – Лиозно. Главные силы этой армии должны были прорвать оборону противника на фронте в 11,5 км и с введенной в бой с рубежа реки Лучеса конно-механизированной группой генерала Осликовского развить наступление в направлении Богушевск, Сенно.

Части конно-механизированной группы, ожидая приказа на наступление, к 23 июня сосредоточились в Лиозненских лесах, за боевыми порядками войск генерала Крылова.

Оборона противника под Витебском в полосе наступления 39-й армии

Для успешного выполнения поставленной задачи армия к началу операции была усилена двумя танковыми бригадами, пятью самоходными артиллерийскими полками, полками танков-тральщиков и огнеметных танков.

Противник: 299-я пехотная дивизия, полк 256-й пехотной дивизии, усиленные тремя резервными пехотными и двумя танковыми батальонами (около трех десятков танков), 13 артиллерийских и два минометных дивизиона, дивизион штурмовых орудий. В резерве командира 6-го армейского корпуса в районах Савченки, Горватка, Шнитки располагались подразделения пехотного полка и спецбатальон. Еще один пехотный полк и штаб корпуса дислоцировались в Богушевске. В районе Сенно, находясь в резерве командования группы армий «Центр», расположились 36-й и 501-й отдельные танковые батальоны РГК.

Переданная в состав 3-го Белорусского фронта в конце мая 11-я гвардейская армия (командующий – генерал-лейтенант К.Н. Галицкий, ЧВС – генерал-майор П.Н. Куликов, начальник штаба – генерал-майор И.И. Семенов) заняла фронт западнее, по линии Добромысль – Рудня – Осинторф – д. Горманы.

Перед ее войсками (9 стрелковых дивизий, танковая бригада, 4 танковых и 3 полка САУ) стояла задача нанести главный удар вдоль магистрали Смоленск– Минск в направлении Толочин, Борисов. Ближайшая задача: прорвать оборону противника на участке Остров Юрьев, Кириево и во взаимодействии с войсками 5-й и 31-й армий разгромить оршанско-богушевскую группировку противника. К исходу третьего дня операции выйти на рубеж Грязино, Заболотье и, развивая дальнейшее наступление, к исходу 10-го дня выйти на р. Березина в районе Борисова.

Положение войск 5-й армии к началу операции «Багратион»

Для развития успеха предназначался 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус (командир – генерал-майор А.С. Бурдейный), имевший 250 танков и самоходных орудий. Корпус, после прорыва обороны противника стрелковыми частями и с их выходом на рубеж Забежница, Шалашин, вводился в сражение и наносил удар в южном направлении с задачей к исходу четвертого дня операции овладеть Старосельем. Его бригады к началу операции укрылись в прилегающих к Минскому шоссе лесах, на левом фланге гвардейской армии.

Противник соединений армии генерала Галицкого: усиленная 78-я Баден-Вюртембергская штурмовая дивизия (командир – генерал-лейтенант Г. Траут) и часть сил 256-й пехотной дивизии, 501-й отдельный танковый батальон, бригада штурмовых орудий, артиллерийские и минометные полки, занимавшие оборону на рубеже Костеево, Бабиновичи, р. Верхита, Протасово, Остров Юрьев, Загвоздино. Только в дивизии генерала Траута насчитывалось 16 000 солдат и офицеров, имелось свыше 220 орудий, 154 миномета, 535 ручных и станковых пулеметов^[9].

В районе Выдрицы, находясь в армейском резерве, дислоцировались танковый и железнодорожный батальоны, дивизион штурмовых орудий.

Вдоль Оршанской магистрали противник создал две сильные глубокоэшелонированные оборонительные полосы: первая, имевшая глубину 3–7 км, имела две-три позиции, оборудованные 2–3 линиями траншей, соединенных ходами сообщений. Передний край обороны проходил по возвышенностям берегов рек Черница, Лучеса, Верхита и прикрывался 8 рядами проволочных заграждений и установленными минными полями. Опорные пункты были созданы в населенных пунктах Остров Юрьев, Осинстрой (Осинторф), Ласырщики, Пущаи, Кириево. В полосе обороны имелось большое количество дотов, дзотов, бронеколпаков, пулеметных точек, оборудованных позиций артиллерии и блиндажей для укрытия личного состава.

Вторая позиция находилась на удалении 5—12 км от переднего края обороны. Тыловой рубеж проходил по западному берегу р. Оршица. К обороне была подготовлена и Орша, опоясанная 2–3 линиями траншей и прикрытая несколькими десятками дзотов и дотов, в которых разместились подразделения 27-го армейского корпуса.

Левофланговая 31-я армия фронта генерала Черняховского занимала оборону от Кириева до д. Ковшичи и тоже имела задачу нанесения удара по обоим берегам Днепра в направлении Орши и далее до Борисова. Для выполнения поставленной задачи командующий армией генерал Глаголев основные усилия войск сосредоточил севернее Днепра, где должны были действовать дивизии 71-го стрелкового корпуса, усиленные танковой бригадой и тремя полками самоходной артиллерии.

Противник на этом направлении тоже значительно укрепил свою оборону, особенно находящуюся от автомагистрали Минск – Москва до реки Днепр. Здесь первая оборонительная полоса тактической зоны была оборудована 4–5 сплошными траншеями, соединенных ходами сообщений. Впереди располагались проволочные заграждения, усиленные минными полями. Был отрыт и глубокий противотанковый ров.

Вторая полоса тактической обороны на этом направлении была оборудована на подступах к Дубровно, третья – непосредственно перед Оршей. Они тоже состояли из нескольких опорных пунктов и линий траншей. Так что задача, стоящая перед войсками 31-й армии, тоже была нелегкой. А всего перед войсками фронта генерала Черняховского оборонялись семь дивизий 53, 6 и 27-го армейских корпусов группы армий «Центр», занимавших оборону в первой линии.

Перед 2-м Белорусским фронтом (командующий – генерал армии Петров^[10], ЧВС – генерал-лейтенант Л.З. Мехлис, начальник штаба – генерал-лейтенант А.Н. Боголюбов) стояла задача сковать противостоящие силы противника, не дав возможности их переброски в полосу соседних фронтов, в дальнейшем во взаимодействии с войсками смежных крыльев соседних армий разгромить могилевскую группировку противника.

Таблица. Состав войск 2-го Белорусского фронта на 01.06.1944

В состав фронта входила и 4-я воздушная армия (командующий – генерал-полковник Вершинин, начальник штаба – генерал А.З. Устинов), включавшая 230-ю и 233-ю штурмовые, 229-ю и 309-ю истребительные, 325-ю ночных бомбардировщиков авиационные дивизии, 164-й гвардейский разведывательный полк, 55, 74 и 80-ю корпусные разведывательные эскадрильи. Зенитное прикрытие аэродромов обеспечивали 1550-й и 1604-й зенитно-артиллерийские полки.

Инженерное обеспечение возлагалось на две инженерные бригады, 9 инженерных и 4 понтонно-мостовых батальона.

К началу операции «Багратион» войска фронта удерживали 160-км рубеж Баево, Дрибин, Рясна, Каменка, Прилесье, западнее Нового Быхова.

Ближайшая задача его войск заключалась в нанесении удара силами 11—12-й дивизий из района Дрибин, Дедня, Рясна, прорыве обороны противника и выходе на реку Днепр, захвате плацдармов на ее правом берегу. После форсирования реки главными силами предусматривалось овладеть Могилевом и развивать дальнейшее наступление в направлении Березино, Смиловичи.

Значительная группировка войск была сосредоточена в полосе 1-го Белорусского фронта (командующий – генерал армии К.К. Рокоссовский, ЧВС – генерал-лейтенант К.Ф. Телегин, начальник штаба – генерал-лейтенант М.С. Малинин).

К началу операции «Багратион» войска генерала Рокоссовского удерживали 700-км рубеж, проходивший по р. Друть от местечка Хомичи до Рогачева, далее по р. Днепр восточнее Жлобина, пересекал Березину и устье реки Птичь, пролегал по правому берегу р. Припять до Ратно, затем линия фронта резко поворачивала в южном направлении, проходя восточнее Ковеля и населенного пункта Верба.

На правом крыле 1-го Белорусского фронта, закрепившись в полосе Рогачев, Мозырь общим протяжением в 240 км, располагались соединения 3, 48, 65 и 28-й армий. Во втором эшелоне находились 1-й механизированный, 9-й танковый и 4-й гвардейский кавалерийский корпуса.

В центре боевого порядка фронта, действуя более чем в 360-км полосе от местечка Багримовичи до Ратно, оборону держали части 61-й и 70-й армий. Оборона их соединений, проходящая по реке Припять, строилась на широком фронте и составляла до 40 км.

Состав войск 1-го Белорусского фронта на 01.06.1944

На левом крыле фронта от местечка Ратно до разграничительной линии с 1-м Украинским фронтом сосредотачивались войска 47-й и 69-й армий. Здесь располагались и основные фронтовые резервы: 8-й гвардейский и 11-й танковые, 7-й гвардейский кавалерийский корпуса.

С воздуха прикрытие и поддержку наземных войск фронта осуществляли две воздушные армии: 6-я (командующий – генерал П.Ф. Полынин, начальник штаба – В.В. Стороженко) и 16-я (командующий – генерал-полковник С.И. Руденко, начальник штаба – генерал-майор П.И. Брайко).

В состав 6-й воздушной армии входили 3-я гвардейская штурмовая, 336-я истребительная и 242-я ночных бомбардировщиков авиационные дивизии, 72-й дальних разведчиков, 93-й корпусных разведчиков, 713-й транспортный и 141-й санитарный авиационные полки, 1596-й и 1597-й зенитно-артиллерийские полки.

В состав 16-й воздушной армии входили 3-й бомбардировочный (241-я и 301-я бад), 6-й смешанный (132-я, 221-я бад, 282-я иад), 6-й истребительный корпус (272-я и 279-я иад), 2-я гвардейская и 299-я штурмовые, 1-я гвардейская, 234, 283 и 286-я истребительные, 271-я ночных бомбардировщиков авиационные дивизии, 16-й разведывательный, 98-й корпусной разведывательный и 6-й санитарный полки, 919-й отдельный авиационный полк связи, 62-й гвардейский авиационный полк ГВФ, 325, 1610, 1611 и 1974-й зенитно-артиллерийские полки.

Инженерное обеспечение войск 1-го Белорусского фронта возлагалось на 12 инженерных бригад, одну понтонно-моторизованную бригаду, один отдельный понтонно-мостовой полк, 9 инженерных и 8 понтонных батальонов.

По полученной директиве Ставки 1-й Белорусский фронт имел задачу армиями правого крыла окружить и уничтожить бобруйскую группировку противника, для чего 3-я и 48-я армии наносили удар из района севернее Рогачева, а 65-я, 28-я армии и конно-механизированная группа генерала Плиева – из района нижнего течения Березины, охватывая Бобруйск с двух направлений.

В это время войска центра и левого крыла фронта должны были прочно удерживать занимаемые ими рубежи обороны, препятствуя противнику снятие частей с этих участков и их передислокацию в другие районы активных боевых действий.

Таким образом, начало Белорусской операции предусматривалось начать с одновременного удара по противнику на шести удаленных друг от друга участках, что обеспечивало дробление общей обороны войск группы армий «Центр» на изолированные части и затрудняло возможность переброски сильных резервов в места многочисленных прорывов.

После выполнения ближайших задач войска четырех фронтов должны были непрерывно преследовать и опережать отходящего противника, не давая ему возможности закрепиться на подготовленных тыловых рубежах обороны.

1-й Прибалтийский фронт развивал удар в направлении Лепеля, обеспечивая проводимую операцию от возможного контрудара со стороны правого крыла войск группы армий «Север». С этой же целью к активным боевым действиям подключались и войска 2-го Прибалтийского фронта.

3-й Белорусский фронт продолжал наступление с целью выхода на западный берег реки Березина в районе Борисова. В направлении Белыничи, Березино, Смиловичи следовали и войска 2-го Белорусского фронта, непрерывно по пятам преследуя отступавшего противника, не давая ему возможности закрепиться на выгодных рубежах обороны.

Армии правого крыла 1-го Белорусского фронта, после разгрома жлобинско-бобруйской группировки противника, развивали удар в направлении Пуховичи и Слуцка, охватывая с юга и юго-запада группировки вражеских войск, находящиеся в этих районах.

Направление действий фронтов в операции «Багратион», определенные решением Ставки ВГК

Дальнейшим планом операции предусматривалось, что армии левого крыла 3-го Белорусского и правого фланга ударной группировки 1-го Белорусского фронтов во взаимодействии с войсками 2-го Белорусского фронта продолжают преследование противника в общем направлении на Минск, где и должны завершить окружение и разгром основных сил группы армий «Центр».

Затем, наращивая удар и расширяя фронт наступления, войска Белорусских фронтов должны были выйти к западным границам Советского Союза.

Общую координацию действий 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов осуществлял Маршал Советского Союза А.М. Василевский, а 2-го и 1-го Белорусских фронтов – маршал Г.К. Жуков. Общее руководство и координация действий артиллерии возлагались на маршала артиллерии М.Н. Чистякова, авиации – на главного маршала авиации А.А. Новикова и генерал-лейтенанта Ф.Я. Фалалеева.

Активную поддержку наступательным действиям наземных войск должны были оказать военно-воздушные силы фронтов. Перед ВВС были поставлены следующие задачи:

– непрерывного ведения воздушной разведки;

– захвата и полного удержания господства в воздухе;

– надежно прикрыть ударные группировки войск и сосредоточение резервов;

– поддержка сухопутных частей на поле боя;

– подавление огневых средств, пунктов управления и уничтожение живой силы врага;

– недопущение организованного отхода противника и занятие им заранее подготовленных рубежей обороны;

– нанесение ударов по вражеским аэродромам, коммуникациям, срыв вражеских перевозок.

Для проведения операции привлекались и восемь корпусов авиации дальнего действия (свыше 1000 самолетов), перед которыми стояла задача содействовать военно-воздушным силам фронтов удержанию господства в воздухе подавлением авиации противника на его аэродромах, срывать перевозки войск, ГСМ и боеприпасов. Часть сил АДД привлекалась для оказания помощи войскам фронтов по прорыву тактической зоны обороны противника путем нанесения бомбовых ударов по расположению вражеских войск, штабов, узлам связи и опорным пунктам.

Ответственная задача была поставлена перед Днепровской военной флотилией (командующий – капитан 1 ранга В.В. Григорьев). Ее корабли должны были содействовать войскам 1-го Белорусского фронта при проведении наступательной операции в прибрежных районах рек Березина и Припять, поддерживая их огнем корабельной артиллерии и высадкой тактических десантов и диверсионных групп, осуществлять перевозку частей через водные преграды.

К этому времени флотилия насчитывала 23 бронекатера, 20 тральщиков, 13 сторожевых катеров, 10 катеров противовоздушной обороны, 26 полуглиссеров, одну 100-мм плавучую батарею, два зенитных артиллерийских дивизиона и другие отдельные сухопутные части и подразделения.

Значительную роль перед началом и в ходе операции «Багратион» должны были сыграть многочисленные партизанские отряды и соединения (1108 отрядов и 199 бригад), действовавшие на территории Белоруссии. На оккупированной врагом территории были целые зоны, находившиеся под контролем партизан: Полоцко-Лепельская, Бегомльско-Борисовская, Кличевская, Сененско-Оршанская, Ивенецко-Налибокская, Россонско-Освейская, Сурожская и др. В захваченных врагом городах и поселках действовала и целая армия подпольщиков, насчитывавшая около 70 000 человек.

Активные действия партизан вынудили командование группы армий «Центр» направить для борьбы с ними и охраны своих коммуникаций восемь охранных и учебно-полевых дивизий. Эти соединения были расположены в следующих районах: 281-я од – Полоцк, 201-я од – Лепель, 286-я од – Толочин, 221-я од – Вилейка, 203-я од – Давид-Городок, 52-я упд – Барановичи, 390-я упд – Столбцы, 391-я од – Глубокое. Кроме того, для этих целей было задействовано и значительное количество охранных и полицейских батальонов и тыловых подразделений группы армий «Центр», что было неоценимой помощью войскам Красной Армии, готовящимся перейти в наступление.

Учитывая многочисленность партизанских отрядов на территории Белоруссии, Ставка ВГК перед проведением операции «Багратион» поставила перед ними задачу дезорганизовать оперативный тыл войск группы армий «Центр», нарушив передислокацию имевшихся резервов. От партизан требовалось усилить разведывательную работу в тылу противника, постоянно докладывая в Москву получаемые данные о передвижении вражеских эшелонов с войсками и боевой техникой, о характере военных объектов и оборонительных сооружениях.

8 июня 1944 года узел связи ЦК КП(б)Б по радио передал зашифрованным текстом в партизанские бригады и отряды указание о проведении в ночь на 20 июня 1944 года одновременных диверсий на железнодорожных коммуникациях противника, одновременно разрушив и проводные средства связи. В дальнейшем предполагалось систематически воздействовать по этим коммуникациям, добиваясь полного срыва перевозок и нарушения управления германскими войсками.

Кроме так называемой «рельсовой войны» предусматривалось тесное взаимодействие между партизанами и наступавшими войсками Красной Армии, заключававшееся в совместных действиях по взлому обороны и захвате узлов и пунктов сопротивления противника. В интересах фронтов партизаны постоянно вели разведку расположения и передвижения вражеских войск, состояние их узлов обороны, передавая эти сведения на Большую землю.

В преддверии крупной наступательной операции в Белоруссии Генеральный штаб и Ставка приступили к значительному усилению силами и средствами всех четырех участвующих в ней фронтов. В строжайшей секретности в выжидательные районы запланированной операции уже с марта 1944 года начали прибывать все новые и новые соединения и части. Для проведения наступательных операций в близлежащих к фронтам районах шло сосредоточение больших сил артиллерийских соединений и частей РВГК. Только для проведения Бобруйской операции в лесах под Речицей с марта 1944 года находились 6-я артиллерийская дивизия, части 4-го артиллерийского корпуса прорыва, 122-я и 124-я гаубичные бригады БМ, 86-я тяжелая гаубичная бригада, несколько противотанковых бригад. Позднее эта группировка была усилена 12-й артиллерийской дивизией прорыва, 26-й артиллерийской дивизией, 3-й и 4-й артиллерийскими бригадами, имевшими на вооружении 100-мм пушки и 152-мм тяжелые гаубицы.

В районы, расположенные вблизи линии фронта, скрытно перемещались и танковые и механизированные корпуса и бригады, передаваемые в подчинение командующих фронтами и армиями. В состав 1-го Прибалтийского фронта был передан 1-й танковый корпус, 3-го Белорусского – 2-й гвардейский танковый, 3-й гвардейский механизированный и 3-й гвардейский кавалерийский корпуса. В подчинение командования 6-й гвардейской армии были дополнительно переданы 103-й стрелковый и 22-й гвардейский корпуса, 12-я артиллерийская и одна танковая бригады, зенитно-артиллерийская дивизия, несколько артиллерийских полков. Это позволило значительно увеличить ударную мощь объединения, в котором теперь насчитывалось 2485 орудий и минометов, 120 танков, 50 самоходных орудий, 160 зениток.

43-я армия получила в качестве усиления 60-й стрелковый корпус, 10-ю и 39-ю гвардейские танковые бригады, 377-й Запорожский тяжелый самоходный артиллерийский полк, 17-ю гвардейскую и 31-ю минометные бригады, 569, 712 и 765-й истребительно-противотанковые артиллерийские полки, зенитный дивизион и отдельную роту ВНОС.

Для обеспечения артиллерийской поддержки ударных группировок войск 3-го Белорусского фронта привлекалось 5764 орудия и миномета, что составляло в среднем до 175 стволов на один километр фронта.

5-я гвардейская танковая армия в последних числах мая скрытно для противника была передислоцирована в район западнее Смоленска, составив впоследствии главную ударную силу фронта генерала Черняховского. Эту сильную боевую единицу (командующий – маршал бронетанковых войск П.А. Ротмистров) планировалось ввести в сражение на третий день наступления на оршанском или богушевском направлении^[11].

В первых числах июня в районе юго-восточнее Гомеля, находясь в резерве Ставки ВГК, начали скрытно сосредотачиваться соединения 51-й армии, а в районе Ярцева – 2-й гвардейской, высвободившиеся после освобождения Крыма.

Для усиления фронтов и армий в распоряжение их командующих было передано и значительное количество отдельных танковых, самоходно-артиллерийских бригад и полков, минометных частей реактивной артиллерии, инженерных бригад и подразделений. В мае – июне 1944 года Белорусские фронты были усилены пятью гвардейскими минометными полками и пятью дивизионами, имевшими на вооружении боевые установки М-13 и М-31-12. К середине июня в районе юго-западнее Довска были сосредоточены бригады 5-й гвардейской Калинковичской минометной дивизии РВГК под командованием полковника Г.М. Фанталова.

Значительные силы артиллерии были сосредоточены в войсках генерала Рокоссовского. На правом крыле 1-го Белорусского фронта, кроме штатной артиллерии, сосредоточились 4 артиллерийские и 4 зенитные дивизии, гвардейская дивизия реактивной артиллерии, 7 отдельных артиллерийских и 4 истребительно-противотанковых бригад, значительное количество отдельных полков.

Усиливалось и левое крыло этого фронта, где оборону держали соединения 61, 70, 47 и 69-й армий. Здесь в выжидательных районах сосредоточились 6-я артиллерийская дивизия прорыва, 32-я минометная, 4-я гвардейская, 8, 20 и 40-я истребительно-противотанковые артиллерийские бригады, 40-й корпусной артиллерийский полк, 75-й и 303-й гвардейские полки реактивной артиллерии, 332-й отдельный дивизион особой мощности, всего свыше 30 артиллерийских и минометных полков РВГК.

В районе южнее Родошина сосредоточилась и 1-я армия Войска Польского под командованием генерал-лейтенанта З. Берлинга. В ее состав входили четыре пехотные дивизии, кавалерийская, танковая, артиллерийская, две гаубичные и одна истребительно-противотанковая бригады, зенитно-артиллерийский дивизион, моторазведывательный, парашютно-десантный и женский батальоны, истребительный полк и два полка ночных бомбардировщиков.

С 12 июня 1944 года на железнодорожные станции Рафалувка, Галлы, Антонувка, Сарны начали прибывать эшелоны с частями 8-й гвардейской армии, которые в ночное время со всеми предосторожностями выдвигались в определенные им районы сосредоточения. Эта армия и сосредотачивающаяся на левом фланге 1-го Белорусского фронта 2-я танковая армия были переданы в подчинение генералу Рокоссовскому 13 июня 1944 года для проведения Люблинско-Брестской наступательной операции.

А всего для усиления четырех фронтов к началу операции прибыло 38 стрелковых и 12 кавалерийских дивизий, 10 танковых и два механизированных корпуса, 18 танковых и 28 самоходных артиллерийских полков, 4 артиллерийские дивизии прорыва резерва ВГК, 16 артиллерийских бригад^[12].

Были значительно усилены и военно-воздушные силы фронтов, в состав которых в первой половине июня 1944 года прибыло 10 авиационных корпусов и 8 отдельных авиационных дивизий, для которых было оборудовано 70 аэродромов.

Накануне операции Ставка передала из своего резерва в подчинение 16-й воздушной армии 4-й штурмовой (командир – генерал Г.Ф. Байдуков) и 8-й истребительный (командир – генерал А.С. Осипенко) авиационные корпуса, 300-ю штурмовую авиадивизию под командованием полковника Т.Е. Ковалева. Таким образом, только в 16-й воздушной армии в строю находилось 2319 исправных самолетов (331 дневной и 149 ночных бомбардировщиков, 661 штурмовик, 1108 истребителей, 70 разведчиков и корректировщиков).

Большое значение Ставка и Генеральный штаб придавали инженерному обеспечению и проведению такой крупной войсковой операции. Лесисто-болотистый характер местности в полосе действий войск фронтов, значительное количество водных преград требовали их усиления инженерно-саперными, понтонными и строительными соединениями и частями. И это было выполнено в короткие сроки, на четырех фронтах было сосредоточено 39 бригад и 215 полков инженерных войск, которые были обеспечены всеми необходимыми табельными средствами.

Силы и средства Красной Армии, сосредоточенные в составе четырёх фронтов для проведения операции «Багратион»

Уже в подготовительный период инженерные части и подразделения всех армий провели большую работу по ремонту дорог и мостов, подготовке исходных районов для наступления войск, мероприятий по маскировке, разминированию своих ранее установленных минных полей.

Тщательно готовился к предстоящей операции и тыл. Только в период с 1 по 23 июня 1944 года фронтам было поставлено 75 000 вагонов с войсками, техникой, боеприпасами, ГСМ и материальным имуществом, увеличено количество автотранспорта, госпиталей и лазаретов.

Начало операции планировалось на 19–20 июня 1944 года, но из-за срыва железнодорожных перевозок войск наступление фронтов было перенесено на более поздний срок.

Огромное сосредоточение сил и средств позволило создать подавляющее превосходство советских войск над противником по артиллерии, танкам и авиации и двукратное по пехоте. К этому времени в Красной Армии были проведены мероприятия по усовершенствованию организационной структуры войск, по формированию новых крупных объединений и соединений.

К началу операции части всех родов войск доукомплектовывались личным составом и пополнялись боевой техникой, что позволило довести среднюю численность стрелковых дивизий до 5400–6600 человек.

В войска в массовом количестве поступило новое, современное вооружение: 100-мм противотанковая и 85-мм зенитная пушки, танки ИС-122, Т-34 с 85-мм пушкой, самоходные артиллерийские установки САУ-76, САУ-122 и САУ-152, самолеты ТУ-2, Як-3, Як-7, Як-9, Ла-5, Ил-4. Значительно возрос выпуск грозных штурмовиков Ил-2, артиллерийских и реактивных установок, стрелкового вооружения.

Укрепилось и международное положение Советского Союза. В Европе с высадкой англо-американских войск на севере Франции был открыт второй фронт, что оттянуло на это направление некоторую часть германских войск. Обострилась внутриполитическая обстановка в странах гитлеровского блока, где из войны вышла Италия. В порабощенных гитлеровской Германией странах широко развертывалось национально-освободительное движение.

Давали о себе знать и значительные потери войск вермахта на советско-германском фронте в живой силе и технике, пополнить которые уже составляло большие трудности. Значительно ухудшился и качественный состав германских войск, на пополнение которых приходило уже большое количество слабо подготовленных резервистов, не имевших достаточного времени для приобретения необходимых боевых навыков. Но враг был еще очень силен, и ни о какой быстрой победе не могло быть и речи.

В это время командование вермахта, учитывая сложившуюся на советско-германском фронте стратегическую обстановку, стремилось стабилизировать свой фронт в Белоруссии и не допустить прорыва на ее территорию советских войск, прикрыв восточно-прусское и варшавское направления. Для этого противник создал на территории Белоруссии глубоко эшелонированную оборону, получившую название «Фатерланд». Ее оборона возлагалась на войска группы армий «Центр» (командующий – генерал-фельдмаршал Буш), имевшие в своем составе три полевые и одну танковую армии и насчитывавшие около 800 000 солдат и офицеров.

3-я танковая армия (командующий – генерал-полковник Рейнгардт) держала оборону на левом фланге группы армий «Центр» в районе Витебска, закрепившись на 160-км фронте от населенного пункта Сиротино до Бабиновичи. В ее составе находились 6, 9 и 53-й армейские корпуса, всего 10 дивизий (7-я пд, 2-я авпд, 1-я од), корпусная группа «Д» (остатки 56-й и 262-й пд) и одна дивизионная группа^[13], состоящая из уцелевших после осенних боев 1943 года частей и подразделений 52-й пехотной дивизии.

В армейском подчинении находилось несколько бригад штурмовых орудий и 12 отдельных полков, 21 артиллерийский дивизион, части зенитной артиллерии. Штаб армии располагался в Бешенковичах, а в районе Лепеля находилась военная школа истребителей танков и штурмовой батальон. В районе Бешенковичи дислоцировался и 505-й тяжелый танковый батальон, имевший на вооружении 45 танков Т-IV.

Особенно сильно противник укрепил подступы к Витебску с северного, восточного и юго-восточного направлений, где оборону держали части 53-го и 6-го армейских корпусов.

К началу проведения операции «Багратион» войска армии генерала Рейнгардта были дополнительно усилены двумя танковыми батальонами и четырьмя отдельными дивизионами штурмовых орудий.

4-я полевая армия (командующий генерал от инфантерии Хейнреци – с июня находился в отпуске по болезни, его замещал генерал-лейтенант К. Типпельскирх) держала оборону в 245-км полосе от н.п. Бабиновичи до Озеране. В ее состав входили 12-й, 27-й армейские и 39-й танковый корпуса, всего 11 дивизий (8-я пд, 2-я мд, 1-я од), две дивизионные группы, две бригады штурмовых самоходных орудий и отдельный танковый батальон. В армейском резерве находилась 286-я охранная дивизия.

На 250-км фронте от населенного пункта Озеране до Петрикова оборонялись войска 9-й полевой армии (командующий – генерал от инфантерии Йордан). В состав армии входили 35-й, 55-й армейские и 41-й танковый корпуса, насчитывавшие 10 пехотных дивизий, две дивизионные группы, 10 охранных, строительных и саперных батальонов. В армейском резерве в районе Бобруйска находилось 14 батарей полевой артиллерии, 20 орудий ПТО, около 100 танков 20-й танковой дивизии.

Соединения 2-й полевой армии (командующий – генерал-полковник Вайс), державшие оборону на 400-км фронте от Петрикова до дороги Брест – Ковель, прикрывали южный фланг своей группировки и обеспечивали связь с войсками соседней группы армий «Северная Украина». В состав армии на 15 июня 1944 года входили 8, 20 и 23-й армейские корпуса, имевшие в своем подчинении две пехотные, одну легкопехотную и одну охранную дивизии, корпусную группу «Е» (остатки 86, 137 и 251-й пд), 3-ю кавалерийскую бригаду, штаб 17-й бригады особого назначения.

В армию было включено и несколько венгерских соединений (4-я кавалерийская бригада, 1-я кавалерийская, 5, 12 и 23-я резервные дивизии), использовавшиеся в основном для охраны растянутых коммуникаций. К 20 июня эта группировка войск была усилена управлением 1-го кавалерийского корпуса и одной кавалерийской бригадой, предназначенных для охраны огромного болотистого района Припяти.

Части 2-й полевой армии занимали заранее подготовленные рубежи, учитывающие естественные условия болотистой местности Полесья. Например, линия фронта на припятском направлении проходила по правому берегу реки Птичь до ее устья, затем поворачивала на запад и шла вдоль левого берега реки Припять, западнее Петрикова – по правому берегу реки.

Важные опорные пункты Петриков, Дорошевичи, Туров, Давид-Городок, прикрывавшие пути возможного наступления советских войск, были приспособлены к круговой обороне, имея развитую систему траншей и ходов сообщений, прикрытых инженерными заграждениями и минными полями. Хорошо были укреплены и находившиеся в глубине обороны 2-й полевой армии города Лунинец и Пинск.

Таким образом, оборона войск группы армий «Центр» в Белоруссии была заранее подготовлена к боям. Соединения и части немецких армий, занимавшие оборонительные рубежи на центральном участке советско-германского фронта, имели значительный боевой опыт и были готовы встретить наступление войск Красной Армии.

Таблица. Состав войск группы армий «Центр»

В подчинении командования группы армий «Центр» находилось 45 дивизий (29-я пд, 3-я мд, 2-я апд, 1-я лпд, 1-я упд, 5-я од, 1-я кд, 3-я рд), танковая группа «Ф», две корпусные и пять дивизионных групп, три бригады, 22 дивизиона штурмовых орудий, 9 танковых батальонов, 46 полков и дивизионов артиллерии РГК.

В первой полосе обороны немецких войск находилось 38 дивизий, во втором эшелоне и в резерве – 14 дивизий (в том числе моторизованная дивизия «Фельдхернхалле», 14-я и 707-я пехотные дивизии, танковая группа «Ф») и значительное количество специальных подразделений и команд. 221-я и 391-я охранные дивизии были подчинены непосредственно командующему оккупационными войсками.

Против войск правого крыла 1-го Прибалтийского фронта действовали и четыре пехотные, одна охранная и одна учебно-полевая дивизии 16-й полевой армии, входившей в группу армий «Север». В 70-км полосе против левого крыла войск 1-го Белорусского фронта были сосредоточены семь соединений (4-я пд, 2-я тд, 1-я бр) 4-й танковой армии, входившей в состав группы армий «Северная Украина».

Вся вражеская группировка войск, оборонявшаяся на фронте от Сиротино до Ковеля, к началу операции «Багратион» насчитывала 57 дивизий общей численностью около 1 200 000 человек (с учетом тылов), имевших на вооружении 9500 орудий и минометов, 900 танков и штурмовых орудий, около 1300 самолетов. Боевой состав дивизий был крайне неоднороден и составлял от 7 до 10 тысяч человек. Исключение составляла только 78-я штурмовая пехотная дивизия, прикрывавшая важнейшую магистраль Москва – Минск.

Серьезным недостатком являлось то, что в резерве командования ОКХ и группы армий «Центр» находилось только три пехотных и одна танковая дивизии, что было явно недостаточно для ликвидации возможных одновременных прорывов линии обороны на нескольких удаленных друг от друга участках Белорусского фронта. Ближайшие танковые дивизии, входившие в состав 4-й танковой армии группы армий «Северная Украина», располагались на ковельском направлении, т. е. в 300 км от Бобруйска и в 550 км от Витебска.

Воздушное прикрытие и поддержку своих наземных войск осуществлял 6-й воздушный флот под командованием генерал-полковника Риттер фон Грейма, имевший две штурмовые и три истребительные авиагруппы, одну авиагруппу для борьбы с танками. К началу операции в Белоруссии флот был значительно ослаблен. Его одна истребительная авиагруппа (40–50 самолетов) в связи с высадкой союзников в Нормандии была передислоцирована в Германию, а 50 истребителей и штурмовиков в начале июня 1944 года были направлены в Финляндию для отражения наступления советских войск на Карельском перешейке.

Оставшиеся в Белоруссии эскадры этого флота базировались на аэродромах Минского, Бобруйского и Барановичского аэроузлов и насчитывали 800–850 самолетов, в том числе 500 бомбардировщиков.

Противовоздушную оборону войск в полосе группы армий «Центр» обеспечивал 2-й зенитный артиллерийский корпус, управление которого располагалось в Бобруйске. Боевые порядки наземных войск прикрывали части двух дивизий и одной бригады зенитной артиллерии, чего было явно недостаточно для надежного выполнения поставленной перед ними задачи.

Но, как отмечал К. Типпельскирх, «в целом войска Восточного фронта представляли собой еще достаточно боеспособный инструмент в руках командования»^[14].

Не имея в своем распоряжении значительных резервов, командование группы армий «Центр» сосредоточило наиболее сильные группировки своих войск на витебском, оршанском и бобруйском направлениях, где на каждый километр фронта приходилось 0,7–0,8 пехотного батальона и от 25 до 32 орудий и минометов^[15].

Лесисто-болотистая местность, большое количество рек и озер способствовали созданию на территории Белоруссии мощной системы обороны. Немцы сильно укрепили оборонительные рубежи по Западной Двине и Днепру, по берегам Березины, Друти, Свислочи, по ряду других мелких речушек, создав узлы сопротивления в городах Витебск, Полоцк, Орша, Могилев, Бобруйск, Слуцк.

Главная полоса обороны немцев имела глубину 3–5 км (местами 6–7) и состояла из двух-трех позиций. Первая позиция состояла из двух-трех линий траншей полного профиля, удаленных друг от друга на 150–400 метров и соединенных ходами сообщений. Через каждые 70–80 метров были оборудованы площадки для установки пулеметов и минометов.

В этой полосе была создана мощная противотанковая оборона, основу которой составляла противотанковая артиллерия, полевые и зенитные орудия, стоящие на закрытых позициях, и истребители танков, вооруженные противотанковыми минами и бутылками с горючей смесью. Передний край обороны прикрывался проволочными заграждениями и минными полями.

Вторая оборонительная позиция была развернута на удалении 1,5–3 км от переднего края обороны, третья – в 5–6 км. Здесь были подготовлены к обороне одна-две траншеи.

Кроме главной полосы обороны были оборудованы четыре тыловые полосы, каждая глубиной до 3–4 км. На танкоопасных направлениях были установлены минные поля, надолбы и проволочные заграждения, отрыты противотанковые рвы и эскарпы.

Общая глубина обороны частей противника достигала 150–180 км.

Несмотря на то что противник сумел создать глубоко эшелонированную оборону, недостаток сил и средств вынудил командование группы армий «Центр» держать свои основные силы в главной полосе. Да и указание Гитлера превратить в укрепленные районы города Витебск, Полоцк, Оршу, Могилев, Бобруйск, Слуцк лишило командование армий инициативы для ведения маневренной обороны. Как отмечал Курт Типпельскирх, «Гитлер со все возрастающим упрямством придерживался принципа обороны «крепостей», приказав укрепить ценой огромных затрат средств и рабочей силы многие города. Для обороны этих «крепостей» отступавшим немецким войскам приходилось выделять довольно крупные силы (по пехотной дивизии. – Р.И.), нехватка которых остро ощущалась впоследствии… К несчастью, Гитлер обрел ярого сторонника такой тактики в лице командующего группой армий «Центр» фельдмаршала Буша… Последовавшее затем крупное наступление русских со всей убедительностью показало, насколько они были не правы»^[16].

В мае 1944 года гитлеровское командование еще не имело никаких сведений о месте несомненно готовящегося летнего наступления русских войск. В штабе Верховного Главнокомандования считали, что, вероятнее всего, русские предпримут наступление на юго-западном направлении, между Припятью и Черным морем, для захвата румынской нефти и разобщения Германии от ее союзников. Не исключался и удар на Ковель, что находило подтверждение в усиливающихся железнодорожных перевозках русских в этом направлении.

Начальник штаба Верховного Главнокомандования генерал-фельдмаршал Кейтель на проведенном в мае совещании отмечал: «…на Восточном фронте положение стабилизировалось. Можно быть спокойным, так как русские не скоро могут начать наступление. Исходя из данных перегруппировки сил противника и общего военного и политического положения, надо считать, что русские, вероятно, свои главные силы сконцентрируют на южном участке фронта. Они теперь не в состоянии одновременно вести бои на нескольких главных направлениях…»

Германское командование успокаивало и то, что после проведения весенних операций русских войск все шесть их танковых армий оставались в районах южнее Припяти. Группам армий «Центр» и «Север» предсказывали «спокойное лето», предполагая, что русские войска продолжат наступательные действия в районе Карпат^[17].

Однако уже к 10 июня немецкое командование стало получать явные признаки готовящегося русского наступления в полосе обороны соединений группы армий «Центр». Радиоразведка отмечала появление на этом фронте новых русских армий и соединений, авиация – усиление железнодорожных и автомобильных перевозок, смену передовых частей. Эти данные подтверждались и показаниями захваченных пленных.

Командованию группы армий «Центр» по полученным разведданным стало ясно, что идет крупное сосредоточение русских сил для ударов в направлениях Бобруйск, Могилев, Орша, Витебск. Его командование намеревалось отвести свои войска на рубеж Полоцк, Бобруйск, значительно сократив линию фронта и усилив плотность обороны. Эта точка зрения и была доложена на совещании в Генеральном штабе сухопутных войск, состоявшемся 14 июня 1944 года, но она так и не нашла поддержки в верхах.

Там продолжали считать, что наступление русских следует ожидать между Карпатами и Ковелем, что и нашло отражение в «Бюллетене оценок противника на Восточном фронте», изданном 13 июня 1944 года. В нем указывалось, что готовящиеся наступательные действия русских войск против группы армий «Центр» имеют цель ввести в заблуждение германское командование относительно направления главного удара и оттянуть резервы из района между Карпатами и Ковелем.

Поэтому Гитлер категорически запретил отвод войск группы армий «Центр», потребовав от них «при любых обстоятельствах оборонять и удерживать занимаемые рубежи», отказав и в пополнении резервами^[18].

Командующему группой армий фельдмаршалу Э. Бушу предлагалось довольствоваться для обороны своей полосы имевшимися в его распоряжении еще довольно значительными силами. Однако уже 20 июня командование группы армий, получив известия о начавшихся широкомасштабных диверсиях белорусских партизан на железнодорожных коммуникациях, поняло, что спокойного лета им уже не видать.

Да, сокрытие замыслов готовящейся операции «Багратион», о которой знало ограниченное количество лиц, было тщательно продумано Генеральным штабом Красной Армии. Даже командармы задействованных в операции фронтов были ознакомлены с ее целями и своими задачами только в части, их касающейся, в конце мая – начале июня 1944 года. К разработке армейских планов допускались только начальники штабов, оперативных отделов и командующие родами войск, которые лично делали все необходимые расчеты, писавшиеся только от руки. Разговоры на эту тему, тем более по средствам связи, категорически запрещались.

В первой декаде июня приказ о подготовке к наступательной операции был направлен в штабы соединений, которые, в свою очередь, за несколько дней до начала операции поставили задачи командирам полков. За два дня приказ о наступлении был отдан командирам подразделений, а перед бойцами за три часа до начала атаки было доведено направление их действий.

Для введения в заблуждение германского командования относительно района новой стратегической операции был проведен ряд дезинформационных мероприятий, одним из которых явилось указание Ставки, отданное трем Белорусским и 1-му Прибалтийскому фронтам, об усилении оборонительных работ в их полосах действий.

Наоборот, командующие 3-м Украинским и 2-м Прибалтийским фронтами в мае 1944 года получили директиву Генерального штаба о проведении различных дезинформационных мероприятий о будто бы готовящемся наступлении их войск. Да и оставление танковых армий южнее Полесья, за местонахождением которых очень внимательно следил враг, сбивало с толку германское командование, считавшее, что главный удар советских войск подготавливается на юге.

Прибытие новых войск в районы готовящейся операции проводилось в тайне, даже коменданты железнодорожных станций не знали, куда следуют эшелоны и с каким грузом. На кратковременных остановках эшелоны немедленно оцеплялись усиленными патрулями, не разрешавшие отдельным лицам отходить от них. Разгрузка эшелонов проводилась в удаленных от линии фронта тыловых районах, откуда дальнейшее передвижение войск и техники к передовой проводилось только по ночам. Перед рассветом части укрывались в близлежащих лесах и тщательно маскировались. Для соблюдения этого требования руководящим составом армий и корпусов проводился облет этих районов на самолетах. Все выявленные недостатки в маскировке войск немедленно устранялись.

По всем имеющимся средствам связи запрещалась передача любой информации о готовящейся операции, письменные приказы были направлены в соединения за считаные дни до наступления.

Для перехвата разведывательной авиации противника вблизи линии фронта устраивались площадки для организации засад, на которых постоянно находилось 2–4 истребителя, имевших постоянную связь с пунктом наведения.

С целью переключения внимания немецкого командования на ковельское направление туда в железнодорожных эшелонах отправляли деревянные макеты танков, укрытые сверху брезентом, строилось большое количество ложных аэродромов, находившиеся здесь части и подразделения проводили демонстрацию подготовки к активным боевым действиям. Не осталась без внимания германской разведки и усилившаяся переброска в эти районы все новых и новых воинских частей и соединений, полностью скрыть которую было просто невозможно.

На четырех фронтах, участвующих в операции «Багратион», широко развернулось оборонительное строительство, все войсковые газеты переключились на опубликование материалов по оборонительной тематике. Для секретности сосредоточения войск была временно прекращена и работа мощных радиостанций.

Да, сокрытие замысла готовящейся операции в Белоруссии, проведенная дезинформация противника о месте главного удара, огромнейшая передислокация крупных объединений и соединений Красной Армии были настолько хорошо продуманы и выполнены, что стали полной неожиданностью для гитлеровской верхушки.

К этому времени были готовы к действиям штабы и войска всех четырех фронтов. Представители Ставки и командование фронтов в июне побывали во всех армиях, которым предстояло участвовать в наступлении, заслушав решения их командующих на прорыв вражеской обороны и выполнение поставленных перед ними задач. Были детально отработаны задачи соединений, артиллерийские удары и взаимодействие с авиацией.

С командным составом армий и соединений были проведены рекогносцировки на местности и занятия по розыгрышу предстоящей операции, где особое внимание уделялось взаимодействию пехоты, танков, артиллерии и авиации. Проведено тщательное изучение местности в районе действий частей и соединений, увязывались все вопросы предстоящего наступления. Штабы всех уровней отрабатывали вопросы поддержания непрерывной связи и управления своими войсками, взаимодействие и увязку боевых действий с ближайшими соседями.

Готовились к предстоящему наступлению и войска, проводя занятия на местности в условиях, приближенных к реальной обстановке будущих боев. В соединениях и частях с личным составом были проведены теоретические и практические занятия по изготовлению простых переправочных средств из подручных материалов, погрузке и разгрузке материальной части на лодки и паромы, форсирование водных преград и преодоление заболоченных участков местности.

В каждой стрелковой дивизии были сформированы штурмовые отряды, предназначенные для овладения первыми позициями противника, блокирования и уничтожения его опорных пунктов. Их личный состав тренировался в захвате траншей и мостов, обезвреживании взрывчатых веществ. Специальные отряды были выделены для захвата и удержания мостов и переправ.

С командирами рот и выше были проведены рекогносцировки на местности, каждому подразделению и части были доведены исходные позиции, направления действий, поставлены конкретные задачи. Пехота училась наступать вслед за огневым валом, действовать в условиях лесисто-болотистой местности, форсировать реки с заболоченными поймами, а артиллеристы – вести огонь, учитывая интересы стрелков и танкистов. В этих же сложных условиях учились действовать и танкисты.

Готовились к боевым действиям и моряки Днепровской военной флотилии, проводя тренировки орудийных расчетов и реальные стрельбы, отрабатывались учения по действиям личного состава кораблей по устранению различных возможных неисправностей.

Авиационные бомбардировочные и истребительные части изучали район полетов и местонахождение выделенных им для уничтожения целей, отрабатывали групповую слетанность на малой высоте, учились действовать на поле боя. На тыловых аэродромах летный состав отрабатывал практические навыки по организации массированных ударов по противнику в составе больших групп самолетов.

Большое внимание на фронтах уделялось проведению наземной, воздушной и радиотехнической разведки, в результате чего была определена система обороны противника и расположение его огневых средств на всю тактическую глубину, установлены почти все штабы армейских корпусов и дивизий. Только на 1-м Белорусском фронте всеми видами артиллерийской разведки было обнаружено и засечено свыше 2000 различных целей, получены данные об обороне противника, расположении его траншей и инженерных заграждений. Наземная разведка вскрыла дополнительно местонахождение 30 минометных батарей, 124 пулеметных точек, несколько наблюдательных пунктов.

Воздушные разведчики фронтов и армий ежедневно проводили аэрофотосъемку обороны противника, что давало возможнось наземным командирам узнать характер ее построения на их участках предстоящего наступления. Только экипажи 98-го отдельного корректировочного авиационного полка к началу операции провели 236 вылетов на аэрофотосъемку позиций противника, в результате чего было установлено местонахождение неизвестных до этого артиллерийских и минометных подразделений, расположение складов с боеприпасами и ГСМ.

На 1-м Прибалтийском фронте летчиками 206-го корректировочного авиационного полка и подразделениями инструментальной разведки было определено расположение 25 артбатарей и двух дивизионов тяжелой артиллерии.

Разведгруппами фронтов был проведен целый ряд поисков в полосе обороны и в ближних тылах противника для захвата пленных. Только в полосе действий войск правого крыла 1-го Белорусского фронта было проведено около 400 разведпоисков, в которых захвачено 84 пленных, из допроса которых были уточнены вражеские силы и гарнизоны в опорных пунктах и узлах обороны. 77 разведпоисков было проведено в июне в полосе действий войск 43-й армии.

Усердно трудились инженерные части, проводя подготовку к наступлению войск, ремонтируя дороги и мосты, прокладывая настилы из бревен и жердей по болотистой местности, снимая свои ранее установленные минные и проволочные заграждения на направлениях прорыва вражеской обороны, заготавливая переправочные средства. За один-два дня до начала наступления саперные подразделения проделали проходы и в инженерных заграждениях противника. Только саперными подразделениями 1-го Белорусского фронта за 20 дней июня было снято 34 965 мин, проделано 193 прохода в заграждениях, через реки Днепр и Друть наведено 42 переправы.

Большое внимание уделялось материально-техническому обеспечению готовящейся операции. Стараниями тыловых частей и подразделений во фронтах и армиях было накоплено в среднем по 3,5–4,4 боекомплекта снарядов, мин и патронов, по 2–4 заправки горючего, 10–20 сутодач продовольствия.

Поближе к передовой перемещались армейские госпитали и эвакопункты, в которые было завезено значительное количество медикаментов и перевязочных средств.

К началу проведения операции командиры танковых соединений получили команду на скрытый переход в районы, расположенные поблизости от запланированных мест прорыва вражеской обороны.

10 июня распоряжение штаба фронта на переход в район Страховичи, Давыдовка и переход в подчинение 65-й армии получил командир 1-го гвардейского Донского танкового корпуса генерал-майор Панов. Выгрузившаяся в районе Смоленска 5-я гвардейская танковая армия к 21 июня скрытно сосредоточилась в районе лесных массивов северо-восточнее ст. Гусино.

Бригады 3-го гвардейского Сталинградского механизированного корпуса к 3.00 23 июня сосредоточились и укрылись в лесных массивах вблизи населенных пунктов Гряда, Выдрея, Колесниково, Иванькино, ожидая только приказа на ввод в бой.

Изменили свою дислокацию и корабли 1-й бригады ДВФ (13 бронекатеров, 9 тральщиков, 13 сторожевых кораблей, 12 полуглиссеров и плавучая зенитная батарея), которые к началу операции перебазировались к устью реки Птичь в район Шацилки, поступив в оперативное подчинение командующего 65-й армией генерала Батова.

Поближе к войскам переместились и штабы фронтов и соединений. Штаб 1-го Прибалтийского фронта расположился в 50 км от линии фронта, оперативная группа – в 10 км, КП армий – в 10–18 км; штаб 3-го Белорусского фронта – в 45 км. На 1-м Белорусском фронте основной КП переместили в район Овруча, а для управления армиями создали два вспомогательных пункта: правого крыла войск – в районе Дуравичей, левого – в районе Сарн.

Наблюдательные пункты командующих армиями расположились в 3–4 км от переднего края, командиров стрелковых корпусов – в 1–2 км, а командиров дивизий – в 1–1,5 км, что значительно повысило надежность управления войсками.

К середине июня 1944 года все перемещения и перегруппировки войск были завершены, соединения армий заняли боевые порядки для наступательных действий. В ночь на 20 и 22 июня ударные группировки частей были скрытно выведены в исходные районы наступления, а главные силы сосредоточились в 5–7 км от линии фронта.

В интересах этой операции соединения и части АДД уже с мая 1944 года активно воздействовали по коммуникациям противника, его штабам, узлам связи, расположениям группировок войск. В июне и начале операции дальники в интересах фронтов выполнили 6053 самолето-вылета, нанеся массированные удары по железнодорожным узлам, станциям и перегонам на участках Орша – Минск – Барановичи, Лунинец – Пинск – Янув, по аэродромам противника и укрепленным районам, бомбили скопления вражеских войск и оборонительные сооружения.

Еще до начала операции экипажи Дальней авиации в течение четырех ночей нанесли бомбовые удары по аэродромам противника в районах Бреста, Белостока, Орши, Минска, Баранович, Бобруйска и Лунинца, выполнив 1472 самолето-вылета.

В ночь на 23 июня экипажи 147 дальних бомбардировщиков нанесли удары по обороне и объектам противника в полосе прорыва войск 3-го Белорусского фронта, а 258 самолетов – на участке действий ударных соединений 2-го Белорусского фронта. На этом фронте активно действовали и летчики 46-го гвардейского Таманского бомбардировочного полка под команованием майора Е.Д. Бершанской.

Неоценимую помощь войскам Красной Армии оказывали белорусские партизаны, которые нарушали линии связи и коммуникации противника, уничтожали его склады и базы, осуществляли нападения на небольшие гарнизоны вражеских частей и полицейские участки, препятствовали угону в неволю местного населения и вывоз в Германию народного имущества. С действовавшими вблизи фронта партизанскими отрядами была достигнута договоренность о том, на каких участках они захватят и удержат до подхода передовых армейских частей удобные для переправы места, заранее заготовят плавсредства.

В ночь на 20 июня 1944 года партизаны провели операцию по массовому подрыву железнодорожных коммуникаций, на несколько дней значительно затруднив передислокацию вражеских частей, подвоз боеприпасов, ГСМ, военного имущества, эвакуацию раненых. Отрядами подрывников были проведены диверсии на дорогах Минск – Орша, Минск – Могилев, Могилев – Бобруйск, Береза – Коссово, Фаниполь – Койданово, Молодечно – Лида, Барановичи – Волковыск, Брест – Пинск, Брест – Барановичи, Гродно – Вильнюс. Только на направлении Брест – Барановичи – Минск – Орша было перебито 40 775 рельсов. Из строя во многих местах были выведены линии телефонной и телеграфной связи, подорвано несколько важных мостов.

Бывший полковник транспортной службы Вооруженных сил Германии Герман Теске вспоминал: «В Белоруссии, в тылу сильнейшей ключевой позиции Восточного фронта, на коммуникациях немецких войск действовала руководимая из Москвы партизанская армия 80—100 тыс. человек. Действия партизан были согласованы по времени и пространству с операциями русских войск на фронте… В ночь перед общим наступлением русских на участке группы армий «Центр», в конце июня 1944 года, мощный отвлекающий партизанский налет на все важные дороги на несколько дней лишил немецкие войска всякого управления… Сообщения по многим шоссейным дорогам из-за налетов партизан могло осуществляться только днем и только в сопровождении вооруженного конвоя»^[19].

Это было начало надвигавшейся катастрофы группы армий «Центр»: все железнодорожные станции и разъезды оказались забитыми простаивавшими эшелонами с войсками и боеприпасами, которых срочно требовал фронт. Но они большую часть времени так и стояли в ожидании ремонта непрерывно подрываемых дерзкими налетами белорусских партизан путей и мостов, подвергаемых ударам советской авиации.

Не всё, конечно, было гладко в вопросах подготовки крупнейшей наступательной операции. Срывались графики прибытия войск, доставки боеприпасов и ГСМ, но вмешательством Ставки и лично И.В. Сталина дело быстро поправлялось. Представители Ставки ВГК Жуков и Василевский накануне дня наступления доложили наверх о полной готовности фронтов к проведению операции «Багратион», войска которых заняли исходные позиции для наступления.

Три длинных года Белоруссия находилась под вражеской оккупацией, понеся огромные людские и материальные потери. Теперь настало время ее полного освобождения от немецко-фашистских захватчиков. Для этого были созданы все условия: значительное превосходство в силах и средствах над противником, выбор места и времени нанесения удара, полученные навыки командного состава и войск в умении организовать и вести боевые действия.

И, как отмечал германский историк и свидетель тех событий Курт Типпельскирх, «не оставалось ни малейшего сомнения, что до предела натянутая струна рано или поздно должна лопнуть… Теперь уже никакая сила в мире не могла предотвратить приближающуюся катастрофу»^[20].

Часть вторая. Возмездие

Посодержанию поставленных перед четырьмя фронтами задач и характеру боевых действий войск операция «Багратион» подразделяется на два основных этапа: первый (23 июня – 4 июля) включал в себя окружение главных сил группы армий «Центр», освобождение столицы Белоруссии – города Минска; второй (5 июля – 29 августа 1944 года) – уничтожение окруженной группировки противника восточнее Минска, развитие дальнейшего наступления на шяуляйском, каунасском, брестском, белостокском и варшавском направлениях.

На первом этапе войсками 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов были успешно проведены Витебско-Оршанская, 2-го Белорусского – Могилевская и 1-го Белорусского – Бобруйская наступательные операции. Создав значительное превосходство в силах и средствах над противостоящим противником, войска наших фронтов нанесли мощный удар по вражеской обороне на нескольких удаленных друг от друга направлениях, воспретив тем самым командованию группы армий «Центр» маневрирование имевшимися резервами.

22 июня в полосе всех фронтов была проведена разведка боем для уточнения сил противника и расположения его огневой системы на переднем крае обороны.

В 5 часов утра 10 усиленных стрелковых рот, выделенных от каждой дивизии первого эшелона 1-го Прибалтийского фронта, при поддержке танков и самоходных установок после небольшой артподготовки атаковали позиции противника. Нелегко пришлось действовать воинам 6-й гвардейской и 43-й армий. Оборонявшиеся северо-западнее Витебска части 9-го и 53-го армейских корпусов создали глубоко эшелонированную, насыщенную инженерными заграждениями и огневыми средствами оборону, передний край которой проходил по рубежу Волотовка, Чисти, Ковальки, Койтово. Здесь противник держал свои основные силы, особенно сильно укрепив опорный пункт Сиротино и узлы сопротивления, расположенные на господствующих высотках, на перекрестках дорог и в дефиле между лесисто-болотистыми участками местности.

Несмотря на сильный пулеметно-минометный огонь противника, подразделения 22-го гвардейского стрелкового корпуса 6-й гвардейской армии с ходу захватили первую траншею, а к 10 часам и населенные пункты Савченки, Мазуры, Бывалино.

Командир корпуса генерал-майор А.И. Ручкин, заметив наметившийся успех на этом направлении, немедленно ввел в сражение еще шесть батальонов, которые развили достигнутый успех, продвинувшись к исходу дня на глубину 5–7 км и прорвав главную полосу вражеской обороны. Продолжая бои в ночных условиях, гвардейцы к утру 23 июня оттеснили подразделения 252-й пехотной дивизии за линию Морги – Плиговки.

Тяжело складывалась обстановка в полосе действий разведывательных отрядов 23-го гвардейского стрелкового корпуса, которые только к исходу дня сумели сбить вражеское охранение. Бой так и затих на первой вражеской позиции.

Обстановка в полосе наступления войск 43-й армии на 23.06.1944 года и замысел советского командования на проведение окружения витебской группировки противника

Немцы в течение дня предприняли ряд контрударов, стремясь восстановить утраченное положение, но гвардейцы стойко удерживали свои позиции. Для оказания помощи в прорыве обороны противника на участке 23-го корпуса командарм генерал Чистяков приказал полку 51-й гвардейской дивизии в ночь по болотам обойти оборону противника и утром атаковать опорный пункт в Сиротино.

В условиях сильной обороны противника пришлось действовать и воинам 43-й армии генерал-лейтенанта А.П. Белобородова, которым противостояли части четырех дивизий общей численностью 50 400 человек, имевших 676 орудий и 394 миномета, 25 танков и 18 штурмовых орудий, 90 зениток^[21].

Несмотря на сильное сопротивление врага, подразделениям 1-го стрелкового корпуса (командир – генерал-лейтенант Н.А. Васильев) удалось выбить немцев из первой траншеи, вклинившись в их оборону к исходу дня на 0,5–1,5 км. А вот на участке действий отрядов 60-го и 92-го стрелковых корпусов немцы сильными контратаками сорвали попытки наших воинов ворваться на первую оборонительную позицию. Понеся потери, батальоны были вынуждены отойти в исходное положение, уведя с собой и 11 пленных солдат корпусной группы «Д».

В ночь на 23 июня командарм-43 ввел в дело резервные подразделения, которые атаковали оборону противника в уже определившийся стык между частями корпусной группы в направлении Каравайница, Замошье, Козоногово, Рыльково. Вместе со стрелками, танкистами и самоходчиками в первых рядах наступавших действовали и воины 5-й штурмовой и 28-й инженерно-саперных бригад полковников Н.К. Стечишина и И.И. Короткова, которые по подразделениям были переданы в распоряжение командиров стрелковых и танковых соединений.

Успех не заставил себя ждать: штурмовые батальоны 1-го стрелкового корпуса ворвались в д. Замошье, подразделения 306-й стрелковой дивизии к утру вышли к д. Гороватка. Улучшила свое положение и 235-я стрелковая дивизия (командир – полковник И.Л. Луцкевич), батальоны которой сумели захватить высоту 157,3 северо-западнее опорных пунктов Новоселки, Дворище, Чисти.

В результате проведенной разведки боем и допросов захваченных пленных было установлено, что в полосе наступления армий генерала Баграмяна в первом эшелоне у противника действуют пять пехотных, авиаполевая дивизии и две дивизионные группы. Было уточнено и расположение огневых средств противника, что позволило несколько подкорректировать дальнейшее нанесение авиационных и артиллерийских ударов.

Данные авиационной разведки и сообщения партизан свидетельствовали о том, что противник заранее подготовил оборонительные рубежи по левому берегу Западной Двины и на фронте Полоцк, Лепель. Придавая большое значение удержанию Витебска и Полоцка, германское командование создало в их районе целый ряд сильных оборонительных рубежей, связанных между собой системой отсечных позиций. В этой полосе было оборудовано большое количество огневых точек, дзотов, артиллерийских позиций, укрытий для личного состава. Дорожные магистрали, проходившие в районах Витебска и Полоцка, обеспечивали немцам в случае необходимости быстрый маневр силами и средствами.

Наибольшего успеха при проведении разведки боем добились передовые батальоны 277-й и 371-й стрелковых дивизий 5-й армии 3-го Белорусского фронта, перешедшие в наступление после 16 часов. После 20-минутной артподготовки эти батальоны нанесли удар в направлении Богушевска, действуя в полосе шириной в 18 км. С ходу захватив первую и вторую траншеи противника, подразделения продолжали развивать успех, завязав бои в районе Семашкова. При прорыве обороны противника частям 277-й стрелковой дивизии содействовали и танкисты 513-го огнеметного полка под командованием подполковника И.А. Емельянова, уничтожавшие вражеские огневые точки. 523-й полк танков-тральщиков подполковника А.П. Солтера прокладывал дорогу наступавшим боевым машинам непосредственной поддержки пехоты.

Попытки частей 299-й пехотной дивизии, усиленных штурмовыми орудиями, восстановить положение в районе Высочаны успеха не имели. К исходу дня наши батальоны сумели в некоторых местах форсировать реку Суходровка и захватить на ее берегу небольшие плацдармы. И уже в ночь на 23 июня срочно подошедшие к реке инженерные подразделения начали наводку переправ и стрительство мостов, обеспечивая дальнейший ввод в действие 153-й танковой бригады (командир – полковник Я.А. Крутий) и трех полков САУ.

К исходу 22 июня передовые отряды соединений 5-й армии вышли на следующие рубежи: 63-й сд – Шепечино, северная окраина Старобобылья, 277-й сд – Семашково, отм. 150,7, 65-й ск – Механики, 1,5 км южнее Высочан, 159-й сд вел бои за третью траншею противника, которые продолжались и ночью. Успешные действия разведотрядов позволили командирам 72-го и 65-го стрелковых корпусов ввести в бой первые эшелоны полков, поддержанных батальонами 153-й танковой бригады и подразделениями 954-го самоходного артиллерийского полка.

Приняв наступательные действия ударных батальонов за начало общего наступления русских, командующий 3-й танковой армией уже вечером ввел в действие имевшиеся в его распоряжении резервы, что не позволило ему в последующие дни воздействовать на ход уже действительно начавшегося большого сражения.

Смелые и решительные действия ударных батальонов 5-й армии дали возможность переправить на южный берег реки Суходровка и вторые эшелоны стрелковых полков, артиллерию, танки и самоходные орудия, которые были тщательно замаскированы на рубежах подготавливаемой атаки.

В результате проведенной разведки боем части и соединения армии значительно улучшили свое положение для наступления главных сил. Были более точно определены ранее обнаруженные огневые средства противника и установлено местонахождение трех новых артиллерийских и пяти минометных батарей, расположение трех дзотов.

Не имели значительного успеха в этот день передовые батальоны 11-й гвардейской и 31-й армий, атаковавшие оборону противника на оршанском направлении. Наткнувшись на хорошо налаженный перекрестный артиллерийско-минометно-пулеметный огонь, наши подразделения понесли значительные потери и были по приказу отведены в исходное положение.

Но и в этом случае в их полосе наступления была уточнена группировка сил противника и система его обороны, что потребовало внести некоторые изменения и дополнения в планы артиллерийской и авиационной подготовки.

Противник, настороженный участившимися ударами советской авиации и действиями штурмовых отрядов, около 3 часов ночи 23 июня открыл артиллерийский огонь по позициям частей армии генерала Галицкого на предполагаемом участке прорыва, уничтожив около 6 наших батарей. По определенным огневым позициям противника нанесли ответный удар четыре тяжелых пушечных дивизиона, вынудив немцев прекратить огонь. На некоторое время на фронте установилось тревожное затишье, прерываемое иногда очередями дежурных пулеметчиков.

В ночь на 23 июня несколько усиленных батальонов провели разведку боем и в полосе предстоящего наступления войск правого крыла 1-го Белорусского фронта, причем большая часть подразделений 65-й армии была задействована под Паричами, демонстрируя на этом направлении вероятность главного удара. И командующий 9-й полевой армией поверил этому, направив в этот район свои резервы.

А вот командующий 39-й армией 3-го Белорусского фронта генерал-лейтенант И.И. Людников отказался от проведения разведки боем, отстояв свое решение перед прибывшими в его штаб маршалом Василевским и командующим фронтом. Командарм мотивировал это тем, что в соединениях и частях хорошо знают систему обороны противника. Но на самом деле генерал Людников отказался от разведки боем умышленно, чтобы заранее не насторожить противостоящего противника. В своих воспоминаниях он писал: «Разведка передовыми батальонами стала, как правило, служить прелюдией к наступлению. Она как бы заранее определяла направление главного удара. Немцы это знали. И мы всеми силами старались создать видимость обстановки, обычной для обороняющейся стороны, чтобы усыпить их бдительность. Достигалось это тщательной маскировкой»^[22].

Для дезориентации противника на одном из участков обороны 84-го стрелкового корпуса была проведена демонстрация усиленной подготовки к наступлению: артиллерией велась пристрелка заданных целей, саперы подрывали и снимали минные и проволочные заграждения, по ночам в тыловой полосе двигались трактора, создавая видимость сосредоточения танков и самоходной артиллерии. А в это время в полосе предстоящего наступления 5-го гвардейского стрелкового корпуса проводилось сосредоточение частей на узком участке для прорыва обороны противника.

И все же полностью скрыть подготовку к наступлению ударной группы 39-й армии не удалось. Захваченный в плен после начала наступления немецкий радист, прослушивавший радиопереговоры командного состава наших дивизий и частей, заявил на допросе, что его командование насторожил факт резкого сокращения количества разговоров между ними^[23]. Но это уже не могло повлиять на ход дальнейших быстро наступивших событий на фронте.

23 июня начало общего наступления трех фронтов (1-го Прибалтийского, 3-го и 2-го Белорусских) ознаменовалось сильнейшим артиллерийским обстрелом позиций противника, который вели сотни батарей, дивизионов и полков, к которым вскоре подсоединились и залпы реактивных минометов. Несколько часов в расположении противника, на позициях его выявленных артиллерийских и минометных батарей, на командных и наблюдательных пунктах бушевала огненная буря. Вся прилегавшая местность была в разрывах и тучах поднявшейся пыли. В небо взлетали обломки боевой техники, разбитые остатки блиндажей, дотов и дзотов.

Как отмечал уже упомянутый Курт Типпельскирх: «Русский метод ведения наступления со времени последних наступательных операций стал еще более совершенным… Теперь наступлению предшествовал гораздо более интенсивный по сравнению с предыдущими операциями многочасовой огонь артиллерии на уничтожение, сочетавшийся со столь же необычным по своим масштабам использованием крупных сил авиации. Вероятно, с целью достигнуть предельной мощи ударов с воздуха они наносились с интервалом в один день по каждой из трех немецких армий, оборонявшихся на решающих направлениях русского наступления. Перешедшие в наступление после окончания артиллерийской и авиационной подготовки пехотные соединения поддерживались и прикрывались исключительно эффективными действиями авиации»^[24].

Казалось, что все живое на немецких оборонительных позициях уже уничтожено. Но перешедшие в наступление войска фронтов встретили упорное сопротивление немецких частей и дивизий. Ожесточенные сражения развернулись на земле и в воздухе.

Для прорыва обороны противника и достижения высоких темпов наступления войска всех фронтов имели глубокое оперативное построение, имея в своем распоряжении сильные подвижные группы. Стрелковым соединениям давались узкие участки прорыва (для корпусов – 2,5–5 км, для дивизии – 2–2,5 км). Их ближайшей задачей являлся прорыв одной-двух оборонительных позиций противника, затем овладение главной и второй полосами, завершив, тем самым прорыв всей тактической зоны.

После артиллерийской и авиационной подготовки в наступление на 1-м Прибалтийском фронте перешли дивизии четырех стрелковых корпусов 6-й гвардейской (командующий – генерал-лейтенант И.М. Чистяков) и двух стрелковых корпусов 43-й армий (командующий – генерал-лейтенант А.П. Белобородов). На 25-км участке прорыва было заранее сосредоточено 3760 орудий и минометов, 535 танков и самоходных артиллерийских установок, что позволило создать огромное превосходство над противостоящим противником: по личному составу в 3 раза, по артиллерии, танкам и авиации – в 3,6 раза.

Выбор направления прорыва оказался очень удачным, так как пришелся по самому стыку группировок противника, сосредоточенных главными силами для обороны Полоцка и Витебска. Генерал Курт Типпельскирх отмечал: «Особенно неприятным было наступление северо-западнее Витебска, так как оно в отличие от ударов на остальном фронте явилось полной неожиданностью»^[25].

В 6 часов утра дивизии 22-го и 23-го гвардейских стрелковых корпусов 6-й гвардейской армии, поддержанные огнем артиллерии и действиями танков и самоходных орудий, начали крушить оборону противника на участке Волотовка, Бывалино, Новая Игуменщина. Части 47-й стрелковой и 90-й гвардейской дивизий быстро прорвали оборону немцев на стыке двух групп армий и глубоко вклинились в боевые порядки левого фланга 3-й танковой армии.

Тяжелый бой разгорелся за станцию Сиротино, который вели воины 67-й гвардейской стрелковой дивизии (командир – генерал-майор А.И. Баксов) и атаковавшие противника с тыла батальоны 51-й гвардейской дивизии. Наступление стрелков поддержали своим огнем реактивные минометы 20-й и 26-й гвардейских бригад, уничтожив две артиллерийские батареи и семь танков противника^[26]. Вскоре вражеская оборона была прорвана, станция была взята.

Успешно действовали и основные силы 51-й гвардейской стрелковой дивизии, которые отразили контратаки противника в районе деревни Ровное и начали продвижение в юго-западном направлении.

Но темп наступления из-за упорного сопротивления частей 9-го армейского корпуса заметно снизился. Командование 3-й танковой армии стремилось удержать второй оборонительный рубеж и магистрали Витебск – Полоцк, направив к району прорыва резервные части. Тяжелые бои шли за каждую высотку, населенный пункт, узел дорог. Несмотря на сильное противодействие противника, части 23-го гвардейского стрелкового корпуса к 22.00 прорвались на рубеж юго-западнее Боськово.

По приказу генерала Чистякова в стыке между 90-й и 51-й гвардейскими дивизиями для наращивания удара во второй половине дня были введены в бой части 103-го стрелкового корпуса, получив приказ наступать в направлении Федьково, Улла. И уже вскоре дивизии этого корпуса вступили в бои с отходящим противником северо-восточнее населенного пункта Улла.

Под прикрытием дымовой завесы, преодолев болотистую местность, в 7 часов противника атаковали и главные силы 43-й армии. Уже к 12 часам было сломлено сопротивление вражеского гарнизона в деревне Новоселки. Части корпуса генерала Люхтикова, тесно взаимодействуя с подразделениями 39-й гвардейской танковой бригады, ворвались в деревню Барсучины, откуда еле успел вырваться штаб 56-й германской пехотной дивизии.

Ожесточенный бой шел и за опорный пункт Шумилино, который с трех сторон атаковали подразделения 179-й и 306-й стрелковых дивизий. И хотя этот населенный пункт обороняли только подразделения трех пехотных батальонов, поддерживаемые штатной артиллерией, минометами и ротой штурмовых орудий, враг оказал упорное сопротивление. Как отмечал в своих воспоминаниях генерал армии П.А. Белобородов: «Гитлеровцы при организации боя, надо сказать прямо, умело использовали выгодные для обороны условия местности, стойко и упорно дрались за каждый метр земли»^[27].

Первая предпринятая атака наших подразделений была отбита. Тогда артиллеристы выкатили орудия на прямую наводку и начали обстрел вражеских огневых точек. По вражеским позициям нанесли удар штурмовики и воины 39-го гвардейского минометного полка подполковника П.В. Шутова. К обстрелу противника вскоре подключился и 377-й тяжелый самоходный полк, имевший на вооружении 152-мм орудия.

Боевые действия войск 6-й гвардейской и 43-й армий 23–27 июня 944 г.

Во время боя группа воинов под командованием сержанта Сахатова незаметно для врага проникла в этот населенный пункт и подняла над одним из домов красный флаг, что послужило знаком для немедленной атаки вражеских позиций. Да и помощь со стороны соседней 71-й гвардейской стрелковой дивизии и танкистов 10-й гвардейской Городокской танковой бригады подоспела вовремя. К 14 часам сопротивление врага на этом участке было сломлено, путь к Западной Двине был открыт.

Продолжая развивать наступление, дивизии 1-го стрелкового корпуса к исходу дня вышли на рубеж Боськово, Дедовщина, Добея, Плющевна, Дутчино, отразив несколько контрударов противника.

Успешно развивалось и наступление частей 334-й и 235-й дивизий 60-го стрелкового корпуса (командир – генерал-майор А.С. Люхтиков), воины которых овладели населенными пунктами Хотилово и Дворище, перерезав железнодорожную линию Витебск– Шумилино и устремившись в направлении населенного пункта Новики. К исходу дня части 334-й стрелковой дивизии, поддерживаемые воинами 39-й гвардейской танковой бригады, вышли на рубеж Любово, Теребешево, а полки 235-й стрелковой дивизии, встретив организованное сопротивление противника, закрепились в полосе Тросно, Хвостово, Ковальки.

Этот глубокий прорыв послужил сигналом к началу отхода частей 9-го армейского корпуса 3-й танковой армии на рубеж Западной Двины. На южные и западные окраины Витебска поспешно отходили и дивизии 53-го армейского корпуса, стремясь избежать надвигающегося окружения.

Для предотвращения занятия противником обороны на рубеже Мошно, Лесковичи командарм-43 генерал Белобородов приказал выделить специальные подразделения стрелков, усиленные артиллерией и танками, поставив перед ними задачу по срыву вражеских намерений.

Преследуя отходящего врага, соединения 6-й гвардейской и 43-й армий к исходу первого дня операции продвинулись на направлении главного удара на 14–16 км, расширив фронт наступления до 30 км и полностью прорвав тактическую оборону противника на всю ее глубину. Передовые отряды армий уже находились в нескольких десятках километров от Западной Двины.

Стремление командования 1-го Прибалтийского фронта развить успех стрелковых дивизий вводом в бой 1-го Краснознаменного танкового корпуса генерал-лейтенанта В.В. Буткова было сорвано его медленным выдвижением (из-за прошедших дождей и состояния дорог) на исходный рубеж развертывания. Учтя это обстоятельство, командующий фронтом решил ввести в сражение танковый корпус после захвата стрелковыми дивизиями плацдарма на Западной Двине.

Для недопущения создания отходившим врагом устойчивой обороны на рубеже Западной Двины генерал Баграмян отдал приказ о продолжении наступления передовых отрядов стрелковых дивизий, усиленных танками, САУ и артиллерией, и ночью, для захвата плацдармов на противоположном берегу реки.

Свыше 100 населенных пунктов, в том числе районный центр Витебской области Шумилино, крупные населенные пункты Волотовки, Сиротино, Гребенцы, Плиговки, Рыльково, Новоселки, Дворище, Крицкие, Залужье, Добрино, Вербали, Губица, Рябушково, Шпаки, Богданова, Хотилово и железнодорожные станции Сиротино, Язвино освободили в этот первый день начавшейся операции войска генерала Баграмяна.

Выполнила свою задачу и 4-я Ударная армия (командующий – генерал-лейтенант П.Ф. Малышев) 1-го Прибалтийского фронта, сковав боем противостоящие ей правофланговые части группы армий «Север», не допуская их переброску на другие направления.

3-й Белорусский фронт с началом операции наносил два удара: один смежными флангами 39-й и 5-й армий на 18-км участке прорыва из района Кринки, другой – смежными флангами 11-й и 31-й армий в 15-км полосе из района Остров Юрьев. Все четыре армии, входившие в его состав, были развернуты в один эшелон.

Командующий 39-й армией генерал Людников решил нанести главный удар на своем левом фланге тремя дивизиями 5-го гвардейского стрелкового корпуса, усиленного двумя самоходными артиллерийскими полками и 28-й танковой бригадой в общем направлении Замосточье, Песочна, Островно. Корпус получил задачу прорвать оборону 197-й пехотной дивизии на 6-километровом участке Перевоз, Кузьменцы, с ходу форсировать реку Лучеса и перерезать железную дорогу Витебск – Орша.

Огневую поддержку в полосе действий корпуса оказывали 694 орудия и миномета, что позволило сосредоточить на участке прорыва около 130 орудий и минометов, 93 танка и самоходных артиллерийских установок, 905 пулеметов.

Правее, из района Павлюченки в направлении на Витебск, наступали две дивизии 84-го стрелкового корпуса (командир – генерал-майор Ю.М. Прокофьев), обеспечивая правый фланг ударной группировки армии.

С 6.00 в полосе 39-й армии по обороне противника начали воздействовать артиллерия и авиация, сосредоточив огонь по боевым порядкам войск, обнаруженным штабам подразделений и частей. Во время проведения артподготовки командиром батальона 19-й гвардейской стрелковой дивизии майором Федоровым было обнаружено, что в полосе наступления небольшие группы противника начали покидать первую траншею. Завидев убегающих от огня немцев, батальон сразу перешел в наступление, с ходу захватив первую траншею.

Это обстоятельство было немедленно доложено по команде. Командир 5-го гвардейского стрелкового корпуса генерал И.С. Безуглов сразу приказал перенести огонь артиллерии в глубину вражеской обороны, а успех батальона 61-го стрелкового полка немедленно поддержать другими подразделениями, усиленными танками и самоходными орудиями. Танковые десанты, выделенные в 17-й и 19-й гвардейских дивизиях, войдя в образовавшиеся бреши в обороне противника, устремились к обмелевшей реке Лучеса и с ходу заняли три переправы, не позволив немецким саперам подорвать мосты.

Уже к 12 часам главные силы гвардейского корпуса и 28-й танковой бригады переправились через реку и продолжали развивать наступление, прорвавшись в район артиллерийских позиций противника и захватив в качестве трофеев 23 орудия и пленив командира 197-й пехотной дивизии полковника Прой. К 13 часам подразделения 19-й гвардейской стрелковой дивизии (командир – полковник П.Н. Бибиков) вышли к железной дороге Витебск – Орша у ст. Замосточье.

Попытки командующего 3-й танковой армией силами полка резервной 95-й пехотной дивизии и полевого запасного батальона сдержать дальнейшее продвижение ударной группировки армии генерала Людникова успеха не имели. Преодолев сопротивление противника, дивизии 5-го гвардейского стрелкового корпуса к исходу дня продвинулись на глубину 13–14 км, выйдя на следующие рубежи: 91-я гв. сд – Живали, Лядище; 19-я гв. сд – Лядище, Шелки; 17-я гв. сд – Шелки, Симаки.

Успешные действия войск 39-й армии способствовали надвигавшемуся окружению частей 53-го армейского корпуса, которые все еще держали оборону непосредственно в районе Витебска.

Для развития удара в дело на левом фланге армии вводилась 251-я стрелковая дивизия, получившая задачу наступать на совхоз Ходцы. Для обеспечения правого фланга ударной группировки командующий армией направил в район Живали резервную 164-ю стрелковую дивизию, поставив перед ней задачу нанести удар в направлении озера Добрино для выхода на тылы витебской группировки противника. Для отражения возможных контратак противника со стороны Витебска дивизия была усилена 957-м самоходным артиллерийским и 610-м истребительно-противотанковым полками.

К этому времени дивизии правофлангового 84-го стрелкового корпуса продолжали вести бои за главную полосу обороны противника. Некоторого успеха добились воины 158-й стрелковой дивизии (командир – полковник И.М. Гончаров), которые к исходу дня освободили населенный пункт Бабиничи.

Успешно действовали в этот день и войска 5-й армии 3-го Белорусского фронта (командующий – генерал-лейтенант Н.И. Крылов), наступавшие в полосе Евременки, Юльково силами 9 стрелковых дивизий, двух танковых бригад и нескольких полков самоходной артиллерии. Поддержку стрелковых частей, кроме войсковой артиллерии, осуществляли и бригады 3-й гвардейской артиллерийской дивизии прорыва РВГК.

Ход боевых действий войск 39-й армии 23 июня 1944 г.

Утром 23 июня на боевые порядки противника в 12-км полосе с началом артподготовки сразу обрушился град снарядов и мин, уничтожая живую силу, выявленные огневые средства, дзоты, блиндажи и наблюдательные пункты. В проволочных заграждениях и минных полях целенаправленными разрывами снарядов было проделано 8 широких проходов, в которые и устремились штурмовые отряды дивизий. Воины быстро преодолели проходы в заграждениях и ворвались в траншеи противника, за которые разгорелся ожесточенный рукопашный бой. Но вскоре к месту боя подоспела и вторая волна атакующих подразделений, воины которой продолжали развивать наступление. И хотя противник и понес значительные потери, его сопротивление только возрастало.

Несмотря на это обстоятельство, части 72-го и 65-го стрелковых корпусов овладели населенными пунктами Дрыбино, Старинцы, Бураки, Высочаны, Жуковщина, Первая Слобода, Писаревщина, Лешино, Вадвинка.

Батальоны продолжали продвигаться вперед, ведя бои за каждый рубеж, траншею, опорный пункт. В некоторых местах подразделения 72-го стрелкового корпуса (командир – генерал-майор А.И. Казарцев) форсировали вброд реку Лучеса, выбили противника из д. Ковали и продолжали развивать наступление в направлении Замошье. Переправу через Лучесу и второй плацдарм удалось захватить неожиданным ударом в районе д. Заречье, куда были сразу направлены боевые машины 153-й танковой бригады под командованием полковника Я.А. Крутий.

Еще один плацдарм в районе Савченки был захвачен обходным маневром десанта 63-й стрелковой дивизии (командир – генерал-майор Н.М. Ласкин) и самоходчиков 954-го полка. Оборонявшееся в районе моста подразделение 299-й пехотной дивизии было атаковано с двух сторон и разгромлено, советские воины перерезали железнодорожную линию Витебск – Богушевск.

Кровопролитные бои шли в полосе наступления 65-го стрелкового корпуса (командир – генерал-майор Г.Н. Перекрестов), дивизии которого во второй половине дня прорвались к Лучесе в районе Рудаков и Калинковичей, захватив плацдармы на левом берегу реки.

Командующий 3-й германской танковой армией генерал Рундштедт попытался ликвидировать захваченные плацдармы на реке Лучеса, введя в бой резервную 14-ю пехотную дивизию, поддержанную штурмовыми орудиями, но советские воины удержали свои позиции. Переходя в контратаки, части корпусов к исходу дня несколько улучшили свое положение, выйдя на фронт: 65-й ск – Понизовье, Рудаки, Новый Стан, Бостон; 72-й ск – Савченки, Николаево, Пущаево, продвинувшись на глубину 10–11 км и расширив фронт прорыва до 26 км.

Некоторого успеха добились 159-я стрелковая дивизия и подразделения 152-го укрепрайона, наступавшие на левом фланге 5-й армии, выйдя к исходу дня на рубеж южнее Макеево, междуречье Лучесы и Черницы, Бабиновичи, Лапицкие хутора.

Оборонявшиеся южнее Витебска части 6-го армейского корпуса, понеся в боях значительные потери, начали отход в западном и северо-западном направлениях, стремясь закрепиться на следующем рубеже обороны. В этой обстановке командующий фронтом генерал Черняховский принял решение продолжать наступление своего правого крыла войск и ночью, выделив для этого усиленные передовые отряды.

Командованием фронта и представителем Ставки ВГК маршалом Василевским принимается решение и о вводе в сражение конно-механизированной группы генерала Осликовского^[28], насчитывавшей 322 танка и САУ.

Перед КМГ поставлена следующая задача: войти в прорыв с рубежа реки Лучеса и действовать в направлении Сенно, Холопеничи и не позднее шестого дня операции овладеть переправами на реке Березина севернее и южнее озера Палик. И уже в ночь части конно-механизированной группы двинулись в указанные им районы сосредоточения (Слободка-1, Старобобылье, Осиновка, Александрово, Шнурово, Высочаны), прибыв туда, из-за плохого состояния дорог и отсутствия службы регулирования, только к 7 часам утра 24 июня.

Но нельзя сказать, что общее наступление всех фронтов началось и развивалось довольно успешно. Несмотря на подавляющее превосходство в силах и средствах над войсками группы армий «Центр», наступавшие соединения встретили упорное сопротивление германских частей и дивизий. Кровопролитные бои шли за каждый узел дорог, за каждую деревню и высоту, на берегах безымянных рек и речушек.

Особенно досаждали нашим наступавшим частям штурмовые самоходные орудия немцев, экипажи которых, учитывая опыт прошедших боев, перешли от тактики действий большими группами к применению отдельных орудий, взводов и батарей, тесно взаимодействующих с пехотой и небольшими группами танков.

Штурмовые орудия немцев, располагаясь позади переднего края обороны в 1–3 км на замаскированных позициях, находили слабые места в боевых порядках наших наступающих стрелковых частей, которые к этому времени оказывались без поддержки артиллерии (меняющей свои огневые позиции), наносили по ним прицельный удар и быстро переходили на другое место. Такая тактика действий приводила к значительным потерям пехоты и, как правило, срыву атаки.

Значительные трудности с прорывом обороны противника возникли в полосе 11-й гвардейской армий.

В ночь на 20 июня соединения генерала Галицкого начали скрытно сосредотачиваться в 10-км полосе, меняя находившиеся здесь части 31-й армии. Главную ударную силу армии составляли пять дивизий 8-го и 36-го гвардейских стрелковых корпусов и 120-я танковая бригада. В течение двух ночей к передовой, под грохот разрывов бомбардировочной авиации 1-го воздушного флота и самолетов АДД, подтягивались бригады 2-го гвардейского танкового корпуса, саперами проделывались проходы в минных полях и инженерных заграждениях.

Прорыв вражеской обороны можно было осуществлять только вдоль Минской магистрали, так как сильно заболоченная местность, торфяные поля сильно затрудняли действия танков и самоходных артиллерийских установок, значительно ограничивали свободу маневра стрелковых частей и артиллерии. Но именно здесь, ожидая очередного наступления русских войск и придавая большое значение удержанию подступов к Орше, командование группы армий «Центр» значительно усилило боевой техникой державшие оборону на этом направлении 78-ю пехотную и 25-ю моторизованную дивизии. На рубеже Осинстрой – Михайлово было сосредоточено 80 танков и 120 штурмовых орудий, 78 пушек и 80 зениток, установленных на прямую наводку для стрельбы по танкам^[29].

И тем не менее ввод в сражение 2-го гвардейского танкового корпуса и 5-й танковой армии был по основному варианту запланирован именно на этом участке, хотя командование 3-го Белорусского фронта и 11-й гвардейской армии прекрасно понимало, что прорыв вдоль Минской магистрали приведет к большим потерям личного состава и боевой техники. Побывавший на рекогносцировке переднего края перед наступлением генерал Галицкий отмечал: «На намеченном командующим фронтом участке прорыва видели остовы десятков наших сгоревших в предыдущих боях танков. Эта картина наводила на грустные размышления и напоминала о неудачах на этом направлении зимой 1944 года»^[30].

И генералы Черняховский и Галицкий пришли к выводу, что главный удар необходимо нанести в центре боевого порядка гвардейской армии в направлении Остров Юрьев, Орехи, Выдрицы (в стыке 256-й и 78-й пд), а вспомогательный – вдоль Минской автострады. На направлении главного удара было сосредоточено свыше 250 орудий и минометов на один километр фронта.

В ночь с 22 на 23 июня позиции противника на участке прорыва армии генерала Галицкого подверглись ударам свыше 250 ночных бомбардировщиков, под огневое воздействие которых к передовой подтянулись ударные подразделения и части.

В 6.00 по вражеской обороне открыла огонь артиллерия, а в 8.20 она подверглась бомбоштурмовым ударам самолетов 1-го воздушной армии. В 8.50 в атаку перешли стрелковые подразделения ударной группировки армии, поддержанные танками и самоходными артиллерийскими установками.

На левом фланге оборону врага прорывали две дивизии 36-го гвардейского стрелкового корпуса (командир – генерал-майор П.Г. Шафранов), в центре боевого порядка армии действовала 26-я гвардейская стрелковая дивизия 8-го гвардейского стрелкового корпуса, поддержанная 120-й танковой бригадой и 1435-м самоходным артиллерийским полком. Во втором эшелоне 8-го корпуса находилось еще две дивизии.

Атакующим подразделениям удалось преодолеть инженерные заграждения и ворваться в первую траншею, выбив из нее противника в течение одного часа. Нашими воинами был занят и поселок Кириева, но вот дальнейшее продвижение наших частей давалось с тяжелыми кровопролитными боями и усиливающимся сопротивлением 78-й пехотной дивизии на второй оборонительной линии. Ожили и огневые точки врага, вынудив атакующих замедлить, а на некоторых участках и прекратить наступательные действия. По всему поля боя лежали убитые и раненые воины.

Не смогли эффективно помочь наступавшим батальонам и танки непосредственной поддержки, которые тоже несли значительные потери от подрыва на минных полях и от действий вражеской артиллерии и штурмовых орудий, хорошо замаскированных на местности. Наступление ударной группировки 11-й гвардейской армии приостановилось, наши части увязли в боях за вторую и третью траншеи.

А вот на правом фланге боевого порядка армии, где действовали три дивизии 16-го гвардейского стрелкового корпуса (командир – генерал-майор Я.И. Воробьев) и приданный ему 155-й укрепленный район, наступление развивалось более успешно.

Главный удар силами корпуса наносился в 4-км полосе в направлении Остров Юрьев, Девино, вспомогательный, силами четырех батальонов укрепрайона, – на Озерище, Самостойка. Немцы считали этот район из-за лесисто-болотистой местности труднопроходимым, поэтому оборона здесь строилась по принципу опорных пунктов. Два полка 31-й гвардейской стрелковой дивизии (командир – генерал-майор И.К. Щербина), наступая за огневым валом, быстро ворвались в первую линию вражеских траншей. Противник не смог оказать организованного сопротивления и начал поспешный отход, преследуемый бойцами дивизии, которые к 10 часам овладели поселком Остров Юрьев.

Но вскоре враг опомнился и предпринял попытку пулеметным огнем сорвать атаку советских воинов в районе Центрального поселка. Особенно досаждал дот, находившийся на опушке леса, заставив атакующее подразделение 95-го полка залечь под его прицельным огнем. И тогда младший лейтенант Ильченко и сержант Шавалиев с гранатами бросились к доту, но заставить его замолчать так и не смогли. Не имея больше гранат, лейтенант своим телом закрыл амбразуру огневой точки, давая возможность подразделению продолжать атаку^[31].

К 12 часам полки 31-й гвардейской дивизии прорвали оборону противника на участке шириной в 3 км и глубиной в 4–5 км. Попытка батальона противника, поддержанного тремя танками и четырьмя штурмовыми орудиями контратаковать наши части из района Подлипки, была сорвана действиями встретивших их огнем подоспевших к месту боя артиллерийских батарей и подошедших частей второго эшелона. Полки дивизии продолжали наступать, выйдя в район Брюховское.

В 17 часов противник вновь попытался силами нескольких батальонов при поддержке десятка танков и штурмовых орудий ликвидировать глубокий прорыв частей корпуса генерала Воробьева, но и эта попытка была сорвана гвардейцами.

В дело была введена и 1-я гвардейская Московская стрелковая дивизия, части которой через торфяные болота к исходу дня вышли на западный берег реки Выдрейка, продвинувшись в глубину обороны противника на глубину до 10 км.

Оценив сложивуюся на правом фланге 11-й гвардейской армии обстановку и заметив наметившийся здесь успех, генерал Галицкий повернул на это направление и 5-ю гвардейскую Городокскую стрелковую дивизию (8-го гв. ск), которая расширила фронт прорыва до 8 км и завязала бои за населенный пункт Выдрица.

Ход боевых действий соединений 11-й гвардейской армии 23 июня 1944 г.

С разрешения командующего фронтом генерал Галицкий ввел в сражение и 11-ю гвардейскую Городокскую стрелковую дивизию, которая повела наступление в направлении Горбово, Болтуны, Заозерье, получив задачу разгромить противника южнее Бабиновичей.

Войска 3-го Белорусского фронта, наступавшие юго-восточнее Витебска, в течение дня прорвали сильно укрепленную оборону противника на фронте в 25 км и продвинулись в глубину от 8 до 10 км, заняв при этом свыше 50 населенных пунктов, в том числе Забелино, Замосточье, Высочаны, Осиновка.

Нелегко пришлось с прорывом сильно укрепленной обороны противника левофланговой 31-й армии (командующий – генерал-лейтенант В.В. Глаголев), которая 8 стрелковыми дивизиями, танковой бригадой и тремя самоходными артиллерийскими полками наносила удар вдоль обоих берегов Днепра в направлении Дубровно, Орша.

Главную ударную силу армии составляли три дивизии 71-го стрелкового корпуса (командир – генерал-лейтенант П.К. Кошевой), усиленные 213-й отдельной танковой бригадой, 1445-м полком САУ, несколькими артиллерийскими полками, действовавшие на правом берегу Днепра.

Находящийся в центре боевого порядка армии 36-й стрелковый корпус (командир – генерал-майор Н.Н. Олешев) силами двух дивизий, усиленных артиллерией, в том числе и гвардейским минометным полком, наносил удар в 6-км полосе по левому берегу реки в направлении Орши.

На направлении главного удара 31-й армии было создано значительное превосходство в силах и средствах над противостоящим противником: по пехоте – в 7 раз, артиллерии – 3,7, минометам – 7,4, реактивным минометам – 3, по танкам – в 4 раза. На одном километре фронта было сосредоточено 99 стволов артиллерии и минометов (без батальонных), три пусковые установки реактивной артиллерии, 10 САУ и 5 танков^[32].

Прикрытие ударных группировок армии с левого фланга обеспечивали две дивизии 113-го стрелкового корпуса генерал-майора К.И. Провалова. Еще одна его дивизия (173-я сд) находилась в армейском резерве.

После мощной артиллерийской и авиационной подготовки, длившейся свыше двух часов, штурмовые батальоны армии вслед за огневым валом при поддержке танков НПП и самоходных артиллерийских установок в 9 часов атаковали позиции частей 78-й штурмовой, 25-й моторизованной и 260-й пехотной дивизий, занимавших оборону на рубеже Кириева, Лопыревщина.

Проволочные заграждения, противотанковые рвы, многочисленные доты, дзоты, минные поля пришлось преодолевать советским воинам. Наибольшего успеха в этот день добились подразделения 88-й стрелковой дивизии (командир – полковник Ф.Т. Ковтунов), которые выбили противника из двух линий траншей, и батальоны 220-й стрелковой дивизии (командир – полковник В.А. Полевик), овладевшие господствующей над местностью высотой восточнее деревни Бурое Село. Отличились и экипажи 1445-го самоходного артиллерийского полка, сорвавшие своим огнем вражескую контратаку и подбившие 5 вражеских танков.

С тяжелыми кровопролитными боями части 71-го и 36-го стрелковых корпусов буквально прогрызали оборонительные порядки противника, продвинувшись к исходу дня только на несколько километров. Ночью подразделения противника несколько раз предприняли попытку восстановить утраченное положение, но советские воины были начеку, отбив все вражеские контратаки.

Левофланговый 113-й стрелковый корпус силами 174-й стрелковой дивизии прорывал оборону противника на участке д. Застенок Юрьев, Красная Слобода, но заметного успеха тоже не имел. В это время его 62-я стрелковая дивизия под командованием полковника С.С. Левина удерживала позиции на 25-км участке, прикрывая ударную группировку корпуса от возможных атак противника с южного направления.

Подводя итоги боев на 1-м Прибалтийском и 3-м Белорусском фронтах за 23 июня 1944 года, Маршал Советского Союза А.М. Василевский докладывал в Ставку^[33]:

МОСКВА, тов. СЕМЕНОВУ (Сталину. – Р.И.)

24.6.44 г. 2.30

В соответствии с Вашими указаниями войска 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов с утра 23 июня перешли в наступление по выполнению поставленных Вами задач.

Испортившаяся в середине дня погода исключила возможность использовать авиацию фронтов на полную мощность.

Основную помощь наступающая пехота получила от хорошо работавшей по ее сопровождению мощной артиллерии. Благодаря отличной работе пехоты на фронте Батурина (Баграмяна. – Р.И.) и правом крыле Чернова (Черняховского. – Р.И.) половина снарядов, запланированных к расходу на сегодняшний день, осталось в экономии.

Положение войск фронтов к исходу дня следующее:

1. На фронте Батурина войска армий Чистякова и Белобородова решительной атакой прорвали фронт обороны противника и, стремительно преследуя его, к исходу дня, поддержанные танками НПП и полками самоходной артиллерии, расширили фронт прорыва до 32 км, продвинувшись вглубь до 15 км.

В течение суток войсками фронта нанесено серьезное поражение 252-й и 56-й пехотным дивизиям противника, оборонявшимся на участке прорыва. По предварительным данным, войсками фронта захвачено в плен 372 немецких солдата и офицера, 66 орудий, 6 танков, 12 складов, бронепоезд и две бронеплощадки. Сбито 11 самолетов.

В настоящее время войска фронта ведут борьбу за преодоление сопротивления противника по линии озер к юго-востоку от Оболь, захватив между ними ряд дефиле. Левый фланг 43-й армии, заняв ряд населенных пунктов к востоку от оз. Будовице, находится всего лишь в 2 км от р. Западной Двины.

Наиболее серьезное сопротивление, сопровождаемое контратаками пехоты с танками, противник оказывает нашим войскам, вышедшим на линию Савченки, Равенец, Лободка, Сковородино на полоцком направлении. Все контратаки отбиты.

Фронт имеет задачу в течение ночи на 24 июня левым флангом 43 армии Белобородова выйти на северный берег р. Зап. Двины с тем, чтобы отрезать здесь противнику пути его отхода по северному берегу р. Зап. Двины со стороны Витебска. Правый фланг Белобородова и 6-я гвардейская армия Чистякова должны будут прочно захватить междуозерное дефиле и тем самым обеспечить ввод в прорыв Буткова (1 тк).

К исходу дня 24.6 войска фронта обязаны захватить Оболь, прочно прикрыться со стороны Полоцка; главными силами выйти на р. Зап. Двину на участке Улла, Бешенковичи и восточнее и вместе с корпусом Буткова захватить плацдармы на ее южном берегу.

2. На фронте Чернова войска армий Людникова и Крылова, прорвав оборону противника, расширили фронт прорыва до 26 км и, продвинувшись в глубину до 13 км, вышли на фронт Слобода (14 км ю-з Витебск), Леденки, Савченки, Жуковщина 2-я, Ковали, Рудаки, Бол. Калинковичи. Таким образом, в результате наступления за день войска Людникова перерезали железную дорогу Орша – Витебск, а войска Крылова на богушевском направлении частью сил форсировали р. Лучесу и обеспечили плацдарм на ее южном берегу.

На этом направлении в течение дня нанесено серьезное поражение 299-й и 197-й пехотным дивизиям противника.

На 24.6 армия Людникова имеет задачу, решительно развивая наступление в сторону м. Островно навстречу левому крылу 43-й армии Батурина, закрыть 20-км коридор со стороны Витебска.

Крылов своими главными силами обязан выйти на фронт Мошканы, оз. Серокоротня, прочно обеспечив за собой м. Богушевское, и своим левым флангом соединиться к ю-в от оз. Серокоротня с правым флангом войск Галицкого.

При продвижении войск Крылова к западу от р. Лучеса, не позднее вечера 24.6 ввести конно-механизированную Осликовского с задачей не позднее 25.6 вырваться в район Сено, с использованием ее в дальнейшем в зависимости от обстановки или на северо-запад в сторону Бешенковичи или для глубокого обхода Орши с запада.

На оршанском направлении из-за исключительно развитой обороны противника, сильной группировки его войск мы нужного результата не добились. На этом направлении, отбивая сильные контратаки противника, Галицкому и Глаголеву удалось лишь захватить от 4 до 6 траншей противника, углубившись в его оборону от 2 до 4 км, но не прорвав ее окончательно.

На правом фланге армии Галицкого 152-й укрепленный район и 31 гвардейская стрелковая дивизия, использовав заболоченную местность, вклинились в оборону противника от 6 до 9 км. К исходу 23.6 вели бой за м. Бабиновичи, Болтун и на своем фланге овладели х. Брюховские.

По приказанию Чернова это направление с наступлением темноты дополнительно усилено тремя дивизиями Галицкого.

Решение об использовании армии Ротмистрова будет мной доложено Вам 24.6 в зависимости от результатов второго дня операции. В настоящее время она находится всего лишь в одном переходе как от Крылова, так и от Галицкого.

Мои предложения:

1. В связи с осложнившейся обстановкой неизбежен в самое ближайшее время вывод войск противника из района Витебск; необходимые меры принимаем.

2. Успешными действиями Крылова и особенно КМГ в юго-западном направлении в ближайшие 2–3 дня сопротивление противника в районе Орши будет сломлено.

Неблагоприятные метеорологические условия погоды не дали возможности в полную силу задействовать в первый день начавшейся операции военно-воздушные силы обоих фронтов. 3-я воздушная армия Прибалтийского фронта на поддержку своих наземных войск выполнила всего 746, а 1-я воздушная армия 3-го Белорусского фронта – 1769 самолето-вылетов.

Зато 2-й Белорусский фронт не был обижен авиационной поддержкой. В ночь на 23 июня в полосе предстоящего наступления его ударных сил фронтовые бомбардировщики и авиация АДД выполнили около 550 самолето-вылетов, подвергнув ударам главную полосу обороны противника в районах Перелоги, Головичи, Будино, ст. Перевоз.

А всего за первый день начавшейся операции военно-воздушные силы трех воздушных армий выполнили свыше 4500 боевых самолето-вылетов, провели 42 воздушных боя, сбив в них 19 вражеских самолетов^[34].

Для разгрома противника на могилевском направлении выделялась усиленная 49-я армия (командующий – генерал-лейтенант И.Т. Гришин), перед войсками которой стояла задача прорвать вражескую оборону на 12-км участке Халюпы, Каменка и наступать на Могилев, Белыничи. С этой целью все четыре стрелковых корпуса, входившие в состав армии, имели двухэшелонное построение, а наступавшие в центре боевого порядка – трехэшелонное.

Дивизии ударной группировки первого эшелона были усилены танками непосредственной поддержки пехоты и самоходными артиллерийскими орудиями, что дало возможность создать неплохую оперативную плотность.

Количество танков и САУ в дивизиях первого эшелона 49-й армии

Ближайшая задача войск фронта заключалась в выходе на реку Днепр и захвате плацдарма на его правом берегу. Для этой цели была создана подвижная армейская группа под командованием генерал-майора А.А. Тюрина, в состав которой вошли стрелковая дивизия, две танковые и одна истребительно-противотанковая бригады, самоходный артиллерийский полк, несколько специальных подразделений.

Планировавшийся на 6 часов утра артиллерийский удар пришлось перенести из-за тумана. Из-за этого на земле оставались и эскадрильи 4-й воздушной армии.

В 9.00 началась артподготовка, которая продолжалась в течение двух часов. Во время ее проведения саперные подразделения на участке прорыва навели через реку Проня несколько мостков, по которым на правый берег устремились стрелковые подразделения первого эшелона армии генерала Гришина. Они сразу захватили и расширили плацдарм, на который по построенным инженерными частями четырем мостам переправились и главные силы дивизий. А вот танки и самоходно-артиллерийские установки не смогли сразу преодолеть заболоченную реку, что замедлило темп дальнейшего наступления стрелков.

Со второй половины дня небольшие группы штурмовиков начали воздействовать по вражеской обороне, подавляя артиллерию и огневые точки, уничтожая узлы сопротивления, вынуждая противника к отходу.

Соединениям 49-й армии удалось в первый день наступления прорвать оборону 337-й пехотной дивизии западнее населенных пунктов Халюпы, Каменка и продвинуться на глубину 5–8 км, расширив прорыв до 20 км по фронту и вбив глубокие клинья в оборонительные порядки центра 4-й полевой армии. Успешно действовали части 290-й стрелковой дивизии генерала Гаспаряна, которым удалось форсировать реку Проня и продвинуться к д. Сусловка, отразив несколько сильных контратак частей 113-й пехотной дивизии, поддержанных штурмовыми орудиями.

К исходу дня нашими частями было освобождено свыше 70 населенных пунктов, в том числе Старый Прибуж, Воловичи, Будино, Слободка, Шестаки, Черневка, Коровчино, Поповка, Разинка, Чернавцы. А вот взять с ходу Чаусы не получилось, здесь враг оказал упорное сопротивление, отбив все предпринятые атаки частей 330-й стрелковой дивизии.

Командующий фронтом приказал ввести в бой еще одну дивизию 62-го стрелкового корпуса и обойти чаускую группировку противника с флангов. И уже в ночь ее подразделения форсировали реку Проня, приступив к выполнению поставленной задачи.

Для недопущения удара по открытому левому флангу своей ударной группировки войск со стороны Чаус, генерал Захаров принял решение с утра 24 июня ввести в сражение и дивизии 121-го стрелкового корпуса. Соединение было усилено 144-й пушечной артиллерийской бригадой, 81-м гаубичным артиллерийским, 325-м гвардейским минометным, танковым и истребительно-противотанковым полками и двумя саперными батальонами, приступив к выполнению поставленной перед ним задачи.

В это время главные силы 33-й и 50-й армий 2-го Белорусского фронта удерживали занимаемый рубеж обороны, проводя подготовительные мероприятия для перехода в наступление с целью преследования противника, используя достигнутый успех соединениями генерала Гришина.

А пока саперные подразделения ночами подготавливали переправы через реку Проня – неширокую, но глубокую речку с заболоченным руслом и крутым западным берегом, на котором противник возвел развитую систему траншей и ходов сообщений, построил дзоты, установил проволочные заграждения и минные поля.

Разведка боем 23 июня была проведена и в полосе армий правого крыла 1-го Белорусского фронта. Но здесь противник, уже ожидавший наступления, привел свои части в боевую готовность, которые и встретили огнем атакующие подразделения. Наиболее успешно действовал батальон 69-й дивизии 18-го стрелкового корпуса, который при поддержке дивизионной артиллерии занял опорный пункт Радин, захватив пленных. Другие батальоны 65-й армии тоже выполнили свою задачу, установив, что противник держит на предполагаемом переднем крае только усиленное охранение, а основной оборонительный рубеж находится несколько глубже.

В полосе действий 28-й армии ее усиленные батальоны быстро захватили первую траншею, но к исходу дня, подвергшись нескольким сильным контрударам противника, были вынуждены отойти в исходное положение.

Не добились значительного успеха и передовые батальоны 3-й и 48-й армий, атаковавшие противника на широком фронте. Встретив его сильное огневое сопротивление и понеся значительные потери, подразделения так и не смогли занять первую траншею противника. Но и в этом случае был уточнен передний край вражеской обороны, выявлены новые позиции артиллерии, получены данные об инженерных заграждениях.

Все это пригодилось 24 июня, когда в наступление перешли главные силы войск правого крыла 1-го Белорусского фронта. Этому предшествовала ночная авиационная подготовка, которую осуществили бомбардировщики 16-й воздушной армии и самолеты АДД, выполнив 550 полетов для ударов по оборонительным позициям врага. Под гул моторов и грохот разрывов бомб саперы проделывали и обозначали проходы в минных полях и проволочных заграждениях, на болотистых участках местности укладывали бревна и настилы для наступления пехоты и танков поддержки.

Утром севший туман несколько ограничил действия авиации, зато мощнейшая артиллерийская подготовка проводилась в соответствии с разработанным планом и продолжалась в течение двух часов. Для артиллерийского усиления 3-й армии была придана 16-я гвардейская минометная бригада полковника П.И. Вальченко, 65-й армии – 22-я и 23-я гвардейские минометные бригады полковников К.П. Еремеева и Т.Ф. Осадченко, имевшие на вооружении боевые установки БМ-31, БМ-31-12. На участках прорыва было сосредоточено от 8 до 12 артиллерийских и минометных полков, что создало высокую плотность артиллерии (225 орудий и минометов на один километр фронта)^[35].

В начале артподготовки позиции противника в течение 5 минут были накрыты огневым налетом «катюш». Затем в дело вступили артиллерийские бригады и полки. По оборонительным позициям врага одновременно били 15 500 орудий и минометов, 900 установок и рам реактивной артиллерии. Конец артподготовки завершился еще одним залпом «катюш».

Действия артиллерии были очень эффективны, особенно гвардейских минометов. После взятия вражеских рубежей обороны нашими частями только в районе Петровичи были обнаружены остатки двух вражеских штурмовых орудий, батарея полевых пушек, 105-мм орудие, 6 минометов, большое количество стрелкового оружия, трупы свыше 100 немецких солдат и офицеров^[36].

На этом фронте был впервые применен и разработанный артиллеристами так называемый двойной огневой вал, заключавшийся в одновременном нанесении огневых ударов по двум основным рубежам обороны противника, отстоявшим друг от друга, как правило, на 400 метров.

Как уже отмечалось, командующий фронтом генерал Рокоссовский решил прорывать оборону противника двумя ударными группировками войск – севернее Рогачева и южнее Паричей, чтобы сходящимися ударами окружить и разгромить жлобинско-бобруйскую группировку войск 9-й полевой армии группы армий «Центр».

Общая обстановка в полосе правого крыла войск 1-го Белорусского фронта на 24 июня 1944 г.

Для поддержки и прикрытия наземных войск авиация 16-й воздушной армии была распределена по двум участкам прорыва: на рогачевском направлении действовали 13 дивизий (1259 самолетов), на паричском – 7 авиационных дивизий (726 самолетов).

Противостоящая группировка противника (35-й армейский и 41-й танковый корпуса 9-й полевой армии) насчитывала 131 000 человек, имела 356 танков и штурмовых орудий, около 2500 орудий и минометов, 5137 пулеметов^[37].

В среднем на каждую вражескую дивизию приходилось по 20 км обороны, но особенно сильно она была укреплена на рубеже рек Друть, Днепр и в районе населенного пункта Паричи. Именно здесь, ожидая наступление советских войск, противник создал сильную и хорошо оборудованную инженерными сооружениями линию обороны: разветвленная система траншей и ходов сообщения, дзоты и бронеколпаки, блиндажи с несколькими рядами настилов бревен, надолбы, проволочные заграждения и минные поля. Все это и предстояло преодолеть воинам 1-го Белорусского фронта.

В 6 часов утра в наступление перешли соединения рогачевской группировки войск (3-я и 48-я армии), на час позже – паричской группировки (65-я и 28-я армии) фронта генерала Рокоссовского, поддержанные танками и самоходными орудиями.

С большими трудностями и значительными потерями развивалось наступление наших войск на рогачевском участке, где войска 3-й и 48-й армий встретили упорное сопротивление противника на хорошо укрепленных позициях. Проволочные заграждения, минные поля, надолбы, разветвленная система траншей и ходов сообщения, доты и дзоты – вот что предстояло преодолеть советским воинам.

3-я армия наступала с ранее захваченного Днепровского плацдарма севернее Рогачева, прорывая оборону частей 35-го армейского корпуса на участке Костяшово, Колосы. Левее ее действовала ударная группировка 48-й армии.

В ночь на 24 июня, под разрывы начавшейся авиационной бомбардировки обороны противника, через Друть переправились батальоны первых эшелонов, заняв исходное положение для атаки. Но противник, видно, обнаружил это сосредоточение сил и вывел в первую траншею свои подразделения, которые и встретили утром сильным минометно-артиллерийским и пулеметным огнем наступавшие цепи стрелков.

35-й стрелковый корпус (командир – генерал-майор В.Г. Жолудев) 3-й армии прорывал оборону противника на участке Озеране, Роговой, имея задачу выйти на рубеж Великая Ляда, Фалевичи. Справа от него, в направлении Липки, Немки, действовали три дивизии 80-го стрелкового корпуса под командованием генерал-майора И.Л. Рагули. В направлении Новоселки, Бортники удар наносили три дивизии 41-го стрелкового корпуса.

Частям двух стрелковых корпусов 3-й армии (командующий – генерал-лейтенант А.В. Горбатов), наступавшим в первом эшелоне севернее Рогачева, удалось с большими потерями захватить только две вражеские позиции, продвинувшись на 3–4 км. А вот дальше штурмовым подразделениям 35-го и 41-го стрелковых корпусов продвинуться не удалось. Встреченные сильным артиллерийско-минометным и пулеметным огнем противника, наши воины были вынуждены закрепиться на отвоеванных позициях, с трудом отбивая усиливающиеся контратаки вражеской пехоты, поддерживаемые танками и штурмовыми орудиями.

Все это время саперные подразделения наводили переправы через реки Днепр и Друть, по которым переправлялись главные силы дивизий и корпусов.

На 1–1,5 км удалось продвинуться за день штурмовым батальонам, наступавшим с ранее захваченного плацдарма в районе деревни Большая Коноплица на реке Друть. Противник, именно здесь ожидая очередной удар, заминировал прилегающую к плацдарму местность и подтянул сюда свои резервы, которые и оказали сильное противодействие наступавшим батальонам.

Некоторого успеха добилась 108-я стрелковая дивизия (командир – генерал-майор П.А. Теремов), построившая свой боевой порядок в три эшелона. Ее частям удалось к исходу дня сбить противника с занимаемого рубежа и форсировать р. Добосна, установив связь с соседями.

А вот правофланговым дивизиям 80-го стрелкового корпуса, наступавшим на второстепенном направлении через заболоченную местность (неожиданно для противника) между населенными пунктами Хомичи и Ректа, удалось с ходу захватить плацдарм на левом берегу реки Друть и к исходу дня продвинуться на 8—10 км.

Со значительными трудностями проходило наступление ударной группировки войск 48-й армии (командующий – генерал-лейтенант П.Л. Романенко), наносившей удар на 7-км участке через болотистую пойму реки Друть, с трудом обеспечивая прохождение боевой техники.

Две дивизии 42-го стрелкового корпуса при поддержке артиллерии и 1890-го и 1897-го полков САУ (43 боевые машины) прорывали оборону противника на участке Костяшово, Курганы, действуя в общем направлении на Хапаны, Кошары, обходя излучину реки Добрица с юга.

29-й стрелковый корпус своими правофланговыми частями атаковал противника в полосе Колосы, Новые Колосы, стремясь пробиться к населенному пункту Заболотье.

Вступив в бои с частями 296-й пехотной дивизии, штурмовые группы корпусов овладели первой и второй траншеями противника. Продолжая наступательные действия, части корпусов ворвались в населенные пункты Хомичи Запольские, Заполье, Святое Озеро, на западные скаты высоты 143.1, но дальше продвинуться из-за сильного огня противника и его участившихся контрударов, поддержанных штурмовыми орудиями, так и не смогли.

Тяжелые бои на фронте 3-й и 48-й армий продолжались и ночью, но они тоже успеха не имели. В это время батальоны 115-го УР под командованием генерал-майора Ф.Ф. Пичугина удерживали восточный берег Днепра в полосе Рогачев, южнее Жлобина, обеспечивая стык с частями 53-го стрелкового корпуса, который, стремясь приковать внимание противника, инициировал главный удар в своей полосе.

Неудачно сложилось и выдвижение в исходный район наступления бригад 9-го танкового корпуса (командир – генерал-майор Б.С. Бахаров), которые переправлялись через Друть на виду у противника, при слабом инженерном обеспечении, что, конечно, повлекло значительные потери от огня неподавленных вражеских артиллерийских батарей. Генералом Горбатовым, с согласия маршала Жукова, было принято решение перегруппировать танковый корпус в полосу действий правофланговых соединений 3-й армии, где обозначился некоторый успех.

А вот на паричском участке прорыва, на котором так убедительно настоял на совещании у Сталина командующий 1-м Белорусским фронтом генерал Рокоссовский, части 65-й армии достигли наибольшего успеха в начавшейся Бобруйской операции.

В междуречье Днепра и Березины на заранее подготовленном рубеже Ракшин, Судовица, Здудичи, Плесовичи, Мормаль, Нивы оборону держали части 36, 45 и 383-й пехотных дивизий и один полк 6-й пехотной дивизии 9-й германской полевой армии. Оборона же частей 35-й пехотной дивизии на рубеже Чернин, Петровичи, из-за заболоченной местности, носила очаговый характер и строилась по принципу опорных пунктов, располагавшихся на возвышенностях и в сухих местах, имевших между собой только огневую связь.

Ход боевых действий в полосе наступления 18-го стрелкового корпуса 24 июня 1944 года

Да, местность здесь действительно была труднопроходимая. На протяжении около 20 км здесь располагалось шесть болот с шириной до 2 км, перерезаемые водными каналами с взорванными или подготовленными к взрыву мостами и дамбами. Командование 9-й полевой армии не предполагало, что русские смогут нанести через эту болотисто-лесистую местность сильный удар, явно переоценив на этом рубеже свои оборонительные возможности^[38], за что вскоре и поплатился генерал от инфантерии Йордан, смененный генералом танковых войск Форманом. Но это уже не могло выправить обстановку на фронте.

Свои основные силы противник держал в районе Паричей, именно здесь и ожидая наступление русских соединений. Но командование фронта и 65-й армии (командующий – генерал-лейтенант П.И. Батов) после нескольких проведенных рекогносцировок решили нанести главный удар на участке Радин – Петровичи, где сосредоточились дивизии 18-го стрелкового корпуса, через болота. Вот этот прорыв и оказался неожиданным для противника. А дивизии 105-го стрелкового корпуса инициировали в это время решающее наступление на Паричи, сковывая находившуюся здесь группировку частей противника.

Утром 24 июня инженерные подразделения армии генерала Батова, прикрытые дымовыми завесами, быстро проложили через болотистую местность заранее подготовленные мостки и гати, по которым на позиции частей 41-го танкового корпуса и устремился поток наступающих стрелковых подразделений ударной группировки, за которыми двигались танки НПП, противотанковая артиллерия, полк самоходных артиллерийских установок.

Успешно действовали части 18-го стрелкового корпуса (69-я и 15-я сд, 37-я гв. сд), которые, переправившись через болотные топи, при поддержке авиации быстро сломали очаговую оборону противника и уже в первой половине дня овладели всеми пятью его оборонительными рубежами и опорными пунктами Раковичи, Николаевка и Петровичи.

Это обстоятельство позволило ввести в сражение 1-й гвардейский Донской танковый корпус^[39] под командованием генерал-майора М.Ф. Панова, танки которого по проложенным гатям прошли через болота и во взаимодействии с частями 44-й гвардейской стрелковой дивизии стремительно двинулись в тыл паричской группировки войск противника.

Ввод в бой бригад танкового корпуса, поддерживаемого авиационными частями, был выбран очень своевременно. Их танки прошли через боевые порядки стрелков в тот момент, когда те вели трудный бой за третью оборонительную позицию противника без поддержки артиллерии, которая меняла свои огневые позиции. Помощь танкистов пришла своевременно, очередной очаг обороны противника был сломлен.

Командующий 9-й германской полевой армией поздно понял свою ошибку в построении обороны, начав спешно перебрасывать в район прорыва свои резервы, которые отдельными боевыми группами пытались перехватить пути наступления наших частей. Кровопролитные бои разгорелись у Липников, Песчаной Рудни, Романищи, но сдержать натиск советских воинов было уже невозможно.

16-я гвардейская танковая бригада под командованием полковника П.А. Лимаренко, овладев населенным пунктом Чернин, продолжала во взаимодействии с подразделениями 44-й гвардейской стрелковой дивизии наступать в направлении Кнышевичи, но упорное сопротивление противника на высоте 152,0 и заболоченная долина реки Песчанка задержали их продвижение на всю ночь.

Удачно действовала 1-я гвардейская мотострелковая бригада (командир – полковник Г.Н. Филиппов), которая к исходу дня овладела населенными пунктами Гомза и Слободка.

Успешные действия танкистов ускорили и темп продвижения стрелковых частей 18-го стрелкового корпуса, которые к исходу дня вышли на рубеж Грачи, Гомза, Секиричи, углубившись в оборону противника на 12 км и расширив фронт прорыва свыше 10 км.

В это время дивизии 105-го стрелкового корпуса (командир – генерал-майор Д.Ф. Алексеев) при поддержке 251-го армейского танкового полка вели тяжелые кровопролитные бои с паричской группировкой противника, следы которых до сих пор находят в этом районе. Помощь в продвижении наступавшим вдоль правого берега Березины подразделениям 193-й стрелковой дивизии оказывали своим огнем бронекатера 1-й бригады речных кораблей Днепровской военной флотилии, став на огневые позиции в районе Стужки.

Используя пробитую соседями (18-м ск) брешь в обороне противника, генерал Алексеев ввел в сражение свой второй эшелон, который начал с запада обходить правый фланг вражеской группировки, державшей оборону против частей его корпуса.

По докладам штаба 65-й армии ее войска за 24 июня подвергли разрушению 27 дзотов и 25 блиндажей, уничтожив около 1700 солдат и офицеров, 19 орудий, 35 минометов, 85 пулеметов, 17 автомашин^[40].

Успешно действовала и ударная группировка 28-й армии (командующий – генерал-лейтенант И.А. Лучинский), которая, преодолевая сопротивление частей 35-й и 129-й пехотных дивизий, к 12 часам завершила прорыв их главной полосы обороны и прорвалась к Бродцам, Оспино, Рогу. Подразделения левофланговой 130-й стрелковой дивизии, преследуя отходящего противника, с ходу на подручных средствах и вплавь сумели форсировать реку Птичь, закрепившись на ее берегу. А правофланговый 3-й гвардейский стрелковый корпус, введя в сражение вторые эшелоны, ночью передовыми частями форсировал реку Тремля, продолжая преследовать отходящего противника.

К исходу 24 июня ширина прорыва на паричском участке достигла по фронту до 30 км и в глубину 5—10 км, а бригады танкового корпуса продвинулись в направлении Бобруйска до 20 км, выйдя в район Кнышевичи, Романищи.

Командир танкового корпуса генерал Панов, связавшись со штабом фронта и получив согласие командующего, решил батальонами 17-й гвардейской танковой бригады нанести удар в направлении Тумаровка, Милимоны, отрезав пути отхода паричской группировке противника, а главными силами продолжать наступление на Черные Броды, Пильня, перерезав железную дорогу Бобруйск – Октябрьский.

Наступившая темнота не убавила пыл наступления дивизий 18-го стрелкового корпуса, которые во взаимодействии с танкистами к утру следующего дня вышли в районы Каменец, Слободка, Качай Болото, Борки, Романищи, полностью прорвав вторую полосу вражеской обороны.

Активную помощь своим наземным войскам со второй половины дня оказала авиация 16-й воздушной армии, нанося удары по опорным пунктам противника, по его продвигающимся колоннам, выполнив за 24 июня 3191 самолето-вылет, доложив об уничтожении и повреждении 6 вражеских танков, 382 автомашин, 7 складов и о 20 сбитых в воздушных боях самолетах.

В этой благоприятной ситуации генерал Рокоссовский принял решение ввести в сражение на стыке 65-й и 28-й армий конно-механизированную группу генерала И.А. Плиева^[41] (274 танка и САУ), приказав ей продвигаться в направлении Глуска с выходом на реку Птичь, прикрыв левый фланг далеко прорвавшихся в глубину обороны противника танкистов генерала Панова.

24 июня успешно продолжали наступление и войска 1-го Прибалтийского, 3-го и 2-го Белорусских фронтов. Бывший библиограф группы армий «Центр» Г. Гакенгольц вспоминал: «Решающий характер русского наступления не вызывал более никаких сомнений. Это проявилось не только в подавляющем превосходстве врага в артиллерии, танках и боевых самолетах, но также и в неожиданном для немецкого командования развитии наступательных действий. Новым было прежде всего участие мощных соединений штурмовой авиации… Кроме того, многочисленные русские истребители нарушили немецкую воздушную разведку, которая пыталась заглянуть в глубину расположения русских.

Само развитие русского наступления было примечательно многочасовой ураганной артиллерийской подготовкой и массированием в глубину на узких участках пехоты, поддерживаемой тактическими подразделениями танков. После прорыва в глубину немецкой обороны противник тотчас же стремился расширить бреши в обе стороны, при этом уничтожались оставшиеся очаги сопротивления с помощью вторых эшелонов пехоты и артиллерии сопровождения. Более крупные танковые соединения во время атаки пехотных частей находились на исходных позициях, лишь после того, когда были пробиты широкие бреши в немецкой обороне, они появлялись в виде сведенных воедино механизированных и кавалерийских соединений, танковых корпусов и армий как подвижные войска оперативного значения, имеющие далеко идущие цели»^[42].

Войска 1-го Прибалтийского фронта 24 июня продолжали развивать наступление в западном и южном направлениях, быстро приближаясь к Западной Двине и все глубже обходя боевые порядки соединений 3-й танковой армии. Ее командующий генерал Рейнгардт вновь запросил разрешение в группе армий «Центр» оставить Витебск и отвести свои соединения на рубеж Западной Двины. Но генерал Буш так и не смог принять такое необходимое решение без санкции Гитлера, который, после долгих раздумий, все же разрешил вывести из города две дивизии, оставив для обороны Витебска одну пехотную дивизию.

Но это решение, в связи со стремительным развитием событий на фронте, уже запоздало. Смежные фланги 43-й и 39-й армий фронтов генералов Баграмяна и Черняховского неотвратимо двигались навстречу друг другу. Им оставалось закрыть только свободный для противника проход шириной около 10 км южнее Гнездилович.

Соединения 6-й гвардейской и 43-й армий при активной поддержке авиацией фронта к исходу дня продвинулись на 36–38 км, прорвавшись к Западной Двине на фронте Бешенковичи, Гнездиловичи. Передовые отряды 67, 51 и 71-й гвардейских стрелковых дивизий с ходу форсировали реку на подручных средствах, захватив три небольших плацдарма на западном берегу Западной Двины в районах Большие Щетки, Дворище, Мамойки. Вслед за ними на сооруженных плотах переправлялась полковая и противотанковая артиллерия, сразу становившаяся на огневые позиции.

Несмотря на предпринятые немцами попытки ликвидировать захваченные плацдармы, это им не удалось. Советские воины стойко обороняли свою землю, отбив все контратаки германских войск и обеспечив переправу через реку своих главных сил.

За этот подвиг свыше 150 воинов 1-го Прибалтийского фронта были удостоены звания Героя Советского Союза.

Дивизии 22-го гвардейского стрелкового корпуса, тесня части противника в северо-западном направлении, вышли на рубеж Староселье, Заводка, Зуи, на котором и закрепились, отражая участившиеся удары правофланговых частей группы армий «Север», стремившихся ликвидировать прорыв на стыке войск.

Командующий фронтом для усиления удара ввел в бой и 103-й стрелковый корпус, поставив перед его двумя дивизиями задачу прорыва к Западной Двине и захват плацдарма в районе Уллы. И уже к исходу дня части 270-й стрелковой дивизии вышли к реке, завязав бои по ее форсированию, а батальоны 29-й стрелковой дивизии с боем овладели населенным пунктом Федьково.

Но переправиться в этот день на западный берег реки частям корпуса, из-за усилившегося сопротивления противника и недостатков в организации наступления, не удалось. Тогда к месту форсирования была подтянута артиллерия, спешно готовились переправочные средства, по обороне противника нанесла удар авиация. Боевые действия по форсированию реки продолжались и в ночное время.

Успешно развивалось наступление частей 1-го и 60-го стрелковых корпусов 43-й армии, обходящих с северо-запада витебскую группировку войск противника. Несмотря на усилившиеся контратаки немцев, их подразделения прорвались к Западной Двине северо-восточнее Бешенковичей и с ходу начали ее форсирование, захватив плацдармы в районе населенных пунктов Комли, Шарылино, Заборье, Вяжище и оседлав дорогу Витебск – Лепель. До позднего вечера не утихали бои по расширению захваченных плацдармов, на которые по наведенным понтонным мостам переправлялись главные силы дивизий, танки и артиллерия.

Ход боевых действий войск 6-й гвардейской армии 23–28.06.1944 г.

К исходу дня ударная группировка войск 1-го Прибалтийского фронта продвинулась до 30 км и расширила прорыв до 90 км по фронту, выйдя на 50-км участок Западной Двины и захватив на левом берегу реки пять небольших плацдармов.

С 12 часов к общему наступлению подключились две дивизии и батальоны 155-го укрепленного района (командир – полковник И.И. Савченко) 92-го стрелкового корпуса, преследуя начавшие отходить к северо-западным окраинам Витебска вражеские части. К исходу дня 204-я и 145-я стрелковые дивизии вышли на фронт Запрудье, Старое Село, Судники, Храповичи, а батальоны укрепрайона овладели населенным пунктом Бараново.

Пытаясь предотвратить полный охват войск 3-й танковой армии юго-западнее Витебска, генерал Рейнгардт спешно проводил перегруппировку имешихся в его распоряжении сил. В район Бешенковичи были направлены 201-я охранная дивизия, полк 95-й пехотной дивизии и некоторые подразделения 4-й авиаполевой дивизии, батальон штурмовых орудий, от которых командующий потребовал удержать дорогу Витебск – Бешенковичи и обеспечить возможный отход в этом направлении своих корпусов.

В это время в тылу этой вражеской группировки продолжали активно действовать партизаны бригад им. Ленина, Заслонова, Суворова, 1-й Смоленской, проводя диверсии на шоссейных и железных дорогах, срывая усиливающиеся перевозки воинских частей, доставку боеприпасов и ГСМ, нарушая проводную связь.

Стремясь поскорее завершить окружение витебской группировки противника, представитель Ставки ВГК маршал Василевский потребовал от командования 3-го Белорусского фронта дивизиями 5-го гвардейского стрелкового корпуса (39-я армия) перейти в наступление с рубежа Бутяжи, Песочна, Мошканы и овладеть населенными пунктами Островно и Гнездиловичи, соединившись с войсками 43-й армии соседнего фронта. Выполняя приказ, дивизии корпуса генерала Безуглова продолжали преследовать отходящего перед ними противника, срывая его попытки закрепиться на выгодных рубежах обороны.

17-я гвардейская стрелковая дивизия (командир – генерал-майор А.П. Квашнин), усиленная новыми частями и перегруппированная на правый фланг корпуса, во взаимодействии с 28-й танковой бригадой нанесла удар в северном направлении и к исходу дня вышла в район Зарудница, Камары, Каныши, перерезав дорогу Витебск – Островно.

К этому времени части 91-й гвардейской стрелковой дивизии (командир – полковник В.И. Кожанов) во взаимодействии с 735-м полком САУ овладели рубежом Бузаны, Александрово, завязав бои за Островно. В район южнее Гнездилович с боями продвинулись и полки 19-й гвардейской стрелковой дивизии (командир – полковник П.Н. Бибиков), которым до встречи с войсками 1-го Прибалтийского фронта оставалось пройти не более 3–6 км.

К исходу дня соединения генералов Баграмяна и Черняховского, наступавшие северо-западнее и юго-западнее Витебска, отразили контрудары вражеских частей, выйдя на тылы 3-й танковой армии противника, глубоко охватив ее с обоих флангов.

Положение дивизий 39-й армии к исходу 24 июня 1944 г.

Несколько продвинулись за день и дивизии правофлангового 84-го стрелкового корпуса 39-й армии: 158-я сд с боями приближалась к окраине Витебска, 262-я сд освободила д. Перевоз, 164-я сд вела тяжелые бои в районе Городно, отражая сильные контратаки вражеской пехоты, поддерживаемой танками и штурмовыми орудиями.

Наступавшая на левом фланге войск армии 251-я стрелковая дивизия (командир – генерал-майор А.А. Вольхин), преследуя остатки двух пехотных полков немцев, продвинулась за день на 20 км, выйдя на рубеж гряды озер в районе Ходцы и установив связь с частями соседней 5-й армии своего фронта.

На второй день операции успешно продолжали действовать и соединения 5-й армии, которые к 13 часам преодолели сопротивление введенных в бой частей резервных 14-й и 95-й пехотных дивизий, уцелевшие остатки которых начали поспешный отход на следующий оборонительный рубеж в районе Богушевска. Именно в районе этого населенного пункта противник оказал упорное сопротивление наступавшим на этом направлении 215-й и 144-й стрелковым дивизиям, части которых стали нести значительные потери.

Внимательно наблюдавший за ходом сражения генерал Крылов приказал приостановить наступление на Богушевск до прибытия в этот район корпусной артиллерии, 2-й гвардейской (командир – полковник И.П. Духовной) и 153-й танковых бригад.

Вечером, с подходом артиллерии и танкистов, вновь возобновились бои за Богушевск. Несмотря на неблагоприятные метеорологические условия погоды, по обороне противника первоначально нанесли сильные удары штурмовики и бомбардировщики 1-й воздушной армии, которую затем, после сильной артподготовки, с трех сторон атаковали стрелковые части при поддержке танкистов.

В это время части 63-й и 277-й стрелковых дивизий с боями прорвались к реке Оболянка на участок Мошканы – Кадуково, продвинувшись к исходу дня на 16–18 км.

Сражение за Богушевск продолжалось всю ночь, только к 3 часам утра 25 июня противника удалось выбить из города, вынудив его отойти на рубеж реки Оболянка. Железная дорога Витебск – Орша была перерезана в нескольких местах, что сразу нарушило всю перегруппировку вражеских сил.

Освобождению Богушевска способствовали и части конно-механизированной группы генерала Н.С. Осликовского, введенные в прорыв в полосе наступления войск 5-й армии в 11 часов 24 июня.

Конно-механизированная группа имела задачу развить удар в направлении Сенно, Обольцы. Ее боевой порядок был построен в два эшелона: в первом действовали 9-я и 8-я гвардейские мотострелковые бригады, 6-я гвардейская и 32-я кавалерийские дивизии; во втором – 7-я гвардейская мотострелковая бригада, 3-я гвардейская танковая бригада и 5-я гвардейская кавалерийская дивизия, сводная истребительно-противотанковая артиллерийская бригада, дивизион минометного полка и 337-й самоходный артиллерийский полк.

Воздушное прикрытие КМГ обеспечивалось 3-м истребительным авиационным корпусом, штурмовой и бомбардировочной дивизиями.

3-й гвардейский Сталинградский механизированный корпус (командир – генерал-лейтенант В.Т. Обухов), переправившись по наведенному мосту через реку Лучеса, к исходу дня сосредоточился в районе Мошканы, выйдя в полосу действий частей 72-го стрелкового корпуса и вступив в соприкосновение с врагом^[43].

Смело действовали воины 9-й гвардейской механизированной бригады под командованием полковника Горячева, которые обнаружили неприкрытый стык в обороне вражеских частей и немедленно устремились в направлении Сенно.

На подручных средствах и вплавь форсировал р. Лучеса и к исходу дня сосредоточился в районе Кучино, Богушевск и 3-й гвардейский кавалерийский корпус, направив передовой отряд 32-й кавалерийской дивизии (командир – генерал-майор И.П. Калюжный) западнее расположения стрелковых частей.

В район населенного пункта Редьки передислоцировались и бригады 2-го гвардейского Тацинского танкового корпуса, получив приказ о наступлении через Остров Юрьев, Межево в направлении Клюковка, Задворье. Этим ударом корпус выходил на коммуникации оршанской группировки войск противника и обеспечивал с левого фланга ввод в сражение 5-й гвардейской танковой армии под командованием маршала бронетанковых войск П.А. Ротмистрова.

Да, командованием фронта и маршалом Василевским принимается решение на ввод в сражение на богушевском направлении танковой армии, которая с разрешения Сталина с 20 часов 24 июня перешла в подчинение штаба генерала Черняховского. Нанеся удар в направлении Толочин, Борисов, танкисты должны были прорваться на Минскую магистраль и выйти на коммуникации 4-й полевой армии группы армий «Центр», закрыв ей пути прямого отхода к реке Березина.

Вновь успешно действовали 24 июня и дивизии правофлангового 16-го гвардейского стрелкового корпуса 11-й армии, которые после артподготовки возобновили активные боевые действия во второй оборонительной полосе противника, прикрывавшей дорогу Витебск – Орша. Действуя в направлении Клюковка, Смоляны, гвардейцы к исходу дня прорвались на следующие рубежи: 11-я гв. сд – Заозерье, 31-я гв. сд – Каролинов, 1-я гв. сд – южнее Заозерье, вырвавшись из лесисто-болотистой местности и получив возможность развить наступательные действия в юго-западном направлении.

Витебско-Оршанская наступательная операция 23–28 июня 1944 г.

Оценив это обстоятельство, командующий армией усилил корпус 120-й танковой бригадой, 1435-м самоходным артиллерийским полком, артиллерийской и минометной бригадами, одним истребительно-противотанковым полком, приказав продолжать наступление в направлении Стайки.

Некоторый успех в этот день имели и другие правофланговые соединения армии, продвигавшиеся к северо-западу от Орши и освободившие районный центр Бабиновичи, взаимодействуя с войсками генерала Крылова.

Для развития дальнейшего успеха командующий фронтом усилил это направление дивизиями вторых эшелонов, которые к исходу дня и завершили прорыв тактической зоны противника, продвинувшись до 14 км и расширив участок прорыва до 30 км по фронту.

Труднее обстояло дело на левом фланге 11-й армии, где наступали дивизии 36-го гвардейского стрелкового корпуса, которые к исходу дня с тяжелыми кровопролитными боями с частями 78-й пехотной дивизии генерала Траута сумели все же продвинуться на 5 км, прорвавшись к дороге Осинстрой – Дубровно. Как недостаток прошедших за два дня наступления боев, генерал Галицкий отмечал^[44], что огневая система противника на второй позиции не была подавлена; было нарушено взаимодействие танков и самоходных артиллерийских установок, вследствие чего танкисты несли значительные потери от огня противотанковых и штурмовых орудий противника.

Для ускорения прорыва вражеской обороны на Минской магистрали генерал Галицкий направил удар двух дивизий 8-го гвардейского стрелкового корпуса в направлении Шалашино, с целью выхода на тылы оршанской группировки частей противника.

5-я гвардейская стрелковая дивизия этого корпуса в это время обходила опорный пункт врага в д. Выдрица, взять который с ходу не удалось.

31-я армия в эти первые два дня наступления успеха фактически не имела, продолжая «прогрызать» сильную оборону частей 78-й пехотной и 25-й моторизованной дивизий противника. Некоторого успеха добились ее правофланговые дивизии, наступавшие по правому берегу Днепра и поддержанные 959-м и 1445-м самоходными артиллерийскими полками. 88-я стрелковая дивизия к исходу 24 июня сумела захватить господствующую над местностью высоту западнее Кириева, 331-я сд – выбить противника из населенных пунктов Батраковцы, Бородинцы, Бабичи, Мордашевичи.

Подразделениями 71-го стрелкового корпуса был захвачен и мост через Днепр, который не успели взорвать вражеские саперы. Для усиления натиска на противника командарм-31 ввел в сражение на участке 331-й дивизии 213-ю танковую бригаду полковника Цинченко, которая и помогла отбить усиливавшиеся вражеские контратаки.

На левом берегу Днепра части 36-го стрелкового корпуса весь день отбивали контратаки вражеской пехоты, поддерживаемые танками и штурмовыми орудиями, медленно продвигаясь вперед, неся при этом большие потери. Но и командир 27-го армейского корпуса генерал Фелькерс израсходовал за эти дни все имевшиеся в его распоряжении резервы, противостоять дальнейшему наступлению русских войск в полосе обороны соединения было уже невозможно.

Это понял и командарм-31 генерал Глаголев, приказав от каждой дивизии ударной группировки выделить стрелковый батальон и продолжать наступательные действия и в ночное время. Требование усилить наблюдение за действиями противостоящего противника, не дав ему возможности незаметно отойти на тыловой рубеж обороны, было дано и командиру левофлангового 113-го стрелкового корпуса.

Маршал Советского Союза А.М. Василевский так докладывал в Москву о событиях прошедшего дня:

МОСКВА. Тов. СТАЛИНУ. 25.6.44. 5.55^[45].

Докладываю: в течение 24.6 войска фронтов Баграмяна и Черняховского продолжали развивать наступление, в результате чего:

1. На фронте Баграмяна войска армий Чистякова и Белобородова, продолев сопротивление противника по цепи озер юго-восточнее Оболь, прочно прикрываясь со стороны Полоцка на рубеже Стариновичи, Черемна, Барсуки, Мороз, Подоры, Федьково, главными силами вышли на северный берег р. Зап. Двины на участке Улла, Бешенковичи, Крыжи (30 км северо-восточнее Бешенковичи).

С выходом на реку войска приступили с ходу к форсированию ее и в настоящий момент овладели плацдармами на южном берегу реки частями 270-й сд непосредственно севернее м. Улла, частями 67-й сд – в районе Лабейки (10 км юго-восточнее м. Улла), частями 51-й сд – в районе Мал. Щетки, частями 61-й гв. сд – в районе Перковище, Буй, Голыни (10 км севернее Бешенковичи), перебросив на западный берег реки в этом районе к 24.00 до трех стрелковых полков, и частями 306-й и 179-й сд в районе Саньково (13 км северо-восточнее Бешенковичи), где переправлено к тому же времени шесть стрелковых батальонов.

Переправа производится при помощи легких переправочных средств, приняты все меры к подаче в течение ночи тяжелых парков с тем, чтобы 25.6 произвести переправу танков Буткова и артиллерии.

С южного берега реки войска фронта встречают сопротивление как остатков отошедших, так и вновь подведенных частей противника.

Таким образом, войска фронта, отражая яростные атаки вновь подведенной со стороны Оболь 24-й пд противника, на основном направлении за сутки продвинулись до 25 км, расширив фронт прорыва до 45 км. В течение дня войсками фронта захвачено 400 пленных, свыше 50 орудий, 230 пулеметов, складов боеприпасов – 9 и продовольственных складов – 3.

Основная задача фронта на 25.6 – борьба за расширение плацдарма и переброска главных сил фронта на западный берег реки Зап. Двины для дальнейшего наступления на Лепель.

Со второй половины дня 24.6 противник начал вывод своих войск из района Витебска. Левофланговые дивизии 43-й армии совместно с правофланговыми дивизиями Людникова ведут бои непосредственно на окраинах города по его очищению.

2. На фронте Черняховского армия Людникова к исходу дня своими главными силами вышла на фронт Поречье, что в 5 км северо-восточнее м. Островно, Александрово (1 км юго-восточнее Островно), Синницы (2 км северо-восточнее оз. Сарро) и на своем левом фланге, заняв Новоселки, вела бой за свх. Ходцы в дефиле между озерами Ходцы и Липно. Движение по шоссе от Витебска на Бешенковичи огнем 91-й и 19-й стрелковых дивизий прервано.

По показанию наземных войск и авиации, противник, сжигая автомашины и уничтожая материальную часть, пытается отдельными группами уйти на Бешенковичи.

Войска Крылова, продвигаясь своим правым флангом одновременно с войсками Людникова, заняли Госмиро, Дворня, что в 4 км юго-восточнее оз. Липно, своим центром после ожесточенного боя в 21.00 захватили Богушевское, на левом фланге овладели Бабиновичи, соединившись здесь с войсками Галицкого.

В районе Богушевское захвачены пленные 14-й и 25-й пд немцев, выдвинутых из резерва с целью создания обороны по линии озер к северо-западу и юго-востоку от Богушевское.

Конно-механизированная группа Осликовского подведена к району Богушевское и к северо-западу от него, откуда перед рассветом 25.6 и будет брошена в направлении Сенно.

Армия Галицкого, использовав успех на своем правом фланге, продвинулась здесь до 12 км и вышла на линию Леводничи, оз. Орехи, иск. Выдрица; на своем левом фланге вдоль Минской автомагистрали и железной дороги, продвинувшись от 4 до 6 км, овладела Забельница, Завьялы, ст. Осиновка.

Глаголев овладел опорными пунктами Гуры, Батраковицы, Бородинцы, Лапыри.

Основное внимание на фронте Черняховского 25.6 уделяется окончательному очищению района Витебск и преодолению сопротивления противника по линии озер в районе Богушевское, с выходом главными силами на линию озер Березовское, Яново, Стайки, Дубровно.

В течение дня войсками фронта захвачено 255 пленных, 65 орудий, 159 пулеметов, 435 автоматов, винтовок, 32 автомашины.

3. В соответствии с Вашим разрешением с 20.00 24.6 Ротмистров поступил в распоряжение Черняховского и в данный момент заканчивает перегруппировку с тем, чтобы встать в затылок к Крылову.

Если обстановка позволит, Ротмистров с вечера 25.6 будет брошен через Богушевское, Смоляны на Толочин с целью глубокого обхода Орши с запада и дальнейшего движения на Борисов.

Решение командующего фронтом на ввод в сражение 5-й гвардейской танковой армии на богушевском направлении встретило резкое возражение маршала Ротмистрова, который обосновал свою позицию тем, что для ввода его корпусов в полосе 11-й гвардейской армии все подготовлено в инженерном отношении, а переброска на новое направление потребует большого расхода горючего и моторесурсов. Но, видно, маршал забыл или не знал, что именно на этом направлении немцы и ждали главного удара большой массы танков, основательно укрепив свою оборону в противотанковом отношении, поставив на прямую наводку и зенитные орудия. И можно только догадываться, чего стоил бы прорыв танкистов вдоль Минской магистрали, какие потери при этом имела бы танковая армия, что, несомненно, могло привести к замедлению, а то и полному срыву Оршанской операции войск 3-го Белорусского фронта.

А вот как комментирует этот эпизод в своих воспоминаниях маршал Василевский: «Павел Алексеевич Ротмистров отнесся к решению Ставки (как о передаче его армии из Ставки фронту, так и об изменении направления ее ввода в прорыв) без особого энтузиазма… Истинные причины этого мне неизвестны, да и придавать этому особое значение вряд ли было правильно, если бы не тот факт, что 5-я гвардейская танковая армия, всегда блестяще проявлявшая себя, в данном случае действовала хуже, чем прежде»^[46].

Но приказ есть приказ, и бригады танковой армии приступили к ночному маршу, сосредоточившись к утру 25 июня в лесном массиве вблизи Рудни.

Продолжали непрерывно атаковать противника и дивизии 49-й армии 2-го Белорусского фронта, сумевшие продвинуться на 12–14 км и захватить плацдарм на реке Бася. Несмотря на непрерывные контратаки частей 4-й полевой армии, стремившихся отбросить наши части за реку, плацдарм был удержан и расширен. Это дало возможность вечером ввести в прорыв подвижную группу генерала Тюрина, части которой начали стремительное продвижение к Днепру.

Таким образом, соединения 3-го и 2-го Белорусских фронтов, нанеся удары в направлении Орши и Могилева, вбили глубокие клинья в боевые порядки войск 4-й германской полевой армии. Генерал Типпельскирх, проанализировав сложившуюся тревожную обстановку в полосе обороны своих дивизий, обратился к командующему группой армий «Центр» с просьбой об отводе частей на рубеж Днепра, но получил категорический отказ.

Для ликвидации прорыва на могилевском направлении генерал Буш был вынужден ввести в бой находившуюся на отдыхе и пополнении моторизованную дивизию «Фельдхернхалле», колонны которой переправились через Днепр и двинулись навстречу наступавшим войскам генерала Захарова.

Командование группы армий прекрасно понимало сложность всей создавшейся обстановки на фронте. Курт Типпельскирх отмечал: «К вечеру 24 июня в штабе группы армий не оставалось уже никаких сомнений относительно масштабов наступления противника и грозившей армиям опасности. Командование группы еще раз потребовало изменения поставленной перед ним невыполнимой задачи, все еще предусматривавшей решительную оборону рубежа, который войска занимали к началу наступления русских. Гитлер вновь отклонил это требование, одобрив лишь незначительное сокращение линии фронта восточнее Днепра, не решавшее основной проблемы – устранения угрозы глубоким флангам 4-й и 9-й армий»^[47].

Стремясь повлиять на ход событий и задержать дальнейшее наступление русских войск в Белоруссии, командование вермахта направило в группу армий «Центр» дополнительные силы, снимая их с участков обороны соседних групп. Одна пехотная дивизия спешно перебрасывалась из района Идрицы под Бешенковичи, вторая следовала из-под Пскова в район Лепеля. 5-я танковая дивизия из района Ковеля железнодорожными эшелонами спешно направлялась под Борисов.

Но это уже не могло спасти разваливающийся фронт группы армий «Центр», подвергшийся одновременному удару на многих направлениях. Германский историк и свидетель тех событий Г. Гакенгольц отмечал: «24 июня до кризисного состояния обострилось положение на участке 3-й танковой армии: противник, форсировавший реку Лучеса, прорвал боевые порядки отходящих на северо-запад арьергардных частей 53-го армейского корпуса и отбросил далеко назад смежные фланги 6-го и 9-го армейских корпусов, так что между ними образовалась брешь до 40 км…

Севернее автострады на участке Орехи подвергся удару оршанский плацдарм. Входивший в 4-ю армию 6-й армейский корпус ударом танкового тарана 3-го Белорусского фронта был полностью разбит, так что противник через Смоляны сумел приблизиться к автостраде.

3-й Белорусский фронт достиг своей первой оперативной цели, овладев междуречьем Западной Двины и Днепра, и использовал образовавшуюся широкую брешь южнее Витебска для того, чтобы нанести глубокий удар своими подвижными соединениями через Сенно во фланг 4-й армии»^[48].

Да, фронт обороны войск группы армий «Центр» 25 июня трещал по всем швам. «Залатывать» все новые образовавшиеся на фронте многочисленные дыры в обороне германских армий уже было нечем. Взятый в плен командир 78-й пехотной дивизии генерал Траут так объяснял на допросе причины поражения германских войск: «Тяжелое положение, в котором сразу оказались войска группы армий «Центр», объясняется отсутствием значительных резервов и удачно выбранным русскими направлением главного удара. Немецкие части слишком долго держались на переднем крае, несмотря на удары с флангов и даже с тыла. Это привело к тому, что, не имея сильных резервов, наш оборонительный фронт потерял способность к сопротивлению и стал откатываться под непрерывными ударами русских, которые неумолимо добивали как ослабленные части передовой линии, так и прибывающие резервы»^[49].

Но не только это обстоятельство повлияло на ход сражения в Белоруссии. Значительно возросло умение советских воинов вести боевые действия, полученный опыт командиров и штабов всех уровней спланировать, осуществить и руководить действиями подразделений, частей, соединений, армий и фронтов на поле боя, тесно увязывая их действия с соседями и другими родами войск Красной Армии.

Вот и на левом фланге обороны войск группы армий «Центр», в полосе действий 3-й танковой армии генерала Рейнгардта, в этот день сложилась критическая обстановка. Части 1-го стрелкового корпуса с боями прорвались в район Гнездиловичи, где соединились с вышедшей в этот район 19-й гвардейской стрелковой дивизией (39-я армия) полковника Бибикова, завершив окружение витебской группировки противника.

В кольце окружения оказались пять вражеских дивизий, которые были расчленены на две изолированные части: одна блокирована на западной окраине Витебска (6-я апд, 206-я пд, часть 197-й пд, полк 246-й пд), другая (4-я апд, главные силы 246-й пд, подразделения 197-й пд) – севернее Островно.

Попытки частей 91-й гвардейской стрелковой дивизии выбить противника из населенного пункта Островно окончились неудачей. Тогда комдив полковник Кожанов, перегруппировав свои основные силы на правый фланг, нанес удар на Дорогокулово, выбил из него немцев и прорвался к Западной Двине. Разрыв между двумя окруженными группировками немцев (около 35 000 чел.) увеличился до 10–12 км.

Уже в 13.12 командир 53-го армейского корпуса, оборонявшего район Витебска, послал в штаб генерала Рейнгардта следующую радиограмму: «Обстановка резко изменилась. Полностью окружен. 4-я авиаполевая дивизия уничтожена. 246-я пехотная дивизия и 6-я авиаполевая дивизия ведут тяжелые бои в окружении. Ожесточенные бои на улицах Витебска»^[50].

Генерал был прав. Тяжелые бои в окружении шли во всей полосе обороны частей 53-го армейского корпуса. Немцы, сосредоточив к середине дня в районе Гнездиловичи, Будилово некоторое количество отошедших из Витебска частей 246-й пехотной и 4-й авиаполевой дивизий, попытались овладеть дорогой Витебск – Бешенковичи. Сильным ударом, при поддержке танков и артиллерии, противник в некоторых местах прорвал оборону частей 60-го стрелкового корпуса и стал просачиваться из кольца окружения.

И тогда в 16 часов по скоплению вражеских войск нанесла удар бомбардировочная и штурмовая авиация 1-й воздушной армии, нанеся ощутимые потери противнику и вынудив его на некоторое время прекратить активные боевые действия по прорыву из окружения. К месту прорыва были срочно направлены подразделения резервной 156-й стрелковой дивизии, противотанковая артиллерийская бригада, истребительно-противотанковый артиллерийский полк и несколько танков, которые усилили оборонительный рубеж на дороге Витебск – Бешенковичи.

К исходу дня обстановка в полосе действий войск 43-й армии выглядела следующим образом: 306-я и 179-я стрелковые дивизии закрепились на рубеже южнее Бешенковичи, Стародворцы, Берешевцы; дивизии 60-го стрелкового корпуса вели бои на рубеже Романовка, Лучки, Теребетовка, Аржавка, Крыжи; части 92-го стрелкового корпуса были остановлены упорным сопротивлением противника на рубеже Старое Село, Шершни, Мишково и далее по правому берегу Западной Двины севернее Витебска.

В это время соединения 6-й гвардейской армии, отражая контрудары частей противника, продолжали в течение дня расширять захваченные плацдармы на левом берегу Западной Двины, переправляя на них главные силы и сосредотачивая здесь артиллерию. Части 23-го гвардейского стрелкового корпуса с боями к исходу дня вышли на рубеж Затишье, Свеча, Жеребиково, расширив захваченный плацдарм до 20 км по фронту и до 10 км в глубину.

На него и начали переправляться бригады 1-го танкового корпуса (297 танков и САУ) генерал-лейтенанта В.В. Буткова, которые сразу вступали в бои по дальнейшему расширению захваченного плацдарма.

Севернее Уллы и в районе д. Малые Щетки удалось форсировать Западную Двину и захватить плацдармы на ее левом берегу и частям 270-й и 51-й стрелковых дивизий.

Правое крыло войск генерала Чистякова в это время продолжало вести бои на рубеже Заводка, Зуя, препятствуя противнику нанести фланговый удар по продвинувшимся глубоко на запад дивизиям 1-го Прибалтийского фронта.

Летные экипажи 3-й воздушной армии в этот день выполнили 368 боевых вылетов, доложив об уничтожении 14 танков и 363 автомашин с живой силой и военными грузами. Под прикрытием авиации на захваченные плацдармы в течение двух ночей были переправлены 334-я стрелковая дивизия, 10-я и 39-я гвардейские танковые бригады, значительно усилив оборону соединений генерала Баграмяна.

Острую нехватку ГСМ (из-за диверсий партизан на железных дорогах) испытывала в это время вражеская авиация, которая на участке действий войск 43-й армии сделала только 18 налетов на наши части.

Исход боев на рубеже Западной Двины был уже понятен командованию фронта, которое решило главными силами продолжать дальнейшее наступление на запад, не давая возможности противнику организовать устойчивую оборону на рубеже многочисленных речушек и озер по линии Полоцк – Лепель.

Перед армиями фронта были поставлены следующие задачи^[51]: 4-й ударной – нанести удар в обход Полоцка с севера и во взаимодействии с двумя корпусами генерала Чистякова уничтожить находившуюся там группировку противника; остальные силы 6-й гвардейской армии продолжали развивать наступление в направлении Даугавпилса, а 1-й стрелковый корпус 43-й армии – на Лепель.

Удар 1-го танкового корпуса перенацеливался с Лепеля в направлении Камень, Ушачи, с выходом на железную дорогу Полоцк – Молодечно.

Настало время и полного разгрома окруженных группировок противника в районе Витебска, для чего в подчинение генералу Баграмяну из состава 3-го Белорусского фронта была передана 39-я армия, усиленная 251-й стрелковой дивизией.

Для проведения этой операции привлекались 60-й и 92-й стрелковые корпуса 43-й армии, дивизии 84-го стрелкового и 5-го гвардейского корпусов 39-й армии, которые с наступлением темноты нанесли встречные удары с трех направлений (с севера, востока и юга) для рассечения вражеских группировок на изолированные части.

В 23 часа штурмовые батальоны 158-й стрелковой дивизии ворвались на северо-восточную окраину Витебска, завязав уличные бои с отходящими за реку частями немцев. Особенно отличилось саперное подразделение под командованием сержанта Ф.Т. Блохина, которое прорвалось к мосту через Западную Двину и разминировало переправу, обеспечив дальнейшее продвижение своих частей к центру города.

В час ночи в Витебск с северо-западного направления стремительно ворвались и батальоны 145-й стрелковой дивизии, не дав возможности немецким саперам взорвать железнодорожную станцию. В это время с южного направления кольцо окружения все теснее сжимали части 262-й и 164-й стрелковых дивизий, поддерживаемые 957-м полком САУ.

17-я гвардейская стрелковая дивизия и 28-я гвардейская танковая бригада развернулись юго-западнее города фронтом на восток, препятствуя прорыву витебской группировки противника из кольца окружения в этом направлении, отбив за день 18 ожесточенных контратак.

Бои за Витебск продолжались целую ночь, в результате которых уцелевшие после них части 53-го армейского корпуса утром 26 июня оставили город и начали поспешно отходить в юго-западном направлении, стремясь найти брешь в кольце окружения.

В это время группировку противника в районе Островно блокировали со всех сторон части 5-го гвардейского и 60-го стрелковых корпусов, приступив к ее ликвидации. Избежавшие окружения разрозненные части и подразделения 3-й германской танковой армии поспешно отходили в направлении Полоцка и Лепеля.

И на южном фланге немецкой обороны серьезная угроза нависла над войсками 9-й германской полевой армии, которая все еще удерживала свои позиции на рубеже Жлобин, р. Друть и в районе Паричи.

Положение соединений 39-й армии 25 июня 1944 г.

Танковые бригады 1-го гвардейского танкового корпуса генерала Панова 25 июня стремительно двигались с юга к Бобруйску, обходя опорные пункты, громя и отбрасывая встречавшиеся им подразделения немцев. Закрепляя достигнутый успех, продолжали развивать наступление на Бобруйск и главные силы 18-го стрелкового корпуса, усиленные переданной в его состав 44-й гвардейской стрелковой дивизией. Тесно взаимодействуя с танкистами и самоходчиками, части генерала Иванова освободили Ковчицы-2, Кнышевичи, Орсичи, Моисеевку, выйдя на железную дорогу в районе Мошны.

Наступавшая вслед за танкистами 15-я стрелковая дивизия полковника Гребенникова к исходу дня вышла в район Черные Броды и, отразив несколько контратак резервных подразделений 41-го танкового корпуса, закрепилась на достигнутом рубеже.

Героически действовали советские воины. Особенно отличился экипаж Т-34 под командованием лейтенанта Д.Е. Комарова. Он одним из первых ворвался на станцию Пильня, но был подбит и загорелся от артобстрела находившегося там вражеского бронепоезда, который мог сорвать атаку наступавших подразделений 15-й гвардейской танковой бригады.

И тогда экипаж на горящей машине таранил бронепоезд, выведя его из строя, что позволило танкистам полковника К.Г. Кожанова овладеть станцией, которую обороняли пехотный батальон и около 20 вражеских танков. За мужество и героизм, проявленные в бою, лейтенанту Д.Е. Комарову и механику-водителю М.А. Бухтуеву было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Гвардейцы 15-й танковой и 1-й мотострелковой бригад генерала Панова, овладев ст. Пильня, вдоль железной дороги продолжали продвигаться к населенным пунктам Брожа и Глебовой Рудне, обходя установленные противником минные поля и многочисленные инженерные заграждения. В это время 17-я гвардейская танковая бригада прорвалась к реке Березина в районе Дражня, отрезав пути отхода паричскому гарнизону в северном направлении.

Дивизии 105-го стрелкового корпуса в этот день продолжали вести кровопролитные бои с паричской группировкой противника. Предпринятое утром наступление на Здудичи, несмотря на мощную артиллерийскую поддержку, вновь не увенчалось успехом. Части 36-й пехотной дивизии продолжали стойко удерживать этот населенный пункт, сохраняя за собой возможность нанесения флангового удара по двигавшимся к Бобруйску колоннам корпуса генерала Иванова.

И тогда командующий 65-й армией обратил свой взгляд на Днепровскую военную флотилию, поставя ей задачу высадить речной десант в районе Здудич и овладеть этим опорным пунктом противника.

Вечером группа бронекатеров и тральщиков под командованием капитана 2 ранга С.М. Лялько, с взятыми на борт подразделениями 354-й стрелковой дивизии, прорвалась по реке Березина через завесу заградительного артиллерийского огня батарей противника и высадила десант в заданном районе. Это стало неожиданностью для противника, который вынужден был под ударами с тыла и обстрелом кораблей оставить свои оборонительные позиции на берегу реки. Ночью корабли доставили к Здудичам еще один десант, который утром 26 июня, взаимодействуя с частями перешедшего в наступление 105-го стрелкового корпуса, и атаковал противника с тыла, вынудив его отойти к Паричам.

Опасаясь удара через Березину, начала отход и оборонявшаяся на левом берегу реки 45-я пехотная дивизия, облегчив задачу наступления частям 53-го стрелкового корпуса.

Поставленная перед моряками задача была выполнена, правый фланг ударной группировки 65-й армии, двигавшийся к Бобруйску, был прикрыт. А ее левый фланг надежно прикрывали дивизии 3-го гвардейского стрелкового корпуса 28-й армии, наносившие удар в направлении Глуска. К этому времени части армии генерала Лучинского с ходу форсировали реку Тремля и перешли на преследование начавшего отход врага.

Во второй половине дня на стыке армий паричской группировки войск 1-го Белорусского фронта в прорыв была введена конно-механизированная группа генерал-лейтенанта И.А. Плиева, в первом эшелоне которой действовал 1-й механизированный корпус, во втором – 4-й гвардейский Кубанский кавалерийский корпус, поддерживаемый штурмовым дивизионом 22-й гвардейской минометной бригады.

Конно-механизированная группа имела задачу продвинуться в район Глуска и форсировать реку Птичь, оказав помощь войскам 28-й армии в овладении городом и надежно прикрыв левый фланг наступавших на Бобруйск танкистов генерала Панова.

Пройдя через боевые порядки стрелковых частей, КМГ начала стремительное продвижение к указанной цели, ведя параллельное преследование отходящих за реку Птичь частей противника. К исходу дня конники освободили Ратмировичи и Рабкор, что способствовало дальнейшему продвижению стрелковых войск генералов Лучинского и Батова, расширивших прорыв до 45 км по фронту и продвинувшихся в глубину еще на 10–12 км.

С неослабевающей силой продолжались бои в полосе прорыва рогачевской группировки войск, которая после артиллерийской и авиационной подготовки вновь перешла в наступление. Для усиления натиска в полосе 35-го стрелкового корпуса командарм-3 генерал Горбатов ввел в бой две бригады 9-го танкового корпуса, которые во взаимодействии со стрелками и артиллеристами расширили плацдарм до 35 км по фронту и 5—13 км в глубину, создав условия для дальнейшего продвижения в направлении Бобруйска. С этой целью с обороны правого фланга 3-й армии была снята и резервная 129-я стрелковая дивизия, которая начала сосредоточение в район д. Лапичи.

Тяжелые бои шли в полосе наступления 41-го стрелкового корпуса генерала Урбановича. Вышедшие на рубеж Мартково, Толонково части 108-й стрелковой дивизии были атакованы пехотой противника, поддержанной несколькими «Фердинандами».

Бобруйская наступательная операция 24–29 июня 1944 г.

Возникла опасность прорыва боевого порядка соединения, но на помощь вовремя пришли подразделения соседней 120-й гвардейской стрелковой дивизии и подошедшие танки НПП. Одновременно контратаковав противника, воины дивизий вынудили его остановить наступательные действия, а затем и начать отход. В плен попало около 300 гитлеровских вояк.

Перейдя на преследование, части 108-й стрелковой дивизии ночью 26 июня форсировали реку Ола, вступив в бои на рубеже Шпиливщизна, Павловичи.

Две другие дивизии стрелкового корпуса (120-я гв. сд и 269-я сд) в процессе наступления овладели населенными пунктами Виричев, Маньки, Тихиничи и, прорвавшись к реке Добрица, захватили плацдарм на ее западном берегу в районе Франулева.

Активную поддержку наступавшим наземным войскам оказывала и авиация 16-й воздушной армии, нанося непрерывные удары по отходившим частям противника и переправам в районе Бобруйска, надежно прикрывая свои подвижные группировки. За 25 июня ее авиационные полки выполнили 2737 боевых вылетов, сбив в воздушных боях 17 вражеских самолетов.

С ожесточенными боями продвигались на запад и дивизии 42-го стрелкового корпуса 48-й армии. Правофланговая 399-я стрелковая дивизия, введя в бой вторые эшелоны, форсировала реку Добрица и наращивала удар в направлении Семенковичи, Рудня-Бронская. Противник дважды предпринял попытку атаковать ее боевые порядки, но был отражен огнем артиллеристов и минометчиков. Заняв Семенковичи и Рудня-Бронскую, части дивизии вновь вышли к изгибу Добрицы, где встретили сильное огневое сопротивление подразделений 296-й пехотной дивизии противника и были вынуждены перейти к обороне, одновременно проводя подготовку к форсированию реки.

Ход боевых действий дивизий 42-го стрелкового корпуса 24–27 июня 1944 г.

Наступавшие части 170-й стрелковой дивизии встретили упорное сопротивление противника в опорном пункте Хапаны. Попытки наших подразделений взять этот населенный пункт не приводили к успеху, а обойти его с флангов мешали окружавшие болота. И тогда комкор направил в обход вражеского гарнизона подразделения 1890-го самоходного артиллерийского полка с десантом, которые обошли Святое Озеро и с южного направления нанесли неожиданный удар по противнику, который оставил Хапаны и начал отход к Ясеновке. Но взять этот населенный пункт с ходу не удалось из-за усилившегося сопротивления переброшенных на это направление небольших резервов 35-го армейского корпуса.

С тяжелыми боями продвигались на запад части 29-го стрелкового корпуса, с трудом преодолевая болотистую пойму реки Друть. Небольшие силы противника сильным огнем сдерживали натиск слабо маневрировавших частей корпуса, частыми контратаками отбрасывая вклинившиеся в его оборонительные порядки наши наступающие подразделения. И все же к исходу дня нашим частям, усиленным подразделениями 1890-го самоходного артиллерийского полка, удалось продвинуться за рубеж озера и одноименного поселка Святое, Стреньки.

Обстановка в полосе действий соединений 9-й германской полевой армии к исходу 25 июня значительно осложнилась. Ее командующий был вынужден с горечью признать, что прорвавшиеся через фронт подвижные соединения русских угрожают флангам и коммуникациям его войск, к тому же отсутствовала связь с соседней 4-й армией. Напрашивалось только одно решение: ночью начать отвод войск к Бобруйску, где и организовать оборону по реке Березина.

И такой приказ в войска был отдан. В ночь на 26 июня пехотные дивизии, прикрываемые арьергардными подразделениями, стали оставлять свои боевые позиции и двигаться к новым рубежам обороны.

Обнаружив отход противника, части 42-го стрелкового корпуса сразу приступили к преследованию отходящего врага, сбивая его небольшие заслоны. Уже к 4 часам утра 26 июня части 399-й стрелковой дивизии вновь форсировали изгиб реки Добрица и заняли Бронное. К этому времени части 170-й стрелковой дивизии освободили Ясеновку, продолжая преследовать отходящего перед ними противника в направлении Гусаровка, Кошары. Вперед устремились и полки 29-го стрелкового корпуса.

Сводка Информбюро сообщала в этот день: «Войска 1-го Белорусского фронта, перейдя в наступление из района юго-западнее города Жлобин, прорвали, при поддержке массированных ударов артиллерии и авиации, сильно укрепленную оборону немцев, прикрывающую бобруйское направление, на участке протяжением 35 километров и за два дня наступательных боев продвинулись вперед до 30 километров, расширив прорыв до 80 километров по фронту. Одновременно севернее города Рогачев войска фронта форсировали реку Друть и прорвали сильную, глубоко эшелонированную оборону противника на фронте протяжением 30 километров и продвинулись в глубину до 12 километров. В ходе наступления войсками фронта освобождено более 100 населенных пунктов…»

В ознаменование прорыва вражеской обороны на бобруйском направлении Москва 25 июня 1944 года в 22.00 салютовала войскам 1-го Белорусского фронта 20 артиллерийскими залпами из 224 орудий.

К решению на незамедлительный отвод своих войск за Днепр пришел 25 июня и командующий 4-й полевой армией генерал Типпельскирх. К этому его тоже принудила сложная обстановка на фронте обороны его войск, большая часть которых еще находилась восточнее Днепра.

Фланговые прорывы русских армий на соседних участках, ввод в сражение сильных подвижных групп могли привести к окружению всей оршанско-могилевской группировки его соединений. Центр боевого порядка армии был прорван в направлении Могилева, над ее левым флангом нависла серьезная угроза выхода дивизий 3-го Белорусского фронта на магистральную дорогу Орша – Минск, перерезав все армейские коммуникации.

Не смогла выполнить поставленную перед ней боевую задачу и моторизованная дивизия «Фельдхернхалле». В полдень 25 июня ее штаб получил тревожное сообщение от руководства 12-го армейского корпуса о том, что его дивизии с тяжелыми боями отходят к переправам на Днепре. Тут уже было не до наступления. Командир «Фельдхернхалле» генерал Штейнкеллер немедленно повернул свои колонны к Могилеву, и в ночь его части переправились через Днепр и влились в длинные потоки беспорядочно отступавших немецких войск, непрерывно подвергаемые ударам с воздуха группами советских бомбардировщиков и штурмовиков.

Да, обстановка в полосе обороны войск 4-й полевой армии действительно становилась критической, особенно на ее левом крыле. Дивизии гвардейской армии генерала Галицкого, тесно взаимодействуя с введенным в сражение 2-м гвардейским танковым корпусом^[52] (252 танка и САУ), продолжали неудержимо продвигаться в юго-западном направлении, обходя оршанскую группировку противника с севера.

Части 36-го и 8-го гвардейских стрелковых корпусов при поддержке танкистов выбили противника из Шалашино, Выдрицы, выйдя к исходу дня западнее автодороги Орша – Витебск и форсировав в некоторых местах реку Оршица.

Шалашино… Именно здесь в бессмертие героически ушел рядовой 77-го гвардейского полка 26-й гвардейской стрелковой дивизии Ю.В. Смирнов. Участвуя в танковом десанте, он был ранен и взят в плен гитлеровцами, которые подвергнули его нечеловеческим пыткам, пытаясь добыть нужные им сведения. Но советский солдат на все поставленные ему вопросы не отвечал. И тогда озверевшие изверги прибили истекающего кровью солдата гвоздями к стене блиндажа, что и обнаружили ворвавшиеся в населенный пункт советские солдаты.

Этот дичайший случай был доведен до личного состава наших войск, что вызвало чувство ненависти к врагу.

Бригады 2-го гвардейского Тацинского корпуса (командир – генерал-майор А.С. Бурдейный) освободили Заозерье, вышли на Витебское шоссе южнее Клюковки, устремившись к железной дороге Орша – Лепель.

Стремясь отсечь отходящие к Орше севернее Днепра немецкие части, генерал Галицкий приказал командирам 16-й и 84-й гвардейских стрелковых дивизий нанести удар в южном направлении. И это было своевременное решение командарма-11. Как отмечал командующий 4-й полевой армией генерал Типпельскирх, после падения Орши половина сил его войск так и осталась за Днепром^[53], подвергнувшись уничтожению и пленению.

Успешно действовали и дивизии усиленного правофлангового 16-го гвардейского стрелкового корпуса, прорвавшись к исходу дня на рубеж Моньково, Межево. Гвардейцы 31-й и 11-й дивизий с двух сторон обошли и уничтожили вражеский гарнизон, оборонявшийся в деревне Большое Бабино, продвинувшись западнее дороги Орша – Витебск. Прорыв немецкой обороны в полосе армии генерала Галицкого был полностью завершен, в боевых порядках войск 4-й германской полевой армии в нескольких местах образовались большие бреши.

Успеха добились и войска 31-й армии, действовавшие на оршанском направлении. Для усиления натиска на противника командир 71-го стрелкового корпуса генерал Кошевой ввел в сражение резервную 192-ю стрелковую дивизию. Перейдя на преследование начавшего отходить врага, части корпуса к исходу дня продвинулись на 12–15 км, выйдя западней дороги Дубровно – Осинстрой и освободив 17 населенных пунктов. А вот Дубровно, через которое проходила прямая дорога на Оршу и которое атаковали части 220-й стрелковой дивизии, пока взять не удалось.

Противник (35-я мд, части 260-й пд) начал отход на рубеж реки Крапивенка и перед левым крылом армии генерала Глаголева. Перейдя на преследование, части 352-й и 174-й стрелковых дивизий к исходу дня продвинулись до рубежа восточнее населенных пунктов Крапивна, Чубаково.

В ночь на 26 июня передовые подразделения армии продолжали тревожить противника, внимательно отслеживая его действия. Поэтому вновь начавшийся ночью отход вражеских частей был замечен своевременно, соединения первого эшелона 31-й армии немедленно перешли на преследование. Разгромив оставленные для прикрытия арьергарды противника, наши части продолжали продвигаться к Орше.

Учитывая сложившуюся благоприятную обстановку, командующий фронтом генерал Черняховский решил силами двух стрелковых корпусов 11-й армии продолжать преследование отходящего противника в западном направлении, а дивизиями 36-го гвардейского стрелкового корпуса во взаимодействии с соединениями 31-й армии овладеть Оршей.

Значительная роль в разгроме оршанской группировки противника отводилась и танковому корпусу генерала Бурдейного, которому было приказано к утру 26 июня сосредоточиться в районе Стайки, Межево и, продвинувшись до реки Ардов, нанести удар в южном направлении, перерезав пути отхода врагу на запад и юго-запад.

Продолжали успешные наступательные действия и соединения 5-й армии 3-го Белорусского фронта, левый фланг которых обеспечивали батальоны 152-го укрепрайона. Тесно взаимодействуя с введенной в прорыв конно-механизированной группой генерала Осликовского, дивизии 72-го и 65-го стрелковых корпусов 25 июня прорвались на рубеж Лугиновичи, оз. Березовское, Алексиничи, продвинувшись в западном направлении на 20 км и овладев населенным пунктом Сенно.

Тяжело дался нашим частям этот населенный пункт. И хотя оборону в нем держал только вражеский батальон пехоты, усиленный тремя штурмовыми орудиями, двумя танками и небольшим количеством орудий и минометов, подойти к Сенно можно было только по дорогам, так как заболоченная местность затрудняла обходной маневр. И все же подразделениям 9-й танковой и 8-й мотострелковой бригад удалось с помощью проводников выйти на тылы вражеского гарнизона и вместе с частями 5-й армии атаковать его с трех сторон. После непродолжительного, но ожесточенного боя враг был уничтожен, дорога на запад была открыта. На поле боя были обнаружены трупы 400 немецких солдат и офицеров, 26 человек были взяты в плен^[54].

К этому времени части 6-й гвардейской и 32-й кавалерийских дивизий с боями вышли в районы Алексеничи и Вейно.

Конно-механизированная группа, получив приказ штаба 3-го Белорусского фронта, продолжала продвигаться в общем направлении на Плещеницы, оторвавшись от стрелковых частей армии генерала Крылова на 20–30 км и выйдя к исходу дня в районы Уздорожники, Комарово, Бронислав, в нескольких местах перерезав железную дорогу Орша – Лепель западнее Сенно. Часть ее сил была направлена для содействия войскам 1-го Прибалтийского фронта в овладении Лепелем.

Успешно действовала и подвижная группа 49-й армии 2-го Белорусского фронта, которая после форсирования реки Бася к исходу 25 июня продвинулась на 25 км, выйдя к очередной водной преграде – реке Реста. А частям 290-й стрелковой дивизии удалось форсировать реку и завязать бои за населенные пункты Хорошки и Сухари.

Преследуя отходившего противника, в наступление перешли и правофланговые части 50-й армии (командующий – генерал-лейтенант И.В. Болдин), которые, взаимодействуя с соседями, овладели городом Чаусы и тоже вышли к реке Реста. Благодарность Родины и Сталина последовала незамедлительно.

ПРИКАЗ

ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО № 117

Генерал-полковнику Захарову

Войска 2-го Белорусского фронта, форсировав реку Проня западнее города Мстиславль, при поддержке мощных ударов артиллерии и авиации прорвали сильно укрепленную оборону немцев, прикрывающую могилевское направление, на участке протяжением 45 километров и за три дня наступательных боев продвинулись вперед до 30 километров, расширив прорыв до 75 километров по фронту.

В ходе наступления войска фронта заняли районный центр Могилевской области – город Чаусы и освободили более 200 других населенных пунктов, среди которых Черневка, Ждановичи, Хоньковичи, Будино, Васильковичи, Темревичи и Бординичи…

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. Сталин

25 июня 1944 года.

Это, конечно, давалось воинам Красной Армии с большим трудом и значительными потерями. Противник, используя пересеченную местность, многочисленные лесные массивы и большое количество водных преград, пытался задержать дальнейшее продвижение советских войск, но сдержать их натиск было уже невозможно. Войска генералов Баграмяна, Черняховского, Захарова и Рокоссовского 26 июня продолжали кромсать оборону группы армий «Центр», преследуя ее отходящие полуразгромленные соединения.

Уже упомянутый Курт Типпельскирх отмечал: «События 26 июня еще глубже вскрыли размеры катастрофы, грозившей 9-й и 4-й армиям. Удар 1-го Белорусского фронта западнее Бобруйска грозил перерезать идущие в западном направлении коммуникации 9-й армии и в сочетании с неудержимым прорывом на ее северном фланге привести к окружению этой армии, 4-я армия пока имела возможность беспрепятственно отойти своим южным флангом за Днепр. Противник рвался к Могилеву, между Могилевом и Оршей он переправился через Днепр одновременно с отступавшими частями армии; Орша была окружена с трех сторон, лишь в юго-западном направлении оставался пока свободным проход, к которому был оттеснен левый фланг армии. Коммуникации армии, проходившие через Могилев, Оршу, Борисов, оказались перехваченными, так как противник с севера перерезал минскую автостраду на участке Орша – Борисов.

Остатки разбитой 3-й танковой армии пытались задержать продвижение противника юго-восточнее Полоцка у Западной Двины. Между смежными флангами 4-й полевой и 3-й танковой армий была пробита 90-км брешь, в которую вошли подвижные соединения русских по обе стороны Сенно.

В этой отчаянной обстановке, когда каждый солдат должен быть на учете, чтобы попытаться позже восстановить разорванный фронт, Гитлер, несмотря на все возражения, еще раз приказал удерживать Бобруйск, Могилев и Оршу в качестве «крепостей», оставив в каждом из них по одной дивизии»^[55].

Но выполнить этот приказ фюрера было уже невозможно. Командование наших фронтов продолжало наращивать удары, вводя в многочисленные бреши в обороне врага свежие силы.

Наступило это время и для 5-й танковой армии маршала Ротмистрова, насчитывавшей 524 танка и самоходных артиллерийских установок (танки Т-34, Т-70, ИС-1, КВ, самоходки СУ-122 и СУ-152). Рубеж ее ввода в сражение находился в 32–35 км от бывшего переднего края обороны немецких войск и достигал по фронту 12 км.

Танковая армия получила задачу стремительно продвинуться через Толочин к Борисову и овладеть переправами через Березину. Ее оба фланги уже были надежно обеспечены с двух сторон: справа действовала конно-механизированная группа генерала Осликовского, слева оборону врага кромсали бригады 2-го гвардейского танкового корпуса генерала Бурдейного.

Командарм танковой армии принял решение действовать в одноэшелонном построении боевых порядков: справа 29-й танковый корпус (командир – генерал-майор Е.И. Фоминых), наносивший удар в направлении Обольцы, Обчуга, Кострица; слева – 3-й гвардейский танковый корпус (командир – генерал-майор И.А. Вовченко), наступавший на Смоляны, Толочин, Бобр. Во втором эшелоне армии следовал 1-й гвардейский мотоциклетный полк.

Перед подвижными соединениями были поставлены следующие задачи: 3-му гвардейскому танковому корпусу к исходу первого дня операции овладеть Ново-Борисовом, 29-му танковому корпусу к исходу 26 июня занять Старо-Борисов и переправы на Березине^[56].

В 4 часа утра 26 июня танковые корпуса, пройдя через боевые порядки частей 65-го стрелкового корпуса, двинулись на выполнение поставленной перед ними задачи. На направлении главного удара армии маршала Ротмистрова действовал 3-й гвардейский Котельнический танковый корпус^[57], насчитывавший 247 танков и самоходных орудий, свыше 100 бронемашин и бронетранспортеров, около 300 орудий и минометов.

В его первом эшелоне двигались 18-я гвардейская танковая и 2-я гвардейская мотострелковая бригады, 376-й гвардейский (без одной батареи) и 1496-й самоходные артиллерийские полки, 266-й минометный полк. Во втором эшелоне следовали 3-я гвардейская танковая бригада, 749-й истребительно-противотанковый и 324-й гвардейский минометный дивизионы.

Впереди главных сил корпуса двигалась усиленная разведывательным и саперным батальонами 19-я танковая бригада и 1436-й самоходно-артиллерийский полк. Пройдя боевые порядки стрелков, передовой отряд с ходу атаковал оборону частей 256-й пехотной дивизии на рубеже Бронислава, Хадосы, прорвал ее и, не ввязываясь в затяжные бои и обходя встречающиеся вражеские узлы сопротивления, продолжал движение.

Вслед за передовым отрядом в образовавшемся коридоре в обороне вражеских частей в колоннах двигались главные силы танкового корпуса. Поддержку танкистам оказывали части 1-й гвардейской Сталинградской штурмовой дивизии, которые группами по 6–8 самолетов наносили удары по обнаруженному врагу, расчищая дальнейший маршрут следования колонн.

Передовой отряд прошел Смоляны и, громя по пути небольшие подразделения немцев, к 14 часам вышел в район Озерцы (около 4 км восточнее Толочина), где вступил в бои с подразделениями 286-й охранной дивизии. С ходу овладеть этим населенным пунктом танкистам не получилось, пришлось развернуть главные силы корпуса.

Комкор генерал Вовченко принял решение атаковать оборону противника с двух сторон: 19-й танковой и 2-й мотострелковой бригадами нанести удар с фронта, а батальонами 3-й танковой бригады обойти вражеские позиции с севера, отрезав противнику пути отхода на запад. А пока по вызову танкистов по врагу нанесли удар штурмовики, после которых в дело вступила артиллерия. После таких мощных ударов авиации и артиллерии, предпринятого танкистами обходного маневра, противник начал отход с занимаемых позиций.

Преследуя врага, наши бригады во второй половине дня ворвались в Толочин, вынудив противника начать отход на следующий оборонительный рубеж. Шоссейная и железная дорога Орша – Борисов на этом участке оказалась в наших руках, что нарушило коммуникации вражеской группировки, оборонявшейся в районе Орши. Передовой отряд корпуса продвинулся к населенному пункту Романовка, что находится в 10 км западнее Толочина.

В это время 18-я гвардейская танковая бригада под командованием подполковника В.И. Есипенко успешно атаковала противника в Коханово, где на железнодорожной станции захватила четыре эшелона с различными воинскими грузами. Заняв этот крупный населенный пункт, бригада вышла на ближние тылы оршанской группировки противника, перерезав ей пути отхода на запад.

Несмотря на многочисленные контратаки противника, воины бригады удержали свои позиции, оказав значительное влияние на ход боевых действий частей 11-й гвардейской армии в овладении Оршей.

Бригады 29-го танкового корпуса^[58] к исходу 26 июня заняли Обольцы, выдвинув передовой отряд через Толочин в район Обчуга.

Для обеспечения левого фланга танковой армии от возможных ударов противника маршал Ротмистров направил 1-й гвардейский мотоциклетный полк в направлении н.п. Круглое и Чернявка.

Командующий группой армий «Центр», опасаясь глубокого прорыва танковой армии на коммуникации войск генерала Типпельскирха, спешно направил к населенному пункту Крупки 5-ю танковую дивизию, насчитывавшую 129 танков (9 тяжелых) и свыше 100 бронетранспортеров с пехотой. Дивизии предписывалось совместно с частями 286-й охранной дивизии занять оборону на водном рубеже реки Бобр в полосе Игрушки, Крупки и остановить прорыв русских танков к Борисову.

А пока на боевые порядки армии маршала Ротмистрова была брошена авиация 6-го воздушного флота. И хотя в интересах танкистов действовали четыре авиационных корпуса (бомбардировочный, штурмовой и два истребительных), избежать потерь им не удалось.

Успешно действовали бригады 2-го гвардейского танкового корпуса, атаковавшие противника в направлении Староселье, выходя на тылы оршанской группировки войск генерала Типпельскирха. Танкисты рассекали на части вражескую оборону, оставляя позади себя полуразгромленные части противника, его обойденные опорные пункты и узлы сопротивления, предоставляя право их уничтожения следующим за ними стрелковым частям 3-го Белорусского фронта и штурмовой авиации.

Ведя бои с отходившими частями немцев, продолжала продвигаться к реке Березина и конно-механизированная группа генерала Осликовского. Бригады 3-го механизированного корпуса выбили немцев из деревни Черея, а дивизии 3-го кавалерийского корпуса вели бои в районах Обольцы, продолжая продвижение передовыми отрядами в направлении Гусинец и Обчуга.

По радиосвязи генералу Осликовскому было приказано выйти корпусами группы к реке Березина в районе Брод, Кричин, Студенка, захватив и удержав плацдармы на ее западном берегу. 7-я гвардейская механизированная бригада получила приказ оказать помощь войскам 5-й армии в овладении Лепелем.

И как отмечал английский военный историк Б. Лиддел Гарт, «благодаря возросшей мобильности своих войск русские получили возможность вести наступательные действия на таком обширном пространстве, что все попытки немцев сдержать их натиск оказались безуспешными»^[59].

Успешно продолжали развиваться события и в полосе действий войск правого крыла 1-го Белорусского фронта, где бригады 1-го гвардейского танкового корпуса генерала Панова, оторвавшись от пехоты, вышли в район юго-западнее Бобруйска (Брожа и Глебова Рудня), отрезав пути отхода в этом направлении гарнизону города. К исходу дня бригады танкистов, продвинувшись еще на несколько километров, начали охватывать бобруйскую группировку 9-й полевой армии и с северо-запада, отрезая ей пути отхода и в этом направлении.

Теперь необходимо было быстро перебросить к месту наметившегося окружения стрелковые и артиллерийские части и надежно блокировать, а затем и разгромить окруженного врага. Это задание было поручено частям 354-й и 356-й стрелковых дивизий, которые на автомашинах были спешно направлены в этот район, значительно укрепив нашу оборону.

Обстановка для отходящих войск 9-й полевой армии еще более ухудшилась после ввода в сражение главных сил 9-го танкового корпуса генерала Бахарова^[60] (251 танк и САУ). Его бригады, войдя в прорыв с рубежа реки Добрица, начали стремительно продвигаться с востока к Бобруйску по двум направлениям, опережая и громя отходящие к нему колонны войск 35-го армейского корпуса.

При поддержке авиации танкисты заняли Старицы и к исходу дня прорвались в район Титовки, перехватив к утру 27 июня дороги Рогачев – Бобруйск и Могилев – Бобруйск, создав угрозу смежным флангам 9-й и 4-й полевых армий. Были отрезаны и рокадные пути отхода частей 35-го армейского корпуса к реке Березина и занятие ими обороны по водному рубежу. А вот мост через Березину в районе Бобруйска захватить не удалось, он был накануне разрушен действиями нашей авиации.

Ввод в сражение на разных участках подвижных соединений значительно повысил темпы наступления стрелковых войск всех фронтов, непрерывно поддерживаемых авиацией.

Части 65-й армии, продвигаясь вслед за танкистами генерала Панова, перехватили все дороги, ведущие от Бобруйска на юго-запад. Таким образом, реальная угроза окружения нависла и над войсками 9-й полевой армии, командующий которой совершал одну за другой непростительные ошибки. Имея в подчинении сильную 20-ю танковую дивизию, он никак не мог решить, на каком направлении действий подвижных войск 1-го Белорусского фронта ввести ее в бой, начав растаскивать ее по частям. Один танковый батальон, имевший на вооружении около 100 танков Т-IV, был направлен для ликвидации прорыва на рогачевском направлении, но вскоре получил команду на следование в другой район.

С большим запозданием в стане германского командования было определено, что основная угроза в первую очередь исходит от бригад Донского танкового корпуса, продвигавшихся к рокадной дороге Бобруйск – Минск. Поэтому и танковые части немцев срочно передислоцировались для прикрытия этого направления, но для этого было необходимо какое-то время, которое уже не давала быстро меняющаяся обстановка на фронте.

Командир немецкого танкового батальона майор Шульце в своем дневнике с горечью отмечал: «Пока мы разъезжали с севера на юг, русские подавили узлы сопротивления и захватили оборонительные рубежи наших пехотных дивизий. На протяжении всего пути я встречал лишь отступающие немецкие части»^[61].

Обеспечивая левый фланг далеко прорвавшегося 1-го гвардейского танкового корпуса, конно-механизированная группа генерала Плиева к 15 часам вышла к реке Птичь, захватив плацдарм в районе Подлужья. К исходу дня через реку переправились и главные силы 1-го механизированного корпуса, имея на флангах кавалерийские дивизии.

КМГ получила задачу провести рейды по тылам противника, громя его гарнизоны в городах и населенных пунктах, захватывая и удерживая до подхода главных сил фронта удобные для создания вражеской обороны рубежи, узлы дорог и опорные пункты.

Используя успех конно-механизированной группы, наступавшие за ней передовые части 28-й армии тоже прорвались к реке Птичь, форсировав ее на правом фланге.

Тяжелые бои продолжались под Паричами, где противник продолжал оказывать ожесточенное сопротивление продвигавшимся к Бобруйску частям 105-го стрелкового корпуса. И вновь генерал Батов решил привлечь к боевым действиям корабли Днепровской военной флотилии, которым поручалось прорваться вверх по реке Березина, уничтожая своим огнем наводящиеся вражеские переправы и уничтожая опорные пункты противника в прибрежных районах.

И утром бронекатера 1-й бригады начали свой прорыв к Паричам, оказывая огневое воздействие на противника и помогая дальнейшему продвижению стрелковых подразделений 105-го и соседнего 53-го стрелкового корпуса 48-й армии, ведущего наступление по левому берегу Березины. К 9.00 наши части прорвались на рубеж Добровольща, Скалка, Козловка, вновь встретив упорное сопротивление подразделений 36-й и 45-й пехотных дивизий. Своими контратаками юго-западнее и западнее Паричей противник стремился стабилизировать обстановку в этом районе и сохранить переправу через реку Березина, связывающую его войска на обоих берегах и позволявшую маневрировать резервами.

Требовалось срочно уничтожить эту переправу. Эта задача была поручена морякам 2-го гвардейского дивизиона бронекатеров под командованием капитана 3 ранга А.И. Пескова. Несмотря на сильное огневое противодействие противника, маленькие бронекатера небольшими группами прорывались в район переправы, обстреливали ее и быстро отходили обратно. Это продолжалось в течение нескольких часов, в результате чего переправа немцев через реку была сорвана.

Части 65-й армии, перейдя в решительное наступление с трех сторон, при активной поддержке авиации и артиллерии, в том числе и гвардейских минометов, овладели Паричами – важным опорным пунктом обороны противника на пути к Бобруйску. Только небольшой части паричского гарнизона удалось прорваться на левый берег Березины, где они в следующие дни были уничтожены и пленены в образовавшемся Бобруйском котле.

75-я гвардейская и 193-я стрелковые дивизии корпуса генерала Алексеева продолжали продвигаться к Бобруйску по правому, а 96-я стрелковая дивизия по левому берегу Березины, все теснее сжимая с юга образовывающееся кольцо окружения немецких частей.

Стремительно, вслед за танкистами генерала Бахарова, продвигались к Бобруйску и стрелковые части 3-й армии генерала Горбатова. Ее ударная группировка, находившаяся на западном берегу реки Добрица, продолжала на широком фронте преследовать врага по рокадным и проселочным дорогам. Впереди каждой дивизии продвигались усиленные танками НПП и артиллерией передовые отряды, устремившиеся к дороге Могилев – Бобруйск.

Поспешно отходил противник и перед боевыми порядками правофлангового 80-го стрелкового корпуса, который своими флангами продвинулся за день на 10–20 км, выйдя к населенным пунктам Немки, Кобылянка, Городец. И тогда командарм-3 генерал Горбатов для усиления натиска на отходящего противника принял решение ввести в сражение резервный 40-й стрелковый корпус, который находился в междуречье Днепра и Друти, для отражения возможного удара по правому флангу армии. Но немцам сейчас было не до таких контрударов.

Наступление советских войск продолжалось!

Тесно взаимодействуя между собой, быстро продвигались к реке Ола части 108-й стрелковой и 120-й гвардейской дивизий корпуса генерала Урбановича, стремясь с ходу захватить переправы. И хотя немецкие саперы успели взорвать мост в районе Павлович, передовые отряды дивизии генерала Теремова на подручных средствах форсировали реку и продвинулись к Шпиливщизне, завязав бои за этот населенный пункт.

К этому времени авангардные полки 42-го стрелкового корпуса (48-я армия) вышли на рубеж реки Добысна, приступив к мероприятиям по ее форсированию и подтягивая приотставшую артиллерию. Особенно сильное сопротивление противник оказал на рокадной дороге в районе населенного пункта Дворец, приостановив выход к реке передовых отрядов 399-й стрелковой дивизии.

И тогда комкор-41 генерал Урбанович решил оказать помощь соседям, направив в обход вражеской группировки полк 269-й стрелковой дивизии. Форсировав реку Добысну, его батальоны в ночь на 27 июня обошли вражеский опорный пункт, вынудив его гарнизон начать немедленный отход. Это повлияло и на сопротивление врага и перед другими правофланговыми частями 48-й армии, которые ночью приступили к форсированию реки на широком фронте.

К исходу 26 июня батальоны 115-го укрепленного района полковника А.Н. Волкова освободили и Жлобин.

В это время войска генералов Баграмяна и Черняховского продолжали своими главными силами развивать наступление на лепельском и борисовском направлениях, частью сил ликвидируя окруженные группировки 3-й танковой армии противника в районе Витебска.

Вот что докладывал в Ставку ВГК о боевых действиях двух фронтов за 26 июня маршал Василевский^[62]:

МОСКВА. Тов. СТАЛИНУ.

Действия войск Баграмяна и Черняховского за 26.6 развивались строго по плану четвертого дня операции. В результате чего войска фронтов вышли на фронте Баграмяна – пехота 6-й гв. и 43-й армий на линию иск. Ровное, восточный берег урочища Хороший Остров, Маевка, Оболь, Репинщина на зап. берегу р. Зап. Двина, м. Бочейково, вост. берег р. Уллы, продвинувшись за день от 5 до 25 км.

Пехота 5, 11-й гв. и 31-й армий Черняховского к тому же времени вышли на фронт Бол. Ведрень, Трухановичи, Каменьщина, Будна, Тихоны, Застенок, Вязьмичи и к 5.30 27.6 полностью очистили железнодорожный узел и город Оршу.

Подвижные части фронтов к тому же времени находились:

1-й тк на фронте Баграмяна в движении от Бочейково на м. Камень, имея задачей к исходу 27.6 выйти в район м. Ушачи;

на фронте Черняховского – 3-й гв. мк, удерживая м. Черея, – в движении на м. Лукомль и далее на Лепель;

3-й гв. кк к утру 27.6 главными силами вышел на фронт м. Черея, Обчуга, имея дальнейшей задачей движение на м. Холопеничи.

Армия Ротмистрова главными силами 3-го гв. тк ночевала в районе Толочин, а сильными передовыми отрядами корпуса к утру 27 июня вела бои за Крупки, 29-й тк – в движении через Обчуга на Бобр.

2-й тк Бурдейного, обойдя Оршу с запада, к утру 27 июня вел бои за Староселье.

В течение 27 июня войска фронтов продолжали выполнение задач по утвержденному Вами плану…

Это только краткое изложение свершившихся фактов, за которыми стоят героические действия советских воинов, подразделений, частей и соединений за 26 июня 1944 года.

В результате стремительных действий и глубокого прорыва КМГ генерала Осликовского, бригад 5-й гвардейской танковой армии, 2-го гвардейского танкового корпуса на стыке войск 3-й танковой и 4-й полевой армий образовался разрыв, достигавший по фронту около 90 км.

Преследуя отходящего противника и ведя бои с его разрозненными частями и подразделениями, соединения 11-й гвардейской армии освободили Стайки, Юрцево, Смольяны, перерезав железную дорогу Орша – Лепель, шоссейную и железнодорожную магистрали Орша – Борисов.

Части 36-го гвардейского стрелкового корпуса, форсировав реку Поганица, начали выходить к Орше с севера, а к ее западным окраинам подходили отряды 25-й гвардейской танковой бригады Тацинского корпуса, выделенные для помощи стрелковым частям в овладении городом.

В это время две дивизии 71-го стрелкового корпуса 31-й армии, действовавшие по правому берегу Днепра, 26 июня прорвались к реке Оршица северо-восточнее Орши, приступив с боями к ее форсированию. Здесь отличилось подразделение 222-го саперного батальона под командованием старшего сержанта Н.М. Лазькова, которое командир 88-й стрелковой дивизии направил для захвата моста через речку. И воины успешно справились с поставленной задачей, захватив и удержав мост до подхода главных сил дивизии, которые сразу устремились к Орше.

Для усиления натиска и обхода оршанской группировки противника с северного направления генерал Глаголев направил сюда и находившуюся в его резерве 173-ю стрелковую дивизию.

Южнее Орши к Днепру, освободив Дубровно, к этому времени выходили и дивизии 36-го и 113-го стрелкового корпусов. Успешно действовала группа воинов 381-го саперного батальона под командованием сержанта Е.А. Макеева, которая обезвредила вражеских саперов и сохранила целым железнодорожный мост через Днепр, по которому без промедления на правый берег реки начали переправу части 220-й стрелковой дивизии полковника Полевика.

Командарм-31 для воспрещения занятия противником обороны на реке Крапивенка приказал выведенной после боев за Дубровно в резерв 331-й стрелковой дивизии (командир – генерал-майор П.Ф. Берестов) нанести удар в южном направлении и сорвать этот замысел. Переправившись к исходу дня на левый берег Днепра, части дивизии начали быстро продвигаться в южном направлении, вынудив подразделения 25-й моторизованной, 78-й штурмовой и 260-й пехотной дивизий отходить к переправам на Днепре в районе Копыся.

Ход боевых действий войск 31-й армии 23–27 июня 1944 г.

Оршанская группировка войск 4-й полевой армии попала в тяжелое положение, уже обойденная с трех сторон. С востока и севера на нее наступали соединения двух армий фронта генерала Черняховского, пути отхода на запад были перерезаны прорвавшимися к Коханово танковыми бригадами Тацинского корпуса. Только в юго-западном направлении оставался единственный проход, в который по всем ведущим туда дорогам и устремился поток машин и обозов тыловых подразделений, успевшими переправиться через Днепр остатками частей различных дивизий и корпусов. Уже не получая четких задач, отходившие части армии генерала Типпельскирха спешили оторваться от преследовавших их советских войск и отойти к переправам на реке Березина.

Для срыва этого намерения командующий 3-м Белорусским фронтом приказал командиру 2-го гвардейского танкового корпуса генералу Бурдейному повернуть бригады на запад и следовать в направлении Чернявка, захватив в этом районе переправы через Березину. К этому времени передовой отряд корпуса овладел Старосельем, отрезав пути отхода оршанской группировке противника в юго-западном направлении.

Да, исход боев за Оршу был уже понятен руководству фронта. В 18.30 после артиллерийской подготовки 16-я и 84-я дивизии 11-й гвардейской армии, части 192-й и 88-й стрелковых дивизий 31-й армии, батальоны 25-й и 213-й танковых бригад, 927-й и 959-й полки САУ пошли на штурм города, завязав уличные бои. И хотя противник силами 14-й пехотной дивизии, некоторых подразделений 286-й охранной дивизии, 752-м саперным батальоном при поддержке артиллерии и штурмовых орудий создал круговую оборону, несмотря на его сильное сопротивление, был обречен. Утром 27 июня были освобождены окраины, железнодорожная станция, центр города, а вскоре над Оршей взвилось красное знамя победы.

Родина высоко оценила боевые действия войск, участвовавших в освобождении Орши, присвоив 41-му соединению и части почетное наименование «Оршанские».

На правом фланге фронта генерала Черняховского войска 5-й армии весь день вели бои на рубеже оз. Березовское, западнее Янова, прорвавшись передовым отрядом на железную дорогу Лепель – Орша.

3-й гвардейский механизированный корпус генерала Обухова, несмотря на активные действия вражеской авиации и понесенные потери, освободил населенные пункты Черея, Обчуга и Бобр, продолжая вести бои по их удержанию с остатками 95-й и 299-й пехотных дивизий. По радиосвязи был получен новый приказ штаба фронта: двигаться в направлении Краснолуки, Волоки, Плещеницы с задачей выйти к реке Березина и форсировать ее не позднее 28 июня на участке Липск, Зембин, овладев районом Литвичи, Панов-Орлово, Дальковичи.

Для выполнения этого приказания комкор принял следующее решение: 9-й гвардейской мотострелковой и 35-й гвардейской танковой бригадам следовать параллельными колоннами из района Черея на Рудню и Слободу, а 8-ю гвардейскую мотострелковую бригаду, вышедшую к этому времени в район Бобра, повернуть в западном направлении для выхода на реку Березина.

В это время батальоны 7-й гвардейской мотострелковой бригады (командир – полковник М.И. Родионов), направленной для оказания помощи стрелковым частям в овладении Лепелем, выбили противника из Лукомля и деревни Плавники, продолжая выполнять поставленную перед ними задачу.

Успешно действовали и дивизии 3-го гвардейского кавалерийского корпуса, которые прорвали оборону противника в районе Янова, Узречье и, выйдя к реке Улла, форсировали ее в доступном для этого месте, указанном партизанами.

И на могилевском направлении войска 2-го Белорусского фронта, воспользовавшись успехами соседних фронтов, стали быстро продвигаться на запад, преследуя отходящего перед ними врага.

Ударная группировка 49-й армии утром 26 июня прорвала оборону противника на реке Реста и устремилась к Днепру, прикрываемая и поддерживаемая авиацией 4-й воздушной армии. При подходе к реке колонна двигавшегося в авангарде группы генерала Тюрина мотострелкового полка, усиленного танками НПП, попала под неожиданный артиллерийский обстрел противника, потеряв несколько танков и автомашин. Попытки обойти вражеские позиции не увенчались успехом. Место засады было выбрано грамотно, с учетом местности. С двух сторон от дороги находились минные поля и болото, на которых подорвалось и застряло несколько боевых машин.

И тогда на поле боя по рации была вызвана штурмовая авиация, которая нанесла несколько точных ударов по обнаруженной и отходящей к Могилеву колонне противника, которую и прикрывали вражеские артиллеристы. Видя, что их замысел не удался, артиллеристы снялись с позиций и начали поспешный отход, уже преследуемые танковым десантом ударной группы.

Это позволило частям ударной группы генерала Тюрина в ночь форсировать Днепр в районе Добрейки, захватив и удержав плацдарм до подхода главных сил 49-й армии, несмотря на сильные контратаки противника, стремившегося сбросить наши части в воду.

Неудержимо приближались к Днепру и другие армии фронта, овладевшие городом Горки, населенными пунктами Стан, Фащевка, Бель, Дубровка, Евдокимовичи и др. 50-я армия своим правым флангом вышла к населенному пункту Гребнево, а войска 33-й армии за день продвинулись на 30 км, выйдя к реке Бася.

Могилевская наступательная операция войск 2-го Белорусского фронта 23–28 июня 1944 г.

26 июня войсками 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов был полностью освобожден Витебск – важный стратегический узел обороны немцев на Западном направлении. Но вырвавшиеся из него германские части сосредоточились юго-западнее города, отказавшись капитулировать и сложить оружие. Продолжала бои и окруженная группировка противника в районе Островно, Дягелево, не теряя надежды прорваться на соединение к своим войскам.

Теперь предстояло уничтожить сопротивлявшегося врага. Ликвидация основной группировки противника была возложена на дивизии 5-го гвардейского и 84-го стрелкового корпусов армии генерала Людникова.

Но и действия окруженной группировки противника, которую возглавил командир 53-го армейского корпуса генерал от инфантерии Гельмут Гольвитцер, теперь носили организованный характер. Разбив свои части на три группы, немцы рано утром 26 июня при поддержке штурмовых орудий нанесли удар по неплотным боевым порядкам частей 17-й гвардейской стрелковой дивизии в направлениях Камары, Рудаковская, Стайки. Группа противника, наносившая удар в направлении Камары, была встречена сильным огнем артиллерийских подразделений и контратаками воинов 28-й гвардейской танковой бригады и, не добившись успеха, была вынуждена отойти в исходное положение.

Другие две группы, понеся в бою значительные потери, сумели прорваться через боевые порядки 48-го стрелкового полка и отойти в лесные массивы восточнее и западнее озера Мошно, где сосредоточилось около 5000 германских солдат и офицеров.

Одновременно попытку прорыва из района Островно предприняли и части окруженной здесь группировки германских войск. Нанеся удар по обороне частей 19-й гвардейской стрелковой дивизии, отдельным подразделениям и группам 4-й авиаполевой дивизии с 14 танками удалось прорваться и отойти в район Толстюки.

Обстановка в полосе действий войск 39-й армии 26–27 июня 1944 г.

К местам нового сосредоточения прорвавшегося противника были срочно направлены дополнительные силы 5-й и 39-й армий, которые и блокировали со всех сторон вражеские группировки в трех изолированных друг от друга районах. В это время части 179-й и 156-й стрелковых дивизий, развернутые фронтом на восток, перехватывали и уничтожали группы противника, прорвавшиеся из района Дягелево, Островно, Дорогокупово, стремившиеся вырваться из окружения в южном и юго-западном направлениях.

В результате двухдневных ожесточенных боев враг (4-я и 6-я апд, 197, 206 и 246-я пд), отклонивший предъявленный ультиматум о капитуляции, был разгромлен и частью пленен. На полях прошедших боев осталась многочисленная разбитая и брошенная исправная боевая техника врага.

Всего войска 39-й и 43-й армий взяли в плен свыше 10 000 солдат и офицеров, 4 генералов, в том числе командира 53-го армейского корпуса Гольвитцера и его штаб, захватили большие военные трофеи. По подсчетам штабов, только армия генерала Белобородова захватила у противника в ходе боев за Витебск 310 орудий и минометов различных калибров. Но и наши потери в боях за Витебск были значительны^[63].

До 29 июня специально выделенные отряды прочесывали лесные массивы, закончив ликвидацию разрозненных групп противника, скрывавшихся в районах Андронов Остров, Верховье и озер Жеринское, Сенно и Стержень.

Некоторым гитлеровским воякам удалось избежать участи плена. Сумевшие избежать разгрома их отдельные подразделения и группы стремились по проселочным дорогам пробиться к Лепелю и Полоцку, нападая по пути на тылы наших частей, сами попадая под удары войск и партизан Белоруссии. Так, большая группа солдат и офицеров 6-й авиаполевой дивизии, вырвавшихся из окружения под Витебском, была разгромлена в районе Бегомля партизанами бригады «Железняк». Некоторые группы врага были уничтожены и пленены партизанами отрядов под командованием комбрига В.П. Комлева и Ф.Ф. Дубровского, организовавших заслоны на рубеже Чашники, оз. Лукомльское.

Участь уцелевших солдат и офицеров вермахта уже тоже была определена военной историей.

Войска 1-го Прибалтийского фронта, удержав и расширив захваченные на Западной Двине плацдармы и переправив на них главные силы, 26 июня продолжали развивать успешное наступление в направлении Лепель и Ушачи.

306-я стрелковая дивизия, взаимодействуя с частями соседней армии генерала Чистякова, освободила Бешенковичи. Полки 357-й стрелковой дивизии к исходу дня овладели рубежом Наддача, Большой Ведрень. 270-я стрелковая дивизия форсировала реку Улла, освободив и одноименный населенный пункт.

47-я гвардейская стрелковая дивизия выбила противника со станции Оболь, а гвардейцы 90-й дивизии овладели одноименным населенным пунктом.

Для недопущения создания противником обороны в районе Лепеля в 43-й армии была образована подвижная группа под командованием полковника Меньшова, в которую вошли 10-я и 39-я гвардейские танковые бригады, два самоходно-артиллерийских и один истребительно-противотанковый полки, стрелковые и саперные подразделения, которые ускоренным маршем двинулись на выполнение поставленной им задачи.

Успешному продвижению армий и фронтов в значительной степени содействовали в эти дни военно-воздушные силы фронтов и авиация дальнего действия. Авиационные соединения и части воздушных армий, прочно удерживая господство в воздухе, бомбоштурмовыми ударами поддерживали наступающие подвижные группировки, помогая им отражать контратаки противника и удерживать захваченные рубежи и плацдармы, обеспечивали наземным войскам выполнение всех поставленных перед ними задач.

Группы штурмовиков и бомбардировщиков, непрерывно сменяя друг друга в воздухе, препятствовали организованному отходу войск группы армий «Центр» и занятие ими подготовленных рубежей обороны по рекам Западная Двина, Днепр, Друть, Березина и Птичь, наносили удары по окруженным группировкам германских частей, нанося им значительный урон в живой силе и технике.

И как отмечал уже упомянутый Типпельскирх, «непрерывные налеты авиации противника причиняли тяжелые потери (в частности, погибли два командира корпусов и один командир дивизии), а также вызывали бесконечные заторы среди отступавших колонн. Русские штурмовики то и дело разрушали мост у Березино, после чего на восточном берегу всякий раз образовывались огромные скопления машин… Лишь в некоторых случаях и на непродолжительное время немецким истребителям удавалось очистить небо от авиации противника»^[64].

В связи с повысившейся активностью немецкой авиации командованием фронтов и воздушных армий был организован и проведен ряд систематических бомбоштурмовых ударов по выявленным аэродромам 6-го воздушного флота противника.

Все это время авиация дальнего действия бомбила укрепленные районы противника в районах Полоцка, Борисова, Лунинца, Осипович, Пинска, аэродромы и железнодорожные станции Лошица, Мачулищи, Балбасово, Зубово, Барановичи, Бобруйск, Докудово, Белосток, вела борьбу с перебрасываемыми оперативными резервами, обеспечивала снабжение продвигавшихся на восток ударных групп фронтов боеприпасами, ГСМ и продовольствием. Но действуя только в короткое ночное время, авиация АДД полностью сорвать железнодорожные перевозки противника так и не смогла. Вражеские инженерные части быстро восстанавливали причиненные железным дорогам разрушения и вновь возобновляли по ним интенсивное движение.

Боевые действия военно-воздушных сил в операции «Багратион»

В небе Белоруссии укрепилось и фронтовое содружество советских и французских летчиков полка «Нормандия – Неман», продолжающееся и по сей день.

Английский историк Алан Кларк, анализируя причины поражений войск группы армий «Центр» в Белоруссии, отмечал: «Новым важным фактором – помимо значительного численного перевеса и первоклассного технического оснащения советских сухопутных войск – было, прежде всего, появление многочисленной и высококачественной советской авиации, что привело к коренному сдвигу в соотношении сил. Завоевание русскими господства в воздухе явилось, пожалуй, самым неприятным сюрпризом для немецких войск на Востоке. Многолетнему превосходству немцев в воздухе над полями сражений внезапно пришел конец…

В борьбе за господство в воздухе немцы потерпели сокрушительное поражение. Немецкие войска в решающий момент оказались незащищенными против оружия, имеющего исключительно важное значение в современной войне. Советские Военно-воздушные силы стали хозяевами неба, и это было ключевым фактором в катастрофическом разгроме группы армий «Центр»^[65].

Но война еще продолжалась. До победного мая 1945 года было еще так далеко, но небо над Москвой почти ежедневно озарялось праздничными салютами, ознаменуя освобождение еще одного города Белоруссии.

Сплошной линии фронта в Белоруссии уже не существовало. Были разгромлены витебская и оршанская группировки противника, угроза уничтожения нависла и над войсками 4-й и 9-й полевых армий, продолжавших сражаться в районах Могилева и Бобруйска. Командование группы армий «Центр» пыталось силами остатков отошедших пехотных дивизий, охранными частями, маршевыми, саперными и строительными батальонами создать новый фронт по реке Березина, рассчитывая, что сюда сумеют отойти и войска генералов Типпельскирха и Формана. Чтобы обеспечить этот отход и задержать дальнейшее продвижение к Борисову подвижных соединений русских, в район Крупок, как уже говорилось выше, была направлена и 5-я танковая дивизия.

Но обстановка под Бобруйском, в полосе обороны 9-й полевой армии, ухудшалась с каждым днем. В ночь на 27 июня бригады 1-го гвардейского танкового корпуса генерала Панова, оторвавшись от пехоты, продвинулись еще на 8—10 км. Гвардейцы 1-й мотострелковой бригады освободили Киселевичи, 16-й танковой бригады, после ожесточенного боя, овладели станцией Мирадино и деревней Сычково, охватив бобруйскую группировку противника с северо-западного направления.

По подсчету штабов бригад, танкисты в этом бою только в качестве трофеев захватили 11 орудий, 11 минометов, 4 бронемашины, 79 пулеметов, 128 автомашин, 120 мотоциклов, один самолет, 4 паровоза, 180 железнодорожных вагонов, 10 складов с боеприпасами, взяв пленными 196 солдат и офицеров^[66].

Пути отхода врагу в направлении Пуховичи и Осиповичи были перекрыты. Теперь оставалось полностью закрыть выход немцам из Бобруйска в северном направлении вдоль реки Березина. Здесь отличились подразделения капитанов Н.А. Изюмова и И.И. Голоколенко, которые атаковали противника и захватили мост у Шаткова, перекрыв для врага и этот путь отхода. Закрепившись на отвоеванных позициях, гвардейцы отразили многочисленные атаки противника до подхода главных сил 15-й танковой бригады.

В это время 9-й танковый корпус, прорвавшийся накануне в район Титовки (3 км восточнее Бобруйска), к утру 27 июня перехватил своими батальонами все дороги и переправы восточнее и северо-восточнее города, преградив пути отхода за Березину частям 9-й полевой армии. Но положение танкистов, державших оборону на широком фронте, было очень тяжелым.

Считая, что наиболее сильный удар противник предпримет с юго-восточного направления, комкор генерал Бахаров и прикрыл этот наиболее вероятный путь вражеского отхода своими главными силами, развернув их в 19-км полосе. К этому времени корпус имел 127 танков, 39 САУ, 35 орудий и 95 минометов, что позволило создать следующую оперативную плотность на каждый километр обороны: 0,3 батальона, 8–9 танков и САУ, 6–7 орудий и минометов.

В резерве командира корпуса находилась 23-я танковая бригада. Еще один танковый батальон (21 танк) в качестве заслона держал оборону в районе деревни Старцы.

Часть сил 95-й танковой бригады находилась севернее Бобруйска, где они вместе с танкистами генерала Панова замкнули кольцо вражеского окружения.

Таким образом, в районе Бобруйска образовались два кольца окружения: в один попали части 9-й полевой армии, находившиеся в самом городе, во втором, на левом берегу Березины, находились отошедшие от Рогачева и Жлобина дивизии 35-го армейского и 41-го танкового корпусов общей численностью около 40 000 человек. Вот этой второй группировке и не давали возможности переправиться через Березину либо продолжать отход в северном направлении к местечку Погорелому бригады 9-го танкового корпуса.

И вскоре воинам корпуса пришлось отражать все усиливающиеся удары немецких частей, непрерывно подходивших к Бобруйску с юго-запада, юга и востока. Танкистам, действующим без поддержки пехоты и артиллерии, с каждым разом все труднее и труднее удавалось отбрасывать наступавшего противника, введя в сражение и резервные силы. Но и командир 35-го армейского корпуса генерал-лейтенант барон фон Лютцов, принявший руководство над войсками в этом районе, имел строгий приказ командующего 9-й полевой армией сбить заслон и прорваться на север для соединения с войсками 4-й армии.

Для его выполнения генерал Лютцов во второй половине дня начал собирать из частей ударную группу пехоты, танков и штурмовых орудий, намереваясь таранным ударом пробить оборону 9-го танкового корпуса и вывести свои войска из кольца окружения. В сражении наступил тот момент, когда создалась реальная угроза прорыва противником обороны корпуса генерала Бахарова, о чем его штаб и доложил наверх.

Но и командование 1-го Белорусского фронта очень внимательно отслеживало всю складывающуюся обстановку в полосе действий войск. Большое сосредоточение сил противника вблизи дороги, идущей на Титовку, было своевременно обнаружено воздушными разведчиками, доложившими об этом по команде. Стало ясно, что немцы готовятся к прорыву. Стрелковые дивизии 3-й и 48-й армий, которые могли бы усилить оборону танкистов, не успевали подойти к началу вражеского наступления. Оставался один выход – бросить на готовящуюся к удару вражескую группировку авиацию. И эта задача штаба фронта была поставлена перед командующим 16-й воздушной армией.

Уточнив, где проходит линия соприкосновения наших частей с противником, генерал-полковник С.И. Руденко передал в авиационные соединения приказ о нанесении удара по колоннам и скоплению войск противника юго-восточнее и юго-западнее Титовки. К удару привлекались 3-й и 6-й бомбардировочные, 4-й штурмовой авиационные корпуса, 2-я гвардейская и 299-я штурмовые авиационные дивизии, действия которых прикрывались 6-м истребительным авиационным корпусом и 1-й гвардейской истребительной авиационной дивизией.

Помощь авиации пришла своевременно. В период с 19.15 до 21 часа авиационные части выполнили 523 самолето-вылета, сбросив на врага 159 тонн бомб и выпустив 3800 снарядов, нанеся значительный урон готовящейся наступать группировке противника. Наблюдавший этот разгром маршал Жуков позднее вспоминал: «Сотни бомбардировщиков 16-й армии С.И. Руденко, взаимодействуя с 48-й армией, наносили удар за ударом по группе противника. Горели сотни машин, танков, горюче-смазочные материалы. Все поле сражения было объято зловещими пожарами. А эшелоны наших бомбардировщиков делали все новые заходы, сбрасывая свой смертоносный груз на голову врага. Весь этот жуткий «хор» дополнялся артиллерийским огнем 48-й армии»^[67].

По заключению специально выделенной комиссии, проверившей результат ударов частей 16-й воздушной армии по группировке противника юго-восточней Бобруйска, потери немцев составили около 1000 человек, до 150 танков и штурмовых орудий, около 1000 орудий разного калибра, около 6000 автомашин и тягачей, 1500 лошадей и до 3000 повозок^[68].

Но это не остановило противника, который уже отдельными группами продолжал попытки вырваться из окружения. Сосредоточившись в районе Бабино, сводная группа пехоты и танков попыталась прорвать боевые порядки 108-й танковой бригады, действуя в западном направлении. Но противник сразу встретил сильный отпор бригады, построившей оборону в два эшелона. Потеряв в течение 30-минутного боя несколько десятков танков и автомашин с пехотой, враг отошел в исходное положение, отказавшись в дальнейшем от прорыва в этом направлении.

Новая попытка прорыва была предпринята в северном направлении. Потеснив державшие здесь оборону подразделения танкистов, противник прорвался на дорогу Старцы – Титовка. Генерал Бахаров немедленно ввел в бой батальоны резервной 23-й танковой бригады, которая во взаимодействии с мотострелками и восстановила утраченное положение.

С 20 часов оборону танкистов генерала Бахарова на рубеже Думановщина, Титовка усилили подошедшие в этот район стрелковые части 108-й стрелковой дивизии, которые сразу вступили в ожесточенные бои с группами противника, продолжавшими попытки выйти из окружения в северном направлении.

28 июня на кольцо вражеского окружения вышли и части 129-й стрелковой дивизии, которые за три дня выполнили 110-км марш, форсировали Березину и вошли в связь с войсками генерала Батова.

А танкисты генерала Бахарова, выполнив свою задачу под Бобруйском и сдав свой участок подходившим частям 41-го стрелкового корпуса, с 28 июня начали выводиться из боя, переправлялись через Березину и готовились наступать в направлении Пуховичи. С 18 часов и бригады 1-го гвардейского танкового корпуса начали передавать свои занимаемые позиции частям 105-го стрелкового корпуса, сосредотачиваясь в районе Сычково.

Танковые войска были необходимы для дальнейшего проведения наступательных операций 1-го Белорусского фронта. Но сразу вывести все танковые подразделения из боя было невозможно, так как они в это время вели тяжелые бои по разгрому пытающихся вырваться из кольца окружения группировок противника.

Вскоре к месту боевых действий вышли и другие стрелковые части 3-й и 48-й армий, которые 28–29 июня и довершили разгром уже понесшей большие потери вражеской группировки на левом берегу Березины, обнаружив среди убитых и начальника штаба 35-го армейского корпуса. Вот что написал о жестокости сражения на восточном берегу Березины в районе Бобруйска бывший командир 108-й стрелковой дивизии генерал Теремов: «Перед фронтом всех трех полков пространство на расстоянии полукилометра было завалено трупами… За два дня частями дивизии здесь было уничтожено больше четырех тысяч вражеских солдат и офицеров… Шоссе, ведущее в Рогачев, сколько видел глаз – все было завалено разбитой техникой, кюветы полны. На ленте шоссе, разрезавшей посеченной осколками лес, в два-три ряда нагромоздились изуродованные танки, самоходки, автомашины штабные и специальные… Боевая работа летчиков 16-й воздушной армии!»^[69].

За два дня боев в этом районе было уничтожено свыше 10 000 солдат и офицеров противника, в плен попало около 6000 человек, в качестве трофеев захвачено 432 орудия, 250 минометов, огромное количество стрелкового оружия^[70].

Не ушел от справедливого возмездия и командир 35-го армейского корпуса генерал Лютцов, боевая группа которого сумела вырваться из окружения, переправиться через Березину и выйти к поселку Октябрьский, выбив из него наше подразделение. Но вот дальнейшая попытка группы прорваться в северном направлении потерпела неудачу. Части 28-й армии 4 июля блокировали ее район расположения и в завязавшемся бою разгромили, взяв в плен 60 немецких офицеров и среди них генерала Лютцова.

С 27 июня начались бои и за сам Бобруйск. Не ожидая подхода стрелковых частей, генерал Панов главными силами 1-го гвардейского танкового корпуса во второй половине дня предпринял штурм города. Для возможного пресечения отхода его гарнизона в северо-западном направлении и подхода резервов со стороны Осипович комкор развернул на рубеже Шатково, Сычково 17-ю гвардейскую танковую бригаду, усиленную подразделениями самоходной артиллерии и истребительно-противотанковым полком. Гвардейцы 13-го мотоциклетного полка тем временем были направлены в разведку, а главные силы корпуса предприняли наступление на город.

Подразделения двух танковых и мотострелковой бригад с боями вышли к северо-западным и западным окраинам Бобруйска, стремясь прорваться к центру города. Но не тут-то было. Бобруйск был превращен немцами в сильный узел круговой обороны, который обороняли гарнизон города, части 41-го корпуса, батальоны 20-й танковой и 18-й зенитной дивизий, всего свыше 10 000 человек, постоянно пополнявшиеся сумевшими переправиться с восточного берега Березины солдатами и офицерами 9-й полевой армии.

Пулеметные огневые точки располагались в домах и подвалах, на улицах были возведены баррикады, установлены минные и проволочные заграждения, прикрываемые артиллерийскими орудиями, на перекрестках расположились танки и штурмовые орудия. Вот они и встретили сильным огнем наших танкистов, которые сразу стали нести значительные потери. Атака захлебнулась, так и не получив своего дальнейшего развития.

С утра 28 июня в ожесточенные бои за город включились и части подошедшего 105-го стрелкового коруса, тесня противника в центр города. К этому времени и переправившиеся через Березину части 217-й стрелковой дивизии ворвались на его восточную окраину, начав теснее сжимать кольцо вражеского окружения.

Наступление стрелков поддержали своим огнем бронекатера и полуглиссера Днепровской военной флотилии, обстреливая огневые точки противника, расположенные на южной окраине Бобруйска, срывая его переправу через Березину и высаживая свои десанты.

Понимая, что разгром в городе неизбежен, комендант Бобруйска генерал Гаман принял решение на прорыв. Оставив отряды прикрытия, значительная часть гарнизона вечером сосредоточилась в северной и северо-западной частях города и в ночь на 29 июня, после артиллерийско-минометного обстрела, двинулась на позиции 356-й стрелковой дивизии. В авангарде прорывающейся колонны двигались последние уцелевшие танки и штурмовые орудия. Завязался ожесточенный ночной бой, в котором обе стороны несли большие потери.

Но желание прорваться у немцев из кольца окружения было слишком велико, тем более что ими в некоторых местах обнаружился отвод с передовой танковых подразделений генерала Панова. И прорыв удался сводной группе коменданта города и командира 41-го танкового корпуса генерал-лейтенанта Гофмейстера, насчитывавшей около 5000 человек. Прорвавшись за кольцо окружения, группы двинулась в северо-западном направлении, стремясь укрыться в лесных массивах. Но далеко уйти удалось не всем: части 44-й гвардейской дивизии во встречном бою в районе Сычково ликвидировали группу генерала Гамана, взяв 30 июня в плен и самого генерала.

Второй вырвавшийся из окружения крупный вражеский отряд был настигнут и разгромлен в лесах под Осиповичами подразделениями 69-й Севской стрелковой дивизии. В плен 7 июля попал и генерал-лейтенант Гофмейстер.

А сколько вражеских солдат и офицеров погибло в водах Березины, пропало без вести в белорусских лесах и болотах – это так и осталось неизвестным.

Боевые действия войск правого крыла 1-го Белорусского фронта на бобруйском направлении 24–27 июня 1944 г.

29 июня части 65-й и 48-й армий полностью очистили Бобруйск от остатков гитлеровских войск. Комкор-105 доложил в армию, что в боях за город в плен взято 10 000 вражеских солдат и офицеров, захвачено свыше 400 орудий, 60 танков, более 500 автомашин, много складов с военным имуществом и боеприпасами^[71].

Почетное наименование «Бобруйские» было присвоено 9-му танковому корпусу, 108, 250 и 348-й стрелковым дивизиям, 1-й бригаде речных кораблей Днепровской военной флотилии, некоторые соединения и части были награждены орденами.

Еще 27 июня, не ожидая окончания боев за Бобруйск, генерал Батов, имея в своем распоряжении только один 18-й стрелковый корпус (105-й вел бои за Бобруйск), принял решение продолжать наступление на Осиповичи – важный железнодорожный узел, где находились и базы снабжения 9-й полевой армии. Получив одобрение командующего фронтом, передовые отряды двух стрелковых дивизий, усиленные танками и противотанковой артиллерией, двинулись на запад.

Авангарды 69-й стрелковой дивизии, уже не встречая сильного сопротивления, быстро продвигались в направлении Осиповичи, а части 37-й гвардейской стрелковой дивизии вынуждены были вступить в бои в районе населенного пункта Глуша. Преодолев сопротивление противника, к исходу дня части обеих дивизий вышли на рубеж Корытино, Симоновичи.

Комкор-18, учитывая ослабевшее сопротивление противника, направил в район Осиповичи разведывательный отряд под командованием капитана Рубашкина, усиленный четырьмя самоходными артиллерийскими орудиями. Отряд в ночь на 28 июня, захватив пленного и выяснив силы противника, выдвинулся на восточную окраину города и занял оборону, ожидая подхода своих главных сил.

В это время 193-я стрелковая дивизия продолжала громить оставшиеся в тылу 65-й армии группы немцев, обойденные быстро наступавшими на запад нашими войсками.

Конно-механизированная группа генерала Плиева, преодолевая слабое сопротивление отходящих перед ней подразделений 35-й пехотной дивизии, заняла Рыловичи, Глуск, а бригада 1-го механизированного корпуса, выйдя в район Глуши, помогла стрелковым частям генерала Иванова овладеть этим населенным пунктом.

КМГ продолжала развивать наступление главными силами в направлении Старые Дороги, а частью сил – на Погост, перерезав дорогу Бобруйск – Слуцк в районе Симоновичи. К исходу дня ее передовые отряды вышли на подступы к Старым Дорогам, которые были освобождены на следующий день. Вслед за конно-механизированной группой наступали и дивизии 28-й армии, закрепляя достигнутый успех и громя обойденные ею части и подразделения противника.

Войска 3-й армии генерала Горбатова в течение 27 июня вели бои на рубеже Немки, Кобылянка, Городец, Бацевичи, Козуличи, Титовка, Рыня, пробиваясь к реке Ольса.

На участок Стасевка – Половец к исходу дня вышли и главные силы 48-й армии. Для продолжения наступательных действий в районе Бобруйска им необходимо было быстро переправиться на правый берег реки Березина. Это было поручено Днепровской флотилии, команды кораблей которой успешно справились с порученным заданием, переправив через реку свыше 66 000 человек, 500 автомашин, 1550 орудий и минометов, 7000 лошадей и повозок, запасы военного имущества.

Значительно осложнилась для противника и обстановка в районе Могилева, на который нацелились соединения 2-го Белорусского фронта, которые в ходе четырехдневных боев вышли к Днепру, завязав бои с 12-й пехотной дивизией.

Успешно действовали части введенной в бой 139-й стрелковой дивизии под командованием генерал-майора И.К. Кириллова, передовые отряды которой вышли к Днепру и с ходу форсировали реку, захватив плацдармы в районах Стайки и Быхова. После переправы главных сил дивизии два ее полка обошли Могилев с запада, отрезав пути отхода противнику в этом направлении, а один полк, при поддержке артиллерии, атаковал вражескую оборону в районе Луполово.

Одновременно Днепр форсировала и 238-я стрелковая дивизия, но из-за упорного сопротивления частей противника дальше к Могилеву продвинуться не смогла. После переправы через реку артиллерии и при ее огневой поддержке стрелковые части сумели пробиться к окраинам города. Вскоре к сражению подключились и части 330-й стрелковой дивизии.

С севера на штурм города пошли и части 199-й и 290-й стрелковых дивизий 49-й армии, поддержанные воинами 23-й гвардейской танковой бригады. Ожесточенные бои за Могилев продолжались и ночью. Наши подразделения очищали от врага дом за домом, одну улицу за другой, тесня противника в центр города.

Как отмечалось в сводке Информбюро за 27 июня 1944 года: «На Могилевском направлении наши войска, преследуя противника, повсеместно вышли к восточному берегу реки Днепр на участке Орша, Могилев, Быхов, освободив при этом более 300 населенных пунктов, среди которых крупные населенные пункты Зубова, Копысть, Никитиничи, Ржавцы, Заречье, Луполово, Сидоровичи, Следюки и железнодорожные станции Зубры, Дары, Луполово.

Наши войска форсировали реку Днепр севернее и южнее города Могилев, перерезали железную дорогу Орша – Могилев и завязали уличные бои в городе Могилев».

Днепр севернее и южнее Могилева был форсирован войсками 2-го Белорусского фронта на широком фронте. На следующий день части 49-й и 50-й армий полностью освободили город. Несмотря на сильное сопротивление противника, он был разгромлен, потеряв 10 000 человек ранеными и убитыми, около 3000 было взято в плен, в числе которых оказались командир 12-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Бамлер и комендант Могилева генерал-майор Эрдмансдорф.

На допросе генерал Бамлер показал: «Могилевский гарнизон получил от Гитлера приказ любой ценой удержать город. Стремительный и бурный темп русского наступления опрокинул все наши замыслы и расчеты. Он ошеломил нас. Мы понесли тяжелые потери. Из 8000 солдат и офицеров в дивизии осталось не более 3000. Русским достались огромные трофеи, в том числе вся материальная часть 12-го артиллерийского полка»^[72].

За героизм, проявленный воинами 2-го Белорусского фронта при форсировании Днепра и освобождении Могилева, 92 солдата и офицера были удостоены звания Героя Советского Союза. Три дивизии и 17 воинских частей получили почетное наименование «Могилевские». За отличия при освобождении Могилевской области и города Могилев 106 соединений и частей были награждены орденами СССР.

Не задействованные в разгроме противника в Могилеве войска генерала Захарова получили следующий приказ: продолжая преследование отходящего врага в западном направлении, перерезать дорогу Могилев – Минск, стремительно выйти на реки Друть и Березина, захватив на их берегах плацдармы. Наступательная операция продолжалась, в сводке Информбюро уже появилось минское направление.

Продолжали непрерывно преследовать отходящего в юго-западном направлении врага и войска 3-го Белорусского фронта, не давая ему возможности закрепиться на выгодных для этого рубежах обороны. Впереди главных сил двигались передовые отряды от дивизий, в состав которых выделялись, как правило, стрелковый батальон на автомашинах, подразделения танков, самоходных орудий, артиллерии и саперов.

Главные силы 5-й армии, преследуя остатки 95-й и 299-й пехотных дивизий, 27 июня прорвались на рубеж озер Лукомльское и Селява. 277-я и 215-я стрелковые дивизии, форсировав реку Усвейка, вышли на участок Ляховичи, Лукомль, 144-я и 371-я дивизии – Черея, Лисицыно.

Конно-механизированная группа генерала Осликовского, выслав вперед усиленные отряды, к исходу дня вышла в следующие районы: 9-я гв. мехбр – западнее Краснолук, захватив мост и форсировав реку Эсса; 8-я гв. мехбр – Вершовка, куда подходили и дивизии 3-го гвардейского кавалерийского корпуса, охватывая с трех сторон находившийся здесь узел сопротивления противника.

К этому времени передовой отряд 35-й гвардейской танковой бригады с боем овладел деревней Мостище, а главные силы вышли в район Драный Бор, Трояновка. Противник поспешно отходил на рубеж реки Березина, прикрывая отход небольшими отрядами заграждения, пытавшимися задержать наши части на берегах речушек и в дефиле между озерами.

Войска 39-й армии, высвободившиеся после завершения Витебской операции, продвигались во втором эшелоне 3-го Белорусского фронта, продолжив дальнейшие боевые действия уже на территории Литвы, включив в свой состав 113-й стрелковый корпус генерала Олешева.

Колонны танковой армии маршала Ротмистрова, после отдыха в освобожденном Толочине, утром 27 июня продолжали движение в направлении Борисова, ведя бои с отходившими от Орши и Богушевска частями противника, что вынуждало разворачивать в боевой порядок танковые и мотострелковые бригады. Это обстоятельство значительно снижало темпы продвижения корпусов танковой армии.

Не удалось передовому отряду 19-й гвардейской танковой бригады с ходу форсировать и реку Бобр, где на ее правом берегу заняли оборону части отошедшего от Толочина противника, прикрывшись проволочными заграждениями и наладив систему артиллерийско-минометно-пулеметного огня.

Генерал Вовченко принял решение форсировать реку и преодолеть оборону противника мотострелковыми частями корпуса. Первым приступил к форсированию реки мотострелковый батальон под командованием капитана Л.К. Ерофеевских. Умело действовали в бою подразделения под командованием старшины И.П. Панкова, старших лейтенантов И.Д. Савкина и М.Ф. Голода, захватившие плацдарм и обеспечившие переправу главных сил танковых бригад, овладевшим населенным пунктом Бобр.

К исходу дня передовой отряд 3-го гвардейского танкового корпуса подходил в район Крупки, а главные силы соединения в это время еще переправлялись через реку Бобр. Проведенной разведкой было обнаружено, что навстречу движется танковая колонна противника, достигшая рубежа Игрушки, Крупки.

Маршал Ротмистров принял решение силами гвардейского корпуса разгромить на этом рубеже танковую дивизию противника, привлекая для этого и бригады 29-го танкового корпуса, предварительно подвергнув ее ударам авиации и артиллерии. Командирам корпусов и бригад были поставлены задачи на нанесение удара по противнику утром 28 июня. Часть сил была направлена для удара по флангам и тылу противника.

К этому времени корпус генерала Фоминых основными силами вышел в район Шарнево (2 км южнее населенного пункта Обчуга), а его передовой отряд занял Осиновку.

Быстро продвигались в направлении Чернявки гвардейские бригады танкового корпуса генерала Бурдейного, которые при помощи партизан переправились через речку Можа, получив приказ на захват переправ через Березину, перехватив пути отхода в этом направлении войскам 4-й германской полевой армии.

В направлении Толочин – Крупки – Борисов, после взятия Орши, двигались и дивизии 11-й и 31-й армий. И, как отмечал командарм-11 генерал Галицкий, «бои 27–28 июня не отличались особыми событиями. Все стало «обычным» – враг отступал, мы его били, иногда громили даже крупные группы, насчитывавшие 500—1000 чел. Но чаще всего добивали небольшие подразделения, имевшие незначительное количество артиллерии и минометов, а некоторые – танки и штурмовые орудия»^[73].

Это значительно повлияло на темп продвижения войск этой армии, которые за три дня преследования прошли на запад до 90 км. И командарм-31 генерал Глаголев, для увеличения темпов продвижения стрелковых частей, своим приказом изъял из тыловых подразделений большую часть автотранспорта, оставив им только минимальное количество техники для подвоза боеприпасов и продовольствия.

Для прикрытия своего открытого левого фланга, в связи с отставанием соединений соседнего 2-го Белорусского фронта, связанных еще боями в районе Могилева, командарм-31 вывел во второй эшелон две дивизии 113-го стрелкового корпуса, усилив его 927-м Оршанским самоходным артиллерийским полком.

27 июня войска 1-го Прибалтийского фронта продолжали вести наступательные действия по двум направлениям: на Полоцк и Лепель. К Полоцку – важному железнодорожному узлу – с востока и юга приближались соединения 4-й Ударной армии и части 22-го гвардейского стрелкового корпуса, ведя ожесточенные бои с упорно сопротивлявшимся противником.

Стремление командования группы армий «Север» удержать Полоцк было понятно, так как его взятие открывало пути прорыва войск Красной Армии в центральную часть Прибалтики. Поэтому командование 16-й полевой армии на подступах к городу создало сильную оборонительную линию, дав ей грозное название «Тигр».

Для обороны Полоцка было сосредоточено пять пехотных дивизий (24, 81, 197, 205, 240 и 290-я), создан сильный оборонительный рубеж с развитой системой полевых, а местами и долговременных укреплений, целым рядом опорных пунктов, прикрытых инженерными заграждениями и минными полями. Множество имевшихся в этом районе озер и болот, затруднявших обходные маневры войск, значительно усиливало неприступность этого бастиона. Да и сам город был тщательно подготовлен к круговой обороне.

Скорейшему взятию Полоцка уделял внимание и Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин. В разговоре с генералом Баграмяном он подчеркивал важность этого момента: «Я понимаю обстановку, сложившуюся в районе Полоцка. Учитывая важное оперативное значение этого крупного узла обороны для прикрытия рижского направления, гитлеровское командование крепко будет цепляться за Полоцк. К сожалению, Еременко (командующий 2-м Прибалтийским фронтом. – Р.И.) еще не готов к переходу в наступление, а это позволило противнику значительно усилить полоцкую группировку. Несмотря на все это, вы должны принять самые решительные меры, чтобы возможно быстрее вышвырнуть немцев из Полоцка. Иначе вы можете упустить момент – противник сумеет затормозить дальнейшее наступление главных сил фронта на важном для нас каунасском направлении. Я распорядися усилить четвертую ударную армию одним стрелковым корпусом. Желаю вам успеха…»^[74].

И вскоре в распоряжение генерала Баграмяна прибыл 100-й стрелковый корпус. На полоцкое направление были направлены и высвободившиеся после ликвидации витебской группировки противника и переданные в состав фронта генерала Баграмяна дивизии 84-го стрелкового корпуса.

Успешно развивалось наступление войск 43-й армии на лепельском направлении, где наши части освободили деревни Усвея, Усая, Хотино, Камень, Медвецк, Козановка, Лисичино, всего свыше 200 населенных пунктов.

Подвижная группа полковника Меньшова, действуя совместно с частями 357-й стрелковой дивизии и партизанской бригадой им. Заслонова, овладела районным центром Витебской области городом Чашники. Заправившись ГСМ и пополнив боезапас, танкисты продолжали продвигаться к Лепелю, но тяжелые бои в районе Плотки, Иконки, Лососницы значительно замедляли темп их продвижения.

Противник пытался силами переброшенной из района Пскова 212-й пехотной дивизии, частями 201-й охранной и 95-й пехотной дивизий, школой истребителей танков организовать оборону в многочисленных межозерных дефиле на рубеже Камень, Лепель и не допустить дальнейшего продвижения на запад войск генерала Белобородова, удостоенного за разгром витебской группировки звания Героя Советского Союза.

Полоцкая наступательная операция войск 1-го Прибалтийского фронта 29 июня – 4 июля 1944 г.

Теперь, в связи с успешными действиями войск Красной Армии в операции «Багратион», настало время подкорректировать дальнейшие планы фронтов. Маршал Василевский вспоминал: «Возникла необходимость немедленно приступить к подготовке нового этапа операции с тем, чтобы, исходя из ранее намечавшегося Ставкой плана, не допустить образования в Белоруссии вновь сплошного фронта врага, незамедлительно развивать дальнейшее наступление войск 1-го Прибалтийского и Белорусских фронтов, окончательно очистить территорию Белоруссии от фашистов; приступить к освобождению Прибалтики и выходом войск на побережье Балтийского моря поставить под угрозу полной изоляции и окружения фашистскую группу армий «Север» и вывести наши войска к границам Восточной Пруссии и Польши»^[75].

Докладывая 27 июня Сталину и в Генеральный штаб планы дальнейших действий войск подответственных ему фронтов, маршал Василевский предлагал усилить их резервами и для обеспечения с севера проводимой Белорусской операции подключить к активным боевым действиям войска 2-го Прибалтийского фронта, передав в подчинение его командованию 4-ю Ударную армию.

Свои соображения по дальнейшим планам 2-го и 1-го Белорусских фронтов представил в Москву и Маршал Советского Союза Г.К. Жуков.

Эти предложения и разработки Генерального штаба нашли отражение в двух отдельных директивах Ставки ВГК от 28 июня 1944 года, в которых фронтам были поставлены следующие задачи:

– войскам 1-го Прибалтийского фронта было приказано развивать наступление на полоцком и свенцянском направлениях, освободить Полоцк и Глубокое и надежно обеспечить с севера продвижение соседних левофланговых фронтов на Минск;

– перед войсками 3-го Белорусского фронта была поставлена задача с ходу форсировать реку Березина, овладеть Борисовом и, обходя встречающиеся опорные пункты противника, стремительно развивать наступление правым крылом на Молодечно, левым – на Минск, овладев им и Молодечно не позднее 7–8 июля, отрезав пути отхода противнику в северо-западном направлении;

– 1-й Белорусский фронт должен основными силами нанести удар на слуцко-барановичском направлении, а частью сил развивать наступление через Осиповичи и Пуховичи на Минск, охватывая находившуюся там вражескую группировку войск с юга и юго-запада;

– войскам 2-го Белорусского фронта, осуществляя непрерывное преследование противника, во взаимодействии с соседними фронтами не позднее 7–8 июля овладеть Минском и выйти на правый берег реки Свислочь.

Ход боевых действий войск 43-й армии 27–28 июня 1944 г.

К этому времени на фронте действительно сложилась благоприятная ситуация для окружения и разгрома войск 4-й и 9-й полевых армий, отходивших в направлении Березино и Минска. Подвижные группы 3-го и 1-го Белорусских фронтов, прорвавшиеся в районы Свислочи, Осиповичи и выходившие в нескольких местах к реке Березина, охватывали с двух сторон отходившую группировку противника и уже находились на расстоянии около 100 км до Минска, в то время как главные силы немецких дивизий – в 130–150 км до него. К тому же немецкие колонны, непрерывно подвергаемые бомбоштурмовым ударам с воздуха, значительно замедлявшим их отход, никак не могли оторваться и от преследования наших стрелковых войск.

И как вспоминал Георгий Константинович Жуков, «назревало полное окружение всей 4-й немецкой армии. Что предпримет в этот решающий момент немецкое главное командование? Это заботило тогда Ставку, Генеральный штаб и всех нас, непосредственно проводивших такую ответственную операцию»^[76].

А в это время Гитлер, крайне недовольный обстановкой в Белоруссии, снял со своего поста генерал-фельдмаршала Буша, назначив командующим группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала Вальтера Моделя, оставив его и на посту командующего группой армий «Северная Украина».

Новый командующий немедленно принял все зависящие от него меры для организации обороны по реке Березина, которая должна была стать барьером на пути дальнейшего продвижения войск Красной Армии. Чтобы задержать продвижение армии маршала Ротмистрова к реке Березина в район Крупки, была направлена 5-я танковая дивизия, а переброшенная из Прибалтики 12-я танковая дивизия выступила в направлении Осиповичи с целью остановить двигавшиеся туда подвижные соединения 1-го Белорусского фронта и обеспечить фланги и переправу через Березину отходящих войск 4-й полевой армии. В этот же район, для занятия обороны по рубежу рек Свислочь и Березина, направлялись и две пехотные дивизии из группы армий «Северная Украина», получившие задачу по оказанию помощи выходящим из окружения войскам 9-й полевой армии.

На центральный участок фронта были спешно направлены и дополнительные авиационные силы: две авиагруппы истребителей из состава 4-го воздушного флота, две авиагруппы из Италии и одна из Нормандии, 40 истребителей прибыли из Германии.

Но вот сил у фельдмаршала Моделя после разгрома витебской, оршанской, бобруйской и могилевской группировок войск значительно поубавилось. Поэтому на рубеж Березины вместе с имевшимися армейскими частями были выведены полицейские, охранные, саперные, строительные полки и подразделения, усиленные артиллерией, танками и штурмовыми орудиями. Оборону на этом участке занял и так называемый Французский легион.

Силами саперных подразделений и согнанным местным населением по берегу реки Березина были отрыты две-три линии траншей, возведены доты и дзоты, подготовлены позиции для артиллерии, минометов и пулеметов, установлены инженерные заграждения и минные поля, к взрыву подготовлены мосты и переправы.

Большие надежды у Моделя были и на своевременный выход к этому водному рубежу соединений и частей 4-й полевой армии. Но положение ее войск, отходивших на Березину по дороге Могилев – Березино, было очень тяжелым. Управление соединениями и частями, по существу, развалилось. Все проселочные дороги, ведущие в западном направлении, были буквально забиты колоннами отступавших войск, тыловыми частями и обозами. По ним непрерывно воздействовала советская авиация, а в лесных массивах и на проселочных дорогах они подвергались и ударам из засад белорусских партизан.

Как вспоминал Курт Типпельскирх, «в районе Бобруйска, который следовало удерживать как «основу вновь создаваемого на Березине фронта», завершилось окружение главных сил 9-й армии, 4-я армия успела отвести половину сил за Днепр. Здесь, однако, она очутилась в огромном, простиравшемся почти до Минска, лесисто-болотистом районе. Он контролировался крупными партизанскими отрядами и ни разу за все три года не очищался от них, а тем более не оккупировался немецкими войсками. Все переправы и дороги в этом труднодоступном районе, покрытом почти первобытными лесами, были разрушены»^[77].

Да, неожиданные удары партизан Белоруссии стали неприятным сюрпризом для отходящих войск группы армий «Центр». Нападая на небольшие колонны врага и его гарнизоны, партизанские отряды наносили им значительный урон, вынуждая бросать технику и обозы, замедляя темпы их отхода. Так, в конце июня партизанская бригада имени Данукалова разгромила полк 201-й охранной дивизии, рассеяв его уцелевшие остатки по близлежащим лесам.

В это время четыре партизанские бригады (161-я имени Котовского, 100, 121 и 258-я) атаковали противника в районе северо-западнее Слободки, захватив в бою 10 автомашин, три орудия и обоз 37-й пехотной дивизии. Среди убитых оказался и ее командир.

Своими активными действиями партизаны и подпольщики не давали возможности нормально работать и тылам группы армий «Центр», устраивая диверсии на железных и шоссейных дорогах, взрывая паровозы, водокачки, спуская под откос вражеские эшелоны, срывая переброску резервов, доставку боеприпасов, ГСМ, продовольствия.

Партизанские отряды и бригады еще до подхода частей Красной Армии захватывали и удерживали переправы и мосты через реки, указывали им удобные места для форсирования водных преград, обеспечивая высокий темп наступления наших войск. Так, 27 июня партизанская бригада «Железняк» вышла к реке Березина и овладела переправами в районе населенных пунктов Синичино и Брод. Закрепившись у мостов, они удержали их до подхода подразделений 35-й танковой бригады, обеспечив ей дальнейшее безостановочное продвижение.

Партизаны, действуя совместно с воинскими частями, а иногда и без них, участвовали в освобождении многих городов и населенных пунктов Беларуси. Еще до подхода частей Красной Армии бригада имени Александра Невского, взаимодействуя с другими отрядами, освободила Старобин, а партизанские бригады имени Чкалова и Рокоссовского выбили противника из Копыля.

Многие из партизан, выйдя на соединение с воинскими частями, вливались в их ряды, продолжая громить ненавистного врага, принесшего неисчислимые беды родной Белоруссии.

В опубликованной статье в газете «Правда» от 16 августа 1944 года отмечалось: «Отечественная война явилась суровым испытанием для белорусского народа, но ничто не могло поколебать дружбы белорусов со всеми народами Советского Союза. Во время войны белорусский народ со всей силой раскрыл свои лучшие качества – несгибаемую волю, ненависть к врагу, храбрость, любовь к Родине».

Активно продолжали действовать военно-воздушные силы фронтов и авиация дальнего действия. Как отмечал уже упомянутый Пауль Карель, «советская авиация бомбила и штурмовала отступающие немецкие колонны, обозы и подтягивающиеся резервы в местах их скопления на перекрестках дорог и переправах. Эффект был сокрушительным. На дорогах царил хаос»^[78].

Особое внимание авиации было уделено уничтожению германской артиллерии, которая при уже имеющемся недостатке танков и штурмовых орудий стала костяком вражеской обороны. При такой эффективной поддержке главные силы четырех фронтов, не задерживаясь на ликвидации обойденных и окруженных небольших группировок противника, продолжали стремительно продвигаться в западном направлении.

На правом фланге 3-го Белорусского фронта успешно действовала конно-механизированная группа генералов Осликовского и Обухова. Утром 28 июня в районе Брод к Березине вышел передовой отряд 35-й гвардейской танковой бригады и, достроив захваченную партизанами переправу, к исходу дня выдвинул на западный берег реки подразделение мотострелков и взвод танков. Командир бригады генерал Асланов, не ожидая задержавшихся на восточном берегу реки из-за недостатка ГСМ главных сил, с тремя танками, отрядом автоматчиков и несколькими орудиями ПТО продолжал смело двигаться в направлении местечка Мстиж.

К исходу дня к реке Березина вышли и кавалерийские дивизии корпуса генерала Осликовского, которые внезапным ударом захватили переправы юго-восточнее Бегомля и восточнее Зембина. В этом конникам помогли партизаны, проведя их незаметно для противника по лесисто-болотистой местности к объектам атаки.

С боями в район Рожно пробились и батальоны 9-й гвардейской механизированной бригады, сумев утром 29 июня передовым отрядом с боем захватить небольшой плацдарм за рекой. В районе Брод удалось навести мост и саперам подошедшей 8-й механизированной бригады.

Обнаружив наводившиеся через реку Березина переправы, по ним немедленно начала действовать вражеская авиация, замедляя, а то и полностью срывая переход на правый берег мотострелковых подразделений и боевой техники. К тому же части мехкорпуса после длительных маршей уже стали испытывать недостаток ГСМ и боеприпасов, что вынудило танкистов и мотострелков ждать подхода колонн тыловых подразделений.

Продолжали быстро продвигаться к переправам на Березине в районе Чернявки, сбивая с дороги отступавшего врага, и бригады 2-го гвардейского танкового корпуса генерала Бурдейного, прикрывая открытый левый фланг войск 11-й гвардейской армии. А вот от 5-й гвардейской танковой армии командование 3-го Белорусского фронта и маршал Василевский ожидали большего результата ее деятельности.

Утром 28 июня перешедшие в наступление бригады 3-го гвардейского танкового корпуса встретили сильное огневое сопротивление противника и, понеся потери, были вынуждены приостановить атаку. А вскоре 26 вражеских танков при поддержке бронетранспортеров с пехотой и артиллерией предприняли попытку обойти наших танкистов с флангов, вынудив их на некоторых участках отойти на другой рубеж. Но вот дальше противнику не удалось продвинуться, в бой вступили главные силы корпуса, поддержанные штурмовой и бомбардировочной авиацией 1-й воздушной армии, которые и отразили вражескую атаку.

Под прикрытием действий своего авангарда главные силы 5-й немецкой танковой дивизии вместе с частями 286-й охранной дивизией заняли оборону по реке Бобр в районе Крупок, выполняя поставленный перед ними приказ – задержать продвижение русских к Борисову.

Командованием танковой армии и 3-го гвардейского корпуса было принято решение атаковать оборону противника с фронта и флангов, разгромить его части и овладеть рубежом Игрушки, Крупки, очистив для себя пути дальнейшего продвижения к реке Березина. Гвардейцы 2-й мотострелковой бригады были направлены для обхода правого фланга вражеской обороны, а на ее левый фланг выходили батальоны 3-й и 18-й танковых бригад.

Маршал Ротмистров для усиления намечавшегося удара и обеспечения его со стороны м. Гапоновичи приказал командиру 29-го танкового корпуса силами танковой бригады тоже атаковать противника с северного направления.

Вечером две танковые бригады, при поддержке артиллерии и авиации, атаковали оборону противника с северо-восточного направления, которая одновременно подверглась и удару мотострелков с юга. Разгорелся ожесточенный бой. Горело все: подбитая техника, близлежащий лес, земля. Сильные удары советских танкистов и понесенные значительные потери вынудили части 5-й танковой и 286-й охранной дивизий в ночь на 29 июня оставить Крупки и начать отход к Борисову, прикрывшись заслонами, усиленными артиллерией и подразделениями саперов.

Встречный бой бригад 5-й танковой армии с противником в районе Крупки 28–29 июня 1944 г.

На преследование врага вдоль Минской автострады перешли только две танковые бригады корпуса генерала Вовченко. 25-я танковая бригада корпуса генерала Фоминых, овладевшая к этому времени местечком Гапоновичами, продолжала преследовать отходившего противника в направлении Каменка. А главные силы танковой армии так и продолжали оставаться в районе Крупки, Бобры, хотя до Борисова им оставалось пройти только 47 км.

И хотя танкистам Ротмистрова при продвижении от реки Бобр к реке Березина удалось нанести значительный урон 5-й Силезско-Судетской танковой дивизии немцев, но та свою задачу выполнила, выиграв некоторое время для усиления обороны в районе Борисова, сбив темп продвижения целой гвардейской танковой армии.

В это время дивизии 8-го и 16-го стрелковых корпусов 11-й гвардейской армии подходили к рубежу Обчуга, Бобр, разгромив в этом районе остатки 95-й пехотной дивизии и взяв в плен ее командира – генерал-лейтенанта Михаэлиса. Таким стремительным продвижением стрелковые части этой армии буквально наступали на пятки танкистам маршала Ротмистрова.

Как известно, в задачу танковой армии, действующей, как правило, на острие наступления войск фронта и введенной в сражение после обозначившегося прорыва вражеской обороны, входит стремительный выход на оперативный простор, чтобы внезапными ударами громить выдвигавшиеся к фронту резервы, органы управления, тылы, нарушать коммуникации противника, вынуждая его начинать отход с занимаемых рубежей.

Ставка, недовольная действиями 5-й гвардейской танковой армии, 28 июня указала ее командарму, что танкисты не проявляют должной маневренности, привязав свои действия к Минской магистрали и наступая на линии общевойсковых армий, так и не вышли на оперативный простор, своевременно не выполнив поставленной задачи.

Это был вполне справедливый упрек. Даже приотставшие соединения 31-й армии, выполняя форсированные марши, стремились догнать быстро продвигавшуюся на запад линию фронта, громя встречавшиеся им по пути части и подразделения немецких войск. Так, 174-я стрелковая дивизия, выйдя на реку Друть южнее Толочина, разгромила в завязавшемся бою отходившие остатки 256-й пехотной дивизии, уничтожив и ее командира барона фон Вьюстенгагена.

В своих воспоминаниях главный маршал бронетанковых войск П.А. Ротмистров действиям 5-й гвардейской танковой армии при освобождении Борисова почти не уделил внимания. Да это и понятно, хвалиться особенно было нечем. Вместо этого маршал пустился в рассуждения о вводе танковой армии в сражение. Он писал: «Я просил командующего 3-м Белорусским фронтом не торопиться с выдвижением армии до тех пор, пока точно не определится место успеха наступавших войск… Пример ввода в сражение 5-й гвардейской танковой армии свидетельствует о некоторой торопливости, проявленной командующим фронтом… В результате пришлось возвращать армию назад в исходное положение, а затем направлять ее для ввода в прорыв, но уже по второму варианту… а противник за это время успел перебросить к участкам прорыва 3-го Белорусского фронта танковую дивизию, которая в условиях белорусских лесов и болот заняла ряд дефиле и доставила нам много хлопот…

Я с большим сожалением вспомнил безрезультатность своего разговора в Москве, когда меня принял накануне Белорусской операции Верховный Главнокомандующий. Я обратился тогда к И.В. Сталину с просьбой, чтобы в состав 5-й гвардейской танковой армии включили еще один механизированный корпус… Видимо, я недостаточно был настойчив»^[79].

Не умаляя достоинств и способностей главного маршала, я бы отметил, что точно определить, на каком именно участке фронта сразу будут созданы условия для ввода в сражение целой танковой армии, невозможно, поэтому командованием фронта и были предусмотрены два варианта этого решения на разных направлениях. Была надежда, что ее ввод произойдет вдоль Минской магистрали (по кратчайшему пути), и, чтобы не терять время, на этом направлении и были сосредоточены танковые корпуса. Но эти надежды не оправдались. И здесь проявился полководческий талант командующего фронтом генерала Черняховского, который не стал ожидать результатов, а перенацелил танковую армию на богушевское направление, которое позволило танкистам стремительно выйти в район Толочина.

А вот дальше отмечается замедленность действий танкистов, которые не использовали свое главное качество – маневр и быстроту действий, тем более что армию поддерживали значительные авиационные силы. Не удалось гвардейцам и полностью разгромить противостоящую ей танковую дивизию противника, хотя все условия для этого были, но они так и не были использованы в бою под Крупками. И хотя при преследовании противника до Борисова ему были нанесены значительные потери, передовым отрядам танковой армии так и не удалось с ходу захватить переправы в районе Борисова. Да и понесшая потери 5-я германская танковая дивизия после Борисова продолжала активно действовать в районах Красное, Городок, Молодечно, умело сдерживая наступление наших частей.

Что касается недостатка сил в танковой армии, то это очень спорный вопрос. Ведь имевшие намного меньшие силы и средства танковые и механизированные корпуса фронтов в Белорусской операции действовали намного эффективнее целой танковой армии. И не зря генерал Черняховский в разговоре с генералом Галицким высказал тому свое недовольство замедленным продвижением танковой армии^[80].

К переправам на Березине с боями на широком фронте выходили и стрелковые корпуса 5-й армии генерала Крылова. 159-я и 215-я стрелковые дивизии, при содействии партизан, в течение дня вели бои по разгрому окруженной группировки противника между Чашниками и озером Лукомль.

Упорное сопротивление частей противника на рубеже Кальник, Бобцы встретила наступавшая на бегомльском направлении 277-я стрелковая дивизия. Комдив принял решение направить один полк в обход обороны противника, используя проводником местных партизан, а другим полком нанести удар вдоль дороги Лепель – Бегомль. Этот маневр полностью удался, вечером следующего дня оборона частей 391-й охранной дивизии была прорвана, полкам дивизии удалось захватить неповрежденным и шоссейный мост через Березину.

Непрерывно преследовали отходящего врага и войска 2-го Белорусского фронта, которые за время боев форсировали шесть водных преград, выйдя к исходу 28 июня на линию Слободка, Головчин, Вьюн. Действия войск фронта эффективно поддерживали авиационные части 4-й воздушной армии. Захваченные в плен немцы показывали на допросах: «На лесных дорогах мы подвергались непрерывным атакам штурмовиков, которые наносили нашим колоннам ужасные потери. Так как колонны были очень плотные – по дорогам двигались в два-три ряда, потери при налетах часто равнялись 50–60%. Все дороги нашего отступления усеяны трупами. Моральное воздействие авиации огромное».

Боевые действия войск 3-го Белорусского фронта 23 июня – 11 июля 1944 г.

Да, это был уже не 1941 год, когда в воздухе полностью господствовала авиация люфтваффе, громя отходящие войска Красной Армии.

28 июня успешно продолжали наступать и войска 1-го Белорусского фронта, отразив в районах Осиповичи и Уречье контрудары передовых частей танковой и двух пехотных дивизий противника, продолжая частью сил ликвидацию бобруйской группировки противника.

КМГ генерала Плиева, взаимодействуя с частями 28-й армии и партизанами Минского соединения, освободила Старые Дороги, получив приказ продолжать продвигаться в направлении Шишицы и Слуцка. Особенно отличился в этот день 371-й стрелковый полк (командир – подполковник Иткулов) 130-й стрелковой дивизии, выполнявший марш в направлении Медухов. Его разведка обнаружила движение большой колонны немцев по дороге из Ростова на Буйнев, пересекающей путь наших подразделений. Командир полка принял решение атаковать противника из засады, поставив в известность командиров соседних частей. Расположив подразделения вдоль дорог, воины полка подготовились к открытию огня. И когда немецкая колонна подошла к месту засады, по ней был неожиданно открыт пулеметно-орудийный огонь с близкого расстояния. Понеся значительные потери, немцы разрозненными группами начали поспешно отходить в южном направлении, где наткнулись на уже развернувшиеся к бою подразделения других полков. Успех дивизии был полный, в результате боестолкновения было уничтожено около 1500 вражеских солдат и офицеров, захвачены пленные и трофеи.

Успешно действовали соединения 65-й армии, которые с боем освободили Осиповичи, продолжая продвигаться в западном направлении. В бою за город отличился батальон самоходной артиллерии под командованием капитана Цибизова, боевые машины которого первыми ворвались в Осиповичи.

В это время части введенного в бой 46-го стрелкового корпуса вышли к реке Березина в районе Свислочи, захватив железнодорожный мост и плацдарм на правом берегу. На этом направлении продвигался и находящийся во втором эшелоне 80-й стрелковый корпус, обеспечивая правый фланг армии генерала Горбатова.

В это время дивизии 35-го стрелкового корпуса форсировали реку Ольса, освободили Кличев и Несету, создав угрозу частям противника, отходившим перед войсками 50-й армии соседнего 2-го Белорусского фронта.

Выход ударной группировки войск 1-го Белорусского фронта на рубеж Свислочь, Осиповичи, Уречье, Любань создал условия для дальнейшего развития наступления в направлении Минска и Барановичи.

Прорыв обороны в полосе 9-й полевой армии в направлении Слуцка и Осиповичи поставил под угрозу флангового удара дивизии 55-го армейского корпуса, державшие оборону на реке Птичь, который командующий группой армий «Центр» решил отвести на новый оборонительный рубеж.

Этот отвод частей начался вечером 27 июня и не был своевременно замечен наблюдателями от правофланговых дивизий 61-й армии (командующий – генерал-лейтенант П.А. Белов). Только на следующий день воздушная разведка обнаружила начавшуюся перегруппировку вражеских войск.

Командованием 1-го Белорусского фронта принимается решение немедленно перейти на преследование отходящего противника силами 61-й армии, не дав ему возможности занять заранее подготовленный рубеж обороны.

Получив приказ штаба фронта на наступление, генерал Белов решил нанести по частям противостоящего 23-го армейского корпуса удар с трех сторон: 9-м гвардейским корпусом с юго-запада, 89-м стрелковым корпусом – с северо-востока, 397-й и 415-й стрелковыми дивизиями – с южного направления. Для выполнения этого плана следовало переправить дивизии 89-го стрелкового корпуса (55-ю и 23-ю сд) на левый берег реки Припять. Эта задача была поручена 2-й бригаде кораблей Днепровской военной флотилии под командованием капитана 2 ранга В.М. Митина.

Но выделенным для этой цели кораблям бригады необходимо было прорваться по реке к району высадки частей, преодолев оборонительные позиции противника на берегу реки. Согласовав свои действия с командованием 55-й стрелковой дивизии, моряки сосредоточили в районе Жаховичи выделенные для десанта плавсредства, ожидая установленного сигнала на начало прорыва.

И этот сигнал от штаба 55-й дивизии поступил в 17.30, после чего корабли бригады начали прорыв по реке. Вскоре по ним открыли огонь вражеская артиллерия, минометы и пулеметы, обстреливаемые, в свою очередь, кораблями прорыва и отряда поддержки, стоявшего на огневых позициях юго-восточнее Багримовичи.

Первым на берег высадился отряд моряков под командованием младшего лейтенанта Н. Чалова, который провел разведку фарватера реки и огневой системы противника, вступив в бой и захватив две огневые точки врага. Это дало возможность переправить восточнее села Конковичи стрелковое подразделение, которое, соединившись с моряками, удержало захваченный плацдарм.

Успешно продолжали действовать и войска 1-го Прибалтийского фронта. 306-я стрелковая дивизия (43-я армия), тесно взаимодействуя с 46-й механизированной бригадой, утром 28 июня неожиданно для противника вышла в район Лепеля, завязав бои по его освобождению. Одновременно вражеский гарнизон атаковали и батальоны 7-й гвардейской механизированной бригады, которая под прикрытием истребительной авиации тоже вышла в район Лепеля. Вскоре, преодолев сопротивление противника в районах Иконки, Лососница, к городу прорвалась и подвижная группа полковника Меньшова. Совместными усилиями танкистов и стрелков город к исходу дня был полностью освобожден от захватчиков. Враг при отходе не успел даже взорвать мост через реку Эсса, что значительно ускорило темп продвижения наших частей на запад.

И хотя наступление войск 43-й армии проходило в тяжелых условиях лесисто-болотистой местности, не позволявшей в полную силу использовать имевшуюся артиллерию, танки и самоходные орудия, несмотря на то что основная тяжесть боев легла на плечи пехоты, войска генерала Белобородова успешно справились с поставленной задачей. За шесть дней наступления войска армии, форсировав ряд рек, продвинулись на глубину 110–120 км, нанеся значительное поражение противостоящему противнику. В ходе боев только в качестве трофеев войска армии захватили 314 орудий и минометов, 31 танк и 8 штурмовых орудий, 20 тягачей, 1280 автомашин, 600 пулеметов, 105 складов, взяв в плен 4600 солдат и офицеров противника^[81].

Войска армии генерала Белобородова, прорвавшись на рубеж Камень – Лепель, вышли в районы активных действий партизанских отрядов лепельско-полоцкой зоны, что облегчило их дальнейшее продвижение в западном направлении.

Глубоко вклинились в оборону противника и соединения 6-й гвардейской армии, вышедшие к исходу дня на рубеж Оболь, Слудыш, озеро Яново, Сорочино, Ушачи, Камень, продвинувшись за день от 15 до 25 км. Противнику так и не удалось задержать войска армий Чистякова и Белобородова на линии многочисленных озер, располагавшихся между Полоцком и Лепелем.

Эффективную поддержку наступавшим стрелковым частям оказывали летчики 3-й воздушной армии генерала Папивина, превратившие шоссе Витебск – Лепель для отступающих в этом направлении германских войск в «дорогу смерти», как назвали ее пленные немецкие солдаты.

Теперь на очереди перед войсками 1-го Прибалтийского фронта стояло овладение Полоцком. Генерал Баграмян решил привлечь для этого соединения 6-й гвардейской и 4-й Ударной армий и, обойдя полоцкую группировку противника с трех направлений, разгромить врага и овладеть городом.

К этому времени войска 4-й Ударной армии генерала Малышева с боями продвигались к городу с северо-востока, охватывая полоцкую группировку вражеских войск с этого направления.

Форсированными маршами к линии фронта двигались и дивизии 60-го и 92-го стрелковых корпусов, высвободившиеся после разгрома витебской группировки противника.

Благоприятная ситуация сложилась и в полосе наступления 3, 2 и 1-го Белорусских фронтов, от командующих которых Ставка ВГК потребовала ускорить продвижение своих войск, форсировать Березину и завершить окружение отходящих вражеских соединений восточнее Минска.

Сводка Информбюро от 28 июня 1944 года победоносно сообщала:

«В течение 28 июня южнее города Полоцк наши войска, преодолевая сопротивление и инженерные заграждения противника в межозерных дефиле, вели наступательные бои, в ходе которых овладели районным центром Витебской области городом Лепель, а также заняли более 100 других населенных пунктов…

На Минском направлении наши войска, развивая успешное наступление, овладели районными центрами Минской области городом Холопеничи, городом и железнодорожной станцией Крупки, районным центром Могилевской области Круглое, а также с боями заняли более 400 других населенных пунктов…

Войска 2-го Белорусского фронта, форсировав реку Днепр на участке протяжением в 120 километров, прорвали вторую оборонительную полосу немцев, подготовленную ими по западному берегу реки, и штурмом овладели крупным областным центром Белоруссии – городом Могилев, а также с боями заняли районные центры Могилевской области город Шклов, город Быхов и более 450 других населенных пунктов…

Войска 1-го Белорусского фронта, развивая успешное наступление, овладели городом и важным железнодорожным узлом Осиповичи, продолжали вести бои по уничтожению группировки противника, окруженной в районе города Бобруйск. В ходе наступательных боев войска фронта освободили за день более 200 населенных пунктов…»

Положение войск фронтов в Белорусской операции к исходу 28 июня 1944 г. и направление их дальнейших ударов

В ходе проведения Витебской, Оршанской, Могилевской и Бобруйской операций войска группы армий «Центр» лишились 13 своих разгромленных дивизий. Угроза разгрома висела и над войсками 4-й полевой армии, большая часть которых все еще отходили к реке Березина. Как отмечал в своих воспоминаниях Курт Типпельскирх, «командование 4-й армии, собрав все, что можно, попыталось удержать у Березино, а также севернее и южнее Борисова переправы через Березину и обеспечить их с флангов. Три ее корпуса по-прежнему находились восточнее реки, с трудом отбиваясь от энергично наседающего с фронта и флангов противника, от партизан и преодолевая непроходимые болота, исключавшие всякое свободное передвижение. Бесконечный поток тяжелой артиллерийской техники, зенитных батарей и всевозможных машин с огромными усилиями продвигался по давно уже выбитой, но единственно возможной для отступления дороге, пересекавшей у Березино реку Березина»^[82].

Но утром 29 июня эскадрилья капитана Р.С. Сулейманова на пикирующих бомбардировщиках Пе-2 нанесла удар по этой переправе, уничтожив надежду врага на быстрый переход на западный берег Березины, чтобы оторваться от преследования войск 2-го Белорусского фронта. Попытки вражеских саперов восстановить переправу срывались действиями летчиков 3-го бомбардировочного авиационного корпуса, которые одновременно штурмовали и бомбили скопившиеся у переправы колонны с живой силой и техникой, причиняя им невосполнимые потери.

Командование 4-й полевой армии по этой причине было вынуждено направить колонны своих войск севернее и южнее Березино для поиска новых переправ. А пока по врагу, не давая ему передышки днем и ночью, активно действовали группы штурмовиков и бомбардировщиков 16-й и 4-й воздушных армий. Особенно успешными их действия были на участке дороги Белыничи – Березино, где имелось пять мостов через небольшие заболоченные речки, а вдоль дороги простирались большие лесные массивы и болота, что исключало обходные маневры двигавшихся колонн. Немцы несли огромные потери от ударов с воздуха, тем более что организованного зенитного и истребительного прикрытия, как правило, у них уже не было.

Ударам авиации подвергались сосредоточения войск противника в районах Пухович, Марьиной Горки, Борисова, Плещениц на дорогах Минск – Слуцк, Погост – Червень, Минск – Молодечно, железнодорожные станции и узлы.

Активно продолжали действовать в эти дни и белорусские партизаны, подрывая вражеские, эшелоны, мосты, железнодорожные пути, линии связи, затрудняя, а то и полностью парализуя на несколько дней переброску резервов, доставку ГСМ, боеприпасов. И как вспоминал Курт Типпельскирх: «В эти дни в 6-м воздушном флоте ощущалась такая нехватка горючего, что командование не могло полностью использовать даже имевшиеся слабые силы. Точно так же недостаток горючего не позволял перебросить на автомашинах хотя бы одну пехотную дивизию с фронта группы армий «Северная Украина»^[83].

А командование трех Белорусских и 1-го Прибалтийского фронтов при поддержке авиационных частей и соединений продолжало наращивать темпы наступления своих войск. Попытки фельдмаршала Моделя переброшенными с других фронтов резервами и остатками отошедших дивизий и частей сдержать наступление русских армий на рубеже Полоцк – Борисов – Березино – Слуцк, оказались тщетными. Остановить наступление катящейся на запад лавины советских войск было уже невозможно. Да и Ставка ВГК требовала от командующих фронтами продолжать активные наступательные действия, не давая немцам возможности закрепиться на водных рубежах и подтянуть к новой линии обороны дополнительные резервы, перебрасываемые из стран Европы.

Стремительно продвигались на запад войска правого крыла 1-го Белорусского фронта под командованием уже Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского, завершившие 29 июня разгром окруженной под Бобруйском группировки противника. Ставка ВГК была довольна действиями фронтов в операции «Багратион». По представлению командующих армиями и фронтами наиболее отличившиеся в боях соединения и части были удостоены почетных наименований «Витебские», «Оршанские», «Жлобинские», «Могилевские», «Бобруйские», награждены орденами. Многие бойцы и командиры были удостоены правительственных наград, в том числе и высшего воинского отличия – звания Героя Советского Союза. Целому ряду руководящего состава фронтов, армий, соединений и частей были присвоены очередные воинские звания, китель И.Д. Черняховского, а несколько позднее и Г.Ф. Захарова украсили погоны генерала армии. И это признание Родины заслуг командующих, командиров, воинов было вполне оправданно.

Войска 1-го Белорусского фронта продолжали развивать наступление в направлении Марьиной Горки и Слуцка. Конно-механизированная группа генералов Плиева и Кривошеина, освободив от врага Старые Дороги, стремительно двигалась в направлении Слуцка и Шишицы. На совещании командиров было решено, что 30-я кавалерийская дивизия, овладев деревней Шишицы, нанесет удар в направлении Слуцка с севера; с северо-востока город вдоль бобруйской дороги атакует 10-я гвардейская кавалерийская дивизия; части 1-го механизированного корпуса – с юго-востока, захватив одной бригадой Погост для обеспечения действий КМГ с южного направления. 9-я гвардейская кавалерийская дивизия и 151-й танковый полк были направлены в обход противника для удара по его обороне с юго-восточного направления.

Утром 29 июня части КМГ завязали бои с гарнизоном Слуцка, оказавшим упорное сопротивление. Успешно действовала 9-я кавалерийская дивизия с приданными танкистами, сумев ворваться на юго-восточную окраину города и захватив мост через реку Случь. Несмотря на героические действия воинов, в этот день выбить противника из Слуцка и освободить город им так и не удалось. Зато партизанский отряд сумел освободить Старобин, расположенный южнее Слуцка, создав угрозу удара по противнику с этого направления.

Дивизии 18-го стрелкового корпуса армии генерала Батова и главные силы 28-й армии к этому времени вышли в район южнее Осиповичи и далее на рубеж Старые Дороги, Макаричи, западнее Заболотье. Войска 3-й армии генерала Горбатова к исходу дня прорвались к реке Березина в районе Старый Остров. Части 48-й армии, добивая окруженную бобруйскую группировку противника, начали выдвигаться на барановичское направление.

За 29 июня войсками правого крыла 1-го Белорусского фронта было освобождено свыше 200 населенных пунктов, в том числе Свислочь, Октябрь, Ясень, Дараганово, Мезовичи, Кринка, Солон, Макаричи, Гостино, Зеленьки, Заболотье и железнодорожные станции Ясень, Татарка, Деревцы, Дараганово.

Войска 61-й армии продвигались на лунинецком и пинском направлениях, преодолевая лесисто-болотистую местность Полесья, имевшую ограниченное количество дорог. Успешно действовала переправленная через Припять на кораблях ДВФ 55-я стрелковая дивизия, освободившая в ночь на 30 июня деревню Новоселки и город Петриков.

Левое крыло 2-й германской полевой армии поспешно отходило с реки Птичь на запад, стремясь не допустить прорыва советских войск в направлении Барановичи.

Серьезное сопротивление свежих резервов противника встретили передовые отряды 1-го гвардейского танкового корпуса, вышедшие в район Осиповичи. Утром 29 июня 17-я гвардейская танковая бригада, усиленная полками самоходчиков и истребительно-противотанковой артиллерии, вышла на рубеж реки Свислочь, обнаружив, что здесь оборону держат части вражеской 12-й танковой дивизии. Найдя брод и переправившись через реку, бригада атаковала и выбила врага из населенного пункта Лапичи, за который упорный бой продолжался и в течение следующего дня.

К исходу 29 июня к реке Свислочь в районе населенного пункта Цель вышли и передовые батальоны 16-й гвардейской танковой бригады, тоже войдя в огневое соприкосновение с державшим здесь оборону противником. Как уже отмечалось, командующий группой армий «Центр» направил в район Слуцка и Осипович две танковые и две пехотные дивизии, получившие приказ очистить этот район и задержать продвижение русских, оказав помощь с выходом из окружения частям 9-й и 4-й полевых армий.

Войска 3-го Белорусского продолжали 29 июня выходить к реке Березина на широком фронте. На правом крыле успешно действовали подвижные группы генералов Обухова и Осликовского, главные силы которых вышли к Березине и отдельными отрядами форсировали реку, закрепившись на ее правом берегу. Выполняя приказ Ставки о продолжении непрерывных наступательных действий, штаб фронта связался с командованием конно-механизированной группы генерала и поставил перед ее соединениями следующие задачи:

– 3-му гвардейскому механизированному корпусу форсировать Березину и овладеть районом Задорье, Жердяжье, Веретей и, стремительно развивая наступление, к исходу 30 июня выйти в район Старинки, Илья, Дунай, Крайск. К исходу 1 июля овладеть железнодорожным узлом Молодечно и стацией Вилейка;

– 3-му гвардейскому кавалерийскому корпусу в течение 29 июня закончить форсирование реки Березина и к исходу суток овладеть районом Слаговище, Логойск, Ганевичи. Развивая дальнейшее наступление, к исходу 30 июня овладеть районом Радошковичи, Петришки, Угляны, продолжая продвигаться в направлении Воложина.

Боевые действия 3-го гвардейского механизированного корпуса 23 июня – 1 августа 1944 г.

Но выполнить своевременно приказ о форсировании реки Березина главным силам КМГ, из-за активности вражеской авиации, разбомбившей переправы, 29 июня не удалось. В районе Студенка с наступлением темноты через реку удалось переправить части только 6-й кавалерийской дивизии, которые сразу вступили в бои по расширению захваченного плацдарма.

Сумевшие переправиться через реку передовые отряды 3-го гвардейского механизированного корпуса сразу двинулись в направлении Плещеницы, а главные силы только в течение 30 июня – 1 июля переправились через Березину в районе Броды, приступив к выполнению поставленной перед ними задачи.

Отважно действовал отряд 35-й гвардейской танковой бригады под командованием генерала Асланова, который, усилив свои ряды партизанами, освободил Мстиж и Прилепы, продолжая продвигаться в район Плещеницы.

В течение 29 июня теснила врага к Борисову и танковая армия маршала Ротмистрова. Ее 29-й танковый корпус к середине дня вышел к реке Березина в районе совхоза Веселово, создав угрозу частям противника, действующим против гвардейцев генерала Вовченко. Да, в это время бригады 3-го гвардейского танкового корпуса все еще продолжали вести ожесточенные бои с подразделениями 5-й вражеской танковой дивизии, отходившими к Борисову по автомагистрали.

Умело прикрываясь арьергардами, действующими из засад, минируя за собой оставляемую дорогу, враг замедлял продвижение бригад танковой армии к Березине. В течение дня 3-я гвардейская танковая бригада вела бои за переправы через реки Сха и Березина. Только вечером ее передовой отряд форсировал реку Сха и к 20.00 вышел к Березине севернее Борисова.

К этому времени подразделения 2-й гвардейской мотострелковой бригады заняли деревни Неманица и Углы, а воины 19-й гвардейской танковой бригады вышли к Малой Ухолоде, где им пришлось вступить в бой с продвигавшейся к Березине мотомеханизированной колонной противника.

К исходу дня батальоны корпуса генерала Вовченко завязали бои на северной окраине Староборисова, куда вскоре подошли и подразделения 29-го танкового корпуса. К этому времени 18-я гвардейская танковая бригада выбила немцев из Больших Ухолод. Ее мотострелковый батальон сумел на подручных средствах форсировать реку Березина в 5 км южнее Борисова, захватил плацдарм и продолжал бои по его удержанию.

Тем временем командующий группой армий «Центр», воспользовавшись задержкой в продвижении танковой армии маршала Ротмистрова, успел сосредоточить в районе Борисова три охранных и три полицейских полка, разведотряд 5-й танковой дивизии, мотострелковый батальон, дивизион бронепоездов, подготовив к взрыву мосты через Березину.

Героический подвиг в боях за Борисов совершил экипаж танка Т-34 под командованием гвардии лейтенанта П.Н. Рака (механик-водитель и стрелок-радист сержанты А.А. Петряев и А.И. Данилов), который на плечах отходившего врага в ночь на 30 июня проскочил по заминированному шоссейному мосту и ворвался в город. Вражеские саперы, проворонившие этот неожиданный для них прорыв, все же успели взорвать мост перед другими выходившими к переправе танками 3-й гвардейской танковой бригады.

В течение 16 часов (!) отважные танкисты в одиночестве громили врага на улицах Заречья, уничтожив за это время зенитную батарею, штурмовое орудие, бронетранспортер, комендатуру и штаб воинской части, сожгли бензосклад и взорвали склад боеприпасов, протаранили колонну автомашин. На преследование отважного экипажа, наводящего ужас на немецких солдат, были направлены отряды мотоциклистов, на перекрестках дорог были установлены противотанковые и штурмовые орудия.

Гвардейцы приняли свой последний бой на перекрестке автострады Москва – Минск и Спортивной улицы, подбив еще две вражеские машины. Указом Президиума Верховного Совета СССР лейтенанту П.Н. Раку, сержантам А.И. Данилову и А.А. Петряеву было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Установленный на высоком берегу Березины на постаменте танк Т-34 напоминает нам об отважном экипаже, отдавшем жизнь за освобождение Беларуси.

Войска 5-й армии при слабом сопротивлении противника 29 июня вышли на реку Березина севернее озера Палик. Вечером при содействии партизан бригады им. Пономаренко (командир – Ф.С. Харламов) через реку переправились части 144-й стрелковой дивизии, а в ночь на 30 июня, наладив переправы, на правый берег перешли еще две стрелковые дивизии. Соединения армии получили приказ продолжать наступление в направлении Вилейки.

Наступавшие войска 11-й гвардейской армии к исходу дня находились в 20–25 км от реки Березина и города Борисов. Ее командарм генерал Галицкий принял решение форсировать реку на широком 50-км участке от озера Палик до д. Новоселки, что давало возможность его частям обойти имевшиеся узлы обороны противника.

Ответственная задача была поставлена перед войсками 31-й армии: после форсирования реки Березина 71-му и 36-му стрелковым корпусам продолжать преследование противника и не позднее 5 июля освободить столицу Белоруссии – город Минск. Для усиления войск в распоряжение генерала Глаголева передавался 2-й гвардейский танковый корпус, перед которым поставлена следующая задача: форсировать реку Березина в районе Чернявка, разгромить противника на западном берегу и пройти по тылам противника через Студенку, Слободу и в районе Смолевичей выйти на соединение с частями 36-го стрелкового корпуса.

Минская наступательная операция 29 июня – 4 июля 1944 г.

К моменту получения этого приказа танковый корпус генерала Бурдейного к исходу 29 июня главными силами вышел в район Ухвала. Направленные в район Чернявки разведчики доложили, что переправа через Березину заминирована и охраняется немецкими солдатами и орудиями ПТО. Штаб корпуса немедленно приступил к выработке решения на захват переправы, поставив перед батальонами задачи по дальнейшему ведению боевых действий.

В это время войска 2-го Белорусского фронта продолжали преследование отходящего от Могилева противника, ведя бои с его отрядами заграждения. К исходу дня наши части продвинулись до 35 км, освободив свыше 500 населенных пунктов, в том числе Белыничи, Тетерин, Головчин, Олешковичи, Осовец, Калиновка, Техтин и железнодорожные станции Вендриж, Семуковичи, форсировали реку Друть.

Таким образом, на минском направлении наступали войска всех трех Белорусских фронтов. Замысел Минской операции предусматривал нанесение ударов войсками 3-го и 1-го Белорусских фронтов по сходящимся направлениям на Минск с одновременным преследованием отходящих вражеских соединений дивизиями 2-го Белорусского фронта.

Как отмечал в своих воспоминаниях Курт Типпельскирх, «…в последующие дни стала вырисовываться новая опасность для группы армий «Центр», рассеявшая все надежды на создание новой обороны на рубеже Слуцк, Минск, Полоцк. Русские располагали достаточными силами и пространством для оперативного маневра и могли наряду с намеченным окружением 9-й и 4-й армий поставить себе более широкие цели. Их намерение, со всей очевидностью, заключалось в том, чтобы выйти от Слуцка на Барановичи и через Лепель на Молодечно, не допустив тем самым образования новой немецкой обороны севернее и южнее Минска»^[84].

Войска 1-го Прибалтийского фронта после освобождения Лепеля продолжали развивать наступление в двух направлениях: силами 4-й Ударной и частью сил 6-й гвардейской армий на Полоцк, 43-й армией и 23-м стрелковым корпусом – на Браслав и Глубокое, обходя правый фланг обороны 16-й полевой армии.

Овладение Полоцком открывало пути дальнейшего продвижения войск генерала Баграмяна вдоль правого берега Западной Двины в направлении Даугавпилса, а левого крыла на Свенцяны надежно обеспечивало действия войск соседнего 3-го Белорусского фронта.

В Генеральном штабе Сухопутных войск Германии бытовало мнение отвести оборонявшуюся в полосе Полоцк, Псков, Чудское озеро, Нарва группу армий «Север» на рубеж Даугавпилс – Рига, сузив тем самым фронт и высвободив дополнительные резервы. Но Гитлер, преследуя уже политические цели, категорически возразил против этого отхода войск на новые оборонительные рубежи, чем заранее предрешил участь и этой группы армий.

А войска генерала Баграмяна с 29 июня начали пробиваться к Полоцку, охватывая вражескую оборону с нескольких направлений: 4-я Ударная армия частью своих сил обходила город с северо-востока, 23-й стрелковый корпус – с юго-запада, 22-й – с востока.

1-й танковый корпус генерала Буткова стремительно овладел городом Ушачи, продолжая охватывать с запада полоцкую группировку противника. Две его бригады, продвинувшись на 30 км, с боем выбили противника из сильно укрепленного населенного пункта Ветрино (где имелись и наши долговременные огневые сооружения, построенные в довоенное время), перерезав железнодорожную линию Полоцк – Молодечно. Используя успех танкистов, части 23-го гвардейского корпуса форсировали реку Ушачи в районе Заскорки, захватив плацдарм.

И хотя противник оказывал сильное сопротивление наступавшим войскам генерала Баграмяна, нередко контратакуя их танками с пехотой при поддержке авиации, сдержать натиск наших частей было уже невозможно. Прорвана оборона на реках Сосница и Ушача, части армий генералов Малышева и Чистякова с боями продолжали продвигаться к Полоцку.

В сводке Информбюро за 29 июня 1944 года отмечалось, что наши войска на полоцком направлении с боями овладели свыше 150 населенными пунктами, в том числе Валющина, Лысая, Островляне, Туржец, Воронеч, Орехово, Кубличи.

Быстро продвигалась в направлении Дисны и 159-я танковая бригада, неожиданно для противника ворвавшаяся рано утром 30 июня на улицы города. Части противника, ошеломленные этим прорывом, не сумели оказать организованного сопротивления и поспешно отошли на правый берег Западной Двины. Но оторваться от воинов бригады враг не сумел. Ее мотострелковые подразделения на подручных средствах форсировали реку вслед за противником и захватили на правом берегу Западной Двины небольшой плацдарм.

В это время главные силы танковой бригады форсировали реку Мнюта и ударом с тыла помогли частям 6-й гвардейской армии в овладении населенными пунктами Лужки и Плисса. Отразив с помощью авиации несколько сильных контратак противника, части 23-го стрелкового корпуса и 43-й армии к исходу дня вышли в своих полосах наступления к железной дороге Полоцк – Молодечно.

Некоторого успеха добились и войска 4-й Ударной армии и 22-го гвардейского стрелкового корпуса армии генерала Чистякова, которые за день продвинулись на 16–18 км, выйдя на расстояние около 15 км восточнее Полоцка, а с южного направления – на ближние подступы к городу. Командующий фронтом усилил натиск левофланговых соединений генерала Малышева введенными в бой частями 100-го стрелкового корпуса, которые стали быстро продвигаться к восточным окраинам города. Одновременно, в связи с сужением полос наступления войск, приближавшихся к Полоцку, генерал Баграмян приказал направить 103-й стрелковый корпус вдоль левого берега Западной Двины в общем направлении на Даугавпилс. Наступление продолжалось!

Продолжались ожесточенные бои и в воздухе. Прикрывая наземные войска, наши истребители только за 30 июня в районе Полоцка сбили 14 немецких самолетов. Бомбардировщики и штурмовики 3-й воздушной армии продолжали все эти последние дни июня и в начале июля наносить мощные удары по оборонительным позициям германских войск, содействуя наступавшим стрелковым частям.

Прибывший в район боевых действий своих войск с оперативной группой командующий фронтом генерал Баграмян ознакомился с обстановкой и пришел к выводу, что штурм Полоцка необходимо осуществить одновременно с трех сторон, что не позволит немецкому командованию маневрировать своими силами и средствами. Главная роль в овладении Полоцком отводилась войскам 6-й гвардейской армии, перед которыми была поставлена следующая задача:

– 51-й гвардейской стрелковой дивизии нанести удар в направлении Глинище, форсировать Западную Двину и во взаимодействии с частями 22-го стрелкового корпуса овладеть северной частью Полоцка;

– 71-й гвардейской стрелковой дивизии захватить Екиманию и атаковать западную окраину города;

– 67-й гвардейской стрелковой дивизии уничтожить противника в районе Кутняны, Троецкая и выйти к Западной Двине, включившись в бои за Полоцк.

Одновременно вражескую оборону с восточного и северо-восточного направлений должны были атаковать три дивизии 22-го гвардейского стрелкового корпуса и части 4-й Ударной армии. Уяснив задачу, войска приступили к подготовке к штурму Полоцка, назначенному на следующий день.

А войска 3-го Белорусского фронта 30 июня продолжали выходить к реке Березина и форсировать ее на широком фронте.

Конно-механизированная группа генералов Осликовского и Обухова, из-за недостатка ГСМ, начала действовать отдельными бригадами и отрядами, получившими приказ перерезать железную дорогу Минск – Вильнюс в районах Молодечно и Сморгони, отрезав пути отхода противнику в направлении Лиды и Вильнюса.

Успешно продолжала действовать собравшаяся после переправы через Березину 35-я гвардейская танковая бригада генерала Асланова, которая с партизанами бригады «Народные мстители» в 3 часа ночи 30 июня атаковала гарнизон Плещениц. После двухчасового боя враг понес значительные потери и был выбит из населенного пункта. По радиостанции получен приказ комкора: следовать на Вилейку.

К исходу дня переправившийся через Березину передовой отряд 8-й гвардейской механизированной бригады освободил Зембин, в то время как ее главные силы с воинами переправившейся южнее озера Палик 371-й стрелковой дивизии освободили населенные пункты Боровляны, Лисино, Ступино, Завидное. Вместе с воинами 3-го гвардейского механизированного корпуса действовали и партизаны бригады «Дяди Коли» (командир – И.Г. Лопатин).

При помощи партизан через Березину на участке Звеняты – Бытча продолжали переправляться части генерала Осликовского. К исходу дня кавалеристы и передовые отряды 5-й армии генерала Крылова, тесно взаимодействуя с партизанами Борисово-Бегомльской зоны, продвинулись за реку Цна, перерезав дорогу Бегомль – Минск.

К середине дня, преодолев сопротивление противника на рубеже реки Сха, к Березине вышли передовые отряды 11-й гвардейской армии, приступив к форсированию и этой водной преграды. 1-я гвардейская стрелковая дивизия форсировала реку в районе Бытчи, правее, у совхоза Веселово, реку преодолевали подразделения 31-й гвардейской стрелковой дивизии. Уже вечером переправившиеся главные силы 31, 1, 83 и 26-й гвардейских дивизий начали преследовать отходившего в северо-западном направлении врага. Вскоре к общему наступлению подсоединились и части 5-й гвардейской стрелковой дивизии, прорвавшие оборону противника в 2–3 км восточнее Борисова.

Войскам генерала Галицкого было приказано продвигаться в направлении Молодечно, перерезая пути отхода противнику от Минска на северо-запад.

Грамотную инициативу проявил в боях за Борисов командир 8-го гвардейского стрелкового корпуса генерал Завадовский, который направил переправившуюся через Березину 88-ю гвардейскую дивизию для удара по тылам борисовской группировки противника, что сыграло свою роль в освобождении города.

Ожесточенные бои продолжались на рубеже реки Березина и южнее Борисова.

На захваченный накануне подразделением 18-й танковой бригады плацдарм ночью 30 июня на подручных средствах переправились и батальоны 2-й гвардейской мотострелковой бригады, сразу вступив в ожесточенные бои с противником. Отважно действовало подразделение под командованием капитана Л.К. Ерофеевского, которое быстро очистило берег от врага, обеспечив переправу других мотострелковых батальонов 3-го гвардейского танкового корпуса.

Стремясь ликвидировать захваченный плацдарм, немцы бросили против советских воинов танки и пехоту, но вскоре на помощь прилетела наша авиация и своим огнем поддержала артиллерия, ставшая на огневые позиции. Теперь немцам было уже не до контрнаступления, они стали поспешно отходить к Борисову. Преследуя врага, мотострелки завязали бои на южной и юго-восточной окраинах Борисова, в то время как части 29-го танкового корпуса громили противника северо-восточнее города.

Вечером 30 июня через Березину в 30 км южнее Борисова на 50-км фронте стали переправляться и передовые отряды стрелковых дивизий 31-й армии. Смело действовал отряд правофланговой 331-й стрелковой дивизии под командованием капитана П.Ф. Клепача, который после форсирования реки с ходу сбил боевое охранение противника и начал продвигаться к юго-восточным окраинам Борисова, завязав бои с находившимися там вражескими подразделениями.

Под прикрытием артиллерии реку южнее населенного пункта Гливино форсировали штурмовые отряды 220-й и 352-й стрелковых дивизий, южнее Больших Ухолод – 192-й стрелковой дивизии. Здесь, руководя действиями своих частей на переправе, погиб командир 192-й стрелковой дивизии полковник А.М. Ковалевский.

На захваченные плацдармы на плотах перевозилась артиллерия, а саперы сразу приступили к постройке переправ для танков и самоходных артиллерийских установок. Уже во второй половине дня через Березину были наведены три переправы, по которым на правый берег реки перешли главные силы мотострелковых бригад, которые сразу включались в бои за Борисов.

Ранним утром 1 июля части 11-й гвардейской и 31-й армий во взаимодействии с мотострелками маршала Ротмистрова освободили Борисов, расширив захваченный на западном берегу реки плацдарм до 110 км по фронту и до 20–30 км в глубину. Части противника, обходимые с двух сторон переправившимися через Березину войсками 3-го Белорусского фронта, начали оставлять свои оборонительные позиции и отходить под прикрытием арьергардов в направлении Минска и Молодечно.

А вот танковые части 5-й гвардейской армии так и простояли перед Борисовом в ожидании постройки переправ через реку. Только 1 июля танки и самоходки начали переправляться на правый берег Березины, сосредотачиваясь юго-западнее Борисова.

В городе и его окрестностях были захвачены большие военные трофеи, пленные. Сводка Информбюро сообщила, что за два дня боевых действий в районе Борисова уничтожено 80 немецких танков и свыше 100 орудий, потери противника в живой силе достигают около 8000 солдат и офицеров. Только штабы частей генерала Галицкого доложили о сотнях пленных, о захвате 30 орудий, 11 танков и штурмовых орудий, 42 пулеметов^[85].

За успешное форсирование Березины и овладение городом Борисов 14 соединениям и частям было присвоено почетное наименование «Борисовских», на знамени некоторых дивизий засверкали боевые ордена.

В это время бригады 2-го гвардейского танкового корпуса вели бой за переправу в районе Чернявки. Оборонявшее мост подразделение немцев успело взорвать только часть моста и подожгло его западную половину. Под прикрытием артиллерийского огня танкистов, саперы сбили пламя и разминировали не сработавшую на мосту взрывчатку. Инженерными подразделениями корпуса началось немедленное восстановление переправы, и уже в ночь на 2 июля танкисты переправились через Березину и, взломав оборону врага, двинулись в направлении Минска.

Успешно продолжали действовать и войска правого крыла 1-го Белорусского фронта. Вражеская авиация особенно не досаждала в эти дни ее наступавшим войскам. Недостаток самолетов и ГСМ, активные действия нашей истребительной авиации вынудили немцев переключиться в полосе этого фронта на действия большей частью в ночных условиях.

А это было только на руку ее быстро продвигавшимся на запад подвижным соединениям.

Рано утром 30 июня конно-механизированная группа генерала Плиева во взаимодействии с партизанами бригад им. Чкалова, № 37 и № 65 вновь с трех сторон атаковала оборону врага в Слуцке. Противник оказал ожесточенное сопротивление, нередко переходя в контратаки. Ему удалось даже потеснить подразделения 9-й кавалерийской дивизии к центру города.

Комкор, внимательно наблюдавший за ходом боя, немедленно направил в этот район артиллерийский дивизион, который и помог сдержать натиск противника. По обороне противника и железнодорожной станции нанес удар дивизион «катюш» под командованием майора П.Г. Шмигеля. Как всегда, эффект обстрела реактивными снарядами был потрясающий. На железнодорожной станции были взорваны два железнодорожных эшелона с ГСМ и боеприпасами, подбито и сожжено 6 танков, много автомашин, уничтожено около 80 вражеских солдат^[86].

Скоро к сражению подключились и части 28-й армии, вышедшие в район Слуцка. В боях за город отличились и воины 1-й гвардейской истребительно-противотанковой бригады полковника Н.М. Вахромеева, уничтожившие несколько боевых машин противника.

После ожесточенных уличных боев враг в 11.30 был выбит из города. Маршал Рокоссовский приказал группе генералов Плиева и Кривошеина продолжать непрерывное преследование противника, поставив перед корпусами следующие задачи: 4-му кавалерийскому – овладеть районом Столбцы, Городея, Несвиж, перехватив коммуникации Минск – Барановичи; 1-му механизированному – следовать на Барановичи, не допуская подхода со стороны Бреста резервов противника.

В этот день войска генерала Лучинского, тесно взаимодействуя с партизанами Минского соединения, овладели и городом Любань. Успеху содействовали грамотные действия 20-й стрелковой дивизии, которая при продвижении к городу встретила организованный огонь противника с восточного берега р. Талица. Попытки нанесения фронтального удара в течение нескольких часов не приводили к успеху. Командир дивизии решил, не ослабляя нажим с фронта, одним стрелковым полком форсировать р. Талица севернее и южнее Любань и отрезать пути отхода противника. Задача была успешно выполнена: оборонявшийся в городе противник, оказавшись под угрозой окружения, поспешно оставил город, не успев произвести разрушений.

Отходил противник и перед частями 55-й стрелковой дивизии 61-й армии, которая после освобождения Петрикова продолжала продвигаться в северном направлении для выхода на железную дорогу Калинковичи – Пинск.

В это время два стрелковых корпуса 65-й армии продвигались в западном направлении, на Барановичи. Впереди них действовала конно-механизированная группа фронта. И, как отмечал генерал Батов, «…особенность наступления состояла в широком применении подвижных отрядов. Каждая дивизия выделяла 1–2 стрелковых батальона, усиленные несколькими танками и орудиями. Темп продвижения доходил до 30–40 км в сутки. По параллельным полевым дорогам отряды на автомашинах отрывались далеко от главных сил соединений, перерезали вероятные пути отхода противника и встречали его внезапным огнем»^[87].

Не смогли немцы надолго задержать на рубеже реки Свислочь и 1-й гвардейский танковый корпус генерала Панова. В то время, пока его 17-я танковая бригада вела бои в районе Лапичи, остальные бригады, высвободившиеся после Бобруйского сражения, начали продвижение в направлении Талька, Марьина Горка, выходя на тылы вражеской группировки.

Продолжала вести бои с врагом и правофланговая 3-я армия генерала Горбатова, вскоре переданная, в интересах дела, в состав 2-го Белорусского фронта. Удачно действовал 30 июня батальон 108-й стрелковой дивизии под командованием капитана Хомякова, который на подручных средствах форсировал Березину южнее железнодорожного моста у станции Елизово и занял его. Вскоре подоспевшие части дивизии преодолели реку по мосту и выбили противника из района станции.

В это время части 80-го стрелкового корпуса продолжали громить оказавшиеся в окружении в их полосе наступления группы немцев, не желающих сложить оружие. А вот 35-й стрелковый корпус получил задачу перехватить дорогу Могилев – Минск, отрезав пути колоннам противника, отходящим перед войсками 2-го Белорусского фронта. Части корпуса форсировали Березину и продолжали продвигаться в северном направлении, выйдя к исходу дня к шоссейной дороге, и, развернувшись фронтом на восток, преградили путь отхода немцам, вынуждая их искать другие маршруты.

Оценивая действия войск правого крыла 1-го Белорусского фронта, можно сказать, что в результате семидневных боев оборона противника была прорвана на 200-км участке. Соединения армий и подвижных групп продвинулись в западном направлении на 100–120 км, создав условия для развития дальнейшего наступления в направлении Барановичи и Минска. По докладу штабов, к этому времени соединения захватили и уничтожили 366 танков и штурмовых орудий, 2664 орудия разных калибров, около 50 000 убитых, свыше 20 000 пленных^[88].

Только за 30 июня войска фронта взяли в плен 12 000 немецких солдат и офицеров, в числе которых оказались командир 6-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Гейне и комендант Бобруйска генерал-майор Гаман.

Эти негативные обстоятельства значительно осложнили обстановку в полосе действий войск 4-й полевой армии, значительная часть которых все еще продвигалась к переправам на реке Березина. При движении вражеские колонны непрерывно подвергались воздействию советской авиации, которая значительно замедляла темпы их продвижения. Взятые в плен немецкие вояки единодушно заявляли, что «…на всем пути действия до Минска колонны, с которыми мы следовали, подвергались частым налетам авиации, от этого очень страдали двигавшиеся войска и транспорт. При появлении авиации солдаты разбегались в стороны от дорог, в лес и поле, колонны путались, возникала сильная паника, что еще больше усугубляло наше положение и облегчало действия авиации. Непрерывные налеты повторялись через 1/2 – 1 час, задерживали действия войск…»^[89].

И, как отмечал уже упомянутый библиограф группы армий «Центр» Гакенгольц, «…положение основных сил 4-й армии, оставшихся на восточном берегу реки Березина, стало чрезвычайно серьезным, достигло кризисного состояния: противник пытался на западном берегу Березины с севера и юга отрезать главный путь отхода армии Березина – Минск. Командование группы армий поставило в известность Главное командование сухопутных войск о критическом развитии общего положения в связи с прорывом русских подвижных соединений на запад, и о неизбежных последствиях этого для сражающихся в районе Минска 9-й и 4-й армий»^[90].

Не давали оторваться врагу и войска 2-го Белорусского фронта, которые, непрерывно преследуя отходящие колонны частей армии генерала Типпельскирха, в течение 30 июня освободили свыше 80 населенных пунктов Белоруссии, в том числе Михейково, Стахово, Эсьмоны, Староселье, Студенка, Загатье, Суша и железнодорожные станции Друть, Милое, Вогичи, Стоялово.

Для опережения отходящего врага в район Березино были направлены дивизии 121-го стрелкового корпуса, получившие приказ не ввязываться в затяжные бои и, выйдя в район города, захватить переправы через реку.

Кризис сложившейся обстановки прекрасно понимал и командующий 4-й полевой армией Курт Типпельскирх, который, воспользовавшись обострением болезни, 1 июля сдал командование войсками генерал-лейтенанту Мюллеру и убыл в Германию на лечение. Да, генералу уже стало понятно, что подвижные соединения двух Белорусских фронтов должны непременно сомкнуться в районе Минска, замкнув очередное кольцо окружения значительной группировки его войск, и ему очень не хотелось стать свидетелем наступавшей драмы с войсками его армии.

Да, в этот день подвижные соединения 1-го и 3-го Белорусских фронтов продолжали продвигаться в направлении Минска, севернее и южнее города, глубоко охватывая отходящие в его район вражеские части. Танковые, механизированные и кавалерийские соединения обходили те города и населенные пункты, где противник пытался организовать устойчивую оборону и задержать их продвижение. А вот следующие за ними стрелковые дивизии, продвигавшиеся на автомашинах, тягачах и даже буксируемых орудиях, охватывали оборону противника с нескольких сторон, вынуждая их сдаться или пробиваться из окружения с большими для себя потерями.

Дивизии генерала Плиева, уже при возросшей активности вражеской авиации, продолжали продвигаться к Столбцам и Миру. Утром части 30-й кавалерийской дивизии, отбив контратаки подразделений противника в районе Евсеевичи, к 16 часам овладели Бобовней. 10-я гвардейская кавалерийская дивизия к исходу дня подошла к Копылю, выбив противника из этого населенного пункта.

Следовавшая во втором эшелоне корпуса 9-я гвардейская кавалерийская дивизия к этому времени вышла в район Думичей. Для освобождения города Мир генерал Плиев направил 151-й танковый полк с десантом, который переправился через реку Выня и приступил к выполнению поставленной перед ним задачи.

Доставку горючего и боеприпасов подвижным группам фронта, далеко оторвавшимся от стрелковых войск, обеспечивала авиация, но доставляемого количества явно недоставало бригадам, не сбавлявших темпа наступления. Из-за этого обстоятельства танкистам иной раз приходилось останавливаться, в ожидании доставки ГСМ.

Вслед за конно-механизированной группой, а также правее и левее ее действий продолжали развивать наступление войска генералов Батова и Лучинского. К исходу 1 июля передовые части 65-й армии вышли на рубеж Белая Лужа, Шишицы, Гресск, Василинки, перерезав дорогу Слуцк – Минск.

К рубежу реки Свислочь подходили и дивизии 46-го стрелкового корпуса, вступая в бои с прикрывавшими этот водный рубеж частями противника.

А вот на рубеже железной дороги Калинковичи– Пинск противнику удалось приостановить и дальнейшее продвижение частей 55-й стрелковой дивизии, вынудив их развернуться в боевой порядок и вступить в бой. Командованием 61-й армии было решено высадить с кораблей Днепровской военной флотилии в тыл противника десант и совместными действиями с частями дивизии полковника Андрусенко прорвать вражескую оборону, что давало ей возможность дальнейшего продвижения в направлении Лунинца.

Для недопущения переброски резервов противника в район действий правого крыла армии генерала Белова в ночь на 2 июля была проведена разведка боем обороны противника в районе Столина. Начало боевых действий в этом районе не дало возможности командиру 23-го армейского корпуса маневрировать своими силами, снимая их с пассивных участков обороны.

После взятия Борисова и форсирования Березины главными силами 3-го Белорусского фронта генерал Черняховский уточнил очередные задачи своим армиям. Предусматрвалось, что 5-я гвардейская танковая армия, продолжавшая в течение дня переправляться через Березину по возведенным мостам и сосредотачивающаяся юго-западнее Борисова, нанесет удар в направлении Минска и к исходу 2 июля, взаимодействуя с соединениями 31-й армии и войсками 1-го Белорусского фронта, овладеет столицей Белоруссии.

В это время 29-я танковая бригада должна обойти город с северо-запада, перерезав врагу пути отхода в этом направлении.

Главным силам 11-й гвардейской армии генерала Галицкого приказывалось продолжать наступление в направлении Гайна, Красное и, овладев к исходу 4 июля Молодечно и Городком, отрезать пути отхода противнику из Минска в сторону Вильнюса. Командующий фронтом решил направить механизированный корпус генерала Обухова через Плещеницу и Вилейку для занятия Сморгони, а кавалерийские дивизии генерала Осликовского – на Красное и Молодечно.

Значительная роль в овладении Минском отводилась 2-му гвардейскому танковому корпусу генерала Бурдейного, который к этому времени переправился через Березину и с помощью партизан 1-й Минской партизанской бригады (командир – Е.А. Иванов) стремительно продвигался к Смолевичам, следуя через Туровку, Замостье, Заболотье, Потичево, Колесник, Туры, Студенка.

Для его усиления пехотой из состава 1-й Московской гвардейской стрелковой дивизии был выделен усиленный артиллерией передовой отряд, который на автомашинах направился в сторону Минска для встречи с танкистами в районе Смолевич.

Войска фронта, не задерживаясь после форсирования Березины, продолжали выполнение полученных заданий. Правофланговая 5-я армия генерала Крылова, тесня части 391-й охранной дивизии и остатки 95-й и 299-й пехотных дивизий, продолжала продвигаться в направлении Вилейки. К исходу дня дивизии 72-го стрелкового корпуса, овладев Бегомлем и Бересневкой, вышли на рубеж Будиловка, Цна; 65-го стрелкового корпуса, поддерживаемого 3-й гвардейской артиллерийской дивизией, – Слобода Каменская и севернее.

Части 16-го гвардейского стрелкового корпуса армии генерала Галицкого в течение дня продвинулись на 15–17 км и, форсировав реку Гайна, вышли на фронт Мостище – Губа. Западнее Борисова продвинулись и гвардейцы 8-го стрелкового корпуса, войдя в связь с правым крылом 31-й армии.

Ее командарм генерал Глаголев принял решение наступать в направлении Минска силами двух своих стрелковых корпусов, которые строили свой боевой порядок в два эшелона. 71-й стрелковый корпус получил задачу продвигаться в общем направлении Трубчино, Острошицкий Городок, Заславль; 36-й стрелковый корпус – Струпень, Смолевичи, Минск.

В течение 1 июля полностью закончил переправу через Березину 3-й гвардейский механизированный корпус генерала Обухова, в том числе и подошедшая от Лепеля 7-я механизированная бригада. Как уже отмечалось, корпус получил задачу нанести удар в направлении Вилейки и Сморгони, но быстро продвинуться в указанных направлениях помешали тылы кавалерийских дивизий и недостаток ГСМ.

Командующий фронтом, узнав об этом, приказал немедленно загрузить транспортные самолеты горючим и направить их для обеспечения действий подвижной группы.

А кавалеристы генерала Осликовского, освободив Червоную Рудню и тесно взаимодействуя с авиационными частями, продолжали быстро продвигаться в направлении Молодечно, пройдя за день 70 км. В этом же направлении, после освобождения Плещеницы, продвигалась и 35-я гвардейская танковая бригада генерала Асланова.

Соединения и части группы армий «Центр», не сумев задержать наступающие советские войска на рубеже реки Березина, отошли на рубеж Будслав, Долгиново, Логойск, Смолевичи, где вновь предприняли попытку задержать дальнейшее продвижение войск генерала Черняховского.

Войска 2-го Белорусского фронта в эти дни продолжали преследовать отходящего противника в полосе южнее железной дороги Орша – Минск и дорогой Могилев – Осиповичи. В центре боевого построения фронта действовали соединения 49-й армии, продвигавшиеся в направлении Белыничи – Березино – Червень.

Войска правофланговой 33-й армии с боями продвигалась через Круглое, южнее Чернявки на Слободу, левофланговой 50-й армии – Якшицы, Минск, охватывая с юга отходящую группировку противника. Некоторые соединения фронта, опережая отходившие колонны врага, выходили на их маршруты следования, вынуждая искать новые дороги. А это было нелегко, так как и на этих лесных дорогах действовали партизанские отряды, подрывая мосты, устраивая диверсии, завалы, навязывая бои небольшим вражеским подразделениям.

Большая отходящая группировка противника, сбитая с дороги Могилев – Березино, была обнаружена и в районе сел Ухвала, Купленка и Орешковичи. Эта группировка создавала угрозу тылам левого фланга 31-й армии, главные силы которой уже переправились на западный берег Березины. Командарм генерал Глаголев решил направить в этот район части 174-й стрелковой дивизии и 927-й самоходный артиллерийский полк и преградить путь отхода немецкой колонне, а затем вместе с частями 33-й армии разгромить врага.

Выйдя в заданный район, подразделения дивизии атаковали передовые части противника, выбив их из Орешковичей, и, развернувшись фронтом на восток, остановили дальнейшее продвижение вражеской колонны. Утром следующего дня дивизия полковника Демина совместно с подошедшими частями 2-го Белорусского фронта атаковала вражескую группировку с нескольких сторон. После нескольких часов боя группировка была разобщена на несколько частей, а затем и разгромлена.

К исходу 1 июня войска 49-й армии вышли к переправам через реку Березина у города Березино. Успешно действовала 290-я стрелковая дивизия, которая к исходу дня прорвалась на подступы к Замосточью и Червеню, вступив в бои с арьергардами отходящей от местечка Березино колонны противника.

Как отмечалось в сводке Информбюро от 1 июля 1944 года, войска 2-го Белорусского фронта в течение дня освободили от врага свыше 50 населенных пунктов, в том числе Николаевку, Шепелевичи, Лесковичи, Журовку, Василевщизну, Погост, Лешницу.

А в это время войска 1-го Прибалтийского фронта двинулись на штурм Полоцка. Им было приказано 2 июля овладеть городом и закрепиться на рубеже Дисна, Марковщизна, Глубокое, Крулевщизна, Докшица. Но это была очень трудная задача.

Утром дивизии 22-го и 23-го гвардейских стрелковых корпусов армии генерала Чистякова и левое крыло 4-й Ударной армии (100-й и 83-й ск) стали с боями пробиваться к городу. Противник оказал упорное сопротивление наступавшим на Полоцк частям, которым приходилось с кровопролитными боями брать каждый перекресток дорог, каждый населенный пункт. На подступах к городу нашим частям приходилось отбивать до 15 вражеских атак, в которых участвовало до батальона пехоты при поддержке 15–20 танков и штурмовых орудий. Нередко свои войска поддерживала и вражеская авиация.

Несмотря на значительные потери, части 22-го гвардейского стрелкового корпуса к исходу дня прорвались к восточной окраине Полоцка. Три дивизии 23-го гвардейского стрелкового корпуса все еще вели тяжелые бои в 8—10 км южнее города.

Левое крыло 4-й Ударной армии тоже прорвалось к северо-восточной восточной окраине города, но дальше из-за сильного артиллерийско-минометного огня противника продвинуться не смогло. А правофланговые соединения этой армии, наступавшие вдоль правого берега Западной Двины, пробились к дороге Идрица – Полоцк.

Активно действовала штурмовая авиация фронта, подавляя узлы вражеского сопротивления, полностью срывая железнодорожные перевозки резервов по железной дороге Даугавпилс – Полоцк.

Успешно действовали продолжавшие наступать в западном направлении на Браслав и Глубокое войска 43-й армии и 2-й стрелковый корпус 6-й гвардейской армии, которые в нескольких местах перерезали железную дорогу Полоцк – Молодечно, выйдя к исходу дня на рубеж Германовичи, восточнее Плисса, м. Березино. Этим глубоким продвижением войск генерала Баграмяна начал образовываться разрыв между войсками 3-й танковой армии группы армий «Центр» и правофланговыми соединениями 16-й полевой армии группы армий «Север», державшими оборону в районе Полоцка.

Ход боевых действий дивизий 6-й гвардейской армии в боях за Полоцк 1–4 июля 1944 г.

Части 16-й полевой армии в течение 1–2 июля непрерывно контратаковали дивизии 1-го Прибалтийского фронта, значительно замедляя их дальнейшее продвижение. Несмотря на участившиеся контрудары противника, встречая всевозрастающее сопротивление его частей, дивизии 6-й гвардейской армии продолжали неуклонно продвигаться к Полоцку.

Некоторого успеха добились части 51-й гвардейской дивизии, которые к исходу 2 июля завязали бои на южной окраине города. И хотя в самом городе оборону держали охранная дивизия, школа связистов и комендантская рота, наши части встретили ожесточенное сопротивление подразделений противника. Каждый дом, улицу, квартал приходилось брать штурмом.

В ходе продолжавшихся ночных боев полкам 51-й гвардейской дивизии удалось очистить от противника левобережную часть Полоцка, прорвавшись к Западной Двине. Подразделения противника, отойдя на северный берег реки, успели подорвать за собой железнодорожный мост. Но это не стало помехой на пути наступавших воинов дивизии, которые и по взорванному мосту сумели перебраться через Западную Двину и захватить на ее правом берегу небольшой плацдарм.

Не успели своевременно уничтожить вражеские саперы и деревянный мост через реку, через который перед взрывом сумели проскочить на правый берег две стрелковые роты, два танка и несколько орудийных расчетов, захватившие еще один плацдарм.

А вот части 71-й и 67-й гвардейских стрелковых дивизий, наступавшие в обход Полоцка с западного направления, из-за сильного сопротивления противника так и не смогли пробиться к Западной Двине.

Не имели значительных успехов и дивизии 22-го стрелкового корпуса и 4-й Ударной армии, которые продолжали вести бои на северо-восточной окраине Полоцка и далее на северо-восток по линии железной дороги Полоцк – Невель, продвинувшись за сутки на 15 км.

Выполнить поставленную перед войсками 1-го Прибалтийского фронта задачу взять сильно укрепленный город 2 июля не удалось. Части 16-й германской полевой армии сражались стойко и умело, наши дивизии в тяжелых боях за город несли большие потери. Генерал Баграмян принял решение временно приостановить атаки, подтянуть артиллерию и широко применить авиацию для удара по оборонительным позициям противника. Новый штурм был назначен на 3 июля.

За боевыми действиями в районе Полоцка, как и за всей операцией «Багратион», внимательно наблюдал И.В. Сталин, распорядившись усилить атакующую город группировку артиллерийской дивизией, передав ее из состава 3-го Белорусского фронта.

А левое крыло 6-й гвардейской армии генерала Чистякова к исходу 2 июля главными силами сосредоточилось на фронте Дисна, Германовичи, заняв передовым отрядом Шарковщизну. Войска 43-й армии генерала Белобородова, овладев железнодорожными станциями Зябки и Подсвилье, вышли на линию Плисса – Крулевщизна – Докшица.

Успешно действовали танкисты генерала Буткова, которые, продвигаясь по вражеским тылам, содействовали быстрому продвижению своих стрелковых войск в направлении Глубокое, Поставы.

2 июля стремительно развивались события на западном направлении, где наступали войска Белорусских фронтов. Армии генерала Черняховского, форсировав Березину, продолжали развивать наступление в направлении Минска и Молодечно. Впереди стрелковых войск смело действовали бригады 3-го гвардейского механизированного корпуса генерала Обухова и конники генерала Осликовского, получившие приказ штаба фронта следовать на Сморгонь и Молодечно, но из-за нехватки ГСМ на это задание были направлены отдельные части бригад и дивизий.

35-я гвардейская танковая бригада ночью переправилась через реку Вилия и на рассвете 2 июля атаковала гарнизон Вилейки, состоящий из охранных подразделений. Быстро прорвав оборону немцев, танкисты освободили город. В это время партизанские отряды выбили немцев из находящегося севернее населенного пункта Куренец.

Авангарды танковой бригады и два подвижных отряда, выделенные из частей 65-го стрелкового корпуса (5-я армия), в середине дня овладели переправой через Нарочь и вечером вышли в район Сморгони, завязав бои с находившимися там вражескими частями.

7-я гвардейская механизированная бригада к исходу дня овладела н.п. Нарочь, а передовым отрядом переправилась через Вилию в районе д. Светлана, тоже нацеливаясь на овладение Сморгонью.

В это время 8-я гвардейская механизированная бригада выбила противника из населенного пункта Старинки и по дороге Илья – Раков вышла к железнодорожной станции Красное. Вместе с кавалеристами воины бригады выбили противника из города, оседлав дорогу Минск – Молодечно.

Тяжелые бои на реке Уша с переброшенной из-под Нарвы 170-й пехотной дивизией вели дивизии 3-го гвардейского кавалерийского корпуса, на помощь которым была направлена 9-я гвардейская механизированная бригада.

Опасность глубокого прорыва подвижных соединений русских фронтов к железнодорожным коммуникациям севернее и южнее Минска прекрасно понимало и командование группы армий «Центр». В журнале ее боевых действий отмечалось: «2 июля началось ожидавшееся наступление прорвавшихся далеко на запад подвижных соединений 1-го Белорусского фронта с целью перерезать железнодорожную линию Барановичи – Минск в районе Столбцы и 3-го Белорусского фронта с целью перерезать железнодорожную линию Вильнюс – Минск в районе Молодечно и Сморгонь. Русское командование стремилось этим сомкнуть клещи южнее и севернее Налибокской Пущи, находящейся западнее Минска, а ее сохранение имело решающее значение как для вывода 9-й и 4-й армий, сражавшихся в районе Минска, так и для создания в будущем более или менее сплошной линии обороны»^[91].

Генерал Модель предпринял очередную попытку задержать продвижение советских войск в районе Столбцов, куда он направил 4-ю танковую и 28-ю горно-стрелковую дивизию, и на рубеже рек Нарочь, Уша и Вилия, куда выводились остатки 95, 299 и 286-й и прибывшие из Прибалтики части 212-й и 221-й дивизий.

Уцелевшие после боев в районе Крупок и Борисова части 5-й танковой дивизии направлялись для удержания дороги Минск – Молодечно.

Этими силами командующий группой армий «Центр» стремился прикрыть подступы к Барановичам, Молодечно и Сморгони, важным железнодорожным и шоссейным узлам, по которым в группу армий прибывали подкрепления. Противник прекрасно понимал их значение и оставлять эти выгодные для обороны рубежи не собирался. На этих водных рубежах завязались ожесточенные бои.

Вскоре подошедшие из района Минска моторизованные части противника атаковали наших танкистов и в населенном пункте Красное, вынудив их отойти на другой рубеж. В течение 2 и 3 июля за город, который переходил из рук в руки, шли кровопролитные бои, и только с помощью подошедших частей кавалерийского корпуса генерала Осликовского он был полностью очищен от врага.

В 6 часов утра 2 июля из лесных массивов западнее Борисова началось выдвижение соединений 5-й гвардейской танковой армии, потерявшей за время прошедших боев 60 танков. Армия маршала Ротмистрова получила задачу к исходу дня овладеть Острошицким Городком, расположенным в 18 км северо-восточнее Минска.

Сбивая с дороги вражеские отряды прикрытия, бригады танковой армии к исходу дня вышли в район Острошицкий Городок, а их передовые отряды продолжали продвигаться к окраинам Минска, проводя разведку вражеской обороны.

Вновь успешно действовал 2-й гвардейский танковый корпус, который в середине дня вышел в район Смолевичи, оказав помощь частям 31-й армии в овладении этим городом. А уже вечером бригады корпуса вели бои на рубеже Королев Стан, Городище, Старина, Волма. Сбив к 23 часам вражеские отряды прикрытия в этих населенных пунктах, танкисты устремились к восточной окраине Минска.

В направлении Минска вдоль магистралей продвигались и соединения 31-й армии, освободившие утром 2 июля во взаимодействии с танкистами город Жодино. Выйдя в район восточнее Смолевич, передовые части 220-й и 352-й стрелковых дивизий встретили сильное сопротивление вражеского отряда заграждения (полк пехоты, дивизион артиллерии, 5 минометных батарей, 17–20 танков и штурмовых орудий). Только с подходом главных сил стрелковых дивизий и при помощи танкистов этот рубеж врага во второй половине дня был прорван, войска армии генерала Глаголева продолжали продвигаться к столице Республики Беларусь.

Приказ командующего фронтом генерала Черняховского войскам 31-й армии был четок: к исходу 3 июля овладеть Минском и выйти на рубеж Глиница, Большое Медвежье, свх Михайлово, Рыловщина, Вилковщина, где и закрепиться^[92].

Боевые действия войск 31-й армии 30 июня – 8 июля 1944 г.

Для освобождения Минска командованием армии было определено, что 25-я гвардейская танковая бригада с частями 192-й стрелковой дивизии нанесет удар вдоль Логойского шоссе, а 4-я гвардейская танковая и часть сил мотострелковой бригад, во взаимодействии с частями 173, 220 и 352-й стрелковых дивизий, атакуют город с восточного направления вдоль Московской дороги.

331-я и 88-я стрелковые дивизии должны были наступать в направлении Заславля, обеспечивая действия ударной группы с северного направления, а с юга ее действия обеспечивали 174-я стрелковая дивизия и 213-я армейская танковая бригада полковника Цинченко.

На запад быстро продвигались и стрелковые соединения 5-й и 11-й гвардейской армий 3-го Белорусского фронта, которые утром 2 июля прошли рубеж реки Двиноса, м. Хотевичи, Избицк, Молодзи.

К исходу дня войска генерала Крылова, действующие на правом фланге фронта и уже не встречавшие серьезного сопротивления со стороны противника, продвинулись на 50–60 км: части 72-го стрелкового корпуса, освободив Парафьяново, Будслав, Долиново, перерезали железную дорогу Полоцк – Вилейка; 65-го – вышли на линию Жары, Любча.

Между флангами наступавших войск 5-й и 11-й гвардейской армиями образовался 30-км разрыв. Для его закрытия соединения гвардейской армии генерала Галицкого, занявшие к этому времени Логойск, нацеливались для действий в направлении Молодечно, Красное.

На освобождение Минска нацеливался и 1-й гвардейский танковый корпус генерала Панова, который сильным ударом прорвал оборону вражеской 12-й танковой дивизии и совместно с частями 82-й стрелковой дивизии освободил Пуховичи. Вместе с танкистами двигались и саперные подразделения, перед которыми стояла задача разминировать подготовленные немцами к взрыву важные административные здания города, о чем поступили сообщения от партизан и подпольщиков

Продолжая марш, колонны корпуса в районе деревни Барсукова Гряда были вынуждены остановиться из-за взорванной переправы через речку Титовка. Выручил мотострелковый батальон под командованием майора И.Г. Кобякова, который на плечах противника ворвался в Марьину Горку и захватил там переправу, по которой и переправились главные силы корпуса.

Сбив вражеские заслоны в районе Владимировки и Дукоры, бригады корпуса к исходу дня вышли на перкресток дорог Минск – Могилев и Минск – Бобруйск и, опасаясь удара со стороны отходивших к Минску частей противника, развернули на этом рубеже подразделения самоходной артиллерии и автоматчиков. В направлении города была выслана разведка.

В обход Минска с юга продвигался и 9-й Бобруйский танковый корпус, который захватил узел дорог у Любяча и двинулся по дороге Слуцк – Минск в северном направлении.

К исходу дня в район западнее Пуховичи начали выходить и части 46-го стрелкового корпуса, которые во взаимодействии с танкистами и поддержке авиации и артиллерии прорвали оборону немцев на рубеже реки Свислочь.

Успешно действовали передовые части 108-й стрелковой дивизии, которые, форсировав реку Свислочь, сбили немцев с противоположного берега и захватили мост, по которому и переправились главные силы соединения, продолжая продвигаться в район южнее Руденска.

К этому времени 35-й стрелковый корпус 3-й армии вышел на рубеж Погост – Червень, где соединился с наступавшими частями 49-й армии. 153-я и 42-я стрелковые дивизии этой армии в ночь на 3 июля пробились район Замосточье.

Далеко прорвавшаяся на запад конно-механизированная группа генералов Плиева и Кривошеина в течение 2 июля овладела Миром, Столбцами, Городеей, перерезав коммуникации Барановичи, Брест, Лунинец. В боях за Столбцы противник потерял до батальона пехоты, 36 зенитных орудий, 5 складов. На железнодорожной станции были захвачены бронепоезд и два эшелона с различными воинскими грузами.

А вот первые предпринятые попытки 10-й кавалерийской дивизии и 128-го танкового полка выбить противника из Несвижа окончились неудачей. Генерал Плиев принял решение обойти вражескую оборону со стороны Городеи и с двух направлений атаковать противника. И вскоре город был освобожден, но высланная в направлении Барановичи разведка доложила, что в направлении Несвижа и Городеи продвигаются танковые и моторизованные части противника.

Части конно-механизированной группы, приостановив дальнейшие наступательные действия, срочно приступили к оборудованию оборонительных позиций в освобожденных от врага населенных пунктах.

В сводке Информбюро за 2 июля 1944 года победоносно прозвучало, что на барановичском направлении войска 1-го Белорусского фронта овладели городом и крупной железнодорожной станцией Столбцы, городами Городея, Несвиж, Червень, Старобино, освободив свыше 300 других населенных пунктов.

Таким образом, к исходу 2 июля подвижные соединения 1-го и 3-го Белорусских фронтов перехватили главные коммуникации, ведущие к Минску с юго-западного и северо-западного направлений, поставив в кризисное положение группировку вражеских войск, находящуюся в районе восточнее Минска. Именно этого и опасалось командование группы армий «Центр», приказав переданным в его распоряжение резервам немедленно восстановить обстановку в районе Столбцов, Молодечно и Красного.

Но уже с ночи 3 июля для отходящих войск 4-й и отдельных соединений 9-й полевых армий вермахта резко обострилась обстановка и в районе самого Минска. К этому времени в городе и по его окраинам оборону держали остатки трех пехотных и части 5-й танковой дивизий, подразделения трех полицейских полков, спецподразделения. Противотанковый ров, траншеи, проволочные заграждения, надолбы, доты и дзоты на внешнем обводе полосы обороны с трех направлений преграждали подступы к городу. На танкоопасных направлениях были установлены фугасы и мины. Да и сам центр Минска был подготовлен к обороне. Еще в 1960-х годах за Домом правительства на улице Мясникова прохожие могли видеть вражескую железобетонную огневую точку, державшую под огнем всю прилегавшую к ней территорию. Все это надо было преодолеть советским воинам, и они свою задачу выполнили с честью!

Танковые бригады 2-го гвардейского танкового корпуса и передовые отряды 220, 173 и 352-й стрелковых дивизий развернулись в боевые порядки и двинулись на штурм Минска, нанеся удар по вражеской обороне с северо-восточного и восточного направлений. Одновременно в наступление на город с северного направления перешли и бригады 3-го гвардейского стрелкового корпуса, а вслед за ними и передовые отряды 11-й гвардейской и 31-й армий.

Прорвав с боем оборонительные позиции внешнего обвода укреплений, танкисты генерала Бурдейного ворвались на окраины Минска. Первыми в город в 5 часов утра по Московской автомагистрали со стороны обсерватории вошли танкисты 4-й гвардейской танковой бригады полковника О.А. Лосика, за которыми продвигались мотострелки подполковника М.С. Антипина. Но враг и здесь подготовил встречу, прикрыв дорогу противотанковыми орудиями. И следовавший головным танк командира взвода младшего лейтенанта Д. Фролова был подбит их огнем, но это уже не могло остановить дальнейший прорыв гвардейцев в город.

Со стороны Логойска вражеские позиции атаковали воины 25-й гвардейской танковой бригады под командованием полковника С.М. Булыгина, а со стороны Слепянки действовали батальоны 26-й гвардейской танковой бригады полковника С.К. Нестерова.

На северной окраине Минска в это время завязали бои передовые части 3-го гвардейского танкового корпуса 5-й гвардейской танковой армии. Одними из первых в город ворвались воины 18-й гвардейской танковой бригады подполковника В.И. Есипенко. В 6 часов в город ворвались танкисты 19-й гвардейской танковой бригады.

К 7 часам утра подразделения немцев были выбиты из восточной части города, но враг продолжал оказывать упорное сопротивление нашим наступавшим подразделениям и частям.

К 11 часам в бои за город вступили и передовые отряды 31-й и 11-й гвардейской армий, которые стали теснить врага к центру Минска. Ожесточенные бои продолжались у парка Челюскинцев, у Оперного театра, на реке Свислочь. Идут бои за дома, улицы, полуразрушенные кварталы… Горит правое крыло окружного Дома офицеров, Советская, Комсомольская, Революционная улицы…

Все ближе и ближе подходили к центру Минска советские воины, завязав бои в районе железнодорожного вокзала, на площади Ленина, у товарной станции… И вот наступил тот долгожданный момент, когда советский солдат прикладом автомата сбивает фашистскую свастику с Дома правительства.

В 13 часов в город с юго-востока по Могилевскому шоссе ворвались 15-я и 16-я гвардейские танковые бригады корпуса генерала Панова, где уже вели боевые действия стрелковые дивизии армии генерала Глаголева. Танкисты, соединившись с частями войск 3-го Белорусского фронта, завершили полное окружение немецкой группировки войск в районе восточнее Минска. А вскоре ее укрепили и другие стрелковые части войск маршала Рокоссовского и генерала армии Черняховского.

Вечером в город вступили и передовые части 3-й армии генерала Горбатого, ликвидируя еще оставшиеся в некоторых местах очаги вражеского сопротивления. Столица Республики Беларусь к исходу дня была полностью очищена от гитлеровских завоевателей.

Быстрым освобождением города советским войскам удалось предотвратить взрыв Дома правительства, здание Компартии Белоруссии и окружного Дома офицеров, некоторых производственных предприятий и фабрик.

Оставив Минск, уцелевшие после боев вражеские части пытались прорваться в направлении Заславля, Ракова, Негорелое, но это было уже проблематично. Пока шли бои в центре города, части 220-й стрелковой дивизии прорвались на западную окраину Минска, перерезав немцам пути отхода в этом направлении. Прорвавшиеся через их боевые порядки отряды и группы противника дальше натыкались на огонь воинов бригад 29-го танкового корпуса, которые в ходе ночных боев обошли Минск с севера и к исходу 3 июля вышли в районы Заславля и Ракова.

К этому времени и батальоны 9-го танкового корпуса вышли в район Курковичи, преградив дорогу врагу в слуцком и дзержинском направлениях. А скоро их оборону подкрепили и части вышедшей в этот район 3-й армии генерала Горбатова.

Войска 33-й и 50-й армий 2-го Белорусского фронта, поддерживаемые штурмовой и бомбардировочной авиацией, 3 июля обошли окруженную группировку с севера и юга и соединились в районе Волмы, замкнув кольцо окружения частей 12, 27, 35-го армейских, 39-го и 41-го танковых корпусов 4-й и 9-й полевых армий и с восточного направления.

Все пути отхода этой окруженной юго-восточнее Минска 105-тысячной вражеской группировке во всех направлениях были перекрыты войсками трех Белорусских фронтов. А вскоре вся страна слушала голос Левитана, зачитавшего знаменательный документ:

ПРИКАЗ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО

Генералу армии Черняховскому

Маршалу Советского Союза Рокоссовскому

Войска 3-го Белорусского фронта при содействии войск 1-го Белорусского фронта в результате глубокого обходного маневра сегодня, 3 июля, штурмом овладели столицей Советской Белоруссии городом Минском – важнейшим стратегическим узлом обороны немцев на западном направлении.

В боях за овладение Минском отличились танкисты генерал-майора танковых войск Бурдейного, генерал-лейтенанта танковых войск Обухова, маршала бронетанковых войск Ротмистрова, генерал-лейтенанта танковых войск Родина, генерал-майора танковых войск Нецветайло, генерал-майора танковых войск Вовченко, генерал-майора танковых войск Фоминых, полковника Лосика, полковника Булыгина, полковника Нестерова, подполковника Антипина, полковника Гриценко, подполковника Есипенко, полковника Походзеева, полковника Долганова, подполковника Мищенко, подполковника Молчанова, подполковника Курносова, полковника Морозова, полковника Цинченко, генерал-майора танковых войск Бахарова, генерал-майора танковых войск Панова;

кавалерийские соединения кубанских казаков генерал-лейтенанта Плиева, генерал-майора Тутаринова, генерал-майора Головского, полковника Поприкайло; войска генерал-лейтенанта Глаголева, генерал-полковника Галицкого, генерал-полковника Батова, генерал-лейтенанта Лучинского, генерал-лейтенанта Кошевого, генерал-майора Провалова, генерал-майора Берестова, генерал-майора Стриженко, полковника Полевика, полковника Дудка, полковника Ковтунова, полковника Климахина;

артиллеристы генерал-лейтенанта артиллерии Барсукова, генерал-майора артиллерии Семина, генерал-майора артиллерии Владимирова, генерал-майора артиллерии Сазонова, полковника Лубмана, полковника Федотова, полковника Хасина, майора Степанова, майора Зотова, подполковника Пыталева, майора Михайлова, подполковника Майорова, майора Середа, полковника Белякова;

летчики генерал-полковника авиации Хрюкина, генерал-полковника авиации Руденко, генерал-лейтенанта авиации Ушакова, генерал-лейтенанта авиации Белецкого, генерал-лейтенанта авиации Савицкого, генерал-лейтенанта авиации Логинова, генерал-лейтенанта авиации Георгиева, генерал-лейтенанта авиации Тупикова, генерал-лейтенанта авиации Нестерцева, генерал-майора авиации Волкова, генерал-майора авиации Счетчикова, генерал-майора авиации Буянского, генерал-майора авиации Захарова, генерал-майора авиации Андреева, полковника Пруткова, полковника Зимина, полковника Васильева, полковника Скока, подполковника Родина, полковника Тюрина, майора Максимова;

саперы генерал-лейтенанта инженерных войск Баранова, полковника Проневича, полковника Исупова, полковника Федорова и связисты полковника Белышева, полковника Минина, подполковника Геллера.

В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за овладение Минском, представить к присвоению наименования «Минских» и к награждению орденами.

Сегодня, 3 июля, в 22 часа столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует нашим доблестным войскам, овладевшим Минском и содействовавшим в овладении Минском, двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за овладение Минском.

Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!

Смерть немецким захватчикам!

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. Сталин

3 июля 1944 года

За умелые действия при освобождении столицы Республики Беларусь 52 соединениям и частям были присвоены почетные наименования «Минские», многие были награждены орденами.

В боях за Минск противник понес значительные потери. Только войсками 31-й армии было уничтожено свыше 2000 солдат и офицеров, 1500 взято в плен. В качестве трофеев захвачено 13 танков, 74 орудия, 750 автомашин, 5000 автоматов и винтовок, 62 пулемета, 36 крупных складов^[93].

Но и потери наших войск были значительны. Много сгоревших и подбитых танков и САУ так и осталось стоять на подступах и окраинах города, на его улицах, подорвавшись на минных и фугасных заграждениях, расстрелянные вражеской артиллерией. После прошедших боев и утомительных форсированных маршей в строю 1-го гвардейского Донского танкового корпуса осталось только 46 исправных машин, которые были сведены в 17-ю танковую бригаду. Из строя, учитывая и поступавшие на пополнение боевые машины, выбыло безвозвратно 123 танка и САУ, 53 требовали капитального и 153 среднего ремонта.

В проведении Минской операции существенную помощь войскам Красной Армии оказали партизанские бригады им. Щорса, им. газеты «Правда», «Дяди Коли», «Штурмовая», «Железняк», «Большевик», 1-й и 2-й Минских, им. Чкалова, другие соединения и отряды.

Ликвидация окруженной юго-восточнее Минска вражеской группировки была возложена на войска 2-го Белорусского фронта, с выделением ему части сил соединений маршала Рокоссовского и генерала Черняховского.

А главные силы этих фронтов, не задерживаясь в Минске, 3 июля продолжали продвигаться на запад, освобождая все новые и новые города и населенные пункты Белоруссии. В общем направлении на Красное и Молодечно следовали войска 11-й гвардейской армии, выйдя к исходу дня на рубеж Вязы, Радошковичи. Главные силы 31-й армии, оставив на кольце вражеского окружения 173-ю стрелковую дивизию и 113-й стрелковый корпус генерала Олешева, к этому времени прошли на запад 20–25 км.

Продвигались на запад и соединения правофланговой 5-й армии генерала Крылова, вышедшие на рубеж Невяры, Осовец, Куренец, Вилейка.

А механизированный и кавалерийский корпуса генералов Обухова и Осликовского продолжали сражаться в районах Сморгони и Молодечно. Утром 3 июля их сводный отряд, усиленный мотоциклетным полком под командованием майора П.М. Кириченко, ворвался на северную окраину Молодечно, но вскоре под ударами врага был вынужден оставить город и отойти в западном направлении, оседлав дорогу Молодечно – Вилейка. Вечером в этот район подошли главные силы кавкорпуса, и бои за город вспыхнули с новой силой.

К Сморгони в это время подходили главные силы 3-го гвардейского механизированного корпуса, но на их действия сильно влияла нехватка ГСМ, подача которого со 2 июля осуществлялась только по воздуху. Это обстоятельство вызывало беспокойство у командования 3-го Белорусского фронта и маршала Василевского, но тем не менее они были довольны действиями этого подвижного соединения в ходе проведенных операций, за что корпус неоднократно отмечался в приказах Верховного Главнокомандующего.

Тяжелые бои с подошедшими из Баранович танковой и пехотной дивизиями противника, спешащими на выручку своих окруженных войск, вела конно-механизированная группа 1-го Белорусского фронта, действовавшая впереди главных сил. До двух батальонов пехоты при поддержке 40 танков 3 июля атаковали оборону частей 10-й гвардейской кавалерийской дивизии в Несвиже и, прорвав их боевые порядки, устремились в направлении Городея, где встретили упорное сопротивление. Не сумев занять этот населенный пункт, вражеская колонна обошла Городею и двинулась на Столбцы.

В середине дня ее передовые части (две роты на бронетранспортерах и несколько танков) подошли к железнодорожной станции Столбцы и контратаковали оборонявшиеся здесь подразделения 30-й кавалерийской дивизии. На поддержку кавалеристов были направлены две боевые машины БМ-31, которые стали на огневые позиции и дали залп по атакующим станцию немцам, уничтожив несколько десятков солдат и офицеров, подбив один танк и два бронетраспортера.

Но сражение за Столбцы еще не закончилось, к городу подходили новые вражеские колонны войск, которым был дан приказ пробиться к окруженной в районе Минска группировке, обеспечив ее соединениям коридор для выхода из кольца окружения. И вскоре железнодорожная станция вновь оказалась в руках врага.

В это время главные силы 48-й и 65-й армий продвигались в своих отведенных им полосах в общем направлении на Барановичи, спеша на выручку фронтовой конно-механизированной группе. Для действий в направлении Негорелое, Столбцы нацеливался и 9-й танковый корпус. Войска 28-й армии в это время продвигались на Несвиж и Клецк.

Для усиления натиска на противника и воспрещение переброски его резервов к Барановичам маршал Рокоссовский потребовал от командования 61-й армии активизировать действия своих войск в направлении Лунинца и Пинска. И 3 июня левофланговые части 23-й стрелковой дивизии, форсировав реку Ствига, повели наступление в направлении Турова. Правофланговые части этой дивизии овладели деревней Хвоенск и прорвались к Припяти, получив задачу атаковать противника по левому берегу реки. Но для этого требовалось переправить части на другой берег, для чего привлекался 1-й дивизион бронекатеров Днепровской военной флотилии.

Его командир капитан-лейтенант И.П. Михайлов, получив приказ и проанализировав обстановку на реке, определил, что кораблям для выхода в намеченный район переправы стрелковых частей требовалось обеспечить безопасный проход, которому препятствовал вражеский гарнизон в большом селе Дорошевичи. Там находилось около двух батальонов пехоты, усиленных несколькими танками и артиллерией, державшей в том числе под обстрелом и фарватер реки.

Командиром дивизиона было решено высадить в районе Дорошевич морской десант младшего лейтенанта Чалого, который командир 55-й стрелковой дивизии усилил стрелковой ротой, и разгромить вражеский гарнизон, обеспечив безопасный проход кораблей к намеченному месту переправы войск.

Несколько бронекатеров и два полуглиссера, приняв на борт десант, под покровом темноты двинулись к намеченной цели, но скоро встретились с преградой – разрушенным мостом через реку, который мешал дальнейшему проходу кораблей. И пока экипажи кораблей и воины десанта занимались расчисткой фарватера, отряд лейтенанта Чалого высадился на берег и двинулся к Дорошевичам, проводя разведку месности и системы обороны противника.

Подойдя к селу с востока, моряки атаковали его гарнизон, который с юга был атакован высаженной на берег стрелковой ротой. Но бой, из-за сильного сопротивления противника и его участившихся контратак, принял затяжной характер. Десант в ходе боя был прижат к берегу, погиб и его командир младший лейтенант Н.П. Чалый, посмертно удостоенный звания Героя Советского Союза. Учитывая тяжелое положение десанта, командир флотилии направил к месту боя еще несколько бронекатеров, которые и оказали ему огневую помощь, стабилизировав обстановку.

Но вскоре враг был вынужден под ударами подразделений подошедшей 55-й стрелковой дивизии оставить Дорошевичи и начать отход в направлении Турова.

3 июля наступил перелом и в ходе сражения за Полоцк, который продолжали штурмовать войска двух стрелковых корпусов 6-й гвардейской и часть сил 4-й Ударной армий 1-го Прибалтийского фронта. После мощной артиллерийской и авиационной подготовки наши части атаковали оборону противника с нескольких направлений, начав теснить противника с занимаемых рубежей.

Успеха, как и накануне, добились гвардейцы 51-й стрелковой дивизии, подразделения которой с захваченных накануне плацдармов атаковали противника, завязав во второй половине дня уличные бои в северо-восточном и восточном районах Полоцка. А вот танки и САУ поддержки переправить не удалось, так как противник артиллерийско-минометным огнем разрушал наводимые для них мосты.

Подразделения 71-й гвардейской стрелковой дивизии в это время ворвались на западную окраину города и левым флангом вышли к Западной Двине. К левому берегу реки северо-западнее города вышли и части 67-й гвардейской дивизии.

К этому времени и части 22-го гвардейского стрелкового корпуса, наступавшие вдоль правого берега Западной Двины, вели тяжелые бои на восточной окраине Полоцка. Дивизии 4-й Ударной армии обошли город с севера и овладели железнодорожной станцией Полоцк-2, создав угрозу окружения оборонявшейся группировке вражеских частей. В ходе ночных боев части противника, теснимые с трех направлений и стремясь избежать окружения и полного разгрома, начали отходить вдоль правого берега Западной Двины в направлении Даугавпилса.

К 6 часам утра 4 июля Полоцк был полностью освобожден от врага.

Успешно проходили действия и войск левого крыла фронта генерала Баграмяна. 1-й танковый корпус, сосредоточившись накануне в районе южнее Лужков, 3 июля нанес удар с тыла по боевым порядкам противника, закрепившегося в районе Глубокого, чем облегчил взятие этого населенного пункта войсками генерала Белобородова.

Передовые части 39-й армии, выдвигавшиеся к линии фронта, к этому времени освободили Докшицы и станцию Крулевщина. А танкисты генерала Буткова, выполнив поставленную перед ними задачу, продолжали продвигаться в направлении Воропаево, Поставы.

4 июля соединения 1-го Прибалтийского фронта, наступавшие на Даугавпилс и Ново-Свенцяны, вышли на фронт Дисна, оз. Дрисвяты, ст. Воропаево, Дуниловичи, Козяны, оз. Нарочь, сомкнув свой левый фланг с правофланговыми частями 5-й армии генерала Крылова.

В ходе боевых действий войска 1-го Прибалтийского фронта с 23 июня по 4 июля продвинулись на расстояние около 180 км, освободив свыше 5000 населенных пунктов, в том числе Витебск, Бешенковичи, Лепель, Докшицы, Дисна, Глубокое, Полоцк. По подсчету штабов, войска фронта уничтожили около 40 000 и захватили в плен свыше 16 000 вражеских солдат и офицеров, вывели из строя около 600 орудий и минометов, 78 самолетов, свыше 2000 автомашин.

Большую помощь наступавшим войскам фронта оказали белорусские партизаны. Как вспоминал маршал Баграмян, «…они не только указывали наиболее уязвимые места в обороне противника, но и наносили удары с тыла, помогая атакующим войскам в самые решающие моменты боя… Партизаны продолжали помогать войскам не только на линии фронта, но и ударами по тыловым коммуникациям… С каждым днем увеличивался список пущенных под откос фашистских эшелонов. Железнодорожное движение в тылу фашистов было фактически парализовано. Не легче было гитлеровцам и на шоссейных дорогах. Партизаны не давали им и здесь покоя ни днем, ни ночью»^[94].

Овладение правофланговыми войсками генерала Баграмяна Полоцком и глубокое вклинение его левофланговый армий в направлении Турмантас и Постав создали благоприятные условия для последующего наступления на территорию Прибалтики. И эта очередная задача была поставлена фронту Ставкой ВГК.

Командующему 1-м Прибалтийским фронтом

Генералу армии Баграмяну

Маршалу Советского Союза Василевскому

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. 1-му Прибалтийскому фронту в составе 6-й гвардейской, 43, 39, 2-й гвардейской, 51-й армий развивать наступление, нанося главный удар в общем направлении на Свенцяны, Каунас. Ближайшая задача не позднее 10–12 июля овладеть рубежом Двинск, Нов. Свенцяны, Подбродзе.

В дальнейшем, прочно обеспечивая себя с севера, наступать на Каунас и частью сил на Паневежис, Шяуляй.

2. Установить с 24.00 4.7.44 следующую разграничительную линию с 3-м Белорусским фронтом: до Константинов прежняя, далее Подбродзе, Подберезе, Кайшядорис, Мариамполь; все пункты для 1-го Прибалтийского фронта включительно.

3. Обеспечение стыка с 3-м Белорусским фронтом возложить на командующего 3-м Белорусским фронтом.

Решением Ставки из состава 1-го Прибалтийского фронта выводилась 4-я Ударная армия, но зато войска генера Баграмяна усиливались двумя свежими армиями, которые еще находились в пути следования и могли прибыть только к середине июля 1944 года. Но это были имевшие боевой опыт войска, так что от них ждали значительных результатов.

Гитлер, крайне недовольный действиями войск группы армий «Север», 3 июля снял со своего поста генерала Линдемана. Новому командующему генералу Фриснеру было поручено наступательными действиями своих дивизий ликвидировать прорыв русских войск на стыке групп армий «Север» и «Центр» и восстановить единый фронт.

И, как отметил новый командующий группой армий «Север», «я был полон решимости отдать все силы выполнению возложенного на меня задания, каким бы оно ни было… Я считал непременным долгом каждого солдата сделать все возможное, чтобы остановить Красную Армию и отбросить ее назад»^[95].

Но, несмотря на все предпринятые Фриснером меры (в том числе и усиление резервами), разрыв на стыке групп армий «Север» и «Центр» продолжал увеличиваться, что ставило под удар все южное крыло 16-й полевой армии.

Тяжелая обстановка продолжала оставаться 4 июля и в полосе действий войск группы армий «Центр». После освобождения столицы Белоруссии и окружения главных сил 4-й полевой армии восточнее Минска на стратегическом фронте этой группы армий вновь образовалась огромная 400-км брешь, закрыть которую в короткие сроки, из-за отсутствия на этом направлении сильных резервов, германскому командованию не представлялось возможным.

Фельдмаршал Модель, имея в своем распоряжение в это время только небольшое количество соединений, переброшенных с других фронтов, и понесшие значительные потери остатки своих дивизий, принял решение задержать дальнейшее продвижение советских войск только на наиболее важных направлениях. И надо отдать должное немецким частям и соединениям, которые сопротивлялись умело и ожесточенно, не раз создавая тяжелую обстановку и наступавшим войскам Красной Армии.

Тяжелые бои с переменным успехом продолжались в районах Сморгони, Молодечно, Красного, где сражались подвижные группы 3-го Белорусского фронта.

Батальоны 35-й гвардейской танковой бригады (3-й гв. мк) форсировали реку Вилия и утром 4 июля пошли на штурм Сморгони, который обороняли два батальона пехоты, поддерживаемые несколькими артиллерийскими и минометными батареями, 21 танк и три штурмовых орудия. Связав противника боевыми действиями с фронта, подразделения танковой бригады скрытно, используя рельеф местности, выполнили обходной маневр и ворвались в восточную часть города. В это время оборону противника с западного направления атаковали и партизаны бригады «Неуловимые мстители».

Вскоре к месту сражения подошли и батальоны 7-й гвардейской механизированной бригады, атаковавшие оборону противника с северо-восточного направления. В течение нескольких часов на улицах городка шел тяжелый бой, но сдержать сильный натиск гвардейцев 3-го механизированного корпуса, действовавших с разных направлений, противник не смог и был вынужден начать отход.

Наши части, освободив город, перерезали шоссейную и железную дорогу Молодечно – Вильнюс, что в значительной степени повляло и на исход боев в районе Молодечно, за что 8-я и 9-я гвардейские механизированные бригады и ряд других частей корпуса генерала Обухова получили почетное наименование «Молодечненские».

На рассвете 4 июля сводный отряд генералов Обухова и Осликовского вновь атаковал оборону противника в Молодечно, ворвавшись на его восточную окраину. Противник оказал упорное сопротивление и предпринятой контратакой пехоты и танков вновь отбросил наши части к северу от города.

Сорвалась и первоначальная попытка передовых частей 16-го гвардейского корпуса выбить противника с рубежа Красное – Городок. Наступавшие цепи стрелков встретил сильный артиллерийско-минометно-пулеметный огонь окопавшегося противника, а затем и контратака его танков. Понеся в бою значительные потери, наши части были вынуждены прекратить атаку.

Командир корпуса генерал Воробьев принял решение ввести в бой из второго эшелона 11-ю гвардейскую стрелковую дивизию и прорвать оборону противника в обнаруженном стыке его частей. В ночь на 5 июля ее части неожиданно для противника нанесли сильный удар и с ходу освободили деревни Улановщизна и Рагозы, уничтожив во время боя 9 вражеских танков, 7 штурмовых орудий, 13 пушек. Используя успех этой дивизии, части 8-го и 16-го гвардейских стрелковых корпусов прорвались к окраинам Городка и Красного и после тяжелого боя овладели этими населенными пунктами.

С двух сторон была обойдена и вражеская группировка войск, оборонявшаяся в районе Молодечно. Войска 3-го Белорусского фронта в течение дня заняли населенный пункт Лебедев, расположенный в 8 км северо-западнее Молодечно, а с юга продвинулись к ближним подступам к городу. Но враг оказывал упорное сопротивление, удерживая в своих руках город и железнодорожную станцию.

Генерал Черняховский, недовольный ходом сражения в районе Молодечно, приказал усилить атакующую группировку двумя артиллерийскими бригадами и двумя отдельными танковыми полками и совместными действиями с кавалеристами Осликовского и танкистами Обухова выбить противника из этого важного железнодорожного узла. На овладение Молодечно нацеливался и 29-й танковый корпус 5-й гвардейской танковой армии, которая на рассвете 4 июля начала выдвижение из района Минска и Заславля в направлении Ракова.

В течение 4 июля правофланговый 72-й стрелковый корпус армии генерала Крылова продвинулся к озеру Нарочь, войдя в соприкосновение с левофланговыми частями 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта, который к этому времени выбил противника из Мяделя.

Войска 1-го Белорусского фронта 4 июля своим левым крылом продолжали вести бои в районе Столбцов, Городеи, Несвижа и южнее, правым, вышли на реку Свислочь южнее Минска. Обострилась обстановка в районе Столбцов, где пехота противника при поддержке артиллерии, танков и штурмовых орудий с севера и запада обошла оборону 30-й кавалерийской дивизии, вынудив ее вести бой в окружении.

Генерал Плиев немедленно направил в помощь части 9-й кавдивизии, истребительно-противотанковый полк и два дивизиона гвардейских минометов. А вскоре в этот район начали подходить и передовые части 65-й и 28-й армий, освободившие к этому времени населенные пункты Узда, Клецк.

В район Столбцов из-под Минска направлялся и 9-й танковый корпус, который 4 июля прошел Негорелое и, соединившись с частями генерала Батова, продолжал наступать на барановичском направлении.

Вскоре оборона противника подверглась удару ставших на огневые позиции гвардейских минометов, за которыми открыла огонь и артиллерия. Поддержку своим наземным войскам оказала и авиация, которая своими штурмовыми ударами громила очаги сопротивления противника. Перешедшие в наступление после артподготовки наши части с боем вынудили врага отойти за реку Неман, который вновь попытался организовать оборону в районе населенного пункта Свержень.

Но и здесь ему закрепиться не удалось. После огневого налета части 65-й армии и конники генерала Осликовского форсировали Неман и вынудили противника продолжать поспешный отход в направлении Барановичи. Атакой эскадронов 9-й кавалерийской дивизии, воинами 1815-го самоходного артиллерийского полка и подошедших передовых частей армии генерала Батова противник был выбит и из Несвижа.

К исходу 4 июля войска генералов Плиева, Батова и Лучинского вышли на фронт Столбцы, Городея, Несвиж, Морочь, а передовые отряды 65-й армии достигли рубежа Николаевщина, Погорельцы.

Оценивая результаты проведенных на первом этапе фронтовых операций, Маршал Советского Союза А.М. Василевский вспоминал: «За 12 дней операции – с 23 июня по 4 июля – советские войска продвинулись до 250 километров от исходного положения с выходом на фронт – озеро Дрисвяты, озеро Нарочь, Вилейка, Молодечно, Столбцы, Несвиж, почти полностью освободили от фашистского ига Белорусскую ССР, а именно: Витебскую, Могилевскую, Полоцкую, Минскую, Бобруйскую, Молодечненскую и Барановичскую области.

Советское Верховное Главнокомандование и Генеральный штаб не без оснований полагали, что за эти дни столь успешных действий советских войск группа армий «Центр» не только понесла катастрофическое поражение, но и фактически перестала существовать как прежний боевой организм, что вынуждены были признать впоследствии немецкие военные историки. Было очевидным и то, что в результате этого поражения в центре германского стратегического фронта образовалась 400-километровая брешь, быстро заполнить которую немецко-фашистское командование не могло.

Перед советским командованием встала задача не допустить образования сплошного фронта врага и немедленно развить дальнейшее наступление 1-го Прибалтийского и Белорусских фронтов с тем, чтобы выходом на побережье Балтийского моря поставить под угрозу полной изоляции и окружения фашистскую группу армий «Север», а также вывести советские войска к границам Восточной Пруссии и Польши, являвшимся кратчайшими расстояниями к сердцу фашистской Германии – Берлину…

Надо прямо сказать, что столь успешное выполнение советскими войсками поставленных перед ними задач на первом этапе Белорусской операции привело к коренному изменению всей стратегической обстановки на советско-германском фронте в нашу пользу и открыло перед советским командованием возможность для нанесения новых мощных ударов по врагу как на западе, так и на юге»^[96].

Проанализировав обстановку, сложившуюся на театре военных действий в Белоруссии, Ставка ВГК своими Директивами от 4 июля 1944 года поставила перед войсками фронтов, действующих на ее территории, новые задачи:

3-му Белорусскому фронту – нанося главный удар на Вильнюс и другой на Лиду, не позднее 10–12 июля освободить эти города и выйти в дальнейшем на Неман, захватив плацдармы на его западном берегу;

2-му Белорусскому фронту – после ликвидации группировки противника восточнее Минска нанести главный удар в направлении города Новогрудок, к 12–15 июля овладеть городом и выйти на реки Неман и Молчадь, в дальнейшем захватить Волковыск и развивать наступление на Белосток;

1-му Белорусскому фронту – нанося главный на Барановичи, овладеть городами Барановичи и Лунинец и не позднее 10–12 июля выйти на линию Слоним – Пинск. В дальнейшем, нанеся удар в направлении Бреста, захватить его и выйти на Западный Буг, обеспечив за собой плацдарм на его западном берегу.

Согласно изданным документам, перед войсками фронтов ставилась задача главными силами продолжать стремительное продвижение на запад, одновременно частью сил ликвидируя окруженную юго-восточнее Минска группировку врага. В соответствии с поставленными перед ними задачами несколько изменялся боевой состав фронтов и устанавливались новые разграничительные линии.

Начинался второй этап Белорусской операции (5 июля – 29 августа 1944 года). Благоприятная обстановка для наших войск, сложившаяся в результате прошедших сражений, позволяла им успешно выполнить все поставленные задачи. В свою очередь и командующие фронтами и армиями выработали решение и поставили задачи своим войскам.

Войскам 48-й армии 1-го Белорусского фронта приказывалось продолжать преследование отходящего врага в направлении Могильно Снов, выйдя к исходу 7 июля в район Станкевичи. Левее на Барановичи должны были наступать войска 65-й армии и 9-й танковый корпус, выйдя к 6 июля на рубеж Новая Мышь – Млынок.

Дивизии 4-го гвардейского и бригады 1-го механизированного корпусов в это время осуществляли глубокий охват отходящего противника с флангов, нанося удар в направлении Барановичи.

План штаба маршала Рокоссовского заключался в обходе барановичской группировки противника силами 48-й и 65-й армий с двух направлений, после чего сходящимися ударами при поддержке конно-механизированной группы фронта окружить и разгромить находившуюся в этом районе вражескую группировку.

Приказ на наступление получили и другие войска фронта: 28-я армия – продвигаться на Миловиды, выйдя к исходу 6 июля на рубеж Богуши – Туховичи; правому крылу 61-й армии при поддержке Днепровской военной флотилии наступать в направлении Лунинца и Турова.

Выработал решение на дальнейшие действия своих войск и штаб 3-го Белорусского фронта. 5-я гвардейская танковая армия получила распоряжение продолжать развивать наступление через Раков на Воложин и далее на Вильнюс. Туда же должен был через Солы прорываться и 3-й гвардейский механизированный корпус, сосредоточившийся в районе Сморгони. В направлении Вильнюса нацеливались и действия войск правофланговой 5-й армии.

11-я армия во взаимодействии с бригадами 2-го гвардейского танкового корпуса должна была наступать в направлении Крево, Ошмяны, Алитус, 31-я армия и 3-й гвардейский кавалерийский корпус – в направлении Лида, Сувалки.

В течение 5—10 июля войска трех Белорусских и 1-го Прибалтийского фронтов выполняли поставленные перед ними Ставкой ВГК боевые задачи, встречая сильное сопротивление противника только на отдельных рубежах и направлениях. Как отмечал германский историк Курт Типпельскирх, «…русские армии с неослабевающей энергией стремились в самом зародыше ликвидировать все попытки немецких войск создать новый фронт, вбивая мощные клинья в направлении Барановичей, Вильнюса и южнее Даугавпилса. Командование группы армий «Центр» пыталось отразить русские удары в направлении Барановичей и Вильнюса, непрерывно контратакуя танковыми дивизиями прорвавшиеся части противника и отходя основными силами с непрочных оборонительных рубежей лишь постепенно, шаг за шагом, в расчете на то, что прибытие новых сил позволит приостановить наступление противника»^[97].

И эти грамотные действия германского командования оценил и маршал Жуков: «…командование группы армий «Центр» в этой крайне сложной обстановке нашло правильный способ действий. В связи с тем, что сплошного фронта обороны у них не было и создать его при отсутствии необходимых сил было невозможно, немецкое командование решило задержать наступление наших войск главным образом короткими контрударами. Под прикрытием этих ударов на тыловых рубежах развертывались в обороне перебрасываемые войска из Германии и с других участков советско-германского фронта»^[98].

Но даже эти предпринимаемые врагом сильные контрудары уже не могли надолго задержать дальнейшее продвижение советских войск, имевших глубокое построение боевых порядков. В дивизиях первых эшелонов были выделены передовые отряды, которые действовали, как правило, на удалении 15–25 км от своих главных сил. В задачу этих отрядов, в состав которых выделялись подразделения пехоты, артиллерии, САУ, саперов и разведчиков, входило опережение отходящих колонн противника и занятие в их тылу переправ и узлов дорог, заставляя их принимать бой и сбивая тем самым темп вражеского отхода.

Наоборот, действия передовых отрядов давали возможность главным силам наших частей и дивизий быстро продвигаться в колоннах, разворачиваясь в боевые порядки только в случаях упорного сопротивления противника. Поэтому темп наступления наших войск был достаточно высоким. Вот и войска 3-го Белорусского фронта, продолжая наступательные действия, к утру 5 июля вышли на линию Мокщица, Сморгонь, Поташня, Лебедев, Красное, Раков, Волма.

Утром этого дня части 16-го гвардейского стрелкового корпуса и кавалеристы генерала Осликовского, взаимодействуя с батальонами 29-го танкового корпуса, ударом с двух направлений окончательно овладели важным узлом вражеского сопротивления городом Молодечно. Поспешно оставляя город и железнодорожную станцию, враг не успел уничтожить запасы ГСМ (свыше 500 тонн), что было огромным подарком для наших танкистов и самоходчиков, позволившим им свыше двух суток воевать на трофейных запасах.

По двум маршрутам продвигалась 5-я гвардейская танковая армия: 3-й гвардейский танковый корпус – на Воложин, Гольшаны, 29-й танковый корпус – на Молодечно, Жупраны. Впереди главных сил корпусов действовали разведывательные и передовые отряды, проводившие разведку местности и ликвидацию отходивших частей противника.

Разведка гвардейского танкового корпуса и обнаружила, что в районе деревни Сугвозды по направлению к Воложину движется колонна вражеских автомашин с пехотой, совершенно не подозревавших о параллельном продвижении советских танков. Генерал Вовченко принял решение немедленно атаковать противника. Развернув бригады в боевой порядок, танкисты стремительно нанесли удар по вражеской колонне, разрозненные группы которой поспешно отошли в близлежащий лесной массив.

Освободив Воложин, гвардейцы продолжали двигаться в направлении Ошмян, подвергаясь воздействию авиации противника и контрударами его частей, что значительно замедляло темп продвижения танкистов.

Но вскоре разведка корпуса обнаружила, что противник занял и подготовил к обороне рубеж Жупраны, р. Ошмянка, Боруны, Богданов, прикрыв вильнюсское и лидское направления. Как стало известно позднее, на этом рубеже были сосредоточены боевая группа генерала Мюллера (три пехотных полка), подразделения 7-й и 5-й танковых дивизий, части 170-й, 707-й пехотных и 286-й охранной дивизий.

Командующий фронтом решил силами 11-й гвардейской армии, во взаимодействии с танковыми корпусами маршала Ротмистрова, атаковать оборону противника, прорвать ее и продолжать наступление в направлении Вильнюса и Лиды. Получив приказ, соединения приступили к необходимой перегруппировке сил.

К этому времени войска генерала Галицкого своим правым флангом продвинулись на запад от Молодечно на 18 км, а левым – находились на подходе к Воложину. Соседняя 5-я армия генерала Крылова к исходу дня вышла на линию 6 км западнее Свирь, Лисичино (5 км западнее Сморгони).

Дивизии кавалерийского корпуса генерала Осликовского, взаимодействуя с войсками 11-й гвардейской армии, в это время вели бои в Налибокской пуще с разрозненными отрядами противника, минировавшими дороги и устраивавшими инженерные заграждения на пути продвижения наших частей.

Бригады 2-го гвардейского танкового корпуса тоже продвигались в западном направлении, обеспечивая от возможных ударов противника левый фланг войск фронта, освободив 6 июля Ивенец.

Утром 6 июля противник силами пехоты при поддержке танков и штурмовых орудий сам с двух направлений в районах Крево и Богданово контратаковал боевые порядки гвардейцев генерала Галицкого и маршала Ротмистрова. За эти населенные пункты вновь разгорелись ожесточенные бои, продолжавшиеся два дня.

Получив одобрение командующего фронтом, маршал Ротмистров приказал танковым корпусам, не ввязываясь в затяжные бои в районах Богданово и Крево, обойти боевые порядки противника и продолжать движение: 3-му гвардейскому – на Гольшаны, 29-му танковому – на Жупраны. И этот маневр удался.

29-й танковый корпус обошел противника с севера, форсировал реку Ошмянка и ворвался в Жупраны. А уже 7 июля его бригады завязали бои на юго-восточной окраине Вильнюса.

Труднее пришлось воинам 3-го гвардейского танкового корпуса, которые 7 июля встретили сильное сопротивление противника в районе Гольшан, где оборону держали части 7-й танковой дивизии немцев.

Под воздействием авиации противника в направлении Жупраны, река Ошмянка, Боруны, Богданов продвигались и соединения 11-й гвардейской армии. Перед ними продолжала действовать группировка противника численностью 35–45 тыс. человек, поддерживаемая 3–4 артиллерийскими полками и 100–120 танками и штурмовыми орудиями^[99].

После авиационного и артиллерийского удара по обороне противника гвардейские подразделения устремились на врага. Разгорелся ожесточенный бой. Части противника сопротивлялись умело и стойко, выведя танки и штурмовые орудия в боевые порядки пехоты и неоднократно контратакуя наших воинов. Со значительными потерями гвардейским частям удалось выбить противника с переднего края его обороны, но дальше продвинуться мешал сильный минометно-пулеметный обстрел.

И тогда генерал Галицкий направил к месту сражения артиллерийские полки РВГК, в том числе и дивизионы «катюш», которые, став на огневые позиции, нанесли сокрушающий удар по позициям противника. Это позволило частям 11-й гвардейской армии прорвать оборону противника и к исходу дня выйти на рубеж Ошмяны, Гольшаны. В ночь на 8 июля стрелковые подразделения во взаимодействии с танкистами генерала Вовченко овладели этими населенными пунктами.

Прибывшая в штаб разведка доложила, что на пути к Неману у немцев уже нет заблаговременно подготовленных рубежей обороны. Это упростило дальнейшее продвижение войск 11-й гвардейской армии. Выслав вперед передовые отряды, части и дивизии в колоннах двинулись в направлении Варена и Алитус, вступив на литовскую землю.

Прибывший 9 июля на армейский командный пункт командующий фронтом поставил перед войсками генерала Галицкого задачу к исходу 13 июля главными силами форсировать реку Неман на участке Алитус, исключая Друскининкай. Для этого все имеющиеся в армии переправочные средства передавались в дивизии первых эшелонов.

Большое значение противник придавал удержанию Вильнюса, прикрывавшему подходы к Восточной Пруссии с восточного направления. Оборону на его подступах осуществляло около 15 000 вражеских солдат и офицеров, 250 орудий, 40 танков и штурмовых орудий^[100].

Сам город, который по приказу Гитлера должен был удерживаться до «последней капли крови», был заранее подготовлен к длительной обороне. Как уже отмечалось, с 7 июля его гарнизон был вынужден вступить в бои с прорвавшимися к городу подразделениями 29-го танкового корпуса.

К утру 8 июля к Вильнюсу с северо-востока начали подходить и части 5-й армии генерала Крылова, сразу включившиеся в бои за город. А к середине дня на юго-западную окраину Вильнюса ворвались и бригады 3-го гвардейского танкового корпуса. За город завязались ожесточенные уличные бои, в которых обе стороны несли большие потери. Отбивать у врага приходилось каждый дом, перекресток, улицу.

9 июля части 72-го стрелкового корпуса прорвались к реке Вилия, полностью замкнув кольцо вражеского окружения. А бригады 5-й гвардейской танковой армии получили приказ двигаться в направлении Алитуса и, разгромив противника в районе Лентвариса, форсировать реку Неман и захватить на ее западном берегу плацдарм.

К этому времени противника удалось оттеснить на территорию Вильнюсской крепости, но он продолжал ожесточенно сражаться. Предпринимаемые попытки вражеских подразделений пробиться к окруженному гарнизону со стороны внешнего фронта успеха не имели. Для усиления окруженных частей противник выбросил парашютный десант (около 600 парашютистов), намереваясь ударом с двух сторон прорвать нашу оборону, но и это мероприятие осуществить в полной мере не удалось. Прорываясь из крепости, в реке Вилия утонул командующий гарнизоном Вильнюса генерал Штагель. И тем не менее гарнизон Вильнюса еще держал оборону до 13 июля, пока не иссякли его боевые возможности.

Более успешно проходило наступление главных сил левофланговой 31-й армии, тесно взаимодействующих с дивизиями и бригадами 3-го гвардейского кавалерийского и 2-го гвардейского танкового корпусов. Встречая только незначительное сопротивление отходящих от Минска полуразгромленных частей противника, 71-й и 36-й стрелковые корпуса продвигались в направлении Радунь и Лида.

Войскам армии было приказано освободить Лиду и, взаимодействуя с соединениями 2-го Белорусского фронта, выбить противника из Гродно, форсировать Неман и выйти на государственную границу СССР^[101].

Командарм генерал Глаголев потребовал от частей ускорить наступление и быстрее преодолеть Налибокскую Пущу, не отставая от кавалеристов и танкистов. Для этого передовые отряды, выделенные от стрелковых дивизий, были посажены на автомашины с прицепленными к ним орудиями и бронетранспортеры и устремились в заданных направлениях, прикрываемые выделенными для этого танками и самоходками.

9 июля, преодолев незначительное сопротивление противника на рубеже реки Жижма, передовые отряды 192-й стрелковой дивизии завязали бои на подступах к Лиде, которую обороняли четыре охранных и полицейских полка. В это время кавалерийские части генерала Осликовского обошли боевые порядки вражеских частей и нанесли по ним фланговый удар, немедленно поддержанный наступлением стрелковых подразделений. Разрозненными группами противник был вынужден оставить Лиду и поспешно отойти за Неман. Приказ штаба фронта был выполнен, город был освобожден.

Но вскоре перед соединениями армии были поставлены новые задачи: 71-му стрелковому корпусу к исходу 10 июля выйти на рубеж Мадюши, Магуны, Радунь; 36-му – на рубеж Цурсцы, Лида, Минойты. Высвободившиеся после ликвидации группировки противника в районе Минска дивизии 113-го стрелкового корпуса сосредотачивались в районе Гавья, Ивенец. Наступление продолжалось!

Из состава войск 2-го Белорусского фронта на преследование противника в направлении Новогрудок, Гродно с 4 июля смогла перейти только 3-я армия генерала Горбатова, так как соединения 49-й и 50-й армий еще продолжали бои с немецкими частями, попавшими в окружение в Минском «котле».

Преодолевая слабое сопротивление разрозненных частей противника, отходивших от Минска, войска армии стремительно продвигались на запад. Попытка противника разрозненными частями задержать продвижение наших передовых отрядов на рубеже реки Сервеч не удалась. Подразделения 120-й гвардейской дивизии генерала Фогеля ночью форсировали реку и, нанеся удар по флангу вражеской обороны, вынудили противника начать поспешный отход в направлении Новогрудок.

Не удалось противнику организовать оборону и в населенном пункте Дворец. Сильным ударом с двух направлений подразделения 269-й стрелковой дивизии и 1901-го самоходного артиллерийского полка выбили противника из этого населенного пункта, захватив неповрежденным и мост через реку Молчадь. Это позволило соединениям армии беспрепятственно продолжать продвигаться на запад, освободив 8 и 9 июля Кореличи, Городище, Новогрудок, Новоельню, Дворец, Дятлово, и, разгромив боевую группу генерала Фолькерса, выйти на рубеж рек Неман и Молчадь.

Барановичско-Слонимская операция войск 1-го Белорусского фронта 5—16 июля 1944 г.

За 17 дней наступления (с 24 июня по 10 июля) войска 3-й армии продвинулись на 350 км, освободив свыше 5000 населенных пунктов Белоруссии. Ее соединения взяли в плен 27 900 солдат и офицеров, захватив в качестве трофеев 482 орудия, 92 танка и штурмовых орудия, 549 минометов, 2279 пулеметов, 1310 автомашин, 31 тягач, 4715 лошадей, большое количество стрелкового вооружения и военного имущества^[102].

В общем направлении на Барановичи, Слоним продвигались и войска 48-й и 65-й армий, тесно взаимодействуя с 4-м кавалерийским и 1-м механизированным корпусами. Сильное сопротивление частей 4-й танковой дивизии противника встретил 1-й механизированный корпус, который заметно снизил темп своего продвижения к Барановичам. На фронте появились и венгерские части, которые вместе с 28-й и остатками еще четырех пехотных дивизий пытались задержать наступление наших войск на отдельных рубежах, нередко контратакуя их пехотой при поддержке танков.

Но остановить советских воинов было уже невозможно. Дивизии 4-го гвардейского кавалерийского и бригады 9-го танкового корпусов, преодолев сопротивление 110-й пехотной дивизии, усиленной танками и штурмовыми орудиями, к исходу 5 июля вышли на рубеж Юревичи, Полонечка.

Командующий фронтом маршал Рокоссовский принял решение привлечь к наступлению и 1-й гвардейский танковый корпус, который к исходу 5 июля сосредоточился в лесном массиве в 60 км южнее Минска. Корпус получил приказ форсированным маршем выйти на реку Щара, не дав противнику возможности организовать оборону на этом водном рубеже. И уже на следующий день 17-я гвардейская танковая бригада, усиленная мотострелками и корпусными частями, двинулась на выполнение задания в направлении Несвиж, Молчадь.

С утра 6 июля конно-механизированная группа (4-й гв. кк и 9-й тк) возобновила наступление и к исходу дня перерезала шоссейную дорогу Барановичи – Новогрудок. Батальоны 95-й танковой бригады начали продвигаться с северного направления к Барановичам. Но вскоре конно-механизированная группа получила следующее задание: прорваться к реке Щара и овладеть Слонимом. Но и противник стремился удержать район Барановичей, за который 7 июля разгорелись ожесточенные бои, в ходе которых обе стороны несли значительные потери. Здесь погиб и командир 10-й гвардейской кавалерийской дивизии полковник М.С. Поприкайло.

К этому времени к Барановичам вдоль железной и шоссейной дороги Минск – Барановичи, поддерживаемые группами штурмовиков, бомбардировщиков и истребителей, уже выходили передовые отряды генералов Батова и Лучинского, получившие приказ взять город. Для быстрейшего выполнения этого приказа 105-й стрелковый корпус был переведен на левый фланг армии, и уже днем части дивизии генерала Фроленкова вступили в бои на южной окраине Барановичей.

А вскоре и передовые части 28-й армий завязали бои на окраинах города, с трудом и значительными потерями пробиваясь к центру. Угроза окружения нависла над барановичской группировкой противника с северо-западного направления, где фронтовая конно-механизированная группа, продвигаясь к Слониму, утром перерезала железную дорогу Барановичи – Лида.

Утром 8 июля в бои за Барановичи вместе с частями 105-го стрелкового корпуса включились и три подошедшие дивизии 18-го стрелкового корпуса. После тяжелых уличных боев город был освобожден, и над ним взвилось красное знамя победы. До Бреста оставалось 206 км.

Уцелевший немецкий гарнизон поспешно отходил в западном и юго-западном направлениях. И, как отмечал германский историк и свидетель тех событий Курт Типпельскирх, «группа армий «Центр», испытывая непрерывно усиливавшийся натиск противника, не смогла выполнить даже своей ближайшей задачи – удержать Барановичи и подготовить новый оборонительный рубеж, который проходил бы от этого города через Налибокский лес до озера Нарочь. За моторизованными соединениями противника теперь наступали его общевойсковые армии»^[103].

На очереди перед войсками 1-го Белорусского фронта стояло освобождение Слонима, на что были нацелены конно-механизированная группа, соединения 48-й армии и части 1-го гвардейского танкового корпуса. Смекалку и отвагу при выполнении этого задания проявил командир передового отряда танкистов лейтенант И.М. Сухомлин. Его отряд, следуя впереди главных сил, ночью переправился через реку Молчадь и продолжил движение к железнодорожной станции Мицкевичи, но вскоре обнаружил стоящие на огневой позиции вражеские противотанковые орудия. И тогда командир принял смелое решение: пройти мимо артиллерийских позиций колонной с зажженными фарами и открытыми люками, предположив, что противник примет их за свою воинскую часть. И этот дерзкий план полностью удался: танкисты без единого выстрела прошли мимо огневых позиций артиллеристов и, развернувшись в боевой порядок, атаковали врага, уничтожив пять орудий.

Выйдя к станции Молчадь, танкисты овладели ею и захватили переправу через реку. Противник попытался уничтожить этот дерзостный отряд, но его контратака была успешно отражена. Вскоре к переправе подошли и главные силы 17-й танковой бригады, а отряд лейтенанта Сухомлина продолжил свое движение к Слониму, попутно разгромив в районе деревни Козловщина вражеский артиллерийский заслон.

В середине дня 9 июля на подступы к Слониму стали выходить кавалерийские части генерала Плиева, охватывая оборону противника с трех сторон. Вечером, форсировав реку Исса, к городу подошли и батальоны 9-го танкового корпуса, вступив в бои с противником, продолжавшиеся целую ночь. В это время к сражению за город подключились танковая и мотострелковая бригады генерала Панова и части 18-го стрелкового корпуса. Совместными усилиями танкистов, кавалеристов и стрелков вражеская группировка войск утром 10 июля была разгромлена.

Конно-механизированная группа получила следующий приказ штаба фронта: не задерживаясь в Слониме, продолжать преследование противника в направлении Ружаны. В это время войска 65-й армии, освободившие 8 июля Барановичи, тоже продвигались на запад, имея приказ маршала Рокоссовского: «Наступление продолжать без оперативной паузы, общее направление – Пружаны, Беловежская пуща, Седлец; во взаимодействии с 28-й армией выходить на коммуникации брестской группировки противника»^[104].

Аналогичные приказы на продолжение наступательных действий получили и войска генералов Романенко и Лучинского, которые должны были действовать по обе стороны армии генерала Батова, продвигаясь в направлениях: 48-я армия – Зельва, Бельск, 28-я армия – Ивацевичи, Береза, Высокое.

И это было неспроста. 7 июля Ставка ВГК рассмотрела и утвердила план проведения Люблинско-Брестской наступательной операции, к выполнению которой привлекались войска левого крыла 1-го Белорусского фронта. К этому времени они были уже значительно усилены артиллерией РВГК, которая сразу после прорыва вражеской обороны на правом крыле фронта в июне 1944 года была передислоцирована на ковельское направление. Сюда же, для усиления 8-й гвардейской армии, железной дорогой и походным маршем прибыли и бригады 5-й гвардейской Калинковичской Краснознаменной, ордена Суворова минометной дивизии.

Подготовка к новой операции в войсках шла полным ходом.

А в войсках Красной Армии был зачитан новый приказ Ставки ВГК, в котором за смелые действия при освобождении городов Барановичи и Слонима 28 соединениям и частям 1-го Белорусского фронта были присвоены почетные наименования «Барановичские», а 11 удостоены почетного наименования «Слонимские».

Продолжали наступательные действия в эти дни и соединения 61-й армии, действовавшие в условиях лесисто-болотистой местности Полесья. Командованием армии было принято решение на кораблях Днепровской военной флотилии высадить десант в районе Турова и совместными действиями с частями 23-й стрелковой дивизии выбить противника из города. Это облегчило бы положение 55-й стрелковой дивизии, продолжавшей наступать в направлении Лунинца.

В ночь на 5 июля корабли флотилии прошли линию фронта и высадили десант (стрелковый батальон) на левом берегу Припяти южнее села Борки. В скоротечном бою небольшой гарнизон противника, не ожидавший ночного нападения, был вынужден оставить село, что облегчило начавшуюся вскоре переправу других подразделений 23-й стрелковой дивизии.

5 июля части дивизии с двух сторон атаковали врага и при огневой поддержке кораблей флотилии освободили районный центр Полесской области город Туров. Главные силы 23-й стрелковой дивизии, переправившись через Припять, начали продвигаться в направлении Житковичи.

В это время подразделения 397-й стрелковой дивизии наступали вдоль железной дороги Сарны – Лунинец, а 415-я стрелковая дивизия вела бои вдоль дороги Столин – Пинск. Для усиления воздействия на противника в этом направлении готовилась форсировать реку и 12-я гвардейская стрелковая дивизия, проводя рекогносцировку и заготовку переправочных средств.

Частями 89-го стрелкового корпуса 5 июля были освобождены населенные пункты Слобода, Копцевичи, Михедовичи, Бобрик, Бринев, железнодорожная станция Старушки. На следующий день совместными действиями войск и партизанских бригад имени 25-летия БССР и 50-й номерной вражеский гарнизон был выброшен из Житковичей, 7 июля – из Столина.

Командующий 2-й полевой армией, получив приказ прикрыть пинско-брестское направление, отводил свои части к важному железнодорожному узлу Лунинец, именно здесь рассчитывая задержать дальнейшее продвижение войск генерала Белова. Для переброски своих частей с правого берега реки в район Лунинца немцы использовали две переправы: в районе станции Припять и у местечка Лаховский. Поэтому перед командованием армии встала задача нарушить переброску войск по этим переправам, что было поручено кораблям военной флотилии капитана 1 ранга В.В. Григорьева.

И во второй половине 7 июля плавучая батарея и группа бронекатеров начали обстрел моста у местечка Лаховский, но, нанося удар с закрытой позиции на удалении свыше 10 км от цели, результата не имели. С наступлением темноты командир 2-й бригады речных кораблей капитан 2 ранга В.М. Митин направил плавучую батарею и 4 бронекатера ближе к переправе, намереваясь утром 8 июня нанести по ней новый удар.

Утром три бронекатера, поддерживаемые артогнем плавучей батареи, на полном ходу приблизились к мосту и обстреляли его. Не добившись успеха, бронекатера сами попали под сильный обстрел противника и с большими повреждениями были вынуждены уйти от переправы. А вечером противник, переправив свои части на левый берег Припяти, сам взорвал эту переправу.

Вечером 8 июля на левый берег Припяти был переправлен полк 397-й стрелковой дивизии, который сразу повел наступление в направлении Лунинца с юга. На следующий день к городу подошли части 89-го стрелкового корпуса и партизанские отряды, завязав бои с вражеским гарнизоном. Устоять перед сильным натиском частей трех стрелковых дивизий и партизан противник долго не смог и, понеся значительные потери, начал поспешно отходить к Пинску.

Немедленно перейдя на преследование отходящего врага, соединения 61-й армии тоже устремились к городу, получив приказ на взятие Пинска. Но и командующий 2-й полевой армией, выполняя ранее полученный приказ о прикрытии брестского направления, частями 23-го армейского корпуса занял оборону на рубеже Сачковичи – Лемешевичи – Селище. Да и сам Пинск был заранее подготовлен к круговой обороне. По периметру город опоясывали две линии сплошных траншей, прикрытых проволочными и минными заграждениями. Дороги, мосты и дамбы, ведущие к Пинску с восточного, юго-восточного и южного направлений, были заминированы и находились под огнем дотов. Опасаясь высадки десантов, противник заминировал и поймы рек Пина и Ясельда, а заболоченная местность еще более укрепляла оборону на подступах к Пинску.

Некоторое изменение произошло в обороне соединений противника в районе Ковеля. Генерал Модель, опасаясь удара советских войск под основание выступа ковельской группировки своих соединений, принял непростое решение оставить 5 июля Ковель и отвести части 8-го армейского и 56-го танкового корпусов на 15–20 км на запад, сузив тем самым полосу обороны и высвободив дополнительные резервы.

В ночь германские части оставили город и, усиленные моторизованной дивизией «Викинг», заняли оборону в заранее подготовленном укрепленном районе на рубеже Парадубы, Тарговище. Прекрасно зная о сосредоточении против него значительных механизированных сил Красной Армии, противник был готов встретить неизбежное наступление, выдвинув в засаду свои танки, штурмовые и противотанковые орудия, прикрывшие отход пехоты.

Обнаружив отход противника, части 47-й армии перешли на его преследование, войдя 6 июля в Ковель. Для захвата плацдарма на Западном Буге, 8 июля в наступление был введен 11-й танковый корпус (216 танков и САУ) под командованием генерал-майора Ф.Н. Рудкина^[105].

Не проведя предварительной разведки, колонны корпуса и наткнулись на внезапный огонь вражеской артиллерии и замаскированных танков, понеся в бою значительные потери (75 боевых машин). Боевая задача танкистами не была выполнена, за что со своей должности вскоре был снят генерал-майор Рудкин.

В июле 1944 года военно-воздушные силы Белорусских фронтов продолжали поддерживать наступающие наземные войска, нанося бомбоштурмовые удары по создаваемым рубежам обороны противника, его опорным пунктам, переправам и отходящим колоннам, ведя непрерывную воздушную разведку в интересах фронтов и армий. Удерживая господство в воздухе, наша авиация давала возможность наземным войскам развивать наступление на значительную глубину с высокими темпами. Группы штурмовиков и бомбардировщиков решительно срывали попытки врага на важных оборонительных рубежах задержать дальнейшее продвижение советских войск.

Штурмовая и бомбардировочная авиация, кроме подавления и уничтожения живой силы и огневых средств противника на поле боя, группами самолетов наносила удары по железнодорожным станциям и узлам, уничтожала перебрасываемые к фронту резервы противника.

Истребительная авиация прикрывала действия своих подвижных войск с воздуха, районы сосредоточения резервов, пункты управления и важные тыловые объекты, вела воздушные бои с самолетами противника. И, как отмечали сами немцы, действия истребительной авиации русских характеризовались ее агрессивностью в районе линии фронта и прифронтовой полосе, постоянным присутствием большого количества их самолетов над полем боя, полностью контролировавших воздушное пространство.

Советская авиация содействовала подвижным и стрелковым соединениям в освобождении Борисова, Минска, Молодечно, Баранович, Лиды, Вильнюса, Гродно, участвовала в ликвидации окруженной в районе Минска группировки войск противника, громя врага на земле и в воздухе. Вот отзыв штаба 28-й армии о боевой работе авиационного соединения: «2-я гвардейская штурмовая Черниговско-Речицкая Краснознаменная ордена Суворова дивизия в период с 4.7.44 г. по 15.7.44 г. произвела 320 самолето-вылетов на штурмовку и 40 самолето-вылетов на разведку. Бомбардировочно-штурмовыми ударами уничтожено много танков, бронемашин, артиллерии на огневых позициях, автотранспорта и пехоты противника при овладении г. Барановичи и крупными населенными пунктами Тимковичи, Смежево, Клецк, Синявка, Ляховиче, Русиновиче, Кширошин.

Боевые действия экипажей штурмовиков и их взаимодействие с наземными войсками было организовано хорошо»^[106].

Фронтовые части ГВФ в это время осуществляли перевозку боеприпасов и вооружения, в том числе и к партизанам, эвакуировали раненых, доставляли пополнение, обеспечивали связь и управление войсками, доставку срочных сообщений.

Укрепилось боевое братство с французскими летчиками полка «Нормандия», воевавшего в составе 303-й истребительной авиационной дивизии. За бои в небе Белоруссии полк удостоился почетного наименования «Неманский» и был награжден орденом Красного Знамени. Эта дружба советских и французских летчиков сохранилась и после войны. Неоднократно французские летчики с дружественными визитами прилетали на авиабазу Кубинки, а наши летчики – во Францию, демонстрируя в небе свое мирное мастерство.

Продолжали громить врага и летные экипажи Дальней авиации, нанося удары по важным объектам противника в районах Минска, Баранович, Лиды, Вильнюса, Даугавпилса, Бреста, Гродно, Белостока, действуя по отступающим войскам противника, по железнодорожным станциям и транспортным узлам, базам и складам. Только по железнодорожным узлам Рига, Митава, Шяуляй, Даугавпилс, Полоцк, Тильзит, Инстербург Дальней авиацией в июле 1944 года было выполнено 2302 самолето-вылета^[107].

На боевое применение в интересах Белорусских фронтов АДД в июле выполнила 5590 самолето-вылетов, еще 2106 вылетов боевыми самолетами было сделано по доставке горючего, боеприпасов и продовольствия подвижным и передовым группам наземных войск.

Хватало и недостатков в действиях авиационных частей и соединений. Так, Генеральный штаб Красной Армии, оценивая деятельность военно-воздушных сил в ходе операции «Багратион», отмечал недостаточное взаимодействие авиации с танковыми, механизированными и кавалерийскими соединениями при их действиях в оперативной глубине. К ним относились: несогласованность во времени ударов по противнику подвижных войск и авиационных групп; запаздывание вылетов авиации по вызову командиров подвижных соединений; недостаточное прикрытие истребителями подвижных соединений в местах сосредоточения и на марше.

В ряде случаев имело место нечеткое управление действиями авиации со стороны вышестоящих командиров, несвоевременная постановка задач и выполнения боевых заданий по прикрытию действий наземных войск. Все это, несомненно, сказалось на результативности действий нашей авиации. И, как отмечал германский историк Вальтер Швабедиссен в своем фундаментальном труде^[108], «в целом потери, понесенные немецкой армией от ударов советской авиации, оставались в пределах допустимого. Войска находили возможность выполнить необходимые передвижения даже в дневное время в достаточно крупных соединениях. Потери при этом были не столь уж большими… Люфтваффе не только смогли противостоять численно превосходящим их советским ВВС, но даже наносить мощные ответные удары. Правда, такая возможность представлялась довольно редко».

Непонятный случай с пассивностью русской авиации был отмечен немцами в районе Минска, когда 30 истребителей прошли над группой немецких бомбардировщиков He-177 с превышением около 2000 метров, только обстреляв ее боевые порядки сверху и не причинив никакого ущерба. Затем, как вспоминал один из немецких пилотов, «советские истребители вышли из боя крутым пикированием»^[109].

В этом случае можно только предположить, что у наших истребителей, выполнивших какое-то задание, уже не оставалось ни горючего, ни боеприпасов для атаки и уничтожения вражеской группы. Может быть и такое, что истребители летели на выполнение более важного и срочного задания, которое не терпело задержки по времени. Но это уже дело наших историков, расследующих эти неизвестные события Великой Отечественной войны.

А Генеральный штаб и Ставка ВГК, вполне удовлетворенные ходом событий в Белоруссии, были заняты планированием дальнейших боевых действий других фронтов. 7 июля в Москву был вызван маршал Жуков, который на следующий день присутствовал на совещании членов Государственного Комитета Обороны. На нем с докладом о сложившейся на советско-германском фронте обстановке выступил исполнявший обязанности начальника Генерального штаба генерал армии А.И. Антонов. Им было отмечено, что германское командование, стремясь закрыть брешь в полосе обороны войск группы армий «Центр», образовавшуюся в результате окружения части ее сил восточнее Минска, перебросило в Белоруссию значительную группировку соединений, снятых с других участков советско-германского фронта и прибывающих из стран Европы.

Эта переброска войск значительно ослабила группировку противника перед армиями 1-го Украинского фронта, который готовился к переходу в наступление. Координация действий этого и левого крыла 1-го Белорусского фронта была возложена на маршала Жукова, который 11 июля вылетел на командный пункт 1-го Украинского фронта.

После освобождения Полоцка продолжали наступательные действия и войска 1-го Прибалтийского фронта. Замысел Ставки состоял в том, чтобы наступлением войск 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов в направлении Шяуляя, Каунаса и Вильнюса как можно быстрее выйти к границам с Восточной Пруссией и сорвать возможный отход войскам группы армий «Север» из Прибалтики. Но Гитлер, преследуя уже политические цели, решил не оставлять эти территории, приказав превратить их в неприступную крепость.

А соединения 6-й гвардейской и 43-й армий, продолжая наступательные действия, к утру 5 июля вышли на рубеж Слобода, район Леонполя, Поташня, Усяны, Опса, Козяны, Поставы. Именно в этом районе немцы, стремясь задержать дальнейшее продвижение частей 39-й танковой бригады, применили против нее «самодвижущиеся фугасы»^[110].

Но техническое несовершенство этого нового оружия привело к тому, что около 50 таких машин попало невредимыми в руки танкистов и воинов 145-й стрелковой дивизии на участке Поставы, Воропаево^[111].

В это время правое крыло фронта продолжало с боями продвигаться по северному берегу Западной Двины, завязав утром 5 июля бои за железнодорожную станцию Боровуха 1-я, а 143-я танковая бригада, овладев 6 июля Земгале, вышла на границу с Латвией.

В штабе 1-го Прибалтийского фронта, обсудив сложившуюся обстановку, пришли к выводу, что в первую очередь необходимо разгромить даугавпилсскую и швенченисскую группировки противника, а затем, с подходом выделенных Ставкой резервов, развить наступление в направлении Риги и Шяуляя, что поставит в тяжелое положение всю группу армий «Север». К тому же, по докладу начальника разведотдела, против войск фронта, продвигавшихся на запад в первой линии, действовали небольшие силы противника: пять пехотных дивизий, остатки охранных и полицейских частей^[112].

Поэтому на совещании было принято решение продолжать наступление без оперативной паузы имевшимися силами, не ожидая подхода приотставших соединений и прибытия тяжелой артиллерии. Перед войсками 39-й армии, подходившими к фронту, стояла задача к 7 июля сосредоточиться к северу от озера Нарочь и быть готовыми к нанесению удара в направлении Свенцяны, Укмерге.

Но ударная сила фронта значительно ослабла, так как пришлось вывести в резерв для пополнения и восстановления боевой техники 1-й танковый корпус, который в предыдущих боях и длительных маршах по труднопроходимой местности понес значительные потери. В нем на 5 июля осталось в строю не более десятка танков^[113].

Для усиления войск в подчинение генерала Баграмяна передавался 3-й гвардейский механизированный корпус. Так же командующему фронтом было обещано, что в его распоряжение вскоре прибудут 19-й танковый корпус и 16-я Литовская стрелковая дивизия.

В течение 6 июля войска 6-й гвардейской армии продолжали передовыми отрядами теснить противника к Даугавпилсу, а соединения 43-й армии вышли на рубеж Видзы – Константинов. На следующий день гвардейцы генерала Чистякова выбили немцев из местечка Друя и вышли на подступы к озеру Даугайляй и местечку Войнюны.

На свенцянско-паневежском направлении, где действовали соединения 43-й армии, наступление протекало более успешно. 7 июля наши части овладели Свенцянами, а затем с введенными в бой войсками 39-й армии успешно отразили ряд сильных контрударов противника, стремившихся восстановить единый фронт обороны двух групп армий.

9 июня, введя в сражение второй эшелон, соединения армии генерала Белобородова перерезали железную дорогу Даугавпилс – Вильнюс. А вот войска 6-й гвардейской армии, встретив ожесточенное сопротивление врага и его участившиеся контратаки, значительно замедлили свое продвижение. Тем более что разведка доложила о появлении в полосе действий войск армии двух новых вражеских пехотных дивизий. Бои под Даугавпилсом приняли затяжной характер.

Вновь успеха добились части 43-й армии, которые к исходу 10 июля перерезали шоссе Даугавпилс – Каунас в районе Утена. Успешно продвигались в направлении Укмерге и соединения 39-й армии генерала Людникова.

Продолжавшееся наступление войск генералов Баграмяна и Черняховского все больше и больше увеличивало разрыв между флангами групп армий «Север» и «Центр», что требовало от вступившего в должность командующего генерала Фрисмана обеспечивать постоянно растягивавшийся правый фланг обороны 16-й полевой армии дополнительными силами, снимаемыми с других участков.

Командующий группой армий «Север» продолжал предпринимать решительные меры для закрытия бреши с войсками генерала Моделя, перебрасывая к этому району все новые и новые дивизии и части, снимаемые с других участков обороны. Западнее Даугавпилса спешно формировалась боевая группа под командованием генерала Клеффеля, перед которой была поставлена задача нанесения удара по флангу войск 1-го Прибалтийского фронта.

Но обстановка для немецких войск, оборонявших Прибалтику, еще более ухудшилась после перехода 10 июля в наступление войск 2-го Прибалтийского фронта, нанесшими удар в общем направлении на Резекне, что угрожало рассечению единого фронта группы армий «Север».

В то время, когда главные силы Белорусских фронтов продолжали развивать наступление на запад, часть дивизий генералов Захарова и Черняховского приступили к ликвидации окруженной юго-восточнее Минска крупной группировки противника. В районе Апчак, южнее шоссейной и железной дороги Минск – Орша, Волма, Пекалин, Урочище, Топилово в окружении оказались остатки 12, 27 и 35-го армейских, 39-го и 41-го танковых корпусов вместе со своими командирами и штабами, значительным количеством вооружения, танков и штурмовых орудий.

Основная задача по ее разгрому была возложена на войска 33-й армии генерала Крюченкина, у которой к этому времени пять дивизий вышли на фронт Слободка, Слобода, преградив пути отхода противнику в северо-западном направлении.

Три стрелковые дивизии 31-й армии, усиленные 25-й танковой бригадой, двумя полками САУ, 14-й гвардейской артиллерийской бригадой, истребительно-противотанковым и минометным полками, к этому времени развернулись южнее Минска, не давая возможности врагу выйти из окружения в направлении Дзержинск, Негорелое, Столбцы.

Соединения 49-й и 50-й армий продолжали преследовать отходящие арьергардные колонны противника, намереваясь ударом в направлении Апчак– Волма расколоть на части находившуюся в этом районе крупную группировку вражеских войск. Для исключения ее возможного прорыва в южном направлении командарм-50 генерал Болдин направил подвижный отряд для перехвата этого пути вражеского отхода.

Окруженные соединения и части противника в ночь на 4 июля сосредоточились большими группами северо-восточнее и юго-восточнее населенного пункта Волма, получив по радиосвязи приказ штаба группы армий «Центр» пробиваться в направлении Столбцы, Барановичи.

Руководство окруженными войсками было возложено на командующего 4-й полевой армией генерал-лейтенанта Мюллера, который принял решение частью сил 78-й штурмовой дивизии, для отвлечения внимания советских войск, нанести удар на Смиловичи, а главной группировкой прорываться в направлении Дзержинска.

Советское командование 4 июля направило окруженным войскам противника ультиматум о прекращении сопротивления и сдаче в плен, но никакого ответа от них не последовало. Войскам был отдан приказ разгромить окруженного врага.

Батальоны 213-й танковой бригады при поддержке подразделений 174-й стрелковой дивизии повели наступление на Волму, сумев захватить мост и рассечь находившуюся в этом районе вражескую группировку на две части. Но противник не смирился с потерей столь необходимой для него переправой, за которую разгорелся ожесточенный бой. Сила была на стороне противника, который непрерывно усиливался подходившими с востока частями, сразу включавшимися в бои за переправу. К вечеру наши части были оттеснены на северо-западную окраину Волмы, продолжая вести тяжелый бой.

Колонны противника продолжали продвигаться к юго-восточным и восточным окраинам Минска. Для недопущения их прорыва командующий 31-й армией развернул главные силы 213-й танковой бригады в районе деревни Колодищи, прикрыв автомагистраль и железнодорожную линию Минск – Орша. Батальоны 26-й танковой бригады заняли позиции в районе Малое Стиклево, Дражня, Слепянка, а части 173-й стрелковой дивизии, усиленные батареями САУ, оседлали узлы дорог в районе деревень Тростянец и Полевцы.

На рассвете 5 июля ожесточенные бои разгорелись у восточных и южных окраин Минска, где непрерывно усиливавшийся противник продолжал теснить наши части к городу. Большая группа вражеских солдат вышла и к минскому аэродрому, стремясь захватить его и обеспечить посадку на нем транспортных самолетов люфтваффе для эвакуации по воздуху командования и воинских частей окруженной группировки.

Ликвидация окруженной в районе Минска группировки вражеских войск 4-11 июля 1944 г.

Но эта попытка окончилась неудачей, так как оборонявшие аэродром воины 31-й армии и технический состав оказали врагу упорное сопротивление. Во время боя несколько летчиков поднялись на своих самолетах в воздух и после отражения удара немцев совершили посадку на своем аэродроме. А вскоре над аэродромом появились три транспортных самолета германских ВВС, которые, не получив установленного сигнала с земли, были вынуждены взять обратный курс.

Но этот эпизод войны дошел и до главнокомандующего ВВС А.А. Новикова, который в это время находился на тыловом аэродроме в районе Гомеля и наблюдал посадку неизвестно откуда появившегося истребителя. Вызванный к большому начальству летчик доложил, что он поднялся по тревоге с минского аэродрома и, не имея полетной карты и шлемофона, летел на юго-восток в поисках ближайшего аэродрома. Главный маршал авиации отчитал провинившегося летчика и отпустил его без сурового наказания. За него досталось командующему 1-й воздушной армией генералу Хрюкину, от которого потребовали подробный доклад о происшедшем^[114].

А обстановка в этот день в восточном секторе нашей обороны действительно резко обострилась. С большими потерями части противника хоть и медленно, но постепенно продвигались к восточным и южным окраинам Минска, приблизившись к ним к исходу дня на 4–5 км. К этому времени в самом Минске в распоряжении его коменданта генерала Олешева находились только рота автоматчиков, пулеметный взвод и отдельные стрелковые и тыловые подразделения, оставшиеся на ночевку в городе. По приказу коменданта они заняли оборону на юго-восточной окраине Минска.

Стремясь стабилизировать ухудшавшуюся обстановку, в столицу прибыл командующий 31-й армией генерал Глаголев, приказавший немедленно направить к южной окраине города 62-ю стрелковую дивизию и 120-ю танковую бригаду. Одновременно, опасаясь прорыва деблокирующих частей противника со стороны Столбцов, командарм вывел в свой резерв 331-ю стрелковую дивизию, поставив перед ней задачу форсированным маршем выйти западнее Минска и прикрыть левый фланг армии.

Генерал Черняховский, в свою очередь, приказал командующему авиацией фронта немедленно нанести бомбовые удары по местам сосредоточения войск противника восточнее города. Было решено для оказания помощи войскам в ликвидации окруженного врага привлечь партизанские бригады. 5 июля их командирам был направлен приказ о немедленном выходе в район Минска и взятии под охрану в городе и его окрестностях всех важных объектов и дорог.

И этот приказ был выполнен. Вошедшие в Минск партизанские отряды взяли под охрану мосты, важные административные здания и объекты, начав патрулирование городских улиц. А партизанские бригады «Беларусь», «Буревестник», «Победитель», «За Советскую Белоруссию», имени газеты «Правда», «Пламя», 2-я и 3-я Минские и другие вместе с частями Красной Армии приступили к разгрому вражеской группировки.

Стремясь оказать помощь своим прорывающимся из окружения войскам, германская авиация с наступлением темноты, опасаясь действовать в дневное время, предприняла ряд налетов на оборону наших частей, располагавшихся юго-западнее Минска. И на рассвете 6 июля около 3000 солдат и офицеров 78-й штурмовой дивизии попытались ударом в южном направлении на Смиловичи пробить коридор для выхода из окружения. Но вступившие с ними в бой части 49-й армии сорвали эту попытку прорыва.

В это время другая, более сильная группировка войск противника предприняла попытку форсировать реку Свислочь в районе местечка Синело, но части 369-й и 222-й стрелковых дивизий, поддержанные батареями 342-го тяжелого самоходного артиллерийского полка, преградили им дорогу, отбросив немцев в исходное положение.

Группу противника, переправившуюся через Свислочь, сразу атаковали части 62-й стрелковой дивизии, поддержанные 120-й танковой бригадой и подразделениями 927-го самоходного артиллерийского полка. С боем враг был оттеснен за реку, а наши части заняли на ее берегу оборону, срывая дальнейшие предпринимаемые врагом попытки переправиться через реку. Два его отряда, сумевшие форсировать Свислочь и вышедшие в районы Озеро и Добрыниво, вскоре были настигнуты нашими подразделениями и в завязавшемся бою ликвидированы.

Наши соединения и части все теснее продолжали сжимать кольцо окружения, атакуя врага с разных направлений: с востока – дивизиями 50-й и 49-й армий, с юга – частями 3-й армии генерала Горбатова, с юго-запада – дивизиями 31-й армии. Но враг продолжал упорно сопротивляться, жестокие и кровопролитные бои шли по всему периметру фронта окружения, но пробить коридор для выхода из окружения частям противника так и не удалось.

Несколько улучшилась обстановка и в районе Волмы, куда на помощь сражавшимся здесь воинам прибыли части 344-й стрелковой дивизии. Совместными усилиями танкистов и стрелков переправа через Волму вновь оказалась в наших руках.

А генерал Мюллер, войска которого не сумели пробить коридор для выхода из кольца окружения сильными группировками, принял решение одновременно атаковать блокирующие советские части в разных направлениях группами численностью в 3000–5000 человек. И уже с 7 июля тяжелые бои разгорелись в районах Трубчино, Митковщина, Большое и Малое Стиклево, Тростянец, Новый Двор, Михановичи, Самохваловичи, на переправах через реки Волма, Свислочь, Птичь. Противник пытался различными по составу частями, подразделениями, отдельными отрядами и группами прорваться в юго-западном, южном, северном направлениях, но это было напрасно. На ходе боевых действий германских дивизий и частей негативно сказалась потеря единого управления войсками, которые без централизованного руководства уже были предоставлены сами себе.

Непрерывно проводимой воздушной и наземной разведкой сосредоточение противника и его замыслы заранее разгадывались штабами соединений, командиры которых принимали необходимые меры. К месту намечавшегося прорыва немедленно направлялись подвижные отряды, которые и встречали врага своим огнем, оставляя ему только два выхода: продолжать сопротивление и быть уничтоженным или сдаться в плен. И уже многие немецкие солдаты, офицеры и генералы предпочли последнее, потеряв надежду вырваться из огненного кольца окружения.

Некоторые подвижные отряды, а также участвовавшие в ликвидации окруженного врага пулеметные батальоны 152-го укрепленного района выставляли на маршрутах продвижения врага засады, которые своими действиями вынуждали колонны противника менять направление и выходить на главные силы наших частей.

С разрозненными группами врага, сумевшими прорваться из кольца окружения западнее Минска, в это время вели бои части 331-й стрелковой дивизии. Группы врага уничтожались и белорусскими партизанами, хорошо знавшими места, дороги, лесные тропинки, броды и переправы через реки и заболоченную местность.

Непрерывно воздействовали по врагу бомбардировочные и штурмовые группы самолетов 1, 4 и 16-й воздушных армий, авиация дальнего действия, не давая возможности продвижения колоннам противника, разгоняя их по близлежащим лесам в поисках укрытия от ударов с воздуха.

Вырвавшимся из окружения подразделениям противника тоже было нелегко пробиться на соединение со своими главными силами. Фронт все дальше и дальше откатывался на запад, непрерывно увеличивая разрыв между остающимися в окружении соединениями врага и его войсками, ведущими бои уже за Барановичами.

В сводке Информбюро за 8 июля 1944 года сообщалось:

«Восточнее города Минск наши войска продолжали операцию по ликвидации окруженных войск противника. По предварительным данным, в ходе боев с 4 по 7 июля в этом районе наши войска нанесли противнику следующие потери в живой силе и технике. УНИЧТОЖЕНО: танков – 56, орудий разного калибра – 219, минометов – 208, пулеметов – 915, автомашин – 1674. Противник оставил на поле боя свыше 28 000 трупов своих солдат и офицеров.

За это же время наши войска ЗАХВАТИЛИ следующие трофеи: танков – 34, орудий разного калибра – 278, минометов – 184, пулеметов – 860, автомашин – 1635, тракторов и тягачей – 60, подвод с грузами – 930, лошадей – 1567.

ВЗЯТО В ПЛЕН 15 102 немецких солдата и офицеров. 7 июля нашим войскам сдались в плен командир 41-го танкового корпуса немцев генерал-лейтенант Гофмейстер, командир 60-й моторизованной дивизии генерал-майор Штейнкеллер, командир 707-й пехотной дивизии генерал-майор Гир. Бои по уничтожению отдельных разрозненных групп противника продолжаются».

8 июля частям 121-го стрелкового корпуса, после неудачной попытки переправиться через Птичь у Самохваловичей, сдался в плен с группой своих офицеров генерал-лейтенант Мюллер, который на допросе показал: «Наше положение стало невыносимым. Войска рассеялись по лесу… утрачена всякая связь. Мы оказались изолированными. Несли большие потери. Были тысячи раненых солдат. Их оставляли без всякого внимания, не имея возможности оказать помощь. Все голодали…»^[115].

На предложение обратиться к своим окруженным войскам генерал, уже прекрасно понимая бессмысленность дальнейшего сопротивления, написал боевой приказ^[116]:

«Солдатам 4-й армии, находящимся восточнее реки Птичь!

После недельных тяжелых боев и маршей наше положение стало безнадежным. Мы выполнили свой долг. Наша боеспособность практически сведена на нет, и рассчитывать на возобновление снабжения не приходится. По сообщению Верховного командования вермахта, русские войска стоят уже под Барановичами. Последние пути через ближайший водный рубеж нам перерезаны, и прорвать кольцо своими силами мы не можем. У нас огромное количество раненых и солдат, отбившихся от своих частей.

Русское командование обещает:

а) медицинскую помощь всем раненым;

б) офицерам оставить ордена и холодное оружие, солдатам – ордена.

От нас требуется: собрать и сдать в исправном состоянии все наличное оружие и снаряжение.

Положим конец бессмысленному кровопролитию!

Приказываю:

Немедленно прекратить сопротивление; собраться группами по 100 человек и более под командованием офицеров или старших по званию унтер-офицеров; сконцентрировать раненых в пунктах сбора; действовать четко, энергично, проявляя товарищескую взаимопомощь. Чем большую дисциплинированность мы покажем при сдаче, тем скорее будем поставлены на довольствие.

Настоящий приказ надлежит распространять устно и письменно всеми имеющимися в распоряжении средствами».

И это обращение, напечатанное во многих экземплярах, было разбросано с самолетов над вероятными местами расположения немецких частей. И, подчиняясь приказу, из лесов начали выходить и сдаваться группы вражеских пехотинцев, артиллеристов, танкистов, саперов, строителей, тыловиков. С каждым днем непрерывно возрастало количество взятых в плен вражеских солдат и офицеров, захваченной боевой техники. Только за 9 и 10 июля в Минском котле в плен было взято свыше 3500 солдат и офицеров, в качестве трофеев захвачено 12 танков, 30 орудий и 100 автомашин.

В результате боев по разгрому окруженной группировки противника только войска 31-й армии с 4 по 8 июля уничтожили 8500 и взяли в плен 15 000 солдат и офицеров противника, подбили и сожгли 24 танка и 17 штурмовых орудий, около 500 автомашин. В качестве трофеев было захвачено 98 полевых и 14 штурмовых орудий, 22 танка, 380 станковых пулеметов, 50 тягачей, 900 лошадей и большое количество другого военного имущества^[117].

С 8 июля, выполнив свою задачу, с кольца окружения начали выводиться дивизии 113-го стрелкового корпуса, передавая свои участки обороны частям 33-й армии. Корпус генерала Олешева получил приказ продолжать наступление в направлении Лиды, куда продвигались и другие соединения 31-й армии, взаимодействуя с бригадами 2-го гвардейского танкового корпуса.

А оставшиеся на кольце окружения воинские части продолжали уничтожать остающиеся в окружении небольшие группы и отряды противника, проводя прочесывание местности. Наблюдение с воздуха осуществляли самолеты По-2, экипажи которых, обнаружив местонахождение врага, сбрасывали в расположение наших частей записки с указанием района, численности и направления движения колонн противника. Это существенно помогало нашим подвижным подразделениям в ликвидации обнаруженных вражеских отрядов.

Эффективно продолжала действовать по несдавшемуся врагу и штурмовая авиация. Посетивший один из районов разгрома вражеской группировки секретарь ЦК КПБ П.К. Пономаренко сообщил в Москву: «На днях мы обнаружили и осмотрели юго-восточнее Минска огромный укрепленный лагерь немцев, полностью уничтоженный нашей штурмовой авиацией. Этот район производит потрясающее впечатление по масштабам разгрома и по демонстрации мощи нашего воздушного флота. Одна из немецких групп, получив сведения о взятии Минска, построила укрепленный район, в котором засело более 11 тыс. немцев, несколько сот танков, много орудий, более 5000 бронемашин. Обнаружила и уничтожила эту группировку наша 14-я штурмовая Сталинградская Краснознаменная дивизия. В лагере на месте осмотра лежало 5 тыс. трупов немецких солдат и офицеров и более 5 тыс. сожженных различных машин, большое количество уничтоженных боеприпасов…»^[118].

Но некоторые германские части и подразделения продолжали вести боевые действия, заранее обрекая себя на гибель.

Полная ликвидация окруженных частей противника в Минском котле была завершена 12 июля, но еще долго партизаны, подразделения охраны тылов и местные жители отлавливали скрывавшиеся в лесных массивах небольшие группы немецких солдат и офицеров, не терявших надежду на выход к своим войскам. Некоторым разрозненным немецким отрядам все же удалось через леса и болота пробраться вслед за удаляющимся на запад фронтом и в течение августа 1944 года выйти в расположение своих войск.

Но значительная часть войск группы армий «Центр» так и была уничтожена или пленена в районе Минска, где немцы потеряли свыше 70 000 убитыми и около 35 000 пленными своих солдат и офицеров, в том числе и 12 генералов. Генерал Зигфрид фон Вестфаль так характеризовал произошедшее под Минском событие по очередному разгрому войск группы армий «Центр»: «Конец приближается… Лишь рассеянные остатки 30 дивизий избежали гибели и советского плена»^[119].

А 16 июля 1944 года в Минске на бывшем ипподроме состоялся митинг трудящихся города и парад партизанских отрядов, в котором приняло участие около 30 000 мужественных людей.

17 июля 1944 года по центральным улицам Москвы было проконвоировано 57 600 солдат, офицеров и генералов вермахта. Они наконец увидели Москву, но не так, как им хотелось. Увидели этот «парад», продолжавшийся около трех часов, и москвичи. А вслед за колоннами пленных, символически смывая оставшиеся после них на асфальте следы, проехали поливочные машины.

Тяжелые бои все эти дни июля продолжались на правом крыле 1-го Прибалтийского фронта, где соединения 6-й гвардейской армии встретили ожесточенное сопротивление противника в районе Даугавпилса. Маршал Василевский, убедившись, что командование группы армий «Север» не намеревается выводить свои войска из Прибалтики, принял на себя ответственность и перенес направление главного удара войск 1-го Прибалтийского фронта с юго-запада (как это предписывалось Ставкой ВГК) на северо-запад. В соответствии с этим решением командующий фронтом 11 июля поставил перед своими войсками следующие задачи^[120]:

– 6-й гвардейской армии генерала Чистякова, сковав противника на своем правом фланге и в центре, левым крылом, взаимодействуя с частями 4-й Ударной армии, обойти даугавпилсскую группировку врага с юга и развить наступление на Рокишкис;

– главным силам 43-й армии генерала Белобородова продолжать наступать на Паневежис, а одним корпусом нанести удар на Даугавпилс, содействуя войскам 6-й гвардейской армии во взятии города;

– войскам 39-й армии продолжать наступать в направлении Укмерге, после овладения которым нанести удар на Кедайняй, а частью сил содействовать войскам 3-го Белорусского фронта во взятии Каунаса.

А пока все три армии фронта генерала Баграмяна временно перешли к обороне на достигнутых рубежах, проводя необходимую перегруппировку сил, подтягивая приотставшие части и артиллерию, осуществляя подвоз боеприпасов, готовясь к выполнению поставленных перед ними боевых задач. К этому времени соединения 6-й гвардейской армии заняли населенные пункты Борковичи, Головщица, Дерновичи, Зябки, железнодорожную станцию Свольна, с тяжелыми боями пробиваясь в направлении Даугавпилса. Части генералов Белобородова и Людникова освободили Зарасай, Даугайляй, Утена, Дукштас, Гиедрайчай, все глубже и глубже вклиниваясь в оборонительные порядки войск группы армий «Север».

Но и командующий этой группой армий генерал Фриснер, выполняя приказ Гитлера, продолжал требовать от своих соединений активных действий для восстановления единого фронта обороны с войсками группы армий «Центр». Особенно сильным контрударам противника подвергались части генерала Чистякова, где врагу удалось вклиниться в стыке между 22-м гвардейским и 103-м стрелковыми корпусами. С большими усилиями и значительными потерями введенным в бой армейским резервам удалось ликвидировать этот опасный вражеский прорыв.

13 июля возобновилось наступление войск генерала Баграмяна, но темп продвижения армий значительно снизился. Враг оказывал упорное сопротивление, сражаться приходилось за каждый удобный для обороны рубеж, перекресток узловых дорог, населенный пункт.

На ходе боевых действий значительно сказывался недостаток резервов (войска 2-й гвардейской и 51-й армий еще только следовали в железнодорожных эшелонах на фронт), боеприпасов и ГСМ, усталость воинов. Переданный в распоряжение фронта 3-й гвардейский механизированный корпус, после прошедших боев на территории Белоруссии, имел большой недокомплект боевой техники и срочно нуждался в доукомплектовании.

Эти обстоятельства вызывали у командования фронта даже мысль о приостановке наступательных действий своих армий. Но Ставка требовала продолжать наступление для недопущения создания противником нового рубежа обороны. И войска 1-го Прибалтийского фронта, несмотря на усилившееся сопротивление противника и значительные потери в личном составе и технике, продолжали с боями продвигаться на запад.

Конечно, в этой сложной и быстро меняющейся ситуации на фронте не обходилось и без ошибок командного состава армий и соединений. Как отмечал в своих воспоминаниях маршал Баграмян, «…не все шло гладко. Увлекаясь преследованием фашистов, они забывали порой о разведке и в результате встречались в ходе наступления с неожиданными сюрпризами: то внезапная контратака, то неразведанный узел сопротивления вставал на пути, то упирались в непроходимые топи. В спешке забывали частенько и о скрытности перегруппировок своих войск, вследствие чего противник заранее узнавал о направлениях нашего главного удара и именно туда стягивал свои силы»^[121].

Сложность обстановки в Прибалтике для своих войск прекрасно понимал и командующий группой армий «Север» генерал Фриснер. Несмотря на ожесточенное сопротивление германских частей, положение войск группы армий в связи с глубоким прорывом русских фронтов становилось угрожающим. Это обстоятельство вынудило генерала Фриснера 12 июля обратиться к Гитлеру с письмом, в котором он так оценивал сложившуюся обстановку на фронте его войск: «Противник всеми силами будет пытаться сохранить прежнее направление удара – на Ригу. Это практически означает, что группа армий «Север» будет изолирована. Он уже сейчас ведет наступление крупными силами на второстепенном направлении, стремясь овладеть Даугавпилсом. Если это наступление будет успешным, весь восточный участок фронта группы армий «Север» окажется под угрозой…»^[122].

Учитывая эти факты, командующий группой армий «Север» предложил отвести войска 16-й и 18-й полевых армий на линию Каунас – Рига, но оно не нашло поддержки у Гитлера. А вскоре генерал Фриснер по приказу фюрера поменялся должностями с командующим группой армий «Южная Украина» генерал-полковником Шернером. Но и эта очередная замена командующего группой армий не стабилизировала фронт в Прибалтике.

Войска генерала Баграмяна продолжали наступательные действия: соединения 6-й гвардейской армии в течение 13 и 14 июля овладели городом Дрисса, населенными пунктами Сломино, Задежье, Козловщина, Боровка, Зайцево, Кохановичи, Стрижино; 43-й армии, перерезав железные дороги Даугавпилс – Вильнюс и Даугавпилс – Каунас, к 14 июля вышли на рубеж Салакас, Ованты. Соединения 39-й армии, наносившие удар в направлении Укмерге, к исходу 15 июля вышли на линию юго-восточнее Ованты, Кошедары.

В период с 15 по 19 июля войска 1-го Прибалтийского фронта, отражая сильные контратаки противника на отдельных участках, осуществляли перегруппировку своих сил и подвоз ГСМ и боеприпасов, проводя подготовку к наступательным действиям. В районах Ованта, Утена началось сосредоточение прибывающих частей и соединений 2-й гвардейской и 51-й армий, вводимых в сражение на левом крыле фронта генерала Баграмяна.

Неудержимо продолжали в эти июльские дни 1944 года продвигаться в западном направлении и армии Белорусских фронтов. 10 июля нашими частями были освобождены Селец, Минойты, Слоним, Городище, Лунинец, Бытень, Давид-Городок; 11 июля – Вороново, Юхновичи, Ловча, Селище. Фронт в Белоруссии все дальше и дальше откатывался на запад.

По пылящим дорогам нескончаемым потоком двигались колонны улыбающихся воинов, танки, самоходные орудия, артиллерийские тягачи, тылы. А навстречу им тянулись колонны пленных немецких солдат и офицеров, для которых война уже закончилась, и главное – они остались живы!

Некоторая беспечность начала царить и в войсках 3-й и 28-й армий, уже не встречавших сильного вражеского сопротивления и нередко теряя из виду поспешно отходившего перед ними противника. Полагаясь на продвигавшиеся впереди главных сил передовые отряды, соответствующие командиры упустили из своего внимания такие важные аспекты, как построение походных колонн, ведение разведки, организацию охранения и службы воздушного наблюдения и оповещения, связи между войсками. Воины шли толпами, разрозненными группами, артиллерийские, минометные и пулеметные расчеты нередко передвигались отдельно от боевых подразделений. Все эти обстоятельства значительно снижали боеготовность и боеспособность наших подразделений и частей.

Конечно, эти негативные факты не могли не привлечь внимания контролирующих командиров, которые потребовали немедленно устранить имевшиеся недостатки в передвижениях войск, приведя их в соответствие с требованиями устава. Да и командованием соединений и армии был издан ряд приказов по имевшимся недостаткам и мерам по их устранению, что сыграло свою роль по усилению боеспособности войск.

Войска 65-й и 48-й армий после освобождения Баранович и Слонима продолжали продвигаться в направлении Бреста по магистральным дорогам Барановичи – Ивацевичи – Береза – Кобрин и Слоним – Ружаны – Пружаны. И, как отмечал командарм-65 генерал Батов, «…продвижение стремительное. Впереди то 105-й, то 18-й корпус… На отдельных участках их дивизии обгоняли немцев по параллельным дорогам на 40–50 километров и с тыла, из засад, наносили удары по отступающему врагу. В этом «слоеном пироге», как образно называли тогда обстановку, наши командиры показали замечательные примеры мобильности и смелости, умения на ходу перестраивать боевой порядок, вести бои с перевернутым фронтом, уничтожать отколовшиеся от общей массы группы гитлеровцев, не снижая темпов наступления»^[123].

Левее войск генерала Батова, преодолевая лесисто-болотистую местность с большим количеством мелких речушек, в направлении Ивацевичи, Береза двигались соединения 28-й армии.

Противник пытался небольшими заслонами, занимавшими оборону на водных рубежах, сбить темп наступления наших войск, тем самым выигрывая время для подтягивания к фронту своих перебрасываемых из стран Европы дивизий. Вот и на рубеже реки Гривда боевая группа противника предприняла попытку задержать выход частей 128-го стрелкового корпуса в район Ивацевичи, вступив с ними в бой. Комкор генерал Батицкий для быстрого прорыва вражеской обороны принял решение обойти оборону противника с левого фланга частями резервной 61-й Никопольской стрелковой дивизии, которая была усилена гаубичным артиллерийским, минометным, танковым и самоходным артиллерийским полками.

И этот предпринятый утром 11 июля маневр полностью удался. Во время артиллерийско-минометного обстрела вражеской обороны передовые подразделения дивизии быстро форсировали реку и атаковали противника с фланга. На захваченный плацдарм сразу начали переправляться главные силы дивизии, которые без задержки повели наступление на деревню Руда и северную окраину Ивацевичей. Попытка противника контратакой пехоты при поддержке нескольких танков восстановить утраченное положение успеха не принесла. Понеся значительные потери, вражеские подразделения во второй половине дня начали отход с рубежа реки Гривда.

К этому времени подразделения 19-й механизированной бригады и 75-го самоходного артиллерийского полка с десантом освободили и населенный пункт Коссово.

Успешно продвигалась следовавшая в авангарде 3-го гвардейского стрелкового корпуса дивизия генерала Владычанского, которая к исходу 11 июля переправилась через Щару в районе населенного пункта Бытень и заняла оборону южнее Кохановки. Высланная вперед разведка по прибытии доложила комдиву, что противника она не обнаружила.

Особое беспокойство у командования армий 1-го Белорусского фронта вызывало прохождение войск через обширные лесные массивы, где можно было ожидать активных действий противника, способных задержать дальнейшее продвижение частей и соединений, а значит, и невыполнение ими поставленной задачи. И действительно, противник намеревался еще на подходе к Беловежской пуще вновь дать бой, выигрывая время для подготовки рубежа обороны по Западному Бугу и Неману. Но быстрое продвижение наших частей сорвало весь план немцев, которые смогли только отдельными группами саперов заминировать дороги и лесные тропинки.

Но это не могло надолго задержать наше наступление. Части группы армий «Центр», несмотря на все прилагаемые ими усилия, в том числе и предпринятые контрудары своими танковыми дивизиями, так и не смогли сдержать натиск соединений Белорусских фронтов и были вынуждены начать отход с рубежа озеро Нарочь, Налибокская пуща, Барановичи. К 12 июля линия фронта откатилась на рубеж Пинск, Слоним, восточнее Гродно, Алитус.

Разгром заслона противника в районе Барановичи и на реке Щара создал угрозу флангового удара по группировке войск 2-й полевой армии, оборонявшейся в районе Пинска. Но пока все внимание командования этой армии было приковано к отражению наступления на город с востока частей 89-го стрелкового корпуса, ведущих бои на рубеже Сошно – Вылазы – Селище. И командующий 61-й армией генерал Белов решил воспользоваться этим фактом, высадив тактические речные десанты непосредственно в районе Пинска.

В ночь на 12 июля на корабли 1-й бригады Днепровской военной флотилии началась посадка подразделений полка 415-й стрелковой дивизии, и вскоре караван судов взял курс на Пинск. Противник явно не ожидал этого прорыва по реке, так что десант без всяких помех с его стороны прошел по реке около 20 км и, подойдя к причалам речного порта на юго-восточной окраине города, высадил на пирсы стрелковые подразделения. В боевых порядках десанта, которым командовал полковник Молчанов, находились и корректировочные группы моряков, направленные для управления огнем артиллерии плавучих батарей и бронекатеров флотилии.

В это время корабли 2-й бригады должны были поддержать своим артиллерийским огнем и высадкой десантов части 397-й стрелковой дивизии, наступавших на Пинск вдоль рек Ясельда и Пина.

Для обхода пинской группировки противника с западного направления еще в ночь на 9 июля через Припять переправились подразделения 12-й гвардейской стрелковой дивизии и, проделав проходы в заграждениях и минных полях, заняли небольшой плацдарм. С рассветом 10 июля батальоны атаковали позиции вражеского охранения и овладели первой траншеей. Командир 20-го германского армейского корпуса немедленно направил к месту боя охранные подразделения, которые контратаками в течение 11 июля пытались сбросить советских воинов с захваченного плацдарма.

Но и командир дивизии полковник Мальков тоже усилил свою группировку еще одним полком, воины которого в ночном бою 12 июля вышли на подступы к Хойно, расширив захваченный плацдарм до 5 км по фронту и до 2 км в глубину. Правее, нацеливаясь на южную окраину Пинска, вели наступление части 212-й стрелковой дивизии, которым тоже удалось переправиться через Припять и захватить небольшой плацдарм на ее западном берегу.

И уже с рассветом 12 июля высаженный в юго-восточной части десант, поддерживаемый огнем корабельной артиллерии, начал бои за Пинск, захватив парк, вокзал, продвигаясь к центру города. С тяжелыми боями к Пинску с востока приближались и дивизии 89-го стрелкового корпуса, которые в течение дня заняли Дубновичи, Парохонск, Сошно, Вылазы.

Теперь планировалось усилить десант в Пинске еще одним полком 415-й стрелковой дивизии, для чего к назначенному месту его загрузки и прибыли корабли ДВФ, но здесь никаких стрелковых подразделений не оказалось.

Что же произошло? Почему был нарушен весь план действий соединений 61-й армии по освобождению Пинска? Оказалось, что иногда получается при ведении боевых действий при быстро меняющейся обстановке, немецкие подразделения без боя оставили населенный пункт Теребень, отводя оборонявшиеся здесь свои подразделения к Пинску. И командир 415-й стрелковой дивизии полковник Мощалков немедленно дал команду своим частям (в том числе и запланированному десанту) перейти на преследование врага, рассчитывая, что они сумеют ворваться в город с юго-восточного направления.

Но этого не произошло. Подразделения 23-го армейского корпуса, отойдя к Пинску на заранее подготовленный к обороне рубеж, минометно-пулеметным огнем вынудили наши части приостановить наступательные действия. К этому времени высаженный в Пинске десант полковника Молчанова вел тяжелые бои в городе, отбивая все усиливавшиеся контратаки противника уже при поддержке снятых с других участков танков и самоходных орудий. Несмотря на ожесточенное сопротивление, воины десанта были вынуждены с большими потерями отходить к реке Пина, что создавало угрозу его полного уничтожения.

На выручку десанта на кораблях Днепровской военной флотилии был направлен сводный отряд, собранный из тыловых подразделений, моряков, всего около 450 человек. Но этот предпринятый днем прорыв кораблей к Пинску обошелся им большими потерями. Только несколько бронекатеров сумели со значительными повреждениями преодолеть сильный артиллерийско-пулеметный огонь противника и высадить на берегу небольшое подкрепление десанту.

Для оказания помощи воинам-десантникам генерал Белов приказал ускорить прорыв к городу с северо-востока 397-й стрелковой дивизии, части которой ближе всех вышли к окраине Пинска. Им оказывали огневую поддержку корабли 2-й бригады бронекатеров, продвинувшиеся к району боев по реке Ясельда. Но и здесь подразделения противника, закрепившись на господствующих высотках по правому берегу Ясельды, своим минометно-пулеметным огнем сумели приостановить дальнейшее продвижение наших частей, не давая им возможности форсировать реку.

Ходом боев в районе Пинска постоянно интересовался командующий 1-м Белорусским фронтом. Для ускорения взятия города, открывавшего дорогу Дрогичин – Кобрин – Брест, маршал Рокоссовский приказал командующему 28-й армией направить для удара по пинской группировке противника с севера 55-ю гвардейскую Иркутскую стрелковую дивизию.

Таким образом, вся пинская группировка противника должна была охватиться соединениями 61-й и 28-й армий со всех сторон.

13 июля части 9-го гвардейского стрелкового корпуса вновь атаковали оборону немцев на многих участках, выбив его из населенных пунктов Хойно, Вулька Малая и Вулька Большая, Местковичи, Житновичи, Стетычево, прорвавшись к реке Пина. К исходу дня два полка 55-й гвардейской стрелковой дивизии, форсировав Ясельду, вышли с севера к Пинску и завязали бои на его окраине. К этому времени части 89-го стрелкового корпуса, наступавшие на город с востока и северо-востока, заняли населенные пункты Купятичи и Высокое, тоже прорвавшись к окраинам Пинска.

Одновременной атакой с нескольких направлений в 2.30 14 июля наши подразделения ворвались в город и вместе с продолжавшим бои на юго-восточной окраине десантом начали очищение Пинска от врага. Огневую поддержку в продвижении наших стрелковых частей оказывали моряки Днепровской военной флотилии. В 3 часа враг был выбит с железнодорожной станции, а к 7.50 Пинск был полностью освобожден от немецко-фашистских захватчиков.

Войска 61-й армии, не задерживаясь в освобожденном городе и преследуя отходящие части 2-й полевой армии, начали выдвигаться в направлении Дрогичина. Взятие Пинска заметно ускорило продвижение войск генерала Белова и позволило его частям войти в локтевую связь с соединениями левого крыла 28-й армии, что дало возможность сократить линию фронта и высвободить дополнительные резервы.

За освобождение Пинска 18 войсковым соединениям и частям, в том числе 12-й и 55-й гвардейским стрелковым дивизиям, было присвоено почетное наименование «Пинские».

А Днепровская военная флотилия после боев Пинска была вынуждена временно прекратить боевые действия, так как разрушенная система гидротехнических сооружений Днепровско-Бугского канала исключала ее дальнейшее продвижение к Бресту. Но уже в сентябре корабли флотилии по железной дороге были перевезены с Припяти на Западный Буг, приняв участие в боевых действиях на реках Нарев, Висла, Варта, Одер, обеспечивали переправу стрелковых частей через Шпрее.

Стремительно продолжали продвигаться на запад, после освобождения Баранович и Слонима, войска правого крыла 1-го Белорусского фронта. 12 июля нашими частями были освобождены Зельва, Селявичи, Острово, Коссово, Квасевичи; 13 июля – Ружаны, Лысково, Смоляница; 14 июля – Трухоновичи, железнодорожная станция Бронна Гора.

Еще одну попытку задержать дальнейшее продвижение войск 28-й армии противник предпринял на рубеже Ясельды. На правом берегу реки тянулась гряда господствующих над местностью высоток, на которых подразделения 292-й пехотной дивизии и заняли оборону, прикрыв подступы к Березе. Населенные пункты Береза, Селец, Самойловичи противник превратил в опорные пункты, подготовив здесь круговую оборону. Огневую поддержку врагу оказывали четыре артиллерийских и два минометных дивизиона, около 10 танков и 4 штурмовых орудия.

Дополнительные трудности нашим войскам с преодолением Ясельды создавали сильно заболоченные с восточной стороны берега реки, плохое состояние дорог. 13 июля дивизии 128-го стрелкового корпуса вышли к реке Ясельда, получив задачу на ее форсирование и дальнейшее продвижение в направлении Пружан.

Проведя рекогносцировку и характер обороны противника, разведав пути подхода к реке и места переправ, в ночь на 14 июля штурмовые отряды 61-й стрелковой дивизии форсировали реку и захватили небольшой плацдарм. Вскоре десант был усилен двумя стрелковыми батальонами, которые при поддержке огня дивизионной армиллерии выбили подразделения противника из прибрежных деревень Куровщизна-2 и Леошки. А вот дальнейшие попытки наших батальонов расширить захваченный плацдарм не удались. Противник сильным пулеметно-минометным огнем и неоднократно предпринимаемыми контратаками срывал все наши намерения. Но пока все внимание врага было приковано к этому участку, главные силы дивизии в ночь на 15 июля переправились на правый берег Ясельды и утром перешли в наступление, освободив к исходу дня населенные пункты Селец, Самойловичи.

Бои за освобождение Пинска 10–14 июля 1944 г.

Сумели форсировать реку и другие дивизии 28-й армии, продолжая продвигаться в юго-западном направлении. Под угрозой выхода их частей на пути отхода 292-я пехотная дивизия в ночь на 16 июля оставила Березу – важный железнодорожный и шоссейный узел, находящийся на брестском направлении.

Тяжелый бой за переправу на реке Ясельда 15 июля пришлось вести частям 50-й гвардейской стрелковой дивизии. При поддержке артиллерии ее передовые батальоны быстро форсировали реку в районе деревни Кузьмичи, сбили заслон противника и заняли плацдарм, на который вскоре переправляется вся дивизия. Продолжая наступать, гвардейцы заняли населенные пункты Лежайка, Великое Село, Староволя, обходя Пружаны с северо-западного направления.

В течение двух дней продолжались бои за город, где заслон противника попытался задержать продвижение войск генералов Батова и Лучинского, но это ему оказалось не под силу. Совместными действиями частей 65-й и 28-й армий Пружаны 16 июля были полностью освобождены от врага, который с боями отходил на Видомлю. В освобождении города и Пружанского района активное участие приняли и воины 65-го отдельного танкового полка (командир – подполковник В.Ф. Абих), 1898-го самоходного артиллерийского полка (командир – майор В.В. Богомолов), 63-й гаубичной (командир – полковник К.А. Папа) и 157-й пушечной (командир – полковник Т.К. Кириллов) артиллерийских бригад.

К 16 июля войска генералов Романенко и Батова вышли на линию Свислочь – Пружаны, а соединения 28-й армии, ведя наступательные действия по сильно заболоченной местности, на линию Пружаны– Береза.

Сложную задачу командующий фронтом поставил перед конно-механизированной группой генерала Плиева, которой предписывалось овладеть городом Видомля и перерезать коммуникации, идущие от Бреста в северном направлении. В дальнейшем выйти на реку Западный Буг в районе Ставы и овладеть переправами через реку. И КМГ четко выполнила свою задачу, выбив противника из Видомли 17 июля. Смело действовали 9-я гвардейская и 30-я кавалерийские дивизии, которые быстро вышли к реке Западный Буг и форсировали ее, захватив плацдарм на левом берегу, за который разгорелись ожесточенные бои.

В район севернее Бреста, после освобождения Пружан, продвигался и 9-й танковый корпус, командир которого получил задачу выйти на тылы вражеской группировки войск.

После освобождения Пинска на запад продвигались и войска 61-й армии, которые 15 июля освободили Логишин, Поречье, Велесница, Посевичи, Кошевичи, железнодорожную станцию Молотковичи; 16 июля – Телеханы, Тышковичи, Мотоль, Ополь, Трылиски, Лясковичи, железнодорожную станцию Юхновичи.

Командующий 2-й полевой армией поспешно отводил свои части от Пинска в направлении Бреста, стремясь выставляемыми заслонами задержать продвижение войск генерала Белова. Для этого в бой были брошены и венгерские кавалерийские части, пытавшиеся в конном строю атаковать передовые отряды наших стрелковых дивизий. Но две предпринятые венграми попытки дорого обошлись конным гусарам, которые, наткнувшись на сильный пулеметно-минометный огонь наших стрелковых подразделений, оставили на поле боя более половины своего личного состава^[124].

Непрерывно преследуя отходящего на Кобрин противника, войска 61-й армии к утру 17 июля вышли на фронт Хомск – Дрогичин.

Успешно протекало и наступление войск 3-й армии 2-го Белорусского фронта, которые во взаимодействии с частями генерала Романенко освободили Зельву и с 12 июля завязали двухдневные бои за Волковыск. В ходе десятидневного наступления (5—15 июля) войска генерала Горбатова, уничтожая по пути выставляемые противником заслоны, прошли свыше 230 км, форсировав реки Неман, Сервеч, Молчадь, Щара, Россь.

С 10 июля в сражение на правом крыле этого фронта начали вводиться соединения 50-й армии, высвободившиеся после боев под Минском. А войска 49-й армии сосредотачивались в районе западнее Дятлово, составляя второй эшелон фронта.

Усилившиеся войска генерала Захарова продолжали стремительное наступление, освободив города Желудок, Щучин, Острына, Каменка, Мосты, Скидель, Лунна, Россь, Волковыск и выйдя к 16 июля на линию Гродно, Свислочь. На этом оборонительном рубеже войска фронта встретили возросшее сопротивление противника, который был усилен двумя свежими пехотными дивизиями, переброшенными с других участков советско-германского фронта.

Отбив несколько сильных контратак противника, соединения 50-й армии продолжали продвигаться в направлении Гродно, на освобождение которого были нацелены и левофланговые войска 3-го Белорусского фронта – 31-я армия и 3-й гвардейский кавалерийский корпус. Уже с 13 июля кавалерийские дивизии, выйдя в район Верцелишки, завязали бои с вражескими частями, прикрывавшими подступы к Гродно с северо-восточного направления.

В ночь на 15 июля передовой отряд 220-й стрелковой дивизии на обнаруженном пароме сумел в районе села Зарица переправиться через Неман и захватить плацдарм. Несмотря на начавшиеся контратаки немцев, воины сумели удержать плацдарм, на который днем переправились главные силы дивизии. Два ее усиленных полка были направлены в южном направлении, получив задачу атаковать гарнизон Гродно с северо-западного направления.

С 15 июля к городу начали выходить и другие части 36-го стрелкового корпуса, сразу вступая в бои на северной и северо-восточной окраинах. С юга и юго-востока в Гродно ворвались и войска 50-й армии, в подчинение которой был передан и 3-й гвардейский кавалерийский корпус. Ожесточенные бои шли на окраинах, улицах, у кирпичного завода, в центре города, в старой крепости, у моста через Неман. Но исход сражения, в котором участвовали значительные силы войск 2-го и 3-го Белорусских фронтов, был уже понятен. 16 июля над Гродно взвилось красное знамя победы.

3-й гвардейский кавалерийский корпус и 153-я стрелковая дивизия сразу получили приказ продолжать наступательные действия, и уже на следующий день их части завязали бои за населенные пункты Грандичи, Келбаски, Сопоцкин.

Пока войска 5-й армии 3-го Белорусского фронта вели сражение за Вильнюс, соединения генералов Галицкого и Глаголева продолжали с боями продвигаться на запад. С 13 июля к Неману начали выходить все пять дивизий первого эшелона 11-й гвардейской армии, сразу начав подготовку к форсированию реки. Но противник, стремясь не допустить переправы советских войск через эту водную преграду, своим артиллерийско-минометным огнем разбивал строившиеся плоты, сосредотачиваемые в определенных местах лодки.

Несмотря на сильный огонь противника, нескольким подразделениям 31-й гвардейской стрелковой дивизии удалось переправиться через реку севернее Алитуса и захватить небольшой плацдарм. И хотя воинов с противоположного берега поддерживала наша артиллерия и прилетавшие группы штурмовиков, им было нелегко отбивать усиливавшиеся контратаки вражеских подразделений. Предпринимаемые попытки усиления защитников плацдарма новыми подразделениями не приносили значительных результатов, враг своими огневыми средствами срывал их переправу, нанося им большие потери. Комдив генерал Бурмаков с разрешения командующего армией перенес время форсирования реки на вечернее время.

И с наступлением темноты на 14 июля к переправе приступили уже три дивизии 16-го гвардейского стрелкового корпуса, форсируя Неман севернее и южнее Алитуса. Несмотря на ряд контрударов противника, частям корпуса удалось несколько расширить захваченный плацдарм, который к исходу дня достигал 25 км по фронту и 2–4 км в глубину.

Форсировать реку в этот день удалось и частям 5-й и 26-й дивизий 8-го гвардейского стрелкового корпуса, которым тоже пришлось отбивать сильные контрудары пехоты противника при поддержке самоходных орудий, стремившихся сбросить наших воинов с захваченного плацдарма.

В это время соединения 31-й армии весь день вели тяжелые бои в районах Друскининкай, Гоже, Леснице, Шембелевце, Бережаны, восточнее Белая Церковная. Успешно действовали части 88-й стрелковой дивизии, выбившие врага из Друскининкая, Швендубре и Привалка, вынудив оборонявшегося здесь противника оставить восточный берег Немана.

Несколько осложнилась в этот день обстановка в полосе наступления соединений 5-й армии генерала Крылова, где противник контрударом танков и пехоты сумел вклиниться на стыке наших дивизий в направлении Лентвариса. В бой были введены танкисты маршала Ротмистрова, которые контратаковали противника и вынудили его начать отход. Положение на фронте было восстановлено, 5-я гвардейская танковая армия к исходу 14 июля сосредоточилась в районе Жасляй, Жежмаряй, получив приказ о передислокации на правое крыло войск генерала Черняховского для предстоящих действий на каунасско-шяуляйском направлении.

Боевые действия войск 31-й армии 5—29 июля 1944 г.

15 июля к форсированию Немана южнее Друскининкая приступили и передовые отряды 71-го стрелкового корпуса: 88-й стрелковой дивизии – в районе села Дзирже, 192-й стрелковой дивизии – в районе Семанишки, Шабаны, Мельники. В это время части 16-го гвардейского стрелкового корпуса при поддержке танковых подразделений армии маршала Ротмистрова с трех сторон атаковали оборону немцев в районе Алитуса, выбив противника из этого города.

К исходу дня общий фронт форсирования реки Неман армиями 3-го Белорусского фронта достигал 70 км, а глубина захваченных плацдармов была расширена до 8—10 км. Но и противник, стремясь задержать войска генерала Черняховского на этом выгодном для обороны рубеже, направил в районы Алитуса и Друскининкая 131-ю и 170-ю пехотные дивизии, танковую бригаду и несколько отдельных полков. За плацдармы на западном берегу реки Неман завязались ожесточенные многодневные бои, в которых обе стороны несли значительные потери.

Как уже отмечалось, левое крыло этого фронта вело бои за Гродно, а правое крыло, после взятия Вильнюса, продолжало продвигаться в направлении Ионавы и Каунаса, выйдя к 16 июля на рубеж Поломень, Кроки. Для обхода каунасской группировки противника с юга в районах Яновки и южнее местечка Пелюканы сосредотачивались соединения 33-й армии и бригады 2-го гвардейского танкового корпуса, вводимые в сражение на стыке войск генералов Крылова и Галицкого.

Учитывая тяжелую обстановку в полосе действий войск генерала Галицкого, ведущих бои за плацдармы, командующий фронтом с согласия Ставки разрешил соединениям 11-й гвардейской армии временно перейти к обороне, удерживая занимаемые рубежи на западном берегу реки Неман.

И гвардейцы выполнили этот приказ. Закрепившись на левом берегу реки, наши воины, несмотря на ежедневные ожесточенные контратаки немецких частей, поддерживаемые танками и авиацией, сумели удержать свои позиции, проводя подготовку к планируемому в высших штабах наступлению.

После освобождения Гродно войска 31-й армии продолжали с тяжелыми боями медленно продвигаться на запад, отбивая усиливающиеся контрудары немецких частей. 17 июля части 174-й стрелковой дивизии завязали бои за Сопоцкин и Липень, 220-й – сражались на участке Лойки, Наумовичи, 192-й – заняли Ржандовы, выйдя на государственную границу с Польшей.

Война возвращалась туда, откуда началась кровавым утром 22 июня 1941 года. Но надо отдать должное германским дивизиям, частям и подразделениям, выстраивавшим свою оборону в Белоруссии летом 1944 года после разгрома основных сил группы армий «Центр» восточнее Минска. Грамотно и умело используя особенности лесисто-болотистой, насыщенной реками и озерами местности Белоруссии, небольшие по составу боевые группы противника и выставляемые ими заслоны значительно задерживали продвижение наших войск к границам Польши и Восточной Пруссии.

Своим упорным сопротивлением эти боевые группы сумели выиграть некоторое время для переброски с запада дополнительных резервов (с 25 июня по 16 июля в Белоруссию было передислоцировано 15 свежих дивизий и две бригады), что дало возможность немцам создать новый фронт на рубеже Гродно – Августовский канал – река Нарев.

И очень досадно, что в 1941 году войска Западного фронта так и не сумели использовать эти естественные препятствия для задержки стремительного продвижения вражеских войск на восток, на что так рассчитывало высшее командование Красной Армии.

Но в июньские и июльские дни 1944 года командование фронтов, Генеральный штаб и Ставка ВГК действовали смело и оперативно, используя благоприятную ситуацию, сложившуюся в ходе боевых действий войск Красной Армии на территории Белоруссии. И, как отмечал Курт Типпельскирх, «…у всех остальных групп армий пришлось взять часть сил, чтобы уже на границе Восточной Пруссии, у Нарева и в среднем течении Вислы кое-как заполнить брешь шириной более 200 км. Теперь русским было легко прорвать в середине июня фронт группы армий «Северная Украина» и, отбросив ее к реке Сан и Карпатам, нанести в конце августа сокрушительный удар группе армий «Южная Украина» так, что лишь остаткам ее сил удалось спастись бегством через Карпаты»^[125].

Да, в начале июля 1944 года Ставка окончательно определила сроки перехода в наступление и войск других фронтов, в результате чего наступление советских армий постепенно развернулось от Финского залива до Карпат.

10 июля в наступление с рубежа Новоржев – Пустошка в направлении на Резекне и частью сил левого крыла на Даугавпилс перешли войска 2-го Прибалтийского фронта. 13 июля в наступление по двум направлениям Луцк – Рава-Русская и Тернополь – Львов – Перемышль перешли и войска 1-го Украинского фронта, начав Львовско-Сандомирскую операцию.

17 июля в наступление с рубежа реки Великая в направлении Острова и Пскова перешли и войска 3-го Прибалтийского фронта. Ставкой было определено, что 26 июля на нарвском направлении возобновит наступление и Ленинградский фронт, который совместно с правым крылом 3-го Прибалтийского фронта очистит от врага территорию Эстонии.

Благоприятная ситуация сложилась и для перехода в наступление войск левого крыла 1-го Белорусского фронта. К исходу 17 июля линия соприкосновения частей фронта маршала Рокоссовского с противником проходила западнее Свислочи, Видомли, восточнее Кобрина, западнее Ковеля. Как уже отмечалось, нависшая угроза флангового удара под основание Ковельского выступа вынудила фельдмаршала Моделя в начале июля отвести свои войска на 20–25 км западнее Ковеля, уплотнив свои боевые порядки. Но это уже не могло сорвать начинавшуюся на левом крыле войск фронта маршала Рокоссовского Люблинско-Брестскую наступательную операцию.

Целью этой операции являлся прорыв обороны войск группы армий «Северная Украина» западнее Ковеля, овладение городами Люблин и Седлец и выход войск левого крыла 1-го Белорусского фронта в широкой полосе на рубеж рек Нарев и Висла. Одновременно планом операции предусматривалось совместными действиями войск левого и правого крыла фронта осуществить окружение и разгром брестской группировки противника, овладение Брестским укрепленным районом и завершение полного освобождения территории Белоруссии от вражеских войск.

К началу Люблинско-Брестской наступательной операции на левом крыле 1-го Белорусского фронта была сосредоточена мощнейшая ударная группировка войск, в состав которой входило пять общевойсковых и одна танковая армия, два кавалерийских и один танковый корпус, несколько отдельных танковых и самоходно-артиллерийских бригад и полков. Всего эта наземная группировка войск насчитывала 416 тыс. чел., 1750 танков и САУ, 9247 орудий и минометов, в том числе 1107 противотанковых пушек 45-мм и 57-мм калибра.

Поддержку с воздуха оказывала 6-я воздушная армия (командующий – генерал-лейтенант Ф.П. Полынин), которая к началу операции была значительно пополнена авиационными соединения и частями и теперь имела 1465 самолетов, в том числе 544 штурмовика, 104 бомбардировщика, 664 истребителя и 105 легких ночных бомбардировщиков По-2^[126].

Маршал Рокоссовский, прибывший в район Радошина с группой генералов и офицеров фронтового управления, приблизившись к районам проведения новой начинающейся операции своих войск, взял с собой и командующего 16-й воздушной армией генерала Руденко, сказав ему, что «у него нет времени для «притирания» с новыми людьми»^[127].

И двое командующих воздушными армиями тесно наладили свои отношения в ходе начавшейся операции, взаимно поддерживая друг друга, что, несомненно, сказалось и на действиях подчиненных им авиационных соединений и частей.

Для проведения Люблинско-Брестской операции в первом эшелоне войск левого крыла фронта были развернуты 70-я, 47-я, 8-я гвардейская и 69-я армии. Для развития успеха предназначались 2-я танковая армия, 11-й танковый корпус, 2-й и 7-й гвардейские кавалерийские корпуса. Во втором эшелоне находилась 1-я армия Войска Польского под командованием генерал-лейтенанта Зигмунта Берлинга.

Перед войсками правофланговой 70-й армии (командующий – генерал-лейтенант В.С. Попов) стояла задача прорвать оборону противника по реке Припять и, выйдя к Западному Бугу южнее Бреста, форсировать реку и, продолжая наступать в северо-западном направлении, отрезать пути отхода брестской группировке противника на запад. Для выполнения этой задачи в состав армии входили 96-й и 114-й стрелковые корпуса, развернувшие в первом эшелоне четыре стрелковые дивизии.

47-я армия (командующий – генерал-лейтенант Н.И. Гусев) после прорыва вражеской обороны севернее Ковеля и форсирования Западного Буга развивала наступление в северо-западном направлении на Парчев, Лукув, Седльце, перерезая коммуникации и пути отхода врага к Варшаве. На этом направлении должны были действовать 11-й танковый и 2-й гвардейский кавалерийский корпуса, охватывающие с запада брестскую группировку войск противника.

Люблинско-Брестская наступательная операция 18 июля – 2 августа 1944 г.

Левофланговая 69-я армия (командующий – генерал-лейтенант В.Я. Колпакчи) прорывала оборону противника южнее Ковеля, с ходу форсировала Западный Буг и захватывала на его левом берегу плацдармы, с которых развивала наступление в направлении Хелм, Люблин с дальнейшим выходом на реку Висла. Для обеспечения левого крыла этой армии, как и всей ударной группировки войск левого крыла 1-го Белорусского фронта, предназначался 7-й гвардейский кавалерийский корпус под командованием генерал-лейтенанта М.П. Константинова.

Вдоль железной и шоссейной дороги Ковель – Хелм оборону противника прорывали войска 8-й гвардейской армии^[128] под командованием генерал-лейтенанта В.И. Чуйкова, перед которыми стояла задача овладеть Любомлем, форсировать Западный Буг и захватить плацдармы на его берегу. Для наращивания удара в первый день операции планировалось ввести в прорыв и переданный в армейское подчинение, который должен был стремительно прорваться к Западному Бугу и захватить имеющиеся там переправы.

В дальнейшем войскам генерала Чуйкова, с введенной в прорыв 2-й танковой армией, предстояло развивать наступление на Люблин и Демблин, выйдя на рубеж реки Висла.

Предстоящая операция имела все шансы на успех. В 18-км полосе прорыва трех армий (47-й, 8-й гвардейской и 69-й) было сосредоточено значительное количество сил и средств, намного превосходящих противостоящего противника. На ковельское направление, после прорыва обороны противника в районах Рогачева и Бобруйска, были передислоцированы дивизии и бригады 4-го артиллерийского корпуса прорыва, несколько истребительно-противотанковых и минометных полков реактивной артиллерии резерва ВГК, что позволило довести оперативную плотность от 180 до 240 орудий и минометов на каждый километр фронта. Только в полосе наступления войск генерала Чуйкова было задействовано 9 стрелковых дивизий, 2345 орудий и минометов калибра 76 мм и выше (без зенитной артиллерии), 197 орудий ПТО, 345 танков и САУ.

В интересах наземных войск были задействованы корректировочно-разведывательный авиационный полк и два воздухоплавательных дивизиона аэростатов наблюдения, что позволило вскрыть характер обороны противника.

Штабами воздушных армий был разработан и план авиационного наступления, предусматривавший массированное применение авиации в полосе прорыва на первом этапе операции и надежное прикрытие наземных войск с воздуха. На период прорыва вражеской обороны в оперативное подчинение командующих 47-й и 69-й армиями было передано по одной штурмовой авиационной дивизии, а в распоряжение генерала Чуйкова – целый штурмовой авиационный корпус.

В ходе дальнейшего наступления ряд авиасоединений и частей передавался в оперативное подчинение командующих общевойсковыми армиями и командиров подвижных соединений.

С 14 июля ударные группировки войск армий начали по ночам скрытно выдвигаться на участки прорыва. С этого времени на огневые позиции стали выходить артиллерийские дивизионы и батареи, в ближних тылах сосредотачивались танки непосредственной поддержки пехоты и батареи САУ.

К моменту начала операции перед войсками левого крыла фронта маршала Рокоссовского на участке Ратно – Верба оборону держали 9 пехотных дивизий и три бригады штурмовых орудий 4-й танковой армии группы армий «Северная Украина».

Прекрасно понимая, что русские войска и на этом участке скоро перейдут в наступление, командование группы армий, 8-го армейского и 56-го танкового корпусов предприняло меры по усилению оборонительных возможностей своих дивизий и частей. В этой полосе было сосредоточено 1550 орудий и минометов, в том числе 342 орудия противотанковой обороны, 211 танков и штурмовых орудий. Свои главные силы противник расположил в тактической зоне обороны, глубина которой не превышала 15 км. Две пехотные дивизии фельдмаршал Модель держал в своем распоряжении в районе Бреста.

Да, немцы уже научились безошибочно определять готовящееся крупное наступление наших войск. Их разведорганы внимательно наблюдали за малейшей передислокацией танковых соединений, крупных сил артиллерии и авиации. И, как отмечали сами немцы, «внезапное появление истребительного авиакорпуса в районе боев практически всегда означало, что здесь в ближайшее время начнется наступление советских армий»^[129].

Конечно, от внимания немецкой разведки никак не ускользнуло появление на левом крыле 1-го Белорусского фронта целой танковой армии, истребительного и штурмового авиакорпусов, других танковых, авиационных и инженерно-саперных частей. Не имея возможности усилить находившиеся на ковельском направлении войска резервами, противник стремился созданием сильных оборонительных сооружений предотвратить предстоящий прорыв наших частей, оборудовав здесь три полосы обороны. Первая, глубиной 6 км, состояла из траншей полного профиля, соединенных ходами сообщения, дзотов и укрытий для личного состава, подготовленных огневых позиций для пулеметов и минометов. Перед оборонительными позициями были установлены проволочные заграждения в два-три кола, прикрытые минными полями. Подразделения противника заняли и господствующие над местностью высотки, превратив их в опорные пункты.

Вторая полоса обороны была возведена по правому берегу заболоченной реки Плыска, где были отрыты одна-две траншеи, созданы узлы сопротивления; третья проходила по берегу реки Западный Буг.

В тяжелых условиях труднопроходимой, лесисто-болотистой местности с большим количеством рек и речушек, с ограниченным количеством дорог предстояло действовать и войскам 70-й армии. Противник на высотках северного берега реки Припять соорудил две линии траншей полного профиля с оборудованными дзотами, установив в них пулеметы. Впереди немецких позиций находилась заболоченная пойма реки, проволочные заграждения и минные поля.

Все эти обстоятельства резко сокращали маневренные возможности соединений и армий левого крыла 1-го Белорусского фронта, готовящихся начать Люблинско-Брестскую наступательную операцию.

Командование фронта и армий, учитывая опыт прошедших боев и предполагая, что противник с началом артподготовки может отвести свои части с первой линии обороны, приняло решение начать боевые действия ударными подразделениями дивизий первого эшелона. И только убедившись, что противник продолжает удерживать передовые оборонительные позиции, ввести в сражение главные силы соединений.

В ночь на 18 июля 52 экипажа 242-й ночной бомбардировочной дивизии на самолетах По-2 приступили к «обработке» оборонительных позиций противника, нанося по ним прицельные удары. Вскоре по укрепленным районам врага начали воздействовать и экипажи Дальней авиации. А вот авиация 6-й воздушной армии поддержать наступление наземных войск с утра сразу не смогла, не позволили низкая облачность и приземный туман. Зато мощная артиллерийская подготовка началась по плану и продолжалась в течение 30 минут, после чего оборону противника атаковали передовые батальоны дивизий первого эшелона.

В полосе прорыва соединений 70-й армии еще в ночь на 17 июля саперы подготовили несколько переправ на реке Припять, через которые незаметно для врага переправились штурмовые отряды. На рассвете 18 июля их воины вслед за огневым налетом и атаковали вражескую оборону.

Успешно действовали подразделения 114-го стрелкового корпуса, которые быстро овладели первой позицией противника, воспользовавшись некоторой сумятицей в его рядах. Воины 76-й гвардейской Черниговской стрелковой дивизии (командир – генерал-майор А.В. Кирсанов) ворвались в деревню Пяски Жечицке и начали продвигаться к рокадной дороге Дивин – Ратно.

Левее, на участке озеро Стрибуж, Пески, Речица, вели наступление подразделения 160-й стрелковой дивизии, которые при помощи местных проводников переправились ночью через реку и утром овладели деревней Добрыдзило, прорвавшись к Турскому каналу.

Вскоре опомнившийся противник начал оказывать упорное сопротивление нашим передовым батальонам, контратакуя их пехотой при поддержке танков, артиллерии и минометов. Но к этому времени инженерными подразделениями уже была налажена переправа через Припять артиллерийских орудий, которые, сразу став на огневые позиции, и встретили огнем врага, не подпустив его к позициям стрелков.

Противник предпринимал все новые и новые контрудары, пытаясь в разных местах прорвать боевые порядки стрелковых подразделений. Но батальоны 70-й армии стойко удерживали свои позиции, отражая огнем все вражеские попытки прорвать их оборону, нанося противнику значительные потери. Только части 160-й стрелковой дивизии генерал-майора Н.С. Тимофеева за первый день наступления подбили два танка, взяли в плен около 200 вражеских солдат и офицеров и захватили в качестве трофея знамя 48-го пехотного полка^[130].

Метко стреляли по врагу воины 3-го отдельного снайперского батальона, входившего в состав армии. И не один вражеский оккупант так и остался навсегда на территории Белоруссии, сраженный метким выстрелом снайпера.

Удалось прорвать оборону противника на всю тактическую глубину и дивизиям 96-го Краснознаменного стрелкового корпуса, действовавшим на левом фланге войск 70-й армии. Характерно, что воинская судьба вновь привела ее командующего генерал-лейтенанта В.С. Попова и начальника штаба армии генерал-майора П.И. Ляпина в те места, где они встретили войну в июне 1941 года. Так что теперь им предстояло воздать врагу должное, отомстив за гибель своих друзей и товарищей, не доживших до этого светлого дня освобождения.

Успешно действовали в первый день начавшейся операции и другие армии левого крыла 1-го Белорусского фронта, прорывавшие вражескую оборону на ковельском направлении. Войска 69-й армии (командующий – генерал-лейтенант В.Я. Колпакчи), действовавшие на левом фланге ударной группировки, прорывали оборону на 4-км участке; правофланговой 47-й армии – на 5-км участке. На 9-км участке Парыдубы – Тарговище по врагу воздействовали соединения 8-й гвардейской армии, имевшие задачу к исходу дня выйти на рубеж Почапы, Хворостов.

Их передовые батальоны, перешедшие в наступление после 30-минутного артиллерийского удара, при поддержке танков и САУ сравнительно быстро ворвались в первую траншею, форсировали реку Выжовка и завязали бои за вторую позицию.

Маршалу Рокоссовскому, находившемуся в этот момент на передовом командном пункте, стало понятно, что враг, наученный горьким опытом, действительно отвел часть своих сил с переднего края, оставив на нем только прикрытие. А вот в главной оборонительной полосе наши атакующие передовые отряды встретили ожесточенное сопротивление немцев. Особенно сильный пулеметно-минометный огонь закрепившийся противник вел с высот 219 и 220,8, вынудив подразделения 8-й гвардейской армии приостановить наступательные действия.

Комфронтом стало ясно, что именно здесь и находится главный узел вражеского сопротивления. В войска была дана команда на открытие по вражеской обороне артогня из всех калибров и немедленный ввод в сражение первых эшелонов стрелковых дивизий, вслед за которыми в наступление с 9 часов перешли и главные силы армий.

Для подавления сопротивления противника на высотах 219 и 220,8 были направлены батареи 5-й гвардейской минометной дивизии, которые и обстреляли вражеские позиции из «катюш», расчистив путь дальнейшего продвижения нашим частям.

С 13 часов к развернувшемуся сражению подключились и небольшие группы штурмовиков 6-й воздушной армии, атаковавшие колонны отступающего врага, удерживаемые им рубежи обороны. Несмотря на тяжелые погодные условия, авиационные части за день выполнили 1047 самолето-вылетов, разбив около 250 автомашин и 100 повозок с грузами, взорвали железнодорожный состав, подавили огонь 19 артиллерийских и минометных батарей, рассеяли до двух пехотных полков^[131].

К исходу дня войска ударной группировки прорвали оборону противника на фронте до 30 км и на глубину до 13 км. При этом соединения 47-й и 8-й гвардейской армий вклинились во вторую полосу обороны, захватив плацдармы на западном берегу реки Выжовка, что облегчило форсирование реки главным силам этих армий.

Прорыв войск левого крыла 1-го Белорусского фронта под Ковелем

Бои на захваченных плацдармах продолжались и ночью, в результате чего их удалось несколько расширить и построить переправы для артиллерии и танков. 19 июля, во второй половине дня, в прорыв был введен 11-й танковый корпус, который, стремительно сметая на пути выставляемые врагом заслоны, двинулся к Западному Бугу, получив приказ на захват переправ через реку. Продвинувшись за день до 50 км, бригады корпуса вышли к Западному Бугу и с ходу передовыми отрядами форсировали реку в ночь на 20 июля, вступив на территорию Польши.

В направлении Смидынь, Влодава, прикрывая правый фланг танкистов, двигались и кавалерийские дивизии корпуса генерал-лейтенанта В.В. Крюкова, передовым отрядам которых тоже удалось форсировать Западный Буг. Вслед за танкистами и конниками продвигались и подвижные отряды стрелковых частей 8-й гвардейской и 47-й армий, закрепляя достигнутый успех.

Успешно продвигались к реке и дивизии левофланговой 69-й армии, имея впереди 7-й гвардейский кавалерийский корпус под командованием генерал-лейтенанта М.П. Константинова, который, кстати, тоже свой первый бой принял 22 июня 1941 года в районе Ломжи.

За три дня боев войска ударной группировки расширили прорыв до 130 км по фронту и, продвинувшись на глубину до 70 км, на широком фронте вышли к Западному Бугу. В течение 21–22 июля войска трех армий форсировали реку и расширили захваченный на ее левом берегу плацдарм до 80 км по фронту и 50 км в глубину, создав благоприятные условия для ввода в сражение 2-й танковой армии (командующий – генерал-полковник С.И. Богданов). Успешно действовали и кавалерийские дивизии генерала Константинова, которые с ходу овладели городом Хелм, продолжая двигаться в направлении Люблина.

Маршал Рокоссовский, в соответствии со сложившейся благоприятной обстановкой на фронте, потребовал от войск левого крыла увеличить темпы продвижения соединений и выполнить поставленные перед ними боевые задачи. С утра 22 июля в сражение на люблинском направлении была введена 2-я танковая армия^[132], бригады которой к 14.00 вышли в районы Пучачув, Завепщице, Ленгна, а к исходу дня прорвались к реке Вепш. На следующий день танкисты во взаимодействии с передовыми частями войск генералов Чуйкова и Константинова завязала бои за Люблин.

На этом направлении, закрепившись на рубеже Седлиско, Ясткув, Томашавице, оборону держали части двух пехотных дивизий противника, получившие задачу не допустить выхода русских войск к Висле.

Для скорейшего взятия Люблина распоряжением командующего артиллерией фронта все части 4-го артиллерийского корпуса прорыва, в том числе и гвардейские минометы, после прорыва вражеской обороны были выведены во фронтовой резерв и сосредоточились на новом направлении. Утром 23 июля по обороне врага нанесла удар артиллерия, после чего передовые батальоны 28-й гвардейской механизированной бригады первыми ворвались в Люблин. Вскоре в бои за город вступили и части генералов Константинова и Чуйкова, которые совместными усилиями с танкистами 24 июля полностью очистили город от врага, открыв себе дорогу к Висле.

Уже не встречая сильного сопротивления со стороны поспешно отходивших частей противника, бригады 2-й танковой армии 25 июля вышли к реке Висла в районе Демблина.

В это время созданная конно-механизированная группа генерала Крюкова (11-й танковый и 2-й гвардейский кавалерийский корпуса) заняла города Парчев, Радзынь-Подляски, Лукув и в ночь на 25 июля передовыми отрядами завязала бои за Седлец. Этот глубокий охват с запада ставил под угрозу коммуникации брестской группировки войск противника, на которую с востока наступали дивизии 61-й армии, а с севера ее боевые порядки охватывались войсками 28-й армии 1-го Белорусского фронта, левое крыло которой нацелилось на Брест.

А вот с авиационной поддержкой наступающих наземных войск случилась заминка. И хотя для каждой армии и подвижной группы войск были выделены авиационные соединения и части 6-й воздушной армии, использовать их в полную силу не представлялось возможным. Противник, оставляя территории, приводил в негодность имевшиеся аэродромы и площадки, а характер местности (леса, холмы и овраги) не позволял использовать ее для посадки и взлета наших самолетов, которые выполняли полеты с аэродромов, остававшихся уже далеко за линией фронта. Это накладывало определенные трудности при осуществлении прикрытия и поддержки наземных войск.

Для наиболее эффективной поддержки наземных войск на поле боя вместе с их передовыми частями следовали и авиационные представители, которые непосредственно получали задачи от общевойсковых командиров и немедленно передавали их в свои авиационные дивизии и корпуса.

Значительно возросло и сопротивление вражеской авиации. Командующий 16-й воздушной армией генерал-полковник Руденко отмечал: «Напряженность боев с каждым днем возрастала, все большее сопротивление оказывала вражеская авиация, усиленная частями, переброшенными сюда с других участков… а мы, к сожалению, не могли поставить перед ней плотный заслон из истребителей, да и зенитных средств подоспело недостаточно. Аэродромы находились далеко, и пока наши «ястребки» достигали заданного района, у них оставалось горючего на считаные минуты боя… При вылетах по «вызову» получалось то же самое: пока наши «ястребки» летели, немцы успевали отбомбиться»^[133].

Несмотря на эти трудности, войска левого крыла 1-го Белорусского фронта продолжали продвигаться на запад, вступив в бои уже на польской территории. Я не буду подробно останавливаться на описании боевых действий на территории Польши, а отмечу только основные моменты действий Белорусских фронтов.

С тяжелыми боями в направлении Бреста с юга продвигались и соединения 70-й армии. Утром 19 июля части 76-й гвардейской стрелковой дивизии вышли на дорогу Язовня – Комарово и форсировали канал Турский. Смело действовал левофланговый батальон под командованием капитан Г.А. Молодова, который вырвался вперед и оказался в окружении. Ударом в глубину боевых порядков немецких подразделений воины батальона оседлали дорогу на Комарово, чем помогли своей части в уничтожении находившегося здесь противника. К исходу дня враг был выбит из Язовни, Олесьце, Замоше, Мокраны. Противник так и не сумел задержать наши батальоны на канале Турский и начал отход, взрывая за собой мосты, минируя дороги и дамбы.

На рассвете 20 июля батальоны дивизии атаковали противника, державшего оборону в районе железнодорожной станции Малорита и у деревни Замшаны. После ожесточенного боя подразделения противника вечером оставили свои оборонительные позиции и начали отход на запад, прикрываясь небольшими заслонами. Очередную попытку задержать продвижение дивизии к Западному Бугу противник предпринял 21 июля в районе деревни Леплевка, но и она не увенчалась успехом. Развернувшись в боевой порядок, наши батальоны атаковали оборону противника и с помощью подключившихся партизан выбили врага из деревни и населенного пункта Домачева. Оборонявшиеся в этом районе подразделения немцев отошли за Западный Буг, взорвав за собой мост. Части 76-й гвардейской стрелковой дивизии в 20-км полосе вышли на государственную границу СССР с Польшей.

Успешно действовали и части 160-й стрелковой дивизии, которые 20 июля оседлали перекресток дорог Кобрин – Малорита и Мокраны – Брест. В это время к командиру дивизии генералу Тимофееву прибыл представитель партизан от Брестского соединения, который и рассказал о характере обороны противника в районе населенного пункта Медна. Комдив принял решение направить с проводниками из партизан сводный отряд, который должен был с началом боя ударить по обороне немцев с тыла. И этот маневр полностью удался. После непродолжительного уличного боя противник был выбит из населенного пункта Медна, и к исходу 21 июля части дивизии вышли на восточный берег Западного Буга, перерезав дорогу Брест – Влодава.

22 июля в 11 часов подразделения двух полков 160-й стрелковой дивизии приступили к форсированию реки на подручных средствах. Захватив плацдарм, их передовые отряды вели тяжелые бои, отражая многочисленные контратаки противника и обеспечивая переправу главных сил дивизии.

Два полка дивизии после переправы немедленно повернули на север, ведя наступление на Брест вдоль западного берега Западного Буга, а ее третий полк, усиленный артиллерией, продвигался в том же направлении по восточному берегу реки.

Это обстоятельство помогло с форсированием реки и частям соседней 76-й гвардейской стрелковой дивизии, которая двумя полками форсировала Западный Буг в районе станции Дубица. Командующий армией поставил перед ними задачу прорваться на дорогу Брест – Варшава и, овладев Тересполем, замкнуть с запада внутреннее кольцо окружения брестской группировки войск противника. И 24 июля части гвардейцев перерезали железную дорогу Брест – Лукув, ведя за нее в течение нескольких дней кровопролитные бои с противником, пытавшимся восстановить утраченное положение.

Один полк дивизии с партизанами отряда имени Ленина в это время держал оборону в районе деревни Леплевка, прикрывая открытый левый стык с войсками 47-й армии.

К 3 часам утра 23 июля на Западный Буг в 30–35 км южнее Бреста начали выходить и дивизии 96-го стрелкового корпуса, передовые отряды которых под прикрытием тумана на подручных средствах, лодках и плотах сразу приступили к форсированию реки на широком фронте от Новоселок до Якушева. Захватив плацдарм, наши подразделения сразу вступили в бои с частями противника, закрепившимися на западном берегу реки.

Противник пехотой при поддержке артиллерии, танков, штурмовых орудий и авиации предпринимал яростные контратаки против наших переправившихся через Западный Буг частей, стремясь не допустить их продвижения к Бресту, в направлении Бяла-Подляска, Мендзыжец-Подляски. Кровопролитные бои, в которых принимали участие пехота, танкисты, кавалеристы, артиллеристы, шли в районе Коденя, Яблечно, Хуща, на рубеже реки Кшна и других безымянных речушек и узлов дорог, где навсегда остались многочисленные братские могилы советских воинов, погибших за освобождение Польши.

К моменту начала Люблинско-Брестской наступательной операции войска армий правого крыла 1-го Белорусского фронта, преодолевая усиливающееся сопротивление противника, освободили Пружаны, Шерешево, Беловежа, Видомля, Хайнувку и, продолжая продвигаться на брестско-белостокском направлении, в некоторых местах перешли государственную границу Советского Союза с Польшей. Теперь наступило время и полного освобождения брестской земли и ее западного форштадта – Брестской крепости – от немецко-фашистских захватчиков.

Немцы, прекрасно понимая важность такого крупного транспортного узла, как Брест, открывающего прямой путь к Варшаве, придавали огромное значение его удержанию. Сам город был прикрыт тремя полосами обороны. Проволочные заграждения, минные поля, несколько линий траншей, форты, доты, дзоты, оставшиеся и после 1941 года, опоясывали город и крепость со всех сторон. Протекающие в этих местах реки Западный Буг, Мухавец, Лесная, имеющиеся водные каналы усиливали эту оборону, делая Брест и крепость неприступными бастионами.

В районе Бреста оборону держали остатки соединений 2-й полевой армии (всего около четырех дивизий), в том числе и венгерские части. Значительные группировки немецких войск, имеющие и значительное количество танковых частей, были сосредоточены в районах западнее Бельск-Подляски и населенного пункта Высокое, создавая угрозу флангового удара по войскам фронта маршала Рокоссовского, выходившим к Западному Бугу севернее Бреста.

Задача по окружению и уничтожению брестской группировки противника была возложена на войска 28-й и 70-й армий генералов Лучинского и Попова и части сил 61-й армии генерала Белова, которые с тяжелыми боями продвигались на запад.

Ко времени выхода войск левого крыла 1-го Белорусского фронта к реке Западный Буг соединения 28-й армии и конно-механизированной группы генерала Плиева подошли к городу Каменец, обходя брестскую группировку противника с севера. Стремясь не допустить этого, противник непрерывно контратаковал боевые порядки наших частей пехотой при поддержке артиллерии, танков, самоходок и авиации. Во всей полосе наступления войск генерала Лучинского шли тяжелые кровопролитные бои. Несмотря на значительные потери личного состава, соединения армии продолжали продвигаться к Бресту.

В тяжелое положение 20 июля попала переправившаяся через реку Лесная Правая 50-я гвардейская стрелковая дивизия (3-й гв. ск), освободившая деревни Чемеры и Подречаны. Боевая группа противника нанесла удар по слабо прикрытому стыку ее частей и сумела отрезать от главных сил стрелковый полк и действовашие в этом районе кавалерийские подразделения КМГ. Заняв круговую оборону, наши части сумели продержаться до подхода других полков, сумевших наладить переправу через реку в районе Подречан.

Продолжая наступательные действия и отбивая контрудары противника, части дивизии во взаимодействии с конниками генерала Плиева 22 июля освободили Мартынюки, Каменец, Гулевичи, завязав бои за Николаево.

С тяжелыми боями пробивались к северо-восточной окраине Бреста и дивизии 128-го стрелкового корпуса. Его 61-я и 152-я стрелковые дивизии к исходу 22 июля уже вели бои на рубеже Курнице-Вельке – Черне, левее, на рубеже Черне – Братылово, вели бои дивизии 20-го стрелкового корпуса.

Командарм-28 генерал Лучинский, узнав от разведчиков о сосредоточении в районе Высокое сильной вражеской группировки, принял решение дивизиями 128-го стрелкового корпуса, усиленного танковой бригадой и несколькими самоходными артиллерийскими полками, нанести удар в направлении Чернавчицы – Лышицы и разъединить высоковскую и брестскую группировки противника. К исходу 23 июля дивизии корпуса заняли исходное положение для наступательных действий.

К этому времени значительно осложнилась обстановка у соседа справа – 65-й армии, войска которой, продолжая непрерывно продвигаться на запад, вырвались вперед по отношению к соседним объединениям. 19 июля ее части овладели населенным пунктом Клещели, а на следующий день выбили врага из крупной узловой железнодорожной станции Черемха. Фланги армии, наступавшей в центре боевого порядка правого крыла 1-го Белорусского фронта, оказались открыты, так как соседние войска генералов Романенко и Лучинского, продвигавшиеся уступом в направлении Бельск-Подляски и Высокое, отстали от ее главных сил на 40–30 км.

21 июля передовое подразделение 69-й стрелковой дивизии прорвалось к Западному Бугу, с ходу форсировало реку и захватило на ее берегу в районе деревни Менжинин небольшой плацдарм, на который ночью переправились главные силы соединения. В это время части 105-го стрелкового корпуса перерезали дорогу Высокое – Дрогичин, отрезая пути отхода вражеской группировке в составе 5-й танковой дивизии СС «Викинг» и частей двух пехотных дивизий.

Критическая обстановка в эти дни сложилась в полосе действий дивизий 4-го кавалерийского корпуса генерала Плиева, которые удерживали плацдарм на левом берегу Западного Буга северо-западней Бреста, перерезав в этом районе коммуникации противника. С 18 июля на захваченном плацдарме шли ожесточенные бои, в которых кавалеристы несли значительные потери. Под ударами частей противника наши воины были прижаты к реке и, заняв позиции в старом укрепленном районе, продолжали сражаться в полном окружении, без связи с вышестоящими штабами, испытывая огромный недостаток боеприпасов и продовольствия.

Для оказания помощи кавалеристам командующий фронтом приказал генералу Батову направить удар частей 105-го стрелкового корпуса в направлении Янув-Подляски. Одновременно маршал Рокоссовский передал в распоряжение командарма 80-й стрелковый корпус, который еще только выдвигался к линии фронта, находясь под ударами вражеской авиации. При одном из таких налетов на штабную колонну погиб и командир этого корпуса генерал-майор И.Л. Рагуля.

Вступившему в командование соединением генералу И.Ф. Баринову было приказано тоже выдвигать дивизии на левый фланг армии для удара в общем направлении на Янув-Подляски для соединения с 4-м кавалерийским корпусом.

Выполняя приказ, дивизии 105-го и 80-го стрелковых корпусов 22 июля повели наступление в направлении Янув-Подляски, но встретили сильное сопротивление противника. Контратакуя значительными силами пехоты при поддержке танков и самоходных орудий, немцы приостановили продвижение частей 80-го стрелкового корпуса, одновременно сильно замедлив и движение дивизий генерала Алексеева.

В штаб генерала Батова непрерывно поступали шифровки с требованием доложить обстановку наверх, поскорее пробиваться на соединение с кавкорпусом. В конце дня по этому поводу позвонил и маршал Жуков, потребовав усилить натиск на левом фланге армии. И, как отмечал с горечью генерал Батов, «пожалуй, все фронтовое командование, бросив силы на Ковель, глубоко не вникало в сложившиеся трудности у нас с Романенко. Все считали, что перед фронтом 48-й и 65-й у противника резервов нет»^[134].

Штаб генерала Батова знал, что у противника в районе Бреста и Высокого находятся значительные силы войск, и предполагал, что противник предпримет попытку ударить по левому флангу 65-й армии и ликвидировать захваченные ее частями плацдармы на Западном Буге. А вот большое сосредоточение вражеских войск западнее Бельск-Подляски, в том числе и танковых частей, ни штабом армии, ни штабом фронта своевременно вскрыто не было.

К этому времени правый фланг армии в широкой полосе прикрывали 37-я гвардейская и 15-я стрелковая дивизии. Части 69-й дивизии продолжали бои на захваченном плацдарме на левом берегу Западной Двины, а 105-й и 80-й стрелковые корпуса продолжали с тяжелыми боями продвигаться в направлении Янув-Подляски.

Таким образом, полоса действий войск армии генерала Батова достигла около 150 км. Его корпуса и дивизии имели растянутые боевые порядки и открытые фланги. Армейских резервов, кроме неукомплектованного 251-го танкового полка, не было. Приданный армии 9-й танковый корпус в предыдущих боях понес значительные потери в личном составе и боевой технике, потеряв и своего командира генерал-майора Б.С. Бахарова. В бригадах корпуса, в командование которым вступил генерал-майор Н.И. Воейков, осталось только по 15–20 танков. Пополнение не поступало, танкистам приходилось действовать только имевшимися небольшими силами.

Вот этой благоприятной для немцев обстановкой в полосе действий войск генерала Батова и решил воспользоваться командующий группой армий «Центр», нанеся сосредоточенными в районах Бельска и Высокого группировками войск сходящийся удар в направлении Клещелево. Этот вражеский прорыв разобщал боевые порядки войск 65-й армии и мог привести ее соединения к сокрушительному поражению.

В ночь на 23 июля связисты командного пункта 65-й армии, находившегося в Клещелях, перехватили радиоразговор командиров немецких 5-й и 4-й танковых дивизий о начале наступления их частей в 4 часа утра. Генерал Батов приказал немедленно объявить войскам тревогу и вывести командный пункт в Гайновку. Как только командарм по телеграфу доложил обстановку в штаб фронта, на севере, юге и западе послышался нарастающий гул начавшегося сражения. Противник одновременно атаковал боевые порядки дивизий армии, нацеливаясь в их неплотно обеспеченные стыки. Тяжелые бои шли на плацдарме у Менженина, в районе Августинки, Залесья, на обоих флангах войск 65-й армии. Противотанковая и дивизионная артиллерия была не в состоянии сдержать натиск с двух направлений около 200 бронированных машин двух танковых дивизий противника, которые рассекали боевые порядки наших соединений.

Некоторые части и дивизии, понеся большие потери, оказались в окружении и, заняв круговую оборону, с трудом сдерживали сильные атаки немецких подразделений, усиленных значительным количеством танков, самоходных и штурмовых орудий. От своих войск был отрезан командный пункт 18-го стрелкового корпуса, потеряв связь со своими дивизиями. Только выручка со стороны подразделений 37-й гвардейской стрелковой дивизии, прорвавшихся к штабу корпуса и выведших его командиров и солдат из окружения, спасла его от разгрома.

Обстановка в полосе армии накалялась. Генерал Батов принял решение отвести свои войска к центру и занять круговую оборону. Этот приказ по рации открытым текстом был передан командирам корпусов, а в 69-ю стрелковую дивизию с приказом оставить плацдарм был направлен офицер связи.

К полудню танки противника с двух направлений прорвались в район Черемха, поставив под угрозу и оставшуюся в Клещелях оперативную группу штаба 65-й армии во главе с ее командующим. Уже под танковым обстрелом группа сумела пробраться в Гайновку, куда вечером прибыли маршал Жуков и командующий фронтом. На совещании в штабе армии было решено нанести удар на Клещели со стороны Гайновки отдельными частями 18-го стрелкового корпуса и двумя батальонами запасного армейского полка, поддерживаемых дивизионами гвардейских минометов. Одновременно эту вражескую группировку с юга должны были атаковать дивизии 105-го стрелкового корпуса.

Понимая, что этих сил будет недостаточно для восстановления утраченного положения, маршал Жуков передал в распоряжение генерала Батова из состава 48-й армии 53-й стрелковый корпус и 17-ю танковую бригаду, которые уже выдвигались в определенные им районы действий.

24 июля дивизии корпусов генералов Гарцева и Алексеева, тесно взаимодействуя с танкистами 17-й гвардейской танковой бригады, с двух направлений атаковали клещелевскую группировку противника и в ходе двухдневных ожесточенных боев сумели восстановить обстановку в полосе 65-й армии. Противник в ходе этих боев потерял более 40 танков, около 50 орудий и свыше 5000 солдат и офицеров^[135].

Этим благоприятным обстоятельством воспользовались и дивизии 4-го гвардейского кавалерийского корпуса, которые, введя противника в заблуждение относительно направления прорыва из окружения, в ночь двинулись по лесным массивам на запад. И этот прорыв полностью удался. Нанося удары по тылам войск противника, остатки кавалерийских дивизий пробились на соединение с главными силами фронта.

25 июля 108-я дивизия 46-го стрелкового корпуса, введенного в сражение для обеспечения правого фланга наступающей на Брест 28-й армии, атаковала и выбила противника из населенного пункта Высокое. Но полностью разгромить врага войскам 65-й армии не удалось, его основные силы сумели отойти на Бельск-Подляски и Дрогичин.

Эта снятая фланговая угроза облегчила и действия войск 1-го Белорусского фронта по освобождению Бреста.

В ночь на 24 июля штурмовые батальоны 128-го стрелкового корпуса армии генерала Лучинского атаковали боевое охранение противника, занимавшее позиции на реке Градувка. Быстро преодолев его сопротивление, наши подразделения вышли к очередному водному рубежу – реке Лесная. Но вот с ходу преодолеть реку нашим воинам не удалось. Подразделения противника, усиленные артиллерийскими и минометными батареями, несколькими танками и самоходными орудиями, закрепившись на господствующих над местностью высотках, оказали сильное огневое сопротивление, сорвав начавшуюся переправу.

Пришлось подтянуть артиллерию, и после небольшой артподготовки батальоны вновь принялись форсировать реку. Эта попытка удалась. Подразделения 61-й стрелковой дивизии с боем овладели первой линией обороны противника и вышли к восточным скатам высоты 185,2, но дальше продвинуться, из-за сильного минометно-пулеметного огня и контратак вражеских танков, так и не смогли. Не смогла вовремя помочь стрелкам и противотанковая артиллерия, все еще находившаяся на левом берегу реки Лесная, ожидая достройку переправ.

Утром 25 июля главные силы дивизии, переправившиеся в ночь через реку, атаковали оборону противника и во взаимодействии с частями соседней 152-й стрелковой дивизии выбили немцев из деревни Козловичи. А вот за высоту 185,2 бои с переменным успехом продолжались и ночью. Для разгрома противника, мешавшего дальнейшему продвижению наших частей, командир дивизии полковник Шацков принял решение резервным батальоном обойти высоту с юга и одновременным ударом с нескольких направлений ликвидировать этот узел сопротивления.

Несмотря на этот предпринятый подразделениями дивизии маневр, сопротивление противника на высоте удалось сломить только вечером 26 июля. На следующий день части дивизии заняли Лыщицы, перерезав дорогу Брест – Высокое, а к исходу 27 июля прорвались к Западному Бугу на участке Величковичи, Орля.

Преодолевая сопротивление германских и венгерских частей, в направлении Бреста в условиях лесисто-болотистой местности Полесья продвигались и соединения 61-й армии генерала Белова. Для замедления продвижения советских войск противник широко применял минирование местности, инженерные заграждения, оставлял заслоны из своих подразделений на выгодных рубежах обороны. Но уже ничто не могло остановить воинов Красной Армии, которые 18 июля освободили Антополь, 19 июля – Именин и Городец, завязав двухдневные бои за Кобрин.

20 июля подразделения 12-й гвардейской стрелковой дивизии форсировали водную преграду и ворвались в город, завязав уличные бои. Вскоре оборона противника была атакована и частями подоспевшей 212-й стрелковой дивизии. Не выдержав удара с двух направлений, оборонявшие Кобрин подразделения охранных полков 2-й полевой армии в ночь на 21 июля оставили город и начали отход в направлении Бреста.

В это время Генеральный штаб, в связи с уменьшением фронта наступления наших войск на брестском направлении, отдал приказ о выводе главных сил 61-й армии в резерв Ставки. Наступление на Брест со стороны Кобрина теперь продолжали только дивизии 9-го гвардейского стрелкового корпуса, которые во взаимодействии с войсками 28-й и 70-й армий должны были освободить город.

Выполняя приказ, дивизии корпуса продолжали наступать на Брест: части 12-й гвардейской стрелковой дивизии – вдоль железной дороги, правее действовала 212-я, а левее – 415-я стрелковые дивизии. 24 июля их части уже вступили в бои с противником (четыре охранных полка), закрепившимся на господствующих над местностью высотах в 9—10 км от Бреста. Тяжелые, кровопролитные бои… Только к исходу 25 июля совместными усилиями частей корпуса противника удалось сбить с занимаемых высот, вынудив немцев отойти к внешним фортам Брестской крепости.

Дальнейшая задача по прорыву сильно укрепленной обороны немцев осложнялась тем, что 9-й гвардейский стрелковый корпус не имел ни танков, ни тяжелой артиллерии для разрушения фортов и дотов. Тогда командирами дивизий и полков вновь были созданы штурмовые группы, в которые вошли уже отличившиеся в боях воины. И они не подвели. Просачиваясь через боевые порядки вражеских подразделений, штурмовые группы блокировали доты и дзоты, а затем уничтожали эти огневые точки, расчищая дальнейший путь главным силам своих полков и дивизий.

27 июля подразделения гвардейского корпуса генерала Халюзина уже вели тяжелые бои на третьей оборонительной позиции немцев, неотвратимо приближаясь к восточным окраинам Бреста.

К этому времени и войска 70-й и 28-й армий завершали глубокий обходной маневр, охватывая брестскую группировку вражеских войск с южного и северного направлений.

Соединения 70-й армии, форсировав Западный Буг, вели наступление в направлении станции Хотылув – Бяла-Подляска, отрезая пути отхода брестской группировке войск на запад и юго-запад. Стремясь не допустить окружения своей группировки войск с южного направления, противник ввел в бой все имеющиеся в его распоряжении силы: три пехотные, моторизованную и венгерскую дивизии, кавалерийскую бригаду, другие отдельные части и подразделения.

Отбивая вражеские контрудары, части 38-й гвардейской и 1-й стрелковой дивизий заняли город Бяла-Подляска и железнодорожную станцию Хотылув, перерезав дорогу Брест – Варшава. Настоящим подарком для наших танкистов и самоходчиков стал обнаруженный на железнодорожной станции эшелон с 30 цистернами авиационного бензина, в котором уже остро нуждались наши части.

Продолжая продвигаться в северо-восточном и восточном направлениях, дивизии 96-го стрелкового корпуса обошли Брест западнее и вновь вышли к Западному Бугу, где 27 июля соединились с частями 28-й армии. Таким образом, маневр войск 1-го Белорусского фронта по окружению брестской группировки противника был завершен. Теперь перед 38-й гвардейской и 1-й стрелковой дивизиями была поставлена задача: перейти к упорной и активной обороне фронтом на восток и прикрыть действия 70-й армии от внезапных контрударов с запада, воспретив выход противника из окружения^[136].

Эта была трудная задача для двух дивизий корпуса, оказавшегося в тылу брестской группировки войск противника. Уже с 26 июля вражеские подразделения при поддержке танков и авиации в разных местах предпринимали попытки прорвать боевые порядки наших частей и расчистить себе пути отхода в направлении Варшавы. Особенно сильный натиск противник предпринял в полосе обороны 38-й гвардейской стрелковой дивизии, где ему удалось даже обойти один из ее полков. Но гвардейцы держались, отбивая одну вражескую атаку за другой, своими жизнями срывая попытки противника прорвать кольцо окружения. А вскоре подоспевший корпусной резерв восстановил положение в полосе обороны дивизии.

Но гвардейцы не только оборонялись, но и наступали, теснее сжимая кольцо вражеского окружения. 27 июля подразделения дивизии овладели деревней Вулька-Добрынская, теснее сжимая кольцо вражеского окружения.

Комкор генерал Чанышев и командиры его дивизий прекрасно понимали, что противник будет предпринимать очередные, более сильные попытки вывести из окружения части своей брестской группировки. Для недопущения этого прорыва подразделения дивизий готовили оборонительные рубежи, огневые позиции для артиллерии, которая была распределена по полкам. Для ведения огня по наземным целям была подготовлена и зенитная артиллерия, и спаренные пулеметы. Особое внимание командования уделялось прикрытию дороги Брест – Бяла-Подляска, где ожидался наиболее сильный натиск противника. Для ликвидации возможного прорыва вражеских частей в дивизиях были сформированы подвижные группы, в распоряжение которых были выделены танки поддержки и автомашины.

И уже вечером 27 июля противник силой около пехотной дивизии с несколькими десятками танков и штурмовых орудий, переправившись через реку Кшна, нанес удар по боевым порядкам 38-й гвардейской стрелковой дивизии. Несмотря на сильное сопротивление наших подразделений и понесенные потери, немцам удалось занять Корыцин, сосредотачиваясь в этом населенном пункте.

Для предотвращения дальнейшего прорыва этой группировки на запад генерал Чанышев направил в этот район свои резервы и несколько подразделений 1-й стрелковой дивизии, которые и перекрыли дороги Брест – Янув-Подляски, Непля – Зачопки, Молово – Гура – Ольшаны. Ночь на 28 июля была очень тревожной для наших воинов, ожидавших прорыва немцев. Но они отдыхали, только их небольшие разведывательные группы предприняли попытку продвинуться в направлении Мокраны Старе для определения характера обороны наших частей.

К этому времени дивизии 114-го стрелкового корпуса 70-й армии продолжали продвигаться в направлении Бреста с юга и юго-запада, отбивая участившиеся контратаки и отбрасывая оборонявшиеся перед ними подразделения и части противника. Нашими воинами заняты форты № 5 и № 6, Жуки, Муравец, Блоткув, во второй половине 27 июля подразделения 76-й гвардейской стрелковой дивизии завязали бои за Тересполь.

Как уже отмечалось, с северо-востока на брестском направлении вели наступление дивизии 28-й армии, освободившие Березу, Жабчицкий, Пружанский, Шерешевский, Жабинковский и Каменецкий районы.

Боевые действия соединений 1-го Белорусского фронта в районе Бреста

26 июля дивизии 20-го стрелкового корпуса заняли Скорбичи, Вистычи, Ставищи, Курница Вельке; 3-го гвардейского – вели бои в районе Высокое, Долбнево; 128-го стрелкового – вышли в район западнее Остромечева, Янова, перехватив железную дорогу Высокое – Брест.

На следующий день части 20-го стрелкового корпуса, прорвавшись к Западному Бугу, соединились с войсками 70-й армии генерала Попова. А 9-й танковый корпус продвигался вдоль северной окраины Бреста, громя встречавшиеся ему по пути вражеские подразделения. К исходу дня танкисты вышли на реку Западный Буг и двинулись вдоль берега реки на север в поисках места переправы.

В ночь на 28 июля в Ставке ВГК, после проведенных переговоров с командующими фронтами, было принято решение на продолжение дальнейших наступательных операций войск Красной Армии: 1-го и 2-го Белорусских фронтов – в направлении Варшавы, 3-го Белорусского фронта – в направлении Вильнюса.

По директиве Ставки войскам 1-го Белорусского фронта предписывалось после освобождения Бреста и Седльце продолжать развивать наступление в направлении Варшавы с задачей не позднее 5–8 августа овладеть предместьем Варшавы – Прагой. Была поставлена задача на захват плацдармов на западном берегу реки Нарев в районе Пултуск и Сероцка и на левом берегу Вислы в районе Демблин, Зволень, Солец.

По поручению Генерального штаба на четырех фронтах были подсчитаны результаты прошедших боевых действий войск в период 23 июня – 23 июля 1944 года. Вот какие полученные от них данные были озвучены в сводке Информбюро:

ПОТЕРИ ПРОТИВНИКА И ТРОФЕИ ВОЙСК 1-го ПРИБАЛТИЙСКОГО, 1-го, 2-го и 3-го БЕЛОРУССКИХ ФРОНТОВ ЗА ВРЕМЯ НАСТУПАТЕЛЬНЫХ ОПЕРАЦИЙ С 23 ИЮНЯ ПО 23 ИЮЛЯ 1944 года

Войска 1-го Прибалтийского фронта за время наступательных операций с 23 июня по 23 июля сего года нанесли противнику следующие потери в живой силе и технике:

УНИЧТОЖЕНО: самолетов – 162, танков и самоходных орудий – 396, орудий разных калибров – 525, минометов – 227, пулеметов – 1444, автомашин – 3946. Противник потерял только убитыми – 56 410 солдат и офицеров.

За это же время войска фронта ЗАХВАТИЛИ следующие трофеи: танков – 31, орудий разных калибров – 685, минометов – 194, пулеметов – 1456, винтовок и автоматов – 12 740, автомашин – 3921, паровозов – 15, железнодорожных вагонов и платформ – 610, лошадей – 969, складов с боеприпасами, вооружением, снаряжением и продовольствием – 238.

ВЗЯТО В ПЛЕН – 8249 солдат и офицеров противника.

Войска 3-го Белорусского фронта нанесли противнику следующие потери:

УНИЧТОЖЕНО: самолетов – 153, танков и самоходных орудий – 546, орудий разных калибров – 1405, минометов – 408, пулеметов – 3344, автомашин – 8213.

Противник оставил на поле боя более 105 000 трупов своих солдат и офицеров.

ЗАХВАЧЕНО В КАЧЕСТВЕ ТРОФЕЕВ: танков и самоходных орудий – 288, орудий разных калибров – 1386, минометов – 822, пулеметов – 3566, винтовок и автоматов – 34 382, радиостанций – 202, автомашин – 9492, мотоциклов – 437, тракторов и тягачей – 136, повозок с военными грузами – 2637, паровозов – 36, вагонов – 2958, лошадей – 6015, складов с боеприпасами, вооружением, снаряжением и продовольствием – 504.

ВЗЯТО В ПЛЕН – 56 277 солдат и офицеров противника.

Войска 2-го Белорусского фронта нанесли противнику следующие потери:

УНИЧТОЖЕНО: самолетов – 51, танков и самоходных орудий – 649, орудий разных калибров – 728, минометов – 726, пулеметов – 2255, автомашин – 6023.

Противник оставил на поле боя свыше 100 000 трупов своих солдат и офицеров.

ЗАХВАЧЕНО В КАЧЕСТВЕ ТРОФЕЕВ: танков и самоходных орудий – 67, орудий разных калибров – 678, минометов – 673, пулеметов – 1417, винтовок и автоматов – 19 788, автомашин – 7237, тракторов и тягачей – 361, повозок с военными грузами – 4202, паровозов – 11, вагонов – 521, лошадей – 5567, складов с боеприпасами, вооружением, снаряжением и продовольствием – 65.

ВЗЯТО В ПЛЕН – 31 718 солдат и офицеров противника.

Войска 1-го Белорусского фронта нанесли противнику следующие потери:

УНИЧТОЖЕНО: самолетов – 265, танков и самоходных орудий – 408, орудий разных калибров – 1463, минометов – 1544, пулеметов – 3844, автомашин – 9120. Противник оставил на поле боя свыше 120 000 трупов своих солдат и офицеров.

ЗАХВАЧЕНО В КАЧЕСТВЕ ТРОФЕЕВ: танков и самоходных орудий – 350, орудий разных калибров – 1832, минометов – 1101, пулеметов – 5745, винтовок и автоматов – 22 108, радиостанций – 393, автомашин – 9200, тракторов и тягачей – 275, повозок с военными грузами – 5160, паровозов – 23, железнодорожных вагонов – 2300, лошадей – 18 889, складов с боеприпасами, вооружением, снаряжением и продовольствием – 568.

ВЗЯТО В ПЛЕН – 62 236 солдат и офицеров противника.

Потери немцев по живой силе и вооружению в итоге боевых действий четырех фронтов за период с 23 июня по 23 июля 1944 года составляют: убитыми – более 381 000 солдат и офицеров, самолетов – 631, танков и самоходных орудий – 2735, орудий разных калибров – 8702, минометов – 5695, пулеметов – 23 071, автомашин – 57 152.

Конечно, эти цифры несколько преувеличены, но то, что они были огромны, не отрицает никто из ведущих историков, исследующих события Второй мировой войны.

Неоценимую помощь войскам Красной Армии, как и прежде, оказывали партизаны Беларуси. Бригада им. Гуляева, действуя совместно с подразделением 48-й гвардейской стрелковой дивизии, овладела районным центром Телеханы, уничтожив в бою около 250 вражеских солдат и офицеров. Партизаны бригады «Советская Белоруссия» при подходе наших войск внезапным налетом на охрану захватили мост через Ясельду к югу от деревни Здитово, обеспечив безостановочное продвижение наших воинских частей.

Бригада им. Свердлова, продвигаясь навстречу войскам 61-й армии, овладела населенными пунктами Мотоль и Бездеж, а партизаны бригады им. Чапаева выбили немцев из двух деревень Кобринского района, оседлав дорогу Брест – Москва. В освобождении Высоковского района вместе с воинами 28-й армии принимал участие и партизанский отряд «За Родину» под командованием П.И. Бородкина.

Действуя по согласованному с командованием фронта и армий плану, партизаны осуществляли диверсии на железнодорожных и автомобильных магистралях, повреждали линии и узлы связи, уничтожали вражеские склады с боеприпасами, ГСМ и продовольствием.

Брестские партизаны доставляли командованию наших частей и соединений сведения о характере вражеской обороны и силах противника, о расположении огневых позиций артиллерии, о передвижениях их частей и подразделений. Поступали данные и о минировании многих объектов и зданий городов, мостов и плотин. Вот и вечером 27 июля в штаб 12-й гвардейской стрелковой дивизии от партизан поступили сведения о наметившемся отходе врага из Бреста и крепости. Это было доложено в штаб 9-го гвардейского стрелкового корпуса, командованием которого отдается приказ о немедленном переходе частей в наступление на Брест. Команду на штурм города и Брестской крепости получили и соединения 28-й и 70-й армий.

Получив приказ штаба фронта, части трех армий вечером с разных направлений двинулись на решительный штурм Бреста, завязав ночные бои на его окраинах и улицах, где заслоны противника предпринимали отчаянные попытки сдержать наступление наших воинов. Ожесточенные разрозненные бои шли в районе Граевки, Киевки, Гершон, Тересполя, на товарной станции.

Стремительно продвигался к юго-западной окраине Бреста и полк 160-й стрелковой дивизии, наступавший вдоль правого берега Западного Буга. Переправившись через Мухавец, его подразделения ворвались на окраину города и с боями стали продвигаться к железнодорожной станции Брест-Центральный.

Около двух часов ночи 28 июля подразделения 48-й и 12-й гвардейских стрелковых дивизий ворвались в Брестскую крепость, создавая угрозу всей немецкой обороне в окрестностях города. К трем часам город и крепость были полностью очищены от врага. Его специально выделенные подразделения, поспешно покидая Брест под стремительным натиском наших воинов, не успели уничтожить многие здания и объекты города.

В освобождении города приняли участие 48-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-лейтенанта Г.М. Корчикова, 212-я стрелковая дивизия полковника В.Г. Кучинева, 12-я гвардейская стрелковая дивизия полковника Д.К. Малькова, 415-я стрелковая дивизия полковника М.И. Мощалкова, 38-я гвардейская пушечная артиллерийская бригада полковника А.И. Пономаренко, 38-я инженерно-саперная бригада полковника А.М. Павшук, часть сил 160-й стрелковой дивизии генерал-майора М.С. Тимофеева.

В боях на улицах Бреста противник потерял 40 танков, 127 орудий, около 500 автомашин. В плен было взято 1500 вражеских солдат и офицеров, в качестве трофеев нашим войскам досталось 98 артиллерийских и 16 штурмовых орудий, 111 минометов, 134 пулемета, 285 автомашин, 1240 лошадей, различные военные грузы^[137].

Приказ Верховного Главнокомандующего с объявлением благодарности соединениям, участвовавшим в освобождении Бреста, последовал незамедлительно. В их честь в Москве был произведен праздничный салют 20 артиллерийскими залпами из 224 орудий. Отличившиеся в боях соединения и части удостоились почетного наименования «Брестские», были награждены орденами.

С волнением смотрел на развалины Брестской крепости побывавший здесь после освобождения генерал Попов, вспоминая июньские дни 1941 года, когда он командовал дислоцировавшимися здесь дивизиями своего 28-го стрелкового корпуса, значительная часть которого так и осталась навсегда в этих опаленных войной казематах и развалинах. Но своим мужественным сопротивлением летом 1941 года они приблизили день освобождения Беларуси.

Отмечая исключительные заслуги защитников Брестской крепости перед Родиной и в ознаменование 20-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 мая 1965 года Брестской крепости было присвоено почетное звание крепость-герой с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Но бои западнее Бреста еще продолжались в течение нескольких дней. Основная группировка вражеских войск (около трех дивизий), оставив город, пыталась прорваться на запад, нанося удары по боевым порядкам соединений 70-й армии, преградившим им пути отхода.

Утром 28 июля большая группа вражеской пехоты при поддержке артиллерии и самоходок атаковала оборону подразделений 1-й стрелковой дивизии в районе Мокраны Старе. Первый натиск врага удалось отбить, но противник, невзирая на потери, продолжал атаки, стремясь пробить себе дорогу на запад.

Несмотря на то что дивизия была усилена стрелковым и пулеметным батальонами, противотанковым дивизионом, врагу удалось потеснить ее части к Мокраны Нове и Колчину, за которые разгорелись ожесточенные бои. Но противник продолжал атаки, вводя в бой подходившие от Бреста свои новые подразделения, которые овладели южной окраиной Березува. Создалась угроза прорыва немцев.

В этот район было направлено несколько артиллерийских и противотанковых батарей, которые и встретили огнем двигавшиеся колонны противника, вынудив их повернуть в направлении Бохукал. Но и здесь врага встретили огнем подразделения полка В.М. Мединцева, державшие оборону в районе Кжичева, высоты 162,2, у Зачопки и Ленги. Но отражать усиливающиеся натиски противника нашим подразделениям, тоже несущим значительные потери, становилось с каждой очередной вражеской атакой все труднее.

Перегруппировав свои силы, немцы во второй половине дня нанесли удар по нашей обороне в районе Зачопки, прорвали ее и двинулись по шоссе на запад. Но и здесь враг встретил огонь выдвинутых к дороге подразделений 96-го стрелкового корпуса, закрывших брешь в нашей обороне. На помощь стрелкам был даже направлен зенитный полк армейского подчинения, батареи которого заняли огневые позиции для стрельбы прямой наводкой.

Ожесточенные бои на фронте обороны 96-го стрелкового корпуса продолжались и в ночное время, где уже отдельные части и группы вражеских солдат и офицеров пытались пробиться из кольца окружения. Но это было уже нелегко сделать, повсюду колонны врага натыкались на дружный огонь все теснее сжимавших их окруженную группировку советских частей. Только мелким группам немцев удалось просочиться на запад, найдя бреши в боевых порядках подразделений 38-й гвардейской и 1-й стрелковой дивизий. На поле боя перед их позициями противник оставил свыше 40 танков и самоходных орудий, более 100 орудий разных калибров, до 50 тракторов и тягачей, свыше 130 пулеметов, 4000 автомашин, 8000 лошадей, 2000 повозок с различным военным имуществом^[138].

30 июля 1944 года окруженная группировка противника западнее Бреста перестала существовать. Но эта победа под Брестом была достигнута большим напряжением сил и значительными потерями личного состава участвующих в ней соединений и частей, о чем с горечью вспоминали командир 96-го стрелкового корпуса генерал-лейтенант Я.Д. Чанышев, командир 12-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майор Д.К. Мальков, командир полка полковник А.В. Залевский.

Не задерживаясь в освобожденном Бресте, войска 28-й армии главными силами продолжали преследовать отходящие части противника в направлении Семятичи, Соколув Подляски, Венгрув. Под прикрытием огня подтянутой артиллерии передовые отряды корпусов в течение 29–30 июля форсировали Западный Буг и захватили небольшие плацдармы на ее левом берегу, за которые разгорелись ожесточенные бои.

Прорвав оборону противника на рубеже Вулька – Крынки – Немирув, к реке вышли и части 130-й стрелковой дивизии, которые, наладив переправу, к утру 30 июля уже находились на другом берегу, сразу вступив в бои с находившимися здесь вражескими подразделениями.

Успешно действовали части 55-й гвардейской стрелковой дивизии, которые, наступая вдоль Западного Буга, создали угрозу обхода обороны противника в районе Янув-Подляски. Это вынудило оборонявшиеся в этом районе подразделения немцев в ночь на 31 июля начать отход из населенных пунктов Выгода и Янув-Подляски, в которые, перейдя на преследование, немедленно ворвались воины 61-й стрелковой и гвардейцы 55-й дивизий. Начинались тяжелые бои на территории Польши.

После освобождения Бреста войска 70-й армии были выведены на некоторое время во фронтовой резерв, а небольшая часть ее подразделений в течение нескольких дней прочесывали близлежащие лесные массивы, уничтожая и принуждая к сдаче в плен укрывшиеся здесь отряды и группы немецких солдат и офицеров.

Войска 61-й армии, в том числе и возвратившийся в ее состав после боев за Брест 9-й гвардейский стрелковый корпус, были сосредоточены в районе Белостока и после небольшого отдыха и пополнения передислоцированы на 3-й Прибалтийский фронт для участия в Рижской операции.

Я не буду детально останавливаться на ходе боевых действий войск фронтов на территории Польши и Прибалтики, а остановлюсь только на основных событиях, имеших место при дальнейшем проведении Белорусской операции.

Активные боевые действия в эти последние дни июля 1944 года продолжали войска левого крыла 1-го Белорусского фронта. К исходу 27 июля соединения 47-й армии, наступавшие в северо-западном направлении, вышли на рубеж Мендзыжец-Подляски – Лукув; 8-й гвардейской армии – Лукув – Демблин, а передовые части 69-й армии уже подходили к Висле южнее Пулавы.

С 26 июля на участок Демблин – Пулавы начали подходить передовые части 1-й армии Войска Польского, меняя находившиеся здесь в обороне войска генералов Чуйкова и Радзиевского, сменившего раненого командующего 2-й танковой армией С.И. Богданова. Танкисты, передав свой участок полякам, повели наступление вдоль правого берега Вислы на северо-запад, выйдя к исходу 27 июля в район Гарволин.

Но уже на следующий день основные силы войск левого крыла 1-го Белорусского фронта, встретив усилившееся сопротивление противника, были вынуждены развернуться фронтом на север на рубеже Отвоцк, Седльце, Бяла-Подляска, отражая вражеские контрудары. Противник, усилив свои войска дополнительными танковыми и пехотными резервами, продолжал оказывать ожесточенное сопротивление советским армиям, стремясь не допустить их прорыва к Варшаве и форсирование Вислы. Тяжелые кровопролитные бои разгорелись за Седльце, где враг оказал упорное сопротивление частям 47-й армии и конно-механизированной группе генерала Крюкова.

В это время корпуса 2-й танковой армии продолжали с боями пробиваться в направлении пригорода Варшавы – Праги. Сильным ударом и со значительными потерями танкистам удалось прорвать боевые порядки частей 73-й пехотной дивизии в районе Отвоцка, пленив и ее командира.

Обойденные части противника, раздробленные на части, были вынуждены отойти в северном направлении. В эту образовавшуюся брешь во вражеской обороне и устремились танкисты генерала Радзиевского, выйдя 30 июля на подступы к Варшаве в районы Воломина и Радосци, но уже на следующий день их фланги подверглись контрударам подоспевших танковых и пехотных частей противника. На этих направлениях завязались ожесточенные бои, в которых танкисты, глубоко проникшие во вражескую оборону и не имевшие своевременной поддержки авиации, артиллерии и пехоты, несли значительные потери^[139].

А штурмовые отряды армий левого крыла 1-го Белорусского фронта в эти дни предпринимали попытки форсирования Вислы в разных местах. Это удалось подразделениям левофланговой 69-й армии, которые 28 июля форсировали реку южнее Пулавы и захватили плацдарм на ее западном берегу, за который сразу разгорелись ожесточенные бои с подтянутыми сюда частями противника. 31 июля Вислу в районе Демблина начали форсировать и отряды 1-й армии Войска Польского, но потерпели неудачу. Более удачно действовали штурмовые подразделения 8-й гвардейской армии, которым на следующий день удалось захватить и удержать плацдарм в районе Магнушева.

К концу июля войска 47-й, 8-й гвардейской, 69-й армий и 1-й армии Войска Польского вели тяжелые бои на рубеже Седльце, Воломин, Радосць, восточнее Варшавы, Гарволин, Демблин, Юзефув, удерживая плацдармы в районах Магнушева и Пулавы. В трудное положение попала вырвавшаяся вперед 2-я танковая армия, особенно ее 3-й танковый корпус, имевшие открытые фланги, на которых и начали сосредотачиваться танковые и пехотные части противника. Несмотря на эту серьезную угрозу, никто из вышестоящего командования так и не дал команду на отвод танкистов к боевым порядкам пехоты, за что и пришлось вскоре поплатиться.

Не имели возможности быстро подоспеть к месту сражения и войска правого крыла 1-го Белорусского фронта (48, 65 и 28-я армии), которые к концу июля с боями только вышли на линию Сураж – Семятиче.

И в полосе действий войск 2-го Белорусского фронта германскому командованию к началу второй половины июля удалось силами переброшенных с других участков советско-германского фронта и из стран Европы нескольких свежих дивизий и остатками отошедших частей организовать оборону на рубеже Гродно – Свислочь. Предприняв несколько сильных контрударов, противник значительно замедлил темп наступления войск генерала Захарова.

Командованием фронта было решено ввести на стыке между 50-й и 3-й армиями войска 49-й армии генерала Гришина, находившиеся до этого во втором эшелоне. Армия получила задачу нанести удар в направлении Сокулка и, прорвав оборону противника, выйти к реке Бебжа. Перейдя в наступление 17 июля в указанном направлении, части армии прорвали оборону противника, но, не имея подвижных соединений для развития успеха, продолжали просто теснить отходящего перед ними врага.

Этим успехом немедленно воспользовались и соседние армии фронта, которые к исходу 20 июля вышли на следующие рубежи: 50-я армия – Лойки, Балля-Церковная, Балля-Сольная, Соловьи, Головичи, Солы, Пограны, далее по восточному берегу Немана Комотово, Огородники; 3-я армия – Плебаново, Гжибовщина, Крулеве-Стойло, Дзерняково, Грудек, Пеньки, Новая Воля.

24 июля части левофланговой армии генерала Горбатова вышли к Белостоку, завязав бои за его освобождение. Под угрозой обхода боевых порядков белостокской группировки войск немцы в ночь на 27 июля начали отвод своих частей из города за реку Нарев, усилив оборону на этом водном рубеже. Некоторых успехов добились и другие армии 2-го Белорусского фронта. К исходу 27 июля наши войска продвинулись на 45–60 км, очистив от противника часть Августовских лесов и полностью овладев Белостоком.

28 июля генералу Захарову поступил приказ Ставки ВГК, согласно которому войскам фронта предписывалось нанести удар в общем направлении Ломжа, Остроленка и к 10 августа выйти на рубеж Августов, Граево, Стависки, Остроленка, захватив плацдарм на западном берегу реки Нарев.

Чудом в эти последние дни июля не лишились своего командующего войска 3-й армии.

Генерал Горбатов 28 июля выехал в штаб 323-й стрелковой дивизии, который начал перебазирование на новое место. Решив побывать на новом командном пункте, командарм с командиром 35-го стрелкового корпуса генералом В.Г. Жолудевым и комдивом генералом Масловым выехали на двух автомашинах к предполагаемому месту его размещения. Обстановка в полосе действий войск армии в это время была неопределенной, так как дивизии, наступая в разных направлениях, оставляли в промежутках участки, на которых держали оборону вражеские подразделения. Вот на такой участок и наткнулась группа наших генералов. Немцы внимательно следили за приближавшимися к их обороне машинами, не открывая огня. Но какое-то тревожное чувство насторожило генерала Горбатова, который приказал водителям остановиться и осмотрел местность в бинокль. Обнаружив на близлежащей высотке огневые позиции немцев, группа немедленно начала отход к лесу, уже под минометным и пулеметным обстрелом, в результате которого был убит генерал-майор Жолудев и контузию получил генерал-майор Маслов.

Выполняя приказ Ставки, наступавшие войска 2-го Белорусского фронта к концу июля вышли на рубежи восточнее Августова, часть одноименного канала, река Бебжа, восточнее Кнышина, к верхнему течению Нарева, неотвратимо приближаясь к ближним подступам Восточной Пруссии.

Командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Модель, придавая огромное значение удержанию обороны на наревском и неманском водных рубежах, обратился с призывом к своим войскам: «Враг стоит у ворот Пруссии! Наши армии, сражающиеся на западе и юге в таких же условиях, как мы, ждут от нас, что мы удержим предполье и не допустим врага на немецкую землю… Теперь ни шагу назад. Никаких колебаний. Каждый на своем месте должен делать все, что от него зависит».

И враг, прекрасно понимавший, что фронт неуклонно продвигается к границам Рейха, оказывал упорное сопротивление нашим войскам. Тяжелые бои шли за каждый клочок земли, высотку, населенный пункт.

К границам Восточной Пруссии с боями продвигались и армии 3-го Белорусского фронта, которые после освобождения Вильнюса наступали в общем направлении на Каунас и Сувалки.

Главное командование Сухопутных сил Германии, опасаясь прорыва советских войск в Восточную Пруссию с этого направления, перебросило в полосу наступления армий генерала Черняховского две танковые и три пехотные дивизии, одну пехотную бригаду, четыре восстановленные дивизии, которые вместе с остатками ранее действовавших здесь соединений и частей стремились стабилизировать фронт по реке Неман.

Особенно большие усилия противник прилагал для ликвидации захваченных плацдармов на левом берегу Немана. С 16 по 27 июля в полосе Алитус– Гродно шли ожесточенные бои. Несмотря на ежедневные контратаки вражеской пехоты, поддерживаемой артиллерией, танками и авиацией, несмотря на имевшиеся значительные потери личного состава, наши воины не только отражали сильные удары противника, но и продолжали расширять захваченные плацдармы, переправляя на них артиллерию и вторые эшелоны дивизий и корпусов. С боями продвигались на запад и войска правого крыла фронта, которые 22 июля овладели населенным пунктом Пренай, 24 июля – Укмерге, на следующий день выбили противника из Кедайняй, неуклонно приближаясь к Каунасу.

А с 28 июля, сосредоточив резервы и подтянув артиллерию, в наступление с захваченных на реке Неман плацдармов перешли и войска центра и левого крыла 3-го Белорусского фронта. Прорвав вражескую оборону, наши части за первые два дня наступления продвинулись на 5—17 км.

С боями, преодолевая упорное сопротивление частей моторизованной дивизии «Великая Германия», в направлении Ионавы продвигались бригады 5-й гвардейской танковой армии. Тяжелый бой произошел 29 июля в районе Наровникишки, в ходе которого погибли командиры 3-й и 19-й гвардейских танковых бригад полковники К.А. Гриценко и Г.А. Холодзеев. На следующий день танкисты, взаимодействуя с частями 5-й армии генерала Крылова, освободили Ионаву, продолжая продвигаться в направлении Бабтай.

30 июля в полосе действий соединений 33-й армии в прорыв был введен 2-й гвардейский танковый корпус, который через Пренай двинулся в направлении Вейверяй, выходя на южные подступы к Каунасу.

К исходу 31 июля бригады 5-й гвардейской танковой армии прорвались к реке Невежис в районе Бабтая, охватывая с севера вражескую группировку войск. Под угрозой окружения немцы в ночь на 1 августа начали вывод своих частей из Каунаса. Обнаружив начавшийся вражеский отход, на преследование немедленно перешли части 5-й армии генерала Крылова. Первыми в город ворвались подразделения 63-й стрелковой дивизии, поддерживаемые подразделениями тяжелого танкового полка, вслед за которыми на улицы Каунаса стремительно вошли и другие части.

Преодолевая упорное сопротивление оставленных вражеских заслонов, советские воины занимали дом за домом, улицу за улицей, форт за фортом. К 7 часам утра 1 августа город был полностью освобожден от врага.

Ожесточенное сражение разгорелось южнее Каунаса в районе Гарлявы, где отходящие колонны противника наткнулись на огонь вышедших в этот район наших подразделений. Развернувшись в боевой порядок, немцы танками, самоходными орудиями и пехотой атаковали позиции советских воинов. Несколько часов длился бой, но полностью уничтожить отходящую каунасскую группировку врага нашим войскам не удалось, хотя ей и был нанесен довольно ощутимый урон.

В сражении за Каунас противник потерял свыше 8000 солдат и офицеров, 36 танков и самоходных орудий, 76 артиллерийских орудий, 47 минометов, 20 бронеавтомобилей, 140 автомашин. В качестве трофеев было захвачено 17 танков, 63 орудия, 56 минометов, 244 пулемета, а также 26 различных складов с оружием, боеприпасами, продовольствием и военным имуществом. В плен было взято 1200 солдат и офицеров вермахта.

К концу июля войска фронта генерала Черняховского вышли на рубеж Кедайняй, западнее Каунаса, Капсукас, Лаздияй, восточнее Сейны и Августова, продолжая продвигаться к границам Восточной Пруссии.

Закончив сосредоточение прибывших из резерва Ставки соединений 2-й гвардейской и 51-й армий, проведя необходимую перегруппировку войск, в наступление 20 июля перешел и 1-й Прибалтийский фронт, получив задачу ударом в направлении Шяуляя и Риги перерезать сухопутные коммуникации войск группы армий «Север» с Восточной Пруссией. Введенные на левом фланге фронта войска генералов Чанчибадзе и Крейзера наносили удары в направлениях Расейняй, Цитовяны и Шяуляй, Ионишкис, 43-я армия действовала в направлении Биржай, Бауска.

Ввод свежих сил благоприятно сказался на ходе боевых действий левого крыла фронта. После мощной артиллерийской и авиационной подготовки наши части быстро прорвали оборону немецких корпусных групп «Клеффель» и «Ривальд» и перешли на преследование отходящего противника. Уже 22 июля соединения 51-й армии во взаимодействии с бригадами 1-го танкового корпуса и партизанскими отрядами освободили Паневежис, продолжая продвигаться в направлении Шяуляя, а части 2-й гвардейской армии выбили врага из города Рагува. Некоторого успеха добились и войска 43-й армии, перерезавшие железную дорогу Паневежис – Даугавпилс.

Утром 23 июля возобновили наступление и соединения правофланговой 6-й гвардейской армии, которые, тесно взаимодействуя с войсками 2-го Прибалтийского фронта, с тяжелыми боями продвигались к Даугавпилсу, отражая предпринимаемые противником сильные контрудары.

В то же время по данным авиационной разведки было обнаружено, что командование группы армий «Север» начало отводить свои части из района Даугавпилса на Ригу. Это обстоятельство облегчило действия дивизий 4-й Ударной армии 2-го Прибалтийского фронта, которые к исходу 24 июля обошли Даугавпилс с северного направления и завязали бои на западной окраине города.

Утром 25 июня армии генералов Крейзера и Чанчибадзе, введя в бой вторые эшелоны дивизий и корпусов, продолжали наращивать удар по оборонявшимся войскам группы армий «Север». Войска 51-й армии, прикрывая с северо-запада выделенным заслоном стык с соседями (43-й армией), главными силами вели наступление на Шяуляй, в то время как гвардейцы генерала Чанчибадзе устремились для захвата коммуникации Шяуляй – Кедайняй.

На рассвете 26 июля в сражение в полосе наступления войск генерала Крейзера был введен пополненный боевой техникой и личным составом 3-й гвардейский механизированный корпус, получивший задачу обойти Шяуляй с севера и во взаимодействии с частями 51-й армии овладеть городом. Во второй половине дня танкисты, выполнив стремительный 70-км марш и обойдя узлы сопротивления противника, вышли к Шяуляю и завязали бои на его юго-восточной окраине. Уже к ночи бригады гвардейского корпуса генерала Обухова почти полностью перекрыли подступы к городу: 7-я механизированная бригада и 43-й отдельный танковый полк – с востока, 8-я механизированная бригада и 44-й отдельный танковый полк – с северо-востока, 35-я танковая бригада – с юго-запада, 9-я механизированная бригада заняла оборону на дороге Шяуляй – Елгава.

С боями в направлении Шяуляя продвигались и дивизии 51-й армии, которые в течение 26 июля выбили противника из населенных пунктов Шедува и Радвилишкис. Для ускорения выхода стрелковых частей на помощь танкистам командующий фронтом потребовал от генерала Крейзера посадить пехоту на танки и автомашины и быстро выдвинуться к Шяуляю. И уже вечером передовые отряды стрелковых частей начали укреплять оборону танкистов.

Несколько замедлился темп наступления войск 2-й гвардейской армии, правый фланг которой продвинулся за 26 июля от 10 до 25 км, в то время как ее левый фланг, опасаясь удара противника со стороны юга, продолжал оставаться на месте. Командующему фронтом, недовольному действиями гвардейцев, пришлось даже высказать справедливый упрек генералу Чанчибадзе, приказав продолжать наступление для выхода войск в район Титувенай, перерезав дорогу Шяуляй – Таураге.

Утром 27 июля части 3-го гвардейского механизированного корпуса и 51-й армии двинулись на штурм Шяуляя, завязав бои на его улицах и в окрестностях города. Особенно отличились в боях воины полковника С.Д. Кремера и генерала А. Асланова, подразделения старшего лейтенанта В.М. Крылова, капитанов Алабушева и Волкова. Скоро над городом взвилось красное знамя победы.

Успеха в этот день добились и соединения 4-й Ударной и 6-й гвардейской армий, которые штурмом с нескольких направлений овладели и Даугавпилсом. Взятие Шяуляя и Даугавпилса, хорошо укрепленных опорных пунктов врага, открывало нашим войскам пути продвижения к Балтийскому морю. Но, как отмечал И.Х. Баграмян, «…перед войсками 1-го Прибалтийского фронта встали и немалые трудности. Полоса их наступления расширилась до 400 километров. Соседние фронты сильно отстали, ибо 2-й Прибалтийский вышел лишь на линию Резекне, Даугавпилс, а войска 3-го Белорусского вели бои западнее Вильнюса… Словом, настал момент, когда поворот главных сил на рижское направление окончательно назрел. Дальше медлить было нельзя. К тому времени в Генштабе созрело убеждение, что противник не намерен уходить из Прибалтики»^[140].

Это прекрасно понимала и Ставка ВГК, которая в своих директивах от 28 июля 1944 года потребовала от войск всех Прибалтийских фронтов нанести решительные удары по группе армий «Север». В частности, армиям фронта генерала Баграмяна предписывалось наступать в общем направлении на Ригу с юга и левым крылом на Клайпеду.

Выполняя полученный приказ, войска 1-го Прибалтийского фронта 28 июля заняли Ионишкис, а в последующие дни – Зарасай, Илуксте, Рокишкис, Субата. 30 июля танки 8-й гвардейской механизированной бригады полковника С.Д. Кремера, освободив Тукумс, в районе рыбацкого поселка Клапкалис вышли к побережью Рижского залива, перерезав сухопутную коммуникацию войск группы армий «Север».

К концу июля линия соприкосновения войск Прибалтийских фронтов с противником проходила от Псковского озера до Гулбенэ, поворачивала на юг к озеру Лубана, Екабпилс, река Мемель, Иелгава, выходила к Рижскому заливу в районе Кемери и, не достигнув Тукумса, поворачивала на юг мимо Добеле, Жагаре, Груджяй, Шяуляй к реке Шешувис, Кедайняй.

Главное командование Сухопутных сил Германии не могло смириться с этой сложившейся на фронте в Прибалтике напряженной, грозящей катастрофой обстановкой и, усилив свои войска, предприняло энергичные меры для восстановления сухопутных сообщений между группами армий «Север» и «Центр».

Жестокие и кровопролитные бои за Прибалтику, тысячи и тысячи могил советских воинов. Здесь под Шяуляем без вести пропал и мой дядя – солдат 51-й армии Иринархов Василий Иванович. В бою он был ранен и направлен в санитарную часть, отказавшись от сопровождающего. Но до санчасти солдат так и не дошел…

Здесь мы и простимся с войсками 1-го Прибалтийского фронта, которым еще предстояло участвовать в Каунасской, Рижской, Мемельской и Восточно-Прусской наступательных операциях, закончив боевые действия разгромом курляндской группировки вражеских войск на берегу Балтийского моря.

Командующему 1-м Прибалтийским фронтом генералу армии И.Х. Баграмяну за умелое руководство войсками в ходе проведения Белорусской операции было присвоено звание Героя Советского Союза, а вот звание маршала он в годы войны так и не получил. Видно, Сталин, подписывая представления на очередные воинские звания генералам, вспоминал эту фамилию в связи с разгромом войск Юго-Западного фронта в боях под Киевом и Харьковом в 1941 и 1942 годах.

Тяжелые бои в августе 1944 года продолжались и на 1-м Белорусском фронте, где частям 69-й и 8-й гвардейской армий удалось захватить и удержать плацдармы на западном берегу реки Висла в районах Пулавы и Магнушева. Германское командование срочно перебросило к этим районам свои соединения и части, которые сильными контрударами, при поддержке авиации, пытались ликвидировать захваченные плацдармы.

В трудное положение попали бригады 3-го танкового корпуса, где противнику удалось захватить Радзымин и Воломин, охватив боевые порядки наших танкистов. Да, германскому командованию, несмотря на значительные потери войск группы армий «Центр» в боях за Белоруссию, удалось достаточно быстро за счет переброски резервов из стран Европы и с других участков советско-германского фронта восстановить оборону по рекам Висла и Нарев.

И в этот напряженный для войск маршала Рокоссовского момент к нему 2 августа поступили данные о начавшемся в Варшаве восстании поляков. И, как вспоминал маршал, «…это известие сильно нас встревожило. Штаб фронта немедленно занялся сбором сведений и уточнением масштаба восстания и его характера… Ведь, откровенно говоря, самым неудачным временем для начала восстания было именно то, в какое оно началось. Как будто руководители восстания нарочно выбрали время, чтобы потерпеть поражение… В то время 48-я и 65-я армии вели бои в ста с лишним колометрах восточнее и северо-восточнее Варшавы (наше правое крыло было ослаблено уходом в резерв Ставки двух армий, а предстояло еще, разгромив сильного противника, выйти к Нареву и овладеть плацдармами на его западном берегу). 70-я армия только что овладела Брестом и очищала район от остатков окруженных там немецких войск. 47-я армия вела бои в районе Седлеца фронтом на север. 2-я танковая армия, ввязавшись в бои на подступах к Праге (предместье Варшавы на восточном берегу Вислы), отражала контратаки танковых соединений противника»^[141].

А вот как оценивает происходившее в Варшаве восстание поляков германский историк Курт Типпельскирх: «Восстание вспыхнуло 1 августа, когда сила русского удара уже иссякла и русские отказались от намерения овладеть польской столицей с хода. Вследствие этого польские повстанцы оказались предоставленными самим себе. Вначале их успехи были ошеломляющими: большинство немецких военных и гражданских учреждений, находившихся в этом крупном городе, были отрезаны от внешнего мира; вокзалы заняты повстанцами, располагавшими минометами, 20-мм зенитными пушками и противотанковыми средствами; магистрали были блокированы. Лишь мосты через Вислу удалось удержать»^[142].

О начавшемся в польской столице восстании ничего первоначально не было известно и руководству СССР. Только 3 августа 1944 года прибывший в Москву из Лондона премьер-министр польского эмигрантского правительства С. Миколайчик сообщил Сталину: «Приближается минута освобождения Варшавы. С 1 августа ведется борьба нашей подпольной армии с немцами. Эта армия уже добилась значительных успехов, хотя помощь извне ей крайне необходима»^[143].

В беседе Миколайчик попросил Сталина помочь ему добраться до Варшавы и оказать помощь восставшим оружием и боеприпасами, но никаких предложений о согласованности и координации действий повстанцев и войск Красной Армии так и не последовало. Конечно, стремление поляков освободить свою столицу еще до подхода войск Красной Армии было вполне понятно. Но способны ли были поляки самостоятельно выполнить это? Я бы отметил, что в этом случае у руководителей восстания просматривается явная переоценка имевшихся у них сил и их возможностей без эффективной помощи извне. А этого как раз руководителями восстания предпринято не было, за что пришлось заплатить варшавянам. Германские войска еще были очень сильны и имели боеспособные дивизии и части, которые в ходе двухмесячной жестокой и упорной борьбы сумели подавить восстание.

К этому времени войска 1-го Белорусского фронта в ходе непрерывного сорокадневного наступления понесли значительные потери, продолжая вести тяжелые кровопролитные бои с усилившимся противником. Их боеспособность несколько упала. Из-за отставания тылов ощущалась нехватка боеприпасов, ГСМ, продовольствия. Растянутость коммуникаций, недостаток аэродромов не позволяли в полную силу использовать имевшуюся авиацию. В период с 6 по 12 августа 16-я и 6-я воздушные армии выполнили только 1500 самолето-вылетов, а противник – около 2150^[144].

Все эти имевшиеся обстоятельства накладывали негативный отпечаток на оказание эффективной помощи восставшим в Варшаве. С транспортных самолетов сбрасывалось вооружение и боеприпасы, но они часто попадали в руки к немцам, контролировавшим значительную часть города. И хотя наши части к началу августа уже вели бои на подступах к Праге, их положение было крайне неустойчивое.

Вот что отмечал по поводу неудачи польского восстания маршал Рокоссовский в беседе с корреспондентом английской газеты «Санди таймс» Александром Верте 26 августа 1944 года: «Будем рассуждать серьезно. Вооруженное восстание в таком месте, как Варшава, могло бы оказаться успешным только в том случае, если бы оно было тщательно скоординировано с действиями Красной Армии. Правильный выбор времени являлся здесь делом огромнейшей важности. Варшавские повстанцы были плохо вооружены, и восстание имело бы смысл только в том случае, если бы мы были готовы вступить в Варшаву. Подобной готовности у нас не было ни на одном из этапов (боев за Варшаву), и я признаю, что некоторые советские корреспонденты проявили 1 августа излишний оптимизм. Нас теснили, и мы даже при самых благоприятных обстоятельствах не смогли бы овладеть Варшавой раньше середины августа… Здесь речь идет о политической авантюре, и авантюра эта будет стоить Польше сотни тысяч жизней»^[145].

У меня нет никаких оснований не доверять словам этого человека, которого не смогли сломить даже пытки следователей НКВД в 1937–1938 годах, так и не сумевших выбить из Константина Константиновича нужные им сведения.

2 августа противник, сосредоточив на восточном берегу Вислы три танковых и одну пехотную дивизии, нанес сильный удар в промежуток между Прагой и Седльце, стремясь вырваться на фланги и тылы войск маршала Рокоссовского. В бой на этом направлении были сразу втянуты все соединения и части 2-й танковой и 47-й армий, которые с трудом и значительными потерями отражали атаки противника, ощущая острую нехватку горючего и боеприпасов.

Но сдержать натиск противника было нелегко. Как уже отмечалось, в наиболее трудное положение попали бригады 3-го танкового корпуса, обойденные частями противника и вынужденные сражаться в окружении в районе Радзымина. Только при помощи частей соседнего 8-го гвардейского танкового корпуса остаткам бригад генерала Веденеева удалось с тяжелыми боями выйти на соединение со своими войсками. Дальнейшее продвижение противника на юг удалось остановить только 5 августа на реке Черна, укрепив оборону этого рубежа переброшенными сюда частями 125-го стрелкового и 2-го гвардейского кавалерийского корпусов.

К этому времени в боевом составе 2-й танковой армии осталось исправными только 27 танков и 4 САУ, а ее потери со времени начала операции составили около 500 боевых машин. Согласно донесению штаба, потери личного состава за период боевых действий с 20 июля по 8 августа составили: 991 убитыми, 2852 ранеными, 442 пропавшими без вести^[146].

Огромные потери танкистов, особенно корпуса генерала Веденеева, вынудили командование 8 августа вывести 2-ю танковую армию в тыл на переформирование и пополнение личным составом и боевой техникой, что в значительной степени ослабило наступательные возможности фронта. Вскоре и 4-й гвардейский кавалерийский корпус был выведен на переформирование и, пополнившись личным составом, боевой техникой и лошадьми, был направлен по железной дороге в состав 2-го Украинского фронта.

Ожесточенные бои, проходившие с переменным успехом, в течение всего августа шли за плацдармы в районах Пулавы и Магнушева, куда противник перебросил дополнительные силы, в том числе и две танковые дивизии. Непрерывными контратаками немецкие части, поддерживаемые авиацией 6-го воздушного флота, стремились не допустить дальнейшего продвижения наших войск в направлении Радома и ликвидировать захваченные плацдармы на западном берегу Вислы. Но их удалось не только отстоять частям 8-й гвардейской и 69-й армий, но и несколько расширить. Через реку было наведено несколько мостов и переправ, по которым на плацдармы удалось переправить танки, самоходки, тяжелую артиллерию, которые и помогли стрелкам отбить вражеские атаки.

На плацдарм в районе Магнушева 11 августа были передислоцированы и части 3-й польской пехотной дивизии и истребительно-противотанкового артиллерийского полка, занявшие боевые порядки на правом фланге войск генерала Чуйкова. А вскоре и еще одна польская дивизия была переправлена на западный берег Вислы. Для подготовки к готовящемуся наступлению на плацдарм были направлены и пополненные бригады 8-го гвардейского и 16-го танковых корпусов.

Маршалы Рокоссовский и Жуков представили в Генеральный штаб и Ставку свои соображения по проведению дальнейшего плана операции, в котором предусматривалось охватить варшавскую группировку противника обоими крыльями 1-го Белорусского фронта, в то время как одна из его армий, продвигаясь на север вдоль западного берега Вислы, рассекала эту группировку на части. Исходными районами служили: на юге – плацдармы за Вислой, на севере – плацдармы на реке Нарев, которые еще надо было захватить. Начало операции планировалось на 25 августа, но было перенесено на более поздний срок.

Для захвата столь необходимых переправ командование фронта приказало из частей правого крыла создать подвижные отряды из всех родов войск и выполнить эту поставленную задачу. К этому времени правое крыло, тесно взаимодействуя с войсками 2-го Белорусского фронта, сломило сопротивление противника на рубеже Сураж, Лосице и, продвинувшись на сто с лишним километров к западу, к концу августа вышло на реку Нарев на фронте Ружан, Сероцк и далее до Праги.

С тяжелыми кровопролитными боями продвигались на запад и войска 2-го Белорусского фронта, получив приказ о выходе на рубеж Августов – Остроленка и захвате переправ на реке Нарев.

Противник при отходе оказывал ожесточенное сопротивление, сжигая за собой деревни, минируя дороги, мосты, объекты. Ох уж эти мины! На них подорвалось много наших бойцов и командиров, в том числе командиры дивизий полковники Праслов и Масонов, командующий артиллерией стрелкового корпуса полковник Медведев.

Несмотря на все трудности, нехватку ГСМ и продовольствия, советские воины продолжали освобождать от врага все новые и новые населенные пункты Польши. 14 августа части 50-й и 49-й армий освободили Осовец, открыв себе дорогу в Восточную Пруссию.

Опасность этого прорыва прекрасно понимал и генерал-фельдмаршал Модель, который отдал по войскам новый приказ:

«Солдаты!

Противник стоит у границ Восточной Пруссии… Необходимо, чтобы каждый проникся требованием текущего момента. Танкобоязнь, боязнь окружения, беспрерывный отход и тому подобное являются понятием слабых духом и проявлением трусости, которая не должна иметь место в сердце немецкого солдата. Вспомним о нашем былом превосходстве… Трусам не место в наших рядах. Кто колеблется, тот погиб…».

Но это не могло остановить дальнейшее продвижение советских войск, которыми были освобождены железнодорожная станция Чижев, город Замбрув, местечки Снядово и Глембоч Вельки. К 22 августа войска 2-го Белорусского фронта продвинулись на 30–90 км, прорвавшись на рубеж Августов, Осовец, Замбрув, западнее Острув-Мазовецки. Правое крыло этого фронта в конце августа закрепилось на достигнутом рубеже, только соединения 49-й и 3-й армий продолжали вести наступательные действия, прорвавшись к середине сентября на фронт Визна, Ружан.

С тяжелыми боями по территории Литвы к границам Восточной Пруссии продвигались и армии генерала Черняховского. 2 августа были освобождены города Вилкавишкис и Калвария, а артиллеристы 33-й армии обстреляли скопление вражеских войск в районе восточно-прусского города Ширвиндт. Война подкатывалась к тому рубежу, где она началась в июне 1941 года.

К 3 августа соединения 3-го Белорусского фронта вышли на рубеж восточнее Расейняй, Рауданы, Иванишки, Турчины, Науместис, Вилкавишкис, Алксныне, озеро Шельмент, Сернетка, но дальше продвинуться, из-за возросшего сопротивления германских войск, так и не смогли. Усилившийся резервами противник нанес ряд сильных контрударов по нашим соединениям и частям, потеснив их в некоторых местах и вынудив перейти к обороне.

К тому же армии фронта, из-за увеличившегося растяжения коммуникаций, стали испытывать значительный недостаток боеприпасов и ГСМ. Да и понесенные войсками большие потери в личном составе и боевой технике тоже негативно отражались на ходе боевых действий.

По приказу Ставки Верховного Главнокомандования войска 3-го Белорусского фронта в конце августа перешли к оборонительным действиям, продолжая в некоторых местах частные операции по улучшению своего положения.

29 августа 1944 года стратегическая наступательная операция «Багратион» была завершена. Войска Белорусских фронтов, выйдя на фронт Расейняй, Сувалки, Острув-Мазовецка, предместье Варшавы – Прага, река Висла, перешли к обороне.

Краткие итоги и выводы

Подводя итоги проведенной Белорусской наступательной операции (23 июня – 29 августа 1944 года), можно смело отметить, что она явилась одной из крупнейших наступательных операций войск Красной Армии в Великой Отечественной войне. В ней по единому плану действовали войска трех Белорусских и 1-го Прибалтийского фронтов, авиация дальнего действия, Днепровская военная флотилия и многотысячная армия белорусских партизан. С обеих сторон в ходе операции было задействовано свыше 4 млн человек, около 62 тыс. орудий и минометов, свыше 7500 танков, самоходных и штурмовых орудий, более 9 тыс. боевых самолетов.

Оценивая важность проведенной стратегической операции, Маршал Советского Союза А.М. Василевский отмечал: «О грандиозности замысла свидетельствует прежде всего исключительно важное военно-политическое значение для дальнейшего хода Второй мировой войны. Этой крупнейшей в истории операции, огромный размах и количество одновременно или последовательно предусмотренных планом, казалось бы, совершенно самостоятельных, но вместе с тем тесно связанных между собой стратегическим замыслом фронтовых операций, направленных к достижению одних и тех же, в конечном результате, военно-стратегических задач и политических целей»^[147].

Что можно отметить в этой проведенной крупномасштабной операции?

Генеральный штаб и Ставка ВГК сумели тщательно и всесторонне подготовить эту операцию, тесно увязав оперативно-стратегическое взаимодействие всех задействованных в ней фронтов, армий и значительных автобронетанковых и военно-воздушных сил, артиллерии и специальных частей. Командующие фронтами и армиями со своими штабами получили возможность самим выбрать способ решения поставленных перед ними задач, разработав детальный план наступательной операции с определением конкретных целей перед каждым соединением. Умело было выбрано направление главных ударов фронтов и армий, нанесших одновременные удары в нескольких местах, чего противник совершенно не ожидал.

Скрытно от противника в районы предстоящих боевых действий были передислоцированы крупные артиллерийские, танковые, кавалерийские и воздушные силы резерва ВГК. Штабами всех уровней было обеспечено непрерывное управление войсками и тесное взаимодействие с соседними фронтами, армиями и соединениями.

В результате тщательно проведенной наземной, воздушной и агентурной разведки в некоторых местах была вскрыта оборона противника, расположение его артиллерии и резервов, что в значительной степени способствовало ее прорыву нашими войсками и уменьшению потерь в личном составе и боевой технике.

Боевые действия на фронте развернулись одновременно от Западной Двины и до Припяти, углубившись в дальнейшем от Днепра до Вислы и Нарева. Белорусская операция характерна массированным применением артиллерии, танков, самоходных орудий и авиации, быстрыми темпами наступления войск, умелых обходных маневров подвижными войсками, тактикой окружения вражеских группировок.

Создание значительного превосходства над противником в силах и средствах, многоэшелонное построение боевых порядков войск позволили нанести по врагу мощный первоначальный удар и обеспечить быстрый прорыв его глубоко эшелонированной обороны. В результате этого образовалась огромная 400-км брешь, в которую сразу устремились ударные группировки фронтов. В течение 68 суток были проведены Витебско-Оршанская, Могилевская, Бобруйская, Минская, Полоцкая, Шяуляйская, Вильнюсская, Белостокская и Люблинско-Брестская операции. Отличительной чертой проведенных операций явилось окружение и разгром крупных вражеских группировок под Витебском, Бобруйском, Минском и Брестом.

Ставка и Генеральный штаб для достижения высоких темпов наступления своевременно и решительно наращивали силы задействованных в ней фронтов и армий. На поле боя тесно взаимодействовали стрелковые войска, артиллерия, танки, самоходки и авиация, нанося по противнику ощутимые удары и не давая ему возможности закрепиться на выгодных для этого рубежах обороны.

Умело управляли войсками штабы, принимая в ходе боев безотлагательные решения. Значительно возросло мастерство командиров, боевой опыт воинов, их героизм. В сражениях за Белоруссию героически сражались воины всех национальностей бывшего Советского Союза, некоторые из которых так и остались навсегда в этой политой кровью земле. Только дружба всех народов помогла нашей стране выстоять в этой жестокой схватке с коричневой чумой, отстояв честь и независимость нашей великой, к сожалению, бывшей Родины – СССР.

Москва 36 раз салютовала войскам Баграмяна, Черняховского, Захарова и Рокоссовского за освобождение очередного города Белоруссии. Свыше 760 солдат, сержантов, офицеров и генералов в ходе боев были удостоены звания Героя Советского Союза, тысячи воинов были отмечены правительственными наградами.

В ходе Белорусской операции свою возросшую мощь наглядно продемонстрировали Военно-воздушные силы Красной Армии, которые массированными ударами громили врага под Витебском, Бобруйском, Минском, на переправах через реки Березина, Птичь, Свислочь, Неман, Нарев, на шоссейных и железных дорогах. Такого масштаба боевых действий Военно-воздушные силы еще не имели ни в одной из проведенных ранее операций.

За время операции «Багратион» фронтовая и дальнебомбардировочная авиация выполнила 153 545 самолето-вылетов, сбросив на врага тонны бомб. При ее проведении были разгромлены основные силы 6-го воздушного флота, на аэродромах и в воздушных боях уничтожено и сбито около 300 вражеских самолетов.

Только авиационные соединения и части 4-й воздушной армии за период с 23 июня по 29 августа 1944 года выполнили около 28 500 самолето-вылетов, выведя из строя свыше 200 танков и штурмовых орудий, 5000 автомашин, около 200 орудий и минометов^[148].

Вместе с советскими летчиками мужественно сражались представители Франции – пилоты истребительного авиационного полка «Нормандия», польские летчики истребительного полка «Варшава» и ночного бомбардировочного полка «Краков», наносившие по врагу ощутимые удары.

Большой вклад в разгром врага внесли многочисленные партизанские соединения и отряды, действовавшие на территории Беларуси. Уже с первых дней оккупации на ее территории стали действовать отряды военнослужащих, оставшиеся в окружении и отрезанные от главных сил фронта, партийный и местный актив, ушедший в лесные массивы. В конце июня 1941 года были сформированы и первые партизанские отряды под руководством В.З. Коржа и Т.П. Бумажкова, сразу вступившие в боевые действия с оккупантами.

В дальнейшем рост партизанских отрядов и крупных соединений на территории Беларуси продолжался в больших масштабах, фактически превратив страну в партизанскую республику. Можно прямо сказать, что партизанское движение в Беларуси носило общенародный характер, где с врагом и их пособниками сражались и стар, и млад, мужчины, женщины и дети. Вместе с белорусами (71,19%) с ненавистным врагом в партизанских отрядах сражались русские (19,29%), украинцы (3,89%), представители других национальностей бывшего Союза Советских Социалистических Республик.

Партизанские соединения захватывали и удерживали целые зоны, не допуская входа в них вражеских частей и создания на их территории полицейских участков. Партизаны уничтожали небольшие вражеские гарнизоны, вели бои с карательными отрядами, держали под контролем некоторые шоссейные и значительную часть грунтовых дорог, затрудняя, а иногда и полностью срывая передвижение по ним небольших вражеских колонн и перевозку грузов.

Свой вклад в борьбу с врагом внесли и подпольщики, в рядах которых действовало в разное время свыше 70 000 человек. Эти мужественные люди, постоянно жертвуя своей жизнью и жизнями своих родственников, распространяли среди населения сводки Информбюро, газеты и листовки, совершали диверсии на предприятиях и транспорте, уничтожали запасы продовольствия и награбленного имущества, добывали для партизан оружие, медикаменты и продовольствие. Именно подпольщиками был уничтожен гауляйтер Белоруссии Кубе.

От партизан и подпольщиков командованию Красной Армии через линию фронта доставлялись важные сведения и документы, захваченные у врага и помогавшие в планировании и проведении Белорусской наступательной операции. При ее проведении белорусские партизаны, имея связь с Большой землей, тесно увязывали свои действия с наступавшими войсками наших фронтов, проведя ряд операций на коммуникациях противника, что на длительное время парализовало вражеские перевозки. Только в июне 1944 года партизаны пустили под откос 230 вражеских эшелонов с войсками, боевой техникой, ГСМ и боеприпасами, нарушив на некоторое время железнодорожные перевозки.

За три года борьбы в тылу врага партизанами и подпольщиками из строя было выведено значительное количество вражеских солдат и офицеров, разгромлено 948 штабов и гарнизонов, подорвано, пущено под откос и ликвидировано несколько сотен железнодорожных эшелонов с войсками, боевой техникой, боеприпасами и ГСМ, мостов и переправ, тысячи километров телефонно-телеграфных линий. Было уничтожено и повреждено свыше 18 700 автомашин, 1355 танков и бронемашин, в воздухе и на аэродромах сожжено 305 самолетов противника^[149].

Очень результативно действовал партизанский отряд «Храбрецы» под командованием А.М. Рабцевича, который в 1943–1944 годах провел свыше 200 диверсий на коммуникациях противника, пустив под откос 91 вражеский эшелон, бронепоезд, уничтожив и повредив 24 танка, 23 бронемашины, 102 автомашины, склад с авиабомбами, разгромив два вражеских гарнизона.

Партизанская бригада имени Буденного, действовавшая на территории Ленинского и Старобинского районов, только в июне – июле 1944 года провела 19 боев с частями противника, уничтожив в них 4 танка и 27 автомашин и взяв в плен 40 солдат, офицеров и полицейских.

Партизаны бригады имени И.В. Сталина в июне 1944 года в результате предпринятых диверсий на железных дорогах пустили под откос 6 вражеских эшелонов, подорвав три моста.

Только в период с 5 по 8 июля белорусскими партизанами под откос было пущено 60 вражеских эшелонов с войсками, боевой техникой и военным имуществом.

Бригада им. Дзержинского 3 июля овладела районным центром Любча, нанеся значительные потери вражескому гарнизону и захватив в качестве трофеев 7 пулеметов, 13 автоматов, свыше 200 винтовок, продовольственный и фуражный склады.

6 июля партизаны после тяжелого боя были выбиты противником из города, но уже через день вновь овладели Любчей и удержали ее до подхода частей Красной Армии.

А партизаны бригады им. В.П. Чкалова, действуя в июле на территории Воложинского района, уничтожили 24 вражеские автомашины с охраной, захватив в качестве трофеев 9 пулеметов, 19 автоматов и 141 винтовку.

Некоторые партизанские соединения и отряды по приказу Центра совершали рейды по вражеским тылам, громя по пути его гарнизоны и полицейские участки. Так, во второй половине июня 1944 года такие рейды выполнили партизаны под командованием генерал-майора Коржа и полковника Бельского, 208-й партизанский полк под командованием майора Безпоясова.

Партизанские отряды еще до подхода регулярных частей Красной Армии выбили гарнизоны врага из населенных пунктов Узда, Копыль, Старобин, Шацк, Илья, Кареличи, Любча, Свирь, Островец, Руденск, Логишин, Куренец, Видзы, Кривичи. Партизанами было захвачено и удержано значительное количество переправ через реки и речушки, что способствовало безостановочному продвижению наших войск на запад.

В тесном взаимодействии с партизанами регулярными частями Красной Армии были освобождены Браслав, Вилейка, Докшица, Лида, Логойск, Лунинец, Слуцк, Молодечно, Осиповичи, Плещеницы, Новогрудок, Смолевичи, Сморгонь, Столбцы, Червень, другие населенные пункты Беларуси.

И как отмечал бывший германский генерал-полковник Лотар Рендулич, «ни на одном другом театре военных действий не было такого тесного взаимодействия между партизанами и регулярной армией, как на русском. Бывали случаи, когда во взаимодействие с частями Красной Армии вступали силы партизан, насчитывавшие до 10 тыс. человек… метод борьбы советских партизан характеризовался такой ожесточенностью, которая не отмечалась ни на одном другом театре военных действий»^[150].

После соединения с частями Красной Армии партизаны вливались в их ряды, продолжая добивать врага уже на его территории. За героизм и отвагу в борьбе с оккупантами около 140 000 белорусских партизан и подпольщиков было награждено орденами и медалями, 87 из них присвоено звание Героя Советского Союза.

Итогом проведенной войсками Красной Армии и партизанами стратегической операции «Багратион» стало полное освобождение от немецко-фашистских захватчиков территории Белоруссии, части Литвы и Латвии, значительной части польской территории к востоку от Вислы.

В боях на территории Беларуси войска Красной Армии нанесли серьезное поражение армиям группы армий «Центр». Германский историк и очевидец тех событий Мюллер-Гиллебранд отмечал, что уже в течение нескольких дней произошло окружение и разгром 26 дивизий^[151].

Значительные потери понесли и соседние вражеские группы армий («Север» и «Северная Украина»), часть войск которых была направлена для сражения на белорусской земле. По данным наших архивов, в ходе Белорусской операции враг разновременно привлек к участию в боевых действиях 97 дивизий и 13 бригад, из которых 30 дивизий подверглись полному уничтожению, а 23 соединения понесли от 60 до 70% своего личного состава. В плен попало 158 480 солдат и офицеров, в том числе и 22 немецких генерала. И как отмечал английский историк Б. Лиддел-Гарт, «…группа армий «Центр» была фактически разгромлена…»^[152].

Но и потери советских войск при проведении операции были значительны, что отражает приведенная ниже таблица.

Боевой состав и людские потери войск 1-го Прибалтийского, 3, 2 и 1-го Белорусских фронтов в ходе проведения операции «Багратион»^[153]

Многие тысячи воинов всех национальностей бывшего Советского Союза сложили свои головы за освобождение Белоруссии. Среди них русские и украинцы, узбеки и казахи, туркмены и евреи. Среди них числятся имена генерал-майоров В.Г. Жолудева, И.Л. Рагули, К.А. Цаликова, Б.С. Бахарова, И.В. Кляро, И.С. Лазаренко, Я.Я. Фогеля, И.П. Сивакова, полковников А.М. Ковалевского и Н.П. Масонова, Г.А. Походзеева, К.А. Гриценко.

Памятники и могилы воинов разбросаны по всей многострадальной земле Беларуси. Они находятся в центре городов и населенных пунктов, на берегах небольших рек и речушек, на опушках рощ и лесов. А то и просто в поле видишь небольшой холмик с оградкой, украшенной полевыми цветами. Да и сейчас еще поисковые отряды открывают все новые и новые неизвестные до этого места захоронений советских воинов на белорусской земле.

Но принесенная жертва войне не была напрасной.

Успешные действия войск трех Белорусских и 1-го Прибалтийского фронтов вынудили командование вермахта спешно направить на белорусское направление ряд соединений и частей, снятых с других участков советско-германского фронта. Это обстоятельство сразу использовали для дальнейших наступательных действий 2-й и 3-й Прибалтийские, 1-й Украинский фронты, выйдя на своих направлениях на рубеж Тарту, Валга, Плявинас, освободив Западную Украину и юго-восточные районы Польши.

А Генеральный штаб и Ставка уже подготовили ряд новых наступательных операций по освобождению оккупированных врагом стран Европы. Не были забыты и войска Белорусских фронтов, которые, пополнившись личным составом и боевой техникой, проведя необходимую перегруппировку, вновь перешли в победоносное наступление. Впереди было полное освобождение Польши, взятие Кёнигсберга, разгром врага в Германии и Знамя Победы над Рейхстагом.

Приложения

Приложение 1

Руководящий состав фронтов и армий, принимавших участие в операции «Багратион» в июне – августе 1944 г.

1-й Прибалтийский фронт

Командующий – генерал армии Баграмян И.Х.

Члены Военного совета – генерал-лейтенант Леонов Д.С. и генерал-майор Кудрявцев В.Н.

Начальник штаба – генерал-полковник Курасов В.В.

4-я Ударная армия

Командующий – генерал-лейтенант Малышев П.Ф.

Члены Военного совета – генерал-майор Белик Т.Я. и полковник Кузнецов В.А.

Начальник штаба – генерал-майор Кудряшов А.И.

2-я гвардейская армия

Командующий – генерал-лейтенант Чанчибадзе П.Г.

Члены Военного совета – генерал-майор Черешнюк В.И. и полковник Александров В.Д.

Начальник штаба – генерал-майор Левин П.И.

6-я гвардейская армия

Командующий – генерал-полковник Чистяков И.М.

Члены Военного совета – генерал-майор Абрамов К.К. и полковник Касьяненко Г.И.

Начальник штаба – генерал-майор Пеньковский В.А.

43-я армия

Командующий – генерал-полковник Белобородов А.П.

Члены Военного совета – генерал-майоры Шабалов С.И. и Осин Н.Л.

Начальник штаба – генерал-майор Масленников Ф.Ф.

51-я армия

Командующий – генерал-лейтенант Крейзер Я.Г.

Члены Военного совета – генерал-майоры Уранов В.И. и Шемионко И.И.

Начальник штаба – генерал-майор Дашевский Я.С.

3-я воздушная армия

Командующий – генерал-полковник Папивин Н.Ф.

Член Военного совета – генерал-майор Бабак Н.П.

Начальник штаба – генерал-лейтенант Дагаев Н.П.

3-й Белорусский фронт

Командующий – генерал армии Черняховский И.Д.

Члены Военного совета – генерал-лейтенанты Макаров В.Е. и Хохлов И.С.

Начальник штаба – генерал-полковник Покровский А.П.

5-я армия

Командующий – генерал-полковник Крылов Н.И.

Члены Военного совета – генерал-майор Пономарев И.М. и полковник Деньгин С.А.

Начальник штаба – генерал-майор Прихидько Н.Я.

11-я гвардейская армия

Командующий – генерал-полковник Галицкий К.Н.

Члены Военного совета – генерал-майор Куликов П.Н. и полковник Гузий В.Г.

Начальник штаба – генерал-майор Семенов И.С.

31-я армия

Командующий – генерал-полковник Глаголев В.В.

Члены Военного совета – генерал-майор Карпенков Д.А. и полковник Лахтарин П.А.

Начальник штаба – генерал-майор Щедрин М.И.

39-я армия

Командующий – генерал-лейтенант Людников И.И.

Члены Военного совета – генерал-майор Бойко В.Р. и полковник Зорин Д.А.

Начальник штаба – генерал-майор Симиновский М.И.

5-я гвардейская танковая армия

Командующий – маршал бронетанковых войск Ротмистров П.А.

Члены Военного совета – генерал-майор Гришин П.Г. и полковник Сыромолотный И.К.

Начальник штаба – генерал-майор Калиниченко П.И.

1-я воздушная армия

Командующий – генерал-лейтенант Громов М.М., с 2.07.44 – генерал-полковник Хрюкин Т.Т.

Член Военного совета – генерал-майор Литвиненко И.Г.

Начальник штаба – генерал-майор Пронин А.С.

2-й Белорусский фронт

Командующий – генерал армии Захаров Г.Ф.

Члены Военного совета – генерал-лейтенант Мехлис Л.З., с 23.07.44 – генерал-лейтенант Субботин Н.Е. и генерал-майор Русских А.Г.

Начальник штаба – генерал-лейтенант Боголюбов А.Н.

33-я армия (5.07.44 г. передана в состав 3-го БФ)

Командующий – генерал-лейтенант Крюченкин В.Д., с 9.07.44 – генерал-лейтенант Морозов С.И.

Члены Военного совета – генерал-майор Бабийчук Р.П. и полковник Фурсов И.С.

Начальник штаба – генерал-майор Пенчевский А.П.

49-я армия

Командующий – генерал-лейтенант Гришин И.Т.

Члены Военного совета – генерал-майор Сычев В.А. и полковник Брант Г.Р.

Начальник штаба – генерал-майор Киносян С.И.

50-я армия

Командующий – генерал-лейтенант Болдин И.В.

Члены Военного совета – генерал-майор Карамышев А.И. и полковник Рассадин А.Н.

Начальник штаба – генерал-майор Брилев Н.Г.

4-я воздушная армия

Командующий – генерал-полковник Вершинин К.А.

Член Военного совета – генерал-лейтенант Вееров Ф.Ф.

Начальник штаба – генерал-майор Устинов А.З., с 11.07.44 – генерал-майор Алексеев А.Н.

1-й Белорусский фронт

Командующий – Маршал Советского Союза Рокоссовский К.К.

Члены Военного совета – генерал-полковник Булганин Н.А. и генерал-лейтенант Телегин К.Ф.

Начальник штаба – генерал-полковник Малинин М.С.

3-я армия

Командующий – генерал-полковник Горбатов А.В.

Члены Военного совета – генерал-майоры Конов И.П. и Пинчук И.Д.

Начальник штаба – генерал-майор Ивашечкин М.В.

8-я гв. армия

Командующий – генерал-полковник Чуйков В.И.

Члены Военного совета – генерал-майоры Пронин А.М. и Семенов Д.П.

Начальник штаба – полковник Белявский В.А.

28-я армия

Командующий – генерал-лейтенант Лучинский А.А.

Члены Военного совета – генерал-майоры Мельников А.Н. и Печерица П.Л.

Начальник штаба – генерал-майор Рогачевский С.М.

47-я армия

Командующий – генерал-лейтенант Гусев Н.И.

Члены Военного совета – генерал-майор Королев И.Н. и полковник Кузьмин П.В.

Начальник штаба – генерал-майор Филипповский М.С., с 25.07.44 – генерал-майор Лукьянченко Г.С.

48-я армия

Командующий – генерал-лейтенант Романенко П.Л.

Члены Военного совета – генерал-майоры Истомин Н.А. и Прудников Ф.К.

Начальник штаба – генерал-майор Глебов И.С.

61-я армия

Командующий – генерал-полковник Белов П.А.

Члены Военного совета – генерал-майор Дубровский Д.Г. и полковник Желобанов А.Т.

Начальник штаба – генерал-майор Пулко-Дмитриев А.Д.

65-я армия

Командующий – генерал-полковник Батов П.И.

Члены Военного совета – генерал-майор Радецкий Н.А. и полковник Гришко Г.Е.

Начальник штаба – генерал-майор Бобков М.В.

69-я армия

Командующий – генерал-лейтенант Колпакчи В.Я.

Члены Военного совета – генерал-майор Щелаковский А.В. и полковник Бобров Е.В.

Начальник штаба – генерал-майор Владимирский А.З.

70-я армия

Командующий – генерал-полковник Попов В.С.

Члены Военного совета – генерал-майор Савков И.Н. и полковник Санакоев Г.Г.

Начальник штаба – генерал-майор Ляпин П.И.

1-я армия Войска Польского

Командующий – генерал-лейтенант Берлинг З.М.

Член Военного совета – генерал-майор Завадский А.Л.

Начальник штаба – генерал-майор Корчиц В.В.

2-я танковая армия

Командующий – генерал-полковник Богданов С.И., с 23.07.44 – генерал-майор Радзиевский А.И.

Член Военного совета – генерал-майор Латышев П.М.

Начальник штаба – генерал-майор Радзиевский А.И., с 24.07.44 – врио полковник Базанов И.Н.

6-я воздушная армия

Командующий – генерал-лейтенант Полынин Ф.П.

Член Военного совета – генерал-майор Выволокин А.Ф.

Начальник штаба – генерал-майор Стороженко В.В., с 2.07.44 – генерал-майор Котельников П.Л.

16-я воздушная армия

Командующий – генерал-полковник Руденко С.И.

Член Военного совета – генерал-майор Виноградов А.С.

Начальник штаба – генерал-лейтенант Брайко П.И.

Днепровская военная флотилия

Командующий – контр-адмирал Григорьев В.В.

Член Военного совета – капитан 1 ранга Боярченко П.В.

Начальник штаба – капитан 2 ранга Балакирев К.М.

Приложение 2

Стрелковые, кавалерийские, танковые, механизированные, артиллерийские и авиационные корпуса, участвовавшие в Белорусской операции летом 1944 г.

Приложение 3

Стрелковые и кавалерийские дивизии, принимавшие участие в операции «Багратион»

В освобождении Белоруссии принимало участие и значительное количество артиллерийских, минометных, танковых, самоходных, авиационных, инженерных и тыловых соединений и частей, перечесть которые просто невозможно.

Приложение 4

36 раз небо над Москвой озарялось праздничными салютами, знаменуя освобождение войсками фронтов под командованием Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского, генералов армии И.Х. Баграмяна, И.Д. Черняховского и Г.Ф. Захарова еще одного города Белоруссии. За успешное выполнение заданий командования по освобождению Белоруссии, многие соединения и части были награждены орденами, многие получили почетные наименования.

Соединения и части Красной Армии, удостоенные почетных наименований в ходе проведения операции «Багратион»

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1974 года за выдающиеся заслуги перед Родиной, мужество и героизм, проявленные трудящимися Минска в борьбе против гитлеровских оккупантов, большую роль в развертывании всенародного партизанского движения в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны и в ознаменовании 30-летия освобождения Белорусской ССР от немецко-фашистских захватчиков городу Минску присвоено почетное звание город-герой с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Приложение 5

Хроника освобождения городов и крупных населенных пунктов Республики Беларусь в ходе проведения операции «Багратион» в июне – июле 1944 г.

23 июня – Шумилино

25 июня – Бешенковичи, Богушевск, Сенно, Чаусы

26 июня – Витебск, Горки, Дубровно, Жлобин, Кировск, Толочин

27 июня – Бобр, Глуск, Копысь, Октябрьский, Орша, Паричи, Чашники, Шклов

28 июня – Быхов, Кличев, Круглое, Крупки, Лепель, Могилев, Осиповичи, Старые Дороги, Холопеничи, Коханово

29 июня – Белыничи, Бобруйск, Петриков, Старобин, Узда, Ушачи, Ветрино, Свислочь, Октябрь, Заболотье, Елизово

30 июня – Дисна, Бобыничи, Выдрица, Немоница, Большие Ухолоды, Староселье, Студенка, Копаткевичи, Любань, Слуцк, Уречье

1 июля – Бегомль, Борисов, Греск, Гродзянка, Зембин, Копыль, Плещеницы, Старобин, Струпень, Чернявка, Шарковщина, Шишицы

2 июля – Вилейка, Городея, Докшицы, Жодино, Логойск, Смолевичи, Столбцы, Червень, Замосточье, Лапичи, Околица

3 июля – Белоруч, Березино, Будслав, Валерьяны, Глубокое, Крулевщизна, Марьина Горка, Минск, Островец, Острошицкий Городок, Погост, Пуховичи, Смиловичи, Тимковичи, Шацк

4 июля – Воропаево, Вязынь, Дисна, Заславль, Клецк, Миоры, Мядель, Нарочь, Несвиж, Полоцк, Радошковичи, Ратомка, Руденск, Сморгонь, Узда

5 июля – Воложин, Ляховичи, Молодечно, Поставы, Раков, Самохваловичи

6 июля – Браслав, Дзержинск, Житковичи, Ивенец, Свирь

7 июля – Ганцевичи, Негорелое, Мир, Налибоки, Ошмяны, Столин, Юратишки

8 июля – Барановичи, Видзы, Гольшаны, Ивье, Кореличи, Новогрудок

9 июля – Давид-Городок, Дятлово, Лида, Любча, Друя

10 июля – Бенякони, Городище, Лунинец, Микашевичи, Слоним

11 июля – Вороново, Жирмуны, Ивацевичи, Коссово

12 июля – Дрисса (Верхнедвинск), Зельва, Радунь, Россоны

13 июля – Мосты, Острына, Ружаны, Щучин

14 июля – Волковыск, Желудок, Лунна, Пинск, Россь, Скидель, Черлена

15 июля – Береза, Изабелин, Логишин, Порозово

16 июля – Гродно, Иваново, Пружаны, Староволя, Телеханы

17 июля – Дрогичин, Большая Берестовица, Свислочь

18 июля – Жабинка, Освея, Сопоцкин

19 июля – Любомль

20 июля – Кобрин, Малорита

21 июля – Дивин, Рогозна, Ставы, Шацк

22 июля – Боцьки, Домачево, Дубицы, Каменец, Крынки, Кузница, Семятичи, Каменец

23 июля – Городище, Замостье

27 июля – Заблоце, Колчин, Мотыкалы

28 июля – Брест, Высокое, Тересполь

Приложение 6

Сокращенные наименования, встречающиеся в тексте

ад – артиллерийская дивизия

адп – артиллерийская дивизия прорыва

ак – армейский корпус

апд – авиаполевая дивизия

бад – бомбардировочная авиационная дивизия

бак – бомбардировочный авиационный корпус

бр – бригада

БРК – бригада речных кораблей

(в) – венгерская

габр – гаубичная артиллерийская бригада

гв. – гвардейский (ая)

гв. минбр – гвардейская минометная бригада

гв. минд – гвардейская минометная дивизия

гв. миндн – гвардейский минометный дивизион

гв. мп – гвардейский минометный полк

ГВФ – Гражданский воздушный флот

д. – деревня

ДБКА – дивизион бронекатеров

ДКТЩ – дивизион катеров-тральщиков

зенад – зенитная артиллерийская дивизия

зенап – зенитный артиллерийский полк

иад – истребительная авиационная дивизия

иак – истребительный авиационный корпус

иап – истребительный авиационный полк

инжбр – инженерная бригада

исбр – инженерно-саперная бригада

иптабр – истребительно-противотанковая бригада

иптап – истребительно-противотанковый полк

итп – инженерный танковый полк

кабр – корпусная артиллерийская бригада

кап – корпусной артиллерийский полк

кбр – кавалерийская бригада

кд – кавалерийская дивизия

кк – кавалерийский корпус

ком. – командующий (командир)

КП – командный пункт

крап – корректировочный авиационный полк

лабр – легкая артиллерийская бригада

лпд – легкая пехотная дивизия

м. – местечко

мехбр – механизированная бригада

минжбр – моторизованная инженерная бригада

мк – механизированный корпус

мсбр – мотострелковая бригада

мпомп – моторизованный понтонно-мостовой батальон

мцп – мотоциклетный полк

нач. – начальник

нбад – ночная бомбардировочная авиационная дивизия

НКВД – Народный комиссариат внутренних дел

н. п. – населенный пункт

оаб – отдельный автотранспортный батальон

оап – отдельный авиационный полк

огдс – отдельный гвардейский дивизион связи

од – охранная дивизия

одн брп – отдельный дивизион бронепоездов

оминжб – отдельный моторизованный инженерный батальон

опс – отдельный полк связи

орап – отдельный разведывательный авиационный полк

осбр – отдельная стрелковая бригада

ОСН – особого назначения

отп – отдельный танковый полк

паб – полевая авторемонтная база

пабр – пушечная артиллерийская бригада

пад – пушечная артиллерийская дивизия

пап – пушечный артиллерийский полк

птб – полевая танкоремонтная база

р. – река

рап – разведывательный авиационный полк

рд – резервная дивизия

с. – село

саб – саперный батальон

сад – смешанная авиационная дивизия

сак – смешанный авиационный корпус

сап – самоходный артиллерийский полк

САУ – самоходная артиллерийская установка

сбр – стрелковая бригада

сд – стрелковая дивизия

ск – стрелковый корпус

танки НПП – непосредственной поддержки пехоты

тап – транспортный авиационный полк

тбр – танковая бригада

тгабр – тяжелая гаубичная артиллерийская бригада

тк – танковый корпус

тсап – тяжелый самоходный артиллерийский полк

упд – учебно-полевая дивизия

УР – укрепленный район

шад – штурмовая авиационная дивизия

шак – штурмовой авиационный корпус

шисбр – штурмовая инженерно-саперная бригада

Примечания

1

Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933–1945 гг. М., 2002. С. 441.

(обратно)

2

Василевский А.М. Дело всей жизни. М., 1974. С. 420.

(обратно)

3

Командующий 3-м Белорусским фронтом генерал-полковник Черняховский из-за болезни прибыл в Москву 24 мая 1944 года, поэтому задача ему была поставлена индивидуально.

(обратно)

4

Голованов А. Дальняя бомбардировочная… 1941–1945. М., 2007. С. 291.

(обратно)

5

Казаков М.И. Над картой былых сражений. М., 1965. С. 132.

(обратно)

6

Баграмян И.Х. Великого народа сыны. М., 1984. С. 335.

(обратно)

7

В состав 92-го стрелкового корпуса входили 145-я и 204-я сд, 155-й УР, танковый полк, дивизион бронепоездов, два истребительно-противотанковых полка, др. воинские части.

(обратно)

8

В боевой состав 1-го танкового корпуса входили 89, 117 и 159-я тбр, 44-я мсбр, 1437-й и 1514-й сап, 86-й мцб, 108-й минп, 10-й гв. минд, 1720-й зенап, 767-й обс, 183-й осаб, авиазвено связи, др. части.

(обратно)

9

ЦАМО РФ, ф. 241, оп. 2593, д. 505, л. 5.

(обратно)

10

В начале июня 1944 года в командование фронтом, по настоянию Мехлиса, доложившего Сталину о мягкотелости генерала Петрова и его неспособности обеспечить успех операции, вступил генерал-полковник Г.Ф. Захаров.

(обратно)

11

В состав 5-й гвардейской танковой армии входили 3-й гв. и 29-й тк, 14-й гв. отп, 1-й гв. мцп, 678-й гап, 689-й иптап, 76-й гв. мп, 6-й зенад (146, 366, 516, 1062-й зенап), 994-й нбап и др. части, насчитывавшие 524 танка и САУ.

(обратно)

12

Составители: Малахов М.М., Самошенко В.Н. Сборник воспоминаний. Освобождение Белоруссии 1944. М., 1970. С. 188.

(обратно)

13

В сухопутных войсках Германии дивизии, понесшие в боях потери до 50%, сводились в дивизионные группы.

(обратно)

14

Типпельскирх К. История Второй мировой войны. Санкт-Петербург, 1998. С. 591.

(обратно)

15

Андроников Н.Г., Калачев И.Г., Краснов И.И. и др. История военного искусства. М., 1956. С. 412.

(обратно)

16

Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. Пер. с нем. М., 1956. С. 371.

(обратно)

17

Типпельскирх К. Исторая Второй мировой войны. АСТ, 1998. С. 592.

(обратно)

18

Там же. С. 595.

(обратно)

19

Типпельскирх К., Кессельринг А., Гудериан Г. и др. Итоги Второй мировой войны. Выводы побежденных. АСТ, 2002. С. 407.

(обратно)

20

Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. Пер. с нем. М., 1956. С. 410, 411.

(обратно)

21

ЦАМО РФ, ф. 398, оп. 186012, д. 1, л. 58, 64, 74, 92.

(обратно)

22

Людников И.И. Дорога длиною в жизнь. М., 1969. С. 111.

(обратно)

23

Там же. С. 114.

(обратно)

24

Типпельскирх К. История Второй мировой войны. Полигон, 1998. С. 597.

(обратно)

25

Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. Пер. с нем. М., 1956. С. 443.

(обратно)

26

Хлебников Н.М. Под грохот сотен батарей. М., 1974. С. 281.

(обратно)

27

Составители: Малахов М.М., Самошенко В.Н. Сборник воспоминаний «Освобождение Белоруссии 1944». М., 1970. С. 314.

(обратно)

28

В состав конно-механизированной группы генерал-лейтенанта Н.С. Осликовского входили 3 гв. кк (5-й и 6-й гв., 32-й кд, 1814-й сап, 144-й гв. иптап, 3-й гв. оиптадн, 64-й гв. минд, 3-й гв. мп, 1731-й зенап, 9-й огдс, др. части), 3-й гв. мк, 337-й сап, иптабр, дивизион минп.

(обратно)

29

ЦАМО РФ, ф. 358, оп. 5916, д. 636–640, л. 97–99.

(обратно)

30

Составители: Малахов М.М., Самошенко В.Н. Сборник воспоминаний «Освобождение Белоруссии 1944». М., 1970. С. 434.

(обратно)

31

За геройский подвиг младшему лейтенанту Ильченко и сержанту Шавалиеву посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

(обратно)

32

Афанасьев Н.М., Глазунов Н.К., Казанский П.А. и др. Дорогами испытаний и побед. Боевой путь 31-й армии. М., 1986. С. 134.

(обратно)

33

Архив МО РФ, ф. 48а, оп. 2294, д. 7, лл. 64–73.

(обратно)

34

ЦАМО РФ, ф. 290, оп. 142208, д. 46, л. 33.

(обратно)

35

Надысев Г.С. На службе штабной. М., 1976. С. 174.

(обратно)

36

ЦАМО РФ, ф. 22 гв. мбр, оп. 332 284, д. 1, л. 66.

(обратно)

37

Рокоссовский К.К. Солдатский долг. Минск, 1984. С. 236.

(обратно)

38

Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. Пер. с нем. М., 1956. С. 442.

(обратно)

39

В состав 1-го гвардейского танкового корпуса входили 15, 16 и 17-я гв. тбр, 1-я гв. мсбр, 1001-й и 1296-й сап, 455-й минп, 43-й гв. минд, 80-й гв. зенап, 13-й гв. мцп, 422-й обс, 121-й осаб, 5-е авиазвено связи, др. части. Корпус имел 210 танков и 42 САУ. Кроме того, в распоряжение генерала Панова были переданы 345-я и 354-я гв. тсап, 3-я гв. иптабр.

(обратно)

40

Сборник воспоминаний. Составители Г. Акулов и Г. Толокольников. В боях за Белоруссию. Мн., 1974. С. 270.

(обратно)

41

В состав КМГ генерала Плиева входили 4-й гв. кк (9-й и 10-й гв., 30-й кд, 128, 134, 151-й тп, 1815-й сап, 152-й гв. иптап, 4-й гв. оиптадн, 12-й гв. мп, 68-й гв. минд, 255-й зенап, 27-й огдс, 66-е авиазвено связи, др. части), 1-й мк (19, 35, 37-я мехбр, 219-я тбр, 75-й, 1822-й сап, 294-й минп, 57-й мцб, 41-й гв. минд, 1382-й зенап, 647-й обс, 18-й осаб, авиазвено связи, др. части).

(обратно)

42

Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. Пер. с нем. М., 1956. С. 457, 458.

(обратно)

43

В состав 3-го гвардейского механизированного корпуса входили 7, 8 и 9-я гв. мехбр, 35-я гв. тбр, 1510-й и 1823-й сап, 1 гв. мцб, 743-й оиптадн, 129-й минп, 334-й гв. минд, 1705-й зенап, 11-й гв. обс, 62-я гв. осаб, авиазвено связи, др. части.

(обратно)

44

Сборник воспоминаний «Освобождение Белоруссии». С. 456.

(обратно)

45

Для удобства прочтения условные фамилии заменены настоящими.

(обратно)

46

Василевский А.М. Дело всей жизни. М., 1974. С. 442.

(обратно)

47

Типпельскирх К. История Второй мировой войны. АСТ, 1998. С. 599.

(обратно)

48

Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. Пер. с нем. М., 1956. С. 460, 461.

(обратно)

49

ЦАМО РФ, ф. 341, оп. 2593, д. 505, л. 100.

(обратно)

50

Гарт Б.Л., Ширер У.Л., Кларк А. и др. От «Барбароссы» до «Терминала». М., 1988. С. 341.

(обратно)

51

Баграмян И.Х. Так шли мы к победе. М., 1977. С. 331.

(обратно)

52

В состав 2-го гвардейского танкового корпуса входили 4, 25 и 26-я гв. тбр, 4-я гв. мсбр, 401-й гв. и 1500-й сап, 273-й минп, 79-й мцб, 28-й гв. минд, 1695-й зенап, 1-й гв. обс, 51-й осаб, авиазвено связи, др. части.

(обратно)

53

Типпельскирх К. История Второй мировой войны. АСТ, 1998. С. 600.

(обратно)

54

Сборник воспоминаний «Освобождение Белоруссии», С. 578.

(обратно)

55

Типпельскирх К. История Второй мировой войны. АСТ, 1998. С. 600.

(обратно)

56

Богачев В.П. Гвардейский Котельниковский. Боевой путь 3-го гвардейского Котельниковского краснознаменного, ордена Суворова танкового корпуса. М., 1981. С. 107.

(обратно)

57

В боевой состав 3-го гвардейского танкового корпуса входили 3, 18 и 19-я гв. тбр, 2-я гв. мсбр, 376-й гв. тсап, 1436-й, 1496-й сап, 10-й гв. мцб, 749-й оиптдн, 266-й минп, 324-й гв. мдн, 1701-й зенап, др. части.

(обратно)

58

В состав 29-го танкового корпуса входили 25, 31 и 32-я тбр, 53-я мсбр, 1223-й и 1446-й сап, 108-й иптап, 75-й мцб, 271-й минп, 409-й гв. минд,

(обратно)

59

Гарт Б.Л. Вторая мировая война. М., 1976. С. 545.

(обратно)

60

В состав 9-го танкового корпуса входили 23, 95 и 108-я тбр, 8-я мсбр, 1455-й и 1508-й сап, 218-й минп, 90-й мцб, 286-й гв. минд, 216-й зенап, 696-й обс, 109-я осаб, авиазвено связи, др. части.

(обратно)

61

Карель П. От «Барбароссы» до «Терминала». М., 1988. С. 335.

(обратно)

62

Составители: Г. Акулов, Г. Толокольников. Сборник «В боях за Белоруссию». Мн., 1974. С. 217, 218.

(обратно)

63

Людников И.И. Дорога длиною в жизнь. М., 1969. С. 120.

(обратно)

64

Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. Пер. с нем. М., 1956. С. 446.

(обратно)

65

Гарт Б.Л., Ширер У.Л., Кларк А. и др. От «Барбароссы» до «Терминала». М., 1988. С. 343, 344.

(обратно)

66

Сборник воспоминаний. Составитель Маланьин К.А. Полки идут на запад. М., 1964. С. 123.

(обратно)

67

Руденко С.И. Крылья победы. М., 1976. С. 221.

(обратно)

68

ЦАМО РФ, ф. 233, оп. 2356, д. 256, л. 167.

(обратно)

69

Теремов П.А. Пылающие берега. М., 1965. С. 153.

(обратно)

70

Рокоссовский К.К. Солдатский долг. Мн., 1984. С. 247.

(обратно)

71

Батов П.И. В походах и боях. М., 1962. С. 413.

(обратно)

72

Сводка Информбюро за июнь 1944 г. С. 21.

(обратно)

73

Сборник воспоминаний «Освобождение Белоруссии 1944». С. 459.

(обратно)

74

Баграмян И.Х. Так шли мы к победе. М., 1977. С. 333, 334.

(обратно)

75

Василевский А.М. Дело всей жизни. М., 1975. С. 464, 465.

(обратно)

76

Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М., 1969. С. 565.

(обратно)

77

Типпельскирх К. История Второй мировой войны. АСТ, 1998. С. 600.

(обратно)

78

Гарт Б.Л., Ширер У.Л., Кларк А. и др. От «Барбароссы» до «Терминала». М., 1988. С. 346.

(обратно)

79

Освобождение Белоруссии. С. 405, 408.

(обратно)

80

Там же. С. 463.

(обратно)

81

ЦАМО РФ, ф. 398, оп. 19667, д. 6, л. 17–28.

(обратно)

82

Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. Пер. с немецкого. М., 1956. С. 446.

(обратно)

83

Типпельскирх К. Указ. соч. С. 603.

(обратно)

84

Типпельскирх К. Указ. соч. С. 602.

(обратно)

85

Освобождение Белоруссии. С. 461.

(обратно)

86

ЦАМО РФ, ф. 5 гв. мд, оп. 120345, д. 4, л. 1, 2.

(обратно)

87

Сборник воспоминаний «Полки идут на запад». М., 1964. С. 91.

(обратно)

88

Рокоссовский К.К. Указ. соч., с. 248.

(обратно)

89

ЦАМО РФ, ф. 35, оп. 11250, д. 124, л. 34.

(обратно)

90

Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. Пер. с нем. М., 1956. С. 469.

(обратно)

91

Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. Пер. с нем. М., 1956. С. 457.

(обратно)

92

Афанасьев Н.М., Глазунов Н.К., Казанский П.А. и др. Дорогами испытаний и побед. Боевой путь 31-й армии. М., 1986. С. 169.

(обратно)

93

ЦАМО РФ, ф. 386, оп. 8599, д. 229, л. 33.

(обратно)

94

Баграмян И.Х. Так шли мы к победе. М., 1977. С. 337.

(обратно)

95

Фриснер Г. Проигранные сражения. Пер. с нем. М., 1966. С. 23.

(обратно)

96

Составители: П. Акулов, Г. Толокольников. Сборник воспоминаний «В боях за Белоруссию». Мн., 1974. С. 221.

(обратно)

97

Типпельскирх К. История Второй мировой войны. Полигон, 1998. С. 605.

(обратно)

98

Жуков Г.К. Воспоминая и размышления. М., 1969. С. 571.

(обратно)

99

ЦАМО РФ, ф. 358, оп. 5916, д. 645–649, л. 23.

(обратно)

100

ЦАМО РФ, ф. 332, оп. 4948, д. 186, л. 30.

(обратно)

101

ЦАМО РФ, ф. 386, оп. 8599, д. 230, л. 19.

(обратно)

102

Сборник воспоминаний «Освобождение Белоруссии 1944». С. 284.

(обратно)

103

Типпельскирх К. История Второй мировой войны. Полигон, 1998. С. 604.

(обратно)

104

Полки идут на запад. С. 92.

(обратно)

105

В состав 11-го танкового корпуса входили 20, 36 и 65-я тбр, 12-я мсбр, 60-й гв. тп, 1461-й и 1493-й сап, 93-й мцб, 243-й минп, 738-й оиптадн, 115-й гв. мдн, 1388-й зенап, др. воинские части.

(обратно)

106

ЦАМО РФ, ф. 233, оп. 2374, д. 32, л. 452.

(обратно)

107

Голованов А. Дальняя бомбардировочная… М., 2007. С. 457.

(обратно)

108

Швабедиссен В. Сталинские соколы. Анализ действий советской авиации 1941–1945. Мн., 2003. С. 24.

(обратно)

109

Там же. С. 274, 275

(обратно)

110

Управляемая по радио танкетка, начиненная зарядом взрывчатки.

(обратно)

111

ЦАМО РФ, ф. 398, оп. 9308, д. 812, л. 353.

(обратно)

112

Баграмян И.Х. Так шли мы к победе. М., 1977. С. 366.

(обратно)

113

Баграмян И.Х. Указ. соч. С. 347.

(обратно)

114

Руденко С.И. Крылья победы. М., 1976. С. 231, 232.

(обратно)

115

Составитель Маланьин К.А. Сборник воспоминаний. «Полки идут на запад». М., 1964. С. 229.

(обратно)

116

Центральный музей Вооруженных сил РФ, № учета 32107, фонд 4130900.

(обратно)

117

ЦАМО РФ, ф. 386, оп. 3533, д. 369, л. 56.

(обратно)

118

ЦАМО РФ, ф. 35, оп. 11250, д. 124, л. 60, 61.

(обратно)

119

Сборник «Роковые решения». Пер. с нем. М., 1958. С. 258.

(обратно)

120

Баграмян И.Х. Так шли мы к победе. М., 1977. С. 358, 359.

(обратно)

121

Баграмян И.Х. Указ. соч. С. 360.

(обратно)

122

Фриснер Г. Проигранные сражения. Пер. с нем. М., 1966. С. 30.

(обратно)

123

Батов П.И. В походах и боях. М., 1962. С. 416, 417.

(обратно)

124

Составители: Крупенников А.А., Ходцева Т.М., Маслюков С.В. и др. Сборник воспоминаний «Буг в огне». Мн., 1965. С. 482.

(обратно)

125

Типпельскирх К., Кессельринг А., Гудериан Г. и др. Итоги Второй мировой войны. Выводы побежденных. АСТ, 2002. С. 86, 87.

(обратно)

126

Грылев А.Н., Зайцев И.Е., Истомин В.П. и др. Операции Советских Вооруженных Сил в период решающих побед (январь – декабрь 1944 г.). Т. 3. М., 1958. С. 354; Полынин Ф.П. Боевые маршруты. М., 1981. С. 309, 310.

(обратно)

127

Руденко С.И. Крылья победы. М., 1976. С. 238.

(обратно)

128

В состав 8-й гвардейской армии входили: 4-й гв. ск (35, 47 и 57-й гв. сд), 28-й гв. ск (39, 79 и 88-й гв. сд), 29-й гв. ск (27, 74 и 82-й гв. сд), 43-я гв. пабр, 40-й гв. кап, 266-й гв. иптап, 141-й минп, 878-й зенап, 1061, 1087 и 1200-й сап, др. части.

(обратно)

129

Швабедиссен В. Сталинские соколы. Анализ действий советской авиации 1941–1945. Мн., 2003. С. 269.

(обратно)

130

Сборник воспоминаний «Буг в огне». С. 466.

(обратно)

131

Полынин Ф.П. Указ. соч. С. 317.

(обратно)

132

В состав 2-й танковой армии входили: 3-й тк (50-й, 51-й, 103-й тбр, 57-й мсбр, 1107-й, 1219-й сап, 234-й минп, 74-й мцб, 728-й оиптдн, 126-й гв. мдн, 121-й зенап), 16-й тк (107-й, 109-й, 164-я тбр, 15-я мсбр, 6-й гв. тп, 1239-й, 1441-й сап, 226-й минп, 51-й мцб, 729-й оиптдн, 89-й гв. мдн, 1721-й зенап), 11-й гв. тбр, 5-й мцп, 87-й мцб, др. воинские части.

(обратно)

133

Руденко С.И. Крылья победы. М., 1976. С. 243.

(обратно)

134

Батов П.И. В походах и боях. М., 1962. С. 420.

(обратно)

135

Сборник воспоминаний. «Полки идут на запад». С. 95.

(обратно)

136

Сборник воспоминаний «Буг в огне». С. 457.

(обратно)

137

Военно-исторический журнал. 1969. № 8. С. 99.

(обратно)

138

Составители: Крупенников А.А., Ходцева Т.М., Маслюков С.В. и др. Сборник воспоминаний «Буг в огне». Мн., 1965. С. 416.

(обратно)

139

Согласно боевому донесению штаба 2-й танковой армии, ее потери в личном составе за период с 20 по 31 июля 1944 года составили: убитыми – 582, ранеными – 1581, пропавшими без вести 52 человека (ЦАМО РФ, ф. 307, оп. 4148, д. 247, л. 50).

(обратно)

140

Баграмян И.Х. Так шли мы к победе. М., 1977. С. 375, 376.

(обратно)

141

Рокоссовский К.К. Солдатский долг. Мн., 1984. С. 259.

(обратно)

142

Типпельскирх К. История Второй мировой войны. Полигон, 1998. С. 610.

(обратно)

143

Sprawa polska w czasie drugiej wojny swiatowej na arenie miedzynarodowej. Zbior dokumentow. Warszawa, 1965. S. 553–559.

(обратно)

144

Руденко С.И. Крылья победы. М., 1976. С. 244.

(обратно)

145

Кардашов В. Рокоссовский. М., 1984. С. 387, 388.

(обратно)

146

ЦАМО РФ, ф. 307, оп. 4148, д. 226, л. 105.

(обратно)

147

Сборник воспоминаний «Освобождение Белоруссии». М., 1970. С. 45.

(обратно)

148

Сборник воспоминаний «Освобождение Белоруссии». С. 232.

(обратно)

149

Ред. кол. Бровка П.У., Атрахович К.К., Борисевич Н.А. и др. Белорусская ССР. Краткая энциклопедия. Т. 1. Мн., 1979. С. 553.

(обратно)

150

Типпельскирх К., Кессельринг А., Гудериан Г. и др. Итоги Второй мировой войны. Выводы побежденных. АСТ, 2002. С. 147, 148.

(обратно)

151

Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933–1945. М., 2002. С. 443.

(обратно)

152

Гарт Б.Л. Вторая мировая война. М., 1976. С. 545.

(обратно)

153

Под общей ред. генерал-полковника Г.Ф. Кривошеева. Россия и СССР в войнах XX века. Потери Вооруженных сил. Статистическое исследование. М., 2001. С. 296.

(обратно)

Оглавление

Часть первая. Мы вернулись к тебе, Беларусь!

Часть вторая. Возмездие

Краткие итоги и выводы

Приложения

  Приложение 1

    1-й Прибалтийский фронт

    3-й Белорусский фронт

    2-й Белорусский фронт

    1-й Белорусский фронт

  Приложение 2

  Приложение 3

  Приложение 4

  Приложение 5

  Приложение 6

• Реклама на сайте

Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.

Copyright © UniversalInternetLibrary.ru - читать книги бесплатно