|
|
Альфред Крофтс, Перси Бьюкенен
«История Дальнего Востока. Восточная и Юго-Восточная Азия»
Введение
ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ РАМКИ И ХАРАКТЕР ИССЛЕДОВАНИЯГеографические рамки данного исследования включают Восточную и Юго-Восточную Азию. Индия не изучается в этой работе, тем не менее даже при этом объектом исследования является жизнь целых девяти миллиардов человек (так в тексте. — Пер.) на территории более десятка государств — почти половины людей, которые когда-либо жили на земле. Азиатские историки, которые, вполне естественно, раньше других приступили к изучению Азии, давно установили модель чередования династий, которую восприняли все западные авторы. Однако западные исследователи, которые в известной степени пришли к общему мнению об иерархии событий в Европе, не достигли четкого понимания хода истории Востока. Такие события, как тайпинское восстание, или личности, как Хидэёси Тоётоми, в одних работах могут играть центральную, а в других чисто случайную роль.
Существует несомненная тенденция к ограничению места, занимаемого в исторических текстах философией и эстетикой, что вызывает сожаление, к расширению изучения современности и к акцентированию внимания на том, что Восточная Азия представляет собой интегрированное целое. Данный труд подразделяется на три книги. В первой книге рассматриваются истоки местной, восточной истории, во второй — влияние Запада в XIX в., в третьей — детально исследуются проблемы первой половины XX столетия. В первых двух книгах классическая последовательность династий в основном соблюдается. В последней упор делается на исторические движения. Это неизбежно ведет к частичному географическому и хронологическому совпадению. Китайская революция и подъем коммунизма, например, рассматриваются в нескольких главах, причем внимание сосредоточивается на одной и той же нации и характеризуются некоторые из тех же самых лидеров. Авторы надеются, что широкий подход позволит читателю получить цельное, комплексное, а не фрагментарное понимание азиатских проблем в рассматриваемый период.
Восточная история многим представляется смесью неразборчивых имен вне связи с жизнью и личностью. Беллетристика, имеющая отношение к Дальнему Востоку, также продолжительное время эксплуатировала «экзотику» и парадоксальность, даже дегенеративность, создавая несколько действительно человеческих типов. В этой работе авторы попытались вдохнуть жизнь в основные фигуры посредством биографических очерков и кратких характеристик.
Часть первая
ИСТОРИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА ДО 1600 Г
Истоки — предание[1]Человекообразные аборигены Евразии постепенно покидали заснеженные перевалы Гиндукуша.
Часть орды волнами перемещалась на запад. Их пути пролегали через районы лугов и пастбищ к огромным внутренним морям, а затем — к лесистым равнинам, граничащим с туманным северным морем. Было изобилие дичи и кормовых растений, множество медведей и волков, и враждебные племена претендовали на охотничьи угодья. Пища, а позже земля были объектами борьбы. Природа формировала человека высокого, сильного, взрывного по характеру. Благодаря мягкому солнечному свету кожа у него была светлой и глаза — голубыми.
Остальные переселялись к востоку в беспредельные безлюдные места континента, подвергавшиеся воздействию палящего солнца и ветров, которые дули с севера. В дождливые периоды здесь расцветали оазисы, и болота пополнялись водой от таявших ледяных полей. Когда следовал засушливый сезон, иссохшая земля поднималась в форме пыльных колонн и оседала в виде лёссовых холмов. Природа была врагом человека: ничто не могло победить пыльные бури; приходилось бороться за источники воды или выживание в голодные месяцы. Эволюция породила человеческий тип, выносливый, хотя и не безгранично, с круглой головой, редким волосяным покровом и слабым скелетом; непревзойденную по эффективности биологическую машину, с глазами и кожей, содержащими пигменты, которые помогали преодолеть воздействие жаркого солнца пустыни, но с кожей намного светлее, чем у негров в тропиках.
Восточный человек выживал благодаря выносливости; он был скорее пассивным, чем стремительным и неистовым, скорее тружеником, чем гладиатором. Покорив центральную часть Азии, он стал способным преуспевать на любой широте земли.
В ходе исторического процесса после смены тысячи поколений арийцы оказались у Средиземного моря, урало-алтайские передовые отряды — у Желтого моря. У них сформировались языки, не имевшие никаких признаков общего происхождения. На Западе письменность выражала звуки, на Востоке она была идеографической. Обе группы народов имели свои нравы и представления, обряды и мифы, слившиеся в доктрины культурного превосходства. Обе усматривали в своей физической внешности идеальную красоту, а в саге о своем выживании — великий план Провидения.
Глава 1
КИТАЙ, ГОСПОДСТВУЮЩАЯ КУЛЬТУРАИзучая древность, мы обнаруживаем, что император Яо был почтительным, мудрым, искусным и заботливым. Он был искренне вежливым и обходительным. Проявление этих качеств произошло во всех четырех концах империи. Он был в состоянии выделять способных и добродетельных… император Яо также направлял жизнь жителей своих владений, делал их более совершенными людьми, и те стали в высшей мере разумными. Наконец, он объединил несметное число государств империи, добился, чтобы они были в согласии. И вот! Черноволосые люди преобразились.
Шу цзин[2]Человек появился в Восточной Азии 100 000–500 000 лет тому назад. В результате последних открытий[3] в известняковых пещерах в Чжоукоудяне, около 200 футов над поймой Желтой реки, были обнаружены останки одного из самых первых типов первобытного человека вместе с ископаемыми останками носорога и саблезубого тигра. В черепной коробке этого «пекинского человека» видны плоская часть, где находился мозг, и огромные глазницы. Гораздо южнее был найден еще более древний череп — череп «яванского человека».
Не были установлены прямые потомки этих двух ранних типов первобытного человека. Однако многие антропологи считали, что плато Азии были «питомниками» раннего человека. В Монголии, например, в ранний плейстоцен был влажный климат, до того как ее высушенная почва была унесена в южном направлении, образовав лёссовые холмы в Северном Китае. Артефакты древнего каменного века обнаружены в руслах под лёссом в средней части Желтой реки, хотя и не были найдены какие-либо скелетные материалы, связанные с ними. Не обнаружены ранние артефакты в Южном и Центральном Китае. Исследователи предположили, что обитатели использовали бамбук, который уже давно сгнил.
Одна из самых ранних миграций человека прослеживается из Восточной Азии в Индию, Малайю и на индонезийские острова. Более поздняя миграция, зародившаяся в Африке, вышла за ее рамки и распространилась на Филиппины и бассейн Тихого океана, и последствия ее легко идентифицируются — черная кожа и курчавые волосы жителей Соломоновых островов и Фиджи, аборигенов Малайи и негритосов Филиппин. Вскоре после этого прамонголы, как утверждают, переселились с территории Ирана через Сибирь и Центральную Азию.
ПРОТОКИТАЙЦЫНовый каменный век (неолит, Яншао), который характеризовался искусно сделанными орудиями и довольно развитой цивилизацией, начался в китайской культуре, которая считается результатом смешения тибетской, тюркской и тайской культур около 4-го тысячелетия до н. э. Артефакты нового каменного века обнаружены в пяти местах археологических раскопок в провинции Хэнань. Одновременно, по-видимому, происходило передвижение смешанных хамитских и семитских народов на юг, в Индию. После того как Евразийский континент и его острова были заселены — в последние доисторические времена, — урало-алтайские народы стали мигрировать из районов около Каспийского моря до Кореи.
Бронза, несомненно, была известна на Ближнем Востоке около 6000 г. до н. э., за двадцать веков до ее появления в тихоокеанской Азии. Бронзовый век никогда не существовал за пределами пояса, простиравшегося от Западной Европы до Китая и Индии. На Востоке он длился около 1500 лет. В бронзовом веке Китай опережал все прочие восточные народы. Металлические артефакты, найденные в других местах, вероятно, были ввезены из Китая или являются имитацией китайских работ.
Племена бронзового века, в физическом отношении похожие на современное население, занимали долину Желтой реки и притоков ее среднего течения до 2000 г. до н. э. Существует гипотеза, что они пришли с Тянь-Шаня и Алтая. Их новое место характеризовалось глубоким почвенным слоем, небольшим количеством деревьев и здоровым климатом на низких широтах, близких к тридцать пятой параллели. Их жизнь была столь же тесно связана с большой мутной рекой, как и жизнь ранних египтян — с Нилом. Желтый цвет стал священным для китайцев. Они предполагали, что источник Желтой реки следует искать среди звезд Млечного Пути.
Эта долина, окруженная горами и пустынями, стала, вероятно, этнологически переполненным резервуаром, принимающим многие племена. Вместе с тем он был хорошо приспособлен для их объединения, и со временем возникла династия Шан, или Инь, со столицей в Аньяне — место в нескольких милях от реки в нынешней провинции Хэнань. Здесь были обнаружены царские погребения, фундаменты дворца и храма, а также бронзовые урны и обрядовые вазы, непревзойденные по мастерству изготовления. Литературные произведения в период династии Шан были позже опубликованы в «Книге од». Уже была создана примитивная, но опознаваемая форма китайской письменности. Несколько напоминающая современные иероглифы на печати, она дошла до нас нацарапанной на костях животных, которые эти ранние китайцы использовали для предсказания. Они вырезали вопросы на костях ног или на лопатках и получали ответы в форме трещин в костях при их сильном нагревании. Значение этих трещин разъясняли придворные шаманы.[4]
Шанцы жили в домах из утрамбованной земли. Они выращивали просо, содержали поросят и овец и разводили скот для употребления в пищу или использования в качестве тягловой силы, но не для получения молока. Они научились ткать шерсть и делать керамику — сначала грубую серую, позже синюю, цвета буйволовой кожи или черную. Почти несомненно, что выращивание пшеницы, а также колесницы и повозки были заимствованы из Западной Азии. В качестве денег они использовали не металл, а раковины каури. Господствовала клановая система, семейных имен было мало, как и в наши дни. Лишь аристократия имела семейные имена, у простых людей не было ни имен, ни божественного происхождения. Население Шан, по-видимому, составляло десять миллионов человек. Земельная собственность была разделена на тысячи маленьких владений, и так называемое королевство было не больше современного графства. Протоцивилизация Дальнего Востока по своим характерным чертам была сходна с цивилизацией современного Китая и стала предшественником культур всех восточных стран.
Соседями ранних китайцев на северо-востоке были тунгусские племена, позже названные сяньби и затем — маньчжурами. Это были люди высокого роста, они занимались скотоводством — выращивали свиней. На севере, где ныне находится провинция Шэньси, жили монгольские кочевники и племена хунну, известные в Европе как гунны. На северо-западе с Шан граничили тюркские кочевники. К западу от шанских племен обитали тибетские пастушеские племена. В Центральном и Южном Китае в шанский период жили первобытные народы, которые мигрировали затем далеко по территориям Восточной Азии. Это (с использованием их китайских названий) ляо, австроазиатские первобытные охотники; тайцы, занимавшиеся сельским хозяйством, захватившие позже Сиам; шанские племена, впервые обнаруженные в Сычуани, но теперь живущие в горах Северной Бирмы; яо, ранние охотники, применявшие прямоугольные обухи топоров из бронзы; племена юэ, имевшие сходные топоры и бронзовые барабаны, которые они распространяли по территориям Юго-Восточной Азии до Индонезии.
Первые восточные китайцы жили в свайных постройках, занимались нанесением татуировок, охотой за головами и каннибализмом. Когда произошло их слияние в довольно однородную группу, они стали более худощавыми, чем северные китайцы, менее воинственными, но более рассудительными и уважительными.
ЙОД И ФИЗИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕОбобщенный восточный, или монгольский, тип людей имеет физические особенности, часто описываемые как «инфантильные»: относительное отсутствие волос, короткие конечности по отношению к длинному телу, плоская глазная орбита и небольшой нос. Это может быть связано с дефицитом йода в почве их первоначальной центральноазиатской родины. Другие монгольские черты: разбухшее верхнее веко так сложено, что создает впечатление раскосости; темное пятно в центре спины, исчезающее на раннем этапе жизни; передние зубы в форме совковой лопаты. Это относится ко всем народам, живущим вокруг Китайского моря, и ко многим народам в Юго-Восточной Азии.
Волосы у монголов черные, с детства не меняют цвета, хотя волосы малайцев можно описать как темно-коричневые. Курчавые волосы меланезийцев и их черная как уголь кожа выдают их африканское происхождение. Цвет кожи у малайцев и индонезийцев коричневый. Другие восточные народы классифицируются как желтые. Глаза почти всегда карие, хотя некоторые племена лоло в Юго-Западном Китае имеют голубые глаза и светлую кожу. Форма головы почти сферическая у монгольского типа, но есть и длинноголовые индонезийцы и тибетцы. Малайцы имеют прямой крупный нос, в отличие от небольшого или плоского носа восточного типа.
По росту восточные азиаты уступают европейцам. Смешение с тюрками способствовало относительно высокому росту северных китайцев, чей средний рост (почти пять футов шесть дюймов [приблизительно 168 см]) на два дюйма (5 см) выше, чем средний рост южных китайцев. Рост корейцев и маньчжуров около пяти футов трех дюймов (160 см). Японцы: префектура Исикава — пять футов три дюйма, жители префектуры Окаяма такого же роста, как северные китайцы. Средний рост айнов в Японии — только пять футов (152 см), примитивных негритосов — едва достигает четырех футов десяти дюймов (147 см).
Расового соответствия группе крови не установлено. Жители Востока имеют довольно высокий процент группы 0 (довольно распространена среди эскимосов и американских индейцев) и меньший процент группы А по сравнению с европейцами. Малайские расы имеют чрезвычайно высокий процент крови В.
ЛЮДИ ГОВОРЯТДальневосточные языки в целом принадлежат к однослоговой тональной группе языков. Так как только один слог используется для каждого слова, запас возможных слов небольшой, и разнообразие значений достигается произношением каждого слова с различной тональностью. В северокитайских диалектах существуют четыре тона, в некоторых южных языковых группах число тонов достигает девяти.
Китайский язык — классический язык Дальнего Востока. Соседние народы заимствовали слова из китайского языка, подобно тому как европейские народы заимствовали слова из латинского и греческого языков. В нем нет флексий, которые указывали бы время, число, род или падеж, хотя ученые располагают фактами, подтверждающими то, что некогда китайский язык имел более сложную грамматику и некоторые флексии. Путем завоеваний или культурного влияния мандаринский диалект китайского языка распространился по всему Китаю, за исключением приморских провинций Фуцзянь и Гуандун на юго-востоке, изолированных от континента горами и фьордами, что способствовало развитию местных диалектов.
Большинство языков Юго-Восточной Азии, подобно китайскому, односложные и тонические, хотя тибетско-бирманская языковая группа имеет многосложную структуру. Тесно связан с современным сиамским (тайским) языком язык мяо, лоло и шанов, а также язык лаосских племен, обитающих между Ассамом и рекой Меконг. На Филиппинах насчитывается 87 диалектов и языков — только на одном Лусоне их 19. Связи японского языка с другими утрачены. Он многосложный и агглютинативный, то есть в нем слова соединяются в длинные формы слов-гибридов, как в немецком языке. Используются глагольные временные формы, так же как в европейских языках. В китайском языке существительные не склоняются, и нет различия между единственным и множественным числом, мужским и женским родом. Существуют некоторые лексические сходства с турецким языком, и японский язык был классифицирован как язык, связанный с алтайской группой языков, в которую включаются турецкий, монгольский и маньчжурский языки. Арийские языки, родственные европейским языкам, обнаружены в Кашгаре и в бассейне Тарима в отдаленной Центральной Азии.
ЗВУК И СИМВОЛДоминирующей формой письменности является китайский иероглиф, который используется в архаичной форме по крайней мере с 1400 г. до н. э. и как носитель литературы — более двадцати пяти веков. Это модифицированная картинная письменность, хорошо приспособленная к односложному языку, так как омофоны, или различные значения, выраженные тем же самым звуком, можно отличить, используя различные письменные знаки.[5] Написание иероглифов ценится как тренировка в достижении точности и пропорции, и каллиграфия считается высочайшим из графических искусств.
Китайские иероглифы используются на всех территориях, которые когда-то были частью Китайской империи, и в соседних странах — Корее, Японии и Аннаме. Их распространение объяснялось большим престижем китайской культуры, хотя они не были хорошо приспособлены для записи слов многосложных языков. Иероглифы никогда не изменялись в Китае, но в Японии в IX в. возникли два типа записи слогов. Сегодня японское слоговое письмо используется для написания окончаний глаголов, прилагательных и частиц. Один из корейских королей разработал фонетический алфавит, которым легко пользовались необразованные люди. Маньчжуры также давно имеют фонетическое письмо. Южный Аннам, Камбоджа, часть Малайского архипелага модифицировали индусский фонетический шрифт. Арабский язык был занесен в южные регионы мусульманскими торговцами.[6] Христианские миссионеры перевели на латиницу тагальский язык на Филиппинах столетия тому назад, и французы латинизировали написание местных слов в Индокитае.
НЕУДАЧА КИТАЙСКОГО ФЕОДАЛИЗМАГосударство династии Шан было покорено в XII в. до н. э. государством Чжоу, чья столица Сян находилась на реке Вэй, западном притоке Желтой реки. Номинально династия Чжоу была самой продолжительной в истории Китая, просуществовав почти девять веков до 222 г. до н. э., вдвое больше самой продолжительной династии в последующие периоды.
Империя Чжоу подчинила большую часть Северного Китая, но не смогла захватить болотистую долину реки Хуай в юго-восточном направлении или субтропические лесные массивы к югу от Янцзы.[7] Правители Чжоу ввели, возможно позаимствовав из Западной Азии, институт императорского гарема, охраняемого придворными евнухами. Они наладили чеканку из латуни монет, похожих на современные, развивали ирригацию и выращивали дополнительное количество зерна для торговли с кочевыми степными племенами — тюрками и монголами. Около 600 г. до н. э. в Китае появилось железо, предположительно оно было ввезено из Индии через Бирму. Также ввозились стальные мечи и плуги (в качестве тягловой силы использовали быков) из семитского Ближнего Востока, или же они производились по их подобию. Китай на более чем тысячу лет отставал от Ближнего Востока в этой области, но опережал Японию на пять веков. Именно через Китай железный век распространился на Дальнем Востоке.
Императоры династии Чжоу вскоре стали недееспособными rois fain'eants («ленивыми королями». — Пер.), чья власть была парализована беспрерывными войнами между их феодалами. Они оставались просто наблюдателями, когда число государств упало с 1800 до 100, а затем до нескольких: Янь на северо-востоке, Ци в Шаньдуне, Цзинь на севере, Цинь на северо-западе, Чу на юге и Юэ на востоке. Эти государства интриговали и воевали друг с другом в период анархии, названный периодом «Воюющих царств» (Чжаньго).
ДЕМОНЫ И БОЖЕСТВОВ период династии Чжоу китайская философия и религия приняли формы, которые оставались постоянными в течение более двадцати столетий. Был развит концепт безличной, но активной силы Неба, названный тянь. Предки почитались как духи с индивидуальными чертами, и их умилостивляли регулярными обрядами и жертвоприношениями. Души обычных людей становились куэй, а знатных — шень.[8] Неопределенность в жизни и феодальная анархия заставляли вдумчивых людей размышлять об идеальном государстве. В борьбе за власть правители пытались найти мудрых советников, которые могли бы сделать государство процветающим, или, если мира не удавалось достичь, — добиться успеха в войне — стратегия, которую гораздо более ценили, чем военную доблесть.
МУДРЕЦ И ЕГО УЧЕНИКИПочти вся классика китайской философии была создана в период Чжоу, и некоторые из великих мыслителей были современниками, поддерживавшими отношения друг с другом. Самый знаменитый из них Кун[9], или Конфуций, новатор в области этики, полагавший, что самодисциплина, соблюдение обрядов и обычаев и врожденная добродетель человечества могут сохранить золотой век. Он подчеркивал скорее значение патриархальной семьи, чем государства. В его концепции идеального государства великодушный император являлся отцом народа, строго придерживавшимся обрядов и посредством этого угождавшим Небу и приносившим процветание стране. Менций, первый из великих комментаторов Конфуция, родившийся после смерти Конфуция более чем через сто лет, развил доктрину, согласно которой если император оказывается недостойным — то есть если народ страдает от бедствий, — то он лишается мандата Неба и его подданные освобождаются от необходимости подчиняться ему. Учение Менция санкционировало восстания и морально оправдывало свержение императоров и приход к власти новых династий.
Конфуций учил, что человек совершенен благодаря процессу работы над собой и что наиболее подходящими объектами изучения являются жизнь и афоризмы праведных правителей. Он назвал в качестве примеров князя Чжоу и других видных князей. Однако его последователи, то есть почти сто поколений китайского народа, отдавали должное самому Куну. Конфуций полагал, что управление принадлежало людям, в моральном плане превосходящим других и действия которых не должны ограничиваться точными законами. Они могли урегулировать проблемы согласно своим личным заслугам, следуя канонам гармонии, человеколюбия и искренности. Простым людям нет необходимости стремиться к эгалитаризму, но они могли доверять мудрости и честности тех, кто превосходил их в нравственном отношении.
Для простого ума конфуцианское учение предоставляло четко сформулированные принципы. Существовали четыре социальные группы: ученые — высшая социальная группа; затем следовали земледельцы, удовлетворяющие универсальные потребности человека; после — ремесленники, также производители, хотя менее важные; наконец, купцы, торгующие продуктами, производимыми другими людьми.[10] Моральная ответственность классифицировалась по пяти типам отношений: между князем и подданными, отцом и сыном, мужем и женой, старшим братом и младшим братом, другом и другом. Женщины должны подчиняться последовательно отцу, мужу и старшему сыну. Согласно учению Конфуция, отец, следящий за строгим соблюдением обрядов в семье, пользовался уважением при жизни и почитался после смерти его потомками по мужской линии.
Отношения, конечно, были неравными: с одной стороны, лицо, стоящее выше по положению, проявляющее добросердечие, чья собственная честность ограничивала его власть, с другой стороны, лицо, занимающее более низкое положение. В семье существовали три вида отношений, имевших первостепенное значение, даже друзья включались в семейные отношения. Чужестранцы и другие государства, в том числе военные союзники, находились вне сферы этики. Конфуцианское общество видело семью как обнесенный стеной замок, с сотрудничеством внутри, за пределами чего все является законной добычей.
Конфуцианство не имеет четкого учения о загробной жизни. Счастье в потустороннем мире достигается косвенным путем: самый добродетельный человек будет страдать, если его потомки не будут почитать мемориальную доску в его память и посещать его могилу. Величайший позор — равносильный исчезновению навсегда — это не иметь потомков мужского рода. Несомненно, желание иметь максимальное число сыновей способствовало перенаселению в каждом конфуцианском обществе. Семейная солидарность препятствует проявлению смелых самостоятельных действий, привязывая их к родовому участку земли, и те, кто отправился за рубеж, могли заранее договориться о доставке своих тел на семейное кладбище.
ОБРАТНО К ПРИРОДЕПочти полностью был противопоставлен строгой обрядности Конфуция анархический индивидуализм Лао-цзы, которого традиционно считали современником и знакомым Конфуция.[11] Даосистское учение, названное даосизмом (от дао, или «путь вещей»), с пренебрежением относилось к обрядности и подчеркивало натурализм и свободу от ограничений. Последователи Лао-цзы презирали высшую власть и так мало думали об ответственности перед семьей, что один из них странствовал по Китаю, сопровождаемый двумя слугами, один из которых нес кувшин с вином, а другой — лопату, чтобы похоронить этого последователя Лао-цзы, где бы тот ни умер. С точки зрения даосизма ни один цивилизованный институт не был достоин восхищения; дворы были посмешищем и армии — просто бандами разбойников. Даосы рано стали придерживаться монастырской жизни, выбирая красивые и уединенные места. В их деятельности акцент делался на паломничестве и уходе в святыни и священные горы. От мистицизма они легко перешли к магии, эликсирам, занимаясь поисками философского камня и продавая талисманы легковерным.
ЧЕЛОВЕК: ПОРОЧНЫЙ, ЛЮБЯЩИЙ УДОВОЛЬСТВИЯ ИЛИ АЛЬТРУИСТ?В равной степени контрастировало с учением Конфуция учение Сунь-цзы, жившего около трех веков спустя после Конфуция. Сунь-цзы, убежденный материалист, не верил в бессмертие, отрицал человеческую доброту и утверждал, что закон, кодифицированный и строго реализуемый, был более ценным, чем пример человека, занимающего более высокое положение. Он был назван легалистом.[12]
Китай имел своего Эпикура в лице Ян Чжу, который в наслаждениях встретил свою смерть, так как она закрывает все счета. Был также альтруист Мо Ти, который выступил против бессмысленной бойни своего времени, заявляя, что люди должны любить, а не ненавидеть друг друга, что наступательная война является просто убийством и любовь — истинным законом вселенной. Так как его сторонники не могли сражаться, пока на них не нападали, они были побеждены и в значительной мере уничтожены до объединения «Воюющих царств».
ПЕРВЫЙ ИМПЕРАТОРЭто объединение было осуществлено государством Цинь, которое захватило Сянь и низложило императора Чжоу после разгрома вражеской коалиции. Армия Цинь овладела военным искусством, пройдя суровую школу на северо-западной границе, и ее конница оказалась более эффективной, чем архаичные бронзовые колесницы. Управление страной находилось в руках централизованной тоталитарной монархии, основанной на легалистской философии. Конфуцианское учение было объявлено вне закона — некоторые его приверженцы умерли мученической смертью, и, чтобы покончить со всеми еретическими взглядами, все книги, находившиеся в частных руках, подлежали уничтожению, за исключением практических трактатов по медицине и ремеслам.[13]
Правитель государства Цинь, объединивший Китай в 221 г., принял титул Цинь Шихуанди — «первого императора Цинь». Убежденный легалист, он издал детальные предписания, стандартизуя веса и размеры оси для повозок, которые везли зерно в качестве дани по широким дорогам[14] в его столицу Сеньян. Ради увеличения государственных доходов Цинь Шихуанди учредил государственную монополию на соль и железо. Он поразил население империи великолепием царского двора, крыши которого покрывали площадь в тридцать акров. Чтобы остановить варваров пустыни, он построил самое колоссальное фортификационное сооружение в истории человечества — Великую стену.[15] Его армии прошли Южный Китай до Гуандуна, за исключением гор на юго-западе и фьордов на юго-восточном побережье. Утверждают, что Цинь Шихуанди торговал с Европой, и название его династии и государства постоянно ассоциировалось в Западной Европе со всей Китайской империей — China. Однако власть династии Цинь пережила смерть императора всего на три года — до 207 г. до н. э. После пятилетней гражданской войны Лю Бан, крестьянского происхождения, провозгласил себя императором, положив начало династии Хань.[16]
ЛЮДИ ХАНЬПериод Хань длился четыре столетия, два до и два после начала новой эры, включая междуцарствие (9—23 н. э.) с правлением так называемого «социалистического» императора Ван Мана. Ван Ман, родственник императрицы, стал популярным, ведя скромный образ жизни, предоставляя большие суммы денег для распределения среди бедноты, и основал высшее учебное заведение. Он низложил малолетнего императора и основал династию Синь, или «Обновленную» династию. Ван Мин национализировал землю, упразднил рабство и расширил государственную монополию. Он раздавал беспроцентные ссуды на похороны и жертвоприношения. Ван Ман натолкнулся на сопротивление богатых и влиятельных групп, объединенных в тайном обществе «Красных бровей», был убит в 23 г. н. э., и род Лю вернулся к власти (согласно «Истории Востока», т. 1, «Восток в древности». М., 2002, с. 452, в движении «Красных бровей» принимали самое активное участие обездоленные и эксплуатируемые массы. — Пер.).
Ранние императоры Хань проявляли кипучую энергию, ведя успешную войну против кочевых племен сюнну. Они также оттеснили южноманьчжурские племена и продвинулись, обогнув Чжилийский залив, чтобы захватить Северную Корею. Хотя правители Хань не заняли Фуцзянь и Юньнань, они покорили дельту Кантона и северное побережье Вьетнама. Они проникли в Центральную Азию, торговали с Персией и в Прикаспии имели контакты с аванпостами Римской империи.[17] Хотя Хань воздерживались от тяжелого бремени общественных работ, способствовавших падению Цинь, все же они оставили после себя такой памятник, как первые 500 миль (800 км) Великого канала, по которому в их столицу в Лояне (Хэнань) доставлялся рис из хозяйств в долине Янцзы. Почти таким же триумфом строительного искусства была система дамб, контролирующая воды Желтой реки.
В эпоху Хань появились первая работа по национальной истории, написанная Сымой Цянем, и обширный юридический кодекс Ли Куэя. Позже правители Хань покровительствовали культу Конфуция, выгравировав три конфуцианских произведения на камне в Лояне в 175 г. н. э. — один из старейших классических литературных текстов в мире. После безуспешных попыток правления на основе фаворитизма и семейных отношений Хань учредили конкурентные экзамены для желающих работать на гражданской службе для рекрутирования «более способных претендентов», о которых писали в стихах в конфуцианской философии. Эта система превалировала до 1907 г.
Все китайцы, за исключением, возможно, покоренных жителей Кантона, гордились своим названием «люди Хань», потому что династия создала такое же великолепное политическое здание на Дальнем Востоке, каким была в то время Римская империя. Однако в отличие от римлян III столетия поздние правители Хань оказались недолговечными, деградировавшими, купавшимися в роскоши. Эти бездарные монархи, руководимые дворцовыми евнухами, обрекли страну на банкротство. Нищета приводила к росту числа крестьянских восстаний, возглавлявшихся тайными обществами, отделению провинций во главе с военачальниками и, наконец, к разрушению в 220 г. н. э. Лояна и падению династии Хань.
РАСПАД СТРАНЫ И ТРОЕЦАРСТВИЕТак закончился период величия, предшествуя хаосу, сходному с «темными веками» Европы, так как не было достаточно мощной силы, способной объединить Китай. Вскоре после того, как был низложен последний представитель династии Хань, империя раскололась на три царства: Вэй на севере, Шу на западе и У в нижней части бассейна Янцзы. Войны между ними свирепствовали более полувека. Совершались подвиги, появились «романтические» лидеры, так же как на средневековом Западе.[18] В стране происходили смута, разгул бандитизма, бесчисленные измены, пока «кондотьеры» не уничтожили друг друга. Феодализм был восстановлен таким, каким он был в поздний период Чжоу.
В конечном счете Китай распался на отдельные части на севере и на юге. В долине Янцзы правили местные династии, а на север хлынули варвары. Тибетцы покорили провинции Желтой реки до 400 г. н. э. За ними последовала тюркско-монгольская орда, образовавшая царство Тоба, которому, в свою очередь, угрожала коалиция восточных татар, известных как юань-юань.
«КНЯЗЬ-УТЕШИТЕЛЬ»Агония народа способствовала распространению новой веры, основанной арийским князем Гаутамой Сиддхартой в Индии за пять веков до Христа. Гаутама, почитаемый как Будда, или «просветленный», искал спасения от всеобщего человеческого страдания и несчастья. Он нашел его в очищении от честолюбия и желаний, или символически в отделении от бессмысленно вращающегося колеса жизни. Угасание желаний, или состояние нирваны, лежит в конце восьмикратного пути самоограничения. Первоначальный буддизм отрицает существование атмана, или индивидуальной души. Возрождение страстного желания заставляет индивида отступать от желанной цели — нирваны.
Из буддийского учения вытекает неприкосновенность души в любой форме — каждом животном, рыбе, насекомом. Согласно учению о карме, счастье в любой инкарнации зависит от заслуг, накопленных во всех предшествовавших видах существования.[19] Организованный буддизм поощрял бегство от мира в монастыри. Он придавал большое значение молитве, чудесам и чтению священных сутр.
Миссионеры из Индии принесли буддизм в Китай намного раньше, но бюрократия Хань, рекрутированная из круга конфуцианских ученых, с презрением относилась к миссионерам и их мистическим учениям, подрывавшим семейный строй и престиж императора. Однако варвары царства Тобы (также называемого Северным Вэем) обращали мало внимания на конфуцианство. Буддийские миссионеры склонили их на свою сторону, провозгласив их правителей перевоплощениями самого Будды. Они подтвердили свой переход в буддизм, создав некоторые из самых изумительных работ восточной скульптуры — каменных Будд Юн-Кана и гроты Лунмэня. Высшим властям импонировало учение буддизма, согласно которому их положение основывалось на высшей добродетели в предшествовавших жизнях. Они ценили его за то, что в соответствии с ним набожность и покорность бедных людей были средством улучшения их будущего состояния. По их собственным словам, униженные были рады появившейся надежде перевоплощения, несущего радость, после страданий в этой жизни. Подобно христианству буддизм нес утешение страдавшим массам и усиливал свое влияние в тяжелые времена. К концу периода Троецарствия он распространился в Китае, начиная с дворца и кончая крестьянской хижиной. Монахи различных сект ходили по стране, распевая молитвы, читая проповеди и священные сутры. Они получали дары, накапливали капитал для торговли и банковских операций и даже сдавали свои монастыри в аренду купцам в качестве складов товаров.[20] Темные века Китая длились почти четыре века. Испытание было настолько суровым, что Китай утратил зависимые от него территории в Корее, Аннаме и Центральной Азии. Согласно некоторым китайским летописцам, численность его населения сократилась вдвое. Кровавая резня способствовала смягчению социальной напряженности: помещики-эксплуататоры были уничтожены, крестьяне утолили земельный голод приобретением новых земельных участков, истощенные поля получили отдых. Феодальные добродетели, вдохновлявшие героев Троецарствия, почти исчезли в Китае. Однако они, вероятно, оказали влияние на формирование более позднего японского культа бусидо («путь воина»).
ОБЪЕДИНЕНИЕ ПРИ СУЙ И КОНСОЛИДАЦИЯ ПРИ ТАНДинастия Суй восстановила центральную власть в 589 г. Ее правители начали другой цикл огромных строительных работ, включая строительство каналов, по которым могли передвигаться суда с зерном, водоизмещением до восьмисот тонн, и широких дорог, обсаженных деревьями, создававшими тень. Император Ян-ди в своих дворцовых садах в Лояне бросал вызов самой зиме, покрывая шелковыми листьями и цветами ветви деревьев. Однако активность групп евнухов[21] не оказалась достойной заменой хорошего управления. Огромное бремя налогов вызвало недовольство крестьян. Внешняя политика была неудачной. Династия Суй опасалась, что к татарской коалиции на северо-востоке могла присоединиться Япония. Китайцы напали на Корею, но были отброшены с большими потерями. После менее тридцати лет правления Суй была свергнута северным военачальником Ли Шиминем и его отцом, причем последний принял династический титул Тан.
Императоры Тан происходили из семьи, возведенной в знатное достоинство при правителях Вэй или Тоба, и в них текла тюркская кровь. В средний период Тан происходила внешняя экспансия Китая до Северо-Западной Индии, Северной Кореи и Тибета. Тан неизбежно столкнулись с исламом, который на протяжении VII в. продвигался на север и восток из Аравии. Несторианские христиане были вытеснены из Среднего Востока в Китай, и беженцы из шахиншахского рода Сасанидов прибыли в Чан-ань[22], когда Персия оказалась под властью халифов. Спустя столетие, в 751 г., мусульмане разбили армию Тан под Самаркандом и узнали секреты изготовления бумаги и фарфора от китайских военнопленных. Арабы и персы через Индийский океан добрались до Малайских островов. Они открыли торговые фактории в Китае и получили контроль над торговлей в Южных морях, который сохраняли семь столетий. Товары, которые они доставляли, были благом противоречивого характера, потому что при этом из китайской экономики выкачивалось золото в обмен на товары роскоши.
Во время внутреннего кризиса 756 г., когда генерал Ань Лушань, наполовину тюркского происхождения, возглавил мятеж восточных провинций против императора Сюань-цзуна и его любовницы Ян Гуйфэй, арабские и уйгурские войска спасли династию.
Государство Тан укрепилось благодаря созданию цензурного управления официальных инспекторов, разъезжавших по стране инкогнито, докладывая о случаях неэффективности или злоупотреблений самому императору. Предполагалось, что они, обладая иммунитетом, могли также критиковать действия императора. Цензурное управление стало постоянной особенностью правительства Китая, которому подражали на всем Востоке. Наверху бюрократической структуры находилась Академия Хань-линь, высший культурный центр, учреждение в императорском Китае, выполнявшее функции императорской канцелярии (ее члены часто были советниками императора), комитета по цензуре и литературе, идеологического комитета, высшей школы управления, библиотеки и др. Было изобретено печатание. Сначала текст вырезали на камне, и с него делались оттиски на бумаге. Затем был изобретен способ книгопечатания подвижным разборным шрифтом. Печатание расширило сферу образования, так как частные лица, которые раньше редко могли позволить себе иметь более одной рукописи, теперь обладали целыми библиотеками. Сильное влияние буддийских храмов, соперничавших с самим государством, вынуждало правителей издавать антиклерикальные эдикты и подавлять деятельность монастырей.
На вершине своего могущества в 750 г. Тан была динамичной, сильной и культурно развитой империей в мире. Ее великолепие настолько поразило японских послов, что Япония преобразила свою архитектуру, искусство и литературу, подражая китайским формам.[23] Это был елизаветинский век, как в предпринимательстве, так и в литературе. О народе говорили, что каждый человек был поэтом, и остроумные фантазии Ли Бо, так же как трогательные, трагические стихи Ту Фу, стали культурным наследием для всего восточного мира.
Великолепие Тан неизбежно слишком обременяло национальные ресурсы. Оно особенно тяжело сказывалось на отдаленных провинциях, на востоке и юге, которые извлекали мало пользы из расходов на императорский двор в Чан-ане. Наводнения и голод охватили регион Желтой реки. В 875 г. в Северном Китае вспыхнуло крестьянское восстание под руководством Хуан Чао, которое серьезно ослабило власть династии, окончательно прекратившей существование в 907 г. Последовала половина века анархии (907–960), названной периодом пяти династий, прежде чем установилось стабильное правление Чжао Куаньиня.
УТОНЧЕННОСТЬ СУНЧжао и его преемники, взяв имя династии Сун, перенесли столицу с запада в Кайфэн в Хэнане, расположенном в центральной части к югу от Желтой реки. Они были гуманными правителями, действуя убеждением, а не мечом. Они смягчили жесткое уголовное законодательство и потребовали, чтобы все смертные приговоры просматривались императором. Их военная слабость рано стала очевидной. Сначала они откупались от захватчиков, но наконец в 1125 г. цзинь, татары из Южной Маньчжурии, захватили Кайфэн и в течение века управляли северными провинциями к северу от Янцзы.
Правящая семья Сун удалилась в Чжэцзян, сопровождаемая большим числом беженцев, так что предки многих из влиятельных семей Южного Китая жили на севере. Династия (государство) Южная Сун довела Великий канал до их новой столицы, нарядной и блестящей Ханчжоу. Этот город был теплой Венецией с озерами и садами. Его картины-свитки, изображающие одноцветный подернутый дымкой ландшафт, и глазурованный фарфор коричневого или серовато-зеленого цвета являются частью сокровищ мирового искусства. Однако империя Сун продолжала страдать от недальновидных политических решений. Ей угрожала еще большая опасность, чем раньше, — она исходила от Темучина, позже названного Чингисханом, который к 1200 г. объединил монгольские племена. Он опустошил и почти уничтожил тибетское царство Си Ся в западной части территории нынешней провинции Ганьсу, затем пересек Великую стену и наметил следующей жертвой государство Цзинь. Цзинь обратилось за помощью к Ханчжоу, но Южная Сун по-прежнему имела зуб против них и фактически помогла монголам оккупировать Северный Китай.
После смерти Чингисхана в 1227 г., когда Золотая Орда повернула на запад и вторглась в Европу, империя Южная Сун получила тревожную передышку. Наконец внук Чингисхана Хубилай нашел предлог для того, чтобы пересечь западную часть Янцзы, прошел через Наньчжао (нынешняя Юньнань) до Верхней Бирмы. Южная Сун подписала унизительный мир в 1259 г. Однако спустя несколько лет монголы развернули решительные действия против Южной Сун, продвинулись, несмотря на героическое сопротивление, по течению реки Хань, пересекли Янцзы и в 1276 г. захватили Ханчжоу. Китайский двор с боями уходил от преследования до побережья Гуандуна. В 1279 г. малолетний император, его министры и генералы погибли при уничтожении монгольскими кораблями южносунского флота.
В империи Северная Сун ученый и администратор Ван Аньши проделал крупномасштабный эксперимент по реформированию государства. Он расширил государственные монополии, известные со времен Цинь, включая большинство видов торговли. Он перераспределил земли, обеспечил семенами крестьян, предоставив ссуды с процентной ставкой от 20 до 30 %, пытался усилить кавалерию, передавая лошадь заботам каждой крестьянской семьи. Ван отдавал предпочтение собственным сотрудникам перед конфуцианской бюрократией, которая ответила саботажем его реформ и осуждением его планов в официальной истории. Разработка программы потребовала бы много времени, она велась в течение лишь двух десятилетий в конце XI в., когда Кайфэну уже угрожали цзиньские захватчики.
Южная Сун породила философа более знаменитого, чем Ван. Это был конфуцианский комментатор Чжу Си, который подчеркивал необходимость «найти причины», что, будучи применено к естественным явлениям, а не к классическим работам, могло бы начать научную революцию. К его истолкованиям конфуцианских текстов относились с таким уважением, что они доминировали столетиями на экзаменах гражданской службы и вряд ли были менее распространенными в Японии.
МОНГОЛЫХотя при Тан Китаем управляли императоры со смешанной кровью, никогда до 1279 г. все население не оказывалось под иностранным игом. Монгольские татары, кровные родственники китайцев, в культурном отношении были чужды им. Они представляли собой пастушеские и кочевые племена, у них не было семейных обрядов и письменных хроник, хотя имели разновидность фонетического алфавита. Они плохо знали конфуцианскую философию или буддийскую этику.[24] Монгольские татары исповедовали шаманизм, смешанный с мифами, связанными с магией и природой. Когда они правили в Китае, то покровительствовали таоистам. Китайские горожане презирали и в то же время боялись монголов, и монголы некоторое время обсуждали уместность уничтожения всех людей к югу от Великой стены и превращение китайской территории в пастбище.
Конечно, они не были неотесанными глупцами, потому что их военное искусство было почти гениальным. Монголы на лошадях и легковооруженные, с транспортабельными порциями сушеной и сырой баранины, предвосхитили на века тактику блицкрига.[25] Их тактический успех опирался на мобильность; на нанесение тревожащих ударов по главным силам, избегая при этом шоковой атаки; на проникновение на слабых участках для обхода фланга с тыла. Они были также мастерами подрывной пропаганды, используя войну как последнее средство. Корея уступила одним лишь льстивым обещаниям и была быстро превращена в базу для нападения на Японию. Монголы успешно вбили клин в отношения между Цзинь и Сун, прежде чем разгромить их порознь. Нападая на долину Янцзы, они подорвали лояльность мелких землевладельцев, обещая им гарантировать целостность их земельных участков и имущества.
Их военное искусство было сбалансировано варварской наивностью. По существу монголы представляли собой кочевую кавалерию, были хозяевами северной евразийской равнины. С помощью европейских специалистов они разработали технику осады укрепленных городов. Они успешно заставили повернуть назад боевых слонов — неожиданное оружие бирманского царя. Однако в морских сражениях и в десантных операциях их смелость превысила их умение. Они не имели понятия о военной гигиене, поэтому несли тяжелые потери от тропических эпидемий, не могли преодолеть стихийные силы штормов или оказывались разделенными на части на плацдарме высадки, в то время как их спешившиеся войска, страдающие от морской болезни, пробивались через буруны.[26]
Личность Темучина объединила соперничавшие орды в единую, непобедимую организацию. После его смерти она не распалась полностью, но возникли отдельные ханства — самое сильное было в Китае. Хубилай управлял им твердой рукой с 1279 г. до 1294 г., и Китай оставался монгольским владением почти девяносто лет. Монголы не были способными военными правителями, и сомнительно, чтобы они внесли какой-либо вклад в политическую мысль. Им не было доступно понимание какой-либо системы, кроме неограниченного деспотизма. У монголов не было закона о престолонаследии. Правитель избирался советом вождей на съезде, который часто сопровождался племенными ссорами и кровопролитиями. Поэтому Монгольскому государству угрожал распад, когда бы ни избирался новый хан, и только самый сильный и обладавший наибольшим даром убеждения мог сохранить лояльность кочевых родов. Правитель, воспитанный в юрте, не претендовал на божественную поддержку и правил, только пока он был энергичным и ему благоприятствовала судьба.
Ханы сначала управляли своей империей из Каракорума, расположенного к югу от озера Байкал.[27] Хубилай переместил свой двор в Ханбалык, южнее Великой стены, теперь известный как Пекин, недалеко от прохладных равнин, где он вырос, но расположенный среди местного китайского населения в сто миллионов человек. Чтобы доставлять рис, древесину и шелк в новую столицу, Великий канал был удлинен от Желтой реки до Северной реки.
Прежде чем закончилось его долгое правление, Хубилай стал с уважением относиться к китайской культуре, и его преемники из династии Юань (так назывался период правления монголов) восстановили конфуцианские экзамены. Однако китайцам было запрещено изучать язык двора, то есть монгольский, и таким образом способные иностранцы — уйгуры, арабы и даже несколько европейцев, прибывших с дипломатическими документами по центральноазиатской почтовой дороге, — заняли властные должности в империи.
КИТАЙ МАРКО ПОЛОСамым известным из этих искателей приключений был венецианец Марко Поло, приехавший в Китай в 1275 г. и служивший гражданским администратором в провинциальных городах в течение восемнадцати лет. Его мемуары, опубликованные в Европе длительное время спустя, подробно описывают великолепие Ханбалыка, где при Хубилае находились музыканты, мудрецы и свита из 12 тысяч великолепно одетых представителей знати. Он никогда не упоминал о Великой стене[28], а также об обычае бинтовать ноги женщин, однако распространялся о ханской охоте, пирах и небывалой благотворительности хана, который каждый день кормил 30 тысяч пенсионеров. Поло насчитал десятки городов в Китае, равных по размеру любому городу в Европе. С высоты своей официальной должности венецианец не видел нищеты страны, чьи ресурсы уходили на содержание монгольской военной машины. Масштаб монгольских амбиций совпадал с размером японского геополитического проекта «Великой Восточной Азии». Хубилай вел дорогостоящие войны в Индокитае, на Окинаве и Яве. Корея была захвачена мирным путем, и на Японию были совершены два нападения в 1274 и 1281 гг. — самые большие десантные операции до 1941 г. и наиболее катастрофические.
В сражениях монголы продемонстрировали великолепное военное искусство и построили величайшую империю в мире. Они не устояли перед городской роскошью, которую вначале презирали, и за три поколения конные лучники Темучина почти разучились пользоваться оружием. Восемь второстепенных по своему значению ханов поочередно наследовали Хубилаю. Они все более делались китайцами по своему поведению, но, за исключением их союзников-помещиков, их ненавидели как иностранцев. Когда они приказали крестьянам выйти на борьбу с целым рядом наводнений на Желтой реке, последовала серия восстаний. Наиболее мощное возглавил Чжу Юаньчжан, бывший монах и нищий, которого скрытно называли «императором-поросенком» за его некрасивую внешность.[29] Он отогнал монголов обратно в северные равнины.
Монголы принесли домой с юга немного достижений. В искусстве они покровительствовали в основном театру, грубый юмор, действие и яркие одежды восхищали их простые умы. Они полностью забыли конфуцианскую этику, но после возвращения на север восточные племена обратились в ламаистский буддизм. Племена запада, позже известные как моголы, завоеватели Индии, стали ортодоксальными мусульманами.
«СИЯЮЩАЯ» ДИНАСТИЯЧжу Юаньчжан (1368–1398) взял в качестве имени династии слово Мин, или «Сияющая». Ее ранней столицей стал Нанкин, расположенный к югу от Янцзы, в благодарность за роль, которую сыграл юг в освободительной войне. Его преемник Чэн Дау (в «Истории Востока» (т. 2) Чэн Дау не упоминается. Сразу после кончины Чжу Юаньчжана в 1398–1402 гг. царствовал Чжу Юньвэнь, свергнутый удельным властителем Чжу Ди (1402–1424). — Пер.), известный по названию его девиза правления как Юн-лэ[30], перенес столицу обратно в Ханбалык. После этого столица получила название Пекин, или в буквальном переводе «Северная столица».
После изгнания монголов последовала сильная националистическая реакция. В 1400 г. китайские корабли господствовали в Южных морях и привезли дань с Цейлона. Сухопутный путь в Европу был закрыт. Великая стена была восстановлена в ее нынешнем виде, и ее удлинили как деревянный забор через Маньчжурию до реки Сунгари. Пекин, город классических залов и императорских садов, разбитый на прямоугольники, разделенные великолепными аллеями от Барабанной башни до Небесного храма, стал самым величественным городом на земле.
Империя Мин существовала в состоянии хронической неформальной войны со своими соседями. Монголы беспокоили тех китайцев, которые пытались заниматься сельским хозяйством на границах степи, и однажды (в 1449 г.) победили большую китайскую армию и захватили в плен императора. Японские пираты совершали набеги на побережье и временами продвигались внутрь страны. Европейцы появились во времена Мин — португальцы в 1511 г., голландцы почти на сто лет позднее.
Глава 2
ЯПОНИЯ И ЮГО-ВОСТОЧНАЯ АЗИЯВ Ямато, хотя существует много гор, только Кагуяма, которая сошла с Неба, совершенна по форме. Поднявшись на ее вершину, я посмотрел на землю: над землями под паром поднимается дым; с рисовых полей взлетают чайки. О, милая страна, острова осеннего урожая! О, страна Ямато!
Поэма 2 из Манёсю, 630 н. э.
ЯПОНИЯВнешний вид японцев во многих отношениях — расовая загадка, хотя все крупные специалисты признают южное малайско-полинезийское происхождение, так же как монгольские черты.
С юга проникли, предположительно, такие обычаи, как строительство домов с соломенными крышами с циркуляцией воздуха под полом, потребление риса как основного продовольственного продукта, обычай татуировки, пристрастие к купанию в холодной воде. Страну населяют и светлокожие японцы хрупкого телосложения, монгольского типа, и более массивные, длинноголовые, плосколицые и с более смуглым цветом лица японцы — названные одним антропологом соответственно исикавским и окаямским типами.
В японской крови есть значительная доля крови айнов, аборигенной расы, сохранившейся на Курилах и в нескольких резервациях на Хоккайдо. Сильные, плосколицые и небольшого роста, часто со светлыми глазами, айны отличаются от остальных восточных азиатов густым волосяным покровом на лице и на теле. Они относятся к протокавказской группе. Айны, возможно, первыми поселились в Японии. Начиная с дохристианской эры и до IX в. они боролись за остров Хонсю с наступающими японцами, но, подобно индейцам Нового Света, были постепенно ассимилированы или изгнаны. Влияние айнов привело к тому, что многие японцы стали носить бороды — даже на высшем уровне.
Большинство японцев довольно трудно отличить от китайцев, когда все они в одинаковой одежде. Все же есть заметные различия в поведении. Принято считать, что японцы легче адаптируются, чем китайцы. Китайцы остались индивидуалистами, в то время как японцы монолитны и легко организуются, разделяя многие качества немцев на Западе. Китайцы же — эпикурейцы и общительные — напоминают французов. Японцы склонны настолько негативно относиться к любой нерегулярности, насколько китайцам она нравится.
Народ ЯматоПостоянные письменные источники истории Японии начинаются с VII в. Сведения о событиях в Японии в более раннее время можно почерпнуть из упоминаний в китайских и корейских летописях, из археологических находок и полумифических традиций. Легенды, которые декламировали барды и были опубликованы как Кодзики и Нихонги[31], получили официальный статус у японских националистов. Легенды включают миф о сотворении и сказание о богине солнца Аматэрасу. Ее внук Дзимму-тэнно, примитивный викинг, отплыл из Восточного Кюсю в южную часть острова Хонсю, землю Ямато, которую он оспаривал с теми, кто обосновался ранее в земле Идзумо в Японском море. За драматической легендой скрывается история об иммигрантах с юга, смешавшихся с поселенцами из Кореи, в результате чего возникло единое общество на юге острова Хонсю. Линия императоров-первосвященников (первосвященниками они перестали быть в 1947 г. в соответствии с принятой в этом году конституцией. — Пер.), или тэнно, прослеживается японскими историками на протяжении 135 правлений от Дзимму в 660 г. до н. э. до Хирохито. Таким образом, в Японии в течение всей ее истории правит лишь одна династия. Исторические «периоды» обычно называются в зависимости от того, какой из военных кланов, узурпировавших государственную власть, правил страной.
Ранние археологические материалы представляют собой кучи раковин — результат деятельности примитивных собирателей моллюсков, и в них часто содержится каменное оружие из камня, но не из металла. Ранние захоронения находятся под курганами — по китайскому образцу — с бронзовыми артефактами, или в сложных скальных дольменах, в которых иногда находили каменные мечи.[32] На главных островах существуют некоторые следы айноидных людей и монгольской культуры, в которой, однако, использовались ожерелья, кольца и серьги.[33] Бронзовый век, хотя он длился пятнадцать веков в Китае, появился в Японии как раз перед освоением железа[34] во времена Христа.
Японская религия, на формирование которой народы континента оказали незначительное влияние, может быть реконструирована как синто, «путь богов». Она имеет сильно выраженные анимистские черты, сравнимые с греческим язычеством. Синтоизм обожествляет горы, рощи или реки, причем священные места отмечаются ритуальными вратами («тории»), состоящими из двух столбов, соединенных поверху двумя перекладинами.
Синтоистские храмы сохраняют свою древнюю форму — некрашеное дерево, столбы с арками; дворы, покрытые галькой, а в них каменные бассейны с текущей водой. Синтоизм характеризуется обрядовой чистотой, запрещая участвовать в синтоистских обрядах после соприкосновения с загрязнением или источником болезни. В ранние времена дом, в котором умер человек, становился табу. До 700 г. н. э. люди покидали дворец или даже столицу покойного императора, так что их здания всегда были непрочными. В отличие от китайских форм религии этическое учение в синтоизме было развито слабо, но синтоизм превосходит их по содержанию эстетики. В течение тридцати поколений император жил едва ли не скромнее своих подданных. Около IV в. н. э.[35] беженцы из Китая принесли с собой конфуцианское учение, которое привело в восторг принца. Они также ознакомили японцев с китайской письменностью, которую восприняли литература и государственная власть Японии.
Буддизм проник в Японию через Корею после 550 г. н. э., и ему покровительствовала аристократическая семья Сога, которая пыталась использовать его как орудие власти. Новая вера ввела японцев в мир религиозной живописи и нарядный и образцовый стиль архитектуры. Буддийским росписям и скульптуре и чтению сутр приписывались магические качества. Обращенные в буддизм полагали, что новая вера изгонит болезни и принесет военные победы. В каждой провинции увеличивалось количество храмов. Некоторые императоры настолько уважали буддийский закон, что запретили уничтожение рыб и даже насекомых. Синтоизм сосуществовал с буддизмом и якобы слился с ним в 752 г., когда монах Гёги обнаружил, что божество Аматэрасу было перевоплощением Будды. Однако две религии никогда полностью не сливались.
Под китайским влиянием принц Сотоку в VI в. провозгласил «реформу Тайка». Япония раньше представляла собой конгломерат небольших феодальных владений. Феодалы проводили в жизнь законы и собирали свои собственные налоги. Благодаря реформе было создано централизованное государство: появился совет с восемью ведомствами. Возникла бюрократия, формируемая посредством экзаменов по китайскому образцу, хотя вскоре рекрутирование стало происходить только за счет класса феодалов. Были учреждены новые административные подразделения. Власти провели перепись земли и населения с целью перераспределения земельных участков с каждым новым поколением.[36] Доходы, главным образом в виде риса, доставлялись в государственные хранилища по новым дорогам.
Периоды Нара и ХэйанК 600 г. н. э. император значительно возвышался над японскими массами, но у него не было фиксированного капитала и своего двора до следующего века, когда была создана Нара, столица Японии. Японцы чрезвычайно восхищались Китаем династии Тан: в Наре было построено множество государственных зданий и храмов точно по образцу тех, которые существовали в китайской столице в Чан-ань.[37]
Наиболее внушительными и импозантными зданиями в этом районе были буддийские храмы и монастыри, среди них Хорюдзи[38], чей сохранившийся Большой зал — старейшее деревянное здание на земле, и Тодайдзи, в котором находится бронзовая скульптура Будды высотой пятьдесят семь футов (17,4 м).
Конечно, оказалось труднее объединить горные феоды Японии, чем феоды сельскохозяйственных равнин Северного Китая. Ни одному правителю не удавалось создать централизованную администрацию до 1550 г. Император Каму в 784 г. перенес свою столицу, которую он назвал Хэйан[39], на территорию в тридцати милях (48 км) к северу от Нары. Она располагалась на месте современного Киото и оставалась местопребыванием императора до 1867 г.
Период Хэйан охватывает четыреста лет. В первое столетие этого периода айны были изгнаны с острова Хонсю в леса Хоккайдо. Китайское влияние ослабевало, и позже даже работа посольства в столице Сун прекратилась.[40] Внутри парков Хэйан отмечались религиозные праздники, совершались прогулки на лодках, обряды, связанные с любованием цветами и луной. Все они были связаны с составлением стихов, при этом использовался жанр танка из тридцати одного слога, почти тысяча образцов которого сохранилась в Манъёсю, самом раннем японском сборнике стихов. Эстетизм приближался к гротеску, потому что придворные были похожи на слишком нарядно одетых щеголей, фатов, а женщины надевали на себя от десяти до восемнадцати шелковых платьев. Насчитывались 28 придворных рангов. Процветал клерикализм, и монастырская крепость буддийской секты Тэндай на горе Хиэй около столицы[41] включала три тысячи зданий. Меньшая по размеру система возникла на горе Койа в честь Кобо Дайси, святого секты Сингон.[42]
Религиозные секты освобождались от налогов, так же как земли придворных фаворитов. Чтобы поддерживать государство, подлежавшие обложению налогами поместья были столь обременены налогами, что многие владельцы оставляли или отдавали другим свои поля. Период хаоса, который последовал, привел бы в Китае к падению династии. В Японии он подорвал силу семьи Фудзивара, из которой происходили не только канцлеры, но и большинство императриц.
Чтобы покончить с хроническими восстаниями, семья Фудзивара прибегла к помощи провинциальных военных кланов и оказалась в зависимости от них. Семья Тайра к 1156 г. сменила семью Фудзивара, затем поддалась удовольствиям двора. Спустя тридцать лет соперничающий клан Минамото, возглавляемый Ёритомо и его младшим братом Ёсицуне, вступил в борьбу с ней. Последовавшая за этим война Гэмпэй[43] стала самой известной в японских летописях. Она закончилась в 1185 г. на восточной оконечности острова Хонсю, где семья Тайра была побеждена в эпической битве на суше и на море.
Роль сёгунаЁритомо, умный, хладнокровный автократ, уничтожил Ёсицуне[44] и принял титул сёгуна, или руководителя военного государственного аппарата — бакуфу. В течение столетий сёгун должен был оставаться Минамото (Минамото — группа родов древней и средневековой Японии, происходивших от детей императоров, которым было отказано в статусе принцев и переведенных в разряд подданных путем предоставления фамилии Минамото («источник») и титула «асон» («слуга династии»). Эти роды также известны как Гэндзи. — Пер.), так же как император претендовал на происхождение от божественной расы Дзимму Тэнно. Ёритомо, опасаясь, что его двор отдастся наслаждениям и развлечениям столицы, обосновался в Камакуре, бывшей рыболовецкой деревне вблизи современного Токио.[45] Теневые императоры оставались в Хэйане. Ёритомо официально подчинялся им, но составлял и проводил в жизнь свои законы. Он вылечил самые худшие болезни государства восстановлением налогообложения всех рисовых полей и заменой почти бесполезных провинциальных губернаторов эффективными полицейскими и управляющими. Крестьянин был защищен в своих правах на землю и воду, и он получил некоторые гражданские права.
Жизнь в Камакуре была сначала суровой — охота[46] и главным образом тренировки, заменившие пышность Киото. Более старые секты уступили место дзен-буддизму, чьи суровая дисциплина, простота обрядов и упор на «внутреннем просветлении» доставляли удовольствие военным. Простые люди между тем обратили свой взор к новым сектам — син и нитирэн, предлагавшим спасение только верой. Синран, основатель секты син, требовал просто единственного повторения слов Наму Амида Буцу, призыва к Будде Амиде, богу безграничной жизни. Религиозная система син, или хонгвандзи, стала и осталась самой популярной в Японии.
Феодальное общество было разделено на слои: кугэ, или придворное дворянство, и букэ, или провинциальное дворянство. Военная этика развивалась подобно этике европейского рыцарства. Заслуживающими внимания различиями были отсутствие в Японии культа «прекрасной дамы» и каких-либо сильных религиозных связей. У буддизма не было языческих соперников, не было необходимости обнажать меч в защиту веры. Так как военно-служилое дворянство не защищало их, монахи сформировали обученную милицию. Хотя вооруженные монахи редко нападали на людей, они иногда запугивали императора или грабили монастырские крепости соперничающих с ними сект.
Буддийское учение поощряло правителей отказываться от власти и проводить свои последние годы в монастыре, где они рисовали картины и сочиняли стихи. Их уход был иногда притворным, косвенное правление доходило до того, что два или три отрекшихся от престола императора могли делить между собой императорскую резиденцию в Киото, в то время как в Камакуре находящийся в монастыре сёгун оспаривал власть над бакуфу со своим активным преемником.
После того как прямая линия Ёритомо пресеклась, власть в Камакуре перешла к родственному клану Ходзо[47], восемь представителей которого наследовали друг другу до 1300 г. Они были энергичными правителями с простыми манерами. Внутри страны они подавили стремление императоров восстановить свою реальную власть. Им пришлось столкнуться с величайшей внешнеполитической угрозой до нашего времени — монгольскими вторжениями 1274 и 1281 гг. Ходзо Токимуне отказался подчиниться монголам, хотя император был склонен умиротворить их, но решительная победа японцев фактически ослабила власть семьи Ходзо. После гражданских войн всегда конфисковывались земли и распределялись, но отражение нападения флотов великого хана не принесло никаких трофеев. Действия многих даймё (крупных военных феодалов), чьи силы понесли тяжелые потери в битвах и большие затраты, чтобы защитить страну с моря, получили незначительное признание. Значительное число их стали пиратами, подвергая нападениям побережье Китая и Кореи.[48]
В 1333 г. императорская армия захватила Камакуру. Город был сожжен, и Ходзо Такатоки, последний в своей линии, совершил самоубийство. Император Дайго II (в «Истории Востока», т. 2, с. 360, он упомянут под именем Годайго. — Пер.) насладился коротким триумфом, который закончился, когда Асикага Такаудзи, командующий войсками, разрушивший Камакуру, свергнул его и посадил на трон Комё.[49] Дайго бежал, но не отрекся, и в 1336 г. две конкурирующие линии, «южная» в Ёсино и «северная» в Киото, оспаривали наследование богине солнца Аматэрасу. Раскол был устранен через пятьдесят лет, когда южный двор сдался двору в Киото.
Анархия и упадок при АсикагаАсикага восстановили Киото как местопребывание правительства. Они правили на основе закона Камакуры, проводя разделение между административным и военным ведомствами, но без жесткости клана Ходзо. Чувственность двора соперничала с чувственностью периода Хэйан. Число больших дворцов кугэ составляло более шести тысяч; сохранившиеся памятники того периода — это два дзен-буддийских храма, Золотой[50] и Серебряный павильоны.
Власть Асикага не распространялась далеко за пределы столицы. Независимые военачальники игнорировали контроль, и в результате столкновения между домами Ямана и Хосокава, известного как война Онин, был почти разрушен Киото. Анархия продолжалась в течение ста лет — восточная Война Алой и Белой розы, в которой феодалы-разбойники выбирали противоборствующие стороны и меняли свою лояльность.
Старое общество было близко к исчезновению, и его должны были заменить грубые ландскнехты. Только в отдаленных районах старинные семьи, такие как Датэ, Уэсуги и на Кюсю — Симадзу, предоставляли убежище ученым и художникам. «Внутренние провинции» были ареной борьбы, где соперничающие кланы сражались в надежде захватить Киото и контролировать лишенного свободы императора. Ни один лидер не поднялся выше бандитизма, пока после 1550 г. Нобунага, отпрыск семьи Ода, не проявил умения и мужества и не разбогател, что сделало его хозяином Японии.
КОРЕЙСКИЕ КОРОЛЕВСТВА[51]Восточные татары, или тунгусы, мигрировали с реки Сунгари на Корейский полуостров, основав царство Когурё. Они также заняли Южную Маньчжурию до реки Ляо. Некий Тангун предположительно правил в Пхеньяне до 2300 г. до н. э. Изгнанные из Китая представители двора Чжоу, вероятно, основали династию в 1122 г. до н. э.
Незадолго до эры летосчисления от Рождества Христова существовали три королевства: на севере Когурё, включая бассейн реки Тэдонган к северу от современного Сеула; южная часть Кореи была разделена вертикально — Силла к востоку и Пэкче к западу. Разделение длилось шесть веков. Когурё имело общую сухопутную границу с Китаем и было завоевано в 110 г. до н. э., войдя на 70 лет в состав Ханьской империи. Силла, обращенная к Японии и отделенная от нее Цусимским проливом, добивалась дружбы с Китаем. Пэкче, опасаясь нападения Силлы или Когурё, развивало хорошие отношения с японцами.
Буддизм проник из Китая до 400 г. н. э., а потом, два столетия спустя, из двора Пэкче в Японию. В начале VII в. Когурё трижды отражало нападение китайских захватчиков, но, хотя оно победило армии Суй, империя Тан, преемница империи Суй, смогла изгнать корейцев из Маньчжурии за реку Ялу. В 651 г. принц Когурё, побывавший при китайском дворе, ввел китайские экзамены гражданской службы. Хотя конфуцианство глубоко укоренилось, система правления классических ученых никогда не действовала полностью, как в Китае.
Объединение КореиОбъединение Кореи произошло в 918 г., когда Ван Гон, правитель Когурё, захватил Силлу и Пэкче, дав стране название Корё, и учредил свое правительство в Сонгдо, к северу от современного Сеула. Его династия просуществовала почти пять веков. Она была побеждена киданями, которые прошли дальше и захватили весь Северный Китай. Династия Ван платила дань императорам Сун, сдалась хану Хубилаю, который опустошил страну и мобилизовал ее моряков для вторжения в Японию в 1274 и 1281 гг., заставив корейский двор эмигрировать.
Ослабленный клан Ван был свергнут в 1392 г. Ли Тай Джо, основавшим династию Ли (Yi)[52], (В «Истории Востока», т. 2, написано «Ли Сонге, основавшим династию». — Пер.), который перенес местопребывание правительства из Сонгдо в одно место на берегах реки Хан в центре полуострова, которое превратилось в постоянную столицу Кореи Сеул. Монархи Ли подобострастно относились ко двору Мин, они создали правительство по китайскому образцу, видоизмененный китайский кодекс законов и создали конфуцианское учебное заведение. Конфуцианское учение вытеснило буддизм — буддийские произведения были сожжены за то, что те «принесли несчастье государству».
Корея в XV и XVI вв. в некоторых областях превосходила Японию, особенно в керамике и книгопечатании. Однако зависимость масс от корыстных бюрократов и алчных помещиков была абсолютной, что совершенно не способствовало развитию предпринимательства и среднего класса. Поэтому Корея не играла значительной роли в азиатских делах, она также не была способна защитить свою территорию от агрессоров.
ОСТРОВА РЮКЮ И ФОРМОЗАОстров Окинава, на полпути между Формозой (так автор называет Тайвань. — Пер.) и Японией, был центром культуры Рюкю, содержавшей китайские, синтоистские и, возможно, полинезийские элементы. Мало известно о предыстории этой цепочки островов. Аборигенные рюкюские институты включали культ женщин-жриц, называемых нори, хранительниц священного огня, которые занимали почетное место, пока китайское конфуцианское учение, с презрением относившееся к женщинам, не разрушило этот культ. Самые известные архитектурные памятники на Окинаве, сложные гробницы или склепы, сделанные из коралловых блоков, напоминают южнокитайские семейные мавзолеи в провинции Гуандун.
В XIV веке Окинава разделилась на три королевства. После ста лет соперничества один из лидеров по имени Хаси подчинил весь остров и основал официальный дворец в замке Сюри на юге. Его династия была смещена семьей Сё, которая установила централизованное правление и ввела дзен-буддизм. Сё правили номинально до XIX в. Каждые три года они посылали посольство в Пекин в знак верности вассала. Сё использовали китайскую письменность, подражали китайской архитектуре, так что Сюри, подобно Хэйан и Сеулу, превратился в миниатюрный Пекин. В конце XVII в. Симадзу, вожди клана Сацума в южной части Кюсю, вторглись в Окинаву и установили японское господство.
Формоза, которая больше по размеру любого из островов Рюкю, осталась почти на примитивной стадии развития до XVII в. Его аборигенами было население малайско-полинезийского происхождения, предки охотников за головами, которые еще живут в горных лесах. Конечно, китайские и рюкюские рыболовные флотилии посещали острова, хотя географы не описали его до XX в. Он был промежуточным пунктом для японских пиратов на их пути в Южные моря. Они, вероятно, захватили бы Формозу, если бы голландцы не колонизовали ее в 1628 г.
ВЬЕТНАМЦЫ И ИХ СОСЕДИКоренные жители Аннама предположительно произошли от племен, живших в районе Шанхая в IV в. до н. э. В III в. до н. э. китайцы продвинулись к югу от Гуандуна в приморскую равнину, которую они назвали Аннам, или «умиротворенный юг», и господствовали одиннадцать веков. Китайская письменность, конфуцианское почитание предков и семейная солидарность укоренились в аннамской культуре, хотя в 968 г. китайские правители были заменены местной династией Динь.
После завоевания независимости аннамцы совершили экспансию в южном направлении, подавив сопротивление чамского народа, чья цивилизация была индийского происхождения. На какой-то период XV в. империя Мин покорила Аннам, но в 1428 г. военачальник Лой прогнал китайцев на север и основал династию, правившую четыреста лет, хотя ее более поздние представители превратились в марионеток. Южный Аннам в 1568 г. образовал отдельное государство, недавно названное Кохинхиной.
Камбоджа, родина кхмерских народов, расположенная на восточном побережье Сиамского залива, оказалась под сильным влиянием индийской иммиграции до эры христианского летосчисления. Она приняла санскритскую письменность и брахманизм вместо конфуцианских учений, преобладавших в Аннаме. Великий век кхмеров наступил после 800 г. н. э., когда они построили изумительные высеченные из камня храмы и дворцы Ангкора[53], включающие прямоугольник в четыре квадратные мили (10,4 кв. км). Буддизм пришел в Камбоджу очень поздно, как раз перед 1000 г. н. э., смешиваясь с более ранней индуистской религией.
Камбоджийцы покорили нижнюю Кохинхину и Аннам после 1150 г. и контролировали также бассейн южного течения Менама. Однако растущая сила тайских народов заставила кхмеров покинуть Менам, вытесняя их постепенно на восток, пока не захватили в 1431 г. Ангкор. Власть кхмеров ослабла, и их храмы исчезли в лесу.
ТАЙЦЫ ПОКИДАЮТ КИТАЙНынешняя территория долины реки Менам с ее равнинами, засеянными рисом, и высоким кольцом гор, покрытых лесами, была занята кхмерами и другими народами до первой половины христианской эры. Тайцы, предки сиамской расы, жили в это время в Китае, пока не были изгнаны на юг. Происходили последовательные волны тайской миграции, самая большая после 1250 г., когда монголы захватили их исконную родину. Их возможный путь проходил через каньон Меконга к истокам Менама и вниз по реке. Их ранней столицей был Чиангмай. Отсюда их король Рама пробился к соленой воде Сиамского залива. Эти племена также проникли на юг до острова Сингапур, прежде чем там была основана первая малайская колония.
В 1350 г. из своей столицы Аютии (Аюттхаи) в центре долины Менам тайские монархи управляли территориями от реки Салуин и залива Мартабан вниз вдоль Малайского полуострова, в восточном направлении к Южно-Китайскому морю.
БИРМАМногие племена переселялись из Китая и Центральной Азии в долины Салуина, Ситтанга и Иравади. С лингвистической точки зрения две трети современного населения относятся к тибето-китайской группе. Больше половины используют бирманский язык. 10 %, живущие рядом с Индией в Бенгальском заливе, говорят на родственном языке аракан. Другие 10 %, в горах между Бирмой и Сиамом, — карены. Племена шан, родственные таиландцам, живут в горной и северо-западной части страны. Племена мон создали королевство Пегу в нижнем течении Иравади. Предполагается, что все племена состоят в дальнем родстве с монголами и пришли на юг через Сычуань и Юньнань. Происходило сильное смешение индийской иммиграции из Бенгалии и Мадраса. Индуистская мифология на время подавила центральноазиатские традиции. Буддизм, придя непосредственно из Индии, взял верх над индуизмом ко временам Христа. Монастырская система глубоко укоренилась, и Бирма не уступает любой другой восточной стране по великолепию религиозных памятников.
Политическая история началась с династии Паган в XI в., чьи храмы и общественные здания, разрушенные монголами в 1287 г., все еще лежат в руинах около Иравади. Последовало господство племен шан в течение двух с половиной столетий в ходе постоянной гражданской войны. В 1531 г. централизованная власть была восстановлена династией Таунгу чисто бирманского происхождения, получившей название от своей столицы в дельте. Великий век Бирмы был при короле Байиннауне (1551–1581), захватившем половину Сиама и всю Верхнюю и Нижнюю Бирму, кроме Аракана.
ИСТОКИ МАЛАЙИПолуостровная Малайя была населена в ранние времена смешанным населением различных типов — ранних негроидов, аборигенов, тайских племен из Верхней Азии и малайских мореплавателей. Буддийское королевство, управляемое с Суматры, контролировало столетиями нижний Малайский полуостров, но было уничтожено мусульманскими захватчиками, так что Малайя с Зондскими островами стала экономически связанной с Южной Индией. Их специи доставлялись арабскими морскими торговцами в Средиземноморье, а потом этот товар переправляли венецианскими галерами в европейские порты.
ИНДОНЕЗИЙСКИЕ ОСТРОВАМелкие моря между Индонезийскими островами, возможно, были сушей в последний ледниковый период; животные и самый ранний человек свободно передвигались между Южной Азией, Явой, Суматрой и Борнео. В бронзовый век до христианской эры, очевидно, была постоянная морская торговля между Южным Китаем и этими островами, чьи самые ранние рельефные резные работы по камню, бронзовые барабаны и топоры вызывают сильную ассоциацию с китайской культурой Юэ. Яванцы в ранний период выращивали рис и управляли судами. Они также использовали железо, возможно получив знания о металлургии у индийцев, большое число которых иммигрировали до XV в.
Ява оказалась разделенной на западное, центральное и восточное государства, основанные между 400 и 900 гг. н. э., в которых обычно господствовал индуизм. В XIII в. возникла империя Маджапахит, которая в период своего расцвета при короле Хайаме Вуруке (1350–1389) контролировала индонезийские острова, часть Филиппин и на материке — прилегающие территории Камбоджи и Чампы, или Тьямпы. Эти районы были объединены в первый и последний раз перед японской Великой восточноазиатской сферой взаимного процветания. Под мусульманским воздействием конфедерация Маджапахит распалась. Исламские правители и купцы утвердились на Яве к 1518 г. и на своих быстрых фелюгах проплывали через острова до Минданао, обращая аборигенов в ислам, когда вели меновую торговлю.
ФИЛИППИНЫФилиппины, по-видимому, были заселены племенами неолита из Китая и Юго-Восточной Азии, хотя железо, по всей вероятности, было завезено с юга около 200 г. до н. э. Одно китайское племя, путь которого был прослежен благодаря его своеобразному обычаю хоронить мертвых в кувшинах, мигрировало на юге до Целебеса в христианскую эру. Арабские торговцы посетили острова к 900 г. на пути в Японию и Корею; первое упоминание о Филиппинах в китайской литературе датируется 982 г.
После прихода к власти в Ханчжоу династии Южная Сун китайские торговцы — возможно, отрезанные от севера монгольскими ордами — плавали по Южным морям, торгуя с кораблей и позже создавая колонии. Фарфоровые изделия эпохи Сун обнаружены близко от берега Манильского залива и реки Пасиг, и позже товары периода Мин — на всей внутренней территории Лусона. Китайцы покупали в архипелаге хлопок, пеньку, жемчужные раковины.
Индусы достигли островов до 100 г. до н. э. и продолжали торговать в течение пятнадцати столетий. К 1350 г. большая часть Филиппин была интегрирована в систему Маджапахит. В начале XV в. прибыл минский флот из 60 кораблей, и в течение непродолжительного времени китайский губернатор управлял Лусоном. Затем распространявшийся ислам вытеснил китайцев, за исключением восточного побережья, и удерживал остров до захвата его испанцами. Японские полупиратские торговцы прибывали в Филиппины в XV и XVI вв., увозя обратно продукты плантаций, намытое золото и фарфор периода Сун, на который был очень большой спрос, поскольку он использовался на чайных церемониях при дворе Асикага.
Сложный характер филиппинского общества можно увидеть при разбивке его на группы: около 10 % считаются аборигенами, 30 % происходят от иммигрантов из Индонезии в каменном веке; 40 % — от более поздних иммигрантов в железном веке, 5 % — от индусов, 2 % — от арабов, около 10 % — от китайцев и японцев. Утверждают, что каждый знаменитый филиппинец в последнем десятилетии был китайцем. В венах 3 % современного населения течет некоторое количество западной крови.
Глава 3
НАЧАЛО ПРОНИКНОВЕНИЯ ЗАПАДА В ВОСТОЧНУЮ АЗИЮ
ОБЪЕДИНЕНИЕ ЯПОНИИНобунага сказал: «Если птица не будет петь,Я убью птицу».Хидэёси сказал: «Если птица не будет петь,Я научу ее петь».Иэясу сказал: «Если птица не будет петь,Я подожду, пока она не запоет».Старая японская пословицаВ конце XVI в. Япония была ведущей военной силой в Восточной Азии. Это положение было приобретено благодаря достижениям трех современников, каждый достоин быть причисленным к великим именам в истории: Ода Нобунага, Тоётоми Хидэёси, Токугава Иэясу.
Нобунага, родившийся в семье военного предводителя небольшого ранга, в юности казался таким непреклонным и неуступчивым, что его прозвали Бака, «болваном». Все же в возрасте двадцати семи лет в 1560 г. он утроил размер своего владения. Спустя несколько лет он проявил активность на национальном уровне.
Он увидел, что отсутствие единства в период сёгуната Асикага объяснялось влиянием буддийского духовенства, особенно школ син и монто, чей легкий, доступный догмат спасения посредством обращения однажды к Амида-Будде везде получал признание простого народа.[54] Члены духовенства школы монто женились и завещали храмовые владения своим сыновьям, тем самым возникали сильные имущественные интересы и силы, защищающие их.
В 1571 г. Нобунага нанес удар по большому тэндайскому монастырю, который господствовал над Киото с горы Хиэй. Когда он сжег его три тысячи зданий, он продолжил сокращение числа монастырских крепостей школы монто. Император назначил Нобунагу вице-сёгуном, который рядом с озером Бива построил замок Адзути. В конечном счете Нобунага контролировал тридцать две провинции, или половину Японии. Он создал образ победителя, высокомерного и жестокого, хотя и щедрого. По общему мнению, мстя за бестактную шутку, подчиненный напал на Нобунагу и убил его в середине лета 1582 г.
Крестьянский мстительНобунага назначил своего внука преемником, оставив его под защитой доверенного советника Хидэёси.[55] Регент был сыном крестьянина, низкорослым и с таким сморщенным лицом, что его прозвали «обезьянкой». За двенадцать дней он отомстил за Нобунагу, но не был намерен разделить власть с внуком Нобунаги.
Хидэёси был превосходным командиром, но его одаренность заключалась в умении вести переговоры, определять характер и использовать его недостатки. Он создал стратегическую базу в Осаке, между Киото и Внутренним морем. Отсюда он осуществил покорение Западного Хонсю и в 1587 г. подчинил себе Симадзу, правителей провинции Сацума на острове Кюсю. После этих побед император даровал ему титул тайко, или регента. Хидэёси оценил значение этого символического акта и заверил в своей лояльности, но никогда не консультировался с императором по политическим вопросам.
Северные феодалы мирно приняли условия Хидэёси. Все еще оставались независимыми десять феодов равнины Кванто на юго-востоке. Все они быстро сдались, за исключением клана Ходзо в их огромной крепости Одавара, когда Хидэёси двинулся в восточном направлении. Однако после трехмесячной осады тайко удалось посеять разногласия среди защитников крепости, которые капитулировали. В 1590 г., спустя только восемь лет регентства, Хидэёси контролировал всю Японию.
Власть диктатора никто не мог оспорить. Хидэёси сумел, немного увеличив налоги, дать своему народу такие безопасность и процветание, которых тот не знал прежде.[56] Однако Японские острова казались ему слишком малым театром военных действий. Кроме того, на них было слишком мало владений для вознаграждения его сторонников. В 1586 г. Хидэёси приказал подготовить две тысячи десантных кораблей. Он хотел использовать западные провинции как плацдарм для вторжения на континент, «легко осуществимого, как сворачивание циновки». В храме Минамото в Камакуре тайко напомнил духу Ёритомо, что он покорил лишь Японию, но добавит к империи Китай.
План континентальной войны ХидэёсиМежду Японией и континентом пролегал только коридор в виде Корейского полуострова. Японские посланцы говорили в Сеуле, что Корее нужно лишь открыть путь для японских армий, ее нейтралитет будет соблюдаться. Шпионы Хидэёси низко оценивали силу Кореи. Корейцы достигли мастерства в керамике, книгопечатании и металлургии, но королевский двор был разделен, дворяне были изнеженными и развращенными, а простой народ не имел ни собственности, ни политических прав. Корейцы научились у китайцев применять артиллерию, но их первое ручное огнестрельное оружие с фитильным замком было в качестве подарка завезено японским посольством. Однако корейский король отказался заключить с японцами предложенный теми союз. «Китай, — протестовал он, — наша родина… Корея не оставит ее».
Хидэёси потребовалось немного времени, чтобы подготовить свои войска. Его люди приобрели ценный опыт в гражданской войне, которая длилась в течение жизни нескольких поколений.[57] Все японцы научились пользоваться португальским мушкетом, хотя тот был малоприспособленным к индивидуальным схваткам в сражениях в Японии. Благодаря конкуренции сформировалось жесткое и агрессивное руководство: командующими его десантным авангардом были Кониси Юкинага, сын аптекаря, перешедший в христианство, и Като Киёмаса, сын кузнеца и набожный буддист. Тайко надеялся, что религиозное соперничество между ними будет способствовать их стремлению больше прославиться в борьбе с противником.
Первые отряды десанта захватили Пусан в конце мая 1592 г. Когда новости о несчастье дошли до севера, паника охватила корейские власти. Их единственная армия была разделена на части, и в течение четырех недель два японских подразделения успешно соединились в стенах Сеула.[58] К середине июля японцы заняли Пхеньян, и они были почти в ста милях от Ялу. Они легко захватывали замки и города, уничтожая обороняющихся огнестрельным оружием, пока саперы под защитой частично перекрывающих друг друга щитов минировали стены. В ближнем бою корейцы не могли противостоять ужасному двуручному самурайскому мечу. Хидэёси составил меморандум в июне, назначив канцлера Кореи, и отвел десять провинций Китая в качестве феодов киотскому дворянству. Японский император Го-Ёдзэй и его двор начали изучение китайского протокола, готовясь к продвижению к Пекину.
Хидэёси планировал послать свои оставшиеся войска прямо морем к Пхеньяну, откуда все силы двинутся на Пекин. Он мало думал о делах на море. Его флот состоял из военных транспортных судов, предназначенных только для того, чтобы взять вражеские суда на абордаж и сделать их экипажи доступными для японских мечей. Тайко безуспешно пытался получить временно в свое распоряжение от португальцев два боевых галеона. Он пожалел, что не имел их.
Корея имела несколько провинциальных флотилий, лучшей из которых была флотилия провинции Чолла во главе с адмиралом Ли Сунсином.[59] Она включала по крайней мере 85 морских кораблей тактического назначения, не считая нескольких новых кораблей, сконструированных самим Ли: низкопалубные галеры, обшитые железными листами. Эти «корабли-черепахи» с внешней стороны были водонепроницаемыми и окружены шипами для предотвращения абордажа, оборудованы таранами, тяжелой артиллерией и зажигательными стрелами.
«Корабли-черепахи»Ли перехватил армаду, плывшую к Пхеньяну в Желтом море. В этот июльский день произошло одно из решающих морских сражений в истории. 59 японских судов были потоплены или сожжены.
Като и Кониси не могли больше рассчитывать ни на подкрепления, ни на снабжение. Когда коммуникации, обеспечивавшие снабжение, растянулись, корейские партизаны своими нападениями истощали силы японцев. Корейцы могли бы отразить японское вторжение сами, создавая новый патриотизм.
Однако помощь была на подходе. Войска империи Мин вошли в Корею. К февралю они вернули Пхеньян, и в начале весны 1593 г. китайцы вошли в Сеул. К концу октября — ушли с полуострова, и оставшиеся японские силы были прижаты рядом с проливом. Начались мирные переговоры. Хидэёси поразил воображение китайских послов фестивалями цветов и регатами. Тем не менее в 1596 г. конференция потерпела неудачу[60], и в начале 1597 г. японские подкрепления высадились в Корее, чтобы возобновить войну.
Несмотря на помощь Китая, корейцы не могли вытеснить японцев, которые перешли в наступление, захватив три провинции. Тогда старый морской военачальник Ли собрал вокруг себя ветеранов, воскурил фимиам и посвятил себя уничтожению морской силы врага. В конце осени 1598 г. он нанес удар всеми своими силами, потопив 200 кораблей, хотя несколько большее количество кораблей ускользнуло в Кюсю. Победа была омрачена гибелью самого Ли Сунсина на шканцах — одна из последних потерь в семилетней войне.[61]
Из 200-тысячной армии, покинувшей Японию, — самая большая заморская экспедиционная сила до 1900 г. — четверть не вернулась на родину. Потери союзников были во много раз больше.[62] Война была бессмысленной, несправедливой и жестокой. Чувство вины побудило многих вернувшихся японских воинов повесить свое оружие и принять монашество. Корейцы, озлобившись и ожесточившись, веками оставались в состоянии изоляции, они строили мемориалы в каждом месте, где совершались массовые убийства, чтобы поддерживать свою ненависть. Дипломатия вернулась к модели 1590 г.: Япония сохранила свой торговый плацдарм в Пусане; Корея в знак благодарности приняла покровительство династии Мин, но в 1624 г. возобновила корреспонденцию с Эдо. Ношение креста военными подразделениями Кониси связывало, по мнению корейцев, христианскую веру с агрессией.[63] Поэтому, когда делегация католических священников попыталась в 1618 г. посетить полуостров, им было в этом отказано. Перемирие наступило после смерти самого Хидэёси в один августовский день (Хидэёси сожалел, когда он умирал, что не может «подождать восхода луны»). Он оставил два поручения: его собственное обожествление и передача власти его молодому сыну Хидэёри. Управление государством было доверено пяти регентам и восьми чиновникам более низкого ранга. Эта мера была призвана сдержать одного человека, который возвышался над всеми другими японцами, — имелся в виду Токугава Иэясу. Ему было почти шестьдесят лет, Иэясу родился на несколько лет позже, чем Нобунага и Хидэёси, которым он служил с самого момента их возвышения, и он отличался хладнокровием.
Терпеливый объединительТучная фигура Иэясу создавала ложное представление о его атлетизме и ловкости. Он обнажал меч и скакал на лошади так же хорошо, как самый прекрасный буси. Известно, что выстрелами из аркебуза он поразил подряд трех летевших журавлей. Иэясу не был выскочкой, он родился в семье, родственной Минамото, был достаточно образованным, чтобы почитать Конфуция и переводить буддийские сутры. Бесстрашный, но осторожный, Иэясу позволял горячим головам пожинать пустую, бессмысленную славу корейской кампании, в то время как сам занимался делами своих имений в Кванто. Когда наемному убийце не удалось убить Иэясу, этого человека похвалили за верность и отослали обратно к его покровителям. Однако тот же Иэясу не колеблясь способствовал смерти своей жены и своего сына, руководствуясь чувством преданности Нобунаге. Иэясу отличался от Хидэёси, кроме того, своей бережливостью: его свита состояла всего из тридцати слуг. Никто в его век лучше не понимал всего значения золота. Он оценил обычных людей как «обжор», которых нужно кормить лишь для того, чтобы поощрять их трудолюбие.
Естественно, Иэясу не хотелось передавать власть молодому Хидэёри. Вскоре его коллеги-регенты нашли причину, чтобы обвинить его в нарушении завещания тайко, и объединились, чтобы наказать его. Его главный противник Исида Мицунари занял Киото и захватил многих друзей Иэясу в качестве заложников. Западная Япония встала на сторону Исиды. Генералы, участвовавшие в корейской войне, встали по разные стороны, большинство христиан присоединились к регентам.
Две армии встретились 21 октября 1600 г. около деревни Секигахара вблизи озера Бива. После нескольких часов равного противостояния Иэясу смог перетянуть на свою сторону командующего правым флангом противника, который в решающий момент привел свои силы на помощь Токугаве. Победа была полной, и Иэясу счел необходимым казнить лишь четырех из своих противников.[64] Более крупные вассалы были в целом прощены, хотя некоторое число мелких феодалов потеряли свои земли. Никаких мер в отношении Хидэёри и его матери в их замке не было принято.
Эдо, последний памятник ИэясуКогда Иэясу получил пожалованное ему Кванто (северо-восточные провинции), наибольшее впечатление на него произвело поселение Эдо в верхней части защищенной бухты, в месте, где река Сумида образует илистую, грязную дельту. На этом месте стояли замок Ота Докана и около ста хижин. Иэясу значительно расширил размеры замка и окружил его системой концентрических стен с рвами. В строительстве участвовали 300 тысяч рабочих. Холм Канда был срезан, чтобы заполнить низину на востоке страны и создать там район Маруноути, где должен был располагаться купеческий и финансовый центр империи. Торговцы и ремесленники толпами устремлялись в Эдо по приглашению Иэясу. Кордон фортов располагался по периметру Кванто.
Иэясу возложил большую часть расходов на побежденных противников, которые или преподносили огромные «подарки», или обеспечивали рабочей силой, камнями и лесоматериалами. Многие дворяне строили ясики, или городские особняки, и в них оставляли свои семьи, а сами занимались делами провинций.
Сёгун посвятил себя мерам по оздоровлению экономики. Его особенно интересовала внешняя торговля. Она была в руках португальцев в юго-западных портах. Тогда, в 1600 г. Уилл Адамс, английский лоцман, командовавший кораблем в сражении с Непобедимой армадой, оказался в Японии, потерпев кораблекрушение. Он вскоре стал близким советником Иэясу, несмотря на противодействие португальцев, испанцев и даже голландцев-протестантов. Сёгун сталкивал все группы иностранцев друг с другом, поощряя конкуренцию между ними, чтобы те извлекли для себя меньше выгоды. Он переписывался непосредственно с королевскими домами Англии, Голландии и Испании, но не мог привлечь иностранных купцов в Эдо из их резиденций на Кюсю.[65]
Он постоянно пытался привлечь на свою службу судостроителей и штурманов. Хидэёси имел лишь десяток морских кораблей, Иэясу довел их количество до двухсот. Он позволил клану Сацума захватить в 1609 г. Окинаву. Две экспедиции на Формозу потерпели неудачу. За Формозой находились Филиппины, цитадель религии, которую сёгун ненавидел. 15 тысяч его подданных, искавших приключений, обосновались на островах, а испанский гарнизон насчитывал едва тысячу мушкетеров. Хотя Иэясу не угрожал и не запугивал, он, возможно, планировал создать морскую империю, которая обеспечила бы контроль над островами Тихого океана их коренным народам. Но его годы истекали, и проекты ушли вместе с ним нереализованными в Белый нефритовый павильон (метафорическое название смерти. — Пер.).
КИТАЙ: УПАДОК ИМПЕРИИ МИНРасцвет китайской династии Мин длился сто лет — до середины XV в. В этот период были совершены путешествия Чжэн Хэ, осуществлена реконструкция Великой стены, строительство императорского Пекина со стенами в девяносто девять футов (30 м).[66] Тогда готовились великие проекты в области образования, развивались гончарные мастерские Цзиндэчжэнь в Цзянси, чьи многоцветные или сине-белые гончарные изделия стали синонимом Китая во всех концах земли.
В 1428 г. минские императоры потеряли контроль над Кохинхиной на крайнем юге. Спустя поколение они уступили инициативу за пределами Великой стены монголам. На юго-восточных морских границах также появился безжалостный враг: полуофициальный японский пиратский флот.
Полный упадок наступил после восхождения на престол в 1567 г. малолетнего Ван Ли, чье обреченное на неудачу правление длилось пятьдесят три года. Развитие книгопечатания привело к росту числа кандидатов на экзаменах гражданской службы без увеличения количества должностей. Появилась беспрецедентная масса разочарованных людей в поисках работы в чиновничьем аппарате. Некоторые из них пытались сделать карьеру при дворе путем оскопления себя, и таким образом евнухи, которым давно отказывали в доступе к правительственным должностям, стали влиятельными как никогда.
Члены правящих классов успешно ускользали от уплаты налогов, тем самым увеличивая бремя налогов на небольших землевладельцев и сокращая ассигнования на предотвращение наводнений. Серия засух углубила бедственное положение в аграрном секторе. Мелкопоместное дворянство извлекало выгоду из этих хронических невзгод, лишая крестьян права выкупа заложенной земельной собственности. Согнанные с земли крестьяне становились разбойниками или делали себе жилище в лесах юго-запада, что приводило к столкновениям с аборигенными племенами.
Внешняя политика находилась в еще более плачевном состоянии. Война в Корее показала некомпетентность военного руководства. После ее окончания возникла еще большая опасность, на этот раз на северо-восточной границе, исходившая от маньчжурских племен. Минская империя реагировала на это отводом войск в интересах обороны, желая создать нейтральную зону за своими аванпостами. Однако ее подвела география: столица империи Пекин находилась на краю северных степей, слишком близко от противника, чтобы создать свободное пространство для маневра и слишком далеко от населенных центров Китая, чтобы усилить оборону.
Стало очевидным, когда начался XVII век, что династия Мин могла надеяться лишь на короткий период продления мандата Неба.
ИМПЕРИАЛИЗМ В ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИПортугальцы появились в малайских водах в 1510 г., действуя со своей базы в Южной Индии. Маджапахитская империя рухнула, после нее остались три существенных фрагмента: султанаты Ачех в северной половине Суматры, Джохор на оконечности Малайского полуострова и Западная Ява. Все приняли ислам в XIII и XIV вв., но взаимное недоверие мешало их сотрудничеству в противостоянии европейцам.
Первой португальской целью был город Малакка, крепость Западного Джохора, контролировавший пролив в его самом узком месте. Герцог Албукерки в 1511 г. захватил Малакку. Она была сильно укреплена, ее гарнизон насчитывал триста европейцев. Португалия начала войну против ислама[67], которую она выиграла, натравливая друг на друга местные государства, сначала помогая Джохору против Ачеха, потом в 1586 г. она разрушила до основания город Джохор.
Вторжение в регион Голландии изменило баланс сил в политике. До 1602 г. десятки голландских судов крейсеровали в восточных водах, часто скрываясь в засаде в Сингапурском проливе, чтобы атаковать галеоны с сокровищами или отрезать путь яванским кораблям с рисом. В 1600 г. большая часть Явы управлялась с востока, в Матараме, но западную часть удерживал король Бантама. Португальцы мало тревожили остров. Именно голландцы в 1596 г. обосновались в Бантаме и спустя десятилетия сделали соседнюю Батавию своей штаб-квартирой. В голландских сообщениях индонезийские князья описываются как дегенеративные повесы и бездельники, занимающиеся оргиями в гаремах, как автократические правители. В них экономика характеризуется как плантационный феодализм с торговлей, страдающей от поборов и местных пошлин. Как только в распоряжении голландцев появились сухопутные силы, они стали брать верх над португальскими аванпостами на Целебесе, Молуккских островах и Суматре. В Пераке малайские султаны предоставили им в концессию важные оловянные рудники.[68]
СИАМ, БИРМА И ВЬЕТНАМТайцы из своей столицы в Аюттхаи контролировали обширные провинции к востоку и югу в середине XVI в. Китай утверждал свой суверенитет над ними, который, правда, носил неопределенный характер, поскольку в них жили китайские иммигранты.[69] Однако когда на Сиам напало бирманское королевство Пегу, на его призыв о помощи последовали рассуждения Пекина о достоинствах мира. В течение пятнадцати лет после поражения Аюттхаи в 1568 г. Сиам стал придатком Пегу. Восстановление независимости тайцев произошло при Пра Нарете, который победил бирманского сюзерена и приступил к действиям на востоке, несмотря на вмешательство аннамских и испанских сил, чтобы разгромить короля Камбоджи в 1600 г. В течение полутора столетий Сиам оставался очень сильным государством.[70]
В долину Менам уже проникли китайские иммигранты, контролировавшие торговлю рисом, и дома их заняли лучший квартал Аюттхаи. Происходил небольшой приток японцев, особенно христианских изгнанников, которые составили королевскую личную охрану.[71]
Доминирующей силой в долине Иравади в 1560 г. был король государства Пегу, деспот, который поразил одного венецианца тем, что он был богаче и сильнее Великого турка в Константинополе (то есть Мехмеда II, взявшего штурмом Константинополь в 1453 г. — Пер.). Его нападения на Сиам ускорили прерывающуюся столетнюю войну. Сиамцы участвовали в разрушении города Пегу в 1593 г. (согласно «Истории Востока», т. 2, с. 214, Пегу был сожжен в 1599 г. — Пер.), после чего столица была восстановлена на более безопасной территории в Аве.
Государство Аракан, расположенное на протяженной приморской равнине Бирмы, в 1599 г. захватило дельту Иравади и овладело Зубом Будды.[72] Пираты из Аракана, которым часто помогали португальцы, опустошали Бенгалию. Происходил узаконенный экспорт рабов и риса на голландских судах на Яву.
Глава 4
ВТОРЖЕНИЕ ЕВРОПЕЙЦЕВ В ВОСТОЧНУЮ АЗИЮСогласно морякам, которые плавают в Океане-Море и ведают правду, в нем 7448 островов, большинство которых населены. Я добавлю, что на всех этих островах нет ценных деревьев. Здесь много драгоценных пряностей. Количество золота и других драгоценных вещей на этих островах огромное. Однако я должен добавить, что они очень далеко. Когда корабли из Зайтуна и Кинсая идут туда, они получают большую прибыль, но они усиленно работают целый год в своем путешествии, так как дуют только два ветра, один их приносит сюда, другой гонит назад, на родину.
Марко Поло. ПутешествияВойска Александра Великого впервые принесли европейскую культуру на Восток, и несколько общин в Центральной Азии сохраняли свой эллинистический характер, пока не были поглощены китайской империей Тан. Римляне, решив проблему муссонного цикла, смогли торговать через Аравийское море с малабарским побережьем Индии. Одновременно они приобретали шелк по суше из Китая в период империи Хань.[73]
В течение столетий после начала торговли по Шелковому пути эта торговля с Европой оставалась в значительной мере односторонней в виде экспорта предметов роскоши с Дальнего Востока. Азия простирается от тропиков до Арктики, поэтому она может предложить разнообразные плантационные продукты европейцам, которые живут в пределах северной умеренной зоны. Кроме того, в это время азиатские художники и ремесленники были самыми лучшими.
Императоры династии Тан давали прибежище многим персам, бежавшим от мусульманских завоевателей. За ними последовали многие арабы, тысячи которых служили в китайских армиях, в то время как другие обосновались в самоуправляемых купеческих общинах. Разграбление Капру вблизи Ханчжоу в 877 г. стоило жизни 125 тысячам иностранцев — мусульманам, евреям, христианам и индийцам — и закрыло Китай на века для иностранного проникновения.
ЕВРОПЕЙСКИЕ ИССЛЕДОВАТЕЛИПисьмо, полученное в 1166 г. от Пресвитера Иоанна, правителя христианского государства за каспийскими пустынями[74], побудило папу Александра III послать представителя в Центральную Азию. Контакты не были установлены, но в 1245 г. Джованни Карпини, член францисканского ордена, посетил Дальний Восток и вернулся в Европу. По его маршруту несколько десятилетий до этого прошли войска Чингисхана, основав Pax Mongolorum.
Карпини, имевший при себе посольскую грамоту, был хорошо принят. Он написал отчет первого европейского очевидца о пребывании при монгольском дворе.
Спустя восемь лет другой францисканец, фламандец Вильгельм Рубрук, посетил великого хана в качестве посла французского короля Людовика IX. Он обнаружил в Каракоруме христианскую церковь, а также две мусульманские мечети. Европейские инженеры обучали монголов осадной технике для ее использования против китайских городов, окруженных стенами.
Перед возвращением Рубрука венецианские купцы Маттео и Никколо Поло отправились к монголам на Волгу, а оттуда на восток к Хубилай-хану. Там им предложили привести с собой сто христианских экспертов в области «семи наук», которые обсудили бы богословские вопросы с шаманами. Многие уйгуры знатного происхождения, включая мать хана, ранее приняли несторианское христианство. Хубилай, вероятно зная о прогрессе европейцев в медицине и механике, зондировал почву для приглашения европейских технических специалистов. Со Средних веков Восточная Азия приветствовала приезд западных инженеров, но, удовлетворенная своей собственной культурой, с подозрением относилась к западным богословам и миссионерам.
Братьям Поло не удалось привлечь для работы на Востоке европейских священников или технических специалистов[75], но они вернулись с Марко, сыном Никколо, следуя через равнины Кашгара и Гоби, ко двору в Ханбалыке, будущем Пекине. Монгольские воины, сами чужестранцы в Китае, вероятно, больше доверяли иностранцам, чем своим китайским подданным. Марко Поло, красивый и легко адаптирующийся к новой обстановке молодой человек, высоко поднялся при дворе Хубилая, благоволившего к итальянцу. Он побывал по административным делам в Монголии и почти во всех провинциях Китая и южных зависимых от монголов землях в течение своей девятнадцатилетней службы при ханском дворе. Он первым из европейцев описал Тибет, Бирму, Сиам, Индокитай, индонезийские острова и Бенгальский залив.
МОРСКАЯ ТОРГОВЛЯ С АЗИЕЙС крушением Монгольской империи почтовые станции и гарнизоны на многих землях Азии исчезли. Националистически настроенные императоры династии Мин совершенно не были заинтересованы в приезде иностранцев в Китай. Они начали исследовать Южные моря в своих целях. В 1342 г. арабский летописец сообщил о пятнадцати больших китайских судах в Калькутте в Индии. Спустя шестьдесят лет корабли флота адмирала Чэн Хэ доплывали до берегов Восточной Африки, требуя по дороге уплаты дани с местных правителей. После в течение длительного времени китайские капитаны продолжали бороздить воды Индийского океана. Фарфор, слишком хрупкий для транспортировки на верблюдах, можно было безопасно доставить морским путем. Прекрасные керамические изделия эпохи Мин ввозились в Индию и арабские страны, и первые китайские товары появились даже в Англии до 1540 г.
Сбыт гвоздики и перца с Зондских и Молуккских островов некогда был монополизирован индийцами. Затем арабы не только монополизировали торговлю специями, скупая товар, но к 1500 г. обратили в ислам малайских султанов. Они были в дружественных отношениях с венецианцами, которые распространяли восточные товары по Европе. Только когда турки покончили с влиянием арабов на море, христианские государства были вынуждены искать новый водный путь к восточным пряностям.
ПРЕДПРИИМЧИВОСТЬ ПОРТУГАЛЬЦЕВПортугальские мореплаватели, огибая Африку в 1498 г., закрепились в Гоа на малабарском побережье Индии. Их целью было не только приобретение пряностей, но и уничтожение турецких и арабских баз по другую сторону Суэца и лишение мусульман доходов от торговли, которые способствовали их активности в Средиземном море.
Лишь спустя одиннадцать лет после первого прохода Васко да Гамы за мыс Доброй Надежды герцог Албукерки захватил Малакку в узком заливе между Суматрой и Малайским полуостровом, ворота в Китайские моря. Здесь португальцы получили информацию обо всем Дальнем Востоке. Они быстро продвинулись до Молуккских островов, источника прекраснейшего перца, и проследовали до Сиама, где наемники из их числа, нанятые сиамским королем, помогли отразить бирманские атаки на его столицу Аюттхаю. Другие португальцы поступили на службу к бирманским государствам. Один солдат удачи Филипе де Бриту объявил себя королем Сириама, района нынешнего Рангуна, в XVII в. и приказал своим буддийским подданным перейти в католическую веру.
В каждом восточном государстве португальских мушкетеров охотно нанимали — и боялись. Жестокость новоприбывших контрастировала с мягким поведением арабских торговцев, которые редко вмешивались в местную политику. Было трудно отличить раннюю европейскую торговлю от простого пиратства. Христиане вели меновую торговлю там, где они не могли грабить. Они оправдывали свое насилие как божественную кару на язычников.
Соперничающие между собой индонезийские султаны не были достойными противниками для португальцев, но Китай оказался слишком большим, чтобы они могли угрожать ему. Португальские фидалго[76] обычно рассматривали китайские торговые джонки в иностранных водах как законный приз. В 1516 г. Рафаэл Перестрелло стал первым европейцем, достигшим Китая морем. Спустя несколько месяцев на собственной галере прибыл Фернау Андраде, за ним приплыл его брат Симау. В 1550 г. португальцам было разрешено выгружать грузы на острове Сань-чуань у дельты Кантона. Позднее правитель Гуандуна отвел им полуостров Макао, в 50 милях (80 км) ниже Кантона в устье Жемчужной реки. Макао не был завоеван — португальцам вначале было запрещено строить форты или иметь в своем распоряжении производительные земли.
ВОЗНИКНОВЕНИЕ ДИПЛОМАТИИ КАНОНЕРОКГордые фидалго полагали, что унизительно заниматься бизнесом в обществе, где в социальном отношении купцы приравнивались к слугам. Возмущение было взаимным, потому что китайцы считали привычки и обычаи шумливых, волосатых, «краснолицых» незваных гостей почти невыносимыми; в особенности им не нравилось вести переговоры с варварами, которые входили с мечами в комнату Совета. Однако португальцы были необходимы: их корабли, не столь большие, как китайские военные джонки, были более пригодными для плавания, лучше управляемыми и вооруженными эффективными латунными пушками. Китайцы были робкими, осторожными мореплавателями, держались близко к берегу, а португальцы смело передвигались в открытом море. Осторожные китайские купцы отправляли свои товары на иностранных судах, которые могли обгонять японские пиратские корабли и побеждать их.
Поскольку португальцам было запрещено входить в китайские порты, португальские торговцы обычно находились недалеко от берега и перегружали товары на другие суда. Когда в 1542 г. на одной галере производились такие работы, она была унесена тайфуном через Красное море к берегам Японии. Экипаж (первые белые люди, прибывшие в Японию) был хорошо принят японцами, и местные кузнецы сделали шестьсот копий португальского огнестрельного оружия для армий княжества Сацума.[77] Китайское правительство проявляло мало интереса к западному оружию до 1630 г., когда несколько артиллеристов были доставлены из Макао при запоздалой попытке остановить маньчжурское вторжение.
В 1550 г. началась регулярная торговля между Макао и Японией, которая продолжалась девяносто лет. Португальцы сначала использовали флотилии небольших кораблей, а позже отдельные каракки до 12 тысяч тонн. Эти большие корабли более 150 футов (45 м) длиной были неуязвимы для вооруженной атаки, хотя семь раз были приведены в негодность тайфунами в 1580–1618 гг. Считавшиеся самыми хорошими кораблями XVI в., они были построены из бирманского тикового дерева. Манильские галеоны также начали строиться на восточных верфях из филиппинских деревьев с твердой древесиной.
Колонии Португалии со временем стали почти автономными. Ее моряки редко возвращались в Европу, но оставались жить на Дальнем Востоке, занимаясь там торговлей между портами. Путешествие из Индии в Японию туда и обратно могло занимать два года. Отправившись из Индии в апреле, каракки находились летом в Китае, ожидая осеннего муссона, который должен был привести их в Японию к ноябрю.
Товары со всего мира сосредотачивались на португальских складах. Западные машины, стекло, часы и шерсть вместе с индийским текстилем из хлопка сосредоточились в Гоа. В Малакке шкуры оленей и хищных зверей, а также ароматические деревья грузились на корабли. Они обменивались в Макао на шелк. В Японии каракки загружались медными слитками, используемыми для производства пушек (в арсенале Макао), которые доставлялись даже в Европу. В некоторые годы экспортировалось также серебро, которое китайцы предпочитали любым другим товарам[78], и десятки тысяч несравненных самурайских мечей вывозились за рубеж. Прибыль была столь большой, что Макао стал богатым городом, и его крупные купцы по образу жизни соперничали с лиссабонскими грандами.
Фидалго были желанными гостями в Японии, где соперничавшие даймё боролись за их благосклонность. Португальские одежда и еда, оставившие следы в японском языке[79], стали модными. В 1571 г. даймё, правивший в Омуре, основал порт Нагасаки и представил его иностранцам как торговый и религиозный центр.
Однако сёгун Иэясу поощрял после 1605 г. соперничество англичан, испанцев и голландцев с португальцами, нанеся тем самым оскорбление купцам Макао. Он все больше тревожился по поводу успеха португальских иезуитских священников на юго-западе страны и, наконец, приказал депортировать их. Сын и внук Иэясу усилили преследование христиан и полностью прекратили торговлю с европейскими католиками.
ИСПАНИЯ В ВОСТОЧНОМ ПОЛУШАРИИПосле путешествия Колумба Испании было запрещено, в соответствии с Тордесильясским договором, искать восточный путь к Островам пряностей. Однако когда Магеллан пересек Тихий океан, он заявил права своего властителя Карла V на Ландронские (теперь Марианские) острова и Филиппины. Навигаторы не отгадали загадку долготы и не могли определить линию демаркации в Восточном полушарии. Когда через пятьдесят лет после Магеллана Легаспи прибыл для организации испанской власти на Лусон, он был вынужден сражаться с португальцами почти десять лет. Китайские поселенцы также хорошо закрепились на острове, но с их сопротивлением было покончено в 1600 г. На Минданао мусульмане, такие же воинственные, как их единоверцы на Иберийском полуострове, были названы, как и те, моро, или маврами. К XVII в. Манила стала столицей Филиппин и власть Испании была признана, за исключением юго-западных островов. Экономически на архипелаге была организована система плантационных энкомьендас. Доминиканские и францисканские священники распространяли христианство в отдаленных деревнях аборигенов. Почти единственной связью с остальной частью империи короля Филиппа был ежегодный рейс галеона Манила — Акапулько (из Манилы на Филиппинах в Акапулько в Мексике. — Пер.).
В период династической унии корон Испании и Португалии (1580–1640) Испания не оккупировала португальские колонии и не направляла свои корабли по маршруту через Индийский океан. Испанский торговый путь всегда проходил через Тихий океан. Испанские корабли не могли входить в Макао, но грузы китайского шелка доставлялись в Манилу, где они обменивались на мексиканское серебро.[80] Несколько китайцев поселились в Мехико.
Направлявшиеся на запад галеоны обычно делали первую остановку в Японии, и некоторые потерпели крушение у Японских островов.[81] В 1609 г. потерпевшему кораблекрушение губернатору Филиппин был оказан хороший прием сёгуном, который построил для него новый корабль, за который губернатор по возвращении расплатился испанским галеоном. Япония старалась привлечь к себе мексиканских рудокопов, но безуспешно. Наконец, торговля Испании с Японией была прекращена в соответствии с эдиктом 1637 г. о запрещении въезда в страну иностранцев.
МИССИОНЕРЫУспехам католических государств на Дальнем Востоке способствовало их духовенство. Миссионерская деятельность была поручена различным орденам церкви: иезуиты с их утонченными манерами наиболее успешно действовали в верхних слоях общества. Они общались с мандаринами, даймё и князьями, надеясь, что те обратят своих подданных в христианство. Они терпимо относились к обычаям аборигенов: в Индии иезуиты допускали сохранение кастовых различий, в Японии они выступали в роли военных экспертов, в Китае они были вхожи в доверенный круг знатоков конфуцианского учения.
Более догматичными были монахи, доминиканцы, одетые в черную одежду, и францисканцы, одетые в серую одежду, — простые люди, которые занимались евангелизацией масс (настаивая на ортодоксальности) и иногда возмущались терпимостью иезуитов. С другой стороны, иезуиты редко позволяли, чтобы кто-нибудь покушался на их личное достоинство, в то время как монахи в дальних районах иногда опускались на примитивный уровень общения.
Иезуит Франсиско Хавьер впервые сошел на японский берег в 1549 г., где он был хорошо принят даймё княжества Сацума. Семьдесят иезуитов последовали его примеру в течение сорока лет. Они достигли поразительного успеха. Иберийцы, смуглого цвета лица, с надменным видом, выглядели и вели себя как самураи. Иезуиты сбалансировали влияние воинствующих буддийских сект. Они принесли с собой знания в области строительства крепостей, производства часов и литья пушек. Они пользовались расположением португальских торговцев.
В Макао был основан колледж. Незадолго до этого отцы иезуиты были приняты как послы в маньчжурском дворе в Пекине (так в тексте. — Пер.). Наиболее известные из них — Риччи, Шалль (есть сведения, что он родился и окончил иезуитскую гимназию в Германии. — Пер.) и Вербист — воспитывались в Италии и Фландрии, колыбели Возрождения. Они очаровали мандаринов своими знаниями: в астрономии они исправили ошибки в официальном арабо-мусульманском календаре; они составили карты мира, на которых придворные географы увидели новые континенты. Хотя многие местные интеллектуалы завидовали им, иезуиты заслужили доверие императоров. Отец Шалль был наставником молодого Канси, будущего императора Китая, а отец Вербист был близким другом Канси в период его правления.[82]
Позднее в Макао была основана доминиканская семинария. Монахи прибыли на Филиппины до 1590 г., и острова оставались заповедником их орденов. Францисканцы прибыли в Японию в 1591 г. с посольством из Манилы. Хотя им было приказано не проповедовать христианство, они остались в стране. Продолжавшиеся пререкания между монахами и иезуитами неизбежно настроили сёгунов против всех иностранных религий. В 1614 г. оба ордена были запрещены.
В Китае иезуиты позволили отождествлять безличное конфуцианское тянь (Небо) с христианским Богом. Этот компромисс сузил разрыв между восточной и западной верами, но, с точки зрения монахов, он отдавал язычеством. Вопрос был доведен до сведения папы, который решил его в конечном счете в пользу доминиканцев, но это обращение к иностранному суду вывело из себя китайского императора, который в 1724 г. распорядился об изгнании всех христианских священников из империи. За исключением Филиппин, миссионерская деятельность почти прекратилась во второй половине XVIII в.[83]
ГОЛЛАНДСКАЯ ОСТ-ИНДСКАЯ КОМПАНИЯГосударства Северной Европы не участвовали в разделе мира между Испанией и Португалией. В XVI в. они удовлетворялись покупкой дальневосточных продуктов у еврейских торговцев в Лиссабоне. Голландцы, хотя были «еретиками», оставались подданными Священной Римской империи, и некоторые служили на португальских каракках. Голландец Линсхотен, проживший пять лет в Гоа, возбудил национальное воображение своей книгой Itinerario: Voyage ofte schipvaert van Jan Huyghen van Linschoten naer Oost ofte Portugaels Indien, 1579–1592, снабженной картами.[84] После 1580 г. испанцы закрыли лиссабонский порт для голландцев[85], вследствие чего голландцы решили искать счастья на Востоке. В 1595 г. они послали корабли для исследования Островов пряностей. В 1602 г. амстердамские инвесторы ассигновали более шести с половиной миллионов флоринов для основания голландской Ост-Индской компании, получившей разрешение на ведение торговли, переговоров и войны к востоку от линии разграничения.
Португалии не хватало людских ресурсов. Собственно ее население в Европе составляло едва один миллион человек. На Востоке они женились на аборигенных женщинах, так что большая часть ее солдат были метисами, никогда не видевшими Лиссабона. Португальцы не имели профессиональных войск на Востоке, полагаясь на lev'ee en masse (народное ополчение. — Пер.) в чрезвычайных обстоятельствах, причем каждый волонтер присоединялся к тому офицеру, которого он выбрал. Между боевыми действиями были длительные периоды паразитического бездействия, когда фидалго жили как пенсионеры, пользуясь плодами труда местной рабочей силы.
Голландцы уже сражались в Европе против католических имперских армий. Они могли посылать лишь часть своих сил на Дальний Восток. На море они значительно превосходили иберийские государства. В 1600 г. на голландских верфях была заложена половина всех кораблей, заложенных в Европе. Они наладили массовое производство многоцелевых судов, не таких быстрых и не таких тяжеловооруженных кораблей, как великолепные каракки, но устойчивых и просторных — вьючных лошадей на море. Цена строительства колониальной империи была высокой — больше половины исследовательских кораблей терялось в каждом из крупных путешествий вокруг Африки, — но Голландия была готова заплатить ее. Развертывая военно-морские силы против португальских колоний, голландцы могли рассчитывать на свое превосходство в любом месте. В их вооруженные силы входило ядро профессиональных солдат, которых заставляли соблюдать строгую дисциплину.
Голландцы были целеустремленными торговцами, не проявлявшими интереса к религиозному спасению своих клиентов. Голландия отвергла принцип смешанных браков с аборигенами[86]; ее агенты имели дело с местными князьями, обычно избегая простого народа и изменяя обычаи страны как можно меньше. Мы наблюдаем возникновение доктрины «белого превосходства», которой позднее придерживались англичане, и принятой даже азиатскими народами до XX в.
В 1596 г. голландцы оккупировали Бантам, яванский султанат, контролировавший Зундский пролив. Молуккские острова, прославившиеся всеми видами пряностей, были захвачены ими в 1605 г. К 1650 г. они обладали почти полной монополией на торговлю перцем, мускатным орехом, гвоздикой, кардамоном и корицей — призом, за который соперничали все европейцы. Голландская резиденция находилась сначала в Макассаре. В 1619 г. она была переведена в Батавию на Западной Яве, где оставалась более трех веков. В течение тридцати лет после 1600 г. они почти монополизировали торговлю Сиама.
Захват голландцами Малакки в 1641 г. прервал сообщение португальцев между Гоа и Макао. Одиннадцать лет спустя они учредили свою собственную прочную базу поддержки в Кейптауне. Среди островов, где господство на море было решающим фактором, позиции голландцев стали неуязвимыми. Однако они не могли бесконечно держать свои аванпосты на внутренних реках Бирмы и Сиама. Тем временем их мореплаватели подошли к землям, о существовании которых португальцы не подозревали; обогнув Австралию, они высадились в Новой Зеландии, хотя и не пытались колонизовать их. Они пришли на Восток как купцы и управляющие, но не как пионеры.
Флот Голландии не всегда одерживал победы. Короткое время голландцы сотрудничали с англичанами[87], но союзники были отбиты от Манилы, а крупномасштабное нападение голландцев на Макао потерпело большое фиаско в середине лета 1622 г. и убедило китайских губернаторов закрыть все порты для голубоглазых, рыжеволосых «заморских дьяволов». Побежденная голландская флотилия двинулась к Пескадорским островам, обменивая по просьбе китайцев эту базу на порт на соседней Формозе, на который Пекин еще не претендовал. Позже голландцы посылали торговые посольства в Пекин, но переговоры были безуспешными.[88]
Голландская Ост-Индская компания надеялась превратить Анпин на Формозе в военно-морскую базу и торговый склад на полпути между голландской резиденцией в Батавии и рынками Северной Азии. Они защищали местное население от китайских поселенцев, открывали европейские школы и даже присылали кальвинистских пасторов для обращения аборигенов в христиан.[89] Сорок лет голландцы владели Формозой; наконец в 1662 г. китайский пират Коксинга (так его называли голландцы, настоящее его имя Чжэн Чэнгун) осадил Анпин и захватил его.
Большего успеха голландцы добились в Японии, куда они ежегодно посылали торговый корабль после 1609 г. В период религиозных преследований 1614–1637 гг. голландцы доказали сёгуну свое враждебное отношение к католикам, даже обстреливая крепость в Симабаре, захваченную японскими католиками.[90] Наградой им была монополия на торговлю с Японией после эдикта о запрещении въезда в страну иностранцев: право посылать раз в год корабль в Нагасаки. Их агенты были ограничены островом Дэсима, где им были отведены несколько акров земли в порту. Они редко могли по мосту пройти в город, и один раз за несколько лет они наносили официальный визит сёгуну в Эдо. С кораблей в порту были сняты рули и орудия, и все иностранные книги содержались в закрытых бочках, чтобы предотвратить проникновение иностранных идей.
АНГЛИЯ УСТРЕМЛЯЕТ СВОЙ ВЗОР НА ЮЖНЫЕ МОРЯАнглия, отрезанная от мореплавания на юге иберийскими государствами, искала прохода к Островам пряностей в северо-западном или северо-восточном направлениях. Остановленная непроходимыми льдами, она решила воспользоваться маршрутом вокруг мыса Доброй Надежды.[91] Непосредственной причиной английского вмешательства было утроение цены перца. Это вынудило купцов Сити (после первого банкета в английской истории, который обслуживался на посуде из китайского фарфора) подписаться на акции английской Ост-Индской компании на сумму 72 тысячи фунтов. Компания была учреждена в последний день 1600 г. по указу королевы.
Англичане уже получили информацию о Востоке от Дрейка, который обогнул земной шар за четверть века до этого, и от Фитча, рассказавшего в 1582 г. о великолепии могульского двора в Агре. В 1587–1588 гг. Кэвендиш четыре раза пересек Тихий океан, захватив двадцать галеонов. Первым английским резидентом (постоянным жителем) на Востоке был Уилл Адамс, спасшийся при крушении голландского корабля, в 1600–1616 гг. — советник японского сёгуна.[92]
Купцы английской Ост-Индской компании стали активными на побережье Суматры и создали фактории в Бантаме, где действовали также голландцы. Сиамские послы были восхищены английскими шерстяными товарами и способствовали открытию Ост-Индской компанией торговых складов в их стране. Те функционировали почти семьдесят лет, пока сиамский король не изгнал всех европейцев в 1688 г. Попытки соперничать с голландцами на Молуккских островах привели к массовому убийству английских резидентов в 1623 г., прекратившему кратковременное сотрудничество между протестантскими державами. Английские агенты (чиновники Ост-Индской компании) обвинили голландцев в торговле украденными товарами и, что еще хуже, в том, что те выдавали себя за англичан, грабя китайские джонки. В 1613 г. первое судно английской Ост-Индской компании бросило якорь в Хирадо в Западной Японии. Уилл Адамс убеждал сёгуна предоставить торговые помещения в его столице Эдо, но его предложение было отвергнуто. Английская фактория в Хирадо угасала, закрывшись в 1623 г. Японцы предпочитали шелк британской шерсти, но нуждались больше всего в черном порохе и свинце, который англичане не продавали.
Со времени своего прибытия на Восток англичане были восхищены богатой керамикой, доставляемой на юг в кантоновских джонках. Со временем они старались установить прямые торговые связи с Китаем, бросая вызов португальской монополии. Флотилия английской Ост-Индской компании попыталась обойти Макао в 1638 г., смело рассекая запретные воды устья Жемчужной реки. Китайские форты открыли огонь. Англичане снискали славу короткого боя, но никакой торговли не последовало. Потеря Бантама в 1690 г. лишила их оперативной резиденции в Китайских морях. Ранние действия Англии на Тихом океане явно были безуспешными.[93]
РОССИЯ ПРОДВИГАЕТСЯ ПО ЕВРАЗИИТолько Россия поддерживала постоянные контакты по суше с Востоком после падения Монгольской империи. Отряд московских стражников служил монгольским императорам в Пекине, и в 1500 г. в Москве находилась довольно большая китайская община. В 1616 г. русские послали группу войск для оказания помощи западным халха-монголам, которые искали защиты от усиливавшейся маньчжурской конфедерации.
Когда маньчжуры покоряли Китай (1640–1660), царские военачальники Хабаров и Пашков повернули на юг и захватили территорию севернее бассейна реки Амур. Отсюда они использовали монгольские карнавалы для торговли с Китаем, вывозя хлопок, приучаясь наслаждаться чаепитием и носить шелковую одежду — хотя шелковое волокно было редкостью и его экспорт был официально запрещен.
ДАЛЬНИЙ ВОСТОК В 1600 гВ начале XVII в. рассеялись радужные надежды на христианизацию Восточной Азии, хотя отчеты миссионеров являются лучшими иностранными источниками по истории того времени.
Век был критическим в истории Азии: он ознаменовал окончание первой серьезной попытки Японии осуществить наступление на континент и взятие инициативы в свои руки маньчжурами, начало объединения страны при Токугаве и дезинтеграцию империи Мин. Корея впала в состояние апатии и враждебности к иностранным идеям, из которого она так и не вышла, но на юге произошло усиление Сиама.
Экспансия на Дальнем Востоке в соответствии с папским мандатом, данным Португалии, подходила к концу. После 1600 г. в интересах бизнеса и с согласия соответствующих правительств были учреждены английская и голландская Ост-Индские компании, при этом не преследовались какие-либо религиозные и империалистические цели. Их пристрастия стали доминировать в отношениях Европы с Востоком, когда голландские и английские корабли вытеснили иберийцев из Южных морей и сдержали экспансию Китая и Японии в южном направлении.
Часть вторая
ИСТОРИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА ДО 1904 Г.: ПОДЪЕМ И ЗАКАТ ЕВРОПЕЙСКОГО ВЛИЯНИЯ
В год Дракона[94], на двадцать третьем году правления императора Чжоу Цзина, девятого из Минов[95]Наступил рассвет над желтой черепичной крышей Императорского зала для приемов в Пекине. Внутри Сын Неба встретился со своими государственными министрами. Он приказал: «Пусть прочитают рескрипт Старшего Секретаря о заморских варварах, белых мародерах, о которых до Нашего трона дошли многие донесения».
Секретарь совершил коутоу, девять низких поклонов, и стал читать монотонным, ритмичным голосом. Он цитировал отрывки из классических текстов, доклады императорских цензоров и губернаторов юго-восточных провинций.
«Бесспорно, — он подытожил, — что они родственны тем людям, которые пришли по Шелковому пути по суше из Фу-лин[96] во времена древних императоров. Многие встречались с ханами в их дворах в Каракоруме и Ханбалыке. Теперь в течение тридцати лет они прибывают в кораблях с высокими мачтами, на которых они плавают при любом ветре, пересекая два океана, чтобы добраться до наших берегов.
Они принадлежат к одной расе, волосатые и длинноносые, хотя некоторые смуглые, а у некоторых рыжие волосы и голубые глаза, как у демонов. Однако они разной национальности и говорят на разных языках. Их князья непрерывно воюют друг с другом.
Существует один путь: их нужно изгнать и закрыть порты для них, чтобы установить мир в Срединном Царстве».
«Могут ли они быть хуже, — поинтересовался император, — чем карлики Сацума, которые опустошают Наши побережья, татары за Стеной или чем дикие мяо в южных горах?»
Секретарь поклонился:
«Они все же, ваше величество, цивилизованные люди, потому что похожи на людей Хань, и немало научились читать Пять Книг. Белые варвары презирают любую добродетель, поклоняясь только Царице Неба, чьим именем они осуждают и запрещают все другие религии».
Ответил старший дворцовый евнух, ближайший к трону. Он говорил полунасмешливо:
«Разве не слышал ученый человек, как они ценят фарфор и дарят своим королям, и наш шелк, одежду своей богатейшей знати, предлагая в обмен лютни нового образца, латунные трубы, стекло прекраснее нефрита, астролябии для измерения звезд, пушки, которые стреляют на многие ли[97] (чем они предлагают отражать нападения японских карликов) и книги о колдовстве, предсказывающие затмения и утверждающие, что земля круглая, как дыни из Гуанси?»
«Они привозили также игрушки, — резко заметил секретарь, — южным князьям, прежде чем они свергли их. Они всегда дарят подарки и ведут красивые речи, пока они слабые, — и убивают, когда становятся сильнее. В наших защищенных портах они торгуют. В море они грабят наши грузы и топят наших купцов. Может ли Сын Неба заключать союз с пиратами?»
«Таков был путь мореплавателей во все времена, — признал евнух. — Однако знайте, что они говорят также о рудниках в новых землях за Западным морем, где к драгоценному металлу относятся как к простому камню. Они обещают столько серебра, которого будет достаточно для наполнения нашей казны, опустошенной войнами и выкупами. Разве наши доходы такие большие, чтобы мы могли отказаться?»
Расчетливый призыв евнуха взял верх. Чжоу Цзин повернулся к секретарю:
«Твои слова действительно искренние и честные. Все же согласно обычаю Наших предков у Нас принято терпимо относиться ко всем чужеземцам, оставляя их под руководством их собственных людей. Подтверди заморским варварам их право вести торговлю и иметь право на постоянное местопребывание и отведи им место под склады товаров. Возможно, со временем они смогут научиться быть добродетельными. Пусть этот указ будет написан цветом киновари и скреплен Нашей печатью».
Глава 5
СЁГУНЫ ИЗОЛИРУЮТ ЯПОНИЮ ОТ МИРАНикто не осмеливается противиться воле Сёгуна; когда он высказал свое мнение, никто не осмеливается убедить его изменить это мнение. Чиновники выбираются из числа знатных лиц, способных, благодаря полученному образованию, служить ему. Он выбирает тех, кто больше всего понравился ему. Надеясь на благосклонность, каждый старается угодить правителю. Какую бы несправедливость ни совершал он и как бы далеко он ни выходил за пределы допустимого, они всё восхваляют или одобряют.
Франсуа Карон. Рассказ о Японии, 1636Тоётоми Хидэёси, выходцу из народа, по традиции не полагалось занимать знатную должность, и он принял титул тайко, или регента. Однако Токугава Иэясу, принадлежавший к младшей линии рода Минамото, смог принять после победы при Секигахаре титул тридцать второго сэйи тай сёгун, «великого военачальника, покорителя варваров».
Иэясу формально ушел в отставку в 1605 г., чтобы выдвинуть своего сына Хидетаду, которому было тогда двадцать шесть лет. Его власти никто не оспаривал, кроме молодого Хидэёри, любимого сына тайко. Говорят, что способности Хидэёри произвели впечатление на сёгуна. Возможно, это заставило его опасаться, что молодой человек вернет себе власть своего отца. Замок в Осаке был самым укрепленным из всех известных: спроектированный архитекторами-иезуитами, с крепостным валом высотой 120 футов (36,5 м).
К 1614 г. замок был обеспечен пушками, порохом, рационами риса на несколько лет. Его гарнизон состоял из собственных сил Тоётоми, поддерживаемых более чем 50 тысячами ветеранов-ронинов — самураев, потерявших своих сюзеренов в войнах; некоторые из них были христианами. Иэясу прибег к хитрости: он смог вызвать противоречия между защитниками и даже убедить Хидэёри снести внешние стены замка и построить мост через крепостной ров в знак дружбы. Этот безрассудный поступок Хидэёри позволил Иэясу снова напасть с превосходящими силами, захватив Осаку, и уничтожить семью Хидэёси и его сторонников.
ПЛАН ИЭЯСУ ПО УСТАНОВЛЕНИЮ ПОСТОЯННОГО МИРАУшедшему в отставку сёгуну, пережившему восемь сражений с собственными соотечественниками, было семьдесят три года. Военщина ввергла Японию в пучину беспорядков, пока ее власть не ослабла. Иэясу стремился к большему, чем слава успешного кондотьера: он надеялся принести мир, который оправдал бы кровопролитие в ходе его карьерного восхождения.
Результатом осуществления его плана было Наследие[98] из ста статей, этический кодекс, наложенный на политическую систему в духе китайских философов. Основатель рода Токугава оказал большое влияние на своих потомков. При нем Япония в течение около 230 лет являлась одним из самых мирных, спокойных государств на земле.
Иэясу обезопасил род Токугава от вымирания, оставив после себя двенадцать детей от многих браков с женщинами из наиболее могущественных кланов. Его закон о наследовании гласил, что, если наследники Хидетады вымрут, потомки его трех младших сыновей выберут среди себя нового сёгуна.
Он сделал столицей клана Токугава Эдо.[99] Его местоположение, близкое к большой защищенной бухте, на гряде отлогих холмов, было защищено от наводнений, хотя он был снабжен каналами для транспортировки грузов. Эта столица стала восточной Венецией. На самой большой в Японии равнине Кванто, окружающей ее, можно было легко выращивать миллион рационов риса. В «пятке» острова Хонсю, находящейся на равном расстоянии от Хоккайдо и Кюсю, Эдо занимал самое удобное стратегическое положение в Японии. Город вскоре по размеру превзошел Осаку, и из местной крепости его замок стал самым большим в империи.
Токугава привели в Эдо 80 тысяч своих рыцарей-знаменосцев и вассалов. Знать была разделена на фудай, вставших на сторону Иэясу во время его восхождения к власти, и тодзама, «посторонних» феодалов, которые присоединились к нему позже, после сражения при Секигахаре или падения Осаки. Каждый чиновник в правительстве должен был быть отобран из 160 фудай. 86 «посторонних» феодалов обладали поместьями по воле сёгуна. Их замки были обычно разрушены. Смежные территории тодзама были разделены друг от друга новыми феодами, дарованными близким друзьям правящего дома. Владение не могло быть расширено без согласия сёгуна, не существовало возможности приобрести поместье, участвуя в сражении.
Наиболее оригинальным распоряжением Иэясу было «чередующееся присутствие» в Эдо. Провинциальное дворянство должно было проводить половину каждого года в столице сёгуна под наблюдением его чиновников. Семья каждого даймё должна была оставаться в Эдо во время его отсутствия, а на дороге устанавливались заставы для предотвращения незаконного отъезда женщин или ввоза огнестрельного оружия.
Расходы на путешествие в сопровождении свиты в столицу и обратно были большим бременем для казны феодалов. В Эдо, настоящем Версале, происходил непрерывный вихрь утонченных удовольствий и наслаждений, сосредоточенный вокруг садов и салонов особняков городской знати, или ясики. Каждое общественное излюбленное место отдыха и прогулок — баня, театр, парикмахерская, ресторан или фешенебельный публичный дом — было напичкано шпионами. Почти никакие замыслы не ускользали из поля зрения шпионской сети, охватывавшей всю Японию, начиная с лесистых окрестностей замка Эдо.
ИМПЕРАТОР СТАНОВИТСЯ НОМИНАЛЬНЫМ ГЛАВОЙ ЯПОНИИИмператор все еще назывался «тэнно», или «Сыном Неба». Он имел право вводить каждого сёгуна в должность и жаловать почетные титулы. Он продолжал пользоваться огромным престижем, что двумя веками раньше привело к падению регентов Ходзо.
Преемники Иэясу приняли все предосторожности против прямых политических действий императора. Посещение его без разрешения объявлялось преступлением. Киото был закрыт для тех, кто направлялся в Эдо, и за два десятилетия численность города сократилась на три четверти. Члены старой аристократии, или кугэ, посвящали себя сочинению поэзии или пустым церемониям, даже знатнейшие из них носили потрепанную одежду, получая доходы намного меньше офицера стражи сёгуна.[100] По крайней мере, сто фудай даймё владели большим богатством, чем император и весь его двор.
Все, кроме прямых наследников трона, были должны принять монашеские обеты, и отречение навязывалось своевольным императорам, освобождая трон для его детей. В течение двух веков возраст тэнно составлял в среднем только тринадцать лет при наследовании престола, а длительность правления — всего лишь четырнадцать лет.[101] Представитель сёгуна из клана Токугава, который осуществлял наблюдение в замке Нидзё около дворца, получил прозвище «тюремщик императора».
ЗАПРЕТ ХРИСТИАНСТВАИезуитские священники примкнули к Нобунаге в войне против буддийской секты Монто. Он вознаградил их высокими должностями и позволил перешедшим в христианство уничтожать местных идолов. К 1580 г. во внутренних провинциях вокруг Киото и на острове Кюсю существовали христианские общины.[102]
Хидэёси ценил христианских посредников в контактах с иностранными державами. К 1587 г. христианство стало модой, но еще до истечения года тайко неожиданно издал приказ всем иностранным учителям покинуть Японию.[103] Запрет не был осуществлен. Во время войны в Корее кюсютская армия во главе с Кониси сражалась под христианскими знаменами. В 1596 г. в Японии насчитывалось 137 иезуитов и 300 тысяч новообращенных христиан. Был принят указ о провозглашении феодов шести даймё христианскими.[104] Однако когда один испанский лоцман похвастался, что его католическое величество всегда сначала посылал священников для того, чтобы те расчистили путь для его армий, Хидэёси пришел в бешенство, и эдикты вновь вошли в силу.
Иэясу оставался сторонником буддийской секты Дзёдо — основной в Японии. Иностранные священники казались полезными как приманка для купцов, но его отношение к ним ухудшилось из-за распущенности европейских моряков и ожесточенных споров между монахами, иезуитами, протестантами. Все секты были допущены в Японию, вероятно чтобы усилить между ними соперничество. В 1609 г. сёгун обещал губернатору Филиппин Веласко[105], что священники смогут вступить в пределы империи, если с ними прибудут также горные инженеры, хотя «религия [его] уважаемой страны никак не связана с чем-либо в Японии».
Три года спустя северный крупный землевладелец Дате Масамуне, сопровождаемый испанцами, отправился в Европу и был принят папскими властями. Однако в 1614 г., согласно эдикту, все священники должны были покинуть пределы Японии. Землевладельцы и купцы могли исповедовать новую веру, но не военное сословие. Никаких новых суровых наказаний христиан не было при Иэясу и его сыне Хидетаде. Третий сёгун из рода Токугава был встревожен заявлением отступившего от христианства местного священника о том, что тот лично слышал в Мадриде о планах вторжения в Японию.
Христиане, хотя и были лишены земли, поддерживали свое военное искусство, в то время как сторонники сёгуна вели праздную жизнь. Так как налоги росли, восстания особенно часто происходили в феодах Кюсю. Наконец, в декабре 1637 г. местные крестьяне во главе с христианскими самураями подняли мятеж и закрепились в замке Симабара около бухты Нагасаки. Хотя их дело было безнадежное, повстанцы побеждали правительственные силы до тех пор, пока сломленные превосходящими силами и выкрикивая боевой клич «Сантьяго!» («Святой Иаков!»), они почти все погибли. Христианство на какое-то время исчезло. Каждый подданный сёгуна должен был топтать крест и записываться в буддийское объединение.
Иэясу никогда не боялся Запада, но трудная победа при Симабаре заставила сёгунат быть настороже. Кроме того, если бы торговля продолжалась, то из этого извлекло бы пользу юго-западное княжество Сацума и укрепилась бы власть «посторонних» крупных землевладельцев. Поэтому, чтобы отвести опасность вредного западного влияния, было приказано разрушить океанские корабли и ограничить водоизмещение новых судов 75 тоннами. Строгий закон запрещал эмиграцию японцев или прибытие иностранцев на Священную землю «до тех пор, пока будет светить солнце». Так выглядел эдикт 1637 г. Голландцы, оказав помощь бомбардировкой Симабары, получили право ежегодно посылать корабль на искусственный остров Дэсима у входа в гавань Нагасаки, состоявший из нескольких акров земли. Контакты с Азией не были полностью прерваны: корейские послы продолжали присутствовать на инаугурациях сёгунов. Сацуме было разрешено захватить крошечные княжества Окинавы. Китайские беженцы, немногочисленные, но влиятельные, прибыли в Японию после падения династии Мин в 1644 г.
ВОЕННЫЕ ПРАВИТЕЛИ ЯПОНИИ В 1622–1853 ГГХидетада пережил своего отца Иэясу только на семь лет. Иэмицу, третий по счету сёгун из рода Токугава, правил двадцать семь лет, при нем была подтверждена власть сёгуна и соперники превратились в вассалов. Памятниками его правления являются несравненные храмы-мавзолеи, построенные среди рощ японского кедра в Никко, расположенные к северу от равнины Кванто. Невмешательством во время вторжения маньчжуров в Китай он пожертвовал последней возможностью сыграть решающую роль на континенте.
Его сын Иэцуна, правивший до 1680 г., подавил военный заговор, участники которого намеревались поджечь столицу и под покровом пожара покончить с правительством. Хотя заговор не удался, столица сёгуна Эдо почти полностью сгорела через несколько лет в большом пожаре, в котором погибли 100 тысяч человек.
Пятый сёгун Цунаёси (1680–1709), честный, но скучный педант, пренебрегал военными вопросами, стал придворным преподавателем, читая лекции своим чиновникам по китайской классике. Буддийские священники убедили его издать указы, запрещавшие убивать животных, птиц и даже насекомых. Большие обрабатываемые территории должны были быть отведены диким животным, на которых охотятся, и хищникам. Он показал эксцентричную привязанность к собакам, которые пользовались правом жить на городских улицах и которым предоставляли кров и корм на хорошо оборудованных псарнях.
Сто лет власти Токугава настолько убедили сёгуна в своей безопасности, что его капризы нарушали права человека. Общество становилось весьма неустойчивым. Было слишком мало крестьян, чтобы содержать паразитов Эдо. Самурайская доблесть казалась забытой, пока на нее не пал яркий свет от поступка[106] сорока семи ронинов, чья месть врагу их господина и последующее массовое самоубийство потрясли нацию в 1702 г. Их место погребения в храме Сэнгакудзи стало самым популярным местом поклонения в империи.
При преемнике Цунаёси указы о защите жизни были отменены. Спустя восемь лет прямая линия Токугава пресеклась, и три семьи выбрали преемником потомка ветви Кии рода Токугава — Ёсимуне.
Этот девятый сёгун считается образцовым правителем века. Он был воспитан как провинциал, не имея перспективы возглавить сёгунат. Всю жизнь он презирал дорогостоящие увлечения и капризы и придворный ритуал, был одет в одежду из конопли и хлопка и не передвигался среди подданных под звуки фанфар. Ёсимуне значительно увеличил производство продовольствия и изымал излишки зерна на случай голода. Он переработал законодательный кодекс, оздоровил финансовую систему и принял меры по борьбе с азартными играми. Его понимание проблем империи основывалось на прямой связи с населением через ящик для подачи жалоб, установленный у ворот замка. Ёсимуне лично изучал жалобы и восстанавливал справедливость. Он менее подозрительно относился к иностранным идеям по сравнению со своими предшественниками, потому что позволил ввозить в Японию любые книги, не содержавшие христианские учения.
Способности Ёсимуне не передались ни его сыну Иэсиге, ни внуку Иэхару (1762–1786). Иэсиге, который вел развратный образ жизни, с трудом излагал свои мысли на заседаниях советов. При обоих сёгунах паразитические элементы управляли двором и должностная коррупция еще более усилилась. Однако нельзя винить правителей в большом пожаре 1761 г., уничтожившем половину Эдо, или природных катаклизмах в 1780-х гг. — сезонах неурожаев из-за сельскохозяйственных вредителей, тайфунах и засухах. Кульминацией были землетрясения и извержение вулкана Асама. Численность населения сократилась на более чем миллион человек.[107]
Иэнари, который правил полвека до 1848 г., представлял собой ничтожество, хотя ему повезло с его первыми советниками. Чтобы защитить дворянство, чей престиж падал, он подготовил строгий закон, регулировавший расходы низших слоев общества на продовольствие и одежду. Он также продемонстрировал уважение к императору. Однако недовольство крестьян усилилось.
Иэёси правил до 1852 г. Спустя лишь год еще неопытный сёгун Иэсада увидел, как «черные фрегаты» эскадры Перри бросили якорь напротив Урага. Беспомощность его правительства была очевидной. Впервые сёгун из рода Токугава попросил совета «посторонних» даймё. Все ограничения на строительство кораблей были сняты, и были заключены контракты на поставку нескольких паровых судов из Голландии. Однако оборона страны оказалась неготовой, когда Перри вернулся в 1854 г., потребовав немедленного открытия портов для торговли. Совет предоставил ему Симоду в ста милях (160 км) к югу от столицы, и Хакодате на острове Хоккайдо. Перри отказался вести переговоры в Нагасаки, где в течение двух столетий к белым относились как к резидентам второго класса. США также получили дипломатическое признание. В 1856 г. Таунзенд Гаррис учредил консульство в Симоде, добился через восемнадцать месяцев заключения договора, гарантировавшего американцам большинство прав, которые те получили в Китае и Сиаме.[108] Затем последовали договоры с Великобританией, Россией и Пруссией: стена изоляции вокруг островной империи рухнула без надежды на какой-либо ремонт.
Беспокойный период правления Иэсады длился только пять лет. После него к власти пришел его сын Иэмоти. Юноша оказался в тисках между вооруженными иностранцами и японскими изоляционистами, чьим девизом было: Сон-Но (Чтить императора)! Дзё-И (Изгнать варваров)! Сак-О (Закрыть порты)! Разгневанные патриоты неистовствовали на улицах, избивая иностранцев, а также чиновников бакуфу (правительства сёгуна). Жестко действовавшему премьер-министру Ии Наосуке было поручено подавить террор. Его агенты в Киото арестовали тех, кто агитировал против «варваров»; некоторые были казнены, включая Ёсиду Соина, одаренного молодого фанатика, который посвятил себя овладению западными знаниями, чтобы победить Запад. Ёсида Соин мечтал об установлении власти императора над Кореей, а потом всей Азией. Как уважаемый учитель молодых самураев, которые стали государственными деятелями в следующую эпоху, Ёсида оказал безмерное влияние на национальную историю.
В течение года он был отмщен, когда был убит сам Ии и на время из Эдо были изгнаны все иностранцы. Убийство английского купца в 1862 г. и обстрел западных кораблей в Симоносекском проливе подчеркнуло некоторые мотивы восстания против иностранцев, потому что убийцами были люди Сацума и пушки принадлежали княжеству Тёсю. Западная часть клана Тодзама, давнего врага Токугава, старалась добиться компромисса несчастного сёгуна с западными державами.
В 1864 г. Иэмоти все еще одерживал верх. За год до этого британские военные корабли разрушили столицу княжества Сацума и объединенный флот союзников уничтожил береговые батареи Тёсю. Однако мало что осталось от высокомерия и самонадеянности Токугава: принцип «чередующегося присутствия», которое обеспечивало подчинение Эдо провинциальной знати, был отвергнут. Армия, посланная на запад, почти не добилась каких-либо успехов, действуя против новой, дисциплинированной и хорошо вооруженной пехоты Тёсю. Тем временем европейские корабли производили демонстрации во Внутреннем море. В 1868 г. умер сёгун Иэмоти. Преемник неохотно взял бразды правления в руки, но спустя несколько месяцев уступил всю власть пятнадцатилетнему императору Мицухито. Юноша был эскортирован в Эдо, где его резиденцией стал замок сёгунов. Город остался местопребыванием национальной власти, получив название Токио, или «Восточная столица».
КАК ЯПОНЦЫ ЖИЛИ В ЭПОХУ ИЗОЛЯЦИИПравление Токугава было чистым деспотизмом, мало отличавшимся от военного штаба и известным как «бакуфу», или военное правительство (буквально «полевая ставка»). Императорский двор, как было отмечено, немногим отличался от духовенства. Сёгун просил рекомендаций большого совета, состоявшего из четырех или пяти членов, по вопросам государственной важности, и малого совета, представлявшего военный класс. Местные чиновники сёгуната, имевшие власть, сравнимую с властью китайских мандаринов, были известны как бугё.[109] По китайскому образцу существовала сеть цензоров или агентов разведки, докладывавших непосредственно Эдо. Каждая община имела своего главу, и жители деревни были разделены на взаимно ответственные группы по пяти семей.
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СИСТЕМАБакуфу унаследовало от Иэясу излишек денег на сумму один миллион золотых рё (весовых единиц денежной системы. — Пер.). Половина их была израсходована на храмы Никко, остаток — на подавление восстания в Симабаре и помощь жертвам пожара 1657 г. в Эдо. Впоследствии казна редко имела излишек денег, и в жесткой, закрытой экономике дефицит средств мог быть покрыт только налогом на даймё в виде «подарков», повышением арендной платы для земледельцев и фальсификацией монет. Из пущенных в обращение десяти золотых и серебряных монет семь были фальсифицированными. Монет из высокопробного золота вообще не было в обращении, они использовались для тезаврации (накопления).
Не существовало национального долга, и сёгунат почти не печатал бумажных денег, но насчитывалось 1700 эмиссий на провинциальном уровне. За столетие цены выросли в десять раз. Главными средствами борьбы с инфляцией были моральные наставления о добродетели бережливости, которой редко придерживались при дворе, и законы, регулировавшие расходы населения в интересах государства, направленные против земледельцев и bourgeoisie (буржуазии). Было опасно сокращать жалованье вассалов из-за опасения подорвать клановую лояльность, на которой покоилась власть бакуфу.
Сельское хозяйство давало девять десятых продукции токугавской Японии. Большую часть времени страна в достаточной мере обеспечивалась продовольствием. В 1620 г. было выращено менее 19 миллионов коку (около 90 миллионов бушелей[110]) риса. Величина урожая увеличилась до 60 миллионов коку при Ёсимуне, но затем снизилась наполовину, несмотря на удвоение площади под зерном. Падение производства было вызвано истощением земли, отсутствием рабочей силы для обрабатывания добавленной площади. Численность населения не изменилась, но скудные урожаи заставляли крестьян мигрировать в города.
Избыточное количество риса отмечалось в восточной части острова Кюсю и в новых сельскохозяйственных районах Северо-Восточного и Северо-Западного Хонсю. Эдо и равнина Кванто имели 50 %-й дефицит продовольствия, восполняемый импортом (водным путем) 2 миллионов 500 тысяч бушелей. Возникли пять рисовых бирж, самая большая в Осаке, чьи брокеры станут самыми богатыми людьми в Японии. Они ежегодно покупали и распределяли более 20 миллионов бушелей риса.
С падением производительности при Цунаёси, принявшем указ о «запрете лишения жизни живых существ», рис стал дорогим, и самураи обогащались. Они беднели во времена Ёсимуне, когда доходы от зерна были низкими, и землевладельцы начали молиться богу-дракону в связи с плохими урожаями.
На землях, непригодных для риса, производились менее крупные зерновые культуры — просо и пшеница, в большом количестве выращивались соевые бобы, овощи и фрукты. На холмистой земле возделывались «четыре дерева» — тутовое дерево, бумажная шелковица, чай и лаковое дерево. Большие пространства были заняты хлопком, коноплей и индигоноской, используемыми в текстильном производстве. На фермах в центральных провинциях разводили верховых лошадей и тягловый скот. Скот не продавали на мясо, но производилось небольшое количество молока и масла — пища почти неизвестная китайцам.[111]
Рыбную ловлю вели небольшие суда, действовавшие у побережья. Огромное количество сардин добывалось у восточного побережья Хоккайдо и перерабатывалось в удобрение. Большие косяки съедобных рыб следовали за Черным течением мимо побережья Эдо. Киты ловились гарпунами и иногда сетями, вытаскивались на берег и разделывались, из них получали ворвань и мясо.
Один Эдо потреблял восемьсот тысяч баррелей масла, выжатого из семян хлопка или рапса или извлеченного из рыбы или ворвани. Оно использовалось для освещения или жаренья пищи, распределялось через организацию, использовавшую флотилии «кораблей-бочек». Люди знали, как сжигать, но не очищать нефть, обнаруженную на западе Хонсю.
Лучшие золотые и серебряные рудники управлялись сёгуном, использовавшим большую часть продукции для чеканки монет или расчетов во внешней торговле. Медь оставалась самым важным металлом. Железа, обычно в форме довольно чистого «песка» из карьеров или речных осадков, было достаточно для производства домашней посуды и оружия, в особенности несравненных самурайских мечей, которые делали священнослужители-ремесленники по секретным технологиям. Почти все известные металлы производились в Японии, японцы умели выплавлять и сплавлять их.
ПУТИ СООБЩЕНИЯ[112]Чтобы обслуживать даймё, приезжавших в Эдо для пребывания во дворе, Иэясу распорядился построить большие дороги шириной тридцать шесть футов, по обеим сторонам которых находились аллеи с деревьями, боковые дороги шириной в два раза меньше и дорожки шириной три фута. Существовали пять магистральных дорог, исходящих из столицы, но более половины движения проходило по Токайдо — «Восточному морскому пути» — между Осакой, Киото и Эдо. Его длина составляла 310 миль (500 км) — немного короче, чем Накасэндо, или «Центральная большая дорога». Общая длина первоклассных дорог достигала более тысячи миль (1609 км). Существовали почтовые станции со сменными лошадями с интервалами в шесть миль (9,7 км) — пятьдесят три станции на Токайдо, ставшие японской поговоркой. Из семи рек, которые пересекала дорога, только на двух были мосты. Всегда подозрительные сёгуны боялись, что удобные пути сообщения могли бы способствовать концентрации сил противника. Из-за трудностей переправы через реки не так много повозок на колесах передвигались по дорогам. Богатые японцы или дворяне передвигались с помощью лошадей и задрапированных носилок, а простые люди — пешком. Связь между двумя столицами обеспечивалась курьерской службой за восемьдесят часов, а платному курьеру требовалось на это шесть дней (так в тексте. — Пер.).
Максимальное водоизмещение судов сначала составляло 75 тонн, позже увеличилось вдвое. Флотилии передвигались по трем основным маршрутам: длинный (транспортировка риса) — из Северо-Западного Хонсю через Симоносекский пролив в Осаку; более короткий, но более открытый — из Сэндая в Эдо. Каждый рейс туда и обратно совершался один раз в год. Что касается третьего маршрута (Осака — Эдо), по которому столица обеспечивалась большей частью ввозимых продовольствия и товаров, то рейс туда и обратно осуществлялся только за три месяца. Кроме морских грузовых судов, плавали бесчисленные портовые и рыболовецкие суда, почти 21 тысяча из них в бухте Эдо.
ЛЮДИВ XVIII в. переписи населения проводились каждые шесть лет, и неофициальный подсчет можно было сделать из антихристианских показаний, собранных в буддийских храмах. Согласно им, численность населения страны составляла приблизительно 30 миллионов, этот показатель изменялся не более чем на 2 миллиона на протяжении всего периода Токугава. Был осознан тот факт, что при ограниченности земли и закрытой экономике требовалась стабилизация численности населения. Распространению больших семей препятствовали практика первородства или, более жестоким методом, убийства новорожденных, главным образом девочек. Бедным семьям было дешевле покупать детей, похищенных в Осаке или Эдо, чем растить собственных. Спорадические попытки субсидировать более крупные семьи после природных катастроф оказывали незначительное влияние. Четыре социальных класса, признанные конфуцианским учением, различались также в Японии: ученый-воин, земледелец, ремесленник и купец.
Ученые-воиныСамая высшая группа, прославившаяся в истории как самураи, составляла одну шестнадцатую часть населения. Ее символом был меч[113], ношение которого было положено воинам, но запрещено другим социальным группам: «Меч — живая душа самурая». Слепо повиновавшийся всем более высоким властям, воин имел привилегию убивать любого представителя более низкой по статусу группы, который не отнесся к нему с уважением. Соблюдалось четкое различие между придворной аристократией в Киото, кугэ — эстетами, напоминавшими китайских ученых, — и феодальными военачальниками.
Даймё («большое имя»)[114] были владельцами поместий, производящих более десяти тысяч коку риса; военные землевладельцы с меньшими доходами относились к категории сомё («малое имя»). Производственная единица коку (около пяти бушелей) — это минимальный ежегодный продовольственный рацион. Даймё мог передать половину своего урожая крестьянам-производителям. Четверть урожая предназначалась как жалованье его главным вассалам. Оставшаяся часть отправлялась для продажи на рынок Осаки, чтобы получить деньги, необходимые для постоянных путешествий, «подарков» для бакуфу и домашних расходов на загородную усадьбу и ясики в Эдо.
Из производимого риса в 30 миллионов коку почти четверть принадлежала сёгуну[115], около миллиона — религиозным учреждениям и только 40 тысяч — императору. Из двухсот даймё восемьдесят были вассалами Токугава.
Сёгун, теоретически princeps inter pares (первый среди равных. — Пер.) среди военной аристократии, постепенно все больше усиливал свою власть. Он возлагал расходы по строительству общественных сооружений на ближайшего даймё, который ими пользовался. Сёгуны были склонны разорять «посторонних» феодалов, требуя от них строительства дорогих храмов в Эдо или перестройки кварталов сгоревшего города. Вассалов принуждали делать «добровольные подарки» или «подарки в знак благодарности», их лишали наиболее ценных рудников или рыбных мест.
Перемещение ненадежных даймё на меньшие по размеру феоды являлось эффективной мерой наказания. Первые три Токугава таким образом перераспределили почти половину владений в Японии, хотя в дальнейшем сёгуны редко прибегали к этому средству. Тем не менее путешествовавшие даймё были вынуждены с почтением относиться к чайному кувшину сёгуна, когда его доставляли в Эдо. Самый отчаянный головорез не осмеливался ранить собак Цунаёси. Лишь на территории Сацума на отдаленнейшем Кюсю существовала местная автономия, там ни один сёгун не мог полностью осуществлять свою власть.
Сёмё (согласно некоторым источникам, даймё — вассалы императора, сёмё — вассалы сёгуна. — Пер.), часто вассалы провинциальных землевладельцев, концентрировались больше в городах с замками. Самураи были настолько типичны для Эдо, что один из трех человек носил мечи. Задача государства заключалась в том, чтобы они были заняты чем-либо в мирные годы и защищали горожан от их своеволия. Военные игры не поощрялись, и Ёсимуне возглавлял большие охотничьи группы ниже склонов Фудзиямы. Два миллиона «едоков риса», презрительно относившиеся к полезной работе и возмущавшиеся сокращением своих привилегий и обеднением, представляли немалую угрозу миру.
Находившиеся на службе были менее опасны, чем ронины (буквально «блуждающие волны», то есть «скитающиеся люди»), потерявшие своих господ, — ландскнехты, которым часто запрещали служить новым феодалам. В ранние времена многие уходили из этого мира путем дзюнси (ритуальное самоубийство слуги после смерти господина), совершая харакири, чтобы сопровождать своих господ в Страну желтых вод, но обычай был запрещен после 1670 г. Умеренные ронины становились учеными, принимали обет священнослужителя или занимались торговлей. Агрессивно настроенные ронины слонялись по Токайдо или улицам Эдо в поисках ссор и конфликтов, страстно желая испытать клинки своих мечей на непочтительных гражданах. Во времена бедствий ронины могли сражаться подобно волчьим стаям, как они делали в замке Осаки или в Симабаре.
ЗемледельцыКласс земледельцев занимал второе место в социальной иерархии. Они составляли около 82 % населения страны. У земледельцев, хотя их уважали, была незавидная судьба. В ранние времена периода Эдо крестьянин потерял право покупать, продавать или закладывать свои поля. В соответствии с предписанием Ёсимуне, земледельцы могли подняться до статуса самурая. Они редко становились богатыми. Большинство жило в нищете, несмотря на объединенные усилия по обеспечению кредитами и семенами.
Иэясу цинично намеревался «обложить земледельца налогами, так чтобы он не мог ни жить, ни умереть»; однако во владениях сёгуна налогообложение не было самым тяжелым, потому что местные землевладельцы могли наказывать крестьянина почти по собственному усмотрению. Согласно оценке, крестьянская семья, получившая великолепный урожай в семьсот бушелей, в конце сезона окажется в долгу. Сто пятьдесят зафиксированных случаев голода, двадцать один из которых был сильным, вызывали большую смертность, и отсутствие дорог между большинством соседних феодов[116] затрудняло оказание помощи. Неудивительно, что Pax Tokugawana («Мир Токугава». — Пер.) потрясали крестьянские восстания (около тысячи) — четыре пятых из них против налогов — десять ежегодно в ужасные 1780-е годы.
РемесленникиРемесленники образовывали самую небольшую часть доиндустриального общества — лишь 2 %. Они считались несколько менее необходимыми производителями, чем земледельцы. Ремесленники — переработчики продовольственных продуктов всех видов, прядильщики, ткачи и портные, строители, рудокопы и работники в лесу — занимались своей работой в 60 тысячах деревень. Производители мечей по статусу были выше остальных ремесленников. Низкое положение занимали кожевники, использование которыми шкур животных нарушало закон Будды. Эти и другие ремесленники, занимающиеся менее престижными формами работы, могли быть отнесены к эта или хинин, отверженным людям, численность которых не учитывалась.
Ремесленники в области производства шелка, лака и искусства первоначально концентрировались в Киото, но вскоре Эдо доминировал в изготовлении предметов роскоши. Производство фарфора сосредоточилось в провинции Сацума, где были расселены пленные корейские мастера по керамике после вторжения Хидэёси. Печатание с помощью ксилографического клише — которое стало известно столетиями раньше от китайцев — достигло почти совершенства. После 1650 г. развился массовый рынок товаров роскоши, которые когда-то покупали только самураи. Городские ремесленники объединялись в жестко организованные гильдии, расположенные на отдельных улицах; подмастерья обучались около двадцати лет без оплаты труда.
Купцы и их торговляКупцы, возможно, составляли 3 % населения. В их число входили уличные торговцы провинций Оми и Тояма, так же как брокеры по зерну и банкиры. Последние образовывали объединения в некоторой степени по образцу структуры политического феодализма. Мицуи Хатиробэй до 1600 г. был торговцем винным и соевым соусом. Его наследники со временем стали банкирами в области обмена между Осакой и Эдо. На протяжении поколений род Мицуи следовал кодексу основателя, поддерживал твердую внутреннюю дисциплину и сохранял высокий уровень эффективности, отстраняя от работы неумелых сыновей и принимая в свои ряды способных служащих путем заключения с ними браков.
Иэясу с уважением относился к торговцам, но последующие сёгуны презирали их и запрещали иметь собственные пахотные угодья. Однако они избегли самого высокого уровня налогообложения, и их коммерческие ассоциации были санкционированы в обмен на низкие цены и оказание специальных услуг бакуфу.
Внешняя торговля с голландцами в Нагасаки и после 1644 г. также с китайцами осуществлялась посредством лицензий под полным контролем правительства. Она велась постоянно, за исключением двух десятилетий после 1794 г., когда голландские опорные пункты были захвачены Англией. Главным импортируемым товаром был сырой шелк, оплачиваемый металлом. Голландцы привозили золото, так как оно стоило в Японии почти вдвое дороже, чем на континенте. Однако постоянно происходила утечка серебра: к 1720 г. почти 5 тысяч тонн белого металла было отправлено за пределы Японии. Количество экспортированной меди выражалось в 140 миллионах монет, не считая слитков.
Пошлины (15 % на голландские и 60 % на китайские товары) приносили ежегодно около полмиллиона рё — 3 миллиона 500 тысяч долларов. Нагасаки стал городом, приносившим наибольший доход в Японии. Ортодоксальные экономисты протестовали против обмена «костей» империи — ее невосполнимых минеральных ресурсов на иностранные безделушки. Иногда им удавалось, встревожив сёгуна, убедить его сократить объем торговли или, по крайней мере, вывоз золотых и серебряных монет. В то же время поощрялось производство японского шелка.
Голландцы, будь то в их темнице в Дэсиме или во время государственных визитов в Эдо, были презираемы, как и все торговцы. Власти проявляли произвол в ценообразовании. После 1672 г. они устанавливали цены на все товары импорта и экспорта. Все же торговля приносила большие прибыли монополистам, и она подпитывала тучу паразитов, имевших отношение к портам и вынуждавших голландцев давать им взятки. Сообщение между Востоком и Западом осуществлялось по той модели, которая существовала во времена Римской империи. Это был обмен предметами роскоши: благодаря торговле богатые женщины красиво одевались, накапливались запасы золота и серебра, оружейные мастера обеспечивались металлом. Однако эта торговля не способствовала общему повышению жизненного уровня. Пряности, которые продавались в Японии в восемь раз дороже, чем они стоили в Макассаре, явно не могли повлиять на питание бедняков.
ГородаТёнины («тёнин» — горожанин) были классом в себе. Город Осака, кухня и мастерская Японии, в некоторой степени утратил свой престиж с падением Тоётоми, но к 1800 г. население города составляло полмиллиона человек. Эдо был крупным городом, почти в три раза больше Осаки: 800 улиц, 731 ясики, из которых самый большой занимает площадь в 200 акров (809 кв. м), и 1000 храмов. Эдокко (буквально «ребенок Эдо», то есть тот, кто родился и вырос в Эдо. — Пер.) — особая категория людей, отличающихся напористостью, сметливостью, находчивостью. Городская bourgeoisie быстро завладевала деньгами даймё, приезжавших на полгода в Эдо, и тратила их на развлечения. Было рискованно накапливать капитал, который мог быть съеден налогами или конфискован. Большинство горожан предпочитало тратить деньги в великолепных ресторанах с гейшами, таких же роскошных, как дворцы, или в квартале ёсивара («веселое поле». — Пер.), созданном сёгунатом, чьи «королевы» были украшением общества. (Квартал «ёсивара», в котором находились публичные дома, был создан сёгунами династии Токугава. — Пер.)
Театр был почти так же популярен. Предпочтение отдавалось кабуки, пьесе с интригой, напыщенностью и насилием. Успешный актер театра кабуки получал больше денег, чем губернатор. Его техника была объектом бесконечных дебатов в чайных. Жена купца мало думала о трудностях путешествия туда и обратно по Токайдо, желая посетить демонстрацию моды в Киото.
Жизнь в городе была такой яркой и заманчивой, что самураи утратили склонность к сельской, скучной жизни. Значение городов возрастало как в политической области, так и в концентрации богатства[117], но разросшийся Эдо сильно зависел от источников снабжения. Если поставки риса прекращались на неделю, городу угрожал голод. Эти частые сбои в поставках вызвали около ста городских «рисовых» волнений в эпоху Токугава.[118]
Различия между самураями, земледельцами, ремесленниками и купцами были наследственными, но все же происходило некоторое классовое перераспределение, когда, например, дворянин начинал заниматься какой-либо профессией или священнослужитель переходил в сферу финансов. Разница в жизненном уровне была меньше, чем в Европе. В каждом доме были соломенные маты и бумажные стены. Буддизм запрещал употребление мяса, и большинство бедных людей могли регулярно есть только рис. Наглядное действие закона экономики позволяло обедневшему эстету с его несколькими хорошо подобранными предметами искусства быть на равных с богатым коллекционером.
КОДЕКСЫ, КОТОРЫМИ РУКОВОДСТВОВАЛИСЬ ЛЮДИИэясу был против ненужного вмешательства в дела духовенства. В период его правления буддизм в некоторой степени сохранил импульс к возрождению и заслужил признательность за руководящую роль в борьбе против христианства. Он обладал почти полной монополией в сфере образования и, подобно католической церкви в то время, способствовал развитию искусства. В одном Киото насчитывалось почти 50 тысяч священнослужителей. Пожертвования были значительными — хотя менее 5 % национального богатства. Несколько монастырей оказались жестокими и суровыми землевладельцами[119], но чаще священники служили посредниками между крестьянами и феодалами, осуществлявшими насильственные поборы и вымогательство.
Влияние синтоизма падало по мере ослабления почитания императора. Конфуцианство, несмотря на его зарубежные связи, стало почти официальным учением. Многие статьи в «Наследовании», составленном Иэясу, взяты из философии Конфуция. Действительно, в системе Токугава была имплицитной концепция фиксированных, постоянных социальных слоев при благосклонном правлении, подкреплявшимся добровольной покорностью. Иэясу, который искусно подорвал власть вассалов Хидэёси, твердо решил, что его собственный род не должен потерять власть из-за отсутствия лояльности. Первые три сёгуна серьезно поддерживали Хаяси Радзана, представителя конфуцианской школы Чжу Си, в учении которого высшей ценностью считалось повиновение. Доскональное знание этого учения являлось условием для получения должности в административном аппарате и требовалось, наравне с военными навыками, при подготовке молодых самураев к службе в качестве гвардейских офицеров.
Однако сильное сопротивление оказывалось распространению школы конфуцианства, известной как оёмэй[120] (китайский философ Ван Ян-мин, основоположник неокунфуцианской школы синь сюэ — «учение о сердце», был известен в Японии как Оёмэй. — Пер.). Эта школа делала акцент на интуитивной этике, или действиях «ради них самих». Такое учение, по мнению цензоров, граничило с анархией, и его сторонников обвиняли в неортодоксальной мысли и открытом неповиновении.
ДОСТИЖЕНИЯПризнано, что если бы не был опущен занавес изоляции, Япония могла бы не отстать в развитии от Запада. Однако правление Токугава не было периодом стагнации. Сахар, табак, апельсины и сладкий и ирландский картофель были ввезены в страну. Дополнительное снабжение продовольствием позволило обеспечить питанием население, численность которого превышала численность населения современной Англии. За два века производство шелка возросло в восемь раз. Порох стал использоваться в горных работах, и каменный уголь после 1700 г. применялся в большом количестве для выпаривания соляного раствора с целью получения соли. Нефтяные скважины были выкопаны в Этиго за тридцать лет до того, как полковник Дрейк получил первый нефтяной фонтан в Пенсильвании в 1859 г. Голландские насосы значительно улучшили ирригационные системы, и Япония достигла крупной инженерной победы с введением в строй токийского акведука в 1654 г.
Архитектурные сооружения на Дальнем Востоке редко превосходили по великолепию мавзолеи Никко и парка Сиба. Причудливые и яркие, а не выдержанные в классическом духе, они сравнимы с бурбонскими дворцами в Версале того времени. Также улучшались жилые здания: если до Токугава крыши были покрыты соломой и тростником, то к концу этого периода они были уже покрыты черепицей и выглядели красивее, и были гораздо более прочными и пожароустойчивыми.
Существовали понятные, четко изложенные кодификации законов. Экономисты много писали о природе денег, торговле и проблемах труда. Постоянно ставились эксперименты в области контроля над ценами и производством, хотя они не были успешнее экспериментов Ван Аньши в Китае или на Западе сегодня. На рисовых биржах Осаки и Эдо можно было осуществлять «фьючерсные» продажи, и эти биржи очень походили на пшеничные биржи Чикаго и Ливерпуля.
Сёгуны построили крупнейшую столицу в мире. Они поощряли такие утонченные церемонии среди дворянства, как чаепитие и составление букетов цветов. Влияние поэзии сказывалось на всех классах. Больше всего японцы восторгались такой формой поэзии, как лаконичная, состоящая из семнадцати слогов хокку, почти совершенное средство для составления эпиграммы и краткого описания момента. Хокку Басо занимают видное место в мировой литературе. Веселье горожан, самураев и куртизанок в ярком «бренном мире»[121] Эдо отображено на деревянных гравюрах современников — Утамаро, Моронобу и полотнах художников эпохи Гэнроку дзидай (период 1688–1704 гг., по наименованию царствования императора Хигасиямы. — Пер.). Еще более знаменитыми являются гравюры Хокусая и Хиросиге, творивших в последние десятилетия сёгуната, включая всемирно известные «Пятьдесят три станции Токайдо» и «Виды Фудзи». Возможно, ни одно общество «допромышленной эпохи» не было сохранено в такой яркой форме, как это сделали художники Японии Токугава. Написание работ по истории было затруднено некритическим восхвалением принципа двойного правления и запретом на обсуждение событий после 1600 г. Однако были довольно существенные работы по более ранним периодам. Первая государственная школа была основана в 1666 г., хотя школьное образование для широких масс никогда не существовало. Ведущий университет в Эдо оставался бастионом строгого конфуцианского учения. Однако знания никоим образом не ограничивались китайской классикой: была опубликована масса западных работ, с которыми японцы ознакомились через голландцев.
Голландцы ознакомили японцев с тропическими лекарственными растениями и обеспечили их научными работами по ботанике. Опираясь на голландскую литературу по анатомии, японцы первыми на Дальнем Востоке произвели вскрытие трупов и соответствующие исследования. К 1840 г. несколько врачей делали вакцинации против оспы и хирургические операции. Японским студентам преподавали оптику, электричество и химию. Наконец, в 1771 г. был опубликован обширный трактат по голландским исследованиям — Рангаку котохадзимэ.[122] История Европы стала известна к 1860 г. На картах указывались долгота и широта, и небесный глобус в Эдо демонстрировал ньютоновскую космогонию. Художники экспериментировали с масляной живописью в голландской манере. В библиотеке сёгуна находились западные журналы и модели машин. Таким образом, японские ученые смогли во время своего первого визита на борт идентифицировать почти каждую часть кораблей Перри.
В Японии Токугава понимали фундаментальные проблемы, сохраняя почву и леса и ограничивая численность населения эффективными, хотя и жестокими методами. Однако господствовавшая система давала лишь небольшие возможности для проявления купеческой предприимчивости или честолюбия воинов.[123]
Система Токугава была уничтожена прежде всего купеческим классом. Иэясу предвосхищал военный мятеж путем разорения даймё. Некомпетентные и надменные, не желающие даже прикасаться к деньгам[124], обладатели двух мечей легко становились жертвами брокеров и купцов. К 1735 г. сёнин, или купцы, в иерархии поднялись выше земледельцев; к 1780 г. они относились к ремесленникам как к рабам; в конце столетия снисходительно говорили с самураями-должниками; перед падением сёгуната три четверти всех расписок на рис в Осаке предназначались для обслуживания долгов землевладельцев. Крупной bourgeoisie принадлежало 70 % национальных богатств. Ее представители требовали титулов, носили мечи и свободно вступали в брачные связи с членами военного класса. Сёгуны не находили иных средств, кроме редких токусэй, или прощения долгов, что грозило полностью подорвать доверие к самураям.
Гвардейские офицеры, главная опора военной власти, все более закладывали свои доходы, пока у них не оставалась простая порция риса. Некоторые зарабатывали средства к существованию, обучая детей сёнин. Другие вступали в брак с дочерьми купеческих семей, и таким образом «малые имена» становились союзниками торговцев в противостоянии к высшей аристократии. На этих высоких уровнях привилегированные фудай (наследственные вассалы сёгунов Токугава. — Пер.), чья работа в государственном аппарате отвлекала от управления поместьями, сдавали свои позиции «посторонним» даймё, которые вследствие высоких налогов на них были вынуждены эффективно вести свое хозяйство.
УСИЛЕНИЕ ЛОЯЛЬНОСТИВопрос о почитании императора был отодвинут на задний план философами Эдо. В столице проимператорские сочинения подвергались цензуре. Однако Токугава поощряли придворных Киото проводить время в безвредных исследованиях древности. Именно эти исследования привели к ревизии мысли и в конечном счете к политическому синтоизму. Кугэ (старое придворное дворянство — Пер.), у которых не было финансовых ресурсов, кроме небольшого императорского жалованья, должны были всего добиваться, поддерживая императора. Принц Мито, один из Токугава, написал до 1700 г. Дай Нихон си («История великой Японии». — Пер.), основанную на древних источниках и подтверждающую уникальную верховную власть тэнно. Опасные книги не издавались более века, но они оказали влияние на преподавателей, передававших свои идеи учащимся, которыми была заполнена столица Киото. Эмоции собирались вокруг фантомного правителя, спрятанного от людей за стенами со рвом в своем старом саду — «Все люди боятся сёгуна; все люди любят императора».
Так как национальная изоляция стала твердым принципом династии Токугава, иностранное проникновение представлялось как вызов государству. После 1750 г. западное давление поддерживалось потребностями нового индустриализма. Британские, французские и русские корабли заходили в японские порты. Китобои ловили китов вблизи западных берегов, и некоторые обменивали добычу на воду и продовольствие. Несколько судов потерпели крушение, и выживших отправляли в Нагасаки для репатриации.
К 1840 г. консерваторы с тревогой, а либералы с надеждой наблюдали за длинным следом дыма по направлению к морю и слышали свист паровой струи. Прибытие Перри показало полную беспомощность государства. Его корабли затмевали все в бухте Эдо, и адмирал, настоящий «дипломат канонерок», намекнул на поддержку сотни крейсеров. Напротив них была пустая земля. Когда самураев призвали к оружию, выяснилось, что они отдали в залог доспехи и мечи в обмен на рис.
Уже в 1846 г. во время кризиса, созданного французскими военными кораблями, император занял твердую позицию. Когда в 1858 г. Таунзенд Гаррис сослался на императорскую власть, Совет взорвался от смеха, но быстрый темп событий привел к смене объекта шутки. Когда заместитель сёгуна взял с собой в Киото договор с Гаррисом, он ждал целые недели и вернулся без подписи императора. Ссылаясь на ее отсутствие, многие «посторонние» даймё отказались соблюдать соглашение.
Последовали годы анархии, во время которых произошло ослабление власти Эдо. Дипломатия Иэясу с ее балансированием между различными центрами феодальной власти, с ее системой разделения на феоды, шпионской сетью изжила себя. Подавляющая часть населения обратилась к древнему культу богини солнца. Когда Муцухито, сто двадцать второй потомок божественного Дзимму Тэнно, открыл эпоху Мэйдзи, или «просвещенного правления», только один клан обнажил меч от имени свергнутого Токугава. Последний сёгун принес присягу императору, и от бакуфу мало что осталось, за исключением его знамени, красного солнца на белом фоне, который остался национальным флагом.
И так ушла старая Япония, оплакиваемая романтиками. Мало веков в истории прошли быстрее. Занятые европеизацией, торопясь к неизвестным целям, люди вспоминали свою «отшельническую» эпоху как что-то очаровательное и пленительное, но отдаленное — как поблекшую шелковую картину гор Хорай в царстве грез Синкуру.
Глава 6
ВЕЛИЧИЕ И УПАДОК ПРИ ЦИНСКИХ МАНЬЧЖУРАХВеличественное достоинство нашей страны проникло в каждую страну под Небом, и короли всех государств предложили Нам дорогую дань по суше и по морю. Как может убедиться Ваш посол, у Нас есть все. Я… не нуждаюсь в изделиях Вашей страны. Вам надлежит. Король, вечной покорностью Нашему Трону… после этого обеспечить мир и процветание Вашей стране.
Император Цяньлун королю Георгу III, 1793
ВОЗВЫШЕНИЕ МАНЬЧЖУРОВСеверо-восточная граница Китая оставалась в известной степени стабильной с XIII в. Там горы Цзехол постепенно спускаются к заливу Чжили. Вдали расположены равнины Южной Маньчжурии, в древности разделенные на провинции Ляодун и Ляоси, к востоку и западу от реки Ляо. К востоку от этих равнин Белые длинные горы образуют границу с Кореей. Их покрытые лесами вершины являются источником рек Ялу, Тумен и Сунгари. В их долинах жили тунгусские, или восточные монгольские, народы.
Их племенные группы в XVI в. начали продвигаться на запад. На приморских равнинах они столкнулись с китайскими поселенцами, которых минские императоры защищали с помощью частокола — продолжения Великой стены. С племенами, прибывшими, чтобы заниматься сельским хозяйством или торговать, пограничные мандарины обходились грубо. Эти племена нашли своего представителя и лидера в лице Нурхаци, который путешествовал с посольствами в Пекин и, конечно, видел растущую беспомощность китайского двора. Родившийся в 1559 г., Нурхаци утвердил свое руководство за годы межплеменной борьбы, прежде чем в 1618 г. собрал достаточно сил, чтобы бросить вызов китайцам. После того как на его протесты не обратили внимания, он захватил их несколько аванпостов, один из которых, переименованный в Мукден, стал его столицей.
«ВЕЛИКАЯ ЧИСТАЯ ДИНАСТИЯ»Нурхаци умер в 1626 г., оставив титул хана внуку Абахаю. Тунгусская конница начала к этому времени нападения на Северный Китай и перерезала сухопутную дорогу между Пекином и вассальной Кореей. Когда корейцы взялись за оружие от имени своих минских сюзеренов, племена Абахая нанесли удар через замерзшую реку Ялу зимой 1632 г. Сеул подвергся разграблению, и король Кореи подписал унизительную капитуляцию.
До 1635 г. тунгусские племена признавали себя китайскими вассалами. В том году они приняли имя маньчжуров, подданных Да Цин, или «Великой чистой династии». Хотя их первоначальное число едва достигало пяти миллионов человек, эти кочевники стали серьезной силой. Похожие на корейцев, они, однако, говорили на особом языке и имели форму фонетической письменности, основанную на письме уйгурских монголов, то есть на санскритском алфавите. Их общество было феодальным с крепостным правом в сельском хозяйстве. Современники восхищались мужеством маньчжурских воинов и «поразительной красотой» женщин. Маньчжуры были признаны народом, легче других азиатских народов приспосабливающимся к новым условиям.
Нурхаци командовал кочевой ордой, разделенной на восемь знамен численностью около 12 500 воинов, каждому знамени был присвоен свой стяг, например красный или зеленый, окаймленный красным цветом. Две другие системы вооруженных сил были сформированы среди маньчжурских союзников или дезертиров противника, так что армия в конечном счете была разбита на двадцать четыре «знамени» — маньчжурских, китайских и монгольских, каждое из которых возглавлял командир из числа потомков Нурхаци.
ПРЕДАТЕЛЬСТВО ВОЕНАЧАЛЬНИКА МИНОВВремена Минов подходили к концу. Инженеры-иезуиты сконструировали для них несколько артиллерийских батарей (каждая пушка была названа именем христианского святого!). Однако из-за невыплаты жалованья взбунтовалась императорская гвардия. Крестьянский разбойник Ли Цзычэн возглавил восстание, охватившее весь Северо-Западный и Центральный Китай. Когда Ли захватил Пекин в 1644 г., последний император династии Мин повесился.
Заслуживавший доверия генерал У Саньгуй с войсками располагался в крепости Шаньхайгуань, чтобы остановить продвижение маньчжуров. У, возможно справедливо, подумал, что правители Мин утратили мандат Неба, и у него была кровавая вражда с Ли. Он осознал, что войска «знамен» больше не были варварами. Линия Нурхаци была такой же древней и знатной, как и линия Минов, которые были потомками неожиданно выдвинувшегося странствующего священнослужителя. В жителях городов Ляодуна кровь была настолько перемешанной, что захватчики в расовом отношении были почти в такой же степени китайцами, как и тунгусами. Более того, маньчжуры были весьма благосклонны ко всем китайским чиновникам, поступившим к ним на службу. У Саньгуй приветствовал захватчиков за Великой стеной на территории Поднебесной и промаршировал с ними до Пекина. Шуньси, шестилетний сын Абахая (его настоящим именем было Фу-линь, но правил он под девизом Шуньчжи), был посажен на Трон дракона как первый император династии Цин.
Тем не менее с взятием Пекина покорение Китая не завершилось. Северные провинции, давно знакомые с маньчжурами, встретили их мирно. Южнее Янцзы, где несколько минских принцев оказывали сопротивление, борьба была длительной и ожесточенной: одна китайская армия отступила в глубь Бирмы на значительное расстояние, и в военных действиях в провинции Сычуань погибли 6 миллионов человек.[125] Наиболее упорными сторонниками оказались «люди моря» на юго-востоке, возглавлявшиеся пиратом-метисом, которого европейцы называли Коксинга.[126] Он родился в Японии, и его отцом был китаец. Коксинга был новообращенным христианином и пиратом, достиг высокого звания в китайском флоте.
Когда династия Мин пала, Коксинга смог собрать сотни военных кораблей и армию в сто тысяч человек. Этого оказалось недостаточно, чтобы отвоевать Центральный Китай, но его власть на юго-восточном побережье оставалась прочной. Действуя в Фуцзяне, он нанес удар по голландцам на Формозе, захватил форт Зеландия и очистил остров от всех гарнизонов белых.[127] Коксинга мог бы захватить также Филиппины, если бы не его ранняя смерть — спустя лишь несколько месяцев после его триумфа на Формозе. Этот остров и юго-восточные провинции перешли под маньчжурский контроль к 1682 г. Сопротивление «иностранцам» продолжалось на протяжении жизни поколения. Однако оно не породило такого героя, которого можно было бы сравнить с Коксингой — красивым и тщеславным, расхаживающим по палубе военной джонки или диктующим условия голландцам в своей полевой палатке, украшенной тканью голубого цвета.
ПРАВЛЕНИЕ ДИНАСТИИ ЦИНМаньчжуры недолго пытались править «с седла»; со времени своих первых побед в Ляодуне они использовали захваченных китайских ученых для ведения хроники событий. Чтобы сломить сопротивление гарнизонов, лояльных правителям Мин, Нурхаци провозгласил, что действует так, как предписывает конфуцианство, что он получил мандат Неба.
Правительство Цин старательно следовало образцу, установленному предшествовавшими династиями, легализуя и укрепляя его. Через тринадцать лет после своего вступления в Пекин маньчжуры приняли систему из шести министерств, которая давно использовалась в Китае: церемоний, налогов, чинов, наказаний, общественных работ, военного. Министерство церемоний, истолковывая конфуцианский закон и руководя придворным протоколом, до конца империи считалось самым важным. Татарские императоры унаследовали древнюю власть Сына Неба и сохранили Большой секретариат из шести членов как исполнительный кабинет. Секретариат, избранный из представителей высшей аристократии, все больше становился декоративным органом, и, хотя он продолжал существовать, реальная власть перешла после 1730 г. к другому учреждению, Большому совету, предназначенному для быстрого решения актуальных вопросов.
Маньчжуры полностью использовали цензурное управление, созданное при династии Тан, чьи мобильные инспекторы докладывали непосредственно императору о всех делах в империи. Они усилили значение Академии Ханьлинь — высшего национального культурного арбитра и исторического хранилища, предоставив ей великолепные кварталы в императорском городе. Будучи безразличным к иностранцам, как и его предшественники, маньчжурское государство быстро учредило ведомство по монгольским делам. Только в последние годы своего существования оно создавало различные ведомства по иностранным делам, но на уровне ниже министерств.
Провинции управлялись наместниками, которым подчинялись две или три смежные провинции, или губернаторы, в ведении каждого из которых была одна провинция. Они были настоящими сатрапами, клялись в верности императору, но обладали абсолютной властью на подчиненной им территории. Каждому помогали заместитель губернатора, судья и по крайней мере два чиновника по налогам, ответственные за налог на урожай и за монополию на соль. Ниже находились руководители областей, а еще ниже, на местном уровне сянь гуань, представлявший правительство на «низовом, массовом уровне» — «разносторонний» чиновник, выполнявший обязанности конфуцианского священнослужителя, литературного эксперта, собирателя налогов, шерифа и судьи, нотариуса и семейного советника: «отец и мать» общины.
ГРАЖДАНСКАЯ И ВОЕННАЯ БЮРОКРАТИЯДоступ ко всем должностям на гражданской службе обеспечивался, по крайней мере теоретически, через государственные экзамены, впервые введенные при династии Хань и продолжавшиеся затем с небольшими перерывами. При маньчжурской бюрократии существовали три типа экзаменов. Предварительный экзамен проводился каждые два года в каждой области. Те, кто сдал их — около 1 % участников, — допускались к провинциальным экзаменам, испытанию, обычно проводимому с интервалом в три года. Несколько успешных кандидатов от каждой провинции экзаменовались затем в Пекине.[128] Соперники должны были написать стихотворения и очерки по предписанным темам — в значительной степени оценка определялась стилем, знанием истории и количеством и точностью цитат из классической литературы.
Только те, кто выдержал экзамены в Пекине, получали должности в государственном аппарате, и, так как никогда не хватало вакантных мест для всех кандидатов, назначения определялись жребием (или, как обычно утверждалось, влиянием на двор).
Престиж армии несколько повысился при маньчжурах. Они первыми среди правителей Китая учредили военную академию и проводили экзамены — параллельно с экзаменами на гражданской службе — для кандидатов на офицерские должности. Они включали некоторые литературные тесты, но в основном проводились соревнования по подъему тяжестей, владению мечом, стрельбе из луков пешими или на конях. По-видимому, в экзамены не включались тактика и военная технология. Продвижение слишком часто зависело от семейных связей. Первоначально восемь знамен управлялись различными князьями, но страх перед ниспровержением побудил императоров взять на себя командование тремя знаменами.
Девять воинских званий точно соответствуют должностям в гражданской бюрократии, и на них указывали сходные шарики на шапках. Гражданский чиновник, конечно, пользовался большим уважением, и почти уникальная особенность маньчжурского правления заключалась в переводе гражданских чиновников, не имевших военного прошлого, на высшие командные должности в армии.
ЭДИКТЫ И ДОКЛАДЫЗаконодательство осуществлялось императорскими эдиктами, обычно после консультации с Большим советом.[129] Указы о поощрениях и наказаниях принимались на уровне императорского двора, хотя смертные приговоры, вынесенные провинциальными властями, просматривались в Пекине. Большой совет принимал постоянный поток докладов от цензоров, губернаторов и высшего чиновничества: низшие чиновники не могли непосредственно обращаться к трону, хотя заявления часто передавались их начальниками. Эти документы, написанные чистейшим классическим литературным стилем, касались всех проблем и оказывали заметное влияние на двор. Взятые в целом, они представляли собой максимально возможный способ свободного выражения мнения, к которому Цины относились с терпимостью. Непопулярный чиновник мог быть казнен, если в пятидесяти или большем числе донесений выдвигалось требование о его казни. Смелые цензоры не испытывали колебаний, даже рискуя подвергнуться суровому наказанию, когда они обвиняли императора в неправильном поведении. Мудрые цензоры прислушивались к голосу масс. Иногда им приказывали «слушать то, что поют люди», потому что общественное мнение о правительстве часто выражалось в непристойных частушках.
ИННОВАЦИИ ЦИНОВМаньчжуры, составляя менее 5 % населения, зарезервировали за собой половину мест в Большом секретариате и Большом совете. Император и его жены по необходимости должны были принадлежать к господствующей расе: «Никаких китайских наложниц; никаких маньчжурских евнухов». Пекин, расположенный близко от их родины, мог оставаться имперской столицей. Все китайцы были изгнаны из внутренних стен, которые стали маньчжурским городом, местом двора и «восьмизнаменных». Меньшие по размеру маньчжурские отряды были размещены в основных провинциальных городах, и смешанные браки между маньчжурами и китайцами запрещались.
Маньчжурские завоеватели требовали от всех китайских мужчин в знак покорности выбривать часть головы и носить косу, хотя корейцы никогда не отказывались от чуба на голове, как это было при Минах. Ноги маньчжурских женщин не бинтовались, в отличие от китаянок, имевших «лотосовые ножки».
Маньчжурам как избранной военной касте запрещалось заниматься торговлей. Многие из них служили в знаменах. Представители императорского клана отличались тем, что носили желтые или красные кушаки. Однако младшие ветви правящей династии были хорошо дисциплинированны. Влияние евнухов упало, и в течение двух веков император обладал властью и пользовался уважением. В династии Цин насчитывалось шесть императоров, причем каждый выбирал тщательно своего преемника. Маньчжурский язык использовался лишь на церемониях — подобно латинскому в тогдашней Англии. Однако один раз за десять лет императоры путешествовали по имперской дороге к могилам их предков в Мукдене.
Их крупнейшей ошибкой было «привязывание себя к своему прошлому». Цины опасались любых перемен, чтобы те не привели к отстранению их от власти. Когда их варварская энергия иссякла, их жизнь стала однообразной, рутинной. В своем последнем предписании Нурхаци повелел поддерживать мастерство стрельбы из лука — и «восьмизнаменные» неукоснительно следовали ему и носили с собой луки и колчаны в век пулеметов «максим».
КАНСИ — «ОБЪЕДИНИТЕЛЬ»Шуньси, которому в 1644 г. было лишь шесть лет, оставался под опекой своих дядьев. Ему очень нравилась китайская культура, но он был недостаточно энергичен в завершении покорения страны. Привязанный к своей жене, он возродил варварский обычай, принеся в жертву тридцать жизней после ее смерти. Он сам умер вскоре после достижения возраста мужчины.
Канси унаследовал трон ребенком и правил шестьдесят лет (1662–1722). Это была одна из величайших эпох в истории Китая.
В 1673 г. он консолидировал империю, навязав борьбу трем почти независимым командирам на юге — одним из них был У Саньгуй, который привел маньчжурскую династию на трон. Последовала десятилетняя война, после которой власть Пекина утвердилась во всем Китае и в северных степях. Усмирив страну, император совершил официальные поездки по стране, в результате которых он приобрел энциклопедические знания о «каждой реке и горе» в двадцати одной провинции.[130] Во внутренней политике Канси поощрял образование и уделял внимание жалобам своих цензоров.
Канси открыл страну для внешних связей, так что, следуя примеру британской Ост-Индской компании в 1684 г., шесть европейских государств открыли торговые склады в Кантоне. На севере он проявил твердость в отношении русских, сначала разрушив их приграничные крепости, а затем заключив Нерчинский договор (1689) в присутствии китайских войск численностью 25 тысяч человек. Этот первый китайский договор с европейской державой зафиксировал границу севернее бассейна реки Амур, которая оставалась неизменной почти два века. Это развязало императору руки для проведения серии кампаний против северных монголов, которые были превращены в вассалов. Позже он одержал победы над халхасцами в Центральной Азии и установил протекторат над Тибетом. Таким образом, Канси смог защитить Китай в пределах дуги из зависимых народов, обширных пустынь и непроходимых гор — от Корейского пролива до Гималаев.
В автобиографии Канси подчеркивается его ревностное служение своему делу и объясняется престиж Китайского государства в начале XVIII в.:
«Я работал тщательно, терпеливо и честно [пятьдесят лет], как будто один день… Когда мне приходится что-либо решать, я всегда очень внимательно изучаю проблему… вне зависимости от того, является ли она важной или нет. Если сегодня я что-либо не доделаю, я доделаю это завтра…
Я никогда не казнил никого из моих подданных без законной причины. Казна использовалась лишь во время войны и голода. Расходы на содержание каждого из моих дворцов составляют менее 1 % ежегодных расходов на плотины».[131]
Просвещенного Канси сменил на троне его младший сын Иньчжэнь, который первоначально растрачивал свою энергию на укрепление своих позиций по отношению к старшим братьям. При его правлении, правда продолжавшемся всего лишь четырнадцать лет, не было злоупотреблений.
ЗЕНИТ МАНЬЧЖУРСКОЙ ВЛАСТИДостижения Цяньлуна, четвертого императора династии Цин, были сравнимы с успехами Канси, а возможно, и большими. Он являлся смелым, способным правителем, был воспитан как сын малоизвестной наложницы.[132] Он правил шесть десятилетий (1736–1796).[133] Его военные достижения были отмечены как «десять побед»: пять над восставшими мусульманами, племенами мяо и формозцами; остальные над народами за пределами Китая. Он блестяще осуществил завоевание Непала в Северной Индии, за Гималаями. Однако войны против Аннама и Бирмы были безуспешными и дорогостоящими — о победах говорили лишь подобострастные придворные поэты. При Цяньлуне могущество Китая достигло зенита, но также появились признаки заката. Расходы на обеспечение войск, коммуникации которых иногда растягивались на расстояние в две тысячи миль, истощили казну. Богатые территории были опустошены в гражданских войнах. Предположительно 300 тысяч знаменных воинов погибли от ран, неблагоприятных атмосферных условий или тропической лихорадки.
С годами император становился изоляционистом. Он ограничил торговую деятельность иностранцев дельтой Кантона и в 1793 г. оказал холодный, хотя и пышный, прием британскому торговому послу лорду Макартни. В последние два десятилетия он находился под влиянием алчного фаворита Хэшэня.
СЛАБОВОЛЬНЫЕ ПРАВИТЕЛИПравление Цзяцина (1796–1820) и Даогуана (1820–1850) привело к плачевным результатам. Два честных и добросовестных, хотя и слабых, императора старались поддержать величие династии. Сокращение Цзяцином расходов на императорский двор отдалило от него маньчжурскую придворную гвардию. Даогуан терпеливо переносил летнюю жару в Запретном городе, чтобы не тратить деньги на пребывание в его горном убежище в Цзехоле. Однако войны Цзянлуна против мусульман на дальнем западе должны были возобновляться снова и снова, и ненасытность чиновников вызывала восстания почти во всех провинциях огромной, но распадавшейся империи.
Когда лорд Амхерст прибыл из-за «четырех морей» в 1816 г., чтобы объявить о победе при Ватерлоо и открыть Китай для торговли с Западом, он был выслан из Пекина без аудиенции. Однако давлению «белых» держав было невозможно бесконечно сопротивляться. Их требования подкреплялись соединениями военных кораблей, такими мощными, которых никогда на Востоке не видели. До того как Даогуан умер в 1850 г., эти государства захватили китайскую землю в Гонконге и вынудили Китай предоставить торговые привилегии в его южных портах. Император запретил ставить почетные мемориальные доски перед своей могилой.
РАЗЛОЖЕНИЕ В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВИТЕЛЬСТВЕОхваченные страхом перед угрозой сепаратистских движений, последние императоры Цин запрещали высокопоставленным чиновникам служить в их родных провинциях и производили ротацию каждые три года. При этом подведении итогов сам император осуществлял продвижения по службе, чтобы привязать к себе успешных чиновников.
Тем не менее к началу XIX века цензоры сообщали о вымогательстве и коррупции, начинавшихся с дворца и все более усиливавшихся по мере удаления от Пекина. Это вызывало почти постоянные восстания в Туркестане и на Формозе, куда ссылались самые бесчестные чиновники. Размер государственных жалований оставался неизменным с древности, несмотря на постоянную инфляцию цен. Инь-чжэнь составил список дополнительных субсидий, но даже с учетом их сборщик таможенных пошлин в Кантоне получал двадцать пять долларов для всего своего штата из двухсот человек. Все же в XIX в. он был в состоянии оплачивать все расходы, помимо перевода более двадцати пяти долларов в Пекин и накопления собственного капитала.
Толпы мелких служащих, преимущественно бедных родственников, вымогали деньги у сторон судебного дела в ямынах — резиденциях мировых судей; народные пословицы выражали цинизм, с которым люди относились к этим «волкам и тиграм».[134] Канси откровенно советовал своим подданным избегать судов и искать справедливость в своих семьях и деревенских советах. В качестве морального руководства он оставил священный эдикт, призывающий все пять сословий общества быть честными, преданными и экономными. Этот эдикт, находившийся в каждом судейском ямыне, вынимался из коробки в желтом шелке и читался первого и пятнадцатого числа каждого месяца.
Наказания были несколько мягче, чем в Европе XVIII в., изречение Цяньлуна «контролировать варваров [европейцев] без соблюдения законности является правильным и лучшим способом управления ими» посеяло горькое недопонимание между Востоком и Западом.
ОСЛАБЛЕНИЕ ВООРУЖЕННЫХ СИЛВосемь маньчжурских знамен, получавших жалованье от императора, превратились в государство в государстве, они были размещены по всей империи. Существовали также китайские «зеленознаменные» войска номинальной численностью полмиллиона человек. Китайская армия была лучше организована, чем японские самураи, хотя она была плохо подготовлена и часто командовали придворные фавориты.[135]
Луки, мечи и копья оставались стандартным оружием, хотя в маньчжурских учебниках содержались технология производства черного пороха и особенности применения фитильных ружей и артиллерии. Военные корабли до 1850 г., по-видимому, представляли собой джонки с единственным палубным орудием. К торговой войне, как всегда, относились с презрением. Дворяне никогда не носили оружия в частной жизни.
Цяньлун предлагал своим генералам альтернативы победы или смерти и щедро вознаграждал победителей. Он соорудил около Пекина копии тибетских и монгольских крепостей, где его войска производили маневры перед отправкой в Центральную Азию. Возможно, что в 1750 г. имперские армии могли бы устоять против европейцев. Спустя один век они были подготовлены немногим лучше обычной толпы.
ФИНАНСИРОВАНИЕ ИМПЕРИИПо мнению отцов-иезуитов, в XVIII в. Китай был богаче Франции; он был самообеспеченным в области продовольствия, одежды, жилья и занятости (для ста миллионов рабочих). Было мало причин сомневаться в благосклонности Неба.
Сумма налоговых сборов составляла около ста миллионов серебряных лянов, одна треть которых отправлялась в Пекин. Источником половины государственных доходов был налог на землю, четверти доходов — монополия на соль. До 1860 г. не было постоянных внутренних пошлин, хотя у городских ворот и на ярмарках часто собирались специальные пошлины. Императорский двор вместе со всем пекинским правительственным аппаратом обходился стране в 20 миллионов лянов.[136] Такая же сумма предназначалась для «знаменных» армий, и половина ее — для обороны побережья и борьбы с пиратством. Десятая часть тратилась в Маньчжурии и зависимых странах. Большая часть небольших бюджетных расходов на общественные работы уходила на контролирование состояния Желтой реки.
Налоги в маньчжурском Китае были невысокими; с одного акра пахотной земли взимался налог около шестидесяти центов. Обычно расходы на государственный аппарат на душу доходили до 3 % жалованья «знаменного» рядового, гораздо меньше расходов в Японии Токугава. Однако положение ухудшилось в более поздний период XVIII в., и инфляция привела к падению стоимости ляна с двух долларов до семидесяти пяти центов. Внутренние войны значительно сократили государственные доходы, в то время как военные кампании в Центральной Азии были очень дорогостоящими.[137]
Наиболее частыми природными бедствиями были наводнения Желтой реки — семнадцать из них лишь за четверть века. Ущерб увеличивался из-за плохого управления и контроля. Считалось, что инженеры намеренно поддерживали дамбы в опасном состоянии, поскольку всякий раз наводнение давало им прекрасную возможность для поборов.
Такая практика привела к катастрофе 1855 г., в результате которой был разрушен Великий канал, миллионы акров плодородной земли оказались погребенными, и на долгое время изменилось русло Желтой реки.
КОРМИТЬ БОЛЬШЕ РТОВХотя коррупция вдвое увеличивала расходы на государственный аппарат, одна она не могла привести к обнищанию великой нации. Демографы объясняют падение жизненного уровня к 1850 г. ростом численности населения. Данные официальной переписи, взятые из налогового списка, ненадежны, но они показывают, что численность населения, составлявшая к началу правления Канси около 100 миллионов человек, к концу XVIII в. возросла до 275 миллионов и еще через пятьдесят лет — 400 миллионов. В то время как число людей увеличилось в четыре раза, посевная площадь — едва вдвое.
Обеспечение продовольствием заметно возросло с появлением растений Нового Света — кукурузы, картофеля, — способных давать высокие урожаи на недостаточно плодородных почвах и с коротким сельскохозяйственным сезоном.[138] Благодаря этому происходил постоянный рост населения, несмотря на войны, природные бедствия и высокий уровень детской смертности — лишь половина императорской семьи достигала взрослого возраста.[139]
КОНФУЦИЙ ИЛИ СОПЕРНИЧЕСТВОПредприимчивость сковывалась конфуцианским недоверием к «новым вещам», которые могли бы изменить правильные, хорошие пути предков, и организацией сильных гильдий купцов и ремесленников с целью подавления конкуренции и контролирования производительности. За семь поколений в Китае техника улучшилась незначительно. Образованное дворянство, чьи избыточные доходы могли бы пойти на развитие промышленности, предпочитали накапливать серебро или реинвестировать его в землю.
Правительство финансировало добычу соли и других видов горных работ, обжиг фарфора, который был предметом гордости Китайского государства.
РАСПРОСТРАНЕНИЕ НЕДОВОЛЬСТВАНаиболее серьезной проблемой Цинской империи было враждебное отношение регионов к центральной власти. Юго-восточные провинции населяла сорок одна разновидность коренных народов мяо или лоло, которых эксплуатировали поселенцы, жаждавшие приобрести земельные участки, и бесчестные чиновники. Эти народы много раз ступали на тропу войны, и их восстания никогда не были подавлены полностью, несмотря на массовые убийства и депортацию. В анклавах мусульман в западных провинциях также проявлялось недовольство.
На половину Китая к югу от Янцзы, населенную наиболее предприимчивыми и одаренными людьми, приходилась лишь четвертая часть степеней, присужденных после экзаменов, и назначений на чиновничьи должности. В государстве возник класс честолюбивых, разочарованных интеллектуалов, которые видели выход из создавшегося положения прежде всего в свержении маньчжурской власти. Простой народ жаловался на то, что он должен был платить налоги для строительства храмов в Пекине и посылать самый лучший рис в качестве дани «иностранной» бюрократии.
Оппозиция Цинам проявлялась через тайные общества, которые власти запретили, но не смогли подавить. Эти общества были националистическими, сохраняя память о правлении коренной китайской династии Минов. Они притягивали к себе патриотов, так же как мистиков и всякого рода недовольных, обещали бедным различные блага. Общество Белого лотоса древнего происхождения ранее помогло сместить монгольскую династию. Оно активизировало свою деятельность во всем государстве в эпоху Цин. Превосходно организованные триады развились в период правления Канси, назвали в качестве символов Небо, Землю и Человека. В их обрядах посвящения отражена борьба Китая против маньчжурских властителей. Менее сильными были Белые облака, Общество небесного разума.[140]
ДЕЛОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ МАНЬЧЖУРОВ С ЗАПАДОМРусские проникли в долину Амура в том же году, в котором маньчжуры вступили в Пекин. Они были остановлены Нерчинским договором, подписанным при юном Петре Великом. Когда Петр стал царем, он подписал договор, и в течение полутора веков двусторонние отношения были хорошими.
Маньчжуры, сами иностранцы в Китае, вначале не были настроены недружественно против иностранных визитеров. Купеческой гильдии Гунхан была предоставлена монополия на морскую торговлю через Кантон, и ее назначили ответственной за контроль над поведением местных европейцев. Китайские власти требовали, чтобы иностранцы в Пекине носили китайское платье и никогда не возвращались на родину. Все просители в присутствии императора должны были совершить коутоу, или девять почтительных поклонов — челобитий. Члены голландских торговых миссий совершали коутоу, но Макартни и Амхерст отказались делать это. Даже в годы неограниченной торговли китайское правительство поручало вести внешние сношения второстепенной канцелярии — Ведомству по делам варваров. В 1757 г., встревоженный европейским военным проникновением в Индонезию, Юго-Восточную Азию и Индию, Цяньлун закрыл для западных судов все порты, кроме Кантона и Макао.
ОТНОШЕНИЯ С ГОСУДАРСТВАМИ ПО ПЕРИМЕТРУ КИТАЯКитай возвышался над соседними странами. Китайский амбан (высокопоставленный чиновник; амбаны были цинскими резидентами в Тибете, Синьцзяне, Монголии и Цинхае. — Пер.) с 1500 солдатами контролировал Тибет. В Туркестане и Монголии было расположено гораздо больше войск. Восточные калмыцкие татары попытались создать собственную империю, но потерпели полное поражение от китайцев в 1755 г. Часть их земель была передана казахским тюркам, а другая часть — западным калмыкам, которые бежали от русских угнетателей. Формоза, ставшая рентабельной рисовой плантацией, превратилась, подобно Туркестану, в место ссылки для цинских мандаринов. На острове, отличавшемся крайне низким, неэффективным управлением, часто вспыхивали восстания.
Япония не поддерживала дипломатических отношений с Пекином, но правитель Окинавы быстро признал маньчжурскую власть и регулярно посылал посольства. Бирма выражала почтение своему «старшему брату», иногда направляя к нему государственные миссии. Большинство королей Сиама, особенно узурпаторы, искали подтверждения своего титула в Пекине. В Сеуле представители маньчжурского двора короновали каждого нового монарха. Миссии, прибывавшие к маньчжурскому двору, рассматривались как «приносящие дань», хотя очень дорогие подарки обычно возвращались, и обмен происходил в форме торговли.[141] Из Монголии привозили шерсть и мех, из Кореи — бумагу, золото и тигровые шкуры, из далекого Непала — раз в пять лет павлинов и живых слонов. Китайская администрация вассальных государств была в основном символической, но великолепие и пышность дипломатических представителей в Пекине поднимали престиж императора-дракона, позволяя Цяньлуну провозгласить: «Оказывая влияние на весь мир, я имею в виду лишь одну цель — сохранять совершенное добро и выполнять государственные обязанности».
НЕБОЛЬШИЕ АЗИАТСКИЕ ГОСУДАРСТВА В ЦИНСКИЙ ПЕРИОД
КореяЕдинственные корейские провинции, спасшиеся от вторжения Хидэёси, были опустошены маньчжурскими ордами в 1637 г. После того как Тай-кук («Большая земля») по другую сторону Желтого моря не смогла устоять перед натиском маньчжуров, у сеульских монархов не оставалось выбора и они превратились в покорных сателлитов. Однако они решили перестраховаться и посылали посольства также к сёгунам в Эдо. Изоляция Корейского полуострова сохранялась по всему периметру. Промышленность стагнировала, и старые навыки в кораблестроении, гончарном деле и архитектуре были утрачены. Но после внедрения хлопкового растения около 1600 г. у корейцев появились новые сферы занятости — ткачество и производство плотной бумаги, которая в виде сшитых листов использовалась как кольчуга в маньчжурских армиях.[142]
БирмаВ Бирме с 1600 до 1752 г. правила династия Таунгу бирманского происхождения, власть которой простиралась на большую часть Малайского полуострова. Столицей династии была Ава на верхней Иравади. Они охотно вели торговлю с англичанами и голландцами, но серьезно страдали от действий китайских корсаров, прибывших в Бирму после падения Минов. Большинство королей династии Таунгу были слабыми правителями и развратниками. К тому времени, когда южные племена моны свергли их в 1752 г., часть богатейших рисовых земель в дельте вновь пришла в запустение.
Деревенский вождь из Верхней Бирмы по имени Алаунгпая, или Аломпра, собрал армию, победившую монов. Он назвал захваченную им крепость Рангуном («Конец вражде»), Аломпра погиб при осаде сиамской столицы Аюттхаи. Его сын захватил город, но вскоре покинул его. Опасаясь угрозы границе Китая (возможно, из-за симпатии к сиамцам), император Цяньлун послал три экспедиционных корпуса к Аве, но их нападения были отражены.
Преемники Аломпры дружественно относились к Китаю, но часто совершали набеги на Бенгалию, владение британской Ост-Индской компании. Компания снарядила 11-тысячную армию для проведения морской экспедиции против Рангуна в 1824 г. Новые артиллерийские снаряды англичан решили исход кампании. Согласно договору, подписанному в Яндабо, англичане получили Ассам, примыкавший к Бенгалии, и восточные провинции Бирмы.[143]
СиамУже в 1661 г. французы проникли в долину Менама[144], несмотря на протесты португальцев. Со временем французские священники учредили семинарию и обратили в католичество Фалкона, греческого авантюриста, который был главным союзником короля Нарая. Сиамская делегация посетила Людовика XIV в Версале. Однако как и другие восточные монархи, которые демонстрировали свое расположение к христианству, Нарай в действительности искал мирских выгод — оружия и союзников для отражения голландцев. Король не принял крещения, Фалкон был казнен. В 1689 г. французские священники и солдаты были изгнаны, и в течение столетия у Сиама было мало контактов с Европой.
На протяжении всего периода Цин происходила острая борьба между Сиамом и Бирмой. Падение Аюттхаи, казалось, предвещало национальную катастрофу, но избавление пришло от Пхайи Така, по происхождению китайца, который вновь занял Аюттхаю и вторгся глубоко в Бирму, вытесняя бирманцев из Сиама. После смерти Пхайи Така к власти пришел генерал Чао Прайя Чакри, основавший правящую ныне династию Чакри, и царствовал под именем Рама I. Аюттхая никогда больше не восстанавливалась, но в 1776 г. возникла новая столица в ста милях (161 км) вниз по реке в Бангкоке. Во время правления Рамы III[145] Сиам сделал территориальные уступки Британской Бирме и подписал торговые соглашения с Англией в 1826 г. и с США в 1833 г. Хотя Сиам представлял собой незначительную величину по сравнению с имперскими титанами, сиамские монархи могли гордиться тем, что они были единственными независимыми правителями в Южной Азии.
РЕЛИГИОЗНЫЕ ТЕНДЕНЦИИХристианское учение почти исчезло из Восточной Азии в XVII в., за исключением Филиппин, где оно находилось под защитой испанцев. Япония, Корея, Бирма (где Филипе де Бриту не удалось создать португальскую католическую провинцию) и Сиам последовательно закрывали двери перед западным христианством. В Китае отцы-иезуиты оказывали военную помощь Минам, и, хотя несколько ученых священников оставались при дворе Канси, император был встревожен сообщениями о политической деятельности западных религиозных деятелей в Японии и на Филиппинах. Он издал эдикты против христианства в 1711 и 1717 гг., и оно было запрещено спустя два года после его смерти.[146]
Буддизм тоже утратил влияние из-за его поддержки Минов. Однако дзен-буддизм вскоре распространился среди маньчжурской знати. В Корее буддизм был объявлен вне закона в XVI в. Великолепные монастыри среди Бриллиантовых гор обветшали, и не было разрешено строить храмы в Сеуле.[147]
ЛамаизмВ Монголии и Тибете усилилось влияние «желтой» ламаистской формы буддизма. Его учение было мистическим, сводящимся в значительной мере к накоплению достоинств как средства к более высокому уровню переселения душ. Высокие человеческие качества были доступны повторением мантры «Ом мани падме хум» («О! Жемчужина в цветке лотоса!»). Молитву можно было говорить или начертать на ручных трещотках, на водяных и ветровых колесах. Цинские императоры поощряли ламаизм как средство облагораживания энергии кочевников и сокращения их числа путем монастырского целибата. Воинственные монголы переходили под иерархическое правление тибетского далай-ламы или монгольского панчен-ламы, ниже по рангу монастырских настоятелей, марамб и хутукт. Их боевой дух угасал в аскетизме и трансовом хоровом пении перед образами Будды.
Поддерживаемая официально, мистика Центральной Азии оказала сильное влияние на маньчжурский Китай. Несколько храмов с золотыми крышами были построены для проведения ламаистских богослужений. На видимом горизонте Пекина все еще доминирует белый храм дагоба, сооруженный в честь визита далай-ламы в 1652 г. В летнем убежище в Цзехоле, Фонтенбло китайских императоров, находился уменьшенный вариант дворца Потала в Лхасе.[148]
Культ ХинаяныБуддизм Хинаяны в Юго-Восточной Азии проявил удивительную живучесть. Каждый монарх Бирмы и Сиама стремился стать последним Буддой. Белым слонам, которых считали инкарнацией Будды, оказывали божественные почести. Четыре из этих священных животных были уведены бирманцами при падении Аюттхаи. Сиам достиг большего триумфа в 1780 г., захватив «Изумрудного Будду»[149], теперь почитаемого как величайшее национальное сокровище. Иногда поиски святости принимали пуританские формы — как в Бирме около 1800 г., когда употребление алкоголя и животного мяса считалось преступлением, за которое предусматривалась смертная казнь.
Древнее учение даосизма превратилось в мешанину магии, хотя у него не было недостатка в священнослужителях и последователях[150]; шаманизм, ранняя магия степей, распространился среди низших классов в Корее. Ислам давно распространился на индонезийских островах и в малайских государствах. Его исповедовали и западные монголы. Мусульмане были также в Маньчжурии и в западных китайских провинциях. И во время войн с другими странами и восстаний внутри Китая последователи пророка часто выступали против Цинов. В качестве меры безопасности было предложено отстранить мусульман от всех должностей, но официально мусульмане не преследовались.
КонфуцианствоКонфуцианское учение было распространено везде[151]: маньчжуров из-за почитания ими классики иногда называли «больше китайцами, чем сами китайцы». В Японии и Корее конфуцианство было почти так же популярно. Идеал мудреца, добродетельная жизнь ценились больше, чем догма или откровение. Цяньлун был весьма религиозным человеком: он любил простоту, используя обыкновенные сосуды при совершении церемоний. Все же он создал самый совершенный религиозный памятник в Китае, покрытый синей черепицей храм Неба, стоящий напротив алтаря, где на рассвете в Новый год император вставал на колени, молясь за государство.
КУЛЬТУРНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ — ШИРОКАЯ, НО РУТИННАЯXVII и XVIII вв. на Востоке не были периодами созидания. Культура Китая была шаблонной, стереотипной при Цинах. На юго-востоке Азии древняя индийская культура была в значительной мере уничтожена исламом, и позже ей угрожала опасность со стороны европейцев.
Маньчжурские императоры опровергали любые обвинения в варварстве, показав чудеса эрудиции и образованности. Цяньлун написал триста томов поэзии — по два стихотворения в каждый день своего правления. В целях стандартизации классических текстов и обеспечения моделями красивой каллиграфии были высечены и демонстрировались сотни табличек. Канси организовал создание шестидесятитрехтомного филологического словаря, и его внук собрал имперскую библиотеку рукописей в 36 тысяч томов. Не менее 171 тысячи томов энциклопедического характера были подготовлены под императорским контролем. При этом руководствовались не чисто научными интересами, потому что придворные писцы опускали в пересмотренных изданиях любые намеки на неуважение к маньчжурам и цензоры — всю современную «опасную мысль».
Оригинальность поддерживалась в области формы, но не мысли: работы успешно сдавших экзамены чиновников чаще всего содержали литературные метафоры, акростихи и палиндромы. Драма, популярная среди масс, была менее высокопарной и формальной. Роман «Сон в красном тереме» считается единственным вкладом эпохи Цин в мировую литературу.
Живопись была в почете при дворе — ею занимался регулярно после обеда разносторонний Цяньлун, — но не была разработана новая техника, которая имела бы успех.[152] Только в керамике при династии Цин был достигнут высокий уровень мастерства. Цины унаследовали от Минов фарфоровые мастерские в Цзиндэчжэне, чьи печи каждый год поставляли императорскому двору столовые сервизы, вазы и урны. Фарфоровые изделия образуют основу многих сегодняшних великолепных коллекций. В особенности восхищение вызывают зеленая глазурованная керамика периода Канси и темно-красная керамика Цяньлуна. Ранее ремесленники обнаружили секрет глазури нескольких цветов. В маньчжурские времена использовался почти каждый тон и оттенок. Фарфор, названный соответственно china, стал лучшим экспортным товаром Срединного царства и, возможно, наиболее ценимым предметом искусства на земле. Корейская фарфоровая промышленность была разрушена японскими воинами Хидэёси. Сиам до 1525 г. производил серовато-зеленую керамику великолепного качества. Но ничто не могло поспорить с изделиями Цзиндэчжэна. Для развития индустрии требовались дорогостоящие и длительные исследования и крупные постоянные инвестиции, а это было возможно только при стабильном обществе.[153]
РЕМЕСЛА И АРХИТЕКТУРАПекинский двор поддерживал все виды ремесел: в зале искусств, построенном Канси, трудились часовщики, печатники, каллиграфы и астрономы. Резьба по дереву достигла высокого уровня везде в Восточной Азии, хотя китайцы превосходили всех в работе по слоновой кости и жадеиту. Из бронзы отливали не только огромные храмовые колокола, но также зеркала, жаровни и кухонные чаши, использовавшиеся в домах представителей «среднего класса». Филигранной работой из высококачественного серебра занимались и цивилизованные ремесленники, и члены примитивных племен, таких как мяо и келантанские малайцы.
С точки зрения императора и его Совета по церемониям, «практическое» научное значение имели метеорология и астрономия, поскольку те укрепляли престиж Сына Неба. Простое экспериментирование поощрялось слабо, и на Востоке развивали лишь промышленную технологию, чтобы вовремя защититься от Запада.
В архитектуре появилось мало новых элементов. Ее движущей силой по-прежнему была религия. Наиболее распространенной формой была пагода, созданная в Индии для защиты священных реликвий, но модифицированная в Китае с целью оказания благотворного, позитивного влияния ян. У китайских пагод многочисленные узкие крыши, часто украшенные ветровыми колокольчиками и охранительными демонами. Они построены из кирпича, а в Японии — из дерева. В 1800 г. в Китае насчитывалось 70 тысяч пагод, самая красивая из них — фарфоровая пагода в Нанкине.[154]
НАБОЖНОСТЬ И ЕЕ ОСЛАБЛЕНИЕХинаянские пагоды в Юго-Восточной Азии представляли собой округлую конструкцию без оконных проёмов с остроконечным шпилем; расходящиеся от шпиля концентрические уступы с закруглёнными краями изящно ниспадали к коническому основанию.[155] Монархи и богатые филантропы строили пагоды, чтобы заслужить почет и уважение. В заброшенных столицах — Пагане, Пегу, Аюттхаи — тысячи шпилей разрушились, их заменило множество пагод в Бангкоке и Мандалае.[156] С ослаблением набожности строительство пагод замедлялось, хотя сооружение самого дорогостоящего храма Шведагон было завершено в XIX в. Эта «пирамида огня», возвышающаяся на высоте 370 футов (113 м) над парком в Рангуне, остается прекраснейшим зданием в Бирме.
Западное влияние сказалось на летнем дворце Юань-мин-юань около Пекина, спроектированном архитекторами-иезуитами в итальянском стиле. Здания в Запретном городе стали образцом, которым так же восхищаются, как бурбонскими дворцами в Версале. Грандиозный проект — палата для приемов, по обеим сторонам которой располагались офисы правительственных советов, декоративные озера, окруженные лесистыми холмами, летние дома на острове, на который можно было попасть по мраморным мостам, павильоны поэзии и извилистые водные пути — был скопирован в Мукдене, Сеуле и Хюэ. После того как «Великая чистая династия» (то есть маньчжурская династия. — Пер.) пала, монархи в своем маленьком дворе Аннама продолжали совершать величественные церемонии, умоляя Небо о содействии и молясь небесным силам о даровании плодородия и мира.
Глава 7
КИТАЙ: ЗАПАД ПРОЯВЛЯЕТ ИНИЦИАТИВУВаша страна находится на расстоянии двадцати тысяч миль от Китая. Однако варварские корабли прибывают сюда ради извлечения больших прибылей. Варвары пользуются богатством Китая, но какое право они имеют в обмен поставлять опиум, ядовитый наркотик, чтобы нанести ущерб китайскому народу? Давайте спросим, где ваша совесть. Есть ли хотя бы один товар, который нанес бы вред другим странам?
Письмо комиссара Линя королеве Виктории, 1839Во второй половине XVIII в. Китай все еще являлся ведущей державой Азии. С большим основанием, чем любой император после Хубилай-хана, Цяньлун считал себя правителем всех людей, получая дань начиная от Непала, откуда были видны равнины Индии, и до холодных берегов Охотского моря, территории, равной по площади современным США и Мексике, и с населением, по численности вдвое превышающем общее население этих двух стран.
ОСТ-ИНДСКИЕ КОМПАНИИПортугалия, первый наследник богатств Востока, к 1750 г. владела лишь портом Макао и частью острова Тимор. Восемь европейских Ост-Индских компаний были наделены правительствами соответствующих государств правом на монопольную торговлю со странами Дальнего Востока, но из них только французская, голландская и английская оставили след в истории.[157] Французская компания была учреждена Кольбером, министром финансов Людовика XIV, в 1664 г. Людовик взял себе пятую часть акций. Французские иезуиты чрезвычайно восхищались «королями-философами» маньчжурской династии и даже внушили великому монарху символически проложить борозду на празднике весеннего сева по примеру пекинского Сына Неба. «Философский словарь» Вольтера должен был подтвердить, что конституция Китая является наилучшей на земле.[158]
Однако коммерческие операции компании не были особенно успешными. Она была изгнана из Сиама до XVIII в.; несколько десятилетий спустя она ушла из Нижней Бирмы. По Парижскому договору 1763 г. почти вся ее собственность перешла к англичанам, и вскоре компания была ликвидирована. Людовик XVI в 1787 г. организовал военную экспедицию в Индокитай, однако вспыхнувшая через два года революция на полвека прервала активность Франции в бассейне Тихого океана.
Голландский контроль над Ост-Индией упрочился в XVII в., он основывался на складах на мысе Доброй Надежды и Цейлоне и на шести сильно укрепленных базах на самих островах. Объединенная Ост-Индская компания (так официально называлась голландская компания) сохраняла монопольное положение в японской торговле в течение всего периода сёгуната Токугава[159], но она потеряла все свои опорные пункты, за исключением Малакки на Азиатском континенте. Положение голландской Объединенной Ост-Индской компании ухудшалось, по мере того как сама Голландия ослабевала: торговые дивиденды исчезли, и, когда компания оказалась вовлеченной в дела военной и политической администрации, ее прибыль обеспечивалась не торговлей, а насилием.
Когда Голландия присоединилась к континентальной антибританской Лиге нейтральных государств, последняя ответила на это захватом датских факторий и судов. После оккупации Наполеоном Нидерландов Батавская республика стала вассалом Французской империи, и изгнанный штатгальтер Голландии посоветовал всем заморским гарнизонам сдаться английскому флоту. В 1798 г. голландская Ост-Индская компания была объявлена банкротом. Тринадцать лет спустя англичане захватили Яву, и остров до 1818 г. управлялся Стемфордом Раффлзом, энергичным и активным служащим «Джон компани» (другое, разговорное название английской Ост-Индской компании, с 1707 г. после унии с Шотландией — британской Ост-Индской компании. — Пер.). Согласно Венскому договору, Индонезийский архипелаг был возвращен Голландии, но Англия удержала за собой Цейлон и Капскую колонию.
СТРЕЙТС — СЕТЛМЕНТСВ 1786 г. султан Кедаха продал британской Ост-Индской компании небольшой остров Пинанг[160], к которому через двенадцать лет была добавлена провинция Уэлсли, расположенная в трех милях от него на материке. В 1819 г. Раффлзу удалось приобрести остров Сингапур на оконечности Малайского полуострова, который вместе с Пинангом послужил бесценным опорным пунктом на пути в Китай и Тихий океан. Спустя пять лет по договору между Великобританией и Нидерландами (1824) Малакка после почти двухсотлетнего голландского господства стала третьим владением компании в Малаккском проливе. Она была обменена на английские фактории на Западной Суматре, в результате чего голландская власть утвердилась на Зондских островах, а английская — на материке. (Стрейтс-Сетлментс — дословно в переводе с английского языка «поселения у пролива», то есть у Малаккского пролива: в 1826–1946 гг. колония Великобритании в Юго-Восточной Азии. В 1826 г. все британские колонии в Малайе — Пинанг, Малакка и Сингапур — были объединены, образовав четвертое, Восточное президентство Британской Индии и получив название Стрейтс-Сетлментс. В 1830 г. Восточное президентство было упразднено и Стрейтс-Сетлментс стало резидентством Британской Бенгалии. — Пер.) В 1867 г., спустя несколько лет после ликвидации Ост-Индской компании (передачи в 1858 г. компанией административных функций британской короне. — Пер.), все эти разрозненные владения были объединены в одну коронную колонию (тип колониальной администрации в Британской империи. — Пер.), основу Малайского протектората. (В 1874 г. британская Ост-Индская компания была окончательно ликвидирована. — Пер.)
СИТУАЦИЯ В 1800 ГК 1800 г. европейцы создали свои поселения, или сетльменты, во всех дальневосточных прибрежных странах, за исключением Кореи. Их интересы имели в основном коммерческий характер. Объектами торговли были предметы роскоши и военные материалы. Торговле препятствовали длительный период плавания туда и обратно. Потери в пути были значительными. Немногим кораблям удавалось совершать десять плаваний между Европой и азиатскими странами в Тихоокеанском регионе. Везде вымогались взятки. Разного рода вмешательство тормозило торговлю: монополия, высокие таможенные пошлины, эмбарго, квоты и национальные преференции существовали до тех пор, пока из Ост-Индских компаний не осталась лишь британская.
Некоторые султаны на островах были марионетками европейцев, Филиппины принадлежали испанской короне, но законы белого человека редко распространялись на расстояние более пяти миль от порта. Европейцы были вытеснены из некоторых мест. В Японии, Корее и Китае исчезли церкви и христианские священники.[161] В Восточной Азии было меньше новообращенных христиан, чем в 1600 г. Число белых людей сократилось: постоянно жили во всем этом регионе не более 10 тысяч человек. Так как они не привозили с собой семьи, в Восточной Азии так и не появилась креольская группа населения.[162] За представителями Запада закрепилась репутация насильников и пиратов. Они добивались уступок, искусно используя в своих интересах противоречия между группами азиатского населения. Волны, расходившиеся от войн в Европе, доходили до Тихого океана — преимущественно в форме каперских рейдов.
Восток узнал на опыте образ жизни Запада и большей частью отверг его. Он предпочел сохранить свою религию, одежду и обычаи. Господствовал изоляционизм.
ПОЯВЛЕНИЕ ЧАЯ НА ЗАПАДЕСпустя почти столетие торговли с Востоком британская Ост-Индская компания ежегодно ввозила товары на сумму миллион фунтов стерлингов, главным образом из Индии. Большая часть платежа производилась в слитках серебра или золота. Утечка драгоценных металлов и протесты английских промышленников против конкуренции со стороны восточных стран заставили парламент на время ограничить торговые операции «Джон компани».[163] Эти операции видоизменились после 1699 г., когда на торговое судно компании «Мэклсфилд» в Кантоне погрузили ящики с чаем, так как этот «ароматный лист» в следующем году впервые появился в продаже на лондонском фешенебельном курорте Воксхолл-Гарденз. К 1800 г. 10 тысяч тонн чая ежегодно отгружались в Китае для продажи в Европе. Пятьдесят судов, две трети из которых были английскими, освобождали устье Кантона в первые дни зимних муссонов. Первые партии чая продавались по цене с надбавкой. Последние партии прибывали, когда рынок был переполнен. Чтобы торговля была прибыльной, компания жертвовала помещением для грузов ради придания кораблям обтекаемой формы, повышения скорости. В процессе торговли с Кантоном появился клипер, быстроходное парусное судно, со стройным корпусом корабля, но с очень развитым парусным вооружением — прекраснейшее достижение века парусов.
В ТОРГОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ С КИТАЕМ ВСТУПАЮТ ЯНКИЗанимаясь столь выгодным предприятием, британская Ост-Индская компания столкнулась с острым соперничеством. Во время Наполеоновских войн европейские конкуренты были вытеснены из восточных морей, но их место заняли янки. В 1772 г. возмущение американских колоний Англии монопольными правами компании — острие британского ограниченного меркантилизма — вызвало знаменитое «Бостонское чаепитие» и способствовало началу революции.[164] Через год после признания независимости США американский корабль «Импресс оф Чайна» обогнул мыс Горн, направляясь в Кантон с грузом корня американского женьшеня для торговли наркотиками в Китае. В следующие четыре года были совершены девять плаваний на Дальний Восток из Нью-Йорка и по одному из Филадельфии, Сейлема и Балтимора.
Капитаны американских торговых судов вели собственные торговые операции, обычно побеждая в конкурентной борьбе монополистов Ост-Индской компании. Они узнали, как обменивать английские изделия в Мексике на бочонки с серебряными долларами, собирать мех тюленей и выдры с Орегонского побережья, сандаловое дерево с Фиджи и Гавайев, обменивая эти товары в Кантоне на ящики с чаем. Их обвиняли в контрабанде чайного листа по низким ценам в Верхнюю Канаду и даже в Англию. Хотя мелкие торговцы были выдавлены с рынков, несколько ранних американских состояний, принадлежавших, например, Астору, Перкинсу и Жирару, в основном образовались за счет китайской торговли.
Американцы стали контролировать большую часть экспорта перца из Суматры. Они довольно широко торговали с Сиамом, доставляли соленую свинину в датские гарнизоны в Индонезии, переправляли рис из Манилы в Кантон и с тихоокеанских атоллов забирали на борт b^eche-de-mer — трепанг, или морской огурец, которым наслаждались китайские эпикурейцы.
КАНТОНСКАЯ ТОРГОВЛЯБереговая линия провинции Гуандун отличается красотой — лабиринт проливов и небольших заливов, где скалистые горы круто спускаются к пространству приливной воды. Кантон окружен сложной речной системой, образуемой соединением Западной, Северной и Восточной рек. В условиях отсутствия зимы мириады людей проводят жизнь на воде, реки и проливы — это самые многолюдные места встреч контрабандистов и пиратов.
Макао образует кончик небольшого полуострова к востоку от бухты. Гонконг отделен от материка якорной стоянкой шириной полмили. Устье Западной реки называется Bogue, или «Боуг» («Пасть»), или Boca Tigris.[165] На расстоянии двадцати миль (32 км) от «Боуг» расположен остров Вампу, а на расстоянии тринадцати миль (21 км) севернее Вампу находится Кантон, после 1757 г. единственный морской порт Маньчжурской империи, открытый для торговли с другими странами.
Клиперы подбирали лоцманов в Макао, выплачивали портовые сборы в фортах «Боуг», затем стояли на якоре у Вампу в течение трехмесячного зимнего сезона. Моряки были ограничены в передвижениях своими кораблями или ближайшими берегами.
Около трехсот торговцев жили на огороженной территории тринадцати «факторий» — состоявших из складского помещения, бухгалтерии и жилых кварталов — вблизи стен Кантона.
Эти иностранные купцы жили почти в монастырской изоляции; их женщины, которым был закрыт доступ к местам ведения торговли, волей-неволей были вынуждены оставаться в особняках в Макао. Никто не говорил по-китайски, хотя ради ведения торговли они могли использовать пиджин, смесь кантонского диалекта китайского языка, английского и португальского языков.[166] Или же они могли прибегнуть к услугам двух миссионерских устных переводчиков — миссионера Моррисона, который выучил язык у прибывших в Малайю эмигрантов, или эксцентричного прусского миссионера Гуцлаффа.
Иностранные купцы, подобно их китайским агентам, были членами «гильдии (Хон) тринадцати купцов», то есть находились на четвертой иерархической лестнице китайского общества.[167] Великобритания попыталась повысить их статус и упорядочить торговлю, направляя миссию Макартни в 1793 г. к маньчжурскому двору. Она потерпела неудачу, и европейцы все еще зависели от капризов наместника и «хоппо». Они наслаждались роскошью в частной жизни, но публично демонстрировали покорность и скромность. Представители «хон» были для них посредниками, домовладельцами и управляющими, покупающими все импортируемые товары и перед весной загружающими их суда чаем, шелком, фарфором и ревенем по фиксированным ценам.
Европейцы не могли сами определять ассортимент закупаемых товаров, приехать в Кантон, чтобы посмотреть, как продаются их товары. Со всех торговых сделок европейцев брались огромные комиссионные, потому что с членов китайской гильдии взыскивались большие суммы денег сборщиками таможенных пошлин и кантонскими и провинциальными властями. Купцы «хон», обращаясь к должностным лицам, должны были стоять на коленях, и, хотя наместник мог посещать фактории, не было никаких сообщений, чтобы кто-нибудь приветствовал проживавших там «варваров».
С точки зрения китайцев, официальное презрение к европейцам с неуклюжими и грубыми манерами казалось совершенно уместным.[168] На якорной стоянке у Вампу происходили многочисленные драки, и во время Наполеоновских войн англичане, американцы и испанцы сражались друг с другом в близлежащих водах. Наконец, следует напомнить, что китайских торговцев в Маниле держали в еще большей изоляции, что китайское правительство, информированное о захватнической политике британской Ост-Индской компании в Индии, было полно решимости не допустить превращения Кантона еще в одну Калькутту.
Преступления, совершенные иностранцами в отношении друг друга, находились в их компетенции. Однако пресечение правонарушений, направленных против местного населения, осуществлялось в соответствии с китайским законодательством, которое предусматривало групповую ответственность, когда любой член экипажа отвечал за правонарушения других членов этой же команды, и пытки для получения признания. После 1784 г.[169] англичане не выдавали ни одного из своих людей китайским властям.
Торговля Китая в стоимостном выражении в 1700 г. составляла лишь двадцатую часть объема торговли Индии. К 1800 г. объемы торговых операций в Индии и Китае сравнялись. Торговля с обеими странами была объявлена монополией британской Ост-Индской компании. Компания предоставила лицензии независимым фирмам для ведения межпортовой торговли Индии и Китая. Две из них — Jardine, Matheson & Co[170] и David Sasoon & Sons — сыграют значительную роль в англо-китайских отношениях в будущем. Только акцизные сборы с чайной торговли, поступавшие в государственную казну Англии, составляли 20 миллионов долларов.[171] Пекинская бюрократия не меньше извлекала выгоду из торговли в Кантоне. За счет налогов на гильдию купцов Хон оплачивались большая часть расходов на программу за контролем над состоянием Желтой реки, а также расходы на содержание императорского двора в Пекине. Тем не менее Хаокуан, глава гильдии, стал, возможно, самым богатым крупным коммерсантом своего времени.
«НЕБЕСНЫЙ НАРКОТИК»В 1833 г. англичане доставили в Кантон товаров стоимостью более 40 миллионов долларов. Хотя они получали большие прибыли, продавая китайский чай по всей Европе, их главный товар — шерстяные ткани — плохо продавался в тропическом Китае. Экспортируя свои товары, англичане терпели убыток, который покрывался за счет серебряных монет из Мексики. Ост-Индская компания напряженно искала товар, который раскупался бы широкими массами Китая. В Китае все больший спрос предъявлялся на бенгальский хлопок-сырец, но наиболее прибыльной статьей экспорта был опиум.
«Небесный наркотик» был известен на Ближнем Востоке с древних времен и ввезен в Западный Китай мусульманами. Голландцы в Индонезии и на Формозе курили его, чтобы не заразиться малярийной лихорадкой. Он был объявлен вне закона в Китае к 1728 г., хотя не считался контрабандой на иностранных судах. Макао стал портом, где складировался опиум. Несмотря на запрещение его импорта в 1800 г., трафик из Макао продолжался почти беспрепятственно. Когда император Даогуан ужесточил эдикты против трафика, наркотик играл важную роль в международной торговле.
Почти весь опиум выращивался в Бенгалии и продавался в ящиках по 160 фунтов в Калькутте Ост-Индской компанией. Опасаясь прямо нарушить китайский закон, компания загружала опиум не на собственные корабли, а на суда других фирм. Джардин сконструировал вооруженный быстроходный клипер, который мог совершать три плавания из Калькутты туда и обратно. Экипаж корабля игнорировал преследования и выгружал ящики с опиумом в любом месте на китайском побережье. Гуцлафф, работавший переводчиком, раздавал Священное Писание, когда торговался с портовыми чиновниками.
К 1840 г. импорт возрос до 35 тысяч ящиков. Увеличение цены от трюма корабля до опиумной курильни составляло не менее 20 миллионов долларов. Капитанам платили наличными. Монополия Хон была нарушена. Местные чиновники обогащались, обложив налогом контрабандистов. Официальные доходы Пекина сокращались. Китайская экономика больше не получала слитков драгоценных металлов, и в стране развивались симптомы дефляции. Так как налоги уплачивались серебром, металлом, который дорожал, поскольку исчезал в трафике опиума, бремя, возлагаемое правительством на население, почти удвоилось.[172]
НЕУДАЧА МИССИИ НЭПИРАДеятельность Ост-Индской компании становилась все более неэффективной, и в 1833 г. парламент аннулировал ее монопольные права на торговлю с Китаем. Лорд Пальмерстон, агрессивно настроенный министр иностранных дел Англии, решил назначить главного инспектора английской торговли в Китае. Его выбор пал на лорда Нэпира, пэра с морским опытом, чей ранг, как надеялись в Лондоне, поднимет торговый престиж Великобритании. По прибытии Нэпир поручил своему секретарю отправиться в Кантон с письмом к наместнику, но секретарю не разрешили пройти через городские ворота. Нэпир сумел получить аудиенцию, сопровождавшуюся взаимными оскорблениями, у нескольких должностных лиц. Переговоры оказались безуспешными, и он вернулся в Макао. Заболев лихорадкой, он умер в октябре 1834 г. Мандарины отвергли просьбу англичан о соблюдении дипломатического паритета. Вскоре британский представитель капитан Элиот, будучи в полной униформе, подвергся оскорблению, когда попытался заявить протест от имени некоторых матросов, с которыми грубо обошлись китайцы.
Император пришел к убеждению, что засуха в 1832 г. была вызвана гневом Неба против опиумного трафика. Ранее его правительство закрывало глаза на очень прибыльную контрабанду — из-за практики цинского руководства не вмешиваться в прерогативы местных властей, потому что маньчжуры зависели от них в поддержании порядка среди недовольных китайских масс. Наконец, в марте 1839 г. император послал в Кантон одного из самых способных чиновников Линь Цзэсюя, честного и прямого человека, чрезвычайным уполномоченным для расследования «опиумных» дел. Линь изучил успехи английских войск в Индии, Бирме и Малайе и решил больше не допускать «варваров» в Китайские моря.
Английские коммерсанты видели в опиуме ключ к китайскому и индийскому рынкам. Они и миссионерские издатели журнала The Chinese Repository[173] выражали презрение к флоту из джонок и «состоявшей из всякого сброда армии» Китая. Тем не менее, если бы Линь привез справедливое предложение quid pro quo («то за это», или услуга за услугу. — Пер.), — возможно, открывавшее весь Китай для торговли с Западом в обмен на сотрудничество с ним в борьбе с опиетрафиком, — его охотно выслушали бы. Англичане ценили его репутацию, и им претила мысль о компрометации дружественно настроенных людей.
Вместо этого он написал два письма с протестом королеве Виктории, подверг осаде факторию до тех пор, пока иностранцы не передали двадцать тысяч ящиков опиума. Линь уничтожил их, заставив владельцев обещать, что они больше никогда не будут заниматься наркоторговлей. Английские резиденты Кантона немедленно отбыли на свои корабли, стоявшие на рейде в Гонконге.
Вскоре чрезвычайный уполномоченный императора потребовал, чтобы несколько британских моряков, участвовавших в драке, были выданы китайскому суду. Когда ему в этом было отказано, китайский флот блокировал англичан. Два английских фрегата прибыли для защиты беженцев, и 5 сентября последовало настоящее сражение, в котором силы Линя были рассеяны, причем те потеряли четыре судна. Локальный конфликт перерос в войну.
«ОПИУМНАЯ ВОЙНА»Прошло более полугода, в течение которого американские корабли перевезли английские товары на Вампу. В июне 1840 г. из Индии прибыли 16 английских военных кораблей и 4 транспортных парохода с четырьмя тысячами солдат на борту. Китайский флот, противостоявший им, не совершенствовался с XVI в.[174] После блокирования устья Кантона британский флот направился на север к устью реки Пейхо, но не смог установить дипломатические контакты с Пекином. В начале 1841 г. в Кантоне начались переговоры с новым специальным уполномоченным Кишеном. Линь же после поражения был сослан в Центральную Азию.
После провала переговоров началась новая атака под руководством Гарри Поттингера (в материалах Интернета фигурирует Генри Поттингер. — Пер.). Англичане захватили Амой и на пароходах поднялись вверх по Янцзы, заняли город Цзиньцзян, чтобы прервать транспортировку риса по Великому каналу в Пекин. И на море, и на суше англичане одержали легкую победу, хотя некоторые маньчжурские «знаменные» бригады сражались хорошо. В конце августа английские мирные посланники прибыли на флагманский корабль Поттингера «Корнуэлле», стоявший на причале в реке напротив Нанкина.
ДОГОВОРЫСогласно Нанкинскому договору, Китай должен был выплатить контрибуцию в 21 миллион долларов, из них 6 миллионов как возмещение за опиум, сданный британскими подданными.[175] Он уступил Англии остров Ландао и Гонконг как базы «килевания и ремонта кораблей». Китай открыл для торговли пять договорных портов — Кантон, Амой, Фучжоу, Нинбо и Шанхай, предоставил иностранным купцам право на постоянное проживание. Монополия Хон была ликвидирована.
Англичане подготовили в 1843 г. дополнительный договор, обеспечивавший «честные и постоянные» пошлинные тарифы — позднее зафиксированные на уровне около 5 %. Летом 1844 г. по договору в Ванся на США распространились права, полученные Великобританией, а также право экстерриториальности: иностранцев за совершенные преступления судили в присутствии их консулов. Договор Ванся содержал пункт о «наиболее благоприятствуемой нации» — средство, к которому потом прибегали все иностранные государства и которое предоставляло всем им привилегии, полученные одним из них. В том же году представитель короля Луи-Филиппа, осознававшего роль Франции как защитницы католической церкви, попросил императора разрешить внести в договор Вампу пункт о возможности распространения ее учения. Были изданы эдикты, разрешившие последовательно католическим и протестантским миссионерам проповедовать и строить храмы в портах, упоминавшихся в договорах. К 1847 г. Бельгия, Швеция и Норвегия подписали договоры с империей. До 1887 г. были заключены семнадцать соглашений, предоставлявших каждой торгующей нации права, за которые Пальмерстон вел войну.
ПОСЛЕДСТВИЯ ВОЙНЫИз пяти портов Нинбо оказался второстепенным. Фучжоу специализировался в вывозе чая Чжэцзяна, в основном предназначенного для США. Амой поддерживал контакты с Формозой, Филиппинами и Малайей, наиболее значительным продуктом его экспорта был труд кули. С самого начала Шанхай выделялся как новый центр зарубежной торговли. Квадратная миля земли за пределами городских стен была предназначена для западных жителей. Эта земля со временем образовала международную и французскую концессии, управляемые иностранным муниципальным советом, в котором китайцы могли арендовать землю, но не владеть ею.
Продукция долины Янцзы начала прибывать в большом количестве на пристани Шанхая. В 1855 г. более 400 пароходов вошли в порт или вышли из него. Два года спустя зарубежная торговля Шанхая достигла 65 миллионов долларов, что составило половину объема торговли империи.
Об опиуме почти ничего не говорилось в договорах. Наркотрафик оставался нелегальным и рассматривался как контрабанда в открытых портах. Однако рядом с Гонконгом с прибывавших кораблей грузы перемещались на быстрые катера, которые заходили в почти каждую деревню вдоль побережья. Потребление «небесного наркотика» составляло в 1850 г. уже половину того, что потреблялось до войны.
ВНУТРЕННИЕ ТРУДНОСТИПоложение маньчжурского правительства, когда император Даогуан умер в 1850 г., было менее прочным, чем когда-либо. Престиж армии был утрачен в «опиумной войне». Судебные офисы открыто продавались.[176] Перенаселенность сокращала долю каждого человека в национальном продукте. Три четверти всех крестьян были безземельными, и они готовы были искать пропитания бандитизмом. Объем внутренней торговли уменьшался из-за отсутствия серебряных монет. Из всех кандидатов на экзаменах гражданской службы только один из пятисот получал должность, и многие из остальных присоединялись к массе недовольных интеллектуалов. Быстро росла численность тайных обществ, и произошел всплеск издания политических памфлетов. К 1850 г. все признаки предвещали революцию.
В заключительных номерах Chinese Repository в начале 1851 г. отмечается устойчивый характер восстаний в горных районах дальнего юга. Появился и лидер — Хун Сюцюань, младший сын в семье из народности хакка, чьи предки мигрировали с севера восемь веков назад. Хун три раза проваливался на провинциальных экзаменах. В 1843 г. в возрасте двадцати девяти лет он слушал проповеди одного протестантского миссионера. Спустя четыре года он получил христианское образование, и со временем создался культ Хуна как младшего брата Христа.[177] Начав восстание в 1851 г., Хун возглавил 30-тысячную армию крестьян, углежогов, грузчиков, работавших на суше. Они противостояли полумиллионным правительственным войскам в двух южных провинциях, но многие в них были наркоманами, и их офицеры не прошли обучение.
НАЧАЛО ТАЙПИНСКОГО ВОССТАНИЯЗа восемнадцать месяцев после апреля 1852 г. мятежники достигли долины Янцзы, покрыли по реке и вдоль реки расстояние в четыреста миль (644 км), послали летучий отряд на север к окрестностям Тяньцзиня — они продвинулись на расстояние в две тысячи миль (3220 км) по сердцу империи. После падения Нанкина Хун официально провозгласил себя в древней южной столице императором династии Тайпин («Великого благоденствия»).
До 1854 г. имперские войска не одержали ни одной победы. Если бы Небесный император сразу бы двинул маньчжуров из Пекина или занял Шанхай с его большими доходами от таможенных пошлин, его власть была обеспечена.[178] Сначала иностранцы были склонны считать повстанцев единоверцами. Шанхайские добровольцы даже отогнали маньчжурскую армию от места, где та разбила лагерь. Тайпины представляли себя националистами. За отмену ими ношения косичек их прозвали «длинноволосыми повстанцами». Они уничтожали маньчжуров везде, где их обнаруживали. К китайцам они относились с уважением и обещали регулярное перераспределение земли в случае необходимости. Некоторые ученые находили в учении тайпинского движения возвращение к некоторым из доктрин Ван Аньши.
Существуют предположения о христианском влиянии, проявлявшемся в запрещении опиума, азартных игр и полигамии. Тайпинские войска пели гимны и почитали Троицу. Женщины получили полное равноправие, и в войсках имелись отдельные, специальные женские формирования. Чиновничество рекрутировалось путем проведения экзаменов, но тесты имели «практический характер» и иногда включали вопросы по Библии. Во время продвижения на север мятежники соблюдали превосходную дисциплину: они уважали частную собственность. Тайпины смело передвигались, овладели стратегией обхода сильных позиций противника и совершали диверсионные атаки. Однако потеря лучших полевых командиров ослабила «крестовый поход». Сам Хун обосновался в Нанкине, занимался пустой тратой времени, практиковал даосистскую магию[179] и заполнил свой дворец наложницами.
МЕЖДУНАРОДНЫЕ ИНЦИДЕНТЫКак китайцы и опасались во время заключения Нанкинского договора, контакты между ними и белыми породили ряд дипломатических инцидентов. Однажды после нападения толпы на миссионеров вблизи Шанхая консул ее величества сэр Гарри Паркс закрыл путь рисовой флотилии из Великого канала. Так как пираты постоянно занимались своим ремеслом вдоль юго-восточного побережья, иностранные корабли начали предлагать эскортировать под своими национальными флагами обеспокоенных китайских купцов. Сначала практика конвоирования имела честный и справедливый характер, но она превратилась в рэкет, когда иностранцы требовали платить им по грабительским ценам и грабили тех, кто отказывался покупать защиту. Многие китайцы, владевшие джонками, действовавшие из Гонконга, регистрировали их как английские суда, претендуя, находясь под «Юнион Джек», на привилегии иностранного статуса.
Фактории Кантона оставались за пределами стен, но город, наполненный демобилизованными войсками и людьми в век недоверия и подозрения, по-прежнему относился враждебно к белым нациям. В течение четырнадцати лет после «опиумной войны» ни один иностранец не был допущен в город.
ВОЙНА С АНГЛИЕЙЭнергичный специальный уполномоченный Е Мин-чэнь был послан в Кантон, чтобы подавить местные восстания и достичь максимального компромисса с иностранными державами. В октябре 1856 г. «Эрроу», береговая гонконгская джонка, плававшая под британским флагом, была захвачена под предлогом участия в пиратской деятельности. Хотя Е в конечном счете отпустил «Эрроу» и ее экипаж, премьер-министр лорд Пальмерстон, отличавшийся шовинизмом, попросил парламент отомстить за оскорбление Англии.[180] Местные военно-морские силы под командованием адмирала Сеймура отплыли в Кантон и пробили брешь в городских стенах. В ответ толпы китайцев сожгли фактории, простоявшие столетие, и убили некоторых белых людей.
Лорд Элгин, имея полные дипломатические полномочия, прибыл летом 1857 г. Его войска были переброшены в Калькутту для подавления восстания в Индии, но он смог собрать несколько сот английских и французских моряков. Его силы вошли в Кантон, захватили Е в его ямэне, и Е был отправлен в качестве пленника в Калькутту. Французские войска соединились с английскими после казни китайскими властями провинциального католического миссионера отца Шапделена — возможно, из-за того, что их военачальники считали, что все христиане связаны с тайпинами.
ПЕРЕГОВОРЫ В ТЯНЬЦЗИНЕПредставители союзников встретились с китайцами в Тяньцзине в мае 1858 г. Они твердо требовали, чтобы отношения с китайским двором поддерживались через их миссии в Пекине, а также настаивали на торговых привилегиях внутри страны и создании министерства иностранных дел, равного по рангу государственным советам. Маньчжурские представители не могли занимать твердую позицию на переговорах, в то время как их самые богатые провинции находились во власти восставших, но они боялись за свои собственные жизни[181], если бы Пекин, внутренняя цитадель китайской культуры, был открыт для иностранцев. Цинскую дипломатию преследовали воспоминания о том, как скромные силы татарских «знаменных», войдя в столицу в 1644 г., уничтожили Минскую империю.
Представители Китая, Великобритании, Франции, США и России подписали в июне Тяньцзиньские договоры, которые составили протокольные нормы регулирования будущих дипломатических отношений между Китаем и Западом, также легализуя импорт опиума при высоких пошлинах и открывая одиннадцать новых договорных портов. Компенсации за ущерб и контрибуция, которые должен был заплатить Китай, оценивались почти в восемь миллионов долларов.[182] Обсуждения продолжались зимой в Шанхае, и договоры должны были быть ратифицированы в Пекине. Китай попросил иностранных представителей сойти на берег на побережье в Чжи-ли и далее проследовать по суше в столицу. Однако флотилия английских военных кораблей попыталась в июне 1859 г. доставить миссию вверх по реке Пей-хо мимо фортов Дагу в ее устье. Китайские батареи открыли огонь и потопили четыре канонерки. Позднее атака наземных сил союзников была отбита с большими потерями. Со времени возвращения Формозы в 1662 г. ни разу столь успешно не удавалось противостоять западным захватчикам[183] на Дальнем Востоке.
ПАДЕНИЕ ПЕКИНАСоюзники в марте 1860 г. из Шанхая потребовали полного извинения. Маньчжуры отказались сделать это, несмотря на то что тайпины все еще угрожали им. В конце лета Англия и Франция сконцентрировали 200 кораблей, сопровождая девятнадцатитысячную армию, и все эти силы двинулись на Пекин.[184] Во время отсрочки переговоров о перемирии британский представитель сэр Гарри Паркс был предательски схвачен и заключен в тюрьму. В отместку лорд Элгин приказал разрушить Летний императорский дворец в пяти милях (8 км) от Пекина, прекрасную сокровищницу искусства эпохи Цин.[185]
До падения Пекина император бежал со своим двором в свое горное убежище в Цзехоле, оставив младшего брата принца Гуна вести переговоры с союзниками. Мирный протокол был подписан 18 октября в зале под желтой крышей в Запретном городе.[186] Согласно ему, сумма возмещения убытков была увеличена более чем вдвое по сравнению с Тяньцзинем, предусматривалась ее выплата за счет доходов от взимания пошлин. Коулун, небольшой полуостров, был присоединен к британской колонии Гонконг — первая прямая уступка территории на китайской земле. Китайское правительство открыло Янцзы для иностранного судоходства, разрешило миссионерам свободно работать в восемнадцати провинциях. Одна статья предусматривала возвращение имущества, отобранного у христианских организаций в прошлом, или выплату компенсации за него.[187] Китай был вынужден разрешить действовать в Пекине постоянным дипломатическим миссиям. После двадцатишестилетней борьбы он стал полным дипломатическим членом семьи наций.
РУССКИЕ ЛОВЯТ РЫБУ В БЕСПОКОЙНЫХ ВОДАХВ середине XVII в. Россия, продвигаясь на восток, основала укрепленные аванпосты вблизи монгольской границы в Селенгинске, Нерчинске и Албазине. Последовали столкновения с китайцами, русские были остановлены, и по Нерчинскому договору 1689 г. они отказались от претензий на весь бассейн Амура, но получили ограниченные торговые привилегии. Согласно другому договору в Кяхте в 1727 г., русские, сопровождавшие торговые караваны, получали право посещать Пекин и построить для себя православный храм в столице.
В дальнейшем монгольская граница оставалась спокойной в течение полутора веков. Основными целями России были Берингово море, Аляска и Туркестан, и Китай воспринимался как «дружественный совместный наследник империи Чингисхана». В течение шестидесяти пяти лет войны Цинов против джунгарских монголов цари придерживались полного нейтралитета. Однако к 1850 г. они вновь были готовы возобновить активную политику. Хотя спустя четыре года Россия вела Крымскую войну с Англией и Францией, она предложила империалистам помощь против тайпинов. В этом ей было отказано. Тем временем русские снова вторгались в бассейн Амура и вовремя укрепили устье реки, чтобы отразить атаку флота союзников.[188]
В 1858 г. по Айгунскому договору Китай уступил России все земли севернее Амура и осуществлял совместный контроль Приморья между устьем Амура и рекой Туманная и корейской границей. Россия также получила право на судоходство по Сунгари и Уссури. Во время сражения у фортов Дагу русский представитель Игнатьев находился при дворе в Пекине. Когда императорская семья покинула столицу, он убедил принца Гуна, брата императора, остаться, чтобы спасти династию. В то же самое время Игнатьев настаивал на том, чтобы союзники были более сдержанными, но также убеждал Гуна, что лишь Россия спасла весь город от судьбы Летнего дворца. В знак благодарности Китай отказался от притязаний на Приморье, и, таким образом, 350 тысяч квадратных миль (906 496 кв. км) Приморья добавились к царским владениям. Новая столица в верхней части глубокого фьорда около корейской границы получила название Владивосток.
ОКОНЧАНИЕ ТАЙПИНСКОГО ВОССТАНИЯСначала иностранцы были благожелательно настроены по отношению к тайпинскому государству в Нанкине. Некоторые миссионеры прославляли его как первое независимое христианское государство на Дальнем Востоке, соглашаясь с мнением гонконгского епископа, что «недостаточно просвещенные» повстанцы усиленно работают с «решительностью, достойной похвалы», чтобы совершить моральную революцию в языческом государстве. Торговцы были довольны, что экспорт шелка из долины Янцзы удвоился при власти тайпинов.
Тем не менее к 1860 г. «богопоклонники» (тайпины. — Пер.) теряли свою популярность. Их новая аристократия — крестьянские ветераны марша на север — была такой же надменной и заносчивой, как маньчжуры. Обширные районы были захвачены, разграблены, местное население изгонялось. Шанхай заполнился беженцами, что настраивало Запад против мятежников.
Пекинский договор в действительности сыграл на руку императорскому двору. Белые не могли позволить себе иметь дело с двумя соперничавшими правительствами, и, только поддерживая маньчжуров, они могли развить свою победу. В 1862 г. британские офицеры получили разрешение служить в императорской армии, которую они совсем недавно победили.[189] Запад поставлял орудия, заряжающиеся с казенной части, пароходы, которые быстро переправляли правительственные силы между каналами боевых зон.
Американец Фредерик Уорд, финансируемый шанхайскими банкирами, доказал со своей шеститысячной армией, что китайские войска, если ими командуют опытные офицеры и если им хорошо платить, могут умело воевать. Уорда, убитого в 1862 г., сменил Чарльз Гордон, майор британской артиллерии, чья «Всегда побеждающая армия» (так назывался его отряд. — Пер.) захватила пятьдесят укрепленных городов.
Даже без иностранного вмешательства тайпинское государство рухнуло бы, не выдержав контрнаступления консервативного китайского дворянства, возглавляемого Цзэн Гофанем, ученым-землевладельцем, который взялся за защиту конфуцианского общества от новомодных учений. Его лейтенантами были молодой ученый Хань Линь из провинции Аньхой, Ли Хунчан[190] и мастер тактики Цзо Цзунтан, который подобно Небесному императору, постоянно проваливался на экзаменах гражданской службы — но оставался лояльным правительству. Цзо покончил с тайпинами на юго-востоке, а Цзэн в 1864 г. взял Нанкин. Вскоре после падения своей столицы Хун покончил с собой.[191]
Борьба «длилась пятнадцать лет, и в ней погибли двадцать миллионов человек». Поэты ранее сошлись во мнении, что «невозможно найти ничего хорошего, изящного или изысканного, кроме как в Сучжоу и Нанкине» и что магазины Ханчжоу ни в чем не уступали магазинам Лондона. В 1865 г. все было в развалинах. В восстановленном виде они представляли собой своего рода серые карикатуры на великолепные города, которые знал Марко Поло. Нанкинская пагода и фарфоровый завод Цзиндэчжэня, который веками производил на свет прекраснейшую керамику, исчезли. До 1900 г. численность населения Китая не была восстановлена.
Во время двух войн и революции Запад и Восток распознали друг друга, определили особенности каждой стороны. Китайцы увидели бурную и энергичную деятельность белых людей в восемнадцати провинциях страны. Немного солдат, авантюристов и даже миссионеров, открывших страну, с уважением относились к учтивости или опытности, входивших в конфуцианские «пять достоинств». Белые сожалели о классической педантичности китайских мандаринов. Они презирали китайцев за отсутствие военной доблести и слабый патриотизм, которые позволяли солдатам торговаться о своем жалованье, прежде чем встать в строй, и кули — за готовность служить любому противнику, если тот покажет ему серебро.
Война, как полагает конфуцианский мыслитель, — это соперничество дикарей и находится за порогами этики. Он предпочитает стратагему насилию, и у него нет концепта рыцарской доблести[192] — фактически концепт почти неизвестен. Ли Хунчан казнил тайпинских принцев, которые сдались, полагаясь на обещание провести амнистию. Он был просто приведен в замешательство гневом генерала Гордона, который угрожал его жизни, прежде чем вернул все знаки отличия, которыми Ли наградил его.[193] Политический мост соединил Европу и Китай над пропастью недопонимания, которая оставалась глубокой и широкой.
Глава 8
ТВОРЦЫ ЭРЫ «ПРОСВЕЩЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА» В ЯПОНИИМы наследовали трон молодыми и слабыми. И днем и ночью мы думали, как мы сможем сохранить положение Нашего государства среди других государств мира и выполнить Волю Наших Предков…
В настоящее время, когда мир совершил огромный прогресс и каждое государство расширяется в разных направлениях, только Наше государство остается далеким от остального мира, придерживаясь старых традиций и обычаев…
Поэтому Мы торжественно обещаем… принести благополучие и счастье Нашим подданным и действовать в неограниченном океаническом пространстве, чтобы распространить Наше национальное влияние и поставить Наше государство на фундамент, прочный как скала.
Обращение Императора Мэйдзи к Своим подданным, 1868
ЧЕТЫРЕ КНЯЖЕСТВА[194]В эпоху Мэйдзи произошел переход власти от Токугава к четырем западным княжествам, главным из которых было Сацума на Южном Кюсю, являвшееся владением семьи Симадзу. По доходам от риса это был второй крупнейший из старых феодов. Источником торговой прибыли феода была торговля на островах Рюкю, которыми правили Симадзу как короли. Значительную часть торговли феода с островом Окинава составляла контрабанда из Китая, потому что Сацума, находившееся в безопасности в своем юго-западном бастионе, могло почти игнорировать власть сёгунов, хотя соблюдался принцип периодического присутствия при дворе в Эдо. Враждебное отношение Сацумы к иностранцам ставила сёгунат в его последние годы в затруднительное положение, но бомбардировка столицы княжества Кагосима британской эскадрой в 1863 г. заставила Сацуму уважать Запад и выступить за строительство военно-морских сил.
Княжество Тёсю, феод семьи Мори, расположенное на западной оконечности острова Хонсю, стало сильным благодаря своему контролю над Симоносекским проливом, водным путем между Западной Японией и портами Внутреннего моря. Оно также сопротивлялось «варварам» и подверглось контратаке флота союзников. Последовала внутренняя борьба, в которой изоляционистская партия потерпела поражение. Вследствие этого Тёсю следовала иностранному образцу, организуя княжескую милицию — кихэйтай, — рекрутируемую среди самураев и крестьян, но вооруженную винтовками и тщательно обученную европейской тактике. Кихэйтай остановила армию бакуфу и подорвала ее престиж.
Княжеством Хидзэн, близким к Сацуме, но наполовину меньше, управляли Набэсима. Хотя Хидзэн было почти окружено сушей, оно извлекало выгоду из торговли с иностранцами и воспользовалось идеями просвещения соседнего Нагасаки. Воины Хидзэн победили последнего сёгуна в его столице и приняли его капитуляцию.
Последним из четырех княжеств было Тоса, феод Коти, занимающий приморскую провинцию в районе широкого залива Тоса на Южном Сикоку. Занимая лишь шестнадцатое место по доходам среди кланов, оно находилось в почти тропическом климате, благодаря которому земля давала двойной годовой урожай риса и процветала бумажная промышленность. Тоса не принадлежало к числу ранних противников Токугава, но его самураи понесли потери в атаках на первые английские и французские войска, высаживавшиеся около Осаки.
Этим княжествам, названным по первым своим слогам Сац-Тё Хи-То (Sat-Cho Hi-То), население которых составляло 2 миллиона человек, суждено было заправлять как в гражданских, так и в военных делах империи до конца столетия. Император полностью доверял силам, которые вернули его к власти, и его охрана состояла из людей Сацума и Тёсю. Среди полицейских столицы было столь много выходцев из Кагосимы, что коренные токийцы любили пародировать акцент полицейских из Кюсю.
ТВОРЦЫ НОВОЙ ЭРЫСоздателей новой эпохи было немного — всего пятьдесят пять человек. В их число входили восемь придворных аристократов, из которых лишь принцы Сандзё и Ивакура играли видную роль в Реставрации. Остальные были самураями, в своем большинстве низкого ранга, самые известные из них — Сайго Такамори из Сацумы, «меч новой Японии», командующий императорской гвардией. Воспитанный в благородной нищете, он с юности обладал воинской доблестью, притягательной силой и качествами лидера. Его союз с Кидо Такаёси из Тёсю решил судьбу Токугава.
Сам Кидо, мыслитель и государственный деятель, отличался темпераментом от воинственного Сайго, но оказал в равной степени неоценимую услугу в организации нового правительства.[195] Третьим членом триумвирата Реставрации был Окубо Тосимицу (в «Истории Востока», т. 4, кн. 2, упоминается как Тосимити. — Пер.). Проницательный и надменный, возможно с более импозантными манерами по сравнению со своими соратниками[196], он помог создать новую национальную армию и повести ее против своих сородичей из Сацумы и против Сайго, своего соседа и друга в юности.
Коллегой Кидо, достигшим высокого положения после ранней смерти Кидо в 1877 г., был Ито Хиробуми из Тёсю. Он в 1863 г. игнорировал изоляционистские законы, нелегально отбыв в Лондон в форме английского моряка. Ито Хиробуми чаще других посещал страны Запада, институты которых он адаптировал для Японии. Его имя, вероятно, больше других упоминается в анналах Мэйдзи.
Омура Масудзиро сделал все, чтобы приблизить дисциплину кихэйтай к дисциплине императорской армии. После его смерти в 1869 г. военное строительство перешло к Ямагата Аритомо. Окума Сигэнобу по происхождению — из семьи мелкого землевладельца в Хидзэн; Итагаки Тайсукэ и Гото Сёдзиро — выходцы из Тосы; все трое будут представлять правительство в новой Японии. Эти многочисленные лидеры были молодыми людьми, в среднем в возрасте моложе тридцати лет в период Реставрации. Все они, особенно Сайго, были знатоками китайской классики, но они были также подготовлены в духе культа самурайского меча.[197] Некоторые учились у Ёсида Сёина, мученика новой эпохи, который, игнорируя полицию бакуфу, проповедовал божественность императора и говорил о долге японцев расширять его власть над Азиатским континентом. Один лишь Окума довольно успешно преодолел презрение воина к денежным делам и стал финансистом.
ПРОСВЕЩЕННЫЙ ИМПЕРАТОР ЭПОХИ МЭЙДЗИПосле капитуляции сёгуна некоторые его сторонники до конца защищались в своих северных замках, погибали, но не сдавались. Токугавский флот продержался несколько месяцев в Хоккайдо. Французы медлили с признанием правительства с измененным составом[198], но энергичный британский министр сэр Гарри Паркс, вызванный из Пекина, поддержал императора.
Муцухито Тэнно, девиз царствования которого получил название Мэйдзи, или «просвещенное правление», было шестнадцать лет, когда он в первый день 1868 г. издал рескрипт о Реставрации. Трудно оценить его личные качества за официальной аурой божественности, но он, по-видимому, имел твердый характер и интеллект выше среднего уровня. Он гораздо больше способствовал величию Японии, чем королева Виктория — расцвету Британской империи.
Спустя почти два года после его восшествия на престол императорский двор переехал в Эдо, известный после этого как Токио, или «Восточная столица». Трехнедельный переезд императора по Токайдо в новый дворец был его первым выходом из церемониальной изоляции, и он часто останавливал движение золоченого пурпурного паланкина, чтобы посмотреть, как его подданные собирают урожай риса. С Мэйдзи вернулись более ранние формы почитания императора, которые были отменены со времен Иэясу.[199] Он стал первым монархом, отдавшим в храме Исэ личные почести своей прародительнице божественной Аматэрасу. С влиянием конфуцианства было покончено, несмотря на протесты ученых, поскольку оно было «иностранным» учением. Духовное ведомство намеревалось «очистить» религию и придать ей национальный характер. На время оно отделило международную веру буддизм от истинно местного, национального синтоизма и стало более важным по сравнению со всеми другими государственными органами.
Целью возвращения после Реставрации Мэйдзи к древности было восстановление императорской власти почти такой, какой она была в VII в. после проведения регентом Сётоку реформ Тайка. Высшим законом был императорский рескрипт, эдикт, составленный архаичным придворным языком и публикуемый в присутствии монарха. Его величество, недоступный для простых людей, встречался по фиксированным дням с Советом, состоявшим из двух главных министров и руководителей шести департаментов — императорского двора, гражданских дел, финансов, военный, юстиции и иностранных дел. Ниже рангом был законодательный совет, имевший теневой характер, возглавляемый имперским принцем и собиравшийся нерегулярно для обсуждения, но никогда для инициирования законов.
Император Мэйдзи изложил в Клятвенной хартии 1868 г. следующие свои политические цели:
«1. Мы будем созывать совещания и управлять народом, считаясь с общественным мнением.
2. Люди высших и низших классов, без различия, будут единодушны во всех предприятиях.
3. Обращение с гражданскими и военными чинами будет таково, что они смогут выполнять свои обязанности, не испытывая неудовольствия.
4. Отжившие методы и обычаи будут уничтожены, и нация пойдет по великому пути неба и земли.
5. Познания будут заимствоваться у всех наций мира, и Империя достигнет высшей степени расцвета».
План императора по сбору знаний во всех странах был осуществлен в 1871 г., когда принц Ивакура в сопровождении Ито, Кидо и Окубо предпринял восемнадцатимесячную поездку по США и Европе.[200] Отправляясь в поездку, они поручили оставшейся части Совета продолжать работать осмотрительно до их возвращения. В действительности оставшаяся часть правительства действовала энергично, начав строительство железных дорог и маяков, приняв григорианский календарь, введя воинскую повинность, создав систему национальных банков.
Миссия Ивакуры ввела дальнейшие инновации, главным образом политические: Совет, консультировавший правителя, был отделен от руководителей департаментов; был создан верховный суд; тексты законов рассылались общественности, а не держались судьями в тайне. Больше отвечало восточной традиции сформирование Гэнро-ин, или совета старейшин (старых государственных деятелей), большинство которых знало Муцухито еще молодым принцем в Киото. Не имея определенных обязанностей, члены этой группы были удостоены чести быть самыми ближайшими советниками императора.
САМУРАИ ВХОДЯТ В ПОЛИТИКУПервым шагом на пути к народному правлению было учреждение конференции правителей префектур. Ими назначались чиновники высокого ранга, а не представители народа. Обсуждались в основном экономические проблемы.
Снизу бывшие самураи начали создавать политические партии, выступавшие против господства Сац-Тё (Сацума-Тёсю). Они имели наиболее сильные позиции в провинции Тоса, где Итагаки Тайсукэ и другие лидеры борьбы против сёгуната оказались под влиянием французских учений и отказались от принципа феодальной лояльности в пользу нового значения государственности. Они настаивали на уступках общественному мнению, под которыми подразумевалась не какая-либо форма демократической свободы, а большая степень политического признания «посторонних» кланов.
В 1874 г. Итагаки основал Общество патриотов с широкой сетью отделений. Он составлял петиции о созыве выборного национального собрания. Правительство ответило на это указом о публичных собраниях, который запретил проведение политических митингов без разрешения полиции. В 1881 г. «патриоты» вступили в Дзиюто, или Либеральную партию, которая, в отличие от европейских партий с таким названием, была националистической и призывала к военной экспансии Японии. Ее поддерживали земледельцы, обремененные слишком высокими налогами, разочарованные мелкие чиновники и «горячие головы», грезившие революцией. Члены партии, не колеблясь, прибегали к насилию, их обвиняли в организации волнений, вспыхивавших в сельских префектурах.
Вскоре появилась возглавляемая Окумой Кайсинто, или Партия реформ. В ней отражалось восхищение ее создателя английским парламентаризмом XIX в. Партия прилагала все усилия по развитию торговли, расширению избирательных прав и укреплению самоуправления. Сац-Тё ответили на требования о проведении прогрессивных реформ обещанием ввести конституцию через девять лет и организовали имперскую партию Риккэн тэйсэйто, или Конституционную императорскую партию. Страсти так накалились, что Итагаки был ранен молодым революционером во время его речи на митинге.[201]
Правительство успешно сталкивало друг с другом оппозиционных лидеров и компрометировало их скандалами. Когда они попытались объединить свои группы в общий фронт, правительство приняло в 1887 г. Закон о сохранении мира, согласно которому во имя национальной безопасности из Токио были изгнаны многие либеральные политики в компании с обычными криминальными элементами.
ЕВРОПЕИЗАЦИЯ И КРЕСТЬЯНСКИЕ ВОССТАНИЯПока претенденты на чиновничьи должности ожесточенно спорили, перемены Реставрации Мэйдзи продолжались беспрепятственно. Было признано, что от феодальных порядков необходимо отказываться. Поэтому в 1872 г. был отменен запрет на продажу сельскохозяйственной земли, что позволило земледельцам свободно передвигаться, увеличивать свои участки или менять свою сферу занятости. Основа налогообложения была изменена: был осуществлен переход от оценки урожая риса к единой фиксированной ставке налога на землю в размере 3 % ее рыночной стоимости, или четверти дохода от среднего урожая. Новый подход позволял рассчитывать на определенный размер поступлений в национальный бюджет. Однако крестьянину — чей участок в среднем составлял едва три акра — часто приходилось закладывать свою землю, чтобы заплатить налоги. В 1880-х гг. ежегодно насчитывалось 50 тысяч случаев лишения должника права выкупа заложенного имущества, и число налогоплательщиков, выплачивающих пятнадцать иен, уменьшилось на одну треть. Усиливая бедственное положение деревни, государство присваивало себе общинные земли, которые раньше использовались крестьянами в качестве пастбищ или для добывания топлива.[202]
Однако правительство ничего не предпринимало для облегчения положения сельского населения. Оно, возможно, считало полезной миграцию разоренных земледельцев и тех детей, которых не могла прокормить семья, в города, где требовалась дешевая рабочая сила для новых заводов и фабрик. Введение денежного налога привело также к развитию сектора сельскохозяйственных экспортных культур, например производства шелка, или отечественной промышленности, основанной на низкой заработной плате и потогонной системе. Подрядчики объезжали деревни, нанимая девушек для работы на фабриках или в качестве гейш. 80–90 % национального дохода должно было поступать от сельского хозяйства, которое обеспечивало финансирование новой промышленности. Не было иного пути.
Поскольку сельское население осознало, что правление Мэйдзи ничего им не дало, в то время как богатство городов выросло, помещики присоединились к Партии реформ, возглавляемой Окумой, а крестьяне стали бунтовать. За десять лет крестьянских восстаний было столько, сколько при их прадедах в эпоху Токугава произошло за целое столетие. Они отвергали или уничтожали все западные инновации — насильственную вакцинацию, воинскую повинность, христианство, телеграфные линии и железные дороги.
МОЛЧАЛИВОЕ СОГЛАСИЕ САМУРАЕВ НА ЛИКВИДАЦИЮ СВОЕГО СОСЛОВИЯЕсли статус земледельцев снизился, то воины-самураи казались обреченными на исчезновение. Больше не было необходимости в социальном классе, специализирующемся в боевом искусстве. Ведение войны стало исключительной прерогативой государства. Новая Япония не могла мириться с существованием 273 автономных клановых властей. На втором году Реставрации Сац-Тё Хи-То, даймё четырех больших феодов, уступили свои земли короне. Они поступили как патриоты, не зная, что скоро будут вознаграждены императором — получат высший знатный титул и пенсию и что более мелкие даймё должны будут последовать их примеру.[203] Страна оказалась под единым контролем, и память о временах феодализма стиралась по мере того, как исчезали названия и границы старых провинций. Они были заменены одинаковыми префектурами, или кэн, которые были разделены на меньшие по размеру уезды, или гун. Большая часть Сацумы стала префектурой Кагосима, Тёсю стала префектурой Ямагути и Тоса — префектурой Коти.[204] Даймё неплохо прошли процесс расставания со своими владениями. Их долги взяло на себя государство, было подтверждено право на владение городскими особняками. Десятая часть их жалованья, исчисляемого в мерах риса, стала выплачиваться в виде денежной пенсии. Многие были назначены губернаторами или получили знатный аристократический титул.
Даймё были освобождены от ответственности за своих самурайских вассалов, и для тех перемены были печальными: они подорвали связь между сюзереном и вассалом. Половина самураев превратилась в обычных людей, хотя вначале их доходы формировались за счет государственных средств вместо их рисовых пайков. Бедное правительство скоро обнаружило, что не могло постоянно содержать два миллиона человек. Поэтому министр финансов Окума предложил в 1873 г. заменить пенсии самураев единовременной выплатой за период от четырех до шести лет, причем половину выплаты сразу наличными, а другую половину — государственными облигациями. Спустя три года эта замена стала обязательной.
С редкой стойкостью большинство самураев молчаливо согласились на ликвидацию своего сословия. Так как самураи поколениями были приучены презирать торговлю, то неудивительно, что большинство тех, кто вложил капитал в торговлю, быстро разорились. Некоторые, однако, процветали в таких новых областях экономики, как банковское дело, транспортировка и экспорт. Часть самураев превратилась в конторских служащих и учителей. Суровые и жесткие самураи стали полицейскими офицерами, которые выполняли обязанности, навязывая свою волю и мнение, как это самураи всегда делали по отношению к простому народу.
СТРЕМЛЕНИЕ К КОЛОНИАЛЬНОЙ ЭКСПАНСИИДавление со стороны безработных самураев в течение ряда лет оказывало влияние на национальную политику. Например, им отдавали приоритет при заселении Эдзо, пустынного острова к северу от Хонсю, теперь называемого префектурой Хоккайдо. Его земля была непригодна для выращивания риса, погода туманная и ветреная, что не позволяло строить традиционные японские дома со стенами, при изготовлении которых применяется рисовая бумага. Токугава оставили остров рыбакам и диким племенам айнов. Однако после 1875 г. Россия владела всем Сахалином, устремляя свой взор на более теплые земли к югу, защита которых стала настоятельной.
Хоккайдо был колонизован в соответствии с военным планом, который контрастировал с индивидуализмом американских переселенцев, продвигавшихся на запад. Отобранным властями японским семьям были предоставлены земли в стратегических пунктах острова. Американские специалисты рекомендовали им методы ведения сельского хозяйства, в то время как американские инженеры составили план Саппоро, главного города Хоккайдо. Все военнообязанные колонисты были зачислены в милицию, члены которой обучались военному делу и параллельно строили и пахали.
Корейцы затронули гордость японцев в 1871 г., унизив их дипломатическую миссию и бойкотируя японскую торговую колонию в Пусане. Член правительства Сайго просил позволить ему повести своих самураев, чтобы наказать обидчиков.[205] Итагаки и либералы были не менее склонны к военной интервенции. В то время, как происходила эта дискуссия, вернулась миссия, возглавляемая Ивакурой. Ее члены полностью осознали технологическое отставание страны, чтобы не пойти на риск общей войны. После острых дебатов император предпочел мир, и лидеры партии войны ушли в отставку. Япония смогла открыть дверь в Корею несколько лет спустя, устроив небольшую демонстрацию силы.
Королевство Рюкю давно платило дань как Пекину, так и Кагосиме, хотя в последнем случае речь шла больше о шантаже в отношении пиратских рейдов. Убийство нескольких рюкюских рыбаков на Формозе послужило еще одним предлогом для военного вмешательства. Сайго, ушедший в отставку после выговора за попытку наказать корейцев, собрал экспедиционные силы в Кагосиме. Однако приказ о выходе в море был отменен под давлением Великобритании и США, так как белые державы были против распространения японского влияния в направлении Южного Китая. Тем не менее транспортные средства были приобретены, и войска отплыли в конце 1874 г. Экспедиция наказала формозских аборигенов, но не снискала славу и нанесла казне ущерб. Когда после длительных переговоров Китай в конце концов «разрешил» Японии совершить карательную экспедицию против формозцев, он с точки зрения Запада признал полный сюзеренитет Японии над островами Рюкю.
НОВЫЕ ВОИНЫБольше всего надежд самураи возлагали на службу в новой армии. Начало военно-морскому флоту было положено в 1855 г. при содействии голландских офицеров. Сёгуны построили под руководством французов большую военно-морскую базу в Йокосуке около входа в Токийский залив. Их паровой флот сначала ушел в Хакодатэ на Хоккайдо, где оказал сопротивление власти Мэйдзи. Он был побежден в 1869 г. и включен в состав нового имперского военно-морского флота — уже под жестким командованием «лордов адмиралтейства» Сацумы.[206]
Британские офицеры в том же году помогли организовать военно-морскую школу, некоторое число кадетов которой отправились для дальнейшей углубленной, продвинутой подготовки в Англию.[207] Подражание королевскому флоту выразилось, в частности, в фонетической адаптации английских палубных команд в японском языке.[208] В 1872 г. был учрежден Военно-морской департамент, и через три года Япония спустила на воду свой первый железный военный корабль, после того как закупила за рубежом семнадцать небольших боевых судов грузоподъемностью менее тысячи тонн. Двадцать лет спустя, когда наступило время уничтожить военно-морскую мощь Китая, императорский флот состоял из двадцати восьми линейных кораблей с полностью обученными и дисциплинированными экипажами.
Новая армия приняла лозунг «Фукоку Кёхэй», означающий «богатая страна, сильная армия». Во Францию была послана военная миссия, но, прибыв в момент полного поражения Наполеона III, она вполне логично обратилась за советами к Мольтке и Бисмарку. Омура выступил против использования феодальных воинов в качестве национальной армии. Враги убили его, но Ямагата Аритомо, сменивший его, энергично выполнял закон о воинской повинности, которая заложила основы модернизированной армии. Самураи, потеряв монополию на ведение боевых действий, с ненавистью относились к воинской повинности, которой вначале сопротивление оказывали также суеверные крестьяне.[209] Когда их суеверие было преодолено, простые люди гордились, что они «носят униформу императора», и кланялись низко перед его подарком — магазинной винтовкой, вспоминая, что их предкам запрещалось носить какое-либо оружие, кроме заостренных кольев.[210] Были определены шесть военных округов, в каждом из них насчитывалось 17 тысяч солдат с полевой артиллерией, они подкреплялись отборными войсками (15 тысяч солдат) императорской гвардии. Специалисты оценивали, что по уровню подготовки японцы не уступали европейцам. Внутри страны государство поддерживало порядок с помощью полиции, насчитывавшей 23 тысячи человек.
ВОССТАНИЕ В САЦУМЕЖдать первого испытания в бою пришлось недолго. Целых тринадцать восстаний самураев произошли после отмены пенсионной системы. Некоторыми руководили бывшие высокие должностные лица, другие присоединились к периодическим восстаниям крестьян. Тысячи самураев, стойко воспринявших потерю своих состояний, восстали, придя в ярость, когда в 1876 г. было запрещено ношение мечей и они утратили свою «стальную совесть» и эмблему престижа.
Люди Сацумы двинулись на запад в последний раз вдоль Токайдо с мечами, завернутыми в хлопковые сумки. Сайго компенсировал свою отставку, открыв колледж, где обучал учащихся хорошему владению мечом и кодексу поведения самурая в обществе, самурайской морали — бусидо («путь воина»), а также современной военной тактике. На Кюсю возникли сто двадцать четыре филиала этой школы. Ее выпускники начали контролировать префектурные администрации. Когда правительство подняло тревогу, сторонники Сайго захватили армейский и военно-морской арсеналы Кагосимы.
Сайго отсутствовал, когда вспыхнуло восстание, но он не отрекся от своих людей. Он возглавил 40 тысяч воинов Сацумы, марш к Токио, где поклялся изложить жалобы своего клана и спасти императора от «порочных советников». Его дальнейшее продвижение было остановлено у крепости Кумамото (Центральный Кюсю), где он задержался на пятьдесят дней, и национальная армия получила достаточно времени, чтобы сконцентрироваться и снять осаду крепости. К началу июня 1877 г. дело Сацумы было проиграно, и в конце августа Сайго погиб, сражаясь на холме Сирояма (название которого можно перевести как «гора-крепость»), возвышающегося над Кагосимой.
Победа спасла Японию от сацумского сёгуната. Так как восстание осуществлялось во имя императора, клеймо позора в незначительной степени запятнало честь его участников. Муцу Мунемицу, например, работал в правительстве уже менее чем через десять дней после освобождения из тюрьмы, куда был посажен за связь с мятежниками. В Японии Сайго были возданы почести как патриоту.[211] Сац-Тё продолжал управлять, потому что сацумские офицеры возглавляли национальные силы в борьбе против собственного княжества. Хотя учебные заведения Сайго исчезли, влиятельные семьи с севера продолжали посылать своих сыновей для обучения в «духе Кюсю». Однако по крайней мере один вопрос был решен: от старого способа ведения войны отказались, и больше ни одна конница, вооруженная мечами, никогда не сразится с ударными частями армии императора.
КОММЕРЧЕСКИЕ НОВОВВЕДЕНИЯВойна Сацумы оказалась очень тяжелым бременем для финансовой системы Мэйдзи, которая не могла абсорбировать поток бумажных денег — около 45 миллионов долларов, — необходимых для покрытия военных расходов. Цены на основные продукты питания поднялись почти вдвое. Муцухито пришел к власти, имея в запасе сумму денег, достаточную для содержания своего двора в течение лишь нескольких недель. Первые официальные расходы были покрыты за счет конфискации поместий Токугава[212] и захвата общинных земель. Полученных доходов было недостаточно для закупок вооружений, индустриализации и заселения Хоккайдо. К земельному налогу добавились налоги на рис, вино, табак и соевые бобы.
Половина новых акцизных сборов была необходима для импорта золота и серебра. Добыча в горной промышленности упала, и из Японии до Реставрации иностранными торговцами было вывезено значительное количество золота. Эти торговцы быстро обнаружили, что кобан (золотая монета. — Ред.), стоивший четыре серебряные монеты, будет стоить пятнадцать в Китае или Лондоне, и соответственно покупали золото для быстрого получения прибылей. В первый год Мэйдзи были выпущены казначейские банкноты в обмен на рисовый урожай, но в течение трех лет эти банкноты циркулировали наравне с серебром.
По совету Ито Япония приняла золотой стандарт валюты. От него отказались после сацумского восстания и восстановили только после выплаты контрибуции Китаем по окончании войны с цинским режимом. Принимались все усилия, чтобы избежать финансирования за счет внешнего заимствования. Государственные деятели старшего поколения знали, как часто после предоставления займа происходило военное вмешательство европейских империалистов. Япония одолжила за рубежом не более 12 миллионов долларов[213], но внутренний долг, приносящий доходы, возрос до 200 миллионов долларов, или седьмой части ежегодного национального дохода.
Япония быстро построила банковскую систему по образцу американской. К 1880 г. были учреждены 153 национальных банка. Чрезмерное кредитование вызвало панику, и ряд банков обанкротились. Система стабилизировалась с основанием Банка Японии, половина акций которого принадлежала правительству.
С распадом старой феодальной классовой системы и обретением свободы выбора местожительства последовали новые инициативы. Большинство коммуникационных систем, известных Западу, были внедрены в Японии к 1875 г. Строительство железных дорог осуществлялось медленно, пока правительство не гарантировало инвесторам 8 %-ю прибыль. К 1888 г. было построено только 320 миль (515 км) рельсового пути. Спустя десять лет длина увеличилась в десять раз, три четверти строительства финансировалось частным капиталом. Работами сначала руководили английские инженеры, которые ввели метровую колею, как на железных дорогах Индии. Инвесторы испытывали меньше сомнений при организации грузоперевозок. В первые тридцать лет правления Мэйдзи торговый тоннаж увеличился с 18 тысяч до почти 600 тысяч, половина грузов транспортировалась все еще на парусных судах. Япония имела один из самых крупных рыболовецких флотов в мире.
Внешняя торговля поощрялась, хотя ее первым результатом стало увеличение внутренних цен. Экспортными товарами были шелк-сырец и чай (в Европу) и рис (в Китай), стоимость их экспорта поднялась до более чем 25 миллионов долларов.[214] Хлопковое волокно стало одной из ведущих статей импорта вскоре после того, как английские специалисты ввезли в Японию прядильные машины. В 1882 г. была учреждена японская ассоциация прядильщиков. Производимые хлопковые ткани шли на экспорт.
Если не принимать во внимание природные ресурсы, перспективы промышленности выглядели блестяще. Страна обладала грамотной и многочисленной рабочей силой. Профессиональные умения, разделение труда и общенациональный рынок развились еще в период правления Токугава. Кроме того, сильные торговые гильдии, которые раньше подавляли конкуренцию и сопротивлялись новым методам, были распущены.
Вначале правительство Мэйдзи создало образцовые корпорации в таких новых отраслях промышленности, как чугунное литье, производство стекла и цемента. Влияние военных расходов на японскую промышленность имело решающее значение. Все предприятия, которые способствовали развитию армии и военно-морского флота, поддерживались, а другие оказались без помощи государства и, скорее всего, оставались небольшими и разбросанными, полагаясь на эксплуатацию рабочей силы, получавшей мизерную заработную плату.
КОНЦЕНТРАЦИЯ КАПИТАЛА ДЗАЙБАЦУДенежный капитал аккумулировался среди рисовых брокеров до 1868 г., и на Осаку с ее зерновой биржей приходилось 70 % национального богатства. Небольшие капиталисты стремились инвестировать только в землю, но среди верхних слоев тёнин (горожан) были люди, которые желали финансировать Реставрацию императора. Главным среди них был Мицуи Токиаки, выходец из большой семьи торговцев, ставший финансовым агентом нового режима и со временем основателем первого Национального банка.
По другому пути происходил подъем дома «Мицубиси».[215] Его основателю Ивасаки Ятаро фактически бесплатно были переданы транспортные средства, которые использовались экспедиционными силами, воевавшими на Формозе, и он сделал из них эффективно действовавшую прибрежную торговую флотилию. Возможно, в знак благодарности министру финансов Окуме, Ивасаки помог организовать Прогрессивную партию. Сац-Тё наказал его, поддержав конкурировавшую судоходную линию, которая, однако, объединилась с «Мицубиси» в 1885 г. в общество Ниппон юсэн кайся (НЮК). НЮК, поддержанное значительной субсидией, вскоре вытеснило англичан из прибрежной торговли, затем осуществляло перевозку пассажиров и грузов в Китай и Америку. Его флаг в дальнейшем увидят на многих основных маршрутах мировой торговли.
Сравнимых достижений добились и другие фирмы, так что «Мицуи», «Мицубиси», «Сумимото», «Ясуда» и меньшие по размеру компании, как, например, «Конойкэ» и «Симада», получили общее наименование дзайбацу, или «денежный клан». Они также удерживали финансовую власть, как Сац-Тё — политическую. Каждая из компаний дзайбацу включала связанные между собой вертикальные объединения, действовавшие и в промышленности, и в банковском деле. Они ссужали деньги небольшим конкурентам под 10–18 % и при удобном случае в конечном счете поглощали их. Япония никогда не пыталась контролировать их тресты и картели. Монополия, экономическая форма олигархии, увековечивает дух семейного феодализма.[216] Однако, хотя коллективная власть трестов была внушительной, новые бюрократы и их военные союзники не хотели, чтобы тёнин лишили их руководящей роли, как это произошло с самураями Токугава.
Уровень национального богатства в 1890 г. составил около 8 миллиардов долларов, или 250 долларов на душу населения, и половина его была инвестирована в земельную собственность. Величина национального продукта достигла полутора миллиардов, меньше, чем валовой доход многих отдельных корпораций XX в., но этого было достаточно, чтобы обеспечить стойкую и закаленную расу материальными средствами мировой державы.
ХЛЕБ, МЯСО И ИМПЕРСКАЯ ПРИЧЕСКАЗападные институты были усвоены японцами в определенной мере благодаря влиянию просвещенного императора. Муцухито превратился из недоступного первосвященника в монарха европейского типа, присутствовал на военных маневрах и военно-морских парадах и инспектировал рудники и проекты колонизации чаще, чем он совершал синтоистские обряды. Его раннее появление в европейском костюме изменило стандарт одежды в стране. (Знаменательно, что в Китае ни один цинский правитель не носил европейской одежды до падения империи в 1911 г.) Он служил образцом для своих подданных и в других отношениях, например коротко подстригая волосы на голове и подавая хлеб или, в конечном счете, мясо на дворцовых банкетах.[217]
Миссия Ивакуры, сформированная в 1871 г. для изучения иностранных институтов, разделилась на три специализированные группы. Одна должна была изучать путем наблюдения западные законы и политику; вторая — экономическую структуру; третья — образование и социальное обеспечение. Из всех европейских идей ни одна не была усвоена так охотно, как афоризм Бисмарка о необходимости стать прежде всего сильным, так как международное право применимо только к второстепенным конфликтам. Учение о выживании самых приспособленных существ стало необычайно популярным[218], и Герберт Спенсер, основатель глобального эволюционизма, стал национальным идолом.[219]
У Японии не было никакого намерения допускать к себе какую-либо чужеземную религию, хотя она приняла удобный григорианский календарь и сделала воскресенье днем отдыха. До 1868 г. время от времени проводились в жизнь законы, направленные против христианства, и Библия была полностью переведена не раньше двенадцатого года эры Мэйдзи. В том году, согласно оценке, число христиан в Японии составляло 25 тысяч (три четверти которых были римо-католиками) при населении страны 34 миллиона человек. Влияние миссионеров дополнялось влиянием религиозных иностранных специалистов.
Под воздействием Запада улучшилось положение женщин, которые неуважаемы конфуцианцами и буддистами, хотя отношение к ним было лучше в примитивном синтоизме. В 1872 г. женщинам впервые было позволено посещать храмы. Миссионеры открыли 43 женские школы. В 1900 г. был открыт знаменитый женский колледж Цуда. Светские власти также расширяли систему женского образования, и к 1880 г. четвертую часть учащихся начальных классов составляли девочки.[220]
ОБРАЗОВАНИЕ ДЛЯ ГОСУДАРСТВАСпустя два десятилетия после начала эры Мэйдзи несколько сот японцев одновременно были зачислены в американские школы, они изучали все области знаний. Мальчики из состоятельных семей могли позволить себе десять лет учиться за рубежом, и даже честолюбивые мальчики из бедных семей могли получить право на государственные субсидии.[221]
В 1871 г. был учрежден департамент образования по французскому образцу.[222] Япония была разделена на восемь образовательных областей, каждая из которых имела сначала 32 средние школы, базировавшиеся на почти 5 тысячах начальных школ. Учебники были стандартизированы, и порядок занятий унифицирован. После окончания начальной школы зачисление в среднюю школу было настолько ограничено, что шла жесткая конкуренция за каждое место. К 1900 г., по крайней мере, в каждой префектуре имелась одна средняя школа. В государственной системе высшей школы учились почти 5 тысяч студентов.[223]
Частные учреждения помогали удовлетворять срочные потребности в колледжах. Рано получили известность два христианских колледжа: Досися в Киото, основанный получившим американское образование преподавателем Нэсита Дзё, и Риккё в Токио. Функционировали многие столичные университеты: Тюо; Мэйдзи; Хосэй, находившийся под французским влиянием; Кэйо, учрежденный Фукудзавой и специализировавшийся в области коммерции; Васэда, созданный Окумой, в котором все курсы велись на японском языке, что устраняло необходимость изучения нескольких языков.
Три небольших учебных заведения были объединены в государственный университет Токио, названный в 1897 г. Токийским императорским университетом, — вершина японского образования. Тэйдай[224] занял высшее место в культурной иерархии, господствуя над другими учебными заведениями. Сам Ито контролировал его учебный план и утверждал преподавательский штат. Выпускники-юристы Тэйдай доминировали в высшем бюрократическом аппарате и контролировали исполнительную и судебную ветви власти, хотя выпускники частных университетов имели некоторое влияние в избранном парламенте.
Система образования пробудила дух самопожертвования ради страны. Университетский студент начинал учебу с решимостью солдата победить или погибнуть. Аскетизм стал основным принципом студенческой жизни, и дело доходило до того, что это самоограничение угрожало здоровью, пока правительство не ввело систему гимнастических и рекреативных упражнений. До 1880 г. Япония тратила денег на начальное образование в два раза больше, чем на военно-морской флот, добровольные вклады составляли пятую часть финансирования. Император поддерживал студентов за счет собственных средств, а провинциальные префектуры содержали общежития для студентов своего региона. Преподаватели колледжей тратили большую часть своего жалованья на помощь нуждающимся студентам.[225]
Самурайское и конфуцианское образование сформировало национальный характер. В 1870-х гг. оно было заменено «практическим» образованием, которое давало обществу полезные знания и было несовместимо с «декоративностью». Основным выразителем этой прагматичной философии был Фукудзава Юкити, христианский энциклопедист, основатель университета Кэйо, который, вероятно, первым в ту эпоху повлиял на интеллектуальное развитие современников. Внимательно наблюдавший за жизнью европейского и американского общества, Фукудзава опубликовал написанную простым языком классику «Положение в западных странах», небольшую книгу, которая стала популярной почти в каждой образованной семье.
Тенденция к практицизму утвердилась в технических учебных заведениях, которые создавались десятками, представляя почти все типы образования, известные за рубежом. Однако в университетской среде проявилась тенденция к более полному изучению философии, возрождению синтоистского учения и практике кэндо, или древнему искусству фехтования. Министерство образования приняло концепцию, полностью отличавшуюся от американской, согласно которой «образование существует не ради учащегося, а ради нации». Она изложена менее сжато в Императорском рескрипте об образовании 1890 г.:
«Знайте, Наши подданные.
Наши имперские предки основали нашу империю на широкой и постоянной основе и глубоко и прочно внедрили добродетель; Наши подданные навсегда объединились в порыве верности, и сыновняя и дочерняя благодарность от поколения к поколению демонстрировала ее красоту. Это — триумф фундаментального характера Нашей империи, и в этом лежит источник Нашего образования. Вы, Наши подданные, будьте почтительными к своим родителям и любящими по отношению к вашим братьям и сестрам. Как мужья и жены будьте согласными и как друзья — верными. Содержите себя в скромности и умеренности, распространяйте свою благожелательность на все. Стремитесь к знаниям и культивируйте искусства и таким образом развивайте интеллектуальные способности и моральные качества. Кроме того, обогащайте общее благо и поддерживайте общие интересы. Всегда уважайте Конституцию и подчиняйтесь законам. В случае возникновения угрозы отважно жертвуйте собой ради государства. Таким образом охраняйте и поддерживайте процветание нашего императорского трона, возникшего одновременно с небом и землей. Не только будьте Нашими добродетельными и преданными подданными, но и продемонстрируйте лучшие традиции Наших предков.
Путь, обозначенный здесь, — это учение, завещанное Нашими Имперскими Предками, которое следует соблюдать точно так же их потомкам и подданным, непогрешимое на все века и всё истинное. Мы желаем принять его близко к сердцу с глубоким почтением, совместно с вами, Нашими подданными, чтобы мы все таким образом обрели одну и ту же добродетель».
В этом документе, хранимом в специальном павильоне в каждой школе и часто читаемом всем школьникам в течение 55 лет, упоминается образование, но лишь однажды и косвенно. В нем содержатся четкие ссылки на конфуцианские учения о гармонии и благожелательности и на «пять связей». Почти полностью нравоучительный по тону рескрипт восстановил превосходство религии, основанной на обожествлении императорской династии, перед любым видом полезного знания. Однако не поощрялись свободные и открытые вопросы, прошло немного времени, и профессора Тэйдай могли уже уволить за утверждение о том, что синтоизм произошел от древнего поклонения солнцу.
УВЛЕЧЕНИЕ ЗАПАДОМ И МИМОЛЕТНЫЕ ФАНТАЗИИВ период Токугава выходили широкоформатные информационные выпуски, но первая регулярная газета «Йокохама Майнити» стала выходить в эпоху Мэйдзи. За десять лет появились 192 газеты и журнала, и в 1897 г. были опубликованы 800 различных периодических изданий тиражом 463 миллиона экземпляров, или 60 экземпляров на каждую семью. Интеллектуалы, даже некоторые пэры одно время заигрывали с либеральной прессой, но та, как правило, запрещалась именем «воли императора». Некоторые газеты нанимали специального редактора, чтобы он отбывал тюремный срок, но со временем цензура была отменена, за исключением случаев с оскорблением монарха. Фактически не существовало защиты от клеветы в газетах, и шантаж и ложь в прессе стали обыденным явлением. Однако пресса имела лишь ограниченное влияние на массовое сознание, потому что в ней использовалась архаичная лексика ученых и императорского двора.
Японское искусство страдало от конкуренции со стороны дешевой западной хромолитографии, и изготовители гравюр на дереве голодали или обращались к гротескным эстампам в стиле «рыжеволосых» чужеземцев.[226] Появилась масса переводов художественной литературы, любимые книги, такие как «Робинзон Крузо», выдержали много изданий. Английская классика вошла почти во все школьные и университетские учебные планы.[227] Стали широко известны русские работы революционного характера, и авторы местной, японской беллетристики создали колорит «высокой серьезности»: любовники шепотом говорили о теориях Герберта Спенсера или Джона Стюарта Милля. Их рано сформировавшееся ощущение рока контрастировало с бессодержательным сибаритством «плавающего мира».
С четвертого года Реставрации двор перенял западную манеру одеваться, и приемы при дворе императора обрели великолепие благодаря мундирам, обшитым галунами, шляпам с перьями, орденским лентам и блесткам. Люди, гонявшиеся за модой, полностью обслуживались, если это было возможно, иностранными портными. Брюки или сюртук по отдельности могли надеваться поверх японской одежды.
Однако в частной жизни они предпочитали удобные национальные кимоно и хаори. В комнатах западного типа при домах высших классов общества были ковры, украшенные цветочными узорами, и неуклюжие кресла и столы, которые редко использовались, за исключением официальных встреч.[228] На время хлеб, кислый и плохо пропеченный, заменил рис в токийских кафе, и в меню появлялись запрещенные конфуцианскими предписаниями молочные продукты, такие как сливки, молоко и сыр. Но все это оказалось кратковременным увлечением.[229]
Первая евромания прекратилась в 1890 г., благодаря ей появились новые сельскохозяйственные культуры и технические средства, почтовая служба, системы связи и транспорта, банковские кредиты. Научные исследования, особенно в сфере естественных наук, проводились по образцу немецкой Wissenschaft (науки. — Пер.). В равной степени постоянный характер имели некоторые социальные изменения, такие как запрет на публичную наготу и смешанное публичное купание в городских районах и на продажу работавших по контракту проституток. Некоторые серьезные проекты — например, использование письменности ромадзи или эксперименты с постановкой пьес западного театра или портретным искусством — не вполне прижились.
Наконец, имели место некоторые экстравагантности, такие как вальсы и карточные партии в большом столичном Общественном зале, где собирались японская элита и дипломатический корпус; кульминацией стал бал-маскарад 1887 г., на котором Ито предстал в одежде венецианского дворянина. Абсурдность всего этого привела к движению против евромании: в 1890-х гг. уменьшилось число лингвистических заимствований и переводов, количество учебных заведений по изучению иностранных языков сократилось и усилилась открытая критика христианства. Академия национальной литературы приняла официальные меры по защите японской культуры. Мода на европейское почти полностью исчезла в городах, крестьяне же приняли лишь одно нововведение — шероховатое красное шерстяное одеяло.
РАВЕНСТВО В ДОГОВОРНЫХ ОТНОШЕНИЯХЕвроманию нельзя рассматривать как просто слепое подражание, потому что она составляла часть стратегии Ито. Он хотел произвести впечатление на внешний мир, модернизируя Японию, и таким образом устранить клеймо унижения, зафиксированное в односторонних договорах с 1858 г. Пересмотр договоров стал основной целью политики: восстановление независимости Японии в области таможенных пошлин, отмена экстерриториальности белых людей в договорных портах.[230]
Слово «экстерриториальность» было внесено в договор, подписанный с американской стороны Таунзендом Гаррисом, чтобы обеспечить его ратификацию американским сенатом. Принцип экстерриториальности отстаивал сэр Гарри Паркс, самый видный представитель дипломатического корпуса, недоверие которого к японскому законодательству усилилось после покушения на его жизнь националистических фанатиков.[231] Бакуфу и государственные деятели раннего периода Реставрации оказались слабыми переговорщиками в присутствии иностранных военных кораблей, но идея пересмотра получила широкую общественную поддержку. Совет постоянно заседал в поисках выхода из положения. Шестимесячная Токийская международная конференция 1881–1882 гг. по вопросу о неравноправных договорах между Японией и западными странами оказалась безрезультатной, так как иностранные делегаты выступали единым фронтом (согласно «Истории Востока», т. 4, кн. 2, вследствие того, что Англия вновь не уступила в вопросе об отмене права экстерриториальности поселений иностранцев. — Пер.).
Японское законодательство подвергалось критике. Поэтому с помощью Франции был составлен новый свод законов, который изменялся и адаптировался в течение другой четверти века. Окончательная версия содержала значительные элементы англосаксонской юриспруденции.
Окуме было поручено разработать в МИД новый подход. Он имел дело лишь с одной Мексикой. В Японии находился только один гражданин этого слабого латиноамериканского государства, которое охотно отказалось от права экстерриториальности. Договор с Мексикой был представлен великим державам как обратная форма прецедента режима «наиболее благоприятствуемой нации». Иностранцев, посетивших внутренние районы Японии, ожидали неприятности. Реагируя на протесты, министр иностранных дел Японии ответил, что полной защиты вне портов можно добиться только посредством новых договоров.
На серии конференций, состоявшихся в присутствии императора, Окума пошел на компромисс, предложив иностранным судьям консультативные функции в Верховном суде. Вскоре член тайной националистической организации бросил в него бомбу и серьезно ранил его. Позднее министр иностранных дел Японии Муцу Мунэмицу убедил Великобританию в 1894 г. отказаться от права экстерриториальности через пять лет. Другие державы последовали ее примеру, но независимость политики Японии в области таможенных тарифов была достигнута только в 1911 г.
ЭТИЧЕСКИЕ СТАНДАРТЫПолитическая коррупция, быстро деморализовавшая Китай, оказалась недостаточной в Японии, чтобы ослабить режим Реставрации. Обычай давать подарки глубоко укоренился и распространился повсюду, как в политике, так и в общественной жизни. Высокопоставленные чиновники не были продажными, хотя чиновники среднего звена и правительственные подрядчики жили в соответствии с гибким этическим кодексом. В каждой восточной стране из политической власти извлекали выгоды, но в Японии вознаграждение не обязательно взвешивается на весах серебряных дел мастера. Освященный веками кодекс запрещал самураю иметь дело с деньгами или даже считать их. Наверху новой системы находился император, которого невозможно было обвинить в неподобающих поступках во время его длительного правления: он жил скромно и свое состояние отдал на национальное благосостояние. Мало государственных деятелей или представителей кланов Сац-Тё стали очень богатыми. Военачальники часто вели показной аскетический, простой образ жизни.
Между семьями политиков и семьями, управлявшими «Дзайбацу», заключались браки. В 1881 г. Окума вышел из правительства, осуждая использование государственных земель на Хоккайдо в интересах привилегированных лиц. Спустя четыре года политический деятель, основатель «Васэда», был обвинен во взяточничестве: хотя Окума был честным и добропорядочным, он не считал, что нарушал приличия, получая деньги на путешествие от Ивасаки, которому он оказывал помощь, будучи министром финансов.[232] Члены парламента Японии без колебаний торговали своими голосами, и в администрации городов процветала коррупция.
Самый продажный из токийских политиков был застрелен одним блюстителем морали.[233] В качестве средства борьбы против злоупотреблений власти могло быть устранение ее носителей. Почти каждый член олигархии Реставрации подвергался нападению со стороны по крайней мере одного из вспыльчивых «патриотов», которые считали расхождение с их взглядами изменой императору. Министр образования погиб из-за своего «непочтительного отношения» к священной занавеске, которую он поднял своей тростью. Омура, Окубо, Сайго и, наконец, Ито стали жертвами насилия, но их коллеги упорно продолжали их политику под нависшим дамокловым мечом. Почти все японские государственные и политические деятели проявляли мужество, а широкие массы оставались дисциплинированными. Подавление индивидуализма, которого добивались в Европе только с помощью полиции и тюрем, осуществлялось в Японии добровольно.
КОНСТИТУЦИЯ: ПОДАРОК ИМПЕРАТОРААкт принятия основного закона в Японии фактически содержался в «Клятвенной хартии пяти общественных принципов» Мэйдзи (обнародована императором 7 апреля 1868 г. — Пер.). Император еще более стал отдавать предпочтение конституционному правлению, когда бывший президент США Грант заявил, что сила США основывается на представительной системе правления, действующей через политические партии. В рескрипте 1881 г. содержалось обещание принять конституцию через девять лет.
Вероятно, ни одна западная конституция не подготавливалась так тщательно, как в Японии, хотя народ был полностью выключен из этого процесса. Ито Хиробуми вновь посетил «варварские страны» в 1882 г. для изучения работы их правительств. Он вернулся, очарованный политикой Бисмарка, и даже подражал манерам своего наставника. Правящий режим Японии до атомного века имел в основном прусские черты, хотя был приспособлен к японским традициям. Ито играл руководящую роль на тайных собраниях Комитета по изучению конституционных систем, проходивших в течение пяти лет. В возрасте сорока пяти лет он был премьер-министром и самым доверенным лицом монарха. Ито блестяще выполнял свой долг перед родиной, хотя вряд ли заслуживал похвалы своих некоторых сторонников, утверждавших, что Ито — величайший деятель Востока со времен Конфуция.
Конституция была обнародована императором 11 февраля 1889 г., в день своего рождения.[234] Она провозглашалась «основным законом Государства, которым мы должны руководствоваться… и… [которому] наши подданные и их потомки должны вовеки подчиниться». В конституции признается абсолютная власть монарха, который, «священный и неприкосновенный… принадлежит к вечной династии, не прерывавшейся веками»[235], удостоен чести объявлять войну и заключать договоры, принимать законы и указы, даровать титулы, назначать должностных лиц и устанавливать их жалованье. Он один мог инициировать поправки к своему документу.
Согласно конституции, должна соблюдаться свобода религии, пока та «не наносит ущерба миру и порядку», и обещание защищать «права и… собственность нашего народа» ближе к гарантиям в отношении прав индивида, чем когда-либо в истории нации. Традиционно, с первобытных времен в азиатских обществах гарантировались не права, а лишь обязанности. Юристы обнаружили, что понятие «гражданских прав», существующее в английском и французском языках, невозможно перевести на японский язык, и только вольнодумцы из Тосы, пронизанные учением Руссо, сделали акцент на этом понятии.
Тайный совет, учрежденный в 1888 г., фактически был решающим властным органом в государстве, поскольку он совещался в присутствии императора и, должно быть, помогал составлять его рескрипты. Ниже его по статусу находились девять министерств. Семь из них — иностранных дел, внутренних дел, финансов, юстиции, образования, сельского хозяйства и торговли — подчинялись премьер-министру. Представители армии и военно-морского флота после 1889 г. имели право на прямой доступ к монарху.
Верхняя палата двухпалатного парламента, известная как палата пэров, состояла из 250 членов, назначаемых императором на срок семь лет. Ито ввел в 1882 г. пять немецких рангов знати: князь, маркиз, граф, виконт и барон (так в тексте. — Пер.). Многие представители старой знати и иерархии Сац-Тё сразу получили эти придворные титулы, а некоторые оппозиционные — позднее. Было роздано не более тысячи грамот. Фракция каждого ранга заседала в палате пэров вместе с более чем сотней обычных подданных, выбранных главным образом среди самых богатых налогоплательщиков.
Нижняя палата избиралась народным голосованием, однако существовали ограничения. Избирательный ценз не был включен в конституцию и был объектом дискуссий в течение тридцати пяти лет. В 1890 г. избирательное право получили лишь мужчины старше двадцати пяти лет и платившие прямой налог на сумму пятнадцать иен. Их насчитывалось только полмиллиона человек, или одна семидесятая часть всего населения. К 1900 г. избирательное право получили лица, уплачивавшие прямой налог в размере десяти иен. Ограничения избирательного права постепенно отменялись, и в 1925 г. был принят закон о всеобщем избирательном праве для мужского населения страны.
Премьер-министр, подобно прусскому «железному канцлеру», служившему примером для японской правящей элиты, был ответственен только перед монархом и правительством, но не парламентом. Указы, составленные тогда, когда нижняя палата не работала, могли быть обсуждены на ее следующем заседании[236], и та же самая палата могла отклонить бюджет. Если парламент отказывался утвердить бюджет, правительство могло уйти в отставку или распустить законодательный орган.
Имея низкий престиж, первый избранный в 1890 г. парламент проводил заседания в непрочном двухэтажном здании, которое вскоре было уничтожено пожаром. Знаменательно, что из 300 парламентариев только 110 были бывшими самураями. В законодательный орган входила пестрая группа недостаточно определившихся партий: 60 членов Общего соглашения, 56 либералов, 56 прогрессистов и 140 независимых. Значительное большинство парламентариев противодействовало диктату правительства. Парламент сразу сократил бюджет на 10 %, или 8 миллионов иен, и действительно обеспечил существенное уменьшение, прежде чем был распущен.
В течение пяти лет состоялись шесть бурных сессий законодательного органа и четверо всеобщих выборов. Выборы 1892 г. привели к большому кровопролитию, особенно в Тосе, когда министр внутренних дел направил войска для подавления оппозиции. В результате народного возмущения усилились либеральные партии, и они на следующей сессии стали подвергать критике смету на денежные ассигнования на военно-морской флот. Последовало вмешательство императора, который предложил выделить 300 тысяч иен на строительство военных кораблей за счет расходов на содержание императорского двора и сократил на 10 % должностные оклады. После этого парламент немедленно изменил свое решение, проголосовав за все ассигнования на военно-морской флот.
Так как японцы до тех пор не имели почти никакого представления о публичных собраниях, фактически не существовало ораторского искусства и японцы не имели опыта публичных выступлений. Дискуссии проходили в лаконичной форме, и работа парламента проходила так быстро, что важные законопроекты обсуждались и принимались в среднем за три часа.
Разногласия были поверхностными, но они вводили Пекин в заблуждение, и он полагал, что Япония была слишком расколота, чтобы начать войну. Устойчивая олигархия перераспределяла министерские портфели между своими членами. Врожденный консерватизм Тайного совета и верхней палаты и доминирующая власть Мэйдзи Тэнно обеспечивали постоянный политический курс. Ито считал свою страну слишком слабой, чтобы позволить менять курс с каждым капризом народа.
Местное самоуправление было довольно демократичным. В 47 префектурах[237] и 653 уездах (гун) население избирало небольшие ассамблеи от 8 до 60 человек. Для участия в местных выборах достаточно было платить налог в размере не менее трех иен, хотя представительство основывалось на системе из трех категорий.[238]
Чиновники гражданской службы сначала рекрутировались и проходили подготовку в соответствии с рекомендациями немецких экспертов. Они должны были работать под минимальным контролем законодательного органа, как и бюрократия Бисмарка. К 1900 г. их насчитывалось 68 тысяч человек, и они представляли собой огромный и эффективный аппарат, который иногда почтительно называли камбацу.[239] В гражданской службе существовали четыре ранга, отделенные друг от друга образовательным и социальным барьерами, и переход из одного ранга в другой происходил редко. Чиновники каждого более высокого ранга получали жалованье приблизительно в четыре раза больше, чем чиновники более низкого ранга.
ДАВЛЕНИЕ РУССКОГО ИМПЕРИАЛИЗМАДаже перед выходом из изоляции Япония ощущала давление русского империализма. Путятин находился в 1853 г. в Нагасаки, чтобы обсудить вопрос о Сахалине и Курильских островах. В 1861 г. царский флот оккупировал остров Цусима — ключ к Корейскому проливу, и русские ушли оттуда только после протеста Великобритании. Колонизация Хоккайдо, осуществленная Сайго, ослабила угрозу с севера. При арбитраже США был заключен ряд соглашений, по которым в 1875 г. Сахалин отошел к России, а Курильские острова и Бонинские острова — к Японии, включая необитаемый остров Иводзима вулканического происхождения.
Затем Россия ослабила натиск с моря, чтобы попытаться усилить свои позиции на границах с Китаем и Кореей. В 1891 г. одновременно началась прокладка Транссибирской железной дороги с Урала и с Владивостока. Япония опасалась, что с ее окончанием она будет вынуждена отказаться от надежды прочно утвердиться на Азиатском континенте. В Японии разгорелись страсти, и во время государственного визита на наследника русского престола, будущего Николая II, было совершено покушение. Ито выступал за взаимопонимание с Россией и Францией, но верх взяла партия войны, которая склонялась к союзу с Англией, и в конце концов Япония заключила с англичанами военный союз, самый важный в истории Японии Мэйдзи. Отношения с Китаем начались с взаимного дружественного предоставления экстерриториальности в 1871 г. Вскоре Япония направила в Пекин первого дипломатического представителя в ранге посла на постоянную работу.
ОТКРЫТИЕ КОРЕИКорейский изоляционизм пережил изоляционизм всех других азиатских стран, несмотря на отсутствие в Корее достаточных средств для защиты своих границ. Токио обращен к открытому заливу, но Сеул лежит в верхней части пятидесятимильного (80 км) коварного приливного устья. Французское оперативное соединение было послано в 1866 г., чтобы наказать корейского короля за преследование католических подданных. В мае 1871 г. контр-адмирал Джон Роджерс (ВМС США) попытался установить дипломатические отношения с «царством отшельников». Ни одна экспедиция не смогла приблизиться по реке к столице.
Эти два «успеха» укрепили самоуверенность Сеула, который стал презирать японцев за то, что те с безразличием «продали свои души» Западу. Все же именно японцы в феврале 1876 г. положили конец изоляции Кореи. Они следовали тактике адмирала Перри, доставляя подарки королевскому двору и сочетая официальный блеск с парадом военных кораблей. Корейские представители подписали Канхваский договор (на острове Канхва), по которому Корея, или Chosen, если использовать ее японское название, (японское название Кореи Тёсэн — Chosen в написании латиницей пишется так же, как английское причастие chosen — означающее по-русски «избранный». — Пер.) признавалась суверенным государством. Произошел обмен консулами. Пусан на юге, сеульский порт Инчхон, или Чемульпо, и Гэнсан на восточном побережье были открыты для японской торговли.
Чтобы сбалансировать привилегированное положение Японии, китайский министр иностранных дел Ли Хунчжан пытался привлечь в Китай западные государства. Он привел корейских представителей в Тяньцзинь в 1882 г. для переговоров с коммодором Шуфельдтом. Благодаря заключенному соглашению США получили привилегии Канхваского договора и возможность оказывать посредничество в случае обострения отношений Кореи с какой-либо третьей державой. Протоколы были подписаны в свое время с Англией, Германией, Италией, Россией и Францией. Так как Ли председательствовал на заседаниях, этот договор восстановил видимость китайского сюзеренитета. Япония получила право, которым давно пользовался Китай, разместить свои войска в Корее. Однако чтобы держать японцев под контролем, Ли назначил резидентом в Сеуле своего наиболее способного протеже Юань Шикая.
Из-за борьбы различных группировок Корея оставалась в состоянии анархии. Соответственно в 1885 г. граф Ито посетил Ли, и они оба договорились о выводе китайских и японских войск с полуострова, а также о том, что если бы какая-либо сторона захотела вмешаться в дела Китая, она должна была заранее известить другую сторону.
ТОНХАКСКИЙ КРИЗИСКомпромисс между Ли и Ито освободил Корею на девять лет от иностранных войск.[240] Настроенное против иностранцев тонхакское общество («тонхак» в переводе с корейского языка означает «восточное знание») в марте 1894 г. угрожало благополучию корейского трона. В июне Китай послал войска для подавления восстания. Япония, получив предварительное китайское уведомление, также направила войска в Корею. Однако тонхаки были разгромлены без иностранной помощи. Токио предложил, чтобы обе державы остались в Корее для поддержания порядка. Ли отверг его предложение. Вскоре после этого японцы послали дополнительную бригаду в Сеул и вынудили слабого короля «попросить» японцев помочь изгнать китайцев.
Юань и Ли Хунчжан никак не рассчитывали вести войну и, возможно, вели бы переговоры, пока не заручились бы помощью со стороны России, но шумная партия войны, близкая к трону Дракона, громко требовала наказать «желтых карликов». Три века прошло с тех пор, как японские морские пираты терроризировали континент, и не было никаких значительных сражений внутри страны после битвы при Секигахаре в 1600 г. Кроме того, многих китайцев успокаивала череда японских парламентских кризисов. Военные эксперты сравнивали силу армий на бумаге, и Китай оказывался в три раза сильнее, или тоннаж военно-морских кораблей больше: японцы имели менее 60 тысяч против китайских 85 тысяч, включая броненосцы «Динъюань» и «Чжэнъюань», которые превосходили в вооружении любой корабль микадо (японского императора. — Пер.).
Китайские войска переправились через Ялу из Маньчжурии, и в конце июля другое подкрепление отправилось в Инчхон на борту зафрахтованного английского парохода «Гаошень». Он был перехвачен у корейского побережья японскими крейсерами под командованием капитана Того Хэйхатиро, который отогнал его военный эскорт и затем потопил транспорт с 1200 военнослужащими.
КИТАЙСКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНАЯпония вела необъявленную войну. Формальное открытие военных действий было отложено до августа. В японском парламенте больше не было колебаний. Когда он собрался в Хиросиме, почти в тени ставки, специальные ассигнования в 150 миллионов иен были одобрены без обсуждения.[241] Японцам потребовалось несколько дней, чтобы очистить окрестности Сеула от противника. Спустя шесть недель генерал Ямагата за один день захватил Пхеньян, открыв дорогу к маньчжурской границе.[242]
В сентябре два флота встретились в устье реки Ялу в величайшей за все предшествовавшие времена битве бронированных кораблей. Сражение носило односторонний характер: китайцы потеряли четыре крейсера. Правда, их два главных корабля ускользнули через залив в Вэйхайвэй. Полностью господствуя в Желтом море, Япония высадила вторую армию у Порт-Артура, который пал в ноябре. Японские наземные войска нанесли удар через Южную Маньчжурию в направлении Великой стены и Пекина, в то время как японский флот полностью блокировал зимой Вэйхайвэй с целью уничтожения станового хребта китайского военно-морского флота — броненосцев «Динъюань» и «Чжэнъюань». Оба были потоплены торпедами, и после сдачи военно-морской базы адмирал Дин, спасая свою честь, покончил с собой. Незадолго до этого японцы оккупировали Формозу и Пескадорские острова.
СИМОНОСЕКСКИЙ ДОГОВОРИто мог диктовать условия мирного договора, который был заключен в апреле 1895 г. в Симоносеки, японском порте напротив Кореи. Ли Хунчжан согласился выполнять функции китайского специального представителя.[243] Китай признал полную независимость Кореи — первопричину войны. Кроме того, он уступил Формозу и Пескадорские острова, согласился выплатить контрибуцию в 200 миллионов серебряных таэлей, или лянов. В следующем году был подписан торговый договор, согласно которому Японии был предоставлен статус «наиболее благоприятствуемой нации» и Китай открыл для внешней торговли Ханчжоу, Сучжоу и речной порт Чунцин. Наиболее унизительной статьей договора была уступка Японии Ляодунского полуострова, «пистолета, направленного на Пекин» — всего в 200 милях (322 км) от столицы.
Во время конфликта Ли обратился за помощью к Западу. Великобритания промолчала и индифферентно отнеслась даже к потоплению парохода «Гаошень». Ее отношение резюмировало в июне английское периодическое издание «Сент-Джеймс газет» в передовой статье: «Мы ничего не проигрываем, если [поражение] откроет Китай для иностранной торговли; у нас… есть возможность извлечь максимальную выгоду, несмотря на соперничество Йокогамы и Токио».
Однако Россия проявила большой интерес к переговорам в Симоносеки и попросила другие европейские державы обменяться мнениями с министром финансов России графом Витте. 23 апреля Германия и Франция присоединились к России, направив идентичные дипломатические ноты МИД Японии, в которых они потребовали возвращения Японией Китаю Ляодунского полуострова.
Этот шаг западных государств вызвал возмущение в Японии, которое продолжалось целое поколение. Война Японии против европейской коалиции была невозможна, и международная конференция, подобно Берлинскому конгрессу, могла бы привести к полной ревизии условий договора. Ито решил удовлетворить требования трех держав: согласно поправке в протоколе Япония вернула Ляодунский полуостров, но увеличила контрибуцию на 30 миллионов долларов. Вэйхайвэй должен был оставаться оккупированным до завершения выплаты контрибуции.
ПОСЛЕДСТВИЯ ВОЙНЫМир был поражен самоотверженностью и энергией японского народа, его великолепной организацией и быстрой, сокрушительной победой и не менее — его дисциплинированным и цивилизованным поведением.[244] Китайская империя была унижена тем, что японские потери в войне были меньше потерь, причиненных небольшим княжеством Сацума.[245] Революция Мэйдзи достигла своей моральной цели — возвысила преданность членов кланов, дух «сорока семи ронинов» до почитания императора и национального патриотизма. Добившись победы над Китаем, нация стояла на пороге величия. Никакой компромисс не казался возможным между вооруженной экспансией и подчинением Западу. Внутренним фактором усиления мощи Японии была индустриализация. Во внешнеполитическом плане Япония, опираясь на торговлю и военный союз, была полна решимости противостоять любому противнику.
Однако она сделала опасный вывод о том, что война приносит прибыль. Контрибуция по Симоносекскому договору превышала национальный бюджет почти в четыре раза. Она покрыла расходы на военные операции и строительство имперского флота и давала возможность обеспечить иену золотом. Военная олигархия одержала победу: вынужденное возвращение Ляодунского полуострова Китаю лишь укрепило ее престиж, так как договор открывал перспективу возобновления борьбы — на этот раз против царя. Энергичные и активные генералы заняли должности военного и военно-морского министров — практика, которая со временем должна была привести к замене гражданской власти в государстве военной.
Глава 9
КИТАЙ: ПЕРИОД УНИЧИЖЕНИЯ (1860–1898)Чьей полуколонией является Китай? Китай — колония любого государства, заключившего с ним договоры, и навязывающие эти договоры государства становятся хозяевами Китая. Китай — колония не одного государства, а всех, и мы — не рабы одной страны, а всех… Нужно лишь, чтобы дипломаты различных стран встретились в одном месте и поставили свои подписи… и в тот день объединенные политические усилия сотрут Китай с лица земли.
Сунь Ятсен
ДВОРЦОВАЯ РЕВОЛЮЦИЯСлабый император Сяньфэн умер в изгнании через год после падения Пекина. За семь лет до этого, в 1854 г. он взял себе в старшие наложницы принцессу Ехоналу. Она возвысилась благодаря тому, что родила ему сына, и получила большую власть. По общему мнению, она придавала государственной политике антизападную направленность. Ехонала в момент смерти императора оказалась в опале, но события развивались так, что ее пятилетний сын взошел на трон Дракона. После ожесточенной борьбы с другой придворной группировкой Ехонала[246], приняв имя Цыси («Милосердная и Ниспосылающая Счастье»), стала сорегентом вместе со второй вдовствующей императрицей Цзыань на время несовершеннолетия императора. Вдовствующая императрица Цыси, властная и противоречивая фигура, фактически правила единолично в течение большей части периода до своей смерти через 48 лет. Вероломство и безумная жажда власти Цыси уравновешивалась ее личным обаянием, удивительной рассудительностью и преданностью маньчжурскому государству, которое пережило ее на три года.
По необходимости вдовствующая императрица смотрела на мир из женских апартаментов Пекина или красивого Летнего дворца, перестроенного по ее приказу. Она не могла, подобно Канси, совершать продолжительные поездки и визиты. Познакомившись с евнухами в годы, когда она была наложницей, Цыси зависела от них всю оставшуюся жизнь. Один из них, Ли Ляньин, бывший ученик сапожника, в течение 30 лет был богатейшим подданным империи. Во время ее длительного правления трон, представленный двумя слабыми молодыми монархами, утратил свое значение. Маньчжурские кланы, которые помогли ей ниспровергнуть ее противников, упрочили свое положение. Большую власть приобрели фавориты, которые могли быть актерами или рифмоплетами, потому что Цыси, как и император Нерон, любила пышные зрелища. Большую честь ей делало неизменное доверие к Юнлу, знатному маньчжуру, с которым Ехонала была помолвлена до ее прихода в императорский гарем. Он оставался ее верным сторонником и ближайшим советником в течение всех 40 тревожных лет.
ТУНЧЖИ И ГУАНСЮЙСын Ехоналы был возведен на престол под именем Тунчжи (это его эра летосчисления; каждый китайский монарх в истории известен под несколькими именами — личное имя, посмертное имя, храмовое имя, эра летосчисления, — что вносит определенную путаницу в их идентификацию. — Пер.). В течение двенадцати лет несовершеннолетия, когда его мать держала в своих руках бразды правления, юноша вел распущенный образ жизни. Взойдя на престол в 1873 г., он прожил всего два года (номинально Тунчжи правил в 1861–1875 гг. — Пер.). Несмотря на свое видимое хорошее здоровье, его молодая беременная жена-императрица скончалась через несколько месяцев после смерти мужа.[247]
Еще раз, как в 1860 г., империя была без монарха, и снова Цыси пришла к власти. Трон должен был перейти к ближайшему кровному родственнику, но вдовствующая императрица убедила Совет избрать императором ее четырехлетнего племянника, сына принца Чуня, который повиновался ее воле. Молодой император получил имя Гуансюй. Были написаны сотни писем, в которых выражался протест[248], но Цыси игнорировала их. Определив второго императора, она могла бы предвкушать обладание властью еще 14 лет. Правда, она в течение нескольких лет не была единственным регентом: Цзыань, хотя и имела мягкий характер, иногда не соглашалась с ней, но после ее смерти в 1881 г. у Цыси не осталось соперников.
ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКАПосле великого восстания основным достижением в управлении страной была поддерживаемая принцем Гуном практика ускоренного пополнения высшей бюрократии коренными китайцами. Конфуцианские ученые и маньчжурские кланы оставались закоснелыми консерваторами. Купцы менее враждебно относились к западным идеям. Тем не менее они, как и прежде, предпочитали вкладывать свои капиталы в краткосрочные предприятия[249] или землю. В каждой деревне помещик и ростовщик, эти азиатские тираны, усилили свою власть над обедневшими земледельцами.
Когда тайпинские армии распались, их наиболее активные элементы присоединились к партизанам, называемым «черными флагами», действовавшим в юго-западных провинциях. Большинство вернулись в свои дома на юге, где у них всплывали в памяти воспоминания о своем неудачном выступлении, и они настраивали более молодое поколение, включая Сунь Ятсена, молодого деревенского жителя, на борьбу против маньчжуров.
За большой войной внутри страны последовали несколько менее значительных по масштабу: «нянь фэи», конные разбойники, действовавшие в северо-восточных провинциях, были рассеяны Ли Хунчжаном в 1868 г. В провинции Юньнань подвергавшиеся жестокой эксплуатации мусульмане-рудокопы сражались под руководством своего «султана» Сулеймана почти двадцать лет, прежде чем они потерпели поражение в 1873 г. В том же году было окончательно усмирено восстание их единоверцев в Каньсу. За период немногим более десяти лет война, засуха и нашествия саранчи отняли у империи предположительно 17 миллионов человеческих жизней.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ТАМОЖЕННЫЙ КОНТРОЛЬКитайское правительство после 1860 г. не могло больше игнорировать западные государства. За несколько лет были заключены договоры с 18 странами Запада. До восстания китайские чиновники собирали таможенные пошлины в приморских городах. Однако когда Шанхаю стали угрожать мятежники, они передали свои функции иностранным сборщикам, которые вкладывали собранные деньги в имперскую казну. В 1863 г. англичанин Роберт Харт начал карьеру в качестве британского генерального инспектора (императорской таможенной инспекции — совместного китайско-иностранного предприятия, основанного в 1854 г. в Шанхае. — Пер.) шанхайской таможни. Его деятельность в Китае продолжалась почти четыре десятилетия, и он стал самым уважаемым европейцем в Китае. За длительный срок пребывания Харта на своей должности не происходило никаких инцидентов.
Хотя Цины регулярно протестовали против сбора иностранцами таможенных пошлин, они были довольны, получая ежегодно до 20 миллионов долларов, защищенных от местной коррупции. Согласно договору, тариф был зафиксирован на уровне 5 %. Китайские требования о повышении ставки таможенной пошлины были отвергнуты — главным образом потому, что ликин, или внутренние тарифные барьеры, носившие в военное время временный характер, стали постоянными.
КОНЦЕССИИ И ЭКСТЕРРИТОРИАЛЬНОСТЬСистема концессий, начало которой было положено в Шанхае, была распространена еще на три порта реки Янцзы, на Ньючван в Маньчжурии и остров Шамянь на реке Кантон. Концессии представляли собой долгосрочную аренду представителям иностранных государств, которые избирали собственные руководящие советы, собирали местные налоги и имели свои суды, полицию и муниципальные службы. В этих анклавах белых людей сами китайцы были чужеземцами.
Точки зрения на существование этих смешанных общин заметно различались. Большинству иностранцев они казались гаванями справедливого порядка, западного закона, здоровой финансовой системы среди азиатской монархии. Однако великий генералиссимус китаец Чан Кайши в лаконичной форме резко отозвался о них: «За последние сто лет красивые и процветавшие города превратились в центры нищеты и хаоса».[250]
В условиях экстерриториальности иностранцы оказывались вне юрисдикции китайских судов и были ответственными перед своими консулами. Апелляции из консульских судов могли рассматриваться в Гонконге и Владивостоке. Американские апелляции отправлялись в суд федерального округа в Сан-Франциско. В 1864 г. в Шанхае был учрежден первый смешанный суд для судебного разбирательства спорных дел между китайцами и иностранцами.
МИССИЯ БЕРЛИНГЕЙМАПо рекомендации Роберта Харта уходивший в отставку американский посланник Энсон Берлингейм был приглашен занять пост китайского представителя западных государств. С группой из 32 китайцев он пересек Тихий океан, что «продавать Китай христианскому миру». После триумфального приема в Сан-Франциско он проследовал по незаконченной трансконтинентальной железной дороге с многочисленными остановками в пути в Вашингтон. Здесь в июле 1868 г. был подписан договор с президентом Джонсоном. Он предусматривал обмен консулами, взаимные права на иммиграцию, поездки и постоянное местопребывание лиц китайской и американской национальности. Берлингейм был принят осенью королевой Викторией и императором Наполеоном III. Далее он отправился в Санкт-Петербург, где вскоре после аудиенции у царя его поразила смертельная болезнь.
Берлингейм чрезвычайно оптимистически оценивал перспективы взаимопонимания между Востоком и Западом в ближайшем будущем. Его конфуцианские спонсоры были встревожены предсказанием Берлингейма, что христианство «водрузит свой крест в каждой деревне» Срединного царства, и не меньше перспективой неограниченного передвижения американцев по Китаю.
УСТАНОВЛЕНИЕ ВНЕШНИХ ОТНОШЕНИЙПредставители британского Форин Офис напомнили Берлингейму, что ни один правитель Китая не принял европейца после миссии Макартни в 1794 г. Очевидно, что пекинское правительство должно оказать знаки внимания европейцам, которые те оказали его послу. Поэтому в июне 1873 г. посланники шести иностранных государств были представлены только что восшедшему на престол императору Тунчжи, но даже тогда китайцы демонстрировали снисходительное отношение к иностранцам, используя для их приема зал, в котором обычно принимали вассалов с данью.
Китайские послы были отправлены за границу в 1877 г., но министерство иностранных дел, или «Цун-ли-ямень», создание которого было предусмотрено Пекинским договором, имело незначительный авторитет. Только чиновники низкого ранга присутствовали на его заседаниях. Они долго беседовали, но опасались принимать решения, понимая, что любая их ошибка чревата серьезным наказанием. Ведение внешней политикой в значительной мере перешло к чиновнику Ли Хунчжану, который за его деятельность во время тайпинского восстания стал наместником провинции Чихли. В течение 30 лет, когда он занимал этот пост, наиболее важные дипломатические конференции проводились в канцелярии его тяньцзиньского ямэня. Он вел переговоры с белыми людьми даже со времен генерала Гордона и Всепобеждающей армии, пользовался доверием Цыси, хотя капризная вдова не хотела назначить его членом Большого совета на том основании, что ей не нравился его южный провинциальный акцент.
Ли был ученым, членом Академии Ханьлинь (учреждение, которое существовало в императорском Китае в 738— 1911 гг., выполнявшее функции императорской канцелярии (ее члены часто были советниками императора), комитета по цензуре и литературе, идеологического комитета, высшей школы управления, библиотеки и др. — Пер.). Его послания трону перепечатывались как литературные образцы, но, в отличие от других ученых, он не являлся праздным философом-мечтателем. Ли понимал неизбежность европеизации, возлагал надежды на создание шахт и фабрик, инвестируя в них большие средства и став одним из богатейших людей века. Как моралист он осуждал иностранных импортеров опиума. Как практичный человек он сам владел прибыльными хозяйствами, где выращивался опиумный мак. Его преданность монархии сочеталась с личным эгоизмом, своекорыстием. Вслед за этим человеком Цины входили в эпоху упадка.
ЭМИГРАЦИЯ КИТАЙЦЕВ ЗА РУБЕЖ
Торговля кулиПосле запрета на торговлю африканскими рабами в 1830-х гг. возросла потребность в сильных и выносливых рабочих для работы на плантациях Нового Света и Австралии и разработки месторождений гуано (разложившиеся естественным образом остатки помета морских птиц и летучих мышей. — Пер.), используемого как удобрение, на островах Чинча (небольшие острова у побережья Перу. — Пер.). 800 китайских кули достигли берегов Кубы в 1847 г.
Хотя эмиграция из Китая была законодательно запрещена, возрастала позорная торговля кули, завербованных в Амое и Кантоне, которых продавали в Макао и отправляли на кораблях, причем прибыль составляла 200 долларов за одного человека. Условия на судах были ужасными, и в течение 12 лет на них умерли почти 80 тысяч кули. США запретили работорговлю в 1862 г., их примеру последовали другие государства. В 1847 г. китайское правительство узаконило эмиграцию. В конечном счете почти 7 миллионов китайцев поселились за границей, девять десятых из них — в странах Азии.
Китайцы в СШАСвободная иммиграция в Калифорнию началась с золотой лихорадки в 1849 г. и развивалась так быстро, что в 1852 г. в Сан-Франциско проживали 18 тысяч китайцев — одна треть всего населения. Приток кули составлял в среднем более 10 тысяч ежегодно в следующие 30 лет, хотя многие возвращались, чтобы ухаживать за своими родителями и быть похороненными со своими предками. В 1882 г. на Тихоокеанском побережье оставались 100 тысяч человек. В шахтерских районах проявлялось недовольство в связи с конкуренцией со стороны китайцев. Однако их число возросло во время строительства Центральной тихоокеанской железной дороги. Там они проявили послушание и большое трудолюбие, оправдывая мнение Лиланда Стэнфорда (1824–1893; американский политик, промышленник и предприниматель, основатель Стэнфордского университета. — Пер.) о том, что народ, построивший Великую стену, может построить любой современный объект! Когда в 1869 г. была закончена трансконтинентальная дорога, тысячи китайцев были уволены, прибыла новая рабочая сила из восточных стран, и безработица в Калифорнии достигла критического уровня. Американцы легко могли обвинять китайцев во всем: те подвергались нападкам за их «языческие» верования, обособленность, неспособность к ассимиляции, страсть к опиуму и азартным играм, войны между китайскими тайными организациями. Истинная причина неприязни к китайцам заключалась в том, что те получали крайне низкую заработную плату, гораздо меньше, чем даже ирландские иммигранты.
Первые антикитайские выступления имели место в 1871 г., но до 1879 г. попытки в конгрессе изменить условия берлингеймского договора провалились. В следующем году 400 китайцев подверглись массовому нападению в Денвере, и спустя пять лет 19 китайцев были убиты в шахтерском городе Рок-Спрингс (штат Вайоминг).[251] Согласно двустороннему соглашению, подписанному в Пекине в 1880 г., США могли ограничить, но не полностью прекратить въезд китайских рабочих.
Договор оказался недолговечным, потому что принятый конгрессом закон в 1882 г. приостановил китайскую иммиграцию на десять лет, за исключением студентов, учителей и купцов, которые все должны были иметь при себе удостоверение личности. Принятый через десять лет, в 1892 г. закон, подготовленный калифорнийским конгрессменом Томасом Гиари (Geary), продлил запрет. Кроме того, в нем содержалась статья, требовавшая от всех китайских резидентов в США постоянно иметь при себе документы, удостоверяющие личность (закон требовал, чтобы все китайские иммигранты получили в течение года вид на жительство, своего рода внутренний паспорт, и всегда имели его при себе; в противном случае они подвергались депортации или ссылались на каторжные работы сроком на один год. — Пер.). Когда положения этого закона были подтверждены в 1904 г., китайское правительство отказалось утвердить их. Последовал бойкот американских товаров, который привел к сокращению импорта за два года более чем наполовину.
С приобретением Вашингтоном Гавайских островов в 1898 г. многие китайцы, прибывшие туда в течение предыдущих двух десятилетий, перешли под юрисдикцию США. Большинство их составляли кули, хотя некоторые разбогатели, став торговцами или владельцами сахарных плантаций. По численности китайцы намного уступали японцам, но их численность возрастала за счет естественного прироста и смешанных браков с коренными гавайцами, белыми или другими азиатами.
Унизительный, дискриминационный характер имел закон 1875 г., отказывающий в праве на натурализацию всем азиатам, родившимся за пределами США.[252] Все законы, запрещавшие китайцам въезжать в США, были отменены в декабре 1943 г. в знак боевой дружбы. Закон Мак-Кэррана — Уолтера от 1952 г. установил иммиграционную квоту в 2 тысячи человек из стран Востока и устранил все барьеры, препятствовавшие их натурализации.
Миграция в Британскую империюПервые китайские поселенцы приехали в Канаду вскоре после их прибытия в Калифорнию, и они появились в Австралии вслед за золотоискателями в 1855 г. Увеличение числа сахарных плантаций в Квинсленде (штат Австралии. — Пер.) вызвал приток тысяч меланезийских и китайских рабочих. Отношения между белыми и цветными пионерами развивались по американскому образцу. Однако Британский имперский совет, опасаясь влияния на общественное мнение в Индии, отвергал любой формальный запрет на въезд иммигрантов из восточных стран. Доминионы прибегали к различным уловкам: Канада установила непомерно высокие налоги на въезд в страну; Новая Зеландия ограничила восточную иммиграцию одним человеком на 500 тонн груза.
Волна расизма прокатилась по Австралии в последней декаде XIX в. Указывая на разрушительный эффект расового смешения в Африке и Южной Америке, сменявшие друг друга лейбористские правительства поддерживали лозунг: «Сохраните Австралию белой!» Они достигали своей цели тестами на грамотность, на которых инспекторы могли потребовать от потенциальных иммигрантов чтения на любом выбранном инспекторами языке. Тест был предназначен для предотвращения въезда цветных. Фабрики и плантации, использовавшие дешевую рабочую силу, должны были закрыться. Все же в 1907 г. в Австралии находились больше 40 тысяч китайцев, их численность сокращалась, так как мужчины составляли только одну тысячу человек.
Миграция в Юго-Восточную АзиюС самых ранних времен китайцы из Гуандуна и Фуцзяня обосновались во всех южных регионах. Их бережливость, зажиточность и обособленность часто вызывали ненависть к ним. Они нередко преследовались, иногда с ними жестоко расправлялись (особенно в Маниле около 1600 г. и в Батавии в 1740 г.). Со временем они стали незаменимыми и для местных правителей, и для колониальной администрации. Китайцы работали лучше коренного населения, трудившегося с ленцой, вынося тяжелую работу в тропической жаре. Они стали контролировать помол риса, рыболовство, местную транспортную торговлю, добычу олова в Малайзии, большую часть торговли и значительную часть банковского дела. В некоторые годы объем экспорта продуктов из Явы в Китай почти не уступал объему экспорта в метрополию (Голландию).
Три четверти иммигрантов были мужчинами, и большинство вернулось в Китай со сбережениями, но — что редко происходило в «белых» странах — они свободно вступали в смешанные браки с представителями почти всех азиатских общин, за исключением мусульманской Малайи. Их дети были склонны учиться в китайских школах и сохранять обычаи предков, но отказываясь от маньчжурских косичек. Можно сослаться лишь на немногие надежные оценки их численности. В 1850 г. китайцы, возможно, составляли пятую часть населения Пенанга и Малакки, четверть — 6 миллионов жителей Сиама.
Эмигрируя незаконно, не защищенные консулами или военными кораблями, китайцы были настоящими авантюристами. Они защищали свои общины и в значительной мере управляли ими с помощью могущественных тайных обществ, соперничество между которыми иногда приводило к столкновениям, которые вызывали замешательство полиции. Забастовка китайцев, работавших на джонках, могла привести к закрытию какого-нибудь южного порта, почти так же, как военно-морская блокада. Выходцы из семей крестьян или кули, заморские китайцы были настроены очень враждебно в отношении маньчжуров, и их денежные переводы способствовали усилению революционных движений на родине.
На этнической карте 1900 г. можно было бы заметить большую плотность китайского населения в долине Менама, дельте Меконга, на Западном Лусоне, в Стрейтс-Сетлментс и на «оловянных» островах Индонезии; а также большие общины в торговых портах Явы, Суматры, Северного Борнео и Тонкина. Их численность, возможно, достигала 5 миллионов человек — 90 % всех китайских эмигрантов. В несколько раз большее число китайцев уезжало и возвращалось, привозя обратно деньги и ценности, знания о странах (и их обычаях), далеких от Срединного царства.
МЕЖДУНАРОДНЫЕ ИНЦИДЕНТЫ
Тяньцзиньские волненияСоставители первых договоров испытывали опасения в связи с возможными трениями между иностранцами в договорных портах и местными жителями. Самые сильные страсти разгорелись в Тяньцзине, пекинском порту, где французы воздвигли собор Богоматери Победительницы на месте бывшего имперского храма. Китайцы еще больше были возбуждены слухами о том, что пациентов в миссионерской больнице в этом же городе предавали смерти и что их тела использовались в обрядах, связанных со смертью.[253]
Вспыхнули волнения, постройки, принадлежавшие католикам, были разрушены, погибли 20 французских граждан, и по всей империи прошла волна выступлений против иностранцев. Война Франции с Пруссией, которая началась почти сразу после этого, помешала Парижу принять репрессивные меры. Правда, западные державы поддержали требование Франции о выплате компенсации. Маньчжурский посланник прибыл в Париж с извинениями своего правительства.
Дело МаргариВ августе 1875 г. британский консульский переводчик Огастус Маргари был послан из Пекина для оказания помощи в разведке путей сообщения в Верхней Бирме. По возвращении в Китай он был убит «приграничными бандитами», не контролируемыми наместником императора. Спустя 18 месяцев Ли Хунчжан согласился встретиться с Томасом Уэйдом, полномочным представителем королевы Великобритании, на северном курорте в Чифу. Китайцы согласились выплатить компенсацию за смерть Маргари. Они также подтвердили право всех иностранных представителей на официальную защиту и признали недавно созданную смешанную судебную систему. Еще десять городов были открыты для контактов с иностранцами — шесть из них на Янцзы как порты захода, а Вэнь-чжу, Пакхой, Уху и Ичжан стали постоянными договорными портами.
Спор из-за островов РюкюОстрова Лучу, известные японцам как острова Рюкю, платили дань Китаю в течение пяти веков и Японии в течение трех. Хотя китайские послы утверждали королей Окинавы, та была феодом Сацумы с 1609 г. В 1871 г. группа рюкюских рыбаков, считавшихся величайшими мореплавателями в Азии, оказалась на рифах Формозы и была убита жителями острова. Спустя три года Япония послала военные силы для наказания формозцев, хотя они были подданными Китая. «Цун-ли-ямень» безуспешно пыталось помешать экспедиционным силам, затем закрыло вопрос, решив выплатить Токио 750 тысяч долларов.
Действия Китая означали признание Японии как защитника населения Рюкю, и оказалось, что Китай скорее выплатит деньги, чем будет сражаться. Вопрос о статусе островов был передан на рассмотрение экс-президенту Гранту, когда он нанес визит императору Мэйдзи в 1880 г. Грант пришел к решению передать южную часть Рюкю, вблизи Формозы, Китаю, однако его план никогда не был утвержден, и в 1881 г. Япония владела всей цепочкой островов.
Уступка МакаоМысль об окончательной передаче Макао Португалии мучительно терзала сознание Ли Хунчжана. В течение более трех веков португальцы рассматривались как арендаторы. По договору 1887 г. Китай навсегда подтвердил их права, но сохранил право сотрудничать в сборе доходов от опиума и таможенных пошлин.[254]
РОССИЯ УГРОЖАЕТ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИЗападные пограничные территории Китая получили название Синьцзян, или «Новые владения», во время их завоевания в эпоху Хань. Они включают закрытый бассейн реки Тарим к югу от горной системы Куэнь-Луня и к северу равнину Джунгария и верхнее течение реки Или, которая впадает в озеро Балхаш. Здесь мусульмане поднимали восстание в 1760 и 1825 гг. Скоординированное восстание под руководством местного лидера Якуб-бека произошло после тайпинского восстания 1864 г.
13 лет Якуб носил титул хана Йеттишара. Англия на короткое время признала его государство. Царские агенты пытались проникнуть в южном направлении через Центральную Азию. Их политическая цель заключалась в сдерживании Великобритании, и они искали среди пустынь орошаемые долины, где можно было бы выращивать хлопок, ослабляя зависимость от США. Русские войска уже заняли соседние с Балхашем степи, но они не поддержали Якуба, опасаясь, что он мог бы присоединить русские земли к исламской федерации. Напротив, они сделали это, для того чтобы «защитить» всю долину Или.
Самый способный военачальник Цинов Цзо Цзунтан[255], который разгромил мусульман Каньсу, выступил из Пекина в 1874 г., чтобы полностью покончить с мятежниками. Осадные орудия Цзо превратили городские стены в груды камней, и он совершал чудеса логистики в снабжении армии. (Говорят, что Цзо сажал зерновые культуры в оазисах по пути, чтобы накормить свои войска; в действительности большая часть продовольствия для стотысячной армии доставлялась караванами из Китая через 100 миль (161 км) пустыни.)
Маньчжурский сановник Чун Хоу (Chung How) был послан для урегулирования вопроса о Центральной Азии с русскими. В ливадийском договоре[256] 1878 г. Чун не только подтвердил принадлежность Или России, но и предоставил ей новые права в торговле и обещал компенсацию около 5 миллионов долларов. Цзо потребовал казни Чун Хэ (Chung Но) (так в тексте. — Пер.) за измену правительству[257], бросил вызов России, хвастаясь, что его ветераны равны по силе любой из царских армий. Генерал Гордон, вновь призванный на китайскую службу в качестве военного советника, также полагал, что Китай мог бы выиграть войну на истощение. В этой воинственной атмосфере был составлен новый договор, по которому долина Или вновь отошла к Китаю.
ФРАНЦИЯ ЗАХВАТЫВАЕТ СТРАНЫ ИНДОКИТАЯТерритории к югу от Китая, как и столетие назад, занимало вытянутое вдоль побережья приморское государство Аннам, образуя «балкон» Индокитая: на его северном конце Тонкин, долина Красной реки; на южном конце Кохинхина, дельта и нижняя долина верхнего Меконга, племенные округа, известные как Лаос; к юго-западу от Сиамского залива неустойчивое королевство Камбоджа. Все они находились в той или иной форме зависимости от короля Аннама, правившего из Хюэ, вблизи центра прибрежной равнины.
С 1427 г. Аннам не был составной частью Китая, хотя оставалась паутина маньчжурской власти. Лаос и Камбоджа посылали дань и Хюэ, и Бангкоку, хотя фактически сиамские армии оккупировали лаосские государства с 1827 г. Королю Тудуку во время своего длительного правления (1848–1883) было суждено «председательствовать» при распаде Аннамской империи. В первые годы своего правления монарх, правоверный конфуцианец, начал преследовать христианские общины, созданные французскими и испанскими священниками. Несомненно, он был вдохновлен поведением маньчжурского специального уполномоченного Е Минчиня, который в Кантоне бросал вызов западным державам.
После поражения Е и китайской капитуляции в Тяньцзине в 1857 г. французские войска двинулись на юг, чтобы наказать Тудука после казни им двух священников-миссионеров. Прямая атака на Хюэ не имела решающего значения, но французы легко оккупировали три провинции Кохинхины. Отвлеченные на год от Кохинхины участием в захвате Пекина, они вернулись с подкреплением, заняв в 1861–1863 гг. остальную часть Кохинхины и установив контроль над Камбоджей. Южные районы Аннама, таким образом, были потеряны. На некоторое время французский империализм казался удовлетворенным достигнутым, он надеялся использовать реку Меконг как внутренний водный путь в Западный Китай. Однако исследователи обнаружили непроходимые речные пороги в середине течения. К тому времени, когда это «меконгское безумие» закончилось, Франко-прусская война временно приостановила французскую экспансию.
После войны французы сконцентрировали свои усилия на подчинении северной провинции Тонкин. В 1874 г. Тудук предоставил французам свободу судоходства по Красной реке и экстерриториальность, а также разрешил действовать католическим миссиям. Однако он компенсировал эти уступки, допустив проникновение из Китая партизан, известных под названием «черные флаги», возобновив уплату дани Пекину и пригласив китайские регулярные войска уничтожить бандитов. В то время «черные флаги» осадили местные французские войска в Ханое, правительство Жюля Ферри проголосовало за выделение средств на военные операции на Дальнем Востоке. Игнорируя протесты Китая, который все еще настаивал на своих правах как сюзеренного государства, Франция заключила в Хюэ в 1884 г., через год после смерти Тудука, договор, в соответствии с которым Аннам стал протекторатом и Тонкин перешел под прямое французское управление.
От имени Китая Ли Хунчжан спустя два месяца подписал соглашение с капитаном французского военного корабля Фурнье, которое утвердило договор в Хюэ и предусматривало вывод китайских войск из Тонкина.
ФРАНКО-КИТАЙСКАЯ ВОЙНАИз-за неправильного понимания приказов в августе 1884 г. произошло столкновение, в котором передовые части французской пехоты были разбиты при Лангсоне (вблизи границы) отступавшими китайцами. Французское правительство потребовало выплаты компенсации в 250 миллионов франков. После отказа китайцев началась необъявленная война. Военно-морские силы под командованием адмирала Курбе атаковали форты Цзилуна на Северной Формозе. Не сумев разрушить их, Курбе прошел через пролив к военно-морской базе в Фучжоу. Здесь французский флот месяц стоял на якоре, прежде чем совершить неожиданную атаку, в результате которой был уничтожен весь китайский южный флот из 11 военных кораблей.
По Китаю прошла буря возмущения. Впервые она затронула даже кули, отказавшихся прикоснуться к французским грузам. Ли Хунчжан заявил, что скорее «восемнадцать провинций уйдут на дно моря», чем Китай заплатит контрибуцию. Курбе оккупировал Пескадорские острова, но попытка блокировать Формозу привела в ярость англичан, которые не допускали угрозы их линии сообщения между Шанхаем и Гонконгом. 28 марта 1885 г. французская армия потерпела второе поражение в районе Лангсона, столь сокрушительное, что три дня спустя правительство Ферри пало. Его преемник поспешил закончить войну. Договор, подписанный в Тяньцзине, подтвердил ранее заключенное соглашение Ли — Фурнье. Вопрос о контрибуции не поднимался, и Пескадорские острова вновь отошли к Китаю. Так как последний компромисс со стороны европейской державы был расценен как победа Пекина, китайцы, казалось, за несколько лет добились успехов в противостоянии и России, и Франции.
ОТКРЫТИЕ КОРЕИНигде последствия падения Пекина не воспринимались так тяжело, как в Корее. «Тай Кук» («Большая страна») казалась корейцам непобедимой. Еще большую тревогу вызывала уступка Китаем приморской провинции, в результате чего на северном берегу реки Туманная (Tumen) появилась имперская Россия. Корейское правительство оставило в запустении обширный район к югу от реки, разрушив деревни и переселив людей, затем впало в состояние изоляции еще на пятнадцать лет. Япония принудила в 1876 г. Корею открыть ее главные порты. Вскоре Ли Хунчжан предложил Франции сделать ей уступки на полуострове, надеясь одновременно остановить японцев и отвлечь внимание Парижа от Тонкина. Предложение было отвергнуто, но менее чем через десять лет, после некоторых пререканий между двумя государствами граф Ито предложил, чтобы Китай и Япония вывели свои вооруженные силы с полуострова. Кажущаяся беспристрастность предложения не могла скрыть тот факт, что Корея, бывшая вассалом Цинов в течение двух с половиной столетий, стала независимой. «Кольцо сателлитов» — Аннам, Бирма и Корея — было сломано. Иностранные корабли господствовали в Китайских морях. Усиливавшаяся Россия наращивала давление на сухопутные границы от Владивостока до озера Байкал.
НОВЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В ТОРГОВЛЕНа долю Британской империи приходилось 80 % всей внешней торговли Китая в 1864 г. Три четверти деловых зданий в Шанхае, почти все иностранные банки и около половины грузов, перевезенных по реке Ванпу, были английскими. Объем торговли американских предпринимателей с Китаем составлял только пятую часть объема британской торговли, но они возлагали не меньшие надежды на обширный китайский рынок. Предполагалось, что за десять лет «Юнион Пасифик» (американская компания, владеющая самой большой сетью железных дорог в США. Основана в 1862 г. — Пер.) должна была покрыть свои расходы за счет доходов с грузооборота, формируемого на Дальнем Востоке.[258] Так как тарифы возрастали больше в атлантических сообществах, фритредерам (свободным торговцам, т. е. частным предпринимателям. — Ред.) китайский рынок казался наиболее перспективным. Выражаясь провербиально (по пословице. — Ред.), «дюйм, добавленный к подолу рубашки китайца, обеспечит работой все фабрики Ланкашира».
В течение нескольких десятилетий чай был самым реализуемым товаром, но качество китайского чая не было постоянным, и он небрежно сортировался. Китай больше не монополизировал производство чая. Чай, выращенный в Японии и на британских плантациях в Ассаме и на Цейлоне, был гораздо более однородным по качеству. К 1905 г. чай составлял лишь десятую часть заморской торговли Китая и включал в основном лист плохого качества, сжатый в брикеты и предназначенный для русского рынка.
Тот же тренд прослеживался и в торговле шелком, хотя волокно в 1900 г. составляло третью часть всего национального экспорта. Япония была более успешной, производя крепкую нить, подходящую для машинных ткацких станков. Так как их позиции на мировых рынках роскоши ухудшились, торговцы Шанхая и Тяньцзиня обратили свое внимание на такие продукты, как фейерверки и сетки для волос[259], или сырье, например соевые бобы и их остатки, удобрение из бобов, шкуры животных, яйца, циновки и свиная щетина.
Опиум оставался главной статьей импорта до конца века, хотя его производили в Китае в каждой провинции. Наконец, торговля была легализована в 1880 г., когда, как и на соль, была учреждена государственная монополия на опиум. Потребность в английской шерсти слегка возросла, когда китайские власти заказали форму для новой армии. Но ее объем никогда не приближался к объему импорта сырого хлопка из Индии и Америки. Керосин вытеснил с рынка все другие осветительные средства и нефтяное топливо, все же покупка нефтяных продуктов на душу населения достигла трех пинт в год — шестая часть нынешнего ежедневного потребления в США. Контейнеры по пять галлонов керосина стали главным источником листового металла во внутреннем Китае.
Объем грузоперевозок, иностранных и китайских, увеличился в четыре раза в 1870–1900 гг., наибольший показатель в мире был в Гонконге.[260] Быстроходные клиперы после строительства Суэцкого канала уступили место пароходам, которые согласно графику проходили расстояние от Лондона до Шанхая за шесть недель. После 1877 г., когда принадлежавшая американцам каботажная линия была продана китайцам, американский флаг редко появлялся в договорных портах. Германия и Япония с трудом включились в транспортную торговлю до 1900 г.
Двери гонконгской и шанхайской банковских корпораций открылись в 1865 г. Затем начали функционировать 30 английских банков с общим капиталом более чем 80 миллионов долларов. Китайская валюта, привязанная к серебряному стандарту, постоянно испытывала влияние инфляции, когда устремились потоки белого металла из Невады, Монтаны и Колорадо. Хайгуанский, или таможенный, таэль — стандартная единица имперской валюты — упал в золотом выражении с 1,65 доллара до 67 центов в 1903 г. Хотя в 1890-х гг. произошло увеличение иностранной торговли в денежном выражении на 40 %, ее объем вряд ли изменился. Цены на медь оставались более стабильными, так что медные монеты обменивались на треть больше их номинальной стоимости. Хотя цены на золото оставались устойчивыми, китайцы в силу длительной привычки предпочитали накапливать серебро.
ПРОЦВЕТАНИЕ ИЛИ МИРАЖ?Еще больше губительным для торговли, по сравнению с инфляцией серебряных монет, были ликин, внутренние пошлины, собираемые на каждой дороге и водном пути. Они были санкционированы во время тайпинского восстания, чтобы финансировать военные расходы, и после сохранились, заменив налоги на землю, которые было невозможно собирать в опустошенных областях. Неоднократное взимание ликина иногда приводило к установлению цен на чай, поставленный в Шанхай, выше мировых цен.
После 1872 г. разочарование иностранных торговцев усилилось. Все операции бизнеса проходили через руки китайских компрадоров, расчетливых дилеров, которые получали всевозможные комиссионные. Китайское «золотое дно» парило как недосягаемый мираж. Несмотря на лоббирование в парламенте Китайской ассоциации, образованной в 1889 г. от имени купцов договорных портов, британский экспорт оставался на ежегодном среднем уровне 40 миллионов долларов и никогда не достигал 50 миллионов. Хорошие годы чередовались с плохими, пока не стало очевидным, что крошечная Бельгия была лучшим клиентом, чем обширное Срединное царство.
Сам Китай продвигался в направлении модернизации. В 1884 г. была введена телеграфная связь.[261] В 1870-х годах в угольных шахтах вблизи залива Чжили добывался высококачественный уголь для паровых котлов. «Чайна мерчантс стим нэвигейшн компани», поддерживаемая Ли Хунчжаном, выкупила американские пакеты акций и активно конкурировала с британской каботажной торговлей, даже пыталась завязать связи с Европой. Хотя правительство не могло использовать пошлины, оно в определенной мере защищало местную промышленность, ограничивая импорт машин иностранными фирмами. В 1891 г. в Шанхае была создана принадлежавшая китайцам хлопковая фабрика, где заработная плата составляла 5 центов в день.
Угроза соперничества кули встревожила Запад. Однако маньчжуры без энтузиазма относились к созданию фабрик, так как в них концентрировалась масса недовольных людей. Они с недоверием относились также к развитию горной промышленности, отчасти так как периодически восстававшие мусульмане были шахтерами, а также потому что существовало мнение, что шахты вызывали нарушение предсказания будущего, связанного с землей, и отталкивали от людей их предков. Те же возражения высказывались по поводу первых железных дорог. Самая первая, построенная в северном направлении от Шанхая в 1877 г., была вырыта по приказу вдовствующей императрицы и перевезена на Формозу. Власти использовали суеверия лишь как предлог, чтобы воспрепятствовать прогрессу XIX в. Более глубокими причинами были страхи перед безработицей, вызываемой внедрением новых технологий (которые уже приводили к массовому обнищанию ткачей Индии), и перед новыми идеями.
СТОЛКНОВЕНИЕ ИНОСТРАННЫХ ИНТЕРЕСОВ
ВеликобританияВеликобритания имела наибольшие торговые интересы и самые опытные и квалифицированные консульские службы в Китае. Так как она в случае войны рисковала очень многим, Англия, особенно при правительстве, сформированном Либеральной партией, обычно выступала за мирное урегулирование на Дальнем Востоке. Из Шанхая британское влияние распространялось на долину Янцзы. После аннексии Верхней Бирмы в 1885 г. англичане питали кратковременную надежду на строительство железной дороги, связывающей Ханькоу через Юго-Западный Китай с Иравади. Однако на парламентских дебатах до 1890 г. мало затрагивался вопрос о политике в отношении Китая. Англичане рассматривали проблему древней страны с хладнокровным реализмом. Если Франция увязала в Индокитае, Англия могла более уверенно действовать в Египте. Экспансию Москвы приходилось сдерживать везде: она угрожала викторианской империи в Босфоре, Персидском заливе, Афганистане и Тибете и вновь возникала за Корейским проливом. Великобритания неизбежно объединялась с Японией для того, чтобы сдерживать царизм в Китае и переиграть его в Тихом океане.
ФранцияФранция, ослабленная потерей лотарингской промышленности в 1871 г., мало что могла предложить в торговле с Дальним Востоком, и даже импортировала шелк через Лондон. Хотя их договор о союзе не был подписан до 1894 г., Франция никогда не восстанавливала против себя Россию, предпочитая сосредоточить ее внимание на Европе. Захват Индокитая содействовал подъему ее морального духа и был приемлемым для Бисмарка, для Великобритании это было лучше, чем приход французов в Сиам.
ГерманияИнтересы Германии и Франции были противоположными. Молодой император Вильгельм II (1888–1918), не имея броненосного флота, до 1890 г. не мог вмешиваться в тихоокеанские дела, но опасался почти патологически возрождения азиатской «орды», или, выражаясь его же словами, «желтой угрозы». Так он стал добиваться согласованной антияпонской политики европейских держав, наиболее динамичного азиатского государства Азии. Бисмарк, остановив на Берлинском конгрессе экспансию России в Европе, поощрял активность России в Азии, где, как он надеялся, Россия и Франция столкнутся с Британской империей. Во время тонкинского и илийского кризисов Брандта, немецкого посланника в Пекине, подозревали в том, что он уговаривал европейцев быть твердыми, в то время как из Гамбурга поставлялись крупповские винтовки Китаю.
РоссияВ России МИД управлялся некомпетентными аристократами, но на более низких уровнях работали весьма знающие, способные чиновники. Россия находилась лицом к лицу с Китаем, и их разделяла сухопутная граница, через которую осуществлялись торговые и дипломатические связи с XVII в. Активное продвижение на Восток, вероятно, инициировалось местными офицерами, стремившимися к продвижению по службе.[262] Такими были Ермак Тимофеевич в XVI в.; датчанин Беринг, служивший Петру Великому; Путятин, Игнатьев и Муравьев, граф Амурский. «Защитники» бассейна Или и пионеры Уссурийского края, ведя себя властно и своевольно в последние десятилетия, способствовали тому, что Россия утратила привилегированное положение, которое она занимала при пекинском дворе в 1860 г.
СШАВосточные государства доверяли США больше, чем любой другой стране. Их политика запрета на иммиграцию китайцев вызывала возмущение, но в Азии было мало канонерок под американским флагом. Американцы первыми запретили торговлю опиумом и кули и возместили больше половины той суммы, которая была им выплачена Китаем по Тяньцзиньскому соглашению. Однако влияние Америки в Восточной Азии уменьшалось, так как проблемы внутреннего развития отодвигали на задний план внешнеполитические вопросы. Американских консульств было мало, и их сотрудники были недостаточно компетентны.[263]
СОВРЕМЕННЫЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ ФЛОТ КИТАЯВ 1880-х гг. сам Китай предпочел бы союз с Великобританией, обменивая свою поддержку в Центральной Азии на помощь английских военных кораблей против России. Историк того времени Деметриус Боулджер (Demetrius Boulger: 1853–1928. — Пер.) называл Китай «естественным союзником… более сильным, мудрым и единым, чем он когда-либо был в своей истории», но Англия воздержалась от этого шага, который привел бы к противостоянию коалиции континентальных держав с Японией. В конечном счете безопасность Китая зависела от модернизации и перевооружения. Уже в 1863 г. Х.Н. Лей купил для маньчжуров паровую флотилию из 8 судов, которые прибыли под командованием капитана Шерарда Осборна. Возникла тупиковая ситуация, когда Пекин настаивал на том, чтобы общее командование возглавил китайский адмирал, но Шерард Осборн резко сказал, что ни один английский джентльмен не может служить под началом «азиатского варвара». Вскоре флотилия Лея была рассредоточена и перепродана. Контракты на строительство верфей и арсеналов затем были переданы французским инженерам, и дополнительное количество канонерок заказано в Англии. Китайский военно-морской флот разделили на три самостоятельные эскадры — северную (Пэйян), южную (Нанян) и Гуандунскую. Именно Южную эскадру, состоявшую из легких кораблей водоизмещением в среднем в 700 тонн, адмирал Курбе заманил в ловушку и потопил при Фучжоу.
Ли Хунчжан учредил в 1885 г. адмиралтейство в дополнение к шести государственным департаментам, но время оказалось неподходящим: император еще был ребенком; старого Цзо Цзунтана, протолкнувшего более раннюю программу строительства военно-морского флота, не было в живых; способный принц Гун был отстранен от государственных должностей. Власть стала добычей придворных клик. Департамент адмиралтейства возглавлялся принцем Чунем; с Ли, его исполнительным директором, были связаны его собственный брат, его зять и Ли Ляньин, грозный главный евнух Запретного города. Клика отчитывалась только перед вдовствующей императрицей. Никто не обладал знаниями в военно-морском деле, и главный интерес евнуха состоял в финансировании за счет средств, выделявшихся флоту, перестройки и благоустройства Летнего дворца. Адмирал Тин Чучэнь имел властные полномочия, но даже он был обязан своим назначением семейным связям с кланом Ли в провинции Аньхой.
Эскадра Пэйяна состояла из двух построенных в Германии броненосцев «Динъюань» и «Чжэнъюань», шести крейсеров и эскадры торпедных катеров. Она базировалась в Порт-Артуре и Вэйхайвэе, на противоположных берегах залива Чжили. В Тяньцзине она имела учебное заведение. Ли не мог удержаться от демонстрации своих броненосцев перед японцами. Во время визита вежливости в Нагасаки экипажи кораблей устроили бесчинства и терроризировали порт. Японцы не забыли эту дерзость и брошенный им вызов.
Западные правительства предлагали предоставить на время своих специалистов: коммодор Шуфельдт некоторое время ждал своего назначения на службу в китайском военно-морском флоте. Капитан Лонг с небольшой группой английских моряков несколько лет служил в нем. Однако Ли не позволил военно-морскому флоту с его огромным бюджетом перейти, подобно Международному приморскому таможенному управлению, под иностранный контроль. Европейские оружейные фирмы платили большие взятки за подписание контрактов. Цыси и ее евнух, будучи в веселом настроении, добавили декоративный «океан» к дворцовым садам, где был поставлен мраморный чайный павильон в форме корабля. Разбазаривание средств, выделенных на развитие флота, привело к аннулированию заказа на десятидюймовые снаряды для главных флотских батарей. Денег хватило на элегантную униформу и материю для нового имперского флага: синий дракон на желтом поле. Экипажи могли «расцвечивать корабли флагами» на параде, но маневров и учебных стрельб производилось недостаточно.
Маньчжуры также не могли создать эффективную армию: «знаменные» стали просто пенсионерами, жившими на маньчжурские пособия. После тайпинской кровавой бойни ученые-бюрократы еще больше стали привержены пацифизму. Централизация командования была невозможна, так как каждый губернатор требовал своей «доли» в снабжении и фонде заработной платы, и императорский двор, постоянно опасавшийся сепаратистских движений, потворствовал саботажу провинциальных армий. На вооружении не было стандартной винтовки, и, как на флоте, артиллеристы были плохо подготовлены. Ли возлагал надежды на специальные пекинские полевые войска, командующий которыми получал деньги для содержания 20 тысяч человек, но многие военнослужащие были простыми кули, надевавшими униформу только на смотрах во время инспекционных поездок. Согласно официальным данным, численность китайских армий составляла 300 тысяч человек, но насколько эта цифра была далека от реальной, никто не знал лучше японской военной разведки.
ВЛИЯНИЕ ВОЙНЫКатастрофа 1894 г. показала, насколько прогнила маньчжурская администрация. Против фанатичных и снабженных всем необходимым японских солдат китайские новобранцы сражались копьями и луками. Снарядов для крепостных и корабельных орудий часто вообще не было, или они были заполнены песком. Поражение помешало празднованию шестидесятилетия вдовствующей императрицы, которое планировалось как эстетический кульминационный пункт ее правления. Наместника Ли Хунчжана спасли от казни, вероятно, лишь его смелость и умение, проявленное на мирных симоносекских переговорах.
«Спящий гигант», Китай, казался парализованным. В канцеляриях с осторожностью обсуждали вопрос о расчленении государства. Внутри страны престиж правительства был настолько низким, что японцы казались «спасителями» народа от маньчжурской тирании. Мандарины, руководившие экономикой, жертвовали национальной безопасностью ради того, чтобы угодить дворцовым сластолюбцам, мандарины, возглавлявшие войска, оказались бездарными. Китай больше не стремился к господству на море, и штандарт с драконом почти исчез с морских просторов. Порт-Артур и Вэйхайвэй вскоре стали иностранными владениями. Оборонительные сооружения столицы практически состояли из устаревших фортов Таку и некоторых опорных пунктов над восточными утесами в Чефу.
Глава 10
ИМПЕРИАЛИЗМ XIX ВЕКА И МАЛЫЕ ГОСУДАРСТВА— Твой жребий — Бремя белых!Как в изгнанье, пошлиСвоих сыновей на службуТемным сынам земли;На каторжную работу —Нет ее лютей, —Править тупой толпоюТо дьяволов, то детей.Редьярд Киплинг. Бремя белых, 1899.Перевод В. ТопороваДо европейской войны все европейские государства были отравлены империализмом. Что такое империализм? Это политика агрессии против других стран, осуществляемая политической силой, или, как говорят китайцы, «агрессией дальнего действия».
Сунь Ятсен
ДИПЛОМАТИЯ КАНОНЕРОКВ 1815 г. европейские флаги развевались над десятком резиденций в Восточной Азии. К 1900 г. субконтинент был включен в состав колониальных империй или сферы влияния, за исключением Японии, которая сама стала империалистической державой. Изменения были осуществлены главным образом благодаря использованию флотилий военных кораблей, но не основных военно-морских сил Европы, а лишь их небольшой части. Речь идет о канонерках — неглубоких, с низкими надводными бортами судах, которые могут плавать в лабиринтах внутренних водных путей, но достаточно сильных, чтобы двигаться навстречу сильным течениям, и достаточно вооруженных, чтобы отправлять на дно пиратские джонки или заставить замолчать местные форты.
Патрулирование канонерок в течение двух поколений стало частью азиатского прибрежного ландшафта, на их борту находились хорошо смазанные пулеметы «максим» и пушки со снарядами весом пять фунтов под белым покрытием. Это символизировало систему белого человека вместе с консульством, банком и клубом. К этой системе положительно относились торговцы и часто также местные правители. Однако она ставила в затруднительное положение миссионеров, азиатские критики отмечали расхождения между дипломатией канонерок и учением Иисуса из Назарета.
В географическом плане наступление империализма можно разделить на три зоны. В юго-восточной зоне Великобритания, распространяя свое влияние с баз в Индии на Бирму и Малайю, вступила в конфликт с Францией, продвигавшейся из Индокитая в западном направлении. Их соперничество сконцентрировалось в Сиаме. На периферии, в области островов Голландия укрепила контроль над Индонезией, США вытеснили Испанию из Филиппин, оккупировав в то же время Гавайи, Самоа и Гуам. Острова не сразу стали сферой соперничества на Азиатском континенте, и США предложили ослабить его «политикой открытых дверей».
Одновременно на северо-востоке Россия продвигалась через центральную часть Евразии к долине Амура, пытаясь наконец по железной дороге, а не по водным путям выйти к Желтому морю. Япония, быстро осваивая западное вооружение, противодействовала продвижению России, и в центре борьбы оказалась Корея.
Китай постоянно протестовал против наступления империализма. На юго-востоке после 1885 г. он оставался практически безучастным наблюдателем. Маньчжурские придворные придавали первостепенное значение северо-востоку, так как там находилась их родина и все сухопутные и морские подходы к Пекину. Здесь Китай проявлял большую решимость, хотя это не влияло на темпы развития иностранной агрессии.
ИМПЕРИАЛИЗМ В ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ: ЗАХВАТ БИРМЫПосле подписания договора в Яндабо у Бирмы оставалась территория за пределами долины Иравади. Однако трения с Англией продолжались, пока в 1840 г. правительство Индии не порвало отношения с бирманским двором в Аве. Когда бирманский король Паган Мин арестовал двух английских капитанов по сфабрикованным обвинениям, коммодор Ламберт, служивший в военном флоте Ост-Индской компании, блокировал Рангун и уничтожил бирманский военный флот (1851). Затем индийские сухопутные силы заняли провинцию Пегу вместе с областями Проме и Таунгу. Паган был свергнут своим сводным братом Миндоном, заключившим мир, но не признавшим захват Нижней Бирмы. Миндон Мин сумел в течение 25 лет после 1853 г. сдерживать продвижение англичан. Он правил отрезанным от моря королевством, столицей которого стал город Мандалай, в 600 милях (966 км) от залива вверх по реке.
Тибо, его преемник, находившийся в полной зависимости от своей жены, жестокой королевы Супаялы, начал свое правление с убийства своих родственников по королевской линии Конбаун. Опасались, что затем пострадает иностранная колония. Великобритания, оказавшись в тяжелом положении в Южной Африке и Афганистане, отозвала своего резидента и его штат из Мандалая.
Однако англичане были очень заинтересованы в покорении Верхней Бирмы. Они очень переживали из-за образовавшегося интервала в 500 миль (805 км) между судоходными Янцзы и Иравади. Железнодорожная связь здесь сократила бы на 2500 миль (4023 км) транспортное сообщение между Шанхаем и Калькуттой. Франция, надежно обосновавшись в долине Меконга и укрепляя свои позиции в Тонкине, в равной мере стремилась начать использовать ресурсы Китая. Две державы согласились в 1883 г., что англичане будут доминировать в Северной Бирме. Тибо было запрещено заключать военные союзы. Однако существовало подозрение, что делегация, которую он послал в Париж, будет вести переговоры о строительстве французами железной дороги между Мандалаем и Нижней Бирмой. Документы, захваченные в 1885 г., указывали на то, что правительство Ферри обещало поставить оружие Тибо, как только завершится завоевание Индокитая. Король навлек на себя беду, оштрафовав на один миллион долларов принадлежавшую англичанам Бомбейско-Бирманскую торговую корпорацию и угрожая конфисковать обширные земли с тиковыми лесами, на которых действовала корпорация.
Разбирательство дела состоялось в августе. Требование Англии об арбитраже было отвергнуто два месяца спустя. Последовал ультиматум о передаче королем Тибо внешних сношений Бирмы под контроль правительства Индии. Когда он был проигнорирован, небольшие британские экспедиционные силы двинулись вверх по реке. Когда Мандалай пал в декабре, генерал Прендергаст с часами в руках дал Тибо пять минут, чтобы погрузить свое имущество на повозку с быками, покинуть дворец и удалиться в пожизненное изгнание. В январе бирманская монархия исчезла, и в феврале 1886 г. королевство с девятисотлетней историей стало провинцией Британской Индии. Покорение завершилось лишь через пять лет, так как местные вожди упорно сражались против белых захватчиков и даже после поражения сформировали бандитские группы.
БИРМА ПОД БРИТАНСКИМ УПРАВЛЕНИЕМ: 1886–1920 ГГ
Правительственная властьНовую власть в Бирме представляли генерал-губернатор и его совет в Калькутте. Больше автономии было предоставлено актом правительства Индии Минто — Морли (Минто — вице-король Индии, Морли — английский министр по делам Индии. — Пер.) 1909 г., учредившего должность лейтенанта-губернатора в Мандалае, при котором был совет из 30 человек, большинство которых составляли неевропейцы. Этот орган мог составлять резолюции, но не имел законодательных функций. Не предусматривалось проведение народных выборов.
Иностранное правление имело свои преимущества. Деспотичный принц не мог больше «пожирать» свою провинцию, не происходило кровавых войн за наследство после смерти монарха. Англичане создали бюрократию из квалифицированных чиновников, которые ввели современную санитарию, поставили сельское хозяйство и лесоводство на научную основу и создали кредитные кооперативы для крестьян. Королевские монополии и принудительный труд были отменены вместе с несправедливыми налогами. Англичане ввели местное начальное образование и поддерживали миссионерские школы, особенно школы американских баптистов на территории каренских племен. Появилось высшее образование на английском языке, рангунский правительственный колледж и баптистский колледж объединились спустя двадцать лет, в 1920 г., в Рангунский университет. Большое число бирманцев учились в Калькуттском университете. Выходцы из общества, в гораздо меньшей степени основанного на конкуренции, они выглядели менее решительными в своих намерениях, чем индийцы, стремившиеся к получению степени.
Экономическое развитиеКаждый бирманец извлек выгоду из включения своей страны в имперскую зону свободной торговли, и колония стала золотым дном для британского большого бизнеса. До 1850 г. рис не экспортировался из Нижней Бирмы. Однако беспорядки в результате восстания в Индии в 1857 г., прекращение экспорта из Каролины во время Гражданской войны в США и открытие Суэцкого канала привели к спросу на весь производимый в Бирме рис. Площади под рисом, главным образом в дельте Иравади, увеличились в три раза к 1861 г. и в 1920 г. — в тридцать раз, составив около 10 миллионов акров. Половина риса экспортировалась, преимущественно в Индию.
До полумиллиона тонн тика, наиболее ценного в мире твердого дерева, ежегодно добывалось в муссонных лесах, деревья перетаскивались обученными слонами к рекам и сплавлялись в плотах вниз по течению в сезон наводнений к рангунским лесопильным заводам. Нефть, добывавшаяся примитивными способами при династии Конбаун, приносила огромные доходы Бирманской нефтяной компании. Сырая нефть Йенанджауна по трубе длиной 275 миль (443 км) транспортировалась в нефтеочистительные заводы в дельте, которые обеспечивали бензином весь индийский рынок. Компания «Флотилия Иравади» использовала самые большие речные пароходы в мире от морского берега Бенгальского залива до китайской границы. Рангунское морское пассажирское сообщение — в основном им пользовались индийские сельскохозяйственные рабочие — соперничало с пассажирскими перевозками Нью-Йорка.
Говорили, что у генерал-губернатора Бирмы редко возникали какие-либо проблемы даже на один час. Он никогда не забывал Бирму, идиллическую страну, любимую стоянку торговцев и военных в тропиках, «чистую и зеленую страну».
Большая ошибка в системе управленияСамой большой ошибкой вице-короля Индии было объединение Бирмы с Индией: бирманцы и индийцы не понимали язык и письменность друг друга; по своему характеру впечатлительные и мистические индусы коренным образом отличаются от веселых и беспечных бирманцев; последние полностью отвергают кастовую систему, а в Индии существуют наиболее жесткие, устойчивые социальные различия на земле — хотя, так как индусы «теряют касту», пересекая океан, эти различия сохранились в неполном виде в Рангуне. Волна индийской иммиграции, достигнув количества более четверти миллиона ежегодно, причиняла почти несчастье местному населению. Действуя эффективно и решительно, иммигранты заняли большинство торговых и промышленных рабочих мест в городах Нижней Бирмы. Их ростовщики завладели большими площадями рисовых полей и контролировали третью часть иностранных инвестиций в Бирме. Индийцев как посредников обвиняли в эксплуатации национальной экономики.
Несомненно, Великобритания допустила ошибку, отделив буддийскую церковь от государства. По общему признанию, она образовывала нечто целое с дискредитированным королевским государством, но выполняла ценные функции: во всех деревнях были храмовые школы; буддийские святыни, украшенные цветами, являлись общинными социальными центрами. Закон Гаутамы, подчеркивающий умеренный аскетизм, корректировал людские крайности и поощрял торжественные церемонии и безвредный спорт — состязания в беге слонов или регаты пароходов, а не жестокие зрелища, характерные для других азиатских обществ. Лишенное государственной материальной поддержки, духовенство стало невежественным и со временем склонным к мятежу.
ФРАНЦУЗСКАЯ СИСТЕМА УПРАВЛЕНИЯ ИНДОКИТАЕМТяньцзиньский договор 1885 г., по которому Китай отказался от своего суверенитета над Вьетнамом, положил конец надеждам одержать победу над французскими оккупантами. Согласно декрету 1887 г., Камбоджа, Кохинхина, Аннам и Тонкин были протекторатами с сохранением марионеточного королевского режима, выполнявшего декреты французского министерства колоний. Камбоджа, которой угрожал раздел между Аннамом и Сиамом, пережила длительное правление короля Нородома (1860–1904) с некоторыми внешними изменениями в структуре государства. Прежде чем прошли четыре года его царствования, молодой король объявил о ликвидации сиамского господства и торжественно принял корону от Франции. В 1885–1886 гг. вспыхнуло кратковременное восстание, когда во всех провинциях королевства были назначены белые резиденты, хотя местные чиновники сохранили свои декоративные офисы. Гордости камбоджийцев льстило, что французские археологи исследуют скрытые сокровища Ангкора и кхмерской цивилизации. Когда через три года после смерти Нородома Сиам уступил протекторату «потерянные провинции» Сиемреап и Батгамбанг, Камбоджа стала дружественной к Франции и националистические движения развивались слабо.
Сиамцы упорно пытались удержать Лаос, ряд окруженных сушей районов по обоим берегам среднего течения Меконга. Они оккупировали лаосское королевство к 1836 г. Большая часть его была захвачена «красными» и «черными флагами», отступавшими до завоевания Тонкина. (Первые группировки тайпинов, разбитых правительственными войсками в Китае и бежавших на территорию Вьетнама, появились в Северном Вьетнаме в 1862 г. Так как первые встреченные вьетнамцами тайпинские отряды воевали под черными флагами, то за всеми подобными группировками закрепилось название «хо» («черные»), хотя другие отряды воевали под желтыми, белыми и т. п. флагами. — Пер.) Французские колонны войск следовали за ними, усмиряя как партизан, так и сиамцев. В 1888 г. 12 северных районов Луанг-Прабанга были присоединены к Индокитайскому союзу. Вскоре французская экспедиция «исследовала» соседнее лаосское королевство Вьентьян.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ КОНФЛИКТМинимальное территориальное притязание Франции заключалось в оккупации всего левого берега Меконга. Требование Парижа оспаривалось Сиамом. Однако вслед за тщательно инсценированными «инцидентами» французские войска вошли в спорные области. Надеясь быстро принудить королевский двор в Бангкоке к уступке, три канонерки под трехцветным флагом вошли в Менам в июле 1893 г. Обстрелянные сиамскими фортами, они уничтожили оборонительные сооружения Бангкока и предъявили ультиматум, который король Чулалонгкорн не осмелился отвергнуть. В ультиматуме французы требовали выплаты компенсации в 3 миллиона франков за французские потери в сражении на реке, отказа Сиама от притязаний на другой берег Меконга и нейтрализации полосы в 25 километров к западу от реки.
Хотя Англия была крайне раздосадована политикой Франции, она не оказала помощи Сиаму. Однако в последовавшей кризисной ситуации конфликт между европейскими державами стал неизбежным. Меконг там, где он проходит границу Юньнаня, находится почти в 150 милях (241 км) от Салуина, британского восточного водного пути между Китаем и Индийским океаном. На лежавшую в промежутке территорию, известную как Кенгтунг, не претендовали ни Сиам, ни Китай. Поэтому французские и английские имперские амбиции столкнулись здесь, как в Африке того времени. Король Тибо фактически отказался от неясно выраженных притязаний на район Муонг-Синг в 20 милях (32 км) от Меконга, и здесь в 1895 г. британская экспедиция спустила французский флаг.
Это был повод к войне. За три года до этого в Фашоде (Судан) Франция уступила, не нанося ущерба интересам Англии в долине Нила. В случае с Кенгтунгом наступила очередь Англии сделать уступку Третьей республике — при условии, что Лондон и Париж вместе гарантируют контроль Сиама над всей долиной Менама. Франция выиграла состязание за получение доступа к Китаю с юга. Ее путь через Красную реку в географическом положении был единственно возможным, и в 1901 г. в этом направлении началось строительство железной дороги между Тонкином и Юньнаньфу. Великобритания отказалась от дальнейших изысканий среди бездонных каньонов, отделяющих Бирму от Западного Китая.
Ни Англия, ни Франция не желали до предела обострять отношения между собой. Англия начала разделять опасения Франции в связи с усилением Германии. В Южной Африке Великобритания рисковала оказаться втянутой в войну. Франция должна была полагаться на Англию и испанскую Манилу в отношении военно-морских береговых сооружений к востоку от Тулона (так в тексте; в 1898 г. Манила в ходе американо-испанской войны была захвачена американцами. — Пер.). С подписанием в 1904 г. Договора о сердечном согласии (Entente Cordiale. — Пер.) между двумя странами соперничество между ними практически прекратилось во всех регионах мира.
ИНДОКИТАЙСКИЙ СОЮЗ
Экономическое развитиеСледуя примеру Китая, аннамские короли наложили эмбарго на экспорт риса. Франция отменила законы об эмбарго и отвела под рис обширные территории в дельте Меконга, на которых производилось более миллиона тонн риса, предназначенного на экспорт: половина вывозилась в Европу, остальное — в Китай и на Яву. Индокитай стал также единственным азиатским экспортером кукурузы. Объем экспорта специй и плантационных продуктов оказался недостаточным для французского рынка. Сахар и табак, выращенные в Индокитае, не могли конкурировать с аналогичной продукцией голландской Индонезии. Производилось некоторое количество чая и к 1910 г. довольно много каучука. Обеспечение рабочей силой стало большой проблемой после ограничения Голландией эмиграции из Индонезии. Китайские кули не хотели оставаться на удаленных концессионных землях, а рабочие из Аннама не пользовались спросом в других провинциях Индокитайского союза.
Внешним инвестициям был поставлен эффективный барьер, а французский капитал избегал рисков новых областей развития. Французское министерство по делам колоний требовало, чтобы прекратилась утечка финансовых средств из государственной казны в Индокитай — эта цель была достигнута в 1895 г. Финансовые органы сохранили монополии на алкоголь, опиум и соль, что позволяло националистам утверждать, что Франция развращала людей ради извлечения прибылей.
Некоторые доходы давали золотые рудники. Угольные пласты Тонкина расположены в месте, удобном для морской транспортировки угля. Большинство шахт эксплуатировались китайскими промышленниками до прибытия французов.
Административное управлениеПосле учреждения Индокитайского союза в 1887 г. французский главный представитель исполнительной власти и Высший совет возглавили французское генерал-губернаторство, состоявшее из пяти департаментов — военного, военно-морского, судебного, финансового и политического. Исполнительная власть в Кохинхине принадлежала губернатору, а в четырех протекторатах — резидентам, при них функционировали местные советы. Местные князья сохранили свои дворы, и чиновники продолжали служить на нижних уровнях администрации. Французские чиновники были добросовестными, но им платили слишком мало. Кроме того, они находились в зависимости от местных переводчиков, так как немногие из них знали местные диалекты. Наконец, они соперничали за власть с армией, сфера которой пока не была ограничена четырьмя «кругами» вблизи границ — районы, отведенные для подготовки и учений французской армии.
Генерал-губернаторы, назначаемые в Париже, сменяли друг друга почти так же часто, как правительства в Третьей республике. Вначале проводилась политика ассимиляции, но она оказалась в резком противоречии с глубоко укоренившимися местными верованиями. От нее отказались в пользу ассоциации с Францией. Католические миссионеры-священники, самые лучшие лингвисты и эрудированные люди в иностранных общинах, оказывали лишь незначительное влияние на аннамитских конфуцианцев. Французы и местное население жили почти изолированно. Франция даровала гражданство нескольким избранным индокитайцам и всем лицам смешанного европейского и азиатского происхождения, которые обратились за получением французского гражданства. Ее новые завоевания в Восточной Азии казались смелыми предприятиями, восстанавливавшими престиж метрополии после катастрофы 1870 г., но они мало что добавили к уже накопленным материальным ресурсам Французской империи.
МАЛАЙЯ
ОрганизацияМалакка, Пенанг и остров Сингапур, три основные базы Ост-Индской компании на Малаккском полуострове, получили общее название Стрейтс-Сетлментс. Общая площадь их территорий приближалась к площади какого-либо американского округа, и в 1867 г. они были преобразованы в одну коронную колонию. Малайя, оконечность Малаккского полуострова, и по площади, и по форме в некоторой степени приближается к американскому штату Иллинойс. В 1850 г. она состояла из 9 самостоятельных султанатов. Когда объем британской прибрежной торговли увеличился, флоту ее величества было поручено подавить пиратство, которым занимались многие малайские моряки. Неизбежно завязались политические контакты. Резиденты из Лондона начали консультировать султанов Перака и Селангора в 1874 г., султанов Паханга и Негри-Сембилана в 1887 г. В 1896 г. все четыре государства были объединены в федерацию и стали управляться английским верховным комиссаром из Куала-Лумпура, бывшей столицы Селангора.
Государство Джохор на крайнем юге оказалось под британским контролем в 1885 г. Четыре северных государства — Келантан, Тренггану, Перлис и Кедах — поддерживали слабые связи с Сиамом до 1909 г. Все эти пять государств были названы нефедеративными малайскими государствами, управляемыми собственными султанами, которых консультировали британские резиденты.
РесурсыОлово намывалось с раннего бронзового века в руслах рек Малайского полуострова (другое название — Малаккский полуостров).[264] Это продолжали делать китайцы, используя примитивную технологию, пока англичане не ввели в эксплуатацию механические драги и не создали в Сингапуре самую крупную в мире плавильную печь для олова. Олово, которое первоначально ценилось только как легирующий элемент бронзы, стало пользоваться огромным спросом в консервной промышленности. Третья часть мирового производства рафинированного олова вывозилась из Малайи, максимальное количество ежегодно доходило до почти 100 тысяч тонн.
Еще больший триумф был достигнут после того, как ботаник «сумасшедший Ридли» (это прозвище ученого Генри Николаса Ридли) из Сингапурских ботанических садов убедил кофейных плантаторов провести эксперименты с саженцами гевеи, бразильского каучукового дерева. Едва 10 тысяч тонн каучука были отправлены из Сингапура в 1909 г., но с быстрым ростом промышленности, производящей автомобильные шины, плантационное производство на Дальнем Востоке увеличилось в сто раз за 25 лет. При неконтролируемой иммиграции рабочей силы — китайцев для шахт и индийцев для каучуковых садов — население увеличилось на миллион иностранных рабочих. Малайя нуждалась в большом импорте риса из Сиама и Бирмы. Сингапур стал торговым центром Южных морей, обслуживаемым более чем 70 пароходными линиями и обрабатывающим ежегодно грузы стоимостью 300 миллионов долларов.
БРИТАНСКОЕ БОРНЕОСаравак, территория которого покрыта джунглями, простирающимися на 400 миль (644 км) вдоль северного побережья Борнео, стал в 1841 г. личным владением Джеймса Брука, подаренным ему султаном Брунея. Бруковская династия «белых раджей» правила ровно 100 лет. Соседние земли были приобретены в 1881 г. купцами Британской компании Северного Борнео. Эти территории вместе с островом Лабуан по площади превосходят Новую Англию. Их населяли лишь 500 европейцев, около 30 тысяч китайцев и полмиллиона даяков, или прибрежных малайцев. Экономика оставалась примитивной, за исключением больших нефтяных полей — единственных нефтяных ресурсов, не считая Центральной Бирмы, находившихся под британским контролем на Дальнем Востоке. Все имперские интересы в Борнео защищал генеральный комиссар по Юго-Восточной Азии.
СИАМКороли династии Чакри беспрерывно правят с 1782 г. Первые два монарха этой династии значительно расширили границы Сиама к востоку, западу и югу. Рама III уступил Тенассерим, западное побережье Малайского полуострова, Нижней Бирме — новой британской колонии. Он также возобновил неформальные торговые отношения с Западом, которые фактически прекратились с 1688 г. Монгкут (Рама IV), четвертый король династии Чакри, взошел на престол в 1851 г. после 26 лет монашества. Как член нищенствующего ордена он путешествовал по всей стране. В келье буддийского монастыря он изучал историю, науку и европейские языки. 17 лет его царства показали, что он был самым способным и уважаемым правителем Азии. Подписанный Сиамом и посланником королевы Виктории Джоном Боурингом в 1855 г. договор о дружбе и торговле с Англией позволил англичанам ввозить товары при таможенной пошлине в 3 %. Он узаконил покупки иностранцами земли и предоставил экстерриториальность подданным ее величества, на которых распространялась власть английского консула в Бангкоке. Затем последовало заключение еще 11 других договоров, в соответствии с ними иностранцы получили привилегии, которыми те пользовались в Китае и Японии.
Реформы Монгкута были поддержаны его сыном Рамой V, или Чулалонгкорном (1868–1910), правившим почти одновременно с императором Мэйдзи. Он положил конец рабству и принудительному труду. Сиамское правительство было перестроено по западным моделям и имело 10 департаментов. Подготовленные чиновники заменили наследственную знать, и в министерстве юстиции утвердились многие принципы англосаксонского права. Налоговая система, построенная на научной основе в 1901 г., покончила с взысканиями и поборами.
Затем была организована небольшая обученная армия, рекрутируемая на основе воинской повинности.[265] Реформы короля не отставали от реформ окружающих Сиам стран и не позволяли кому-либо выдвинуть предлог для включения королевства в сферу «Бремени белого человека».
Умудренный король также понял, что иностранные советники не только передадут Сиаму технические знания, но и предвосхитят инциденты с их странами. Он выбирал их во многих странах, но английский язык стал языком дипломатии и торговли. Многие принцы учились в Англии, и в трех местных школах британского типа получали образование сиамские дворяне. Однако в Сиаме никогда одновременно не было больше двух тысяч белых резидентов.
Выживание Сиама в течение полувека осуществлялось путем изящных уступок. Монгкут и Чулалонгкорн дали Великобритании свободу в определении восточных границ Бирмы. Рама V в начале своего правления полностью отказался от контроля над Камбоджей. Когда его дворец оказался под дулами канонерских пушек, он отдал лаосские государства Франции в 1893 г. В последние три года своего правления Рама V уступил Баттамбанг и Сиемреап Индокитайскому союзу и отказался от своих четырех самых южных провинций на полуострове, которые Англия присоединила к Малайе. Даже в этих условиях старый король действовал тактично. Его контроль над потерянными территориями был в значительной мере фиктивным, и он обменял его на изменение экстерриториальности англичан и на займы в 20 миллионов долларов для строительства железной дороги Бангкок — Сингапур. До этих займов он избегал долговой зависимости от иностранцев, сбалансировав бюджет даже ценой сокращения важных государственных служб и несмотря на рост инфляции в 1890-х гг., который сопровождал девальвацию серебряной валюты Сиама.
Власть Чулалонгкорна укрепилась благодаря его положению наверху сиамской иерархической лестницы. Буддийский закон сохранения жизни строго соблюдался, удерживая короля от опрометчивых и неосмотрительных действий, чреватых войной, и ненужного кровопролития внутри страны. Буддийская церковь помогала объединять общество во времена трудной реорганизации. Страсть короля к европеизации не касалась его личной жизни, потому что он имел большой гарем и был отцом 73 детей. Хотя статус сиамской знати понижается, в соответствии с разумным придворным обычаем, на одну ступень в каждом поколении, чрезмерно большое число принцев[266], их соперничество и особые привилегии являлись до сих пор тревожным и беспокойным фактором национальной политики.
ИМПЕРИАЛИЗМ В ОСТРОВНОЙ ЧАСТИ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
Развитие островной Юго-Восточной АзииЕвропейский баланс сил, созданный на Венском конгрессе, предусматривал восстановление сильного Нидерландского королевства: в Европе Бельгия была присоединена к Голландии, и английский военно-морской флот вновь гарантировал сохранность голландских владений на Дальнем Востоке, за исключением Цейлона. По Лондонскому договору 1824 г. англичане ушли из всех торговых пунктов на индонезийских островах, за исключением Борнео, а голландцы сдали все свои позиции на Азиатском континенте, восстанавливая островные базы, которые они имели до 1798 г. со штаб-квартирой в Батавии. 250 местных правителей участвовали в составлении новых договоров и приняли резидентов в своих дворах.
Торговля быстро развивалась в прибрежных плантационных районах, хотя многие племена внутренних областей на Борнео, Суматре, Целебесе и Новой Гвинее (где голландцы впервые высадились в 1828 г.) все еще находились в эпохе неолита. Нидерландское правительство больше не вынуждало силой поставлять пряности, но ослабило власть местных султанов и ограничило их права на corv'ee, или принудительный труд. Эти реформы вызвали восстания, не прекращавшиеся до 1830 г. В этом году Бельгия отделилась от Голландии, и Голландия, почти банкрот, не могла больше позволить себе расходы на развитие на архипелаге.
Система культурСоответственно губернатор Ван ден Бос был послан на индонезийские острова с целью извлечения прибылей. Его метод заключался в «системе культур»: крестьян побуждали, вместо уплаты арендной платы за землю, засаживать пятую часть их полей экспортными культурами, главным образом сахаром, индиго и кофе. Сократив все государственные расходы, эксплуатируя плантации и оловянные рудники, голландские власти переслали в Европу за 45 лет более 800 миллионов гульденов. В дополнение к большому количеству сахара, индиго и кофе почти пятая часть всего экспортного чая производилась к 1900 г. на принадлежавших голландцам полях. Суматра сбывала на рынке высококачественный листовой табак. Продавались большие объемы пальмового масла и капкового волокна. Ява почти полностью монополизировала производство хинина. В последние годы на острова Юго-Восточной Азии приходилась почти третья часть мирового производства сырого каучука.
Однако эта система культур тяжело отразилась на положении индонезийских крестьян, не только ограничивая им свободу выбора, но и вынуждая их перемещаться на большие расстояния, чтобы ухаживать за сельскохозяйственными культурами и перевозить продукцию. Новое конституционное положение 1854 г., отражая либеральную философию, распространявшуюся тогда в Европе, урезало власть метрополии над Советом в Батавии и постепенно способствовало ликвидации «системы культур». Права местного населения далее гарантировались тем, что в 1870 г. аграрный закон запретил продажу земель аборигенного населения белым.
Экономические достижения и потериСоздание Суэцкого канала, который наполовину сократил путь между плантациями Азии и Европой, в значительной степени способствовало экономическому благополучию. Тысячи молодых голландцев отправлялись на Восток в поисках счастья и удачи. Большие доходы стала приносить также нефть: Королевская голландская нефтяная компания, зарегистрированная в 1890 г., ввела бурение скважин на научной основе и построила нефтеперегонные заводы на Западной Яве, Восточной Суматре и побережье Борнео у Макасарского пролива. Производство достигло более 300 тысяч тонн. Расстояние до китайского и японского рынков было небольшим. Сотрудничая с «Бритиш шелл», «Роял Датч» стала одной из ведущих компаний в мире.
Однако островная Юго-Восточная Азия не осталась Голкондой для инвесторов. Так много средств было вложено в развитие, что денежные переводы в Европу резко сократились, и дефицит бюджета колониальных властей должен был покрываться метрополией. Больше всего ресурсы были истощены Ачехской войной, начавшейся в 1873 г. Пытаясь подавить пиратство в Малаккском проливе и вдоль побережья Западной Суматры, голландцы были вынуждены сражаться целых 35 лет, постепенно разрушая укрепления и очищая от пиратов устья рек и мелкие заливы.
Контроль над культуройПодобно своему предшественнику, Ост-Индской компании, голландское правительство осуществило как можно меньше культурных изменений. В 1903 г. едва 1 % местного населения был зачислен в государственные школы. Реформатская церковь мало вмешивалась в мусульманские обычаи. Муллы призывали к молитве по утрам и вечерам в каждой деревне. Целых 50 тысяч паломников ежегодно совершали хадж в Мекку. Голландцы полагали, что контакты с пустынной Аравией заставят индонезийцев больше ценить свою родину, но они не учли губительного воздействия панисламизма на западный империализм.
ФИЛИППИНЫ
Упадок ИспанииПосле достижения Латинской Америкой независимости Филиппинские острова, которые раньше в составе испанской колониальной империи подчинялись Мексике, перешли под прямую власть Мадрида. Испанское светское правление ограничивалось частью Лусона и Бисайского архипелага. Существовали программы по улучшению положения местного населения. Филиппинцы-горожане использовали испанский язык, но деревенские жители сохраняли свои племенные обычаи и редко встречали белых людей. Острова были открыты для мировой торговли в 1837 г. Либеральные идеи проникли с усилением контактов после открытия Суэцкого канала. Особой критике подвергались монахи (часто это были светские люди, сосланные на острова в качестве наказания), чьи ордена владели огромными поместьями. Когда реакционные силы начали доминировать в Испании в 1871 г., в испанских колониях усилились националистические движения.
Хосе Рисаль, манильский врач-офтальмолог смешанного этнического происхождения (с примесью китайской крови), стал виднейшим представителем национализма на Филиппинах. Подобно многим интеллектуалам с островов, он путешествовал и учился в Европе. Книги Рисаля, особенно озаглавленный по-латински трогательный роман Noli Me Tangere («Не прикасайся ко мне», написанный автором на испанском языке. — Пер.), но опубликованный на английском языке как The Reign of Greed, повествуют о тяжелой судьбе трудящихся масс. (Согласно некоторым источникам, на английском языке под названием The Reign of Greed был опубликован другой роман Хосе Рисаля El Flibusterismo, «Флибустьеры». — Пер.) Хосе Рисаль не призывал к восстанию, и Филиппинская лига, которую он основал, выступала за проведение реформ. Однако он был казнен испанскими властями в 1896 г. За его смертью последовало развертывание движения за независимость, и общество Катипунан[267], возглавляемое Эмилио Агинальдо, подняло вооруженное восстание против Испании. После года борьбы королевский губернатор сбил революционную волну, пообещав представительство в мадридских кортесах, проведение реформ и вознаграждение в размере 3 миллионов песо.
Вмешательство СШАЭто урегулирование могло бы сохранить власть Испании, если бы США не объявили войну Испании 21 апреля 1898 г. Адмирал Джордж Дьюи, которому было приказано идти с 5 броненосцами в Гонконг в начале года, быстро направился в Манильский залив, где 1 мая уничтожил испанский тихоокеанский флот. У Дьюи не было приказов действовать на берегу, и он не имел десантных войск. В то время как его корабли патрулировали залив, более крупная немецкая эскадра встала на якорь вблизи старого, обнесенного стеной города, и ее подозревали в том, что у нее были дружественные отношения с испанским гарнизоном. Прибытие английского флота вынудило немцев удалиться.[268]
В мае на берегу филиппинские повстанцы осадили Манилу. Два месяца спустя к ним присоединилась 11-тысячная американская группа войск под командованием генерала Уэсли Мерритта, и 13 августа город сдался, через день после того, как война завершилась перемирием. Мерритт, опасаясь мародерства, запретил повстанцам входить в Манилу. Агинальдо воспринял приказ как неуважение к себе. Кроме того, оно, казалось, нарушило данное ему американцами обещание немедленно предоставить Филиппинам независимость. Хотя Катипунан только на бумаге контролировал Лусон, эта организация утверждала, что американская армия лишила филиппинцев уже завоеванной свободы.
По Парижскому договору, подписанному 10 декабря, США аннексировали Филиппины, и резолюция сената, принятая через два месяца, обещала лишь «учредить правительство, соответствующее особенностям таких островов… и подготовить их к самоуправлению».
4 февраля 1899 г. между повстанцами и американцами разразилась открытая война. Она оказалась более разрушительной, по сравнению с коротким вооруженным конфликтом с Испанией: почти 100 тысяч американских войск участвовали в боевых действиях, и партизанское сопротивление завершилось только после пленения Агинальдо в марте 1901 г.
Управление ФилиппинамиУправление страной было временно вверено комиссии во главе с близким другом президента Теодора Рузвельта (президент США в 1901–1909 гг. — Пер.) Уильямом Говардом Тафтом, в которую сразу были включены три филиппинских члена. Несмотря на почти полное отсутствие поддержки вооруженными силами под командованием генерала Артура Макартура, комиссия заручилась поддержкой народа и во время своего семилетнего правления приняла и провела в жизнь почти 1700 декретов.
Тем временем американский электорат обсуждал тему постоянного статуса островитян. Победа Республиканской партии в 1900 г. означала, что США не уйдут из западной части Тихого океана. Конгрессу и Верховному суду осталось решить, что конституция, особенно та часть, которая определяла гражданство и запрещала внутренние тарифы, «не следовала за флагом» (то есть конституционные права не распространяются на новые территории США; цит. по: Kelly Alfred Н. and Harbison W.A. The American Constitution. New York. P. 579. — Пер.). Филиппинцы не были американцами. Однако они постепенно получали новые права. В 1907 г. избранная законодательная Филиппинская ассамблея включилась в работу Комиссии по составлению законодательства: к этому подключился Верховный суд, закрепляя модель правления, основанного на трех системах власти. В 1916 г. американский конгресс принял Акт об автономии Филиппин (закон Джоунса), по которому создавался двухпалатный законодательный орган с широкими правами, на решения которого мог наложить вето американский генерал-губернатор.
Экономические переменыФилиппинская внешняя торговля почти не существовала при Испании, и в ранние годы американской администрации почти все экспортные продукты — манильская пенька и копра — были неконкурентоспособными. Свободной торговле с США оказывали сильное противодействие группы, представлявшие сельскохозяйственные интересы, которые не хотели ввозить сахар и табак, выращенные кули. Однако тариф Пейна-Олдрича 1909 г. настолько понизил ставки, что импорт сахара увеличился в десять раз.
Американское правление в финансовом отношении в целом оказало благотворное влияние на филиппинцев. Была проведена аграрная реформа вскоре после начала оккупации, когда США выкупили у Ватикана за 7 миллионов долларов обширные поместья католических орденов для последующего распределения среди крестьян. Ставка налога стала почти самой низкой в мире, и все доходы тратились на островах. После 1905 г. на гражданской службе никогда не работали больше 3 тысяч белых, половина из них были учителями. Несколько большее число было занято в частном бизнесе. Американцы основали несколько государственных школ на Филиппинах. Они строили дороги, водные системы, энергетические установки — и превратили Манилу в самый современный город на Востоке. Расходы на народное образование возросли в десять раз, и в 1909 г. был учрежден университет с 11 филиалами, девять десятых которых составляли филиппинцы.
ИМПЕРИАЛИЗМ В СЕВЕРНО-ВОСТОЧНОМ РЕГИОНЕ
МаньчжурияБольшинство обитаемой свободной земли в Северной Азии находилось в Маньчжурии, лежащей между широтами Виргинии и Лабрадора — территория в два раза больше Техаса, или равная одной трети Китая. В 1850 г. десятая часть Маньчжурии была плотно заселена: долина Ляо и Ляодунский полуостров, граничащий с заливом Чжили. За пределами Ивового палисада (сеть укреплений из рвов и насыпей, усаженных ивовыми деревьями, сооруженных в период династии Цин в конце XVII в. для предотвращения проникновения китайцев в Маньчжурию. — Пер.) лежали обширные земли, орошаемые Сунгари, — провинции Цзилинь и Хэйлунцзян, — принадлежавшие монгольским кочевникам и лесным татарам.
На стратегических равнинах Ляодуна, в нескольких днях марша от Пекина, Цины поселили китайских «знаменных» как арендаторов в маньчжурских поместьях, а за ними создали заслон из дружественных монголов. После того как были отменены законы, запрещавшие миграцию за пределы Китайской стены, власти привлекли в Маньчжурию много крестьян из Чжили и Шаньдуна. В Ляодуне собирались огромные урожаи соевых бобов, проса, сорго обыкновенного и высокого гаоляна. Равнины Сунгари, с климатом как в Дакоте, обеспечивали твердой пшеницей. Полевые работы проводились в течение нескольких летних месяцев, и, таким образом, рабочие из Шаньдуна, не расположенные покидать дома своих предков, могли каждую зиму возвращаться в свои деревни.
Русские приходятПервыми русскими, достигшими Амура, были казаки, слишком малочисленные, чтобы как орда вторгнуться в открывшееся перед ними пространство. Река в своем среднем течении делает петлю в 300 миль (483 км) к северу. Образованный таким образом выступ, представлявший собой лесистую дикую местность, привлекал к себе охотников на соболя, так как источники меха в районе реки Лены были исчерпаны. Со временем они приплыли к Сунгари, наслаждаясь жизнью на «фронтирах» («фронтиры» — новые земли, занятые пионерами на западе США. — Пер.) в лесах в такой же степени, в какой китайцы испытывали отвращение к этой жизни. После 1860 г. поселенцы в долине обнаружили, что их зерно и лес могли транспортироваться для продажи только вниз по реке на русскую территорию. В 1880-х гг., следуя примеру японской политики на Хоккайдо, пекинское правительство пыталось создать буферные колонии в Хэйлунцзяне и Цзилине, но большинство их исчезло. Захват Японией Ляодунского полуострова, хотя и не одобренный западным альянсом, по-видимому, создал прецедент, принцип, согласно которому Маньчжурия становится добычей самого сильного претендента.
Железнодорожная стратегияОсновная русская стратегия после 1891 г. состояла в строительстве Транссибирской железной дороги, которая соединила бы Тихий океан с Балтийским морем. Ее самый короткий маршрут не менее 250 миль (402 км) пересекает Северную Маньчжурию. Пользуясь благодарностью Китая за возвращение Ляодуна в 1895 г., Россия получила в следующем году концессию на строительство Китайско-Восточной дороги из Читы до Владивостока.[269] Договор включал пункты о правах в области горной промышленности и торговли, о полицейском контроле в полосе отчуждения вдоль железной дороги. Харбин, где рельсы пересекают Сунгари, стал столицей «бума» новой империи. Харбин находился на расстоянии менее чем 500 миль (800 км) от Желтого моря.
В марте 1898 г. Россия получила в аренду Ляодунский полуостров на 25 лет, возвращенный за три года до этого Японией Китаю, и в июле началось строительство южноманьчжурской ветки к Порт-Артуру. Цель Петра Великого была реализована: выход к теплым водам океана. За 250 долларов путешественники могли взять билеты за проезд от Шанхая до Лондона — намного меньше ставки тарифа на морском лайнере.
УПАДОК КОРЕИ: ЗАКАТ ДИНАСТИИПрямая линия династии Ли пресеклась к концу 1864 г., и корона перешла к двенадцатилетнему родственнику по боковой линии Ли Хи. Регентом мальчика в течение нескольких лет был его собственный отец, который принял титул тэвонгун («правитель великого двора», князь-регент). Убийство аборигенных христиан регентом, садистским деспотом, привело к французской военно-морской демонстрации. В том же году американская шхуна «Генерал Шерман», пытавшаяся вести торговлю, села на мель в устье реки Тэдонг. Военно-морская экспедиция адмирала Роджерса, предпринятая спустя несколько лет, не обнаружила каких-либо следов корабля или экипажа. Зарубежное мнение активно поддерживало японцев, когда в 1876 г. они вынудили регента открыть свою страну для иностранных контактов.
Все признаки упадка маньчжурского Китая проявлялись также у его сателлита. Правитель, к которому обращались, называя его божественные титулы, жил далеко от народа за огромными стенами его Северного горного дворца, который он редко покидал.[270] Чиновники рекрутировались по китайскому образцу, но экзамены превращались в фарс, и должность, и решение суда покупались. Знатные люди выглядели такими уставшими от скуки и пресыщенности, что редко могли стоять прямо без поддержки сопровождающих лиц. Сбор налогов отдавался на откуп тем лицам, которые предлагали наибольшую цену за должность сборщика. Демонстрация благосостояния могла стоить любому человеку тюрьмы, если тот не отказывался от своего богатства. Армия представляла собой толпу из нескольких тысяч человек, а военно-морской флот — 28 адмиралов без боевых кораблей. Корейская промышленность деградировала после 1600 г., потому что корейцы больше не могли производить превосходную одежду из бумажной ткани, гвозди, атлас или фарфор. Тем не менее еды хватало на всех, умение говорить ценилось больше, чем военное или техническое изобретение, и за удачные стихи можно было удостоиться королевской благосклонности.
Не было товаров на экспорт, чтобы оплачивать импорт, главным образом предметов роскоши для двора. Выход из положения монарх нашел в закладывании земель страны. Корея стала доходным местом для иностранных концессионеров в таких областях, как разработка полезных ископаемых, производство лесоматериалов, рыболовство или строительство. В развернувшейся конкурентной борьбе за военно-морские базы Россия потребовала предоставить ей порт Лазарев на северо-востоке Кореи, что заставило Великобританию оккупировать, но позднее вывести свои войска с южного острова порта Гамильтон.
Более серьезный характер имело соперничество между Китаем и Японией, каждая их двух стран опиралась на внушительную охрану соответствующего дипломатического представительства в Сеуле. Пекин благоволил к консервативной, или «антииностранной», партии при дворе, возглавляемой королевой Мин, потомком династии Мин. Токио поддерживал либеральную партию, или партию модернизации. В 1884 г. на королевском банкете либералы уничтожили своих оппонентов, но сами были сметены в результате общественных беспорядков. Японцы были вытеснены из столицы, оставив реальную власть решительному, волевому китайскому резиденту Юань Шикаю и клану Мин. Соглашение Ли — Ито, заключенное спустя несколько месяцев, прекратило соперничество между Китаем и Японией в Корее на 10 лет. После тонхакского восстания вспыхнула китайско-японская война.
Корейцы видели, как «ученики» с островов выигрывали все столкновения на суше и на море. Китайские солдаты носили с собой зонты и вентиляторы, но очень мало знали об огнестрельном оружии и грабили города, которые приходили защищать. После изгнания китайцев была провозглашена независимость Кореи, но партия королевы, все еще настроенная антияпонски, начала плести интриги с Россией. Игнорируя слабого короля, японцы восстановили Тэвонгуна в должности. Он в конце 1895 г. с помощью самураев захватил королевскую резиденцию и убил королеву Мин.[271]
Король был взят под стражу японцами, но бежал через четыре месяца и укрылся в русском посольстве со своей военной охраной в 800 человек. В знак благодарности он подписал документы о предоставлении России ряда концессий: рудники, лес на реке Ялу и Туманной реке (Tumen), позже китобойную станцию в Японском море и на время якорную стоянку в Масампо (Масан) в Корейском проливе (так в тексте. — Пер.), на полпути между Порт-Артуром и Владивостоком. Стало очевидным, что, чтобы обезопасить свои позиции в Маньчжурии, русские хотели господствовать в водах Корейского полуострова.
Амбиции Японии были не меньшими. В 1895 г., без демонстрации или применения броненосцев, она под давлением трех держав была вынуждена уйти с Азиатского континента. Однако победа над Китаем обострила ее чувство гордости. Корея под боком у Японии имела не только стратегически важные гавани, но и минеральное сырье и пахотные угодья — Lebensraum («жизненное пространство». — Пер.) для быстро возраставшего населения Японии. Требовалось достичь какого-нибудь примирения с Россией. Соответственно Япония организовала соглашение Ямагаты — Лобанова 1896 г., по которому обе страны отказывались от контроля над армией и полицией Кореи. За ним последовал договор Ниси — Розена 1898 г., подтвердивший независимость Кореи и запрещавший предоставление ей русских или японских государственных займов.
Ни одно из этих соглашений не ставило под вопрос японское господство в области торговли на полуострове. Японцы построили телеграфную линию между Пусаном и Сеулом в 1888 г., расположив войска для ее защиты. Спустя 11 лет Япония начала прокладывать рельсы по тому же маршруту. Японские земельные участки включали не только шахты и портовые сооружения. Японцы занимали столько земли в Сеуле, что король не мог купить подходящего участка земли для расширения своего дворца. К 1904 г. в Корее проживали 40 тысяч японцев. Почти столько же работали на прибрежных рыболовецких судах. 78 % всех грузов, прошедших через порты, транспортировались под флагом с солнечным кругом.
ИМПЕРИАЛИЗМ XIX В.: БАЛАНС
Его успехиРепутация империализма изменилась с тех пор, как Редьярд Киплинг прославил его. Она была высокой в 1900 г., и его здание казалось достаточно прочным, чтобы пережить столетие. Обобщение не охватывает весь процесс. Франция и Россия, по-видимому, следовали определенному плану в Азии, но викторианская Англия продвигалась бесцельно, в основном чтобы защитить свои торговые интересы. Проникновению Запада способствовала слабость туземной власти. Старые династии пришли в упадок (хотя вряд ли в большей степени, чем испанская имперская власть на Филиппинах), и плохое управление приводило к внешнему вмешательству. Однако если правители и их армии давали слабый отпор, энергичное сопротивление оказывали незаконные общества «черных флагов», тонхаков или «боксеров». В самом деле, не только в маньчжурском Китае, но и в Корее и Бирме именно женщина поднималась выше своего презираемого положения, чтобы возглавить последнюю, финальную борьбу против иностранцев. В течение ряда лет после того, как их лидеры пошли на уступки, патриоты азиатских стран сопротивлялись из лесов и отдаленных деревень, бросая вызов белому человеку с его более высокой дисциплиной и лучшим вооружением.
За завоеванием почти в каждом случае следовало соперничество между гражданской и военной властью. Из колониального бюрократического аппарата выходили первоклассные администраторы, способные одни нести цивилизацию в пристанище людоедов и бандитов. В этот аппарат приходили также неудачники и маркитанты. Губернатор Тафт едко говорил о них в Маниле. Его замечания были бы уместны также в Сайгоне, Сеуле или Батавии.[272]
Его пользаПровозглашенные цели империализма всегда были высокими: принести более высокую культуру, покончить с первобытностью, или, как сказал президент Мак-Кинли о филиппинцах, «всех их возвысить, цивилизовать и обратить в христианство… сделать все, что мы можем, для них, наших ближних, за которых также отдал свою жизнь Христос».[273] О его благах много написано в Восточной Азии. Точные, пунктуально изложенные законы, взятые из Великой хартии вольностей или Кодекса Наполеона, заменили преходящие капризы Брата Луны. К 1900 г. система рабского труда отмирала и пиратские рейды стали редкими. Там, где существовала сеть монополий, действовал стимул к производству, покупке и продаже. Откупщик больше не препятствовал экономии и бережливости. «Белая» власть принимала меры по ограничению ростовщичества, хотя кредитные кооперативы и земельные банки нигде не смогли сломить могущество индийской касты четтиар (занимавшейся торговлей и ростовщичеством. — Пер.) и китайских ростовщиков. Во всех колониальных обществах исчезали вспышки чумы. Холера стала редкой в городах, где очищенная вода доходит до каждой улицы. Прокаженные были изолированы. Авитаминоз, оспа и тропическая лихорадка отступали благодаря профилактическим мерам. Смертность индийских рабочих на британских каучуковых плантациях снизилась за 10 лет с 63 до 19 на тысячу человек.
Обвинение в спекулятивной деятельности ради извлечения прибылей особенно несправедливо в отношении американского правления на Филиппинах, где много долларов было израсходовано в обмен на каждый возвращенный песо. В других местах результат господства империализма имеет смешанный характер. Азиатские националисты приводят данные о высоких дивидендах иностранцев, игнорируя риски, большую стоимость проектов развития и потери в неблагоприятные годы. Если белый человек и эксплуатировал ресурсы стран Азии, то он был первым, кто сохранял их. Обученные лесники защищали рощи тика и красного дерева от бессмысленного сжигания их туземными племенами. За десять лет после захвата Германией Цзяочжоу молодые сосновые леса покрыли холмы, оголенные со времен Конфуция.
Некоторые национальные меньшинства в особом долгу перед европейцами: с каренами и шанами в Бирме, молуккцами в Восточной Индонезии, также с камбоджийцами безжалостно обращались их соседние народы. Белый человек пришел как спаситель: они стали его преданными друзьями, и многие приняли его самый бескорыстный дар народам Азии — христианскую веру.
Его опасностиНаряду с этими хорошо разрекламированными преимуществами у империализма есть обратная сторона. Прекрасные ремесленные производства — резьба, изготовление текстиля, ткачество[274], ювелирное дело — пришли в упадок. Вместо этого автохтонное население производило сырье, люди работали на фабриках и заводах, чтобы заплатить за ланкаширскую ткань или за латунных идолов, отлитых в Бирмингеме. Каждый пароход и локомотив заменяли бесчисленное число автохтонных возчиков. Нравственность часто исчезала с утратой наследственной профессии. Подобно индейцам в резервациях, миллионы азиатов становились духовно отверженными.
Новые повелители часто мало обращали внимание на вежливость, обрядовые и освященные обычаи. Многие из них не проводили различия в аборигенных обществах между придворным аристократом и дикарем неолита, сваливая всех в категорию «черных». Правосудие и современная санитария не полностью компенсировали великолепие и пышность старого порядка — процессии и золотые паланкины. О спектаклях при Тибо в Мандалае помнили и после того, как из памяти стерлись воспоминания о жестокостях короля. Историческая близость иногда нарушалась новыми границами. Бирманские моны были отделены от Сиама, жители Суматры от малайцев, моро Минданао от своих единоверцев в Борнео.
Евразийские дети аборигенных женщин вскоре стали численно превосходить белых. Голландия и Франция признали их как «ассимилированных» граждан. Англосаксы были менее великодушны к ним. Вторую несчастливую категорию составляли образованные и говорившие на европейских языках аборигены, слишком многочисленные, чтобы всем найти работу «белых воротничков», но не желавшие возвращаться к старому образу жизни. Избыток населения, вероятно, является следствием контроля Запада в области народонаселения. Большая часть избыточного населения была результатом мер по развитию здравоохранения, принимавшихся из лучших побуждений. При администрации Стэмфорда Раффлза насчитывалось 5 миллионов яванцев. Спустя столетие их было почти 40 миллионов — половина из них как побочный результат плантационного колониализма. Туда, где аборигенного населения было недостаточно или оно было недостаточно приспособлено для выполнения определенной работы, доставляли иммигрантов, что вызывало сильные противоречия на расовой почве. Гораздо враждебнее, чем к самому сахибу (в Индии в Средние века — обращение к крупным феодалам в значении «господин», а позднее в эпоху колониализма в Азии — к европейцам. — Пер.), работники относились к его приспешникам. Так относились к неутомимым и лукавым индийцам или китайцам, которых привозили для работы на земле, но которые потом становились ее собственниками; к сикхам из Пенджаба, бородатым, сильным, презрительно относившимся к китайцам, среди которых они поддерживали порядок в Гонконге и на британских концессиях.
Империалистическая этикаНа юге и на островах империализм признал важность цивилизаторской миссии. Англия, Франция, Голландия и США, осознавая общий христианский идеал, улаживали свои расхождения со взаимным уважением и не относились с безразличием к проблеме благосостояния аборигенных народов. Борьба между Россией, Японией и Китаем на севере была более ожесточенной. Ставки были выше: Япония чувствовала, что речь идет просто о выживании. Не существовало никакого общего этического принципа. Судьба корейского государства, оказавшегося жертвой соперничества, стала самой трагической в XX в.
Глава 11
ЗАПАДНЫЙ ИМПЕРИАЛИЗМ: ПОКОРЕНИЕ МАНЬЧЖУРИИИностранцы начиная с периода[275] Сяньфэна (1851–1861) приносили Китаю беды и несчастья, растрачивали наши национальные доходы, разрушали наши монастыри, уничтожали наши символы и захватывали наши кладбища… Это оказало влияние на урожаи, которые страдали… от саранчи и засух почти каждый год. Нас лишили мира и безопасности… Это разгневало Небо.
Декларация «боксеров», 1900
РАЗДЕЛЕННЫЙ КИТАЙПоражение в 1895 г. углубило раскол в пекинской придворной клике. Прогрессистов возглавляла южная буржуазия. Среди их лидеров был великий советник и наставник императора (Вэн Тунхэ. — Пер.). Сам император склонялся к прогрессистам вместе с принцем Мином и стареющим принцем Куном. В консервативную фракцию входила маньчжурская знать вместе с китайскими «знаменными», возглавляемая тесным кругом лиц вокруг вдовствующей императрицы Цыси. Как в Корее, она ориентировалась на Россию, а прогрессисты — на Японию. Значительный раскол существовал внутри императорской семьи. Цыси, фактически отстраненная от власти с тех пор, как Гуансюй (его личное имя Цзайтянь) достиг совершеннолетия в 1889 г., обвиняла молодого императора в военной катастрофе. Война памфлетов и меморандумов бушевала вокруг императорской семьи. Южные интеллектуалы, черпая из новооткрытого источника западных знаний, сравнивали Цыси с Мессалиной или кровавой Екатериной Медичи. Для апологетов двора в Пекине она была восточной королевой Бесс (прозвище королевы Англии Елизаветы I, которое упоминается в книгах У. Теккерея «Ярмарка тщеславия» и Ч. Диккенса «Лавка древностей». — Пер.), источая очарование и элегантность из своего летнего дворца за пределы городских стен, а император являлся «китайским изменником». Страсти столь разгорелись, что в 1889 г. на проводившихся на юге экзаменах одному кандидату, успешно сдавшему государственный экзамен, было отказано в присвоении степени.
Китай фактически до этого делился на части несколько раз. Юг, которому почти никто не помогал, сражался в «опиумной войне» и в 1885 г. принес в жертву свой наньянский военно-морской флот, оказывая сопротивление французам. Север нес основную тяжесть войны 1860 г., и на него пришлись почти все потери на суше и на море в войне с Японией. Его положение серьезно ухудшилось: в казне не было средств для восстановления обороны, во всех провинциях происходили волнения. К 1895 г. слабая династия не извлекла никаких уроков, и в столице господствовал дух пораженчества. Тем не менее гуандунский ученый Кан Ювэй убедил 1300 соревновавшихся на экзаменах кандидатов в Академию Ханьлинь подписать меморандум за продолжение войны. «Все молодые мандарины» поддержали требование о проведении реформ. Сунь Ятсен, окончивший Гонконгский университет и получивший образование в области медицины (в 1892 г. Сунь Ятсен окончил Гонконгский медицинский институт, который позднее стал медицинским факультетом созданного в 1907 г. Гонконгского университета. — Пер.), организовал революционный рейд на Кантон. Когда он был подавлен, Сунь Ятсен, подобно Ито, отправился изучать секреты могущества Запада — но за его голову было обещано 10 тысяч долларов.
ИМПЕРАТОРСКИЙ ДВОР ДЕЛАЕТ ПОВОРОТ В СТОРОНУ РОССИИВ международной политике Китай переориентировался с торговых держав, возглавляемых Англией, на военные — Россию, Германию и Францию, которые спасли Маньчжурию от японцев. Россия в июле 1895 г. предоставила 4 %-й заем в 400 миллионов золотых франков, обеспеченный китайскими доходами от морской таможни, для содействия выплаты Китаем контрибуции Японии. 11 месяцев спустя Ли Хунчжан посетил Петербург в качестве представителя Китая, чтобы присутствовать на коронации нового царя Николая II. Ему было поручено также поблагодарить Великобританию и США за их своевременную поддержку и узнать их мнение о предложении оплачивать таможенные пошлины золотом. В этом случае сборы Китая увеличились бы на две трети. Попытка Ли пересмотреть тарифы потерпела неудачу. В России он был хорошо принят, и министр иностранных дел Лобанов предложил ему заключить фактический военный союз.
Договор Ли — ЛобановаДоговор Ли — Лобанова был составлен с целью воспрепятствовать дальнейшей экспансии Японии. Он предусматривал, что в случае возникновения любой угрозы в Азии любой из двух сторон вооруженные силы России и Китая будут действовать совместно и русские военные корабли будут использовать китайские порты. Чтобы обеспечить быструю переброску русских войск на Дальний Восток, русские, строившие Транссибирскую железную дорогу с 1891 г., добились разрешения Китая сократить путь, прокладывая железнодорожное полотно из Читы во Владивосток через Северную Маньчжурию. Железнодорожная линия, пересекавшая маньчжурскую территорию, получила название Китайско-Восточная железная дорога и контролировалась Русско-Китайским банком, в котором Пекину принадлежала четверть акционерного капитала.
«МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ» ГЕРМАНИИМолодой кайзер Вильгельм II в поисках «места под солнцем», в чем его консультировал сторонник экспансионистского курса адмирал Тирпиц, стал наиболее активным среди европейских лидеров на Дальнем Востоке. За три года до китайско-японской войны он заявил о праве защищать католических миссионеров[276] немецкого происхождения. Усиление новой желтой опасности встревожило его. Его военный министр в Пекине предложил, чтобы Германия аннексировала Формозу до ее захвата Японией. В тот самый месяц, когда был подписан Симоносекский договор, кайзер предложил рейхстагу пойти на дальнейшее значительное усиление германского флота, который не-давно спустил на воду 28 новых кораблей, включая 4 сильнейших броненосца. Осенью 1895 г. немецкое патрульное судно выбрало в качестве возможного угольного порта Цзяочжоу на южном побережье Шаньдунского полуострова. 1 ноября 1897 г. поблизости были убиты два немецких священника. В пределах двух недель германская азиатская эскадра, которую сопровождал брат германского императора Генрих, оккупировала Цзяочжоу. Раздались призывы к наказанию убийц и, кроме того, к передаче Германии залива Цзяочжоу и 200 квадратных миль (518 кв. км.) прилегающей земельной территории, включая порт Цзинтау, и прав в области железнодорожного сообщения и горной промышленности во всей провинции Шаньдун. После безрезультатных попыток предложить в качестве замены прибрежный остров Китай 6 марта 1898 г. отдал Германии в аренду на 99 лет весь район Цзинтау, в сотне миль (160 км) от могилы Конфуция.
В феврале 1899 г. Германия купила у Испании Каролинские, Маршалловы и Марианские острова — атоллы или вулканические рифы, контролирующие пять миллионов квадратных километров в юго-западной части Тихого океана. В том же году после короткой демонстрации силы она завладела большей частью архипелага Самоа. Чтобы защитить эту новую тихоокеанскую империю, кайзер провозгласил в 1900 г. свою огромную программу строительства военно-морского флота, которая привела к мировой войне.
УНИЧИЖЕНИЕ МАНЬЧЖУРОВНа протяжении 50 лет поражений маньчжуры сохраняли свои территории на континенте в неприкосновенности. Оккупация Цзяочжоу начала цикл агрессии. В течение недели русские военные корабли встали на якорь у Порт-Артура. Муравьев убедил царя в том, что тот должен опередить англичан на полуострове. 27 марта 1898 г. передача Порт-Артура России была оформлена в виде аренды на 25 лет. Полуостров был бесценным приобретением, потому что в конце Транссибирской железной дороги Россия получала выход к незамерзающим водам. В июле администрация Китайско-Восточной железной дороги получила право на строительство вспомогательной ветки — Южно-Маньчжурской железной дороги к Порт-Артуру.
Германия была удовлетворена действиями России и предвкушала их. Бисмарк указывал, что внутреннее недовольство в России может вызвать взрыв. «Было бы лучше для мира на земле, чтобы взрыв произошел в Азии, а не в Европе». Эта политика железного канцлера была одобрена кайзером, за учтивым отношением которого к царю и обещанием обезопасить западную границу «Ники» (в то время как тот продвигал цивилизацию на восток) скрывался замысел вовлечь Россию в конфликт с Японией. Граф Витте напишет через семь лет, что «Вильгельм II воспрепятствовал моей политике мирного проникновения и без аннексии» и, таким образом, был «автором русско-японской войны».
Вскоре после Симоносекского договора Франция получила удобное пограничное поселение и три торговых порта на границе Тонкина. В апреле 1898 г. она добилась уступки ей 200 квадратных миль (518 кв. км) на близком полуострове Кванчжу вместе с правами на железную дорогу между Тонкином и Юньнаньфу. Великобритания впала в немилость у Китая за отказ присоединиться к трем державам, вмешавшимся в отношения между Китаем и Японией. Так, она была лишена возможности предоставить заем для выплаты Китаем контрибуции (как это сделали Россия, Франция и Германия; заем обеспечивался бы доходами от будущих таможенных пошлин. — Пер.) и концессий железной дороги Пекин — Ханькоу, которые были переданы бельгийцам благодаря французскому и русскому влиянию. Правда, лондонский капитал главенствовал в Пекинском синдикате, образованном в 1898 г. для эксплуатации угольных месторождений Шаньси, самых богатых на Дальнем Востоке.
Хотя Англии угрожала война в Южной Африке[277], она не могла взирать равнодушно на продвижение России к Желтому морю. Спустя месяц после захвата Порт-Артура английские корабли вошли в Вэйхайвэй прямо через залив Чжили.[278] Он был отдан Англии на период, пока Россия оставалась в Южной Маньчжурии. Одновременно Великобритания взяла в аренду Новые территории — 400 квадратных миль (1036 кв. км) континента напротив Гонконга — на 99 лет, чтобы уравновесить французскую оккупацию залива Гуанчжоу. «Ни одна большая страна не испытала такого унижения за шесть месяцев, как Китай».
Соглашения о неотчужденииЗахват китайской территории сдерживался серией соглашений о неотчуждении: Франция получила обещание, что Китай не уступит остров Хайнань другому государству. Великобритания получила сходное заверение, касающееся уступок в долине Янцзы. Япония добилась гарантии неотчуждения провинции Фуцзянь, находящейся напротив ее колонии Формозы.
Когда Италия потребовала передать ей залив Саньмэнь у юго-восточного побережья, Япония поддержала Китай, ответивший отказом. В конце 1900 г. США было отказано в праве организовать свою военно-морскую базу в заливе Самса. Державы, добившиеся успехов в Китае, пошли на взаимное согласование своих позиций: соглашение 1898 г. подтвердило доминирующее положение Великобритании в долине Янцзы и Германии в провинции Шаньдун и на равнине Желтой реки. Более позднее соглашение Скотта-Муравьева предусматривало, что Россия не будет добиваться железнодорожных концессий в долине Янцзы, если Великобритания сделает то же самое в отношении территории к северу от Великой стены.
ПОЛИТИКА ОТКРЫТЫХ ДВЕРЕЙК концу века Маньчжурская империя стала противовесом в балансе сил западных держав. Каждый большой европейский военный флот имел базу в Китайских морях. США не участвовали в захвате китайских территорий. Однако знаменательно, что эскадра адмирала Дьюи прибыла в Гонконг в начале 1898 г., за четыре месяца до того, как кубинский кризис привел к войне с Испанией. Гавайи были аннексированы летом этого рокового года, и в декабре, по Парижскому договору, Испания уступила Вашингтону Филиппины и Гуам.
Американская активность в Китае снизилась с 1851 г. Торговля США составляла всего 2 % всей торговли (так в тексте. — Пер.), и американцы проявляли интерес в основном к протестантским миссиям. Запрет на китайскую иммиграцию и распространение запрета на Гавайи и Филиппины без каких-либо переговоров ослабили популярность США. Однако Америка после победы над филиппинскими националистами стояла перед альтернативой: или ограничение внешнеполитической деятельности Вашингтона Новым Светом, или более полное участие в дальневосточной дипломатии. Решительный республиканский Государственный секретарь Джон Хей не колебался в выборе. Инициированная им 6 сентября 1899 г. политика получила название «политика открытых дверей». Подобно доктрине Монро, она, вероятно, впервые была охарактеризована в британском Форин Офис — на 18 месяцев раньше. Хей составил идентичные письма шести империалистическим державам с тремя рекомендациями: 1) в любой сфере интересов должны соблюдаться режим договорных портов и обоснованных интересов других государств; 2) таможенными пошлинами должны справедливо облагаться все иностранные товары; 3) не должны оплачиваться дифференциальные портовые пошлины или железнодорожные тарифы. Политика открытых дверей была провозглашена торговыми державами, которые усматривали в ней средство сдерживания прямой военной агрессии. Япония и Италия полностью приняли этот план, Великобритания — с оговорками в отношении Коулуна. Германии импонировала возможность торговать за пределами долины Желтой реки. Россия не осмелилась открыто выразить несогласие, но не дала твердого обещания соблюдать равные железнодорожные тарифы в Маньчжурии.
Хей предпочитал относиться к доктрине открытых дверей как к признанному факту. Она послужила правовым фундаментом будущей американской политики на Дальнем Востоке, и на нее в Вашингтоне регулярно ссылались до 1941 г. Документ 1899 г. был направлен лишь на утверждение равных прав в международной торговле, но, как утверждалось спустя год, недвусмысленно подчеркнул целостность Китая.
«СТО ДНЕЙ РЕФОРМ»Четыре года военных поражений, финансовые бедствия и территориальные потери привели Китай на грань гибели. Многие патриоты присоединились к революционерам или радикальному Южному обществу по изучению проблемы национального восстановления. Наиболее красноречивым консервативным деятелем был провинциальный наместник Чан Читун, чья убедительно написанная и широко читаемая брошюра «Единственная надежда Китая» призывала к заимствованию иностранных идей модернизации, в то же время способствуя укреплению конфуцианства и монархии — это была альтернатива скатыванию до положения Индии и Бирмы. В Пекине Вэн, наставник императора, организовал императорскую аудиенцию Кан Ювэю, представителю молодых мандаринов и лидеру послевоенного движения за реформы.[279] Кан предложил коренные меры, даже ликвидацию шести старых департаментов и замену их новым комитетом из 12 лиц. Спустя пять месяцев, 11 июня 1898 г., в то время как европейская агрессия достигла своего апогея, император издал рескрипт, в котором он потребовал, чтобы «Китай внедрил у себя… западные науки». Он подчеркнул: «Западные люди превосходят нас, и они отличаются мудростью. Они добиваются богатства, комфорта и долголетия благодаря своей системе правления».[280] В период 24 июня — 9 сентября прошла целая лавина эдиктов о реформах, составленных группой Кан Ювэя, но опубликованных с императорской печатью и вывешенных на желтой бумаге в зале каждого судебного ямэня («ямэни» располагались во всех уездных городах, являясь низшей ступенью централизованного императорского управления. — Пер.).
Пять из этих эдиктов были направлены против старой системы учености. Они отменили экзаменационные сочинения, поощряли изучение экономики и естественных наук, в них власти обещали открыть университет. Армия должна была быть организована по европейскому образцу, лишние храмы — секуляризованы. Когда чиновники департамента обрядов, высшие конфуцианские священнослужители, выступили с протестом, они были уволены со своих должностей. Сентябрьские декреты имели весьма далеко идущие цели: два из них ликвидировали те министерства и губернаторства, которые являлись синекурами, другие учредили департамент горной промышленности, железных дорог и торговли. Торжественно открывая новую эру, сам император обещал совершить путешествие по железной дороге.
Гуансюй подражал Японии, но проводил реформы форсированными темпами — пытаясь сделать за 100 дней то, на что у императора Мэйдзи ушло 30 лет. Евнухи и придворные, ученые и бюрократия должны были как слой самоликвидироваться, подобно самураям. Однако их лояльность не выдержала испытания. Консервативные классы, как китайские, так и маньчжурские, читали эдикты, испытывая опасения. Широкие массы не понимали их. Даже Кан Ювэй согласился с тем, что, когда его кодекс вступит в силу, будут преобладать «варварские» методы и Китай больше не будет китайским.
Старое руководство оказывало сопротивление реформам. Было бы необходимо смести с должности Цзун Лу, командующего стотысячной бэйянской армией и верного приверженца Цыси. Юань Шикай, заявивший о своей полной поддержке трона, получил приказ убить его в Тяньцзине. После Цыси следовало заключить в тюрьму на острове на территории дворца. Однако Юань предал заговорщиков и сопроводил Цзун Лу в Пекин. Цыси действовала с быстротой и решительностью, которые не изменяли ей в критические моменты. В пять часов тридцать минут утром 22 сентября император был схвачен на совещании Совета и посажен под домашний арест, который продолжался всю его жизнь. Несомненно, он вскоре «поднялся бы на небо на спине дракона», но протесты иностранных государств и угроза восстания в южных провинциях спасли ему жизнь. До конца своих дней Гуансюй, простивший других врагов, относился к Юань Шикаю как к Иуде императорского двора. В частичное оправдание предательства Юань Шикая следует отметить, что Юань командовал слишком малыми силами, чтобы бросить вызов бэйянской армии, и что он был названым братом Цзун Лу.
По «просьбе» Гуансюя шестидесятичетырехлетняя вдовствующая императрица Цыси в третий раз установила свою деспотическую власть. Прежде всего нужно было истребить реформаторов. Ей не удалось схватить Кан Ювэя и «поджарить живым южного еретика». Он ускользнул на борту английского крейсера и нашел убежище в Гонконге. 16 его соучастников были арестованы, и 6 из них — казнены за измену. Вэн, императорский наставник, с позором ушел в отставку и удалился в родную деревню. 26 сентября реформаторские эдикты были отменены.
КАНУН «БОКСЕРСКОГО» ВОССТАНИЯТрадиционные убеждения и взгляды вновь стали господствующими при маньчжурском дворе. Последовала война реакции в провинциях, направленная особенно против новообращенных христиан. Они были обвинены, не совсем несправедливо, в том, что являлись авангардом империализма, и особенно в том, что они требовали ограничения китайского правосудия, поддерживали экстерриториальность. Христианским епископам даровали ранг наместников и миссионерам — ранг судей, при условии, что они прекратят вмешиваться в дела судов.
Технологическая безработицаНе только в недавно аннексированных районах западная технология разрушала аборигенное ремесленное производство. Во всем государстве крестьяне, выращивавшие зерновые культуры, подрабатывали ремесленным трудом, но их продукция не выдерживала конкуренции со стороны импортных изделий фабричного производства. Экономический империализм осуществлял экспансию с каждой базы в колониях. Развивались банки, железнодорожная сеть, горная и фабричная промышленность. Толпы китайцев, лишавшихся средств к существованию, повели себя как луддиты («ломатели машин») в начале промышленной революции в Англии.
Предзнаменование несчастьяВ январе 1898 г. солнечное затмение встревожило придворных прорицателей. В последовавшем году шесть провинций были поражены голодом, Желтая река преодолела дамбы и затопила сотни деревень, тучи саранчи пожирали просо и пшеницу. Во всех пострадавших регионах голодающие крестьяне занялись бандитизмом. Иностранные хозяева Шаньдуна обвинялись в том, что относились к китайским ученым как к жителям Папуа в архипелаге Бисмарка. Волнения, распространившиеся вдоль Шаньдунской железной дороги, были жестоко подавлены немецкими войсками, причем практиковался захват заложников. В договорных портах новые концессионные районы перешли под прямой контроль европейцев. Представители Британских объединенных торговых палат, совершавшие поездку по стране в 1899 г., признали, что Китай во многом развивался в неправильном направлении: «Мы воспользовались бессилием Китая… Он стал недоверчивым». Однако Англия была слишком занята в Южной Африке, чтобы остановить катастрофу в Китае. Как и перед 1850 г., недовольство было достаточно сильным, чтобы создать угрозу правлению Цинов. Однако теперь двор увидел средство отвлечь ненависть на иностранцев под лозунгами «Оберегайте династию!», «Уничтожайте заморских дьяволов!».[281]
«БОКСЕРЫ»Тайные общества, активные во время многих династических революций, были объявлены маньчжурами незаконными в 1818 г., но закон осуществлялся довольно вяло. Секта, известная как «Восемь триграмм» («Багуа цзяо»), оставалась активной с 1770 г. Одним из ее вероятных ответвлений, впервые упомянутых в официальных меморандумах около 1896 г., было Ихэцюань («Кулак во имя справедливости и мира»), или «боксеры». Их ритуалы, основанные на даоистской магии, производили впечатление на простой народ. После оргий, во время которых они пили настойки или массировали себя[282], они заявляли, что становились неуязвимыми для пуль. Используя скрытые спички, они также демонстрировали, что «огонь сойдет с кончиков их мечей».
Встав на позицию «антииностранного» национализма, «боксеры» скоро обрели сторонников при дворе: Ли, главный евнух, который добился для них расположения Цыси; принц Чун, отец ребенка — наследника трона, который имел зуб против иностранных дипломатов за якобы нанесенное оскорбление его официальному достоинству; принц Чуань, самый ярый ксенофоб в императорском клане, позднее командующий «боксерской» армией в Пекине. Некоторые были честными патриотами — такие как Кан, реформировавший налоговую структуру, и Ли Пингхэн, который мог похвастаться тем, что, будучи губернатором 25 лет, не присвоил себе ни кусочка еды и никогда не рекомендовал какого-либо родственника.
Оппозицию «боксерам» возглавляли реалисты, которые видели, что магия не победит империалистическую коалицию. Цзун Лу использовал против них свое влияние, теперь сильное как никогда, как это сделал в 1899 г. шаньдунский губернатор Юань Шикай.[283] Почти все китайские лидеры соблюдали осторожность, и на юге рассматривали восстание «боксеров» как борьбу между двумя в равной степени нежелательными группами иностранцев — маньчжурами и европейцами.
Во многих северных и маньчжурских районах, особенно в столичной провинции Чжили, «боксерские» группы стали представлять собой полуофициальную власть. Цыси издала ряд двусмысленных декретов, восхваляя эти вооруженные банды, так как те «занимались защитой своих деревень», и приказывала уничтожать только «бандитов». Судьи учли намек и ничего не делали.
Насилие часто совершалось в тех местах, где проходили новые внутренние пароходные маршруты и железные дороги. В числе первых убитых иностранцев были инженеры, нападение на которых было совершено к югу от Пекина в мае 1900 г. В том же месяце всеобщему преследованию подверглись перешедшие в христианство китайцы, и армия фанатичных мусульман из Каньсу во главе с генералом Тун Фу приблизилась к Пекину. В начале июня 400 западных морских пехотинцев и армейских солдат вступили в столицу, чтобы защитить дипломатический корпус в окруженных стеной дипломатических представительствах в 300 ярдах (274 м) от Запретного города. Через неделю «боксеры» взяли под контроль остальную часть Пекина. Некоторые церкви и собственность европейцев также подверглись нападениям. 11 июня «боксеры» убили секретаря японского посольства Сугияму и спустя девять дней германского посла барона Кеттелера.
Правительство не предпринимало никаких действий, пока военные корабли не начали бомбардировку фортов Дагу. 21 июня после бурного заседания Великого совета последовало объявление войны.[284] В южных провинциях оно было игнорировано на том основании, что объявление войны не было санкционировано императором. Таким образом, китайский флот не предпринимал никаких действий к югу от залива Чжили, и миссионеры в долине Янцзы лишь в незначительной мере подверглись преследованиям.
ОСАДА ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВОфициальная война практически ограничивалась осадой дипломатических представительств и снятием ее объединенной армией западных союзников. Осада продолжалась (при трех паузах перемирия) в течение восьми недель. Она никогда не велась интенсивно. Цыси приостанавливала военные действия, когда она участвовала в пикнике или заканчивала писать картину акварелью. 16 июля она послала осажденным 12 возов свежей провизии. Атаковавшие силы состояли из нерегулярных частей «боксеров», отличавшихся только красными повязками на руке, и войск из Каньсу. В имперском арсенале была артиллерия, которая легко смогла бы разрушить оборонительные сооружения, но которую Цзун Лу отказался применить. Мудрый старый генерал понял, что взятие дипломатических представительств могло бы привести к падению империи.
4 августа 18-тысячная армия союзников начала движение из Тяньцзиня. В нее были включены части шести государств, хотя почти половину армии составляли японцы. Германские и русские контингенты должны были еще подойти. Спустя десять дней первый флаг союзников (американский) был водружен на стенах Пекина, через несколько часов после того, как Цыси, Гуансюй и небольшой эскорт, переодетые в деревенскую одежду и передвигавшиеся на повозках, отправились на запад. 40 лет до этого Цыси, тогда неизвестная наложница, сопровождала императора в изгнание. Развитие событий совершило полный цикл.
Вдовствующая императрица вынуждена была расценивать свою поддержку «боксеров» как «одну ошибку» своей жизни. Еще большую низость она продемонстрировала, жестоко поступив с теми, кто не разделял ее ошибку. Она казнила пять своих высокопоставленных советников, двух старших секретарей, которые осмелились изменить слово «убивать» в ее эдикте против иностранцев на «защищать». Вероятно, 40 тысяч китайских христиан погибли в ее «вспышке безумия в середине лета». Награда за каждую голову, о которой в надлежащем порядке объявило правительство, была выплачена: было убито несколько сот миссионеров — 178 только в провинции Шаньси — и равное число иностранных солдат или охранников дипломатических представительств.
Союзники разделили Пекин на оккупационные зоны, как в Берлине в 1945 г. Немецкие войска играли ведущую роль в унижении Китая. Кайзер напутствовал их в Бремене, чтобы они превзошли древних гуннов.[285] Три четверти карательных экспедиций, посланных в провинции, были укомплектованы исключительно немцами. За столом переговоров берлинские дипломаты, акцентируя внимание на смерти Кеттелера, требовали максимальной контрибуции и самых суровых условий мира.
Изгнанный двор прибыл в Сяньфу, старую западную столицу Чанань, по которой бродили легенды о великолепии периода правления династии Тан. Здесь Цыси оставалась в течение года, льстя самолюбию местного дворянства, попивая молоко ее деревенского стада коров и приобретая доверие и сторонников по мере того, как из Пекина приходили почтовые сообщения о разногласиях среди союзников-победителей.
«БОКСЕРСКИЙ ПРОТОКОЛ»Снова опытный Ли Хунчжан был призван для ведения переговоров с Западом. Он с неохотой приехал в столицу в сентябре, спустя три месяца после того, как его вызвали туда из Кантона. Мирный протокол не подписывался в течение года после начала оккупации. В соответствии с его условиями, подверглись наказанию 96 военных преступников, но казнена лишь небольшая группа.[286] Брат императора прибыл в Потсдам, и менее сановный представитель — в Токио, принося извинения за смерть Кеттелера и Сугиямы. Сооружались памятники мученикам-миссионерам, и 45 центров, осуществлявших гонения, на пять лет потеряли право проведения официальных экзаменов.
Другие условия предусматривали разрушение фортов Дагу, запрет на импорт оружия в Китай на три года и позволяли иностранным государствам размещать в каждом посольстве до 400 человек. Министерство иностранных дел, или «Цун-ли ямень», получило высший придворный ранг, и общества, выступавшие против иностранцев, были запрещены. Положения о торговле включали обязательство Китая расчистить и углубить речные пути к Шанхаю и Пекину.
Контрибуция составила 450 миллионов таэлей[287], вдвое больше суммы, которую потребовала Япония за шесть лет до этого. На уплату этих двух контрибуций вместе с процентами пошли имперские доходы за десять лет. Все формы таможенных доходов, внутренних и портовых, и доходы от акциза на соль уходили на выплаты западным странам. Великобритания выступила против любого компенсирующего увеличения таможенных пошлин, утверждая, что таким образом потери в результате «боксерского» восстания будут лежать бременем на английской торговле. В 1924 г. революционное правительство Китая объявило 7 декабря, дату утверждения «Боксерского протокола», днем национального унижения.
РОССИЯ В МАНЬЧЖУРИИ«Боксеры» проявляли активность за пределами Великой стены. Организованные банды разрушали железную дорогу к Порт-Артуру, в Мукдене были убиты 12 миссионеров. 13 июля русский транспорт был предупрежден о недопустимости вторжения в китайские воды Амура, а второй транспорт, шедший по тому же пути на следующий день, подвергся обстрелу. Русские ответили на это массовой резней китайцев в Харбине и Благовещенске и ввели войска в три восточные провинции, превратив их на время в военный протекторат.
Тем не менее во время мирных переговоров Россия традиционно встала на сторону китайцев. Русские предоставили Ли Хунчжану, своему неизменному другу, казачий эскорт и, как утверждали, подарили лично ему полмиллиона таэлей. Россия предложила почти немедленный вывод войск союзников из Пекина, противодействовала требованиям Германии пойти по пути решения карфагенской проблемы и ходатайствовала о том, чтобы пункты о контрибуции были рассмотрены Гаагским судом. Однако время (несколько месяцев) показало, что она вынашивала более агрессивные планы на Дальнем Востоке, чем любая другая держава.
Переговоры между Цзэном и АлексеевымГенерал Цзэн Чи, татарский командующий в Маньчжурии, после своего поражения получил полномочия договориться с адмиралом Алексеевым, царским представителем. Алексеев заставил Цзэна (против его воли) санкционировать роспуск всех маньчжурских войск за Великой стеной, разоружение фортов и сдачу оружия и разрешение русским «умиротворять» территорию вдоль железной дороги. Условия, хотя и секретные, вскоре были опубликованы в лондонской «Таймс». Вслед за этим общественность стала бурно выражать сочувствие Китаю. Соглашение было отвергнуто, Цзэну приказано вернуться и понести наказание.
Однако к концу года граф Сергей Витте вручил лист с требованиями, лишь слегка измененными, китайскому послу в Санкт-Петербурге. В соответствии с ними контроль над железными дорогами и таможней передавался России, русские офицеры включались в маньчжурский штаб и другие государства лишались доступа в Маньчжурию. Этот возмутительный вызов «политике открытых дверей» был также отвергнут при поддержке Японии. Окончательное соглашение из двенадцати статей было рассмотрено в феврале 1902 г. В нем содержались требования о смещении с должностей «недружественных» татарских генералов, сохранении русской охраны на железной дороге до выплаты контрибуции. России предоставлялось право разрабатывать минеральные месторождения в пределах 5 миль (8 км) железной дороги в провинции Ляонин и эксплуатировать лесные богатства на берегах Ялу.
Ли Хунчжана, в течение длительного времени самого лучшего адвоката императора в Пекине, не было в живых. Япония объединилась с Великобританией и Германией — новая тройственная интервенция, — чтобы ослабить сопротивление Китая. Происходило сближение двух западных держав. Они уже в октябре 1900 г. к обоюдному удовлетворению разграничили свои интересы в Китае, и кайзер пригласил Англию присоединиться к Тройственному союзу.[288] К апрелю Россия решила прекратить свою активность. Маньчжурия не стала новой Бухарой. Она второй раз послужила ареной русско-японского соперничества. Когда Китай оказался в беспомощном положении, Англия вмешалась, чтобы остановить агрессора, и США, несомненно, отходили от традиционной в XIX в. дружбы с Россией. Китай больше не проявлял солидарности, зафиксированной в соглашении Ли — Лобанова, и был заложен фундамент англо-японского союза.
ВОССТАНОВЛЕНИЕ МАНЬЧЖУРСКОГО РЕЖИМАЧтобы гарантировать себе привилегии и выплату контрибуции, западные страны были вынуждены, как в 1860 г., восстановить одряхлевший маньчжурский режим. Вдовствующая императрица Цыси начала публиковать в Сиане указы, цитируя Конфуция, в которых говорилось об отказе от автократического правления (так в тексте. — Пер.) и которые объявляли вне закона ксенофобию в отношении иностранцев. По ее возвращении в Запретный город были аннулированы июльские и августовские декреты 1900 г. Даже те, кто был казнен в соответствии с ними, получили посмертные почести и даже повышены в ранге! Дальнейшие договоры предусматривали реформу китайской валюты и пересмотрели различные условия в «Боксерском протоколе».
Маньчжурские реформыНа домашнем фронте «Старый Будда»[289] обнародовала многие реформы, которые она отменила в 1898 г. Она поставила под вопрос привилегии маньчжуров, разрешив им вступать в смешанные браки. Было решено, что в 1907 г. экзамены по литературе, проводившиеся пять веков при назначении на чиновничьи должности, будут отменены. Новое министерство образования составило учебные планы западного типа, подготавливавшие к занятиям в колледжах. Бинтование ног у женщин было запрещено, так же как пытки при сборе доказательств, принимаемых судом. Площади возделывания мака и количество ввозимого опиума должны были ежегодно сокращаться и полностью были запрещены через десять лет. Ради умиротворения своих противников на юге Цыси обещала ввести национальную конституцию.
Запад поставил Китай в крайне зависимое положение. В договорных портах процветал бизнес. Учащиеся стремились получить западное образование или за рубежом, или в тысячах миссионерских школ, число которых в Китае возрастало. Христианство собирало урожай новообращенных, верность которых, по-видимому, уступала верности мучеников при преследовании «боксеров». Белый человек, непобежденный и неудержимый, шагал, возвышаясь как гигант над восточным миром.
Глава 12
СТОЛКНОВЕНИЕ ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКИХ ДЕРЖАВ: РУССКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНАНаша работа заключается в следующем: сражаться за справедливость и поддерживать добро… так, чтобы никто не мог когда-либо заставить сожалеть о том, что Япония заняла свое законное место среди государств мира.
Принц Ито Хиробуми
ЯПОНИЯ ПОСЛЕ СИМОНОСЕКСКОГО ДОГОВОРАКабинет Ито после тройственной интервенции подвергся острой критике в парламенте, и он был вынужден искать поддержки прогрессистских и либеральных лидеров. Окума, главный оппонент представителей Сац-Тё, закладывал основы новой партии Кэнсэйто (Конституционная партия. — Пер.). Он полагал, что общественное мнение должно поддержать правительственные решения, что должна быть полная свобода слова и собраний и что талантливым людям должна быть открыта дорога к карьерному росту в государственном аппарате. Эти концепции оспаривали абсолютную власть императора и считались консерваторами «l`ese majest'e» (оскорбление его величества. — Пер.).
Тем не менее, когда Ито подал в отставку, его преемник Мацуката, выходец из Сацумы, пригласил Окуму занять пост министра иностранных дел. Новое правительство учредило золотой стандарт, основанный на уплате Китаем контрибуции, и отменило закон о цензуре прессы. Когда правительство ушло в отставку в конце 1897 г., гэнро (советники японского императора) сделали беспрецедентный шаг, рекомендовав создание чисто партийного правительства. (Институт гэнро с конца XIX в. и до 1940 г. был внеконституционным совещательным органом при императоре, в буквальном переводе «гэнро» — старейшина — государственный деятель. Он состоял из приближенных к императору старейших политических деятелей. Впервые термин был упомянут в 1892 г. — Пер.)
Окума и Итагаки вместе сформировали кабинет, но эта первая возможность установить ответственное народное правление вылилась в перепалку из-за должностей, и кабинет министров подал в отставку спустя три месяца.[290]
Многие бывшие либералы Кэнсэйто затем присоединились к фракции Ямагаты, которая правила до октября 1900 г. Премьер-министр являлся уроженцем Тёсю и одним из оставшихся в живых гэнро Реставрации Мэйдзи. После учебы в Германии Ямагата вернулся, чтобы помочь организовать национальную армию. Он служил командующим корпусом и начальником штаба в корейскую кампанию и после войны занял пост министра внутренних дел. Он презирал политические партии и все формы народного правительства. Чтобы финансировать военно-морскую экспансию, Ямагата попытался увеличить поземельный налог с 3 до 4 %. Он натолкнулся на жесткое сопротивление окумовской Федерации борьбы против увеличения поземельного налога, организованной по образцу Британской лиги против хлебных законов (общество, созданное в Великобритании в 1838 г., которое призывало сначала к отмене хлебных пошлин, а затем к полной свободе торговли. — Пер.). Было принято компромиссное решение о повышении налога на 3 %. В качестве подачки либералам Ямагата удвоил жалованье парламентариев, ввел тайное голосование и предоставил право голосовать тем, кто платил налог в 10 иен и больше. Создав ряд городских избирательных округов, Ямагата настолько увеличил число избирателей, что чиновники, которые раньше считали ниже своего достоинства апеллировать к толпе, теперь последовали примеру Ямагаты и теперь «утаптывали» землю в погоне за голосами избирателей.
Ямагата действовал больше в свойственном ему характере, когда принял закон о запрещении публичных собраний и утвердил императорским указом практику назначения генерала или адмирала на действительной службе на должности военного министра и министра военно-морского флота. Он стал «коллегой» Ито в борьбе между военной и гражданской властью. Ито формировал свою собственную партию — Общество политических друзей, или Сэйюкай (полное название: Риккэн сэйюкай, или Конституционное общество политических друзей. — Пер.). Он обладал властью короткий промежуток времени после ухода Ямагаты с должности, но, в свою очередь, ушел в отставку в результате образования большого дефицита бюджета после «боксерской» кампании.
Ито был заменен Кацурой, выдвинутым вооруженными силами, который разделял презрение Ямагаты к политикам. Когда после выборов в августе 1902 г. в парламенте Сэйюкай вновь оказалась в большинстве, он бросил этой партии вызов, потребовав увеличения поземельного налога, чтобы ассигновать 100 миллионов иен на строительство военно-морского флота. Когда ему в этом было отказано, он распустил парламент. Его преемнику пришлось иметь дело с такой серьезной угрозой со стороны России, что от финансирования военно-морского флота больше нельзя было воздерживаться.
ИНОСТРАННАЯ ИНТРИГА
Америка в Тихом океанеПриобретение США Гавайских островов, после того как они были заселены 25 тысячами японцев, повлияло на ускорение кризиса. Экспансия Японии к югу и юго-востоку от Формозы была заблокирована, когда Испания уступила Филиппины Америке и тихоокеанские острова — Германии, которая унизила Японию почти четыре года назад в Маньчжурии.
Россия, противник ЯпонииОднако первостепенное значение имела борьба с Россией. Английский посланник подчеркнул:
«Какова бы ни была мнимая причина войны с Китаем, почти несомненно, что главной целью было помешать России получить свободный доступ к Тихому океану».[291]
Договор Ли — Лобанова (3 июня 1896 г.) после поражения Китая гарантировал завершение строительства железной дороги и фактически соединил два континентальных государства. Корея вновь стала театром дипломатической войны. Япония отдавала предпочтение регенту, или «тэвонгуну», и содействовала убийству королевы Мин, ориентировавшейся на Китай и Россию.
Через месяц после своих переговоров с китайским посланником министр иностранных дел Лобанов заключил с маркизом Ямагатой соглашение о взаимном выводе войск из Кореи — точно такое же соглашение Ли — Ито было достигнуто Китаем и Японией в 1885 г. Казалось, что Россия набиралась сил по мере того, как русские прокладывали рельсы в восточном направлении через долину Сунгари. Возмущение и тревога охватили островную империю, когда Ляодунский полуостров, который ее армии захватили и потом покинули, стал арендной собственностью России.
Чтобы снизить возраставшую напряженность, в апреле 1898 г. в Токио было подписано соглашение Ниси — Розена, провозглашавшее принцип невмешательства в дела Кореи, но признававшее особые интересы Японии на полуострове. В то время как Россия была занята строительством железнодорожной линии в направлении порта Дальний и подавлением «боксерского» восстания в Маньчжурии, Япония получала новые концессии в Корее и ввела в нее отряд солдат для охраны телеграфа.
Англо-японский союзАнглия, потерпевшая неудачи в начале Англо-бурской войны и встревоженная усилением флота немецкого адмирала Тирпица, была готова отказаться от своей традиционной политики «блестящей изоляции». Европа не проявляла больших симпатий. США были настроены дружественно — особенно после того, как английские крейсеры поддержали адмирала Дьюи в Манильском заливе. Но лишь одна Япония была настоящим военным союзником. Ее офицеры питали расположение к англичанам. Традиционная дружба существовала между британским адмиралтейством и военно-морскими офицерами Сацумы, многие из которых учились в военно-морских академиях Дартмута или Гринвича. Они испытали чувство удовлетворенности, когда англичане вошли в арендованный ими у Китая Вэйхайвэй (как только японские войска ушли из Вэйхайвэя в 1898 г., который они оккупировали с 1895 г. — Пер.).
Ито все еще выступал за взаимопонимание с Россией. После своего визита в Америку в 1901 г., где он получил почетную степень Йельского университета, он проследовал в Санкт-Петербург и предложил царю разделить сферы влияния в Корее и Маньчжурии. Ему было отказано, но опасение, что Япония может объединиться с Россией, заставило Англию пойти на сближение с Японией. Ито отказался от своих попыток помешать сближению между Англией и Японией, и 30 января 1902 г. состоялось подписание договора о союзе между Лондоном и Токио. В этом договоре признавалась «независимость» Китая и Кореи, которая ограничивалась законными интересами двух договаривающихся сторон. Он обязывал каждую из двух сторон оказать военную помощь другой, если последняя оказывалась вовлеченной в войну с более чем одним государством. Япония после этого была надежно защищена от нападения Франции в случае войны Японии с Россией. Она могла рассчитывать на займы в фунтах стерлингов[292] и на строительство военных кораблей для Японии на английских верфях. «Владычица морей», связанная военным союзом с ведущей азиатской державой, могла теперь концентрировать свои военно-морские силы ближе к британским водам. Союзники были в хороших отношениях с США при президенте Теодоре Рузвельте. Кайзер не хотел сближаться с ними, опасаясь, что, если бы Россия потерпела поражение в Тихоокеанском регионе, она могла бы сконцентрировать все свои силы на Европейском континенте.
Последний возможный шанс РоссииПеред лицом англо-японского альянса Николай II в апреле согласился вывести свои войска из Маньчжурии в три этапа в течение 18 месяцев. Первый этап был осуществлен в октябре. От второго этапа, намеченного через полгода, Россия воздержалась. Фактически русские армии были усилены, и последний возможный шанс сохранения мира оказался неиспользованным. Международную гневную реакцию ярко выразил президент Рузвельт: «Никто не мог бы быть столь лживым, неискренним… заносчивым, как русские». Царь уступил клике военных авантюристов, руководимых его дядей великим князем Николаем. Осторожный граф Витте и посланники Министерства иностранных дел, заключившие соглашение о выводе войск, ушли в отставку. Русский синдикат, в деятельности которого был заинтересован царь, получил лесную концессию в долине реки Ялу, благодаря чему Северо-Западная Корея фактически стала сферой влияния России. Доходы от этой концессии были бы огромными, и Япония обвиняла Россию в том, что лесорубы в долине в действительности были переодетыми русскими солдатами, а их складские помещения — военными бараками.
Военный министр Алексей Куропаткин совершил поездку по Дальнему Востоку в июне 1903 г. В своем докладе он предупреждал, что приобретения в Корее были сомнительными и их легко можно было бы потерять, если бы Тройственный союз напал на Россию в Европе. Однако к его рекомендациям не прислушались. Царь уже передавал всю власть в Забайкалье Комитету по Дальнему Востоку, наместником которого, ответственным только перед самим Николаем, был адмирал Алексеев, глава партии войны. Новая олигархия была готова попытаться установить господство России в Восточной Азии. Она опиралась на некоторые, реальные, с ее точки зрения, расчеты. 150-тысячные войска, уже находившиеся в Маньчжурии, могли победить японские армии. Укрепления Порт-Артура, строительство которых было почти завершено многочисленными китайскими рабочими, окажутся непреодолимыми. Русский тихоокеанский флот из 146 судов, включая семь крупных боевых кораблей, был способен господствовать в Желтом море. В конце концов, ни одна азиатская страна не выиграла морского сражения с западными флотами с 1571 г. Вячеслав Плеве, министр внутренних дел, предвкушавший быструю победу, судя по его высказыванию, стремился к маленькой войне, чтобы «остановить революционную волну».[293]
Япония также больше не была склонна к компромиссу. Она, конечно, хотела отомстить за унижение, которое испытала в 1895 г., когда на итоги китайско-японской войны повлияло иностранное вмешательство. Со времени поражения Китая ее военно-морские силы возросли в четыре раза. Сконцентрированные на пяти западных базах, они могли угрожать как Порт-Артуру, так и Владивостоку и помешать объединению русских эскадр. Русская армия не располагала местными запасами продовольствия, кроме зерна. Огромное расстояние в 5 тысяч миль (8000 км) с широким водным пространством озера Байкал отделяло Европейскую Россию от Маньчжурии. Япония могла рассчитывать на двойное наращивание боевой техники и на подкрепления после начала войны. Никакая революция не угрожала Японии. Нация объединилась вокруг императора и военного командования. Националистические организации, особенно Общество черного дракона, основанное Тоямой Мицуру для охраны границы, проходившей по Амуру, или «Реке черного дракона», были готовы к войне. Политикам было опасно препятствовать им.
Окончательные предложенияКацура летом 1903 г. высказал такое предложение: Россия должна признать особые права Японии в Корее, а Япония — «железнодорожные» интересы России в Маньчжурии, пока они не нарушают принцип «открытых дверей». Комитет по Дальнему Востоку в ответ на это предложил, чтобы Япония сохранила свои торговые привилегии в Корее, но создала демилитаризованную зону севернее 39-го градуса, отказавшись от всех своих интересов в Маньчжурии. К Рождеству японцы прекратили навигацию в Дальний. 13 января 1904 г. Япония повторно изложила свои предложения в форме ультиматума: ответа не последовало, хотя царь несколько заколебался, и Великобритания предложила посредничество.
РУССКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНАЯсной ночью 8 февраля 1904 г. русские военные корабли за пределами Порт-Артура были атакованы японскими миноносцами, которые русские приняли в темноте за буксирные суда. Три самых боеспособных корабля были серьезно повреждены и сели на мель. Еще три были выведены из строя на следующий день во время бомбардировки гавани. Почти половина русской эскадры в Желтом море оказалась небоеспособной, прежде чем в полдень 10 февраля три ракеты поднялись над Золотым холмом, извещая о начале войны. «Нью-Йорк таймс» подчеркнула:
«Вследствие успешной атаки… в районе Порт-Артура… численное преимущество перешло к Японии… эта быстрая, смелая и доблестная победа… будет незабываемой.
Вряд ли достойно правителя большого государства жаловаться на то, что на него напали, прежде чем он был готов отразить нападение».[294]
Стратегические соображенияРусская крепость во многих отношениях была стратегической ловушкой. Ее сухопутные коммуникации растянулись на 50 миль (80 км) вдоль узкого полуострова, открытого для атаки с побережья. Входной фарватер был недостаточно широким, чтобы по нему могли пройти рядом друг с другом два корабля, и был слишком мелким, чтобы при отливе броненосцы могли передвигаться. Размеры якорной стоянки не позволяли свободно маневрировать, и быстрые вылазки из порта были невозможны. Военно-морская база располагала лишь одним ремонтным доком, и наземные оборонительные сооружения оказались незавершенными на северо-западной стороне.
Большая часть русской армии все время оставалась в Европе и противостояла Турции и Германии. При максимально эффективном использовании железных дорог не более 1700 военнослужащих могли перевозиться ежедневно на Дальний Восток, и их действия, с тех пор как Россия перешла к обороне, были скованы тем, что они находились под разным командованием во Владивостоке, вдоль реки Ялу и в Южной Маньчжурии. Япония недавно выиграла войну под руководством тех же самых талантливых генералов, которые ныне возглавляли японские войска в войне с Россией. Напротив, Алексеев фактически был лишь придворным фаворитом, и Куропаткин, который начал военные действия после ухода из Военного министерства, оказался неспособным вести наступательные операции.
Военные операцииЯпонцы с самого начала захватили инициативу в свои руки. Генерал Куроки, полностью игнорируя декларацию Кореи о нейтралитете, высадил в Чемульпо армию в 40 тысяч человек, которая быстро продвигалась к границе и перешла Ялу. Однако крупномасштабные операции были невозможны в Маньчжурии, пока мог действовать русский флот. В течение трех месяцев Порт-Артур подвергался атакам с моря и был окружен минными полями. В мае японские морские транспортные суда могли плавать в Желтом море без конвоя, и две очень большие армии были высажены на Ляодунском полуострове. Главные силы маршала Оямы направились прямо на север, следуя по железной дороге. Генерал Ноги пересек Ляодунский полуостров и повернул налево, чтобы пробиться к Порт-Артуру. К августу его войска закрепились перед внешними фортами крепости. Ояма, постоянно осуществляя наступление, выиграл в августе крупное сражение при Ляояне и отразил сильное русское контрнаступление у реки Шахо.
Зимний снег остановил активные боевые действия на севере, но не было затишья вокруг Порт-Артура. Атаки Ноги были почти беспрерывными. Когда ему удалось ценой больших потерь захватить холм высотой в 203 метра (или Высокую гору. — Пер.), с него перед японскими артиллерийскими наблюдателями открылась панорама якорной стоянки. Русские потеряли несколько военных кораблей, часть их судов была интернирована во время двух массовых попыток вырваться из порта. Оставшиеся корабли были уничтожены огнем гаубиц, «как звери в яме». Однако внутреннее кольцо наземных фортов держалось до капитуляции генерала Стесселя 1 января 1905 г.[295]
Сражение при МукденеВ феврале армия маршала Оямы состояла из сил Кироки, который с боями пришел из Кореи, и порт-артурских ветеранов Ноги. Около 400 тысяч японцев расположились перед Мукденом, родиной династии Цин. Более 300 тысяч русских защищали город. В военных действиях, которые начались 20 февраля, было задействовано больше войск, чем в любом другом сражении на суше. Боеприпасов было израсходовано больше, чем за всю Франко-прусскую войну. Русские оборонительные линии держались две недели, пока атака Ноги на фланг русских не заставила их беспорядочно отступить, оставив Мукден. Одна большая маньчжурская армия не была уничтожена. Она окопалась на новых позициях в 50 милях (80 км) к северу, ожидая дальнейших атак, которые так и не последовали. Обе противоборствующие армии были близки к истощению. Военные действия прекратились на расстоянии более 700 миль (1127 км) от русской границы. Война велась на нейтральной земле среди китайских крестьян, которые сажали растения и собирали урожай под снарядами, с удовольствием продавали разведывательные данные обеим армиям и переносили грузы для них.[296]
Сражение при ЦусимеОкончательная глава в войне была написана в море. Больше половины русского военно-морского флота бездействовало в Балтийском море в первые восемь месяцев войны. Надеясь деблокировать Порт-Артур — отчасти также под влиянием советов кайзера Вильгельма, — царь приказал кораблям выйти в море 15 октября. Лишенный возможности заходить в английские военно-морские базы[297], флот впервые собрался вместе в заливе Камрань во Французском Индокитае 24 апреля (так в тексте. — Пер.). К этому времени Порт-Артур пал. Перед адмиралом Рождественским стоял выбор: интернирование кораблей своей эскадры или продвижение к Владивостоку через Корейский пролив.
Он решил продолжать путь, хотя его флот мало чем напоминал боевую силу. Военные корабли беспорядочно шли в колонне вместе с судами, загруженными углем, и буксирами. Корпусы кораблей были грязными, механизмы и машины — покрытыми ржавчиной, изношенными после длительного пребывания в тропиках. Экипажи отличались непослушанием и бунтарским характером: некоторые орудийные башни обслуживались фабричными рабочими, которые раньше никогда не видели моря и не стреляли из орудий. Японский флот, который ждал их в Сасебо, был в прекрасной боевой готовности. Он стяжал славу в военных действиях в Желтом море. Адмирал Того и большинство членов его штаба, выходцы из Сацумы, были потомственными мореплавателями, и срочнослужащие — профессиональными моряками, которые тренировались десятки раз, совершенствуя свою подготовку. Японцы имели также значительное превосходство в тоннаже и огневой мощи. Когда они вступили в двухдневное сражение у Цусимских островов (27–28 мая), в его исходе не было сомнений. Японцы потеряли всего три миноносца, потопив 22 русских корабля, включая 6 броненосцев; остальные 5 подняли белый флаг, и только 3 дошли до Владивостока.
Портсмутский договорГраф Витте составил мирные предложения в феврале, но только в июне президент Рузвельт добился согласия двух сторон обсудить условия мира. Делегаты, возглавляемые Витте и министром иностранных дел Комурой встретились на тихом приморском курорте Портсмуте (штат Нью-Гэмпшир).
Япония одержала чистую победу, но она стояла на грани экономического банкротства. Содержание миллиона человек под ружьем оказалось непосильным бременем. Средства иностранных займов были израсходованы в ноябре, и Великобритания не желала больше давать кредитов. С другой стороны, в России происходила революция после «кровавого воскресенья» 22 января, и дисциплина падала в русских армиях на Дальнем Востоке.
Рузвельт поставил лишь два условия, которые были приняты почти без обсуждения: соблюдение политики «открытых дверей» и возвращение Маньчжурии Китаю. Требование, которое ранее выдвинул Комура, о контрибуции в 800 миллионов долларов, было решительно отвергнуто русскими, которые угрожали возобновить войну. Договор, подписанный 5 сентября 1905 г., вернул Японии права на Ляодунский полуостров, которых она лишилась в 1895 г., а также 300 миль (483 км) Южно-Маньчжурской железной дороги южнее Чанчуня. Россия сохранила всю железнодорожную сеть в долинах Сунгари и Амура. Япония аннексировала также южную половину острова Сахалин с его угольными и нефтяными месторождениями. В Корее Япония получила все «важнейшие политические, военные и экономические привилегии».
Военное значение русско-японского вооруженного конфликтаВ Русско-японской войне проявились новые направления в ведении боевых действий. На море обнаружились потенциальные возможности бронированного флота. Торпеды, запущенные с надводных кораблей, оказались почти такими же разрушительными, как и орудийный огонь, хотя примитивные подводные лодки не использовались. Применение тяжелых гаубиц показало, что крепости начали отживать свой век. Велась широкомасштабная позиционная война, но с небольшим применением колючей проволоки. Радиосвязь и телефонные системы позволили координировать более крупные операции в полевых условиях, чем когда-либо. Впервые в сопоставимых по численности армиях потери японцев от болезней составили лишь четверть общих потерь. Строгая санитарная дисциплина почти покончила с эпидемиями, распространявшимися через воду и насекомых.[298]
Дипломатические последствияНеудача посланников обеспечить выплату контрибуции вызвала беспорядки по всей Японии и отставку правительства Кацуры после его беспрецедентного пятилетнего правления. Хотя Англия продлила свой союз во время портсмутских переговоров, произошло заметное охлаждение дружественных англо-американских отношений с Японией. Шовинистически настроенная пресса обвиняла президента Рузвельта в неудовлетворении требования о контрибуции.[299] Политика открытых дверей уступила место Realpolitik (Реалполитик — отказ от использования всякой идеологии в качестве основы государственного курса; эта политика исходит прежде всего из практических соображений, а не идеологических или моралистических. — Пер.). Япония и Россия мирно и полюбовно разделили обширную и незащищенную территорию на сферы влияния. Объем американской торговли упал, одной из причин, по мнению консулов США, было то, что дешевые японские товары, наводнившие рынки, имели хорошо известные американские торговые марки. Хотя форты Порт-Артура никогда больше не восстанавливались, Япония начала осуществлять программу строительства военно-морского флота, которая должна была увеличить его тоннаж 1905 г. на 130 % в следующие пять лет. Против кого была направлена новая сила? Президент Рузвельт завоевал расположение тем, что выступил против постановления властей Сан-Франциско о сегрегации школьников японского происхождения на территории Города, а также «джентльменского соглашения» 1906 г., направленного на сокращение притока в США трудовых мигрантов из Японии. (В конце 1907 — начале 1908 г. вопрос о японских иммигрантах стал предметом обсуждения на высшем уровне между США и Японией. Т. Рузвельт заключил с японским правительством «джентльменское соглашение», по которому «трудовая иммиграция» между двумя государствами взаимно приостанавливалась. Возникает противоречие между разными источниками: с одной стороны, он заключил это соглашение, с другой — он был его противником. Т. Рузвельт был президентом США в 1901–1909 гг. — Пер.) Однако «великий белый флот» из 16 американских линкоров, прибывших в следующем году в Японию, был самой сильной западной армадой, которая когда-либо была в восточных водах (Рузвельт отправил в 1907 г. этот флот в 16-месячный кругосветный круиз. Корабли были окрашены в белый цвет в знак мирных намерений, но фактически президент хотел продемонстрировать всему миру военно-морскую мощь США. — Пер.).
Падение Мукдена подтолкнуло кайзера Германии нанести ущерб французским интересам в Северной Африке. Этот шаг, марокканский кризис 1905 г., укрепил «сердечное согласие» между Францией и Англией. В Уайтхолле (улица в центре Лондона, название которой стало нарицательным обозначением британского правительства. — Пер.) после прекращения интриг России на Востоке и ее возвращения в европейскую политику в качестве союзницы Франции создалось представление о дружественной славянской державе. Когда кайзеру Вильгельму не удалось в 1907 г. оторвать Николая от англо-французского entente cordiale, картина мировой войны определилась.
АННЕКСИЯ КОРЕИНесколько стычек вынудили русских уйти из Кореи в начале войны. Те же самые японцы, которые несколько лет тому назад возвысили короля Коджона в ранг императора (в «Истории Востока», т. 4, кн. 2, с. 272, написано, что «японское правительство… не препятствовало, когда 12 октября 1897 г. он был провозглашен императором». — Пер.), затем начали указывать ему на его беспомощность. Он был обязан сразу принять финансовых «советников» и представлять договоры на утверждение Токио. Вскоре дипломатия была выведена из-под его юрисдикции. Как утверждала Япония, соперничество из-за Кореи привело к войне. Поэтому нельзя было позволить, чтобы Корея и дальше была источником международных трений и раздоров. Англо-японский союз 1905 г. позволял Японии «принимать такие меры по руководству, контролю и защите в Корее, которые она могла посчитать надлежащими…».
США были первым государством, отозвавшим своего посланника из Сеула. Тем не менее корейский император обратился к Вашингтону с просьбой поддержать Корею в ее попытках сохранить независимость от Японии, ссылаясь на американское обещание в договоре Шуфельдта оказать «добрые услуги» в урегулировании в дальнейшем разногласий вокруг Кореи. Президент Рузвельт отказался встретиться с Хоумером Хальбертом (американский миссионер, сторонник независимости Кореи. — Пер.), представлявшим Корею.[300] Спустя два года корейский протест не был выслушан в Гаагском суде. Дух Коджона не был сломлен за 43 года поражений. Однако японцы заставили его отречься от престола в пользу его слабоумного сына Ли Чхока (получившего тронное имя Сунджон. — Пер.). Соглашение Рута — Такахиры, заключенное (30 ноября 1908 г. — Пер.) в форме обмена нотами в Вашингтоне через 12 месяцев, четко гарантировало статус-кво в Тихом океане и официально оформило согласие США с проводимой Японией политикой в отношении Кореи.
В августе 1910 г. марионеточный правитель Ли Чхок согласился на аннексию Кореи, хотя королевская семья жила 35 лет во внутреннем дворе древнего дворца под Северной горой. За год до оккупации принц Ито Хиробуми, который три года служил генеральным резидентом и заставил Коджона отречься, был убит в Харбине одним корейским патриотом. Этот террористический акт был бессмысленным, потому что старый японский государственный деятель противился учреждению военного правления, и если бы он остался жив, то ограничил бы крайности в поведении японских авантюристов, которые в последовавшие годы хлынули в Корею, чтобы грабить новую колонию.[301]
КОНЕЦ НЕПОБЕДИМОСТИ БЕЛЫХГлавной жертвой Русско-японской войны стала легенда о непобедимости белых. Благодаря численности и невероятной храбрости цветные воины разгромили отряд Кастера (североамериканские индейцы разгромили отряд офицера США. — Пер.) и очистили Абиссинию от итальянцев. Однако когда пыль улеглась на Высокой горе высотой 203 метра, стало очевидно, что азиаты могут побеждать европейцев в неблагоприятных условиях. Цусимское сражение доказало, что они могут использовать наиболее сложную технику — броненосцы.[302] При виде всего этого миллиард азиатов и африканцев чувствовали, как укрепляется их достоинство.
Студенты стекались в Японию со всей Азии. Лишь из Китая в 1907 г. их прибыло десять тысяч. Вожди племен на Суматре с новой надеждой воевали с голландцами. Индийские махараджи с бесстрастными лицами спрашивали разрешения инвестировать в военные облигации союзника Великобритании. В то время как аннамиты устраивали волнения, протестуя против связей Франции с Россией, индо-китайские крестьяне, которым запрещалось проявлять свои политические симпатии, сажали японские лотосы в прудах. В Сиаме проводилось интенсивное изучение источников могущества Японии, как когда-то Ито изучал факторы силы Европы. Китай осудил Акт об исключении китайцев (первый и единственный официальный закон США, направленный против конкретной национальности, а остальные дискриминационные законы США касались рас в целом; он действовал в 1882–1943 гг. и запрещал любую китайскую иммиграцию и/или натурализацию уже проживающих в этой стране китайцев. — Пер.) и отменил наиболее ценную для США концессию на строительство железной дороги. Встревоженные западные старожилы Китая, как сообщают, сочли неразумным пытаться образумить непокорных «боев»: «что-то произошло с этими бедняками» после 1905 г.
Часть третья
ИСТОРИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА ПО 1945 Г.: КРИЗИС АЗИАТСКОГО НАЦИОНАЛИЗМА
Четвертый год правления Георга V[303], короля Великобритании и императора заморских доминионовКрейсеры азиатской эскадры его величества элегантно подошли, чтобы встать на якорь в заливе. На их салют нестройно ответили орудия китайского форта. Собравшиеся у флагштока и обращенные лицом к длинному отлогому морскому берегу юноши из школы подняли свои головные уборы и приветствовали (эта английская школа находилась далеко к востоку от Оксфорда). Четвертый класс продекламировал стихотворение Редьярда Киплинга «Отпустительная молитва».
Вскоре шлюпки направились к берегу. Офицеры в фланелевой одежде с битами поднялись по ступеням каменного пирса и сели в двуколки поджидавших рикш. На крикетном поле ждала школьная команда. В то время как продолжалась игра, дамы сеттльмента в тени сикоморов угощали ранним ужином с чаем представителей иностранной колонии, офицеров эскадры и служащих городского суда. Произошел обмен вежливыми комплиментами.
Школьники следили за игрой со скамеек у кромки поля. По другую сторону стены европейского квартала проходившие китайцы останавливались, чтобы безучастно посмотреть на игру. («Однажды мы спросили одного из них, что он думает о крикете. Он удивился, почему мы не заставляем слуг играть вместо нас. Разве это не китаец, по вашему мнению?»)
Воротца были удалены на закате. Вскоре огни крейсеров отражались в воде залива. Лучи прожекторов, вспыхивая, пронизывали всю гавань, выделяя храмы на отдаленных островах… окрашивая в золотой цвет серые крыши темного китайского города. Когда они скользили по окнам школы, возгласы восхищения раздавались в школьных комнатах. Английские мальчики были полны гордости. Шепотом они говорили с сарказмом о том, что несколько американцев могли лишь предполагать, что скоро прибудет манильская эскадра с белыми корпусами кораблей, желтыми палубными сооружениями и наблюдательными мачтами.
На вечерней молитве учитель зачитал вслух из текста: «Павел же сказал: „Я гражданин небезызвестного города“ (Новый Завет. Деяния апостолов, 21: 39. — Пер.). Не забывайте, мальчики, — заключил он дрожащим голосом, — ответственности христиан по отношению к этим бедным китайцам». Последовало исполнение гимна, слова и музыка проникали через стены здания, погружаясь в тишину ночи.
Глава 13
ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ МЕЖДУ ДВУМЯ ВОЙНАМИ (1904–1914): ПОЛИТИКА И ПРОМЫШЛЕННОСТЬС конца XIX века… на Дальнем Востоке происходило острое соперничество за ресурсы и рынки индустриально менее развитых районов. Эта борьба доминировала в торговых отношениях между странами Тихоокеанского региона. <…> Было много этапов этой борьбы, от военной агрессии Японии до маневров Соединенных Штатов ради сохранения политики «открытых дверей». <…> Эта борьба среди индустриально более развитых стран сопровождалась усилиями менее развитых в промышленном отношении государств, направленными на повышение уровня жизни при освобождении от контроля иностранной финансовой силы.
Кейт Л. Митчелл Индустриализация западного Тихоокеанского региона. 1942
ЯПОНИЯ: ПОЛИТИЧЕСКАЯ СЦЕНАПосле заключения Портсмутского договора правительство Кацуры оказалось в ловушке своей военной пропаганды. Люди слышали сообщения о победах, в которых почти не говорилось о военных издержках: они ожидали «марша на Москву», прибыльной контрибуции и существенных аннексий. Однако Портсмутский договор мало компенсировал потерю 100 тысяч человек и полутора миллиарда иен — сумма национального дохода за десять лет.
Кабинет министров СайондзиТокио оказался во власти толпы. В течение некоторого времени Кацура скрывался. Когда он ушел в отставку, его сменил Сайондзи Киммоти, член гэнро-ин. Два клана — милитаристский и космополитически-интеллектуальный — сменяли друг друга у власти двенадцать лет. Близкие к Сайондзи коллеги по работе были политическими деятелями партии Сэйюкай: Хара Кэй, которого он назначил министром внутренних дел, и Мацуда Масахиса, ставший министром юстиции. За рубежом Сайондзи хотел развивать дружеские отношения с Китаем и Россией; внутри страны, несмотря на предупреждения Ито, он терпимо относился к левым партиям и расширил систему образования за счет расходов на вооруженные силы.
Его правительство национализировало железные дороги, но продолжение им программы государственных расходов перед лицом большого дефицита бюджета в 1908 г. вынудило его потребовать проведения всеобщих выборов. Партия выиграла, но отсутствие поддержки внутри кабинета заставило Сайондзи подать в отставку.
Кацура возглавлял правительство три года, игнорируя оппозиционное большинство в парламенте. Его правительство пало только после крупного налогового скандала, в который была вовлечена Японская сахароочистительная компания. Премьер-министр принял должность при императорском дворе, и это означало, что он ушел из партийной политики.
Армия устраняет правительствоСайондзи, вновь оказавшись у власти, успешно противодействовал увеличению армии и военно-морского флота, но вооруженные силы доказали, что они сильнее премьер-министра. Военный министр отказался от своего поста, и Генеральный штаб отказался назначить преемника. Это вето вооруженных сил вернуло к власти Кацуру в 1912 г., но он, бывший три раза премьер-министром, возведенный в княжеский ранг, нарушил нормы общественного поведения, оставив службу у императора. Произошедшие волнения, более сильные, чем после договора, вскоре вынудили Кацуру навсегда уйти из правительства.
Смерть императора МэйдзиВскоре после этого правительственного кризиса скончался Муцухито, император Мэйдзи (30 июля 1912 г.). Его сорокачетырехлетнее правление вывело Японию из неизвестности на шестое место в мире среди мировых держав. Лидерство в Азии перешло от Запретного города маньчжуров к его собственному, обнесенному рвом дворцу на холме Кодзимати. Когда парная упряжка волов тянула императорский катафалк по улицам Токио, в такой же степени древний ритуал[304] происходил на огороженной территории, где генерал Ноги жил на пенсии после войны в Маньчжурии. Генерал и его жена вместе совершили обряд харакири. Это действие соответствовало последнему требованию бусидо, кодекса воина. Место их харакири стало храмом, который посещали японские националисты.[305]
Новый император Ёсихито правил под девизом Тайсё («Великая справедливость»). Он оказался не способен вести государственные дела, и в 1922 г. было установлено регентство во главе с Хирохито, его двадцатиоднолетним сыном. Императорское ведомство было ослаблено. Хотя сёгуната не было, вновь процветало невидимое правительство, организованное очень часто военными бюрократами, которые одни среди государственных служащих имели прямой доступ к императору. Адмирал Ямамото Гомбей стал преемником князя Кацуры. Он не возглавлял правительство и года, как скандалы в его ведомстве привели к его отставке.[306] Тогда гэнро пригласили старого либерала Окуму сформировать кабинет. Это был апрель 1914 г., за четыре месяца до Первой мировой войны.
КИТАЙ: ПОЛИТИЧЕСКАЯ СЦЕНА
Руководство становится вакантнымЦзун Лу, последний сильный представитель маньчжуров, умер в 1903 г. Власть все еще принадлежала восьми княжеским семьям и их знаменосцам, чьи заплетенные косички, пуговицы на головных уборах и одежда с вышитыми драконами выглядели как никогда архаичными по сравнению с охранниками западных дипломатических представительств в аккуратных униформах цвета хают. На более низком уровне Ли Ляньин и его коллеги-евнухи грабили империю, чтобы компенсировать запасы серебра, отданные союзным войскам.
Им противостояла организация «Молодой Китай», которая поддерживала реформы 1898 г. и посвятила себя восстановлению национальной китайской династии. Ее члены переполняли немногие западные школы в империи или устремлялись тысячами в Токио, где студенты-эмигранты вели жизнь богемы и вставали на революционный путь. Согласно эдикту Цыси 1904 г., изучение иностранного языка было предварительным условием поступления на государственную службу. Из 12 победителей на экзаменах 1906 г. 9 были христианами, и все писали ответы на английском языке, но упрямая Академия Ханьлинь не хотела назначать на должности таких выскочек. Только Юань Шикай, наместник столичной провинции, более дальновидный, чем императорский двор, хотел продвигать по службе тех, кто получил западное образование.[307] Тан Шао-и, который учился и преподавал в Колумбийском университете, стал лейтенантом вооруженных сил Юань Шикая. Чжань Тянь-ю, инженер, получивший образование в США, возглавил ведомство по железнодорожному сообщению. Другие возглавили новое министерство иностранных дел (Вайубу) или работали послами в различных странах. Цыси убедилась, что отсутствие «конституции, основанной на воле народа», мешало Китаю обрести величие. Она послала одного сановника изучить, подобно Ито, европейские конституции. По его возвращении был издан указ, предусматривавший учреждение через девять лет парламентского правления, который «Молодой Китай» заклеймил как «ловушку и обман».
Смерть Гуансюя и вдовствующей императрицы ЦысиЛишенный свободы император не дожил до эры парламентаризма. Гуансюй постоянно болел. На следующий день Старый Будда представила его преемника Совету: им оказался Пуи, внук Цзюнлу и сын принца Чуна (отцом Пуи был Цзайфэн, имевший титул князь Чун. — Пер.), который стал номинальным регентом. Возможно, что неукротимая Цыси предвкушала восстановление своей власти как опекунши третьего по счету наследника трона, но она в тот же день внезапно умерла.[308]
В прощальном послании Гуансюй приказал казнить Юань Шикая. Он не простил измены в 1898 г.[309] Новый регент также не хотел делиться властью с представителем прежнего режима Цыси: Юань был освобожден от всех должностей, и генерал сослался на болезнь и удалился в свои поместья в Хэнани, игнорируя намек на необходимость совершения им самоубийства.
МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ ПОСЛЕ ВОЙНЫПо мере того как множились победы Японии, Европа все больше прислушивалась к вагнеровским предостережениям кайзера Вильгельма от «желтой опасности». Иностранные купцы были раздражены тем, что порт Дайрен закрыт для их товаров, в то время как японцы наводнили Маньчжурию товарами, не облагавшимися пошлинами. На американском Тихоокеанском побережье, куда массы иммигрантов стекались на фермерские земли долины Сакраменто, мэр Сан-Франциско поддерживал антияпонскую лигу.
Соглашение Тафта — Кацуры и джентльменское соглашениеТакое отсутствие взаимопонимания не помешало заключению ни соглашения Тафта — Кацуры в 1905 г., которое признало права США на Филиппины и Японии — на Корею, ни возобновлению англо-японского союза, которое предусматривало укрепление этого союза.[310] Франция подписала с Японией пакт о сотрудничестве, гарантировавший их взаимные интересы в Корее. Американская неприязнь к японцам растаяла, когда те оказали американцам щедрую помощь после землетрясения в Сан-Франциско и гостеприимно приняли «Великий белый флот», отправленный Теодором Рузвельтом в кругосветное путешествие в 1907 г. В следующем году джентльменское соглашение между Вашингтоном и Токио возложило на японское правительство полную ответственность за ограничение японской эмиграции в США.
Сферы интересов в Маньчжурии: переговоры между Сазоновым и МотоноПосле заключения Портсмутского договора последовало русско-японское соглашение, разделившее Маньчжурию на две железнодорожные зоны к северу и к югу от города Чанчуня и определившее права на рыболовство в Охотском море. Игнорируя призывы Запада к сохранению целостности Китая, Россия и Япония по-прежнему не допускали другие государства в три китайские восточные провинции. Петербург предложил осуществить открытую аннексию Хэйлунцзяна и Кирина вскоре после захвата Японией Кореи. Хотя этот план не был реализован, министры иностранных дел Сазонов и Мотоно определили в июле 1912 г. разграничение сфер влияния в Маньчжурии и Внутренней Монголии.
По соглашению Тафта — Кацуры США было запрещено вмешательство в дела Кореи, но как гарант политики «открытых дверей» США протестовали против закрытия американским инвесторам доступа в Маньчжурию. Вскоре после этого императорский военно-морской флот провел переговоры с Мексикой о предоставлении в его распоряжение угольной станции в заливе Магдалена в Нижней Калифорнии. Незамедлительно последовал протест с угрозами правительства президента Тафта. Токийские дипломаты ответили, что действие доктрины Монро допустимо как в Новом Свете, так и в Азии. Когда в 1911 г. встал вопрос о втором продлении англо-японского союза, торговое сотрудничество и открытая неприязнь Австралии, Новой Зеландии и США к ее союзнику побуждали Англию не продлевать союз. Однако к этому моменту Англии стало необходимо противостоять возраставшей военно-морской мощи Германии, и союз был продлен до 1921 г.
Изоляция ГерманииСоглашения по Тихоокеанскому региону между Англией, Японией, Францией, Россией и США после 1905 г. были предвестником противоречий, вызвавших Первую мировую войну. Германия все более изолировалась в этом регионе. Некоторое время Вильгельм II пытался создать германско-китайско-американский блок. Он последовательно обхаживал Россию. Когда он пытался в последний раз заручиться личной дружбой с Николаем II, оскорбления в адрес «желтых рас» подтолкнули Японию занять сторону союзников.
ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ: ЯПОНИЯ
Процесс урбанизации ЯпонииРост населения Японии[311] служил главным мотивом экспансии Японии на Азиатском континенте. В период Мэйдзи численность населения увеличилась на 50 %. К 1915 г. ежегодное превышение рождаемости над смертностью составляло 700 тысяч человек, причем эмигрировали лишь 3 % избыточного населения. Гавайи и Калифорния больше не принимали азиатских иммигрантов. Корея приняла некоторое число административных работников, но не допускала на свою территорию крестьян или рабочих. Так как после 1895 г. деревни не могли абсорбировать дополнительное число жителей, крестьяне устремлялись в города. Япония становилась городским и индустриальным обществом, повторяя путь Англии XIX в.
Сельское хозяйство и рыболовство: программа существованияВ экономике Мэйдзи доминировало сельское хозяйство. Насчитывалось пять миллионов крестьянских участков, каждый площадью в среднем около трех акров (12 140 кв. м), половина была занята рисом и одна десятая часть — соевыми бобами. От каждого акра при использовании интенсивных традиционных методов можно было получить пять рисовых пайков, или коку. Пища бедняков дополнялась пшеницей и более грубыми видами зерна, около 10 % ее составлял картофель. Поступления от налогов в сельском хозяйстве вдвое превышали поступления от налогов в промышленности, что давало возможность финансировать технологическое развитие.
Рыболовная промышленность была весьма развита под императорским покровительством. Японские суда ловили рыбу у побережья Аляски и Британской Колумбии, тысячи судов — в Охотском море. Японские рыбаки ловили тунца и скумбрию на юге до самой Австралии. В конечном счете от рыболовства получали больше, чем от всей добывающей промышленности. Рыба заменяла мясной протеин у тех людей, которые официально соблюдали буддийский закон о запрете на забой скота. Совершенствуя свои способы ловли, японские рыбаки к 1930-м гг. достигли наибольших успехов в мире: на них приходилась третья часть мировой добычи рыбы.
Ограниченные минеральные ресурсыВ Японии было совершенно недостаточно минеральных ресурсов для развития тяжелой промышленности. Как в Средние века, страна могла экспортировать некоторое количество меди. На Японских островах ежегодно добывалось золота и серебра на сумму в 6 миллионов долларов и определенное количество — в Корее. Вблизи Ниигаты было одно-единственное нефтяное поле. Япония полностью обеспечивала себя углем, хотя его ежегодная добыча составляла месячную добычу в Великобритании. Ежегодно добывалось столько же нефти, сколько ее производилось в США меньше чем за неделю. Первый сталелитейный завод начал работать в 1901 г., в основном на привозной железной руде из Малайи и Индии. В 1913 г. Япония производила 25 тысяч тонн стали, что покрывало третью часть ее потребности — меньше однодневного современного производства в Америке.
Процветание хлопкоткачестваГораздо больше надежд возлагалось на легкую промышленность, особенно на прядение и ткачество. До 1895 г. хлопок подвергался обработке только крестьянками для домашних нужд. Развитие текстильной промышленности потребовало импорта волокна из Бомбея и Нового Орлеана и оборудования из Ланкашира, но эта промышленность была хорошо встроена в экономику. Ткани можно было дешево перевозить в другие страны. При их переработке и окраске использовалась рабочая сила, вытесненная из сельского хозяйства. Текстиль составлял почти половину промышленной продукции, и Осака стала соперницей Манчестера. Хотя в 1909 г. в Соединенном Королевстве действовали почти в тридцать раз больше веретен, чем в Японии, — 40 % всего мирового количества, благодаря низкой стоимости японских тканей японский экспорт тканей за десятилетие сравнялся с британским экспортом в Восточную Азию и к 1929 г. превзошел его в десять раз.
Большую часть японского экспорта сырья составлял шелк. Полностью превзойдя Китай, Япония к 1914 г. превратилась в крупнейшего производителя сырого шелка, предмета роскоши, три четверти которого экспортировалось, причем на США приходилось 90 % японского экспорта. Экспорт шелка, как пряжи, так и ткани, достиг 100 миллионов долларов и составлял третью часть всех валютных поступлений Японии, обеспечивая денежными доходами почти половину крестьянских хозяйств страны.
Пассивный торговый баланс ЯпонииВ годы, предшествовавшие Первой мировой войне, объем внешней торговли Японии равнялся в среднем 700 миллионам долларов, но импорт превосходил экспорт в среднем на приблизительно 80 миллионов.[312] Долларовый баланс был обычно положительным, основным районом торгового дефицита была Индия, основной поставщик хлопка. Простой тариф в 1911 г. заменил тарифы, установленные более ранними договорами, и установил ставку в размере от 15 до 40 % на законченные импортные товары.
ДзайбацуВ период между «боксерским» восстанием и Первой мировой войной число японских фабрик увеличилось в пять раз — до 32 тысяч; на значительном большинстве предприятий трудились менее десяти человек, и капитализация составляла в среднем менее 50 тысяч долларов. Однако число крупных компаний увеличивалось. В 1906 г. насчитывалось 23 корпорации с капитализаций в 5 миллионов иен. В следующем десятилетии их число почти утроилось.
Гигантские концерны — «Мицуи», «Мицубиси», «Сумитомо» и «Ясуда» — действовали во всех сферах экономики. Все имели собственную банковскую систему. Фактически эти дзайбацу часто поглощали своих меньших по размеру конкурентов после неуплаты задолженности по займам, предоставленным тем. Все поддерживали тесные связи с правительством, от которого они получали большие контракты. В «поощряемом индустриализме» Японии связь государства с бизнесом считалась самой собой разумеющейся. Последовало немного комментариев, когда, например, в 1905 г. хорошо зарекомендовавший себя банк Осаки получил 2 %-й заем из средств, которые правительство заимствовало за рубежом под 6 %.
Сельское хозяйство финансировалось в значительной мере местными кредитными ассоциациями, известными с феодальных времен, но узаконенными в 1900 г. Ростовщики, ссужавшие деньги под залог, были банкирами бедняков, число их учреждений в двадцать раз превосходило количество обычных банков. Здесь, как во всей Азии, работник мог заложить посуду и даже одежду для получения наличных денег.[313]
Государственные финансыХотя министерство финансов одолжило менее 75 миллионов долларов до 1900 г., ему потребовались дополнительные 700 миллионов (почти все заимствованные у Лондона) во время и после войны с Россией. Муниципалитеты взяли взаймы почти 100 миллионов долларов в течение 15 лет, более значительная сумма была получена промышленными корпорациями — самый большой один заем для оснащения и оборудования Южно-Маньчжурской железной дороги. Несмотря на приобретение займов, иена оставалась стабильной во время двух войн при паритете валюты в 50 центов.
Жизненный уровень и условия трудаОдин иностранный наблюдатель отметил, что в 1904 г. менее 2 % токийских пешеходов носили кожаную обувь. Хотя Япония прославилась в последние годы и фабричное производство расширилось, уровень жизни повышался очень медленно. Национальное богатство на душу населения (составляющими национального богатства принято считать три вида капитала: 1) человеческий; 2) произведенный (воспроизводимый); 3) природный. — Пер.) в момент начала Первой мировой войны достигло уровня около 250 долларов — самый высокий на Востоке, хотя составлял две трети показателя Италии. Лишь в области электрификации (основанной на многочисленных гидроэлектростанциях, обеспечивавших электроэнергией самые бедные сельские семьи) Япония могла соперничать с государствами Запада.
Большинство миллионной рабочей силы составляли женщины и одну шестую часть — девочки моложе семнадцати лет. Первый закон о фабриках, принятый в 1916 г., ограничил рабочий день женщин одиннадцатью часами. Работодатели, мотивированные конфуцианским учением, пониманием того, что «noblesse oblige» (это французская поговорка, которая переводится как «происхождение обязывает», выглядит как жизненный принцип, который выбран не самим человеком, а передан ему по наследству; сама эта фраза не оставляет никакого сомнения в том, что речь идет о высшем обществе, аристократии, интеллигенции [толкование фразы взято из Википедии]. — Пер.), включали нуждавшихся родственников в свои платежные ведомости, набирали лишнюю рабочую силу в периоды сокращения занятости и иногда оказывали денежную помощь забастовщикам. Рабочие, отличавшиеся традиционным послушанием, медленно организовывались. В 1912 г. была создана рабочая федерация. Партийные политики терпимо относились к ее деятельности, хотя антизабастовочные законы сохранялись в своде законов до 1924 г. Около 15 тысяч социалистов, большинство которых составляли студенты, числились в полицейских досье. Это встревожило стареющего принца Ито, который, полулежа на тигровой шкуре среди своих близких друзей, предсказывал массовые волнения и революцию. Его страхи позабавили либералов Сэйюкай.
ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ: КИТАЙ И ЮГО-ВОСТОЧНАЯ АЗИЯОбщее число предприятий в Китае и Юго-Восточной Азии было незначительным по сравнению с Японией. В Ханьяне, в направлении через реку из Ханькоу в районе Вухань, Китай обладал крупнейшим, единственным железорудным комплексом в Восточной Азии, расположенным на середине пути между угольным пластом и железорудной горой. Заводы компании «Ханьепин» могли выполнять контракты на изготовление рельс для Китая и даже (при ежедневной заработной плате в 50 центов) сбывать некоторое количество стали в США. Каменноугольные шахты Тоншаня, расположенные недалеко от залива Чжили, вряд ли были менее прибыльными.
К 1910 г. металлургические заводы и десятки хлопкопрядильных, мукомольных, шерстяных, шелковых и тряпичных фабрик теснились вокруг Шанхая. Промышленные предприятия, в основном небольшие, создавались в Тяньцзине, Ханькоу и Кантоне. Иностранные менеджеры руководили местной рабочей силой, которая оплачивалась гораздо ниже, чем на Западе, хотя, по-видимому, уступала по производительности труда в три раза. В столице существовали несколько трамвайных линий и телефонных сетей, принадлежавших иностранцам. Гидроэлектростанций почти не было, хотя, возможно, в половине договорных портов существовали паровые электростанции, вырабатывавшие энергию, достаточную для работы внутренних сетей с одной электрической лампой. Власти не допускали усиления модернизации из-за страха перед финансовым империализмом. В древних городах внутри страны и даже во многих портах вряд ли существовала хотя бы одна машина, приводимая в движение электричеством.[314]
Манила, разраставшаяся к северу от реки Пасиг и старой, окруженной стеной испанской столицы, напоминала второразрядный американский город. Филиппинские острова в 1909 г. импортировали товаров на сумму в 75 миллионов долларов, менее половины которых были американскими. Добыча золота (самая прибыльная сфера инвестирования) составляла в денежном выражении 250 тысяч долларов, угля — 100 тысяч долларов. Добыча железной руды только налаживалась. Значительный американский капитал вкладывался в сахарные плантации долины реки Кагаян.
Если не считать лесопильной промышленности и переработки каучука, риса и пряностей, промышленность почти отсутствовала в колониальных странах. Голландия строила центр деловой и культурной жизни в Батавии. Англия создавала современные города на ваттах (низменная прибрежная полоса морского дна, в соответствии с приливно-отливным циклом затопляемая во время приливов и осушающаяся во время отливов. — Пер.) Рангуна и Сингапура. Сайгон получил репутацию «маленького Парижа».
ТРАНСПОРТ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ
Дорожные системыВ начале Первой мировой войны в Восточной Азии почти не было шоссе. Несмотря на то что маньчжуры собирали налоги на дороги, после взимания официальных поборов самые лучшие дороги разрушались, превращаясь в тропы для мулов, которые были гораздо хуже почтовых дорог при Хубилай-хане или даже военных дорог в эпоху династии Тан. Едва ли существовала хотя бы миля всепогодной транспортной дороги в империи, и насчитывалось лишь 600 миль (966 км) таких дорог спустя десять лет после ее падения. Колониальные страны были почти в равной степени слаборазвитыми, хотя американские инженеры построили 300 миль (483 км) мощеных или покрытых гравием шоссе на Филиппинах. В Японии были немного удлинены магистральные дороги Токайдо и Накасэндо, построенные сёгунами двумя столетиями раньше.
Пароходные линииПионер в этой области Японская пароходная компания («Ниппон Юсэн Кайша», или НЮК) открыла трансокеанскую линию в 1893 г. в Индию и через три года в Европу, США и Австралию. Другие маршруты были организованы компанией «Тоё („Восточные моря“) транспасифик лайн», позже поглощенной НЮК; и в 1912 г. — «Нанё („Южные моря“) лайн», обслуживавшей маршруты в Индонезию и южную часть Тихоокеанского региона. В начале Первой мировой войны тоннаж японского торгового флота составлял десятую часть тоннажа английского флота. Его корабли «мару» (это слово часто встречалось в названиях японских кораблей, и существует несколько интерпретаций значения «мару» — например, см. интернет-сайты на русском и английском языке. — Пер.) плавали по всем океанам, и на них приходилось обслуживание половины национальной внешней торговли. Японцы получили прозвище «восточные янки».
Китай не конкурировал в международной транспортной торговле, хотя флотилии прибрежных пароходов — «Жардин», «Баттерфилд энд Суайр», «Нортджерман Ллойд», «Чайна Мерчантс» или «Ниппон Юсэн Кайша» — связывали все его морские и речные порты с Шанхаем и Тяньцзинем.[315]
В 1910 г. почти 800 пароходов прошли таможенные формальности в филиппинских портах, три четверти из них были британскими. Суда компании «Бритиш Индиа лайн» связывали порты Китайского моря со всеми портами Индийского океана. Восточные линии вместе с голландскими и французскими обеспечивали регулярное судоходство, связывая Дальний Восток через Суэцкий канал с Европой.
Ремонт и строительство судов восточные страны осуществляли почти самостоятельно. Ни один корабль в Тихоокеанском регионе по размеру не превосходил и половины размера современных океанских судов и не мог сравняться с ними в скорости. Однако первый линкор, построенный на Дальнем Востоке и спущенный на воду в 1910 г. (японский линкор «Сацума»), считался самым мощным боевым кораблем. Верфи «Мицубиси» в Нагасаки установили мировой рекорд во время Первой мировой войны, спустив на воду грузовое судно водоизмещением в 10 тысяч тонн через 23 дня после закладки его киля. Они регулярно поставляли НЮК и «Тоё Кисэн Кайша» (Восточной пароходной компании, или ТКК) пассажирские суда водоизмещением в 15 тысяч тонн. Менее крупные верфи Шанхая и Сингапура могли строить океанские грузовые суда, речные и военные транспортные суда. Циндао претендовал на обладание самым большим плавучим доком на Востоке. Япония имела 34 дока для ремонта кораблей, Китай — 11, Филиппины — 8. По крайней мере еще 24 дока находились в других прибрежных водах.[316]
ЭПОХА ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ: ЯПОНСКАЯ ИМПЕРИЯЯпония к 1915 г. имела 8 тысяч миль (12 875 км) железных дорог, то есть столько же, сколько в Калифорнии, но они обслуживали в двенадцать раз больше людей. Три четверти их были национализированы правительством Сайондзи, частные железнодорожные линии сохранились лишь в качестве вспомогательных. Узкая колея ограничивала скорость. Национальная железнодорожная система была почти уникальна тем, что выручки от перевозки пассажиров было больше, чем от перевозки грузов. Действительно, в 1920-х гг. она перевезла больше пассажиров, совершавших поездку в одном направлении, чем вся сеть США, которая по длине превосходила японскую в двадцать пять раз.
В Корее железнодорожная линия от Пусана до Сеула была завершена к 1905 г. Ее ветка до маньчжурской границы была закончена спустя три года. Затем строители проложили две линии до западного побережья и более длинную линию от Сеула до Вонсана на побережье Японского моря. Так как американские инженеры делали основную часть работы на раннем этапе строительства железной дороги, стандартная ширина колеи сохранилась. Подвижной состав из Японии было невозможно переместить на корейские железные дороги, чье руководство продолжало покупать материалы в США и использовать американские методы ведения бизнеса, такие как специальные экскурсии и выставки оборудования.[317]
Южно-Маньчжурская железная дорогаРусский подвижной состав был вывезен перед отступлением Куропаткина в 1905 г. Японцы заменили пути с колеей в пять футов (1,5 м) на пути со своей узкой колеей и устремились по железной дороге от корейской границы к Мукдену. В соответствии с седьмой статьей Портсмутского договора Япония получила арендные права на рельсовый путь длиной 700 миль (1127 км) южнее Чанчуня.
Основными правами на владение железной дорогой был наделен Китай с правом на выкуп железнодорожных линий после 1923 г. Для поддержания власти в маньчжурских провинциях китайские власти преобразовали их в наместничество во главе с наместником Тан Шаои, доверенным лицом Юань Шикая. Япония попросила разрешения улучшить полосу отчуждения железной дороги Аньтун — Мукден и сделала это, хотя Тан ответил отказом. В 1906 г. все линии в Корее и прибрежной Маньчжурии были включены в систему ЮМЖД. ЮМЖД, «представлявшая собой не столько коммерческое предприятие, сколько политическую силу», стала настоящей Ост-Индской компанией, имевшей собственный океанский флот, шахты[318] и лесные ресурсы. Она имела коммунальные предприятия или сооружения, школы, сеть отелей «Ямато», возможно самых роскошных в континентальной Азии, и все портовые сооружения Дайрена. ЮМЖД собирала налоги, в дополнение к своим доходам от бизнеса, и охраняла свою собственность императорскими войсками, «до тех пор пока Китай не сможет обеспечить защиту». Ее деятельность в Маньчжурии носила почти такой же широкий характер, как и генерал-губернаторства Гуандун, филиала министерства иностранных дел Японии, которое управлялось до 1919 г. генералом императорской армии. Половина капитала ЮМЖД, составлявшего 100 миллионов долларов, принадлежала японскому правительству.
Предложения ГарриманаЭ.Х. Гарриман, магнат из компании «Юнион Пасифик», обратился к Пекину с просьбой предоставить ему право купить Маньчжурскую железную дорогу. Он составил проект кругосветной транспортной системы, соединяющей американские железные дороги посредством флота тихоокеанских пароходов с транссибирской сетью железных дорог. Принц Ито поддержал план, приветствуя американский капитал как фактор нейтрализующего влияния, но министр иностранных дел Комура не хотел утратить какие-либо плоды военной победы Японии. Поэтому он вынудил Пекин пойти на соглашение, передававшее Японии все прежние права России на железные дороги. В секретном протоколе Китай обещал не строить новых линий, параллельных ЮМЖД. В результате китайский МИД не смог принять предложения Гарримана.
ЭПОХА ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ: КИТАЙКитай, континентальная страна, сравнимая по территории только с Россией, США и Канадой, подобно им должен был пережить драматичную эпоху железных дорог.
В 1876 г. десятимильная колея (16 км) между Шанхаем и Янцзы была снята по религиозным мотивам[319] и перевезена на Формозу по приказу вдовствующей императрицы Цыси. Только через год железнодорожный путь длиной 6 миль (9,7 км) был проложен от угольных шахт Кайпина, территории, реже посещаемой духами предков, к побережью Чжили. Для передвижения составов по этому пути один английский инженер построил первый локомотив китайской империи «Китайская ракета». В течение двух десятилетий дальнейшее железнодорожное строительство свелось к продлению линии от Кайпина до Великой стены и Пекина.
В начале 1898 г. железная дорога была продлена до Мукдена, родины предков династии Цин. К концу того же года министерство коммуникаций предоставило концессии на строительство железных дорог длиной в 6 тысяч миль (9656 км) шести государствам в соответствующих сферах влияния.[320] Для реализации этих проектов, самых больших общественных работ со времен создания Великого канала, китайского капитала было совершенно недостаточно. Возможно, что он составлял 250 миллионов долларов, но местные банкиры неохотно соглашались отказаться от практики обеспечения кредитов земельной собственностью. Во всяком случае, императорский двор откровенно предпочитал иметь дело с европейцами, а не со своими недовольными китайскими подданными.
Соглашение СатоваБольшинство концессий получили английские компании, главным образом Британско-китайская корпорация (финансируемые совместно Гонконгским и Шанхайским банками и китайским правительством) и Пекинский синдикат. Изыскательские работы, проведенные до 1900 г., вызвали возмущение сельских «боксеров». В результате более полное использование железнодорожных концессий началось с 1903 г. В соответствии с «соглашением Сатова» (Сатов Эрнест Мейсон, 1843–1929 гг. — британский дипломат и японовед, родился в немецком городе Висмаре; отец — немец, мать — англичанка. — Пер.) того же года Китай согласился обращаться к Великобритании и США за денежными средствами, необходимыми для строительства железных дорог в долине верхнего течения Янцзы. Продажа концессий осуществлялась для повышения государственных доходов. То, что расходы на строительство являлись источником регулярных доходов от поборов, помогало правящим кругам сохранять платежеспособность.
Железные дороги, принадлежавшие иностранцам или финансируемые иностранцами[321]В восемнадцати провинциях были построены лишь две железные дороги, полностью принадлежавшие иностранцам. «Французский» рельсовый путь следовал за Красной рекой из Индокитая до Юньнаньфу. Германия построила Шаньдунскую железную дорогу длиной 256 миль (412 км) к западу от Циндао. Иностранные подрядчики строили для правительства всю остальную железнодорожную сеть, используя иностранные займы. Британско-китайский синдикат построил линию Пекин — Мукден, линию Коулун — Нанкин со стороны устья Жемчужной реки и важную железную дорогу Шанхай — Нанкин вдоль южного берега Янцзы. Пукоу (напротив Нанкина) был в конечном счете соединен с Тяньцзинем в 1912 г., заменив Великий канал как связь между столичной провинцией и торговыми центрами в долине Янцзы. Германские и британские подрядчики строили соответственно к северу и к югу от Желтой реки.
Главный железнодорожный путь через Северный Китай был начат в 10 милях от Императорского города, и его длина до Ханькоу составила 817 миль (1315 км). Контракт на строительство линии Пехань (Пекин — Ханькоу) был передан бельгийскому синдикату при политической поддержке России. Только после «боксерского» восстания железнодорожный путь оказалось возможным проложить в пределах городских стен Пекина, и покой Цзинов был нарушен пыхтением маневрового локомотива. От пути Пехань отходили две ветки — контролируемая французами железная дорога Шаньси (ширина колеи — один метр) и железная дорога Британского Пекинского синдиката, которая дошла до величайших угольных ресурсов в Азии в провинции Шэньси.
Финансирование и контрольРоссия, Франция и Германия требовали осуществления ими политического контроля, прав на разработку полезных ископаемых — фактически подлинного суверенитета — на территориях, где они имели интересы в области строительства железных дорог. Все правительства континентальных стран Европы прилагали усилия вместе со своими банкирами и промышленниками для извлечения максимальной прибыли из своих контрактов. Англичане и американцы были менее жесткими и настойчивыми, интересуясь лишь коммерческой прибылью от своих инвестиций. Контракт на строительство дороги Шанхай — Нанкин предусматривал закладывание всего имущества железной дороги и позволял английским инженерам руководить работами, но Англия не требовала предоставить ей политические привилегии. Условия более поздней концессии на строительство железной дороги Тяньцзинь — Пукоу позволяли Китаю полностью управлять этой дорогой. Маньчжурский двор был охвачен страхом перед финансовым империализмом, свергнувшим хедива Египта. Министр коммуникаций заявил после заключения важного контракта Пехань: «Бельгия небольшая страна, которая не желает экспансии… так что одалживание денег… было бы связано с незначительным риском. Поэтому мы оставили британцев и англичан в покое и взялись за строительство вместе с бельгийцами».[322]
Наиболее благоприятные условия были предоставлены Японии в области финансирования ЮМЖД: долговые обязательства торговались на Лондонской бирже без какого-либо обеспечения; затем большинство денег тратилось на приобретение материалов в США.
Со временем китайский капитал, особенно в провинциях, стал достаточно крепким, чтобы финансировать проекты. Первой железной дорогой, которую китайцы полностью финансировали и построили, была линия Пекин — Калган, дошедшая до границ Монголии. Затем в 1905 г. последовало сооружение Чжэцзянской дороги к юго-востоку от Шанхая. Европейцы резко критиковали качество китайского строительства, уверяя в огромной утечке денег вследствие поборов и непотизма. Однако они хвалили главного инженера Чжань Тянь-ю, получившего образование в Йельском университете, ставшего первым национальным управляющим железными дорогами.[323]
Строительство было сопряжено с преодолением многочисленных трудностей: твердая древесина для шпал ввозилась из Австралии, большая часть стали — из Европы. Балласт должен был доставляться через грязь равнин Желтой реки на расстояние в сотню миль, и невозможно было найти твердую основу для поддержки быков моста. Цена за милю была сравнима с аналогичным показателем в Европе, несмотря на дешевизну крестьянского труда. Тариф пассажира третьего класса соответствовал заработной плате кули. Цены за перевозку грузов были во много раз до-роже, чем на американских дорогах сегодня.[324] Проклятие лицзинь (транзитной пошлины) сопровождало новые транспортные системы. Пункты сбора таможенных пошлин, расположенные с интервалом в 25 миль (40 км), затрудняли ведение бизнеса через железнодорожную линию Пекин — Калган.
Тем не менее коммерческие линии часто могли приносить прибыли вдвое больше эксплуатационных издержек, и прибыль от эксплуатации линии Пекин — Мукден компенсировала инвестиции в нее в течение 12 лет. Очень мало средств реинвестировалось в работы по совершенствованию[325], так как можно было предположить, что китайское правительство быстро купит рентабельную железную дорогу.
В самом деле, железные дороги Китая были национализированы в мае 1911 г. Длина их составила около 6 тысяч миль (10 тыс. км) — равная длине линий в Оклахоме, хотя они обслуживали в три раза больше населения, чем во всех Соединенных Штатах. Ширина колеи была почти единообразной, стандартной, но оборудование было самым разнообразным. Грузы, транспортируемые по суше на расстояние в тысячу миль (1,5 тыс. км) от Харбина до Шанхая, перемещались с русских вагонов на широкой колее в американские вагоны на стандартной колее, затем в английские вагоны с механизмом сцепления вагонов на восемь дюймов ниже, снова в немецкие и обратно в английские. Далее они переправлялись на лихтерах через Янцзы. Неудивительно, что груз обычно перевозился по железной дороге только до ближайшего водного пути.
Тем не менее усиливались надежды на возрождение большого китайского рынка путем инвестиций в железные дороги в последние годы династии Цин. Не сумев выкупить японские акции, Гарриман поручил бывшему американскому консулу в Сеуле Уилларду Стрейту провести переговоры о предоставлении Западной Маньчжурии концессии на строительство железной дороги от Синьминтуна до Факумена. Была надежда, что будет построена железная дорога от Айгуна на реке Амур до Цзиньчжоу в заливе Чжили.
Отмена контрибуции, наложенной на Китай после «боксерского» восстания американским конгрессом в 1908 г., подняла престиж США. Наместник Тан Шаои отправился в США, якобы чтобы передать благодарность своего правительства, но, между прочим, для обсуждения с банкирами Уолл-стрит плана сооружения новой железной дороги. Ходили слухи о сближении между Китаем и США, а возможно, и с Германией для противодействия влиянию Англии, России и Японии.
Однако 30 ноября, в день прибытия наместника в Вашингтон, состоялось подписание соглашения Рута — Такахары, обязывавшего США соблюдать интересы Японии. Скончалась вдовствующая императрица Цыси, предвещавшая падение Тана. Все же Гарриман не хотел отказываться от своей мечты. Он склонял на свою сторону МИД России, когда умер в октябре 1909 г. Вскоре последовало убийство князя Ито.
Неудача плана Нокса по нейтрализацииВ начале 1910 г. Государственный секретарь президента Тафта Филэндер Нокс предложил, чтобы международный синдикат купил железные дороги Маньчжурии и «нейтрализовал» наместничество в Китае. План не был лишен разумности. Россия, сосредотачиваясь на европейской политике, предложила разместить акции Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) на рынке Уолл-стрит при условии, что японское правительство продаст свои акции ЮМЖД. Однако продвижение этого плана осуществлялось неумело. Не были проведены консультации ни с Россией, ни с Японией. Обе страны опасались, что план нейтрализации являлся лишь средством для приобретения их железных дорог по низкой цене под угрозой сооружения параллельных путей.
Великобритания, считаясь с мнением своих союзников, не захотела поддержать Нокса. В Японии большое влияние имели военные политики. С их точки зрения, любой новый железнодорожный проект противоречил соглашению, заключенному Комурой. Некоторые русские должностные лица протестовали на том основании, что международная железная дорога могла бы использоваться для переброски «опасной китайской орды» к их сибирской границе. Так умерла самая лучшая надежда на интернационализацию Маньчжурии, оставив «величайший мировой ресурс трудолюбивой, сильной рабочей силы» на плодородной пустынной территории и сделав политику «открытых дверей», о которой столь часто велись пустые разговоры, реальностью. После неудачи интернационализации Маньчжурия оставалась в течение двух поколений ареной военного соперничества.[326]
КОНСОРЦИУМ И ЗАЕМ ДЛЯ ХУГУАНАКогда Маньчжурия оказалась изолированной, международное соперничество переместилось в долину Янцзы, концентрируясь вокруг проектов железных дорог Ханькоу — Кантон или Хугуан[327], которые представляли собой вместе с Пеханем короткий путь по суше от Пекина до Южно-Китайского моря. Контракт с участием американского капитала был аннулирован в 1905 г. после того, как жители Хунани, наиболее ксенофобски настроенные в Китае, протестовали против каких-либо действий иностранцев на их территории.
Великобритания и Франция объединили свои железнодорожные акции в том же году после подписания Сердечного согласия — Антанты. Германия присоединилась к ним в 1909 г., и образовался банковский консорциум. В июле президент Тафт лично передал по телеграфу маньчжурскому регенту просьбу об участии в проекте американских банкиров.
Просьба была удовлетворена, и Уолл-стрит принял участие в формировании займа четырех держав на сумму в 30 миллионов долларов. Контракт предусматривал строительство 600 миль (966 км) железной дороги от Ханькоу на запад в провинцию Сычуань и на такое расстояние на юг к Кантону.[328] Контроль возлагался на китайскую администрацию железных дорог, хотя иностранные ревизоры наблюдали за расходами и выплаты процентов обеспечивались сбором налога на соль. Материалы могли закупаться посредством конкурентных торгов, но строительство осуществлялось по зонам, где работали соответственно английские, германские и американские инженеры.
Хотя соглашение о займе для сооружения железной дороги Хугуан было утверждено в мае 1911 г., оно не вступило в силу. Россия и Япония потребовали допуска их в группу инвесторов, которая затем превратилась в консорциум шести государств.[329] Новые участники были заинтересованы не столько в коммерческой прибыли, сколько в получении права вето на внешние инвестиции в Маньчжурии. Контракт вызвал протесты на беспокойном юге, который усмотрел в заимствовании денег средство проникновения финансового империализма в Маньчжурскую империю. Это ускорило революцию, которая началась только через пять месяцев, и на неопределенное время отложило строительство железных дорог Ханькоу — Кантон и Сычуаня.[330]
Ослабление британского влиянияПереговоры показали слабость позиций Великобритании на Дальнем Востоке. Хугуан почти полностью располагался в сфере ее влияния в долине Янцзы, как это было определено в трех англо-японских переговорах. По соглашению Скотта — Муравьева 1899 г. Россия не могла строить железные дороги к югу от Великой стены. Германия в 1900 г. согласилась ограничить сферу своего влияния Шаньдуном и долиной Желтой реки.
ЭПОХА ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ В ЮЖНЫХ СТРАНАХЮжнее Китая, где находятся архипелаги и узкие полуострова, больше необходим водный транспорт, чем сухопутный. К 1910 г. Бирма, лучше всех из южных стран обеспеченная транспортом, имела 1500 миль (2414 км) колеи шириной один метр.
Сиам, опираясь на капитал и руководство англичан, построил железнодорожную сеть, немного уступавшую по длине бирманской, две трети которой имели метровую ширину колеи. Сиамские железные дороги шли от Бангкока в трех направлениях и использовались в основном для экспорта риса в мешках. В Малайе поезда на стандартной колее уже ездили между Сингапуром и Пенангом — ядро международного беспересадочного сообщения, которое позже со строительством полуостровной железнодорожной линии Сиама должно было соединить Стрейтс-Сетлментс (британские владения на полуострове Малакка) с Бангкоком и Рангуном.
В Индокитае строительство велось в западном направлении из Сайгона. Позже прибрежная железная дорога Аннама соединила Тонкин и Кохинхину. В Индонезии несколько коротких линий вели из Батавии и Сурабайи во внутренние районы Явы. Американские деловые круги к 1911 г. построили железные дороги длиной 500 миль (805 км) на Лусоне, сходящиеся в Маниле, и длиной 100 миль (161 км) в других районах Филиппинского архипелага.
ЭПОХА ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ: ОЦЕНКАЕще долго после того, как Европа и США создали свои железнодорожные системы, Восточная Азия была совершенно недостаточно насыщена железнодорожным транспортом. В начале Первой мировой войны общая длина железных дорог достигала около 15 тысяч миль (24 140 км) — сравнимо с их длиной в Атчисоне, округе штата Миссури, Топике (штат Канзас) и Санта-Фе (штат Нью-Мексико). Суммарный доход был меньше дохода второстепенной американской железной дороги. За пределами Японии и Сибири три четверти колеи были стандартными, но она редко пересекала международные границы.
Только на Филиппинах линии принадлежали частным лицам и эксплуатировались ими. Британское предпринимательство в Китае в области железных дорог было связано с их эксплуатацией и извлечением прибыли. В других местах на континенте дороги имели в основном стратегическое значение: Сиам строил их в восточном направлении к Корату и к югу в глубь полуострова (Малаккского. — Пер.), чтобы защитить сохранившиеся провинции. Франция построила железнодорожную линию в направлении Камбоджи вскоре после водружения там «триколора». Великобритания прокладывала рельсовый путь в шанские джунгли, где таилась лихорадка, чтобы закрепить покорение Верхней Бирмы. Субсидия в 10 миллионов долларов ежегодно покрывала дефицит Китайско-Восточной железной дороги, и даже ЮМЖД имела гораздо больше стратегическое положение, чем коммерческое.
Политическое соперничество препятствовало столь многообещающему развитию железных дорог. Заблокировав транспортную систему Шаньдуна, Германия монополизировала железнодорожное сообщение с бухтой Цзяочжоу и надменно отказывала даже в перевозке почты китайского императорского двора (согласно материалам Интернета, Германия построила две линии в провинции Шаньдун. — Пер.). Юго-Восточный Китай оставался отрезанным от долины Янцзы. Фактически Южный Китай как целое, который не пользовался политическим доверием маньчжуров, не имел железнодорожной сети. Путники по-прежнему передвигались неделями в сампане (лодке. — Пер.) или пешком, чтобы добраться до городов Хунаня, Гуйчжоу и Сычуаня. Ни одно колесо с ребордой не проехало по пустыням китайской Центральной Азии, которая служила лишь пустой буферной зоной по отношению к России. Обычно железные дороги не проходили параллельно побережью континента или большим судоходным рекам, где перевозки осуществлялись иностранными пароходными компаниями. Большинство азиатов никогда не слышали свистка локомотива. Многие считали его «родственником» канонерки. Величайшие из западных изобретений не захватывали воображение Востока и не проникали в его фольклор. Люди, воспитанные в пышности и роскоши, не захотели реагировать на великолепное зрелище мчавшегося поезда «Лимитед» с Кейси Джонсом, управляющим локомотивом (Джон Лютер Джонс по прозвищу Кейси (1863–1900) — легендарный машинист и герой американского фольклора. Экстренным торможением он спас жизни всех пассажиров, единственным погибшим оказался сам Кейси Джонс, которому было всего 38 лет. Все пассажиры высоко оценили героический поступок машиниста, а завершили дело газеты, вышедшие с огромными заголовками о подвиге Кейси Джонса, после чего о нем узнали все. Постепенно «Храбрый машинист», как стали называть Кейси, сделался героем песен, легенд и анекдотов. — Пер.). «Блю-экспресс» Пехана, его более роскошный тезка в Малайе, поезд Мукден — Пусан, согласованный с пароходным расписанием, и небольшой «Хато (пиджин) экспресс», направлявшийся из Токио в западном направлении, были бледными имитациями «Роял Скот» и «Туэнтис сенчери лимитед». В руках азиатов поезд был железным кули, который слишком много работал и за которым плохо ухаживали, перевозившим смешанный груз из пассажиров и домашнего скота вдоль пыльного рельсового пути.
НЕУДАЧА СООБЩЕСТВА ВОСТОЧНОЙ АЗИИРезультатом технологий XIX в. было создание сообществ, какими бы они ни были рассеянными, разбросанными, в Европе и Северной Америке. Ни одного такого сообщества не возникло в Восточной Азии. Во всем регионе не было ни одного периодического издания.[331] Региональная ассоциация по изучению тропической медицины провела в 1909 г. первую из серии конференций с регулярностью один раз в два года. Ее члены не обращали внимания на расовые и политические различия. Однако не появились другие интеллектуальные связи. Предприимчивые американцы собирались превратить Филиппины в азиатский курорт — «Посетите страну пальм и сосен!» — но немногие представители Востока могли уловить идею международных путешествий. Культуры, давно объединенные законом Гаутамы, все еще сопротивлялись интегрирующим связям телекоммуникаций, массового производства и эпохи железных дорог.
Глава 14
ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ ПЕРЕД ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНОЙ: КУЛЬТУРНЫЕ ТЕНДЕНЦИИСуществует ощущение, что основы нашей культуры недостаточны. Социальная культура… не может использовать новые институты со старой психологией. Давайте спросим наших ученых, есть ли у нас… изобретения мирового значения? Спросим наших художников, есть ли у нас одно или два произведения… мирового значения? Есть ли у нас одна или две книги, которые представляют собой мировую ценность? Последние пятьдесят лет Китай был похож на шелкопряда, превращающегося в бабочку… Это трудный и болезненный процесс, но в будущем мир будет иным. Я полагаю, что возможность… прогресса очень велика.
Лян Цзичао. Обзор прогресса, 1923
ОСЛАБЛЕНИЕ ВЛИЯНИЯ ВОСТОЧНЫХ РЕЛИГИЙВ течение XIX в. в старых восточных религиях не появились новые, динамичные секты или духовные лидеры. Мусульманскими халифами были слабые турецкие султаны, чье светское государство (светское государство в Турции было учреждено лишь в 1923 г. К. Ататюрком. — Пер.) осмеивалось как «больной человек Европы». Мусульманское продвижение на восток, в Центральную Азию и Юннань было остановлено китайским генералом Цзо Цзунтаном (в действительности он восстановил китайский суверенитет над отпавшими от Китая областями, населенными мусульманами. — Пер.). На юго-востоке малайские мусульмане шафиитского толка никогда не проявляли фанатизма или ортодоксии, как мусульмане Западной Азии. Их мечети были простыми и немногочисленными. Некоторые мусульмане не заставляли женщин носить покрывала и не придерживались полигамии. Лишь изредка они использовали арабский язык — язык Корана.
Буддизм в Японии приобрел богатства и покровительство властей при Токугава, но в начале эры Мэйдзи он уступил позиции националистическому синтоизму. Он утратил слабую поддержку широких масс, большинство которых отдавало предпочтение простой и необременительной секте син, которая обещала спасение за одно лишь обращение к имени Будды. Аскетизм и дисциплина стали менее строгими. Монахам разрешили жениться, и верующие ели мясо и даже пили алкогольные напитки.
Маньчжурские императоры, опасаясь оттолкнуть от себя какую-либо крупную группу населения, одновременно поддерживали конфуцианство и даосизм. Изучение классики стало непрестижным после 1907 г., когда оно перестало быть главной частью экзамена гражданской службы. Кроме того, магические панацеи даосизма были дискредитированы современной наукой.
К 1900 г. все старые религии испытывали коррозию от кислот западной философии. Их большие доходы, большие суммы денег, которые некогда тратились каждой семьей на обряды, связанные с покойными, везде сократились. Храмы, особенно в Китае и Корее, в массовом масштабе использовались в светских целях.[332] В лаконичной форме было констатировано, что в Китае «образованные классы ни во что не верили, нижние слои верили во все». В Японии из пяти тысяч студентов в Токийском императорском университете 4600 объявили себя агностиками.[333]
МИССИОНЕРЫРимско-католическое христианство, которое приобрело много последователей в Японии, Китае и Сиаме в XVII в., в значительной мере утратило свое влияние в независимых странах Азии к 1725 г. Его возрождение через более чем столетие было поддержано политическим авторитетом императора Наполеона III. До 1890 г. католические священники всех национальностей, как правило, имели французские паспорта, и большинство их имели французское происхождение; их поддерживало Общество иностранных миссий (Soci'et'e des Missions 'Etrang`etes — SME).
Протестантизм, недавно пробудившийся, соперничал с католицизмом почти во всех областях. Подавляющее большинство его миссионеров рекрутировалось из проникших во многие районы мира англосаксов, которые привозили с собой крест, швейную машину и хлопковую ткань для отсталых народов земли. Протестанты были выходцами из среднего класса и благожелательно относились к новому капитализму со свободным предпринимательством, который поддерживал их. Новый протестантский пиетизм одержал внушительные моральные победы в западном мире: умеренность, движение за мир, тюремная и судебная реформа, отмена рабства. Он сопровождал торговое и военное продвижение белых с параллельным чувством преданности. Он нес с собой цивилизацию, проникая «во весь мир» «чтобы проповедовать Евангелие». Мистическое «Божье царство», представлявшее все нации, как казалось, было в процессе завершения. Когда оно будет сформировано, «Пакс Британника» погрузится в библейское тысячелетнее царство.
СФЕРЫ МИССИОНЕРСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
ЯпонияВ Японии формальное запрещение христианства было отменено к 1873 г. После этого католическая церковь возобновила свое пастырство, хотя без прежнего успеха. Число перешедших в христианство составило 20 тысяч в 1870-х гг. и 70 тысяч к 1914 г. Они больше не концентрировались на юго-западе. Христиане подлежали официальному регулированию и присутствовали на синтоистских обрядах на «патриотических» торжествах. Японцев, перешедших в православие, было вдвое меньше, чем перешедших в католическую веру. В Японии образовалась самая крупная азиатская православная община за пределами России. К протестантизму терпимо относились несколько веков, поскольку его исповедовали голландские купцы в Дэсиме, и он пришел вместе с военно-морскими силами адмирала Перри. В новую миссионерскую эпоху он был привлекательным в интеллектуальном отношении, но был несколько менее успешным, чем католичество. Так как само государство Мэйдзи поддерживало европеизацию, миссионеры не казались основными проводниками современных идей. Они сталкивались с научным агностицизмом среди образованных японцев и с сопротивлением националистов «западной моде». К 1914 г. насчитывалось около 100 тысяч протестантов, включая влиятельных людей. К их вере с уважением относилось большинство прогрессивных политиков.
Япония дала миру наиболее известного на Востоке христианина в лице Кагавы Тоёхико. Посвятив себя социальным реформам после окончания Принстонской теологической семинарии, Кагава в течение ряда лет жил в городских и сельских трущобах. Он возглавил организацию рабочих профсоюзов и крестьянских кооперативов. Его произведения протестного характера, в особенности роман «За пределами линии смерти», снискали ему мировую известность.
КореяНесмотря на попытки корейского регента искоренить христианство, возобновив гонения на православных в 1866 г., французские священники продолжали свою деятельность в королевстве. В Корее успешно проповедовали американские пресвитериане, один из которых стал придворным врачом в 1884 г. Нигде в Восточной Азии местные религии не утратили своего значения в такой мере, как в Корее. Буддизм в общественном сознании ассоциировался с захватчиками во главе с Хидэёси. Конфуцианство пришло в упадок вместе с китайским влиянием. Синтоизм представлял культуру агрессивного соседа, на защиту от которого определенная надежда возлагалась на белого человека. В Корее, население которой было вдвое меньше, чем в Японии, христиан было больше.
В колониальный период, когда историю Кореи больше не изучали в школе, она сохранилась в учебных курсах миссионерских школ. Протестанты, некоторые лидеры которых, как, например, доктор Х.Б. Халберт (Hulbert) и Э.Т. Бетель (Bethell), выступали как представители корейской нации в последние годы борьбы за независимость[334], в течение непродолжительного времени в 1912 г. подвергались преследованиям. Они постоянно отказывались от посещения синтоистских храмов, воздвигнутых в колонии. В генерал-губернаторстве Тёсэн власти относились более благожелательно к католикам и не беспокоили их.
Китай: величайшее поле миссионерской деятельностиБлагодаря тайпинскому восстанию представилась возможность учреждения официальной, хотя и искаженной, формы христианства в Китае. Как следствие «боксерского» восстания христианство получило неограниченные права на прозелитизм, и возможно, что до всех больших общин в приходившей в упадок империи доходила христианская весть. Иезуиты проявляли активность в долине нижнего течения Янцзы. Лазаристы и францисканцы поделили между собой север. Общество заграничных миссий (ОЗМ) духовно обслуживало провинции, примыкавшие к Французскому Индокитаю. Все эти католические ордена, по их утверждению, ко времени революции обратили в христианство почти полтора миллиона человек. Миссионеры православной церкви, поддерживаемые царями, строили храмы и приобщили к своей вере некоторое число китайцев в зоне КВЖД.
Протестанты обратили в христианство значительно меньше людей, чем католические миссионеры, хотя они были представлены тридцатью течениями почти от каждой страны в протестантском мире. Деятельность протестантов была хорошо скоординированной, общепротестантские конференции проводились уже с 1877 г., территории были поделены, чтобы избежать соперничества и параллельной деятельности на них. Американские методисты на севере проповедовали, например, в Сучжоу, Нанкине и Чунцине. На миссионерской станции работала группа миссионеров, состоявшая из проповедников и учителей, а также медицинских работников. На ее территории находились жилища и различные учреждения миссионеров.
Религиозные миссииМиссионерская работа в значительной степени ограничивалась большими и доступными общинами. Однако эффективную евангелизацию Китая, как самого большого поля миссионерской работы, насчитывавшего около 100 тысяч деревень, было невозможно осуществить с договорных позиций. Католическая церковь испытывала незначительные трудности в наборе миссионеров из числа членов францисканских орденов, которые, одетые в хабит, подпоясанные веревкой из конопли и с католическим требником, отправлялись вести миссионерскую деятельность в одиночестве во внутренних районах страны. Женатые протестантские миссионеры не могли отважиться на такое смелое предприятие. Однако атмосфера энтузиазма Викторианской эпохи побуждала многих волонтеров уезжать в отдаленные районы огромной империи, воспитывая детей вдали от ближайших белых соседей, выживая за счет веры. Большинство их приезжали в Китайскую внутреннюю миссию (КВМ), основанную в 1865 г. английским врачом Дж. Хадсоном Тейлором. КВМ привлекала в свои ряды добровольцев из целого десятка стран, и ее членами была половина протестантских миссионеров в Китае. Миссионеры КВМ носили китайскую одежду. Они отказались получать компенсации за свои потери во время «боксерского» восстания. Игнорируя те вопросы, которые они считали второстепенными, миссионеры КВМ концентрировали свои усилия на распространении христианства, придерживаясь основного учения о том, что все «язычники», не принявшие Евангелия, духовно потеряны.
Миссионерская работа в СиамеВ XX в. христианство оказало на Сиам меньше влияния, чем на любую соседнюю страну. Подвергаясь нападению двух христианских империй, протестантской с запада и католической с востока, сиамцы не замечали заметного проявления Евангелия мира и доброй воли. Однако короли династии Чакри, хотя и были набожными защитниками государственной буддийской церкви, стремились посылать своих детей учиться в христианских школах. На долю французских священников ОЗМ приходилось большинство из 63 тысяч перешедших в христианство. Протестантизм был представлен американскими баптистами, которые в 1914 г. в значительной мере уступили свое место американским пресвитерианцам.
Миссионерская работа в европейских колонияхВо всех колониальных странах были благоприятные условия для распространения христианства, к которому относились с уважением как к религии правящей расы. Под властью Испании Филиппины образовали официальное католическое государство. Лусон являлся провинцией доминиканского ордена, который утверждал, что обратил в христианство около половины населения. Через два десятилетия после американского завоевания методисты и пресвитериане обратили в свою конфессию около 50 тысяч островитян. В Индокитае право на христианизацию получили почти исключительно испанские монахи и ОЗМ. К 1914 г. существовали 12 апостольских викариатств, в которых было зарегистрировано миллион человек — 5 % всего населения.
Английские колонии были открыты для всех религиозных конфессий. Англиканцы построили ряд прекрасных церквей и обратили в свою веру некоторых представителей местных правящих кругов. Прекрасных результатов достигли американские баптисты в Бирме и американские методисты в Малайе и Северном Борнео. На католические миссии в Малайе и Бирме приходилась третья часть всех обращенных в христианство. Несколько американских или английских миссий появились в Индонезии. Голландия, имея значительное католическое меньшинство в Европе, поощряла деятельность ОЗМ, которое к 1914 г. обратило в христианство 50 тысяч человек. В шесть раз больше аборигенов присоединились к протестантской церкви Нидерландской Индии (современная Индонезия. — Пер.). Голландское правительство контролировало миссионерскую деятельность, запрещая религиозное соперничество, препятствуя догматизму и локализуя распространение христианства в определенных районах. Миссионеры из Рейнской области добились заметного успеха на Центральной Суматре, в некоторых местах Целебеса, Молуккских островов и Новой Гвинеи.
ХРИСТИАНСКОЕ ВЛИЯНИЕПосле пяти десятилетий серьезных усилий, согласно утверждению христианской церкви, у нее было 4 миллиона последователей — каждый двухсотый человек. Западные формы христианства неизбежно испытали культурные изменения. Абстрактные формы христианской теологии, изложенные апостолом Павлом, было нелегко донести до аборигенов. В Китае тайпинский император назвал себя «младшим братом» Христа просто потому, что его последователи не могли понять концепт чистого духа как третьего лица Троицы. Эмоциональные религиозные собрания не пробуждали восточную душу. Исполнение гимнов редко оказывалось эффективным — хотя портативные органы стали обычным явлением на миссионерских станциях.
Возродился эклектизм, который соединял христианство с традиционными религиями. Тонхакское смешение восточных и западных верований продолжалось в Корее 50 лет. При японском правлении развилась новая синкретическая вера, известная как Чхондогё, противостоявшая западному проникновению. В Бирме религиозный раскол поразил не только местную церковь, но и протестантских миссионеров. В Маниле Агинальдо назначил филиппинского священнослужителя Аглипая епископом. Власть этого епископа, конечно, не была признана Римом. Однако он приступил к формированию духовенства из коренных филиппинцев, используя католические одеяния и обряды, а также местный язык. Согласно утверждению его секты, в нее входила основная часть христиан в провинциальных приходах.[335] В Кохинхине один религиозный реформатор, приняв титул «каодай» («высшее существо»), создал синкретическую религию, синтезировав национализм, буддизм и христианство. Его последователи стали активными революционерами в середине века.
Распространение христианства в большей части Азии сдерживалось контрреформированием, основанным на национализме. Сторонники развития национальной культуры усматривали в христианстве наиболее опасную форму империализма, потому что его учение преследовало благородные цели и внушало доверие. Синтоизм и конфуцианство, подчеркивая традиционные ценности, возрождались как бастионы японского государства (Русско-японская война изображалась в преувеличенном виде как армагеддон между буддизмом и христианством). Догматические верования лишь немного сдали свои позиции, хотя они иногда заимствовали такие методы, как распевание гимнов и обучение молодежи в религиозных школах. Лишь 10 % сиамцев, обращенных в христианство, были раньше буддистами. В Бирме три четверти перешедших в христианство составляли северные шаны или карены, населявшие горы, которые принимали христианство в 200 раз быстрее, чем бирманцы. Они, наряду с тораджи на Целебесе, батаками на Суматре, мяо в Юго-Западном Китае[336] и горными племенами Филиппин, были анимистами — язычниками, обожествлявшими природу. Даже в Корее распространение христианства происходило более быстрыми темпами среди населения, практиковавшего шаманизм. Многие евразийские метисы приняли религию своих отцов.
Как в случае с любой новой верой, миссионеры достигли значительного успеха среди бедных слоев, меньшинств и люмпенов. Миссионеров хорошо принимали мигранты, включая китайцев в Малайе и индийцев в дельте Иравади. Наибольшие успехи в христианизации лидирующих элементов общества были достигнуты в Японии, где немало лишенных наследства самураев стали христианами. В одну раннюю общину входил член верховного суда, два дворянина и три правительственных секретаря. Большое влияние христианство оказало на «Молодой Китай», в частности на карьеру Чарльза Джоунса Суна, принявшего методизм. Он получил образование в США. Вернувшись в Китай, он работал проповедником сразу в группе церквей. Сун воспитал своих трех дочерей в христианской вере. Они стали женами Сунь Ятсена, Чан Кайши и Куна, прямого потомка Конфуция. Кун был уже христианином и получил образование в американском колледже Оберлин. Чан Кайши был крещен в 1930 г., через три года после его женитьбы. Многие лидеры, подобно Кан Ювэю, реформатору 1898 г., восхищались христианским учением, не став христианами.
СОЦИАЛЬНОЕ ВЛИЯНИЕ ХРИСТИАНСТВАУченые традиции ранних отцов иезуитов поддерживались прибывшими позже миссионерами, в число которых входили натуралисты, классифицировавшие флору и фауну Азии, социологи, например Джон Лосинг Бак (Buck), и антропологи, например Бэчелор (Batchelor), авторитет в области изучения айнов. Миссионеры были видными лингвистами: Гуцлафф (Gutzlaff) к 1831 г. перевел Библию на сиамский, лаосский и камбоджийский языки; позже отец Паллегуа (Pallegoix) составил сиамско-французско-латинско-английский словарь. Хепберн (Hepburn), американский врач-миссионер, разработал латинскую транслитерацию для фонетической записи японского языка (ромадзи), и британский миссионер Джеймс Легг (Legge) представил Конфуция англоязычному миру. Ученые-миссионеры составили фонетическое письмо для языков племен мяо, качинов в Бирме и морских даяков на Борнео.
Современная медицина, в особенности наука о здравоохранении, шагала в ногу с христианским учением. Иностранные миссионеры часто инициировали движения за заботу о слепых, душевнобольных, прокаженных и инвалидах. В организации приютов для сирот особенно отличалась католическая церковь. В 1912 г. она опекала 35 тысяч брошенных детей. Во время периодического голода миссионеры распределяли продовольственную помощь. Неудивительно, что тунеядцы, прозванные «рисовыми христианами», присоединялись к церковным общинам.
Азиаты узнали, что «занятие, если не практика, альтруизмом и благотворительностью, являлось обязательным пропуском в самое лучшее общество среди наций». Жестокие и отвратительные сцены в значительной мере исчезли в XX в. Реформаторы изучали религии и политику Запада. Происходил пересмотр ценности человеческой жизни, особенно жизни женщин, чье крайне унизительное положение медленно улучшалось.[337]
Движение за новую жизнь в республиканском Китае, возникшее в 1934 г. и устанавливавшее новые стандарты поведения общества и личности, может быть названо примером использования христианского учения, поддержанного двумя наиболее известными представителями Китая, перешедшими в христианство. Речь идет о генералиссимусе и госпоже Чан Кайши.
Иностранные связи христианстваНа миссионерской деятельности почти постоянно оставался иностранный отпечаток. Католические миссии были частью заморской Франции, протестантские — почти всегда являлись англоязычными, хотя к северу от Великой стены на миссиях сказывалось скандинавское, а в Шаньдуне — немецкое влияние. Миссионеры не могли отделить себя от своего правительства. Католические организации оказались в затруднительном положении во время франко-китайской войны 1885 г. Когда Англия заключила союз с империей Мэйдзи, для протестантства сложились благоприятные условия. Ватикан послал американцев, чтобы преодолеть непопулярность испанского духовенства во время восстания на Филиппинах. Критики заклеймили их как агентов иностранного империализма. Чаще их обвиняли в жизни в роскоши. Некоторые забывали о своей миссии, преследуя материальные интересы или проявляя интерес к местному искусству. Если пять миссионерских семей почти завладели Гавайями, то большинство миссионерских ведомств запретили своим членам владеть недвижимостью или заниматься бизнесом. Чаще, чем обычно, миссионеры подвергались нападениям как фанатики, чьи проповеди оскорбляли верования, основанные на поклонении предкам, или противоречили здравому смыслу.[338]
По необходимости уровень жизни всех миссионеров был выше среднего на Востоке. Более удачливые жили на огороженной территории для европейцев и американцев, хорошо обеспеченной персоналом, пользуясь комфортом, который только состоятельные люди могли позволить себе в Европе. Однако глубоко внутри континента одинокие священники медленно забывали язык своей родины, которую они снова никогда не увидят, и «миссионеры веры» (понятия «миссия веры» или «миссионеры веры» относятся к одному из направлений протестантской миссионерской деятельности, согласно которому Бог дает миссионерам, по их вере, необходимые средства; эти миссионеры, как говорят, «живут верой», и большинство их не получает финансовой помощи от церковных организаций своей конфессии. — Пер.) приносили своих детей в жертву во имя распространения Слова Божьего.
Автономия азиатских церквейСтепень жизнеспособности азиатских церквей была различной. Почти все функционировали как миссионерские организации, зависимые от иностранных субсидий. Некоторые католические приходы стали независимыми в финансовом отношении благодаря своим продуманным и обоснованным инвестициям. Религиозные объединения каренов в Бирме были почти полностью самообеспеченными.
Довольно много азиатов проходили религиозное обучение, чтобы потом стать священниками. В 1912 г. в Китае число местных священников было в два раза меньше, чем «белых», в Японии — в четыре раза. Некоторые ревностные корейские протестанты вели миссионерскую работу в Китае. Однако азиатские духовные лица почти всегда лишь помогали европейским миссионерам, играли второстепенную роль. Аглипайское движение возникло из-за недовольства этим филиппинцев. Определенный прогресс был достигнут в развитии способности аборигенных христиан отстаивать свои позиции по отношению к традиционным азиатским верованиям. К сожалению, христианство в Азии оказалось менее привлекательным, чем марксистское учение, и Третий интернационал, созданный в 1919 г., стал самым опасным противником азиатской церкви за все время ее существования.
РОСТ ОБРАЗОВАНИЯ
ЯпонияВ новом столетии японская система образования, созданная в 1872 г.[339], развивалась на всех уровнях. Осуществление генерального плана, предусматривавшего функционирование 7 университетов, 256 средних школ и почти 54 тысяч начальных школ, оказалось невозможным осуществить из-за слишком больших расходов. Однако шестилетнее начальное образование было везде доступно, причем три года обучения были обязательными, так что японское общество стало первым образованным обществом в Азии. В каждой префектуре были неполные средние школы (middle schools, обычно с пятого по восьмой классы. — Пер.) для девочек, которые редко дальше продолжали свое образование. Существовали четыре типа университетских учреждений (collegiate institutions): педагогические училища; технические школы (более двухсот), в которых молодые японцы специализировались почти во всех областях техники и технологии; подготовительные школы; университеты, для поступления в которые учащиеся проходили курсы обучения в подготовительных школах.
Каждая школа, даже в самом далеком горном селении, находилась под влиянием «Момбусё», или министерства образования, которое поддерживало и подвергало цензуре каждое культурное заведение.[340] Власти допустили лишь в незначительной степени демократизацию образования. Императорские университеты пользовались наибольшим престижем, в чем им уступали 12 меньших по размеру государственных образовательных учреждений, в самом низу образовательной иерархии оказались от 25 до 30 частных университетов, около половины которых получали иностранную помощь. Только 10 % абитуриентов сдавали приемные экзамены в университеты. Чтобы успешно сдать их, почти обязательно нужно было посещать занятия в подготовительных школах (сравнимых с английскими публичными школами), для приема в которые самой лучшей гарантией были семейные связи.
Хотя почти каждый японец был грамотным, немногие знали более двух или трех тысяч из 45 тысяч иероглифов — «кандзи» (в буквальном переводе «ханьских букв», то есть китайских иероглифов, используемых в современной японской письменности. — Пер.). Почти 90 % всех инженерно-технических работников Восточной Азии составляли японцы. Технические колледжи могли обеспечить японскую промышленность только шестой частью необходимых ей специалистов. Вместе с тем масса одаренной молодежи, все еще находившейся под влиянием конфуцианских концепций, стремилась изучать литературу и право, в сфере которых лишь 50 % выпускников обычно могли найти работу.
КореяВ Корейском королевстве имелись лишь примитивные сельские школы и единственное государственное учебное заведение по изучению китайской классики. В 1906 г. Япония учредила в протекторате школьную систему, обучение в которой было необязательным и отличалось невысоким уровнем. Помимо четырехлетнего начального цикла образования, существовали 50 современных и 35 начальных школ старого типа, а также местные частные школы, число которых было в три раза больше. В четырех из восьми институтов иностранных языков изучался японский язык. В колониальный период также действовали несколько педагогических училищ с продолжительностью обучения в три года и технических учебных заведений. После 1920 г. «Момбусё» основало в Кэйдзё (Сеуле) Императорский университет с юридическим, инженерным и медицинским факультетами. Большинство их студентов и весь преподавательский состав составляли постоянно проживавшие в Корее японцы. В 1927 г. государство аккредитовало Образовательный комитет протестантских церквей, финансировавший несколько колледжей. Чтобы совершенствовать свои знания или учиться за рубежом, корейские студенты должны были быть на хорошем счету у властей генерал-губернаторства. В колониальный период школы использовались Японией в качестве средства культурной ассимиляции. На курсах о «нравственности» акцент делался на почитании императора, и от детей часто требовали, чтобы в их специальной книге учета еженедельно ставилась печать в ближайшем синтоистском храме.
Тем не менее по уровню образования колониальная Корея намного превосходила тогдашнюю Маньчжурию, в 800 начальных школах которой учились только 30 тысяч мальчиков и 126 девочек — 1 % населения школьного возраста.
Китай и страны Юго-Восточной АзииВ результате реформ, осуществленных вдовствующей императрицей Цыси в 1906 г., были отменены экзамены по классике, но не были созданы государственные начальные школы. Однако тысячи храмов превратились в учебные заведения. В 1906 г. в 15 китайских университетах изучались западные науки и 13 тысяч китайских студентов учились за рубежом. Модернистские веяния в китайском образовании особенно были заметными, когда в колледже, созданном в месте рождения Конфуция, в учебный план оказались включенными физическая культура и иностранные языки. В то же самое время китайский мудрец был объявлен «равным Небу и Земле», символизируя, что его этика, как в Японии, должна продолжать господствовать в образовании.
В буддийских общинах в монастырских школах Юго-Восточной Азии бесплатно, но на добровольной основе учили чтению, письму и хинаянской доктрине. В новом столетии сиамские власти организовали департамент образования, тесно сотрудничавший с духовенством. Хотя лишь каждый седьмой из мальчиков был зачислен в школу, большинство горожан тем или иным образом научились писать. Среднее образование сначала было доступно только в Бангкоке, где также имелись учебные заведения по подготовке юристов, гражданских чиновников и военных офицеров. Вследствие тенденции к демократическому либерализму (побочный результат Первой мировой войны) в 1917 г. королем Рамой VI был учрежден в столице университет Чулалонгкорна (назван в честь бывшего короля Чулалонгкорна, или Рамы V). Он включил в себя большинство ранее аккредитованных колледжей, и во многих группах использовался английский язык.
В отсталой Бирме в деревенских школах, где преподавали «понджи», или монахи, учились третья часть всех мужчин и двадцатая часть женщин. Позднее благодаря финансируемым англичанами светским школам уровень грамотности повысился по крайней мере вдвое. В течение многих лет национальный колледж являлся филиалом Калькуттского университета, прежде чем он получил самостоятельность как Рангунский университет.
Голландские колониальные власти частично субсидировали местные мусульманские школы, причем на каждую деревню должна была приходиться одна школа. Высшее образование, географическая сфера которого ограничивалась почти исключительно Явой, можно было получить в одной медицинской школе, пяти педагогических институтах и четырех специальных школах для молодых аристократов, в нескольких торговых и сельскохозяйственных институтах.
Французы поддерживали буддийские школы во всем Индокитае, а в Аннаме — конфуцианские академии учебного профиля, но они требовали, чтобы те давали некоторую научную подготовку и знание французского языка. Лицеи в главных городах имели тот же учебный план, как во Франции. После войны в Ханое открылся современный университет.
Европейские колонизаторы, опасавшиеся политических последствий всеобщего образования, были несколько встревожены, что США вскоре после захвата Филиппин составили обширную программу развития начального образования. Через десять лет после его создания четвертая часть двух миллионов детей-островитян посещали школы и в каждой провинции имелась по крайней мере одна торговая школа. Большинство молодых филиппинцев говорили по-английски, а не по-испански.
ДОСТИЖЕНИЯ В ОБЛАСТИ ОБРАЗОВАНИЯВ 1910 г. за пределами Японии 5 % всего населения Восточной Азии были грамотными и только ничтожное число азиатов учились в колледжах. Высшее образование ценилось как средство доступа к профессиям «белых воротничков» и в чиновничий аппарат. Выпускники высших учебных заведений (вузов), хотя и рисковали остаться без работы, таким образом избегали непрестижной физической работы. Женщин редко можно было увидеть в вузах. В одной комнате могло бы разместиться все ежегодное число университетских выпускниц.
Колониальные власти и местные феодалы ограничивали развитие образования, так как они опасались наполнять сосуды древней культуры новыми крепкими винами науки и политических теорий. По мнению многих наблюдателей[341], результаты западной системы образования часто казались плачевными. Молодые люди с надменным видом, одетые по-европейски, презирали свою культуру и подражали порочным привычкам белых господ, в то же время они возглавляли националистические движения.
Католики в Китае обучили 130 тысяч детей в приходских начальных школах, организовали колледжи и семинарии. Протестанты в Японии в 1875 г. основали университет Досися и еще пять университетов в 1880-х гг. В конечном счете в Японии каждая большая конфессия имела по крайней мере один колледж. В Корее, где японцы все более монополизировали государственное образование, финансируемые американцами учебные заведения, такие как женская школа Ихва, медицинская школа Северанс, христианский колледж Тёсэн, стали бастионами аборигенной культуры.
В то время как Китай погружался в анархию, миссионерские учебные заведения служили эталоном образования. К 1914 г. в стране насчитывалось 543 протестантские средние школы и 33 колледжа, возглавляемые такими уважаемыми учебными заведениями, как университет Цзинхуа, финансируемый за счет контрибуции, наложенной после «боксерского» восстания, университеты Яньцзин вблизи Пекина, и Линнань в Кантоне, университеты Святого Иоанна в Шанхае и Западного Китая в Чэнду, Нанкинский университет. Пекинский медицинский колледж, финансируемый Фондом Рокфеллера, стал самым крупным научным учреждением в Азии. Йельский университет и Оберлинский колледж открыли свои филиалы в Китае. В течение некоторого времени в Рангуне единственный бирманский колледж финансировался баптистами. Колониальные власти поощряли деятельность миссионерских начальных школ и часто субсидировали их. В Таиланде, Малайе, Индонезии и Индокитае до Второй мировой войны не было христианских колледжей. Замкнутость и чувство превосходства западных колонизаторов подтверждается тем фактом, что белые дети не получали знаний о культурах Дальнего Востока. Почти всех их отправляли на родину, где они получали образование. Некоторые миссии, особенно Китайская внутренняя миссия, располагали школами для своих членов, но те отвечали требованиям, предъявлявшимся при приеме в оксфордский или американский колледж. Имея крикетные и бейсбольные поля, дворы и эллинги, эти школы сообщали прекрасные знания по латинской грамматике, но игнорировали работы Конфуция. Вряд ли какой-либо западный студент пересекал океан, чтобы заниматься в каком-либо азиатском колледже.[342]
ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВОПрофессор Бэзил Холл Чемберлен написал[343], что «открытие страны стало смертельным ударом по японской литературе». Влияние проникновения Запада вряд ли было менее губительным во всей Восточной Азии.
Традиционные литературные формы были рассчитаны на то, чтобы скорее слушать, чем читать — идет ли речь об изысканном жанре хокку или танка, малайском четверостишии пантун или, с другой стороны, напыщенных и помпезных балладах, которые декламируют филиппинские профессиональные рассказчики и чье содержание напоминает chansons de geste (героические поэмы в старофранцузском эпосе. — Пер.). Многие местные диалекты никогда не имели письменности. Из 87 диалектов на Филиппинских островах только на 7 имеют литературу (100 напечатанных книг). На тагальском языке, основном языке, написана литература, насчитывающая всего несколько тысяч названий.
Литературные заимствованияВ XX в. лишь немногие письменные произведения Восточной Азии получили известность на Западе. Ученые имеют в своем распоряжении обширные переводы исторических и философских работ (чаще на французском языке, чем на английском) и отдельных работ поэтов, так же как полных текстов пьес.[344]
В работу по компилированию, проведенную в 1936 г., было включено 71 японское произведение, переведенное до этого года на английский язык, причем почти все токийскими издателями. «Повесть о Гэндзи», написанная в 1004 г., вошла в подборку американского клуба книголюбов. Почти половина названий относилась в эпохе феодализма. Были великолепно переведены также китайские плутовские романы, такие как «Три королевства», «Все люди — братья» и «Цзинь Пин Мэй».
С другой стороны, западная литература оказала огромное влияние на Восток. В начале колониальной эпохи испанские священники рассказали туземцам о драматизме Страстей Господних и Крестовых походах, которые вошли в филиппинский фольклор. Япония Мэйдзи в 1879 г. приступила к крупномасштабному процессу переводов с иностранных языков, включая нарушение авторских прав в отношении современных работ. Многие образованные японцы и китайцы изучали английские романы и поэзию так же ревностно, как европейскую технику, обращаясь в начале XX в. к французской, немецкой и особенно русской литературе. После Первой мировой войны японцы проявляли неукротимую любознательность к западным работам, особенно научным, но также интерес к реалистичным американским романам и даже к детективной литературе.
В этот период развивается сильное левое движение интеллигенции. Труды Маркса и Кропоткина, будучи официально запрещенными, тайно печатались и продавались в большом количестве. Под влиянием страданий, причиненных Великим землетрясением (оно произошло в Японии 1 сентября 1923 г. и полностью разрушило Токио и Иокогаму. — Пер.) и мировой депрессией, романисты заинтересовались социальными проблемами. Лига национального пролетарского искусства публиковала свой печатный орган «Боевой флаг» (Battle Flag) в течение пяти лет, пока военные не запретили его. Международный пен-клуб — единственная из профессиональных организаций, которая осмелилась критиковать в 1938 г. нападение на Китай.
Хотя шанхайская коммерческая пресса претендовала на то, что обладает самой большой типографией в мире, в самом Китае было мало креативных авторов: справочник Who is Who («Кто есть кто»), перечисляя 650 видных китайцев в 1936 г.[345], фактически не называет ни одного из них. Некоторые из тех, кем особенно восхищались, проявляли симпатии к левым элементам, например Лу Синь. Хотя Лу Синь официально считался националистом, именем Лу Синя как ведущего писателя коммунисты назвали основанную ими в Яньнани Академию культуры и библиотечного дела.
Масштаб издательского дела в Японии поражал воображение. В 1953 г. (так в тексте. — Пер.) насчитывалось 8392 названия, на тысячу больше, чем в США, даже после вычета 500 иностранных переводов.[346] В то время как американцы писали в три раза больше литературных произведений, чем работ по общественным наукам, в Японии соотношение было обратным. Читатели в Токио предпочитали в качестве сюжетов секс, психологию и зарубежные приключения. В связи с войной между китайцами и японцами в Китае появились реалистичные исследования о сопротивлении противнику. Япония послала массу художников и писателей в зоны боев. Они и талантливые солдаты-рассказчики издали серию часто хорошо иллюстрированных описаний событий, таких как «Земля и солдаты», «Ячмень и солдаты» и «Солнце, земля и вода».
ИнтерпретаторыСовременные восточные авторы так малоизвестны за рубежом, что начитанный иностранец не может назвать кого-либо из них. Поэтому задача по ознакомлению с Востоком досталась благожелательно настроенным «интерпретаторам». Весьма уважаемым среди них является британско-американский прозаик Лафкадио Херн, преподававший в Японии четырнадцать лет до своей смерти в 1904 г. Кульминацией его творчества (восемь книг, состоящих из кратких очерков, материалы для которых он брал из жизни или переводов народных сказок) была книга «Япония: попытка интерпретации». Опьяненный красотой Японии, он тем не менее ощутил твердый стержень ее народа. Херн обнаружил нравственную высоту там, где японские философы отрицали ее, — в жизни женщин. Наполовину грек, родившийся на ионическом острове Лефкас, в честь которого он был назван, он увидел в синтоизме утраченную веру Аркадии и сравнил японские культы войны и красоты с аналогичными культами классической Греции. Являясь синкретистом, Херн ссылался на цикл буддийской кармы как доказательство доктрины Герберта Спенсера о сверхматериальной эволюции. Он сурово критиковал тех, кто «изменил» религии предков, став христианином.
Наиболее сильные впечатления о Китае содержались в работах Перл Сайденстрикер Бак, эпический роман которой «Хорошая земля» принесла ей Нобелевскую премию в 1938 г. Бак хорошо знала Китай: она была последовательно дочерью и женой миссионеров. Почти такими же известными были работы получившего образование в США писателя и ученого Линь Юйтая, особенно «Моя страна и мой народ».
Самым видным претендентом на мировое признание среди философов Дальнего Востока является Ху Ши. Он, будучи необыкновенно одаренным ребенком, к двенадцати годам изучил китайскую классическую литературу, продолжил учиться под руководством Джона Дьюи в Колумбийском университете. Подобно Кагаве, он был сторонником проведения реформ, использовал свой авторитет ради утверждения разговорного китайского языка («байхуа»), Свои объемистые работы Ху Ши писал на разговорном языке и не прибегал к архаичному стилю, который использовался во всех официальных заявлениях. Одним из признаний его заслуг было назначение Ху Ши послом в Вашингтоне во время войны.
Пресса Восточной АзииТрудности набора на линотипе иероглифов, при котором требуется столько наборных касс, что те занимают целую комнату, ограничивало тиражи ежедневной прессы стран Дальнего Востока. Современные газеты появились в Токио в 1872 г. К 1940 г. в Японской империи публиковались 1800 ежедневных газет — против 2000 в США. Более 80 % их в некоторой степени субсидировались. Доминировали пять газет, каждая с тиражом больше одного миллиона экземпляров: в Токио «Асахи», «Нити Нити» и «Иомиури»; в Осаке «Асахи» и «Майнити». Маруяма Рюдзэн, японский Нортклифф (Альфред Хармсворт, 1-й виконт Нортклифф, 1865–1922 гг., английский бизнесмен и общественный деятель, газетный магнат, создатель в 1896 г. и владелец первой британской деловой газеты «Дейли мейл»; в 1905 г. получил титул барона Нортклифф, с 1918 г. — виконт Нортклифф. — Пер.), владелец «Асахи пресс», был до своей смерти в 1933 г. поборником свободы.[347]
Ни одна газета в Китае не имела столько читателей и такого авторитета. Большинство ежедневных газет были местные и недолговечные, хотя в 1936 г. их насчитывалось 900, большинство из них печатались на «байхуа». Не было ни одной местной ежедневной газеты за пределами Бангкока, где 22 газеты издавались на тайском языке. В 1940 г. по крайней мере девятью газетами владели японцы. Англоязычная пресса была представлена 3 ежедневными газетами в Японии (из которых «Джапан таймс» поддерживалась МИДом), 12 в Китае, 2 в Сиаме, несколькими в Маниле. Несколько британских газет выходили в Стрейтс-Сетлментс и Рангуне и голландских — в Нидерландской Индии.
Еженедельные журналы были редкими, но в одной Японии в 1939 г. публиковались более 700 ежемесячных или ежеквартальных журналов (после того как большое число было запрещено полицией после Китайского инцидента (7 июля 1937 г. началась японо-китайская война после «инцидента у Лугоуцзяо», называемого еще «инцидентом на мосту Марко Поло», когда японские войска, проводя маневры, обстреляли китайский гарнизон. — Пер.)). Некоторые периодические органы издавались на более чем 500 страницах в номере в большом формате. Характерно, что научных, технических и литературных журналов издавалось в четыре раза больше, чем развлекательных.[348] Несколько журналов общего характера выходили в свет в странах Юго-Восточной Азии, хотя небольшое количество журналов издавалось на правильном литературном английском языке бирманскими, индийскими или китайскими интеллектуалами, получившими образование в колледже.
Власти в Восточной Азии менее уважительно относились к прессе, чем в Европе.[349] До 1930 г. пресса не стала объектом научного исследования. В Китае законы о цензуре запрещали «совершать нападки на Гоминьдан или на три народных принципа» (политическая доктрина, разработанная китайским политиком и философом Сунь Ятсеном и основанная на трех принципах: национализме, народовластии и народном благосостоянии. — Пер.) или публиковать сообщения, «наносящие ущерб» Китайской Республике. В Японии закон о прессе требовал залога в тысячу иен как гарантию хорошего поведения всех лицензированных периодических изданий. Могли налагаться штрафы за критику не только японского правительства, но также дружественных Токио государств. Редакторы заключались в тюрьму в независимых странах чаще, чем в колониальных.
Научные публикацииС начала XX в. научные журналы издавались во всей Восточной Азии; большинство, особенно финансируемые государственными органами, печаталось на английском языке. В 1937 г. японцы публиковали на своем языке 6 журналов по астрономии, 5 — по математике, 22 — по медицине и много журналов по лесоводству, метеорологии и сейсмологии. На китайском языке издавалось почти в 20 раз меньше научных журналов, и почти все они прекратили существование в результате японской агрессии 1937–1945 гг.
Японские ученые получили мировое признание в области научных исследований, самым выдающимся ученым, вероятно, был Ногути Хидэё из Института Рокфеллера. Профессор Саганэ (университет Тэйдай) стал одним из первых специалистов в области ядерной физики в Калифорнийском университете. До начала войны на Тихом океане в кампусе Императорского университета Осаки начал работать циклотрон. Однако до 1949 г. ни один ученый из Восточной Азии не получил Нобелевскую премию в какой-либо области.
ИЗЯЩНЫЕ ИСКУССТВА
ТеатрЗападные драматургические сюжеты и сценические средства, по-видимому, оказали влияние на всю азиатскую драму, но только в Японии лондонские и бродвейские пьесы были тщательно адаптированы.
Театр пантомимы Но к началу XX в. стал уступать свои позиции, даже при дворе (изначально он был рассчитан на высшее сословие. — Пер.). Народная мелодрама кабуки была впервые сыграна перед императором в 1887 г. Спустя два года при поддержке Общества по улучшению драмы в Токио был воздвигнут нарядный по стилю национальный Театр кабуки, который неизменно оставался популярным. Ставшие «хитами» иностранные пьесы, переведенные на японский язык, в послевоенное время регулярно ставились на столичных сценах, хотя иностранные актеры были менее желательными, чем эти пьесы. «Пролетарский театр», в котором акцент делался на пьесах с социальной проблематикой и на авангардистских пьесах, привлек к себе внимание в 1924 г. Движение за современную драму оказалось популярным во всей городской Японии и в Сеуле.
Профессор Цубоути Юдзо (университет Васэда) специально изучал елизаветинскую драму, так сходную с кабуки. Благодаря его сорокадвухтомному изданию современные японские гуманисты хорошо ознакомились с творчеством Шекспира. Здание елизаветинского стиля, состоящее из музея, театра и аудитории, стоит на территории кампуса Васэда.
«Сад электрических теней»Кинотеатр — «сад электрических теней» был наиболее действенным средством проникновения западной культуры, влияя на каждый средний или крупный населенный пункт в Восточной Азии. Влияние немых фильмов оказалось самым сильным. Их содержание могло быть доведено переводчиками даже до неграмотных кинозрителей. Звуковые фильмы было труднее адаптировать для зрителя или «дублировать» на местном языке восточноазиатской страны. Все же к 1940 г. у звезд экрана появились поклонники в Маниле, Шанхае, Сеуле и Нагасаки, и глянцевые журналы для любителей кино доносили голливудские сплетни до каждого журнального киоска.
В Японии насчитывалось 1600 кинотеатров. Меньше было в Китае, хотя в Шанхае действовали 34 кинотеатра. В то время как в Японии почти две трети кинофильмов были местного производства, в Китае на кинорынке господствовал Голливуд. Везде импортные фильмы пользовались огромным успехом. Под их влиянием развился культ «мобо» (современного парня, modern boy) и «мога» (современной девушки, modem girl), и они затмили аборигенного сказочника с его древним фольклором.
Встревоженные таким культурным нашествием, государственные цензоры запрещали нежелательные фильмы (в Китае Гоминьдан включил в эту категорию все фильмы с «преобладанием секса») и вырезали сцены, подрывавшие нравственность, включая поцелуй. Национальные продюсеры высмеивали «мобо», подвергали сатире Америку как родину коктейлей и гангстерских войн, превозносили местные обычаи и характер. Однако фильм «Жизнь бенгальского улана» так убедительно изобразил «бусидо», что его просмотр стал необходимым для каждого японского армейского офицера.
МузыкаС начала периода Мэйдзи императорские вооруженные силы восприняли европейскую военную музыку. Она стала популярной в стране. Духовые оркестры играли на публичных концертах и сопровождали армию в ее кампаниях на Азиатском континенте. В 1879 г. Токийская музыкальная школа предложила японцам курсы по западной музыке, и к 1920-м гг. в столице имелись два филармонических оркестра — возможно, единственные в Азии. «Cognoscenti» (знатоки в области изящных искусств, литературы или моды. — Пер.) поддерживали оперное искусство.[350]
Разнообразие и богатство западных форм и волнующие ритмы джаза настолько оттесняли японскую музыку на задний план, что власти потребовали, чтобы государственное радио предоставляло равное время западной и национальной музыке. Западные популярные песни, записанные на японском языке, причислялись к национальной народной музыке.[351]
Изобразительные искусстваВ области эстетизма Запад мало чему мог учить Азию. Напротив, она оказала влияние на европейских импрессионистов. После прискорбного перерыва, заполненного сбором дешевых западных хромолитографий, японцы на рубеже веков вернулись к своей превосходной технике акварели, шелковых свитков и гравюр на дереве. Как и прежде, масляные краски редко использовались, и портреты были отданы на откуп фотографам. Следы западного влияния можно проследить на более реалистичных изображениях пейзажа в современных гравюрах по дереву Ёсиды и Касамацу по сравнению с классическими работами Хиросигэ. Японская Национальная академия изящных искусств субсидировала общенациональное образование, местные выставки и некоторые постоянные картинные галереи.
СПОРТИВНЫЕ СОРЕВНОВАНИЯВ Японии (в гораздо меньшей степени на континенте) спортивные соревнования западного типа начали вытеснять народные игры и развлечения. 11 дорожек для скачек были открыты в Японии, они были также в крупных азиатских портовых городах, чтобы удовлетворить всеобщую любовь к играм на деньги. Теннис стал популярным видом спорта. Японские спортивные команды оказались серьезными соперниками в розыгрыше Кубка Дэвиса в 1921 г. До 1932 г. в Олимпийских играх участвовало небольшое число спортсменов из Восточной Азии. В 1936 г. кореец выиграл марафонский бег, и японцы завоевали призы по прыжкам и в плавании. Уступая в крепости телосложения, азиаты в течение некоторого времени сконцентрировали свое внимание на своих собственных восточноазиатских Олимпийских играх. Игра в бейсбол, которая редко была приятным времяпрепровождением, стала основным видом спорта, привлекавшим зрителей. На Филиппинах и на территориях школ, поддерживаемых американцами, баскетбол стал любимым видом спорта.
РАДИОВЕЩАНИЕЯпония организовала свое радиовещание к 1925 г. в единую систему, основанную на радиостанциях JOAK в Токио и JOBK в Осаке, не считая 33 менее мощных радиостанций. Они полностью контролировались государством, и в промежутке между мировыми войнами насчитывалось 4 миллиона радиоприемников с ежемесячной абонентской платой в 25 центов. Программы имели больше дидактический характер. Новости и образовательные программы занимали половину эфирного времени, развлекательные — одну десятую часть времени (но не в дневное время). В той же пропорции транслировалась музыка, традиционная и современная.
Система китайского радиовещания была в течение десяти лет запутанной и нескоординированной. Почти 60 маломощных радиостанций сосредоточились в Шанхае. В связи с войной гоминьдановское правительство в значительной мере установило контроль над радиовещанием. За пределами Филиппин почти не существовало коммерческого радиовещания по американскому образцу. Государственные радиостанции в колониях ретранслировали некоторые европейские программы. Несколько миссионеров-радиолюбителей начали передавать по радио религиозную информацию. Например, в Индонезии действовали 15 радиостанций — 7 из них на Яве. В более отдаленных и более отсталых обществах бедность народа и множественность разговорных диалектов ограничивали использование радио как средства массовой информации.[352]
КУЛЬТУРНЫЕ ТЕНДЕНЦИИНационализм оказал влияние на значительную часть культуры Азии. Науку развивали, особенно в Японии, для достижения национальных целей. Власти стремились ограничить ознакомление иностранцев не только с изобретениями в области механики, как, например, хлопкопрядильными машинами Тоёда, но и проектами в сфере чистой науки. Азиатские ученые черпали из общего богатства международных исследований, но мало пополняли его. Кагава, почти идеальный христианин, одобрил выход Японии из Лиги Наций и служил культурным представителем своего правительства в покоренном Китае, точно так же, как китайский «генерал-христианин» Фэн Юйсян со временем стал противником Запада.
В популярных формах искусства светские и ориентированные на массы средства искусства с Запада соперничали с условными формами Дальнего Востока, оказывая давление на них. Правительства стран Азии предприняли шаги по защите национального духа, наибольшей эффективностью отличались действия японского «Момбусё» с его разносторонними функциями. Теряли ли аборигенные формы свою жизнеспособность? Конфуцианские мудрены, Ноги и император Мэйдзи были настроены против западного материализма и гедонизма. Кэндо (фехтовальное искусство владения двуручным мечом) и дзюдо препятствовали распространению бейсбола. Кинофильмы на этические темы, изображающие самурая в его одежде, развивали дух воина. Сам император Японии участвовал в ежегодном состязании классической поэзии. Даже коммунистические руководители записывали свои достижения в изящных стихах. Однако дрейф продолжался.
Возможно, из-за быстрого темпа перемен и порожденного им шизофренического раздвоения между новым и традиционным вклад Востока и в то и в другое оказался незначительным. Он не создал ни музыкальной симфонии, ни волнующей и универсальной литературной темы. Азиаты, получившие образование в Гарварде, Кембридже или Сорбонне, не внесли существенного вклада в воспринятую ими культуру.
Статистика показывает, что творческая энергия и продуктивность, продемонстрированные Японией в области искусства, а также промышленности, полностью затмили достижения остальных стран Азии, причем иногда японцы превосходили своих западных учителей. Япония дала миру атлетов, музыкантов, писателей, ученых и философов — но путем принуждения, имитации и интенсивности усилий. Ее гордость нашла выражение в культуре, которую она собиралась навязать военной силой Великой Восточной Азии. Но рост военной мощи Японии не сопровождался подъемом в области искусства. XX в. не кажется ни эпохой Тан, ни Елизаветинской эпохой.
Глава 15
РЕВОЛЮЦИЯ В КИТАЕМы, наследники Сунь Ятсена, приветствуем вас, наследников Ленина.
Письмо Гоминьдана Москве, 1925Ешьте хорошие лепешки!Носите теплую одежду!Имейте десять долларов!Я пеку вкусные лепешки.Япония дает каждому китайскому мятежнику длинную, теплую одежду и винтовку.Майор Чан Сюэмин обещает людям, которые сдадут винтовку, прощение и десять серебряных долларов.Ешьте хорошие лепешки!Носите теплую одежду!Позвякивайте десятью долларами!«Песня тяньцзиньского уличного продавца», ноябрь 1931, процитированная Норой Уолн (Nora Wain, Atlantic Monthly, CXLIX, 726)
ГЕНЕЗИС РЕВОЛЮЦИИРеволюционная мысль набирала силу со времени поражения 1895 г. — наиболее активно на юге и юго-востоке. Она была свойственна зарубежным китайцам, многие из которых эмигрировали из тех регионов, переводы денег которых своим родственникам почти равнялись доходам маньчжурского правительства. Революционный дух сильнее всего проявлялся среди разочарованных студентов и недовольных чиновников. Он вдохновил радикальных редакторов, которые, несмотря на сильную цензуру, сумели издавать восемь ежедневных газет в Шанхае и пять в Пекине.
Сунь Ятсен и его философияЛидирующую роль играли гуандунцы: Кан Ювэй, переживший чистку 1898 г.; Тан Шаои, выпускник Колумбийского университета, который вел новые переговоры в 1908 г. о компенсации Вашингтону за американские потери в ходе «боксерского» восстания; Сунь Ятсен, самый большой оптимист среди всех после начала XX в. Родившийся в 1863 г. в деревенской общине, поддерживавшей тайпинов, Сунь провел часть молодости вместе с братом на Гавайях и был поражен американским предпринимательством. Он вернулся и поступил в Медицинскую школу Гонконгского университета, где испытал влияние английского либерализма. В возрасте 30 лет он написал письмо Ли Хунчжану, настаивая на проведении реформ, но не получил ответа.
Вместо работы по специальности, он после поражения Китая в 1895 г. стал профессиональным революционером. Вынужденный бежать после провала восстания, Сунь Ятсен был похищен на некоторое время маньчжурскими агентами в Лондоне, но освобожден благодаря влиянию своего бывшего преподавателя Джеймса Кэнтли.
Некоторые революционеры были бы удовлетворены введением нескольких новых лиц в Великий совет. Больше было таких, включая Кан Ювэя и могущественное общество триады, кто требовал прихода к власти китайской династии — «Да здравствуют Мины! Долой Цинов!». Сунь хотел покончить с империей («Божественное право не может длиться вечно» (в соответствии с которым правили китайские императоры. — Пер.)) и учредить парламентскую республику. Он, подобно Ито, был убежден, что сила Запада состоит в его формах правления.
Путешествуя из одного «чайнатауна» в другой в различных странах, он думал о демократической эпохе, когда просил об оказании финансовой помощи. На собранные деньги закупалось оружие и печатались антиманьчжурские памфлеты. В своих воспоминаниях Сунь Ятсен насчитывает десять восстаний, которые подготавливались во время его шестнадцатилетнего изгнания. Большинство были быстро подавлены. Однако в начале 1911 г. 103 революционера заняли «ямэнь» в Кантоне на несколько дней. 70 человек, погибших в этом мятеже, стали протомучениками Революции.
ТунмэнхойВ Токио в штаб-квартире Общества черного дракона на встрече китайских студентов в июле 1905 г. была создана организация Тунмэнхой (Чжунго гэмин тунмэнхой, Китайский революционный объединенный союз. — Пер.). Эта ассоциация полностью поддержала идеи Суня, заявив, что империя должна уступить место демократическому государству. Она не осудила империализм, но предложила дружбу всем иностранным государствам, особенно Японии. Вначале она выступала за перераспределение земли, но затем этот пункт был опущен в ее программе в течение двадцати лет. У Суня еще не сформировалось революционное социальное мировоззрение. В течение шести лет Тунмэнхой утверждала, что она насчитывает 300 тысяч членов в 17 провинциях.
ЗАКАТ ДИНАСТИИВозможно, что только иностранная интервенция спасла династию маньчжуров во время тайпинского восстания, которую сменила бы династия Хун Сюцюаня. Во второй половине века происходил полный упадок Цинов, и миллионы китайцев полагали, что Цины утратили мандат Неба на правление. Их законодательство кажется смесью идеалистических наставлений, а бюрократия продолжала следовать комментариям Чжу Си к трудам Конфуция, составленным восемь веков тому назад.
Проводя свои реформы[353], вдовствующая императрицы Цыси обещала провести выборы в провинциальные советы, которые были компетентны давать рекомендации имперским губернаторам, и после некоторого интервала — выборы в Национальное собрание, половина членов которого избиралась бы советами. Ее смерть в 1908 г. вызвала более ранний созыв Национального собрания — в 1911 г. под председательством маньчжурского принца. Оно имело чисто совещательный характер, и кабинет, заменивший цинский Великий совет, был ответственным, как и Великий Совет, перед парламентом.
Финансовый хаосФинансовое положение империи становилось почти безнадежным. В то время как внутренняя торговля страдала от внутренних таможенных сборов («ликин»), Пекин получал от этих сборов лишь сумму, достигавшую едва 15 миллионов долларов. Чтобы содержать себя, «десять миллионов куривших опиум бездельников», составлявших маньчжурскую аристократию, занимались коррупцией, достигавшей скандальных размеров. Это крайне негативно отражалось на новых предприятиях в области государственных пароходных компаний, железных дорог и шахт. Например, поборы мандаринов утраивали стоимость железной руды, поставляемой из Ханьяна. Как во время тайпинского восстания, выживание Цинов зависело от масштабов интересов иностранных держав в Китае, к которым добавились выплаты Западу по контрибуции после «боксерского» восстания.
Тарифные ставки было невозможно повысить, и провинциальные сатрапы сопротивлялись любым требованиям увеличить денежные отчисления центральной власти. Пекинское правительство было вынуждено обменивать концессии на займы. Это еще больше охлаждало отношения между Пекином и провинциями, которые стремились финансировать свои собственные железные дороги и общественные работы, сами контролируя расходы. Патриоты из «Молодого Китая» настойчиво ссылались на примеры Египта и Перу, которые потеряли независимость, приняв западные займы. Они предупреждали, что маньчжуры используют доходы от эксплуатации железных дорог для сохранения своей военной силы и накажут националистически настроенное население, лишив его транспорта.
«Железнодорожный» скандал в провинции Сычуань послужил политической причиной восстания 1911 г. В Китае было два голодных года, что представляло большую опасность, чем интриги финансовых капиталистов и буржуазных интеллектуалов. В мае 1910 г. «волосатая звезда» виднелась на ночном небе, но то была лишь вернувшаяся комета Галлея. Суеверным миллионам людей она казалась дурным предзнаменованием на небе, предвещающим бедствия.
День «двойной десятки» и его последствияТунмэнхой наметила полномасштабное восстание на декабрь 1911 г., но 10 октября, в день «двойной десятки», взрыв на нелегальном военном предприятии в Ханькоу привлек внимание полиции и к раскрытию заговора. Революционеры стояли перед выбором — между восстанием или быстрым арестом. Войска гарнизона, расположенные по другую сторону реки в Ухане, узнав об этом событии, убедили своего командующего полковника Ли Юаньхуна отделиться от императорской армии и надеть на их руки белые повязки революции. Распространение восстания привело к отделению через несколько недель 16 провинций от империи.
Однако Национальное собрание отказалось порвать отношения с монархией. Оно составило конституцию из 19 статей, которая ликвидировала автократическое правление, вынудило регента подавить свое самолюбие и пригласить Юань Шикая на пост премьер-министра.
Возвращение Юань ШикаяНовые времена вызвали потребность в жестокости и коварстве — качествах, которыми отличался Юань Шикай. В течение трех десятилетий он поднимался к вершине власти, с тех пор как он, способный молодой человек, провалившийся на экзамене по классике, оказался в фаворе у Ли Хунчжана и был отправлен в качестве резидента к корейскому королевскому двору. Поражение от японцев заставило его уважать силу. Вернувшись в Пекин, он сначала льстил реформаторам, а затем предал их. Хотя Юань Шикай являлся националистом, он был весьма расчетливым и не пошел на сближение с «боксерами». С поражением «боксеров» он завоевал доверие иностранных держав. Звезда Юань Шикая закатилась со смертью его покровительницы вдовствующей императрицы Цыси. Теперь он был в зените славы, когда вернулся из ссылки в деревню в Хэнане, чтобы возглавить императорские армии.
Приняв командование 7 ноября, он быстро вновь овладел уханьскими городами и, как предупреждение мятежникам, опустошил Ханькоу. Полная победа императорских сил была близка, но Юань отказался продолжать борьбу. Он, как казалось, был заинтересован не столько в восстановлении власти «знаменных» принцев, сколько в сохранении для себя баланса силы между революцией и Цинской империей. В то время как он медлил, повстанцы двигались в сторону от Шанхая с целью захвата Нанкина, древней южной столицы. Иностранные государства, традиционно требуя порядка и соблюдения договоров, выступали за заключение быстрого мира. Дело маньчжуров было проиграно на серии конференций в Пекине с участием представителей иностранных банков, на которых Джон Джордан, председатель банковской группы, решил больше не предоставлять займов империи. На состоявшейся позднее, 20 декабря встрече в Шанхае Тан Шаои, ведя переговоры от имени правительства, дал тайные гарантии капитуляции.
Сунь Ятсен — президент КитаяСунь Ятсен прочитал о восстании «двойного десятка», пребывая в гостинице «Браун палас хотел» в Денвере, штат Колорадо. Он прибыл в Шанхай через два с половиной месяца, где лейтенанты засвидетельствовали свое почтение ему как основателю новой республики. Конституция парламентской республики была уже составлена, был принят пятиполосный флаг, символизировавший союз китайского, монгольского, маньчжурского, тибетского и мусульманского народов. В первый день 1912 г. Сунь Ятсен, избранный президент только что провозглашенной Китайской Республики, прошел со своим правительством к могиле Хун У (первый император династии Мин. — Пер.), за стенами Нанкина, чтобы сообщить духам императоров Мин, что китайцы вернули себе Китай.
Юань Шикай вернулся в Пекин, где он присоединился к 46 императорским командирам, отказавшимся сражаться против республики. Был подготовлен документ об отречении от престола, согласно которому император сохранял функции священника, дворянство — титулы и атрибуты вместе со своими дворцами и земельными владениями. Как Генри Пуи молодой монарх жил в течение 15 лет в Запретном городе, получая хорошую пенсию. (Двухлетний Пуи стал императором в декабре 1908 г. В общении с европейцами Пуи называл себя впоследствии Генри, именем, которое дал ему его шотландский учитель. После Синьхайской революции, которая началась Уханским восстанием 1911 г. — в год «синьхай» по старому китайскому календарю — и которая привела к созданию Китайской Республики, вдовствующая императрица Лунъюй как регентша подписала акт об отречении Пуи от верховной власти. Согласно условиям Чан Кайши, Пуи сохранил титул императора (нецарствующего), право жить в Запретном городе и по протоколу приравнивался к иностранному монарху. — Пер.) Во время короткой революции «не было пролито ни капли крови принца». Республиканская конституция была «дарована» сверху, как и японская конституция 1899 г. Императорские руководители остались при республиканском режиме в качестве высокопоставленных администраторов и успешных полевых командиров. Республика почти ничего не изменила в жизни китайской деревни, если не считать уничтожение косичек и медленный отказ от бинтования женских ног — символов покорности маньчжурам.
Триумф Юань Шикая12 февраля 1912 г. Великая чистая династия, правившая 268 лет, была отстранена от власти. Через три дня Юань Шикай заменил мечтателя и утописта Сунь Ятсена на посту временного президента. Известный как проповедник свободы, собиравший денежные средства для дела революции, Сунь не мог справляться с решением реальных политических проблем. Во время своего краткого президентства он почти оказался в плену у претендентов на чиновничьи должности. Он был слишком тесно связан с националистическим югом. Он не мог ни командовать войсками и организовать бюрократический аппарат, ни завоевать доверие западных держав. Страна не могла одновременно следовать за идеалистом и его военным соперником. Итак, после шестнадцати лет изгнания он вернулся, чтобы ему воздали за его заслуги, но он отказался от наград в пользу того человека, который тремя месяцами раньше был главным врагом революции.
ТРИ РЕВОЛЮЦИИ
Первая революция: ГоминьданВременная конституция из 56 статей, в соответствии с которой правил Юань Шикай, была в некоторой мере составлена по образцу основного закона французской Третьей республики. Должен был быть создан влиятельный двухпалатный законодательный орган. Кабинет министров, ответственный перед парламентом, обладал значительной властью, президентская власть была слабой. Она едва ли могла удовлетворить своевольного милитариста, жаждавшего сильной власти.
Сам Сунь Ятсен не был сторонником немедленного учреждения народного самоуправления. Он выступал за постепенные перемены, продолжительный переходный период, в течение которого народ мог бы научиться ответственно относиться к голосованию. Преждевременное голосование, возможно, могло бы иметь отрицательное значение для руководителей революции, которые, хорошо известные за рубежом, были менее известны среди широких масс Китая, чем прежние придворные сановники, сгруппировавшиеся вокруг Юань Шикая. Чтобы укрепить свои позиции, Сунь осознавал необходимость в новой политической организации. Тунмэнхой выполнила свою задачу, начав революцию. Объединив в своих рядах различные элементы — от якобинцев до жестких консерваторов, она не могла больше удерживать их вместе. 12 августа 1912 г. ее радикальные элементы объединились в организацию Гоминьдан. Эта партия согласилась с личным руководством Сунь Ятсена и его учениями об управлении на основе пяти ветвей власти и о социальной модернизации.
Вторая революция: конституционное соглашениеТаким образом, Юань Шикай столкнулся с организованной оппозицией, закрепившейся в долине Янцзы и в южных провинциях. Столица Нанкин находилась на политически враждебной территории. Юань никогда не намеревался править так далеко от своих опорных баз. 12 марта 1912 г. был организован мятеж среди его войск на севере, сопровождавшийся крупными грабежами. Поскольку эти «чрезвычайные обстоятельства не позволили» ему отправиться на юг, он созвал в Пекине Национальное собрание под тщательным военным контролем. В ноябре была произведена чистка от членов Гоминьдана. Так как Демократические силы все еще сопротивлялись, власти распустили Национальное собрание. Республика отступала под давлением олигархии, поддержанной крупными купцами, иностранной деловой общиной и двумя третями губернаторов провинций. Политические фракции состояли из Гоминьдана, фактически объявленного вне закона; слабого республиканского центра, который хотел учредить систему унитарного правления без региональной автономии; и сторонников Юань Шикая, в сущности мало отличавшихся от руководства Бэйянской армии 1890-х гг.
Милитаристы составили в мае 1913 г. новое конституционное соглашение, заменяющее республиканский кодекс. Оно было написано Дж. Гуднау (в материалах Интернета фигурирует как юридический советник Фрэнк Гуднау. — Пер.), американским политическим советником Юаня, искренним сторонником монархии, и утверждено их 58 отобранными сторонниками. Согласно этому документу, власть передавалась от Национального собрания Государственному совету, напоминавшему императорский Великий совет. Наделенный большой властью президент должен был находиться у власти десять лет, и было возобновлено почитание Конфуция (радикальные республиканцы ранее требовали, чтобы храм Неба был превращен в образцовую ферму!).
Однако национальная налоговая система была близка к коллапсу. С той же самой базой налогообложения республика собирала лишь 90 % от прежних императорских доходов. Юань остро нуждался в деньгах, чтобы расплатиться с революционными армиями и заручиться поддержкой в южных провинциях. Он обратился к иностранным банкирам. Державы, входившие в консорциум, доверяли этому «второму Ли Хунчжану» больше, чем его соперникам, но не хотели давать ссуду ему без тщательной проверки и гарантии. Ему было дано обещание ссудить 25 миллионов фунтов стерлингов, несмотря на протесты юга, который предпочитал предоставление займов провинциям, даже с гораздо большими ставками процента.
Контрактом был предусмотрен залог в виде доходов с налога на соль, что означало возрождение финансового империализма, действие которого ранее привело к революции, и что вынудило американских банкиров, по настоянию президента Вильсона, выйти из консорциума. Конституция требовала согласия парламента на иностранные заимствования, но, зная, что его было невозможно добиться, Юань лично утвердил получение займа (апрель 1913 г.). В течение некоторого времени Юаню удавалось смягчить недовольство Сунь Ятсена назначением того на должность директора железных дорог, которая позволяла ему путешествовать по Китаю, разъясняя свои проекты. Сунь Ятсен снова стал политически ангажированным, осуждая «автократического демонического короля», и предупредил международных банкиров, чтобы те не давали Пекину денег, «которые непременно будут использованы в гражданской войне».
Третья революция: диктатураЮань последовал прецедентам Бисмарка и Ито. Вместо того чтобы оказывать содействие парламенту, он игнорировал его. Когда его кабинет ушел в отставку, он правил декретами. Он, по-видимому, способствовал убийствам своих критиков. Два ведущих революционных генерала стали жертвами насилия, так же как Сун, один из авторов нанкинской республиканской конституции. Новый диктатор зависел от благосклонного отношения иностранцев, некоторых из которых он нанял как высокооплачиваемых советников. Юань допустил распространение британского влияния на Тибет и контролирование Романовыми Внешней Монголии. Он одобрил предоставление Японии прав на строительство железных дорог в Маньчжурии и привлек обширные инвестиции западных консорциумов.
Протест Сунь Ятсена предшествовал попытке 13 июля 1913 г. насильственно сместить Юаня. Заимствовав большую сумму денег за рубежом, Юань подавил восстание и вынудил Суня эмигрировать в Японию. Сосредоточив войска в столице, он заставил парламентское «охвостье» (аналогия с «охвостьем», остатком Долгого парламента в Англии в XVII в., который Кромвель окончательно распустил в 1653 г. — Пер.) избрать его пожизненным президентом. Когда законодательный орган был распущен в январе 1914 г., Юань Шикай отказался провести новые выборы.
РЕВОЛЮЦИЯ В КИТАЕЧерез несколько месяцев европейцы были вовлечены в войну. Юань, когда он готовился восстановить империю, надеялся на то, что практически не будет вмешательства извне. Он установил дату своей коронации, и были распределены патенты на новое дворянство. Однако так как в результате третьей революции мог появиться китайский Наполеон, почти во всех провинциях вспыхнули восстания, кроме столичной Чжили. Юань быстро отказался от притязаний на трон и заявил о своей верности республике. Это был его последний маневр. В мае 1915 г. он в последний раз вернулся в Хэнань, где спустя восемь месяцев Юаня позвали к его предкам.
ДЕСЯТИЛЕТИЕ АНАРХИИПарламент избрал новым главой государства вице-президента Ли Юаньхуна, который изменил маньчжурам в Ухане в первый день революции. Ли порвал дипломатические отношения с Германией и усилил зависимость Китая от Японии. Его политика подвергалась острой критике. Говорили, что она выражалась в том, «чтобы объявлять войну иностранным противникам, но не вести ее; в том, чтобы воевать с внутренними соперниками, не объявляя ее». Ли был на время свергнут в июне 1917 г. сторонником империи генералом Чжан Сюнем. Контрреволюционеры были быстро разбиты, но Ли спустя месяц почувствовал необходимость уйти с должности.
Китай погрузился в десятилетие анархии. Не было достаточно сильной власти, чтобы удержать страну от распада. Существовали непостоянные, изменчивые федерации во главе с «дуцзюнями» (военачальники, обладавшие одновременно военной и гражданской властью. — Пер.), обычно интриговавшими друг против друга. Самый глубокий раскол прошел вдоль древней линии разграничения север — юг по реке Янцзы. Юг был охвачен политическими волнениями. На севере проявлялись более консервативные тенденции, север старался сохранить гегемонию, которую он удерживал с 1500 г. Пекин обычно оставался местопребыванием правительства. Хотя парламенты, не пользовавшиеся авторитетом из-за своей коррумпированности, собирались и в Пекине, и в Кантоне, иностранные посольства аккредитовались в северной столице, куда международной администрацией пересылались выплаты таможенных пошлин.
КАНТОНСКАЯ РЕСПУБЛИКА И ЧАН КАЙШИИменно в Кантон бежало большинство членов Национального собрания от Гоминьдана, объявленных вне закона Юань Шикаем. Партия была перестроена в 1917 г. под названием «Чжунхуа Гоминьдан» (Китайская революционная партия) с более тесной связью с Сунь Ятсеном. Сунь Ятсен контролировал город-государство Кантон и небольшой республиканский военно-морской флот. Соперники иногда господствовали в провинции Гуандун. Два нападения Суня на северных милитаристов были отражены.
Он оказывал самое большое влияние на молодых революционеров. Среди них выделялся уроженец Чжэцзяна по имени Чан Кайши. Он был кадетом артиллерийского училища в Японии, когда разразилась революция. После непродолжительного участия в деятельности Гоминьдана он ушел из политики и разбогател, занимаясь торговлей в Шанхае. По рекомендации Сунь Ятсена Чан отправился учиться в Москву, но его мало впечатлил Ленин. Когда в более зрелые годы его описывали как «самого сильного человека, которого дал Китай на протяжении многих поколений», он все еще был очень привязан к «поэзии, горам и своей жене».[354] В 1927 г. он уже женился на Мэйлин, самой младшей из получивших американское образование сестер Сун. Она оказала глубокое влияние на карьеру Чан Кайши. Через три года он стал христианином. За несколько лет до этого Сунь Ятсен женился на ее старшей сестре Цинлин.
По совету русских Сунь решил обеспечить Гоминьдан офицерским корпусом, основав военную академию. Она расположилась на Вампу, рядом с той якорной стоянкой, где за сто лет до этого зимовали кантонские клиперы. В 1924 г. Чан Кайши был назначен на должность начальника Военной академии Вампу.
СЕВЕРНЫЕ ДУЦЗЮНИНа севере группировка Бэйан после смерти Юань Шикая разделилась на три фракции: пекинскую фракцию во главе с Цао Кунем и У Пэйфу — «ученым военачальником»; маньчжурскую, контролируемую Чжан Цзолинем, союзником Японии в войне 1905 г.; клику Аньфу, состоявшую из двух групп ее сторонников — армейской в Аньхое и военно-морской в Фудзяне и получившую соответствующее название. Аналогичным образом олигархия Сац-Тё была связана с армией Тёсю и военно-морским флотом Сацумы. Эти клики темный и позорный след в истории страны. Аньфу правила Пекином в период войны с Германией. Она вела себя безответственно, занимая деньги у Японии якобы для военных нужд, но в действительности для своего обогащения. После борьбы между кликами «ученый военачальник» У, гуманный консерватор, попытался воссоединить страну, в которой был бы установлен парламентский режим. Однако прежде чем были проведены какие-либо выборы, У был вытеснен из Пекина альянсом в составе Чжана и его подчиненного Фэн Юйсяна. Фэн особенно выделялся среди военачальников. Неуклюжий гигант, он вырос в крестьянской семье и возвысился из рядового состава. Став командующим, он общался с работниками протестантской миссии и называл себя «генералом-христианином». Фэн приглашал миссионеров для обращения в христианство его войск, которые крестили иногда большими группами. Его солдаты поддерживали пуританскую дисциплину и участвовали в смотрах под мелодию гимна «Вперед, христианские солдаты» (английский гимн XIX в., слова Сабины Бэринг-Гулд 1865 г., музыка Артура Саливана 1871 г.; он был выбран У. Черчиллем для церковной службы на борту английского линкора «Принс оф Уэлс», где он встретился в августе 1941 г. с президентом США Ф. Рузвельтом для согласования текста Атлантической хартии. — Пер.).
В течение пяти лет У контролировал долину Янцзы с молчаливого согласия Великобритании. Фэн, поддержанный Советской Россией, господствовал на своем родном северо-западе. Чжан управлял тремя восточными провинциями, открыто поддержанный Японией. Чтобы захватить Пекин, каждый генерал вступал в союз с одним или другим генералом, чтобы оттеснить третьего.
Осенью 1924 г. северная коалиция пригласила Сунь Ятсена в Пекин. У него было раковое заболевание, когда он прибыл в столицу. В течение нескольких месяцев, находясь в больнице в Пекинской медицинской школе, Сунь Ятсен продолжал развивать свои принципы национального объединения. 12 марта 1925 г. архитектор революции скончался.
ВЛИЯНИЕ СУНЬ ЯТСЕНАСунь Ятсен как символ сыграл выдающуюся роль в китайской революции. Память о нем запечатлена в двух работах, которые он опубликовал, и в посмертном издании его речей.[355]
«Записки китайского революционера» появились в печати в 1918 г. — краткая автобиография, за которой следовала политическая интерпретация событий века. В работе «Международное развитие Китая», изданной в 1921 г., Сунь Ятсен, потрясенный опустошительностью мировой войны, предложил, чтобы половина ежедневных расходов, или 120 миллионов американских долларов, предназначалась для Китая, чтобы сделать его «неисчерпаемым рынком для всего мира». Его предложение было отзвуком оптимистических высказываний в 1880-х годах о развитии торговли и проявления дружественного отношения к иностранным державам, которое стало немодным с уходом Энсона Берлингейма (американский юрист и дипломат, 1820–1870 гг.; в 1861–1868 гг. находился на дипломатической работе в Китае, выступал за сотрудничество между Западом и Китаем, равноправные отношения между ними. — Пер.). Оно соответствовало бы целям плана Маршалла и других последних проектов США по оказанию экономической помощи, но казалось преждевременным в 1918 г. и было полностью проигнорировано в Версале.
Сунь Ятсен был не менее одержим, чем Ленин, достижением экономических целей революции. Он полагал, что новый Китай должен построить сеть железных дорог общей протяженностью в 100 тысяч миль (161 тыс. км) и обычных дорог общей длиной в один миллион миль (1 млн 609 тыс. км), чьи маршруты он наметил на карте для ее распространения по всей стране — с одобрения дуцзюней, которые были довольны тем, что теперь он не занимается острыми текущими проблемами. О фантастичности его планов можно судить по проекту строительства железных дорог в Тибете и Синьцзяне общей протяженностью в 11 тысяч миль (18 тыс. км), в то время как в этих районах не было уложено ни мили рельсов и нельзя было извлечь каких-либо стратегических или коммерческих выгод.[356] Даже для осуществления минимума его планов потребовалось бы больше иностранных заимствований, чем это сделали маньчжуры.
Три народных принципаКак отмечали сторонники Сунь Ятсена, более известными, чем его письменные работы, были его лекции. 6 марта 1921 г. в речи перед Исполнительным комитетом Гоминьдана Сунь произнес самую знаменитую фразу в современной китайской истории: «Три народных принципа», или «Сань минь чжуи». Они обозначают национализм, демократию и благосостояние.[357] Принципы были развиты в серии из 16 лекций, произнесенных с интервалами с января по август 1924 г. Принцип национализма (миньцзу чжуи) означал передачу лояльности от конфуцианской семьи и клана к Республике Китай, состоящей из пяти народов[358]; он также требовал соблюдения суверенитета Китая иностранными государствами.
Принцип демократии (миньцюань чжуи) выравнивал положение конфуцианских слоев общества, он означал общее принятие пяти ветвей власти. Сунь принял американскую модель исполнительной, законодательной и судебной властей, или «юаней». Он добавил к ним из китайского прошлого экзаменационную ветвь для рекрутирования бюрократии, напоминающую по своим функциям Академию Ханьлинь и Департамент гражданской службы США. Утверждая, что импичмент не является функцией законодательного органа, Сунь включил в качестве пятой ветви контрольную, образцом для которой послужили Императорское цензурное управление или Управление генерального инспектора армии Соединенных Штатов. (Выделение контрольной ветви власти также имеет традиционные истоки — в Китае всегда существовали ревизоры, контролировавшие местных и центральных чиновников, выполнявшие функции глаз и ушей императора. — Пер.)
Понятие демократии должно было включать широкое право на участие в голосовании — хотя Сунь никогда не уточнял избирательные цензы. Он воспринял либеральные доктрины о народной инициативе и референдуме с отзывом избранных должностных лиц. Так как полная демократия все еще оставалась мечтой, Сунь Ятсен призвал к предварительным этапам военной унификации и политической опеки со стороны экспертов. Левые критики увидели в его желании отсрочить введение демократии признак возрождения автократии.[359]
Принцип народного благосостояния (миньшэн чжуи) Сунь Ятсен понимал как увеличение национального производства. Сунь хотел осуществить полную индустриализацию с централизованным, отчасти марксистского типа, контролем: национализация транспорта и связи, поощрение торговой кооперации и принятие прогрессивного подоходного налога. Он заимствовал у американского экономиста Генри Джорджа концепцию, препятствующую спекуляции землей: частный землевладелец должен определить цену своего участка, платить налоги на основе этой оценки, уступить землю правительству по объявленной цене, когда она потребуется для «лучшего» применения.[360] Все три принципа подразумевают прекращение дискриминации в отношении Китая и его право на полную законодательную независимость.
Апофеоз Сунь ЯтсенаВ течение всей последующей междоусобной борьбы китайский народ придерживался трех принципов, подобно тому как европейцы говорят о приверженности десяти библейским заповедям. Пять «юаней» образуют структуру националистического режима, а коммунисты ссылаются на взгляды Суня на национализацию промышленности. Слова Сунь Ятсена в действительности — это библия революции, заменяющая для многих китайцев работы Конфуция. Его мавзолей у подножия Пурпурных гор в Нанкине превосходит мавзолеи любого императора. Завещание, которое он диктовал в больничной постели, заменило «Священный эдикт Канси». Оно все еще читается нараспев на патриотических митингах, как краткая молитва во время обедни:
«В течение сорока лет я посвящал себя делу народной революции лишь с одной целью — сделать Китай свободным и равным среди наций. Мой опыт, приобретенный за эти сорок лет, убедил меня в том, что ради достижения этой цели мы должны полностью пробудить наш собственный народ и объединиться в общей борьбе с теми народами мира, которые относятся к нам, соблюдая принцип равенства.
Работа революции еще не завершена. Пусть все наши товарищи придерживаются моих „Планов национальной реконструкции“, „Принципов национальной реконструкции“, „Трех народных принципов“ и „Манифеста“, изданного Первым Национальным Съездом нашей Партии, и продолжают прилагать усилия по их полной реализации. Всего важнее, должны быть осуществлены как можно быстрее наши последние декларации о недопустимости неравноправных соглашений. Это вам мой наказ от всего сердца».
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ВО ВРЕМЯ КИТАЙСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
Потери в Центральной АзииВ результате революции серьезно ослаб контроль Китая над своими зависимыми территориями. При Цинах их культуры были объединены в личности императора. С его смертью многие монгольские князья посчитали союз распущенным. Они предпочли сохранить систему мандаринов, Даже павлиньи перья и шапочки с пуговицами, в течение Длительного времени после того, как с императорской пышностью в Пекине было покончено. Члены их племен опасались орд китайских эмигрантов, которые во влажные сезоны приезжали собирать урожай на северных пастбищных землях. В феврале 1912 г. «хутухта», большой лама в монгольской иерархии, обратился к России за защитой. Внешняя Монголия оказалась вне сферы китайской власти. С падением романовской империи она впала в анархию, которая охватила территории от Урала до Камчатки.
Прекращение действия договора об Илийском крае, подписанного тридцатью годами раньше, автоматически привело к возобновлению русской угрозы Туркестану. Но не последовало никаких действий. Россия и Великобритания были союзниками в тройственной Антанте, и их соперничество в центральноазиатской буферной зоне никак не проявлялось. Петербург был к тому же слишком вовлечен в европейские дела, чтобы тратить силы ради Илийской долины.
В Тибете далай-лама разрешил британской экспедиции во главе с подполковником Ф. Янгхазбендом посетить Лхасу в 1904 г. Это вызвало обеспокоенность в Пекине в связи с угрозой безопасности на западной границе. Цины осуществили крупное военное вторжение в Тибет, разрушая монастыри, выступавшие против китайской власти, и поставив во главе администрации китайского «амбаня», или губернатора, с широкими полномочиями. С развертыванием революции в Китае его власть была ликвидирована. И хотя номинальная власть Китая была восстановлена в 1927 г., Тибет оставался в изоляции, пока Индия оставалась колонией Англии.
Отделенная МаньчжурияВ 1912 г. с падением Цинов Маньчжурия стала номинально обычной китайской территорией. Однако три восточные провинции в течение двух десятилетий являлись самой желанной добычей. При уточнении сфер влияния в 1910 г. требования нового Китая игнорировались. Россия сохранила господствующие позиции в Кирине и Хэйлунцзяне, в бассейне Амура и Сунгари. Провинция Фэнтянь, долина Ляо и побережье Желтого моря твердо контролировались японцами, которые выступали против политики открытых дверей, за которую ратовали западные торговцы, и принимали меры для того, чтобы остановить китайские революционные течения на Великой стене.
Дружественные отношения с послевоенной РоссиейКогда большевистские армии продвигались на восток в 1920 г. через Сибирь, Ленин в официальной дипломатической ноте заявил, что Советская Россия отказывается от всех царских территориальных претензий и особых прав. Этот яркий жест не помешал красным занять Внешнюю Монголию, когда русские белогвардейские войска отступили. Северный Китай с подозрением наблюдал за продвижением коммунистов, в то время как юг приветствовал его.
В январе 1923 г. произошла памятная встреча между Адольфом Иоффе, советским дипломатическим представителем, и Сунь Ятсеном. Освободитель (китайского народа Сунь Ятсен. — Пер.) больше не надеялся на то, что ему поможет западный Лафайет (Жильбер Лафайет — участник американской Войны за независимость и двух революций: Великой французской революции 1789 г. и июльской революции 1830 г. во Франции. — Пер.). Он разделил мнение Иоффе о том, что Китай и Россия, оба лояльных союзника, были преданы в Версале (на Парижской мирной конференции 1919–1920 гг. — Пер.). Почему бы им не проводить общую политику? Торговые интересы, столь сильные в Гоминьдане, не позволили бы открыто дружить с Советами, но Сунь и Иоффе подписали заявление, осуждавшее империализм и минимизировавшее области соперничества.
Вскоре международный революционер Михаил Бородин (русский революционер, видный деятель Коминтерна, советский государственный и общественный деятель, 1884–1951. — Пер.) был приглашен из Москвы в Кантон в качестве политического советника Гоминьдана. Он смог объединить китайских коммунистов в партию и ввести российских военных советников в штат Военной академии Вампу. Пятиполосный республиканский флаг был заменен флагом с восьмиконечной звездой, занимавшей четверть флага, на красном фоне.
Япония помогает революцииВосточные народы были довольны победой Японии над Россией. В последующие годы Япония, обремененная военными долгами, играла незначительную роль в финансовом империализме. Ее популярность послужила главной причиной того, что на момент начала революции девять десятых всех китайских студентов за рубежом находились в Японии. Большинство правителей нового Китая в разное время посещали государство микадо (японский император. — Пер.). Они находились под влиянием паназиатского национализма и имели возможность сравнивать сильное токийское правительство с неустойчивой и допускавшей просчеты цинской политикой. Япония оказывала гостеприимство китайским заговорщикам, и ее полиция закрывала глаза на их деятельность. Там возникла Тунмэнхой. Когда революция успешно развивалась, МИД Японии как бы всерьез даже предложил кандидатуру принца имперской династии на китайский трон, чтобы тот основал новую династию. Ходили слухи, что почти каждый китайский «ямэнь» был связан с японскими агентами.
Однако вся эта взаимная добрая воля была принесена в жертву после начала Первой мировой войны, когда захват залива Цзяочжоу, Двадцать одно требование и постоянные посягательства на Маньчжурию показали, что Япония была основным противником республики. После Мукдена Пекину начала навязываться финансовая зависимость: взятки, выдаваемые в виде кредитов японского банкира Нисихары, держали китайского премьера Дуаня Диджуйя и правительство Аньфу в подчинении до 1919 г. После его падения маршал Чжан Цзолинь, бывший бандит, пешка в руках его японских хозяев, стал дуцзюнем Фэнтяня, призывая на помощь, в случае необходимости, регулярные японские войска для защиты своей персоны.
РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ЮГВ то время как на севере господствовали консервативные элементы, в Южном Китае существовали благоприятные условия для деятельности Коммунистического интернационала. Две большие забастовки рабочих угольных шахт Кайланя и на железных дорогах Пеханя были жестоко подавлены северными дуцзюнями. Однако забастовка моряков Гонконга оказалась успешной. В 1924 г. Гоминьдан, не настроенный враждебно по отношению к Западу, стал открыто проводить антиимпериалистическую политику и выслал из Кантона свои умеренные элементы, возглавляемые собственным сыном Сунь Ятсена.
Инцидент 25 маяСтачки в начале 1925 г. на японских хлопковых фабриках в Шаньдуне вызвали сочувствие в Шанхае. В то время как рабочие проводили демонстрацию, толпа угрожала снести полицейский участок Нанкинской дороги. Глава британской полиции отдал приказ стрелять. Среди жертв оказались университетские студенты, что глубоко оскорбило чувства китайцев, всегда испытывавших конфуцианское уважение к ученым. Волнения, последовавшие после инцидента 25 мая, распространились по стране и по масштабу превосходили любую манифестацию против иностранцев со времени «боксерского» восстания.
Особенно большой марш протеста был проведен на набережной реки Кантон напротив англо-французских концессий на острове Шаминь. Произошла перестрелка между демонстрантами и охраной концессий. Последовала всеобщая забастовка, почти полностью парализовавшая жизнь иностранных общин в Кантоне. Национальный бойкот вдвое сократил объем английской торговли. Впервые власти не могли положиться на китайский персонал полиции и милиции.
Второй съезд ГоминьданаВслед за этой демонстрацией национальной солидарности 26 января 1926 г. состоялся второй съезд Гоминьдана, который твердо контролировало левое крыло. Съезд проголосовал за социальные реформы, включая сокращение на 25 % размера земельной ренты, фиксированные минимальные цены на зерно и ликвидацию ростовщичества. Радикальный сдвиг влево был остановлен переворотом Чан Кайши 30 марта, который воспрепятствовал дальнейшей инфильтрации коммунистов в Гоминьдан. Когда молодой генерал консолидировал свое руководство, он начал прилагать усилия по объединению страны.
О ВОЕННО-ГРАЖДАНСКИХ ПРАВИТЕЛЯХК 1926 г. шесть дуцзюней со своими армиями делили власть в Центральном и Северном Китае. Деревенское ремесленное производство было везде подорвано дешевым импортом западных товаров. Количество новых промышленных предприятий было незначительное, и поэтому бывшие ремесленники не могли получить там работу. Некоторые из них работали в договорных портах за незначительную заработную плату, а большинство присоединялись к бандитским шайкам или получали рисовые подачки военных правителей. Значительная часть, не получая заработную плату, занималась мародерством или продавала свои услуги тем, кто предлагал за них максимальную цену. Если они и сочувствовали кому-либо, то доведенным до отчаяния фермерам-арендаторам.
Ржавые палаши удовлетворяли «боксеров». Гангстерам 1925 г. требовались пулеметы и даже бронированные машины и самолеты, которые можно было закупить за иностранную валюту. У них было мало законных налоговых источников. Налог на соль отдавался в залог за предоставленные займы консорциума. Международные таможенные доходы отправлялись в Пекин.
Эти гангстеры использовали средства более жестокие по сравнению с мандаринами. Налоги на землю возросли и собирались за двадцать лет вперед. Церковные земли быстро конфисковались, а позже — и земля вокруг самих храмов. Печатные станки печатали кипы неразменных бумажных денег, которые навязывались купцам под угрозой оружия. Весной в полях расцветал опийный мак. Мак был надежным источником дохода, который легко можно было распределять. Немало крестьян было казнено за то, что они засаживали свою землю продовольственными культурами. Американский консультант заявил, что не было «убедительных доказательств, что нынешние беды Китая можно в какой-либо степени объяснить так называемыми неравноправными договорами или империалистической политикой иностранных держав… Преобладали доказательства того, что причиной бед нынешнего Китая являются внутренние факторы, а не внешние, и что неравноправные договоры, экстерриториальность, автономность тарифов и империализм — это политические лозунги… предназначенные для того, чтобы привести китайский народ в безумное состояние недовольства и волнения».[361]
СЕВЕРНЫЙ МАРШНационалистические силы продвигались на север из Кантона в июле 1926 г. У них почти не было тяжелого вооружения, но они доверяли своему командующему Чан Кайши, его штабу из подготовленных в военных училищах офицеров и русским стратегам. «Железная армия» бывших промышленных рабочих-забастовщиков составляла их крепкое ядро. Ван Цзинвэй, партийный соперник Чан Кайши, являлся политическим соперником. Ини добились более быстрых успехов, чем тайпины. Националисты достигли Янцзы, пройдя 700 миль (1127 км), за два месяца, пополняя свои ряды дезертирами. Большие армии дуцзюнов таяли, по мере того как их солдаты, бывшие крестьяне, узнавали о гоминьдановских реформах от агентов националистов, которые часто были коммунистами.
Хотя У Пэйфу защищал уханьские города в Центральном Китае, они быстро сдались «Железной армии» в пятнадцатую годовщину «Двойной десятки» (10 октября 1926 г.). Канонерки на реке вели огонь, в то время как солдаты и пролетарии грабили британские концессии в Ханькоу и Чжэньцзяне. Ни один из них не был вновь противником националистов. Империализм начал отступление.
Нанкинский и шанхайский кризисыЗатем Чан повел основные националистические армии на восток, прорываясь через прибрежные провинции. Нанкин и Шанхай оказались в их руках в разное время в марте 1927 г. Шанхай обеспечил националистов необходимыми денежными средствами — поступлениями от таможенных сборов вместе с обещанием ведущих банкиров и промышленников предоставить заем в 10 миллионов долларов.
Центральный исполнительный комитет обосновался в Ханькоу. Китай весной 1927 г. заменил Россию как центр мировой революции, и мир ждал почти каждый час новостей о советизации страны. Вооруженные флибустьеры превратились в историческое движение.[362]
Однако экстремисты переоценили свои силы, и, когда в Нанкине солдаты левонационалистической ориентации вышли из-под контроля, убив трех иностранцев, западные патрульные корабли начали действовать и высадили на берег морскую пехоту для восстановления порядка. Еще более важно то, что для Чан Кайши дальнейшее сотрудничество с коммунистами стало невозможным. Шанхайские пролетарии, выходя из своих муравейников, восстали, когда он приблизился к городу. «Жандармерия» дуцзюна Сунь Чжуанфана жестоко подавила их выступление. Чан Кайши отказался вмешаться, остановившись в пригородах, пока Сунь не удалился. Потом он завершил «белый террор», казнив тысячи открытых или скрытых коммунистов.
Триумф Чан КайшиСпустя три недели такая же чистка от радикальных элементов произошла в Кантоне, и совершены нападения на советские консульства в Шанхае, Кантоне и Пекине. Уханьская фракция осудила Чан Кайши за «массовое уничтожение людей, давление на партию… реакционные поступки и курс» и затем прекратила свою деятельность, когда Бородин и его военный атташе Блюхер (позднее командующий Особой Дальневосточной армией) покинули Китай. Госпожа Сунь Ятсен и другие уханьские лидеры последовали за ними в Москву. На время советизация Китая остановилась.
Сам Чан в августе отказался от командования, чтобы «уехать за границу и учиться» в Японии. Однако после нескольких месяцев ожесточенных споров стало ясно, что никакой другой лидер не способен руководить революцией. Приглашенный вернуться через несколько месяцев Чан Кайши принял титул генералиссимуса националистических армий, должность, которую он непрерывно занимал более 30 лет.
События 1927 г. показали зрелость политической философии Чан Кайши. Выбирая между обманчивым обещанием пролетарской гегемонии и политикой сотрудничества с Западом, он сделал консервативный выбор. Его претворение в жизнь было жестоким: за один год он уничтожил 25 тысяч своих бывших союзников — китайских коммунистов, и четверть миллиона их сторонников. Национальная федерация труда, которая когда-то насчитывала три миллиона членов, утратила почти всю поддержку. Политическое объединение прервалось, и наследники Сунь Ятсена постоянно раскалывались на либеральные и марксистские фракции. Приход демократии в Китай был отсрочен на 21 год.
Чан Кайши начал проводить свою весьма популярную политику: аннулирование «неравноправных договоров». Его предшественники дуцзюны в 1926 г. вынудили небольшое государство Запада — Бельгию — отказаться от своих особых привилегий. В конце следующего года в Нанкине генералиссимус предупредил, что он не признает никаких соглашений с любым догоминьдановским правительством. Он перечислил пять целей националистической внешней политики: независимость в области таможенных тарифов; прекращение иностранного судоходства в прибрежных и внутренних водных путях; возвращение иностранных сеттльментов и арендованной собственности; вывод иностранных войск из Китая; аннулирование экстерриториальности — он даже установил дату (1 января 1932 г.), начиная с которой иностранцы будут подчиняться китайским законам и распустят все свои суды, за исключением некоторых.
Падение Чжан ЦзолиняВ начале 1928 г. иностранные государства продолжали признавать правителя Пекина Чжан Цзолиня, японскую марионетку. Дуцзюны — «левые» милитаристы Янь Сишань в провинции Хэнань и Фэн Юсянь, «генерал-христианин», перешли на сторону националистов, когда генералиссимус пересек Янцзы. Тот натолкнулся на сопротивление только в Шандуне — японского гарнизона, получившего до этого сильное подкрепление.[363]
Передышка не принесла пользы Чжан Цзолиню. Его армия была деморализована националистической пропагандой. Возможно, его хозяева в Токио больше не доверяли самому старому маршалу. Не сделав никаких усилий по защите Пекина, он отправился в Маньчжурию. Но ему уже никогда не довелось вернуться домой. Взрыв бомбы уничтожил его личный автомобиль и его самого недалеко от Мукдена.[364] Его сын, Молодой маршал Чжан Сюэлян, унаследовал владения отца (видный деятель гоминьдановского Китая 30-х гг. XX в., сын главы фэнтяньской клики Чжан Цзолиня, старого маршала, в противоположность которому получил прозвище Молодой маршал. — Пер.).
Янь и Фэн заявили о поддержке националистов и подняли гоминьдановский триколор над пекинскими крышами из желтой черепицы. Город лишили его могущества и даже его классического названия, и он получил новое — Бэйпин, «Спокойствие Севера» (так столица Китая называлась с 1928 до 1949 г. — Пер.). Чан Кайши из Нанкина правил всей страной. Только дальний юго-запад и несколько коммунистических анклавов не подчинялись власти националистического правительства.
ГОМИНЬДАНОВСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВОВскоре обнаружилась слабость образовавшегося альянса. Это была коалиция сатрапов, а не централизованное государство. Фэн Юсянь вскоре устал от своей роли «генерала-христианина» и сблизился с Советской Россией. Хотя он принял должность военного министра, Фэн не выступил против крупного восстания в Гуанси и Гуандуне — начала Северного марша.
Молодой маршал оказался вовлеченным в неофициальную и гибельную войну с большевиками, когда он попытался в 1929 г. захватить Китайско-Восточную железную дорогу. Кроме того, проявлялось недовольство в Хунани и Хубэе, стратегической средней части юга. Генералиссимус признался на третьем съезде Гоминьдана: «Нельзя сказать, что Китай теперь действительно единый, потому что губернаторы провинций действуют самостоятельно… часто диктуя условия [центральной власти], пользуясь своей военной силой».[365]
Финансовое положениеФинансовый хаос, который поглотил империю, теперь угрожал республике. Основу ее земельного налогообложения составляли Шанхай и несколько прилегающих провинций, приносивших доходы приблизительно в 30 миллионов, сумму недостаточную для гражданских служб государства. В других местах доходы принадлежали милитаристам, чью лояльность можно было завоевать только при помощи решительных и неординарных мер.[366] Финансовые лидеры созвали в 1929 г. конференцию по проблеме сбалансирования бюджета. Председателем был министр финансов Т.В. Сун, родственник Чан Кайши. Конференция высказалась за сокращение наполовину всех вооруженных сил и установление над ними контроля центральной власти, размещая демобилизованные войска на пустынных землях или используя их на общественных работах. Военачальники подписали соглашение, но сохранили численность своих армий. Фэн и Янь больше не скрывали взаимную враждебность. Ван Цзинвэй провозгласил себя в Бэйпине поборником «подлинного сунятсенизма». Финансовые лидеры начали рассматривать Т.В. Суна как единственного руководителя, способного покончить с расточительством средств на военные цели.
Чан Кайши обращался за помощью к иностранным государствам, откладывая на неопределенное время осуществление его планов национализации из пяти пунктов. Семья Суна предпочитала деловые связи в США. Делегация с Уолл-стрит посетила Нанкин, но, хотя заем был связан с привлекательными промышленными проектами, отказалась подать свою заявку на участие в финансировании. Основной целью американских инвесторов была прибыль, они не могли рисковать своими капиталами ради получения политических преимуществ. Англичане сделали некоторые предложения, которые потом ни к чему не привели. Оставались японцы, которые три раза предоставляли убежище для Чан Кайши и оказались щедрыми, предоставляя займы в обмен на влияние и концессии.
Однако политика Японии больше не определялась интересами ее банкиров. Политика на континенте перешла под контроль Квантунской армии, сконцентрированной в Корее и на Ляодунском полуострове. Ее командование устало от переговоров, и ему надоело иметь дело с марионетками. Оно доверяло Молодому маршалу не больше, чем его отцу. Залог под японский заем в виде огромных восточных провинций приносил Токио слишком мало прибыли. Пора было бросать самурайский меч на чашу весов. 8 сентября 1931 г. под предлогом спровоцированного инцидента (согласно японскому командованию, на одной из веток Южно-Маньчжурской железной дороги якобы произошел взрыв, организованный китайскими военнослужащими. — Пер.) японские войска переправились через Ялу и захватили богатые земли Маньчжурии. Революция за права человека и самоуправление в Китае уступила место борьбе за существование.[367]
Глава 16
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА И ЕЕ МИРНОЕ УРЕГУЛИРОВАНИЕНынешняя гигантская борьба в Европе не имеет параллели в истории… В результате ее возникнет новая эпоха в политической и социальной областях… теперь наступает самый подходящий момент для решения Японией китайского вопроса. Такая возможность больше не представится в будущие сотни лет. Священный долг Японии — действовать сейчас, а современные условия благоприятствуют осуществлению такого плана. Мы должны решиться действовать сразу.
Меморандум Общества черного дракона, врученный японскому правительству в 1914 г.Япония собирается воспользоваться этой войной, чтобы завладеть Китаем.
Юань Шикай послу США, 1914
ЯПОНИЯ ВЕДЕТ ВОЙНУРасстановка сил на Дальнем Востоке определилась к 1910 г. Англия, Россия и Франция были связаны договорными отношениями с Японией. У Германии не было союзников в Восточной Азии. Однако Япония имела casus belli (формальный повод к объявлению войны и началу военных действий. — Пер.) в соответствии с англо-японским союзом, только если было бы совершено нападение на британские владения. 12 августа 1914 г. германский посол в Токио заверил, что немецкая восточноазиатская эскадра не «предпримет никаких враждебных действий против Англии», если Япония останется нейтральной. Тем не менее премьер-министр Окума 15 августа предъявил ультиматум, требуя безусловной передачи колонии Цзяочжоу Китаю. За ним последовало объявление войны. Окума открыто заявил, что «у Японии нет намерения приобрести новые территории и лишить Китай и другие народы того, чем те обладают».[368]
Япония строит тихоокеанскую империюМилитаристы и националистические общества были менее идеалистичными. Чтобы атаковать крепость Циндао, японские войска прошли через китайскую территорию (подобно тому, как немецкий генерал Александр фон Клук прошел в 1914 г. через Бельгию), игнорируя заявление Пекина о нейтралитете. Город пал после двухмесячной осады, хотя германская азиатская военно-морская эскадра сумела уйти и причинила серьезные потери судоходству союзников, прежде чем была уничтожена.[369] Китайские требования о возвращении колонии остались без ответа. Япония упомянула о своих «колоссальных потерях крови и денег» (всего потери в живой силе составили две тысячи человек) в оправдание за захват Циндао и бывшей германской железнодорожной сети.
Военно-морские силы британских доминионов оккупировали принадлежавшие Германии тихоокеанские острова в первые недели войны. Острова к северу от экватора — все купленные у Испании в 1898 г. — были переданы Японии. В их число входили Марианские острова (некогда Ландронские острова) к северу от Гуама, Маршалловы и Каролинские острова. Новая, тихоокеанская империя Японии имела общую площадь суши в один небольшой округ (административное подразделение штата в США. — Пер.), но в стратегическом отношении Япония контролировала благодаря им целый сектор северной части Тихого океана между Гавайями и Филиппинами.
Императорский флот согласился конвоировать австралийские и новозеландские войска и материальные средства до Суэца, и Япония обеспечивала союзников морским транспортом и снаряжением по взвинченным войной ценам (в то же время занимая их рынки в Азии, Африке и Латинской Америке). Однако хотя ее приглашали или даже вынуждали послать в Европу экспедиционные войска, она постоянно отказывалась. Ни капли японской крови не было пролито на полях сражений в Европе.
«21 требование»Большая стратегия Японии стала очевидной, когда 18 января 1915 г. ее посланник в Пекине вручил «21 требование» китайскому правительству. Они составляли пять групп. Согласно первой группе, Японии передавались все территории и привилегии, которые Германия имела в провинции Шаньдун. Согласно второй, продлевались на 99 лет аренда Ляодуна, срок которой истекал в 1923 г., и концессия на маньчжурскую железную дорогу. В соответствии с третьей группой Ханьепинский металлургический завод, единственный комплекс тяжелой промышленности в Китае, провозглашался «совместным предприятием» двух стран. Четвертая группа исключала возможность строительства третьими государствами военно-морских объектов на китайском побережье. Наконец, выполнение требований пятой группы позволило бы японцам работать военными и политическими советниками, буддийскими миссионерами и руководителями полицейских подразделений крупных городов. На долю японской военной промышленности должно было приходиться не менее 50 % китайского импорта оружия, и сфера влияния Японии распространилась бы на побережье провинции Фуцзянь напротив Формозы и на северную часть провинции Цзянси.
Президент Юань Шикай тянул время, надеясь на поддержку Запада, пока 9 мая Токио не потребовал быстрого принятия требований первых четырех групп. Сам Юань согласился выполнить эти требования спустя две недели, но его решение никогда не было ратифицировано парламентом или признано общественным мнением. Эти соглашения 1915 г., имевшие односторонний характер и осужденные Китаем (так в тексте. — Пер.), в течение трех недель цитировались японскими дипломатами как de jure. США и члены Антанты, союзники Японии, были, подобно Китаю, почти такими же жертвами новой Realpolitik (реалистическая политика. — Пер.). «21 требование» закрыли «открытую дверь», угрожали связям между Шанхаем и Кантоном через Формозский пролив, Филиппинам и Китайско-Восточной железной дороге и сводили на нет английскую гегемонию в долине Янцзы.[370]
Дипломатическая интригаВ дипломатических отчетах и материалах обнаруживаются дополнительные доказательства, что Япония рассматривала войну не столько как поход против пруссачества, сколько как возможность ликвидировать республиканский Китай и ослабить присутствие белых держав в Восточной Азии и юго-западной части Тихого океана.
В июле 1916 г. романовское правительство, ввиду истощения своих ресурсов, разместило большие военные заказы в Японии: в контракте содержался секретный протокол, в котором обе страны согласились «защищать Китай от политического господства третьей державы» — пакт, несомненно, направленный против Америки.[371] Два месяца спустя Великобритания подверглась прессой жесткой критике за ее неприятие «21 требования». В случае подлинности телеграммы Циммермана[372] из нее вытекало, что, если бы блокада Англии немецким подводным флотом оказалась бы эффективной, Япония перешла бы на другую сторону, то есть примкнула бы к центральным державам. Только в мае 1917 г., когда вступление США в войну предопределило победу союзников, Япония направила эскадры эсминцев в Восточное Средиземноморье, где велись активные боевые действия. За эту услугу Япония добилась обещания Антанты, что Англия, Франция и Италия поддержат на мирной конференции стремление Японии навсегда сохранить за собой немецкий Шаньдун.
США оставались вне сети этой интриги. Однако в ноябре 1917 г. Государственный департамент содействовал укреплению позиции Японии, подписав соглашение Лансинга — Исии, которое признавало «особые интересы Японии в Китае», особенно в районах, прилегающих к Корее. За соглашением последовало назначение японского гражданского правительства в Шаньдуне и дальнейшее сокращение торговых интересов США в Маньчжурии.[373]
Двойная дипломатия в ТокиоКогда было подписано перемирие, стало очевидным, что лишь Япония извлекла выгоды из четырехлетней войны. Германия, Россия и Китай потерпели крах. Западные союзники были заняты делами в Европе. Казалось, что сторонники военной экспансии Японии осуществили свою мечту, и огромные доходы от войны инвестировались в дальнейшее перевооружение. Война была объявлена либеральным премьер-министром Окумой, «мудрецом из Васэды», постоянным поклонником британских парламентских институтов. Фарс был сыгран полностью его преемником Тераути, одним из руководителей армии, который испытывал более чем профессиональное уважение к своим европейским коллегам, прусским «юнкерам». В ходе этой войны искусство двойной дипломатии, озадачивавшее японских государственных деятелей еще со времен Ито и Ямагаты, достигло своего расцвета (так в тексте. — Пер.). Протесты в китайском парламенте дерзкому «21 требованию» были заглушены военным давлением. Сомнительно, чтобы гражданское министерство иностранных дел знало, что займы Нисихары использовались в процессе коррумпирования Китая в последние месяцы войны.[374]
КИТАЙ ВСТУПАЕТ В ВОЙНУКитай в 1914 г., как и США, не был союзником ни одной из воюющих стран. В начале войны члены Антанты колебались, стоит ли вовлекать Китай в войну. Китай с хорошо обученной и вооруженной армией мог бы проявить упорство и неуступчивость. Занятие китайскими войсками немецких колоний и территорий концессий могло бы послужить опасным прецедентом. К концу 1915 г. Англия и Франция хотели бы расширения Антанты за счет любой страны, но Япония возражала против вступления в нее Китая.
Кризис, вызванный «21 требованием», парализовал пекинское правительство на несколько месяцев. Вскоре притязания Юань Шикая на трон и его отречение привели к концентрации внимания на внутренней политике. Ряд инцидентов в 1916 г. настроили общественное мнение против Антанты[375], но Германия, вероятно, пострадала больше от британского пропагандистского мифа о «фабрике трупов», в котором немцы обвинялись в осквернении трупов павших в сражениях — неслыханное преступление с точки зрения конфуцианской морали. (Так как из-за английской морской блокады в Германии не хватало жиров, то немцы на специальных установках якобы выделяли из трупов погибших в боях военнослужащих жиры, из которых потом производили нитроглицерин, свечи, смазочные материалы и другие продукты. — Пер.)
Еще большую травму китайцы ощутили, когда в марте 1917 г. утонули 500 их соотечественников, находившихся на торпедированном французском транспортном корабле «Афон» (Athos) (согласно данным Интернета, судно было уничтожено немецкой подводной лодкой на пути из Китая во Францию в Средиземном море 14 февраля 1917 г. — Пер.). Это ускорило разрыв дипломатических отношений с Берлином. Однако парламент, не доверяя правительству, отказался предоставить ему полномочия на ведение войны. Премьер-министр Дуань Цижуй распустил парламент, и в возникшей неразберихе генерал Чжан Сюнь восстановил десятилетнего Пуи на троне Дракона и в последний раз провел «знаменную» армию с косичками по древнему городу. Дуань вновь взял власть в руки, окружив себя сговорчивыми политиками, известными как клика Аньфу. Не встречая сопротивления, он 14 августа 1917 г. объявил войну Германии.
Не было и речи о направлении китайских войск в Европу, хотя много тысяч кули были рекрутированы в качестве трудовых батальонов для работы в тылу войск Западного фронта. Благодарные союзники разрешили Китаю не выплачивать контрибуцию Германии, наложенную на нее после «боксерского» восстания, и приостановить ее выплату другим странам на пять лет. Германия лишилась концессий и торгового имущества, включая 40 тысяч тонн из интернированных судов. Защита президентом Вильсоном прав малых стран сулила надежду, что Китай вернет себе Шаньдун на мирной конференции.
Япония, которая не смогла воспрепятствовать вступлению Китая в войну, контролировала ее участие в конфликте через Китайско-японский совет по координации военных усилий. Некоторое количество оружия отправлялось пекинским армиям, которые если и не представляли угрозы немцам, то оказались полезными в сдерживании Гоминьдана. В мае 1918 г. обе страны подписали военное и военно-морское соглашение. Китайские патриоты протестовали против соглашения между Лансингом и Исии и известных по слухам секретных договоров между странами тройственного согласия, или Антанты, и Японией. Однако действия правительства сковывались необеспеченными займами Нисихары Дуаню и его коллегам.
ПЕРВОЕ УРЕГУЛИРОВАНИЕ: ВЕРСАЛЬНа долю Японии пришлось 1 % потерь кораблей и менее одной тысячной в живой силе от потери союзников. Однако она вошла в «Большую пятерку».[376] Ее делегацию в Париже на мирной конференции возглавил принц Сайондзи Киммоти, который, будучи студентом в Латинском квартале, наблюдал за учреждением Третьей республики. Его подчиненными были послы в Англии, Франции и Италии. Китай послал квартет, возглавляемый Веллингтоном Ку, китайско-вест-индийского происхождения.
Япония сохраняет свои завоеванияЯпония преследовала цель сохранить все территориальные и экономические приобретения. Ее позиция основывалась на «согласии» Китая с соглашением 1915 г. и с договорами 1917 г. с Антантой — с которыми впервые был ознакомлен Вудро Вильсон. Вильсон, приверженный доктрине «правления с согласия управляемых», не мог одобрить отчуждение китайской территории против воли всего населения.
Граф Макино ответил резко и остроумно, что почти все китайские договоры с Западом были подписаны под давлением. Следует ли их все не признавать? Европейские державы действительно не могли отказаться от методов, которые они применяли 80 лет, и они были связаны своими секретными гарантиями. После того как делегация Токио пригрозила бойкотировать конференцию, Вильсон уступил, и, согласно статьям 156–158 Версальского договора, все права и привилегии Германии в Китае передавались Японии.
Япония столкнулась с меньшими трудностями в отношении тихоокеанских островов. Япония получила от Лиги Наций мандаты на управление Маршалловыми, Каролинскими и Марианскими островами в качестве опекуна их коренных народов. Эти острова не должны были иметь укрепления и подлежали инспекции со стороны Лиги Наций. Третья цель Японии заключалась в признании незаконными «законодательных или фактических различий по причине расовой или национальной принадлежности». Эта резолюция, признававшая расовое равенство, полностью поддержанная Китаем, не прошла из-за противодействия британских доминионов.[377] Однако успехи Токио явно перевешивали единственную неудачу. 30 октября 1919 г. император приложил свою печать к Версальскому договору.
Уничижение КитаяПотеря Китаем Шаньдуна вызвала огромные демонстрации 4 мая, которые смели правительство Аньфу и заставили некоторых его членов эмигрировать. Восстание возглавили студенты, которые стали более «политически сознательными», чем когда-либо в истории страны.[378] Оно достигло своего пика 7 сентября, в День национального унижения — в годовщину «Боксерского протокола». Китай никогда не ратифицировал Версальский договор, хотя он подписал отдельный мирный договор с Германией в 1921 г. Участвуя в Трианонском договоре с Австрией, Китай получил место в Лиге Наций (Трианонский мирный договор был заключен между странами-победительницами в Первой мировой войне и потерпевшей поражение Венгрией в составе Австро-Венгерской империи. Подписан 4 июня 1920 г. в Большом Трианонском дворце Версаля. — Пер.).
ПОСЛЕВОЕННЫЕ ПОТРЯСЕНИЯ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
Монголия оказывается во власти красныхМежду Внешней Монголией, государством, управляемым живыми Буддами, и светской Китайской Республикой установились слабые связи. Ее независимость была признана в 1913 г. Китаем и Россией, хотя через два года по Кяхтинскому договору китайцы смогли получить номинальный суверенитет над Монголией. В 1918 г. правительство Аньфу, стремясь восстановить престиж, потерянный в Шаньдуне, послало в Ургу войска численностью в четыре тысячи человек, которые свергли монгольских правителей.
Плохое обращение оккупационных войск с местным населением усилило традиционную ненависть монголов к Китаю. В августе 1920 г. белогвардейский генерал Унгерн-Штернберг, отступая из Сибири, легко вытеснил войска Аньфу. Унгерн, мистик-фанатик, происходивший из тевтонских рыцарей, мечтал о создании центральноазиатской империи, простиравшейся до Урала, которую он бы возглавил в роли Чингисхана.[379] В 1921 г. он был разбит красными и расстрелян. Утверждая, что степи за границей стали базой белогвардейцев, большевики объявили об установлении постоянного протектората над Внешней Монголией.
Антанта вторгается в СибирьПосле краха империи в России Приморье и Приамурье казались японцам удобным плацдармом для континентальной экспансии. Спустя всего месяц после Октябрьской революции 1917 г. они выразили намерение «сохранить порядок» в Сибири. Через несколько недель японские, английские, французские и американские войска заняли Владивосток.
Во время Первой мировой войны многие чехословацкие части австро-венгерской армии сдались русским. Оказавшись в затруднительном положении в лагерях для военнопленных после подписания мира в Брест-Литовске, они не решались вернуться на родину, но и не могли терпеть большевистскую власть. Единственный путь бегства проходил в восточном направлении через Азию. К лету 1918 г. их авангард прибыл во Владивосток, и 100 тысяч других чехов растянулись на огромном расстоянии в азиатской России.
Американские экспедиционные силы, насчитывавшие около 7500 человек, и меньшие по численности английские и французские контингенты прибыли в Сибирь для обеспечения безопасности их эвакуации. Японские войска присоединились к ним, причем масштаб их присутствия был отнюдь не символическим. Войска западных стран не получили приказа бороться с большевизмом. В действительности американский главнокомандующий генерал Уильям С. Грейвс считал своей миссией предотвращение захвата Приморья Японией.[380] Передвижения японских сил имели слабое отношение к эвакуации чехов. Императорский флот оккупировал Николаевск в 800 милях (1287 км) к северу от Владивостока и Северный Сахалин. Канонерки обстреливали русские деревни, расположенные далеко вверх по Амуру. Когда военные силы численностью в 72 тысячи человек проникли в глубь России до озера Байкал, стало очевидным, что аннексия обширных территорий на континенте была более привлекательной, чем захват Шаньдуна. Среди белогвардейских группировок японцы поддерживали менее заметные фигуры — Семенова и Калмыкова, которые казались более склонными к сотрудничеству с ними. Делая это, они обрекали на поражение Колчака, единственного лидера Белого движения, способного победить большевиков.
Когда чехи благополучно сели на корабли, западные войска и половина японских покинули Россию в начале 1920 г. Гражданское правительство Токио хотело закончить дорогостоящую авантюру. Однако Генеральный штаб наметил большую область к востоку от Иркутска как территорию, которая должна быть завоевана Японией. Не проконсультировавшись с министерством иностранных дел, военный министр Танака Гиити послал подкрепление для поддержания «политической стабильности» на континенте.
Дальневосточная республикаПосле смерти Колчака правое партизанское правительство (так в тексте. — Пер.) в Чите претендовало на управление Трансбайкальским регионом, назвав его Дальневосточной республикой (ДВР). Эта республика провозгласила себя демократической и независимой от Москвы. Она получила некоторую поддержку в США, пообещав предоставить богатые концессии. Она была достаточно хорошо воспринята в Токио, который пригласил ее на конференцию в Дайрене в августе 1921 г. (эта конференция представителей ДРВ и Японии проходила в китайском городе Дайрене с перерывами с 26 августа 1921 г. по 16 апреля 1922 г. — Пер.). Япония предложила признать ДВР при условии, что она откажется от связей с Советской Россией, разоружится и предоставит Японию на эксплуатацию богатств Сибири: фактически ДВР имела бы статус, мало отличавшийся от статуса Кореи в 1905 г. После обсуждений в течение шести месяцев условий партизаны отвергли их.
ВТОРОЕ УРЕГУЛИРОВАНИЕ: ВАШИНГТОНСКИЕ КОНФЕРЕНЦИИРеспубликанская администрация США, отвергнувшая Версальский договор, никоим образом не собиралась уходить из дальневосточной дипломатии. Вскоре после своего назначения в 1921 г. Государственный секретарь Чарлз Эванс Хьюз составил план конференции, призванной умиротворить Азию и прекратить послевоенную гонку морских вооружений.[381]
Приглашения были разосланы всем тихоокеанским государствам — за исключением ДВР. Первая пленарная сессия состоялась в Вашингтоне 11 ноября 1921 г. по случаю третьей годовщины Дня перемирия (день подписания Компьенского перемирия в 1918 г., положившего конец военным действиям Первой мировой войны. — Пер.). Последовавшие отдельные встречи привели к трем различным договорам и нескольким второстепенным соглашениям.
Договор пяти державОсновной целью Хьюза было ограничение морских вооружений в масштабах всего мира посредством определения соотношения тоннажа крупных боевых кораблей.[382] Договор пяти держав, подписанный 6 февраля, установил соотношение флотов Англии, США и Японии как 5:5:3, которое было достаточно для господства Японии в западной части Тихого океана. Коэффициент Франции и Италии, функция военно-морских сил которых ограничивалась оборонительными задачами, составил 1,75. Хотя японские военные протестовали против «неравного соотношения», к Японии отнеслись великодушно. Она должна была пустить на слом лишь наполовину меньше кораблей, чем США. Чтобы усилить ее безопасность, Великобритания и США согласились не создавать в дополнение к военно-морским базам в Маниле и в Сингапуре новые военно-морские базы к западу от Гавайев. Чтобы ограничить дальность действия корабельной артиллерии, линкоры не должны были превышать 35 тысяч тонн, а крейсеры — 10 тысяч тонн.
Договор четырех державАнгло-японский союз, срок действия которого должен был истечь в 1923 г. и к которому с недоверием относились США и тихоокеанские доминионы, фактически перестал существовать после заключения 13 декабря 1921 г. Договора четырех держав. США, Великобритания, Япония и Франция взяли на себя обязательство собираться для «глубокого и откровенного обсуждения» ситуации, если бы создалась опасность агрессии в Тихоокеанском регионе.
Гарантии девяти держав КитаюОдновременно четыре державы встретились с пятью менее крупными странами, чтобы подтвердить доктрину «открытых дверей». Впервые Китай сам участвовал в дискуссиях. В Договоре девяти держав был зафиксирован отказ от «особых привилегий» в пользу «равной возможности» (он был подписан участниками Вашингтонской конференции 6 февраля 1922 г. и был посвящен политике в Китае. — Пер.). Он гарантировал суверенитет Китая и «возможность… создания устойчивого правительства». Такие фразы за 25 лет анархии в Китае в значительной мере утратили свое значение. Китайские делегаты призвали к их немедленному претворению в жизнь: пусть Япония, Великобритания и Франция откажутся от своих колониальных владений.[383] Они настаивали также на коррекции тарифной ставки, утверждая, что она упала до фактического уровня в 3,5 %.
Китай получает обратно ШаньдунПосле разочарований в Версальском договоре Китай добился осязательных результатов в Вашингтоне. Его тарифные ставки удвоились. Более существенно, что после 36 заседаний Япония все же согласилась уйти из залива Цзячжоу и продать Шаньдунскую железную дорогу к 1 января 1923 г. Ее подданные сохранили свою личную собственность, так что Циндао остался японским промышленным и распределительным центром.
Параллельно с Вашингтонскими протоколами были подписаны несколько двусторонних соглашений. США получили права на проживание и осуществление телеграфной связи на острове Яп, одном из Каролинских островов, мандат на управление которыми был вручен Японии. Китай, возобновляя выплату контрибуции в 1922 г., которая была наложена после «боксерского» восстания, был вынужден делать выплаты Франции золотыми, а не обесцененными бумажными франками. Его неудача по вопросу о выплате контрибуции золотыми франками компенсировалась предоставлением Америкой 6 миллионов долларов (за счет контрибуции) на «развитие научного знания в Китае».
Достижения конференцииВ Вашингтоне произошла ликвидация англо-японского союза и соглашения между Лансингом и Исии. Впервые Китай был уважаемым членом международной конференции, посвященной Дальнему Востоку, и извлек из нее значительные выгоды. За бесцеремонное поведение своих представителей Япония «получила плохую прессу». В то же самое время шовинисты из военно-морской партии в Токио выступили с критикой, утверждая, что заключенные пакты означали «начало войны». В действительности у них было мало причин быть недовольными: Япония отказалась только от пятой группы «21 требования» и сохранила свои позиции в Маньчжурии. Ее флот полностью господствовал в морских водах к западу от линии перемены даты.
Советы выходят к Тихому океануЕдинственные неудачи стратегического характера последовали за Вашингтонской конференцией. В сентябре 1922 г., после безуспешных переговоров в Дайрене, представители Японии, ДВР и Советской России встретились в Чанчуне. Здесь Япония согласилась вывести войска из континентальной Сибири, но не из Северного Сахалина. В ноябре ДВР вошла в состав Советской России. Снова монолитная сухопутная держава, еще более грозная, чем империя Николая II, протянулась от Балтийского моря до Татарского пролива, закрывая доступ к Азии.
РЕЗУЛЬТАТЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ: ЭКОНОМИЧЕСКИЕВ Восточной Азии война не оставила никаких шрамов. Каждая страна ощутила стимулы потребностей войны. Продукция плантаций и минеральное сырье южных стран продавались по беспрецедентным ценам. Например, на Филиппинах иностранная торговля в стоимостном выражении возросла в три раза. Благодаря заработкам кули во Франции значительно увеличились денежные переводы в Китай, так что в течение короткого времени пекинский доллар стоил дороже американского (так в тексте. — Пер.).
Индустриализация ЯпонииПродукция сельского хозяйства и промышленности в стоимостном выражении в Японии в 1913 г. была одинаковой. За годы войны продукция обрабатывающей и горнодобывающей промышленности увеличилась почти в четыре раза и к 1930 г. составляла более двух третей национального продукта. Стоимость экспорта возросла с 632 000 000 иен в 1913 г. до 2 300 000 000 иен в 1925 г.[384] Объем экспорта готовой продукции увеличился более чем в четыре с половиной раза. Промышленные товары теперь составляли 90 % всего экспорта и лишь 20 % импорта. Лишенные европейских поставок в 1915 г., компании обрабатывающей промышленности Японии образовали свою собственную Ассоциацию производства отечественной продукции, которая вскоре начала удовлетворять не только местные потребности, но также потребности азиатского рынка.
Особенно поощрялось развитие тяжелой промышленности: когда было наложено эмбарго на импорт стали из Англии (так в тексте. — Пер.), Япония освободила все свои металлургические заводы от налогов. Доходы от морских перевозок увеличились в десять раз. Тоннаж уничтоженных во время войны японских кораблей был не только компенсирован, но и превзойден в двенадцать раз. Судостроительные верфи получали дивиденды от 25 до 100 %, а пароходные линии — 90 %. Не меньшие успехи были достигнуты в области финансов. Национальный долг возрос лишь на 350 миллионов долларов (сотая часть от долга США). Иностранная задолженность сократилась, и почти не было колебаний курса иены. После 30 лет пассивного платежного баланса экспорт Японии значительно превышал импорт.
Десятилетний балансС прекращением военного бума сложились условия для выступления недовольных рабочих и крестьян. Острая нехватка продовольствия привела к самым серьезным рисовым бунтам в XX в. Война, обогатившая японских землевладельцев, сильно ослабила их власть. В 1921 г. произошло беспрецедентное количество конфликтов из-за аренды, и в следующем году возник Союз японских фермеров. Деятельность Международного бюро труда при Лиге Наций ускорила развитие профсоюзного движения в промышленности и привела к учреждению секции труда Бюро по социальным делам при министерстве внутренних дел.[385] Начал действовать национальный трудовой кодекс, бывший раньше мертвой буквой. Рабочие выступали за сближение заработных плат в Японии и на Западе. Когда европейские промышленники вернули себе прежние рынки и увеличились тарифы в отношении японских товаров, уровень «просперити» выровнялся. Десятилетний баланс показывает, что чистые доходы Японии, связанные с войной, составили миллиард долларов. Из них, вероятно, 75 миллионов долларов поглотили займы Нисихары (серия займов, секретно предоставленных японскими полуправительственными банками — Корейским, Тайваньским и другими — китайскому правительству в Пекине и отдельным северокитайским милитаристам в 1917–1918 гг. в сумме 140 миллионов иен через посредство японского банкира Нисихары Камедзо, который был доверенным лицом премьера Тэраути. — Пер.). 400 миллионов долларов были израсходованы на в равной степени бесполезную сибирскую экспедицию.[386] Большая часть оставшейся суммы пошла на ликвидацию последствий землетрясения в Токио и Иокогаме в 1923 г. После этого импорт снова превысил экспорт, и к 1926 г. резервы в золотых и серебряных деньгах почти истощились. Однако Япония извлекала большие постоянные выгоды от военного бума. Повышалась квалификация рабочей силы, постоянно увеличивался капитал в сфере обрабатывающей промышленности в 1920-х гг.
В промышленности возрастало число картелей. В хлопкоткачестве доминировали только две компании, в страховании и банковском секторе — пять. Мицуи обладала одной седьмой частью всего богатства корпораций, три четверти которого так или иначе контролировались «большой четверкой»: «Мицуи», «Мицубиси», «Сумимото», «Ясуда». Вторым заметным трендом было создание производственных отделений в Японии американскими корпорациями. Это способствовало увеличению национального продукта и хорошим деловым контактам в напряженной политической атмосфере послевоенных десятилетий.
РЕЗУЛЬТАТЫ ВОЙНЫ: ПОЛИТИЧЕСКИЕКогда премьер Окума ушел в отставку в 1916 г., гэнро передали его пост графу Тэраути Масатакэ, бывшему генерал-губернатору Кореи. Его эпопее в Сибири оказывали сильное сопротивление парламентарии. В сентябре 1918 г. правительство Тэраути ушло в отставку из-за рисовых бунтов, когда премьер попытался подавить их методами, которые он использовал против непокорных корейцев.
Япония: либеральный кабинет министровСайондзи сыграл основную роль в назначении следующего премьер-министра[387], своего коллеги Хары Такаси, председателя партии Сэйюкай. Были созданы два прецедента: Хара был первым японцем незнатного происхождения, правившим страной, и он был первым премьером, власть которого основывалась на воле партийного большинства: его поддержали 60 % членов парламента. Вступая в должность в последние недели Первой мировой войны, Хара немедленно отменил военное управление в Корее, на Формозе и в Маньчжурии. В своей программе он делал акцент на образовании, строительстве железных дорог и шоссе, хотя он заручился поддержкой консерваторов, заняв агрессивную националистическую позицию в Версале. Хара был убит правым националистом незадолго до Вашингтонской конференции.[388] Два адмирала были его преемниками — Като Томосабуро и Ямамото Гомбэй, который находился у власти небольшой период в 1911 г. (согласно другим источникам, в первый раз он был премьер-министром в 1913–1914 гг. — Пер.). Их правление омрачила чрезвычайная ситуация, связанная с сильным землетрясением. В июне 1924 г. на смену Ямамото пришел самый просвещенный государственный деятель эры Тайсё[389] Като Такааки, двадцать пятый премьер-министр пятидесятого парламента, избранного в соответствии с конституцией Мэйдзи.[390] Като был явным антимилитаристом. Он получил поддержку трехпартийной коалиции и извлек политическую выгоду из объединения национальных усилий по устранению последствий катастрофы 1923 г.
Всеобщее избирательное право для мужчинОсуществление программы Като привело к сокращению бюрократического аппарата на 100 тысяч человек. Затем был принят закон о национальном медицинском страховании и другие законы о социальном обеспечении. Наконец, парламент принял закон о всеобщем избирательном праве для мужчин, благодаря которому численность электората увеличилась в четыре раза.[391]
Като довел послевоенный либерализм до его вершины, поставив Японию в один ряд с прогрессивной политической мыслью. Он отверг принцип «двойного правительства», что выразилось в уходе из Сибири, пуске на слом полумиллиона тонн крупных боевых кораблей и переводе 2 тысяч армейских офицеров в резерв. Японцы больше не щеголяли в «императорской униформе» с гордостью и важным видом. Партийные политики с конструктивными деловыми взглядами доминировали в парламенте и кабинете министров. Ранняя смерть премьера в 1926 г. помешала проведению более широких реформ.
Иммиграционный акт СШАПрогрессивная тенденция была остановлена принятием в 1924 г. иммиграционного билля Джонсона, который полностью запретил иммиграцию японцев и выходцев из других стран Восточной Азии.[392] Возмущение политикой США привело к началу переговоров с Россией. В январе 1925 г. дипломатические отношения были восстановлены после семилетнего перерыва. Обе державы приняли условия портсмутского урегулирования (1905), и Северный Сахалин был возвращен России. Однако они отвергли все царские обязательства, подписанные после 1910 г. Чтобы еще раз умиротворить возмущенных националистов, Като принял репрессивный закон о поддержании общественного спокойствия, который жестко контролировал свободу политических собраний.
БОЛЕЕ ПОЗДНИЕ УРЕГУЛИРОВАНИЯЯпония сотрудничала в третьей серии урегулирований, направленных на снижение послевоенной международной напряженности. В конце 1927 г. представители Японии, Великобритании и Франции встретились в Женеве для проведения переговоров об ограничении вооружений, которые не дали конкретных результатов. В 1930 г. Япония подписала лондонский морской договор, продлевавший соотношение тоннажности судов как 5:5:3 на шесть лет. В 1928 г. она присоединилась к «пакту Бриана — Келлога», предусматривавшему отказ от применения силы при разрешении международных споров. Экстремисты настаивали на том, что его подписание «от имени своих» народов явилось актом неуважения к компетенции императора, однако верх взяли либералы.
ВЛИЯНИЕ ВИЛЬСОНОВСКОГО ИДЕАЛИЗМАНи один из четырнадцати пунктов Вильсона не относился конкретно к Восточной Азии. Тем не менее призыв к «самоопределению народов» и соблюдению «прав малых стран» вызвал широкий отклик зависимых народов и потряс колониальную систему.
Корейцы заявляют о своей независимостиЯпония в управлении Кореей после 1910 г. сделала упор на культурной ассимиляции: почти все ежедневные газеты печатались на японском языке, и его изучение в школах стало обязательным. Японские учителя приносили в классы свои мечи; генерал-губернаторство готовило к печати и публиковало учебники. В то же самое время королевские, общинные и храмовые земли переходили через Восточную компанию развития в японскую собственность. Права на протест и свободу собраний не существовали. Когда в Версале три корейских американца попросили разрешения представлять страну своих предков, им было отказано в получении паспортов. Корея не упоминалась в договоре.
В то время как проходила конференция, завоеванная страна совершила смелый поступок. Низложенный японцами император Коджон умер в начале 1919 г., по общему мнению огорченный помолвкой его сына принца Кона с японской принцессой Насимото. Национальные траурные обряды сопровождались антияпонскими демонстрациями. 1 марта 33 корейских лидера (в том числе 15 христиан) подписали декларацию о независимости. Вся Корея реагировала на нее в целом мирно, хотя в некоторых местах японцы действовали с жестокостью. Подписанты были заключены в тюрьму или изгнаны. Однако события в Корее вынудили правительство Хары реформировать колониальную администрацию и создать консультативный совет из коренных корейцев.
Филиппинцы добиваются самоуправленияВ начале своего президентства Вильсон назначил восемь филиппинцев в управляющую комиссию в Маниле, состоявшую из девяти человек. Акт Джонса 1916 г. распустил ее, учреждая двухпалатный законодательный орган американского типа, причем право голоса получила половина мужского населения. Генерал-губернатор сохранил за собой право вето, но назначенный Вильсоном на эту должность Бертон Гаррисон симпатизировал националистическим устремлениям. Когда во время Первой мировой войны почти все американские войска были выведены из страны, большинство их функций стала выполнять полиция, состоявшая из коренных филиппинцев.
Политика администрации Гардинга была более жесткой. Ее представитель генерал Леонард Вуд являлся типичным колониальным управляющим. Филиппинские политики безрезультатно призывали отозвать его. После смерти Вуда в 1927 г. новый губернатор Генри Стимсон оказался более склонным к сотрудничеству с филиппинцами. Коренные филиппинцы получили много высоких должностей, и жизненный уровень страны стал самым высоким в Азии. Филиппинские националисты не прекратили, по крайней мере формально, выступать за независимость — стремление, полностью поддержанное американскими производителями свекловичного сахара, заинтересованными в закрытии доступа на американский рынок дешевому тростниковому сахару, «выращенному кули».
КОЛОНИАЛИЗМ СДАЕТ ПОЗИЦИИ В ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
ИндокитайЧтобы компенсировать потери в живой силе, Франция обучила 100 тысяч аннамитов (Аннам в прошлом составлял часть территории современного Вьетнама. — Пер.) для службы в Европе. Немало их могил с табличками, на которых изображены китайские иероглифы, можно увидеть среди крестов на военных кладбищах Вердена и Шемен-Де-Дам. Четыре вьетнамские роты участвовали в оккупации Сибири. Французский генерал-губернатор Индокитая Альбер Сарро пользовался популярностью в управляемых им в годы войны колониях. Его послевоенный преемник дал право голоса аннамитским налогоплательщикам и включил 25 азиатов в Колониальный административный совет, состоявший из 60 человек. Индокитай превращался в административный центр французской тихоокеанской империи. Рабочие из Аннама трудились на плантациях Таити и Новой Каледонии.
БирмаЛишь небольшое число бирманцев участвовало в Первой мировой войне за рубежом. После 1923 г. три четверти Законодательного совета избирались бирманцами. Совет имел широкие полномочия за пределами таких областей, как оборона, закон и общественный порядок, финансы и доходы. Мужчины и женщины старше восемнадцати лет пользовались широкими избирательными правами. Однако националисты выступали за расширение самоуправления. Приток индийских рабочих побудил бирманцев настойчиво требовать отделения от Индии. Бирма в административном отношении была отделена от Индии в 1937 г.[393]
МалайяМалайя извлекла большую пользу из роста спроса в годы войны на каучук и олово.[394] Экономические вопросы имели первостепенное значение. Редко происходили какие-либо осложнения в ровных отношениях между султанами и британскими резидентами. Послевоенный резкий экономический спад вызвал падение цен на каучук на 75 % по отношению к пику цен. Он привел к Акту Стивенсона и другим планам по стабилизации цен. Временно они оказались полезными, хотя позднее не срабатывали из-за неконтролируемого роста производства в Индонезии.
ИндонезияГолландия, придерживавшаяся нейтралитета в Первой мировой войне, меньше испытывала необходимость делать уступки своей колонии. В 1916 г., в год принятия Акта Джонса, Индонезии было даровано право избирать местные советы, которые, в свою очередь, избирали Фолксраад (Народный совет. — Пер.) с консультативными полномочиями. Ява получила особую автономию, хотя самоуправление на Внешних островах (ряд источников причисляет к Внешним островам всю Индонезию, кроме Явы и Мадуры. — Пер.) было очень ограниченным. Голландский либерализм сосредоточивал свое внимание на экономических вопросах, социальном обеспечении и развитии местных ремесел. Главная причина того, что жизненный уровень не повышался, заключалась в неконтролируемом увеличении численности аборигенного населения.
СиамВ Сиаме королевский двор, вследствие длительных культурных контактов, был настроен проанглийски. Агрессивные же действия Третьей республики на границе вдоль Меконга настроили его против Франции. Бангкок протестовал против ведения Германией неограниченной подводной войны, и объявление Сиамом войны Германии быстро последовало за аналогичным шагом Китая. Сиам захватил интернированные корабли Германии и аннулировал ее привилегии.
Усиление прогрессивных тенденций побудило Америку к экстерриториальности и разработке привилегий в области тарифов, которые США получили после заключенного в Бангкоке договора 1856 г. Япония сделала то же самое через четыре года. Вскоре после этого, в 1925 г. Фрэнсис Б. Сейр (Sayre), специальный представитель сиамского правительства, убедил Великобританию, Францию и Голландию последовать этому примеру. В свою очередь король Прачатипок демилитаризировал индокитайскую границу и ввел в Сиаме правовую и законодательную систему западного типа.
РЕЗУЛЬТАТЫ ВОЙНЫ: РЕЗЮМЕЧетверть миллиона уроженцев Востока наблюдали во Франции, как Европа совершает самоубийство на полях сражений. Об этом зрелище рассказывали в каждой деревне Дальнего Востока. В течение четырех лет отсутствовали белые надсмотрщики, и азиаты продвигались по службе, в то время как полиция, состоявшая из аборигенов, поддерживала порядок. Ради обеспечения сотрудничества с автохтонным населением колониальные державы приняли Акт Джонса и Акт о правительстве Индии (1919), осуществили реформы Сарро и учредили Фолксраад.
Послевоенные события не восстановили статус-кво. За вынужденным процветанием последовала экономическая рецессия, которая еще более подорвала доверие местных народов. Если Версальский договор оставил в неприкосновенности структуру колониализма держав Антанты, мало кто сомневался по мере приближения 1920-х г., что престижу белого человека был нанесен сильный удар. Мировая война создала арену для мировой революции.
Япония продвигалась в вакуум, создавшийся после ухода западных повелителей. В течение ряда лет флаг с красным кругом в середине, олицетворяющим восходящее солнце, был единственным боевым флагом в восточных морях. «Мицубиси» и «Тоё Кисэн Кайся» (Восточная пароходная компания) стали ходячими выражениями. Белые вернулись, чтобы потребовать своих привилегий, но о подрыве доверия к европейцам никогда не забыли ни Токио, ни националистические общества, которые возникли в странах с цветным населением.
Глава 17
ДВАДЦАТЬ ЛЕТ КОММУНИЗМА В ВОСТОЧНОЙ АЗИИСила крестьянства подобна неистовым ветрам и проливному дождю. Она быстро усиливается. Ни одна сила не может устоять на ее пути. Крестьянство разорвет все сети, которые связывают его, и стремительно пойдет по пути к освобождению. Оно погребет под собой все силы империализма, милитаризма, коррумпированного чиновничества, хозяев деревни и преступных помещиков… Будем ли мы в авангарде и поведем их или будем противостоять им? Каждый китаец свободен в выборе ответа. Однако судьба заставит нас скоро сделать выбор и ответить… Демократические силы в деревне поднялись, чтобы свергнуть феодальные силы в деревне. Свержение феодальных сил… это цель национальной революции. Революция — не банкет. Она не является таким же утонченным занятием, как написание книг или рисование цветов.
Мао Цзэдун.[395]Квазимарксистская интерпретация истории была принята даже среди антикоммунистов… Тот факт, что Советская Россия осуществила плановое развитие в конце 20-х годов, вызвал большой интерес среди националистов Азии, искавших формулу… быстрого экономического развития… Все же некоммунистический национализм оставался главной формой политической активности… до конца Второй мировой войны.[396]
КИТАЙФилософия Карла Маркса была почти неизвестна образованным китайцам до Первой мировой войны. Во время эры порабощения демократия и западная наука рассматривались как средства национального спасения. Интеллектуалы обратились к Милю и Хаксли, даже к Ницше, отойдя от пассивных и «инертных» догм конфуцианства и буддизма. Они не могли понять революцию, совершаемую презренными рабочими классами. Традиционное четырехклассовое государство полностью отличалось от двухполярного общества Маркса, и в непромышленном Китае не было ни буржуазных, ни пролетарских элементов.
В период революции 1911 г. не происходила реальная классовая борьба. Многим патриотам она казалась такой же безуспешной, как движения тайпинов и «боксеров». Надежда на избавление от иностранного господства была рассеяна «21 требованием». В политике правительства Аньфу рабская покорность Японии сочеталась с сильной коррупцией, и Версальский договор утвердил большинство захватов в 1897 г. китайских земель.
То, что в результате государственного переворота произошло с Россией, Третий интернационал (Коминтерн) в 1919 г., когда он создавался, предложил осуществить во всем мире. Он, используя мессианский язык, осудил империализм и предложил без покровительственного тона и снисходительности сотрудничество в борьбе с ним.
Организация Коммунистической партииУниверситетские профессора, особенно Ли Дачжао из Пекинского университета, рассуждали о том, что только такое глобальное возрождение может полностью обновить Китай. Студенты начали под руководством профессоров (и не всегда с охотой) изучать марксизм. Несколько человек уже познакомились с этим учением непосредственно во Франции. Волнения 4 мая 1919 г. после потери Шаньдуна начались как студенческая демонстрация — протест против действий стран Антанты, которые, казалось, предали Китай. Таким образом, как признался один враждебно настроенный критик, «с самого начала коммунистическое движение было продуктом китайских условий… одним из нескольких народных движений, появившихся в Китае в последние 50 лет».[397]
Коммунистическая партия Китая (КПК) была создана в июле 1921 г. на территории шанхайской французской концессии. 12 делегатов участвовали на собрании, посвященном обсуждению устава. КПК публиковала манифесты, призывающие нанести поражение дуцзюням и распределить их земли между крестьянами. Она поддержала программу обеспечения условий труда и отстаивала равные права для женщин. Международное коммунистическое движение проигнорировало создание КПК, потому что московская коммунистическая иерархия была заинтересована в налаживании отношений с дуцзюнами, а не с малоизвестными заговорщиками.
Появление Советской России на Дальнем ВостокеКогда Советский Союз присоединил Дальневосточную республику в 1923 г., он унаследовал большую часть интересов царской России и границу с Китаем протяженностью в 4 тысячи миль (6,5 тыс. км), вследствие чего молодая республика должна была неизбежно оказаться под большевистским влиянием. Отношения стали развиваться благоприятно, когда Сунь Ятсен провел переговоры в Шанхае с советским представителем Иоффе. Подписанное ими соглашение аннулировало все особые привилегии и выразило общую заинтересованность в борьбе за объединение Китая.
В своей работе «Международное развитие Китая»[398] Сунь Ятсен приглашал европейцев финансировать и регулировать индустриализацию нового Китая. Когда в конце 1923 г. он протестовал против продолжения перевода денежных поступлений от кантонской таможни в Пекин, европейцы ответили демонстрацией военно-морских сил Только Советы выразили симпатию кантонским националистам. Сунь Ятсен сделал вывод о том, что «мы больше не смотрим в сторону западных держав, и наши лица повернуты в сторону России». В дальнейшем он дал марксистскую интерпретацию своему «принципу народного благосостояния». Когда Сунь Ятсен скончался в 1925 г. Коминтерн отдал дань уважения борцу за освобождение Китая и назвал институт для азиатских революционеров в Москве Университетом имени Сунь Ятсена.
Съезд Гоминьдана в 1924 гНа первом съезде Гоминьдана в январе 1924 г. были провозглашены «три большие политические установки»: союз с СССР, союз с КПК и поддержка рабочих и крестьян. В Центральный исполнительный комитет (руководящий орган организации — по образцу Российской коммунистической партии) были допущены 9 коммунистов в качестве членов или кандидатов в члены. Когда в Вампу была учреждена военная академия, 30 русских, включая Михаила Бородина, были включены в ее преподавательский состав. Чан Кайши, начальник этой военной школы, по поручению Сунь Ятсена побывал в Москве. Политический отдел Военной академии Вампу возглавлял признанный молодой марксист Чжоу Эньлай.
Сотрудничество между Гоминьданом и КПК, 1924—1927Если революция казалась слегка окрашенной в марксистский оттенок, то сам китайский коммунизм казался буржуазным, увлечением интеллектуалов из среднего класса, далеких и от промышленных рабочих (которые почти не существовали как класс), и от сельских масс, «инертных и погрязших в суеверии». Коммунисты, возможно, помешали превращению Гоминьдана в еще одну военную тиранию, занимались антиимпериалистической пропагандой и обещали социальные реформы.[399]
Обе организации глубоко уважали Сунь Ятсена, его волю и его три принципа, хотя Гоминьдан делал акцент на объединении Китая и аннулировании неравноправных договоров. Коммунисты организовывали рабочие профсоюзы и руководили забастовками. Профсоюзы вынуждали иностранных собственников делать уступки и обеспечивали кадрами КПК. Члены обеих партий присоединились к демонстрациям 1925 г. после массовых убийств людей иностранной полицией на Нанкинской дороге и на острове Шаминь.[400]
В начале 1926 г. присутствие коммунистов в Центральном исполнительном комитете усилилось, и их насчитывалось в партии 20 тысяч человек. Чан Кайши поднял тревогу: готовясь к своему Северному походу, он лишил коммунистов их должностей и запретил членам Гоминьдана присоединяться к КПК.
Чан Кайши объявляет КПК вне законаКоммунисты были сильно представлены в национальном правительстве, переехавшим в Ухань из Гуанчжоу в декабре 1926 г. Их агенты провоцировали волнения, направленные против иностранцев после захвата Нанкина, и пытались организовать коммуну в Шанхае до прибытия националистической армии. Чан Кайши в ответ нанес удар и по марксистам, и по профсоюзам.[401] Спустя две недели (май 1927 г.) генерал Чжан Цзолинь захватил русское посольство в Пекине, предав смерти основателя китайского марксизма профессора Ли. В Восточном, Северном и Центральном Китае красные были объявлены вне закона и советские консульства закрыты. Красные держались до декабря в своих опорных пунктах на юге. Только после сильных волнений и расправы, учиненной националистическими войсками, они были разгромлены в Кантоне. В России большевизм одержал победу, контролируя несколько крупных городов. Если бы он полагался на сходную тактику в Китае, его дело было бы уже проиграно.
Формирование Красной армииКоммунистические бойцы в националистических армиях, ускользнувшие от генеральной чистки, собрались в Наньчане, провинциальной столице к югу от Янцзы. Здесь 1 августа 1927 г. они сформировали Красную армию, сражавшуюся под флагом с серпом и молотом, в форменных фуражках с красной звездой.
Армия не имела ни баз снабжения, ни промышленных и финансовых ресурсов. Она была отрезана тысячами миль вражеской территории от российской помощи. Националистическое правительство, осознавая существенную угрозу процессу объединения Китая, мобилизовало все силы против коммунизма. Вскоре красные потеряли Наньчан. Попытка удержать порт Сватоу (Шаньтоу) провалилась. Однако красные не признали своего поражения. Они отступили, подобно фольклорным героям саги о Трех королевствах, глубоко в горный район Цзинганшань, в пустынную местность вблизи границы провинций Цзянси и Хунань, и начали организовывать крестьян в первые китайские советы.
Националистическая власть достигла зенита своего могущества летом 1928 г., когда столица была учреждена в Нанкине и смерть Чжан Цзолина устранила одного из самых упорных независимых военно-гражданских правителей Китая. Это совпало с самым тяжелым периодом китайских коммунистов. Их шестой съезд состоялся в интересах большей безопасности в Москве[402], где Иосиф Сталин вновь был назначен на пост секретаря политбюро (1 января 1926 г. он снова был утвержден на посту генерального секретаря ЦК ВКП(б). — Пер.). Китайцев упрекали за их поражения. Съезд заявил, что, хотя «содержание» их революции было аграрным, их программа должна быть проведена согласно ленинской формуле «при гегемонии пролетариата».
Красная иерархияЭта двусмысленная точка зрения углубила политический конфликт между коммунистическими лидерами при сохранении ими своих постов. Ли Лисань, бывший руководитель профсоюзов горняков, был председателем Исполнительного комитета. Он представлял ортодоксальное марксистско-ленинское течение, согласно которому миссия партии заключалась в пробуждении городского рабочего класса, захвате городов изнутри и распространении из них диктатуры на всю страну. В течение некоторого времени его сторонником был Чжоу Эньлай, красивый дипломат, родившийся в 1898 г. в семье чиновника. Чжоу Эньлай учился в Париже и был заместителем Чан Кайши в Военной академии Вампу. В период Шанхайской коммуны он возглавлял 300 рабочих при захвате арсенала. Чжоу Эньлай был схвачен гоминьдановцами во время контрреволюции, но спасен благодаря вмешательству бывшего курсанта академии.
В оппозиции «линии» Ли Лисаня находился Мао Цзэдун, к которому относились с уважением как к старому большевистскому ветерану первого съезда. Мао, родившийся в 1893 г., воспитывался во время «боксерского» восстания в Хунане в атмосфере враждебности к иностранцам. Выросший в крестьянской среде, он поднялся на низшую ступень образования. Мао случайно ознакомился с описанием личности Маркса на книжных стеллажах Пекинского университета, когда он был ассистентом библиотекаря. Он стал убежденным коммунистом, следуя учению Коминтерна, за одним исключением: Мао считал что не следует больше надеяться на революцию, возглавляемую рабочим классом, чьи несвоевременные выступления так часто подавлялись.
После поражений красных в 1927 г. Мао сосредоточил свое внимание на крестьянстве своей собственной провинции Хунань. Его «Доклад об обследовании крестьянского движения в провинции Хунань» (март 1927 г.) перевернул марксистский график: крестьяне должны образовать авангард Китая; создание коммун должно начаться в деревнях, которые обеспечат захват городов.
Будучи по существу сторонником постепенного проведения реформ, Мао объединился с недовольными крестьянами, участниками пассивного сопротивления налогам и «красными копьями» против местных военно-гражданских правителей. Мао утверждал, что «богатые» и «средние» крестьяне должны быть пощажены, если они присоединятся к движению. Можно пощадить даже хороших дуцзюней, правителей, сосредоточивших в своих руках военную и гражданскую власть.[403] Маоистская коалиция крестьян, рудокопов и перебежчиков из националистического лагеря, которая именовала себя Первой дивизией Рабоче-крестьянской армии, потерпела сильное поражение в время восстания осеннего урожая 1928 г. Мао был исключен из политбюро, хотя остался в партии.
Ближайшим сторонником Мао был Чжу Дэ, профессиональный военный, чья карьера пострадала от употребления опиума. Он покончил с этой пагубной привычкой во время нескольких лет путешествия по Европе. Там Чжу Дэ изучал коммунизм. По возвращении в 1926 г. к военной карьере он присоединился к КПК. Чжу Дэ организовал Красную армию в Наньчане. Позже, наделенный неуязвимостью, он пережил белый террор в Кантоне и Сватоу. Он прошел через ряд испытаний, и это подняло его авторитет. Чжу Дэ был неутомимым в действии и решительным в командовании. Его скромность являлась укором расточительным дуцзюнам и тщеславным чиновникам из центрального правительства. Жалованье Чжу Дэ составляло пять долларов в месяц. Он не носил знаков различия и получал паек наравне с солдатами. Некоторые американские корреспонденты сравнивали его с Улиссом Симпсоном Грантом (полководец северян во время Гражданской войны в США. — Пер.). Шестой съезд привел к усилению борьбы между лидерами. Перед Ли Лисанем в особенности стояла альтернатива: если бы он применил фабианскую стратегию (получила свое название в честь древнеримского полководца Квинта Фабия Максима Кунктатора («Медлителя»), применявшего ее во время Второй Пунической войны 218–201 гг. до н. э. — Пер.), сберегая свои малочисленные силы, то он был бы обвинен в пассивности. Поэтому он выбрал активную стратегию и старался создать коммуну в Чанше, столице провинции Хунань. Городские рабочие оказались апатичными, а Красная армия — слишком малочисленной для активных действий. Ли был вскоре обвинен в «путчизме» или опрометчивости и в августе 1930 г. выведен из политбюро. Потом он уехал в Москву, унося с собой надежду на пролетарскую диктатуру.
Позже произошел бунт против компромиссов Мао с богатыми крестьянами. Мао быстро рассеял мятежников и казнил их руководителей. Он стал председателем Временного советского правительства, а Чжу Дэ — помощником по военным вопросам. Таким образом, китайский коммунизм обрел ценное руководство революции: проповедника, военного тактика и пропагандиста-переговорщика.[404]
Гоминьдан совершает нападение на советы ЦзянсиВласть Гоминьдана вряд ли что могла значить, если вблизи Нанкина и в сердце Южного Китая оставалась вооруженная группа, контролируемая иностранцами. С одобрения западных держав Чан Кайши объявил в декабре 1930 г. кампанию по искоренению «коммунистических бандитов».
Они приняли лозунг, служивший им 30 лет: «Армия — это рыба, люди — это вода» (Мао написал эти слова, в частности, впоследствии в своей работе «Аспекты антияпонской борьбы Китая» (1948). — Пер.). Прилагались все усилия ради достижения народной поддержки на каждом уровне. Арендная плата была сокращена вдвое, ростовщичество — запрещено, и в законе о земле предусматривалась экспроприация милитаристов и крупных землевладельцев. Но он применялся только против беженцев, и даже буддийские монастыри оставались в неприкосновенности, если народ поддерживал их. Консерваторов успокаивали принятием налоговой системы, согласно которой отменялись 1700 различных налогов и вводился подоходный налог, не превышавший 35 %. Красные составили образцовое фабричное законодательство. Эти законы не затрагивали почти никого в советских районах, но служили великолепной пропагандой в контролируемых националистами городах. В них также содержалось обещание защитить цены крестьян на продукты от «ввоза империалистами по бросовым ценам сельскохозяйственных продуктов».[405]
Самозваная новая демократия красных хорошо функционировала среди крестьянских хозяйств горных территорий и в бамбуковых чащах. Армия и боеприпасы были захвачены у окруженной дивизии националистов в 1929 г. и пополнялись в ходе рейдов. Жители деревень снабжали коммунистов продовольствием и разведывательными данными. Многие солдаты дезертировали из гоминьдановской армии, и они поддавались красной пропаганде.
Коммунисты объявляют войну ЯпонииБольшинство коммунистических ячеек в крупных городах было уничтожено. Однако, несмотря на серию побед на бумаге, нанкинские военачальники не смогли в четырех последовательных кампаниях победить партизан Чжу Дэ. Но даже и в этом случае консерваторы могли бы заручиться поддержкой общественного мнения, если бы не маньчжурский инцидент. Когда в 1929 г. Ли Лисань занял сторону СССР при возвращении советскими большевиками КВЖД, красные казались лакеями Москвы. Однако во время шанхайского сражения 1932 г. 19-я армия, выведенная из Цзянси, сражалась героически, пока ее сопротивление не было сломлено японскими войсками, получившими подкрепление.
19-я армия была наказана генералиссимусом за ее действия без приказа, но весь Китай восхищался ее борьбой. Япония невольно способствовала росту популярности красных. Помимо своей роли как защитника прав человека, они стали поборниками национального спасения. Коммуна формально объявила войну Японии. Их лозунги «Изгоним врага из нашей страны!», «Китайцы не должны сражаться против китайцев!» сделали призывы Чан Кайши к походу против «коммунистических бандитов» неуместными.
Жест коммунистов ничего не стоил. Пять лет красные не сталкивались с японскими войсками и не участвовали в боях с ними, но националистическое правительство не могло позволить себе риторического патриотизма. Генералиссимус, не имея морских и воздушных сил, своим призывом к войне с Японией привел бы к поражению своей плохо обученной армии. Политика умиротворения (хотя вызывала сожаление) была единственно возможной, когда механизированные силы противника пронеслись по маньчжурским провинциям и через горы Джехол.
Перемирие в Тангу в мае 1933 г. остановило вторжение у Великой стены, нейтрализуя широкую зону, делая ее фактически областью, подчиненной Японии. Китай был вынужден пойти на дальнейшие уступки по соглашению между Хо и Умэцу, которое покончило с властью Гоминьдана во всем Северо-Восточном Китае.
«Длинный марш»Если Чан Кайши не мог избавить страну от иностранного нападения, он решил зимой 1933/34 г. покончить с внутренней угрозой. За его пятой кампанией против коммунистов наблюдали немецкие военные советники. Он ввел военное положение во всех советских районах, которое осуществляла безжалостная «жандармерия» — «Синие рубашки» (военизированная организация Гоминьдана. — Пер.). Красная армия была изолирована от своих крестьянских союзников, стесненная в кольце блокгаузов и изматываемая воздушными налетами. Она избежала уничтожения, лишь прорвавшись через кольцо окружения, но лишилась баз. Некоторые остатки коммуны Цзянси, образовавшие 4-ю армию, остались на юге. Основные силы начали свое легендарное отступление.
Коммунистический «Длинный марш» продолжался год, в течение которого было пройдено почти 5 тысяч миль (8 тыс. км): сначала на запад, продвигаясь через провинции Хунань, Гуйчжоу и Юньнань[406]; затем на северо-запад, вблизи границ Тибета и Синьцзяна, пересекая огромные речные узкие ущелья на веревочных пешеходных мостиках. Было бы легко в массовом порядке перейти через границу советской Средней Азии. Однако Россия не предоставила убежища беженцам. Сталин нуждался в зависимых сателлитах внутри Китая, способных саботировать национальное правительство или блокировать японскую экспансию, в зависимости от решения Кремля.
В первые месяцы нанкинские армии преследовали коммунистов по пятам, и произошло с десяток крупных сражений. Позже коммунисты шли одни через плато. Половина тех, кто покинул Цзянси, дошли до конца пути, но вряд ли хотя бы один из них находился в нормальном физическом состоянии.[407] Однако моральный дух не падал. Марш представлял собой растянутую по времени пропагандистскую проповедь. Под топот и звяканье военных раздавалось звучание катехизиса красных солдат:
Вы боитесь Красной армии?Красная армия — это армия крестьян.Это армия китайского народа.Правила дисциплины произносились ритмично:
Занял вещь — верни.Честно расплачивайся за купленное.Обращайся гуманно со всеми пленными.Недоверчивые крестьяне хотели бы знать, существовала ли такая армия со времен Троецарствия. Утверждалось, что каждый офицер раньше был рядовым. По мере потерь к Красной армии присоединялись добровольцы, так что колонна пополнялась, подобно движущемуся облаку пыли на ее пути.[408]
Советы ЯньаниМао Цзэдун уточнял цели китайских коммунистов. Массовую поддержку нужно обеспечить с помощью земельной реформы. Красная армия должна быть сильной и мобильной и дислоцироваться в районах, самообеспеченных в отношении продовольствия и стратегических материалов.
Хотя маршрут не был запланирован, цель «Длинного марша» была предопределена: далекий северо-запад, лёссовые холмы провинции Шэньси (согласно «Истории Востока» (т. 5, с. 404), провинции Шаньси. — Пер.), части «колыбели китайской расы», заключенной между средним течением Желтой реки и изгибом Великой стены. Это полузасушливая и бедная территория, но во влажный год способная кормить миллионы дополнительных ртов: ее главный город — Яньань, город из пещерных жилищ, обеспечивавших естественную защиту от воздушных налетов, далеко от ближайшего конечного пункта железной дороги. Города националистического Китая находились слишком далеко, чтобы оттуда предпринять сильное наступление. Сзади пустынные дороги вели через Монголию в СССР.
В Яньани было достаточно времени для передышки и переустройства. Ранними проектами являлись университет, учебное заведение по распространению партийной идеологии и академия Красной армии, способная подготавливать 10 тысяч военных специалистов ежегодно. Сочувствующие коммунистам стекались на северо-запад со всех частей Китая.
Похищение генералиссимусаЧтобы заблокировать советский Яньань, Чан Кайши выбрал северо-восточную армию. Ее штаб-квартира обосновалась в Сяньфу, некогда Чанань при танских императорах, в 150 милях (240 км) к югу от Яньани. Большая часть бомбардировщиков националистической армии располагалась на авиабазе в Сиани. Северо-восточная армия состояла из маньчжуров, высланных с 1932 г. из своей родины, которыми все еще командовал Молодой маршал Чжан Сюэлян. Чжан провел в Европе три «Wanderjahre» (странствия), где он встречался с руководителями стран оси и принял принцип вождя, который, как казалось, воплощался также в генералиссимусе.
Но его маньчжурские солдаты потеряли свою родину из-за японской агрессии, реорганизованную в марионеточное государство Маньчжоу-Го. Сами беженцы, они симпатизировали бездомным красным — единственным китайцам, как напомнили им агенты Яньани, в тот момент находившимся формально в состоянии войны с Японией. Гоминьдановские наблюдатели предупредили Нанкин, что северо-восточная армия требует выступления против японцев и может не поддержать Молодого маршала в любых других боевых действиях.
Планировалось посещение Чан Кайши Внутренней Монголии, где провинциальные войска отразили серьезную атаку со стороны Маньчжоу-Го. По пути, сопровождаемый немногочисленной свитой, он посетил Сиань. Его прибытие спровоцировало мятеж. Выступив до рассвета 12 декабря 1936 г., молодые офицеры схватили Чана, поместили его под арест в комфортабельных условиях, куда госпожа Чан и его ближайший военный советник У.Х. Дональд прилетели из Нанкина навестить Чан Кайши. Днем его захватчики призывали его прекратить войну против коммунистов и возглавить движение национального спасения. Чан Кайши не поддавался угрозам и убеждению. Это упорство могло бы стоить ему жизни, если бы не приехал Чжоу Эньлай просить за него.
Много крови пролилось между двумя бывшими коллегами Военной академии Вампу. Однако линия Коминтерна была более важной для Чжоу, чем любая персональная месть. Она заключалась в создании народных фронтов всех партий против фашизма. Он знал, что если Китай Должен был объединиться, то это могло произойти только вокруг генералиссимуса.
Аргумент Чжоу убедил мятежников. Чана и его людей благополучно доставили обратно в Нанкин, где вскоре Молодой маршал сдался. Части северо-восточной армии были заменены надежными гоминьдановскими дивизиями. Все же пятидесятипятидневный мятеж достиг своей цели: давление на Яньань снизилось и преобладало неофициальное перемирие.[409]
Китайский инцидент и единый фронтВ феврале 1936 г. в Токио молодые армейские радикалы организовали путч, который фактически привел к ликвидации гражданской власти в Японии (авторы «Истории Востока» (т. 5) полагают, что разгром этого мятежа «фактически стал концом праворадикального движения фашистского типа в Японии». — Пер.). После попытки государственного переворота правительство Хироты Коки, находившееся под влиянием Общества черного дракона, предложило Китаю программу из трех пунктов: прекращение всех форм антияпонской деятельности, признание Маньчжоу-Го и совместные действия по уничтожению китайского коммунистического движения. Негативный ответ Нанкина побудил Хироту присоединиться в ноябре к антикоминтерновскому пакту Гитлера и Муссолини. В то же самое время похищение в Сиани привело к ориентации Китая на Россию.
Результатом были «сражение с двойной датой 7» (седьмой день седьмого месяца. — Пер.) вблизи Пекина 7 июля 1937 г. и необъявленная война, названная в Токио китайским инцидентом. В конце августа единый фронт Гоминьдана и КПК сформулировал десять принципов сопротивления Японии. Красная армия преобразовалась в 8-ю армию Национально-революционной армии. Остатки южных партизанских сил были организованы в 4-ю армию. Солдаты убрали красную звезду с фуражек (но очень часто прикалывали ее внутри своих кителей). Яньаньские советы были переименованы в правительство приграничных областей Шэнь-Кань-Нин.[410] Оно получало ежемесячно денежные средства и военные материалы. Некоторые непримиримые отвергали сближение с недавним противником, но большинство юньаньских командиров осуществили его плавно. В первых контактах с врагом ополченцы 8-й армии устроили засаду дивизии у Великой стены и серьезно потрепали ее. Затем, когда японцы двинулись через Северный Китай, встречая слабое сопротивление, партизаны приграничных областей тревожили их западный фланг или наносили удары по их тылу. Друзья Китая внутри страны и за рубежом приветствовали усилия КПК.[411]
Международные последствияСвое осуждение поведения Японии западные державы выражали лишь словами. Действия США ограничивались актами о нейтралитете, которые позволяли Японии импортировать на своих собственных судах более половины необходимых ей нефтяного топлива, железного лома, грузовых автомобилей и даже готовые боеприпасы.
Пакт Риббентропа — Молотова между Германией и Россией вызвал новые противоречия на Дальнем Востоке. Мао Цзэдун быстро адаптировался к линии Москвы, прекратив осуждать Гитлера. Япония, идеологический союзник нацистского государства, больше не была заклятым врагом коммунизма. Китайское правительство утверждало, что 8-я армия менее активно действовала против агрессора и установила «свободную» блокаду региона Шэнь-Кань-Нин. Только спустя два года общий фронт Гоминьдана и коммунистов распался.
Токио — Нанкин — Чунцин — ЯньаньПосле 1938 г. императорский флот безраздельно господствовал в морских водах между Владивостоком и Хайфоном. Японская армия контролировала железные дороги Китая, промышленные города и нижние долины Желтой и Западной реки, реки Янцзы. На оккупированных территориях были учреждены пять администраций, и наступило время объединить их в одну администрацию. Нанкин был избран столицей новой китайской республики. Исполняющим обязанности председателя правительства японцы назначили Ван Цзинвэя.
Этот глава марионеточного правительства сыграл героическую роль в свержении маньчжуров. Он был политическим помощником Сунь Ятсена и назначенным преемником. Политически неустойчивый, но с блестящим умом, Ван восемь лет флиртовал по очереди с японцами и марксистами; его постоянным мотивом было соперничество с Чан Кайши. Это побудило его навсегда покинуть националистический Китай в декабре 1938 г. для проведения мирных переговоров с генералом Доихарой. Спустя 15 месяцев хозяева Вана поставили его у власти в Нанкине.
Правительство Вана формировало армию из бывших военнослужащих дуцзюней, используя японское вооружение. Главные действующие силы на Китайском театре войны — императорская Япония и националистический Китай — оказались в тупике: японцы захватили столько территории, сколько могли использовать их ресурсы, а у другой стороны не хватало сил для контрнаступления. Две коммунистические армии — 4-я и 8-я, были ограничены в своих действиях соответствующими территориями: провинцией Аньхой и Шэнь-Кань-Нин. Они прилагали слабые усилия, чтобы открыть обычный, «формальный» фронт: их цель состояла в победе над Японией в войне на истощение и в ослаблении ее контроля над оккупированными территориями. Ветераны Чжу Дэ повторили тактику, которой они овладели в Цзянси: они установили связи с крестьянами и совершали быстрые нападения, сами определяя их время и место. Действуя главным образом на широких, открытых долинах, они научились укрываться и покрывать большие расстояния во время ночных маршей.
Войска нанкинского марионеточного режима образовали четвертый элемент в военной драме, которая иногда отличалась жестокостью, но чаще являлась карикатурой на войну. На них нельзя было полагаться при проведении операций против националистов. Эти войска использовались для поддержания порядка за пределами боевых действий, особенно для борьбы с партизанами. Процент дезертирства был высоким.
Отношения между Чан Кайши и бывшим командованием Красной армии все более обострялись. Правительство обвиняло коммунистов в том, что те не препятствовали переброске войск, направленных против националистов, и что их операции сводились почти только к передвижению в сельской местности в поисках сторонников.
Представители Яньани опровергали обвинения, утверждая, что 95 % марионеточных войск и две трети имперских дивизий были скованы коммунистическими силами. Это утверждение подкреплялось заявлениями Японии о том, что ее армии оставались в Китае «только для борьбы с коммунизмом».[412] Они далее подчеркивали, что лучшие гоминьдановские части были расположены напротив приграничных областей и что другие сдавались Японии «временно» для участия в боях против красных.
Открытое вооруженное противостояние вспыхнуло в январе 1941 г., впервые после «Длинного марша». Арьергард 4-й армии был атакован националистами при переправе через реку, и потери красных составили 6 тысяч человек. Чунцин обвинил 4-ю армию в незаконной деятельности за пределами закрепленной за ней зоны. Яньань объявил об измене: об отказе националистов от войны за национальное спасение ради участия в антикоммунистическом крестовом походе. Требование коммунистов об извинении, состоявшем из 12 пунктов, было отвергнуто.
Открытого разрыва не последовало. Чжоу Эньлай, назначенный ответственным за связь с Чунцином, пытался достигнуть компромисса. Чан Кайши серьезно задело закрытие Великобританией бирманской дороги. Сотни самолетов и транспортов с походным снаряжением все еще прибывали в Китай из Советской России. Генералиссимус не посмел оскорбить Сталина объявлением китайских коммунистов вне закона.
Хотя военная помощь больше не предоставлялась Яньаню, винтовки и боеприпасы могли производиться в пещерных мастерских деревенскими кооперативами. Оружие изымалось у сдавшихся солдат марионеточного режима. Уцелевшие из 4-й армии присоединялись к 8-й, укрепляя ее наступательную силу. Солдаты Чжу Дэ распевали новую походную песню:
У нас нет пищи; у нас нет одежды.Враг доставит нам их.У нас нет винтовок; у нас нет артиллерии.Враг сделает их для нас.[413]
РАЗВИТИЕ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ КИТАЯ (КПК)Курс идеологической подготовки, которая осуществлялась с помощью политических массовых митингов, плакатов, представлений на открытом воздухе и брошюр, занимал больше половины времени обучения новобранца 8-й армии. Он следил за судьбой Народного фронта во Франции и Испании и изучал то, как проходило занятие войсками гитлеровского режима Рейнской области, оккупация ими Австрии, Чехословакии и Польши. Сопротивление Англии нацизму до вторжения в Россию интерпретировалось как последняя стадия империализма. Впоследствии оно прославлялось как триумф демократии.
Ячейки КПК в приграничных районах проникали в крестьянские организации, вооруженные силы и чиновничий аппарат. Партийный комитет в каждом районе обладал сильной властью и разоблачал и наказывал капиталистов или «уклонистов» вплоть до смертной казни. Партийные съезды проводились каждые три года. Между съездами центральный исполнительный комитет наделялся абсолютной властью. Правительство Шэнь-Кань-Нин рекламировало себя как коалицию, в которой коммунисты, националисты и беспартийные были одинаково представлены. В действительности некоммунистические элементы служили лишь фасадом.
Когда 8-я армия добилась успехов в войне, ее руководители стали более ортодоксальными. Они предупредили, что не может быть победы, пока не будет сломлена архаичная политическая система Китая[414] и не будет установлена новая система московской модели. «Ни в одной другой стране, — как было отмечено, — подражание России не достигло такого масштаба, как в Китае».[415] Мао принадлежал к сталинской фракции и высказывался одобрительно о чистках: троцкисты в рамках его компетенции могли быть обвинены в измене. Партийные решения неукоснительно проводились в жизнь. Свободой слова и собраний пользовались лишь ортодоксальные коммунисты, и повиновение стало главным общественным достоинством. Разновидность ГПУ действовала в красном Китае с ранних лет коммуны Цзянси.
Партийное воспитаниеМао осторожно относился к увеличению численности партии: 1 % от численности населения было бы достаточно. Формальное коммунистическое воспитание начиналось в возрасте 11 лет с зачислением в отряды «Молодого авангарда» или трудовые батальоны. Начальное образование стало почти всеобщим. В учебных планах акцент делался на китайских проблемах, а не на зазубривании работ Маркса. В школьных темах упор делался на автобиографическом самоанализе, и высокие оценки ставились тем, кто осуждал «буржуазную эксплуатацию» своими предками.[416]
Самообвинение и публичное признание перед деревенскими комитетами стали обычными процедурами. Осторожные и предусмотрительные граждане изучали доски объявлений, чтобы не отойти от линии партии. Поток указаний из Юньани наставительным тоном заставлял старых людей вспомнить о правительстве цинских императоров.
КПК и мировое мнениеДействия красных вызвали враждебное отношение к ним западного бизнеса и китайского компрадорского класса. Они восстановили против себя большинство миссионеров, особенно римско-католического духовенства, тем, что иногда применяли к ним насилие.[417]
Некоторые миссионеры в приграничных областях были настроены дружественно. Иностранные идеалисты, такие как писатели Андре Мальро, Джордж Сокольский, Агнесс Смедли и Эдгар Сноу, индийский националист М.Н. Рой и торонтский хирург Нормен Бетьюн (так написано его имя в Большой советской энциклопедии; более правильная транслитерация в соответствии со словарем произношения английского языка — Everyman’s English Pronouncing Dictionary by Daniel Jones — была бы следующей: Норман Битн; произношение «Бетьюн» используется в отношении названия улиц и т. д., но не имени человека. — Пер.), в разное время маршировали вместе с красными армиями.
Коммунизм стал более респектабельным, когда после 1940 г. правительство СССР восстановило воскресенье как выходной день и перестало афишировать свое безбожие. На азиатов произвело большое впечатление то, как в ходе выполнения пятилетних планов Россия сама добилась экономических успехов, без предоставления концессий иностранным державам. В 1930-х гг., когда депрессия поразила западный финансовый капитализм, социалистическое государство не было подвержено безработице. На международной арене, в то время как западные демократии проводили политику умиротворения и компромисса, Сталин до 1939 г. продемонстрировал определенную степень противодействия странам оси. Таким образом, патриоты, так же как заговорщики, поддержали советский Яньань, послание идеологии которого дошло до сердец даже его врагов.
КОММУНИЗМ ЗА ПРЕДЕЛАМИ КИТАЯ
Центральная АзияПосле 1923 г. Внешняя Монголия оставалась под контролем Советской России. Восемь лет спустя Япония овладела Маньчжурией. Внутренняя Монголия, пустынное пространство, занятое лугами и пастбищами, без охраняемых границ, стала ареной демонстрации силы обоих агрессоров. После многочисленных небольших инцидентов японская армия летом 1939 г. попыталась продвинуться в западном направлении из Маньчжоу-Го. Она натолкнулась на механизированные монгольско-советские войска около Халхин-Гола. Развернувшееся сражение было самым ожесточенным в Азии с 1905 г. Оно полностью остановило продвижение японцев.
Синьцзян оказался под сильным русским давлением, когда в ходе строительства Турксиба (Туркестано-Сибирской магистрали) эта железная дорога подошла к его границе в 1930 г. Позднее красная зона Шэнь-Кань-Нин образовала вторую часть коммунистических щипцов. После одного из спорадических мусульманских восстаний[418] губернатор Синьцзяна обратился за помощью к Москве. Сталин отправил бомбардировщики и русскую пехоту в китайской униформе под командованием генерала Ма Чжаньшаня, беженца, который ранее возглавил сопротивление японцам в Северной Маньчжурии. Синьцзян был покорен и тесно интегрирован с соседними мусульманскими республиками СССР, порядок обеспечил НКВД.
ЯпонияТолько 10 % дальневосточных коммунистов жили за пределами китайской территории. Малочисленное довоенное социалистическое профсоюзное движение Японии сменила небольшая коммунистическая партия, большинство руководителей которой были убиты «жандармерией» Кэмпэйтай (военная полиция в Японии с 1881 по 1945 г., была организована по образцу французской жандармерии. — Пер.) в период военного положения, введенного после землетрясения 1923 г. Партия была тайно реорганизована несколько лет спустя с помощью сотрудников посольства СССР. Она бездействовала, хотя ее лидер Катаяма Сэн был избран вместе с Мао и Чжоу в Исполнительный комитет Коминтерна.[419]
Умеренные левые достигли большинства своих целей к 1925 г. при правительстве Като: признание Советского Союза, избирательное право для мужчин и рост численности профсоюзов. Университетская интеллигенция поддерживала несколько отколовшихся партий, большинство которых было быстро подавлено, хотя Социалистическая массовая партия просуществовала 14 лет. (С декабря 1926 г. до июля 1932 г. существовала Социал-демократическая партия Японии — Сюкай минсюто. В июле 1932 г. в результате объединения Социал-демократической партии и Национальной рабоче-крестьянской массовой партии — Дзэнкоку роно тайсюто — возникла Социалистическая массовая партия — Сюкай тайсюто, имевшая социал-демократическую ориентацию. Сотрудничая с военщиной в конце 1930-х гг., руководство этой партии объявило в июле 1940 г. о ее роспуске, включившись в так называемое движение за создание новой политической структуры. — Пер.) Она отстаивала реформы легальными средствами и с помощью профсоюзов получила четверть миллиона голосов на выборах 1928 г. Когда она осудила вторжение в Маньчжурию, то получила выговор от Москвы, так как Сталин до 1935 г. поддерживал дружеские отношения с японскими милитаристами. Растерянные переменами в линии Коминтерна, большинство приверженцев Социалистической массовой партии в 1940 г. стали поддерживать фашизм.
Как и в прошлые века, крестьяне составляли самую большую часть недовольных. Причину их рисовых бунтов усматривали в деятельности коммунистических подстрекателей. Крестьянские союзы, несомненно, изучали марксистское учение, и в конце 1930-х гг. некоторые из них все еще использовали эмблему серпа и молота.[420] Однако правое экстремистское крыло милитаристов также защищало крестьянский класс (так в тексте. — Пер.). В результате крестьянский протест чаще выражался через националистические общества.
Юго-Восточная АзияВ коммунистической стратегии Юго-Восточная Азия (ЮВА) рассматривалась как единое целое, когда в 1927 г. коммунисты организовали свою штаб-квартиру в Сингапуре. Они получили некоторую поддержку среди образованных коренных жителей, которые не могли найти работу в управленческом аппарате. Коммунистическая идеология распространялась через китайские общины, создававшие подлинный пролетариат в портовых городах. Красноречивые нападки коммунистов на империализм прекратились, когда в июне 1941 г. колониальные державы стали союзниками России.
Коммунистическая партия Индонезии (КПИ) возникла в 1920 г. Как в Китае, движение развивалось по двум направлениям, создавая деревенские советы и профсоюзы моряков, шахтеров и рабочих сахарной промышленности. После провала всеобщей забастовки в 1926 г. КПИ не проявляла активности в течение 15 лет. Ее лидеры были репрессированы, и религиозные или националистические общества, такие как Сарекат ислам или Национальная партия Индонезии, стали органами выражения протеста.
В Сиаме коммунистическая идеология на низовом, массовом уровне не была распространена среди крестьянства, которое в достаточной мере было обеспечено продовольствием. Однако небольшое королевство казалось Москве привлекательной базой для проникновения в соседние европейские колонии. Хотя местные проблемы ускорили конституционную революцию в 1932 г. (в результате государственного переворота, совершенного Народной партией, опиравшейся на воинские подразделения, было введено конституционное правление. — Пер.), ее руководитель Приди Пханомионг был отстранен от занимаемой должности на основании обвинения его в насаждении коммунистической идеологии. После 1937 г. беженцы, спасавшиеся от японского вторжения, способствовали усилению беспокойства китайских общин.
В Бирме дискуссии по марксистской тематике, которым способствовали контакты с Индией или англоязычные публикации левого Книжного клуба зеленого дракона, занимали большую часть времени студентов Рангунского университета. В его аудиториях крепла Партия независимости, или Такин, одно из течений которой обратилось к коммунизму в несколько «разбавленной» форме — потому что для каждого национального движения требовалась определенная поддержка могущественного буддийского духовенства.
Из Сингапура распространялись коммунистические брошюры и идеи, с которыми прибывали моряки из Китая. Здесь, как в провинциальных султанатах, местные китайцы возмущались политическими привилегиями малайцев. Большинство их отдавало предпочтение Гоминьдану, но почти 100 тысяч человек якобы являлись членами КПК. Поэтому Великобритания не решалась вооружить китайскую милицию в 1942 г., пока захват японцами колонии не стал неизбежным. В период японской оккупации те коммунисты, которые выжили, уносили оружие в джунгли, где они следовали тактике Красной армии в Китае.
Коммунистические идеи проникли в Индокитай с возвращением аннамитских батальонов после Первой мировой войны. Революционная партия нового Аннама имела тесные связи и с Гуандунской коммуной, и с традиционными китайскими тайными обществами. Некоторые из ее членов получили подготовку в Военной академии Вампу. После неудачного восстания на военном посту Иенбай в 1930 г. партия была вынуждена уйти в подполье.
Не более 1500 аннамитов стали убежденными коммунистами. Нгуен Ай Куок, один из них, был назначен главным коммунистическим организатором в ЮВА. Он принял почетное имя Хо Ши Мин.[421] Партия ослабела, когда он отбывал трехлетний тюремный срок, и далее испытала удар в результате раскола на сталинистов и троцкистов. Когда Хо вновь установил контроль над партией, он последовал тактике Народного фронта, требуя перераспределения земли и запрета на барщинный труд. В 1939 г. он основал Лигу борьбы за независимость Вьетнама (Вьетминь).
Глава 18
ЯПОНИЯ СЁВА ПРИНИМАЕТ БОЖЕСТВЕННУЮ МИССИЮВойна — отец создания и мать культуры.
Отдел прессы, японская императорская армияМы должны заставить крупных землевладельцев мира… осуществить справедливое распределение земли, чтобы обеспечить счастье народам мира.
Программа Японской партии производства
НАЧАЛО ЭРЫ СЁВАРегент Хирохито, вступив в наследство после своего отца в 1926 г., дал периоду своего правления название Сева («Просвещенный мир»). Казалось, что он хорошо выбрал название этого девиза: молодой монарх сам показал своим подданным пример целостности в выполнении своих обязанностей и пример экономности, которая позволила ему проявлять благотворительную щедрость ради общественного блага.
Он правил самым демократическим и сильным государством, которое когда-либо существовало в Азии. Право голоса было предоставлено всем совершеннолетним лицам мужского пола. К инакомыслию относились терпимо до такой степени, что восемь экстремистов заняли места в парламенте в 1928 г. В течение непродолжительного времени вооруженные силы подчинялись гражданскому правительству. Многие газеты защищали права народа. Члены Общества новых людей в университетах размышляли о значении фабианского социализма, сторонники которого во главе с Рамсеем Макдональдом правили недавно в Англии (так пишется имя английского премьер-министра в Большой советской энциклопедии; более правильная транслитерация, используемая, кстати, в некоторых интернетовских материалах: Рэмзи Макдональд. — Пер.). Хозяева промышленности, дзайбацу, усваивали космополитические взгляды. Многие перенимали западные обычаи и посылали сыновей учиться в колледжах за рубежом.
Нищета крестьянстваОднако если официальная Япония казалась процветающей, уровень жизни масс был низким. Япония представляла собой крестьянскую страну — четыре пятых избирательных округов на парламентских выборах были сельскими, а сельское хозяйство находилось в застойном состоянии. Точно так же как в эру Мэйдзи, большинство всех семей обрабатывали меньше двух акров земли.
Крестьяне, суеверные и реакционные, мало доверяли партийному правительству. Либералы Хара и Като считались марионетками «Мицуи» и «Мицубиси». Возможно, что действительно парламентарии Сэйюкай имели акции в четырех пятых от общего числа крупных корпораций, а также что вклады в политические кампании на сумму более 300 тысяч иен были довольно распространенным явлением в стране, средняя заработная плата составляла едва иену в день. Фермерам-арендаторам политические права казались по существу лишь шансом перераспределить земли.
Недовольство в деревне влияло на городских рабочих, обычно мигрантов из сельской местности, которые возвращались к семейному рисовому участку, когда работы на заводе не хватало, и были большей частью не организованы.
18 лет спустя, после создания Национальной федерации рабочее движение достигло незначительного прогресса. И хотя послевоенный упадок деловой активности был остановлен работами по ликвидации последствий землетрясения, это огромное несчастье вызвало увеличение налогов и периодические финансовые кризисы. В национальной экономике были слабые места, способствовавшие недовольству, которое поддерживалось серией публичных скандалов, где были замешаны ведущие партийные политики.[422]
Ослабление активности внешней политикиМИД во главе с бароном Сидэхарой Кидзюро оставался в дружественных отношениях с государствами — участниками Вашингтонской конференции. Тем не менее националисты выражали обеспокоенность серией случаев пренебрежительного, по их мнению, отношения к Японии. Наиболее серьезными были исключение японцев из списков потенциальных иммигрантов в соответствии с Биллем Джонсона об иммиграции и санкционирование британским парламентом в 1925 г. создания в Сингапуре военно-морской базы с целью обеспечения господства Великобритании в Южных морях. Китайское националистическое правительство продемонстрировало возросшую решительность, переведя свою столицу в Нанкин, далеко от сферы влияния Японии.[423] В 1929 г. министр иностранных дел К.Т. Ванг направил Токио ноту, в которой он потребовал досрочного прекращения действия экстерриториальности и специальных привилегий.
Националистические обществаНеправительственные учреждения — некоторые из них ответвления Братства Черного дракона — стремились стать спасителями страны. Общество «Павловния», организованное среди правых профессоров, критиковало «подрывные» учения в школах и в прессе. Такие движения, как Великое японское производство, Национальный фонд, Общество национального духа, привлекали к себе внимание видных спонсоров и посвящали свою деятельность национальному очищению, паназиатизму и анти-европеизации. Дзимму Кай (Ассоциация Дзимму. — Пер.) и Ронин Кай были созданы в честь легендарных героев.[424] Ассоциация Кровавой клятвы по существу придерживалась культа убийства. Эти общества оказывали давление на общественное мнение. Они поддержали закон о поддержании общественного спокойствия 1925 г., в соответствии с которым к тюремным срокам приговаривались все те, кто пытался «изменить национальную политику». Они спровоцировали убийство премьер-министра Хары и резню во время чрезвычайной ситуации в связи с землетрясением. Журналисты проследили их преступные планы в каждом кризисе, который вел к войне на Тихом океане. Однако после их слияния в Национальный совет патриотических обществ (1931) их влияние упало. В них не было необходимости: их программа была принята императорской армией.
Возрождение военного культаПолвека почти непрерывных побед подняли престиж военной касты. За мрачной авансценой ожесточенных споров и коррупции поднимался пик самопожертвования и блеска: война, которая унизила могущественную Россию четвертью века раньше, — высота 203 и Цусимский пролив. Руководители вооруженных сил, все ушедшие в иной мир, кроме адмирала Того, полуобожествлялись. Однако младшие в ту пору офицеры, которые разделяли их славу, все еще командовали императорскими вооруженными силами. К каким более достойным лидерам могла обратиться страна?
Тонкая пропаганда сыграла свою роль. Люди в полной униформе вновь появились на улицах, и самурайский меч, который носил каждый офицер, снова стал «стальной Библией» Японии. Синтоизм постепенно трансформировался из массы народных мифов в военную веру. После императорского храма в Исэ самым священным местом в империи был храм Ясукуни, к юго-западу от дворца, посвященный Мэйдзи Тэнно (император Японии в 1867–1912 гг. — Пер.) павшим воинам. Сын Неба сам приходил ежегодно почтить память героев страны. Более молодые офицеры низкого происхождения заменяли членов кланов Сацума и Тёсю. Связь между солдатом и крестьянином была прочной. Она должна была образовать ядро национализма Сёва, который был направлен против города, коммерции и иностранцев.
Благодаря армии тысячи бедных крестьянских мальчиков получили самую большую надежду на карьеру. Офицеры усвоили конфуцианское отношение «отца и матери» к молодым новобранцам[425], чья тяжелая жизнь на рисовых полях хорошо подготовила их к суровой дисциплине в вооруженных силах. В то же время молодые младшие офицеры меньше подвергались наказанию по сравнению с Европой. Им позволяли участвовать в политических акциях и даже критиковать своих командиров. В 1930 г. многие из них присоединились к Сакура Кай, или Лиге сакуры, закрытой для офицеров более высокого звания и целью которой являлось «освобождение от капиталистического угнетения и сопротивление политике иностранного умиротворения».[426]
ФИЛОСОФИЯ БОЖЕСТВЕННОЙ МИССИИКонцепция божественной миссии была известна философам Мэйдзи. Ее главным проповедником был канонизированный мятежник Сайго Такамори. Приверженцы синтоистского язычества предложили включить в школьный курс истории следующий эпизод: Дзимму, первый император Страны Богов, приказал: «Пусть восемь углов мира будут собраны под одной крышей. Разве это не будет хорошо?»[427]
Смешанный с конфуцианством, подчеркивающим почитание культа предков, гармонию, верность и повиновение, синтоизм возник как «Кодо», «Императорский путь»: покорность по отношению к единственному божественному императору, чья власть должна быть распространена, предпочтительно силой, на все человечество. «Кодо» был кредо каждого ультрапатриота.
«Кодо» после мировой войны был облечен в экономическую и политическую теорию в трудах Кита Икки и Гондо Сэйкё. В своей работе «План реконструкции Японии», возможно наиболее дискуссионной книге того периода, Кита потребовал отказаться от западного либерализма и ликвидировать парламент, оставив право голоса лишь военным и главам семей. Гондо идеализировал деревню как основу государства. Оба прославляли роль императора и первопричину национальных бедствий и несчастий увидели, как и марксисты, в несправедливом распределении богатства.[428]
Кита настаивал на национализации ключевых отраслей промышленности и налога на весь частный капитал, превышавший полмиллиона иен. Гондо полагал, что «земля — это дар природы, подобно воздуху и воде».[429]
«Кодоха» и «Тосэйха»Хотя эти работы считались запретными для военнослужащих, они широко читались. Большинство более молодых офицеров одобряли их с небольшими оговорками. Они хотели быстрого и насильственного достижения «Императорского пути»: Реставрация Сева, которая устранила бы политиков и посредников, вставших между августейшим лицом и его преданными подданными. Эта группа назвалась «Кодоха» («Группа императорского пути»). Ее соперник «Тосэйха» («Группа контроля») преследовал ту же цель достижения военного превосходства, но одобрял лишь легальные, законные средства. Эта группа была самой сильной среди старшего офицерства.
Результаты мировой экономической депрессииПосле краха на Уолл-стрит промышленные индексы падали в Японии так же быстро, как в США. Занятость на промышленных предприятиях сократилась на треть. За три года Банк Японии потерял более половины своих золотых резервов. Другие государства искали выход из положения в экономической автаркии. Однако Япония не могла ни прокормить себя, ни использовать продукцию своей обрабатывающей промышленности. Половину ее импорта составляли около трех миллионов кип хлопка, оплачиваемых в долларах или фунтах стерлингов. Япония экспортировала в Азию в основном текстильные изделия из хлопка или искусственного шелка. Расходы в долларах были сбалансированы поставками шелка — любимым предметом роскоши европейских женщин. Около половины японских крестьянских семей получали денежные доходы в сфере шелководства. Однако так как американские домашние хозяйки сократили свои доходы, цены на шелк обрушились, и нищета в деревне превратилась в настоящее бедствие.
На Международной экономической конференции 1933 г. Япония поддержала курс на валютную стабилизацию и свободную многостороннюю торговлю. Англосаксы отказались от своих бывших доктрин: «Новый курс» Рузвельта предусматривал ревальвацию доллара; соглашения в Оттаве уже установили забор из тарифов и квот вокруг Британской империи.
Тем не менее Япония раньше других стран восстановила объем своих деловых операций. Гигантские тресты, чья деятельность законодательно не ограничивалась, поглощали более слабые компании и контролировали обрабатывающую промышленность, судоходство, финансирование и розничную торговлю. Заработная плата упала, и развивались новые процессы: прядильные операции, стоившие 372 иены в 1929 г., в 1934 г. могли быть совершены за 174 иены. Осака продавала изделия на 40 % дешевле, чем Ланкашир. Рабочие в переполненных ветхих цехах производили шерстяные рубашки за 35 центов, велосипеды за 5 долларов, пишущие машинки за 12,5 доллара. В результате объем экспорта возрос в три раза по сравнению с его минимальным объемом.[430]
Иностранные протесты почти ничего не дали. Инспектирующие делегации обнаружили, что дочери крестьян в возрасте от 13 до 19 лет работали за 50 центов в день на хлопковых фабриках. Каждая получала достаточное количество пищи и два мата (6 на 6 футов (2 на 2 м)) в общей спальне, принадлежавшей компании. После окончания пятилетнего контракта девушка должна была вернуться в деревню с большим приданым. Промышленная мощь была основана на социальной дисциплине: фабричная работница и ее братья в армии или в мрачном студенческом общежитии одинаково служили императору.
Как мог Запад, подчеркивающий индивидуализм и высокую степень потребления, соперничать с этими методами? 60 стран устанавливали дискриминационные квоты в отношении японского импорта. Только второстепенные торговые страны в Южной Америке, Африке и на Ближнем Востоке оставляли свои двери открытыми.
АРМИЯ ИЩЕТ ПУТЬНациональные интересы сфокусировались в области экономики, где существовала дилемма. Сторонники экономической экспансии надеялись постепенным улучшением методов построить торговую империю. Военные мыслители настаивали на теории окружения: западные государства, не желавшие отказаться от своих рынков, будут держать мирную Японию под контролем. Ее единственным безопасным выходом из этого положения было объединение на основе иены. Китай, например, можно было бы заставить купить большую часть продукции Осаки, кроме того, заставить его выращивать хлопок в таком количестве, чтобы тот мог заменить южноамериканский. Однако только сила, представленная армией и военно-морским флотом, могла поддерживать японскую монополию в области торговли за рубежом.
Демографическое давление снова казалось критическим. Аннексия Кореи позволила нескольким тысячам семей обосноваться в этой стране, в то время как численность населения Японии ежегодно возрастала на один миллион человек. В конце 1920-х гг. она составляла 65 миллионов.
Лига сакуры потерпела поражение на Лондонской конференции 1930 г., которая продлила позицию «униженного положения» Японии в области строительства военно-морских сил еще на шесть лет. Однако шовинисты сравняли счет через восемь месяцев убийством премьер-министра Хамагути, которого обвиняли в пацифизме, так же как в дефляционной финансовой политике, усугубившей лишения крестьян. В следующем году полиция предупредила только на два дня государственный переворот Национального совета патриотических обществ: войска планировали захват здания парламента, роспуск парламента и установление военной диктатуры.
Вторжение в МаньчжуриюВсе, что было запланировано на сентябрь 1931 г., осуществилось. Бомба, заложенная японскими агентами[431], как было доказано позднее, взорвалась ночью под рельсами Южно-Китайской железной дороги вблизи Мукдена. На следующий день полуавтономная Квантунская армия генерала Хондзё перешла корейскую границу и вторглась в Южную Маньчжурию.
Контроль над регионом через местных марионеточных дацзюней был больше невозможен. Молодой маршал, Чжан Сюэлян, утратил власть над северной провинцией, вошедшей в сферу влияния Советской России, которая контролировала КВЖД так же уверенно, как цари. Кроме того, он разделил свою судьбу с китайской националистической революцией. Девять десятых населения трех провинций уже составляли китайцы, и постоянно прибывали новые иммигранты. Китайская железнодорожная сеть, чьи тарифы оплачивались обесценивавшейся валютой, способствовала ослаблению торговли с Дайреном. Императорская армия была взбудоражена арестом и казнью капитана Накамуры Синтаро, когда он совершал разведку вблизи монгольской границы.
Мукден, древняя столица, пал почти без сопротивления. К концу октября войска Хондзё захватили Цицихар. Затем они стали оказывать давление в направлении реки Амур, вынудив китайского командира Ма Чжаныпаня искать убежища в Сибири.[432] На юге Молодой маршал в январе 1932 г. отступил к Великой стене. На протяжении десяти лет его солдаты, изгнанные из своих домов, образовывали ядро сопротивления японцам. За полгода Япония захватила территории, более чем в три раза превышавшие площадь самих Японских островов (причем неоккупированные возделываемые земли по площади превосходили аналогичные земли десятка западных американских штатов), с богатейшими минеральными ресурсами в Азии.
Доклад комиссии ЛиттонаИнцидент произошел в удачно выбранное время. Западная финансовая система опускалась в глубины депрессии. Правительства стран, где выстраивались очереди за хлебом в городах, вряд ли остановили бы восточный путч на расстоянии от них в полмира. Китайский делегат в Лиге Наций доктор Альфред Цзэ быстро сообщил о нарушении границы Китая. В ответ на телеграмму из Женевы японский МИД заявил, что у Японии нет планов по оккупации территорий Китая. Однако он не обладал информацией о политических намерениях Квантунской армии. Комиссия Лиги Наций под председательством Виктора, второго графа Литтона, прибыла в Маньчжурию в марте 1932 г., через несколько недель после того, как Хондзё поставил мир перед совершившимся фактом. В своем докладе, основанном на тщательном расследовании, Литтон полагал, что «бесспорно китайская территория была… захвачена… вооруженными силами Японии». Он дал рекомендации, согласно которым Маньчжурия должна была остаться в составе Китайской Республики, а Япония — получить определенные договорные права.[433]
Лига Наций без каких-либо возражений обвинила Японию в агрессии, ссылаясь на ее характеристику в Уставе Лиги Наций и в договоре девяти держав. Ответ Японии пришел спустя месяц, 27 марта 1933 г., когда Мацуока Ёсукэ заявил о выходе Японии из Лиги Наций и покинул в молчании зал заседаний. Биржевой курс резко пошел вниз. В Женеве стало ясно, что период «вильсоновского мира» закончился.
Доктрина СтимсонаСША имели представителя в комиссии Литтона, но не принимали участия в дебатах Лиги Наций. Государственный секретарь Генри Л. Стимсон, который незадолго до своего назначения был губернатором Филиппин, энергично протестовал против действий Японии, но не мог рассчитывать на поддержку изоляционистского конгресса. Президент Гувер также отказался «поддержать… какие-либо санкции, экономические или политические, потому что они ведут к войне».[434] Расследование в Уайтхолле (улица в центре Лондона, название которой стало нарицательным обозначением британского правительства. — Пер.) побудило министра иностранных дел сэра Джона Саймона заявить, что «ни при каких обстоятельствах правительство не согласится на то, чтобы Великобритания стала одной из сторон конфликта».[435]
Стимсон смог только заявить, что США «не признают любую ситуацию, договор или соглашение, созданную или заключенные… правительствами в нарушение… тех договоров, которые затронули права Америки в Китае».[436]
Приближался уход президента Гувера (представлявшего Республиканскую партию. — Пер.) и его смелого Госсекретаря со своих постов. Многие проблемы, унаследованные правительством демократов, казались более актуальными, чем политика в бассейне Желтого моря. Документы Франклина Рузвельта в 1933 г. почти не содержат упоминаний о Японии. Законы, принятые в связи с «Новым курсом», фактически нанесли ущерб Китаю, когда они подняли пены в Америке на серебро, опустошая запасы этого металла в Азии и вызывая там дефляционный кризис. Невилл Чемберлен выступил в роли пророка, предсказывая, что «ничто, кроме нападения на Гавайи, никогда не заставит США пойти на военное вмешательство на Дальнем Востоке».[437]
Дальнейшие завоевания ЯпонииОтветом Японии на протесты Запада была серия новых авантюр. Бойкот как следствие маньчжурского инцидента привел к серьезному уменьшению объема японской торговли. В конце января 1932 г. под предлогом защиты японских резидентов в Шанхае и разгона антияпонских организаций императорский флот бомбардировал город и высадил морскую и сухопутную пехоту в районе реки Ванпу. Их встретила в уличных боях 19-я армия генерала Цай Тинпая (в материалах Интернета: Цай Тинкая. — Пер.). Эти бои продолжались пять недель, нанесли ущерб на сумму в полмиллиарда долларов, привели к потерям в 50 тысяч человек, но они также подняли моральный дух китайцев.
Через несколько месяцев после достигнутого перемирия в Шанхае и во время дебатов в Лиге Наций по маньчжурской проблеме Квантунская армия оккупировала провинцию Цзехол, завоевывая территории в западном направлении, в сторону Великой стены.
МАНЬЧЖОУ-ГО И ЦАРСКИЙ ПУТЬНаступило время подготавливать Маньчжурию для полномасштабной эксплуатации ее ресурсов. Прямая аннексия вышла из моды. Токийские стратеги предпочли создать «независимое» государство в рамках своей империи.
Оно получило название Маньчжоу-Го. Его императором, которому дали тронное имя и девиз правления Кан Дэ, был Генри Пу И, ребенок, которого низложили в Пекине после революции 1911 г. и который с 1926 г. пользовался убежищем в японском консульстве в Тяньцзине. Властные полномочия Пу И были теоретически такими же широкими, как и Хирохито. Ему давали «министерские советы», и его действия направляли шесть отделов, напоминавших центральные министерства (приказы) Цинской империи. Японцы установили контроль над центральным планирующим органом — Советом по общим делам, заняли большую часть высших должностей ранга «тёкунин».[438] Их консульские агенты действовали на всей территории государства.
Во время строительства Синкина, новой столицы, император обосновался в ветхом квартале в Мукдене. Ему оказывались все почести как «знаменному» принцу, включая серенады на восходе солнца, исполняемые хором из восьми поющих евнухов. Однако охрана предохраняла современного Сына Неба от всех контактов с недостойными людьми. Реальная власть принадлежала генералу Муто Нобуёси, занимавшему сразу три должности — командующего Квантунской армией, генерал-губернатора Квантунской области и посла в Маньчжоу-Го. Он был ответственным в Токио только перед Советом по маньчжурским делам. Он не разделял власть ни с МИДом («гаймусё»), ни с каким-либо другим гражданским учреждением.
Не приемля «республиканской формы правления, демократии и марксизма», новое государство вернулось к примитивизму. Хотя государство приняло «пятирасовый» флаг, оно управлялось только от имени маньчжуров. Хотя их язык почти исчез, он изучался в начальных школах. Китайцы, составлявшие 90 % населения, оказались исключенными из политики. Государство основывалось на конфуцианской этике. Маньчжоу-Го должно было стать моделью для более поздних военных правительств и испытательным полем XX в. для «императорского пути, или пути правителя» Конфуция (ван дао), почти идентичным «Кодо» японских националистов.
Западное и китайское националистическое влияние ослабевало. Первым перестал действовать международный таможенный контроль. Конкурировавшие железнодорожные системы, включая Китайско-Восточную железную дорогу, были включены в Южно-Маньчжурскую железную дорогу.[439] В 1935 г. Маньчжоу-Го вошло в зону иены. Два года спустя, в соответствии с пятилетним планом, государство избавилось от всех свободных частных предприятий. Согласно плану, Маньчжоу-Го должно было покрывать 15 % потребностей Японии в хлопке, а также поставлять большое количество риса, сахарной свеклы и растительного масла.
Монополистический капитал вложил почти два миллиарда долларов в реализацию плана. Самым большим промышленным комплексом в этот период была Маньчжурская группа тяжелой промышленности (Manchurian Heavy Industries Group), концерн, занимавшийся открытой добычей ископаемых и производством стали на основе рудных и угольных месторождений Фэнтяня. Неприязнь военных к старому концерну «Дзайбацу» привела к развитию новых корпораций, сотрудничавших с офицерами Квантунской армии и правительством Маньчжоу-Го.
«КОДО» ВО ВНУТРЕННЕЙ ПОЛИТИКЕ«Императорский путь» избавлялся от внутренней оппозиции в значительной мере так же, как он делал это в отношении «бандитов» на континенте. Его агентами являлись молодые офицеры и «соси», напоминавшие ронинов феодальной эпохи. Иноуэ Дзюнносукэ, президент Банка Японии, и барон Дан Такума из «Мицуи» были убиты в начале 1932 г. Вскоре после этого произошел «инцидент пятнадцатого мая», во время которого премьер-министр Инукаи Цунаёси (в материалах Интернета: Цуёси. — Пер.) был застрелен в своей модернистской официальной резиденции. Заговор, неудачно осуществленный, предусматривал дальнейшие нападения на банки, полицейские участки и правительственные здания. Из 54 заговорщиков только 5 были старше сорока лет и 21 носили военную форму. Последние похитили необходимое оружие со складов оружия. Другой заговор, «октябрьский инцидент», был раскрыт до его практического осуществления. Когда заговорщиков судили, они использовали зал суда для восхваления своих националистических мотивов. Было вынесено несколько легких приговоров.
С провалом в том же году Лондонской экономической конференции политики и финансисты потеряли авторитет, и возрос престиж новых самураев. Выжившие партии Минсэйто и Сэйюкай прекратили противодействовать маньчжурской авантюре. Большое число их парламентских представителей вступили в Лигу сторонников роспуска политических партий. Военный министр Араки взял на себя смелость сказать: «…наш „Кодо“… должен распространиться на весь мир, и любое препятствие — сметено… даже мечом».
Военный бюджет, меньше полумиллиарда долларов в 1931 г., возрос в восемь раз в течение следующих десяти лет и превысил 70 % всех национальных расходов. На тяжелую промышленность, основу производства оружия, пришлось от 38 до 58 % всей национальной продукции.
К МИДу относились презрительно, как к филиалу военного министерства. Министерство образования было также подчинено военным, когда в 1935 г. Военный клуб провел публичное сожжение работ доктора Минобэ Татсукити. Минобэ, проработавший 30 лет профессором Токийского императорского университета, являлся интеллектуальным отцом поколения бюрократов. Он определил императора как «государственный орган», рассматривая божественное лицо как часть человеческого института; эта «наглость» стоила ему профессуры в университете и членства в палате пэров. Парламент быстро принял законы, предложенные военным ведомством. Хорошим примером явился закон о нефтяном запасе, предписавший иностранным нефтяным компаниям постоянно иметь в наличии шестимесячный объем поставок топлива.
«Кодо» наносит удар по армии и императорскому дворуПроцесс очищения коснулся, в свою очередь, самого армейского командования. Офицеры, принадлежавшие к «Тосэйха», окопались в военном министерстве, контролируя повышение в званиях и назначения. Люди со сходными консервативными взглядами были в ближайшем окружении императора.
Когда после заговоров 1934 г. некоторые из молодых смутьянов, членов «Кодоха», были уволены из армии, они в опубликованном памфлете подвергли нападкам своих более старших офицеров.[440] В следующее лето майор Нагата Тецудзан (согласно материалам Интернета на украинском языке, он был в чине генерал-майора и убит мечом подполковником Сабуро Айдзавой. — Пер.), директор департамента по военным делам, погиб в своем учреждении от руки одного из «ненадежных» более молодых офицеров, получившего назначение на Формозу. Во время судебного процесса над убийцей Нагаты вспыхнул самый кровопролитный мятеж после восстания в Сацуме. 26 февраля 1936 г. в снежное не по сезону утро проснувшиеся жители Токио обнаружили, что город находится на осадном положении. Роты первой дивизии захватили несколько министерств к западу от дворца Моат, включая военное ведомство. Солдаты раздавали листовки, жестко критиковавшие людей, виновных «в накоплении богатства, невзирая на… положение народа…», так же как «гэнро, финансовых магнатов, правительственных чиновников и политические партии».[441] Мятежники обнаружили и убили министра финансов Такахаси Корэкиё, адмирала виконта Сайто, хранителя государственной печати, и генерала Ватанабэ Дзётаро, генерал-инспектора военного обучения. Они не смогли найти двух адмиралов — премьер-министра Окаду и главного камергера двора Судзуки Кантаро, так же как гэнро Сайондзи и его коллегу в Версале графа Макино.
1400 пехотинцев приняли участие в восстании, возглавляемом ротными командирами. Император был охвачен тревогой. Если бы заговорщики взяли верх, он был бы вынужден отречься в пользу нового сёгуната. Террористы перехитрили себя и потерпели неудачу. Наказание не заставило себя ждать после сдачи мятежников: военный суд приговорил 17 руководителей бунта к смертной казни, в том числе философа Киту Икки.
Крах гражданского правительства«Кодоха» был сломлен, хотя общественность восхищалась его безрассудно храбрыми лидерами, сравнивая их с сорока семью ронинами. Победоносная Группа контроля разделяла презрение всей армии к гражданскому правительству и восстановила положение, согласно которому только офицеры, состоявшие на действительной службе, могли быть военным и военно-морским министрами. В марте военное ведомство приказало уволить двух членов нового министерства Хироты Коки и запретило генералу Угаки стать преемником Хироты: он был «слишком близким к политикам». Армия высказалась за «уточнение национальной политики», эвфемизм вместо контроля, который перевел бы всю страну на военное положение. Генералов, не согласных с такой точки зрения, отправляли в отставку.
КИТАЙСКИЙ ИНЦИДЕНТЗа победой армии в политике Японии последовала продолжительная экспансия на континенте. Китайское правительство, консультируемое немецким специалистом в области стратегии Фалькенхаузеном, развертывало небольшие силы в долине Янцзы. Согласно перемирию Тангу 1933 г. (мирный договор 31 мая 1933 г. между Японской империей и Китайской республикой, подписанный в городе Тангу вблизи Тяньцзиня, завершивший боевые действия, начавшиеся с маньчжурского инцидента 18 сентября 1931 г. — Пер.), большая часть старой столичной провинции вокруг Пекина была демилитаризована. Два года спустя Квантунская армия настояла на том, чтобы еще один ярус из пяти провинций, протянувшихся от Суйюаня (во Внутренней Монголии) до Шаньдуна, управлялся марионеточными политическими советами. Огромная территория с многочисленным населением, казалось, разделит судьбу Маньчжурии.
Однако когда генерал Тодзё Хидэки двинулся в Суйюань для «подавления бандитизма», то его удар был успешно отражен. Генералиссимус Чан Кайши, прилетевший, чтобы возглавить китайские войска, был похищен в Сиане китайскими офицерами, которые вынудили его отказаться от антикоммунистической кампании в пользу полномасштабного сопротивления Японии.
В следующем июне неполитический кабинет во главе с принцем Коноэ Фумимаро, поддержанный армией, попытался объединить страну: объединенная Япония против объединенного Китая. Только месяц спустя в день «двойное седьмое» (7 июля 1947 г.) (опечатка, должно быть 1937 г. — Пер.) произошло столкновение патрулей двух стран на мосту Лугоуцяо (Марко Поло) вблизи Пекина. Несмотря на искренние предложения Токио и Нанкина о перемирии, военные действия стали всеобщими. Огромные портовые сооружения Тяньцзиня вскоре оказались в руках японцев. Атаковавшие механизированные войска при поддержке танков, имея полное превосходство в воздухе, легко побеждали провинциальное ополчение Северного Китая. Новый инцидент, казалось, предвещал быстрое, победное решение.
Битва за ШанхайОсуществленный с небольшой задержкой удар с моря был нацелен на долину Янцзы. Элитные дивизии Чан Кайши держались так стойко, что возникла необходимость в высадке в заливе Ханчжоу, в обход китайского правого фланга, чтобы захватить Шанхай. Японцы продвигались по суше и по реке к Нанкину. Столица националистов пала 17 декабря, в ней совершались массовые убийства и грабежи.[442] Генералиссимус перевел свою столицу в Ханькоу, в 300 милях (483 км) вверх по течению, продолжая сопротивляться, хотя он потерял свои современные армии и все военно-воздушные силы. Траншеи в районе дельты были пропитаны кровью. Весной 1938 г., снова идя на жертвы, он, разрушив дамбы, залил равнины Желтой реки, чтобы остановить вторжение с севера. Эксперты заверили императора, что за три месяца проблема, вызванная инцидентом, будет решена. Спустя целый год победы по-прежнему одерживались, но не поступало предложения о капитуляции.
ТОТАЛИТАРНЫЕ РУКОВОДИТЕЛИ ЯПОНИИВ ноябре 1936 г. Япония присоединилась к Антикоминтерновскому пакту, члены которого развязывали фашистскую агрессию в Старом Свете. Все они определяли себя как тоталитарные, термин, использованный Бенито Муссолини для обозначения подчинения индивида государству.
Япония казалась монолитной, но она не имела правительственной прессы. Либеральные редакторы продолжали писать, несмотря на рейды «соси». Не было ни дуче, ни фюрера. Японских правителей сравнивали с голубями, кружащими над городским сквером: птицы, неотличимые друг от друга, сменяют друг друга между передним и задним рядами, когда стая совершает поворот.
Среди людей доброй воли, вероятно, самым видным был Сайондзи, почитаемый с 1924 г. как последний гэнро. Пользовавшийся доверием трех императоров, он во время Реставрации 1868 г. надел старую зеленую кольчугу, чтобы повести своих вассалов против сёгуна. Подлинный дилетант, он сочинял стихи на французском и классическом японском языке. Он старался примирить солдат с политиками. Ему приписывали большой ум, леность и безразличие. В его протеже входили молодые государственные деятели Номура Китисабуро и Коноэ Фумимаро. Адмирал Номура был типичным представителем умеренных военно-морских офицеров. Будучи военно-морским атташе в Вашингтоне, он какое-то время был в дружеских отношениях с помощником морского министра Франклином Д. Рузвельтом. Он был достаточно либеральным деятелем, за что поплатился глазом во время теракта с применением бомбы. Коноэ, наследственный глава древнего рода Фудзивара и принц императорского двора, являлся почетным председателем палаты пэров. Обладая в меньшей степени божественным качеством, он был политически приемлемым для всех фракций. Его хобби был гольф, хотя Коноэ часто надоедало доводить игру до конца. Он послал сына учиться в университеты в Лоренсевилле и Принстоне.
Этим здравомыслящим людям противостояли другие, выражавшие возраставшие нетерпение и боевой дух японского национализма. Мацуока Ёсукэ был президентом Южно-Маньчжурской железной дороги. Получивший образование в Орегоне, он оставался двуязычным и напоминал американца по своим манерам — был самоуверенным и произносил громкие слова. Ярый критик демократии, Мацуока был удовлетворен тем, что он вывел Японию из Лиги Наций и присоединил ее к державам оси.
Доихара Кэндзи и Тодзё Хидэки представляли собой Макиавелли Квантунской армии. Полковник Доихара, родившийся в бедной семье, с отличием окончил военную академию по специальности «китайская лингвистика». Занимаясь разведкой за рубежом, он вел подрывную работу против поколения китайских политиков, начиная от клики Аньфу до кабинета Ван Цзинвэя. Его способности проявлялись в городской манере поведения и эклектичности культуры. Напротив, генерал Тодзё, прозванный «Бритвой», презирал зарубежный мир, убежденный в том, что судьба России, потерпевшей поражение в 1905 г., постигнет любого врага «Дай Ниппон» («Великой Японии»), Он был лидером армейской Группы контроля, дружественно настроен к конгломерату «Дзайбацу», который рассчитывал получить от Тодзё контракты. Однако самой большой властью он обладал как директор Кэмпэйтай, внушавшей страх тайной «жандармерии». Тодзё якобы имел досье на каждого офицера Квантунской армии. Хотя Тодзё потерпел поражение в Суйюане, он постепенно возвысился от полевого командира до генерал-инспектора авиации и заместителя военного министра.
Такие люди обладали огромной властью, но она, возможно, была меньше власти главы Черного дракона — Тоямы Мицуру, представителя ультрапатриотов, который никогда не имел ранга или должности, не произносил когда-либо публичную речь и не имел банковского счета. Его, с мягким голосом и белой бородой, уважали больше любого другого подданного императора. Совет Тоямы мог свалить кабинет министров или представлял собой большую угрозу, чем бряцание армией оружия. Его подозревали в организации насилия, продолжавшегося 40 лет. Однако он воздерживался, соблюдая буддийский закон жизни, от того, чтобы потревожить комаров, сосавших его кровь по летним вечерам. Противостоя Тояме и будучи не менее загадочным, марксист Мао Цзэдун персонифицировал стойкость Китая. Те, кто посещал его убежище в пещере в Яньани, поражались при виде этого «скромного, доброжелательного одинокого гения».[443] Тояма, Мао и их современник Мохандас Ганди представляли восточный мистицизм, который бросил вызов мещанству XX в. Чан Кайши неохотно принял вызов на битву, которую принц Коноэ пытался завершить. Никто из них не контролировал свою страну. За каждым стояли неукротимые, неудержимые силы: коммунистическая власть, распространявшаяся к востоку через евразийские степи, и кровавый синтоистский культ «Ямато дамасий» («дух Японии»), возникший из туманных легенд Дней Богов.
ОТНОШЕНИЯ С ЗАПАДОМВ то время как в Японии происходила внутренняя революция, правительство, осуществлявшее «Новый курс» Соединенных Штатов, оставалось безразличным к событиям в Азии. Государственный секретарь Корделл Халл продолжал стимсоновскую политику непризнания Маньчжоу-Го. При нем компетентный и способный посол в Токио Джозеф Кларк Гру оставался на своем посту еще в течение десяти лет.[444] На Лондонской экономической конференции Халл согласился с японскими требованиями о недопустимости ограничений международной торговли.
Воинственность ЯпонииОсуждение Стимсоном божественной миссии вызвало резкую полуофициальную реакцию Токио. Амау Эйдзи, заместитель министра иностранных дел, предостерег все невосточные страны против снабжения Китая оружием и высказался о соглашениях 1922 г.: «Если вы хотите знать, как мы поступаем с решениями Вашингтонской конференции, посмотрите на то, как Германия поступает с версальскими санкциями».[445] До конца 1934 г. Япония аннулировала положение договора пяти держав о соотношении военно-морских флотов, отказываясь признавать любое неравенство в тоннаже. Члены кабинета Хироты спустя два года составили некоторые принципы национальной политики, предназначенные для «нейтрализации агрессии» Великобритании и США.[446]
Американский нейтралитетАмерика оставалась незаинтересованной стороной. Приняв закон Тайдингса — Макдаффи в 1934 г.[447] (о предоставлении Филиппинам независимости в 1945 г. — Пер.), конгресс выступил за уход из Филиппин и таким образом, предположительно, из Азии. Затем он ратифицировал значительным большинством серию законов о нейтралитете. В 1935 г. от президента потребовали наложить эмбарго на продажу оружия воюющим странам. Через год та же доктрина стала применяться в отношении гражданских войн, чтобы не допустить вмешательства США в конфликт в Испании.
В своем окончательном виде закон о нейтралитете наделил президента полномочиями для признания состояния войны, если тот сочтет это целесообразным. Если бы он сделал это, произведенное в США оружие не могло бы ни продаваться воюющим сторонам, ни перевозиться на американских судах. Эмбарго должно было применяться единообразно: не должно было проводиться различия между агрессором и жертвой. Оно не распространялось на нерафинированную сталь и нефть. Они могли свободно продаваться любому государству, имевшему собственные военные заводы и торговый флот. Закон о нейтралитете должен был устранить стимулы к вмешательству в войну, как это произошло в 1917 г., когда США поддержали Антанту. Он не воспрепятствовал нападению Италии на Эфиопию и, возможно, способствовал агрессивности военных правителей в Токио: китайский инцидент произошел лишь через два месяца после принятия закона.
Речь президента Рузвельта в поддержку изоляционизмаЗа «двойным семь» не последовало формальных объявлений войны. Поэтому президент Рузвельт отказался применить закон, который не допустил бы оказания эффективной помощи Китаю. Между тем Япония делала огромные заказы на поставки военных материалов. Этот поток оружия встревожил президента. В своей речи в Чикаго он заявил, что, «когда эпидемия начинает распространяться, люди осуществляют карантин в отношении пациентов». Этот мягкий намек на международные санкции против поджигателей войны получил слабую поддержку среди Среднего Запада США, Госдепартамента или национальной прессы.[448] На конференции в Брюсселе, созванной для обсуждения дальневосточного кризиса, американские делегаты поддержали беззубую резолюцию о том, «что военные действия должны быть прекращены».
Американские взгляды на китайский инцидентВ Японии публиковалась масса памфлетов об американских журналистах и учителях. Студенты колледжей и члены клубов совершали плавания по Тихому океану и возвращались сторонниками божественной миссии. Многие видные американцы вместе с некоторыми бывшими американскими миссионерами восхищались божественной миссией из принципа.[449] Им эти инциденты казались продолжающимся крестовым походом против коммунизма. Китайская республика казалась им неспособной на самоуправление и нуждалась в твердом внешнем контроле. Современная «экспансия» «Дай Ниппон» оправдывалась так же, как англосаксы в XIX в. Выражаясь более цинично, Япония как деловой клиент была в три раза лучше Китая!
Многие компании достигали благополучия после долгой депрессии, выполняя заказы Японии на металлический лом, нефть, хлопок, корабли и даже военные материалы. Руководитель военно-морской разведки Тихоокеанского побережья дал следующий комментарий: «Даже накануне войны на Тихом океане производители, стремясь к максимальным прибылям, продавали японцам все, включая наши последние образцы самолетов».[450]
Тем не менее исследования общественного мнения показали, что оно в подавляющем большинстве симпатизировало Китаю. Бывший Госсекретарь Стимсон организовал Общество противников сотрудничества с японскими агрессорами. С энергичными протестами выступили представитель США Уолтер Джадд, бывший врач-миссионер в Китае; контр-адмирал Х.Э. Ярнелл, в прошлом служивший в азиатской эскадре; подполковник Эванс Карсон, обозреватель по Китаю от корпуса морской пехоты. Пикеты пытались помешать погрузке на грузовые суда, направлявшиеся в Японию, или даже покупке японских потребительских товаров. Однако конгресс продолжал игнорировать военные действия. Один лишь бойкот японского шелка, который привел бы к сокращению наполовину доходов Японии в долларах, мог бы парализовать военный потенциал Японии.
Горячие головы в армии попытались в декабре 1937 г. вызвать внешнеполитический кризис, подвергнув бомбардировке американскую канонерскую лодку «Пеней» вблизи Нанкина (она была потоплена группой японских самолетов, состоявшей из 12 бомбардировщиков и 9 истребителей. — Пер.). Однако японский МИД быстро извинился и выплатил компенсацию. В июне 1938 г. Госсекретарь Халл призвал к «моральному эмбарго» на отправку военных материалов в Японию, хотя составленная им резкая нота, подтверждавшая политику «открытых дверей», застряла где-то на уровне его советников. В течение пяти лет после того, как Вашингтонские соглашения утратили свою силу, конгресс отказывался укреплять Гуам. Начальники штабов не рекомендовали концентрировать военно-морские силы на Гавайях. Лишь в июле 1939 г., когда президент Рузвельт денонсировал торговый договор с Японией, правительство США официально поддержало одну из сторон в войне в Азии.
Позиция ВеликобританииАнглийское правительство сосредоточилось, подобно современному «Новому курсу», на внутренних проблемах. Были приняты меры по сокращению доли Японии в имперской торговле. Расовая политика трех тихоокеанских доминионов и укрепление сингапурской военно-морской базы побудили японских шовинистов рассматривать своего бывшего союзника как одного из главных противников.[451]
Вторжение в долину Янцзы подорвало гегемонию британской торговли, продолжавшуюся 70 лет. Вслед за капитуляцией в Мюнхене японская армия захватила дельту Кантона, отрезав ее от Гонконга, и японский флот оккупировал острова Спратли у побережья Французского Индокитая. При оккупации силами Японии Тяньцзиня, Амойя и Шанхая европейцы подверглись грубым оскорблениям. Официальный автомобиль посла Англии был обстрелян из пулемета вблизи Нанкина.
Гитлер как миротворецАдольф Гитлер на время стал играть необычную роль миротворца. Фюрер унаследовал от кайзера Вильгельма обеспокоенность японской экспансией в Евразии, и Германия заняла видное место на китайском рынке. В то время как генерал Фалькенхаузен продолжал консультировать Гоминьдан, посол Траутман старался выработать условия мирного договора, которые объединили бы в общий фронт Японию, Китай и Третий рейх против большевизма. Однако никакой договор, приемлемый для Японии, не восстановил бы полный суверенитет Китая над Маньчжурией и северными провинциями, а генералиссимус не соглашался ни на что другое.
ЯПОНИЯ СТАЛКИВАЕТСЯ С СССРСталинское государство во время выполнения первого пятилетнего плана проводило ту же оппортунистическую политику, как и царская империя. Пока Лига Наций осуждала Японию за вторжение в Маньчжурию, Россия оставалась дружественно настроенной в отношении Японии и вела переговоры о продаже Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) Маньчжоу-Го, несмотря на протесты Китая.[452] После ее утраты во Владивостоке и в Приморской области сохранилась только окольная одноколейная связь с Центральной Россией, и ей угрожали японские армии на протяжении 600 миль (966 км) вдоль Амура и Уссури. Россия была вынуждена укреплять фланги выступа Маньчжоу-Го. Владивосток, расположенный в трех часах полета на самолете из Токио, ощетинился фортификационными сооружениями, ремонтными доками для подводных лодок и аэродромами. На Западе Советы полагались на получившие подкрепления гарнизоны в Монголии и на Красную армию Северо-Западного Китая. Дальневосточное военное командование стало самостоятельным.
Когда Япония с пренебрежением отвернулась от Лиги Наций, Советская Россия вступила в нее, и министр иностранных дел Литвинов стал красноречиво выступать за создание системы коллективной безопасности. Страны враждебного кольца вокруг СССР — Германия, придунайские государства с диктаторскими режимами и Япония — собирались подписать антикоминтерновский пакт. Сотни стычек имели место в 1935–1936 гг. вдоль сибирской границы; они в случае слабости обороны привели бы к полномасштабному вторжению.
Сталинские чистки, истребившие дальневосточное командование[453], подтолкнули командующих японскими армиями инициировать китайский инцидент. Поскольку силы ее соперника были скованы в Китае, Россия была заинтересована в продолжении войны в Китае. Китайско-советский договор гарантировал нанкинскому правительству предоставление военных кредитов на сумму в 250 миллионов долларов, которые возвращались в виде чая, шерсти и вольфрама. В течение года шесть эскадрилий русских самолетов участвовали в боевых действиях армий Чан Кайши, замедлив продвижение японцев, но не остановив их.
Россия сконцентрировала свои усилия на укреплении своих дальневосточных сил, которые в 1939 г. одержали решительную победу над 6-й Квантунской армией у реки Халхин-Гол во Внутренней Монголии. После этого советские дипломаты перешли на более жесткий тон. Права японцев на ловлю рыбы в Охотском море были отменены, затем восстановлены на менее благоприятных условиях. Наконец, Пакт Риббентропа — Молотова способствовал ослаблению напряженности вдоль границы по Амуру.
ПАТОВАЯ СИТУАЦИЯ В КИТАЕПосле сражений в Шанхае китайский генералиссимус никогда больше не подставлял свои армии под сокрушительный огонь артиллерии японцев и их воздушные бомбардировки. Его приказы, нечетко выполняемые, сводились к тому, чтобы медленно отступать, разменивать пространство на время, оставлять после себя только «выжженную землю и ломаную черепицу».
Наступление японцев по основным коммуникационным линиям было невозможно остановить. Когда пал Ханькоу в конце 1938 г., националистическое правительство уже перебралось на расстояние в 500 миль (805 км) вверх по реке в Чунцин, находящийся в горных районах провинции Сычуань. Никакие военные корабли не могли пройти через узкие проходы Янцзы. Чунцин был уязвим лишь с воздуха. Некоторые промышленные предприятия были демонтированы, и миллионы патриотов присоединились к исходу в Сычуань. Там восстанавливались университеты, и с иностранной помощью, особенно новозеландца Реви Элли, цеха, созданные под укрытием матов и пещер, начали производить одежду и оружие. Все потребление стали в Китае было меньше, чем в среднем американском городе. Однако, накапливая материалы и «расходуя» людей, националистическое правительство продолжало борьбу.
Японцы установили контроль почти над всей железнодорожной сетью Китая вместе со всеми промышленными Центрами. Морская связь с миром блокировалась императорским флотом, хотя контрабандисты переправляли некоторые военные грузы из Гонконга через водные пути Жемчужной реки. Между Тонкином и Южным Китаем существовала железнодорожная связь, как и между Рангуном и Лашио в шанских государствах, из которого опасная для движения Бирманская дорога вела через огромные речные каньоны в Юньнаньфу, теперь называемый Куньмином.
Не существовало четкой линии фронта. Между свободными и оккупированными зонами существовала почтовая и проволочная связь и велась большая торговля. Там, где в городах было небезопасно, японцы руководили наступательными операциями с аэродромов и из военных городков. Умелая, компетентная администрация могла бы привлечь на свою сторону широкие китайские массы, которые имели слабое представление о патриотизме и утратили веру в революцию. В некоторых оккупированных районах японцы соблюдали право на жизнь и на собственность, и жизненный уровень повысился. Сам генерал Доихара хорошо знал искусство и историю. Его искренняя любовь к Бэйпину побудила его восстановить его императорское название Пекин (в 1368–1405 гг. и 1928–1949 гг. нынешняя столица КНР называлась Бэйпин. — Пер.), украсить этот город, чтобы сделать его культурным центром Востока.
Однако таких районов было немного. Чаще носители божественной миссии заимствовали тактику старых корсаров Кюсю. Контролируя порты ввоза, японцы присваивали таможенные доходы и ввозили в Китай свои товары беспошлинно, в то же время облагая товары западных торговцев большими пошлинами и подвергая их валютной дискриминации. Монополистические объединения взяли в свои руки производство шерсти и табака, телекоммуникации, внутренний пароходный транспорт и погрузку и разгрузку кораблей. Компании по развитию Северного и Центрального Китая поглотили целые области китайской экономики с целью обогащения Японии и своих военных акционеров. «Дзайбацу», конгломерат концернов, получал стимулы к строительству новых заводов, особенно в быстро развивающемся Циндао, где заработная плата и расходы на социальные нужды были гораздо ниже соответствующего минимума в Японии.
На самом нижнем уровне солдаты занимались грабежом, используя кулак или штык. Солдаты и их пособники — часто бездомные корейцы, вынужденные играть роль шакалов империализма, бесплатно разъезжали по железным дорогам, ввозя опиум и вывозя серебро и бронзу, фарфор или нефрит.[454] Это вызывало ярость терпеливого народа. Восстания приводили к массовым репрессиям и дальнейшей эксплуатации ресурсов страны, расчищая путь к коммунизму. Япония «оседлала тигра». Она не могла больше выпутаться из создавшейся ситуации на континенте с прибылями или с честью. Три года вооруженной борьбы стоили Японии столько же потерь в живой силе и в десять раз больше расходов, если провести сравнение с победой над Россией. Инцидент был запланирован как летняя компания. Теперь представители армии намекали, что половина века может понадобиться для «восстановления азиатской цивилизации».
КОНЕЦ ПАРТИЙНОЙ ПОЛИТИКИВыборы в парламент не проводились после начала войны с Китаем. Принц Коноэ ушел в отставку, обнаружив, что он не смог завершить инцидент или установить полный военный контроль над Китаем, и уступил место барону Хирануме Киитиро, поддержанному националистическими обществами. Последний осуществил принятие закона о всеобщей мобилизации. Департамент по развитию Азии взял в свои руки управление захваченными территориями.
Изоляция Японии после советско-германского пакта привела к падению правительств Хиранумы и двух его слабых преемников. В январе 1940 г. Коноэ вновь стал премьер-министром, в его правительство вошел Мацуока как министр иностранных дел и Тодзё как военный министр. Все они решили нанести парламентаризму решающий удар. В середине лета 1940 г. (когда Гитлер ликвидировал в Европе демократию, установив «новый порядок») все политические партии объединились в Ассоциацию помощи трону.
Общество по изучению проблем тотальной войны и Общество по научной мобилизации исследовали, каким образом можно приспособить опыт Третьего рейха к условиям Азии. Была введена цензура прессы и радиовещания. В школах было отменено деление на классы, и поиски научных истин уступили место «моральной» подготовке и гимнастике. В кинокартинах и спектаклях высмеивалась европеизация и прославлялись достоинства клана. К романизированной письменности относились с неодобрением. При ее использовании следовали официальной новой форме.[455] На щитах размещались плакаты антизападного характера. Памфлеты изобличали двуличность и тиранию белых народов. Христиан вынуждали возвращаться к старым религиям — ван дао («пути совершенного правителя») Конфуция и синтоизму, пути богов.
Глава 19
ИМПЕРИЯ ВЕЛИКОЙ ВОСТОЧНОЙ АЗИИСтраны Восточной Азии и регион Южных морей очень тесно связаны друг с другом в географическом, историческом, расовом и экономическом отношении. Они обречены судьбой на сотрудничество и оказание помощи друг другу ради их общего блага и процветания и содействия миру и прогрессу их регионов. Система предполагает существование стабилизирующей силы. На Японии лежит ответственность как стабилизирующей силе в Восточной Азии.
Министр иностранных дел Арита, июнь 1940 г.Японские представители говорили о «новом порядке в Восточной Азии» и «Великой восточноазиатской сфере взаимного процветания». В действительности же они стремились к порабощению всех стран и к обогащению, но не всей Азии и даже не простого народа Японии, а военных правителей, захвативших контроль над государством.
Обращение Франклина Делано Рузвельта к конгрессу Соединенных Штатов 15 декабря 1941 г.
ЯПОНСКАЯ «ДОКТРИНА МОНРО»Восточные континентальные побережья Азии и Северной Америки тянутся к юго-западу от Арктики и сходятся на конус в тропиках. Каждое имеет свою островную Индию, богатую пряностями, сахаром и нефтью — дорогие призы для европейских колонизаторов.
В Северной Америке именно жители Новой Англии, крестьяне, занимавшиеся земледелием на склонах, или рыбаки Большой Ньюфаундлендской банки, интегрировали экономику Западной Атлантики и бассейна Карибского моря, обменивая пушнину, лесоматериалы и китовый жир на спиртные напитки и черных рабов. Когда они подорвали торговлю европейцев, они бросили вызов их политической власти и способствовали изгнанию европейцев из их земель. Пионеры индустриализации в Новом Свете, жители Новой Англии использовали свою технологию для того, чтобы эксплуатировать континент, победить соперников, занимавшихся сельским хозяйством, к югу от линии Мэйсона и Диксона и поставить вялых метисов тропиков в зависимое положение. (Линия Мэйсона — Диксона — граница, проведенная английскими землемерами и астрономами Ч. Мэйсоном и Дж. Диксоном для разрешения спора между британскими колониями: Пенсильванией и Мэрилендом. До Гражданской войны в США эта линия служила символической границей между свободными штатами Севера и рабовладельческими штатами Юга. — Пер.) Джон Куинси Адамс, философ из Новой Англии, сформулировал «доктрину Монро», создавая сферу национальных интересов, защищенную военно-морским флотом янки, господствующим в своих водах.
Для японских исследователей геополитики такие прецеденты были раздражающими и провоцирующими. Почему их расе, закаленным мореплавателям средних широт, не следовать примеру викингов Нового Света с их достижениями? Идея японской «доктрины Монро» якобы была подсказана Теодором Рузвельтом и подразумевалась под «особыми интересами», признанными соглашением Лэнсинга — Исии 1917 г.[456] Генерал Хондзё, захватывая Маньчжурию, предложил, чтобы после этого его страна «разделила с США ценные предметы материального мира».[457] Когда его страна вышла из Лиги Наций, министр иностранных дел Хирота открыто высказался за «доктрину Монро в Восточной Азии», согласно которой Японии имела такой же контроль над Китаем, какой США — над бассейном Карибского моря.
Япония не приняла никаких немедленных военных мер для реализации доктрины. Авангардами мощи Японии были океанские рыболовные флотилии, которые курсировали от залива Аляски до Соломоновых рифов, а на берегу — улыбавшиеся парикмахеры, фотографы и стоматологи.[458] Затем наступил черед грузовых судов под «солнечным флагом», выгружавших местные продукты и ввозивших невероятно дешевые товары фабричного производства. Наконец, там, где позволял закон об иммиграции, возникала «непроницаемая» японская община. Целые отрасли промышленности отдельных стран втягивались в орбиту Японии: железорудные шахты Малайи или плантации конопли на Минданао, среди которых Давао стал напоминать маленький Токио.
Когда японцы стали более предприимчивыми, они закрыли свои стратегические районы для иностранцев — Марианские, Каролинские и Маршалловы острова, Формозу и Рюкю. Япония не собиралась сдавать мандаты на их управление, когда она вышла из Лиги Наций. Ходили слухи о существовании на атоллах баз для самолетов и подводных лодок и о Гибралтаре на отдаленном острове Трук, входящем в Каролинские острова.
ЗАКАТ ЕВРОПЕЙСКОГО КОЛОНИАЛИЗМАВ свое последнее десятилетие европейский колониализм столкнулся с многочисленными проблемами, устраняя причиненный мировой депрессией ущерб, укрепляя лояльность колонизованных народов в борьбе против коммунистического влияния и японской пропаганды, удерживая свои рынки и создавая оборонительные сооружения.
Сиам организует революциюВ Сиаме тяжелые финансовые трудности вызвали дворцовый переворот в 1932 г. и позже — отречение короля Прачатипока. Правящая Народная партия возглавлялась Приди Пханомионгом, левых убеждений, специалистом в области планирования, и офицером Пхибулом Сонгхрамом, консерватором. Она проводила националистическую политику. Китайские школы и газеты жестко контролировались, основной упор в налогообложении стал делаться на контролируемой иностранцами торговле, а не на сельском хозяйстве. Государственная религия буддизм укреплялась за счет христианства. Сиам оказался единственным членом Лиги Наций, не проголосовавшим за осуждение Японии после доклада Литтона. Правительство Сиама, претендуя на тайские анклавы в соседних странах, переименовало Сиам в 1939 г. в Таиланд.
Дуглас Макартур прибывает на ФилиппиныСогласно закону Тайдингса — Макдаффи, принятому в 1934 г., на Филиппинах был установлен режим автономии с органами правительства, как в США; функцию контроля со стороны Вашингтона осуществлял верховный комиссар. Мануэль Кессон занял президентский пост в мае 1935 г. Уходивший в отставку начальник штаба армии США Дуглас Макартур был назначен фельдмаршалом филиппинской армии. Генерал хорошо знал страну. Тридцатью годами раньше его отец Артур Макартур был первым военным губернатором Филиппин. Сын постепенно продвигался по военной службе, получив звездочку генерала в Первую мировую войну и став суперинтендентом военной академии Вест-Пойнт. Макартур как солдат откровенно высказывался по политическим вопросам, к нему относились с уважением, но он не был лично популярным. Его план обороны, который предусматривал «заставить самого безжалостного агрессора остановиться и подумать», состоял в создании призывной армии вокруг ядра полицейских сил, воздушных сил из 250 самолетов и военно-морского флота из торпедных катеров.
Сингапур защищает Южные моряМалайя стала бастионом колониальной Восточной Азии и британских доминионов Австралии и Новой Зеландии, когда в 1938 г. было закончено строительство военно-морской базы на острове Сингапур, которое обошлось в 100 миллионов долларов. Катастрофическое падение цен на каучук в 1930-х гг. замедлило иммиграцию, но также усилило рабочие волнения. Правительство поощряло развитие производства пальмового масла и копры, чтобы избежать рисков монокультурной экономики. Оно также развивало перерабатывающую промышленность, на предприятиях которой возник пролетариат, находившийся под постоянным влиянием китайских коммунистов. Великобритания продолжала признавать малайских султанов. Китайские иммигранты не обладали политическими правами.
Подъем движения такинов в БирмеОтделение от Индии, завершенное в 1937 г., вызвало глубокое удовлетворение в Бирме. За исключением таких областей, как религия, финансы и внешняя политика, бывшая колония стала самоуправляемой. К сожалению, крах ее экономики, ориентированной на экспорт, во время депрессии углубил внутренние противоречия между крестьянами, выращивавшими рис в дельте, индийскими помещиками и каренами, населявшими холмы и горы. Национализм сильнее всего проявлялся среди коренных бирманцев. Его выразителями стали студенты гуманитарных факультетов Рангунского университета, большинство которых, презирая земледельческий труд, получали скудные доходы от занятия журналистикой или политикой. Их лидеры — Аун Сан, Ба Мо, У Со и Тан Тун, обращались друг к другу как к такинам, или господам.
Среди колоний лишь в Бирме Япония получила сильную политическую поддержку: Революционная партия, организованная в 1939 г., снабжалась оружием и деньгами, и 30 «национальных героев», включая Аун Сана, обучались в Токио. По всей долине Иравади отделения партии «росли как грибы».[459] У Со, избранный на пост премьер-министра в 1939 г., побывал в Лондоне, чтобы настоять на немедленном предоставлении Бирме независимости. Когда началась война на Тихом океане, он был сослан в Южную Африку.
Индокитай находился под прямым китайским влиянием на сухопутных и морских границах Тонкина. Волнения все более связывались с деятельностью Хо Ши Мина, основного представителя Коминтерна. Доходы Нидерландской Индии упали приблизительно наполовину по сравнению с периодом расцвета. Земля была уже в руках небольших собственников, и голландские программы по повышению жизненного уровня и соблюдение колонизаторами местных обычаев замедлили развитие национализма. Тем не менее азиатские члены Фолксраада обратились в 1936 г. с петицией о предоставлении самоуправления и независимости в течение десяти лет. Коммунистическая партия Индонезии и националистическая Национальная партия Индонезии не проявляли активности в течение десятилетия, хотя движение «несотрудничества», подобное движению Ганди в Индии, привело к образованию до 1940 г. антиголландского объединенного фронта.
Положение колониализмаВ свое последнее десятилетие колониализм был ослаблен в результате действия ряда факторов, особенно мировой депрессии. Обещание предоставить независимость Филиппинам к 1945 г. привело к движению других колониальных народов за независимость. Усиление Японии способствовало росту надежды на победу Азии над колониализмом вооруженным путем. Коминтерновская пропаганда постоянно твердила о зле и пороках империализма.
Все это вынудило колонизаторов пойти на многочисленные уступки: закон об избирательном праве в Бирме был почти таким же либеральным, как на Филиппинах: там было больше свободы мысли и политической деятельности, чем в тоталитарных государствах Европы. Однако не существовало сильного рабочего движения. В то время как пятая часть всех японцев ходила в школу, лишь 3 % всех жителей европейских колоний учились в школе. Хотя западные колонизаторы столкнулись с угрозой японского вторжения, они не решались вооружить местное ополчение оружием, которое могло быть использовано против них. В опорных пунктах богатого юга находились небольшие гарнизоны белых солдат, некоторое число аннамитских легионеров. Существовал план обороны Филиппин, который недооценивал силу японского агрессора.
ЯПОНИЯ ПРИСОЕДИНЯЕТСЯ К ОСИПрежде чем блицкриг Гитлера потряс Европу, японская армия утвердилась в прибрежном треугольнике Шанхай — Нанкин — Ханчжоу и вдоль основных коммуникационных линий. Она рассматривала вопрос о частичной эвакуации своих сил из оккупированных ею отдаленных территорий Китая и даже добивалась расположения США, направив 9 ноября 1940 г. адмирала Номуру в качестве посла Японии в Вашингтоне.
Япония не совсем приветствовала победы Германии в Европе: Гитлер мог бы претендовать на восстановление кайзеровской тихоокеанской империи, когда его победа будет окончательной. Однако пока метрополии Голландия и Франция не существовали и британский флот держал оборону в своих узких морях. Америка, теперь главный арсенал демократической Европы, могла оказывать лишь небольшую помощь Азии.
Поэтому Япония возобновила свою программу завоеваний в Азии. Она прервала переговоры с Чунцином и объединила пять прояпонских региональных властей в нанкинское правительство Ван Цзинвэя в апреле 1940 г. Был заключен союз, согласно которому Ван согласился на «тесное экономическое сотрудничество» с Японией, присутствие ее войск до полного восстановления мира и неограниченное использование китайских вод императорским флотом. Нанкинский режим признал Маньчжоу-Го и превратился в нового сателлита Японии.
Демонстрации японских военных сил вблизи Гонконга убедили Великобританию закрыть в июле Бирманскую дорогу. 26 сентября Япония подписала десятилетний договор со странами оси — Германией и Италией. Союзники обещали оказать полную совместную помощь любой стороне договора в случае нападения на нее любой «державы, не вовлеченной уже в европейский и китайско-японский конфликт» — парафраза в отношении США. Однако Япония настояла на том, что конвоирование оружия и другое косвенное американское участие в войне в Атлантике не должно считаться «нападением».[460] Правители Третьего рейха предусматривали интеграцию Европы в гитлеровский «новый порядок», а Япония имела свободу рук в Азии.
РОЖДЕНИЕ ВЕЛИКОЙ ВОСТОЧНОАЗИАТСКОЙ СФЕРЫ СОВМЕСТНОГО ПРОЦВЕТАНИЯВозникла «новая политическая, экономическая и культурная структура», названная Великой Восточной Азией. Эта фраза повторялась в публичных выступлениях премьер-министра Коноэ и министра иностранных дел Ариты. Она была сладкозвучной и достаточно гибкой, чтобы понять масштаб шовинистических амбиций. Китай, Япония и Маньчжоу-Го были центральной частью этой структуры. Сторонники агрессивной политики в армии говорили об аннексии континента восточнее Бирмы, в военно-морском флоте — о продвижении в южном направлении до Новой Каледонии.[461] Континент и его архипелаги должны были войти в единую экономическую «сферу совместного процветания».
Экспансия в северном направленииСеверный радиус этой сферы никогда не был определен. В результате маньчжурского инцидента Советы были отброшены к Амуру. Они были последовательными союзниками Чан Кайши. Москва была центром управления Коминтерна, и Владивосток угрожал Токио через внутренние воды империи. Влиятельные элементы в Генеральном штабе поддерживали возобновление осуществления плана Тэраути по аннексии трансбайкальской Сибири, но поражение на Халхин-Голе помешало дальнейшей экспансии на север после 1939 г.
Министр иностранных дел Мацуока после заключения союза с государствами оси строил планы борьбы коалиции четырех тоталитарных режимов против ослабленных демократий с Россией как связующим звеном между Великой Восточной Азией и «новым порядком» в Европе. Мацуока совершил визит в Берлин в марте 1941 г. Фюрер посоветовал ему заключить договор с русскими, хотя, как теперь известно, оставалось четыре месяца до вторжения Германии в Советский Союз.[462]
Вновь посетив Москву по дороге на родину, Мацуока уверял Сталина, что люди Ямато являлись «духовными» коммунистами, противостоящими западному «либерализму, индивидуализму и эготизму». Соглашение было подписано в апреле, согласно ему каждая из двух стран останется нейтральной, если другая окажется вовлеченной в войну. Обоюдные интересы в Маньчжоу-Го и Монгольской Народной Республике «соблюдались», если не были полностью признаны.
Мацуока был очень раздосадован началом русско-германской войны через два месяца после своего возвращения в Токио. Он сразу призвал к нападению на Россию, но «внутренний кабинет» отказался сделать это до вывода сильной дальневосточной армии Сталина с ее позиций. Министр иностранных дел продемонстрировал наивность, недобросовестность и нечестность. Цинично обманутый нацистским высшим командованием, он, в свою очередь, саботировал заключенный им же самим с большевиками пакт о нейтралитете и внушал подозрительность и враждебность со стороны западных демократических государственных деятелей. Кабинет Коноэ вскоре реорганизовался, для того чтобы освободить Мацуоку от его должности.
Наступление в южном направленииК сентябрю 1940 г. государственные типографии в Токио тайно печатали ноты о военной оккупации для Филиппин, Бирмы и Малайи.[463] 2 июля 1941 г. императорская конференция установила «основной политический курс» Японии на немедленную экспансию на юг. Первым подвергся давлению Тонкин, основной путь в Западный Китай. Правительство Виши во Франции ничего не могло сделать для защиты своих далеких индокитайских колоний, но, уклоняясь от столкновений, оно сумело отсрочить до сентября прибытие крупных японских сил. Их развертывание вдоль железной дороги прервало оставшуюся линию снабжения Чунцина. Некоторые токийские правящие круги надеялись включить без дальнейшего откладывания националистический Китай в «сферу совместного процветания» — передавая ему Тонкин как компенсацию за потерю Маньчжоу-Го.
Ирредентизм ТаиландаВ начале 1941 г. диктатор Таиланда Пхибул Сонгхрам требовал возвращения провинций, захваченных Францией в 1909 г.[464] Мацуока предложил арбитраж. После серии стычек на суше и на море, сопровождавшихся длительными переговорами, Франция 11 марта вернула Таиланду ее бывшую камбоджийскую территорию вместе со всеми землями к западу от среднего течения Меконга.
Нидерландская Индия стоит прочноДо 1929 г. отношения Японии к Нидерландской Индии были как к ценному торговому клиенту. На островах японцы имели статус европейцев (привилегия, в которой им явно было отказано в США). Они нуждались в большинстве продуктов Нидерландской Индии и создали стабильный рынок для своих дешевых товаров. Во время депрессии агрессивная кампания Японии по расширению своего экспорта вызвала ограничение голландцами квот. В свою очередь, к 1939 г. импорт Японией яванского сахара и тапиоки почти прекратился.
Поражение Голландии в апреле 1940 г. вызвало почти немедленно давление на Нидерландскую Индию. В Батавию прибыла японская делегация, которая попросила гарантированные поставки стратегических материалов, особенно руды, металлического лома и нефти. Она получила вежливый отказ. В отличие от правительства Франции правительство Голландии не находилось в плену. Из Лондона оно вело войну против Германии. Его представители в Батавии отказались продавать продукты, которые могли бы быть переправленными в Европу для использования странами оси. Оно разделяло престиж Уинстона Черчилля, который выигрывал воздушную битву над Великобританией и получал открытую поддержку в США.
Вторая делегация в 1941 г. прямо предложила включить Нидерландскую Индию в «блок иены». Взаимная торговля почти не упоминалась. Нидерландская Индия должна была поставлять 35 перечисленных стратегических продуктов и уступить шахты, рыбные места, кабельную связь и прибрежный флот. Япония панически боялась нехватки нефти и делала акцент на снабжение нефтью: в 1939 г. полмиллиона тонн с нефтяных полей Суматры и Борнео были достаточны для Японии. В последующих требованиях уровень потребности возрос до 4 миллионов тонн ежегодно. Делегация отправилась в Японию лишь со смутными гарантиями. Когда она отбыла, японские концерны начали репатриировать своих служащих.
США ПРЕДПРИНИМАЮТ ДЕЙСТВИЯАмериканская изоляционистская доктрина касалась Европы, а не Восточной Азии. Однако опросы общественного мнения летом 1940 г. показали, что девять десятых американцев поддерживали эмбарго на поставки военных материалов Токио. Убежденный противник вовлечения в иностранные дела, сенатор Эдгар Бора одобрял аннулирование японско-американского торгового соглашения. Десятилетия дипломатических и расовых трений обусловили это отношение общества к воинственным «япошкам».
Отсутствие договора не помешало обмену товарами после 1939 г. на месячной основе. После блицкрига в Европе конгресс заменил свои законы о нейтралитете законом о ленд-лизе, предназначенном для усиления военного сопротивления странам оси. Главным получателем была Англия. Однако в результате вторжения Германии в Россию помощь стала оказываться также Советам. В марте 1941 г. совместная американско-британско-канадская конференция штабов решила, что в случае всеобщей войны, «прежде всего, усилия должны быть сконцентрированы на войне с Германией, в то время как против Японии следует вести войну на истощение в ожидании поражения Германии».[465]
Политика ХаллаГоссекретарь Халл определил четыре принципа своей политики в Азии:
1. Уважение целостности и суверенитета всех тихоокеанских государств.
2. Невмешательство во внутренние дела других стран.
3. Равенство возможностей, особенно в торговле.
4. Нерушимость статус-кво, изменение возможно лишь с применением мирных средств.
Они подтвердили доктрины Джона Хея, Чарльза Эванса Хьюза и Генри Стимсона, но они оставляли мало места для маневра японским правительствам, оказавшимся в ловушке между непреклонностью Вашингтона и шовинистической программой Великой Восточной Азии.
За присоединение Коноэ к оси быстро последовали ответные меры США. 16 сентября 1940 г. конгресс принял закон о воинской повинности для отдельных граждан, согласно которому впервые в мирное время был осуществлен призыв на военную службу (мужчин в возрасте до 35 лет). Последовательно был наложен запрет на отгрузку авиационного топлива, продуктов из железа и стали, а также на экспорт цветных металлов. Эксперты Государственного департамента высказались против полных нефтяных санкций, опасаясь, что они ускорят нападение на Нидерландскую Индию.
В 1939 г. в Карибском бассейне были проведены маневры военно-морского флота. По их окончании все корабли отправились на места стоянки на западном побережье. В следующую весну они впервые состоялись на морской границе Гавайских островов. Позже основной флот остался в Гонолулу, база которого Пёрл-Харбор была значительно расширена. Премьер-министр Черчилль пригласил этот флот расположиться в Сингапуре, освободив весь британский флот для боевых операций в Атлантике. Халл и начальники штабов отклонили это предложение.
Америка накладывает санкции на поставки нефтиОптимисты предсказывали улучшение взаимопонимания между Японией и Западом, когда Мацуока ушел в отставку и его заменил на посту министра иностранных дел адмирал Тоёда, занимавший умеренную позицию. Однако вскоре стало очевидно, что не только Тонкин, но и Кохинхина, расположенная на полпути между Манилой и Сингапуром, должна была войти в Великую Восточную Азию. В свете того, что его принципы были проигнорированы, Халл добился того, что Рузвельт заморозил все японские активы в США. Этому примеру последовала Великобритания. 90 % нефти, необходимой для промышленности и военных нужд Японии, импортировались из США. Теперь импорт из Америки прекратился. Нефть Суматры нельзя было купить из-за недостатка долларов. Сахалин и «блок иены» не могли покрыть и десятой части потребности вооруженных сил во время войны, составлявшей 5 миллионов тонн. Хранился лишь годовой запас нефти.
США официально ввели эмбарго на экспорт нефти в июле 1941 г., накануне войны. Время работало против организаторов Великой Восточной Азии, по мере того как в Японии истощались запасы нефти. Тоёда настаивал на личной встрече в Аляске между премьер-министром императора и американским президентом. Вместо этого Рузвельт встретился с Уинстоном Черчиллем на военном корабле близ Ньюфаундленда для составления Атлантической хартии.[466]
Дипломатия приближалась к тупику. Более твердые и жесткие люди, чем Коноэ из знатного рода Фудзивара, приходили к власти. Генерал Тодзё уже имел портфель военного министра. Был еще Ямамото Исороку, адмирал Объединенного флота, чемпион императорского флота по шахматам[467], среди американских друзей известен как хороший игрок в покер, который, когда тасовал карты, гордо демонстрировал обрубки двух пальцев, потерянных в Цусимском сражении. Как военно-морской атташе в США, руководитель разведки, тактик и, наконец, заместитель военно-морского министра, Ямамото овладел всеми секретами военно-морского искусства. «Ямато» и «Мисаси» с батареями из 18-дюймовых орудий были готовы встать в его боевой порядок. В течение 20 лет авианосцы были навязчивой идеей Ямамото. 11 авианосцев шли под флагом восходящего солнца с пикирующими бомбардировщиками «Айти-99» и истребителями-перехватчиками «Зеро».[468] (После окончания программы испытаний, длившейся несколько месяцев, 14 сентября 1939 г. самолету присвоили официальное обозначение Тип 0. По правилам, принятым на японском флоте, это означало, что самолет принят на вооружение в 2600 году по японскому летосчислению — 1940 г. н. э. Чаще всего японцы называли этот самолет Рэй-Сэн («рэй» по-японски «ноль») или Зеро-Сэн. — Пер.) Пилоты и экипажи проходили изнурительную подготовку в северных водах, воспринимая потери как нечто само собой разумеющееся. Однажды якобы использовались 30 самолетов для отработки посадки во время шторма. Американские маневры, проводившиеся в теплых водах, были почти такими же волнующими и безвредными, как футбольные матчи. Политика экономии, осуществлявшаяся конгрессом, не позволяла расходовать «живые» торпеды в процессе обучения и вынудила президента, проявлявшего интерес к военно-морскому флоту, построить новейший авианосец «Энтерпрайз» как проект Администрации общественных работ.
Ямамото надеялся на успехи в первый год будущей войны. Он не видел возможности диктовать условия в Вашингтоне в этот период или выиграть войну на истощение. Поэтому он выступил против начала Японией войны. Однако Тодзё не видел альтернативы. Он делал акцент на нечто нематериальное: «дух Дай Ниппон» (дух Страны восходящего солнца. — Пер.), непобедимый в течение 26 столетий, который нанес поражение Китайской и Российской империям на памяти жившего поколения. Почему бы Америке не быть еще одним инертным гигантом, обремененным «денежными мешками», которого в состоянии побить его быстрый и гибкий восточный противник? После начала войны мягкость и сентиментальность (что еще изображалось в этих декадентских голливудских фильмах?), хронические рабочие беспорядки и протесты «проосевых» пацифистов быстро приведут к тому, что Америка попросит мира.[469]
Последние переговоры: планы А и БСовет, который встретился с императором в сентябре 1941 г., решил не добиваться мирного урегулирования после 12 октября. Через четыре дня после этого предельного конечного срока Коноэ ушел в отставку. Тодзё сменил его на посту премьер-министра, сохранив за собой должность военного министра.
В то время как конвои подкрадывались в южном направлении к дельте Меконга и эскадрильи самолетов-торпедоносцев тренировались в полетах на малой высоте, продолжались усилия по достижению компромисса. В начале ноября МИД подготовил два предложения: предложение А предусматривало возобновление свободной торговли, быстрый вывод японских войск из Индокитая с сохранением «возможно, на 25 лет» стратегических позиций в Китае. Если бы этот план не прошел, предложение Б заморозило бы статус-кво на 5 ноября и гарантировало бы нефтяные поставки Японии, пока она будет заключать мир с Китаем. Оба предложения минимизировали обязательства по трехстороннему пакту оси.[470] Специальный представитель Курусу Сабуро прибыл с ними в Вашингтон.
26 ноября Госсекретарь Халл представил список контрпредложений. Некоторые из них, подтверждая его четыре принципа, восстанавливали полный суверенитет националистического правительства над Китаем, но не упоминали Маньчжоу-Го. Другие восстанавливали нормальные торговые отношения между двумя тихоокеанскими державами.
Ни одно правительство не могло принять предложения другого правительства, не теряя своих союзников или народной поддержки. Императорская армия не хотела отказаться от завоеваний, которые стоили ей столько крови и престижа. Гитлер подталкивал Японию к войне. Он не желал мира в Азии, который привел бы к концентрации сил англосаксов против него. С другой стороны, националистический Китай предупредил, что если в результате «дальневосточного Мюнхена» в жертву будет принесена его территория, то он заключит свое мирное соглашение. Ни Великобритания и Голландия, ни вишистская Франция не хотели, чтобы Япония господствовала в сфере их колониальных интересов. Уже совещания штабов США, Великобритании и Голландии решили, что японское продвижение к западу от бангкокского меридиана или к югу от перешейка Кра в Таиланде будет рассматриваться как акт войны.[471]
ВОЙНА ВЕЛИКОЙ ВОСТОЧНОЙ АЗИИВ январе в руки военно-морской разведки США попали шифры японской дипломатической радиосвязи. Каждое утро американский и британский Генеральные штабы читали текст секретных депеш из Токио. Однако эта американская разведывательная операция «Мэджик» не могла ни обнаружить ход мыслей Тодзё, ни позволить услышать консультации в Императорском зале для аудиенций. Она не изменила две основные предпосылки союзников: что армия, неспособная захватить Китай, не нападет сразу на четыре «белых» страны; что любое нападение будет совершено в южном направлении.
Филиппины были предупреждены об опасности. В Гонконг прибыли канадские подкрепления, и два лайнера «Кунарда» «Куинз» доставили австралийские дивизии из Северной Африки для обороны Малайи («Кунард Лайн» — британская компания — оператор трансатлантических и круизных маршрутов океанских лайнеров, основанная в 1839 г.; ее два лайнера «Куин Мэри» и «Куин Элизабет» во время Второй мировой войны использовались для транспортировки войск; «Куинз» является множественным числом от «Куин». — Пер.). В начале декабря оперативное соединение во главе с линкорами «Рипалс» и «Принс оф Уэлс» вошли в военно-морскую базу Сингапура.
Жребий брошенГосударственный департамент не рассматривал ноту Халла от 26 ноября как ультиматум, он также не питал надежды на предложения Курусу и Номуры. Их предложение о частичном выводе войск из Китая в обмен на возобновление поставок нефти считалось еще одной из уловок, сопровождавших каждый шаг в экспансии Японии: «reculer pour mieux sauter» («отступить, чтобы дальше прыгнуть». — Пер.). Пять десятилетий путь императорских завоеваний был усыпан эвфемизмами: «самооборона», «стабилизация», «совместное процветание» стали обозначать нападение, принудительное подчинение и эксплуатацию.
В то же время японская разведка была информирована о диспозиции англо-американских военно-морских и воздушных флотов и слабости их тихоокеанских баз. В переполненных помещениях бараков острова Оаху или кораблях линейного флота Пёрл-Харбора тосковавшие по родине новобранцы жаловались на тяготы дисциплины. Газеты на родине очень часто высмеивали декрет о «чрезвычайном положении», который вынуждал их быть в униформе. В августе в Вашингтоне резолюция, отменявшая воинскую повинность для отдельных граждан, была отвергнута большинством в один голос. Призывники все же надеялись «дезертировать» в октябре. Существовала опасность, что адмиралы могут подвергнуться осуждению в конгрессе за «поддержание суровой дисциплины на кораблях» и за «причинение вреда парням».
Тодзё приблизил принятие решения о начале войны, давая указания Ямамото об осуществлении плана боевых действий военно-морского флота. В ноябре Объединенный флот под командованием вице-адмирала Нагумо Тюити сосредоточился в заливе Хитокаппу, будучи скрытым в плотном тумане Курил. 18 ноября соединение подводных лодок отправилось в открытое море. Спустя девять дней основная эскадра из 6 авианосцев и 17 кораблей сопровождения отправились в восточном направлении. Летчикам секретно давали инструкции об объектах Оаху, но моряки знали лишь об еще одном беспокойном тренировочном плавании. После недели плавания Нагумо сделал резкий поворот в теплые воды, и в полдень по токийскому времени он поднял кодовый четырехцветный флаг (который был с Того в Цусимском сражении), чье значение понял каждый японец: «Победить или умереть».
Нападение на Пёрл-ХарборУтренняя атака, которой благоприятствовали ясная погода и полная неожиданность, нанесла сокрушительный удар по тихоокеанскому флоту США: один линкор был уничтожен, четыре линкора покоились на неглубоком дне гавани, еще три были выведены из строя. Американцы потеряли два эсминца и пять заправщиков, около 100 базировавшихся на берегу военно-морских самолетов-истребителей и еще большее количество армейских самолетов. Погибли 3 тысячи американцев.[472]
Япония совершила агрессию в третий раз за 60 лет без предупреждения. Китай и Россия по очереди подверглись внезапному нападению. Та же тактика, приспособленная к веку авиации, увенчалась успехом. Один японский летчик, который вел дневник, испытывая изумление, спросил: «Разве американцы никогда не слышали о Порт-Артуре?»
Однако если военно-морской флот США потерял линейный флот, его четыре авианосца, базировавшиеся в Тихом океане, находились в океане. Топливо и ремонтные сооружения сохранились. Вся страна была едина как никогда. Дисциплина усилилась. Люди сплотились вокруг своих военных лидеров, испытывая ярость в связи с японским «предательством».[473]
ВОЙНА В ЮЖНЫХ МОРЯХАтака на Пёрл-Харбор была операцией прикрытия для защиты левого фланга вооруженных сил Японии, наступавших в южном направлении. В результате ее остались лишь три линкора под флагами союзников в Тихом океане. Их число было уменьшено до одного, когда 10 декабря «Принс оф Уэлс» и «Рипалс» были потоплены самолетами-торпедоносцами в Южно-Китайском море. Флаг восходящего солнца развевался над десятью линкорами (два из них самые мощные, которые когда-либо спускались на воду) и более легкими боевыми кораблями водоизмещением в миллион тонн.
План Ямамото предусматривал наступление по трем направлениям: на западе, поддерживая вторжение в Малайю и Северное Борнео; в центре через Макасарский пролив, угрожая Яве; к востоку от Филиппин с островных баз, пересекая экватор, для захвата острова Новая Британия, чья великолепная гавань Рабаул стала пунктом сосредоточения войск, откуда исходила угроза для Австралии. Боевые корабли эскортировали конвои с войсками. Гарнизоны союзников были изолированы десантами, и их обходили. Всегда существовало воздушное прикрытие, обеспечивавшееся самолетами авианосцев или самолетами, действовавшими с недавно построенных взлетно-посадочных полос.
Дальневосточные воздушные силы генерала Макартура, лишь наполовину обученные, хотя и включавшие эскадрильи бомбардировшиков «Летающая крепость», были в основном уничтожены на земле через восемь часов после рейда на Пёрл-Харбор. Объединенному американско-британско-голландскому флоту под командованием голландского адмирала, состоявшему из 7 крейсеров и 20 эсминцев, многие из которых были спроектированы в 1917 г., противостояла пятая часть огневой мощи императорского военно-морского флота. Корабли союзников никогда не проводили совместных маневров. После нескольких блестящих вылазок, особенно в Баликпапане на Борнео, почти все они были потоплены в результате серии отходов с боями в Яванском море.[474] Действия подводных лодок были парализованы потерей торпедных запасов во время бомбардировок провинции Кавите в Манильском заливе. В целом сопротивление авиации и флота союзников не замедлило график продвижения японцев и на неделю.
Наступление НагумоАдмирал Нагумо остановил свою ударную группу, совершившую атаку на Пёрл-Харбор, на короткое время во внутренних водах, прежде чем продвигаться на юго-запад. В феврале он вошел в Индийский океан. Там его бомбардировщики, действуя на максимальном удалении, потопили английский авианосец «Гермес» и большую часть английского ударного соединения вблизи Коломбо, пока его надводные корабли охотились за морским транспортом союзников в Бенгальском заливе.
Вернувшись в Йокосуку после четырех месяцев боевых действий, Нагумо утверждал, что уничтожил пять линкоров союзников, один авианосец, семь эсминцев и много вспомогательных и торговых судов без повреждения какого-либо из его кораблей.[475] Его победа была такой же односторонней, как и победа при Цусиме 36 лет тому назад: если Того открыл век дредноутов, бронированных и с башнями, Нагумо завершил его. Контроль над океанами перешел от линейных кораблей к могущественным авианосцам.
ТРИУМФ ГУНТАЯЕсли морская оборона союзников была плохо скоординирована, их сухопутные армии сражались вообще без какой-либо совместной стратегии. Заманенные в ловушках на островах или в мешок на полуостровах, они не могли ни выскользнуть из этих ловушек, ни усилить друг друга. Императорские сухопутные войска (Гунтай) сразу заняли Гуам, а остров Уэйк после трехнедельного сопротивления. Гонконг они заняли в Рождество, в тот же день, когда Макартур вывел войска из Манилы, чтобы закрепиться на полуострове Батаан.
Таиланд колебался лишь три часа, прежде чем обменяться рукопожатиями с захватчиками. В начале 1942 г. он стал «полным» военным союзником Японии. Переход Пхибуна Сонгхрама на сторону Токио обеспечил войска Тодзё большими продовольственными запасами, позволил выйти к границам Малайи и Бирмы, использовать воздушную базу и административные учреждения в интересах Великой Восточной Азии.
Генерал Ямасита Томоюки, только что вернувшийся из Европы, приспособил гитлеровский блицкриг к покрытой джунглями территории Малайи. Защищавшие ее британские и австралийские войска были вынуждены отступать и обращаться в бегство. Японцы обходили с флангов каждую оборонительную линию путем высадки войск на побережье в тылу или проникали как легковооруженные группы в камуфляже или, часто, переодетые малайскими крестьянами. Местные жители проводили японцев через леса. Надежда на организацию обороны на острове Сингапур не оправдалась. Его крепостные орудия, нацеленные на море, так никогда и не выстрелили. Уинстон Черчилль заявил, что сдача города 15 февраля была величайшей катастрофой, когда-либо постигшей английские войска.
Его падение пробило брешь в малайском барьере и предопределило судьбу Нидерландской Индии. Парашютный десант захватил нефтяные установки Суматры, слабо поврежденные. Вскоре японская пехота высаживалась в бурунах яванских морских берегов, чтобы затем всем на велосипедах двинуться на Батавию. Голландский триколор над Нидерландской Индией был спущен 5 марта 1942 г.
Далеко к северу почти забытая армия союзников сражалась в лесах Батаана. В ее рядах были филиппинцы, окончившие первый курс Военной академии города Багио в день Пёрл-Харбора; национальные гвардейцы, которые в августе были крестьянскими юношами в штате Нью-Мексико; регулярная американская пехота, в которой доминировала личность Дугласа Макартура, чье знание военного дела дополнялось (как у Наполеона) даром произносить фразы героического характера. (В июле 1941 г. генерал Дуглас Макартур был назначен на пост командующего силами США на Дальнем Востоке. После захвата японцами Филиппин Макартур прибыл в Австралию, где произнес ставшую знаменитой фразу: «Я сделал что мог, но я еще вернусь». — Пер.) Без надежды на победу, защитники Батаана отвечали на атаки японцев контратаками. Достигнутые ими локальные успехи несколько освещали мрачную, гнетущую атмосферу после катастрофы в Азии. Сам Макартур был эвакуирован 11 марта в Австралию. Сопротивление продолжалось до 6 апреля (согласно другим источникам, до 6 мая. — Пер.), когда последние защитники Скалы Коррехидора сдались генералу Хомме Масахару.
Захват БирмыЦелый императорский экспедиционный корпус после окончания Филиппинской кампании был готов к вторжению в Бирму. Японцы оккупировали Моулмейн и долину реки Салуин вскоре после захвата ими Таиланда. Дальнейшее продвижение было замедлено сопротивлением двух британских дивизий и великолепными бойцами американской добровольческой авиационной группы Клэра Шеннолта, организованной, чтобы держать Бирманскую дорогу открытой. Тем не менее Рангун был оккупирован 10 марта. Для Чунцина столь важным был путь его снабжения, находившийся под угрозой, что националистические 5-я и 6-я перешли границу Юньнани, чтобы соединиться с обороняющимися. Их командиром был американский майор Джозеф Стилуэлл. Язвительный, но бесстрашный и преданный, «уксусный Джо» прослужил большую часть времени в период между двумя мировыми войнами в Китае и стал ведущим синологом армии.
Союзники больше всего надежд возлагали на удержание восточно-западной линии, проходившей через Центральную Бирму, пока муссонные дожди не затопили сухопутные коммуникации. Они не оправдались большей частью из-за взаимного недоверия между китайцами, англичанами и бирманцами. Японцы, которым помогали ячейки Революционной партии, быстро продвигаясь в северном направлении вблизи таиландской границы, захватили Лашио, конечный пункт Бирманской дороги, до конца апреля. На центральных районах союзные армии были дезорганизованы. Стилуэлл сопровождал большое число солдат и беженцев, английских, индийских, китайских и бирманских, продвигавшихся пешком две недели по горным тропам из долины Чиндуин в Ассам.[476] Гунтай господствовал над Восточной Азией.
КИТАЙ И ВОЙНА НА ТИХОМ ОКЕАНЕВследствие неудачи в Бирме Китай лишился своих самых боеспособных войск и остался изолированным от остального театра военных действий. После того как японцы изолировали граждан союзных государств на оккупированных территориях и создали новый фронт на бирманской границе, на Китайском театре стало тихо. Некоторые называли 7 декабря 1941 г. «днем перемирия в Китае». Войну, в которой Китай сражался в одиночку в течение четырех лет, теперь вела Америка.
Если передвижения войск в Центральном Китае в течение двух лет практически сводились к захвату собранного урожая, то политическая война усилилась. На Чан Кайши оказывалось непрерывное давление, чтобы он порвал с Западом и вошел в сферу сопроцветания. Договор о «постоянной дружбе и согласии», заключенный Японией в 1943 г. с Ван Цзинвэем, в котором было обещано восстановление китайской территории, в действительности предназначался для оказания воздействия на Чунцин (в 1937 г. сюда из Нанкина незадолго до его оккупации переехали правительственные учреждения Китайской Республики. — Пер.).
После Пёрл-Харбора генералиссимус объявил войну Японии и стал полноценным союзником Запада. Однако в его работе «Судьба Китая», составленной в качестве учебника для гоминьдановских чиновников, можно обнаружить лишь незначительные симпатии к «белому человеку». Чан был реалистом, который предвидел, что Япония проиграет войну, увлекая за собой своих пособников. Америка отменяла все антикитайское законодательство. Ее победа означала бы возвращение не только Маньчжурии, но и Формозы, а также вхождение Китая в концерн великих держав. Выжидая окончания войны, Чан Кайши мог накопить достаточно военных материалов, поставляемых по ленд-лизу, чтобы победить внутреннего коммунистического противника.
ВЕЛИКАЯ ВОСТОЧНАЯ АЗИЯМуссонные дожди вернулись в Восточную Азию в мае 1942 г., затопляя рисовые террасы, заполняя реки коричневыми потоками и, выражаясь метафорически, растворяя правление белого человека в памяти. С наступлением осенней засухи цикл истории Азии стал развиваться в обратном направлении, правление сахиба уходило в прошлое. Согласно победителям войны в Великой Восточной Азии, потери союзных армий в живой силе достигли 300 тысяч — одну треть этих потерь составили «белые» пленные.
Япония не подписала Женевских конвенций о гуманном обращении с военнопленными, и кодекс бусидо не предусматривал сдачи в плен. Пленных лишали их человеческого достоинства. Марши смерти, голод и убийства — такова была судьба многих белых пленных. По крайней мере 10 тысяч умерли на строительстве Бирманско-Таиландской железной дороги. Большинство остальных пленных были разбросаны по Восточной Азии в рабочих лагерях под контролем восточных надсмотрщиков — долларовые аристократы, лишенные привилегий и неспособные выполнить женскую работу под азиатским солнцем, мишень для издевательств и презрения или, что еще более их унижало, — объект жалости.[477]
Азиаты, которые не могли наблюдать такие сцены, подвергались обработке пропагандой в виде печати и радио. Немногие документальные фильмы предназначались для большей аудитории, чем фильм «Победа Востока», в котором показывались капитуляция Коррехидора и падение Сингапура.
Хубилай-хан пришел к пониманию концепции Великой Восточной Азии. Хидеёси мечтал о ней. Буддийские миссионеры стремились к ней как к духовной империи. Европейские торговые компании старались соединить в целое ее экономику. Теперь же за шесть бурных месяцев Япония Сёва сделала ее политической и военной реальностью.
Ее империя в 1942 г. охватывала четвертую часть населения мира. Все граждане первого класса были коренными азиатами. Вряд ли можно было найти европейца за пределами лагерей для интернированных. В отношении ресурсов Япония, подобно США, осуществила геополитическую мечту, предлагая обилие средств для хорошей жизни и мощи государства.
Иерархия Великой Восточной АзииПодобно «новому порядку» в Европе, Великая Восточная Азия имела свою расовую иерархию. На ее верху находились японцы, заменившие свергнутых белых правителей. В Японии насчитывалось 95 % всех инженерно-технических работников Азиатского континента, в Бирме их число ежегодно увеличивалось на 25 человек, в Нидерландской Индии их не было вообще. Ниже населения Страны богов на иерархической лестнице располагались народы Желтого моря (подобно прибалтийским народам при гитлеровском «новом порядке»). Южный Китай образовывал внешнее кольцо с тайской и вьетнамской расами. Малайцы находились на периферии. Белые люди стали, подобно евреям в Европе, космическими париями.
Не была полностью решена проблема территориальных изменений. Черновой план, датированный 14 декабря 1941 г., цитировался на судебных процессах, проведенных в связи с военными преступлениями японцев'. Таиланд получил, кроме территорий, уступленных в свое время Камбодже, то есть Франции, четыре «утраченные провинции» в Малайе. Важные с точки зрения ресурсов или стратегического положения области, включая Гонконг, Суматру, Саравак и Малайю, были отмечены как японские протектораты. Другие государства могли обрести независимость в разной степени в зависимости от уровня их «сотрудничества».
Экономический и политический контрольЭкономика должна быть интегрирована в соответствии с потребностями Азии. Например, на плантациях Лусона сахарный тростник был заменен хлопком, чтобы заместить его импорт из Америки. Производство железа, которому препятствовали европейцы, по значению уступало только нефти. Излишки риса в Юго-Восточной Азии должны были кормить работников на заводах Севера. «Плутократии», основная цель пропаганды, ранее создали неравенство в распределении богатства, разоряя широкие массы, чтобы их приверженцы жили в роскоши. Концепция обоюдного процветания предусматривала обогащение всех. Коммунизм никогда не подвергался нападкам, потому что Россия была нейтральной соседней страной, расположения которой нужно было добиваться. Карлу Марксу было бы трудно найти что-либо для своей критики в манифестах Великой Восточной Азии.
После нескольких месяцев планирования в Токио было учреждено министерство по делам Великой Восточной Азии с тремя региональными отделами — один для Китая, второй — для Маньчжоу-Го, третий — для южных регионов. Министерство сосредоточило свои усилия на культуре. Япония-освободитель стала «Асиа но хикари», «Светом Азии». Новый порядок обычно проявлялся в изучении японского языка в школах под теплым южным солнечным светом («Изучайте душу Японии, и вы найдете свою собственную!»). Целые процессии студентов направлялись в Японию. Проводились литературные, научные и панбудийские конференции. Был сочинен гимн «Голубые небеса Восточной Азии». Распределялись красочные пропагандистские брошюры с комментариями на семи языках. Исчезали названия, которые давали колонизаторы азиатским регионам и городам[478], и использование англосаксонского варианта латиницы в почтовой корреспонденции было запрещено. (В 1937 г. японское правительство отменило систему транслитерации американца Хэпберна. Она была заменена «японской латиницей» ученого-физика Аикицу Танакадатэ. В 1942 г. министерство образования заменило школьные учебники по английскому языку, в которых еще сохранялась хэпберновская транскрипция. — Пер.)
Этика империи была конфуцианской, смоделированной по «Императорскому пути». Сам Тодзё излагал ее во время поездки по южным регионам. Из Токио (как прежде из Пекина) щедрый и великодушный государь «управлял всеми вещами под Небом». «Хакко итиу»[479] было институционализировано как сфера гармонии через повиновение. Восстанавливалась восточная семья.[480] В министерстве по делам Великой Восточной Азии повторилась борьба, происходившая в национальном правительстве между гражданскими и военными лицами, в которой обычно верх брали военные.
По крайней мере состоялась одна ассамблея Сферы сопроцветания, но Японии так и не удалось утвердить стильное чувство «сверхнационализма». Вначале Сфера сопроцветания получала поддержку от таких филиппинских лидеров, как Эмилио Агинальдо, Мануэль Рохас и Хосе Лаурель; от Сукарно и Мухаммада Хатты в Нидерландской Индии; Ба Мо и других такинов. «Азад Хинд» («Свободная Индия») рекрутировалась среди индийских военнопленных, и ею командовал бенгальский националист Субхас Чандра Бос. Общество Согласия в Маньчжоу-Го, «Синь минь хой» (Общество нового народа. — Пер.) в Китае Ван Цзинвэя, «Калибапи» (Общество служения новым Филиппинам. — Пер.) на Филиппинах и «Путера» (Центр народных сил, Пусат тенага ракьят — «Путера». — Пер.) на Яве являлись региональными разновидностями Ассоциации помощи трону («Тайсэй ёкусан кай» была создана в 1940 г. в рамках создания так называемой «новой политической структуры» взамен распущенных политических партий. — Пер.).
Великая Восточная Азия заменяет осьКакое-то время союзники опасались, что флот Нагумо может сделать бросок через Индийский океан, чтобы соединиться с роммелевскими воинами пустыни, или что Тодзё может объединиться с Третьим рейхом, чтобы сокрушить Советы. В действительности Япония и Германия не имели общих планов действий, составленных штабами двух стран, и вели войну независимо друг от друга (в отличие от конференций Объединенных Наций, координировавших их действия — в Квебеке, Касабланке, Тегеране и Каире). Великая Восточная Азия заменила ось, игнорируя неазиатов. Адольф Гитлер, который вряд ли был в меньшей степени расистом, чем кайзер, говорил о намерении направить дивизии на помощь англичанам-арийцам, чтобы те покончили с этой новой «желтой опасностью». Повсюду на Западе пессимисты перечитывали работы Освальда Шпенглера и Гомера Ли, Союзные солдаты избегали борьбы с непобедимой азиатской ордой. Даже американцы нарушили давнюю традицию «честной игры», интернировав своих граждан японского происхождения.
Среди подданных императора новые завоевания предусматривали парады победы, возгласы «Тэнно хэйка бандзай!» («Десять тысяч лет его величеству императору!»), перспективы богатства и великолепия. Роскошная памятная книга, опубликованная в 1942 г., заканчивается изображением бомбардировщиков «Мицубиси» над островом Манхэттен.
ВЕЛИКАЯ ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ ОБОРОНЯЕТСЯ«Украденная империя» могла бы быть образована за несколько мирных десятилетий. Однако не могло быть и речи о передышке. Японская крепость была окружена океанским рвом радиусом в 2500 миль (4 тыс. км), обрамленным островами. Было недостаточно удерживать их, действуя пассивно. Динамичная оборона требовала дальнейших операций охранения: императорский флот захватил принадлежавшие Великобритании цепочки островов Гилберт и Эллис в центральной части Тихого океана и бомбардировал порт Дарвин.
Битвы в Коралловом море и за атолл МидуэйЯпония готовилась к более решительным действиям. Австралию, несомненно, плацдарм для американского контрнаступления, можно было нейтрализовать быстрой высадкой десанта. Военно-морские силы под командованием адмирала Нагумо в начале мая 1942 г. направились к Сиднею. Они были перехвачены в Коралловом море американскими авианосцами, покинувшими Пёрл-Харбор до японской атаки. В своих первых боях американские военно-морские летчики проявили умение и стойкость. Они, хотя их собственный авианосец «Лексингтон» был затоплен, уничтожили один японский авианосец и повредили основную часть японского оперативного соединения, отогнав его обратно к Рабаулу. (Сражение в Коралловом море было первым столкновением авианесущих группировок, а также первым случаем в истории, когда корабли не видели судов противника и не сделали ни одного выстрела друг по другу. Наступление японских сил, которое то тех пор не удавалось остановить, было впервые прервано. — Пер.)
Ямамото не был обескуражен. Он подготавливал самый мощный флот вторжения, который когда-либо существовал, для захвата атолла Мидуэй и в конечном итоге Гавайев. Вблизи пункта назначения он встретился с намного меньшими силами контр-адмирала Реймонда А. Спруанса. Развернувшееся сражение охватило океанскую территорию, по размеру больше Калифорнии. Спруанс потерял авианосец «Йорктаун», но его торпедоносцы и бомбардировщики потопили четыре авианосца Нагумо почти со всеми опытными летчиками. Это сражение 4 июня превратило уверенность военно-морского флота в «неописуемое уныние». Премьер-министр Тодзё позже показал, что даже он не был информирован в течение всей войны о масштабе поражения.
Операции охранения продолжались: стремясь сохранить свое лицо, японские корабли группировки Мидуэй продолжили движение, чтобы захватить незащищенные алеутские острова Атту и Кыска. Более важной целью были британские Соломоновы острова, две параллельные цепи вулканических гор, в среднем размером с Лонг-Айленд (англ. Long Island — «длинный остров», низменный остров в Атлантическом океане вблизи устья реки Гудзон на северо-востоке США, на юге штата Нью-Йорк. — Пер.) и разделенных проливом Слот. Две миссионерские станции проводили работу среди негроидных меланезийцев, которых лишь одно поколение отделяло от каннибализма. На острове Гуадалканал место прибрежных джунглей заняли плантации копры. Уже в мае 1942 г. японские рабочие части удаляли пальмы, чтобы подготовить коралловую взлетно-посадочную полосу — юго-восточные ворота Великой Восточной Азии для вылазок.
Глава 20
КРУШЕНИЕ ВЕЛИКОЙ ВОСТОЧНОЙ АЗИИВопреки всей самоотверженности каждого из нас — военной доблести Армии и Флота, трудолюбию и усердию наших государственных служащих и преданной службе нашего стомиллионного народа, военное положение неблагополучно, и основные мировые тенденции сложились не в пользу Японии. Более того, враг начал применять новую чудовищнейшую бомбу…
Продолжи мы сражаться, это привело бы не только к окончательному краху и забвению японского народа, но также к полному угасанию человеческой цивилизации… Мы, вынеся невыносимое и стерпев нестерпимое, проложили дорогу великому миру для всех грядущих поколений.
Рескрипт императора Хирохито о капитуляции, 15 августа 1945 г.Ответ на ироничный вопрос токийской радиостанции JOAK «Где же американские морские пехотинцы?» был дан на рассвете 7 августа 1942 г.[481], когда конвой транспортных судов высадил 3-ю дивизию морских пехотинцев на Гуадалканале. Преодолевая незначительное сопротивление, американцы заняли взлетно-посадочную полосу, переименовав ее в Хендерсон-Филд. Однако прежде чем был создан плацдарм, 8-й флот адмирала Микавы Гунити благодаря ночной контратаке потопил весь крейсерский эскорт у острова Саво, рассеяв колонну снабжения и изолировав морских пехотинцев.[482] Многие дни получившие сильное подкрепление сухопутные войска пытались сбросить их в море, но все атаки отражались.
ГуадалканалЯпония сосредоточивала военно-морские и военно-воздушные силы в северном направлении, на вершине «лестницы» Соломоновых островов. Ямамото решил биться до конца за острова. Американские силы по открытой акватории собирались все ближе к островам Санта-Крус под командованием контр-адмирала Уильяма С. Холси, командовавшего авианосцами в день Пёрл-Харбора.
Призом схватки была юго-западная часть Тихого океана. Ключом был Гуадалканал. Острову до сражения не отводилась решающая стратегическая роль. Американские мореплаватели в его водах с рифами были вынуждены полагаться на карты XVIII в. Гнилой запах, похожий на запах фекалий, распространялся далеко в море. Джунгли, «с роскошной растительностью, влажные и зловещие»[483], поднимались по крутому склону к высоким вулканическим вершинам, позвоночникам Соломоновых островов.
Днем происходили воздушные бои. Наземные патрули на короткое время входили в контакт, не ожидая пощады, но и не давая ее. Здесь морские пехотинцы мстили за Пёрл-Харбор и Батаан с такой же жестокостью, с какой американцы вели войну с темнокожими людьми в лесах Огайо. У ночи была собственная мрачная жизнь. С севера быстрые ударные силы «Токио экспресс» (японские снабженческие конвои. — Пер.) спустились по проливу Слот, высаживая войска и поворачивая близко к Ред-Бич для бомбардировки летных полос Хендерсона. Они были перехвачены американскими эсминцами и авиацией, и после ночных беспорядочных столкновений пролив Саво получил прозвище «Залив с железным дном». К утру акулы, чувствуя запах крови, кружили вокруг надувных спасательных плотов.
Авианосцы были слишком ценными, чтобы рисковать ими в узких проливах. В пределах восьми недель авианосец «Уосп» был торпедирован, а за авианосцем «Хорнет» охотились императорские «орланы».[484] В течение некоторого времени только «Энтерпрайз» был единственным кораблем, сохранившимся из авианосного тихоокеанского флота США. Хотя японские авианосцы оставались на плаву, им были нанесены серьезные повреждения, и поэтому они смогли оказать лишь небольшую помощь полномасштабному наступлению Японии из Рабаула в середине ноября. Оно было успешно отбито с тяжелыми потерями, включая десять эскортных кораблей (в том числе два линкора) и восемь переполненных транспортных судов. Японии больше никогда не удалось перехватить инициативу. К январю 1943 г. крупные подкрепления, включая четыре тяжелых авианосца, соединились с флотом Холси. В феврале, точно шесть месяцев после дня «Д» на Ред-Бич, были выведены последние японские войска. Произошел ряд сражений, прежде чем были захвачены союзниками северные Соломоновы острова: на острове Рендова (июнь 1943 г.), острове Велья-Лавелья и островах Сокровищ. Сам адмирал Ямамото, руководивший операциями в апреле, был сбит американскими истребителями. Лишь в ноябре 1943 г. американцы подняли свой звездно-полосатый флаг над островом Бугенвиль, крупнейшим в группе Соломоновых островов. За 15 месяцев сражений американцы расчистили менее десятой части морского пути в Токио.
БАЛАНС: ОРУЖИЕ И ЧЕЛОВЕКОднако было потеряно гораздо больше, чем цепь малярийных островов. Самые лучшие японские сухопутные силы обороняли Соломоновы острова. 32 тысячи человек погибли на Гуадалканале[485], и императорский военно-морской флот понес невосполнимые потери, в то время как на американских верфях производилось четыре корабля на каждый потопленный. Гуадалканал послужил наковальней, на которой Великая Восточная Азия испытала потрясение.
В 1905 г. победы завершились посредничеством и выгодным для Японии договором. Однако успехи 1942 г. не повлекли за собой зондирования мира — лишь усиленный рост военной продукции американскими заводами.
Божественная миссия предполагала превосходство японского воина — продемонстрированное за 26 веков непрерывных побед. В течение года оно было подвергнуто испытанию. Американский боец казался беззаботным и капризным.[486] Он не хотел умирать, но по стойкости он не уступал самураю-камикадзе, и он лучше всех в мире владел средствами войны.
Мирные усилияИмператорское правительство фактически было пленником своей собственной мифологии. Санкционированный божественной волей, конфликт должен завершиться победой Японии, сообщение о поражении рассматривалось как кощунство. Генералы и чиновники военного министерства вместе игнорировали опасные реальности войны, приказывали проводить парады, отмечая неудачи. К ответственности Генерального штаба добавлялись промах разведки, и сам Тодзё поддался самообману. В зените военных успехов Японии, в начале 1942 г. трезвомыслящие советники призывали к немедленному миру.[487] Коноэ, поддержанный большинством императорских принцев и «дзюсин» (советом бывших премьер-министров. — Пер.), выступал летом за перемирие. Адмиралы Ёнай, Такаги и Накамура предупреждали, что военно-морской флот не может выиграть войну, в случае если она продлится после декабря 1943 г.
Кабинет министров игнорировал все призывы к компромиссу. Отчасти он был убежден, США никогда не будут вести мирные переговоры. Больше надежды было на достижение примирения через Иосифа Сталина. Того Сигэнори, который всегда был противником Советской России, прилагал неустанные усилия по новому нацистско-коммунистическому сближению. С Россией, снова проводящей дружественную нейтральную политику, три державы оси, используя ресурсы советского тыла, могли бы удерживать Европу и Великую Восточную Азию, противостоя англо-американцам.[488] Однако в Касабланке в январе 1943 г. Сталин с Черчиллем и Рузвельтом взяли на себя обязательство продолжать войну до полной, безоговорочной капитуляции (глава советского правительства И.В. Сталин был приглашен на конференцию в Касабланку, но не смог присутствовать на встрече. — Пер.).[489]
Война на Тихом океане становилась борьбой на истощение, не столько людей, сколько оружия. Великая Восточная Азия после своих завоеваний производила только шестую часть стратегических материалов, производимых в мирное время. Их было трудно перевозить после потери половины миллиона тонн торгового флота в битве у Соломоновых островов. Япония вступила во второй год войны с двенадцатимесячным запасом топлива, шестимесячным — алюминиевой руды и четырехмесячным — черного металла.
СХЕМА ВОЙНЫ НА МОРЕПлан военно-морских операций США, руководимых адмиралом Честером Нимицем из Пёрл-Харбора, предусматривал изгнание противника из подмандатных островов — атоллов или вулканических вершин, усеивающих тропическую часть Тихого океана размером с территорию США.[490] Тактика предусматривала тесное сотрудничество морских, сухопутных и воздушных сил, но особенно авианосцев и коммандос морской пехоты.
За постоянным противодействием воздушным ударам (с радиусом более 500 миль (более 805 км)) по взлетно-посадочным полосам последовали интенсивная бомбардировка с воздуха намеченных островов, чтобы заставить замолчать их батареи, и бомбардировки с кораблей, чтобы разрушить глубокие укрытия из кораллов и стволов кокосовой пальмы до высадки морского десанта. Американцы теперь имели мощные военно-морские силы. Оперативное соединение 58 контр-адмирала Р.А. Спруанса[491] имело 16 авианосцев и больше огневых средств, чем во всем сражении за Гуадалканал.
Ценой больших потерь 2-я дивизия морской пехоты захватила атолл Тараву в архипелаге Гилберта в результате морского десантирования в ноябре 1943 г. Атолл Кваджалейн пал 31 января, Эниветок — спустя три недели. Для прикрытия этих операций авианосцы Спруанса атаковали атолл Трук, который казался японским неуязвимым бастионом, уничтожив почти все его воздушные силы. В июне усилия были сосредоточены на захвате Сайпана из Марианского архипелага, обширного острова, где можно было построить взлетно-посадочные полосы длиной в милю (1,5 км). К началу августа 1944 г. Гуам вновь стал американским. Захват двух островов сделал Токио досягаемым для новых «Суперкрепостей» Б-29 наземного базирования, «Больших птиц», которые могли покрыть расстояние менее 1400 миль (2250 км), отделявшее столицу от этих островов.
«ДЖУНГЛЕВАЯ ДОРОГА В ТОКИО»[492]Американская армия не могла начать полное наступление после победы на Гуадалканале. Несмотря на сильные протесты генерала Макартура, начальники штабов союзников придерживались решения 1941 г. о том, что Европе следует отдавать приоритет в обеспечении сухопутными войсками и материальной части Восточной Азии, а не второстепенных театров военных действий.
«Джунглевая дорога в Токио» (Jungle Road to Tokyo) Макартура[493] проходила по крупным островам юго-западного региона Тихого океана, начиная с Новой Гвинеи, вдоль побережья которого японцы повредили 50 взлетно-посадочных полос. В течение 1943 г. австралийцы несли основную тяжесть боев по восстановлению суверенитета над Папуа. Не раньше весны 1944 г. созданные 6-я и 8-я армии США были готовы штурмовать Холландию (Hollandia; до 2010 г. известный как Джаяпура, этот населенный пункт в нидерландской части Новой Гвинеи в начале 1940-х гг. был известен как Холландия. — Пер.) и пещерные укрепления острова Биак (Новая Гвинея), на расстоянии в 1300 миль (2 тыс. км) вверх по «лестнице» в Голландской Новой Гвинее. Во время своего продвижения фланги Макартура защищались посредством нанесения воздушных ударов по островам Бисмарка и Адмиралтейства (острова Адмиралтейства составляют часть архипелага Бисмарка. — Пер.), а также по аэродромам на Целебесе и Молуккских островах. В середине сентября передовые части Макартура и Нимица соединились, когда 8-я армия высадились в Моротайе и морские пехотинцы 3-го флота высадились рядом на островах Палау.
Тактика «прыжков с острова на остров»Если бы медленные темпы кампании Соломоновых островов сохранялись, было бы затрачено неопределенное время на захват фанатично защищаемых японцами позиций. Вместо этого американские стратеги осуществили серии выборочных «прыжков с острова на остров». Было захвачено достаточно островов, чтобы превратить их в «непотопляемые авианосцы», господствовавшие над окружающими морями. Американцы обходили сильно укрепленные базы, включая Трук, Рабаул и всю Нидерландскую Индию, блокировали их гарнизоны с моря и с суши, обрекая их на постепенную смерть. Более 135 тысяч японских солдат были таким образом изолированы вдоль пути Макартура.
Когда американские щипцы были готовы сжаться на Филиппинах, возник конфликт стратегий. Группа планирования в Пёрл-Харборе, поддерживаемая Генеральным штабом, хотела обойти целый архипелаг, захватив Формозу и использовав ее как последнюю базу сосредоточения для наступления на Японские острова. Макартур решительно возражал, ссылаясь на свое знаменитое обещание филиппинцам в Батаане в 1942 г.: «Я вернусь».[494] На конференции на высоком уровне в июле 1944 г. генералу удалось привлечь президента Рузвельта на свою сторону.
Вторжение на Филиппины: конец морской мощи империиИгнорируя Минданао, Макартур 20 октября 1944 г. высадился на острове Лейте в Висаянском море, поддержанный всеми военно-морскими силами Холси и Спруанса. Императорский флот, пытавшийся спасти Сайпан, уже понес серьезные потери в сражении в Филиппинском море. Потеря Лейте прервала бы связь между Японией и ее империей в Южных морях. Поэтому Токио отдал приказ об осуществлении оперативного плана «Сё»: нанесение удара авианосцами из Японии, скоординированного с двухколонной атакой Сингапурским флотом (включая почти все оставшиеся императорские линкоры) на американский десант. Американцы одержали эффектную победу. Вся авианосная эскадра была потоплена у Формозы. Южные колонны, хотя подвергли американские позиции кратковременному обстрелу, оказались окруженными и без воздушного прикрытия в узких водах, потеряли три линкора и двадцать небольших судов. Битва в заливе Лейте была троекратным отмщением за Пёрл-Харбор, в результате ее японский флот был выключен из боевых действий. Не встречая сопротивления на море, Макартур произвел десантирование в Центральном Лусоне в заливе Лингайен. Несмотря на ожесточенное сопротивление генерала Ямаситы, «Малайского тигра», и частей Квантунской армии — самых лучших войск, оставшихся в империи, Манила пала в марте 1945 г.
ВОЙНА НА КОНТИНЕНТЕПосле 8 мая 1942 г. Юго-Восточная Азия оказалась отрезанной морем от свободного мира, и до Китая можно было добраться только через «Бирманский горб», отрог Гималаев, чьи вершины достигают 18 тысяч футов (5,5 тыс. м). Для обеспечения снабжения Китая генерал Стилуэлл предложил строительство шоссе от конечного пункта железной дороги Индии в Ледо, чтобы соединить со старой Бирманской дорогой. Генерал Шеннолт, чья добровольческая авиагруппа была включена в 10-е воздушно-десантное соединение, полагал, что «воздушный мост» был бы достаточен.
Оба проекта были задействованы. Дорога Ледо, триумф американской инженерной мысли, была проложена на восток через горы. Для охраны строителей бомбардировщики из Индии совершали налеты на Мандалай и железнодорожный мост Готейк-Гордж (Goteik-Gorge), а «Мародеры Меррилла», специальное подразделение американских войск[495], вели наиболее опасные военные действия, проникая в пустынные места шанов, подобно «банде ирокезов», чтобы устранять заграждения на дорогах и тревожить японские линии снабжения. В ноябре 1944 г. войска Стилуэлла «Y», 45 тысяч китайцев, обученных американскими офицерами, отправились из Индии, когда войска «Z» сражались к западу от Юньнаня.[496] Они соединились на укрепленной авиабазе Мичина. Тем временем британские дивизии генерала Уильяма Дж. Слима сражались в период летних муссонов 1944 г., полностью очищая от японцев Верхнюю Бирму.
Война в Китае: операция «Ити-Го»Воздушный транспорт смог обеспечивать базы в Южном и Западном Китае, с которых 14-е воздушное соединение Шеннолта, теперь располагавшее несколькими тяжелыми бомбардировщиками, было в состоянии совершать налеты на побережье от Гонконга до Маньчжурии, причиняя ущерб торговле во внутренних водах Китая.
Япония терпела поражение в Бирме и на Марианских островах. Чтобы восстановить моральный дух, японское командование подготовило операцию «Ити-Го», намереваясь одержать победу в Китае. В операцию были вовлечены более полумиллиона человек, основные силы наносили удар на юге в мае 1944 г. вдоль железной дороги Ханькоу — Кантон, в то время как другая колонна двигалась на север от Кантона. Соединившись, они овладели Гуанси и большей частью Гуйчжоу, захватывая все передовые американские базы. Создалась угроза Куньмину, конечному пункту «воздушного моста» и Бирманской дороги. Токио предвкушал падение самого Чунцина и прекращение деятельности националистического правительства.
Инфляция и плохое управление вновь привели к падению морального состояния «до нового низкого уровня».[497] Бедные крестьяне безучастно наблюдали, как японские армии продвигались вперед, совершая ночные марши, почти не встречая сопротивления, за исключением боевых вылетов американских летчиков[498], как лучшие гоминьдановские дивизии не проявляли активности, находясь перед красными армиями на Желтой реке.
В китайско-бирманско-индийском районе боевых действий, определенном на межсоюзнической конференции в Квебеке, царил организационный кошмар. Верховная власть в Юго-Восточной Азии по политическим причинам принадлежала адмиралу Луису Маунтбаттену. В Китае ею был наделен Чан Кайши. Американские воздушные операции, имевшие самое большое значение на этом театре войны, контролировались не менее чем восемью органами, которые друг другу не доверяли и решения которых иногда противоречили друг другу.[499] Стилуэлл воспользовался чрезвычайной ситуацией, возникшей в результате операции «Ити-Го», чтобы потребовать неограниченной власти над всеми сухопутными силами в Китае. Его действия резко обострили натянутые отношения между ним и генералиссимусом, существовавшие между ними два года.
По настоятельной просьбе Чана Стилуэлл был отозван 19 октября. Его преемник генерал-лейтенант Альберт С. Ведемейер способствовал переводу 23 тысяч солдат националистических войск на линию фронта, выводя их из изоляции на северо-западе. Японское наступление утратило движущую силу. К марту Шеннолт вновь занял захваченные японцами авиабазы.[500]
О ликвидации империиНа Каирской конференции в декабре 1943 г., где Чан Кайши впервые встретился с Черчиллем и Рузвельтом, было решено, что Япония будет лишена всех территориальных приобретений с 1894 г. Сталин, занимавший нейтральную позицию по тихоокеанским проблемам, не присутствовал на этой встрече, но в Тегеране в конце ноября он согласился после победы над Германией создать «общий фронт» против Японии. В Москве в октябре 1944 г. Сталин заклеймил Японию как агрессора и заявил, что через три месяца после падения гитлеровского режима Россия вмешается в войну на Тихом океане, но с условием, что США оснастят полуторамиллионную армию.[501]
Конференция в Ялте (4-11 февраля 1945 г.) была последней, на которой присутствовал Франклин Рузвельт. Она предусматривала увеличение вознаграждения России, гарантируя ей в секретном протоколе «права… нарушенные предательским нападением Японии в 1904 г.» в Маньчжурии. На президента оказывали давление для того, чтобы тот сделал любые уступки ради спасения «миллиона американских жизней» во время вторжения в Японию. Он был реалистом и понимал, что Сталин мог сохранить все, что хотел, на завоеванных Советами территориях. Все же соглашение вряд ли соответствовало намерению Рузвельта относиться к Китаю как к одной из пяти великих держав.[502] Решение об окончательной ликвидации Великой Восточной Азии было принято в Потсдаме в конце июля. Президент Гарри Трумэн, Черчилль и Сталин прямо обратились к японскому правительству, призывая к безоговорочной капитуляции его вооруженных сил, за которой должна была последовать военная оккупация союзников. Япония после капитуляции «не будет порабощена как раса и уничтожена как нация», хотя в случае продолжения сопротивления «Японию ждет быстрый и полный разгром».
Япония в безвыходном положенииНа парламентских выборах в апреле 1942 г., если их можно так назвать, правительство Тодзё, предоставляя денежные средства своим кандидатам, добилось успеха и получило четыре пятых от 84 мест в японском парламенте. Оно тотчас поставило местные власти под контроль МВД и создало учреждения с большими полномочиями для продолжения войны. Воинская повинность распространилась даже на квалифицированную рабочую силу. Ассоциация помощи трону («Тайсэй ёкусан кай») поддерживала движение массового патриотизма, осуществляя постоянную националистическую пропаганду.[503]
Режим экономии ужесточился. Потребление гражданскими лицами тканей сократилось на 95 %. Резервы риса были истощены, и рационы уменьшились до 1800 калорий — эквивалент одноразового принятия пищи американцем. Правительство Тодзё оставалось у власти, пока его утверждениям о победе можно было верить. Оно закончило существование после падения Сайпана в июле 1944 г. Новый премьер-министр Коисо Куниака считался креатурой армии, но он включил в кабинет и сторонников компромисса и передал союзникам предложение о возобновлении статус-кво 1930 г. (до Маньчжурского инцидента) как основы мира.[504]
Восстания на захваченных территорияхМежду тем 400 миллионов азиатов стали проявлять стремление освободиться от тиранической власти министерства по делам Великой Восточной Азии. В Гонконге произошло большое сокращение численности населения, так как, вследствие ограничения выпуска продовольственных карточек, японские власти позволили тем, кто не имел их, эмигрировать, чтобы не умереть от голода.[505] Власти заставляли рабочие профсоюзы участвовать в торжествах Великой Восточной Азии и присутствовать на лекциях антиимпериалистического содержания. Школы не могли удовлетворить требование властей сделать японский язык основным языком обучения. Военная администрация, хотя терпимо относилась к христианству, заставляла протестантских и католических лидеров делать прояпонские заявления, которые затем предавались широкой гласности.[506] Взятка была единственным средством обойти лицензии и предписания, душившие экономическую жизнь.
Первая обязанность военного режима во всей Восточной Азии заключалась в добыче стратегических материалов, судьба людей при этом не имела значения. Тонкий и расчетливый призыв Японии к сопроцветанию (то есть азиатам — адекватную пищу) превратился в едкую иронию на фоне голода миллиона человек в Тонкине. Яванцы и малайцы жили не намного лучше. Хронический голод царил даже недалеко от богатых рисовых земель долины Иравади. Когда Бирма и Таиланд объявили войну союзникам, они должны были обеспечивать японцев рабочими на основе воинской повинности, умиравшими в джунглях тысячами, строя «железную дорогу смерти» через их границу. Оккупационная валюта стала простой, ненужной бумажкой, и Япония не могла ни производить, ни транспортировать потребительские товары, обещанные ее сателлитам.
Сопротивление становилось сильным и устойчивым, особенно среди филиппинцев, малайских китайцев и бирманских каренов. Японский контроль над странами Великой Восточной Азии обеспечивала Кэмпэтай, тайная полиция, или «жандармерия», сходная с СС Гиммлера. По мере ужесточения ее методов и распространения слухов о победах союзников усиливалось антияпонское движение. Лидеры такинов объединили Армию независимости Бирмы (согласно «Истории Востока», т. 5, с. 521, 523, она была создана 28 декабря 1941 г., и ее возглавил японский полковник Судзуки; в конце июля 1942 г. все части этой армии были распущены и разоружены японцами, которые сформировали вместо нее Армию обороны Бирмы. — Пер.) с Антифашистской лигой народной свободы, сотрудничавшей с английским генералом Слимом. Падение правительства Тодзё летом 1944 г. повлекло за собой отставку премьер-министра Таиланда Пхибуна. Его преемник Приди взял под защиту американских агентов, сброшенных на парашютах на таиландскую территорию. Бойцы Народной антияпонской армии (Хукбалахап), организованной коммунистами в марте 1942 г., не давали покоя армиям Ямаситы от Лейте до Манилы.[507]
ВОЕННЫЙ КРАХ ЯПОНИИ
Подводная войнаС конца 1942 г. американские подводные лодки угрожали безопасности всей системы морских коммуникаций Японии. Базировавшиеся вокруг периметра Восточной Азии (Цейлон и Австралия, так же как Пёрл-Харбор), они следовали по пятам за императорским флотом (обеспечивая разведывательными данными, которые способствовали поражениям японцев у Мидуэя, в Филиппинском море и в заливе Лейте), снабжали силы сопротивления и «взимали налоги» почти с каждого конвоя. Основными целями были танкеры из Нидерландской Индии. К 1944 г. Япония получала только 5 % нефти, добываемой на Суматре и Борнео. Импорт алюминиевой руды упал на 90 % и угля — на 92 %, прежде чем кончилась война.[508]
Потери среди американских подводных лодок восполнялись в четырехкратном размере. За 30 месяцев японский торговый флот потерял 650 судов, в три раз больше, чем верфи Японии могли построить. В течение последнего года войны операции осуществлялись с атолла Маджуро, находящегося на расстоянии лишь две тысячи миль (3220 км) от Токио. В ходе них были уничтожены пять авианосцев и один линкор, более 20 других военно-морских кораблей и 450 торговых судов.[509] В последние дни войны подводные лодки действовали только в Японском море, оставив Тихий океан самолетам и надводным кораблям, осуществлявшим блокаду. Императорский подводный флот действовал эффективно в течение всей битвы за Гуадалканал. После они использовались для снабжения гарнизонов островов, которые союзники при продвижении оставляли в тылу. Японские подводные лодки уничтожили менее ста кораблей, и к 1944 г. американцы почти полностью игнорировали их, когда их суда пересекали Тихий океан без конвоя.
Война в воздухеВеликая Восточная Азия стала военным фактом после уничтожения американских воздушных сил на Гавайях и во всем Дальнем Востоке. Изменение хода событий в результате битвы за Гуадалканал (битва за Гуадалканал часто называется переломным событием в боевых действиях на Тихом океане, поскольку она ознаменовала окончательную утрату Японией стратегической инициативы и переход союзников от обороны к наступлению. — Пер.) последовало за установлением американского господства в воздухе.[510] В начале войны мастерство летчиков и качество самолетов были одинаковыми. Спустя год у наступающих японцев ощущался дефицит в бомбардировщиках дальнего действия, в то время как американцы применяли, главным образом в Европе, тысячи четырехмоторных тяжелых бомбардировщиков «Летающая крепость» или «Либерейтор». Бомбардировщики наземного базирования продемонстрировали свою ударную мощь, потопив целый японский конвой в мае 1943 г. в море Бисмарка. Тем временем огромные военно-транспортные самолеты «Дуглас» С-47 «Скайтрейн» Военно-воздушной транспортной службы и Китайской национальной авиационной корпорации перевозили снабженческие грузы через «Бирманский горб» — самый опасный маршрут в мире — с высокими темпами, которые достигали 80 тысяч тонн в месяц.
Отдав полный приоритет строительству самолетов[511], Япония смогла выйти на постоянный уровень производства самолетов — 2400 в месяц. Если бы они сражались против американских самолетов в равных условиях, война могла бы затянуться на неопределенно длительное время. Фактически же существовала широкая диспропорция в потерях: ни один японский истребитель не мог соперничать с палубным «Хеллкэтом» или «Мустангом» и «Сандерболтом» наземного базирования.
Шеннолт, используя устаревшие самолеты, утверждал, что соотношение сбитых японских и американских самолетов в небе Китая составляло 4:1, не считая огромного ущерба, нанесенного японскому флоту.[512] Во время массированной атаки американских палубных самолетов и надводных кораблей на японскую базу (17–18 февраля 1944 г.) на острове Трук японские потери превышали американские в 32 раза. В период битвы при Марианских островах, или «Охоты на индюков у Марианских островов», они были в 13 раз больше. Все американские воздушные силы в Лейте потопили 149 кораблей и сбили 1657 самолетов, потеряв 201 самолет.[513]
Поражение в воздухе приводило к ускоренному уничтожению баз и пунктов снабжения. В январе 1945 г. авианосцы 5-го флота вице-адмирала Марка Митчера господствовали в Южно-Китайском море (сравнимом по размеру с Мексиканским заливом), в то время как его побережье полностью контролировали японцы. Воздушные силы армии осуществили свою последнюю миссию на Сайпане и Гуаме, с чьих больших взлетно-посадочных полос в августе 1944 г. взлетали «Летающие крепости» Б-29. Их основными целями были сталелитейные заводы Кюсю. К концу войны налетам подвергались японские авиационные заводы и арсеналы.
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ КАМПАНИИ
ИводзимаПоследние военные сухопутные кампании имели второстепенное значение по сравнению с воздушными налетами. В 500 милях (805 км) к югу от Токио лежит вулканический архипелаг[514], чей самый большой остров Иводзима состоит из вулканического конуса с семью квадратными милями застывшей лавы. Взлетно-посадочная полоса Иводзимы обслуживала патрульные самолеты, летавшие вдоль маршрута в Токио. Если бы американцы захватили остров, с него могли бы взлетать истребители сопровождения и на нем можно было наладить срочный ремонт «Летающих крепостей». Остров стал в феврале и марте ареной самых ожесточенных боев американской морской пехоты с японцами в войне на Тихом океане, прежде чем были подняты «звезды и полосы» (американский флаг) над кратером Сурибати и погибли последние из 23 тысяч оборонявшихся.
ОкинаваПочти не было сомнений относительно того, откуда армия совершит последний «прыжок» на пути в Токио. Окинава, самый большой остров (пять на шестьдесят пять миль (8 на 105 км)) в архипелаге Рюкю, находится на равном расстоянии от Формозы, Кюсю и Шанхая. Он имеет широкие долины, разделенные поперечными коралловыми гребнями, и хорошую якорную стоянку, защищенную от тайфунов полуостровами. Япония оценила его значение, разместив там гарнизон численностью в 90 тысяч человек и построив пещерные укрепления, которые изрешетили коралловые гребни.
При высадке 1 апреля 1945 г. новая 10-я армия, которую прикрывали Оперативное соединение 58 и английский тихоокеанский флот, не встретила почти никакого сопротивления. Однако после шестинедельных боев она так и не смогла захватить упорно защищаемые оборонительные позиции Южной Окинавы. Линкор «Ямато», все еще грозный и находившийся в строю, покинувший Японию, чтобы вступить в бой с силами, которые осуществляли блокаду, был уничтожен американскими самолетами.[515] С родины приходили все более мрачные новости. Объектом воздушных нападений вместо военных заводов стало городское население. 9 марта 1945 г. 300 самолетов «Суперкрепость» сбросили термитные бомбы и зажигательные бомбы из вязкой огнесмеси над Токио, которые сожгли 50 квадратных миль (130 кв. км) переполненных домов из бумаги и дерева. 78 тысяч человек погибли в этом холокосте. Полтора миллиона человек остались без крыши над головой.[516] Эта форма атаки использовалась пять месяцев против почти каждого японского города. До мая шел процесс капитуляции германских войск. 7 мая Третий рейх стал достоянием истории.
АБСОЛЮТНОЕ ОРУЖИЕ
Божественный ветерЗащитники Окинавы не отчаивались. Японская радиовещательная корпорация с ликованием сообщала, что американский военно-морской флот оказался в зоне «божественного ветра» (камикадзе), который разметает его, как он это сделал с монгольской армадой, уничтожив ее у острова Кюсю в 1281 г. За шесть месяцев до этого в заливе Лейте летчики-камикадзе направляли свои самолеты на американские корабли. То же самое повторилось в сражении за Манилу. На Окинаве эта операция стала стандартной. У японцев не было времени учить летчиков тактике и стрельбе, но достаточно было нескольких часов, чтобы научить камикадзе управлять устаревшим самолетом, начиненным взрывчатыми веществами, в полете в одном направлении, «обменивая человека на корабль».
Люди-бомбы носили белую священническую одежду, когда они писали предсмертные стихи («Если ты захватишь детеныша тигра, ты должен войти в логово тигра!») и давали торжественное обещание в Ясукуни, святилище душ воинов. Они часто носили родовой меч. Они приходили сотнями, по одному или группами, не вздрагивали, когда «Хеллкэты» пикировали на них. Камикадзе летели низко, часто едва касаясь поверхности Китайского моря, чтобы взлететь и в падении поразить свои цели. Один из пяти преодолевал противовоздушную оборону. Камикадзе потопили 26 небольших военных кораблей и уничтожили 5 тысяч американцев (седьмая часть выбывших из строя военных моряков), но ценой жизни тысячи летчиков и самолетов.[517]
Гарнизон Окинавы, сжатый во все более сужавшемся периметре на горном кряже Сюри, знал, что камикадзе потерпели неудачу. Хотя почти каждый крупный боевой корабль получил повреждение, ни один не затонул, и кольцо американских и английских вооруженных сил вокруг гарнизона не разомкнулось. Впервые происходила массовая сдача японцев в плен, когда пали последние укрепления.
В июне 1945 г. империя оказалась в безвыходном положении на родных Японских островах. Один линкор и один авианосец находились на плаву, но без топлива. Один эсминец уцелел из флота, нанесшего удар по Пёрл-Харбору. Моторное топливо для немногих сохранившихся самолетов производилось в основном из корней сосны. Американские летчики с высокомерием заранее объявляли о своем графике бомбардировок, когда они предавали Японию огню по частям. По просьбе американских деятелей искусства авиация пощадила священные города Киото, Нара и Исэ. Электросети и железные дороги также остались нетронутыми. Уже был составлен план операции «Олимпик» по десантированию осенью на Кюсю.
Атомная бомбаЕсли Япония нашла абсолютное оружие (термин, обозначающий оружие, от которого нет защиты. — Пер.) в сердце самурая, то США взяли его из первичной энергии вселенной. Восточные ученые знали зловещее значение формулы Эйнштейна E = Mc2. Некоторые ученые расщепили атом вместе с доктором Эрнестом Орландо Лоренсом в Беркли.[518] Однако никто не знал тайны «Манхэттенского проекта», размещенного в городе Лос-Аламос (к востоку от Рио-Гранде). Отсюда в начале июля 1945 г. конвой из грузовиков проследовал через старый город Санта-Фе в южном направлении к пустынным местам Нью-Мексико. Перед рассветом 16 июля вспышка озарила пустыню Тулароса, на короткое время затмевая звезды, поднимая светящееся облако выше пиков Сан-Андреса.
Японцы спустя десять дней не поняли значения слов «полное уничтожение», которым угрожал президент Трумэн. Кабинет счел потсдамские условия «безоговорочной капитуляции» приемлемыми, потому что они относились только к вооруженным силам, но не к императорской системе. Однако возможно, из-за неправильного понимания слов время оттягивания принятия условий прошло.[519]
Будущее зависело от полковника Пола У. Тиббетса, летчика «Суперкрепости» «Энола Гей». Поднявшись без эскорта 6 августа с аэродрома на острове Тиниан, его бомбардировщик летел в темноте через Тихий океан. Рассветало, когда Тиббетс увидел остов Сикоку. Отсюда курс проходил через Внутреннее Японское море, минуя островок Миядзима, куда смерть, возможно, и не заглядывает, к гарнизонному складу города Хиросима, над которым была сброшена бомба на небольшом парашюте. Через минуту последовала вспышка яркого света, и высоко поднялся столб пыли, облако взрыва приобрело грибовидную форму. Экипаж самолета завороженно наблюдал за взрывом, пока бомбардир не прошептал: «Мой Бог!»
КАПИТУЛЯЦИЯАдмирал Судзуки Бундзиро, переживший резню 1936 г.[520], стал премьер-министром 9 апреля 1945 г. с мандатом на восстановление мира. В начале мая американские условия изложил из Вашингтона в серии радиопередач на японском языке капитан Захариас из военно-морской разведки.[521] Свои ответы в июне и июле японцы передали через Советскую Россию, которую они считали дружественной и нейтральной. Однако Сталин скорее пытался найти предлог для вступления в войну, чем прекратить ее, и атомная бомбардировка Хиросимы заставила его поспешить. Под предлогом, что Япония не приняла потсдамские условия, министр иностранных дел Молотов известил посла Сато Наотакэ, что с 9 августа их правительства находятся в состоянии войны. Русские армии вторглись в Маньчжурию.[522]
В тот же день, самый мрачный в истории Японии, вторая атомная бомба была сброшена на верфи Нагасаки. Военный совет (военный министр Анами Корэтика не согласился с ним) полностью принял потсдамские требования, но просил сохранить институт монархии. Несмотря на стоявший остро вопрос о его собственной судьбе, император согласился на запись на восковой пластинке зачитывания им рескрипта о полной капитуляции поздно вечером 14 августа. Совершая последний путч, армейские офицеры попытались завладеть диском, но запись была передана по радио утром следующего дня. Впервые подданные слушали Божественный Голос, призывавший их принять неизбежное и «вынести невыносимое».[523] Четыре принца империи распространили рескрипт по всей Восточной Азии.
Более 50 японских руководителей, включая Анами, маршала Сугияму Мотодзиро и адмирала Ониси, шефа камикадзе, избрали «счастливое избавление» путем харакири. Тодзё пытался застрелиться, но остался жив (он был спасен американским врачом и позднее, в декабре 1948 г., повешен по приговору международного трибунала. — Пер.). Коноэ покончил с собой (приняв яд. — Пер.), избежав суда за военные преступления.
СУМЕРКИ ВЕЛИКОЙ ВОСТОЧНОЙ АЗИИ2 сентября 1945 г. Дуглас Макартур на передней палубе американского линкора «Миссури» ожидал японскую делегацию, которая должна была подписать акт о капитуляции. На Окинаве генерал Стилуэлл, переведенный в командный состав 10-й армии (возможно, вспоминавший Бирму), игнорировал японцев, заставив их ожидать в течение 15 минут на плацу его штаба. Грохот низко пролетавших эскадрилий «Летающая крепость» заглушил обмен любезностями. «Радио Токио» перед своим закрытием признало, что Япония проиграла первое сражение в «войне, продолжавшейся много столетий».[524] Однако в еще не оккупированных войсками союзников районах прозвучал более уверенный тон. Сингапурская радиостанция предупредила, что Япония не лишает себя чести — просто складывает оружие, чтобы спасти азиатов от «американского оружия, наводящего ужас». Комендант Шанхая обещал: «Мы будем готовы к следующей войне через двадцать пять лет».[525]
Конфликт из-за Великой Восточной Азии охватил беспрецедентную по размеру территорию. Пределы сферы активных боевых действий ограничивались Австралией, Гавайями, Аляской, Монголией и Цейлоном — пространство гораздо большее, чем континентальная часть Евразии. Военные потери западных союзников составили 150 тысяч человек, две трети из них американцы, потери Японии составили почти полтора миллиона человек, большее число которых нашли почетную смерть в период китайского инцидента (японо-китайской войны 1937–1945 гг. — Пер.). Атомные бомбы уничтожили 140 тысяч гражданских лиц — часть всех, погибших от огня или взрывов в стратегической воздушной войне. Затонувшие торговые суда унесли с собой на дно 150 тысяч моряков и пассажиров. Человеческие потери Китая оцениваются в 12 миллионов, остальной части Сферы сопроцветания — 6 миллионов человек. Вряд ли сохранилось хотя бы одно здание в старой Маниле, а располагавшиеся через реку Пасиг небоскребы со стальным каркасом были согнуты или разбросаны. В Рангуне грифы усаживались в створных окнах опустошенных деловых кварталов.
Части американской 8-й армии, оккупировавшей Японию, прошли через «восточные сумерки богов». Город Осака, «мастерская Востока», представлял собой ровную пустыню, Иокогама и Токио — лунный пейзаж. В деревнях крестьяне сидели сгорбившись в своих хижинах с промокшими крышами из рисовой соломы или стояли безмолвно перед алтарем Кваннон, богини сострадания. В поле их глаза были пустыми, как у рабочих волов. Американцы смотрели с жалостью, смешанной с удивлением: «Что заставило этих людей думать, что они могут овладеть миром?»[526]
НЕРАВЕНСТВО В БИТВЕТодзё усматривал причину поражения в недостаточной вере народов Восточной Азии в божественную миссию. Один внимательный историк отметил «упадок бюрократии», «иррациональные взгляды» синтоистских философов, межведомственное соперничество[527] (между армией, ВВС и ВМС. — Пер.). На самом деле проигравшие значительно отставали в области использования науки в войне. Война не добавила имен к военной Валгалле Японии, хотя Нагумо и Ямаситу следует приравнять к самым способным командующим Мэйдзи.
Механизация и моторизация вооруженных сил принизили значение солдата и сделали его анонимным — не возникло никаких легенд, связанных с именами Рихтгофен или Рикенбакер (соответственно немецкий и американский летчики-асы Первой мировой войны. — Пер.). Все же война на Тихом океане способствовала персонификации командования: генерал — почти мифическая фигура во время Первой мировой войны, находившаяся в ставке во втором эшелоне, вернулся в район боевых действий. Боец знал своего командира: адмирала Митшера, который, считая для себя унизительным уйти в укрытие, стоял на палубе авианосца, в то время как камикадзе «плюхались» в воду; грубоватого Стилуэлла или изысканного Айхельбергера — не просивших никаких одолжений в пути через джунгли; «быка» Холси, обещавшего возглавить парад победы на белой лошади Хирохито[528]; Уолтера Крюгера, который заказывал свою еду со стола общего питания военнослужащих рядового состава и продвинулся по службе от рядового до генерал-лейтенанта; самого Макартура, витиеватого в своих публичных речах, жесткого в межведомственном соперничестве, осыпаемого проклятиями[529] и памфлетами, но находившегося в непосредственной близости к своим солдатам во время тяжелых боев.
ЗАКЛЮЧЕНИЕВеликая Восточная Азия стала достоянием истории и объектом мечтаний. Чем были бухта Убиенная (острова Атту, одного из группы Алеутских островов. — Пер.), Саламау (город на острове Новая Гвинея. — Пер.), пролив у острова Вудларка (или операции «Секстант» и «Реклис»)? Ни одно сражение не было так быстро забыто, как эти: тайфуны очистили участки высадки морского десанта; черноногие альбатросы гнездятся на коралловых взлетно-посадочных полосах; переплетающиеся растения покрывают боевой утиль, и полипы растут на затонувших турбинах в заливе Железное Дно (другие источники упоминают пролив Железное Дно во время боев за Гуадалканал. — Пер.).
Война сохраняется как общая судьба четырех миллионов американцев или японцев (так в тексте. — Пер.), которая привела их из северных стран за линию экватора, оставила воспоминания, которые они не могут ни стереть из памяти, ни полностью передать. О смерти, которая пришла на Скарлет-Бич и Йеллоу-Бич, между пальмовыми рощами и морем. О пикировавших бомбардировщиках — или торпедах, которые поражали корабли на закате с боем склянок. О покое бесконечного голубого пространства, нарушаемого воздушной тревогой или заградительным огнем на море. Об офицерских кают-компаниях, душных на тропической жаре, и увольнениях на берег, которые использовались для распития бренди «Бой быков». (Во время Второй мировой войны в Бирме солдаты знаменитого отряда «Мародеры Меррилла» (Merrill’s Marauders), которые вели диверсионную войну, готовили питье, содержавшее марихуану, после употребления которого человек становился практически неуправляемым. Этот напиток назывался бренди «Бой быков» (Bullfight brandy. — Пер.) О тропинках на глиноземе, проходивших по трясине, образовавшейся под действием юго-западного муссона. Возможно, и о вечном Будде, улыбающемся из грота или тускло освещенной кумирни, чье молчание говорит о суетности и о несущественности бытия.
ИЛЛЮСТРАТИВНЫЙ МАТЕРИАЛЯпония старая и новая. 1874 г.
Император Мэйдзи (на черной лошади с седлом, расшитым хризантемами) посещает феодальный замок Сацума в Кагосиме. Императорская гвардия одета в мундиры германского образца. Чиновники в сюртуках изображены внизу слева. Внизу справа самураи и члены клана Сацума падают ниц перед Сыном Неба (см. гл. 8)
Охотники в долине Ялу. 400 г. н. э.
На надгробной фреске изображена знать из Кокурио, которая охотится на тигра и оленя (см. гл. 2)
Развлечения в Древнем Китае
На задней стороне двенадцатидюймового бронзового зеркала периода Сун изображены танцующие в костюмах. Буквальный перевод иероглифов: «Сто лет — полный союз» или «Долгая жизнь и счастливый дом»
Развлечения в Древнем Китае
Квартет девушек-музыкантов исполняет серенаду похороненному мандарину периода Тан. В древние времена лошадей, стражников и слуг хоронили живыми вместе с их господами. Впоследствии их заменили керамические фигурки. Платье исполнителей, тщательно скопированное в Японии того времени, не отличается от платья нынешних гейш, развлекающих своих клиентов (гостей)
Сцены из жизни Древнего Китая
Молодой учащийся, сдающий экзамен. Картина периода династии Мин (см. гл. 2)
Сцены из жизни Древнего Китая
Лошадь, сопровождаемая татарами как дань китайскому двору. Картина эпохи династии Сун (см. гл. 6)
Восток встречается с Западом в Эдо. 1854 г.
На этой сатирической гравюре на дереве изображены американские моряки и их японские гости в портовой закусочной. В заливе находятся «черные корабли» коммодора Перри (см. гл. 5)
Юный Темучин и его мать побеждают восставших соплеменников. 1174 г.
Эта картина была выполнена как цветная миниатюра спустя три века в Тегеране по приказу монгольских правителей Ирана. На ней изображены молодой Чингисхан и его воины в персидских доспехах и правительница, одетая в белое, как правоверная мусульманка
Процессия даймё
Когда самураи, вооруженные двумя мечами, проходят по улице, крестьяне опускаются на колени в знак уважения. С гравюры на дереве
Самураи периода Мэйдзи против Запада. 1876 г.
Гравюра на дереве изображает самураев и крестьян, уничтожающих иностранные инновации. Обратите внимание на крестьянина в соломенном головном уборе и на обломки деревянного забора, сделанного по западному образцу (см. гл. 8). Это движение привело к восстанию Сацумы
Две гравюры из «Пятидесяти трех станций Токайдо» художника Хиросигэ, 1840 г.
Токайдо — основная магистраль Японии эпохи правления Токугава.
«Путешественники, пересекающие реку»
Предписания сёгуна по вопросам безопасности запрещали интенсивное строительство мостов.
«Дорога проходит через Канагаву»
Тогда это была рыболовецкая деревня, теперь — крупный промышленный город. Отвесные берега и болото на заднем плане местоположение нынешнего города Йокогама
Жизнь цинской знати
Ученые-бюрократы в полной официальной одежде участвуют в празднестве в саду (см. гл. 6)
Золотая осень мандарина
Губернатор Юньнани Цзэнь Ю-инь (1829–1889) принимает своих сыновей и внуков в зале для приемов. Шарики на шапках с кистью служили ранговым знаком. «Косички» носили только в период Цин (1644–1911) (см. гл. 6)
Сатира на песчанике: Ангкор-Ват
На этой высеченной фризе из развалин храма в Ангкоре в Камбодже изображена (слева) кхмерская армия Суриавармана II (1113–1150), следующая за войсками его союзника (справа). Кхмерский художник изображает свои войска в безупречном боевом порядке, но в сатирическом свете рисует сиамцев как дезорганизованную толпу в деревенской одежде. Обратите внимание на кхмерских офицеров на лошадях, на сиамских на слоне, что указывает на двойное влияние — Индии и Центральной Азии на тактику в Индокитае (см. гл. 2)
Коммунистическое правосудие в Китае. 1940 г.
Эта гравюра на дереве изображает богатого крестьянина, которого деревенский комитет в коммунистической зоне привлек к суду (см. гл. 17)
Владычица Восточных морей. 1905–1942 гг.
Этот ночной силуэт линейного корабля «Исэ» символизирует власть японского императорского флота, в течение 37 лет полностью господствовавшего к западу от международной линии перемены дат. Иностранцы редко видели и никогда не осматривали его крупные корабли. «Исэ», построенный в 1916 г., был выведен из строя в сражении за остров Гуадалканал (см. гл. 19)
Решающее оружие в войне на Тихом океане. 1944–1945 гг.
Американские бомбардировщики Б-29 «Суперкрепость», базировавшиеся на Марианских островах, сбрасывали на японские города зажигательные и в конце войны атомные бомбы (см. гл. 20)
Письмо американских ученых профессору Р. Саганэ (Токийский императорский университет) от 9 августа 1945 г.
Это письмо было сброшено с американского бомбардировщика, направлявшегося с атомной бомбой к Нагасаки. Позже оно было вручено профессору Саганэ, который показал его автору, А. Крофтсу, и разрешил сделать фотостатную копию (см. гл. 20)
Примечания
1Это первый из трех вводных очерков, предваряющих каждую часть книги. Будучи беллетризованными по форме, все они основаны на научном предположении или действительных событиях.
(обратно)
2Одна из книг, входящих в состав конфуцианского «Пятикнижия». (Примеч. пер.)
(обратно)
3Палеонтология не изучалась в императорском Китае, но органические остатки, или «кости дракона», были ценным ингредиентом лекарств. Именно в пекинском аптекарском магазине антропологи обнаружили ключи к разгадке, которые позволили сделать открытие.
(обратно)
4Есть сведения, что то же самое делали монгольские предсказатели и в 1920-х гг.
(обратно)
5Некоторые звуки могут иметь несколько различных значений в английском языке, например to, too, two. Однако в то время как в английском языке в любом слоге можно найти не более четырех-пяти омофонов, китайский слог shih имеет по крайней мере восемьдесят семь.
(обратно)
6Запрещено читать Коран, мусульманскую священную книгу, на любом языке, кроме арабского. Это мощный объединительный фактор мусульманских народов.
(обратно)
7Так как воины Чжоу применяли колесницы и привыкли действовать в условиях полупустыни, они оказались бы в невыгодном положении на заболоченных или покрытых густыми лесами территориях.
(обратно)
8В китайской мысли последнего времени куэй — это демоны, как в ян куэй — оскорбительный эпитет, переведенный как «иностранный дьявол», или «морской дьявол»; шень — это охраняющие или местные божества.
(обратно)
9Имя Кун Фу-цзы, «мудрец Кун», было латинизировано иезуитами в «Конфуций»; сходным образом Мен-цзы превратилось в «Менций».
(обратно)
10Некоторые категории, подобно слугам, по социальному положению находились ниже. Также неклассифицированными в более поздней китайской философии оказались солдаты, чьи потомки считались обесчещенными до третьего поколения. С точки зрения древнего китайца, из хорошего железа не делают гвоздей и из хороших людей — солдат.
(обратно)
11Синология датирует составление Дао де цзин приблизительно III в. до н. э. и отрицает историчность Лао-цзы.
(обратно)
12Американская концепция управления законами, а не людьми противоречит учению Конфуция и соответствует учению легализма.
(обратно)
13Так как «книги» были написаны на бамбуковых полосках (бумага и печатное дело еще не существовали), их было трудно скрыть. Некоторые оказались вложенными в стены домов. Их было достаточно для сохранения канона конфуцианской классики. Уничтожение выразили четырьмя китайскими иероглифами, означающими «сжечь книги, похоронить ученых».
(обратно)
14Дороги достигали ширины ста футов (30 м), была осуществлена сплошная вырубка леса вдоль дорог в холмах. Они были гораздо лучше, чем дороги в 1900 г.
(обратно)
15Стена, построенная около 200 г. до н. э., часто ремонтировалась и расширялась, достигнув окончательно длины 1200 миль (1931 км). Утверждалось, что стена является единственным человеческим сооружением, видимым с луны. Лорд Маккартни в 1793 г. подсчитал, что она содержала больше кладки, чем все сооружения на Британских островах.
(обратно)
16Род Лю продолжал царствовать весь династический период Хань. Хань не было его именем. Возможно, династия была названа по одному из «Воюющих царств» к югу от Желтой реки. Все последующие названия династий также были почетными и никогда не были, как в Западной Европе, родовым именем правящего дома.
(обратно)
17Продвижение Хань в Центральную Азию было осуществлено благодаря гениальному полководцу Бань Чао. Великолепные лошади, доставленные в Китай как уплата дани, стали бесплодными, питаясь китайскими кормами. Ввоз в страну люцерны помог восстановить их способность размножаться. В течение какого-то времени эта трава столь высоко ценилась, что ее сеяли во всех императорских садах.
(обратно)
18В эту эпоху было создано одно из величайших эпических произведений Востока роман «Троецарствие». Его три героя из царства Шу дали «клятву персикового сада» о взаимной верности. Один из них, Гуань Юй, обожествлялся как бог войны.
(обратно)
19Подчиненное положение женщин оправдывалось убеждением, что женщины являются нижней формой инкарнации. Соблюдая нравственность и совершая щедрые пожертвования храму, женщины могли бы стремиться вновь родиться уже мужчинами. Так как буддизм в его примитивной форме не дискриминирует женщин, это учение показывает, как конфуцианская теория зависимого положения женщины изменила более поздние религии. Сходное принижение женщин произошло в японском синтоизме под китайским влиянием.
(обратно)
20Некоторые из последующих императоров были встревожены тем, что буддизм отвлекал людей от службы в армии или занятия сельским хозяйством, побуждая их уходить в монастыри. Монастыри не облагались налогами, и по мере того как их число возрастало, это негативно сказывалось на имперских доходах. Как и в Европе, китайские и японские правители прибегали к жестким мерам контроля, секуляризуя монахов или конфискуя земли храмов. Эти меры не были всегда эффективными, так буддисты находили новых покровителей и восполняли свои потери.
(обратно)
21Кастрация работников делалась, чтобы сделать их покорными и управляемыми. Ее полные социальные последствия не установлены.
(обратно)
22Чан-ань, «Длительный мир», был столицей Тан на западе на реке Вэй, вблизи более ранней столицы Сянь-ян.
(обратно)
23Китайские речевые формы того времени вошли в японский язык. Платье кимоно японских женщин и их прически напоминают одежду и прически танских женщин.
(обратно)
24Их обращение в буддизм в Монголии и в ислам в Туркестане произошло в более поздние столетия.
(обратно)
25Офицеры немецкого штаба тщательно изучали методы ведения войны Чингисханом, прежде чем начать Вторую мировую войну.
(обратно)
26В таких условиях происходили нападения на Японию в 1274 и в 1281 гг. Монгольская армия погибла на Яве от болезни и расслабляющего воздействия климата.
(обратно)
27Каракорум сегодня представляет собой пустынное место в нескольких милях от Урги (ныне Улан-Батор), нынешней столицы Монгольской Народной Республики.
(обратно)
28Стена, очевидно, не требовалась для обороны и пришла в плохое состояние при монголах.
(обратно)
29Также игра слов, потому что чжу означает «поросенок».
(обратно)
30Начиная с династии Хань каждый император давал при восшествии на престол один или несколько девизов своего правления, обозначающий некий благой принцип. Юн-лэ можно было бы перевести как «Вечно радостный». Большинство историков ошибочно считают девиз правления посмертным титулом императора.
(обратно)
31Они были написаны в VIII в. китайскими иероглифами; даже ортодоксальные синтоисты признают, что описанные «события» были зафиксированы лишь в качестве устного фольклора за более чем 1300 лет.
(обратно)
32Очень похожие дольмены обнаружены в Корее. Такие же дольмены в равной степени сложной конструкции имеются в Бретани, но не в промежуточных странах.
(обратно)
33В исторические времена японцы не имели личных ювелирных изделий такого вида. Их наличие в могилах является загадкой.
(обратно)
34Железо использовалось пять веков в долине Желтой реки, прежде чем оно стало производиться в Японии — на расстоянии всего лишь семисот морских миль (1300 км). Вывод об изоляции Японии от континента во времена Христа очевиден.
(обратно)
35Китайские темные века начиная с падения династии Хань до периода династии Суй (220–600 н. э.) вынудили многих образованных китайцев эмигрировать.
(обратно)
36Практика перераспределения земли была известна в Китае в ранние времена.
(обратно)
37Нара оставалась провинциальной достопримечательностью со многими сохранившимися памятниками в провинции Ямато в тридцати милях (48 км) от Внутреннего Японского моря. Столица Чан-ань была разрушена в X в., но можно получить представление о ее плане и архитектуре, посетив Нару.
(обратно)
38Названия храмов обычно содержат суффикс — дзи.
(обратно)
39Хэйан — это сочетание китайского ань и японского хэйва, оба слова означают «мир». Стремление Востока к миру отмечено в названиях Чан-ань («Долгий мир»), Сиань («Западный мир»), Аннам («Умиротворенный Юг»), Антун («Умиротворенный Восток»).
(обратно)
40После 1000 г. враждебная династия Цзинь в Маньчжурии, по-видимому, сделала сообщение с Центральным Китаем по суше очень опасным.
(обратно)
41На ее северо-востоке — для охраны «пути демонов». Под предлогом климатического фактора в этом направлении строились защитные храмы.
(обратно)
42Кобо Дайси известен как величайший ученый и каллиграф в истории Японии. Он изобрел фонетическую слоговую азбуку, названную катакана (в японском языке существуют две слоговые азбуки — катакана и хирагана; согласно некоторым другим источникам, катакана была изобретена по преданию министром Кибино Макиби около 750 г., а хирагана — Кобо Дайси в 905 г. — Пер.).
(обратно)
43Комбинация Гэндзи и Хэйкэ, альтернативных имен для Минамото и Тайра.
(обратно)
44Ёсицуне, восточный Робин Гуд, остался героем японского фольклора.
(обратно)
45Современный Камакура, почти в десять раз меньше, чем во времена своего расцвета, — теперь модный жилой пригород и морской курорт, на расстоянии получаса езды по железной дороге.
(обратно)
46Охота противоречила буддийскому закону, запрещающему уничтожение живого существа, но была слишком ценной для подготовки к войне и поэтому не была запрещена сёгуном.
(обратно)
47Титул сёгуна наследовался по кровному родству, хотя они могли быть фактически бессильными, как император. Род Ходзо принял титул сиккэ, что в переводе означает «держатель власти», «правитель». Хидэёси, величайший из японских военных правителей, из-за своего крестьянского происхождения принял высший придворный титул тайко, а не сёгуна.
(обратно)
48К тому же духовенство требовало большого вознаграждения, утверждая, что оно вызвало тайфуны, которые на самом деле уничтожили флоты Хубилая. Эти тайфуны получили название камикадзе, или «божественный ветер».
(обратно)
49Дайго расположился в монастыре на горе Хиэй, чьи монахи защищались в течение четырех месяцев от армий Асикага.
(обратно)
50Кинкакудзи, классическая работа с использованием резьбы и золотой фольги. Она экспонировалась до 1953 г., когда была сожжена одним психопатом.
(обратно)
51См. карту «Империя Хань» на с. 25.
(обратно)
52Yi произносится ли в китайском языке, ри в японском. Во всех трех странах это общее понятие «цветы на сливе».
(обратно)
53Название Ангкор-Том дано городу; Ангкор-Ват (ват означает «храм») — огромному религиозному комплексу рядом. Смешение религий иллюстрируется спором о том, является ли храм буддийским или, как думали раньше, брахманским.
(обратно)
54Догматы школы син зародились в Тибете, где они были включены в ламаизм.
(обратно)
55Католические летописцы упоминают его под семейным именем Хасиба. Он принял имя Тоётоми, указывая на родство с древней линией Фудзивара.
(обратно)
56В душе оставаясь крестьянином, он любил грубые представления: 60 тысяч человек построили дворец и сады в Фусими, где он устраивал пиры для старой аристократии, дурачась в одежде мелочного торговца и громко предлагая дешевые товары придворным. Его похотливость не знала предела: триста женщин прислуживали лично ему. В такой же степени проявлялось его военное тщеславие, потому что он подготовил храмовые места, где посмертный долг могли отдать ему как сыну Хачимана, бога войны.
(обратно)
57Однако Хидэёси возобновил закон, запрещавший японцам незнатного происхождения носить железное оружие. Накопилось столько оружия, что он был вынужден приказать разыскивать мечи в каждой деревне.
(обратно)
58Такая скорость продвижения была бы успехом даже для моторизованных частей; она составляла десять миль (16 км) в день по пересеченной местности, включая переправы через реки.
(обратно)
59Чолла, расположенная в юго-западной части Кореи, находится на некотором расстоянии от места вторжения в Пусане.
(обратно)
60В октябре 1596 г. величайшее землетрясение в истории разрушило дворец Фусими и большую часть Киото. Хидэёси восстановил их почти немедленно, произведя большое впечатление на пекинских дипломатов. Однако тайко воспринял как смертельное оскорбление тот факт, что китайцы считали его королем Японии и данником Китая, хотя он рассчитывал получить корону Китая.
(обратно)
61Это произошло спустя лишь десять лет после разгрома испанской Непобедимой армады. Смерть адмирала напоминает смерть Нельсона в Трафальгарской битве.
(обратно)
62Мрачный памятник в Киото содержит уши сорока тысяч корейцев и китайцев, срезанные японцами.
(обратно)
63Многие акты вандализма в корейских пагодах и храмах, возможно, были обусловлены их связью с язычеством. Многие храмы на Кюсю также были разрушены чрезмерно усердными новообращенными в христианство.
(обратно)
64В их число вошли сам Исида и Кониси, который как христианин не мог принять «счастливого избавления» путем харакири.
(обратно)
65В то время как Иэясу относился к ним с уважением, он никогда не доверял кюсюским феодалам. Над его могилой было установлено изображение, обращенное лицом на запад, — чтобы наблюдать за источником всех опасностей, угрожавших Токугаве.
(обратно)
66На фут (30 см) ниже царства злых духов, которое начинается с высоты в сто китайских футов (33 м).
(обратно)
67Это побудило турецкого султана послать пятьсот канониров с артиллерией своим малайским единоверцам. Малакка в 1510 г. имела большое число орудий. Ачехский султан спустя несколько лет нанял португальского архитектора, чтобы тот построил ему двенадцать больших галеонов. Когда строительство флота закончилось, европейский архитектор был затоптан до смерти слонами.
(обратно)
68Металл добывался на полуострове с самых ранних времен. Он переплавлялся в монеты, и им свободно торговали. Как ингредиент бронзы, олово было нужно для стратегических целей, а также для украшений. Когда в январе 1641 г. оранжевый флаг был установлен над редутом Сантос-Домингос, стало очевидным, что звезда Португалии закатилась.
(обратно)
69Сиамское правительство, состоявшее из четырех министерств, формировалось в определенной мере по китайскому образцу. Однако влияние китайской классики было слабым. «Духовным родителем» тайского народа признавался буддийский Цейлон. Сиамские обычаи походили на обычаи аборигенов мяо, а не на обычаи классического Китая. Сиам, например, был гораздо больше матриархальным — нечетные дети полностью принадлежали матери. Женщины выполняли почти всю работу в поле и дома; мужчины часто были слишком малоактивны, чтобы сражаться в ближнем бою. В Сиаме практиковалась мягкая форма рабства, но военнопленные обычно расселялись на земле как колонисты.
(обратно)
70Пра Нарет после 1593 г. предложил послать войска для защиты Кореи от японцев.
(обратно)
71Один из них — Ямада, многие годы служил премьер-министром, умер в 1650 г.
(обратно)
72Зуб был частью приданого цейлонской принцессы, которая вышла замуж за короля Пегу. Католические священники назвали это обманом, заявив, что подлинная реликвия была уничтожена португальцами.
(обратно)
73Происхождение этих тканей не было известно, пока византийские миссионеры не доставили в Европу яйца шелковичных червей. Шелк стоил дороже, чем его вес в золоте. Причиной монетарных кризисов в Европе была постоянная утечка драгоценных металлов на Восток.
(обратно)
74Пресвитер Иоанн, возможно, был монгольским вождем черных кереитов, обращенным вместе со многими соплеменниками в несторианство.
(обратно)
75Папство было слабым до 1300 г. Вскоре после этого юбилейного (святого) года резиденция папства переехала из Рима в Авиньон. С братьями Поло отправились два священника, но вернулись назад.
(обратно)
76Фидалго — мелкие дворяне, сравнимые с испанскими идальго.
(обратно)
77На протяжении веков все мушкеты в Японии назывались танегасима по названию острова, куда высадились португальцы.
(обратно)
78Японию иногда называли «серебряными островами».
(обратно)
79Слово пан означает и хлеб и суки-яки (вид японской лапши); первое мясное блюдо, которое допускалось в буддийской Японии, готовилось под руководством португальцев. Сходным образом в китайском пиджин цзос (joss) означает «бог» (диос в португальском языке); мандарин происходит от португальского глагола мандар («командовать, приказывать»).
(обратно)
80Ортодоксальные католики протестовали против того, что сокровища рудников Потоси (на территории нынешней Боливии) должны переходить «от божьих детей к собакам».
(обратно)
81Один потерпевший крушение испанский лоцман хвастался в 1580 г., что Испания посылает христианских священников перед тем, как ее солдаты приступают к завоеванию страны, и это послужило поводом для развертывания кампании по преследованию христиан.
(обратно)
82Период 1662–1722 гг.
(обратно)
83Иезуитские миссионеры продолжали служить в Макао, где их противники не прекращали осуждать иезуитов за светскую деятельность и измену португальскому государству. Ранее они использовали территорию вокруг своего колледжа как торговый центр, хотя прибыль шла исключительно на удовлетворение религиозных нужд. Тем не менее их орден был запрещен, и в 1762 г. последний из отцов вернулся в Европу.
(обратно)
84Насколько мало было известно в 1596 г., показано картой Линсхотена. Провинции Китая расположены на карте, но округленный Ilha de Corea («Остров Корея». — Пер.) находится на расстоянии едва 30 миль (48 км) от устья Янцзы. Северная часть острова Хонсю отсутствует. Ява огромная, больше, чем Суматра или Борнео. Одни Филиппины изображены правильно.
(обратно)
85Период 1580–1640 гг., когда Португалия была присоединена к Испании, имел большое значение в колониальной истории. Интересно отметить, что в этот период португальский королевский флаг Браганцы (правившая в Португалии династия. — Пер.) нигде не развевался в Макао.
(обратно)
86Мало азиатов носят голландские имена, хотя латинские имена семей повсеместно распространены в Гоа и Макао.
(обратно)
87Британской Ост-Индской компании была предложена определенная доля в торговле, если она способствовала бы оплате расходов на голландский флот и его двадцать две базы. Однако компания решила, что будет дешевле построить собственные базы, последовала неофициальная война, в результате которой голландцам удалось вытеснить англичан.
(обратно)
88Но голландцы учили северных китайцев пользоваться коньками!
(обратно)
89Миссионерская работа, которую редко поощряли голландцы, была прекращена в 1624 г. из-за опасения оскорбить японцев, выславших всех христианских священников из Японии.
(обратно)
90Помощь голландцев языческому правительству Японии кажется предательством, но стоит напомнить, что нидерландские общины в Европе подвергались жестоким преследованиям со стороны испанских католиков.
(обратно)
91Бэффин и Дейвис, два капитана, чьи имена мы связываем с замерзшими водами вокруг Канады, закончили свою жизнь в борьбе за азиатские тропики.
(обратно)
92Как Андзин-сама, «г-н Лоцман», Адамс стал частью японского фольклора.
(обратно)
93Отчасти эта неудача проистекала из слабости английского правительства. Стюарты, правившие в XVII в., были слабыми преемниками отважных подданных Елизаветы. Они ввергли страну в гражданскую войну и два кризиса престолонаследия. Англия играла небольшую роль в европейской политике и имела посредственный военный флот. Стюарты сосредоточили все силы для колонизации Америки, где они изгнали датскую Ост-Индскую компанию из Нью-Йорка. Фактически колония в Америке была обменяна на все британские притязания на Молуккские острова.
(обратно)
941543 г. Год Дракона — четвертый по восточному двенадцатимесячного циклу.
(обратно)
95В научной литературе не удалось найти подтверждения факта правления императора под этим именем в данный период. Если судить по дате рождения — 1543 г., то им мог бы быть император Чжу Хоуцун, даты его правления: 1521–1567 гг., но он был двенадцатым, а не девятым из династии Мин. (Примеч. пер.)
(обратно)
96Так китайцы называли Римскую империю.
(обратно)
97Около одной трети мили (800 м).
(обратно)
98Можно доказать, что Наследие было написано после смерти Иэясу. Однако в документе полностью выражена его политическая философия. В функциональном отношении документ можно сравнить с политическими завещаниями Канси (1722) и Сунь Ятсена (1925) в Китае. См. гл. 6, 15.
(обратно)
99Теперь это Токио.
(обратно)
100Такой офицер получал десять тысяч коку риса; каждая из пяти самых больших семей кугэ в среднем получала две тысячи.
(обратно)
101Сёгуны наследовали должность в среднем в возрасте двадцати шести лет, императоры оставляли трон в возрасте двадцати семи лет.
(обратно)
102После смерти Нобунаги его внук Самбоси был крещен католиками.
(обратно)
103Иезуитские хроникеры видят причину принятия этого закона в осуждении католическими священниками его сладострастия; японские авторитеты утверждают, что он боялся утратить лояльность христианских подданных.
(обратно)
104Пять из них находились на острове Кюсю. Это была лишь небольшая часть поместий почти двухсот даймё.
(обратно)
105Веласко потерпел кораблекрушение вблизи Эдо.
(обратно)
106История сорока семи была драматизирована в пьесе театра кабуки «Тюсингура». Ее сюжет отложенной мести и притворного безумия сравним с сюжетом шекспировской пьесы «Гамлет». Каждое из этих произведений признано величайшим в национальной литературе.
(обратно)
107Вулканический пепел от извержения Асамы в Японии и Майона на Филиппинах, возможно, стал причиной похолодания в Европе, вызвавшего жестокие неурожаи в 1787–1788 гг. Последовала революция во Франции, но система Токугава не испытала большого потрясения.
(обратно)
108Гаррис отправился в Японию после успешного выполнения своей миссии в Бангкоке.
(обратно)
109Бу — это префикс, обозначающий отношение к военному делу: букэ (воин, буквально «военный дом»), бусидо (военный кодекс, буквально «путь воина»).
(обратно)
110Бушель — единица объема, используемая в английской системе мер для измерения сыпучих товаров. 1 бушель равен 27,2 кг. (Примеч. ред.)
(обратно)
111Молоко и масло подавались на стол китайским императорам, знаменитая вдовствующая императрица особенно любила молоко.
(обратно)
112См. карту «Япония эпохи Токугава» на с. 96.
(обратно)
113В действительности носились два меча: короткий, или вакидзаси, был удобен для применения в закрытом пространстве; длинный, или катакана, использовался в открытом поле. Культ самурайского меча имел большое значение в Японии до окончания Второй мировой войны.
(обратно)
114Имя даймё соединяется с названием его поместья: Ивасе, Хиго но ками означало Ивасе, владелец Хиго. Та же модель терминологии, конечно, обнаруживается среди европейской знати.
(обратно)
115Подарки, принудительный труд и специальные налоги пополняли ресурсы сёгуна, но не ресурсы императора или большинства даймё.
(обратно)
116Обычай располагать феоды Фудай между феодами Тодзама способствовал напряженности в отношениях между ними.
(обратно)
117Когда Эдо не хватало масла, продажи приостанавливались в сельских районах.
(обратно)
118Сравнение с panem et circenses («хлеба и зрелищ». — Пер.) императорского Рима очевидно.
(обратно)
119Монастырь Коя-сан, главный храм секты Тэндай, трижды за пятьдесят лет подвергался нападению недовольных крестьян.
(обратно)
120Величайшим из мыслителей оёмэй был Кумадзава Бандзан, ученый, широко читаемый и уважаемый, но которому отказывали в какой-либо важной должности и которого ограничивали в его карьерном продвижении, в первой половине XVII в.
(обратно)
121Известный японцам как укиё.
(обратно)
122Рангаку означало «голландоведение». Слово ран («апельсин») — это японское название Голландии.
(обратно)
123Теперь, когда божественная миссия Мэйдзи подошла к концу, современные японцы могут спросить, «свернули ли они с истинного пути» или нет в 1638 г.
(обратно)
124На протяжении веков первым японским правителем, который брал в руки деньги, был Хирохито: будучи наследником престола, во время поездки за рубежом он бросил монету в турникет парижского метро.
(обратно)
125Чжан Сянь-чжун, сумасшедший диктатор Сычуани, свергнутый маньчжурами, получил печальную известность как самый кровавый тиран в китайской истории.
(обратно)
126Это фонетический вариант его почетного титула Го Син-я, «господина императорской фамилии». Его родовым именем было Чжэн Чэнгун.
(обратно)
127Набеги Коксинги заставили европейцев покинуть весь юго-восток, кроме Макао.
(обратно)
128Три уровня сравнимы со степенями бакалавра гуманитарных наук, магистра гуманитарных наук и доктора философии в Америке. Если содержание экзаменов, как кажется, не представляет интереса, оно качественно не отличается значительно от большинства экзаменов британской гражданской службы, введенных с 1855 г. На этих экзаменах в Великобритании акцент делается на литературе, истории и европейской классике.
(обратно)
129Особенно важные эдикты, такие как называющие преемника императора, вероятно, писались ярко-красными чернилами.
(обратно)
130Маньчжуры организовали восемнадцать провинций в Китае, не считая трех восточных провинций Маньчжурии.
(обратно)
131Цит. по: Holcombe Arthur N. The Chinese Revolution. Cambridge: Harvard University Press, 1931. P. 81–82.
(обратно)
132Согласно некоторым сообщениям, Цяньлун был сыном служанки, которого честолюбивая мать «обменяла» на одного из сыновей императора.
(обратно)
133Он отрекся от престола, чтобы не демонстрировать неуважение к своему деду Канси тем, что он превысил бы срок его правления.
(обратно)
134В таких как «Можно быть арестованным случайно, но невозможно так же освободиться», «Большой петух не ест мало риса» — предупреждение о том, что взятку надо давать соответственно рангу чиновника.
(обратно)
135Например, Хэшэнь был переведен с литературной службы на должность верховного командующего экспедиционной армией в Монголии; непотизм был основной причиной неэффективности армейского командования в Бирме и на Формозе.
(обратно)
136Лян был серебряной денежной единицей определенного веса, стоимость которой была разной в зависимости от региона страны.
(обратно)
137Считается, что транспортировка фунта военных материалов через пустыни стоила две унции серебра.
(обратно)
138Из азиатских стран только в Китае численность населения в середине XIX в. приближалась к численности населения в середине XX в.; численность населения в Японии и Индии составляла половину и Явы — четверть нынешней численности. В каждой из двух стран — Бирме и Сиаме — проживали менее 5 миллионов человек, в Корее — не более 12.
(обратно)
139Оспа была наиболее широко распространенной болезнью. Сообщают, что Канси был избран императором, потому что он, будучи ребенком, остался в живых после болезни и мог рассчитывать на долгую жизнь.
(обратно)
140Члены этого общества (Тяньли) едва не убили императора Цзяцина в 1813 г.
(обратно)
141Лорд Макартни привез из Лондона шестьдесят коробок «дани». Взамен Цяньлун истратил 800 тысяч долларов на развлечения и подарки англичанам.
(обратно)
142Кожа использовалась в большинстве японских доспехов. Однако обработка кожи нарушала буддийский закон, защищающий жизнь животного, и считалась унизительным занятием.
(обратно)
143Хотя и из Мандалая, династия Конбаун продолжала властвовать над шанскими государствами и долиной Иравади в течение шестидесяти лет.
(обратно)
144Это произошло за три года до основания французской Ост-Индской компании, которая сделала крупные капиталовложения в Сиам.
(обратно)
145Все монархи династии Чакри принимали королевский титул Рама по ассоциации с личным именем.
(обратно)
146В 1724 г. в результате религиозных споров по поводу китайской и христианской концепции Небес (см. гл. 4).
(обратно)
147Было выдвинуто предположение, что японские офицеры проникали через корейские оборонительные позиции, переодетые буддийскими монахами. После этого священнослужителям был закрыт доступ в корейские города.
(обратно)
148Репродукция одного зала ламаистского храма в Цзехоле была экспонирована на международной ярмарке в Чикаго в 1933 г.
(обратно)
149В действительности статуя сделана из жадеита, ее высота — восемнадцать дюймов (45,7 см); первоначально «упавшая с неба», она была возвращена сиамскими войсками из экспедиции к Меконгу.
(обратно)
150Распространялись слухи о том, что «эликсир молодости» стал причиной смерти императора Иньчжэня в 1736 г.
(обратно)
151Иезуитские миссионеры, разъясняя французам конфуцианское учение, повлияли на французских философов, которые, в свою очередь, побудили Томаса Джефферсона написать в Декларации независимости о «Боге природы», оправдывающем низложение королей (слова «Nature’s God» в Декларации независимости США от 4 июля 1776 г. в традиционном переводе на русский язык дано не совсем точно как «Творец»; эти слова дали повод некоторым исследователям упрекать Джефферсона в близости к деизму. — Пер.).
(обратно)
152Появились лишь несколько имитаций итальянских художников Кастильоне и Понци, которые были наняты на время императором в качестве художников-портретистов. Китайские художники предпочитали не рисовать живых людей, и их портреты не обязательно отражают реальность. Клиент мог выбрать из какой-нибудь книги очерков черты лица, выражение лица и глаз, волосы, которые он хотел бы видеть на картине.
(обратно)
153До 1800 г. главные европейские государства создали фарфоровые заводы, такие как в Стаффордшире, Нимфенбурге и Лиможе.
(обратно)
154Построена Минами около 1620 г., ее высота достигала 261 фута (80 м); была разрушена во время тайпинского восстания.
(обратно)
155Существовала также квадратная разновидность пагод.
(обратно)
156Появился обычай разрешать военные конфликты путем строительства пагод противостоявшими армиями. Армия, закончившая работу первой, считалась победителем, и таким образом удавалось избежать кровопролития.
(обратно)
157Другие компании были учреждены Данией, Шотландией, Швецией, Испанией и Австрией — такая как «Кайзерлихе остэнде компани». Они утратили свои привилегии или продали их англичанам. Плавание галеона, осуществлявшего испанскую торговлю, из Акапулько в Манилу было прекращено в 1815 г., за пять лет до крушения испанской империи в Новом Свете.
(обратно)
158Влияние Китая проявлялось во всем европейском мире: Аддисон и Стиль выразили заинтересованность в том, чтобы все английские приходские церкви были перестроены по образцу пагоды. В опубликованных в 1762 г. Оливером Голдсмитом письмах с сатирическим подтекстом под заглавием «Гражданин мира, или Письма китайского философа, проживающего в Лондоне, своим друзьям на Востоке» (Citizen of the World, or Letters from a Chinese philosopher residing in London to his friends in the East) выражалось мнение конфуцианца о тогдашнем Лондоне.
(обратно)
159Хотя после 1680 г. посылался лишь один корабль в Японию, доходы от морского перехода часто обеспечивали целых 12 % дивидендов компании.
(обратно)
160Подобно другим западным владениям на Дальнем Востоке, остров в действительности был взят в аренду за ежегодную плату десять тысяч фунтов стерлингов.
(обратно)
161За исключением Макао.
(обратно)
162Креолов, или чистокровных белых людей, выросших в тропиках, не следует смешивать с mestizo (метисами, потомками межрасовых браков).
(обратно)
163Лондонские столяры-краснодеревщики жаловались на конкуренцию китайских мастеров. Ткачи протестовали против импорта хлопковых и шелковых тканей, считавшихся тогда в равной мере дорогими и модными предметами роскоши.
(обратно)
164Возможно, результатом революционного протеста стал переход американцев к употреблению кофе. В США кофе по популярности в двадцать раз превосходит чай.
(обратно)
165Перевод на португальский язык китайского названия «Пасть тигра». «Bogue» — такое звучание получило в английском языке португальское слово «boca» («рот»).
(обратно)
166Слово «фактория» означало торговый пункт, где действует «фактор». Гуандун на пиджин звучал как Кантон; слово хоппо использовалось вместо хай-гуань-бу (сборщик таможенных пошлин).
(обратно)
167Ученый, земледелец, ремесленник, купец (см. гл. 1).
(обратно)
168Например, используя металлические ножи и вилки за столом, европейцы, по мнению китайцев, как бы выполняли работу слуг на кухне. Ни один хорошо воспитанный китаец не разрезает еду в присутствии гостей.
(обратно)
169В этом году корабельный артиллерист был казнен за случайную гибель китайца в результате орудийного салюта. Человек фактически чувствовал себя в безопасности на торговых складах. В течение 130 лет после 1700 г. было совершено лишь десять самоубийств, в том числе среди белых, а также пять других серьезных преступлений. До 1820 г. китайцы не проводили никаких демонстраций.
(обратно)
170Уильям Джардин, шотландский хирург из графства Дамфрис, основал фирму в 1828 г. Она все еще действует и всегда управляется каким-либо шотландцем из Дамфриса. Его партнер Мэтисон предпочел отказаться от своего поста, но не участвовать в торговле опиумом.
(обратно)
171Значительная часть капитала также незаконно ввозилась из Индии — в нарушение строгого китайского закона, — чтобы воспользоваться очень высоким процентом в Кантоне.
(обратно)
172Многие научные авторитеты полагают, что в действительности серебро не уходило из Китая, так как доходы от опиума сразу инвестировались в чай и шелк. Все согласны с тем, что поток серебра в Китай прекратился, так как американцы расплачивались за свои грузы векселями с оплатой в Лондоне.
(обратно)
173Журнал публиковался в 1832–1851 гг., обычно под редакцией Гуцлаффа и Моррисона. Он является наиболее ценным источником на иностранном языке о положении в Китае в этот период, ибо его редакторы были единственными иностранцами, которые могли переводить официальные китайские документы.
(обратно)
174Линь убедил императора, что британские суда были слишком неповоротливыми, чтобы действовать в узких местах. Кроме того, китайцы возлагали надежды на брандеры, которые должны были уничтожить варварский флот, но им не удалось повредить ни один корабль.
(обратно)
175За эту цену англичане отказались от моральных принципов и заклеймили себя участием в «опиумной войне». Поттингер настаивал на том, чтобы китайцы легализовали торговлю опиумом и покончили с коррупцией. Те ответили, что император не захочет слышать о таком плане. Поттингер утверждал далее, что Англия не может остановить выращивание опиумного мака в Бенгалии. Однако, должно быть, он знал, что Ост-Индская компания требовала от своих арендаторов производить опиум и обязала фирмы перевозить опиум, если они хотели сохранить свои торговые лицензии.
(обратно)
176В 1711 г. Канси издал указ о том, что в дальнейшем не будет увеличения налогообложения земель. Нехватка доходов вынудила правительство искать новые источники пополнения казны, включая продажу офисов.
(обратно)
177Миллионы китайцев считали его третьим лицом Троицы, заменив им Святой Дух, смысла которого китайцы совершенно не могли понять.
(обратно)
178Шанхай на время оказался под властью ветви тайного общества триады. Тайпины и тайные общества мало доверяли друг другу. Хун соглашался с частью девиза общества триад «Долой Цинов!». Однако он не желал рассматривать вопрос о восстановлении Минов. Он не хотел брать в союзники тех, кто не придерживался христианского учения.
(обратно)
179Разрушение Фарфоровой пагоды в Нанкине, самое большое преступление восставших в области культуры, было осуществлено под предлогом, что геомантические влияния (geomancy — предсказание с помощью географических особенностей местности или фигур или линий; определение дано по одному из толковых словарей английского языка. — Пер.) башни были неблагоприятными для тайпинов.
(обратно)
180Палата общин отказалась удовлетворить его просьбу, но Пальмерстон на национальных выборах убедил народ о необходимости принятия мер и получил вотум доверия.
(обратно)
181Специальные представители становились жертвами различных обстоятельств в этот период: Киин был вынужден совершить самоубийство после уступок в Тяньцзине. До него Е, Кэшинь и Линь были сосланы или убиты.
(обратно)
182Убытки американцев, тогда оцениваемые в более чем семьсот тысяч долларов, были возмещены в 1885 г.
(обратно)
183После поразительного успеха обороняющихся китайцев появились слухи о том, что батареи Дагу обслуживались русскими артиллеристами. Об этих слухах говорилось в письме, написанном одним американцем, который сам не присутствовал при этом бое. Русские участвовали в строительстве фортов в рамках международного права, но эффективность их огня, вероятно, объяснялась специальной подготовкой на случай возможной атаки тайпинов.
(обратно)
184Они предпочли не нападать на форты Дагу снова с моря, а обойти с фланга и захватить их с суши.
(обратно)
185Французский генерал Монтобан, который, должно быть, видел Версаль, писал, что «ничто в Европе не может дать представление о такой роскоши», как Летний дворец. Французский командующий не согласился уничтожить дворец.
(обратно)
186Уильям Б. Рид, представитель США при подписании договора, до недавнего времени считался первым американским гражданином, посетившим Пекин. В действительности первыми американцами, побывавшими в Пекине, были три моряка, покинувшие китобойное судно, которые были доставлены в Пекин из Кореи в 1855 г. Эти факты были установлены профессором Эрлом Свишером из Колорадского университета.
(обратно)
187Эта статья давала право католической церкви требовать вернуть ей земли, захваченные в 1724 г. и использовавшиеся светскими собственниками в течение 140 лет. Возвращение земли церкви способствовало расширению агитации против иностранцев по всей стране.
(обратно)
188Хотя русские добились успеха, они полностью осознавали, что не могут бесконечно удерживать оба берега северного региона Тихого океана против объединенных военно-морских сил Англии и Франции. Поэтому они охотно избавились от Аляски в 1867 г., заняв равную по площади, но смежную территорию в Амурском бассейне и в Приморье.
(обратно)
189Адмирал Хоуп, например, был однажды ранен на борту канонерки напротив фортов Дагу в 1859 г., и еще раз через три года, возглавляя китайскую пехоту в бою с тайпинами.
(обратно)
190Позже величайший китайский государственный деятель века.
(обратно)
191Период западной интервенции во время тайпинского восстания приблизительно равен продолжительности Гражданской войны в США, так как последние остатки армии мятежников не были рассеяны — вокруг Амоя — до весны 1865 г.
(обратно)
192Не отмечено, чтобы разрушение лордом Элгином Летнего дворца внушило искреннее уважение к белому флагу.
(обратно)
193Вскоре было отменено разрешение британским офицерам служить в маньчжурской армии. Ли, вероятно, в душе был удовлетворен: когда они помогли ему добиться своей цели, они стали для него просто помехой.
(обратно)
194См. карту «Япония эпохи Токугава» на с. 96.
(обратно)
195Говорят, что Кидо в возрасте двадцати лет приехал в Эдо, где переоделся рабочим, чтобы попасть на корабли Перри, и тщательно изучил американскую военно-морскую технологию.
(обратно)
196Окубо изображен в довольно элегантном европейском костюме и с короткими баками.
(обратно)
197Иностранные дипломаты были изумлены, когда незадолго до Реставрации Мэйдзи официальная процессия попала в засаду на улицах и высокопоставленные правительственные чиновники выскочили из своих паланкинов и успешно сражались с напавшими людьми.
(обратно)
198Франция заключила дорогостоящие контракты с сёгуном, особенно выгодной была сделка на строительство военно-морской базы в Йокосуке.
(обратно)
199Например, при восшествии монарха на трон был отменен «иностранный», китайский обычай воскурения фимиама.
(обратно)
200Они были так мало информированы о дипломатическом протоколе, что отправились без официальных верительных грамот. Ито был вынужден получить их, совершив поездку туда и обратно между Вашингтоном и Токио.
(обратно)
201Итагаки не стал обращать внимание на свою серьезную рану и произнес лозунг, который широко распространяли его сторонники: «Итагаки может умереть, но свобода — никогда!»
(обратно)
202Средний дефицит, вызывавший потерю права выкупа заложенного имущества, составлял меньше одного доллара. Весь процесс напоминает систему огораживания общинных земель, которая приводила к насильственному выселению крестьян (йоменов) с земли в средневековой Англии и заложила основу обрабатывающей промышленности XVIII в.
(обратно)
203Говорят, что семнадцать даймё не отдали свои владения добровольно.
(обратно)
204Первая Французская республика прошла через тот же самый процесс: гордые средневековые герцогства Бургундия, Нормандия и Прованс были разделены на небольшие департаменты.
(обратно)
205Сайго просил также направить его как посла в Сеул, где, как он надеялся, его убьют, и таким образом возник бы casus belli (формальный повод к объявлению войны и началу военных действий. — Пер.).
(обратно)
206Сторонники императора не имели современного военно-морского флота до прибытия броненосного корабля «Эндрю Джексон» из Америки. Предназначенный для сёгуна, он в конечном счете был передан новому правительству, которое использовало его при разгроме флота адмирала Эномото в Хакодатэ.
(обратно)
207Включая Того Хэйхатиро, позже национального героя, прославившегося в морских сражениях.
(обратно)
208Интересно слышать, как японский лоцман четко произносит такие команды, как «Hard aport!» («Лево руля!»), «Full Speed Ahead» («Полный ход вперед!»).
(обратно)
209Крестьяне в некоторых регионах были убеждены, что фраза «налог кровью» (кэцу-эки), означавшая воинскую службу, подразумевает, что из их сыновей будут брать кровь для применения в новых отраслях промышленности.
(обратно)
210Призванные на военную службу при Ямагате служили три года и еще четыре года были в резерве. За уплату 270 долларов японец освобождался от военной службы.
(обратно)
211Статуя Сайго раньше стояла за дамбой Дайрена в Маньчжурии; Омура изображен в бронзе на колонне в храме Ясукуни в Токио указывающим на юго-запад.
(обратно)
212Они включали огромные территории, занятые рисом, из которых лишь три небольших поместья были оставлены семье Токугава, шахты и леса. Имелась также городская собственность, особенно в районе Маруноути в Эдо, которой было достаточно, как говорили, чтобы сделать императора одним из богатейших людей на земле.
(обратно)
213Около половины ушло на строительство первой железной дороги, остальные были израсходованы как компенсация за отмену пенсий самураям.
(обратно)
214В соответствии с меркантилистскими доктринами сёгунов на экспорт основных продуктов было наложено эмбарго, чтобы не допустить повышения цен внутри страны. Первые торговцы из Йокогамы пытались скупить тряпье для английских производителей бумаги. Однако они понесли убытки. Прибыль удалось получить, скупая буддийские идолы, презираемые в период евромании, и расплавляя их в слитки. Неожиданной удачей для японцев оказалось распространение в Италии и во Франции гаттины, опасной заразной болезни тутового шелкопряда, поражающего сначала его яички. Это заставило европейские страны пополнить запас яичек шелкопряда за счет импорта из восточных стран.
(обратно)
215Слово «Мицубиси» означает «три алмаза» или «три бриллианта» — это они украшают логотип и торговую марку компании.
(обратно)
216Большие фирмы в полной мере оставались семейными трестами. Законы о наследовании действуют в них, но в незначительной степени. Если на Западе бывает так, что первые два поколения накапливают богатство, третье, не имея опыта работы, просто бездумно растрачивает его, а четвертое снова, как и первое, начинает с нуля, то в Японии ситуация иная. Неспособных, некомпетентных сыновей богатый клан не допускает к руководству, а назначает на ответственные посты способных молодых служащих, выдает за них замуж своих дочерей. Поэтому представитель Мицуи всегда управляет «Мицуи», и уровень природных способностей не опускается.
(обратно)
217Такое поведение серьезно ослабило влияние чисто религиозных предписаний в жизни японцев, так как лишение животного жизни запрещено пятью законами ортодоксального буддизма.
(обратно)
218Перефразировано как Юсё-рэппай: «Превосходство — есть победа, отставание — есть поражение».
(обратно)
219Читатели могут вспомнить почти трогательную веру Лафкадио Херна в своего учителя Спенсера. Спенсер не смог остановить манию подражания иностранному, когда написал, что Япония должна развивать прежде всего свою культуру.
(обратно)
220Лишь небольшое число девочек получали образование выше начального. До 1917 г. ни одна женщина не получила университетского образования в Японии.
(обратно)
221Вероятно, это были ссуды в одну тысячу долларов на обучение в течение года. Эта сумма была равна жалованью за 24 месяца работы на гражданской службе, и поэтому ее было трудно вернуть.
(обратно)
222В других областях ощущалось немецкое влияние. Разнообразие образовательной системы различных германских государств (поскольку с 1871 г. существовала Германская империя, по-видимому, речь идет о некоторых частях империи, сохранивших определенную самостоятельность, например королевствах Бавария и Саксония. — Пер.) менее подходило для Японии, чем монолитная французская система.
(обратно)
223Они готовили кадры непосредственно для бюрократического аппарата. Возраст студентов был от восемнадцати до двадцати двух лет. Ни один молодой человек не поступал в университет раньше двадцати двух лет. Для поступления в университет нужно было обладать эрудицией во многих областях знаний на японском и китайском языках, а также на одном из европейских языков.
(обратно)
224Это аббревиатура Тэйкоку Дайгаку, Императорского университета. Она применялась в отношении университета в Токио, хотя позже императорские университеты были основаны в Киото, Осаке, Фукуоке, Сэндае и на Хоккайдо, так же как в Тахоку на Формозе и Сеуле в Корее. Каждый университет осуществлял жесткий культурный контроль на своей территории.
(обратно)
225На некоторых страницах книги Лафкадио Херна «Япония, интерпретация» трогательно описывается этот жертвенный воспитательный дух.
(обратно)
226Со времени прибытия голландцев в Дэсиму их называли «рыжими», это определение применялось также к они, или японским демонам.
(обратно)
227Университет Васэда под руководством профессора Цубоути должен был создать деревянно-кирпичные библиотеку и музей Шекспира. Здесь автор [Альфред Крофтс] председательствовал на фестивале в день рождения Барда с Эйвона в 1946 г., когда японцы испытывали всю горечь поражения.
(обратно)
228Этот стиль мы видим во многих фресках храма Мэйдзи в Токио.
(обратно)
229Монахи ордена траппистов на Хоккайдо первыми открыли постоянную молочную ферму. Молочные продукты довольно популярны в настоящее время.
(обратно)
230Помимо Токио, Йокогама была основным договорным портом, в двадцати милях (32 км) южнее Токио, предназначенным для приема морских судов. Когда иностранцам разрешили жить в нем, он был немного больше, чем Блафф, отделенный болотами от Канагавы.
(обратно)
231Будучи сиротой, Паркс в возрасте тринадцати лет прибыл в Гонконг, выучил китайский язык у миссионеров, поступил на консульскую службу и был советником лорда Элгина при захвате Пекина в 1859 г. Захват Паркса китайцами повлек за собой сожжение Летнего дворца. Переведенный в Японию, он запугал почти всех японских политиков и заставил их стоять в его присутствии. Он участвовал в подписании договора Японии с Австро-Венгрией 1868 г., включив в него максимум привилегий экстерриториальности. Паркс ушел со своей должности в Токио в 1871 г.
(обратно)
232Утверждалось, что финансирование Окумой экспедиции на Формозу лежало в основе состояния Ивасаки.
(обратно)
233Жертвой оказался Хоси Тору, когда-то спикер парламента, который обещал стать одним из первых японских демагогов.
(обратно)
234Этот дар императора приветствовали популярным возгласом банзай. Это приветствие, по-видимому, было придумано для данного случая. Значение слова («десять тысяч лет») аналогично библейскому выражению «Царь, вовеки живи!» (Книга пророка Даниила, 3: 9. — Пер.). Подобные приветствия существуют в корейском и китайском языках.
(обратно)
235Эта формулировка не постулирует полностью божественность императорской династии.
(обратно)
236Законы, в случае их непринятия, правительство могло объявить недействительными.
(обратно)
237Включая префектуральные города Токио, Киото и Осаку.
(обратно)
238Согласно этой системе, хорошо известной в Германии, одна треть представительства соответствует каждой одной трети выплачиваемых налогов.
(обратно)
239Это название лексически сходно с Дзайбацу и с Гумбацу («военачальники»).
(обратно)
240См. гл. 9 и 10, чтобы получить более полное представление о дискуссии того периода.
(обратно)
241Парламент был распущен в июне, и его вновь созвали в октябре. Согласно своей прерогативе и не консультируясь с ним, император в августе объявил войну.
(обратно)
242Пхеньян был самым дальним пунктом продвижения армии Хидэёси в 1593 г. Его дальнейший большой замысел вторжения в Китай оказался несостоятельным в результате победы корейского военно-морского флота. Ямагата осуществлял план, разработанный за три столетия до него.
(обратно)
243Раненный японским фанатиком, Ли продемонстрировал такую силу духа, что император Мэйдзи объявил о прекращении огня во время переговоров. До этого японские войска продолжали продвигаться.
(обратно)
244Кратковременную резню в Порт-Артуре считали возмездием за пытки над японскими военнопленными.
(обратно)
245В 1894–1895 гг. более тысячи японцев погибли против 6 тысяч в сацумской кампании. Однако 17 тысяч военнослужащих выбыли из строя в Китае от болезней и неблагоприятного воздействия окружающей среды.
(обратно)
246Ехонала каким-то образом вынесла имперскую печать из комнаты, в которой умер Сяньфэн. Так как ни одна женщина не могла сопровождать имперскую похоронную процессию, она по времени опередила ее, прибыв в Пекин на несколько дней раньше своих соперников, которые должны были по этикету сопровождать гроб Сяньфэна. У нее оказалось достаточно времени, чтобы издать необходимые указы, арестовать соперничающих с ней регентов, приговорить троих из них к смертной казни и остальных — понизить в статусе.
(обратно)
247Обстоятельства ее кончины, которая квалифицировалась как самоубийство, были подозрительными. Если бы ребенок оказался мальчиком и унаследовал престол, его мать стала бы вдовствующей императрицей и регентом, заменив Цыси.
(обратно)
248Одно из них, написанное цензором У Кэту, стало самым знаменитым в столетии. Указав, что покойный император будет испытывать посмертное унижение из-за того, что у него нет наследника, который совершал бы обряды почитания предков, У повесился. Таким образом он сопроводил своего монарха в Страну желтых вод (Страну мертвых. — Пер.) (см. историю генерала Ноги, гл. 13).
(обратно)
249Разрешенным вложением средств являлась передача денег успешно сдавшему экзамен кандидату для покупки его должности. При этом финансовый посредник не только приобретал влияние в ямэне, но и получал часть чиновничьего дохода.
(обратно)
250Chiang K’ai-shek. China’s Destiny. New York, 1947. P. 92.
(обратно)
251США заплатили 147 тысяч долларов жертвам или их наследникам. Было подсчитано, что почти каждый год китайцы за рубежом больше подвергались насилию, чем белые резиденты в Китае, — но почти во всех других случаях компенсация не выплачивалась.
(обратно)
252Закон был основан на судебном решении, согласно которому первая конституция предоставляла гражданство только свободнорожденным белым. Принятая в 1868 г. четырнадцатая поправка к конституции даровала гражданство неграм, родившимся на территории США.
(обратно)
253Католические медицинские сестры с сочувствием принимали безнадежных больных, которых могли крестить перед кончиной. После смерти их хоронили в освященной земле. Китайские интеллектуалы умышленно скрывали их смерть и исчезновение.
(обратно)
254Роберт Харт утратил глубокое уважение к себе со стороны китайцев, поддержав португальцев в этом сетльменте.
(обратно)
255Цзо, вероятно, был самым жестким и непреклонным сановником при имперском дворе, и его военное руководство обеспечило стабильность империи во время тайпинской и синьцзяньской кампаний. Он имел восточное эстетическое восприятие мира и любил устраивать вечеринки среди цветов и фруктовых деревьев, но его всегда сопровождал личный палач. Будучи по характеру прямым человеком, он больше сообщал о своих редких поражениях, чем о победах. Его ненавидели при дворе за его презрение к вдовствующей императрице и за смелое поведение в ее присутствии. Он был неподкупен, жил в относительной бедности и не использовал власть для самообогащения.
(обратно)
256Это была ранняя Ялтинская конференция, проведенная в том же крымском дворце, что и Ялтинская конференция 1945 г.
(обратно)
257Смертный приговор был вынесен ему и мог бы быть приведен в исполнение, если бы королева Виктория не попросила о помиловании.
(обратно)
258Billington R.A. ex at. (ed.). The Making of American Democracy. New York: Rinehart. 1950. P. 49.
(обратно)
259В большом количестве они появились на рынке после удаления косичек в период революции 1911 г. Позже волосы закупались в Центральной Европе, сплетались в Шаньдуне и продавались со всеми естественными оттенками в основном американским женщинам.
(обратно)
26022 миллиона тонн в 1906 г. против 20 миллионов и в Нью-Йорке, и в Лондоне в отдельности.
(обратно)
261Так как в китайской письменности нет фонетического алфавита, возникают проблемы с использованием телеграфа, но они не помешали его широкому распространению.
(обратно)
262Это в определенной мере напоминало то, что происходило с США, где политика обычно проводилась переселенцами и получала поддержку в Вашингтоне.
(обратно)
263Немногие американские дипломаты изучали восточные языки. Никто не владел ими в такой форме, в какой владели ими Стэмфорд Рэффлз или Томас Уэйд, создатель транскрипционной системы — системы романизации китайского языка.
(обратно)
264Автору сообщили в Куала-Лумпуре, что дома в Миллионер-Роу (Millionaire Row) могут быть разрушены ради добычи олова ниже их фундамента.
(обратно)
265Служба в старой феодальной армии была формой наказания для меньшинств — малайцев, шанов или камбоджийцев, — которые редко стремились проявить себя в сражениях.
(обратно)
266Таким образом, потребовалось бы шесть поколений (приблизительно до 2000 г.), чтобы потомки Чулалонгкорна превратились в обычных людей.
(обратно)
267На его знаменах был воспроизведен символ ККК, буква «К» была выбрана намеренно, являясь аббревиатурой американского ку-клукс-клана.
(обратно)
268Намерения немцев были неясными, хотя их адмирал заявил, что контроль над Манилой должен определить баланс морских сил на Дальнем Востоке. После захвата залива Цзяочжоу в 1897 г. Германия искала новые базы. Так как только через шесть дней после заключения Парижского договора Испания передала Марианские и Каролинские острова и острова Палау Германии, тайные переговоры во время войны, вероятно, велись между двумя странами.
(обратно)
269Строительство в действительности было доверено Русско-Китай-скому банку.
(обратно)
270Чтобы избавить его от дискомфорта посещения Сеула, образцовая деревня была построена в ущелье дворцовых садов, где его величество мог изучать жизнь своих подданных в естественных условиях «зоопарка».
(обратно)
271Возможно, это оказалось самым эффектным преступлением в корейской истории. Сама королева была посмертно понижена в ранге своим свекром: ее характер не отличался дружелюбием; она была обвинена в том, что устранила сотни соперников и личных врагов. Однако ее смелое сопротивление японцам сделало ее национальной героиней. Над единственной костью, оставшейся от ее тела, был воздвигнут мемориальный холм высотой 50 футов (15,2 м) в парке площадью одна тысяча акров (4000 кв. м).
(обратно)
272Сильный акцент делался на социальную изолированность белого человека. Если быть до конца честным, то следовало бы добавить, что принятие пищи, которой угощали аборигены, подвергало семью белого человека опасности заражения дизентерией и холерой, отказ же был проявлением невежливости. Как бы он ни был настроен благожелательно к туземцам, в большинстве случаев белый человек был вынужден избегать обмена гостеприимством со своими азиатскими соседями.
(обратно)
273Цит. по: Hicks J.D. The American Nation. New York. 1955. P. 288.
(обратно)
274Миллионы местных прялок использовались в могольской Индии. После 1920 г. Махатма Ганди многие месяцы пытался найти хотя бы одну прялку, чтобы сделать ее символом своей кампании гражданского неповиновения.
(обратно)
275Правления императора. (Примеч. пер.)
(обратно)
276До этого времени Франция сделала то же самое. Было заявлено, что «на Востоке часто нельзя провести разграничение между Римско-католической церковью и французским правительством». Вильгельм не только увидел шанс для империалистического проникновения. Он хотел приобрести расположение своих католических подданных в Польше и Южной Германии.
(обратно)
277Бурская война в действительности началась в октябре 1899 г. и продолжалась до 1902 г.
(обратно)
278Из порта были выведены японские войска после выплаты последнего взноса контрибуции двумя неделями раньше. Присутствие японцев в этом порту удерживало Германию от аннексии всей восточной оконечности Шаньдунского полуострова.
(обратно)
279Так как Кан был второстепенным чиновником в департаменте общественных работ, ему по протоколу было запрещено обращаться к императору.
(обратно)
280Сравните эту полностью западную систему ценностей с ценностями Конфуция и Лао-цзы в гл. 1.
(обратно)
281Термин «ян гуэй», переводимый как «заморский дьявол», широко использовался как позорное название иностранцев.
(обратно)
282Из старых китайских источников автор узнал, что использовался аконит, благодаря которому человек становился нечувствительным к боли. Этот процесс можно сравнить с индейскими танцами духов, которые должны были изгнать белых из Северной Америки.
(обратно)
283Юань выступил против шаньдунских «боксеров» в характерной манере: начав военные действия против них, он пригласил их руководителей на пир. Когда пир окончился, он вывел их во двор и пригласил специальную группу по приведению смертных приговоров в исполнение, чтобы проверить их утверждение о своей неуязвимости.
(обратно)
284Принц Чун вынудил Совет действовать, показав фальсифицированный план установления контроля иностранными государствами над Китаем.
(обратно)
285Фраза, использованная английской пропагандой в своих интересах во время Первой мировой войны.
(обратно)
286Принц Чуань, главнокомандующий «боксерами», покончил с собой. Принц Туань был понижен в ранге, а его сын — лишен права на наследование престола. Китайцы отказались наказать генерала Тун Фу за нападения на иностранцев, которые совершались по официальным приказам.
(обратно)
287Половина ее предназначалась для России и Германии. США должны были получить 25 миллионов долларов. Все выплаты после 1908 г. пошли на то, чтобы китайцы получали образование — самый великодушный и щедрый поступок за столетие отношений между Китаем и Западом, проявление государственного подхода в этой области.
(обратно)
288Европейский альянс Германии, Австро-Венгрии и Италии, соглашение об образовании которого было подписано в 1882 г. (главным организатором Тройственного союза являлась Германия, заключившая в 1879 г. военный союз с Австро-Венгрией. После этого, в 1882 г., к ним присоединилась Италия. — Пер.).
(обратно)
289Согласно старым китайским источникам, выражение «Старый Будда» было прозвищем Цыси.
(обратно)
290Правительство пало в силу чисто японской специфики. Министр образования начал речь с предположения: «Если Япония была бы республикой…» Эти слова были расценены как оскорбление императора и породили крайнюю враждебность.
(обратно)
291Цит. в: Dallin David J. The Rise of Russia in Asia. New Haven, 1949. P. 36 (Дэллин Дж. Дэвид. Усиление России в Азии. Нью-Хейвен, 1949. С. 36).
(обратно)
292Английский заем в 60 миллионов долларов помог Японии вести войну, хотя Англия отказала в предоставлении другого займа на сумму 100 миллионов долларов незадолго до начала войны.
(обратно)
293Dallin. Op. cit. P. 79.
(обратно)
294Передовые статьи в «Нью-Йорк таймс» 10 и 11 февраля 1904 г. Эти строки могли бы быть поучительными в декабре 1941 г.
(обратно)
295Ноги похвалил генерала за храбрость. Однако военный суд приговорил Стесселя к расстрелу, но казнь была отсрочена (в феврале 1908 г. Стессель был приговорен к расстрелу, замененному на 10-летнее заключение в крепости. Освобожден в 1909 г. по повелению Николая II. — Пер.). Большевистские авторы описали осаду как классический пример бездарности буржуазного командования, утверждая, что крепость могла бы легко выдержать осаду.
(обратно)
296Молодой бандит по имени Чжан Цзолинь приобрел известность своими налетами на русские коммуникации по заданию японцев. Спустя 20 лет, все еще в услужении японцев, он стал главнокомандующим войсками в Маньчжурии.
(обратно)
297Великобритания не только соблюдала дух англо-японского союза; Русские открыли огонь по британской рыболовной флотилии в Северном море, исходя из невероятного предположения, что флотилия состояла из «японских торпедных катеров».
(обратно)
298Много знаний в этой области удалось получить у американцев на Кубе. Интересным примером тотальной мобилизации нации была кампания по борьбе с крысами, провозглашенная на всей территории Японии. Крысиный мех вшивался в воротники и рукавицы, что помогло пережить суровую маньчжурскую зиму.
(обратно)
299Губернатору (Филиппин в 1901–1904 гг., затем военному министру США с 1904 г. — Пер.) Уильяму Говарду Тафту, направлявшемуся на родину из Филиппин через Токио, потребовалась охрана для его защиты на улицах. Ранее его приветствовали как государственного героя по пути в Манилу.
(обратно)
300Теодор Рузвельт часто утверждал, что Корея была бессильна осуществлять свои права в отношении Японии; что страна была не способна к самоуправлению и что Япония не могла позволить, чтобы Корея оказалась в подчинении другой великой державы. Противники Кореи сравнивали право Японии на Корею с правом Англии на Ирландию и обратили внимание на то, что США также проявили произвол, захватывая зону Панамского канала. Ее друзья говорили, что Корея заслуживала такой же дружественной защиты, как Куба. Японцы были убеждены, что, уважая права США на Филиппинах, они имеют право на свободу рук в Корее.
(обратно)
301Убийца Ито стал корейским национальным героем. Когда открытое сопротивление было подавлено в течение десяти лет, народ протестовал пассивно, сохраняя свою национальную одежду и сопротивляясь вводимым японцами инновациям.
(обратно)
302Ни один из броненосцев Того в сражениях 1905 г. не был построен в Японии. Первый построенный японцами крупный боевой корабль был спущен на воду через пять лет.
(обратно)
3031913 г.
(обратно)
304Обряд дзюнси, совершая который слуга сопровождает своего господина в иной мир.
(обратно)
305Пожилая чета жила в скромном жилище позади роскошной конюшни для белой лошади, переданной Ноги генералом Стесселем в Порт-Артуре. Они были одиноки. Их два сына погибли на войне.
(обратно)
306Так как парламент не мог расследовать дела в военно-морском министерстве, свидетельства о коррупции стали публичными только тогда, когда судебное разбирательство в германском суде доказало, что японские офицеры службы снабжения получали персональные комиссионные от строительной компании «Сименс и Шуккерт».
(обратно)
307Юань Шикай был особенно благосклонным к так называемой группе «Юньин», студентам, посланным в США одним просвещенным маньчжурским чиновником в начале 1870-х годов. Программа обучения была закрыта в 1875 г., и эти студенты были забыты, так как предпочтение было отдано мандаринам, получившим классическое образование.
(обратно)
308Особенно на юге распространились скандальные слухи об этом периоде смертей. Цыси обвиняли в отравлении императора, который, как она хорошо знала, уничтожил бы ее сторонников, если бы пережил ее. Евнухи Запретного города знали истинные причины конца императора, но они не оставили после себя никаких мемуаров.
(обратно)
309Полный текст последних просьб императора опубликован в лондонской газете «Таймс» 7 сентября 1909 г.
(обратно)
310Подписавшие стороны согласились помогать друг другу в случае неспровоцированного посягательства на интересы каждой стороны. Гарантии оказания взаимной помощи усилились по сравнению с договором 1902 г., который действовал только в случае одновременного нападения двух государств на любую из сторон.
(обратно)
311С полного согласия властей; считалось незаконным распространение информации о контроле над рождаемостью.
(обратно)
312Данные взяты из: Japanese Trade and Industry, Mitsubishi Research Bureau. New York: Macmillan, 1936. P. 254, 498.
(обратно)
313В маньчжурском Китае большинство ружей при инспектировании имели ярлыки ростовщика. После того как солдат заложил свое ружье, он мог взять его для инспектирования, чтобы вернуть его ростовщику после смотра.
(обратно)
314Такая ситуация сохранялась до 1914 г., например в военно-морском порту Чифу в провинции Шаньдун с населением 100 тысяч человек.
(обратно)
315Большинство приняло шестиклассовую систему пассажирских билетов с тремя классами для иностранцев и тремя — для китайцев.
(обратно)
316См.: Far Eastern Review, VIII (April, 1911), 450.
(обратно)
317В течение некоторого времени приходилось наклеивать полосы на окна вагонов, чтобы удержать деревенских пассажиров от стремления высунуть наружу голову через незаметное для них оконное стекло.
(обратно)
318Включая угольный пласт Фушуня в несколько сот футов глубиной — самое богатое месторождение угля в мире.
(обратно)
319Считалось, что обезображивание пейзажа, шум и дым от поездов оскорбляют «фэн-шуй», или земных духов.
(обратно)
320Наряду с территориальными концессиями, которые были вынуждены предоставить Цины. См. гл. 11.
(обратно)
321См. карту «Уничижение Китая, 1860–1898 гг.» в гл. 11.
(обратно)
322The Engineer (London), CIX, 6, February 12, 1915, 137.
(обратно)
323Комментируя все железнодорожное строительство в Китае, The Engineer (CIX, 5) констатировал 5 февраля 1915 г.: «Энергичный честный человек мог бы сэкономить десять тысяч долларов за милю на всех китайских линиях и сделать их лучше, чем они выглядят в наши дни».
(обратно)
324Типичными грузовыми ценами были от двух до пяти центов за тонно-милю, что уничтожило конкуренцию, так как кули не могли выжить при ценах меньше чем 15 центов за тонно-милю, но это мало способствовало развитию промышленности.
(обратно)
325Для сравнения: в течение многих лет все доходы японских императорских железных дорог реинвестировались в тот же бизнес.
(обратно)
326Было предложено, чтобы американцы построили железную дорогу через Монголию, соединяя линию Пекин — Калган с Транссибирской магистралью. Такая дорога, пересекая пустынную территорию, не была бы привлекательной для торговых капиталистов. Ее важное стратегическое значение заключалось в том, что она на 800 миль (1287 км) сокращала путь от Европы до Пекина, и это встревожило Китай. Она была, наконец, завершена правительством Китайской Народной Республики.
(обратно)
327Имя, производное от названий провинций Хубэй, Хунань, Гуанси и Гуандун.
(обратно)
328В просьбе президента Тафта упоминалось соглашение Сатова, в соответствии с которым США гарантировалось финансовое участие в железнодорожном строительстве в долине верхнего течения Янцзы (см. гл. 13).
(обратно)
329Ни одна из стран, позже вошедших в консорциум, не обладала избыточным инвестиционным капиталом.
(обратно)
330Первая была завершена спустя несколько десятилетий, к строительству второй так никогда и не приступили.
(обратно)
331Издатели Far Eastern Review, публиковавшегося американцами в Маниле, в течение некоторого времени пытались охватить все бизнес-сообщество.
(обратно)
332Неопубликованная китайская диссертация, работа над которой проводилась под руководством доктора Дейвида Грэма (Graham) в Чэнду (провинция Сычуань), показала, что к 1942 г. из 210 бывших храмов только 11 использовались исключительно в религиозных целях.
(обратно)
333Fitzgerald С.P. A Short Cultural History of China. New York, 1938. P. 563; Bashford J.W. China, an Interpretation. New York, 1916. P. 245.
(обратно)
334См.: The Militant Editors / The Korean Survey (Washington), May, 1956.
(обратно)
335Аглипайцы и ортодоксальные ордена ожесточенно спорили из-за ассигнований США на плату за церковные земли.
(обратно)
336Среди которых проповедовали родители автора [Альфреда Крофтса] как члены Китайской внутренней миссии (КВМ).
(обратно)
337Женщины находились в угнетенном положении столь давно, что Персиваль Лоуэлл (Lowell) в Soul of the Far East (Душа Востока) (New York, 1904) охарактеризовал его как одну из трех основных особенностей Востока.
(обратно)
338См.: Hamilton Angus. Korea. С. 118–119 в: Oriental Series, Boston, 1910; также заключительную главу в: Hearn, Japan, an Interpretation.
(обратно)
339См. гл. 8.
(обратно)
340В некотором отношении выполняя функцию существовавшего в национал-социалистической Германии министерства просвещения и пропаганды, которое возглавлял Йозеф Геббельс.
(обратно)
341Philippines. Oriental Studies. Boston, 1910. P. 39 ff.
(обратно)
342Молодой русский Елисеев, окончивший Токийский императорский университет, — один из немногих исключений.
(обратно)
343Things Japanese. London, 1905. P. 290.
(обратно)
344Перевод с полными комментариями «Манёсю», старейшей антологии японской поэзии, написанной при императорском дворе периода Хэйан, был сделан Дж. Л. Пирсоном и посвящен Адольфу Гитлеру, опубликован Э.Й. Бриллом в Лейдене (Нидерланды).
(обратно)
345См.: Yearbook, North China Daily News. Shanghai.
(обратно)
346См.: World Almanac, 1937 (New York: «World-Telegram»). P. 366; Japan Year Book, 1939–1940, Foreign Affairs Association of Japan (Tokyo). P. 777. Все книги были представлены в корректурных гранках для цензуры «Момбусё» (министерству образования).
(обратно)
347Указания Маруямы после налета националистически настроенных бандитов на его офисы были бы большой честью для любой редакции газеты: «Мы правы. Не отвлекайтесь, парни, пока не будет израсходована моя последняя медная монета». См.: Fukuda Ippi, New Sketches of Men and Life. Tokyo, 1934. P. 35.
(обратно)
348Japan Year Book. Op. cit. P. 366.
(обратно)
349Например, генерал Ноги в резкой форме отказался допустить иностранных корреспондентов в районы боевых действий во время Русско-японской войны.
(обратно)
350В 1928 г. автор Перси Бьюкэнен был ведущим тенором при исполнении Токийским филармоническим оркестром Девятой симфонии Бетховена. В этом исполнении участвовал хорошо сбалансированный хор из 250 голосов.
(обратно)
351Автор Альфред Крофте слышал, как японцы утверждали, что «Под тенью старой яблони», как и некоторые другие пользовавшиеся успехом мелодии, была сочинена на Востоке, и даже что «Доброе старое время» является японской народной мелодией. По крайне мере одно японское подразделение вступало в бой во Второй мировой войне с песней «Глубоко в сердце Техаса!».
(обратно)
352Би-би-си в Малайе была вынуждена использовать девять языков, обращаясь к аудитории из 5 миллионов человек.
(обратно)
353См. гл. 11.
(обратно)
354Gunther John. Inside Asia. New York, 1942. P. 201–202.
(обратно)
355Рукописи нескольких других работ вместе с почти всей его библиотекой сгорели в Кантоне в июне 1922 г.
(обратно)
356См.: Сунь Ятсен. Записки китайского революционера, а также: Международное развитие Китая. С. 162–171, опубликованные Культурной службой китайского правительства. Тайбэй, 1953.
(обратно)
357В издании 1953 г. в Тайбэйе вместо слова «благосостояние» стоит слово «социализм».
(обратно)
358Символизируемой флагом из пяти полос; демонстрируя обычное внимание китайцев к нумерологии, Сунь использовал число пять, традиционно священное, и для своей республики из пяти народностей, и Для власти из пяти ветвей.
(обратно)
359Roy M.N. Revolution and Counter-Revolution in China. Calcutta, 1946. P. 292.
(обратно)
360Это учение, развитое в знаменитом трактате Джорджа «Прогресс и бедность», никогда не было декретировано в Китае. В измененной форме оно является земельным законом Новой Зеландии.
(обратно)
361Silas Strawn, цит. по: Morse Н.В., MacNair H.F. Far Eastern International Relations. New York, 1931. P. 732.
(обратно)
362Этот период прекрасно описан Венсаном Шиханом (Vincent Sheehan) в его книге «Личная история» (Personal History. Garden City, 1937).
(обратно)
363Когда Чан выразил протест Лиге Наций, его обращение не было принято на том основании, что он не представляет признанное правительство Китая.
(обратно)
364Причину смерти Чжана определенно усматривают в интригах японцев, действовавших через помощника пекинского правителя, предавшего его. См.: Bertram James. First Act in China. New York, 1937. P. 43.
(обратно)
365Roy. Op. cit. P. 592.
(обратно)
366Roy. Op. cit. P. 603–605.
(обратно)
367Более полное освещение Маньчжурского инцидента см. в гл. 18.
(обратно)
368Morse and McNair. Op. cit. P. 577.
(обратно)
369Основной флот после некоторых успехов был потоплен британскими силами у Фолклендских островов в Южной Атлантике. Крейсер «Эмден» занимался нападением на торговые суда, пока не был уничтожен в Индийском океане.
(обратно)
370В одном письме в процессе контактов между Токио и пекинским посольством признавалось намерение Японии вытеснить западные державы и тот факт, что упомянутые требования были сформулированы десятью годами ранее.
(обратно)
371Если под «третьей державой» подразумевалась Германия, то секретность документа не была необходимостью. Большевики, публикуя текст договора, предположили, что он носил антиамериканский характер. См.: Morse and MacNair. Op. cit. P. 588.
(обратно)
372Речь идет о телеграмме, направленной посольству Германии в Мехико и перехваченной правительством Вильсона в начале 1917 г.
(обратно)
373Morse and MacNair. Op. cit. P. 599–600.
(обратно)
374Chitoshi Yanaga. Japan Since Perry. New York, 1949. P. 364.
(обратно)
375Казаки убили 400 китайцев около синьцзянского участка границы Китая с Россией; Франция захватила часть города Тяньцзиня; во Внутренней Монголии происходили столкновения с японскими патрулями.
(обратно)
376Хотя не в более позднюю «Большую четверку», в которой Вильсон, Клемансо, Ллойд Джордж и Орландо (Италия) представляли свои страны.
(обратно)
377При голосовании в Исполнительном совете Лиги Наций 11 голосов было подано за резолюцию и 6 против, однако требовалось ее единодушное одобрение.
(обратно)
378Например, университет Цинхуа в Пекине приостановил на два года публикацию своего ежегодника «Цинхуаппер», пока его сотрудники участвовали в политических демонстрациях.
(обратно)
379Барон описывается в негативном свете генералом Уильямом С. Грейвсом (William S. Graves) в книге America’s Siberian Adventure 1918— 20 (New York: J. C. Smith, 1931); в благоприятном свете, но с сомнительной исторической достоверностью — таким автором, как Ferdinand Ossendowski. Gods, Men and Beasts (New York, 1922).
(обратно)
380Советская пропаганда, обвиняющая «капиталистические» государства в неспровоцированном нападении на приморские области, не имеет в своем распоряжении фактов, подтверждающих этот тезис. С большим основанием можно говорить, что США и Великобритания спасли Сибирь от аннексии.
(обратно)
381Можно отметить, что со времени аннексии Филиппин Республиканская партия была склонна следовать курсу «на первом плане Азия», Демократическая партия — «на первом плане Европа».
(обратно)
382Линейные корабли, а также новый вид кораблей — авианосцы.
(обратно)
383Например, порт Вэйхайвэй должен был быть возвращен Китаю в 1906 г., так как он был сдан в аренду только на период пребывания русских в Порт-Артуре. В действительности Вэйхайвэй принадлежал Англии до 1930 г.
(обратно)
384Japanese Trade and Industry. Mitsubishi Research Bureau. London, 1936. P. 208.
(обратно)
385Обратите внимание на то, что в США трудовые отношения стали компетенцией целого министерства труда.
(обратно)
386Потери составили 12 тысяч человек, которые были выше потерь в войне с Германией.
(обратно)
387Три гэнро жили в эру Тайсё: Ямагата, Мацуката и Сайондзи, который был назначен имперским советником после ухода с должности председателя партии Сэйюкай. Ямагата и Мацуката умерли к 1924 г., после чего Сайондзи почти два десятилетия оставался единственным гэнро.
(обратно)
388Причиной преступления было то, что Хара продемонстрировал «неуважение» к императорскому флоту, когда он являлся временным министром военно-морского флота в период конференции.
(обратно)
389Эра Тайсё — название периода царствования императора Ёсихито: 1912–1926 гг.
(обратно)
390Конституция действовала до этого момента только 35 лет, средняя продолжительность функционирования парламента составила 9 месяцев и премьер-министра — 18 месяцев: это меньше, чем соответствующие цифры продолжительности правительств при Третьей республике Франции.
(обратно)
391Лишь четвертая часть потенциальных избирателей платила налог — минимальную сумму в 1,5 доллара, которая раньше требовалась для осуществления избирательного права.
(обратно)
392В соответствии с биллем, квоты белых иммигрантов исчислялись следующим образом: ежегодно в США допускалось не более 2 % от общего числа уроженцев данной страны, проживавших в США в 1890 г. Его применение позволило бы лишь 200 японцам ежегодно иммигрировать в США. Поэтому полный запрет казался ничем не вызванным оскорблением. Американский парламент, столкнувшись с протестами, основанными на принципе «двойного гражданства», принял новый закон о гражданстве, предписавший американцам японского происхождения отказываться от верности императору.
(обратно)
393Принятием the Government of India Act; см.: Hall D.B.E. A History of Southeast Asia. London, 1955. P. 624.
(обратно)
394Линейный корабль «Малайя», подаренный колонией королевскому военно-морскому флоту, отличился во время войны.
(обратно)
395Tze-tung Мао. Report of an Investigation of the Agrarian Movement (Цзэдун Мао. Доклад об изучении аграрного движения). Mar. 20, 1927, Цит. по: Schwartz B.I. Chinese Communism and the Rise of Mao. Cambridge: Harvard University Press, 1951. P. 74.
(обратно)
396Asian Nationalism and the West / IPR Conference. New York, 1953. P. 27.
(обратно)
397Dallin D.J. Soviet Russia and the Far East. New Haven, 1948. P. 117.
(обратно)
398См. гл. 15.
(обратно)
399Во время революционного медового месяца Чан Кайши сказал, что «реализация народных принципов означает реализацию коммунизма». Snow Е. The Battle for Asia. New York, 1941. P. 124.
(обратно)
400См. гл. 15.
(обратно)
401См. гл. 15.
(обратно)
402Русское гостеприимство позволило осуществить отбор делегатов. Только те, кто считался дружественно настроенным к России, получили бесплатные билеты для проезда по Транссибирской железной дороге.
(обратно)
403В тот же период Адольф Гитлер проводил различия между «хорошим» германским капиталом и «плохим» еврейским капиталом.
(обратно)
404Можно сразу сослаться на параллели с Гитлером, Герингом и Геббельсом или с Мадзини, Гарибальди и Кавуром.
(обратно)
405Возможно, речь шла об импорте американской муки. О более полном обсуждении проблемы советов Цзянси см.: Brandt С. et. al. A Documentary History of Chinese Communism. Cambridge, 1952. P. 233.
(обратно)
406Во время остановки в Цзуни в Гуйчжоу Мао Цзэдун был избран лидером партии; единственными белыми людьми в городе в это время были родители автора, Альфреда Крофтса, работавшие миссионерами.
(обратно)
407Медицинский осмотр частей КПК в 1939 г. обнаружил, что 100 % людей болели трахомой, 30 % — малярией, 20 % — грыжей. Все были бы признаны негодными к службе в армии США.
(обратно)
408Драматическая книга Эдгара Сноу «Красная звезда над Китаем» (Snow Е. Red Star Over China. New York, 1938), основанная на личных наблюдениях, подробно описывает «Длинный марш» и приграничное правительство.
(обратно)
409Менее надежная версия сианьского дела была устно рассказана автору Альфреду Крофтсу сокамерником У.Х. Дональда в лагере для интернированных в Санто-Томас во время войны. Дональд якобы сказал, что Чана не похищали и ему не угрожали и что Чан остался в Сиане, несмотря на то что его уговаривали уехать ради заключения компромисса с Молодым маршалом.
(обратно)
410Название от его местопребывания в северо-западных провинциях Шэньси, Каньси и Нинся. Уже была отмечена любовь китайцев к слоговым обозначениям.
(обратно)
411К этому периоду относятся благожелательные комментарии Линь Юйтана, доктора Уолтера Джадда и многочисленных консульских чиновников, которые позже критиковали Красную армию.
(обратно)
412Цифры взяты из речи Мао Цзэдуна в 1943 г. См.: Gelder S. The Chinese Communists. London, 1946. P. 312, 313.
(обратно)
413Carlson E.F. Twin Stars of China. New York, 1940. P. 77.
(обратно)
414Snow. The Battle for Asia. P. 293.
(обратно)
415Dallin. Soviet Russia and the Far East. P. 126.
(обратно)
416Shaw-tong L. Out of Red China. New York, 1953. P. 10–14.
(обратно)
41716 протестантских миссионеров были замучены в Китае в 1929–1934 гг., отчасти красными. Средний показатель жертв до коммунистов был приблизительно тот же.
(обратно)
418Обычно происходивших в Синьцзяне со времен Цяньлуна.
(обратно)
419Более полную информацию см.: Scalapino R.A. Democracy and the Party Movement in Prewar Japan. Berkeley, 1953. P. 326 ff.
(обратно)
420Chamberlin W.H. Japan Over Asia. Boston, 1937. P. 15.
(обратно)
421Оба имени — псевдонимы, которые любили принимать большинство коммунистических лидеров: имя «Джон-патриот» превратился в «Он, который сияет».
(обратно)
422Особенно некоторые спекуляции политического характера ценными бумагами на Южно-Маньчжурской железной дороге, которые напоминали эпоху Гранта в Америке, и позже скандал в 1927 г., связанный с лицензированной проституцией в Осаке.
(обратно)
423Япония четыре года отказывалась перевести свое посольство из Пекина.
(обратно)
424Первый император и сорок семь ронинов, см. гл. 2, 5. Имеется полное описание обществ в: Byas Н. Government by Assassination. New York, 1942. P. 198 ff.
(обратно)
425Один японский капитан сообщил военно-морскому атташе США, что на его крейсере лишь однажды была нарушена дисциплина. В виде наказания он приговорил себя к шести неделям ограничения свободы на корабле за то, что не сумел продемонстрировать своим подчиненным совершенный образец поведения.
(обратно)
426Scalapino. Op. cit. P. 364.
(обратно)
427Доктрина называлась «Хакко-итиу» — «восемь углов, одна крыша».
(обратно)
428«Laissez-faire» (политика невмешательства государства в экономику, свободная конкуренция. — Пер.) могла подвергаться нападкам как опасное иностранное учение. Лексикографы Мэйдзи не нашли в японском языке слова, соответствующего термину «конкуренция».
(обратно)
429Byas. Op. cit. P. 84 ff.
(обратно)
430Chamberlin. Op. cit. P. 198 ff.
(обратно)
431Японцы признали это во время судебного процесса над бывшими Руководителями Японии, совершившими военные преступления. Бомба использовалась для убийства маршала Чжан Цзолиня тремя годами Раньше лишь в нескольких милях от того же места. См. гл. 15.
(обратно)
432О его карьере как русского агента в Синьцзяне см. гл. 17.
(обратно)
433Yanaga. Op. cit. P. 562 ff.
(обратно)
434Beard С.А. American Foreign Policy in the Making. New Haven, 1946. P. 156.
(обратно)
435Beard С.А. American Foreign Policy in the Making. New Haven, 1946. P. 133. Основная ответственность за неудачу обычно возлагается на Великобританию. В одном докладе, никогда официально не поддержанном, утверждается, что сэр Джон обещал подписать ноту с решительным протестом, если эту ноту эскортировали бы в Токио один английский и один американский линкор.
(обратно)
436Yanaga. Op. cit. P. 559.
(обратно)
437Jones F.C. Japan’s New Order in East Asia. New York, 1954. P. 39.
(обратно)
438«Тёкунин», «сонин» и «ханнин» — три ранга в японской бюрократии.
(обратно)
439Русские за выкуп уступили КВЖД Японии в 1935 г.
(обратно)
440Yanaga. Op. cit. P. 512.
(обратно)
441Byas. Op. cit. P. 119 ff.
(обратно)
442За это командовавший генерал Мацуи Иванэ был повешен в 1947 г. как военный преступник.
(обратно)
443Carlson. Op. cit. P. 167.
(обратно)
444Название дневника Гру, опубликованного в 1944 г.: «Десять лет в Японии» (Ten Years in Japan. New York).
(обратно)
445Hall J. W. (pseudo Upton Close). Behind the Face of Japan. New York, 1942. P. 266.
(обратно)
446Цит. no: Aziz M.A. Japan’s Colonialism and Indonesia. The Hague, 1955. P. 54, из документов Международного военного трибунала для Дальнего Востока.
(обратно)
447См. гл. 19.
(обратно)
448См.: Longer W.S., Gleason S.E. The Challenge to Isolation 1937–1940. New York, 1952. P. 19.
(обратно)
449В особенности Уильям Р. Кастл (William R. Castle), посол США в Токио в 1930 г.; см.: Morse, McNair. Op. cit. 778. Боук Картер, один из самых известных ранних радиокомментаторов, воспроизвел большинство клише японского военного министерства в своей книге Why Meddle in the Orient? (New York, 1938).
(обратно)
450Контр-адмирал Захариас Э.М. Секретные миссии (Zacharias Е.М. Secret Missions. New York, 1946. P. 94.) Утверждалось, что каждая единица военного оборудования, использованного при захвате Нанкина, имела в каком-нибудь месте клеймо американских производителей. Об этой торговле см.: Snow Е. The Battle for Asia. P. 105–110; Carlson. Op. cit. P. 256.
(обратно)
451См. том «Япония должна воевать с Великобританией» (Japan Must Fight Britain. New York, 1936). Авторство приписывалось капитан-лейтенанту запаса Исимару Тоте (японский императорский военно-морской флот), и, конечно, оно отрицалось его командирами.
(обратно)
452Переговоры длились в течение 1933–1934 гг. Чрезвычайно малая сумма в 70 миллионов долларов была оплачена в основном японскими товарами.
(обратно)
453Включая маршала Блюхера.
(обратно)
454См.: Snow. The Battle for Asia. P. 12.
(обратно)
455Написание «Fuji» изменилось в «Huzi», «Chosen» — в «Tyosen».
(обратно)
456См.: Blakeslee G.H. The Japanese Monroe Doctrine. Foreign Affairs, XI, 4 (July, 1933), 671 ff.
(обратно)
457Flagg S., Bemis. A. Diplomatic History of the United States. New York, 1950. P. 809.
(обратно)
458Автор Альфред Крофтс основывается на личных наблюдениях в Восточной Азии и на западном побережье Мексики.
(обратно)
459Thompson V.M., Adloff R. The Left Wing in Southeast Asia. New York, 1950. P. 85.
(обратно)
460См.: Jones. Op. cit. P. 197; Grew. Op. cit. P. 333.
(обратно)
461Zacharias Е.М. Secret Missions. New York, 1946. P. 194.
(обратно)
462Jones. Op. cit. P. 212.
(обратно)
463Gayn M. Japan Diary. New York, 1948. P. 258.
(обратно)
464См. гл. 10.
(обратно)
465Sherwood R.E. The Hopkins Papers / Roosevelt and Hopkins. New York, 1950. P. 273.
(обратно)
466Хартия призывала к равенству возможностей в торговле, отказу от применения силы в международных делах и всеобщему разоружению. Коноэ не мог бы поддержать эти положения.
(обратно)
467Точнее, речь идет об игре в стратегию, подобно шахматам.
(обратно)
4681940-й был 2600-м, или нулевым («Зеро»), годом империи. 1939-й был 99-м.
(обратно)
469Вина отдельных лиц в развязывании войны была определена Международным военным трибуналом для Дальнего Востока. Госсекретарь Халл в своих «Воспоминаниях» (Memoirs) полагает, что все японское правительство несет ответственность. В этой главе авторы согласны с мнением капитана Захариаса, Управления военно-морской разведки (ONI) и большинства других инстанций о виновности армейской клики, поддержанной гражданскими ультрапатриотами. (Э.М. Захариас родился в 1890 г., умер в 1961 г. В 1946 г. вышел в отставку в звании контр-адмирала. В 1920–1945 гг. работал разведчиком и контрразведчиком в Японии и США. — Пер.)
(обратно)
470Они более полно рассматриваются в: Jones. Op. cit. P. 298.
(обратно)
471Morison S.E. The Rising Sun in the Pacific. Boston, 1948. P. 55. Японские войска пересекли эти линии 5 декабря 1941 г.
(обратно)
472Дискуссия о больших потерях в Пёрл-Харборе свелась к взаимным обвинениям. Адмирал Хасбенд Киммель был предупрежден капитаном Э.Т. Лейтоном об «исчезновении» четырех японских авианосцев из прослушиваемого эфира. Он знал из операции «Мэджик», что японские консулы сжигали свои секретные документы 3 декабря. См.: Zacharias. Op. cit. P. 249, 252. Госсекретарь Халл предупредил 7 ноября, что «война может прийти отовсюду и в любое время»; 27 ноября об угрозе военных действий было сообщено Вашингтоном американским командующим на Тихом океане. Нигде не говорилось об особой угрозе нападения на Гавайи. Поиск японских авианосцев 7 декабря осуществлялся Киммелем только на западном и юго-западном направлениях. Поиск потенциального противника с помощью радара, по общему мнению, был неэффективным, причем он управлялся вручную. Киммель не приказал осуществлять воздушное патрулирование на «безопасных» направлениях — северном или восточном, а также рассредоточить крупные боевые корабли.
(обратно)
473Особенно чувствительной была потеря крейсера «Хаустон», который однажды был президентским флагманским кораблем.
(обратно)
474Zacharias. Ibid. P. 251. Апологеты Японии вспоминают, что адмирал Хэлси уже плыл к острову Уэйк с приказом открывать огонь по любым японским кораблям на своем пути. Послам Номуре и Курусу было поручено вручить послание об объявлении войны Госсекретарю Халлу до нападения на Пёрл-Харбор. Из-за трудностей с дешифровкой нота была вручена через час после атаки.
(обратно)
475См.: Morison. Op. cit. P. 386. В указанное число входят «Принс оф Уэлс» и «Рипалс», потопленные, пока главные силы Нагумо были в центральной части Тихого океана.
(обратно)
476См.: The Stilwell Papers, ed. Theodore White. New York, 1948.
(обратно)
477С другой стороны, американский военнопленный, содержавшийся в лагере, одним из начальников которого был К. Домото, выпускник Амхерста (США), после войны послал тому ручные часы в знак благодарности. Японцы всегда хорошо относились к белым управляющим лепрозориями — любимыми объектами благотворительности императрицы.
(обратно)
478Сингапур стал Сёнан, Южная Азия — Нампо, так же как раньше Порт-Артур был переименован в Рёдзюн. — С другой стороны, американский военнопленный, содержавшийся в лагере, одним из начальников которого был К. Домото, выпускник Амхерста (США), после войны послал тому ручные часы в знак благодарности. Японцы всегда хорошо относились к белым управляющим лепрозориями — любимыми объектами благотворительности императрицы.
(обратно)
479Jones М.Щ.
(обратно)
480Тодзё высмеивал с особым чувством попытки на Западе поднять статус женщины выше предназначенного ей.
(обратно)
481Даты даны по местному времени, обычно по времени Восточного полушария.
(обратно)
482Американский радар работал на острове Саво не лучше, чем в Пёрл-Харборе.
(обратно)
483Экспрессивная фраза генерал-лейтенанта Кларка Айхельбергера.
(обратно)
484«Хорнет», с которого бомбардировщики под командованием подполковника Дж. Дулиттла совершили первый налет на Японию в апреле 1942 г., считался японцами основной целью в американском флоте.
(обратно)
485Против менее 3 тысяч убитых американских морских пехотинцев.
(обратно)
486«Ух ты, Силвер!» были последними словами американского моряка на опрокинутой спасательной шлюпке в кишащей акулами воде.
(обратно)
487Самой заметной фигурой был Накано Сэйко, который до конца войны угрожал жизни Тодзё, прежде чем сам совершил самоубийство.
(обратно)
488См.: Jones. Op. cit. 409–422, эти факты основаны на более полных докладах в материалах Международного военного трибунала для Дальнего Востока.
(обратно)
489Было переведено радиостанцией Токио как «полное уничтожение и порабощение».
(обратно)
490См. карту «Контрнаступление США в войне на Тихом океане в 1943–1945 гг.» на с. 546. Наложите контур Соединенных Штатов на пространство с Ки-Уэст, расположенным на экваторе со 175-м меридианом восточной долготы. Майами наложился бы на Тараву; Флорида — на цепь островов Гилберта; Маршалловы атоллы с Кваджалейном и Эниветоком были бы разбросаны в долине Огайо. Каролинские острова растянулись бы от Мемфиса прямо на запад с Труком на Альбукерке и Палау значительно к западу от Санта-Барбары. Марианские острова будут лежать вдоль горного кряжа Биттеррут в Айдахо с Гуамом недалеко от Бойсе, Филиппины — на расстоянии одной тысячи миль к западу от Тихоокеанского побережья.
(обратно)
491Оперативное соединение 58 (TF 58) — это, вероятно, 8-я эскадра 5-го флота.
(обратно)
492См. карту «Контрнаступление США в войне на Тихом океане в 1943–1945 гг.» чуть выше по тексту.
(обратно)
493Эта фраза — заглавие книги генерал-лейтенанта Айхельбергера о войне и об оккупации, опубликованной в 1950 г.
(обратно)
494См.: Eichelberger. Op. cit. P. 165 ff. Характерно, что Макартур подчеркнул «торжественное обещание 18 миллионам филиппинских христиан» освободить страну от японской оккупации. Фактически Формозская кампания избавила бы Лейте и Лусон от значительных разрушений и, возможно, укрепила бы послевоенные позиции США в Китае. С другой стороны, Формоза, окруженная «гнездом вражеских авиабаз», могла бы оказаться непригодной для обороны.
(обратно)
495Чей подвиг великолепно описан в Harpers, CCXIV, 28 (January, 1957).
(обратно)
496Очень критически относится к значению дороги Ледо Джозеф Элсоп (Joseph Alsop): Why We Lost China? — Saturday Evening Post, CCXXII, 27 (January 7, 1950). Элсоп утверждает, что автомобили, использовавшие ее, едва везли собственный запас бензина.
(обратно)
497Liu F.F. A Military History of Modern China. Princeton, 1956. P. 219.
(обратно)
498Генерал Стилуэлл предупреждал, что воздушные рейды из Китая вызовут контрнаступление, которого националистические армии не смогут отразить.
(обратно)
499Ситуация иллюстрируется карикатурой, опубликованной в: Graven W.F. ed. The Army Air Forces in World War II. Chicago, 1950. IV, 438.
(обратно)
500Стилуэлл постоянно протестовал против якобы нежелания Чан Кайши сражаться с японцами или передавать американские поставки коммунистам, которые согласились встать под его командование, если националисты сделали бы то же самое. Элсоп (op. cit.) утверждает, что если бы не бестактность Стилуэлла, то тот смог бы возглавить командование в Китае, к которому он стремился. Конечно, в работе The Stilwell Papers, op. cit., отсутствует элементарная почтительность к Чан Кайши, которому Стилуэлл подчинялся. См.: Betrayal in China. — True, January, 1958.
(обратно)
501Jones. Op. cit. P. 428. В Тегеране Сталин не выдвинул никаких условий. Японцы не знали о его обещании и полагались до августа 1945 г. на дружбу с Россией. Они надеялись, что цель Каирской декларации заключалась в усилении возможностей Китая сопротивляться Японии.
(обратно)
502Президент не предвидел, что создание атомной бомбы позволит обойтись без вторжения в Японию. Он полагал, что вся Квантунская армия, если против нее не развернут боевые действия русские, будет участвовать в обороне Японии, значительно увеличив потери американцев. В действительности эта армия были лишь оболочкой, содержимое которой было размещено на Филиппинах и на подмандатных территориях. Этот факт был известен русской разведке, которая хранила информацию так же тщательно, как американцы защищали свои атомные секреты.
(обратно)
503Наиболее широко распространялась брошюра профессора Тикао Фудзивара «Путь подданного» (The Way of the Subject), мистическая мешанина, призывавшая к наказанию стран, которые препятствовали священным предприятиям богини солнца. См.: Mendelssohn Peter de. Japan’s Political Warfare. London, 1944.
(обратно)
504Jones. Op. cit. P. 428–429.
(обратно)
505Полное описание деятельности военного правительства Гонконга содержится в. Ward R.S. Asia for the Asiatics? Chicago, 1945.
(обратно)
506Та же политика проводилась в Корее, чтобы дискредитировать почти каждого местного лидера, получившего образование в США.
(обратно)
507Зверства Ямаситы по отношению к гражданскому населению стали причиной суда над ним и его казни в 1946 г. (Его казнь рассматривалась современниками, в том числе в США, как явная месть американского и английского генералитета за свои поражения 1942 г. Это немало способствовало посмертной популярности Ямаситы, который ныне считается одним из самых талантливых японских генералов. — Пер.)
(обратно)
508The Effects of Strategic Bombing on Japan’s War Effort. — U. S. Strategic Bombing Survey (Washington, D. C., 1946). P. 30 ff.
(обратно)
509Японские сторожевые корабли смогли топить только одну вражескую субмарину за каждые потерянные 30–40 торговых судов. В Атлантическом океане с середины 1944 г. немцы теряли одну субмарину за каждое затопленное судно союзников.
(обратно)
510И Япония, и США во время войны имели отдельные армейскую и морскую авиацию, подчинявшиеся соответственно командованию сухопутных сил и командованию ВМС.
(обратно)
511Ни США, ни Япония не закладывали ни одного линкора после 1942 г. В следующие 30 месяцев Япония спустила на воду 12 авианосцев против 104 новых авианосцев США. В Японии армии, а не флоту отдавалось предпочтение при поставках самолетов.
(обратно)
512Liu. Op. cit. P. 218.
(обратно)
513Американские самолеты по живучести значительно превосходили японские. Японские «Зеро» при нескольких попаданиях пуль пятидесятого калибра разрушались. В вооруженных силах США при неограниченном количестве бензина летчики получали гораздо лучшую подготовку, и их отбор был более тщательным. Все же возможно (согласно исследованию, проведенному автором — Альфредом Крофтсом — в 1946 г.), что какой-то японский ас одержал очень высокое количество побед: 41 самолет союзников, включая три «Летающих крепости».
(обратно)
514Название в переводе с японского означает «ненаселенный», что все еще характерно для большинства этих 30 островов.
(обратно)
515Война на Тихом океане началась со столь же бесполезной вылазки линкоров «Принс оф Уэлс» и «Рипалс» против японского плацдарма в таиландском порту Сингора.
(обратно)
516Взрывчатые вещества не применялись. Предприятия по производству стали и бетона в токийском районе Маруноути не стали объектами воздушных налетов, потому что их собирались использовать американские оккупационные силы. Токио не имел бомбоубежищ для гражданского населения, хотя имелись резервуары с водой и ведра с песком. На земле писались заклинания как мера предосторожности, и иногда боковые стены зданий окрашивались в черный цвет.
(обратно)
517Цифры разнятся относительно рейдов камикадзе. Эти данные взяты из книги капитана Дж. Кресуэлла: Creswell J. RN. Sea Warfare. New York, 1950. P. 325.
(обратно)
518Формула гласит, что энергия, освобожденная при расщеплении атома, равна массе, умноженной на скорость света в квадрате. Письмо, воспроизведенное на последней в книге иллюстрации, указывает на участие профессора Саганэ в довоенных экспериментах. (Частичный перевод письма: «Профессору Саганэ от трех его коллег, с которыми он познакомился во время пребывания в Соединенных Штатах. Настоящим просим вас использовать все влияние авторитетного физика-ядерщика убедить Генеральный штаб в неотвратимости ужасных последствий для японского народа, если война будет продолжаться. Вы прекрасно понимаете, что создание атомной бомбы — уже факт. Одна американская бомба была испытана в пустыне, другая сброшена на Хиросиму, это — третья». Согласно некоторым источникам, Саганэ некоторое время был одним из сотрудников Нильса Бора. — Пер.) О дискуссии по поводу японских экспериментов в области атома см.: Yanaga. Op. cit. P. 623.
(обратно)
519У. Дж. Коглин (W.J. Coughlin) в «The Great „Mokusatsu“ Mistake» — Harpers, CCV1, 38. March, 1953. P. 33 ff — утверждает, что премьер-министр Судзуки использовал термин «мокусацу» («убить молчанием», или «игнорировать». — Пер.), относившийся к потсдамским условиям, чтобы показать, что условия принимаются. «Радио Токио» (Radio Tokyo) истолковало термин так, что условия будут «проигнорированы».
(обратно)
520В то время он был великим гофмейстером; заговорщик действительно стрелял в адмирала, но тот выжил.
(обратно)
521См.: Zacharias. Op. cit. P. 359.
(обратно)
522Сталин хотел сохранить дипломатические тонкости, хотел, чтобы союзники «призвали» его оказать им помощь. После изобретения атомной бомбы они больше не хотели этого делать. Русская помощь стала лишь помехой.
(обратно)
523Некоторые слушатели, не понимая придворного языка, подумали, что они слушают сообщение о победе.
(обратно)
524Jones. Op. cit. P. 389.
(обратно)
525Margolin L. Paper Bullets. New York, 1946. P. 89.
(обратно)
526Описания основаны на личных наблюдениях и записях обоих авторов.
(обратно)
527Yanaga. Op. cit. P. 622.
(обратно)
528Эта лошадь по кличке Сирокан не могла бы ослушаться американского наездника; она появилась на свет в Небраске. (Действительно, адмирал Холси немного проехал в окрестностях Токио на белой лошади, но не той, которая принадлежала Хирохито и осталась в его личной собственности, а на той, которую передал ему генерал-майор Уильям Чейс, командир 1-го кавалерийского полка. Перед тем как сесть на нее, он попросил: «Пожалуйста, не оставляйте меня одного с этим животным». Когда Холси сошел с лошади, он широко улыбнулся и сказал: «Я никогда в моей жизни так не боялся». — Пер.).
(обратно)
529Например, Честер Уилмот (английский журналист. — Пер.) находит, что «амбиции и эготизм Макартура мешали ему видеть, что, кроме войны, в которой он участвовал, шла и другая война; он использовал все политические средства, чтобы приоритет не отдавался войне в Европе» (The Struggle for Europe. New York, 1952. P. 100).
(обратно)Оглавление
Введение ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ РАМКИ И ХАРАКТЕР ИССЛЕДОВАНИЯ Часть первая ИСТОРИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА ДО 1600 Г Истоки — предание[1] Глава 1 КИТАЙ, ГОСПОДСТВУЮЩАЯ КУЛЬТУРА ПРОТОКИТАЙЦЫ ЙОД И ФИЗИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ЛЮДИ ГОВОРЯТ ЗВУК И СИМВОЛ НЕУДАЧА КИТАЙСКОГО ФЕОДАЛИЗМА ДЕМОНЫ И БОЖЕСТВО МУДРЕЦ И ЕГО УЧЕНИКИ ОБРАТНО К ПРИРОДЕ ЧЕЛОВЕК: ПОРОЧНЫЙ, ЛЮБЯЩИЙ УДОВОЛЬСТВИЯ ИЛИ АЛЬТРУИСТ? ПЕРВЫЙ ИМПЕРАТОР ЛЮДИ ХАНЬ РАСПАД СТРАНЫ И ТРОЕЦАРСТВИЕ «КНЯЗЬ-УТЕШИТЕЛЬ» ОБЪЕДИНЕНИЕ ПРИ СУЙ И КОНСОЛИДАЦИЯ ПРИ ТАН УТОНЧЕННОСТЬ СУН МОНГОЛЫ КИТАЙ МАРКО ПОЛО «СИЯЮЩАЯ» ДИНАСТИЯ Глава 2 ЯПОНИЯ И ЮГО-ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ ЯПОНИЯ Народ Ямато Периоды Нара и Хэйан Роль сёгуна Анархия и упадок при Асикага КОРЕЙСКИЕ КОРОЛЕВСТВА[51] Объединение Кореи ОСТРОВА РЮКЮ И ФОРМОЗА ВЬЕТНАМЦЫ И ИХ СОСЕДИ ТАЙЦЫ ПОКИДАЮТ КИТАЙ БИРМА ИСТОКИ МАЛАЙИ ИНДОНЕЗИЙСКИЕ ОСТРОВА ФИЛИППИНЫ Глава 3 НАЧАЛО ПРОНИКНОВЕНИЯ ЗАПАДА В ВОСТОЧНУЮ АЗИЮ ОБЪЕДИНЕНИЕ ЯПОНИИ Крестьянский мститель План континентальной войны Хидэёси «Корабли-черепахи» Терпеливый объединитель Эдо, последний памятник Иэясу КИТАЙ: УПАДОК ИМПЕРИИ МИН ИМПЕРИАЛИЗМ В ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ СИАМ, БИРМА И ВЬЕТНАМ Глава 4 ВТОРЖЕНИЕ ЕВРОПЕЙЦЕВ В ВОСТОЧНУЮ АЗИЮ ЕВРОПЕЙСКИЕ ИССЛЕДОВАТЕЛИ МОРСКАЯ ТОРГОВЛЯ С АЗИЕЙ ПРЕДПРИИМЧИВОСТЬ ПОРТУГАЛЬЦЕВ ВОЗНИКНОВЕНИЕ ДИПЛОМАТИИ КАНОНЕРОК ИСПАНИЯ В ВОСТОЧНОМ ПОЛУШАРИИ МИССИОНЕРЫ ГОЛЛАНДСКАЯ ОСТ-ИНДСКАЯ КОМПАНИЯ АНГЛИЯ УСТРЕМЛЯЕТ СВОЙ ВЗОР НА ЮЖНЫЕ МОРЯ РОССИЯ ПРОДВИГАЕТСЯ ПО ЕВРАЗИИ ДАЛЬНИЙ ВОСТОК В 1600 г Часть вторая ИСТОРИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА ДО 1904 Г.: ПОДЪЕМ И ЗАКАТ ЕВРОПЕЙСКОГО ВЛИЯНИЯ В год Дракона[94], на двадцать третьем году правления императора Чжоу Цзина, девятого из Минов[95] Глава 5 СЁГУНЫ ИЗОЛИРУЮТ ЯПОНИЮ ОТ МИРА ПЛАН ИЭЯСУ ПО УСТАНОВЛЕНИЮ ПОСТОЯННОГО МИРА ИМПЕРАТОР СТАНОВИТСЯ НОМИНАЛЬНЫМ ГЛАВОЙ ЯПОНИИ ЗАПРЕТ ХРИСТИАНСТВА ВОЕННЫЕ ПРАВИТЕЛИ ЯПОНИИ В 1622–1853 ГГ КАК ЯПОНЦЫ ЖИЛИ В ЭПОХУ ИЗОЛЯЦИИ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СИСТЕМА ПУТИ СООБЩЕНИЯ[112] ЛЮДИ Ученые-воины Земледельцы Ремесленники Купцы и их торговля Города КОДЕКСЫ, КОТОРЫМИ РУКОВОДСТВОВАЛИСЬ ЛЮДИ ДОСТИЖЕНИЯ УСИЛЕНИЕ ЛОЯЛЬНОСТИ Глава 6 ВЕЛИЧИЕ И УПАДОК ПРИ ЦИНСКИХ МАНЬЧЖУРАХ ВОЗВЫШЕНИЕ МАНЬЧЖУРОВ «ВЕЛИКАЯ ЧИСТАЯ ДИНАСТИЯ» ПРЕДАТЕЛЬСТВО ВОЕНАЧАЛЬНИКА МИНОВ ПРАВЛЕНИЕ ДИНАСТИИ ЦИН ГРАЖДАНСКАЯ И ВОЕННАЯ БЮРОКРАТИЯ ЭДИКТЫ И ДОКЛАДЫ ИННОВАЦИИ ЦИНОВ КАНСИ — «ОБЪЕДИНИТЕЛЬ» ЗЕНИТ МАНЬЧЖУРСКОЙ ВЛАСТИ СЛАБОВОЛЬНЫЕ ПРАВИТЕЛИ РАЗЛОЖЕНИЕ В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВИТЕЛЬСТВЕ ОСЛАБЛЕНИЕ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ ФИНАНСИРОВАНИЕ ИМПЕРИИ КОРМИТЬ БОЛЬШЕ РТОВ КОНФУЦИЙ ИЛИ СОПЕРНИЧЕСТВО РАСПРОСТРАНЕНИЕ НЕДОВОЛЬСТВА ДЕЛОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ МАНЬЧЖУРОВ С ЗАПАДОМ ОТНОШЕНИЯ С ГОСУДАРСТВАМИ ПО ПЕРИМЕТРУ КИТАЯ НЕБОЛЬШИЕ АЗИАТСКИЕ ГОСУДАРСТВА В ЦИНСКИЙ ПЕРИОД Корея Бирма Сиам РЕЛИГИОЗНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ Ламаизм Культ Хинаяны Конфуцианство КУЛЬТУРНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ — ШИРОКАЯ, НО РУТИННАЯ РЕМЕСЛА И АРХИТЕКТУРА НАБОЖНОСТЬ И ЕЕ ОСЛАБЛЕНИЕ Глава 7 КИТАЙ: ЗАПАД ПРОЯВЛЯЕТ ИНИЦИАТИВУ ОСТ-ИНДСКИЕ КОМПАНИИ СТРЕЙТС — СЕТЛМЕНТС СИТУАЦИЯ В 1800 Г ПОЯВЛЕНИЕ ЧАЯ НА ЗАПАДЕ В ТОРГОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ С КИТАЕМ ВСТУПАЮТ ЯНКИ КАНТОНСКАЯ ТОРГОВЛЯ «НЕБЕСНЫЙ НАРКОТИК» НЕУДАЧА МИССИИ НЭПИРА «ОПИУМНАЯ ВОЙНА» ДОГОВОРЫ ПОСЛЕДСТВИЯ ВОЙНЫ ВНУТРЕННИЕ ТРУДНОСТИ НАЧАЛО ТАЙПИНСКОГО ВОССТАНИЯ МЕЖДУНАРОДНЫЕ ИНЦИДЕНТЫ ВОЙНА С АНГЛИЕЙ ПЕРЕГОВОРЫ В ТЯНЬЦЗИНЕ ПАДЕНИЕ ПЕКИНА РУССКИЕ ЛОВЯТ РЫБУ В БЕСПОКОЙНЫХ ВОДАХ ОКОНЧАНИЕ ТАЙПИНСКОГО ВОССТАНИЯ Глава 8 ТВОРЦЫ ЭРЫ «ПРОСВЕЩЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА» В ЯПОНИИ ЧЕТЫРЕ КНЯЖЕСТВА[194] ТВОРЦЫ НОВОЙ ЭРЫ ПРОСВЕЩЕННЫЙ ИМПЕРАТОР ЭПОХИ МЭЙДЗИ САМУРАИ ВХОДЯТ В ПОЛИТИКУ ЕВРОПЕИЗАЦИЯ И КРЕСТЬЯНСКИЕ ВОССТАНИЯ МОЛЧАЛИВОЕ СОГЛАСИЕ САМУРАЕВ НА ЛИКВИДАЦИЮ СВОЕГО СОСЛОВИЯ СТРЕМЛЕНИЕ К КОЛОНИАЛЬНОЙ ЭКСПАНСИИ НОВЫЕ ВОИНЫ ВОССТАНИЕ В САЦУМЕ КОММЕРЧЕСКИЕ НОВОВВЕДЕНИЯ КОНЦЕНТРАЦИЯ КАПИТАЛА ДЗАЙБАЦУ ХЛЕБ, МЯСО И ИМПЕРСКАЯ ПРИЧЕСКА ОБРАЗОВАНИЕ ДЛЯ ГОСУДАРСТВА УВЛЕЧЕНИЕ ЗАПАДОМ И МИМОЛЕТНЫЕ ФАНТАЗИИ РАВЕНСТВО В ДОГОВОРНЫХ ОТНОШЕНИЯХ ЭТИЧЕСКИЕ СТАНДАРТЫ КОНСТИТУЦИЯ: ПОДАРОК ИМПЕРАТОРА ДАВЛЕНИЕ РУССКОГО ИМПЕРИАЛИЗМА ОТКРЫТИЕ КОРЕИ ТОНХАКСКИЙ КРИЗИС КИТАЙСКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНА СИМОНОСЕКСКИЙ ДОГОВОР ПОСЛЕДСТВИЯ ВОЙНЫ Глава 9 КИТАЙ: ПЕРИОД УНИЧИЖЕНИЯ (1860–1898) ДВОРЦОВАЯ РЕВОЛЮЦИЯ ТУНЧЖИ И ГУАНСЮЙ ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА МЕЖДУНАРОДНЫЙ ТАМОЖЕННЫЙ КОНТРОЛЬ КОНЦЕССИИ И ЭКСТЕРРИТОРИАЛЬНОСТЬ МИССИЯ БЕРЛИНГЕЙМА УСТАНОВЛЕНИЕ ВНЕШНИХ ОТНОШЕНИЙ ЭМИГРАЦИЯ КИТАЙЦЕВ ЗА РУБЕЖ Торговля кули Китайцы в США Миграция в Британскую империю Миграция в Юго-Восточную Азию МЕЖДУНАРОДНЫЕ ИНЦИДЕНТЫ Тяньцзиньские волнения Дело Маргари Спор из-за островов Рюкю Уступка Макао РОССИЯ УГРОЖАЕТ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ ФРАНЦИЯ ЗАХВАТЫВАЕТ СТРАНЫ ИНДОКИТАЯ ФРАНКО-КИТАЙСКАЯ ВОЙНА ОТКРЫТИЕ КОРЕИ НОВЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В ТОРГОВЛЕ ПРОЦВЕТАНИЕ ИЛИ МИРАЖ? СТОЛКНОВЕНИЕ ИНОСТРАННЫХ ИНТЕРЕСОВ Великобритания Франция Германия Россия США СОВРЕМЕННЫЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ ФЛОТ КИТАЯ ВЛИЯНИЕ ВОЙНЫ Глава 10 ИМПЕРИАЛИЗМ XIX ВЕКА И МАЛЫЕ ГОСУДАРСТВА ДИПЛОМАТИЯ КАНОНЕРОК ИМПЕРИАЛИЗМ В ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ: ЗАХВАТ БИРМЫ БИРМА ПОД БРИТАНСКИМ УПРАВЛЕНИЕМ: 1886–1920 ГГ Правительственная власть Экономическое развитие Большая ошибка в системе управления ФРАНЦУЗСКАЯ СИСТЕМА УПРАВЛЕНИЯ ИНДОКИТАЕМ МЕЖДУНАРОДНЫЙ КОНФЛИКТ ИНДОКИТАЙСКИЙ СОЮЗ Экономическое развитие Административное управление МАЛАЙЯ Организация Ресурсы БРИТАНСКОЕ БОРНЕО СИАМ ИМПЕРИАЛИЗМ В ОСТРОВНОЙ ЧАСТИ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ Развитие островной Юго-Восточной Азии Система культур Экономические достижения и потери Контроль над культурой ФИЛИППИНЫ Упадок Испании Вмешательство США Управление Филиппинами Экономические перемены ИМПЕРИАЛИЗМ В СЕВЕРНО-ВОСТОЧНОМ РЕГИОНЕ Маньчжурия Русские приходят Железнодорожная стратегия УПАДОК КОРЕИ: ЗАКАТ ДИНАСТИИ ИМПЕРИАЛИЗМ XIX В.: БАЛАНС Его успехи Его польза Его опасности Империалистическая этика Глава 11 ЗАПАДНЫЙ ИМПЕРИАЛИЗМ: ПОКОРЕНИЕ МАНЬЧЖУРИИ РАЗДЕЛЕННЫЙ КИТАЙ ИМПЕРАТОРСКИЙ ДВОР ДЕЛАЕТ ПОВОРОТ В СТОРОНУ РОССИИ Договор Ли — Лобанова «МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ» ГЕРМАНИИ УНИЧИЖЕНИЕ МАНЬЧЖУРОВ Соглашения о неотчуждении ПОЛИТИКА ОТКРЫТЫХ ДВЕРЕЙ «СТО ДНЕЙ РЕФОРМ» КАНУН «БОКСЕРСКОГО» ВОССТАНИЯ Технологическая безработица Предзнаменование несчастья «БОКСЕРЫ» ОСАДА ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВ «БОКСЕРСКИЙ ПРОТОКОЛ» РОССИЯ В МАНЬЧЖУРИИ Переговоры между Цзэном и Алексеевым ВОССТАНОВЛЕНИЕ МАНЬЧЖУРСКОГО РЕЖИМА Маньчжурские реформы Глава 12 СТОЛКНОВЕНИЕ ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКИХ ДЕРЖАВ: РУССКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНА ЯПОНИЯ ПОСЛЕ СИМОНОСЕКСКОГО ДОГОВОРА ИНОСТРАННАЯ ИНТРИГА Америка в Тихом океане Россия, противник Японии Англо-японский союз Последний возможный шанс России Окончательные предложения РУССКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНА Стратегические соображения Военные операции Сражение при Мукдене Сражение при Цусиме Портсмутский договор Военное значение русско-японского вооруженного конфликта Дипломатические последствия АННЕКСИЯ КОРЕИ КОНЕЦ НЕПОБЕДИМОСТИ БЕЛЫХ Часть третья ИСТОРИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА ПО 1945 Г.: КРИЗИС АЗИАТСКОГО НАЦИОНАЛИЗМА Четвертый год правления Георга V[303], короля Великобритании и императора заморских доминионов Глава 13 ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ МЕЖДУ ДВУМЯ ВОЙНАМИ (1904–1914): ПОЛИТИКА И ПРОМЫШЛЕННОСТЬ ЯПОНИЯ: ПОЛИТИЧЕСКАЯ СЦЕНА Кабинет министров Сайондзи Армия устраняет правительство Смерть императора Мэйдзи КИТАЙ: ПОЛИТИЧЕСКАЯ СЦЕНА Руководство становится вакантным Смерть Гуансюя и вдовствующей императрицы Цыси МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ ПОСЛЕ ВОЙНЫ Соглашение Тафта — Кацуры и джентльменское соглашение Сферы интересов в Маньчжурии: переговоры между Сазоновым и Мотоно Изоляция Германии ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ: ЯПОНИЯ Процесс урбанизации Японии Сельское хозяйство и рыболовство: программа существования Ограниченные минеральные ресурсы Процветание хлопкоткачества Пассивный торговый баланс Японии Дзайбацу Государственные финансы Жизненный уровень и условия труда ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ: КИТАЙ И ЮГО-ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ ТРАНСПОРТ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ Дорожные системы Пароходные линии ЭПОХА ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ: ЯПОНСКАЯ ИМПЕРИЯ Южно-Маньчжурская железная дорога Предложения Гарримана ЭПОХА ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ: КИТАЙ Соглашение Сатова Железные дороги, принадлежавшие иностранцам или финансируемые иностранцами[321] Финансирование и контроль Неудача плана Нокса по нейтрализации КОНСОРЦИУМ И ЗАЕМ ДЛЯ ХУГУАНА Ослабление британского влияния ЭПОХА ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ В ЮЖНЫХ СТРАНАХ ЭПОХА ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ: ОЦЕНКА НЕУДАЧА СООБЩЕСТВА ВОСТОЧНОЙ АЗИИ Глава 14 ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ ПЕРЕД ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНОЙ: КУЛЬТУРНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ОСЛАБЛЕНИЕ ВЛИЯНИЯ ВОСТОЧНЫХ РЕЛИГИЙ МИССИОНЕРЫ СФЕРЫ МИССИОНЕРСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ Япония Корея Китай: величайшее поле миссионерской деятельности Религиозные миссии Миссионерская работа в Сиаме Миссионерская работа в европейских колониях ХРИСТИАНСКОЕ ВЛИЯНИЕ СОЦИАЛЬНОЕ ВЛИЯНИЕ ХРИСТИАНСТВА Иностранные связи христианства Автономия азиатских церквей РОСТ ОБРАЗОВАНИЯ Япония Корея Китай и страны Юго-Восточной Азии ДОСТИЖЕНИЯ В ОБЛАСТИ ОБРАЗОВАНИЯ ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО Литературные заимствования Интерпретаторы Пресса Восточной Азии Научные публикации ИЗЯЩНЫЕ ИСКУССТВА Театр «Сад электрических теней» Музыка Изобразительные искусства СПОРТИВНЫЕ СОРЕВНОВАНИЯ РАДИОВЕЩАНИЕ КУЛЬТУРНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ Глава 15 РЕВОЛЮЦИЯ В КИТАЕ ГЕНЕЗИС РЕВОЛЮЦИИ Сунь Ятсен и его философия Тунмэнхой ЗАКАТ ДИНАСТИИ Финансовый хаос День «двойной десятки» и его последствия Возвращение Юань Шикая Сунь Ятсен — президент Китая Триумф Юань Шикая ТРИ РЕВОЛЮЦИИ Первая революция: Гоминьдан Вторая революция: конституционное соглашение Третья революция: диктатура РЕВОЛЮЦИЯ В КИТАЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ АНАРХИИ КАНТОНСКАЯ РЕСПУБЛИКА И ЧАН КАЙШИ СЕВЕРНЫЕ ДУЦЗЮНИ ВЛИЯНИЕ СУНЬ ЯТСЕНА Три народных принципа Апофеоз Сунь Ятсена ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ВО ВРЕМЯ КИТАЙСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ Потери в Центральной Азии Отделенная Маньчжурия Дружественные отношения с послевоенной Россией Япония помогает революции РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ЮГ Инцидент 25 мая Второй съезд Гоминьдана О ВОЕННО-ГРАЖДАНСКИХ ПРАВИТЕЛЯХ СЕВЕРНЫЙ МАРШ Нанкинский и шанхайский кризисы Триумф Чан Кайши Падение Чжан Цзолиня ГОМИНЬДАНОВСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО Финансовое положение Глава 16 ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА И ЕЕ МИРНОЕ УРЕГУЛИРОВАНИЕ ЯПОНИЯ ВЕДЕТ ВОЙНУ Япония строит тихоокеанскую империю «21 требование» Дипломатическая интрига Двойная дипломатия в Токио КИТАЙ ВСТУПАЕТ В ВОЙНУ ПЕРВОЕ УРЕГУЛИРОВАНИЕ: ВЕРСАЛЬ Япония сохраняет свои завоевания Уничижение Китая ПОСЛЕВОЕННЫЕ ПОТРЯСЕНИЯ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ Монголия оказывается во власти красных Антанта вторгается в Сибирь Дальневосточная республика ВТОРОЕ УРЕГУЛИРОВАНИЕ: ВАШИНГТОНСКИЕ КОНФЕРЕНЦИИ Договор пяти держав Договор четырех держав Гарантии девяти держав Китаю Китай получает обратно Шаньдун Достижения конференции Советы выходят к Тихому океану РЕЗУЛЬТАТЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ: ЭКОНОМИЧЕСКИЕ Индустриализация Японии Десятилетний баланс РЕЗУЛЬТАТЫ ВОЙНЫ: ПОЛИТИЧЕСКИЕ Япония: либеральный кабинет министров Всеобщее избирательное право для мужчин Иммиграционный акт США БОЛЕЕ ПОЗДНИЕ УРЕГУЛИРОВАНИЯ ВЛИЯНИЕ ВИЛЬСОНОВСКОГО ИДЕАЛИЗМА Корейцы заявляют о своей независимости Филиппинцы добиваются самоуправления КОЛОНИАЛИЗМ СДАЕТ ПОЗИЦИИ В ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ Индокитай Бирма Малайя Индонезия Сиам РЕЗУЛЬТАТЫ ВОЙНЫ: РЕЗЮМЕ Глава 17 ДВАДЦАТЬ ЛЕТ КОММУНИЗМА В ВОСТОЧНОЙ АЗИИ КИТАЙ Организация Коммунистической партии Появление Советской России на Дальнем Востоке Съезд Гоминьдана в 1924 г Сотрудничество между Гоминьданом и КПК, 1924—1927 Чан Кайши объявляет КПК вне закона Формирование Красной армии Красная иерархия Гоминьдан совершает нападение на советы Цзянси Коммунисты объявляют войну Японии «Длинный марш» Советы Яньани Похищение генералиссимуса Китайский инцидент и единый фронт Международные последствия Токио — Нанкин — Чунцин — Яньань РАЗВИТИЕ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ КИТАЯ (КПК) Партийное воспитание КПК и мировое мнение КОММУНИЗМ ЗА ПРЕДЕЛАМИ КИТАЯ Центральная Азия Япония Юго-Восточная Азия Глава 18 ЯПОНИЯ СЁВА ПРИНИМАЕТ БОЖЕСТВЕННУЮ МИССИЮ НАЧАЛО ЭРЫ СЁВА Нищета крестьянства Ослабление активности внешней политики Националистические общества Возрождение военного культа ФИЛОСОФИЯ БОЖЕСТВЕННОЙ МИССИИ «Кодоха» и «Тосэйха» Результаты мировой экономической депрессии АРМИЯ ИЩЕТ ПУТЬ Вторжение в Маньчжурию Доклад комиссии Литтона Доктрина Стимсона Дальнейшие завоевания Японии МАНЬЧЖОУ-ГО И ЦАРСКИЙ ПУТЬ «КОДО» ВО ВНУТРЕННЕЙ ПОЛИТИКЕ «Кодо» наносит удар по армии и императорскому двору Крах гражданского правительства КИТАЙСКИЙ ИНЦИДЕНТ Битва за Шанхай ТОТАЛИТАРНЫЕ РУКОВОДИТЕЛИ ЯПОНИИ ОТНОШЕНИЯ С ЗАПАДОМ Воинственность Японии Американский нейтралитет Речь президента Рузвельта в поддержку изоляционизма Американские взгляды на китайский инцидент Позиция Великобритании Гитлер как миротворец ЯПОНИЯ СТАЛКИВАЕТСЯ С СССР ПАТОВАЯ СИТУАЦИЯ В КИТАЕ КОНЕЦ ПАРТИЙНОЙ ПОЛИТИКИ Глава 19 ИМПЕРИЯ ВЕЛИКОЙ ВОСТОЧНОЙ АЗИИ ЯПОНСКАЯ «ДОКТРИНА МОНРО» ЗАКАТ ЕВРОПЕЙСКОГО КОЛОНИАЛИЗМА Сиам организует революцию Дуглас Макартур прибывает на Филиппины Сингапур защищает Южные моря Подъем движения такинов в Бирме Положение колониализма ЯПОНИЯ ПРИСОЕДИНЯЕТСЯ К ОСИ РОЖДЕНИЕ ВЕЛИКОЙ ВОСТОЧНОАЗИАТСКОЙ СФЕРЫ СОВМЕСТНОГО ПРОЦВЕТАНИЯ Экспансия в северном направлении Наступление в южном направлении Ирредентизм Таиланда Нидерландская Индия стоит прочно США ПРЕДПРИНИМАЮТ ДЕЙСТВИЯ Политика Халла Америка накладывает санкции на поставки нефти Последние переговоры: планы А и Б ВОЙНА ВЕЛИКОЙ ВОСТОЧНОЙ АЗИИ Жребий брошен Нападение на Пёрл-Харбор ВОЙНА В ЮЖНЫХ МОРЯХ Наступление Нагумо ТРИУМФ ГУНТАЯ Захват Бирмы КИТАЙ И ВОЙНА НА ТИХОМ ОКЕАНЕ ВЕЛИКАЯ ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ Иерархия Великой Восточной Азии Экономический и политический контроль Великая Восточная Азия заменяет ось ВЕЛИКАЯ ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ ОБОРОНЯЕТСЯ Битвы в Коралловом море и за атолл Мидуэй Глава 20 КРУШЕНИЕ ВЕЛИКОЙ ВОСТОЧНОЙ АЗИИ Гуадалканал БАЛАНС: ОРУЖИЕ И ЧЕЛОВЕК Мирные усилия СХЕМА ВОЙНЫ НА МОРЕ «ДЖУНГЛЕВАЯ ДОРОГА В ТОКИО»[492] Тактика «прыжков с острова на остров» Вторжение на Филиппины: конец морской мощи империи ВОЙНА НА КОНТИНЕНТЕ Война в Китае: операция «Ити-Го» О ликвидации империи Япония в безвыходном положении Восстания на захваченных территориях ВОЕННЫЙ КРАХ ЯПОНИИ Подводная война Война в воздухе ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ КАМПАНИИ Иводзима Окинава АБСОЛЮТНОЕ ОРУЖИЕ Божественный ветер Атомная бомба КАПИТУЛЯЦИЯ СУМЕРКИ ВЕЛИКОЙ ВОСТОЧНОЙ АЗИИ НЕРАВЕНСТВО В БИТВЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ ИЛЛЮСТРАТИВНЫЙ МАТЕРИАЛ
