Меч в век рыцарства

Введение

До недавнего времени средневековый меч считался оружием неизменной (хотя и не слишком точно определенной) формы, грубым инструментом для убийства, очень тяжелым, неудобным и кровавым. Одновременно он рассматривался как символ некоего ложного романтизма. Этого взгляда придерживались даже некоторые ученые и коллекционеры оружия. Жив он и сегодня благодаря трудам отдельных историков, не говоря уже о писателях – творцах исторических романов, которые, как правило, не имеют должного интереса к этому замечательному виду оружия и потому смело заявляют, что меч слишком жесток, тяжел, неудобен, да и вообще неэффективен. Подобные заявления, являясь следствием недостаточных знаний о средневековых мечах, вводят читателей в заблуждение, особенно если исходят от авторитетных источников.

Предлагаемая работа является попыткой на основе длившегося четверть века изучения европейского меча 1100–1500 годов вернуть этому удивительному оружию его истинный вид и значение. А поскольку изучение было не только академическим, но и практическим, меч предстанет перед читателем не просто как археологический артефакт, изученный, проанализированный и классифицированный, а как самое благородное оружие, когда-то имевшее большую ценность для людей и служившее им верой и правдой.

Очевидно, стоит начать с попытки понять, почему со временем возникло упомянутое ошибочное представление о мече. В чем причина недоразумения? Прежде всего, вероятно, в относительной редкости и недоступности материалов для исследования. Среди большого количества оружия, дошедшего до наших дней, лишь очень немногие экземпляры могут быть отнесены к периоду, предшествовавшему Ренессансу. Единственные средневековые мечи, которые сегодня доступны для обозрения, – это черные и изъеденные коррозией экземпляры, надежно укрытые за толстыми стеклами музейных витрин. Найденные в процессе раскопок, они имеют такое же отношение к «живым» мечам того периода, как и ржавые обломки, поднятые из донных отложений, к величественным древним судам, частью которых они некогда являлись. Подобные со временем изрядно видоизмененные предметы, которые можно увидеть, но нельзя представить в действии, вполне могут произвести впечатление неудобных и неэффективных. Добавьте к этому фантазии романтических писателей прошлого, которые, желая придать своим героям черты супермена, заставляют их размахивать огромным и тяжелым оружием, демонстрируя таким образом силу, намного превосходящую возможности современного человека. А завершит картину эволюция отношения к этому виду оружия, вплоть до презрения, которое питали к мечам любители утонченности и элегантности, жившие в восемнадцатом веке, романтики Елизаветинской эпохи и почитатели великолепного искусства эпохи Возрождения. Становится понятным, почему оружие, доступное для обозрения только в его упадочном состоянии, может считаться непродуманным, грубым, тяжеловесным и неэффективным. Конечно, всегда найдутся люди, для которых строгий аскетизм форм неотличим от примитивизма и незавершенности. Да и железный предмет длиной чуть меньше метра вполне может показаться очень тяжелым. В действительности средний вес таких мечей варьировался между 1,0 и 1,5 кг, причем они были сбалансированы (в соответствии с их назначением) с той же тщательностью и мастерством, как, к примеру, теннисная ракетка или удочка. Бытовавшее мнение о том, что их невозможно удержать в руках, является абсурдным и давно устаревшим, однако продолжает жить, как и миф о том, что облаченных в доспехи рыцарей мог поднять на коня только подъемный кран.

Мечи красивы строгим совершенством линий и пропорций – а ведь именно в этом суть красоты, – сравнимым с великолепными творениями гончаров. Хороший меч имет нечто общее, скажем, с китайскими гончарными изделиями династии Сунь, чье эстетическое влияние на человека усиливается несоразмерностью с их практическим применением.

«Рыцарский» меч ведет свое происхождение от длинных железных мечей древних кельтов и далее, через мечи периода викингов и эпохи Великого переселения. Это оружие первых четырех веков до нашей эры, немало образцов которого было найдено в различных частях Европы, имело широкие плоские клинки с двумя режущими краями (лезвиями), идущими почти параллельно друг другу и заканчивающимися лопатовидным или закругленным острием. Большинство континентальных мечей имеют среднюю длину около 76 см от острия до плеч клинка и 15–18 см от плеч до головки рукоятки. Они обычно имеют ширину около 5 см и сужаются к острию до 3,5 см. Следует отметить, что почти все образцы кельтских мечей, найденные на Британских островах, значительно меньше и не отличаются высоким качеством, зато мечи, найденные на континенте, изготовлены с большим мастерством. Как правило, все они имеют неглубокий широкий дол, идущий вдоль всего клинка, а самые лучшие – даже двухрядный дол.

Такие мечи использовали кельтские и тевтонские варвары на протяжении всего римского периода. Вспомогательная кавалерия Рима, обычно галльская или германская, была вооружена длинными мечами (спата), в отличие от коротких острых мечей легионеров (гладиус). Многие из этих мечей были совсем не похожими на мечи варваров. Они имели узкие заостренные клинки с жестким плоским четырех– или восьмиугольным сечением, как у мечей четырнадцатого и пятнадцатого столетий. Несколько римских кавалерийских мечей было найдено на юге Дании – в основном в Вимозе, вместе с обычными широкими мечами древних кельтов и тевтонцев, которые к началу третьего века нашей эры были приняты в Скандинавии и на Севере. Только в этот период они имели более изящные пропорции, чем их предшественники.

К концу периода Великого переселения преобладали более широкие и тяжелые клинки, а около 900 года, в период викингов, вошел в употребление новый тип клинка – лучше сбалансированный и более изящный по форме. Эти клинки имели те же пропорции, что и некоторые старые кельтские: длина от эфеса до острия – примерно 75 см, ширина в районе эфеса – 5 см и более. Они сужались более резко, чем их непосредственные предшественники, а центр баланса располагался ближе к эфесу; ими можно было рубить с большей силой и скоростью. От этого типа клинка, с развитием которого тесно связана известная фирма Ulfberht, и произошел меч позднего Средневековья.

Скандинавские предшественники рыцарского оружия были проанализированы и классифицированы Бемером и Петерсеном, а позднее тайнам скандинавского меча посвятила свои труды Хильда Дэвидсон, связав археологический материал Бемера, Петерсена и исследователей более позднего периода с литературными и художественными источниками первого тысячелетия нашей эры. Поэтому я представлю это оружие только там, где необходимо сохранить непрерывность картины или объяснить эволюции при изложении аналитического обзора, в котором может быть выработана типология меча начиная со времени, на котором остановились Петерсен и Дэвидсон, то есть с конца периода викингов.

В большинстве главных музеев Европы, так же как и во многих провинциальных, очень мало мечей, относящихся к периоду 1000–1500 годов. Большинство из имеющихся были найдены при раскопках, рытье котлованов или в руслах рек. Вряд ли хотя бы один из них был обнаружен вместе с предметами, поддающимися точной датировке. Почти все они первоначально осели в частных коллекциях, где и пребывали на протяжении нескольких поколений, прежде чем попали в музеи, и информация о месте их находки оказалась безвозвратно утраченной, будучи вытесненной историями весьма сомнительного происхождения. Последних расплодилось так много, что поневоле сомневаешься в происхождении чего бы то ни было, конечно, если нет соответствующей документации.

Хотя оказалась возможной классификация формы европейских мечей по типам и подтипам, о времени и месте их «рождения», опираясь на доступные сегодня материалы, говорить достаточно сложно. Возможно, последнее утверждение следует несколько уточнить. Прежде всего, что мы имеем в виду, говоря о датировке такого предмета, как меч? Хотим ли мы знать примерную дату его изготовления, или приобретения первым хозяином, или период, в течение которого меч находился в использовании? Например, можно предположить, что клинок, сделанный в 1250 году, не был немедленно отправлен к изготовителю эфеса и несколько лет пролежал без дела. Допустим, этот клинок стал оружием в 1254 году и перешел в собственность некоего молодого рыцаря, который не расставался с ним до самой своей смерти, последовавшей в 1300 году. Его изображение с мечом на надгробии было сделано года через два-три. Историк, живущий в двадцатом веке, вполне обоснованно решит, что на могильной плите изображен рыцарь в боевых доспехах 1300 года. Но так ли это? Рыцарь, даже богатый, вряд ли стал бы приобретать совершенно новое облачение каждые несколько лет, чтобы не отстать от моды. Более вероятной представляется постепенная замена отдельных элементов экипировки по мере их износа, например щита. Любой рыцарь, участвовавший в сражениях, за свою жизнь сменил немало щитов. Но шлем и меч могли служить ему очень долго, а доспехи можно было заменять по частям – это целесообразнее и намного дешевле, чем их полная замена.

Итак, меч, изображенный на гипотетическом могильном камне, вполне может быть собственным мечом рыцаря, с которым тот не расставался всю жизнь и который при погребении лежал в гробу вместе с телом или был положен на могилу. Иными словами, это будет меч не 1300, а 1258 года. Вопрос еще больше запутывается, когда мы вспоминаем, что большинство воюющих рыцарей владели больше чем одним мечом. К тому же мы точно не знаем, изображали ли рыцарей на могильных камнях, облаченными согласно моде своего времени или согласно моде, существовавшей в то время, когда сооружалось надгробие, то есть через десятилетие или даже два после смерти рыцаря. Представляется вероятным, что на некоторых надгробиях изображено оружие, верой и правдой служившее покойному, а на других – оружие, вошедшее в моду уже после кончины рыцаря. Но как их различить?

Памятник из позолоченной латуни Черного принца в Кентерберийском соборе – пример первого типа надгробий. Сегодня известно, что шлем и латные рукавицы из покрытой позолотом меди, которые висели над могилой, являются деталями настоящего боевого облачения рыцаря, и принц вполне мог ими пользоваться. Они в мельчайших деталях совпадают с изображением на надгробии, поэтому и остальное облачение, судя по всему, должно относиться к периоду жизни принца.

Этого нельзя сказать о великолепном памятнике Ричарду Бошампу, графу Уорвику, в церкви Святой Марии в Уорвике. Этот видный деятель своего времени умер в 1432 году, но изображение на надгробии было выполнено только двумя десятилетиями позже. Документ об его изготовлении сохранился до наших дней. «У. Остен, гражданин Лондона и литейщик, согласен отлить и изготовить из превосходной латуни изображение вооруженного человека, должным образом украшенное, а именно: с мечом и кинжалом, орденом Подвязки, шлемом и гребнем под головой, а у ног убитый медведь и грифон. Все должно быть изготовлено из латуни в соответствии с образцами». Были ли эти образцы (модели для доспехов, меча, шлема и т. д.) поставлены из собственного облачения графа или из запасов оружейных мастеров? Если использовались предметы, принадлежавшие графу, вероятно, это были те, которыми он пользовался в последние годы своей жизни. Если же их позаимствовали у оружейного мастера (а где еще мог раздобыть упомянутые образцы Уильям Остен?), не были ли они устаревшими? Ни на один из вопросов невозможно получить точный ответ. В рассматриваемом случае создается впечатление, что, каким бы ни был источник «образцов», вооружение и доспехи были лучшими и самыми современными, доступными около 1450 года. Они в точности соответствуют миланским доспехам, относящимся, как известно, именно к этому периоду. Но что можно сказать о многочисленных памятниках из алебастра и песчаника, изображающих менее значительных людей, простых рыцарей и деревенских сквайров? До нас дошли два документа, касающиеся таких надгробий, относящихся к первой половине пятнадцатого века, в которых имеется фраза «в соответствии с образцами», дающая понять, что исполнители воли покойных ожидали, что на надгробиях будут изображены настоящие доспехи и оружие. Однако нет никаких свидетельств того, какое именно боевое облачение украшало гробницу: принадлежащее покойному или любое другое, бывшее в ходу в то время.

Два упомянутых выше великолепных памятника (их можно сравнивать между собой, но никак не с другими) – это воплощение противоположностей. Фигура Черного принца дает нам terminus post quem,^[1] потому что его оружие, совершенно очевидно, относится ко времени его жизни. Гробница графа Уорвика дает нам terminus ante quem,^[2] потому что изображенное на ней оружие является самым распространенным, вошедшим в моду в двадцатилетний период после его смерти. Несмотря на великое множество надгробных памятников в Европе, мы можем выбрать только некий средний, компромиссный, критерий и предположим, что доспехи и оружие, на них изображенные, могут относиться к стилям, распространенным как во время жизни покойного, лежащего под этим надгробием, так и после его смерти. Установить дату мы можем только с точностью до нескольких десятилетий.

Таким образом, пытаясь датировать меч или определенный тип мечей, вероятно, наиболее целесообразно обозначить период, когда им могли пользоваться, хотя этот период может оказаться слишком продолжительным, и датировка не будет точной. В скандинавской литературе существует много упоминаний о мечах, использовавшихся несколькими поколениями, или о тех, которыми рыцари пользовались всю жизнь и оставляли в наследство потомкам. Так что здесь речь может идти о промежутке времени в столетие или даже больше. Свидетельства столь же долгой жизни мечей в период позднего Средневековья не столь многочисленны и очевидны, но все же их слишком много, чтобы не принимать во внимание. Следует поискать компромисс, предложить наиболее вероятные периоды использования мечей разных типов и установить с максимальным приближением terminus ante quem. В некоторых случаях terminus post quern может иллюстрироваться индивидуальными примерами, такими как мечи из гробниц принцев, но проблема датирования оружия остается нерешенной.

Существует ряд факторов, которые помогают установить дату рождения оружия, но почти все они могут помочь не больше, чем предложить отрезок времени в полстолетия. Мода, проявляющаяся в изменении и развитии разных видов эфеса, становится более важным фактором в конце периода, однако почти не имеет значения в его начале. Разная техника инкрустации и стили надписей на мечах бесценны для классификации, но с ними следует обращаться с большой осторожностью, когда речь идет о датировке. Наличие идентифицируемых геральдических фигур может дать относительно точную дату – в одном хорошо известном случае с точностью до двух лет, – но только дату нанесения герба на оружие. Из этого ни в коем случае не следует, что дата герба есть дата изготовления меча. Речь может идти лишь о времени его приобретения или дарения. Еще в меньшей степени эта дата может свидетельствовать о времени прекращения использования меча, конечно, если он не найден в гробнице.

Различные ножны обычно считаются достойным доверия фактором для датировки. Это действительно так, но только именно для ножен, а не для меча. Ножны менялись довольно часто, особенно в Средние века, когда их постоянно носили на открытом воздухе, подвергая неблагоприятным атмосферным воздействиям. Они изнашивались быстрее, чем мечи. У меча, любимого своим хозяином, было несколько ножен, и каждые новые ножны отражали моду того времени, когда были изготовлены. То же самое можно сказать и об эфесе. Он должен был периодически меняться, также отражая изменения в моде.

Итак, формы мечей можно сгруппировать и классифицировать, но датировать их только весьма неточно. Они четко подразделяются на две группы, благодаря радикальному изменению формы, вызванному таким же коренным изменением защитных доспехов, против которых были направлены. Это изменение произошло примерно между 1275 и 1350 годами, то есть в течение переходного периода, продлившегося три четверти века, во время которого появились некоторые переходные типы. Можно с уверенностью сказать, что меч одного из типов в группе 1 (мечи против кольчужных доспехов) изготовлен до 1300 года, а меч из группы 2 (мечи против пластинчатых доспехов) изготовлен после 1350 года. Но поскольку период мечей группы 1 длится с 1000 по 1300 год, а мечей группы 2 – с 1350 до 1550 года, датировка может быть только весьма приблизительной. Дело еще более усложняет тот факт, что мечи некоторых типов группы 1 снова стали популярными после 1450 года. Переходные типы, изготовленные против доспехов из кольчуг, пластин или их комбинации, являются единственными, которые можно уверенно отнести к 1300–1350 годам – к периоду в полстолетия.

К счастью, для датировки типов мечей мы можем не ограничиваться изучением только археологических находок. Бесчисленные средневековые произведения искусства, изображающие мечи и доспехи – все виды оружия и боевого облачения, – факторы первостепенной важности. Археологу наших дней повезло, если средневековый художник был человеком скрупулезным (и не археологом): он рисовал или лепил то, что видел, не больше и не меньше; в его работах отсутствуют искажения и аффектация, выполненные «во имя искусства». Конечно, существуют и откровенно плохие работы средневековых художников, но их можно не принимать во внимание, потому что хороших намного больше. Большинство этих работ легко подвергаются датировке с точностью до одного-двух лет, максимум – одного-двух десятилетий. Вопрос, который возникает при определении ценности произведения искусства для датировки изображенных предметов, аналогичен вопросу, касающемуся изображений на надгробиях. Произведение художника ясно показывает, что он либо был сам хорошо знаком с военным делом и предметами, которые изображал, либо пользовался моделями. Были ли эти модели самыми современными, или он использовал любые доступные? Художник тринадцатого века, иллюстрирующий манускрипт сценами войны Саула и Давида, скорее всего, изображал оружие и доспехи, использовавшиеся в то время, когда он выполнял свою работу, хотя, конечно, мы не можем отрицать возможность того, что он в юности был солдатом и рисовал то, что помнил. Конечно, возможностей много, но несомненно одно: художники во все периоды Средних веков в большинстве частей Европы в своих работах проявили замечательную согласованность и постоянство. Выберите любой период, и окажется, что изображения на гробницах, художественные скульптуры и иллюстрации в манускриптах – все показывают одинаковые виды доспехов и оружия, лишь с небольшими вариациями. Если предположить (и это будет вполне разумно), что все нарисованное или вырезанное было именно тем, что использовалось в то время, мы можем поставить рядом имеющиеся в нашем распоряжении археологические материалы и произвести вполне достоверную датировку – в пределах половины или четверти столетия.

Этот метод использовался в приведенных ниже классификациях, но следует помнить, что новые находки доселе неизвестных документов могут повлиять на сделанные выводы.

С проблемами, связанными с любой попыткой установить конкретные регионы происхождения разных типов мечей, иметь дело проще, поскольку они вообще не имеют решения. Даже для эпох викингов и Великого переселения было возможно предположить лишь в порядке рабочей гипотезы, что некоторые точно определенные типы (типы эфесов и стили украшений, клинки вряд ли рассматривались Бремером и Петерсеном) произошли из того или иного региона. Основанием для гипотезы является размещение находок и декоративный стиль. Но в те времена вооруженные отряды и отдельные воинствующие элементы нередко совершали дальние походы и набеги. Они могли оставить свое оружие в местах своих странствий или умереть вдали от родного дома, они могли лишиться оружия самыми разными способами, например обменяв его на оружие других воинов. Поэтому меч норвежского типа можно найти в захоронении на территории Болгарии, а меч франка – в Югославии, но это вовсе не означает, что первый является болгарским мечом, а второй – далматским. В начале Средних веков даже не существовало такой региональной классификации. То здесь, то там может неожиданно обнаружиться эфес странной формы или необычно украшенный, но в основном мечи демонстрируют замечательное единообразие в рамках своих типов – от Финляндии до Сицилии и от одиннадцатого века до шестнадцатого. Иногда в мечах пятнадцатого века просматриваются некоторые, хотя и неявные, черты, которые вводят в искушение утверждать, что меч выполнен в итальянском или германском стиле. Этот вывод базируется по большей части на частоте, с которой одни или другие стили появляются в произведениях итальянской или немецкой живописи. Существует один тип, который, судя по всему, имеет явно скандинавское происхождение; большинство принадлежащих к нему образцов датируется 1440–1480 годами.

В век рыцарства меч был широко распространенным оружием. Как, например, меч мог попасть к среднему англичанину? Он мог купить его в ближайшем городе, на ярмарке или у путешественника, у которого оказался меч одного из крупнейших производителей оружия из Милана или Пассау, Аугсбурга, Кельна или Бордо. Где бы он ни купил меч, клинок определенно был изготовлен в одном из перечисленных выше мест, хотя эфес мог быть сделан в Париже или Лондоне, Солсбери или Честере, Норвиче или Глостере. Англичанин также мог получить меч от своего феодала, который вполне мог оказаться нормандским бароном, завоевавшим меч в сражении с испанским рыцарем, который приобрел его в Севилье. Или он мог завоевать его на полях сражений Аквитании или на саксонском турнире. Кого бы он при этом ни победил, чтобы выиграть меч, оружие происходило из мест, весьма удаленных от Англии. Или опять же он мог получить его от родственника, хранившего эту реликвию, завоеванную им на Сицилии, в течение полувека.

Когда же наш гипотетический англичанин расстался со своим оружием, которое в конечном счете было найдено археологами двадцатого столетия? Он мог умереть, владея им, и меч был помещен вместе с ним в могилу, или он мог пожаловать его своему собрату по оружию в Аутремере – воистину, нет числа возможным злоключениям, которые претерпел меч, прежде чем был найден и попал в витрину провинциального музея.

Итак, я твердо придерживаюсь точки зрения археологов, утверждающих, что знание места, где был обнаружен меч, совершенно бесполезно для определения даты и места его «рождения». Даже если место находки – в невскрытой ранее гробнице, на идентифицируемом теле, оно дает нам только последнюю дату его использования, но ничего не говорит о стране происхождения. Находки в полях и руслах рек бесполезны для ответа на этот вопрос, и только находки на местах известных сражений прошлого могут дать какую-то полезную информацию. В восемнадцатом веке на поле сражения Босуорта был обнаружен меч, и некоторое время считалось, что он был утерян во время сражения 1485 года, но это была рапира с гардой в форме чаши 1640 года. В реке Витам в 1788 году было найдено несколько мечей. На этом месте произошло знаменитое сражение Стефана 1141 года.^[3] Но один меч был изготовлен еще в железном веке, шесть было датировано 1100–1350 годами, еще один сломанный клинок был изготовлен примерно в 1660 году. Только один меч, судя по стилю, мог быть использован в сражении 1141 года.

В следующих типологиях определенные мечи, найденные на полях сражений, использовались как фиксированные даты отсчета, но эта мера была продиктована отчаянием, поскольку никаких других идей не было. Число средневековых мечей, действительная дата происхождения которых была установлена, в последние годы возрастет, но все еще прискорбно мало таких, какие можно уверенно использовать в качестве «фиксированных точек» для проведения типологического анализа.

Для иллюстраций в предлагаемой книге материал выбирался так, чтобы достичь двух целей: во-первых, показать читателю самые лучшие образцы разных типов мечей – не самые богатые или самые причудливые, а лучше всего сохранившиеся из числа типичных; во-вторых, представить, насколько это возможно, оружие, изображение которого ранее не публиковалось и недоступно широкой публике. Конечно, не обошлось без исключений: мечи из арсеналов лондонского Тауэра, из коллекции Уоллиса в Лондоне, Музея оружия в Париже и художественно-исторического музея в Вене не могли не быть включены, поскольку важны для типологии. Вместе с ними встречаются удивительно хорошо сохранившиеся экспонаты из частных коллекций, небольших провинциальных музеев и недоступных сокровищниц церкви.

Метод нумерации типологий мечей, яблок (наверший) и крестовых гард (перекрестья) был разработан таким образом, чтобы любой меч мог быть ясно и точно описан формулой. Для целых мечей использованы римские числительные, для яблок – буквы, а для гард – арабские числительные. Поэтому меч, изображенный на рис. 1, может быть описан следующим образом: XII, Б1, 1, что ясно определяет прежде всего форму меча, затем тип яблока и, наконец, стиль крестовой гарды.^[4]

Рис. 1. Меч типа XII, 1150 г., Исторический музей, Берн

Классификация мечей, разработанная Бемером и Петерсеном, базировалась только на форме эфеса и стиле украшений эфеса и ножен. При этом почти не принималась во внимание форма клинка. Такой подход неприемлем для рыцарских мечей, поскольку только форма их клинков дает основной ключ к любой их классификации. Классифицировать это оружие только по форме эфеса невозможно, единственный способ – базировать типологию на пропорциях всего меча, полностью игнорируя тип яблока или крестовой гарды, которые они могут иметь. В работе, напечатанной в 1950 году, я совершил серьезную ошибку, идя по стопам авторитетов прошлого, – мои утверждения были прямо противоположными действительности.^[5] Годы последующих исследований показали, что, хотя яблоки и перекрестья в своем бесконечном разнообразии могут быть классифицированы, тип самого меча должен зависеть от формы клинка и относительных пропорций его частей. Многие типы яблок были в ходу на протяжении длительного периода, и их выбор для меча был делом личного вкуса. Сказанное тем более справедливо, когда речь идет о крестовой гарде-«квиллоне», как ее часто и неправильно называют. Это сравнительно недавний термин, и нет никаких свидетельств того, что он использовался ранее конца шестнадцатого века. До этого, и уж тем более в Средние века, эту часть меча именовали крестовиной, если вообще упоминали о ней. В эпохи Великого переселения и викингов форма этой крестовины практически не менялась, а небольшие вариации были чисто декоративными.^[6] Однако после 1120 года появилось множество изменений, причем отнюдь не декоративных. Существует бесконечное разнообразие формы, длины, веса и объема крестовин – разнообразие, которое, вероятно, стало результатом личных фантазий или велений моды, поскольку они ни в коей мере не являются региональными. Из-за того что практически все стили появляются равномерно на протяжении всего периода, они бесполезны для целей датировки. Однако они вполне могут быть подразделены на отдельные группы и классифицированы.

Итак, следующие типологии базируются исключительно на эстетическом стандарте, форме и пропорции – единственных критериях. Это может показаться серьезной археологической ересью. Единственное извинение, которое я могу предложить, – классификация работает.

Некоторые исследователи, создавая труды о мечах, предпочитали описывать их в положении – эфес вниз, клинок вверх. Другие (и таковых большинство) изображают меч острием вниз, а эфесом вверх. Мне такое положение тоже представляется более естественным, и, кроме того, именно так описываются мечи в скандинавской литературе. Здесь слова «верхний эфес» и «нижний эфес» часто используются, когда говорят о яблоке и крестовой гарде соответственно. Кроме того: если на крестовины рыцарских мечей нанесены надписи, они всегда расположены так, что их можно прочитать, только когда меч расположен эфесом вверх. Гербы, которыми украшены яблоки, перевернуты, когда меч держат острием вверх, и находятся в естественном положении, когда острие меча направлено вниз. Точно так же, когда на клинок наносятся пиктографические знаки (клеймо изготовителя) – шлемы, щиты, мечи и кинжалы, а в одном случае в Копенгагене – даже голова быка, их положение естественно, когда острие меча направлено вниз.

Исключение составляли церемониальные мечи – их еще называли парадными. В этом случае все наоборот, поскольку их всегда видели только с острием, направленным вверх. Они, вероятно, и послужили источником заблуждений.

В книгу включена глава, касающаяся «скоропортящихся» деталей, которые были необходимы, чтобы превратить основную металлоконструкцию меча в пригодное для использования оружие, – рукояти и ножен. В жестких пределах, установленных ее практическим применением, рукоять довольно сильно менялась. Изменялась ее форма и материал, что отражено в многочисленных произведениях искусства и дошедших до нас образцах. Следует всегда помнить, что уцелевший меч с явно древней рукоятью мог иметь их несколько: они менялись по мере повреждения или износа. По этой причине вполне мог дойти до наших дней меч, датированный пятнадцатым веком, с рукоятью, вне всяких сомнений, изготовленной в шестнадцатом веке.

Что касается ножен, классифицировать можно только металлическую оправу. Сами ножны, используемые для них материалы и методы изготовления с бронзового века и до конца семнадцатого века практически не изменились.

Может создаться впечатление, что в типологии мечей имеются серьезные упущения. Однако они сделаны намеренно. Прямой обоюдоострый меч с крестовиной называется рыцарским. Изогнутые мечи имеют собственную классификацию и требуют отдельного типологического анализа. Двуручные мечи до 1520 года являются единственными примерами ряда обычных типов, а короткие мечи, выполненные в итальянском стиле, из которых наиболее известными являются чинкуэда, принадлежат к смешанным типам и, распространившись главным образом после шестнадцатого века, скорее относятся к эпохе Ренессанса, чем к веку рыцарства.

Глава 1
МЕЧИ ГРУППЫ 1 (1050–1350 гг.)

Типологию мечей целесообразно начать с типа X, потому что рыцарский меч – результат постепенного развития поздних типов мечей викингов, явившихся его предшественниками. Тщательный и глубокий анализ типов мечей викингов, выполненный в 1919 году доктором Петерсеном, стал стандартной типологией для мечей этого периода, которой пользовались в Европе. В 1927 году ее сжатая и упрощенная версия была представлена доктором Уиллером и принята в Англии. Она охватывает типы с I по VII. К ней я добавил еще два типа – VIII и IX, которые определяют переход от меча викингов к рыцарскому. Таким образом, первым типом, классифицирующим средневековые мечи, является тип X.

Классификация мечей эпохи Великого переселения Эллиса Бемера состоит из девяти типов и подтипов, исчерпывающе описывающих мечи этого периода (250–700 гг.).

Рис. 2. Типология Бемера

Рис. 3. Типология Уиллера

Для удобства пользования была разработана упрощенная версия, подобная упрощенной Уиллером классификации Петерсона, которая, чтобы избежать путаницы с двадцатью типами Средневековья и эпохи викингов, была пронумерована от 1 до 4 арабскими цифрами. Графическое изображение двух упрощенных типологий приведено на рисунках 2 и 3.

Четыре основных типа мечей эпохи Великого переселения имели простые клинки с двумя лезвиями, которые сильно отличались по размеру, но не по форме. Однако существенное отличие все же имелось: некоторые клинки были относительно узкими с остроконечным острием, но большинство были широкими с почти параллельными лезвиями и лопатовидным острием. Различие установили сами жители Севера. Для обозначения меча они использовали четыре слова: два из них – svaerd и maekir – применялись для обозначения этих двух типов клинков. Svaerd – более употребительный термин, обозначал широкий рубящий клинок, a maekir – узкий остроконечный клинок. До нас дошло довольно много клинков, однако еще больше – эфесов, потому что их часто изготавливали из не поддающегося разрушительному воздействию времени золота или бронзы. Все они сделаны из ценных материалов, часто с удивительным мастерством. Даже не самые великолепные из них сравнимы по своей красоте с изделиями золотых дел мастеров эпохи Ренессанса и нередко превосходят их по тонкости работы. Это были мечи вождей: в те времена такое оружие могли позволить себе только самые богатые и могущественные люди.

На протяжении следующего века чаще использовались мечи викингов, многие из них имели очень простые эфесы – из железа, кости или даже дерева. Тем не менее было немало и богато украшенных, хотя их нельзя даже и сравнивать с более ранними образцами. Здесь тоже обнаруживается типовая вариация эфесов, их формы и украшений, чего нельзя сказать о клинках. Последние, конечно, значительно отличались друг от друга по размеру и весу – как и люди, которые ими пользовались, – но их форма была на удивление постоянной. Некоторые, как и их непосредственные предшественники, имели широкие и мелкие долы, другие – более глубокие и узкие, встречались также двухрядные и даже трехрядные долы или вообще не имеющие дола. В остальном все они соответствовали одному и тому же основному образцу, примером которого может служить великолепный экземпляр, найденный в Темзе в Шиффорде, недалеко от Ридинга. Проанализировав географию находок и стили украшений, Уилл ер предположил, что следующие семь модификаций эфеса могут являться типичными для определенных регионов использования и изготовления: I и II – Норвегия, III – северо-запад Германии и юг Скандинавии, IV – вся Европа, V – англосаксонская Англия, VI – Дания и VII, последний тип, использованный датчанами, был распространен вдоль западного побережья Европы.

Рис. 4. Яблоко в форме бразильского ореха из захоронения в Сандехерреде, Норвегия, 950 г., тип VIII (по Петерсену – тип X)

Рис. 5. Яблоко в форме бразильского ореха с прямым нижним краем. Меч найден в реке Исаак, Нант, 950 г., подтип VIIIa (по Петерсену – тип X)

Типы VIII и IX, которые Уиллер пропустил, так как в 1927 году считалось, что они распространились уже после периода викингов, обеспечивают связь между двумя периодами. В действительности образцы обоих типов были найдены в захоронениях викингов десятого столетия. Но их так часто находили в реках, берега которых в десятом и одиннадцатом веках были заселены или подвергались набегам викингов – этот факт считается общепризнанным, – а также в Центральной Европе, где викинги появлялись редко (или об этом неизвестно), что, вероятно, будет разумным классифицировать их как германские, но христианского происхождения. Типы эфесов могут быть датированы вплоть до тринадцатого века; они присутствуют также на мечах X и XI и даже XII и XIII типов.

Упомянутые два типа, VIII и IX, различаются, как и их предшественники, формой эфеса, поскольку почти все имеют простые клинки, бывшие в ходу у викингов. Это мечи, не имеющие развитых яблок (наверший), что более типично для оружия викингов. Тип VIII может быть разделен на два подтипа – VIII и VIIIa. Первый оснащен яблоком в форме бразильского ореха (см. рис. 4), а яблоко второго почти такое же, но с прямым нижним краем.

Рис. 6. Яблоко в форме треугольной шляпы с загнутыми вверх полями из захоронения в Флемме, Норвегия, 1000 г., тип IX (по Петерсену – тип Y)

Его форму часто называли «грибовидной», но я бы предложил назвать ее формой «чехольчика для чайника», потому что он относительно плоский в плане – совсем как пустой чехольчик, а более объемные модификации напоминают тот же самый предмет, но уже с чайником внутри. Форма бразильского ореха (существующая во множестве вариаций, которые описаны в главе 3) в основном распространилась на северо-востоке, в центре и на востоке Европы. Эфесы с яблоком в форме чехольчика для чайника были распространены в западной части Европы, часто в прибрежных районах, населенных в девятом и десятом веках датчанами – районах, приблизительно соответствующих каролингским регионам Австразии и Нейстрии.

Тип X имеет яблоко в форме треугольной шляпы с загнутыми вверх полями и встречается значительно реже, чем первые два. Его более развитая форма распространилась в двенадцатом и тринадцатом веках, главным образом в Германии. Об этом тоже подробно говорится в главе 3.

Описанные эфесы часто встречаются на мечах типа X, что вносит некоторую путаницу, потому что наши типы VIII и IX есть типы X и Y по Петерсену. Я попытался найти какой-нибудь простой способ четко разделить мой собственный тип X и тип X Петерсена, но не преуспел. Возможно, пересечение двух типологий в этой точке, на типичном для обеих мече, может рассматриваться как общая точка опоры.

Характеристики типа X

Мечи данного типа характеризуются широкими плоскими клинками и средней длиной (около 78 см). Дол тянется по всей длине клинка и постепенно исчезает на расстоянии примерно 2,5 см от острия, которое бывает остроконечным, но чаще закругленным. Дол обычно очень широкий и неглубокий, но в некоторых случаях может быть несколько уже (около ¹/₃ ширины клинка) и более четко выражен.^[7] Рукоять меча короткая, примерно такой же длины (около 9,5 см), как и у мечей викингов. Хвостовик обычно плоский и широкий, резко сужается к яблоку.^[8] Крестовина уже и длиннее, чем обычно применявшиеся на мечах викингов, хотя викинги ее тоже использовали и называли gaddhjalt. Она имеет форму штыря, обычно квадратного сечения, длиной 17–28 см, сужающегося к концам, в редких случаях изогнутого. Яблоко чаще всего представляет собой одну из модификаций формы бразильского ореха, но иногда бывает дисковидным.

Тип X

Общие замечания

Мечи этого типа можно легко спутать с типом VIII. Многие мечи этих двух типов выглядят совершенно идентичными по форме. В таких случаях единственный выход – использовать любое доказательство, которое несет в себе сам меч, – знаки, клейма, надписи на клинках. Многие из таких мечей – обоих типов – изготовлены в мастерских INGELRI?, другие также несут на себе имена кузнечных мастеров, инкрустированные крупными железными буквами. Если на оборотной стороне такого меча мы находим то, что может называться христианской надписью (например, innominedomini или Homodei), или узор неязыческого характера, выполненные другим металлом – латунь, олово, серебро, – тогда меч принадлежит к типу X.^[9] Наглядные примеры – это меч из моей личной коллекции с надписью INGELRI? на одной стороне и инкрустированным узором (рис. 7) на другой.

Рис. 7. Инкрустация на клинке меча, 950 г., тип VIII

Подобные надписи и узоры характерны для времен викингов и встречаются на мечах ULFBERHT. 2В – это меч из Музея археологии и этнологии в Кембридже. На одной стороне клинка имя CONSTAININUS, а на другой – слово INNOMINEDNI, выполненные большими железными буквами. Поэтому 1В – это тип VIII, а 2В – тип X. Эфесы обоих мечей кажутся идентичными, но яблоко 1В довольно объемное, а 2В – плоское. Только в поднятом положении они выглядят одинаково.^[10]

Многие мечи типа X имеют очень широкие яблоки в форме бразильского ореха. Это очевидное отличие их от мечей типа VIII. Другие имеют дисковидное яблоко. И здесь тоже не должно быть путаницы. Только когда меч имеет маленькое яблоко в форме бразильского ореха, прямую крестовину и клинок без надписей, он может принадлежать к любому типу.

Форма клинков может варьироваться, хотя большинство их идентичны. Одни имеют остроконечное острие, другие – затупленное (правда, можно предположить, что острый конец обломился или разрушен коррозией). Но значительная часть их имеет плавно закругленное острие, которое выглядит так, словно непригодно для нанесения колющего удара.

Рис. 8. Фигура из Евангелия Оттона III, Бамберг, изображение выполнено в Рейхенау в 983–991 гг.

Рис. 9. Из Сакраментария, созданного в Регенсбурге в 1002–1024 гг.

Рис. 10. Святой Симплиций. С гравировки алтаря, 1100 г., Музей Виктории и Альберта

Рис. 11. Фрагмент гравировки алтаря в Ставелоте

Такие мечи широко представлены в живописи, но скульпторы прошлого обошли их своим вниманием. Однако этот недостаток с лихвой компенсируется частотой, с которой подобные изображения встречаются в иллюстрациях манускриптов. Разнообразные мечи с яблоком в форме бразильского ореха были очень популярны среди германских художников периода правления Оттона (950–1050 гг.) (рис. 8 и 9) и снова появляются на украшенных металлоконструкциях около 1100 года (рис. 10 и 11).^[11]

Характеристики типа XI

Длинный узкий клинок резко отличается от широких коротких клинков типа X, лезвия располагаются параллельно друг другу на протяжении ²/₃ длины клинка, после чего сужаются к заостренному острию. Дол узкий, часто очень мелкий, иногда едва намечен и тянется на ⁴/₅ длины клинка, временами (в более поздних экземплярах) начинаясь еще на хвостовике.^[12] Крестовина на большинстве уцелевших экземпляров прямая и имеет квадратное или прямоугольное сечение, большинство яблок – в форме разных бразильских орехов, хотя достаточно много и дисковидных яблок. Некоторые мечи имеют толстые дисковидные яблоки со скошенными краями (тип Н, см. главу 3). Хвостовик короткий, обычно с параллельными боковыми сторонами, и не такой плоский, как в мечах типа X.

Общие замечания

Долгое время считалось, что тип XI относится к периоду 1120–1220 годов, но последние исследования отнесли его к более раннему времени. На недавно исследованном мече этого типа обнаружились руны, выгравированные на хвостовике и инкрустированные белым металлом на клинке. Руны на хвостовике имеют явно выраженное англосаксонское происхождение и датируются самое позднее десятым веком. Примерно после 900 года руны использовались англосаксами довольно редко. Хорошо выполненное яблоко в форме бразильского ореха и длинная, незначительно изогнутая крестовина прежде датировались не ранее чем 1100 годом. Однако в настоящее время появилось немало свидетельств того, что они использовались, особенно в Англии, уже в десятом веке. В некоторых английских манускриптах, относящихся именно к этому веку, изображены длинные узкие мечи (рис. 12) с эфесами, сходными с описанным. Иногда крестовина бывает очень длинной и резко изогнутой. Есть еще яблоко в Британском музее, найденное в Инглтоне, Йоркшир, с оправой из черненого серебра и украшенное в типично английском стиле 900 года, которое очень похоже или было похоже – поскольку металлические части подверглись коррозионному разрушению – по форме на яблоко рассматриваемого меча и мечей, упомянутых в манускриптах.

Тип XI

Таким образом, получается, что этот тип меча использовался уже около 1000 года.

Рис. 12. Иллюстрация из манускрипта, находящегося в Британском музее, 950-1000 гг.

Другой меч того же типа, который может быть относительно уверенно датирован, – это великолепный образец, находящийся в Венской сокровищнице; раньше он использовался как церемониальный меч на коронациях императоров. Оружие известно как Меч святого Маврикия. Всегда полагали, что меч относится к периоду 1198–1215 годов, потому что на железном яблоке (считается, что раньше оно было покрыто серебром) выгравированы гербы, которые, казалось бы, символизируют договор 1208 года между императором Оттоном IV и Иоанном Английским. На одной его стороне герб империи, на другой – щит (герба) с полуорлом, пронзающим трех леопардов. Поэтому считалось, что меч может быть датирован примерно этими годами. Сейчас, по мере продолжения исследований, получается иная картина. Один из гербов действительно был тем, который использовал лично Оттон IV, но второй не имел ничего общего с Англией. Клинок заключен в великолепные ножны, украшенные золотыми пластинами с изображениями фигур монархов, между пластинами – полосы, покрытые эмалью. Собственно футляр ножен сделан из оливкового дерева. Как мы узнаем позже (глава 5), при изготовлении ножен клинок использовался как сердечник, вокруг которого обматывались очень тонкие деревянные полоски для наиболее точного повторения формы, после чего на эту деревянную основу наносилось любое покрытие – кожа, вельвет, золото, серебро – чего душа пожелает. Поэтому каждый индивидуальный клинок имел свои собственные ножны, которые не подходили для других клинков. Используя эту информацию, можно с уверенностью сказать, что золотые пластины на рассматриваемых ножнах были изготовлены специально для футляра, подходящего для клинка. Внимательное изучение фигур, нанесенных на пластины, показывает, что по стилю они несомненно относятся к одиннадцатому веку. Пластины были явно изготовлены именно для этого футляра: нет никаких признаков, что они переделывались, чтобы подойти к нему, даже если предположить, что такая мелочность вообще была возможна. Поэтому футляр тоже следует относить к одиннадцатому веку, как и «рождение» самого меча. Между прочим, изображения на футляре расположены таким образом, что меч следовало держать в «церемониальном» положении, то есть острием вверх, чтобы они заняли вертикальное положение. Посему представляется, что меч никогда не предназначался для повседневного ношения на поясе рыцаря – тогда бы золотым монархам пришлось постоянно находиться вверх ногами.

Рассматривая полоски эмали, сделанные маленькими квадратиками – белыми, синими и красными, образующими геометрический орнамент, разделяющий золотые пластины, – мы приходим к выводу, что они характерны для начала тринадцатого века, а сами золотые пластины – для одиннадцатого. Эфес тоже, как считалось ранее, принадлежал к этому же периоду (около 1200 года), хотя и очень похож на меч десятого века типа XI, описанный выше, и вполне может быть современником клинка. Однако на крестовине выгравированы слова: Cristus Vincit, Cristus Reinat, Cristus Inperat. Эти слова использовались как антифон в коронационном гимне Laudes Regiae, так же как и в качестве боевого клича во время Третьего крестового похода, из чего можно сделать вывод, что на мече они были выполнены в этот или в последующий период. Выходит, что во время Оттона IV (возможно, для его коронации) ножны были украшены эмалевыми полосками, а на крестовине сделана гравировка. Таким образом, перед нами не меч, датированный примерно 1210 годом, а клинок одиннадцатого века с украшениями, характерными для тринадцатого века. А поскольку это оружие ранее использовалось как фиксированная точка для отнесения клинков типа XI к тринадцатому веку, теперь мы можем уточнить датировку этого типа.^[13]

Подтип XIa

Несколько таких мечей – два с плоскими дисковидными яблоками, два с объемными яблоками со скошенными краями и одно с яблоком в форме бразильского ореха – имеют надписи GICELIN ME FECIT на одной стороне и INNOMINEDOMINI на другой. По обеим сторонам каждой надписи имеется изображение креста, и все буквы инкрустированы железом, как и мечи ULFBERHT и INGELRI?. Единственная разница заключается в том, что в оружии типа XI буквы намного меньше и кажутся более аккуратными. (На самом деле это не так: увеличьте их до размера INGELRI?, и они будут выглядеть совершенно одинаково.) Небольшие размеры и кажущаяся аккуратность надписи заставили ученых предположить, что эти инкрустации совершеннее, чем более грубые предыдущие, а значит, датируются более поздним периодом. Но почему? Они и должны быть меньше, потому их следовало поместить в очень узкий дол – если дол шире, то и надписи крупнее. А учитывая то, что нам известно о мече с рунами и венском мече, можно полагать, что эти мечи GICELIN и другие с такой же инкрустацией должны быть датированы 1000–1100 годами, а не 1150–1225. «Развитое» дисковидное яблоко также раньше считалось признаком более поздней даты, хотя на самом деле это не так. Среди множества мечей, найденных в Финляндии в 1949–1950 годах и захоронениях викингов одиннадцатого века, были и такие яблоки. В числе этих находок был и шестой меч GICELIN.

Многие мечи такого типа имеют искусно выполненные надписи, инкрустированные желтым (латунь) или белым металлом (серебро, олово?). Этот тип инкрустации также всегда относили к более позднему периоду, чем инкрустацию железом, хотя и не вполне понятно почему. Ведь существует много мечей саксов девятого и десятого веков, инкрустированных красивыми маленькими буквами из меди или латуни, и о них известно уже много десятилетий. Теперь мы имеем мечи с маленькими металлическими буквами англосаксонских рун (кстати, обратная сторона лезвия инкрустирована на протяжении 30 см белым металлом с небольшим изображением, напоминающим рыбий скелет, подобное можно увидеть на мечах саксов). Это еще одно свидетельство того, что такая инкрустация использовалась уже в десятом веке. Один из мечей типа XI имеет надписи из желтого металла SES BENEDICTAS на одной стороне и +INOMINEDOM на другой. Этот меч, между прочим, очень красивый, был обнаружен в Суффолке в районе Форнхама, на месте сражения, состоявшегося в 1173 году между Генрихом II и графом Лейсестером.^[14] Здесь, вероятно, мы имеем пример меча типа XI, бывшего в употреблении в 1173 году, но можно допустить, что у этого оружия жизнь была более длинная и началась тридцатью годами – хотя почему не пятьюдесятью или семьюдесятью? – раньше. Короче говоря, определенной датой мы не располагаем. Образцы этого оружия вполне могли использоваться через сто лет и даже больше.

Многие другие мечи типа XI имеют аналогичные надписи, инкрустированные белым или желтым металлом. Один из них находится в Национальном музее Дании в Копенгагене и имеет почти те же размеры и формы, что и рунический меч из моей коллекции. Из найденных образцов только некоторые имеют инкрустацию железом, как шесть мечей GICELIN (два находятся в городском музее Линкольна), большинство имеет искусно выполненные гравировки религиозного содержания в стиле меча Форнхама. Постоянно появляющиеся и идентифицирующиеся новые находки дают больше информации о всем типе в целом.

Форма этих мечей определена, но, как и во всех других типах, попадаются отдельные экземпляры, не полностью соответствующие общим параметрам. Один из таких мечей находится в Музее археологии и этнологии в Кембридже, другой – в арсеналах лондонского Тауэра. Оба они имеют очень широкие клинки, во всем, кроме ширины, совпадающие с формой клинков типа XI, оба имеют очень узкие долы, идущие почти по всей длине клинка. Кембриджский меч имеет плоское дискообразное яблоко с короткой, слегка изогнутой крестовиной, а меч из Тауэра оснащен небольшим неправильной формы яблоком и короткой прямой крестовиной, как и многие мечи типа XI. Хотя подобных экземпляров немного, мы можем объединить их в подтип и обозначить его XIб.

Еще несколько мечей относятся к типу XI, но у них почти бесформенные лезвия – узкие, с параллельными сторонами и с небольшим сужением или вообще без него, так что острие оказывается едва ли не квадратным. При этом невозможно утверждать с полной уверенностью, что первоначальное острие попросту сломано. Похоже, некоторые были изготовлены именно такими, и мы также можем объединить их в подтип, назвав его XIб.

Подтип XIб

Мечи типа XI редко представлены в произведениях изобразительного искусства. Ранние, уже упомянутые, англосаксонские образцы являются самыми типичными. Некоторые из мечей, которые держали в руках воины Гарольда на гобелене из Байё, вполне могли принадлежать к рассматриваемому типу, однако характер этого «исторического документа» не дает оснований полагаться на достоверность изображенных деталей. Фигура, изображенная на одной из створок больших бронзовых дверей церкви Святого Зено (рис. 13) в Вероне, держит меч, вероятнее всего, этого типа.

Рис. 13. Фигура со створки бронзовых дверей одиннадцатого века церкви Святого Зено, Верона

Вряд ли кто-то возьмет на себя смелость утверждать, что все мечи, изображенные на иллюстрациях к манускриптам одиннадцатого и двенадцатого веков, принадлежат к типу XI. Это просто мечи.

Характеристики типа XII

Мечи данного типа характеризуются широким, плоским и равномерно сужающимся к заостренному острию клинком и имеют тенденцию к расширению ниже крестовины. Дол хорошо выражен и занимает ²/₃—³/₄ длины клинка. Он часто начинается на хвостовике и может быть двухрядным или трехрядным. Рукоять немного длиннее, чем у мечей предыдущих типов, – в среднем 11,5 см. Хвостовик обычно плоский с почти параллельными боковыми сторонами или слегка выпуклый в середине. Крестовина может быть любой, хотя самой типичной является короткая и прямая. Яблоко тоже может быть любой формы, но преобладает толстый диск со скошенными краями (тип I).

Общие замечания

Во время написания этой книги^[15] не существовало ни одного меча, по которому можно было бы определить время начала использования оружия этого типа. Единственный поддающийся датировке экземпляр принадлежит к довольно позднему периоду. Это великолепный меч, определенно один из самых совершенных образцов рыцарского оружия, дошедших до наших дней, найденный в 1943 году в кафедральном соборе Толедо в захоронении Санчо TV Смелого, короля Кастилии и Леона с 1284 по 1295 год. Аналогичный, хотя и более простой, меч был обнаружен в захоронении старшего брата Санчо – Фернандо де ла Серда (в часовне монастыря Лас Уэльгас в Бургосе), который умер в 1270 году. Меч все еще в ножнах и поэтому не может быть безоговорочно отнесен к типу XII, хотя контуры футляра и пропорции меча в целом предполагают именно такое решение. Меч El Bravo terminus ante quem использовался до 1295 года, меч Фернандо – до 1270-го, но ни одна из этих дат не несет нужной нам информации. Значительно более поздний, но внешне очень похожий меч лежал с 1329 по 1921 год в гробнице веронского правителя Can Grande della Scala. В двадцатом веке его переместили в археологический музей этого города, где он продолжает разрушаться. Он может принадлежать к типу XII, но лезвие уже никогда не будет увидено, если, конечно, не сделать фотографию в рентгеновских лучах. Судя по общим пропорциям, он может принадлежать и к типу XIII. Кроме того, к 1329 году уже появились и были в ходу мечи типа XIV, особенно в Италии, поэтому мы не будем рассматривать это, несомненно, интереснейшее оружие, как принадлежащее к какому бы то ни было типу.

Тип XII

До нас дошло много образцов мечей типа XII, некоторые из них в превосходном состоянии, но ни один из них не поддается датировке, даже ориентировочной (по датам захоронения или сражения). На лезвиях инкрустированы самые разнообразные надписи, весьма популярные в 1200–1350 годах,^[16] а также имеются клейма изготовителей; это черта, которую после промаркированных клинков первого – шестого веков не находили на ранних средневековых мечах, не считая, конечно, настоящего имени изготовителя. Некоторые мечи, такие как почти полностью идентичная пара (один меч из Лондона, другой из Берна), снабжены яблоками, которые вводят нас в искушение датировать их одиннадцатым веком (рис. 1).

Рис. 14. Тип VIII или XII?

Конечно, существуют спорные экземпляры, которые на первый взгляд можно отнести к одному из типов, но при ближайшем рассмотрении выясняется, что их отдельные параметры имеют существенные отличия. В Цюрихе есть меч, который всегда считали мечом викингов подтипа VIIIa, хотя он имеет абсолютно классический клинок типа XII (рис. 14). Что это – клинок, абсолютно нехарактерный для эпохи викингов, или эфес уцелел с эпохи викингов до тринадцатого века?^[17] Есть замечательный меч, почти в идеальном состоянии находящийся в королевском арсенале в Турине. Это еще одно оружие, считающееся принадлежностью святого Маврикия. Его клинок имеет хорошо обозначенный дол, около ¹/₃ ширины клинка, не доходящий лишь несколько сантиметров до остроконечного острия. На первый взгляд меч принадлежит к типу X. Он имеет яблоко в форме бразильского ореха, популярной в одиннадцатом – двенадцатом веках. Крестовина не поддается датировке, поскольку именно такие широко использовались вплоть до второй четверти пятнадцатого века, хотя появлялись и на мечах тринадцатого и двенадцатого столетий и были известны в Скандинавии еще в начале одиннадцатого века. Она практически идентична, если не считать украшений, крестовине на мече Санчо IV. Итак, является ли туринский Меч святого Маврикия поздним образцом типа X или мечом типа XII? Есть довольно много ранних мечей, включая принадлежащие к типам VIII и VII, имеющих лезвия, по размеру, балансировке и весу очень похожие на это. Если не всплывет нечто доселе не замеченное, ответ на этот вопрос никогда не будет найден.^[18]

Рис. 15. Святой Михаил, Бамбергский собор, 1220 г.

Чтобы узнать даты начала и (если возможно) окончания использования мечей типа XII, придется обратиться к портретному искусству. На прекрасных рисунках в винчестерской Библии (около 1170 года) показаны мечи, которые вполне могут принадлежать к этому типу, но клинки видны слишком неясно, чтобы об этом говорить уверенно. А вот архангел Михаил в соборе Бамберга (рис. 15) держит в руке классический экземпляр типа XII, и, между прочим, его эфес идентичен мечам в Лондоне и Берне, упомянутым выше и изображенным на рис. 1. Эта скульптура может быть датирована примерно 1200 годом (или годом-двумя позже).

После этого в течение 80 лет почти каждый меч, изображенный в монументальной скульптуре, принадлежал к типу XII. Их очень много, и перечислить все невозможно. Многие из скульптурных мечей (как на рис. 16 и 17) находятся в ножнах, но есть и обнаженные, которые держат в руках бесчисленные святые Петры (рис. 18), Павлы, Георгии и Михаилы.

Рис. 16. Дитрих фон Бренна, Наумбургский собор, 1250 г., тип XII, в ножнах

Рис. 17. Граф Эккехард, Наумбург, 1250 г.

Рис. 18. Святой Петр, Наумбург, 1250 г., тип XII без ножен

То же можно сказать и об иллюстрациях в манускриптах. Самые лучшие и хорошо известные – это иллюстрации к Библии Мацейовского, выполненные около 1250 года. Также много иллюстраций в Апокалипсисе – они выполнены примерно 20 годами ранее, – который находится в библиотеке Тринити-колледжа в Кембридже. Более поздние примеры можно увидеть в «Романе об Александре», иллюстрированном около 1330 года. Там изображено много мечей типа XII, а также типов XIII, XIV и XV. Так произошло потому, что иллюстрации к манускрипту создавались в период, когда происходил переход от кольчужных доспехов к пластинчатым и, соответственно, шла эволюция мечей. Можно было бы сказать, что, когда переход был завершен, старый плоский легкий режущий клинок устарел и больше не употреблялся, но это не так. Несмотря на появление новых типов мечей, лучше приспособленных для преодоления защиты, обеспеченной пластинчатыми доспехами, нет никаких сомнений, что вышедшие из моды типы мечей продолжали существовать. Рассматривая следующие два, быть может, три типа, мы начинаем понимать, как шел поиск нового оружия, эффективного против очень прочных доспехов, которые носили рыцари в 1275–1325 годах.

Характеристики типа XIII

Широкий клинок, почти такой же широкий, как верхушка эфеса. Большинство экземпляров демонстрируют явно выраженное расширение непосредственно под эфесом, после чего лезвия идут почти параллельно и сходятся к лопатовидному острию. Дол обычно занимает чуть меньше половины клинка. Рукоять кажется длинной по отношению к клинку – она имеет длину около 15 см. Хвостовик может быть плоским и широким, резко сужающимся в верхней половине по мере приближения к яблоку, он также может иметь прямоугольное или квадратное сечение и, когда меч поднят, похож на тонкую ножку. Яблоко любого типа, хотя на большинстве дошедших до нас образцов преобладают типы D, Е, и I. Крестовина чаще прямая, хотя встречается и изогнутая.

Тип XIII

Общие замечания

Мечи этого типа довольно редки. Точная датировка не представляется возможной. Хорошо сохранившийся меч, найденный во время раскопок на поле сражения Альтенеш возле Ольденбурга, состоявшегося в 1234 году, может принадлежать к этому типу, но последние несколько сантиметров наконечника отломаны, поэтому невозможно утверждать, что он не принадлежит к типу XII. Правда, мы обнаружили несколько примеров в изобразительном искусстве, которые позволяют установить ориентировочную дату – 1260–1310 годы. И только значительно более важный подтип XIIIа, казалось, дает нам явные и убедительные доказательства того, что и тип, и подтип относятся к периоду 1240–1350 годов.^[19]

Характеристики подтипа XIIIа

Мечи этого подтипа обычно имеют ту же форму клинка, что и мечи типа XIII, только намного длиннее. Клинок обычно имеет длину 94–104 см, а рукоять – 17–23 см.

Общие замечания

Размер меча до сих пор не определял его тип, но в мечах четырнадцатого и пятнадцатого веков он это делает. Дело в том, что мечи подтипа XIIIа очень большие, и даже в Средние века их отличали от более мелких собратьев названия – Esp?es de Guerre, Grete Swerdes (мечи для войны, великие мечи).

Поговорим об этом подробнее. В литературе конца тринадцатого – начала четырнадцатого века встречаются упоминания о великих мечах и мечах для войны. В изобразительном искусстве того же периода мы находим много изображений очень больших мечей подтипа XIIIа. Немало их дошло и до наших дней. Термин «великий меч», по моему мнению, не обозначает двуручный меч, потому что последние обычно называют именно так – esp?es a deux mains или Twahandswerds (двуручными) – и их не следует путать с «мечами для войны». Двуручный меч тринадцатого – пятнадцатого веков – это вовсе не оружие специализированного назначения, а образец обычного оружия, имеющий размеры больше стандартных: в конце тринадцатого и в четырнадцатом веке – типа XII или подтипа XIIIа, а в пятнадцатом веке – типа XV или XVIII.

О таких мечах писал Фруассар, они упоминаются в хрониках Дю Гесклена.

Еще более раннее упоминание о двуручных мечах мы находим в «Романе об Александре», созданном примерно в 1180 году. Более позднее – у Гийома Тиара и, например, в завещании сэра Джона Дипдина (1402 г.).

Подтип XIIIа

Таким образом, создается впечатление, что военный меч не считался двуручным. Этот очень большой меч относится к типу, который в своих более поздних формах стал известен как меч-бастард, или полутораручный меч. В перечне имущества Хамфри де Боэна, составленном в 1322 году, он выделен отдельно от других мечей.

Мы встречаем «большие германские мечи» и намного раньше. Приматус, описывая сражение при Беневенто 1266 года, упоминает об огромных разящих мечах наемников Манфреда из Сицилии. Он также отмечает тот факт, что эти люди носили пластинчатые доспехи, которые в Германии начали входить в моду в этот период. Между прочим, описывая сражение, он утверждает, что французские рыцари столкнулись с немалыми трудностями, их мечи оказались неэффективными против вражеских доспехов. Но через некоторое время некий наблюдательный рыцарь заметил, что, когда немец поднимает свой гигантский меч, готовясь нанести удар, он тем самым открывает свои уязвимые места под руками. Был брошен клич наносить колющие удары именно в эти места, и вскоре немало германских рыцарей были выведены из строя французскими мечами, которые были короче и имели более остроконечное острие, чем немецкие. Вероятно, они относились к типу XIV.

Выражение Grant Esp?e (великий меч) отличает подтип XIIIа от ер?е courte (короткий меч) или parvus envis (маленький меч),^[20] которые, вероятно, были короткими мечами типа XIV или XV. До начала второй половины тринадцатого века их почти не разделяли, зато часто делали это позже.

Среди оружия и доспехов, подготовленных Томасом де Эрскином для дуэли в 1368 году, были один маленький, один длинный и один короткий меч. Значительно позже, в 1450 году, мы также находим различие между длинными и короткими мечами, причем и те и другие брали на дуэль. «У него был кинжал на правом боку. И короткий меч на левом боку в ножнах… чтобы его было легко вытащить… в руке он держал длинный меч».

Существует много упоминаний о втором мече, прикрепленном к седлу, помимо того, что висел на поясе, хотя здесь мы не находим указаний на различия в размере, например в «Романе о Ру» (1170 г.).

Об этом же можно прочитать у господина де Жуанвиля (1309 г.) в описании одного из сражений рокового Крестового похода 1250 года, у Дорронвиля (1372 г.) и в других источниках. Разумно предположить, что именно большие «военные мечи» перевозили прикрепленными к седлам. Любопытно, почему, несмотря на многочисленные упоминания в литературе о мечах на луке седла, мы нигде не находим их изображений. С другой стороны, существует много изображений мечей подтипа XIIIа, висящих на поясах рыцарей. Среди них есть и поддающиеся датировке. Один из них показан на рис. 19.

Рис. 19. Иллюстрация из Псалтыря Тенисона (Псалтыря Альфонсо), Англия, до 1284 г.

На рисунке изображена миниатюра из псалтыря, созданного до 1284 года для принца Альфонсо, сына короля Эдуарда I Английского, умершего в том году. В другом английском манускрипте, Апокалипсисе святого Иоанна, появившемся на свет в 1300–1310 годах, изображено много таких мечей, причем их носили на поясе (рис. 20).

Рис. 20. Из Апокалипсиса святого Иоанна, Англия, 1300 г.

Рис. 21. С надгробья Эдмунда Горбатого, Вестминстерское аббатство, 1296 г.

В скульптурной фигурке на надгробии ланкастерского графа Эдмунда в Вестминстерском аббатстве (1296 г.) мы могли бы вполне обоснованно ожидать увидеть меч, свисающий с седла, но и тут мы видим его на поясе рыцаря.

Много мечей типа XIII и подтипа XIIIа можно видеть на скульптурных фигурах в Фрайбургском соборе, все они созданы между 1295 и 1310 годами.

Мы не часто встречаем изображения больших мечей на надгробных плитах. Несколько таких изображений есть в Германии. Они датируются 1340–1350 годами. По крайней мере два имеются в Англии. Одно из них – небольшая фигура рыцаря (около 1350 г.) в церкви Паддлтона в Дорсете, другое – фигура в полный рост на надгробии сэра Оливера Ингама (1343 г.) в Ингаме, Норфолк. Последний может относиться к подтипу XVIa или типу XVII. Третье изображение – фигура сэра Джона де Айфилда (около 1325 г.) в Айфилде, Суссекс. Возможно, мы можем рассматривать ее тоже, поскольку слишком уж много упоминаний о великих и военных мечах, а на упомянутых изображениях явно показан один тип оружия. Эти мечи использовались в сражениях, но не являлись предметами повседневного ношения, поэтому их редко изображали на надгробиях.

Однако существует множество картин, на которых показаны мечи с очень большими клинками. Обычно они помещены в ножны, но по очертаниям можно предположить, что эти мечи относятся к типу XIII, но их эфесы, несмотря на очень длинные клинки, имеют обычные размеры – 12–13 см. Вероятно, это еще один подтип типа XIII.

Общие характеристики подтипа XIII6

Клинок такой же, как и в типе XIII, но в некоторых случаях может быть уже. Эфес аналогичный, но рукоять – обычная, короткая, одноручная.

Подтип XIIIb

Общие замечания

До нас дошло больше скульптурных изображений мечей этого подтипа, чем самих мечей. В Англии наиболее заметные из них – на двух скульптурах сэра Джона Д'Абернона (1277 г. и 1327 г.), а также на изображениях сэра Роберта де Септванса (1306 г.), сэра Фицральфа (1323 г.) и ряде других.

Только по той причине, что мечи этого типа имеют очень большие клинки, их вряд ли можно отнести к великим мечам, поскольку они имеют короткую рукоять. Чтобы претендовать на этот «титул», нужны обе составляющие: и длинная рукоять, и большой клинок.

До нас дошло несколько экземпляров мечей типа XIII (один из них находится в лондонском Тауэре), много экземпляров подтипа XIIIа и небольшое число экземпляров подтипа XIIIб. Ни один полный меч не может быть точно датирован, но в художественно-историческом музее Вены есть превосходный клинок без эфеса, который обладает всеми классическими характеристиками этого типа. По гербу, которым он украшен, точно установлено, что владельцем клинка являлся Оттокар II, король Богемии в 1258–1278 годах, поэтому и клинок может быть датирован этими годами. Более поздний пример – находка на поле сражения, которая может дать terminus ante quem, находится в Национальном музее Копенгагена. Это очень хороший экземпляр, почти идентичный по форме и размеру мечу этого типа, найденному в Лондоне – в Темзе. Он был обнаружен на поле сражения, имевшего место в Дании, в Ноннебьерге, в 1340 году. Датировка этих двух мечей совпадает с датами скульптурных изображений. Лучший пример типа XIII находится в арсеналах лондонского Тауэра. Рукоять длинная, пропорциональная длине клинка, который имеет все типичные характеристики типа. На клинке инкрустирован хорошо известный знак – «бегущий волк». В следующие века он станет клеймом кузнецов Золингена и Пассау. Впервые это клеймо было использовано в конце тринадцатого века. Один из самых видных экземпляров подтипа XIIIа был найден в Темзе – в районе Темпля и теперь находится в музее Гилдхолл. Он имеет клеймо изготовителя на клинке – прямо под эфесом – маленький кинжал, инкрустированный латунью (рис. 22).

Рис. 22. Клеймо на клинке типа XIIIа, Гилдхолл, Лондон

Рис. 23. Клейма на клинке подтипа XIIIа, бывшего экспоната из коллекции Буассонаса

Другой меч, даже лучше сохранившийся и из той же мастерской, хранится в коллекции Р.Т. Гуинна из Эпсома (подтип XVIa). Меч великолепного качества и находится в своем первоначальном состоянии. Информация о нем уже публиковалась, и считалось, что он относится к концу четырнадцатого века, но сегодня я уверен, что более правильно датировать его первой половиной четырнадцатого столетия. Его клинок немного тоньше, чем клинок меча из Гилдхолла, но это никоим образом не означает более позднюю дату его изготовления. Еще один очень красивый и отлично сохранившийся меч этого типа раньше находился в коллекции М. Чарльза Буассонаса в Женеве. Клинок у него еще более узкий, но клейма на нем (рис. 23) имеют характер, не позволяющий датировать их позднее 1350 года. Яблоко имеет весьма необычную форму – куб со скошенными углами.

Несколько мечей подтипа XIIIа находятся в Стокгольме, а в изобразительном искусстве этот тип представлен на английском полотне (около 1320 г.) в Хэлтон-Холгате, Линкольншир (рис. 70). Еще один очень хороший меч подтипа XIIIа хранится в Берне, точно такой же был в коллекции Буассонаса. Еще один есть в моей собственной коллекции.

Некоторые ранние образцы военных мечей имеют яблоки более поздних типов – в форме бразильского ореха.

Очень хороший меч можно видеть в музее Фицвильям, еще один – в музее Массена в Ницце, третий – в коллекции замка Кройценштайн. Все они по форме яблок могут быть отнесены к третьей четверти тринадцатого столетия. У одной из скульптурных фигур благотворителей собора в Наумбурге (графа Германа), созданной около 1260 года, в руке великий меч подтипа XIIIа с яблоком, очень похожим на яблоко меча из Ниццы.

В Великобритании есть два хороших образца мечей подтипа XIIIб, еще один превосходный экземпляр находится в Испании. Первый содержится в коллекции Уоллиса в Лондоне.^[21] Клинок этого меча находится в отличном состоянии и имеет необычное сечение: дол, идущий до самого острия, очень глубокий и хорошо обозначенный, а поверхности клинка между долом и лезвиями вогнуты. Клейма кузнеца не видно. Эфес простой, и меч в целом выглядит удивительно пропорциональным. Длина клинка 85,7 см. Такие же пропорции, хотя и меньших размеров, у красивого маленького детского меча, сохраняемого в соборе Толедо. Герб на яблоке и металлическая оправа ножен позволяют предположить, что он был собственностью инфанта дона Хуана из Тарифы – сына Альфонсо X Кастильского.^[22] Принц был убит в 1319 году, будучи еще совсем юным, так что меч, вероятно, был сделан в начале четырнадцатого века.

Клинок, хранящийся в моей коллекции, имеет по меньшей мере три необычные черты. Он небольшой, узкий, имеет шестиугольное сечение (то есть является предшественником самого типичного сечения клинка второй половины четырнадцатого века), имеет плечо в верхней части клинка, которое входит в прорезь крестовины, а на хвостовике отпечатано клеймо – «Дикий человек», «Wodewose». Последнее нам знакомо как кузнечное клеймо шестнадцатого и семнадцатого века. Однако здесь мы находим его на мече, определенно относящемся к началу четырнадцатого века. Крестовина короткая и прямая, круглая в сечении и расширяется к концам (стиль 2), большое яблоко типа I в форме колеса (рис. 24)^[23]

Рис. 24. Меч подтипа XIIIб из коллекции автора

Меч с яблоком в форме бразильского ореха типа D находится в Королевском шотландском музее в Эдинбурге, еще один, найденный в Рейне, хранится в коллекции К.О. фон Кинбуша в Нью-Йорке. В той же коллекции содержится меч подтипа XIIIб, который имеет почти точную копию в коллекции Кристенсена в Дании.^[24] Оба этих меча имеют одинаковые кузнечные клейма и арабские надписи на клинках. Эти надписи, нанесенные позднее, отмечают, что мечи были помещены в Зал побед в александрийском арсенале в 1368 году, предположительно как трофеи, захваченные султанами мамелюков Египта у войск Петера де Лузиньяна, короля Кипра и сенешаля Иерусалима, после его неудачного похода на Каир в 1365 году.

Военные мечи подтипа XIIIа действительно великолепно приспособлены для работы, которую должны были выполнять, – нанесения медленных, массивных рубящих ударов всадником по хорошо защищенному противнику, находящемуся на некотором расстоянии. Они, очевидно, появились как своеобразный ответ на значительно более эффективные доспехи этого периода в начале перехода от кольчуги к пластинам. В это время поверх кольчуги надевались такие дополнительные защитные приспособления, как наколенники и налокотники, а также наголенники и пластинчатые рукавицы, а под нее – защитные щитки и кури (кожаный доспех). Анализируя следующие типы мечей, мы увидим, что в первой половине четырнадцатого века активно велись поиски возможностей справиться с усовершенствованиями в защитных доспехах. Это, вероятно, было первым шагом в простом развитии вековой идеи нанести противнику мощный рубящий удар, получив более прочный и тяжелый клинок.

Характеристики типа XIV

Короткий широкий остроконечный клинок, сужающийся от эфеса, плоский в сечении (в некоторых случаях в районе острия клинок имеет слабое, хотя и вполне ощутимое ребро; дол занимает половину, иногда чуть больше половины длины клинка. Он может быть однорядным и широким или многорядным и узким. Рукоять обычно короткая (в среднем 9,5–10 см), хотя есть экземпляры, в которых ее длина достигает 11,5 см; хвостовик толстый с параллельными сторонами, нередко по нему до половины длины тянется дол. Яблоко всегда колесообразное, иногда очень широкое и плоское (тип К), но обычно типа I. Крестовина чаще всего длинная и изогнутая (редко прямая), стилей 6 или 7.

Тип XIV

Общие замечания

Пока не найдено мечей этого типа, по которым можно было бы определить точную дату, хотя некоторые из дошедших до нас экземпляров имеют инкрустированные надписи, предположительно относящиеся к периоду 1270–1340 годов. Этот тип мечей часто представлен в искусстве того времени – и в живописи, и в скульптуре. Тип был наиболее популярен во Франции, Италии и Англии. Немецкие примеры редки, но некоторые показаны на иллюстрациях к манускрипту (около 1330 г.) вместе с мечами более привычного для немцев подтипа XIIIа. По форме и датам можно предположить, что именно об этих мечах говорил Приматус, описывая сражение при Беневенто в 1266 году. Превосходное изображение одного из них можно видеть в рельефной группе хора ангелов в соборе Линкольна, около 1280 года (рис. 25).

Рис. 25. Фрагмент рельефного украшения, «Хор ангелов», собор Линкольна, около 1280 г.

Еще одно изображение находится на мраморной плите над дверью собора в Лукке, правда, там виден только эфес и верх короткого, вложенного в ножны клинка. Это работа Николы Пизано («Снятие с креста», рис. 26) 1258–1278 годов. По форме и пропорциям изображение идентично мечу (рис. 27), найденному в Швейцарии. Сейчас он находится в Швейцарском национальном музее в Цюрихе. Еще один пример – меч на изображении графа Роббера Д'Артуа, умершего в 1317 году, в аббатстве Сен-Дени (рис. 28). Подобных изображений, относящихся к периоду 1310–1330 годов, так много, что перечислять их все просто нет смысла. В Англии они тоже встречаются достаточно часто. Но утверждать, что все мечи, которые мы видим на художественных полотнах и в скульптурах этого периода, относятся к типу XIV, все же нельзя. Дело в том, что они изображены в ножнах, а значит, могут относиться к типам XV или XVI, которые имеют одинаковые очертания, но разные сечения клинка.

Рис. 26. «Снятие с креста», Лукка, собор, Никола Пизано, 1258–1278 гг.

До наших дней дошло немного мечей начала четырнадцатого века. Хорошо сохранившийся экземпляр находится в Метрополитен-музее в Нью-Йорке. Это поистине выдающееся оружие высочайшего качества находится в превосходном состоянии.

Надпись на яблоке, выгравированная на серебряной полосе, тянущейся по внешней кромке, гласит: «Sunt hie etiam sua praecuna laudi» («Здесь также есть глашатаи, его восхваляющие»). В доле сохранились остатки надписи, которую Вегели относит ко второй половине тринадцатого века. Еще один хороший экземпляр имеется в моей коллекции, другой, изображенный на рис. 27, – в Цюрихе. Некоторые находятся в Линкольне, в коллекции Дж. Покока и в Берне.

Рис. 27. Меч, тип XIV, Цюрихский исторический музей, около 1300 г.

С типом XIV мы подходим к концу типов, объединенных в группу 1, – мечей с плоскими легкими клинками, предназначенных в первую очередь для нанесения рубящих ударов и эффективных против кольчужных доспехов. У мечей группы 2, к рассмотрению которых мы перейдем, более жесткие клинки, предназначенные для нанесения колющих ударов и часто имеющие усиленные и очень острые острия. Они эффективны против пластинчатых доспехов, распространившихся после 1350 года. Однако все это вовсе не означает, что легкие плоские клинки полностью вышли из употребления.

Рис. 28. Изображение на надгробии графа Роббера Д'Артуа, 1317 г., Сен-Дени

В Леванте и на юге Европы, в отличие от запада и севера Европы, ношение полных пластинчатых доспехов так и не прижилось, возможно из-за климата. Поэтому рубящий клинок оставался очень полезным. Доказательство тому – мечи с арабскими надписями на клинках, согласно которым они были захвачены во время разных военных кампаний правителей Египта. Одни были взяты во время неудачного похода на Каир Петера де Лузиньяна в 1365 году, другие – во время победоносного набега на Кипр Малика аль-Ашрафа Барсбея в 1426 году. Эти мечи были помещены в арсенал Александрии, и на них были нанесены или даты (например, 1367–1368 годы для трофеев из армии Лузиньяна), или имя эмира, отвечавшего за арсенал во время, когда была сделана надпись. Последнее – почти такая же точная информация, как и дата, потому что мало кто из эмиров занимал свой пост больше года. Несколько мечей, к сожалению, не имеют никаких надписей. Нас интересует три из них. Два идентичных оружия – одно в коллекции К.О. Кинбуша из Нью-Йорка, другое в коллекции Э.А. Кристенсена из Копенгагена – имеют очень широкие клинки подтипа XIIIб, но датированы 1368 годом и, вероятно, могли использоваться в 1365 году. Последнее, конечно, не означает, что они были изготовлены в 1365 году или даже десятью-двадцатью годами раньше. Существуют литературные свидетельства того, что мечи в период позднего Средневековья использовались, как и в эпоху викингов и Великого переселения, несколькими поколениями; разумно предположить, что срок их «жизни» исчислялся полувеком или около того. Третий – большой меч подтипа XIIIа, находящийся в Королевском музее Онтарио в Торонто (датированный 1427 годом). Он имеет классические пропорции подтипа XIIIа, но его эфес выполнен в форме, с которой мы столкнемся, рассматривая мечи пятнадцатого столетия. Яблоко – плоское и прямоугольное, крестовина длинная, тонкая, с изогнутыми в горизонтальной плоскости концами, образующими букву S. Клинок имеет трехрядный дол и не расширяется возле эфеса. Меч сам по себе удивительно уродлив, но представляет интерес как поздний пример подтипа XIIIа. Эфес имеет форму, которая стала популярной во второй половине четырнадцатого века. Аналогичных находок много в Венгрии, а еще больше – на территории Венеции. В венецианском арсенале таких мечей сотни. Это, может быть, поздний пример подтипа XIIIа, но не самый поздний. Он стал опять очень популярен в последней четверти пятнадцатого столетия – о чем говорит большое количество найденных образцов, датированных этим периодом. Многие имеют клинки пятнадцатого века, но есть и клинки тринадцатого-четырнадцатого веков (об этом говорят клейма и инкрустации), снабженные эфесами 1475–1525 годов. Хороший пример первых находится в музее и художественной галерее Глазго, а последних – известный меч «Розовый лист» – в художественно-историческом музее Вены, а также меч из коллекции Уоллиса в Лондоне.

Глава 2
МЕЧИ ГРУППЫ 2 (1350–1550 гг.)

Познакомившись с этими мечами, мы поймем, что их хронология более сложна, потому что большинство типов, от XV до XX, использовались в разные периоды (по частоте, с которой они появлялись в произведениях искусства, создается именно такое впечатление) на протяжении двух столетий – с 1350 по 1550 год. Когда речь шла о мечах группы 1, периоды их использования также частично перекрывались, но с мечами группы 2 это особенно заметно. Более необходимым становится и подразделение на подтипы, потому что у многих мечей длина клинка может оставаться постоянной, но длина рукояти изменяется; можно предположить, что в соответствии с личным вкусом владельца изменяется и сечение клинка.

Это становится очевидным уже при рассмотрении типа XV.

Характеристики типа XV

Остроконечный клинок в сечении ромбической формы. Лезвия прямые, без заметных изгибов, сходятся к острию, которое может быть усилено. Клинок может быть широким у эфеса (5–6,5 см) или узким (около 3,5 см).

Тип XV

Рукоять средней длины (10 см или немного больше), хвостовик обычно узкий и прямоугольный в сечении, немного сужается к яблоку. Яблоко может быть любого типа, но, за исключением периода 1490–1520 годов, преобладают формы диска и колеса. Крестовина также может быть любой. В ранних экземплярах (около 1280–1400 гг.) чаще встречается крестовина стиля 8 – прямая с резко согнутыми вниз концами.

Общие замечания

Дошедшие до нас экземпляры мечей этого типа можно датировать, хотя, для того чтобы получить информацию о начале их использования, нам все равно приходится обращаться к литературе и произведениям изобразительного искусства. Господин де Жуанвиль, описывая один из эпизодов рокового Крестового похода 1250 года, рассказал, как на него напал сарацинский всадник с копьем. Ему удалось высвободиться, после чего он пришпорил своего коня, схватил меч, который был прикреплен к седлу, и, используя его на манер копья, атаковал противника и убил его. Должно быть, его меч имел очень острое острие. В соборе Салисбери есть памятник Уильяму Лонгшпее-младшему, который был убит в сражении при Мансуре. На нем изображен клинок (рис. 29) с четырехгранным сечением. Памятник датирован 1275–1290 годами. Такой же меч можно видеть на великолепном алебастровом памятнике Джону из Элтама (1337 г.) в Вестминстерском аббатстве. Меч частично вынут из ножен, поэтому четырехгранное сечение отчетливо видно.

Рис. 29. Изображение Уильяма Лонгшпее-младшего, около 1280 г., собор Салисбери

В «Романе об Александре» (около 1330 г.) также показаны мечи типа XV.

Эти мечи часто изображаются в четырнадцатом веке, а в итальянской живописи пятнадцатого века преобладают в 1420–1460 годах. Пьеро Делла Франческа, похоже, предпочитал именно этот тип, поскольку в своих полотнах изображал только его. Учелло, судя по всему, больше нравились мечи подтипа XVIIIa. Интересно сравнить батальные картины двух современников: четыре панно «Поражение Сан-Романо» Учелло и «Победа Ираклия над Хосроем» в церкви Святого Франциска в Ареццо, принадлежащее кисти Делла Франческа. Мечи Пизанелло также относятся к типу XVIII, а Лука Синьорелли в конце века изображал мечи и типа XV, и типа XIX.

Мечи типа XV, судя по всему, не прижились в Германии. Мы редко видим их в произведениях немецкого искусства четырнадцатого – пятнадцатого веков, да и уцелевших экземпляров очень мало (если они есть вообще). Можно утверждать, что мечам этого типа (вместе с типом XIV) отдавали предпочтение в Западной и Южной Европе в 1270–1370 годах и в Италии в пятнадцатом столетии.

Одним из лучших дошедших до нас образцов мечей этого типа является итальянский. Он был найден в захоронении в базилике Монца в (или до) 1698 году вместе с мумифицированным благодаря свойствам грунта телом человека, которое удалось идентифицировать. Покойного звали Эсторе Висконти. Он умер 17 января 1413 года от серьезной раны, полученной при осаде Монца. Рана до сих пор видна на его левой ноге. Идентификацию подтвердили инициалы на эфесе меча H.V (Hestor Viscomes). В яблоко сделана вставка из четырех серебряных щитов, на двух – герб Висконти, еще на двух – герб Милана. Эсторе вместе со своим племянником Джованни Карло правил Миланом с мая 1412 года. Всего через несколько недель он был вынужден оставить город. Он удалился в замок Монца, где был убит в 1413 году. Поэтому ясно, что меч был изготовлен не позднее 1413 года. Между прочим, нет ничего проще, чем удалить серебряный щит, вставленный в яблоко, и заменить его другим. Вероятность того, что новый меч, несущий гербы Висконти и Милана, был сделан в течение нескольких недель 1412 года, когда Эсторе оставался у власти, значительно меньше, чем вероятность простой замены щитов. Как бы то ни было, это великолепный экземпляр меча типа XV, датированный до 1413 года. Много подобных мечей присутствуют в скульптурных изображениях (по большей части английских) конца четырнадцатого – начала пятнадцатого века.

Уцелело немало и более ранних образцов мечей типа XV, но они не поддаются точной датировке. Красивый, хорошо сохранившийся меч из коллекции Уоллиса в Лондоне является типичным^[25] и по форме эфеса может быть датирован до 1300 года. Очень похожий (почти идентичный) меч находится в коллекции Кристенсена, но его клинок не так широк.

Во второй четверти пятнадцатого столетия (возможно, и раньше) появились новые сечения клинков.^[26] Четыре поверхности клинка, вместо того чтобы быть плоскими или очень слабо вогнутыми, стали выгнутыми так сильно, что получился почти плоский клинок с мощными прямыми ребрами (рис. 30).

Рис. 30. Сечения клинка

Сказать, когда именно стали применяться такие клинки, невозможно. Сохранившиеся экземпляры на первый взгляд датируются не ранее чем 1425 годом, и эта дата тоже весьма спорная. Некоторые мечи, например еще один меч из коллекции Кристенсена, по форме эфеса могут быть отнесены к 1380–1390 годам. Произведения искусства здесь не помогут, потому что вогнутость клинка передать почти невозможно. Клинки такого сечения чаще всего встречаются у мечей середины и конца пятнадцатого века.

Отличительные черты типа XV ясны, но есть мечи, которые не во всем совпадают с типичными.

Характеристики подтипа XVа

Клинок такой же, но обычно уже и тоньше. Рукоять длиннее – до 25 см. Яблоко и крестовина такие же, как в типе XV.

Подтип XVa

Общие замечания

Мечей подтипа XVa сохранилось больше, чем типа XV. Среди самых ранних (1350–1380 гг.) примеров – меч из коллекции сэра Джеймса Манна. Он был найден в северной Франции, в озере Констанс. Еще два аналогичных меча были обнаружены в Темзе, в Лондоне, один – в Йоркшире, и еще один, имеющий арабскую надпись, вероятнее всего, итальянского происхождения. Они слегка отличаются размерами, но во всем остальном почти полностью идентичны. Есть много других мечей, имеющих несколько другие эфесы, – один из коллекции Дж. Покока с простой крестовиной, идентичной показанной на изображении Черного принца в Кентерберийском соборе. Меч с точно таким же эфесом, но более коротким клинком находится в Берне.

В лондонском Тауэре можно видеть меч подтипа XVa (с яблоком грушевидной формы – пробковидной). Он особенно интересен, потому что часть его клинка (сразу под эфесом) длиной около 15 см имеет толстые, срезанные под прямым углом лезвия, образуя рикассо (пяту). Цель – дать возможность нападающему схватить левой рукой меч под крестовиной, чтобы нанести мощный удар двумя руками укороченным клинком в ближнем бою.

Эти мечи называют полутораручными, или «бастардами». На восьми из десяти военных изображений 1360–1420 годов показаны именно такие мечи; форма эфесов может слегка меняться, но клинки одинаковые – длинные и тонкие. Между тем мы не можем сказать наверняка, что все эти мечи относятся к подтипу XVa, потому что клинки находятся в ножнах, а многие мечи типа XVII имеют такую же форму и пропорции, но другое сечение клинка.

Существует много мечей, клинки которых имеют форму рассматриваемого типа, однако эфесы немного длиннее, чем у классических экземпляров типа XV, но короче, чем у мечей, относящихся к подтипу XVa. Пример – замечательный меч из коллекции Метрополитен-музея в Нью-Йорке.^[27] Подобные мечи не имеют классических пропорций типа или подтипа, но тем не менее должны быть по форме клинка отнесены к типу XV.

Может создаться впечатление, что тип XV находится не на своем месте, потому что соответствующие мечи были в ходу на протяжении двух веков и достигли пика популярности после 1350 года, хотя подтип практически полностью вышел из употребления после 1360 года. Причина в том, что мечи типа XV стали широко употребляться во второй половине тринадцатого века, а мечи типа XVI, насколько известно сегодня, не могли появиться раньше чем в 1300 году.

Характеристики типа XVI

Резко сужающийся к острию клинок средней длины (71–81 см), верхняя часть широкая, прочная, с глубоким долом, который тянется чуть больше чем на половину длины клинка, нижняя часть сужается к острому острию и имеет сечение в форме «уплощенного бриллианта». Рукоять средней длины (чуть больше 10 см), хвостовик крепкий, часто с долом. Эфес может иметь любую форму. На многих – различные видоизменения «колесного» яблока, но есть и новые формы яблока, которых мы раньше не видели, – усеченного клина. Крестовина также может быть любая.

Тип XVI

Общие замечания

Самое удивительное в этих клинках то, что они изготовлены для выполнения двоякой функции – нанесения и рубящих, и колющих ударов. Верхняя часть клинка не изменилась, а нижняя – достаточно острая и прочная, чтобы нанести эффективный рубящий удар. Таким образом, эти мечи одинаково полезны и против доспехов, преобладавших в первой половине четырнадцатого века – кольчужных, смешанных, – и против пластинчатых. Острие достаточно острое, чтобы пробить даже пластинчатые доспехи,^[28] а ширина и острота клинка в «центре удара» (оптимальной точке)^[29] позволяют нанести мощный рубящий удар.

Все это, конечно, чисто теоретические размышления, основывающиеся на очевидных очертаниях и особенностях формы клинка. Только взглянув на него, можно согласиться с тем, что эти теоретические рассуждения вполне уместны. Их подтверждает и практический опыт. Поэтому мы можем сказать, что такие клинки были разработаны и предназначены именно для того, чтобы справляться и с кольчугой, и с пластинчатыми доспехами. Посему вполне разумно отнести мечи этого типа к периоду, когда использовались оба вида доспехов.

К счастью, мы можем полагаться не только исключительно на теорию. Принятая датировка подтверждается произведениями искусства, которых сохранилось довольно много. Прекрасный пример – рельефные украшения кафедрального собора в Экзетере – часть их датируется 1301–1338 годами (рис. 31). Другие можно найти в «Романе об Александре», а также в немецкой скульптуре 1300–1350 годов и в итальянской и французской архитектуре этого периода.

Рис. 31. Святой Петр. Фрагмент рельефного украшения в кафедральном соборе Экзетера, 1301–1338 гг. Меч типа XVI

До нас дошло не слишком много экземпляров: три великолепных меча этого типа находятся в Англии, один в Дании, еще один в Берне (по форме он идентичен датскому, но имеет более длинный клинок).

Меч из Копенгагена в доле украшен надписью +NINDIC+, инкрустированной латунью (рис. 32). Стиль надписи позволяет предположить, что она сделана в 1300–1330 годах.

Рис. 32. Надпись на клинке меча типа XVI из Копенгагена

Бернский образец имеет инкрустированное латунью клеймо (рис. 33б), очень похожее на клейма на двух клинках типа XVI из Линкольна (рис. ЗЗa), ранее отнесенные к началу четырнадцатого века. Можно предположить, что они вышли из одной мастерской.

Рис. 33а. Клеймо на клинке меча типа XVI из Линкольна

Рис. ЗЗb.Клеймо на клинке меча типа XVI из Берна

Археологические данные совпадают с полученными в результате изучения произведений изобразительного искусства, в которых запечатлены эти мечи в 1300–1350 годах. Конечно, они вполне могли использоваться, хотя, возможно, не в столь массовом порядке, и сто лет спустя.

Как и в предыдущих типах, существует подтип XVIa, который во многих отношениях важнее, чем сам тип.

Характеристики подтипа XVIa

Длинный сужающийся клинок, широкий у эфеса, с заостренным, часто усиленным острием. Дол хорошо обозначен, хотя в большинстве случаев является коротким (около ¹/₃ длины клинка), редко длиннее половины клинка. Нижняя часть клинка имеет сечение не в форме уплощенного бриллианта, а прочное плоское гексагональное сечение. Рукоять длинная, как в подтипах XIIIа и XVa, хвостовик имеет прямоугольное сечение, на нем часто есть дол. Яблоко может быть любого типа, но на сохранившихся образцах чаще всего встречается форма широкого плоского колеса – типа К, или еще одна форма, ранее не встречавшаяся, – плоский овал (тип H1).

Подтип XVIa

Общие замечания

Обычно считается, что эти мечи относятся к концу четырнадцатого – началу пятнадцатого века, но имеющиеся данные не подтверждают это расхожее мнение. Можно было бы сказать, что подтип XVIa – всего лишь разновидность подтипа XIIIа, но скорее, подтип XVIa есть развитие подтипа XIIIа, хотя они и использовались в одно и то же время. Острые, часто усиленные острия предполагают, что они были предназначены против пластинчатых или смешанных доспехов. Форма эфеса, конечно, ничего не может сказать нам о дате.

На всех уцелевших экземплярах этого типа эфесы могут относиться как к 1300, так и к 1450 году. Археологическое свидетельство раннего употребления этого типа мечей дает экземпляр, обнаруженный в захоронении Альберта I Австрийского в соборе Шпир (1308 г.). Здесь эфес не слишком длинный, не «полуторный», но он длиннее, чем на многих мечах типа XVI (рис. 34), а клинок, несомненно, является типичным.

Рис. 34. Меч из захоронения императора Альберта I (1308 г.), собор Шпир

Очень похожий меч с идентичным клинком находится в Копенгагене. У него есть клеймо, сделанное в доле под крестовиной (рис. 35), по характеру очень похожее на клейма на клинках подтипа XIIIа. А. Брун-Хоффмейер датировал эти клинки примерно 1250–1300 годами, но я считаю, что они относятся к несколько более позднему периоду, скажем к 1290–1340 годам. Но я уверен, что не к периоду 1380–1400 годов.

Рис. 35. Клеймо на клинке подтипа XVIа, Копенгаген

Другой очень хороший экземпляр хранится в арсенале лондонского Тауэра. Его датировали началом пятнадцатого века, но он явно на сто лет старше. На нем имеется арабская надпись под эфесом (к сожалению, не несущая информацию о дате), но, как мы уже видели в случае с мечами из коллекций Кинбуша и Кристенсена, этот меч, вероятнее всего, был сделан за несколько десятилетий до нанесения надписи.

Рис. 36. Меч святого Павла с картины «Маэста» кисти Липпо Мемми (1317 г.) в Сан-Джеминьяно

Рис. 37. Другой меч с той же картины

Рис. 38. Меч подтипа XVIa, ранее находившийся в коллекции Буассонаса

Почти все эти мечи первоначально относились к концу четырнадцатого – началу пятнадцатого века. Предлагаемая мною более ранняя дата подтверждается произведениями итальянской живописи начала четырнадцатого века, на которых изображены такие мечи. Святой Павел в «Маэсте» Липпо Мемми (1317 г.), сейчас находящейся в ратуше Сан-Джеминьяно, держит именно такой меч, причем с обнаженным клинком (рис. 36). На этом же полотне изображен идентичный меч, но только в ножнах (рис. 37). Другое изображение святого Павла кисти Синья ди Бонавентура (Академия, Сиена) этого же периода демонстрирует еще один меч. Четвертый можно видеть на картине (около 1330 г.) Варна ди Сиена, которая находится в галерее Эрих в Нью-Йорке. Меч, абсолютно идентичный изображенному Липпо Мемми, ранее хранился в коллекции Буассонаса (рис. 38), но его клинок представляется относящимся к типу XVI.

Характеристики типа XVII

Клинок длинный, тонкий, сужающийся к острию. Многие клинки этого типа напоминают рапиры шестнадцатого века, но есть и широкие у эфеса (4–5 см), как клинки подтипа XVIa. Сечение обычно гексагональное. На многих клинках имеется неглубокий дол в верхней четверти клинка, но на некоторых он отсутствует. Рукоять всегда длинная. Хвостовик обычно очень прочный, в сечении – четырехугольник. Яблоко или типа H1 (форма уплощенного овала), или типов Т, Т2, Т4 (пробковидное), которые появились в конце четырнадцатого века. Крестовина может быть любого стиля.

Тип XVII

Общие замечания

С этим типом мечей трудностей почти не возникает. Есть точно датируемые экземпляры, и на английских скульптурах 1355–1425 годов изображены почти только они. Правда, мечи показаны в ножнах, значит, могут относиться к подтипу XVa. Эти мечи предназначены исключительно для нанесения колющих ударов и имеют сходство с острым прочным стальным бруском. Они намного тяжелее, чем более ранние типы. Меч типа XVII весит в среднем 2,5 кг, в то время как мечи подтипа XIIIа – 1,6–1,8 кг. Вес, в какой-то степени, помогает расколоть пластины доспехов. Очень важно, что в этот период (1360–1420 гг.), когда полные пластинчатые доспехи были самыми прочными (до попыток создать в шестнадцатом веке броню, защищающую от пуль мушкетов), любимым рыцарским оружием были топор, булава и молот. Мечи типа XVII удачно дополняют это семейство дробящего оружия.

Два замечательных образца были найдены в аббатстве Кёнигсфельд, Аарау, Швейцария, в захоронениях австрийских рыцарей Фредерикса фон Таранта и Фридриха фон Гриффенштайна, павших в 1386 году в сражении при Семпахе. Это классические мечи типа XVII с грушевидными яблоками типа Т2. Меч, почти идентичный мечу фон Таранта, находится в музее Фицвильям в Кембридже. Возможно, это самый элегантный меч из числа тех, что дошли до наших дней. На его клинке инкрустировано клеймо (рис. 39) – маленький, похожий на веретено меч, сильно отличающееся от клейм на клинках из Гилдхолла и коллекции Гуинна (рис. 22). Почти такое же клеймо на клинке фон Таранта (рис. 40), только на нем мы видим два меча рядом.

Рис. 39. Клеймо на мече Редферна, музей Фицвильям, Кембридж

Рис. 40. Клеймо на мече Фредерикса фон Таранта, убитого в 1386 г. при Семпахе

Меч этого типа, почти в таком же хорошем состоянии, как и кембриджский, находится в коллекции Гуинна. Meчей этого типа так много, что перечислить все не представляется возможным, но два меча из коллекции Кристенсена имеют другую классическую форму – с овальными яблоками типа H1. Один из них сохранился лучше всех, на нем нанесена длинная арабская надпись, определяющая дату – 1427 год.

Очень хороший экземпляр, найденный в Темзе, в районе Кью, помещен в Лондонский музей. Он имеет пропорции двуручного меча – общая длина почти 140 см. В этом же музее выставлен клинок с частью эфеса, также найденный в Лондоне, очень похожий на меч из Кью, но на несколько сантиметров короче. Меч аналогичных размеров и формы, но превосходного качества является жемчужиной коллекции Бристоля. Он был пожалован городу как церемониальный меч сэром Джоном де Уэллсом в 1431 году – причем эта дата важна и для классификации стиля красивого, покрытого серебром эфеса (см. главу 3).

Еще один меч типа XVII, тоже превосходного качества, находится в Баварском национальном музее в Мюнхене.

Характеристики типа XVIII

Широкий клинок (5–6,5 см в районе эфеса), сечение в форме уплощенного бриллианта, лезвия плавно сужаются к заостренному острию. Рукоять средней длины (9,5–10 см), но есть и большие мечи с рукоятью 15 см и более. Рукояти этих мечей – их сохранилось довольно много – имеют общую черту – заметную выпуклость в середине (рис. 75). Яблоко обычно выполнено в различных вариациях колеса или типов грушевидной формы. Крестовина, как правило, изогнутая, во многих случаях относится к стилю II.

Тип XVIII

Общие замечания

Этот тип довольно трудно ОТЛИЧИТЬ от типа XV. Между тем различие между ними есть, хотя и очень тонкое. В мечах типа XV прямые лезвия сходятся к острию, и нижняя часть клинка выглядит очень узкой. В мечах типа XVIII лезвия плавно изгибаются, и нижняя часть клинка выглядит шире. Этот тип прекрасно приспособлен для нанесения и рубящих, и колющих ударов и является логическим развитием типа XVI. Выраженное центральное ребро придает клинку жесткость, а в оптимальной точке удара ширина клинка достаточная для нанесения рубящего удара. Сечение может быть разным, четыре поверхности могут быть совершенно плоскими, но обычно они слегка вогнуты. В более поздних экземплярах мы находим на плоской поверхности жесткое ребро (рис. 105). Некоторые мечи типа XVIII, которые интенсивно использовались и поэтому часто затачивались, невозможно отличить от мечей типа XV. Показательный пример – меч из коллекции Уоллиса в Лондоне.

Мечи этого типа и четырех его подтипов были самыми распространенными в Европе в 1410–1510 годах. Они вполне могли использоваться и в конце четырнадцатого века, но самая ранняя дата, которую мы имеем на сегодняшний день, – это 1419 год. Он обозначен на очень хорошем мече этого типа, находящемся в экспозиции Метрополитен-музея в Нью-Йорке.

Другой меч, которому мы можем с уверенностью приписать точную дату – 1422 год, – это маленький меч из Вестминстерского аббатства. Это известное оружие, и мы имеем основание утверждать, что он был помещен в аббатство после похорон Генриха V. Есть еще несколько датируемых экземпляров, в основном это мечи, принадлежавшие королевским домам Германии. Использование мечей такого типа, как у Генриха V, в конце века подтверждается великолепным мечом, находящимся в художественно-историческом музее Вены – церемониальным мечом (но не имевшим, как многие другие, нестандартные размеры), изготовленным, вероятно, для Филиппа Красивого в Милане в 1490 году. Формы клинка, распространившиеся в пятнадцатом столетии, оставались популярными до восемнадцатого века.

Деталь, часто появляющаяся на мечах типа XVIII (но еще чаще подтипа XVIIIa), – наращенное плечо клинка, можно сказать, зарождающееся рикассо. Хотя эта особенность иногда и присутствовала на клинках двенадцатого, тринадцатого и четырнадцатого веков, она встречалась очень редко после римского периода железного века. В пятнадцатом веке она стала более распространенной, и к концу его уже почти не осталось клинков без рикассо. Развитие рикассо будет рассмотрено подробнее, когда речь пойдет о типе XIX.

Характеристики подтипа XVIIIa

Довольно тонкое лезвие средней длиной чуть больше 80 см. Сечение такое же, как у клинков типа XVIII, но некоторые имеют узкий дол в верхней части. Тип одноручный, однако встречаются и большие мечи с длинными рукоятями (больше 13 см). Яблоко и крестовина могут быть любыми.

Подтип XVIIIa

Общие замечания

Мечей этого подтипа уцелело больше, чем относящихся к типу XVIII. Они есть в каждой крупной коллекции, причем многие из них относятся к самому прекрасному оружию, когда-либо изготовленному человеком, поскольку объединяют в себе изящество линий и чистоту форм с высочайшей практической эффективностью. На мечах этого подтипа использовались разнообразные эфесы, распространенные в пятнадцатом веке, – от классических форм тринадцатого века до широчайшего многообразия крестовин и яблок, появившихся после 1400 года. Формы эфесов будут рассмотрены в свое время. Здесь слова не нужны; подтип проиллюстрирован достаточно полно, и лучше один раз взглянуть на него, чем много раз услышать описание.

Есть несколько датируемых примеров, но сейчас, когда все рассматриваемые типы находятся в пределах пятнадцатого столетия, большинство отдельных мечей может быть датировано с точностью до десятилетия по форме эфесов и присутствию аналогичных образцов в произведениях искусства. Также сегодня можно сказать, является ли данный меч немецким или итальянским. Испанские мечи пятнадцатого столетия определяются даже легче по очень специфическим формам эфесов, появившимся на Пиренейском полуострове. А в Скандинавии особые формы эфесов распространились вместе с типичными. До нас дошло много мечей из пятнадцатого века. Большинство из них прекрасно сохранились, не подвергнувшись разрушительному воздействию коррозии, которая так безжалостно обошлась с их предшественниками. Такие мечи часто находят и при раскопках.

Характеристики подтипа XVIIIб

Длинный тонкий остроконечный клинок, в сечении обычно уплощенный бриллиант. Острие часто усилено. Рукоять очень длинная, до 25–28 см. Яблоко обычно в форме колеса, но широко распространились также яблоки грушевидной формы типов Т и Т5. Крестовины обычно длинные и тонкие, чаще прямые, чем изогнутые. Рукоять очень характерной формы: нижняя часть, имеющая сужение, соединяется с узкой верхней частью.

Подтип XVIIIб

Общие замечания

Таких мечей довольно много, особенно в коллекциях на территории Германии, да и в произведениях изобразительного искусства они представлены отнюдь не редко, в первую очередь в немецкой живописи 1450–1520 годов. В частности, их много на полотнах Дюрера. Один из лучших дошедших до нас экземпляров находится в Баварском национальном музее в Мюнхене. Этот меч замечателен не только совершенством линий и пропорций. Он прекрасно сохранился, а строгие, но очень красивые украшения рукояти, яблока и крестовины удивительно гармонично сочетаются с эфесом. Можно уверенно утверждать, что этот меч – воплощение полутораручного меча второй половины пятнадцатого века. Он очень похож на те, которые держат в руках святые и рыцари Дюрера. Его эфес часто изображался на различных иллюстрациях, но, к сожалению, только эфес, а не меч целиком. А по одному только эфесу невозможно получить представление о великолепии и гармоничности этого оружия.

Очень хорошо сохранившийся, но сравнительно простой меч этого типа, относящийся, по моему мнению, к чуть более раннему периоду, находился в коллекции Де Коссона и был продан на аукционе «Сотбис» в 1946 году. Сейчас меч в Соединенных Штатах, вероятно, в одной из частных коллекций, поскольку его следы не прослеживаются. Очень похожий меч изображен на итальянском полотне 1474 года «Коронация Богоматери» кисти Джованни Беллини, галерея Пезаро (рис. 41).

Рис. 41. С полотна «Коронация Богоматери» кисти Джованни Беллини, около 1474 г., Пезаро

Другой меч, проданный из той же коллекции (и изображенный рядом в каталоге), имеет необычную форму клинка. Он может, при наличии развитого воображения, быть отнесен к подтипу XVIIIб, но лезвия клинка идут почти параллельно друг другу и заканчиваются обрубленным, угловатым острием, придавая оружию несколько неуклюжий вид. Следы этого меча также потеряны.

Характеристики подтипа XVIIIв

Широкое, тяжелое лезвие, в сечении обычно уплощенный бриллиант, поверхности почти всегда плоские, иногда слегка выпуклые. Длина клинка обычно 85–88 см. Рукоять длинная, как у отдельных мечей типа XVII, с заметной выпуклостью в середине. Поскольку эти мечи являются полутораручными, выпуклость ближе к крестовине, чем к яблоку. Яблоко обычно колесообразное, крестовина чаще всего плоская в сечении, но изогнута в горизонтальной плоскости в форме буквы S.

Подтип XVIIIв

Общие замечания

Можно сказать, что это характерный итальянский стиль, соответствующий немецкому типу XVIIIб. Уцелевших экземпляров мало. Один из них, весьма неплохо сохранившийся, находится в Метрополитен-музее в Нью-Йорке, еще один – в моей коллекции.

Характеристики типа XVIIIг

Длинный, узкий клинок, в сечении обычно четырехгранник, иногда имеет глубокий узкий дол, тянущийся по всей длине. Рукоять короткая. Яблоко обычно в форме колеса, крестовина изогнута в горизонтальной плоскости, но в некоторых случаях резко согнута вниз. Некоторые из этих мечей имеют эфес с «pas d'ane» (нижним кольцом) и боковые кольца, которые появились в Испании (?) во второй половине пятнадцатого века.

Подтип XVIIIг

Общие замечания

Классификация этих мечей весьма неоднозначна. Большинство образцов этого подтипа можно отнести к типу XVIII, но не все.

Хорошие примеры последних: 1) в коллекции Уоллиса с колесообразным яблоком и горизонтально изогнутой крестовиной; 2) в арсенале Тауэра с грушевидным яблоком и крестовиной, резко согнутой вниз; 3) в моей коллекции с развитым эфесом.

Характеристики подтипа XVIIIд

Длинный узкий клинок, обычно с длинной (12,5–15 см) рикассо (пятой), которая уже, чем сам клинок. Иногда имеет дол, тянущийся почти по всей длине, но обычно в сечении уплощенный бриллиант. Яблоко грушевидной формы, крестовина резко согнута вниз.

Подтип XVIIIд

Общие замечания

Мечей этого подтипа было найдено так много на территории Дании, включая принадлежавший королю Христиану I (1450–1481 гг.), что тип можно назвать датским. Но все же некоторые из них могут иметь итальянское происхождение. Очень хороший меч, вероятно имеющий итальянское происхождение, находился в коллекции Де Коссона; еще один был в коллекции Генри Кизби; Де Коссон и Лейкинг называли его тоже итальянским. Но хотя последний имел черты (формы яблока и крестовины), которые можно назвать итальянскими, они так– подтип XVIIIд же в точности соответствуют большому числу датских образцов. Меч короля Христиана, если следовать логике Де Коссона и Лейкинга, тоже можно назвать итальянским. В целом подтип XVIIIд все же можно назвать датским.

Многие из этих мечей имеют очень длинную рукоять (рис. 42), перехваченную через определенные промежутки металлическими полосками.

Рис. 42. Меч подтипа XVIIIд, Копенгаген

Характеристики типа XIX

Широкий плоский клинок, лезвия сначала идут почти параллельно друг другу, а потом резко сходятся к острию, в верхней трети имеется хорошо выраженный дол. Сечение плоское, гексагональное, иначе говоря, клинок сам плоский, а его края скошены, как в подтипе XVIa. Рикассо имеет длину 6,5–7,5 см. Поскольку на сегодняшний день известно очень мало примеров этого типа, невозможно ничего сказать о форме эфеса. Вероятно, рукоять короткая – это оружие держали одной рукой.

Тип XIX

Общие замечания

Это тип клинка, который, как считалось до недавнего времени, не использовался до середины шестнадцатого века. Два меча типа XIX имеют точную дату. Один, находящийся в арсенале Тауэра, имеет арабскую надпись с датой – 1432. Отсюда следует, что меч был изготовлен до 1432 года.

Эфес этого меча также представляет немалый интерес. Он имеет одно маленькое кольцо под крестовиной с одной стороны (см. главу 4). Другой меч этого типа находится в Королевском музее Онтарио в Торонто. На нем также имеется арабская надпись, дающая еще более раннюю дату – 1368 год. Эфес меча имеет именно такую форму, как и можно было бы ожидать для этого периода: плоское яблоко в форме усеченного клина с закругленными углами и крестовина, как и на множестве мечей, бывших в ходу в это время. Меч из Тауэра имеет аналогичную крестовину и плоское дисковидное яблоко. Клинки обоих мечей идентичны и несут одно и то же клеймо. Третий, малоизвестный меч этого типа находится в Музее археологии и этнологии Кембриджа. Меч был найден в процессе археологических раскопок, и его поверхности частично разрушились, но, судя по всему, лезвия клинка сужались более резко, чем в предыдущих описанных экземплярах. Рикассо немного короче. Эфес имеет длинное грушевидное яблоко типа Т4 и длинную крестовину стиля 5, горизонтально изогнутую в форме буквы S.

Мне не известны идентифицируемые примеры этого типа в произведениях искусства, но два упомянутых выше меча с арабскими надписями дают нам точную дату. Тот факт, что аналогичные клинки были в ходу в конце пятнадцатого и в шестнадцатом веке, говорит лишь о том, что тип продолжал существовать и в это время.

Есть несколько экземпляров, датируемых концом пятнадцатого века, с полностью развитыми эфесами с «pasd'ane» и боковыми кольцами. В основном они имеют испанское происхождение. Я имею в виду: меч Гонсальво ди Кордова (1453–1515 гг.) из королевского арсенала в Мадриде; меч из той же коллекции, приписываемый Фердинанду Католику; меч из коллекции «Институте дель Конде ди Валенсия де Дон Хуан» и очень маленький меч, вероятно изготовленный для мальчика, из коллекции сэра Джеймса Манна. Мечи этого типа (но в ножнах, поэтому мы не можем судить о форме клинков) изображены на полотнах португальского художника Нуньо Гонсалеса. Это важно, поскольку они точно датированы 1460 годом.^[30]

Характеристики типа XX

Большой широкий клинок, иногда очень широкий у эфеса. Многие экземпляры имеют три мелких дола в верхней половине: два идут параллельно друг другу непосредственно под эфесом, один – под ними в центре клинка. На некоторых мечах имеется два очень узких глубоких дола, тянущихся параллельно друг другу примерно на четверть длины клинка. Эфесы обычно длинные (20–25 см), с грушевидными яблоками. На некоторых яблоки в форме колеса. Крестовины обычно узкие и тонкие, слегка изогнутые или прямые, но наклоненные вниз.

Тип XX

Общие замечания

Некоторые из этих мечей являются военными (war swards) – чем-то вроде развития подтипа XIIIа; они использовались примерно в то же время, что и последние экземпляры подтипа XIIIа. Таковы два меча, один из коллекции Клода Блэра, другой из Музея оружия в Вене. Первый имеет арабскую надпись – одну из тех, которые сообщают точную дату. В рассматриваемом случае – 1427 год. Второй не датирован, но по общему стилю может быть отнесен к середине пятнадцатого века. А поскольку он похож на очень большой «парадный» меч идентичной формы из коллекции Гуинна из Эпсома, который недавно был датирован первой четвертью четырнадцатого века, венский меч должен относиться примерно к этому же периоду. Похожий, но еще больший меч находится в Музее Виктории и Альберта в Лондоне.

Очень красивый меч, принадлежавший к типу XX, находится в Оружейной палате Дрездена. Это меч Фридриха Саксонского, датированный 1424–1425 годами. Это церемониальный меч, не предназначенный для сражений, но тем не менее он является классическим представителем своего типа.

Великолепный экземпляр другой формы типа XX – еще один церемониальный меч, сделанный для Фридриха, римского короля в период с 1440 по 1453 год, впоследствии императора Фридриха III.

Характеристики подтипа ХХа

Широкий клинок, сужающийся еще более резко, чем в типе XX, расположение долов такое же. Оружие предназначено для действий одной рукой, поэтому рукоять короткая. Яблоко всегда дисковидное или в форме колеса, крестовина короткая и очень резко изогнутая, хотя некоторые имеют эфесы формы чинкуэда.

Подтип XXа

Общие замечания

Мечей этого подтипа осталось немного, но сохранившиеся экземпляры представляют собой очень богатое, роскошное оружие. В первую очередь стоит упомянуть о великолепном мече, изготовленном в 1493 году для Чезаре Борджиа. Это во всех отношениях выдающееся произведение оружейного искусства, и, хотя роскошные украшения из позолоченной меди и полупрозрачной эмали более свойственны эпохе Ренессанса, сам меч обладает характерной простотой рыцарского оружия. Очень похожее, хотя и более простое оружие этого типа было в коллекции Де Коссона. Эфес той же формы и пропорций, что и меч Борджиа; на яблоке в форме диска – медаль в честь победы в сражении при Гарильяно (это самая значительная победа «великого капитана» Гонсальво ди Кордова) в 1503 году. К сожалению, таких удивительно красивых мечей осталось очень мало, а в английских коллекциях нет вообще ни одного, если не считать очень маленького меча, вероятно сделанного для ребенка, в моей коллекции. Ранний датированный экземпляр этого типа – красивый меч, также предназначенный для церемониальных целей, был изготовлен в 1435 году для венгерского короля Сигизмунда, впоследствии императора. Он находится в художественно-историческом музее Вены.

Мы не часто находим такие мечи в произведениях изобразительного искусства. К тому же их можно назвать местными – почти все они из северной Италии. Один меч показан на изображении сэра Роберта Харкорта в Стэнтон-Харкорте, Оксфордшир (рис. 43). Можно предположить, что меч этого типа на изображениях Джона Диггиса (около 1450 г.) в Бораме, Кент и Генри Митчелла (1510 г.) в Флоре, Нортхантс – еще один признак моды на итальянские доспехи и оружие в Европе пятнадцатого века.

Рис. 43. Фрагмент с изображения сэра Роберта Харкорта, Стэнтон-Харткорт, Оксфорд

Много мечей этого подтипа имеют эфес в стиле чинкуэда: одни откровенно уродливы, другие удивительно красивы. В арсенале лондонского Тауэра находится очень красивый меч поистине совершенных пропорций. Еще один, который раньше был в коллекции Де Коссона, а потом в моей, теперь принадлежит мистеру Дэвиду Грею из Лондона. Ряд мечей с подобными эфесами, но с клинками такой же формы, как у меча Фридриха III, находился в коллекции Башфорда Дина в Нью-Йорке. Позже он стал частью моей коллекции, но впоследствии я его использовал для обмена, и теперь следы этого меча утеряны. Еще один подобный меч есть в арсенале Тауэра.

Некоторые мечи, относящиеся к типу XX и подтипу ХХа, имеют затейливо украшенные эфесы в стиле ренессанс, но их следует рассматривать как принадлежащие к позднему Средневековью (рис. 44). Также существует очень много коротких мечей, датируемых 1490–1530 годами, которые схожи с подтипом ХХа, но имеют и множество отличий и форму раннего ренессанса.

Рис. 44. Эфес эпохи Ренессанса на мече подтипа ХХа

С другой стороны, чинкуэда может быть классифицирован как этот тип, но следует иметь в виду, что это особое оружие. Это не меч, но и не кинжал, оружие, выполняющее декоративную функцию, а применив современное идиоматическое выражение, можно сказать, что это символ статуса, который нес паж перед своим хозяином на красивой подушке.

Наблюдательный читатель без труда заметит, что многие мечи пятнадцатого века невозможно отнести ни к одному из перечисленных типов. Иногда это происходит по той же причине, по которой многие мечи двенадцатого– тринадцатого веков не соответствуют более ранним типам, потому что они попросту сломаны или подверглись коррозии. Но очень часто причина в другом: в период позднего Средневековья нередко мечи изготовлялись по индивидуальным заказам, согласно вкусам их будущих владельцев, подчас весьма необычным. Однако все равно некоторые из них можно отнести к подтипу типа XVIII. Их очень мало. Лично мне известно два таких меча – один до 1929 года был в коллекции Де Коссона, другой из королевского арсенала в Мадриде. Оба являются полутораручными мечами и характеризуются наличием маленьких выступов – ушек, выступающих из каждого лезвия сразу под рикассо. Экземпляр Де Коссона (рис. 45) особенно красив, его рукоять и яблоко имеют форму, характерную для периода 1410–1440 годов.

Рис. 45. Меч пока не установленного типа, ранее входивший в коллекцию Де Коссона

Рис. 46. Меч в руке святой Екатерины с надгробья Маттеуса фон Бюхека в кафедральном соборе Майнца (1328 г.), тип XVI

Хотя меч полутораручный, его рукоять не очень длинная, в отличие от мадридского меча, имеющего аналогичный клинок, крестовину и яблоко, но значительно более длинную рукоять.

Эти два меча являются обычными, но есть довольно много мечей, датируемых 1450–1525 годами, которые, имея аналогичные характеристики, являются настоящими двуручниками. Вероятно, это прямые предшественники хорошо известного двуручного меча шестнадцатого века. Большинство из них испанские, и в Мадриде имеется несколько весьма неплохих экземпляров. Их называют «Монтанте».

Глава 3
ФОРМЫ ЯБЛОК (НАВЕРШИЙ)

Период позднего Средневековья характеризуется бесконечным разнообразием форм яблок и крестовин. Учитывая огромное число вариантов, рождающихся из комбинации этих разнообразнейших элементов, трудности классификации мечей по форме их эфесов становятся очевидными. Яблоки можно подразделить на тридцать пять основных типов, крестовины – на двенадцать стилей. Индивидуальные вариации основных форм, возможно, являются декоративными и не влияют на типологию, но тем не менее всегда появляются отдельные экземпляры, не поддающиеся классификации.

На протяжении трех столетий, с 950 по 1250 год, самыми распространенными были яблоки в форме бразильского (американского) ореха. Эта форма также чаще всего неправильно понимается и неверно датируется. Поэтому представляется целесообразным начать с детального анализа ее развития и воплощения, проведя его с тщательностью, необязательной для других типов.

Всегда считалось, что яблоки этой формы были в ходу в 1150–1250 годах. Однако имеется неоспоримое свидетельство того, что они существовали и двумястами годами ранее и широко использовались на мечах в одиннадцатом и двенадцатом веках, в первую очередь в Германии.

Бытует еще два неправильных представления о яблоках в форме бразильского ореха: 1) считается, что эта форма явилась развитием так называемой грибовидной формы и со временем вытеснила ее; 2) что степень кривизны нижнего края является признаком развития, а значит, должна учитываться при датировании. Многие авторитеты утверждали, правда в весьма неопределенных выражениях, что форма бразильского ореха начала развиваться из грибовидной формы в начале двенадцатого века, и на протяжении следующих ста пятидесяти лет кривизна основания постоянно увеличивалась, и примерно к 1210 году верхний край стал прямым. Однако есть свидетельства тому, что это не так. Обе формы развивались одновременно, и этот процесс начался в начале десятого века, если не раньше. Множество вариаций формы бразильского ореха с большим или меньшим изгибом основания существовало в одно и то же время, вместе с более привычными формами яблок викингов. Различия в форме являлись, скорее всего, случайными или зависели от вкуса хозяина меча, но не от времени его изготовления.

Прежде чем продолжить, я бы хотел упомянуть о том, что так называемая грибовидная форма яблока вовсе не похожа на гриб: в плане она плоская, а не круглая, как гриб. Было бы намного точнее сравнить ее с чехлом для чайника: более плоские – с пустым чехлом, а объемные – с чехлом, надетым на чайник. Немецкие историки, назвавшие эту форму грибовидной, вероятно, нашли в ней сходство с определенными видами поганок, а грибовидная – слишком вольный перевод. Поэтому я продолжу называть ее формой чехла для чайника, см. рис. 4 и 5.»

Представляется, что яблоки в форме чехла для чайника имеют более раннее происхождение и более короткий период популярности, чем их «родственники» в формебразильского ореха.^[31] Мы находим их изображения в скульптуре, гравюрах и живописи вплоть до 1160 года, хотя после 1100 года не слишком часто. А форма бразильского ореха была в ходу еще 150 лет. В середине двенадцатого века началось ее бурное развитие, а в конце того же столетия появились некоторые производные от нее. Первоначальная форма десятого столетия не была окончательно утрачена, но более поздние виды легко узнаваемы по их массивности.

Есть еще одна форма яблок, о которой следует упомянуть в связи с формой бразильского ореха. Это «шляпа» – из-за внешнего сходства с головным убором с загнутыми вверх краями. По своему происхождению она отличалась от формы чехла для чайника и бразильского ореха, поскольку изначально состояла из двух частей и выглядела как упрощенные трилобиты викингов. Судя по всему, она впервые появилась в конце десятого века, а в середине тринадцатого слилась с формой бразильского ореха того времени.

Самые ранние мечи с яблоками в форме чехла для чайника были найдены в Сене под Парижем, где во время осады 885–886 годов постоянно велись сражения. Первые яблоки в форме бразильского ореха были найдены в норвежских захоронениях 950 года. Эти типы отличались от всех известных яблок эры викингов: они были выполнены из одного куска железа, а не состояли из верхней и нижней частей, скрепленных между собой; они даже не имели насечек, изображающих соединение двух частей. На рис. 4 в главе 1 показан один из таких мечей, найденный в Сандехерреде, Норвегия. Яблоко имеет слегка изогнутый вверх нижний край, поэтому его можно отнести к форме бразильского ореха. На рис. 47 изображен меч, яблоко которого имеет более выраженную ореховидную форму. Он был найден в Дунае возле Хильгартсберга и сейчас находится в Мюнхене. На клинке железными буквами инкрустировано имя кузнеца – INGELRI?.

Рис. 47. Меч INGELRI?, найденный в Дунае в районе Хильгартсберга, Мюнхен

Еще один хорошо сохранившийся меч с клинком INGELRI? с яблоком в форме бразильского ореха находится в Ганноверском государственном музее. В этом случае яблоко короткое, как на мече из Сандехерреда. Почти идентичным является меч INGELRI? из моей коллекции.

Такие мечи нечасто встречаются среди скандинавских находок,^[32] но их много (с яблоками обоих типов) было обнаружено на территории Центральной и Северо-Западной Европы. Только немногие из них находились в захоронениях: большинство было найдено на раскопках и в руслах рек. Судя по географии этих находок, можно сделать вывод, что яблоко в форме чехла для чайника распространилось в западных и прибрежных регионах, от Балтийского побережья Германии до устья Луары, а яблоко в форме бразильского ореха – в центре и на востоке Европы. Это выраженное географическое разделение двух групп предполагает, что первый тип был более популярен у «колониальных» датчан, поскольку подобные мечи находили в регионах, где обосновались викинги десятого века или куда они совершали частые набеги, а последний являлся центральноевропейским типом, который использовали германцы и австразийские франки. Представляется возможным классифицировать эти две формы яблок, отнесенные Петерсеном к типу X, на две региональные группы, характерные для Австразии и Нейстрии. Таким образом, мы продвинемся на шаг дальше, чем исследователи, которые называли яблоко в форме чехла для чайника «норманнским типом».

Немецкие манускрипты оттонского периода (950–1050 гг.) дают много очевидных и датируемых примеров обоих типов, хотя большинство из них австразийские – в форме бразильского ореха. Многие из этих манускриптов, особенно созданные художником Рейхенау из Сент-Галля, содержат прекрасные иллюстрации, обладающие большой художественной ценностью. На них изображены или портреты императоров – Оттона III, Генриха II, или библейские сцены сражений, убийств, резни, мученичества и т. д., в которых часто появляются мечи. Можно предположить, что такие изображения не являются источником информации о мелких деталях, таких как эфесы мечей, но, прежде чем прийти к этому выводу, следует иметь в виду первое – хорошо известный факт, что средневековый художник был скрупулезен в точном изображении предметов повседневного пользования, это можно доказывать снова и снова, сравнивая уцелевшие образцы, включая эфесы мечей, с картинами; второе – меч в те времена ценился очень высоко и потому не мог считаться неважной деталью, на которой не стоит акцентировать внимание. Конечно, есть некоторые иллюстрации манускриптов, которые по современным стандартам хорошими не назовешь и не могут являться источником достоверной информации. Интересно, что мечи, изображенные в лучших из иллюстраций оттонского периода, а также в немецкой монументальной скульптуре позднего Средневековья, можно сравнить с уцелевшими образцами того же типа и периода и убедиться, как точно художник изобразил оригинал.

Я привлек некоторые из упомянутых манускриптов для иллюстрации яблок раннего типа X (мой тип А). Полагаю, лучшей в этом отношении является страница посвящения из манускрипта, созданного для императора Оттона III в Рейхенау между 983 и 991 годами. На иллюстрации изображен император на троне в окружении свиты, принимающий знаки поклонения подданных. Стиль художника – почти монументальный, очень сдержанный и достойный. Мы видим величественный и в то же время очень живой портрет императора. Не менее впечатляющим является портрет вельможи, стоящего слева от императора и держащего меч. Оружие изображено очень точно, вплоть до мелких деталей (см. рис. 8). Эфес золотой, на его поверхности показана игра света и тени – белой и розовато-лиловой краской.

Любопытны две детали: большое, хорошо сформированное яблоко в форме бразильского ореха и длинная крестовина. Очень часто считается само собой разумеющимся, что в этот период – около 990 года – на мечах не было таких крестовин – только короткие и толстые, как на мечах викингов и Каролингов. Эфес можно сравнить с эфесами двух мечей INGELRI?, о которых я упоминал выше.

В том же манускрипте можно найти яблоки в форме чехла для чайника (рис. 48) и даже одно состоящее из двух частей типа N по Петерсону (один из ранних типов, характерных для викингов 850–950 гг.). Последнее очень точно выписано в сцене обезглавливания Иоанна Крестителя (рис. 49). Эти три картины, похоже, являются работой создателя страницы посвящения. В манускрипте, появившемся на свет в Сент-Галле в первой половине десятого века, мы находим меч с яблоком в форме бразильского ореха – в батальной сцене из Книги Царей. На той же картине можно видеть два меча с яблоками типа X и одно – с трилобитным яблоком.

Рис. 48. Из Евангелия Отгона III

Рис. 49. Из Евангелия Отгона III

Еще одна оттонская страница посвящения – из сакраментария, созданного в Регенсбурге в 1002–1024 годах для Генриха II. Там мы снова находим меч с яблоком в форме бразильского ореха (рис. 49).

Еще один меч из того же манускрипта интересен тем, что на рисунке показано, как огромная рука хватает очень короткую рукоять меча; яблоко, будучи плоским, помещается в ладонь.

На протяжении одиннадцатого столетия формы чехла для чайника и бразильского ореха существовали, не претерпевая существенных изменений, разные дольные типы встречались все реже, и впервые появилась новая, доселе неизвестная форма. Это была форма диска.

Только исследовав мечи и памятники второй половины двенадцатого столетия, мы начинаем видеть более или менее заметные изменения яблока в форме бразильского ореха: примерно в это время яблоко стало толще в основании, поэтому его вид сбоку стал больше похожим на конус. В конце столетия высота тоже начала увеличиваться, и в конце концов яблоко стало больше походить на земляной орех, чем на бразильский.

Рис. 50. Мечи с переносного алтаря, Хильдесхейм (около 1120 г.)

Интересные примеры изображения мечей разных типов мы находим в работах рейнских художников, которые в первой половине двенадцатого века создали немало небольших переносных алтарей с рельефными изображениями. Фигура святого Симплиция (см. рис. 10) с одного из таких алтарей, созданного неизвестным ремесленником из Хильдесхейма в 1100–1132 годах, держит меч, эфес которого очень похож на эфес экспоната из коллекции Уоллиса.

Еще один, сделанный Родкерусом из Хельмесхаузена в 1118 году, дает нам несколько изображений яблок типа X. В сценах, украшающих поверхности алтаря (мученичество Павла, крещение и смерть Корнелия), есть несколько мечей; все их яблоки относятся к типу X по Петерсону. В группе из трех мечей мы видим (рис. 50) три основные модификации формы бразильского ореха – полукруг с прямым верхним краем, два широких, одинаково изогнутых полукруга и короткий «обрубок».

Уже только эта группа является достаточным свидетельством того, что полукруглый стиль не был результатом развития, а существовал вместе со всеми остальными, включая форму чехла для чайника. Я полагаю, нет сомнений, что разница в форме этих яблок, изображенных Родкерусом, намеренна и вовсе не случайна. Его бережное отношение к изображаемому им оружию явствует из надписей, которыми он украсил некоторые клинки. Эти надписи не являются именами, как в случае с некоторыми другими произведениями искусства того периода, а представляют собой, очевидно, бессмысленные комбинации вертикальных линий, крестиков и окружностей (см. рис. 51a, б).

Рис. 51а, б. Из той же работы. Показаны надписи на клинках

Существует великое множество мечей эпохи викингов, клинки которых инкрустированы таким же странным набором символов на одной стороне и именем кузнеца на другой. Хороший пример – меч INGELRIH из Британского музея, поскольку обратная сторона клинка инкрустирована аналогичным набором символов. Понятно, что Родкерус не украшал клинки своих мечей первыми пришедшими ему на ум знаками: он использовал реальные знаки, которые могли быть в ходу в 1118 году, как и двумя веками ранее. Также мы имеем все основания пола гать, что изображаемые им яблоки не придуманы, а взяты из жизни. Узкое и длинное яблоко видно на мече, который держит в руках один из стражей, изображенный на капители церкви Святого Нектария. Оно напоминает яблоко на самом левом мече из группы с алтаря Родкеруса, а также очень похоже на яблоко с меча старого оруженосца на странице посвящения Евангелия Оттона III.

С начала двенадцатого века региональное разделение двух главных групп яблок типа X становится неприменимым. Судя по монументам, живописным полотнам и сохранившимся мечам, датированным 1100 годом, австразийская форма – бразильского ореха – значительно превзошла по популярности форму чехла для чайника. Возможная причина предпочтения, отданного этой форме, и ее долгой жизни – соображения практичности. Прямой нижний край и острые углы яблок, имеющих форму чехла для чайника, могут быть очень неудобны, особенно если кисть пользователя не слишком велика для рукояти. Дело в том, что угол, ближайший к запястью, при ударе мечом врезается в руку в том месте, где запястье образует угол с ребром ладони. У яблок в форме бразильского ореха этот угол скошен, следуя изгибу, образованному ладонью и запястьем, и при нанесении удара мечом не причиняет его владельцу никаких неприятных ощущений. Таким образом, оно удобнее при использовании, поддерживает руку и действует как точка опоры при ударе, направленном вверх. Если кисть нападающего слишком велика для рукояти, он может согнуть мизинец вокруг острого конца яблока, чтобы обеспечить надежный хват оружия. Эти выводы основаны на практических тестах, проделанных с мечами, имеющими оба типа яблок, а также на свидетельствах произведений искусства.

Вторая половина одиннадцатого века – это время, когда ореховидные яблоки принимают свою окончательную форму. Пример – Меч святого Маврикия в Вене. Он особенно интересен изысканной красотой линий, сдержанными, простыми украшениями и превосходным состоянием. Создается впечатление, что рука времени его не коснулась.

Меч на изображении графа Дедо фон Веттина в соборе Вексельбурга почти такой же (рис. 52). Его пропорции практически идентичны, если не считать, что яблоко не такое длинное.

Рис. 52. Изображение Дедо фон Веттина в соборе Вексельбурга (около 1230 г.)

Другой меч, датируемый примерно этим же периодом, находится в музее Мэйдстоуна (рис. 53), а на рисунке из Апокалипсиса школы Мэтью Пэриса (Матфея Парижского), датируемого примерно 1250 годом, показан идентичный эфес (рис. 54). Мы имеем возможность поместить картинку и оригинал рядом, чтобы наглядно продемонстрировать их сходство.

Рис. 53. Меч из Гадбрансдала, Норвегия. Музей Мэйдстоуна

Рис. 54. Из Апокалипсиса, школа Мэтью Пэриса (около 1250 г.)

Для иллюстрации последней стадии развития яблок в форме бразильского ореха лучше всего обратиться к превосходным скульптурным фигурам тринадцатого столетия – статуям благотворителей Наумбургского собора в западном клиросе. Они по праву считаются лучшими образцами германской архитектурной скульптуры Средних веков и ничуть не менее хороши, чем скульптуры на западных фасадах соборов Реймса и Парижа и на южной паперти Шартра, хотя менее известны. Нет сомнений, что их создатель в какой-то степени находился под влиянием французского искусства 1240 года, хотя его собственные произведения являются типичными для германской средневековой скульптуры, в которой фигуры изображаются скрупулезнее и реалистичнее, чем в Париже и Шартре. Для наших целей это очень полезно. В этой группе статуй имеется семь мечей. У одного яблоко дисковидное, у другого – колесовидное, у остальных – различные вариации формы бразильского ореха в ее развитом, завершенном виде. Можно сравнить действительные образцы точно таких же мечей – не просто похожего оружия, а именно мечей, которые вполне могли быть использованы скульптором в качестве моделей, – их сходство со скульптурными изображениями удивительно!

Меч графа Германа (рис. 55) оснащен яблоком, как на венском Мече святого Маврикия, только оно имеет вертикальное ребро до середины. Меч Дитриха фон Бренны аналогичен, хотя не так широк (см. рис. 16). Яблоки на обоих мечах отличаются от яблока на Мече святого Маврикия прямотой четырех граней и остротой углов. Мы можем видеть, что меч, изображенный на рис. 56, найденный в Венгрии, идентичен им.

Рис. 55. Меч графа Германа, Наумбург, около 1250 г.

Рис. 56. Меч, найденный в Венгрии (для сравнения с рис. 55)

Прежде чем мы поговорим о последних, развитых видах формы бразильского ореха, следует ненадолго вернуться к форме шляпы с загнутыми вверх полями, о которой говорилось ранее. Эта исконно скандинавская форма была отнесена Петерсеном к типу Y. Она была не столь популярна, как две формы типа X, хотя и использовалась достаточно широко на протяжении двух веков – одиннадцатого и двенадцатого. Ее развитие шло параллельно с формой бразильского ореха: к концу двенадцатого века она стала более массивной и оставалась в употреблении до конца тринадцатого века (рис. 57).

Рис. 57. Меч середины тринадцатого века, Копенгаген

Кстати, последние представители этой формы существовали даже позднее, чем тип X. На рис. 58–60 изображены мечи с яблоками этого типа из сцены распятия в манускрипте из Гослара, созданного около 1230 года (рис. 58); мечи, найденные в Венгрии (рис. 59) и в Брунау (рис. 60).

Рис. 58. Фрагмент иллюстрации манускрипта из Гослара, около 1230 г.

Рис. 59. Меч середины тринадцатого века, найденный в Венгрии

Рис. 60. Меч середины тринадцатого века, найденный в Брунау

Все они имеют яблоки отчетливо выраженной формы шляпы, с широким основанием и довольно высокие. Последние примеры можно увидеть в германских манускриптах второй половины тринадцатого века. Очень поздний пример представлен на надгробии Ульриха фон Регенсбурга в Цюрихе.

Многие большие, хорошо развитые вариации формы бразильского ореха середины тринадцатого века представляются слиянием двух типов: у формы манускрипта бразильского ореха, уже не слишком похожей на орех, появляется небольшая вогнутость на верхних ребрах. Такое яблоко имеется на мече графа Конрада в Наумбурге (рис. 61) и на идентичном мече, место обнаружения которого, к сожалению, неизвестно, находящемся в Королевском шотландском музее в Эдинбурге.

Рис. 61. Меч графа Конрада, Наумбург, около 1250 г.

Еще две вариации формы бразильского ореха имеются на изображениях в Наумбурге. Меч Вильгельма фон Камбурга имеет яблоко, похожее на лодку, хотя это, вероятно, одна из разновидностей формы бразильского ореха с прямой верхней гранью (рис. 62).

Рис. 62. Вильгельм фон Камбург, Наумбург, около 1250 г.

Яблоко такой же формы можно увидеть на мече в Историческом музее Цюриха.

На мече графа Дитмара яблоко совершенно не похоже на бразильский орех; но я думаю, что это тем не менее логическое развитие полукруглого типа с прямой верхней гранью. Оно стало более массивным и высоким, почти U-образным, с вертикальным ребром (рис. 63).

Рис. 63. Граф Дитмар, Наумбург, около 1250 г.

Эти наумбургские скульптуры датированы с большой степенью точности. Мы знаем, что строительство западного клироса собора, который они украшают, близилось к завершению в 1249 году, поскольку именно в этом году была отправлена просьба о выделении средств для его завершения. Основные работы были выполнены, дело было за украшениями. Это, судя по всему, и были скульптуры благотворителей, поэтому весьма вероятно, что они были изготовлены в период с 1249 по 1255 год.

Семь мечей в руках скульптурных фигур показывают, какие яблоки были в ходу в тринадцатом столетии. Скорее всего, это поздние варианты формы бразильского ореха.

Еще один прекрасный источник изобразительной информации об этих типах яблок – великолепная книга Ветхого Завета, созданная примерно в 1250 году и иллюстрированная исключительно одаренным художником, возможно французом – Библия Мацейовского. Эти иллюстрации, причем все без исключения, являются лучшими с военной точки зрения из известных на сегодняшний день. Часто выдвигались предположения, представляющиеся весьма вероятными, что сам художник был солдатом. Об этом говорит скрупулезная педантичность, с которой он выписал даже самые незначительные детали оружия и военного оборудования – от стенобитных орудий до яблок на мечах и колышков палаток. Батальные сцены удались ему намного лучше мирных. Военное дело явно было ему хорошо знакомо и любимо.

Великолепие этих иллюстраций в какой-то мере помешало использовать их для тщательного изучения яблок в форме бразильского ореха. Историки, пишущие о средневековом оружии, часто приводили их в пример, как доказательство того, что такая форма яблок была свойственна только тринадцатому веку, закрывая глаза на множество свидетельств, содержащихся в более ранних работах, и не оставляющих сомнений в том, что эта форма появилась в десятом веке и очень широко распространилась в одиннадцатом. Иллюстрации из Ветхого Завета показывают лишь завершающую стадию развития этого типа, появившегося тремя столетиями раньше.

Яблоки в форме бразильского ореха и позже появившиеся из них формы могут быть разделены на шесть типов – от А до F. Прототип, впервые найденный у викингов, называется типом X по Петерсену. Первые датированные находки в захоронениях относятся к 950 году, кроме того, есть иллюстрации манускриптов, датированные еще раньше, и более поздние документы, доказывающие, что этот тип использовался ив 1125 году.

Тип А. Развитие типа X с концами, раздвинутыми шире и образующими очень широкое яблоко – до 10–11 см в ширину. Самые ранние датируемые экземпляры – из захоронения Арпад в Венгрии (около 1000 года) и с рисунка в оттонском манускрипте, датированном 983–999 годами (см. рис. 8). Этот тип, вероятно, оставался популярным примерно до 1150 года.

Тип В. Более массивный, короткий и круглый, чем тип А, упрочненная версия X. Никогда не был распространен очень широко. В основном был найден на мечах, которые по другим свидетельствам (надписи на клинках и т. д.) могли быть датированы 1050–1150 годами.

Тип С. Яблоки, найденные на мечах викингов типа IX, такие как шляпа с загнутыми вверх полями, – непосредственные предшественники С, которые имеют аналогичную форму, но выше в «тулье» и сделаны из одного куска металла (рис. 59). Их можно найти в произведениях изобразительного искусства до 1150 года, после чего они слились с типом D.

Тип D. Более объемная, массивная версия С. Чаще всего ее можно увидеть в произведениях изобразительного искусства в период с 1225 по 1275 год и на уцелевших мечах, судя по всему относящихся к тому же периоду (см. рис. 60).

Тип Е. Похож на тип D по объему, имеет прямые или слегка вогнутые верхние грани. Иногда имеет выраженное промежуточное ребро (рис. 61). Современник D.

Тип F. Более угловатый, чем тип Е, был популярен в период с 1175 по 1275 год. Иногда имеет промежуточное ребро.

Другая форма яблока, которую Петерсен также отнес к типу X, – это грибовидная, или форма чехла для чайника. Похоже, после окончания эры викингов она была несравнимо менее популярна, чем форма бразильского ореха. Ее ранние вариации внешне определенно походили на гриб, точнее, на некоторые типы поганок. Эта форма, став более массивной, применялась и в одиннадцатом столетии. Ее можно классифицировать следующим образом.

Тип В1. Имеет некоторое сходство с яблоками типа В, но с прямой нижней гранью. Хорошие примеры находятся в лондонском Тауэре и историческом музее Берна (рис. 1).

Дисковидная форма яблока впервые появилась в десятом столетии, а в 1150–1400 годах стала доминирующей, как ранее форма бразильского ореха. Долго считалось, что сначала появился простой диск, а потом все яблоки в форме колеса, которые явились его более поздним развитием, а значит, и господствовали позднее. Полагаю, это не совсем так. Среди многих мечей, в последнее время найденных в Финляндии в захоронениях конца эры викингов (980–1000 гг.), были колесовидные яблоки типа Н, так же как и простые дисковидные типа G. Свидетельство использования дисковидных и колесовидных яблок в десятом веке можно найти в оттонском манускрипте Оттона III, где у одного из охранников Ирода именно такой меч. Такие формы были в ходу вплоть до шестнадцатого века.

Тип B1

Дисковидные и колесовидные яблоки подразделяются на пять типов и три более поздних подтипа.

Тип G. Простой диск, обычно со слегка выпуклыми поверхностями толщиной 1,3–2,5 см. Некоторые экземпляры, в основном относящиеся к периоду после 1400 года, имеют вогнутые поверхности. Этот тип яблока обычно устанавливали на мечах типа X и XI.

Тип Н. Здесь края диска скошены с обеих сторон, создавая небольшое возвышение на каждой стороне. Диаметр внутренних плоских поверхностей чуть меньше, чем внешнего обода. Вероятно, самый распространенный тип яблока в Средние века. Его можно увидеть на мечах всех типов, начиная с десятого и кончая началом пятнадцатого века. Затем последовало примерно семьдесят пять лет очевидной непопулярности, после чего такой тип яблока снова появился в 1500–1525 годах.

Тип I. Внутренний диск намного меньше, чем в типе Н, скошенные края шире, и все яблоко намного глубже (от крайней передней точки до крайней задней). Этот тип яблок находили на мечах викингов в Финляндии, но по-настоящему популярным он стал в середине тринадцатого века. Во многих примерах грани вогнуты, чтобы установить небольшие пластинки из золота, серебра или эмали (сегодня утраченные).

Тип J. Похож на тип I, но скошенные грани вогнуты глубже. Этот тип редко находят на мечах, датированных ранее 1250 и позднее 1450 года.

Тип К. Очень широкая и плоская модификация. Редко встречается до 1260 года, значительно чаще (особенно в произведениях искусства) в 1290–1359 годах, после чего опять редко, до 1480 года (рис. 28). Часто имеет овальную форму.

Таковы две основные классификации яблок, применительно главным образом к мечам группы 1. Хотя девять мечей из десяти, датированные 950–1350 годами, имеют одно из перечисленных выше яблок, существуют и другие формы, которые нечасто встречаются в произведениях искусства и в действительности и потому не могут быть отнесены к главной классификации. Речь идет о следующих формах.

Тип L. Высокий граненый трилистник. Единственный известный мне пример такого яблока установлен на великолепном мече, находящемся в королевском арсенале в Мадриде. Он принадлежал Фердинанду III (Святому Фердинанду) Кастильскому, правившему в 1223–1253 годах (рис. 64). Аналогичные яблоки можно увидеть на иллюстрациях к испанским манускриптам двенадцатого и тринадцатого веков, например в манускрипте, содержащем комментарии святого Беата Лебанского к Апокалипсису, который хранится в Британском музее (1109 г.). Поскольку такой тип редко встречался где-то еще, можно предположить, что он был в моде в Испании.

Тип М. Этот тип, очевидно, можно назвать британским. Он является поздним развитием многодольных яблок викингов и довольно часто встречается в скульптуре северной Англии и северной Шотландии, датированной 1250–1350 годами. Пример – монумент Де Салней в Ньютон-Солнее, Дербишир, деревянное изображение Роберта Нормандского в соборе Глостера, рыцаря в монастыре Картмел и др. Кроме того, нельзя не упомянуть о надгробных плитах Вестморленда, а также и более известных в Эбберстоне, что в Северном Ридинге, Йоркшир. Ряд аналогичных плит в Шотландии, датированных более поздним периодом, изучен довольно хорошо.

Есть и несколько уцелевших экземпляров мечей. Один, находящийся в музее Осло, был найден в захоронении в Корсойгадене, имеет ясно читаемую руническую надпись на одной из бронзовых полос, являвшихся частью рукояти. Он очень похож на меч, найденный в реке Оуз в районе Кавуда, в Йоркшире, который теперь находится в одной из английских частных коллекций. В той же коллекции имеется детский меч, датированный примерно 1300 годом, с таким же яблоком, но несколько упрощенным. Меч из Корсойгадена долго считали относящимся к концу периода викингов. В действительности его следует отнести к типу XII.^[33] Эфес имеет почти в точности такую же форму, как меч из Кавуда (тоже тип XII), который, судя по стилю инкрустированной надписи на клинке, может с определенной долей уверенности быть датирован 1240–1310 годами. Во всяком случае, точно не раньше.^[34] Рунына эфесе меча из Корсойгадена могли быть нанесены в любое время между 1000 и 1300 годами (не позже). Посему, несмотря на то что он был найден в каменном гробу^[35] вместе с остатками круглого щита, весьма вероятно, что меч из Корсойгадена должен датироваться периодом 1240–1300, а не 1000 годом. Круглые щиты были чрезвычайно популярны в Скандинавии на протяжении всего Средневековья, и довольно много экземпляров сохранилось до наших дней.

Рис. 64. Меч святого Фердинанда, Мадрид

Так называемый «меч викинга»^[36] в Британском музее следует датировать тринадцатым столетием, а не эрой викингов. Здесь яблоко такого же характера, как на мечах из Кавуда и Корсойгадена, но крестовина значительно больше похожа на свойственную викингам, как те, которые мы видим на мечах типа Z по Петерсену. Клинок, часть которого утрачена, может относиться к типу X, но, по моему мнению, более вероятно – к типу XII. На нем инкрустирована белым металлом надпись, которая явно выполнена позже, чем надписи викингов.^[37]

Тип N. Яблоко в форме лодки. Примеры редки. Один меч находится в Швейцарском национальном музее Цюриха (подтип XIIIа), другой – в частной коллекции в Румынии. Этот очень большой меч тоже относится к подтипу XIIIа. В произведениях искусства примеры встречаются чаще. Например, аналогичное яблоко видно на коротком мече типа XIV, который держит в руке один из благотворителей собора в Наумбурге (Вильгельм фон Камбург) (см. рис. 62).

Тип О. Еще один редкий тип, но, что любопытно, почти каждая скульптурная фигура, изображающая воина, в соборе Фрайбурга, имеет один из них: святые Георгий и Себастьян, спящие стражи у гроба, святой Петр в Гефсиманском саду и многие другие (рис. 65, 66, 67). Уцелевшие экземпляры, можно сказать, неизвестны. Имеется фотография одного из них из коллекции Гимбела. Есть изображение в Библии Мацейовского.

Тип Р. Судя по всему, существует единственный экземпляр этого типа – на мече другого наумбургского благотворителя – Дитмара фон Кистерица (см. рис. 63).

Тип Q. Есть несколько примеров в иллюстрациях манускриптов, датированных 1280–1325 годами, но уцелевшие экземпляры неизвестны. В манускриптах такие яблоки обычно изображаются на мечах типа XIV.

Тип R. Сферическое яблоко; уцелевших экземпляров значительно меньше, чем можно было бы ожидать, учитывая практичность формы. Два экземпляра находятся в Лондонском музее, один – на мече свойственного викингам типа, на котором он смотрится как чужеродный предмет, но так оно и было – яблоко не меняли. На нем видно простое цветочное украшение, выполненное в манере, характерной для мечей девятого– десятого веков франкского происхождения. Другое сферическое яблоко установлено на мече типа XIV, датированном примерно 1300 годом, найденном на Кэннон-стрит в Лондоне. В Библии Мацейовского Голиаф держит меч с яблоком в точности такой же формы и с такими же украшениями (рис. 69).

Рис. 65. Святой Георгий, западный фасад Фрайбургского собора, около 1300 г.

Рис. 66. Святой Петр, Фрайбургский собор

Рис. 67. Один из спящих стражей, Фрайбургский собор

Рис. 68. Меч типа XIV с яблоком типа Q из манускрипта ангелов, датированного примерно 1310 г., Эммануэль-колледж, Кембридж

Рис. 69. Голиаф из Библии Мацейовского

Тип S. Этот тип, куб со срезанными углами, встречается чаще, чем упомянутые выше, во всяком случае если говорить о дошедших до наших дней экземплярах. Но в произведениях искусства мы видим его очень редко. Мне известен только один пример – скульптурное изображение в церкви Хэлтон-Холгат в Линкольншире, датированное примерно 1320 годом. Здесь мы видим тщательно вылепленный меч подтипа XIIIа (рис. 70).

Рис. 70. Изображение в Хэлтон-Холгате, Линкольншир, около 1310 г.

К тому же типу принадлежат уцелевшие экземпляры мечей. Их три в Стокгольме: два подтипа XIIIа и один подтипа XIIIб, еще один экземпляр подтипа XIIIа был в коллекции Буассонаса в Женеве (его сегодняшнее местонахождение мне неизвестно) (см. рис. 71).

Рис. 71. Меч подтипа XIIIа, ранее принадлежавший Буассонасу

Есть еще одно яблоко, о котором необходимо упомянуть вместе с предыдущими типами, но, поскольку оно было выделено в отдельный тип после публикаций 1960 года и последовательность не могла быть выдержана, ему пришлось занять место в конце классификационной линейки и стать типом W. Пока оно отмечено на мечах, датированных до 1350 года.

Тип W. Описать эту форму довольно трудно. Ее можно сравнить со сдавленным диском или с некоторыми типами стручков, хотя назвать ее стручковидной было бы неправильно, потому что она совершенно не похожа на стручок гороха или фасоли – а именно их мы представляем, когда речь заходит о стручках.

До 1961 года яблоки такой формы были отмечены только на мече типа XVI в Линкольне и на детском мече в музее Глазго. После этого я узнал еще о трех примерах, а внимательное изучение изображения в Госбертоне (Линкольншир) подтвердило присутствие мечей с яблоками такой формы в произведениях искусства. Если судить по рисунку Стотхарда и фотографии, воспроизведенной Приором и Гарднером, создается впечатление, что яблоко имеет сферическую форму. И только внимательное изучение изображения на камне дает основание отнести его к типу W. Еще один меч с похожим яблоком есть в коллекции Гая в Берлинском музее немецкой истории.

Кинжал в коллекции сэра Джеймса Манна также имеет одно из подобных яблок, но его фотография никогда не публиковалась, и не было проведено сравнение с мечом из Линкольна. В 1961 и 1962 годах появилась информация о двух превосходных экземплярах яблок. Одно – на очаровательном маленьком мече, сделанном для мальчика не старше семи лет, другое на хорошем экземпляре типа XIV. На клинке довольно необычная надпись – буквы ТОТО (или IOIO), обрамленные полукругами, повторенные друг напротив друга дважды на разных сторонах клинка. Точно определить согласную не представляется возможным. Если слово ТОТО, используемое как девиз (например, на кольце), вполне согласуется с обычаями четырнадцатого века, то и буквам IO можно найти объяснение (например, обращение «О Iesus», хотя в этом случае, казалось бы, буквы должны идти наоборот – OI). В общем, ТОТО представляется более вероятным.

Перечисленные двадцать типов яблок можно встретить и в произведениях искусства, и на мечах группы 1, датированных 1100–1350 годами, хотя, как мы видели, многие сохранились до шестнадцатого века на мечах группы 2. Но есть и другие типы яблок, которые не появлялись до 1350 года и которые ассоциируются исключительно с мечами группы 2. Первыми идут побочные формы дисковидных яблок.

Тип G1. Он появился только во второй половине пятнадцатого века и, судя по имеющимся в настоящее время свидетельствам, является чисто итальянским. Поверхности диска выпуклые, и яблоко часто больше похоже на слегка уплощенный глобус, чем на «надутый» диск. На каждой поверхности – сложный орнамент, покрывающий диск серией пересекающихся арок. Очень хороший пример такого яблока показан на фронтисписе.

Тип G2. В основном форма похожа на G1 и существовала одновременно с ней. Украшения – расходящиеся канавки в форме раковины. Форма употреблялась в основном в Италии.

Тип HI. Тип впервые появился около 1350 года и, судя по всему, вышел из моды в первой четверти пятнадцатого столетия. Яблоко очень плоское, овальное, никогда не круглое. Края скошены. Иногда профили плоские, но чаще сильно вогнутые. Примеров много, один из них показан на скульптурном изображении на надгробье Гюнтера фон Шварцбурга (1349 г.) (рис. 72).

Рис. 72. Фрагмент скульптурного изображения с надгробья Гюнтера фон Шварцбурга, Франкфурт, 1349 г.

Тип I1. Эта форма представляет собой профилированный диск (или колесо), превращенный в шести– или восьмиугольник огранкой профиля. Этот тип яблок использовался на мечах группы 1, хотя период его наибольшей популярности приходился на 1360–1450 годы. Первый датируемый экземпляр – на мече, найденном в гробнице Альбрехта I, скончавшегося в 1308 году (см. рис. 34).^[38] Хороший пример в произведениях искусства – скульптура епископа Герхарда фон Шварцбурга (1400 г.) в соборе Вурцбурга (рис. 73).

Очень много мечей с такими яблоками имеется на английских изображениях 1360–1434 годов (рис. 74). Большинство уцелевших экземпляров сделаны из бронзы или латуни.

Тип J1. Это усложненная форма классического колеса. Лучший экземпляр – на мече типа XVIII, хранящемся в библиотеке Вестминстерского аббатства. Это очень красивое оружие, связанное с именем короля Генриха V (рис. 75). Перед нами не церемониальный меч, а великолепный боевой клинок, лезвия которого все еще остры и несут на себе следы частого использования. Кажется, его можно хоть сейчас взять в руки и идти в бой. Яблоко очень массивное, но его вес снижен, потому что только центральный толстый диск сделан из цельного куска железа. Рельефные ободки сделаны из тонкого железа и припаяны к основной части яблока. Аналогичное яблоко на мече типа XV, датированном примерно тем же периодом, что и вестминстерский, находится в университетском музее этнологии и археологии Кембриджа, но здесь яблоко меньше и сделано из цельной бронзы. Такие яблоки часто встречаются на английских изображениях, датированных 1420–1450 годами. Их так много, что есть искушение назвать этот тип сугубо английским (рис. 76).

Рис. 73. Фрагмент скульптуры епископа Герхарда фон Шварцбурга в соборе Вурцбурга, 1400 г.

Рис. 74. Фрагмент изображения сэра Джона де Левенторпа, 1433 г., Собриджуорт, Хертсфордшир

Рис. 75. Меч Генриха V, Фокса, Аркесден, Вестминстерское аббатство Эссекс, 1430 г.

Рис. 76. Фрагмент изображения Ричарда

От вариантов старых дисковидных форм мы переходим к совершенно новым формам пятнадцатого столетия. Представляется, что все они произошли от одной основной формы, которую в разных источниках называют фиговидной, грушевидной или пробковидной. Существует пять прямых модификаций грушевидного яблока и еще две, очень к ним близкие. Хотя первые вариации грушевидных яблок появились в начале четырнадцатого столетия, их активное использование началось только в 1360 году и продолжалось почти до конца шестнадцатого века. Итак, грушевидные яблоки подразделяются на следующие типы.

Тип Т. Грани вертикальные, в плане – окружность.

Тип T1. Форма усеченного клина. Хотя Т1 вполне может быть прототипом всех поздних яблок класса Т, но встречается так редко, что представляется более целесообразным считать его «прощальной» формой Т.

Тип Т2. Очень красивое яблоко, которое, если судить по скульптурным изображениям, было популярно в Англии и Германии в 1360–1420 годах. Классический и хорошо известный пример – великолепный меч в музее Фицвильям в Кембридже, найденный в реке Кам.^[39] Похожий меч, только немного меньших размеров и не столь удобный – Кембриджский меч довольно велик, – находится в коллекции Р.Т. Гуинна из Эпсома. Одно из лучших монументальных воплощений – изображение Гюнтера фон Шварцбурга в Арнштадте (1368 г.) (рис. 77).

Рис. 77. Фрагмент изображения Гюнтера фон Шварцбурга, Арнштадт, 1368 г.

Мечи, найденные в церкви Кёнигсфельда в захоронениях двух рыцарей – Фридриха фон Гриффенштайна и Фредерикса фон Таранта, павших в сражении при Семпахе (1368 г.), имеют яблоки такого типа и, как все мечи, на которых установлены такие яблоки, принадлежат к типу XVII.

Тип ТЗ. Более «приземистая» разновидность, которую можно назвать фигообразной. Поверхность обычно гладкая, но на многих английских изображениях 1400–1440 годов ребристая (рис. 78).

Рис. 78. Фрагмент изображения сэра Томаса Браунстоуна Уисбеха, Кембридж, 1401 г.

После 1430 и до 1400 года встречается редко. Хотя большинство скульптурных примеров имеют английское происхождение, мечи, на которых установлены такие яблоки, имеют характерные итальянские черты. Это неудивительно, поскольку большинство английских доспехов и оружия этого периода испытало влияние итальянцев. В основном яблоки этого типа установлены на мечах типа XVIII.

Тип Т4. Несколько более вытянутая форма, в которой верхний конус уплощенный, так что все яблоко очень напоминает пробку, как, например, на изображении сэра Джона Уиарда (1411 г.) в церкви Мериден в Уорвикшире (рис. 79) и Пьера де Наварра, графа Эврё, в витраже собора Эврё (около 1390 г., рис. 80).

Рис. 79. Фрагмент изображения сэра Джона Уиарда, Мериден, Уорвик, 1411 г.

Рис. 80. Меч Пьера де Наварра, графа Эврё, с витража собора Эврё, около 1390 г.

Тип Т5. Грушевидный вариант, который использовался позже, чем все уже упомянутые. Этот тип чаще всего встречается на мечах, которые нельзя датировать раньше 1500 года, – таких, как два меча из коллекции Уоллиса в Лондоне (№ А504 и А698), хотя его можно найти на английских скульптурах (например, на изображении сэра Джона Пейрента) уже в 1420 году (рис. 81, 82).

Рис. 81. Фрагмент изображения сэра Джона Пейрента, Дигсвелл, Хертсфордшир, 1415 г.

Рис. 82. Фрагмент изображения У. Светенхема, Блейкси, Нортхантс, около 1430 г.

Тип U. Возможно, эту форму можно с некоторой натяжкой назвать ключевидной, потому что она напоминает существовавший в девятнадцатом веке ключ для завода часов. К этому типу принадлежат самые красивые яблоки из всех когда-либо изготовленных, нарисованных или вылепленных в скульптуре. Тип был распространен на протяжении последних трех четвертей пятнадцатого столетия. В качестве примера можно привести красивый меч, находящийся в Швейцарском национальном музее в Цюрихе (рис. 83), который, хотя и имеет эфес, типичный для середины пятнадцатого века, оснащен плоским широким клинком с долом, который более характерен для типа XII. Картина фламандского мастера из коллекции ее величества королевы показывает еще один меч с таким яблоком (рис. 84).

Рис. 83. Меч из Швейцарского национального музея в Цюрихе

Рис. 84. Фрагмент алтаря Тринити-колледжа, фламандский мастер, около 1475 г., коллекция ее величества королевы, Национальная галерея Шотландии

Можно упомянуть еще о нескольких фрагментах немецких изображений на надгробиях конца пятнадцатого века, в первую очередь епископа Иоганнеса фон Грумбаха, около 1475 года (рис. 85).

Рис. 85. Фрагмент изображения с надгробия епископа Йоганнеса фон Грумбаха, около 1475 г.

Рис. 86. Меч Ульриха фон Хохенрехбурга, Доргсдорф, Вюртемберг, 1458 г.

Тип V. Очень своеобразная форма, обычно довольно метко сравниваемая с рыбьим хвостом. Можно привести лишь несколько примеров, но все они установлены на очень хороших мечах. Самый лучший, по моему мнению, находится в коллекции Уоллиса в Лондоне.

Еще один – в Музее Клуни (рис. 88), третий – в моей коллекции. Все эти мечи являются одноручными. Есть яблоко типа VI на двуручном мече Чарльза V в королевском арсенале Мадрида. Пятым является меч, найденный на раскопках, сегодня он находится в Швейцарском национальном музее (рис. 87). Это пока единственные дошедшие до нас экземпляры.^[40] В искусстве мечи с такими яблоками встречаются чаще, например на изображении Ульриха фон Хохенрехбурга (1458 г.) в Доргсдорфе, Вюртемберг (рис. 86) или на алебастровых изображениях Уильяма Филиппа; лорда Бердолфа (1441 г.) в церкви Деннингтон, Суффолк; неизвестного рыцаря в Порлоке, Сомерсет (около 1440 г.); Реджиналда, третьего лорда Кобхама (1446 г.) в Лингфилде, Суррей. Рисунок в одной из версий «Свитка Уорвика» (около 1483 г.) показывает вельможу – «делателя королей», держащего в руках меч. А в Национальной галерее Лондона есть картина «Богоматерь и святой Георгий» кисти Ганса Мемлинга, где изображен меч с таким же яблоком. Аналогичные изображения на картинах фламандских и германских художников встречаются так часто, что есть основания считать этот тип свойственным Северо-Западной Европе, а не Италии.

Рис. 87. Меч из Национального музея, Цюрих, подтип XVIIIa

Рис. 88. Меч из Музея Клуни

Тип VI. Здесь вогнутые ниспадающие боковые стороны яблока расширяются сильнее, и верхняя часть не изрезана, как в типе V. Этот тип настолько же очевидно итальянский, во всяком случае судя по произведениям искусства, насколько тип V нет. На многих картинах Джентило де Фабриано, в основном датированных 1420–1435 годами, можно видеть яблоки такого типа. В первую очередь следует отметить его «Поклонение волхвов» в галерее Уффици во Флоренции и святого Георгия – одну из четырех фигур святых на алтаре. Уцелевшие экземпляры очень редки. Неплохой экземпляр, хотя не на боевом мече, установлен на позолоченном эфесе великолепного меча, принадлежащем городу Бристолю, церемониального оружия, подаренного городу в 1431 году сэром Джоном Уэллсом. Более приземистый, но не менее красивый образец на мече, принадлежавшего К.О. фон Кинбушу из Нью-Йорка. Меч относится к типу XV и датирован второй половиной пятнадцатого столетия. Ранее он входил в коллекцию Уильямса. Меч хорошо известен и не требует особого представления.

Тип V2. Это скругленный и притуплённый вариант VI. На сегодняшний день известны четыре сохранившихся до наших дней образца: корпоративный меч, подаренный Эдуардом IV городу Ковентри, который он снова отобрал в 1471 году, после объединения Ковентри с бунтовщиками Ланкастера. Меч был потерян из виду на четыре столетия, за которые эфес превратился в мусор, после чего попал в коллекцию сэра Лейкинга, был продан им в 1921 году и впоследствии находился в коллекции Баррела, Глазго. Другие городские мечи, например Стальной меч города Херефорда, имеют аналогичные яблоки. Самый интересный пример в скульптуре – изображение на могиле Бофора в Кентерберийском соборе, где леди Маргарет Холланд (1439 г.) лежит между своими первым и вторым мужьями – Джоном Бофором, графом Сомерсетским и Томасом, герцогом Кларенси, братом Генриха V, убитым в Боже в 1421 году. Обе фигуры идентичны, и оба меча имеют яблоки типа V2. Еще один меч с таким же яблоком – в руках святой Екатерины в сцене пути на Голгофу на картине фламандского мастера (собор Сен-Совери в Брюгге) (рис. 89). Эфес этого меча удивительно похож на эфес меча в Ковентри.

Рис. 89. Фрагмент картины фламандского художника в соборе Сен-Совери, Брюгге, около 1400 г.

Тип Z. В отличие от типа W до нас дошло множество образцов. В настоящий момент считается, что этот тип впервые появился около 1300 года на «великих мечах» подтипа XIIIа, но пик его популярности начался после 1430 года. Такие яблоки можно видеть на многих мечах в арсенале Венеции. Прекрасный экземпляр был продан в 1929 году при распродаже коллекции Де Коссона (лот – «очень хороший венецианский меч»). Это один из мечей, сделанных для Совета десяти и сохраненных в герцогском дворце в Венеции; некоторые из них имеют буквы «С. X.» на кожаной рукояти. Другие, такие как прекрасный меч из коллекции Кинбуша, были найдены на старой венецианской территории или в Венгрии. Несмотря на то что несколько штук было найдено к северу от Дуная, они имели явно выраженный венецианский тип. Это предположение подтверждается тем фактом, что тип просуществовал до восемнадцатого века и стал типичным для венецианских мечей «шиавона» – мечей, используемых венецианскими наемниками, рекрутированными из Далмации.

Глава 4
КРЕСТОВЫЕ ГАРДЫ

Гарду средневекового меча чаще неправильно называют «квиллон». Насколько известно в настоящее время, этот термин появился отнюдь не в Средневековье, а примерно в 1570 году, поэтому, в соответствии со сложившейся практикой называть детали доспехов и оружия их современными названиями, мы будем именовать эту деталь меча просто крестовиной.

На протяжении последних ста лет или около того считалось (и это предположение слишком часто закреплялось документально), что крестовина средневекового меча дает четкое и надежное основание для датирования. Последние исследования, однако, показали, что это не так: крестовина меча, рассматриваемая сама по себе, не дает абсолютно ничего. Например, стиль крестовины, который, как считалось, характерен для 1380–1450 годов, обнаружен на мече викинга восьмого – девятого веков в захоронении в Аскетоне, Лимерик (рис. 90). Другой стиль, по общему мнению, характерный для пятнадцатого – начала шестнадцатого века, можно отчетливо видеть на иллюстрациях в манускрипте двенадцатого-тринадцатого столетий (рис. 91) и на девятого века мемориальных плитах начала пятнадцатого века (рис. 74, 76).

Рис. 90. Меч девятого века из Аскетона, Лимерик

Рис. 91. Из псалтыря середины тринадцатого века, библиотека герцога Рутланда

Другие стили, всегда считавшиеся принадлежностью двенадцатого и тринадцатого веков, обнаруживаются на мечах пятнадцатого и даже шестнадцатого века. Крестовина бесполезна для определения даты, но ее классификация на двенадцать основных стилей все равно целесообразна. Она представляет определенную ценность, даже невзирая на то, что большинство стилей существовало на протяжении всего Средневековья.

Большинство крестовин довольно просты, но в соответствии с личными вкусами и из пристрастиями изготовителей и владельцев мечей детали могут существенно различаться. Края украшались всевозможными зубцами и различной формы головками. ?cussons – часть крестовины между «руками», в которые устанавливается клинок с нижней стороны, и на которой с верхней стороны находится рукоять, – может украшаться вырезанными линиями, рифлением, гравировкой и т. д. Сами «руки» могут быть рифлеными, покрытыми орнаментом, изогнутыми и даже, в отдельных случаях, свитыми в довольно странные формы, напоминающие извилистые рукоятки или носики стаффордширских глиняных чайников восемнадцатого века.

Несмотря на бесконечное многообразие декоративных элементов, крестовые гарды можно подразделить на двенадцать основных форм.

Мы можем ожидать появления после примерно 1350 года определенных модных тенденций и в редких случаях – национальных или региональных черт.

Первая серия – стили 1–7. Обнаруживаются главным образом на мечах группы 1; вторая серия – стили 1–8.

Обнаруживаются или по крайней мере обнаруживались до настоящего времени на сохранившихся мечах группы 2.

Стиль 1. Простая и очевидная форма, прямой брусок, слегка сужающийся к концам. Впервые был найден в захоронениях викингов десятого века. Викинги назвали его Gaddhjalt. Он существовал и в эпоху Ренессанса. Сечение – обычно квадрат, но может быть и круг, а в редких случаях – восьмиугольник.

Стиль 1

Стиль 1а. Менее изысканная версия стиля 1 – просто прямой брусок, расширяющийся в ?cusson, чтобы разместился хвостовик. В сечении может быть квадрат, или круг, или восьмиугольник. Существовал с одиннадцатого до семнадцатого века.

Стиль 2. Форма несколько более сложная. В центральной части – прочная и жесткая, «руки» вытянуты в стороны и расширяются на концах. Сечение – чаще всего квадрат, но при этом края скругленные, правда, ?cusson почти всегда квадрат с четко очерченными углами. Иногда сечение «рук» – круг или восьмиугольник, но и в этом случае ?cusson остается прямоугольным в сечении. В редких случаях ?cusson может украшаться небольшим отростком, тянущимся к клинку (рис. 92).^[41]

Стиль 2

Рис. 92. Фрагмент изображения сэра Джона Сэвиджа, 1463 г., Макклсфилд, Честершир

Стиль 3. Форма такая же простая, как стиль 1. Твердый жесткий брусок, в сечении всегда уплощенный прямо угольник, всегда короткий. Края везде острые (за исключением участков, подвергшихся коррозии). Была очень популярна в 1150–1250 годах^[42] и в 1380–1430 годах (рис. 81 и 82).

Стиль 3

Эти три стиля редко имеют украшения, даже самые поздние.

Стиль 4. Форма аналогична стилю 1, но края опущены вниз. Эти края могут иметь острые углы в верхней части и на концах, плавно переходить в «руки» в нижней части (рис. 94) или иметь головки.^[43]

Стиль 4

Рис. 93. Фрагмент изображения сэра Роберта де Септванса, Чарт, Кент, 1306 г.

Рис. 94. Фальчион Коуниерса, собор Дурхама, около 1250 г.

Стиль 5. Форма немного напоминает галстук-бабочку. «Руки» очень плоские в плане и широкие на виде сбоку, расширяются к концам. Существует больше декоративных вариаций этого стиля, чем любого другого. На концах часто зубцы или перфорация. В поздних экземплярах в сечении может быть плоский шестиугольник, a ?cusson в этих поздних мечах обычно выступает на клинок острым зубцом.

Стиль 5

Хотя большинство экземпляров этих стилей прямые, они могут быть и изогнутыми и часто являются таковыми, поскольку при такой простоте формы – едва ли что-то большее, чем короткий железный брусок, – изогнуть крестовину кузнецу очень просто, если таково желание покупателя. Существует много экземпляров изогнутых крестовин стилей 1 и 1а и несколько экземпляров стиля 2. Один очень необычный пример последних находится в арсенале лондонского Тауэра: одна «рука» у него слегка отогнута вверх, а другая – вниз. Направленный в противоположные стороны изгиб обычно ассоциируется только с мечами шестнадцатого века.

Рис. 95. Меч, около 1200 г., из раскопок, коллекция Дреггера

Рис. 96. Меч, около 1250 г., Музей археологии Кембриджа

Крестовины стиля 3 слишком толсты и коротки, поэтому они очень редко бывают изогнутыми, а крестовины стиля 5 по природе своей конструкции не могут быть изогнутыми. Есть еще два стиля крестовин группы 1, которые изогнуты всегда.

Стиль 6. Изогнутая версия стиля 5. По очевидным причинам крестовины стиля 5 не могут быть изогнутыми после изготовления. Подобная операция может производиться только в кузнице, этим и объясняется появление стиля 6. Декоративное оформление такое же, как в стиле 5. Крестовинам стиля 5 и 6 свойственна одна отличительная черта: нижняя сторона, ближайшая к клинку, сильнее согнута, чем верхняя (рис. 95–97).

Стиль 6

Рис. 97. Из «Жизни двух Офф», Мэтью Пэрис, около 1250 г.

Стиль 7

Стиль 7. На виде сбоку этот стиль выглядит как изогнутый вариант стиля 1, но на самом деле он другой. Крестовина широкая в плане, дающая лентовидный разрез, с широкой поверхностью, расположенной под прямыми углами к плоскости клинка. Концы обычно простые (рис. 81, 93).

В некоторых экземплярах крестовин стилей 6 и 7 ?cusson может выступать острым зубцом на клинок.

Пять стилей, характерных для мечей группы 2, неизбежно очень похожи внешне на описанные выше, но есть и явные отличия, из-за которых их приходится классифицировать отдельно.

Стиль 8. Его можно сравнить со стилем 4, однако имеются существенные отличия. Сечение – шестиугольник, обычно правильный и четко очерченный, но в не самых лучших экземплярах бывает и смазанный. «Руки» чаще прямые, но встречаются и изогнутые; ?cusson основательный и вырастает из двух «рук», которые постепенно сужаются к острым повернутым вниз концам.

Стиль 8

Стиль 9. Похож на стиль 7 тем, что имеет лентовидный разрез, но на этом сходство заканчивается. Концы всегда подогнуты, сечение или пятиугольник плоский сверху и V-образный снизу или имеет форму уплощенного бриллианта, ?cusson из небольшого сужения «рук» выступает острым зубцом на клинок (рис. 74, 75). Таких много на английских мемориальных изображениях 1390–1440 годов.

Стиль 9

Стиль 10. Похож на стиль 2, но «руки» длиннее и тоньше, сужаются внутрь от концов к явно выраженному «встроенному» ?cusson. В сечении круг, квадрат или восьмиугольник.

Стиль 10

Стиль 11. Крестовины могут быть длинными и короткими, изогнутыми и прямыми. Характерными являются концы с головками и круглое или ромбовидное сечение (рис. 104).

Стиль 11

Стиль 12. «Руки» сильно изогнуты в горизонтальной плоскости, в плане образуют форму уплощенной буквы S. Судя по большому числу мечей, оснащенных такой крестовиной (обычно с яблоками типа Z) и находящихся в венецианском арсенале, можно предположить, что стиль 12, так же как и яблоки типа Z, является венецианским. Много «венецианских» эфесов было обнаружено в Венгрии.

Стиль 12

Мы можем предполагать, что горизонтальный изгиб крестовины был применен как дополнительная мера защиты руки, и не сомневаться, что дополнительные всевозможные приспособления служат именно этой цели, и никакой другой. Первоначально датированные серединой четырнадцатого века дополнительные приспособления приняли форму колец, устанавливаемых под крестовиной или с одной стороны, или с обеих в плоскости клинка, а также сбоку от него, перекрывая ?cusson под прямыми углами к плоскости клинка или переходя от одной стороны верхнего края крестовины и выгибаясь по направлению к яблоку, как защита для костяшек пальцев. Эти четыре расположения кольца использовались по одному или вместе. Кольцо для пальца, судя по всему, было первым. Пример, датированный примерно 1325 годом, – римский меч с односторонней заточкой. Клейма, инкрустированные на клинке, подтверждают датировку^[44]. Лучше известен меч типа XIX, находящийся в арсенале лондонского Тауэра, датированный 1432 годом арабской надписью на клинке. Эта дата, конечно, – terminus ante quem; он вполне мог быть изготовлен и до 1400 года. Меч с изображения святого Мартина в Музее Валенсии (рис. 98), датированного примерно 1443 годом, имеет кольцо. Но самый ранний датированный пример в искусстве – это сцена распятия Христа «мастера кодекса святого Георгия», сиенского художника, написавшего ее в 1340–1350 годах. Картина находится в Метрополитен-музее в Нью-Йорке.

Рис. 98. Фрагмент картины из Музея Валенсии, около 1443 г.

Ранний пример двойного кольца мы можем видеть в настенной росписи в Мондонеде, относящейся примерно к 1440 году. Это двойное кольцо, выполненное в форме, известной коллекционерам как «pas d'?ne» (еще один пример неправильного употребления, столь свойственного девятнадцатому веку)^[45], судя по некоторым свидетельствам, появилось на Пиренейском полуострове. Оно часто изображалось в произведениях искусства Испании и Португалии, причем еще до появления в итальянской живописи. Португальский художник Нуньо Гонсалес запечатлел на своих полотнах мечи 1460-х годов, которые в точности соответствуют сохранившимся образцам, например, мечам Гонсальво де Кордова и Фердинанда Католика, находящимся в королевском арсенале Мадрида. Еще более развитые эфесы с «pas d'?ne» и двумя боковыми кольцами (одно на крестовине и одно соединяет нижние крайние точки ветвей) можно видеть на великолепных гобеленах «Арцила» в Пастранье (около 1475 г.). Хотя такой тип эфеса редко встречается в немецком искусстве, один мы можем увидеть на картине Мартина Шонграуэра, датируемой также 1475 годом (рис. 99).

Рис. 99. Меч с полностью развитым эфесом на картине Мартина Шонграуэра, 1475 г.

Одно боковое кольцо редко изображается в произведениях искусства – вероятно, потому, что большинство мечей изображаются анфас, но несколько примеров все же можно привести. Один – в испанской Библии, иллюстрированной в 1422–1433 годах (рис. 100а), другой (рис. 100б) – в манускрипте из Богемии, относящемся к тому же периоду (1420 г.).

Рис. 100а, б. Меч с боковым кольцом, около 1475 г.

Сохранившихся экземпляров мечей немного. Один, датированный примерно 1450 годом, находится в королевском арсенале Мадрида, другой (около 1425 года) ранее был частью моей коллекции.

В итальянской живописи после 1475 года полностью развитый эфес встречается довольно часто. Многие мечи с такими эфесами, которые, будучи выставленными на продажу, датировались бы 1550 годом или немного позже, показаны на полотнах, написанных в 1470-х годах. Таков меч в руке святого Михаила кисти Пинтуриккио. Картина написана в 1473–1481 годах (рис. 102).

Рис. 101. Из «Обращения св. Павла» Луки Синьорелли, Лорето, до 1484 г.

Рис. 102. Меч святого Михаила. Фрагмент картины Пинтуриккио, Лейпциг, 1473–1481 гг.

Длина крестовины, вероятно, регулировалась частично личными вкусами, частично необходимостью правильной балансировки клинка. Так, если крестовина очень длинная (скажем, 23 см), она должна быть тонкой, чтобы не утяжелять эфес. Если же она очень короткая (скажем, меньше 12 см), то должна быть достаточно толстой, иначе эфес будет слишком легким. Из последнего правила есть исключения, но из первого почти нет.

Крестовина обычного боевого меча украшена довольно редко, если же украшения все же есть, они очень сдержанные. Любопытно отметить, насколько отличается повседневный рыцарский меч после 1050 года от своих франкских, англосаксонских и состоящих на вооружении у викингов предшественников, которые были украшены весьма замысловато. Только в исключительных случаях мечи, датированные до 1250 года, имели украшенную крестовину, а украшенные яблоки встречаются намного чаще. Между тем есть два меча: один, без сомнения, английского происхождения, другой – только предположительно, имеющие гравировку на крестовинах, причем выполненную в таком же стиле, как и в английских иллюстрациях манускриптов 1230–1300 годов. Первый называется фальчион Коуниерса и хранится в библиотеке собора Дурхама. Хотя это фальчион, а не прямой обоюдоострый меч, а значит, не является предметом рассмотрения данной книги, его эфес типичен для мечей тринадцатого столетия (рис. 94). Украшение крестовины включает маленьких «червей» (наземных и крылатых драконов), спрятанных в концах, и узоры из листьев и завитков между ними (рис. 103).

Рис. 103. Украшения на «руках» крестовины фальчиона Коуниерса

Другой – меч неизвестного происхождения – имеет еще более типично английские украшения, которые располагаются только на крестовине, в отличие от фальчиона Коуниерса, на яблоке которого с одной стороны изображен английский леопард, а с другой – имперский орел, причем каждый щит обрамлен завитками, как на крестовине. Этот второй меч (находится в одной из частных коллекций Лондона) имеет крестовину стиля 5, в каждом конце которой мы видим типично английское украшение манускриптов: гротескное лицо в профиль без туловища с маленькими ножками, растущими из шеи.

Популярная форма украшений после 1225 года – одна или более инкрустированных линий, опоясывающих концы крестовины на расстоянии около 80 мм от крайних точек. Встречается только на крестовинах стилей 1а и 2. В начале пятнадцатого века это украшение снова вошло в моду на крестовинах, относящихся к стилям 1а, 2, 10 и 11. В этих случаях линии часто выполнены в виде шевронов, сопровождаемых расходящимися линиями, выгравированными на ?cusson, – декоративная черта, обнаруженная на крестовинах большинства стилей, имеющих выступающий ?cusson.

На протяжении всего периода 1250–1350 годов концы крестовин стилей 5 и 6 могли украшаться зубцами – одним или двумя, в зависимости от вкуса заказчика. Крестовины с головками (стиль 11) могут иметь украшения на них. Бывает, что украшения выполнены в одном стиле с яблоками, как, например, на прекрасном мече из коллекции Дино в Метрополитен-музее (рис. 104). После 1450 года украшение инкрустированными линиями на крестовинах стали менее популярными, хотя разные формы рифления и аналогичные украшения на ?cusson оставались в моде, иногда с добавлением яйцевидных рельефных украшений^[46] (рис. 76, 78).

Рис. 104. Меч из коллекции Дино, Метрополитен-музей, Нью-Йорк, около 1450 г.

Два исключительных меча находятся в Датском национальном музее в Копенгагене и в частной коллекции в Лондоне. Оба имеют крестовину, каждый конец которой вырезан в форме головы животного, что ассоциируется с аналогичными декоративными мотивами эры Великого переселения и викингов. Меч из частной коллекции несравненно лучше сохранился и более интересен. На нем крестовина стиля 4, а маленькие головки на повернутых вниз концах выполнены с удивительным мастерством. Меч из Копенгагена имеет прямую и очень короткую крестовину стиля 2, с головками гораздо более грубой работы.

Классический пример средневекового меча с концами крестовины, украшенными головами животных, – меч Шарлеманя в парижском Лувре. По поводу этого меча мнения историков разделились. Одни по стилю, дизайну и работе относят его к тринадцатому веку, другие считают, что его следует отнести к периоду, определенному его использованием.

Почему эфес, имеющий типичную для девятого века форму, с украшениями, также характерными для этого века, необходимо датировать четырьмя веками позже – понять невозможно.

Крестовина, определенно, длиннее, чем на «среднестатистическом» мече викингов или франков, но есть множество примеров крестовин длиннее чем 10 см. Яблоко в форме чехла для чайника обычно для 800 года, но редко для 1200 года, а стиль украшений совершенно чужд для более позднего времени. Вероятно, существует только одна причина того, что принята более поздняя дата: в нижней части крестовины указан буквами и цифрами, характерными для тринадцатого столетия, вес золота, из которого изготовлен эфес. Однако это не доказательство, что он был однозначно изготовлен именно тогда: на протяжении столетий использования меча эфес мог сниматься и устанавливаться неоднократно. Такое было вполне возможно и в тринадцатом веке, при этом на крестовину могла быть нанесена соответствующая надпись. Разве у нас нет примера Меча святого Маврикия из Вены, где эфес был обновлен для Оттона IV? Кстати, известно, что меч Шарлеманя был разобран, очищен и снабжен новой рукоятью для коронации Наполеона I.

Существует несколько подобных «парадных» мечей тринадцатого и четырнадцатого столетий, которые имеют украшенные крестовины. Это венский коронационный Меч святого Маврикия, где на крестовине (стиль 1) из позолоченного железа выгравирована надпись: «Cristus Vincit, Cristus Reinat, Cristus Imperat» – антифон из коронационного гимна Laudes Regiae. Это был также военный клич франков в Третьем крестовом походе, но последнее, судя по всему, не имеет отношения к украшению оружия, служащего только для коронационных церемоний.

В королевском арсенале Мадрида находится великолепный и очень хорошо известный меч, приписываемый Фердинанду III (святому Фердинанду) Кастильскому (1223–1253 гг.) (см. рис. 64). Его крестовина весьма своеобразна: оба конца свиты в кольцо, куда помещен небольшой трилистник. «Руки» и ?cusson украшены типичными для тринадцатого века цветочными орнаментами.

Также в Испании находится еще один малоизвестный меч, приписываемый святому Фердинанду. Он хранится в сокровищнице собора Севильи как священная реликвия (острие вложено в золотой прибор, и меч стоит, словно крест). Крестовина стиля 1 сделана из красного сердолика, оправленного в позолоченное серебро, и украшена орнаментом в стиле мудехар. Яблоко типа 1 сделано из горного хрусталя. Эфес известного меча Санчо IV Кастильского (до 1295 г.) украшен таким же орнаментом в стиле мудехар, включающим куфические письмена, которые, хотя и вряд ли подлежат переводу, определенно содержат слово «аллах». Этот меч, несмотря на богато украшенный эфес, не был предназначен для церемониальных целей, а являлся хорошим боевым оружием.

Можно назвать еще несколько мечей с украшенными крестовинами. Великолепно сохранившийся меч типа XII в мадридском «Институте дель Конде ди Валенсия де Дон Хуан» имеет крестовину стиля 6 из позолоченной бронзы со словами «Dios es Vencedor en Todo, Dios es Vencedor en Todo А», выполненной барельефом. В Метрополитен-музее в Нью-Йорке хранится изумительный меч типа XIV с орнаментом в стиле викингов – вертикальными серебряными проволочками, украшающими изящную крестовину стиля 4. Еще один хороший меч (его настоящее местонахождение неизвестно) раньше находился в коллекции Рихарда Цишилле. На его крестовине стиля 6 выгравированы слова «Dextera Domini Facit Virtutem» с одной стороны и «Dexter Domine Exala Vit Ме» с другой.

В пятнадцатом веке украшенные крестовины стали встречаться чаще – или просто больше мечей уцелело до наших дней. Иногда украшения представляли собой обычные выгравированные или инкрустированные линии, как уже описывалось выше, но на некоторых мечах, особенно церемониальных – «выносном», парадном оружии, украшения были весьма причудливыми. Меч в оружейной палате художественно-исторического музея Вены, сделанный в 1438 году для императора Сигизмунда I, имеет крестовину, выполненную в форме червя, эмблему «Gesellschaft der Lindwurms» («общество змеев»), членом которого был Сигизмунд. Меч Фридриха Саксонского, сделанный в 1424–1425 годах, имеет изогнутую шишковатую крестовину, как ветка дерева и как сучковатый посох на гербе графов Уорвик. Выносной меч Фридриха III, изготовленный в 1440 году, имеет крестовину, выполненную в манере, аналогичной крестовине на мече святого Фердинанда в Севилье, только материал – рог и позолоченная медь вместо сердолика и позолоченного серебра. Так сложно украшенный эфес являет собой разительную противоположность боевому мечу того же императора, хранящемуся в Музее Клуни (рис. 105), где крестовина стиля 6 украшена очень просто – горизонтальными и вертикальными ребрами – только с внешней стороны.

Рис. 105. Боевой меч Фридриха III из Музея Клуни, 1440 г.

Многие мечи, относящиеся ко второй половине пятнадцатого века, с крестовинами стиля 5 и 6, имеют ребра, тянущиеся горизонтально, по середине «рук». Они могут быть объемными или плоскими и проявляются только на одной стороне крестовины. Многие крестовины такого стиля имеют «руки», загнутые горизонтально, с резко закрученными концами. Некоторые из них гладкие, на других закрученные концы покрыты линиями. Там, где концы гладкие, как на мече, хранящемся в Баварском музее, иногда возвращаются к старой практике украшения крестовины инкрустированными линиями, идущими по краям.

Практика загибания рук крестовины в горизонтальной плоскости восходит к более далекой древности, чем ранее предполагалось. Например, мы находим подобный меч в манускрипте 1425 года «Часы королевы Елизаветы», ранее находившемся в коллекции Дайсона Перринса (рис. 106), и в испанской Библии 1425 года. В Музее археологии и этнологии Кембриджа хранится меч типа XX с таким же клинком, как у меча того же типа из Торонто. Его эфес, который вряд ли можно датировать позднее чем 1430–1440 годами, очень похож на эфес, изображенный в манускрипте Дайсона Перринса. В коллекции Уоллиса тоже есть хороший меч, который в каталоге датирован 1500–1520 годами (рис. 107), идентичный по внешнему виду и форме мечу с картины Мартина Шонграуэра, датированной 1465 годом (рис. 108).

Рис. 106. Из манускрипта «Часы королевы Елизаветы», около 1430 г., бывшая коллекция Дайсона Перринса

Рис. 107. Меч из коллекции Уоллиса

Рис. 108. Фрагмент картины Мартина Шонграуэра, около 1475 г.

Эта глава ни в коем случае не является попыткой представить каталог всех существующих украшенных крестовин. Их очень много, и большинство из них уже должным образом описаны в других источниках. Но есть крестовины, в которых отчетливо проявляются национальные характеристики, которым пока не уделено должного внимания. В пятнадцатом веке в Дании, например, появилась утрированная форма стиля 6 – очень резко выгнутая. Представляется, что такая форма свойственна именно этой стране. В Испании на крестовинах того же стиля просверливались отверстия, что, судя по всему, характерно в основном именно для этой страны, хотя подобным образом украшенная крестовина стиля 5 имеет, как мне кажется, германское происхождение.

В Англии есть группа мечей с крестовинами, демонстрирующими такие же характеристики. Все они стиля 6, и на каждой имеются перфорированные кресты, украшающие оба конца крестовины, которая выглядит как четырехлистник. Две из этих крестовин находятся в городском музее Линкольна. Одна – на далеко не лучшем образце типа XVI, другая теперь утрачена, но на рисунке, выполненном в 1854 году, она изображена на клинке, который и сегодня находится в музее. Третья крестовина такого типа хранится в замке Норвич на фальчионе, найденном в Торпе. Есть еще четвертый меч, отличающийся по типу от линкольнских (оба типа XVI), в коллекции Уоллиса. Он относится к типу XV, но на крестовине стиля 5 отчетливо видны перфорированные кресты. На мемориальной доске в Горлстоне, Суффолк, датированной около 1325 года, также можно видеть крестовину, аналогичную описанным выше. Все это склоняет к мысли, что такой стиль является английским, тем более что меч из коллекции Уоллиса ранее находился в коллекции Ньеверкерка и был найден во Франции, то есть вполне мог иметь английское происхождение. Можно даже взять на себя смелость и пойти дальше и предположить, что это не просто английский, а восточноанглийский меч, поскольку мечи были найдены в Норфолке, а мемориальная доска – в Суффолке.

Глава 5
РУКОЯТЬ И НОЖНЫ

Чтобы сделать меч удобным для использования, основную металлоконструкцию необходимо было снабдить определенными сменными приспособлениями. Только очень малое число подобных дополнительных приспособлений сохранилось до наших дней, поскольку они были сделаны из дерева или рога, кожи или текстильных материалов. Тем не менее отдельные экземпляры все же дошли до нас, причем в достаточно хорошем состоянии, чтобы поведать нам о способах производства и изменениях, происходивших с течением времени. Довольно-таки скудные археологические свидетельства подтверждаются примерами из литературы и изобразительного искусства.

Эти приспособления – рукоять и ножны, или, если быть более точным, рукоять и все разнообразие приспособлений, которые украшали, покрывали и дополняли ее, а также ножны и их приборы. Рассмотрим сначала рукоять. Без этой существенной детали меч не мог считаться удобным оружием, и, кроме того, на ней отчетливо отразились изменения, вносимые модой разных веков. Ножны, безусловно, приспособление нужное, но только для удобства ношения меча, а не для использования его в бою, и потому являются вторичными.

В 1100–1500 годах рукояти мечей имели различные формы и покрывались и украшались самыми разными способами. Некоторые из вариантов, безусловно, явились результатом оригинальных вкусов владельцев мечей, но другие явно появились благодаря изменениям в моде и потому могут оказаться полезными для датировки. В первую очередь проанализируем форму и конструкцию рукояти.

Рис. 109. Метод формирования рукояти, называемый «сандвич»

Существовало только одно основное требование: рукоять должна была состоять из твердого сердечника – дерева, кости, рога, – покрытого какой-нибудь мембраной или обвязкой. Конечно, это не было строгим, обязательным для всех правилом, ничто не обходится без исключения. Рукоять вполне могла быть металлической (что было обычным для периода викингов и восемнадцатого столетия). В некоторых случаях деревянный или роговой сердечник оставляли непокрытым.

Можно говорить о двух способах изготовления рукояти и установки ее на хвостовик. Первый – деревянный сердечник делался из двух плоских половинок, как будто являющихся формой для отливки хвостовика (рис. 109).

Его обычно применяли, если хвостовик был плоским и широким, хотя есть примеры использования такого метода при узком хвостовике, как, например, на мече, хранящемся в библиотеке Вестминстерского аббатства.^[47] Другой метод, применяемый при узких или стержневидных хвостовиках, – формирование ядра рукояти с использованием рашпиля, высекая стамеской или вырезая ножом необходимую форму, после чего высверливая отверстие в продольном направлении по центру. Затем рукоять зажимается в тисках, хвостовик нагревается в печи и осторожно вставляется в отверстие в рукояти. Таким образом, отверстие прожигалось до точных размеров хвостовика. Здесь следовало соблюдать осторожность, чтобы не раскалить хвостовик слишком сильно, поскольку дерево может расколоться или загореться.^[48] Если ядро рукояти было из кости или рога, процесс соединения меча и рукояти становился более трудоемким.

Рукояти, сделанные методом формовки, обычно имеют очень плоское овальное сечение, те же, что сделаны методом вставки хвостовика в отверстие, обычно намного более объемные, в сечении часто круглые или шестиугольные. Разные формы рукоятей можно подразделить на характерные для мечей группы 1 и характерные для мечей группы 2, но при такой классификации будут и частичные совпадения (рис. 110, 111).

Рис. 110. Рукояти, характерные для мечей группы 1, выполненные методом формовки

Метод формовки широко применялся в период викингов и позднее – в двенадцатом веке. Вероятно, были случаи его применения и значительно позже, потому что есть мечи четырнадцатого и даже пятнадцатого веков с очень широкими хвостовиками, настолько широкими, что другой метод изготовления рукояти представляется невозможным. В ранний период, в 850–1200 годах, рукоять обычно была короткой (7,5–8,5 см), довольно широкой у крестовины (немного больше 3 см) и постепенно сужающейся к яблоку до 2 см. Такую форму мы можем видеть на мече в Музее оружия в Париже (около 1150 г.), так называемом Мече святого Маврикия в Турине (около 1200 г.) и на мече из «Институте дель Конде ди Валенсия де Дон Хуан» (1275–1300 гг.).

Рис. 111. Рукояти, характерные для мечей группы 2, выполненные методом формовки

Просверленные рукояти обычно имели небольшую выпуклость в середине и имели форму сильно вытянутой бочки, но были и прямые рукояти. Некоторые рукояти имели небольшие поперечные кромки, вырезанные из дерева в верхней и нижней части, как на уцелевших рукоятях на мече (около 1300 г.) и другом мече (около 1470 г.).

С появлением мечей группы 2 после 1350 года появились новые формы рукоятей, хотя и старые не вышли из употребления. Наиболее характерным представляется стиль, в основном встречающийся на мечах с длинными рукоятями. Хотя, по имеющимся в настоящее время свидетельствам, эта форма появилась около 1370 года, она распространилась только в 1420 году, а пик ее популярности пришелся на 1450–1570 годы. Форму этой рукояти описать довольно трудно ввиду ее двойственности. Она разделена примерно пополам поперечным ребром. Под ним рукоять имеет плоское овальное сечение, слегка Сужается к крестовине, стороны чуть вогнуты. Над серединным ребром сечение рукояти более округлое (хотя может быть и шестигранное), она резко сужается, как горлышко бутылки, к яблоку (см. рис. 112, 113). Если рукоять меча была короткой, существовало три основных разновидности. Первая – это незабвенная овальная рукоятка (в сечении – овал), восходящая еще к временам древних кельтов. Она имела небольшую выпуклость в середине, после чего сужалась к яблоку. Вторая – рукоять почти круглого сечения, сильно выпуклая в середине (рис. 75, 76). Третья разновидность была характерна на протяжении короткого периода и потому не представляет большого интереса. Она имеет форму бутылки и может считаться адаптацией рукояти с поперечным ребром для меча с коротким хвостовиком. Ее первое появление в произведениях искусства (в основном на английских монументальных изображениях) (рис. 81, 82, 115, 116) датировано примерно 1390 годом, до 1430 года она встречается довольно часто (рис. 82), а потом исчезает вообще.

Рис. 112. Фрагмент с изображения епископа Иоганнеса фон Эглофштейна, собор Вурцбурга, 1411 г.

Рис. 113. Фрагмент с изображения Йохана Георга фон Вальдбурга, Вальдзее, около 1470 г.

Рис. 114. Фрагмент с изображения сэра Уильяма Этчингема, Этчингем, Эссекс, около 1430 г.

Рис. 115. С рельефа на северной двери собора Каршау, 1360–1400 гг.

Рис. 116. Фрагмент фрески с виллы Пандольфини, Фарината дельи Уберти, Андреа де Кастаньо, 1420 г.

Уцелевшие образцы очень редки. Мне известны только два меча, рукояти которых могут с большой долей вероятности считаться первоначальными. Существует один или два меча, где на коротком хвостовике явно двойственная рукоять, но в искусстве такие рукояти на мечах с короткими эфесами не встречаются.

Если можно утверждать, что существует восемь основных форм рукоятей, разнообразие методов их покрытия и крашения воистину бесконечно. Очень многое зависело от индивидуальных вкусов владельца и требований моды. Кроме того, нельзя забывать, что на протяжении периода жизни меча рукоять может неоднократно менять покрытия, причем все они будут совершенно различными. Поэтому лучшее, что мы можем сделать, – это указать на ряд моментов, которые мы можем почерпнуть из произведений искусства, а также узнать, изучая уцелевшие образцы.

Упоминания в литературе редки, и вряд ли на них можно полагаться. Единственное описание, если его вообще можно назвать таковым, касается «украшения» (garnishing) – термин, который можно применить и к покрытию самой рукояти, и к шапу (капу) (chappe, cape). Шап (кап) – это небольшая пластинка материала, установленная между крестовиной и рукоятью, которая опускается на каждую сторону ?cusson крестовины и закрывает устье ножен. Эта деталь ни в коем случае не использовалась повсеместно и обязательно, но зато представлена в произведениях изобразительного искусства (рис. 79, 80, 113, 115, 117).

Рис. 117. Меч Иоава из Библии Велисла

Есть один или два уцелевших и весьма неплохо сохранившихся экземпляра, такие как меч Эсторе Висконти в Монце и церемониальный меч Фридриха III в Оружейной палате Вены. Еще один пример, доселе остававшийся без внимания, – это эфес меча (клинок сломан в 10 см под крестовиной), который находится в Британском музее. Он относится к типу XII (около 1250 г.), яблоко типа Н, крестовина стиля 2. Он был найден в процессе раскопок (место неизвестно); сохранился кожаный шап.

Пример типичной ссылки на украшение в описях можно найти в описи имущества Рауля Несле, коннетабля Франции, павшего в 1302 году в сражении при Куртре: «меч, украшенный кожей» и «еще один меч, украшенный вышитым гербом Несле». Такие ссылки могут применяться как к рукояти, так и к шапу.

Изучая произведения искусства, мы чувствуем более твердую почву под ногами. На иллюстрациях манускриптов, мемориальных изображениях, портретах и в скульптуре показано очень много типов обтяжки рукояти. Самое распространенное – простая оплетка проволокой или шнуром, но встречаются и более изысканные формы, например на изображении сэра Роберта де Буреса (1302 г.) в Эктоне, Суффолк (рис. 118), сэра Роберта де Септванса (1306 г.) в Чарте, Кент (рис. 93), а также на множестве других изображений в Англии, Германии, Испании и Италии.

Рис. 118. Фрагмент изображения сэра Роберта де Буреса, Эктон, Суффолк, 1302 г.

На них мы можем видеть более сложные оплетки. В основном все они выполнены следующим образом: рукоять-ядро обвязывается узким шнуром или проволокой, поверх этого накладывается еще одна оплетка из более грубого шнура, образуя узорчатый рисунок. Этот узорчатый рисунок образуется так же, как на плетеных сумках (рис. 119, 120).

Рис. 119. Фрагмент изображения Випрехта фон Гройча, Пегау, Саксония, около 1230 г.

Рис. 120. Святой Теодор, с южного портика собора Шартра, 1230 г.

До нашего времени дошло две рукояти, датированных 1270–1330 годами, по которым отчетливо видны три разных метода изготовления покрытий. Первая – на мече, найденном в гробнице Фернандо де ла Серда (1270 г.), расположенной в часовне монастыря Лас Уэльгас в Бургосе, где в дополнение к двойной оплетке каждый конец рукояти украшен чем-то вроде круглой кисточки из шелкового шнура. Эта деталь часто повторялась на двуручных мечах шестнадцатого века и на многих других мечах, датированных шестнадцатым и семнадцатым веками, но на эфесе меча тринадцатого века она представляется весьма необычной. Вторая из уцелевших рукоятей на мече, найденном в гробнице Канн Гранде дела Скала, правителя Вероны (1329 г.). Теперь он находится в музее археологии этого города. В этом случае основная обвязка выполнена серебряной проволокой, а поверх наложен зеленый шелковый шнур. Третий пример – на мече, иногда называемом «мечом святой Касильды». Он хранится в «Институте дель Конде ди Валенсия де Дон Хуан». Здесь рукоять покрыта пурпурной кожей, поверх которой наложено узорчатое плетение, закрепленное булавками с позолоченными головками.

Рис. 121. Фрагмент изображения Ульриха фон Вюртемберга, Штифтскирхе, Штутгарт, около 1260 г.

Замысловатая оплетка рукояти меча на изображении Буреса, вероятно, является изысканной вышивкой, поверх которой наложена оплетка из шнура. Памятник графу Ульриху фон Вюртембергу в Штифтскирхе, Штутгарт, датированный 1270 годом, демонстрирует рукоять, покрытую, как мне кажется, тесно переплетенными кожаными ремешками, хотя не исключено, что скульптор таким образом изобразил проволочное плетение. Покрытая таким образом рукоять была найдена в Торсбьёрге, Дания, на римском оружии второго века нашей эры. И конечно, это был обычный метод оплетки рукояти в семнадцатом веке, знакомый практически всем (рис. 121).

Все вышеупомянутые рукояти и представляемые ими стили имеются на мечах группы 1 и датированы 1100–1350 годами. Между тем, хотя после 1350 г. появились новые, отличные от прежних стили обтяжки рукоятей, старые не исчезли и продолжали существовать. В конце четырнадцатого и в пятнадцатом столетии стала обычной простая оплетка из проволоки^[49] или шнура; накладываемая поверх узорчатая оплетка в это время встречалась довольно редко. Если использовалась проволока (как на мече Эсторе Висконти 1413 года), то это практически всегда была плетеная многожильная проволока. Иногда, как на рукояти меча второй половины пятнадцатого века, изображенного на фронтисписе (из моей коллекции), узорчатая обвязка может быть из плетеной проволоки. В этом случае ядро рукояти, покрытое красным бархатом, имеет вырезанные на дереве линии там, где лежат перекрещенные проволоки. Проволоки двойные: плетеная серебряная положена рядом с простой стальной.

Рис. 122а. Фрагмент фигуры на надгробии епископа Зигфрида фон Эпштейна, около 1280 г.

Некоторые оплетенные шнуром рукояти были покрыты очень тонкой мембраной из кожи (оленьей или телячьей). Когда это делается, шнур немного проступает сквозь обтянувшую его мембрану и поверхность получается негладкой. Таких рукоятей уцелело много, в основном все они датированы 1480–1550 годами.

Рис. 122б. Меч из музея археологии в Кембридже

На длинных рукоятях пятнадцатого столетия, особенно его второй половины, которые имели двойственную форму, обе половины часто носили разное покрытие. Нижняя половина могла быть обтянута кожей, а верхняя – иметь проволочную оплетку, или наоборот. Иногда верхняя часть изготавливалась из сплошного куска металла. Хороший пример первых можно увидеть на изображении святого Кнута с алтаря Тринити-колледжа, входящего в коллекцию ее величества королевы и выставленного в Национальной галерее Шотландии (1478–1479 гг.) (рис. 124). Здесь нижняя часть рукояти украшена маленькими розетками: шесть вокруг верхнего края нижней половины, шесть – вокруг ее нижнего края и по одной в центре каждой грани.

Рис. 123. Фрагмент второй фигуры на надгробии епископа Зигфрида фон Эпштейна

Рис. 124. С алтаря Тринити-колледжа, Эдинбург

Такие же розетки можно видеть на рукоятке обычного одноручного меча с изображения сэра Гайлса Добенея (1502 г.) в Вестминстерском аббатстве (рис. 125).

Рис. 125. Меч, найденный в Темзе в районе Вестминстера, Лондонский музей. Серебряный прибор ножен характерен для стиля, модного в 1310–1340 гг. На клинке и на яблоке клемма одного кузнеца

Рукоять меча, экспонирующегося в Метрополитен-музее в Нью-Йорке, без оплетки, но ядро поддерживается оправой из позолоченной бронзы. Под яблоком и над крестовиной сделаны отлитые «воротники», и с каждой стороны рукояти проходит узкая металлическая полоска – от яблока к крестовине.

Приведенные выше описания относятся только к очень небольшому числу из бесконечного многообразия некогда существовавших рукоятей и представляют лишь несколько из сохранившихся до наших дней образцов. Но эти немногие образцы, по моему мнению, являются типичными представителями стилей, использовавшихся в век рыцарства.

Ножны меча, хотя, безусловно, являются необходимым приспособлением, не могут использоваться для его датировки, даже если уцелели до наших дней или изображены в произведениях искусства. Понятно, что средневековые ножны изготавливались из очень прочных материалов, но все же изнашивались намного быстрее, чем сами мечи, и менялись чаще. Всякий раз, когда для меча изготавливались новые ножны, разумно предположить, что их прибор отвечал современной моде. Поэтому меч, изготовленный, скажем, в 1300 году, вполне мог использоваться в 1415 году и иметь ножны, модные в начале пятнадцатого века.

Изменения в модных стилях приборов ножен после 1300 года прекрасно отображены в произведениях искусства. Поэтому, вместо очевидных комментариев, я предлагаю читателю увидеть это собственными глазами. На рис. 16, 17, 21, 43, 70, 81, 82, 101, 117, 118, 120, 125 отчетливо видны все изменения, происходившие с ножнами в 1100–1500 годах.

Примечания

1

Предел, после которого (лат.).

(обратно)

2

Предел, до которого (лат.).

(обратно)

3

Сегодня известно, что несколько мечей из этих раскопок датированы двенадцатым, а не четырнадцатым веком и поэтому могли быть использованы в Линкольнском сражении 1141 г. Пересмотр дат был произведен в связи с публикациями о находках мечей в финских захоронениях поздних викингов (1000–1120 гг.), сделанных доктором Йормой Леппаахо из университета Хельсинки. Он не только обнаружил мечи, но также выявил много надписей на лезвиях, с помощью фотографирования в рентгеновских лучах, инфракрасном свете и с использованием других методов, позволивших выявить надписи, которые иначе остались бы невидимыми. Результаты его исследований революционизируют все предыдущие представления о надписях на клинках. Так называемые находки на полях сражений по большей части совершенно бесполезны для датировки, если только а) данный меч не найден на действительно имевшем место сражении или б) в близлежащей реке, пруду или озере и если известно, что здесь проходило преследование. Но он должен быть найден близко к полю битвы, что-бы служить надежным свидетельством, потому что на протяжении большей части Средних веков мечи – как это было в эпохи кельтов, викингов и Великого переселения – часто намеренно бросали в воду. Только немногие были найдены на известных, часто используемых переправах или в местах, где имели место сражения или, по крайней мере, могли иметь место. Таковы, например, восемьдесят мечей, извлеченных из реки Дордонь в 1972 г. в районе Кастильон-ла-Батая.

(обратно)

4

Согласно последним исследованиям, это не XII тип, а подтип Ха. Двойник такого меча находится в арсенале Тауэра. (Подтип Ха был признан необходимым по итогам последних исследований и наблюдений.)

(обратно)

5

Окшотт Р.Э. «Королевский меч» пятнадцатого века. Можно классифицировать отдельно три элемента (клинок, яблоко и перекрестье) средневекового меча и часто, согласно этой классификации, датировать их с точностью до десятилетия. Но совершенно очевидно, что должно быть совпадение дат, если все три элемента собраны в одном мече. Так мы приходим к еще одной возможной оценке даты меча – можно рассмотреть все элементы отдельно и произвести сравнение.

(обратно)

6

Здесь я был не прав. Находки Леппаахо доказали, что большинство форм перекрестий Средних веков использовались и во времена викингов. Чем больше появляется новых примеров, тем очевиднее становится этот факт.

(обратно)

7

В настоящее время клинки с более узким долом объединены в подтип Xа.

(обратно)

8

Хвостовики далеко не всегда широкие и плоские. Иногда они узкие и имеют квадратное сечение. Леппаахо приводит соответствующие иллюстрации мечей, обнаруженных в захоронениях викингов. Яблоки тоже могут иметь форму дисков и даже многогранного диска.

(обратно)

9

Замечания относительно христианских надписей в свете находок Леппаахо теряют значение.

(обратно)

10

Замечания, касающиеся плоских или объемных яблок, в свете находок Леппаахо, уже не столь важны. Оба типа использовались примерно с 1150 до 1250 г.

(обратно)

11

Сохранилось много переносных алтарей с гравировкой по меди (рейнская работа, в основном выполненная между 1100 и 1150 гг.), на которых изображены сцены мученичества и святые с мечами (святой Георгий, святой Михаил и др.), которые можно отнести к типу X. Один из таких алтарей, на котором изображен святой Симликус, находится в Музее Виктории и Альберта в Лондоне (рис. 10). На рис. 11 – с переносного алтаря в Ставелоте – работы Годвруа де Клера представлен меч, очень похожий на имеющийся в парижском Музее оружия. Скульптура, изображающая одного из стражей у надгробия, держащего эфес с одним из широких яблок в форме бразильского ореха, установлена на капители церкви Святого Нектария в южной Франции. Другая капитель, почти наверняка украшенная тем же художником, находится в церкви Мозака. На ней изображен меч с эфесом подтипа VIIIa. Эти скульптуры датированы примерно 1140 г., следовательно, есть основания полагать, что яблоки подтипа VIIIa использовались даже в это время.

(обратно)

12

В свете новых открытий выясняется, что насчет более поздних экземпляров я ошибался. Такой дол можно обнаружить в 1150–1100 гг.

(обратно)

13

Что касается венского Меча святого Маврикия, в свете некоторых находок Леппаахо, эфес должен быть датирован тем же периодом, что и клинок. Я полагаю, что украшения были добавлены к коронации Оттона IV.

(обратно)

14

Вряд ли это можно утверждать определенно. В действительности никто не знает, где именно состоялось это сражение – оно могло произойти в любом месте на площади не менее трех квадратных километров вокруг Форнхама. В нем участвовало не так много народу, и размер поля боя, по-видимому, не превышал параметров футбольного поля. Да и сейчас никто толком не знает, где именно был найден меч. Единственное, что известно точно, – его нашли «при рытье траншеи в районе Форнхама». Так что он совершенно необязательно является реликвией упомянутого исторического события. Кстати, было два Форнхама – Форнхам святого Петра и Форнхам всех святых, что значительно расширяет возможную географию сражения.

Эти сомнения еще более укрепляются фактом, что на мече имеются и другие знаки, о которых я не упоминал: рука в конце дола рядом с острием, а в этом же месте с другой стороны – епископский посох. Эти знаки идентичны использованным на мече середины одиннадцатого века, найденном Леппаахо в захоронении викинга, а также на мече с эфесом, классифицированным Петерсоном (по Уиллеру тип IV) и украшенным в стиле 1000–1050 годов. По форме и сходству надписей с найденными в Финляндии в захоронениях одиннадцатого века маловероятно, что последний можно датировать позже чем 1075 годом.

(обратно)

15

Находки Леппаахо позволили отнести ряд мечей типа XII, ранее датированные тринадцатым веком, к двенадцатому и даже к одиннадцатому столетию.

(обратно)

16

Точнее, в 1050–1250 гг. Анализ этих надписей был мною опубликован в «Записках о средневековом мече».

(обратно)

17

Цюрихский меч, изображенный на рис. 14, имеющий типичный клинок типа XII и эфес типа VII, теперь может занять свое законное место в десятом – одиннадцатом веках. Леппаахо обнаружил сходные эфесы в захоронениях викингов.

(обратно)

18

Туринский меч принадлежит к подтипу Ха. Его эфес характерен для стиля, широко распространенного в 1070–1120 гг.

(обратно)

19

Однако это не так. Сейчас имеются такие же убедительные доказательства, частично из Финляндии, частично явившиеся результатом исследований инкрустаций на аналогичных клинках (сделанных в тех же мастерских и, возможно, той же рукой), что этот тип использовался еще до 1150 г.! Также имеются доказательства, правда менее убедительные, что большие мечи подтипа XIIIа с яблоком в форме бразильского ореха, которые я датировал 1250 г., могли быть в ходу веком ранее. Неоспоримое свидетельство использования длинных (18–20 см) рукоятей и яблока в форме колеса в эру викингов дает акварель (датированная 1846 г. и принадлежащая обществу антикваров), изображающая находки в захоронении викингов десятого века в Ланкашире.

(обратно)

20

Полагаю, это были не короткие мечи типов XIV и XV, а действительно маленькие мечи, которые раньше называли детскими.

(обратно)

21

Это не подтип XIIIб, датированный 1300 г., а подтип Ха, и по аналогии с по крайней мере двумя мечами Леппаахо может относиться к XI–XII вв. Я не думаю, что это так, но не могу объяснить почему. Он, конечно, относится к подтипу Ха, но тип не определяет дату. Однако и его превосходное состояние не является основанием для отнесения его к более поздней дате. Есть много мечей VI–X вв., и даже меч, датированный 300 г. до н. э., состояние их выше всяких похвал. Среди находок доктора Леппаахо есть два меча с эфесами точно такой же формы и с аналогичными пропорциями.

(обратно)

22

Я сказал, что меч дона Хуана – детский меч. Теперь я в этом уже не так уверен.

(обратно)

23

Это очень важный экземпляр из-за формы его сечения, плеч и клейма. Меч, найденный при раскопках, находился не в лучшем состоянии, когда попал ко мне в руки. Крестовина была сломана в середине, я снял ее и впоследствии утратил (!). Она была в очень непрезентабельном виде, равно как и яблоко, изъеденное, как соты. Но клинок был в отличном состоянии. Больше его у меня нет, о чем я очень сожалею. Лучше сохранившийся меч подтипа XIIIб я описал в «Записках о средневековом мече».

(обратно)

24

Меч датирован с высокой степенью вероятности, как и меч Кристенсена. Меч из шотландского музея относится примерно к 1150 г. Серебряная инкрустация такого типа применялась, насколько мне известно, в 1050–1150 гг.

(обратно)

25

По форме эфеса и клинка он похож на кастильонские мечи моей группы А, датированные до 1453 г. (возможно, несколькими годами ранее), если, конечно, моя теория, что эти мечи были изготовлены в большом количестве и поставлялись по контракту, не потерпит крах.

(обратно)

26

Возможно, что это не так. Если мы примем во внимание только найденные до сих пор мечи, следует сказать, что они появились почти веком ранее. Если же мы учтем еще бесчисленное множество наконечников копей, датируемых от кельтского железного века до четырнадцатого столетия нашей эры, а также огромное количество мечей латенского периода, придется признать, что они появились еще раньше. Они представлены и в произведениях искусства одиннадцатого – двенадцатого веков.

(обратно)

27

Скорее всего, это очень красивая, но бесполезная игрушка. Тому свидетельство – слишком тонкий и длинный клинок.

(обратно)

28

Фруассар приводит по меньшей мере два примера, когда удар меча пробивал пластинчатые доспехи. Описывая погоню после сражения при Пуатье (1356 г.), он утверждает: «Когда лорд Беркли преследовал его некоторое время, Джон де Хелленс обернулся, перехватил меч, как копье, и бросился на противника, который, взяв меч за рукоять, взмахнул им и поднял руку, чтобы нанести сквайру удар. Джон де Хелленс, увидев, что ему угрожает опасность, уклонился от удара, но не упустил свой шанс. Он выбил меч из руки лорда Беркли. Когда рыцарь обнаружил, что лишился меча, а сквайр сохранил свой, он спешился и устремился к месту, где лежал его меч. Но он так и не смог поднять его, потому что сквайр нанес ему страшный удар, пронзивший его доспехи, и рыцарь рухнул на землю».

(обратно)

29

Точка, в которой при соприкосновении лезвия клинка с предметом, по которому наносится удар, будет наименьшая вибрация лезвия и наиболее эффективный вес. Точка изменяется в зависимости от балансировки клинка.

(обратно)

30

К этому типу принадлежат также два кастильонских меча. Каждый имеет сужающийся клинок, который, в отличие от большинства мечей типа XIX, имеет острое острие и жесткое промежуточное ребро. Возможно, их следует отнести к подтипу ХIХа. Каждый имеет короткий дол на ¹/₃ ширины клинка в его верхней четверти, по обе стороны которого располагаются два коротких дола почти такой же ширины с уплощенными краями, как на рикассо. На каждом мече имеются следы гравировки и позолоты в центральном доле. Эти два меча (из моей кастильонской группы В), похоже, сделаны одним мастером, вернее, скорее всего, клинки изготовил один мастер, а эфесы другой. Они чрезвычайно интересны и требуют дальнейших исследований.

(обратно)

31

Пожалуй, это не совсем так. Просто на момент написания этой книги было найдено меньше яблок в форме чехла для чайника. Новые находки изменили соотношение. Скорее всего, эти типы яблок существовали одновременно и были популярны в одно и то же время. Хотя пропорция уцелевших яблок в форме бразильского ореха по отношению к своим собратьям в форме чехла для чайника все же составляет 6:1.

(обратно)

32

Точнее, они не часто встречались до написания этой книги. Потом их стало куда больше.

(обратно)

33

Но тип ничего не говорит о дате, особенно когда речь идет о мечах группы 1. Эксперты по руническим надписям, датировавшие руны 1000–1050 гг., были, конечно, правы, как и Петерсен, отнесший его к 1050 г. Короче говоря, были правы все, кроме меня!

(обратно)

34

Меч из Кавуда имеет эфес, настолько похожий на эфес меча из Корсойгадена, что они, должно быть, были сделаны в одной мастерской или даже одной рукой. Кавудский меч, безусловно, относится к типу XII, а поскольку его эфес датируется тем же периодом, что и эфес меча из Корсойгадена, сам меч можно датировать 1050–1125 гг. Есть три надписи на клинке, настолько похожие на необычный стиль кавудских надписей, что они тоже, вероятно, сделаны одной рукой.

(обратно)

35

Не в гробу, а в каменном ларце, вместе с остатками ножен. Одно только это свидетельство позволяет отнести его к эпохе викингов. Это было в их обычаях – хоронить меч в каменном ящике для сохранности.

(обратно)

36

Не «так называемый», а самый настоящий меч викинга, тип эфеса по Петерсену 2, мой подтип Ха, 1000–1050 гг.

(обратно)

37

Надпись на клинке ANTANATANAN очень мелкая, инкрустирована серебряными буквами, каждая из которых выполнена с большим мастерством. В музее Дюссельдорфа есть меч, датированный 1100 г., имеющий длинную латинскую надпись, выполненную буквами такого же стиля и размера, вполне возможно, той же рукой, что и на канвикском мече. На клинке написана пара латинских афоризмов из моралистического трактата 1020–1050 гг. Випо Бургундским в качестве инструкции сыну императора Конрада II, который позже стал Генрихом III. Итак, аналогия инкрустаций мечей из Дюссельдорфа и Канвика говорит о том, что меч из Канвика – это меч викинга, а афоризмы Випо были популярны в 1030–1100 гг.; все это дает предполагаемую датировку обоих мечей. Эфес меча из Канвика в точности соответствует одной из финских находок Леппаахо, а эфес меча из Дюссельдорфа – другой.

(обратно)

38

По Леппаахо первые датируемые экземпляры из захоронений викингов относятся к 1050–1100 гг.

(обратно)

39

Найден в реке Оуз в районе Эли. Еще я где-то утверждал, что «меч довольно велик». Это не так. Его клинок имеет длину 91 см, он легок и отлично сбалансирован. Держать такой в руках – одно удовольствие.

(обратно)

40

Это не совсем так. Можно уже назвать шесть мечей из числа кастильонских, а сколько еще не исследовано?

(обратно)

41

Крестовины этих стилей были найдены Леппаахо на мечах одиннадцатого века в Финляндии.

(обратно)

42

Точнее, в 1050–1200 гг.

(обратно)

43

Эти крестовины часто находят на мечах, датированных 1050–1120 гг. Один меч находится в частной коллекции в Нортумберленде. На клинке – остатки надписи INNOMINE. Еще один меч – в коллекции Кинбуша.

(обратно)

44

Ознакомившись с трудами Леппаахо, я уже не слишком уверен в этом. Он может быть датирован раньше – 1050 г.

(обратно)

45

В восемнадцатом веке термин «pas d'?ne» применялся к двойным раковинам маленького меча. Двойные кольца под крестовиной (в терминологии восемнадцатого века – квиллон) назывались ветвями.

(обратно)

46

Такие украшения были популярны на английских мечах первой половины пятнадцатого века.

(обратно)

47

Рукоять меча Генриха V представляет собой ужасную грубую замену существовавшей ранее. Вероятно, ее можно датировать восемнадцатым веком. Создается впечатление, что ее вырезали из куска дуба перочинным ножом. Ни в коем случае не является первоначальной.

(обратно)

48

Я сам использовал этот способ. Если перегреть хвостовик, деревянная рукоять попросту сгорает.

(обратно)

49

Существует много свидетельств проволочной оплетки, простой или плетеной, на рукоятях мечей викингов. Сохранились остатки медной проволоки на одном из кастильонских мечей – двуручном (в королевском арсенале).

(обратно)

Введение

Глава 1 МЕЧИ ГРУППЫ 1 (1050–1350 гг.)

Характеристики типа X

Общие замечания

Характеристики типа XI

Общие замечания

Характеристики типа XII

Общие замечания

Характеристики типа XIII

Общие замечания

Характеристики подтипа XIIIа

Общие замечания

Общие характеристики подтипа XIII6

Общие замечания

Характеристики типа XIV

Общие замечания

Глава 2 МЕЧИ ГРУППЫ 2 (1350–1550 гг.)

Характеристики типа XV

Общие замечания

Характеристики подтипа XVа

Общие замечания

Характеристики типа XVI

Общие замечания

Характеристики подтипа XVIa

Общие замечания

Характеристики типа XVII

Общие замечания

Характеристики типа XVIII

Общие замечания

Характеристики подтипа XVIIIa

Общие замечания

Характеристики подтипа XVIIIб

Общие замечания

Характеристики подтипа XVIIIв

Общие замечания

Характеристики типа XVIIIг

Общие замечания

Характеристики подтипа XVIIIд

Общие замечания

Характеристики типа XIX

Общие замечания

Характеристики типа XX

Общие замечания

Характеристики подтипа ХХа

Общие замечания

Глава 3 ФОРМЫ ЯБЛОК (НАВЕРШИЙ)

Глава 4 КРЕСТОВЫЕ ГАРДЫ

Глава 5 РУКОЯТЬ И НОЖНЫ

Примечания

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

Глава 1
МЕЧИ ГРУППЫ 1 (1050–1350 гг.)

Глава 2
МЕЧИ ГРУППЫ 2 (1350–1550 гг.)

Глава 3
ФОРМЫ ЯБЛОК (НАВЕРШИЙ)

Глава 4
КРЕСТОВЫЕ ГАРДЫ

Глава 5
РУКОЯТЬ И НОЖНЫ