13
Твоя совесть есть мера искренности твоего желания быть самим собой.
Прислушайся к ней внимательно.
Мы все свободны делать все, что нам хочется, - сказал он в тот же вечер.
- Разве это не просто, и не ясно, и не очевидно? Не великий ли это путь к
управлению Вселенной?
- Почти так. Но ты забыл довольно-таки важную часть, - сказал я.
- Да ну?
- Мы все свободны делать все, что нам хочется, пока мы не причиняем кому-то
вреда, - упрекнул я его. - Я знаю, что ты это и имел в виду, но тебе следует
говорить вслух то, что ты подразумеваешь.
В темноте неожиданно послышался звук шаркающих шагов, и я быстро поднял голову.
- Ты слышал это?
- Да. Похоже, там кто-то есть... - Он поднялся и пошел в темноту. Вдруг он
засмеялся и назвал имя, которое я не мог разобрать. - Все в порядке, - услышал
я его голос. - Нет, мы будем тебе рады... незачем бродить вокруг... пойдем,
мы тебя приглашаем, правда...
- Спасибо. Мне не хотелось бы мешать вам и навязываться.
Голос бьл с сильным акцентом, не то русским, не то чешским, но больше всего
похожим на трансильванский.
Человек, которого Шимода привел к костру, был... ну, как бы это сказать,
- несколько необычно встретить такого человека среди ночи где-то на Западе.
Маленький, тщедушный, похожий на волка человечек, пугающий своим видом - в
вечернем туалете, в черной пелерине с капюшоном на красной атласной подкладке,
- на свету он чувствовал себя неловко.
- Я проходил мимо, - сказал он. - Это поле - кратчайший путь к моему дому...
- Неужели? - Шимода не верил этому человеку, зная, что тот лжет, и в то же
время изо всех сил сдерживался, чтобы не рассмеяться вслух. Я надеялся, что
скоро пойму, в чем дело.
- Устраивайтесь поудобнее, - сказал я. - Можем ли мы быть вам чем-нибудь
полезными?
Я не чувствовал в себе такого уж сильного желания быть полезным, но человек
выглядел таким несчастным, так весь съежился, что мне и вправду хотелось,
чтобы он почувствовал себя непринужденно, если сможет.
Он посмотрел на меня с отчаянной улыбкой, от которой я похолодел.
- Да, - сказал он, - вы можете помочь мне. Поверьте, мне очень это нужно,
иначе бы я не просил... Можно мне попить вашей крови? Самую малость, это моя
еда. На свою беду я нуждаюсь в человеческой крови...
Может, из-за акцента, а может, он не настолько хорошо владел английским,
либо я не понял его слов, но я вскочил на ноги куда быстрее, чем делал это
в течение многих месяцев, и от моей стремительности солома полетела в огонь.
Человек отступил назад. Вообще-то я безвреден, но я довольно рослый человек
и могу выглядеть угрожающе. Он грустно отвернулся.
- Сэр! Простите меня! Простите! Пожалуйста, забудьте то, что я говорил тут
о крови! Но, видите ли...
- Что вы говорите!? - Я рассвирепел еще больше оттого, что испугался. - Что
за вздор, черт побери, вы мелете, мистер?! Не знаю, кто вы такой, вы что,
что-нибудь вроде ВАМ...
Шимода оборвал меня прежде, чем я договорил это слово.
- Ричард, наш гость говорил, а ты прервал его. Пожалуйста, сэр, продолжайте,
мой друг несколько тороплив.
- Дональд, - сказал я. - Этот парень...
- Тихо!
Я до того был удивлен всем этим, что замолчал и только с невыразимым ужасом
смотрел на странное существо, вырванное из привычной ему темноты светом нашего
костра.
- Пожалуйста, поймите, - робко заговорил он после паузы, - я же не выбирал
родиться вампиром. Это несчастье! У меня так мало друзей! Но каждую ночь,
каждую ночь я должен иметь чуточку, самую малость свежей человеческой крови,
иначе я буду страдать от страшной боли. А если я этого не получу дольше, то
просто не смогу жить! Прошу вас, мне будет очень больно и я умру - если вы
позволите мне пососать вашей крови... совсем немножко... не больше пинты...
- он приблизился ко мне на шаг, облизывая губы, думая, очевидно, что Шимода
контролирует меня и каким-то образом заставит подчиниться.
- Еще шаг, и кровь будет обязательно, мистер. Только прикоснитесь ко мне
- и вы умрете...
Пожалуй, я не убил бы его, но мне очень хотелось для начала связать его,
а уж потом продолжить наш разговор. Должно быть, вампир поверил мне, потому
что остановился и вздохнул. Он повернулся к Шимоде.
- Вы добились своего?
- Думаю, что да. Благодарю вас.
И тут вампир улыбнулся мне, совершенно свободно, крайне довольный собой,
как актер на сцене, когда представление закончилось.
- Успокойтесь, я не буду пить вашу кровь, Ричард, - сказал он дружелюбно
на совершенном английском языке без всякого акцента, и пока я смотрел на него,
он исчезал, будто внутри него выключили свет... Через пять секунд он исчез.
Шимода снова сел у костра.
- Как я рад, что ты не имеешь в виду того, что говоришь!
Я все еще дрожал от адреналина, готовый к битве с чудовищем.
- Дон, я не уверен, что гожусь для этого. Может, ты лучше объяснишь, что
происходит? Ну хоть... ЧТО ЭТО БЫЛО?
- Дот был вампиром из Трансильвании, - сказал он с еше большим акцентом,
чем у того чудовища. - Или, если быть точным, Дот - мыслеформа вампира
из Трансильвании. Если когда-нибудь тебе захочется что-то объяснить и ты думаешь,
что тебя не слушают, расшевели его маленькой мыслеформой, чтобы продемонстрировать
то, что ты имеешь в виду. Думаешь, я перестарался с ним, с этой накидкой,
клыками, с таким его акцентом? Слишком жуток для тебя?
- Накидка была первоклассная, Дон. Но сам он, пожалуй, был чересчур стереотипным,
нелепый какой-то... Я вовсе не испугался.
Он вздохнул.
- Ну, ладно. Ты получил что надо, а это главное.
- А что надо?
- Ричард, будучи таким свирепым по отношению к вампиру, ты делал то, что
хотел делать, хоть ты и знал, что это кое-чему повредит. Он ведь сказал
тебе, что ему будет больно, если...
- Он собирался пить МОЮ КРОВЬ!
- Что мы и делаем с каждым, когда говорим, что нам будет больно, если они
не будут жить по-нашему.
Я долго сидел молча, думая об этом. Я всегда верил, что мы должны поступать,
как нам хочется, коль скоро мы не причиняем вреда ближнему, а тут это не проходило,
чего-то не хватало.
- Тебя сбивает с толку, - сказал Дон, - это общепринятое высказывание, которое
наделе оказывается невыполнимым. Это слова не причинить вред кому-то другому.
МЫ САМИ ВЫБИРАЕМ, ПРИЧИНЯТЬ НАМ ВРЕД ИЛИ НЕТ. Мы - вот кто решает. Никто другой.
Мой вампир сказал тебе, что ему будет причинен вред, если ты не позволишь.
Это его решение, чтобы ему причинили вред, его выбор. То, что ты с этим делаешь,
- это твое решение, твой выбор: дать ему крови или отвергнуть его; связаться
с ним или вонзить ему осиновый кол в сердце. Если ему не хочется получить
осиновый кол в сердце, он свободен противостоять тебе любым образом, каким
ему захочется. И так далее, и так далее, выбор, выбор.
- Если смотреть на вещи таким образом...
- Послушай, - сказал он, - это очень важно. МЫ. ВСЕ. СВОБОДНЫ. ДЕЛАТЬ. ВСЕ.
ЧТО. МЫ. ХОТИМ. ДЕЛАТЬ.
