Акупунктура, Аюрведа Ароматерапия и эфирные масла, Консультации специалистов: Рэйки; Гомеопатия; Народная медицина; Йога; Лекарственные травы; Нетрадиционная медицина; Дыхательные практики; Гороскоп; Правильное питание Эзотерика

Введение

Только любовь делает человека творческим. Только в любви человек, переполняясь, начинает изливаться в существование, потому что только в любви ему есть что отдавать, чем делиться. Тот, кто не познал любви, не может творить, он способен только разрушать. Это одна и та же энергия: соединяясь с любовью, она становится творческой, а без любви – разрушает.

Мир может стать совершенно другим, если людям позволить любить, не мешать любить. Если создать людям климат любви, атмосферу любви, в которой им будет легко превратиться в любящих существ, мир может стать самым настоящим раем. Мировые войны прекратятся только в том случае, если мы высвободим энергию любви. Только любовь может стать залогом выживания человечества в будущем. Только взрыв любви может стать антидотом ядерного взрыва; иначе с каждым днем человечество будет все ближе и ближе подходить к всеобщему самоубийству.

Мы разучились любить и создали столько средств уничтожения, что, если на Земле не случится чуда любви, выжить будет практически невозможно. Представьте ситуацию: в комнате полно боеприпасов, а вы дали ребенку поиграть коробком спичек. Вы надеетесь, что ничего не произойдет, но угроза очень велика: ведь вот коробок спичек, вот ребенок и вот его любознательность. Он не сможет устоять – обязательно откроет коробок и попытается с ним что-нибудь сделать. А ведь в комнате полно боеприпасов, которые могут взорваться. Избежать несчастного случая практически невозможно.

Здесь такая же ситуация: в том, что касается сердца, человек почти что недоразвитый, а наука высвободила в нем огромную силу. И если в той же пропорции не высвободить его любовь – его чувство прекрасного, способность наслаждаться, жить и праздновать, он не сможет выжить.

Но вот одно из основных правил: когда вам встретится разрушительный человек, не злитесь на него. Почувствуйте к нему жалость. Даже такие люди, как Адольф Гитлер, нуждаются в жалости, в сострадании. Их жизненные силы прокисли, прогоркли, стали ядовитыми, потому что эти люди не поняли, что такое любовь. А общество порождает ненависть и не допускает любви – так оно устроено. Оно порождает конкуренцию и не допускает духа товарищества. Оно учит вас борьбе, но никогда не учит дружбе.

Моя главная цель – высвободить ваши ресурсы любви, разжечь в вас пламя любви. И когда это будет сделано, любовь обо всем позаботится, и ваша жизнь сама собой станет творческой.

Глава 1. Любовь пришла – мудрость ушла

Любовь не должна быть кому-то адресована. Любовь не должна быть ориентирована на другого человека. Любовь, ориентированная на другого, – ненастоящая; любовь в виде отношений – ненастоящая. Настоящая любовь – это состояние, в котором пребывает человек. Можно любить женщину, мужчину, своих детей, своих родителей; можно любить розы или другие цветы, можно любить тысячу и одну вещь – но это все отношения.

Учитесь быть любовью. Суть не в том, чтобы ваша любовь была кому-то адресована, а в том, чтобы просто быть любящим. Вы сидите в одиночестве – но любовь все равно продолжает течь. Вы в полном одиночестве, покое – что вы можете сделать? Это как с дыханием… Вы же не дышите ради своей жены, ради своих детей – это не отношения. Вы просто дышите – это жизнь. И подобно тому как дыхание – это жизнь для тела, любовь – это жизнь для души. Человек – это просто любовь. И только тогда он знает, что любовь есть Бог.

Иисус говорит: «Бог есть любовь». А я говорю вам: «Любовь есть Бог». Слова одни и те же, но смысл совсем другой. Иисус говорит: «Бог есть любовь». Тогда получается, что любовь – лишь одно из качеств Бога; он мудрый, всемогущий, он судья и много кто еще. И помимо всего этого, он также и любовь. Слова Иисуса были революционными для того времени, но не для наших дней.

Я говорю вам: «Любовь есть Бог». Тогда речь не идет о Боге, у которого много других качеств. По сути, Бог исчезает – Богом становится сама любовь. Она реальна. А Бог – это имя, которые теологи дали чему-то, о чем сами не имеют представления. Никакого Бога нет, все сущее сделано из субстанции под названием «любовь».

Все хотят любить и быть любимыми. Почему? Говорят «любовь пришла – мудрость ушла». Это действительно так?

Любовь – это богопочитание, которое стремится к божественности. Любовь – это поэзия, которая рождается от радости жизни. Любовь – это песня, танец, празднование: песня благодарности, танец признательности, празднование безо всякой на то причины, ведь у нас есть невероятный дар, которым нас продолжают наделять, у нас есть целая вселенная, от пыли до божественного. Любовь – не то, что ты под ней подразумеваешь, поэтому у тебя и возник такой вопрос.

Ты спрашиваешь: «Почему все хотят любить и быть любимыми?» Потому что любовь – это высшая религия, величайшая религия. Любовь – это поиск божественности. Поначалу мы, конечно, ищем неосознанно, спотыкаемся, блуждаем впотьмах. Направление может быть неверным, но намерение абсолютно правильно.

Любовь – это не та обыденная вещь, которую ты за нее принимаешь; это не просто биологическое притяжение между мужчиной и женщиной. Оно, конечно, тоже присутствует, но это только начало, первый шаг. И даже на этом этапе, если заглянуть глубже, любовь – притяжение не между мужчиной и женщиной; это притяжение между мужской энергией и женской. Это не притяжение между А и Б; все гораздо таинственнее, даже в обычной любовной связи.

Вот почему никто не может дать определение любви. Люди пытались дать ей тысячи определений, но все без толку. Любовь не поддается, она остается неуловимой, она всегда в движении. Чем сильнее хочешь ее поймать, тем труднее становится это сделать, тем дальше она ускользает. Ты не можешь ее схватить, не можешь узнать, что именно она собой представляет. Ее невозможно контролировать. Любовь остается непознаваемой. А человек хочет знать, ведь знание дает власть. Ты бы хотел подчинить любовь своей власти, но это невозможно – любовь гораздо больше тебя. Ты не можешь ей завладеть, только она может завладеть тобой. Вот почему тем, кто хочет завладеть любовью, никогда не удается ничего о ней узнать.

Только те, у кого достаточно смелости – только игроки, готовые рискнуть всей своей жизнью и отдаться неведомой энергии – способны познать, что такое любовь.

Любовь – это первый шаг к божественности. Вот почему она кажется безумием тем, кто зациклен на своей голове, кто не понимает всей тайны любви, кто пытается постичь ее умом… Ее можно постичь только сердцем. Помните: все великое доступно сердцу. Сердце – это дверь ко всем великим, высшим жизненным ценностям, а голова – всего лишь полезный механизм, прибор, который может пригодиться на базаре, но совершенно бесполезен в храме. Любовь – это храм, а не базар. Когда загоняешь любовь на базар, она сводится к какому-то отвратительному сексу.

Именно это сделали люди: вместо того чтобы поднимать любовь до уровня божественности, они свели ее к уродливой, животной похоти. И что странно, те же самые люди – священники, политики, пуритане – те, кто свел любовь к отвратительному явлению, выступают против секса, борются с ним. А ведь это они уничтожили силу с колоссальным потенциалом!

Любовь – это лотос, которого не видно в грязи. Лотос рождается в грязи, но вы же не осуждаете его за это. Вы не называете лотос грязным. Любовь рождается в сексе, затем в любви рождается богопочитание. А затем в богопочитании рождается божественность. Так человек воспаряет все выше и выше. Но священники и пуритане свели это явление к сексу. А когда любовь приравнивается к сексу, она становится отвратительной, и человек начинает чувствовать себя виноватым. Из-за этого чувства вины и родилась пословица «Любовь пришла – мудрость ушла».

Я бы немного изменил это выражение. Я бы сказал: «Пришла любовь – пришла и мудрость».

Но все зависит от ракурса. Если ты смотришь на потенциал любви, на вершины, которых она может достичь, тогда она становится лестницей. Если же ты смотришь только на грязь и совершенно не видишь, что из этой грязи вырастет, – тогда, конечно, любовь выглядит чем-то омерзительным, и в тебе рождается сильная враждебность. Но быть враждебным к любви – это значит быть враждебным к божественности.

Вернувшись после медового месяца, Майкл позвонил отцу на работу.

– Рад тебя слышать, сынок! Ну, что скажешь о супружеской жизни?

– Ничего, – расстроенно ответил Майкл.

– Ничего? – удивленно переспросил отец. – Как это ничего?

– Ничего утром и ничего ночью. Такое ощущение, что я женился на монашке.

– Ах, ты об этом! – проворчал отец. – Ну, приходи в субботу на ужин, познакомлю тебя с настоятельницей монастыря.

Если любовь сводится только к сексу, тогда, конечно, можно сказать: «Любовь пришла – мудрость ушла». Но зачем сводить ее к сексу? Почему бы не превратить неблагородный металл в золото? Почему бы не научиться алхимии любви? Именно этому я вас учу. А священники, которые о любви ничего не знают – потому что сами никогда не любили и отвергли мир любви, – продолжают строить целые системы взглядов, направленные против нее.

Священник читал на улице проповедь деревенским жителям. Они стояли тихо и внимательно слушали.

– Вы не должны пользоваться противозачаточными таблетками.

Тут хорошенькая синьорина вышла вперед и сказала:

– Послушайте, вы не играете в эту игру, так нечего устанавливать правила!

Но эти люди устанавливают правила, хотя сами в игру не играют. Священники диктовали свои правила много веков подряд. Во всем мире духовенство осуждало великий источник энергии – точнее, единственный источник. Но осудить его – это значит осудить и вас; без него ваша жизнь станет бессмысленной. Если не позволять сексуальной энергии достигать естественных высот, ваша жизнь будет несчастной.

Любовь – это величайший дар бытия. Учитесь искусству любви, ее песне. Учитесь праздновать любовь. Это совершенно необходимо: подобно тому, как тело не может выжить без пищи, душа не может выжить без любви. Любовь – это пища для души, это начало всего великого. Это дверь в божественное.

Помоги мне! Я разрываюсь на части! Моя голова хочет одного, сердце – другого, суть – третьего, а тело – четвертого. Решения, которые я принимаю в житейских делах, идут вразрез друг с другом. Голова, ум, сердце, суть и тело никогда не приходят к согласию. И если я не могу быть в гармонии с самим собой, как же я могу быть в гармонии с существованием?

Я могу понять, что между твоим телом, умом и сердцем нет гармонии. Но суть… ты просто слышал слово, а сам ничего о нем не знаешь. Если бы ты знал свою суть, все бы тотчас пришло к гармонии.

Суть – это такая мощная сила, что против нее не могут пойти ни сердце, ни голова, ни тело. Так что оставь пока суть – она и есть решение. Ты должен найти свою суть, и когда ты ее найдешь, твое существование обретет гармонию.

Прямо сейчас, когда твои тело, ум и сердце в разладе, прежде всего прислушайся к телу. Этого тебе не скажет никто из так называемых святых: первым делом прислушайся к телу. Тело обладает собственной мудростью, оно не развращено священниками. Тело не осквернили ни учителя, ни образование, ни родители. Начни с тела, потому что прямо сейчас тело – это самое чистое, что у тебя есть. Если сердце и ум идут против тела – пусть идут, а ты следуй за ним. Тело – это первая гармония, а суть – последняя.

Борются всегда сердце и голова. Тело и суть никогда не конфликтуют: они оба естественны. Тело – это видимая материя, а суть – невидимая, но они оба – части одного и того же явления. Ум и сердце вступают в конфликт, потому что ум можно развратить, осквернить. Именно этим занимаются все религии и все культуры: развращают твой ум. Развратить твое сердце они не могут. Но они придумали другой способ: они обошли сердце, оставили его без внимания. Они не подпитывали его и всячески пытались его ослабить, осудить.

Так что, по сути, у тебя есть только голова, которая настроена против тела, – потому что все культуры против него, – и тело, которое является для тебя домом. Твое сердце – часть тела, и голова тоже часть тела, но на голову можно повлиять извне. А сердце – вне досягаемости других людей, в него можешь проникнуть только ты.

Так что начни с тела: прежде всего следуй за ним. Тело никогда не подведет: ты можешь ему доверять, целиком и полностью. Все, что идет против тела, – навязано тебе другими. Это хороший способ понять, что тебе навязано, а что нет. Все, что идет против тела, – чужое. Это нужно выбросить. Твой ум полон посторонних элементов, он не пребывает в естественном состоянии. Но ум может достичь естественного состояния, и тогда он уже не будет настроен против тела, он будет с ним в гармонии. Так что начни с тела и используй его в качестве критерия.

Процесс очень прост: следуй за телом. Мало-помалу ум начнет отбрасывать все, что против тела. Ему придется это отбросить. Это не его природа, он тащит это вопреки себе. Это ноша, которую оставили тебе в наследство мертвые. Следуя за телом, ты удивишься двум вещам, которые случатся впервые. Во-первых, голова начнет отбрасывать обусловленность. Во-вторых, по мере того как голова начнет отбрасывать обусловленность, ты впервые услышишь тихий, спокойный голос сердца, который шумная голова раньше заглушала. Теперь, когда голова становится чуть тише и спокойнее, ты можешь слышать сердце.

Прежде всего слушай тело, тогда весь шлак, который есть в твоем уме, отпадет и ты начнешь слушать сердце. Оно не настроено против тела, ведь твое сердце не поддается ничьей обусловленности, на него нельзя повлиять извне. Ты изумишься, увидев, что твое сердце и тело находятся в гармонии. А когда достигнута такая гармония, с умом покончено: он уже не имеет над тобой власти. Теперь ты знаешь новую силу: более чистую, более естественную, подлинную, и ум отбрасывает даже малейшую обусловленность.

В тот день, когда твой ум станет безмолвным и придет в гармонию с сердцем и телом, тебе откроется твоя суть – но не раньше. И как только суть тебе открылась, уже не нужно ничего приводить в гармонию. От одного только присутствия сути все придет в гармонию само собой. Этот опыт столь необъятен, что и твое тело, и сердце, и ум – все они потеряют свою идентичность в твоей бескрайней сути. Но начинай с тела.

Все религии твердят как раз обратное. Они говорят: борись с телом, не следуй за телом, тело – враг. Такой стратегией они тебя уничтожают, ведь они лишают тебя основного элемента, который помог бы тебе двигаться к гармонии. И ты никогда не достигнешь гармонии, в тебе всегда будет разлад. Ты никогда не познаешь своей сути, и вся твоя жизнь будет наполнена лишь тысячами разных видов боли, тревоги и напряжения. Религии уже сами подсказали тебе, как именно они тебя уничтожают. Их стратегия – заставить твой ум идти против тела.

Я говорю тебе: начни с тела. Это твой дом. Люби его, принимай его – в этой любви, в этом приятии ты продвигаешься к гармонии. Эта гармония приведет тебя к твоей сути. А как только суть тебе открылась, никаких усилий больше не нужно. Гармония просто становится твоей природой: один голос, одно органичное единство.

Почему во всех обществах секс испокон веков был под запретом?

Это очень сложный вопрос, но достаточно важный, чтобы в нем разобраться. Секс – это самый мощный человеческий инстинкт. И политик, и священник с самого начала поняли: сексуальная энергия – главная движущая сила человека. Ее нужно укротить, урезать. Если человеку позволить полную свободу в сексе, то не будет возможности над ним властвовать, сделать из него раба.

Разве вы не видели, как это происходит? Когда быка хотят запрячь в повозку, что с ним делают? Его кастрируют, его сексуальную энергию уничтожают. Вы видели разницу между быком и волом? Она огромна! Вол – это несчастное существо, раб. А бык – это красота; бык – это славное, восхитительное животное. Посмотрите, как идет бык: он шествует словно император! И посмотрите на вола, тянущего повозку… То же самое сделали с человеком: его сексуальный инстинкт обуздали, урезали, искалечили. Сейчас человек существует не как бык, а как вол. Каждый человек тянет тысячу и одну повозку.

Посмотрите – и увидите позади себя тысячу и одну повозку, в которые вы запряжены. Почему нельзя запрячь быка? Бык слишком силен. Если он увидит корову, идущую мимо, то устремится к ней, бросив и вас, и повозку. Его нисколько не будет волновать, кто вы такой, он ничего не станет слушать. Быка невозможно держать под контролем.

Сексуальная энергия – это энергия жизни; она неподвластна контролю. Сами вы не интересуете политика и священника, их интересует то, как направить вашу энергию в определенное русло. Так что здесь задействован целый механизм, это нужно понимать.

Подавление секса, табуирование секса – это основа основ человеческого рабства. Человек не может быть свободен без свободного секса. Он не может быть по-настоящему свободным, если не дать его сексуальной энергии расти естественным образом.

Вот пять секретов, с помощью которых человека превратили в раба, в уродливое создание, в калеку.

Первый: если хотите властвовать над человеком, сделайте его как можно слабее. Если священник или политик хочет получить над вами власть, ему нужно ослабить вас. Да, иногда возможны исключения, а именно: когда нужно воевать с врагом. Только в этом случае, ни в каком другом. Армии позволено многое из того, что не позволено другим людям. Армия стоит на службе смерти, ей разрешено быть сильной, оставаться максимально сильной: она нужна, чтобы убивать врага.

Других же людей разрушают. Чтобы они оставались слабыми, используется тысяча и один способ. И самый лучший – это не давать любви полной свободы. Любовь – это пища. Психологи установили, что если ребенку не давать любви, он замыкается в себе и слабеет. Можете давать ему молоко, лекарства, что угодно… только не любовь. Не обнимайте его, не целуйте, не давайте ему почувствовать тепло вашего тела – ребенок начнет слабеть, и у него появится больше шансов умереть, чем выжить. Что же происходит? Почему? Когда ребенка просто обнимаешь, целуешь, когда даешь ему тепло, он каким-то образом чувствует подпитку, любовь. Ребенок начинает чувствовать, что его принимают, ценят, что он нужен, что в его жизни есть какой-то смысл.

А мы заставляем их голодать с самого детства, мы не даем им столько любви, сколько нужно. Затем мы требуем от юношей и девушек, чтобы они не влюблялись до свадьбы. В четырнадцать лет они уже достигают половой зрелости. Однако им следует учиться, и на это может потребоваться больше времени: еще десять лет, пока им не исполнится двадцать четыре, двадцать пять или больше. Тогда они получат степени магистров, кандидатов, докторов – а до этого мы вынуждены запрещать им любить.

Примерно в восемнадцать лет сексуальная энергия человека достигает наивысшей точки. Больше никогда мужчина не будет столь активен, а женщина не сможет испытывать столь сильных оргазмов, как в восемнадцать лет. Но мы запрещаем им заниматься любовью. Мы заставляем мальчиков и девочек жить в раздельных общежитиях, и между ними стоит целая система из полицейских, судей, ректоров, директоров. Они все стоят между ними, не давая мальчикам идти к девочкам, а девочкам – к мальчикам. Почему? Зачем столько опеки? Они пытаются убить быка и создать вола.

В возрасте восемнадцати лет вы находитесь на пике сексуальной энергии, энергии любви. К тому времени как вы вступаете в брак, вам уже двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь… возраст постоянно повышается. Чем выше уровень культурного развития страны, тем дольше приходится ждать, ведь нужно выучиться, найти работу, и так далее. К тому времени как вы вступаете в брак, ваши силы уже начинают идти на спад.

И вот тогда вы любите, но эта любовь никогда не бывает по-настоящему жаркой; она никогда не достигает точки кипения, она все время остается чуть теплой. А если вы никогда не любили тотально, то не можете любить своих детей, ведь вы не знаете как. Если вы не познали вершин любви, как вы можете учить любви детей? Как вы можете помочь им достичь вершин? Испокон веков человеку запрещали любить, чтобы он оставался слабым.

Второй секретный способ порабощения: сделайте так, чтобы человек пребывал в максимальном неведении и заблуждении, тогда его легко будет обмануть. И если вы хотите получить идиота – а именно это нужно священнику и политику для их заговора, тогда самый лучший способ – это не давать человеку свободно любить. Без любви умственные способности человека снижаются. Вы никогда этого не наблюдали? Стоит вам влюбиться, как все ваши силы вдруг достигают пика, наступает крещендо. Всего минуту назад вы чувствовали себя уныло, а потом встретили женщину… и вдруг ваше существо наполнилось огромной радостью, вы словно горите. Когда люди влюблены, их способность проявлять себя максимальна. А когда любовь исчезает или когда ее вообще нет, эта способность снижается до минимума.

Самые великие, самые умные люди очень сексуальны. Это нужно понять, потому что энергия любви – это, собственно, и есть интеллект. Если вы не можете любить, то вы как бы закрыты, холодны, у вас застой. А тот, кто любит, движется. Тот, кто любит, ощущает такую уверенность, что может дотянуться до звезд. Вот почему женщина становится мощным источником вдохновения, мужчина становится мощным источником вдохновения. Когда женщину любят, она тотчас на глазах хорошеет! Еще минуту назад она была обычной женщиной… но вот ее одарили любовью, и она пропитывается совершенно новой энергией, вокруг нее возникает новая аура. Она ступает грациознее, в ее походке появляется танец. Ее глаза наполняются невероятной красотой, ее лицо сияет, она светится. То же самое происходит и с мужчиной.

Когда люди влюблены, их способность проявлять себя находится на оптимальном уровне. Не позволяйте им любовь, и она снизится до минимума. В таком состоянии люди глупы, невежественны, они ничего не хотят знать. А когда люди невежественны, глупы, сбиты с толку, их легко обмануть. Когда сексуальная энергия, энергия любви, подавляется, человек начинает мечтать о загробной жизни; он начинает думать о рае, о небесах, но не думает о том, чтобы создать рай здесь и сейчас.

Когда вы влюблены, рай находится здесь и сейчас. Вас ничто не волнует. И кто тогда станет ходить к священнику? Кого тогда будет волновать, есть рай или нет? Вы уже в раю, вам неинтересно знать о нем что-то еще. Но когда ваша энергия любви подавляется, вы начинаете думать: «Здесь ничего нет. Сейчас – пустота. Значит, должно быть что-то еще, какая-то цель…» Вы идете к священнику и спрашиваете о небесах, а он рисует вам прекрасные картины рая. Секс подавляется для того, чтобы вы заинтересовались загробной жизнью. А когда люди интересуются загробной жизнью, то, естественно, настоящая жизнь их не интересует.

В тантре говорится: эта жизнь – единственная. Другая жизнь скрыта в этой жизни. Она не против нее и не где-то далеко, она в ней. Войдите в нее. Вот и все! Войдите в нее, и найдете там другую жизнь. Бог скрыт в этом мире – таково послание тантры. Великое послание, превосходное, несравненное! Бог скрыт в этом мире, Бог скрыт здесь и сейчас. И если вы любите, то сможете это почувствовать.

Третий секрет превращения человека в раба: старайтесь, чтобы ему было как можно страшнее. И самый верный способ – это не позволять ему любить, ведь любовь уничтожает страх: «Любовь изгоняет страх» (Евангелие, Первое послание Иоанна 4:18. – Примеч. ред.). Когда вы влюблены, вы не боитесь. Когда вы влюблены, вы можете сражаться против целого мира, вы чувствуете себя способным на что угодно. Но когда вы не влюблены, вы боитесь мелочей, вы начинаете заботиться о защищенности, безопасности. А когда влюблены, вас больше интересуют приключения, поиски.

Людям не позволяют любить, потому что это единственный способ держать их в страхе. А если человек трясется от страха, он всегда на коленях, преклоняется перед священником, перед политиком. Это великий заговор против человечества. Это великий заговор против вас. Политик и священник – ваши враги, но они притворяются слугами народа. Они говорят: «Мы здесь, чтобы служить вам, чтобы ваша жизнь стала лучше. Мы здесь, чтобы создать для вас хорошую жизнь». А сами при этом уничтожают жизнь.

Четвертый секрет: сделайте так, чтобы человек был максимально несчастен – потому что несчастный человек сбит с толку, лишен самоуважения, несчастный человек осуждает себя; ему кажется, что он в чем-то виноват. У несчастного человека нет опоры; его можно толкать туда-сюда, его очень легко заставить плыть по течению. И несчастный человек всегда готов подчиниться, выполнить приказ, потому что считает так: «Сам по себе я всего лишь несчастный человек. Может, кто-нибудь другой сможет сделать мою жизнь лучше?» Он – готовая жертва.

И пятый секрет: разобщайте людей как можно сильнее, тогда они не смогут объединиться ради какой-то цели, которую священник и политик не одобряют. Держите людей порознь, не позволяйте им слишком сильно сближаться. Когда люди разделены, одиноки, разобщены, они не могут объединиться. И есть тысяча и один способ держать их порознь. Например, если вы идете за руку с мужчиной – вы мужчина, держите другого мужчину за руку, вы вместе идете по дороге и поете, – вы будете чувствовать себя виноватыми, ведь другие будут на вас смотреть и думать: «Они что, геи?» Нельзя, чтобы двое мужчин были счастливы вместе. Нельзя, чтобы они держались за руки, нельзя, чтобы они обнимались – так их принимают за гомосексуалистов и осуждают. Возникает страх. Если ваш друг берет вас за руку, вы начинаете озираться: а вдруг кто-нибудь увидит? И вы поскорее выдергиваете руку. Ваши рукопожатия так торопливы – вы никогда не замечали? Вы просто прикасаетесь к чужой руке, пожимаете ее – и все. Вы не держитесь за руки, не обнимаетесь. Вам страшно.

Вспомните: вас когда-нибудь обнимал отец? А мать хоть раз обнимала вас, когда вы уже достигли половой зрелости? Почему этого не было? Людям внушили страх. Молодой парень обнимается с матерью? Может быть, между ними возникнет секс или что-нибудь еще, какая-нибудь фантазия? Людям внушили страх: отец и сын, отец и дочь – нельзя, брат и сестра – нельзя, брат и брат – нельзя! Людей держат в отдельных боксах с толстыми стенами. Всех рассортировали, создали тысячу и одну преграду. Да, в конце концов, после двадцати пяти лет такой дрессировки вам позволяют заниматься любовью с женой. Но к этому времени вы уже слишком хорошо выдрессированы, и оказывается, вы не знаете, что делать. Как любить? Языку любви вы не научились.

Это как если бы человеку не разрешали двадцать пять лет говорить. Только послушайте: двадцать пять лет ему не разрешалось произносить ни слова, а тут его выводят на сцену и просят: «Прочитай-ка нам лекцию». Что произойдет? Он будет то и дело запинаться! Он может потерять сознание, умереть… Двадцать пять лет тишины – и вдруг от него требуют читать лекцию. Именно так и происходит: двадцать пять лет антилюбви, страха – и вдруг вы получаете законное разрешение, вам дают лицензию, и теперь вы можете любить эту женщину. Она – ваша жена, вы – ее муж, и вам разрешается друг друга любить. Но куда девать эти двадцать пять лет дрессировки? Они так и останутся с вами.

Да, вы будете «любить»… Будут попытки, жесты. Но эта любовь не станет взрывной, оргазмической, она будет совсем крошечной. Вот почему после занятия любовью вы так разочарованы. Девяносто девять процентов людей после занятия любовью испытывают разочарование – более сильное, чем прежде. И они думают: «Что такое?.. Ведь ничего нет! Все неправда!»

Сначала священник и политик сделали так, чтобы вы не могли любить, а потом они начинают вам проповедовать, что в любви ничего нет. И, естественно, вам кажется, что их проповеди похожи на правду, они точь-в-точь отражают ваш собственный опыт. Сначала они порождают в человеке ощущение пустоты и отчаяние, а затем… читают проповеди. И все выглядит логично, все складывается в одну картину.

Это великий обман, величайший обман, который когда-либо был направлен против человека. Все эти пять секретов можно совместить в одном: табу на любовь. Можно достичь всех этих целей сразу, если каким-то образом не давать людям друг друга любить. И это табу было разработано таким научным способом… Это табу – настоящее произведение искусства; в него вложено столько мастерства и коварства, это настоящий шедевр. Нужно понимать, что оно собой представляет.

Во-первых, это табу скрыто, оно действует исподволь. Оно не заметно, потому что если сделать табу слишком явным, оно не будет иметь эффекта. Табу должно быть скрытым, чтобы вы не знали, как оно действует. Настолько хорошо скрыто, чтобы у вас даже и мысли не возникло, что его можно нарушить. Табу должно проникнуть не в сознание, а в подсознание. Как же его так скрыть и сделать незаметным? Их уловка заключается в следующем: сначала они читают проповеди о величии любви, чтобы люди никогда не думали, будто священники и политики против нее. Они читают проповеди о величии любви, о том, что она непременно должна быть – а потом просто не допускают ситуаций, в которых любовь могла бы случиться, не дают ей возможности проявиться. Это все равно что не давать возможности поесть и продолжать проповеди о том, что еда – это замечательно, это великое наслаждение. Говорить: «Ешьте, сколько влезет!», но при этом не давать людям еды. Держать людей голодными и продолжать говорить о любви. Поэтому все священники постоянно твердят о любви. Они возносят ее чуть ли не до небес, но не дают ей возможности проявиться. С виду они ее поощряют, а на самом деле рубят ей корни. Это величайшее мастерство.

Священники не говорят о том, что они причиняют людям зло. Это как если бы вы твердили дереву: «Будь зеленым, цвети, наслаждайся», а сами бы подрубали ему корни, чтобы оно не могло зеленеть. Потом, увидев, что дерево не зеленое, вы бы запрыгнули на него и сказали: «Нет, ты нас не слушаешь! Ты все делаешь не так. Мы все постоянно говорим тебе: „Будь зеленым, цвети, наслаждайся, танцуй“»… А сами бы тем временем продолжали подрубать ему корни.

Любви препятствуют изо всех сил… А ведь любовь – самое редкое явление в мире, ей нельзя препятствовать. Если кто-то может любить пятерых человек – пусть любит пятерых. Если кто-то может любить пятьдесят человек – пусть любит пятьдесят. Если кто-то может любить пятьсот человек – пусть любит пятьсот. Любовь так редка, что чем больше ее распространяешь, тем лучше.

Но существуют хитрые уловки. Вас загоняют в тесный, очень тесный угол: можно любить только свою жену, можно любить только своего мужа, можно любить только того-то или того-то – условий слишком много. Это все равно что издать закон, который разрешал бы дышать, только когда вы с женой или только когда вы с мужем. Тогда дышать будет невозможно – вы умрете! И не сможете дышать даже в присутствии жены или мужа.

Вам необходимо дышать двадцать четыре часа в сутки. Чем больше вы дышите, тем лучше вы сможете дышать, когда будете с супругой или с супругом. Будьте любящими.

Есть еще одна уловка: говоря о «высокой» любви, уничтожают низменную. И утверждают, что низменную любовь надо запретить: плотская любовь – это плохо, а духовная – хорошо. Вы когда-нибудь видели дух без тела? Вы когда-нибудь видели дом без фундамента? Низ – это фундамент высокого. Тело – ваша обитель: внутри тела, вместе с телом, живет дух. Вы – воплощенный дух и одушевленная плоть. Вы едины. Высокое и низкое не разделены, они в единстве, это ступени одной лестницы.

Именно это пытается объяснить тантра: низменное нельзя запрещать, низменное нужно трансформировать в высокое. Низменное – это хорошо! Если вы застряли внизу, то проблема в вас, а не в том, что это низ. Нижняя ступень лестницы ни в чем не виновата. Если вы на ней застряли, то проблема в вас. Двигайтесь! В сексе нет ничего плохого – плохо, если вы застряли на этом уровне. Двигайтесь вверх. Высокое не отрицает низменное, без низа не было бы никакого верха.

Из-за этих уловок появилось и множество других проблем. Каждый раз, когда вы влюблены, вы как бы чувствуете себя виноватым, возникает чувство вины. А когда есть чувство вины, вы не можете полностью погрузиться в любовь, вина мешает вам, не дает этого сделать. Даже занимаясь любовью со своей женой или со своим мужем, вы чувствуете вину: вы знаете, что это грех, что вы делаете что-то плохое. Святые этим не занимаются, вы – грешник. Поэтому вы не можете полностью отдаться любви, даже когда вам, казалось бы, разрешили любить жену. За вашим чувством вины скрывается священник, он тянет вас обратно, дергает за ниточки. Когда возникает чувство вины, вам начинает казаться, что вы делаете что-то плохое, ваша самооценка падает, вы теряете самоуважение.

Еще одна проблема: когда есть чувство вины, вы начинаете притворяться. Матери и отцы скрывают от детей, что они занимаются любовью, – притворяются, делают вид, что секса не существует. Но рано или поздно дети обо всем догадаются. И, узнав о притворстве родителей, они теряют к ним всякое доверие – они чувствуют, будто их предали, обманули. А матери и отцы говорят, что дети их не уважают. Но вы сами виноваты – как они могут вас уважать? Ведь вы все время их обманывали. Вы вели себя нечестно, недостойно. Вы говорили им не влюбляться – «Будьте осторожны!», – а сами все это время занимались любовью. Однажды, рано или поздно, дети поймут, что даже родные отец и мать их обманывали – как же они могут вас уважать?

Сначала вина порождает притворство, затем притворство ведет к отчуждению между людьми. И даже ребенок, ваш собственный ребенок, не будет с вами «на одной волне». Существует преграда: ваше притворство. А когда знаешь, что все вокруг притворяются… Однажды вы осознаете, что вы всего лишь притворяетесь, как и все остальные. А если все притворяются, как строить отношения? Как строить отношения, когда все лгут? Как дружить с людьми, когда повсюду ложь и обман? Вам больно и горько оттого, что реальность такова. Вы считаете ее «мастерской дьявола».

У всех неискренние лица, все – ненастоящие. Все носят маски, никто не показывает своего истинного лица. Вы чувствуете себя виноватым, вы чувствуете, что притворяетесь; и вы знаете, что все остальные тоже притворяются, тоже чувствуют себя виноватыми – и все словно превратились в отвратительную язву. Из таких людей очень легко делать рабов: служащих, начальников станций, директоров школ, глав администраций, министров, губернаторов, президентов. Их очень легко увести в сторону, оторвать от корней. Секс – это корень, отсюда и название: муладхар, что означает «энергия самых корней».

Я слышал такой анекдот:

Первая брачная ночь. Чопорная леди Джейн впервые исполняет супружеский долг.

– Милорд, – обращается она к мужу, – это и есть то, что простые смертные называют «заниматься любовью»?

– Да, миледи, – отвечает лорд Реджинальд, продолжая телодвижения.

Пауза – и леди Джейн возмущенно восклицает:

– Но для простых смертных это слишком хорошо!

Простым смертным не позволено заниматься любовью: это слишком хорошо для них. Но проблема в том, что, отравляя мир простых смертных, вы отравляете и самих себя. Если отравить воздух, которым дышат простые смертные, то и воздух, которым дышит король, тоже будет отравлен. Воздух нельзя разделить, он один. И когда священник отравляет простых смертных, то, в конечном счете, отравляет и себя. Политик, отравляя воздух простых смертных, в конце концов вдохнет этот воздух сам, другого воздуха нет.

Поезд. В купе входит епископ, и сидящий там викарий откладывает «Плейбой» и начинает читать церковную газету. Епископ, не обращая на него внимания, принимается разгадывать кроссворд в «Таймс». В купе тишина.

Проходит время, и викарию хочется поговорить. И когда епископ начинает то и дело чесать в голове и приговаривать «так-так-так», он спрашивает:

– Сэр, могу я вам чем-нибудь помочь?

– Возможно. Мне никак не удается отгадать одно слово. Что это такое: связано с внутренними органами, шесть букв, на конце – гина?

– Позвольте, сэр, – говорит викарий после короткой паузы. – Наверное, «ангина».

– Ну конечно! Конечно! – восклицает епископ. – Скажите, молодой человек, нет ли у вас ластика?

Когда вы что-то подавляете, оно проникает глубоко в подсознание. Оно там. Секс не уничтожен. К счастью, он не уничтожен – только отравлен. Его нельзя уничтожить, это энергия жизни. Его загрязнили, но его можно очистить. Для этого есть тантра: тантра – это великий процесс очищения.

Ваши жизненные проблемы можно, в общем и целом, свести к сексуальным проблемам. Вы можете пытаться решить остальные проблемы, но вам никогда это не удастся, потому что они не настоящие. А если вы решите проблемы с сексом, все остальные исчезнут, потому что самая главная уже будет решена.

Но вы боитесь даже заглянуть в суть этих проблем. А ведь это просто: если вы сможете отбросить свою обусловленность, то все станет очень просто – как в том анекдоте…

Одна вечно недовольная старая дева докучала полиции: постоянно звонила и говорила, что у нее под кроватью мужчина. В конце концов, ее поместили в психбольницу, но и там она жаловалась врачам, что у нее под кроватью мужчина. Ее лечили новейшими препаратами, и однажды она вдруг заявила, что здорова.

– То есть, мисс Растифан, у вас под кроватью больше нет мужчины?

– Нет. Теперь их там двое.

Один врач сказал другому, что есть только один способ излечить ее от болезни, которую он назвал «злокачественная девственность»:

– Давайте отправим к ней в спальню Большого Дэна, больничного плотника.

Привели Большого Дэна. Ему рассказали о жалобах старушки и предупредили, что закроют его с ней на час. Он ответил, что так много времени не потребуется.

Стоя в коридоре, взволнованные доктора слышали:

– Нет, Дэн, прекрати! Мама мне этого никогда бы не простила!

– Хватить орать, мне все равно придется это сделать. Это нужно было сделать давным-давно!

– Тогда тебе придется применить силу, животное!

– Ваш муж сделал бы то же самое – если бы он у вас был.

Не в силах больше ждать, врачи ворвались в палату.

– Я ее вылечил! – сказал плотник.

– Он меня вылечил! – сказала мисс Растифан. – Он отпилил у кровати ножки.

Иногда вылечиться очень просто, а вы пробуете тысячу и один разный способ… Плотник отлично справился: он просто отпилил у кровати ножки – и все! Где теперь прятаться мужчине?

Секс – это корень почти всех ваших проблем. По-другому и быть не может, ведь вас тысячелетиями отравляли. Необходимо глубокое очищение. Очистить вашу сексуальную энергию может тантра. Прислушайтесь к посланию тантры, постарайтесь его понять. Это великое революционное послание. Оно направлено против всех священников и политиков. Оно направлено против всех тех, кто отравлял, убивал всю радость на Земле лишь для того, чтобы низвести человека до раба.

Верните себе свободу. Верните себе свободу любить. Верните себе свободу быть – и тогда жизнь перестанет быть проблемой. Она станет тайной, экстазом. Она станет благословением.

Глава 2. Он сказал – она сказала. Любовь в отношениях

Когда ты превращаешь человека в свою собственность, то и сам становишься его собственностью. Это двусторонний процесс. Когда ты низводишь человека до раба, он тоже низводит тебя до раба. А когда ты сильно боишься, что другой человек тебя бросит, ты готов идти на компромиссы, на любые компромиссы.

Ты увидишь, что это происходит со всеми мужьями и женами. Они пошли на компромисс, продали свою душу – и все только потому, что не могут быть одни. Они боятся, что муж или жена их бросит. И что тогда? Сама мысль об этом их пугает, приводит в ужас.

Способность быть одному – это способность любить. Это может показаться парадоксальным, но никакого парадокса здесь нет. Это экзистенциальная истина: только тот, кто способен быть один, способен любить, делиться, проникать в самую глубь другого человека – при этом не подчиняя его себе, не становясь от него зависимым, не низводя его до вещи и не превращаясь в его раба. Такой человек предоставляет другому полную свободу, потому что знает, что, если тот уйдет, он будет так же счастлив, как и сейчас. Другой человек не может забрать у него счастье, потому что не он его дал.

Тогда почему они хотят быть вместе? Теперь это не потребность, а роскошь. Попытайся это понять. Любовь настоящих людей – это роскошь, а не потребность. Им нравится делиться: в них столько радости, что они хотят излить ее на других. И они знают, как сыграть соло на инструменте своей жизни.

Какая любовь возможна между мужчиной и женщиной? Могут ли мужчина и женщина построить такие отношения, которые бы не следовали обычному садомазохистскому шаблону?

Это очень важный вопрос. Вообще-то религии сделали так, чтобы это было невозможно: они уничтожили красивые отношения между мужчиной и женщиной. На то была причина: если люди счастливы в личной жизни, то мало кто из них будет ходить в церковь молиться. Утром по воскресеньям они будут заниматься любовью. Какое им будет дело до идиота, проповедующего в церкви? Если личная жизнь людей окажется наполнена огромным смыслом и красотой, их не будет беспокоить, есть Бог или нет, правда написана в Библии или неправда. Им так хорошо друг с другом! Иногда бывает, что я иду по дороге, а двое влюбленных обнимаются и даже не смотрят на меня. Я чувствую огромную радость: им, наверное, так здорово!

Религии уничтожили вашу любовь, создав брак. Брак – это конец, а не начало: любовь кончилась. Теперь ты – муж, а твоя возлюбленная – жена. Теперь вы начинаете пытаться друг над другом властвовать, это уже политика, а не любовь. Теперь вы спорите из-за всяких мелочей. Брак претит человеческой природе, и рано или поздно женщина тебе надоест, а ты надоешь женщине. Это естественно, в этом нет ничего плохого. Поэтому я говорю, что браков быть не должно, ведь из-за них весь мир становится аморальным. Мужчина и женщина спят вместе, они не любят друг друга, но все равно пытаются заниматься любовью, поскольку женаты – это уродливо, отвратительно. Я считаю, что это и есть настоящая проституция.

Когда мужчина идет к проститутке, это хотя бы честно. Он покупает определенную услугу. Не женщину, а услугу. А в браке он покупает всю женщину, до конца ее жизни. Все мужья и жены без исключения находятся в клетке и пытаются из нее выбраться. Иногда – в тех странах, где разрешен развод, – им удается сменить партнера, но уже через несколько дней их ожидает сюрприз. Новая женщина или новый мужчина оказывается точной копией того человека, с которым они расстались!

Как-то я слышал историю об одном человеке, который женился восемь раз – скорее всего, это было в Калифорнии. Женившись в восьмой раз, он через два дня осознал, что когда-то уже был женат на этой женщине. И тогда он задумался: «Чего я добился, меняя женщин? Результат все равно один и тот же».

Стабильность брака – противоестественна, моногамия – противоестественна. Человек по природе своей – полигамное животное, и умный человек будет вести полигамный образ жизни. Нельзя все время питаться только итальянской едой – иногда хочется сходить и в китайский ресторан!

Я хочу, чтобы люди полностью избавились от брака и необходимости получать на него разрешение. Единственной причиной, по которой люди живут вместе, должна быть любовь, а не закон. Любовь должна стать единственным законом – тогда то, о чем ты спросил, возможно. Как только любовь исчезает, попрощайтесь друг с другом. Бороться не за что. Любовь была даром существования: появилась как ветер и как ветер исчезла. Вы останетесь друг другу благодарны. Да, вы расстанетесь, но не забудете те прекрасные мгновения, которые у вас были. Вы можете остаться друзьями или даже любовниками. Обычно после расставания возлюбленные становятся врагами. По сути, они становятся врагами еще до расставания – именно поэтому они и расстаются.

В конечном счете, если вы оба – не просто любовники, а медитирующие люди и пытаетесь трансформировать саму энергию любви в состояние медитации… В этом и заключается мой подход к отношениям между мужчиной и женщиной. Это колоссальная энергия, это жизнь. Если, занимаясь любовью, вы оба можете сохранять молчание, полнейшее молчание, без единой мысли в голове – как если бы время остановилось, тогда вы впервые познаете настоящий вкус любви. Такие отношения могут продлиться всю жизнь, потому что это уже не просто биологическое влечение, которое рано или поздно исчезает.

Теперь перед вами открывается новое измерение. Ваша женщина стала для вас храмом, ваш мужчина стал для вас храмом. Ваша любовь стала для вас медитацией, и эта медитация постоянно растет. А по мере того как она растет, вы становитесь все радостнее, все богаче, все сильнее. Нет никаких отношений, нет никаких уз, удерживающих вас вместе. Но кто откажется от удовольствия? Кто станет подавать на развод, когда вам так хорошо вместе? Люди подают на развод, потому что не испытывают удовольствия; в их жизни только отчаяние и кошмар, который длится двадцать четыре часа в сутки.

Мои последователи здесь и в других странах мира учатся тому, что любовь – это лишь стартовая площадка. Впереди вас ждет гораздо большее, но это возможно, только если два человека длительное время будут близки друг другу. С новым партнером все приходится начинать сначала. Но в новом партнере нет необходимости, ведь теперь это уже вопрос не биологии или физиологии – вы пришли к духовному единству.

В основе моего метода – трансформация секса в духовность. И если оба партнера – любящие и медитирующие люди, они будут не против: иногда ты можешь сходить в китайский ресторан, или твоя женщина может сходить в ресторан европейской кухни – в этом нет никакой проблемы. Ты любишь эту женщину, и если она время от времени счастлива с другим, что здесь плохого? Ты должен быть счастлив, что она счастлива, – ведь ты ее любишь. Только медитирующие люди способны отбросить ревность.

Будь любящим – это хорошее начало, но еще не конец. Все время старайся быть более медитативным. И торопись, ведь ваша любовь может закончиться в тот день, когда закончится медовый месяц. Поэтому медитация и любовь должны идти рука об руку. Если мы сможем создать мир, в котором любящие люди еще и медитируют, тогда совместная жизнь не будет казаться пыткой с постоянными упреками, ревностью и причинением друг другу боли – всех этих проблем не будет.

Любовь без медитации в любой момент грозит обернуться ненавистью – будьте осторожны! А с медитацией любовь будет становиться только глубже и глубже, насыщеннее и насыщеннее. И возможно, два человека, находясь вместе, будут чувствовать такое единство, такую сонастроенность, что им захочется остаться вместе навсегда. Но это не обязательное условие.

Если однажды твой партнер решит: «Дальше я должен идти один, без тебя. Спасибо за все, что ты для меня сделала. Я буду помнить все эти прекрасные мгновения, но продолжать я не могу», – этого достаточно. Не нужно никаких судов, чтобы решить за вас, женаты вы или разведены. Что это за безумный мир, если даже наша любовь несвободна?

А когда я говорю, что любовь должна быть свободной, во всем мире меня осуждают, называют «гуру свободного секса». Конечно я целиком и полностью за свободу любви. В каком-то смысле они правы: я не хочу, чтобы секс был товаром на рынке. Он должен быть в свободном доступе: если двое согласны, этого достаточно. И это согласие действует только в данный момент; никаких обещаний на будущее, потому что они станут цепями у вас на шее, они вас убьют. Никаких обещаний. Просто наслаждайтесь мгновением. И если в следующее мгновение вы тоже будете вместе, то сможете насладиться им еще сильнее.

Поэтому я не использую слово «отношения», я говорю «взаимодействие». Вы можете взаимодействовать, но не создавайте отношений. Если ваше взаимодействие продлится всю жизнь – хорошо. Если нет – еще лучше. Возможно, партнер был неподходящим, и хорошо, что вы расстались. Найди себе другого партнера. Где-то должен быть человек, который тебя ждет. Но это общество не позволяет тебе узнать, кто же тебя ждет, что это за человек, который тебе подходит.

Они называют меня аморальным. Но по мне, это как раз морально; аморально – то, что пытаются делать они.

Все хотят любить и быть любимыми. Почему? Говорят «любовь пришла – мудрость ушла». Это действительно так?

А что тут можно сказать? Все кончено!

Падать всегда легко. (В английском языке слово «влюбиться» передается выражением «to fall in love» (дословно: «упасть в любовь»). – Примеч. пер.) Упасть можно в любую яму. А вот выбраться – трудно. Но выбираться все равно придется. Как только любовь проходит, яма превращается в ад. Начинаются ссоры, споры, придирки, оба человека начинают ужасно себя вести. Никто не хочет причинять боль – но сначала он сделал ей больно, потом она ему, и так оба, сами того не осознавая, вываливают свои обиды друг на друга.

Прежде всего, этот вопрос мне нужно задавать, когда ты только начинаешь падать в любовь, но еще не оказался в яме. Потому что я влюбленность понимаю совершенно иначе – как восхождение к любви. Тогда никаких проблем нет. Восхождение к любви – это красиво, и разлюбить будет очень легко, потому что ты просто начнешь падать. Падать легко, оставь это для второго шага. А первым шагом пусть всегда будет восхождение.

Ты же, наоборот, сделал легкий шаг, упал. Теперь тебе предстоит сделать трудный. Будут слезы, конфликты – но любовь уже не вернуть.

Пойми одну простую вещь. Любовь – та любовь, о которой ты говоришь, – тебе не подвластна. Ты в нее упал, ты был не в силах удержаться. Когда любовь приходит, она захватывает тебя. Но она как легкий ветерок: приходит и уходит. И хорошо, что она приходит и уходит; если бы она оставалась на одном месте, то потеряла бы свежесть. Нужно лишь немного понимания с обеих сторон, что любви больше нет. Но не нужно друг друга ненавидеть, ведь никто из вас любовь не уничтожал. И никто ее не создавал: она пришла как ветерок, и вы наслаждались этими мгновениями. Будьте же благодарны друг другу и помогите друг другу выбраться из ямы. Когда вы находитесь в яме, есть только один способ выбраться. Мужчина – если он, конечно, настоящий мужчина – должен подставить женщине плечи, чтобы она смогла подняться и вылезти. А потом он уже должен думать, как выбраться самому: за что схватиться, на что опереться.

Но никто не спрашивает меня, до того как упасть. Странно! Я уже двадцать пять лет жду, когда кто-нибудь спросит, как влюбиться, как упасть в любовь. Но никто не задает такого вопроса. А если бы меня спросили, я бы ответил: никогда не падай в любовь, попытайся подняться к ней. А восхождение к любви – это совсем другое дело. Подниматься к любви значит учиться, меняться, становиться зрелым. В конечном счете, восхождение к любви помогает тебе повзрослеть. А двое взрослых людей не ссорятся, они пытаются друг друга понять, они пытаются решить любую проблему.

Тот, кто поднимается к любви, никогда из нее не упадет – ведь для восхождения ты сам прикладываешь усилия, и любовь, выросшая из этих усилий, находится в твоих руках. А для того чтобы упасть в любовь, ты никаких усилий не прикладываешь. Упасть в любовь… Такая любовь все равно где-нибудь оборвется, и чем скорее вы поймете, что она ушла, тем лучше. Иначе вы слишком сильно запутаетесь в тысяче и одной вещи. Я говорю о тех вещах, из-за которых становится трудно расстаться.

Когда вы падаете в любовь, никаких вопросов не возникает. Ты чист, и другой человек тоже чист. Но когда вы хотите расстаться – а ведь сколько дней, ночей и лет вы провели вместе, любили друг друга, наслаждались одним из величайших даров природы, – вы все больше запутываетесь. Вы по-прежнему даете друг другу обещания – и не то чтобы лжете или обманываете. Просто в прежние прекрасные мгновения казалось, что ваши обещания идут от самого сердца. Когда же эти мгновения прошли – а они пройдут, ведь это было падение в любовь, никто не может быть упавшим вечно, рано или поздно придется снова подниматься, – когда вы начинаете расставаться, то вся эта путаница, все обещания, данные тобой, и обещания, данные тебе, порождают трудности.

Восхождение к любви – это нечто духовное.

Падение в любовь – нечто биологическое.

Биология слепа, потому и любовь называют слепой. Но та любовь, о которой говорю я, как раз обладает прозрением, легко доступным любому человеку. Нужно лишь немного усилий…

Любовь должна исходить из твоей тишины, осознанности, медитативности. Она мягкая, ненавязчивая – ведь как может любовь создавать кандалы для любимого? Она дает обоим свободу, все больше и больше свободы. И когда любовь становится глубже, свобода расширяется. Когда любовь становится глубже, ты начинаешь принимать другого таким, какой он есть. Ты уже не пытаешься его изменить.

Одна из бед этого мира в том, что влюбленные постоянно пытаются друг друга изменить. Они не знают, что, если человек действительно изменится, их любовь исчезнет – ведь они изначально влюбились не в этого изменившегося человека. Они влюбились в человека, которого не волновали их идеи насчет того, что «нужно изменить это, нужно изменить то».

Восходя к любви, ты начинаешь осознавать, что у другого есть своя территория, на которую нельзя вторгаться.

Если любовь становится свободой, тогда нет никакой нужды расставаться. Мысль о расставании возникает, потому что ты постоянно видишь, что все больше и больше превращаешься в раба. А быть рабом никому не нравится.

Но вы всегда спрашиваете меня, когда уже оказались в яме и не можете выбраться. Одно я знаю точно: я не полезу в эту яму, чтобы вас вытащить! Вы должны сами с этим справиться. Если я спущусь в яму, чтобы вам помочь, – вы оба выберетесь, а я останусь в яме! И я не знаю ни одного человека, которого можно спросить: «Как отсюда выбраться?»

Я никогда не задавал людям вопросов о своей жизни. Это моя жизнь, и я сам должен ее прожить, сам должен решить все проблемы. Я никогда не слушал ничьих советов – особенно непрошеных. Таким людям я говорил: «Поймите, советы – это единственное, что все дают бесплатно, но никто не берет». Зачем они нужны? В непрошеном совете особой мудрости не будет.

Мудрый человек никогда не навязывает своих идей. Если его спрашивают, он просто высказывает свою точку зрения. Он не дает какую-то заповедь, которую человек должен соблюдать, никакого «должен» в его словах нет.

Могу сказать лишь одно: вы подарили друг другу множество прекрасных мгновений – так будьте благодарны, цените это. Расставание не должно быть уродливым. Раз ваша встреча была столь прекрасна, то ваш долг перед существованием – сделать прекрасным и расставание. Забудьте все ваши обещания – они были искренними в тот момент, когда вы их давали. Но изменилось время, изменились и вы. Теперь вы оба стоите на перекрестке и готовы двинуться в разных направлениях. Возможно, вы больше никогда не встретитесь. Пусть расставание будет как можно красивее. Раз уж вы понимаете, что оно все равно неизбежно, то лучше пусть оно будет красивым.

По крайней мере, твой партнер навсегда останется у тебя в памяти, а ты навсегда запомнишься ему. В каком-то смысле мгновения, проведенные вместе, всегда будут обогащать вас. Только расстаньтесь красиво. Это нетрудно, когда вы поняли, что такое любовь, – хоть любовь и очень сложное явление. Вы влюбились не раздумывая и можете понять, что любовь очень легко прошла. Примите эту истину и не вините друг друга, ведь никто не виноват. Помогите друг другу, расстаньтесь добрыми друзьями.

Расставаясь, те, кто раньше любил друг друга, становятся врагами. Какая странная благодарность! Лучше бы им стать настоящими друзьями. Если любовь превращается в дружбу, то нет никакого чувства вины, никакой злобы; нет ощущения, что тебя обманули, использовали. Никто никого не использовал, просто вас ослепила биологическая энергия.

Я учу другой любви. Она не заканчивается дружбой, а начинается с нее. Она начинается с тишины, с осознанности. Такая любовь – это ваше собственное творение, она не слепа.

Такая любовь может длиться вечно, становиться все глубже и глубже. Это невероятно чуткая любовь. В такого рода отношениях человек начинает чувствовать потребности другого еще до того, как тот о них заговорит. Мне встречалось несколько пар, очень мало – вообще я знаком со множеством пар, но только две-три из них не упали в любовь, а поднялись к ней. И что в них самое удивительное – партнеры начинают чувствовать друг друга без слов. Если мужчине хочется пить – женщина приносит воды. Никто ничего не говорил, это просто синхронность. Если любимому хочется пить, женщина сама начинает испытывать жажду. Ощущения постоянно передаются другому, слова не нужны. Энергии могут контактировать напрямую, без языка.

В такой любви тебе ничего не нужно от другого человека. Ты благодарен, когда другой, что-то отдавая тебе, получает что-то взамен. Такая любовь никогда не ощущается как узы, потому что никаких уз нет. В такой любви секс может иногда быть, но может не случаться месяцами, а в конце концов он вообще исчезнет. Здесь секс уже не является половой связью, он лишь служит способом быть вместе, проникать друг в друга как можно глубже. Это попытка познать глубины другого человека, она не имеет никакого отношения к биологическому продолжению рода.

И как только они начинают понимать, что чем бы они ни занимались… В сексе встречаются только тела, затем секс понемногу исчезает. Теперь происходят встречи другого рода – это встречи энергий. Держаться за руки, вместе смотреть на звезды – это больше, чем может дать любой оргазм в сексе. Две энергии сливаются воедино.

Оргазм в сексе – чисто физиологическое явление, это низший вид оргазма. Когда же это не физиологическое явление, то в нем есть невероятная красота; такой оргазм в конечном счете ведет тебя к самоосуществлению. И если любовь не может дать тебе просветления, не называй ее любовью. Любовь – это такое красивое слово! Когда ты говоришь «упасть в любовь», ты неправильно употребляешь это слово. Говори «упасть в секс», будь правдив. В любви человек всегда поднимается, а не падает.

Но сначала вам необходимо выбраться из ямы. Помогите друг другу. Биология здесь не помощник. Просто относитесь друг к другу по-человечески и поймите одну вещь: той любви, которая вас ослепляла, больше нет. Ваши глаза открылись. Не пытайтесь обмануть партнера, что вы по-прежнему его любите, испытываете к нему чувства, но не знаете, что делать… Такого лицемерия быть не должно. Просто скажите: «Это чувство ушло. Мне жаль, мне грустно, что так случилось. Я бы хотел, чтобы это чувство оставалось во мне, но его больше нет. И я знаю, что в тебе его тоже уже нет». Как только вы поймете, что чувство ушло, будьте людьми: помогите друг другу выбраться из ямы. Если вы друг другу поможете, никаких проблем не будет.

Однако вместо помощи каждый пытается покончить с отношениями, не позволяя другому вылезти из ямы. Оба продолжают тянуть друг друга вниз. Поймите: это все из-за страха. Старая любовь ушла, а новой еще нет. Но она не может появиться в яме, вам сначала нужно вылезти! Этот страх – страх перед неизвестным. Прошлое было так прекрасно, вам хочется его повторить. Ты пытаешься вернуть его силой, и твой партнер пытается сделать то же самое. Но это вам неподвластно. Навязанная любовь – это не любовь.

Если тебе к горлу приставят меч и заставят поцеловать женщину, скажут: «Целуй ее!» – что за поцелуй у тебя получится? Глядя на меч, ты ее поцелуешь, но это будет совсем не поцелуй. Любовь, которую так или иначе навязали, – не любовь. И вы оба знаете, что такое любовь: ведь у вас были эти прекрасные мгновения, вы легко можете сравнить и понять, что это не одно и то же. Помогите друг другу выбраться – и тогда все будет очень легко. Расстаньтесь красиво.

И в следующий раз старайтесь не упасть в любовь, а подняться к ней. Не позволяйте биологии вами управлять. Хозяином положения должна быть ваша сознательность.

Можешь ли ты описать признаки зрелого мужчины и зрелой женщины?

Во-первых, для того чтобы стать зрелыми, мужчине и женщине необходимо иметь как можно больше половых связей в возрасте от восемнадцати лет до двадцати одного года. Но именно в этом возрасте всякое общество учит детей подавлять сексуальность. Есть один необычайно важный момент: если подавляется сексуальность, то автоматически подавляется и интеллект. Они растут вместе. Вы удивитесь, но когда во время Первой мировой войны впервые измерили умственный возраст солдат, оказалось, что в каждой нации он в среднем равен тринадцати годам, хотя физический возраст солдат достигал и тридцати. Что же случилось в тринадцать лет? В это время, между тринадцатью и четырнадцатью годами, наступает половое созревание. Подавляя сексуальность человека, вы подавляете и его интеллект.

Во-вторых, следует помнить, что в возрасте восемнадцати лет и мужчина, и женщина находятся на пике сексуальной активности. Они могут испытывать такие оргазмы, которых потом у них не будет никогда. Но в каждой культуре, в каждом обществе детей заставляют до двадцати пяти лет соблюдать целибат. Это очень вредно, разрушительно. С одной стороны, из-за этого умственное развитие человека остается на уровне тринадцати лет, оно останавливается, застревает. И более того, потом человек никогда не испытает таких оргазмов, какие мог бы испытать в восемнадцать лет. Что бы он ни делал – все бесполезно. А упустить такой опыт, значит упустить нечто невероятно ценное: ведь это самое приятное, что может дать биология, это высшее блаженство, высший экстаз. Люди страдают, мучаются, терзаются, напрягаются, ищут смысл жизни, но никак не находят. Они упустили то, что могло бы помочь им его найти.

– Значит, после восемнадцати лет шансов уже нет? То есть если человек не испытал этого в восемнадцать лет, потом уже не получится?

Нет, шанс есть, но это уже не будет ощущение, данное природой; человеку придется для этого что-то сделать. И здесь следует сказать о медитации. Если человек испытал это состояние биологически, это было естественно; он ничего не делал, все произошло само собой. И если это случилось естественным образом, тогда медитация дастся человеку легко – ведь он уже знает, что это за состояние. Ему не нужно верить в медитацию, он знает, что такое состояние существует. Он достигал его с помощью секса.

В медитации это состояние достигается в одиночку, с помощью определенной методики. Но если человеку уже известно это состояние, то, начиная медитативные практики, он чувствует, что приближается к нему. Он чувствует его аромат, его свежесть; он знает, что движется в правильном направлении. Он видит, что там горит пламя; еще немного – и он будет там. Так что даже если кто-то упустил этот опыт – а его упустило большинство людей, – медитация может помочь. Будет трудновато – но лишь потому, что у человека нет прошлого опыта, на который можно опираться.

Для этого я и создаю по всему миру коммуны, где медитирует такое множество людей. Кто-то сидит перед вами, кто-то – позади вас, кто-то совсем далеко. Это невероятно сильно мотивирует. Вы понимаете, что не нужно волноваться: люди пытаются и достигают этого состояния. А если вам посчастливится найти проводника, который его достиг, тогда одно его присутствие, одна его любовь будет вас мотивировать. В какой-то момент вам покажется, что все бесполезно, но он будет продолжать вас поддерживать: «Не волнуйся, еще немного».

Есть прекрасная история из жизни Будды. Они с учеником шли к деревне. Оба очень устали, так как целый день были в пути. Ученик, Ананда, спросил местного жителя, работающего в поле:

– Скажи, далеко ли еще до деревни?

Житель ответил:

– Нет, не очень. Всего три километра, и вы будете на месте.

Путники собрались с силами и пошли дальше. «Всего три километра? Ладно». Они ведь шли целый день, так что три километра – это ерунда. Но три километра кончились, а деревни по-прежнему не было.

Им встретился местный житель, пасший коров, и они спросили его:

– Скажите, далеко ли еще до деревни?

Тот ответил:

– Нет, не очень. Всего три километра.

Ананда сказал Будде:

– Какие странные люди здесь живут! Первый сказал, что до деревни три километра, и мы их прошли. Теперь этот тоже говорит «три километра», но я уже не верю, что мы дойдем до деревни.

Тогда Будда ответил:

– Три километра мы одолеем.

Но вот они прошли еще три километра, а деревни все не было. Им встретилась старуха, сидевшая у дороги, и они обратились к ней.

– Деревня совсем рядом, – ответила она. – Мне нужно немного передохнуть, а вы идите. До нее всего три километра.

– Похоже, в этой деревне живут одни лжецы, – сказал Ананда. – Мы уже прошли девять километров, а до нее опять три километра!

Будда ответил:

– Ананда, ты не понял, а я понял – ведь я сам всю жизнь делаю то же самое. Когда кто-нибудь из учеников спрашивает меня: «Далеко ли еще?», я всегда отвечаю: «Всего три километра!»

– Так что же насчет признаков зрелого мужчины и зрелой женщины?

Основной признак зрелости – это испытанное состояние оргазма. Вот почему на Земле так мало зрелых мужчин и женщин.

Можешь ли ты предложить простой способ медитации для влюбленных, который помог бы им найти свой путь?

Самый простой способ для влюбленных – это сделать занятие любовью священным.

Все религии уничтожают священность любви. Они осуждают ее как всякий грех. И эта обусловленность проникла в человеческий разум так глубоко, что люди занимаются любовью в спешке, словно стараясь закончить как можно скорее. Естественно, если это грех – надо поскорее с ним покончить! Их сердце гложет чувство вины, а ум переполняют мысли о грехе.

Если влюбленные хотят сделать любовь медитативным опытом, тогда первым делом нужно отбросить мысль, что это что-то греховное, плохое. Любовь – невероятно красивое явление, это великий дар природы, существования; она должна вызывать не стыд, а благодарность. И чтобы эту благодарность выразить, необходимо найти для любви особое место.

У каждой пары в доме, где это позволяют условия, должна быть отдельная комната для любви, в которой не будет никакой другой энергии: ни драк, ни ссор, ни бросания подушек. Влюбленные должны входить в эту комнату, приняв ванну, – словно они входят в храм. Пусть в этой комнате струятся чудесные благовония, пусть в ней не будет яркого света: только свечи, полумрак.

И не следует никуда торопиться, ведь прелюдия очень важна, по той простой причине, что у женщины все тело – эрогенная зона. У мужчины не так: все его эрогенные зоны находятся в области гениталий. Но у женщины все тело – эрогенная зона; и пока все ее тело не начнет трепетать от удовольствия, от экстаза, она не сможет достичь оргазма. Если мужчина достаточно долго играет с телом женщины, если женщина достаточно долго играет с телом мужчины… Техника медитации заключается в следующем: играя с телом своего партнера, оставайтесь наблюдателем, не отождествляйте себя с собой. Должно быть не два человека, а четыре: женщина с наблюдателем внутри и мужчина с наблюдателем внутри. Наблюдатель не судит, что хорошо, а что плохо; он словно зеркало: лишь отражает происходящее.

Это наблюдение – не что иное, как осознанность, бдительность, сознательность. И если вы сохраняете сознательность, бдительность во время прелюдии, тогда есть вероятность, что вы оба узнаете, в какой именно момент ваши тела готовы заняться любовью. Вы почувствуете «биоэлектричество», исходящее от ваших тел.

Начиная заниматься любовью, не торопитесь. Пусть женщина всегда будет сверху. Миссионерская поза – самая худшая поза на свете. На Востоке до прихода христиан никто не знал, что сверху может быть мужчина. Это так грубо, так уродливо! Женщина – нежное создание, а на ней сверху – огромное животное, выполняющее отжимания! В Индии эта поза называется миссионерской, потому что о ней узнали, только когда в страну пришли миссионеры. Они научили индийцев, что так тоже можно заниматься любовью, а до этого сверху всегда была женщина. С научной точки зрения, женщина сверху – это правильно: так она может быть более активна, а мужчина – менее активен. Если сверху мужчина, женщина не может быть активнее – тогда активнее мужчина. А если он более активен, то эякуляция произойдет очень быстро, и женщина еще не успеет достичь той стадии, когда может испытать оргазм. Но если сверху женщина, и она активна, а мужчина пассивен, то велика вероятность, что к моменту, когда женщина достигнет оргазма, мужчина тоже достигнет оргазма. И если оба испытывают оргазм одновременно, тогда происходит невероятная встреча, слияние: словно тела исчезают, и две души – уже больше не две души, два человека – уже больше не два человека.

А наблюдение продолжается. Продолжается ваша внутренняя медитативная работа: вы наблюдаете.

Когда оргазм произошел и начал медленно-медленно угасать, наблюдайте за ним. Наблюдайте, как он подступает, как взрывается; наблюдайте, как ваши тела снова возвращаются в обычное состояние. И тогда не спешите друг от друга отдалиться, побудьте еще какое-то время вместе. В тантре это называется «долинный оргазм». Миллионы людей о нем даже не знают. Первый оргазм был пиковым: вы встретились на пике своей энергии. Теперь пик остался позади, но рядом с каждой горой есть долина, гор без долин не бывает. И если вы останетесь вместе, продолжая безмолвно наблюдать, то будете поражены: наступит новый оргазм, совершенно иной красоты, иной глубины, иной радости – долинный оргазм.

Пока долинный оргазм не пройдет и ваши тела не вернутся в обычное состояние, не отдаляйтесь друг от друга. И пусть все это время продолжается наблюдение. Отдаляясь же, не спешите уснуть. Осталось еще кое-что важное: заключительные ласки. Только что в энергии ваших тел, ваших умов была такая буря, что они просто необходимы. Массируйте тела друг друга, играйте с телами друг друга. Вокруг – чудесные благовония, цветы, свечи, музыка… Если хочется танцевать – танцуйте. Но пусть наблюдение продолжается.

Почему я настаиваю, чтобы наблюдение продолжалось? Я обращаю на это внимание, потому что если вы проделаете это много раз, то однажды сможете наблюдать то же самое и без своего мужчины, без своей женщины – в одиночестве. Все будет как прежде: та же комната, та же атмосфера, то же освещение, та же обстановка, те же благовония, пробуждающие те же воспоминания – находясь там, просто начните наблюдать. И тогда вас ждет большой сюрприз: все, что происходило, когда вы были с женщиной или с мужчиной, начнет происходить у вас внутри без женщины или мужчины. Вы медленно движетесь к пиковому оргазму – ощущение то же самое, только без физического, без биологического выражения – и достигаете такого же долинного оргазма. Вы научились медитации через любовь и любви через медитацию, они и дальше будут обогащать друг друга.

Так оба партнера станут зрелыми, и зрелость высвободит то, что было подавлено: интеллект, осознанность, сострадание, способность любить. И все это уничтожит зависть, злобу, ненависть. Это изменит вас до неузнаваемости. Произошедшие изменения будут доказательством того, что вы на правильном пути.

Глава 3. В темнице ума

Я не могу рассказать вам, что такое любовь, но могу рассказать, как найти свою душу. Это и есть моя цель: помочь вам медитировать, помочь вам стать более осознанными, бдительными; чтобы вы понемногу начали видеть, что вы – это не просто тело и даже не просто ум, что за всем этим скрыто кое-что еще, и это и есть ваша настоящая жизнь. И как только вам откроется ваша настоящая жизнь, ваша суть, вы познаете то состояние, когда переполняет радость бытия: ею хочется поделиться со всеми, кто способен ее принять, кто готов открыть свое сердце.

Встреча двух сознаний и есть любовь.

Откройте в себе сознательность, и вы поймете, что такое любовь. Это такой опыт, о котором невозможно сказать больше, чем я только что сказал. Когда два сознания, встретившись, сливаются воедино, рождается величайший оргазм, который только возможен во вселенной.

Но сначала нужно отойти от тела, ума и сердца, проникнуть в самый центр своей сути. Достигнув его, вы увидите любовь, которую излучаете. Для этого вам ничего не придется делать. Это будет подобно тому, как с восходом солнца раскрываются цветы и воздух наполняется их ароматом.

Любовь – это побочный продукт медитации.

Только тот, кто медитирует, знает, что такое любовь.

Мой католический ум привык быть в напряжении: он привык бороться за власть, одобрение, любовь, секс. Медитация порождает во мне беспокойство. Что ты можешь сказать на этот счет?

Ум, любой ум: католический, коммунистический, иудейский, джайнский – всегда один и тот же. Ум – это болезнь, и всякий ум создает вокруг тебя тюрьму. Эти тюрьмы бывают разные: у каждой – своя архитектура, они сделаны из разных материалов. Одни построены из камня, другие – из кирпича, третьи – из бревен, и так далее, но это неважно. Материал не имеет значения, главное – что ты в неволе. Католический ум опирается на свои концепции, индуистский ум базируется на своей идеологии, но идеология необходима любому уму. Даже атеист живет в тюрьме, хотя и не верит в Бога. Он считает себя неверующим, но это не так. Его вера – это неверие. Он так же фанатичен в своем неверии, как верующие – в своей вере, а иногда даже фанатичнее них. Дело в том, что верующие вспоминают Бога лишь время от времени, разве что по воскресеньям – такая вот «воскресная религия», – но атеист непрерывно пытается доказать, что Бога нет. Он вспоминает Бога постоянно.

В индийских священных книгах есть очень красивая история.

Когда Нарада, горячо верующий человек, был при смерти, ему явился Бог. Раньше такое случалось, сейчас – уже нет. И Бог спросил, хотел бы он, чтобы какое-нибудь его желание осуществилось в следующей жизни.

– Да, – ответил Нарада, – я хочу родиться атеистом.

Тут даже Бог пришел в недоумение. Не забывайте: это было давно, сейчас такого уже не случается.

Бог сказал:

– Что? Ты хочешь быть атеистом? Но ведь ты такой набожный, такой религиозный человек, ты столько раз восхвалял мое имя!

Нарада ответил:

– Да, из-за того что я верующий, я постоянно о тебе забываю. Но атеисты, которых я видел, не забывают о тебе никогда. Вот почему в следующей жизни я хочу быть атеистом – чтобы всегда о тебе помнить. Я хочу, чтобы я ни на миг о тебе не забывал. Сейчас ты занимаешь лишь часть моего ума, а у атеиста, похоже, тобой занято все сердце. Несмотря на то что он тебя отрицает, он помнит о тебе. Поэтому дай мне лишь одно благословение: сделай так, чтобы в следующей жизни я был атеистом. Тогда я смогу непрерывно о тебе говорить.

Прекрасная история. Она символизирует то, что и атеист, и верующий находятся в одной лодке.

Коммунист постоянно доказывает, что Бога нет. Но ему вообще не должно быть до Бога никакого дела. Почему Карла Маркса так заботило существование Бога? Ведь Бог не лезет в экономику, не имеет отношения к экономической теории. Но Маркс был на этом помешан. Он то и дело отрицал существование Бога, как будто Бог его преследовал.

Это все фанатики. Верующие, неверующие, индуисты, мусульмане, христиане – все они фанатики. А фанатики никогда не смотрят на факты, на то они и фанатики. Их кредо: «Мы правы, и мы не позволим фактам сбить нас с толку. Что бы ни говорили факты – это неправда». Или: «Мы уже решили, что есть правда. И это факты должны подстраиваться под наше кредо, а не наоборот». Все эти так называемые идеологии порождают сильно искалеченных людей.

И конечно, католический ум – один из самых искалеченных и парализованных на свете; ведь он подавляет, а когда ты что-то подавляешь – все больше уродуешь себя. Подавленное все равно остается внутри. И не просто остается – с каждым днем оно становится все сильнее и сильнее. Оно накапливает энергию.

Если же ты его выпустишь, оно испарится. Например, человек, который злится, как обычные люди, как все мы – оскорби его, и он разозлится, – такой человек не опасен: он никогда не накопит достаточно злобы, чтобы стать опасным. Но человек, который постоянно подавляет свою злобу, сидит на вулкане. И извержение может произойти в любой день. Он убьет либо себя, либо кого-нибудь другого – меньшее его не устроит.

В мире так много порнографии именно из-за религиозного подавления. Порнография существует из-за священников, а не из-за «Плейбоя». Журналы вроде «Плейбоя» – всего лишь побочные продукты деятельности священников. В мире так много порнографии, потому что подавляется сексуальность, она пытается пробиться наружу, найти лазейку. Подавляемая сексуальность начинает находить извращенные пути. Она может привести человека в политику – это всего лишь сексуальность, ничего кроме подавленной сексуальности. Вот почему секс подавляется во всех армиях мира. И американские солдаты постоянно сталкиваются с трудностями по той простой причине, что их армия – первая, где был разрешен секс. Американские солдаты не могут победить, они обречены на поражение. Что бы они ни делали, куда бы ни отправились, их победят по той простой причине, что американские солдаты – это новое явление в мире: в них не подавляется сексуальность. Они не могут победить русских – они не смогли победить даже вьетнамцев. Бедные вьетнамцы победили одну из величайших мировых держав во всей истории по той простой причине, что, если сексуальность подавляется, человек становится очень опасен, по-настоящему опасен: у него внутри все кипит. Ему хочется драться, ему хочется быть жестоким. А сексуально удовлетворенного человека не слишком тянет убивать. На самом деле, все исследования говорят о том, что как минимум тридцать процентов американских солдат не применяли на войне оружие. Тридцать процентов – это большое число! И если тридцать процентов солдат вообще не пользуются оружием, значит, они каждый день уходят на фронт и возвращаются, никого не убив. Как же они тогда могут победить? Их не интересуют убийства, у них нет желания убивать.

Убийства происходят, только если очень сильно подавляется сексуальность. Вот один странный факт: каждый раз, когда общество достигало достатка, богатства, сексуальной свободы, его уничтожали более бедные, отсталые и жестокие общества. Такова была судьба древнегреческой цивилизации, такова была судьба Древнего Рима, такова была судьба индийской цивилизации, и такая же участь ждет цивилизацию американскую. Как ни странно, чем более развито общество, тем оно уязвимее к агрессии со стороны обществ менее развитых. Потому что в менее развитых обществах люди более склонны к подавлению – они глупее, неразумнее, они все еще слушаются священников. Да, они глупы, но эти глупые люди опасны. Они могут победить кого угодно, потому что в них так сильно подавляется сексуальность, в них подавляется столько энергии, что она готова взорваться. Достаточно будет малейшего повода.

Именно такие люди виновны во всех изнасилованиях на свете. Это то, с чем сталкиваются в Индии саньясинки. Они буквально приносят себя в жертву, отправляясь сюда ко мне: ведь куда бы они ни пошли, так называемые культурные и религиозные индуисты смотрят на них такими жадными глазами, словно готовы разорвать на части. И они не упускают возможности их ударить, пнуть, сделать с ними что-нибудь отвратительное. К женщинам пристают, их насилуют. А ведь это великие индуисты, известные на весь мир своей религиозностью, духовностью! Впрочем, это вполне естественно, никакого противоречия я здесь не вижу. Дело в подавлении: малейшая возможность – и все выходит наружу.

Ты говоришь: «Мой католический ум привык быть в напряжении»… По-другому и быть не может. Тебе придется его отбросить, вырвать с корнем. От него ничего нельзя оставлять. Не пытайся ничего от него оставить, ведь он весь заражен.

Ты говоришь, что он привык к напряжению, к борьбе за власть… А как же иначе? Когда сексуальность подавляют, она начинает переходить в другие измерения. Она превращается в сильную жажду власти. Когда сексуальность подавляют, ты начинаешь искать одобрения, но это плохой заменитель любви и уважения. И теперь, находясь здесь, ты начинаешь осознавать, как велика потребность в любви. Но ты боишься: твой католический ум против любви. Католический ум говорит: «Люби только Бога». Но как ты можешь любить Бога? Это же полная ерунда. Ты должен любить людей – это единственный способ любить Бога. Любить безо всяких условий, безо всяких требований. Но ты должен любить людей, которые тебя окружают, – это формы Бога, которые тебе доступны; ты не можешь любить нечто бесформенное. «Люби Бога, – говорят они, – избегай человека». Они учат монахинь любить Христа, и монахинь называют «невестами Христа». Какая ерунда! Он никогда не был женат, а теперь к нему, бедному, сватается столько монахинь. «Невесты Христа». Затем они, конечно, начинают что-то фантазировать, представлять, и ум играет с ними злую шутку.

Если вы почитаете историю монастырей в Средневековье, то будете удивлены. Задокументированы тысячи случаев, когда монахинь насиловал дьявол или его ученики; более того, у монахинь начиналась ложная беременность. Вот это воображение! Когда женщина включает воображение, она может представить себе немыслимые вещи. У мужчин воображение работает хуже, а вот женщины могут себе вообразить такое! Монахини давали показания в судах. И что же эти суды делали? Суды состояли из епископов, архиепископов, попов. Они выспрашивали подробности. На самом деле эти люди просто получали огромное наслаждение, слушая подробности о том, как дьявол занимался любовью с монахинями. Если вы прочтете эти показания, то увидите, что в них больше порнографии и непристойности, чем в какой-либо еще литературе. Откровения монахинь были очень странными: якобы дьявол являлся ночью и занимался с ними сексом, а они ничего не могли сделать… они были совершенно беспомощны. Что они могли поделать, если дьявол явился и овладел ими? Все сексуальные извращения пришли из монастырей. Если бы не монастыри, секс никогда не стал бы извращенным. Но во всем мире господствует то или иное подавление.

Ты должен отбросить этот ум. Ты говоришь: «Медитация порождает во мне беспокойство». Так и будет. Только медитация здесь ни при чем, она просто доносит до тебя твою реальность, и это столкновение тревожит тебя. Ты видишь, как отвратителен твой ум, и чувствуешь отчаяние. Но не волнуйся. Медитация пробуждает все то, что в тебе подавлено, тебе придется через это пройти. Если ты знаешь, что у тебя внутри, это можно отбросить. А если не знаешь, то как ты это сделаешь? Прежде чем что-то отбросить, нужно это узнать, хорошенько понять. Фактически, единственный способ что-то отбросить – как следует это понять.

И в тот день, когда отбросишь ум in toto (целиком, полностью (лат.). – Примеч. пер.), ты освободишься от власти священников. Священники – самые хитрые люди на свете, и самые глупые тоже – ведь хитрыми бывают только глупцы. Умные люди никогда не бывают хитрыми. Им это не нужно: у них есть разум, и этого достаточно. А если у тебя нет разума, тебе приходится компенсировать его отсутствие хитростью, тебе необходимо учиться хитрить. Но помни: все эти священники – католические, протестантские, индуистские, мусульманские – все эти аятоллы, муллы, пандиты – глупые люди, но они завладели умами людей и превратили все человечество в большую массу глупцов. Выбирайся из нее!

Медитация непременно всколыхнет в тебе все то, что делалось веками, но это неизбежно. Если ты хочешь этого избежать, то так и останешься прежним. Тебе придется через это пройти, испытать боль от вида всего уродливого, что в тебе есть. Но лучше это увидеть, лучше пройти через это и достичь своего сокровенного центра, чтобы найти свой подлинный разум, чтобы найти свою потерянную сознательность. Освободившись от священников, ты становишься свободен от глупости. Тогда ты уже не католик, не христианин, не индуист и не мусульманин. Тогда ты просто человек, и в тебе появляется великая красота.

Католический священник пришел в зоомагазин купить попугая. Продавец показал ему самого красивого. Священнику попугай понравился, только его озадачило, что у того к лапкам были привязаны две лески.

– Зачем они? – спросил священник продавца.

– Видите ли, отец, – ответил тот, – у этого попугая есть одна странная особенность. Дело в том, что это дрессированный попугай, он раньше выступал в цирке. И если потянуть за леску на левой лапке, он говорит «здравствуйте», а если за леску на правой – «до свидания».

– А что будет, если потянуть за обе одновременно?

– Тогда я упаду, идиот! – прокричал попугай.

Даже попугаи гораздо умнее, чем твои священники, чем твои политики, чем люди, которые над тобой властвуют. Избавься от них.

Медитация – это процесс избавления от прошлого, от всех болезней, от всего гноя, что в тебе скопился. Очищение будет болезненным, но другого способа очиститься нет.

Почему все хотят доказать свою значимость и самоутвердиться? Каковы психологические мотивы этого желания?

Психологические мотивы этого желания очень просты. Каждому ребенку с самого начала говорят, что он не такой, каким должен быть. Его начинают учить, ему дают заповеди, которые он должен выполнять. А если он не может их выполнять, то начинает чувствовать себя неполноценным. Ему кажется, что все остальные их выполняют, только он один не справляется. И этот комплекс неполноценности – главная болезнь ума, следствием которой становятся многие другие болезни.

Ни один ребенок не рождается с комплексом неполноценности. Этот комплекс в ребенке формируют родители, учителя, священники, общество, культура. И ребенок видит только один способ от него избавиться: доказать свою значимость в соответствии с ожиданиями других. Создается очень скверная ситуация. Он не стремится раскрыть свой потенциал, а следует чужим указаниям. Он станет кем-то другим, не тем, чьи задатки заложены в нем природой. Он никогда не будет счастлив; его уделом будут страдания. Возможно, ему удастся самоутвердиться и доказать свою значимость, а возможно и нет – но в любом случае конечным результатом станут страдания.

Если он докажет свою значимость в чужих глазах и станет респектабельным, то, когда он будет улыбаться, в его душе не будут распускаться цветы. Он будет показывать, что гордится собой, зная глубоко внутри, что предал себя. Он совершил самое страшное из всех преступлений: предал свою природу. Он пошел против существования и послушался каких-то идиотов.

Если он этого достигнет, то будет несчастен. Если не достигнет, то, разумеется, тоже будет несчастен – оттого, что не смог. Люди были правы: он хуже других, он не достоин элиты, его место – внизу. Это причиняет боль – ведь ни один человек не лучше и не хуже других.

Я не имею в виду, что все равны. Я не коммунист. По моему мнению, коммунизм устарел. Он так же мертв, как христианство, буддизм, мусульманство. Мой подход – принципиально иной.

Раньше существовало только два варианта: либо люди равны и должно быть всеобщее равенство, либо не равны.

У меня есть третий вариант: каждый человек уникален, несравним. Как можно сравнивать людей, как можно говорить, кто хуже, а кто лучше? Взять цветы: разве календула хуже розы? Но как это определить? И тот, и другой цветок уникален. Существование порождает только уникальных людей, копиям оно не доверяет. Поэтому вопрос равенства и неравенства отпадает, я пресекаю его на корню.

Есть такая греческая история:

У одного безумного короля был очень красивый дом, обустроенный специально для гостей, и в нем стояла золотая кровать. Когда гость входил в дом – а все гости тоже были короли, – то удивлялся радушию, почестям и уважению, с которыми его принимают. «А еще говорят, что король сумасшедший! Это же неправда». Но вскоре выяснялось, что правда.

Безумие хозяина заключалось в том, что гость должен был соответствовать длине кровати. Если он был длиннее, его укорачивали, обрубая ноги. Если же он был короче – наверное, этот король и придумал тракцию, – то огромные королевские борцы растягивали гостя с обеих сторон, пока кровать не становилась ему впору. И было неважно, умрет человек или выживет, главное – это размер кровати! Обычно люди умирали.

Абсурдна сама идея сделать всех равными, подогнать всех под один размер – в плане финансов, образования и так далее, потому что неравенство начнет проявляться в чем-то другом. Не все люди одинаково красивы – значит, завтра пластическим хирургам придется это исправить. У людей разный цвет кожи – значит, когда-нибудь всем начнут вводить пигменты, чтобы цвет стал одинаковым.

Каждый человек уникален, двух равных людей не найти, а идея коммунизма – уравнять все человечество! Но вы не сможете сделать всех равными в интеллектуальном плане. Гений музыканта и гений математика – это совершенно разные миры. Если вы хотите всех уравнять, тогда придется уничтожить вершины гениальности и все свести к самому низкому знаменателю. Тогда коммунизм станет величайшим убийством во всей истории человечества.

Я за уникальность каждого человека.

Да, всем нужно дать равные возможности быть самими собой. Иными словами, каждый человек должен иметь возможность быть неравным, уникальным. Можно предоставить такую возможность, но математик должен стать математиком, а музыкант – музыкантом. Однако до сих пор ни одно общество не давало человеку такой свободы.

Ты думаешь, что ты свободен. Но просто живешь в иллюзии. Человечество станет свободным лишь тогда, когда у детей не будут формировать комплекс неполноценности. Иначе свобода – просто лицемерие. Другие пытаются сделать из тебя марионетку. Всю жизнь у меня была проблема…

У родителей нет плохих намерений, как и у учителей. Я никогда не сомневаюсь в их намерениях, но я сомневаюсь в их интеллекте. Я сомневаюсь в их понимании человеческой природы, ее роста, ее возможностей.

Когда я поступал в университет, вся моя семья была в смятении. Одни хотели, чтобы я стал врачом, другие – чтобы я стал ученым, третьи – чтобы я стал инженером. Выслушав всех, я сказал:

– Никто не хочет, чтобы я стал самим собой. И вы думаете, что желаете мне добра! Никто из всей семьи (а в Индии «семья» – понятие очень широкое, в моей семье было пятьдесят-шестьдесят человек), никто из вас не сказал: «Мы хотим, чтобы ты просто стал самим собой». Зачем вы навязываете мне свои представления? Какое вы имеете право? Если вас так интересует медицина – идите и учитесь на врача! Но почему я должен исполнять ваши желания? Вы делаете из меня марионетку, инструмент. А я говорю вам всем «нет». Я буду делать то, что я хочу. Я буду изучать философию.

Все засмеялись.

– Изучать философию? Тогда ты всю жизнь проведешь в нищете.

Я сказал:

– По крайней мере, я буду испытывать удовлетворение от того, что сам сделал этот выбор, что никто мной не манипулировал. Если я разбогатею, став врачом или ученым, в моем сердце не будет радости. Я всегда буду помнить, что это чей-то чужой путь – меня заставили его выбрать! И даже ваша Нобелевская премия не даст мне того наслаждения, той радости, что дает свобода.

Я знал, что они сделают, и поэтому сказал:

– Я знаю, что у вас на уме. Вы скажете: «Тогда иди своим путем, но мы не будем тебя материально поддерживать». Это понятно, я не обижусь. Я не следую вашим советам – значит, у меня нет права просить у вас материальной помощи. И даже если вы будете давать мне деньги, я их не возьму.

Два года я сам зарабатывал на жизнь: ночью работал, днем учился. Отца это очень беспокоило. Он неоднократно приходил ко мне и говорил:

– Забудь о том разговоре. Ты гробишь свое здоровье, у тебя нет времени на отдых, ты живешь в ужасном графике.

А однажды он пришел и в слезах сказал:

– Либо ты каждый месяц будешь брать у меня деньги, либо я останусь здесь и буду голодать. Я буду сидеть здесь и не сдвинусь с места.

Я сказал:

– Хорошо. Теперь ты, наконец, принимаешь и уважаешь мое желание. Значит, эти два года прошли не зря.

Мне было тяжело: я был занят двадцать четыре часа в сутки, и лишь изредка удавалось поспать и поесть.

– Прости нас, – сказал отец. – Мы не думали, что ты окажешься настолько упрямым.

– Запомните, – ответил я, – если я что-то делаю, то не останавливаюсь на полпути.

Когда я окончил университет, все, кроме отца, спрашивали:

– Ну и что ты будешь теперь делать?

– Не волнуйтесь, – ответил я. – Меня уже пригласили работать преподавателем философии в университет.

За шесть лет я доказал, что люблю философию, глубоко понимаю ее, умею разбираться в ее тонкостях, и поэтому, как только я получил степень магистра, все преподаватели моего университета (и даже ректор) хотели, чтобы я преподавал философию.

Я сказал:

– Если ты действительно чего-то хочешь, то сможешь превратить пустыню в оазис. Ты сможешь превратить жизнь нищего в жизнь императора. Самое главное – чтобы в тебе не было комплекса неполноценности. А его вам не удалось во мне сформировать.

Я никогда не доказывал, что я лучше кого-то. Я никогда не самоутверждался с целью доминировать. Но я очень рано начал выступать публично – еще в старших классах. И директор был поражен. Он не мог поверить, чтобы ученик так говорил.

Я продолжал выступать с речами и во время учебы в университете. Я завоевал столько медалей и кубков, выиграл столько соревнований между университетами, что мать начала меня спрашивать: «Ты постоянно приносишь домой награды – где же нам их все хранить?» Но я никогда нигде не учился ораторскому искусству. Я не прочитал ни одной книги по риторике, потому что мне просто хотелось быть собой. Зачем мне читать чьи-то книги? Я могу выражать свои мысли по-своему.

В чем же проблема? Все умеют говорить, все умеют говорить красиво. Но когда ты поднимаешься на трибуну к микрофону, происходит что-то странное. Ты не можешь говорить – ты забываешь, как делать то, что делал с малых лет. Стоя перед многотысячной аудиторией, когда на тебя устремлены тысячи глаз, ты начинаешь испытывать страх: а вдруг ты не сможешь выступить так, как от тебя ждут? Эту проблему создает комплекс неполноценности, который сидит где-то в тебе. Иначе тебе было бы все равно, говорить с одним человеком или с миллионом людей.

Если ты чист внутри, если в тебе нет ран от комплекса неполноценности, то какая разница, чего от тебя ожидают люди? Ты никогда не соответствовал ничьим ожиданиям. Ты просто жил своей жизнью, в соответствии со своими взглядами, интуицией, интеллектом. Так и должно быть. У здорового человека нет комплекса неполноценности.

С другой стороны, если у тебя нет комплекса неполноценности, ты никогда не будешь пытаться быть лучше других. Нет необходимости в том, чтобы быть лучше кого-то, над кем-то доминировать, господствовать или кого-то контролировать – и ты никогда не станешь политиком.

Политика привлекает только тех, кто страдает комплексом неполноценности. Само влечение к политике показывает, в чем проблема человека. Тому, кого тянет в политику, нужна немедленная психологическая помощь. Все политики больны, все без исключения. Если бы они были здоровы, то не оказались бы в политике.

Человек, не испытывающий желания властвовать над кем-то, самоутверждаться – ведь в этом нет необходимости! – жив, он дышит, он занимается своим делом – этого уже достаточно. Он нашел свой почерк. И конечно, это его почерк, а не чей-то еще.

И помни: если уникален даже твой отпечаток пальца, то что говорить о твоей сути? Если природа не создала двух одинаковых пальцев… Сколько заботы! На двух пальцах даже по ошибке не может быть одинаковых линий – а ведь на Земле живет пять миллиардов человек!

Твоя суть так важна, что ее невозможно заменить.

Ты – это просто ты.

Делай то, что исходит из тебя, – но не для самоутверждения, а для самовыражения! Пой свою песню, исполняй свой танец, получай наслаждение от того, каким тебя создала природа.

Если мы сможем уничтожить комплекс неполноценности… а ведь это очень просто: достаточно, чтобы учителя и родители не навязывали своих идей беззащитным детям. И уже через два десятилетия появится поколение, свободное от комплекса неполноценности. А вместе с ним исчезнет вся политика, исчезнут все президенты и премьер-министры. И их уход будет таким облегчением для всех!

У людей начнет проявляться творческое начало. Люди станут музыкантами, танцорами, художниками, плотниками. В мире появится столько всевозможного творчества! Но никто не будет ни с кем соревноваться, каждый будет просто делать то, что умеет лучше всего, и радоваться этому. Радость будет заключаться не в соперничестве, не в том, чтобы прийти первым, а в том, чтобы просто делать свое дело. Само дело станет приносить радость.

Таким я вижу нового человека. Он будет работать, но работа будет его жизнью, частью его души. И неважно, чем именно он занимается.

Это напомнило мне о том, как Авраам Линкольн стал президентом США. Его отец был сапожником. И естественно, эгоистичных людей очень раздражало, что сын сапожника теперь станет президентом. Они были аристократами, большими богачами и считали, что право занимать высший пост принадлежит только им. А тут сын сапожника!

В первый день, когда Авраам Линкольн вошел в зал, чтобы произнести речь по случаю инаугурации, один из присутствующих, очень богатый аристократ, поднялся и сказал: «Мистер Линкольн, только не забывайте, что ваш отец когда-то делал моей семье ботинки». И все сенаторы расхохотались – они думали, что выставили Авраама Линкольна на посмешище.

Но такие люди, как Линкольн, сделаны совершенно из другого теста. Линкольн посмотрел на того человека и сказал: «Сэр, я знаю, что мой отец приходил к вам домой и делал обувь для вашей семьи. Равно как и для многих других, кто здесь присутствует… Потому что лучше него обувь не делал никто. Он был творцом. Его обувь была не просто обувью, он вкладывал в нее всю душу. Я хочу вас спросить: у вас есть какие-нибудь жалобы? Ведь я и сам умею делать обувь, так что, если вы чем-то недовольны, я сделаю вам новую пару. Но я знаю, что никто никогда не жаловался на обувь моего отца. Он был гением, великим творцом, и я горжусь им!»

В Сенате наступила гробовая тишина. Никто не мог понять, что же он за человек, этот Авраам Линкольн. Он приравнял работу сапожника к искусству, к творчеству. И он гордился своим отцом, потому что тот делал такую обувь, на которую ни разу не жаловались. И даже, став президентом США, он был готов, в случае чьего-то недовольства, сделать новую пару обуви.

У того человека был глупый вид, а Линкольн продолжал: «Говорите! Что же вы язык проглотили? Хотели выставить меня на посмешище, а теперь оглянитесь: сами стали посмешищем».

Важно не что ты делаешь, а как. Если ты что-то делаешь по своей воле, имеешь свое видение и вкладываешь свою любовь, тогда к чему бы ты ни прикоснулся, все превращается в золото.

Расскажи, пожалуйста, какая связь между спонтанностью и работой над собой. Разве мы не должны быть настолько любящими, насколько это возможно? Если мы можем каким-то образом увеличить нашу способность наслаждаться, разве мы не должны этим воспользоваться? Разве мы не должны отбросить свое эго? Многие хорошие люди писали о том, что любовь может начаться как волевой порыв. Этому противоречит совет быть спонтанным. Поясни, пожалуйста

Человек должен над собой работать, но только в отрицательном смысле. Человек не может работать над собой в положительном смысле, потому что суть не в том, чтобы создать что-то новое, а в том, чтобы открыть уже существующее.

Когда ты рисуешь, это положительное действие – ты создаешь картину, но когда ты роешь колодец, это действие отрицательное. Вода уже там, тебе просто нужно убрать несколько слоев из земли и камней. И когда ты их уберешь, появится вода. Вода там, ты здесь, а между вами преграда, и ее нужно устранить. Вот что я имею в виду, говоря об отрицательной работе.

В человеке уже есть все то, что он ищет. В нем есть истина, блаженство, любовь – одним словом, в нем есть Бог. Но Бог – это не человек, Бог – это лишь совокупность всех ценностей, лежащих за пределами ума. Ум является преградой, и поэтому необходимо вырыть колодец. Необходимо снять несколько слоев мыслей, воспоминаний, желаний, фантазий, мечтаний. И когда ты откроешь в уме дверь в запредельное, тебе станет доступно все, чего ты всегда хотел.

Когда Гаутама Будда достиг просветления, он рассмеялся и сказал – не кому-то конкретно, а просто: «Какая нелепость! То, что я искал тысячи жизней, всегда было в глубине меня!»

Искомое находится в том, кто ищет. Поэтому в Упанишадах говорится, что найти это можно методом neti neti. Neti neti означает «ни то, ни другое»; это метод исключения. Ты все время отвергаешь, исключаешь. И в конце концов, когда отвергать и исключать больше нечего, когда ты стал совершенно пустым, ты находишь то, что искал.

Поэтому первое, что нужно понять: работа над собой дает тебе ощущение, что ты делаешь нечто положительное, но это не так. Работа над собой означает всего лишь отрицательный процесс: ты себя опустошаешь. И в тот миг, когда ты опустошил себя от ума со всеми его процессами, в тебе происходит взрыв спонтанности. Как только ты понимаешь, что этот процесс – отрицательный, между ним и спонтанностью больше нет никакого противоречия.

Спонтанность означает лишь то, что теперь ничто не мешает твоей природной сути себя проявить. Все камни убраны, все двери открыты. Теперь твоя натура может петь свою песню, исполнять свой танец.

Я использую оба выражения. Иногда я говорю «работать над собой», а иногда – «быть спонтанным». Логическое мышление обязательно найдет в этом противоречие, но никакого противоречия нет: ведь работа над собой означает neti neti, «ни то, ни другое».

Спонтанность не нужно создавать; если она создана – значит, это не спонтанность. Тогда действительно возникает противоречие: если она создана, культивирована, то, очевидно, это уже не спонтанность. Культивированная спонтанность не может быть настоящей – только фальшивой, притворной. Это будет псевдоспонтанность, всего лишь маска. Ты просто будешь играть, а по-настоящему спонтанным ты не будешь. И такая спонтанность не может проникнуть очень глубоко, она будет словно что-то нарисованное снаружи. Стоит немного поскрести «культивировано-спонтанного» человека, и от его спонтанности не останется и следа. Он просто играл, по-настоящему спонтанным он не был.

Настоящая спонтанность исходит из центра; она некультивированная, потому мы и называем ее спонтанностью. Ее невозможно культивировать, ее невозможно создать – да и не нужно. Если ты хочешь стать актером, если ты хочешь играть, тогда это совсем другое дело. Но помни: любая реальная ситуация тотчас же спровоцирует твой ум. Он моментально вырвется на поверхность, и вся спонтанность исчезнет.

На карнавале был гомосексуалист в костюме львицы. К нему подошел охотник с ружьем и сделал вид, что стреляет в него: «Бах! Бах!» – львица упала замертво. Гостей позабавила эта сценка.

Охотник собрался было уходить, но тут гомосексуалист снял маску львицы и вкрадчиво произнес:

– Сладенький, закон джунглей гласит: «Убил – ешь».

То, что культивировано, будет оставаться лишь на поверхности. Это будет просто драма, а не настоящий ты.

Итак, первое, что следует запомнить: необходимо открыть в себе спонтанность – или, точнее говоря, открыть заново, ведь в детстве ты уже был спонтанным. Но ты потерял спонтанность, потому что в тебе столько всего культивировали: дисциплину, нравственные принципы, добродетели, личность. Ты научился играть множество ролей и потому забыл язык своего собственного «Я».

Далее ты спрашиваешь: «Разве мы не должны быть настолько любящими, насколько это возможно?»

В любви нет никаких «должен», ей нельзя приказывать. Ты не можешь себя заставить любить так сильно, как только возможно. Но люди именно это и делают, поэтому в мире так не хватает любви. С самого начала мы делаем ребенка фальшивым, и фальшь порождает шизофрению, раздвоение личности, раскол. Каждый ребенок рождается целостным, а мы делим его на две части. Мы говорим ему, что следует подавлять и что выражать. Мы говорим ему, что он должен делать и чего не должен. При этом о чувствах самого ребенка никто не думает. А поскольку ребенок беспомощен, зависим, то вынужден нас слушаться.

Мы еще не научились быть с детьми демократичными – мы диктаторы. Мы говорим о демократии, но все наши методы, весь наш образ жизни сродни диктатуре. Они недемократичны – по сути, даже антидемократичны. Ребенку не разрешается быть собой, мы заставляем его быть кем-то другим. И ему приходится слушаться, ведь это вопрос выживания. Если он нас не слушается, ему грозит опасность: он не может жить один, ему приходится идти на компромиссы. А каждый компромисс – это фальсификация.

Мы говорим ребенку: «Я твой отец – люби меня!», как будто если ты отец, то ребенок, в силу какой-то природной неизбежности, будет тебя любить. Но если это неизбежно, зачем об этом говорить? Само наставление свидетельствует о том, что никакой неизбежности нет. Ребенок может любить, а может и не любить – все будет зависеть от тебя, от того, достоин ты любви или нет. А то, что ты его отец, еще ничего не значит.

Институт отцовства изобрели люди; отцовство неестественно, это нечто формально установленное. Может быть, однажды этот институт исчезнет, ведь когда-то его не было. Тысячи лет человечество жило без института отцовства. Вы будете удивлены, но слово «дядя» старее слова «отец», потому что до патриархата существовал матриархат. У ребенка была мать, а отца никто не знал, поскольку мать встречалась со многими мужчинами. Один из них был отцом, но кто именно – неизвестно. Поэтому все были дядями – все потенциальные отцы были дядями. В любом языке слово «дядя» старее слова «отец».

И Бога лучше называть не отцом, а дядей – это звучит приятнее! Но в Талмуде, священной иудейской книге, говорится: «Бог тебе не дядя, он немилостив. Если не будешь его слушаться, он отправит тебя в ад». Именно так и говорится: Бог немилостив, Бог тебе не дядя.

А я говорю вам: Бог вам не отец, но он милостив, и лучше называть его дядей.

Институт отцовства возник вместе с частной собственностью; эти две вещи неразрывно связаны. Отец олицетворяет частную собственность, потому что после ее появления каждый захотел, чтобы она передавалась по наследству ребенку. «Меня не будет, но пусть частица меня унаследует мою собственность». Сначала появилась частная собственность, потом появился отец. А для твердой уверенности в отцовстве ребенка почти во всех обществах укоренилась идея, что женщина до свадьбы должна быть девственницей – иначе трудно узнать наверняка. Вдруг к моменту свадьбы она уже носила ребенка, вдруг она уже была беременна? Тогда чей-то чужой ребенок унаследует твою собственность. И для твердой уверенности мужчины в том, что его собственность унаследует его ребенок, женщинам навязали девственность.

Видите разницу? От мужчин никогда не требовалось быть девственниками. О них говорят: «Парни есть парни». Им это позволительно – а вот девушка должна непременно быть девственницей. Столько разных глупостей совершалось в прошлом, а все из-за того, что перед замужеством женщина должна была представить доказательства своей девственности.

Иногда случается, что тонкая плева, которая служит доказательством женской невинности, рвется. Возможно, женщина упала или каталась на лошади, на велосипеде, или произошло еще что-нибудь в этом роде… Это опасные занятия, остерегайтесь их! Они враги девственности! Эта тонкая плева, которая доказывает, что у женщины не было половой связи… на Западе, особенно во времена Средневековья, если случалось что-то подобное, девушка была вынуждена идти к докторам, и ей делали искусственную плеву. Без доказательства невинности она бы не смогла найти себе хорошего мужа.

Из-за идеи частной собственности появились отцы, появились семьи, мужчины стали владеть женщинами. Но если когда-то ни отцов, ни частной собственности не было, должен настать и день, когда частная собственность снова исчезнет – а с ней исчезнет и отцовство.

Отец заставляет: «Люби меня – я твой отец!», и ребенку приходится притворяться, что он его любит. А ведь ребенок не обязан любить даже мать. По закону природы в матери заложен естественный инстинкт любви к ребенку, но не наоборот – у ребенка нет естественного инстинкта любви к матери. Он нуждается в матери – это другое. Он использует мать – это другое. Но нет такого закона природы, по которому он должен любить мать. Она ему нравится – потому что от нее есть польза, потому что она ему помогает; без нее он не может существовать. И он испытывает благодарность, уважение – это нормально, но любовь – явление совершенно другого плана.

Любовь течет вниз, от матери к ребенку, а не наоборот. Все очень просто: ведь любовь ребенка будет течь дальше, к его ребенку. Она не может течь назад – так же, как и река Ганг течет к океану, а не к истоку. Мать – это исток, и любовь течет вперед, к новому поколению. Повернуть ее вспять можно только силой – неестественным, небиологическим способом. Но ребенок вынужден притворяться, ведь мать говорит: «Я твоя мать – ты должен меня любить!» И что может ребенок? Ему остается только притворяться. Так он и становится политиком. Каждый ребенок становится политиком еще лежа в колыбели. Когда мать входит в комнату, он начинает улыбаться – это улыбка Джимми Картера! Он не чувствует никакой радости, но вынужден улыбаться. Он вынужден открыть рот и сделать движение губами – это ему помогает, это средство выживания. Но любовь становится фальшивой.

И когда ты научился дешевой, пластмассовой любви, тебе очень трудно найти любовь настоящую, реальную, искреннюю. Ребенка заставляют любить братьев и сестер, хотя на это нет причин. Кто вообще любит свою сестру и за что? Это все навязанные идеи, призванные сохранить единство семьи. Но все эти фальсификации приводят к тому, что, когда ты влюбляешься, твоя любовь тоже фальшива.

Ты забыл, что такое настоящая любовь. Ты влюбляешься в цвет волос – но какое отношение это имеет к любви? Через два дня ты уже и замечать его не будешь. Или ты влюбляешься в определенную форму носа, в определенный тип глаз, но после медового месяца тебе это все наскучит! А нужно будет как-то жить дальше, притворяться, обманывать.

Твоя спонтанность развращена, отравлена, иначе ты бы не влюблялся в какие-то отдельные части человека. А ты только в них и влюбляешься. Если тебя спросят: «За что ты любишь эту женщину или этого мужчину?», ты ответишь: «За то, что она такая красивая!», или: «За ее нос, за ее глаза, за ее фигуру», и так далее – но ведь это нонсенс! Такая любовь не может быть глубокой и не может иметь никакой ценности. Она не поможет вам обрести настоящую близость. Она не будет течь всю жизнь, а скоро иссякнет, ведь она так поверхностна. Эта любовь не возникла у тебя в сердце, она продукт ума. Возможно, эта женщина выглядит как актриса и потому тебе нравится. Но если человек нравится, это еще не любовь.

Любовь – явление совсем иного рода. Она не поддается определениям, она таинственна – настолько таинственна, что Иисус говорит: «Бог есть любовь». Для него Бог и любовь – синонимы, им невозможно дать определение. Но эта естественная любовь утеряна.

Ты говоришь: «Разве мы не должны быть настолько любящими, насколько это возможно?»

Ты думаешь, здесь нужно что-то делать, прилагать максимум усилий? Суть не в том, чтобы что-то делать. Это исходит из сердца. Это своего рода выход за пределы ума и тела. Это не проза, а поэзия; не математика, а музыка. Здесь невозможно делать, можно только быть. Любовь – это не твое действие, а твое состояние. Но над твоей спонтанностью тяготеют все эти «должен».

И ты говоришь: «Если мы можем каким-то образом увеличить нашу способность наслаждаться, разве мы не должны этим воспользоваться?»

Твоя главная идея – действовать, но реальность познается из состояния, а не из действия. Здесь не нужно ничего делать, нужно лишь стать безмолвным и найти свою суть. Действие всегда направлено вовне. Конечно, если тебе нужно больше денег, приходится действовать. Если ты будешь просто безмолвно сидеть, ничего не делая, и ждать весны… деньги сами собой не вырастут! Это трава растет сама собой, но не деньги. Тебе придется приложить много усилий: тебе придется гнаться за деньгами, биться за них; придется быть агрессивным, амбициозным, жестоким. В этом мире за деньги идет очень серьезная борьба. Но твоя суть находится не где-то снаружи тебя.

Если ты захочешь стать президентом или премьер-министром, придется приложить много усилий. Придется постоянно что-то делать, не будет ни покоя, ни отдыха. Ты вынужден будешь стать почти что сумасшедшим, ведь пойдет битва всерьез. И если тобой не овладеет безумная жажда власти, у тебя ничего не получится.

Но твоя суть находится не где-то там снаружи, за нее с тобой никто не конкурирует. И войти в твою суть никто не может, только ты сам. Ты уже там; нужно просто заглянуть внутрь, обратить взгляд вглубь себя. Все, что требуется, – это безмолвно сидеть и ничего не делать… Когда ты ничего не делаешь, то есть нет ни физической, ни умственной активности, когда ты находишься в глубоком интервале, в паузе, когда вся деятельность прекратилась, тогда тебе открывается твоя суть. А от действий поднимается пыль.

К старому Уинстону Черчиллю пришел врач и спросил:

– Как вы себя чувствуете?

Черчилль был болен и произнес в ответ:

– Я, конечно, еще могу топнуть ногой, но столько пыли, как раньше, уже не поднимется.

В этом мире, если ты хочешь денег, власти, престижа, нужно топотать и поднимать как можно больше пыли. Чем сильнее ты топочешь, чем больше поднимаешь пыли, тем лучше. Но если дело касается твоего внутреннего мира, нужно перестать топотать и поднимать пыль. Тогда вся пыль осядет, и ты сможешь ясно увидеть, кто ты есть.

Так что суть не в том, чтобы что-то делать. Блаженство заложено в тебе природой – просто найди свою суть, и оно откроется тебе само собой. Иисус прав, говоря: «Ищите же прежде Царства Божия, и это все приложится вам» (Евангелие от Матфея 6:33. – Примеч. ред.). «Ищите же прежде Царства Божия» – а оно находится внутри тебя, ведь он несколько раз повторяет: «Царство Божие внутри вас» (Евангелие от Луки 17:21. – Примеч. ред.).

Так что просто иди вглубь себя и ищи свою природную суть. Найдя ее, ты найдешь и все остальное: радость, истину, любовь, свободу, вечность, Бога.

И ты спрашиваешь: «Разве мы не должны отбросить свое эго?»

Тебе кажется, будто эго – это что-то такое, что ты носишь с собой и можешь отбросить. Эго – это просто иллюзия, всего лишь идея. Его не нужно отбрасывать, его невозможно отбросить. Как можно отбросить идею?

Например, ты идешь поздно вечером в темноте. На дороге лежит веревка, а тебе кажется, что это змея. Можешь ли ты убить змею? Но никакой змеи там вообще нет! Можешь ли ты пройти мимо змеи? Но ее там нет. Можешь ли ты не бояться змеи? Но никакой змеи нет – так что все это не имеет значения. Все, что нужно, – это немного света, достаточно даже свечи – и ты увидишь, что никакой змеи нет. Это лишь идея, иллюзия, видимость. И когда ты увидишь веревку, ты же не станешь спрашивать: «И что теперь делать со змеей? Отбросить ее? Забыть о ней?»

Найдя свою суть, ты заметишь, что никакого эго нет. Это всего лишь видимость: подобно тому как в веревке тебе привиделась змея, так же и в сути тебе видится эго. Ты не знаешь о веревке, поэтому тебе видится змея; ты не знаешь своей сути, поэтому тебе видится эго. Эго – это незнание своей сути. Когда ты не осознаешь свою суть, тогда эго есть. Так что вопрос не в том, чтобы отбросить эго.

Но многие люди пытаются его отбросить, и, что удивительно, им это даже удается! Они становятся смиренными. Но смирение – это еще одна уловка эго, очень хитрая уловка. Эго просто зашло через черный ход – ведь если ты его отбрасываешь, это просто означает, что ты ничего о нем не понял. И тогда оно обязательно вернется.

Одно время я жил в небольшом городке, и там был человек, которого все очень хорошо знали. Его считали чуть ли не святым. Многие говорили мне: «Он такой смиренный!» Наконец этот человек пришел ко мне. Прикоснувшись к моим стопам, он сказал:

– Я всего лишь пыль под твоими ногами!

Я посмотрел на него, но его глаза говорили что-то другое, его нос говорил что-то другое. И я ответил:

– Я вижу, ты совершенно прав: ты всего лишь пыль под моими ногами!

– Что?! – воскликнул он, наполняясь злостью.

Я сказал:

– Я всего лишь согласился с тобой! Ничего другого я не говорил! Это были твои слова, и я всего лишь с ними согласился. Так чего же ты злишься?

Я сказал ему:

– А теперь закрой глаза, посиди в тишине и пойми суть! Это просто твое эго пытается проявить себя другим способом. Эго все еще в тебе, только теперь оно перевернуто, оно делает ширшасану, стойку на голове. Но это то же самое эго, теперь оно притворяется смиренным.

Встречаются на дороге три христианских монаха. Один говорит:

– Что касается теологии, наша община самая умная, самая образованная. В вопросах теологии нам нет равных.

Второй говорит:

– Вы правы, но что касается аскетизма, тут вам до нас еще далеко!

А третий рассмеялся и говорит:

– Вы оба правы, но в том, что касается смирения, мы лучше всех!

Вот вам и смирение… «Мы лучше всех!» Даже смирение играет в ту же самую игру.

Пожалуйста, не отбрасывайте эго! Поймите его, осознайте, поднесите свет осознанности, и вы увидите: его нет! Вы его не найдете, так что об отбрасывании не может быть и речи. Не отбрасывайте его! Если вы его отбросите, оно снова вернется в каком-нибудь другом виде. Оно не может вас покинуть – это всего лишь старая привычка бессознательного ума.

В одной южноамериканской стране была очень нестабильная политическая обстановка. Военные пребывали в постоянном напряжении. Им удалось схватить самого большого болтуна в стране, и он был приговорен к смерти.

Болтуна привели на расстрел и поставили к стене. Раздался приказ «огонь!», приговоренный упал. Но несколько минут спустя он осознал, что жив.

К нему подошел генерал и строго сказал:

– Ты мерзкий, поганый болтун, и я сделал это, чтобы тебя напугать. Патроны были холостые. Надеюсь, ты усвоил урок, так что иди, ты свободен.

Болтун выбежал на улицу, и к нему тут же подошел друг.

– Эй, Пабло, – сказал друг, – есть новости?

– Да, – шепотом ответил тот. – Только никому не говори: у наших военных нет боеприпасов!

Старые привычки… как трудно от них избавиться!

Эго – это просто привычка, порожденная невежеством, бессознательностью. Оно вернется. Пожалуйста, не отбрасывайте его. Не подкармливайте и не отбрасывайте, потому что и то, и другое помогает ему остаться. Просто наблюдайте за ним, и вы его не найдете.

Епископу поступало множество жалоб на ирландского священника О’Рейли из Лондона, который во время проповедей позволял себе жесткие нападки на британцев.

– Вы не должны говорить прихожанам подобное. Чтобы больше такого не было! – сказал священнику епископ. – Вспомните закон милосердия и тот факт, что вы живете в стране, о которой столь нелицеприятно высказываетесь. Прошу вас на следующей неделе прочитать проповедь о Тайной Вечере. Эта тема не позволит вам проявить предвзятость.

Отец О’Рейли согласился, но епископ решил в следующее воскресенье тайком пробраться в церковь и убедиться, что служба пройдет благополучно. Поводов для беспокойства не было: за время проповеди священник ни словом не обмолвился о «жадных, жутких, жестоких саксонцах». Епископ был удовлетворен: проповедь оказалась славной и не содержала ничего оскорбительного. Но когда служба подходила к концу, отец О’Рейли произнес:

– И, спросив всех учеников, Иисус обратился к Иуде. «Иуда, – последовал вопрос, – ты смог бы меня предать?»

Священник замолчал, оглянулся по сторонам и продолжил:

– Иуда посмотрел на него и со свойственным ему коварством ответил, даже не моргнув глазом: «Да ни в жизнь – честное саксонское!» (В оригинале Иуда в речи священника отвечает: “Not bloomin’ likely, guv!”, что является речевым оборотом, характерным для англичан. – Примеч. пер.)

Вся проповедь прошла благополучно, но предвзятость проникла через черный ход: «Да ни в жизнь – честное саксонское!» Возможно, он вообще произнес это неосознанно.

Единственное, что вам нужно запомнить: ища, где находится эго, вы его не найдете – его еще никто никогда не находил. Те, кто искал эго, так и не смогли его найти, а те, кто пытался его отбросить, так и не смогли от него избавиться.

Дальше ты спрашиваешь: «Многие хорошие люди писали, что любовь может начаться как волевой порыв».

Это полная ерунда! Любовь не может начаться как волевой порыв. Воля подразумевает усилие, навязывание, принуждение, дисциплину. Воля подразумевает, что ты заставляешь себя идти против себя самого.

Любовь не может начаться таким образом; если она так начинается, значит, это не любовь, а что-то другое. И если она начинается неправильно, если первый шаг неправильный, то не может быть правильным и последний шаг.

Я знаю, что так писали многие хорошие люди, но эти хорошие люди – просто обманщики. Они не будды, не пробужденные. Они так же слепы, как и все остальные, как и все человечество. Они хороши – они старались быть хорошими, и им это удалось – но внутри у них все кипит. Они просто подавили самих себя, вот и все; им удалось себя подавить. Им удалось создать красивый фасад, и за этим фасадом они прячутся. Они слепы, пусть даже и носят очки.

Однако если ты слеп, не так-то просто отдавать себе в этом отчет. Ты можешь быть хорошим, ты можешь быть очень дисциплинированным, у тебя могут быть моральные принципы, совесть – но если у тебя нет сознательности, то нет и глаз. Эти хорошие люди были хорошими, потому что соблюдали правила толпы. Вот почему в одном обществе человека будут считать хорошим, а в другом – нет. Индуисты считают, что Рамакришна был просветленным. Но спросите джайнов, и они с вами не согласятся – ведь он продолжал есть рыбу, а согласно джайнским представлениям просветленный человек не может есть рыбу. Он должен быть полностью вегетарианцем.

Вы думаете, Иисус был хорошим? Но спросите индуистов, буддистов, джайнов, и они скажут: «Вовсе нет!» Ведь согласно их представлениям, согласно их философии человек страдает только из-за грехов прошлой жизни. А распятие – это тяжелое страдание. Оно является доказательством, что за Иисусом Христом, вероятно, были большие грехи: возможно, он кого-то убил, изнасиловал – в общем, сделал что-то очень плохое. Иначе за что бы его распяли?

Джайны говорят, что когда Махавира – их тиртханкара, их Иисус – идет по дороге, на которой лежит колючка, то эта колючка, видя идущего Махавиру, тотчас переворачивается – потому что даже колючка не может причинить Махавире боль. Он покончил со всеми плохими кармами, боль невозможна – что же тогда говорить о распятии? Вероятно, в прошлых жизнях Иисус был преступником, кем-то вроде Чингисхана, Тамерлана, Надир-шаха или Гитлера!

Спросите христиан, что они думают о Махавире, Будде или Шанкарачарье, и они скажут, что это были очень эгоистичные люди, которые просто медитировали и не служили бедным. Иисус помогал слепым, возвращал им зрение, он превращал камни в хлеб, чтобы накормить бедных, он даже воскрешал умерших. Вся его жизнь была служением человечеству. А как служил человечеству Махавира? Стоял обнаженным… разве это служение? Он просто медитировал с закрытыми глазами и наслаждался своим внутренним «Я», пребывал в блаженстве – ну какое это служение человечеству? Когда все человечество страдает, а ты наслаждаешься собой – разве это гуманно? Негуманно! По мнению христиан, ни Будду, ни Махавиру, ни Кришну нельзя считать хорошими людьми. Что, например, делает Кришна? Он играет на флейте, вокруг него танцуют девушки, а в это время все человечество страдает! В мире столько бедных, столько слепых, людям нужны больницы, школы.

Вы думаете, если бы Кришна был жив, он бы получил Нобелевскую премию? Мать Тереза ее получила, потому что открывала приюты для сирот, служила бедным, кормила нищих. А этот Кришна, вместо того чтобы помогать бедным, бросал камни, когда бедные девушки шли с кувшинами молока. Он хотел разбить кувшины, чтобы молоко пролилось… И этого человека называют богом! Вместо того чтобы помогать бедным, он крал одежду бедных женщин, когда те мылись в реке, и сидел с их одеждой на дереве. В чем же здесь религиозность? Этого человека надо сдать в полицию!

Посмотрите вокруг – кто хороший? Мохаммед, который всю жизнь ходил с мечом, убил столько людей и участвовал в стольких войнах? С точки зрения Будды или Махавиры он не может быть хорошим – он жестокий человек. У него было девять жен. Разве это говорит о том, что у него был сильный характер? Человек с сильным характером соблюдает целибат. Вот у Шанкарачарьи сильный характер, он соблюдает целибат.

Иисус пьет вино. Мохаммед не может с этим согласиться, он категорически против вина. А Кришна играет на флейте – Мохаммед также не согласится с тем, что этот человек хороший. У него аллергия на музыку, как у меня на духи. Он ярый противник музыки.

Так кто же хороший?.. Все идеи о хорошем человеке – наше изобретение.

Только пробужденных людей можно считать хорошими. По мне, пробужденный человек – хороший человек. Поступки не в счет, значение имеет только сознательность. В моем представлении Махавира – хороший, Кришна – хороший, Мохаммед – хороший, Будда – хороший, Рамакришна – хороший, Христос – хороший, по той простой причине, что все они пробужденные. Они решали, что делать, а чего не делать, исходя из своей сознательности.

Иисус настолько пробужден, что может пить вино, но не пьянеть. Что же в этом плохого? Ничего. Он сам решает, за него никто решать не может. Махавира настолько пробужден, что хочет быть нагим как ребенок; он не видит необходимости что-то скрывать и поэтому сбрасывает одежду. Никто кроме него не может на такое решиться. Когда в тебе есть сознательность, твои поступки рождаются именно из нее. Я считаю, что единственно возможный критерий «хорошести» таков: каким бы ни был поступок, он хорош, если исходит от сознательного человека. Мы же обычно оцениваем как хорошие или плохие сами поступки.

Поступки сами по себе ни хорошие, ни плохие. Употребление вина может быть хорошим поступком, если это делает Иисус, а может быть и плохим, если это делает непробужденный человек. Оба совершают один и тот же поступок! Когда Махавира стоит обнаженным – это хорошо, а когда девушка исполняет стриптиз – это не хорошо. Единственный критерий – сознательность.

Ты говоришь: «Многие хорошие люди писали, что любовь может начаться как волевой порыв».

Эти хорошие люди на самом деле не так уж хороши, они просто консерваторы, традиционалисты. Они следуют священным книгам, а когда в тебе нет сознательности, все, что ты интерпретируешь, будет лишь твоей интерпретацией.

Простого деревенского парня избрали мировым судьей в захолустном городишке. Он умел считать деньги, а вот читать и писать не выучился, мог только поставить свою подпись. Поскольку он не умел читать законы и не хотел, чтобы люди знали о его невежестве, то придумал систему штрафов: он штрафовал людей не по своду законов, а по каталогу магазина Sears.

Однажды в этот город навестить своего кузена приехал человек, и его остановили за превышение скорости. Он был признан виновным, и судья, важно поводив пальцем по каталогу, назначил штраф: девять долларов. Человек возмутился и пожаловался кузену.

– Тебе еще повезло, – сказал тот. – Он назначил штраф по цене зонтика, который стоит девять долларов. А вот если бы он перевернул страницу, то мог бы взять с тебя триста восемьдесят пять долларов, как за пианино.

Люди листают страницы священных книг, не зная своего собственного «Я». Что они могут понять? Не важно, какая книга: Бхагавадгита, Библия или Коран – для них это всего лишь каталоги! Ты найдешь в них разве что свой собственный ум, свое отражение; по-другому и быть не может. В тебе нет сознательности – и ты не можешь быть хорошим.

В три часа ночи в полицейском участке раздался звонок. Женский голос умолял приехать как можно скорее. Женщина сообщила, что ее мужа разбудил шум на заднем дворе, и когда он пошел выяснить, в чем дело, неизвестный ударил его по голове, повалив с ног.

Патрульный полицейский немедленно выехал по вызову и уже через несколько минут был на месте преступления. А спустя полчаса он вошел в участок с кислым лицом и огромной шишкой на лбу.

– Уже вернулся? – удивился дежурный сержант. – Ну и как, нашел нападавшего?

– Да, – ответил патрульный. – Я тоже наступил на те грабли!

Если в тебе нет сознательности, что хорошего от тебя может исходить? Ты говоришь: «Многие хорошие люди писали, что любовь может начаться как волевой порыв».

Они ничего не знают ни о любви, ни о воле. Воля – это еще одно название эго, а любовь означает его отсутствие. Как может отсутствие эго начинаться с эго?

По-настоящему религиозный человек не может быть волевым. Если человек по-настоящему религиозен, он отбросил свою волю и дает воле Господа течь через него. Именно это говорит Иисус в последний миг на кресте: «Да приидет Царствие Твое. Да будет воля Твоя» (Евангелие от Матфея 6:10. По Евангелию, эти слова Иисус произнес не на кресте, а во время Нагорной проповеди. – Примеч. пер.).

Во всем мире написаны сотни книг о силе воли – но там имеется в виду не что иное, как сила эго. По-настоящему религиозный человек полностью лишен эго, он «без-волен». Он всего лишь полый бамбук, флейта. Если существование хочет петь, он поет; если оно не хочет петь, он хранит молчание. У флейты нет собственной воли, поскольку она уже не отделена от существования.

Религиозный человек хороший в том смысле, что он един с Богом, един с существованием. Он растворился в Боге, забыл о всяком разделении, достиг единства с Богом.

Любовь не может начаться с воли, или как воля, или как волевой порыв. Ты говоришь: «Этому противоречит совет быть спонтанным». Конечно, если ты думаешь, что любовь начинается как волевой порыв, тогда спонтанность ей противоречит. Но любовь не начинается как волевой порыв, так что никакого противоречия нет. Любовь – это и есть спонтанность.

Я не говорю тебе пытаться быть спонтанным. Как ты можешь пытаться быть спонтанным? Это будет противоречием! Я говорю тебе: пойми, что ты делаешь, что чувствуешь, о чем думаешь – наблюдай за этим. Вот что такое медитация. Это наблюдение за всеми своими действиями – физическими, умственными… Когда ты сможешь наблюдать за своими действиями, мыслями, чувствами – за этими тремя измерениями, – по мере роста своей наблюдательности ты войдешь в четвертое измерение, которое называется турья. Об этом четвертом измерении говорится в Мандукья-упанишаде. Наблюдая за тремя измерениями, ты попадаешь в четвертое – просто наблюдая, не пытаясь ничего делать. Попытка подразумевает усилие, а наблюдение предполагает расслабленность: ты полностью расслаблен и просто видишь то, что проходит мимо.

Мысли всегда проходят по экрану ума. Просто будь расслаблен, сиди в удобном кресле, как будто смотришь телевизор. Ум – это и есть встроенный телевизор! Его можно просто смотреть, причем изображение очень красочное. И вот так, просто наблюдая, ты увидишь, что наблюдатель не есть наблюдаемое, что видящий не есть видимое. Начинает происходить отделение, растождествление с комплексом «тело – ум». И в этом растождествлении ты начинаешь центрироваться, ты начинаешь укореняться в самой своей сути. Это сделает тебя спонтанным.

Смысл не в том, чтобы это практиковать. Смысл в том, чтобы просто наблюдать за всем, что происходит в тебе, что проходит через тебя – тогда в один прекрасный день ты увидишь своего наблюдателя, осознаешь свою собственную осознанность. Это высшая точка человеческого роста, выше нее ничего нет. Человек становится буддой, и тогда любое его действие будет хорошим. Любое действие будет любовью, служением, состраданием.

Когда я смотрю вокруг, на всех этих людей, которые откликнулись на твой зов, моя душа парит от радости, от осознания того, что они, мои братья и сестры, – в числе самых удивительных людей на планете. И видя их с этой осознанностью, я спускаюсь от головы к сердцу. Ибо в собственной суете я забываю, что нужно видеть людей такими, какие они есть, а не такими, какими я их воспринимаю. Прокомментируй, пожалуйста

Это одна из основ человеческого понимания: для того чтобы видеть других такими, какие они есть, ты должен быть совершенно пустым, свободным от каких бы то ни было предрассудков, предвзятости, оценочных суждений.

Обычно люди не видят других такими, какие они есть. Они видят их так, как могут. Они видят их сквозь толстую преграду из собственного ума, из собственных обусловленностей. И только если ты способен на чистое видение, филозию – когда ты ничего не проецируешь со своей стороны, не окрашиваешь объект наблюдения ни в какой цвет, только тогда ты можешь видеть вещи и людей такими, какие они есть сами по себе.

Даже один из величайших немецких философов, Иммануил Кант, отказался от идеи о том, что вещи можно увидеть такими, какие они есть на самом деле, поскольку ему было недоступно медитативное знание. Он был великим мыслителем, но чем более велик ум, тем труднее сохранять четкое видение. Твой ум хватает каждую частицу информации, которая до тебя доходит, анализирует и проводит сортировку: принимает все то, что соответствует твоим уже имеющимся знаниям, и отвергает все новое, незнакомое, чужое – то, что может встревожить твой ум.

Наука открыла удивительный факт. Раньше считалось, что информацию из мира принимает наш ум, а глаза, уши, нос – все органы чувств служат дверьми, через которые в нас входит существование. Это древняя концепция, которая доминировала на протяжении тысячелетий. Но буквально за последние несколько лет наука поняла, что дело обстоит совсем не так. Твои органы чувств – не просто окна; твой ум принимает лишь два процента информации, а девяносто восемь – отвергает. Он постоянно следит за тем, что в тебя попадает: информация должна соответствовать твоим убеждениям, твоим предрассудкам, твоей идеологии. А если соответствия нет, ум не позволит, чтобы какая-то новая идея, которая тебе не подходит, его встревожила, повергла в хаос. И это все кардинально меняет. Это означает, что твой ум – не инструмент познания, а механизм, отвергающий девяносто восемь процентов знаний, которые были тебе доступны. Да и те два процента, которые он пропускает, ничего не стоят, ведь они подстроены под тебя, а значит, это тот же самый хлам, которого в тебе и так полно.

Только тот, кто медитирует, может познать людей и вещи такими, какие они есть сами по себе, почувствовать красоту такой, какая она есть. Потому что медитирующий человек не вмешивается, не выступает цензором, не стоит на страже. Ему нечего терять. Он уже отбросил все то, что могло быть причиной страха; он совершенно пуст.

Иногда ты тоже бываешь пустым. В этот миг твое видение вещей становится ясным, прозрачным. Но когда включается твой ум, покрытый твоими же мыслями, эти мысли тебя защищают. Они защищают мертвых от живых, они защищают статику от динамики, они защищают то, что дано тебе в виде знаний, от экзистенциального опыта.

Ты прав, говоря: «Когда я смотрю вокруг, на всех этих людей, которые откликнулись на твой зов, моя душа парит от радости, от осознания того, что они, мои братья и сестры, – в числе самых удивительных людей на планете». Если ты безмолвен, если твои глаза не застланы пылью, а сердце – просто чистое зеркало, так же ты будешь воспринимать каждого. Конечно же, эти люди удивительны! Я против всего прошлого, против всех обусловленностей, против всех идеологий и организованных религий. Так что возможность быть со мной получают лишь очень немногие – те, кому хватило смелости целиком и полностью отбросить прошлое. Быть со мной – рискованно. Это опасно, опасно для твоего ума. Если ты со мной, то, в конечном счете, ты лишишься ума. Конечно, это не будет потерей – ведь ты достигнешь чего-то большего, чего-то необъятного, безграничного. Ты достигнешь состояния не-ума.

Только состояние не-ума является открытой дверью. Оно дает тебе возможность безо всяких суждений увидеть вещи как они есть, а не так, как тебе бы хотелось или было бы удобно. Существование не обязано подстраиваться под твой ум. Но каждый ум так или иначе пытается подстроить под себя существование. Это невозможно; отсюда страдания, разочарования, глубокое отчаяние, ощущение безысходности.

Великие философы современности, экзистенциалисты, растеряли всю смелость. Они утратили свою решимость по той простой причине, что они – самые рафинированные, культурные, образованные, рациональные умы. И, глядя из этих своих умов, они нигде не видят красоты, радости, надежды. Их поглотила глубокая душевная боль.

А существование празднует, продолжает рождать новые цветы, новые звезды. Оно постоянно обновляется, каждый миг порождая что-то новое. И ты можешь услышать песню, которая льется вокруг, ты можешь увидеть танец: в деревьях, в птицах, в животных, в детях, в мудрецах. Но для того чтобы его увидеть, ты должен оставить свой ум в стороне.

Иногда это случается само собой. Слушая меня, если ты весь внимание, ты ускользаешь из своего ума. И в эти редкие мгновения, ускользая из ума, ты начинаешь осознавать, насколько удивительно это собрание братьев и сестер. Эти люди сделали огромный шаг. Они рискнули своим сформировавшимся умом, чтобы отправиться в неизведанное, непознанное – и, в конечном счете, непознаваемое. Они отложили в сторону все известные им объяснения и сделали выбор в пользу чуда и тайны бытия. Они отбросили свои амбиции, свои стремления к деньгам, престижу, респектабельности. Теперь их интересует только одно – узнать, кто они такие.

Если ты не знаешь себя, то все твои знания бесполезны. А если ты себя знаешь, то знать все остальное не требуется, это лишнее. Зная себя, человек начинает познавать самую сокровенную сердцевину бытия, самый центр. Ощущать этот центр – такое блаженство, такой экстаз, что нет необходимости… Ты вдруг перестаешь быть нищим и становишься императором. Теперь тебе принадлежит все царство Божье.

Эти люди бросили серьезный вызов всему миру. И это удивительно, просто удивительно! Стоять в одиночестве подобно льву, а не в толпе подобно овцам – это самый смелый из всех возможных поступков. Лишь немногим удается уйти от психологии масс, от коллективного разума. Коллективный разум дает ложное чувство защищенности. Естественно, он внушает тебе мысль, что столько людей – а на нашей планете живет пять миллиардов – не могут ошибаться. Естественно, не нужно искать истину в одиночку. Все эти люди ее уже нашли, легче и дешевле просто идти за ними следом… Просто быть христианином, индуистом, мусульманином или коммунистом. Когда тебя окружает толпа, очень легко ощущать тепло и уют.

Стоять в одиночестве, словно высокий ливанский кедр – он совершенно один на фоне неба, высоко над землей, почти касается звезд… Но в этом и красота ливанских кедров: в их смелости возвыситься над толпой, быть в одиночестве…

Гаутама Будда называл саньясу ревом льва. Поэтому если я нахожусь в интервале, а ты сонастроен со мной, то ты тоже в интервале. Тогда ты осознаешь, что тебя окружает множество странных людей. Это не та обычная толпа, которую можно встретить на базаре, – это искатели, исследователи. Это люди, готовые пожертвовать всем ради истины. Это люди, которые отказались от чужих знаний и ищут что-то свое; ведь то, что не твое, тебе не нужно. Возможно, оно подходило Гаутаме Будде или Иисусу Христу, но тебе оно не подходит.

Ты по праву можешь считаться уникальной личностью. И ты должен искать истину сам, а не идти по чьим-то следам. Мир истины подобен небу, где птицы летают, не оставляя следов. В мире истины также нет следов Христа, Гаутамы Будды или Лао-цзы. Это же мир сознания – как можно оставить в нем следы?

Все последователи – все без исключения – заблуждаются. Они за кем-то следуют лишь потому, что у них самих не хватает смелости искать самостоятельно. Они боятся: «Сам я не смогу ничего найти. Да и зачем искать, если Гаутама Будда уже нашел?»

Только ты не учитываешь одного: когда Гаутама Будда пьет, его жажда проходит, но это не поможет тебе утолить свою жажду. Когда Иисус ест, его голод отступает, но это не поможет насытиться тебе самому. Ты должен есть и пить, ты не можешь просто зависеть от кого-то другого. Любовь испытало столько великих людей – так зачем тебе любить? Ты можешь просто следовать за ними. Однако это будет не любовь, это будет всего лишь ее копия. А быть копией в этом мире – самый отвратительный способ существования.

Лишь подлинный человек всегда оригинален. Он никого не копирует, ни за кем не повторяет. Он – новая песня, новый танец, новое начало; так всегда было и всегда будет. Но ты прав, когда говоришь: видя этих удивительных людей, видя их с этой осознанностью, я спускаюсь от головы к сердцу. Какой прекрасный символ! Как верно подмечено! Если ты можешь переместиться от головы к сердцу, значит, ты достиг того, что общество запрещает. Общество не хочет, чтобы ты жил сердцем. Обществу нужны головы, а не сердца.

Где бы я ни был… а мне доводилось бывать во многих университетах. Однажды я приехал в самый известный университет Индии, что находится в городе Варанаси (имеется в виду Бенаресский индуистский университет (Banaras Hindu University (BHU)). – Примеч. пер.). Доктор Хазари Прасад Двиведи, один из величайших ученых, руководил мероприятием, на котором я должен был выступать с речью. Он был главой факультета искусств, деканом. Я спросил его:

– Вы никогда не думали, почему вас называют главой, а не сердцем?

– Вы всегда задаете странные вопросы, – ответил он. Тогда он был стар, а сейчас его уже нет в живых. – За всю жизнь меня никто не спросил, почему меня называют главой, а не сердцем.

Но, хотя вопрос и показался ему странным, он сказал:

– В вашем вопросе все же есть нечто важное. Вы заставили меня задуматься, почему не говорят «сердце кафедры философии», ведь так было бы правдивее, это бы лучше отражало суть. Но вместо этого говорят «глава кафедры философии».

Общество разделено на голову и руки. Вы никогда не замечали, что рабочих называют «руки»? Бедняков, которые работают руками, занимаются физическим трудом, называют «руки»… И еще есть те, кто над ними, – их называют «головы». А сердце полностью отсутствует, сердцем не называют никого.

То, что ты начинаешь чувствовать движение в сердце, – необычайно важное событие, ведь сердце гораздо ценнее, чем голова. В голове все чужое, ничего своего в ней нет. А сердце – по-прежнему твое. Твое сердце не христианское, не индуистское, оно по-прежнему экзистенциальное. Его не развратили и не замарали. Твое сердце все еще подлинное, и перемещение от головы к сердцу – это огромный квантовый скачок.

Теперь еще один шаг, от сердца к сути – и ты уже дома, паломничество окончено. Никто не может прийти сразу от головы к сути. Они друг для дружки чужие, они никак между собой не связаны. Они даже не знакомы. Как сути ничего не известно о голове, так и голове ничего не известно о сути. Они живут в одном доме, но совершенно незнакомы. Они настолько по-разному функционируют, что никогда не сталкиваются, никогда не встречаются.

Сердце – это мост между ними. Одна часть сердца знает о голове, другая – о твоей сути. Сердце – это промежуточная остановка. Если ты направляешься к сути, то придется остановиться в сердце на ночь. Ты сможешь увидеть часть сути из сердца, но не из головы, поэтому философы никогда не становятся мистиками. Поэты становятся мистиками… Художники, скульпторы, танцоры, музыканты, певцы ближе к своей сути.

Но всем нашим обществом правит голова, поскольку она способна зарабатывать деньги. Она очень эффективна – механизмы всегда эффективнее. Она способна удовлетворить все твои амбиции. Голову создают системы образования, и вся твоя энергия начинает двигаться… в обход сердца.

Сердце – это самое важное, ведь оно является воротами к твоей сути, к вечному источнику жизни. Я бы хотел, чтобы во всех университетах мира людям помогали осознать свое сердце, развить эстетическое чувство, стать более чувствительными… Чувствительными ко всему, что нас окружает, к безмерной красоте, к безмерной радости.

Но сердце не может удовлетворить твои эгоистичные желания, вот в чем проблема. Оно может дать тебе грандиозное ощущение любви, вызвать алхимическую перемену. Оно может взять все лучшее, что в тебе есть, и довести его до самой чистой формы. Но оно не сможет дать тебе деньги, власть, престиж – а это все как раз и стало целью.

Очень важно, чтобы ты продолжал спускаться от головы к сердцу. И сделай еще более рискованный шаг: спустись от сердца к сути. Это самое дно твоей жизни. Но что с тобой происходит? Ты говоришь: «Ибо в собственной суете я забываю, что нужно видеть людей такими, какие они есть, а не такими, какими я их воспринимаю».

Но что это за «собственная суета»? Во-первых, она не твоя. Посмотри на нее: это всякий мусор, которым тебя пичкали родители, общество, учителя, руководители, священники – ничто из этого тебе не принадлежит. Твою голову использовали практически как мусорное ведро: в нее бросали все подряд. Эта «собственная суета» – не твоя. Запомни это прежде всего, потому что оно изменит твое видение. Твои заботы – всего лишь ненужная ноша, багаж, который ты тащишь на себе, сгибаясь под его тяжестью.

Один саньясин из Африки, Бхавани Дайал, отправился в паломничество по Гималаям. Он поднимался под палящим солнцем – весь в поту, тяжело дыша, с сумкой на плече – и увидел прямо перед собой маленькую девочку лет десяти, которая несла на плечах маленького, но очень толстого мальчика – вероятно, брата. Она тоже обливалась потом, и, приблизившись к ней, Бхавани Дайал просто из сострадания сказал: «Дочь моя, эта ноша тебя, наверное, убивает».

Маленькая девочка разозлилась на саньясина. «Это у вас ноша – а у меня брат, он не ноша», – ответила она. На обычных весах и то, и другое будет ношей, тяжестью. Но на весах сердца маленькая девочка была права, а старый саньясин – неправ. И он сам написал в автобиографии: «Я никогда не сталкивался с тем, чтобы маленькая девочка открыла мне глаза на то, о чем я никогда не думал».

Голова может думать только о ноше, ответственности, обязанности. Сердце же ничего об ответственности не знает, но реагирует на ситуацию спонтанно. Сердцу ничего не известно о ноше, потому что оно знает любовь. Любовь делает все невесомым. Любовь – единственная сила, которая неподвластна гравитации. Она не тянет тебя вниз. Она дает тебе крылья и уносит в запредельное.

В этой твоей «собственной суете» нет ничего особенного; все люди наполнены одной и той же ерундой. Нам нужно вычистить это «собственное». Освободи ум от всего этого хлама… И когда исчезнет хлам, сам ум тоже исчезнет. Ум – это просто собирательное название всякого «собственного» хлама.

Учительница попросила учеников рассказать, какие добрые поступки по отношению к животным они совершали. И после того как несколько детей поведали душещипательные истории о доброте, учительница спросила маленького Эрни.

– А я, – гордо сказал Эрни, – однажды ударил мальчика за то, что он ударил собаку.

Что в тебе за хлам? Просто понаблюдай… Мы теряемся в его джунглях. Но встань в стороне, и ты увидишь.

Компания женщин из соседних домов пригласила на обед новую соседку. А когда она ушла, все остальные принялись ее обсуждать.

– Знаете, – сказала миссис Финкельштейн, – она, конечно, очень мила, но, боже мой, сколько же она болтает! Я думала, она никогда не остановится.

– Ты полагаешь, все, что она говорит, – правда? – спросила миссис Розенбаум.

– Не думаю, – фыркнула Бекки Гольдберг. – В мире просто нет столько правды.

Просто понаблюдай за своим хламом. Это наша неосознанность постоянно собирает всякий мусор. И этого мусора накопилось столько, что он мешает тебе видеть вещи такими, какие они есть. А еще он мешает тебе войти в твою сокровенную природу.

Мировые религии призывают людей отречься от мира. А я говорю: не отрекайся от мира, он не сделал тебе ничего плохого. Отрекись от этого мусора, от этого хлама, что ты носишь в себе.

Но на протяжении многих веков люди отрекались от мира, продолжая нести в себе хлам. Куда бы ты ни отправился – в Гималаи, в монастырь, твой хлам будет с тобой. Ты можешь отречься от мира, ведь мир ни в коей мере не мешает тебе этого сделать, но как отречься от ума? И если уж ты решил отречься от ума, тогда нет нужды уходить в монастырь, нет нужды отправляться в Гималаи; ты можешь сделать это, ни сходя с места. И не нужно никаких лишений, которым люди себя подвергают.

Я слышал историю о траппистском монастыре. По его правилам говорить разрешалось только раз в семь лет. Однажды в монастырь пришел молодой человек, и настоятель спросил его:

– Ты понимаешь, что мы ведем очень строгий образ жизни и что тебе семь лет нельзя будет говорить? Через семь лет ты сможешь что-то сказать лишь один раз, а потом тебе придется молчать еще семь лет. Ты готов? Ведь это самое трудное.

Но молодой человек был настроен решительно, фанатично. Он согласился на это правило и был принят в монастырь. Его отвели в келью, и он увидел обстановку… Матрас на кровати был жутко грязный и вонючий – словно им пользовались уже несколько веков. Но в течение семи лет молодой человек не мог сказать настоятелю или кому-то еще: «Пожалуйста, замените матрас. Он меня доконает…» Он не имел права ничего говорить и был вынужден семь лет терпеть эту вонь.

Когда семь лет прошли, он бросился к настоятелю и сказал:

– Вы меня чуть не убили! Немедленно замените матрас! Он такой грязный, словно лежит здесь еще со времен Адама и Евы!

Настоятель заказал новый матрас, но он оказался великоват для маленькой кельи. Рабочим еле-еле удалось его впихнуть, но при этом они разбили матрасом окно. А молодой человек ничего не мог сказать – и теперь через разбитое окно стала капать вода, в окно попадал дождь, а в холодные ночи в келье все леденело.

Он оказался в еще более тяжелом положении, чем прежде! К вонючему матрасу он уже привык, но эта ситуация была хуже. Он постоянно дрожал от холода… а матрас всегда был мокрым, потому что солнце в келью не проникало.

– Боже мой, семь лет! – воскликнул он. – Я надеялся, что все наладится, а стало только хуже!

Через семь лет он снова пришел к настоятелю и сказал:

– Что за матрас вы прислали? Эти идиоты разбили окно, и я семь лет мучился от холода. Я дрожал день и ночь напролет и думал только о том, когда же эти семь лет закончатся. Они казались мне вечностью.

– Хорошо, – ответил настоятель, – окно мы починим.

Окно починили, но за семь лет матрас весь прогнил от дождя и снега… Однако теперь этот человек должен был ждать еще семь лет.

– Нет, – подумал он, – мне здесь не выжить. Прошло четырнадцать лет. Я пришел сюда в поисках истины, и что я нашел? Такого кошмара я себе даже представить не мог!

Но наконец прошли и эти семь лет. Закончился двадцать первый год его мучений в монастыре. Он пришел к настоятелю и сказал:

– Какое странное место! Я уже двадцать один год страдаю от одного и того же, только в разных формах.

Настоятель разозлился и ответил:

– С тех пор как ты здесь появился, от тебя сплошные жалобы! Ни единого слова благодарности! Ты недостоин быть монахом, уходи из монастыря!

– Господи, – воскликнул этот человек, – двадцать один год я тут мучился безо всякой необходимости, а теперь вы меня прогоняете?

– Нам не нужны люди с таким ужасным характером, – ответил настоятель.

Просто взгляни на свой хлам. Нет никакой нужды из-за него страдать, его можно выбросить. Ты должен очистить свой ум. Зачем все сильнее заваливать его мусором? Но ты считаешь этот хлам «собственным», ты себя с ним отождествил; он стал твоим сокровищем. Поэтому прежде всего не называй его собственным. Это просто хлам, который в тебя напихали разные идиоты.

У моего отца был друг, который считался самым мудрым человеком во всей округе. Иногда отец ходил к нему и брал меня с собой, чтобы я тоже мог поучиться мудрости. А я сидел там, заткнув уши пальцами. Однажды отец сказал:

– Я привел тебя сюда, чтобы ты кое-что понял, а ты сидишь, заткнув уши. Ты что, спятил?

– Я нет, это ты спятил, – ответил я. – Этот человек бросается разным мусором, а я не готов впустить его к себе в голову. Только лишние хлопоты: сначала придется его собирать, потом вычищать из головы – какой в этом смысл? Сейчас я абсолютно чист.

Старый мудрец очень разозлился.

– Вам следует заняться этим мальчиком, – сказал он. – Его нужно держать под контролем, ему нужна дисциплина. Он проявил ко мне большое неуважение. Со мной никогда в жизни так не поступали.

– Просто вы никогда не встречали смелых людей, – ответил я. – Иначе они бы вам сказали, что вы просто собираете из священных книг мусор (а у него дома было полно старинных священных книг) и этим мусором забиваете людям головы. Вас нужно судить, вас нужно отправить в тюрьму, потому что вы самый опасный преступник во всей округе. Вы стольким людям загубили ум! Они теперь всю жизнь будут страдать и считать этот мусор своим.

Если ты можешь четко различать, что есть твой собственный опыт, а что тебе навязано, тогда все чужое, навязанное нужно отбросить. Это единственное, от чего следует отречься.

Мир абсолютно прекрасен. Просто нужно, чтобы твой ум был безмолвным, пустым, открытым – тогда появится ясность, и ты увидишь людей такими, какие они есть… И не только людей, но и себя самого. Это понимание трансформирует твою суть. Мир станет совершенно другим: отчаяние превратится в танец, тьма – в свет, смерть – в вечную жизнь.

Глава 4. Путь сердца

Есть пути ума, и есть пути сердца; необходимо, чтобы они друг друга поддерживали. Бывает так, что ум не соглашается с сердцем – значит ум неправ. И не важно, согласен он с этим или нет; главное – чтобы на сердце у тебя была легкость, умиротворение, спокойствие, гармония и непринужденность.

Мы привыкли тренировать ум, и наш ум очень четок. Но никто не заботится о сердце, все отодвигают его в сторону, потому что на базаре от него нет пользы. Оно бесполезно в мире амбиций, в политике, в бизнесе. Но когда ты со мной, все наоборот: тебе не нужен ум, нужно только сердце…

Случиться может что угодно, и твое сердце должно быть готово это принять. А если оно закрыто… В двери твоего сердца даже не будут стучаться – таковы тайные законы жизни.

Существование умеет ждать, оно может ждать целую вечность.

Все зависит от тебя. В любую минуту может случиться что угодно. Просто открой все двери, все окна, чтобы существование могло литься в тебя со всех сторон. Нет никакого бога кроме существования, и нет никакого рая кроме самой твоей сути. Когда в тебя проникает существование, в тебя входит рай – или ты входишь в рай, это всего лишь разные формулировки одного и того же.

Что это за жажда во мне, которую не могут утолить никакие отношения, которую не облегчают слезы? Даже прекрасные мечты и приключения не помогают

Это так, и это происходит не только с тобой, но и со всеми, у кого есть хоть какой-то интеллект. Глупый человек этого не замечает, а вот умный рано или поздно столкнется с этим ощущением, когда никакие отношения не могут удовлетворить. И чем ты умнее, тем скорее это произойдет.

Почему? Потому что любые отношения – это всего лишь стрелка, указывающая путь к высшим отношениям; это веха на пути, но еще не цель. Всякий любовный роман служит лишь указателем к еще большей любви, которая где-то впереди. Он дает лишь каплю вкуса, но этой капли недостаточно, чтобы утолить жажду или голод. Наоборот, эта капля только усиливает жажду, возбуждает аппетит.

Именно так и происходит со всеми отношениями. Вместо того чтобы тебя удовлетворять, они приносят огромное неудовлетворение. Все отношения в этом мире расстраиваются – и хорошо, что это так. То, что они расстраиваются, – благословение, а иначе они были бы проклятием. Из-за того что все отношения распадаются, ты начинаешь стремиться к высшим отношениям с Богом, с существованием, с космосом. Ты раз за разом видишь тщетность отношений, и ни один мужчина, ни одна женщина не могут ничего изменить. Каждый опыт заканчивается огромным разочарованием; в начале – большие надежды, а в конце – безнадежность. Так всегда бывает: у отношений очень романтичное начало и горький конец. И когда это повторяется снова и снова, человек усваивает урок: любые отношения – это всего лишь эксперимент, который готовит тебя к высшим отношениям, к высшей любви.

Вот в чем вся суть религии.

Ты говоришь: «Что это за жажда во мне, которую не могут утолить никакие отношения?» Это стремление к божественному.

Ты можешь об этом знать, а можешь и не знать. Возможно, ты пока еще не способен это внятно сформулировать, ведь поначалу это ощущение очень расплывчато, неясно, окутано густым туманом. Но это стремление к истине, стремление слиться с целым, чтобы больше не было никакого разделения.

Ты не можешь навсегда слиться с мужчиной или женщиной, рано или поздно разделение обязательно наступит. Слияние может быть только временным, а когда это время закончится, ты останешься в полной темноте. Когда пройдет эта вспышка, эта молния, станет еще темнее, чем прежде. Вот почему миллионы людей не желают вступать в любовные отношения: так человек хотя бы привыкает к своей темноте, ничего другого не зная. Это дает определенное удовлетворение: человек знает, что такова жизнь, ничего больше в ней нет, – поэтому никакого неудовлетворения не возникает.

Если же ты испытал вкус любви, если ты почувствовал мгновения радости, мгновения невероятного трепета, когда два человека сливаются воедино… Но ты снова и снова падаешь с этой вершины, и с каждым падением темнота все больше сгущается, потому что теперь ты знаешь, что существует свет. Теперь ты знаешь, что есть вершины, что жизнь может дать тебе нечто большее. Теперь ты знаешь, что твое рутинное существование – каждое утро на работу, вечером домой, поесть и лечь спать – это еще не все; такое существование – лишь крыльцо дворца.

Но если ты не знаешь о дворце, если тебя никогда не приглашали внутрь и ты все время жил на крыльце, то ты думаешь, что это и есть жизнь; это твой дом. Но вот окно открывается, и ты видишь интерьер дворца – его красоту, великолепие, роскошь. Или тебя на минуту приглашают внутрь, а потом снова выставляют за дверь. После этого крыльцо уже никогда не будет тебя удовлетворять. Теперь это будет лежать у тебя на сердце тяжким бременем. Теперь ты будешь страдать, будешь испытывать сильные мучения.

По моему наблюдению совершенно нетворческие люди более удовлетворены жизнью, чем люди творческие. Творческий человек испытывает сильную неудовлетворенность, поскольку знает, что в жизни возможно гораздо больше, но этого не происходит. Почему же не происходит? Творческий человек находится в постоянном поиске, не может успокоиться, ведь он видел мельком лучшую жизнь. Иногда окно открывалось, и он видел, что там, внутри дворца. Как же ему успокоиться? Как он может чувствовать себя комфортно и уютно на этом дурацком крыльце? Он знает, что есть дворец. Он даже видел короля и знает: «Дворец принадлежит мне. Это право, данное мне с рождения». Все, что нужно, это узнать, как войти во дворец, как стать в нем постоянным жителем. Да, какое-то время он был внутри… Но каждый раз его оттуда выставляли.

Чем более чувствителен человек, тем сильнее его недовольство. Чем он умнее, тем больше он недоволен. Так было всегда.

Вы приехали на Восток с Запада; когда вы видите на дороге нищего или работягу, несущего на голове строительный раствор, вас охватывает некоторое удивление: на их лицах нет недовольства. Им нечем быть довольными, но в то же время они как будто удовлетворены. И так называемые религиозные индийцы думают, что эта удовлетворенность возникла благодаря религии. Так называемые индийские святые постоянно хвастаются: «Смотрите! На Западе есть все, наука и технологии дали Западу максимальный комфорт, однако все недовольны. А у нас в стране люди настолько религиозны, что довольны, хотя у них ничего нет». Индийские святые постоянно этим хвастаются, но все их хвастовство основано на заблуждении. Жители Индии – бедные, необразованные, голодающие – довольны не потому, что они религиозны, а потому что у них нет чувствительности. Они довольны, потому что они люди не творческие, потому что они никогда не видели лучшей жизни.

А на Западе люди становятся недовольны, потому что благодаря комфорту, удобствам и всему, что дала им наука, у них появилось столько времени на исследование жизни – на медитации, молитвы, музыку, танцы, – что они начали видеть проблески. Они начинают осознавать, что в жизни есть гораздо больше, чем видно на поверхности; нужно только нырнуть поглубже.

На Востоке люди просто бедны, и бедность делает их нечувствительными – запомните это. Бедный человек вынужден быть нечувствительным, потому что иначе ему просто не выжить. Если он будет очень чувствительным, то не вынесет бедности. Ему приходится быть толстокожим, чтобы защитить себя; иначе как ему выжить? Ему приходится быть слепым, только так он может жить в бедной стране. Иначе он увидит нищих, он увидит, что больные люди умирают, лежа на улице. Если он будет чувствительным, как ему работать? Эти нищие не будут давать ему покоя. И ему приходится закрывать свои двери. Вы можете увидеть, что происходит в Индии на улицах. Первое время гости с Запада очень удивляются: на улице умирает человек, а никто из индийцев не обращает на это никакого внимания, все идут себе дальше. И это происходит каждый день.

Если люди начнут обращать на это внимание, то просто не смогут жить; у них нет времени на подобную роскошь. Это правда роскошь! Они не могут отвезти человека в больницу, у них нет времени. Если они станут сострадать всем, то сами умрут – потому что кто будет зарабатывать деньги для их семьи? Им приходится быть совершенно слепыми и глухими. Они ходят как зомби, ничего вокруг не видя. Что бы там ни происходило у дороги, это их не касается, это не их дело; каждый страдает из-за своей собственной кармы. Умирающий на улице нищий страдает из-за своей кармы – может быть, в прошлой жизни он был убийцей. Вам не стоит о нем беспокоиться, вы вообще должны порадоваться, что он страдает из-за своей кармы: теперь его карма окончена. В следующей жизни он родится королем или кем-то в этом роде – прекрасные объяснения, позволяющие оставаться слепыми и безучастными.

Бедному человеку очень трудно развивать в себе чувство прекрасного, он не может себе этого позволить. Если у него будет развито чувство прекрасного, то бедность станет для него невыносимой. Ему нельзя любить чистоту, красоту. Все это для него непозволительно – какой смысл? Жизнь станет пыткой, постоянной пыткой. Он не сможет спать в своем отвратительном доме, где кругом грязь и гниль – а ведь это все, что у него есть! Кажется, что он вполне удовлетворен – но ему просто приходится быть таковым; он не может себе позволить неудовлетворенность.

И помните: религия здесь ни при чем. Все бедные люди удовлетворены, все без исключения. Поезжайте в Африку, и вы увидите, что бедные люди там удовлетворены; они даже беднее индийцев, и их удовлетворенность гораздо глубже. Поезжайте к племенам индийских аборигенов; там живут самые бедные люди на свете, но на их лицах вы заметите своего рода удовлетворение, словно все хорошо, словно все в порядке. Им приходится верить, что все хорошо; им приходится постоянно себя гипнотизировать и убеждать, что все хорошо. Иначе как они смогут спать, есть?

Как только страна становится богатой, у жителей появляется чувствительность. Как только страна достигает богатства, изобилия, жители начинают осознавать, что в жизни есть много-много измерений. Эти измерения существовали всегда, просто у людей не хватало на них времени. В богатой стране жители начинают думать о музыке, живописи, поэзии и, в конце концов, о медитации: потому что медитация – это высшая роскошь. Большей роскоши, чем медитация, не существует. Медитация – это последняя роскошь, потому что она – высшая любовная связь.

Это хорошо, что ты неудовлетворен своими отношениями. Индийцы очень удовлетворены, потому что, по сути, никаких отношений у них нет. Есть брак, но его никак нельзя назвать отношениями. Все решают родители, астрологи и хироманты. Это не тот брак, когда два человека решают пожениться. Их даже не спрашивают, их просто ставят перед фактом, и они начинают жить вместе. Это не отношения. Они могут рожать детей, но это не любовь; в таких отношениях нет никакой романтики. Единственный плюс такого брака – он очень стабилен. Когда нет отношений, нет и вероятности развода. Развод возможен, только если есть любовь. Постарайся меня понять. Любовь означает большую надежду, любовь означает: «Я достиг». Любовь означает: «Я нашел ту самую женщину или того самого мужчину». Любовь означает, что ты чувствуешь: вы с любимым человеком созданы друг для друга». Любовь означает, что в дальнейших поисках нет нужды.

Если отношения начинаются с такой большой надежды, то к концу медового месяца они закончатся. Человек не может осуществить столь большие надежды. Ты надеешься, что твоя женщина – богиня, но это не так. Она надеется, что ее мужчина – бог, но это не так. Поэтому как долго они смогут друг друга обманывать? Рано или поздно они начнут видеть реальность. Они увидят факты, и весь вымысел начнет рассеиваться. Никакие отношения не могут удовлетворить человека, потому что отношения начинаются с большой надежды, которая неосуществима.

Да, осуществить такую надежду можно, но только если ты влюбишься в целое. А часть человека ее осуществить не может. Когда ты влюблен в целое, когда слияние происходит с целым, лишь тогда возможно удовлетворение. Не будет того, кто удовлетворен, будет одно только удовлетворение. И тогда ему не будет конца.

Я целиком и полностью за любовь, потому что любовь заканчивается неудачей. Ты будешь удивлен, но у меня своя логика. Я целиком и полностью за любовь, потому что любовь заканчивается неудачей. Я против брака, потому что брак достигает успеха, дает стабильность. В этом и заключается опасность: тебе приносит удовлетворение игрушка, нечто пластмассовое, искусственное, созданное человеком.

Вот почему на Востоке, и особенно в Индии… Это очень древняя страна, а древние страны со временем начинают хитрить, прямо как старики. Одна из хитростей состоит в том, что в Индии решили узаконить детские браки. Ведь если человек повзрослел, у него появляется надежда: возникает томление, романтика, поэзия; такого человека женить труднее. И в Индии решили, что лучший способ – это узаконить детские браки. Дети еще не знают, что такое брак, что такое отношения, что такое любовь; им даже не хочется любви, в них еще не созрело желание заниматься сексом – вот и пусть женятся.

Только представьте: трехлетнюю девочку выдают замуж за пятилетнего мальчика. Теперь они будут расти вместе, прямо как брат и сестра. У вас когда-нибудь возникало желание развестись с сестрой? Не думаю, что кто-нибудь вообще захочет развестись с сестрой, в этом нет необходимости. Вы принимаете ее как данность. Каждый человек считает, что его мать хорошая, красивая, что его сестра красивая, что его брат красивый. Вы считаете все это естественным. Были только одни отношения, где вы могли выбирать сами, по своей воле: вы могли выбрать себе супругу или супруга. В Индии мы уничтожили даже эту свободу. Мужья и жены теперь даются так же, как братья и сестры. А когда вы годами растете вместе, между вами возникает определенная дружба, определенная связь. Вы привыкаете друг к другу.

Это не отношения, это не любовь. Но Индия сделала выбор в пользу стабильности – а ведь древние страны прекрасно знают, что любовь никогда не бывает стабильной. Выбирая любовь, ты выбираешь трудности.

На Западе любовь обретает все большую важность, и вместе с этим возникают всевозможные трудности. Семьи распадаются, институт семьи, по сути, исчезает. Люди по столько раз меняют жен и мужей, что кажется, будто все погружено в какой-то хаос.

Но я целиком и полностью за любовь и против браков – особенно так называемых «договорных браков», ведь такой брак приносит тебе удовлетворение. А любовь? Любовь никогда не может тебя удовлетворить. Она только сильнее распаляет в тебе жажду все лучшей и лучшей любви, заставляет тебя все сильнее и сильнее к ней стремиться, приносит тебе огромную неудовлетворенность. И эта неудовлетворенность – начало поиска истины. Когда любовь много раз заканчивается неудачей, ты начинаешь искать партнера нового типа, любовь нового типа, нового качества. Эта любовь – богопочитание, медитация, саньяса.

Хорошо, что желание обычной любви никогда не будет удовлетворено. Это желание будет усиливаться, и никакие отношения не принесут тебе удовлетворения. Из-за них ты будешь чувствовать все большее разочарование, и никакие слезы его не облегчат, они на это не способны. Они могут помочь на какое-то время, но потом тебя снова наполнят мучения и боль. Красивые мечты и приключения, как бы много их ни было, не несут никаких изменений, ничего не меняется. И все же я говорю: пройди через них. Ничего не меняется, но, проходя через все эти мечтания и красивые приключения, меняешься ты сам. А в мире ничего не меняется.

Только подумай: в тебе возник такой вопрос. Это уже перемена. Сколько человек спросили бы подобное? Ты задал необычный вопрос; это не просто вопрос из любопытства. В нем я чувствую твою боль, твои мучения, твои слезы; в нем я вижу твое разочарование, твое несчастье, твои страдания, через которые ты прошел. Все это почти осязаемо.

В мире ничего не меняется. Но когда ты раз за разом падаешь, что-то меняется в тебе – и это революция. Даже то, что ты задал такой вопрос, – уже на грани революции. Значит, необходимо новое приключение. Старые приключения закончились неудачей, необходимо новое. Но не в том смысле, что тебе нужно искать нового мужчину или новую женщину, а в том смысле, что нужно искать в новом измерении: в измерении божественного.

Я говорю тебе: я доволен и удовлетворен – но не какими-то типичными для этого мира отношениями, не каким-то обычным любовным романом, а любовными отношениями с целым существованием. Вот что приносит полное удовлетворение.

А когда человек удовлетворен, он начинает переполняться. Он не может сдержать своего удовлетворения. Он благостен, настолько благостен, что начинает дарить благо другим. Он настолько благостен, что становится благом для мира.

Ты так часто говоришь об удивлении и любви. Но как состояние благоговения и детской невинности связано с состоянием любви?

Удивление и благоговение – величайшие духовные качества. Удивление означает, что ты действуешь в состоянии незнания. Человек, наполненный знаниями, никогда не испытывает удивления; он неспособен удивляться, потому что думает, что все уже знает. Он знает все глупые ответы – может быть, даже всю «Британскую энциклопедию» – поэтому в его уме уже есть ответ на любой вопрос. Если же возникает вопрос, на который ответа нет, на который нельзя ответить не только сегодня, а вообще никогда; если это что-то не просто неизвестное, а непознаваемое… Когда человек сталкивается с чем-то непознаваемым, на что нельзя дать ответа, он испытывает удивление. Его охватывает благоговение – словно сердце перестает биться, словно ты на какое-то мгновение перестал дышать.

Когда ты испытываешь удивление, все замирает. Замирает весь мир, замирают время, ум, эго. На мгновение ты снова становишься ребенком, который удивляется бабочкам, цветам, деревьям, камушкам на берегу и ракушкам – тебе все удивительно, ты снова ребенок.

А когда ты удивляешься и ощущаешь невероятную красоту существования, которую можно ощутить только в состоянии благоговения, тогда существование вдруг захватывает, переполняет тебя. Ты можешь танцевать, можешь праздновать это мгновение, можешь сказать «ага!», не зная, что еще сказать – у тебя нет слов, один только восклицательный знак!

Человек, наполненный знаниями, живет со знаком вопроса, а человек, способный на удивление и благоговение, живет с восклицательным знаком. Все так невероятно глубоко, так бездонно, что познать это невозможно. Знание невозможно. И когда ты испытываешь подобное, вся твоя энергия делает прыжок, квантовый скачок, от ума к сердцу, от знаний к чувствам. Когда нет возможности знать, энергия в ту сторону больше не движется.

Стоит тебе осознать, что знание невозможно, что тайна так и останется тайной, что ее нельзя раскрыть, – и твоя энергия начнет двигаться в новом направлении: в сторону сердца. Вот почему я говорю, что любовь связана с удивлением и благоговением, с детской невинностью. Когда ты не одержим знаниями, ты становишься любящим. Знающие люди не бывают любящими, «головастые» люди не бывают любящими; даже если они любят, они только думают, что любят. Их любовь тоже проходит через голову. И, проходя через голову, она теряет всю свою красоту, становится безобразной. «Головастые» люди расчетливы, их путь – арифметика.

Любовь – это прыжок в опасное, живое существование безо всякого расчета. Голова говорит: «Сначала подумай, потом прыгай», а сердце говорит: «Сначала прыгай, думать будешь потом». Их пути диаметрально противоположны.

Человек со знаниями становится все менее и менее любящим. Он может говорить о любви, писать о ней трактаты, получать ученые степени за свои труды, но он о любви ничего не знает. Он ее не испытывал. Это лишь предмет, который он изучает, а не опыт, который он переживает. Ты спрашиваешь: «Ошо, ты так часто говоришь об удивлении и любви…» Да, я всегда говорю об удивлении и любви вместе, потому что это две стороны одной медали. И тебе придется учиться начинать с удивления, ведь общество уже сделало тебя знающим. Школа, колледж, университет – общество создало целый механизм, чтобы наполнить тебя знаниями. И чем больше знаний в тебя запихивают, тем слабее и слабее течет твоя энергия любви. Знания создают на пути любви столько преград, столько камней – и нет в мире такого института, где бы тебе помогли стать любящим, где бы твою любовь подпитывали.

Это мое представление о настоящем университете, это то, что я хочу здесь создать. Конечно, ни правительство, ни другие университеты его не признают. И я могу это понять – вот если они его признают, тогда я удивлюсь. А их непризнание, по сути, как раз и есть признание: признание того, что это институт совершенно другого типа, из которого люди выходят не знающими, а любящими.

Человечество веками жило со знаниями, и этот образ жизни был отвратителен. Д. Г. Лоуренс однажды высказал предположение, что если бы все университеты, колледжи и школы закрылись на сто лет, это принесло бы человечеству огромную пользу.

Я с ним полностью согласен. Эти двое, Фридрих Ницше и Д. Г. Лоуренс, – прекрасные люди. К сожалению, они родились на Западе и потому не знали, кто такие Лао-цзы, Чжуан-цзы, Будда, Бодхи дхарма, Риндзай, Басе, Кабир, Мира Баи. К сожалению, им были известны только иудейская и христианская традиции. И их очень оскорблял иудейский и христианский подход к жизни. Это очень поверхностный подход.

Фридрих Ницше ставил такую подпись: «Антихрист, Фридрих Ницше». Сначала он писал просто «Антихрист». На самом деле он, конечно же, был не анти-Христом, а анти-христианином, потому что однажды, в один из самых здравых моментов своей жизни, он сказал, что первого и последнего христианина распяли на кресте – первым и последним был Иисус Христос. Но во имя Христа существует нечто совершенно фальшивое; иудеи стали фальшивыми в тот самый день, когда от него отреклись. С того отвратительного дня они больше не живут в истине. Как можно жить в красоте, если вы отвергаете свое собственное цветение? То прекрасное явление, которое началось с Моисея, достигло кульминации в Иисусе Христе. Но иудеи отвергли Христа. В тот самый день они отвергли свое собственное цветение, свой собственный аромат. С того дня они живут неправильно.

Последователи Иисуса создали то, что Иисусу полностью противоречит. Если он вернется, то ему станет тошно, противно при виде всего того, что делается во имя Христа. Как-то меня спросили: «Иисус обещал снова прийти – вернется ли он?» Я ответил: «Если он вернется в наше время, то его даже не придется распинать – он сам покончит с собой! Одного взгляда на христиан будет достаточно, чтобы себя убить. Поэтому мне кажется, он не придет. Хватит и одного раза, два – это уже будет слишком».

Но этих двух человек, Ницше и Лоуренса, на Западе совершенно не поняли. Хотя они сами дали повод для непонимания; они были беспомощны, брели в темноте на ощупь. Они, конечно, двигались в правильном направлении; жили бы они на Востоке – стали бы буддами. У них было для этого достаточно потенциала и прозрения. Я с ними во многом согласен.

Д. Г. Лоуренс был ярым противником вашего так называемого образования – оно не учит людей, а наоборот, сбивает с толку. Настоящее образование может основываться только на любви, а не на знаниях. Настоящее образование не может быть утилитарным, не может уподобляться рыночной площади. Дело не в том, что настоящее образование не будет давать вам знаний; сначала оно подготовит ваше сердце, взрастит вашу любовь, а затем вам будут даны знания, необходимые для жизни, – но это во вторую очередь. И эти знания никогда не будут перевешивать, они не станут ценнее любви.

Настоящее образование поможет вам быть готовыми к тому, чтобы в случае какого-либо конфликта между любовью и знаниями вы отбросили знания и следовали за любовью. Оно придаст вам смелости, научит приключениям. Оно даст вам пространство, где вы сможете жить, принимая все риски и опасности; оно поможет вам быть готовыми к самопожертвованию ради любви. Оно поставит любовь не только выше знаний, но и выше жизни, потому что жизнь без любви не имеет смысла. Любовь без жизни имеет смысл: даже если тело умирает, для вашей энергии любви ничего не меняется. Она продолжается, она вечна, она не подвластна времени.

Чтобы иметь любящее сердце, необходима менее расчетливая голова. Чтобы быть способными любить, необходима способность удивляться. Вот почему я всегда говорю, что благоговение и детская невинность глубоко связаны с энергией под названием «любовь». По сути, это лишь разные названия одного и того же.

[Ошо, «Дхаммапада», том 5]

Ву-вэй и путь сердца – как они друг с другом связаны?

Они не связаны, это одно и то же: это просто два разных способа выразить одно и то же.

Ву-вэй означает действие без действия; это означает делать не делая, давать случиться тому, что хочет произойти. Не делай, а дай ему случиться. Это и есть путь сердца.

Путь сердца означает путь любви. Можешь ли ты «делать» любовь? Это невозможно. Ты можешь пребывать в любви, но ты не можешь ее делать. Однако мы все время используем глупые выражения вроде «заниматься любовью». Как можно заниматься любовью? Когда возникает любовь, тебя нет. Когда возникает любовь, нет никакого действующего лица, нет того, кто делает. Любовь не позволяет тебе ничего делать. Она просто случается. Она появляется неожиданно, словно из ниоткуда. Это дар. Любовь – такой же дар, как и жизнь.

Путь сердца, или путь любви, или путь ву-вэй. Это все одно и то же. Они все требуют, чтобы ты отбросил, забыл того, кто делает, и жил не как действующее лицо, а как поток неизвестного. Не плыви против течения и не пытайся бороться с рекой. Плыви вместе с ней.

Река уже течет к морю. Просто будь с ней одним целым, и она приведет тебя к морю. Тебе даже не нужно грести. Расслабься, и пусть тебя несет река. Расслабься, и пусть тобой овладеет существование. Расслабься, и пусть целое вберет в себя часть.

Делание означает, что часть пытается действовать вопреки целому, что часть пытается проявить свою волю вопреки воле целого.

Ву-вэй означает, что часть признала себя всего лишь частью и прекратила борьбу. Теперь действует целое, а часть счастлива. Целое танцует – и часть танцует вместе с ним. Гармония с целым, сонастроенность с целым, глубокая оргазмическая связь с целым – это и есть смысл ву-вэя. И также это смысл любви.

Вот почему Иисус говорит: «Бог есть любовь». Он приводит такую параллель, потому что, кроме любви, в человеческом опыте нет ничего, что так приближалось бы к божественному.

Послушай: ты родился, но тогда ты еще ничего не осознавал. Это просто случилось. Но это уже произошло, теперь с этим ничего не поделаешь. Когда-нибудь ты умрешь, это произойдет в будущем. В данный момент ты жив. Рождение уже произошло, смерти только предстоит случиться. Между ними есть только одна возможность: любовь.

Вот три основных события: рождение, любовь и смерть. Они все случаются. Но рождение уже случилось – и теперь ты не можешь его осознать. Смерть еще не случилась – поэтому как ты можешь ее осознать прямо сейчас? Любовь – единственная возможность между этими двумя событиями, которая случается прямо сейчас. Осознай любовь и смотри, как она случается.

От тебя здесь ничего не зависит, тебе не нужно ничего делать. Просто однажды ты вдруг почувствуешь сияние, однажды ты вдруг почувствуешь, как появляется энергия. По воле неведомого бог любви постучался в дверь. И вдруг ты уже не тот: исчезла скука, исчезла серость, исчезла затхлость. Ты вдруг начинаешь петь и излучать радость, ты вдруг перестаешь быть таким, как прежде. На вершине горы не помнишь о долинах, об их темноте. Солнечный свет и вершина – разве ты что-нибудь для этого делал?

Люди постоянно учат любви. Но как ты можешь любить? Из-за этого учения любовь стала невозможна. Мать все время говорит ребенку: «Люби меня, я твоя мать!» И как ребенку ее любить? Что он должен делать? Ребенок понятия не имеет, что нужно делать и как. А мать продолжает стоять на своем. Ей вторит отец: «Когда я прихожу домой, меня нужно любить!» Так понемногу ребенок превращается в политика, начинает вести политику любви – но это совсем не любовь. Он начинает хитрить, обманывать. Когда к нему подходит мать, он улыбается, и мать думает: «Он меня любит».

Он вынужден так поступать, ведь для него это вопрос выживания, вопрос жизни и смерти. Он беспомощен. Он становится дипломатом. Он не испытывает никакой любви, но вынужден притворяться. И мало-помалу притворство укореняется в нем настолько глубоко, что он так всю жизнь и притворяется. Мужчина любит женщину, потому что она его жена; женщина любит мужчину, потому что он ее муж. Человеку приходится любить, любовь становится долгом. Можно ли представить себе нечто более абсурдное? Любовь становится долгом, и человек должен его исполнять. Это приказ, которому приходится подчиняться. Это обязанность.

С таким человеком, с таким обусловленным умом никогда не случится настоящая любовь, ведь любовь именно случается. Она всегда застигает тебя врасплох. Она приходит к тебе внезапно, из ниоткуда. Стрела летит и попадает прямо в сердце; ты чувствуешь боль, сладкую боль, но не знаешь, как и откуда она появилась. Любовь по-прежнему остается в руках существования. Она просто случается.

На днях я прочитал один анекдот.

Фридрих Вильгельм Первый, прусский король начала XVIII века, был эксцентричным толстяком и ни с кем не церемонился. Он часто разгуливал по улицам Берлина без свиты, и если кто-то ему не нравился – а ему было сложно угодить, – он тут же принимался колотить несчастного своей тяжелой тростью. Король, а так себя вел!

Неудивительно, что, заметив его издалека, жители Берлина тихонько уходили прочь с его пути. Улицы мгновенно пустели. Увидев приближение короля, горожане прятались кто куда.

Однажды, когда Фридрих Вильгельм шел по улице, один человек заметил его слишком поздно и не успел тихонько ускользнуть через дверь.

– Ты! – крикнул Фридрих Вильгельм. – Куда собрался?

– В дом, ваше величество, – отвечал горожанин, дрожа от страха.

– Это твой дом?

– Нет, ваше величество.

– Там живет твой друг?

– Нет, ваше величество.

– Тогда зачем ты туда идешь?

Бедный горожанин, испугавшись, что его обвинят в краже, и не зная, что придумать, решил-таки сказать правду:

– Я хотел спрятаться от вас, ваше величество.

Фридрих Вильгельм нахмурил брови.

– Спрятаться от меня? Зачем?

– Потому что я вас боюсь, ваше величество.

Фридрих Вильгельм тотчас побагровел и, взмахнув тростью, стал колотить беднягу по плечам.

– Ты не должен меня бояться! – кричал он. – Ты должен меня любить! Люби меня, негодяй! Люби!

Как можно заставить кого-то любить? Любовь не может быть обязанностью. Нельзя заставить, приказать, уговорить, чтобы тебя любили. Если любовь случается – то просто случается. Если не случается – то не случается. Сама идея, что человек может с этим что-то сделать, привела к такой ситуации, что с большинством людей любви не случается. Она редко к кому-то приходит. Это такая же редкость, как и божественность, потому что божественность – это любовь, потому что любовь – это божественность.

Если ты открыт для любви, то будешь также открыт и для божественности. Это одно и то же. Любовь – начало, а божественность – конец. Любовь – это ступени, ведущие в храм божественного.

Путь любви, или путь сердца, просто означает, что от тебя ничего не зависит. Не трать время зря. Целое само о себе позаботится. Пожалуйста, расслабься; позволь целому тобой овладеть.

[Ошо, «Нирвана – последний кошмар», гл. 2].

Я знаю, что Бог есть любовь, но почему же я так его боюсь?

Ты не знаешь, что Бог есть любовь. Ты просто слышал, что я постоянно это говорю, и начал повторять как попугай. Я знаю, что Бог есть любовь, поэтому бояться Бога невозможно. Как можно бояться любви?

Страх и любовь не могут существовать вместе, это невозможно. На самом деле та же энергия, что становится страхом, становится и любовью. Если она превращается в страх, то для любви энергии уже не остается. Если она превращается в любовь, то страх исчезает. Это одна и та же энергия. В состоянии хаоса она называется страхом, а когда она становится космосом, достигает глубокой гармонии, то называется любовью.

Ты еще не знаешь, что Бог есть любовь. Ты говоришь: «Я знаю, что Бог есть любовь…» Ты только слышал, но не знаешь. Для тебя это просто информация; ты еще не знаешь, это не твой настоящий опыт. И всегда помни: то, что не стало твоим собственным настоящим опытом, не сможет тебя трансформировать – вот в чем проблема.

Ты говоришь: «Я знаю, что Бог есть любовь, но почему же я так его боюсь?» Ты не можешь его не бояться, ведь ты не знаешь, что Бог есть любовь. Много веков подряд священники твердили: «Бог постоянно за тобой наблюдает. Бог хочет, чтобы ты был таким, а не таким. Вот десять заповедей Божьих, соблюдай их. А для тех, кто их не соблюдает, Бог приготовил страшный ад». Чтобы отец готовил адский огонь для своих детей? Это просто уму непостижимо! Священники изображают Бога таким ужасным для того, чтобы самим властвовать над людьми, поскольку добиться этого можно только с помощью страха.

Запомни: у всех священников – индуистских, христианских, мусульманских, джайнских, буддийских – есть коммерческая тайна. У них разные философии, но коммерческая тайна одна и та же: людей нужно постоянно держать в страхе, в трепете. Если люди боятся, их легко себе подчинить, они готовы стать рабами. Если люди боятся, они не смогут набраться смелости и восстать. Страх обессиливает их, страх – это психологический аналог кастрации. Так делалось испокон веков: страх был самым грозным оружием в руках священников, и они его использовали при любом удобном случае.

Сын Гольдбергов, Джейк, отказывался относиться к школе серьезно. Он не выполнял домашнее задание и прогуливал уроки. Директор предложил отправить его в иешиву (Иешива – религиозное учебное заведение для иудеев. – Примеч. пер.). Гольдберги так и сделали, но через несколько недель сына оттуда выгнали.

Гольдберги знали, что в католических приходских школах очень строгие порядки, и записали Джейка в одну из них. Они наказали сыну вести себя хорошо и делать уроки, пригрозив, что это его последний шанс. Если его выгонят и оттуда, придется отправить его в школу для малолетних преступников.

Через неделю обучения в приходской школе Джейк принес домой потрясающие оценки. Каким-то чудесным образом он превратился в прилежного ученика с хорошим поведением.

– Почему это ты вдруг так изменился? – спросил Гольдберг.

– Знаешь, – ответил сын, – когда я увидел в каждом классе человека, висящего на кресте, я подумал, что лучше мне взяться за ум.

Держите людей в страхе, пусть они всегда трепещут! Пусть знают, что Бог – злой, ревнивый диктатор, не способный простить ослушавшегося человека. В глазах священников непослушание – самый страшный грех, за него Адама и Еву изгнали из рая. Они не совершили большого греха – что такого они сделали? Здесь и говорить-то не о чем, но священники толкуют об этом вот уже много веков. Бог был так зол, что выгнал из Райского сада, из рая, не только Адама и Еву, но и все человечество вместе с ними!

Вы страдаете за то, что Адам и Ева ослушались Бога. Вы сами ничего плохого не сделали; вы страдаете за их грех, потому что являетесь их потомками. Грех Адама и Евы был так страшен, что наказали не только их самих, но и всех их потомков на многие тысячи лет вперед!

А в чем, собственно, заключался грех? Из-за чего столько шума? Поступок был столь невинным, столь естественным, что я вообще не представляю, как Адам и Ева могли его не совершить. Если кто и виноват, так это сам Бог. В Райском саду росли миллионы деревьев, и только с одного из них Бог запрещал Адаму и Еве есть, только одно дерево было запретным. Даже сама причина запрета кажется мне отвратительной. Причина заключается в том, что, если съесть плод с Древа познания, станешь подобен Богу, а Бог очень ревнив. Обратите внимание, почему дерево было запретным: если ты съешь его плод, плод Древа познания, то станешь бессмертным – как боги. Ты будешь знать столько же, сколько Бог – а это недопустимо. Поэтому Бог берег это дерево специально для себя – должно быть, сам он ел плоды с Древа познания, а Адаму и Еве запрещал.

Точно так же поступает каждый отец. Сам курит, а детям запрещает: «Не курите! Это вредно для здоровья!» Но дети очарованы тем, как красиво отец выглядит с сигарой. Они бы тоже хотели быть похожими на отца, а у него, когда он курит, такой мужественный, такой гордый вид! Он никогда не выглядит так гордо – только когда сидит в кресле и дымит сигарой, читая газету. Детей это манит. Когда отца нет дома, они садятся в его кресло, разворачивают его газету, хотя читать еще не умеют, и начинают дымить. Это приносит им огромное удовольствие, ведь от этого растет их эго.

По сути, запрет действует как побуждение. Сказать детям «не делайте этого» значит самому создать себе неприятности.

Какое-то время я жил у одной семьи. Там была такая проблема: отец семейства, очень известный университетский профессор, много курил, буквально одну сигарету за другой. Как-то он спросил у меня совета – его очень беспокоила одна вещь. У него был единственный сын, и отец боялся, что рано или поздно тот начнет курить.

– Сделайте вот что, – сказал я. – Лучше всего самому дать сыну сигареты. Предложите ему покурить и скажите, пусть курит, сколько хочет.

– Да что вы такое говорите! – воскликнул он. – Вы в своем уме? Или это вы так шутите?

– Тогда позвольте мне, – ответил я. – Я сам все сделаю.

Я предложил его сыну сигарету, на что он сказал:

– Но вы же не курите.

– Это другое дело, – ответил я. – За меня не беспокойся, главное – учись сам! Это одна из самых прекрасных вещей в жизни!

– Тогда почему же вы не курите? – повторил он.

– Обо мне не спрашивай, я не очень умный человек, – ответил я. – Посмотри на своего отца! Если я глупец, ты что, тоже будешь глупцом?

Мне было очень трудно его уговорить, потому что он снова и снова спрашивал:

– Вы говорите мне курить, но почему сами не курите?

– Попробуй – и узнаешь! – отвечал я.

Он попробовал и узнал. Выбросив сигарету, он сказал:

– Теперь я знаю, почему вы не курите. Но зачем же вы настаивали? Зачем пытались меня уговорить? Это же просто гадость, мерзость!

Он закашлялся, на глазах выступили слезы – вот так с этим было покончено. И я сказал его отцу:

– Никогда не говорите ребенку «не кури».

Запомните древнюю историю об Адаме и Еве. Если бы я был Богом, я бы подвел Адама и Еву к Древу познания и заставил есть плоды, пока их не стошнит. На этом бы история закончилась. Но Бог сказал им не есть плоды с этого дерева. Это стало побуждением, и никакой змей был не нужен.

Змея придумали священники, чтобы выгородить Бога. На бедного змея свалили всю вину, хотя он был ни при чем; он абсолютно не виноват. Вы когда-нибудь видели, чтобы змей уговаривал женщину что-либо сделать? Ему-то какая с этого выгода? Если он хотел есть, ему и так никто не запрещал. Зачем было искушать Еву, чтобы она съела плод с Древа познания? Какая ему была бы польза, если бы Адам и Ева набрались знаний? Нет, змея придумали специально, чтобы было на кого свалить вину. И если копнуть поглубже, суть истории проста: виноват Бог. Сначала ты людям что-то запрещаешь, и твой запрет порождает в них сопротивление, сильное желание ослушаться. Затем непослушание объявляется грехом, самым страшным грехом. А затем приходится создавать ад и всевозможные наказания, приходится держать людей в страхе.

Эту историю придумали священники, чтобы люди боялись. Священники никогда не хотели, чтобы люди были умными, ведь умные представляют опасность: опасность для существующей системы, для правящих кругов, для их корыстных интересов. Священники хотели, чтобы люди оставались как можно более глупыми, невежественными. Много веков они даже не позволяли людям читать священные книги. Во многих религиях женщинам и по сей день запрещено их читать. Великий тайный заговор против людей продолжается. Он заключается в том, что все священные книги написаны на мертвых языках, которые никто, кроме священников, не понимает. На протяжении веков священники сохраняли свою власть благодаря тому, что были единственными, кто понимает эти языки. Священные книги написаны на санскрите, латыни, древнееврейском, древнеарабском, древнегреческом – это древние языки, на которых уже никто не говорит. Возникло даже подозрение, что на некоторых языках вообще никогда не говорили. Например, очень похоже, что санскрит никогда не был разговорным языком. Это был язык ученых, но не людей; пандитов, но не широких масс.

В Индии существовало два языка. Один назывался пракрит; «пракрит» означает «естественный», то есть тот, на котором говорит народ. А «санскрит» дословно означает «изысканный, благородный» – на нем говорили только ученые и академики в университетах. Все великие священные книги написаны на санскрите.

Впервые на языке простых людей заговорили Махавира и Будда – и индийские брахманы так и не простили им этого греха. Говорить на языке простых людей значит положить конец власти священников. Если люди станут знающими, если они будут знать, что написано в священных книгах, их не так-то просто будет обмануть. В сущности, чтить Веды может только тот, кто их не понимает. Если ты их понимаешь, то девяносто девять процентов написанного для тебя будет просто мусором. Конечно, один процент будет чистым золотом, но остальные девяносто девять – просто хламом. Если же ты их не понимаешь, тогда для тебя все будет золотом. В темноте человеку можно дать что угодно и сказать: «Это золото, поклоняйся ему!» Так на протяжении веков люди почитали Веды.

Священники хотели, чтобы люди не понимали священных книг, но чтили их. Ведь если ты их понимаешь, рано или поздно тебе станет ясно: эти книги – не настоящий источник. Рано или поздно ты обнаружишь истину: «Кришна говорит в медитативном состоянии, Иисус говорит в медитативном состоянии. То, что они говорят, – вторично; первично состояние. И пока я не достигну такого же состояния сознания, я не смогу понять их слов – потому что эти слова сами по себе пусты; смысл может прийти только через опыт». Священные книги были запрещены, это считалось грехом… Читать их могли только брахманы, священники, представители высшей касты.

Этот заговор продолжается и по сей день, по всему миру. Молитвы произносятся на мертвых языках, и ты не знаешь, что говоришь. Как же ты можешь что-то чувствовать, если не знаешь, что говоришь? Разве такая молитва может исходить из твоих чувств, из сердца? Твоя молитва становится подобием грампластинки – это просто повторение. И ты надеешься, что, повторяя мертвые ритуалы, чего-нибудь достигнешь. Но ты только потратишь жизнь впустую.

И потом возникает сильный страх: «Я не знаю, кто я такой, откуда пришел и куда иду. Вокруг меня только кромешная тьма, бесконечная тьма, в жизни нет никакого света». Тогда ты вынужден идти к священнику и преклоняться перед ним. Ты вынужден просить, чтобы он наставил тебя на путь истинный. Вот и та самая коммерческая тайна: держите людей в страхе. А держать людей в страхе можно лишь в том случае, если они будут оставаться невеждами. Пусть дрожат от страха, так они всегда будут готовы прикоснуться к твоим стопам, всегда будут готовы тебя слушаться – ведь ты олицетворяешь Бога, не слушаться тебя опасно, очень опасно. За это они будут навечно брошены в ад.

Таможенник остановил Гринберга, мужчину в поношенной одежде с двумя бумажными пакетами в руках.

– Что у вас в пакетах? – спросил таможенник.

– Двадцать пять тысяч долларов, которые я везу, чтобы пожертвовать на благо Израиля.

– Да ну? – ухмыльнулся таможенник. – А по вашему виду не скажешь, что у вас хватит денег даже на обед. Как же вы можете пожертвовать на благо Израиля двадцать пять тысяч долларов?

– Понимаете, я работал в мужском туалете и каждому входящему мужчине говорил: «Подайте денег на помощь Израилю, иначе я отрежу вам яйца».

– Ну хорошо, значит, в одном пакете у вас двадцать пять тысяч долларов. А что в другом?

– Некоторые таки отказывались жертвовать.

Именно это делают священники: уничтожают твою смелость, уничтожают твою храбрость, самоуважение, самооценку.

Ты говоришь: «Я знаю, что Бог есть любовь, но почему же я так его боюсь?» Ты все еще окружен ерундой, которую священники напихали тебе в голову; ты полон этого мусора. Чтобы от него избавиться, нужно время, очень много времени, ведь это продолжалось веками. Это такая длинная и мерзкая история, что редко встретишь человека, которому удалось бы освободиться.

Моя задача – помочь тебе освободиться. Я против всего этого института духовенства. Я хочу, чтобы ты стоял с Богом лицом к лицу, безо всяких священников, безо всякого духовенства. У тебя есть Бог, у Бога есть ты; никакой посредник здесь не нужен. Роль духовного наставника не в том, чтобы стать посредником между тобой и Богом. Наоборот: его роль в том, чтобы устранить все, что стоит между тобой и Богом. В конечном счете наставник устраняется сам и между тобой и Богом больше не стоит. Он остается между вами лишь до определенного момента, пока уходит все остальное. А как только все ушло, он самоустраняется; это последнее, что делает духовный наставник. И в тот момент, когда духовный наставник самоустраняется, когда его больше нет между тобой и Богом, ты познаешь, что все существование есть любовь.

Именно из субстанции под названием «любовь» соткана вся вселенная.

Иисус говорит: «Бог есть любовь». А я говорю тебе, что любовь есть Бог. Когда Иисус говорит: «Бог есть любовь», это означает, что Бог может быть много кем еще, и любовь – лишь одно из его качеств. А когда я говорю, что любовь есть Бог, значит любовь – его единственное качество. Ничего кроме любви в Боге нет; по сути, это просто другое название любви. Ты можешь убрать слово «Бог», и ничего не потеряется. Пусть твоим Богом будет любовь.

Но тебе придется избавиться от священников. Тебе придется избавиться от так называемых религий, церквей, храмов, ритуалов, священных книг. У тебя столько мусора, от которого нужно избавиться! Это большая работа, ведь тебе говорили, что все это имеет огромную ценность – тебе навязывали этот мусор, выдавая его за золото, – и, поскольку тебе это говорили так часто, ты стал обусловлен. Люди становятся обусловленными и видят все определенным образом. Когда есть обусловленность, ты смотришь на вещи сквозь нее и видишь их по-другому.

Индуист и мусульманин сидели под деревом. Стояло прекрасное весеннее утро, пели птицы. Оба какое-то время слушали их, а затем индуист сказал:

– Слышишь? Все птицы произносят звук «ом». Я его слышу. Я уже тридцать лет практикую «ом» и теперь могу с легкостью его различить. Все птицы произносят один и тот же звук: беззвучный звук, древний индуистский звук – «омкар».

Мусульманин рассмеялся и сказал:

– Чепуха! Я тоже много лет читаю молитвы. Птицы говорят не «ом», они говорят «амин».

И мусульманские, и христианские молитвы оканчиваются одинаково: христиане произносят «аминь», мусульмане – «амин». Молитвы индуистов оканчиваются на «ом». Истина, несомненно, где-то рядом, она частично выражена во всех трех словах. Когда ум становится совершенно безмолвным, можно услышать определенный звук. Индуист воспримет его как «ом», мусульманин – как «амин», христианин – как «аминь», но точно его определить не сможет никто. В сущности, его можно интерпретировать как угодно, именно твоя интерпретация на него и накладывается.

Если ты спросишь настоящего мистика – не индуиста, не мусульманина и не христианина, он скажет: «Сядь тихонько рядом со мной и слушай. Нет никакой необходимости его интерпретировать, ведь все, что мы о нем скажем, будет лишь наложением. Это будет наша идея, наложенная на звук. Просто слушай, сиди безмолвно. Я слушаю, и ты тоже слушай. Я его знаю, узнаешь и ты. О нем не нужно ничего говорить».

Рассказывают такую историю.

Великий мистик Фарид встретился с другим великим мистиком Кабиром. Два дня они молча сидели рядом. Да, иногда они смеялись, беспричинно хихикали, иногда обнимались, целовали друг друга, но ни единого слова сказано не было. Вокруг них собралась почти тысяча человек – ученики обоих мистиков. Все они предвкушали, что будет сказано нечто очень важное, и никто не хотел упустить столь прекрасную возможность. Они ждали, что Кабир скажет Фариду нечто исключительное или что Фарид скажет Кабиру нечто такое, что можно услышать лишь раз в сто лет.

Но прошло два дня, ученикам стало скучно и неинтересно. И чем сильнее они скучали, тем больше мистики смеялись, хихикали, обнимались и целовали друг друга. Подошло время расставания: Фариду пора было двигаться в путь. Кабир отправился за город, чтобы его проводить. Они снова обнялись, похихикали и затем расстались.

Ученики Фарида последовали за Фаридом, а ученики Кабира вернулись вместе с ним домой. Оставшись с Фаридом наедине, ученики спросили его:

– В чем дело? С нами ты постоянно говоришь – так что же произошло? Почему ты вдруг онемел? Почему ты два дня ничего не говорил? И к чему были все эти смешки?

– Не было необходимости что-либо говорить, – ответил Фарид. – Ведь мы с ним слышим одно и то же, видим одно и то же – так какой смысл что-то ему говорить? С моей стороны это было бы большой глупостью. Когда я вижу, что мы с ним слышим и видим одинаково, что мы сами одинаковые – перед нами одна и та же реальность, – какой смысл об этом говорить?

– Тогда почему вы хихикали? – спросили ученики.

– Мы хихикали из-за вас, – ответил Фарид, – ведь вам было так скучно! Мы смеялись над вами. Вы пришли, чтобы услышать, что мы будем говорить – и из-за своей глупости упустили прекрасную возможность. Рядом с вами в полнейшем безмолвии сидели два мастера – два резервуара безмолвной энергии, две двери, одновременно открытые в существование, – а вы все упустили. Вы хотели слов, шума. А могли бы тоже безмолвно сидеть, стать частью нашего безмолвия. Вы могли бы достичь гармонии с нами. Но вы этого не сделали – вам надоело ждать, вам стало скучно, вы зевали. И, глядя на вас, мы хихикали; мы смеялись над тем, каких же дураков собрали вокруг себя!

Говорить нечего; когда ты знаешь, выразить это невозможно. Но если ты хочешь это выразить, тогда ближе всего к Богу будет слово «любовь». Это тоже не точное слово, но оно очень близко. А слово «Бог» стало ассоциироваться не с теми людьми, не с теми понятиями. Некоторых даже оскорбляет, когда кто-то произносит слово «Бог».

Я не испытываю привязанности к этому слову, можешь его отбросить. Но помни о любви – я не могу сказать тебе, чтобы ты отбросил ее, потому что без любви ты никогда не достигнешь Бога. Ты можешь любить без Бога, и Бог обязательно появится – неважно, знаешь ты о нем или нет, веришь в него или нет. Верить не обязательно, а вот любить – обязательно, это совершенно необходимо. Ты слышал мои слова о том, что Бог есть любовь. Прочувствуй это, и тогда исчезнет всякий страх. Начинай избавляться от священников и многовековой неправильной обусловленности. Это из-за них ты стал бояться.

В сущности, священники являются врагами Бога, ведь чем сильнее люди будут бояться Бога, тем меньше вероятность, что они когда-либо его познают. Страх – это стена, а не мост. Любовь – мост, а не стена. Страх, конечно, помогает священникам жить и эксплуатировать тебя, но тебя он лишает Бога. Священники служат дьяволу. Если и существует кто-то подобный дьяволу, то священники служат ему; Богу они не служат.

Вот почему при таком количестве религий мир остается нерелигиозным, совершенно нерелигиозным. Построено столько храмов, церквей, мечетей, но в них не чувствуется аромата религии. Не видно людей, чьи лица были бы исполнены благодати, чьи глаза были бы полны безмолвия, чьи ноги двигались бы в танце, чья жизнь была бы свидетельством божественности. Даже если они говорят, что верят в Бога, их жизнь свидетельствует нам о чем-то другом, совершенно другом. Их жизнь демонстрирует абсолютную нерелигиозность: нечестность, фальшивость, неискренность, ненависть, гнев, жадность – никакой молитвы, никакой любви, никакого сострадания, никакой медитативности.

Медитируй, люби и забудь о священниках, прогони их из своей жизни. Ты страдаешь из-за своих же заскоков.

[Ошо, «Дхаммапада», том 4]

Глава 5. Любовь – самая чистая сила

Любовь обладает колоссальной силой, но это сила совершенно другого рода. Нам знакома сила жестокости, агрессии, нам знакома животная, разрушительная сила. Поэтому мы продолжаем писать историю, в которой фигурируют Александр Македонский, Чингисхан, Тамерлан, Надир-шах, Гитлер, Сталин и так далее. Эти люди обладают определенной силой, но это сила жестокости, агрессии, разрушения. Она направлена против Бога, против существования. Эти люди на самом деле преступники. Историю необходимо переписать, а этих людей вычеркнуть из нее, словно их никогда не было. Не стоит отравлять детей их именами.

В истории должны быть Гаутама Будда, Иисус Христос, Заратустра, Кришна, Кабир, Мира Баи, Рабиа (вероятно, имеется в виду Рабиа аль-Адавия аль-Басри. – Примеч. пер.) – люди любви. Они тоже обладают силой, но это сила совершенно другого рода, созидательная. Разрушать очень легко. Это может любой ребенок, любой дурак, ума для этого не нужно. А для того чтобы творить, нужен мощный интеллект. На это способны только те, кто чувствует красоту, истину, любовь.

Ты говорил о ницшеанской концепции воли. Она диаметрально противоположна концепции воли, которую нацисты разработали на ее основе и которая до сих пор распространена на Западе. Не мог бы ты пояснить эту разницу?

Быть неверно понятым – удел гения. Если гения понимают правильно, значит, он никакой не гений. Если человека понимают широкие массы, значит, он говорит на том же уровне, где находится интеллект обычных людей.

Фридрих Ницше был понят неверно, и это непонимание привело к жуткой катастрофе. Но, возможно, это было неизбежно. Чтобы понимать такого человека, как Ницше, нужно иметь как минимум такой же уровень сознательности, а то и выше. Адольф Гитлер – настолько отсталый человек, что невозможно всерьез думать, будто он способен понять смысл идей Ницше. Однако он стал апологетом его философии. Он интерпретировал идеи Ницше в соответствии со своим отсталым умом – и не только интерпретировал, но и действовал согласно этим интерпретациям, результатом чего стала Вторая мировая война.

Когда Ницше говорит о воли к власти, это никак не связано с волей к господству. Но именно такой смысл вложили в его слова нацисты.

Воля к власти диаметрально противоположна воле к господству. Воля к господству происходит от комплекса неполноценности. Один человек хочет господствовать над остальными – просто чтобы доказать себе, что он не хуже, а лучше их. Ему необходимы доказательства. Если доказательств нет, он знает, что он хуже; и для того чтобы это скрыть, нужно много-много доказательств.

По-настоящему исключительному человеку никакие доказательства не нужны: он просто исключительный, и все. Разве роза спорит о своей красоте? Разве луна пытается доказать, что она прекрасна? Исключительный человек просто знает об этом, и в доказательствах нет нужды. Поэтому у него нет воли к господству. У него определенно есть воля к власти, но здесь нужно провести очень тонкую грань. Его воля к власти означает, что он хочет расти и достичь полного самовыражения.

Это не имеет никакого отношения к другим людям; единственное, что его заботит, – это он сам. Он хочет достичь расцвета; он хочет, чтобы распустились все цветы, скрытые в его потенциале; он хочет как можно выше подняться в небо. Здесь дело даже не в сравнении, он не пытается подняться выше других – он просто пытается подняться на такую высоту, где бы полностью раскрылся его потенциал.

Воля к власти – явление сугубо индивидуальное. Она хочет, чтобы ее танец вознесся как можно выше в небо, она хочет разговаривать со звездами, но она не пытается доказать, что какой-то человек хуже. Она ни с кем не соревнуется и никого ни с кем не сравнивает.

Адольф Гитлер и его последователи, нацисты, причинили миру столько вреда, потому что не дали миру понять Фридриха Ницше и истинный смысл его концепции. И не только этой концепции, но и всех остальных: их они так же извратили.

До Ницше столь печальная судьба не выпадала ни одному великому мистику или поэту. Даже у распятого Христа или отравленного Сократа судьба была лучше той, что выпала Фридриху Ницше. Его идеи извратили настолько, что Гитлеру удалось во имя Ницше и его философии убить более восьми миллионов человек. Пройдет какое-то время… Когда о Гитлере, нацистах и Второй мировой войне забудут, Ницше вновь предстанет в истинном свете. Он уже возвращается. Буквально на днях саньясины из Японии сообщили мне, что мои книги на их языке продаются лучше всего, а на втором месте – Фридрих Ницше, у его книг тоже хорошие продажи. За несколько дней до этого такая же информация поступила из Южной Кореи. Возможно, люди находят в наших книгах нечто похожее. Но Фридриха Ницше необходимо переосмыслить, чтобы от всей ерунды, которую нацисты навесили на его прекрасную философию, не осталось и следа. Ему необходимо очищение, «крещение».

Маленький Сэмми решил рассказать дедушке о великом ученом Альберте Эйнштейне и его теории относительности.

– Так, – сказал дедушка, – и в чем же заключается эта теория?

– Учительница говорит, что понять ее могут лишь единицы, – начал объяснять мальчик. – Но она рассказала нам, в чем ее смысл. Относительность – это вот что: если мужчина сидит рядом с красивой девушкой, то час кажется ему минутой, а если он сидит на раскаленной плите, то минута кажется ему часом. Вот и вся теория относительности.

Дедушка помолчал, медленно качая головой, а затем тихонько спросил:

– Сэмми, и этим твой Эйнштейн зарабатывает на жизнь?

Понимание людей зависит от их собственного уровня сознательности.

Ницше попал в поле зрения нацистов по чистой случайности. Они искали философию для войны, а Ницше как раз восхвалял красоту воина. Им нужна была идея, за которую можно было бы сражаться, и у Ницше нашелся прекрасный вариант: сверхчеловек. Разумеется, они тотчас ухватились за идею сверхчеловека. Северогерманские арийцы должны были стать новой, ницшеанской, расой – расой сверхлюдей. Они хотели завоевать мир, и Ницше пришелся очень кстати: ведь он говорил, что самым глубоким желанием человека является воля к власти. Они подменили ее волей к господству.

Теперь у них была целая философия: северогерманские арийцы являются высшей расой, поскольку они произведут на свет сверхчеловека. У них есть воля к власти, и они захватят весь мир. Такова их судьба: господствовать над низшими человеческими существами. Очевидно, они руководствовались простой логикой: высшие существа должны править низшими.

Эти прекрасные концепции… Ницше и представить не мог, что они станут так опасны, что они обернутся таким кошмаром для всего человечества. Однако неверное понимание неизбежно, с этим ничего не поделаешь.

Пьяница с трудом взобрался по ступеням автобуса и, шатаясь, пошел через салон. От него разило виски, сигарами и дешевым одеколоном. Плюхнувшись на сиденье рядом с католическим священником, он долго смотрел на своего возмущенного соседа и наконец произнес:

– Эй, отец, у меня к вам вопрос. От чего возникает артрит?

Ответ священника был холоден и краток:

– От аморального образа жизни, – сказал он, – когда человек слишком много пьет, курит и водится с распутными женщинами.

– Черт меня подери! – воскликнул пьяница.

Какое-то время они ехали в тишине. Но потом священнику стало стыдно, что он так сурово обошелся с человеком, который явно нуждается в христианском сострадании. И, повернувшись к пьянице, он сказал:

– Простите меня, сын мой. Я был слишком груб. Скажите, давно ли вы страдаете артритом, этой ужасной болезнью?

– Я страдаю? – удивился пьяница. – У меня нет артрита. Я просто прочитал в газете, что им болен Папа Римский.

Ну и что тут поделаешь? Как только ты что-то произнес, дальше все уже зависит от другого человека и от того, как он это интерпретирует.

Однако значимость Ницше столь огромна, что его идеи необходимо очистить от всего мусора, которым их завалили нацисты. А самое странное, что Ницше неправильно поняли не только нацисты, но и философы всего мира. Вероятно, он был таким мощным гением, что все так называемые великие мыслители оказались неспособны его понять.

Он привнес в мир философии столько гениальных идей – даже одной такой идеи хватило бы для признания его одним из величайших философов мира. А у него их десятки – и все оригинальны, уникальны; никто другой до такого не додумался. Если бы идеи Ницше не извращали, он бы определенно смог создать нужные условия, благодатную почву для появления сверхчеловека. Он может помочь трансформации человечества. Я безгранично уважаю этого человека, и мне очень грустно, что его неверно поняли – причем не просто неверно поняли, но и вообще поместили в психбольницу. Врачи объявили его сумасшедшим. Его прозрения были столь далеки от обычных умов, что те с огромной радостью объявили его лишившимся ума: «Если он не сумасшедший, значит, мы слишком обыкновенные». Он точно сумасшедший, его точно нужно поместить в психбольницу.

Лично мне кажется, что он никогда не был сумасшедшим. Он просто сильно опередил свое время, он был слишком откровенен и правдив. Ницше говорил именно то, что чувствовал, не заботясь о политиках, священниках и прочих пигмеях. Но этих пигмеев так много, а он был так одинок – они и слышать не хотели о том, что он здоров. Доказательством того, что он не сошел с ума, служит его последняя книга, написанная им в психбольнице. Однако я первый, кто говорит, что он не был сумасшедшим. Мне кажется, весь наш мир настолько хитер, настолько зависим от политики, что люди говорят только то, что создаст им нужную репутацию, вызовет аплодисменты толпы. Даже ваши великие мыслители не такие уж великие.

Книга, которую он написал в психбольнице, является его величайшей работой, а также абсолютным доказательством его душевного здоровья, потому что сумасшедший не мог бы такое написать. Его последняя книга – «Воля к власти». Он не застал ее выхода в свет, ведь кто станет печатать книгу сумасшедшего? Он обивал пороги многих издательств, но ему везде отказывали – а теперь все сходятся на том, что это его величайшая работа. После смерти Ницше его сестра продала дом и прочее имущество, чтобы издать эту книгу – таково было его последнее желание. Но он так и не увидел ее выхода в свет.

Был ли он безумцем? Или это мы живем в безумном мире? Если безумец мог написать такую книгу, как «Воля к власти», то лучше уж быть сумасшедшим, чем нормальным, как Рональд Рейган, который наращивает ядерное вооружение. Над созданием ядерного оружия круглые сутки трудятся тысячи человек. Этого человека вы называете нормальным, а Фридриха Ницше – сумасшедшим?

Старый индеец сидел в баре. Вдруг туда ворвался грязный бородатый длинноволосый хиппи и заказал выпивку. Он выкрикивал похабные ругательства, из-за чего весь бар вскоре опустел. Лишь индеец продолжал молча сидеть и смотреть. Наконец хиппи повернулся к нему и сказал:

– Эй, краснокожий, чего уставился? Ты рехнулся или что?

– Нет, – ответил индеец, – просто двадцать лет назад меня арестовали за половую связь с буйволицей. И я подумал: может, ты – мой сын?

Как я могу применять силу, не теряя при этом любовь? Как я могу применять силу и при этом оставаться человеком с открытым сердцем? По-моему, любовь и сила противоречат друг другу. Это так? Пожалуйста, скажи что-нибудь об этом

Ты задал вопрос, который в точности повторяет предыдущий. У тебя такое же неверное понимание, хоть и не связанное с Фридрихом Ницше. Ты спрашиваешь: «Как я могу применять силу, не теряя при этом любовь? Как я могу применять силу и при этом оставаться человеком с открытым сердцем? По-моему, любовь и сила противоречат друг другу».

Ты неправильно понял.

Любовь и сила не противоречат друг другу.

Любовь – величайшая сила на свете.

Но ты должен еще раз понять: под силой я не имею в виду власть над людьми. Власть над людьми – это не любовь; власть над людьми – это чистая ненависть, это яд, это разрушительная сила.

Но для меня и для всех, кто знает, любовь сама по себе является силой – и это величайшая сила, потому что нет ничего более созидательного, чем любовь. Ничто так не наполняет человека, как любовь, ничто так не питает, как любовь. Когда ты влюблен, исчезают все страхи. А когда ты сам становишься любовью, даже смерть перестает тебя волновать.

Иисус не так далек от истины, когда говорит: «Бог есть любовь». Конечно, Бог – это сила, величайшая сила. Но я хочу улучшить его изречение: я говорю не «Бог есть любовь», а «любовь есть Бог». По мне, Бог – просто символ, а любовь – реальность. Бог – просто миф, а любовь – то, что испытывают миллионы людей. Бог – просто слово, а любовь может стать танцем в твоем сердце.

Твое понимание неверно, потому что ты думаешь, будто сила – это власть над людьми. И это касается не только тебя, миллионы людей думают точно так же. Из-за этого недопонимания они уничтожают всю красоту любви. Вместо того чтобы создать с ее помощью рай, они создают друг для друга ад, потому что каждый стремится господствовать над другими. Это делается во имя любви, но в глубине лежит желание господства.

Любовь сама по себе безусловна. Она может только давать, делиться; ей неведомо желание получить что-то взамен. Она ничего не просит в ответ. Делиться – это для нее уже и радость, и награда. Ее сила заключается в том, чтобы делиться. Она так сильна, что может делиться с миллионами людей и при этом все равно переполнять сердце, – она неисчерпаема. Такова ее сила.

Ты спрашиваешь: «Как я могу применять силу, не теряя при этом любовь?» Если ты хочешь господства, тогда, конечно, любовь тебе придется потерять. Но если ты хочешь любви, то можешь любить так сильно, как только хочешь.

Между любовью и силой нет противоречия. Если между любовью и силой будет противоречие, тогда любовь станет бессильной, немощной, нетворческой, слабой; а сила станет опасной, разрушительной, ей начнет нравиться мучить людей.

По отдельности любовь и сила несут миру страдания. Но когда они вместе, когда их энергия едина, они могут привести к мощной трансформации. Жизнь может стать блаженством. Весь вопрос в том, чтобы отбросить неверное понимание.

Это как если бы ты думал, что два плюс два будет пять, а потом кто-то указал бы тебе, что ты неправильно считаешь: два плюс два будет четыре, а не пять. Разве тебе пришлось бы подвергать себя многим лишениям, чтобы изменить свое представление? Разве тебе нужно было бы часами стоять на голове, чтобы принять, что два плюс два будет четыре, а не пять? Или, может, чтобы изменить свое представление, тебе пришлось бы голодать до смерти? Или отречься от мира и всех его удовольствий, потому что ты неправильно считал и теперь тебе сначала нужно очистить душу, иначе ты не сможешь считать правильно?

Это простые расчеты, и понимающий человек может переключиться за секунду. Суть в том, чтобы просто увидеть, где ты допустил ошибку, и вернуться назад.

– Сегодня ночью мне приснился очень странный сон, – рассказывал мужчина психиатру. – Мне снилась мать, но когда она повернулась ко мне, я увидел, что у нее ваше лицо. Как вы понимаете, меня это очень встревожило; я тотчас проснулся и уже не мог снова заснуть. Я просто лежал в кровати и ждал, когда наступит утро. Потом встал, выпил стакан колы и сразу поехал на встречу с вами. Я подумал, вы поможете мне понять, что означает этот странный сон.

Психиатр некоторое время помолчал, а потом сказал:

– Стакан колы? И это вы называете завтраком?

Бедняга приехал, чтобы понять свой сон: почему у его матери было лицо психиатра. Но психиатр видит проблему не в этом, а совсем в другом: «Стакан колы? И это вы называете завтраком?»

Просто понаблюдайте за тем, как люди говорят, и вы будете удивлены: повсюду царит недопонимание. Вы говорите одно, а человек понимает другое; или человек говорит одно, а вы понимаете другое.

Мир стал бы тише и спокойнее, если бы люди говорили только пять процентов того, что говорят сейчас, – даже этих пяти процентов с лихвой хватило бы, чтобы передать самое главное. Причем не минимум главного, а максимум! Можете попробовать: говорите только самое главное, как будто вы даете телеграмму и вам нужно уложиться в десять слов. Вы никогда не замечали? В вашей телеграмме больше смысла, чем в длинном письме; этот смысл передан в сжатой форме. Будьте «телеграфичны», и вы удивитесь, что за целый день наберется всего несколько моментов, когда вам нужно будет говорить.

Однажды со мной по соседству жил математик-пенсионер. Он всю жизнь преподавал, и ему было очень трудно привыкнуть к тому, что он на пенсии. Его жена много лет с ним не разговаривала. «Потому что он такой зануда! – объясняла она. – Лучше с ним вообще не разговаривать. У него только одна тема – математика».

Все соседи были к нему неприветливы, а один сосед волновался за меня, потому что этот человек приходил ко мне домой и оставался на несколько часов. Он переживал, что старый математик меня совсем замучил, и решил дать мне совет. Он сказал: «Я дам вам совет, как избавиться от этого старика. Как только увидите, что он идет, возьмите зонтик и встаньте у двери, словно собираетесь уходить. Он спросит: „Куда вы собрались?“, и вы скажете, что идете туда-то и туда-то».

«Вы плохо знаете этого человека, – ответил я. – Если я скажу, что куда-то иду, он скажет: „Я пойду с вами“, и это будет еще мучительнее. Лучше уж пусть приходит сюда. К тому же он мне совсем не в тягость, мне даже нравится, что ничего не нужно говорить. Я просто сижу тихо, а говорит все время он. Наговорившись, он благодарит меня и добавляет: „С вами так приятно общаться!“ На что я отвечаю: „Мне до вас еще далеко, но я понемногу у вас учусь“».

Люди не хотят, чтобы вы говорили; они хотят, чтобы вы слушали. И если вы овладеете простым искусством слушать других, в мире станет гораздо меньше недопонимания.

Пожилая супружеская чета слушала религиозную проповедь по радио. Проповедник закончил свою пламенную речь словами:

– Бог хочет вас всех вылечить. Просто встаньте, положите одну руку на радиоприемник, а другую – на больную часть тела.

Старушка встала, положила одну руку на радиоприемник, а другую – на свою ногу, пораженную артритом. Старик положил одну руку на радиоприемник, а другую – себе на гениталии.

– Фред! – закричала на него старушка. – Проповедник сказал, что Бог вылечит больных, а не оживит мертвых!

Но ты не можешь избежать недопонимания.

Я не знаю, кто внушил тебе мысль, что любовь и сила противоречат друг другу. Перестань так думать – и тогда изменится вся твоя жизнь.

Любовь – это сила, самая чистая, самая великая сила. Любовь есть Бог. Выше нее не может быть ничего. Но это не разрушительная сила, не желание поработить других. Эта сила есть самый источник созидания.

Эта сила есть творчество.

И эта сила поможет тебе трансформироваться, стать совершенно новым человеком. Ее не интересует никто другой, единственная ее забота – сделать так, чтобы твои семена достигли наивысшего расцвета.

[Ошо, «Золотое будущее»]

Недавно ты сказал, что «долг» – это ругательное слово, но ты также много раз говорил, что хочешь, чтобы твои саньясины были в высшей степени ответственными людьми. Скажи, пожалуйста, разве чувство долга и чувство ответственности – не одно и то же?

Долг и ответственность – синонимы в словаре, но не в жизни. В жизни у них не просто разное, а диаметрально противоположное значение. Долг – это когда точкой отсчета является кто-то другой, ответственность – когда ты сам. Когда ты говоришь «я должен это сделать» – это долг. «Моя мать в больнице, и я должен с ней сидеть». Или: «Я должен принести в больницу цветы. Я должен это сделать, она моя мать». У чувства долга посторонний источник: никакой ответственности у тебя нет. Ты просто соблюдаешь общественную норму – делаешь это, потому что она твоя мать, а не потому что ты ее любишь. Вот почему я говорю, что «долг» – это грязное, ругательное слово. Если ты любишь свою мать, то не скажешь: «Это мой долг». Если ты любишь свою мать, то придешь к ней в больницу, принесешь цветы, будешь за ней ухаживать, сидеть с ней, массировать ей ноги, переживать за нее – но это будет проявлением не долга, а ответственности. Это будет «ответ», исходящий из твоего сердца.

Ответственность означает способность реагировать, давать ответ (в английском языке responsibility – ответственность, to respond – реагировать, откликаться. – Примеч. пер.). Твое сердце трепещет, ты за нее переживаешь, заботишься о ней, но не потому что она твоя мать, – это не важно, а потому что любишь ее. Мать она тебе или нет – это вторично; главное – что ты ее любишь, любишь как человека. Это исходит из твоего сердца. И ты не будешь думать, что сделал ей одолжение, не будешь строить из себя прекрасного сына, выполняющего свой долг. Ты не будешь думать, что ты что-то сделал. Ты не сделал ничего. Что ты такого сделал? Просто принес матери в больницу цветы – это, по-твоему, огромное одолжение? Вот почему я говорю, что «долг» – это грязное слово, оно обращено к кому-то другому.

У ответственности совсем иное измерение: ты любишь, заботишься, переживаешь; это исходит из глубины твоих чувств. А долг проистекает из мысли, что она твоя мать: «вот почему»… «и поэтому»… Это логика, силлогизм. И ты себя заставляешь, принуждаешь – ты хотел бы сбежать. Но что поделаешь? На кону твоя респектабельность. Что скажут люди? Твоя мать больна, а ты веселишься в клубе, танцуешь, пока она лежит в больнице? Нет, это заденет твое эго. Если бы ты мог избежать забот о матери без ущерба для своей респектабельности и своего эго, ты бы так и сделал. Придя к ней в больницу, ты стремишься поскорее сбежать. Причина всегда найдется. «Мне нужно идти, у меня встреча». А никакой встречи, возможно, и нет. Ты хочешь сбежать от этой женщины, ты не хочешь с ней оставаться, даже пять минут – это слишком много. Ты не любишь.

Я против долга, но что касается ответственности – да, я говорю, что мои саньясины должны быть в высшей степени ответственными людьми. И как только ты отбросил чувство долга, ты становишься свободен для ответственности.

В детстве у меня был очень старый дедушка, который любил, когда ему массировали ноги. Он звал каждого из нас, кто проходил мимо:

– Сделай мне, пожалуйста, массаж ног.

Иногда я соглашался и массировал ему ноги, а иногда отвечал отказом. Он хотел понять почему.

– В чем дело? – спросил он. – Иногда ты соглашаешься, и никто не массирует мне ноги с такой любовью, как ты. Но иногда ты просто отказываешься.

– Я отказываюсь, когда это долг, – ответил я. – А когда это ответственность, я соглашаюсь.

– Но в чем разница? – спросил он.

– Разница в том, что, когда я чувствую любовь, когда мне хочется массировать тебе ноги, я это делаю, – пояснил я. – А иногда я чувствую, что это просто формальность и я должен это сделать только потому, что ты попросил. Но мои мысли будут где-то далеко: мои друзья играют на улице, зовут меня… Мыслями я буду не с тобой – тогда мне не хочется этого делать, потому что это неприятно.

Иногда мне приходилось отказываться, если он просил сделать ему массаж. А иногда я сам подходил и говорил:

– Хочешь, помассирую тебе ступни? Я как раз в настроении. И, если ты мне разрешишь, я сделаю тебе отличный массаж.

Делай то, что исходит из твоего чувства, из твоего сердца; никогда не подавляй сердце. Никогда не следуй за своим умом, ведь ум – это побочный продукт общества, это не твоя реальность. Двигайся вместе со своей реальностью, действуй согласно своей реальности. Не действуй согласно принципам, правилам этикета, принятым нормам поведения – всему тому, что Конфуций называл «джентльменством». Не будь джентльменом, будь мужчиной – этого достаточно. Будь женщиной – этого достаточно. Но будь настоящим мужчиной, настоящей женщиной. Когда тебе хочется что-то делать – делай, вкладывай в это всю душу; это будет подобно прекрасному цветению. А когда тебе не хочется чего-то делать – так и скажи, будь честен. Не нужно этого скрывать.

[Ошо «Дао. Путь без пути», беседа четвертая]

Глава 6. Любовь пришла – мудрость ушла

Любовь – единственная надежда на трансформацию. Любовь – это алхимия трансформации. Но любить – непросто, это самая трудная вещь на свете.

Всем кажется, что это проще простого, потому что каждый думает, что любит. Родители думают, что любят, дети думают, что любят, жены думают, что любят, друзья думают, что любят, – каждый думает, что любит. И это одна из преград: нам кажется, что мы знаем, что такое любовь; нам кажется, что мы уже любим. Это мешает людям познать любовь.

Любовь – явление не биологическое. Мы сильно заблуждаемся насчет любви: мы думаем, что это биологическое влечение. Но любовь – явление духовное. Да, она может выражаться и биологически, но ее корни находятся не там. Она возникает в центре твоей сути и охватывает периферию, но на периферии она не возникает. На периферии находится только похоть, и эту похоть по ошибке принимают за любовь. Однако никто не желает видеть правду, ведь похоть – это легко, это словно катиться под гору. А любовь – это движение в гору: нужно подниматься к вершинам. Любовь требует огромной решимости, огромной сознательности. Любовь требует полностью пожертвовать своим эго. Когда человек готов пожертвовать своим эго и быть тотально осознанным, в этом состоянии осознанности и отсутствия эго твоя суть наполняется ароматом. Вот что такое любовь.

Для чего я существую?

Ни для чего. Никакой цели нет.

Ты хочешь стать вещью? Вещи существуют для чего-то конкретного. Если ты спросишь меня, для чего этот стул, твой вопрос будет уместен и ответ на него будет прост: чтобы на нем сидеть. Если ты спросишь меня, для чего этот микрофон, – чтобы в него говорить. Если на стуле никто не будет сидеть, он станет совершенно бесполезен, его можно будет выбросить. Если в микрофон никто не будет говорить, тогда в нем исчезнет необходимость. Он станет просто бесполезной вещью, у его существования не будет никакой цели. А для чего существуешь ты? Ни для чего! Ты не стул и не микрофон. Ты не дом, который существует для того, чтобы в нем жить. У тебя нет никакой цели. Именно в этом красота и величие жизни. Это бесцельное явление. Оно существует ни для чего. Или можно сказать, что она существует для себя самой. Это одно и то же.

Вещи существуют для чего-то конкретного, они являются средством. А люди существуют для себя, они сами являются целью.

Ты кого-то любишь. Ради чего? Ради самой любви. Если ты скажешь, что любишь человека ради его денег, значит, ты не любишь. Если скажешь, что любишь человека ради репутации, тогда тоже не любишь. Это что-то другое, какая-то другая деятельность, но не любовь. Это может быть бизнес, политика или что-то еще, но никак не любовь.

Любовь – цель сама по себе. Ты любишь просто ради того, чтобы любить.

Для чего поют эти птицы? Для чего? Просто для того, чтобы наслаждаться пением. Они поют не для того, чтобы получить какую-то награду, не для того, чтобы с кем-то соревноваться. И даже не для того, чтобы ты их слушал. Птицы просто поют. Они полны энергии, и этой энергии слишком много. Она их переполняет – что им с ней делать? Они делятся ей с существованием, делятся щедро, не скупясь.

Ты же сначала ищешь, для чего тебе петь. Есть ли кто-нибудь, кто это оценит? Получишь ли ты за это какую-то награду, в явной или скрытой форме? Но тогда ты не певец, а бизнесмен. Если ты танцуешь для того, чтобы это кто-то увидел, если тебе нужна реакция зрителей, их аплодисменты, тогда ты не танцор. Танцор просто танцует. Он может танцевать в одиночестве, когда никто этого не видит. Певец может петь в одиночестве. Сама деятельность является такой большой наградой, что нет необходимости искать какую-то другую цель.

Ты существуешь для себя самого. Твой вопрос говорит о том, что ты смотришь на жизнь из головы. Голова ориентирована на цель, а сердце – нет. Твой вопрос говорит о том, что ты хотел бы стать вещью, товаром, который продается на рынке.

Когда любит проститутка, это не любовь, а товар на рынке. Но когда любишь ты, это не товар; это энергия, которая тебя переполняет. Ты делишься с кем-то своим счастьем, своим блаженством. Тебе хорошо с другим человеком, ты чувствуешь некую гармонию. Ты чувствуешь с ним единение. Эта энергия сама по себе имеет ценность, внутреннюю ценность, снаружи никакой цели нет. Она никуда не ведет, только к себе самой.

Это необходимо понять. Все прекрасное, что есть в жизни, имеет внутреннюю ценность. А все обычное ориентировано на какую-то цель.

Люди постоянно спрашивают, для чего Бог создал мир. «Зачем он его сотворил?» Они думают, что Бог – это какой-то производитель. Зачем? Для чего он создал мир? Ни для чего – все объяснения, которые существуют – откровенная ерунда. Он создал мир, потому что ему это нравилось. Радость – в самом созидании. Он любил творить, он был счастлив созидать.

В христианстве говорится, что, сотворив мир, Бог посмотрел на свое творение и сказал: «Хорошо!» Кому он это сказал? Ведь больше никого не было. Он сказал «хорошо» самому себе. Он наслаждался этим, его охватила огромная радость. Он сотворил мир, и ему это понравилось. Так же как художник, написав картину, отходит на несколько шагов назад, смотрит на нее под одним углом, под другим, и чувствует себя счастливым, невероятно счастливым. И дело не в том, что картина принесет ему много денег – возможно, вообще не принесет.

Один из величайших художников, Винсент ван Гог, жил в нищете, так как не мог продать ни одной картины. И не просто не мог: его всюду осуждали, называли сумасшедшим. Кто бы стал покупать такие картины? Они ничего не стоили.

Сейчас каждая его картина стоит миллионы долларов, а в то время их никто не желал покупать. Он раздавал свои картины друзьям, но даже они боялись вешать их у себя дома, чтобы люди не подумали, что они сошли с ума. Так он и не продал ни одной картины за всю жизнь.

Его родной брат, Тео ван Гог, очень за него беспокоился. Будучи деловым человеком, он не понимал, как можно продолжать писать картины, если они не продаются. Однажды он подговорил своего друга: дал ему денег и попросил пойти к Винсенту и купить хотя бы одну картину. Для художника это была бы радость.

Друг отправился к Винсенту ван Гогу, но, разумеется, картины его не интересовали – он всего лишь оказывал услугу его брату. Тот дал ему денег, и нужно было просто купить любую из картин художника. Но ван Гог тотчас заподозрил неладное, ведь этот человек даже не рассматривал картины. Он только сказал:

– Хорошо, я возьму эту. Вот деньги.

Ван Гог выбросил деньги на улицу и вышвырнул человека из дома.

– Чтоб ноги вашей здесь больше не было! – кричал он. – Сдается мне, что деньги не ваши, а вас самого вообще не интересуют картины. Должно быть, это дело рук моего брата. Убирайтесь отсюда! Я вам ничего не продам!

Он покончил с собой, будучи совсем еще молодым: ему было тридцать шесть или тридцать семь лет. Он почувствовал, что уже создал все, что мог, и не стоит дальше влачить жалкое, полуголодное существование… На неделе он ел всего три дня. Брат давал ему достаточно денег на еду, но ему нужно было покупать краски, холсты, кисти. Поэтому четыре дня из семи он откладывал деньги на краски и все остальное, а три дня ел.

Но при этом он был безмерно счастлив. Никто не мог оценить его творчества, поэтому он любовался своими картинами сам. И, должно быть, приговаривал, как Бог: «Хорошо! У меня снова получилось».

Никогда не спрашивай, для чего ты существуешь. Ты существуешь для себя самого. И если ты этого не осознаешь, то многое упустишь. Глубоко внутри тебя твоя сокровенная суть всегда ждет, когда тебя полюбят просто так – не ради чего-то, а просто ради тебя самого. Она ждет, когда кто-то скажет: «Я люблю тебя ради того, чтобы любить. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Я люблю тебя за то, что ты есть. Я люблю тебя, твою суть, и у моей любви нет никакой цели».

Пока кто-то не придет и не полюбит тебя безо всякого смысла, ты не сможешь ощутить величия жизни. Помни: в этой бессмысленности скрывается весь смысл жизни. Когда другой человек любит тебя за что-то, значит, он уже низвел тебя до объекта. Ты – вещь, а он – покупатель. Но когда тебя любят просто так, безо всякой причины, тогда внезапно распускается твой внутренний цветок. Тебя принимают таким, какой ты есть.

Любовь всегда принимает тебя таким, какой ты есть, и благодаря этому происходит мощная трансформация. Ты можешь расцвести. Теперь нет никакого страха. Теперь никто от тебя ничего не ожидает, ты можешь расслабиться. Кроме тебя никакой другой цели нет, цель – это ты сам. Ты можешь танцевать и праздновать.

Был такой случай.

В IV веке до нашей эры великий афинский философ Платон основал школу – Академию. В программе обучения ключевая роль отводилась математике.

Платон безумно любил эту науку. Он был поэтом от математики, он был в нее влюблен.

На двери Академии было написано: «Если вы не знаете математики – пожалуйста, не входите» (это не точная цитата. Классический перевод древнегреческой фразы – «Не геометр да не войдет». – Примеч. пер.). Прежде чем входить, человек должен был освоить математику. В Академии ее преподавали настолько детально и глубоко, насколько было возможно в то время. Предметом изучения были абстрактные формы, с которыми совершались абстрактные операции.

Один студент, ломая голову над платоновской концепцией математики, безуспешно пытался найти ей применение в различных ремеслах, где мог пригодиться математический подход.

Наконец он спросил Платона:

– Учитель, но как можно применить эти теоремы?

Он сказал, что не видит в них практического смысла, что теоремы красивы, но это чистая математика. Что они могут дать человеку? Как их можно применить? Какая от них польза?

Старый философ посмотрел на студента, затем повернулся к слуге и сказал:

– Дай этому молодому человеку немного денег, пусть он почувствует, что получил от моего обучения какую-то пользу. А потом выгони его.

Это трудно понять, но ведь математика была любовью Платона, его возлюбленной. Он не преследовал цели получить какую-то пользу, извлечь выгоду. Для него достаточно было просто созерцать эти совершенные математические формы. Подобное созерцание приводит человека в неведомое. Это не вопрос выгоды.

Жизнь самодостаточна. И если ты будешь пытаться достичь какой-то цели, то упустишь жизнь. Но именно этому тебя учат с самого начала: родители пытаются сделать тебя полезным. Их беспокоит, что ты можешь стать бродягой, странником. Они переживают, что ты станешь бесполезным, что миру не будет от тебя никакой пользы. Кто тогда тебя оценит? Их эго обеспокоено, ведь с помощью тебя они планируют реализовать свое нереализованное эго. Так с ними поступали их родители, и теперь они то же самое делают с тобой. А ты будешь делать то же самое со своими детьми.

Мертвые продолжают тебя преследовать. Твой отец будет тебя преследовать, даже если его уже нет в живых. Стоит тебе расслабиться, как ты слышишь голос отца: «Чем ты занимаешься? Бездельничаешь? Делай что-нибудь!» – и ты выскакиваешь из своего безделья, начинаешь суетиться и что-то делать, чтобы не быть бесполезным. Поскольку всех учили приносить какую-то пользу, возникает вопрос: «Для чего?» И ты озадачиваешься и смущаешься, если не можешь найти ответа.

Отбрось всю эту ерунду. Ты самодостаточен.

Я не говорю, что нужно быть лентяем. Я не говорю, что нужно быть паразитом. Я говорю, что нужно жить так, чтобы жизнь сама по себе имела ценность. Делай то, что тебе хочется, – но не для того, чтобы доказать свою полезность. Делай из любви. Делай, потому что это приносит тебе счастье. Делай, потому что это твоя любовь, и тогда все вдруг окрасится в другой цвет, все вдруг засияет.

Мои родители хотели, чтобы я стал ученым – если не настоящим ученым, то хотя бы доктором, инженером. А я их предал. Теперь они об этом забыли и живут счастливо. Они очень хорошие, простые люди. Но тогда они восприняли мое предательство очень болезненно. У них были большие надежды. Все родители на что-то надеются, и этой надеждой они уничтожают своих детей.

Тебе необходимо освободиться от родителей – точно так же, как ребенку однажды необходимо покинуть лоно матери, иначе оно умертвит его. Через девять месяцев ребенок должен выйти из утробы. Ему необходимо покинуть мать, как бы болезненно это для нее ни было и какую бы опустошенность она ни чувствовала. Затем, в один прекрасный день, ребенку необходимо «покинуть» родительские ожидания. Только тогда он впервые становится самостоятельным, независимым, встает на ноги. Тогда он обретает настоящую свободу.

Если родители станут бдительными, более понимающими людьми, они будут помогать детям как можно скорее освободиться, стать как можно свободнее. Они не будут приучать детей к тому, что нужно быть полезными; они будут помогать детям стать любящими.

Скоро должно наступить рождение совершенно иного мира. В нем плотник будет работать, потому что любит дерево. Учитель будет преподавать в школе, потому что любит преподавать. Сапожник будет делать обувь, потому что любит делать обувь. Сейчас все перепуталось. Сапожник стал хирургом, а хирург – сапожником. И оба озлоблены. Плотник стал политиком, а политик – плотником. И оба озлоблены.

Такое ощущение, словно вся жизнь наполнена злобой. Посмотри на людей: такое ощущение, словно все озлоблены. Словно все находятся не там, где должны быть. Словно все не на своем месте. Идея о полезности мешает людям реализовать себя, она постоянно их преследует.

Я слышал одну очень красивую историю:

Оказавшись в раю, миссис Гинзберг застенчиво обратилась к ангелу, ведущему запись:

– Скажите, можно ли мне побеседовать с человеком, который попал в рай?

– Конечно, – ответил ангел, – при условии, что этот человек действительно здесь, в раю.

– О да, я уверена, что она здесь, – сказала миссис Гинзберг. – Я хотела бы встретиться с Девой Марией.

Ангел прочистил горло и сказал:

– Ах, с ней. Знаете, сейчас она в другой части рая, но если вам очень нужно, я передам вашу просьбу. Она весьма любезна и наверняка не откажется сюда прийти.

Просьба была передана. Дева Мария действительно оказалась любезной и вскоре почтила миссис Гинзберг своим присутствием.

Миссис Гинзберг долго разглядывала светящуюся фигуру и наконец сказала:

– Прошу простить меня за любопытство, но я всегда хотела вас спросить. Скажите, каково это – иметь сына, который столь прекрасен, что стал Богом для сотен миллионов человек?

– Честно говоря, миссис Гинзберг, – ответила Дева Мария, – мы надеялись, что он станет врачом.

Родители всегда на что-то надеются – и их надежда превращается в яд. Вот что я вам скажу: любите своих детей, но никогда не воплощайте через них свои надежды. Любите своих детей так сильно, как только можете, и пусть они чувствуют, что их любят за то, какие они есть, а не за ту пользу, которую они могут принести. Дарите своим детям безмерную любовь, и пусть они чувствуют, что вы принимаете их такими, какие они есть, а не ждете от них выполнения каких-то требований. Что бы они ни делали, это не должно повлиять на любовь, которую они получают. Эта любовь должна быть безусловной.

Тогда наступит рождение совершенно нового мира. Тогда люди будут естественным образом идти к тому, что им нравится. Люди будут естественным образом двигаться туда, куда им подсказывает инстинкт.

Но что сказать об обычных родителях?

Расскажу вам еще одну историю:

Раввин Йошуа прожил образцовую жизнь, которой все восхищались, и по истечении земного срока попал на небеса. Там его встретили восторженными осаннами. Однако он почему-то испугался, закрыл лицо сморщенными дрожащими руками и отказался участвовать в празднованиях, устроенных в его честь.

Все убеждения были тщетны, и тогда его торжественно проводили на высший суд, который вершил сам Господь. Присутствие любящего Бога окутало благородного раввина, уши его наполнил божественный голос.

– Сын мой, – сказал Бог, – у меня записано, что ты прожил жизнь точно в соответствии с моей волей. Однако ты отказался от почестей, которые мы тебе приготовили. Почему?

Раввин Йошуа склонил голову и кротко произнес:

– О Господь, я их не заслуживаю. В какой-то момент моя жизнь свернула не в ту сторону, ибо мой сын не последовал моему примеру, не внял моим наставлениям и стал христианином.

– Увы, – раздался тихий голос, наполненный безграничным состраданием. – Я тебя полностью понимаю и прощаю. В конце концов, мой сын поступил точно так же.

Ожидания, ожидания!

Люди все время пытаются воплотить в жизнь свои надежды, реализовать свои амбиции через других. Избавьтесь от этой ошибки своих родителей. Запомните: только так вы сможете их простить. И еще запомните: только так вы однажды научитесь их уважать.

Если вы не сможете реализоваться, найти не просто профессию, а что-то вроде истинного призвания, вы никогда не будете довольны своими родителями, ведь это они привели вас в этот несчастный мир. Вы не можете испытывать к ним благодарность, вам не за что их благодарить. Но когда вы реализуетесь, то почувствуете к ним огромную благодарность.

Самореализация возможна только в том случае, если вы не станете вещью. Ваша судьба – стать людьми. Ваша судьба – обрести внутреннюю ценность. Ваша судьба – стать самоцелью.

[Ошо, «Нирвана – последний кошмар», гл. 8]

Испытывая головную боль, я познал свою мужскую природу. Испытывая боль сердечную, я познал свою женскую природу. Испытаю ли я когда-нибудь боль своей сути?

Такого состояния, как «боль сути», нет. Сути известна высшая форма целостности, высшая форма здоровья. Ей неведомы ни болезни, ни недомогания, ни смерть. Выйти за пределы головы и сердца означает выйти за пределы дуальности существования. И этот выход приводит тебя к твоей сути.

Суть просто означает, что ты отбросил эго, которое было частью твоей головы. И что ты отбросил даже разделение, очень тонкое и неуловимое, которое было частью твоего сердца; ты отбросил все преграды, стоящие между тобой и целым. Капля росы вдруг скатилась по листку лотоса и упала в океан. Она слилась с ним воедино.

В каком-то смысле тебя больше нет, а в каком-то смысле ты впервые есть. Ты больше не существуешь как капля росы, но впервые существуешь как океан. Это и есть твоя природа.

Великий психолог Уильям Джеймс внес огромный вклад, придумав новое слово для духовного опыта: он назвал его океаническим опытом. И он совершенно прав. Это опыт, когда все расширяется, когда границы уходят все дальше, дальше и дальше. Наступает момент, когда ты больше не видишь своих границ, ты стал самим океаном. Ты есть, но ты уже не в тюрьме. Ты есть, но ты уже не в клетке. Ты выбрался из клетки, выбрался из тюрьмы и теперь летишь в небо, абсолютно свободный. Запомни одну вещь: птица на свободе и птица в клетке – совсем не одно и то же. В клетке птица становится другой, потому что она лишилась свободы, лишилась бескрайнего неба. У нее отняли радость танцевать на ветру, под дождем, под солнцем. Ты дал ей золотую клетку, но уничтожил ее достоинство, ее свободу, ее радость. Ты посадил ее в тюрьму – кажется, что это та же самая птица, но это не так. И человек, стесненный границами ума, сердца и тела, тоже находится в заключении, он окружен множеством стен.

В последней тюрьме, куда меня посадили в Америке, было три двери. Это была самая современная, ультрасовременная в плане технического оснащения тюрьма – первая такого рода в Америке. Ее открыли всего тремя месяцами ранее. Все управление было электронным. Пройти через эти три двери человеку было практически невозможно. Во-первых, они находились под напряжением: одно касание – и ты мертв. Во-вторых, они достигали такой высоты, что не помогла бы никакая лестница. И так одна за другой три двери.

Они открывались только с пульта дистанционного управления, который начальник тюрьмы хранил у себя в машине. Он нажимал на кнопку, и открывалась первая дверь. Она напоминала гору: такая же огромная и высокая. Когда машина проехала, нужно было ждать, пока первая дверь не закроется. Только тогда с пульта управления можно было открыть вторую дверь. А после того как закрылась вторая дверь, можно было открыть третью.

Впервые оказавшись в этой портлендской тюрьме, я сказал начальнику:

– Возможно, вы даже не знаете, что создали прекрасный символ.

– Символ чего? – спросил он.

– Точно в таком же положении находится человек, – ответил я. – Первая дверь – это его тело, вторая – ум, третья – сердце. А за этими тремя дверями томится бедная душа.

– Я никогда об этом не думал, – сказал он. – Наверное, это просто совпадение. Никто не задумывался об этих дверях… Почему их три? Почему не четыре? Я не знаю, это была не моя идея.

Но я сказал ему, что тот, кто предложил эту идею, возможно, подсознательно почувствовал некую симметрию, некое соответствие между неволей человеческого сознания и тюрьмой для людей. Как только ты выходишь за пределы тела… Это не трудно, ведь тело прекрасно тем, что оно все еще сонастроено с природой. Поэтому выйти за его пределы очень легко, оно не оказывает серьезного сопротивления. Оно радо тебе помочь.

Самая большая проблема – это ум, потому что его создало человеческое общество. Он был создан специально, чтобы держать тебя в рабстве. У тела есть своя красота: оно все еще сопричастно деревьям, океану, горам, звездам. Его еще не замарало общество. Его еще не отравили церкви, религии, священники. А ум полностью обусловлен, искажен; ему внушили абсолютно фальшивые идеи. Твой ум, в сущности, выполняет роль маски, он прячет твое истинное лицо.

Для того чтобы выйти за пределы ума, требуется целое искусство – искусство медитации. И на Востоке люди посвятили почти десять тысяч лет – весь свой интеллект, весь свой гений – поискам того, как выйти за пределы ума с его обусловленностями. И вершиной их усилий, длившихся десять тысяч лет, стало усовершенствование метода медитации.

Говоря простым языком, медитация означает наблюдение за умом. Если ты сможешь за ним наблюдать – просто безмолвно смотреть на него, ничего не объясняя, ничего не оценивая, ничего не осуждая, не вынося никаких суждений ни за, ни против – просто наблюдать, как будто ты не имеешь к нему никакого отношения… как будто это уличное движение, только не на улице, а в уме. Стой в стороне и наблюдай. Чудо медитации заключается в том, что, если ты будешь просто наблюдать за умом, он начнет медленно-медленно исчезать.

В тот момент, когда исчезает ум, ты подходишь к последней, очень хрупкой, двери. Ее тоже еще не замарало общество. Эта дверь – твое сердце. На самом деле сердце тебя сразу же пропустит. Оно никогда тебе не мешает, оно почти всегда готово, что ты к нему придешь; и оно откроет тебе дверь в твою суть. Сердце – твой друг.

Голова – твой враг. Тело – твой друг, и сердце тоже твой друг, но враг находится как раз между ними. Он подобен Гималаям, огромной горной стене. Но есть простой способ его преодолеть. Гаутама Будда называл этот способ випассана. Патанджали называл его дхьяна. Слово dhyan – из санскрита; в Китае оно обрело форму чань, а в Японии – дзен. Но это все одно и то же слово. В английском языке нет точного эквивалента словам «дзен», «дхьяна» или «чань». Мы употребляем близкое по смыслу слово meditation.

Но следует помнить, что в английских словарях слово meditation используется не в том значении, в котором употребляю его я. Во всех словарях будет написано, что meditation – это размышление о чем-то. Поэтому, когда я говорю людям с Запада о медитации, у них сразу возникает представление, что нужно о чем-то думать. Дело в том, что на Западе слово meditation не развило таких значений, какие имеют восточные слова «дхьяна», «чань» или «дзен».

Медитировать всего лишь означает «быть осознанным» – а не «думать» о чем-то, «сосредоточиться» на чем-то или что-то «созерцать». На Западе это слово всегда соотносится с каким-то действием. Но в том смысле, в котором употребляю слово медитация я, оно просто означает состояние осознанности.

Медитация подобна зеркалу – ты думаешь, зеркало пытается на чем-то сосредоточиться? Что бы перед ним ни происходило – оно это отражает, но само остается безучастным. Пройдет ли перед ним красивая женщина или уродливая, или вообще никто не пройдет – ему совершенно все равно; это просто отражающая поверхность. А медитация – всего лишь отражение осознанности. Ты просто наблюдаешь за тем, что происходит перед тобой.

И в результате этого простого наблюдения ум исчезает. Ты слышал о разных чудесах, но это – единственное чудо. А все остальные чудеса – просто выдумки.

То, что Иисус ходит по воде или превращает воду в вино, или воскрешает мертвых… это все красивые выдумки. Если их понимать символически, то в них скрыт огромный смысл. Но если ты утверждаешь, что это исторические факты, то ты просто глупец. А в символическом понимании они прекрасны. Символически каждый учитель на свете воскрешает мертвых. Чем я здесь занимаюсь? Вытаскиваю людей из могил! Иисус вытащил Лазаря, когда тот был мертв четыре дня. А я вытаскиваю людей, которые были мертвы много лет, всю жизнь! И из-за того, что они пробыли в могилах так долго, им очень не хочется вылезать. Они изо всех сил сопротивляются: «Что ты делаешь? Это наш дом! Мы здесь тихо-мирно живем, не тревожь нас!»

Символически это правильно: каждый учитель пытается дать тебе новую жизнь. Сейчас ты не в полной мере живешь, ты просто существуешь. В чудесах, если воспринимать их как метафоры, есть красота.

Мне вспоминается одна странная история, которую христиане полностью вычеркнули из своих священных книг. Но в суфийской литературе она осталась. Эта суфийская история – об Иисусе.

Иисус вошел в город и увидел знакомого человека. Он знал его: тот человек был слепым, а Иисус вернул ему зрение.

Человек бежал за проституткой. Иисус остановил его и сказал:

– Ты помнишь меня?

– Да, помню и никогда тебя не прощу! – последовал ответ. – Когда я был слепым, я был абсолютно счастлив, ведь я не видел никакой красоты. Ты дал мне зрение. А теперь скажи: что мне с этим зрением делать? Мои глаза все время смотрят на красивых женщин.

Иисус не мог поверить своим ушам… Он был поражен, шокирован.

– Я думал, что оказал этому человеку большую услугу, а он злится! Он говорит: «Пока ты не дал мне зрение, я не думал о женщинах, не знал, что есть проститутки. Дав мне зрение, ты меня уничтожил».

Иисус оставил его, ничего не ответив, – ему было нечего сказать. Пройдя еще немного, он увидел в канаве человека, который был вдрызг пьян и бормотал что-то бессвязное. Вытащив его из канавы, Иисус увидел, что это тот человек, которому он когда-то вернул возможность ходить. Хотя сейчас он едва мог стоять.

– Ты знаешь меня? – спросил Иисус.

– Да, знаю, – ответил человек. – И хоть я пьян, я не могу тебя простить: ведь это ты загубил мою спокойную жизнь. Без ног я никуда не мог пойти. И я был спокойным человеком: не дрался, не играл в азартные игры, не заводил приятелей, не ходил в бары. Но ты дал мне ноги, и с тех пор мне не было ни минуты покоя. Я постоянно за чем-то бегу: то за одним, то за другим – а потом, устав от беготни, я напиваюсь. Ты сам видишь, что со мной происходит. И это ты во всем виноват! Надо было заранее сказать, что, если у меня будут ноги, появятся все эти проблемы. Ты меня не предупредил. Ты просто вылечил меня, не спросив разрешения.

Иисусу был настолько ошеломлен, что решил покинуть город.

– Неизвестно, кого еще я здесь встречу, – подумал он.

Но на окраине города он увидел человека, который пытался повеситься на суку дерева.

– Подожди! Что ты делаешь? – крикнул Иисус.

– А, снова ты! – сказал человек. – Я был мертв, но ты заставил меня вернуться к жизни. Теперь у меня нет работы, жена от меня ушла, потому что считает, что мертвого нельзя оживить. Она думает, что я призрак. Никто не хочет со мной встречаться. Друзья меня просто не узнают. В городе люди на меня даже не смотрят. Что мне остается? А сейчас, когда я собрался повеситься, ты снова тут как тут! За что ты мне мстишь? Почему не оставишь меня в покое? Я даже повеситься не могу! Однажды я уже был мертв, но ты меня оживил – и, если я повешусь, ты меня снова оживишь. Ты так помешан на своих чудесах, что тебя совсем не волнуют люди, которые от них страдают!

Когда я прочитал эту историю, она мне очень понравилась. Ее должен знать каждый христианин.

Нет никаких чудес, кроме одного: это чудо медитации, которое уносит тебя далеко от ума. Сердце тебе всегда радо. Оно всегда готово тебя пропустить, отвести к твоей сути. А суть – это твоя целостность, твое высшее благополучие.

Полицейский заметил на дороге машину, которую бросало из стороны в сторону. Он ее остановил, вышла красивая женщина. Она явно была под воздействием алкоголя, но, чтобы убедиться наверняка, полицейский заставил ее дунуть в трубочку. Естественно, допустимый уровень был превышен, и полицейский сказал:

– Дамочка, я смотрю, вы сегодня пару-тройку раз пошалили.

– Боже мой! – воскликнула женщина. – И это тоже отображается?

Головная боль – это нормально, сердечная боль – это нормально, но дальше не ходи. Дальше нет никакой боли, никаких страданий. Там, за сердцем – то, чего ты всегда желал, то, что ты всегда искал, осознанно или неосознанно.

Это долгий путь. Христианство, иудаизм, ислам – три религии, основанные за пределами Индии, – все совершили одну большую ошибку: они внушили человеку мысль, что у него только одна жизнь. Это породило множество проблем.

Все восточные религии сходятся в одном: ты здесь жил уже тысячи раз. Эта жизнь – не единственная, ты уже прожил много жизней. Паломничество долгое, а ты практически ходишь кругами, и потому твое сознание не растет; ты снова и снова повторяешь одни и те же ошибки. Все твои жизни почти одинаково тратятся впустую.

Говорят, что история повторяется. Но истории неинтересно повторяться, она повторяется лишь потому, что мы пребываем в бессознательном состоянии и раз за разом совершаем одну и ту же ошибку. Наше сознание остается прежним. Вот почему каждая наша жизнь проходит на одном и том же уровне страданий. Мы не растем.

Но пора изменить ситуацию. Тебе следует начать глубокую работу над своей сутью, начать ее поиски, потому что, познав свою суть, ты уже больше не родишься в теле. Ты больше не попадешь в другую тюрьму, ты освободишься из всех тюрем. И эта окончательная свобода – единственный урок, который следует выучить за все эти жизни.

Но мы живем почти как пьяные.

Рубен Левински рассказывал друзьям в клубе, как няня забеременела от его пятилетнего сына.

– Но это невозможно! – воскликнул Солли.

– К сожалению, возможно, – ответил озадаченный Рубен. – Этот маленький негодяй проткнул булавкой все мои презервативы.

Мы живем в очень странном мире. Я слышал одно изречение, очень древнее: «Бог сотворил женщин без чувства юмора, чтобы они могли любить мужчин, не смеясь над ними».

Хайми Гольдберг проводил вечер в баре. И вдруг мужчина, сидевший на соседнем стуле, сполз вниз и упал на пол.

Видя, что мужчина не сможет добраться до дома самостоятельно, Хайми отыскал у него в бумажнике домашний адрес и решил помочь. Он обхватил его рукой, и они направились к выходу. Но тут у мужчины подкосились ноги, и он упал.

– Ну ты и надрался! – воскликнул Хайми. – И зачем, черт побери, нужно было столько пить?

Человек что-то пробормотал в ответ, но Хайми не стал его слушать. Чувствуя себя праведным, как Мать Тереза, Хайми взвалил мужчину себе на плечи и понес домой. Когда на его яростный стук женщина открыла дверь, он вошел в дом и сбросил мужчину на диван.

– Вот ваш муж, – сказал Хайми. – И на вашем месте я бы с ним серьезно поговорил насчет его пристрастия к алкоголю.

– Я обязательно поговорю, – пообещала женщина. – Только скажите: где его инвалидное кресло?

Этот мир – просто умора: все происходит так бессознательно! Стоит запомнить одну вещь: нельзя терять возможности развивать свою сознательность, пусть она разовьется настолько, чтобы у тебя появилось такое же видение, такая же ясность, такая же интуиция, такое же понимание, как у Гаутамы Будды. Если ты не станешь таким же пробужденным, твоя жизнь будет снова и снова повторять одни и те же ошибки. Бессознательный человек не может изменить ход своей жизни. Образ жизни может измениться лишь благодаря сознательности, растущей сознательности. И как только ты достиг полного пробуждения, просветления, тебе больше не нужно снова возвращаться в утробу. Просветленный человек исчезает в утробе вселенной. Не то чтобы тебя нет – на самом деле ты впервые есть. Ты существуешь как бескрайняя, необъятная вселенная, у тебя нет никаких границ, и ты постоянно расширяешься.

Все твои страдания происходят оттого, что ты необъятен, а тебя втиснули в маленькое тело, в маленький ум, в маленькое сердце. Твоя любовь хочет расти вширь, но сердце слишком мало. Твоя ясность хочет стать чистой, словно безоблачное небо, но твоя голова слишком мала и забита под завязку. Твоя суть хочет расправить крылья и воспарить к солнцу подобно орлу, но она находится в неволе: вокруг нее три стены, и выбраться из этой тюрьмы практически невозможно.

На Востоке были заняты только одним – и поэтому на Востоке не было серьезного развития науки и технологий. Всех восточных гениев заботило лишь одно: сокровенный центр человеческой сути. Эти люди не были объективны, их все больше и больше интересовала субъективность. Восток нашел золотой ключик. Он может открыть тебе двери в бесконечное блаженство, во все великолепие, скрытое в существовании. Он может дать тебе возможность получать дары из всех измерений.

Ты – не несчастное существо. Внутри тебя находится Бог, и ты должен этого Бога найти. Это единственное чудо, в которое я верю, единственная магия. Все остальное – несущественно.

Глядя на тебя, я иногда вижу блеск детской невинности, теплоту, которую я называю любовью. А иногда я вижу бескрайнюю пустоту, такую же прохладную, прозрачную и безликую, как ночное небо. Правда ли, что в тебе есть оба эти качества? Правда ли, что оба эти качества есть во мне? Кажется, что это так, но ведь такого не может быть

Тебе открылась очень важная истина. Детская невинность и теплота любви, которые ты видишь, не противоречат «бескрайней пустоте, такой же прохладной, прозрачной и безликой, как ночное небо». По сути, это две стороны одной медали. Если ты станешь невинным, как ребенок, в тебе будет теплота и любовь. Но другая сторона медали будет в точности походить на прохладную, безликую пустоту, на звездное небо.

Оба эти качества появляются вместе. Сначала возникает прохлада, пустота – а затем детская невинность приносит теплоту. Но когда интеллект сталкивается с такими противоположностями, ему всегда трудно определить, что же это на самом деле.

Например, если ты откопаешь корни розового куста, то и не подумаешь, что эти корни как-то связаны с розами. Корни уродливы. Кажется, что между цветами роз и корнями вообще не может быть ничего общего. Но корни дают цветам соки, они дают им жизнь. Именно благодаря корням цветы роз такие яркие, живые, теплые, красивые.

В жизни много подобных противоположностей. Взять, например, тебя: если внутри ты станешь прохладным, как звездная ночь, как безликая пустота – это будет твоим корнем. Тогда детская невинность, теплота, любовь будут твоим цветком. Одно не может существовать отдельно от другого.

Эти качества есть и во мне, и в тебе. Как только ты осознаешь это, тебе не потребуется много времени, чтобы обнаружить в себе те же самые корни и цветы роз. Только ощутив их внутри себя, ты сможешь прийти к пониманию – не просто интеллектуальному, а экзистенциальному. Но тебе определенно открылась очень важная истина.

Ты говоришь: «Кажется, что это так, но ведь такого не может быть». Истина невозможна, но, тем не менее, она случается. Она только кажется невозможной, но на самом деле она лежит в основе нашего потенциала. В существовании так много тайн! Никогда не думай, будто что-то невозможно. Все возможно. Невозможность – это лишь идея ума.

Можешь ли ты понять, как эти зеленые деревья растут ввысь, вопреки силе притяжения? Это невозможно. Но все деревья на свете прекрасно справляются; они не думают о силе притяжения, им нет до нее дела. Раньше ученых очень беспокоило, как деревья в высоту могут достигать пятидесяти метров. И дело не только в самих деревьях: ведь соки, вода поднимаются вверх без какой-либо насосной системы. Как же это происходит? Ты, например, не сможешь поднять воду на пятьдесят метров без электронасоса.

Но у этих деревьев есть своя тайна, настолько удивительная, что когда ученые ее разгадали, то сначала просто не поверили: миллионы лет эти деревья – неграмотные, необразованные, ничего не знающие о науке – творили чудо. Это чудо заключается в том, что наверху, где каждое дерево тянется к солнцу… Вот в чем фокус: каждое дерево тянется к солнцу. Поэтому когда деревья растут близко друг к другу, они стремятся стать выше. Это соревнование: кто выше, тот дольше проживет.

Они стремятся к солнцу, чтобы солнце испаряло воду с их верхушек. В деревьях все взаимосвязано, в них действует принцип промокательной бумаги. Когда на верхушке солнце испаряет воду, верхушка становится сухой, промокательная бумага высыхает. Дерево начинает брать воду снизу, и тогда второй слой промокательной бумаги становится сухим. А когда и он высыхает, дерево берет воду еще ниже.

Вот так дерево поднимает воду на пятьдесят метров без всякого насоса.

Однако ему нужно солнце, иначе оно умрет. Получается противостояние: солнце против силы притяжения. Дерево вступает в сговор с солнцем, и они противостоят силе притяжения вместе. С помощью солнца дерево становится выше, берет соки из корней.

Было обнаружено, что корни обладают такой чувствительностью, которой нет даже у нас. Лишь немногие люди ей обладают. Вы, наверное, слышали о людях, которые, просто пройдя по местности, могут сказать, где есть вода. Возможно, вы этого не замечали, но они тоже прибегают к помощи деревьев. Они всегда носят с собой ветку, свежесрезанную ветку дерева. Фокус в том, что они держат ее в руке, а у них очень чувствительные руки. Сами они не знают, где вода, но ветка знает. И когда ветка дергается – совсем чуть-чуть, вы этого не увидите, но они почувствуют – значит, она нашла воду.

Они обманывают людей, они делают вид, что умеют творить чудеса. Но это не чудо, это простой способ, которым пользуются деревья. Ветка обязательно начнет дергаться в ту сторону, где есть вода. А им остается только почувствовать ветку, понять, в какую сторону она указывает. Они будут долго ходить кругами по одному и тому же месту, пока не убедятся, где именно находится источник воды.

Было обнаружено, что в поисках воды корни деревьев проделывают путь в десятки и даже сотни метров. Но как им удается узнать, что в нескольких десятках метров к югу или северу есть вода? Причем, как ни странно, эта вода может быть и в трубопроводе. Корни деревьев настолько чувствительны к воде, что даже если вода течет в трубе, они ее находят. И еще было обнаружено, что они умеют пробивать трубы. Они пролезают в трубу и начинают пить вашу воду. Они используют ее для своих целей, закачивают на пятьдесят метров вверх. Это воровство, да и налогов они не платят. Им нет дела до ваших водоснабжающих корпораций. Вот такие они, эти корни.

В Америке у нас была коммуна, и мы жили в пустыне. Там растут деревья только одного вида. Они научились выживать в пустыне, адаптировались к пустынной жизни. Как верблюды адаптируются к пустыне, так же к ней адаптируются и те деревья.

Их стратегия такова: поскольку для корней воды там нет, они собирают влагу из воздуха – особенно ночью, когда в пустыне становится прохладнее и влажность повышается. Они всасывают влагу с каждого листика, с каждой веточки – для них это единственный способ выжить. Корнями они не пользуются, ведь это настоящая пустыня, там нет никакой воды. Однако они освоили новый способ, противоположный: они впитывают влагу через листья.

Обычные деревья испаряют воду с листьев и всасывают воду корнями. Но деревья, растущие в пустыне, действуют ровно наоборот. Корнями они не пользуются. Корни им нужны только для того, чтобы держаться в земле, это просто опора – и все. Но благодаря своему разуму они по ночам впитывают из воздуха влагу и за счет этого прекрасно живут.

Неверно полагать, что существование неразумно. У него больше разума, чем ты можешь себе представить. Вся его жизнь наполнена разумом, и нет ничего невозможного. Тебе просто нужно найти правильный способ, и тогда невозможное станет возможным.

Твой ум немного труслив. Твой ум хочет, чтобы все было так, как он считает нужным, чтобы все соответствовало его собственной обусловленности. Из-за этого многое становится невозможным. Отучись подстраивать бытие под себя. Это нерелигиозный способ, с ним тебе не победить.

Религиозный способ – это быть смиренным и жить в соответствии с бытием. Будь естественным, и пусть природа сама направляет твою жизнь. Природа невероятно разумна. Она тебя порождает, она дает тебе жизнь и разум. И если она сама – не океан разума, тогда откуда же берется твой разум, который, безусловно, мал по сравнению с разумом вселенной?

По своему опыту могу сказать, что эти два качества неразлучны. Безмолвная пустота, безликая прохладность… Но только не следует путать ее с холодностью, я называю ее именно прохладность. Холодность – это совсем другое, холодность – это закрытость. А в прохладности нет закрытости, это очень живое, очень открытое качество; это свежий бриз, который постоянно проходит сквозь тебя. Ты каждый миг обновляешься – вот почему ты прохладен.

Раз ты безличен, то, следовательно, и невинен. Никак иначе быть невинным ты не можешь. А из-за того, что ты невинен, жив и свеж каждый миг, в тебе появляется любящая теплота, которая не обращена ни к кому конкретно – она просто подобна аромату. Им может наслаждаться каждый, кто способен быть восприимчивым.

Я хочу, чтобы мои люди сделали это невозможное возможным. Когда это невозможное станет возможным, у тебя появится тотальное экзистенциальное понимание сат-чит-ананды (в переводе с санскрита: sat – бытие, chit – сознание, ananda – блаженство. – Примеч. пер.): истины, сознания, блаженства.

Эпилог

Каждая река впадает в океан, и каждая река добирается до него без проводника, без карты. Человек тоже может добраться до океана, но он блуждает по дороге, на его пути возникает тысяча и одно препятствие. Проводник, учитель нужен не для того, чтобы провести тебя к океану – ты можешь прийти туда и сам. Учитель нужен, чтобы ты сохранял бдительность и не заблудился, ведь тебя отвлекает тысяча и одна вещь.

Река все время движется. Если на ее пути встречается красивое дерево, река ему радуется и течет дальше; она не привязывается к дереву, иначе ее течение остановится. Встретив на пути красивую гору, она продолжает движение… Она испытывает глубокую благодарность и за встречу с горой, и за радость пройти через нее, и за песню, которая при этом рождается, и за танец. Безусловно, она испытывает благодарность, но никакой привязанности не возникает. Она продолжает движение. Ее течение не останавливается.

Проблема человеческого сознания в том, что, встретив на своем пути красивое дерево, ты уже не хочешь никуда идти, ты хочешь остаться там жить. Встретив красивого мужчину или красивую женщину, ты привязываешься к нему или к ней. Для этого и нужен учитель: он будет снова и снова напоминать тебе, что не следует ни к чему привязываться. Это не значит, что нельзя ничему радоваться. Наоборот, ты не сможешь радоваться, если к чему-то привяжешься; радоваться можно, только если ты ни к чему не привязан, ничем не скован.

Привязанность убивает всю радость, ведь никто не может радоваться тому, что его сковывает, что идет против его внутренней сути. Наша внутренняя суть жаждет свободы, и если что-то эту свободу ограничивает, мы начинаем злиться. Вот почему влюбленные дерутся, постоянно дерутся: они злятся друг на друга, и их злость вызвана тем, что они стали друг для друга оковами. Они, может быть, даже сами не осознают, почему дерутся. Они находят какие-то мелкие причины, но эти причины ничего не значат; самое главное – что они привязались друг к другу, и эта привязанность превратилась в оковы. А оковы – это отвратительно, ведь никто не хочет быть рабом.

Все мое учение состоит из двух частей: свобода и любовь – как любить и в то же время быть свободным. Разумный человек – это тот, кто совмещает обе эти вещи и не жертвует одной из них ради другой. Тот, кто жертвует свободой ради любви, – глупец. Как и тот, кто жертвует любовью ради свободы; он тоже глупец. Люди, погрязшие в мирских делах, – глупцы, и люди, погрязшие в духовных поисках, – тоже глупцы, потому что ни те, ни другие не проявляют ни малейших признаков разума. Разум – это когда ты знаешь, что могут быть и овцы целы, и волки сыты; только тогда тебя можно считать разумным.

Любовь абсолютно гармонично сочетается со свободой, никаких проблем. Свобода гармонично сочетается с любовью, тоже никаких проблем. По сути, любовь не может существовать без свободы – рано или поздно она умрет. А свобода не может существовать без любви, они друг дружку подпитывают. Конечно, между ними нет причинно-следственной связи, но есть то, что Карл Густав Юнг называл синхронностью: каким-то неуловимым, мистическим образом одна подпитывает другую. Между ними нет видимого моста, но если есть одна, нужна и другая. Если другой нет, одна просуществует совсем недолго и вскоре исчезнет.

Поэтому будь рекой, текущей навстречу океану, навстречу Богу, бесконечности, но в то же время испытывай глубокую любовь к берегам, мимо которых ты течешь, к деревьям, горам, дням и ночам, людям. Испытывай глубокую любовь ко всему, но в то же время не блуждай в пути, пусть ничто не мешает тебе течь.

Человек, который может совмещать любовь и свободу, – мудрый человек. Он обретает эту способность благодаря медитации. Медитация – это ключ, отпирающий и дверь любви, и дверь свободы; это универсальный ключ.

Для получения более подробной информации посетите сайт www.OSHO.com

Это комплексный многоязычный сайт, где вы сможете найти книги Ошо, беседы с Ошо в аудио– и видеоформате, библиотеку архивных текстов Ошо на английском языке и на хинди, а также обширную информацию об Ошо-Центре медитации и отдыха.

Веб-сайты:

http://OSHO.com/resort

http://OSHO.com/allaboutOSHO

http://OSHO.com/shop

http://www.youtube.com/OSHO

http://www.oshobytes.blogspot.com

http://www.Twitter.com/OSHOtimes

http://www.facebook.com/pages/

http://www.flickr.com/photos/oshointernational

Связаться с «OSHO International Foundation» можно по следующим адресам:

www.osho.com/oshointernational, oshointernational@oshointernational.com

Об авторе

Книги Ошо не поддаются классификации. Его многочисленные беседы охватывают все темы – от поиска человеком смысла жизни до самых насущных социальных и политических проблем современного общества. Ошо не писал книг – его книги представляют собой аудио– и видеозаписи импровизированных устных обращений к слушателям со всего мира. Он говорил: «Помните: все, что я говорю, не только для вас… Я также беседую и с будущими поколениями».

Лондонская газета «Sunday Times» назвала Ошо одним из «тысячи создателей двадцатого века», а американский писатель Том Роббинс охарактеризовал его как «самого опасного человека со времен Иисуса Христа». Газета «Sunday Mid-Day» (Индия) включила Ошо – наряду с Ганди, Неру и Буддой – в десятку людей, изменивших судьбу Индии.

Сам Ошо о своей работе сказал, что он помогает создавать условия для рождения человека нового типа. Он часто называл этого нового человека «Зорба-Будда», который способен наслаждаться как земными радостями, подобно греку Зорбе, так и тихой безмятежностью, как Гаутама Будда.

Все беседы и медитации Ошо проникнуты мировоззрением, включающим в себя как вечную мудрость всех времен и народов прошлого, так и высший потенциал науки и технологии настоящего и будущего.

Ошо также известен своим революционным вкладом в науку внутренней трансформации. Его подход к медитации учитывает ускоренный темп современной жизни. Уникальные «Активные медитации» Ошо призваны, прежде всего, освободить тело и разум от стресса, чтобы затем было легче перенести в повседневную жизнь состояние покоя и свободного от мысли расслабления.

Существуют два автобиографических произведения автора:

«Автобиография духовно неправильного мистика» и «Проблески золотого детства».

Ошо-Центр медитации и отдыха OSHO® Meditation Resort

Расположение. Расположенный в ста километрах к юго-востоку от Мумбаи в процветающем городе Пуна, Индия, Ошо-Центр медитации и отдыха является прекрасным местом для того, чтобы провести здесь отпуск. Центр протянулся более чем на сорок акров по живописной местности, являющейся жилым районом. Прекрасные сады и леса раскинулись на территории Центра.

Уникальность. Ежегодно Центр принимает тысячи посетителей из более чем ста стран. Единственный в своем роде, Центр предоставляет возможность получить уникальный личный опыт нового образа жизни – жизни в большей осознанности, радости и творчестве. Центр предлагает большой выбор часовых и годовых программ. Ничегонеделанье и отдых являются одной из них!

Все программы базируются на идее Ошо о «Зорбе-Будде» – качественно новом человеке, который способен как творчески участвовать в повседневной жизни, так и расслабляться в тишине и медитации.

Медитации. Полное ежедневное расписание для каждого посетителя Центра включает в себя разные методы медитации – как активные, так и пассивные, как традиционные, так и революционные, в том числе «Активные Медитации» Ошо. Медитации проводятся в Аудиториуме Ошо – самом крупном зале для медитаций в мире.

Мульти-институт. Индивидуальные занятия, курсы и семинары охватывают все: от творчества и искусства до холистических методов лечения, трансформации личности, проблем взаимоотношений, проживания важных жизненных этапов, духовного консультирования, эзотерических наук и дзен-подхода к спорту и отдыху.

«Basho Spa». Роскошный спа-салон «Basho», окруженный тропическими деревьями, предлагает отдых в бассейне под открытым небом. Просторные джакузи, сауны, тренажерный зал, теннисные корты – все это усиливает впечатление от потрясающе красивой обстановки салона, оформленного в уникальном стиле.

Кухня. Разнообразные кафе и рестораны на территории Центра предлагают вкусные вегетарианские блюда западной, азиатской и индийской кухни – большинство овощей выращены органическим способом на собственной ферме коммуны. Хлеб и торты пекут в собственной пекарне Центра.

Ночная жизнь. На территории Центра проводится много различных мероприятий – вам будет из чего выбрать. Танцы всегда находятся у посетителей в приоритете! Среди других популярных мероприятий – медитации под звездами в полнолуние, различные шоу, музыкальные представления и медитативные вечера. Либо вы можете приятно провести время, общаясь с отдыхающими в кафе «Plaza», или прогуливаться по садам, наслаждаясь сказочными видами.

Удобства. Вы можете приобрести все необходимые вещи и средства гигиены в «Галерее». Здесь вы также сможете купить разные товары, относящиеся к учению Ошо – их ассортимент очень велик. Кроме того, на территории «Галереи» находятся банки, туристические агентства, интернет-кафе. Для тех, кто любит шопинг, Пуна предлагает большой выбор товаров, начиная с традиционных этнических индийских вещей и заканчивая продукцией знаменитых брендов.

Проживание. Вы можете выбрать проживание в элегантных номерах Пансиона Ошо или остановиться на более долгий срок в Гостиной Ошо (эту возможность предоставляет программа пакета услуг на территории Центра). Либо вам будут предложены такие варианты, как комнаты в отелях или посуточная аренда квартир.

www.osho.com/meditationresort

Оглавление

Введение

Глава 1. Любовь пришла – мудрость ушла

Глава 2. Он сказал – она сказала. Любовь в отношениях

Глава 3. В темнице ума

Глава 4. Путь сердца

Глава 5. Любовь – самая чистая сила

Глава 6. Любовь пришла – мудрость ушла

Эпилог

Об авторе

Ошо-Центр медитации и отдыха OSHO® Meditation Resort

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg

Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.

Copyright © читать книги бесплатно