Электронная библиотека
Форум - Здоровый образ жизни
Акупунктура, Аюрведа Ароматерапия и эфирные масла,
Консультации специалистов:
Рэйки; Гомеопатия; Народная медицина; Йога; Лекарственные травы; Нетрадиционная медицина; В гостях у астролога; Дыхательные практики; Гороскоп; Цигун и Йога Эзотерика


Николай Бодрихин
Величайшие воздушные асы XX века


Предисловие

В книге собраны биографические и военно-исторические сведения о сотне известнейших асов — летчиков-истребителей за всю историю военной авиации — от первого результативного воздушного боя в ходе Первой мировой войны, проведенного выдающимся русским летчиком Нестеровым, до воздушных противостояний конца XX века.

Сказать, что речь идет только о результативнейших асах, — не точно: слишком разнились системы подсчета сбитых у победившей и проигравшей сторон во Второй мировой войне. А им посвящена большая часть книги. Сведения о победах, принятые в Люфтваффе, были даже не системой подсчета, а элементом нацистской пропагандистской машины. Необходимо заметить, что миф о немецких асах был подхвачен и старательно раздут американцами в годы «холодной войны», напуганных растущей мощью советских ВВС и ПВО, убедительно продемонстрированной им в Корее и Вьетнаме.

Некоторые авторы, пишущие об «экспертах Люфтваффе», подчеркивают якобы исключительную точность и скрупулезность немецких заявок на победы. Этот прием в полемике называется «с точностью до наоборот». Во множестве строк, различных шрифтах и добротной полиграфической подаче немецких заявок на победу меньше подтверждающей информации, чем в советских рукописных записках, иногда называющихся «актом», с докладом летчика о победе, времени, месте падения сбитого самолета и подтверждающих подписях свидетелей боя. Главное — насколько командование верило заявленным победам. В советских частях регулярно проводились проверки результатов боевой работы как специально сформированным институтом инструкторов, так и вышестоящим военным руководством — на дивизионном, корпусном и даже армейском уровнях, которые, как правило, приводили к жесткой ревизии заявленных побед. Хотя большинство летчиков-истребителей искренне считало, что они уничтожили в воздушных боях больше самолетов, чем было записано на их счет. Заметим, что в воздушном бою его участник видит самолет противника считаные секунды, а то и доли секунды, т. е. фактически он лишен сколько-нибудь полной, а следовательно, объективной информации о ходе боя. Летчик, как и фотокинопулемет, чаще может говорить, в лучшем случае лишь о попаданиях в неприятельскую машину.

В реактивной авиации, с увеличением дистанций боя и скоростей, а также ввиду затрудненности процессов горения на больших высотах, что ведет к повышению живучести машин, достоверность побед становится еще меньше.

Коэффициент достоверности побед летчиков союзной авиации во Второй мировой войне колеблется в пределах от 0,5 до 0,7, немецких летчиков на Восточном фронте — от 0,1 до 0,3, а на Западном фронте достигает значений противника.

В ходе корейской, вьетнамской, арабо-израильских и некоторых других войн второй половины XX века, которые велись на реактивных машинах, а следовательно, на высоких скоростях, «боевой контакт» ограничивался несколькими секундами, а то и их десятыми долями, коэффициент снижается до 0,3–0,4.

Подчеркнем, что коэффициент достоверности воздушной победы — расчетная величина, вычисленная на основе закона больших чисел и ряда статистических характеристик: общего числа участников воздушных боев, числа сбитых в боях самолетов противника и, конечно, заявленного числа побед.

В принципе он объективен интегрально, но применительно к тому или иному конкретному летчику становится субъективным, зависящим от личных качеств человека.

Проверить коэффициент достоверности для того или иного летчика в условиях Второй мировой войны крайне затруднительно прежде всего потому, что на большинство воздушных побед претендует сразу несколько, порой до десятка заявителей.

Для большинства военных конфликтов, в ходе которых происходили воздушные бои, дается таблица-список результативнейших асов с указанием их воинских званий, частей, типов используемых боевых машин, обстоятельств и даты гибели, если таковая произошла.

Следом за таблицами даются расширенные биографические справки — персоналии лучших летчиков.


Первая мировая война

8 сентября, или 26 августа по старому стилю, 1914 года, в 12 часов 5 минут пополудни тысячи людей в районе городка Жолква (в 1951–1995 гг. — город Нестеров в 30 км севернее Львова, затем опять Жолква) наблюдали, как маленький одномоторный моноплан, набирая высоту, нагнал другой самолет, биплан, гораздо более крупный. Моноплан занял позицию над бипланом в 15–20 метрах, затем сделал над преследуемой машиной круг и, резко спланировав, врезался в биплан сверху. После столкновения оба самолета перешли в беспорядочное падение и упали на землю в полутора сотнях метрах друг от друга.

Так произошел первый в мировой истории результативный воздушный бой, в ходе которого известный русский летчик-новатор, командир 11-го авиаотряда штабс-капитан Петр Николаевич Нестеров таранным ударом своего моноплана «Моран-Сольнье» уничтожил двухместный австрийский биплан типа «Альбатрос».

И русский летчик, и австрийцы, бывшие на борту «Альбатроса» (летчик и наблюдатель), погибли.

Событие это всколыхнуло всю Россию. Газеты публиковали десятки из сотен приходивших писем. Похороны Нестерова в Киеве превратились в демонстрацию народного единства в любви к национальному герою, а фактически к «становившейся на крыло» совсем еще юной авиации страны.

Вот заключительные строки из письма известного русского летчика-аса Е. Н. Крутеня: «Итак, начало боя в воздухе положено. И первым был он же, русский герой, уже носитель венца славы за первую петлю, Петр Николаевич Нестеров… Слава тебе, русский герой!.. Слава богу, что русские таковы!» Удивителен не столько чеканный торжественный стиль письма, сколько его авторство. Словно видит двадцатилетний герой открывшиеся ему возможности, словно чувствует грядущее великолепие своих побед и неизъяснимое таинство собственной смерти.

К началу Первой мировой войны в России было сформировано 39 авиаотрядов, в которых имелось около 200 аэропланов. По количественному оснащению авиацией Россия уступала только Германии, имевшей 232 машины.

Практически весь парк аэропланов составляли западные типы, большинство из которых было изготовлено на российских авиазаводах. Вместе с тем Россия не имела тогда собственного производства авиадвигателей. Их недостаточное даже для ремонта количество (5—12 штук в месяц) собиралось из импортных деталей в Москве и Риге.

Разведки и бомбардировки, проводимые с помощью аэропланов, оказались исключительно успешны и полезны при проведении операций, они открывали новые боевые возможности.

Достаточно вспомнить взятие австрийской крепости Перемышль, когда о попытках снабжения осажденной крепости, на основе данных авиаразведки, докладывалось командованию и наносились упреждающие удары. На крепость и по ее коммуникациям было сброшено более двухсот бомб общим весом около трех тонн. Действия авиации под Перемышлем были признаны «успешными».

Перелом в эффективности воздушного боя произошел в апреле 1915 года, когда французский лейтенант Роллан Гаррос установил на своем аэроплане курсовой пулемет, коллиматорный прицел которого находился на уровне лица летчика. Чтобы пули не разбивали винт, Гаррос установил на лопасти небольшие стальные щитки, отражавшие пули. Хотя потери при таком характере стрельбы были очевидны — и в массе залпа, и в работе мотора, — преимущества были более ощутимы. За несколько дней Гаррос одержал три победы, вызывая резкое недоумение у немецких летчиков. Но уже 16 апреля 1915 года он был сбит, и, несмотря на попытку сжечь аэроплан и скрыться, «секрет» попал в руки немцев и перестал быть таковым.

Заметим, что память об этом отважном летчике, одном из первых в истории асов, во Франции бережно хранят — его именем назван открытый чемпионат Франции по теннису, один из четырех крупнейших в мире теннисных турниров — «Роллан Гаррос».

…Великие инженеры, немцы, уже летом 1915 года решили вопрос стрельбы через винт с применением эффектного и надежного метода синхронизации, когда момент вылета пули согласовывался с положением винта. Задача была решена голландским конструктором Э. Фоккером и обеспечила значительное превосходство немецкой авиации.

С момента появления на самолете курсового пулемета, стреляющего «через винт», фактически и начинается история асов. По предложению командующего авиацией 5-й французской армии капитана Шарля де Розе асами стали называть отважных и достаточно опытных летчиков, одержавших не менее 5 официально подтвержденных побед. Предложение пришлось по вкусу, оно было подхвачено не только военными, но и газетчиками.

Заметим, что на Восточном фронте, отличавшемся меньшей насыщенностью авиацией и ввиду технической отсталости России, имевшей постоянные проблемы с двигателестроением, вопрос установки курсового пулемета, стрелявшего поверх винта, а позднее и через винт, был решен почти на год позднее. Что, естественно, сказалось и на интенсивности воздушных боев, и на числе русских асов.

Когда стал очевиден успех Брусиловского прорыва, грозившего военной катастрофой для Австро-Венгрии, немцы перебросили на Восточный фронт сильное обкатанное авиационное соединение из четырех отрядов, вооруженных новыми двухместными «Альбатросами» с синхронными пулеметами. Превосходство в воздухе было завоевано немцами за считаные дни.

В составе одного из германских отрядов на Восточном фронте получал боевое крещение Манфред фон Рихтгофен, названный позднее «красным бароном» (за цвет его триплана) и ставший самым результативным асом Первой мировой войны. Рихтгофен оставил записки, где пренебрежительно отзывался о русских летчиках: «.русские ненавидят летчиков. Если поймают летчика, они его, конечно, убьют. Это — единственный риск, которому подвергаешься в России, потому что там нет летчиков, вернее, нет практически. Если русский летчик подвернется, конечно, ему не посчастливится и он будет сбит».

Слова Хартмана, лучшего аса Германии Второй мировой войны, дошедшие до нас в редакции его американских апологетов Толерана и Констебля, звучат примерно в том же духе и тоне.

Выдающийся советский ас и летчик-испытатель Герой Советского Союза Г. А. Баевский называл эти откровения «испуганным презрением», характерным для мышления тех людей Запада, кто недоброжелательно относится к России.

… Между тем русское командование приняло ответные меры: три корпусных авиаотряда были сведены в специальную боевую авиагруппу, вооружены новой авиационной техникой. Командиром стал русский ас А. А. Козаков. Вскоре была создана и 2-я боевая авиагруппа, в командование которой вступил другой выдающийся летчик — Е. Н. Крутень.

Немецкие газеты уже в годы Первой мировой войны уделяли вопросам пропаганды своих летчиков, их боевых успехов первостепенное внимание. В большинстве постоянно публиковался так называемый рейтинг асов, что превращало воздушную войну в подобие спортивного состязания, а самих летчиков — в популярных известных спортсменов. Ну а каков будет исход спортивного состязания при отсутствии объективного судейства и при страстном желании победного исхода на трибунах, хорошо известно. Не в этом ли явлении корни пресловутого немецкого военного чемпионства — в воздушных ли боях, в танковых ли сражениях, в подводной ли войне?

Анализируя русских асов в Первую мировую войну, необходимо прислушаться к словам выдающегося летчика, командующего авиадивизионом, позднее инспектора авиации Юго-Западного фронта, подполковника, кавалера Георгия IV степени В. М. Ткачева: «…наш первый ас Козаков имел 17 официальных и 32 неофициальные победы. Француз Фонк — 75, а немец Рихтгофен — 80. У нас примерно на 150 летавших истребителей было 26 асов, которые сбили 188 вражеских аэропланов, по 7 побед на аса. А у французов на 1200 истребителей было 80 асов, сбивших 1185 аэропланов, по 14–15 аэропланов на аса. Но надо принять во внимание, что русская истребительная авиация работала лишь один год, а западная три года, к тому же густота сосредоточения — число аэропланов на километр фронта — у них была в 10 раз больше, чем у нас.»

Эти слова Ткачева из его только недавно изданной книги неоднократно приводились в разных трудах и статьях, и заметим, он точно указывает нам число асов в Российской императорской армии. Учитывая высокую скрупулезность, точность и «близость к первоисточникам» этого человека, надо, по крайней мере, с максимальным вниманием отнестись к его словам. Тем более что в трудах, появившихся за последние двадцать лет, число найденных русских асов все время росло и сегодня сопоставимо с числом, заявленным Ткачевым.

Всего, по данным зарубежных исследователей, на сегодня известны тысяча восемьсот шестьдесят асов Первой мировой войны. При этом русских содержится только двадцать фамилий. Ткачев говорит о двадцати шести.

За четыре года воюющими государствами проведено около ста тысяч воздушных боев, в ходе которых сбито 8073 самолета, огнем с земли уничтожено 2347 самолетов. Немецкая бомбардировочная авиация сбросила на противника свыше 27 000 тонн бомб, английская и французская — более 24 000.

Англичане претендуют на 8100 сбитых самолетов противника. Французы — на 7000. Немцы признают потерю 3000 своих самолетов. Не более 500 машин потеряла Австро-Венгрия и прочие союзники Германии. Таким образом, коэффициент достоверности побед Антанты не превышает 0,25.

А вот у немецких летчиков коэффициент достоверности близок к единице, то есть данные о большинстве побед объективны. Немцы претендуют на 5000 самолетов, сбитых в воздушных боях, и 1588, уничтоженных артиллерией. Примерно то же количество потерянных самолетов признают и страны Антанты.

Следом за настоящей справкой представлен список лучших асов Первой мировой войны. Представлены биографии П. Н. Нестерова — автора первой воздушной победы; лучших асов Франции — Фонка, Гинемера, Нанджессера; Великобритании — Мэннока, МакКаддена, Фалларда, Бола; Канады — Бишопа, Коллишау, Макларена; Южной Африки — Бичама-Проктора; Австралии — Литтла; Италии — Баракки; Бельгии — Коппенса; США — Рикенбэйкера. Также приводится список всех установленных русских асов и биографии пяти лучших: Козакова, Янченко, Смирнова, Крутеня, Сука.

Ниже приведены биографии лучших немецких асов: Рихтгофена, Удета, Левенхардта, Бельке; австро-венгерского аса Брумовски.


Петр Николаевич НЕСТЕРОВ — русский летчик-новатор, основоположник высшего пилотажа, первый в истории летчик, одержавший воздушную победу — тараном сбивший в воздухе неприятельский самолет, штабс-капитан.

Петр Нестеров родился в Нижнем Новгороде 27 февраля 1887 года в семье офицера — воспитателя кадетского корпуса. После смерти отца его мать, Маргарита Викторовна, находясь в крайней нужде и не имея средств на оплату жилья, была вынуждена переехать вместе с четырьмя детьми во Вдовий дом — государственное учреждение для необеспеченных вдов и их детей, лишившихся кормильца. Принятые во Вдовий дом получали бесплатное и весьма скромное жилье, ограниченный запас топлива на зиму и предельно низкое материальное «вспомоществование», которого едва хватало на скромную одежду и питание.

26 августа 1897 года Петр Нестеров был принят в Нижегородский кадетский корпус, где работал его отец. В 1904 году Петр Нестеров окончил корпус. В числе шести лучших выпускников был направлен в Михайловское артиллерийское училище. В 1906 году, отлично выдержав выпускные экзамены, Нестеров был произведен в подпоручики и направлен в 9-ю Восточно-Сибирскую стрелковую артиллерийскую бригаду. Служил во Владивостоке, где разработал правила корректировки артиллерийской стрельбы с помощью аэростата. В июле — августе 1911 года, находясь в отпуске в Нижнем Новгороде, Петр Николаевич познакомился с учеником профессора Н. Е. Жуковского — П. П. Соколовым и вскоре стал членом Нижегородского общества воздухоплавания. В мае 1912 года Нестеров сдал экзамены на звания пилота-авиатора и военного летчика, а в сентябре 25-летний поручик Нестеров совершил свой первый самостоятельный полет. В 1913 году он окончил курс авиационного отдела офицерской Воздухоплавательной школы, а в мае получил назначение в авиационный отряд, формировавшийся в Киеве, с прикомандированием к 7-й воздухоплавательной роте. В июне Нестеров был переведен в 11-й корпусный отряд 3-й авиационной роты. Вскоре Петр Николаевич стал командиром отряда. Перед отправкой на новое место службы его направили в Варшаву для переучивания на аэроплан «Ньюпор».

Человек творческий, Нестеров занимался и конструкторской деятельностью. Так, в начале 1914 года с помощью механика отряда Г. М. Нелидова модифицировал аэроплан «Ньюпор-4»: укоротив фюзеляж на 0,7 м, он приказал снять вертикальное оперение, рули высоты были значительно увеличены. На фактически новом самолете выполнили несколько испытательных полетов продолжительностью около часа. В 1913 году П. Н. Нестеров разработал конструкцию семицилиндрового двигателя мощностью 120 л. с. с воздушным охлаждением. Позже он занимался строительством одноместного самолета.

Владея глубокими знаниями в области математики и механики, имея достаточный пилотажный опыт, Нестеров теоретически обосновал возможность выполнения глубоких виражей и осуществил их на практике. В своей работе о «взаимодействии руля глубины и направления при значительных углах крена» он впервые доказал, что во время выполнения виражей с креном более 45 градусов происходит изменение в работе руля: руль высоты выполняет функции руля направления, а руль направления — руля высоты. После назначения командиром отряда Нестеров ввел обучение полетам с глубокими виражами и посадку с выключенным двигателем.

В августе 1913 года Нестеров, во главе трех машин, возглавил групповой перелет по маршруту Киев — Остер — Козелец — Нежин — Киев с посадками. Во время перелета, впервые в истории авиации, проводилась маршрутная киносъемка. В первой половине 1914 года он осуществил еще два перелета: Киев — Одесса за 3 часа 10 минут и Киев — Гатчина за 9 часов 35 минут. Для того времени это было большим достижением.

Для доказательства идеи, что «в воздухе для самолета всюду опора», 27 августа 1913 года в Киеве над Сырецким полем Нестеров впервые в мире выполнил на самолете «Ньюпор-4» замкнутую петлю в вертикальной плоскости. Этим маневром Нестеров фактически положил начало высшему пилотажу. Согласно рапорту, летчик на высоте 800—1000 метров выключил мотор и начал пикировать. На высоте около 600 метров вновь включил мотор, перевел самолет в набор высоты, описал вертикальную петлю и вывел машину в горизонтальный полет. Затем снова выключил мотор, перешел на выравнивание и благополучно приземлился. Спустя двенадцать дней ту же самую авиационную фигуру повторил француз Адольф Пегу. Это событие получило широкую огласку и в иностранной, и в российской прессе. Когда в мае 1914 года Пегу прибыл в Петербург для демонстрации «мертвой петли», редакции некоторых российских газет вышли с заголовками: «Императорскому аэроклубу уже давно необходимо подтвердить, что первую «мертвую петлю» совершил русский летчик…»

10 февраля 1914 года Киевское общество воздухоплавания отметило Нестерова за научную разработку вопроса о глубоких кренах и за осуществленную им «мертвую петлю», присудив ему золотую медаль Общества. Позже Киевское руководство от лица города вручило отважному пилоту-новатору памятный золотой жетон, с которым Петр Николаевич никогда не расставался.

В августе 1914 года Петр Николаевич был произведен в штабс-капитаны и назначен начальником 11-го авиационного отряда. С началом Первой мировой войны он отбыл на Юго-Западный фронт. Осуществлял воздушную разведку, выполнил одну из первых в России бомбардировок артиллерийскими снарядами.

За время Первой мировой войны штабс-капитан совершил 28 боевых вылетов. За несколько дней до гибели был награжден своим третьим орденом — Св. Владимира IV степени.

8 сентября 1914 года над городом Жолква Петр Николаевич таранным ударом разрушил двухместный «Альбатрос», в котором находились австрийские летчики: пилот Франц Малина и наблюдатель барон Фридрих фон Розенталь. Австрийцы вели воздушную разведку. «Альбатрос» пытался уйти от столкновения, но Нестеров настиг их и ударил колесами своего «Морана» сверху. Оба аэроплана упали на землю, все летчики погибли.

Петр Николаевич похоронен в Киеве на Лукьяновском кладбище.

Нестеров не собирался уничтожать разведывательный неприятельский самолет ценой собственной жизни. К воздушной катастрофе привело то, что он использовал в последнем полете не свой аэроплан, который в тот день оказался неисправен, а более тяжелую, хотя и однотипную, машину другого летчика.

В «Акте расследования по обстоятельствам геройской кончины начальника 11-го корпусного авиационного отряда» указывалось: «Штабс-капитан Нестеров уже давно выражал мнение, что является возможным сбить неприятельский воздушный аппарат ударами сверху колесами собственной машины по поддерживающим поверхностям неприятельского аппарата, причем допускал возможность благополучного исхода для таранящего летчика».

Штабс-капитан П. Н. Нестеров был награжден орденом Св. Георгия IV степени (23.04.1915), орденами Св. Владимира IV степени, Св. Анны III степени, Св. Станислава III степени.

В 1914 году на месте гибели Петра Нестерова в городе Жолкве Львовской области был сооружен монумент. В советское время город Жолква носил имя Нестеров. Позднее, в 1980 году, здесь построили мемориал памяти героя-авиатора. В 1990-е годы мемориал был разрушен. Именем русского авиатора названы корабли и самолеты, улицы и переулки в городах Москва, Санкт-Петербург, Гатчина, Минск и Нижний Новгород, установлены памятники в Киеве и Нижнем Новгороде. Имя «Нестеров» присвоено астероиду № 3071. Учрежден международный кубок Нестерова по высшему пилотажу.


Основоположники воздушного боя

Адольф Селестен ПЕГУ (Celestin Adolphe Pegoud) — французский пионер авиации, первый ас в истории, одержавший первые три победы вместе со стрелком-наблюдателем.

Адольф Пегу родился на юге Франции в городке Монферра 13 июня 1889 года. Подписав 5-летний контракт, он ушел в армию и был зачислен в 5-й полк африканской легкой кавалерии. В мае 1908 года Пегу тяжело заболел и вернулся во Францию. Медицинский уход и молодость сделали свое дело, и через год Пегу вернулся в армию. Он получил назначение в 12-й гусарский полк, а затем его перевели в 3-й колониальный тяжелой артиллерийский полк, батареи которого защищали базу флота в Тулоне.

В октябре 1911 года друзья познакомили Пегу с веселым парижаниным, одним из первых французских летчиков капитаном Карленом. 16 октября 1911 года Карлен, вняв просьбам, взял нового знакомого в очередной полет. Полет произвел на эмоционального Пегу самое сильное впечатление. При малейшей возможности он снова и снова поднимается в воздух. В 1912 году Адольф Пегу добивается перевода в авиацию в качестве помощника-механика и теперь уже на официальной основе продолжает полеты в качестве наблюдателя. Карлен и Пегу вместе, на «Вуазене», приняли участие в сентябрьских маневрах французской армии.

13 февраля 1913 года Пегу демобилизовался и отправился записываться в летную школу. Спустя всего несколько дней мечта молодого человека осуществилась: 1 марта, успешно сдав экзамен, Адольф Пегу получил «бреве» (brevet de pilote — пилотское удостоверение) Аэроклуба Франции № 1243. Столь быстрое прохождение курса подготовки можно объяснить тем, что курсант был хорошо знаком с материальной частью и благодаря урокам капитана Карлена уже обладал кое-какими навыками пилотирования.

Пегу отличался невысоким ростом и врожденной худобой, при всех своих выдающихся заслугах перед мировой авиацией, он был человеком, едва весившим 60 кг.

Новоиспеченный «летун» собирался немедленно отправиться на Балканы, где использовались иностранные авиаторы-добровольцы (они же наемники), и поступить на сербскую или румынскую службу, но война кончилась, и вместо этого он нашел работу у авиаконструктора Луи Блерио. Основным занятием Пегу стало тестирование — облет новых аэропланов «Блерио». В дополнение к этому он обучал курсантов и при случае брал пассажиров в воздух. В качестве «воздушного извозчика» Адольф Пегу сделал шаг к международной известности, поднявшись 13 мая 1913 года в небо с испанским королем Альфонсо XIII.

21 сентября 1913 года на аэроплане «Блерио XI», через 12 дней после П. Н. Нестерова, Адольф Пегу выполнил «мертвую петлю».

Летом 1913 года состоялись испытания парашюта системы Бонне (Bonnet). Хотя первый во Франции прыжок с парашютом состоялся еще в 1520 году и был совершен неким Лавеном, удачно выпрыгнувшим из 40-метровой тюремной башни. Несколько прыжков с парашютом было совершено во Франции и в новое время. Но первый прыжок с парашютом из самолета совершил именно Адольф Пегу.

19 августа 1913 года Пегу занял место во второй кабине, пристегнув лямки парашюта, купол которого был аккуратно уложен в специальный ящик, установленный на фюзеляже, и дал знать летчику, что готов. Набрав около 100 м высоты, пилот сделал большой круг над аэродромом, направил самолет против ветра, Пегу, внимательно следивший за эволюциями самолета, отстегнув привязные ремни, потянул за вытяжной тросик. Наполнившийся купол выдернул Адольфа Пегу из кабины, а через полтора десятка секунд он был уже на земле, точнее над ней, зацепившись парашютом за дерево, но в целом все прошло отлично. Малый вес испытателя сыграл при испытаниях парашюта важную положительную роль.

С началом Первой мировой войны А. Пегу сразу вызвался на роль воздушного разведчика. 5 февраля 1915 года ему вместе со стрелком удалось сбить два немецких аэроплана, а третий аэроплан принудить к посадке. Одержав 5 февраля три воздушные победы, а 3 апреля 1915 года — две, он стал асом, подтвердив это звание последней, 6-й победой 11 июля 1915 года, сбив в 8 час. 15 мин. немецкий «Авиатик С».

31 августа 1915 года су-лейтенант Адольф Пегу был сбит немецким унтер-офицером польского происхождения Кандульски, по усмешке судьбы, одним из довоенных учеников великого летчика в управлении аэропланом. В 26 лет этот человек, изобретатель «мертвой петли», многих технических новинок, нашедших применение в самолетостроении, первый испытатель, опробовавший парашют при прыжке из самолета, первый в истории ас, «авиатор из когорты одержимых», всего себя посвятивший небу, погиб.

Весьма характерно, что основоположники высшего пилотажа — Петр Нестеров и Адольф Пегу — были в то же время первооткрывателями воздушного боя, предопределив тем самым исключительное место точного и вдохновенного воздушного маневрирования в организации воздушного поединка.

«Классный пилотаж — основа воздушного боя, но к этому умению необходим дополнительный навык — умение точно стрелять в воздухе», — говорил известный советский летчик-ас Е. Г. Пепеляев.

Адольф Пегу — кавалер ордена Почетного легиона и Военной медали.

На месте гибели первого аса, в городке Петит-Круа, установлен памятник.

Макс ИММЕЛЬМАН (Max Immelmann) — летчик, первым достигший звания аса (5 личных побед) на одноместном самолете.

Макс Иммельман родился 21 сентября 1890 года в Дрездене в семье мебельного фабриканта. Таким образом, мебельные корни в военном деле имеют уже более чем вековую историю. По окончании средней школы он поступил в Дрезденское кадетское училище и в 1911 году был зачислен во 2-й Берлинский железнодорожный полк, однако вскоре покинул военную службу. В 1912 году активно ищущий свое место в жизни юноша поступил на машиностроительный факультет Дрезденского университета, на отделение аэродинамики.

С началом Первой мировой войны он, как большинство его сверстников, оставив учебу, немедленно записался добровольцем в армию. Узнав о формировании первых авиационных подразделений, он подал рапорт о направлении в «воздушную службу». 12 ноября 1914 года был направлен на летную подготовку в Иоханнисталь (в Берлине), затем в расположенный поблизости Адлерсхоф. 31 января 1915 года состоялся его первый самостоятельный полет, а уже через 2 месяца аккуратному и точному Иммельману присвоили звание пилота 3-го (высшего) класса.

В марте 1915 года он отбыл на Западный фронт, где был определен в FFA 62, летавшую на двухместных разведчиках LVG B. 1. С наблюдателем, унтер-лейтенантом Тьюберном, летал на разведку вражеских позиций, отмечая цели для германской дальнобойной артиллерии.

3 июня 1915 года аэроплан Иммельмана был сбит французским летчиком, но Макс сумел приземлить свою машину позади немецкой линии обороны. Первый опыт воздушного боя оказался для будущего аса № 1 отрицательным. Но за сохранение аппарата Иммельман был награжден Железным крестом 2-го класса.

В июле он был определен в отделение истребителей «Fokker Eindekker» (впоследствии ставшее КЕК Douai) и вместе с другим пилотом, Освальдом Бельке, выполнял в его составе эскортные и истребительные задания.

Теории и практики воздушного боя еще не существовало. Поэтому без какой-либо специальной подготовки группу сразу отправили на фронт. Бельке и Иммельман вскоре зарекомендовали себя как блестящие пилоты-истребители, и благодаря их успехам на раннем этапе воздушной войны имена обоих летчиков стали известны всей Германии.

1 августа 1915 года Иммельман сбил на своем «Фоккере» первый вражеский самолет, а 26 октября 1915 года, одержав 5-ю победу, выражаясь современным языком, стал асом (сам термин появился позднее). Среди первых пяти сбитых Иммельманом аэропланов — три английских двухместных биплана BE 2c, один неопознанный французский биплан, один FB 5. Таким образом, 26 октября 1915 года Макс Иммельман стал первым летчиком, кто с одноместного аэроплана сбил 5 неприятельских машин.

Соратник и товарищ Иммельмана Освальд Бельке 5-ю официальную победу одержал 15 октября, но своего первого сбитого он низверг с небес 4 июля 1915 года, в вылете на двухместном LVG CI, когда по неприятелю стрелял наблюдатель Бельке — Ханс де Вюлиш. А вот 5-ю победу лично Бельке одержал 30 октября 1915 года, через три дня после Иммельмана. Также и Адольф Пегу формально стал асом намного раньше, но три свои первые победы он одержал на двухместном аэроплане.

К концу года он сбил еще BE 2c и «Моран-Парасоль» и его счет вырос до 7 побед, а сам он — до звания обер-лейтенанта.

12 января 1916 года, после 8-й победы, из рук кайзера Вильгельма II Макс Иммельман получил самый желанный в среде немецких офицеров орден «Pour le Merite» (вторым среди немецких летчиков), добавившийся к его Железному кресту 1-го класса, полученному в октябре предыдущего года, и Рыцарскому кресту ордена Дома Гогенцоллернов, пожалованного ему в ноябре 1915 года.

Макс Иммельман заложил основы тактики воздушного боя. Он придавал особое значение факторам высотности и скороподъемности истребителя, что необходимо для активного наступательного ведения боя. О том, что касается искусства ведения воздушного боя, сам Иммельман говорил: «Я безоружен, пока я ниже». Неоднократно он подчеркивал важность тщательной маскировки в воздухе.

Иммельман воевал на «Фоккере» Е. III и Е. IV. Он освоил и выполнил практически все известные сегодня фигуры высшего пилотажа. Именно на этом «Фоккере» он обессмертил свое имя, проделав названный впоследствии в его честь боевой разворот — полубочку в верхней части полу-петли. Макс Иммельман был столь знаменит по обе стороны фронта, что через 10 минут после его появления в воздухе небо становилось свободным от английских самолетов. Он одним из первых стал использовать тактику внезапности, заходя со стороны солнца. Как большинство настоящих асов, Иммельман был первоклассным стрелком. 13 марта 1916 года Иммельман довел свой счет до 10. Сбитый 16 мая над Лиллем английский разведчик стал его 15-й и последней официальной победой. Две последние неподтвержденные победы были одержаны Иммельманом 18 июня 1916 года. Всего на счету Иммельмана 5 неподтвержденных побед.

По характеру это был непьющий и некурящий, ровный со всеми человек, ежедневно писавший письма матери и очень внимательно относившийся к своему обожаемому догу Тирасу.

Первый ас Германии погиб 18 июня 1916 года в бою против истребителей FE 2b. Споры о его смерти продолжаются до сих пор. Англичане смело отдают победу над «Фоккером», пилотируемым Иммельманом, капитану Г. Р. МакКуббину (G. R. McCubbin) и его стрелку капралу Дж. Х. Уоллеру (J. H. Waller). Немецкие историки считают причиной гибели аса отказ механизма синхронизации вращения винта и темпа стрельбы пулемета, приведший к тому, что Иммельман отстрелил лопасть пропеллера собственного истребителя. Вращение несбалансированного винта привело к нарастающей вибрации, вибрация — к резонансу, резонанс — к разрушению планера.

«Фоккер Е. 1» Иммельмана с 80-сильным 7-цилиндровым двигателем «Оберурсель V0» и номером Е13/15 на фюзеляже был выставлен в Музее Цейхгауз в Берлине и погиб под бомбами RAF (Королевских воздушных сил) в 1940 году.

Макс Иммельман — кавалер прусского ордена «Pour le Merite», Железного креста 1-го класса, Рыцарского креста с мечами королевского Дома Гогенцоллернов 2-го класса, саксонского Командорского креста военного ордена Св. Генриха II степени, Рыцарского Креста этого же ордена, саксонского ордена Альбрехта II степени с мечами, саксонской серебряной медали Фридриха Августа, баварского ордена Военных заслуг IV степени с мечами, Ганзейского Креста; турецких медалей.


Результативнейшие асы Первой мировой войны (данные об асах, одержавших 30 и более воздушных побед)

Примечание: данные о победах в Первую мировую войну не всегда точны: для большинства английских летчиков и летчиков Британского Содружества они помимо личных включают и групповые победы, победы, классифицируемые как «вышел из-под контроля» и т. д.


Асы Франции

Рене Поль ФОНК (Rene Paul Fonck) — 72 личные и 3 групповые официальные победы — самый результативный ас союзников в Первую мировую войну, полковник, Франция.

Родился в деревне Солси-сюр-Мерт в Вогезах (Франция) 27 марта 1894 года.

Войну начал в 1914 году инженером. Со временем передумал и в мае 1915 года закончил обучение на пилота. Летал на самолетах «Кодрон» в составе эскадрильи С47 в течение двух лет. Именно в это тяжелое время у союзников стали появляться пилоты, чьи достижения позже станут легендарными. Таким был и Рене Поль Фонк — самый успешный из пилотов союзников в Первой мировой войне, имевший 75 официальных побед и 49 неподтвержденных, одержанных за линией фронта. В начале 1917 года Фонка зачислили в истребительную группу «Аисты» после боя с двумя немецкими «румплерами», блестяще выигранного им на неповоротливом разведчике «Кодрон». Пережив «кровавый апрель», в мае 1917-го Фонк одержал свои первые три победы, управляя истребителем SPAD sVII, а ровно через год одержал 6 побед в одном бою — этот результат до конца Первой мировой войны не смог превзойти никто.

В отличие от многих других пилотов, Р. Фонк всегда был расчетлив и осторожен и никогда не бросался на врага сломя голову. За всю войну в его самолет попала только одна вражеская пуля.

15 апреля 1917 года, приняв предложение вступить в знаменитую эскадрилью «Аист», он до конца года довел свой победный счет до 19. В течение 1918 года — до 56 побед. В июле 1917 года превзошел достижение капитана Жоржа Гинемера — 54 победы — лучшего французского аса, погибшего в сентябре 1917.

Не ищущий славы и не честолюбивый, Фонк сторонился журналистов и не снискал лавров и внимания, уделявшихся Гарро и Гинемеру.

Сразу после окончания войны Фонк уволился из армии. В 1920 году увидели свет его мемуары «Мои бои», с предисловием маршала Фоша. В 1926 году вступил в борьбу за приз Раймонда Ортейги в 25 000 американских долларов за трансатлантический перелет. 20 сентября 1926 года с экипажем из 4 человек Фонк стартовал на трехмоторном самолете Сикорского S-35. На взлете самолет потерпел аварию и сгорел. Два человека экипажа погибли, а сам Фонк получил серьезные травмы. Приз в итоге получил американец Чарльз А. Линдберг в 1927 году. Рене Фонк провожал Линдберга в Нью-Йоркском аэропорту.

Р. Фонк позднее вернулся в военную авиацию. Его высшей должностью стала должность инспектора истребительных сил французской авиации в 1937–1939 годах. До Второй мировой войны Фонк контактировал с Г. Герингом и Э. Удетом, что повредило его репутации в послевоенной Франции. Хотя Фонку приписывались сотрудничество с нацистским режимом и якобы вербовка двухсот пилотов для вишистской Франции, но на самом деле он пытался противостоять политике коллаборационизма и еще в 1943 году переехал из Виши в Париж. Здесь позднее он был арестован гестапо и заключен в лагерь. После войны, в 1948 году, ему вручили «Сертификат Сопротивления», где говорилось, что «Рене Фонк… принимал участие в доблестной борьбе за освобождение Франции». Фонк жил в Париже, где и умер 18 июня 1953 года.

Полковник Р. Фонк награжден орденом Почетного легиона, а позднее и орденом Почетного легиона офицерской степени (18.05.1918), Военной медалью (первая награда Фонка), британским Военным крестом и Отличительной медалью за боевые действия.


Жорж Мария Людовик Жуль Гинемер, Франция — 53 официальные победы.

Гинемер родился в Париже, на улице Ла Тур, 24 декабря 1894 года. Младший сын в семье офицера французской армии, Жорж нередко болел. Тем не менее он рос любознательным и увлекался в школе конструированием и механикой. Часто и надолго пропадал в заводских цехах. Вскоре он неплохо разбирался в автомобильных моторах, привлекла юношу и зарождавшаяся тогда авиация.

Гинемер с детства мечтал прославиться на военном поприще и гордился своим происхождением: его предки сражались под знаменами Карла Великого, участвовали в Крестовых походах и Столетней войне, покоряли Европу в эпоху Наполеоновских войн.

В 1911 году Жорж, по знакомству, в качестве пассажира поднялся в небо на «Фармане» во время одного из перелетов в ходе Европейского авиационного состязания. Это событие и определило его дальнейшую судьбу: он твердо решил стать летчиком и все свободное время проводил на аэродроме.

С началом Первой мировой войны Жорж пять раз пытался записаться в армию, но получал отказы из-за слабого здоровья и невысокого роста. Вскоре его целеустремленность была вознаграждена: по совету знакомого летчика он едет в местечко Па и поступает в школу авиамехаников. Но ему хотелось летать.

После многочисленных рапортов солдат 2-го класса Гинемер 23 ноября 1914 года зачисляется курсантом в школу пилотов, где с января 1915 года учится летать на аэроплане «Блерио-Пингвин». В марте 1915 года его перевели в летную школу в Аворде для совершенствования навыков пилотажа на разных типах самолетов. Уже через два месяца Гинемер с группой выпускников попадает в резерв командующего авиацией. Через месяц, присвоив ему звание капрала, командование направляет его в эскадрилью MS3, оснащенную монопланами — парасоль «Моран-Сольнье».

Выполнив серию тренировочных полетов под руководством Жюля Ведринье, Жорж получил аэроплан, который назвал «Старый Шарль» (Vieux Charles) в память о переведенном в Сербию опытном пилоте Шарле Боннэре.

Впервые Гинемер встретился лицом к лицу с воздушным противником 19 июля 1915 года. В тот день, вылетев вместе с механиком Гуерде, он направился на перехват немецкого разведчика. Догнав его над линией фронта, он зашел ему в хвост, а механик открыл огонь из пулемета. Но успеха достичь не удалось: после полусотни выстрелов пулемет заело, а немец ушел со снижением под защиту своих зениток. Впрочем, «салаги» вскоре обнаружили еще одну цель: экипаж немецкого «Авиатика» что-то увлеченно рассматривал на французской территории и не замечал появившегося противника. Жорж спикировал на «бошей», механик к этому времени смог оживить оружие и открыл огонь. «Авиатик» тут же вошел в нисходящую спираль, а немецкий наблюдатель начал отстреливаться из карабина. Он дважды попал в Гуерде: одна пуля зацепила шлем, не задев головы, а другая — руку. Но пулемет французов строчил не переставая, и через 10 минут после начала боя война для обоих немцев закончилась: летчик был смертельно ранен, а наблюдатель, чудом выживший при приземлении, попал в плен.

21 июля Гинемеру присвоили звание «сержант» и наградили Военной медалью. Жорж расценил это как доброе предзнаменование и решил в дальнейшем не менять счастливого имени на своих самолетах. Командование не только наградой отметило молодого пилота: с середины сентября ему стали поручать доставку агентов за линию фронта и их возвращение назад.

В ноябре — декабре 1915 года эскадрилью перевооружили на истребители «Ньюпор» Х, присвоив ей обозначение № 3. «Ньюпоры» представляли собой одно— и двухместные полуторапланы с полотняной обшивкой, вооруженные 1–2 пулеметами, их максимальная скорость доходила до 140 км/ч, а потолок — 4500 метров. Новый самолет больше подходил для ведения воздушного боя, и счет побед летчика довольно быстро возрос. 5 декабря он сбил второй «Авиатик», 8-го его добычей стал LVG, а 14-го, действуя в паре с капралом Букье, он сбил немецкий истребитель «Фоккер» Е.

В день своего совершеннолетия Гинемер стал кавалером ордена Почетного легиона, а его следующие 4 победы были отмечены Военным крестом с четырьмя золотыми пальмовыми ветвями. В январе 1916 года нелетная погода мало способствовала увеличению числа побед, и поэтому следующий успех пришел к Жоржу только 3 февраля, когда ему удалось сбить сразу два LVG, а еще один — 5-го числа того же месяца. Эти успехи не остались незамеченными, и 4 марта Гинемера произвели в су-лейтенанты. Тогда же, в начале марта, эскадрилья получила новые «Ньюпоры» ХТ.

В отличие от «десятки», это были настоящие истребители: одноместные, с жесткой бипланной коробкой крыльев, выдерживавшей значительные перегрузки. Но неплохая маневренность, легкость управления и хорошие скоростные данные в определенной степени обесценивались неудачным размещением вооружения над верхним крылом. Это затрудняло в бою перезарядку пулемета, имевшего магазинное питание.

13 марта Гинемер вылетел на новом истребителе на боевое задание вместе с командиром эскадрильи капитаном Брокером и лейтенантом Деллином. На этот раз Жоржу не повезло: одна из пуль попала ему в руку, а вторая — в голову. С трудом дотянув до своего аэродрома, он посадил изрешеченный самолет, но вылезти из кабины сил не хватило…

Из госпиталя ас вернулся спустя полтора месяца, но рука не до конца зажила, и его отправили в отпуск для поправки здоровья. По некоторым сведениям, один из друзей Гинемера скрытно от руководства перегнал самолет на поле рядом с домом родителей, находившимся в прифронтовой полосе, и Жорж тайком летал в район боев. Возвратившемуся в строй после отпуска Гинемеру была доверена честь нести знамя военной авиации Франции во время торжественной церемонии, проходившей 13 мая 1916 года на аэродроме Дижона.

В начале лета 1916 года эскадрилья получила новые «Ньюпоры» XII, являвшиеся для своего времени чрезвычайно удачными истребителями. Высокая скорость (до 170 км/ч) и великолепная маневренность сделали их весьма популярными среди пилотов Антанты. Освоил новый истребитель и Гинемер. В первое время он избегал ввязываться в воздушные схватки — сказывались психологические последствия ранений. Но вскоре он преодолел поселившийся в душе страх, и 22 июня 1916 года его добычей стал германский LVG. Но 6 июля в единоборстве с немецкими истребителями Жоржу опять не повезло: он был легко ранен, а на его самолете немецкие пули перебили две расчалки и разбили винт. Стараясь не потерять скорость, Гинемер аккуратно спланировал на луг и посадил поврежденный «Ньюпор».

Через 4 дня, вылетев на чужом самолете, Гинемер сбил еще один LVG, доведя свой счет до 10 побед. 28 июля 1916 года он повел в бой новую машину. Неотрегулированный синхронизатор подвел пилота: первая же очередь, выпущенная из пулемета, в щепки разнесла пропеллер истребителя. Пришлось срочно садиться, но вместе с ним шел вниз и сбитый германский LVG…

К концу августа на счету Гинемера было 14 побед, а за период с июня 1915 года по июль 1916 года его имя 11 раз упоминалось в приказах по армии.

27 августа Гинемер получает один из трех первых истребителей «Спад» S VII, отправленных на фронтовые испытания. Благодаря 140-сильному рядному двигателю самолет превосходил по летным данным любого противника. Облетав его, Жорж пришел в восторг и, по словам сослуживцев, был счастлив, как ребенок, которому подарили долгожданную игрушку.

Летая на «Спаде» 4 сентября, ас сбил «Авиатик», а 15-го — «Румплер». 22 сентября, возвращаясь из рейда за линию фронта, Жорж увидел «Фоккер» и молниеносной атакой, занявшей несколько секунд, отправил вниз и его. Так как самолет упал на вражеской территории, то победу не засчитали. Зато на следующий день Гинемер сбил сразу три аэроплана в течение трех минут!

…Когда третий «Фоккер», оставляя шлейф дыма, врезался в землю, внезапно открыла огонь французская зенитная артиллерия. По неписаным законам войны в подобных ситуациях своим всегда достается больше! Первый же 75-мм снаряд угодил в верхнее крыло и, разорвавшись, снес стойки. К месту падения самолета вскоре прибежали солдаты, но Жорж, к счастью, отделавшийся только ушибами, уже выбрался из-под обломков. Чтобы сгладить вину подчиненных, дивизионный генерал устроил торжественное построение в честь сбитого аса, затем последовал обед с шампанским, и, наконец, вечером порядком набравшегося героя, чудом избежавшего гибели, отвезли на машине комдива в часть.

«Свирепый демон» — так прозвали этого бледного неулыбчивого французского летчика Первой мировой войны. У германских пилотов его имя вызывало страх, а среди однополчан и командования французских ВВС — благоговейное уважение. Он был тяжело болен туберкулезом, но это не помешало ему участвовать в 600 воздушных боях и одержать 53 официальные победы, еще 35 числятся за ним как возможные.

В октябре 1916 года эскадрилья вновь сменила обозначение и стала называться SPA 3. Теперь она в полном составе была перевооружена «Спадами». В конце декабря Жорж вместе с конструктором Луи Бешеро участвовал в разработке истребителя «Спад» S XII, вооруженного 37-мм пушкой.

24 января 1917 года ему в шестой раз удалось сбить в одном бою два самолета, при посадке на замерзшую пашню рядом со своей жертвой его истребитель сломал колесо и скапотировал, сам пилот отделался лишь легким испугом. Два дня спустя на истребителе своего друга Букье, на высоте 3800 м, он перехватил двухместный разведчик «Альбатрос». На десятом выстреле пулемет заклинило, и, чтобы не попасть под огонь стрелка, пришлось уйти немцу под «брюхо». Попытки перезарядить оружие оказались тщетными, но экипаж разведчика запаниковал и поспешил приземлиться на французской территории, хотя по нему уже никто не стрелял.

8 февраля Жорж сразил германскую двухмоторную «Готу» G. III — первая победа союзников в воздухе над полноценным немецким бомбардировщиком. Спустя десять дней Гинемар был произведен в капитаны. 16 марта он выиграл в течение дня три боя. 4 мая на его счету уже было 38 побед, но, атакуя в тот день двухместный «Альбатрос», он слишком близко подошел к уже горящему противнику. Ответный огонь стрелка был точным, и его поврежденный «Спад», с рваными крыльями и изрешеченным фюзеляжем, пошел вниз. Но виртуозному летчику все же удалось дотянуть домой.

Рекордным для аса стал день 25 мая 1917 года: за три боевых вылета он уничтожил 4 вражеских самолета: двух разведчиков LVG, DFW и «Фоккер». За эти победы Жорж Гинемер был представлен к званию офицера ордена Почетного легиона с вручением орденской ленты. 14 июля 1917 года пилот приехал в Париж на завод фирмы SPAD за новым пушечным истребителем «Спад» S XII. В тот же день он удостаивается Золотой медали аэроклуба Франции: на его счету 45 побед и два ранения, а его имя не менее 20 раз упоминалось в приказах по армии.

5 июля 1917 года Гинемер впервые вылетел на новом истребителе. После недолгого поиска он встретил три немецких аэроплана DFW, причем огонь стрелков оказался довольно точным и самолет французского аса был поврежден. Пока ремонтировали «двенадцатый», пилот пересел на свою старую «семерку» и вновь добился успеха: его жертвами стали два DFW и «Альбатрос». Но вскоре появились признаки переутомления, и врачи уложили Жоржа в госпиталь.

Отдых, как и ремонт машины, закончился 23 июля, и спустя 4 дня Жорж первым же выпущенным снарядом сбил «Альбатрос». Но следующая, 50-я, победа далась нелегко: огнем стрелков германского DFW истребитель был снова поврежден. 15 августа 1917 года пушечный истребитель вернулся в строй, но вскоре, после очередной блестящей «сдвоенной» победы в течение одного дня, самолет опять попал к ремонтникам.

Во второй декаде августа Гинемер получает новейший «Спад» S XIII и 20 августа одерживает на нем свою 53-ю победу, но при посадке врезается в английский DH-4. 24 августа он уезжает в Париж на завод, где ремонтируют его пушечный истребитель. Бессмысленность и равнодушная жестокость империалистической войны надламывают даже «железную» натуру Гинемера. Он становится еще более замкнутым и нелюдимым, а в беседе с единственным другом говорит ему о своей близкой смерти. Между тем ремонт его аэроплана еще не окончен. Вернувшись в часть 4 сентября 1917 года, он вылетает на следующий день на «Спаде» S XIII, и вновь неудача: в ходе атаки оба его пулемета отказали из-за обрыва спускового поводка, а вражеский стрелок и на этот раз не промахнулся.

Еще один неудачный бой он провел 8 сентября, на следующий день была нелетная погода, и он смог подняться в небо только 10-го. Но для чего? Чтобы спокойно взирать на гримасы фортуны? В первом вылете у него сразу после взлета отказал водяной насос, и закипевшая вода в радиаторе вынудила пойти на посадку. Bo втором его самолет получил три пулевые пробоины. Третий — едва не привел к катастрофе: пожар двигателя в воздухе из-за неисправности карбюратора.

11 сентября 1917 года стал последним днем французского аса. В 8.30 утра он вылетел в паре с ведомым. Над линией фронта они обнаружили немецкий «Авиатик», и Гинемер пошел в атаку, а ведомый остался патрулировать над своими позициями. На свой аэродром капитан Гинемер так и не вернулся.

Позже стали известны некоторые обстоятельства гибели летчика. После разделения с ведомым его самолет атаковала группа немецких истребителей. Произошла короткая схватка, и горящий «Спад» упал в районе позиций 413-го германского пехотного полка. На место падения были посланы санитар и два солдата, которые установили из документов убитого, что это капитан Гинемер. Пилота поразили три пули — в голову, плечо и ногу.

Начавшаяся на следующее утро артподготовка продолжалась две недели. Разрывы снарядов так перепахали местность, что от могилы аса и обломков его самолета ничего не осталось. Вскоре после этого с немецкого самолета был сброшен вымпел с уведомлением о гибели Гинемера в воздушном бою, а во второй половине октября французское командование официально объявило о его смерти.

Парламент постановил занести имя капитана Гинемера в Пантеон Славы, как «символ стремления и энтузиазма нации», а в Доме Инвалидов в Париже выставили его «Спад» S VII, который решили сохранить в память о национальном герое.

Капитан Жорж Гинемер награжден орденом Почетного легиона, орденом Почетного легиона офицерской степени (11.06.1917), Военным крестом с пальмовыми ветвями, Военной медалью.


Шарль НАНДЖЕССЕР — 45 побед, третий ас французских ВВС в годы Первой мировой войны.

Нанджессер родился во Франции, в Валленсьене, 15 марта 1892 года. Ребенком и юношей был страстным спортсменом, участвовал во многих спортивных состязаниях. Будучи студентом Школы искусств, прервав занятия, уехал в Южную Америку на поиски дяди. Участвовал в десятках рискованных приключений от Рио-де-Жанейро до Буэнос-Айреса, где поменял несколько профессий — от профессионального боксера до автогонщика. В конце концов нашел своего пропавшего дядю и работал на его табачной плантации. К началу Первой мировой вернулся во Францию.

Войну начал в составе гусарского эскадрона. При проведении одной из разведок он с несколькими солдатами захватил немецкий военный автомобиль, перебив его экипаж и пассажиров. За этот подвиг был награжден Военной медалью и, в соответствии со своей просьбой, направлен в Службу аэронавтики. Став военным летчиком французской службы аэронавтики, он вскоре одержал первую победу и заслужил репутацию импульсивного и предельно смелого летчика. С гордостью Нанджессер носил звание «Рыцаря смерти», присвоенное ему боевыми друзьями и журналистами. Его серебристый «Ньюпор» XVII был разукрашен изображениями черепа, гроба и черного сердца.


Специалист маневренного воздушного боя, так называемой dogfight — собачьей схватки, он был не только мастером пилотажа и человеком исключительной реакции, но и бойцом, стоически переносившим многочисленные ранения, полученные им как в воздушных боях, так и в авиационных авариях. Нанджессер несколько раз был ранен в голову в верхнюю и нижнюю челюсти, в правую руку. Получил многочисленные — несколько десятков — переломы. Авторитет лейтенанта среди французских военных летчиков был исключительно высок.

Воевал в 106-й эскадрилье «Вуазенов», затем в 65-й эскадрилье, а позже в эскадрилье Лафайета, где вместе с французами сражались американские волонтеры. К концу 1916 года на счету Нанджессера была 21 победа.

Многие французские историки авиации отмечают исключительную недисциплинированность Нанджессера. Во время войны он несколько раз заключался под домашний арест за вылеты без разрешения. Еще чаще он, любимец женщин, журналистов и праздной публики, столь же самостоятельно, не утруждая себя просьбами и разрешениями, отбывал в Париж, где предавался соблазнам «столицы мира».

В январе 1916 года Нанджессер потерпел тяжелейшую аварию, сломал обе ноги, руку, ребра, разбил голову. Но уже апреле 1916 года он не только вернулся в строй, но, одержав свою пятую победу, стал асом.

К концу войны на счету лейтенанта Нанджессера было 45 побед. Уступал среди французских асов он только Фонку и Гинемеру. По числу официальных побед входил в число результативнейших асов Первой мировой.

После войны многие асы остались без работы, и судьба забросила некоторых, в том числе и Нанджессера, в Голливуд, где тема воздушных боев и полетов «на лезвии бритвы» была очень популярна.

Шарль Нанджессер пропал без вести при попытке беспосадочного перелета из Парижа в Нью-Йорк на самолете «Белая птица» вместе со вторым пилотом, фронтовым другом Франсуа Коли, 8 мая 1927 года. Последний раз их самолет видели с южного побережья Ирландии.

Загадочное исчезновение «Рыцаря смерти» вызвало к жизни несколько десятков книг, фильмов и сотни самых разных спекуляций на одну из тем об исчезновении самолета. Памятники Нанджессеру и Коли установлены в аэропорту Ле Бурже, а также на скалах Этрета, откуда их самолет в последний раз видели во Франции.

Примечательно, что через две недели после исчезновения Нанджессера знаменитый американец Чарльз Линдберг впервые совершил успешный одиночный перелет из Нью-Йорка в Париж на самолете «Дух Сент-Луиса».

Лейтенант Шарль Эжен Нанджессер был кавалером и офицером ордена Почетного легиона, кавалером Военного креста с пальмовыми ветвями, Военной медали и десятка наград союзников — Великобритании, Португалии, России, Сербии…


Асы Великобритании и стран Содружества

Эдвард МЭННОК (Edward MANNOCK) — один из лучших английских асов Первой мировой войны — по разным данным, 47, 50, 51, 61 или 73 победы, Великобритания.

Эдвард Мэннок родился, вероятно, в городке Баллинколидж, Ирландия, 24 мая 1887 года в семье военнослужащего. В молодости он перенес инфекционное заболевание, приведшее к временной потере зрения. После излечения оно полностью восстановилось, и слухи о его частичной, на один глаз, слепоте «сильно преувеличены». Эдвард Мэннок, патриот, вступил в члены Лейбористской партии.

Начало Первой мировой войны застало его на должности телефонного инженера в Турции. В начале войны турки интернировали его, заключили в тюрьму, и Мэннок едва остался жив. После освобождения он присоединился к Королевскому медицинскому корпусу, затем, в 1916 году, к Королевским инженерам, преобразованным в Королевский летающий корпус.

После обучения в резервной эскадрилье «Джойс Грин» он был направлен в 40-ю эскадрилью, вооруженную «Ньюпорами». Немецкий ас лейтенант Иоахим фон Беттраб (5 сбитых аэропланов и аэростат) 12 августа 1917 года был сбит в воздушном бою британским асом из 40-й эскадрильи лейтенантом Эдвардом «Майком» Мэнноком, летавшим на «Ньюпоре».

Некоторые англоязычные исследователи приписывают Мэнноку 73 победы. В то же время в представлении к Кресту Виктории — высшей военной награде Британской империи и стран Содружества, говорится, что Мэннок претендует на 50 побед. Во время Первой мировой войны во всех странах, за исключением Германии, групповая победа записывалась всем летчикам, ее одержавшим, и не выделялась в отдельную категорию, как в советских ВВС во время войны в Испании и позднее. По правилам, принятым в советских ВВС, итоговый счет Мэннока выглядел бы так: 34 лично и 7 в группе сбитых самолетов противника плюс один аэростат.

В одном из вылетов в мае 1918 года он сообщил об уничтожении 4 немецких аэропланов. 22 июля, за три дня до гибели, когда Эдвард Мэннок сбил очередной немецкий самолет, товарищи, поздравляя его, шутили:

— Ну, Майк! Для тебя будут стелить красную ковровую дорожку после войны.

— Для меня не будет никаких «после войны», — печально отозвался Мэннок.

26 июля 1918 года самолет майора Мэннока был сбит огнем с земли над немецкими позициями. По-видимому, он попытался выпрыгнуть из падающего аэроплана перед самым его столкновением с землей, поскольку его тело было найдено более чем в 200 м от обломков самолета.

Майор Эдвард Мэннок был награжден Крестом Виктории, Военным крестом, Отличительным орденом с одной и двумя пряжками на ленте.

В Кентерберийском соборе находится мемориальная доска почета Мэннока, его имя носит 378-я учебная эскадрилья Королевских Воздушных сил (RAF).


Вильям БИШОП (William Bishop) — 72 победы, четвертый ас Первой мировой войны, Канада.

Ас Первой мировой войны и кавалер Креста Виктории родился 8 февраля 1884 года в Оуэн-Саунд, провинция Онтарио, Канада. Еще в школе Вильям Авери Бишоп проявил интерес к военной службе. В августе 1914 года, окончив Королевское военное училище в Кингстоне, Онтарио, был приписан к 14-му батальону канадских стрелков Торонто. Полк перевели в Великобританию.

Его многочисленные решительные просьбы, почти ежедневно направляемые командованию, были в конце концов удовлетворены, и в июле 1915 года Бишоп был переведен в авиацию сухопутных войск.

Короткие тренировки не принесли желаемых результатов, и Бишоп летал на самолете-разведчике R. E. 7 в качестве наблюдателя в 21-м авиакрыле во Франции до конца ноября. 23 декабря, направляясь на базу после разведывательного полета, во время снежной бури при выполнении посадки самолет Бишопа потерпел аварию. Тяжело раненный, он оказался в госпитале и вернулся к активной службе после нескольких месяцев лечения.

Можно представить себе изумление врачей госпиталя, когда при выписке из больницы Бишоп попросил дать ему разрешение на продолжение службы в качестве летчика. В первый раз ему отказали, отказали и во второй, но на третий все же разрешили летать наблюдателем. Бишоп не сдался. Никто не знает, какие доводы он приводил медикам, но в конце концов получил справку о хорошем состоянии здоровья.

После окончания курсов пилотажа в начале марта 1917 года Бишоп был приписан к 60-му авиакрылу истребителей. Во время первого боевого вылета он заблудился во время боя, и, когда на остатках горючего прилетел на аэродром, ему едва хватило топлива, чтобы сесть.

25 марта Бишоп сбил свой первый немецкий самолет, атаковавший группу, в которой он летел замыкающим. 31 марта Бишоп одержал вторую победу в воздухе, а несколькими днями позже поджег шар наблюдения. Спустя месяц после первой воздушной победы Бишоп получил звание капитана авиации, и это стало для него мощным стимулом. К середине мая 1917 года на счету Бишопа было 20 воздушных побед, и он был награжден орденом «За боевые заслуги».

Бишоп постоянно совершенствовал тактику воздушного боя. Он старался придерживаться простых правил — первым заметить противника и первым открыть огонь, но самое главное, первым скорректировать неточный огонь других. Таким образом, за пару месяцев он приобрел большое количество подтвержденных побед. 3 августа 1917 года в его списке их числилось 45, и 11 августа ему был присвоен чин майора авиации.

Бишопа восторженно приветствовали, когда он в сентябре 1917 года прибыл на родину для содействия созданию Военно-воздушных сил Канады.

В начале 1918 года пилот вернулся в Великобританию и приступил к выполнению обязанностей старшего инструктора в авиационной академии, где преподавал теорию стрельбы по воздушным целям. «Когда два самолета действуют в трехмерном пространстве на большой скорости, — писал он в своей книге «Тактика атаки в военно-воздушных силах», — поразить противника очень трудно, а когда вы используете технику уклонения, это еще сложнее. Для того чтобы поразить цель, атакующий пилот должен учитывать угол и время, необходимое пулям, чтобы достичь цели. Сила тяжести также действует на пули в полете. Только немногие из этих проблем можно преодолеть поправкой прицела, и, учитывая все сложности, становится ясно, что чем ближе вы приближаетесь к врагу, тем лучше…»

22 мая 1918 года он принял командование 85-м авиакрылом истребителей, расположенным во Франции. За двадцать дней воздушных боев сбил 25 немецких самолетов. Сначала он летал на самолете «Ньюпорт-Скаут», затем перешел на S. E. 5а, вооруженный синхронизированным 7,7-мм пулеметом «Виккерс» и 7,7-мм пулеметом «Левайс», установленными над центропланом верхнего крыла и содержащими по 97 патронов каждый. За первые несколько дней июня на этом самолете В. Бишоп одержал семь побед.

За время трудных месяцев службы Бишоп проявил черты лидера и легко улаживал различные проблемы, возникавшие в маленьком боевом подразделении. Авиакрыло было, по его мнению, братством с тесными межличностными связями. Сплоченные в авиакрыле люди стали исключительной, но надежной боевой элитой, общая цель которой — разбить врага.

Бишоп уделял внимание воспитанию молодых пилотов. В воздухе он распределял задания и при необходимости демонстрировал правильный способ справиться с противником. «Воздушный бой — это своего рода агрессивная игра, — говорил он перед заданием, — стремление спровоцировать бой дает вам контроль с самого начала. Прерывая атаку, вы отдаете психологическое преимущество противнику и выходите из боя с пустыми руками. Если прекращаете атаку и пытаетесь ускользнуть, ваша бывшая добыча становится охотником».

В бою Бишоп часто использовал различные трюки. 17 июня 1918 года, направляясь на базу, он с помощью легкого скольжения и переваливания с крыла на крыло симулировал неисправность самолета. Когда два немецких «Альбатроса» перекрыли ему путь, он развернулся и, атакуя в лоб, открыл огонь. В первой атаке сбил первый самолет, а другой тремя минутами позже. Он закончил войну с 72 воздушными победами в послужном списке.

После войны работал в Лондоне, в департаменте авиации, но 5 августа 1918 года перешел в канадский штаб, чтобы участвовать в формировании ВВС Канады.

Между Первой и Второй мировыми войнами Бишоп сотрудничал с многочисленными авиационными ведомствами и ассоциациями для создания Канадской транспортной авиации.

Умер во сне 11 сентября 1956 года в Палм-Бич, штат Флорида, США.

Награжден Крестом Виктории, Военным крестом, Отличительным Летным крестом, Военным крестом ордена Почетного легиона; кавалер ордена Бани.


Раймонд КОЛЛИШАУ (Raymond Collishaw) — 60 воздушных побед над аэропланами и 8 над аэростатами, шестой ас Первой мировой войны, Канада.

Раймонд Коллишау (1893–1975) был вторым по числу побед канадским асом Первой мировой войны. Кроме 60 побед над аэропланами противника, он сбил 8 разведывательных аэростатов.

Коллишау родился 22 ноября 1893 года в Нэнаймо, Британская Колумбия, в семье выходцев из Уэльса. С началом войны в Европе, в январе 1916 года он присоединился к Королевской морской воздушной службе как испытуемый летающий су-лейтенант (т. е. офицер, ранее тщетно предлагавшийся в Королевский Канадский ВМФ) и получил квалификацию летчика. В качестве младшего матроса он состоял в команде корабля «Эльседо», предполагавшегося к отплытию на поиски экспедиции Стефенсона. Плавание не состоялось.

Свою первую победу он одержал на двухместном полуторастоечном «Сопвиче», в глубоком налете на территорию Германии (на заводы Маузер) 12 октября 1916 года. Совершив удачный маневр, Коллишау дал возможность своему стрелку произвести точную очередь, а через несколько секунд сам огнем курсовых пулеметов поразил другого противника. Правда, немцы свои потери в этом бою отрицают.

Две следующие победы безусловны и были одержаны на глазах тысяч французских солдат. Коллишау, облетывавший только что полученный новый самолет, подвергся атаке шести немецких «Альбатросов». Устремив машину в пикирование, он выровнял ее у самой земли. Двум немецким летчикам этого не удалось, и они разбились, зацепившись за деревья. Победы эти, одержанные на глазах тысяч солдат, имели во Франции большой резонанс, а Коллишау был награжден французским Военным крестом.

27 декабря, возвращаясь из налета на сталелитейный завод, самолет Коллишау был жестоко поврежден вражеским огнем, и только везение позволило ему на высоте человеческого роста перелететь французские окопы и аварийно приземлиться, напрочь разбив машину. Эта была первая в череде многих аварий, которые удалось пережить.

В феврале 1917 года Коллишау был послан в 3-ю морскую эскадрилью, но в апреле вернулся в 10-ю, задействованную главным образом в прибрежных патрулях. Вскоре его назначили командиром группы, состоящей исключительно из канадцев. К тому времени он и его товарищи летали на «Сопвичах», трипланах. Они покрасили машины мертвенно-черным цветом и запаслись соответствующими именами: «Черный Роджер», «Черный Принц», «Черный Корабль», «Черная Смерть». Коллишау с юмором назвал свою машину «Черная Мария». В следующие два месяца их группа записала на свой счет 87 неприятельских самолетов, но не стала широко известна. Это произошло оттого, что командование Британских летучих корпусов сильно недолюбливало морских летчиков. Коллишау оказался первым, кому засчитали 6 побед в день. Он также был лучшим из асов, летавшим на триплане «Сопвич». Некоторые исследователи записывают на счет Коллишау и победу над немецким асом Карлом Альменредером (30 побед), но этот факт до сих пор дискутируется. Ближе к концу войны он участвовал в дальних бомбовых налетах из Франции на Германию. В августе Коллишау был отпущен домой, в Канаду, в двухмесячный отпуск, и, как горько замечает ас в своих мемуарах, он, в отличие от Бишопа, был совсем неизвестен ни знакомым, ни публике, ни официальным лицам. Тогда же, в августе, он был награжден сразу двумя высокими британскими наградами: Отличительным орденом за службу, а чуть позднее и Отличительным крестом за службу и Пряжкой к Отличительному ордену. По возвращении в войска назначен командиром 13-й морской эскадрильи, базировавшейся в Дюнкерке и совмещавшей патрульные полеты вдоль побережья с патрулированием Британского канала (Па-де-Кале). 23 января 1918 года Коллишау назначили командовать 3-й морской эскадрильей, вооруженной более эффективными истребителями «Сопвич Кэмэл».

1 апреля в британской авиации провели организационные перестроения, и 3-я морская эскадрилья стала 203-й эскадрильей Королевских воздушных сил (RAF).

Всего ему записали 60 побед: 28 сбитых лично и один в группе названы «разрушенными»; еще 28 сбитых лично и 2 в группе названы «вышедшими из-под контроля» и один как «ушедший вниз».

Всегда с рвением относившийся к службе, Коллишау воевал в составе армии Деникина против советской власти в 1919 году, при этом ему даже была записана воздушная победа.

После войны в России он командовал 84-й эскадрильей в Египте, затем направился в Персию, «крепить оборону против русских», и, наконец, командовал 5-м Крылом в ходе Второй итало-абиссинской войны.

С началом Второй мировой войны он получил звание вице-маршала авиации и должность командира 204-й группы в Северной Африке. Именно в это время он стал кавалером ордена Бани. В 1941 году стал командиром 14-й авиагруппы на севере Шотландии.

По состоянию здоровья ушел в отставку из RAF в июле 1943 года и закончил войну в скромной должности воздушного офицера связи гражданской обороны.

Коллишау умер в Западном Ванкувере в 1975 году в возрасте 82 лет.

Оставил мемуары: «Воздушная команда: история пилота-истребителя», опубликованные в Лондоне в 1973 году.

В 1999 году один из терминалов в канадском аэропорту Нэнаймо (Nanaimo) назван его именем. Реплика триплана «Сопвич», на котором воевал Коллишау, установлена в Аэрокосмическом музее в Калгари.

Награды: Отличительный орден за службу с пряжкой на ленте, офицер ордена Британской империи (II степень), Отличительный крест за службу, Отличительный Летный крест, Кавалер ордена Бани.


Джеймс Томас МакКАДДЕН (James Thomas Byford McCudden) — 54 личные и 3 групповые победы, третий британский ас, седьмой в Первой мировой войне.

МакКадден родился 28 марта 1895 года в городке Джилингхэм, на юго-западе Англии, в семье офицера. Два его брата были военными летчиками и погибли в годы Первой мировой войны.

История МакКаддена примечательна тем, что он вырос в RFC от воздушного механика до майора и во время войны стал одним из самых награжденных воинов Великобритании и стран Содружества.

Вступив в Королевские инженеры в 1910 году, он был переведен в RFC в 1913 году в качестве механика. В августе 1914 года с эскадрильей № 3 он был послан во Францию и вскоре допущен к полетам в качестве наблюдателя. В январе 1916 года он вернулся в Англию, где проходил летное обучение в городке Госпосте. Свою пилотскую лицензию он обрел в апреле 1916 года.

После этого получил назначение в 20-ю эскадрилью. Но, прослужив в составе этой эскадрильи только месяц, он был переведен в 29-ю, летавшую на разведчиках DH-2. Свою первую победу МакКадден декларировал в сентябре 1916 года. Известный бой между летчиками 29-й эскадрильи и немецкой «Ясты-2» произошел 27 декабря 1916 года. Рихтгофен заявил тогда о победе, но исследователи относят ее к числу немногочисленных малодостоверных побед Красного Барона. В феврале 1917 года МакКадден был награжден Военной медалью и представлен к Военному кресту. Возвратившись в Англию уже в звании аса, одержавшего 5 побед, МакКадден дважды участвовал в перехватах немецких бомбардировщиков «Гота», производивших налеты на Лондон. 17 июля 1917 года он, оторвавшись от армады английских аэропланов, сумел занять атакующую позицию и пытался атаковать «Готу». Лишь неудовлетворительное вооружение, стоявшее на его машине, помешало МакКаддену сбить бомбардировщик. Зато он добился широкой известности в Англии.

После непродолжительной службы в 66-й эскадрилье, где он продолжал летать на «Сопвичах-пулах», он в середине 1917 года был назначен летным командиром 56-й эскадрильи, вооруженной истребителями S.E.5a. МакКаддена считают одним из немногих «подлинных профессионалов», кто задумывался о научной составляющей воздушной войны, маскировки, тактики и военного авиастроения. Он интересовался и участвовал в построении высотного разведчика, а также в организации операции по захвату неприятельских аэропланов. Некоторые моменты этих вдохновенных, но и авантюрных работ были описаны им в появившейся автобиографии «Летучая ярость — пять лет в RFC».

В 22 года, с августа 1917-го по март 1918 года, капитан МакКадден нередко вылетал на дежурства в качестве ведущего над территорией Франции. В этих вылетах его отличали не только безукоризненная храбрость, воля и наблюдательность, но и высочайшая ответственность, с которой он относился к молодым пилотам, входившим в его эскадрилью. Его заботило не только проведение неотразимой атаки, но он учитывал и десятки малозаметных, кажущихся незначительными постороннему взгляду факторов, которые могли снизить собственные потери. Утром 16 февраля 1918 года он провел сверхрезультативный бой, по итогам которого ему были записаны 3 двухместных немецких аэроплана (вероятно, «Альбатрос V»), еще одну неприятельскую машину он поразил вечером того же дня.

МакКадден погиб в воздушной катастрофе во Франции, в Аксиле-Шато, 9 июля 1918 года. Он возвращался во Францию, чтобы принять командование над 60-й эскадрильей RAF, и по ошибке приземлился не на том аэродроме. Мотор его самолета «обрезал» сразу после разбега, вероятно, из-за неправильно отрегулированного карбюратора.

Останки МакКаддена были похоронены неподалеку — на Ваванском военном кладбище в Па-де-Кале.

Его медали и Крест Виктории выставлены вместе с наградами двух его братьев и отца в Королевском инженерном музее (Чатхэм, Англия).

Там же выставлена бронзовая плита с деревянным пропеллером, первоначально стоявшая на его могиле.

На его боевом счету 57 побед (третий результат среди пилотов RFC/RAF), включая 19 приземленных и захваченных неприятельских аэропланов, 27 лично и один в группе сбитых, 8 лично и два в группе обстрелянных и «ушедших вниз и из-под контроля». Некоторые историки авиации на Западе отмечают, что большинство его побед подтверждаются документами «союзников и немцев» и в действительности именно МакКадден должен быть признан лучшим асом Первой мировой войны из летчиков RFC/RNAS/RAF.

Имена МакКаддена и двух его братьев начертаны на плите в Мемориале Великой войны в Кэрлоу.

Майор Д. МакКадден — кавалер Креста Виктории, — высочайшей награды за храбрость перед лицом врага, которой мог быть награжден боец Британских вооруженных сил или сил Содружества. Он также был награжден Военной медалью, Военным крестом с пряжкой на ленте, Отличительным Орденом за службу с пряжкой на ленте, французским Военным крестом.


Эндрю (возможно, Энтони) Фредерик Везабай БОШАМ-ПРОКТОР (Andrew (Anthony) Frederick Weatherby Beau-champ-Proctor) — 8-й ас Первой мировой войны — 54 воздушные победы, среди них 16 баллонов и аэростатов (лучший среди асов), Британское содружество, первый ас Южной Африки.

Бошам-Проктор родился в Моссель Бее, Южная Африка, 4 сентября 1894 года в семье школьного учителя. Успешно окончив школу, он был принят в Кейптаунский университет, видя себя на инженерном поприще. Когда началась Первая мировая война, он немедленно оставил занятия и поступил в стрелки герцога Эдинбургского.

В качестве сигнальщика принимал участие в войне Южной Африки против Германской Юго-Западной Африки. Демобилизовавшись в августе 1915 года, он устроился на работу в Южно-Африканский полевой телеграф, а в марте 1917 года оказался воздушным механиком 3-го класса в Королевском летающем корпусе. С этой должности он был направлен в Школу военной аэронавтики, в Оксфорд, в Англию, где приступил «к изучению искусства летания». Упорства и решительности ему было не занимать, и в занятиях ему не мог помешать даже очень небольшой рост (около 155 см). Усовершенствовав кабину: возвысив сиденье и соорудив специальные подставки для педалей, он оказался даже в лучшем положении, чем остальные. В одном из тренировочных полетов он потерпел серьезную аварию, но уже на следующий день вновь поднял аэроплан в воздух.

В июле 1917 года он, имеющий около 10 часов налета, был направлен в 84-ю бомбардировочную эскадрилью. Когда Эндрю прибыл туда, эскадрилью переформировали, и она стала истребительной. В этом был знак судьбы.

23 сентября 1917 года эскадрилья, куда он попал, вооруженная английскими истребителями-бипланами S. E. 5, прибыла во Францию. Под командованием майора Вильяма Шолто Дугласа в 1918 году стала одной из самых эффектных в Королевском летучем корпусе, а позднее в Королевских воздушных силах. Летчикам было записано 323 воздушные победы, среди них выделились 25 асов. Уже тогда товарищи отметили, что Бошам не относился к виртуозным летчикам, но был великолепным стрелком. Однако мастерство его неуклонно росло вместе с тем, как увеличивался налет на новом самолете. Аварии лишь закаляли характер. Шутка ли! До того как он одержал первую победу, ему довелось трижды побывать в сложных летных передрягах. При этом он неустанно дорабатывал аэроплан, делая его удобным для управления человеком с небольшим ростом. В этом у него появился даже соревновательный стимул: его товарищ по эскадрилье Джозеф Баудвин, чей рост был лишь на 5 см больше, чем у Бошама, придумывал и приделывал к своему аэроплану все новые рычаги, редукторы, полиспасты.

Первая победа к Бошаму пришла 3 января 1918 года.

2-местный немецкий аэроплан был решительно атакован и скрылся из видимости — «ушел из-под контроля», по определению английских официальных документов. Еще 4 победы засчитаны ему в феврале, и в последний день самого короткого месяца он стал асом. Заметим, что лишь один аэроплан из первых пяти его побед был сбит, остальные квалифицировались как «ушедшие из-под контроля».

В марте он одержал еще 4 победы: три из них 17 марта в течение 5 минут. Еще одну победу он добавил на свой счет в апреле. Среди 11 засчитанных ему в мае 5 были одержаны 19-го числа. В то утро он сбил аэроплан-наблюдатель, 15 минутами позже — истребитель «Альбатрос» Д. V, а вечером того же дня, около 18.35 он сбил еще три «Альбатроса».

К концу мая на его счету была 21 победа — 16 истребителей и 5 аэропланов-наблюдателей.

В июне ему довелось воевать лишь половину месяца, но за это время он успел сбить 4 аэростата, двухместный наблюдательный аэроплан и истребитель.

22 июня 1918 года он был награжден Военным крестом, а 3 августа стал одним из первых кавалеров Отличительного Летного креста.

9 августа 1918 года Бошам-Проктор возглавил 84-ю эскадрилью и вступил в тяжелый бой с немецкими истребителями «Фоккер» D. VII, ведомыми будущим нацистским фельдмаршалом Германом Герингом.

22 августа он атаковал целую стаю из 6 неприятельских разведывательных аэростатов, развернутых над позициями 3-го Британского корпуса. Один аэростат он сбил огнем из своего пулемета, а пять других принудил к посадке, причем наблюдатели использовали парашюты.

В августе он записал на свой счет 15 побед — 5 аэростатов, два двухместных аэроплана и 8 истребителей. На его счету было теперь 43 победы.

В сентябре добавил на свой счет еще 4 аэростата.

Очень решительно для него начался октябрь: в первые дни октября он сбил три наблюдательных баллона и три аэроплана «Фоккер» D. VII, один из которых сгорел вместе с летчиком.

8 октября он попал под интенсивный зенитный огонь и был ранен в руку. Бошам сумел, однако, привести на аэродром и посадить аэроплан, но этот вылет оказался последним в его карьере.

Надо заметить, что аэростаты, на уничтожении которых специализировался Бошам-Проктор, были очень серьезными противниками: обычно они пристреливались зенитными орудиями, и десятки аэропланов сбивались зенитным огнем при попытке их атаковать. Кроме того, аэростаты нередко прикрывались истребительными патрулями, и обычно дело их уничтожения касалось действия специально скоординированных эскадрилий.

Список побед Бошам-Проктора включает 54 летательных аппарата: два и один в группе захваченных аэроплана, 13 лично и три в группе сбитых аэростата, 15 и один в группе сбитый аэроплан, 15 и один в группе подбитый. С 16 сбитыми аэростатами он является лидером по числу побед над ними среди летчиков Британской империи.

Он был выписан из госпиталя в марте 1919 года и уехал в США, куда был приглашен для прочтения курса лекций о воздушной войне. По возвращении в Англию он получил квалификацию морского летчика и звание летающего лейтенанта Королевских воздушных сил. После награждения Крестом Виктории в Букингемском дворце в ноябре 1919 года ему был предоставлен годовой отпуск, и Бошам использовал его, закончив обучение и получив степень бакалавра в инженерии.

Бошам-Проктор погиб 21 июня 1921 года в ходе подготовки к параду RAF в Хендоне при выполнении тренировочного полета на «Сопвиче Снайпе». Его аэроплан вошел в штопор после выполнения замедленной петли, и летчик погиб.

Первоначально его похоронили в Упавоне, Уилтшир, но в августе 1921-го тело было возвращено в Южную Африку, где состоялись государственные похороны.

Капитан Э. Бошам-Проктор награжден Крестом Виктории, орденом за выдающуюся службу, Отличительным Летным крестом, Военным крестом с пряжкой на ленте.


Альберт БОЛЛ, 44 победы в Первую мировую войну, Великобритания, капитан.

Альберт Болл родился 21 августа 1896 года в городе Ноттингеме (Великобритания). Его отец, работавший на местном механическом заводе, всячески поощрял интерес сына к технике, познакомив его с основами механики, физики, химии и даже фотографии. Юный Альберт хотел стать инженером-электриком, но его планы изменила Первая мировая война.

Молодой доброволец был назначен в территориальный защитный батальон в Шервуде, ему было присвоено звание сержанта. 14 октября 1914 года, уже лейтенантом, он попал на аэродром в Хендоне, еще не подозревая, что авиация полностью завоюет его сердце и душу.

Лейтенант Болл начал учиться летать в авиации сухопутных войск, а 15 октября 1915 года в возрасте 19 лет получил лицензию пилота. Со средины декабря того же года начал совершенствовать летное мастерство в Центральном училище Королевских воздушных сил в Упавоне. Через две недели получил назначение в 13-е авиакрыло, действовавшее во Франции, возле Булони.

Подразделение было оснащено самолетами «Королевской самолетной фабрики» B. E. 2c. Как большинство пилотов того времени, Болл не любил эти тяжелые аэропланы. Тем не менее начал службу именно на таком самолете, осуществляя далекие и опасные разведывательные полеты и корректируя огонь английской артиллерии.

30 мая 1916 года во время разведывательного полета, примерно в шестидесяти километрах за линией фронта, на Бола и его напарника неожиданно напали пять легких аэропланов типа «Альбатрос». Немцев в схватке оказалось слишком много, и Болл, показывая на своем самолете лучшее, на что тот был способен, едва увернувшись от одного немецкого самолета, попадал под огонь другого. Думая, что уже не выйдет из этого боя живым, он принял отчаянное решение и перевел машину в крутое пикирование. Уже видя лица немецких солдат в окопах, Болл чудом успел вывести свой самолет из пике и дотянул до аэродрома. После посадки оказалось, что самолет так изрешечен пулями, что его пришлось списать.

Командование удовлетворило просьбу Бола о переводе в истребительную авиацию, и он продолжил службу в 11-м авиакрыле истребителей, вооруженном одноместными самолетами «Ньюпор-Скаут».

22 мая, во время разведывательного полета над Мауенвиллем, Альберт сбил «Альбатрос Д I». 1 июня 1916 года еще один, а затем «Фоккер Др. I». 25 июня 1916 года Болл в полете заметил немецкий воздушный шар-наводчик, взлетающий с кромки леса, и, хотя у него кончалось горючее, после нескольких атак поджег его прицельной очередью. За свои победы был награжден орденом Военный крест.


Как опытного летчика-истребителя, его направили в авиационную группу, расположенную на берегах реки Сомма. День 2 июля стал особенно удачным для авиатора. Он сбил шесть немецких самолетов и уже по пути на базу воздушный шар-наводчик. Воодушевленный успехом, на следующий день он одержал еще три победы и следующие четыре — 9 июля.

Слава Бола как наблюдателя, как летчика, умеющего «виртуозно пользоваться глазами», шла впереди него и вскоре вновь, по решению командования, Болла перевели в 8-е разведывательное авиакрыло, он снова стал летать на нелюбимом и тяжелом аэроплане B. E. 2c, выполняя далекие и ответственные разведывательные полеты для командования сухопутных войск.

Болл вкладывал все свое мастерство в выполнение порученных ему заданий, но понимал, что это работа не для летчика-истребителя, ощутившего вкус воздушных побед. Его постоянные просьбы о возврате в истребительную авиацию наконец дали результат, и 15 августа 1916 года он вернулся в 11-е авиакрыло и уже на следующий день один в схватке с пятью самолетами «Альбатрос» сбил три из них. Через несколько дней Болл в своей излюбленной лобовой атаке сбил два самолета «LFG Роланд G II» из встретившихся четырех.

23 августа Болл был переведен в 60-е истребительное авиакрыло и повышен в звании до капитана авиации. 25 сентября сбил два самолета «LFG Роланд». На 4 октября на его счету было 30 подтвержденных воздушных побед.

После того как Болл сбил еще два немецких истребителя, он был отозван с фронта в Великобританию для обмена боевым опытом с молодыми летчиками. Болл прочел ряд лекций по технике пилотирования, тактике ведения воздушного боя. К его удивлению, он оказался приглашен на обед с премьер-министром и группой генералов. Как рассказывают, на вопрос премьер-министра: «Что нового на фронте? Что вы можете мне рассказать?» — Болл ответил: «Приятного аппетита, господин премьер-министр!» — а позже проинформировал его о ситуации на фронте и попросил направить в действующие войска.

7 апреля 1917 года, являясь командиром эскадрильи 56-го авиакрыла истребителей, на новом английском аэроплане S. E. 5, выпущенном Королевской авиационной компанией, Альберт одержал еще 5 побед, а 6 мая — свою 44-ю победу. На следующий день Альберт Болл погиб в ожесточенном бою против 12 немецких истребителей «Альбатрос» над местностью Комбрей. В то время ему не было еще 21 года.

Немцы похоронили английского летчика с подобающими почестями.


Результативнейшие асы Италии, Бельгии, США

Франческо БАРАККА (Francesco Baracca) — ас Италии, 34 победы.

Он родился 9 мая 1888 года в городке Лугоди-Романья. Окончил аристократический лицей Данте и военное училище в Модене. В 1907 году получил звание лейтенанта и начал службу во 2-м кавалерийском полку. С апреля по июль 1912 года прошел курс летной подготовки в знаменитой Реймской авиашколе. Вернулся в Италию и был зачислен в первый в итальянской армии авиационный батальон.

Когда Италия вступила в Первую мировую войну, Баракка в составе 5-й истребительной эскадры направляется на австрийский фронт. 9 апреля 1916 года одержал свою 1-ю победу. Через год на его счету значилось 14 сбитых самолетов противника. В апреле 1917 года Баракка получил звание капитана и новый французский истребитель «Спад» S. XIII, на борту которого он изобразил свою эмблему — вздыбившегося вороного коня. На самолетах «Спад» S. VII и «Спад» S. XIII он одержал 23 победы. В феврале 1918 года король Виктор-Эммануил на сцене театра Ла Скала вручил пилоту Военный орден Италии — высшую награду страны. К тому моменту Баракка сбил свыше 20 вражеских машин. 3 мая в схватке с 6 «Альбатросами» Франческо уничтожил 30-й и 31-й самолеты, а 15 июля он довел счет своих побед до 34.

19 июля 1918 года лучший ас Италии не вернулся из очередного полета. Сгоревшие остатки самолета и останки летчика удалось обнаружить только через несколько месяцев на освобожденной от врага территории. Позднее было установлено, что Франческо Баракка погиб от винтовочной пули, выпущенной по его самолету с земли.


Вилли Омер Франсуа Жан КОППЕНС (Willy Omer Francois Jean Coppens) — лучший бельгийский ас Первой мировой войны, 37 побед (34 аэростата и 3 аэроплана).

Хотя бельгийская военная авиация принимала активное участие в войне, численность ее оставалась очень небольшой. Сравнительно немногие бельгийские летчики получили возможность летать на истребителях, поэтому всего несколько из них стали асами.

Лучший ас Бельгии родился 6 июня 1892 года в пригороде Брюсселя, Ватерхалле. Военную службу начал рядовым в гренадерском полку. Когда в начале Первой мировой войны Бельгия была захвачена немецкими войсками, остатки бельгийской армии отступили на французскую территорию. В 1915 году Коппенс поступил в сформированный во Франции бельгийский авиаотряд. Окончив летную школу, он получил звание лейтенанта и стал пилотом двухместного разведчика RAF ВЕ. 2с в составе 6-й эскадрильи. С лета 1916-го летал на полуторастоечном «Сопвиче» уже в составе 4-й эскадрильи.

Впервые он участвовал в воздушном бою 1 мая 1917 года, когда его «Сопвич» привлек внимание 4 немецких самолетов. Хотя машина получила в этой схватке 32 попадания, он смог благополучно вернуться.

В июле он был переведен в 1-ю истребительную эскадрилью, где летал сначала на «Ньюпорах», а затем на «Анрио». Но долгое время удача не сопутствовала ему.

Его первая официальная победа — сбитый немецкий одноместный самолет — была одержана лишь в конце апреля 1918 года. А 25 апреля на глазах у тысяч солдат и офицеров он атаковал и сбил двухместный германский «Румплер».

В мае стремительной атакой он сбил два наблюдательных аэростата, и это стало его излюбленной добычей.

Среди пилотов Коппенс вскоре прослыл специалистом по аэростатам. Район Хауптхалле, где базировалась его эскадрилья, стал самым опасным участком фронта для немецких воздухоплавателей. Сбить привязанный аэростат не так просто, как кажется, ибо они обычно работают под прикрытием зенитных батарей, а экипажи имеют на вооружении ручные пулеметы. Тем не менее Коппенс сумел поджечь их 35 раз. Больше, чем любой другой истребитель союзников. За это удостоен многих наград и титула барона Хауптхалльского.

Когда в одном из боев заклинило пулемет его «Анрио», Вилли поразил очередной аэростат таранным ударом. Точно рассчитав траекторию, он прошел вплотную над куполом баллона, винтом и колесами распоров его оболочку. При этом самолет остался невредим.

Коппенсу приходилось драться не только с воздушными шарами, о чем свидетельствуют 7 сбитых им аэропланов противника. К октябрю 1918 года на его счету было 37 официальных воздушных побед, из них 28 аэростатов. Войну закончил в составе 9-й эскадрильи.

Свой последний аэростат атаковал за 4 дня до конца войны. Но на этот раз он, по собственным словам, допустил ошибку, которая дорого ему обошлась. Выходя из первой неудачной атаки, не взял, как обычно, ручку на себя, а отвернул вбок, подставив борт под пулеметную очередь. Коппенс был ранен несколькими разрывными пулями, и он с огромным трудом, теряя сознание от потери крови, совершил посадку. Ногу пришлось ампутировать.

После войны барон Хауптхалльский служил в бельгийской авиакомпании на должностях, не связанных с летной работой, например воздушного атташе четырех наций. В сентябре 1928 года совершил парашютный прыжок с высоты в 19 700 футов (около 7000 м), этот рекорд продержался 4 года. Когда в 1940 году его страна вновь была оккупирована Вермахтом, эмигрировал в Швейцарию.

Написал мемуары «Дни на крыле», опубликованные в 1931-м и переизданные в 1970 году под названием «Полеты во Фландрии».

Умер 21 декабря 1986 года.

Награжден: Рыцарской степенью ордена Леопольда (Бельгия), Французским военным крестом, орденом Почетного легиона, Орденом за выдающуюся службу, Сербским орденом Белого Орла, наградами Португалии, Италии, Польши.


Эдуард Верной РИКЕНБЭЙКЕР (Edward Vernoy Rickenbacker) — лучший ас Соединенных Штатов в годы Первой мировой войны, 26 побед.

Самый результативный американский ас Первой мировой войны Эдуард Рикенбэйкер родился 8 октября 1890 года в Колумбусе, штат Огайо. Сын иммигрантов из Швейцарии, он был третьим из восьмерых детей. Родители нарекли его Эдвардом Рикенбэхером), но позже он взял второе имя — Верной, потому что «это звучало классно», и изменил написание фамилии на Рикенбэйкер, так чтобы она звучала менее «немецкой». Он охотно отзывался на имя «Рик», но в последующем был наиболее известен как капитан Эдди.

У Эдди Рикенбэйкера была трудная юность. Смерть отца, когда ему было 13 лет, поставила крест на образовании и заставила его пойти на фабрику, где он выполнял самую различную работу, став кормильцем семьи. Страстью молодого Рикенбэйкера стали двигатели. В 1906 году Эдди нанялся к Ли Фрэйеру — автогонщику и главе автомобильной компании «Фрэйер — Миллер», — и вскоре ему удалось приобрести репутацию бесстрашного водителя и выиграть несколько гонок, правда, не без множества аварий и чрезвычайных происшествий. После каждого крушения он посылал телеграмму матери с просьбой не волноваться.

Уже в довоенные годы был широко известен в Штатах как отчаянный спортсмен — автогонщик, победитель многих рискованных заездов. В 1914 году Рикенбэйкер установил мировой рекорд скорости, развив в Дайтоне скорость в 134 мили в час (215,6 км/час).

В ноябре 1916 года, во время подготовки к гонкам на кубок Вандербилта в Калифорнии, он впервые поднялся в воздух на самолете, пилотируемом Гленном Мартином, который только начинал карьеру пилота и производителя самолетов. Всю жизнь Рикенбэйкер страдал боязнью высоты, но во время полета страха не испытывал.

Когда Америка в 1917 году вступила в войну, Рикенбэйкер записался добровольцем, несмотря на тот факт, что, согласно отчетам, в то время он зарабатывал 40 000 долларов в год. Он хотел научиться летать, но в свои 27 лет Эдди был уже староват для обучения и не имел высшего образования. Тем не менее, благодаря славе автогонщика, он был приведен к присяге в чине сержанта, отплыл в Европу в должности шофера и добился назначения водителем на быстроходный «Паккард» полковника Вильяма Билли Митчелла.

Но Эдди не любил спокойную жизнь, он донимал Митчелла до тех пор, пока не добился перевода в летную школу, заявив, что ему 25 лет — максимально допустимый возраст для зачисления в авиаторы.

Всего после 17 дней обучения Рик стал выпускником школы и, получив звание лейтенанта, в марте 1918 года был зачислен в 94-й истребительный дивизион, которым командовал Майор Джон Хаффер, расположившийся на аэродроме Жангуль близ Туля, во Франции. Изначально он не пользовался популярностью из-за своих грубоватых манер и самонадеянности. Однако постепенно его приняли.

7 апреля Эдди совершил свой первый боевой вылет. На какое-то время удача изменила ему. Его «Ньюпор-28» был однажды ошибочно атакован французским самолетом «Спад», а в другом случае он едва не попал в немецкую ловушку и лишь в последний момент заметил тройку пикирующих на него самолетов-разведчиков «Альбатрос». Стараясь быстро ускользнуть, он спикировал в облака и ушел невредимым. Но этот опыт был очень полезен: он научился оставаться живым.

Его первая победа была одержана 29 апреля, когда он и ас, воевавший в эскадрилье «Лафайетт» Джеймс Холл (всего одержал 6 побед), перехватили и сбили одинокий «Альбатрос D. V».

Теперь он уже узнал ценность скрытого подхода и выбора цели. Пикирование от солнца на близком расстоянии было его излюбленным методом атаки. Но однажды это чуть не стоило ему жизни. Спустя считаные секунды после выстрела по цели ткань на верхней плоскости его самолета оторвалась — это было слабое место «Ньюпора-28». Очень осторожно Рикенбэйкер довел свою «раненую птицу» до дома и посадил.

Вскоре стал грозой для немецких пилотов. Излюбленной тактикой Рикенбэйкера было осторожное сближение с выбранной жертвой — ближе, чем кто-либо иной мог себе позволить, — затем следовал огонь на поражение.

30 мая Рикенбэйкер одержал свою 5-ю победу. Правда, на этот момент он еще не стал асом, поскольку подтверждение на этот сбитый им самолет придет несколькими днями позже. Тогда же на смену «Ньюпорам» в 94-ю эскадрилью начали поступать новые истребители типа «Спад» S. XIII — сильные, но менее маневренные самолеты.

10 июля он почувствовал резкие боли в правом ухе. В Париже ему поставили диагноз — острый абсцесс, который потребовал оперативного вмешательства и последующего лечения. Он вернулся в эскадрилью 31 июля.

В начале сентября 1918 года 1-я американская армия начала наступательную операцию с целью срезать Сен-Миельский выступ. Это была первая полномасштабная военная операция, проведенная американской армией.

14 сентября Рикенбэйкер достиг нового успеха, сбив истребитель «Фоккер D. VII».

25 сентября Рикенбэйкер стал командиром 94-й эскадрильи и в этот же день вызвался в одиночное патрулирование. Он обнаружил группу из 5 «Фоккеров D. VII» и двух «Гальберштадтов CL. II» возле Бийи и ворвался в их строй. Пролетев через группу и ведя огонь, он сумел сбить по одному самолету каждого типа. Эта агрессивная стычка принесла ему французский Военный крест и столь желанную Медаль Почета, хотя она и нашла его только 12 лет спустя.

Он стал уже зрелым человеком, и его задачей было сплотить в команду печально уменьшившийся из-за потерь по большей части неопытный личный состав эскадрильи. Его соратник, пилот Рид Чамберс (одержавший 7 побед), так сказал: «Когда он перестал стараться выиграть войну в одиночку, то стал самым настоящим ведущим из всех, кого я только знал!»

Победы шли одна за другой, за 8 недель их было 21, в том числе два самолета, сбитых совместно с другими пилотами, и 4 аэростата.

Его конечный результат стал самым высоким для американских летчиков в этой войне.

Последний бой пилот провел в день капитуляции Германии 11 ноября 1918 года. Налет Эдуарда составил триста часов — больше, чем у кого-либо из американских пилотов; ему удалось пережить 134 воздушных боя. «Я так часто был на волосок от смерти, что это возродило мою признательность силе свыше, которая, судя по всему, оберегала меня», — писал он впоследствии.

Эдди верил в будущее авиации и выступал с речами, пророчащими расцвет ее неограниченного потенциала. Его второй карьерой стало автомобилестроение. С тремя известными представителями руководящего состава компании EMF — Барни Эвереттом, Вильямом Мецгером и Уолтером Флэндерсом — в качестве спонсоров Рикенбэйкер стал вице-президентом и директором по продажам компании «Рикенбэйкер Мотор». В 1922 году из сборочного цеха в Детройте выехали первые автомобили, снабженные полноприводной тормозной системой и разработанные по исходному дизайну Эдварда. Однако экономический спад 1925 года и жесткая конкуренция стали причиной сложного положения компании. Рикенбэйкер оставил пост.

Новую признательность он заслужил, помогая склонить отцов 25 крупных городов к постройке аэропортов, включая и столичный. В 1926 году он впервые принимается за коммерческую авиацию, основав вместе с несколькими компаньонами предприятие «Флорида Эйрвэйз».

В апреле 1938 года Рикенбэйкер с несколькими компаньонами выкупил авиакомпанию «Америкэн Эйрлайнз» за 3,5 млн долларов, став ее президентом и генеральным директором. Под его руководством эта компания стала крупнейшей в США.

Во время Второй мировой войны имя Рикенбэйкера служило примером для молодых американских летчиков. Сам он часто посещал авиационные училища и фронтовые аэродромы, выступая с речами перед пилотами.

26 февраля 1941 года удача едва не покинула Рикенбэйкера. Он находился на борту DC-3, оборудованного спальными местами, когда самолет столкнулся с деревьями на подходе к Атланте. 11 пассажиров и два пилота погибли. Несколько дней Рик, получивший тяжелые травмы, был между жизнью и смертью; прошел почти год, прежде чем он смог вернуться к работе. Некоторые утверждали, что Рикенбэйкер выздоровел лишь благодаря упрямому до вздорности характеру. Впоследствии его движения стали несколько неуклюжи, а при ходьбе Эдди немного прихрамывал.

Осенью 1942 года он вновь едва не погиб, потерпев крушение над Тихим океаном.

В 1943 году на бомбардировщике В-17 с надписью по борту «Миссия Рикенбэйкера» на русском языке он прилетел в Советский Союз, где побывал на нескольких военных аэродромах. Некоторым советским пилотам запомнился немолодой американский капитан, рассказывавший в перерыве между боями о том, как авиация США сражается с Люфтваффе над Западной Европой, приближая общую победу. Возвратившись в США, Рикенбэйкер выступил с серией в целом доброжелательных и объективных статей о русском народе.

Рикенбэйкер получил звание полковника уже после того, как ушел в отставку. Но он всегда повторял: «Я чувствую, что мне более соответствует чин капитана». Именно это звание он с настойчивой гордостью носил до конца жизни.

С большим нежеланием Рикенбэйкер вышел на пенсию в последний день 1963 года в возрасте 73 лет. В октябре 1972 года у него был инсульт, но его знаменитая удача еще раз поддержала Эдди, и он выздоровел настолько, что смог посетить Швейцарию, где и умер от пневмонии 23 июля 1973 года.

О его жизни в США снято несколько кинофильмов, написано много книг.

Эдвард Рикенбэйкер был кавалером американской Медали Почета, семи Отличительных крестов за службу, ордена Почетного легиона, Военного креста (Франция).


Русские асы Первой мировой войны


Александр Александрович КОЗАКОВ — от 17 до 32 побед в Первую мировую войну (4–5 из указанного числа побед одержаны в паре, одна — в составе 3 самолетов, остальные — лично, в том числе одна — тараном); русский ас, подполковник.

Приоритет первого русского аса Александра Александровича Козакова среди русских летчиков Первой мировой войны сегодня можно считать более бесспорным, чем приоритет Ивана Никитовича Кожедуба в войне Великой Отечественной.

Александр Козаков родился 9 февраля 1889 года в Херсонской губернии в дворянской семье. Окончив Воронежский кадетский корпус и Елисаветградское кавалерийское училище, он был направлен в 12-й Белгородский уланский полк, где, в частности, получил свою первую награду — бронзовую медаль с изображением почетного шефа полка — австрийского императора Франца-Иосифа I. В 1911 году Козаков, после настойчивых просьб и рапортов, был направлен в авиационный отдел Офицерской (впоследствии Гатчинской) воздухоплавательной школы. В 1914 году он получил диплом авиатора и назначение в 4-й корпусной авиаотряд.

В боях Первой мировой войны поручик Козаков участвовал с декабря 1914 года. Вместе со своим новым тогда аэропланом «Моран-Ж» он прибыл на фронт, проходивший тогда по территории Польши. Первый боевой вылет Козакова окончился неудачно: в полете загорелся двигатель, и летчику с трудом удалось посадить аэроплан.

22 марта 1915 года, встретив германский «Альбатрос» и безуспешно пытавшись зацепить его специальной, подвешенной на тросе «кошкой», таранным ударом сверху сбил неприятельскую машину. Сам с трудом, аварийно, приземлился на своем потерявшим шасси «Моране-Ж». Это был первый в истории авиации успешный воздушный таран. С августа 1915 года штабс-ротмистр А. Козаков — начальник 19-го корпусного авиаотряда. Здесь он воевал на «Ньюпоре-9». С помощью киевского конструктора В. В. Иордана А. Козаков модернизировал свой «Ньюпор-9», установив на нем пулемет. Синхронизаторов тогда еще не было, и пулемет был установлен под углом 24° к оси двигателя. Во время Брусиловского прорыва летом 1916 года Козаков одержал 4 победы и 29 июля 1916 года стал первым русским асом, одержав 5-ю победу. 21 декабря 1916 года, в одиночку атаковав два «Бранденбурга Ц. I», сбил один из них. За эту победу был награжден орденом Святого Георгия IV степени. С февраля 1917 года ротмистр Козаков стал командиром 1-й боевой авиагруппы. Несколько раз А. Козаков участвовал в боях, «отдавая» сбитые машины товарищам: 6 мая — с П. Аргеевым, 10 мая — с Э. Леманом и Поляковым, — эти победы не были записаны Козакову. 17 мая и 8 июня вместе с Аргеевым он сбил два «Румплера». 20 июня 1917 года Козаков сбил «Румплер Ц. I». Вот как он сам описал это событие в докладе:

«Около 9 часов утра я настиг два неприятельских самолета, шедших по Днестру через Бучач на Тарнополь, и атаковал одного из них в районе местечка Микулинце на «Ньюпоре-9». Другой, будучи значительно выше, скрылся. Неприятель отстреливался, уходил на запад и после атаки с ближней дистанции опустился восточнее Подгайцы, севернее деревни Михайлувка. Самолет симтемы «Румплер» № 4739 с совершенно новым мотором «Опель» № 349 в 200л. с. поврежден при посадке: поломаны шасси, винт, нижние поверхности. Самолет имеет более 50 пулевых пробоин после моих атак. Летчик-наблюдатель офицер-гусар тяжело ранен, летчик унтер-офицер — легко. Оба германцы. Я опустился рядом и поставил караул».

В конце июня А. А. Козаков сбил неприятельскую машину вместе с Э. Х. Леманом. В июле — августе 1917 года вместе со своим заместителем, есаулом Шангиным, Козаков сбил два австрийских самолета. 7 сентября 1917 года вместе со Смирновым и Зембелевичем сбил немецкий «Бранденбург». 11 сентября 1917 года подполковник А. Козаков одержал свою последнюю победу, вновь сбив «Бранденбург»: подбитый аэроплан совершил вынужденную посадку на территории, контролирумой русским войсками, члены экипажа — австрийцы — были взяты в плен. Интересно, что Козаков лично доставил пилота и наблюдателя на свой аэродром на штабном автомобиле.

Подполковник Козаков воевал на «Моране-Ж», «Ньюпоре-9», «Ньюпоре-17», «Ньюпоре-21» и «Спаде-7». Всего за время войны он одержал, по разным оценкам, от 17 до 32 побед, став результативнейшим русским асом Первой мировой войны. В ноябре 1917 года он был назначен на должность командира 7-го авиационного дивизиона, в декабре отстранен от должности командира 1-й боевой авиагруппы, избран командиром 19-го корпусного авиаотряда.

Человек чести, верный присяге, он не нашел в себе моральных сил, чтобы перейти на сторону революции. Известный в России к 1918 году человек, кавалер 11 военных орденов (!), в том числе ордена Святого Георгия IV степени, он был сагитирован друзьями-знакомыми и оказался в составе англо-российского авиакорпуса, воевавшего на севере России в основном русскими «штыками», но под британским командованием. Интересно, что командир пресловутого Славяно-Британского легиона, где в последний год жизни служил А. А. Козаков, полковник Ван дер Спай совершил вынужденную посадку и попал «в лапы» красных. Пленный, видимо, не поразил ни послужным списком, ни боевой респектабельностью, ни классовой непримиримостью и вскоре был отпущен на все четыре стороны. Умер он в Южной Африке в конце 70-х годов.

Заметим, что «командировки» в Россию после окончания Первой мировой войны были исключительно популярны среди результативнейших английских летчиков — не менее десяти из первой полусотни английских асов участвовали в Гражданской войне на стороне белых.

А. А. Козаков, прослуживший в легионе почти год, не участвовал в воздушных боях, ограничиваясь вылетами на разведку и прикрытием. Ревнивые к России англичане, «по своим понятиям», присвоили подполковнику русской Императорской армии, лучшему русскому асу А. А. Козакову звание майора Королевских воздушных сил. В конце 1918 года Козаков был назначен командиром Двинского авиационного дивизиона Славяно-Британского авиационного корпуса. В январе, при совершении разведки, он был ранен пулей в грудь навылет. В апреле 1919 года отказался от командования дивизионом, оставшись на должности летчика. Когда положение английских экспедиционных войск стало неприличным на севере России, англичане стали быстро собираться домой. На их предложение эмигрировать в Англию русский офицер ответил отказом.

1 августа 1919 года, возвращаясь из полета на проводы парохода, уходившего к Колчаку и уносившего друзей, соратников, известных русских летчиков, кавалеров ордена Святого Георгия IV степени штабс-капитанов С. К. Модраха и Н. И. Белоусовича, А. А. Козаков, находившийся в кабине «Сопвича-Снайпа», над своим аэродромом Березняки на высоте 100 метров резко снизил скорость и, опрокинувшись через крыло, упал на землю.

Козаков был похоронен на краю летного поля.

Награжден орденом Святого Георгия IV степени (31.07. 1917), Георгиевским оружием (28.07.1915); Святого Владимира IV степени с мечами и бантом, Святой Анны II степени с мечами, Святого Станислава II степени с мечами, Святой Анны III степени, Святой Анны IV степени с надписью «За храбрость», Святого Станислава III степени; орденом Почетного легиона, Военным крестом с пальмой (Франция), Военным крестом, Отличительным Летным крестом (Великобритания).


Василий Иванович ЯНЧЕНКО — один из лучших русских асов Первой мировой войны, 16 побед, прапорщик.

Василий Янченко родился 1 января 1894 года в городе Никольск-Уссурийский (ныне Уссурийск) в мещанской семье. С детства проявлял интерес к технике, к всевозможным техническим устройствам. Окончил Саратовскую техническую школу в 1913 году.

Участник Первой мировой войны. 22 ноября 1914 года добровольно вступил в Русскую Императорскую авиацию. Командирован на авиационные курсы в Петроград, затем в Севастопольскую военно-воздушную школу. 4 сентября 1915 года окончил школу, совершив самостоятельный полет на аэроплане «Моран-Сольнье». Зачислен в 12-й авиаотряд в звании старшего унтер-офицера.

15 сентября совершил первый боевой вылет, едва не закончившийся катастрофой: двигатель самолета загорелся в воздухе, и Янченко едва успел посадить горящую машину. За проявленное мужество при чрезвычайных обстоятельствах, позволившее сохранить военную технику и экипаж, был награжден знаком отличия — Георгиевским крестом в отличие от, собственно, ордена Святого Георгия IV степени. Через месяц за совершенные боевые вылеты был награжден Георгиевским крестом III степени. В ноябре 1915-го направлен в Московскую летную школу, где прошел курс летчика-истребителя. С 5 января 1916 года воевал в составе 3-го авиаотряда. Отношения с командованием авиаотряда у решительного новатора В. И. Янченко не сложились, и, выполнив в составе этого отряда только 10 полетов, он в апреле 1916 года был переведен в 7-й истребительный авиаотряд, базировавшийся под Тарнополем. Здесь, после двухнедельных тренировок на новом для него «Ньюпоре-X», 25 июня 1916 года фельдфебель Янченко одержал свою первую победу, сбив вместе со своим командиром, другим русским асом прапорщиком И. Орловым, летевшим также на «Ньюпоре-X», австрийский самолет-разведчик «Авиатик Б. III». За эту победу он был награжден Георгиевским крестом II степени. 5 октября 1916 года прапорщик Янченко вновь в паре с И. Орловым сбил «Бранденбург». За эту победу был удостоен ордена Святой Анны IV степени и звания военного летчика. 18 октября 1916 года Янченко, при патрулировании встретив три неприятельские машины, стремительно атаковал и повредил одну из них, затем сбил вторую. Экипаж сбитого аэроплана попал в плен.

В ноябре 1916 года в составе группы русских летчиков был послан на стажировку во Францию, где проходил подготовку в школах высшего пилотажа и воздушной стрельбы в городах По и Каза, а боевую практику — на Западном фронте. В январе 1917 года возвратился в Россию. 3 января 1917 года был награжден орденом Святого Владимира IV степени.

Человек творчески активный и нестандартно мыслящий, Василий Янченко неоднократно модернизировал и, практически при отсутствии инженерных служб, имея начальное техническое образование, лично испытывал боевые самолеты. При этом отважный летчик не раз находился между жизнью и смертью. При испытаниях «Лебедя-7» и доработанного «Ньюпора» он получал тяжелые травмы и трижды направлялся в лазарет. Однажды в лазарете он познакомился и сдружился с русским асом польского происхождения Донатом Макиенком — также большим энтузиастом авиации. Здесь, в лазарете, в долгих беседах они разработали несколько новых приемов воздушного боя, вскоре опробованных и доведенных на практике.

7 марта 1917 года в паре с Д. Макиенком он атаковал и сбил неприятельский самолет-разведчик. 13 апреля 1917 года вместе с известными впоследствии русскими асами Д. Макиенком и Ю. Гильшером атаковал три австрийских «Бранденбурга Ц. I». В результате боя две из трех машин были сбиты и записаны на счет трех русских летчиков. 2 июля Янченко вновь сбил «Бранденбург», а 6 июля записал на свой счет девятую победу. 11 июля вновь в паре с Д. Макиенком он сбил неприятельский аэроплан, а 18 июля сбил еще одного противника в одиночном боевом вылете. 20 июля вместе с И. Орловым и Ю. Гильшером он вступил в бой с группой германских самолетов; в бою был сбит один самолет противника, но погиб русский ас корнет Ю. Гильшер.

Янченко написал теплое подробное письмо отцу погибшего.

19 августа, после совместной победы с Донатом Макиенком, Василий Иванович вновь был ранен. 6, 20 сентября и 8 октября Янченко одерживает очередные победы.

14 октября 1917 года он записывает на свой счет последний сбитый им самолет — «Альбатрос Д. III». Это была безусловная победа: Янченко приземлился рядом и, обнаружив мертвого пилота, забрал его документы.

Подпоручик В. И. Янченко воевал на «Моране-Сольнье», «Моране-Монококе», «Ньюпоре-IV», «Ньюпоре-X», «Ньюпоре-XVII», «Ньюпоре-XXIII». Сбил лично и в группе 16 самолетов противника. Вероятно, он сбил 8 аэропланов лично, 5 в паре и три группой из трех аэропланов.

Как и некоторые другие известные русские и советские летчики, Василий Иванович Янченко — второй по результативности русский ас (!) — из-за своего независимого характера так и не был удостоен ордена Святого Георгия IV степени, как почти 300 других русских летчиков, а войну окончил в младшем воинском звании подпоручика.

После революции вступил в Добровольческую армию генерала Корнилова. В апреле 1920 был уволен из русской армии генерала Врангеля за драку, устроенную Янченко вместе с другим летчиком Назаревичем в одном из ресторанов Симферополя.

В 1920 году или позднее эмигрировал в США. Работал инженером у И. Сикорского, но, рассорившись с ним, переехал в Нью-Йорк и вскоре устроился работать инженером-конструктором в американском городе Сиракузы. За несговорчивость и независимый, решительный характер получил от американцев прозвище Дикий Татарин. Ушел на пенсию в 1952 году.

Умер во Флориде в 1959 году.

Прапорщик В. И. Янченко — кавалер Георгиевских крестов II, III и IV степеней; орденов Святого Владимира IV степени с мечами и бантом, Святого Станислава III степени с мечами и бантом, Святой Анны IV степени с надписью «За храбрость»; ордена Звезды (Румыния).


Иван Васильевич СМИРНОВ — один из результативнейших русских асов Первой мировой войны, не менее 10 побед, прапорщик, участник Второй мировой войны.

Судьба Ивана Васильевича Смирнова, прапорщика, одного из лучших русских военных летчиков, удивительно ярка и загадочна. Он родился 10 января 1895 года во Владимирской губернии в крестьянской семье. До начала Первой мировой войны жил в деревне под Владимиром в родительском доме, учился в церковно-приходской школе, занимался крестьянским трудом.

И. В. Смирнов (справа) со сбитым им австрийским летчиком

Вступил в армию добровольцем в октябре 1914 года. Девятнадцатилетним юношей воевал в качестве полкового разведчика Омского пехотного полка. Совершил более десяти переходов линии фронта, провел ряд дерзких разведок, захватил нескольких «языков». При проведении одной из разведок был тяжело ранен пулей в правую ногу. За пленение штабного австрийского офицера с оперативными документами отважный разведчик был награжден Георгиевским крестом IV степени.

По излечении, после настойчивых просьб, был направлен в Отдел воздушного флота. После окончания Севастопольской военной авиационной школы с августа 1916 года — в 19-м корпусном авиаотряде, прапорщик. На «Ньюпоре-10», «Моране-Монококе», «Ньюпоре-17», «Спаде-7» воевал под командованием лучшего русского аса подполковника Козакова, неоднократно отмечавшего исключительные летные способности Смирнова. Товарищами и соратниками Ивана Васильевича были выдающиеся русские летчики: Николай Кокорин, Эрнст Леман, Петр Пентко, Лонгин Липский.

2 мая 1917 года на «Спаде-7» Смирнов сбил известного немецкого летчика Альфреда Хефта. Летчик остался жив и попал в плен. За победу 11 сентября 1917 года, когда подбитый самолет-разведчик «Бранденбург Ц. 1» «спустился в нашем расположении и был захвачен в целом виде», а летчик пленен, Смирнов был награжден орденом Святого Георгия IV степени. За год с небольшим участия в боевых действиях в качестве летчика стал асом, по общему числу одержанных побед уступая только подполковнику А. А. Козакову и подпоручику В. И. Янченко.

За боевую работу был награжден Георгиевскими крестами (низшей степени — как разведчик, остальными — как летчик), орденом Святого Георгия IV степени, французским Военным крестом и сербским орденом Белого Орла. Представлялся начальником отряда Козаковым к ордену Святого Владимира IV степени и Георгиевскому оружию, но ввиду революционных событий представления не рассматривались и были возвращены в Главный штаб из Петроградской Георгиевской думы.

После революции оказался в Англии. В 1919 году через Новороссийск вернулся в Россию, столкнулся с агрессивно настроенными гражданами — не то красными, не то махновцами, принял решение покинуть Родину. В 1919 году через Дальний Восток, через Китай, Сингапур, Аден, Египет, где в автомобиле, где самолетом, где в тендере паровоза, где на лошади, где пароходным кочегаром, в духе захватывающего авантюрного романа, он вновь достиг Англии, устроился работать летчиком-испытателем на авиационный завод в городе Крононе. Не сработавшись с англичанами, переехал во Францию, был пилотом представительства России, затем уехал в Бельгию, после — в Голландию. Сменил несколько специальностей, в том числе рабочих. В Голландии скоро стал старшим пилотом большой и известной компании KLM. Тяжело переживая разлуку с Родиной, находил утешение в напряженной летной работе. Человек яркий и обаятельный, умевший произвести впечатление, в 1925 году он женился на известной голландской актрисе Марго Линнет.

Начавшаяся война, сведения о больших потерях Красной Армии больно задевали И. В. Смирнова, остававшегося русским патриотом. В декабре 1941 года в Лондоне Иван Васильевич увидел документальный фильм о боях ВВС РККА против Люфтваффе, сделанный на основе немецких кинохроник «Дойче вохеншау». Информация была подана в типично английской манере, когда при невысокой оценке советской техники и классности летчиков отдавалось должное их мужеству, стойкости, самопожертвованию. Фильм произвел на Ивана Васильевича сильнейшее впечатление.

Вскоре он добровольно вступил в голландскую армию, став участником Второй мировой войны с 1942 года. Воевал в чине капитана 8-го армейского воздушного корпуса Нидерландской Восточной Индии, затем, после капитуляции Голландии, был принят в ВВС США в 317-ю американскую военно-транспортную группу.

3 марта 1942 года пассажирский самолет ДС-3, пилотируемый Смирновым, совершал один из последних перелетов между Явой и Австралией накануне оккупации Явы японскими войсками. Перед вылетом представитель ювелирной компании «Де Бирс» передал командиру корабля шкатулку с бриллиантами. В полете тихоходный самолет был атакован и сбит японским истребителем, несколько пассажиров и второй пилот погибли. Смирнов, раненный 5 пулями, сумел приземлить машину на самой кромке побережья так, что погасил горящий двигатель. В этом трагическом происшествии бесследно пропала шкатулка с тремя сотнями граммов бриллиантов стоимостью свыше 10 млн долларов (нынешняя стоимость — более 100 млн), что придало этой истории резко детективный оттенок.

Существует несколько версий судьбы драгоценной шкатулки.

По одной из них, принятой следствием после расследования, шкатулка пропала после сложной аварийной посадки подбитого самолета в полосе прибоя.

По другой версии, в момент приземления, когда второй пилот погиб, Смирнов бросил драгоценную шкатулку в воду. Позднее он ее тайно нашел. Пользуясь связями в американской авиации, добился отправки в качестве рейсового пилота в СССР, где анонимно передал большую часть шкатулки в Фонд обороны, вложив письмо — «от друзей борющейся России», с просьбой сохранить факт передачи в тайне.

Пожертвование столь высокой стоимости произвело впечатление. Об анонимном пожертвовании было доложено Сталину. Сталин лично осматривал шкатулку, удивлялся. Вызвал к себе представителей НКВД, просил попытаться выяснить: от кого была эта передача, но, за исключением нескольких отрывочных сведений, никаких фактов установить не удалось. Анонимность пожертвования была сохранена, информация о нем — засекречена.

Заметим, что Молотов рассказывал Феликсу Чуеву, что в годы войны было несколько крупных анонимных пожертвований в Фонд обороны, в том числе и из-за рубежа.

До конца войны капитан американских ВВС Смирнов совершил более 100 боевых вылетов, удивляя соратников исключительным летным мастерством, неутомимостью, презрением к опасности.

После войны продолжил летную работу в авиационной компании KLM. Компания KLM существует до настоящего времени, входя в число крупнейших авиационных компаний мира. В 1949 году, по настоянию врачей, ушел на пенсию. Был женат, детей не имел. Жил в Бельгии, Франции, Испании.

Умер в католической клинике города Пальма-де-Майорка 28 октября 1956 года. Перезахоронен в Хеемстеде, в 40 км от Амстердама, рядом с женой.

Кавалер ордена Святого Георгия IV степени (31.10.1917), Георгиевских крестов I, II, III, IV степеней; Военного креста (Франция), ордена Белого Орла (Сербия).


Евграф Николаевич КРУТЕНЬ — русский ас Первой мировой войны, основоположник тактики российской истребительной авиации, не менее 6 побед, капитан.

Родился в Киеве 17 декабря (5 декабря по старому стилю) 1890 года в семье кадрового офицера, полковника.

Возможно, из-за своей «древнерусской» фамилии стал самым известным российским асом. Имя Крутеня было известно не только в дореволюционной России, его хорошо помнили и советские асы Великой Отечественной войны.

Евграф Крутень окончил киевский Владимирский кадетский корпус в 1908 году и Константиновское артиллерийское училище в 1911 году, по окончании которого получил звание подпоручика и назначение в 4-ю конно-артиллерийскую батарею. В апреле 1912 года переведен во вторую батарею второго конно-горного артиллерийского дивизиона. Поручик (31.08.1913). Увлекшись авиацией, Крутень засыпал начальство рапортами с просьбой о переводе из артиллерии в новый род войск. В конце концов в августе 1913 года Евграф Николаевич был направлен для подготовки в качестве летного наблюдателя в 3-ю Киевскую авиационную роту.

К новому месту службы он прибыл в тот самый день, когда Петр Нестеров совершил «мертвую петлю» — 7 сентября 1913 года. Евграф Николаевич получил назначение в 9-й корпусной авиаотряд, однако затем сумел перевестись в 11-й, возглавляемый Нестеровым. Решив овладеть пилотажем, Евграф Николаевич добился перевода в Гатчинскую авиашколу в январе 1914 года. Там он быстро выдвинулся на первый план, завоевав уважение не только однокурсников, но и начальства. Успешно продолжив обучение в школе, незадолго до окончания курса Евграф Николаевич дважды повторил над Гатчинским аэродромом «мертвую петлю» Нестерова.

Диплом военного пилота Крутень получил в самом начале Первой мировой войны и почти сразу же отбыл на фронт (сентябрь 1914 года). С сентября 1914 года прикомандирован к 21-му корпусному авиационному отряду. С марта 1915 года — старший офицер 2-го армейского авиаотряда. В первый год войны Крутень занимался бомбардировками и воздушной разведкой.

Одновременно его имя стало появляться в печати. Многие недостатки в планировании боевой подготовки, организации и технического оснащения российских ВВС были затронуты в работе Крутеня «Кричащие нужды русской авиации». Как горький, но справедливый упрек звучали его слова, брошенные в адрес многих коллег: «Наши летчики, как мотыльки, беспечно порхающие с аппарата к женщине, от женщины на бутылку, потом опять на аппарат, потом на карты. Отжарил боевой полет — и брюшко вверх. Внеполетной работы нет». Упрек был услышан, тем более что сама логика жизни — необходимость противостоять опасному и опытному врагу, огромные потери, кадровые изменения в летном составе — заставила наших пилотов относиться к своим обязанностям с большей ответственностью.

25 мая 1915 года он был назначен исполняющим должность, а 12 ноября 1915 года утвержден командиром 2-го армейского авиаотряда, ему было присвоено звание штабс-капитана. В воздушном бою 30 июля 1915 года одержал первую воздушную победу. В начале весны 1916 года, прибыв в Москву на завод «Дукс», он некоторое время занимался испытанием и приемкой новых самолетов. Здесь он познакомился с другим выдающимся русским летчиком — Арцеуловым. Константин Константинович оставил бесценные воспоминания о Крутене: «Небольшого роста, коренастый, плотно скроенный, с приветливым открытым лицом, всегда одинаково спокойный, сдержанный в жестах, он производил очень приятное впечатление».

Очень скромный в быту, Крутень вел спартанский образ жизни, весь уклад которой был направлен на развитие летных способностей. Все свободное время Евграф Николаевич проводил на аэродроме, наблюдая полеты других, и пользовался каждым случаем полетать на самолетах разных типов.

По возвращении на фронт Крутень всерьез поставил перед командованием вопрос о создании специальных — истребительных авиагрупп. Первое из подобных соединений летом 1916 года возглавил лучший русский ас Козаков. Сам же Крутень с марта 1916 года — командир 2-го авиационного отряда истребителей. 6 марта на счет Крутеня была записана первая воздушная победа. 11 августа он сбил «Альбатрос С. III», опустившийся у позиций русских войск. Еще через два дня он сбил разведывательный «Румплер», совершивший вынужденную посадку на русской территории, в районе станции Столбы. Экипаж пытался сжечь машину, но не успел и был захвачен в плен казаками.

В ноябре 1916 года Евграф Николаевич, как один из лучших российских истребителей, был направлен «по обмену опытом» во Францию, где воевал в прославленной эскадрилье «Аистов». Сражался под командованием капитана А. Брокара. В боях под Амьеном и Нанси, летая на «Спаде», он одержал одну «бесспорную» и одну вероятную победы, после чего был направлен в Англию для закупки новых аэропланов.

Вернувшись на Родину в марте 1917 года, Крутень был произведен в капитаны и вернулся на должность командира 2-й истребительной авиагруппы, действовавшей на Западном фронте. Авиагруппа состояла из 3, 7 и 8-го корпусных авиаотрядов. На принадлежавшем командиру авиагруппы боевом «Ньюпоре-XVII» красовался стилизованный портрет Ильи Муромца в шлеме. С апреля 1917 года — командир 2-й боевой авиационной группы.

Крутень внес большой вклад в разработку теории воздушного боя, написав на основе собственного практического опыта и издав брошюры: «Наставление летчику-истребителю», «Воздушный бой», «Военная авиация во Франции», «Что думалось в Лондоне», «Нашествие иноплеменников». В своих работах он предложил ввести практику парных полетов и обосновал основные требования к самолету-истребителю: вертикальная и горизонтальная скорость, верткость, высокий «потолок».

Командир 2-й авиагруппы был эталоном для подчиненных. 9 июня 1917 года он уничтожил над своим аэродромом немецкий «Фоккер» и взял в плен летчика. Вскоре над аэродромом появилась еще одна вражеская машина: командир эскадрильи, в которой служил германский пилот, решил выяснить судьбу своего подчиненного. Крутень прервал допрос пленного, поднял свой «Ньюпор» в воздух и тут же сбил излишне любознательного гостя. Это была его последняя воздушная победа.

В отношении побед Е. Крутеня, как никого другого, имеются значительные разногласия. Очень часто указывается, что он одержал 15 и более побед в воздушных боях, но эти данные невозможно проверить: значительная часть документов русской военной авиации погибла в годы Гражданской войны. Достоверными сегодня принято считать 6 личных побед летчика.

19 июня 1917 года, при возвращении с очередного боевого задания, его аэроплан неожиданно перешел в пикирование и врезался в землю, пилот погиб.

Известный летчик, впоследствии генерал-майор авиации, И. К. Спатарель считал, что Крутень получил в бою тяжелое ранение.

Похоронен Евграф Николаевич на Лукьяновском кладбище Киева, перезахоронен стараниями Героя Советского Союза А. Н. Грацианского рядом с Петром Нестеровым.

Памятник на могиле аса поставлен на средства советского авиаконструктора О. К. Антонова.

Капитан Крутень награжден орденом Святого Георгия IV степени (29.08.1916), Георгиевским (22.03.1917) орденом IV степени с мечами и бантом; орденом Святого Станислава II степени, орденом Святой Анны IV степени с надписью «За храбрость», орденом Святого Станислава III степени; Военным крестом с золотой пальмой.


Григорий Эдуардович СУК — самый юный русский ас Первой мировой войны. Прапорщик.

Он родился 29 ноября 1896 года в имении Рассадово под Москвой в семье известного ученого-лесовода Эдуарда Ивановича Сука. Мать Григория, Любовь Осиповна Сорокина, была дочерью известного в Москве врача. Учился в Московской Императорской практической академии. Посещал курсы живописи. Человек романтичный и художественно одаренный, он в мае 1915 года поступил на службу «охотником на правах вольноопределяющегося 1-го разряда» в Военную авиационную школу. В январе 1916 года выдержал «испытание на звание летчика» на аппарате типа «Фарман». Вот как он рассказал об этом ярком событии в одном из писем матери:

«Можешь меня поздравить, вчера в 1.35 минут дня полетел и выдержал экзамен. Получил «летчик», и на радостях проели 6 рублей 90 копеек в собрании, угостил обедом всю нашу «братву» из «первого класса». Лететь было трудно до черта, скверно работал мотор, страшный ветер сверху за облаками, земли совсем не было видно, и под конец совсем мотор сдал, и садился (планировал с высоты 1300 метров) неизвестно куда. Ничего сквозь облака не было видно, но все же попал на аэродром. Даже «спиральку» крутанул. Покачали меня, с аппарата стащили, «дьяволы». Морда вся заиндевела. Похож был на «лешмана», еще сегодня глаза болят, ну да зато теперь в полном смысле летчик, а не г… какое-нибудь. Аэро-Сук».

Новоявленный летчик был направлен на службу в 26-й корпусной авиационный отряд. И вновь, как у Козакова и Янченко, первый вылет, правда не боевой, едва не стал для него последним: на высоте 250 метров оборвалась тяга руля и биплан немедленно свалился в пике. Перед самой землей Суку удалось как-то сманеврировать, избежав прямого удара. Его выбросило в глубокий сугроб, и он остался цел.

В июне 1916 года он был командирован в школу авиации военного времени московского Императорского общества воздухоплавания, где с 30 июня по 6 августа обучался полетам на быстроходных аппаратах.

С августа 1916 года воевал в составе 9-го авиационного отряда истребителей. Одержал 10 подтвержденных и две неподтвержденные победы в воздухе. 26 марта 1917 года, дважды атаковав австрийский двухместный «Бранденбург», Григорий Сук одержал долгожданную победу. В письме к матери писал:

«С одним немцем подрался отлично и все-таки сбил. Дело свое я люблю, в бой вступаю со светлой душой, но далеко не загадываю. Кто знает, если жив буду, вероятно, останусь на военной службе — очень уж меня втянуло. А нелетучим я не могу быть, как ворона без хвоста. У нас уже совершенная весна, сухо и зеленеет. Да и у вас в России дела новые, «весенние». Дай Бог! Завтра улетаю на ближнюю нашу стоянку в горы, там весна в полном разгаре. И такой чудный воздух. Будь спокойна, моя милая мамочка!»

Григорий Сук летал на «Фарманах», «Вуазенах», «Ньюпорах-XI и XXI», «Моранах-Монококах», «Виккерсе ФБ. 19», «Спаде-7». 23 ноября 1917 года прапорщик Григорий Сук сбил немецкий «Бранденбург Ц. 1», одержав десятую победу и, по-видимому, последнюю победу русской истребительной авиации в Первой мировой войне. «Возвращаясь с боевого полета, военный летчик прапорщик Сук делал поворот для посадки над аэродромом, скользнул на крыло, а затем, перейдя в штопор, упал. Разбился насмерть», — говорится в телеграмме командующего авиадивизионом Гартмана от 15 ноября 1917 года.

Этот блестящий летчик не только воевал на пяти типах истребителей, но и уничтожил 10 неприятельских самолетов пяти различных типов: «Альбатрос», «Бранденбург», «Оеффаг», «Авиатик» и «Эльфауге».

Григорий Сук стал кавалером «полного банта» — четырех Георгиевских крестов, а также ордена Святого Георгия IV степени. Приказ о награждении орденом Святого Георгия IV степени был подписан 18 ноября 1917 года: «…1 апреля 1917 года, крейсируя во время сторожевого полета в районе Серет — Гадикфальва — Плодорешты, прапорщик Сук заметил неприятельский самолет. Дав ему перейти в наше расположение, он, выполнив «мертвую петлю» и пикирование, очутился над корпусом неприятельского аппарата и короткой очередью из пулемета убил летчика, аппарат которого упал в наше расположение».

Фактически это было посмертное награждение, хотя определение «посмертно» в наградных документах дореволюционной России не применялось.

«За боевые отличия» ему, девятнадцатилетнему «охотнику-добровольцу», приказом по армиям Юго-Западного фронта было присвоено звание прапорщика.

Вероятно, он стал последним русским летчиком, павшим в ходе боевых действий Первой мировой войны.

Прапорщик Г. Э. Сук награжден орденом Святого Георгия IV степени (18.11.1917), Георгиевскими крестами I, II, III и IV степеней.


Асы Германии

Манфред Фрайхерр фон РИХТГОФЕН (Richthofen) — ас Первой мировой войны, 80 побед, Германия.

…Когда туман над немецким аэродромом у деревеньки Капи в долине Соммы рассеялся, ярко-красный триплан Рихтгофена стали готовить к полету. Короткий инструктаж пилотам, и Рихтгофен привычно садится в кабину своего боевого самолета. Красная машина, ускоряясь и покачиваясь на неровностях, идет на взлет.

Манфред фон Рихтгофен. Немецкая открытка времен Первой мировой войны

Немецкие летчики, возвращавшиеся с задания, напряженно всматривались в летное поле, пытаясь отыскать взглядом знакомую красную машину.

Но Рихтгофен не вернулся — ни в этот, ни в один из следующих дней. В последний раз самолет Манфреда Рихтгофена видели, когда на хвосте у него повис один из «Сопвичей» британских ВВС. Пилотировал его капитан Браун. Смерть Рихтгофена была страшным ударом по моральному духу немцев. Триплан Красного Барона был сбит над расположением австралийских пехотинцев. Многие задавали себе вопрос: действительно ли летчик британских ВВС сбил легендарного аса? Может, он наткнулся на прицельную очередь с земли или встретил случайную пулю?

Манфред фон Рихтгофен родился 2 мая 1892 года в городе Бреслау (ныне Вроцлав, Польша) в семье прусского аристократа. По окончании военного училища в Вальдштадте он поступил в военную академию и стал отличным стрелком и наездником. В 1912 году в чине лейтенанта начал службу в конном полку.

В августе 1914 года мирный ритм армейской службы был прерван войной. Манфреда фон Рихтгофена назначили командиром подразделения, участвовавшего в наступлении на Россию. Вскоре его роту перебросили на Западный фронт. Однако война во Франции была не для кавалерии: человек на лошади среди траншей и колючей проволоки был бы просто беспомощной мишенью для вражеских пулеметов. Как и союзники, Германия держала кавалерию в арьергарде, тщетно ожидая прорыва. Рихтгофен начал учиться профессии наблюдателя и вскоре вновь был переправлен на Восточный фронт, где стал участвовать в разведывательных полетах. Наступило время моторов, и бывший кавалерист пересел с коня на самолет. Он понял, что полеты — это его стихия. Манфред писал матери: «Я ежедневно летаю над войсками врагов и докладываю об их передвижении. Три дня назад доложил об отступлении русских. Ты не представляешь, как я был счастлив».

В августе 1915 года Рихтгофен был перенаправлен на Западный фронт в сверхсекретное соединение под кодовым названием «Бригада голубей», предназначенное для бомбардировочных операций. Закончив к Рождеству того же года тренировочный курс и получив долгожданные крылышки, новоиспеченный пилот смог наконец-то полностью удовлетворить свои амбиции. Готовясь к боевым вылетам, Рихтгофен привинтил к верхнему крылу своего самолета-разведчика пулемет.

Теперь воздушные бои выглядели иначе, чем вначале, когда пилоты использовали карабины и револьверы. Скачок был совершен в феврале 1915 года, когда француз Роллан Гаррос установил стационарный пулемет, стрелявший сквозь вращающийся пропеллер. Немецкий авиаконструктор Фоккер, изучив захваченный французский самолет, придумал прерыватель, благодаря которому пулемет выпускал пули лишь в тот момент, когда на их пути не было винта. Прерыватель Фоккера был поставлен на моноплан «Айн-деккер», который и стал первым настоящим истребителем. Пулеметы на «Айндеккерах» стали адским бичом для практически беззащитных самолетов-разведчиков союзных сил. За десять месяцев террора, начавшегося в августе 1915 года, «Айндеккеры» практически расчистили небо от машин противника. В январе 1916 года штаб британских королевских ВВС отдал приказ сопровождать каждый самолет-разведчик тремя истребителями в сомкнутом строю.

«Айндеккер» воспитал целую когорту истребителей-асов. Освальд Бельке выработал основные и непреложные правила воздушного боя. Его друг Макс Иммельман первым осуществил классический маневр, получивший название «переворот Иммельмана» — вираж и полупереворот, который сразу выводил его самолет над и позади вражеского самолета, обычно со смертельным исходом для врага. В то время Рихтгофен еще не пробился в ряды асов. Он продолжал разведочные и бомбардировочные полеты сначала под Метцем, а затем снова на Восточном фронте, где в июне 1916 года русские войска перешли в большое наступление. Рихтгофен отметил, что обстрел колонн вражеской кавалерии весьма эффективен. Под огнем его пулеметов казачьи войска буквально рассыпались в разные стороны. Именно тогда Рихтгофен и был замечен отцом воздушного боя Бельке, прибывшим на Восточный фронт в поисках пилотов для своего полка «Воздушный охотник». Барон фон Рихтгофен показался ему вполне подходящей кандидатурой для подразделения его полка. В сентябре 1916 года Рихтгофен вошел в состав 2-й эскадрильи — Jasta 2. Его мечты сбылись — он стал истребителем.

К тому времени англичане и французы перехватили инициативу благодаря новым «Ньюпорам». «Айндеккеры», с очевидностью, устарели. На смену им на фронт прибыли обтекаемые, с акульими носами, бипланы под названием «Альбатрос». Именно на «Альбатросе» Рихтгофен открыл счет своим победам, сбив 17 сентября 1916 года биплан британских ВВС ФЕ-2. ФЕ-2 был маневренным самолетом, но расположенный сзади винт делал его прекрасной мишенью для атаки сзади. Смертельно раненный пилот сумел посадить биплан. Рихтгофен сел рядом, чтобы убедиться в своем успехе. Вечером в честь первой победы он заказал у берлинского ювелира серебряный кубок. Потом их у него стало много. Одна карьера началась, а другая закончилась — 28 октября погиб Освальд Бельке. Три дня спустя, в день похорон, Рихтгофен нес на черной подушечке медали своего учителя. Счет побед Рихтгофена быстро рос, но 23 ноября 1916 года он чуть не нашел смерть в дуэли с английским асом майором Хоукером, командиром эскадрильи британских ВВС. Однако в схватке погиб Хоукер. Он летал на устаревшем ДК-2 с толкающим винтом, но теперь Рихтгофену и его товарищам был брошен вызов новым быстрым и юрким самолетом «Сопвич-Пап», одним из первых британских истребителей, вооруженных пулеметом, стреляющим сквозь пропеллер.

Превосходство в воздухе часто зависит от чуть большей скорости, чуть более крутого виража, чуть большей скорострельности пулемета и, конечно, от умения пилота выжать все из этих преимуществ. Было немало пилотов не хуже чем Манфред фон Рихтгофен, но он умел бороться до конца.

16 ноября 1917 года его наградили орденом «За личную храбрость». Тогда же он был назначен командиром 2-й эскадрильи. В отличие от британских ВВС, немцы собирали своих лучших пилотов в элитные подразделения. Под командованием Рихтгофена служил и его брат — Лотар, закончивший войну с 40 победами. Их разноцветные самолеты дали подразделению прозвище «Воздушный цирк». При дальнейшей реорганизации немецких ВВС в июне 1917 года Манфред фон Рихтгофен командовал уже четырьмя эскадрильями, собранными в боевое крыло Jagdgeschwader-1.

В апреле 1917 года Рихтгофен превзошел самого Бельке, сбив 40 самолетов. Он немедленно превратился в орудие немецкой пропаганды. У союзников тоже были свои герои — имена таких асов, как англичанин Болл и француз Гинемер, стали легендарными. Эти яркие личности, «рыцари воздуха», как их называли, благодаря стараниям военных журналистов прославились на весь мир. Из американских асов одним из лучших был Рауль Лафберри (16 побед), служивший ранее во французской эскадрилье Лафайетт. Все эти герои погибли. Сначала Лафберри и Гинемер, а затем и Болл. Последний в жестокой схватке с «Воздушным цирком» сбил брата Рихтгофена Лотара, но тот остался жив, а Болл в этом же бою погиб. Только Красный Барон оставался непобедимым. Он, казалось, совместил несовместимое: став исключительным воздушным акробатом, он превратил воздушный бой в точную науку. Манфред фон Рихтгофен не относился к разряду шутников, но однажды он сказал: «Я предпочитаю видеть лицо своего клиента». В июле 1917 года произошло невероятное — в жесточайшей схватке сразу с шестью ФЕ-2 Красный Барон был тяжело ранен в голову. Чудом избежав смерти, почти ослепший, в полубессознательном состоянии, он все-таки посадил свой «Альбатрос». Через три недели он сбежал из госпиталя и с перевязанной головой повел своих пилотов в бой. После этого JG-1 пересадили на новый триплан «Фоккер» Dr. I — верткую боевую машину, про которую Рихтгофен говорил, что она лезет вверх, как обезьяна. Германские ВВС только в 1917 году заказали 320 таких истребителей. Но этот самолет не оказал большого влияния на общий ход войны.

С сентября 1917 года и до самой гибели в апреле 1918 года на красном «Фоккере» Манфред фон Рихтгофен демонстрировал противнику свое уникальное мастерство. На этом триплане Рихтгофен одержал 17 последних побед. Между тем сопротивление англичан в воздухе день ото дня усиливалось. Благодаря всевозрастающему числу самолетов нового поколения, баланс сил в воздушном пространстве покачнулся в сторону союзников. Среди их новых самолетов особенно выделялся 8Е5А, противостоявший трипланам Красного Барона, а также «Сопвич «Кэмел», чье прозвище произошло от двугорбой формы кожуха, закрывавшего его спаренные пулеметы. К концу войны «верблюды» сбили более 1300 немецких самолетов. Но число побед самого Рихтгофена все росло. «Сопвич-Пап», который он сбил, летая на «Фоккере», стал его 61-й победой. Английский пилот сбитого самолета Берд, взятый в плен Красным Бароном, был счастлив, что хоть уцелел. В апреле 1917 года Северо-Американские Соединенные Штаты объявили Германии войну. Пять месяцев спустя боевая эскадрилья ВВС США вступила в битву на стороне англичан и французов. Американцы летали на английских и французских самолетах, так как собственных боевых машин у США еще не было.

К тому времени Красный Барон стал уставать от войны и от своей популярности и с большим удовольствием проводил свободное время с любимой собакой Морицем, чем с людьми.

21 марта 1918 года отборные части Германии пошли в последнее наступление на Западном фронте. Пока наступала пехота, истребители находились на земле, но на рассвете 3 апреля 1918 года трипланы поднялись в воздух. К 20 апреля на счету Красного Барона было уже 80 побед. Последней его жертвой стал «Сопвич-Кэмел», расстрелянный почти в упор. И вот настал роковой для Рихтгофена день.

21 апреля 1918 года звено Манфреда фон Рихтгофена атаковало самолеты-разведчики. Немецкие самолеты над английской линией обороны вызвали зенитный огонь. В воздух поднялась эскадрилья англичан под командованием капитана Брауна. Рихтгофен сразу же выбрал себе лейтенанта Мэя, который в пылу боя расстрелял все свои патроны, и стал прижимать его к земле. Теперь они находились над районом австралийских войск. Пролетая совсем низко над вражескими траншеями, Рихтгофен нарушил одно из основных своих правил — никогда не подвергаться ненужному риску. Австралийские пулеметчики открыли огонь по летевшему над ними триплану. На хвост Рихтгофена, возможно уже раненного, сел капитан Браун, пытавшийся достать пулеметной очередью красный «Фоккер». Через секунды самолет Рихтгофена рухнул в поле.

…Когда к обломкам упавшего самолета приблизились австралийские солдаты, Рихтгофен мертвым сидел в самолете, а руки его еще сжимали штурвал. Скоро от оборудования «Фоккера» ничего не осталось — есть ли лучший сувенир, чем деталь самолета знаменитого аса? Никто не смотрел, под каким углом были сделаны пробоины в сбитом самолете и сколько их. На следующий день Рихтгофен был похоронен на кладбище у деревушки Бертангу. Вскрытия его тела не производилось. После поверхностного медицинского осмотра был сделан вывод, что Красного Барона убила пуля, выпущенная капитаном Брауном. На надгробии была начертана надпись: «Нашему сильному и благородному противнику». В ноябре 1925 года останки Красного Барона были торжественно перевезены в Германию и захоронены на Берлинском кладбище инвалидов.


Рихтгофен ушел из жизни, но вопрос — кто же выпустил убившую его пулю — остался открытым. После гибели Красного Барона генерал Роуленсон лично поздравил двух австралийских пулеметчиков Иванса и Буйе с точными очередями. Однако пилоты подразделения Британских Королевских ВВС, которым командовал капитан Браун, утверждали, что честь победы принадлежит их командиру. Доказать что-либо было практически невозможно — самолет Рихтгофена растащили на сувениры, очевидцы события показали, что Рихтгофен был ранен в ноги и живот, и на полу его кабины была лужа крови. Скорее все же Красный Барон был убит очередью с земли, а не пулей Брауна.

В 1914–1918 годах Манфред фон Рихтгофен был награжден двумя десятками немецких, австрийских, болгарских и турецких орденов, многие из которых сегодня знакомы лишь любителям фалеристики: прусский орден «Pour le Merite» (1917, за 16 воздушных побед), прусский орден «Красного Орла» 3-го класса с Короной и Мечами (1918, за 70 побед), Рыцарский крест с Мечами прусского ордена Королевского Дома Гегенцоллернов (1916), Железный крест 1-го класса (1914), Железный крест 2-го класса (1914), Баварский орден за военное отличие 4-го класса с мечами (1917), Рыцарский крест Саксонского военного ордена Св. Хенрика (1917), Рыцарский крест Вюртембергского ордена за Военные Заслуги (1917), Рыцарь 1-го класса с Мечами ордена Сакс-Эрнестинского герцогского дома (1917), Гессенская генеральная Регалия Чести «За храбрость», Липпинский военный Крест Чести за героические дела (1917), Шамбург — Липпинский крест за Благородную службу (1917), Бременский Ганзейский крест (1917), Любекский Ганзейский крест (1917), Австрийский орден Железной Короны 3-го класса с Военным Украшением (1917), Австрийский Военный крест за заслуги 3-го класса с Военным Украшением, Болгарский орден за Храбрость 4-го класса (1917), три турецкие медали с Саблями.

Эрнст УДЕТ — 62 победы в Первую мировую войну, 5-й ас Первой мировой войны, 2-й ас Германии.

Этот человек был воздушным асом, рисковым пилотом-гастролером, изрядным дамским угодником, исполнителем опаснейших летных трюков в Голливуде, пьяницей и наркоманом, путешественником и летчиком-испытателем, генерал-оберстом и авантюристом.

Эрнст Удет родился 26 апреля 1896 года во Франкфурте-на-Майне. Окончив школу в Мюнхене, он еще до войны вступил в армию, став курьером-самокатчиком 26-й пехотной дивизии. Когда началась Первая мировая война, Удет, оставаясь волонтером, ухитрился осенью 1914 года демобилизоваться. Он попытался поступить в летную школу, но из-за возраста принят не был. Эрнст возвратился в Мюнхен и начал брать частные уроки летного мастерства, которые оплачивал его небедный отец.

Удет возвратился на военную службу 15 июня 1915 года и был зачислен в 9-й резервный летный отряд. Простым рядовым он попал, в качестве воздушного наблюдателя-корректировщика, в 206-й воздушный артиллерийский отряд, действовавший на Западном фронте. В том же году Эрнст Удет получил звание ефрейтора и Железный крест 2-го класса. Вскоре ему присвоили звание унтер-офицера и перевели летчиком-истребителем в 68-й полевой воздушный отряд, базировавшийся во Фландрии.

18 марта 1916 года Удет сбил первый неприятельский самолет — французский «Фарман». Все же ему не хватало еще летного мастерства, поэтому следующую победу он одержал только 6 октября 1916 года. В апреле 1917 года Удет стал асом. 5 августа 1917 года его назначили командиром 37-й истребительной эскадрильи. 18 февраля 1918 года, когда он сбил 20-й самолет противника, гауптман Манфред фон Рихтгофен предложил ему командовать 11-й эскадрильей, входившей в состав его знаменитого 1-го истребительного полка. Удет с радостью принял предложение Красного Барона. Рихтгофен, близко сошедшийся с Удетом, погиб 21 апреля 1918 года, а его место занял гауптман В. Рейнхардт, разбившийся несколькими неделями позже. Все ждали, что преемником на посту командира полка будет Удет, но командиром 1-го истребительного авиаполка стал гауптман Герман Геринг, человек со стороны. Первое время Удет приглядывался к будущему рейхсмаршалу, но вскоре они стали друзьями.

До конца войны Удет успел сбить 62 неприятельских самолета и стал кавалером ордена Pour Le Merite. Таким образом, Эрнст Удет оказался вторым по результативности германским асом.

Когда война закончилась, Удет разбил свой самолет и влился в огромную безликую армию безработных Веймарской республики. Вскоре он устроился автомехаником в Мюнхене. По воскресеньям участвовал в демонстрационных «воздушных боях», сбор от которых шел в пользу Организации возвращения военнопленных. Его партнером по представлениям был Роберт фон Грейм, еще один оставшийся не у дел ас «Великой» войны. Во время одного из выступлений фон Грейм врезался в высоковольтную линию электропередачи и сильно повредил свой самолет. Другого желающего инсценировать воздушные бои не нашлось.

Удет поступил на службу в коммерческую фирму Румплера, где совершал регулярные рейсы между Веной и Мюнхеном. Но контрольная комиссия союзников конфисковала у фирмы самолеты под предлогом выполнения статей Версальского договора, запрещавших Германии иметь свои ВВС.

Не обретя счастья в демократической Веймарской республике, отставной лейтенант Удет перебрался в 1925 году в Буэнос-Айрес.

Начались его продолжительные скитания по белому свету. В качестве чартерного пилота Удет летал через весь мир, из Южной Америки в Восточную Африку, из Арктики в Голливуд, где снялся в нескольких фильмах, выполняя фигуры высшего пилотажа. Он путешествовал по всему свету до 1934 года.

Вернувшись в Германию, Удет был тепло принят старым другом Герингом. Специальным распоряжением от 1 июня 1935 года Удету присвоили звание оберста. 10 февраля 1936 года он стал инспектором истребительной и бомбардировочной авиации, а 9 июня того же года — главой технического управления Люфтваффе, переименованного в 1938 году в управление снабжения и поставок. 1 февраля 1939 года Удета назначили начальником боевого снабжения Люфтваффе с титулом «генерал-авиатехника» (Generalflugzengmeister). Новые звания следовали одно за другим: генерал-майор (20 апреля 1937 года), генерал-лейтенант (1 ноября 1938 года), генерал авиации (1 апреля 1940 года) и, наконец, генерал-оберст (19 июля 1940 года).

Эрнст Удет не получил соответствующего образования, не имел опыта руководства промышленностью, не прошел штабной и технической подготовки. Новый начальник боевого снабжения Люфтваффе обладал просто волшебным талантом создавать громоздкие и неработоспособные бюрократические структуры, подбирать не тех, кого нужно, не на те места и постоянно шел на поводу у промышленных магнатов, дурачивших его на каждом шагу. Но даже имей он знания и способности для соответствия тому важному и ответственному посту, который занимал, у Удета все равно не оставалось бы времени, чтобы надлежащим образом выполнять свои обязанности. Обычно Удет был очень занят, ухлестывая за женщинами, устраивая, мягко говоря, разгульные пирушки, часто длившиеся до рассвета. Поглощенный вынужденной заботой о своем здоровье, он иногда, призывая на помощь недюжинную волю, садился на жесткую диету, питаясь только мясом (судя по фотографиям, диета помогала мало). Подчиненные неделями не видели своего шефа, а решения по вопросам, не терпящим отлагательства, принимались начальником штаба управления генерал-майором Августом Плохом или главным инженером управления генерал-лейтенантом инженерной службы Рулофом Лухтом.

Характерным примером того, какое разрушительное воздействие оказывало управление, руководимое Удетом, на подготовку Люфтваффе к войне, является история с бомбардировщиком Ю-88.

С 1936 года на вооружении Люфтваффе состоял бомбардировщик Хе-111, максимальная скорость которого была 415 км в час, а дальность полета с максимальной бомбовой нагрузкой — 1200 км. Он был способен нести бомбовую нагрузку в 2,2 тонны. Самолет был прекрасно вооружен — до 8 точек 7,92-мм или крупнокалиберных пулеметов и 20-мм пушек, успешно работал с грунтовых фронтовых аэродромов. Самолет этот производили в Испании до 1956 года! Штаб Люфтваффе, однако, уже в предвоенные годы посчитал эту машину устаревшей и ставил задачу заменить ее более совершенной. Сделать это было весьма и весьма непросто, если не сказать — невозможно.

Прототип двухмоторного бомбардировщика Ю-88, который должен был заменить Хе-111, был готов к испытаниям в марте 1938 года. Удет и Генеральный штаб Люфтваффе находились в это время под впечатлением от весьма успешного применения в гражданской войне в Испании пикирующего бомбардировщика Ю-87 «Штука» и требовали сделать Ю-88 пикирующим, для чего нужно было вносить кардинальные изменения в конструкцию самолета. Необходимо было установить на нем воздушные тормоза и механизировать крылья, что привело к снижению ряда характеристик. В конце концов масса Ю-88 значительно увеличилась, а первая модификация Ю-88 A-1 имела даже меньшую скорость, чем Хе-111.

Весной 1938 года Удет решил, что Рейху необходима дальняя бомбардировочная авиация. По его замыслу новый бомбардировщик должен был быть четырехмоторным (на этом настаивал еще Вефер), однако конструктору Э. Хейнкелю удалось убедить Удета в необходимости доработки Хе-177, главным отличием которого были четыре попарно соединенных передаточным механизмом двигателя, на которые приходилось два винта. Несколько месяцев спустя Удет выдвинул требование, предусматривавшее способность Хе-177 пикировать с углом атаки 60°. Хейнкель пытался протестовать, убеждал Удета, что самолет, весящий несколько десятков тонн, вообще не должен пикировать, но последний был непреклонен, и Хейнкель вынужден был выполнять приказ. В ноябре 1939 года Хе-177, весивший почти 32 тонны, впервые поднялся в воздух. Однако массовое производство этого могучего бомбардировщика (бомбовая нагрузка до 6,5 тонны) оказалось не по зубам активно воюющей Германии. Многие винили именно Удета в том, что авиапромышленность Рейха не могла удовлетворить потребностей Люфтваффе. Пытаясь восстановить свою репутацию и вывести на еще более высокий технологический уровень германскую авиапромышленность, Удет приказал запустить недоработанный Хе-177 в серию. Более 700 машин этого типа воевали на Восточном фронте, зачастую вооруженные 50-мм или 75-мм пушкой для борьбы с танками.

Относительно неудачным (в сравнении с Ме-109) был проект двухмоторного двухместного истребителя «Мессершмитт-210» с двумя управляемыми крупнокалиберными 13-мм пулеметами для стрельбы в заднюю полусферу. Созданный Вилли Мессершмиттом двухмоторный многоцелевой истребитель-бомбардировщик по приказу Удета, целиком положившегося на высокую репутацию конструктора, был запущен в серию.

В феврале 1940 года технические проблемы Люфтваффе обострились до предела (ведь Гитлер уже тогда требовал от немецких конструкторов и промышленности создания «сверхоружия»), а производство требуемых самолетов отставало от утвержденных ранее графиков. Гитлер подверг Геринга уничтожающей критике, а тот в первую очередь устроил разнос Удету. Нападки рейхсмаршала стали еще ожесточеннее после битвы за Англию. Удет не был в состоянии вынести такое давление и нагрузки.

Геринг не переставал устраивать ему выволочки, но особенно ухудшилось и без того отчаянное положение Удета, когда его пути пересеклись с дорожками Эрхарда Мильха, вознамерившегося сместить генерал-оберста со всех постов. Когда-то друзья (Удет даже учил Мильха летать), теперь они стали врагами. Коварный имперский секретарь по авиации воспользовался неразберихой, царившей в отделе боевого снабжения, чтобы прибрать его к рукам. Но Геринг, верный все той же тактике «разделяй и властвуй», отказывался сместить Удета, однако предоставил Мильху полномочия открывать или закрывать авиапредприятия, перемещать людские и сырьевые ресурсы с одного производства на другое, а также менять состав руководства авиапромышленности. Разумеется, Эрхард Мильх, обуреваемый неуемной жаждой власти, не мог успокоиться, получив лишь половину пирога, и начал против искренне благонамеренного, но некомпетентного в тонких конструкторских и производственных вопросах летчика-аса и рискового трюкача войну нервов. Очень скоро ему удалось заменить всех основных помощников Удета на своих ставленников. Мильх, с молчаливого согласия Геринга, постепенно реорганизовал техническое управление на свой, более разумный, лад.

Тем временем война затягивалась, потери Люфтваффе росли, а Удет впадал во все более глубокую депрессию. 15 ноября 1941 года его навестил находившийся в отпуске с Восточного фронта, куда попал стараниями Мильха, бывший подчиненный генерал-майор Плох. Он рассказывал о массовых расстрелах евреев и представителей других национальностей на захваченных территориях. Удет был потрясен и расстроен. Стареющий, физически опустившийся человек, он не мог принять человеконенавистнической идеологии в действии. А именно в 1941 году, в пору быстрого продвижения в глубь советских территорий, германская политика была особенно цинична и непреклонна.

Два дня спустя после встречи с Плохом Удет позвонил своей любовнице. «Я не могу больше все это выносить! — хрипло говорил он в трубку. — Я хочу застрелиться и позвонил, чтобы только попрощаться с тобой! Они меня доконали!» Женщина пыталась отговорить его, но Удет положил трубку и минутой позже нажал на спусковой крючок своего пистолета. Он оставил Герингу предсмертную записку, в которой упрекал его в том, что тот забыл «фронтовое братство», доверился толстосумам и «жидам».

Из пропагандистских соображений германскому народу было сообщено, что великий немецкий летчик Эрнст Удет погиб при испытаниях нового самолета.


Эрих ЛЕВЕНХАРДТ (Lowenhardt — Львиное сердце) — 54 победы в Первую мировую войну, третий ас Германии.

Э. Левенхардт (в переводе с немецкого — Львиное сердце) родился в Бреслау 7 апреля 1897 года в семье врача.

Когда началась Первая мировая война, Левенхардт учился в Лихтфельдерской кадетской школе и в свои 17 лет был направлен на Восточный фронт, в 141-й пехотный полк в качестве знаменосца. Раненный в бою под Лодзью, он остался в полку, участвовал в битве под Танненбергом. За храбрость ему было присвоено звание лейтенанта, он был награжден Железным крестом 2-го класса. Получив под командование лыжный отряд, он в 1915 году участвовал в Карпатской операции. За спасение пятерых раненых солдат в мае 1915 года был награжден Железным крестом 1-го класса. Прирожденный воин, толковый, упорный и смелый, Левенхардт, единственным недостатком которого была молодость, всецело оправдывал свою воинственную фамилию. Вскоре он был назначен командиром роты Австро-Германского альпийского корпуса, воевавшего на Итальянском фронте. Здесь юный лейтенант неожиданно заболел и вскоре был признан негодным для дальнейшей военной службы. Но в течение 5 месяцев он полностью восстановился и, пройдя медицинскую комиссию, был принят на Имперскую воздушную службу. Прослужив некоторое время наблюдателем, Левенхардт в марте 1917 года переучился на пилота и в июле этого же года был направлен в 10-ю эскадрилью.

Воюя на «Альбатросах» и «Пфальцах» Левенхардт за 9 месяцев сбил 10 неприятельских аэропланов и 8 аэростатов и 2 мая 1918 года был назначен командиром 10-й эскадрильи. Первую победу — над аэростатом — Левенхардт одержал 24 марта 1917 года, а 14 августа сбил и аэроплан — RE 8.

В начале ноября 1917 года его самолет попал под интенсивный зенитный обстрел. Один из снарядов, не взорвавшись, пробил левое крыло, и «Альбатрос» Левенхардта сорвался в штопор. Только в 15 м над землей ему удалось частично восстановить контроль над машиной, он вывел ее из пикирования и, чувствуя, что высоты не хватает, сумел в последний момент коснуться земли колесами. «Альбатрос» скапотировал. Вывалившийся из кабины Левенхардт, ссутулившись, печально побрел в сторону своего аэродрома: в этом летном происшествии он даже не получил никаких травм.

В июне — июле счет Левенхардта еще более вырос, и он спорил с Эрнестом Удетом за право называться лучшим асом 1-й истребительной группы. Он часто совершал боевые вылеты в паре с другим известным асом — Лотаром фон Рихтгофеном. С опытом к этим молодым по возрасту летчикам пришла убежденность в необходимости взаимной поддержки и в важности полного взаимопонимания в полете.

8 августа 1918 года он объявил, что сбил 5 аэропланов союзников, среди которых был и 50-й самолет — только Манфред фон Рихтгофен и Эрнст Удет достигли этой цифры.

10 августа 1918 года Левенхардт, с поврежденной лодыжкой, взлетел около 11 часов утра. Среди немецких летчиков было немало молодежи. Около полудня над каналом они встретили британские самолеты. Один из англичан замешкался, по-видимому, у него были проблемы с мотором, и Левенхардт немедленно устремил свой аэроплан на него. Несколько молодых пилотов устремились следом за лидером. Известный немецкий ас и товарищ Левенхардта, Лотар фон Рихтгофен, описал его гибель в своей статье «Мое последнее время на фронте»: «Левенхардт, в его ярко-желтой машине, был прямо позади англичанина. Мне было видно, что кто-то еще здесь не нужен. Но четыре или пять летчиков не понимали этого и летели прямо позади Левенхардта. Затем, как и следовало ожидать, я увидел англичанина, пикирующего прямо вниз, с хвостом дыма позади него. Но что это? Левенхардт не летит больше за падающим англичанином — только хаотическое мелькание тысяч обломков. Лейтенант Альфред Вентц столкнулся с аэропланом Левенхардта. Как описал это Вентц, колеса Левенхардта сломали его правое верхнее крыло. Проворный Вент выпрыгнул из падающей машины с парашютом, то же пытался сделать и Левенхардт, но его парашют не раскрылся, и немецкий ас погиб».


Освальд БЕЛЬКЕ — 40 побед в воздухе, 7-й ас Первой мировой войны, творец тактики истребительной авиации.

Родился 19 мая 1892 года в Гибишенштейне. В юности с успехом увлекался различными видами спорта — плаванием, теннисом, атлетикой, гимнастикой…

В занятиях был столь же успешен, как и в спорте: прекрасно успевал по математике, физике, химии. Под влиянием отца написал письмо кайзеру и был зачислен в кадетскую школу.

Начал служить младшим офицером кадетского батальона в Кобленце. Позднее добился перевода в летную школу и сдал экзамены на пилота 15 августа 1914 года. Немедленно был послан на фронт.

Под влиянием старшего брата гауптмана В. Бельке Освальд был принят в 13-ю авиационную команду, где служил его брат. За 50 вылетов на разведку оба Бельке получили по Железному кресту 2-го класса. Успех братьев вызвал зависть, и Вильгельм переменил место службы. Освальд позднее, в апреле 1915 года, перешел в 62-ю авиационную команду, проводившую разведку и использовавшую двухместные аэропланы. В июле 1915-го Бельке, Курт Винтгенс и Макс Иммельман стали первыми немецким пилотами, взлетевшими на трех из пяти сконструированных «Фоккеров» М. 5К/МГ, прототипов «Фоккера Е. I», аэроплана с синхронизированным, стреляющим вперед пулеметом «парабеллум». Витгенс одержал первую победу 1 июля 1915 года, но победа осталась неподтвержденной, поскольку аэроплан, а это был «Моран-Сольнье», опустился за французскими траншеями.

Летая на двухместной машине, Бельке 4 июля 1915 года участвовал в продолжительном преследовании неприятельского разведчика. После крушения последнего он приземлился рядом на землю и констатировал смерть экипажа.

Свою первую личную победу Бельке одержал 19 августа 1915 года. А девять дней спустя он стал земным героем: в полноводном канале, окружавшем аэродром, он заметил и спас ребенка — французского мальчика. Родители спасенного даже хлопотали о награждении Бельке орденом Почетного легиона, но он получил германскую награду за спасение жизни.

До конца года Бельке сбил еще 4 неприятельских самолета. Макс Иммельман одержал свою первую победу незадолго до Бельке — 1 августа, и именно они организовали «скаковую гонку» побед, где поочередно лидировал то один, то второй. Третьего — Винтгенса, они вскоре оставили позади. К концу 1915 года Бельке и Иммельман имели по 6 побед каждый. В январе 1916 года Бельке и Иммельман были награждены высшим орденом Германии «За заслуги».

В марте 1916 года Бельке назначили командиром вновь сформированной Fliegerabteilung Sivery, и он повел свое подразделение в битву за Верден. Эта группа, состоявшая из шести летчиков-истребителей, стала провозвестником истребительной эскадрильи.

Тогда же непопулярный «Фоккер E. I» был заменен новыми, гораздо более совершенными «Хальбестадтом» и «Альбатросом» с курсовыми синхронизированными пулеметами. Французы также перевооружили свои части «петлей для «Фоккеров» — быстрыми «Ньюпорами», британцы пытались перевооружиться аэропланами с толкающим винтом, что позволяло без помех вести огонь в направлении полета. Бельке в это время сконцентрировался на предложенных им собственных способах воздушного боя: полет в плотных порядках, точная, заранее регламентированная в очередности стрельба во время боя, при жестком требовании оставаться при ведении боевых действий в пределах, ограниченных положением наземных частей.

Подразделение Бельке располагалось под Стинеем, рядом со штабом принца Вильгельма. Между принцем и асом зародилась дружба.

1 мая 1916 года, одержав 15-ю победу, против 14 у Иммельмана, Бельке стал результативнейшим асом Великой войны.

После гибели Иммельмана, имевшего 17 побед, 18 июня 1916 года кайзер Вильгельм II приказал Бельке не вылетать в течение месяца, таким образом стараясь избежать потери еще одного великого аса. Он стал известным героем немецкого народа, авторитетом среди летчиков-истребителей.

Немецкие воздушные силы были реорганизованы в середине 1916 года. Эта реорганизация была инспирирована Бельке. В это время Бельке написал Дикту. Изложив свою точку зрения на создание истребительных сил, он получил разрешение от главы немецкой авиации, фельдфлюгчифа (Aviation Chief of Staff) оберст-лейтенанта Лей-Томсена, на создание истребительной эскадрильи.

Бельке был отправлен во фронтовую командировку. Он пересек Австрию, посетил Турцию, Болгарию и Русский фронт. По пути он встречался с летчиками, вел с ними беседы. Среди летчиков, отобранных им в ходе этой поездки, были выдающиеся впоследствии асы: Манфред фон Рихтгофен, Эрвин Беме и Ханс Рейман.

Бельке был назначен командиром своей «рукодельной» группы 30 августа 1916 года. Исторически эскадрилья Бельке стала второй по времени формирования германской истребительной эскадрильей. Но по сути, по итогам боевой работы в Первую мировую войну, эскадрилья Бельке всегда оставалась лучшей: 20 человек из ее летного состава стали асами, эскадрилье было засчитано 336 воздушных побед, а лист потерь включал лишь 44 имени.

В начале боевого пути летчики эскадрильи воевали на «Фоккерах Д. II» и «Хальберштадтах», но впоследствии в числе первых были перевооружены новыми истребителями «Альбатрос» Д. I и Д. II.

Бельке сбил 10 английских аэропланов за первый месяц своей службы. Пилоты его эскадрильи в полетах соблюдали выверенный строй и придерживались жесткой тактики. Бельке потратил немало сил, чтобы привить летчикам безукоризненную дисциплину и отработать принятые тактические приемы. Среди этих приемов был свод правил, необходимых для выдерживания в ходе воздушного боя, названный «Дикта Бельке», доработанный и развитый позднее, в годы Второй мировой войны.

Бельке призывал не обращать на личный успех внимание: «Все должно быть подчинено для работы вместе, когда эскадрилья идет в бой. Неважно, кто записал победу».

28 октября 1916 года Бельке совершил 6 боевых вылетов. Около 4 часов дня он отправился в свой последний боевой вылет во главе шестерки «Альбатросов». Вместе с ним стартовали его лучшие летчики — Манфред фон Рихтгофен и Эрвин Беме. Вскоре они встретили группу английских истребителей DH. 2 из 24-й эскадрильи и вступили с ними в бой. В ходе боя аэроплан Беме задел колесами верхнее крыло биплана Бельке. Тем не менее Бельке сумел совершить относительно мягкую вынужденную посадку. Но на коротком аварийном пробеге, когда колесо, по-видимому, попало в яму, привязной ремень не выдержал инерции тела, Бельке вылетел из кабины и погиб.

И Беме, и Рихтгофен оставили описания этой катастрофы.

Вот как вспоминал об этом событии Рихтгофен в своих посмертно изданных мемуарах: «Это был полетный день, и, ведомые Бельке, мы еще раз поднялись против врага. Мы всегда испытывали волшебное чувство безопасности, когда он с нами. В конце концов, он был один, и только один. Погода в тот день стояла переменчивая. В воздухе не было аэропланов, за исключением сражающихся. С большой дистанции мы заметили в воздухе двух дерзких англичан, которые, казалось, наслаждались этой погодой. Нас было шестеро, а их лишь двое. Даже если бы их было 20 и Бельке подал бы сигнал об атаке, мы не сомневались бы ни минуты. Схватка началась, как обычно: Бельке занялся ближайшим англичанином. Он преследовал свою жертву в каких-то двухстах ярдах от меня. Совсем рядом с Бельке летал один из его друзей. Оба они стреляли. Англичанин должен был рухнуть в любую минуту. Неожиданно я заметил необычное движение немецких машин. Тут же подумал — столкновение. Еще ни разу мне не довелось видеть его в воздухе. Но я представлял себе, что оно должно было выглядеть по-другому. В действительности то, что случилось, не было столкновением. Две машины лишь слегка коснулись друг друга. Но когда самолеты несутся с огромной скоростью, их легкий контакт имеет эффект сильного толчка. Бельке отвернул от своей жертвы и исчез в огромном облаке. Не было видно, что он падает, но когда я вновь увидел его внизу, то обнаружил, что часть его самолета отломана. Я не видел, что произошло позднее, но в облаке он потерял положение самолета. Теперь его машина не была более управляемой. Ее падение все время сопровождал ближайший друг Бельке. Когда мы вернулись домой, то нашли, что доклад «Бельке умер!» уже прибыл. Мы печально подтвердили это. Странно, что многие из тех, кто встречал Бельке, считали себя его единственным и настоящим другом. Бельке не имел персональных врагов. Он был равно вежлив со всеми, не делая различий. Единственный человек, кто, возможно, был чуточку ближе с ним, чем другие, был тот, кто имел несчастье быть причиной случая, приведшего к его смерти».

Беме, с чьим самолетом в своем последнем вылете столкнулся ас, также оставил записки: «Бельке нет теперь среди нас. И ничто не могло уязвить нас, пилотов, сильнее. В субботу, после обеда, мы сидели в нашем аэродромном блокгаузе. Мы только что начали с командиром шахматную партию, как около четырых из нас позвали к самолетам, для поддержки атаки пехоты на фронте. Как обычно, Бельке повел нас. Мы пролетели немного, когда встретили и начали строить атаку на несколько маленьких английских аэропланов, одноместных, быстрых, умевших защищаться. Мы предполагали попросту срезать нашего оппонента, как делали это уже не раз. Бельке и я зажали англичанина, тогда как другой противник, преследуемый нашим другом Рихтгофеном, оказался прямо на нашей траектории. Быстрые, как молнии, Бельке и я отвернули, и на одно мгновение наши крылья закрыли нам видимость друг друга — это случилось в тот самый момент. Как я могу описать свои чувства от случившегося, когда Бельке неожиданно появился в нескольких метрах справа от меня, его машина клюнула, я резко прибавил газа, тем не менее мы столкнулись, и оба устремились к земле. Это было лишь легкое касание, но на огромной скорости столкновение оказалось гибельным. Судьба обычно безразлична в своем выборе: для меня всего лишь сместилась одна сторона шасси, для него — отломилась внешняя часть левого крыла. После провала на несколько сот метров я вновь почувствовал, что моя машина под контролем, и последовал за Бельке, который, как я мог видеть, перешел в аккуратное планирование по направлению к нашей линии фронта. Было заметно, что машина его повреждена и приближается к земле быстрее, чем необходимо. Низкая облачность мешала мне, но я видел, что сильный порыв ветра наклонил его аэроплан круто так, что он не мог сидеть в ней ровно, и видел падение самолета рядом с позициями батареи. Люди немедленно поспешили ему на помощь. Мои попытки приземлиться рядом с моим другом были тщетны ввиду воронок и траншей. Тогда я быстро возвратился на наше поле. Я был убит горем, но еще была надежда. Но когда мы прибыли на машине, они принесли его тело к нам. Он погиб мгновенно в момент катастрофы. Бельке никогда не носил аварийного шлема и не привязывал себя в «Альбатросе», а ведь он мог выжить: удар был не таким сильным. Теперь все пусто для нас. За эти полтора месяца мы сбили в воздушных боях около 60 аэропланов и сделали присутствие англичан в воздухе едва заметным. И теперь мы видим, что его победоносная душа не ушла всуе. Днем были похороны в Камбраи, когда родители и братья эскортировали своего героя для погребения на кладбище чести в Дессау. Его родители — удивительные люди! Они мужественно воспринимали всю невозвратимость утраты, всю боль, которую они чувствовали. Эти люди дали мне некоторое утешение, но ничто не могло избавить от мысли о тяжести потери этого экстраординарного человека».

Коря себя за смерть Бельке, Беме пытался покончить жизнь самоубийством. Товарищи буквально организовали дежурство, следя за ним и пряча оружие.

Бельке был похоронен с почестями на аэродроме в Кабраи. Англичане — тогда еще Королевский летучий корпус — прислали венок день спустя после гибели Бельке. На венке было написано: «Памяти капитана Бельке, смелого и рыцарственного врага».

В честь своего лидера 2-я эскадрилья 17 декабря 1916 года была официально названа эскадрильей Бельке.

Э. Беме погиб ровно через один год, один месяц и один день после своего злоключения с Бельке.

Бельке стал жертвой несоблюдения одного из установленных им же законов — никогда не сближаться с отдельным противником, когда другие также преследуют его.

Капитан Освальд Бельке удостоен высшего военного ордена Пруссии Pour le Merite.


Ас Австро-Венгрии

Годвин БРУМОВСКИ (Godwin Brumowski) — лучший ас Австро-Венгрии в годы Первой мировой войны, 35 побед, капитан.

Годвин Брумовски родился 26 июля 1889 года в польском местечке Вадовицы в семье военного. С конца XVIII века эти земли принадлежали Австрийской короне. Годвин с детства отличался интересом к ездящим, плавающим и летающим механизмам, дни напролет проводя в облюбованной им дедовой мастерской. В 1910 году он окончил Техническую военную академию в Вене и получил звание лейтенанта. Был направлен на службу в 6-й артиллерийский дивизион.

В начале Первой мировой войны лейтенант Брумовски воевал на Восточном фронте против русских, командуя батареей, и как артиллерийский офицер был награжден Бронзовой и Серебряной медалями за храбрость.

В 1915 году он добился перевода в авиацию. Свой первый боевой вылет совершил в качестве наблюдателя при налете на русские позиции 12 апреля 1916 года на двухместном «Ганза-Бранденбург». В этом вылете на счет Брумовски и его летчика были записаны сбитыми два русских аэроплана «Моран-Сольнье». 3 июля 1916 года он совершил первый боевой вылет уже в качестве пилота. Недостаток зрения своего правого глаза он возмещал с помощью монокля! Летчик в монокле — целая тема для карикатуристов. В ноябре 1916 года он был переведен в 12-ю эскадрилью на Итальянский фронт. 2 января он стал асом, сбив итальянский «Фарман» на своем двухместном и тяжелом «Ганза-Бранденбург» C. I. Когда была создана первая австрийская истребительная эскадрилья (Flik 41J), ему доверили сформировать и возглавить ее. В марте 1917 года Брумовски провел 9 дней в немецкой 24-й эскадрилье, участвовал в четырех воздушных боях, изучая ее тактику. Здесь он познакомился со знаменитым Красным Бароном — Манфредом фон Рихтгофеном. В мае продолжил свою боевую работу, сбив три самолета противника. Теперь Брумовски летал на одноместном истребителе «Ганза-Бранденбург» D. I. — неповоротливой машине с плохим обзором, впоследствии прозванной австрийскими летчиками «летающим гробом». В августе 1917 года их эскадрилья была перевооружена на немецкие «Альбатросы» Д. III. На своем истребителе он тут же применил новинку, установив телескопический прицел.

На стойку крыла своего красного «Альбатроса» Д. III Годвин прибил подковку, приносящую счастье. И этот талисман не подвел. 41-й дивизион Брумовски вскоре стал лучшим на Итальянском фронте. 19 июня 1918 года он одержал последнюю, 35-ю, победу, получив 37 попаданий в свой аэроплан. Сбив за два года боев в 439 боевых вылетах 35 неприятельских самолетов, капитан Годвин Брумовски заслужил титул первого аса Австро-Венгерской империи.

На приеме у генерал-оберста, члена Королевского дома Фердинанда 24 июня 1918 года, когда исход войны был уже очевиден, он фактически отказался от награждения Рыцарским крестом военного ордена Марии-Терезии — высшей награды Австро-Венгерской империи.

Товарищи признали в нем лидера, отважного бойца и блестящего летчика, а командование, возможно слишком поздно, — одаренного тактика и стратега. 11 октября 1918 года, менее чем за месяц до конца войны, всего лишь капитан Годвин Брумовски был назначен командующим Австро-Венгерской истребительной авиацией.

После войны Брумовски вернулся в имение матери и пытался заняться сельским хозяйством, даже основав небольшое предприятие. После того как оно развалилось, он, оставив жену и дочь, отправился в Вену, где руководил летной школой.

В 1934 году, во время короткой австрийской гражданской войны, он совершил несколько разведывательных вылетов и участвовал в одном воздушном бою.

Годвин Брумовски был смертельно ранен при аварии самолета 3 июня 1936 года в аэропорту Шифул, неподалеку от Амстердама. Похоронен в Вене.

Капитан Годвин Брумовски — кавалер австрийских наград: ордена Железной Короны 3-го класса с военными украшениями, Рыцарского креста Ордена Леопольда с военными украшениями и мечами, Золотой медали за храбрость для офицеров, Серебряной и Бронзовой медалей за храбрость, медали «За военные заслуги», а также кавалер прусского Железного креста.


Гражданская война в Испании

Гражданская война в Испании (июль 1936 года — апрель 1939 года) началась в результате мятежа, поднятого генералом Ф. Франко, поддержанного фашистской Италией, нацистской Германией и Португалией, который в результате военных действий ликвидировал Испанскую республику, поддерживавшуюся левыми партиями, и сверг республиканское правительство, пользовавшееся поддержкой СССР, Мексики и, в начале войны, Франции.

Мятеж начался 17 июля 1936 года в Испанском Марокко. Сами марокканцы отнеслись к мятежу сочувственно: у истовых мусульман-марокканцев атеистическая республика явно не вызывала никакого почтения, да вдобавок она ничего и не изменила к лучшему в их жизни. Участие в восстании же сулило трофеи и свободу — руководители путча обещали марокканской элите предоставление протекторату полной независимости. В результате на протяжении всей войны марокканские части были ударной силой испанских националистов.

Под предлогом охраны жизни и собственности германских граждан правительство Гитлера немедленно отправило к берегам Испании две военные эскадры. 30 июля 1936 года в Тетуан, Испанское Марокко, прибыли 20 германских самолетов «Юнкерс» и 20 итальянских машин «Капрони», предназначенных для переброски в Испанию марокканских частей, выступавших против республиканского правительства. 31 июля английская газета «Daily Herald» сообщала об отправке из Гамбурга в Испанию 28 самолетов с грузом бомб, снарядов и других боеприпасов.

Так началась открытая военная интервенция Германии и Италии в Испании. Целью было захватить пути сообщения, связывающие Атлантический океан с бассейном Средиземного моря, и закрепить за собой испанский плацдарм на случай войны с Англией и Францией.

Поэтому 29 сентября 1936 года Политбюро ЦК ВКП(б) решило начать оказывать республиканцам и военную помощь (к тому времени в Испании уже находилось более 30 советских авиационных специалистов). В середине октября в Испанию прибывают первые партии истребителей И-15, бомбардировщиков СБ и танков Т-26 с советскими экипажами. 23 октября советский полпред в Великобритании И. М. Майский официально объявил одному из идеологов «невмешательства» английскому дипломату лорду Плимуту о фактическом отказе СССР от участия в политике невмешательства в гражданскую войну в Испании.

В воздушной войне в Испании сражались советские самолеты со стороны республиканцев и самолеты Германии и Италии со стороны Франко. Более 230 И-15 было построено в Испании, в боях участвовало несколько десятков устаревших самолетов — «потезов», «бреге», «Ньюпоров», «девуатинов», «капрони». Общую численность республиканских ВВС за все время можно оценить в 1150 самолетов: 627 направлено из СССР, около 230 построено в Испании, около 300 самолетов осталось от «старых» ВВС Испании и было поставлено Францией.

Численность ВВС националистов оценивается в 1800 машин: 650 поставлено Германией, около 1000 — Италией, около 150 осталось от «старых» ВВС Испании.

Сопоставимое число самолетов, участвовавших в боях, сходное число воздушных побед, отсутствие «третейских судей» из Англии и США привело к тому, что асы Германии и СССР имеют сходное число побед: В. Мельдерс — 14, В. Шеллман — 12, Х. Хардер — 11, И. Лакеев — возможно, 12, А. Еременко — 9, А. Серов — 8, П. Рычагов — 8.

Официально лучшим асом испанской войны стал майор Морато, которому было записано 40 личных побед. С точки зрения автора, это проявление «пиар-акции» победивших националистов.

Важно отметить, что в ВВС РККА в годы войны на сложнейших участках фронта героически сражались десятки опытных испанских летчиков-республиканцев. А такие летчики, как Антонио Ариас, Хуан Ларио, Паскуаль Хосе, вошли в число лучших советских асов. К сожалению, никто из испанских летчиков не был удостоен звания Героя Советского Союза, что можно связать с политической установкой, ведь Испания в годы Второй мировой войны оставалась нейтральной страной.

Ниже приведены таблицы асов-националистов Испании, Германии, Италии и Бельгии с персоналиями лучших асов, а за ними таблицы асов-республиканцев Испании, Франции, Югославии, США, Чехии и, отдельно, СССР, также проиллюстрированные биографическими справками лучших асов.


Испанские асы националистов во время испанской гражданской войны


Йохин Гарсия МОРАТО (Joaquin Garcia Morato) — возможно, результативнейший ас гражданской войны в Испании — 40 официальных побед. Воевал на стороне националистов.

Родился 4 мая 1904 года.

Утром 18 февраля 1937 года с аэродрома Талавера поднялась итальянско-испанская эскадрилья истребителей для прикрытия нескольких бомбардировщиков Ю-52/3 м. Когда они набрали высоту, летчики «Юнкерсов» смогли увидеть камуфлированные «Фиаты» CR. 32. Три из них несли эмблему в виде белого круга, куда были вписаны три летящие птицы с надписью «Vista, suerre y al toro». Это была эмблема «Голубого патруля» — группы из трех лучших испанских летчиков-истребителей под командованием капитана Гарсия Морато. Истребители привычно заняли место повыше эскортируемых трехмоторников, и вся группа направилась в глубь республиканской территории. В тот момент положение авиации республиканцев было критическим. К моменту восстания в составе ВВС Испании числилось всего 214 самолетов.

Однако начавшиеся осенью 1936 года массовые поставки самолетов из СССР и сочувствующей Франции привели к тому, что к началу 1937 года небольшим ВВС мятежников противостояло около тысячи относительно современных самолетов. Дело дошло до того, что командующий итальянскими авиационными силами в Испании генерал Валле после катастрофических потерь категорически запретил своим летчикам пересекать линию фронта. В таких условиях франкистские бомбардировщики становились легкой добычей республиканских истребителей.

Однако вернемся в то февральское утро. Тяжело нагруженные «Юнкерсы» под эскортом медленно приближались к линии фронта, которая была затянута клубами дыма. Итальянский командир отдал приказ, и «Фиаты» стали разворачиваться домой. Он четко выполнял приказ и считал, что доведение бомберов до линии фронта является достаточно «боевым» заданием. Но Гарсия Морато и двое его ведомых (Сальвадор и Бермудес де Кастро) остались рядом и продолжили миссию. Таким образом, впервые Морато просто проигнорировал приказ вышестоящего начальства.

Однако храбрые испанцы смело ринулись в бой. Республиканские летчики, рассчитывавшие на легкую победу, растерялись, и это дало несколько драгоценных минут. С первой же очереди Морато поразил ближайший истребитель, который дымя ушел к земле. Однако времени для подтверждения победы нет — три истребителя волчком крутятся вокруг тяжелых бомбардировщиков, которые уже встали на боевой курс и не могут маневрировать. Еще один «чато» оказался в прицеле Морато — еще очередь, и снова попадание. Однако недолго испанцы вели бой в одиночестве. Пятерка итальянцев, не успевшая уйти далеко, заметив завязавшуюся схватку, без всякого приказа ринулась на помощь испанским товарищам. Не прошло и мгновения, как все итальянцы оказались втянуты в маневренный бой. После того как пять республиканских самолетов были сбиты, пилоты «чатос» стали беспорядочно выходить из боя. Как писал в своих мемуарах американец Фрэнк Тинкер, который в составе эскадрильи «Лакаллье» участвовал в свалке, в ходе боя были сбиты три американца из его эскадрильи (Лейдер, Аллисон и Дахль) и два летчика из другого подразделения.

Йоахин Гарсия Морато, который за этот бой был награжден высшим испанским военным орденом — Крестом Святого Фердинанда, был профессиональным солдатом. Андалусец в свои неполные двадцать лет записался в армию и был направлен в пехоту. В апреле 1925 года он записался на летные курсы в одном из частных аэроклубов. 6 августа того же года Морато получает гражданскую летную лицензию. Однако ему этого было мало, и он подтверждает свою квалификацию и получает диплом военного летчика, правда, на тот момент только бомбардировщика, пройдя курс обучения на «Авро 504».

Его направляют в бомбардировочную эскадрилью, вооруженную de Havilland DH. 9, которая базировалась в его родном городе — Мелилье.

Воевать он начал уже в двадцатые годы, когда эскадрилья была вовлечена в боевые действия в Марокко, где Испания вела непрерывную войну с местными племенами. Война была достаточно напряженной, и Морато был дважды сбит, однако каждый раз ему удавалось благополучно приземлиться.

Вскоре молодого летчика направляют в истребительную эскадрилью, вооруженную английскими «Бристолями». На этих самолетах он налетал примерно 100 часов. Следующее место службы: эскадрилья гидропланов в Мар Чике, а вскоре и разведывательная эскадрилья в Хетафе.

Тогда же впервые обнаружился талант Морато как пилотажника. И в 1929 году ему было предложено место инструктора по летному делу в летной школе в Алькала де Энарес. Гарсия с радостью согласился и занимался обучением молодых пилотов целых шесть лет. Здесь он неустанно повышал свою квалификацию — освоил полеты на многомоторных самолетах, в 1930 году получил специальность радиотелеграфиста, а через два года — и авиационного механика.

Важным этапом в становлении его как летчика стало участие в многочисленных авиационных кубках, причем большинство он выигрывает. Все свои победы он одерживает на пилотажном самолете Consolidated Fleet 2. В 1934 году он в составе отряда из лучших испанских летчиков участвует в подавлении восстания шахтеров в Астурии.

Когда в июле 1936 года в стране вспыхнуло восстание, Морато находился на отдыхе в Англии. Сразу же через Францию он добирается в Бургос, а оттуда в Кордобу. Тридцатидвухлетний летчик встал под знамена мятежников. Таким образом, он начинает свою карьеру летчика-истребителя. Стоит сказать, что на тот момент основным истребителем испанских ВВС был устаревший «Ньюпор-Делаж» Ni-D 52, который долгое время производился в Испании компанией Испано-Сьюза в Гвадалахаре по французской лицензии. В составе ВВС числилось также пять новеньких «Фьюри» и десяток старых «Мартинсайдов». Все «Мартинсайды», «Фьюри» и 28 «Ньюпоров» оказались в руках республиканцев. Националисты располагали всего семью «Ньюпорами», которые и стали основой их истребительного парка. К тому же уровень подготовки большинства испанских летчиков оставлял желать много лучшего.

Морато получил один из этих «Ньюпоров» и сразу же включился в боевую деятельность. Уже 3 августа, во время выполнения разведывательного полета возле Кордобы, он наткнулся на пару легких бомбардировщиков «Брэге XIX», которые сопровождал одиночный республиканский «Ньюпор». После внезапной атаки летчики бомбардировщиков поспешно сбросили свой смертоносный груз и развернулись домой. Летчик «Ньюпора» даже не пытался вступить в бой. Хотя ни одного самолета сбито не было, однако Морато одержал важную «победу» в психологической войне. Дело в том, что население Кордобы сильно страдало от налетов республиканских «Брэге», однако после этого случая республиканцы старались лишний раз не рисковать ценной авиатехникой и свели бомбежки к минимуму. А через девять дней, 12 августа, Гарсия одержал свою первую победу в воздухе, когда сбил один из трех «уайлдибистов», которые бомбили Антекуэру.

Гарсия Морато участвовал в прикрытии «Юнкерсов» и сам частенько садился за штурвал таких самолетов. Его старенькому «Ньюпору» противостояли гораздо более современные истребители французского производства, в большом количестве появившиеся у республиканцев.

Правда, такое положение в воздухе продолжалось совсем недолго, и вскоре испанцу в числе нескольких лучших летчиков-националистов удалось сделать несколько вылетов на Хе-51. Несмотря на то что испанские летчики не одержали на этих истребителях много побед и вообще недолюбливали его, Морато показал себя и в кабине «Хейнкеля». Так, 18 августа он в одиночку сбивает «Потэз-54» и «Ньюпор-52». Еще один «Ньюпор» стал его жертвой 2 сентября. С прибытием новеньких итальянских «Фиатов» CR. 32, Морато получает новый истребитель. С этого момента название «Фиат» и имя Морато стали неразрывно связаны.

Морато нашел, что «Фиат» является идеальным истребителем для испанского неба. Его мощный двигатель и вооружение из крупнокалиберных пулеметов делали его опасным противником для всех типов республиканских самолетов. Гарсия стал одним из первых испанцев, освоивших этот новый тип самолета. За ним был закреплен самолет с тактическим номером 3—51. На этом биплане он и прошел всю войну. Испанец довольно быстро освоил эту машину, и уже 11 сентября он одержал свою пятую победу, став асом в истребительной авиации националистов. Еще три победы были занесены на его счет до конца месяца. Когда войска Франко начали наступление на Мадрид, Морато обеспечивал воздушное прикрытие Южной армии. Здесь же впервые ему пришлось столкнуться с новейшими советскими истребителями И-15 и И-16. Хотя «чато» и «моски» значительно превосходили и «Фиаты», и «Хейнкели» по всем показателям, франкисты научились сражаться, а иногда и побеждать. В частности, летчики «Фиатов» использовали маневренность своих самолетов и достаточно мощное вооружение. Научился сбивать их и Морато: только в ноябре его жертвами стали три И-15 и «Потэз-54».

В декабре успехи испанских асов позволяют командованию подумать об организации независимого истребительного подразделения из одних испанцев. Стоит напомнить, что трое лучших испанских летчиков-истребителей летали в составе итальянского подразделения. Сказано — сделано: из трех летчиков организовали знаменитый «Голубой патруль», зоной ответственности которого стал юг страны. Основной задачей в тот момент было прикрытие «Брэге».

Кордоба явилась целью для непрерывных атак СБ, или, как их называли в Испании, «катюшек». Причем у националистов в тот момент не было истребителей, способных на равных сражаться с этими бомбардировщики. Гарсия Морато загорелся мыслью обезопасить город от налетов. После нескольких дней изучения он обнаружил, что «катюшки» приходят каждый день в одно и то же время и, самое главное, на той же самой высоте. Поэтому однажды утром 3 января 1937 года он поднялся на своем «3—51» и занял высоту в 5000 метров в ожидании «утреннего» налета. Бомберы не заставили себя долго ждать: как только Морато заметил внизу два самолета, он спикировал со стороны солнца и дал длинную очередь. Черный дым окутал самолет, который по спирали ушел к земле. Столь же уверенно испанец доложил о победе над второй «катюшкой», которую удалось сбить аж с 350 метров. Для «Фиата», вооруженного всего лишь двумя, пусть даже крупнокалиберными, пулеметами (12,7 мм), это была удивительная победа.

В сентябре 1937 года Морато, к тому моменту одержавшего 27 побед, направляют на стажировку в Италию. Оттуда он возвращается только в декабре. И сразу же включается в бои.

После операций на Хараме Гарсия получил повышение: он стал майором и командиром «Blue Group» («Голубая группа») — эскадрильи из 13 испанских истребителей.

Основной задачей группы было прикрытие бомбардировщиков.

В одном из вылетов бомбардировщики атаковали несколько И-16. Однако, после того как Морато с товарищами, в составе шестерки, пытался контратаковать их, республиканские летчики предпочли скрыться в облаках. Преследуя их, четверка «Фиатов», вынырнув из облачности, внезапно оказалась прямо в середине группы из пятнадцати «чатос».

Завязался отчаянный бой. Морато удалось зайти в хвост одному из И-15. Он, в предвкушении победы, нажал на спуск, но очередей не последовало: пулеметы отказали. Испанцу ничего не оставалось, как пикированием выйти из боя.

Вскоре командование перевело его на должность начальника штаба ВВС. При этом Гарсия вытребовал себе разрешение на боевые вылеты на любом типе самолетов, состоявших на вооружении националистов. Так, ему удалось опробовать Хе-70, Хе-111. 27 июня 1938 года он облетал новенький Хе-112. Следом были освоены Ме-109, Ме-110 и До-17.

Несмотря на высокую должность, Морато активно участвовал в боях. Так, 24 декабря 1938 года он вновь одержал победу. Его подразделение в 20 км от Балагуэры атаковало эскадрилью Р-5. В итоге было заявлено о девяти победах, причем три пошли на счет Морато.

Последнюю победу одержал 19 января 1939 года, когда им был сбит очередной И-15.

В марте 1939 года гражданская война в Испании закончилась победой генерала Франко. К этому моменту на счету Морато числилось 40 воздушных побед и 1012 часов, проведенных в воздухе. За войну он сделал 511 вылетов, участвовал в 56 воздушных боях.

4 апреля 1939 года, через три дня после официального окончания войны, на аэродроме Гриньон документалисты начали съемку фильма о войне. Главным действующим лицом был майор Гарсия Морато, который целый день выполнял различные фигуры пилотажа перед камерой. День клонился к вечеру, когда ас вылетел в свой последний полет. Во время выполнения нескольких обычных фигур двигатель его счастливого «3—51» отказал.

Времени и высоты для прыжка просто не хватило.

Уже после войны его посмертно наградили многими другими военными наградами и даже присвоили титул графа Харамского.


Немецкие асы (асы легиона «Кондор») гражданской войны в Испании

Все немецкие летчики, кроме оговоренных отдельно, воевали на Ме-109 (9, 54)

Вернер МЕЛЬДЕРС (Moelders) — летчик-истребитель, а с августа 1941-го — командующий (инспектор) истребительной авиацией Люфтваффе, 115 побед всего: в Испании и во Второй мировой войне. Лучший немецкий ас в Испании (14 побед), оберст.

Родился 18 марта 1913 года в Гельсенкирхене, Вестфалия. Отец Вернера погиб в годы Первой мировой войны. Мать с детьми переехала в район Бранденбурга. В детстве он активно занимался плаванием и парусным спортом. 1 апреля 1931 года 17-летний Мельдерс был принят в Рейхсвер и направлен на службу в 15-й пехотный полк. В 1932 году окончил Дрезденское военное училище, затем саперную школу в Мюнхене. 1 марта 1934 года только что получивший звание лейтенанта Мельдерс был принят в Немецкую школу воздушных сообщений в Котбусе, а 1 января 1935 года продолжил обучение в военной авиашколе «Шлейсхайм», где его инструктором был Адольф Галланд. 1 апреля 1936 года Мельдерсу было присвоено звание обер-лейтенанта, и он был назначен командиром учебной эскадрильи. В течение трех лет был пилотом-инструктором в Висбадене.

В 1938 году был направлен в Испанию в составе легиона «Кондор» за два месяца до его расформирования. С 24 мая по 5 декабря 1938 года обер-лейтенант Мельдерс был командиром эскадрильи, совершил около 100 боевых вылетов на Ме-109 Б и Ме-109 Д-1, сбил 14 самолетов противника (2 И-15, 1 СБ, 11 И-16), чем завоевал славу лучшего летчика-истребителя Германии нового поколения. В Испании Мельдерс разработал тактику действия пары истребителей, или двух пар вместо звена из трех машин. Его тактика была принята в Люфтваффе, а в ходе Второй мировой войны через потери и кровь закрепилась и в других странах.

За победы в Испании В. Мельдерс был награжден Немецким Испанским крестом в золоте, с Мечами и Бриллиантами (одна из 9 наград этого уровня), двумя испанскими орденами.

В 1939 году назначен командиром 53-й авиагруппы истребительной авиации. С июня 1940 года по июль 1941 в составе 51-й авиагруппы участвовал в боях во Франции и битве за Англию. 5 июня 1940-го его Ме-109 был сбит французским истребителем над линией фронта в районе Шантийи; Мельдерс чудом спасся, выпрыгнув с парашютом из горящего самолета. 20 июля 1940 года майор Мельдерс, накануне получивший это звание, был назначен командиром 51-й истребительной эскадры. К началу войны с Советским Союзом подполковнику Мельдерсу были записаны сбитыми 53 английских (из них 24 «Спитфайра») и 15 французских самолетов. 30 июня 1941 года он, уже воюя с СССР, по официальной статистике, превысил казавшийся вечным результат Манфреда фон Рихтгофена, записав на свой счет за день сразу 5 побед — три СБ и два Ил-2, официально став лучшим истребителем в истории. 15 июля 1941 года он записал на свой счет 100-ю победу. Очень одаренный летчик, Мельдерс дал краткие, но исключительно точные характеристики боевым самолетам, с которыми он не раз вступал в смертельный поединок. Немцы с удовольствием читали в газетах обзоры боевой работы Мельдерса, восхищаясь его невиданной «производительностью».

20 июля 1941 года Мелдерсу было присвоено звание оберста — полковника. Он стал самым молодым полковником Люфтваффе. 27 июля Мельдерса в «Вольфшанце» вызвал Гитлер и первому в Третьем рейхе вручил Бриллианты к Рыцарскому кресту.

По официальной статистике Третьего рейха, оберст Люфтваффе В. Мельдерс сбил 115 самолетов противника, 33 из них были сбиты в боях на Восточном фронте.

7 августа он был назначен инспектором (командующим) истребительной авиации Люфтваффе. Уже будучи в этой высокой должности, несмотря на строжайший запрет свыше, он в ходе фронтовой инспекции негласно совершал боевые вылеты и даже одержал три победы, не включенные в официальный счет. В этом плане летчики всех стран одинаковы. Оберст Мельдерс был инспектором летного состава при штабе Главного командования Люфтваффе, затем генеральным инспектором истребительной авиации. В октябре-ноябре 1941 года он командовал боевыми действиями немецкой истребительной авиации в Крыму.

Когда покончил с собой 17 ноября 1941 года известный летчик Первой мировой войны генерал-оберст Эрнст Удет, Мельдерс вылетел в Берлин на его похороны. 22 ноября 1941 года, в плохих метеоусловиях, бомбардировщик Хе-111, на котором летел оберст Мельдерс, при заходе на посадку на малой скорости зацепился за провода в районе Бреслау, потерял устойчивость, упал на землю и разбился. Командир бомбардировщика и Мельдерс, сидевшие на передних сиденьях, погибли. На момент своей гибели В. Мельдерс имел лучший результат среди летчиков Германии.

Мельдерс был награжден Рыцарским крестом с Дубовыми Листьями, Мечами и Бриллиантами, Немецким Испанским крестом в золоте с Мечами и Бриллиантами; двумя испанскими орденами.


Вольфганг ШЕЛЛМАНН (Wolfgang Schellmann) — второй ас Люфтваффе в испанских боях — 12 побед, оберст-лейтенант (подполковник) Люфтваффе.

Родился 2 марта 1911 года в городе Кассель, Германия. Получил квалификацию летчика-истребителя в 1933 году.

В 1937 году в звании обер-лейтенанта был направлен в Испанию, где назначен командиром 1-й эскадрильи 88-й группы. Шеллманну были записаны 12 побед в ходе войны в Испании, он стал вторым по числу побед асом легиона «Кондор». На счету Шеллманна два И-15, 8 И-16 и два СБ, сбитых в Испании.

В сентябре 1938 года вернулся из Испании в Германию. Принимал участие в чествовании немецких участников войны в Испании.

С началом Второй мировой войны сражался в Польше, Франции, на Балканах и в Греции. Все свои боевые вылеты совершил на Ме-109. 3 сентября 1940 года назначен командиром 2-й эскадры.

В Западной и Центральной Европе он одержал еще 13 побед. Второй ас Испании майор В. Шеллманн был в числе 20 лучших немецких асов начального периода Второй мировой войны (Галланд, Вик, Мельдерс, Оесау, Майер, Йоппиен, Мюнхенберг, Шепфель, Редель, Бэр, Гейссхардт).

22 июня 1941 года в 3.05 командир 27-й эскадры оберст-лейтенант В. Шеллманн взлетел во главе группы истребителей с аэродрома Сувалки для нанесения удара по разведанным советским аэродромам. В воздухе его группа натолкнулась на активное противодействие советских истребителей. Завязался напряженный воздушный бой. Уже в первую минуту боя, по докладу немецких летчиков, Шеллманн сбил И-16. И был вынужден вступить в бой с отчаянно маневрировавшей «Чайкой» — И-153. После нескольких взаимных атак «Чайке» удалось таранить Ме-109 Е2 Шеллманна. Пилотировавший «Чайку» лейтенант П. А. Кузьмин погиб, а Шеллманн выбросился с парашютом и пропал без вести.

Когда германские войска заняли Гродно, на поиски Шеллманна были отряжены значительные силы. Были найдены обломки его самолета, вроде даже был задержан крестьянин с его редкими орденами — Рыцарским и Немецким Испанским крестом с Бриллиантами. Названные награды могли принадлежать только Шеллманну. Но комментарии по этому вопросу в немецких документах отсутствуют. Можно предположить, что спускавшийся на парашюте немецкий ас был убит местными жителями. Но такая трактовка не устраивала немецкое военное руководство — была запущена версия, что Шеллманн был радушно принят крестьянами, но появились «солдаты, одетые в форму НКВД», которые забрали и расстреляли летчика. Эта версия не выдерживает критики.

На официальном личном счету этого аса 26 побед, одержанных в 150 боевых вылетах: 12 в Испании, 13 в ходе Второй мировой войны на Западном фронте и одна на Восточном. Вольфганг Шеллманн стал первой жертвой среди известных немецких асов в развязанной Гитлером войне против Советского Союза.

Оберст-лейтенант (подполковник) Люфтваффе Вольфганг Шеллманн был награжден Рыцарским крестом Железного креста и Немецким Испанским крестом в золоте с Мечами и Бриллиантами.


АСЫ ИТАЛИИ И БЕЛЬГИИ, СРАЖАВШИЕСЯ НА СТОРОНЕ НАЦИОНАЛИСТОВ

ИСПАНСКИЕ, ФРАНЦУЗСКИЕ, АМЕРИКАНСКИЕ, ЮГОСЛАВСКИЙ И ЧЕШСКИЙ АСЫ, СРАЖАВШИЕСЯ НА СТОРОНЕ РЕСПУБЛИКАНЦЕВ В ХОДЕ ИСПАНСКОЙ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ


Советские асы испанской гражданской войны

(по материалам 43–52)

* ГСС — Герой Советского Союза, оЛ — орден Ленина, КЗ — орден Красного Знамени (?)

Иван Трофимович ЕРЕМЕНКО — командир 1-й истребительной авиационной эскадрильи в войсках республиканской Испании, капитан. С 9 (или 12) личными победами в Испании, возможно, является результативнейшим советским летчиком, генерал-майор авиации.

Родился 7 июля 1910 года в городе Екатеринодаре (ныне Краснодар) в семье рабочего. В молодости, да и позднее Иван был прекрасным спортсменом — гимнастом, боксером, футболистом, легкоатлетом. «Кабы не самолеты — быть мне чемпионом», — не раз шутливо говорил он. В РККА Еременко служил с 1927 года. В 1928 году окончил Ленинградскую военно-теоретическую авиационную школу, а в 1929 году — Севастопольскую военную школу летчиков.

Как летчик Еременко был предельно дисциплинирован, трудолюбив, отважен и точен. Его пилотаж отличали исключительная легкость и органическая слаженность фигур. Имеющий прекрасные физические данные и отменную работоспособность, он часами готов был не вылезать из самолета, настойчиво оттачивая в воздухе приемы управления.

В апреле 1937 года был назначен командиром 119-й отдельной истребительной авиационной эскадрильи.

С мая 1937 года по февраль 1938 года И. Т. Еременко участвовал в национально-революционной войне испанского народа 1936–1939 годов.

В мае 1937 года в Испанию прибыла группа капитана Еременко (псевдоним — Антонио Арагон), которая поначалу несла боевое дежурство над Картахеной, Эльче и Аликанте, прикрывая республиканские боевые корабли и транспорты в Средиземном море.

Летали на И-16. Вскоре из-за малого количества И-16 (часть самолетов была отправлена на север, а вновь прибывшая партия «ишачков» оказалась дефектной) эту группу пересадили на истребитель-биплан И-15.

Во главе с Иваном Еременко советские летчики составили костяк эскадрильи «1а». Эскадрильей «2а» продолжал руководить испанец Роберто Алонсо Санта-Мария, эскадрилью «3а» возглавил А. Осадчий (Козаков). Все эскадрильи И-15 с мая 1937 года свели в так называемую Группу-26.

В июле 1937 года, с началом Брунетской операции, националисты перебросили под Мадрид группу трехмоторных бомбардировщиков Ю-52 из состава легиона «Кондор». «Юнкерсы» предполагалось использовать в ночных налетах.

Республиканцы, в качестве ответной меры, сформировали группу ночных истребителей из состава первой эскадрильи «Чато» под командованием Николая Кузнецова (сначала предполагался Еременко). В него вошли пилоты, имеющие опыт ночных полетов: И. Еременко, А. Серов (спустя короткое время он возглавил группу «ночников»), Л. Рыбкин, М. Якушин и В. Сорокин. Командир авиационной эскадрильи капитан И. Т. Еременко в числе первых освоил ночные полеты, успешно боролся с бомбардировщиками фашистов над провинцией Сарагоса. Исключительно крепкий и выносливый от природы, он отличался неутомимостью в боевой работе: совершил рекордное, среди известных данных советских летчиков, число боевых вылетов в Испании — 348, с боевым налетом 260 часов на истребителях И-16 и И-15. Лично сбил 9 самолетов противника (по другим данным — лично сбил 12 вражеских самолетов и 4 — в группе), один неприятельский бомбардировщик капитан Еременко сбил ночью.

Последний раз Иван Трофимович поднялся в испанское небо 17 января 1938 года. Вылет он выполнял в составе ставшей родной эскадрильи «чатос». Как ни печально, но это боевое задание не обошлось без потерь. Во время боя с группой «Мессершмиттов» и «Фиатов» были сбиты Степанов и Добиаш. Пока были патроны, эскадрилья с воздуха прикрывала выбросившихся с парашютами летчиков.

На родину Еременко отправился в конце января.

За мужество и героизм, проявленные при выполнении интернационального долга, Иван Трофимович Еременко 28 октября 1937 года был удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина. После учреждения знака особого отличия ему была вручена медаль «Золотая Звезда» № 60. Кроме того, в 1937 и 1938 годах был награжден двумя орденами Красного Знамени.

По возвращении в СССР карьера Еременко резко пошла вверх: он получил звание комбрига и был назначен командиром 95-й авиабригады, базировавшейся в Баку, а в июне уже стал командующим ВВС Московского военного округа. Еременко не оставлял постоянной работы по совершенствованию и себя, и своих подчиненных как летчиков-истребителей. Нередко на его голову обрушивались громы и молнии — ведь он поступал вопреки знаменитому рычаговскому «Не будем фигурять!». Вот один из разносов — выписка из приказа № 70 от 4 июня 1939 года «О мерах по предотвращению аварийности в частях Военно-воздушных сил РККА»:

«…недисциплинированность и распущенность настолько укоренились среди летчиков, так велика эта болезнь, что невзирая на частые и тяжкие катастрофы, результатом которых является гибель лучших наших людей, невзирая на это всего лишь месяц примерно тому назад два Героя Советского Союза — командующий ВВС МВО комбриг Еременко и его заместитель, полковник Осипенко, — в неурочное время вздумали произвести «показательный» воздушный бой над люберецким аэродромом и произвели его на такой недопустимо малой высоте. Вдохновителями и образцом недисциплинированности, как это видно из приведенных фактов, бывают и большие начальники, на обязанности которых лежит вся ответственность за воспитание летчиков и руководство их работой, которые сами обязаны быть непременно образцом и примером для подчиненных.

Народный комиссар обороны СССР Маршал Советского Союза К. Ворошилов».

Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 4 июня 1940 года комбригу Еременко, ввиду восстановления офицерских и генеральских званий, было присвоено воинское звание «генерал-майор авиации». Ему не исполнилось тогда и тридцати лет!

В декабре 1940 года самый молодой генерал Герой Советского Союза Еременко был назначен заместителем командующего ВВС 1-й Отдельной Краснознаменной армии Дальневосточного фронта. По воспоминаниям тогдашних его сослуживцев, в частности офицера штаба 1-й Отдельной Н. В. Величко, Еременко «спуску» подчиненным не давал, но во внеслужебное время легко находил общий язык с гораздо более молодыми летчиками.

В марте 1941 года Еременко стал командующим ВВС 25-й армии, также дислоцированной на Дальнем Востоке.

В августе 1941 года он получил назначение на должность командующего ВВС 9-й армии, действовавшей на Южном фронте. В тяжелейшие первые месяцы войны Еременко, стремясь достигнуть максимальной эффективности вверенных ему сил, неоднократно выезжал на машине с радиостанцией на передний край. Весь остаток лета и осенью он не только командовал своими подчиненными с земли, но и регулярно совершал боевые вылеты — кстати, в паре с другим «испанцем», Львом Шестаковым.

В октябре на долю Ивана Трофимовича выпали тяжелые испытания, и связаны они были не только с боевыми действиями. Стоит подробнее описать эти события, в них — атмосфера дней 41-го года. 5 октября частям 9-й армии был отдан приказ отойти и занять новый рубеж обороны. В условиях «дырявого» фронта, при плохой связи Еременко посчитал, что, находясь в штабе армии, он не сможет полноценно обеспечить перегруппировку авиации, и решил отправиться в войска. 6 октября командующий ВВС армии вместе со своим начштаба майором Гужовым вылетел на У-2 из Каларовки в 20-ю смешанную авиадивизию с целью, как он сам потом писал, «… интенсивной разведкой установить группировку противника, самому лично поставить задачу на штурмовые действия и, если возникнет необходимость, вывести части ВВС из-под удара». В штабе 20-й сад Еременко задержался до вечера: ожидал результатов штурмовок и ставил подчиненным задачи на следующий день. Уже в сумерках он в одиночку отправился в обратный полет, но с воздуха заметил на дороге штабную колонну и приземлился в поле рядом с шоссе. Тут же узнал — в Каларовку вошли немецкие танки, штаб армии уцелел, но «разбежался кто куда». К тому времени совсем стемнело, взлетать стало слишком рискованно, а уходить с колонной и бросать самолет не хотелось. Еременко решил остаться, взяв себе в подмогу одного красноармейца, который должен был помочь запустить мотор У-2 в случае появления немцев. Ждать их долго не пришлось. Около 11 часов вечера в свете разгоравшихся неподалеку пожаров были замечены несколько вражеских легких танков и кавалерия. Выбора не оставалось, и при очень плохой видимости, уже под огнем, Еременко взлетел.

Импровизированный экипаж направился на восток. Взошедшая луна и появившиеся в облачности просветы позволили благополучно посадить самолет на хлебное поле. Утром Еременко перегнал У-2 на аэродром Лебеди под Мариуполем, где базировался 131-й иап 20-й дивизии. Связавшись с Буденовкой, он выяснил, что там находится штаб 20-й сад, а также 170-й и 55-й иап той же дивизии. Весь день 7 октября Еременко провел в Лебедях, выполняя свои непосредственные обязанности по управлению действиями авиации. К исходу дня, когда воздушная работа была закончена, он выехал в Мариуполь, где обосновался штаб 9-й армии. Однако буквально за полчаса до его прибытия штаб перебазировался в Чермалык. Иван Трофимович вернулся в Буденовку, чтобы утром вылететь в штаб армии. Но с самого утра этого сделать не удалось — ночью противник вышел к морю, перерезав многие коммуникации, что потребовало дополнительного уточнения наземной обстановки и соответствующей корректировки ранее поставленных летному составу боевых задач. В Чермалык удалось прибыть только днем. Но и там штаба армии уже не было — он переместился на ст. Караль. Добравшись туда, Еременко немало удивил командование, ведь его считали погибшим в Каларовке. Доложив о данных воздушной разведки и работе авиации, Еременко узнал неприятные новости. Наземная обстановка становилась для ВВС 9-й армии очень опасной: противник уже занял Мариуполь, отступление войск становилось все более дезорганизованным, и было неясно, остались ли силы для защиты аэродромов в Буденовке и Лебедях. Полкам 20-й сад был отдан приказ о перебазировании в Бешево. Однако связи у штаба армии с Буденовкой не было, и Еременко добился разрешения вылететь немедленно туда.

Прибыв на место, он принялся организовывать оборону авиабазы, а также вывоз скопившихся там техники, ГСМ и пр. А набралось немало: 60 т бензина, 10 т масла, 12 исправных авиамоторов, более 3 тысяч бомб разного калибра, огромное количество патронов для авиационных пулеметов, по одному «бесхозному» И-16, УТИ-4, УТ-1 и множество другого имущества. Из отходивших мимо аэроузла наземных частей Еременко стал «сколачивать» заслон. К полуночи, когда поток отступавших иссяк, набралось около 2 тысяч бойцов, в том числе из НКВД и милиции, 6 танков и 12 орудий. Однако моральный дух большинства бойцов оставлял желать лучшего. Попытки наладить разведку ничего не дали — группа, ушедшая в северном направлении, исчезла; ушедшая в южном — дошла до ближайшей деревни и вернулась «.в полном опьянении, доложив, что дальше не пошли, так как у них устали ноги». Пользуясь темнотой, энкавэдэшники и милиционеры втихую ушли, неизвестно куда. И не они одни — к утру в обороне оставался лишь батальон аэродромного обслуживания, около 300 бойцов, собранных из отступавших, и один танк. К счастью, противник подошел к Буденовке только около полудня 9 октября. К тому времени большая часть имущества и ГСМ была вывезена, а остальное подожжено или взорвано. Уничтожили обороняющиеся и мост, по которому шла дорога к авиабазе. Остаток того дня Иван Трофимович провел, командуя. 218-й стрелковой дивизией.

Утром 10 октября Еременко прибыл к командующему ВВС Южного фронта генерал-майору Вершинину и доложил о состоянии частей, их дислокации и боевой работе. Получил приказ вылететь в Таганрог, откуда до конца дня руководил действиями 20-й и 73-й дивизий. Вскоре выяснилось, что соответствующие органы не представляют себе, где находился и чем занимался Еременко с 6 по 9 октября. Этим не преминули воспользоваться некоторые «доброжелатели»: молодого генерала немедленно отстранили от должности, а от ареста его спасли только прошлые заслуги. Иван Трофимович попал под особый надзор, начались унизительные проверки. В рапорте, написанном в это время на имя Вершинина, он изложил свои действия в злосчастные четыре дня и в заключение указал: «Мою работу, а также пребывание в частях и непрерывное руководство ими может подтвердить множество людей, с которыми я работал и которыми руководил. На основании этого считаю предъявленное мне обвинение необоснованным и прошу расследовать путем вызова людей и проверки моей работы. Прошу вашего ходатайства приказ об отстранении меня с должности командующего ВВС 9-й армии отменить».

Свидетелей действительно было много, и приказ отменили. Уже в ноябре Еременко стал командующим ВВС и членом Военного совета 18-й армии. После упразднения ВВС армий в апреле 1942 года он был назначен командиром 237-й истребительной авиадивизии 5-й воздушной армии, которая сражалась на Северокавказском фронте. С августа командовал смешанной авиагруппой Новороссийского оборонительного района Приморской группы войск Закавказского фронта (сокращенно САГ НОР). Здесь во время мощного наступления немецких войск на Новороссийск и Северный Кавказ у его летчиков было много работы. Выдержки из сводок боевых действий свидетельствуют, что справилась с ней авиагруппа на «отлично».

«…за период с 26.08 по 8.10.1942 САГ НОР произвела 3179 самолето-вылетов, из них 929 ночных, с общим налетом 2446 часов 15 минут. В результате внезапных и смелых штурмовых и бомбардировочных налетов, самоотверженности летного и технического состава уничтожено: 269 автомашин, 134 повозки с войсками и грузами, до 2000 солдат и офицеров, рассеяно до двух рот пехоты, 141 лошадь, 52 ЗПТ, 8 орудий ЗА, 8 орудий МЗА, одно орудие ПА, 4 мотоцикла, 2 цистерны, 2 прицепа, одна минометная батарея, 3 бронемашины, 3 танка, 4 понтона, 4 баржи, 7 катеров и одна лайба. Подавлен огонь одной полевой батареи, 6 батарей ЗА. Взорвано 2 склада боеприпасов и склад ГСМ. Погашено до 20 прожекторов. В проведенных 56 воздушных боях сбито 8 Me-109 и Ме-110, 5 ФВ-189 и подбито 6 Ме-109, 5 Ме-110 и один ФВ-189.»

В ноябре Еременко был назначен командиром 2-го смешанного авиакорпуса (сак) 8-й воздушной армии. С 18 ноября по 2 декабря, во время прорыва вражеской обороны под Сталинградом, части 2-го сак действовали в интересах 3-го гвардейского мехкорпуса и произвели 857 самолето-вылетов, из них: на штурмовку — 225, на прикрытие — 405, на разведку — 227. В январе 1943 года летчики из корпуса Еременко нанесли несколько эффективных ударов по аэродромам, с которых Люфтваффе пытались снабжать окруженную 6-ю армию. В течение 1943 года 2-й сак перебрасывался на участки Сталинградского, Закавказского, Северокавказского, Степного фронтов. Корпус участвовал в освобождении Батайска, Ростова, Новороссийска, других советских городов.

Назначение Еременко в конце 1943 года на должность командующего ВВС воссозданного Киевского военного округа, очевидно, было реакцией вышестоящего руководства на слишком непоседливый и боевой характер молодого генерала. Фактически на этом его боевая карьера окончилась.

В годы войны совершил полсотни боевых вылетов на истребителях И-16, Як-1, ЛаГГ-3, Ла-5, участвовал в нескольких воздушных боях. Документальных подтверждений не найдено, но сам Еременко говорил о двух самолетах противника, сбитых им в 1941 году.

Командующим КВО он служил до 1946 года, затем был направлен в Академию Генштаба. После ее окончания с 1949-го и до конца 1952 года возглавлял ВВС Уральского военного округа. Впоследствии занимал должности начальника управления боевой подготовки ВВС, помощника и заместителя по боевой подготовке командующего ВВС Дальневосточного округа. В 1956 году, в ходе хрущевских «реформ», генерал-лейтенант авиации Еременко был уволен в запас.

Жить Иван Трофимович вернулся в Киев. И здесь его деятельная натура сразу же начала искать возможности приложения сил. С 1957 года он работал на общественных началах в различных организациях, в том числе в ДОСААФ, много внимания уделял общению с молодежью. В 1972 году Еременко был избран членом бюро киевской группы ветеранов войны в Испании. Работал над мемуарами.

Умер 1 декабря 1986 года. Похоронен на Берковецком кладбище в Киеве.

Герой Советского Союза (28.10.1937) генерал-лейтенант авиации И. Т. Еременко награжден двумя орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденом Кутузова II степени, двумя орденами Отечественной войны I степени, Красной Звезды, медалями.


Война в Китае

Советские летчики-добровольцы пришли на помощь китайскому народу в самые трудные для него годы, во время китайско-японской войны (1937–1945). Постоянная помощь Советского Союза на всех этапах национально-освободительной борьбы китайского народа является ярким примером верности советских людей своему интернациональному долгу. Еще в начале 20-х годов, когда в Китае небывалый подъем национально-освободительного движения вылился в антиимпериалистическую революцию 1925–1927 годов, Советское государство оказало большую поддержку китайским революционным силам.

В 1933–1937 годах Япония, используя капитулянтскую политику гоминьдановского правительства, сумела укрепиться не только в Дунбэе, но и в провинциях Хэбэй, Чахар и, частично, в Суйюани и Жэхэ. Летом 1937 года она приступила к осуществлению планов захвата всего Китая. Инцидент 7 июля 1937 года, спровоцированный японской военщиной в районе Лугоуцяо под Пекином, послужил поводом для начала очередного этапа войны в Китае более широкого масштаба. Японские войска оккупировали Пекин, Тяньцзинь, Чжанц-зякоу (Калган). Японский десант высадился в крупнейшем промышленном центре страны — Шанхае. Захватив плацдармы в Северном и Центральном Китае, японское командование приступило к подготовке дальнейших операций.

В начале войны японские войска превосходили армию своего противника по оснащению огневыми средствами в 4–5 раз, по авиации — в 13 раз, по танкам — в 36 раз. Под напором превосходящих сил противника китайские войска отошли в глубь страны.

Но китайский народ решительно встал на защиту своей родины. Неоценимую помощь в их борьбе оказали советские люди.

После того как 7 июля 1937 года началась агрессивная война против Китая и патриотическое движение в стране приняло небывалый размах, правительство Чан Кай-ши было вынуждено изменить свою позицию. 21 августа 1937 года между СССР и Китаем был подписан договор о ненападении. В тот период это был, по существу, единственный международно-правовой документ, укреплявший позиции Китая в начавшейся войне.

Сразу же вслед за подписанием договора о ненападении Советский Союз оказал Китаю и материальную помощь. Хотя соглашение о первом советском кредите Китаю на сумму 50 млн долларов было оформлено лишь в марте 1938 года, доставка оружия из СССР в Китай началась уже с октября 1937 года.

В июле 1938-го и в июне 1939 года в Москве были подписаны соглашения о новых кредитах — соответственно в размерах 50 и 150 млн. Всего с октября 1937-го по сентябрь 1939 года Советский Союз поставил Китаю 985 самолетов, 82 танка, более 1300 орудий, свыше 14 тыс. пулеметов, а также боеприпасы, оборудование и снаряжение.

Помощь Советского Союза была важнейшим фактором отпора Китая японским милитаристам. В начале войны в решающих оборонительных сражениях китайская армия потеряла почти все самолеты, танки, артиллерию и военно-морской флот. Благодаря самоотверженным усилиям СССР Китай не только выстоял под сильным ударом агрессора, но и сумел к середине 1939 года восстановить и развернуть крупные вооруженные силы: 245 пехотных, 16 кавалерийских, одну механизированную дивизии (всего 3 млн человек).

К середине февраля 1939 года в Китае работало и воевало 3665 советских военных специалистов. Среди советских советников, направленных в Китай, были такие видные военачальники, как будущие маршалы В. И. Чуйков, П. С. Рыбалко, П. Ф. Батицкий, генералы А. И. Черепанов, А. Я. Калягин и другие.

Большой вклад в укрепление обороноспособности Китая в период войны внесли советские летчики-добровольцы, мужественно сражавшиеся за свободу китайского народа.

В ответ на настоятельные просьбы китайской стороны в сентябре 1937 года советское правительство приняло решение об отправке в Китай первой партии самолетов. На фронт национально-освободительной борьбы китайского народа были направлены истребители И-15 и И-16, скоростные бомбардировщики СБ, тяжелые бомбардировщики ТБ-3, бомбардировщики дальнего действия ДБ-3. Всего в 1937–1941 годах из СССР в Китай, в тяжелое для СССР время, было поставлено 1250 самолетов разных марок.

Высшим проявлением интернационализма по отношению к борющемуся народу было направление в Китай советских летчиков-добровольцев, которые приняли непосредственное участие в боевых действиях.

Первые группы совершили посадку на нанкинсном аэродроме в ноябре — декабре 1937 года. Фронт проходил в 60–70 км от города, и японская авиация совершала непрерывные массированные налеты на него и стоявшие в обороне китайские войска. Советским летчикам пришлось вступить в бой с врагом сразу после приземления.

В конце 1937-го — начале 1938 года тремя группами в Китай была направлена эскадрилья истребителей И-15 под командованием капитана А. С. Благовещенского. Советниками китайской авиации и организаторами боевых действий в небе были выдающиеся советские авиационные военачальники, впоследствии маршалы и генералы П. Н. Анисимов, П. Ф. Жигарев, Ф. П. Полынин, А. Г. Рытов, П. В. Рычагов, Г. И. Тхор, Т. Т. Хрюкин…

К 1940 году, по официальным китайским данным, японские захватчики потеряли на земле и в воздухе 986 самолетов. Эти успехи, безусловно, связаны с героическими усилиями советских добровольцев.

Важным делом являлась подготовка кадров летного состава для китайской авиации. Советские летчики не только несли на своих плечах основную тяжесть ведения боевых действий, но и обучали китайских авиаторов летному делу. Китайские пилоты, подготовленные советскими добровольцами, принимали активное участие в совместных боевых операциях.

Более 200 советских летчиков отдали свои жизни за свободу и национальную независимость китайского народа. Среди них — Воробьев, А. Рахманов, Ф. Гурлей, И. Гуров, М. Кизельштейн, Д. Кулешин, В. Песоцкий, Н. Терехов и другие.

14 советских летчиков, защищавших небо Китая, — Ф. П. Полынин, В. В. Зверев, А. С. Благовещенский, О. Н. Боровиков, А. А. Губенко, С. С. Гайдаренко, Т. Т. Хрюкин, Г. П. Кравченко, С. В. Слюсарев, С. П. Супрун, М. Н. Марченков, Е. М. Николаенко, И. П. Селиванов, И. С. Сухов — стали Героями Советского Союза.

Летом 1945 года объединенными усилиями союзников, и прежде всего Советского Союза, японскому империализму был нанесен сокрушительный удар, приведший к его безоговорочной капитуляции. В результате освободительной миссии Советской Армии, разгромившей японскую Квантунскую армию, были созданы благоприятные условия для победы китайской революции.

Ниже приводится биографическая справка на выдающихся летчиков-истребителей и летчиков-испытателей А. С. Благовещенского и К. К. Коккинаки, отличившихся в Китае. Следом приводится список китайских асов китайско-японской войны.

Алексей Сергеевич БЛАГОВЕЩЕНСКИЙ — 7 или 8 личных побед в Китае, возможно, лучший советский ас в Китае, генерал-лейтенант авиации.

Родился 18 октября 1909 года в городе Брест-Литовск в семье рабочего. Окончил Курский промышленно-экономический техникум. В РККА с 1927 года. Окончил Ленинградскую военно-теоретическую школу, затем Борисоглебскую военную авиационную школу летчиков.

Служил в строевых частях ВВС в Брянске, а с 1933 года — в ВВС Тихоокеанского флота. За успехи в боевой и летной подготовке был награжден орденом Красной Звезды.

С 1934 года — на летно-испытательной работе в НИИ ВВС. Хорошо зная многие современные самолеты — отечественные и иностранные (информацию о которых порой приходилось собирать по крупицам), отличался рассудительностью, кругозором, предельным хладнокровием в воздухе и виртуозной техникой пилотирования.

С декабря 1937-го по август 1938 года участвовал добровольцем в боях с японскими захватчиками. В составе группы капитан Благовещенский совершил 73 боевых вылета на И-15 и И-16 (большинство на И-16), провел 111 воздушных боев, лично сбил 7, а как победы в группе ему было записано 16 неприятельских самолетов (по другим данным, 8 и в группе два самолета противника). По советским данным, в одном из боев сбил командира группы японских истребителей, оказавшегося известным асом, одним из «непобедимых королей воздуха».

Авторитет Алексея Сергеевича среди товарищей был непререкаем. Благовещенский прекрасно знал самолет, виртуозно пилотировал, показывал очевидный пример храбрости и отваги в бою. Носил он вязаный свитер, серую замшевую куртку, которую в одном из боев японцы основательно продырявили. Рассказывают, что механик хотел починить его куртку, но Алексей Сергеевич отказался:

— И-и, милый! С заплатой я буду ходить как оборванец, а тут боевая отметина. Чувствуешь разницу? — и весело рассмеялся.

14 ноября 1938 года капитану Благовещенскому было присвоено звание Героя Советского Союза.

Несмотря на высокие должности и звания, для Благовещенского всегда был характерен пристальный интерес к всевозможным новинкам. В частности, в Китае он первым стал крупно писать на своих самолетах тактические номера, на нескольких истребителях установил бронеспинки, менял и отрабатывал установку вооружения, предложил снять черную окантовку с красных звезд, активно содействовал установлению гашетки на ручку управления самолетом под большой палец.

В 1939 году он успешно окончил курсы при Военной академии Генерального штаба.

Участник Финской войны 1939–1940 годов. Командовал авиационной бригадой. На КП своего аэродрома организовал испытания первых наземных радиолокационных станций наведения «Редут», на нескольких И-16 установил радиостанции и опробовал их в боевой обстановке. Совершил 40 боевых вылетов, провел несколько воздушных боев.

4 июня 1940 года ему было присвоено воинское звание «генерал-майор авиации».

С началом Великой Отечественной войны генерал-майор авиации Благовещенский — заместитель командующего ВВС Дальневосточного военного округа ИАКС. С 10.10.1942-го по 10.02.1945 год командовал 2-м Оршанским истребительным авиационным корпусом. 2-й иак был сформирован 10.10.1942 года. До конца 1942 года он действовал в составе 3-й ВА Калининского фронта. С начала января до середины февраля 1943 года в составе 14-й ВА Волховского фронта корпус участвовал в операции по прорыву блокады Ленинграда, после вернулся на Калининский фронт.

В апреле 1943 года генерал-майору авиации Благовещенскому было присвоено воинское звание «генерал-лейтенант» авиации. Этот невысокого роста, плотный и энергичный генерал пользовался у летчиков большим авторитетом. Командуя соединением, продолжал участвовать в боевых вылетах, лично осваивал новые типы самолетов, провел несколько воздушных боев. В обращении с людьми он был прост, высокую требовательность к подчиненным умел сочетать с заботой.

Весной 1945 года при осмотре нового аэродрома в Любене (Германия) автомашина с генерал-лейтенантом авиации Благовещенским подорвалась на мине, и он был тяжело ранен. На санитарном самолете его отправили во фронтовой госпиталь. Общим итогом его боевой деятельности стали 12 самолетов, сбитых лично, и 25 — в групповых боях.

В 1945 году генерал-лейтенант авиации Благовещенский был назначен начальником Высшей офицерской школы воздушного боя в г. Люберцы. В 1947–1949 гг. был помощником командующего 7-й воздушной армией ПВО по строевой части Бакинского округа ПВО.

В 1949–1952 годах — начальник Управления испытаний самолетов Государственного Краснознаменного научноиспытательного института ВВС (ГК НИИ ВВС), с 1950 года он начальник 1-го «истребительного» управления ГК НИИ ВВС. В 1952–1959 годах — начальник ГК НИИ ВВС.

В 1951-м во главе группы летчиков-испытателей был направлен в Корею, с задачей захватить американский истребитель Ф-86 «Сейбр». Задача эта была трудноразрешима, и после потери двух опытных летчиков группа прекратила свое существование.

Несмотря на относительную неудачу его группы, «Сейбр» все-таки был захвачен, правда, силами летчиков 324-й дивизии, в составе которой действовала группа, Благовещенский по возвращении был назначен начальником ГК НИИ ВВС. Принимал участие в испытаниях разных самолетов, в том числе реактивных истребителей Ла-15, МиГ-15, МиГ-15УТИ, МиГ-17, МиГ-19, СМ-30 (1957) и других.

В сентябре 1956 года на Международном авиасалоне Фарнборо (Великобритания) совершил полет на двухместном истребителе «Хантер» с летчиком-испытателем Б. Бэкфордом.

По другим данным, после 10-минутного инструктажа, воспользовавшись разрешением маршала Честера, он совершил на «Хантере» самостоятельный полет. Хозяева и многочисленные гости авиационного праздника были потрясены увиденным.

Маршал Честер подарил советскому летчику высотный гермошлем с надписью: «Красному асу Благовещенскому, который поразил нас», — а летчик Бэкфорд вручил генералу фотографию «Хантера» с еще более красноречивыми словами: «Лучшему асу мира».

С 1960 года генерал-лейтенант Благовещенский — в запасе. Поводом для снятия с должности послужила катастрофа Ту-16 летом 1959 года.

С 1958-го — начальник Жуковской ЛИиДБ ОКБ А. Н. Туполева. Работал в ОКБ А. Н. Туполева: заместителем начальника (1962–1965), начальником летно-испытательной базы (1965–1975), заместителем главного конструктора (1975–1983), ведущим конструктором (1984–1985). Пользовался доверием и уважением А. Н. Туполева.

Умер 24 мая 1994 года. Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.

Герой Советского Союза (14.11.1938) генерал-лейтенант авиации А. С. Благовещенский награжден двумя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, тремя орденами Красного Знамени, орденами Суворова II степени, Кутузова II степени, Богдана Хмельницкого II степени, двумя орденами Отечественной войны I степени, орденом Красной Звезды, медалями.

Его фамилия помещена на мемориальном памятнике в Курске и в музее Бреста. В г. Щелково на здании дома, где жил Герой, установлена мемориальная доска.


Константин Константинович КОККИНАКИ — один из лучших советских асов в Китае — 6 или 7 побед.

Константин Константинович Коккинаки родился в 1910 году в Новороссийске. В 1925 году окончил 7 классов школы водников и в том же году вступил в комсомол. С юных лет занимался спортом, любил греблю, плавание, ходил под парусом, играл в футбол, баскетбол, теннис. Занятия спортом помогли в последующей практике летчика-испытателя, работа которого требовала мужества, воли и физической выносливости. С детства любил море. Уже в зрелом возрасте признавался: «Море было первой любовью, небо стало ею намного позже». В юности он познал тяжелый физический труд: работал грузчиком в порту, матросом каботажного плавания на парусно-моторной шхуне «Ленин». В 1929 году по призыву комсомола, вслед за старшим братом Владимиром, он ушел в Военно-воздушный флот.

Среди молодых летчиков Константин выделялся ровным веселым характером и отличной физической подготовкой, позволявшей легко переносить любые перегрузки. Его назначили в группу высотников для испытания кислородных приборов. За отличные показатели в учебно-боевой и политической подготовке экипаж, которым командовал старший летчик К. К. Коккинаки, неоднократно отмечался в приказах командования, а в 1933 году самолету Р-5, на котором он летал, было присвоено название газеты Северокавказского военного округа «За мир и труд».

В 1936 году был переведен в Москву, где стал летчиком-испытателем.

Через три года Коккинаки добровольно принял участие в войне китайского народа против японских захватчиков. Командуя группой истребителей, на И-16 он лично сбил 6, а по другим данным, 7 самолетов противника. Его манеру воздушного боя отличало предельно точное, рациональное, а временами совершенно неожиданное поражающее противника, заранее отточенное пилотирование. Товарищи вспоминали, как неутомимо, часами он оттачивал новые, невиданные ранее фигуры. Некоторые не удавалось воплотить — они существовали только в голове летчика. Надо ли говорить, что подобный новаторский пилотаж был предельно рискован.

В начале Великой Отечественной войны он командовал 401-м истребительным авиаполком особого назначения, воевавшим на Западном фронте. Лично сбил 5 самолетов и 6 в групповом бою.

Фронту нужны были новые боевые самолеты, и в конце 1942 года Коккинаки отозвали с фронта. За многие годы им были испытаны десятки летательных аппаратов. Ему принадлежат четыре абсолютных мировых рекорда, один из них он установил в 1960 году — рекорд скорости на самолете Е-66 конструкции Микояна, на замкнутом 100-км маршруте, показав среднюю скорость 2148,3 км/час.

За большие заслуги в деле испытания и исследования новой авиационной техники, проявленные при этом мужество и мастерство, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 августа 1964 года Заслуженному летчику-испытателю СССР Константину Константиновичу Коккинаки было присвоено звание Героя Советского Союза.

До 1967 года он работал летчиком-испытателем, а затем ведущим инженером в конструкторском бюро им. Микояна, позднее заместителем председателя методического совета по испытаниям. Кроме того, вел большую общественную работу: являлся членом Президиума Всесоюзного общества книголюбов, членом Центрального правления Общества советско-китайской дружбы, членом Главного штаба военно-патриотической игры «Зарница».

Константин Константинович любил свой родной Новороссийск, часто гостил на родине, поддерживал тесную связь с новороссийской молодежью, был бессменным штурманом «Шхуны ровесников» — военно-патриотического объединения молодежи при редакции газеты «Новороссийский рабочий».

Умер в 1990 году. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

Герой Советского Союза (21.08.1964) полковник Коккинаки награжден тремя орденами Ленина, двумя орденами Красного Знамени, двумя орденами Трудового Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны I степени, орденом Дружбы народов, медалями, иностранными орденами и медалями.


Китайские асы войны в Китае (1937–1941)

В списке китайских асов после имени указано число побед. Через знак «+» приведены победы в группе.

Лю Чи-Шенг (Liu Chi-Sheng) — 10+2

Юан Пао-Канг (Yuan Pao-Kang) — 8

Лю Чи-Сан (Liu Chi-Sun) — 8 +1

Као Ю-Чан (Kao You-Chajn) — 8

Чин Шуй-Тин (Chin Shui-Tin) — 8+1

Као Яу-Хсин (Kao Yau-Hsin) — 8+1

Вонг Сан-Шуй (Wong Sun-Shui) — 7

Лю Чуй-Канг (Liu Chui-Kang) — 7

Ле И-Чин (Le Yi-Chin) — 6

Чоу Тинг-Фонг (Chow Ting-Fong) — 6

Као Чи-Ханг (Kao Chi-Hang) — 5+2

Жу Джа-Ксун (Zhu Jia-Xun) — 5

Лу Джи-Чун (Lu Ji-Chun) — 5


Халхин-Гол, 1939

В начале 1939 года в районе границы между МНР (на территории которой находились советские войска) и Маньчжоу-Го, фактически управлявшейся Японией, произошло несколько инцидентов между монголами и японо-маньчжурами.

Конфликт на Халхин-Голе, помимо военного, имел явное политико-дипломатическое измерение. И Советскому Союзу, и Японии было важно прощупать силы друг друга.

Именно в это время японская дипломатия вела ожесточенный торг с Германией и Британией. С другой стороны, Япония в то же время вела тяжелую захватническую войну в Китае, где несла ощутимые потери в живой силе и технике. В 1939 году, в частности, там использовалось до 900 боевых самолетов. К началу войны на Халхин-Голе японские авиасилы в Маньчжурии, по данным советской разведки, насчитывали 450 самолетов.

Первый самолет — биплан Р-5, осуществлявший связь с 6-й кавалерийской дивизией, — ВВС РККА потеряли в воздушном бою 22 мая 1939 года. Этот день стал точкой отсчета воздушным схваткам над границей.

Первоначально советская истребительная авиация действовала неэффективно. В этом отношении показательны неудачные воздушные бои 22-го истребительного авиаполка. 27 мая, при появлении в воздухе японских самолетов, самолет комбрига Куцевалова не взлетел из-за неисправности двигателя, а уже в ходе боя четыре машины вынуждены были приземлиться по той же причине. Возможно, это была диверсия — снабжение некачественным топливом. Из четырех оставшихся в воздухе пилотов двое были убиты и один ранен. На следующий день, 28 мая, практически полностью была уничтожена 4-я эскадрилья 22-го иап на И-15. Из десяти пилотов пять были убиты или пропали без вести.

По личному распоряжению Сталина на Халхин-Гол были направлены лучшие летчики-истребители страны. Группу из 48 пилотов и технических специалистов возглавлял замначальника ВВС РККА Я. В. Смушкевич. Кроме него 11 летчиков имели звание Героя Советского Союза. Все они были рассредоточены по разным подразделениям и приступили к боевой учебе.

Состояние матчасти советской истребительной авиации и несоответствия ее уровня лучшим самолетам противника тревожило грамотных авиационных командиров, но тонуло в мажорных докладах высшего командования. Речь идет о массовом использовании ВВС РККА истребителей-бипланов. Следует отметить, что потери И-15бис отнюдь не были обусловлены плохим управлением боем или малым количеством использованных самолетов.

Истребители-бипланы, несомненно, произвели в свое время положительное впечатление на руководство советских ВВС. Надежность в эксплуатации и простота пилотирования этой машины по сравнению с более сложным и скоростным монопланом И-16 склонили чашу весов не в пользу последнего. И-15бис был запущен в серию.

Некоторые исследователи полагают, что появление на Халхин-Голе И-153 «Чайка» позволило советским авиачастям в дополнение к И-16 получить оружие, которое превосходило японские истребители. К тому времени скорость истребителя решала все или почти все. Одним из доказательств этому служит показательный воздушный бой, проведенный в начале августа между командиром 22-го иап Г. К. Кравченко и командиром группы И-153 полковником Кузнецовым. При первом сближении уже на третьем вираже И-16 зашел в хвост «Чайке», при втором — это произошло уже через два виража.

И-16 24-го типа, оснащенный пушками, был главной ударной силой истребительной авиации ВВС РККА на Халхин-Голе.

Опираясь на отечественный авиапром, советское командование наряду с качественным совершенствованием матчасти проводило тактику количественного наращивания авиасил.

В первой половине августа прибыло новое мощное подкрепление — до 200 самолетов. К началу августа советские авиачасти насчитывали не менее 532 боевых самолетов. Из этого количества 181 машина была бомбардировщиками СБ, а 23 — четырехмоторными ТБ-3, которые явились основной ударной силой авиации при прорыве японской обороны во время наступления 20 августа.

Иное положение было у японской стороны. Потери истребителей в Китае и на Халхин-Голе поглощали все авиапроизводящие силы страны. Вместе с тем к концу конфликта был достигнут некоторый количественный рост японских авиасил.

Данные Российского Государственного военного архива говорят о потерях советской авиации за четыре месяца боев, с 15 мая по 15 сентября 1939 года. Согласно им, ВВС РККА потеряли в боях 208 самолетов, тогда как не боевые потери составили 49 машин. Погибло и пропало без вести 172 советских летчика. Японцы заявляют, что ими было сбито в воздухе 1252 самолета противника, а в своих потерях их показания разнятся: от 149 до 162 сбитых самолетов. Учитывая, что около четверти самолетов уничтожается зенитным огнем, а до 1/10 — на земле, можно констатировать, что коэффициент достоверности побед японских асов не превышает 0,25, а у советских летчиков, расписавших уничтожение 250 японских самолетов, он превышает 0,55.

Конфликт на Халхин-Голе был ограниченным и локальным, когда оценить реальный коэффициент достоверности побед достаточно просто и без вероятностных исчислений.

Ниже приведена таблица результативности советских асов Халхин-Гола и дана расширенная биографическая справка на первого результативнейшего аса Халхин-Гола дважды Героя Советского Союза С. И. Грицевца. За ними — таблица результативности японских асов и биографическая справка на лучшего из них.


Советские асы Халхин-Гола, 1939 ГОД

Летчики, удостоенные звания Героя Советского Союза, отмечены одной звездочкой, дважды Героя — двумя.

Сергей ГРИЦЕВЕЦ — ас воздушных боев в Испании, лучший советский ас в боях на Халхин-Голе — 12 побед, майор. Первый дважды Герой Советского Союза.

Сергей Грицевец родился 19 июля 1909 года в селе Боровцы Новогрудского района Гродненской области в семье крестьянина. С 5 лет жил в селе Шумиха Курганской области, а затем в Златоусте, где его отец был осмотрщиком вагонов. Окончил семилетку. С 1927 года работал на Златоустовском механическом заводе учеником слесаря, а затем слесарем в эфесном цехе. Был секретарем цеховой комсомольской ячейки и заводского комитета комсомола, делегатом 1-го съезда ударников. С 1931 года — в рядах РККА. По комсомольской путевке был направлен на учебу в 3-ю военную школу летчиков и летнабов в городе Оренбурге, которую окончил в 1932 году.

С сентября 1932 года служил в Киевском истребительном авиаотряде, а с 1933 года — в 1-й Краснознаменной истребительной авиационной эскадрилье им. Ленина Забайкальского военного округа. Был командиром звена. В 1935 году возглавил рекордный перелет 6 истребителей И-16 по маршруту Бочкарево — Спасск-Дальний с посадкой в Хабаровске, завершив его за 3 часа 10 минут. В 1936 году был направлен на учебу в Одесскую школу воздушного боя, а по завершении оставлен в ней летчиком-инструктором.

В 1938 году старший лейтенант Грицевец переведен в Кировабадскую школу особого назначения, известную как 20-я военная школа летчиков. Готовил к воздушным боям испанских летчиков-республиканцев. Неоднократно подавал рапорты с просьбой направить его в Испанию.

Прибывшая в начале апреля 1938 года в Испанию очередная группа из 42 советских пилотов за 23 дня — с 10 апреля по 3 мая 1938 года — потеряла выбывшими из строя по различным причинам 25 человек. Из них 4 погибли в боях, один — в тренировочном полете, двое пропали без вести, 10 были ранены, двое заболели и еще 6 пришлось отчислить, как непригодных к боевой работе на фронте.

Им на смену была спешно отправлена новая группа из 34 летчиков-истребителей, в состав которой вошли летчики-инструкторы и наиболее опытные строевые пилоты.

В июне 1938 года последняя группа советских летчиков-добровольцев, в составе которой находился и Грицевец, прибыла в Испанию.

С 10 июня по 26 октября 1938 года он участвовал в национально-революционной войне в Испании под псевдонимом «Сергей Иванович Горев». Командовал эскадрильей И-16. Совершил 115 боевых вылетов, провел 57 воздушных боев, лично сбил 6 самолетов противника.

21 июня 1938 года в письме к жене писал: «Дорогая Галочка! Сегодня прибыл на место. Климат здесь не из легких, выдерживают его не все. Но я — выдержу». Такая уверенность звучит и в других письмах: «К работе я уже приступил. Погода очень жаркая, да и работа тоже, даже в глотке пересыхает, но ничего — на то и работа».

8 июля 1938 года английская газета «Дейли ньюс» вышла под крупным заголовком: «Русский летчик Сергей Грицевец — человек изумительной храбрости, впервые за всю историю военной авиации уничтоживший в одном бою 7 самолетов!»

В этом боевом вылете на И-16 10-го типа в течение получаса Грицевец, со слов очевидцев, сбил 7 самолетов, в том числе 5 истребителей «Фиат» CR-32. Его машина тоже была изрешечена, но он смог ее посадить на своем аэродроме. Бой происходил на глазах у многочисленных свидетелей, один из которых, корреспондент английской газеты, описал его затем в своем репортаже. Из этого полета Грицевец возвратился на самолете практически без элеронов, с наполовину срезанным правым крылом. Статья в английской газете, по-видимому, не давала покоя советским журналистам, отчего и «испанский», и итоговый боевой счет летчика был существенно завышен. Даже в статье Большой Советской Энциклопедии, отличающейся, по мнению большинства специалистов, объективностью, говорится: «Лично сбил свыше 40 самолетов противника».

Заметим, что коэффициент достоверности побед как советских, так и немецких летчиков в Испании велик, как нигде более, и достигает 0,7–0,8.

Но вернемся к испанским боям. 18 августа 1938 года, в День советской авиации, Грицевец сбил еще два «Фиата». Особенно он отличился в заключительных, тяжелых боях на реке Эбро, где мятежники широко использовали свои новые истребители Me-109, вооруженные пушками и значительно превосходящие И-16 в скорости. Только за 20 дней августа 1938 года республиканскими летчиками было сбито над Эбро 72 вражеских самолета. 4 октября пять республиканских летчиков — С. Грицевец, М. Федосеев, Н. Герасимов, И. Свергун и М. Онищенко, — не дойдя до Эбро, завязали бой с 10 Ме-109. Схватка длилась 45 минут, в результате был сбит один Ме-109. С нашей стороны потерь не имеется. Немецкий летчик, сбитый в этом бою, выпрыгнул с парашютом и был взят в плен. Им оказался один из наиболее опытных асов легиона «Кондор» Отто Бертрам. 15 октября 1938 года летчики Грицевца участвовали в бою в последний раз. В воздух было поднято 7 эскадрилий республиканских ВВС — около 100 истребителей. В этом бою республиканские летчики сбили 3 Ме-109 и 5 «Фиатов» CR-32. Наши потери составили три самолета, все летчики спаслись на парашютах.

Составляя отчет о работе в Испании, военный советник А. П. Андреев писал:

«Бывали случаи на Эбро, когда наша эскадрилья из 9 самолетов атаковала и разгоняла группу в 36 «Фиатов», когда один летчик дрался с 5 истребителями и разгонял их. Таких случаев особенно много было в эскадрилье Грицевца, которая покрыла себя славой. Ее знали, и с восторгом говорили о ней друзья-испанцы. Даже немцы и итальянцы узнавали в воздухе нашу эскадрилью и старались не вступать с ней в бой. Об этом говорили и взятые в плен фашистские летчики».

Однако ко времени окончания 113-дневной битвы за Эбро из 34 летчиков, прибывших в Испанию вместе с Грицевцом в июне 1938 года, в строю осталось лишь семеро.

В октябре 1938 года республиканское правительство приняло одностороннее решение о выводе из Испании всех бойцов, не имеющих испанского гражданства, после чего большинство «интербригадовцев» покинуло страну. Лишь группе советских истребителей попросили продлить срок спецкомандировки. Однако с такой постановкой вопроса советское руководство не согласилось. Видя, что война в Испании фактически проиграна, оно отказалось пожертвовать ценными летными кадрами.

В декабре 1938 года Грицевцу было присвоено внеочередное воинское звание «майор». А вскоре, 22 февраля 1939 года, за образцовое выполнение специальных заданий правительства по укреплению оборонной мощи Советского Союза и за проявленное геройство майор С. И. Грицевец был удостоен звания Героя Советского Союза.

Отказавшись от предложенной ему должности начальника Борисоглебской Краснознаменной военной авиашколы им. В. П. Чкалова, он направился в строевую часть на Дальний Восток.

2 июня 1939 года в составе группы летчиков, имевших боевой опыт, прибыл в Монголию для укрепления частей, участвующих в советско-японском конфликте у реки Халхин-Гол. Участвовал в боях с 22 июня по 30 августа. Командовал эскадрильей 70-го иап, а затем — группой истребителей И-153 «Чайка», проходивших войсковые испытания. Совершил 138 боевых вылетов и лично сбил 12 самолетов противника.

Генерал-майор авиации А. В. Ворожейкин вспоминал:

«Бой кончился на преследовании. Мой новый ведущий догнал противника и попытался с ходу атаковать. Японец, обладая лучшей маневренностью, ускользнул. Незнакомец на И-16 шел одним курсом с японцем и немного в стороне, выбирая момент для атаки. Противник, видя, что его никто не атакует, мчался по прямой. Последовавшее затем движение моего ведущего изумило: словно предупреждая врага о своем дальнейшем намерении, он покачал крыльями, привлекая к себе внимание, заложил глубокий крен в сторону японца. Противник понял, что это разворот для атаки: также круто развернулся на атакующего. Но тут я заметил, что наш истребитель, заложив демонстративный крен, удерживает машину в прямолинейном полете. Это была имитация атаки, тонкая хитрость. И японец клюнул. В следующее мгновение он уже понял ошибку и попытался ускользнуть. Но было поздно. Блеснул огонь — и противник, словно споткнувшись, рухнул в реку. Это был Сергей Грицевец».

26 июня 1939 года в 15 часов 20 минут у озера Буир-Нур появилась группа из 17 японских истребителей Ки-27. Навстречу ей взлетело 27 И-16 и 13 И-15бис из 70-го иап во главе с командиром полка Майором В. М. Забалуевым. Японцы развернулись и, не принимая боя, ушли в направлении Ганьчжура. Наши истребители бросились в погоню. Но первая группа японцев была лишь приманкой. Над Ганьчжуром к ним присоединилось еще до 40 истребителей. На помощь истребителям 70-го иап были подняты в воздух 20 И-16 и 21 И-15бис из 22-го иап во главе с майором Г. П. Кравченко. Помощь подошла вовремя: у наших летчиков уже кончались боеприпасы и горючее.

Подбитый в ходе боя, Забалуев совершил вынужденную посадку на маньчжурской территории, у дороги, идущей из Ганьчжура в Обо-Сумэ. Грицевец увидел происходящее, приземлился в степи и вывез Забалуева на своем И-16. С воздуха их прикрывал лейтенант Петр Полоз.

Позднее Грицевец рассказал, как это было. При этом лицо его, сухое и сильное, обтесанное ветром больших высот и в то же время полное какой-то детской чистоты, с необыкновенной живостью меняло выражение.

— Был у нас воздушный бой с японцами. Не стану вам описывать его. Врага мы потрепали здорово и гнали его далеко. Вдруг замечаю я, что Забалуева нет. А бились мы рядом. Делаю круг, ищу его сначала вверху, потом внизу и вдруг вижу: Забалуев сидит на земле. А земля-то чужая, маньчжурская. От границы километров 60. На горизонте уж город виден — Ганьчжур. Крыши домов, столбы телеграфные, грузовые машины. И уже я ничего не чувствую, ни о чем не думаю. Одна мысль у меня: забрать командира и улететь. Начинаю спускаться. Все время, не отрываясь, смотрю на Забалуева. И вижу: он выскочил из самолета и бежит. Бежит и на ходу все с себя скидывает — парашют, ремень, ну, словом, все тяжелое. Бежит с пистолетом в руке. Мне плакать захотелось, честное слово! Ну куда, думаю, ты бежишь? Ну, пробежишь сто, двести метров, а дальше? Ведь до границы 60 километров. А там еще перейти через фронт надо. Я так думаю: вероятно, он застрелился бы. Не такой человек Забалуев, чтобы сдаться живым в руки врага. Рассказываю я это вам долго, а подумать — тысячная доля секунды. В это время я вижу, что он мне машет рукой: дескать, улетай, не возись со мной! Он, конечно, не знал, что это я. Он думал, какой-то советский летчик просматривает местность и маленько заблудился. Каков Забалуев! Сам он в таком положении, а за другого испугался. И вот интересно: казалось бы, не до этого, а вдруг я вспомнил, как он накануне про своего сынка маленького рассказывал. Черт его знает, какая-то отчаянная нежность у меня была к Забалуеву в этот момент. «Погибну, — думаю, — а выручу тебя!» Захожу на посадку и, знаете, так спокойно, на горке, ну словно сажусь на свой аэродром. Рассчитываю при этом так чтоб сесть возможно ближе к Забалуеву. Тут ведь каждая секунда дорога. Приземляюсь. Беру Забалуева в створе — так, чтобы подрулить к нему напрямую, не теряя времени на повороты. Самолет уже бежит по земле. Прыгает. Место кочковатое. Конечно, была опасность поломки. Но что же, остались бы двое, все же легче. А он уже бежит ко мне, на перехват. Самолет остановился. Момент решительный. Надо было действовать без промедления, секунда решала все. Беру пистолет и вылезаю на правый борт. Сам озираюсь: не видать ли японцев? Все боюсь: сбегутся, проклятые, на шум мотора. Забалуев уже возле самолета. Лезет в кабину. Говорить нет времени. Лихорадочно думаю: «Куда бы тебя, дорогой, поместить?» Самолет ведь одноместный. В общем, втискиваю его между левым бортом и бронеспинкой.

Вдруг мотор зачихал. Забалуев в этой тесноте захватил газ и прижал его на себя. И винт заколебался, вот-вот остановится. А повернуться ни один из нас не может. Вот момент! Но тут я даю газ «на обратно», и самолет у меня как рванул — и побежал, побежал! Новая беда. Не отрываемся. Уж, кажется, половину расстояния до Ганьчжура пробежали, а не отрываемся. Думаю: «Только бы ни одна кочка под колесо не попалась.» Поднимаемся наконец! Убираю шасси. Теперь новое меня волнует — хватило бы горючего. Ведь груз-то двойной. Высоты я не набираю, иду бреющим, низенько совсем, чтобы не заметили. Таким манером скользим мы над зеленой маньчжурской травой.

Как дошли до речки, легче стало. Тут и фронт показался. Взяли машину «на набор». Взвились. Ну, черт побери, как будто выкарабкались. Нашел я аэродром, сел, выскочил.

— Ну, — кричу всем, — вытаскивайте дорогой багаж!

Заметим, что и японские летчики дважды совершали в степях Монголии подобный подвиг, вывозя подбитых в бою и совершивших вынужденную посадку товарищей.

29 августа 1939 года за образцовое выполнение боевых заданий и выдающийся героизм, проявленный при их выполнении, майор С. И. Грицевец первым в СССР был удостоен звания дважды Героя Советского Союза. Тем же Указом звание дважды Героя Советского Союза было присвоено и майору Г. П. Кравченко.

Генерал-майор авиации Б. А. Смирнов вспоминал позднее: «Сергей Грицевец добился у командования разрешения принимать участие в боях на «Чайках» не только над монгольской территорией, но и за ее пределами. Новый самолет И-153 оказался неплохой машиной, особенно во взаимодействии с самолетами И-16.

Грицевец сумел сплотить нашу летавшую на «Чайках» группу из опытных бойцов — старшие лейтенанты, капитаны и майоры летали в ней в качестве рядовых летчиков. И хотя каждый из них мог быть ведущим, никаких недоразумений не возникало. Всех объединяла боевая дружба. Грицевец всем нам очень нравился. Предельно откровенный, всегда с открытой душой, он умел поддержать и подбодрить любого человека в трудную минуту. Когда Николай Герасимов брал в руки баян, Грицевец любил ему подпевать. Отличительной чертой его характера была смелость, сочетавшаяся с мгновенной находчивостью. Всех нас без исключения поразил его беспримерный поступок, когда в одном из воздушных боев Грицевец приземлился на прифронтовой полосе и вывез оттуда майора Забалуева. Как-то в перерыве между вылетами я услышал от Сергея совершенно неожиданную оценку событий на Халхин-Голе. Он сказал, что эта война идет в очень благоприятных условиях и его как бойца вполне устраивает. Такое на первый взгляд странное рассуждение о войне озадачило меня, но Грицевец объяснил: «А ты вспомни Испанию! Там рушились города, горели деревни, гибли дети и женщины, а здесь, в Монголии? Мирное население из зоны боев давно откочевало. Гибнут только те, кто сражается на земле и в воздухе. Пусть уж будет лучше так». Грицевец любил людей и делал для них все, что было в его силах. Не помню сейчас, кто мне это рассказывал. В Испании Сергей вынес из пылающего дома после бомбежки двух детей. А теперь здесь, в Монголии, выхватил из объятий смерти товарища. Кстати, в этом же воздушном бою участвовали многие летчики, не менее опытные и смелые, чем он, но из всех решился на этот подвиг именно Сергей Грицевец, не думая и не догадываясь, что станет за него первым в стране дважды Героем Советского Союза».

О Грицевце его товарищи всегда отзывались исключительно тепло. Окружающих подкупали простота, скромность, отзывчивость.

В начале сентября 1939 года, еще до завершения боев на Халхин-Голе, началось сосредоточение авиации в западных приграничных округах — предстоял поход войск Красной Армии на Западную Украину и в Белоруссию.

12 сентября 1939 года группа Героев Советского Союза вылетела на двух транспортных самолетах из района реки Халхин-Гол в Москву. В Улан-Баторе советских летчиков приветствовал маршал Чойбалсан. В честь их был дан торжественный обед.

14 сентября 1939 года в Центральном доме Красной Армии в Москве также состоялся торжественный обед в честь героев Халхин-Гола. В зале прибывших встретил нарком Ворошилов. Он отечески обнял Грицевца и Кравченко и посадил их рядом с собой за стол.

Грицевец стал рассказывать Кравченко о встрече с семьей в Одессе, куда он успел слетать сразу же после возвращения из Монголии. Появился он дома неожиданно. Радости родных не было границ. Жаль только, побыть дома пришлось всего лишь сутки. Во время этого душевного разговора обоим было что вспомнить: ведь оба выросли в Курганской области. Родители Грицевца были переселенцами из Белоруссии, жили в селе Шумиха, всего в 120 километрах от Звериноголовского. Семья тоже была немалая: 4 сына и дочь.

После приема Грицевец вылетел к новому месту службы в Минск.

16 сентября 1939 года в Минске состоялся Военный совет Белорусского особого военного округа. Перед собравшимися выступил Маршал Советского Союза Буденный. Он проинформировал о сложившейся обстановке, поставил перед командным составом округа конкретные задачи. Грицевец был назначен советником в истребительную авиабригаду. Вечером на своих истребителях офицеры этой бригады и советники вылетели в Балбасово, близ Орши.

Над аэродромом, где базировалась Оршанская авиабригада, уже нависали сумерки, но еще вполне можно было обойтись без ночных огней. Летчик снизился, не делая круга над аэродромом, приземлился. Стал рулить на нейтральную полосу. Невдалеке от посадочной полосы собралось много людей. Грицевцу это бросилось в глаза. Отстегивая ремни, еще не заглушив мотора, он спросил у финишера:

— Что случилось?

— Должен прилететь дважды Герой Советского Союза, люди вышли его встречать, — ответил красноармеец.

— К чему это? — недовольно проговорил Грицевец и в это время заметил мчащийся на него истребитель. Он схватился за сектор газа, мотор взревел. Но отрулить он не успел. Вращающимся пропеллером Грицевец был тяжело травмирован и сразу погиб. Пилот встречного истребителя, капитан П. И. Хара, отделался ушибами.

Грицевец был похоронен в Балбасово. Из-за начавшейся военной операции по освобождению Западной Белоруссии похороны были скромными.

Вспоминает летчик-истребитель Н. И. Петров: «Усиленно по плану боевой подготовки проходили тренировку на боевых самолетах И-16 и к началу боевых действий против Польши, то есть к 17 сентября 1939 года, уже летали в составе пары. Находясь в боевой готовности на аэродроме Балбасово перед перебазированием на аэродром Лида, на глазах у летно-тактического состава произошла катастрофа с гибелью прекрасного советского аса майора Грицевца, дважды Героя Советского Союза. Произошло это при следующих обстоятельствах. Возвращаясь из разведки аэродромов, на которые должны были перебазироваться во время боевых действий 31-й и 21-й иап к боевым действиям с поляками, с предполагаемыми изменениями при наступлении — командиры 31-го иап майор П. И. Путивко, 21-го иап капитан П. И. Хара, инспектора ВВС майор Г. П. Кравченко, дважды Герой Советского Союза, и майор С. И. Грицевец, дважды Герой Советского Союза, — заходили на посадку по одному. Капитан П. И. Хара и майор С. И. Грицевец зашли на посадку с противоположными стартами, произвели посадку на встречных курсах, на пробеге столкнулись правыми бортами, в результате майор С. И. Грицевец погиб, притом нелепо, такой боевой летчик. Похоронили его с почестями у Дома Красной Армии в гарнизоне Балбасово».

Именем Грицевца было названо Харьковское высшее военное авиационное училище летчиков, названы улицы в Минске, Кургане. Ранее, до 1994 года, имя Грицевца носила одна из московских улиц. Именем Грицевца назван Центральный Белорусский аэроклуб. В Минске и Балбасово ему установлены памятники.

Дважды Герой Советского Союза (22.02.1939, 29.08.1939) С. И. Грицевец был награжден двумя орденами Ленина и двумя орденами Красного Знамени; монгольским орденом Красного Знамени.


Японские асы Халхин-Гола, 1939 ГОД

Здесь приведены имя, фамилия; число побед; дата гибели, если погиб на Халхин-Голе.

1. Хиромиши Синохара — 58, погиб 27.08.1939;

2. Томори Хасегава — 19;

3. Мацуеси Таруи — 28;

4. Сабура Кимуро — 19, погиб 7.08.1939;

5. Кендзи Симада — 27, погиб 15.09.1939;

6. Такео Исии — 18;

7. Томио Ханада — 25;

8. Мамору Ханада — 17, погиб 12.07.1939;

9. Сего Саито — 25;

10. Соичи Судзуки — 17, погиб 20.07.1939;

11. Седзи Като — 23;

12. Миниеси Мотодзима — 16, погиб 04.08.1939;

13. Сабуро Того — 22;

14. Рюичи Ито — 16;

15. Зендзабуро Оцука — 22;

16. Есихико Идзима — 16, погиб 25.08.1939;

17. Хитоси Асано — 22;

18. Хиоэ Янага — 16;

19. Исаму Осоно — 21;

20. Мегуми Оно — 15;

21. Чиедзи Саито — 21;

22. Харуо Такагаки — 14;

23. Горо Фуругори — 20;

24. Минами Такагаки — 14;

25. Дзедзо Ивахаси — 20;

26. Кодзи Мотомура — 14, погиб 22.08.1939;

27. Бундзи Есияма — 20, погиб 15.09.1939

28. Дзиро Окуда — 14, погиб 12.08.1939;

29. Рикио Сибата — 14;

30. Масао Осида — 13, погиб 12.08.1939;

31. Норио Синдо — 13;

32. Токияси Исидзуко — 12.

Большинство боевых вылетов (более 90 %) на Халхин-Голе японские летчики совершили на истребителях Накадзима Ки-27.

Хиромиши СИНОХАРА — лучший японский ас битвы на реке Халхин-Гол (Наманганского инцидента) — 58 официальных личных побед.

Свое безудержное презрение к противнику первыми, весьма своеобразно, продемонстрировали японцы. В воздушных боях с ВВС РККА над Халхин-Голом, потерпев поражение, они записали на счета своих летчиков колоссальные количества сбитых советских самолетов, понизив коэффициент достоверности побед до 0,1–0,2. Японцы заявляют, что по итогам боев на Халхин-Голе среди их летчиков-истребителей появилось 58 асов — то же число, что и число побед, записанных их лучшему летчику. Ну а только японским асам Халхин-Гола было записано 878 побед, тогда как всего там было потеряно 258 советских самолетов 8 типов — И-15 бис, И-16, И-153, СБ, Р-5, У-2 и ТБ-3. Это число включает небоевые потери (49 штук), самолеты, уничтоженные на земле (12 штук), сбитые зенитным огнем (около 35 штук) и в воздушных боях.

Заметим, что 16 японских асов из 58 погибли в боях на Халхин-Голе.

Советские летчики при оценке своих побед были несравненно скромнее: лишь 12 из них претендуют на звание «аса». Коэффициент достоверности побед советских летчиков превышает 0,5. А лучшим советским летчикам — С. И. Грицевцу и Н. П. Жердеву — было засчитано соответственно 12 и 11 побед. Лишь один из советских асов, В. Г. Рахов, погиб — умер от ранения в живот, полученного в воздухе. А из 80 лучших советских летчиков в боях на Халхин-Голе погибли двое (В. Г. Рахов и П. С. Шамрай).

Пример, преподанный японцами, был с энтузиазмом подхвачен немецкими летчиками в ходе Великой Отечественной войны. Коэффициент достоверности побед немцев оставался в пределах тех же цифр. Очевидно, что гигантские счета японских, а позднее немецких и финских летчиков имеют выраженную политическую подоплеку. В колоссальных личных счетах разбитые воины находили некоторое моральное утешение.

Хиромиши Шинохара был самым результативным пилотом японской армейской авиации. Славу он обрел во время боев на Халхин-Голе, всего за 3 месяца записав на свой счет 58 сбитых самолетов противника! За свои успехи он получил прозвище «Рихтгофен Востока».

Будущий «ас асов» родился в 1913 году в префектуре Точиги в крестьянской семье. В 1931 году Шинохара вступил в ряды 27-го кавалерийского полка. Полк был послан в Маньчжурию для охраны японских переселенцев от китайских бандитов. В июне 1933 года Шинохара поступил в летную школу в Токородзаве, которую закончил в январе 1934 года, и был направлен в 11-й сентай, дислоцированный в Харбине.

Приграничные перестрелки между японскими и советско-монгольскими войсками быстро переросли в полномасштабную войну. 24 мая командир 11-го сентая (аналог советского авиаполка) полковник Юдзиро Ногучи повел 20 Ки-27 из Харбина в сторону монгольской границы. Спустя три дня в своем первом бою Шинохаре были засчитаны сбитыми над Халхин-Голом сразу 4 И-16. Менее чем через 24 часа пилоту записывают сбитыми разведчика Р-5 и сразу пять истребителей И-15 бис.

Свой рекорд — 11 воздушных побед за один день, который позднее побили лишь немецкие летчики, — Хиромиши Шинохара поставил 27 июня 1939 года. В тот день началось японское контрнаступление — более 100 японских самолетов пересекло маньчжурско-монгольскую границу, чтобы нанести бомбовый удар по советским аэродромам в районе Тамсак-Булак.

Наперехват японским самолетам вылетело более 150 советских истребителей. Завязался грандиозный воздушный бой, который продлился более получаса.

Шинохара был сбит 25 июля, когда ему пришлось совершить вынужденную посадку на монгольской территории. Однако товарищ Шинохары — сержант Ивасаки — приземлился поблизости, забрал аса на борт своей машины и взлетел с ним на виду монгольских солдат.

Фельдфебель Хиромиши Шинохара был сбит в воздушном бою 27 августа 1939 года. В тот день Шинохара вылетел сопровождать японские бомбардировщики. Японские самолеты были перехвачены советскими истребителями, и Шинохара был сбит в групповом маневренном воздушном бою. Однако перед гибелью, со слов расстроенных соратников, он успел расправиться с тремя советскими истребителями, доведя боевой счет до 58 побед. Все потери советских ВВС составили в тот день именно три самолета, но аж на 16 воздушных побед в тот день претендует 14 японских летчиков!

Посмертно фельдфебелю Хиромиши Шинохаре было присвоено младшее офицерское звание.

По стечению обстоятельств в тот же день при совершении боевого вылета зенитной пулей в живот был смертельно ранен советский ас В. Г. Рахов (официально 8 личных и 6 групповых побед).


Вторая мировая война

Вторая мировая война была крупнейшим военным конфликтом в мировой истории. В воздушных битвах над Европой, Африкой, Азией, Австралией и Океанией сражалось около 900 тысяч самолетов: от бипланов 20-х годов до турбореактивных Ме-262 и «Арадо», от ночных бомбардировщиков, бравших 100 кг бомб, до великолепных B-29 с боевой нагрузкой в 10 тонн, обрушивших атомные бомбы на деревянно-бумажные Хиросиму и Нагасаки. Кровопролитными, упорными и массовыми были воздушные сражения этой войны. Крупнейшими воздушными сражениями были приграничные сражения 1941 года, битва на Курской дуге, битва под Яссами. 22 июня 1941 года, по официальным данным, советская авиация совершила более 6 тысяч боевых вылетов! А за первые 18 дней войны совершала по 2500 боевых вылетов в день. Заметим, что в самые напряженные дни битвы за Англию немецкая авиация совершала до 1500 боевых вылетов, англичане — до 1000.

Во всех воздушных сражениях Второй мировой войны было сбито свыше 100 тысяч самолетов, около 50 тысяч было сбито зенитным огнем и уничтожено на земле. 28 стран мира сформировали «касты» асов. Самые большие «касты» у СССР и Германии. Около 4,5 тысячи асов должно быть в СССР и свыше 6 тысяч — в Германии. Хотя американские исследователи истории Люфтваффе ориентировочно оценивают число асов в 5 тысяч.

Важно знать, что число асов и, соответственно, воздушных побед определяется законом больших чисел. Общий смысл закона в том, что совместное действие большого числа случайных факторов приводит к результату, почти не зависящему от случая. Естественно, что для побед сотен тысяч летчиков, воевавших во Вторую мировую войну, применим закон больших чисел. То есть, зная общее число побед, одержанных той или иной стороной, и количество участвовавших в боях самолетов, можно рассчитать и число побед. Исходя из названных положений, можно говорить о коэффициенте достоверности побед: отношении числа побед, реально одержанных, к числу побед заявленных. Для советских летчиков коэффициент достоверности побед составляет 0,6–0,7. Для немцев, сражавшихся на Восточном фронте, этот коэффициент находится в пределах 0,2–0,3, а на Западном фронте он более объективен и достигает коэффициента союзников. Таким образом, Э. Хартман в действительности сбил не 352, а около 90 советских самолетов. Это связано прежде всего с политическими реалиями в войсках. Если в советских частях регулярны были всевозможные комиссии, призванные уточнить и скорректировать число заявленных побед, то для немцев доклад о победе в большинстве случаев приветствовался руководством, требовалось заполнить лишь формальную и богатую анкету.

Ниже приведены списки и даны биографические справки самых результативных летчиков СССР, Великобритании, США, Франции, а далее — стран «Оси» — Германии, Японии, Финляндии, Италии, Румынии.


Результативнеишие летчики советских ВВС

(в списке указано общее число личных и групповых побед, одержанных летчиком, с указанием побед, одержанных в иных конфликтах)

Иван Никитович КОЖЕДУБ — лучший ас союзников во Второй мировой войне, 62 личные победы, СССР.

Официально Кожедуб был признан самым результативным летчиком-истребителем союзников, вслед за А. И. Покрышкиным вместе с Маршалом Советского Союза Г. К. Жуковым был удостоен высшей награды страны — победительницы в величайшей из войн — звания трижды Героя Советского Союза.

Ваня был младшим в семье, пятым ребенком, нежданным «последышком», родившимся после большого голода в старом селе Ображеевка Сумского уезда. Официальная дата его рождения, 8 июня 1920 года, возможно, неточна, де-факто — 6 июля 1922 года. Два года были нужны Ивану, чтобы поступить в Шосткинский химико-технологический техникум, находившийся в нескольких километрах от села. Отец его был незаурядным человеком. Разрываясь между фабричными заработками и крестьянским трудом, он находил в себе силы читать книги и даже сочинять стихи. Человек тонкого и взыскательного ума, он был строгим и настойчивым воспитателем: разнообразив обязанности сына по хозяйству, он приучил его к трудолюбию, упорству, исполнительности. Как-то отец, невзирая на протесты матери, стал посылать 5-летнего Ивана сторожить ночью сад. Позднее сын спросил, к чему это: воры тогда были редки, да и от такого сторожа, случись что, мало было бы проку. «Приучал тебя к испытаниям», — ответил отец. К шести годам по книжке сестры Ваня выучился читать и писать, а скоро пошел в школу. После окончания семилетки он был принят на рабфак Шосткинского химикотехнологического техникума, а в 1938 году судьба привела его в аэроклуб. Форма, которую носили учебные летчики, сыграла в этом решении отнюдь не последнюю роль.

Здесь в апреле 1939 года Иван Кожедуб совершает первый полет. Красоты родной земли, открывшиеся с полуторакилометровой высоты, произвели на юношу сильнейшее впечатление.

В Чугуевское военное авиационное училище Иван Кожедуб был принят в начале 1940 года, где последовательно прошел подготовку на УТ-2, УТИ-4 и И-16. Осенью того же года, совершив два чистых полета на И-16, он, к своему глубокому разочарованию, был оставлен в училище инструктором. Он много летал, экспериментировал, оттачивал пилотажное мастерство. «Было бы можно, кажется, не вылезал бы из самолета. Сама техника пилотирования, шлифовка фигур доставляли мне ни с чем несравнимую радость», — вспоминал Иван Никитович. В начале войны сержант Кожедуб (по иронии судьбы, в «золотом выпуске» 1941 года летчики были аттестованы сержантами) еще более настойчиво занимается «истребительным» самообразованием: изучает вопросы тактики, конспектирует описания воздушных боев, вычерчивает их схемы. Дни, в том числе и выходные, распланированы по минутам, все подчинено одной цели — стать достойным воздушным бойцом. Поздней осенью 1942 года, после многочисленных просьб и рапортов, старший сержант Кожедуб в числе других инструкторов и выпускников училища был направлен в Москву на пункт сбора летно-технического состава, откуда попал в 240-й истребительный авиаполк.

В августе 1942 года 240-й иап в числе первых был вооружен только что появившимися истребителями Ла-5. Однако переучивание провели наспех, за 15 дней, при эксплуатации машин вскрылись конструктивные и производственные дефекты, и, понеся на Сталинградском направлении тяжелые потери, уже через 10 дней полк был выведен с фронта. Кроме командира полка, ветерана Испании майора И. С. Солдатенко, летавшего в Испании на бипланах Р-5, в полку оставалось лишь несколько летчиков. Следующие подготовка и переучивание проводились основательно: в конце декабря 1942 года после месячной теоретической подготовки летчики приступили к полетам на новых машинах.

В одном из тренировочных вылетов, когда сразу после взлета из-за поломки двигателя тяга резко упала, сержант Кожедуб решительно развернул самолет и спланировал на край летного поля. Сильно ударившись при посадке, он на несколько дней выбыл из строя и к моменту отправки на фронт едва налетал на новой машине 10 часов. Инцидент этот был лишь началом длинной полосы неудач, преследовавших летчика при вступлении на ратный путь.

При распределении новых самолетов Кожедубу достается тяжелая машина с бортовым номером 75. В своем первом боевом вылете на прикрытие аэродрома он попал под удар вражеских истребителей, пытаясь атаковать группу бомбардировщиков, а затем попал в зону огня своей же зенитной артиллерии. Самолет его получил тяжелые повреждения от пушечной очереди Ме-109 и от попадания двух зенитных снарядов. Кожедуб чудом остался жив: бронеспинка защитила от фугасного снаряда авиационной пушки, а ведь в ленте фугасный снаряд, как правило, через один чередовался с бронебойным.

После ремонта его самолет мог быть назван боевой машиной лишь условно. На боевые задания Кожедуб вылетает редко и на «остатках», то есть на свободных самолетах, которых было меньше, чем летчиков. Однажды его и вовсе чуть не забрали из полка на пост оповещения. Лишь заступничество Солдатенко, то ли разглядевшего в молчуне-неудачнике будущего великого бойца, то ли пожалевшего его, спасло Ивана от перепрофилирования.

Только во время 40-го боевого вылета на Курской дуге, сам уже став «батей» — заместителем командира эскадрильи, в паре со своим неизменным ведомым В. Мухиным Кожедуб сбил своего первого немца — «лаптежника». Несмотря на нелюбимые истребителями задания по прикрытию наземных войск и сопровождению, Кожедуб, выполняя их, одержал четыре официальные победы.

Взыскательный и требовательный к себе, неистовый и неутомимый в бою, Кожедуб был идеальным воздушным бойцом, инициативным и исполнительным, дерзким и расчетливым, отважным и умелым, рыцарем без страха и упрека. «Точный маневр, ошеломляющая стремительность атаки и удар с предельно короткой дистанции» — так Кожедуб определял основу воздушного боя. Он был рожден для боя, жил боем, жаждал его. Вот характерный эпизод, подмеченный его однополчанином, другим великим асом К. Евстигнеевым.

Как-то Иван Кожедуб возвратился с задания, разгоряченный боем, возбужденный и, может быть, потому непривычно словоохотливый:

— Вот, гады, дают! Не иначе как «волки» из эскадрильи «Удет». Но мы им холку намяли — будь здоров! — Показав в сторону КП, он с надеждой спросил адъютанта эскадрильи: — Как там? Ничего больше не предвидится?

Особенным тактическим приемом Кожедуба как воздушного бойца были короткие, «кинжальные», по его собственному выражению, атаки с малых высот, применявшиеся главным образом по немецкому пикирующему бомбардировщику Ю-87. Недаром на счету Кожедуба рекордное число сбитых машин этого типа — 18. Заметим также, что названный прием был крайне опасен и поэтому не подлежал отработке и пропаганде среди молодых летчиков. Позднее, во время Корейской войны, будучи командиром истребительной авиадивизии, Кожедуб успешно применил этот прием против штурмовиков нового противника, за что заслужил благодарность сдержанного на них Мао Цзэдуна.

За войну он сменил 6 «лавочкиных», и ни один самолет не подвел его. И он не потерял ни одной машины, хотя случалось гореть, привозить пробоины, садиться на усеянные воронками аэродромы.

Характерным приемом, свойственным прежде всего Кожедубу, была атака снизу, с высоты 100–200 м. Самолет на такой высоте малозаметен, а машины противника, устремляющиеся в атаку наземных войск, значительно снижают скорость. Очевидно, их недостатком является крайняя рискованность, прежде всего для молодых летчиков.

Опыт Кожедуба пытались обобщить в «Сталинском соколе» и в «Красной Звезде» в 1945 году некоторые военные корреспонденты, но командование ВВС наложило на эту тему справедливое табу.

Из его машин наиболее известны две. Одна — Ла-5ФН, построенная на деньги колхозника-пчеловода В. Конева, с яркими, белыми с красной окантовкой надписями по обоим бортам (а ведь броских примет особенно не любили летчики), имела удивительную фронтовую судьбу. На этом самолете Кожедуб провоевал май — июнь 1944 года, сбил 7 самолетов противника. После его перевода в сентябре в 176-й гвардейский иап на этой машине несколько боевых вылетов сделал П. Брызгалов, сбивший на ней один самолет противника, а затем К. Евстигнеев, уничтоживший на ней еще 6 вражеских самолетов.

Вторая — Ла-7 из 176-го авиаполка, бортовой номер 27. Сегодня ее можно увидеть в Музее-выставке ВВС (Монино). На этом истребителе Иван Никитович закончил войну, сбил 17 вражеских машин.

Иван Никитович, конечно, владел всем разнообразием боевого применения истребителя. Не раз он атаковал с высоты, предельно разгоняя машину и нанося противнику точный удар, умел вдохновенно и хитро «крутиться» в сложных маневренных боях, подолгу «жечь глаза на солнце», поджидая противника для решительной контратаки. Но его главным, характерным приемом была атака с малых высот, «атака с бреющего полета», когда незаметный на фоне местности истребитель Кожедуба наносил самолету противника, выходящему из пикирования, точный удар.

…19 февраля 1945 года над Одером в паре с Д. С. Титаренко (около 300 боевых вылетов, 7 личных побед) они встретили Ме-109 «предположительно с реактивным двигателем» — так записано в формуляре полка. Хотя таких машин на вооружении Германии официально не значилось, подобный самолет мог быть результатом творчества немецких авиационных инженеров и механиков. Реактивные ускорители Германия производила тогда в избытке.

Переведя запас высоты в скорость, Кожедуб «подкрался» к перехватчику сзади-снизу и, когда тот, после очереди Титаренко, вошел в разворот, сбил его.

Впоследствии эту победу стали числить как победу над реактивным Ме-262, хотя сам Кожедуб не называл этот тип среди сбитых им самолетов ни в одной из пяти своих книг. Не говорится о сбитом Ме-262 ни в оперативных документах полка, ни в личных документах Кожедуба.

В апреле 1945 года заградительной очередью Кожедуб отогнал пару немецких истребителей от американского Б-17 и тут же заметил группу приближающихся самолетов с незнакомыми силуэтами. Ведущий группы открыл по нему огонь с очень большой дистанции. С переворотом через крыло Кожедуб стремительно атаковал крайнего. Тот сильно задымил и со снижением пошел в сторону наших войск. Полупетлей выполнив боевой разворот с перевернутого положения, советский ас обстрелял ведущего — тот взорвался в воздухе. Конечно же, он уже рассмотрел белые звезды на фюзеляжах и крыльях и возвращался к себе с беспокойством: встреча с союзниками сулила неприятности.

К счастью, одному из сбитых летчиков удалось спастись. На вопрос «Кто вас сбил?» он ответил: «Фокке-Вульф» с красным носом».

Командир полка Чупиков отдал Кожедубу пленки, где были зафиксированы победы над «Мустангами».

— Забери их себе, Иван. никому не показывай.

Этот бой был одной из первых схваток в воздухе с американцами, предвестником большой воздушной войны в Корее, долгого противостояния двух сверхдержав.

Описание этой схватки вызвало протест некоторых англоязычных оппонентов, разглядевших на пленке надпись «Цейсс» и пораженных тем фактом, что сбитые «Мустанги» несут дополнительные топливные баки. Об использовании трофейной пленки «Цейсс» прямо говорится в документах полка, ну а дополнительные баки только подтверждают слова Кожедуба: ведь он сбивал американцев не над Западным фронтом и поразился. неопытности летчиков, открывших огонь с большой, около километра, дистанции.


Парадный расчет со знаменем академии. Слева направо: Д. Б. Глинка, И. Н. Кожедуб, Т. Бегельдинов

Всего за войну Иван Никитович совершил 336 боевых вылетов, провел более 120 воздушных боев, лично сбил 62 самолета противника.

Это число было зафиксировано в ряде служебных документов Кожедуба (аттестаций, характеристик), хотя дискуссия о его официальном счете не прекращается до сих пор (от 60 до 122 побед, найденных в архивах ЦАМО киевским исследователем А. Станковым).

После войны гвардии майор Кожедуб продолжил службу в 176-м гвардейском иап.

В конце 1945 года в монинской электричке он встретил красавицу-десятиклассницу Веронику, которая 2 января 1946 года стала его женой, верным и терпеливым спутником всей жизни, главным «адъютантом и помощником», «четвертой золотой звездой». В браке с Вероникой Николаевной он прожил всю жизнь, сохранив к ней самые нежные чувства. У них родилось двое летей — дочь Наталья и сын Никита.

Наталья Ивановна впоследствии работала литературным редактором. Никита Иванович был военным моряком-подводником.

В 1949 году Иван Никитович закончил ВВА, получил назначение на должность комдива под Баку, но Василий Сталин оставляет его под Москвой, в Кубинке, заместителем, а затем и командиром 324-й истребительной авиационной дивизии. В числе первых подполковник Кожедуб освоил МиГ-15, получив квалификацию «Военный летчик 1-го класса». В числе первых 324-я истребительная авиационная дивизия была вооружена МиГ-15 и в конце 1950 года направлена на Дальний Восток.

С марта 1951 года по февраль 1952-го в небе Кореи и Китая дивизия Кожедуба одержала 216 официальных побед, из них 12 над «сверхкрепостями» Б-29 и 118 над «Сейбрами» Ф-86, потеряв 27 самолетов МиГ-15 и 9 летчиков. Заметим, что дивизия Кожедуба состояла только из двух полков — 176-го гвардейского (командир — подполковник И. Ф. Вишняков) и 196-го (командир — полковник Е. Г. Пепеляев). Это была одна из ярчайших страниц боевого применения реактивной авиации в истории советских ВВС. Самому полковнику Кожедубу строго-настрого запрещалось лично участвовать в боевых действиях, и в Корее он совершал тренировочные полеты, но тайком выполнил несколько ночных вылетов на перехват разведчика. Во время своей командировки полковник Кожедуб не только осуществлял оперативное руководство дивизией, но и принимал активное участие в организации, подготовке и перевооружении ВВС КНР и КНДР.

В 1952 году, после возвращения из Кореи, дивизия была передана в систему ПВО и переведена под Калугу. С энтузиазмом взялся Иван Никитович за новое для себя мирное дело обустройства личного состава дивизии. За короткий срок были получены и смонтированы 150 домиков для жилья, оборудованы и расширены аэродром, военный городок. Неустроенным оставался быт самого командира, ставшего летом 1953 года генерал-майором.

Через год, с небольшим опозданием, И. Н. Кожедуб был направлен на учебу в Академию Генштаба. Часть наиболее сложного первого курса он прошел экстерном, так как по служебным обстоятельствам задержался с началом занятий.

После окончания академии Кожедуб назначается первым заместителем начальника Управления по боевой подготовке ВВС страны, с мая 1958-го по 1964 год он был первым заместителем командующего ВВС Ленинградского, а затем Московского военных округов.

Иван Никитович до 1969 года регулярно летал на истребителях, освоил десятки типов самолетов и вертолетов. Последние полеты он совершил на МиГ-21. С летной работы ушел сам и сразу.

Части, которыми руководил Кожедуб, всегда отличались низким уровнем аварийности, и сам он как летчик не имел аварий, хотя «нештатные ситуации», конечно, случались. Так, в 1966 году, во время полета на малой высоте, его МиГ-21 столкнулся со стаей грачей; одна из птиц попала в воздухозаборник и повредила двигатель. Для посадки потерявшей тягу машины потребовалось все его летное мастерство.

С должности командующего ВВС Московского военного округа он вернулся на должность первого заместителя начальника Управления по боевой подготовке ВВС, откуда был переведен почти 20 лет назад.

Безупречный воздушный боец, летчик и командир, офицер, беззаветно преданный своему делу, Кожедуб не обладал «вельможными» качествами, не умел и не считал нужным льстить, интриговать, лелеять нужные связи, замечать смешную, а порой и злобную ревность к своей славе.

В 1978 году он переведен в группу генеральных инспекторов МО СССР. В 1985 году ему присвоено звание маршала авиации.

Все это время Кожедуб безропотно вел огромную общественную работу. Депутат Верховного Совета СССР, председатель или президент десятков различных обществ, комитетов и федераций, он был прост и честен как с первым лицом государства, так и с провинциальным правдоискателем. А каких сил стоили сотни встреч и поездок, тысячи выступлений, интервью, автографов.

Кожедуб был автором книг: «Три сражения». М.: Воениздат, 1945; «Служу Родине» (М.; Л., 1949); «В воздушных боях». М.: Детгиз, 1951; «Праздник Победы» (М., 1963), «Верность Отчизне» (М., 1969 и другие издания), написал десятки статей, предисловий, речей, обращений.

Последние годы жизни Иван Никитович тяжело болел: сказывались напряжение военных лет и нелегкая служба в мирные годы. Он умер у себя на даче в Монино от сердечного приступа 8 августа 1991 года, не дожив двух недель до развала великого советского государства, частью славы которого был он сам.

Трижды Герой Советского Союза (4.02.44; 19.08.44; 18.08.45) маршал авиации Иван Никитович Кожедуб был награжден двумя орденами Ленина, семью орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского, Отечественной войны I степени, двумя орденами Красной Звезды, орденами «За службу Родине в ВС СССР» II и III степеней, медалями; 6 иностранными орденами, иностранными медалями.

Именем Кожедуба названы улицы в Москве, Чугуеве, Ангарске, Ображеевке, других городах и селах, городской парк в Сумах, Харьковский университет Воздушных сил, Киевский аэропорт Борисполь. Его имя носит 237-й Центр показа авиационной техники ВВС России. Бронзовый бюст трижды Героя установлен в Ображеевке, там же открыт музей Кожедуба. Другой бронзовый бюст находится в Музее Великой Отечественной войны в Москве. Мемориальные доски установлены на доме в Сивцевом Вражке в Москве, где он жил в последние годы, на здании Шосткинского химико-технологического техникума, где он учился. Ла-7 Кожедуба экспонируется в музее ВВС в Монино.


Александр Иванович ПОКРЫШКИН — первый трижды Герой Советского Союза, второй по числу официальных побед — 59 лично и 6 в группе, летчик-истребитель антигитлеровской коалиции, выдающийся авиационный командир.

Среди имен военных летчиков имя Покрышкина стоит особняком. Имея один из самых высоких официальных результатов по числу воздушных побед, он был автором, проводником и носителем новых тактических построений и приемов воздушного боя, несгибаемым борцом с рутиной, образцом бойца — искусного, яростного и благородного.

Природная мудрость, честность, твердость характера и, как следствие, высокое гражданское мужество отличали поступки этого человека, определяли величие и невзгоды его вдохновенной судьбы.

Наверное, не будет преувеличением заметить, что в конце Второй мировой войны Покрышкин был не только самым известным в мире летчиком, но и самой авторитетной, наряду с И. Полбиным, фигурой в советской авиации. «Ахтунг! Ахтунг! Покрышкин в воздухе!» — эта фраза была не только находкой советской пропаганды: начиная уже с весны 1943 года немецкие посты оповещения, используя агентуру, настоятельно предупреждали — знаменитый русский ас в воздухе. Что означало — усилить осмотрительность, выйти из затяжных воздушных боев, «охотникам» набрать высоту, молодежи возвратиться на аэродромы. Тому, кто собьет русского аса, сулили высокие награды, да и в желающих отличиться не было недостатка, но задача эта оказалась не по зубам врагу. И дело было не только в исключительном мастерстве Покрышкина. Уместно вспомнить, что в его эскадрилье, а затем в полку и дивизии состоялись такие асы, как Речкалов и братья Глинки, Клубов и Бабак, Федоров и Фадеев. Когда такая группа вела бой, рассчитывать победить ее командира было по меньшей мере неосторожно. Конечно же, война была для всех них главным «наставником», но быстро извлечь уроки и исправить ошибки могут немногие. Корнями «академия» Покрышкина уходила в его старые записные книжки, где по крупицам собиралась информация о Нестерове и Крутене, о воздушных боях в Испании и на реке Халхин-Гол, анализировались собственные находки и неудачи. Позднее он заведет альбом воздушных боев, украсив его поистине рыцарским девизом: «Истребитель! Спрашивай: не сколько противника, а где он!»

Несмотря на внешнюю суровость, ему, как истинному летчику, был свойственен взвешенный и точный юмор; сам он любил шутку, не обижался на интересные остроты в свой адрес, ценил юмористов.

По натуре Покрышкин был очень сдержан и деликатен. Соратники и близкие свидетельствовали, что брань в его устах была невозможна ни при каких обстоятельствах: ни в азарте воздушного боя, ни при промахах других людей, ни при домашних неурядицах.

Народный герой СССР и национальный герой России родился в Новониколаевске (ныне Новосибирск) в бедной семье переселенцев из Вятской губернии 6 марта 1913 года. Четырнадцати лет от роду он уже был кровельщиком Сибстройтреста, оправдывая свою фамилию, как это порой случается с русскими людьми.

Радость полетов, сознание важности выполняемого дела, воинское братство делали его жизнь счастливой, наполнили ее энергией и вдохновением. Александр систематически занимался самообразованием, изучал физику и физиологию, математику и начертательную геометрию, теорию полетов и военную историю. Подчиняя свою жизнь единой цели, он изменил даже свои спортивные приоритеты: теперь это гимнастика, батут, рейнское колесо, специальные упражнения для тренировки вестибулярного аппарата.

За два месяца до начала войны 55-й иап, где служил Покрышкин, летавший до этого на И-15 и И-153, был перевооружен на «миги». Александр Иванович взлетел на новой машине одним из первых, оценил достоинства, указал на опасный конструктивный дефект, устраненный позднее в серии.

23 июня при разведке переправ через Прут его пара встретила пятерку Ме-109. Отбивая атаку на ведомого, на выходе из пикирования короткими очередями Покрышкин зажег одного из «мессеров». Завороженный видом своего первого поверженного врага, он сам попал под удар немецкого истребителя, но ушел на бреющем и посадил поврежденную машину на свой аэродром.

Летчик был сбит над Прутом огнем зенитной артиллерии 3 июля, одержав к тому времени не менее 5 побед в воздухе на МиГ-3, проведя десяток штурмовок на И-16 и заслужив. нерасположение комдива, углядевшего в его действиях строптивость. Находясь в санчасти после приземления подбитой машины на лесную опушку, он завел тетрадь, озаглавив ее «Тактика истребителей в бою». Эти заметки, вырезки, схемы стали началом покрышкинской науки побеждать. К сожалению, все это достояние не издано сколько-нибудь полно, но по своему влиянию на судьбы тысяч людей, на сам ход воздушной войны, оно не сравнимо ни с какими другими теоретическими построениями или практическими указаниями. Эта тетрадь была сохранена М. К. Покрышкиной и передана ею в Центральный музей Вооруженных сил.

Вскоре Александр Иванович вновь участвует в боях, вновь вылетает на штурмовку и ведет разведку, и вновь 5 октября его подбивают. Приземлившись в поле, он пытался вывезти свой истребитель на грузовике, но, оказавшись в окружении, был вынужден сжечь его. С боями во главе группы красноармейцев летчик вышел к своим.

Фронтовая слава Покрышкина опередила его официальное признание. По возвращении в часть ему поручают переучивание молодежи с И-16 на МиГ-3, и по личному распоряжению командира полка В. Иванова он знакомит пополнение с тактическими находками, автором которых был сам: с разомкнутым боевым порядком, с прицельной атакой сверху на большой скорости — так называемым «соколиным ударом», с эшелонированием по высоте.

В ноябре 1941 года в сложнейшем полете в условиях ограниченной видимости, когда нижняя кромка облаков опускалась до 30 метров, в районе Новочеркасска ему удалось обнаружить танковую группу Клейста. От каких потерь избавили тогда Красную Армию мастерство и зоркость одного из ее летчиков! Значимость совершенного им была слишком очевидна, и Покрышкин получил за свой поиск первую награду — орден Ленина.

В июне 1942 года, когда 55-й иап стал 16-м гвардейским, а эскадрилья, где летал Покрышкин, была перевооружена на истребители Як-1, на новой машине он сбил очередной Ме-109 в первом же боевом вылете. В конце декабря, до вывода полка на переформирование, Покрышкин сбил на «яке» не менее 7 самолетов противника (2 Ю-88, Ме-110, 4 Ме-109). Весьма характерным для него был перехват над Кропоткином, когда, взлетев во главе пятерки, он лично сбил 3 Ю-88, еще два Ме-110 сбила пара А. Федорова. По приземлении Покрышкиным было доложено, что каждый из летчиков, участвовавших в вылете, сбил по одному самолету противника.

Однако самыми страшными для него оказались не «мессеры» и «Юнкерсы», не туманы и зенитки, а зависть и злобная мстительность. Давняя недружественность штурмана полка Н. Исаева, ставшего командиром в конце 1942 года, помноженная на угодливую подлость, чуть было не стоили Покрышкину жизни: его вывели за штат полка, отозвали представление к званию Героя Советского Союза, исключили из партии, направили дело в трибунал. И ведь речь шла о летчике, проведшем полтора года в непрерывных боях, совершившем около 400 боевых вылетов и фактически сбившем в воздухе около 20 самолетов противника!

Любовь медсестры Маши, встреченной им летом 1942 года и ставшей впоследствии его женой, спасла Покрышкина от отчаяния, а заступничество вернувшегося из госпиталя комиссара полка М. Погребного избавило от неправедного суда.

Переучившись в 25-м запасном авиаполку и в марте 1943 года получив в Тегеране «Аэрокобры», 9 апреля полк приступил к боевой работе с Краснодарского аэродрома. Начиналась Кубанская эпопея.

Поистине звездной стала для Покрышкина весна 1943 года — воздушное сражение на Кубани. По концентрации самолетов и плотности воздушных боев Кубанское сражение было самым напряженным во Второй мировой войне: за два месяца здесь уничтожили более 800 немецких самолетов. Официально Покрышкин сбил над «голубой линией» 16 самолетов противника, а фактически около 30 (12–15 Ме-109, 4–6 Ю-88, 9-13 Ю-87, 2 ФВ-190). Здесь же летчик проводит несколько выдающихся по результативности боев. В памятный день, 12 апреля, в р-не Крымской он сбил 4 Ме-109. К счастью, свидетелем этого боя был генерал К. Вершинин, и Покрышкину не только засчитали сбитые машины, но и наградили вторым орденом Красного Знамени. Позднее он уничтожил еще три вражеских самолета и довел число сбитых за день машин до семи. За исключением полулегендарного боя А. Горовца, история советской авиации не знает таких примеров. Через несколько дней Покрышкин сбил 3 Ю-87 в одном бою, а в конце апреля в составе восьмерки, разогнав 3 девятки «лаптежников», сбил 5 (!) из них. Атаковал он излюбленным «соколиным ударом» — сверху, на высокой скорости, с крутым переменным профилем пикирования, чтобы затруднить прицеливание стрелкам противника.

5 мая 1943 года Покрышкин совершил первый вылет на новой «Аэрокобре» с бортовым номером 100, сменив свою старую машину с «несчастливым» (по словам самого Покрышкина) номером 13.

В результате напряженнейших боев на Кубани значительная часть авиации обеих сторон оказалась выбитой, на этом участке фронта наступило временное затишье. На совещании, собранном генералом Вершининым, где присутствовали наиболее отличившиеся летчики, командный состав и работники штабов ВВС, Покрышкин обнародовал свои тактические находки: «этажерку» из самолетов в порядке пар, сдвинутую в сторону солнца (этот порядок обеспечивал преимущество в боях на вертикалях), обосновал необходимость патрулирования на высоких скоростях, что шло вразрез с существовавшими требованиями. Здесь же он выступил с критикой старого приказа об обязательном подтверждении сбитых наземными войсками. К счастью, его выступление нашло отклик не только среди присутствовавших летчиков, но и у командования. Вскоре в 4-й ВА, а через некоторое время и во всех ВВС официальным подтверждением факта победы согласились считать также донесения летчиков и стрелков — свидетелей воздушного боя.


Трудно переоценить влияние Покрышкина на молодых летчиков, с пополнением прибывших в полк в июне 1943 года. Большинство из них не были новичками, но чаще имели печальный боевой опыт. Отобрав наиболее подготовленных и хорошенько их «облетав», он повел вновь прибывших на боевое задание и, в первом же бою, в одной атаке лично сбив пару Ме-109, создал условия еще для нескольких побед вдохновленных им летчиков.

С августа 1943 года 16-й гвардейский иап участвовал в боях на Миус-фронте, на реке Молочной, над Черным морем, над Днепром. 24 августа Покрышкину было присвоено звание дважды Героя Советского Союза. В боях на юге Украины Покрышкин сбил 18 «Юнкерсов» (7 Ю-88, 6 Ю-87, 5 Ю-52) и Ме-109. Среди сбитых — два высотных разведчика Ю-88. Среди особенно победоносных и яростных — бой в районе Большого Токмака 23 сентября 1943 года.

Утром Покрышкин в паре с Г. Голубевым вылетел на «охоту». Обнаружив над линией фронта изготовившихся к бомбометанию «лаптей», стремительно атаковал их; одного сбил, еще двух повредил и вынужден был принять бой с истребителями прикрытия. В следующем боевом вылете во главе четверки, заметив группу Ю-88, он пропустил ее в тыл, набрал высоту и, зайдя со стороны солнца, стремительно атаковал. Смущенный желтыми бликами на крыльях бомбардировщиков (так рефлектируют иногда красные звезды), он, подав команду «не стрелять», прошел вперед, но, заметив кресты на крыльях, мгновенно выполнил резкую петлю и, оказавшись позади лидера вражеской группы, прошил его пушечной очередью. Тот взорвался, а самолет Покрышкина проскочил через эпицентр мощного взрыва, чудом оставшись невредимым. Соседнему «Юнкерсу» повезло меньше: от попадания обломков он загорелся. Самообладание — важнейшее качество аса, и, едва выскочив из огненного облака, Покрышкин вновь совершает предельно короткий разворот и вновь атакует. Бомбардировщик, огрызаясь длинными очередями, пытается уйти крутым пикированием, но после повторной атаки покрышкинской «кобры» из пике уже не выходит. Этот бой проходил на глазах сотен людей, о нем оставлены десятки воспоминаний и написаны картины, и все же четвертого «Юнкерса», сбитого им в тот день, Александру Ивановичу не засчитали; командир полка счел его «самозагоревшимся».

В ноябре, используя подвесной бак, Покрышкин ведет «поиск и уничтожение противника на воздушных коммуникациях» над Черным морем. В четырех «охотах» он сбивает 5 Ю-52. Трехмоторный «Юнкерс», вооруженный несколькими крупнокалиберными пулеметами, был серьезным противником, ну а низкая плотная облачность, штормящее море и сильный порывистый ветер делали условия «охоты» предельно сложными. Обнаружение же одиночных машин над морем, в условиях ограниченной видимости и нелетной погоды, может быть объяснено, пожалуй, лишь гением летчика.

В начале февраля 1944 года гвардии подполковник Покрышкин был вызван в Москву в отдел кадров ВВС, где его поздравили с назначением начальником отдела боевой подготовки истребительной авиации. Он отказывается, не помогают ни уговоры, ни попытки соблазнить его московским генеральством. В конце марта, после гибели Л. Шестакова, Александру Ивановичу предлагают стать командиром «маршальского» 176-го гвардейского иап, но он рвется к своим, в Черниговку, в пропахший бензином, маслом и порохом ревущий мир самолетной кабины и аэродрома. Лишь в апреле его отпускают, а через несколько дней Дзусов знакомит его с приказом, которым он, Покрышкин, назначается командиром 9-й гвардейской Мариупольской авиадивизии.

В составе 2-го, а затем 1-го Украинских фронтов дивизия участвует в воздушном сражении под Яссами. Как комдив Покрышкин с пункта наведения руководит воздушными боями, организует взаимодействие самолетов в воздухе и с наземными войсками.

Знаменитая «этажерка» становится мощнее и маневренное: теперь это боевой порядок четверок с превышением пар около 1000 метров. Хотя Покрышкин практически был связан запретом на участие в воздушных боях, он сбил в 1944 году 7 самолетов противника (4 Ю-87, 2 ФВ-190, ХШ-129), причем 4 из них в характерном для него, как ни для кого другого, высокорезультативном воздушном бою. Один из таких боев состоялся вечером 16 июля, когда сразу после ранения командира 16-го гвардейского иап Б. Глинки, забыв про все запреты, Покрышкин поднял в воздух ударную восьмерку. Уже в конце патрулирования было обнаружено около полусотни немецких самолетов, шедших на штурмовку советских войск. Четверка прикрытия связала боем истребителей, а Покрышкин с ведомым, проскочив внутрь оборонительного круга, построенного штурмовиками Ю-87 и ХШ-129, мгновенно сбил ближайший «Юнкерс». Выполнив левый боевой разворот и вновь оказавшись внутри круга, он сверху зажигает второго, в тот же момент энергично, полупереворотом выходит из-под атаки «Фокке-Вульфа». Маневры Покрышкина в бою столь резки и стремительны, что группа теряет его, и еще двух штурмовиков он сбивает уже без свидетелей, в одиночку — они не были засчитаны.

14 января 1945 года, в благородной ярости отправившись в бой после гибели своего ученика комэска В. Жердева, Покрышкин с ходу, с набором высоты атаковал и сбил Ю-87. Затем была работа дивизии с автострады Бреслау — Берлин, где Покрышкин и его неизменный ведомый Г. Голубев первыми осуществили посадку на полосу шоссе, более узкую, чем размах крыльев их «кобр». Свои последние боевые вылеты ас совершил над Берлином.

Официально Покрышкин провел более 650 боевых вылетов и 156 воздушных боев, лично сбил 59 и в группе 6 самолетов противника. В военно-исторической и мемуарной литературе встречались предположения о значительно большем количестве фактически одержанных им побед — 72, 90, более 100, а в последние годы, в духе времени, число личных официальных побед Покрышкина вдруг уменьшилось до 46. При этом пренебрегли даже представлением к третьей Золотой Звезде, подписанным Хрюкиным в декабре 1943 года, где говорится, что Покрышкин «сбил лично 53 и в группе 6 самолетов противника». Мария Кузьминична Покрышкина вспоминала, что несколько раз задавала Александру Ивановичу вопрос: «Сколько он в самом деле сбил?» — но тот обычно отмахивался и лишь однажды, не то отшучиваясь, не то серьезно заметил, что «штук семьдесят, наверное, было».

Герой Советского Союза Г. Г. Голубев, ведомый А. И. Покрышкина, рассказывал автору, что на его глазах в последний год войны Покрышкин одержал не менее 5 личных побед, не записанных на его боевой счет, поскольку участие в боях ему было запрещено командованием. Хотя, конечно, эти победы не могут быть отнесены к официальным.

Наверное, как ни у кого другого, официальные результаты его боевой работы были занижены, чему есть ряд как объективных, так и сугубо субъективных причин.

Когда летом 1945 года А. И. Покрышкину предложили поступить в Академию ВВС, он со свойственной ему решимостью, отказался и попросил направить его в Военную академию имени М. В. Фрунзе, где он мог получить более широкие знания. Многим запомнился эпизод, когда в практических орудийных стрельбах тремя снарядами А. Покрышкин с В. Лавриненковым достигли абсолютного результата. Никто из сдававших тогда зачет, а среди экзаменуемых были и опытные артиллеристы, не смог повторить их успеха. Академию ас окончил в 1948 году с золотой медалью.

Незадолго до этого произошло событие, повлиявшее на карьеру Покрышкина в конце 40-х — начале 50-х годов. Однажды его вызвали на беседу к командующему авиацией МВО Василию Иосифовичу Сталину. Прождав в его приемной около часа, Александр Иванович, со свойственной ему решимостью, уехал и навсегда лишился расположения этого неуравновешенного человека, неплохого летчика и командира, выдающегося организатора советского спорта, чья огромная власть была создана и поддерживалась до кончины отца чиновничьей угодливостью.

После окончания академии Покрышкин был назначен заместителем командира корпуса в Ржев. Только через год трижды Герой с женой и двумя маленькими детьми получил наконец квартиру в одном из 100 привезенных сюда деревянных финских домиков.

Когда в конце 1950-х годов под одним из домов был найден склад старых боеприпасов, а ждать саперов было опасно, он, выстроив цепочку, первым спрыгнул в яму и начал разбирать кладку ржавых снарядов. Бесстрашным рыцарем боевой летчик оставался всю жизнь.

В 1953 году А. И. Покрышкин получил генеральское звание и через год был назначен в Ростов-на-Дону заместителем командующего воздушной армией.

Окончив с отличием Академию Генштаба, он стал командующим 8-й отдельной армией ПВО и пробыл в этой должности 10 лет. И во время учебы в академии, и позднее, до 1963 года, Александр Иванович летал практически на всех типах советских истребителей. Не обходилось и без происшествий. Одно из самых опасных случилось во время службы в Ростове, когда в ночном полете на большом удалении от аэродрома отказал авиагоризонт. Только огромный летный опыт и специфическая «память пространства» помогли ему вернуться на аэродром и посадить машину.

Супруга уговаривала Покрышкина отказаться от полетов, он отшучивался: «Зачем выходила замуж за летчика? Вышла бы за начпрода. Максимум, что ему грозило бы, — несварение или растрата.»

Он был счастлив в семейной жизни. Тактичная и уравновешенная, любящая и любимая, Мария Кузьминична обеспечивала ему «надежные тылы». Она могла сделать уютной промерзшую комнату в ржевском бараке, достойно, из собственных запасов, мгновенно сымпровизировать ужин на десятерых, смягчить его гнев и, напротив, прийти на помощь его деликатности. У них было двое детей — дочь Светлана и сын Александр. Редкие часы досуга Александр Иванович делил между семьей, книгами, шахматами и охотой.

Александр Иванович Покрышкин — автор нескольких книг: «На истребителе» (Новосибирск, 1944), «Крылья истребителя» (М., 1948), «Небо войны» (М., 1965–1975), выдержавшая пять изданий, «Твоя почетная обязанность» (М., 1976), «Познать себя в бою», изданная посмертно (а впоследствии и переизданная) в 1986 году.

В начале 60-х он защитил диссертацию по применению сетевого планирования в войсках ПВО. Наверное, этот напряженный аналитический труд помог ему перенести тяжесть расставания с небом. Командование своеобразно «оценило» новации, обобщенные в диссертации, наградив за них. сослуживца Покрышкина, имевшего о работе весьма общее представление.

В августе 1968 года он был назначен заместителем Главкома ПВО страны. Отношения с командующим — маршалом Батицким — не сложились, и его служба в этой должности была особенно сложной. Когда представилась возможность, он решительно перешел на работу в ДОСААФ, на должность председателя общества, и с энтузиазмом занялся военно-патриотической работой.

В своей жизни Александр Иванович с честью выдержал испытание «медными трубами» и сполна хлебнул горечи их оборотной стороны — зависти чиновников к славе народного Героя. Здесь и ПВО вместо ВВС, и задержанные на 10 лет генеральские звезды, и непрерывная череда командировок «у Батицкого». Он был Заслуженным военным летчиком Франции, но так и не стал, как не стал Кожедуб, Заслуженным военным летчиком СССР. Франция — родина рыцарства.

В декабре 1972 года ему было присвоено звание маршала авиации.

Однажды он позвонил в ЦК и попросил отставки. Там возражали, уговаривали, предлагали варианты, но он ушел со своей последней должности решительно и сам.

…Он умер 13 ноября 1985 года на руках своей безутешной Марии после нескольких дней беспамятства, когда в бреду звал в атаку друзей, предостерегал их об опасности, вновь настигал ненавистного врага.

Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

Трижды Герой Советского Союза (24.05.43, 24.08.43, 19.08.44) Александр Иванович Покрышкин награжден 6 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, 4 орденами Красного Знамени, двумя орденами Суворова II степени, орденом Отечественной войны I степени, двумя орденами Красной Звезды, орденом «За службу Родине в ВС СССР» III степени, медалями, 8 иностранными орденами (в том числе медалью США «За выдающиеся заслуги»), иностранными медалями.

Именем трижды Героя названы улицы в Москве, Калининграде, Новосибирске, Киевский аэропорт Жуляны. В Москве, Киеве, Новосибирске, Калининграде, Краснодаре открыты памятники и мемориальные доски. В Калининградской области и на Кубани открыты музеи его имени. Именем «Покрышкин» названы малая планета № 3348, остров на Дальнем Востоке, дизель-электроход.

Николай Дмитриевич ГУЛАЕВ — 57 личных и 3 групповые победы, третий, по официальному счету, советский ас, генерал-полковник авиации.

Даже среди далеко не ординарных летчиков-истребителей фигура Николая Дмитриевича Гулаева выделяется своей колоритностью. Только он, человек беспримерной отваги, сумел провести 10 сверхрезультативных боев, одну из своих побед одержал тараном. Его скромность на людях и в самооценке диссонировала с исключительно настойчивой, агрессивной манерой ведения воздушного боя, а честность и открытость он с мальчишеской непосредственностью пронес через всю жизнь, до конца сохранив и некоторые юношеские предрассудки.

Н. Д. Гулаев родился в известной на Дону станице Аксайской, неподалеку от Ростова, 26 февраля 1918 года. В семье главенствовала мать — высокая волевая казачка, черные глаза и косы которой говорили о присутствии турецкой крови. Окончив семилетку, он отправился в Ростов-на-Дону, где был принят в школу ФЗУ, а затем и в аэроклуб. С призывом в Красную Армию получил направление в Сталинградское военное авиационное училище, которое окончил в 1940 году.

Войну он встретил в составе 423-го истребительного авиаполка. В июне 1942 года был переведен в 487-й полк, где вскоре, 3 августа 1942 года, принял свой первый бой. Первую победу он одержал без приказа, впервые в жизни взлетев ночью, под вой воздушной тревоги и подбадривающие реплики механиков. Ему повезло. На фоне лунного неба он увидел знакомые по таблицам и схемам силуэты — «Хейнкели». Форсируя мотор своего «яка», сблизился с неприятельской машиной так, что отчетливо стали видны пламенеющие выхлопы двигателя, и нажал на гашетки. Очередь оказалась удачной: трасса засверкала быстрыми красными стрелами, вдруг расцветшими в ночи растущим огненным хвостом, бомбардировщик скользнул на крыло, извергавшее багровые клубы горящего топлива, и, беспорядочно штопоря, устремился к земле. Реакция командира на его победу была неординарна: ему объявили о взыскании и представили к награде. Так началась одна из самых ярких ратных судеб. В феврале 1943 года, после окончания курсов командиров звеньев, лейтенант Гулаев был направлен в 27-й иап. В его составе он прожил «звездный» год, сбив в воздухе 58 неприятельских машин, «создав» десяток асов, став дважды Героем. Говорить о «школе» Гулаева не принято, однако его особенная, вдохновенная и рискованная, внешне начисто лишенная какого бы то ни было практицизма манера ведения боя делает его по меньшей мере «символом» романтического направления в искусстве воздушного поединка. Как никто другой, он умел быть результативным: трижды (5.07.43 года, 25.04.44 года, 30.05.44 года) он одерживал по четыре победы в день, еще дважды (7.07.43 года, 18.04.44 года) уничтожал по три самолета и в 7 боях (14.05.43 года, 12.07.43 года, 24.10.43 года, 28.10.43 года, 15.12.43 года, 17.12.43 года, 8.01.44 года) делал дубль. На его счету 9 двухмоторных бомбардировщиков (5 Хе-111 и 4 Ю-88), 5 «рам», 15 «штук» — пикировщиков Ю-87. Столь весомый расклад трофеев не характерен для летчиков фронтовой авиации, список побед которых главным образом составляли истребители.

Свою каждодневную боевую работу он начал в мае 1943 года на белгородском направлении. Накануне Курской битвы Люфтваффе сосредоточили там около 1000 самолетов для поддержки 4-й танковой армии генерала Гота и оперативной группы «Кемпф». Наряду с новинками бронетехники Вермахт впервые широко использовал здесь новейшие истребители ФВ-190 А-4, А-5 и А-6, несшие, как правило, 4–6 пушек и два пулемета.

Взлетев на перехват бомбардировщиков 14 мая 1943 года, Гулаев на бреющем полете разогнал свой «як» до предельной скорости, вышел в хвост вражескому звену и, выполнив из-под него короткую резкую горку, затруднившую прицеливание неприятельских стрелков, сверху сбил лидирующую «штучку». Без промедления он попытался атаковать второго, однако огонь с борта Ю-87 долго не позволял ему выйти на дистанцию эффективного огня. Несколькими очередями Гулаеву удалось повредить «лаптежника», убить стрелка и, наконец, зайти ему в хвост, но боезапас был исчерпан. Серый, в размытых пятнах камуфляжа фюзеляж «Юнкерса» совсем рядом, ненавистная свастика жирела на рубленой трапеции подрагивающего от скорости хвоста. Левая рука резко двинула вперед сектор газа, правая толкнула ручку, ноги сдвинули педали, задавая самолету левый крен, и тот консолью разбил плоскость вражеской машины. Обескрыленный «Юнкерс» нелепо взмахнул оставшимся крылом, так что рядом мелькнул протектор утопленного в обтекателе колеса, и сорвался вниз.

Земля и небо все быстрее начали вращаться вокруг. Газ, нога, ручка — отработанными движениями Гулаев пытался вывести машину из штопора, но та лишь чуть задрала нос и на мгновение замедлила вращение. Собрав все силы, летчик сумел выброситься из кабины неуправляемого самолета и, ощутив леденящую пустоту бездны, поспешно раскрыл спасительный парашют.

Артиллеристы, на позицию которых приземлился Гулаев, были свидетелями боя и оказали ему самый радушный прием. Это боевое приключение стало широко известно, и Гулаев вернулся в часть уже известным бойцом, героем, совершившим таран, уничтожившим три немецких бомбардировщика. Сознание собственного авторитета не только укрепило его уверенность, но значительно повысило внутреннюю дисциплину и самоконтроль, усилило требовательность к самому себе. Внимательным образом он изучал попадавшую ему в руки литературу, если позволяло время, мог часами обсуждать перипетии проведенных или представляемых воздушных боев. Он одерживает победы в каждом втором своем перехвате: 22 мая сбивает Ю-88, 29-го — Ю-87, 8 и 25 июня — 2 Ме-109. День начала Курской битвы, ставший самым кровопролитным днем Второй мировой войны, он ознаменовал четырьмя личными победами, одержанными в 6 боевых вылетах на прикрытие аэродромов. На следующий день он сбил ФВ-190, 7 июля — Ю-87, а также ХШ-126 и ФВ-189, записанные как групповые победы, 8-го — Ме-109, 12-го — 2 Ю-87.

12 июля он сделал свой «дубль», уже будучи назначенным командиром 2-й эскадрильи 27-го гвардейского иап. К середине июля, когда сильно поредевший полк был выведен с фронта для пополнения и перевооружения, на счету старшего лейтенанта Гулаева было 16 личных и две групповые победы, он был представлен к званию Героя Советского Союза. К тому времени он совершил 147 посадок на Як-1 и 4 посадки на Як-7.

9 августа 1943 года, после краткого инструктажа, он совершил свой первый полет на «Аэрокобре». В первом же боевом вылете на новой машине он уничтожил очередного «лаптежника», через два дня мощной очередью по кабине сбил Ю-88, на следующий день — два Ме-109, 29 октября — еще одного «мессера» и закончил месяц, сбив модифицированный Хе-111 с усиленным вооружением и бронированием. Заметим, что все свои победы Гулаев одержал отнюдь не в режиме «свободной охоты»: большинство его боевых вылетов записаны как прикрытие наземных войск, реже — аэродромов или переправ, на его официальном счету также до 10 перехватов и разведок.

В ноябре с аэродрома Зеленая, что неподалеку от Пяти-хаток, ему удалось уничтожить две особенно ненавистные для солдат «рамы» и в последний день месяца сбить свой 3-й «Хейнкель».

В новогодних боях за Кировоград Гулаев одержал три двойные победы и сбил Ю-88. В ходе Корсунь-Шевченковской операции и под Уманью сбил Ме-109, «раму» и транспортный Ю-52, записанный ему как сбитый в группе. В марте гвардии капитану Гулаеву был предоставлен отпуск для поездки на Родину. Мать и сестра пережили оккупацию, а вот отца его, тихого, всегда занятого хозяйством человека, фашисты повесили.

Мрачным и нелюдимым вернулся в часть прежде веселый и озорной комэск. В апреле 1944 года он был особенно неукротим, еще никогда с таким упорством и неистовством он не искал встреч с противником, и никогда — ни до, ни после этого периода — ему не удавалось сбивать 10 вражеских самолетов за две недели. Тогда же он провел два своих сверх-результативных боя: 18 апреля, прикрывая наземные войска в районе Шера, сбил два Ю-87 и Ме-109, а 25-го под Дубоссарами изрядно «пощипал «фоккеришек» (выражение Гулаева), уничтожив 4 неприятельские машины. Вот как вспоминал об этом бое год спустя сам Гулаев: «В 15.30 шесть самолетов «Аэрокобра» вылетели под моим командованием на прикрытие наземных войск в районе плацдарма. Набрав по маршруту высоту около 4000 метров, я пришел в заданный район и установил связь с радиостанцией наведения. При выполнении задания я ходил с правым кругом, углубляясь на территорию противника километров на десять. Сделав два круга и пройдя с курсом 260–270°, я обнаружил группу самолетов, идущих под облаками с курсом 90°, на высоте от 2000 до 2500 метров в строю колонны, состоящей из трех девяток. Боевой порядок девяток был клин. Выше и сзади шли, по-видимому, с опозданием, 8 Ме-109. Поравнявшись на встречных курсах, я атаковал одну группу двумя парами с правым разворотом под ракурсом 2/4 с дистанции 150–200 метров и сбил один ФВ-190. При выходе из атаки боевым разворотом вправо я снова атаковал самолет ФВ-190, который загорелся и отвесным пикированием пошел к земле. Вследствие неожиданности атаки первая девятка потеряла четыре ФВ-190: два сбил я и по одному лейтенант Букчин, мой ведомый, и старший лейтенант Козлов. Противник, видя горящие самолеты, стал уходить с правым разворотом с курсом 230–250°. При развороте один самолет подставил мне живот, я молниеносно открыл огонь и сбил третьего ФВ-190.

Имея все же превосходство в высоте и скорости, мы продолжали вести бой, несмотря на близкий исход горючего и боекомплекта. Младший лейтенант Гуров атаковал Ме-109 на встречных курсах в лоб; в результате атаки самолет резко накренился, задымил, вошел в отвесное пикирование и врезался в землю недалеко от нашей радиостанции. В это время меня атаковали два Ме-109 сверху и сзади; но благодаря моему ведомому, своевременно предупредившему меня, мне удалось выйти из-под удара быстрым движением рулей. При выходе в сторону облачности на меня свалился из облаков один ФВ-190, подставив хвост, в результате чего был сбит. Таким образом, на моем счету еще один сбитый самолет — четвертый.

Бой все разгорался. Старлею Козлову энергичным разворотом удалось зайти Ме-109 в хвост и с дистанции 100–150 м короткой очередью зажечь его. Младший лейтенант Акиншин, ведомый капитана Никифорова, на вираже, с дистанции 50–70 метров, сбил Ме-109. Ввиду того что горючее и боекомплект находились на исходе, я запросил командира корпуса о помощи. Тот, находившийся на радиостанции наведения, поднял в воздух с ближайшего аэродрома 18 самолетов «Аэрокобра». Не прошло 3–4 минут, как эти самолеты вступили в бой, что облегчило положение нашей шестерки. Боекомплект мой был израсходован полностью, но из боя я не выходил, а делал ложные атаки, пугая немецких летчиков. Моему ведомому удалось в одной такой ложной атаке, следуя за мной, сбить еще один ФВ-190. Наша шестерка вернулась на аэродром без потерь и существенных повреждений. В этом воздушном бою было сбито 7 ФВ-190 и 4 Ме-109».

При прочтении отрывка возникает ощущение органичной легкости, с которой Гулаев проводит воздушный бой. Все протекает как бы само собой: «один самолет подставил мне живот», другой «свалился из облаков, подставив свой хвост», из-под удара пары Ме-109 удается выйти «быстрым движением рулей». Эта внешняя легкость и является, наверное, проявлением высочайшего мастерства, искусства, будь то воздушный бой, музыкальное произведение или спортивный поединок.

30 мая над Скулянами Гулаев вновь сбил 4 вражеских самолета за один день: ХШ-126, два Ме-109 и Ю-87. Ю-87 и Ме-109 сбил в одной атаке своим «фирменным приемом»: резко развернув «кобру» после смертоносной очереди по «Юнкерсу» навстречу атакующему его истребителю. Сам был серьезно ранен в правую руку; сконцентрировав все силы и волю, сумел привести истребитель на аэродром, зарулил на стоянку и потерял сознание. Он пришел в себя только в госпитале, после операции. Здесь же узнал о присвоении ему звания дважды Героя Советского Союза.

Свой последний боевой вылет он выполнил с аэродрома Турбя в Польше, 14 августа 1944 года, уже будучи майором, штурманом 129-го гвардейского иап. Накануне три дня подряд — 10, 11, 12 августа — он сбивал по «Фоккеру».

Вскоре Гулаев был направлен на учебу. Исход войны стал ясен, и прославленных асов берегли, в приказном порядке направляя их в ВВА. Да и командир дивизии Горегляд дал знать гвардии майору, что еще одного трижды Героя, воевавшего на американской «Аэрокобре», не будет.

Невысокого роста, крепкий (сказались занятия атлетизмом), с золотистыми глазами, подвижный, «как ртуть», скорый на острое словцо и всегда готовый к дерзкому молодечеству, он был прирожденным воздушным бойцом. Его исключительная одаренность тем более полно проявилась в высокоорганизованном и сильном по составу полку, каким был 129-й Сандомирский орденов Александра Невского и Богдана Хмельницкого гвардейский истребительный авиационный полк, летчики которого сбили в воздушных боях около 500 самолетов противника. Среди них были 13 Героев Советского Союза. Командовали полком известные асы — В. Бобров, а с февраля 1944 года — В. Фигичев.

Гвардии майор Н. Д. Гулаев провел 240 боевых вылетов, в 69 воздушных боях сбил лично 57 и в группе три самолета противника. Его «производительность», четыре вылета на сбитый, стала одной из самых высоких в советской истребительной авиации.

В 1950 году он окончил ВВА. «Военный летчик 1-го класса» (1951). Командовал полком, с 1953 года — авиадивизией.

В качестве командира 133-й истребительной авиационной дивизии, вооруженной истребителями МиГ-15, находился в командировке в Китае — Корее. Во время корейской войны совершил несколько боевых вылетов, воздушных побед не имел.

После возвращения командовал дивизией в Ярославле, потом в Ельце. В 1960 году окончил Военную академию Генштаба. В 1961 году был назначен командиром корпуса в Ржев, а с 1964 по 1974 год командовал 10-й ВА ПВО, базировавшейся под Архангельском. В 1972 году ему было присвоено звание генерал-полковника авиации. В 1974 году Гулаев назначен начальником боевой подготовки войск ПВО страны. Он освоил многие типы реактивных боевых машин. Летал на МиГ-21 до 1967 года, пока Маршал Советского Союза П. Ф. Батицкий, в то время главком ПВО страны, не запретил ему садиться в кабину самолета. Генерал-полковник авиации Гулаев был отправлен в отставку в 1979 году.

Тяжело переживая отстранение от службы, он умер в Москве 27 сентября 1985 года. Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.

Дважды Герой Советского Союза (28.09.1943; 1.07.1944) Н. Д. Гулаев награжден двумя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, четырьмя орденами Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны I степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями.

Бюст дважды Героя установлен в Аксае. Его имя присвоено детскому оздоровительному лагерю в Анапе, Военно-мемориальному центру в Аксае.


Григорий Андреевич РЕЧКАЛОВ — 56 личных и 6 групповых побед, один из лучших советских асов, генерал-майор авиации.

Г. А. Речкалов у своей «Аэрокобры» с инициалами аса «РГА» на фюзеляже, с боевыми друзьями. Слева направо: А. Ф. Клубов, Г. А. Речкалов, А. И. Труд, Б. Б. Глинка

Этот блистательный воздушный боец отличался весьма противоречивым и неровным характером. Являя образец мужества, решимости и дисциплины в одном вылете, в следующем он мог отвлечься от выполнения главной задачи и столь же решительно начать преследование случайного противника. Его боевая судьба переплелась с судьбой А. Покрышкина; он летал с ним в группе, сменял его на должности комэска, затем на должности командира полка. Сам Александр Иванович лучшими качествами Речкалова считал прямоту и откровенность.

Начало войны спасло Речкалова от списания с летной работы: врачи нашли у него слабую степень дальтонизма, но командир полка проигнорировал их губительное для пилота заключение.

Свои первые боевые вылеты, на штурмовку войск противника, Речкалов сделал на И-153 — биплане с синим хвостовым номером 13. На нем же он одержал свою первую победу, залпом «эрэсов» сбив одного из атаковавших его Ме-109. Как и Покрышкин, он говорил, что его 13-й номер «несчастливый для них», имея в виду фашистов. На нем же он, правда, потерпел аварию из-за отказа мотора: оборвался шатун, и, скапотировав, Речкалов едва не погиб. После аварии он стал летать на И-16, вскоре сбил на нем румынский ПЗЛ-24, а затем и Ю-88. В одном из вылетов был ранен в голову и ногу, привел машину на аэродром и на неделю угодил в госпиталь, перенес там три операции — ранение в ногу оказалось тяжелым. После относительного выздоровления летчик получил направление в запасной полк, но, узнав, что полк укомплектован только самолетами У-2, решительно повернулся и уехал обратно в штаб ВВС округа. Там он добился встречи с командующим и сумел вытребовать направление на переучивание в истребительный полк. Только летом 1942 года, освоив Як-1 и еще раз побывав в госпитале — трудно выходил осколок, Речкалов всеми правдами и неправдами вернулся в свой полк — 55-й, получивший к тому времени гвардейское наименование 16-й.

Здесь, на Южном фронте, он делает около сотни боевых вылетов, доводит число побед до 6–4 личных и две в группе.

В декабре 1942 года 16-й гвардейский был выведен с фронта, а личный состав направлен в 25-й запасной авиационный полк для переучивания на «Аэрокобры».

…Только за первые две недели сражения на Кубани «боевой работы с аэродрома Поповическая» замкомандира 1-й авиаэскадрильи 16-го авиаполка старший лейтенант Речкалов лично сбил в воздушных боях 8 самолетов противника (7 Ме-109 и Ю-88) и был представлен к званию Героя Советского Союза. Всего на Кубани он одержал 19 побед, трижды уничтожив по два самолета в одном бою и один раз — три. Обычно он летал ведущим пары в группе Покрышкина.

«Не было ни одного вылета, чтобы мы не вели бой. Вначале фашист действовал нахально. Выскочит группа, навалится, смотришь, то один, то другой наш самолет, загоревшись, несется к земле. Но мы быстро разгадали тактику фашистских летчиков и стали применять новые приемы: ходить парами, а не звеньями, лучше использовать для связи и наведения радио, эшелонировать группы самолетов так называемой «этажеркой». Именно в эти дни в нашем полку родился «соколиный удар», разработанный Александром Ивановичем Покрышкиным». На Кубани Речкалов воевал на «Аэрокобрах» П-39Д-1, П-39Д-2 с бортовым номером 40.


Беспредельно храбрый лично, удалой, полный презрения к врагам, он воевал на разукрашенной «Аэрокобре», помимо стандартной окраски и элементов быстрого распознавания несшей звезды по числу сбитых врагов и грозные буквы РГА (инициалы летчика) на хвостовой части фюзеляжа.

Летом 1943 года во главе восьмерки истребителей он с ходу на предельной скорости, сверху — в лоб, атаковал большую группу Ю-87 и лично сбил три из них. Его группа сбила тогда 5 Ю-87 и Ме-109.

Осенью 1943 года, во время знаменитой «охоты над морем», открытой Покрышкиным, Речкалову удалось сбить три самолета — два Ю-52 и летающую лодку «Савойя».

Он с удовольствием летал на «охоту», любил забираться на большую, около 6–7 тысяч метров, высоту и, пользуясь своим исключительно острым зрением, стремительно атаковать выбранную жертву. На задания ас летал с разными летчиками. Среди них были А. Труд, Г. Голубев, В. Жердев.

1 июля 1944 года гвардии капитан Г. А. Речкалов был награжден второй Золотой Звездой за 415 боевых вылетов, 112 воздушных боев, 48 личных и 6 групповых побед. Свой последний дубль он сделал под Яссами, сбив в короткой и решительной атаке два Ю-87.

После назначения Покрышкина замкомандира полка Речкалов становится командиром 1-й авиаэскадрильи, а когда Покрышкин стал командиром дивизии, он был назначен командиром 16-го полка. Однако должность эта фатально невезучая. После гибели Олефиренко из-за халатности механика Речкалов был снят с должности комполка, и туда назначили Б. Глинку. Через несколько дней тот был серьезно ранен в воздушном бою, и вр. и. о. комполка вновь стал Речкалов. И опять его сменил в этой должности другой — И. Бабак.

Речкалов к тому времени являлся инспектором по технике пилотирования 9-й гвардейской истребительной авиационной дивизии. В этой должности гвардии майор Речкалов и закончил войну.

Григорий Речкалов родился 9 февраля 1920 года в деревне Худяково Ирбитского уезда Пермской губернии. Он окончил 6 классов и в 1938 году был принят в Пермскую военную авиационную школу. Ту самую, что за 5 лет до прихода туда Речкалова окончил его будущий командир А. И. Покрышкин. Правда, тогда школа выпускала лишь авиатехников. Став в 1939 году военным летчиком, он проходил службу в частях ВВС РККА Одесского ВО.

В сражениях Великой Отечественной участвовал с первого дня. Воевал на Южном, Северокавказском, 1, 2 и 4-м Украинских фронтах. Провел более 450 боевых вылетов, 122 воздушных боя, в которых сбил 56 самолетов противника лично и 6 — в группе. Наверное, ни у одного другого советского аса на личном счету нет такого разнообразия типов официально сбитых самолетов, как у Речкалова. Здесь и бомбардировщики Хе-111 и Ю-88, и самолеты штурмовой авиации Ю-87 и ХШ-129, и разведчики ХШ-126 и ФВ-189, и истребители Ме-110, Ме-109, ФВ-190, и транспортники Ю-52, и относительно редкие трофеи — «Савойя» и ПЗЛ-24.

После войны, в 1951 году, он окончил ВВА. В 1959 году 39-летний генерал-майор авиации Речкалов был уволен в запас. Жил и работал в Москве.

Автор книг: «В гостях у молодости» (М., 1968), «Дымное небо войны» (Свердловск, 1968), «В небе Молдавии» (Кишинев, 1979).

Умер 22 декабря 1990 года.

Дважды Герой Советского Союза (24.05.43, 1.07.44), награжден орденом Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, двумя орденами Красной Звезды, медалями.

Бронзовый бюст Героя установлен в пос. Зайково Ирбитского р-на Свердловской обл. Его имя носит традиционный легкоатлетический пробег, проводимый на Урале.

Кирилл Алексеевич ЕВСТИГНЕЕВ — 53 личные и 3 групповые победы, выдающийся ас Великой отечественной войны, генерал-майор авиации.

Даже среди лучших воздушных бойцов далеко не каждый может быть назван «летчиком от Бога», кого природа и выучка наделили почти сверхъестественной властью над летательным аппаратом. Пилотаж Евстигнеева был именно от Бога, виртуозным и неповторимым.

Наблюдая за легким и точным каскадом исполняемых им в воздухе фигур, было трудно предположить, что тяжелый недуг давно уже терзает его. Будь медицина столь же строга к летчикам в войну, как и в мирное время, только первая пятерка советских асов недосчиталась бы как минимум двоих — Речкалова и Евстигнеева. Первого отлучили бы из-за дальтонизма, второго — из-за язвенной болезни.

Евстигнеев родился 4 (17 по новому стилю) февраля 1917 года в селе Большие Хохлы ныне Шумихинского района Курганской области в крестьянской семье. Нужда была частым гостем в лесной деревушке, но отец делал все, чтобы выучить детей, в особенности младших. В 1934 году, окончив в Шумихе, куда переехала семья, 7-й класс, Кирилл уехал в Челябинск и поступил в ФЗУ тракторного завода. Здесь худенького и озорного, но толкового мальчишку с внимательными умными глазами скоро пригласили в аэроклуб.

Человек исключительной скромности и по-русски непритязательный, получивший Звезду Героя, когда на его боевом счету уже было 49 (!) личных побед, Кирилл Алексеевич и в авиацию-то попал, встретив на своем пути хороших людей — доброхотов, подсказавших путь крестьянскому сыну.

Сначала в Челябинском аэроклубе его разглядел молодой инструктор Н. Кобзев, не только заронивший летную искру в душу 15-летнего токаря, но и в трудную минуту настоявший, чтобы тот окончил аэроклуб. Другим человеком, поддержавшим юношу, был начальник дальневосточной рембазы, где служил красноармеец Евстигнеев, направивший его в Бирмскую военную летную школу. После окончания школы в 1941 году его оставили там инструктором, там же застала его война; оттуда ему удалось осенью 1942 года вырваться в Москву, где на сборном пункте ВВС его отобрал командир 240-го полка майор И. С. Солдатенко в числе десятка худых и обносившихся по военному времени парней. Наученный опытом тяжелых боев, Солдатенко старался брать летчиков, прошедших инструкторскую школу. Среди новобранцев были сержанты Евстигнеев и Кожедуб.

Из первого боевого вылета, 19 марта 1943 года, ему пришлось вернуться по приказу, даже не набрав высоты: не убралась стойка шасси. Оставалось лишь сетовать на свою злосчастную участь. И вот первый бой, 28 марта 1943 года. Взлетев поперек старта под аккомпанемент рвущихся бомб и набрав высоту, Евстигнеев в одиночку атаковал девятку Ю-88. Дав очередь по плотно идущей группе, затем, спикировав «до упора» и сделав горку, снизу, метров с 70, зажег левый мотор одного из «Юнкерсов». Сам попал под удар четверки Ме-109, выполнил предельно резкую петлю и в упор расстрелял оказавшийся перед ним немецкий истребитель. В этом первом своем поединке Евстигнеев одержал две победы. Все невзгоды, неразбериха и неустроенность — ничто. Воздушный бой — это его стихия. Недаром, вновь переживая воздушные сражения в мемуарах, Кирилл Алексеевич вспоминает пушкинские строки — «Есть упоение в бою.»

12 апреля, при бомбежке аэродрома Уразово, погиб командир полка майор Солдатенко. Менее полугода прослужил Евстигнеев под его началом, сделал лишь несколько боевых вылетов, а навсегда запомнил и остался благодарен этому человеку, мудро и терпеливо подготовившему к боям необстрелянных летчиков, которым через год суждено войти в число лучших воздушных бойцов мира.

6 мая, при отражении неприятельского налета, летчику удалось сбить Ю-88, затем Ме-110. При преследовании подбитого им горящего двухмоторного «мессера» в самолет Евстигнеева сверху врезался «як», увлекшийся погоней. Чудом инцидент окончился даже без травм. Пилот «яка» быстренько выпрыгнул из лишившейся половины крыла машины, а Кирилл, выведя свой изуродованный «ноль второй» из пикирования у самой земли, сел прямо на окопы.

В июне Евстигнеев, летавший до этого ведомым у лейтенанта Любенюка (более 250 боевых вылетов, 13 лично сбитых машин), назначается ведущим пары.

6 июля, на второй день кровопролитнейшей битвы Второй мировой войны на Курской дуге, Евстигнеев вместе с будущим трижды Героем Кожедубом и будущим Героем Советского Союза Амелиным был принят в партию.

В большом бою 8 июля Евстигнеев одержал первую тройную победу, результат достаточно редкий — в советских ВВС за всю войну не более сотни случаев. На большой скорости уходя из-под огня прикрывающих «Мессершмиттов», он зажег ведущего девятки Ю-87, выполнив боевой разворот, тут же, в упор, сбил замыкающего. Осмотревшись, атаковал следующую девятку и подобрал левофланговый бомбардировщик, преследуя его на малой высоте, добил несколькими очередями.

В этом бою погиб М. Шабанов. Из четверки инструкторов-дальневосточников остался один Евстигнеев.

В середине июля его, одержавшего уже 10 побед, назначают командиром 2-й эскадрильи. Он выбирает себе ведомым «рыжего» — сержанта. В паре с Валентином Федоровичем Мудрецовым, ставшим к концу войны гвардии капитаном, а в 1946 году за 19 личных побед удостоенного звания Героя Советского Союза, Евстигнеев совершил около 200 боевых вылетов, лично сбил более 40 самолетов противника.

5 августа самолет Евстигнеева был сбит очередью по левому борту над своей территорией, сам он ранен в ноги. Самолет сразу же загорелся и вошел в пике. С большим трудом летчику удалось выбраться из машины, раскрыть парашют. Так и осталось загадкой, прежде всего для самого Кирилла Алексеевича, что было причиной этого смертельно опасного происшествия: не то очередь с земли, не то — с проходившей над его группой четверки «яков», не то взрыв шального снаряда.

Ранение было весьма неприятным. За сохранение левой стопы пришлось побороться, а на девятый день после своего памятного прыжка он убежал из госпиталя. Пройдя по лесным дорогам на костылях около 35 километров, вышел на аэродром соседнего полка.

Так второй, и последний, раз, вновь при странных обстоятельствах, был сбит Евстигнеев. Пора становления прошла, больше он сбит не был и никогда не терял своих ведомых.

Осень 1943 года, когда шло сражение за Днепр, воистину стала для него золотой. В октябре он сбил 15 вражеских самолетов. Иногда отсюда, с аэродрома Большая Даниловка, поднималась в воздух особенно грозная четверка: Евстигнеев — Мудрецов, Кожедуб — Мухин.

После ранения Евстигнеев летал на Ла-5ФН, бортовой номер 95, на котором сбил 36 самолетов противника. И, по имеющимся данным, это наибольшее число побед, одержанных на одной машине.

В начале марта 1944 года, по просьбе командира полка, он пошел на исключительный риск, опробуя «годность к работе» раскисшего аэродрома. При разбеге его истребитель, едва не улетев в овраг, встал на попа, увязнув колесами в грязи. А через месяц из-за халатности представителя технической службы воздушной армии, перепутавшего кислородный баллон с воздушным, пусковой насос с баллоном взорвались. Евстигнееву обожгло лицо и выбросило из кабины, а машина, ускоряя бег, побежала по аэродрому, затем круто развернулась и остановилась. Евстигнеев настоял на ремонте своего «боевого коня», и теперь его левый борт был покрыт затейливым камуфляжем, скрывавшим заплаты, на который были нанесены черные цифры «9» и «5» с красной окантовкой.

На этой машине ему довелось сражаться под Яссами. В начале апреля над кишиневским аэродромом, занятым тогда неприятелем, на взлете, на малой высоте он сбил 4-моторный «Кондор». Этот «раритет» не был засчитан ему как воздушная победа. В 27 боевых вылетах под Яссами и в 13 воздушных боях старший лейтенант Евстигнеев сбил 7 вражеских самолетов.

Если не было боевых вылетов, то самозабвенно, днями напролет он готов был летать с молодыми, делился с ними отработанными приемами, разбирал и оценивал новые предложения, иногда сходился в учебном бою с другим комэском своего полка — Иваном Кожедубом.

В июне, учитывая затишье на передовой, врач полка, невзирая на протесты Евстигнеева, заручившись поддержкой командира, направил Кирилла Алексеевича в госпиталь.

К тому времени на его счету было 49 лично сбитых самолетов противника, и он уступал только Гуляеву и Покрышкину. Летчику вручили награду английских союзников — Крест Британской империи IV степени.

Два месяца провел Евстигнеев в Центральном авиационном госпитале, где застал его Указ от 2 августа 1944 года о присвоении звания Героя Советского Союза. 29 августа из рук Калинина он получил Золотую Звезду, а на следующий день второй раз сбежал из госпиталя на фронт. Известного аса с радостью взял экипаж «Дугласа». На опустевшем аэродроме в Яссах он нашел исправный, хоть и некрашеный, Ла-5 и, облетев на «пестром» несколько аэродромов, в Фокшанах отыскал родной полк. Его дивизия и полк получили звание гвардейских: дивизия стала 14-й гвардейской истребительной авиационной дивизией, а полк — 178-м гвардейским полком. Капитан Евстигнеев был назначен штурманом полка, воспринял это в штыки и успокоился, получив лишь от командира заверения, что никаких ограничений в полетах не будет.

После возвращения ему был передан Ла-5ФН с бортовым номером 14, наверное, самый прославленный истребитель советских ВВС. Построенный на средства колхозника-пчеловода В. Конева и переданный по его просьбе «лучшему летчику фронта», он был боевой машиной И. Кожедуба, а после перевода последнего в другой полк несколько боевых вылетов сделал на ней Герой Советского Союза Брызгалов. На этой машине Евстигнеев одержал 5 побед. Последнюю из них — 17 февраля 1945 года, сбив в лобовой атаке ФВ-190. Удивительна самоотверженность этого аса, в преддверии Победы в лоб атаковавшего шестипушечный «Фоккер». В этой атаке его машину поразили три бронебойных снаряда: один прошил крыло и оперение, а два других, пройдя в сантиметре от ног, вывели из строя правую стойку шасси. Мастерство и находчивость позволили ему приземлить истребитель на одно колесо, на расчищенную от снега узкую дорожку, между двумя метровыми ледяными барьерами!

23 февраля 1945 года гвардии капитан Евстигнеев был награжден второй медалью Золотая Звезда.

Последнюю победу он одержал в Венгрии 26 марта, на своем пятом за войну Ла-5, длинной очередью с переворота сбив атаковавшего нижнюю пару «Фоккера». Штурман 178-го гвардейского истребительного авиаполка, 14-й дивизии, 3-го корпуса, 5-й воздушной армии гвардии капитан Евстигнеев совершил 296 боевых вылетов, провел 126 воздушных боев, лично сбил 53 и в группе три самолета противника.

Сразу после войны Евстигнеев был представлен к званию трижды Героя. Представление подписали командиры полка, дивизии, корпуса, командующий 5-й воздушной армией генерал-полковник авиации С. Горюнов. Хотя, похоже, было решено сделать вторым «трижды» лишь одного — «primus inter pares» — первого среди равных. Командующий фронтом Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский «от представления воздержался».

Еще в последний год войны Кирилл Алексеевич женился на оружейнице своего полка Марии Ивановне Раздорской. Твердая жизненная позиция этой необыкновенной энергичной женщины помогли тяжело больному Кириллу Алексеевичу долгое время служить в авиации, реализовать творческие планы, найти свое место в мирной жизни.

После войны он окончил Высшие летно-тактические курсы. Командовал истребительным авиаполком. Летал до 1954 года. В 1955 году окончил ВВА. После окончания академии служил в городе Фрунзе начальником штаба переучивания летного состава. В 1960 году окончил Военную академию Генштаба и был направлен в Волгоград начальником штаба Качинской военной авиационной школы. Затем была служба начальником оперативного отдела авиации Северокавказского военного округа в Ростове-на-Дону, заместителем командующего 73-й воздушной армией в Киеве, вновь служба в Ростове, теперь уже начальником штаба ОКВО, первым заместителем командующего авиацией округа. В 1966 году Евстигнееву было присвоено звание генерал-майора. Его последним назначением была служба в Управлении учебными заведениями ВВС. Демобилизовался в 1972 году. Всю свою жизнь Кирилл Алексеевич мужественно противостоял тяжелому заболеванию — хронической язвенной болезни. Жил в Москве.

К. А. Евстигнеев написал книгу воспоминаний «Крылатая гвардия», первое издание в Москве, в Воениздате, в 1982 году.

Умер генерал-майор авиации К. А. Евстигнеев 29 августа 1996 года. Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.

Дважды Герой Советского Союза (2.08.44; 23.02.45) К. А. Евстигнеев награжден орденом Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденами Суворова III степени, Отечественной войны I и II степеней, Красной Звезды, медалями, тремя иностранными орденами и медалями.

В городе Шумиха Курганской области установлен бронзовый бюст Героя, на здании школы № 2 в Шумихе — мемориальная доска.


Арсений Васильевич ВОРОЖЕЙКИН — 46 личных побед в Великую Отечественную войну и 6 личных побед на Халхин-Голе, генерал-майор авиации.

Его боевое мастерство, особенно исключительные способности воздушного снайпера, посылавшего в мишень — «конус» снарядов вдесятеро больше, чем требовалось для отличной оценки, были заложены в детстве: в их основе была бедность, в какой он рос, когда простенькое ружьишко в мальчишеских руках становилось не забавой, а надежным кормильцем.

А. В. Ворожейкин родился в деревне Прокофьево Городецкого уезда Нижегородской губернии 28 октября 1912 года. Рано остался без отца, погибшего на Гражданской, познал сиротскую долю, голод и нужду, выучился, отслужил срочную в кавалерии. Поступил было на факультет журналистики «Комвуза», но романтика воинской службы, ее авторитет и надежность были сильнее.

В 1937 году он окончил Харьковскую военную школу летчиков, а 22 июня 1939 года, ровно за два года до начала войны, в гигантском воздушном бою с японцами на реке Халхин-Гол обрел свое боевое крещение. Там, в Монголии, ему довелось участвовать в 30 воздушных боях на И-16, сбить 6 японских самолетов. В одном из боев на Халхин-Голе был тяжело ранен, но, досрочно выбравшись из госпиталя и «потеряв» справку о списании с летной работы, браво рапортовал о возвращении в часть.

Позднее, в должности комиссара эскадрильи, участвовал в советско-финляндской войне, а после ее окончания в 1940 году получил направление в ВВА.

Великую Отечественную он встретил уже опытным бойцом, имеющим более 100 боевых вылетов, боевой орден и академическое образование. В сентябре 1942 года Ворожейкин направлен в 728-й истребительный авиационный полк на Калининский фронт, под Торопец, где совершил на И-16 около 30 боевых вылетов.

Свои первые победы он одержал на Як-7Б на Курской дуге. Сбив Ме-109, получил выговор: «Юнкерсов» пожалел?»

В следующем бою, в районе Прохоровки, сбил два Ю-87 — первого сзади и снизу, второго, ведущего девятки, неожиданным ударом сверху, из облаков. В этой схватке «Як» Ворожейкина получил серьезные повреждения, система охлаждения вышла из строя, и приземлился он с уже остановившимся мотором.

В июле капитан Ворожейкин назначен командиром 3-й эскадрильи 728-го полка. В первом же вылете в должности комэска он сбил Ме-109 с черным носом и цветным рисунком на фюзеляже. Через несколько дней, четверкой атаковав большую группу Хе-111, они сбили 4 тяжелых бомбардировщика, из них два — Ворожейкин. В одном из октябрьских боев он вновь сбил два Ю-87 в одной атаке: бомбардировщик, подбитый атакой снизу, с горки, шарахнулся в сторону и врезался в соседа. Некоторое время он летал с собакой по кличке Варвар, натренированной погибшим в бою летчиком его эскадрильи Д. Чернышевым лаять при появлении чужих самолетов в задней полусфере.

Выдающийся советский ас, заслуженный военный летчик СССР, налетавший на боевых машинах более 5000 часов, Герой Советского Союза А. И. Выборнов, совершивший с А. В. Ворожейкиным несколько десятков боевых вылетов, рассказывал, что пилотировал тот предельно резко, о маневрах не предупреждал, и удержаться за ним в бою было практически невозможно. По характеру был жестким и несговорчивым, но пользовался среди летчиков непререкаемым авторитетом — столь высоко было его летное мастерство. К счастью, умел выслушивать и иногда прощать Ворожейкина и летающий командир 728-го истребительного авиационного полка майор В. С. Василяка (погиб в 1945 году). Тот же А. И. Выборнов отмечает, что жесткий независимый характер Ворожейкина стоил ему немало побед: порой командование требовало дополнительных подтверждений — это было несложно: в большинстве частей имелись специальные поисковые команды, высылавшиеся на предполагаемое место падения сбитого самолета. Но капитан Ворожейкин считал для себя обращаться в поисковую команду ниже собственного достоинства и на признании заявленных им побед никогда не настаивал.

В начале ноября, преследуя ФВ-190, заставил его пилота ошибиться на пикировании, и тот врезался в землю. Сам с трудом перевел свой Як-7Б в горизонтальный полет. От перегрузки самолет деформировался и был списан.

В начале 1944 года полк перевооружили на Як-9, и А. В. Ворожейкин первым обновил этот истребитель, сбив ФВ-190. В марте, в одном из вечерних вылетов, вчетвером они атаковали трех разведчиков. С первой атаки Ворожейкин сбил «каракатицу» — ХШ-123, но и сам был подбит, сел на просеку на занятой врагами территории. Спасла выручка друзей: сумев приземлить на поляну У-2, они вывезли своего комэска.

…Облетывая новую машину Як-9Т с мощной пушкой НС-37 мм, он встретил в районе Тернополя трехмоторный Ю-52. «Юнкерс» вел себя мирно: турельные пулеметы были задраны вверх, курс изменен, он шел в сторону советских войск. Ворожейкин с ведомым сблизились с транспортником, даже разглядели летчиков, поднимающих руки, и множество лиц в иллюминаторах. Короткой очередью указав направление, Ворожейкин повел свой истребитель рядом. Можно представить его удивление, когда более десятка огненных трасс протянулись к нему с борта «Юнкерса»: стрелки и пассажиры, усыпив его бдительность, открыли огонь. Мгновенно среагировав, Ворожейкин «провалил» машину, выполнил боевой разворот и длинной очередью сзади буквально растерзал противника. Позднее, в этом же вылете, он сбил еще два Ю-52 и Ю-88! Если считать по количеству моторов, уничтоженных в этом бою, то это был, по-видимому, самый «урожайный» вылет в истории советских ВВС: на 4 сбитых самолетах было 11 моторов!

19 апреля 1944 года А. В. Ворожейкин вновь сбивает два Ю-87.

В июле он был назначен на должность командира полка, но вскоре, после получения второй Золотой Звезды, был переведен на должность старшего инспектора — летчика Главного управления фронтовой авиации.

Свою последнюю жертву — «Арадо» с реактивным двигателем (вероятно — Ар-234) — он настиг над горящим Берлином в апреле 45-го на Як-3 в паре с Героем Советского Союза майором К. Трещевым. Самолет не был официально засчитан: подбитый, он скрылся в дыму, и летчики не видели места падения. Всего Ворожейкин провел около 400 боевых вылетов, сбил 52 самолета противника (из них 6 — на Халхин-Голе). В боях был трижды ранен, дважды сажал свой самолет на вынужденную посадку.

После войны Арсений Васильевич командовал авиаполком, дивизией, был заместителем командующего ПВО Черноморского флота. В 1952 году окончил Военную академию Генштаба. Летал до 1957 года. Освоил многие типы реактивных самолетов, среди них Як-15, Як-17, МиГ-15, МиГ-17. Служил в морской авиации. Ушел в запас в звании генерал-майора после резкого разговора с Маршалом Советского Союза Г. К. Жуковым.

Жил в Москве, активно и плодотворно занимался литературной деятельностью.

А. В. Ворожейкин — автор нескольких книг: «Истребители» (М., 1961); «Над Курской дугой» (М., 1962); «Рассвет над Киевом» (М., 1966); «Под нами Берлин» (Горький, 1970); «Рядовой авиации» (М., 1972); «Солдаты неба» (М., 1981); «Последние атаки» (М., 1984); «Небо истребителя» (М., 1991).

Умер 23.05.2001. Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.

Дважды Герой Советского Союза (4.02.1944; 19.08.1944) генерал-майор авиации А. В. Ворожейкин награжден орденом Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденами Суворова III степени, Александра Невского, Отечественной войны I степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями, иностранными орденами.

Бронзовый бюст Героя установлен в городе Городец, его именем названа улица города.


Дмитрий Борисович ГЛИНКА — 50 личных побед, полковник.

А. И. Покрышкин (слева) и Д. Б. Глинка у «Аэрокобры»

«…высокого роста, волевой взгляд из-под коротких бровей придавал лицу строгое, даже суровое выражение, и мы, молодые, откровенно побаивались его. Мастер воздушного боя, Дмитрий очень метко стрелял с коротких дистанций, пилотировал с большими перегрузками, чаще всего не предупреждая о своем маневре по радио» — так вспоминал о своем ведущем Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Г. У. Дольников. Дэбэ, как по инициалам окрестили на фронте этого великого бойца, отличался исключительной пытливостью и упорством с терпеливым упрямством, снова и снова бросал он самолет в сложные, тяжелые для летчика фигуры или в стоическом средоточии, подобно древним, пытался докопаться до первопричины вещей и действий.

Дмитрий Глинка родился 10 декабря 1917 года в семье шахтера в селе Александров Дар Екатеринославской губернии. В 13 лет пришел на шахту им. МОПРа, где работали отец и А. И. Покрышкин (слева) и Д. Б. Глинка у «Аэрокобры» старший брат. Здесь в тяжелых однообразных буднях шахтерского труда сверкнуло однажды радостное слово «авиация».

Вслед за бойким, одержимым полетами братом Борисом в Криворожский аэроклуб приняли и молчаливого увальня Дмитрия, а через три года, в 1939 году, он закончил тогда уже знаменитое Качинское Краснознаменное летное училище.

В отличие от большинства асов, Дмитрий Глинка не прошел инструкторской школы, но до января 1942 года, когда он попал на фронт, была служба в строевой части, более сотни вылетов на И-16.

На Крымском фронте, где приступил к боевой работе 45-й полк, укомплектованный самолетами Як-1, Дмитрий сделал почин, сбив 9 апреля 1942 года Ю-88. В тяжелых боях на четырех фронтах (Крымском, Южном, Северокавказском, Закавказском) с 9 января по 19 сентября 1942 года полк потерял 30 самолетов и 12 летчиков, уничтожив 95 самолетов противника. Глинка сбил тогда 6 вражеских машин. В мае был сбит сам, ранен, контужен, около двух месяцев провел в госпиталях. Его возвращение совпало с прибытием в часть молодых летчиков, и, внимательно приглядевшись к пополнению, он выбрал своим ведомым худенького парнишку, похожего на цыганенка, впоследствии выдающегося аса — Ивана Бабака.

В январе 1943 года полк перевооружили на «Аэрокобры», и 10 марта он был брошен в сражение на Кубани. Здесь полк стал гвардейским — 100-м гвардейским истребительным авиационным полком, а помощник командира по ВСС капитан Дмитрий Глинка — Героем. В 40 боевых вылетах он сбил тогда 20 немецких самолетов, став результативнейшим асом Кубанской эпопеи. Через 4 месяца ему было вторично присвоено звание Героя Советского Союза. Человек большой физической силы, выносливости и азарта, отчаянно смелый, в упорных апрельских боях он совершал по нескольку боевых вылетов в день, однажды доведя их число до девяти. После этого он проспал почти полтора суток и с диагнозом «сильное переутомление» на неделю был отстранен от полетов.

Здесь же, на Кубани, в большом бою, где участвовало более сотни самолетов с обеих сторон, Дмитрий, атакуя сзади и снизу, с горки, 10 марта 1943 года последовательно сбил два Ю-88, но и сам был сбит второй и последний раз за войну, ранен, выбросился с парашютом. Через неделю он вернулся из госпиталя, еще в бинтах.

В конце мая в районе поселка Киевское старший лейтенант Глинка сбил три Ю-87 в одном вылете, причем два из них в неотразимой 5-секундной атаке. Сбитые были расписаны на трех участвовавших в бою летчиков. Через несколько дней, в начале июня, при штурмовке аэродрома Сарабуз, сжег на земле два Ме-109 и сбил идущий на посадку Ю-52, также засчитанный ему как уничтоженный на земле.

Манера ведения им воздушного боя при любых обстоятельствах была атакующей, открытой, без маскировки, с предельными нагрузками для летчика и самолета, с резкими эволюциями.

«Он умел исключительно эффективно использовать складывающуюся обстановку в любой схватке с врагом, хорошо организовывал взаимодействие внутри группы. отличался исключительным искусством ведения боев на вертикалях» — эта краткая характеристика Дмитрия Глинки принадлежит Бабаку, а ведь едва ли кто лучше ведомого может характеризовать работу летчика-истребителя. Став в августе 1943 года дважды Героем, Дмитрий трудно переживал испытание славой. Его смущали портреты в газетах, корреспонденты и операторы, десятки писем от незнакомых людей, ежедневно доставляемых ему. Неуравновешенный характер Дмитрия становился еще более неровным. С одной стороны, фронтовое братство требовало непринужденного общения, предельной честности и искренности, с другой, — положение обязывало нести высочайшее, по заслугам, звание. Временами Дмитрий становился нарочито серьезным, даже суровым, но чаще возраст брал свое, и он оставался веселым, чуть неуклюжим 23-летним парнем.

На Кубани старший лейтенант Дмитрий Глинка воевал на «Аэрокобре» с изображением любовно выписанной роскошной раздетой дамы, раскинувшейся на капоте. Но, когда на аэродром приехал высокий проверяющий, даму, к дружному сожалению летного и технического состава, пришлось закрасить.

Сразу после Кубани полк без перерывов участвовал в Миусской операции, в боях на реке Молочной, в Перекопском сражении.

«Чем больше врага — тем легче бить его» — этот афоризм Глинки скорее характеризует автора, чем точно отражает реальность.

В начале сентября, после получения второй Золотой Звезды, Дмитрий едва не погиб, забавляясь с немецкими трофейными «гранатами-лягушками». Из-за взрыва упавшей поблизости гранаты он получил множественные легкие ранения ног. Несмотря на это, к 5 декабря 1943 года Дмитрий записал на свой счет еще 8 сбитых машин врага.

После почти полугодового отпуска, учебы и пополнения летчики 100-го гвардейского иап приняли участие в Ясской операции. В начале мая в бою, где 12 «кобр» атаковали около полусотни Ю-87, Глинка сбил три бомбардировщика, а всего за неделю боев уничтожил 6 самолетов противника.

При перелете на Ли-2 он попал в катастрофу: самолет ударился о вершину горы. Его с товарищами спасло то, что они расположились в хвосте машины — спали на самолетных чехлах. Все другие пассажиры и экипаж погибли. В результате аварии он получил тяжелые травмы: несколько дней был без сознания. Выписался из госпиталя через два месяца и в ходе Львовско-Сандомирской операции сумел уничтожить 9 немецких машин. В боях за Берлин он сбил три самолета в один день, а свою последнюю победу одержал 18 апреля 1945 года, в упор, с 30 метров, расстреляв зазевавшийся ФВ-190.


Всего за войну он провел около 300 боевых вылетов, 100 воздушных боев, лично сбил 50 самолетов противника, из них 9 на Як-1, остальные — на «Аэрокобре». Среди сбитых им машин один Хе-111, 6 Ю-88, 7 Ю-87, 24 Ме-109, 11 ФВ-190, один ХШ-123.

После войны командовал полком, затем был заместителем командира авиационной дивизии, в 1951 году закончил ВВА. В 1960 году демобилизовался в звании полковника. Работал в гражданской авиации. Жил в Москве.

Умер 1 марта 1979 года. Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.

Дважды Герой Советского Союза (24.04.1943; 24.08.1943) полковник Д. Б. Глинка награжден орденом Ленина, пятью орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, орденом Отечественной войны I степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями.

Бронзовый бюст Героя установлен в Кривом Роге. Его именем названа одна из улиц города Брянска Луганской области.

Николай Михайлович СКОМОРОХОВ — 46 личных и 8 групповых побед, маршал авиации.

Получив боевое крещение в 1942 году младшим сержантом, Скоморохов прошел всю войну, закончил ее майором, Героем Советского Союза, вскоре ставшим дважды Героем, одержал 46 личных побед, не потерял в бою ни одного своего самолета, не получил ни одного ранения. Фатальна его гибель в 1994 году, в автокатастрофе на 38-м километре Горьковского шоссе, напротив ворот Военно-воздушной академии, которую он возглавлял много лет.

Скоморохов родился 19 мая 1920 года на Волге, в селе Лапоть (ныне село Белогорское) Саратовской губернии. Ему едва минуло 10 лет, когда в поисках заработка семья переехала в Астрахань. Здесь он окончил ФЗУ, работал на заводе имени III Интернационала. Когда в вечерней школе он получил семиклассное образование, его приняли в библиотечный техникум, а вскоре и в Астраханский аэроклуб. Здесь в декабре 1940 года юноша был призван в армию и получил направление в Батайскую военную авиационную школу. Сразу после окончания летной школы младший сержант Скоморохов был направлен в 164-й истребительный авиационный полк, вооруженный самолетами ЛаГГ-3.


Н. М. Скоморохов с родителями в родном селе

Первые боевые вылеты он совершил над Черноморским побережьем Кавказа, когда полк базировался на Адлерском аэродроме. Здесь он едва не погиб, когда его истребитель отсекли от группы своих самолетов и зажали «Мессершмитты». Лишь исключительная природная одаренность Скоморохова как пилота позволила ему тогда уйти от преследователей. Наиболее ярко выраженной была его способность пространственной ориентации, основанная на особой устойчивости вестибулярного аппарата и оптимальной вазомоторной реакции организма в критических условиях.

Свою первую победу Скоморохов одержал 2 февраля 1943 года, сбив «раму» — ФВ-189 — над горами севернее приморского поселка Лазаревская. В феврале-марте, до перевооружения на Ла-5, он сбил на «лаге» еще два самолета — Ю-87 и Ме-109. Как ас сержант Скоморохов был признан 14 июня 1943 года, после боя над своим аэродромом — Нижней Дуванкой, когда, как в пропагандистском фильме, поднялся в воздух прямо с партсобрания, где обсуждали его кандидатуру в партию. Используя невысокую облачность, он с ведомым В. Шевыриным (впоследствии Герой Советского Союза, 16 личных побед) сбил два Ме-109 и, в мокрой гимнастерке, менее чем через час вновь предстал перед импровизированным президиумом собрания.

В боях на Курской дуге Скоморохову довелось сбить два Ме-109 лично и один в группе. Одну из личных побед он одержал в критической, смертельно опасной ситуации, когда ему чудом удалось запустить заглохший в воздухе двигатель и расправиться с уже предвкушавшим легкую добычу противником. В конце августа забытому в сержантах летчику было наконец присвоено звание младшего лейтенанта.

Среди тех, кто оказал на него, как на истребителя, наибольшее влияние, Скоморохов всегда называл командира 31-го истребительного авиационного полка Г. Д. Онуфриенко. Отважный воздушный боец, сильный пилот, тактически грамотный и гуманный командир, обаятельный «сталинский сокол», Герой Советского Союза Г. Д. Онуфриенко вызывал восхищение большинства общавшихся с ним людей. В скромном и застенчивом, немного нескладном парне он разглядел будущего аса, воспринял его как равного, по возможности опекал на земле и в воздухе.

В боях над Днепром и в Запорожье Скоморохов продолжил список сбитых им «мессеров» и «Фоккеров», одержал свою тринадцатую победу.

В начале 1944 года из лучших летчиков 295-й истребительной авиационной дивизии была создана «эскадрилья охотников», заместителем командира Н. Краснова был назначен Н. Скоморохов. В эскадрилью вошли такие асы, как В. Кирилюк, О. Смирнов, А. Володин. Эскадрилья базировалась на одном аэродроме с 31-м иап, тесно взаимодействуя в воздухе с его летчиками. За три месяца своего существования эскадрилья уничтожила в воздушных боях несколько десятков самолетов противника, но была расформирована, поскольку полки, давшие туда лучших бойцов, понесли в боях тяжелые потери, и командиры настояли на возвращении своих «орлов». Н. М. Скоморохов был переведен на должность комэска первой эскадрильи в 31-й полк, которым командовал Онуфриенко.

В ходе Яссо-Кишиневской операции старший лейтенант Скоморохов сбил два Ме-109.

В конце 1944 года участвовал в освобождении Румынии и Болгарии. В декабре в небе Югославии его пара во время патрулирования была вызвана в район Апатина, где на виду тысяч бойцов сухопутных войск летчик атаковал группу истребителей-бомбардировщиков и в течение 10 секунд сбил два из них, смешав строй и сорвав бомбометание. За этот бой он был награжден орденом Александра Невского.

Особенно успешными были его бои в Венгрии, где интенсивность воздушных схваток может быть сравнима с напряженностью боев на Кубани, Курской дуге, над Днепром. В декабре 1944 года в бою над Секешфехерваром, в долгой изматывающей дуэли с Ме-109, пилотируемым немецким асом, на высоте более 9000 метров в третьей лобовой атаке он сбил «мессер», его летчик спасся с парашютом и был пленен. Через несколько дней, в первом же боевом вылете на первом в дивизии Ла-7, Н. Скоморохов и его ведомый И. Филиппов, последовательно атаковав три группы «Фокке-Вульфов», сбили 5 из них.

10 апреля, уже в бою над австрийскими Альпами, ас атаковал несколько плотных групп ФВ-190, двух «Фоккеров» Скоморохов «свалил» в первой же атаке в течение секунд: первого — с ходу, второго — резко изменив траекторию полета, снизу. Продолжая атаковать истребителей-бомбардировщиков, летчик сбил еще один самолет. Хотя господство советской авиации в воздухе было безусловным, бои велись исключительно упорные и кровопролитные. Погиб ведомый Скоморохова младший лейтенант Филиппов. Он сам с трудом сумел посадить машину, получившую повреждения от огня зениток и ставшую в конце пробега на попа. Последний «Фоккер» был сбит Скомороховым в районе Вены, в Австрии, в ходе «провозного» полета, когда, продемонстрировав молодым летчикам мастерскую атаку, он провел затем «практическое занятие», выведя новичка на дистанцию эффективного огня.

В своих мемуарах Николай Михайлович вспоминал, как командование 17-й воздушной армии «шефствовало» над ним и над капитаном А. И. Колдуновым, воевавшим в той же воздушной армии. Нередко из штаба армии кто-нибудь выходил на связь со Скомороховым и «делился» с ним: «Колдунов-то уже 30-го завалил, отстаешь, Коля, отстаешь!» С аналогичными посланиями обращались и к Колдунову. Войну эти замечательные летчики окончили, имея одинаковое количество официальных побед.

Майор Скоморохов совершил 605 боевых вылетов, более чем в 130 воздушных боях лично сбил 46 и в группе 8 самолетов противника. Среди личных побед майора Н. М. Скоморохова два Ю-52, два ФВ-189, три Ю-87, 19 Ме-109, 20 ФВ-190. Это подлинный истребитель истребителей: из 46 сбитых им самолетов 39, или почти 85 %, — истребители — рекордный процент среди советских асов.

После войны Скоморохов окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе. Командовал авиационными частями и соединениями. Летал на разных типах боевых реактивных самолетов.

В 1949 году Николай Михайлович женился. Брак с Марией Яковлевной оказался крепким и счастливым. Вместе они вырастили дочь Светлану.

В 1958 году он окончил Военную академию Генштаба. В 39 лет стал генерал-майором авиации. До 1973 года летал на реактивных боевых и сверхзвуковых машинах: Як-17, МиГ-15, МиГ-19, МиГ-21, МиГ-23, Як-28, Су-7. Заслуженный военный летчик СССР (1971). В 1973 году был назначен начальником ВВА. Защитил диссертацию доктора военных наук, получил звание профессора. В 1981 году Н. М. Скоморохову было присвоено звание маршала авиации.

Автор книг: «Служение Отчизне» (Саратов, 1977), «Боем живет истребитель» (М., 1981), в соавторстве с В. Чернецким «Тактика в боевых примерах» (М., 1985), «Резерв высоты» (М., 1993), Маршал авиации Н. М. Скоморохов трагически погиб в автокатастрофе на Горьковском шоссе, у «монинского» поворота 16 октября 1994 года.

Дважды Герой Советского Союза (22.02.45; 18.08.45) Н. М. Скоморохов награжден орденом Ленина, 5 орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, двумя орденами Отечественной войны I степени, орденами Красной Звезды, «За службу Родине в ВС СССР» III степени, медалями, иностранными орденами и медалями.

Бронзовый бюст Героя установлен на родине.


Александр Иванович КОЛДУНОВ (46 сбитых лично и один в группе). Только этот выдающийся советский ас, самый результативный летчик на «яках», носил самое высокое воинское звание, возможное в советской авиации, — Главный маршал авиации. Александр Колдунов родился 20 сентября 1923 года в деревне Мощиново Смоленской области. Окончил 10 классов и аэроклуб, в 1943 году, в двадцатилетнем возрасте, — Качинскую военную авиационную школу.

Суеверный, как многие летчики, А. И. Колдунов не любил фотографироваться. Его фотографии военного времени — большая редкость.

С июня 1943 года — на фронте. Командир 3-й эскадрильи 866-го истребительного авиационного полка (288-я истребительная авиационная дивизия, 17-я воздушная армия) майор Колдунов провел 412 боевых вылетов на Як-1, Як-9, Як-3, в 96 воздушных боях лично сбил 46 и в группе один самолет противника. Он был самым результативным летчиком, сражавшимся на «яках».

Крестьянский сын из смоленской деревеньки Мощиново, он был рожден, чтобы стать маршалом, всю жизнь верил в свою судьбу — и в кабине истребителя, пронесшего его между сотен смертельных трасс, и на скользкой служебной лестнице, встречая не только поддержку и понимание товарищей, но порой и ревнивую зависть. Природа щедро одарила его способностями как летчика, отменно чувствующего машину, так и воздушного бойца, интуитивно оценивающего пространство и время воздушной схватки, меняющего их по своей воле, и тактика — организатора победоносных боев под Яссами и Будапештом, и стратега — главкома ПВО и заместителя министра обороны СССР.

Колдунов рвался в небо, в стихию воздушного боя. Окончив среднюю школу и Реутовский аэроклуб, он упорно стремился в военное летное училище.

Главным препятствием был возраст, но настойчивый парень написал письмо наркому обороны Климу Ворошилову. С положительным ответом последнего был принят в славную «Качу».

Он всегда летал чисто и азартно. Это заметили и в школе, и в 3-й запасной авиационной бригаде в Саратове, куда младший лейтенант Колдунов был направлен инструктором. Решительный в поступках, он однажды сложил в тощий вещмешок свой солдатский скарб и устроился в транспортном самолете, летевшем на фронт. Слава классного пилотажника летела впереди него, и командование 866-го иап, на аэродром которого приземлился Ли-2, не воспротивилось «неуставному» пополнению.

Свою первую победу Колдунов одержал в третьем боевом вылете, 21 июля 1943 года, сбив над Северским Донцом Ю-87. Победа стоила шестнадцати пробоин на его «яке». А через несколько дней его самолет был подбит на взлете «упавшей» из облаков парой «охотников», сам он был ранен. В этой «нештатной» ситуации 19-летний летчик не растерялся: выключив двигатель, спланировал и аккуратно посадил истребитель рядом с аэродромом. Через два дня он вышел из госпиталя и вновь поднял свой отремонтированный «як» в небо.

Человек безусловной отваги и самообладания, Александр имел аналитический ум, позволявший ему по крупицам собирать свой и чужой опыт, совершенствовать и многообразить приемы воздушного боя, развивать интуицию. Мастерство, наверное, и состоит в том, чтобы интуитивно соединить удаль и точный расчет, смелость и технику.

…Уже осенью 1943 года, сбив в одном из боев три вражеских самолета — Хе-111 и два Ме-109, летчик довел число своих личных побед до 10, был назначен комэском, стал признанным асом в полку и в дивизии. По стечению обстоятельств 866-й истребительный авиационный полк с приходом Колдунова воевал исключительно сильно. За вторую половину 1943 года под Белгородом и Изюмом, над Днепром и в Никопольской операции летчики полка сбили 171 самолет противника, потеряв в боях и катастрофах 6 человек летного состава.

Особенно ярко ратный талант Колдунова раскрылся в 1944 году. Донесения о его победах внешне напоминают эпизоды героических романов или голливудских триллеров, когда не знающий поражений герой уверенно идет от победы к победе. Хотя в данном случае событийная фактура имеет твердое историческое основание: официально Колдунов уничтожил почти полсотни вражеских самолетов, не потеряв ни одной своей машины. Здесь и «охотник», неосторожно «выпавший» на его «як» и с переворота сбитый прямо над командным пунктом, и пара Ме-109, блокировавшая аэродром и прозевавшая возвращение хозяина, и десятки других «шмиттов», «Юнкерсов» и «фокков», сбитых им в Запорожье и под Одессой, над Днестром и Дунаем, в небе Болгарии и Венгрии. Весной 1944 года старшему лейтенанту Колдунову было поручено возглавить четверку прикрытия группы транспортных самолетов Ли-2, доставлявших груз в тыл противника. Над линией фронта транспортники были атакованы двумя восьмерками «штук», не то просмотревших истребителей, не то решивших рискнуть. Неосмотрительная атака стоила немцам пяти машин, две из которых — первую сверху в лоб, вторую снизу и сзади — с резкого боевого разворота сбил Колдунов.

…Когда после майских праздников в 288-ю дивизию прибыл представитель Сопротивления, бывший министр авиации Франции Пьер Кот, человек весьма жесткий и недоверчивый, и попросил показать, как летают молодые, комдив Б. Смирнов остановил свой выбор на Колдунове.

«Перед гостем предстал худощавый высокий пилот в солдатской шинели, — вспоминал Смирнов. — В то время у нас не хватало летного обмундирования, и Колдунов, прямо скажем, не смотрелся. Рукава шинели чуть ли не по локоть, кирзовые сапоги с короткими голенищами. Колдунов взлетел. Через несколько минут он появился над командным пунктом. На высоте двадцати метров на большой скорости он перевернул самолет «на спину», пролетел над всем аэродромом вниз головой и затем на минимально допустимой высоте исполнил динамичный каскад фигур высшего пилотажа. Бывший министр был в восторге: «Вот это солдат! Вот это летчик!»

В конце лета 1944 года Александру Ивановичу был передан именной Як-3 с надписью: «От колхозника Богаченко Г. А.». На этой машине он воевал до последнего дня, позднее она была передана румынскому правительству по его просьбе и находилась в Бухарестском доме пионеров.

7 ноября 1944 года союзники решили сделать «подарок» и группой в 50–60 самолетов у югославского города Ниш подвергли штурмовке находящуюся на марше колонну 37-й армии. Советские войска понесли потери в живой силе и технике, был убит генерал Г. Котов. Восьмерка Колдунова была вынуждена вступить в бой с американцами, тем более что часть их самолетов пыталась блокировать аэродром и сбила два взлетающих «яка». В первой же атаке советские летчики сбили три «лайтинга», а Колдунов, пройдя сквозь паутину трасс, сблизился с ведущим союзников на несколько метров. То ли тот разглядел наконец красные звезды, то ли его впечатлила пушечная очередь «яка», сверкнувшая над самой кабиной, то ли понял немудреный жест, каким приветствовал его советский летчик, но штурмовка была прекращена. Позднее американская сторона принесла извинения за инцидент, выразила соболезнования по поводу погибших. Сбитых, конечно, не записали никому, но однополчане видели, что одного из них, особенно увлекшегося расстрелом колонны с бреющею полета, сбил Колдунов.

8 декабря 1944 года капитан Колдунов «достал» немецкого разведчика в районе Дунайских переправ. Противник, записанный как Ю-88 (по-видимому, Ю-188), применил весь комплекс оборонительных средств: заградительный огонь стрелков и воздушные гранаты, маскировку в облаках и дымовую завесу, резкое пикирование и полет на предельно малой высоте.

Зимой 1944/45 гг. Колдунов продолжил список побед в боях над Венгрией, за три месяца сбив 15 неприятельских самолетов.

В феврале 1945 года он возглавил «группу по расчистке воздуха», куда входили капитаны Шишов и Сидоренко, Сурнев и Гурьев, лейтенант Шамонов, с 1944 года постоянный ведомый Колдунова (совершил около 300 боевых вылетов, лично сбил 9 и в группе 4 самолета противника). Великолепная шестерка сбила 32 самолета противника и не имела потерь.

Свои последние победы советский ас одержал западнее Вены, сбив двух длинноносых «фоккеров» — Та-152.

В 1952 году он окончил ВВА. Командовал авиаполком, дивизией. С 1960 года, после окончания Военной академии Генштаба, служил заместителем, а позднее — командующим ВВС Бакинского ВО. Генерал-лейтенант авиации Колдунов летал до 1965 года на реактивных и сверхзвуковых боевых машинах (МиГ-19, Су-9, МиГ-21). Лауреат Ленинской премии (1984). В конце 60-х годов Колдунов служил на Дальнем Востоке, а с 1970 года — командовал ВВС МВО. В 1975 году генерал-полковник авиации Колдунов был назначен первым замом, а в 1978 году — главкомом войск ПВО, заместителем министра обороны СССР. В 1984 году ему было присвоено звание Главного маршала авиации.

В 1987 году после посадки на Васильевском спуске в центре Москвы легкой одномоторной «Сессны» печально известного любителя острых ощущений немецкого летчика Руста Главный маршал авиации А. И. Колдунов был снят со своего поста. В последние годы он тяжело болел, переживая развал великого государства, и покончил с собой 7 июня 1992 года.

Дважды Герой Советского Союза (02.08.1944; 23.02.1948) Александр Иванович Колдунов был награжден тремя орденами Ленина, шестью орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, двумя орденами Отечественной войны I степени, орденами Красной Звезды, «За службу Родине в ВС СССР» III степени, медалями; иностранными орденами.

Бронзовый бюст Героя установлен на родине.


Николай Федорович КРАСНОВ — не менее 44 личных и 2 групповых побед, майор.

Безусловно, этот человек был одним из лучших асов союзников. Дважды Герой Советского Союза маршал авиации Н. М. Скоморохов, считавший себя во многом обязанным Н. Ф. Краснову, писал о нем: «.В воздухе держится легко, непринужденно, абсолютно все видит, его маневр — экономичен, расчетлив, огонь — короток и точен. Почерк настоящего аса. Позже мы убедимся в том, что он воздушный бой не ведет, а как бы творит его. Он жил только небом… На земле он тоже не отличался многословием. Был строг и беспредельно честен».

Николай Краснов родился 9 декабря 1914 года в исконно русских местах, в деревне Княжичи, что на правом берегу Клязьмы, рядом со старинным Гороховцом, на границе Владимирской и Нижегородской губерний. Седьмой ребенок в семье котельщика, он рано узнал и нужду, и голод. От природы крепкий и отважный, предоставленный самому себе, Николай был вожаком таких же юных оборванцев. При царе большинство таких пассионариев шло либо в бурлаки, либо в разбойники. Революция открыла таким, как он, новые пути, окрылила грандиозностью задач.

…В 15 лет он становится ответственным секретарем райсовета физкультуры — сказались его спортивные успехи: он быстро плавал и бегал, метко стрелял, крутил солнце на перекладине, а в 1928 году участвовал в Первой всесоюзной спартакиаде. Однако не будет преувеличением сказать, что большинство мальчишек всего мира в то время влекла авиация.

В июне 1930 года Н. Ф. Краснов был призван в ряды РККА, а в декабре принят во 2-ю Тамбовскую военную школу летчиков, которую окончил в 1934 году. Когда истек срок его срочной службы, он демобилизовался и пришел в ГВФ, где работал пилотом. В 1938 году он, после ряда настойчивых личных просьб и необходимых рекомендаций, был принят на должность заводского летчика-испытателя.

С началом Великой Отечественной войны Н. Ф. Краснов вновь в армии. Он направлен в состав 402-го иап, сформированного по инициативе известного летчика-испытателя П. Стефановского на базе НИИ ВВС и Наркомата авиапромышленности из лучших летчиков-испытателей.

Свою первую личную победу он одержал 28 июля 1941 года, уничтожив на МиГ-3 в районе Старой Руссы Ме-109. Здесь, в полку, сформированном из летчиков-испытателей, он сошелся с выдающимся летчиком, ст. лейтенантом М. Е. Чуносовым, совешил с ним в паре несколько боевых вылетов. Михаил Егорович только за одну июльскую неделю сбил 7 немецких двухмоторных машин (два До-217, два Ме-110, три Ю-88), получил осколочное ранение в глаз, был сбит и погиб в воздушном бою 16 августа 1941 года. 1 августа над Новгородом, поочередно с напарником атакуя немецкий бомбардировщик, он сбивает Ю-88. Уже в первых боях вырабатывается и его характерный почерк: он стремительно сближается с самолетом противника до минимального, в 30–50 метров, расстояния и, как правило, сзади-снизу дает точную очередь. 6 октября 1941 года летчик получил в воздушном бою 5 ранений, из них 2 тяжелых, и на 5 месяцев выбыл из строя. К тому времени на его счету было 5 сбитых вражеских самолетов, за что Краснов был награжден орденом Красного Знамени.

После госпиталя майор Н. Ф. Краснов сражался на Брянском и Юго-Западном фронтах, участвовал в боях под Сталинградом и на Кавказе, воевал на Курской дуге. С особенной силой его воинский талант раскрылся в боях на юге Украины.

«В боях за освобождение Запорожья с 10 октября по 14 октября 1943 года майор Краснов показал исключительно высокие боевые результаты, сбив за семь боевых вылетов 7 самолетов противника: 6 Ме-109 и ФВ-189», — писал в представлении Краснова к званию Героя Советского Союза командир 116-го иап подполковник Шатилин. Всего под Запорожьем он сбил 11 вражеских машин, к середине ноября 1943 года довел свой личный счет до 31 лично сбитого и по результативности уступал в то время только Покрышкину.

В начале 1944 года в 295-й иад была создана эскадрилья «охотников», куда собрали признанных мастеров воздушного боя, таких как Н. М. Скоморохов и В. Кирилюк, И. Новиков и О. Смирнов. Комэском сводной эскадрильи был назначен Краснов. Прежде чем приступить к боевой работе в составе вновь сформированной эскадрильи, он провел серию насыщенных теоретических занятий, где был дан анализ собственного опыта, тактики противника, рассмотрены десятки приемов воздушного боя. Большинство предложенных приемов были апробированы летчиками в воздухе. Одним из самых эффектных приемов стал боевой разворот с выходом в обратную сторону, открывавший большие возможности и мастерски продемонстрированный им в учебном воздушном бою вместе с Н. М. Скомороховым.

В марте Краснов был назначен заместителем командира 31-го иап, и вскоре прекратила существование сборная эскадрилья: роптали командиры полков — в эскадрилью были отвлечены лучшие летчики. 2 февраля 1944 года Н. Ф. Краснов в двух боевых вылетах сбил три Ю-52.

Н. Ф. Краснов абсолютный чемпион мира по числу сбитых истребителей Ме-109: на его счету их не менее 28.

Служебные дела Николая Федоровича были не так хороши, как боевые. Человек независимый и гордый, он терпеть не мог чиновного надзора и нередких попыток дилетантского вмешательства в методы ведения боев. В таких случаях он бывал груб и несдержан. Поэтому, несмотря на выдающиеся результаты боевой работы, в течение двух лет до самой своей гибели он оставался в одном и том же звании и должности. В Ясско-Кишиневской операции, а позднее в боях в странах Юго-Восточной Европы он довел число своих личных побед как минимум до 44 и погиб 29 января 1945 года.

Возвращаясь из позднего боевого вылета, Николай Федорович посадил истребитель на охваченный сумерками аэродром. На пробеге самолет скапотировал, и Н. Ф. Краснов замерз в кабине. Об обстоятельствах гибели Героя автору рассказывали соратники и ученики Н. Ф. Краснова Герои Советского Союза О. Н. Смирнов и П. Г. Якубовский. Рассказы асов совпадали в деталях.

Среди учеников Николая Федоровича Краснова несколько выдающихся советских асов: Н. М. Скоморохов (46 личных + 8 групповых побед), В. В. Кирилюк (32+8), О. Н. Смирнов (21+6), П. Г. Якубовский (23+1).

Данные о количестве проведенных им боевых вылетов противоречивы, наиболее достоверными, хотя и неполными, представляются данные из наградного листа Н. Ф. Краснова, подписанного его другом и соратником, командиром 31-го иап Героем Советского Союза Г. Д. Онуфриенко, где сказано, что уже к февралю 1944 года (!) майор Краснов «произвел 324 боевых вылета, из них на сопровождение — 102, на прикрытие войск — 108, на разведку — 78, на штурмовку — 36. На МиГ-3 он совершил 130 боевых вылетов, на ЛаГГ-3 —19, остальные — на Ла-5, провел более 100 воздушных боев, где сбил Хе-111, 4 Ю-88, три Ю-52, 3 ФВ-189, два Ме-110, 4 Ю-87, 26 Ме-109, ФВ-190».

Герой Советского Союза (4.02.44) майор Н. Ф. Краснов награжден орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденам Александра Невского, двумя орденами Отечественной войны I степени, медалями.

Именем Героя названы улица в городе Гороховец, микрорайон и улица в Перми, где также установлены две мемориальные доски.


Сергей Николаевич МОРГУНОВ — 43 лично сбитых самолета противника, второй по результативности на «яках», капитан.

С. Н. Моргунов родился в деревне Чернятинские Выселки Каширского района в 1918 году. В 1921 году семья Моргуновых переехала в Каширу. После окончания 7 классов каширской средней школы он уезжает в подмосковный город Ступино, поступает в ФЗУ и становится слесарем. Интересно, что в детские и ранние юношеские годы Сережа Моргунов был дружен с Сашей Выборновым, другим известным советским асом.

В 1938 году Сергей Моргунов был принят в Ступинский аэроклуб. Через два года его направляют в Качинскую военную авиационную школу. Одновременно в 1937 году принимает присягу. Летную школу он успешно окончил в ускоренном режиме, проучившись вместо двух лет только 8 месяцев. По окончании школы старший сержант Моргунов был направлен в 15-й истребительный авиационный полк, дислоцировавшийся на Дальнем Востоке.

В действующей армии с апреля 1943 года. Воевал на Северокавказском, Южном, 4-м Украинском, 1-м и 3-м Белорусских фронтах. Участвовал в освобождении Донбасса, Южной Украины, Крыма, Орла. Особо отличился в период Белорусской наступательной операции летом 1944 года, в освобождении Польши и взятии Берлина.

К сентябрю 1944 года командир эскадрильи 15-го истребительного авиационного полка (278-я истребительная авиационная дивизия, 3-й истребительный авиационный корпус, 16-я воздушная армия, 1-й Белорусский фронт) лейтенант Моргунов совершил 234 боевых вылета на Як-1, Як-7, Як-9, провел 68 воздушных боев, в которых лично сбил 22 самолета противника.

Имя этого блестящего воздушного бойца, трагически погибшего вскоре после войны, входит в первую десятку имен лучших советских асов.

…Свой первый боевой вылет младший лейтенант С. Н. Моргунов совершил на Кубани 7 апреля 1943 года, в районе станции Крымской, когда советские летчики вели тяжелые бои за превосходство в воздухе. Тогда же, в апреле, он открыл боевой счет, сбив на Як-1 сразу два вражеских истребителя Ме-109. За боевые успехи в небе Кубани в числе первых был награжден орденами Отечественной войны I и II степеней. Орден Отечественной войны I степени, которым был награжден Моргунов, имел еще двузначный номер.

Вот что пишет в своей книге «В небе «Соколы» однополчанин Сергея Моргунова Герой Советского Союза А. Н. Ситковский: «Сергей Моргунов считался одним из лучших летчиков в полку. Он навязывал противнику воздушные бои, сбивал их или обращал в бегство. Успешно выполнял поставленные задачи и приводил машину на базу без повреждений.

В небе Кубани Моргунов сбил 13 вражеских самолетов. В бою его надежно прикрывал Федор Савицкий (в конце войны старший лейтенант, 14 личных побед), способствовавший этим успешным действиям командира».

О боевых делах летчика-истребителя Моргунова так говорится в наградном листе (бой 26 сентября 1943 года): «В 9.24 на прикрытии наземных войск встретил группу бомбардировщиков Ю-87, парой внезапно атаковал ее, зажег одного «Юнкерса», который и упал. В 9.30 встретил вторую группу Ю-87 под прикрытием двух Ме-109, которые находились ниже на 500–600 метров. Товарищ Моргунов атаковал ведомого Ме-109 и с первой очереди сбил его. В 16.30 во время полета в районе прикрытия наземных войск обнаружил уходивший на свою территорию самолет противника ФВ-190, догнал и атаковал его. Опытный фашистский ас пытался уйти, но с третьей атаки Моргунов сбил вражеский самолет».

Через год он провел уже 200 боевых вылетов, в 60 воздушных боях лично сбил 12 самолетов противника… 1 июня 1944 года лейтенант С. Н. Моргунов был назначен комэском, а в конце августа командир 15-го Оршанского истребительного авиационного полка подполковник Исаков подписал его представление к званию Героя за 22 лично сбитых самолета противника.

Моргунов был мастером воздушной разведки, обладая большим мастерством, выдержкой, точным расчетом, бесстрашием и беспредельной отвагой.

На страницах армейской газеты была опубликована статья «Высокое мастерство, отвага и мужество летчика С. Н. Моргунова». В ней говорилось:

«От воздушного разведчика требуется большое умение, настоящая выдержка, дерзость, основанная на трезвом расчете, бесстрашии и отваге. Такие качества имеются у лейтенанта С. Моргунова. Не так давно получил задачу — разведать место сосредоточения тылов противника. Летчик вышел на выполнение боевого задания. Вот и цель. Высота 200–300 метров. На земле никакой вражеской техники не заметно. «Но ведь недаром же меня послали именно в этот район. Вражеские танки должны быть где-то там, внизу», — мелькнуло в голове Моргунова. Он принимает дерзкое решение — резко идет на снижение. До земли — не более 25 метров, теперь он отчетливо увидел замаскированные танки врага. Их было много. Лейтенант Моргунов уже возвращался на свой аэродром, когда наткнулся на фашистский Ю-87. Не дав врагу опомниться, советский летчик с ходу бросился в атаку и с короткой дистанции пулеметной очередью поджег «Юнкерс». Боевое задание было выполнено. Командование получило ценные сведения».


В годы войны волевой и энергичный офицер прошел боевой путь от рядового летчика до командира эскадрильи. В воздушных сражениях он проявлял большое мастерство, мужество и находчивость. Вместе со своими боевыми товарищами он прикрывал на своем «ястребке» наземные войска, защищал промышленные объекты, сопровождал бомбардировщики и штурмовики, летал в разведку.

На счету Моргунова несколько особенно результативных боев: утром 26 октября 1943 года он сбил три вражеских самолета: Ю-87, Ме-109 и ФВ-190, 12 февраля 1945 года — два ФВ-190, а 18 апреля 1945 года на подступах к Берлину уничтожил четыре ФВ-190.

Летом 1944 года, в боях за освобождение Белоруссии и Литвы, отличились многие летчики 15-го полка. Среди отличившихся: А. Ситковский, Л. Слизень, В. Сувиров, С. Моргунов, М. Барабанов, А. Парамохин, Н. К. Денчик (тезка Героя Советского Союза Н. Ф. Денчика) и другие. За этот период летчики полка совершили 1116 боевых вылетов, провели 176 воздушных боев, сбили 39 самолетов противника.

За овладение городом Вильнюсом полк был награжден орденом Красного Знамени. Многие летчики, техники, офицеры штаба были отмечены правительственными наградами.

В Указе Президиума Верховного Совета Союза ССР от 27 июля 1944 года сказано:

«15-й истребительный авиационный Оршанский полк за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецкими захватчиками при овладении городом Вильнюс и проявленные при этом доблесть и мужество наградить орденом Красного Знамени. За успешные действия полков по освобождению города Вильнюс 278-я Сибирская истребительная авиадивизия 25 июля 1944 года награждена орденом Суворова II степени».

Обратимся вновь к воспоминаниям Героя Советского Союза А. Н. Ситковского: «Однажды, было это уже в период боев за Одер, по сигналу тревоги 4 самолета под командованием Моргунова вылетели на отражение 40 ФВ-190, летевших бомбить наш аэродром. Бой был жарким и трудным, но четверку возглавлял смелый испытанный воин, не знавший поражений. Группа сбила 5 «Фоккеров», два из них сбил Моргунов. Все, кто с земли видел этот бой, восхищались смелыми действиями нашей четверки, и когда они приземлились, летчиков встретили бурными аплодисментами».

К Берлинской операции летчики полка готовились тщательно: изучали карты, совершали полеты и вели учебные бои, вводя в строй молодых пилотов. Летчики нацистской Германии оборонялись упорно, а порой героически. В то же время многие лучшие летчики Германии были выбиты в тяжелых боях — из первой сотни более половины, а молодежь заменить опытных асов не могла. Бои за Берлин стали лебединой песней Сергея Николаевича: только за три дня апреля 1945 года (16, 18, 19) он записал на свой счет 8 сбитых «Фокке-Вульфов».

На рассвете 16 апреля личный состав выстроился на летном поле и заслушал выступление командира полка Н. Исаенко. Затем наступила пора боевой работы. Почетное право вылететь первыми было предоставлено лучшим летчикам полка, в их числе и Сергею Моргунову. В 10 часов утра пара «охотников», ведомая С. Н. Моргуновым, на подходе к Берлину встретила два ФВ-190.

— Прикрой, атакую! — передал ведомому Моргунов и, круто пикируя, помчался на сближение с противником.

Ведомый — лейтенант К. Молибожко — видел, как Моргунов с короткой дистанции открыл огонь. Светящиеся трассы насквозь прошили фюзеляж «Фоккера».

— Добивай! — бросил ведомому Моргунов, а сам устремился ко второму самолету врага.

Лейтенант Молибожко, довернув свой «як», приблизился к дымящемуся «фоккеру» и поджег его.

Пара Моргунов — Молибожко 16 апреля 1945 года 6 раз поднималась в небо. К исходу дня на их счету было 6 сбитых самолетов.

18 апреля 1945 года летчики 3-го авиакорпуса, делая по 4–5 боевых вылетов в день, провели с рассвета до позднего вечера 84 групповых воздушных боя, уничтожив 76 вражеских самолетов. Это был рекордный по числу записанных на счет полка побед день — и для корпуса в целом, и для отдельных, особо отличившихся летчиков. Капитан С. Н. Моргунов и старший лейтенант И. Г. Кузнецов из 43-го иап той же дивизии записали на свой счет по 4 самолета каждый.

Вот как писал об этом тот же А. Н. Ситковский: «Каждый летный день был напряженным и тяжелым. Особенно трудным был день 18 апреля. Вражеские самолеты стали проявлять активность, нападая на наши наземные войска. В этот день над аэродромом стояла густая дымка, видимость — около 1,5 километра. Короче — погода нелетная. Но война не дает скидку на погоду. Нужно было прикрыть наши войска, идущие в наступление. Выход один — посылать парами наиболее опытных летчиков. День 18 апреля принес нашим летчикам много побед. По 4 самолета сбили Тужилин и Калашников, по два — Банников, Кривобок, Боровский и я. А пара Моргунов — Молибожко сбила 5 вражеских самолетов. В течение дня летчики полка совершили 159 боевых вылетов, провели 23 воздушных боя, сбили 31 самолет. Последующие дни были не менее напряженными и результативными».

За время войны Моргунов совершил 380 боевых вылетов, провел до 100 воздушных боев, уничтожил 43 вражеских самолета. Именно эти цифры приводятся в некрологе летчика, подписанном командиром полка, начальником штаба и лучшими летчиками полка.

Среди сбитых машин — почти все основные типы самолетов Люфтваффе: 3 Хе-111, Ю-88, два Ю-52, Ме-110, 2 ХШ-129, ФВ-189, 3 Ю-87, 10 Ме-109, 18 ФВ-190, 2 ХШ-126. Он воевал на Як-1, Як-7Б, Як-9, Як-3. Сам сбит не был. В одном из воздушных боев был легко ранен в руку.

Весть о присвоении звания Героя Советского Союза застала его на старте во время учебно-тренировочных полетов. О высокой награде ему сообщили по радио, когда он уже сидел в кабине самолета.

— Служу Советскому Союзу! — спокойно ответил он и повел истребитель на взлет.

19 июля 1946 года Герой Советского Союза командир эскадрильи капитан С. Н. Моргунов погиб в авиакатастрофе, столкнувшись в воздухе в утренних полетах с самолетом неопознанного типа. Похоронен в городе Кашира, где ему установлен памятник.

Вдова Героя, Анна Николаевна, осталась верна своему Сергею всю жизнь. Она вырастила их дочь — Татьяну, внука Сергея, растит правнука.

Герой Советского Союза (15.05.1946) капитан С. Н. Моргунов награжден четырьмя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны I и II степеней, медалями; польским орденом «Рыцарский крест».

Имя Героя носит улица в Кашире и теплоход Московского пароходства.

Владимир Георгиевич СЕРОВ — 41 личная и 6 групповых побед, СССР, старший лейтенант.

Владимир Серов родился в 1922 году в станице Курганной Кубанской области. После окончания восьмилетки работал грузчиком, занимался в аэроклубе станицы Лабинская. Отлично окончив аэроклуб, Серов получил направление в Краснодарскую военную авиационную школу, которую окончил в 1941 году. В РККА с 1940 года.

С апреля 1942 года Серов на фронте. Своей «состоявшейся» ратной судьбой этот выдающийся истребитель во многом обязан жесткой опеке своего первого боевого комэска А. Булаева, заставлявшего его ежедневно «болтаться» в учебной зоне, шлифовать, казалось, отточенные до совершенства фигуры. Комэск придирчиво отмечал малейшие неточности. Затем было несколько десятков боевых вылетов ведомым у комэска, а позднее у него же ведущим. В этих боях сержант Серов сбил Ю-88 и Ме-109, был назначен командиром звена. Вскоре после гибели Булаева, в июле 1943 года, когда Лихолетов стал комэском, Серова назначили его заместителем.

20-летний летчик сам стал «дядькой»: он «вывозил в зону» молодежь, проводил с вновь прибывшими учебные бои, учил их тактическим приемам. Он часто летал в паре с Веденеевым — товарищем по летной школе. Совершенно разные по характеру и внешне, они, казалось, дополняли друг друга — сдержанный, немногословный здоровяк Веденеев и резкий, порывистый балагур Серов, перекрестившие друг друга кличками «квадрат» и «конус».

Высокого роста, физически очень сильный, прекрасно одаренный артистически, хороший гитарист и певец, Серов нередко радовал товарищей исполнением романса или шуточной песни.

«Тебе бы в театр идти», — говорили ему. «Мой театр — небо», — отвечал летчик. Обаятельный и веселый, не терявший чувства юмора в самых безвыходных ситуациях, он был любимцем 159-го истребительного авиационного полка — полка асов Ленинградского фронта.

В одном из боев над станцией Новый Быт Серов и Лихолетов сбили два Ме-109, но были взяты в клещи, и противнику удалось подбить самолет Лихолетова. Оставшись один, Серов сделал невозможное и прикрыл опускавшегося с парашютом товарища. На запросы по радио командира полка он ответил совершенно в своем духе: «Лихолетов жив, а я умираю».

К 1944 году, в совершенстве освоив Ла-5, он достиг исключительного летного мастерства, стал бойцом, наделенным почти сверхестественной способностью первым обнаружить противника и мгновенно начать выполнение маневра, ведущего к наиболее эффективному выполнению боевой задачи. Если принять на вооружение риторику, то он стал подлинным хозяином ленинградского неба, нередко четверкой, а то и парой вылетая в район усиленного патрулирования вражеских истребителей.

До своего самого последнего боя он ни разу не был сбит или ранен, ни разу не подвела его машина. В этом была немалая заслуга его механика Климова, относившегося к Серову с отеческой заботой. Летчик отвечал ему искренним расположением, укрепив фотографию «отца» на приборной доске, под прицелом.

В феврале 1944 года Серов, как он выразился сам, «бросил к ногам нашей наступающей пехоты два немецких самолета».

В формуляре полка отмечен бой над Нарвой, где шестерка Серова встретила группу бомбардировщиков, шедших под прикрытием семи пар истребителей. Мгновенно бросив машину в пике, он с горки сбил ведущего «Юнкерса» и, выполнив резкий боевой разворот, сбоку, на сходящихся курсах, сбил истребитель.

Особенно результативными стали его апрельские бои. «Одним из самых выдающихся в новой плеяде летчиков является ленинградский ас Владимир Серов, — писал о нем в армейской газете 1 мая 1944 года командир полка дважды Герой Петр Покрышев. — Только за 20 дней апреля он сбил 15 вражеских самолетов». «Является лучшим разведчиком и мастером штурмовых ударов», — неоднократно подчеркивалось в его наградных листах. «Когда условия полета или характер задания были до предела трудными, я посылал Владимира Серова. И он всегда оправдывал ожидания», — вспоминал о нем Покрышев после войны.

С боевым опытом к этому беззаветно храброму и одаренному летчику пришла тактическая зрелость. Так, 2 апреля, встретив восьмеркой до полусотни вражеских самолетов, он дал команду четверке Ла-5 атаковать ударную группу истребителей прикрытия, а сам, выждав момента разворота бомбардировщиков, атаковал их с оголившегося фланга. Группа Серова в этом бою без потерь сбила 7 Ю-87 и Ме-109. Сам он уничтожил два самолета.

Если обстановка требовала, Серов становился предельно дерзок. 7 апреля, встретив в районе Волкова 20 Ю-87, находящихся уже на боевом курсе, он дал команду атаковать их с ходу, плотным строем, в лоб. Группа Ю-87 была расколота, прицельное бомбометание сорвано, в бою были сбиты три неприятельские машины. Лидирующего бомбардировщика сбил Серов. Наблюдавший за боем заместитель командующего 13-й воздушной армией генерал Иванов объявил участникам боя благодарность, а командира группы приказал наградить орденом Александра Невского. Это был редкий случай, когда очередной наградной лист посылали, не дождавшись предыдущей награды: в марте 1944 года Серова представили к званию Героя. Имя его стало широко известно в войсках.

По-видимому, и «охотники» из «Зеленого Сердца» — истребительного соединения Люфтваффе, по численности аналогичного авиадивизии, действовавшего в то время под Ленинградом, уделяли советскому асу особое внимание. Четырежды, в мае — июне 1944 года, встречался Серов с группами «охотников». Трижды роль жертвы возвращалась атакующим. 26 июня звено Серова — четыре самолета — в районе Выборга подверглось хорошо скоординированному удару двух финских четверок: первая четверка взяла на себя роль приманки, вторая была ударной. Серов сбил «мессер» из первой четверки, но и атака ударных пар немцев была точной — они подбили самолеты Ташлыкова и Сошина. Вскоре был подбит и ведомый Серова — Головачев. Против обыкновения, немцы не бросились преследовать подбитых, а продолжали вести бой с оставшимся в одиночестве Серовым. Вскоре он сбил еще один Ме-109, и, по-видимому, оставшись без боеприпасов, на сходящихся курсах столкнулся с третьим.

Так в двадцать один год погиб Владимир Серов, лучший летчик Ленинградского фронта. Среди советских асов, одержавших в воздухе более 30 побед, он был младшим по возрасту и единственным, погибшим в воздушном бою.

За два года своей войны заместитель комэска 159-го истребительного авиационного полка 275-й истребительной авиационной дивизии старший лейтенант Серов совершил около 300 боевых вылетов, в 104 воздушных боях сбил лично 41 и в группе 6 самолетов противника.

Герой Советского Союза (2.08.44) В. Г. Серов награжден орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского, Отечественной войны I степени, медалью «За оборону Ленинграда».


Виталий Иванович ПОПКОВ — 41 личная и 1 групповая победы. Генерал-лейтенант авиации.

Виталий Иванович стал одним из тех немногих людей, кому суждено было увидеть рукотворный памятник самому себе. Он был поставлен ему, как дважды Герою, в столице, на Самотеке. Рассказывают, что однажды, когда они с однополчанами собрались в сквере, у памятника, по какому-то юбилейному поводу и по-фронтовому разлили по сто граммов, нагрянул грозный постовой. Велико же было его изумление, когда в одном из предполагаемых нарушителей правопорядка он узнал увековеченного в бронзе летчика.

В. И. Попков родился в Москве 1 мая 1922 года. По окончании московской школы № 94 и аэроклуба Ленинградского района был направлен в Чугуевское военное авиационное училище. На его выбор, конечно же, оказала влияние редкая и почетная профессия отца, шофера-механика, бывшего водителем бронеавтомобиля еще в Гражданскую. Попков прошел все ступени летной подготовки: от кружка авиамоделистов к планерной школе, затем аэроклуб и наконец, Чугуев. Окончить училище ему довелось в фантастическом выпуске 1941 года, где было 59 будущих Героев Советского Союза! Его однокашниками были Кожедуб и Лавриненков, Боровых и Лихолетов, Кустов и Шишкань. Профессиональная одаренность молодого пилота, его дисциплинированность, аккуратность и исполнительность не остались незамеченными даже на блестящем фоне курсантов училища, и он был назначен на должность инструктора. С началом войны любимая служба стала в тягость, и после шестого рапорта, весной 1942 года, когда военное положение вновь стало стремительно осложняться, сержант Попков был направлен на фронт, в славный 5-й гвардейский истребительный авиационный полк.

Его представление командирам было необычным. Добравшись на перекладных к аэродрому, он, не в силах совладать с понятным интересом, забрался в еще не виданный им ЛаГГ-3, откуда был извлечен часовым. Комэск Герой Советского Союза В. Ефремов отнесся к восторженному новичку с пониманием и, невзирая на крайнюю непритязательность его внешнего облика, а одет он был в видавшую виды шинель невыясненных цвета, размера и принадлежности, предложил летать ему на подсменку. Предложение было с благодарностью принято, к огорчению наземных членов экипажа истребителя во главе с техником Д. Скородкиным, чья нагрузка возрастала отныне вдвое.

В начале июня над городом Холм Попков одержал первую победу, сбив Ю-88. Через несколько дней в бою «6 против 30» ему удалось уничтожить еще один бомбардировщик.

В августе, в круговерти позиционного боя, он сумел поймать в прицел и поразить истребитель противника, мгновение спустя исчезнувший в облаке взрыва, и тут же ясно, как на картинке, увидел другой «мессер», аккуратно ладящийся в хвост машины его ведущего гвардии майора Ефремова. Резко сманеврировав так, что сквозь надсадный рев мотора, казалось, был слышен хруст перегруженных лонжеронов, Попков бросил свой «Лагг» между «худым» и самолетом командира. Несколько снарядов потрясли машину, из-под капота показался голубоватый огонь, сменившийся растущим желтым пламенем. Секунды — и пожар проник внутрь, загорелись комбинезон, перчатки, жаркие языки лизнули лицо. Уже теряя сознание, летчик перевернул самолет и вывалился из кабины. Прогоревшее полотнище парашюта не держало, оно лишь замедлило падение, и, если бы не болотце, куда упал Виталий, в Москве было бы одним памятником меньше.

К августу 1943 года, когда позади остались бои на Калининском фронте, в низовьях Дона и на Курской дуге, на счету командира звена гвардии младшего лейтенанта Попкова были 168 боевых вылетов, 45 воздушных боев, 17 лично сбитых самолетов противника. Он был представлен к званию Героя Советского Союза.

…Его 25-й сбитый был асом из 52-й истребительной эскадры немцев, летавшим на раскрашенном Ме-109: кок с белой спиралью, желтые кончики крыльев, пиковый туз рядом с бегущим по волнам корабликом. Ас попал в плен, а крашеные обломки рассыпались по степи под Харьковом. Недаром яркая раскраска и приметные эмблемы были непопулярны среди большинства летчиков.

В судьбе Попкова немало событий, где его поступки вырастают до масштаба ратного подвига. Здесь и поединок 23 июня 1943 года, когда терпеливо, по крупицам набирая преимущество, он провел бой и сбил подряд два истребителя новой модификации — Ме-109Г-2; и схватка подо Львовом, где, успешно атаковав вражеские бомбардировщики, уничтожив три из них, Попков вместе со своим ведомым А. Пчелкиным (387 боевых вылетов, 61 воздушный бой, 14 личных и две групповые победы), уже не имея ни единого патрона, сумел вырваться из клещей восьмерки немецких истребителей; и перехват над Глогау 16 февраля 1945 года, где он сбил два Ю-87 и ФВ-190.

В берлинском небе 1 мая 1945 года, сбив два «фоккера», летчик закрыл свой боевой счет, разменяв пятый десяток личных побед. Среди сбитых гвардии капитаном В. И. Попковым самолетов 3 Хе-111, 1 Ю-88, 1 Ю-52, 1 ФВ-189, 1 «Савойя», 5 Ю-87, 17 Ме-109, 10 ФВ-190, 1 ХШ-126, 1 «Физлер-Шторх».

Легкий в общении, выдержанный, покладистый и самоотверженный, требовательный к самому себе, Попков был образцовым боевым товарищем и другом. Он был желанным ведомым у сложившихся мастеров воздушного боя — В. Ефремова и И. Лавейкина, за ним, уже ставшим комэском, смело шли младшие летчики. Заметим, младшие по должности, по воинской субординации, ибо до конца войны Попков оставался не только в полку, а во всей плеяде советских асов одним из самых молодых по возрасту.

Комэск 5-го гвардейского истребительного авиационного полка (11-я гвардейская истребительная авиационная дивизия, 2-й гвардейский истребительный авиационный корпус, 2-я воздушная армия) гвардии капитан Попков совершил 475 боевых вылетов, провел 117 воздушных боев, лично сбил 41 и в группе один самолет противника.

В 1951 году он окончил ВВА, в 1964-м — Военную академию Генштаба. Освоил многие реактивные боевые машины, среди них все типы «мигов» — от МиГ-9 до МиГ-21, Су-7, Су-9, Су-16. Свой последний вылет генерал-лейтенант авиации, Заслуженный военный летчик СССР В. И. Попков совершил в 1979 году. С 1980 года — на преподавательской работе. Живет в Москве.

Дважды Герой Советского Союза (8.09.43, 27.06.45), награжден тремя орденами Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, двумя орденами Отечественной войны I степени, орденами Отечественной войны II степени, Красной Звезды, «За службу Родине в ВС СССР» III степени, медалями.

Бронзовый бюст Героя установлен в Москве. Почетный гражданин Москвы.


Алексей Владимирович АЛЕЛЮХИН — 40 личных побед и 17 групповых. Генерал-майор авиации.

А. В. Алелюхин был доброжелательным и спокойным, обладал мощной аурой внутренней силы и уверенности, тем особенным мужским обаянием, которое одинаково располагало к нему и зеленую, необстрелянную молодежь, и грозных, порой жестких, даже жестоких командиров.

Ратная слава и удача благоволили к нему еще, наверное, и потому, что он тщательно готовил каждый свой вылет — десятый, сотый или трехтысячный, вникал в подробности боевой обстановки, внимательно изучал особенности маршрута, детально прорабатывал тактические приемы боя и элементы взаимодействия в воздухе. Человек исключительной аккуратности и врожденной чистоплотности, за войну он совершил около 600 боевых вылетов и столь же аккуратно, как ухаживал за своим лицом и одеждой, он готовил каждого молодого летчика.

«Для Алелюхина мелочей не было в принципе», — вспоминал его однополчанин дважды Герой Лавриненков.

Алелюхин провел рекордное число боев — 258, сражался с самолетами немецкого, итальянского, польского, французского, румынского, голландского и английского производства, сам бывал ранен, горел, сажал подбитую машину на «вынужденную» и прыгал с парашютом, одержал за войну 57 только официальных побед — лично сбил 40 и в группе 17 самолетов противника, стал известнейшим летчиком страны-победительницы, воспетым в незамысловатых строках: «Если в небе Алелюхин, значит, «Юнкерс» на земле».

В условиях катастрофы приграничных авиационных частей первых дней войны 69-й иап, в котором воевал Алелюхин, не только сохранил боеспособность, но вел активные наступательные действия, нанося бомбо-штурмовые удары по войскам противника на его территории.

За три месяца боев под Одессой Алелюхин совершил 183 боевых вылета на И-16, провел 56 штурмовок, в одной из которых ему удалось обнаружить и уничтожить орудие особой мощности. Это был настоящий поединок со смертью. Штурмовка наземных войск на истребителе была опаснейшим видом боевой деятельности. У большинства асов их общее количество не превышает десятка.

В то кровавое лето проявился его характер: в одном из вылетов Алелюхин был ранен, а в другом, мастерски спланировав, когда в воздухе обрезало двигатель, приземлил заглохшую машину у самой линии фронта. Именно в тот день он подал заявление в партию и, упросив оставить его в полку после ранения, летал с кровоточащей раной на боевые задания.

Осенью полк был выведен с фронта и перевооружен на ЛаГГ-3. Алелюхин одним из первых поднял в небо эту машину. В третий или четвертый вылет, когда весь состав полка наблюдал за стартовавшим истребителем, он прошел вдоль линейки самолетов и на высоте 50 метров выполнил полный набор пилотажных фигур: петлю, иммельман с полуторной бочкой, переворот, штопор, ранверсман.

Годовщину войны летчики полка встретили в тяжелых боях на только что созданном Сталинградском фронте в условиях господства в воздухе немецкой авиации, сконцентрировавшей воздушную мощь на этом направлении — до 1200 самолетов против 300 советских.

Именно здесь Алелюхин одержал свою самую памятную победу. Его одиночный самолет был атакован четырьмя Ме-109, и он 6 раз (!) отрывался от преследователей отвесным, до самой земли, пикированием. Во время одного такого «отрыва» ему удалось сманеврировать, пропустить вперед немца и сбить его. Интересно, что Герхард Баркхорн, ас № 2 Люфтваффе, воевавший тогда на том же направлении, вспоминал позднее сорокаминутный бой с одиночным «лаггом», который так и не удалось сбить. Вернувшись из того боя, Алелюхин, хоть и не был ранен, не смог самостоятельно выбраться из машины: стольких сил потребовал поединок от крепкого 22-летнего парня.

Осенью 1942 года полк был перевооружен, теперь уже на Як-1, пополнен и в конце ноября вновь брошен в пекло великой Сталинградской битвы, достигшей к тому времени своей кульминации. Именно тогда летчик велел покрасить красным капот своего «яка», а фюзеляж с обеих сторон украсила черная пантера. Яркая раскраска была вызовом: такой самолет стерегли «охотники», по нему старались нанести первый удар, это был риск, лишний шанс боя и возможность новой победы. Здесь, под Сталинградом, Алелюхин был назначен комэском, за 11 личных и 6 групповых побед удостоен звания Героя Советского Союза. Черную пантеру пришлось закрасить, а вот красный капот остался, перешел позднее на нос «кобр» и «лавочкиных» как цвет эскадрильи Алелюхина, синий стал цветом эскадрильи Ковачевича, а желтый — Амет-хана.

Свою новую машину, теперь «Аэрокобру», Алелюхин «обновил» в первом же боевом вылете. Вот как сам он описал этот бой: «Издали я увидел две шестерки Ю-88. Прикрытия поблизости не было. «Какая самонадеянность!» — подумалось мне.

— В атаку! — приказал я по радио своим ведомым. Дав полный газ, пошел первым. Следом за мной устремились и остальные летчики. Развернувшись в лучах солнца, мы пристроились в хвост бомбардировщикам фашистов, которые, по-видимому, приняли нас за своих. Обман удался! С короткой дистанции я поймал «Юнкерс» точно в прицел, нажал на гашетку, и снаряды прошили его. «Юнкерс» взорвался. Тут же мой самолет вздрогнул. Впереди меня загорелись и пошли к земле еще два фашистских бомбардировщика».

За этот бой, в котором эскадрильей Алелюхина было сбито 5 двухмоторных Ю-88, он получил достаточно редкий для летчика полководческий орден Суворова III степени — «За отличное выполнение боевого задания и умелое руководство боем». А 1 ноября 1944 года, когда летчик сбил 32-й неприятельский самолет — Ме-109, пришло известие о присвоении ему звания дважды Героя Советского Союза.

25 апреля 1944 года, во время воздушной схватки в районе Севастополя, он сошелся в лобовой атаке с шеститочечным ФВ-190, снаряд которого пробил 38-мм лобовое бронестекло кабины и ранил Алелюхина в шею и плечо. И вновь он остался в полку, и уже через неделю повел эскадрилью на боевое задание. 5 мая, во время прикрытия бомбардировщиков, шестерка Алелюхина была атакована восемью ФВ-190. Очередью сверху на командирской машине были повреждены рули высоты. «Кобра» Алелюхина вошла в плоский штопор, и он вынужден был выпрыгнуть с парашютом. Сильный ветер сносил пилота в сторону немцев, с большим трудом ему удалось «приветвиться» (парашют повис на дереве) на нейтральной полосе. Из неудобного положения Алексей освободился скоро, но возвратиться к своим удалось лишь в результате встречного боя, организованного нашей пехотой. Отважный замполит полка Н. Верховец, участвовавший в воздушном бою и подоспевший в бой наземный, привез Алелюхина в часть на знаменитой полковой «эмке», бережно хранимой всю войну.

В июле 1944 года Алексей Васильевич освоил пятый за войну тип истребителя — Ла-7. Участвуя в боях в Прибалтике, а затем в Восточно-Прусской и Берлинской операциях, заместитель командира 9-го гвардейского истребительного авиационного полка гвардии майор Алелюхин одержал последние четыре победы. Два «Фокке-Вульфа» он сбил в одном бою 27 марта 1945 года над Балтикой, западнее Пиллау.

Он родился в селе Кесова Гора Бежецкого уезда Тверской губернии 30 марта 1920 года. В начале 30-х семья переехала в Подмосковье, где он окончил 7 классов и поступил работать на фабрику. Вечерами Алексей занимался в планерной школе. Был принят в Борисоглебскую военную авиационную школу летчиков, которую окончил в 1939 году.

В характере Алелюхина была исключительная аккуратность и во внешнем облике, и в отношениях, и в летной работе. В то время, лишенные возможности выбирать для себя нарядную одежду, многие молодые ребята находили удовлетворение желания выглядеть красиво в подчеркнутой, нарочитой аккуратности, когда каждая продуманная складка на одежде была к складке, а на сорочке, пиджаке или гимнастерке не было даже намека на пятно. Надо ли говорить, что подобное отношение к жизни дисциплинировало человека, делало его более работоспособным и восприимчивым.

Лейтенант Алелюхин начал свою службу в частях Ленинградского военного округа, летал на И-16. В октябре 1940 года он был переведен в Одессу, в 69-й истребительный авиационный полк.

С этим полком, ставшим 9-м гвардейским, давшим 25 Героев Советского Союза, уничтожившим в воздухе 558 самолетов противника, только А. Алелюхину и И. Королеву было дано пройти весь его боевой путь — от Одессы и до Берлина. Алелюхин не был честолюбив. В конце войны он чаще действовал в составе групп прикрытия. Даже атакуя парой, обычно выводил на ударную позицию ведомого, поручая именно ему нанести последний удар. А ведь победы всегда оставались победами: они приносили награды, славу, наконец, деньги. Алелюхин же всегда руководствовался соображениями целесообразности, а не личной выгоды: весной 1945 года важнее было сберечь, обстрелять, заставить поверить в себя молодежь, чем под прикрытием дюжины ведомых самому одержать очередную «королевскую» победу.

В 1948 году Алексей Васильевич Алелюхин вместе с соратником дважды Героем Советского Союза Лавриненковым и трижды Героем Покрышкиным окончил Военную академию имени Фрунзе. Летал на реактивных боевых машинах — Як-17, МиГ-15, МиГ-17.

Во время боевых действий в Китае — Корее в 1950 году командовал 28-й истребительной авиационной дивизией. Воздушных побед не имел.

В 1954 году окончил Академию Генштаба. Служил в штабе ВВС МВО. С 1985 года генерал-майор авиации Алелюхин в отставке.

Жил и работал в Москве. Написал книгу мемуаров, до сих пор, к сожалению, не опубликованную.

Умер 29.10.1990. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

Дважды Герой Советского Союза (24.08.43; 1.11.43) Алексей Васильевич Алелюхин награжден двумя орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденами Суворова III степени, Александра Невского, Отечественной войны I степени, Трудового Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, орденом «За службу Родине в ВС СССР» III степени, медалями.

Бронзовый бюст Героя установлен на родине. Его имя носила улица во Львове.


Гавриил Власович ДИДЕНКО — выдающийся летчик-истребитель, 27 личных и 38 групповых побед. Всего 65 побед — наивысший показатель среди союзников.

Родился 12 июня 1908 года в шахтерском поселке Горловка, ныне город Донецкой области, в семье рабочего. Окончил сельскохозяйственный техникум в городе Ростов-на-Дону. С 1930 года — в Красной Армии. В 1933 году окончил Энгельсскую военную авиационную школу летчиков.

Участник советско-финской войны 1939–1940 годов. На И-16 одержал 2 личные и одну групповую победы. За бои в Финляндии награжден орденом Красного Знамени.

С началом Великой Отечественной войны — на фронте. Защищал небо Ленинграда и Сталинграда, сражался в Крыму и на Курской Дуге. К февралю 1945 года командир 482-го иап (322-я иад, 2-й иак, 2-я воздушная армия, 1-й Украинский фронт) майор Г. В. Диденко совершил 365 боевых вылетов, провел 80 воздушных боев, в которых сбил лично 22 и в группе 37 самолетов противника. 10 апреля 1945 года за мужество и отвагу, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.


Среди старшего поколения советских асов, то есть тех, кому к концу войны исполнилось около 35 лет, Гавриил Власович Диденко имеет наибольшее количество побед, причем половина сбитых им самолетов — тяжелые бомбардировщики.

Уже 28 июня 1941 года на самолете МиГ-3, при сопровождении бомбардировщиков Пе-2, в бою над финской территорией он сбил два немецких истребителя Ме-109. 5 мая 1942 года, во время боев за Крым, отражая налет на железнодорожную станцию Семь Колодезей, единственную станцию, «питавшую» в то время фронт, в 20-минутном бою с численно превосходящим противником Диденко на Як-1 сумел уничтожить три вражеских самолета. Сам был сбит, ранен, выбросился с парашютом. В сентябре 1942 года он возглавил спецгруппу истребителей Як-1 на Сталинградском фронте. Вновь особо отличился в одном из ноябрьских боев, атаковав парой 12 бомбардировщиков Ю-88, лично сбив 3 «Юнкерса» и «обеспечив ведомому уничтожение еще одного». Зимой и весной 1943 года Диденко защищал нефтяные коммуникации в районе Астрахани — Кизляра. В первом же бою на новом направлении лично сбил два бомбардировщика Ю-88, а летчики его группы уничтожили в тот день еще четыре Ю-88, одного тараном, чем существенно снизили активность немецкой бомбардировочной авиации. С апреля по сентябрь 1943 года Г. В. Диденко командовал 907-м истребительным авиационным полком ПВО на Центральном фронте.

Его звездный час вновь пробил 2 июля 1943 года, когда, отражая налет авиации противника на Курск, летчики возглавляемого им полка сбили 31 вражеский самолет, из них 21 бомбардировщик, потеряв одну свою машину. Диденко провел в этот день 6 боевых вылетов, сбил лично 4 и в группе 9 (!) самолетов противника.

20 ноября 1943 года в газете «За Отчизну» был опубликован очерк о боевой деятельности майора Диденко, который к тому времени уничтожил в воздушных боях 17 вражеских самолетов лично и 37 — в группе с товарищами.

В мае 1944 года он был назначен заместителем командира 2-го гвардейского иап. В октябре 1944 года майор Г. В. Диденко стал командиром 482-го иап. За время его командования полком летчиками был сбит 91 самолет противника, свои потери составили 6 летчиков и 11 самолетов.

Командование нередко сдерживало боевой пыл Диденко, зачастую прямо запрещая ему принимать участие в боевых вылетах. В конце 1944-го — начале 1945 года ему удалось провести лишь три воздушных боя, но в одном из них он вновь сделал «хет-трик», сбив на Ла-5 над переправой через реку Бобер три самолета ФВ-190. Весной 1945 года за 22 лично и 37 в группе сбитых самолетов противника гвардии майору Г. В. Диденко было присвоено звание Героя Советского Союза.

Свою последнюю победу Диденко одержал 1 мая 1945 года. В тот день две пары истребителей Ла-5ФН во главе с командиром 482-го авиаполка встретили над центром Берлина 4 вражеских самолета ФВ-190.

Наши летчики с ходу атаковали их. В ожесточенном бою майор Г. В. Диденко и капитан М. И. Горсков сбили по одному неприятельскому самолету.

К концу войны майор Гавриил Власович Диденко совершил более 400 боевых вылетов и, участвуя в 90 воздушных боях, довел счет лично сбитых самолетов противника до 25 (6 Ю-88, 4 Хе-111, 2 До-215, Хш-126, 8 ФВ-190, 4 Ме-109), а сбитых в группе — до 37! За это же время он освоил истребители: МиГ-3, «Харрикейн», Як-1 и Ла-5, Ла-7. С учетом сбитых в Финской войне общий счет Г. В. Диденко достигает 65 — цифра рекордная и для советских ВВС, и для истребителей союзников.

Г. В. Диденко демобилизовался сразу после войны. Жил и работал в Ленинграде. Несколько лет был замом у известного летчика дважды Героя П. А. Покрышева — директора Ленинградского аэропорта. Как некоторые выдающиеся летчики, Г. В. Диденко не смог найти себя в мирной жизни. Умер 25 января 1970 года.

Герой Советского Союза майор Г. В. Диденко награжден двумя орденами Ленина, двумя Красного Знамени, медалями.

Евгений Яковлевич САВИЦКИЙ — выдающийся летчик-истребитель и авиационный командир, 22 личные и 2 групповые победы, дважды Герой Советского Союза, маршал авиации.

Евгений Савицкий родился 24 декабря 1910 года в Новороссийске, в семье стрелочника. В 12 лет после смерти отца он покинул родительскую хибару и стал. беспризорным. Потом были детский дом, школа, комсомол, профессия дизелиста, шофера. В конце 1929 года в составе группы содействия ГПУ в бою с бандой будущий маршал принял боевое крещение. Его, пытливого и любознательного комсомольского вожака, направили в Сталинградскую военную авиационную школу, которую он окончил в первом выпуске в 1932 году. Два года служил в училище летчиком-инструктором, а строевую службу начал в Киеве командиром отряда. В небе цветущей Украины ему довелось летать недолго; вскоре он был назначен командиром 61-го отдельного отряда особого назначения и переведен на Дальний Восток. Там же, на Амуре, уже в должности командира 31-й иад, застала его война.

На фронт Савицкому удалось вырваться в ноябре 1941 года, на стажировку. В считаные дни разобравшись с необходимыми штабными делами, он, занимая должность комдива, как командир звена принял участие в боевой работе на ЛаГГ-3. В первом же боевом вылете сбил Ме-109, сам попал под удар — спасла бронеспинка. Под Новый год его неожиданно вызвал командующий Западным фронтом Г. Жуков и приказал майору Савицкому уничтожить здание, где располагался штаб немецкого корпуса. Несмотря на сложные погодные условия, летчик четко провел результативную штурмовку — Савицкий удачи не упускал.

Летом 1942 года, после настойчивых просьб и рапортов, ему удалось вернуться на фронт. Командующий ВВС 25-й общевойсковой армии полковник Савицкий был назначен командиром 205-й иад, входившей во 2-ю ВА. С новым назначением он потерял в должности, но попал в действующую армию. «Предложили бы эскадрилью, звено, наконец, — и на это, скорее всего, согласился бы. Бог с ней, с высокой должностью, мне было не до чинов — лишь бы сражаться с врагом, бить его, гнать с нашей земли к чертовой матери!.. А должности — дело наживное, такая война скоро не кончится», — вспоминал позднее Евгений Яковлевич.

С момента возвращения на фронт Савицкий воевал исключительно на «яках», в совершенстве освоив все типы истребителей этой марки, став ее горячим патриотом, показав не только высокое летное, но и немалое дипломатическое искусство.

В боях под Харьковом и Сталинградом он проявил себя зрелым и грамотным командиром, а оптимизм и энергичность, с какими он решал самые сложные задачи, создавали впечатление удачливости молодого комдива. В начале 1943 года он был назначен командиром 3-го иак и приступил к формированию этого соединения. В начале апреля Савицкий был вызван к В. Сталину, который обрисовал задачи корпуса в грядущем сражении, и уже 20 апреля в составе 4-й ВА летчики корпуса провели свои первые бои, сбив за день 47 самолетов противника. Один неприятельский бомбардировщик уничтожил сам командир корпуса. А через неделю его Як-1 был сбит очередью стрелка с Ю-87.

Савицкий приводнился с парашютом, и вновь ему повезло: он был подобран советскими катерниками в море, неподалеку от своего родного Новороссийска.

…После Кубани в составе Южного (позднее — 4-го Украинского) фронта 3-й иак под командованием уже генерал-майора Савицкого участвовал в боях на реке Молочной, под Никополем, в Крыму. За 107 боевых вылетов и 15 самолетов противника, сбитых к марту 1944 года, ему было присвоено звание Героя.

Для Савицкого были характерны передовые взгляды на боевое применение авиации, предельно пиететное отношение к машинам. В полках его корпуса прошли обкатку и утвердились многие новинки боевой техники: здесь и радиолокационные станции, и самые современные модификации «яков», и новейшие системы вооружения истребителей. Как командир он сумел создать условия роста боевого мастерства подчиненных ему летчиков. Тщательно планируя боевые задания, он сам поднимал свой истребитель в составе ударных и прикрывающих групп, совершал боевые вылеты с большинством летчиков своего корпуса, вникал в нюансы быта и технического обслуживания. Под его командованием в корпусе сражались такие выдающиеся асы, как С. Н. Моргунов (43) и И. В. Федоров (36+1), П. Т. Тарасов (30+3) и М. Е. Пивоваров (40+1), А. Т. Тищенко (20+1) и А. Д. Осадчиев (15+7), Н. С. Павлушкин (19+16) и В. И. Меркулов (29+4), С. И. Маковский (28+2) и А. Б. Манукян (26), И. Г. Кузнецов (26+5) и В. И. Сувиров (23+2), М. С. Барабанов (22+2) и А. М. Бастриков (22+1), А. Н. Ситковский (31) и Л. Н. Слизень (24+2), С. А. Лебедев (22+2) и А. В. Кочетов (34+8), А. Е. Рубахин (19) и С. П. Шпуняков (16).

…Вечером 11 мая 1944 года в воздушном бою над мысом Херсонес, последним оплотом немцев в Крыму, самолет Савицкого, атаковавший Ме-109, был подбит прямым попаданием зенитного снаряда. Он сумел перетянуть на свою территорию и тут же, на заросшей кустами поляне, приземлил машину на фюзеляж. При посадке получил компрессионный перелом трех позвонков, но остался в строю. Вечером этого запомнившегося дня он узнал о присвоении ему почетного звания Героя Советского Союза и не менее почетного воинского звания генерал-лейтенанта.

Из Крыма корпус Савицкого был переведен в Белоруссию, где принял участие в поддержке с воздуха частей, занятых в операции «Багратион». Позднее его летчики обеспечивали прикрытие и поддержку 5-й армии и 3-го гвардейского механизированного корпуса, осуществлявших наступление на Вильнюс.

В ходе Висло-Одерской операции его корпусу, только что полностью перевооруженному на Як-3, было поручено прикрытие переправ через Вислу. В условиях быстрого наступления советских войск вопросы базирования возникали весьма остро. В паре со своим ведомым С. Самойловым он неоднократно лично разведывал новые аэродромы и площадки, опробовал их пригодность. В Восточной Пруссии во время весенней распутицы несколько полков корпуса взлетали и садились на участок шоссе, длина и ширина которого были вдвое меньше нормативных требований. Первым с импровизированного аэродрома взлетел Савицкий.

В небе Германии он одержал последние три победы, доведя счет до 22 самолетов противника, сбитых лично, и два самолета он уничтожил в группе. Здесь же, в берлинском небе, Савицкий совершил свой последний, 216-й, боевой вылет. Корпус, которым он командовал, 3-й иак, за два года своего существования сбил 1953 вражеских самолета.

Характерный для этого аса случай произошел в июне 1945 года, когда Як-3, пилотируемый Савицким, был условно атакован английским «Темпестом». Комкор принял навязанный ему воздушный бой и трижды зашел в хвост условному противнику, обыграв его по всем пунктам. По поводу этого учебного боя, как пишет Е. Я. Савицкий в своей книге, ему пришлось объясняться с генералиссимусом И. В. Сталиным.

Вскоре после войны он был назначен начальником Управления боевой подготовки истребительной авиации ВВС. Занимая высшие посты в командовании ВВС и ПВО, Савицкий всегда с особенным интересом и вниманием относился к летной работе. Он был среди пионеров советской реактивной авиации, именно ему принадлежала идея и исполнение группового высшего пилотажа на реактивных самолетах, блестяще воплощенная во многих воздушных парадах.

В годы корейской войны Савицкий пристально наблюдал за боевой работой советских истребителей, а с 21 апреля по 17 мая 1952 года вместе с генерал-лейтенантом авиации Агальцовым и генерал-лейтенантом Гороховым (командующим зенитной артиллерией войск ПВО) находился в Китае, в городах Мяогоу, Аншань и Андунь, в составе специальной комиссии. Комиссия отметила ряд недостатков в работе 64-го истребительного авиационного корпуса, ведущего боевую работу в небе Китая — Кореи, выступила с конкретными предложениями. В частности, истребительные полки ВВС были заменены истребительными полками ПВО. Официально летчики ПВО имели более высокую классность — летали в сложных метеоусловиях днем и ночью, но непосредственный опыт воздушных боев и воздушной стрельбы был у них значительно ниже, чем у летчиков истребительных авиационных полков ВВС. Да и едва ли можно было что-то сделать в условиях колоссального численного превосходства американской авиации в Корее (в 5–7 раз), при господстве в воздухе американской авиации (более 2 млн самолето-вылетов американской авиации и их союзников против 90 тыс. самолето-вылетов советской, китайской и северокорейской авиации).

Ему довелось освоить десятки типов истребителей — от И-2 до МиГ-21 и Су-11, налетать, главным образом на истребителях, 12 943 часа (!), совершить 5586 посадок. Свой последний полет он провел 1 июня 1974 года в возрасте 63 лет. Вероятно, Е. Я. Савицкий является абсолютным рекордсменом мира по налету среди летчиков-истребителей. В числе первых в 1965 году ему было присвоено почетное звание «Заслуженный военный летчик СССР».

Любовь к авиации Евгений Яковлевич привил единственной дочери. Дочь маршала, Светлана Евгеньевна Савицкая, стала известным летчиком-рекордсменом, а впоследствии и летчиком-космонавтом, совершила два полета в космос. Она, как и отец, носит высокое звание дважды Героя Советского Союза.

В послужном списке Е. Я. Савицкого были должности командующего авиацией ПВО и заместителя главкома войск ПВО страны, он был маршалом авиации, дважды Героем Советского Союза, кавалером 15 советских боевых орденов и нескольких иностранных, лауреатом Ленинской премии.

Е. Я. Савицкий — автор четырех книг: «В небе над Малой землей», «Небо — для смелых», «Я — «Дракон»! Атакую!..», «Полвека с небом», десятков статей в периодической и специальной литературе.

Дважды Герой Советского Союза (11.05.44; 2.06.45) маршал авиации Е. Я. Савицкий награжден тремя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, пятью орденами Красного Знамени, орденами Суворова II степени, Кутузова I степени, Отечественной войны I степени, двумя орденами Красной Звезды, орденом «За службу Родине в ВС СССР» III степени, медалями; иностранными орденами.


Василий Федорович ГОЛУБЕВ — возможно, результативнейший летчик ВВС ВМФ РККА, 16 личных и 39 групповых побед, генерал-лейтенант авиации.

Василий Федорович Голубев родился 16 ноября 1912 года в деревне Каменка ныне Волховского района Ленинградской области. Окончил 7 классов, с 1930 года работал на Славском бумажном комбинате. В 1932-м окончил вечерний рабфак, в 1933 году — планерную школу.

В ВМФ с 1933 года. В 19331935 годах добровольцем служил в ВМФ. Окончил Ейское военно-морское авиационное училище. По окончании училища он получил направление на Краснознаменный Балтийский флот. Начал службу в 13-й отдельной авиационной эскадрилье.

Первый боевой вылет совершил 22 июня 1941 года. К августу имел более 100 боевых вылетов. В начале октября Голубев в числе шести пилотов был откомандирован на полуостров Ханко для обороны флота и Кронштадта от налетов финской и немецкой авиации.

В списке побед Голубева — финские «Спитфайры», один из которых сбит в группе 1 ноября 1941 года. Финские историки напрочь отрицают присутствие «Спитфайров» в финских ВВС в годы войны. Когда об этом было рассказано Голубеву, он усмехнулся и сказал, что ошибиться не мог, поскольку был заядлым авиамоделистом до войны и еще тогда сделал несколько макетов «Спитфайра» с характерным эллиптическим обводом крыла.

В октябре 1941 года был переведен в 13-й истребительный авиационный полк, впоследствии — 4-й гв. иап. В составе этого полка прошел всю войну до последнего дня, от рядового летчика до командира полка. В. Ф. Голубев — один из наиболее результативных летчиков-истребителей ВВС КБФ. В январе 1942 года капитана Василия Голубева назначили командиром 3-й эскадрильи. С этого момента он мог претворять в жизнь собственные тактические идеи.

12 марта 1942 года в одиночку на самолете И-16 провел бой против пары немецких истребителей Me-109. В коротком бою оба истребителя были сбиты. Уже к июню 1942 года совершил 388 боевых вылетов. В боях был 6 раз сбит, дважды ранен. После одного из вынужденных приземлений на Ладожское озеро, 13 сентября 1941 года, в течение 8 часов выплывал к берегу! Железное здоровье позволило ему вернуться в строй уже через два дня, и 16 сентября он вновь вылетел на задание, выбрав для себя пушечного «ишака» 29-й серии из новой партии, с бортовым номером 33. Больше он поражений в воздушных боях не знал. 25 сентября 1941 года вместе с ведомым Д. Татаренко совершил 11 боевых вылетов — рекордное число боевых вылетов за день в истребительной авиации советских ВВС.

С августа 1943 года майор Голубев — командир 4-го гв. иап ВВС КБФ. Находился в этой должности до конца войны. 4-й гв. иап ВВС КБФ с 434 победами рекодсмен по числу побед среди истребительных полков флота.

В. Ф. Голубев рассказывал, что вскоре после получения Креста Британской империи IV степени он получил теплое поздравительное письмо от английской принцессы Елизаветы, сегодня английской королевы Елизаветы II. К сожалению, кто-то из журналистов выпросил у него это письмо еще в шестидесятые годы, но так и не вернул.

Всего совершил 598 (по другим данным, 546, по третьим — 539) боевых вылетов. В 133 воздушных боях на И-16, Ла-5 и Ла-7 сбил 16 самолетов лично и 23 — в группе. Последнюю победу над ФВ-190 одержал в вылете с «балтийским Мересьевым», отражая налет немецкой авиации на базу ВМФ в Гаково. Совершил более 40 вылетов на разведку войск противника, провел 36 штурмовок. Последний боевой вылет совершил 8 мая 1945 года.

На личном счету гвардии подполковника (к концу войны) В. Ф. Голубева — 2 «Фиата», 2 «Брюстера», 4 Ме-109, 1 Ю-87, 4 ФВ-190, 2 Ме-110, 1 Ю-88; на групповом счету 2 «Бульдога», «Фоккер», 4 Ме-109, 1 ФВ-190, 2 «Спитфайра», 3 Ю-87, 3 Ме-110, 4 Ю-88, 2 Хе-111, 1 До-215.

В одной из бесед с автором о боевых счетах советских морских асов он однажды вскользь, без ложной скромности, заметил:

— Больше меня на флоте никто не сбил.

Автор полностью солидарен с этими словами известного аса: большинство побед, записанных В. Ф. Голубеву как групповые, были его личными победами. На такую корректировку он, опытный летчик и командир, талантливый наставник, шел в воспитательных целях.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 октября 1942 года командир эскадрильи 4-го гв. иап гвардии капитан В. Ф. Голубев удостоен звания Герой Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 722).

В 1951 году он окончил командный факультет Военноморской академии. Затем назначен командиром истребительной авиационной дивизии ВВС Северного флота. Летал на реактивных и сверхзвуковых боевых машинах — МиГ-15, МиГ-19, МиГ-21. В течение нескольких лет его дивизия была лучшей на флоте.

В 1968–1970 годах — старший советник ПВО Египта.

С 1971 по 1975 год генерал-лейтенант авиации кандидат военных наук В. Ф. Голубев — старший преподаватель Военной академии Генерального штаба. С 1975 года — в запасе.

В. Ф. Голубев — автор пяти книг: «Школа войны». М., 1947; «Второе дыхание». М.: Советская Россия, 1984; «Крылья крепнут в бою». Л., 1984; «Впереди комиссар». М.: Политиздат, 1988; «Во имя Ленинграда». М.: Фаир-пресс, 2000. Он автор многих статей в периодической и специальной литературе.

Жил и работал в Москве.

Умер 12 апреля 2001 года. Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.

Герой Советского Союза (23.10.1942) генерал-лейтенант авиации В. Ф. Голубев награжден двумя орденами Ленина, семью орденами Красного Знамени (седьмым орденом Красного Знамени награжден первым в стране), двумя орденами Отечественной войны I степени, двумя орденами Красной Звезды, орденом «За службу Родине в ВС СССР» III степени, медалями; Крестом Британской империи IV степени, другими иностранными орденами и медалями.


Иван Савельевич КРАВЦОВ — официально результативнейший ас советских ВВС ВМФ в годы Великой Отечественной войны — 29 личных и 45 групповых побед, майор.

Иван Савельевич Кравцов родился 19 февраля 1914 года в селе Новгородка Елизаветградского уезда Херсонской губернии. Окончил 7 классов, работал плановиком колхоза «Коммунист» в Кривом Роге. После призыва в ВМФ был направлен в Ейское ВМАУ имени Сталина, успешно окончил его в 1939 году и оставлен в училище летчиком-инструктором.

В ноябре 1941 года Иван Савельевич добился отправки на фронт. В составе 5-го иап (3-й гв. иап) ВВС КБФ он прошел всю войну. В 1941–1942 годах провел около 200 боевых вылетов на И-16, ЛаГГ-3, «Харрикейне» и Як-1. Сражался под Ленинградом, в Прибалтике и Восточной Пруссии. С июля 1943-го по январь 1944 года Кравцов учился на Курсах усовершенствования начальствующего состава ВМФ. Вскоре после возвращения в полк был назначен командиром 2-й эскадрильи 3-го гв. иап, где сменил Героя Советского Союза И. И. Цапова.

В одном из его наградных листов 1944 года было сказано: «В проведенных воздушных боях демонстрирует высочайшее мастерство в технике пилотирования и воздушной стрельбе. Летая на Ла-5, полностью использует его тактические свойства, неоднократно в воздушных боях с численно превосходящим противником Кравцов на глазах всего летного состава доказал, что Ла-5 превосходит германские самолеты. Всегда ищет врага и. навязывает ему бой».

Гвардии капитан Кравцов провел 375 боевых вылетов на сопровождение и прикрытие баз, кораблей и самолетов Балтийского флота, провел более 50 воздушных разведок, в 100 воздушных боях лично сбил 29 и в группе 4 самолета противника.

В 1950 году майор Кравцов демобилизовался. Жил и работал в городе Геленджике Краснодарского края.

Умер 1 февраля 2005 года. Похоронен в Геленджике.

Герой Советского Союза (22.07.1944) майор И. С. Кравцов награжден орденом Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденом Нахимова II степени, двумя орденами Отечественной войны I степени, медалями.


Результативнейшие американские летчики Второй мировой войны (одержавшие 20 и более личных побед)

Летчики, удостоенные Медали Почета — высшей военной награды США, — отмечены звездочкой.

1. Майор Ричард Ира Бонг (Richard Ira Bong) * — 40; «Кертисс» П-40, «Лайтнинг» П-38 — 5-я ВА, Тихий океан.

2. Майор Томас Бучана МакГвайр мл. (Thomas Buchanan McGuire Jr.) * — 38; «Кертисс» П-40, «Лайтнинг» П-38 — 5-я ВА, Тихий океан. Погиб в бою 7 января 1945 года.

3. Майор Дэвид С. МакКемпбелл (David S. McCamp-bell) * — 34; Ф6Ф «Хеллкэт» — Авиация ВМС США (USN) — 9 побед засчитано 24.10.1944, 7 побед — 19.06.1944.

4. Подполковник Ланс Клео Вэйд (Lance Cleo Wade (RAF) — 25; «Харрикейн», «Спитфайр» — Королевские воздушные силы, Великобритания. Погиб 12.01.1944.

5. Лейтенант Сесиль Элвуд Харрис (Cecil Elwood Harris) — 24; Ф4Ф «Вайлдкэт», Ф6Ф «Хеллкэт» — Авиация ВМС США (USN).

6. Подполковник Джон Чарльз Мейер (John Charles Meyer) — 24; «Кертисс» П-40, «Тандерболт» П-47, «Мустанг» П-51 — 8-я ВА, Европа.

7. Лейтенант Эжен Энтони Валенсия (Eugene Anthony Valencia) — 23; Ф6Ф «Хеллкэт» — Авиация ВМС США (USN).

8. Майор Раймонд Шуэ Ветмур (Raymond Shuey Wetmore) — 23; «Тандерболт» П-47, «Мустанг» П-51 — 8-я ВА, Европа.

9. Подполковник Дэвид Карл Шиллинг (David Carl Schilling) — 22; «Тандерболт» П-47 — 8-я ВА, Европа.

10. Капитан Джерард Ричард Джонсон (Gerald Richard Johnson) — 22; «Кертисс» П-40, «Лайтнинг» П-38– 5-я ВА, Тихий океан.

11. Капитан Нил И. Кирби (Neel E. Kearby) * — 22; «Тандерболт» П-47 — 5-я ВА, Тихий океан. Погиб в бою 4 марта 1944 года.

12. Майор Джей Торп Роббинс (Jay Thorpe Robbins) — 22; «Кертисс» П-40, «Лайтнинг» П-38 — 5-я ВА, Тихий океан.

13. Майор Доминик Сальватор Джентайл (Dominic Salvatore Gentile) — 21; «Спитфайр», «Тандерболт» П-47, «Мустанг» П-51 — 8-я ВА США.

14. Майор Фридрик Джозеф Кристенсен (Fredrick Joseph Christensen) — 21; «Тандерболт» П-47.

15. Капитан Джон Джэймс Волл (John James Voll) — 21; «Спитфайр», «Мустанг» — 15-я ВА, Италия.

16. Капитан Кеннет Эмброз Волш (Kenneth Ambrose Walsh) * — 21; Ф4У «Корсар» и Ф4Ф «Вайлдкэт» — Авиация корпуса морской пехоты США (USMC).

17. Майор Валкер Мелвилл Махурин (Walker Melville Mahurin) — 20; «Тандерболт» П-47, «Мустанг» П-51, «Сейбр» Ф-86 — 13-я ВА, Тихий океан и 8-я ВА в Европе.

18. Дональд Натан Олдрич (Donald Nathan Aldrich) — 20; Ф4У «Корсар» — Авиация корпуса морской пехоты США (USMC).

19. Лейтенант Томас Джозеф Линч (Thomas Joseph Lynch) — 20; «Лайтнинг» П-48 — 5-я ВА, Тихий океан. Погиб 8 марта 1944 года.

20. Капитан Роберт Бардетт Вестбрук (Robert Burdette Westbrook) — 20; П-40 «Кертисс», П-38 «Лайтнинг» — 13-я ВА, Тихий океан. Сбит и погиб 22 ноября 1944.

Ричард Ира Дик БОНГ (Richard Ira Dick Bong) — 40 личных побед, лучший ас ВВС США во Вторую мировую войну.

Родился в Сьюпериоре, Висконсин, в большой крестьянской семье выходцев из Швеции 24 сентября 1920 года. Вместе с 9 своими братьями и сестрами рос на ферме Поплар в штате Висконсин. С детства увлекался авиацией, собирая книги и будучи заядлым моделистом. Свое обучение начал в Сьюпериорском государственном учительском колледже в 1938 году. Занимаясь в колледже, посещал занятия в школе гражданских пилотов и брал частные летные уроки. В 1941-м был зачислен, по кадетской авиационной программе, в Армейский воздушный корпус. Интересно, что одним из инструкторов Бонга там был Б. Голдуотер, позднее ставший сенатором от Аризоны, а в 1964-м и кандидатом в президенты в США, знакомый многим советским людям по жестким антисоветским высказываниям и остроумным карикатурам Кукрыниксов, публиковавшихся в центральных советских газетах. 9 января 1942 года Бонг получил звание второго лейтенанта и назначен на должность инструктора.

Бонг прибыл на Тихий океан в ноябре 1942 года и принял участие в боях за Гуадалканал, летая на Р-38 «Лайтнинг» в составе 9-й эскадрильи «Летающие рыцари» 49-й истребительной группы, базировавшейся в Дарвине, Австралия. Позднее он воевал в составе 35-й истребительной группы, базировавшейся в Новой Гвинее. Первые две победы были записаны Бонгу 27 декабря 1942 года, когда он заявил о победах над истребителем А5М «Зеро» и Ки-43 «Оскар». За этот бой Бонг был награжден Серебряной Звездой. 7 января ему было записано еще два японских самолета, а уже 8 января 1943 года на счету американца стало пять сбитых самолетов противника. За двенадцать дней боев Бонг стал асом. В июле 1943 Бонг сбил пять японских самолетов и был представлен к Летному кресту за заслуги.

Весной 1944 года на счету Р. Бонга числилось 28 уничтоженных самолетов. Бонг, как большинство выдающихся асов, постоянно работал над собой, в частности он был недоволен своей меткостью. В апреле 1944 года он отметил в своем рапорте: «Вел огонь под углом упреждения 90 градусов и не добился успеха. Зашел в хвост противнику, обстрелял его, насчитал несколько попаданий, но он продолжал полет. Вновь «сел ему на хвост», добился новых попаданий и лишь тогда вражеский самолет ушел влево и стал резко снижаться. У него загорелся двигатель, и в конце концов он врезался в холм и взорвался».

12 апреля 1944 года Р. Бонг одержал три победы и превзошел результат лучшего американского аса Первой мировой войны Рикенбэйкера. В сентябре 1944 майор Бонг вернулся в Новую Гвинею в 5-ю истребительную команду (дивизию), на должность инспектора, и продолжал совершать боевые вылеты в составе звена и пары. В конце 1944 года, всего за 30 боевых вылетов, майор Бонг довел свой счет до 40 побед. В декабре 1944-го он получил «Медаль Почета» — высшую награду США из рук генерала Д. Мак-Артура. Свои последние победы Р. Бонг одержал над самолетами Ки-43 «Оскар» 15 и 17 декабря 1944 года.

Всего майор Ричард И. Бонг совершил 200 боевых вылетов с налетом около 500 часов (двухмоторный П-38 «Лайтнинг» был дальним истребителем), ему были засчитаны победы над 40 японскими самолетами.

В декабре 1944 года по приказу генерала Кенни он был отослан в США, где вскоре женился на Мардж Ваттендаль из Сьюпериора, чей портрет украшал нос его «Лайтнинга» в 1944 году.

Майор Бонг был принят в качестве летчика-испытателя на фирму «Локхид» и работал на заводе в Бурбанке, Калифорния. Его карьера как испытателя длилась недолго: 6 августа 1945 года он погиб при совершении 12-го испытательного полета на новом реактивном самолете F-80 А «Шутинг стар». На отрыве, из-за отказа топливного насоса, остановился двигатель этой машины, Бонг сумел покинуть машину с парашютом, но из-за малой высоты парашют не успел погасить скорость падения.

Некролог о гибели Р. Бонга был опубликован на первых страницах центральных американских газет в тот же день, когда там появились первые «отчеты» об атомной бомбардировке Хиросимы, 6 августа 1945 года.

Похоронен в Попларе, Висконсин, где прошло его детство.

Имя Ричарда Бонга глубоко чтят в Соединенных Штатах и других странах: его именем названы авиационные базы и летные тренировочные центры, мосты, театры и здания в США, Австралии и Японии. В 2002 году в Сьюпери-оре, Висконсин, был открыт Мемориальный центр Бонга, где установлен восстановленный П-38 «Лайтнинг», подаренный Бонгу во время войны.

Майор Ричард И. Бонг награжден высшей военной наградой США — «Медалью Почета», Отличительным крестом за заслуги c двумя кистями дубовых листьев, Серебряной Звездой, Летным крестом за заслуги с 7 кистями дубовых листьев, Воздушной медалью с 14 кистями дубовых листьев.


Томас МакГВАЙР (Thomas Buchanan McGuire Jr.) — второй ас ВВС США во Второй мировой войне, 38 побед, майор.

Родился Томас МакГвайр (иногда пишется Макгуайр) 1 августа 1920 года в городе Риджвуд, штат Нью-Джерси. После окончания обучения в Технологическом колледже в Джорджии 12 июля 1941 года он становится курсантом летной школы. После первых самостоятельных полетов Мак-Гвайра переводят в Школу пилотов авиационного корпуса в Рэндольф Филде, для обучения высшему пилотажу.

2 февраля 1942 года он получает диплом военного летчика и звание лейтенанта в корпусе офицеров Резерва.

На короткое время он был направлен на Аляску, затем, после настойчивых просьб, переведен в Австралию, где с марта 1943 года проходил обучение на тяжелом двухмоторном истребителе П-38 «Лайтнинг». Следующее назначение МакГвайр получает в 9-й дивизион 49-й истребительной группы, где вскоре становится первым лейтенантом. 20 июля 1943 года он переходит в 431-ю эскадрилью 475-й истребительной группы, ведущей бои с японскими летчиками.

Свой первый боевой вылет лейтенант МакГвайр совершил 13 августа.

18 августа, над Новой Гвинеей, он одерживает, по одним данным, две, по другим — три победы, а 21-го — еще две. 12 октября он одерживает тройную победу. К концу октября на его счету 13 воздушных побед. В декабре 1943 года его повышают в звании: МакГвайр становится капитаном. А 23 мая 1944 года он уже майор ВВС. К 13 декабря 1944 года на его счету был уже 31 сбитый самолет противника. 26 декабря над островом Лусон он участвовал в драматическом сражении — 15 «Лайтнингов» против 20 японских истребителей «Зеро». МакГвайру по результатам боя были записаны сбитыми сразу четыре японских истребителя. Он показал в этой схватке не только отвагу, самообладание и мужество, но и блестящее искусство высшего пилотажа, воздушной стрельбы и руководства боем. Будучи связанным сразу с несколькими самолетами противника, он не только сбил четыре самолета врага, но и помог товарищам, которых вел в этот неравный бой как командир.

29 декабря 1944 года майор МакГвайр одержал свою последнюю победу, сбив на прикрытии Б-24 очередной японский «Зеро» с дистанции 370 метров.

Т. МакГвайр и другой ас Р. Бонг, некоторое время воевавшие в одной истребительной группе, подобно известным асам в других странах (в частности, Кожедуб — Евстигнеев; Колдунов — Скоморохов; Веденеев — Серов), азартно конкурировали друг с другом. Их соперничество умело и расчетливо поддерживалось командованием, пока Р. Бонг не достиг 40 побед и не был отстранен от боевой работы приказом командующего 5-й воздушной армией генерала Д. Кенни, старавшегося сохранить лучшего американского аса.

Погиб МакГвайр 7 января 1945 года над островом Лос-Негрос в возрасте 24 лет, когда, вылетев в составе четверки, на малой высоте он неожиданно был вынужден принять бой с японскими истребителями. Уходя от преследования третьего аса морской авиации Японии Соиши Согито (Ши-очи Сугита), в сложной воздушной обстановке, не сбросив со своего «Лайтнинга» два 625-литровых дополнительных топливных бака, он столкнулся с землей.

Майор МакГвайр одержал 38 воздушных побед над японскими самолетами в течение 17 месяцев.

Майор МакГвайр имел несколько высоких наград: «Медаль Почета» конгресса США посмертно, Отличительный крест за выдающиеся заслуги с 2 кистями дубовых листьев, Серебряную Звезду, Отличительный Летный крест за заслуги с пятью кистями дубовых листьев, медаль Пурпурного сердца с двумя кистями дубовых листьев, Воздушную медаль с 15 кистями дубовых листьев.

В ознаменование его заслуг воздушная база ВВС США в городе Райстаун, штат Нью-Джерси, получила название «Воздушная база МакГвайр».


Джэймс Эдгар «Джонни» ДЖОНСОН (James Edgar «Johnnie» Johnson) — возможно, лучший ас Великобритании в годы Второй мировой войны, 38 (по другим данным, 34) личных и 7 групповых побед.

Д. Джонсон родился 9 марта 1916 года в Барроу-на-Соаре в Лейчестершире, Англия. Обучался в Грамматической школе в Логборо, а впоследствии в Ноттингемском университете, где получил квалификацию гражданского инженера. Во время учебы отличался успехами в регби и в охоте из ружья, купленного за один фунт, жертвами которой становились окрестные птицы и кролики. По преданию, однажды он был замечен купающимся в бассейне с молодой леди, что в те времена было крайне предосудительным.

За эту вольность он даже был временно отчислен из школы.

Во время учебы в университете он трижды предпринимал попытки попасть на курсы летного обучения для резервистов, но безуспешно. Одной из причин неудач была сломанная в регбийном матче ключица. Окончив университет в 1938 году, Джонсон поступил на работу инженером, и вскоре настойчивому юноше улыбается счастье — на его просьбу о зачислении на летное обучение приходит положительный ответ. Он становится членом добровольческого резерва Королевских Воздушных сил. К обучению полетам он приступил в авиашколе в Кембридже, затем был переведен в Силенд, близ города Чесер, где летал на самолете Майлз «Мастер».

В августе 1940 года начинается его служба в 19-й истребительной эскадрилье, расположенной в Даксфорде, в звании лейтенанта Королевских Воздушных сил. Он уже имеет 205 часов налета, из них 23 на «Спитфайре», но для первого боевого вылета этого мало. Для дополнительного обучения его направляют в 616-ю эскадрилью, выведенную в Киртон-ин-Линсди, в Северной Англии, для пополнения и отдыха после тяжелых боев битвы за Британию. Старая травма — перелом ключицы — продолжает его беспокоить, и офицер вынужден приложить немало усилий, чтобы победить недуг.

Первый боевой вылет Джонсон совершает в составе этой эскадрильи в январе 1941 года, вместе с другим пилотом он повреждает немецкий бомбардировщик До-17. В июне на его боевом счету первая воздушная победа — Ме-109. В июле Джонсон представлен к званию старшего лейтенанта, имея на своем счету четыре победы. В сентябре он капитан и командует звеном. В октябре его наградили Летным крестом за заслуги. А с зимы 1942 года он принимает командование 610-й истребительной эскадрильей, базирующейся в Колтишхолле. В мае он уже командир 217-го истребительного авиакрыла в Кенли. Вскоре на его счету числится 19 вражеских самолетов и следует заслуженная награда — Почетный Орден за заслуги.

В 1942 году он женился на Паулине Ингейт. Брак оказался счастливым, Джонсон имел двух сыновей.

В сентябре 1943 года он отзывается с фронта для штабной работы, но в марте 1944-го опять возвращается на фронт. Теперь капитан Джонсон назначен командиром 144-го истребительного авиакрыла, которое первым после вторжения союзников во Францию 6 июня 1944 года перелетает на континент, на аэродром Сент-Кройкс. 5 мая 1944 года Джонсон одерживает свою 28-ю победу и становится результативнейшим летчиком. К июлю 1944 года майор Джонсон имел уже 29 побед в воздухе.

27 сентября 1944 года он одержал свою последнюю победу, сбив Ме-109. В тот день погиб лучший летчик, воевавший под командованием Д. Джонсона, — Генри Валли Маклеод из Королевских Канадских Воздушных сил, которому была записана 21 личная победа.

7 мая 1945 года командир 125-го истребительного авиакрыла полковник Д. Джонсон совершил свой последний, 515-й, боевой вылет.

По правилам, принятым в Королевских Воздушных силах, Джонсон как командир авиакрыла имел возможность использовать свои инициалы — JEJ — как кодовые буквы своего подразделения.

После войны Джонсон занимал ряд командных должностей в Королевских Воздушных силах. Участвовал в войне в Корее. Совершил несколько безрезультатных боевых вылетов на Ф-80 «Шутинг стар». Позднее он командовал британскими истребительными авиачастями в Европе, еще позднее был переведен в бомбардировочную авиацию.

В 1965 году получил звание вице-маршала авиации. В 1965–1967 годах занимал свою последнюю должность в Королевских Воздушных силах, будучи командиром на Ближнем Востоке.

Выйдя в отставку, жил в Южной Африке, Канаде и Великобритании, занимался благотворительностью, носил несколько почетных титулов, был окружен подчеркнутым вниманием и уважением.

В 1956 году в Лондоне вышла его книга «Командир авиакрыла» (Wing Leader (Fighter Pilots), в 1964 году — «Полный круг: история воздушных сражений» (Full Circle: The Story of Air Fighting), в 1990-м — «Храбрость в небе» (Courage in the Skies), в соавторстве в 1992-м — «Славное лето. История битвы за Британию» (Glorious Summer: The Story of the Battle of Britain), в 1995-м — «Крылатая победа: последний взгляд назад — персональные впечатления о двух лидерах Королевских Воздушных сил» (Winged Victory: A Last Look Back — The Personal Reflections of Two Royal Air Force Leaders). К сожалению, ни одна из книг Д. Джонсона не была переведена на русский язык.

Умер 30 января 2001 года.

Вице-маршал авиации Джон И. Джонсон один из самых высоконагражденных западных офицеров — участников Второй мировой войны. Он был награжден Орденом за Выдающуюся Службу с двумя пряжками на ленте — один из 8 британских офицеров, получивших эту награду в годы Второй мировой войны, Отличительным Летным крестом с пряжкой на ленте, командорской степенью ордена Британской империи (1960), орденом Бани (1965); орденом Почетного легиона (Франция); Военного креста (1940) с Пальмами (Бельгия), орденом Леопольда с Пальмами (Бельгия); Летным крестом за заслуги, Воздушной медалью, Медалью Легиона заслуженных (США).


Мармадьюк Томас Сент-Джон ПАТТЛ — при 50 заявленных победах имеет от 27 до 44 побед, засчитанных различными службами в ходе Второй мировой войны, лучший ас Британского Содружества на бипланах и «Харрикейнах», возможно, лучший ас Великобритании.

Пат Паттл родился в Баттерворсе, провинция Кэйп, Южная Африка, 3 июля 1914 года в семье англичан, эмигрировавших в Южно-Африканский Союз. Он учился в Китманшопской школе и в Викторианской высшей школе для мальчиков, которая в 1939 году была переименована в Громе-колледж, Грахемстоун.

Он вступил в Южно-Африканские воздушные силы кадетом, но в 1936 году был переведен в Королевские Воздушные силы (RAF). Закончил летное обучение в метрополии и в июне 1937 года как пилот-офицер был направлен в 80-ю эскадрилью, которая была вооружена бипланами «Глостер Гладиатор».

В апреле 1938-го он отправился вместе с эскадрильей в Египет, где вскоре стал командиром звена.

До начала 1941 года Паттл летал на устаревшем биплане «Глостер Гладиатор» с достаточно слабым двигателем, мощностью 840 л. с., с четырьмя пулеметами «винтовочного» калибра, со скоростью немногим более 400 км/час, но активно «раскрученном» англичанами. Более сотни этих далеко не лучших машин были отправлены на экспорт и построены по лицензии в 12 странах!

Следом за перерывом в войне эскадрилья Паттла перелетела к ливийской границе, где в августе 1940 года приняла первые бои. 4 августа 1940 года 80-я эскадрилья получила приказ совершить полет к Сиди Баррани, встретить самолет «Лисандр» и эскортировать его в полете на свою территорию. При эскортировании перелета «Лисандра» Паттл вступил в бой с истребителями Фиат CR-32 и Бреда Ба. 65, заявил о двух победах, но и сам был сбит, выпрыгнул из горящего самолета над территорией, контролируемой итальянцами, и два дня пробирался к своим. 3 сентября 1940 года Паттл получил звание Flight Lieutenant — дословно «лейтенант полета», аналог звания капитана.

В ноябре его эскадрилья была переведена на Балканы, для помощи греческим ВВС против итальянского наступления на Албанском фронте.

Здесь 11 февраля 1941 года до внимания Паттла был доведен королевский Указ о его награждении Отличительным Летным крестом, а позднее, 18 марта 1941 года, к кресту была пожалована почетная нашивка на орденской ленте.

В марте 1941 года в ходе боев над Химарой лейтенант Паттл сбил три неприятельских истребителя. Теперь на счету этого отважного и умелого аса были, по крайней мере, 23 вражеских самолета.

Удивительно, но все его победы в тот период были одержаны на устаревшем истребителе-биплане «Глостер Гладиатор». Как только страны Оси 6 апреля 1941 года применили здесь современные истребители Люфтваффе, эскадрильи Королевских Воздушных сил были в срочном порядке перевооружены гораздо более скоростными Хаукерами «Харрикейнами» Mk I. В первом же своем бою на этом типе самолета с истребителями Люфтваффе Паттл заявил о двух победах над Ме-109 из 8-й эскадрильи JG27.

В то время, в марте — апреле 1941 года, Паттл служил в 33-й эскадрилье RAF. В три апрельских дня он одерживает сразу по нескольку побед: по пять неприятельских самолетов он сбивает 14 и 20 апреля, а 19 апреля на его счет записывается 6,33 победы (6 личных побед и одна победа, одержанная группой из трех летчиков). В своем последнем бою над Афинами, измученный гриппом, с высокой температурой, он попытался спасти одного из своих пилотов от атакующего Ме-110, но в момент своей атаки попал под удар пары «сто десятых» и был сбит над заливом Элеусиса, в 8 км к юго-западу от Афин.

В результате этого первого боя были потеряны три английских истребителя, хотя немцы заявили о пяти сбитых «Харрикейнах». Германская сторона потеряла два самолета, хотя англичане заявили о 7 уничтоженных немецких машинах. Это характерный пример достоверности воздушных побед, соответственно равный 0,6 и 0,28. Сохранившиеся записи называют среди победителей гауптмана Россиваля и обер-лейтенанта Баго, которым были записаны победы над «Харрикейнами». Кто в этом бою сбил Паттла, точно неизвестно. Немного позднее был сбит другой английский ас — Тимбер Вудс из 80-й эскадрильи. Известно, что обер-лейтенант Люфтваффе Баго погиб в воздушном бою менее чем через месяц — 14 мая 1941 года.

Недавние исследования битвы за Афины и сопутствующих ей боев показали, что «Харрикейны» Паттла и Вудса упали не в залив Элефсиса, а на восточном берегу острова Пситаллия, неподалеку от архипелага Пироуса. Летчики 33-й эскадрильи встетили первую волну Ме-110 над Каллитией — пригородом Афин и приняли бой южнее, над Фалиронским заливом, откуда Вудс без боезапаса и на остатках топлива повернул на запад, пытаясь достичь своей базы в Элефсисе. Он был сбит неподалеку от Фалирона.

Имя Паттла высечено в мемориале в Эль-Аламейне среди имен 3000 воинов Содружества, погибших в Египте, Ливии, Сирии, Ливане, Ираке, Греции, Эфиопии, Эритрее, Восточной Африке, Судане, Адене, Мадагаскаре и на Крите в годы Второй мировой войны, рядом с именами тех, кто не имеет на земле обозначенной могилы.

Все свои победы Паттл одержал в течение 9 месяцев в боях с итальянскими и немецкими летчиками. Он заслужил славу мастера последнего удара, сильного летчика и выдающегося воздушного лидера. Как командир эскадрильи он демонстрировал больше, чем кто-либо еще, да и погиб он как верный своему долгу командир, в период острого заболевания, не согласившись отлежаться и оставить свою эскадрилью в особенно трудную минуту.

Его итоговый счет, по-видимому, так никогда и не будет известен: официальные документы эскадрильи и Королевских Воздушных сил были утрачены при эвакуации из Греции на Крит. Сохранилась запись, относящаяся к самому началу апреля 1941 года, где сказано, что на счету Паттла как минимум 34 подтвержденные победы и еще около двух десятков вероятных.

Детальный анализ его 50 заявленных побед, проведенный другими западными исследователями, говорит, что только 27 могут быть отнесены к безоговорочным потерям Люфтваффе и итальянских ВВС в годы Второй мировой войны. Но и эта цифра делает его результативнейшим асом Второй мировой войны на бипланах, одним из лучших на истребителе «Харрикейн», а возможно, даже и вообще абсолютно лучшим асом Великобритании и стран Содружества.

20 апреля 1941 года в большом воздушном сражении над Афинами были сбиты 5 истребителей Хаукер «Харрикейн», пилоты из них погибли. Среди погибших был и Мармадьюк Паттл. 9 побед были засчитаны Паттлу в его последние 4 дня.

Награжден Отличительным Летным крестом с нашивкой на ленте.


Джон Чарлз МЕЙЕР (John Charles MEYER) — самый вы-соконагражденный американский ас Второй мировой войны, четырехзвездный генерал (24 победы во Второй мировой войне и две победы в Корее).

Джон Мейер родился в Бруклине, Нью-Йорк, в 1919 году, окончил школу в Нью-Йорке и отказался от продолжения учебы в Дартмутском колледже ради карьеры летчика-истребителя. Впоследствии, после войны, он окончит этот колледж и станет бакалавром искусств по специальности «политическая география». Один из преподавателей колледжа заметит позднее, что он никогда не встречал студента с таким острым и быстрым мышлением, как у Мейера. В ноябре 1939 года был зачислен в Воздушный корпус Соединенных Штатов и стал авиационным кадетом. В июле 1940 года он получил звание второго лейтенанта и «крылышки», т. е. стал пилотом. Летные способности молодого человека были очевидны, и его назначили инструктором. А затем он был направлен в 33-ю истребительную эскадрилью 8-й истребительной группы, летчики которой летали на «Киттихауках» П-40 и базировались на аэродроме Митчел Филд, Нью-Йорк. За несколько дней до того, как Соединенные Штаты вступили во Вторую мировую войну, группа была направлена в Исландию, откуда с началом войны совершала вылеты на прикрытие северных конвоев. В сентябре 1942 года он был возвращен в Штаты и определен во вновь сформированную 352-ю истребительную группу. Получив звание первого лейтенанта, он был назначен командиром 34-й истребительной эскадрильи, вскоре вооруженной первыми «Тандерболтами». В мае 1943 года эскадрилья была переименована в 487-ю истребительную эскадрилью и направлена в Англию. 23 ноября 1943 года 1-й лейтенант Мейер на истребителе «Тандерболт» П-47 одержал первую победу. Летая на «Тандерболте», он довел свой счет до трех побед и, получив звание майора, стал признанным лидером группы. Весной 1944 года эскадрилья была перевооружена на «Мустанги» П-51, и Мейер продолжил победный счет, доведя его до 24 побед в воздухе и 13 неприятельских самолетов, уничтоженных на земле. Среди побед Мейера некоторые американские авторы числят реактивный немецкий самолет.

Носы «Мустангов» его эскадрильи окрашивались в голубые цвета, за что эскадрилья получила название «Голубоносой». Всего он совершил около 200 боевых вылетов, налетав 462 часа. В ноябре 1944 года Мейер был назначен заместителем командира 352-й истребительной группы, ему было присвоено звание подполковника.

За бой, проведенный 8 мая 1944 года, Мейер был награжден первым из трех своих Отличительных крестов за службу. Возглавляя группу из 8 «Мустангов», летчики которых пришли в часть только в предыдущем месяце, он решительно атаковал большую группу неприятельских истребителей, уже готовую к перехвату американских тяжелых бомбардировщиков. Сам контратакованный неприятельскими истребителями, он был вынужден пикированием уйти. Секундами спустя, набирая высоту, Мейер заметил еще одну группу неприятельских истребителей из 15 машин, уже готовую атаковать бомбардировщики. Мейер мгновенно сам устремился в атаку. Ему удалось сбить два неприятельских истребителя и расстроить неприятельский замысел. В том же вылете ему довелось сбить еще один неприятельский истребитель и приземлиться на аэродроме в Бодни (Великобритания) на последних каплях бензина и без единого снаряда в ящиках. За три сбитых Ме-109 и один ФВ-190, уничтоженный 11 ноября 1944 года, Мейер, теперь уже подполковник, был удостоен дубовых листьев к его Серебряной Звезде. Десятью днями позже он получил свой второй Отличительный крест за блестящий бой, который под его руководством восточнее Лейпцига провела эскадрилья из 11 «Мустангов» против более чем 40 немецких истребителей. В этом бою Мейер, неожиданно и скрытно атаковав противника, лично сбил три «Фокке-Вульфа».

Своим третьим Отличительным крестом Мейер был награжден за отражение массированного налета Люфтваффе на аэродром Y-29 в Бельгии 1 января 1945 года. Предусмотрев, что в первый новогодний день фашисты могут совершить крупный налет, он подготовил экипажи к вылету, информировал летчиков, увеличил втрое число дежурных экипажей, благодаря чему удалось своевременно поднять в воздух самолеты и успешно противостоять крупному налету. Сам он, взлетая на виду неприятельских истребителей, пошел во встречную атаку на один из «Фокке-Вульфов» и сбил его, еще не убрав до конца шасси.

«Как правило, я не состязался с вражескими летчиками в маневренности. Я мог совершить один разворот только для того, чтобы осмотреться вокруг, да и то делал это не часто. Слишком это было рискованно. Я больше всего любил атаковать сверху, по возможности стремительно, а затем, обстреляв врага, сразу уходил в сторону и вверх. Таким образом, можно было быстро выйти из-под обстрела и подождать, пока противник сделает свой шаг. Если враг выполнял разворот, он терял скорость, а я оказывался в выгодной позиции, чтобы вернуться и вновь напасть сверху. Хочу отметить, что в те времена многие немецкие пилоты, которых я встречал, уже не отличались особым мастерством. На последнем этапе войны (конец 1944 года) среди них редко попадались настоящие профессионалы», — писал после войны Мейер. Недаром соратники называли Мейера «по-немецки мыслящим», имея в виду манеры ведения боя.

В 1948 году генерал-майор Мейер был отобран на должность секретаря Воздушных сил, который осуществлял контакты и проводил доклады в Палате представителей Соединенных Штатов. В августе 1950 года он вернулся к полетам, когда был назначен на должность командира 4-го истребительного крыла, базировавшегося в Ньюкасле, штат Делавер.

В ходе корейской войны он совершил около 20 боевых вылетов на истребителе «Сейбр» Ф-86, при этом ему были записаны сбитыми два «северокорейских» МиГ-15.

После корейской войны он был назначен на ответственную должность в командовании континентальной воздушной обороны. Ввиду ротации высоких должностей, принятой в Соединенных Штатах, его направили на учебу в колледж воздушной войны, на аэробазе Максвелл в Алабаме, после окончания которого был оставлен там на преподавательской работе. Но вскоре он принял командование двумя военно-воздушными дивизиями. В июле 1962 года он был назначен заместителем директора планирования и главным представителем стратегического воздушного командования в Объединенном штабе стратегического целевого планирования. В ноябре 1963 года генерал Мейер стал командиром тактического воздушного командования 12-й воздушной армии США, базировавшейся в Вако, штат Техас. 12-я воздушная сосредотачивалась на отработке воздушного сопровождения и взаимодействия с наземными подразделениями в западной части Соединенных Штатов. В феврале 1966 года получил должность заместителя директора, а затем вице-директора Объединенного штаба. В мае 1967-го стал директором операций Объединенного штаба. Позднее он был отобран в качестве вице-начальника штаба Воздушных сил Соединенных Штатов и приступил к службе в новой должности в августе 1969 года. 1 мая 1972 года он был назначен 17-м командиром Стратегического воздушного командования и директором Объединенного стратегического штаба планирования целей. Карьера генерала (аналог звания генерал-полковника) Мейера была исключительно насыщенной и разнообразной. Здесь и инспекционная служба, и работа в истребительной и в стратегической бомбардировочной авиации. Он осуществлял командование главными тактическими и стратегическими соединениями, планировал нанесение ударов и действия американской авиации в ходе ядерной войны. Ушел в запас по болезни 1 июля 1974 года.


Генерал Мейер умер от инфаркта 2 декабря 1975 года. Он был награжден тремя Отличительными крестами за службу, Отличительной медалью за службу с дубовыми листьями, Серебряной медалью с дубовыми листьями, Медалью легиона заслуженных, Отличительным Летным крестом с шестью дубовыми листьями, Воздушной медалью с 14 дубовыми листьями; французским и бельгийским Военными крестами. В марте 1973 года он был награжден специальной наградой мемориала Франка Хоукса за вклад в развитие авиации.


Лучший ас Французской республики

Пьер Генри КЛОСТЕРМАН (Pierre CLOSTERMAN) — лучший ас Французской республики в годы Второй мировой войны, 33 победы (19 лично и 14 в группе), полковник.

Пьер Клостерман родился 28 февраля 1921 года в городе Куритиба в Бразилии, во французской дипломатической семье. Свою частную лицензию летчика он получил в 1937 году. После поражения Франции Клостерман отправился в США, в Лос-Анджелес, где намеревался стать коммерческим пилотом. Занимался в Калифорнийском технологическом институте.

В марте 1942 года переправился в Англию, где присоединился к свободным французским Воздушным силам. После тренировок в Королевских Воздушных силах, он был направлен в 341-ю эскадрилью, известную как «Эльзас», воевавшую на «Спитфайрах».

Эта часть входила в состав авиакрыла в Бугин Хилл. 27 июля 1943 года в одном боевом вылете одержал свои первые две победы над истребителями ФВ-190. С 28 сентября 1943 года продолжал службу в составе 602-й эскадрильи «Сити оф Глазго». 14 октября, участвуя в прикрытии бомбардировщиков, атаковавших заводы Швайнфурте, он имел уже пять воздушных побед. Воевал на «Спитфайрах» нескольких модификаций V, VII, IX. С июля по ноябрь 1944 года Клостерман работал в штабе ВВС. С декабря опять начал летать в 274-й эскадрилье 122-го авиакрыла, где после короткой подготовки получил новый самолет Хаукер «Темпест» Мк. V и должность командира звена «А». С 1 апреля 1945 года он командир 3-й эскадрильи, а с 27-го уже командует всем 122-м авиакрылом. В последние месяцы войны он летал особенно активно. На истребителе, названном им «Большой Чарли», он участвовал в воздушных боях, налетах на неприятельские аэродромы в попытках перехватов стартующих Ме-262, в ударах по железным дорогам на севере Германии. Войну закончил полковником авиации, имея 24 года от роду. В общей сложности одержал 33 воздушные победы, из них 19 ФВ-190 и 7 Ме-109, кроме того, уничтожил на земле 30 самолетов (!), 72 паровоза, 5 танков, 225 автомобилей, два торпедных катера. Результат, достойный выдающегося штурмовика: ни один из советских летчиков-штурмовиков не имеет на своем счету такого количества самолетов, паровозов и автомобилей. На счету Клостермана есть и редкая воздушная победа — четырехмоторный, восьмидесятиточечный, 29-метровый (42 метра — размах крыльев) Ю-290. Хотя большинство сбитых им машин — истребители. 24 марта 1945 года он был легко ранен в бедро осколками зенитного снаряда и после аварийной посадки, в результате которой его «Чарли» пришлось списать, был госпитализирован на одну неделю.

В течение трех военных лет совершил 432 боевых вылета на «Спитфайре» и «Темпесте» и налетал 2000 часов. Официально Клостерману было записано 19 личных и 14 групповых побед. Исследования последних лет показывают, что его реальный счет составляет 11 уничтоженных самолетов и еще семь классифицируются как возможные победы.

27 августа 1945 года в звании полковника уволился из авиации.

На основании его дневников была написана книга «Большой цирк» (Le Grand Cirque), переведенная на множество языков. Некоторые западные авиационные историки считали его книгу лучшими мемуарами летчика-истребителя Второй мировой войны. По книге был снят фильм с таким же названием. Книга «Большой цирк» была издана общим тиражом более 2,5 млн экземпляров. Позднее, в 1957 году, Пьер Клостерман написал книгу «Огни на небе», где собрал примеры героизма летчиков всех стран в годы Второй мировой войны.

Он известен как авиационный инженер, работающий над масштабными проектами на фирме «Рено». Во Франции и в мире его знали и как политика: восемь раз (1946–1969) он избирался депутатом Французской национальной ассамблеи.

Во время алжирской войны 1956–1957 годов он вновь сел за штурвал боевого самолета. Позднее он рассказал о своем опыте той войны в новелле «Лео-25 в воздухе».

Во время фолклендской войны 1982 года Клостерман поддерживал аргентинских пилотов. Его действия были восприняты в Англии как предательство и подверглись жесткой критике в британской прессе. Во время войны в Персидском заливе (1991) он выступил с осуждением НАТО, за что был атакован уже проамериканской французской прессой.

Он увлекался спортивной рыбной ловлей и имел в этой области высокую международную репутацию.

Пьер Клостерман умер 22 марта 2006 года.

Кавалер Большого креста ордена Почетного легиона, Креста Свободы, Военной медали, Военного креста с 19 пальмами, Креста Мужества, Медали Французского Сопротивления, Звезды для раненых (Франция); Отличительного Летного креста (Великобритания); Отличительного креста за службу, Серебряной Звезды, Воздушной медали (США); Католического ордена Гроба Господня, других наград.

Одно из шоссе во Франции названо именем Клостермана.


Летчики эскадрильи, позднее полка «Нормандия — Неман»

Большую известность в Советском Союзе приобрели французские летчики полка «Нормандия — Неман», сражавшиеся с германскими агрессорами в небе СССР, Польши и Германии. Достойно всяческого признания и вечной памяти мужество этих героических людей, приехавших в насмерть сражающуюся Россию в 1942 году, в отнюдь не победное для нее время.

42 французских летчика погибли в боях. На счет эскадрильи, а затем фактически полка были записаны 273 воздушные победы. В составе полка в годы войны воевало 96 французских летчиков.

Лучшим летчиком-истребителем «Нормандии» был аспирант (младший лейтенант) в годы войны Андре Жак (25.12.1919-02.04.1988), удостоенный звания Героя Советского Союза, совершивший 113 боевых вылетов на Як-7, Як-9 и Як-3, в 19 воздушных боях сбивший 11 самолетов противника лично и 4 в группе. После войны он вернулся на родину, служил в военной авиации, демобилизовался в звании полковника.

Кроме Андре Жака звания Героев Советского Союза были удостоены старший лейтенант Марсель Альбер (7 личных и 16 групповых побед), старший лейтенант Ролан де ла Пуап (7 личных и 9 групповых побед), старший лейтенант Марсель Лефевр (7 личных и три групповые победы), смертельно раненный в воздушном бою 28 мая 1944 года.

Кроме них еще 16 французских летчиков полка одержали от 5 до 7 воздушных побед, т. е. стали асами.

Вскоре после победы, в 1945 году, решением Советского правительства все 41 Як-3 полка «Нормандия — Неман» были подарены Франции в знак признания заслуг французских летчиков и торжественно встречены на аэродроме Ле-Бурже под Парижем ликующими французами.


Асы Люфтваффе

С подачи некоторых западных авторов, заботливо принятой отечественными компиляторами, немецкие асы считаются результативнейшими летчиками-истребителями Второй мировой войны, а соответственно, и в истории, добившимися в воздушных боях баснословных успехов. Только асам нацистской Германии и их японским союзникам вменяются победные счета, содержащие более сотни самолетов. Но если у японцев такой летчик только один — воевали-то они с американцами, то у немцев аж 102 летчика «одержали» более 100 побед в воздухе. Большинство немецких летчиков, за исключением четырнадцати: Хейнриха Бэра, Ханса-Иоахима Марсейля, Иоахима Мюнхенберга, Вальтера Оесау, Вернера Мельдерса, Вернера Шроера, Курта Бюлигена, Ганса Хана, Адольфа Галланда, Эгона Майера, Йозефа Вурмхеллера и Йозефа Приллера, а также ночных летчиков Ханс-Вольфганга Шнауфера и Гельмута Лента, основую часть своих «побед» добились, конечно же, на Восточном фронте, а двум из них — Эриху Хартману и Герхарду Баркхорну — было записано более 300 побед.

Общее число побед в воздухе, одержанное более чем 30 тысячами немецких летчиков-истребителей и их союзников, математически описывается законом больших чисел, точнее, «кривой Гаусса». Если построить эту кривую только по результатам первой сотни лучших немецких истребителей (союзники Германии туда уже не войдут) при известном общем числе летчиков, то число заявленных ими побед превысит 300–350 тысяч, что в четыре-пять раз больше числа побед, заявленных самими немцами, — 70 тысяч сбитых, и катастрофически (до потери всякой объективности) превышает оценку трезвых, политически не ангажированных историков — 51 тысяча сбитых в воздушных боях, из них 32 тысячи на Восточном фронте. Таким образом, коэффициент достоверности побед немецких асов находится в пределах 0,15-0,2.

Заказ на победы для немецких асов был продиктован политическим руководством нацистской Германии, усиливался по мере того, как Вермахт терпел крах, формально не требовал подтверждений и не терпел ревизий, принятых в Красной Армии. Вся «точность» и «объективность» немецких заявок на победы, столь настойчиво поминаемых в трудах некоторых «исследователей», как ни странно, выращенных и активно издаваемых на территории России, сводится фактически к заполнению граф пространных и со вкусом сверстанных стандартных анкет, а писанина, пусть даже каллиграфическая, пусть даже готическим шрифтом, с воздушными победами никак не связана.

Асы Люфтваффе, которым записано более 100 побед

Эрих ХАРТМАН (Erich Alfred Bubi Hartmann) — первый ас Люфтваффе во Второй мировой войне, 352 победы, полковник, Германия.

Родился Эрих Хартман 19 апреля 1922 года в Вейсзахе в Вюртенберге. Его отец — Альфред Эрих Хартман, мать — Элизабет Вильгельмина Махтхольф. Детство вместе с младшим братом провел в Китае, где его отец, по протекции своего двоюродного брата — немецкого консула в Шанхае, работал врачом. В 1929 году, напуганные революционными событиями в Китае, Хартманы вернулись на родину.

С 1936 года Э. Хартман летал на планерах в авиаклубе под руководством своей матери — спортсменки-летчицы. В 14 лет получил диплом пилота планера. С 16 лет пилотировал самолеты. С 1940 года проходил подготовку в 10-м учебном полку Люфтваффе в Нойкурне под Кенигсбергом, затем во 2-й летной школе в пригороде Берлина Гатов.

После успешного окончания авиашколы Хартман был направлен в Цербст — во 2-ю истребительную авиашколу. В ноябре 1941 года Хартман впервые поднялся в воздух на 109-м «Мессершмитте», истребителе, с которым он совершил свою выдающуюся летную карьеру.

Боевую работу Э. Хартман начал в августе 1942 года в составе 52-й истребительной эскадры, воевавшей на Кавказе.

Хартману повезло. 52-я была лучшей немецкой эскадрой на Восточном фронте. В ее составе воевали лучшие немецкие летчики — Храбак и фон Бонин, Граф и Крупински, Баркхорн и Ралль…

Эрих Хартман был человеком среднего роста, с богатой светлой шевелюрой и яркими синими глазами. Его характер — веселый и неискательный, с хорошим чувством юмора, очевидное летное мастерство, высочайшее искусство воздушной стрельбы, упорство, личная отвага и благородство импонировали новым товарищам.

14 октября 1942 года Хартман отправился в свой первый боевой вылет в район Грозного. В ходе этого вылета Хартман совершил почти все ошибки, которые может совершить молодой боевой летчик: оторвался от ведомого и не смог выполнить его приказ, открыл огонь по своим самолетам, сам попал в зону огня, потерял ориентировку и приземлился «на брюхо» в 30 км от своего аэродрома.

Свою первую победу 20-летний Хартман одержал 5 ноября 1942 года, сбив одноместный Ил-2. При атаке советского штурмовика и истребитель Хартмана получил тяжелые повреждения, но летчик вновь сумел приземлить поврежденную машину на «брюхо» в степи. Самолет восстановлению не подлежал и был списан. Сам Хартман тут же «заболел лихорадкой» и попал в госпиталь.

Следующую победу Хартману записали только 27 января 1943 года. Победа была записана над МиГ-1. Едва ли это был МиГ-1, которые были произведены и поставлены в войска еще перед войной малой серией в 77 машин, но подобных «передержек» в немецких документах предостаточно. Хартман летает ведомым с Даммерсом, Гриславски, Цвернеманом. От каждого из этих сильных летчиков он берет новое, пополняя свой тактический и летный потенциал. По просьбе фельдфебеля Россманна Хартман становится ведомым В. Крупински — выдающегося аса Люфтваффе (197 «побед», 15-й по счету лучших), отличавшегося, как казалось многим, несдержанностью и упрямством.

Именно Крупински прозвал Хартмана Буби, по-английски «Бэби» — детка, кличка, оставшаяся за ним навсегда.

Хартман совершил 1425 «эйнзацев» и принял участие в 800 «рабарбарах» в ходе своей карьеры. Его 352 победы включали в себя множество вылетов с несколькими сбитыми самолетами противника в один день, лучшим достижением в одном боевом вылете были шесть советских самолетов, сбитых 24 августа 1944 года. Сюда вошли три Пе-2, два «яка», одна «Аэрокобра». Этот же день оказался и его лучшим днем с 11 победами в двух боевых вылетах, во время второго вылета он стал первым человеком в истории, сбившим 300 самолетов в воздушных боях.

Хартман воевал в небе не только против советских самолетов. В небе Румынии за штурвалом своего Bf 109 он встречался и с американскими летчиками. На счету Хартмана несколько дней, когда он докладывал сразу о нескольких победах: 7 июля — о 7 сбитых (2 Ил-2 и 5 Ла-5), 1, 4 и 5 августа — о 5, а 7 августа — вновь сразу о 7 (2 Пе-2, 2 Ла-5, 3 Як-1). 30 января 1944 года — о 6 сбитых; 1 февраля — о 5; 2 марта — сразу о 10; 5 мая о 6; 7 мая о 6; 1 июня о 6; 4 июня — о 7 Як-9; 5 июня о 6; 6 июня — о 5; 24 июня — о 5 «Мустангах»; 28 августа «сбил» 11 «Аэрокобр» за день (дневной рекорд Хартмана); 27 октября — 5; 22 ноября — 6; 23 ноября — 5; 4 апреля 1945 года — вновь 5 побед.

После десятка «побед», «одержанных» 2 марта 1944 года, Э. Хартман, а с ним обер-лейтенант В. Крупински, гауптман Й. Визе и Г. Баркхорн были вызваны в Бергхоф к фюреру для вручения наград. Лейтенант Э. Хартман, записавший к тому времени на свой счет 202 «сбитых» советских самолета, был награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту.

Хартман сам был сбит более 10 раз. В основном он «сталкивался с обломками сбитых им советских самолетов» (любимая трактовка собственных потерь в Люфтваффе). 20 августа он, «пролетая над горящим Ил-2», вновь был сбит и совершил очередную вынужденную посадку в районе реки Донец и попал в руки к «азиатам» — советским солдатам. Искусно симулируя травму и усыпив бдительность беспечных солдат, Хартман бежал, выскочив из кузова везшей его «полуторки», и в тот же день вернулся к своим.

Как символ вынужденной разлуки со своей любимой Урсулой Петч Хартман нарисовал на своем самолете кровоточащее сердце, пронзенное стрелой, и начертал под кабиной «индейский» клич: «Карайя».

Читатели немецких газет знали его как «Черного дьявола Украины» (прозвище придумали сами немцы) и с удовольствием или с раздражением (на фоне отступления немецкой армии) читали о все новых подвигах этого «раскрученного» летчика.

Всего Хартману было записано 1404 боевых вылета, 825 воздушных боев, засчитаны 352 победы, из них 345 — советские самолеты: 280 — истребители, 15 Ил-2, 10 двухмоторных бомбардировщиков, остальные — У-2 и Р-5.

Трижды Хартман был и легко ранен. Как командир 1-й эскадрильи 52-й истребительной эскадры, которая базировалась на небольшом аэродроме близ Страковниц в Чехословакии, в конце войны Хартман знал (видел, поднимаясь в небо, наступающие советские части), что Красная Армия вот-вот захватит и этот аэродром. Он отдал приказ об уничтожении оставшихся самолетов и со всем своим персоналом направился на запад, чтобы сдаться армии США. Но к тому времени действовало соглашение между союзниками, по которому все немцы, уходящие от русских, должны передаваться назад при первом удобном случае.

В мае 1945 года майор Хартман был передан в руки советских оккупационных властей. На суде Хартман настаивал на своих 352 победах, с подчеркнутым уважением, с вызовом вспоминал своих боевых товарищей и фюрера. О ходе этого судебного процесса было доложено Сталину, который с сатирическим презрением отозвался о немецком летчике. Самоуверенная позиция Хартмана, конечно же, раздражала советских судей (шел 1945 год), и тот был приговорен к 25 годам лагерей. Приговор по законам советской юстиции был смягчен, и Хартману были назначены десять с половиной лет в лагерях для военнопленных. Освобожден он был в 1955 году.

Вернувшись к жене в Западную Германию, он сразу вернулся в авиацию. Успешно и быстро прошел курс обучения на реактивных самолетах, причем на этот раз его учителями стали американцы. Хартман летал на реактивных «Сейбрах» Ф-86 и «Старфайтере» Ф-104. Последняя машина при активной эксплуатации в Германии оказалась крайне неудачной и принесла гибель в мирное время 115 немецким летчикам! Хартман неодобрительно и резко отзывался об этом реактивном истребителе (что было совершенно справедливо), препятствовал его принятию на вооружение Германией и расстроил свои отношения как с командованием Бундес-Люфтваффе, так и с высокими американскими военными. Он был уволен в запас в звании полковника в 1970 году.

После увольнения в запас он работал летчиком-инструктором в Хангеларе, под Бонном, выступал в аэробатической команде Адольфа Галланда «Дольфо». В 1980 году тяжело заболел, и с авиацией пришлось расстаться.

Интересно, что главком советских, а затем российских ВВС генерал армии П. С. Дейнекин, пользуясь потеплением международных отношений в конце 80-х — начале 90-х годов, несколько раз настойчиво высказывал пожелание встречи с Хартманом, но не находил взаимопонимания у немецких военных чиновников.

Умер Эрик Хартман 20 сентября 1993 года.

Полковник Хартман был награжден Рыцарским крестом с Дубовыми листьями, Мечами и Бриллиантами, Железным крестом 1-го и 2-го класса, Немецким крестом в золоте.


Герхард БАРКХОРН (Gerhard Gerd Barkhorn), второй ас Люфтваффе (Германия) — 301 победа в воздухе.

Герхард Баркхорн родился в Кенигсберге, Восточная Пруссия, 20 марта 1919 года. В 1937-м Баркхорн был принят в Люфтваффе как фанен-юнкер (звание кандидата в офицеры) и начал свой летный тренинг в марте 1938 года. После окончания летного обучения он был отобран как лейтенант и в начале 1940 года принят в состав 2-й истребительной эскадры «Рихтгофен», известной старыми боевыми традициями, сформировавшимися в боях еще Первой мировой войны.

Боевой дебют Герхарда Баркхорна в Битве за Англию был малоуспешным. Он не сбил ни одного самолета противника, зато сам дважды покидал горящую машину с парашютом, причем однажды прямо над Ла-Маншем. Лишь в ходе 120-го вылета (!), который состоялся 2 июля 1941 года, Баркхорну удалось открыть счет своим победам. Но после этого его успехи обрели завидную стабильность. Сотая победа пришла к нему 19 декабря 1942 года. В этот же день Баркхорн сбил 6 самолетов, а 20 июля 1942 года — 5. Также 5 самолетов сбито им до этого, 22 июня 1942 года. Затем результативность пилота несколько снизилась — и двухсотой отметки он достиг лишь 30 ноября 1943 года.

Вот как комментирует Баркхорн действия противника:

«Некоторые русские пилоты даже не смотрели по сторонам и редко когда оглядывались.

Я сбил много таких, которые даже не подозревали о моем присутствии. Лишь немногие из них были под стать европейским летчикам, остальные не обладали в воздушном бою необходимой гибкостью».

Хотя явно это не выражено, но из прочитанного можно сделать вывод о том, что Баркхорн был мастером внезапных нападений. Он предпочитал атаки с пикирования со стороны солнца либо заходил снизу сзади в хвост вражескому самолету. В то же самое время он не избегал и классического боя на виражах, особенно когда пилотировал свой любимый Ме-109Ф, даже ту его разновидность, которая была оснащена всего одной 15-мм пушкой. Но не все русские так легко поддавались немецкому асу: «Однажды в 1943 году я выдержал сорокаминутный бой с упорным русским летчиком и не смог добиться никаких результатов. Я был настолько мокрым от пота, словно только что вышел из душевой. Интересно, было ли ему так же трудно, как и мне. Русский летал на ЛаГГ-3, и оба мы выписывали в воздухе все мыслимые и немыслимые фигуры пилотажа. Я не мог достать его, а он — меня. Этот летчик принадлежал к одному из гвардейских авиаполков, в которых были собраны лучшие советские асы».

Следует заметить, что воздушный бой один на один продолжительностью в сорок минут являлся почти рекордом. Обычно поблизости находились и другие истребители, готовые вмешаться в схватку, или в тех редких случаях, когда действительно в небе сходились два вражеских самолета, один из них, как правило, уже обладал преимуществом в позиции. В описанном выше бою оба пилота сражались, избегая невыгодных для себя положений. Баркхорн с осторожностью относился к действиям противника (возможно, здесь сильно сказался опыт боев с истребителями RAF), и причины этого были следующими: во-первых, своих многочисленных побед он добился, совершив больше вылетов, чем многие другие эксперты; во-вторых, за 1104 боевых вылета, при налете в 2000 часов, его самолет сбивали девять раз.

31 мая 1944 года, имея на счету 273 победы, Баркхорн возвращался на свой аэродром после выполнения боевого задания. В этом вылете он попал под удар советской «Аэрокобры», был сбит и ранен в правую ногу. По-видимому, летчиком, сбившим Баркхорна, был выдающийся советский ас капитан Ф. Ф. Архипенко (30 личных и 14 групповых побед), впоследствии Герой Советского Союза, которому в этот день была записана победа над Ме-109 в четвертом боевом вылете. Баркхорну, совершавшему 6-й боевой вылет за день, удалось спастись, но на долгих четыре месяца он выбыл из строя. После возвращения в строй JG 52 он довел счет личных побед до 301, а затем был переведен на Западный фронт и назначен командиром JG 6 «Хорст Вессель». С тех пор успехов в воздушных боях он больше не имел. Зачисленный вскоре в ударную группу Галланда JV 44, Баркхорн обучился полетам на реактивных Me-262. Но уже во втором боевом вылете самолет был подбит, потерял тягу, и Баркхорн получил тяжелые травмы при вынужденной посадке.

Всего во время Второй мировой войны майор Г. Баркхорн совершил 1104 боевых вылета.

Некоторые исследователи отмечают, что Баркхорн был на 5 см выше Хартмана (рост около 177 см) и на 7-10 кг тяжелее.

Своей любимой машиной он называл Ме-109 Г-1 с максимально легким вооружением: два МГ-17 (7,92 мм) и один МГ-151 (15 мм), предпочитая легкость, а следовательно, маневренность своей машины, мощи ее вооружения.

После войны немецкий ас № 2 вернулся к полетам в составе новых западногерманских ВВС. В середине 60-х годов, во время испытаний самолета вертикального взлета и посадки, он «уронил» и разбил свой «Кестрель». Когда раненого Баркхорна с трудом и медленно вытаскивали из разбитой машины, он, несмотря на тяжелейшие травмы, не потерял чувства юмора и через силу пробормотал: «Триста второй…»

В 1975 году Г. Баркхорн вышел в отставку в звании генерал-майора.

Зимой, в метель, под Кельном 6 января 1983 года вместе с женой Герхард Баркхорн попал в тяжелую автомобильную аварию. Жена его погибла сразу, а сам он умер в госпитале два дня спустя — 8 января 1983 года.

Похоронен на Дурнбахском военном кладбище в Тегернзее, Верхняя Бавария.

Майор Люфтваффе Г. Баркхорн награжден Рыцарским крестом с Дубовыми листьями и Мечами, Железным крестом 1-го и 2-го класса, Немецким крестом в золоте.


Гюнтер РАЛЛЬ (Gunter Rall) — третий ас Люфтваффе, 275 побед.

Третьим асом Люфтваффе по числу засчитанных побед считается Гюнтер Ралль — 275 сбитых самолетов противника.

Ралль воевал против Франции и Англии в 1939–1940 годах, затем в Румынии, Греции и Крите в 1941 году. С 1941 по 1944 год он воевал на Восточном фронте. В 1944 году он возвращается в небо Германии и воюет против авиации западных союзников. Весь его богатый боевой опыт получен в результате более 800 «рабарбаров» (воздушных боев), проведенных на Ме-109 самых разных модификаций — от Bf 109 B-2 до Bf 109 G —14. Ралль три раза был тяжело ранен и восемь раз сбит. 28 ноября 1941 года в напряженном воздушном бою его самолет был так сильно поврежден, что при аварийной посадке «на брюхо» машина просто развалилась, и Ралль сломал себе в трех местах позвоночник. Никакой надежды на возвращение в строй не осталось. Но после десяти месяцев лечения в госпитале, где он познакомился со своей будущей женой, ему все же вернули здоровье и признали годным к летной работе. В конце июля 1942 года Ралль вновь поднял в воздух свой самолет, а 15 августа над Кубанью одержал свою 50-ю победу. 22 сентября 1942 года он записал на свой счет 100-ю победу. Впоследствии Ралль воевал над Кубанью, над Курской дугой, над Днепром и Запорожьем. В марте 1944 года он превысил достижение В. Новотного, записав на свой счет 255 воздушных побед и до 20 августа 1944 года возглавив список асов Люфтваффе. 16 апреля 1944 года Ралль одержал свою последнюю, 273-ю, победу на Восточном фронте.

Как лучший немецкий ас того времени он был назначен Герингом командиром II. / JG 11, входившей в состав противовоздушной обороны Рейха и вооруженной «109» новой модификации — G-5. Обороняя Берлин в 1944 году от налетов англичан и американцев, Ралль не раз вступал в схватку с самолетами ВВС США. Однажды «Тандерболты» крепко зажали его самолет над столицей Третьего рейха, повредив ему управление, а одной из очередей, данных по кабине, срезало большой палец на правой руке. Ралль был контужен, но через несколько недель вернулся в строй. В декабре 1944 года он возглавил школу подготовки командиров истребительной авиации Люфтваффе. В январе 1945 года майор Г. Ралль был назначен командиром 300-й истребительной авиагруппы (JG 300), вооруженной ФВ-190D, но побед он больше не одерживал. Над Рейхом было сложно придумать себе победу — сбитые самолеты падали над германской территорией и только тогда получали подтверждения. Совсем не то что в донских или кубанских степях, где достаточно было доклада о победе, подтверждения ведомого и заявления на нескольких распечатанных бланках.

За свою боевую карьеру майор Ралль совершил 621 боевой вылет, записал на свой счет 275 «сбитых» самолетов, из них только три были сбиты над Рейхом.

После войны, когда была создана новая немецкая армия — Бундесвер, Г. Ралль, не мысливший себя иначе как военным летчиком, вступил в Бундес-Люфтваффе. Здесь он сразу вернулся к летной работе и освоил Ф-84 «Тандерджет» и несколько модификаций Ф-86 «Сейбр». Мастерство майора, а затем и оберст-лейтенанта Ралля было высоко оценено американскими военными специалистами. В конце 50-х годов он был назначен в Бундес-Люфтваффе ст. инспектором, контролирующим переучивание немецких летчиков на новый сверхзвуковой истребитель Ф-104 «Старфайтер». Переучивание было успешно проведено. В сентябре 1966 года Г. Раллю было присвоено звание бригадного генерала, а через год — генерал-майора. В то время Ралль возглавлял истребительную дивизию Бундес-Люфтваффе. В конце 80-х генерал-лейтенант Ралль был уволен из Бундес-Люфтваффе с поста генерального инспектора.

Г. Ралль несколько раз приезжал в Россию, общался с советскими асами. На Героя Советского Союза генерал-майора авиации Г. А. Баевского, хорошо знавшего немецкий язык и общавшегося с Раллем на показе авиатехники в Кубинке, это общение произвело положительное впечатление. Георгий Артурович нашел личную позицию Ралля достаточно скромной, в том числе и касательно его трехзначного счета, а как собеседника — интересным, глубоко понимающим заботы и нужды летчиков и авиации человеком.

Умер Гюнтер Ралль 4 октября 2009 года. Генерал-лейтенант Г. Ралль награжден Рыцарским крестом с Дубовыми листьями и Мечами, Железным крестом 1-го и 2-го класса, Немецким крестом в золоте; Большим Федеральным крестом Достойных со Звездой (крест VI степени из VIII степеней); орденом Легиона Достойных (США).


Адольф ГАЛЛАНД — выдающийся организатор Люфтваффе, записавший 104 победы на Западном фронте, генерал-лейтенант.

Мягко буржуазный в своих изысканных привычках и поступках, он был разносторонним и отважным человеком, исключительно одаренным пилотом и тактиком, пользовался расположением политических лидеров и высочайшим авторитетом среди немецких летчиков, а ведь они оставили свой яркий след в истории мировых войн XX столетия.

Адольф Галланд родился в семье управляющего в городке Вестерхольте (ныне в черте Дуйсбурга) 19 марта 1912 года. Галланд, как и Марсейль, имел французские корни: его предки-гугеноты бежали из Франции в XVIII веке и осели в имении графа фон Вестер-хольта. Галланд был вторым по возрасту из четырех своих братьев. Воспитание в семье было основано на жестких религиозных принципах, при этом строгость отца существенно смягчала мать. С ранних лет Адольф стал охотником, добыв свой первый трофей — зайца — в возрасте 6 лет. Раннее увлечение охотой и охотничьи успехи характерны и для некоторых других выдающихся летчиков-истребителей, в частности для А. В. Ворожейкина и Е. Г. Пепеляева, находивших в охоте не только развлечение, но и существенное подспорье для своего скудного рациона. Безусловно, что приобретенные охотничьи навыки — умение прятаться, метко стрелять, идти по следу — оказали благотворное влияние на формирование характера и тактических приемов будущих асов.

Кроме охоты, энергичный юный Галланд активно интересовался техникой. Этот интерес привел его в 1927 году в планерную школу Гельзенкирхена. Окончание планерной школы, приобретенное умение парить, отыскивать и выбирать воздушные потоки было очень полезно для будущего летчика. В 1932 году, окончив гимназию, Адольф Галланд поступил в Немецкую школу воздушных сообщений в Брауншвейге, которую окончил в 1933 году. Вскоре после окончания школы Галланд получил приглашение на краткосрочные курсы военных летчиков, секретные в Германии того времени. После окончания курсов Галланд был направлен в Италию на стажировку. С осени 1934 года Галланд летал вторым пилотом на пассажирском «Юнкерсе» Г-24. В феврале 1934 года Галланд был призван в армию, в октябре ему присвоили звание лейтенанта и направили на инструкторскую службу в Шлейхсайм. Когда 1 марта 1935 года было объявлено о создании Люфтваффе, Галланд был переведен во 2-ю группу 1-й истребительной эскадры. Обладавший отменным вестибулярным аппаратом и безукоризненной вазомоторикой, он быстро стал отличным пилотажником. В те годы он потерпел несколько аварий, едва не стоивших ему жизни. Только исключительная настойчивость, а порой и хитрость позволили Галланду остаться в авиации.


В 1937 году он добился направления в Испанию, где совершил 187 боевых вылетов на штурмовку на биплане Хе-51Б. Воздушных побед не имел. За бои в Испании был награжден Немецким Испанским крестом в золоте с Мечами и Бриллиантами.

В ноябре 1938 года, по возвращении из Испании, Галланд стал комэском JG433, перевооружаемой на Ме-109, но перед началом боевых действий в Польше был направлен в другую группу, вооруженную бипланами ХШ-123. В Польше Галланд совершил 87 боевых вылетов, получил звание капитана.

12 мая 1940 года капитан Галланд одержал свои первые победы, на Ме-109 сбив сразу три английских «Харрикейна». К 6 июня 1940 года, когда он был назначен командиром 3-й группы 26-й истребительной эскадры (III. / JG 26), на счету Галланда было 12 побед. 22 мая он сбил первый «Спитфайр». 17 августа 1940 года на совещании в имении Геринга Каринхалле майор Галланд был назначен командиром 26-й эскадры. 7 сентября 1940 года участвовал в массированном налете Люфтваффе на Лондон в составе 648 истребителей, прикрывавших 625 бомбардировщиков. Для Ме-109 это был вылет практически на предельную дальность, более чем у двух десятков «Мессершмиттов» на обратном пути, над Кале, кончилось топливо, и их самолеты попадали в воду. Проблемы с топливом возникли и у Галланда, но его машину спасло мастерство сидевшего в ней планериста, дотянувшего до французского берега.

25 сентября 1940 года Галланд был вызван в Берлин, где Гитлер вручил ему третьи в истории «Дубовые листья» к Рыцарскому кресту. Галланд, по его словам, попросил фюрера не «принижать достоинства английских летчиков». Гитлер неожиданно сразу согласился с ним, заявив, что он сожалеет, что Англия и Германия не действуют вместе как союзники. Галланд попал в руки немецких журналистов и быстро стал одной из самых «раскрученных» фигур в Германии.

Адольф Галланд был заядлым курильщиком сигар, употребляющим до двадцати сигар ежедневно. Даже Микки-Маус, неизменно украшавший борта всех его боевых машин, неизменно изображался с сигарой во рту. В кабине его истребителя находились зажигалка и держатель сигары.

Вечером 30 октября, заявив об уничтожении двух «Спитфайров», Галланд записал на свой счет 50-ю победу. 17 ноября, сбив над Кале три «Харрикейна», Галланд с 56 победами вышел на первое место среди асов Люфтваффе. После 50-й заявленной победы Галланду было присвоено звание подполковника. Человек творческий, он предложил несколько тактических новинок, впоследствии принятых на вооружение в большинстве армий мира. Так, наиболее удачным вариантом сопровождения бомбардировщиков он, несмотря на протесты «бомберов», считал свободную «охоту» по маршруту их полета. Другим его новшеством было применение штабного авиазвена, укомплектованного командиром и наиболее опытными летчиками.

После 19 мая 1941 года, когда Гесс перелетел в Англию, налеты на остров практически прекратились.

21 июня 1941 года, за день до нападения на Советский Союз, «Мессершмитт» Галланда, засмотревшегося на сбитый им «Спитфайр», был сбит в лобовой атаке сверху другим «Спитфайром». Галланд был ранен в бок и в руку. С трудом удалось ему открыть заклинивший фонарь, отцепить парашют от стойки антенны и относительно благополучно приземлиться. Интересно, что в тот же день около 12.40 Ме-109 Галланда уже был подбит англичанами, и тот аварийно приземлил его «на брюхо» в районе Кале.

Когда вечером того же дня Галланд был доставлен в госпиталь, туда пришла телеграмма от Гитлера, где говорилось, что подполковник Галланд первым в Вермахте награжден Мечами к Рыцарскому кресту, и приказ, содержащий запрещение на участие Галланда в боевых вылетах. Галланд делал все возможное и невозможное, чтобы обойти этот приказ. 7 августа 1941 года подполковник Галланд одержал свою 75-ю победу. 18 ноября он заявил о своей очередной, уже 96-й, победе. 28 ноября 1941 года после гибели Мельдерса Геринг назначил Галланда на пост инспектора истребительной авиации Люфтваффе, ему было присвоено звание полковника.

28 января 1942 года Гитлер вручил Галланду Бриллианты к его Рыцарскому кресту с Мечами. Он стал вторым кавалером этой высшей награды нацистской Германии. 19 декабря 1942 года ему присвоено звание генерал-майора.

22 мая 1943 года Галланд впервые совершил полет на Ме-262 и был поражен открывающимися возможностями турбореактивной машины. Он настаивал на скорейшем боевом применении этого самолета, заверяя, что одна эскадрилья Ме-262 по силам равна 10 обычным.

С включением в воздушную войну авиации США и поражением в Курской битве положение Германии стало отчаянным. 15 июня 1943 года Галланд, несмотря на активные возражения, был назначен командующим истребительной авиацией группы «Сицилия». Энергией и талантом Галланда пытались спасти ситуацию в Южной Италии. Но 16 июля около сотни американских бомбардировщиков атаковали аэродром Вибо-Валентия и уничтожили истребительную авиацию Люфтваффе. Галланд, сдав командование, вернулся в Берлин.

Судьба Германии была предрешена, и ее уже не могли спасти ни самоотверженность лучших немецких летчиков, ни талант выдающихся конструкторов.

Галланд был одним из самых талантливых и здравомыслящих генералов Люфтваффе. Он старался не подвергать своих подчиненных неоправданному риску, трезво оценивал складывающуюся ситуацию. Благодаря накопленному опыту Галланду удалось избежать крупных потерь во вверенной ему эскадре. Выдающийся пилот и полководец, Галланд обладал редким талантом анализа всех стратегических и тактических особенностей ситуации.

Под командованием Галланда Люфтваффе провели одну из самых блестящих операций по воздушному прикрытию кораблей, получившую кодовое название «Удар грома». Истребительная эскадра под непосредственным командованием Галланда прикрывала с воздуха выход из окружения немецких линкоров «Шарнхорст» и «Гнейзенау», а также тяжелого крейсера «Принц Ойген». Успешно проведя операцию, Люфтваффе и флот уничтожили 30 английских самолетов, потеряв 7 машин. Галланд называл эту операцию «звездным часом» своей карьеры.

Осенью 1943 года — весной 1944 года Галланд тайком выполнил более 10 боевых вылетов на ФВ-190 А-6, записав на свой счет два американских бомбардировщика. 1 декабря 1944 года Галланду было присвоено звание генерал-лейтенанта.

После провала операции «Боденплатте», когда было потеряно около 300 истребителей Люфтваффе, ценой 144 английских и 84 американских самолетов, Геринг 12 января 1945 года снял Галланда с поста инспектора истребительной авиации. Это вызвало так называемый мятеж истребителей. В итоге несколько немецких асов были понижены в должности, а Галланд попал под домашний арест. Но скоро в доме Галланда раздался звонок: адъютант Гитлера фон Белоф сообщил ему: «Фюрер все еще любит вас, генерал Галланд».

В условиях распадающейся обороны генерал-лейтенанту Галланду было поручено сформировать новую истребительную группу из лучших асов Германии и на Ме-262 дать бой вражеским бомбардировщикам. Группа получила полумистическое название JV44 (44 как половина от числа 88, обозначавшего номер группы, успешно сражавшейся в Испании) и в начале апреля 1945 года вступила в бой. В составе JV44 Галланд одержал 6 побед, был подбит (приземлился поперек полосы) и ранен 25 апреля 1945 года.

Всего генерал-лейтенант Галланд совершил 425 боевых вылетов, записал на свой счет 104 победы.

1 мая 1945 года Галланд вместе со своими летчиками сдался в плен к американцам. В 1946–1947 годах Галланд был привлечен американцами для работы в историческом отделе американских ВВС в Европе. Позднее, в 60-х годах, Галланд читал лекции в США, посвященные действиям немецкой авиации. Весной 1947 года Галланд был освобожден из плена. Это непростое для многих немцев время Галланд скоротал в имении своей старой поклонницы, овдовевшей баронессы фон Доннер. Он делил его между хозяйственными заботами, вином, сигарами и нелегальной в то время охотой.

Во время Нюрнбергского процесса, когда защитники Геринга составили пространный документ и, пытаясь подписать его у крупнейших деятелей Люфтваффе, принесли его к Галланду, тот внимательно прочитал бумагу, а затем решительно разорвал ее сверху вниз.

«Я лично приветствую этот суд, потому что только так мы сможем узнать, кто ответственен за все это», — якобы сказал тогда Галланд.

В 1948 году он встретился со своим старым знакомым — немецким авиаконструктором Куртом Танком, создавшим истребители марки «Фокке-Вульф» и, возможно, лучший поршневой истребитель в истории — Та-152. Танк собирался отплыть в Аргентину, где его ждал большой контракт, и предложил Галланду ехать с ним. Тот согласился и, получив приглашение от самого президента Хуана Перона, вскоре отплыл. Аргентина, как и США, вышла из войны несказанно разбогатевшей. Галланд получил трехлетний контракт по реорганизации аргентинских ВВС, проводимой под руководством аргентинского главкома Хуана Фабри. Гибкий Галланд сумел найти с аргентинцами полный контакт и с удовольствием передавал знания не имеющим боевого опыта летчикам и их командирам. В Аргентине Галланд почти ежедневно летал на всех типах виденных им там самолетов, поддерживая летную форму. Вскоре к Галланду приехала баронесса фон Доннер с детьми. Именно в Аргентине Галланд начал работать над книгой мемуаров, впоследствии названной «Первый и последний». Через несколько лет баронесса покинула Галланда и Аргентину, когда тот сошелся с Сильвинией фон Донхофф. В феврале 1954 года Адольф и Сильвиния поженились. Для Галланда, а ему было в ту пору уже 42 года, это первый брак. В 1955 году Галланд покинул Аргентину и выступил на авиационных соревнованиях в Италии, где занял почетное второе место. В Германии министр обороны предложил Галланду вновь занять пост инспектора — командующего истребительной авиацией Бун-десЛюфтваффе. Галланд попросил время на обдумывание. В это время в ФРГ сменилась власть, министром обороны стал проамерикански настроенный Франц-Йозеф Штраус, который назначил на должность инспектора генерала Куммхубера, старого противника Галланда.

Галланд переехал в Бонн и занялся бизнесом. Он развелся с Сильвинией фон Донхофф и женился на своей молоденькой секретарше — Ханнелиз Ладвейн. Вскоре у Галланда появились дети — сын, а через три года дочь.

Всю свою жизнь, до 75-летнего возраста, Галланд активно летал. Когда для него не стало военной авиации, он нашел себя в авиации легкомоторной и спортивной. С возрастом Галланд все больше времени отдавал встречам со своими старыми соратниками, с ветеранами. Его авторитет среди немецких летчиков всех времен был исключителен: он был почетным руководителем нескольких авиационных обществ, президентом Ассоциации немецких летчиков-истребителей, членом десятков аэроклубов. В 1969 году Галланд увидел и «атаковал» эффектную летчицу Хайди Хорн, в то же время бывшую главой преуспевающей фирмы, и завязал «бой» по всем правилам. Вскоре он развелся с женой, и не выдержавшая «головокружительных атак старого аса» Хайди согласилась выйти замуж за 72-летнего Галланда.

Умер А. Галланд в Обервинтере, Германия, 9 февраля 1996 года.

Адольф Галланд, один из семи немецких летчиков-истребителей, удостоенных Рыцарского креста с Дубовыми листьями, Мечами и Бриллиантами, а также всех положенных по статуту нижестоящих наград.

Отто КИТТЕЛЬ (Otto Bruno Kittel) — ас Люфтваффе № 4, 267 побед, Германия.

Этот выдающийся летчик-истребитель ничем не походил, скажем, на высокомерного и эффектного Ханса Филиппа, то есть совершенно не соответствовал образу летчика-аса, созданному германским имперским министерством пропаганды. Невысокий, тихий и скромный, слегка заикавшийся человек.

Он родился в Кронсдорфе (ныне Корунов в Чехии) в Судетах, тогда в Австро-Венгрии, 21 февраля 1917 года. Заметим, что 17 февраля 1917 года родился выдающийся советский ас К. А. Евстигнеев.

В 1939-м Киттель был принят в состав Люфтваффе и вскоре был зачислен в 54-ю эскадру (JG 54).

О первых победах Китель заявил уже 22 июня 1941 года, но в сравнении с другими экспертами Люфтваффе его старт был скромным. К концу 1941 года он записал на свой счет только 17 побед. Поначалу Киттель проявлял неважные способности в воздушной стрельбе. Тогда за его обучение взялись старшие товарищи: Ханнес Траулофт, Ханс Филипп, Вальтер Новотны и другие пилоты авиагруппы «Зеленое сердце». Они не сдавались, пока их терпение не было вознаграждено. К 1943 году Киттель набил-таки глаз и с завидным постоянством стал записывать себе победы над советскими самолетами одну за другой. Его 39-я победа, одержанная 19 февраля 1943 года, стала 4000-й победой из заявленных летчиками 54-й эскадры в годы войны.

Когда под сокрушительными ударами Красной Армии немецкие войска начали откатываться на запад, в скромном, но исключительно одаренном летчике лейтенанте Отто Киттеле нашли источник вдохновения немецкие журналисты. Его имя до середины февраля 1945 года не сходит со страниц немецких периодических изданий, регулярно появляется в кадрах военной хроники.

15 марта 1943 года, после 47-й победы, Киттель был сбит и приземлился в 60 км от линии фронта. За три дня, без еды и огня, он прошел это расстояние (ночью пересек озеро Ильмень) и вернулся в часть. Киттелю были присвоены Немецкий крест в золоте и звание обер-фельдфебеля. 6 октября 1943 года обер-фельдфебель Киттель был награжден Рыцарским крестом, получил офицерские петлицы, погоны и всю 2-ю эскадрилью 54-й истребительной группы под свое начало. Позднее его произвели в обер-лейтенанты и наградили Дубовыми листьями, а затем и Мечами к Рыцарскому кресту, которые, как и в большинстве других случаев, ему вручил фюрер. С ноября 1943-го по январь 1944 года он был инструктором в летной школе Люфтваффе в Биаррице, Франция. В марте 1944 года он вернулся в свою эскадрилью, на русский фронт. Успехи не вскружили Киттелю голову: до конца жизни он остался скромным, трудолюбивым и непритязательным человеком.

С осени 1944 года эскадрилья Киттеля сражалась в Курляндском «котле» в Западной Латвии. 14 февраля 1945 года он, совершая 583-й боевой вылет, атаковал группу Ил-2, но был сбит, вероятно из пушек. В тот день победы над ФВ-190 были записаны летчикам, пилотировавшим Ил-2, — заместителю командира эскадрильи 806-го штурмового авиаполка лейтенанту В. Караману и лейтенанту 502-го гвардейского авиаполка В. Комендату.

К моменту смерти на счету Отто Киттеля было 267 побед (из них 94 — Ил-2), и он был четвертым в списке самых результативных воздушных асов Германии и самым результативным летчиком из сражавшихся на истребителе ФВ-190.

Капитан Киттель был награжден Рыцарским крестом с Дубовыми листьями и Мечами, Железным крестом 1-го и 2-го класса, Немецким крестом в золоте.

Вальтер НОВОТНЫ (Walter Nowi Novotny) — ас Люфтваффе № 5, 258 побед.

Хотя майор Вальтер Новотны считается пятым асом Люфтваффе по числу сбитых машин, во время войны он был самым известным асом Второй мировой войны. Новотны занимал почетное место вместе с Галландом, Мельдерсом и Графом по популярности за рубежом, его имя было одним из немногих, которое стало известно за линией фронта во время войны и обсуждалось общественностью союзников, подобно тому, как это было с Бельке, Удетом и Рихтгофеном во время Первой мировой войны.

Новотны пользовался известностью и уважением среди немецких летчиков, как ни один пилот. При всей отваге и одержимости в воздухе он был обаятельным и дружелюбным человеком на земле.

Вальтер Новотны родился на севере Австрии в городке Гмюнде 7 декабря 1920 года. Отец был железнодорожником, два брата — офицерами Вермахта. Один из них был убит под Сталинградом.

Вальтер Новотны рос исключительно одаренным в спортивном плане: побеждал в беге, метании копья, спортивных соревнованиях. Он присоединился к Люфтваффе в 1939 году в возрасте 18 лет, учился в школе летчиков-истребителей в городе Швехат под Веной. Как и Отто Киттель, был направлен в JG54 и совершил десятки боевых вылетов, прежде чем сумел преодолеть мешающее лихорадочное возбуждение и обрести «почерк истребителя».

19 июля 1941 года одержал первые победы в небе над островом Эзель в Рижском заливе, записав на свой счет три «сбитых» советских истребителя И-153. Тогда же Новотны узнал и обратную сторону медали, когда умелый и решительный русский пилот сбил его и отправил «напиться воды». Была уже ночь, когда Новотны подгреб на резиновом плотике к берегу.

4 августа 1942 года, перевооружившись на «Густав» (Ме-109Г-2), Новотны записал на свой счет сразу 4 советских самолета и через месяц был награжден Рыцарским крестом. 25 октября 1942 года В. Новотны был назначен командиром 1-го отряда 1-й группы 54-й истребительной эскадры. Постепенно группу перевооружали на относительно новые машины — ФВ-190А и А-2. 24 июня 1943 года он записал на свой счет 120-го «сбитого», что было основанием для награждения Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. 1 сентября 1943 года Новотны записал на свой счет сразу 10 «сбитых» советских самолетов. Это далеко не предел для летчиков Люфтваффе.

Эмиль Ланг заполнил себе бланки аж на 18 советских самолетов, сбитых за один день (в конце октября 1943 года в районе Киева — достаточно ожидаемый отклик раздраженного немецкого аса на поражение Вермахта на Днепре, а Люфтваффе — над Днепром), а Эрих Рюдорфер «сбил»

13 советских самолетов за 13 ноября 1943 года. Заметим, что для советских асов и 4 сбитых за день самолета противника были крайне редкой, исключительной победой. Это говорит только об одном — о достоверности побед с одной и с другой стороны: расчетная достоверность побед у советских летчиков в 4–6 раз выше достоверности «побед», записанных асам Люфтваффе.

В сентябре 1943 года с 207 «победами» обер-лейтенант В. Новотны стал самым результативным летчиком Люфтваффе. 10 октября 1943 года он записал на свой счет 250-ю «победу». В немецкой прессе того времени по этому поводу поднялась настоящая истерика. 15 ноября 1943 года Новотны записал себе последнюю, 255-ю, победу на Восточном фронте.

Боевую работу он продолжил почти через год, уже на Западном фронте, на реактивном Ме-262. 8 ноября 1944 года, взлетев во главе тройки на перехват американских бомбардировщиков, он сбил «Либерейтор» и истребитель «Мустанг», ставший его последней, 257-й, победой. Ме-262 Новотны был поврежден и на подходе к собственному аэродрому сбит не то «Мустангом», не то огнем своей же зенитной артиллерии. Майор В. Новотны погиб.

Нови, как звали его товарищи, стал легендой Люфтваффе при жизни. Он первым записал на свой счет 250 воздушных побед.

Новотны стал восьмым германским офицером, получившим Рыцарский крест с Дубовыми листьями, Мечами и Бриллиантами. Также он был награжден Железным крестом 1-го и 2-го класса, Германским крестом в золоте; Орденом креста Свободы (Финляндия), медалями.


Вильгельм БАТЦ (Wilhelm «Willi» Batz) — шестой ас Люфтваффе, 237 побед.

Батц родился 21 мая 1916 года в Бамберге. После рекрутской подготовки и дотошного медицинского обследования 1 ноября 1935 года он был направлен в Люфтваффе.

Закончив начальный курс обучения пилота-истребителя, Батц был переведен инструктором в летную школу в Бад Айльбинге. Отличался неутомимостью и настоящей страстью к полетам. Всего за время обучения и инструкторской службы он налетал 5240 часов!

С конца 1942 года служил в запасной части JG52 2./ ErgGr «Ost». С 1 февраля 1943 года занимал должность адъютанта в II. /JG52. Первый сбитый самолет — ЛаГГ-3 — был записан ему 11 марта 1943 года. В мае 1943 года был назначен командиром 5./JG52. Значительных успехов Батц добился только во время битвы на Курской дуге. До 9 сентября 1943 года ему было записано 20 побед, а до конца ноября 1943 года — еще 50.

Дальше карьера Батца пошла так хорошо, как нередко развивалась карьера известного летчика-истребителя на Восточном фронте. В марте 1944 года Батц сбивает свой 101-й самолет. В конце мая 1944 года в течение семи боевых вылетов сбил целых 15 самолетов. 26 марта 1944 года Батц получил Рыцарский крест, а 20 июля 1944 года — Дубовые Листья к нему.

В июле 1944 года сражался над Румынией, где сбил бомбардировщик В-24 «Либерейтор» и два истребителя Р-51В «Мустанг». К концу 1944 года на боевом счету Батца числились уже 224 воздушные победы. В 1945 году он стал командиром II. /JG52. 21 апреля 1945 года был награжден.

Всего за годы войны Батц произвел 445 (по другим данным — 451) боевых вылетов и сбил 237 самолетов: 232 — на Восточном фронте и, скромно, 5 на Западном, среди последних два четырехмоторных бомбардировщика. Летал на самолетах Ме-109Г и Ме-109К. В боях Батц был трижды ранен и четырежды сбит.

Умер в клинике Маушендорфа 11 сентября 1988 года. Кавалер Рыцарского креста с Дубовыми листьями и Мечами (№ 145, 21.04.1945), Германского креста в золоте, Железного креста 1-го и 2-го класса.


Герман ГРАФ (Hermann Graf) — 212 официально засчитанных побед, девятый ас Люфтваффе, полковник.

Герман Граф родился в Энгене, неподалеку от Баденского озера, 24 октября 1912 года. Сын простого кузнеца, он, из-за своего происхождения и слабого образования не мог сделать быструю и успешную военную карьеру. Закончив училище и проработав некоторое время в замочной мастерской, он ушел на чиновничью службу в муниципальный офис. При этом первоочередную роль сыграло то, что Герман был прекрасным футболистом, и первые лучи славы позолотили его как форварда местной футбольной команды. Свой путь в небо Герман начал как планерист в 1932-м, а в 1935-м был принял в Люфтваффе. В 1936 году он был принят в летную школу в Карлсруэ и закончил ее 25 сентября 1936-го. В мае 1938 года он повысил свою квалификацию в качестве пилота и, уклонившись от направления на переучивание на многомоторных машинах, в унтер-офицерском звании настоял на назначении во второй отряд JG51, вооруженный истребителями Ме-109 Е-1.

Начало Второй мировой войны застало его в звании фельдфебеля. Он совершил несколько боевых вылетов в районе немецко-французской границы, но противника там так и не встретил. Точность и чистота полетов Графа были замечены командованием, и он был назначен инструктором в истребительную школу. В мае 1940 года Графу было присвоено звание лейтенанта. Вскоре он получил назначение в знаменитую впоследствии 52-ю эскадру, базировавшуюся в Шенвальде. В октябре 1940-го подразделение, где служил Граф, перебазировалось в Румынию, где приступило к инструктажу румынских летчиков в плане их подготовки к поддержке немецкой военной миссии. В конце мая 1941 года он был переведен в Грецию, где в составе III отряда 52-й эскадры совершил несколько десятков штурмовых вылетов при вторжении германских войск на Крит. В начале июня 1941 года его подразделение было возвращено в Румынию.

4 августа при совершении боевого вылета с аэродрома Белая Церковь на сопровождение пикировщиков Ю-87, шедших на Киев, Графу была записана первая победа над истребителем И-16. 27 сентября его Ме-109 был серьезно поврежден ответным огнем с атакованного советского бомбардировщика ДБ-3, но Граф нашел в себе силы перелететь через линию фронта и благополучно приземлиться. В октябре 1941 года Граф заявил сразу о 12 победах, включая два истребителя, сбитых 3 октября в одном вылете.

В первой половине 1943 года Графа, кавалера высших наград Германии и первого летчика, «сбившего» 200 самолетов противника, «охотника на красных», кандидата в национальную сборную по футболу, отозвали с Восточного фронта и назначили командиром специальной летной школы, готовившей асов для Люфтваффе и базировавшейся во Франции, в Бордо. Но общие неуспехи на фронте не позволили школе планомерно работать, и Граф получил новое назначение. В июле 1943 года была сформирована истребительная группа для перехвата высотных разведчиков-наводчиков «Москито». В августе эта группа стала 50-й эскадрой. Майор Граф возглавлял эту эскадру до ее включения в состав 301-й эскадры в октябре 1943 года. 6 сентября Граф записал на свой счет два четырехмоторных Б-17, сбитых в небе над Рейхом. 11 ноября 1943 года, уже оберста, Графа назначили командиром 11-й эскадры, воевавшей над Рейхом. В следующие полгода Граф одержал лишь 6 побед — в условиях строгого запрещения на участие в боевых вылетах. 29 марта 1944 года Граф сбил один американский «Мустанг» и таранил второй, после чего был вынужден аварийно приземлить свой истребитель.

1 октября 1944 года Граф был назначен командиром знаменитой 52-й эскадры асов, сражавшейся на Восточном фронте. Он провел ее через бесконечные воздушные бои в Польше, Восточной Пруссии, Силезии и Богемии.

Герману Графу было засчитано 212 побед, одержанных в 830 боевых вылетах. 202 победы были записаны на Восточном фронте и 10 на Западном, из которых 6 — четырехмоторные бомбардировщики.

Однажды в конце войны в Берлине, учитывая его колоссальный авторитет, ему было предложено вывезти Гитлера в Орлиное Гнездо в немецких Альпах. Граф с радостью согласился, но его тревожила верная мысль: а что дальше? Но полет не состоялся — Гитлер был мертв. После одного из вылетов, заметив, что аэродром занят неприятельскими войсками, он приземлил свой одинокий Ме-109 прямо на пустынный автобан. Война для него была окончена.

Граф сдался в плен американцам и, по соблюдавшемуся соглашению, был передан ими советским представителям. Первоначально русские приняли его за важного авиационного инженера.

Более 4 лет Граф содержался в советских лагерях. Его истинно рабочее происхождение оказалось немаловажным для советских следователей. Они нашли общий язык с бывшим асом, да и Граф не был при этом замкнут и высокомерен, даже играл с русскими в футбол, что не укрылось от других пленных летчиков, не простивших этого «коллаборационизма» и «предательства» Графу.

Его освободили 25 декабря 1949 года, на 5 лет раньше большинства его товарищей по советскому плену. Безусловно, было оценено его глубокое раскаяние и искреннее сочувствие левым идеям. Вернувшись в родной дом в городке Энден, на юго-западной границе Германии, он нашел его разграбленным союзниками, похитившими в числе всех ценных вещей и его награды. Смерть матери незадолго до его возвращения из плена он считал тяжелейшей потерей в жизни. Пытаясь переоценить свое прошлое и построить будущее, в последние годы он, со свойственным ему энтузиазмом и энергией, пытался сделать бизнес в стремительно растущей электронной отрасли. Здесь он достиг значительных успехов, заняв высокую должность в крупнейшей электронной компании. С помощью бывшего летчика-истребителя Бертольда Йохима он написал автобиографию «200 побед за 13 месяцев», которая, к сожалению, не была переведена ни на английский, ввиду всегда присутствовавшей в западных странах беспощадной, хитрой и точной политической цензуры, ни на русский языки. С 1965 года он «подлетывал» на легких самолетах в швейцарском аэроклубе: от Эндена, где жил Граф, до швейцарского Цюриха было в три раза ближе, чем до ближайшего крупного немецкого города — Штутгарта.

Умер Герман Граф от болезни Паркинсона 4 ноября 1988 года. Похоронен в родном городе Эндене.

Оберст Герман Граф был награжден Рыцарским крестом с Дубовыми листьями, Мечами и Бриллиантами (19.09.1942), Германским крестом в золоте, Железным крестом 1-го и 2-го классов.


Ханс-Иоахим МАРСЕЙЛЬ (Hans-Joachim Marseille) — лучший ас Люфтваффе на Западном фронте, 158 побед, капитан.

Этот немецкий летчик-истребитель известен не только своими победами над самолетами Воздушных сил Британского Содружества, одержанными в небе Северной Африки, но и своим аристократическим, богемным стилем жизни, несгибаемым оптимизмом, остроумием и находчивостью.

За свои победы был удостоен прозвища «Звезда Африки». Заметим, что ни один другой немецкий истребитель не имел большего числа заявленных побед над англо-американскими самолетами.

Ханс-Иоахим Марсейль родился 13 декабря 1919 года в пригороде Берлина Шарлоттен-бурге. Его родители происходили от знатных и богатых французских гугенотов, бежавших из Франции в XVI веке. Отец Марсейля был летчиком в годы Первой мировой войны и дослужился до генерал-майора. Именно отец привил Марсейлю истовую любовь к авиации.

В 1938 году Марсейль был призван в Люфтваффе и направлен в авиационную школу в Видни. Здесь он отличался не только очевидными летными достижениями, но кутежами, неуставным внешним видом, нарушениями дисциплины. В 1940 году Марсейль окончил летную школу и был направлен во Францию — начиналась битва за Британию.

Свой первый «Спитфайр» он сбил в третьем боевом вылете — 2 сентября 1940 года. Позже и его самолет попал под неприятельскую очередь, и пришлось идти на вынужденную. Боевое крещение получилось ярким, поучительным и всесторонним.

До прибытия в Северную Африку Марсейль сбил семь вражеских самолетов (все — британские истребители), но и сам четыре раза покидал поврежденную машину. Командир его эскадрильи, другой выдающийся ас Иоганнес Штейнхофф, за неподчинение приказу вывел Марсейля из состава 4-й эскадрильи JG 52. Следующей частью немецкого аса стала группа I/JG27, руководитель которой, опытный наставник Эд Нойман, сумел разглядеть заложенные в Марсейле большие способности и снисходительно отнесся к его ошибкам. В итоге Марсейль оказался вместе со своим новым подразделением в Северной Африке и вскоре обеспечил себе почетное место в ряду ведущих немецких экспертов.

Многие из тех, кто видел Марсейля в полете и был свидетелем его выдающейся стрельбы, оставили воспоминания, и по ним можно воссоздать картину его приемов ведения боя. С самого начала Марсейль показал себя выдающимся мастером воздушной акробатики. Хотя высший пилотаж, как таковой, не является определяющим для летчика-истребителя, но он дает уверенность в себе, позволяет летчику лучше почувствовать машину, а также дает возможность действовать с максимальной нацеленностью, позволяет оказаться «в нужное время, в нужном месте».

Военная карьера Марсейля в пустыне началась не совсем удачно: через несколько дней после прибытия он был сбит в бою с «Харрикейном», который пилотировал французский летчик. Чистое небо и практически неограниченная видимость сильно затрудняли внезапную атаку. Большинство сражений заканчивались, как правило, воздушными поединками на средних и малых высотах, когда редко удавалось избежать стрельбы с упреждением. Поэтому Марсейль начал репетировать с товарищами учебные поединки, изыскивая наилучшие возможности ведения огня по противнику. Марсейль проявил нестандартный подход к делу: для того чтобы занять выгодную позицию, он не только убирал газ, но и выпускал закрылки, чтобы уменьшить радиус виража.


С каждым днем его творческая инициатива росла, и вскоре он начал свою теорию применять на практике. Одной из главных трудностей при стрельбе с упреждением была оценка точки прицеливания цели перед тем, как открывать огонь на поражение. Марсейль и здесь использовал свой метод, согласно которому он очень близко подходил к вражескому самолету, а затем нажимал на гашетку в тот момент, когда цель скрывалась под капотом двигателя его «Мессершмитта». Приобретя опыт, он еще более усовершенствовал свои приемы, и счет побед уверенно пополз вверх. 22 февраля 1942 года Марсейль отметил 50-ю победу, а 75-ю он одержал уже 5 июня (25 вражеских самолетов за пятнадцать недель). Затем, 18 июня, был записан 101-й самолет (26 за тринадцать дней).

В этот период военных действий в пустыне истребители, а особенно истребители-бомбардировщики союзников, оказавшись в невыгодной позиции, стали уходить в оборонительный круг с целью взаимной защиты. Ранее, во время битвы за Англию, подобной тактики придерживались пилоты Bf 110. В кругу было проще отбивать атаки противника сзади, так как хвост каждого самолета прикрывался пушками и пулеметами следующего позади очередного истребителя. А специалистов по стрельбе со значительным упреждением было немного даже у немцев. Марсейль подошел к решению проблемы с типичной для него неординарностью. Его атака была разбита на несколько этапов: вначале он разгонялся на пикировании, затем горкой набирал высоту и приближался под крылом вражеского самолета; сократив дистанцию до 30 метров, давал короткую очередь и уходил вверх и в сторону; используя запас накопленной скорости, он поднимался вверх, а потом снова шел вниз, разгоняясь, делая заход на этот раз сбоку и сверху под небольшим углом упреждения; ослаблял усилие на ручке управления, ожидая момента, когда цель исчезнет под капотом двигателя, затем вновь короткая пулеметная очередь и уход вверх или вниз для подготовки к очередной атаке. Эти маневры выполнялись настолько стремительно и уверенно, что часто он сбивал в бою несколько самолетов противника.

Используя свою тактику, 6 июня 1942 года Марсейль всего за одиннадцать минут воздушного боя сбил шесть «Томахауков» из состава 5-й эскадрильи южно-африканских ВВС. Меткая стрельба Марсейля заслуживает особого внимания. Анализ отчетов о воздушных боях, проведенный в Берлине, показал, что Марсейль затрачивал на победу в среднем около пятнадцати снарядов.

Окончательный результат Марсейля — 158 побед, из которых 151 была одержана в ходе боевых действий в африканских пустынях: 101 «Кертисс Р-40», 30 «Харрикейнов», 16 «Спитфайров» и четыре двухмоторных бомбардировщика.

26 сентября в двух боевых вылетах Марсейль записал на свой счет 5 «Спитфайров» и «Харрикейн». «Спитфайр», сбитый около часа дня, стал его последней победой.

30 сентября 1942 года в 11.30 двигатель нового самолета Марсейля — это был Ме-109 Г-2 — неожиданно загорелся. Самолет Марсейля, окруженный машинами товарищей, сумел долететь до «своей» территории. Летчик сбросил фонарь, перевернул самолет на «спину» и на высоте 200 метров выпрыгнул с парашютом, но открыть его не смог. Считают, что он потерял сознание, ударившись о хвостовое оперение падающего самолета.

Пирамидальный обелиск и сегодня можно увидеть неподалеку от Аль-Аламейна, там где упал самолет Марсейля.

Капитан Марсейль был одним из девяти летчиков-истребителей, награжденных Рыцарским крестом с Дубовыми листьями, Мечами и Бриллиантами и соответствующими низшими, положенными по статуту германскими наградами.

Хайнц-Вольфганг ШНАУФЕР (Heinz-Wolfgang Schnaufer) — лучший ночной истребитель, 121 победа ночью, майор Люфтваффе.

Хайнц Шнауфер родился 16 февраля 1922 года в городе Кальве, неподалеку от Штутгарта. Апологеты асов Люфтваффе Толивер и Констебль отмечают, что Шнауфер и Хартман родились в один год, в одной и той же области Германии. В юности он увлеченно занимался в планерной школе, что, по достижении призывного возраста, привело его в Люфтваффе.

В 1940 году он закончил летный тренинг. Инструкторы обратили внимание на особенности уникального летного зрения Шнауфера, и, уже став лейтенантом, в апреле 1941 года он был направлен в 1-ю ночную истребительную часть Люфтваффе для изучения тонкостей ночного поиска и атак.

В ноябре 1941 года Шнауфер, прошедший теоретический и практический курс ночных полетов, был направлен во II группу 1-й истребительной эскадры (II. /NJG 1), вооруженной тяжелыми двухмоторными истребителями Ме-110. На нескольких модификациях этого истребителя он воевал до конца войны.

Впервые вступить в бой Шнауферу довелось в февральскую ночь 1942 года, на прикрытии линейных немецких кораблей и тяжелых крейсеров, когда они совершали переход из Бреста через Кале. О первой победе — сбитом английском «Галифаксе» — лейтенант Шнауфер заявил после боя в ночь на 2 июня 1942 года над Бельгией. «Хэндли Пэйдж» «Галифакс» был тяжелой машиной, несшей радар, до 7 тонн бомб и 7—12 оборонительных пулеметов «Виккерс».

Той же ночью, атакуя второй «Галифакс», Шнауфер был навылет ранен в ногу. Сконцентрировав волю и терпение, ему удалось привести и посадить истребитель на аэродром. Впоследствии он запишет на свой счет по крайней мере еще 18 сбитых «Галифаксов».

В июле 1943 года, одержав 17-ю победу, Шнауфер получил звание обер-лейтенанта.

В августе 1943 года Шнауфер был переведен в IV группу (IV. /NJG 1), базировавшуюся в Голландии, и был назначен командиром эскадрильи.

В декабре 1943 года, после того как счет немецкого аса вырос до 42 побед, он был награжден Рыцарским крестом и вскоре, в ночь на 25 февраля 1944 года, записал на свой счет юбилейную 50-ю победу. Оказалось, что эта его победа стала юбилейной — 500-й и у IV группы.

В марте 1944 года Шнауфер был назначен командиром IV группы NJG 1. В ночь на 25 мая 1944 года он доложил о 5 сбитых четырехмоторных английских бомбардировщиках, 4 из которых были позднее признаны Королевскими воздушными силами как «Галифаксы».

24 июня 1944 года капитан Шнауфер за 84 победы был награжден Дубовыми листьями к своему Рыцарскому кресту, а 30 июля, доведя счет до 89 побед, добавил к награде и Мечи.

Одержав 100-ю победу в ночь на 9 октября 1944 года, он был вызван в Берлин, где был лично награжден Гитлером Бриллиантами к его Рыцарскому кресту. Вскоре, 4 ноября 1944 года, он был назначен командиром ночной истребительной эскадры NJG. 4, в двадцать два года став самым молодым в Люфтваффе командиром истребительной эскадры. До конца года он довел счет своих побед до 106.

Крупнейший успех к нему как к летчику-истребителю пришел 21 февраля 1945 года, когда ему были засчитаны 9 тяжелых английских бомбардировщиков — 30-тонных «Ланкастеров». Два из них были сбиты в ранние утренние часы, а еще семь в течение 19 минут — поздним вечером.

В ночь на 7 марта 1945 года майор Шнауфер заявил о трех последних победах как о неопознанных четырехмоторных бомбардировщиках.

В мае 1945 года на территории Шлезвиг-Гольдштейна майор Шнауфер был взят в плен наступавшими британцами.

Имя Шнауфера было хорошо известно в Британии, и его пребывание в плену не было злоключением, скорее, это была длительная и насыщенная, не лишенная удовольствий туристическая поездка в Великобританию.

Хайнц-Вольфганг Шнауфер был результативнейшим ночным асом Второй мировой войны. Ему была засчитана 121 победа, одержанная в 164 боевых вылетах. Среди его побед — 114 английских четырехмоторных бомбардировщиков. Никто из асов Люфтваффе не принес Королевским Воздушным силам больших потерь, чем этот летчик, а в общем зачете войны с западными союзниками он стал третьим немецким асом. Это распространенное мнение автор считает очевидной несообразностью по сути, имеющее корнями надуманную и политизированную, принципиально различную на Западном и Восточном фронтах систему зачета побед в Люфтваффе.

Все свои вылеты Шнауфер выполнил на истребителе Ме-110, а все победы одержал на Ме-110 модификации Г-4, вооруженном двумя 30-мм пушками в носу и двумя, направленными назад вверх. Самолет оснащался радаром FuG 212 «Лихтенштейн» и пеленгатором FuG 221а «Розендаль-Хальбе», засекавшем сигналы английских навигационных радаров. Используя это изобретение, немецкие истребители ночью, без долгих поисков, с ходу выходили на соединения британских бомбардировщиков. Ме-110 Г-4 отличался от иных модификаций еще и тем, что под длинным, более чем трехметровым, фонарем истребителя теперь между летчиком и стрелком помещался новый член экипажа — оператор радара.

Свои первые 12 побед он записал, летая на боевые задания вместе с оператором радара фельдфебелем Баро, тогда как более 100 следующих побед были одержаны вместе с оператором радара лейтенантом Ф. Румпельхардтом. Многие исследователи справедливо называют Румпельхардта выдающимся оператором: работая в боевых условиях с еще недостаточно надежным оборудованием, он всегда умел найти цель и точно вывести на нее летчика. Их воздушным стрелком в большинстве вылетов был человек с исключительным ночным зрением обер-фельдфебель В. Генцлер.

На счету Шнауфера только бомбардировщики Королевских Воздушных сил Великобритании: четырехмоторные «Стирлинги», «Галифаксы» и «Ланкастеры», двухмоторные «Веллингтоны» и один «Витли». Около 20 из заявленных им сбитых названы четырехмоторными, но не определены по типу.

Как летчик Шнауфер часто использовал пушечную установку «Шпреге музик», состоявшую из двух 30-мм пушек, направленных назад вверх под углом 60–70° к горизонту. Задача летчика состояла в том, чтобы, используя данные оператора РЛС, подобраться к неприятельской машине снизу, уравнять скорости и, оставаясь внизу незамеченным, дать возможность стрелку прицелиться через обычный коллиматорный прицел и произвести атаку.

После победы приветливый, интересный, уверенный в себе и… пленный Шнауфер был в Англии очень популярным человеком. Большинство из полуголодных, уставших от войны англичан простили отважного немца. Заявки на встречи с ним превышали всякие возможности, но и Шнауфер, словно отдавая долг благородному противнику, не жалел себя и готов был ехать куда угодно и в любое время.

Спустя год он был освобожден англичанами и вернулся к своему старинному фамильному делу — производству вина и виноторговле.

Этот мужественный человек получил тяжелые травмы в автокатастрофе недалеко от Бордо, когда его спортивный автомобиль столкнулся с тяжелым грузовиком. Хайнц-Вольфганг Шнауфер умер во французском госпитале через два дня после аварии — 15 июля 1950 года.

Его боевой истребитель Ме-110 Г-4 с большой аккуратностью был доставлен в Лондон, где некоторое время экспонировался в самом центре столицы — в Гайд-парке. Впоследствии, к сожалению, удалось сохранить лишь один из вертикальных стабилизаторов его Ме-110 со знаками побед. Этот стабилизатор экспонировался в Музее Имперской войны в Лондоне, а позднее был передан для показа в Канберру, в Австралийский военный мемориал.

Майор Хайнц-Вольфганг Шнауфер был одним из 27 кавалеров Рыцарского креста с Дубовыми листьями, Мечами и Бриллиантами и всех более низких наград, положенных для этой награды по статуту Третьего рейха.


Теодор ОСТЕРКАМП (Theodor Osterkamp) — единственный в мире ас Первой (32 личные победы) и Второй мировых войн (6 личных побед), генерал-лейтенант Люфтваффе.

Этот человек появился на свет 15 апреля 1892 года в городе Ашерслебен, Прусская Саксония, и первоначально приступил к постижению сугубо мирной науки — лесоведения.

С началом войны Остеркамп по желанию семьи был зачислен в только что появившуюся Военно-морскую авиацию Германии в августе 1914 года в качестве летчика-наблюдателя. Последующие два года он служил в различных морских авиаотделениях, действовавших вдоль побережья Бельгии, а в июне 1916 года был произведен в офицеры.

В марте 1917 года прошел подготовку на летчика-истребителя, и 14 апреля 1917 года лейтенант Остеркамп был направлен в MFJ I.

30 апреля 1917 года он одержал первую победу, сбив английский «Сопвич». После еще нескольких побед и безрезультатного боя с Гинемером, преследовавшим его с предельно большой до предельно малой, в несколько метров, высоты, к Остеркампу пришла известность среди соратников, затем среди журналистов и противников, а затем и среди широкой публики. 15 октября 1917 года лейтенант Остеркамп стал командиром MFJ II и оставался на этом посту до конца войны.

Базируясь под Брюгге, MFJ II действовала на больших высотах, чем это принято на Западном фронте. Поскольку ее пилоты не могли маневрировать в разреженном воздухе, они в основном использовали пикирование, избегая разворотов в бою, насколько это было возможно. За период ведения боевых действий пилотами MFJ II была одержана 61 победа (возможно, 72, поскольку записи за 8—16 октября 1918 года утрачены). Свои потери: 6 летчиков в боях. Еще 4 получили ранения. Остеркамп был другом Рихтгофена и Геринга, соратником Бельке и Удета…

Боевые успехи Остеркампа принесли ему немало наград, включая Железный крест 1-го класса и Рыцарский крест ордена Дома Гогенцоллернов, полученный 20 августа 1917 года. Награждение аса высшим орденом Германии состоялось 2 сентября 1917 года. К этому моменту счет его побед достиг 23.

Он летал на нескольких типах истребителей — бипланах «Альбатросах» D. III и D. V, «Фоккере» D. VII и, наконец, на моноплане «Фоккер» Е. V. Цветами его соединения были желтый и черный, а его личным знаком — желтые и черные кольца вокруг фюзеляжа.

В сентябре, во время одиночного ознакомительного полета на моноплане «Фоккер» E. V, он подвергся атаке трех «Спадов», был сбит и выбросился на парашюте.

Войну закончил с 32 победами. Среди сбитых им самолетов — «Сопвичи», «Сопвичи-трипланы», «Сопвичи-полуторапланы» и «Сопвичи-кэмелы», «спады» и «ди хэ-вилэнды», «бреге» и «бристоли»…

После войны Остеркамп принял участие в боях на Балтике, а в 1919–1920 годах воевал против Советской России.

В 1930, 1932 и 1934 годах он участвовал в устраиваемых ФАИ 2, 3 и 4-х международных авиационных соревнованиях. В 1934 году занял высокое 5-е место.

Вступив в Люфтваффе в 1935 году, майор Остеркамп стал в 1936 году командиром 2-й авиагруппы 134-й истребительной эскадры оберст-лейтенанта фон Деринга. Группа Остеркампа летала на бипланах Ар-65 и Ар-68. В 1938 году, уже оберст-лейтенант, Остеркамп был назначен командиром вновь сформированной IV. /JG 134. В течение 1938 года все истребительные эскадры были перевооружены истребителями Ме-109 модификаций Д и в основном Е. В конце ноября 1939 года Остеркамп принял командование над эскадрой JG 51, сформированной в Мюнстере. На этом посту он оставался до 23 июля 1940 года. В этой должности он одержал еще 6 личных побед во время битвы за Францию и в первые дни битвы за Англию. На должности командира 51-й эскадры его сменил В. Мельдерс, после гибели которого в ноябре 1941 года эскадре было присвоено его имя.

Свою первую победу в новом круге войны оберст-лейтенант Остеркамп одержал 13 мая 1940 года, сбив над Амстердамом «Фоккер». Среди побед полковника Остеркампа помимо голландского «Фоккера» GI — 3 «Харрикейна», один «Бленхейм» и один «Спитфайр», сбитый им над Дувром 13 июля 1940 года. 19 июля 1940 года, сбив над Маргитом «Харрикейн» из 141-й эскадрильи, он одержал свою последнюю победу. За проявленное мужество и успешное командование соединением 22 августа 1940 года Остеркамп был награжден Рыцарским крестом Железного креста и произведен в генерал-майоры.

Дядя Тео, как фамильярно называли его летчики в духе летного братства, не был чванлив и заносчив, хотя занимал различные высокие командные должности, в частности возглавлял истребительные силы Люфтваффе в Северной Франции и на Сицилии в 1943 году. Остеркамп был произведен в генерал-лейтенанты. Последняя должность Остеркампа в Люфтваффе — инспектор наземной организации. Он получил отставку 31 декабря 1944 года после жесткой критики со стороны своего старого друга — Германа Геринга — в канун очевидного краха Люфтваффе и нацистской Германии в целом.

Остеркамп обладал огромным авторитетом среди летчиков-истребителей, поскольку, будучи в числе лучших асов Первой мировой войны, поднимал в воздух боевые машины и в годы Второй и одерживал победы, став единственным в истории асом обеих мировых войн.

Теодор Остеркамп умер в Баден-Бадене 2 января 1975 года.

Награжден прусским орденом «Pour le Merite» (2 сентября 1918 года — последний человек, получивший эту награду), Крестом ордена Дома Гогенцоллернов, Рыцарским крестом Железного креста, Железным крестом 1-го класса.


Герберт РОЛЛЬВАГЕ (Herbert Rollwage) — по данным большинства исследователей, ему официально записано максимальное для дневных истребителей число сбитых четырехмоторных бомбардировщиков — 44.

Герберт Ролльваге родился 24 сентября 1916 года в городе Гилде, Германия. Окончил планерную, затем летную школы. В феврале 1941 года был зачислен в 5-ю эскадрилью JG53.

22 июня 1941 года, уже в составе 2-й эскадрильи 53-й эскадры, он принял участие в первом налете на советскую территорию и записал себе первую победу, сбив У-2. Эскадрилья потеряла два своих самолета, в том числе и командира — кавалера Рыцарского креста гауптмана Хенца Бретнюнца (37 официальных побед). Сам он был смертельно ранен и умер несколько дней спустя.

В боях на Восточном фронте Ролльваге записал на свой счет 11 побед: ДБ-3, два СБ, МиГ-1, МиГ-3, ЛаГГ-3, два И-16, Р-5 и два неопознанных типа. Последнюю победу на Востоке — И-16 сбитый северо-западнее Шлиссельбурга он записал утром 5 октября 1941 года.

В ноябре, посчитав, что дело на Востоке сделано, JG3 была переброшена командованием Люфтваффе на Сицилию, где вступила в противоборство с подразделениями английских ВВС, дислоцировавшихся в 100 км от Сицилии — на Мальте. Здесь ему довелось драться с «Харрикейнами», «бофортами», «глостер гладиаторами» и «Спитфайрами». Ролльваге одержал на Мальте 20 побед, он стал третьим по результативности немецким асом, сражавшимся здесь (следом за Г. Михальским — 26 побед и З. Фрейтагом — 25 побед).

Позднее он участвовал в боях над Тунисом, где с 12 декабря 1942-го по 24 февраля 1943 года одержал 6 побед (4 П-38, «Балтимор» и «Спитфайр»). В бою 2 марта 1943 года его истребитель был подбит, сам он ранен, но сумел совершить вынужденную посадку.

Новая жизнь Ролльваге как аса началась в небе над Германией и Австрией с января 1944 года. Здесь 22 февраля 1944 года он одержал свою 50-ю победу, сбив «Либерейтор» — Б-24. 14-точечный четырехмоторный «Либерейтор» с экипажем в 10 человек, оснащенный четырьмя электроуправляемыми башнями с 10 полудюймовыми крупнокалиберными пулеметами «Браунинг», был в воздухе грозным противником. Не менее опасной машиной считался и другой знаменитый американец — бомбардировщик Б-17. Свой первый Б-17 он сбил 24 февраля 1944 года, а в апреле — мае 1944-го сбил как минимум 8 Б-17 и один «Либерейтор». Можно представить себе десятки и даже сотни трасс, протягивавшихся к истребителю Ролльваге при атаках этих огромных машин. Толеран и Констебль, известные исследователи и апологеты Люфтваффе, утверждают, что Ролльваге было записано 44 четырехмоторных бомбардировщика из его 102 официальных побед. За победы над тяжелыми самолетами он заслужил кличку «Большого Убийцы».

Другие исследователи не соглашаются с ними, говоря кто о 85, кто о 71 победе.

В немецкой истребительной авиации было не менее 40 летчиков, записавших на счет более 10 четырехмоторных бомбардировщиков. Вторым в этом списке был майор Георг-Питер Эдер — 78 побед, среди которых 36 — четырехмоторные бомбардировщики.

Все боевые вылеты Ролльваге совершил на различных модификациях истребителя Ме-109 — Ф-2, Ф-4 и Ж.

Свою последнюю победу — американский истребитель «Тандерболт» П-47 — Ролльваге записал сбитым в небе над Вюрцбургом 5 апреля 1945 года.

Ролльваге скромно жил и умер в родном городе Гилде 4 января 1980 года.

Кавалер Рыцарского креста Железного креста с Дубовыми листьями.


Асы стран «Оси»

Хиройоши НИШИЗАВА (Hiroyoshi Nishizawa) — лучший ас Японии во Второй мировой войне, 103 победы.

Японцы опробовали свои боевые крылья в небе над Китаем еще задолго до начала Второй мировой войны. Хотя они редко сталкивались там с каким-либо серьезным сопротивлением, но тем не менее получили бесценный опыт в реальной боевой стрельбе по воздушным целям, а самоуверенность, возникшая в результате превосходства японской авиации, стала исключительно важной частью боевой подготовки.

Пилоты, которые сметали все над Пёрл-Харбором, сеяли смерть над Филиппинами и Дальним Востоком, были выдающимися боевыми летчиками. Они отличались как в искусстве высшего пилотажа, так и в воздушной стрельбе, что принесло им немало побед. Особенно пилоты морской авиации проходили такую суровую и строгую школу, как нигде в мире. Например, для развития зрения использовалась конструкция в виде коробки с направленными в небо телескопическими окнами. Внутри такого бокса проводили долгие часы начинающие летчики, всматриваясь в небо. Их зрение становилось столь острым, что они могли днем увидеть звезды.

Тактика, которую использовали американцы в первые дни войны, играла на руку японским летчикам, сидевшим за штурвалами своих «Зеро». В это время им не было равных в тесных «собачьих свалках», их 20-мм пушки и исключительная маневренность стали малоприятным сюрпризом для всех американских летчиков, которым довелось с ними встретиться в воздушных боях начала войны. До 1942 года в руках хорошо подготовленных японских летчиков легкий «Зеро» имел преимущество, сражаясь с «уайлдкетами», «Аэрокобрами» и «томагавками».

Американские пилоты палубной авиации смогли перейти к более решительным действиям, только получив на вооружение лучшие по своим летным данным истребители F-6F «Хеллкет», а с появлением F-4U «Корсар», Р-38 «Лайтнинг», Р-47 «Тандерболт» и Р-51 «Мустанг» воздушная мощь Японии понемногу начала сходить на нет.

Лучшим из всех японских летчиков-истребителей по числу одержанных побед был Х. Нишизава, который всю войну сражался на истребителе «Зеро».

Нишизава родился в префектуре Нагано 27 января 1920 года. Японские пилоты называли Нишизаву между собой Дьяволом, поскольку ни одно другое прозвище не могло так хорошо передать манеру его полетов и уничтожения противника. При росте 173 см, высокий для японца, с мертвенно-бледным лицом, он был замкнутым, надменным и скрытным человеком, который демонстративно избегал общества своих товарищей. 2 февраля 1942 года Нишизава заявил о первой победе — летающей лодке «Каталине», которая, по заявлениям американских исследователей, тогда была только повреждена.

В воздухе Нишизава заставлял свой А6М2 Мицубиси «Зеро» проделывать такое, что не мог повторить другой летчик. Казалось, часть его силы воли вырывалась наружу и соединялась с самолетом. В его руках пределы конструкции машины не значили ровным счетом ничего. Он мог удивить и привести в восторг даже закаленных пилотов «Зеро» энергией полета.

Один из избранных японских асов, летавших в составе Авиакрыла Лае в Новой Гвинее в 1942 году, Нишизава был подвержен приступам тропической лихорадки и часто болел дизентерией. Но когда он вскакивал в кабину самолета, то забывал обо всех хворях, сразу обретая легендарное «летное» зрение и непревзойденное искусство пилотажа.

Нишизаве было засчитано 103 воздушные «победы», по другим данным, 87, по третьим — 84, но даже и эта цифра вызывает удивление. Коэффициент достоверности воздушных побед японских (как и финских) асов был столь же невысок, как и коэффициент достоверности побед их союзников — германских летчиков. Это характерная реакция на поражение лучших бойцов проигравшей стороны. Нишизава был единственным летчиком-истребителем Второй мировой войны, записавшим на свой счет более 100 «сбитых» американских самолетов.

16 октября 1944 года Х. Нишизава летел в качестве пассажира на двухмоторном транспортном самолете вместе с другими пилотами, которые направлялись для получения новых самолетов на базу Кларк Филд на Филиппинах. Тяжелая неуклюжая машина была перехвачена «Хеллкетами» авиации флота США. После нескольких заходов истребителей транспортный самолет, объятый пламенем, рухнул вниз, унося с собой жизни японских летчиков и их пассажиров.


Лучший японский ас

Тецузо Тэцу ИВАМОТО (Tetsuzo Iwamoto) — второй по официальной результативности ас Японии — 94 победы: 80 — во Второй мировой войне и 14 — в Китае.

Т. Ивамото родился в Шинаме, префектура Хоккайдо, 15 июня 1916 года в семье муниципального полицейского. Окончил агролесную школу, но не захотел быть фермером и в июне 1934 года вступил в японские Военно-морские силы. После окончания тренировочных курсов пилотов был направлен в Китай, где продолжалась японо-китайская война.

11 февраля 1938 года он совершил первый боевой вылет, а 25 февраля в третьем, на истребителе А5М, он записал сразу 4 «достоверно сбитых» (3 И-15бис и И-16) и один предположительно сбитый И-15бис. 29 апреля 1938 года, в день рождения императора Японии Хирохито — главный праздник для любого самурая, в бою над Ханькоу Ивамото «порадовал» двумя И-15бис и двумя И-16. Капитан-лейтенант Мики написал в Главный штаб ВВС Японии, что Ивамото, «без сомнения, является лучшим летчиком этого знаменательного дня». Всего за время боев в Китае на счет Ивамото было записано 14 личных побед, одержанных в 82 боевых вылетах. Тецузо Ивамото стал лучшим асом японо-китайской войны.

В 1939 году во время службы в кокутае Саеки он освоил истребитель А6М, впоследствии получивший знаменитое имя «Зеро».

С авианосцем «Дзуйкаку» в качестве командира боевого патруля участвовал в атаке на Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 года. В этот трагичный день он не пополнил свой счет — столь немного было в воздухе самолетов американской авиации.

В декабре 1943 года его перевели в 204-й кокутай (авиагруппу), базировавшийся в Рабауле, ежедневно подвергавшемся налетам американской авиации. Здесь список побед Ивамото начал стремительно расти — за месяц с небольшим он записал на свой счет 40 (!) американских самолетов. Эти победы были ему записаны, несмотря на тяжелую форму малярии, которую Ивамото перенес в самом конце 1943 года. Перевооружившись на новую модификацию «Зеро» — А6М3 «Рейсен» — в январе 1944 года Ивамото записал на свой счет П-38 и Б-25. Еще один «Митчелл» был записан ему 6 февраля. Затем фосфорными бомбами (!) он сбил два «Донтлесса». С января по июль 1944 года лейтенант Ивамото сражался с американцами и англичанами над атоллом Крук, где довел свой счет до 70 побед. 16 февраля 1945 года Ивамото пополнил счет сразу 7 сбитыми «Корсарами» и одним поврежденным. В марте 1945-го участвовал в ожесточенных схватках с американцами в районе Окинавы. Здесь же одержал последнюю победу, совместно с Т. Танимицу, над Б-29.

Последние военные месяцы Ивамото преподавал основы летного мастерства камикадзе — пилотам-смертникам на военно-воздушной базе в Ивакуми.

Ивамото тяжело переживал поражение Японии и в послевоенные годы пристрастился к алкоголю. По официальной версии, он умер от заражения крови после неудачной операции, связанной с полученными им ранениями, 20 мая 1955 года.

Весьма характерно для многих летчиков-истребителей, что они считают, что одержали гораздо больше побед, чем записано на их счет. Ивамото был одним из таких людей. В подпитии он рассказывал окружающим, что именно он является лучшим асом Второй мировой войны с 350 победами. После его смерти были найдены записки, где рассказывалось, как и при каких обстоятельствах им были сбиты 202 самолета противника. Однако благодаря исследованиям американских и японских историков авиации счет Ивамото свели «лишь» к 80 сбитым самолетам противника, оставив на первом месте Нишизаву с 87 победами.

Награжден японским военным орденом Золотого Змея 5-го класса.


Лучший ас Финляндии

Эйно Илмари ЮУТИЛАЙНЕН — 94 победы, лучший ас Финляндии во Второй мировой войне.

Эйно Юутилайнен родился в городе Лиекса в Финляндии, в составе Российской империи, 21 февраля 1914 года. С детства, прочитав книгу о «Красном бароне» — Манфреде фон Рихтгофене, решил стать летчиком. Детские и юношеские годы провел в Сортвале. Летное образование получил в Воздушной академии.

С марта 1939 года служил в составе истребительной группы LLv 24.

В составе группы Юутилайнен, прозванный по немецкой традиции Иллу, принимал участие в «зимней войне» с СССР, уничтожив на «Фоккере» Д. XXI 19 декабря 1939 года ДБ-3 — первая победа Юутилайнена, И-16 и СБ в группе.

9 июля 1941 года Юутилайнен вновь вступил в бой с ВВС РККА, а позднее и с сопровождавшей конвои авиацией союзников. 9 июля 1941 года Иллу были записаны две победы над И-153. Среди сбитых Юутилайненом самолетов — все мыслимые и немыслимые типы самолетов противника: здесь и И-15бис и И-153, И-16 и ЛаГГ-3, МиГ-1 и МиГ-3, Як-1, Як-7 и Як-9, Ла-5 и Ла-7, ДБ-3Ф и Пе-2, Ил-2, СБ и Ли-2, «Спитфайры», «Мустанги» и даже «Лайтнинги», невесть откуда взявшиеся на советско-финском фронте, не говоря уже о «Харрикейнах», «томахауках» и «Аэрокобрах». А также Хе-111, сбитый в 1942 году. По числу записанных на его счет сбитых типов Юутилайнен является мировым рекордсменом. Ни один другой летчик не заявлял об уничтожении сразу 23 сбитых типов.

С июля 1941 года Юутилайнен воевал на нескольких типах американских «Брюстеров», сбил на этой машине 28 самолетов союзников. С января 1943-го использовал немецкие Ме-109 12 различных модификаций (!) — от Ме-109 Г-2 до Ме-109 Г-6. После перевооружения на Ме-109 в начале 1943 года воевал в составе летной группы (полка) 34 — LLv34. Свою последнюю победу одержал над транспортным Ли-2 3 сентября 1944 года, за две недели до окончания войны. Всего мастер группы Э. Юутилайнен совершил 437 боевых вылетов.

После войны в течение нескольких лет находился в составе финской гражданской и коммерческой авиации.

Умер 21 февраля 1999 года.

За боевую работу Юутилайнен был дважды награжден финским Крестом Маннергейма 2-го класса (лишь четыре человека были удостоены этого Креста дважды), также награжден финской Медалью свободы и Крестом свободы 3-й и 4-й степеней, награжден также немецкими Железными крестами 2-й и 3-й степеней, медалями.


Второй ас Финляндии

Ханс Хенрик Хассе ВИНД — 72 личные и 6 групповых побед, второй ас Финляндии в годы Второй мировой войны.

Х. Винд родился 13 июля 1919 года в Таммисаари в семье богатого торговца кожей. В юности Х. Винд успешно играл в футбол и хоккей, занимался лыжами, биатлоном, стрельбой, теннисом и парусным спортом, при этом отлично учился. Неоднократно выигрывал различные спортивные призы и поощрения за учебу. В 1938 году настойчиво стремившийся летать Винд попал на летные офицерские курсы при Воздушной академии в Каухаве. Одновременно успешно сдал экзамены в Шведскую высшую школу в Таммисаари.

К тому времени на его счет были записаны 33 воздушные победы, а именно на этом «Брюстере» Винду были записаны 25 личных и три групповые победы — абсолютный рекорд для машин этого типа.

Во время «зимней войны» 1939–1940 годов Х. Винд находился в резерве, настойчиво занимаясь летной подготовкой и воздушной стрельбой.

Оценив необходимость военной авиации, финское правительство закончило «зимнюю войну», имея значительно более сильные ВВС, чем до ее начала: 44 «Брюстера», 24 «бристоля-бленхейма», 35 «Фиатов» Г-50, 30 «Глостеров-гладиаторов», 87 «Моранов сольнье» МС-406, 13 «Харрикейнов», 44 «Кертисса Хаука» 75А. Европа (но еще не Германия) и Америка старательно вооружали финнов.

Замечу, что известные советские летчики В. Ф. Голубев, П. И. Муравьев, В. И. Раков неоднократно писали, говорили и, в частности, доказывали автору, что не раз встречались в боях с финскими «Спитфайрами». На вопрос к Герою Советского Союза, «де-факто» лучшему летчику-истребителю ВВС ВМФ, генерал-лейтенанту авиации В. Ф. Голубеву: «Не мог ли он перепутать «Спитфайр» с другой машиной?» — Голубев с обидой отвечал, что, сбивая ее, видел самолет с близкой дистанции, а как авиамоделист-любитель хорошо знал характерные обводы запоминающегося «Спитфайра» и спутать его с другой машиной не мог. Западные историки в унисон отрицают присутствие «Спитфайров» в финских ВВС, однако, учитывая «нелюбовь» правительства Великобритании к России, а особенно к советской, и его способность секретить свои старые документы сколь угодно долго, думаю, они не правы.

Первые два с половиной года Х. Винд воевал на «Брюстере Буффало» — экспортном варианте американского F2A-1 и, возможно, F2A-2 в 1941–1943 годах. В 1943–1944 годах он освоил немецкий Me-109 Г-6. Капитан Ханс Винд написал лекции по тактике истребителей, где дал достаточно точную характеристику основных противостоявших финнам самолетов — советских и союзников. В лекциях он также предложил свои подходы к ведению воздушных боев в различных условиях, при выполнении разных задач. 19 октября 1943 года ему было присвоено звание капитана.

Как и Юутилайнен, Винд служил в летной группе 24 (LLv24), а затем в 34-й (LLv34) в 1941–1944 годах. Свою первую победу Хассе одержал в 1941 году, сбив 27 сентября И-15бис. До конца 1941 года он записал на свой счет еще один истребитель МиГ-3.

Как и у немцев, чем хуже складывалась обстановка на фронте, тем легче записывались победы летчикам. В 1944-м, после переучивания на Ме-109 Г-6 и до ранения в конце июня, Винду было записано 37 побед, из них 34 в июне. Летом 1944 года Винд сбил 30 вражеских самолетов за 12 дней. Был тяжело ранен в воздушном бою 28 июля 1944 года снарядом «Аэрокобры», взорвавшимся в кабине. Госпиталь капитан Винд покинул уже после выхода Финляндии из войны. Всего совершил 302 боевых вылета на «Брюстерах» и Ме-109.

Капитан Винд отправился в отставку в 1945 году и остался бизнесменом до выхода на пенсию.

Ханс Винд умер 24 июля 1995 года в Тампере. Был удостоен первого Креста Маннергейма 31 июля 1943 года, а второй он получил 28 июня 1944 года. Также награжден Крестами Свободы 3-го и 4-го класса с Дубовыми листьями; немецким Железным крестом 2-го класса, медалями.


Лучший румынский ас

Константин КАНТАКУЗИНО (tonstantin Cantocuzino) — 43 личные и 1 групповая победы (не менее 4 самолетов Люфтваффе, остальные — самолеты союзников), лучший ас Румынии в годы Второй мировой войны, капитан.

Константин Кантакузино родился 11 ноября 1905 года в Бухаресте. Его родители — Михай Кантакузино и Мария Розетти — происходили из древних дворянских фамилий, близких румынской королевской семье. Даже после 1921 года, когда в Румынии большинство земель было реквизировано и передано крестьянам, семья Кантакузино владела 1172 гектарами земель в районе Жилавы, немного южнее Бухареста. Константин был прекрасным спортсменом — выигрывал велосипедные гонки и теннисные соревнования, участвовал в конных состязаниях и автомобильных пробегах. Ему принадлежит рекорд автомобильной гонки Париж — Бухарест. В 1933 году на чемпионате мира он был капитаном румынской хоккейной команды. Тогда же, в 1933-м, у него появилась новая страсть — авиация. Чтобы освоить полеты на самолетах, он создал собственную частную авиашколу, потратив на это значительную сумму. Кантакузино стал отличным пилотом и в 1939 году на немецком биплане «Юнгмейстер» выиграл чемпионат Румынии по высшему пилотажу. К началу Второй мировой войны он налетал уже свыше двух тысяч часов. В 1941 году Кантакузино стал шеф-пилотом румынской национальной транспортной авиакомпании. Однако уже вскоре он оставил эту удобную должность, добровольно перейдя на службу в военную авиацию.

В составе Esc. 53 Van., вооруженной английскими истребителями Хаукер «Харрикейн» Мк. 1, Кантакузино принял участие в боях на Восточном фронте. С 5 июля по 31 октября 1941 года он одержал четыре победы, сбив три бомбардировщика ДБ-3 и один истребитель И-16. До конца 1941 года Esc. 53 Van. одержала 35 побед, потеряв при этом только один самолет. После того как в декабре 1941 года большинство румынских эскадрилий были отозваны с Восточного фронта обратно в Румынию, Кантакузино вернулся на свою прежнюю должность в авиакомпании «ARES».

26 апреля 1943 года он снова был мобилизован и направлен в Gr. 7 Van., которая была оснащена истребителями Ме-109Г и действовала тогда на Восточном фронте совместно с JG3. Уже 5 мая капитан Кантакузино был назначен командиром Esc. 58 Van. 29 июня 1943 года он вместе со своим ведомым сопровождал три Ю-88А-4, когда их атаковали несколько советских истребителей. В ходе боя «мессер» ведомого получил тяжелые повреждения и повернул обратно.

Кантакузино продолжил бой в одиночку. К этому времени и его Ме-109Г получил несколько попаданий, но все же смог затем дотянуть до аэродрома. Из трех же «Юнкерсов» советским истребителям удалось сбить два. В течение 2–5 августа 1943 года он сбил пять Ил-2 и четыре «яка», увеличив общее число своих побед до 27. 16 августа стало очень удачным днем для Gr. 7 Van., когда в течение дня румынские пилоты одержали 22 победы. Капитан Кантакузино записал на свой счет два Ла-5 и Ил-2. 28 августа 1943 года он награжден немецким Железным крестом 1-го класса. А спустя два дня пятеро лучших на тот момент румынских летчиков-истребителей — капитан Шербанеску, капитан Кантакузино, локотенент Тудор Грекеану, сублокотенент Ион Милу и сублокотенент Ион Дикезаре — были награждены орденом Михая Храброго 3-го класса. Осенью 1943 года Кантакузино неожиданно тяжело заболел и был сначала отправлен в госпиталь, а затем ему был предоставлен отпуск. Обратно в Gr. 7 Van. он возвратился только 10 февраля 1944 года. К этому времени группа была отозвана с Восточного фронта и действовала в составе ПВО Румынии. В апреле 1944-го американские тяжелые бомбардировщики начали налеты на цели на румынской территории, и прежде всего на нефтепромыслы Плоешти. 15 апреля румынские истребители сбили шесть Б-24, один из которых лично Кантакузино. К 31 мая, когда Gr. 7 Van. была переименована в Gr. 9 Van., на его счету было уже 36 побед. 6 июня Кантакузино, первому из румынских пилотов, удалось сбить американский истребитель П-51 «Мустанг». 15 июля на его счету был еще один «Мустанг», а в начале августа он сбил два Р-38. 8 августа в бою с «Мустангами» погиб командир Gr. 9 Van. капитан Шербанеску, и Кантакузино был назначен командиром группы вместо него. В течение 22 августа пилоты Gr. 9 Van. записали на свой счет девять советских самолетов, однако это уже не могло ничего изменить. В Бухаресте произошло антифашистское восстание, и Румыния объявила о выходе из войны. Однако Гитлер не хотел мириться с потерей союзника и пытался силой привести к власти послушное правительство. Для обороны Бухареста, теперь уже от возможных налетов Люфтваффе, Gr. 9 Van. была переброшена на новый аэродром юго-западнее Плоешти.

Утром 25 августа шесть Ме-109Г-6 во главе с Кантакузино перехватили 11 Хе-111, которые собирались нанести бомбовый удар по румынской столице. В результате капитан Кантакузино сбил три Хе-111, а другие пилоты смогли повредить еще три бомбардировщика. Затем румынские Ме-109 атаковали группу Ю-87 Д-5 и сбили один из них.

На следующий день пилоты Gr. 9 Van. сбили еще три немецких самолета и уничтожили на земле два транспортных Ю-52. Всего до 31 августа они совершили 41 боевой вылет против немцев, одержав семь подтвержденных и три вероятные победы. В начале сентября остатки Gr. 7 Van. были объединены с Gr. 9 Van., после чего последняя некоторое время имела обозначение Gr. 7/9 Van.

Кантакузино было поручено доставить в Италию подполковника Джеймса Ганна, который был среди американских военнопленных в Румынии. На Ме-109Г-6 (бортовой номер 31) капитана Кантакузино был установлен подвесной топливный бак, а американец разместился в фюзеляже. Через два часа и пять минут Кантакузино успешно приземлился на итальянском аэродроме Фоджа.

Там он освоил истребитель «Мустанг», для чего ему потребовался всего один полет. После этого он продемонстрировал на «Мустанге» американским пилотам такую серию фигур высшего пилотажа, которую не все из них могли повторить.

В начале сентября Gr. 9 Van. в составе 1-го авиакорпуса была переброшена в Южную Трансильванию. Действуя с аэродрома Турнишор, ее пилоты прикрывали румынские бомбардировщики и штурмовики, кроме того, сами наносили удары по наземным целям. Так, 15 сентября на аэродроме около г. Клуж-Напока они уничтожили истребитель Re-2000, транспортный ФВ-58 и три транспортных планера. В тот же день Gr. 9 Van. перебазировалась на аэродром Баломир (Balomir). Всего в сентябре пилоты группы совершили 314 боевых вылетов. В конце осени и в течение зимы 1944/45 года плохая погода над Трансильванией препятствовала действиям авиации. Наступление советских войск продолжалось, вслед за ними все дальше на запад перелетала и Gr. 9 Van. 14 декабря группа перебазировалась на бывший венгерский аэродром в Мишкольце, а в феврале 1945 года — на аэродром Лученец, находившийся уже на территории Словакии. В течение 25 февраля Ме-109 из Gr.

9 Van. активно поддерживали румынские и советские части, которые вели наступление в районе г. Зволен. В ходе своего пятого в тот день боевого вылета капитан Кантакузино обнаружил «восьмерку» немецких ФВ-190 Ф-8, которая штурмовала позиции советских войск. Атаковав, он сбил один истребитель-бомбардировщик, после чего остальные спешно покинули этот район. Чтобы получить затем официальное подтверждение своей новой победы, Кантакузино решил установить точное место падения немецкого самолета. Кантакузино и его ведомый Т. Дыржан настолько были заняты поисками сбитого «Фокке-Вульфа», что совершенно потеряли бдительность. Воспользовавшись беспечностью румынских пилотов, их атаковала пара Ме-109Г-6 во главе с командиром I. /JG53 гауптманом Г. Липфертом. Первым был сбит Дыржан, при этом он стал жертвой Липферта, который когда-то был его инструктором и учил летать на Ме-109. Тем временем ведомый Липферта сбил Кантакузино, который остался жив и на подвернувшейся машине вернулся в свою группу.

С наступлением весны погодные условия улучшились, что позволило Gr. 9 Van. увеличить количество боевых вылетов. Только за первые три дня апреля группа выполнила 69 вылетов и в последующие дни ежедневно совершала по 14–15. 7 апреля Gr. 9 Van. перебазировалась в Зволен, а с 13 апреля действовала с аэродрома Бодин (Bodin). Всего в течение апреля 1945 года пилоты Gr. 9 Van. совершили 225 боевых вылетов. В основном они поддерживали свои части, нанося штурмовые удары по немецким позициям. Ме-109К, сбитый 25 февраля, стал последней победой румынских пилотов в ходе Второй мировой войны. С 6 мая Ме-109 из Gr. 9 Van. действовали в районе Праги. 9 мая капитан Кантакузино вместе со своим ведомым локотенентом Добраном прикрывал самолет-разведчик ИАР-39, который разбрасывал пропагандистские листовки над местами расположения немецких частей. Свой последний боевой вылет в ходе Второй мировой войны пилоты Gr. 9 Van. совершили 11 мая 1945 года. Всего с 25 августа 1944-го по 12 мая 1945 года в ходе боевых действий против Третьего рейха и его союзников самолеты 1-го авиакорпуса совершили 8542 боевых вылета. За это время румынскими истребителями и зенитной артиллерией был сбит 101 немецкий и венгерский самолет.

Всего в ходе Второй мировой войны капитан К. Кантакузино совершил 608 боевых вылетов. Сбив 45 самолетов, он стал лучшим румынским асом. К. Кантакузино, которому на момент окончания боевых действий в Европе исполнилось 39 лет, был и остается старейшим среди лучших действующих асов Европы.

По окончании войны Кантакузино демобилизовался и вернулся на свою прежнюю работу в авиакомпанию «ARES». После того как 30 декабря 1947 года к власти в Румынии пришли коммунисты, частная собственность была конфискована, и К. Кантакузино потерял свое богатое состояние.

В 1948 году Кантакузино удалось покинуть Румынию и перебраться сначала в Италию, а затем в Испанию. Там при помощи румынской диаспоры он смог собрать деньги на покупку легкого спортивного самолета, чтобы затем зарабатывать себе на жизнь, выступая в различных авиашоу.

Константин Кантакузино умер в Испании 26 мая 1958 года.

Награжден немецким Железным крестом 1-го класса; румынским орденом Михая Храброго с мечами 3-го класса.


Лучший итальянский ас

Результативнейший итальянский ас Франко ЛУЧЧИНИ (Franco Lucchini), 26 побед, капитан.

Франко Луччини родился 26 декабря 1914 года. В 1935 году он поступил на летные офицерские курсы Regia Aeronautica, в 1936 году получил «крылышки» военного летчика. В 1937-м Луччини отправился добровольцем в Испанию. Под фамилией Ланиджиано он воевал на стороне Франко в составе знаменитой эскадрильи «Asso di Bastoni» из XXIII группы. В Испании Луччини один самолет республиканцев сбил достоверно и два вероятно. Правда, и самому пилоту пришлось дважды воспользоваться парашютом. Первый раз Луччини приземлился на территории, контролируемой франкистами, второй раз попал к республиканцам, после чего просидел шесть месяцев в тюрьме Валенсии.

По возвращении в Италию Луччини направили для дальнейшего прохождения службы в 4 Stormo (4 и 1 Stormi традиционно считались элитными в Regia Aeronautica). Соединение перед войной базировалось на расположенном в предместье Тобрука аэродроме Т2. Луччини получил назначение в 90-ю эскадрилью Х группы капитана Маджини. Первый боевой вылет группа совершила 14 июня 1940 года. В сложном маневренном бою первую победу группы — английский «Гладиатор» — «поделили» между четырьмя пилотами: Маджини, Гуидуччи (ближайший друг Луччини со времен Испании), Чиолетта и Луччино. Интересно, что RAF в этот день, согласно британским документам, не потеряли ни одного самолета вообще.

Неделей позже Луччини досталась куда более жирная, чем жалкий маленький «Гладиатор», добыча. В скучном патрульном полете итальянец вдруг обнаружил и сбил большую хорошо вооруженную летающую лодку «Сандерленд» из 230-й эскадрильи RAF. Собственно, Луччини всего лишь добил гидросамолет. Первыми его атаковали двое пилотов из 2 Stormo. «Сандерленд» успешно «проглотил» попавшие в него пули и спокойно продолжил выполнять задание на разведку подходов к Тобруку. Затем летающую лодку обстрелял сержант Степпи из 84-й эскадрильи, лишь потом финальную точку поставил Луччини. Поврежденный гидросамолет совершил вынужденную посадку в море рядом с акваторией порта Бардия, экипаж «Сандерленда» попал в плен.

«Сандерленд» считается первой победой Луччини во Второй мировой войне. До конца своей первой командировки в Северную Африку он сбил еще два самолета — «Харрикейн» и «Гладиатор». В начале 1941 года 4 Stormo после перевооружения на С. 200 перебросили на Сицилию для участия в мальтийских рейдах. В ходе этой кампании Луччини подтвердил свою репутацию опытного воздушного бойца и прирожденного лидера: с июня по сентябрь он сбил четыре «Харрикейна».

Мальтийская кампания едва не стала последней в карьере пилота. Луччини и еще нескольким летчикам из-за навигационной ошибки пришлось садиться на вынужденную посадку на небольшой остров Устика. При посадке Луччини серьезно поранил лицо и руки.

Осенью 1941 года 4 Stormo пересел на С. 202, «отремонтированный» Луччини получил возможность показать в деле возможности нового истребителя фирмы Макки. 1 декабря его назначили командиром 84-й эскадрильи. В апреле ведомая Луччини эскадрилья приступила к сопровождению бомбардировщиков в ходе налетов на Мальту. 5 и 15 мая Луччини сбил по «Спитфайру».

В конце мая 4 Stormo вновь появился в Северной Африке, чтобы поддержать летнее наступление Роммеля. С 4 июня по 3 сентября 1942 года Луччини сбил девять самолетов (четыре «Киттихаука», два «Спитфайра», два «Харрикейна» и «Бостон»). 20 октября комэск сбил Р 40, а через четыре дня оказался сбитым сам. Луччини получил тяжелые ранения, и его срочно отправили на лечение. 4 Stormo вернулась в Италию через два месяца после отправки Луччини домой.

Весной 1943 года и Луччини, и всю 4 Stormo можно было вновь встретить на фронте. В июне Луччини назначили командиром 10-й группы, которая тогда базировалась на Сицилии в районе Катаньи. Последнюю победу ас одержал 5 июля, сбив один «Спитфайр» истребительного прикрытия американских «Летающих крепостей» из 99-й бомбардировочной авиагруппы USAF, которые наносили удар по Гербини. Через несколько секунд после того, как Луччини сбил британский истребитель, его «Макки» был сбит стрелками Б-17. Тело Луччини нашли только через два дня.

Через несколько минут после гибели Луччини погиб еще один ветеран Испании Леонардо Ферулли, ас с 21 победой. В одном боевом вылете Regia Aeronautica потеряла второго и третьего по результативности аса.

Один из летчиков, много летавших на боевые задания с Луччини, вспоминал: «Он всегда был готов вступить в бой и храбро дрался, даже если противник численно превосходил нас. Как все великие летчики-истребители, Луччини обладал превосходным глазомером. Он много времени провел в госпиталях, что не помешало ему до самой гибели оставаться блестящим и агрессивным летчиком-истребителем».

За проявленную в боях храбрость аса пять раз награждали Серебряной медалью и один раз Бронзовой, Луччини получил пять Военных крестов и немецкий Железный крест 2-го класса. Посмертно Луччини был удостоен Золотой медали. За войну Луччини совершил 262 боевых вылета — больше всех среди командиров групп Regia Aeronautica.


Война в Корее

Официальной датой начала войны в Корее считается 25 июня 1950 года, но фактически противостояние СССР и США, порой вооруженное, началось здесь сразу после окончания Второй мировой войны.

Американцы, несказанно обогатившиеся в годы войны, создали мощные, основанные на последних технических достижениях и ввиду достаточности средств, высоковариативные Военно-воздушные силы. Вершиной авиационных разработок американцев в то время стал Б-29 — тяжелый четырехмоторный стратегический бомбардировщик, апробированный в годы войны на Тихоокеанском театре. Этот тип самолета непрерывно совершенствовался — и в вооружениях, и в системах управления, и в энерговооруженности, и в других нюансах конструкции.

16 сентября 1950 года в бой вступили крупные силы американской армии: в районе Сеула высадился морской десант, одновременно началось наступление с Пусанского плацдарма. Наступательные операции велись при активной поддержке авиации.

Корейская армия оказалась разгромленной, были потеряны сотни тысяч людей (!), большая часть артиллерии, танков и самолетов (это в основном винтомоторные самолеты советского производства — У-2, Як-9, Ил-10, Ту-2). Американские войска вышли на корейско-китайскую границу. Положение северокорейского правительства оказалось катастрофическим.

Ким Ир Сен обратился за помощью к Сталину, Сталин — к Мао Цзэдуну: «Следовало бы немедленно двинуть к 38-й параллели хотя бы 5–6 дивизий. Китайские дивизии могли бы фигурировать как добровольные…»

12 октября Мао Цзэдун выделил сразу 9 общевойсковых армий (около 1 миллиона человек!), и китайцы двинулись к северокорейской границе. Однако без прикрытия с воздуха рассчитывать на успех было сложно. Китай, а тем более Корея не располагали реактивной авиацией, которую использовали США. Требовалось вмешательство Советского Союза. В срочном порядке были переформированы 151-я гвардейская и 28-я истребительные авиадивизии, на аэродромах Ляодуньского полуострова вновь формировалась 50-я иад.

25 октября китайские части, противопоставляя налетам американской авиации так называемую траншейную борьбу (основанную на исключительном трудолюбии и жертвенности китайских солдат), повели мощное наступление по всему фронту.

В воздухе первыми в бой вступили 28-й и 72-й гвардейские истребительные полки, позднее к ним присоединились летчики 139-го гвардейского иап 28-й авиадивизии. Армия США насчитывала на Корейском театре более 1000 самолетов: около 150 реактивных Ф-80, остальные — «Мустанги», «твин мустанги», «инвейдеры», еще более 400 самолетов — «Корсары», «Скайрейдеры» и несколько реактивных пантер — Ф-9Ф, из состава 7-го морского флота США.

Первую победу в корейских боях, по всей видимости, одержал гвардии лейтенант Ф. Чиж из эскадрильи Героя Советского Союза гвардии майора Н. В. Стройкова, сбивший на МиГ-15 в 13.10 1 ноября 1950 года Ф-51 «Мустанг», упавший северо-восточнее Аньдуня. История с «Мустангами», сбитыми Кожедубом в берлинском небе, повторялась.

Около 14.30 1 ноября в бой вступила четверка А. З. Бордуна из 72-го гвардейского полка на МиГ-15. «Лейтенант Хоминич, передав по радио о противнике, с левым разворотом сверху и сзади, под ракурсом 2/4 со стороны солнца атаковал головную четверку Ф-80. В результате атаки один Ф-80 был сбит. Огонь открывался с дистанции 800 м. Прекращение огня на 200 м, длина очереди — три секунды. Выход из атаки лейтенант Хоминич произвел резким набором высоты с последующим разворотом влево».

По докладу пункта управления истребитель противника упал в 25 км юго-восточнее города Аньдун.

Семен Федорович Хоминич, вероятно, стал автором первой воздушной победы реактивной эры, когда реактивный самолет Ф-80 был сбит пушечным огнем с реактивного самолета МиГ-15. Американцы признают в этот день потерю одного Ф-80, но в другое время суток и от зенитного огня. Зная, однако, как штабы полков любой авиационной страны могли «уводить» свой потерянный в воздушном бою самолет от истинной причины его поражения и особенно от такой причины, как «сбит неприятельским истребителем», эту информацию можно, конечно, принимать к сведению, но не считать доказательством.

Большинство западных историков называют автором первой победы, состоявшейся 8 ноября 1950 года, пилота Ф-80 1-го лейтенанта Р. Брауна из 16-й АЭ 51-й авиагруппы ВВС США. Но ни один из советских полков, принимавших участие в боях, потерь в этот день не понес, а китайцы или корейцы на МиГ-15 тогда еще не летали.

12 апреля 1951 года, ровно за десять лет до полета Юрия Гагарина, разыгрался воздушный бой, принесший американцам тяжелые воздушные потери, бой, когда дивизия Кожедуба завоевала свою воинскую славу.

«В тот день американское командование решило окончательно уничтожить переправы через Ялуцзян, и главной ударной силой должны были стать «сверхкрепости». 48 тяжелых бомбардировщиков под прикрытием около 80 истребителей в 8 часов утра появились в зоне действия советских РТС. Свой курс вражеская армада держала на Аньдунский железнодорожный мост. Для летчиков 324-й авиадивизии наступил час проверки мастерства и мужества. Допустить разрушение переправ через пограничную реку Ялуцзян — значило, по существу, проиграть войну, и это прекрасно понимали обе противоборствующие стороны. Так что предстоящий воздушный бой мог решить исход корейской войны».

Знаменитый воздушный бой длился не более получаса. При этом были сбиты 10 «сверхкрепостей» (Субботин, Сучков, Гесь, Образцов, Милаушкин, Шеберстов, Плиткин, Кочегаров, Назаркин, Шебанов) и 4 истребителя, скорее всего Ф-84 (Крамаренко, Лазутин, Субботин, Фукин). Предположительно были сбиты еще три Б-29 и Ф-86.

После «черного четверга» американцы объявили траур по жертвам воздушного боя. Командование произвело перегруппировки бомбардировочной авиации в Южной Корее и Японии. Были осуществлены и значительные кадровые перестановки. До конца боевых действий 324-й дивизии «сверхкрепости» стали редкими гостями в «Аллее «мигов», перешли на ночную боевую работу, во всяком случае, этих типов не значится более в списках сбитых дивизией самолетов.

Бомбардировщик Б-29 являлся выдающимся инженерным сооружением. Он был создан в самых благоприятных условиях при полностью необходимом финансировании и научном сопровождении в 1940–1941 годах молодыми американскими авиаконструкторами Э. Беллом и Э. Уэллсом и совершил первый полет 21 сентября 1942 года. 5 июня 1944 года эта машина выполнила первые боевые вылеты на Тихоокеанском театре.

Б-29 имел хорошую аэродинамику, мощные двигатели (4 по 2200 л. с.), 10-12-точечное вооружение, проектированные баки, герметичные кабины с герметичным лазом, трехколесное шасси с носовым колесом и десятки других «существенных отличий», открывавших путь к машинам новых поколений. Б-29, при габаритах 30,175 на 43,05 метра, имел взлетный вес более 61 тонны, дальность около 6500 км. Максимальная скорость до 600 км/ч, потолок — 10 тысяч метров. Мог нести до 9-10 тонн бомб.

Почти десять месяцев вели бои два полка 324-й истребительной авиадивизии Кожедуба в небе Кореи и Китая, сбили в воздушных боях 216 американских и австралийских боевых машин. На счету их летчиков и бой 12 апреля, и разгром 77-й австралийской авиаэскадрильи, и десятки других вылетов, еще ждущих своих исследователей, художников, поэтов.

Летчикам трехполковой 303-й авиадивизии было записано 318 побед — 18 Б-29, 162 «Сейбра», другие типы. Как видим, самый почетный трофей — Б-29 — поровну поделили между полками дивизий — по 6 на полк, а полки пусть разбираются сами.

Всего за время войны советские летчики совершили в Корее около 64 000 боевых вылетов, провели 1872 воздушных боя, в которых, по официальным данным, сбили 1097 самолетов противника (69 Б-29, 2 РБ-50, 2 РБ-45, 642 Ф-86, 178 Ф-84, 121 Ф-80, 13 Ф-94, 2 Ф4У-5, 28 Метеор Мк. 8, 8 Б-26, 30 Ф-51, два — неопознанные типы). Четыре зенитно-артиллерийские дивизии сбили в небе Кореи 153 самолета противника (из них 7 Б-29). Заметим, что коэффициент достоверности побед над Б-29 достаточно высок — около 0,6 (на один реально потерянный самолет приходится два самолета, заявленные противником как уничтоженные). Китайскими и северокорейскими летчиками был сбит 271 самолет противника (176 «Сейбров» Ф-86, 27 Ф-84, 30 Ф-80, остальные прочих типов).

Абсолютно лучший результат в этом плане у летчиков отдельного ночного 351-го истребительного авиаполка. По официальным данным, они сбили 15 американских самолетов — 9 Б-29, 5 Б-26 и один РБ-50, еще 7 самолетов подбили (5 Б-29 и 2 Б-26) и имеют одну предположительную победу. Шесть четырехмоторных бомбардировщиков сбил и 2 подбил один летчик, заместитель командира полка майор, впоследствии генерал-майор авиации Анатолий Михайлович Карелин, удостоенный звания Героя Советского Союза.

Всего в воздушных боях в небе Кореи и Китая погибло 120 советских летчиков, 126 корейских и китайских. Были потеряны 546 самолетов МиГ-15 и 4 Ла-11, из них 315 МиГ-15 и 4 Ла-11 пилотировались советскими летчиками.

Всего в Корее воевали 10 советских авиадивизий и 5 отдельных авиационных полков.

Специалисты делят войну в Корее на три этапа. Конец первого этапа датируют весной 1952 года, когда вслед за «кожедубовской» 324-й убыла из Кореи и 303-я «куманичкинская» авиадивизия. Первый этап называют самым удачным при оценке боевой работы советских ВВС. Позднее в бои вводились дивизии ПВО, чьи летчики, хорошо обученные полетам в сложных метеоусловиях, не имели достаточных навыков для ведения маневренного воздушного боя. Полное игнорирование преемственности боевой работы, когда дивизии сменялись сразу и целиком, также приводило к новым потерям.

Колоссальный удар был нанесен по амбициям американцев. Конечно, американская разведка без особого труда установила, кто участвует в воздушных боях, кто первым стартует с китайских аэродромов. Но отдать при этом пальму первенства Советам?! Неожиданным и очень неприятным сюрпризом для недавних союзников был и замечательный советский истребитель МиГ-15. В то время он уже не был последним словом советской авиационной техники — в войска уже поступал МиГ-17, а сверхзвуковой МиГ-19 проходил государственные испытания.

Война в Корее принесла огромные человеческие потери: гибель около 4 млн корейцев с обеих сторон, 200 тысяч китайских добровольцев, 54 тысячи погибших американских военнослужащих. Общие потери советских частей и соединений составили 299 человек, из них 138 офицеров (124 летчика: 111 — боевые потери, 13 — остальные), 161 сержант и солдат. В боях было потеряно 335 советских самолетов (319 — МиГ-15 и Ла-11).

Потери ВВС КНР и КНДР составляют 231 самолет МиГ-15 и 126 летавших на «мигах» летчиков. Кроме того, в начальный период войны были потеряны около 150 поршневых самолетов ВВС КНДР (Ли-2, Ил-10, Як-9, По-2) и более 100 летчиков. Северокорейским летчикам засчитано около 90 воздушных побед.

Учитывая, что «корейские» самолеты редко залетали за линию фронта и, соответственно, потери от зенитного огня были крайне редки, а вот потери самолетов на земле иногда приходилось нести, можно констатировать, что «красные» потеряли в той войне около 480 самолетов в воздушных боях.

Американцы претендуют на 800 самолетов, сбитых в воздушных боях. Таким образом, коэффициент достоверности побед американцев — 0,6. Советские, китайские и корейские летчики претендуют на 1386 самолетов, сбитых в воздухе МиГ-15. Хотя американцы до сих пор не опубликовали достоверных данных о потерях, серьезные исследователи оценивают их потери в 750 самолетов, сбитых в воздушных боях. В этом случае коэффициент достоверности побед советских летчиков и их союзников равен 0,54. То есть коэффициенты достоверности побед сторон в корейской войне достаточно близки.

Общие потери авиационной коалиции «стран ООН» по одним оценкам составляют 2866 самолетов, по другим — 3046 машин (признаются в основном не боевые потери — до 80 %). Погибли 1144 летчика ВВС США, 214 попали в плен с последующей репатриацией, 40 пропали без вести. Великобритания, Австралия и Южная Африка (без Канады) потеряли в небе Кореи 152 самолета.

Американцы обладали в Корее значительным численным преимуществом. Здесь воевали реактивные самолеты США десяти типов и английские реактивные «метеоры». На стороне «сил ООН» участвовали также поршневые бомбардировщики В-29, В-26 и несколько типов поршневых истребителей. Авиация «сил ООН» совершила в Корее более миллиона пятидесяти тысяч боевых вылетов, тогда как советская авиация и ее союзники — около 120 тысяч боевых вылетов: почти на порядок меньше. В то же время советские самолеты базировались на китайской территории, куда бомбардировщики противника залетали редко. Действия «северокорейской авиации» с корейских аэродромов были прекращены ввиду противодействия американской авиации, бомбившей взлетные полосы.

После корейских событий регулярных боевых действий в воздухе советская истребительная авиация не вела. Было несколько побед, одержанных советскими летчиками при охране воздушных границ страны, и несколько израильских самолетов, сбитых в ходе арабо-израильских конфликтов. Были и потери. При этом ни один из советских летчиков после корейской войны не одержал пяти побед в воздухе, то есть не стал асом.

Ниже приводится список результативнейших советских асов корейской войны, за ним — биографические справки на трех лучших и трех «двойных» советских асов — летчиков, одержавших более пяти побед как на реактивных, так и на поршневых машинах; далее приводится список результативнейших американских асов, далее — биографические справки на трех результативнейших и трех «двойных» асов США.


Советские асы корейской войны 1950–1953 годов

Герои Советского Союза, получившие это звание за бои в Корее, отмечены звездочкой, награжденные ранее — звездочкой в скобках.

Все советские летчики одерживали победы на МиГ-15 и МиГ-15бис.

Николай Васильевич СУТЯГИН — 21 личная и две групповые победы в ходе Корейской войны, генерал-майор авиации, СССР.

Николай Сутягин родился 5 мая 1923 года в селе Смагино Бутурлинского района Нижегородской области, в семье крестьянина. Окончил 10 классов и аэроклуб имени Баранова в Горьком. В РККА с 1941 года. В 1942 году окончил Черниговскую военную авиационную школу пилотов.

Участник войны в Корее 1950–1953 годов. За время боевых действий (с 17 июня 1951 года по 2 февраля 1952 года) произвел 149 боевых вылетов, в 66 воздушных боях уничтожил 23 самолета противника, став официально результативнейшим асом в этой войне.

10 октября 1951 года заместителю командира эскадрильи 17-го истребительного авиационного полка капитану Сутягину за мужество и отвагу, проявленные при выполнении воинского долга, было присвоено звание Героя Советского Союза.

Менее чем за полгода боевых действий в Северной Корее Сутягин одержал 21 личную и две групповые победы исключительно над реактивными истребителями.

Служил он в составе 5-го истребительного авиаполка на Дальнем Востоке. Летал на И-16, а с 1944 года — на Як-7Б и Як-9. Летом 1945 года ему было присвоено звание младшего лейтенанта. Во время кратковременной войны с Японией участвовал в воздушных штурмовках японских войск, произвел несколько разведывательных полетов на Як-9.

В 1946 году прошел курсы повышения квалификации, а затем получил назначение в 17-й иап, который был вооружен самолетами МиГ-15, и летом 1950 года отправлен на Дальний Восток.

Весной 1951 года 17-й иап (303-я иад), где в должности заместителя командира эскадрильи служил капитан Сутягин, прибыл на аэродром Аньдуна, и уже через несколько дней летчики полка провели первый бой с американскими самолетами.

Свой первый боевой вылет Николай Сутягин совершил 14 апреля 1951 года. Через 5 дней одержал первую победу — сбил истребитель F-86, а к концу июня — еще три (22 июня сбивает сразу два F-86, потом еще один).

Однажды в момент разворота звену советских летчиков во главе с Николаем Сутягиным стала заходить в «хвост» четверка F-86. Умелый маневр, и наши пилоты уже в «хвосте» «Сейбров». Заметив «миги», американцы после левого разворота пошли в пикирование. Сутягин с дистанции 400–500 метров открыл огонь по ведомому. Но вторая пара американцев зашла звену в «хвост», это заметил ведомый старший лейтенант Шулев — он резким маневром вышел из-под удара. Ведущий первой американской пары, заметив, что стреляют по ведомому, пошел на «косую петлю». Но он не смог противостоять мастерству Сутягина, который в верхнем положении, уже сблизившись до 250–300 метров, открыл по нему огонь. Американский F-86 запылал и стал падать. Чуть позже Сутягину был записан еще один сбитый «Сейбр».

Вспоминая о начальном этапе своей деятельности в Корее, Николай Сутягин позднее писал:

«Нас переодели в форму китайских добровольцев, и, глядя друг на друга, мы невесело посмеивались — уж очень непривычно выглядели в синих хлопчатобумажных мешковатых френчах, широких мятых брюках, фуражках с жеваным «блином» — козырьком и туфлях вместо привычных сапог и ботинок. Знаков различия никаких. На наших машинах — опознавательные знаки ВВС КНР. Но это был «секрет Полишинеля»: еще не прибыли первые контейнеры с «мигами», а командование США уже пообещало своим летчикам крупную награду за первый сбитый советский самолет. Над китайскими аэродромами сбрасывались листовки, в которых летчику-перебежчику гарантировалась премия в 50 тысяч долларов. Один из северокорейских летчиков перелетел на МиГ-15 на аэродром противника уже после войны.»

Лето 1951 года для Николая Сутягина стало особенно результативным — с июля по сентябрь он сбил 8 самолетов. Столь же результативной была осень — с октября по декабрь — 8 уничтоженных машин. В декабре 1951 года капитан Сутягин одержал пять воздушных побед.

В начале 1952 года он стал реже вылетать на боевые задания, как асу ему поручили выступать перед летчиками полков второго эшелона, готовившимися к боям. Тем не менее в январе 1952 года он сбил еще три самолета противника.

Всего через полтора месяца боев на счету капитана Сутягина было 15 побед. В августе за семь лично сбитых самолетов он был представлен к званию Героя Советского Союза. Указ о присвоении звания был подписан 10 октября 1951 года.

Взлет Сутягина как аса был столь стремителен, что он даже не успел получить ни одного любимого и распространенного среди летчиков ордена Красного Знамени, сразу став Героем Советского Союза, что является редчайшим случаем.

Наряду с талантом летчика, умением тонко чувствовать машину он обладал исключительной способностью терпеть запредельные перегрузки, когда «тек» металл самолета, подвергался аварийным необратимым деформациям его планер. Такие специфические способности организма раскрылись во многом благодаря регулярным и настойчивым занятиям спортом, которому летчик посвящал досуг.

Отличный спортсмен, выполнявший разрядные нормы по нескольким видам спорта (легкая атлетика, гимнастика, занятия с гирями), он был победителем ряда армейских соревнований.

Соратники, близко знавшие Сутягина, безусловно, высоко оценивали его незаурядное тактическое дарование, полководческие способности, которым, увы, не дано было раскрыться…

В январе 1952 года за победу в воздушных боях еще над 10 самолетами противника и проявленные при этом мужество и героизм Николай Сутягин был представлен ко второй Золотой Звезде. Однако это представление не прошло.

На счету Николая Сутягина 15 F-86 «Сейбр», два F-84 «Тандерджет», два F-80 «Шутинг стар» и два английских «Глостер метеора».

За исключением F-80 «Шутинг стар» и «метеоров», которые, несмотря на настойчивые модернизации, устарели ко времени корейской войны, соперники Сутягина летали на новейших машинах того времени и как воздушные бойцы отнюдь не были новичками. Советские асы одерживали свои победы на МиГ-15 — самолете, олицетворившем достижения советской техники и по большинству летнотехнических характеристик превзошедшем лучшие зарубежные истребители. Тем более нелепым кажутся тенденциозные материалы, публиковавшиеся на Западе, о воздушной войне в Корее, где приводится уничижительное для бывшего противника соотношение потерь. Цивильные потомки воинственных норманнов и саксов бойкостью повествования и яркостью иллюстраций словно пытаются добыть недостающую ратную славу.

Так, достаточно высокая тяговооруженность обеспечивала «мигам» превосходство над F-86 на вертикальном маневре. Разгонные характеристики МиГ-15 из-за большого миделя фюзеляжа и меньшей мощности двигателя были несколько ниже, однако и по стоимости МиГ был дешевле «Сейбра» на порядок!

Мощное вооружение МиГ-15 оказалось очень эффективным. Из 37-мм пушки Нудельмана и двух 23-мм пушек Нудельмана-Рихтера с дистанций до 500 м он наносил смертельные удары по неприятельским самолетам.

Двигатель МиГ-15бис, на котором, собственно, и воевал Сутягин — ВК-1 (доработанный и модернизированный В. Я. Климовым «роллс-ройсовский» «Нин»), обладал высокой надежностью и живучестью, даже когда выбивало до 10 лопаток турбины, падение тяги оставалось незначительным. Тормозные щитки из-за малой их площади были малоэффективны.

По сравнению с «мигом», американский истребитель F-86 обладал меньшим радиусом виража, большая площадь его тормозных щитков обеспечивала более резкое торможение самолета. Наличие предкрылков позволяло держаться на больших углах атаки (с меньшей скоростью) при маневрировании, а ТРД с форсажной камерой создавал более высокие разгонные характеристики.

Наличие оптического прицела, сопряженного с радиодальномером, повышало эффективность стрельбы из крупнокалиберных пулеметов, что частично компенсировало отсутствие пушек. В состав снаряжения летчика входил противоперегрузочный костюм, позволявший облегчить ведение боя с перегрузками, близкими к предельным. Просторная кабина «Сейбра», с высокорасположенным креслом, обеспечивала отличный обзор.

На протяжении всей войны оба самолета постоянно улучшались. Так, с апреля 1951 года «миги» оборудовались перископом для обзора задней полусферы и аппаратурой «Сирена», предупреждавшей летчика о работе радиодальномера Ф-86 — «прибор предупреждения об атаке с хвоста». Опытные летчики последними устройствами практически не пользовались.

Катапультируемое кресло оборудовали автоматом раскрытия парашюта на заранее заданной высоте. На «Сейбре» также увеличивалась мощность двигателя, улучшалась аэродинамика, обновлялось оборудование. В целом же МиГ-15 и Ф-86 были равноценными истребителями, и исход боя во многом определялся индивидуальным мастерством пилота, выбранной им тактикой и умением использовать все положительные качества машины.

По возвращении из Кореи в феврале 1952 года Николай Васильевич продолжал служить в ВВС. В 1956 году подполковник Сутягин окончил Военно-воздушную академию. Освоил более 20 типов летательных аппаратов: У-2, УТ-2, УТИ-4, УТИ-26, И-16, Як-7б, Як-9м, Як-3, Ат-6С, Як-11, Як-17, Як-12, Як-18а, П-63, МиГ-15, МиГ-15бис, МиГ-17, МиГ-19, Як-28, МиГ-21, Л-29, Ан-2, Ли-2, Ми-8, Ми-24. Общий налет — 3298 часов.

После окончания в 1964 году Военной академии Генерального штаба до 1968 года был начальником Харьковского высшего военного авиационного училища имени дважды Героя Советского Союза Сергея Грицевца.

В 1970 году был направлен во Вьетнам в качестве военного советника (с 15 октября 1970-го по октябрь 1971 года). Во Вьетнаме генерал-майор авиации Сутягин совершил не менее 50 вылетов на МиГ-15 УТИ, МиГ-17, МиГ-21. Содержание полетов в рассекреченных документах не указано. За «вьетнамскую командировку» был награжден третьим орденом Красной Звезды. Командировка во Вьетнам подорвала здоровье стареющего аса. Вскоре после возвращения врачи запретили ему летать на реактивных самолетах, оставив допуск только на транспортные корабли и вертолеты.

В августе 1971 года Н. В. Сутягину было присвоено почетное звание «Заслуженный военный летчик СССР».

После командировки во Вьетнам назначен на должность заместителя командующего 16-й воздушной армией по истребительной авиации и ПВО в Группе советских войск в Германии.

С детских лет Сутягин был истинным поклонником рыбалки и «смиренной охоты брать грибы». Этим увлечениям он отдавал значительную часть свободного времени.

Еще одним увлечением аса была русская баня. И здесь Николай Васильевич знал толк, любил и умел со вкусом жарко попариться.

Демобилизовался он в звании генерал-майора авиации в мае 1978 года. После увольнения в запас жил в Киеве. Работал на спокойной должности начальника штаба Гражданской обороны Киевского научно-исследовательского института гидротехники и мелиорации.

Умер 12 ноября 1986 года. Похоронен в Киеве на Байковом кладбище.

Герой Советского Союза (10.10.1951) генерал-майор авиации Н. В. Сутягин награжден орденами Ленина, Отечественной войны I степени, тремя орденами Красной Звезды, орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени, медалями.


Евгений Георгиевич ПЕПЕЛЯЕВ — один из лучших советских асов корейской войны — 19 личных побед, полковник.

Родился 18 марта 1918 года в городе Бодайбо Иркутской области в семье машиниста. Был он младшим в семье, имел сестру и брата. Иногда Евгений Георгиевич говорил, что родился в «Париже» — так назывался один из двух больших деревянных жилых бараков, стоявших в городке старателей Бодайбо, на берегу реки Вилюй (второй барак назывался, естественно, «Лондон»). Окончив школу ФЗУ и 1-й курс железнодорожного техникума в Омске, работал токарем в авиационных мастерских в Одессе, учился в аэроклубе. С 1936 года — в РККА. В 1938 году окончил Одесскую военную авиационную школу пилотов.

С декабря 1943 года участвовал в Великой Отечественной войне, находясь на фронте на стажировке.

В 1947 году окончил Высшие летно-тактические курсы усовершенствования офицерского состава.

Эра винтовой авиации дала немало славных имен. Но время брало свое. В конце 1940-х годов реактивная техника пришла на смену винтовым машинам. Новая плеяда талантливых летчиков подхватила эстафету мастеров воздушного боя периода Великой Отечественной войны. Одним из асов, добившихся выдающихся результатов в боях на реактивных самолетах, был подполковник, а затем полковник Е. Г. Пепеляев.

Командуя 196-м иап, полковник Пепеляев провел 108 боевых вылетов (из них 101 в 1951 году), в 38 воздушных боях лично сбил 19 реактивных самолетов противника. Еще 3 вероятные победы не вошли в его официальный счет. Его полк, наряду с 17-м иап, был лучшим по итогам боевой деятельности, уничтожив в воздушных боях 108 американских самолетов, потеряв при этом 10 машин и 4 летчиков.

В выборе пути первостепенным для него было влияние старшего брата — Константина, ставшего сильным военным летчиком, сражавшегося в составе славного 402-го иап и погибшего в воздушном бою над Ильмень-озером в 1941 году. До войны, переехав в Одессу к брату, Евгений добился приема в аэроклуб, после окончания которого поступил в Одесскую военную авиационную школу, которую окончил в 1938 году. Служил на Дальнем Востоке в 300-м иап. Летал на основных истребителях тех лет: И-16, Як-1, Як-7Б, ЛаГГ-3.

Великую Отечественную войну встретил в должности заместителя командира эскадрильи. Как многие летчики, несшие службу в восточных округах, Пепеляев стремился на фронт. Однако в действующую армию ему удалось попасть только в ноябре 1943 года, на стажировку в 162-й истребительный авиационный полк 309-й истребительной авиационной дивизии. Там Пепеляев на самолетах Як-7Б совершил 12 боевых вылетов.

С мальчишеских лет Евгений Георгиевич пристрастился к охоте. В те времена охота еще несла в себе элементы искусства, раскрывавшего свои тайны самым настойчивым, одаренным, внимательным.

Пепеляев был одним из немногих людей, кто охотился с боевого истребителя. 1943-й, да и 1944 год в Сибири были голодными: разграбленная противником в западной части страна прилагала все силы, чтобы обеспечить фронт.

Весьма несладко приходилось техникам, механикам, вооруженцам, членам их семей. Именно тогда Пепеляев разработал и применил на практике новый способ охоты. Однажды, возвращаясь на И-16 с дежурства, он заметил внизу, на краю урочища, фигурку медведя. Бросив истребитель в пикирование, он зашел на зверя, вспугнул его и погнал в сторону аэродрома. Повторив заход несколько раз, Пепеляев снял пулеметы с предохранителей и короткой очередью прекратил медвежьи метания. Надо ли говорить, сколько благодарных слов, смущаясь, выслушал не склонный к их проявлению Пепеляев, когда в часть привезли более 50 килограммов свежей медвежатины.

Свое умение строить воздушный бой, некоторые приемы и хитрости, а также безукоризненное искусство воздушной стрельбы Пепеляев относил на счет своих «охотничьих университетов».

Вернувшись со стажировки, Евгений Пепеляев продолжил службу в том же 330-м полку. В 1945 году эта часть входила в состав уже 254-й истребительной авиадивизии 10-й воздушной армии, которая с началом советско-японской войны поддерживала войска 2-го Дальневосточного фронта. Дивизия действовала по наземным целям японцев, так как в воздухе противник сопротивления не оказывал. В этих боях Е. Г. Пепеляев, будучи уже заместителем командира полка, совершил около 30 боевых вылетов на Як-9Т, уничтожив паровоз и потопив катер противника на реке Сунгари.

Сразу после окончания Второй мировой войны отношения СССР с бывшими союзниками быстро накалились. После ухода Советской Армии из Маньчжурии в китайских портах Желтого моря стали высаживаться американские войска. В ответ в Северо-Восточный Китай были вновь посланы части 6-й гвардейской танковой армии и авиация, в том числе и 300-й иап, которым командовал Пепеляев. Полк базировался в Мукдене. Самолеты выполняли разведывательные вылеты. Это продолжалось до весны 1946 года, когда американцы, наконец, ушли. Вернулись в Забайкалье и наши войска.

Осенью 1946 года Пепеляева направили на Высшие летно-тактические курсы усовершенствования офицерского состава в Липецк. О курсах Евгений Георгиевич вспоминает с благодарностью: «За год учебы на Липецких курсах я много познал в теории и практике военного дела. Узнал, как должен работать командир и штаб авиаполка на различных этапах проведения наступательной и оборонительной операций фронта. Более глубокие знания были получены в аэродинамике, самолетовождении, теории воздушной стрельбы и бомбометании, в изучении новых приборов спецоборудования».

Здесь же, в Липецке, Пепеляев встретил Майю, которую до войны в Одессе знал еще девочкой, а теперь это была голубоглазая стройная красавица с пышным убором светлых волос. Вскоре они расписались и идут по жизни вместе уже более 60 лет.


Надо заметить, что Майю Константиновну Пепеляеву, как это парадоксально ни звучит, связывают с авиацией глубинные родственные корни: отец ее был авиационным инженером в Одессе и погиб на летном поле при исполнении служебных обязанностей еще до войны. Там же, в Одессе, они жили в одном доме с первым дважды Героем Советского Союза А. И. Грицевцом. Майя дружила с его дочерьми и получила от него, после возвращения из Испании, подарок — нефритовое яичко, бережно хранимое ею и сегодня. Двоюродным братом Майи был выдающийся летчик-разведчик — А. И. Баршт, совершивший на Як-9 и Пе-3 более 300 боевых вылетов на разведку и сбивший в воздушных боях не менее пяти самолетов противника, представленный к званию Героя Советского Союза по личному ходатайству сурового маршала И. С. Конева. Ну а став женой летчика Пепеляева, она обрекла себя на порой неустроенную гарнизонную жизнь, быстрые кочевья, ожидания, встречи.

Как штрих одной из теней этого рисунка, приведем печальный анекдот, рассказанный Майей Константиновной. Осенью 1951 года в Кубинке, когда мужа не было дома уже почти год, она, радостно приняв из рук почтальона письмо, застыла от ужаса, увидев на привычном конверте «из командировки» не знакомый почерк мужа, а равнодушные машинописные строки. Война, «похоронки» были еще очень свежи в памяти, и Майя Константиновна, уже рыдая, но так и не решившись прочитать послание, отдала его знакомой, чтобы та раскрыла его. Письмо, также отпечатанное на машинке, оказалось, однако, совсем не печальным, а даже радостным:

«Уважаемая тов. Пепеляева Майя Константиновна!

Поздравляю Вас и Вашу семью с присвоением Вашему мужу звания «полковник».

Желаю Вам крепкого здоровья в Вашей семейной жизни и работе.

Гвардии полковник Кожедуб.

14 сентября 1951 года».


Окончив курсы, в конце ноября 1947 года подполковник Пепеляев был назначен заместителем командира 196-го истребительного авиаполка ВВС Московского округа. Здесь Евгений активно осваивает новую реактивную технику, принимает участие в авиационных парадах и праздниках. Так, в 1949 году в Тушине Пепеляев впервые демонстрировал высший пилотаж на новом тогда Ла-15, а в следующем году вместе с В. В. Лапшиным подготовил встречный пилотаж на МиГ-15 — один из самых рискованных и впечатляющих видов воздушного представления, когда сближающиеся с предельной скоростью самолеты расходятся в нескольких метрах. Предполагалось показать его на тушинском празднике, который, увы, не состоялся из-за непогоды. Зрители увидели этот номер через год, но уже без участия Пепеляева.

В конце 1950 года, через некоторое время после начала корейской войны, 196-й авиаполк под командованием подполковника Е. Г. Пепеляева отправили в Китай. В январе 1951 года 196-й иап перебазировался на аэродром Дунь-фын, где в течение 4 месяцев проходил интенсивную подготовку к предстоящим боям. 1 апреля полк Пепеляева вместе со 176-м гвардейским иап, вторым полком, входившим в 324-ю авиадивизию под командованием И. Н. Кожедуба, прибыл на пограничный аэродром Аньдун на берегу реки Ялуцзян. Основной задачей дивизии было прикрытие ГЭС и железнодорожного моста через реку.

Первый бой часть приняла в составе дивизии вечером того же дня. Тогда наши летчики сбили два «Сейбра», но и сами потеряли два «мига». Пепеляев же открыл победный счет в большом бою 20 мая 1951 года, когда четырем советским летчикам (Алфееву, Пепеляеву, Кирисову и Шебанову) были засчитаны сбитыми четыре «Сейбра». Был сбит и один из «мигов» — капитан Назаркин успешно катапультировался. Бой реактивных самолетов протекал стремительно: американский летчик не заметил, как истребитель Пепеляева после трех головокружительных петель зашел сзади под ракурсом 0/4. Ну а стрелком Евгений Георгиевич всегда оставался отменным. Вот как описан этот бой в формуляре 196-го полка:

«.во втором вылете, 15.08–15.51, подразделение вело воздушный бой в р-не 20–30 км севернее Тецузана с группой истребителей противника — до 40 самолетов типа Ф-86. Бой проходил на высотах 9000–4000 м. Встреча с противником произошла на встречных и встречно-пересекающихся курсах на Н — 9000 м. Противник общего б/п не имел, шел отдельными группами по 3–4 самолета с разных направлений. Подразделение под нашим командованием имело б/п — «звенья в правом пеленге»: Н — 400–500 м; Д — 400–500 м. Придя в район 30 км севернее Тецузан, ведущий группы увидел слева впереди 4 самолета Ф-86, которые пытались атаковать группу. Ведущая пара (подп-ка Пепеляева) сделала разворот влево и завязала бой с ведомой парой Ф-86 на вертикальных маневрах. Ведущая пара четверки противника вышла из боя с уходом вверх. После третьей петли Шовиара подп-к Пепеляев парой зашел ведомому самолету пары Ф-86 сзади под ракурсом 0/4—1/4 и с дистанции Д — 200–300 м дал две средних очереди. Атакованный самолет с полупереворотом, с резким снижением ушел вниз. Ведущий самолет Ф-86 последовал за своим ведомым. Выход из атаки подп-к Пепеляев произвел «горкой» с уходом на солнце».

Пепеляев начал воевать в Корее на МиГ-15 с двигателем РД-45Ф 9-й серии Куйбышевского завода № 1 (серийный № 109025, бортовой № 925). Когда во второй половине апреля 1951 года полк получил МиГ-15бис, Пепеляев пересел на самолет 7-й серии Новосибирского завода № 153 (№ 0715368, бортовой № 768). С поступлением новых «мигов» 13-й серии того же завода Пепеляеву достался самолет № 1315325, изготовленный в начале апреля 1951 года.

По воспоминаниям ветеранов 196-го полка, «миги» 13-й серии первоначально имели «белую» окраску (то есть были покрыты лишь бесцветным лаком), несли корейские опознавательные знаки в 4 позициях (на хвостовой части фюзеляжа и нижних поверхностях плоскостей) и четырехзначный бортовой номер, первая пара цифр которого обозначала серию, а последняя — номер самолета в серии.

На МиГ-15бис с бортовым номером «325» Пепеляев воевал до конца пребывания дивизии в Китае, летая на нем почти постоянно.

…Потянулись боевые будни, наполненные ратными заботами и тревогами. Поначалу 196-й иап действовал на МиГ-15 с двигателем РД-45, а в июне 1951 года был перевооружен уже на МиГ-15бис — новейший советский истребитель того времени, отличавшийся модернизированными двигателями ВК-1, более эффективными воздушными тормозами. Перевооружение на эту модификацию стоило многих сил Пепеляеву и командиру дивизии Кожедубу, но было оправдано со всех точек зрения.

В разгар боев, в августе 1951 года, ему присвоили воинское звание полковника.

В один из сентябрьских дней 1951 года ведомая им группа «мигов» с запозданием была поднята на перехват, но сумела атаковать 12 самолетов F-94 «Старфайр». По итогам боя летчикам были записаны сбитыми 7 машин, из них две — на счет командира полка. Сам Евгений Георгиевич оценивает результат того боя скромнее, считая, что были сбиты лишь три машины.

6 октября 1951 года Пепеляев подбил «Сейбр», совершивший вынужденную посадку на территории, контролируемой северокорейскими войсками. На снижении подбитый самолет был повторно атакован летчиком 176-го гвардейского иап К. Я. Шеберстовым. Летчику, а вполне возможно, это был Д. Джабарра — второй по итогам войны в Корее американский ас, удалось приземлить подбитую машину в полосе прибоя и на спасательной лодке уйти в море, где его подобрал спасательный вертолет. В считаные часы подбитый самолет был вывезен с места вынужденной посадки и вскоре эвакуирован в Советский Союз. Это был первый захваченный «Сейбр». Из-за возникшей путаницы офицеры штаба дивизии записали сбитый «Сейбр» Шеберстову, а не Пепеляеву.

196-й истребительный авиационный полк пробыл на приграничном аэродроме Андунь до февраля 1952 года. Последнюю свою победу полковник Пепеляев одержал 15 января 1952 года, сбив очередной «Сейбр».

Всего же с 1 апреля 1951-го по 1 февраля 1952 года он совершил 108 боевых вылетов на МиГ-15 и МиГ-15бис, в 38 воздушных боях сбил 20 самолетов официально: один F-80 «Шутинг стар», два F-84G «Тандэрджет», два F-94 «Старфайр», остальные — F-86 «Сейбр» и еще три было не засчитано. Он имеет наивысшую результативность по формуле — количество побед на один боевой вылет — 0,19. За каждые 5 вылетов он сбивал по самолету противника. В двух боях Пепеляев уничтожил по два самолета.

Полку под его командованием было засчитано сбитыми 109 неприятельских машин различных типов. Большего числа сбитых самолетов не было засчитано ни одному из почти 30 истребительных авиационных полков, воевавших в Корее в 1950–1953 годах. В боях погибли 4 летчика 196-го иап, было потеряно 12 МиГ-15. Потери, понесенные его полком, также минимальны.

Среди причин успешной боевой работы полка Пепеляев называет высокую работоспособность и слетанность летчиков, совершавших по нескольку тренировочных вылетов в сутки. «Керосина» на выучку не жалели, и это сторицей оправдалось в боях. Немаловажным представляется и тот факт, что полк лично курировал командующий авиацией МВО В. И. Сталин — жесткий и требовательный человек, толковый летчик, командир с почти неограниченными возможностями.

Главным для летчика-истребителя Евгений Георгиевич считал специфический талант, обретаемый от Бога, а из благоприобретенных качеств — «умение пользоваться глазами». Очень скромный и исключительно дисциплинированный человек, профессионал высочайшего класса, Пепеляев овладел искусством летчика-истребителя, как никто другой. Талантливый командир, он всегда был человеком чести — Офицером с большой буквы, хотя честь нередко становится антиподом карьеры.

22 апреля 1952 года, после возвращения в Союз, Евгению Георгиевичу Пепеляеву было присвоено звание Героя Советского Союза. В дальнейшем он служил в различных местах и на разных должностях. В 1958 году окончил Военную академию Генерального штаба. Командовал дивизией в Ярославле, был заместителем командира истребительного авиационного корпуса. Всего налетал 2020 часов и освоил 22 типа самолетов, среди них реактивные истребители: Як-15, Як-17, Як-25, Ла-15, МиГ-15, МиГ-17, МиГ-19, Су-9. Летал он до 1962 года. С 1973 года полковник Е. Г. Пепеляев — в запасе.

Вот как писал Евгений Георгиевич Пепеляев о себе:

«В Рабоче-Крестьянской и Советской армии в общей сложности прослужил 37 лет, из них 16 лет в ВВС и 21 год в ПВО. На летной работе находился 25 лет. Командовал авиаполком, авиадивизией. Списался в 1962 году, после того как в воздухе при большой перегрузке лопнул кровеносный сосуд слухового нерва правого уха. За свою службу никогда не просил должностей, званий и наград. Воинские звания — от младшего лейтенанта до полковника, все ордена получил во время службы в ВВС, пять орденов и Золотую Звезду Героя за участие в боевых действиях корейской и Отечественной войн, два раза за освоение реактивной техники, один за выслугу лет и один в день 50-летия Победы.

Главной заслугой перед Отечеством считаю свое активное участие в корейской войне. Знаю, что из советских летчиков, воевавших в Корее, больше меня реактивных самолетов противника никто не сбил, что подтверждается архивными документами. Один сбитый мною американский самолет — истребитель Ф-86 «Сейбр» с исправным пилотажным, навигационным, электронным оборудованием и вооружением был доставлен в Москву (победу официально записали летчику 176-го гвардейского истребительного авиационного полка майору Шеберстову).

Знаю, что командир 324-й истребительной дивизии, в которой я воевал, трижды Герой Советского Союза И. Н. Кожедуб представлял меня к званию дважды Героя и 6 летчиков-асов моего полка к званию Героя Советского Союза. Однако по прибытии из Кореи 324-ю истребительную авиационную дивизию передали из ВВС в состав ПВО страны. Начальство же ПВО, защищая свои амбиции, все эти документы положило под сукно, где они и лежат до сих пор.»

В одной из записных книжек И. Н. Кожедуба автор нашел запись о его ходатайстве о присвоении звания дважды Героя Советского Союза Е. Г. Пепеляеву перед министром обороны Р. Я. Малиновским и генерал-полковником В. А. Фроловым, возглавлявшим наградной отдел.

После увольнения из армии в 1974 году Е. Г. Пепеляев около 12 лет, до 1986 года, проработал в Московском институте приборной автоматики, у метро «Авиамоторная».

В 1993 году Евгений Георгиевич вместе с группой ветеранов (генерал армии Н. П. Лащенко, генерал-лейтенант авиации В. И. Попков, генерал-лейтенант авиации Д. П. Оськин, генерал-майор авиации С. М. Крамаренко) был приглашен в КНДР на празднование 40-летней годовщины победы корейского народа в войне. Успехи корейцев в строительстве, высокий уровень приема произвели на членов российской делегации впечатление.

В 1995 году он вместе с супругой был приглашен в США на известный сегодня «Слет «орлов». Среди гостей слета были известные летчики и космонавты: Джон Гленн, Вальтер Крупински, Чак Ягер, Френсис Габрецки и другие известные асы. Выступление перед пятьюстами слушателями навсегда запомнилось Евгению Георгиевичу по тому эффекту, который произвели его слова на молодых американских летчиков, до того убежденных в полном превосходстве американского оружия в Корее. Памятны были и встречи с асами Кореи американцами Френсисом Габрецки, Робинсоном Разнером, Джоном Болтом. Прекрасное впечатление оставили хорошо организованные поездки и перелеты по стране.

«В память о «Слете «орлов» и поездке в Соединенные Штаты остались фотографии и сувениры, впечатления и новые знакомые. Остались добрые, хорошие воспоминания о простых гражданах и офицерах запаса. Личное общение, похоже, никак не связано с политикой», — пишет Евгений Георгиевич в своей книге.

На рубеже веков Евгений Георгиевич написал книгу мемуаров («Миги» против «сейбров»), с энтузиазмом принятую читателями. За десять лет его книга выдержала пять изданий — редкий результат для военно-исторического произведения. Предельная честность, отсутствие претенциозности, точный взвешенный анализ, яркое образное изложение подкупают ветеранов и юношество, ставят его книгу в ряд классических произведений мемуарной литературы.

Герой Советского Союза (22.04.1952) полковник Е. Г. Пепеляев награжден двумя орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны I степени, Отечественной войны II степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями.


Лев Кириллович ЩУКИН — 15 воздушных побед в корейской войне, третий советский ас корейской войны, полковник, Герой Советского Союза.

Л. К. Щукин родился 29 октября 1923 года в Ногинске Московской области в семье служащего. Вскоре семья переехала в Краснодар. В 1939 году он поступил в аэроклуб. В июне 1941 года Лев Щукин оканчивает 10 классов, аэроклуб и получает направление в Одесскую военную авиационную школу. Через месяц немцы и румыны были уже под Одессой, и курсантов повезли сначала в Тбилиси, потом в Сталинград и затем в Среднюю Азию. Начались проблемы с горючим, которое остро требовалось фронту, и курсанты в большей мере занимались теорией, чем практикой.

Только в середине 1942 года начались регулярные полеты на УТ-2, УТИ-4, И-16.

В начале 1944 года сержант Щукин закончил обучение и был направлен в 13-й запасной авиаполк, расположенный в Бобруйске, на должность летчика-инструктора.

Только в августе 1945 года лейтенант Щукин попал в боевую часть — в 18-й Витебский дважды Краснознаменный ордена Суворова II степени гвардейский иап на должность старшего летчика.

Уже в 1947 году вся 303-я авиадивизия, куда входил и 18-й гвардейский иап, базируясь на аэродромах под Брестом (г. Кобрин), получила на вооружение и приступила к освоению новой реактивной авиатехники — реактивные истребители Як-15 и МиГ-9. В числе первых, кто освоил эти реактивные истребители в полку, был и лейтенант Щукин. К началу 1949 года дивизия полностью перевооружилась на более совершенные МиГ-15. Летчики дивизии принимали участие в авиационных парадах над Красной площадью. В числе лучших летчиков полка числился и старший лейтенант Л. К. Щукин.

В июле 1950 года 303-ю дивизию в срочном порядке перебросили на Дальний Восток и передали в состав 54-й отдельной армии ПВО.

Вскоре эшелоны с техникой и личным составом прибыли в крупный город Мукден, расположенный в СевероВосточном Китае.

До мая летчики 303-й авиадивизии готовились к боям в небе Кореи: изучали район военных действий, тактику и стратегию применения авиации США на этом театре военных действий, а также отрабатывали технику пилотирования и другие приемы воздушного боя.

В эту командировку Щукин убыл опытным летчиком, старшим лейтенантом, на должности командира звена 1-й эскадрильи 18-го гвардейского полка, которой тогда командовал капитан А. Ф. Мазнев. Щукину из-за некомплекта летчиков в начале боев пришлось летать старшим летчиком в звене капитана А. А. Калюжного.

Именно летчики 18-го гвардейского полка первыми в дивизии вступили в бой с американскими пилотами, когда 8 мая 1951 года, в канун Дня Победы, все три эскадрильи приземлились на пограничный аэродром Аньдун, где уже базировались два полка 324-й дивизии Кожедуба. Уже во второй половине дня старший лейтенант Щукин выполнил первый боевой вылет, но встречи с противником пока не имел.

Первая у Щукина произошла 28 мая 1951 года. В 15.30 на прикрытие моста в районе Аньдуня вылетела в полном составе 1-я эскадрилья в составе 8 МиГ-15бис во главе с комэском капитаном Мазневым. В районе Аньдуня, на высоте 9000 метров, они встретились с 8 истребителями Ф-86 «Сейбр», но те пикированием ушли в южном направлении.

1 июня 1951 года, в 13 часов дня, на перехват вражеских самолетов была поднята 1-я эскадрилья в составе восьми экипажей под командой капитана Мазнева. Недалеко от Аньдуна они обнаружили 6 «Мустангов», и Мазнев приказал звену капитана Калюжного атаковать их. Разделившись на пары, наше звено перешло в атаку на «Мустанги», которые летели на небольшой высоте. Щукину удалось с первой же атаки выйти на короткую дистанцию и двумя очередями сбить ведущего второй пары «Мустангов», который загорелся и упал в сопки.

Следующую победу старший лейтенант Щукин одержал вечером 6 июня и снова в группе со своими товарищами. Звено подняли в воздух в начале седьмого вечера, по команде с КП на прикрытие самолетов дивизии Кожедуба, которые с малым остатком топлива возвращались домой. После посадки летчиков из дивизии Кожедуба с КП приказали просмотреть малые высоты в районе Сяренкана.

Вскоре они обнаружили два звена штурмовиков Ф-80 «Шутинг стар», которые работали по участку шоссейной дороги. После атаки «мигов» сверху строй «Шутинг старов» рассыпался, и они поодиночке стали уходить в сторону залива. Нашей группе удалось добить одного Ф-80. Так на счету Щукина появился еще один сбитый в группе, но теперь уже реактивный штурмовик Ф-80 «Шутинг стар» — «шут».

Но боевой опыт давался нелегко, иногда за него приходилось платить. Так произошло в бою 17 июня, когда с аэродрома Аньдун были подняты последовательно два наших полка. Первыми в начале девятого утра ушли 18 экипажей 176-го гвардейского полка из дивизии Кожедуба, а через несколько минут вслед за ними ушли 16 экипажей из состава 18-го гвардейского. Среди них и Щукин, который со своим ведомым старшим лейтенантом В. Акатовым входил в звено капитана А. А. Калюжного.

В районе Сенсена их группа была атакованы сверху группой из 16 истребителей Ф-86 «Сейбр», и нашим летчикам пришлось вступать в бой. В ходе энергичного маневра звено капитана Калюжного разделилось на пары. Бой проходил на вертикалях с перепадом высот от 9000 до 2000 метров. На этих маневрах от Щукина оторвался его ведомый Акатов.

После боя Щукин пристроился к паре капитана Калюжного. При возвращении в районе Сенсена самолет Щукина был неожиданно атакован четверкой Ф-86. Один из них, сблизившись на короткую дистанцию, открыл огонь. Удар оказался точным: на самолете перебито управление, сам Щукин ранен осколками в лицо и был вынужден катапультироваться. Приземлился он удачно, вскоре его подобрали китайцы, распознали, что он «свой», и отвезли в госпиталь, где тот пролежал до конца августа.

Только в середине августа Щукин прибыл в свой полк, хотя имел полное право уехать в Союз, так как по решению нашего командования каждый летчик после получения ранения в бою или после катапультирования имел полное право вернуться на Родину. Многие так и делали, но у Льва Кирилловича были свои счеты с американскими летчиками, и он отказался от возвращения на Родину и вернулся в полк для продолжения участия в боях против авиации ООН.

Прибыв в полк, который базировался на аэродроме Мя-огоу, он застал изменения в составе своей эскадрильи: убыл с повышением капитан Калюжный, а по ранению капитан А. Д. Скидан — заместитель командира. Прибыл капитан Н. В. Бабонин, а на место Калюжного был поставлен старший лейтенант Щукин.

Свой первый после ранения боевой вылет Л. Щукин совершил 29 августа на прикрытие Супхун ГЭС на реке Ялуц-зян. Тогда на перехват самолетов противника ушла восьмерка МиГ-15 под командованием капитана Бабонина, и в составе этой группы была и пара Щукина. Щукин со своим ведомым В. Н. Акатовым были сзади и выше основной группы. Около 11 часов утра в районе Чонгджу они обнаружили 8 реактивных истребителей «Метеор», шедших на высоте 9000 метров. Имея преимущество в высоте, наши летчики перешли в атаку на «Метеоры» парами. Летчики противника, уступая «мигам» в скорости, стали применять горизонтальный маневр, а наши летчики пытались их подловить. Щукину удалось сблизиться с одним из «Метеоров» на дистанцию 100 метров и огнем из всех пушек поразить его левое крыло и двигатель, который загорелся. После этого звено Щукина, разбив звено «Метеоров», ушло на свой аэродром, а звено Бабонина атаковало второе звено «Метеоров» и, сбив еще одного, заставило остальных выйти из боя. Наши самолеты не имели повреждений. Так была одержана третья победа Льва Щукина в небе Кореи.

Под удар «мигов» в этот день попали летчики 77-й истребительной авиаэскадрильи Австралийских Королевских ВВС, которых вел тогда командир Р. Уилсон (Wilson). Его самолет и попал под удар Щукина. Машина Уилсона получила серьезное повреждение, а сам летчик был ранен, но все же сумел на одном двигателе под прикрытием своих ведомых долететь до базы и посадить ее. На земле в левом крыле его самолета была обнаружена большая пробоина от 37-мм снаряда пушки МиГ-15.

2 сентября 1951 года состоялось грандиозное воздушное сражение летчиков 303-й иад с пилотами 4-й иаг ВВС США, вооруженной истребителями Ф-86. В этот день в районе Ансю разгорелись сражения, в которых участвовали в общей сложности более 200 истребителей с обеих сторон. На перехват самолетов противника последовательно поднимались все полки 303-й иад. В районе Хакусен 24 «мига» братского 523-го иап атаковали 30 Ф-86. На поддержку к ним пришли летчики 17-го и 18-го авиаполков. Американцы, в свою очередь, также направили в район сражения еще две большие группы «Сейбров». По сути, в этом сражении на ограниченном пространстве и на высотах до 13 тысяч метров сражалось более двух дивизий истребителей.

В один из моментов боя рядом с самолетом Щукина прошла трасса — это стрелял ведомый «Сейбр». На выручку своего ведущего поспешил Акатов и отбил атаку, но сам попал под удар второй пары Ф-86. Ведомый Щукина, гвардии старший лейтенант Виктор Акатов, погиб.

В этом сражении летчиками 303-й дивизии уничтожено 9 истребителей Ф-86, 7 из которых на счету летчиков 18-го полка. Но и полк понес тяжелые потери: было потеряно два самолета и погибли оба пилота.

После гибели Акатова ведомым у Щукина стал летать недавно прибывший в полк гвардии старший лейтенант А. Астаповский.

Самым результативным для Льва Кирилловича стал октябрь. Именно в этот период резко активизировалась авиация ООН, и в небе Северной Кореи разгорелись ожесточенные воздушные баталии. 2 октября Щукин сбил очередного «Сейбра». Но самые жаркие деньки выдались в двадцатых числах октября, когда американское командование уничтожало строящиеся аэродромы северокорейцев в районе Намси, Саамчхан и Течхон. Чтобы воспрепятствовать вводу в строй этих объектов, американцы бросили в бой бомбардировщики Б-29 под усиленным прикрытием истребителей.

Настоящие сражения разгорелись 22, 23 и 24 октября. Перед 1-й эскадрильей 18-го полка была поставлена задача сковывания истребителей прикрытия, в то время как летчики других полков должны были «заняться» Б-29.

За эти три напряженнейших дня гвардии старший лейтенант Л. Щукин сбил три истребителя противника: 22 и 23 октября — по одному Ф-84 «Тандерджет», а 24 октября — еще один «Метеор» из состава все той же 77-й австралийской АЭ.

Последнюю, пятую, победу в октябре Щукин одержал 30-го, когда полковую группу 18-го гиап по наведению с КП вывели на 36 Ф-84. Завязался серьезный бой, который вскоре распался на отдельные пары и звенья. Щукину в конце концов удалось на вертикальном маневре выйти в хвост одному из Ф-84 и с дистанции в 150 метров ударить из всех огневых точек.

В этом бою Лев Щукин подбил Ф-84, и тот разбился при посадке на своей базе, что подтверждают и американские источники.

В ноябре сражения в небе Северной Кореи велись в основном с истребительно-бомбардировочной авиацией ВВС США, которая пыталась парализовать движение по всем транспортным магистралям КНДР и наносила бомбо-штурмовые удары по автотранспорту и железнодорожным станциям на территории Северной Кореи.

18 ноября 1951 года американцы организовали массированный налет на один из участков шоссейной дороги в районе Ансю. Для осуществления своего плана они отрядили 48 Ф-84, которые атаковали последовательно группами по восемь машин. Причем выход в район цели осуществлялся с моря, куда нашим летчикам запрещалось заходить. Вылетев по тревоге в составе полка и придя в этот район, наши летчики обнаружили ниже себя, на высоте 4000 метров, восьмерки Ф-84 с истребительным прикрытием. Времени на раздумье уже не было, и ведущий полка подполковник Сморчков приказал экипажам 1-й и 2-й эскадрилий атаковать «Тандерджеты», а летчики 3-й аэ капитана П. Н. Антонова занялись «Сейбрами», которые появились вверху. Атака наших летчиков получилась с ходу, с доворотом влево-вниз и очень скоростная. Уже в первом заходе Щукин и его ведомый Астаповский поразили по одному Ф-84.

После этой атаки противник рассыпался, и в воздухе завязался маневренный бой, в котором управление с обеих сторон был крайне затруднено, потому строй «мигов» также распался на пары и звенья. В ходе дальнейшего боя Щукину удалось сбить еще одного Ф-84. Это был единственный вылет за все время командировки, когда Льву Кирилловичу удалось поразить сразу два самолета противника.

13 ноября 1951 года Щукин был удостоен высокого звания Героя Советского Союза и одновременно повышен в звании. Поэтому на дежурство 18 ноября летчик заступил в звании гвардии капитана на должности заместителя командира 1-й эскадрильи 18-го гвардейского полка.

В конце ноября Щукин и ряд других летчиков полка были направлены на отдых в санаторий, расположенный в г. Дальнем на Ляодунском полуострове, где провели месяц.

23 декабря капитан Щукин приступил к выполнению боевых заданий, и уже в этот же день на втором вылете он участвовал в бою с «Сейбрами». Вылет был дивизионный на отражение налета вражеской авиации. Однако в воздушном бою с Ф-86 участвовала только часть летчиков 18-го полка. В ходе этого боя Щукин в паре с ведомым заставили звено «Сейбров» перейти с горизонтали на вертикальный маневр, где МиГ превосходил «Сейбра», и на восходящей правой спирали нашим летчикам удалось сблизиться с противником, и с дистанции 120 метров Щукин расстрелял своего четвертого «Сейбра».

До конца года асу довелось поучаствовать еще в трех воздушных боях: два с «Сейбрами» и один со штурмовиками Ф-80. Результативным выдался именно последний в 1951 году воздушный бой с группой Ф-80. На преследовании противника пара Щукина снизилась ниже вершин сопок, войдя в одно из горных ущелий, и обнаружила пару штурмовиков Ф-80, которые, таясь, возвращались на базу. Подойдя снизу к противнику, Щукин расстрелял самолет ведущего.

С 1 и по 11 января капитан Щукин совершил 17 боевых вылетов, участвовал в 6 воздушных боях: пять раз дрался с «Сейбрами» и один раз с «Тандерджетами». 6 января капитан Щукин сбил в небе Кореи последний самолет противника — им оказался Ф-86 (это был пятый сбитый им «Сейбр» и 17-й самолет, сбитый в небе Кореи).

Война закончилась для Льва Кирилловича 11 января 1952 года во время боевого вылета на перехват самолетов противника. В том вылете в бою сошлось несколько десятков истребителей из состава 303-й и 324-й истребительных авиационных дивизий с примерно таким же количеством истребителей из состава недавно прибывшего в Корею 51-го авиакрыла ВВС США, вооруженного новыми Ф-86Е.

В этом бою был сбит МиГ-15бис капитана Щукина, летчик сумел катапультироваться. У американцев также был сбит один из «Сейбров», пилот которого, 1-й лейтенант Тиль Ривз, погиб.

Кто сбил самолет Льва Щукина, точно пока неизвестно, но на эту победу претендуют сразу четыре летчика 51-го авиакрыла, в том числе и командир двойной ас полковник Ф. Габрецки.

После излечения капитан Щукин вернулся в полк, но на боевые задания уже не летал. 24 февраля полк убыл в Советский Союз.

В ходе корейской войны Герой Советского Союза капитан Щукин совершил 121 боевой вылет с боевым налетом 99 часов 49 минут, провел 37 групповых воздушных боев, лично сбил 15 и в группе два самолета противника: 5 Ф-86, 5 Ф-94, три Ф-80, два «Метеора» и два «Мустанга».

В боях в Корее Л. К. Щукин был дважды сбит, легко ранен. Он оказался самым высоконагражденным советским летчиком «за Корею».

Щукину было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина, через несколько дней после присвоения высокого звания ему была вручена медаль «За боевые заслуги», ранее, в октябре 1951 года, он был удостоен ордена Красного Знамени, а в сентябре 1952-го награжден вторым орденом Ленина.

После возвращения на Родину капитан Щукин направлен в Военно-воздушную академию. Окончив академию в 1957 году, майор Щукин был направлен в Белоруссию, где, прослужив до 1977 года, решил остаться. На истребителях он летал до 1975 года, затем служил командиром полка, затем старшим инспектором ВВС округа. Последние освоенные типы — МиГ-21 и МиГ-23, общий налет — более 2700 час. Ушел в отставку в звании полковника.

После увольнения из армии Лев Кириллович стал работать старшим преподавателем в Белорусском государственном институте народного хозяйства в г. Минске.

Пенсионер союзного значения, Герой Советского Союза полковник авиации Лев Кириллович Щукин жил и работал в столице Белоруссии городе-герое Минске. Принимал большое участие в общественной жизни города, активно участвовал в ветеранских мероприятиях, встречался с молодежью.


Умер 2 мая 2009 года.

Герой Советского Союза (13.11.1951) полковник Л. К. Щукин награжден двумя орденами Ленина, орденом Красного Знамени, медалями.

Анатолий Михайлович КАРЕЛИН — результативнейший «ночной» ас корейской войны, 6 побед (5 сбитых Б-29 и 1 РБ-29), генерал-майор авиации.

Родился 16 июля 1922 года в селе Далматово, ныне город Курганской области, в крестьянской семье. С детства пристрастился к ружейной охоте и, будучи прекрасным стрелком, к 15 годам стал успешным добытчиком пропитания для всей семьи. В 1940 году окончил спецшколу № 12 в Краснодаре. С июня 1941 года — в рядах РККА. В 1944 году был выпущен Краснодарской военной авиационной школой летчиков.

Свою боевую работу старший сержант Анатолий Карелин начал в декабре 1944 года на фронтах Великой Отечественной войны. Он принимал активное участие в боевых действиях на территории Венгрии, Чехословакии, Германии. За проявленные в боях мужество и воинское мастерство был награжден орденами Отечественной войны II степени, Красной Звезды, медалями «За боевые заслуги», «За взятие Берлина», «За освобождение Праги».

После окончания войны А. М. Карелин служил в авиационных частях Ленинградского военного округа и на Дальнем Востоке. Выполнял особые задания, был в заграничной командировке во время военного конфликта в Корее.

13 июня 1951 года в составе 351-го истребительного авиационного полка капитан А. М. Карелин убыл в Северную Корею для оказания интернациональной помощи Корейской Народно-Демократической Республике против американской военной агрессии.

К началу лета 1951 года стратегическая бомбардировочная авиация США, получив мощный отпор советской 324-й истребительной авиадивизии под командованием И. Н. Кожедуба, существенно ограничила дневные налеты на военные объекты, а с октября, потеряв в боях до 10 Б-29, прекратила их окончательно. С той поры боевые вылеты тяжелых бомбардировщиков Б-29 совершались исключительно ночью. Почувствовав перемену в тактике и стратегии противника, советское командование срочно приступило к подготовке специального авиаполка для ведения ночных боевых действий в небе Кореи.

351-й авиаполк был создан на базе 153-й истребительной авиационной дивизии и был вооружен поршневыми истребителями Ла-11. В полк прибывали летчики, имевшие опыт ночных полетов в сложных метеоусловиях. В июне 1951 года полк был полностью, но без резерва, укомплектован и 13 июня в полном составе перелетел из Саншили-пу в Аньшань. Его командиром был назначен полковник И. А. Ефимов. Главной задачей полка явилось прикрытие важнейших стратегических объектов: моста через реку Ялуцзян возле Аньдуна, ГЭС в районе города Сингисю, аэродромный узел Аньдун и сам Аньшань. Вскоре полк в составе трех эскадрилий, по 10 самолетов в каждой, приступил к ночным дежурствам.

Первую победу одержал старший лейтенант В. Курганов, сбивший двухмоторный Б-26 «Инвейдер», но с сентября 1951 года в ночном небе появились Б-29, и соперничать с ними на Ла-11 стало сложно. «Крепости» поднимались на высоту до 10 км, а после нанесения бомбового удара с резким снижением уходили в сторону залива, куда нашим летчикам заходить запрещалось. При этом они разгонялись до 700 км/час, и наши Ла-11 порой не могли их достать.

В начале ноября 1951 года на боевые дежурства стали заступать самые опытные летчики полка. В ночь на 28 ноября на дежурство заступили майоры И. П. Галышевский (зам. по политчасти) и А. М. Карелин (пом. по летной подготовке). Когда появились американские бомбардировщики, последовала команда «На взлет!». Вскоре в лучах прожекторов Карелин заметил тяжелый самолет. Советский летчик бросился догонять противника, даже открыл по нему огонь, но дистанция была велика, да и бомбардировщик оказался «схвачен» прожекторами поздно, уже на выходе из светового поля, так что лучи уже почти опустились на землю. Эта «крепость» ушла безнаказанной.

По рассказу И. Сеидова, после посадки разгневанный генерал Лобов решил обоих летчиков отдать под трибунал, но объективности ради послал в полк инспектора корпуса Героя Советского Союза М. П. Ренца, который прилетел на другой день. После разбора полета и проведения эксперимента перехвата, аналогичного тому, что совершил ночью Карелин, инспектор пришел к выводу, что летчики не виноваты, о чем и доложил в корпус. Тогда к главному советнику по авиации в КНР генерал-полковнику Красовскому на доклад прибыл сам «виновник» — майор Карелин. «На ковре» у генерал-полковника состоялся следующий диалог.

Красовский:

— Какой же ты истребитель, что не смог сбить бомбардировщика!

Обиженный Карелин:

— А вы бы сами, товарищ генерал, сели в самолет и попробовали его догнать!

Красовский рассмеялся и уже серьезно спросил:

— Так что же нужно для того, чтобы успешно перехватить ночью эти проклятые В-29?

— Вот если бы у нас в полку были реактивные «миги», мы бы не упустили бомбардировщика!

— Будут вам «миги»! За какой срок сможете переучиться на них?

— За месяц-полтора постараемся.

Уже на другой день в полк пригнали два МиГ-15бис, и летчики засели за изучение матчасти.

В начале января 1952 года в Китай прибыла 97-я истребительная авиадивизия ПВО под командованием Героя Советского Союза полковника А. П. Шевцова. Одна из ее эскадрилий была передана в 351-й авиаполк для обучения пилотов полетам на МиГ-15. В мае 1952 года была одержана первая победа. Капитан А. М. Карелин в свете прожекторов увидел одиночный американский бомбардировщик Б-29 и, подойдя к нему вплотную, выровняв скорости, невидимый для противника, расстрелял «Летающую сверхкрепость» в упор.

Уже 16 февраля 1952 года газета «Вашингтон пост» подводила безрадостные итоги: «МиГ-15 является фактически смертельным оружием против существующих сейчас у нас стратегических бомбардировщиков.»

10 июня 1952 года американцы предприняли налет на охраняемые советскими летчиками объекты.

«…для перехвата последующих бомбардировщиков противника (ранее стартовал подполковник Студилин), выходящих с южного направления в район Тэйсю, были подняты: в 21.54 (22.54) капитан Карелин и в 21.57 (22.57) ст. лейтенант Исхангалиев.

Прибыв в район Тэйсю, капитан Карелин в 22.00 (23. 00) обнаружил на встречном курсе на высоте 7800 м самолет Б-29, освещенный лучами прожекторов, и атаковал его спереди под ракурсом 1/4. Огонь открыл с дистанции 300–400 метров. В результате атаки Б-29 взорвался в воздухе, и его обломки упали в районе 15–20 км юго-восточнее Сесен.

В момент выхода из атаки деталями от взорвавшегося Б-29 у самолета капитана Карелина была повреждена левая плоскость (глубокая вмятина и пробоина на консольной части плоскости) и поцарапан фонарь кабины.

Продолжая патрулировать в районе Тэйсю и получая информацию с КП корпуса в 22.06 (23.06) на высоте 7000 м обнаружил второй самолет Б-29, освещенный лучами прожекторов, и произвел по нему атаку сзади под ракурсом 2/4 с дистанции 400–300 м. Огонь вел одной средней очередью. В результате атаки Б-29 загорелся, беспорядочно сбросил бомбы и, теряя высоту, ушел с курсом 200 в сторону моря. Преследование капитан Карелин не производил ввиду ухода его за береговую черту.

Продолжая патрулирование в том же районе, в 22.25 (23.25) капитан Карелин на высоте 7000 м обнаружил в лучах прожекторов третий Б-29, которого атаковал сзади под ракурсом 2/4, ведя огонь с дистанции 400–300 м одной длинной очередью. В результате атаки Б-29 загорелся, резко теряя высоту, ушел в море и упал в 35 км от берега западнее Сокусен. Капитан Карелин наблюдал, как к месту падения самолета подходили катера противника и производили поиск.

Падение взорвавшегося и горящего самолета наблюдали также с КП иак.

Расход боеприпасов: НС-23-71 снаряд, Н-23-22 снаряда».

В ночь на 4 июля «в 22.46 (23.46) обнаружил самолет противника РБ-29 в лучах прожектора на высоте 7200 м, которого атаковал слева под ракурсом 4/4 с дистанции 300 м, сделав при этом одну короткую очередь, РБ-29 загорелся.

Ориентируясь по горящему РБ-29, летчик произвел еще две атаки сзади под ракурсом 0/4 с дистанции 200 м, сделав при этом еще две короткие очереди по правой стороне центроплана. РБ-29 на высоте 2600–1500 м начал разваливаться и упал в районе 2 км западнее Хакусен, где и взорвался. Экипаж в количестве 9 человек взят в плен.

Израсходовано снарядов: Н-37—16 шт., НР-23—60 шт».

В одном из последующих вылетов Карелин поднялся на перехват Б-29 по данным РЛС и был наведен так точно, что при сближении с самолетом противника чиркнул лафетом своего МиГ-15 возле кормовой пушки. Стрелок кормовой установки Б-29, не заметив противника, начал беспорядочно палить из пушек и тем самым обозначил себя. По его огню наш пилот определил, где находится самолет, и, зайдя в атаку, накрыл тяжелый бомбардировщик прицельной очередью. Заметим, что Б-29 нес на двигателях эффектные пламегасители и обнаружить его в воздухе в безлунную ночь было весьма затруднительно. Этот бой произошел 23 ноября 1952 года.

В ночь на 31 января 1953 года в районе столицы Северной Кореи Пхеньяна «. майор Карелин на фоне луны на высоте 7000 м заметил бомбардировщик противника. заняв исходное положение, атаковал Б-29 сзади справа. Сверху под ракурсом 2/4 с дистанции 500–400 метров. Результатов атаки не наблюдал, не теряя противника из вида, произвел вторую атаку слева, сзади под ракурсом 1/4 с дистанции 300–400 метров, огонь вел из всех пушек, в результате атаки самолет противника загорелся. При выполнении второй атаки майор Карелин был обстрелян с. Б-29, и дважды снаряды попали в кабину его самолета, повредив приборную доску. Майор Карелин, будучи подбитым, атаковал Б-29 в третий раз с дистанции 500 м под ракурсом 0/4, сделав при этом две длинные очереди. После выполнения 3-й атаки огонь с борта Б-29 прекратился, и майор Карелин наблюдал падение кусков от самолета и резкое снижение.

Преследуя горящий снижающийся бомбардировщик, майор Карелин произвел четвертую атаку на высоте 3000 м под ракурсом 1/4.

Из-за сильного повреждения своего самолета майор Карелин дальнейшее преследование прекратил. При подходе к аэродрому остановился двигатель. Карелин, проявив мужество и хладнокровие, на поврежденном самолете с неработающим двигателем произвел нормальную посадку на аэродром.

Самолет противника, атакованный майором Карелиным, упал в 70 км южнее Пхеньяна.

Расход снарядов: Н-37—40 шт., НС-23—140 шт.».

В приземлившемся самолете Карелина обнаружили 117 пробоин, только в кабине летчика их было 9 (!). К счастью, сам пилот не пострадал.

Это была последняя — 6-я — победа Карелина, а сбитый им бомбардировщик оказался последним «Суперфор-трессом», уничтоженным летчиками 64-го иак.

18 февраля 1953 года 351-й ночной истребительный авиационный полк убыл в полном составе в Советский Союз. За время боевой работы его летчики записали на свой счет около 15 сбитых вражеских самолетов. На личном счету А. М. Карелина числилось 6 побед, одержанных в 50 боевых вылетах.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 июля 1953 года за образцовое выполнение служебного долга заместителю командира истребительного авиационного полка майору Карелину Анатолию Михайловичу было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали Золотая Звезда (№ 10832).

Свои последние вылеты Анатолий Карелин совершил на самолете с бортовым номером 325, переданном в 351-й иап из 97-й авиационной дивизии ПВО. Самолет был полностью окрашен в светло-серый цвет, поверх которого на верхние и боковые поверхности нанесены темно-зеленые полосы, пятна и разводы.

Возвратившись на Родину, А. М. Карелин командовал авиационным истребительным полком, служил заместителем командира авиационной дивизии в Туркестанском военном округе. В 1957 году он окончил Военно-воздушную академию, а в 1964 году — Военную академию Генерального штаба. После окончания этой академии генерал-майор авиации А. М. Карелин командовал истребительной авиационной дивизией ПВО, дислоцированной на территории Белоруссии и в Эстонии. Летал до 1970 года. С 1970 года генерал-майор авиации А. М. Карелин — в запасе. Жил в Ленинграде.

Умер 3 января 1974 года. Похоронен в Санкт-Петербурге на Серафимовском кладбище.

Герой Советского Союза А. М. Карелин (14.07.1953) был награжден двумя орденами Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны II степени, Красной Звезды, медалями.


Степан Антонович БАХАЕВ — дважды «двойной» ас советских ВВС, на поршневых и на реактивных истребителях официально одержавший в Великую Отечественную и корейскую войнах по 11 личных побед, полковник.

Он родился 2 февраля 1922 года в селе Двуречки ныне Грязинского района Липецкой области, в семье крестьянина. Он был младший из четверых детей в бедной крестьянской семье. Окончив 7 классов, подался в город — искать лучшей доли. Ему удалось поступить в плодово-ягодный техникум, однако вскоре он заболел тифом и был отчислен за непосещаемость. Устроился газовщиком на Липецкий металлургический завод, вскоре записался и в аэроклуб. Попутно, иначе было нельзя, Бахаев посещал и вечернюю школу ФЗУ. В аэроклубе курсанты изучали теорию полета, самолет У-2. Качество подготовки было достаточно серьезным — например, при выпуске в 1940 году Степан успел сделать 140 полетов. Для успешно окончивших аэроклуб одна дорога была любимой и желанной, и в январе 1941 года липецкий парень становится курсантом Краснодарской военной авиационной школы пилотов.

К началу войны он смог только начать теоретическое обучение, а потом была эвакуация. Несмотря на сложные условия, к моменту окончания училища курсант Бахаев освоил стандартный набор самолетов: УТ-2, УТИ-4, И-16 и Як-1.

Таким образом, молодой лейтенант получил направление в 515-й иап, в который прибыл летом 1943 года. Стоит отметить, что на тот момент полк был вооружен самолетами Як-1 и базировался в Белгороде. Командовал полком майор Г. В. Громов. Полк на тот момент входил в состав 294-й иад, воевавшей на Воронежском фронте на истребителях Як-1 и Як-7б.

После недолгой раскачки молодой летчик был брошен в бой. Уже за август в летной книжке появились записи о восьми боевых вылетах и участии в одном воздушном бою, в котором группой был сбит корректировщик ФВ-189. Подробности этого боя удалось установить по полковым документам — так вот, вечером на перехват «рамы» в районе Чугуев — Горб была поднята тогда тройка летчиков 515-го иап во главе с ведущим младшим лейтенантом М. Ф. Трясаком. В коротком бою корректировщик был сбит, а победа записана как групповая на счета участников боя — младших лейтенантов Трясака, Никуленкова и Бахаева. Потом были бои под Харьковом, Полтавой, полк защищал плацдарм между Днепропетровском и Днепродзержинском. Свою первую личную победу Степан Бахаев одержал 10 сентября в районе села Трофимовка, что в Харьковской области. Парой с Никуленковым он вступил в бой с Ме-109: одного сбил ведущий, а второго — Бахаев. Оба вражеских самолета упали в районе села Трофимовка.

После переформирования и перевооружения на Як-9Т в конце 1943 года в Харькове полк перебазировался в Кировоград, а затем весной 1944 года воевал уже на территории Польши. Южнее Варшавы советские войска форсировали Вислу и заняли плацдарм, который летчики полка защищали с воздуха. К этому времени 515-й иап вошел в состав 193-й иад (с февраля 1944-го), которая вошла в состав вновь сформированного в декабре 1943 года 13-го иак РВГК под командованием генерал-майора авиации Бориса Арсеньевича Сиднева.

После непродолжительного перерыва в наступлении, в январе 1945 года, началось стремительное продвижение советских войск на Радом, Лодзь, Познань, и в феврале они вышли на Одер к городам Франкфурт и Кюстрин.

На тот момент старший лейтенант был в числе лучших летчиков полка, имевших на своем личном счету 10 сбитых самолетов противника. Эти успехи были отмечены, и на груди старшего лейтенанта Бахаева сияли два ордена Красного Знамени и орден Отечественной войны I степени.

Особенно отличился полк в боях над Померанией. Приказом ВГК в марте 1945 года соединениям и частям, отличившимся при прорыве обороны противника восточнее г. Штаргард и овладении городами Бервальде, Темпельбург, Фалькенбург, Драмбург, Вангерин, Лабес, Фрайенвальде, Шифельбайн, Регенвальде и Керлин, присвоено почетное наименование «Померанских». В числе отличившихся частей был и 515-й иап, также получивший это почетное наименование.

Особенно стоит отметить один бой, который получил широкую известность. 28 февраля 1945 года для удара по вражескому аэродрому Финовфурт вылетели 20 штурмовиков Ил-2, 18 истребителей группы прикрытия и 12 истребителей ударной группы. Задание нужно было выполнить в конце дня за час до наступления темноты.

Когда ударная группа прорвалась вперед, чтобы блокировать аэродром, встретила 10 самолетов противника, подходящих к аэродрому для посадки, и атаковала их. Внезапной атакой летчики 515-го иап сбили три самолета (причем один Ю-87 пошел на счет старшего лейтенанта С. А. Бахаева). Около 19 часов к аэродрому группами стали подходить штурмовики. Они наносили удары по стоянкам самолетов, зенитным точкам, складам. Всего, по советским данным, истребители повредили на земле 10 и сбили в воздухе 7 самолетов противника.

Свои последние победы Степан Бахаев одержал 18 марта 1945 года, когда группа истребителей 515-го полка, прикрывая свои войска, перехватила большую группу истребителей-бомбардировщиков ФВ-190 в районе Штеттин — Альтдамм в 18.30 и в десятиминутном сражении рассеяла ее, уничтожив 5 самолетов противника без своих потерь. Двух «Фоккеров» с бомбами сбил сам Бахаев, еще двух уничтожил младший лейтенант Рысин и еще один на счету лейтенанта Косенко.

С 6 мая 1945 года вражеская авиация в воздухе не появлялась. А на следующий день летчикам полка была поставлена ответственная и почетная задача: группа из 18 истребителей полка под командой майора М. Н. Тюлькина должна будет 8 мая 1945 года почетным эскортом в составе объединенной группы из 36 машин сопровождать и охранять «Дугласы» союзников, летящих на подписание безоговорочной капитуляции Германии. В состав группы попал и старший лейтенант Бахаев.

За 19 военных месяцев С. А. Бахаев совершил, согласно официальным данным, отраженным в летной книжке, 112 боевых вылетов, принял участие в 28 воздушных боях, лично сбил 11 самолетов противника и два в группе.

Хотя боевые действия и закончились, но 515-й полк еще до ноября 1947 года находился на территории Германии в составе оккупационных войск.

Отгуляв отпуск, в феврале 1948 года Бахаев получает направление в 1-ю эскадрилью 523-го иап, который на тот момент базировался в Кобрине. Именно здесь родился и первый ребенок молодой семьи — сын Валерий. Стоит отметить, что женой Степана Антоновича стала его односельчанка Мария Ивановна, которая работала медсестрой и потом стала верной спутницей жизни аса.

В этот период летчики 523-го полка начали перевооружение на новенькие Як-15. Правда, в Белоруссии полк задержался недолго и уже в сентябре был переведен в Кострому, где и освоили МиГ-15.

Стоит отметить, что полк входил в состав 303-й истребительной авиадивизии под командованием Георгия Агеевича Лобова. Кроме 523-го, в дивизии числились 18-й гвардейский и 17-й иап, которые находились в Ярославле.

В августе 1950 года по решению командования дивизию стали готовить для переброски на Дальний Восток в Приморье, а потом в Китай. Большинству стало ясно, что готовят их для разгоравшейся войны в Корее.

Личный состав соединения выезжал из Ярославля железнодорожными эшелонами, вместе с самолетами. Офицерский состав ехал первым эшелоном в своей форме одежды, эшелоны шли вне графика, однако и тут сработала старая советская привычка, и личный состав «назначили» физкультурниками. Правда, поездка прошла не без приключений — когда эшелон направился в город Уссурийск, то начались обильные дожди, реки вышли из берегов, и на линии Хабаровск — Уссурийск мосты были разрушены, эшелон с техническим составом и самолетами оказался отрезанным и задержался с прибытием в город Уссурийск на 20–25 дней.

В итоге местом базирования 523-го иап определили аэродром Воздвиженка, который был залит водой, 18-го гиап — аэродром Галенки, а 17-го иап — аэродром Хороль. Интересно, что, несмотря на ожидания летчиков, на Дальнем Востоке дивизия задержалась до марта 1951 года. В Воздвиженке летный состав проходил нормальную летную подготовку, перемежавшуюся с постоянными вылетами на перехват нарушителей госграницы — с началом войны в Корее американские самолеты часто нарушали советское воздушное пространство.

До поры до времени все столкновения заканчивались мирно, однако так продолжалось до 26 декабря 1950 года. В тот день поднятая по тревоге пара Бахаев — Котов перехватила американский разведчик, опознанный летчиками как Б-29. Над мысом Сейсюра советские летчики сбили нарушителя. Вот такой отчет лег на стол главнокомандующего ВВС СССР:


«26 декабря 1950 года в 14 часов радиолокационные станции отметили приближение со стороны Кореи в направлении госграницы СССР неизвестного самолета. Истребители в районе устья реки Тюмень-Ула (линия границы с Кореей) заметили приближающийся от мыса Сейсюра (Корея) американский самолет Б-29, который, как потом доложили летчики, сблизился с нашими истребителями и открыл огонь.

В результате ответного огня на Б-29 загорелось левое крыло, и самолет, развернувшись в сторону моря, резко пошел на снижение. Это подтверждается также данными радиолокационной станции.

По утверждению наших летчиков и заключению штаба ВВС, американский самолет Б-29 сбит и упал в море в 50 милях южнее мыса Сейсюра. Следует отметить, что 27 декабря с утра американские самолеты Б-29 группами по 2–4 машины летали в районе падения самолета.

Генерал-лейтенант Петров».


В этом вылете ведомым у Бахаева был старший лейтенант Н. К. Котов. Он погиб в Китае во время выполнения тренировочного полета 11 мая 1951 года, похоронен на русском кладбище в г. Дальний (Китай). Правда, произошло это уже в составе 17-го иап 303-й иад.

В конце марта началась переброска дивизии в Китай.

25 марта 1951 года 303-я дивизия в полном составе прибыла в г. Мукден, где обосновалась на местных аэродромах. Летчикам 523-го полка достался аэродром Мукден-Восточный.

28 мая полк перелетел на аэродром Мяогоу, который китайцы построили за один месяц. За это время была проведена большая работа — сделана бетонная полоса длиной 2,5 км и рулежные дорожки к капонирам. Аэродром находился в 10–15 км от реки Ялуцзян, которая разделяла Китай и Корею.

Практически сразу летчики полка оказались втянуты в схватки. Свой первый бой с американскими летчиками пилоты 523-го полка провели 18 июня, когда два звена МиГ-15 под командованием Героя Советского Союза подполковника А. Карасева в районе Кидзио в 9.35 на высоте 8500 метров встретили 8 истребителей Ф-86 и провели с ними бой.

Капитан Бахаев впервые встретился с американскими летчиками в бою только через пять дней — 23 июня. В этот день летчики 523-го иап совершили два полковых вылета, и оба с боями. Первый вылет утром в 9.00 для прикрытия выходящих из боя летчиков двух других полков 303-й иад. Другой — под конец дня в 17.55 для прикрытия объектов вдоль железной дороги Аньдун — Ансю. При этом было проведено два воздушных боя с небольшими группами «Сейбров» (12 и 8 самолетов Ф-86), и оба раза победу праздновали летчики 523-го иап: в каждом из этих двух боев было сбито по одному Ф-86, и оба они на счету капитана Тюляева. У нас был поврежден только самолет капитана Митрофанова, но он благополучно вернулся на аэродром.

10 июля в г. Кэсон (КНДР) начались переговоры между представителями Северной и Южной Кореи. К этому времени фронт стабилизировался по 38-й параллели. Наступило затишье как на земле, так и в воздухе.

С конца августа произошло резкое наращивание воздушных сил со стороны войск ООН. Хотя основную тяжесть боев с советскими летчиками по-прежнему несли американцы, в рапортах полка отмечены также бои (и победы) над австралийскими «Метеорами».

Боевое и физическое напряжение возросло особенно в сентябре и октябре. Вылеты приняли массированный характер, в воздух поднималось с нашей стороны до ста истребителей в составе полка, дивизии, а то и корпуса. А со стороны противника — до двухсот-трехсот самолетов разных типов. Ожесточенный характер приобрели и воздушные бои.

В сентябрьском сражении отличились летчики 523-го иап, которые в этом сражении играли основную роль ударной группы. События в этот день развивались следующим образом: сначала в 10 часов утра летчики полка провели успешный бой с группой Ф-86 в районе Тейсю, добившись двух побед без своих потерь. Но главное сражение произошло после обеда около 16.05 в районе города Сенсен (Сюкусен-Дзюнсен), когда полковая группа 523-го иап была наведена на большую группу истребителей-бомбардировщиков Ф-84 из состава 49-й ибаг. Воспользовавшись благоприятным обстоятельством, летчики атаковали звенья «Тандер-джетов» и вскоре разгромили всю группу Ф-84, заставив их искать спасение в море. Однако семь из них так и не добрались до спасительной воды и остались гореть на земле Кореи. Шесть из них на счету летчиков 523-го иап, причем командиру полка подполковнику А. Н. Карасеву в этом сражении было записано сразу три сбитых «Тандерджета».

В сражении отличился и капитан Бахаев, который сбил своего третьего американца в небе Кореи. Полк потерял в этом бою только один самолет, но его пилот капитан И. И. Тюляев благополучно спасся на парашюте и вскоре вернулся в часть.

Так, Бахаев за сентябрь совершил 24 боевых вылета, а в следующем месяце — еще 23. И как следствие в сентябре летчик пополнил свой счет сразу на три победы, сбив по одному самолету противника 19, 25 и 26-го, а вот 6 октября кроме «Сейбра» в его прицел попал и четырехмоторный В-29.

В тот памятный день в тяжелом бою были сбиты сразу десяток «суперкрепостей», одна из которых была записана на счет Бахаева.

Как теперь точно известно, в отражении налета авиации противника 23 октября на аэродром Намси, в котором принимали участие 10–12 бомбардировщиков Б-29 из состава 307-го бак, которых прикрывали 55 истребителей Ф-84 из состава 49-го и 136-го ибак и 34 истребителя Ф-86 из состава 4-го иак, принимали участие 84 советских истребителя МиГ-15бис 64-го иак из состава 303-й и 324-й иад.

Первыми ушли в воздух в 8.24-8.33 авиагруппы 303-й иад: 20 экипажей 17-го иап, 20 экипажей из состава 18-го гиап и 18 экипажей 523-го иап. За летчиками 303-й иад по команде штаба корпуса через 15 минут стали взлетать самолеты 324-й иад. Полковую группу 523-го иап возглавлял майор Оськин Д. П. Встреча с противником состоялась в 8.43 в районе Тайсен, когда на высоте 5000 метров была обнаружена группа Б-29, состоящая из 9 самолетов, которые шли под прикрытием из четырех десятков истребителей Ф-84, которых сверху прикрывало еще около десятка Ф-86. По команде ведущего летчики полка на большой скорости атаковали боевые порядки как бомбардировщиков, так и прикрывавших их истребителей противника. Большая часть летчиков полка прорвалась через боевые порядки истребителей прикрытия и атаковала непосредственно бомбардировщики. При этом четверым летчикам полка удалось поразить цели. Особенно отличился командир группы майор Оськин, которому удалось поразить и поджечь сразу два бомбардировщика.

Всего в этом бою было сбито 5 бомбардировщиков Б-29 и один истребитель Ф-84. Свои потери составили один самолет: возвращаясь на аэродром, был сбит «Сейбрами» самолет старшего лейтенанта В. М. Хуртина — летчик погиб.

На следующий день в воздушном бою был сбит ведомый Бахаева — старший лейтенант Г. Х. Дьяченко. Летчик удачно катапультировался. После этого ведомым у Бахаева стал летать К. Т. Шальнов.

Конец года стал относительно спокойным для летчиков полка — измотанные в октябрьских боях, они стали подниматься в воздух все меньше и меньше. Командование, прекрасно это осознавая, отдало приказ об отправке попарно летчиков в дома отдыха. В начале ноября отбыл и Бахаев.

За ноябрь в его летной книжке появилась запись о 12 боевых вылетах, 5 воздушных боях, на счет летчика были записаны два сбитых истребителя — Ф-80 и Ф-86.

13 ноября 1951 года, находясь в кратковременном отпуске, С. А. Бахаев узнал о присвоении ему звания Героя Советского Союза.

Новый, 1952 год летчик начал с победы, сбив в районе Дзюнсен Ф-86. В этом бою, который состоялся в 10.20 в районе Ансю, сошлись 12 летчиков 523-го иап и 18 пилотов Ф-86. В этом бою было сбито два Ф-86 без своих потерь: одного «Сейбра» сбил майор Г. У. Охай, а другого капитан Бахаев. Победу ведущего подтвердил ведомый Бахаева старший лейтенант Н. Г. Коваленко и полицейские власти КНДР.

Свою последнюю в Корее победу Бахаев одержал 18 января 1952 года, он сбил Ф-84 в 07.47 в районе Сюкусен — Ансю.

Это была «лебединая песня», так как вскоре полк и дивизию в целом стали готовить к выводу из Китая, и последней задачей стало введение в строй летчиков прибывающей на смену 190-й авиадивизии ПВО. Самолеты были переданы в состав 256-го иап этой дивизии. Вместе с самолетами был переведен весь технический персонал. Техники и механики 523-го иап остались в Китае на второй срок боевой командировки.

Последний боевой вылет в небо Кореи летчики 523-го иап совершили 20 февраля 1952 года.

Всего за время боевых действий майор С. А. Бахаев совершил 180 боевых вылетов, налетал 143 часа 25 минут. В 63 воздушных боях сбил 11 самолетов противника — 3 Ф-80, 1 Б-29, 2 Ф-84 и 5 Ф-86.

После окончания командировки С. А. Бахаев продолжал службу в составе 523-го полка на Дальнем Востоке. Освоил МиГ-17 и МиГ-17ПФ.

26 апреля 1959 года майор Бахаев как инспектор полка по летной подготовке в очередном ночном учебном вылете «вывозил» летчика соседнего полка — капитана А. Свинтицкого. Из-за ошибки службы руководства полетами в сложных метеоусловиях «спарка» потерпела аварию — летчики успешно катапультировались. После двух суток таежных скитаний они вышли на колхозную пасеку. На следующий день их забрал вертолет.

С. А. Бахаева отправили в окружной госпиталь, где военные врачи нашли серьезное повреждение позвоночника. После длительного лечения вердикт врачей был однозначным — «к полетам не годен». Для 35-летнего блестящего летчика перенести этот удар было трудно.

Вместе с семьей Герой Советского Союза майор в отставке С. А. Бахаев уехал в небольшой городок Богодухов, что в Харьковской области. С 1962 по 1973 год он работал в Богодуховском учебном центре ДОСААФ. Одновременно вел большую военно-патриотическую работу.


Сын аса пошел по стопам отца и, окончив Харьковское военное авиационное училище, также стал летчиком.

Войны давали о себе знать — этот не щадивший себя в боях человек перенес два инсульта.

5 июля 1995 года С. А. Бахаев умер.

Герой Советского Союза (13.11.1951) С. А. Бахаев награжден орденом Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны I и II степеней, двумя орденами Красной Звезды, медалями.

Именем Героя названа одна из улиц Липецка, там же установлена мемориальная доска.

Александр Никитович КАРАСЕВ — советский ас поршневой и реактивной авиации: 30 личных и 11 групповых побед во время Великой Отечественной войны, 7 личных побед во время войны в Корее, генерал-майор авиации.

Родился 30 августа 1916 года в городе Владикавказе, ныне республика Северная Осетия, в семье каменщика. Русский. Окончил 7 классов местной школы ФЗУ по профессии токаря по металлу. В декабре 1940 года окончил Нахичеванскую, а затем и Батайскую военную школу летчиков. На пятый день Великой Отечественной войны сержант А. Н. Карасев вступил в борьбу с фашистскими захватчиками в составе 282-го полка Южного фронта. Затем был командиром звена 5-й отдельной авиационной эскадрильи ПВО Южного фронта. В июле 1942 года А. Н. Карасев был назначен в 6-й иап 8-й воздушной армии, где отличился в боях по защите Сталинграда, сбив 6 августа два самолета противника. В числе лучших истребителей 8-й ВА был отобран командованием и в сентябре 1942 года прибыл на пополнение 9-го гвардейского полка советских асов.

В боях за Сталинград Карасев произвел 120 боевых вылетов, провел 35 воздушных боев, в которых лично сбил шесть самолетов противника. И в каждом из тех боев проявил себя мастером дерзких атак.

17 декабря 1942 года он вылетел в составе группы истребителей на перехват самолетов противника в районе Зеты, где полк выполнял специальную задачу по перехвату гитлеровских самолетов, пытавшихся доставлять грузы осажденной в Сталинграде группе армий Паулюса. Находясь в прикрывающей группе, Карасев вступил в бой с гитлеровскими Ме-109, чтобы дать возможность своим товарищам атаковать немецко-фашистские бомбардировщики. Использовав высоту и солнце, Карасев стремительной атакой зажег один Me-109, который горящим факелом врезался в землю. Ударная группа наших истребителей без помех атаковала бомбардировщики противника и три из них сбила, заставив остальных повернуть обратно, не дойдя до цели. Еще одной победой был отмечен бой с группой бомбардировщиков 30 января 1943 года.

Карасев встретил группу бомбардировщиков противника до восьми Ю-88 под прикрытом шести Ме-109. Находясь выше бомбардировщиков противника, Карасев дерзким пикированием обрушился на один «Юнкерс». Прошитый меткой пулеметной очередью, Ю-88 рухнул на землю. Строй бомбардировщиков был нарушен, и Карасев, вступив в бой с истребителями, помешал им выполнить свою задачу. Наши истребители, воспользовавшись этим, сбили еще два бомбардировщика врага.

В боях за Ростов Александр Карасев уже водил в бой группы из 6–8 самолетов.

С особым подъемом вел бои на подступах к Ростову, там осталась его любимая. Ростов освободили, и он считал часы и минуты, когда можно будет попасть в город. Едва полк произвел посадку на аэродроме имени Фрунзе, он помчался по улицам освобожденного города и встретился со своей Надей.

…Это была одна из первых свадеб в освобожденном Ростове и первая в полку, вселившая в однополчан веру в близкую победу и счастье.

С новыми силами вступил он в бои с фашистской авиацией, пытавшейся наносить массированные удары по Ростову. Блестящую победу одержал в бою с двумя Me-109.

«В том бою товарищ Карасев, — указывалось в наградном листе, — сбив два самолета противника, показал мастерство ведения воздушного боя, бесстрашие и храбрость советского аса».

Еще в канун 25-й годовщины Советской армии и Военно-морского флота командование полка направило поздравительные письма семьям однополчан. А спустя два месяца в адрес командования пришло ответное письмо из Орджоникидзе от матери и сестры Карасева.

Завоевав славу отличного ведущего, он утверждал свой авторитет и как надежный прикрывающий. Однажды во время сопровождения самолетов Пе-2 Карасев, шедший на высоте 2500 метров, в районе Мариновки заметил самолет противника Ме-109Ф, который был ниже его метров на 200–300. Александр, не мешкая, стал разворачиваться для атаки. «Мессершмитт», заметив сзади себя Як-1, ушел на правый боевой разворот и, в свою очередь, попытался зайти в хвост Карасеву. Тот ответил левым разворотом, и Ме-109Ф проскочил, не успев открыть огонь. Карасев все же уловил подходящий момент и, оказавшись сзади и сверху, с короткой дистанции ударил очередью. Вражеский истребитель загорелся, вошел в пикирование и упал в районе Мариновки.

10 мая Карасев был представлен к званию Героя Советского Союза. «За время боевых действий с немецкими захватчиками, — указывалось в представлении командования, — Карасев показал себя бесстрашным и волевым летчиком-истребителем, отлично знающим свой самолет и вооружение. Имеет на своем счету 301 боевой вылет, провел 70 воздушных боев, в которых сбил 23 самолета противника, из них лично — 14».

В июльском наступлении войск Южного фронта у летчиков было много работы. Ежедневные вылеты на перехват, на сопровождение, на разведку, свободную охоту.

В первый же день наступления, 17 июля, в районе хутора Ясиновский Ростовской области Карасев сбил двухмоторный Ю-88.

Участвуя в новых воздушных схватках, совершенствовал свое боевое мастерство. В июле он сбил четыре самолета противника и вошел в число самых результативных асов своего незаурядного полка.

Вскоре однополчане поздравили Карасева с награждением вторым орденом Красного Знамени, а 1 августа он был удостоен этой награды в третий раз.

Успешно закончив переучивание на американский «ленд-лизовский» истребитель «Аэрокобра», став заместителем командира эскадрильи, Карасев неустанно совершенствовал свое летное мастерство, делился опытом с молодыми летчиками.

Его любили в полку, и потому весть о присвоении ему 24 августа звания Героя Советского Союза была встречена однополчанами с большой радостью. Как об одном из отважных летчиков в боях за освобождение Донбасса о Карасеве писали в те дни армейская и фронтовая газеты.

«Карасев — инициативный и бесстрашный командир, — отмечал заместитель командира полка по политчасти подполковник Н. А. Верховец, — опытный воздушный боец, мастер эффектных атак. Много раз он участвовал в схватках с превосходящими силами противника, но ни разу не терпел поражения».

В боевых документах отмечен вылет 1 октября 1943 года, когда четверка, ведомая Карасевым (Твеленев, Чиликин, Масленников), сбила два «Хейнкеля». А в другом бою, вылетев во главе шести «Аэрокобр» для прикрытия своих войск, Карасев в заданном районе на высоте 3000 метров встретил 12 «Юнкерсов», три «Хейнкеля» и 12 «Мессершмиттов». В завязавшемся неравном бою он меткой очередью сбил Ю-87. Еще два «Юнкерса» были уничтожены ведомыми, которые следовали за командиром. «Аэрокобры» без потерь возвратились на аэродром.

5 ноября Карасеву было присвоено звание капитана, а 1 февраля 1944-го его назначили помощником командира полка по воздушно-стрелковой службе, и уже 25 февраля он стал майором.

Летчики полка, вылетая на свободную охоту по тылам и коммуникациям противника, активно участвовали в подготовительных операциях к наступлению наших войск в Крыму. Карасев еще больше сблизился и сдружился с теми, кто защищал Одессу. Возвращение в небо Одессы было завоевано в долгой и многотрудной борьбе с врагом. Хотя полку не пришлось непосредственно участвовать в освобождении этого города, полеты летчиков части в небо Одессы накануне ее освобождения давали им право с гордостью говорить о том, что их мечта вернуться в Одессу сбылась. И так же как в октябре 1941 года из сражающейся Одессы летчики были призваны на защиту Крыма, так и сейчас, в апреле 1944-го, они поднимались в крымское небо, чтобы очистить его от вражеских самолетов.

7 апреля 1944 года, накануне наступления наших войск с целью прорыва вражеской обороны, 25 боевых экипажей 9-го полка способом свободной охоты прикрывали действия трех групп Ил-2, штурмовавших аэродромы противника: Джанкой, Веселое, Курман-Кумельчи. В тот день майор Карасев участвовал в воздушных схватках и с боевого задания не вернулся. Самолет его был сбит, упал на землю, а летчик в бессознательном состоянии оказался в плену у врага.

Когда советские войска освободили Севастополь, стали известны обстоятельства дальнейшей судьбы Карасева.

Гвардии майор Карасев находился в севастопольской тюрьме до 9 мая 1944 года. Был одет в гражданское платье, скрывал от немцев и от полицейских, что он летчик, Герой Советского Союза. Все это подтверждает капитан медицинской службы Павлов, который также находился в этой тюрьме в качестве врача. 8 мая Карасев спрятался на чердаке тюрьмы, откуда пытался совершить побег. Однако был обнаружен полицейскими и снова возвращен в камеру. 9 мая 1944 года, когда наши войска подошли к Севастополю, немцы всех заключенных, кроме полицейских и обслуживающего персонала, эвакуировали водным транспортом.

Карасева перевезли в Румынию, в город Констанцу, там он пробыл несколько дней в лагере для военнопленных. Затем его вместе с другими заключенными, тоже летчиками, отправили эшелоном в Германию. В пути, ночью, они перерезали проволоку в окне, и Карасев, выбравшись наружу, сумел отодвинуть щеколду на двери и открыть ее. Всю ночь их группа из четырех человек шла на север. Старались обходить населенные пункты, держаться подальше от людей. И все же были задержаны: их передали в комендатуру, оттуда отправили в лагерь в Австрии, неподалеку от Маутхаузена.

8 мая 1945 года лагерь освободили советские войска. Тогда же Карасев узнал, что его 6-я гвардейская авиадивизия находится поблизости, в Чехословакии. Он сумел связаться с боевыми друзьями. Через некоторое время в лагерь за ним прилетел По-2 и забрал его в дивизию, где Карасев встретился наконец с однополчанами, 9-й же гвардейский иап был в то время под Берлином, в составе 303-й дивизии. Большое участие в судьбе Героя принял его однополчанин и командир — А. Ф. Ковачевич. Благодаря его стараниям и настойчивости Карасеву были возвращены награды, а сам он был восстановлен в рядах ВКП(б) и РККА.

Во время военного конфликта в Корее в 1951 году А. Н. Карасев командовал 523-м иап (303-я иад), затем был назначен заместителем командира дивизии. Александр Никитович стал результативнейшим асом из Героев Советского Союза, уже получивших это звание, сражавшихся в Корее. Совершив 112 боевых вылетов на МиГ-15бис, в воздушных боях он уничтожил лично 7 вражеских самолетов.

Удивительна, почти фантастична схожесть судьбы этого великого летчика с судьбой другого «двойного» аса — американца польского происхождения Ф. Габрецки! Габрецки одержал в Европе 26 личных воздушных побед (Карасев — 30 лично и 11 в группе), так же как и Карасев, в апреле 1944 года был сбит и попал в плен (освобожден советскими солдатами), так же участвовал в войне в Корее, где ему были записаны 6 побед в 123 боевых вылетах (Карасеву было засчитано 7 побед в 112 боевых вылетах).

Удивительно также, что как у советских летчиков, так и у американцев было по 7 «двойных» асов — летчиков, одержавших более 5 побед в ходе двух войн на поршневой и на реактивной технике.

18 февраля 1958 года ему было присвоено звание генерал-майора авиации. После того как он окончил Высшие академические курсы, его зачислили слушателем 2-го курса Военной академии Генерального штаба. Окончил ее Карасев в сентябре 1959 года и был назначен начальником Ворошиловградского военно-авиационного училища летчиков. После его закрытия в 1960 году переведен на должность начальника штаба Черниговского военного авиационного училища.

В 1968 году генерал-майор авиации А. Н. Карасев ушел в запас. Почти десять лет он отдавал свой опыт и знания делу подготовки летных кадров. Будучи в запасе, жил с семьей в Чернигове и не терял связи с бывшими однополчанами. Вел большую военно-патриотическую работу, писал книгу о своем боевом пути — ему было о чем рассказать. К сожалению, закончить ее не успел.

Умер А. Н. Карасев 14 марта 1991 года. Похоронен в Чернигове.

Герой Советского Союза (24.08.43) генерал-майор авиации А. Н. Карасев награжден тремя орденами Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны I степени, орденом Красной Звезды, медалями.


Виктор Иванович КОЛЯДИН — выдающийся советский ас поршневой и реактивной авиации, 15 побед на «Аэрокобре» и 5 на МиГ-15, генерал-майор авиации.

Виктор Колядин родился 2 июня 1922 года в поселке Голубовка (ныне город Кировск) Екатеринославской губернии в семье служащего. Окончил 8 классов школы № 4 в городе Кадиевка (тогда Стаханов) и местный аэроклуб. С 1938 года — в РККА. В 1941 году окончил Ворошиловградскую военную авиационную школу пилотов.

С марта 1942 года — на фронтах Великой Отечественной войны. Свой первый боевой вылет старший сержант Колядин выполнил на одномоторном бомбардировщике Су-2. Сражаясь в составе 597-го авиационного полка, совершил 350 боевых вылетов на Су-2 и У-2, более 10 раз на Су-2 вступал в бой с немецкими истребителями. На У-2 совершил около 200 боевых вылетов ночью.

В 1943 году добился перевода в истребительную авиацию. Пройдя переучивание на самолет Р-39 «Аэрокобра», с июня 1944 года воевал в составе Северо-Западного, 1-го Прибалтийского, 3-го Белорусского фронтов. Особенно отличился на заключительном этапе войны: в Белорусской и ВосточноПрусской наступательных операциях советских войск.

Вспоминает В. И. Колядин:

«Весной 1943 года мне присвоили звание лейтенанта. Я уже был заместителем командира эскадрильи. И я чувствовал, что стал летчиком, «влетался» на У-2, мог делать на этой машине все, что она позволяла. Ранее я летал на СБ, Р-5, Су-2. В это время представилась возможность переучиться на истребители. Попал в запасной полк в знакомой Максатихе. Быстро переучился на Як-1 и ЛаГГ-3. Командир учебной эскадрильи предложил остаться инструктором: «Подучись, воевать лучше будешь». Я согласился. Вскоре пришла разнарядка пополнить полк истребителей, меня отпустили в 5-ю гвардейскую иад. Месяца четыре полк не воевал, переучивался на «Аэрокобры». Я переучился на американский истребитель в числе первых. Весной 1944 года нас направили на 1-й Белорусский фронт в район Витебска. Командиром нашей эскадрильи был Герой Советского Союза Грачев Иван Михайлович, очень осторожный человек, воевал аккуратно. Можно сказать, что он уже навоевался и никак не искал встреч с противником. Я, как более года отвоевавший на бомбардировщике, ждал встреч именно с этими машинами. Зная некоторые особенности захода бомбардировщиков на цель, маневрирования, использования облачности и складок местности для маскировки, я надеялся, что смогу стать специалистом именно по машинам этого типа. Но случилось так, что все сбитые мной в той войне самолеты были истребителями. После того как мы потеряли в бою комэска, меня назначили на его место. Вообще, я как летчик был «влетаный», но стрелял вначале слабовато. Меня часто атаковали, даже попадали, и сам я много атаковал, стрелял, попадал, а они не падали. Однажды подбили в воздушном бою, пришлось садиться на лес. Оказался в госпитале в Ярославле. Рядом со мной лежал еще один летчик — прикрыт регланом. Когда этот летчик пришел в себя, рассказал, что начал воевать еще в Испании, сбили его на «Томагавке». Разговорились. Я ему: «Сколько ни атакую, а не могу сбить самолет!» Он меня стал спрашивать, какое вооружение стоит на «кобрах», как я прицеливаюсь, как стреляю. «Так ты никогда не собьешь! Пока не увидишь закопчение на обшивке самолета от патрубков, не стреляй!» Я его не раз потом благодарил за совет. В госпитале я пробыл недолго и вскоре вернулся в полк. Вскоре в одном из боев я атаковал истребителей, штурмовавших наши войска, вцепился в одного. Сближаюсь, пока меня не начало трепать в спутной струе. Закопчения я заметил метров с 50—100. На моей «кобре» стояли 37-мм пушка и два пулемета 12,7-мм. Открыл огонь из пулеметов. Увидел, как он вздрогнул, как от него дым пошел и он стал падать. В последующих боях дальше, чем со 100–150 метров, я никогда не стрелял».

К концу Великой Отечественной войны гвардии старший лейтенант В. И. Колядин выполнил 685 боевых вылетов: около 200 боевых вылетов на У-2, 150 — на Су-2, 185 — на «Аэрокобре». С одной стороны, он был исключительно разносторонним летчиком, воевавшим и на штурмовике, и на ночном бомбардировщике, и на истребителе, с другой — летчиком исключительной специализации: за период с 22 июня 1944-го по 19 апреля 1945 года комэск 68-го гвардейского иап (5-я гвардейская иад, 3-я воздушная армия, 3-й Белорусский фронт) гвардии старший лейтенант В. И. Колядин в 30 воздушных боях сбил 15 истребителей: 14 ФВ-190 и один Ме-109.

29 июня 1945 года за мужество и воинскую доблесть, «проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками», Колядин был удостоен звания Героя Советского Союза.

В период корейской войны с 8 февраля по 2 апреля 1951 года гвардии подполковник В. И. Колядин командовал 28-м гвардейским иап (151-я иад). Летчики дивизии за этот период совершили в небе Китая — Кореи 721 боевой вылет, в 28 воздушных боях сбили 24 самолета противника.

2 апреля 151-я дивизия была отведена в Аньшань, где еще в течение 5 месяцев несла боевое дежурство и готовила китайских летчиков. В Корее гвардии подполковник Колядин совершил около 70 боевых вылетов, лично сбил 5 неприятельских самолетов.

Вспоминает Колядин:

«МиГ-15 имел хорошее вооружение и неплохую, для своего времени, скорость. Я чувствовал, что во мне есть не то чтобы избыток энергии, а желание померяться силами. Ну и потом летать — это главное, что я умею, это моя работа. Всего в Корее я сбил пять самолетов — «Мустанг», два Б-29 и два Ф-86. Меня там один раз хорошо подбили, но я не выпрыгнул, сел. Прикрывал я как-то посадку своих истребителей после боя с «86-ми». Вдруг удар и что-то не то с самолетом. Смотрю — правая кромка крыла почернела, и фонарь впереди лопнул. Чувствую, машина плохо слушается, приборы по нулям, направляюсь к аэродрому, подхожу. Прибор не показывает скорость. В кабине ветер гуляет, видно плохо. По радио передал Мухину: «Заведи меня на посадку». Он пристроился, со снижением, завел. Я начал выпускать шасси, правая стойка вышла, передняя — наполовину, а левая совсем не вышла. Приземлился, меня потащило на нос, но хвост опустился назад, и самолет остановился».

В 1961 году Виктор Иванович окончил Военную академию Генерального штаба. Летал на сверхзвуковых боевых машинах (в том числе на МиГ-19, МиГ-21, МиГ-23, Су-7, Су-11) до 1972 года. В 1966 году ему в числе первых было присвоено почетное звание «Заслуженный военный летчик СССР».

Виктор Иванович был женат, имел двух сыновей.

С 1973 года генерал-майор авиации В. И. Колядин — в запасе. Жил в Севастополе, работал начальником фотоцеха комбината «Бэтэкспресс». Был председателем Севастопольского комитета Международного союза городов-героев. Нередко бывал в Москве, активно вел общественную работу.

Этого выдающегося летчика отличала исключительная скромность. Он сомневался, но отказывался написать книгу о своем боевом пути: «Ничего особенно героического мы не делали. Это была наша работа, так нам досталось, так выпало в жизни», — говорил он о своем беспрецедентном ратном пути.

В. И. Колядин умер 6 ноября 2008 года. Похоронен на кладбище Коммунаров в Севастополе.

Герой Советского Союза (29.06.1945) генерал-майор авиации В. И. Колядин награжден двумя орденами Ленина, 6 орденами Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны I степени, орденом Красной Звезды, медалями.


Лучший китайский ас

Чжао БАОТУН (Chszao Bao-tun) — 7 воздушных побед в корейской войне, результативнейший ас Китайской Народной Республики.

Чжао Баотун родился в Китае, в провинции Ляонин, в 1928 году. Окончил начальную школу, Дунбэйскую авиационную школу в 1948-м. В Народно-освободительной армии Китая с 1948 года. В 1949 году прошел летную подготовку на Ла-9, позднее переподготовку на реактивном истребителе Як-17, МиГ-9, а еще позднее в Аньшане одним из первых китайских летчиков освоил МиГ-15. Как летчика его отличали предельная дисциплинированность, настойчивость, исполнительность, трепетное отношение к технике. В 1951 году лейтенант Чжао Баотун, как один из лучших китайских летчиков, был назначен заместителем командира 3-й эскадрильи 7-го истребительного авиаполка ВВС КНР.

Участник войны в Корее с октября 1951 года. К тому времени его налет на МиГ-15 составлял около 40 часов, что для китайского летчика считалось весьма значительным. Первые победы на МиГ-15 одержал 4 ноября 1951 года, сбив два и подбив один реактивный штурмовик Ф-80 в районе Гензана. Воевал в паре с Фань Ваньчжаном. В боях с американской авиацией был дважды подбит, но оба раза сумел приземлить подбитый истребитель на свой аэродром — в Аньдуне. Как летчика его отличали исключительное «летное зрение», предельно быстрая реакция, сочетавшиеся с тактическим разнообразием и безусловной личной храбростью. Своим любимым приемом он считал удар с высоты, когда на пикировании, разогнав машину до максимально возможной скорости, выводил ее на высоте намеченной жертвы и наносил прицельный удар сзади или, что было более безопасно, но менее эффективно, открывал огонь сверху, под большим ракурсом, на пересекающихся курсах. Всего на счету Чжао Баотуна 90 боевых вылетов, 7 лично сбитых (один Ф-51 «Мустанг», три Ф-80 «Шутинг стар», один Ф-84 «Тандерджет», два Ф-86 «Сейбр») и 2 подбитых самолета противника (Ф-80). Лейтенант Чжао Баотун стал одним из 12 китайских асов корейской войны. Как лучший китайский ас, он заслужил официальный титул «Дракона ВВС». Создание касты асов в Китае, воюющей на советской технике, укрепило самосознание китайского народа и еще более подняло авторитет Советской страны, бездарно утраченный десятилетие спустя.

Вскоре после окончания корейской войны капитан Чжао Баотун был отправлен в отставку. Написал книгу мемуаров, переведенную на русский язык и изданную в СССР в 1955 году, — «В небе Северной Кореи». Жил и работал в Пекине. Пользовался исключительной известностью и популярностью среди личного состава китайских ВВС и молодежи. Постоянно, несмотря на тяжелое заболевание, участвовал во встречах, конференциях, торжественных мероприятиях.

Умер 12 декабря 2003 года в Пекине.

Истребитель Чжао Баотуна МиГ-15 с бортовым номером 25, с семью сплошными и двумя «контурными» звездами (обозначение сбитых и подбитых самолетов противника), нанесенными на фюзеляж под фонарем кабины, сохранен в Пекинском авиационном музее.


Американские асы корейской войны 1950–1953 годов



Примечание: все американские летчики, за исключением Борделона, одерживали победы на реактивных истребителях «Сейбр».

Джозеф Кристофер МакКОННЕЛ (Joseph Christopher McConnell) — 16 воздушных побед в корейской войне, капитан USAF.

Этот выдающийся летчик родился 30 января 1922 года в Дувре (Нью-Гэмпшир, США). С детства он мечтал о карьере летчика. В годы Второй мировой войны он вступил в Воздушные силы американской армии (U. S. Army Air Forces) в качестве авиационного кадета. Вскоре ему удалось попасть в военную авиацию, но не в истребительную, как он хотел, а в бомбардировочную. В качестве штурмана бомбардировщика B-24 он совершил несколько боевых вылетов в Европе.

После окончания войны МакКоннел достиг своей цели: в 1948 году его перевели в истребительную авиацию.

Когда в 1950 году началась война в Корее, МакКоннел сразу подал рапорт о направлении его на театр военных действий. На этот момент ему было уже почти 30 лет, и командование считало его уже старым для летчика-истребителя. Тем не менее МакКоннел вновь сумел добиться своего. В августе 1952 года он был переведен в 39-ю эскадрилью 51-го авиакрыла истребителей-перехватчиков, базировавшуюся в Южной Корее. В первые месяцы службы ему ни разу не удалось встретить «миг» противника, хотя он, как и некоторые другие пилоты, нарушал запрет на полеты в воздушном пространстве Китая, надеясь отыскать вражеские самолеты неподалеку от аэродромов их базирования. Лишь 14 января 1953 года МакКоннел сбил свой первый МиГ-15.

Во время службы в Корее МакКоннел летал на трех модификациях Ф-86, причем все его самолеты носили имя собственное «Beautious Butch» («Красотка Батч»), происходившее от прозвища Butch его жены Пирл Браун. В январе 1953 года он сбил четыре самолета, в феврале — один, в марте — два.

12 апреля 1953 года капитан МакКоннел был сбит единственный раз в своей карьере.

В тот день он участвовал в прикрытии налета на гидроэлектростанцию в Супхуне (Китай). Его самолет подбил капитан Семен Федорец из 913-го истребительного авиационного полка. МиГ-15 Федорца также был поврежден удачной очередью с «Сейбра» МакКоннела. Оба пилота катапультировались. МакКоннел сумел дотянуть на своем подбитом «Сейбре» до Желтого моря, где катапультировался, и после приводнения его эвакуировал вертолет американской поисково-спасательной службы. Вернувшись на базу, он блеснул остроумием: «Слегка ноги замочил».

Специфическое летное зрение позволяло МакКоннелу обнаруживать самолеты противника на большом удалении и открывать точный огонь с больших дистанций. Особенно удачным для него стал день 18 мая, когда он в одном вылете сбил два МиГ-15, а в другом — еще один, доведя тем самым свой список побед до 16, став первым из двух американских «тройных асов» корейской войны. Все победы записаны капитану Д. МакКоннелу над истребителями МиГ-15.

По иронии судьбы, этот день стал последним в его боевой карьере. Командующий Дальневосточными ВВС США генерал-лейтенант Гленн Баркус сказал: «Я хочу, чтобы этот человек находился по дороге домой в США до того, как я закончу эту фразу». Вместе с МакКоннелом от участия в боевых действиях был отстранен и его соперник Мануэль Фернандес, чей счет побед достигал 14 самолетов. Командование ВВС США не желало возможной потери на театре военных действий кого-либо из получивших широкую известность асов.

Расчетный коэффициент достоверности побед американских асов примерно равняется коэффициенту достоверности асов советских и, для большинства, колеблется в пределах от 0,4 до 0,6.

После корейских боев капитан Д. МакКоннел стал летчиком-испытателем.

25 августа 1954 года этот отважный летчик погиб при проведении испытательного полета на новой модификации «Сейбра» Ф-86Н. Расследовавшая катастрофу комиссия, в работе которой принимал участие известнейший американский летчик-испытатель Чарльз Егер, пришла к заключению, что самолет разбился из-за ошибки наземного технического персонала, готовившего его к полету. По одной из версий, катастрофа произошла из-за отсутствия крепежного болта.

За время службы в Корее капитан Джозеф МакКоннел одержал 16 подтвержденных ВВС США воздушных побед (все — над МиГ-15), совершив 106 боевых вылетов. Он является самым результативным американским летчиком-истребителем в корейской войне. Кроме того, он до сих пор остается наиболее результативным летчиком-истребителем в истории реактивной авиации США.

Имя МакКоннела увековечено американцами в книге и фильме: в 1955 году вышел художественный фильм «История МакКоннела» (The McConnell Story), а в 1961 году вышла книга Ч. И. Кумбса «Ас «Сейбра» (Sabre Jet Ace).

За свои боевые достижения он был награжден Отличительным крестом за службу — второй по значимости военной наградой США и Серебряной Звездой.


Джеймс ДЖАБАРА (James Jabara) — 15 побед, второй ас США в корейской войне, полковник USAF.

Родился 10 октября 1923 года в городке Маскоджи, Оклахома, и вырос в Вичите, штат Канзас. Отец Джабары был выходцем из Южного Ливана. В его семье нашел проявление патриотизм, типичный для первых поколений американцев. Пяти футов ростом, он был маловат даже для военного летчика, но одержимость и целеустремленность мальчишки решили дело. После серии неудач он получил удостоверение летчика и звание второго лейтенанта в Мур Филд, Техас, в 1943 году.

Джабара совершил 108 боевых вылетов на «Мустанге» в составе 363-й и, позднее, 355-й истребительной авиагруппы (8-я, затем 9-я армия ВВС США). Ему были записаны победа в воздухе, совершенная летом 1944 года, а также 4 неприятельских самолета, уничтоженные на земле.

Джабара был отмечен Отличительным Летным крестом. Пучок Дубовых Листьев был добавлен к нему в 1945 году.

После войны Джабара учился в Тактической воздушной школе на Тиндальской базе ВВС во Флориде. Освоил реактивный истребитель Ф-80. С 1947 по 1949 год он служил на Окинаве (Япония). После возвращения в США был назначен на должность командира звена, ему присвоили звание капитана, и, переучившись на новейший в то время истребитель Ф-86А «Сейбр», он был назначен в 4-е истребительное крыло перехватчиков (4 FIW), базировавшееся в штате Делавэр.

В декабре 1950 года 4-е истребительное крыло было направлено в Корею. 334-я эскадрилья истребителей-перехватчиков (334 FIS) от 4 FIW работала из Кимпо в Южной Корее с начала 1951 года. Затем, в марте 1951 года, 334 FIS переехала на север в Сувон, позволяющей ее Ф-86 летать до Аллеи «мигов» и пограничной с Китаем реки Ялу. Капитан Джабара, служивший в 334-й эскадрилье, добился первой победы 3 апреля 1951 года во время большого воздушного боя, когда три «мига» были объявлены сбитыми. В тот день действительно был потерян МиГ-15, а пилотировавший его старший лейтенант Никитченко погиб. Но утверждать, что эту победу одержал именно Джабара нельзя. Победу эту можно расценивать лишь как вероятную. Через несколько дней, 10 апреля, Джабара добавил на свой счет второй МиГ-15. Но советские летчики не понесли потерь в этот день, а китайцы тогда еще не летали. 12 апреля 1951 года он участвовал в одной из крупнейших воздушных схваток корейской войны. Около 48 B-29 с 19, 98 и 307-й бомбовых групп атаковали мост через Синычжу. F-84 «Тандерджет» и Ф-86 «Сейбр» осуществляли прикрытие бомбардировщиков. Американцы пишут, что их самолеты атаковали более 70 «мигов», однако лишь 42 Миг-15 324-й истребительной авиадивизии были подняты в воздух. В ходе последовавшего воздушного боя 10 МиГ-15 были заявлены американцами как сбитые; 4 на счету пилотов Ф-86: капитана Джабары, подполковника Хинтона, капитана Говарда и полковника Майера, еще на 6 сбитых претендовали стрелки B-29. Однако в этот день не было сбито ни одного «мига». Правда, МиГ-15 Ф. Яковлева получил в бою тяжелые повреждения и впоследствии был списан. Американцы же понесли в этом бою тяжелые потери: как минимум три Б-29 были сбиты, другие вернулись с тяжелыми повреждениями, еще два, ввиду полученных в бою повреждений, потерпели тяжелые аварии при посадке и были списаны.

22 апреля 1951 года Джабарой был сбит МиГ Е. Самусина, катапультировавшегося из подбитой машины, записанный американцу как четвертая победа. 20 мая Джабаре были записаны сразу две победы над МиГ-15. Лишь один МиГ, старшего лейтенанта В. Назаркина, действительно был сбит в этот день, причем на победу претендуют сразу четыре американских летчика, советский летчик благополучно катапультировался. На официальном счету Джабары оказалось 6 самолетов противника, сбитых в 63 боевых вылетах, он был объявлен американцами первым в истории асом реактивной.

Командование направило Джабару домой. Он был награжден Отличительным крестом за службу — второй по статуту наградой страны, а позднее был награжден Серебряной Звездой и Дубовыми листьями к награде.

Джабара вернулся в Корею в начале 1953 года. 26 мая в 334-м FIS он был ведущим четверки «Сейбров», когда увидел 16 «мигов» над рекой Ялу. В этом бое Джабаре были записаны два сбитых самолета. 15 июля 1953 года он сбил свой последний, 15-й, «миг».

Полковник Джабара погиб вместе с дочерью 17 ноября 1966 года в автокатастрофе на «Фольксвагене», во Флориде, за рулем которого находилась 15-летняя дочь аса.

Полковник Джабара был награжден Отличительным крестом за службу, двумя Серебряными медалями, Отличительным Летным крестом, Воздушной медалью; Британским Отличительным Летным крестом.

Аэропорт в Канзасе назван именем полковника Джабары.


Мануэль Джордж «Пит» ФЕРНАНДЕС — 14 побед, третий ас США в корейской войне, майор USAF.

М. Д. Фернандес родился в Ки-Уэст, штат Флорида, США, 19 апреля 1925 года в небогатой испанской семье, переселившейся с Кубы. Мануэль с детства грезил авиацией и научился летать еще до того, как получил автомобильные права, заработав свою частную лицензию пилота в возрасте пятнадцати лет.

Став летчиком, ввиду исключительного желания и сил, он занимался инструкторской деятельностью в годы Второй мировой войны, а в 1948–1949 годах пилотировал транспортный самолет Си-47, осуществлявший доставку продуктов, топлива и вооружений в блокированный Берлин. В 1950 году Фернандес переучился на истребителя.

Капитан Мануэль Дж. Фернандес из 334-й эскадрильи 4-го авиакрыла большинство своих боевых вылетов совершил на «Сейбре» F-86F-1-NA 51-2857. Здесь, в Корее — Китае, капитан Фернандес воевал во время своего девятимесячного военного тура с сентября 1952-го по май 1953 года, где совершил 124 боевых вылета. На упомянутом выше самолете нередко летал Джабара в период своего второго тура в Корею. Постоянно самолет был закреплен за другим выдающимся асом корейского неба капитаном Питом Фернандесом. Первую победу капитан Фернандес одержал 4 октября 1952 года, а последние полторы (самый последний самолет был сбит им в паре) — 10 мая 1953 года. Все сбитые им самолеты — истребители МиГ-15бис Горьковского авиазавода. В мае 1953 года Фернандес в негласном соревновании асов обогнал Р. Бейкера, но уступил Д. МакКоннелу. Как летчик Фернандес отличался исключительно точной стрельбой в воздухе, при этом умел учесть не только скорость и ракурс неприятельского самолета, но также его скольжение, а также направление и силу ветра! Не раз, по его собственному признанию, Фернандес устремлялся за уходившими на свои аэродромы противниками и настигал жертву в десятках, а то и в сотне километров от корейско-китайской границы. Соратники Фернандеса отмечали, что победа не являлась для него главным, главное было, чтобы все летчики вернулись на базу.

Большое впечатление на боевого летчика произвел прием, который устроил в США президент Эйзенхауэр: торжественные рауты, в том числе в Белом доме, парады, роскошные балы и банкеты в крупнейших городах страны, словно соревновавшихся друг с другом в размахе и изобилии, могли поколебать кого угодно.

Интересного тогда американской публике Фернандеса пригласили в Голливуд как технического редактора нового художественного фильма «Тигр в небе», посвященного его соратнику МакКоннелу. Впоследствии он работал с известными американскими режиссерами еще на двух или на трех картинах, посвященных корейской войне.

В 1956 году Фернандес на «Сейбре» Ф-100 выиграл престижный Бендекс Трофи — специальный приз за максимальную скорость на участке длиной более 1100 миль, от Лос-Анджелеса до Оклахомы, при минимальном расходе топлива.

Не имевший даже среднего образования, Фернандес не мог получить ответственной и хорошо оплачиваемой работы, хотя был прекрасным летчиком. В последний год своей военной службы он был на инструкторской работе в Аргентине.

В июне 1963 года Фернандес демобилизовался в звании майора.

Жизнь Фернандеса вне армии напоминает сюжет не то детектива, не то шпионского романа. Не имея за спиной колледжа, Фернандес не мог стать в США пилотом пассажирских авиалиний и скрепя сердце уселся за штурвал транспортного самолета. Он пилотировал Си-46, Си-47, ДС-6, ДС-7. Имидж блестящего военного летчика и известность, еще окружавшие Фернандеса, не давали покоя определенного рода деятелям, и в 1965 году Фернандес подписал контракт с ЦРУ на угон военного самолета (предположительно МиГ-17) с Кубы. Данные об этих событиях информаторы Википедии называют до сих пор секретными, но, возможно, при участии Фернандеса машину удалось угнать. На появившиеся деньги он наконец купил дом в районе Майами. В 1972 году он вновь заключил контракт с ЦРУ, где обязывался угнать советский самолет Ан-26, на этот раз из Лимы в Перу. Для подготовки к работе требовались прежде всего особые взаимоотношения с перуанскими офицерами ВВС. По слухам, с заданием Фернандес успешно справился. Не найдя себя в мирной жизни, он занимался сомнительным бизнесом в странах Центральной и Южной Америки. В апреле 1980 года Фернандес был заключен в колумбийскую тюрьму. Испытания эти, прежде всего моральные, продолжались в течение семи недель.

Фернандес погиб 18 октября 1980 года ночью, пытаясь приземлить свой транспортный самолет на Большой Багамский остров одноименного архипелага.

Когда Фернандес погиб, были опубликованы некрологи в «Майами Геральд» и «Нью-Йорк таймс». Он был с почетом похоронен на Арлингтонском национальном кладбище.

Награжден Отличительным крестом за службу (DSC), Серебряной медалью (SM) и Воздушной медалью (AM).


Джордж ДЭВИС (George A. Davis, Jr.) — ас Второй мировой войны и войны в Корее (7 побед во Вторую мировую и 14 побед в Корее), майор USAF.

Джордж Эндрю Дэвис-младший родился 1 декабря 1920 года в городе Дублине, Техас, в семье Перлы и Джорджа Дэвиса-старшего. Он окончил Мортонскую школу и Хардингский колледж в Сирси, Арканзас. Уже в детские годы юноша буквально «заболел» авиацией. Далеко в Европе началась война и укрепила молодого человека в его выборе. В Луббоке, Техас, 21 марта 1942 года он стал авиационным кадетом Воздушного корпуса армии Соединенных Штатов и получил направление в летную школу. Вскоре после окончания получил звание лейтенанта и был направлен в школу летчиков-истребителей, базировавшуюся у озера Чарли в Луизиане. Здесь он успешно продолжил свой летный тренинг, вскоре стал летчиком-истребителем и получил направление в боевую истребительную часть.

Лейтенант Джордж Дэвис воевал в составе 342-й эскадрильи, входившей в состав 348-й истребительной группы с декабря 1943-го по декабрь 1944 года. За время боевой работы на юго-востоке Тихоокеанского театра, в районе Новой Гвинеи, он облетал несколько первых из пришедших сюда «Тандерболтов» и вскоре на тяжелом, вооруженном 8 крупнокалиберными пулеметами истребителе П-47 сбил 7 японских самолетов.

За свою боевую работу Дэвис был награжден Серебряной медалью, Отличительной Летной медалью и Воздушной медалью с семью подвязками.

В 1945 году старший лейтенант Дэвис вернулся на родину.

Его авторитет как летчика, тем более как аса, которых в Штатах было совсем немного, был исключительно высок, а спокойный ровный характер, дисциплинированность, приветливость и летное мастерство открывали перед Дэвисом самые широкие перспективы. За время службы в Воздушных силах США ему довелось облетать самые современные, уже реактивные истребители — Ф-80, Ф-84. Часть, где служил капитан Дэвис, была привлечена для проведения войсковых испытаний главного для американцев истребителя корейской войны — Ф-86 «Сейбр».

В корейской войне он участвовал уже майором, командиром 334-й истребительной эскадрильи 4-й истребительной группы 5-й воздушной армии. За время участия в боевых действиях с августа 1951 года майор Дэвис совершил 60 боевых вылетов, в воздушных боях ему были засчитаны сбитыми 14 «корейских» реактивных истребителей МиГ-15.

В вылете 10 февраля 1952 года одна из пар группы, с которой летел Дэвис, была вынуждена вернуться из-за проблем с подачей кислорода у одного из летчиков. Оставшаяся четверка продолжала полет вдоль маньчжурской границы. Вскоре впереди внизу они заметили группу из примерно 12 МиГ-15, атакующих истребители-бомбардировщики, работающие на малой высоте. Майор Дэвис немедленно устремился в атаку и вскоре сбил два неприятельских истребителя, устремившись в атаку на третий. Но в этот момент очередь с неприятельского самолета поразила его машину, она вышла из-под контроля, устремилась в пикирование и врезалась в сопку. За его «выдающуюся отвагу и неустрашимость при риске для жизни, ввиду необходимости выполнения задачи» майор Дэвис посмертно был награжден Медалью Почета. Заметим, он был единственным из американских асов Кореи, удостоенных столь высокой награды.

Несколько по-другому картина этого боя рисуется с другой стороны. Командир второй эскадрильи 148-го гвардейского полка, участник боя, тогда гвардии капитан, Л. И. Савичев вспоминал:

«В тот день был полковой вылет в составе всех трех эскадрилий, всего в составе группы было 22 экипажа. Летели «этажеркой»: ниже всех 1-я эскадрилья капитана Моторина, чуть выше шла шестерка моей 2-й, а еще выше эскадрилья 3-я, майора Дудниченко. Вел всю группу заместитель командира полка подполковник Замарашкин. Летели мы на прикрытие Супхун ГЭС под облаками. Неожиданно из облаков выскочила пара «Сейбров» и, не видя выше себя самолеты моей 2-й эскадрильи, пошла в атаку на самолеты 1-й, которая шла ниже всех. Тут же на помощь я повел свою шестерку, зашел в хвост удачно подвернувшихся «Сейбров» и метров с 800 стал бить по ведущему «Сейбру». Вдруг я увидел падающие возле меня гильзы от снарядов откуда-то сверху, подняв голову, увидел, что чуть впереди и выше меня летит «миг» моего замполита Михаила Аверина и тоже бьет по «Сейбру». Его огонь был более точен — от киля «Сейбра» полетели обломки, и он перешел в пикирование, вскоре врезался в землю, а его ведомый удрал. Через два дня пришло подтверждение о сбитии аса Джорджа Дэвиса, и его засчитали Михаилу Аверину».

Похоже вспоминал тот бой и гвардии старший лейтенант М. А. Аверин:

«Был групповой вылет. Шли «этажеркой», наверное, всем полком. Вдруг на шедшую впереди ниже шестерку прямо из-под нас выскочили самолеты противника и с большой дистанции открыли огонь. Я сразу подвернул машину, еще больше разогнал и метров с 400–300 открыл огонь по ведущему истребителю. От самолета что-то отлетело, он сразу перешел в довольно резкое пикирование и, разгоняясь, через несколько секунд врезался в сопку».

Заметим, что обломки сбитого «Сейбра» были найдены поисковой командой в указанном летчиком районе.

Скромнейший человек Михаил Акимович Аверин закончил войну в Корее замполитом эскадрильи, официально имея 4 личные и 4 групповые победы. Впоследствии в 1959 году он закончил Военно-политическую академию им. Ленина. Служил в Крыму, в Карелии, в Архангельской области. Уволился в запас в звании подполковника с должности замполита авиационного полка в 1972 году. Жил и работал в Подольске.

В последнем бою майору Дэвису были засчитаны два сбитых МиГ-15, и с 14 победами (все над МиГ-15) он стал результативнейшим асом корейской войны. Впоследствии трем американским летчикам удалось обойти его по результативности, и он остался четвертым американским асом корейской войны. Дэвис был 7-м американским летчиком, ставшим асом в двух войнах, а его общий счет в 21 официальную победу ставит его в число лучших американских асов.

Посмертно за боевую работу в Корее майор Дэвис был награжден Медалью Почета — высшей военной наградой США. Высокую награду на базе воздушных сил в Ризе от генерала Натана Твайнинга получила вдова аса — Дорис Дэвис. Памятные подарки от правительства США были сделаны трем детям летчика, его родителям и даже сенатору от Техаса (родного штата Д. Дэвиса) Линдону Джонсону, впоследствии ставшему американским президентом.

Майор Дэвис также был награжден Отличительным крестом за службу, Отличительным Летным крестом с тремя дубовыми гроздьями, двумя Серебряными медалями, Воздушной медалью с девятью дубовыми гроздьями, медалью «Пурпурное сердце» и «Корейской медалью».


Американский ас поршневой и реактивной авиации полковник Френсис ГАБРЕЦКИ — 28 побед во Второй мировой войне (лучший американский ас в Европе) и 6 личных побед в Корее. Один из семи американских асов двух войн.

Френсис Стэнли Габби Габрецки (Франтишек Габрижевски) родился в Ойл Сити, Пенсильвания, 28 января 1919 года в семье эмигрантов из Польши. Родители Франтишека были религиозными людьми и определили его в частный римско-католический религиозный университет Святой Девы. В религиозном университете он неожиданно проявил интерес к летному делу, налетав вместе с инструктором 6 часов на легком моноплане Тэйлор Каб. В автобиографии Габрецки подчеркивал, что первоначально летал очень аккуратно, наслаждаясь процессом, еще не помышляя о том, чтобы избрать себе летную профессию.

Когда Франтишек учился на втором курсе университета в Нотр Дам, Польша была завоевана нацистской Германией, что резко укрепило патриотично воспитанного Габрецки в его интересах к полетам. Он поспешил записаться авиационным кадетом в Воздушный корпус армии США.

Первые полеты в армии он совершил с аэродрома воздушного колледжа в Парксе, неподалеку от Ист Сент-Луи в Иллинойсе, продолжил летное обучение на воздушной базе в Алабаме на одномоторном легком «Валти» БТ-13 с неубирающимися шасси и закончил его полетами на учебном истребителе АТ-6 «Тексан» с аэродрома Максвелл там же, в Алабаме. В марте 1941 года он получил звание второго лейтенанта и был направлен на Гавайи для прохождения дальнейшей службы.

Принятый пилотом в 45-ю истребительную эскадрилью 15-й истребительной группы, базировавшейся на аэродроме Вилер Филд на Гавайях, Габрецки летал как на П-36, так и на более современном П-40.

Здесь он встретил свою будущую жену Катерину Кэй Кохран, на которой женился вскоре после атаки японцев на Пёрл-Харбор.

Габрецки попытался объединить нескольких летчиков для организации эскадрильи перехватчиков на П-36, но японцы уходили от тихоходных машин. Весной и летом 1942 года Габрецки оставался в 45-й эскадрилье, набираясь летного опыта на П-40 и П-39 «Аэрокобра», которые их часть только что получила.

Летом 1942 года Габрецки предложил себя как офицера связи для изучения опыта польской истребительной эскадрильи, сражавшейся в битве за Британию. Эта идея была одобрена командованием USAF, и Габрецки в сентябре 1942 года отбыл с Гавайев в Вашингтон, где ему было присвоено звание капитана. В январе 1943-го он получил назначение в 315-ю «Деблинскую» (польскую) истребительную эскадрилью RAF. Габрецки летал на новом «Спитфайре» IX. Он и его товарищи нередко дежурили над Ла-Маншем. В вылете 3 февраля 1943 года они приняли безрезультатный бой с группой атаковавших их ФВ-190. Это был единственный бой в 20 вылетах, в котором участвовал Габрецки, воюя в составе «польской» эскадрильи.

В феврале 1943 года Габрецки вошел в состав 61-й истребительной эскадрильи 56-й истребительной группы, летавшей на П-47 «Тандерболт», и быстро стал ее лидером. Он был признан большинством летчиков как дисциплинированный и внимательный летчик, умеющий принимать верное решение в критической ситуации. Вскоре после того, в мае 1943 года, эскадрилья провела свои первые бои, Габрецки было присвоено звание майора. 9 июня он возглавил 61-ю истребительную эскадрилью. Габрецки чувствовал себя неудобно, поскольку при этом он обошел двух более старых и, как ему тогда казалось, заслуженных летчиков. Однако неудобство исчезло, когда оба эти летчика были потеряны в большом бою 26 июня 1943 года, а тем более когда Габрецки открыл счет, сбив ФВ-190 (24 августа 1943 года) над Дро, во Франции. Его первая победа стала достойным ответом на критику некоторых товарищей, находивших его пилотирование слишком быстрым и резким, что затрудняло возможность удержаться за ним менее отважным, умелым и решительным пилотам.

26 ноября 1943 года 56-й истребительной группе неожиданно было приказано прикрыть четырехмоторные бомбардировщики Б-17, наносившие удар по Бремену. Истребители, среди которых был и Ф. Габрецки, прибыли вовремя, застав 4 десятка бомбардировщиков, ведущих тяжелый оборонительный бой с немецкими истребителями в районе Ольденбурга. В этом бою Габрецки записал на свой счет четвертую и пятую победы и стал асом. Но и смерть напомнила ему о себе 11 декабря, когда 20-мм снаряд прошил мотор его истребителя, заставил его замолчать и разрушил турбонагнетатель. Выйдя из-под атаки немецкого истребителя, Габрецки занял относительно безопасное место внутри группы «Тандерболтов», оторвался от противника и, уменьшив высоту, сумел завести двигатель, когда разрушенный турбонагнетатель был уже не нужен.

В ноябре 1943 года командир 56-й группы полковник Хуберт Земке был на два месяца заменен полковником Робертом Ландри (принятый в Штатах метод контроля командования). По докладам полковника Ландри непосредственная боевая работа в группе велась под командованием его заместителя подполковника Дэвида С. Шиллинга и Габрецки, который действовал как помощник последнего. Когда Земке вернулся к командованию группой 19 февраля 1944 года, Габрецки немедленно был назначен командиром 61-й истребительной эскадрильи.

В феврале Габрецки привел в группу двух польских пилотов, с которыми служил еще в английских RAF. Среди них был Болеслав Майк Гладых, ставший впоследствии асом USAF. С поддержкой Габрецки, интересовавшегося и знавшего польскую истребительную авиацию, его эскадрилья вскоре пополнилась пятью другими опытными польскими летчиками, получив прозвище «Польское звено».

Счет Габрецки неуклонно рос зимой 1943/44 года. 27 марта 1944 года ему была записана 18-я победа при шести боях, когда он одерживал по две победы (что учитывалось истребительным командованием 8-й воздушной армии при ведении результатов «гонки асов»). До 22 мая он одержал еще лишь одну победу, по результативности пропустив вперед двух летчиков — майоров Роберта С. Джонсона и Валкера М. Махурина. Но эти летчики к тому времени были отосланы домой, в Штаты, как вылетавшие свой «боевой лимит».

В апреле 1944 года 56-я группа перебазировалась на аэродром RAF в Бокстеде, и Габрецки получил звание подполковника. Теперь именно ему доверялось командование группой, когда ее командир вызывался в штаб 8-й воздушной армии.

22 мая 1944 года Габрецки сбил три ФВ-190 над аэродромом Люфтваффе на северо-востоке Германии. Как лучший ас на Западноевропейском театре, он преследовал другого американского летчика — Джонсона (превзойдя достижение в 26 побед американского аса Первой мировой войны Эдди Рикенбэйкера) и 5 июля 1944 года с 28 сбитыми неприятельскими машинами стал лучшим асом из американских летчиков, сражавшихся с Люфтваффе.

20 июля 1944 года, в тот самый день, когда ему, как налетавшему 300 боевых часов, полагалось возвращение в Штаты, где ждала его невеста — Кэй Кохран, Габрецки заметил, что эскорт бомбардировщиков для налета на Расселхейм недостаточно «представителен», и решил слетать «еще разок». В этом вылете его «Тандерболт» получил повреждения (по-видимому, от зенитного огня), и Габрецки был вынужден совершить вынужденную посадку на территории, занимаемой немецкими войсками, неподалеку от Бассенхейма. В течение 5 дней ему удалось скрываться, но в конце концов он был схвачен и после долгой беседы с «мастером допроса» Хансом Шарффом, допрашивавшим всех сбитых американских и английских летчиков, помещен в шталаг Люфтваффе 1, где содержались пленные летчики и члены экипажей. Из лагеря Габрецки был освобожден советскими войсками в апреле 1945 года.

Подполковнику Габрецки официально был засчитан USAF 31 уничтоженный самолет противника: 28 сбитых в воздухе (4 Ме-110, 3 Ме-410, 11 Ме-109, 10 ФВ-190) и три сожженных на земле самолета. Во время службы в 56-й истребительной группе он сменил 5 «Тандерболтов» П-47Д, на этом типе он одержал все свои победы.

Вернувшись в Штаты после освобождения, Габрецки прежде всего женился на Кэй Кокхран, а затем рискнул попробовать себя в качестве летчика-испытателя, окончив специальную летную инженерную школу. Вскоре он, однако, вернулся на военную службу, ненадолго заняв должность командира 55-й истребительной эскадрильи, базировавшейся в Южной Каролине. В сентябре 1947 года командование направило его в Колумбийский университет, где он должен был закончить свое образование и изучить русский язык. В июне 1949 года он был выпущен из университета как бакалавр политической науки и немедленно вернулся к полетам. Он был назначен командиром 56-й истребительной группы, летавшей в то время на «Шутинг старах» Ф-80 с аэродрома Селфриджской базы Воздушных сил в Мичигане. В 1950 году 56-я группа была перевооружена на новый истребитель Ф-86 «Сейбр», а Габрецки получил звание полковника (11 марта 1950 года).

Во время корейской войны Габрецки вновь вступил в бой. В июне 1951 года вместе с группой специально подобранных пилотов и пятью десятками новейших «Сейбров» прибыл в Японию и вскоре присоединился к 4-й группе истребителей-перехватчиков, базировавшейся на воздушной базе К-14 (в Кимпо) и принимавшей регулярное участие в воздушных боях над территорией Кореи. 8 июля 1951 года после пятого боевого вылета на «Сейбре» Габрецки доложил о сбитии МиГ-15. 2-я победа была ему засчитана 2 сентября, 3-я — 2 октября.

Растущее противодействие «мигов» бомбовым атакам Б-29 вдоль реки Ялу потребовало создания в десятидневный срок 2-го крыла «Сейбров», сформированного на базе 51-го крыла истребителей-перехватчиков, действовавших на самолетах Ф-80. 6 ноября 1951 года Габрецки был назначен командиром нового крыла, базировавшегося на воздушной базе К-13 в Сувоне, при этом ему было позволено взять нескольких лучших летчиков из числа прибывших с ним в Корею. В течение 7 первых месяцев летчикам его крыла были записаны 96 сбитых «мигов», а еще 125 — ветеранам 4-го крыла истребителей-перехватчиков. Габрецки было записано еще три победы, и он стал реактивным асом. Заметим, что все потери советской, китайской и корейской авиации составили за этот период (декабрь 1951 г. — июнь 1952 г.) не более 120 машин, а в Корее воевали только американские самолеты 11 различных типов (!), летчики которых регулярно записывали на свои счета сбитые «миги». То есть коэффициент достоверности побед американцев не превышает 0,4.


Габрецки был агрессивным и требовательным командиром, постоянно нацеленным на боевую работу. Именно он провел работу по нарушению американскими истребителями границы с Китаем и атаке уходящих, а позднее и стартующих «мигов» над территорией Китая. Подавляющее большинство «мигов» базировалось на приграничной с Кореей территории Китая, главным образом на Аньдунском аэродроме. Габрецки и его старый соратник полковник Волкер Махурин спланировали и провели налет на аэродромы Ань-дун и Аньшан в начале 1952 года. Как видим, в отличие от предельно дисциплинированных политически советских командиров, американцы довольно легко позволяли себе нарушение международных законов и соглашений.

Некоторые авторы замечают, что Габрецки был очень резким и непредсказуемым в воздухе, что удержаться за ним ведомому было почти невозможно. Но это вполне естественное качество некоторых летчиков-истребителей — теряли своих ведомых и Ворожейкин, и Хартман, и Пепеляев.

Конечно, разные летчики по-разному оценивали своего командира. Один видел в нем строгого ментора, но исключительного летчика-истребителя, подобного чуть ли не самому Господу Богу, другой замечал, что Габрецки предлагал ему атаковать заходящий на посадку МиГ, что было предприятием исключительно сложным и рискованным, тогда как сам оставался в достаточно безопасном «прикрытии».

Майор Вильям Виснер был двойным асом Второй мировой на «Мустангах» и одним из тех, кого Габрецки перетащил с собой в июне 1951 года. Перед вылетом 20 февраля 1952 года Габрецки и Виснер имели на своих счетах по 4 засчитанных «мига» каждый. Во время вылета Габрецки атаковал и повредил МиГ-15, который ушел за реку Ялу, в Китай. Габрецки прекратил преследование, поскольку и его собственный истребитель получил в бою повреждения, заявив об обстрелянном «миге» как о «вероятно сбитом».

Майор Вильям Виснер, однако, преследовал подбитый «миг» над территорией Маньчжурии, где, несмотря на нехватку топлива, добил его. Вернувшись на свой аэродром К-14, Виснер подтвердил победу Габрецки и не претендовал на собственную. Габрецки прочитал его рапорт и остался недоволен, считая, что Виснер явно занизил свою роль в уничтожении «мига». Он приказал Виснеру изменить рапорт, Виснер отказался. Несколько дней продолжалась их необычная ссора. Вскоре Габрецки принял соломоново решение и приказал разделить победу пополам. Еще через день Виснер, а не Габрецки стал первым пилотом 51-го авиакрыла, добившегося условного, но исключительно почетного звания «реактивного» аса.

Свое участие в корейской войне Габрецки окончил в конце июня, хотя еще в середине мая командование 5-й воздушной армии США запретило ему полеты. Это произошло после того, как был сбит его заместитель, полковник Махурин, один из лучших американских асов Второй мировой войны, одержавший в Корее три победы. Впоследствии Габрецки был заменен полковником Джоном Митчеллом, известным тем, что именно он, по пожеланию президента, по приказу адмирала Нимица, возглавил вылет «Лайтнингов», сбивших «Великого адмирала Японии» Исороку Ямамото, возглавившего в свое время атаку на Пёрл-Харбор и летевшего в бомбардировщике «Бетти» G4M рядом с пилотом.

По возвращении в Штаты Габрецки была устроена торжественная церемония встречи с вручением мэром ключей от Сан-Франциско, со специальным, принятым в США парадом на Маркет-стрит, включающим зачтение приветственной информации со специальной длинной и узкой грамоты 17 июня 1952 года.

Габрецки официально было засчитано 6,5 МиГ-15, сбитых в 123 боевых вылетах. Он стал одним из семи американских пилотов, ставших асами в нескольких войнах. Другими являются полковник Харрисон Синг, полковник Джаймс П. Хагерстрем, майор Вильям Т. Виснер, полковник Вермон Гаррисон, майор Джордж А. Дэвис-младший, подполковник Джон Ф. Болт. Официально Габрецки совершил в Корее 123 боевых вылета на реактивных «Сейбрах», а всего в двух войнах совершил 289 боевых вылетов. Он летал в бой на нескольких «Сейбрах», но его любимой машиной был «Сейбр» F-86E-10-NA 51—2740, имевший собственное имя — «Габи».

После войны в Корее Габрецки служил в воздушных силах еще 15 лет на различных должностях, окончил колледж воздушной войны в Алабаме. Свою службу он закончил в 1967 году в должности командира 52-го истребительного крыла (летавшего на Ф-101) в Саффолке, Нью-Йорк, в звании полковника.

Габрецки вышел в отставку 1 ноября 1967 года. Его общий налет превысил 5000 часов, более 4000 из них — на реактивных машинах. Саффолкской базе Воздушных сил, где в последние годы служил Габрецки, ставшей Саффолк-ским аэропортом в 1969 году, в 1991-м было присвоено имя Френсиса С. Габрецки. В 1978 году его имя было начертано в Национальном Авиационном холле Славы.

После своего увольнения из Воздушных сил Габрецки работал в аэрокосмической корпорации Грумман до августа 1978 года, когда губернатор Нью-Йорка Хьюг Кари предложил ему сложную должность президента принадлежащей штату Лонг-Айлендской железной дороги. От Габрецки требовалось повысить сервис и улучшить сложную финансовую ситуацию, сложившуюся вокруг предприятия. После «18-месячной тщетной борьбы с решениями» (выражение Габрецки) высокопоставленных транспортных чиновников Габрецки оставил свой беспокойный пост 26 февраля 1981 года.

Двое из трех сыновей Френсиса и Кэй Габрецки стали военными летчиками. Его сноха, Терри Л. Габрецки, получив звание генерал-лейтенанта в августе 2005 года, стала самой высокопоставленной женщиной-военнослужащей в США.

Ф. Габрецки умер от сердечного приступа в Хантингтонском госпитале, в Нью-Йорке, 31 января 2002 года. Похоронен на Калвертонском Национальном кладбище рядом со своей женой. Его похороны стали демонстрацией скорби и американской военной мощи, включая пилотаж группы Ф-15 с базы ВВС в Северной Каролине.

Ф. Габрецки награжден: Отличительным крестом за службу; Отличительной медалью за Службу, Серебряной Звездой (с дубовыми гроздьями), Звездой Легиона Почета, Отличительным Летным крестом (с 12 гроздьями), Бронзовой Звездой, Воздушной медалью (с 4 дубовыми гроздьями), Американской медалью за службу в обороне, Медалью Американской кампании, Медалью Азиатско-Тихоокеанской кампании (с одной батальной звездой), Медалью Европейско-Африканско-Средневосточной кампании (с двумя батальными звездами), Медалью Победы во Второй мировой войне, Медалью за службу в национальной обороне, Медалью за службу в корейской войне, Медалью за службу Объединенным нациям, Наградой за продолжительную службу в воздушных силах (с 5 гроздьями дубовых листьев); Отличительным Летным крестом (Великобритания), Военным крестом с пальмой (Франция), орденом Почетного легиона III командорской степени (Франция), Военным крестом с пальмой (Бельгия), Крестом Отважных (Польша).

Вильям ВИСНЕР (William T. Whisner) — тройной ас Второй мировой войны, ас войны в Корее, майор USAF.

Родился в 1920 году. С детских лет мечтал стать летчиком. В 1942 году, получив звание второго лейтенанта, стал военным летчиком.

В конце 1943 года был направлен в 487-ю эскадрилью 352-й истребительной группы, базировавшейся в Бодни, Великобритания. Лейтенанту Виснеру вдвойне повезло: во-первых, он попал в эскадрилью, которой командовал один из выдающихся американских летчиков-истребителей, единственный летчик, трижды награжденный Отличительным крестом за службу во время войны, майор Джон К. Мейер; во-вторых, несколько десятков боевых вылетов (из 137) ему довелось совершить ведомым другого известного аса, мастера воздушного боя и внимательного наставника капитана Джорджа Предди. Заметим, что капитан Предди, с 25 личными и 5 групповыми победами, был в числе результативнейших американских летчиков и погиб от огня собственных зениток над Арденнами 25 декабря 1944 года.

Как многие другие известные асы, Виснер начинал скромно и свою первую победу одержал только 29 января 1944 года, сбив ФВ-190. Это была единственная победа Виснера, которую он одержал на тяжелом «Тандерболте» П-47. В апреле 1944 года 352-я группа была перевооружена на легкие маневренные «Мустанги». Вскоре на этой машине он сбил еще один «Фоккер», а на следующий день, в канун отбытия в Штаты на отдых, вместе с Предди в долгом маневренном бою он сбил Ме-109, пилотируемый германским асом.

В конце октября 1944 года Виснер вернулся в свою эскадрилью, теперь уже в звании капитана. 2 ноября Вильям сбил Ме-109, используя новый прицел К-14, только что установленный на «Мустанге». 21 ноября 1944 года пробил звездный час капитана Виснера. При сопровождении большой группы бомбардировщиков в налете на Мерзебург, уже после бомбометания, американцы были атакованы несколькими десятками немецких истребителей. Комэск Мейер, ставший к тому времени подполковником, приказал Виснеру звеном прикрыть замыкающую шестерку. Увеличив дистанцию между собой и прикрываемыми бомбардировщиками, Виснер последовательно атаковал заходящие в атаку «Фокке-Вульфы», пилотируемые малоопытными летчиками, и последовательно сбил 4 из них. В свою очередь, подвергшись атаке двух неприятельских истребителей и постоянно, резко и целенаправленно маневрируя, Виснер устремился в атаку на лидера атакующих немцев и короткой точной очередью взорвал противника, не успевшего сбросить свой подвесной бак. Используя маневренные качества «Мустанга», он совершил предельно резкий боевой разворот и атаковал одного из тех, кто секундами раньше был его преследователем. Подбитый немецкий самолет резко потерял высоту и скорость и столкнулся в воздухе с одним из своих соратников. После этого Виснер, с полностью израсходованным боекомплектом, форсируя мотор, вышел из боя, присоединился к основной группе, ведомой подполковником Мейером, а через полчаса успешно совершил посадку на аэродроме в Бодни.

По итогам боя 21 ноября Виснеру были записаны сбитыми 5 ФВ-190 и два как вероятные победы. Впоследствии его боевой счет был ревизован Историческим исследовательским центром Воздушных сил, признавших этот день (6 самолетов противника, сбитых одним летчиком) результативнейшим днем для летчика USAF, воевавшего в небе над Европой. За этот бой Виснер был награжден своим первым Отличительным крестом за службу — второй по статуту после Медали Почета награды США.

С началом битвы за Бельгию 16 декабря 1944 года эскадрилья была перебазирована на аэродром неподалеку от Эсче. 1 января 1945 года Виснер был в составе эскадрильи капитана Мейера, противостоявшей налету большой группы немецких истребителей на аэродром.

Пилотируя на малой высоте и оставаясь незаметным на фоне местности, Виснер сблизился с немецкими самолетами и точной очередью сбил один из них. В следующую секунду он сам попал под удар 20-мм пушек. Снаряды попали в лобовое бронестекло, повредили один элерон, а масло из разбитого патрубка частично забрызгало капот и фонарь, но Виснер не вышел из боя, а, бесстрашно сблизившись с истребителями противника, сбил еще одного ФВ-190.

Впоследствии, преследуя уходящих «гостей», он зашел в хвост поврежденному в бою «мессеру» и сбил его. За этот бой Виснер был удостоен второго Креста и стал одним из 14 американских летчиков, дважды удостоенных этой награды. Мейер был награжден за этот бой третьим Крестом и стал единственным американским летчиком, трижды получившим эту награду в годы Второй мировой войны. Отличительный крест за службу в армии Соединенных Штатов можно сравнить со Звездой Героя в Советской армии: 29 летчиков-истребителей по итогам войн стали дважды Героями и двое — трижды.

В конце Второй мировой войны Виснер имел 15 с половиной побед (так иногда засчитывались в USAF групповые победы) и занял достойное место в двадцатке лучших американских асов на Европейском театре.

Билл Виснер вновь поднял в небо боевую машину во время войны в Корее. Здесь он летал на «Сейбре» Ф-86 и стал седьмым американским асом и первым в 51-м крыле USAF. За свою боевую работу в ходе корейской войны Виснер был награжден своим третьим Отличительным крестом за службу и стал вторым человеком в Воздушных силах (первым был его комэск Мейер), трижды удостоенным этой награды. К сожалению, детали боевой работы американских летчиков, воевавших более полувека назад в Корее, до сих пор тщательно засекречены и недоступны широкой публике. Известно лишь, что майор У. Виснер воевал под руководством своего старого соратника Ф. Габрецки и что все сбитые им самолеты — МиГ-15. Также он стал одним из семи американских летчиков, признанных «двойными» асами по итогам Второй мировой и корейской войн.

После окончания войны в Корее Виснер продолжал карьеру летчика-истребителя, летал на многих реактивных и сверхзвуковых боевых машинах, выиграл авиагонку Бендикс Трофи в 1953 году.

После ухода в отставку в звании полковника уединенно жил в собственном доме в штате Луизиана.

21 июля 1989 года полковник в отставке Вильям Виснер умер от анафилактического шока после укуса осы.

Один из двух американских летчиков, трижды награжденных Отличительным крестом за службу, награжден также Отличительным Летным крестом, Серебряной медалью, медалью за службу в корейской войне, Воздушной медалью.


Война во Вьетнаме

2 августа 1964 года в Тонкинском заливе произошел инцидент, когда, по американской версии, северовьетнамские торпедные катера атаковали в нейтральных водах эсминцы ВМС США «Мэддокс» и «Тернер Джой». Налетом американской авиации 5 августа 1964 года на базу торпедных катеров в Вине началась война над Северным Вьетнамом.

Американцы срочно модернизировали десятки военновоздушных баз в Таиланде и Южном Вьетнаме, разместили на них около 300 боевых самолетов. Основу группировки американских ВВС составили истребители-бомбардировщики Ф-105 «Тандерчиф» и Ф-100 «Супер Сейбр», имелись также новые истребители Ф-4С «Фантом II». С целью защиты авиабаз от возможного воздушного нападения были переброшены две эскадрильи перехватчиков Ф-102 «Дельта Дага». В Тонкинском заливе были сформированы две мощные авианосные группировки: одна у берегов ДРВ, другая — у берегов Южного Вьетнама. Авиация флота в основном располагала истребителями Ф-4В «Фантом», Ф-8 «Крусейдер», штурмовиками А-4 «Скайхоук», A-1 «Скайлейдер», А-8 «Корсар».

В то же время на вооружении Вьетнамской народной армии (ВНА) находилось всего 40–60 боевых самолетов китайского производства и несколько бомбардировщиков Ил-28. Для прикрытия крупных административных центров Северного Вьетнама ПВО ВНА располагала несколькими дивизионами зенитной артиллерии.

7 февраля 1965 года американская авиация начинает осуществление операции «Пламенное копье» по уничтожению военных и промышленных объектов на территории Северного Вьетнама.

На этом этапе самолеты США наносят систематические массированные бомбовые удары, используя простые тактические приемы. Невысокая точность попадания с лихвой компенсируется количеством сбрасываемых боеприпасов. Во избежание поражения огнем зенитной артиллерии экипажи просто не снижались в опасную зону. Классический вариант прикрытия — перехват на дальних подступах к охраняемым объектам — в условиях полного превосходства противника не давал должного эффекта, и вьетнамские МиГ-17 применяли единственно верную тактику: они барражировали на малых высотах и ближних подступах к охраняемым объектам и, маскируясь на фоне земли, ожидали подхода ударной группы. Именно так 4 апреля 1965 года действовала четверка МиГ-17Ф против восьми Ф-105D неподалеку от Тхань Хоа. При этом капитан Трап Хань и его ведомый сбили два Ф-105D (пилоты: капитан Джеймс Мэгнессон, майор Фрэнк Бэннэт). Это были первые сбитые из 320 американских самолетов, уничтоженных северовьетнамскими ВВС в воздушных боях.

Через пять дней и американская авиация одержала первую победу, хотя и дорогой ценой. 9 апреля в 8 часов 40 минут самолет Ф-4В (номер 151403, экипаж: лейтенант Т. Мэрфи и флагофицер Р. Фэган) из ставшей спустя семь лет знаменитой 96-й истребительной эскадрильи с авианосца «Рэнжер», вступил в воздушный бой с четырьмя МиГ-17. После того как ракетой средней дальности AIM-7 Sparrow удалось сбить один МиГ-17, «Фантом» сам попал под губительный огонь пушек «мигов» и упал в море. Экипаж погиб. 3 мая лейтенант Фом Нгок Зан на МиГ-17Ф уничтожил А-4 «Скайхук».

Всего в период с февраля по июль 1965 года, по американским данным, северо-вьетнамские ВВС потеряли в воздушных боях четыре МиГ-17 (все на счету флота, три из них сбиты Ф-4В). Американские потери составили четыре или пять Ф-105D, два палубных штурмовика и один «Фантом».

Благодаря все более увеличивающейся помощи Китая и Советского Союза противодействие северовьетнамской системы ПВО постоянно росло. В июле 1965 года впервые был применен новый вид оружия, внесший существенные коррективы в ход воздушной войны, — советский зенитно-ракетный комплекс С-75. 24 июля 1965 года дивизион С-75 ракетным залпом сбил в 30–40 км к юго-востоку от Ханоя три истребителя-бомбардировщика Ф-4С. Самолеты шли с бомбовой нагрузкой в плотном строю на высоте 2000 метров.

До 27 ноября американская авиация уничтожила восемь вьетнамских ЗРК, потеряв при этом (по американским данным) восемь боевых самолетов. Многие самолеты были повреждены. По вьетнамским данным, за этот период огнем ЗРК было сбито более 30 истребителей-бомбардировщиков. При каждом советском зенитно-ракетном комплексе существовал параллельный — вьетнамский. Однако в течение всей войны в большинстве частей ПВО (впрочем, как и в других родах войск ВНА) имелись советские военные специалисты.

Резко возросшее число боевых потерь и прежде всего психологический эффект, который произвело применение во Вьетнаме мощных зенитных ракет средней дальности, заставили американское авиационное командование отказаться от ранее выработанной тактики. Поскольку С-75 уверенно поражал цели на средних и больших высотах, американской авиации пришлось перейти к полетам на малых и предельно малых высотах. Но здесь их ждали истребители МиГ-17 и зенитные орудия. К концу 1965 года число зенитных орудий в ПВО ВНА было удвоено и превысило 2000. Значительное количество из них имело радиолокационное управление огнем, например советский 57-мм зенитно-артиллерийский комплекс С-60. Впоследствии, анализируя итоги войны, американские специалисты пришли к выводу, что более половины из общего количества сбитых истребителей-бомбардировщиков было поражено огнем малокалиберной зенитной артиллерии, которая считалась давно исчерпавшей свои возможности. Еще одним минусом тактики «малых высот» было резкое ослабление мощи ударов, наносимых небольшими по составу группами.

Учитывая большие потери, понесенные при попытках уничтожить ЗРК, американское командование сделало ставку на качественно новые средства борьбы с ними — специально оборудованные самолеты эскадрилий Wild Weasel. Эти самолеты (первоначально Ф-100Ф, несколько позднее Ф-105Ф, еще позднее — с 1972 года — Ф-4С и Ф-105Г) оснащались аппаратурой обнаружения и подавления работающих на излучение РЛС и вооружались противорадио-локационными ракетами AGM-45 «Шрайк», а позднее и более совершенными AGM-78 «Стандарт АРМ». Одержав первую победу 20 декабря 1965 года, за период до 11 июля 1966 года семь Ф-100Ф Wild Weasel уничтожили девять ЗРК, потеряв при этом несколько самолетов.

Начало нового, 1966 года было ознаменовано качественным скачком в применении авиации обеими сторонами, которому во многом способствовали переход американцев к новым тактическим приемам и появление на вооружении ВВС ВНА новых типов истребителей. Благодаря активному использованию средств РЭБ американцы получили возможность комбинировать действия маловысотных групп самолетов, прорывавших ПВО, с массированными ударами со средних высот.

Наряду с продолжающимися поставками МиГ-17 советского и китайского производства с 1966 года отмечается применение новых модификаций этой машины, не получившей широкого распространения. Это были МиГ-17ПФ с РЛС «Изумруд» и тремя пушками НР-23. В ходе исследований возможностей усиления вооружения МиГ-15 и МиГ-17 по заказу вьетнамского правительства в Чехословакии был изготовлен опытный образец МиГ-15, вооруженный помимо двух 23-мм пушек двумя ракетами Р-Зс; на месте демонтируемой 37-мм пушки устанавливался теплопеленгатор. Позднее, примерно с 1968 года, во Вьетнаме применяли и МиГ-17Ф со стандартным пушечным вооружением и двумя ракетами Р-Зс.

По некоторым данным, в феврале 1966 года американские ВВС получили сверхзвуковой истребитель Ф-6 (8), имевший большую скорость и более мощное вооружение, чем МиГ-17. Но широкого применения самолет не получил, его активное участие в воздушных боях отмечается лишь с весны 1972 года.

Неприятным сюрпризом для американцев было применение во Вьетнаме истребителя МиГ-21. Первый бой с его участием состоялся 23 апреля 1966 года. После этого боя американцы пытались применять усиленное прикрытие ударных групп истребителями «Фантом II», возможности ведения воздушного боя которых примерно соответствовали МиГ-21. Наибольшее распространение во Вьетнаме получил МиГ-21ПФ-В (специальный вариант МиГ-21ПФ для влажных климатических условий Вьетнама с антикоррозионными покрытиями агрегатов).

Первые же воздушные бои показали, что благодаря меньшей, чем у Ф-4, удельной нагрузке на крыло МиГ-21 имеет лучшую горизонтальную маневренность, особенно на больших высотах и малых скоростях. Исходя из этого, северо-вьетнамские летчики безо всякой опаски стали ввязываться в ближний бой. Но большинство МиГ-21 были вооружены двумя ракетами Р-Зс (К-13), принятыми на вооружение в 1962 году, которые имели низкую величину допустимой перегрузки в момент пуска (всего в 1,4 единицы!). В противном случае ракета не сходила с направляющих — срабатывала система блокировки. Отсутствие пушечного вооружения и малый запас ракет стали причинами потерь многих МиГ-21 — ведь после пуска обеих ракет самолет становился безоружным. Вскоре во Вьетнам пошли МиГ-21ПФ/ПФМ с подвесным пушечным контейнером ГП-9. Позже встроенное артиллерийское вооружение на МиГ-21 стало стандартным. Недостатком МиГ-21 иногда называют слабую бортовую РЛС, что привязывало его к системе уязвимых наземных станций целеуказания и наведения. В то же время отсутствие тяжелой РЛС делало его легким и маневренным.

Указанные недостатки МиГ-21 вьетнамцы компенсировали тактикой «серии ракетных атак», особенно эффективной при численном перевесе противника. Атакующие «миги» осуществляли пуски управляемых ракет вдогонку противнику на скорости 1,2М. Этот прием, требовавший высокого мастерства пилота и грамотного наведения с командного пункта, обеспечивал неожиданность атаки, достаточную результативность и практическую неуязвимость атакующего. Довольно широко практиковалось совместное использование разных типов истребителей: дозвуковые МиГ-17, обладавшие преимуществами на малых высотах, вытесняли американские истребители-бомбардировщики наверх, где их встречали ракетными атаками МиГ-21.

Если за первые четыре месяца 1966 года в воздушных боях было сбито 11 американских самолетов различных типов (по американским данным, только шесть) и 9 северо-вьетнамских — соотношение 1,2:1, то с вводом в бой МиГ-21 картина резко изменилась: с мая по декабрь США потеряли сорок семь, а ДРВ — только двенадцать самолетов — соотношение 4:1.

Рост боевых потерь вынудил американцев принять срочные меры: летчики-истребители, чей налет составлял менее 1500 часов, были отправлены в США на переподготовку. Плотная и насыщенная программа включала полузабытый ими пилотаж в ближнем маневренном воздушном бою, комплексное применение артиллерийского и ракетного вооружения, отработку индивидуальных и групповых тактических приемов.

Другим способом борьбы с нараставшей угрозой со стороны северо-вьетнамских истребителей стали массированные удары по аэродромам базирования «мигов». Главной задачей этих налетов, начавшихся в мае 1967 года, стало систематическое выведение из строя ВПП и рулежных дорожек.

Несмотря на предпринятые меры, потери американской авиации над Северным Вьетнамом продолжали расти: две потерянные машины в день стали обычным явлением в информационных сводках. По данным северо-вьетнамского командования, в 1967 году в воздушных боях было уничтожено 124 американских самолета и потеряно 60 своих (соотношение 2:1). По американским источникам, потери авиации ДРВ составили 76 истребителей.

Таким образом, соотношение потерь 2:1, зафиксированное еще в начале войны в воздухе, было восстановлено, чему способствовали постоянные изменения в тактике действий противоборствующих сторон: на новые варианты воздушного нападения всегда изыскивались эффективные меры защиты. Основные причины, приведшие к снижению эффективности действий американской авиации, по мнению зарубежных специалистов, заключались в следующем.

Во-первых, если пилотов и удалось обучить ведению маневренного воздушного боя, то подогнать под него «неманевренный» самолет оказалось довольно сложно: экипаж тяжелого «Фантома» мог лишь уклоняться от атак противника, не имея при этом возможности из-за больших, чем у МиГ-21, радиуса и времени разворота занять тактически выгодное положение для ответной атаки.

31 марта 1968 года американские бомбардировки Вьетнама севернее 19-й параллели были прекращены, в Париже начались мирные переговоры. Закончилась воздушная война, стоившая Америке 3495 потерянных современных самолетов.

Операции против базовых районов оказались недостаточно результативными. Отказ президента Линдона Джонсона от частичной мобилизации и призыва резервистов означал, что пополнение войск осуществлялось только за счет добровольцев и ограниченного призыва.

Надеясь переломить ход войны, руководство Северного Вьетнама в середине 1967 года начало планировать широкомасштабное наступление на юге, целью которого было свержение правительства Нгуена Ван Тхиеу и создание политических предпосылок для вывода американских войск. Впервые с начала войны удары должны были наноситься по крупнейшим южновьетнамским городам. Чтобы оттянуть силы США в отдаленные районы страны, осенью 1967 года северо-вьетнамское командование спровоцировало серию так называемых пограничных сражений. В январе 1968 года крупные силы Северного Вьетнама были сконцентрированы возле базы морской пехоты США Кхесань и начали ее осаду, что заставило американскую сторону усилить гарнизон базы.

Командование США было осведомлено о готовящейся наступательной операции, однако недооценивало ее масштаб. На Тет-1968 перемирие было нарушено. 30–31 января силы Северного Вьетнама и Народный фронт освобождения Южного Вьетнама начали активные действия, в том числе непосредственно в столице страны Сайгоне. Значительным успехом стал захват двумя полками северо-вьетнамской армии города Хюэ, древней столицы страны. В других местах атаки были отражены за счет значительного превосходства обороняющихся в огневой мощи и вооружениях. Тетское наступление завершилось к началу марта. Правительство Тхиеу осталось у власти, Хюэ был освобожден после одного из самых кровопролитных сражений войны. В военном плане наступление завершилось провалом, но в психологическом оно оказалось переломным моментом вьетнамской войны. На этом фоне внезапное Тетское наступление, широко освещавшееся средствами массовой информации, разуверило общество в успехах США во Вьетнаме. Сам факт того, что коммунисты сумели провести такую операцию, показывал, что они не истощены и продолжают борьбу. Осада Кхесани, сражения за Сайгон и Хюэ выглядели предвестниками катастрофы. Росло число журналистов и политиков, выступавших против войны, по их мнению, она не могла быть выиграна и носила аморальный и даже преступный характер.

В марте — мае силы союзников в Южном Вьетнаме перешли в контрнаступление. Генерал Уэстморленд полагал, что большие потери противника дают возможность добить его, и запросил дополнительно 206 тысяч военнослужащих для расширения операций. Президент Джонсон, однако, дал согласие лишь на отправку небольшого подкрепления, а 31 марта выступил с телеобращением к нации, в котором объявил о прекращении бомбардировок Северного Вьетнама (за исключением его южной части), намерении начать мирные переговоры с противником и о своем решении не баллотироваться на следующих президентских выборах.

В начале мая в ходе нового наступления (известного как «мини-Тет») небольшому количеству партизан удалось ворваться в Сайгон, но эти силы были уничтожены союзниками.

В ноябре 1968 года на президентских выборах в США победил Ричард Никсон, выступавший под лозунгом завершения войны «почетным миром». Чувствительность общественности США к потерям в войне привела к изменению планов коммунистов в Южном Вьетнаме при наступлении в начале 1969 года. В феврале войска Северного Вьетнама атаковали ряд американских баз (Второе Тетское наступление). Атаки удалось отразить с определенными потерями для союзников. Военная политика США в регионе стала направленной на усиление вооруженных сил Южного Вьетнама, попытках ограничения поставок оружия коммунистам и создание предпосылок для скорейшего вывода войск. В 1969 году новая администрация США начала политику «вьетнамизации», направленную на передачу ответственности за контроль над территориями войскам Южного Вьетнама; фактически задачей этой политики было изыскивание возможностей для вывода войск США из зоны конфликта. Это был конец доктрины «найти и уничтожить». В июле начался планомерный вывод войск США из Вьетнама, продлившийся более трех лет. В этот же период стал заметен процесс разложения американской армии; причинами разложения, по-видимому, была очевидная бессмысленность долгой войны, эффектные партизанские действия коммунистов.

В марте 1970 года в соседней Камбодже произошел поддержанный американцами переворот, в результате которого новое правительство этого государства во главе с Лон Нолом попыталось выдворить коммунистов из страны. В ответ находившиеся на базах в Камбодже войска Северного Вьетнама начали успешные военные действия против правительственных войск. Для помощи Лон Нолу США и Южный Вьетнам были вынуждены в конце апреля ввести войска в Камбоджу. Эти действия привели к очередной вспышке антивоенных выступлений в США, и через два месяца американская армия покинула Камбоджу по распоряжению Никсона (южновьетнамские войска оставались там до осени).

В феврале — марте 1971 года крупным событием была операция «Лам Шон 719», в ходе которой войска Южного Вьетнама при поддержке авиации США попытались перерезать «тропу Хо Ши Мина» в Лаосе и пресечь переброску оружия и солдат Северным Вьетнамом на юг. В самом Южном Вьетнаме в 1971 году американские войска уже не проводили значительных боевых операций.

30 марта 1972 года началось очередное крупное наступление войск Северного Вьетнама на территорию Южного, вошедшее в историю как Пасхальное наступление. Северовьетнамские войска, предназначенные для этой операции, насчитывали около 125 тысяч человек и были усилены сотней танков. Наступление проводилось в трех направлениях — в разных частях Южного Вьетнама. В связи с продолжающимся ростом антивоенных настроений в США успех операции мог завершить войну на условиях, выгодных Северному Вьетнаму. Благодаря эффективной поддержке авиацией США вооруженные силы Южного Вьетнама выдержали натиск противника; тем не менее часть территории Южного Вьетнама оказалась в руках вьетнамских коммунистов. Обе стороны были существенно истощены в ходе затяжных боев. В целом потери при проведении Пасхального наступления вынудили руководство Северного Вьетнама активизировать переговоры с американскими представителями, чтобы дать США возможность скорейшего выхода из войны на «почетных» условиях.

Переговоры достигли больших успехов в октябре, когда речь шла уже о конкретной дате подписания перемирия. Однако камнем преткновения стала недальновидная позиция южновьетнамского президента Тхиеу, заставившего американскую делегацию выдвинуть неприемлемые для северовьетнамской стороны предложения. В середине декабря представители Северного Вьетнама демонстративно отказались от продолжения переговоров; чтобы заставить их вернуться к переговорному столу и уже согласованным до вмешательства Тхиеу условиям будущего договора, США провели двухнедельную кампанию «устрашения» — воздушные бомбардировки Северного Вьетнама с применением стратегических бомбардировщиков Б-52, самую мощную за всю войну. В начале 1973 года переговоры возобновились.

27 января 1973 года было подписано Парижское мирное соглашение, по которому американские войска покидали Вьетнам.

После подписания договора о перемирии южновьетнамские войска имели численность более миллиона человек, Вооруженные силы Северного Вьетнама, дислоцированные на территории Южного, насчитывали около двухсот тысяч солдат.

Соглашения о прекращении огня на территории Южного Вьетнама не выполнялись. Как коммунисты, так и правительственные войска в ходе боев делили подконтрольную территорию. Северный Вьетнам продолжал перебрасывать подкрепление своим войскам и союзникам на юге по «тропе Хо Ши Мина», что было облегчено прекращением американских бомбардировок. Кризис экономики Южного Вьетнама, как и уменьшение объемов американских военных поставок под давлением общественного мнения США и конгресса в 1974 году, способствовал падению боевых качеств южновьетнамских войск. Все большее количество территорий Южного Вьетнама отходило под власть коммунистов, правительственные войска Южного Вьетнама несли потери. В конце 1974 года северо-вьетнамская армия провела операцию по захвату провинции Фуоклонг, а в начале марта 1975 года северо-вьетнамские войска развернули широкомасштабное наступление. Южновьетнамская армия была дезорганизована и в большинстве районов не сумела оказать достойного сопротивления. В результате двухмесячной кампании северо-вьетнамские войска заняли большую часть Южного Вьетнама и подошли к Сайгону.

30 апреля 1975 года над Дворцом Независимости в Сайгоне было поднято Красное знамя — война закончилась.

Вьетнам потерял около 2 млн мирных жителей в обеих частях страны (по другим данным, около 3). Общие потери вьетнамских военнослужащих — около 1,5 млн человек.

США понесли тяжелые потери во вьетнамской войне — 58 тысяч военнослужащих убитыми (боевые потери — 47 тысяч, небоевые — 11 тысяч; пропавшими без вести считаются более 1700 человек); 303 тысячи ранеными (госпитализировано — 153 тысячи, легкие ранения — 150 тысяч.)

В ходе войны зенитными ракетами только комплексов С-75 были сбиты, по разным оценкам, от 1370 до 2500 самолетов противника. (Всего было сбито около 5000 самолетов США.) Американцы не признают этих цифр, их авторы пишут о существенно меньших потерях. Но и они пишут о 2257 самолетах, потерянных в операциях. Среди них названы 26 Б-52, 445 Ф-4 «Фантом», 397 А-105 «Тандерчиф», 243 Ф-100 «СуперСейбр».

Обеими сторонами было заявлено и о появлении в этой войне асов — 10 вьетнамцев и три американца, один из последних не летчик, а оператор наведения «Фантома», то есть асом, по сути, не является.

Ниже приведены таблицы с указанием данных вьетнамских асов и персоналии двух вьетнамских летчиков, наиболее известных. За ними — таблица американских асов и их персоналии.


Вьетнамские асы 1966–1972 годов

Вьетнамский ас Нгуен ВАН КОК — 9 побед в ходе вьетнамо-американской войны, генерал.

Нгуен — фамилия, Ван Кок — имя. По вьетнамским обычаям к человеку обращаются по имени.

Нгуен Ван Кок родился в Северном Вьетнаме в 1943 году (по другим данным, в 1942 году) в семье вьетнамского патриота, борца с французским колониальным режимом. В детстве Ван Кок жил неподалеку от аэродрома, что сделало его настоящим фанатом авиации, а мечта стать летчиком стала вседовлеющей. Нгуен успешно окончил школу и в числе 120 других крепких и толковых ребят был отобран для обучения в летной школе.

В 1961 году они отправились в Советский Союз с надеждой стать курсантами летной школы. Однако только 17 из них посчастливилось поступить и только 7 удалось окончить ее через четыре года как «летчикам, освоившим МиГ-17». Среди счастливчиков был и Нгуен Ван Кок. Молодые вьетнамские пилоты совершали свои тренировочные полеты в районе Батайска и Краснодара. После окончания летной школы он вернулся во Вьетнам, в Ной Бай, где продолжил службу в составе 921-го истребительного полка Вьетнамских национальных воздушных сил. Вскоре вместе с 13 другими летчиками Ван Кок вновь был командирован в СССР, теперь для освоения современнейшего сверхзвукового истребителя МиГ-21. В июне 1966 года Ван Кок вернулся на родину, в родной полк, вооруженный теперь истребителями МиГ-21, где настойчиво обучал премудростям пилотирования новые поколения вьетнамских летчиков. Это было непросто, поскольку в качестве машин со сдвоенным управлением во Вьетнаме имелись только дозвуковые самолеты УТИ МиГ-15.

Первую победу старший лейтенант Нгуен Ван Кок одержал 30 апреля 1967 года, сбив ракетой американский реактивный истребитель Ф-105Д, пилотировавшийся лейтенантом Абболтом. Большинство боевых вылетов Ван Кок совершил на МиГ-21 ПФЛ в составе 921-го истребительного полка. 3 февраля 1968 года он одержал уникальную победу, сбив истребитель Ф-102А — единственная потеря самолета этого типа, признанная американцами.

Ф-102А — «Дельта Даггер» (Дельта Дага) — дозвуковой (проектировавшийся как сверхзвуковой, но развивавший сверхзвуковую скорость лишь на пикировании) истребитель-перехватчик с дельтовидной в плане формой крыла. На этой переходной машине в начале 60-х годов летал во время службы в Национальной гвардии будущий президент США Джордж Буш.

Сам Ван Кок большинство своих боевых вылетов совершил на фронтовом многоцелевом истребителе МиГ-21 ПФМ с двигателем ТРДФ Р-11 Ф2-300, оборудованным системой сдува пограничного слоя с закрылка. Обычное вооружение машин этого типа составляли 2–4 управляемые ракеты К-13, иногда ракеты дополняли подфюзеляжным контейнером с двуствольной пушкой ГШ-23. Контейнер сильно «съедал» скорость и маневренность, пушки на сверхзвуковых скоростях были неэффективны и впоследствии летчики чаще отказывались от его установки.

Девять побед над американскими самолетами были засчитаны Нгуен Ван Коку в ходе вьетнамской войны. Семь из девяти заявленных им побед были признаны как потери Соединенными Штатами. Однако, что характерно для летчиков Воздушных сил Соединенных Штатов, да и для большинства летчиков любой другой страны, свои потери они относят на счет зенитных ракет (как ранее на счет зенитного огня). Как пишут авторы интернетовской Википедии, «большинство пилотов находят такое поражение «менее смущающим».

Ст. лейтенанту Вьетнамских народных воздушных сил Нгуену Ван Коку к концу 1968 года были засчитаны следующие воздушные победы:

1. 30 апреля 1967 года: Ф-105Д (пилот Абболт);

2. 23 августа 1967 года: Ф-4Д «Фантом» (серийный номер 66—0238, 555-я тактическая истребительная эскадрилья, пилот Тайлер, оператор Ситтнер);

3. 7 октября 1967 года: Ф-105Ф (пилот Ховард, оператор Шамбли);

4. 18 ноября 1967 года: Ф-105Ф (пилот Дардо, оператор Ленхофф);

5. 20 ноября 1967 года: Ф-105Д (пилот Батлер);

6. 3 февраля 1968: Ф-102А (пилот Виггинс);

7. 7 мая 1968 года: один Ф-4Б «Фантом» из авиации флота США (пилот Кристенсен, оператор Крамер).

В декабре1968 года — еще два неопознанных американских самолета, предположительно Ф-4 «Фантом».

В 1969 году президент Хо Ши Мин наградил Ван Кока специальными медалями за каждую одержанную победу. Он был отозван с фронта и сконцентрировался на подготовке для Вьетнамских воздушных сил новых летчиков.

В 1985 году генерал Нгуен Ван Кок стал командующим Вьетнамскими национальными воздушными силами. В 2002 году ввиду болезни он ушел с этого поста, в настоящее время исполняет обязанности шеф-инспектора Министерства обороны.


Вьетнамский ас Фам ТУАН — единственный в мире летчик-истребитель, которому записана победа над американским стратегическим бомбардировщиком Б-52, генерал-лейтенант Вьетнамской народной армии.

Фам Туан родился 14 февраля 1947 года в деревне Куок-туан уезда Киен Сыонг провинции Тхай Бинь (Вьетнам) в семье крестьянина. Вьетнамец. Окончил среднюю школу.

В 1965 году призван во Вьетнамскую Народную Армию. Служил в авиации техником. Затем был направлен в СССР, где прошел сокращенный курс военного авиационного училища. В 1967 году вернулся на родину. Служил летчиком в истребительной авиации, в полку «Красная звезда». Летал на МиГ-17, МиГ-21. Самостоятельно освоил ночные полеты. Интересно, что, в отличие от многих пилотов, Фам Туан с любовью отнесся к МиГ-21 и как летчик полюбил эту непростую машину.

Старший лейтенант Фам Туан участвовал в Национально-освободительной войне вьетнамского народа против армии США. Совершил 38 боевых вылетов на МиГ-21.

27 декабря 1972 года он, в составе четверки, вылетел на МиГ-21МФ на перехват группы американских бомбардировщиков. Не включая РЛС, луч которой выдавал его, он вышел за облака и на удалении до 1000 м обнаружил Б-52 и сразу пустил две ракеты с тепловыми головками самонаведения. Ракеты поразили стратегический бомбардировщик. Это был единственный в истории Б-52, сбитый в воздушном бою. Продолжительность боевого вылета составила 23 минуты. За эту победу Фам Туан был удостоен звания Героя ВС СРВ. Заметим, что американцы категорически отрицают потерю тяжелого стратегического Б-52 от ракетной атаки «мига».

В 1977 году майор Фам Туан прибыл в Москву, где поступил в ВВА им. Гагарина, которую окончил в 1982 году. В апреле 1979 года Фам Туан, успешно пройдя комиссии, был зачислен в группу кандидатов в космонавты и приступил к тренировкам в Центре подготовки.

23—31 июля 1980 года совершил космический полет на корабле «Союз-37» (командир корабля В. Горбатко, космонавт-исследователь Фам Туан). 24 июля 1980 года была осуществлена стыковка с орбитальной станцией «Салют-6».

Фам Туан стал первым представителем Азии, побывавшим в космосе. Всего он провел в космосе 7 суток 20 часов 42 минуты. Возвратился на землю на корабле «Союз-36». Летчик-космонавт Социалистической Республики Вьетнам (1 августа 1980 года).

В настоящее время генерал-лейтенант Фам Туан продолжает служить в ВНА. Был начальником политуправления ВВС, затем начальником главного управления оборонной промышленности МО СРВ. В 2001 году был удостоен Международной премии имени Петра Великого.

Герой Советского Союза (31.07.1980); Герой Вооруженных сил СРВ, Герой Труда СРВ Фам Туан награжден орденом Ленина; кавалер ордена «За боевые заслуги» III степени и ордена «Боевая слава» II и III степеней, ордена Хо Ши Мина I степени и двух медалей «Золотая Звезда» (Вьетнам).


Американские асы вьетнамской войны

Ричард Стивен РИТЧИ (Richard Steven Steve RITCHIE), ас вьетнамской войны, 5 побед, бригадный генерал, США.

Родился в городе Рейдсвилль, Северная Каролина, США, 25 июня 1942 года. В детстве и юности он не думал о том, чтобы стать пилотом; в школе Ритчи, будучи прекрасно скоординированным физически и хорошо тактически мыслящим, добился значительных успехов в американском футболе. Многие прочили ему большую спортивную будущность. Но неожиданно для многих Ричард поступил в Академию ВВС США, которую успешно окончил в 1964 году.

В своей академической группе он оказался первым по результатам летной подготовки. Став полноценным пилотом, Ритчи летал на перехватчике Ф-104 «Старфайтер», а затем — на истребителе-бомбардировщике Ф-4 «Фантом» II.

Свой первый срок в Юго-Восточной Азии он отслужил в 1969 году в составе 480-й эскадрильи 366-го тактического истребительного крыла (Дананг, Южный Вьетнам). В этот период он выполнял функции передового авианаводчика и не имел встреч с северо-вьетнамской авиацией. В 1970–1972 годах Ритчи преподавал тактику воздушного боя в школе истребительного вооружения США. В 1972 году добровольцем вызвался на второй срок службы в Индокитае. В этот раз он служил в 555-й истребительной эскадрилье 432-го тактического разведывательного крыла (Убон, Таиланд). Эта эскадрилья имела восемь самолетов Ф-4Д, отличавшихся от других «Фантомов» тем, что на них была установлена система «Combat Tree», позволявшая идентифицировать самолеты противника за пределами визуальной видимости; их пилоты получали преимущество, поскольку действовавшие на тот момент правила открытия огня запрещали атаковать самолеты, которые не были надежно идентифицированы как вражеские (обычно это приводило к тому, что американским пилотам приходилось подпускать «миги» на расстояние визуальной видимости, когда потенциальная мощь последнего многократно увеличивалась).

Ритчи сбил по одному северо-вьетнамскому истребителю 10 и 31 мая, затем 8 июля он одержал две победы в одном вылете. Свой последний самолет Ритчи сбил 28 августа, тем самым став единственным пилотом ВВС США во Вьетнаме, достигшим статуса аса. Во всех случаях его жертвами стали МиГ-21, и все победы он одержал, применяя ракеты AIM-7 «Сайдвиндер». В четырех из пяти случаев его оператором бортового вооружения был Чак Дебельвью, окончивший войну со счетом в шесть сбитых самолетов (максимальное число сбитых, записанное одному члену летного экипажа во Вьетнаме). Одни и те же победы записывались и Дебельвью, и Ритчи. Всего за две своих боевых командировки во Вьетнам Ритчи совершил 339 боевых вылетов. Интересно, что в одном из интервью он рассказывал американским журналистам, что ни один из его воздушных боев не продолжался более двух минут.

Заметим, что официальных побед на двухместных реактивных самолетах советские летчики не одерживали.

В 1970-х годах Р. Ритчи баллотировался в конгресс от республиканцев. Несмотря на поражение на выборах, он, будучи человеком активным и известным, устроился в гражданской жизни, продолжая оставаться на службе в ВВС Национальной гвардии Колорадо. Ушел в отставку в январе 1999 года в звании бригадного генерала. В настоящее время проживает в городе Колорадо-Спрингс, до настоящего времени (2008 год) подлетывает на «Старфайтере» Ф-104 в группе «Старфайтер» интернейшинал» во Флориде, не соглашаясь с убийственной характеристикой этого истребителя, данную ему Эриком Хартманом.

Его общий налет — более 3000 часов.

Ричард Ритчи награжден Крестом воздушных сил — второй по статуту, после Медали Почета, награды в армии США (аналог Отличительного креста за службу), Серебряной Звездой с тремя дубовыми листьями, Отличительным Летным крестом с девятью дубовыми листьями, Воздушной медалью с 25 дубовыми листьями, Отдельной Наградой воздушных сил, двумя медалями Национальной обороны, Вьетнамской медалью за службу с тремя звездами, Наградой воздушных сил за долгую службу с двумя дубовыми листьями, Воздушной медалью Вьетнама за храбрость с золотыми крыльями, Республиканской медалью Вьетнамской кампании.


Рэндал Харольд КАННИНХЭМ (Randall Harold Cunningham), ас вьетнамской войны, 5 побед, коммодор Военно-морской авиации США (аналог капитана 1-го ранга).

Рэндал Каннинхэм родился в Лос-Анджелесе 8 декабря 1941 года в семье водителя грузовика. Позднее семья переехала в Калифорнию, а еще позднее в Шелбину, Миссури, где его отец стал предпринимателем средней руки. Рэндал окончил высшую школу в Шелбине в 1959 году. Первоначально пробовал себя в педагогическом колледже, но через год перевелся в Университет Миссури, где получил степень бакалавра, а через год, в 1965-м, — степень магистра по специальности преподавателя физкультуры. В том же году Рэндал женился на своей сокурснице Сюзан Альбрехт, вскоре у них родился сын. После окончания университета он получил должность учителя физкультуры и тренера по плаванию в Хайнсдельской центральной высшей школе. Заметим, что он был выдающимся тренером: двое из числа его учеников стали членами национальной команды США по плаванию на Олимпийских играх в Мехико в 1968 году, где выиграли золотую и серебряную медали. Но карьера учителя показалась отважному и крепкому парню слишком мирной, лишенной крутых поворотов и яркой славы и в 1967 году, пройдя летный тренинг в Высшей школе морских летчиков, Рэндал стал летчиком Военно-морской авиации США.

Каннинхэм и его оператор «Ирландец» В. Дрисколл во Вьетнаме стали единственными асами в Военно-морской авиации США. Каннинхэм совершил около 40 боевых вылетов на «Фантоме» Ф-4 Джей с борта авианосца «Форрестол» и несколько боевых вылетов с борта новейшего тогда и крупнейшего в мире авианосца «Нимиц». Одержал 5 «подтвержденных» американской стороной побед: 2 МиГ-17 и 3 МиГ-21, сбитых тепловыми ракетами «Сайдуиндер» с дальностью до 16 км. Американские коммен-тантаторы и сам Каннинхэм много говорили и во время вьетнамской войны, и позднее о сбитии им некоего мифического вьетнамского «полковника Гроба», в позднее даже пытались связать эту мифическую победу с именем известного и ныне здравствующего вьетнамского аса Нгуен Ван Кока.

10 мая 1972 года Каннинхэму и его оператору Дрисколлу были записаны сразу три победы над МиГ-21. Самолет Каннинхэма — «Фантом II» Ф-4 Джей — также был сбит в этом бою зенитной ракетой комплекса С-75. Экипаж при этом благополучно катапультировался и вскоре подобран спасательным вертолетом ВМС США.

Заявки Каннинхэма на победы встречали жесткие возражения некоторых его товарищей по эскадрилье, но в итоге он был поддержан старшими офицерами и заявленные победы были ему зачтены.

После возвращения из Вьетнама Каннинхэм служил инструктором в Морской военно-воздушной станции в Мирама, под Сан-Диего. В 1974 году в офицерском клубе разведенный к тому времени Каннинхэм знакомится с Нэнси Джонс и вскоре делает ей успешное предложение. Их брак оказался счастливым: у Нэнси и Рэндала родились две дочери. Сегодня доктор Нэнси Каннинхэм остается на ответственной педагогической работе.

Опыт и воспоминания коммодора Каннинхэма легли в основу сценария известного фильма «Top Gun», снятого Голливудом в 1986 году.

Позже он стал профессиональным комментатором CNN. С особенным интересом комментарии известного аса были приняты во время Первой войны в Персидском заливе.

С работой на телевидении к Каннинхэму пришла известность, и в 1990 году он становится конгрессменом от штата Сан-Диего, а впоследствии членом Палаты представителей США.

Однако политическая карьера не принесла счастья. В 2005 году он был смещен с должности ввиду обвинения в получении взяток и сокрытии доходов. В марте 2006 года он, известный герой Соединенных Штатов, был осужден на 8 лет и 4 месяца тюрьмы и приговорен к выплате 1,8 млн долларов в возмещение убытков.

Коммодор Рэндал Каннинхэм награжден Военноморским крестом, двумя Серебряными Звездами с дубовыми гроздьями, Воздушной медалью, медалью Пурпурного Сердца.


Арабо-израильские войны

В непрерывной череде арабо-израильских войн, в преемственности подготовки и боевой работы Воздушным силам Израиля удалось выковать лучших военных летчиков конца XX — начала XXI века. По численности «каста» асов Израиля превзошла послевоенных асов США и уступает только советским летчикам корейской войны.

Первые попытки организации будущих израильских Военно-воздушных сил относятся к 10 ноября 1947 года, когда была организована Воздушная служба. Поначалу она имела 11 устаревших легких самолетов, не несших никакого вооружения.

В январе 1948 года агентам удалось закупить в Великобритании 25 легких самолетов-разведчиков. Однако машины закупались как списанные, поэтому механикам удалось собрать всего шесть летнопригодных самолетов.

С самого начала аппараты использовались в разгоревшихся столкновениях с арабами прежде всего для снабжения окруженных еврейских поселений. Большие проблемы возникли и с летным составом. В распоряжении было только сорок пилотов. Их уровень подготовки оставлял желать лучшего, большинство имело лишь гражданские лицензии, имелось всего несколько пилотов — участников Второй мировой войны. Различные еврейские организации по всему резко активизировали усилия по привлечению пилотов, как добровольцев, так и наемников. В ноябре 1947 года ООН рекомендовала создать на территории Палестины отдельно еврейское и арабское государства с таким расчетом, чтобы Иерусалим находился под управлением ООН.

Почти одновременно с этим начались и крупномасштабные вооруженные столкновения между арабами и израильтянами за контроль за основными стратегическими пунктами: поселениями, железнодорожными станциями, просто за дорогами. Однако в ходе войны за независимость еврейские вооруженные формирования смогли перейти к активным боевым действиям и отбросить подготовленные англичанами арабские Вооруженные силы.

В итоге 15 мая 1948 года было провозглашено государство Израиль.

Противостояли израильским вооруженным отрядам армии сразу нескольких государств: Египта, Сирии, Трансиордании, Ливана и Ирака. Что касается ВВС, то только египтяне располагали более или менее подготовленными авиационными силами, состоявшими из 40 истребителей «Спитфайр» и десятка транспортных «Дакот», переоборудованных в бомбардировщики.

Весной 1948 года группа из 10 закупленных в США самолетов С-46 направилась прямиком на Ближний Восток. Примерно в то же время агенты «Хаганы» вышли на официальных лиц Чехословакии. В то время это государство продавало оружие всем, у кого имелась валюта.

23 апреля было подписано соглашение на поставку 10 истребителей чехословацкого производства S-199. Эти самолеты выпускались чехословацкой фирмой АВИА на основе задела, созданного во время войны на выпуске немецкого истребителя «Мессершмитт» Ме-109.

Все израильские летчики имели опыт пилотирования различных истребителей (прежде всего «Спитфайр» и «Мустанг») в составе ВВС Великобритании и США, и переобучение шло почти без проблем.

Активное сотрудничество с Чехословакией, входившей в советский блок и любящей торговать оружием почти как англичане, было бы невозможно без согласия советского руководства. Ведь не секрет, что поначалу Сталин рассматривал будущее государство Израиль как рычаг противодействия проискам англичан на Ближнем Востоке.

Уже 29 мая 1948 года первые четыре самолета поступили на вооружение ВВС Израиля. Это были первые боевые самолеты, поступившие на вооружение первой боевой эскадрильи. На тот момент она имела только пять пилотов. Они прошли подготовку в Чехословакии. Вылетели все четыре собранные на тот момент «мессера». Летчики сумели выполнить задание, уничтожив несколько единиц техники, однако огнем с земли был сбит и погиб Э. Кохен.

Этот пилот открыл печальный список потерь ВВС Израиля.

Египетские бомбардировщики под прикрытием «Спитфайров» начали систематические рейды на еврейскую часть Иерусалима и другие крупные города.

Организационно израильские ВВС к концу мая 1948 года были представлены тремя эскадрильями, 20 самолетами и 38 пилотами. Первым командующим ВВС стал А. Ремез.

31 мая 1948 года М. Алон, командир 101-й эскадрильи, на единственном оставшемся в строю истребителе летал на штурмовку арабских войск. 3 июня пара египетских «Дакот» в охранении «Спитфайров» пыталась атаковать Тель-Авив. Взлетевший Алон смог сбить одну «Дакоту». Так бывший флайт-лейтенант RAF Алон стал автором первой в истории ВВС Израиля воздушной победы.

С началом активных боевых действий поток самолетов в Израиль значительно увеличился. Прежде всего правдами и неправдами удалось закупить несколько транспортных С-47 «Дакота», которые стали применяться как бомбардировщики. Уже 10 июня три таких самолета нанесли удар по столице Трансиордании — Амману.

Значительно улучшилось и положение с пилотами. Интенсивная кампания по вербовке сделала свое дело: в страну стали прибывать летчики. В основном это были ветераны Второй мировой войны. Большинство были «солдатами удачи», иногда умевшими неплохо летать. Следует сказать, что их труд хорошо оплачивался правительством Израиля: каждый получал по 600 долларов в месяц. В основном пилоты прибыли из США, Канады и Великобритании.

11 июня 1948 года стороны при посредничестве ООН заключили первое по счету перемирие. К этому моменту потери Израиля составили полторы тысячи погибших и несколько тысяч раненых, но не было допущено территориальных потерь.

В июне чехи предложили на продажу 75 истребителей «Спитфайр» и все необходимые запчасти. Это был качественный перелом в строительстве ВВС. В США для Израиля удалось приобрести четыре разоруженных бомбардировщика В-17 «Летающая крепость». Один был разобран и кораблем отправлен в Израиль. Остальные три перегоняли своим ходом.

В начале июля перемирие было нарушено и начались ожесточенные бои вокруг Иерусалима, на севере страны и на египетском фронте. Уже 9 июля четверка чешских «мессеров» попыталась атаковать прифронтовой египетский аэродром Эль-Ариш, однако из-за облачности пилоты цель не обнаружили и пошли на запасную: египетские части в районе сектора Газа. Сильным огнем с земли был сбит один самолет, пилот-американец Р. Викерман погиб.

10 июля сирийская пехота при поддержке танков и авиации начала наступление. Несколько чешских «мессеров» в это время находились на египетском фронте, поэтому в конце дня пара истребителей в срочном порядке была переброшена на север (благо Израиль страна небольшая). Это дало ощутимые результаты: М. Манн сбил сирийский АТ-6, однако эта победа была омрачена потерей самолета южноафриканца Л. Блоха над Голанскими высотами. Израильские С-47 продолжали бомбардировки.

23 июля совершил первый вылет израильский «Спитфайр», восстановленный из приземленного арабского самолета. С 22 сентября начались переброски «Спитфайров», закупленных в Чехословакии. Для этого на югославской базе самолеты были дооборудованы дополнительными топливными баками, чтобы совершить беспосадочный перелет в Израиль. 27 сентября пять «Спитфайров» и С-54 в качестве лидера отправились в Израиль. В конце сентября ВВС Израиля были значительно усилены за счет поставки из США четырех истребителей Р-51Д «Мустанг». После сборки буквально через несколько недель самолеты поступили на вооружение 101-й эскадрильи.

Сложилась редкая ситуация, когда на вооружении одной эскадрильи было сразу три типа истребителей. Вылеты совершали на тех машинах, которые были пригодными для полетов. Так, по крохам, собирали ВВС Израиля в начале пути.

К концу 1948 года ВВС Израиля имели на вооружении примерно 100 самолетов, среди которых было 10 бомбардировщиков и 25 истребителей. Лишь треть из них находилась в летнопригодном состоянии.

15 октября израильские войска начали наступление на южном направлении, острие атаки было направлено на Эль-Ариш. Очень активно использовались бомбардировщики В-17 и С-47. За неделю напряженных боев было сбито три самолета противника. Однако эти победы были оплачены гибелью десятка израильских пилотов и техников. Так, 16 октября погиб известный ас М. Алон, имевший на тот момент три воздушные победы. Во время штурмовки позиций египетской армии был сбит «Бофайтер», который стал могилой для трех членов экипажа.

19 октября египетским ударным самолетам удалось повредить два израильских судна в Средиземном море. Египетские подразделения начали отход с позиций, удерживаемых в секторе Газа. В конце 1948 года разведывательные полеты начали самолеты британских ВВС с баз в Египте. 20 ноября пилот 101-й эскадрильи американец В. Пейк на новеньком «Мустанге» перехватил и сбил английский самолет.

18 декабря прибыло еще 12 «Спитфайров», однако не обошлось без потерь: два самолета попали в снежную бурю и разбились. 22 декабря израильтяне начали операцию по полному освобождению сектора Газа. Египтяне пытались организовать контрнаступление, но оно захлебнулось. Война в воздухе становилась все более ожесточенной. Было сбито два египетских истребителя.

После захвата сектора Газа израильские войска вышли непосредственно к границам Египта. В ответ англичане, ссылаясь на статьи англо-египетского соглашения от 1936 года, пригрозили Израилю силовыми акциями. 6 января 1949 года египтяне предложили перемирие. Англичане продолжали разведывательные полеты. А следующий день был отмечен самыми большой и неожиданной победой израильских ВВС, по ошибке в двух боях сбивших 4 английских «Спитфайра». После таких событий англичане выразили официальный протест, однако израильтяне оправдались, что приняли самолеты за египетские.

7 января 1949 года закончились сражения между арабами и Израилем. Новосозданному еврейскому государству эта первая война стоила 6 тысяч убитых и 12 тысяч раненых. Из небольшой группы разномастных самолетов в самом начале конфликта к концу его ВВС Израиля насчитывали около 100 самолетов. Пилоты заявили о 23 сбитых сирийских и египетских самолетах. Собственные потери оценивались в 15 машин и только шесть как боевые.

Вооруженные столкновения между Израилем и арабскими государствами закончились подписанием документов о перемирии. Между Израилем и Египтом они были подписаны 24 февраля, Ливаном — 23 марта, Трансиорданией — 3 апреля и Сирией — 20 июля 1949 года. Никаких документов не было подписано с Ираком.

В 1950 году из Вооруженных сил Израиля была демобилизована основная часть солдат, которые участвовали в войне за независимость. Нехватка личного состава в ВВС усугубилась отъездом всех иностранцев (как наемников, так и добровольцев).

А. Ремез стал основателем летной школы для того, чтобы постоянно иметь не только резерв подготовленных пилотов и штурманов, но и вообще личный состав национальных ВВС. Амбициозные планы не поддерживали премьер-министр Бен Гурион и Генеральный штаб. Израильские штабисты считали, что основной силой в будущей войне станут бронетанковые войска, и все «силы» были брошены на модернизацию этого рода войск.

В это время ВВС получили последние из заказанных в Чехословакии 50 «Спитфайров». Ударный элемент был представлен все теми же бомбардировщиками В-17. Кроме того, насчитывалось еще несколько десятков вспомогательных и транспортных самолетов двадцати пяти типов. Для полноценной подготовки пилотов в США было куплено 20 учебно-тренировочных биплана Боинг РТ-17 и сорок учебных самолетов «Фоккер С-11» в Голландии. Во Франции было закуплено 25 Т-6. Примерный курс подготовки израильского пилота выглядел на тот момент так: после 40–60 летных часов полетов на РТ-17 или С-11 курсант налетывал 150 часов на Т-6. Затем проходила специализация. Немногие курсанты, будущие летчики-истребители, направлялись в учебно-боевые подразделения, вооруженные истребителями «Спитфайр» и «Мустанг». Пилоты транспортных и бомбардировочных машин обучались на двухмоторных «Энсонах» и «Консулах».

В 1950 году было подписано соглашение Израиля с Францией на поставку бомбардировщиков «Москито». Эти легкие деревянные самолеты хорошо зарекомендовали себя в годы войны. Предлагались же они по рекордно низкой цене. Летом 1951 года было получено 300 «Москито».

Было закуплено несколько десятков боевых самолетов и в других странах. В Италии купили несколько истребителей «Мустанг», «Спитфайр», а также запчасти и агрегаты к ним. Когда в 1953 году Швеция решила произвести модернизацию ВВС, высвободившиеся 25 «Мустангов» были перекуплены Израилем.

Примерно тогда же начались отправки курсантов на обучение, прежде всего, конечно же, в Великобританию.

Однако в этот момент стала совершенно другая не менее важная проблема: поршневые самолеты стали морально и физически устаревать. На вооружение арабских соседей уже стали полным ходом поступать реактивные самолеты из Великобритании: ВВС Египта получили «Метеоры» и «Вампиры», ВВС Сирии — «Метеоры», а Иордании — «Вампиры».

Противопоставить этому было нечего. Попытки закупить «Вампиры», производимые по лицензии в Италии и Франции, окончились неудачей из-за нежелания Англии. Аналогичные проблемы были и в Канаде. Однако англичане все же дали разрешение на экспорт реактивных истребителей «Метеор».

Реактивная эпоха ВВС Израиля началась 17 июня 1953 года, когда были получены и вошли в боевой состав первые два «Метеора».

В 1953 году новым командующим ВВС Израиля стал Д. Толковский — южноафриканец и бывший офицер ВВС Великобритании. Он резко усилил контроль над качеством подготовки пилотов и штурманов для ВВС Израиля.

Перемирие не принесло долгожданного мира на еврейскую землю. Продолжались налеты палестинских партизан. В конце 1954-го — начале 1955 года израильская армия провела крупномасштабную операцию против лагерей партизан на территории сектора Газа и на Синае. В ответ Насер резко усилил свою группировку на границе и начал переговоры о поставке новых партий вооружений. Были найдены и новые поставщики: на египетский рынок вышла социалистическая Чехословакия. После того как оттуда был получен первый боевой самолет для ВВС Израиля, советские лидеры дали добро на поставку истребителей МиГ-15 и бомбардировщиков Ил-28.

Вскоре французы, обеспокоенные помощью Насера алжирским партизанам, подписали с Израилем соглашение, согласно которому ВВС получали бы 30 истребителей «Ураган» и 24 «Мистэра» II. Когда возникли проблемы с производством последнего, французы поставили «Мистэры» IVA. Первый «Ураган» был поставлен в ноябре 1955 года. Всего ВВС Израиля эксплуатировали 75 самолетов этого типа:

24 новых и 51 ранее эксплуатировавшихся ВВС Франции. Лучше вооруженный и более приспособленный для условий Ближнего Востока «Мистэр» стал основным истребителем ВВС Израиля на этот период.

На всем протяжении 50-х годов самолеты активно использовались во время боев на границе. Первое столкновение произошло в июне 1954 года, когда пара «Метеоров» благополучно вытеснила из своего воздушного пространства одинокий египетский «Фьюри». Однако первый бой реактивных истребителей в истории арабо-израильских войн произошел 31 августа 1955 года. В тот день четверка египетских «Вампиров» после налета на кибуц Кармия в пустыне Негев была перехвачена парой дежурных «Метеоров».

Самолеты взлетели с аэродрома Хатцор и настигли противника уже над Ашкелоном. Два «Вампира» были сбиты.

Кадры фотокинопулемета сбившего «Вампиров» летчика Йоели были продемонстрированы в кинотеатре Тель-Авива, а сам пилот был награжден высшей военной наградой Израиля — орденом «От Хаоз».

12 апреля 1956 года над пустыней Негев пара «Вампиров» ВВС Египта снова была атакована парой «Ураганов» в составе лейтенантов Д. Кишона и М. Цехави. Кишон стал автором одной победы, причем египетский летчик попал в плен.

В августе 1955 года президент Египта Насер подписал большой договор с СССР и Чехословакией о поставках тяжелого вооружения, в том числе реактивных бомбардировщиков Ил-28, которые могли представлять реальную угрозу безопасности израильских городов. В начале 1956 года начали прибывать инструкторы и самолеты.

В тот момент единственной страной, поддерживающей Израиль в его попытках противостоять растущему арабскому влиянию, была Франция. После 26 июля 1956 года, когда Насер объявил о национализации Суэцкого канала, к противникам арабов добавилась и Великобритания.

Вторая арабо-израильская война известна на Западе как Синайский конфликт, а в Израиле — как операция «Очищение».

Боевые столкновения между Египтом и Израилем продолжались, собственно, 8 дней. Все операция была разделена на три фазы: начало (29–30 октября), основной период (31 октября — 1 ноября) и оккупация Синая (2–5 ноября). Закончились боевые действия перемирием, заключенным при содействии ООН.

Причиной этого конфликта называют национализацию Суэцкого канала.

В сентябре 1956 года израильские официальные лица провели в Париже консультации с французскими и английскими военными. 24 октября было достигнуто соглашение об участии сторон в борьбе вместе. Согласно ему было решено, что английская и французская авиация должна нанести удары по аэродромам базирования ВВС Египта не позже чем через 36 часов после начала боевых действий между Египтом и Израилем. Премьер-министр Бен Гурион особенно опасался за безопасность израильских городов, и Франция предложила помощь в этом вопросе.

Боевые действия в воздухе начались раньше, чем на земле. В ночь на 28 октября ВВС Израиля провели операцию, которая до сих пор вызывает споры среди исследователей своими результатами. В ту ночь израильский ночной истребитель «Метеор» с экипажем в составе пилота И. Цидона и штурмана Э. Броша перехватил над Средиземным морем в 200 км южнее Каира транспортный Ил-14 ВВС Египта. По израильским данным, на его борту должен был возвращаться из Дамаска министр обороны маршал Амер с высокопоставленными офицерами Генерального штаба. После захода израильские пилоты, в духе Р. Пара, расстреляли безоружный самолет. По заявлениям израильтян, неизвестно откуда взявшихся, погибло 16 офицеров египетской армии. В действительности маршал Амер вылетел на полчаса позже на С-47 «Дакота». В сбитом Ил-14 находились журналисты и несколько военных.

Собственно боевые действия на Синае начались с высадки парашютного десанта Израиля на перевал Митла. Сразу началось выдвижение и остальной части парашютистов.

В 7.00 на перевал Митла прилетел связной Пайпер «Кэб», который забрал раненых. После этого несколько транспортных самолетов сбросили все необходимое, включая и воду. Однако внезапно появившаяся шестерка египетских «мигов» обстреляла их с бреющего полета. В результате несколько бронемашин загорелось, а более десятка бойцов было ранено.

За первый день конфликта ВВС Израиля выполнили несколько сотен боевых вылетов. На счет истребителей была записана только одна победа над Кабритом. В то же время египтяне совершили всего около 50 боевых вылетов. Под конец дня 30 октября англичане и французы предъявили сторонам ультиматум, согласно которому войска должны быть отведены на 10 миль от Суэцкого канала. Хитрость этого требования была очевидна: израильские войска не находились к каналу так близко. Если не будет выполнено это условие за 12 часов, союзники для «обеспечения безопасного судоходства» оставляли за собой право оккупировать зону Суэцкого канала. Естественно, Египет отверг эти предложения.

На следующее утро, около 3.30, жители Хайфы были разбужены артиллерийскими залпами с эсминца «Ибрагим-эль-Аваль». Египтяне выпустили две сотни снарядов и повредили стоящий на рейде французский эсминец «Крес-цент». Через два часа отходивший эсминец был перехвачен двумя израильскими судами такого же класса: «Эйлат» и «Джаффа», которые вступили с ним в артиллерийскую дуэль. ВВС в зону столкновения направили два «Урагана», в кабинах которых сидели опытные пилоты Д. Кишон и Я. Агаси. Они наводились с борта С-47, использовавшегося как летающий командный пункт. Через несколько минут они выпустили несколько десятков 70-мм НУРов, которые поразили эсминец. Корабль получил четыре пробоины, причем одну ниже ватерлинии. Из-за воздушной атаки и нескольких попаданий снарядов с израильских эсминцев экипаж был вынужден выбросить белый флаг. В результате погибло 4 египетских моряка и еще 18 были ранены. Капитулировавший корабль в 7.00 был отбуксирован в бухту Хайфы.

С утра несколько транспортных самолетов выбросили припасы десантникам на перевале Митла. В 5.45 четверка «Вампиров» атаковала израильские позиции здесь. Однако были перехвачены парой «Мистэров». Лейтенант А. Шавит сбил два самолета противника, а Е. Эгози еще один, а четвертый спасла только подошедшая пара МиГ-15.

В 12.10 капитан Я. Нево и его ведомый лейтенант Цук обнаружили над Эль-Аришем три МиГ-17Ф. Израильтяне сбросили подвесные баки и пошли в атаку. Согласно воспоминаниям самого Нево, события дальше развивались так: «Прежде чем мы смогли перестроиться, двое египтян почти впали в панику, при этом один исчез в ближайшем облаке, а другой «высокохвостый» рванул подальше в сторону канала. Фермер (прозвище лейтенанта Цука) подсек третьего «мига» и попытался на пикировании обстрелять его, но угол был весьма большим. Я закричал ведомому, чтобы он прекратил, полностью выпустил щитки и очутился за «мигом». Как только я перешел в резкий набор высоты, то обнаружил, что имею дело не с МиГ-15, а с более современным и опасным МиГ-17, которые, как нам говорили, парни Насера могли недавно получить. Четко было видно перепроектированное крыло большей площади и полдюжины гребней на нем. На расстоянии двух сотен ярдов я поймал его в прицел и выпустил короткую очередь из 30-мм пушки. Снаряды достигли цели, но обломки не разлетались. Однако в следующий момент египтянин быстро перевернулся и, как кирпич, посыпался с десяти тысяч футов. Затем он попытался выровняться, и я увидел отстреленный фонарь. Одновременно вылетело катапультируемое кресло. Я не заметил, чтобы раскрылся парашют. Тут МиГ-17 вспыхнул, как факел, и въехал в песок».

Через несколько минут эта же пара была перехвачена сразу семью МиГ-15бис. В завязавшемся бою победителей не было. Однако приключения израильских пилотов на этом не закончились: «Я начал набирать высоту и увидел двух «Мистэров». Я направился на соединение со своими товарищами, но сделать это не удалось, поскольку один из них предупредил, что на меня со стороны солнца идет пара «мигов». Мы рванули на них, и я попытался зайти в хвост одному из египтян. Летчик этого «мига» несомненно умел летать. Я вцепился в него как пиявка. Открыл огонь с шестисот ярдов из единственной исправной пушки. Мимо! Попробовал с четырехсот ярдов. Вновь промазал! Мало-помалу дюйм за дюймом я уменьшил разрыв между нами до двухсот ярдов. Нажал на спуск пушки, и тут же мои снаряды проделали в помеченной зелено-белыми полосами законцовке правой плоскости «мига» большую брешь. Египтянин не запаниковал и попытался направиться к авиабазе Эль-Ариш, где накануне наши парни расстреляли несколько «Вампиров» и легких трехместных «Соколов» чешского производства. Он сильно начал терять высоту, когда я подошел к нему менее чем на сотню ярдов. Нажал на спуск. Тишина! У меня закончился боезапас. Неистово приказал Фермеру добить, но он был в аналогичной ситуации. Критически падал уровень топлива, но я не мог позволить моей потенциальной жертве ускользнуть. Скорость была около 250 узлов, и я решил попытаться преградить противнику путь. Скользнул под «миг» и затем резко вынырнул у его носа, вынудив египтянина поспешно накрениться в намеченном мною направлении. Но в баках было почти пусто, и сигнальные лампочки могли вспыхнуть в любой момент, так что мне ничего не оставалась, как прекратить преследование и направиться домой, заявив о предположительной победе».

31 октября стал днем наиболее значительной битвы за Синай. Израильские ВВС оставляли свою активность на прежнем уровне. В тот день начали вылеты и французские истребители-бомбардировщики, базировавшиеся в Израиле. В ходе нескольких столкновений израильские пилоты претендуют на четыре сбитых «Вампира» и два МиГ-15бис. Египетские ВВС выполнили примерно сотню боевых вылетов. Британские и французские экспедиционные силы вступили в войну с Египтом вечером 31 октября. Около 22.30 британские «Канберры» и «Вэлианты», дислоцированные на Кипре, начали налеты на египетские аэродромы.

Напрашивался вопрос: неужели английское командование не знало о слабой подготовке египетских пилотов и малом количестве современных самолетов-истребителей?

Некоторые иссследователи склоняются к мысли, что союзники опасались противодействия советских инструкторов. В то время советские летчики имели славу лучших в мире!

В первых налетах на земле было уничтожено 14 самолетов арабов. Столь небольшие потери объясняются тем, что после вступления в войну союзников по личному указанию Насера наиболее современные самолеты были переведены на аэродромы на юге страны, а также в Сирию и Саудовскую Аравию. Всего за первые 24 часа британские и французские пилоты совершили примерно 500 боевых вылетов, атаковав дюжину египетских аэродромов и уничтожив, по их данным, около сотни египетских самолетов.

1 ноября израильтяне начали атаку Рафаха — хорошо укрепленного пункта в секторе Газа. После того как первая атака захлебнулась, в бой пошли ударные «Москито» и Р-51 «Мустанги», поддержанные огнем союзных судов. Все это привело к тому, что примерно в середине дня египетские войска начали отступление.

На Синае они упорно сопротивлялись, однако, лишенные поддержки с воздуха, были поставлены в очень сложные условия. Насер приказал начать отход с позиций. К этому времени большинство современных египетских самолетов находилось в безопасных местах.

2 ноября израильские войска взяли Эль-Ариш. Падение Рафаха и Эль-Ариша поставило в безвыходное положение две бригады египетской армии и подразделения палестинцев. Израильские войска на юге Синайского полуострова начали осаду Шарм-эль-Шейха. Во время вылета на штурмовку над Шарм-эль-Шейхом был сбит один из «Мистэров». Пилот — Б. Пелед, будущий командующий ВВС, катапультировался и вскоре был подобран патрульным самолетом. Это был первый случай катапультирования в истории ВВС Израиля.

К концу дня 2 ноября египетские войска практически закончили отход за Суэцкий канал. Британские и французские самолеты продолжали «обрабатывать» базы ВВС Египта и коммуникации. 8 французских самолетов нанесли внезапный удар по считавшейся вне зоны досягаемости базе на юге страны — Луксору. По самоуверенным сообщениям пилотов, ими было уничтожено 20 Ил-28. Египтяне признали потерю трех.

3 ноября израильские подразделения продолжали занимать египетские позиции на севере Синая и в секторе Газа. Основные силы ВВС были направлены на Шарм-эль-Шейх. Однако сильная ПВО египтян давала о себе знать: множество самолетов было повреждено, а несколько «Мустангов» сбито.

Окончательный захват Шарм-эль-Шейха произошел только 5 ноября: в 9.00 гарнизон капитулировал. В то же время британские и французские парашютисты оккупировали Порт-Саид и Порт-Фуад. Одновременно в зону канала стали прибывать войска ООН, и фактически война закончилась.

Через несколько недель после окончания Синайского конфликта под давлением ООН, а также ввиду согласованных действий СССР и США Израиль был вынужден начать отвод войск с захваченных территорий на Синае и передавать позиции войскам ООН.

Сразу началась подготовка к следующей войне. В военной доктрине Израиля стала рассматриваться возможность превентивного удара по арабским ВВС на аэродромах. По всей видимости, эта мысль сложилась в войне 1956 года, когда из-за постоянных бомбардировок аэродромов египетская авиация не оказывала сопротивления в воздухе. Для уничтожения арабских ВВС началась плановая работа. Прежде всего было решено начать регулярную разведывательную работу, направленную на раскрытие структуры ВВС, а также мест базирования.

Сведение к нулю плодов победы Израиля в войне 1956 года добавили популярности президенту Насеру в арабском мире. Сразу после окончания войны СССР произвел поставки вооружений взамен потерянных. Большое количество советников стало прибывать не только из СССР, но из других стран Варшавского договора. Более сотни египетских пилотов отправилось на обучение.

ВВС Израиля частично провели модернизацию: поршневые «Мустанги», «Москито» и В-17 стали выводиться из эксплуатации. Взамен стали поступать реактивные самолеты: в основном это были «Мистэры» и «Ураганы». В конце 50-х — начале 60-х годов две эскадрильи «Мистэров» составляли основу истребительных сил Израиля. В 1957 году во Франции был размещен заказ на 18 истребителей-бомбардировщиков «Вотур» для замены «Москито». Кроме всего прочего, Израиль закупил семь двухместных ночных истребителей и два разведчика.

В июле 1958 года новым командующим ВВС Израиля стал бригадный генерал Э. Вейцман. В годы войны за независимость он служил в первой истребительной эскадрильи и имел воздушные победы. После войны он занимал ряд командных должностей и стал заместителем командующего ВВС. Известна его любимая фраза: «Лучшая израильская защитная позиция — в небе над Каиром». Еще больше внимания стало уделяться подготовке удара по базам ВВС арабских стран.

Арабские ВВС в то время тоже возросли как качественно, так и количественно. Иордания, Ливан и Ирак получили из Великобритании истребители-бомбардировщики «Хаукер Хантер», а Египет — десятки МиГ-15, МиГ-17 и бомбардировщиков Ил-28.

В 1958 году Израиль сделал заказ на сверхзвуковой «Супер Мистэр» В. 2. Этот истребитель стал первым сверхзвуковым самолетом ВВС Израиля. Первые такие самолеты поступили на вооружение ВВС Израиля в 1959 году.

В конце 50-х годов фирма «Бедек» достигла договоренности о лицензионном производстве СМ. 170 «Мажистер». Причем большинство должно было быть собрано в Израиле, из израильских комплектующих.

В 1958 году французы испытали новые истребители «Мираж» III. Для своего времени это был один из лучших истребителей в мире. В 1959 году, во время посещения Франции Э. Вейцманом, шеф-пилот испытатель израильских ВВС Д. Шапиро облетал этот французский истребитель. В полете пилот достиг скорости 2М. Командование сразу же разместило на французских предприятиях заказ на 24 таких самолета. Истребители «Мираж» III поступили на вооружение ВВС Израиля 7 апреля 1962 года, и к 1967 году их количество достигло 72 самолетов, из которых было сформировано три эскадрильи.

В конце 50-х годов Израилем были получены и первые вертолеты Сикорского S-55, и «Супер Фрелон». Девять таких машин принимали активное участие в войне 1967 года.

Появление вертолетов открыло новые возможности перед израильскими Вооруженными силами. Один вертолет мог вместить 30 десантников или джип. Экипажи крупных вертолетов непрерывно тренировались в аэромобильных операциях. Была разработана специальная тактика ухода от встреч с вражескими истребителями.

Годы после Синайского конфликта были более мирными для населения Израиля. Войска ООН, размещенные на Синае, служили неким буфером на границе Израиля с Египтом. Поэтому наземные сражения продолжались только на границах с Иорданией, Сирией и Ливаном. Однако если на земле ситуация была благоприятной, то в воздухе война продолжалась. 20 декабря 1958 года египетский МиГ-17, вторгшийся в воздушное пространство Израиля, был сбит героем Синайской кампании — Я. Нево. Однако удача не всегда сопутствовала пилотам Израиля — 14 февраля 1959 года арабские МиГ-17 во время столкновений на сирийской границе сбили два «Мистэра».

В марте 1958 года по тревоге взлетел с авиабазы Хатцор на истребителе «Супер Мистэр» пилот 105-й эскадрильи майор Алон. Так как РЛС не смогли достаточно точно определить тип нарушителя воздушного пространства, то пилот вышел на предельный потолок своей машины. К удивлению, он смог только увидеть мерно проплывающий черный силуэт вражеского самолета вдали. Гораздо позже израильтяне выяснили, что это был сверхсекретный американский самолет-разведчик У-2, совершавший облеты территории Израиля. Больше всего ЦРУ интересовал, конечно, ядерный центр «Димона». ПВО страны было зарегистрировано еще несколько таких «визитов», однако противопоставить было нечего. Интересно, что в этих вылетах самое активное участие принимал знаменитый впоследствии Ф. Пауэрс, сбитый под Свердловском.

«Супер Мистэры» одержали первую победу 28 апреля 1961 года, когда в приграничной полосе сошлись два МиГ-17 ВВС Египта и столько же «Супер Мистэров». Один из египетских пилотов допустил ошибку в пилотировании и на малой высоте был вынужден катапультироваться и попал в плен.

Сообщавшиеся до этого стычки израильских самолетов с арабскими истребителями либо заканчивались безрезультатно, либо командование ВВС Израиля не засчитывало эти победы. Так, капитан Агарон претендует на один сбитый самолет противника в бою 25 мая 1960 года.

В это время воздушная мощь Египта значительно возросла. Пилоты получали боевой опыт в начавшейся гражданской войне в Йемене. Основную опасность для Израиля представляли бомбардировщики Ту-16 и Ил-28, поставленные Советским Союзом, которые могли сбросить на Израиль несколько сот тонн бомб за один вылет. ВВС Ирака и Сирии также располагали несколькими такими самолетами.

Основными целями были выбраны аэродромы базирования Ту-16 и Ил-28. Второй удар был нанесен по местам базирования истребителей МиГ-19 и МиГ-21. Таким образом, для ПВО Израиля оставалась всего одна эскадрилья, а все самолеты могли использоваться для ударных миссий. Для отработки основных тактических приемов в пустыне Негев были построены макеты всех основных объектов. Здесь пилоты вели подготовку по преодолению ПВО противника.

Одновременно истребители отрабатывали тактику воздушного боя. Дезертирство двух пилотов на боевых самолетах, спровоцированное израильскими спецслужбами, из ВВС Сирии — на МиГ-17 и ВВС Ирака — на МиГ-21 позволило военным специалистам оценить слабые и сильные стороны самолетов противника. В начале 60-х годов начались массовые столкновения на сирийской границе. К тому же в 1964 году сирийцы начали военную операцию с целью недопущения строительства обводного канала. С обеих сторон применялись самолеты и вертолеты.

14 июля 1964 года израильские «Миражи» одержали свою первую победу в воздухе. Во время прикрытия ударных самолетов Й. Агмон обнаружил и атаковал звено сирийских МиГ-21, один из которых он сбил. Через месяц другой пилот — И. Корен — сбил еще один МиГ-21. В ответ на усиление активности со стороны Иордании было решено провести некую «акцию устрашения» и против этой арабской страны. Огнем ПВО было повреждено несколько самолетов и вертолетов ВВС Израиля. Так, 14 июля 1966 года во время штурмовки позиций сирийской артиллерии пара МиГ-21 сбила один «Мистэр». После двух недель боев в Иордании основной упор был смещен на египетскую границу.

29 ноября 1966 года во время разведывательного облета границы легкий Пайпер «Кэб» был атакован парой египетских МиГ-19. Вскоре подошла пара патрульных «Миражей». Пилот одного из них — М. Хабер — обнаружил один из самолетов противника на своем радаре, и вскоре поступило сообщение, что головка наведения ракеты R. 530 захватила цель. Он запустил ракету и наблюдал мощный взрыв. После сближения пилот расстрелял («Мираж» мог нести только одну ракету этого типа) второй «миг» из бортовых пушек. Египтяне признают в этот день только одну потерю.

За время, прошедшее после окончания Синайского конфликта, ВВС Израиля значительно усилили свой потенциал, получив на вооружение истребители нового поколения со скоростью 2М. 7 апреля 1967 года произошло крупнейшее со времен войны 1956 года воздушное столкновение. В тот день израильские самолеты попытались уничтожить позиции тяжелой артиллерии на Голанских высотах. Подошедшие арабские «миги» старались помешать этому. По израильским данным, было сбито по крайней мере шесть самолетов противника. Все победы были записаны пилотам «Миража». По арабским данным, было сбито 4 «Миража» при потере трех своих самолетов.

18 мая 1967 года президент Насер заставил войска ООН на Синае свернуть свою деятельность и начать эвакуацию. Одновременно в Египте начались мобилизационные мероприятия.

Через два дня и в Израиле начался призыв резервистов, а ВВС были приведены в состояние боевой готовности. Египетский ВМФ блокировал Тиранский пролив.

В 8.45 5 июня 1967 года израильские истребители-бомбардировщики нанесли упреждающий удар по основным авиабазам ВВС Египта: Эль-Ариш, Джебель Либни, Бир Тамада, Бир Джилгафа, Кабрит, Инчас и другие.

Началась шестидневная война 1967 года. Прежде всего уничтожались взлетные полосы и находившиеся на земле самолеты и вертолеты. Когда после первого налета состоялся второй, его уже ждали оставшиеся в летнопригодном состоянии истребители египтян. В нескольких воздушных боях и от огня ПВО израильтяне потеряли от 4 до 18 самолетов. Египетские потери были много больше: только за первые 45 минут было уничтожено до сотни арабских самолетов и вертолетов. Еще 10 самолетов было сбито в воздушных боях. В июне 1967 года на «Мираже» одержал свою первую победу лучший израильский ас и третий «реактивный» ас в истории Г. Эпштейн.

Уже в 9.30 начались следующие атаки. По израильским данным, было выполнено 115 самолето-вылетов. Начался разгром второстепенных аэродромов Египта: Мансура, Луксора, Хургады и других. Эта атаки стоили Египту многих уничтоженных самолетов при потере единственного самолета израильских ВВС.

В 13.00 израильские атаки прекратились. Всего за первые часы войны, по израильским данным, было уничтожено 300 самолетов и Исмаилию. Советскими военными специалистами была разработана и новая тактика применения ЗРК. Она заключалась в том, что, кроме оборудования основных и запасных позиций, для дивизиона было возможна и переброска комплексов в районы ближе к каналу.

29 июня к каналу были выдвинуты 12 расчетов ЗРК С-75 и несколько новых С-125. Когда появились «утренние» «Фантомы», два были сбиты.

Сразу после этого снова изменили тактику: теперь подразделения ракетчиков после залпа срочно меняли позицию. Израильские военные разрабатывали планы внезапной переправы через канал и уничтожение позиций ПВО. Командующий ВВС М. Ход позднее говорил, что «русские впервые надежно прикрыли египетское небо». МиГ-21 начали патрулирование вдоль канала.

3 августа 1970 года было сбито сразу пять израильских самолетов. Тяжелые бои продолжались и на других фронтах Израиля. 8 августа 1970 года при посредничестве СССР и США было достигнуто соглашение о прекращении огня на египетском фронте. «Война на истощение» была завершена.

Самой большой авиационной программой Израиля стало производство безлицензионной копии «Миража» V, названного в Израиле «Нешер». Первый экземпляр поступил на вооружение в конце 1969 года. Израильские инженеры значительно переработали двигательную установку. Новый самолет получил официальное обозначение «Кфир» и взлетел первый раз в июне 1973 года.

Перемирие было нарушено уже 11 сентября 1971 года, когда египетские Су-7 пересекли канал и нанесли несколько ударов по израильским позициям. Через неделю египетские расчеты ПВО сбили летающий командный пункт на базе С-97 «Стратокрузер», находившийся в 22 км от канала. Самолет стал жертвой расчета С-75, и египетские офицеры были лично поздравлены президентом Египта Насером. Стороны обменивались артиллерийскими ударами еще неделю после этого инцидента. В конце 1971 года в Египет прибыли разведывательные модификации МиГ-25 с советскими экипажами. Только что поступившие на вооружение ВВС СССР самолеты использовались для разведывательных полетов как над Синаем, так и над территорией собственно Израиля. При полетах МиГ-25, набиравшие высоту более 18 000 м, несколько раз обстреливались зенитными ракетами комплексов «Хок». Однако разрывы фиксировались ниже высоты полета разведчика. Не могли пересечься пути высотного МиГ-25 и «Фантома».

Продолжались столкновения и на сирийской границе. В том числе и с использованием авиации. В августе 1972 года четыре сирийских самолета были сбиты над Голанскими высотами. Через несколько месяцев (в августе) в результате нескольких крупных воздушных боев было сбито 8 сирийских истребителей. В январе — сентябре 1973 года израильтянами было заявлено о сбитии 20 сирийских самолетов при потере всего одного израильского самолета.

Пятая война на Ближнем Востоке началась 6 октября 1973 года, в день еврейского религиозного праздника Йом Кипур. Так как это был важнейший праздник в году, боеготовность израильских Вооруженных сил была сниженной, что определило стратегическую инициативу арабов в начальный период войны (6–9 октября). Однако начиная с 10 октября израильтяне смогли организовать контрнаступление. Израильские ВВС сыграли в этой войне важную роль.

Арабское вторжение началось днем 6 октября, когда арабские истребители-бомбардировщики нанесли удары по нескольким десяткам целей. Около двух сотен египетских самолетов пересекли канал и нанесли удар по трем израильским аэродромам, позициям ЗРК «Хок» и радиолокационных станций, при этом широко использовались крылатые ракеты Ту-16.

На Голанских высотах около 60 сирийских самолетов атаковало израильские позиции. Из-за использования элемента внезапности и подхода на низких высотах только один сирийский самолет был потерян.

Десантники, высаженные с борта Ми-8, захватили гору Гермон, являвшуюся важным стратегическим пунктом.

После воздушного налета пять сирийских дивизий численностью 76 тысяч человек при поддержке 1200 танков атаковали две израильские бронетанковые бригады, имевшие только 6 тысяч человек личного состава и 170 танков. Сирийцев также поддерживали 1000 орудий и минометов, в то же время израильтяне располагали 60 безоткатными орудиями.

На Синае потери египтян составили 10 самолетов, сбитых в основном ЗРК «Хок».

Египетская ПВО была значительно усилена за счет поставок из СССР новейших зенитных комплексов.

За первый день конфликта израильтянами было потеряно шесть самолетов: четыре — на Египетском фронте и два — над Голанскими высотами. Погибло четыре члена экипажа. Египетские авторы говорят о 15 сбитых самолетах, и сирийцы претендуют еще на пять. Египетские потери в этот день составили 38 самолетов, а сирийские — четыре.

Второй день был отмечен повышенной активностью израильских пилотов. В ходе налета на египетские аэродромы было сбито пять самолетов ВВС Израиля, и эффективность налета была невелика. Египетские же истребители-бомбардировщики нанесли несколько удачных ударов. Из-за противодействия противника израильтяне потеряли 5 самолетов.

Сирийские и иракские самолеты во второй день конфликта проявили также большую активность, их потери составили около 10 самолетов. По данным сирийцев, их летчики сбили в воздушных боях 12 самолетов противника, в том числе два самолета над Ливаном. Потери израильтян во второй день конфликта были очень велики и, по официальным данным, составили 22 самолета. Египетские же СМИ заявили о 57 сбитых самолетах противника, оценив свои потери в 21 машину.

На третий день боев израильтяне организовали контрнаступление. Сирийцы остановились и начали окапываться. Израильские ВВС выполнили более ста боевых вылетов на прикрытие своих войск, заявили о 20 сбитых самолетах. Израильское командование заявило о 9 потерянных самолетах, среди них было 4 «Фантома». Египтяне заявили о 24 сбитых вражеских самолетах, а по сирийским данным, было сбито еще 10–12 израильских самолетов при потере 19 своих.

Над Синаем произошло несколько крупных воздушных боев. Израильские колонны пытались прорваться к своей группировке, но понесли тяжелые потери от ударов египетских истребителей-бомбардировщиков. К полудню ВВС Израиля совершили около сотни налетов на арабские ЗРК. Батареи «Хоков» и ЗА на Синае и Голанских высотах сбили 8 арабских самолетов.

За четвертый день израильские ВВС и ПВО претендуют на 10 сбитых арабских самолетов над Голанскими высотами. В тот день иракское радио заявило об уничтожении в воздушном пространстве страны израильского самолета.

9 октября египетские танковые подразделения попытались развить предыдущий успех, однако были остановлены атаками израильтян. Израильские самолеты выполнили около 400 боевых вылетов на прикрытие и штурмовку.

К концу четвертого дня войны израильтянам удалось стабилизировать линию фронта на Синае и начать операцию по вытеснению сирийских войск с Голанских высот. Внезапная атака арабов стоила Израилю 1000 убитых и потери 300 танков и бронемашин. ПВО арабов снизила потери от налетов израильских ВВС: только за первые четыре дня было потеряно 50 боевых самолетов и еще 10 было повреждено. Это составляло 20 % всего количества ударных машин.

После того как сирийцы оставили Голанские высоты, лидеры арабских стран в срочном порядке обратились за помощью к СССР. Иракцы перебросили несколько десятков своих боевых самолетов. Израильские потери за 10–12 октября составили 36 самолетов.

Советский Союз начал массированные поставки оружия в этот регион: десятки транспортных самолетов начали перебрасывать сотни тонн оружия и боеприпасов. В ночь на 12 октября произошел и получивший известность рейд израильских коммандос. Когда разведка засекла выдвижение колонны иракских войск и определила направление ее движения, в район ближайшего моста на вертолетах СН-53 была переброшена спецгруппа, которая заминировала мост, при подходе колонны взорвала его и атаковала неприятеля. Разгром колонны был дополнен атакой группы штурмовиков. В то же время сирийские и иракские войска смогли провести несколько контратак, однако израильтяне сохраняли тактическую инициативу и продвигались в глубь Сирии. В течение предыдущих двух дней израильские ВВС совершили двести боевых вылетов, уничтожив 18 арабских самолетов в воздушных боях. Арабские же данные говорят о том, что только за 11 октября на Синае было сбито 23 израильских самолета.

10—13 октября на Синайском фронте сохранялось некоторое затишье: стороны подтягивали резервы. Египетские войска, форсировавшие канал на всем его протяжении (102 мили), в то же время контролировали от 2 до 9 миль в глубину. К этому времени группировка израильских войск составляла примерно 60 тысяч человек при 600 танках.

13 октября большая группа «Фантомов» (почти все истребители-бомбардировщики этого типа, имевшиеся у Израиля, — 70 штук), зайдя с севера, пыталась нанести удар по военным объектам, аэродромам и коммуникациям в долине Нила. «Фантомы» были перехвачены МиГ-21. В воздушном бою за 50 минут сбито 18 Ф-4Е и лишь 4 МиГ-21. Это была крупнейшая победа арабской авиации.

Израильские танки начали наступление и столкнулись с контрнаступлением нескольких египетских танковых частей. На Синае началась огромная танковая битва, невиданная в истории войн со времен Второй мировой войны. В итоге до 220 египетских танков и бронемашин было уничтожено.

С 15 октября США начали массовую поставку вооружений для Израиля. Кроме транспортных самолетов компании Эль Ал широко использовались самолеты С-141 и С-5 ВВС США.

На сирийском фронте израильтяне не только вытеснили арабов с Голанских высот, но и начали активные боевые действия на сирийской территории. Однако, получив достаточно много советского вооружения, сирийские, иорданские и иракские части смогли остановить это продвижение. Хотя основные силы израильских ВВС 16 и 17 октября были сосредоточены на южном фронте, на северном авиации удалось разрушить несколько мостов и нанести определенный ущерб военноморской базе ВМФ Сирии Латакия. 18 октября все наличные силы ВВС были переброшены на Синай, и боевых действий в воздухе над Голанским высотами практически не было.

Только 21 октября израильтянам удалось отбить позиции на горе Гермон. Воспользовавшись налетом штурмовиков, израильтяне выбросили десант с борта вертолета СН-53. Сирийцы, не собираясь терять столь ценную позицию, начали переброску подкреплений под прикрытием истребителей, что стоило им трех сбитых МиГ-21. Израильские атаки продолжились и ночью, что позволило утром 22-го числа удерживать позиции на горе Гермон. В тот же день сирийская авиация нанесла несколько ударов по израильской позиции, но успеха не имела.

23 октября израильтяне претендуют на 9 сбитых арабских самолетов. Арабы признают потерю трех. Соглашение по прекращению огня начало действовать вечером 23 октября.

На Синае боевые действия продолжались. Израильские войска постоянно расширяли зону присутствия, а авиация смогла действовать в интересах своих войск, используя захваченный аэродром Файид. Утром 22 октября представители ООН предложили враждующим сторонам перемирие. В этот день ВВС выполнили всего 500 боевых вылетов на штурмовку и патрулирование. Начиная с 16 октября наземные силы совместно с авиацией практически уничтожили египетскую противовоздушную оборону в этом районе. Если армия расстреливала позиция ЗРК с танков и артиллерии, самолеты использовали бомбы и управляемые ракеты.

22 октября, несмотря на вступившее формально в силу перемирие, артиллерийские перестрелки по всему фронту продолжались. Вечером 24 числа израильтяне начали операцию по взятию города Суэц, однако вступившее вскоре второе перемирие помешало осуществить начатое. ВВС Израиля в последние дни конфликта выполнили около 600 боевых вылетов, сбив 20 египетских самолетов, перевезя сотни тонн аммуниции наступающим подразделениям на западном берегу Суэцкого канала. 24 октября 1973 года Йомкипурская война окончилась.

Несмотря на то что Израиль подвергся внезапной атаке со стороны сразу нескольких государств, евреи в очередной раз не только выдержали, но и смогли контратаковать. Стоит сказать, что данные о потерях сторон весьма разнятся. Израильтяне заявили, что за 19 дней напряженных боевых действий они потеряли 2812 человек убитыми и 7500 ранеными, 103 самолета, 6 вертолетов, один корабль и более 400 танков и 500 бронемашин, претендуя на уничтожение более чем 1200 самолетов и вертолетов. Арабские же источники говорят о 410 сбитых израильских самолетах и вертолетах. Свои потери оцениваются арабами более чем в 8 тысяч убитых и 19 тысяч раненых, потери в технике составляют около 2 тысяч танков, 1000 бронемашин, 500 артиллерийских орудий, 392 самолета, 55 вертолетов и 16 военных судов.

Коэффициент достоверности воздушных побед в Йом-кипурской войне примерно одинаков для сторон и составляет около 0,25. То есть на один сбитый самолет противника неприятельские летчики записывали себе 4 победы.

Несмотря на перемирие, стороны продолжали удерживать позиции, захваченные в ходе войны. Продолжались кратковременные артиллерийские обстрелы и авиационные налеты. Так, 6 декабря 1973 года в результате воздушного боя был сбит один Миг-21 ВВС Египта. Такие столкновения продолжались до 18 января 1974 года, когда между Израилем и Египтом было подписано соглашение, согласно которому стороны признавали довоенные границы.

На севере этот процесс затянулся несколько дольше. В феврале 1974 года Госсекретарь США Генри Киссинджер обратился к Сирии с посреднической миссией в деле урегулирования этого конфликта, однако 13 апреля 1974 года сирийцы внезапным ударом захватили позиции на горе Гермон. Тяжелые бои здесь продолжались в течение всего мая, причем обе стороны широко использовали авиацию.

После войны 1973 года израильтяне смогли наконец-то воспользоваться плодами своей победы. Начались работы по возвращению ВВС предвоенного уровня по количеству и качеству авиационного вооружения. Было решено резко усилить мероприятия по секретности подразделений, для того чтобы в будущем не допустить ситуаций, подобных последней войне. Несмотря на это, продолжались столкновения с палестинскими террористами на ливанской границе.

Одним из главных уроков войны 1973 года стало то, что командование начало уделять больше внимания закупкам более современных систем вооружения. Была принята новая доктрина применения вооруженных сил, которая предполагала более жесткие меры по отношению к террористам и их пособникам. Это было связано прежде всего с огромными потерями израильских ВВС. Была поставлена задача за короткий срок восстановить летные кадры. Возросло количество «Скайхоков» и «Фантомов», а 14 апреля 1975 года поднялся в воздух первый полностью построенный в Израиле реактивный истребитель «Кфир». В том же году была сформирована эскадрилья, вооруженная ими.

Возможности истребительной авиации были резко повышены с поступлением 10 октября 1976 года первых истребителей-перехватчиков американского производства F-15 «Игл». Израиль стал первой страной за рубежами США, получавшей эти современные истребители. В конце 1977 года Израиль разместил заказ в США на 75 истребителей-бомбардировщиков Ф-16, которые, по идее, должны были заменить А-4 «Скайхоки».

Еще одним итогом войны стало увеличение количества тяжелых транспортных вертолетов в составе ВВС Израиля. Старые Белл-205 были проданы, и взамен начались поставки более совершенных Белл-212. Также были закуплены легкие Белл-206 и увеличено количество тяжелых СН-53. Больше внимания было обращено и на средства ПВО страны. Вместо ЗРК «Хок» были закуплены ЗРК «Усовершенствованный Хок». Система была дополнена большим количеством мобильных ЗРК «Чаппарел» и 20-мм ЗА «Вулкан». На вооружение поступили также 23-мм ЗУ советского производства, в большом количестве захваченные у арабов.

В ноябре 1977 года египетский президент Садат начал консультации по разработке мирного договора между Израилем и Египтом. Эти действия египетского президента стали первым шагом в мирном урегулировании ближневосточного конфликта.

11 марта 1978 года террористы захватили автобус на прибрежном шоссе Тель-Авив — Хайфа. Израильские спецподразделения освободили заложников и убили палестинцев, однако 34 человека, в том числе женщины и дети, погибли. В ответ на атаку израильтяне начали операцию под кодовым названием «Литани».

Для вторжения в Ливан было сосредоточено около 25 тысяч солдат. Собственно, операция началась 15 марта 1978 года с основной целью — уничтожение баз террористов. Израильские танковые колонны быстро продвигались вдоль реки Литани. В итоге было убито более 250 мирных жителей (Израиль говорит о террористах).

В этой операции широко применялись самолеты и вертолеты. Палестинские бойцы оказывали сопротивление, а если учесть, что в их руках были ПЗРК, то, по всей видимости, были какие-то потери. Палестинцы заявили, что 14 марта им удалось сбить А-4 «Скайхок».

США стали посредниками в урегулировании взаимоотношений между Египтом и Израилем. В сентябре 1978 года в Кемп-Дэвиде при посредничестве Картера президент Египта Садат и премьер-министр Израиля Бегин подписали мирный договор. Согласно договору Израиль возвратил оккупированный Синай.

В июне 1978 года конгресс США ратифицировал план продажи Египту 50 истребителей-бомбардировщиков Ф-5 и Ф-15 в Саудовскую Аравию в качестве поощрения за подписание договора. США также начали переговоры о продаже истребителей Ф-5 и другого оборудования в Иорданию.

Израильтяне тут же забили тревогу, что поставки современного американского вооружения в арабские страны может изменить баланс сил на Ближнем Востоке. Для успокоения в срочном порядке американцы передали ВВС Израиля 75 Ф-16 и 15 истребителей Ф-15.

Израиль неофициально смирился с нахождением сирийцев на севере Ливана, а в ответ сирийцы «не замечали» присутствия израильтян на юге. Однако агрессивные налеты и регулярные разведполеты неизбежно привели к столкновениям. 27 июня 1979 года два звена МиГ-21 ВВС Сирии попытались помешать одному такому рейду израильской авиации. В результате пять сирийских самолетов были сбиты: четыре — пилотами Ф-15 и один — «Кфиром». Шестой «миг» был поврежден, но его летчик, майор К. Салиба, сумел посадить подбитую машину на ливанскую авиабазу Раяк. Сирийцы подтвердили потерю четырех самолетов и заявили о двух сбитых самолетах противника. Палестинцы в подтверждение этой информации также обнародовали информацию о пленении израильского пилота со сбитого самолета.

Несмотря на противодействие ВВС Сирии, налеты на позиции террористов продолжались. За 1980–1981 годы произошло несколько крупных воздушных столкновений. Однако стороны по-разному оценивают результаты боев. Так, 31 декабря 1980 года, по израильским данным, было сбито два МиГ-21. Сирийцы признали потерю только одного самолета и претендуют на одну победу.

В феврале 1981 года, когда на вооружение израильской авиации из США поступили новые истребители Ф-15, предпринимались попытки реализации замыслов заманивания сирийских МиГ-25 в тактическую ловушку.

28 апреля 1981 года израильские разведывательные данные говорили о том, что в разгоревшемся бою между формированиями ООП и Армией Южного Ливана для поддержки палестинцев использовались транспортные вертолеты ВВС Сирии. После недолгих консультаций было решено помочь союзникам. Несколько Ф-16, посланных на помощь, сбили два Ми-8. Во избежание такого рода случаев было решено выдвинуть в Ливан ЗРК «Куб» в долину Бекаа.

7 июня 1981 года мир был шокирован операцией ВВС Израиля, когда самолеты разбомбили иракский ядерный реактор около Осирака. Операцию провели 14 подготовленных пилотов (среди них был второй израильский ас Ифтах Спектор): восемь на Ф-16 и шестеро на Ф-15. Ранним утром 7 июня 1981 года ударная группа взлетела с авиабазы Этзион на Синае и взяла курс на Багдад. Шли они на малой высоте и только перед целью резко набрали высоту. Было сброшено 16 бомб, некоторые из которых поразили цель. Реактор был поврежден, при этом погиб французский техник, работавший по контракту. Через полтора часа после взлета самолеты вернулись домой. Перехватчики Ф-15 не входили в воздушное пространство Ирака.

Штаб-квартира ООП в Бейруте была атакована израильскими ВВС 17 июля 1981 года. Сотни людей были убиты и ранены. Несмотря на это, столкновения по всей ливанско-израильской границе продолжались. 29 июля 1981 года произошло очередное столкновение израильских истребителей и сирийских МиГ-25. Демонстративные маневры выполнял уже одиночный Ф-15. Два других (ударная группа) расположились в засаде вне зоны видимости сирийских наземных РЛС.

«Верхнего» F-15 стала вызывать на себя пара МиГ-21, а два самолета МиГ-25 отправились в засаду — затемненную зону в обзоре израильского ВКП «Хокай». Ф-15 «клюнул» на ложный вызов. На встречный курс с ним пункт наведения вывел один МиГ-25 из пары. Второй начал маневр для нанесения удара во фланг.

Однако Ф-15, не меняя курса, внезапно перешел на снижение, увлекая за собой МиГ-25. Сирийский летчик в процессе боя докладывал об обнаружении цели на 80 км, захвате на 40 км и о последующем срыве захвата на снижении. Метки противников на экране РЛС наведения слились, а затем пропали. Летчик МиГ-25 катапультировался, как он доложил, «после удара» и благополучно приземлился.

Второй МиГ-25 удар во фланг уже не наносил. К месту боя не успели и израильские ударные самолеты. В ситуации лучше разобрались на сирийском ЦКП. Там решили перевести МиГ-25 на сближение: летчик обнаружил цель на 40 км, захват произвел на 25 км, пуск первой ракеты — на 18 км, второй ракеты — на 11 км (бортовые средства контроля при дешифрировании подтвердили попадание первой ракеты). Израильский пилот катапультировался над морем.

После гибели от пули террориста израильского посла в Лондоне Ш. Аргова было решено уничтожить «гнезда терроризма» в Ливане. Операция, получившая название «Мир Галлилее», была спланирована в израильском Генеральном штабе.

И вновь основную роль в начавшейся вскоре операции сыграла авиация. В этой войне ей пришлось столкнуться с современными ЗРК и сопротивлением ВВС Сирии. Главной задачей стала нейтрализация позиций ЗРК в долине Бекаа. В результате мир стал свидетелем самого большого количества воздушных боев над Ливаном. По сообщениям израильтян, за четыре дня ими было сбито 85 самолетов. Во вторжении в Ливан участвовало 40 тысяч человек при поддержке 500 танков и тысячи бронемашин. Операция началась 6 июня 1982 года. Наступление началось по трем разным направлениям. Израильские самолеты высадили десант южнее города Сидон, блокируя все пути отхода. Артиллерия и самолеты начали разгром блокированной группировки террористов.

Из-за внезапности атаки первоначальные потери Израиля были очень небольшими. В первый день вторжения ракетами ПЗРК были сбиты ударная «Кобра» и «Скайхок». Пилот А. Ахиаз катапультировался и попал в плен.

С сопротивлением в воздухе израильские пилоты столкнулись 7 июня, когда был сбит один МиГ-23. Израильские войска разгромили несколько лагерей террористов и впервые столкнулись с регулярной сирийской армией только на второй день конфликта недалеко от города Джеззин.

8 июня, по израильским данным, было сбито 7 «мигов», по сирийским — три Ф-15 и один Ф-16.

Сирийская ПВО в этом районе состояла из 15 комплексов «Куб», двух С-125 и двух С-75 с двумястами ракетами и более чем 400 зенитных орудий. На первом этапе уничтожение этой техники стало главной задачей ВВС Израиля.

Несмотря на противодействие ВВС Сирии, из 19 комплексов десять были временно выведены из строя.

9 июня произошли крупные воздушные столкновения. Так, в одном из боев участвовало до 60 сирийских истребителей и 90 израильских. Израильские пилоты претендуют на десяток сбитых самолетов противника. Не меньшим видят свой успех и сирийцы.

10 июня израильские колонны продолжили продвижение в центральные районы Ливана. К 11 июня израильские войска вышли на дорогу, соединявшую Бейрут и долину Бекаа. К полудню ООН провозгласила перемирие. Всего за неделю тяжелейших сражений израильские ВВС претендуют на 85 сбитых самолетов противника. 44 израильских пилота, претендующих на победы, летали на Ф-16, а пилоты Ф-15 претендуют на 40 побед. Один сирийский самолет был сбит экипажем «Фантома». Большинство сбитых сирийских самолетов были МиГ-21, претендуют также на несколько сбитых МиГ-23 и Су-22.

Сирийцы признают потерю 32 своих самолетов, из которых 21 был сбит в воздушных боях. Коэффициент достоверности побед израильских летчиков в этом конфликте — несколько менее 0,25.

13 июня окончательно было подписано перемирие.

Иногда эту войну называют «войной вертолетов». Вертолеты понесли тяжелые потери среди летательных аппаратов. Израильтяне признают потерю лишь трех тяжелых транспортных вертолетов.

За время этой войны Израилем были получены новые, самые современные модификации Ф-16 — Си и Д.

Успех ВВС Израиля в кампании 1982 года показал, что страна располагает высокоэффективными ВВС.

Уже в январе 1983 года сирийцы получили в свое распоряжение новые советские «дальнобойные» (до 170 км) зенитно-ракетные комплексы С-200. Кроме того, палестинцы в большом количестве получили ПЗРК.

Израильские самолеты продолжали разведывательные полеты с целью выявления и уничтожения лагерей партизан. 3 марта 1983 года над Южным Ливаном бесследно пропал ударный «Кфир». 20 ноября того же года один из «Кфиров» был поражен ракетой ПЗРК, однако пилоту удалось катапультироваться.

Активности палестинцев была замечена и ООН. С целью недопущения таких акций было решено нанести ряд ракетно-бомбовых ударов силами ВВС США, Франции и других государств. В сентябре — ноябре 1983 года активно использовались палубные «Супер Этендары» ВМФ Франции для уничтожения артиллерийских батарей, а с 4 декабря к акциям подключились палубные штурмовики А-6 и А-7 ВМФ США. Огнем сирийских ЗРК было сбито пять палубных бомбардировщиков А-6Е, три истребителя Ф-14, один «Фантом» и два палубных истребителя «Супер Этендар».

Израильские потери неизвестны, но по крайней мере один разведывательный самолет был сбит расчетом ЗРК С-200 в этот период.

После войны 1982 года основные силы палестинцев переместились в Тунис, который стал основным прибежищем арабских террористов с многих стран Востока. В ответ на взрыв яхты на Кипре, приведшей к гибели трех израильтян, было решено провести силовую акцию. 1 октября 1985 года израильские Ф-15, совершив дальний перелет с несколькими дозаправками в воздухе, уничтожили штаб-квартиру Организации Освобождения Палестины в столице Туниса, при этом бомбами был накрыт и жилой квартал, в котором погибло 73 человека. Миссия заняла пять часов, в ней принимало участие несколько самолетов. Пока ударная группа выполняла атаку, еще несколько истребителей прикрывали их от возможных действий ВВС Туниса. В ответ на этот рейд сирийские самолеты начали разведывательные полеты над Ливаном. 20 ноября 1985 года, по израильским данным, было сбито два МиГ-23 ВВС Сирии.

Израильтяне тоже несли потери: 21 сентября того же года зенитной ракетой был сбит транспортный вертолет «Ирокез». Новые потери принес 1986 год: сначала 18 февраля ракетой ПЗРК был сбит боевой вертолет АН-1, а 16 октября в районе Тира ПЗРК был поражен «Фантом», выполнявший учебный налет.

В 90-е годы продолжалось дальнейшее развитие ВВС Израиля. Этого требовала обстановка на Ближнем Востоке: Саудовская Аравия получала современные «Торнадо» и Ф-15, Сирия — МиГ-29. Израильтяне пошли по пути увеличения количества и качества боевых самолетов: принятием на вооружение новейших модификаций Ф-16 и Ф-15.

2 февраля 1995 года пара израильских вертолетов АН-1 в районе поселка Ятар была атакована ракетами. В результате один вертолет был сбит.

В период войны в районе Персидского залива в январе — феврале 1991 года авиация Израиля не принимала участия в боевых действиях, однако территория Израиля подвергалась обстрелам иракскими ракетами «Эль-Хуссейн», борьба с которыми велась при помощи американских ЗРК «Пэтриот», обслуживаемых американскими расчетами. После окончания боевых действий в Ираке израильские самолеты выполняли разведывательные полеты над территорией Ирака. В составе ВВС Израиля появились новые самолеты. Из боевого состава стали постепенно выводиться А-4 «Скайхок». С 1993 года на вооружение стали поступать вертолеты АН-64 «Апач» и UH-60 «Блэк Хок».

Вооруженные силы Израиля, основанные более полувека назад, постоянно находятся в состоянии борьбы с арабскими соседями. В настоящее время летчики ВВС Израиля являются самыми подготовленными в мире. Все пилоты, непрерывно участвуя в боевых действиях на границе своего государства, сохраняя преемственность в подготовке, имеют реальный боевой опыт.

К 2009 году Израиль приобрел у США не менее 362 самолетов Ф-16. 75 машин этого типа, поставленных в Израиль в 1987 году, получили здесь название «Барак». В Земле обетованной словно предчувствовали имя будущего президента США!

По количеству заявленных асов после Второй мировой войны израильтяне превзошли американцев (44 израильских аса против 41 аса США в корейском конфликте) и уступают только советским летчикам.

Коэффициент достоверности побед израильских летчиков в ходе арабо-израильских конфликтов можно оценить в 0,33—0,25. У арабских летчиков он несколько ниже и не превышает 0,2.


Израильские асы арабо-израильских конфликтов





Израилький ас Гиора ЭПШТЕЙН — полковник ВВС Израиля, самый результативный летчик-истребитель в арабо-израильских конфликтах.

Гиора Эпштейн родился в 1938 году, в кибуце Негба. С малых лет он был энтузиастом авиации, зачитывался книгами о летчиках Второй мировой войны. Поступил на службу в Израильские силы обороны в 1956 году. Первоначально, по здоровью, не был принят в летную школу. В течение нескольких лет служил в составе специальной команды парашютистов. В составе демонстрационной команды парашютистов Израильских сил обороны совершил около 700 парашютных прыжков. В 1963 году, преодолев многочисленные трудности, стал летчиком-истребителем.

Участвовал в Шестидневной войне (1967), Войне на истощение (1967–1970) и Октябрьской войне (1973). Летая на сверхзвуковых истребителях «Мираж III» и «Мираж V» («Нешер»), Г. Эпштейн одержал 17 воздушных побед. Свою первую и единственную на то время подтвержденную победу Эпштейн одержал на истребителе «Мираж III» в ходе Шестидневной войны в 1967 году. Позднее, в ходе Шестидневной войны, воевал также на истребителе «Нешер». Все свои победы Г. Эпштейн одержал в составе 101-й эскадрильи Израильских ВВС, откуда вышло большинство израильских асов. Девять из 17 побед Эпштейну записано за двое суток Октябрьской войны!

При этом данные специалистов не совпадают: по данным Алана Магнуса, Эпштейн сбил в Октябрьской войне 12 самолетов противника, 8 из них за 26 часов. В Войне на истощение Эпштейну записано 4 победы, в Шестидневной войне — одна. Все сбитые им самолеты и вертолет относят к египетским ВВС. Среди сбитых летательные аппараты советского производства: 9 МиГ-21, один МиГ-17, 4 Су-7, 2 Су-20, один вертолет, предположительно типа Ми-8.

Свою первую победу Гиора Эпштейн одержал 24 октября 1973 года.

Большинство записанных Эпштейну самолетов относятся к сверхзвуковым типам, как и «Миражи», на которых летал Г. Эпштейн, но установить, на которых Эпштейн проводил атаки, не удалось. По мнению известных советских летчиков, из 17 побед, записанных Эпштейну в череде арабо-израильских войн, для указанных типов сбитых машин пушечным огнем 3–5 побед могли быть одержаны на сверхзвуковых режимах. Сводный список побед полковника Эпштейна выглядит следующим образом:

6 июня 1967 года на «Мираж IIICJ» — Су-7;

20 июля 1969 года на «Мираж IIICJ» — МиГ-17;

11 сентября 1969 года на «Мираж IIICJ» — Су-7;

25 марта 1970 года на «Мираж ICJ» — 2 МиГ-21;

18 октября 1973 года на «Мираж IIICJ» — вертолет Ми-8;

24 октября 1973 года на «Мираж IIIBJ» — /н 86-3 МиГ-21;

19 октября 1973 года на «Нешере» — Су-7 и 2 Су-20;

20 октября 1973 года на «Нешере» — 4 МиГ-21.

Вышел в отставку в 1997 году. Его общий налет (исключительно на истребителях) составил около 5000 часов. Летал на истребителях «Супер Мистэр», «Мираж III», израильских «Нешер», «Кфир» и американском Ф-16.

Полковник Г. Эпштейн входит в число результативнейших «реактивных» асов в истории авиации и, возможно, является первым сверхзвуковым асом. Звание полковника присвоено ему за выдающиеся заслуги в боевой работе, хотя сам Эпштейн никогда не занимал должности выше комэска. Больший официальный счет побед на реактивных самолетах МиГ-15бис имели только советские летчики-истребители Николай Сутягин и Евгений Пепеляев во время корейской войны.

Полковник Гиора Эпштейн награжден Медалью Идеала, одной из высших военных наград Израиля.


Ифтах СПЕКТОР (Spector) — 15 личных побед, второй по официальной результативности ас IAF (Израильских воздушных сил), бригадный генерал.

Родился в 1940 году. В Израильские силы обороны вступил в 1958 году. В 1963 году стал военным летчиком. Освоил несколько типов сверхзвуковых самолетов американского, французского и израильского производства. Среди них Ф-4 «Фантом», Ф-15, Ф-16, «Мираж» нескольких модификаций, «Нешер», шесть «Кфир».

Участник 6-дневной войны, Войны на истощение, Октябрьской войны. Новатор воздушного боя. Разработал и применил десятки тактических приемов, записал на свой счет самолеты советского производства 4 различных типов: МиГ-17, МиГ-19, МиГ-21, Су-7.

Поиск защиты от ракет 125-го и 75-го зенитно-ракетных комплексов советского производства непрерывно велся и инженерами, и командованием, и самими летчиками. Главным энтузиастом этого подхода в Израиле был командир эскадрильи «Миражей», а затем «Фантомов» Ифтах Спектор. Он предпочитал полагаться больше на тактику, чем на технику. «Зачем это жесткое построение в полете? Зачем эти подвески и вся эта пиротехника? — повторял он. — В прошлом мы не раз успешно атаковали ракетные батареи и до сих пор не сбиты. Надо постоянно совершенствовать старые способы борьбы с зенитными комплексами. Первое правило: лети низко, чтобы тебя было трудно засечь».

Используя специально построенный на Синае макет ракетных батарей противника, Спектор со своими летчиками без устали отрабатывал способы подобраться к противнику так быстро и незаметно, чтобы он не успел обнаружить самолеты почти до самого последнего момента. Скорость, скрытность и импровизация были главными факторами успеха для сторонников этого пути. Последователи Спектора летали над самой землей, соблюдая полное радиомолчание. Оказавшись у цели, они мгновенно набирали высоту, наносили удар и тут же опять уходили вниз, чтобы их не достали на обратном пути. Проверялись различные комбинации скорости, направления, высоты и угла сброса бомб, и все это для того, чтобы выиграть несколько драгоценных секунд. Чтобы компенсировать недостаток разведданных, Спектор разработал особый способ выявления позиций противника, названный «Охота». Его пилоты вылетали на задание двумя группами. Первая группа служила приманкой и летела высоко, дразня ПВО противника и заставляя его реагировать на свое приближение, засекая при этом пуски ракет. Вторая группа шла на минимальной высоте, играя роль «охотников» и используя информацию, полученную от первой группы. Хотя «Фантомы» теперь имели новые средства РЭБ, эффективные как против С-75, так и против С-125, для того чтобы раньше времени не выдать своего присутствия, летчики включали их только в самый последний момент, когда вражеские ракеты уже были в воздухе.

…Воздушный бой начался и закончился столь быстро, что капитан Ифтах Спектор успел насчитать три огненных шара за те секунды, что потребовались его четверке для полета из Бир Гафгафы к месту боя. Всего за три дня до того сражения Ифтах сбил в воздушной дуэли два египетских МиГ-17: один ракетой, другой — из пушки. Сейчас он находился со своей группой на периферии схватки и мог наблюдать, как все небо было расчерчено дымными шлейфами траекторий ракет. Спектор вспоминает: «Это было похоже на летнюю ночь со светлячками, то включающими, то выключающими свои фонарики».

В 1967 году Спектор возглавил ошибочный налет семи израильских самолетов на американское разведывательное судно «Либерти», принятое командованием Израильских воздушных сил за арабский военный корабль.

Позднее Спектор возглавлял атаку на иракский ядерный реактор в 1981 году.

В летной книжке Й. Спектора записано около 7000 часов налета (!), 8500 посадок, 334 боевых вылета.

Летчик, участвовавший в самых рискованных вылетах, он нашел в себе мужество подписать известное в Израиле «письмо пилотов», где отказался от участия в ударах по палестинским объектам, уносившим, как правило, жизни детей, женщин, мирных граждан.

Принципиальная позиция Спектора поставила точку в его военной карьере, хотя многие израильские летчики желали видеть его на посту командующего Израильских воздушных сил.


Египетские и сирийские асы арабоизраильских конфликтов

Египет

Полковник Али Ваджай — 6 (2 в 1970 года, 4 в 1973 года); EAF (Египетские воздушные силы).

Полковник Ахмед Атэф — 5; EAF.

Майор Сами Марей — 5 (погиб 26.02.1970); EAF.

Капитан Михаэль Самир Азиз — 5; EAF.

Майор Хусейн Сами — 5; EAF.

Сирия

Майор Басам Хамшу — 7+1; SyAAF (Сирийские авиационные воздушное силы).

Капитан Эдиб Эль-Гар — 6+1; SyAAF.

Капитан Маджид Загби — 6; SyAAF.

Лейтенант Дзхур Абид Адиб — 5; SyAAF.

Лейтенант Маджад Халаби — 5; SyAAF.

Все египетские и сирийские летчики одерживали победы на истребителях МиГ-21.


Лучший мусульманский ас

Сайфул АЗАМ, лучший ас Пакистанских воздушных сил (PAF), 7 побед (по другим данным, 4 победы), капитан группы, Пакистан.

Сайфул Азам родился в 1941 году в Пабне (Индия). Детские годы провел в Калькутте. В 1947 году его семья переехала в ту часть страны, что стала позднее мусульманской Бангладеш. В 1955-м он направился в Западный Пакистан, где поступил в институт. В 1958 году зачислен кадетом в Пакистанский военно-воздушный колледж. Окончив его в 1960 году, он стал летчиком, офицером Пакистанских воздушных сил. В процессе обучения был направлен в США.

Здесь, обучившись летать на «Сессне» Т-37, он переехал на базу ВВС Люк в Аризоне, где мастерски освоил истребитель Ф-86 «Сейбр». Товарищи отмечали исключительную одаренность Азама как летчика, его восхитительную выдержку, настойчивость, координированность и точность. После обучения Азам вернулся в Пакистан, где продолжал службу, летая на «Сейбре» до 1963 года.

Во время сентябрьской 1965 года войны с Индией Азам вновь летал на «Сейбре» в 17-й эскадрилье с базы Пакистанских воздушных сил в Саргоде. К тому времени он был уже опытным летчиком, имевшим более полутора тысяч часов налета на реактивных машинах. После одной из успешных штурмовок наземных войск его эскадрилья была атакована индийскими истребителями. В завязавшемся воздушном бою Азаму удалось сбить один из двух атакующих его истребителей и одержать свою первую победу. Летчик со сбитого им самолета катапультировался и попал в плен. За свой подвиг Сайфул Азам был награжден пакистанским Отличительным Летным крестом.

В конце 1966 года он стал инструктором Королевских Иорданских воздушных сил и как доброволец летал на английском истребителе «Хаукер Хантер» с 1-й Королевской Иорданской эскадрильей. В арабо-израильской войне 1967 года ему вновь удалось отличиться в воздушном бою.

5 июня 1967 года, во время боевого вылета в составе четверки, он встретил четыре израильских сверхзвуковых истребителя-бомбардировщика Дассо «Супер Мистэр» французского производства, атакующих главную базу Воздушных сил Иордании Мафрак. Азам сбил один истребитель-бомбардировщик, атаковал второй, и тот, с дымом и потерей высоты, ушел в сторону Израиля. 7 июня при отражении израильской атаки на иракскую базу он сбил еще два израильских самолета — истребитель «Мираж» III и истребитель-бомбардировщик «Вотур» II. В этом бою его эскадрилья перехватила 4 израильских «Вотура» и два «Миража» III. Один из «Миражей» пилотировал капитан Гидеон Дрор. Дрор сбил ведомого Азама, но через мгновение сам попал под огонь пушек последнего. Дрор сумел катапультироваться и попал в плен. Азам немедленно устремился к «Вотурам», сблизился с замыкающим до 200 м и точной очередью сбил его. Самолет пилотировал капитан Голан. Летчик катапультировался.

Позднее в воздушных боях Азам сбил еще два сверхзвуковых израильских «Миража».

По оценке западных специалистов, багладешец Азам был самым результативным мусульманским пилотом в шестидневной арабо-израильской войне 1967 года.

Вернувшись в Пакистан, Азам был комэском эскадрильи Ф-6 «Шеньянг» (китайский аналог МиГ-19), принятых на вооружение в этой стране, затем начальником летной школы. Когда Восточный Пакистан провозгласил независимость как Республика Бангладеш, Азам стал директором Управления безопасности полетов, а позднее начальником штаба сформированных Воздушных сил Бангладеш. В 1977 году он стал командиром крыла и базы Воздушных сил Бангладеш в Даке. Уйдя в отставку в звании капитана группы (полковника), в 1983 году Азам стал председателем службы Гражданской авиации страны. В 1988 году многоуважаемый Сайфул Азам был назначен директором Корпорации развития национального киноискусства. В 1991–1996 годах он был избран членом Бангладешского парламента. В 1996 году он, став управляющим директором Торгового агентства «Наташа», ушел в сферу частного бизнеса. Тогда же он стал директором бюро путешествий, основанным им в городе Лахоре.

Награжден: пакистанским Отличительным Летным крестом; иорданским орденом Возрождения III степени; иракской Медалью за храбрость.


Список использованной литературы

Б. Симаков. Русская авиация в Первой мировой войне. Вестник Воздушного Флота, 1952, № 5.

В. Куликов. Начало пути. Истребительная авиация России в Первой мировой войне. Авиамастер, 2002, № 4.

A. Митюрин, Е. Медведько. Летающие тузы. СПб., 2006.

М. Нешкин, В. Шабанов. Авиаторы — кавалеры ордена Св. Георгия и Георгиевского оружия периода Первой мировой войны 1914–1918 годов. М.: Росспен, 2006.

en.wikipedia.oig/wiki/Richard_Bong

www.acepilots.com/usaa/_bong. html

Ю. М. Гальперин. Воздушный казак Вердена. М., 1990.

Gabreski, Francis S. and Carl Molesworth. Gabby: A Fighter Pilot’s Life. New York: Dell Publishing, 1992.

F. Toliver, J. Constable. Fighter aces of the Luftwaffe. Atglen, PA, Schiffei Military History, 1996.

М. Спик. Асы Люфтваффе. Смоленск: Русич, 2001.

М. В. Зефиров. Асы Люфтваффе. Нижний Новгород, 2000.

B. Кондратьев. Битва над степью. М.: Фонд содействия авиации «Русские витязи», 2008.

Jerry Scutts. Mustang Aces of the Eighth Air Force, Osprey Publishing, 1994.

Н. Френкс, Ф. Бейли, Р. Гест. Германские асы Первой мировой войны. М.: Эксмо, 2006.

И. Сейдов, Ю. Сутягин. Гроза «Сейбров». М.: Яуза, Эксмо, 2006.

A. Герман, И. Сеидов. Красные дьяволы на 38-й параллели. Киев: Руслана, 1998. ЦАМО РФ, Ф. 351 иап, оп. 665110с, д. 1.

Ю. Тепсуркаев, Л. Крылов. «Сталинские соколы» против «Летающих крепостей». М.: Яуза, Эксмо, 2008.

B. П. Набока. Советские летчики на защите неба Китая и Кореи (1950–1951).

Краснодар: Советская Кубань, 1999.

И. М. Попов, С. Я. Лавренов, В. Н. Богданов. Корея в огне войны. М., Жуковский: Кучково поле, 2005.

Ф. Я. Фалалеев. В строю крылатых. Ижевск: Удмуртия, 1978.

E. А. Федосов. Полвека в авиации. Записки академика. М.: Дрофа, 2004.

Ф. И. Чуев. Солдаты империи: беседы, воспоминания, документы. М.: Ковчег, 1998.

В. Б. Шавров. История конструкций самолетов в СССР. 1938–1950 годы. 2-е изд. М.: Машиностроение, 1988.

A. И. Шахурин. Крылья победы. М.: ИПЛ, 1985.

L. Davis. Mig Alley. Air to air Combat over Korea. Squadron/Signal publications, Carrollton, 1978.

B. Gunston. The Illustrated Directory of Fighting Aircraft of World War II.

London: Salamander Books Ltd., 1988.

D. Isby. Figther Combat in the Jet Age. London: Harper Collins, 1997.

F. McDonald, A. Callum. Korea. The War before Vietnam. McMillan Press, 1986.

I. Rendall. Splash опе. The Story of Jet Сомват. London: Cassel, 1999.

H. D. Seidl. Stalin’s Iagles. Atglen, PA: Schiffer Military History (SMH), 1998.

Е. Г. Пепеляев. «Миги» против «Сейбров». М.: Дельта, 2000. ЦАМО РФ, ф. 324 иад, оп. 539841с, д. 2.

М. Спик. Асы союзников. Смоленск: Русич, 2000.

E. Я. Савицкий. Полвека с небом. М.: Воениздат, 1988.

И. А. Сеидов. Асы корейской войны (рукопись).

Антонио Арриас. В огненном небе. Минск: Беларусь, 1988.

М. Рихтгофен. Красный Барон (величайший ас всех времен и народов). М.: Яуза, Эксмо, 2008.

Н. Г. Бодрихин. Сталинские соколы. М.: Дельта, 1996.

Н. Г. Бодрихин. Советские асы. М.: ТАМП, 1998.

И. Б. Шапошников. История военно-воздушных сил (Материалы по Первой мировой и Гражданской войнам). М.: Военная академия Генштаба, 1976.

С. В. Абросов. В небе Испании. М., 2003.

Вместе с патриотами Испании. Киев, 1976.

А. И. Гусев. Гневное небо Испании. М.: Воениздат, 1973.

Б. А. Смирнов. Испанский ветер. М.: Советский писатель, 1963.

Б. А. Смирнов. Небо моей молодости. М., 1990.

Г. Н. Захаров. Я — истребитель. М.: Воениздат, 1985.

Г. К. Семенов. Испанский ветер. Харьков, 1969.

Г. К. Семенов. Пароль — Испания. Харьков, 1976.

Г. К. Семенов. От Эбро до Халхин-Гола. Харьков, 1989.

F. G. Tinker. Some still alive. London, 1938.

В небе Китая. 1937–1940. Воспоминания советских летчиков-добровольцев. М.: Наука, 1986.

М. В. Зефиров. Асы Люфтваффе. Дневные истребители. Т. I, II. М.: АСТ, 2002. Мировая авиация, «Де Агостини», 2009, вып. 7.

Dilip Sarkar. Johnnie Johnson — Spitfire Top Gun. London: Ramrod Publications, 2002.

PeterMersky. Israeli Fighter Aces, London, 1997.

Thunderstrike in Syria. London.

S. Porvali. Ace Eagle/Hasse Wind. The Finnish Air Force at War 1939–1944. Apali, Tampere, 2004.

F. Kurowski. German fighter ace Hans-Joachim Marseille. The life story of the star of Africa. Atglen, SMH.

Г. У. Дольников. Летит стальная эскадрилья. М.: Воениздат, 1983.

Ph. Kaplan. Fighter Aces of the Luftwaffe in World War WWII. Auldgirth, Dumfriesshire, UK: Pen & Sword Aviation, 2007.

М. Быков. Советские асы 1941–1945. Победы сталинских соколов. М.: Яуза, Эксмо, 2008.

S. Aloni. Israeli F-4 Phantom II Aces. Osprey Publishing, 2004.

S. Aloni. Israeli F-15 Eagle Units in Combat. Osprey Publishing, 2006.

M. Halperin & A. Lapidot. G-Suit: Combat Reports from Israel\'s Air War. London. 1990.

H. Sakaida. Imperial Japanese Navy Aces 1937–1945. Osprey Publishing, 1999.

H. Sakaida. Japanese Army Air Force Aces 1937–1945. Osprey Publishing, 1997.

Yenne. Aces High: The Heroic Saga of the Two Top-Scoring American Aces of World War II. Penguin Group, 2009.

R. Toliver & T. Constable. Fighter aces of the USA. Atglen, PA: SMH, 1998.

Эрих Левенхардт. Мировая авиация. «Де Агостини», 2009, вып. 51.

М. Н. Кожевников. Командование и штаб ВВС Советской армии в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов М.: Воениздат.

Расплетин. 100-летию со дня рождения посвящается. Международный объединенный биографический центр. М., 2008.


Оглавление

  • Предисловие
  • Первая мировая война
  • Основоположники воздушного боя
  • Асы Франции
  • Асы Великобритании и стран Содружества
  • Результативнейшие асы Италии, Бельгии, США
  • Русские асы Первой мировой войны
  • Асы Германии
  • Ас Австро-Венгрии
  • Гражданская война в Испании
  • Испанские асы националистов во время испанской гражданской войны
  • Немецкие асы (асы легиона «Кондор») гражданской войны в Испании
  • Советские асы испанской гражданской войны
  • Война в Китае
  • Китайские асы войны в Китае (1937–1941)
  • Халхин-Гол, 1939
  • Советские асы Халхин-Гола, 1939 ГОД
  • Японские асы Халхин-Гола, 1939 ГОД
  • Вторая мировая война
  • Результативнеишие летчики советских ВВС
  • Результативнейшие американские летчики Второй мировой войны (одержавшие 20 и более личных побед)
  • Лучший ас Французской республики
  • Летчики эскадрильи, позднее полка «Нормандия — Неман»
  • Асы Люфтваффе
  • Асы стран «Оси»
  • Лучший японский ас
  • Лучший ас Финляндии
  • Второй ас Финляндии
  • Лучший румынский ас
  • Лучший итальянский ас
  • Война в Корее
  • Советские асы корейской войны 1950–1953 годов
  • Лучший китайский ас
  • Американские асы корейской войны 1950–1953 годов
  • Война во Вьетнаме
  • Вьетнамские асы 1966–1972 годов
  • Американские асы вьетнамской войны
  • Арабо-израильские войны
  • Израильские асы арабо-израильских конфликтов
  • Египетские и сирийские асы арабоизраильских конфликтов
  • Лучший мусульманский ас
  • Список использованной литературы
  • Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.

    Copyright © UniversalInternetLibrary.ru - читать книги бесплатно