Туманова О.Т. - "Тибетская йога и тайные учения "

КНИГА V
ПУТЬ МИСТИЧЕСКОЙ ЖЕРТВЫ. ЙОГА ПРЕОДОЛЕНИЯ НИЗШЕГО Я
ВВЕДЕНИЕ
I. ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ УЧЕНИЯ О НЕ-Я

Эта книга знакомит читателя с одним из самых удивительных тибетских учений, называемых Чёд (в написании Gchod), что означает "отсечение" того, что является эгоизмом и представлено человеческой земной формой вместе со всеми ее страстями и обусловленными кармой наследственными наклонностями, составляющими личность.
В то время как четыре предыдущих трактата являются принадлежностью школы Каргьютпа, этот трактат дошел до нас через школу Ньингмапа Падмасамбха-вы, и несмотря на это, читатель обнаружит в нем следы добуддийской религии бон, имевшей распространение в Тибете во время прихода туда Драгоценного Гуру. Этот трактат имеет большую историческую и антропологическую ценность, поскольку помогает понять, какими путями представителям Старой школы удалось трансформировать и адаптировать древние анимистические верования тибетцев.
Два принадлежащих нам рукописных текста о Чёд являются трактатами, входящими в серию оккультных писаний, имеющих общее заглавие "Основополагающая Сущность Неизреченной Истины" или, буквально, "Капли сердца, источаемые из Великого Пространства", и являющихся частью "Системы Великого Совершенства", составителем которой был Лонг-Чен Раб-джампа. Раб-джампа - ученая степень в ламаизме, которой в Европе соответствует степень доктора богословия. Она означает, что Лонг-Чен был ученым наставником и святым. Его последователи почитают его воплощением Великого Гуру Падмасамбхавы, который пришел в Тибет в 747 г. н. э. распространять среди тибетцев тантрийский (то есть глубоко эзотерический) буддизм. Сам Лонг-Чен жил, вероятно, пять веков спустя после Падмасамбхавы.
Лама Казн Дава-Самдуп считал, что литературный материал, содержащийся в многочисленных тибетских источниках, составляющих "Систему Великого Совершенства", не уступает по объему "Энциклопедии Британника". Являясь сводом тайных учений Старой школы (Ньингмапа), ранней церкви тибетского буддизма, "Система Великого Совершенства" преподается в ее практическом аспекте только авторитетными посвященными, среди которых Лонг-Чен был одним из величайших.

II. ТИБЕТСКОЕ СТИХОСЛОЖЕНИЕ

В вопросе о тибетском стихосложении, возникающем при рассмотрении двух наших рукописных текстов, описывающих ритуал Чёд, которые составлены в основном в стихотворной форме, мы сталкиваемся с трудностями по той причине, что эта тема очень скудно освещалась за пределами Тибета, несмотря на то, что обширная литература Тибета, как и Индии, состоит из поэтических произведений. Лама Казн Дава-Самдуп, который сам был немного поэтом и, по-видимому, знал о тибетской поэзии больше, чем
кто-нибудь другой из тибетских ученых нашего времени, говоривших по-английски, сказал мне однажды, когда мы с ним обсуждали этот вопрос, что в отношении метрики и построения стихотворных строк и строф тибетская поэзия имеет много общего с европейской. В философской и религиозной поэзии Тибета так же, как в древнегреческой, рифма, за небольшим исключением, отсутствует.
Однако, как замечает Чома де Кёрёш, тибетская поэзия и проза в целом мало различаются между собой и "поскольку отсутствует деление гласных на краткие и долгие, ударные и выделительные, нет и [настоящей] поэтической стопы, включающей краткие и долгие слоги".
"Хотя несколько поэтических произведений (таких, как "Кавьядарша" Данди) переведено тибетцами, метрические стопы, используемые в санскритском стихосложении, не были сохранены в переводе. Несколько поэтических отрывков, включенных в Ганд-жур и Данджур, и другие индийские оригинальные произведения были переведены тибетцами белым стихом, обычно состоящим из четырех строк по семь слогов в каждом. Но в молитвенных обращениях и формулах благословения, помещенных в начале и конце некоторых произведений, иногда встречается несколько стихов или строф, состоящих из четырех строк с 9, 11, 13 и более слогами в каждой строке". В качестве дополнения к этому высказыванию лама Казн Дава-Самдуп заметил, что есть и девятнадцатис-логовые стихи.
Тибетский текст о ритуале Чёд, по крайней мере в первой его части (репродукция которого предваряет Книгу V), ближе по структуре и метрике к поэзии, нежели белый стих канонической литературы, о котором писал Чома де Кёрёш. Он состояит из нерифмованных (белых) стихов и в некоторых чертах напоминает шекспировский и мильтоновский стих, которому классическая поэзия Греции и Рима служила образцом. Хотя в этом тибетском тексте число стоп в стихе варьируется, между строфами текста существует согласованность. Эту гармонию формы удалось передать в нашем английском переводе "Танца пяти направлений", в котором, однако, мы не пытались сохранить слоговую структуру оригинала. Цель состояла в том, чтобы передать содержание текста дословно в той мере, в какой это совместимо с нормами литературного английского языка, а не создавать вымученную метрическую имитацию.
В тибетском тексте преобладает белый стих из девяти слогов, то есть в стихе содержится четыре с половиной стопы, а не пять, как в "Потерянном рае". Но в обоих произведениях ударение падает на второй, четвертый, шестой и восьмой слоги, а в тибетском еще и на девятый, образующий усеченную стопу, тогда как в "Потерянном рае" десятый слог ударный. Первая половина второй строфы Чёд, которую мы здесь транскрибируем, представляет собой распространенный тибетский белый стих:
Джиг-ме тул-шу чёд-паи нал-джор нгаи, Кхор-да ньям-пар гдал-ваи гонг-чёд кьи, Даг-зин лха-даи тенг-ту дау-сиг дунг, Ньи-зин кхор-ваи нам-тог дул-ту лог.
Этот тип шлоки по-тибетски именуется Канг-па-че-данг-нга-паи. Он представлен семислоговым стихом в Книге III на с. 310. Переводы на английский язык нашего другого манускрипта о Чёд, содержащиеся в Приложении, кажутся немного более близкими к прозе, по сравнению со стихами, содержащимися в основной части Книги V. Однако предпочтение было отдано этой форме стиха, поскольку она больше соответствует стихотворной форме оригинала, нежели проза.

III. ИСПОЛНИТЕЛИ РИТУАЛА ЧЁД

Почтенный йог школы Ньингмапа, у которого редактор приобрел два текста о Чёд, совершал, как и многие его соотечественники, этот ритуал в течение многих лет. Такие же, как он, йоги, освободившиеся от всех мирских забот и привязанностей, посвящают большую часть своей жизни пребыванию в уединении в каком-нибудь из безлюдных священных мест в течение определенного срока с единственной целью -совершить обряд Чёд в самой благоприятной в психическом отношении обстановке. Не боясь опасностей и лишений, которые мало кто из европейцев в состоянии вынести, они странствуют по Тибету, Бутану, Сиккиму, Непалу и Индии и даже заходят в Монголию и Китай, надеясь одержать, в конце концов, победу над собой.
Они приходят в мир ради этого величайшего из всех великих подвигов. Так говорят им их Гуру. И вот наступает час великого испытания. Это происходит, вероятно, тогда, когда йог остается один в пустыне, не рассчитывая на чью-либо помощь, полагаясь только на свою психическую силу, и должен встретиться с неведомыми стихийными сущностями, вызываемыми при совершении этого обряда, и победить их, ибо в противном случае он рискует вызвать нарушение умственного и психического равновесия, последствием которого может стать безумие и даже смерть.
Как и во всякой другой йоге, йог с помощью этого ритуала стремится ускорить обычный, а для него слишком медленный и утомительный долгий процесс раскрытия духа и, если позволяет карма, достичь Освобождения в течение одной жизни, как этого достиг Великий Йог Тибета Миларепа. Чёд, следовательно, есть один из многих тибетских ритуалов, относящихся к "Тайному Пути", называемому также "Короткий (или Прямой) Путь" достижения Нирваны, то есть полного освобождения от кармической необходимости рождаться вновь. Успешно совершив мистическое жертвоприношение собственным телом, йог разрывает узы личности, страстей, индивидуальности и всей майи, то есть иллюзии, и, покончив с Неведением, источником которого они являются, приобретает йоги-ческое прозрение относительно истинной природы человеческого существования. Осознав иллюзорность всех явлений, воспринимаемых непросветленными людьми как реальные, внешние и отделенные друг от друга, и разделяемые ими на живые и неживые, включая бесчисленных видимых и невидимых существ шести чувственных миров Космоса, йог видит многое как Одно и Одно как многое и знает, что единственная реальность есть Ум.

IV. ОСНОВОПОЛАГАЮЩИЕ УЧЕНИЯ

Итак, этот текст, как и другие наши тексты, учит, что тело человека, как и всякая друга феноменальная форма и вещь в сансаре, есть создание ума. Некоторые из них являются просто визуализациями, или мыс-леформами, сознательно или бессознательно проецируемыми в природу, которых таким образом наделяет призрачным существованием их создатель. Такую природу, вероятно, имеет большинство материализации, создаваемых медиумами на спиритических сеансах. Подобно тому как человек, подчиняясь кармической необходимости, бессознательно создает себе физическую форму, так и йог может создавать сознательно и по желанию любое число таких же нереальных тел, имеющих человеческую или другую форму, и наделять их иллюзорной индивидуальной жизнью. Он может даже сделать их физически такими же "реальными", каким является его тело, и вдохнуть в них часть своей животной жизненной силы и руководить ими, как если бы они были живыми суствами. Много любопытных историй имеет хождение в Тибете об этом искусстве, о котором западный ученый не знает ничего с точки зрения его практического применения. Вся сансара сама является для йога только объединенной мыслеформой, порожденной и питаемой Единым Умом. На языке древнеиндийских йогов она, как это подробно разъяснялось выше, является сновидением Брахмы. Для людей, все еще погруженных в майю природы, существуют боги и демоны, люди и животные, духи и различные классы невидимых существ, которые могут оказывать друг на друга благоприятное или вредоносное воздействие. Но адепт Чёд скажет нам то же, что говорит "Тибетская книга мертвых" , что, "кроме наших собственных галлюцинаций, в действительности не существует таких вещей вне нас, как Царь Смерти, бог или демон". Так мы резюмируем основополагающее учение данной книги о нереальности я. И для более полного его понимания рекомендуем внимательно перечитать главы III и IV нашего Введения к Книге III.

V. РИТУАЛ ЧЕД КАК МИСТИЧЕСКАЯ ДРАМА

Как тибетская мистерия, которую мы будем в этой связи здесь описывать, ритуал Чёд есть в первую очередь мистическая драма, разыгрываемая одним актером, которому помогают многочисленные духи, визуализируемые или воображаемые как явившиеся в ответ на его магические вызывания. Ее сцена - какая-нибудь дикая, наводящая страх местность, обычно окруженная неприступными снежными твердынями Тибетских Гималаев высотой от двенадцати до пятнадцати или более тысяч футов над уровнем моря. Нередко выбирают место, где расчленяют трупы и отдают их на съедение волкам и грифам. В расположенных на меньшей высоте Бутане и Сиккиме действо может быть разыграно в лесной чаще. Однако в странах, где трупы сжигают, как, например, в Непале и Индии, предпочтение отдают местам кремации. Всегда годятся кладбища и места, привлекающие, как считают, зловредных духов и демонов.
Неофит проходит длительные испытания и тщательную подготовку под руководством учителя, прежде чем его признают пригодным совершить этот опасный обряд, связанный с риском впасть в безумие. Ритуал должен быть выучен наизусть. Предварительно нужно овладеть танцевальными движениями на площадках различной геометрической формы, а также правильной интонацией при произнесении слогов мантр, отбиванием ритмических звуков на маленьком барабане, называемом дамару, и вызывающей духов игрой на трубе канглинг из человеческой берцовой кости. Также он должен уметь правильно устанавливать палатку, имеющую символическое значение, и использовать дордже, колокольчик и различные вспомогательные атрибуты, описанные во втором нашем тексте.
Сам танец, помимо его ритуального значения, рассматривается гуру как гимнастика, ибо, по их мнению, безбрачие, которое является важным условием для успешной практики всех видов йоги, без физических упражнений невозможно соблюдать и благодаря этому сохранять здоровье. Существует, например, другой вид танца, называемый Тюлкхор (на письме Hkhriil-hkhor), который должен исполнять перед гуру обучающийся йоге ученик. Этот танец предназначается для развития сил организма.
Исполнитель ритуала Чёд должен вначале визуализировать себя Богиней Всеисполняющей Мудрости, чьей оккультной волей он мистически наделяется. Затем он трубит в трубу из берцовой кости, вызывая учителей и духов различных орденов, и начинает танец, обратив свой ум и волю только к одной высшей цели - познанию, как учит Махаяна, того, что нирвана и сансара воистину нераздельны.
Строфы 3-7 раскрывают глубокую символику ритуала и, как будет показано ниже, эта символика относится к Пяти Направлениям, соответствующим Пяти Материкам ламаистской космографии с их геометрическими формами, Пяти Страстям (ненависти, гордыни, похоти, зависти, глупости), которых в образе демонов побеждает йог, попирая их ногами, и Пяти Мудростям как противоядиям Пяти Страстей. Пяти Мудростям в их связи с Пятью Дхьяни-Буддами дается толкование во Введении к Книге VI. Затем в шестой строфе говорится о поражении элементалов эго копьями Дакини Пяти Орденов.
Действо продолжается, и, когда йог готовится совершить мистическое жертвоприношение своей телесной формой, здесь раскрывается истинное значение Чёд как "отсечение". Физическое тело, находящееся во власти страстей и Невежества, есть кармический плод желания чувственных удовольствий, отделейности, питающих эгоизм. До тех пор пока не будет преодолено всякое желание существования в сан-саре, Истинное Состояние не будет достигнуто. В рукописи об этом сказано так: "Это тело создает различие [которое также является иллюзорным] между сан-сарой и нирваной".
Приложение содержит дополнительный материал, взятый из второго манускрипта о Чёд, в котором дается описание необходимых для совершения ритуала предметов, места его совершения и создаваемых мыслью образов, а также разъясняется, как применять различные жертвенные приношения, чтобы сделать ритуал Смешанным, Красным или Черным Пиршеством. Также описана сопровождающая обряд медитация. Затем следуют разделы, касающиеся возникающих психических явлений, времени совершения ритуала, значения создаваемых образов, визуализации человеческого скелета и Гневных Дакини, состояния, в котором должен находиться ум йога, успешного исполнения обряда и заключительной медитации. Мы надеемся, что это Приложение, а также многочисленные комментарии к этой Книге помогут читателю в полной мере понять этот ритуал.

VI. СРАВНЕНИЕ РИТУАЛА ЧЁД С ТИБЕТСКОЙ МИСТЕРИЕЙ

Среди различных учений, представленных в этом томе, Чёд, несомненно, наиболее тибетский по характеру. И хотя он был трансформирован ранним ламаизмом, как свидетельствуют два наших текста, его добудцийское происхождение не вызывает сомнений. Антропологическое исследование наводит на мысль о том, что в отношении жертвоприношений и изгнания духов его истоками, по-видимому, были анимистические культы, более древние, чем религия бон, из которой ламы заимствовали этот ритуал. В целях большей ясности мы рассмотрим с некоторыми подробностями очень похожий ритуал, связанный с тибетской мистерией, который также ламаизм перенял у бонпа.
На первых порах мистериальное действо, вероятно, мало отличалось от ритуального танца, исполняемого для изгнания духов. Тибетские крестьяне и поныне называют его "танец Красного Тигра-Демона", божества религии бон, что ясно указывает на его добуд-дийское происхождение. В этом аспекте его можно сравнивать с церемонией Бали, также очень древнего происхождения, сохранившейся подобным образом у буддистов Цейлона как обряд жертвоприношения и изгнания злых духов для лечения болезней, в котором главными действующими лицами являются танцующие демоны.
В своей дошедшей до нашего времени высокоусложненной форме мистерия исполняется с давних времен для изгнания с помощью богов, ублажаемых человеческими жертвами (теперь их заменяют куклами), старого года с его приносившими несчастье демонами с тем, чтобы защитить урожай и домашних животных и снискать покровительство богов для охраны государства и победы над всеми врагами в лице людей и духов.
В древности сакральное поедание плоти и выпивание крови жертвы, вероятно, составляли часть этого ритуала. С распространением буддизма вместо человеческой жертвы лепили из теста человеческую фигуру. Такая замена утвердилась, согласно преданию, во второй половине VIII века н. э. и приписывается Падмасамбхаве.

VII. КАК ЛАМЫ ОБЪЯСНЯЮТ ВОЗНИКНОВЕНИЕ БОАЕЗНЕЙ

Поскольку мистерия, как и некоторые части обряда Чёд, более подробно описанные во втором манускрипте, являются, как мы видим, в основе своей ритуалом для изгнания демонов и сил зла, приводящим к исцелению от болезней как индивидуального человека, так и всего народа, немаловажно в этой связи рассмотреть, как трактуется болезнь в ламаизме. Ламы считают, что существуют три главные причины болезни -нарушение равновесия в функционировании нервной системы, отделении желчи и циркуляции флегмы, или флюидов (жизненных сил, особенность распределения которых в организме образует различные темпераменты). Ламы также утверждают, что воздействия извне, исходящие от духовных сущностей, в особенности в связи с влияниями планет и других астрологических факторов, могут быть благоприятными или вредоносными для человека, животного, урожая, а также для целого народа, потому что все чувствующие существа, как и звезды, планеты, Солнце и Луна, взаимосвязаны и в сущности представляют собой неделимое целое.
Следовательно, то, что влияет на индивидуума, влияет и на общество. Отсюда следует, что астрология для тибетцев, как и для всех народов Востока и растущего числа ее приверженцев на Западе, есть предмет углубленного изучения, от правильного понимания которого зависит благополучие человечества.

VIII. СРАВНЕНИЕ С ЦЕРЕМОНИЕЙ БАЛИ, СОВЕРШАЕМОЙ НА ЦЕЙАОНЕ

Буддийские монахи Цейлона, под наблюдением и, следовательно, с разрешения которых совершается церемония Бали, придерживаются похожего учения. И сама церемония Бали более тесно связана с астрологией, чем тибетская мистерия. Ее исцеляющее болезни действие зависит от помощи вызываемых богов, связанных с девятью планетами. Этим богам, антропоморфные изображения которых делают из глины и раскрашивают в символические цвета, являются:
1) Рави (Солнце), вызывающий головную боль,
болезни глаз, лихорадку и проводящий к нищете;
2) Чандра (Луна), вызывающий лихорадку и стригущий лишай;
3) Куджа (Марс), вызывающий почти все венерические болезни и делающий друзей и родственников врагами;
4) Будха (Меркурий), от которого происходят несчастные случаи с переломами конечностей, а также опасность подвергаться нападению диких зверей;
5) Гуру (Юпитер), вызывающий все наружные и внутренние болезни головы и шеи;
6) Шукра (Венера), приводящий к физической слабости, близорукости и вызывающий болезни, сопровождающиеся высокой температурой;
7) Шани (Сатурн), вызывающий анемию, туберкулез, ухудшение материального благосостояния, психические расстройства, болезнь сердца и всякого рода несчастья и в определенном положении - смерть;
8) Раху (Голова Дракона), вызывающий нарывы, язвы, раны, заболевание суставов, ревматизм, все виды уродства, а также болезнь сердца и туберкулез;
9) Кету (Хвост Дракона), приводящий к болезням кишечника, дизентерии и поносу, болезням конечностей и смерти.
Так как планеты приносят несчастье лишь когда находятся в неблагоприятном положении, и духи, враждебные человеку, могут в этих условиях нанести ему вред, любой способ изгнания последних, будь то церемония Бали или тибетская мистерия, дает результат, если она совершается в благоприятное время, которое устанавливает астролог, что он неизменно и делает.

IX. ИСКУССТВО ИЗГНАНИЯ ДУХОВ

Как подчеркивают ламы, в природе все вещи влияют друг на друга, и в человеке присутствуют постоянно действующие природные стихии, силы, страсти и психические составляющие, как и в невидимых нечеловеческих существах, посредством которых последние оказывают на человека неосознаваемое им влияние и вызывают болезни и несчастья. Практическая цель всех обрядов для изгнания духов - устранить дисгармонию в природе и человеке, его теле и душе, вызванную враждебными влияниями, независимо от их происхождения. Поэтому во все исторические эпохи духам делали приношения, чтобы снискать их благосклонность и побудить их к гармоничному взаимодействию с человеком, а злых духов, не поддающихся умилостивлению таким путем, изгонять, как это практикуется и теперь во всех странах и всеми главными христианскими церквами.
Сам Основатель христианства также признавал, что злые духи одержания могут вызывать болезнь и сумасшествие у людей. Об этом свидетельствует исцеление Им бесноватого, изгнание из него легиона бесов, которым Он позволил войти в стадо свиней, а также другие факты изгнания им злых духов. И, как повествуется в Евангелии от Матфея (10:1), "призвав двенадцать учеников Своих, Он дал им власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их и врачевать всякую болезнь и всякую немощь".
На всем Востоке и, в частности в Китае, одержание злыми духами и теперь многими признается причиной различных расстройств, и применяются разнообразные способы их изгнания. В Тибете широко распространена вера в то, что царь духов, то есть развоплощенный лама, практиковавший черную магию во время своей земной жизни, может, внедряя свою злую силу в человека, вызвать у него психическое заболевание. Также другие духи, как утверждается, например, в сингальском астрологическом учении, пользуясь неблагоприятными условиями, могут вызывать другие виды болезней. Так, нарывы и язвы на коже, а также камни в желчном и мочевом пузыре образуются, как утверждают, вследствие зловредных влияний змеиных духов, которых в народе, в отличие от эзотеризма, смешивают с нагами. Данабы, класс элемен-талов, подобных саламандрам средневековой философии, обитающих в огненной стихии, могут вызывать острые боли в дыхательных путях и высокую температуру, а дэвы одного из низших классов, привыкшие к чисто чувственным удовольствиям, могут отомстить обидевшему их человеку и вызвать у него эпилепсию или инсульт. От всех этих вызываемых злыми духами болезней имеется, как считают тибетцы, единственное универсальное средство - изгнание духов.

X. ИСПОЛНЕНИЕ МИСТЕРИИ

В настоящее время мистерию в мало различающихся вариантах ежегодно исполняют ламы всех сект либо в конце года, как это более распространено и согласуется с добуддийским обычаем, либо ее исполняют многие монашеские ордена Ньингма в начале лета в день рождения Падмасамбхавы, как, например, в Ла-даке. Когда ее исполняют в конце года, она составляет важную часть церемонии, называемой "жертвенное тело умершего года".
Действо разыгрывается во дворе храма. О начале представления извещают похожим на звучание горна громким звуком трубы из человеческой берцовой кости, точно таким же, как в начале ритуала Чёд. Оркестр, состоящий из лам, играет странную, напоминающую плач мелодию, и музыканты низким голосом вторят ей. Затем появляются священнослужители в высоких черных головных уборах, представляющие добуддийскую религию бон. Они делают мистический знак "Трёх" и танцуют под торжественную музыку, исполняемую в медленном темпе.
После их ухода появляются толпы демонов. Во время исполнения ими кругового ритуального танца руководящие представлением ламы делают приношения им и всем существам, пребывающим в шести состояниях сансарического существования. Затем одна за другой появляются группы, представляющие демонов невидимых миров. Многие из них с головами животных, что очень похоже на их описание в "Тибетской книге мертвых". Ламы умилостивляют их и изгоняют одну группу за другой, пока не появится сам св. Падмасам-бхава. Тогда все демоны выражают ему почтение и исчезают, что символизирует победу буддизма над местными шаманскими верованиями бонпа.
Сходство с ритуалом Чёд как жертвоприношением для изгнания духов также обнаруживается в заклинании, читаемом нараспев монахом, выступающим в роли св. Падмасамбхавы. Так как этот обряд целиком является обрядом для изгнания демонов, при исполнении которого вызываются божество-защитник исполнителя обряда и духи, составляющие свиту этого божества, что имеет сходство с ролью Богини Всеисполняющей Мудрости и Дакини ритуала Чёд, он именуется "Жертва тайносущих свирепых существ для изгнания демонов". С помощью этих "свирепых", как и с помощью Богини Всеисполняющей Мудрости и Дакини в ритуале Чёд, совершается изгнание толп демонов, и достигается победа над ними. Невидимых демонов заставляют войти в изображение приносимой жертвы, после чего исполнитель обряда читает нараспев следующие заклинания с тем, чтобы они не смогли освободиться из заточения.
"Хум! По благоволению пьющих кровь Свирепых да остаются вредоносные демоны и злые духи в заточении. Я пронзаю их сердца этим серповидным ножом, я связываю их руки этим силком из веревки, я сковываю их тела этой тяжелой цепью. Звоном колокольчика я держу их повергнутыми. А теперь, о пьющий кровь Гневный [Начальник Свирепых], сядь на них на своем высоком седалище".
Затем Начальника Свирепых просят вырвать сердца вредоносных злых духов и полностью истребить их. Изображение жертвы, визуализируемой как труп, опускают символически в кровь демонов и преподносят Свирепым, читая нараспев следующую молитву:
"Хум! О вы, мириады богов магического круга! Откройте ваши рты, такие же огромные, как земля и небо, стисните ваши клыки, подобные скалистым горам, и приготовьтесь съесть целиком кости, кровь и внутренности всех вредоносных злых духов".
Мистерия продолжается и достигает кульминации, в первый день которой Врага пронзают копьями, а на следующий - закалывают. Подобным образом в обряде Чёд дакини пронзают копьями Демона Эгоизма. Врага, собирательную персонификацию неисчислимых сил зла, приносящих страдания тибетскому народу и враждебных ламаизму, представляет вылепленная фигура человека.
"За несколько дней до начала представления лепят из теста весьма искусно фигуру юноши, насколько возможно похожую на живого человека. В него вставляют органы, означающие сердце, легкие, печень, мозг, желудок, кишки и т.д., и заполняют сердце, большие кровеносные сосуды и конечности жидкостью, окрашенной в красный цвет, символизирующей кровь".
Четыре кладбищенских вампира вносят это изображение и помещают его в центре монастырского двора. Затем демоны в образе скелетов танцуют вокруг него с поднятыми копьями и легко его пронзают. Ламы теперь приводят в действие свою оккультную силу и, когда вампиры при их приближении отступают, чертят вокруг фигуры магический треугольник и удаляются. Вбегают группами привидения и демоны смерти и всеми силами стараются унести это изображение или повредить его, но им мешает это сделать магический треугольник, а также пение и клубы дыма из кадильниц, которыми размахивают святые мужи в высоких головных уборах и пурпурных ризах.
В первый день представление обычно завершается приходом Святого, вероятно, воплощения Будды, подчиняющего демонов и из милосердия к ним дающего каждому в качестве приношения немного муки и святой воды.
На следующий день совершается заклание Врага магическим кинжалом (называемым по-тибетски "пхурба"). Как и в предыдущий раз, четыре кладбищенских вампира вносят изображение, обернутое теперь в черную ткань. Они танцуют вокруг него и затем, подняв ткань, обнаруживают фигуру в форме человека, похожую на изображение, которое было представлено в первый день.
Затем входят начальники демонов, за которыми следуют толпы демонов и группа демонов-танцоров в черных шапках (представляющих боновских священнослужителей), а потом входит Бог Богатства в сопровождении других богов и богинь, каждый со своей свитой. И в конце появляется в сопровождении многих своих последователей Святой Царь Религии, у которого голова похожа на голову быка с длинными распростертыми рогами. Он представляет Яму, Бога Преисподней в гневном образе, именуемого также Бычь-еголовый Дух Смерти. Он танцует вместе со своей свитой вокруг изображения, держа в правой руке пхурбу и аркан, а в левой - человеческое сердце (вылепленное). Он также делает знак, или мудру, "Трёх" кинжалом и тут же наносит удары кинжалом Врагу в область сердца, в руки и ноги и связывает его ступни арканом. Затем позвонив в колокольчик - один из атрибутов, используемых в ламаистской службе,- таким же способом, как это делает йог в ритуале Чёд, он хватает меч и отсекает конечности, рассекает грудь и извлекает кровоточащее сердце, легкие и кишки Врага. В это время налетают несколько чудовищ с рогами, как у оленей и яков. Они поддевают рогами останки и разбрасывают их во всех направлениях.
Демоны-прислужники собирают куски в огромный серебряный чан в форме человеческого черепа, похожий на огромный в форме черепа котел, в который собираются останки йога во время исполнения обряда Чёд.
Торжественной процессией, в которой принимают участие демоны-танцоры в черных шапках, четыре прислужника несут Царю Религии чан, наполненный доверху жертвенными останками. Царь хватает кровоточащие куски и, проглотив кусочек, подбрасывает вверх остальные куски. Тогда другие демоны набрасываются на куски, вырывая их друг у друга. В неистовстве они разметывают их до тех пор, пока наконец куски не оказываются среди толпы, которая теперь становится участником действа. Яростные стычки возникают в толпе из-за кусков разнесенного на части тела, которые либо сразу поедаются их обладателями как сакральная пища, либо их сохраняют как священные реликвии, оберегающие от болезней и несчастий.
В следующем акте Царь совершает жертвоприношение миниатюрным бумажным изображением человека, которое помещают в чашу из черепа и сжигают в котле с горящим в нем маслом. Этим жертвоприношением побеждается и уничтожается всякое зло.
Затем появляется процессия монахов. Впереди шествуют одетые в маски участники церемонии. Замыкают процессию миряне. Монахи несут вылепленное из теста изображение человека с тремя головами. Изображение оставляют, совершая церемонию, которая несколько напоминает церемонию оставления козла отпущения у евреев. Миряне тогда набрасываются на это оставленное изображение и разрывают его на куски, яростно схватываясь друг с другом из-за обладания этими кусками, которые также хранят как талисман.
Тем временем ламы процессией возвращаются в храм и совершают особую для данного случая службу. Мистерия заканчивается ритуальным танцем танцоров-демонов в черных шапках, за которым следует появление китайского священнослужителя Вашана, изгнанного Падмасамбхавой из Тибета.

XI. ВОЕННЫЙ ТАНЕЦ В ЧЕСТЬ КАНЧЕНДЖАНГИ

Существует сиккимская версия мистерии, учрежденная, как сообщают, шестым магараджей Сиккима Чагдором Намгьялом. Это мистический военный танец, посвященный духу Канченджанги, высочайшей пятиглавой вершине Сиккима, лишь немногим уступающей по высоте Эвересту. Из европейцев только я один имел честь быть приглашенным ныне здравствующим магараджей присутствовать в качестве гостя на этом ежегодном празднике, который проходил в Гангтоке во дворе перед дворцом магараджи 19 и 20 декабря 1919г.
Называемый в народе праздником снежных гор, он есть по существу религиозный обряд очищения, совершаемый ламами Сиккима под непосредственным руководством магараджи с целью изгнания из пределов страны всякого зла. В мистерии Ладака и Тибета, имеющей более раннее происхождение, это зло, как мы видели, олицетворяют актеры, выступающие в роли демонов, и изображение человека, называемое Враг. В сиккимском военном танце также используется изображение, имеющее похожее значение, которое вносят и укладывают плашмя посреди двора. Два скелета танцуют вокруг изображения. Другие танцоры подходят к нему близко и с пронзительными воинственными криками, подняв вытянутые из ножен мечи, пронзают ими изображение три раза, разбрасывая во все стороны его мучное содержание. На второй день, в отличие от ладакского представления, используется только бумажное изображение. Его сжигают, что символизирует полное уничтожение всякого зла, наносящего ущерб человеку, животным, урожаю и стране.
Как в танце снежных гор, так и в мистерии, уничтожение врага означает в эзотерическом смысле уничтожение Невежества. Точно такой же смысл имеет мистическое отречение от личности и последующее уничтожение эгоизма в обряде Чёд.
Божествам, имеющим отношение к культу Канченджанги в военном танце, делают приношения в виде треугольных пирогов конусообразной формы, называемых турма, что означает "брошенный [всем]". Сиккимские ламы считают их символами тройного приношения (тела, речи и ума каждого чувствующего существа) Буддам. Это также имеет параллели в ритуале Чёд. Жертвенные турма затем сжигают в треугольном конусообразном гнезде, сделанном из сухой травы и листьев. Приношение таким образом транс-мутируется в Пустоту, которая в этом ритуале означает Божественную Сущность, проникающую во все вещи сансары. Похожее значение в ритуале Чёд имеет трансмутация тела йога в божественную амброзию как следствие отречения (или "отсечения") от эгоизма.

XII. ВЗГЛЯД АНТРОПОЛОГА

Ритуал Чёд, как и тибетская мистерия и сиккимс-кий военный танец, дают антропологу много ценной информации о человеческих жертвоприношениях, совершавшихся на протяжении длительного исторического периода, начиная с того времени, когда действительно приносили в жертву человека, а не его изображение, как принято теперь в Тибете и других странах, и вплоть до настоящего времени, когда принесение в жертву человека сублимировано в глубоко символическое таинство, которому дано истолкование в учении о Пресуществлении. Священный обряд поедания плоти и выпивания крови бога совершался, по-видимому, почти во все известные нам эпохи и в различных условиях жизни людей, начиная от самого низкого первобытного состояния до высококультурного, достигнутого древними греками.
До принятия буддизма тибетцы, находясь под влиянием бонпа, и, несомненно, задолго до господства религии бон имели в обычае не только приносить в жертву людей и животных, но, согласно достоверным свидетельствам, занимались каннибализмом, возможно, имевшим религиозную и сакральную окраску, как это имело место среди древних праотцов многих современных европейских народов, в том числе жителей Великобритании и Ирландии. Затем, как показало изучение тибетских ритуалов, имевших в основном добуд-дийское происхождение, которые мы здесь кратко описали, произошел культурный сдвиг, который имел место также на Западе, выразившийся в том, что от бескровной жертвы в виде изображения был совершен переход к транссубстанциональной жертве как к трансцендентной форме обряда изгнания духов, цель которого - духовное очищение его участников.
Интересной иллюстрацией определенной стадии этого культурного сдвига являются слова, которые произносит во время ритуала Военного Танца в честь Духа Канченджанги Вестник, представляющий Махакалу - повелителя всех богов Сиккима, защитников Веры.
"Блистающие и сверкающие стрелы, копья, мечи и военные доспехи направлены против Врага. Горы мертвых тел поглощаются как пища. Океаны крови выпиваются как вода. Пять чувств служат гирляндами цветов. Органы чувств поедаются как сладости".
Другую стадию знаменует обряд, получивший название "евхаристия ламаизма". Вначале священнослужитель мистическим путем, с помощью образа Будды Амитаюса, Будды Вечной Жизни, вводит в свое сердце божественную эссенцию, а затем, взяв алтарную вазу со святой водой, уже освященной, кропит ею еду для умилостивления демонов и читает нараспев:
"Я очистил его [то есть рис] [мантрой] Свабха-вы и превратил его в океан нектара в драгоценной чаше Бхум".
Умилостивив таким путем силы зла, священнослужитель продолжает совершать похожую на мессу церемонию, пока наконец небесные Будды и Бодхисат-твы и другие божества, к которым были обращены молитвы, не превратят святую воду в божественную амброзию. Тогда под аккомпанемент цимбал священнослужитель читает нараспев молитву:
"Эта ваза наполнена бессмертной амброзией, которую Небесные Существа Пяти Орденов благословили на самую лучшую жизнь. Пусть будет жизнь неизменной, как алмаз, победоносной, как царское знамя, могучей, как орел, и вечной. Пусть я буду награжден даром вечной жизни, и все мои желания будут исполнены".
По окончании ритуала мистического пресуществления каждому участнику священнослужитель наливает в ладонь святой воды и из черепа, служащего чашей, каплю освященного вина. Это вино, простоявшее на алтаре в течение всей церемонии, напиталось, как и вода, дарующей бессмертие эссенцией Божественных существ. Причастившиеся получают по три шарика из муки, сахара и масла, которыми была наполнена тарелка и которые освятил своим прикосновением священнослужитель. После того как все причастились водой, вином и шариками, совершавший обряд священнослужитель благословляет их ламаистским благословленном - возложением рук, знаменующим окончание церемонии дарования вечной жизни.

ХIII. МИСТИЧЕСКАЯ ЖЕРТВА БОДХИСАТГВЫ

Этот краткий экскурс в историю жертвоприношений, их длительную эволюцию, касающуюся в основном добуддийских Тибета, Кашмира и Сиккима, уместно закончить рассмотрением высочайшей и самой возвышенной части учения из когда-либо созданных человечеством.
Материал, используемый в качестве иллюстрации, взят из замечательного сборника буддийских учений "Шикша-самаччайя", составленного Шантидевой и включающего в основном ранние сутры Махаяны. Теперь он переведен с санскрита по рукописи, которую привез из Непала ныне покойный Сесил Бен-долл, профессор санскрита Кембриджского университета.
В "Нараяна-париприччха" говорится: "Бодхисаттва должен говорить себе так: "Я отдаю свое тело всем существам и отрекаюсь от него и тем более отрекаюсь от моих внешних владений. Всякому, кто потребует его для любой цели, признанной служить добру, я отдам руку, ногу, глаз, плоть, кровь, костный мозг, части тела, большие и малые и саму голову и отдам тем, кто попросит их, не говоря уже о внешних вещах - богатстве, зерне, золоте, серебре, драгоценных камнях, украшениях, лошадях, слонах, колесницах, повозках, деревнях, городах, рынках, людях, царствах, столицах, слугах, служанках, гонцах, сыновьях, дочерях и свите".
Все, чем владеет Бодхисаттва, даже свое тело, он дает обет отдать "без сожаления и недовольства, не рассчитывая на созревание заслуги", а "из сострадания и жалости", чтобы и другие, "как и тот, кто достиг мудрости, познали Закон".
Подобные слова говорит в "Акшаямати-сутре" Бодхисаттва: "Я должен отдать даже это тело ради всех существ". А в "Ваджрадхваджа-сутре" мы читаем: "Таков поистине Бодхисаттва, ради всех созданий посвятивший себя взращиванию всех "ростков" добра, ценящий все создания с их ростками добра, как светильник, дарующий свет всем существам, живущий ради их счастья".
Так, если кому-то понадобится его язык, он сядет и будет говорить в приятном дружелюбном тоне, порождаемом благожелательными мыслями, и, посадив просителя на удобное сиденье, приличествующее царю, с радостью беседует с ним. Бодхисаттва не испытывает гнева, обиды, раздражения. Его ум излучает великодушие и подобен уму Будды. Ход его мыслей по своей природе последовательный, исполненный твердости и мощи. Его ум не занимают мысли о теле. Также не привлекают его разговоры. На скрещенные ноги опирается его тело, которое он предоставляет в распоряжение просителя. Из его уст исходят слова, проникнутые любовью, нежностью, милосердием. Это есть служение сердцем.
"Возьми мой язык; делай с ним то, что представляется тебе благом. Делай то, что приятно тебе, дабы ты был сердцем доволен, удовлетворен и испытывал радость". С этими словами он отдает свой ум, приводя к высшему знанию, превосходящему все, что существует в мире, достигая мудрости, которая есть путь к спасению всех существ, стремясь к знанию, с которым ничто не может сравниться, которое главнейшее в мире, исполнившись решимости достичь вершин знания, наивысшего уровня во всех областях, взыскуя совершенства в трансцендентном мире с сердцем, полным любви к бесчисленным просителям".
Только Тело Истины, Дхармакаю, почитает Бодхисаттва. Он постоянно думает о том теле, которое невозможно разрубить, разломать, уменьшить, которое есть Тело Закона, созданное Совершенной мудростью, не знающей преград. И "непрестанно памятуя, что на кладбище будет отнесено его физическое тело, смотря на свое тело как на пищу для волков, шакалов и собак, не забывая о том, что оно собственность других", Бодхисаттва, "думая о Законе", рассуждает так: "Независимо от того, отдам я просителю кишки, печень, сердце, легкие этого тела или не отдам, оно не вечно и, когда жизнь закончится, оно попадет на кладбище".
Так, удовлетворенный и успокоенный, познавший Закон, с решимостью быть добрым другом тому, кто желает извлечь сущность из его несущностного тела, он, из любви к Закону, даже отдавая только ноготь от своей плоти с мыслью: "Это служит добру",- отрекается от своего тела".
Именно так, преданный Закону Добра, йог, совершая мистическое "отсечение", отвергает все мирское и даже свое земное тело. Затем, когда будет таким образом уничтожена всякая привязанность к сан- cape и будет достигнута высшая ступень Свободы, он также даст клятву Бодхисаттвы и пойдет Высшим Путем.

ИСТИНА, КОТОРУЮ НЕВОЗМОЖНО ПОКАЗАТЬ
Только я и Будды Вселенной Можем понять эти вещи -
Истину, которую невозможно показать,
Истину, словами невыразимую.
Слова Будды из
"Саддхарма-пундарика-сутры"

МУДРОСТЬ, ПРЕВОСХОДЯЩАЯ ЗНАНИЕ
Я вошел, но не знаю куда,
И там я пребывал, не зная ничего,
Выйдя за пределы всякого знания.
Святой Иоанн Крестовый
(Сан Хуан де ла Крус)
"Экстаз созерцания"

[ПУТЬ МИСТИЧЕСКОЙ ЖЕРТВЫ. ЙОГА ПРЕОДОЛЕНИЯ НИЗШЕГО Я]
АУМ!

ТАНЕЦ ЙОГА,
УНИЧТОЖАЮЩИЙ ЛОЖНЫЕ ВЗГЛЯДЫ]
Теперь визузализируй себя ставшим мгновенно
Богиней Всеисполняющей Мудрости
Могущей возрасти до размеров
Вселенной И наделенной всеми признаками совершенства.
[Затем] громко труби в трубу из человеческой берцовой кости
И танцуй Танец, уничтожающий ложные взгляды.
Пхат!
2. Я, йог, упражняющийся в несокрушимом
Бесстрашии , Целиком отдающий свою мысль и энергию
осознанию того, что нирвана и сансара
нераздельны, Танцую этот танец на [формах] духов,
олицетворяющих мое я.
Да уничтожу я ложные представления
о двойственности. Придите вы, почитаемые Гуру
Основополагающей Веры;
Придите вы, Герои и Героини, бесчисленные,
как капли в океане; Придите вы, шествующие по небу, странствующие
повсюду. Пусть это [мое] ревностное религиозное служение
принесет плоды; Благословите меня на это.
[ЙОГИЧЕСКИЙ ТАНЕЦ ПЯТИ НАПРАВЛЕНИЙ]
Пхат!
3. Когда я отбиваю этот такт на Восточном
Материке Высшей Физической Формы,
Героин и Героини движутся кругом на площадке в форме полумесяца;
Их стопы сверкают [когда они танцуют]
на [распростертых телах] Духов-Царей, олицетворяющих ненависть и гнев;
Они играют на Флейте Зеркальной Мудрости
Хум. Хум. Хум.
Пхат!
4. Танцуя на Южном Материке, населенном людьми, Герои и Героини движутся кругом
на треугольной площадке; Их стопы сверкают [когда они танцуют]
на [низверженной] Голове Гордыни,
воплощенной в Царе Смерти.
Они стучат на черепах-барабанах
Мудрости Равенства, производя характерный резкий стук.
Хум. Хум. Хум.
Пхат!
5. Танцуя на Западном Материке, богатом поголовьем
ската! Герои и Героини движутся кругом на площадке
в форме круга. Их стопы сверкают [когда они танцуют]
на [низверженной] голове Похотливой
Великанши-Людоедки, Они звонят в колокольчики Различающей Мудрости,
издавая приятные, гармоничные звуки.
Хум. Хум. Хум.
Пхат!
6. Танцуя на Северном Материке, в мире
Неприятного Звука, Герои и Героини движутся кругом на квадратной
площадке. Их стопы сверкают [когда они танцуют]
на [низверженных] головах злобных духов
зависти;
Тиара Все исполняющей Мудрости ярко сверкает.
Хум. Хум. Хум.
Пхат!
1. Когда Герои и Героини танцуют в центре
Совершенного Места! Площадка для танца освящена
[их божественным присутствием]; Их стопы сверкают [когда они танцуют]
на [низверженной] голове
Вампира Глупости;
Мелодично звучат радостные песни Хум, Мудрости Реальной Сущности.
Хум. Хум. Хум.
[ПРОНЗАНИЕ КОПЬЯМИ ЭЛЕМЕНТАЛОВ ЛИЧНОГО Я]
8. [Указание йогу]. Думай, что сейчас ты собираешься пронзить копьями элементалов личного я.
Пхат!
9. Божественная Дакини приходит с Востока,
Неся копье всеобъемлющей любви.
Драгоценная Дакини приходит с Юга,
Неся копье великого сострадания.
Лотосовая Дакини приходит с Запада,
Неся копье великой нежности.
Кармадакини приходит с Севера,
Неся копье великого нелицеприятия.
Буддадакини приходит из Центра,
Неся копье Бодхисаттвического Ума.
Стоя на [низверженных] головах элементалов эгоизма
И на их четырех конечностях, они вонзают в них
свои копья, Пронзая их не двигаясь, и остаются там
неподвижными [мирными].
Пхат!
10. [Указание йогу.] Познав элементалы [ненависть или гнев, гордыню, похоть, зависть и глупость, составляющие эгоизм], ты должен сейчас познать свое тело как [жертвенное] приношение.
[ВИЗУАЛИЗАЦИЯ ГУРУ И БОГОВ]
Пхат!
И. В Ясном Свете Изначального Сознания,
в этом высшем блаженстве, В состоянии, трансцендентном действию, воле и сансарическому уму, Твоего Гуру, Ваджрадхару, Шестого [Дхьяни-Будду как Ади-Будду],
который есть Гуру-Корень, И всю Линию Гуру Истин, передаваемых телепатически, посредством символов
и нашептыванием, И дакини, и защитников Истины - богов и богинь, Собравшихся в огромном числе,
подобно грозовым облакам, следует визуализировать в ярких образах, Посреди гало из ослепительного радужного
сияния.
12. [Указание йогу.] Теперь воззри на этих богов с глубокой верой и полностью полагайся на них.
[МОЛИТВА ЙОГА]
Пхат!
13. Этот Разум [Ум], только из Себя исходящий,
являясь несозданным, [Непросветленными] не познан как Истинный
Защитник.
Пусть погруженные в Океан Скорби! Будут защищены Умом Изначальной Триады
[Трикаи].
14. [Указание йогу.] Три раза прочитай эту молитву и сосредоточься на ней. [Затем следует принятие решения.]
[РЕШЕНИЕ ЙОГА]
Пхат!
15. О непросветленный ум, воспринимающий кажущееся как Реальное,
Да будет полностью побежден мной путем религиозного подвижничества.
И, следовательно, чтобы постичь до конца истинную природу
Реальности,
Я принимаю решение освободиться полностью от всякой надежды и страха.
16. [Указание йогу.] Теперь, принося жертву", представляй, что твое тело состоит из всех желаемых мирских вещей2.
[ПРИНЕСЕНИЕ В ЖЕРТВУ ИЛЛЮЗОРНОГО ТЕЛА]
Пхат!
17. Это иллюзорное тело, которое я считал столь
драгоценным, Я отдаю как гору приношений без всякого
сожаления
Всем собравшимся визуализируемым богам. Да будет вырван самый корень я.
Пхат!
18. [Указание йогу.] Затем читают молитву Учителям (Гуру).
[МОЛИТВА, ОБРАЩЕННАЯ К ГуРУ]
Пхат!
19. Пребывающий в неразрушимой сфере Дхармакаи Среди радужного гало и ослепительного сияния,
О Все ведающий Отец, знающий прошлое, настоящее и будущее,
Ты, рожденный из Лотоса!, Являющийся в виде кающегося Херуки, Сопровождаемый МатрикамиЗ и бесчисленными
группами дакини, Блещущий царственной красотой формы и изяществом, Проповедующий религиозные учения
проникновенным звучным голосом, Обладающий умом, неизменно пребывающим
в спокойствии, в Ясном Свете Сущности Божественной Мудрости, Я, Твой сын, молюсь Тебе с горячей верой
и смирением. Создания моей мысли, находящиеся снаружи
и поднявшиеся против меня, как враги, в образе богов и демонов, Внутри - дуалистический взгляд на мир,
порождающий надежды и страхи, В центре - различные иллюзорные явления, создающие препятствия,
затрудняющие [Путь].
Да будут все они отсечены [от меня], когда я сижу здесь [в позе йога,
преданного религии] . Истребляющей врагов силой этого возвышенного глубокомудрого учения, О Святой Владыко и Отец, даруй Твою милость и благословение, Дабы я смог достичь Царства Дхармакаи.
Пхат! Пхат! Пхат!
20. [Указание йогу.] Сохраняй свой ум в состоянии сосредоточенности на одном [то есть в состоянии йогического спокойствия].
[ВИЗУАЛИЗАЦИЯ ТРУПА И ГНЕВНОЙ БОГИНИ]
Пхат!
21. Теперь представляй это тело, которое есть следствие твоих кармических наклонностей, жирным, наполненным жидкостью трупом огромных размеров [могущим занять всю Вселенную].
И [произнеся] Пхат! Визуализируй сияющий Разум, который в тебе, Как гневную богиню, находящуюся снаружи [вне твоего тела],
Имеющую одно лицо и две руки и держащую нож и череп.
Представляй, что она отрезает голову от трупа И устанавливает ее, как устанавливают череп [похожий на огромный котел] на трех черепах, служащих ножками треножника, охватывающего Три Сферы 1, И разрубает труп на куски и бросает их в этот "котел" для совершения приношения богам. Затем думай, что под действием [мистической силы]
лучей трехслоговых мантр:
Аум, Ах, Хум и Ха, Хо, Хри
Все приношения превращаются в амриту,
сверкающую и сияющую.
22. [Указание йогу.] Повтори эти мантры несколько раз и думай, что благодаря им нечистые составляющие [тела, принесенного в качестве мистической жертвы] исторгнуты из него и все оно трансмутиро-вано в амриту и что количество амриты увеличилось до заполняющего вселенную [на благо всех существ].
[ПРИГЛАШЕНИЕ НА ЖЕРТВЕННЫЙ ПИР]
Пхат!
23. Вы, почитаемые, Трикая и Боги-Хранители Веры, И особенно вы, восемь орденов духов и элементалов,
И вы, мириады злых духов, достойные благотворительности [оказываемой вам в виде приношений от меня], Придите все сюда, где совершается религиозная епитимья.
Сегодня я, бесстрашный йог, Приношу в качестве жертвы это мое иллюзорное тело,
Создающее различия между сансарой и нирваной. Сделав череп таким же огромным, как Вселенная
Третьей Пустоты, И наполнив его Эликсиром Мудрости в не иссякающих количествах, Всем вам, обладающим чудесной способностью принимать любую желаемую форму, Я преподношу этот дар с совершенным бескорыстием и без малейшего чувства сожаления.
О вы, гости, приходите на этот великий пир. Этот барабан из черепа, который есть наилучший
и редчайший из барабанов, обладает чистым звуком. Покрывало [или скатерть] из человеческой кожи [на котором разложено угощение], вызывает восхищение; Труба из человеческой берцовой кости издает мелодичный звук; Колокола, украшенные колокольчиками, и тиара, приводят в восторг. Как грифы, собирающиеся вокруг мертвого тела, придите вы все сюда сейчас.
Пхат!
24. [Указание йогу.] Затем на пиру соверши приношение жертвы и назови тех, кому ты ее посвящаешь.
[БЛАГОГОВЕЙНОЕ ПРИНОШЕНИЕ ПРЕДЛОЖЕННОГО НА ЖЕРТВЕННОМ ПИРУ]
Пхат!
25. Мудрым Гуру Трех Орденов!
От Предвечного Владыки и далее, И от моего Истинного Гуру и выше, И богам-хранителям, и защитникам Веры,
и дакини Я благоговейно приношу эликсир, в который
превратился этот громадный труп. Пусть все существа вместе со мной и особенно
гении и злые духи Приобретут [благодаря этому жертвенному ритуалу]
Двойную Заслугу, которая очистит их
от Двойного ПомраченияЗ. Успешно совершив эту аскезу [епитимью] И осознав, что явления иллюзорны,
да познаю я Ясный Свет И достигну Освобождения в Дхармакае,
победив всякие страхи, и ниспошлите [о вы, Гуру и Боги] ваше благословение, дабы я также смог стать Херукой.
Пхат!
ПРИНОШЕНИЯ ДУХАМ ПРЕДЛОЖЕННОГО НА ЖЕРТВЕННОГО ПИРУ]
Пхат!
26. Сансарические вы либо несансарические, вы, духи восьми орденов, вы, элементалы
и нечеловеческие существа, И вы, полчища злобных и нечестивых духов, поедающих плоть, сбивающих с пути
[подвижника], На расстеленной человеческой коже, покрывающей все системы миров, В качестве [жертвенного] приношения разложены массы плоти, крови и костей. Если я буду считать их "моими" или моим я, я тогда проявлю слабость. Неблагодарными будете вы, если с радостью не примите приношения. Если вы торопитесь, проглотите его сырым;
Если у вас есть свободное время, сварите и съешьте по кусочкам, И не оставьте ничего, даже крошки, величиной
с атом.
[ПОСВЯЩЕНИЕ АКТА ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ]
Пхат!
27. От прошлых сансарических существований, начиная с незапамятных времен остались, несомненно, ввиду мясоеденья, невыплаченные [кармические] долга.
И тем моим гостям, кому оказана милость по [этому] случаю [лицезрения их мной], Кто, являясь слабым и бессильным
[не может получить долю от этого угощения], я никого не обделяя, Всем и каждому, удовлетворяя все их желания, Посвящаю эту [мандалу] как неисчерпаемую кладовую пропитания И пусть каждое существо, с которым я [этим путем всегда] устанавливаю связь, достигли состояния Будды, И пусть все [кармические] долги будут полностью выплачены.
Пхат!
[ОТДАНИЕ ЗАСЛУГИ, ПРИОБРЕТЕННОЙ ЗА СОВЕРШЕНИЕ АКТА ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ]
Пхат!
28. Ах! Когда отпрянешь и освободишься от представлений "благочестивый" и "нечестивый", Не должно оставаться ни малейшего следа надежды и страха. Однако в соответствии с непогрешимым действием взаимосвязанных факторов - звеньев цепи [причин и следствийр,
Пусть поток накопленных заслуг будет посвящен Царству Истины и будет неисчерпаем!.
Пхат!
29. Пусть с помощью заслуг, приобретенных принесением в дар моего грубого иллюзорного тела, Будут выплачены полностью кармические долги и остатки долгов, накопившиеся течение эонов.
Когда неподдельная Истина Дхармы осветит меня, Пусть все вы [то есть боги и элементалы, явившиеся на пир] родитесь [людьми] и будете моими первыми учениками. Тогда пусть Несозданная Сущность Чистого Нерожденного Ума Войдет в природу трех - богов, людей и элементалов, И, избегнув пути ошибочной веры в реальность личного я [эгоизма], Пусть их принцип сознания насквозь пропитается влагой Любви и Сострадания. Что до меня, то пусть я успешно завершу мое аскетическое правило И [сделаюсь способным] равнодушно взирать на удовольствие и страдание, И осознаю, что нирвана и сансара неразделимы.
Одержав победу над всеми Направлениям, да послужу я всем существам, с которыми мне довелось встретиться.
Да будет увенчана успехом моя миссия служения высшему. Да обрету я Тело Славы!.
Пхат!
[На этом оканчивается ритуал искоренения санса-рического я.]

КОЛОФОН

[На последней странице манускрипта помещена молитва о наилучшем использовании великой возможности, обретаемой благодаря рождению человеком]:
Эта возможность [создается] благодаря достижению нами благословенного человеческого состояния;
Но нет никакой гарантии, что смерть и перемены не обрушатся на нас в любой час.
В каких бы условиях мы ни жили, мы неизбежно
сталкиваемся с горестями, И хорошая и плохая карма неизбежно Возникает [и держит нас привязанными
к Колесу Существования]. Пусть по твоей милости, о Гуру, я [и все существа] достигну Освобождения. Пусть она [то есть эта книга и содержащиеся в ней учения] принесет благо.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Здесь приведены в последовательности, соответствующей тексту оригинала, некоторые важные пояснения, отсутствующие в нашей версии ритуала Чёд. Они содержатся в другой тибетской рукописи, в похожей, но более подробной версии Чёд, называемой Klong Schen Snyingi Thigle (произн. лонг чен ньинги тигле), что означает "Основополагающая Сущность Возвышенной Истины", а более дословно - "Капли сердца, источаемые из Великого Пространства". Как сказано во Введении, оно также является общим заглавием серии похожих трактатов об эзотерическом учении нереформированной древней школы тибетского буддизма. Нижеследующий текст служит таким образом поясняющим дополнением к нашей более краткой, но полной версии Чёд. Кроме того, он представляет большую ценность для антропологии, помогая понять, как ламы преобразовали древний анимизм, лежащий в основе добуддийской религии Тибета, называемой бон, и дали ему интерпретацию с позиций буддизма. Сама рукопись состоит из семи листов форматом пятнадцать дюймов в длину и три с половиной в ширину каждый. Являясь списком с более старого манускрипта, она имеет небольшой возраст - вероятно, около пятидесяти лет.