Психотерапия для всех

Предисловие

Представляемая читателю брошюра посвящена основам психотерапии. Но она не является ни учебником, ни самоучителем для больных. Это и закономерно. Брошюра издается в серии «Медицина» популярного издательства «Знание» и, следовательно, адресована; массовому читателю. Поэтому она не преследует цели научить людей разных профессий методикам интересующей их психотерапии. Вместе с тем брошюра не является учебником для врачей. Понятно, что для описания нескольких десятков методик потребовалось бы многотомное руководство. Но и так через всю структуру брошюры прослеживается своеобразная классификация методов планомерного психического влияния на организм и личность больного. Здесь не только воздействия в тормозной коре - гипносуггестия, но и в бодрствующем состоянии, различные методики рассудочной, разъяснительной, дидактической психотерапии, а также приемы аутосуггестии, самовнушения. Автор не противопоставляет индивидуальных методов групповым, уделяя внимание недавно разработанным им методам коллективной психотерапии с применением ролевых, театрализованных и аудиовизуальных воздействий.

Автор не дает готовых рецептов, но в то же время подробно разъясняет читателю средства регуляции психического состояния человека, пытаясь даже дать усредненный, вынесенный за скобки опыт «психорегуляции для всех», законно оговаривая при этом, что он должен быть индивидуализирован и согласован со специалистами и лечащими врачами. Двадцатилетний опыт автора - профессионального психотерапевта - в научно-практической области убеждает в справедливости высказываемых им положений, которые он отдает на суд читателя.

К. К. Платонов, заслуженный деятель науки РСФСР, доктор медицинских и психологических наук, профессор.

Несколько предварительных слов

Наше бурное время научно-технического прогресса властно требует от человека умения распоряжаться своими психическими резервами, научиться владеть средствами и методами психорегуляции.

Особенности каждой личности также таят в себе определенное предрасположение, «почву», на которую и падают нервно-психические перегрузки. Впрочем, не для всякого человека обилие информации и эмоциональное напряжение являются перегрузкой. Некоторые профессии, например актера, даже предполагают эмоциональный «накал». Но это еще больше требует умения «играть с таким огнем», как эмоции. Другие профессии, наоборот, аэмоциональны, обеднены информацией. Так называемый «автомобильный гипноз», или синдром мо-нотонии, развивается у операторов на ряде производств (особенно на конвейерах и у лиц водительских профессий).

И здесь, конечно, необходима помощь психогигиениста.

Профессия спортсмена на первый взгляд определяется физическими параметрами человека, но и им психическая саморегуляция, особенно в ответственном соревновательном периоде, просто необходима. Многотысячная армия нашего студенчества, в целом не обремененная недугами, невротизируется в предсессионный период из-за неумения владеть средствами психопрофилактики экзаменационного невроза».

Поэтому сегодня все чаще возникают проблемы, требующие компетенции и психиатра, и психотерапевта.

В развитии функционально-нервных расстройств участвует комплекс факторов, а не какой-то один. Например, сам по себе труд человека не является патогенным, но нарушение психогигиены трудовой деятельности может стать болезнетворным. Положительные эмоции, присутствующие в любом деле, способствуют, наоборот, повышению тонуса нервной системы. А это, в свою очередь, защищает организм от различных болезнетворных факторов внешней среды, делает даже болевые проявления менее выраженными. Целый ряд артистов отмечали факт снятия болевых ощущений в период выхода на сцену и вхождения в эмоционально насыщенное состояние деятельности. Известен факт, когда народный артист СССР С. М. Михоэлс даже танцевал во .время землетрясения в Ашхабаде, получив травму, не чувствуя при этом боли под влиянием сценических эмоций, но рухнул за кулисами от болевого шока в период антракта, «выключившись» из деятельности. Используя приемы эмоционально-волевой регуляции психического состояния, человек может управлять своими эмоционально-волевыми компонентами, даже если он по личностным качествам и предрасположен к возникновению функционально-нервных расстройств. Предрасположение не означает» фатальной неизбежности болезни. Для этого необходимы еще неблагоприятные условия среды наряду с неумением регулировать свое психическое состояние. Но и действия среды неоднозначны. В практической работе врачи-психотерапевты неоднократно встречаются с фактами наличия великих резервных возможностей человеческой психики. Казалось, в неблагоприятных военных условиях люди со слабым типом нервной системы должны были дать в первую очередь «нервные срывы». Однако многие из них проявили в самый ответственный момент чудеса героизма.

Если пользоваться схемой подструктур личности, разработанной советским психологом К.К. Платоновым, то можно сказать (в отличие от буржуазных биологиза-торов), что биологическая подструктура поддается влиянию социальной.

Нужно лечить целостную личность со всеми ее особенностями.

Врач-психотерапевт призывает человека к умению управлять своими эмоциями, но он должен уберечь и от подавления их, чтобы не подтолкнуть пациента на гиперкомпенсацию, загоняющую эмоции в дебри подсознания.

Ныне стали развиваться методы психотерапии, апеллирующие не только к сознательному, рациональному рассудочному началу в человеке, но и к эмоциям. Не случайно наш известный психолог В. Н. Мясищев часто любил говорить, что «сухая речь врача-педанта еще не вылечила ни одного больного». Развиваются в этом плане (к сожалению, еще крайне недостаточно) театрализованные и многие другие формы психотерапии.

Все методы современной психотерапии условно могут быть классифицированы на методы воздействия в бодрствующем состоянии и в тормозном статусе коры. Последние есть прерогатива гипноза и родственные ему внушения в заторможенном статусе мозга.

Современные исследования в области психотроники и психоэнергизации заставляют по-новому посмотреть на ряд явлений нормативной и патологической психологии. Например, филолог Б. С. Роговой выдвинул гипотезу гиперэнергизации, при которой некоторые психопатологические продуктивные симптомы объясняются избыточностной психической энергией, направляемой по каналам, в обычных условиях мало энергизированным. Впрочем, наша брошюра не об этом. Она рассказывает не только о психогигиенических и профилактических воздействиях на здоровых людей. Автор хотел бы дать читателю представление о тех методах, которыми он пользовался в своей практической двадцатилетней работе с больными неврозами, пограничными психическими расстройствами и некоторыми внутренними заболеваниями.

Духовная самозащита

В одном из своих стихотворений еще в 1861 году поэт Тютчев писал: «Нам знать с тобою не дано, как наше слово отзовется». Это более ста лет назад. За это время человек познал много, узнал новые психологические приемы, дающие возможность с помощью внушения и самовнушения влиять на различные психофизиологические функции. Наука психотерапия знает, как слово отзывается в человеческой душе, и учит людей целенаправленно влиять на свои физиологические процессы, переделывать свою психологию.

Техника элементарного самовнушения была предложена в начале нашего столетия аптекарем Куэ. Он предлагал страдающим бессонницей не лекарства и снотворные, которыми была полна его аптека. Нет. Он советовал больным не покупать у него снотворных, ибо они так или иначе вызывают побочные действия. К ним возможно привыкание.

- А что же делать? - вопрошал изумленный покупатель.

- Навевайте себе мысли о сне, - говорил Куэ. - Привяжите к кровати ниточку, сделайте на ней ровно тридцать узелков и считайте, перебирая узелки, их количество, сопровождая счет самовнушением «я хочу спать, я должен спать, я уже чувствую, как тело расслабляется, меня тянет ко сну».

Через несколько дней клиентов у Куэ стало больше! открылся чудодейственный и безопасный метод. Как только страдавшие бессонницей начинали считать и словесно навевать себе сон, они незаметно для себя забывались и засыпали.

Помогало не только самовнушение, но и другой важный элемент внушения - отвлечение. Ведь сон как птица, за ним гонишься - он улетает. Некоторым людям, страдающим бессонницей и навязчивыми явлениями, лучше, наоборот, внушать себе не мысли о сне, а нечто противоположное.

Обратное самовнушение достигает нужной цели, потому что мозг человека в этот момент находится в фазовом парадоксальном состоянии. Все раздражители внешней среды в головном мозгу действуют в таких случаях действительно наизнанку. Да и вы, наверное, замечали такое состояние в быту.

...Мать, сидя в купе с ребенком, тихо дремлет; не реагируя на сильные раздражители - шум мчащегося поезда, шум в коридоре, а на слабые шевеления или плач ребенка реагирует моментальным пробуждением.

Эта фаза психической деятельности изучена великим русским физиологом Иваном Петровичем Павловым. Она была названа гипноидным состоянием. Ее и полезно использовать с целью самовнушения.

Вот почему на вопрос, когда лучше проводить себе внушения, можно с уверенностью сказать: делайте их перед сном и после пробуждения от него, т. е. в просоночном и предсонном состоянии, когда мозг еще не бодрствует, но и не спит крепко.

А теперь об одном варианте самовнушения - об аутогенной тренировке.

В тридцатых годах немецкий ученый Иоганес Шульц разработал технику самовнушения методом аутогенной тренировки, элементы которой он заимствовал из практики древних индийских йогов. Известно, что йоги могут управлять собой, своими дыхательными функциями, мускулатурой и т. п. Это доказано и современными нашими и зарубежными исследователями.

В классическом виде в первом упражнении Шульц пытался вызывать тепло и тяжесть в правой руке.

Делается это примерно следующим образом: пациент, желающий овладеть аутогенной тренировкой, садится в позу «кучера дрожек» - свободно располагается в кресле, шезлонге, свесив руки на колени. Голова также свободно свисает. Вначале это кажется неудобным, а затем поза становится настолько привычной, что сидеть в ней доставляет удовольствие. Вот тут пациент должен попытаться внушить себе тепло и тяжесть в руке, сопровождая это следующими словесными формулировками (лучше говорить про себя, закрыв глаза, что помогает лучшему сосредоточению): «Моя правая рука тяжелая. Она наливается приятной свинцовой тяжестью... Мышцы правой кисти отяжелели, расслабились. Предплечье свободно свисает, вся правая рука от плеча до кончиков пальцев отяжелела, словно налилась приятной свинцовой тяжестью...»

Вот так, продолжайте...

Некоторые пациенты сразу начинают представлять, будто на их руку положен какой-то груз, рука еще больше отяжелела. А теперь можно перейти к внушению тепла в правой руке.

Обратите внимание, что тренировка начинается именно с правой руки. Это не случайно. В головном мозгу есть так называемые центры речи, расположенные слева. Обращаясь к ним со словесным самовнушением, вы передаете информацию именно в правую руку, ибо ниже этих центров имеется перекрест нервных проводников и по каналам обратной связи от правой руки информация поступает в центры речи. Но если вы левша, то тренируйте вначале левую руку. А пока: «Правая рука совсем тяжелая, тепло струится по сосудам правой руки, горячая свежая артериальная кровь притекает к кончикам пальцев. Сосуды правой руки расширились. От плеча до кончиков пальцев струится приятное тепло». Точно таким же образом делается второе упражнение с левой рукой.

В овладении аутогенной тренировкой нужна постепенность. Некоторым упорно тренирующимся пациентам достаточно одной недели ежедневных (в течение нескольких минут) повторений упражнений для того, чтобы они свободно и быстро достигали эффекта «потяжеления» и «потепления» в руках. Тогда можно перейти к вызыванию тепла в ногах, во всем теле.

Следующее упражнение - вызывание тепла в подложечной области («мое солнечное сплетение излучает тепло»). Затем следует успокоить дыхание - «дышите свободно, легко и приятно». Наконец, внушение прохлады в области лба («мой лоб прохладен, голова свежая, ясная, прозрачная, как кристалл»). Это помогает снять головные боли.

Немецкие психиатры Клейнзорге и Клюмбиес предложили свою модификацию аутогенной тренировки, направленную органотренировку, при которой можно самовнушением подействовать на регуляцию ряда жизненно важных органов. Наряду с расслаблением мышц правой руки в этом методе вначале делается упор на расслабление мышц лица («мышцы лица расслаблены, челюсть вяло свисает, язык расслаблен»).

А сердце подвластно разуму? Да. Рассудок повелевает: «Мое сердце работает спокойно, ритмично, ровно, безболезненно. Расслаблены все нервные спазмы. Сосуды сердца расширились, приятное тепло струится по его сосудам. И все боли и неприятные ощущения, перебои сердечного ритма исчезают».

«Приказать» можно не только сердцу, но н легким: «Дыхание ровное, спокойное, ритмичное, дышится легко, свободно, приятно. Грудь насыщается кислородом». Ритмичный счет и последовательное удлинение выдоха способствуют исчезновению одышки.

Многие наши пациенты научились регулировать повышенное ранее артериальное давление, нарушенный ритм и пульс. Но для овладения этими упражнениями нужно упорство. К сожалению, некоторые сразу же бросают занятия по причине того, что не ощутили тепла в правой руке. Следует, однако, принять во внимание, что есть разные типы человеческой конституции. У одних достигается вначале так называемый психотонический эффект (спокойствие, полный душевный и физический покой), у других вазотонический (сосуды расширились, в них струится приятное тепло), а у третьих - миотопический вариант (легко достигается тяжесть в руке, а тепло ощущается значительно позднее).

Если вы взялись за овладение аутогенной тренировкой, уже не следует бросать ее. Бывает, что сам тренирующийся не ощущает тепла в руке, а оно на самом деле имеется. Так что субъективное ощущение еще не показатель того, что упражнение не удается и надо его оставить.

С помощью аппарата для измерения кожной температуры «Темп-60» удавалось объективно показать то, что не наблюдалось субъективно в силу каких-то психологических причин. «Рекордсменам» удавалось повысить температуру кожи тыла кисти правой руки на 4-6 градусов по сравнению с началом занятий.

Так или иначе у всех начавших заниматься аутогенной тренировкой наблюдается несколько этапов овладения самовнушением. Первый этап занимает первые одну-две недели. Большинству пациентов вначале ничего не удается внушить себе. Попытки дисциплинировать себя и принудить к сколько-нибудь длительному сосредоточению на одной мысли очень часто не удаются. Даже по прошествии 5-6 секунд некоторые пациенты отмечали, что побочные мысли мешают концентрации желаемой. Но отчаиваться не надо. Продолжайте заниматься самовнушением, и на втором этапе работы вы убедитесь, что усилием воли удается «включить» рычаги самовнушения и самовоздействия, оттеснить посторонние нежелательные «потоки» мыслей и образов. Третий этап образно назван известным психиатром профессором Н. В. Ивановым этапом перехода «самовнушения в автоматически реализуемый самоприказ». В этом случае человек, произведший мотивированное самовнушение, сразу же убеждается в том, что оно тотчас же реализуется. Не зря психологи называют такую экспресс-тренпровку «аутогенной телеграммой» Пациент послал себе успокаивающую телеграмму и тут же успокоился. Значит, дано знать человеку, как его слово отзовется. А раз так, то, например, больному алкоголизмом не грозит пагубная страсть с той поры, как он обретет эту духовную самозащиту и научится «отговаривать» сам себя от желания выпить. Что же должен внушать себе человек, желающий искренне и навсегда покончить с пьянством?

Вначале упражнение начинается с тренировки тепла и тяжести в правой руке. Вот почему мы так подробно об этом говорили выше. Допустим, что вы уже научились вызывать у себя тепло и тяжесть в правой руке.

Это непросто, как кажется на первый взгляд, и не вполне всем вначале удается. Ну, а достигнув этого, вы становитесь просто господином своих чувств и поступков. И дело здесь не в том, что вы научились регулировать сосудистую деятельность, коль скоро вызвали приток тепла к пальцам. Вызывание тепла и тяжести - не самоцель! Главное в том, что вы убедились в возможности управлять собой. А раз можно «управлять сосудами», почему же не научиться управлять эмоциями.

Пробуйте внушить себе тепло. Пусть некоторое время не получается. Прибегайте к «подсобным средствам» - положите грелку на правую руку. Вот теперь тепло и тяжесть реально существуют. Уберите грелку. Пытайтесь теперь вызвать тепловое ощущение условно-рефлекторным образом, припоминая и оживляя следы имевшихся реальных явлений тепла и тяжести.

Тепло и тяжесть в руке - индикаторная лампочка готовности нервной системы к самовнушению. Раз они появились, значит, нервная система находится в особом фазовом состоянии. Стало быть, все сказанное в этом состоянии автоматически реализуется, сбывается. Вы теперь владеете секретом самогипноза. Вы научились сами себя погружать в состояние, близкое к гипнотическому. Вот теперь и внушайте себе безразличие к алкоголю, а затем и неприязнь к нему. «Я совершенно спокоен. Правая рука тяжелая и теплая. Я в состоянии самогипноза. Сейчас каждое мое самовнушение глубоко западает в мой дремлющий мозг, глубоко западает в мое сознание. Алкоголь мне не нужен. Водка и вино мне безразличны. В любых условиях, в любой обстановке я не поддамся соблазну выпивки. Это временная трудность - не поддамся уговорам... Алкоголь мне противен, он испортил мне репутацию, здоровье. Но я смогу восстановить свое положение на работе, дома и в быту, самочувствие мое улучшается с каждым днем. Я могу управлять своими сосудами, своим настроением. Нервная система становится здоровой, уравновешенной. Алкоголь мне противен, водка, вино, их вид и запах вызывают отвращение, тошноту, рвоту».

Многие убедились в действенности такой психотерапии. Данные конкретно-социологических исследований, проведенные нами у «сорвавшихся» больных после медикаментозных видов лечения, показали, что у большинства «рецидивы» возникли в ситуации «задушевной дружеской встречи». Поэтому нельзя не придавать большого значения приемам психологической борьбы с «совратителями», «друзьями». Особое значение придается встрече с собутыльниками, внезапному расстройству настроения, бессоннице. Чтобы эти проявления не привели к срыву, применяется ступенчатая система самовнушений («у меня хорошее настроение, не прибегну к алкоголю, после будет еще хуже, если я это сделаю»). Полезно вспомнить в сеансе самовнушения голос врача, его формулировки, проводимые в гипнозе, дискуссии о путях выздоровления.

Человеческой жизни свойственна цикличность, волнообразность (как, впрочем, и всему живому в природе). Пример - времена года. Волнообразность свойственна и самому процессу овладения самовнушением, аутогенной тренировкой. Периоды удач в самообладании могут сменяться периодами спада. Но если не отчаиваться, то волна самообладания будет выше и лучше, а волны неудачных самовнушений исчезнут. Не прекращайте аутогенной тренировки, если даже долго ничего не получается. Возможна критическая динамика овладения самовнушением (по типу «не было ни гроша, да вдруг алтын»). Запоминайте: настойчивость, упорство ведут к успеху.

Американский ученый Эдмунд Джейкобсон разработал методику прогрессивной мышечной релаксации - самовнушение, тоже связанное с вызыванием тепла и тяжести и расслаблением мышц туловища, но через предварительно вызываемое состояние напряжения. Для этого вначале сеанса правая рука, например, сжимается в кулак, чтобы яснее ощущалось состояние напряжения мышц, затем рука разжимается. Таким образом, впечатление расслабления вызывается более отчетливо по ассоциации контраста. Достигнув расслабления таким методом, нужно помнить, что оно необходимо для того, чтобы «включилась» нервная система для настройки на хорошее настроение, приятное самочувствие.

Мировоззрение человека, его установка, моральный дух также являются средством духовной самозащиты против различных жизненных ударов и трудностей.

Занятия в спортивных клубах, участие в художественной самодеятельности, разного рода увлечения, «хобби» способствуют перераспределению творческой энергии человека, стимулируют здоровые интересы.

Искусство для себя

Артотерапия - наука о лечении искусством. Помните греческое «арт» - искусство? Сейчас уже доказано: лечит музыка, театр, литература, живопись, кино.

Мы привыкли, что книга - «источник знаний». Но не только... Знание - наполовину выздоровление. Книга, содержащая примеры разрешения того или иного конфликта личности, книга, сюжетно, а главное, морально близкая больному, уже несет в себе элементы исцеления. «Лечебница для души» - было написано на фронтоне библиотеки в древних Фивах. Прошли века, и современная наука определяет библиотерапию «как форму психологической диететики», важный инструмент для осуществления целой программы психического здоровья.

Франсуа Рабле был первым врачом, который прописывал литературу больным (в частности, свой роман «Гаргантюа и Пантагрюэль»). Книги могут быть и успокаивающими, и стимулирующими средствами. Многим знаком и снотворный эффект иной книги... Екатерининский вельможа Потемкин еще в восемнадцатом веке эмпирически пользовался чтением в лечебных целях - библиотерапией. Во время приступов меланхолии он заставлял читать ему вслух «четьи-минеи», а иногда и сам читал этот своеобразный сборник «жития святых». Известный советский физиолог П. В. Симонов написал интересную брошюру «Болезнь неведения», где развенчал напрасные страхи и симптомы больных неврозами, которым кажется, что болезнь их сложная, неизлечимая. Такая книга на наших глазах излечивала невротиков, ибо обесценивала кажущуюся значимость их болезни, отвлекала от болезненных переживаний. Видимо, можно лечить не только введением в организм больного лекарств, но и положительной информацией. И все-таки согласитесь: многим врачам проще выписать больному бромистую микстуру или рецепт на элениум, чем найти для него подходящую книгу.

Опыт показывает, что вследствие инерции человеческой психологии врачебные поучения подчас оказываются неэффективными. Почерпнутые же самостоятельно и из высокоавторитетных источников, те же мысли действуют значительно сильнее. Больные, в частности, алкоголизмом не воспринимают «лобовые атаки» и нравственные сентенции родственников и знакомых, но серьезно задумываются, увидев отрицательные стороны пьянства через судьбу других. Небесполезным оказывается чтение повести Д. Лондона «Джон - ячменное зерно», автобиографически рисующей период хронического алкоголизма, от которого впоследствии автор избавился. В качестве примера таких, к сожалению, единичных книг мы можем указать и на книгу Георгия Шошмина «Возвращение к жизни».

Конечно, хронический пьяница, прочитав «Джона - ячменное зерно» или «Возвращение к жизни», не становится сразу же поборником трезвости. Однако он и не подозревает, что сам процесс чтения не только повлиял на его мировоззрение, но уже и воздействовал на зрительный анализатор мозга.

Известно, что есть люди, воспринимающие на глаз лучше, чем на слух. Именно на них внушение психотерапевта не производит достаточного впечатления, если врач предварительно не записал свою речь на бумаге и не показал ее пациенту.

Как-то я получил письмо из Запорожья. Автор, прочитав мою статью об аутогенной тренировке в одном из журналов, просил помочь воздержаться от выпивок. На всякий случай, почти не надеясь на успех, я послал ему несколько формулировок самовнушения. Третий год продолжается наша переписка, а заочный пациент зарок свой держит и не пьет.

А как любят многие больные дотошно вчитываться в истории болезни излечившихся! Они чувствуют, что подобное чтение повышает веру в выздоровление, заставляет по-настоящему задуматься над необходимостью изменить прежний образ жизни и поведения.

На основании изучения физиологии зрительного анализатора профессора И. 3. Вельвовский и М. Е. Марков разработали метод видеопсихотерапии, с помощью которого можно воздействовать на человека подсознательно, используя подпороговую подачу лечебной информации.

Точно так же на подпороговом уровне информация может подаваться и на слуховой анализатор с помощью специальной магнитофонной записи.

Сумма внушений, синтезируемая мозгом, и порождает эффект выздоровления, достигнутый, казалось бы, помимо «воли больного».

Не так давно мексиканские полицейские занялись производством своеобразных фильмов. Прежде чем задержать пьяного на улицах столицы, они «увековечивают» его поведение на пленке, а на утро показывают эту картину протрезвившемуся алкоголику. Задержанный вторично оплачивает съемку из собственного кармана, а фильм смотрят все его родственники, приглашенные в полицию. Ну, а коль и это не помогает, фильм пускают на экраны кинотеатров Мехико.

Прием - отлично рассчитанный с точки зрения психологии. Ведь сам алкоголик чаще всего не считает себя пьяницей: «не дебоширю, не пропиваю вещи...» Но когда он увидит свое непотребное состояние, ему делается жутко.

Основоположник психодрамы (лечение театром) Морено сделал фильм, наглядно показывающий алкоголикам вред спиртного, дабы тот прекратил «упражняться в безумии». Кадры, отснятые в психиатрической клинике, зафиксировали, как обезумевший алкоголик мечется в белой горячке, сражается с чертями и т. д. Морено заметил, что демонстрация этой ленты группе алкоголиков вызвала «терапевтический шок», облегчивший лечение.

Создатель психодрамы основывался на тезисе Аристотеля об «очищающем действии искусства на людей». В лечебном театре больному в зависимости от терапевтических показаний отводится та или иная роль. Театр позволяет импровизировать, а значит, раскрепощает заложенное в каждой личности творческое начало.

Вот обычное распределение ролей в лечебном театре. Главный герой - Н., проблема которого и разыгрывается; протагонист, вспомогательная добропорядочная роль, идеал, к которому стремится Н.; лицо, помогающее Н. отыскать правильную линию поведения; отрицательный персонаж, как бы отталкивающий от себя Н.; наконец, арбитр ситуации.

Лечебный театр не обязательно - действие. В простых случаях это и диалоги, и монологи с комментариями присутствующих или психотерапевта.

Основные приемы лечебного театра - «смена ролей», их дублирование каждым участником-актером, «техника близнецов», когда «актер играет себя в прошлом, настоящем и будущем». Например, можно поручить играть необщительного и скромного человека самоуверенному и эгоцентричному больному, а общительного и претенциозного - застенчивому, мнительному человеку. Так постепенно в процессе игры у больного изживаются старые болезненные стереотипы поведения.

Психогигиенический театр используется и для регулирования взаимоотношений супругов. «Их обучают «спорить» и «ссориться» так, чтобы не оскорблять друг друга. Эти формы работы с больными проводит в последнее время вильнюсский врач А. Алексейчик.

Музыка - едва ли не древнейшее средство воздействия на эмоции и психику человека. Да разве только человека? Различные музыкальные лады еще в давние времена вызывали у человека то или иное настроение: александрийский - торжественность, неспешность, лидийский - грусть, фригийский - отвагу и смелость (имеются и другие, но это тема другого разговора). Еще великий Авиценна использовал действие музыки с отвлекающей и обезболивающей целью.

Современные американские дантисты доказали пользу применения музыки в целях аналгезни при зубной боли. Хирурги-дантисты под звуки музыки производят удаление зубов. Голландские акушеры рекомендуют роженицам классическую, безмятежную музыку в качестве средства, успокаивающего и расслабляющего мышцы.

Отмечено положительное влияние музыкотерапии на душевно больных: пациенты освобождаются от гнетущих эмоций, замкнутые, болезненно-недоверчивые и подозрительные люди растормаживаются, у них создается ощущение спокойствия, непринужденности, защищенности от окружающей обстановки, снижается враждебная настроенность, поднимается настроение. Корригируются даже некоторые черты характера (такие, как ворчливость, злобность, привычка паниковать или хныкать по всякому поводу).

Для лечения некоторых нервно-психических расстройств создана «музыкальная фармакопея». Бетховенский «Хор пилигримов» снимает переутомление и головную боль, «Карнавальная прелюдия» Дворжака - депрессию, тоскливость; ода «К радости» Бетховена - меланхолию...

Лев Толстой определил искусство как высшее проявление человеческого могущества. Человек может быть сильным, волевым, могущественным. Но для этого он

должен приобщиться к «витамину духовного роста». Вот почему в борьбе за духовное здоровье человека искусство и наука (в частности, медицинская), соприкасаясь друг с другом все теснее, становятся путеводителями по сложному запутанному лабиринту жизненных трудностей и противоречий. Литовский писатель Э. Межелайтис заметил: «Если тебе больно, пусть слово писателя еще сильнее бередит рану, счастье воссияет через самоощущение... Литература помогает человеку переносить боль и вместе с тем помогает очиститься от зла». Это справедливое замечание относится ко всем видам искусства. Не случайно Гёте писал, что ничем другим нельзя так хорошо отгородиться от мира, как искусством, и в то же время ничто так крепко не привязывает к миру, как то же искусство.

Использовать некоторые виды искусства можно и привлекая пациентов к участию в художественной самодеятельности. В этом случае лечебная информация действует по иным эмоциональным каналам, чем убеждение, апеллирующее к сознанию или сознательности. Последнее у алкоголиков не очень-то высоко развито, а зачастую и скомпрометировано.

Когда больные готовили представление «Старая Русь кабацкая», врачу приходилось давать лишь общие режиссерские указания и распределять роли соответственно принципам лечебного театра.

Оформление было сделано самодеятельными живописцами, сценарий - пациентами-литераторами.

Спектакль открывался сценой в кабачке. Каких только напитков не знала Русь - квасок, сыченая, бражка, кислушка, савраска, сарданапал, браунинг, моренка, Занзибар, дредноут, огонек... На Руси буфетчика назывались целовальниками, так как целовали крест, что будут верой и правдой спаивать народ, лишь бы была прибыль царской казне.

В зале больные смеялись над глупостью собственных пьяных выходок и острот.

- Хозяин, друг рачительный, разливай спирт очистительный

- Влага знатная, расчудесная, натуральная да древесная!

- А хозяюшка улыбается, политурою расстилается.

- Вина искрами горят, что ни марка - сущий клад, денатура, политура - такова у нас натура, мы здоровым - не чета, им всем смерть, нам - ни черта!

Постепенно веселье на лицах зрителей сменяется задумчивостью, потому что со сцены доносятся иные реплики:

- Что Федул губу раздул? Что ж ты ногу не обул? Кум, в одной обуве ходишь! Что, кума, щекаста стала? Что ж ты зубы растеряла? Кто у вас, задравши ноги, станет в яме у дороги? Кто там плачет под тулупом? Кто на печке-то хрипит? Красным супом мост залит. Это праздник, это праздник, это праздник был у нас, а зовется «Тихий спас»!

И вот уже в зале воцарилась напряженная тишина...

Главный «герой», мучаясь бредом ревности, гоняется по сцене за «своей женой» (в роли жены не на шутку испугавшаяся пациентка из соседнего женского наркологического отделения).

Другая сцена - алкоголик в состоянии «белой горячки» носится по сцене, обезумев от галлюцинации, хватает острые предметы, рвет одежду, наконец, в бессилии забивается в угол от преследования кажущихся зверей, мышей и прочей нечисти.

Стоит ли удивляться, что лечебный театр действует эффективнее унылой дидактики, врачебных нравоучений и расхожей публицистики иных газетных статей.

Врачи Р. Г. Левин и И. Г. Каплун, работавшие в Харькове, применяли театрализованные методы с целью санитарного просвещения работающих на транспорте. Эти методы оказались более действенными, чем обычное просветительство. Ведь что греха таить, санитарное просвещение довольно часто носит характер унылой дидактики.

Известно, что в Чехословакии, Болгарии, Австрии, Японии, Франции, США театрализованный метод психотерапии и санитарного просвещения используется в полную силу. А между тем зарубежные ученые в этом отношении отнюдь не первооткрыватели. Еще в дореволюционное время великий русский психоневролог В. М. Бехтерев применял психотерапевтические инсценизации. В Советском Союзе до войны существовали институт санитарной культуры и специальный театр, ставивший санитарно просветительные пьесы и сценарии.

Еще о лечебном театре

Хотя создателем психодрамы был психиатр Д. Морено, происхождение психодрамы тесно связано с историей и практикой театра как одного из древнейших видов искусства.

Еще в мистериях первобытных народов, в греческом театре и средневековом итальянском «комеди дель арт» наблюдалась тенденция к использованию театра не только в эстетических целях, но и в плане глубокого эмоционально-психологического воздействия на состояние как исполнителей, так и зрителей. Уже в первом веке до нашей эры Аристотель указывал на очищающее действие театра («катарзис») на души людей. В драматических представлениях актеры вместе со зрителями мобилизовались таким образом, чтобы каждый присутствующий в театре был вовлечен в совместное действо.

Религиозные, ритуальные игры древних народов, ритуальные песнопения, сопровождающиеся танцами, жесто-мимическими кинезиями, играми, имели также выраженный экспрессивный театрализованный характер с обязательным выражением чувств вовне и тщательным выполнением обрядов, приносивших якобы очищение и исцеление.

Греческий театр представлял собой «спонтанический театр» классической трагедии, которая выросла из обрядов, принадлежащих религиозному культу, из хореографии, пения. Однако, по выражению польского социолога Владислава Татаркевича, «величие театральному представлению дала мысль... содержание, взятые из реальной жизни человеческих судеб».

Греческая трагедия была трагедией универсальной: трагедией людей и богов, где каждая судьба тесно связана с общечеловеческой и со всем мирозданием. Именно из этого тезиса и вырастала социально-психологическая доктрина будущей психодрамы: все, что происходит с личностью, влияет и на окружающий мир, а то, что происходит в обществе, влияет на жизнь индивида. Не случайно индивидуальная трагедия героя в греческом театре становилась часто космической, общечеловеческой, а герой, не сопереживающий судьбе других, как правило, был наказуем. Отсутствие занавеса, отделяющего зрителя от актера, символизировало единение людей, паритетно участвующих в обсуждении жизненных ролей в обществе.

Актеры, принимавшие участие в таких театрализованных мистериях средневекового религиозного театра, читали вместе со зрителями литании или молитвы, а зрители повторяли за актерами рефрены, не оставаясь бездейственными и безучастными, переходя по ходу действия на новые сценические площадки, осваивая новые пространства («агору»). Актеры носили «тяжкие кресты» в подлинном смысле слова - их привязывали к крестам, чтобы они лучше «вчувствовались» в судьбу героя, не «играли» свою роль для зрителей, а переживали ее для себя.

В возрожденческом театре «комеди дель арт» также бытовал важный для концепции психодрамы принцип объединения актеров и зрителей, стирания граней между ними. В отличие от средневекового театра «комеди дель арт» представляла собой театр комедии, сатиры, развлечения с переживанием тех или иных «уроков морали». Зрители, находясь вблизи от актеров, отвечали им симпатиями или антипатиями, смеялись над собой, а актеры, всматриваясь в аудиторию, импровизированно отвечали публике. Набрасывались лишь контуры интриги, эскизы сценариев, высмеивающих недостатки сильных мира сего, прославляющих мудрость и неиссякаемое жизнелюбие народа. В отличие от средневекового театра развлекательный жанр комедии сопровождался большими импровизационными возможностями.

Поводом к организации театра психодрамы Морено послужил случай, который описали польские психологи Чаповы в книге «Психодрама» как «симптом Барбары». Суть его заключается в следующем. Один из профессиональных актеров по имени Джорж влюбился в коллегу Барбару. Вскоре после свадьбы муж Барбары обратился к психиатру Морено с жалобой на то, что его пристойная и интеллигентная супруга становится в быту все более вульгарной и брутальной. После этого на очередном представлении Барбара с огромным воодушевлением сыграла роль развязной грубиянки. И в дальнейшем Барбара проявляла желание играть подобные роли. Отношения же с мужем нормализовались. Морено решил, что поведение Барбары связано с возможностью воспроизведения на сцене образа вульгарной фурии, в воплощении которой она подсознательно нуждалась.

Создание этого образа в театре вместо образов благородных дам создало для актрисы возможность осознавания нелепости своего поведения в быту. Она избавилась от агрессивности, сделавшись дома более покладистой, ласковой.

Указывая на терапевтическое значение психодрамы, Морено писал, что в ней создается оздоравливающий эффект не только у зрителей («вторичный катарзис»), но и у актеров, которые, представляя драму, в то же время катартически расшифровывают свое житейское поведение. Морено был склонен видеть оздоравливающий эффект во фрейдовском плане, в непосредственной и обязательной связи с психокатарзисом. В то же время Морено уже более широко, с социально-психологических позиций трактует необходимость психодраматических акций с целью воздействия на личность человека. Он обозначает терапевтические функции психодрамы термином «шекспировская психиатрия», имея в виду ее гуманистический лечебный эффект. В противоположность человеколюбивой и альтруистической «шекспировской психиатрии» Морено выделяет «маккиавелистическую психиатрию», основанную на грубом вмешательстве, - шоках, стрессах и операциях лоботомии. Сюда же Морено справедливо относит и психоанализ Фрейда, с которым у Морено начинаются разногласия. Нельзя не согласиться с ним в том, что психоанализ пользуется маккиавелистическим принципом «разделяй и властвуй», ибо при этом способе психического воздействия человек насильно приводится к осознанию «правды», таящейся в его темном подсознании.

Внимание Морено также привлек образ Гамлета с его рефлексией в качестве героя, могущего выполнять функцию «альтер-эго» («другое я»), помогающую пациенту лучше понять себя в рамках исполнения собственной жизненной роли. Морено проявил интерес к шекспировскому театру не случайно. Его привлекли гуманистические достоинства шекспировской драмы, заключающейся не только в постановке проблем человеческого существования, но и соответствующей активации личности к разрешению жизненных проблем.

Заимствованное из театра понятие роли перешло в социальную психологию. Многие психологи и социологи начали говорить о роли, имея в виду определенные человеческие функции. Так, известный польский социолог Флориан Знанецкий утверждает, что человек исполняет свою общественную роль согласно определенной экспектации (ожидания) в соответствующей социальной среде. Американский социолог Т. Р. Парсонс, оперируя понятием роли, стремится показать, что она является ключом для интеграции трех уровней - психологического, социального и культурного, представляя трансмиссию, через которую свойства и состояния отдельной личности влияют на функционирование различных общественных и культурных систем. Концепция роли, по мнению Т. Шибутани, является в современной социологии синтезом понятия роли, возникшим в искусстве, но пронизанным принципом социальной психологии, медицинской психологии и психотерапии. С таким пониманием солидаризуется и советский психолог И. С. Кон: «Понятие роли, - пишет он, - широко употребляемое обществоведами, весьма многозначно. В обыденном сознании ролью называется такой аспект поведения деятельности лица, который является для него неорганичным, переживается как нечто внешнее, ненастоящее, отличное от его подлинного «я»... Быть в роли - значит притворяться, играть, осознавать искусственность своего поведения. Но такое разграничение является субъективным, оно описывает лишь соотношение различных образов самосознания, ничего не говоря об их происхождении».

Морено дифференцирует и разграничивает термины «Принятие роли» и ее «разыгрывание». В первом случае имеет место процесс приспособления к роли и усвоения очерченных в ней образцов поведения, во втором - процесс более или менее адекватного выражения индивидуальных свойств общественным экспектациям.

Применительно к задачам психиатрии Морено понимает под ролью процесс решающего создания структуры всего человеческого поведения, определяемого влиянием «малых групп». Более четкое определение дают польские психологи Чаповы в монографии «Психодрама», они понимают роль как фактическое личностное образование, привносящее регулирующий эффект в специфическую ситуацию, в которую вовлечены другие лица. Роль выражает нереализованные потенции личности, отражая определенную структуру отношений с другими лицами. Это служит основой для «присвоения» чьей-то роли, составляющей образец для подражания и способствующей росту самосознания и поведенческих форм деятельности.

Отсюда Морено выводит формулу неправильных поведенческих форм реагирования, включая и психическое поведение как результат разрегулирования правильных форм взаимоотношений между людьми, определяющихся мерой спонтаничности и «творческости» (креативности). Каждый человек в зачаточном виде обладает творческими потенциями. Нераскрытые его резервы направляются на неразумные (иррациональные) пути, проявляющиеся симптомами психической болезни. Ирреальная креативность присутствует в клинике неврозов к пограничных психических состояний, а полное извращение ее встречается уже при глубоких душевных заболеваниях. Морено видит спасительный выход в психодраме, которая способствует отрегулированию спонтаничности, направляемой на разумные формы созидательности. Печальной проблемой психологии человеческой личности является не пресловутое фрейдовское подсознание («оно»), а изоляция и отрыв человека от возможности заниматься творческой деятельностью, означающие болезнь личности.

В отличие от Фрейда Морено считал, что основные черты характера человека не являются раз и навсегда заданными, хотя структурные основы личности имеют и биологические компоненты, формирующиеся еще в раннем детстве. Выражение законной уверенности в способностях человека реализовать свои потенциальные возможности отразилось и в практических рекомендациях проведения психотерапевтической процедуры.

В противоположность психоаналитическому сеансу, проводимому в искусственной изоляции, Морено «аналитический диван в двух измерениях» заменил на трехмерное социальное пространство. Сеанс может проводиться в обыкновенной комнате, но при наличии «социума» - подыгрывающих лиц, в условиях, приближенным к естественным (где заболевание получено, там оно и должно быть «отыграно»). В отличие от Фрейда Морено большее внимание сосредоточивает не на прошлом индивидуума. Принимая человека в настоящем, учитываются его непосредственные личностные и социально-культурные ориентации и проекции как в прошлое, так и в будущее. Помимо свободных словесных ассоциаций, психодрама сопровождается и поведенческой свободой жесто-мимического контура личности.

Сеанс психодрамы разделяется на три части: подготовительный, само представление и заключительный (обмен впечатлениями). Вначале определяются «проблемы», выбирается «герой», чья проблема разыгрывается, и подыгрывающие, помогающие разобраться в конфликте, оппонирующие главному действующему лицу (протагонисту) или намечающему для него («альтер-эго») правильное рациональное решение. Психотерапевт выступает в качестве режиссера, но отнюдь не директивного руководителя. Дублер выступает как «сотерапевт», помогающий герою неназойливо найти продуктивный выход из создавшейся психотравмирующей ситуации, Обсуждение, как и сама инсценизация, изобилует сильными эмоциональными реакциями (иногда присутствуют и члены семьи), а протагонист проецирует свои переживания из мира психодрамы в мир реальный, адаптируясь в нем в последующем с помощью вновь приобретенных «шаблонов» правильного поведения.

После венского театра импровизации, открытого Морено в 1921 году, в Нью-Йорке был организован театр психодрамы под руководством Джинлы Дине и при консультации Морено, впоследствии переехавшего в Америку.

Профессиональные артисты театра Джинли Дине после лекции консультанта-психолога разыгрывали сценки перед каждым купившим билет. Не зная аудитории, психологи искали своего адресата среди определенным образом акцентуированных контингентов, о чем можно догадаться по названию одноактных пьес: «Пограничные пункты духа», «Диагноз», «Мазохист», «Психопат», «Невроз страха» и т. п.

Широко применяется «лечебный театр» для лечения больных с неврозами, реактивными невротическими состояниями, пограничными психическими расстройствами, а также для лечения разнообразных наркоманий. Эти методы скорее дополняют психологическую работу с определенным контингентом больных, чем прямо их лечат. В отличие от прямолинейного «лобового» внушения: при алкоголизме («не пей», «водка - яд») ставится задача скорее пережить, чем понять умозрительно вред и результаты гибельного воздействия спиртного на организм и личность человека. Психодрама предоставляем алкоголику средства решения его жизненных проблем, освобождает от тревоги, дает выход его агрессивности и т. д. Поскольку участие алкоголиков в психодраме в качестве артистов затруднено (вследствие их деградации, плоского юмора и неадекватного поведения), некоторые психологи рекомендуют использовать подыгрывающих дублеров, а также применять элементы кукольного театра.

В. Сперофф проводит психодраму иначе. Страдающий алкоголизмом и его жена под руководством врача разыгрывают сценки из обыденной жизни. В результате больной муж имеет возможность взглянуть на себя со стороны в трезвом виде и «видеть», сколь он «хорош», когда выпьет.

А. Паретов и П. Корнелиус снимают на кинопленку больного, дав ему предварительно выпить, а затем публично или индивидуально демонстрируют (два раза в неделю) для вызывания и укрепления внушением угрызений совести, для выработки большей критичности больного к себе.

Для ролевого варианта коллективной психотерапии алкоголизма нами использовались инсценизации по книге Г. Шошмина «Возвращение в жизнь». При этом были усугублены ятрогенирующие эффекты с розыгрышем ситуации делирия у «главного героя» и последовавшего суицида. Аудитория зрителей состояла из студентов, злоупотребляющих алкоголем. Психотерапевт выступал в роли ведущего. Спектакль был показан в восьми различных аудиториях с общим количеством свыше двухсот студентов. Применялась техника дублирования ролей с использованием в качестве «актеров» сменявших друг друга зрителей. Тем самым достигалась интеграция актеров и зрителей, способствующая более эмоциональному восприятию инсценировки.

Отсутствие занавеса, непротивопоставление зрителей актерам способствовали перенесению роли и «идентификации» некоторых зрителей с героем.

Розданные после спектакля анкеты содержали следующие вопросы:

1) Какие чувства вызывает лечебный спектакль?

2) В какой образ вы вживаетесь, какому герою сочувствуете?

3) Какой образ отталкивает и вы чувствуете к нему неприязнь, отчуждение?

4) Какого героя вам хотелось бы сыграть в лечебном спектакле?

Психопрофилактический смысл постановки определялся уже тем, что при повторном просмотре и вторичном анкетировании наблюдалось увеличение более чем вдвое разумных форм сочувствия герою с одновременным отчуждением от роли с критическим отношением к ней и своему прошлому, со стремлением сыграть положительную роль. У 25% наблюдались отрицательные прогностические феномены, такие, как гипертрофия «отчуждения», означающая эмоциональное уплощение, неспособность к эмоциональной близости, предполагающей элементарное сочувствие и «вживание» в роль (эмпатию). Сюда же мы отнесли и чрезмерную идентификацию с героем без сохранения определенной дистанции, предполагающей критичность к своему поведению и злоупотреблению алкоголем.

Ролевая психотерапия является также прогностическим способом выявления эмоциональной установки на противоалкогольное лечение. В противоположность унылой и назойливой дидактике, которую больные часто не воспринимают, театрализованные формы являются вспомогательным методом психотерапии и психогигиенической работы, эмоционально склоняющей личность к исполнению положительной жизненной роли.

Ролевая психотерапия успешно применяется нами также при неврозах и для адаптации супружеских пар, психопрофилактики семейных конфликтов.

За рубежом происходит все более расширительное толкование психодрамы для психогигиенической, психотехнической экспертизы профотбора и с целью брачных консультаций юношей и девушек.

Студенты психологического отделения Мичиганского университета изучают ролевые ситуации в драматической импровизации (например, проблемы получения должности, отчуждения между друзьями). Федеральное бюро расследования и американская армия также проявили интерес к психодраме и приняли некоторые ее методики на вооружение.

Широко используется так называемая «зеркальная техника». Больной, чья проблема разыгрывается, может быть непосредственным участником психодраматической сцены и находиться в зрительном зале в качестве зрителя или играть незначительную роль.

Разыгрываются и простые адаптивные сценки, имеющие целью помочь больному при выпуске из стационара восстановить элементарные социальные навыки. Некоторые примеры по использованию психодрамы с целью реабилитации, реадаптации и ресоциализации больных приводит американский психиатр Дж. Франк в книге «Групповые методы в терапии» в сценах с наймом на работу или покупки товаров. Обычно больной играет сам себя, а другой человек - продавца или будущего предпринимателя. Сцены задуманы так, что одна отличается от другой по степени трудности, чтобы у больного осталось удовлетворение от успешности выполняемого дела.

Психодрама, социоанализ и социометрия получили развитие в некоторых разновидностях групповой психотерапии. Это так называемая гипнодрама, лекарственно-направляемая психодрама (Морено, 1966; Джек Бард, 1966), социометрическая терапия (Иенингс, 1966), групповая музыкальная и ритмическая терапия (Альтшулер, 1966) и др. По новой теории Морено, называемой социометрией, классовые противоречия можно разрешить не социально-экономическими реформациями, а сглаживанием конфликтов за счет средства психической терапии. Мы не останавливаемся на этой «теории» подробно, ибо она уже была достаточно подвергнута критике в нашей философской и социологической литературе (например, в предисловии М. Ш. Бахитова к русскому изданию книги Дж. Морено «Социометрия». М., ЙЛ, 1957).

Американский психиатр Клепман, критикуя психодраму Морено, справедливо указывал на то, что «истинная терапия не сводится к катарзису, ибо должны быть даны сознательные социальные установки». Морено, увлекаясь эмоционально-подсознательной стороной терапии как «очищающей и расшифровывающей» бессознательные тенденции и «заблуждения» личности, недооценивает дидактически-рассудочные формы психотерапии, являющиеся рычагом воздействия именно на сознательные ориентации и мотивационные подструктуры личности. Наблюдения Клепмана также показывают, что психодрама у ряда лиц может укреплять их в антиреальной позиции, ибо «всякий сдвиг границ фантазии у душевнобольных опасен». Это можно отнести не только к недостаткам, свойственным лишь терапии психозов, но и некоторым формам неврозов и психопатий, где имеется большой элемент актерского воодушевления и эмоционализации, смыкающийся с механизмами истерии, что в ряде случаев может усугубить заболевание.

Лечебная практика показывает, что не всегда возможен терапевтический эффект при допущении и эксплуатации спонтанных эмоциональных реакций у истериков и углубления у них «вчувствования». Наоборот, механизмы «отчуждения», «отстраненности» от роли могут дать необходимый психологический эффект.

Большой трудностью игрового метода, переходящего иногда в недостаток, является то, что иногда разыгрываются нереальные ситуации с надуманным и подставным характером инсценизации. Для лиц, страдающих нервно-психическими заболеваниями, раскрытие первоначального обмана может вызвать озлобление и сделать их недоступными для последующей психотерапии.

Иллюстрацией к вышеприведенному положению может служить сюжетная линия пьесы Вениамина Каверина «Школьный спектакль», где подобная психодрама, названная директором школы «театротерапией», была организована для того, чтобы учащиеся «убедились, какой кавардак они учинили в классе», превратившись в кощунство над чистотой отношений школьников, охладила их откровенность. Правда, «психологическое равновесие установилось в классе. Ссоры, размолвки, напряжение в отношениях - все это рассеялось, так сказать, сценически изжито... Однако прежняя близость ушла».

Существенный недостаток гипнодрамы Морено и Эннейса в ненужной фиксации личности на расшифровке своих подсознательных влечений и инстинктов. Имеет место и прямое деморализующее и асоциальное влияние метода Слевсона, основанного на принципах «полной свободы» эмоций и необходимости обязательного «бурного отреагироваиия».

В советской медицине приемы игровой терапии и психотерапевтической драматизации применяются в качестве, элементов системы коллективной (групповой) психотерапии (Н. В. Иванов, И. 3. Вельвовский, М. М Кабанов, С. С. Либих, Б. Д. Карвасарский).

Ленинградский психотерапевт И. Е. Вольперт разработал своеобразный прием психотерапевтической драматизации, названный им имагопсихотерапией, в котором он с лечебной целью использует обучение больных приемам воображаемого мысленного воссоздания положительной роли, которая способствует выработке новой доминанты, затормаживающей прежние невротические формы поведения и установки. По мнению другого ленинградского ученого Л. Г. Первова, игровые приемы психотерапии представляются целесообразными в клинике неврозов и пограничных состояний, ибо способствуют изменению патологических личностных особенностей, заключающихся в переделке сложного жизненного стереотипа с замещением неадекватных элементов поведения более современным типом реагирования на психотравмирующие ситуации.

В Ленинградском научно-исследовательском психоневрологическом институте им. В. М. Бехтерева выявлена возможность и необходимость применения разумных форм и сочетаний игровых и вербальных компонентов групповой техники. В отделениях неврозов, реабилитации, психозов, психопрофилактики используются групповые дискуссии, методики «смены ролей», психогимнастики, групповой музыкальной и ритмической терапии, инсценизации с целью тренировки у больных нервно-психическими заболеваниями адекватных поведенческих реакций в различных сферах общения - в семье, на улице, на производстве, в общественных учреждениях и т. п.

Однако врачам предстоит немало потрудиться, чтобы совместно с психологами и работниками театра более глубоко разрабатывать смежные вопросы компенсативно-корригирующей функции искусства, шире внедрять ролевую психотерапию и психогигиену в практику некоторых театров, использовать полезные модели общения, отработанные театром, в повседневной жизни и в различных сферах социализации личности с целью ее гармонического развития.

Несмотря на теоретическую невнятность психодрамы, Морено внес определенный вклад в ее практическую разработку. В отличие от психоаналитической методики «лечебный театр» является, если можно так сказать, методикой «психосинтетической», способной дать конструктивные результаты в решении некоторых сложных проблем личности. Она основана на вере в человека и его творческие возможности. Не случайно Морено в беседе с Фрейдом сказал: «Вы подавляете мечту людей. Я уже обучаю их мечтать по-новому».

Кому дается здоровье

Цель психогигиены - вооружить людей знаниями тех законов биологии, которые помогли бы отодвинуть процесс старения, предотвратить развитие наиболее распространенных заболеваний. Большую помощь в этом оказывают методы психической саморегуляции, могущие активизировать умственные и духовные способности, дремлющие в каждом человеке.

Действие психической саморегуляции можно сравнить с гимнастикой. Массовое развитие физической культуры в нашей стране укрепляет физическое здоровье миллионов людей, но вот регуляцией своего психического состояния владеют лишь немногие.

Общеизвестно, что физические упражнения тонизируют деятельность центральной нервной системы, повышают защитные силы организма, способствуют совершенствованию физиологических приборов адаптации человека к различным видам деятельности. Известно, например, что И. П. Павлов наряду с огромной и напряженной умственной деятельностью до глубокой старости увлекался гимнастикой, с удовольствием переключался на игру в городки и работу в саду. Л. Н. Толстой работал над рукописями до глубокой старости и сочетал свой плодотворный творческий труд с активным отдыхом - ездой верхом на лошади, катанием на коньках и т. п. Академик В. А. Обручев до 93-летнего возраста сохранил удивительную остроту мысли. Его научное наследие - многотомные труды по исследованию Сибири, Центральной и Средней Азии, учебники по геологин, географии, серия научно-фантастических романов. Оптимизация психической деятельности и здоровый эмоциональный настрой достигаются сознательной и упорной волевой тренировкой нервных процессов. Известный физиолог Н. Е. Введенский говорил: «Изнемогают не столько от того, что много работают, а от того, что плохо работают». Нет понятия «работоспособность» без понятия «утомление». Только преодолевая элементы утомления волевым путем в труде, человек повышает свою работоспособность. Выходит, что сам по себе труд не является болезнетворной причиной, Наоборот; «То копье, которое ранит, оно же исцеляет». Человек нашего времени должен много и активно трудиться, но он не должен предаваться малоподвижному образу жизни, «обломовщине», должен учиться тренировать переключаемость своих нервных процессов, чтобы быть хорошо приспособленным к ритму современной жизни, постоянно сохранять положительный эмоциональный фон.

Экономист Вернер Зомбар писал: «...желание ускорить темп жизни считается важным, ценным, необходимым. Люди сообразовывают с этим весь свой обиход: они хотят быстрее ходить, путешествовать, предпочитают летать, они желают быстрее продуцировать и транспортировать, быстрее потреблять, быстрее говорить, быстрее писать, и слово «спешно» сопровождает всевозможные процессы и действия...»

Наиболее характерной чертой научно-технического прогресса является изменение характера трудовых процессов на производстве в связи с его механизацией и автоматизацией, высокий напряженный темп во всех сферах человеческой жизни, ускорение средств передвижения, огромное расширение социальных связей человека, чрезвычайно возросшие возможности средств массовой информации. Естественно, что в этих условиях болезни, и в частности сердечно-сосудистые, грозят тому, кто не владеет средствами управления своими эмоциями, не учится методам психической саморегуляции, тренирующим подвижность и переключаемость нервных процессов.

Человек должен самовнушением настраивать себя на оптимистический лад, учиться так называемой «аутогенной нейтрализации» негативных эмоций, во время неприятностей не растворяться в них.

В процессе трудовой деятельности также полезен самонастрой. Положительные эмоции способствуют созданию должного психологического климата на производстве. Возникающая «цепная реакция» доброжелательности оптимизирует деятельность трудового коллектива в целом и индивидуально каждого сотрудника. Утомляет не работа, а отрицательные эмоции и мысли.

Еще древние восточные философы говорили: «Не позволяйте никогда недовольству, презрению, жадности, ревности и другим низменным инстинктам коснуться вашего ума. Такие эмоции создают отрицательные токи, отравляют ум и тело, результатом чего будет болезнь.

Дисциплинируйте ваши эмоции, будьте счастливы и не позволяйте внешним обстоятельствам влиять на вас!»

Одним фактором риска, ведущим к возникновению и развитию многих заболеваний (наряду с перееданием, чрезмерным употреблением соли, отрицательными эмоциями и малоподвижным образом жизни), является курение. Человечество относилось к табаку с удивительной доверчивостью и легкомыслием. Особенно вредно влияние никотина на головной мозг, который у курильщика подвергается хроническому кислородному голоданию, что приводит к ослаблению памяти, снижению работоспособности, спастическому состоянию сосудов головного мозга и сосудов сердца, так как часть гемоглобина в крови курильщика блокирована угарным газом. Поэтому, например, вероятность инфаркта у курящих в 12 раз больше, чем у некурящих. Тем не менее вредная привычка остается широко распространенным явлением. Одна из причин этого - опять же неумение управлять своим психическим состоянием. Кому-то курение «помогает» спастись от стеснительности, а люди, привыкшие работать с папиросой, полюбили сам процесс курения, который якобы способствует творчеству. Выявляется и какой-то процент лиц, курящих для того, чтобы «быть при деле и ничего не делать». В процессе бесед с курильщиками удается заметить, насколько искренне их желание бросить курить. Чрезвычайно порочна иждивенческая установка: «Пусть меня от курения врач вылечит». Конечно, легковнушаемые и гипнабильные лица легче отвыкают от курения. Но что делать многочисленной армии курильщиков, у которых мотивы бросить курить еще не сформулированы. Некоторые искренне заявляют: «Питаю навязчивую мысль о прекращении курения, но не нахожу достаточных доводов для внушения себе жгучего желания совершить данный поступок».

Однако с помощью психической саморегуляции можно вызвать безразличие или отвращение к курению. Примерная формула аутотренинга здесь может выглядеть следующим образом.

«...Я спокоен, окружающие звуки, шумы, разговоры, шорохи не волнуют, не тревожат меня. Внутренним взором слежу за снятием напряжения с мышц правой руки. Правая рука приятно расслабляется, теплеет, согревается. Расширились сосуды правой кисти, по расширен» ньщ сосудам струится здоровая артериальная кровь, насыщенная кислородом, и левая рука, подобно правой, расслабляется, теплеет, согревается. Тепло и расслабление ощущаю в ногах, стопы теплые, и снизу вверх тепло распространяется по туловищу. Солнечное сплетение в подложечной области моего живота излучает тепло, прогревает мои внутренние органы, которые оздоравли-ваются за счет притока крови по расширенным сосудам. Мое сердце работает ровно, безболезненно. Дыхание ровное, спокойное. Мое внимание теперь на мышцах моего лица. Разглаживаются складки лба, каждая морщинка расправляется и исчезает, веки расслабленные, теплые по контрасту с прохладою во лбу, а лоб словно овевает свежий ветерок. Голова моя после занятия самовнушением станет ясной и чистой, как прозрачный прохладный горный ручей, здоровой и работоспособной. Улучшатся память, внимание, собранность. Я больше не курю. Я безразличен к виду, запаху и «вкусу» табака. Пропадает желание курить. Ни папиросы, ни сигареты не доставляют мне уже прежнего удовольствия. Мне неприятно курить. Курение даже вызывает отвращение. Мне неприятно воспоминание о курении и друзьях-курильщиках. Каждая затяжка сопровождается поперхиванием, кашлем, слюнотечением и даже рвотой, спазмами и болями в животе. Действие папирос стало ядовитым. Мне теперь легко бросить курить. Ведь я владею собой. В занятиях аутотренингом укрепится моя воля в борьбе с курением. Брошу курить обязательно. Буду хорошо спать ночами. А утром всегда голова будет ясная, здоровая, не нуждающаяся в одурманивании куревом. Улучшаются функции всех моих внутренних органов. С каждым днем чувствую себя все лучше во всех отношениях. Теперь я живу здоровой полноценной жизнью. Я бодр, активен, работоспособен и здоров!»

Заболевания сердечно-сосудистой системы стоят, как известно, на первом месте среди всех болезней.

И здесь аутогенная тренировка - важное подспорье в формировании психологических средств защиты от сосудистой патологии.

Как же проводится аутотренинг? Выбрав удобную позу, человек сосредоточивается вначале на какой-то картине с изображением солнечного летнего пейзажа. Устанавливая спокойный ритм дыхания, мысленно про Себя произносит: «Я спокоен... Я совершенно спокоен...», причем местоимение «я» или фраза «я совершенно» произносится на вдохе, а на несколько удлиненном выдохе следует слово «спокоен». После каждой фразы, делая небольшую паузу в пять-семь секунд, для того чтобы совершить один дыхательный цикл, надо постараться вызвать ощущение физического успокоения. На вдохе: «мое тело...», на удлиненном выдохе: «совершенно спокойное, отдыхает...». Упражняясь в течение трех-пяти минут ежедневно три раза в день утром, днем и вечером, используя просоночиое, предсонное и послеобеденное состояние, обучающийся примерно за десять дней овладевает начальным этапом в вызывании формулы спокойствия и отдыха, которая в целом выглядит следующим образом: «...я спокоен, я совершенно спокоен. Я отдыхаю... Отдыхает все мое тело. Тело приятно расслаблено и отдыхает... Отдыхает каждый мускул, каждый нерв... Мышцы приятно расслаблены... Посторонние звуки перестали отвлекать меня... Перестали тревожить и беспокоить... Я внимателен и сосредоточен на произносимых словах...».

Последующее упражнение направлено на вызывание ощущения расслабления и тепла в правой руке.

«Я хочу, чтобы правая рука моя расслабилась и потеплела... моя правая рука приятно расслабляется. Расслабляется правая кисть, правое предплечье и плечо. От плеча и до кончиков пальцев вся моя правая рука приятно расслаблена. Рука теплеет, словно погружается в теплую воду... Расширяются сосуды правой руки и по расширенным сосудам свободно и спокойно струится приятное тепло. Расслабляются нервные и сосудистые спазмы, если таковые были. Через всю мою правую руку струится приятное тепло. Вся правая рука моя расслабилась и потеплела. В кончиках пальцев правой руки уже пульсирует приятное тепло...»

Проделав то же самое с левой рукой, обучающийся может переходить в последующих занятиях к реализации расслабления, тепла сразу в обеих ногах. Если имеются жалобы на боли или неприятные ощущения в различных органах, то проводится соответствующая органотренировка. Так, при неприятных ощущениях со стороны желудочно-кишечного тракта вызывается тепло в области солнечного сплетения: «Солнечное сплетение излучает приятное тепло, прогревает мои внутренние органы, усиленно кровоснабжает и оздоравливает их».

Как правило, сосудистые заболевания, такие, например, как гипертоническая болезнь, часто сопровождаются кардиальньми расстройствами, что требует разучивания следующей формулы: «Я чувствую тепло в левой половике грудной клетки. Тепло с левой руки распространяется на область сердца... Расширяются сосуды, питающие мышцу сердца. Это полезно... Исчезают нервные и сосудистые спазмы... Улучшается приток крови, богатой кислородом и питанием, к мышце сердца, мышца сердца оздоравливается и омолаживается, улучшается обмен веществ в сердечной мышце. Мое сердце работает ровно и спокойно, безболезненно. Оно всегда, везде, в любых условиях, даже в нервно-напряженных, слушается самоприказа и работает ровно, безболезненно, спокойно и ритмично...»

Последующие фазы обучения AT посвящаются формулам мотивированного самовнушения и технике выхода из расслабления.

Формулы «лицевой психогимнастики» отрабатываются следующим образом: «Мое внимание сосредоточено на мышцах моего лица... Разглаживаются складочки лба... Каждая морщинка расправляется и исчезает... Веки теплые, расслабленные... Мышцы крыльев носа, рта и подбородка расслаблены... Язык расслаблен и вял (словно произношу букву «н»). Жевательные мышцы моего лица расслаблены... Мышцы шеи и затылка не напряжены... Все лицо расслабилось и потеплело, лишь лоб прохладен, словно свежий ветерок овевает кожу лба... Огромное голубое небо перед внутренним взором, и я, словно птица, парящая в небе... Вместо напряженности, бывшей ранее в теле, научаюсь ощущать чувство невесомости и расслабления... На лице выражение спокойствия, здоровья и полнейшей безмятежности...»

В качестве домашнего задания даются упражнения на выработку перед внутренним взором представления картин природы или приятных переживаний на тему: «Светлая солнечная полянка», «Гладь озера», «Приятное свидание», «Приятная новость», «Праздник» и т. д.

Заключительная часть аутогенной тренировки («выход») сопровождается формулой мотивированного самовнушения и представлением взбадривания: «Постепенно расслабление заканчивается. Меняется пейзаж. Словно из-за тучи появляется солнце. Луч бодрости пронизывает меня. Новый ритм активности наполняет организм, словно подхлестывает нервную систему. Заканчиваются занятия. После занятий голова будет ясная, светлая. Улучшилась моя память, внимание, отдохнула нервная система. Хорошее самочувствие сохранится надолго. И никакие тревоги и заботы дня не смогут вывести меня из состояния здоровья, уверенности в себе, в своем здоровье...»

Здесь формула мотивированных самовнушений может быть расширена и всегда индивидуализирована, в зависимости от тех мотивов и задач, которые обучающийся преследует.

Теперь следует заключительный счет от пяти до одного: «При счете «один» легко и просто откроются глаза и голова будет ясной, светлой, отдохнувшей. Итак, 5 - расслабление начинает проходить и исчезать, прохлада в области лба будит бодрость ощущений, 4 - хочется подвигать кончиками пальцев рук и ног, расслабленность исчезает, 3 - легко удается подвигать руками и ногами, сжать руки в кулаки, ощутить энергию, упругость, силу в мышцах отдохнувшего организма, 2 - ясная светлая голова, веки легкие, состояние бодрствования охватывает целиком и полностью, 1 - открываю глаза, я бодр, активен, работоспособен и здоров...»

После занятий AT отмечается повышение настроения, общего тонуса, субъективное улучшение настроения и самочувствия.

Комплекс обучения AT в кардиологии занимает в целом около двух месяцев регулярных ежедневных занятий. В санаторно-курортных условиях и в поликлиниках, где AT проводится через день, основной курс удается разучить за десять - двадцать занятий, но он требует в последующем обязательной работы над собой. Можно пользоваться магнитофонными записями врачебного голоса; формируемый условный рефлекс на AT помогает быстрее овладевать методикой. Однако во избежание побочных действий необходимо советоваться с врачом и контролировать свое состояние объективными медицинскими пробами.

Кроме улучшения показателей кардиограмм происходит объективное снижение артериального давления, нормализуются показатели деятельности нервной системы, улучшается подвижность и переключаемость нервных процессов, сосудистый тонус, о чем свидетельствуют данные ЭЭГ.

Польза разумного отношения

Известный советский психолог В. Н. Мясищев разработал теорию неврозов как неправильной «системы отношений личности». Задачей лечения неврозов, по Мясищеву, является «поэтапная реконструкция системы отношений личности» в процессе психотерапии.

Можно выделить по меньшей мере четыре формы неправильного отношения человека к возникшему у него функциональному расстройству деятельности центральной нервной системы. У некоторых людей в связи с их повышенной внушаемостью и самовнушаемостью может появиться «паническое» отношение к неврозу. Эти люди озабочены малейшим своим нездоровьем и напуганы возникающими болевыми ощущениями, любое из которых принимается ими за признаки грозного заболевания. Например, одна наша пациентка не отходила от телефона и при малейших проявлениях болевых ощущений в области сердца, носивших функциональный временный неорганический характер, сразу же вызывала «скорую помощь», в течение дня буквально терроризируя медицинскую службу и отрывая ее от оказания помощи тем, кто действительно в ней нуждался.

Другой вариант неправильного отношения к факту возникновения невроза, тоже мешающий избавиться от него, ипохондрический. А. П. Чехов в образе Беликова описал типический ипохондрический характер. Вечно закутанный «человек в футляре», боящийся всех и вся, озабочен только состоянием своего здоровья, и все его «мировоззрение» сосредоточено на внутренних органах.

Тревожно-мнительное отношение к болезни присуще людям иного характера. Им свойственна недооценка своего «я», самоуничижение, неверие в свои силы, в выздоровление. Если паническое отношение возникает приступообразно и изредка, то тревога у таких людей длится хронически и поддается лишь постоянному разубеждению. Их мнительность ухудшает течение любого заболевания и доставляет много хлопот медикам.

Равно вредна и четвертая форма неправильного отношения к болезни, противоположная всем указанным, - беспечная. Но ее не надо путать с необходимостью выработки «наплевательского» отношения к имеющемуся функциональному расстройству нервной деятельности.

Прежде всего «невротику» надо выработать спокойно-выжидательный взгляд на имеющиеся неприятные ощущения и переживания. Если этого не произойдет, больной углубится в себя и уподобится «человеку в футляре». Своей паникой, тревогой и излишним беспокойством он мешает и себе и врачу. В неспокойном тревожном состоянии дезорганизуется деятельность центральных нервных приборов организма. Из-под контроля выходит так называемая подкорка - «седалище эмоций». Вот тогда-то и усиливается уже начавшаяся хаотическая деятельность мозга, и он совсем не справляется с задачей контроля и руководства деятельностью всех внутренних органов. Вторично расстраиваются и они. Вот почему перед больными неврозами в AT ставится задача выработать у себя спокойно-выжидательное отношение к болезни («чем спокойнее я буду относиться к имеющимся у меня болезненным и неприятным ощущениям, тем скорее они исчезнут окончательно»).

После выработки такого спокойствия возможно появление иного, более высокого по уровню, умения владеть собой. Отношение к болезни становится не только спокойно-выжидательным, но и активно противоборствующим. Одна из наших пациенток, освоив такие правильные формы отношения к неврозу, уже сама успокаивала врача, который искал у нее признаки более грозного заболевания - органического поражения нервной системы (типа энцефалита).

«Что вы, доктор, - говорила больная, - я уже не пугаюсь, когда появляются неприятные нарушения чувствительности. Ранее думала, ну, все - теперь парализует. А сейчас внушаю себе, ведь было улучшение, и сейчас все пройдет. Моя болезнь функциональна, а значит, преходяща, временна и обязательно исчезнет».

Правда, иной раз не так уж легко сохранять спокойствие. Но и здесь тренировка возможна. Воля, так же как и мускулы, поддается упражнению. Вспомните А. С. Макаренко: «Можно оставить вспыльчивый характер? А как, кстати, среди нас будет жить человек со вспыльчивым характером, и он может обругать, а потом скажет: извините, у меня вспыльчивый характер. Вот именно в советской этике должна быть серьезная система требований к человеку, и только это может привести к тому, что у вас будет развиваться в первую очередь требование к себе...»

Человек должен научиться внутреннему сосредоточению. В основе его лежит развитое внутреннее торможение, так называемый «исследовательский» рефлекс, который И. П. Павлов противопоставлял рефлексу «что такое?» (беспрестанному реагированию на любые внешние раздражители).

Естественно, что переутомленная нервная система более астенизирована. На фоне такой усталости труднее собраться, сосредоточиться, проявить максимум воли, эмоционального самоуправления. Но есть приемы все той же релаксации, которая моментально дает восстановительный эффект, снимая явления усталости и повышая возможности психической саморегуляции. Простая дыхательная гимнастика переключает от сосредоточенности на болезненных ощущениях и переживаниях и способствует выработке указанных выше правильных форм отношения к нервному заболеванию. «Наплевательское» отношение к неврозу вовсе не означает, что можно обойтись без соблюдения лечебного режима. Наоборот, при неврозах надо помнить крылатое выражение Павлова, что «нет ничего более властного в жизни человека, чем ритм». Поэтому соблюдение ритма бодрости и выработка определенного рефлекса отхода ко сну не менее важны, чем настройка на активную психическую деятельность.

Представьте знакомую всем нам по утрам трамвайную давку и как цепь взаимного хамства доводит вас до бешенства. А если настроить себя изначально, создать у себя психологическую установку, что наступивший вам на ногу сосед товарищ ваш, а может быть, и брат, то скорее всего вы воздержитесь от раздражения.

«Измени отношение к вещам, кои тебя беспокоят, и ты будешь от них в безопасности». Древнеримский завет Марка Аврелия и сегодня формирует внутреннюю готовность избавиться от избыточного и невротизирующего беспокойства.

«Целитель тот, кто умеет утешить волнения сердечные» - так писал харьковский психолог Галич в прошлом веке, когда еще не были известны методики аутогенной тренировки: кроме «успокоения» сердечной деятельности, Галич считал, что для сохранения здоровья человеку нужны «рассудок, терпение и время». В то же время часто бывают необходимы и отрицательные потрясения, которые в определенных ситуациях выполняют роль лечебного средства. Спустя столетие советский врач А. И. Яроцкий выдвинул идею «психотерапии через миросозерцание», которая оздоравливает психику человека и влияет даже на состояние внутренних органов.

«Человек живет настолько долго, насколько ему хватает душевных сил в борьбе с окружающим миром», - писал Яроцкий, учитывая свой богатейший опыт лечебной работы в области кардиологии. Некоторые его коллеги иронизировали: «Наш Александр Иванович хочет всех убедить, что он может вылечить порок сердца своими психотерапевтическими воздействиями». На это Яроцкий отвечал: «Я, разумеется, порок сердца психотерапевтическими средствами вылечить не могу. Но ведь и вы не можете его вылечить дигиталисом, наперстянкой, которыми вы все пользуетесь каждый день. Вы лишь продлеваете жизнь больному. То, что вы делаете с помощью наперстянки, то я, да еще с большим успехом, делаю с помощью методов воздействия на психику, активизируя нервную систему и тем более поддерживая стойкость духа больного».

Душевная стойкость человеческой личности делает ее менее уязвимой перед лицом любого недуга. В истории тому есть масса примеров. Вспомним хотя бы Томазо Кампанеллу, великого итальянского просветителя, страдавшего туберкулезом легких и избавившегося от него во время написания своего знаменитого произведения «Город солнца», в котором пытался представить общество будущего, свободных, счастливых людей.

А. И. Яроцкий одним из первых занялся проблемами психотерапии, которые получили свое дальнейшее развитие в работах видного отечественного психиатра Е. А. Гиляровского. С помощью психотерапии достигается «предметная активация больных», которая происходит на фоне социальной ответственности, благородных общественных устремлений, целительных для психики.

А. И. Яроцкий говорил, что слова «будь бодрым», «будь сильным», обращенные персонально к определенному человеку, не имеют той силы, когда они адресуются к коллективу, группе больных. Впервые в истории психотерапии А. И. Яроцкий указал на необходимость воспитания коллективного мировоззрения среди людей, страдающих различными видами душевной патологии.

Он подчеркивал: «Личные неудачи теряют многое в своем значении, если центром внимания личности становятся интересы, стоящие вне ее».

Великое благодеяние матери-природы

Гипноз в переводе с греческого означает «сон», который является, по определению Шекспира, «великим благодеянием матери-природы». Издавна известны целебные свойства сна. Но не только отдыхом объясняется эффективность лечебного действия гипноза. Чтобы снять покрывало таинственности и понять научную сущность гипноза, обратимся к истории.

Еще в книгах Ветхого завета встречаются описания типичного гипноза, при котором человек не видит и не слышит, но одновременно и видит, и слышит, и действует.

О великом богатыре земли русской Илье Муромце в былине мы читаем следующее: «Тридцать три года сиднем сидел детище... Шли калики перехожие, он им дал воды напиться, они ему сказали: «Ну, добрый молодец, встань и иди, богатырем земли русской будешь». И Илья Муромец под влиянием внушения встал и пошел, избавившись от функционального паралича ног, и действительно стал богатырем на Руси.

Профессор И. 3. Вельвовский выделяет три периода развития истории внушений. Первая - это эра шаманско-религиозная, вторая, донаучная - метафизически-схоластическая и третья - современная, научная.

В донаучный период люди верили в «философский камень». Великий метафизик и врач XIV века Парацельс, сделавший много открытий в медицине, построил свою теорию о том, что звезды, испуская эманацию, наполняют воздух флюидами, и этот астральный магнетизм способствует исцелению больных. В последующем, в начале XVIII века, идею физического магнетизма развил венский врач Антуан Месмер. Широко образованный человек, музицировавший в свое время с отцом Моцарта, астроном и врач, он лечил больных внушением, считая, что это следствие магнитных влияний одного человека на другого. Королевский двор потребовал от центра мировой науки - Парижской Академии наук обоснования теории Месмера. В опытах принимали участие, например, великий химик Лавуазье и выдающийся физик Франклин. Так как никаких флюидов не было обнаружено, Месмера объявили мистификатором, а его идеи - шарлатанскими.

Понадобилось почти четверть века, чтобы в Англии в городе Манчестере хирург Джеймс Бред обратил внимание на публичные демонстрации месмериста Лафонтена (внука баснописца), безболезненно прокалывавшего человеку щеку или ладонь. Хирургу неимпонировали объяснения флюидов и он сам стал экспериментировать на друзьях и родственниках, обнаружив гипнотизирующее действие блестящих предметов (пинцета, скальпеля, горлышка бутылки). Бреду принадлежит трактат о нервном сне, названный им нейрогипнологией. Ему же мы обязаны самим названием «гипноз». Этим термином Бред обозначил искусственный сон, дающий людям исцеление и обезболивание при небольших операциях.

Парижской Академии вновь пришлось «расследовать» явления гипноза, но уже при других обстоятельствах. Некий врач по фамилии Бурка демонстрировал излечение параличей «металлотерапией», то есть прикосновением золотой или серебряной пластинки, причем перенесение этой пластинки с больной ноги на здоровую вызывало паралич ее. Академия поручила исследовать этот феномен знаменитому психиатру Шарко и его ученику невропатологу Бабинскому. В госпитале Сальпетриер в Париже Шарко внушением вызывал у истеричных пациентов параличи, галлюцинации и прочие феномены болезни и внушением же лечил их. Шарко объяснил гипноз истерическими стигмами и дал классификацию стадий гипноза. На иной путь встал профессор города Нанси Анри Бернгейм, обнаружив явления внушаемости и у лиц, не страдающих нервно-психическими расстройствами. Таким образом, нансийская школа показала, что гипноз - это искусственно внушенный сон, в котором создается определенная связь между гипнотизирующим и гипнотизируемым.

Ценные мысли о природе гипноза как особого состояния торможения мозга высказал' учитель Ивана Петровича Павлова немецкий физиолог Генденгайн.

Вклад Павлова в расшифровку таинственных явлений психики столь велик, что можно по праву научную эру гипноза назвать павловским периодом. Вначале он обнаружил, что если животное сковать в его движениях или применить монотонные раздражители, то у него падает активность, наступает торможение и оно засыпает. Павлов расценил сон как явление торможения нервной системы и ее клеток. Потому-то сон и является «благодеянием природы», что он, по Павлову, есть «охранительное торможение» нервных клеток. В обычном естественном ночном сне процессы торможения распространяются на всю кору и даже на нижележащие подкорковые центры. Причем сон может распространяться в двух направлениях - в глубину (по интенсивности) и по объему (экстенсивности). На слабый раздражитель клетка отвечает адекватно слабо, а на сильный - сильно.

По мере развития торможения возникает изменение силовых отношений в связи с развитием фазовых, иногда парадоксальных явлений. В этом случае на слабые раздражители клетка может ответить сильным возбуждением, а на сильные не реагирует. В таких случаях тихий голос врача может неодолимо действовать на полуспящий мозг пациента, который в то же время не слышит шума улицы и других сильных раздражителей извне. При глубоком торможении наступают ультрапарадоксальная и наркотическая стадии сна, до которой гипнолог старается не доводить спящего, ибо тогда тот не услышит внушений, а будет просто отдыхать. Павлов выявил не только безусловнорефлекторный, но и условнорефлекторный механизм сна. Последний и является гипнотическим и формируется на монотонные раздражители, в том числе и на словесные. И Джеймс Бред и представители нансийской школы думали, что гипноз - это какой-то особый сон. Павлов показал, что это, во-первых, сон медленно развивающийся, во-вторых, частичный, «застревающий» на каких-то фазовых состояниях, в-третьих, частичный как по интенсивности, так и по экстенсивности. Рассеянность торможения по коре создает мозаичность, разорванность сна, чем и объясняется своеобразие гипноза. Нансийская школа также пользовалась термином «рапорт» («связь»), но сущность его не раскрывала. Павлов силу внушений в гипнозе объяснял изолированностью «рапорта». Концентрированное возбуждение сопровождается сильной отрицательной индукцией, оторвавшей его, изолировавшей от всех неодолимых посторонних влияний. Это и есть механизм гипнотического и постгипнотического внушения.

Основоположник советской гипнологии К.И. Платонов любил пояснять «рапорт» рисунком. Вообразите, говорил он, что одно полушарие заторможено, заснуло. Окрашено это полушарие в черный цвет. Но один участок в височной доле, через который врач посылает слова «спите, вы засыпаете», не затормозился. В этом случае на темном фоне мозга возникает как бы светлое пятно. Все в клетке заторможено, но один очаг возбужден, потому что на него все время падает посыл внушающего слова. Вот этот очаг концентрированного возбуждения и служит воротами, через которые осуществляется связь врача с загипнотизированным. В силу этого слово становится сильнее реальных раздражителей. Входя в заторможенную ослабленную кору, оно неодолимо действует на человеческую психику и организм в целом.

Не только при неврозах и при ряде внутренних заболеваний полезно применение гипноза. Бесспорно влияние внушений на изменение чувства голода и жажды, что чрезвычайно важно при лечении желудочно-кишечных заболеваний, в частности язвенной болезни, а также сахарного диабета. Большим числом исследований установлена возможность психорегуляции водно-солевого и углеводного обмена вплоть до влияния на урог вень калия и кальция в крови. Имеются клинические эксперименты воздействия гипнозом на сердечно-сосудистую, вегетативную нервную систему, на секрецию желудка и на пищевой лейкоцитоз. Доказано, что употребление пищи сопровождается повышением содержания лейкоцитов крови. Внушение сытости в гипнозе голодному человеку, оказывается, вызывает столь же реальное повышение лейкоцитоза, как и при реальном приеме пищи.

Не вызывает теперь удивления и возможность активного гипносугестивного воздействия на общую моторику, психомоторику и на психологические процессы - на память, эмоции, работоспособность, а также на общее, еамочувствие.

Гипноз против гипноза

В один из осенних дней мы с приятелем стояли у трассы и голосовали. Бесконечно и невесело лил дождь. Мимо проносились десятки автомашин. На удивление нас подобрала не «Волга» и не «Жигули», а мощный рефрижератор. Приятель принялся горячо благодарить за чуткость водителя - пожилого человека.

- Чуткость - это с одной стороны, - заметил он.

- А с другой?

- А с другой, - он задумался, - мне легче вести машину, когда в кабине кто-то есть еще.

Заметив наше удивление, он добавил:

- Мне нужен спутник, чтобы не дремать.

- Вы, наверное, провели бессонную ночь? - высказал предположение приятель.

- Наоборот, выспался хорошо.

- И все же...

- Да, и все же иногда теряю бодрость: однообразная дорога, шум мотора, мелькание за окном... Невольно начинаешь подремывать.

- То есть мы вам нужны как собеседники и как «сторожа»?

- Именно так. А если у вас еще и большой репертуар песен, то тем лучше. Пойте, не скромничайте. Однажды я подвез певца, так до пункта назначения доехали совсем незаметно.

Так впервые в жизни за двести километров пути мы расплатились песней. Как врач я уже имел представление о так называемом «синдроме мокотонии» и повел своего приятеля в управление Южной железной дороги где происходило на первый взгляд обычное явление - начали свою работу двухмесячные курсы повышения квалификации машинистов, но мы уже включили в учебный план психогигиенические приемы повышения работоспособности.

Работники локомотивной службы вначале ознакомили присутствующих с программой и организацией учебного процесса. Вот тогда и прозвучало название нового «таинственного» предмета - «психологическая тренировка», которой отводилось двести часов. Руководители курсов не стали долго Интриговать представителей железнодорожных магистралей. Они тут же передали инициативу в руки заведующего кафедрой психотерапии украинского института усовершенствования врачей профессора И. 3. Вельвовскому и начальнику Центральной психоневрологической больницы МПС Н. Д. Лукьяновой.

Содержание беседы было популярное и в некотором роде автобиографическое. Слушатели представили себе картину более чем сорокалетней давности. Молодой врач Илья Вельвовский однажды поднялся в паровозную будку. Машинист небрежно показал ему на угольный ящик. «Вот вам вместо кресла». - И взглядом добавил: - «И зачем заниматься не своим делом?» Но Вельвовский не замечал неудобств. Поезд набирал скорость. «Господин механик» (так пышно именовали машинистов до революции) постепенно привык к непрошенному гостю. Спустя какое-то время его фигура неожиданно обмякла, он оперся на лопату и задремал. Когда же поезд приблизился к станции, рука машиниста автоматически потянулась к сигналу.

«Что, Ковяги?» - спросил он полусонным голосом.

Вельвовский запомнил эти минуты на всю жизнь. Позже он подружился с бригадой и сделал вывод: машинист, его помощник и кочегар - добросовестные работники. Они дремлют в пути не от того, что накануне прогуляли или выпили излишне. Тут было что-то другое.

Спустя много лет удалось расшифровать природу монотонного синдрома не как феномен усталости, а как гипноидное состояние. Сон у машиниста вызывают условнорефлекторно действующие гипнотизирующие факторы: вибрация кабины, мелькание пути, домов, семафоров, однообразный усыпляющий шум. Это явление называется монотонией. Как бороться с ней? Конструкторы и инженеры по-своему решают эту проблему, но до конца решить не могли, ибо испытывали долю так называемого «человеческого фактора». К примеру, по инициативе технической службы машинист должен нажимать на так называемую «кнопку бодрости», тем самым периодически подтверждая, что он не спит. Но до этой «палочки-выручалочки», как убедились психологи, он дотрагивается и в состоянии дремоты. Объясняется такая дремота не сном от усталости, как думали раньше, а своеобразным гипнотическим феноменом.

Гипноз есть частичный мозаичный сон клеток: часть клеток, например, двигательного анализатора бодрствует и человек нажимает на кнопку, а часть клеток зрительного анализатора спит. Поэтому возникла необходимость разработать методики психической саморегуляции водителя, чтобы он мог сам управлять своим состоянием.

Многие знают, какое важное место в программе подготовки космонавтов занимает психологическая тренировка, умение владеть своими чувствами, успешнее бороться с явлениями раздражительности, усталости, монотонии, развитие способности преодолевать явления повышенной гравитации, невесомости и т. п. Работа машиниста не менее ответственна, и, отправляясь в свои земные рейсы, он должен быть всемерно подготовлен.

В основе методики психологического преодоления монотонного синдрома лежит павловский принцип «переделки» условного рефлекса. Советскими физиологами доказана даже возможность изменения приятных раздражителей на неприятные, и наоборот. У собаки можно, например, изменить привычный рефлекс отделения слюны на приятный раздражитель - пищу, затормозив его болевыми воздействиями (ударом электрического тока по задней лапе). Но даже боль поддается «перевоспитанию». Рефлекторная тренировка теперь заставляет голодную собаку в ожидании пищи лишь после удара тока выделять слюну.

Другой пример. Столетиями роды женщины сопровождались болями. Профессора К. И. Платонов и И. 3. Вельвовский «переделали» болевой рефлекс рожающей женщины с помощью системы психотерапии и психопрофилактики в безболезненный акт «управления родами». Так же можно «переделать» снотворный рефлекс машиниста, находящегося в пути, на рефлекс бодрости.

Заглянув в учебные аудитории курсов, которые ведут психотерапевты, вы стали бы свидетелями необычного поединка врачей с гипнотическим явлением, имя которому «синдром монотонии», или «автомобильный гипноз».

Раннее утро. Методист лечебной физкультуры проводит «физкультурную считалку»:

- Раз - не сомкну глаз, два - ясная светлая голова, три - все бодро, активно внутри, четыре-пять - бодрый я опять!

В такт гимнастическим движениям машинисты - слушатели курсов разучивают и мысленно повторяют каждое сделанное упражнение. Врач-психиатр после зарядки задает машинистам необычный вопрос: «Хотите быть атлантами?» И тут же рассказывает стилизованный на современный манер известный миф. Зевс прогневался и отослал Атланта держать небо, а оно и так прекрасно держалось. Изгнанный проявил находчивость и, протянув руки, сделал вид, что удерживает небесную твердь. Пришедшие к нему обнаружили, что фигура Атланта стала весьма спортивной, но сам он не проявлял никаких признаков усталости.

Так и машинист, не имея большого простора в кабине электровоза или тепловоза, может взбодриться, «опираясь» на стены кабины, пульт управления, сиденье, проводя так называемую изометрическую психофизическую гимнастику, сопровождаемую мысленными словесными самовнушениями или образными представлениями бодрости и повышения работоспособности.

Полдень. В зале технической информации машинисты знакомятся с современными представлениями психофизиологов о сне. Каждый из них знает, как трудно воспользоваться несколькими часами отдыха в депо в перерыве между рейсами, чтобы полноценно восстановить силы (именно в непривычной обстановке и в дневное время). Машинист ночью должен преодолеть сонливость, а днем «навеять» себе сон. Психотерапевт обучает их формулам аутогенной тренировки: «Я совершенно спокоен. Моя правая рука наливается приятной свинцовой тяжестью. Сосуды пальцев правой руки расширились и горячая свежая артериальная кровь притекает к кончикам пальцев. Я чувствую, как тепло пульсирует в кончиках пальцев». Медсестра проверяет с помощью аппарата «Темп-60» повышение температуры кожи тыла кисти.

В дальнейших тренировках можно научиться управлять и другими физиологическими процессами в организме.

Монотонный голос врача рисует знакомую картину: шум локомотива, набегание пути, вибрация кабины, весь комплекс монотонных производственных раздражителей. «Вам хочется спать, - говорит врач, - но вы знаете теперь оружие борьбы с монотонней. Сейчас метроном, усыплявший ранее, взбадривает вас. Откроете глаза и почувствуете себя так, как после крепкого ночного сна. Голова ясная, светлая».

Мы рассказали лишь об одном прикладном значении психотерапии, вернее, психогигиены для здоровых людей водительских профессий. Много сил и здоровья может дать наука самоуправления людям. Можно смело утверждать, что психологическая тренировка - это поистине высшая математика бодрости.

Пороги и барьеры восприятия

Как известно, человеческий мозг реагирует на все встречающиеся в природе раздражители. Некоторые анализаторы высших нервных аппаратов достигли высокого совершенства, дифференциации и развития. Однако современная физика и химия выявили новые формы энергии, которые прямо не доступны органам чувств человека. Ультразвуковые колебания, например, улавливаются летучей мышью, но лежат за пределами восприятия человеческого слуха. Человек не ощущает и нe видит ультрафиолетовых лучей, а муравьи их воспринимают своим зрением. Таким образом, отдельные раздражители внешней среды оказываются вне порога восприятия наших нервных приборов, но от этого не прекращается их действие на человека. Такие раздражители называют подпороговыми, а их непрямое восприятие и действие на организм - сублиминальными, или субсенсорными.

Неосознаваемый информационный поток, поступающий по интуитивным, подпороговым путям, отражается и на ходе сознательной психической активности, незаметно влияя на принятие решений и мотивы человеческого поведения. Нельзя не согласиться с американским доктором Норманом Диксоном о возможности разрешения некоторых вопросов, связанных с влиянием на сознательную поведенческую деятельность человека неосознаваемой психической активности, связанной с сублиминально поданной информацией.

Советский ученый, профессор Ф. В. Бассин, автор известной книги «Проблемы бессознательного» (1968), установил электрофизиологические проявления сновидных состояний сознания, отражающих не только основную, жизненно необходимую активность нервной ткани, но и отношение их к неосознаваемой переработке информации. Этим объясняется описываемая Н. Диксоном неосознаваемая реакция спящего человека на свое имя или на символические псевдонимы знакомых только ему людей.

Всем известно, что при внезапном падении за доли секунды производится множество относительно целесообразных действий, сообразующихся с желанием падающего сохранить себя и падающий предмет от повреждения. Неосознаваемая психическая активность при регулировании этих действий оказывается более быстрой и целесообразной, чем в том случае, если бы все двигательные акты надо было осознать и осмыслить.

Сокращенные формулы мышления, готовые понятия, тонкие двигательные акты и другие виды деятельности могут осуществляться благодаря автоматизации и погружению большей части промежуточных этапов в сферу неосознаваемой психической активности.

Нам, врачам-психиатрам, приходится встречаться с нарушениями этой автоматизации в клинике. Тем более понятно значение ее в нормальном течении всех жизненных отправлений. Дезавтоматизация наступает, например, при так называемой психастении, при неврозах навязчивых состояний, когда укороченные двигательные формулы нецелесообразно удлиняются и больной вынужден болезненно перерабатывать все то, что раньше осуществлялось «вне сознания». Такой человек начинает заниматься «умственной жвачкой», страдальчески ища ответа, отчего синее не красное, а легкое - нетяжелое.

В силу чрезмерно развитой аналитичности и критики такие лица мало и трудно поддаются обычному словесному и гипнотическому внушению. Однако им помогает субсенсорная подача психотерапевтических формулировок.

Мы разрабатываем подобные методы не только с лечебной, но и с психогигиенической целью для лучшего восприятия студентами учебных программ. Проводятся опыты по адресовке пороговой и подпороговой информации как по отношению к слуховому анализатору, так и зрительному. Сразу же вслед за сенсорной подачей на слуховой анализатор следует сублиминальное подкрепление информации, записанной на магнитофонной ленте. Субсенсорное воздействие на зрительный анализатор моделировалось по методике, разработанной в Софийском центре суггестологии и суггестопедии. Исследуемым предлагалось в течение 10 секунд смотреть на табло, на котором было написано 12 букв, нанесенных в таком порядке, чтобы они напоминали какую-нибудь другую букву. Затем исследуемые получали листки, на которых в азбучном порядке были напечатаны 32 буквы русского алфавита. Таким образом, внимание испытуемых студентов было направлено на буквы, нанесенные на табло, а о расположении букв в определенном порядке умалчивалось. Однако на листках с алфавитом студенты неосознанно подчеркивали и ту букву, в форме которой располагалась информация, необходимая для запоминания.

Полезным здесь оказывалось и снятие «неврозов ожидания» нелюбимого предмета или негативной установки студента на него, это способствовало более гигиенической работе мозга, закрепощенного психологическими шорами.

Таким образом, благодаря субсенсорному использованию способов преодоления «порогов» восприятия можно надеяться на их преодоление, на раскрытие и использование в учебной практике резервных возможностей человеческой психики.

Американский ученый Норман Диксон уделил больше внимание сублиминальному слуховому восприятию, нежели зрительному. Однако изучение сублиминального восприятия достаточно интенсивно осуществляется не только в связи с воздействием на слуховой, но и на зрительный анализатор. В этой области имеются не только важные теоретические изыскания, но и практические рекомендации. Таблица цветовых чисел, составленная советским окулистом профессором Е. Б. Рабкиным, широко известна не только в нашей стране, но и за рубежом. Она используется для профессионального отбора водителей автомобильного и железнодорожного транспорта. С помощью результатов прочтения цифр, составленных из субсенсорных цветных пятен, удается практически выявить аномалии цветного зрения, что весьма важно для профотбора.

Исследования психических воздействий на автоматизмы и подсознательные факторы в условиях подпороговой подачи внушений нашли свое применение в практике зарубежных рекламных фильмов.

Известный харьковский психотерапевт профессор И. 3. Вельвовский и московский психолог М. Е. Марков проводили экспериментально-исследовательскую работу по выявлению условий видеопсихотерапевтических воздействий, а именно: действенность числа воздействий в секунду, фона зрительных воздействий и др. Испытывалось восприятие письменных знаков различных цветов и яркостей, различных шрифтов. Первые эксперименты показали, что имеется группа зрителей, совершенно не осознающая наличия надписи, другая группа различает надписи определенного цвета на определенном фоне.

Третья группа из семисот промелькнувших на экране слов опознает только десяток из них. Эти эксперименты реализовались не только у неискушенных в кинозрителей, но и у профессиональных работников кино, привыкших улавливать малейшие детали. Знание факта, что надпись сделана, усиливает ее осознание. Но и при этом не воспринимаются и не осознаются все надписи, а только малая их часть.

К сожалению, автор статьи, опубликованной в «Литературной газете», «Кто верит в сублиминальное восприятие» Н. Диксон видит лишь теоретический интерес в том, что сублиминальиые раздражители «вызывают семантически увязанную реакцию». Однако семантизация неосознаваемых звуковых, словесных раздражителей важна и для практики психотерапии. Обычно в формулировки аутогенной тренировки и гипносуггестии включается вызывание тяжести в мышцах и во всем теле. Наш опыт изучения психолингвистических принципов построения внушений показывает необходимость снятия формулировки тяжести у больных неврозами в связи с тем, что она несет в себе неосознаваемую «семантическую нагрузку» с ассоциациями, мешающими приятному самочувствию: «невыносимая, непосильная, страшная, неподъемная, ужасная, непреодолимая, давящая, гнетущая, всеподавляющая, немилосердная и др.». Об этом мы подробно расскажем в другой главе.

В литературе имеется масса классических примеров (в частности, в поэзии А. Блока), где носителем семантики является звук, но только правильно организованный и находящийся в «вещественной части» слова. Не случайно М. М. Пришвин говорил, что «языковой образ - указательный палец в сторону смысла». Такой звуковой сдвиг через неосознаваемую психическую активность влияет и на смысловую часть формулы внушений.

Различные стороны неосознаваемой психической активности выдвигают целый ряд новых проблем. Одна из них - изучение влияния внушения в бодрственном состоянии на активизацию резервных возможностей неосознаваемой психической активности. Довольно близко к разрешению одного из вопросов обезболивания, например, подошел болгарский психотерапевт Георгий Лозанов. Скептики обыкновенно отрицают обезболивающий эффект внушения при хирургических операциях, чаще всего говорят, что, видимо, операция была мелкая и «просто не было времени почувствовать боль». Проведенная в Болгарии хирургами В. Калыповым и В. Таневым под руководством Г. Лозанова длительная операция застарелой грыжи у 50-летнего мужчины с сублиминальным внушением в нормальном состоянии бодрствования была документирована в виде фильма и доложена на Международном психосоматическом конгрессе в Риме.

Безусловно, подпороговые воздействия сублиминальных раздражителей не безграничны. Это понимает, в частности, и американский автор Норман Диксон. Однако он считает ограниченность применения субсенсорных влияний тем, что они «не способны изменить укоренившейся привычки». Вряд ли только привычкой можно объяснить довольно частую неэффективность подобной терапии. Ведь если допустить, что человек реагировал бы на разнообразные и многочисленные психические воздействия окружающего мира несознательно, он стал бы беспомощной марионеткой случайности.

Существуют не столько субъективные причины к ограничению безграничного влияния неосознаваемых факторов на человека, сколько объективно существующие защитные механизмы личности, выработанные эволюционно в процессе приспособления человека к внешней среде. Диалектико-материалистическое объяснение этому факту дано болгарским ученым Г. Лозановым, исследовавшим так называемые антисуггестивные барьеры, то есть выработанные личностью адаптационные психические средства борьбы против внешних вредных воздействий.

И первым таким барьером является сознательное критическое мышление человека. Когда внушение с большей или меньшей долей сознательности попадает в поле критического мышления, оно внимательно и всесторонне обсуждается, прежде чем будет принято личностью или отброшено.

Даже у маленького ребенка до полного развития критического мышления есть защитный механизм - известный барьер, который отбрасывает все, что не создает чувства доверия. Наконец, кроме логического и чувственного барьеров существует третий - этический. Экспериментально доказано, что внушения, противоречащие морально-этическим принципам личности, не реализуются. Из истории психотерапии известно, что загипнотизированной роте солдат не удалось внушить стрельбу по своим командирам. Другой пример. Знаменитый французский гипнолог Бернгейм под гипнозом отдавал нотариусу приказ украсть из сейфа деньги. И также безуспешно.

Процесс внушения является проявлением борьбы между внушением и контрвнушением. Диалектическая взаимосвязь осуществляется благодаря антисуттестивным барьерам.

Существование вышеуказанных трех антисуггестивных барьеров биологически целесообразно, ибо в противном случае человеческая личность была бы легкодоступна для всякого рода внушений. А это подвергло бы ее чрезвычайной опасности.

Чем ближе к речи, тем ближе к душе человека

Эта фраза принадлежит замечательному русскому советскому писателю М. М. Пришвину. Она как нельзя более точно и в то же время образно определяет действенность слова как средства скорой душевной помощи. Ведь еще в древности, когда люди не знали ни медикаментов, не имели инструментальной хирургии, они и тогда пытались облегчить человеческие страдания именно словесно. На Руси появился даже специальный термин тогда еще ненаучной психотерапии - «душесловие». В различных вариантах йоги в эпоху древнеиндийской цивилизации использовали повторение особых звукокомплексов - «мантр» и священных слово-слогов «аум» с целью получения эффекта сосредоточения (медитации), самовнушения и внушения. А древние греки разработали учение о так называемом «софросайне». Платон и Сократ «софронизнрованными» называли тех людей, у которых под влиянием словесных внушений изменялось психическое состояние и они становились «чистыми» телесно и духовно. У знаменитого Гомера в «Одиссее» и «Илиаде» имеются прямые указания на то, что речь или даже одно энергично сказанное слово обладают могущественным внушающим воздействием.

Международное общество софрологии и психосоматической медицины в своих публикациях ссылается на три различных направления, каждое из которых насыщено определенным психотерапевтическим значением и может применяться в трех «ипостасях» - как магический псалом, как молитва и просто как приятный суггестивный оборот речи.

К. И. Платонов в своей книге «Слово как физиологический и лечебный фактор» детально описал изученное им влияние «речевой терапии» на многообразные функции человеческого организма. Причем важным в психотерапии, как оказалось, является не только смысл внушения, но и словесное оформление его. Поэтому небесперспективны и поиски формы средств внушения.

Известно, например, что во многих хороших стихах большую смысловую нагрузку несут звуковые повторы, создающие определенную их звукопись, настроение или определенное сложное смысловое единство. Звуковая организация формулы внушения особенно значима при формировании гипнотического феномена. Сходными по структуре со стихами оказались специальные тексты знахарских заговоров и заклинаний, герменевтические тексты средневековых алхимиков и средства медицинской музыкальной медитации. Они, как и стихи, построены на принципе повторов: повторение звуков в тексте, ритме, одинаковых созвучий в конце ритмической единицы (рифме).

О могущественном влиянии слова на организм человека свидетельствует Корней Чуковский в книге «Блок как поэт и человек»: «И кто забудет то волнующее, переменяющее всю кровь впечатление, которое производил... звуковой перелив в «Незнакомке», когда после сплошного «а»... вдруг это «а» переходило в «е»:

Дыша духами и туманами,

она садится у окна...

и веют древними поверьями...

И не только ритм, а вся его звукопись, вся совокупность его пауз, аллитерацчй, ассонансов и эонов так могуче влияли на наш организм (именно на организм, на кровь и мускулы), как музыка или гашиш, - и кто не помнит того отравления Блоком, когда казалось, что дурман его лирики всосался в поры и отравил кровь?»

У А. Блока мы находим другой характерный случай звуковой метафоры, содержащей две группы звуковых повторов «кру-кржу-кршу-гру» и «ст-с»:

«Чертя за кругом плавный круг, над сонным лугом коршун кружит и смотрит на пустынный луг. - В избушке мать над сыном тужит: «На хлеба, на, на грудь, соси, расти, покорствуй, крест неси». Идут века, шумит война, встает мятеж, горят деревни. А ты все та ж, моя страна, в красе заплаканной и древней».

А далее звуковой повтор «т-д-т» снимает назойливое «р» и «уж». «Доколе матери тужить? Доколе коршуну кружить?»

Исходя из законов сонатного развития темы, главная и побочная партии звукосочетаний «кржу» и «с» чередуются, чем создается своеобразная акустическая графика кружения. А далее у поэта идет сознательная ломка сонорики, ибо появляется новый смысл «доколе матери тужить» (т-д-т) и потом вновь появляется «р» и «уж». Таким образом, схемы звукового движения таковы: вначале регресс, потом нейтралитет, затем - вновь прогресс.

В типовом сеансе суггестии иная последовательность, хотя и в нем тоже имеются три части: медитация (сосредоточение), релаксация (расслабление) и мобилизация (активирование).

Они принципиально подобны соответственно нейтралитету (сосредоточение), регрессу (расслабление), прогрессу (активирование). В суггестивном сеансе чаще принята такая схема: нейтралитет - регресс - нейтралитет - прогресс - нейтралитет. Последний фрагмент факультативен. Например, спортсмен после сеанса внушения должен остаться в состоянии мобилизационной готовности («спортивной злости»), следовательно, нужда в заключительном нейтралитете отпадает.

Для внутренней организации архитектоники текста внушений в гипнозе применим принцип лексико-семантических повторов, создающих, например, ощущение чего-то неизмеримо-неизбывного: «отдых усиливается, нарастает, все глубже, все крепче вы засыпаете». Здесь отдых теряет свою количественную определенность, переходя в глубокий сон.

И у Блока находим: «Ветер, ветер - на всем божьем свете!». И это уже не ветер, а разбушевавшаяся стихия. То же и в «Скифах»: «Мильоны-вас. Нас-тьмы, и тьмы, и тьмы», где противопоставление «мильонам» повторов «тьмы» создает неизмеримо большее, чем традиционное понятие цифрового значения слова «миллион».

Высшая форма семантической организации текста - это также использованный А. Блоком семантико-синтаксический повтор:

Ночь, улица, фонарь, аптека.

Бессмысленный и тусклый свет.

Живи еще хоть четверть века

- Все будет так. Исхода нет.

Умрешь - начнешь опять сначала.

И повторится все, как встарь:

Ночь, ледяная рябь канала,

Аптека, улица, фонарь.

С помощью графического повтора событий, рефренированием первой и восьмой строки А. Блок добивается сжатия всего стихотворения воедино в рефрене безысходности.

Ясно, что в формуле лечебных внушений вариант семантико-синтаксического повтора должен быть противоположный, ибо цель психотерапии - создание оптимистического настроения. Это, конечно, не означает, что все формулы внушений должны быть окрашены в «розовый цвет», хотя еще бытует в психотерапии бесполезная безболезненность, бесконфликтность, шептание и смакование успокоения, сюсюканье по всякому поводу и без повода. Отсутствие контрапунктов в речевых внушениях снижает эффективность душевного проникновения в мир пациента.

Известным социальным психологом и лингвистом Б. Ф. Поршневым описана запретительная (так называемая интердиктивная) функция речи. Эти интердиктивные внушения направлены на запрет отрицательных ощущений и широко используются в психотерапии. Так воздействуют, например, императивно-повелительные внушения типа: «Встать! В ногах болей нет, вы здоровы!» Бывают случаи, когда формула самовнушения «Я совершенно спокоен» недейственна из-за того, что встречает сопротивление не только у больных, но и у здоровых, которым претит «сюсюканье» формул спокойствия. Тогда используются обратные по знаку эмоций самовнушения. Они еще в прошлом веке не без успеха применялись русским врачом А. А. Токарским.

Иногда нужный снотворный эффект вместо формулы «я усну, усну» вызывает формула обратного самовнушения: «я не усну» по механизму парадоксального фазового состояния, описанного И. П. Павловым при неврозах.

«Ушел в себя» - неточный термин

Исторически сложилось так, что в противоположность активному отношению к внешнему миру веками существует иная тенденция, культивируемая на Востоке (йога, хиндуизм, таоизм, дзен-буддизм), которая требует обращаться больше к «внутреннему» миру, пассивно-наблюдательному отношению к действительности. Медитация и является классическим способом развития спокойного сосредоточения, являющегося в конечном счете средством восстановления и координации психических и физических функций, создания ясности мышления, снятия умственно-эмоционального напряжения и т. п.

Медитацию иногда путают с аутогенной тренировкой. Последняя есть более поздний вариант медитации, отличающийся большой активностью, волевой напряженностью процедуры. Например, одним из этапов овладения аутотренингом обязательно является этап «произвольного включения» с насильным возвращением в основной поток сосредоточения. Если в аутогенной тренировке требуется усилие воли для борьбы с неустойчивой модуляцией мыслей и ощущений, то в медитации, как свидетельствует индийский ученый Чоудхури, «радикальный подход начинается с решения ни о чем не думать, не делать никаких усилий; надо полностью расслабиться и позволить уму и телу выйти из все время меняющегося потока мыслей и ощущений, наблюдать даже натиск этого потока. Метафорически можно сказать: наблюдайте полет своих мыслей, ощущений и желаний по умственному небосводу, как стаю птиц. Пусть они летят свободно, вы только наблюдайте. Не позволяйте птицам унести вас в небо».

Последним моментом психологические приемы сосредоточения (например, трансцендентальная медитация) существенно отличаются от мистических состояний транса или сатори.

Не случаен и выбор позы сосредоточения в медитации. Как правило, это - поза в положении сидя со скрещенными ногами, ибо расслабление должно быть не такое, как в лежачем положении с элементами дремоты, теплоты и тяжести в теле, но сбалансированное с чувством легкости и боевой готовности. Вот почему, несмотря на внешнюю пассивность, медитация нередко используется спортсменами наряду, конечно, с активными вариантами аутогенной психорегулирующей и психомышечной тренировки. Впрочем, можно проводить медитацию сидя на обычном легком стуле. Не надо стремиться к какому-то определенному состоянию в сознании - транса, пустоты или сна. Медитация - не сон, медитация отличается даже от обычной мыслительной деятельности, которая увлекает человека в мир абстракций и фантазий. Медитация - это и не грезы. Скорее это состояние расслабленной сосредоточенности, в котором остается лишь отрешенное наблюдение за всем происходящим. Иногда скачком могут неожиданно появиться чувства, желания, тревоги, сумбурная путаница мыслей. Рецепт один - спокойно относиться ко всему, что появляется на «мысленной сцене».

Таоистская медитация дает рекомендации «поместить мысли в центре тела, тогда сознание сдвигается в солнечное сплетение». Простейший способ - медитация с дыханием. Дышите через иос. Вдохните сколько хочется, опуская диафрагму. Не втягивайте воздух, скорее позволяйте ему войти в вас. Затем медленно выдохните весь воздух, при этом медленно считайте «раз». Затем снова вдохните, медленно выдохните на «два» и так далее до десяти, сдвигая внимание от одного до десяти сверху вниз с солнечного сплетения до самого таза.

Существуют различные способы сосредоточения от более конкретных «увидеть голубую вазу саму по себе вне связи с другими вещами» до абстрактных полувоп-росов-размышленнй «как я себя чувствую в данный момент во всех точках одновременно?» или отчуждения-вопросов: «кто это думает?»

Один наш испытуемый спортсмен указал на пользу для создания у себя «оптимального боевого состояния» и постоянной готовности к различным психотравмам «медитации на поляне». Он представлял себе вначале, что выходит из своей комнаты, идет по городу, выходит на поляну и возвращается обратно. Когда он был в оптимальном эмоциональном тонусе, то видел яркие цветы, детей, иногда же поляна была пустая, серая. Прежде чем заниматься психорегуляцией, некоторые спортсмены, хотя и владели методами саморегуляции, не знали, когда и какой из них применять ввиду неправильной самооценки, особенно в период соревнований.

Один спортсмен отметил психодиагностическое значение медитации «на горе». После проигрыша он не мог выйти из состояния реактивной депрессии. Пробовал сосредоточиться «на горе». «Шел» какими-то нелюдимыми тропинками, через какой-то мрачный лес, скорченные деревья, чащу. По совету психолога делал упражнение по десять раз в день и с удивлением отметил к вечеру второго дня, что «просветлел» и вышел из апатии, когда «взобрался на гору к освещенному дворцу».

Не рекомендуется медитировать на символах и узорах, стимулирующих опасные отрицательные эмоции, таких, как змея, скорпион. Однако, как показывает опыт, возможно применение тренирующей медитации, когда сам испытуемый активно сосредоточивается именно на отрицательных образах, что ведет к затуханию отрицательных эмоций и их нейтрализации. Вообще рекомендуется начинать медитацию со звуковых или зрительных раздражителей. Звуковые стимуляторы медитации называются мантрами («ом», «аум»), зрительные раздражители, сосредоточенные на узорах, - «мандала». Гёте дает пример того, что можно ощутить при медитации на узоре, когда Фауст рассматривает устройство макрокосмоса.

В современной поэме «Ступени» у Валентина Сидорова находим такое психолого-поэтическое описание медитации:

А мысль рождается на стыке двух вселенных,

двум космосам она принадлежит.

И макрокосмос, как и микрокосмос,

участвует в рождении ее.

Вот почему твоя подвижна мысль,

и так крылата и легко объемлет

и мир вовне и внутренний твой мир...

Учитесь время как бы замедлять

(молчанье, медитация, безмолвье)

энергия космическая в вас

тогда сгущается...

Как свидетельствует известный американский психолог Найдиффер, в США начало распространения трансцендентальной медитации относится к 1960 г., когда знаменитая в то время рокк-группа «Битлз» возвратилась из Индии и начала пропагандировать учение Кришна-йоги.

Показания к применению трансцендентальной медитации, в частности в спорте, обусловлены объективными данными, полученными после применения этой процеду-

ры: снижением артериального давления, замедлением частоты дыхания и сердечных сокращений, повышением альфа-активности биотоков мозга, снижением потребления кровью кислорода. Эти сдвиги говорят о целесообразности использования трансцендентальной медитации для снятия стрессорных состояний и утомления у спортсменов.

Кроме благоприятных для снятия утомления физиологических сдвигов трансцендентальная медитация (ТМ) помогает и психологически, снижая предсоревно-вательную и соревновательную тревожность, способствует быстрому и четкому расслаблению мышц и повышению самоконтроля спортсменов. Известно, что спортивная лихорадка сопровождается частым сердцебиением, вегетативно-сосудистыми проявлениями, неконтролируемым страхом. Применение ТМ помогает пассивно-созерцательному отношению к этому и переводу негативных эмоций в нейтральные или даже в положительные. Например, теннисистка, начавшая излишне контролировать свои автоматизированные действия, раздумывавшая над разгадкой контрударов противника, стала терять контроль за своими эмоциями, и еще больше злясь на себя, начала терять спортивную форму. Предложение психолога концентрировать свое внимание на теннисном мяче пресекло ее излишнюю суетливость, сняло излишний самоконтроль за автоматизированными ударами мяча. Отвлечение от негативных эмоций совершалось через многократное переключение с них на пассивно-рефлекторную форму сосредоточения на мяче. Точно так же футболист, ранее слишком тщательно обдумывающий финты противника, научился точнее и быстрее реагировать на пасы, пользуясь переключением внимания исключительно на мяче.

*** * ***

Сейчас психотерапевтические методики широко применяются в разных звеньях профилактического здравоохранения. В 1971 г. решением коллегии Центрального совета ВЦСПС были созданы психотерапевтические кабинеты во многих здравницах профсоюзов. Приказом министра здравоохранения СССР в 1975 г. была регламентирована психотерапевтическая помощь населению, намечены пути ее дальнейшего развития. В настоящее

время создан Всесоюзный психотерапевтический центр, который возглавляет заведующий кафедрой психотерапии ЦОЛИУВ в Москве профессор В. Е. Рожнов.

Мы остановились лишь на некоторых методиках, применяемых в психотерапии. Возможно, эти вопросы заинтересуют читателя. В заключение хотелось бы напомнить, что если древние греки любили повторять «познай себя», то ученые-психогигиенисты, сегодня обращаясь к самой широкой аудитории, провозглашают: «Владейте собой!»

Литература

Алексеев А. В. Себя преодолеть. Физкультура и спорт. М.,

1978.

Басеин Ф. В. Проблема бессознательного. М., Медицина, 1968.

Бодалев А. А, Восприятие человека человеком. Л., Изд-во ЛГУ, 1965.

Буль П. И, Гипноз в клинике внутренних болезней. Л., Медицина, 1962.

Вельвовский И. 3. Система психопрофилактического обезболивания родов. М., Медицина, 1963.

Гройсман А. Л. Коллективная психотерапия. М., Медицина,

1969.

Кабанов М. М. (ред.). К методологии реабилитации. IV Международный симпозиум по реабилитации психически больных. Л.,

1974.

Консторум С. И. Опыт практической психотерапии. М., Медицина, 1962,

Карвасарский Б. Д. Неврозы. М., Медицина, 1980.

Кон И. С. Социология личности. М., Политиздат, 1967.

Леви В. Л. Искусство быть собой. М., Знание, 1977.

Либих С. С. Коллективная психотерапия неврозов. М., Медицина, 1971.

Лисицин Ю. П., Жиляева Е. П. Искусство и здоровье.

М., Знание, 1974.

Мясищев В. Н. Личность и неврозы. Л., Изд-во ЛГУ, 1960.

Платонов К. И. Слово как физиологический и лечебный фактор. М., Медицина, 1962.

Платонов К. К. О системе психологии. М., Мысль, 1967.

Рожнов В. Е. (ред.). Руководство по психотерапии. М., Медицина, 1974.

Симонов П. В. Психофизиология эмоций и система Станиславского. М., Наука, 1962.

Свядощ А. М. Неврозы и их лечение. М., Медицина, 1971.

Телешевская М. Э. Наркопсихотерапия при неврозах. М.,

Медицина, 1969.

Теория и практика аутогенной тренировки. Сборник. Л., Медицина, 1980.

Филатов А. Т. Аутогенная тренировка. Киев, Здоровья, 1979.