Акупунктура, Аюрведа Ароматерапия и эфирные масла, Консультации специалистов: Рэйки; Гомеопатия; Народная медицина; Йога; Лекарственные травы; Нетрадиционная медицина; Дыхательные практики; Гороскоп; Правильное питание Эзотерика

Предисловие

В этой книге — отрывки из моих статей о российском президенте Владимире Путине за последние несколько лет. Они так же отрывочны, как и сами эти статьи. Писались и пишутся они, как правило, на коленке, а иногда и просто в блокноте на весу, чаще — в автобусе. Почти никогда — в тиши, как говорится, кабинета. И все, что собрано здесь, сохраняет плюсы и минусы такой деятельности: иногда коряво, иногда недодуманно, но всегда — искренне, и я настаиваю — по-честному. И пусть так и будет: я не стал приукрашивать эту непростую, трудоемкую действительность и что-нибудь переписывать или дописывать и пытаться улучшать хотя бы потому, что это сразу стало бы заметно. Пусть уж будет все как есть — чтоб было ясно, что иногда последняя фраза еще только должна быть продиктована, когда самолет уже взлетел, а ты еще ее даже не придумал… Но не было случая, чтобы не успел. Ни одного случая.

И я точно знаю, что это не будет вам скучно. Ильф и Петров говорили: «Выдумать можно было бы и посмешнее». А я считаю, что нельзя. Жизнь шире. И в этом ее счастье.

И наше тоже.

Андрей Колесников, специальный корреспондент газеты «Коммерсантъ»

Глава 1

Все свободны, всем довольны
Поступательное

Владимир Путин встречался с членами общественных организаций, входящих в Общероссийский народный фронт, на своем любимом вращающемся черном стуле. Именно этот волшебный стул премьер использует, когда собеседникам, окружающим его плотным заботливым кольцом, бывает предложено убедиться в доступности премьера и его внимательнейшем отношении к каждому слову самого простого человека. Для этого Владимиру Путину достаточно крутануться на стуле и оказаться лицом к лицу с этим человеком.

* * *

«Авторадио» решило вернуть к жизни идею стройотрядов и по результатам работы в эфире сформировало несколько бригад, которые месяц должны были работать посменно на расчистке горнолыжных трасс «Роза Хутор». В гости к такой бригаде на огонек заглянул и Владимир Путин.

Он появился в белом шатре в тот момент, когда бойцы вместе с самодеятельным певцом Олегом Митяевым, Верой Брежневой, которой как никому другому шло море и разворачивающийся над ним закат, и Владимиром и Сергеем Кристовскими из «Уматурман» готовились, сбившись в кружок, затянуть какую-нибудь стройотрядовскую песню. Выяснилось, что такие песни еще у кого-то на слуху. Наблюдать за старательно раскачивающимися под эти песни, сидящими на бревнышках немолодыми людьми (хотя и молодые, справедливости ради, оказались тут тоже) было, признаться, немного неловко. Но все-таки что-то было в том, как они раскачивались — все старательнее и старательнее, со все более критичной и критичной амплитудой… с таким желанием показать, как же им хорошо…

В таком виде их и застал Владимир Путин, явившийся миру на этот раз из чрева небольшого полувоенного катера. Катер ткнулся носом в песок, потом нос разложился в стороны и вверх, и откуда-то с самого дна вышел к людям премьер-министр Российской Федерации.

Кто-то и догадался попросить братьев Кристовских исполнить под его поступь песню «Я так ждала тебя, Вова!».

Пели хором и с энтузиазмом. Чувствовался какой-то легкий вызов. Возможно, поэтому в глазах премьера сначала читалось некоторое напряжение. Возможно, он думал: не стоит ли уже ответить этим запевалам чем-то вроде «С чего начинается Родина». Так или иначе, подпевать он точно не собирался.

После песни завязался разговор. Премьер поинтересовался, удалось ли бойцам (каким же родным это слово является для Объединенного народного фронта!) посмотреть олимпийские объекты. Ему объяснили, что пока исключительно проездом.

— Я попрошу, чтобы вас туда обязательно свозили, потому что это впечатляет. Это грандиозное сооружение! Одно из них, главная арена, в пять раз больше, чем Колизей!

Премьер, видимо, сам внимательно слушал экскурсовода по этим объектам.

— Так они стоят еще наполовину построенные… — сказал один мужественный боец, притом что слово «еще» мог с легким сердцем заменить на «уже».

— Лучше нет, лучше нигде нет! — продолжил премьер. — Это естественно, потому что мы делаем по новым технологиям!

Владимир Путин уже далеко не в первый раз объяснил, зачем тратить столько денег на Олимпиаду, вместо того чтобы раздать их людям.

* * *

Следует сказать, что на этой встрече лидер Общероссийского народного фронта ни разу не соблазнился позвать бойцов в свою многоликую организацию. Далось, конечно, непросто. Но, возможно, чувство меры наконец-то возобладало.

Премьеру спели пародию на него, которой славится утреннее шоу «Мурзилки Live»: «Путин, Путин на расправу быстр! Путин, Путин наш премьер-министр!» «Мурзилки» признались, что и выбора-2012 для них не существует: «Ежин, Бажин — выбор очевиден!» (фамилию деликатно заменили).

Премьер был растроган, в том числе тем, что «Мурзилки» про него написали, — оказывается, уже 57 подобных пародий…

Один боец поинтересовался, почему в России такие дорогие курорты и такие некачественные услуги.

— Вы предпочитаете какую обувь покупать — итальянскую или российскую?

— Я — российскую, — с вызовом ответил боец.

— А тапки на вас чьи? — удивился премьер. — Adidas вроде у вас… В советские времена мы развивали, по сути дела, только одну отрасль — оборонку. Вот я сказал про итальянскую обувь: она хорошая, эта индустрия развивалась там десятилетиями. Но у них нет таких ракет, как у нас, а у нас есть!

Он был не первым, кто это сказал. Герой одной песни Юрия Визбора, технолог Петухов, у которого не было здания, гораздо раньше гордился: «Зато мы делаем ракеты!»

— И мы запускаем до сих пор больше всех ракет в мире уже в коммерческом плане, — увлеченно развивал свою и его мысль Владимир Путин. — А в отрасли гражданского производства, в услуги почти ничего не вкладывали или вкладывали слишком мало… Но развитие идет, и развитие идет очень быстро!

Тут Владимир Путин получил, очевидно, самый важный вопрос.

Как раз стемнело для таких вопросов:

— Вы говорите, что вы как тягловая лошадь, а до этого были как раб на галерах… Вот теперь как тягловая лошадь. Не устали? Вот так вот по-честному? — спросил его еще один ведущий «Авторадио».

Нельзя сказать, что Владимир Путин не был готов к ответу. Наоборот, судя по всему, готовился тщательно.

— Вы меня на пенсию отправляете? — переспросил он.

— Нет, я не к тому, что на пенсию надо… — быстро произнес ведущий.

— Даже по закону рановато, — добавил премьер.

— Нет, просто человека реально жалко! Со стороны смотришь: Владимир Владимирович там, Владимир Владимирович здесь… Ну вот следующий год опять же… Да-а… Может быть, заняться чем-нибудь другим? Вот такой вот вопрос. Не думали?

— Каждый человек, наверное, думает о своей жизни, — с готовностью откликнулся Владимир Путин, — о своем будущем. Каждый, без исключения! Я просто не представляю человека, который вообще не думает о своей жизни и о своем будущем. Я тоже. Но самое главное — это все-таки иметь возможность самовыражаться, добиваться поставленных целей, и вот сейчас… Извините, как вас зовут?

Он обратился к девушке, которая задала вопрос до этого: «Как вас зовут?»

— Лера…

— Лера сказала очень правильные слова: она сказала о том, что есть люди, которые добровольно работают на то, чтобы сделать что-то полезное, и в этом, я добавил бы, они самоутверждаются и проявляются. И это такой симбиоз, который приносит наивысшее удовлетворение от своей жизни. У меня есть внутреннее убеждение, что у меня в целом все получается. И это действительно приносит мне удовлетворение.

Нет, не устал. Это было совершенно понятно. И не устанет. Тем более что есть ведь убеждение: в целом все получается. И Народный фронт получится. Да и все остальное. За что бы ни взялся. Все горит просто в руках, как этот костерок внутри кружка бойцов не его пока Фронта.

— А как вы все-таки отдыхаете? — решились спросить его.

— Вот с вами встретился, — пожал он плечами.

Было видно, что Владимир Путин время от времени все-таки теряет интерес к разговору.

— Но все-таки это такой отдых… Наверное, каждому человеку, который занимается чем-то одним, как нам, снятся страшные сны: у нас нет эфира, пропадает музыка, не звучит микрофон. У вас бывает нечто подобное во снах, может быть? Нет, правда, интересно.

— Нет, мне не снятся, — коротко сказал он.

— Не снятся производственные сны?! — удивился очередной сотрудник «Авторадио».

— Мне не снятся производственные сны, — уже резко сказал премьер.

— Повезло…

Имелось ли в виду, что ему снятся другие, о которых не сразу и расскажешь, так и осталось неизвестным. Не дожали вопрос, как говорится.

— Действительно, просто нужно менять вид деятельности, — сказал премьер. — Спортом надо заниматься, что я и стараюсь делать…

Он рассказал, как сплавлялся как-то по алтайской реке со своими дочерьми:

— У нас народ такой спокойный! Вот мы на лодке идем, стоят мужики на берегу, просто стоят… И никто и не ожидал, что я там окажусь, потому что мы прилетели по-тихому и пошли по этим горным рекам. Они прямо на берегу стоят, по-моему, человека три вот, с такими же кружками, меня увидели: «Владимир Владимирович, как?» И показывают на кружки. Я говорю: «Я не могу, я спешу!» — «Ну ладно тогда, за ваше здоровье!» Как будто они давно стояли, меня ждали… или я здесь каждый день плаваю.

И ведь никто с уверенностью не возьмется сказать, что это не может быть так.

* * *

Президент «Авторадио» Юрий Костин пригласил премьера Путина в автопробег в 2013 году.

— Может быть, — сказал он от чистого сердца, — вы к этому времени уже и посвободнее будете…

Но, наткнувшись на взгляд премьера, успел добавить:

— Хотя нам бы, конечно, этого очень не хотелось…

А поздно.

* * *

— Реформы, — настаивал Павел Пожигайло, возглавляющий Региональный общественный фонд изучения наследия П. А. Столыпина, — сопровождались ростом населения. Была создана творческая атмосфера, и люди рожали!

— Сильно! — воскликнул премьер.

— У меня четверо детей, я знаю… — объяснился Павел Пожигайло.

— Вы — человек творческий! — констатировал премьер.

Скорее уж практический. Даже прикладной.

* * *

В Смоленской областной клинической больнице Владимир Путин честно признался главному врачу, что утром занимался на татами, совершил традиционный утренний кувырок и потянул плечо, но на этом не остановился и усугубил на тренажерах.

Врач сделал ему обезболивающую аппликацию, посоветовал мазать плечо мазью, а российская глубинная общественность теперь может жить в уверенности, что если уж и Владимир Путин не боится отдать себя в руки провинциальных докторов, то уж всем остальным и тем более терять нечего.

* * *

Премьер России Владимир Путин приехал в Калининградский перинатальный центр и навестил семимиллиардного жителя планеты Земля Петра Николаева.

Счастливая мама Елена Николаева в отличие от своего счастливого сына в связи с приходом премьера нервничала и даже страдала.

Премьер вошел в палату, поздравил Елену, выяснил, что Петр у нее — третий, и, когда она предложила взять Петра на руки, отказаться не посмел.

— А папа кто? — на всякий случай поинтересовался он.

— Геофизик, — вымолвила Елена.

И почему-то покраснела.

— Такая хорошая судьба у вас и у Петрухи… — сказал премьер.

— Так я — обычная мама, — ответила Елена, — это ребенок семимиллиардный.

Премьер подарил ей сертификат на «Благоустроенную квартиру с улучшением жилищных условий» (у них была двухкомнатная), расписался на сертификате по ее просьбе и попрощался.

— Ох, как в сауне побывала!.. — призналась она мне, когда Владимир Путин вышел.

— Да стоило ли так волноваться? — попытался я успокоить ее.

— Да? — переспросила она. — Детей-то рожают все, а вот квартиры-то дают не многим!

Действительно, каждому семимиллиардному.

* * *

— 1 января 2011 года вступила в силу, — начал говорить глава Росрыболовства Андрей Крайний, — 5-я часть статьи 24, где появилось понятие путевок и возмездного оказания услуг на так называемых рыболовных базах или рыбопромысловых участках, которые выиграны по конкурсу.

— Слушайте, мы ловили, ловили рыбу столетиями! — возмутился премьер. — На фига вообще это все нужно было делать?

— Владимир Владимирович, видит бог, не наша была инициатива! — под присмотром бога сложил с себя ответственность Андрей Крайний.

— А чья? Не моя же?! — еще больше удивился Владимир Путин.

Ему, возможно, не приходило в голову, что инициатива может исходить от кого-то, кроме него…

Еще раз возмутиться в пользу рыбаков Владимиру Путину дали повод фиш-карты:

— Действительно, во всех европейских странах эти фиш-карты присутствуют, я сам пользовался этими фиш-картами. Но у нас все-таки немножко другая страна: у нас огромная страна, у нас люди ездят куда угодно. Понимаете?! Я вот сел на самолет и полетел на рыбалку. Где мне взять эту фиш-карту? Куда бежать ее покупать где-то там? Замучаешься бегать! Понимаете?!

В этот момент премьер не у всех, конечно, вызвал сочувствие. Немногие могут разделить с ним участь, когда захочется порыбачить, сесть в самолет и полететь куда глаза глядят, потому что страна-то, слава богу, огромная.

И не надо бегать за этой фиш-картой. За ней же слетать можно.

* * *

Президент Путин прилетел в отстраивающийся после потопа Крымск из Сочи в половине четвертого дня. Это была уже его пятая попытка. Начались они больше месяца назад. Попытки штурмовать Крымск предпринимались из Москвы и Сочи. Но погода не разрешала. Между тем господин Путин упорно стремился в Крымск, несмотря на отговоры, которые начались после второй или третьей попытки.

Дети, которые ждали президента в квартире Загурских, тоже страдали от неопределенности. Они уже не очень верили, что к ним приедет президент. Ведь для них это была тоже пятая попытка. А больше всех в этой квартире волновалась Марина Петрова, мама Даши, с которой господин Путин беседовал в прошлый свой приезд в Крымск (по этой причине Даша с мамой и оказалась теперь в квартире Загурских).

Выяснилось, что семья Петровых не переехала в новый микрорайон, а, просушив за два месяца дом, отремонтировала его и осталась в нем жить…

— Катя, — спросила Анна Загурская свою четырехлетнюю дочь, — будешь встречать дядю?

— Нет, — наотрез отказалась Катя.

Мама взяла ее на руки. Она стояла спиной к входной двери и, когда та внезапно распахнулась, вскрикнула в ужасе:

— Ой!

В квартиру между тем зашел сотрудник протокола.

— Блин, у вас это всегда так бывает?! — воскликнула испуганная Анна Загурская и удалилась в глубь комнаты.

Тут выяснилось, что президент будет пить чай с Загурскими. Анна охнула.

— Где пить-то? — лихорадочно соображала она. — На кухне? В комнате никак! Там у стола в комнате ножки отвинчены, мы его специально вынесли…

Они готовились к приезду президента пять раз. И все-таки в последний момент он оказался такой же внезапной катастрофой, как потоп.

Между тем президент уже подъехал к дому, но в квартиру не заходил. Он подошел к толпе благодарных жильцов. Некоторое время казалось, что посторонних тут нет. Но все-таки в этой толпе нашлась молодая женщина, которая обратила на себя внимание своей неразрешимой проблемой.

— Понимаете, — сказала она президенту, — у меня и мужа после наводнения были телесные повреждения.

Господин Путин начал рассказывать ей про полагающиеся собственникам жилья компенсации, но она добавила, что собственником жилья не является, а квартиру они снимали.

— И у нас, — повторила она, — телесные повреждения.

— А что бы вы хотели? — спросил президент.

— Я обращалась в суд, но экспертиза не подтвердила, что они связаны с наводнением, — повторила женщина. — А они связаны.

— Если вы живете в квартире и не являетесь собственником, вы можете претендовать на компенсацию утраченного имущества в квартире, — посоветовал ей президент.

— Я уже получила, — сказала она.

— Я не могу подменять собой суд, — произнес господин Путин. — Вы чего хотите-то?

— У нас телесные повреждения, — терпеливо повторила женщина.

— Может быть, есть смысл пройти диспансеризацию? — переспросил ее господин Путин.

Она расстроилась, тем более что на нее все время шикали со всех сторон и пытались оттеснить от тела.

В конце концов она ведь добилась своего: у входа в подъезд, где живут Загурские, Владимир Путин остался с ней наедине и, судя по тому, как участливо держал ее за локоть (как бы потом она не расценила это как нанесение телесных повреждений), что-то все же пообещал.

В квартире Загурских, переступив через коврик с тиснением золотыми буквами WELCOME! (и сюда, видимо, проникло влияние неправительственных НКО, существующих на заокеанские деньги, — они, наверное, и подкинули этот коврик под видом гуманитарной помощи), Владимир Путин внимательно обследовал эту квартиру, подарил одной девочке iPad, другой — большого белого медведя, а родителям — телевизор и обратился, когда уже пили чай, к губернатору Краснодарского края Александру Ткачеву с мыслью о том, что те 100 человек, у которых не оказалось регистрации в затопленных домах, должны тем не менее получить свое, если у них есть хоть какое-то подтверждение права на собственность.

— А если доказательств нет, сделать ничего не возможно, — заключил президент.

Впрочем, жильцам микрорайона Надежда (новый микрорайон, где строят дома для пострадавших. — А. К.) эта информация была, судя по всему, принципиально не интересна.

* * *

На совещании, посвященном проблемам детского спорта, Владимир Путин энергично среагировал на вопрос Елены Нечаевой, которая представляла здесь интересы родителей учеников. Она спросила, правда ли, что совсем скоро в стране все образование станет платным. «Это полная чушь! — взволнованно ответил ей Владимир Путин. — Полная и абсолютная! Такого в нашей стране, по крайней мере пока я президент, никогда не будет!»

Тогда у нас образование и правда всегда будет бесплатным.

* * *

Владимир Путин сказал:

— Анатолий Собчак был человеком не только очень порядочным, цельным, но и очень честным, я это знаю точно.

Президент настаивал на том, что Собчак был честным человеком, так, как будто в этом кто-то сомневался. А может, и сомневался.

— Это было его положительным, но и отрицательным качеством, — добавил президент. — Потому что для политика проявление гибкости, наверное, иногда невредно.

В этом Владимиру Путину предстояло убедить прежде всего, по-моему, самого себя.

— Он этого почти не умел делать, — продолжал Владимир Путин. — Почти никогда. Все время, знаете, как у нас в народе говорят, как на диван пер.

Иногда вот послушаешь Владимира Путина, и становится ясно: да ведь только он знает, как в народе говорят. Ни разу за всю свою публичную карьеру Владимир Путин, к примеру, не озвучивал этой идиомы: хранил народное для народа.

* * *

— Было сказано по поводу здорового организма крымчан, — оживился президент Путин на встрече с активом ОНФ. — У них режим питания был хороший: не переедали все это время.

Намек, кажется, был на голодомор в Крыму в последние 20 лет в связи с привязанностью (морскими узлами) к Украине…

Потом Владимир Путин, похоже, расчувствовался и признался в том, о чем до сих пор не говорил:

— Решения-то мною были приняты окончательные после того, как стало ясно настроение людей. Мы ведь не готовились к такому развитию событий. Откровенно говоря, можно было себе представить, как люди настроены, но мы этого достоверно не знали. И только после проведения первых социологических опросов, прямо скажу, проведенных скрытно (то есть люди, которых опрашивали, об этом, видимо, и не знали. — А. К.), цифры были достаточно близки к реалиям, стало окончательно ясно, что нами линия поведения выбрана правильно. Первый социологический опрос показал, что за присоединение к России выступает около 80 % населения в Крыму в целом, а в Севастополе — еще больше.

Окончательно все решил референдум.

— На референдуме, когда уже процесс начал развиваться, так обычно всегда бывает, это число возросло еще почти до 97 %… Это, конечно, удивительный показатель.

Теперь на президентских выборах по результативности Чечня будет соперничать только с Крымом.

* * *

На медиафоруме Общероссийского народного фронта Владимир Путин продемонстрировал, что он не просто близок к народу, а что он и есть его частица. Одна журналистка попросила разрешить увеличить время на рекламу по телевидению. Или по крайней мере бегущую рекламную строку внизу экрана запустить, как прежде.

— Я редко смотрю телевизор, — вздохнул Владимир Путин, — но когда смотрю и когда вдруг трансляция прерывается рекламой!.. Даже не буду говорить, что я об этом думаю… Сразу неформальная лексика у меня возникает…

Так что Владимир Путин не просто частица своего народа, а его элементарная частица.

* * *

В Екатерининском зале Кремля на церемонии награждения звездами Героев Труда Минтимер Шаймиев выступил перед собравшимися с речью. По-другому это никак назвать нельзя. Но в конце концов, сколько же времени он не выступал с речами в Кремле. После церемонии награжденные и гости подходили к Владимиру Путину и говорили с ним. Подошел к нему и Минтимер Шаймиев и продолжил свою речь, только теперь на ухо президенту и даже гораздо энергичнее, чем раньше.

— Вон там, за дверью, поговорим через пять минут… — кивнул ему Владимир Путин. — А тут не очень хорошо… Тут третьи…

И он, честно говоря, посмотрел на меня.

Минтимер Шаймиев рванулся к заветной двери, за которой через несколько минут должен был скрыться и президент.

А президент в это время повернулся к Галине Борисовне Волчек.

— Ну, вы же обещали прийти на «Три товарища»! — с неизъяснимым упреком сказала она ему. — Ну, ведь сто лет назад!

Он некоторое время молча смотрел на нее. Он хотел ответить. Только пока не знал что.

— Ну, не сто лет назад… — наконец произнес Владимир Путин с нажимом на «сто», и вышло с некоторым даже вызовом. — Эх, редко бываю в театре.

— Последний раз «Горе от ума» было, — вступил в разговор Сергей Гармаш.

Владимир Путин кивнул, соглашаясь. Но не поспешил ли?

— А у нас сейчас «Амстердам» есть! Идет! — воскликнула Галина Борисовна. — Бабенко играет!

Про Михаила Ефремова она не сказала.

— Прекрасный спектакль! — закончила Галина Борисовна. — Ждем!

— Да, — кивнул Владимир Путин. — К вам приходишь, садишься, погружаешься — и весь туда уходишь, на сцену!..

— А ты видишь слесаря-то? — подтолкнул меня локтем в бок Сергей Гармаш. — Какой человек! Как из камня высечен! А ты знаешь, я ему руку пожал! Рука огромная, и главное — такая вся мягкая!

Тут и Владимир Путин обернулся к слесарю-подводнику Алексею Иванову.

— Владимир Владимирович! — сразу среагировал тот. — Постараемся все сделать вовремя и в срок!

Президент поблагодарил его за это.

— А ведь я вас второй раз в жизни вижу! — признался Алексей Иванов.

— Не в последний, надеюсь, — пробормотал Владимир Путин.

Тут его похлопали по плечу.

— О, здорово! — Владимир Путин, похоже, не ожидал увидеть здесь Иосифа Кобзона.

— А где?…

— Я тут! — Минтимер Шаймиев, взялся, казалось, из ниоткуда, видно, стосковался за той самой дверью.

— Вам Песков передал семейную Библию? — сурово и вместе с тем мягко спросил Владимира Путина Иосиф Кобзон (как-то ему это удалось. — А. К.).

— Передал, — заверил его Владимир Путин. — А где?…

— Здесь я! — снова воскликнул Минтимер Шаймиев.

— Да нет… — сказал президент. — Лесничая где?…

Он в конце концов нашел ее, и что-то она ему долго еще объясняла, кивая на стоявшего рядом главу Якутии Егора Борисова. Что ж, ей там же с ним еще жить…

И снова подошел к Владимиру Путину слесарь Алексей Иванов, с мрачным и торжественным выражением лица:

— Есть просьба! Нет Дня кораблестроителя! Не забудьте, а?!

Даже мне, если б было в моих силах, захотелось выполнить его просьбу.

— Нету, да? — переспросил президент.

— Да тормозят!.. — в сердцах, с тоской воскликнул слесарь-подводник.

— Понял, — кивнул господин Путин.

В конце концов, это слово известно ему чуть не лучше всех остальных на свете.

Трудно быть героем труда!
Рабоче-крестьянское

Встречи Владимира Путина с рабочими являются регулярными и устроены однообразно: премьер сидит во вращающемся кресле в центре тесного кружка единомышленников и отвечает на вопросы, которые рабочие за время подготовки встречи заучили наизусть и волнуются не оттого, что видят премьера, а только оттого, что могут перепутать местами слова или вообще забыть текст.

Впрочем, ответы премьера до начала встречи неизвестны, так что некоторая интрига в происходящем существует.

Владимир Путин, конечно, понимал, что задерживает рабочих: в воскресенье у них День металлурга, который они традиционно начинают праздновать в пятницу. Собственно, и сам премьер начал с этого соображения (на троих):

— Ну правильно: пятница, суббота, воскресенье… В воскресенье надо уже выходить потихоньку из праздника…

Премьер говорил с подозрительно глубоким знанием предмета.

Сначала его спрашивали о металлургии, и Владимир Путин тоже рассуждал так, словно он по крайней мере Виктор Рашников, то есть гендиректор и главный акционер Магнитки.

Потом глава магнитогорского Союза молодых металлургов Анджей (орфография оригинала. — А. К.) Белов спросил премьера, в чем, по его мнению, цели и задачи Объединенного народного фронта, в который его Союз вступил в полном составе. Вообще-то спрашивать об этом, строго говоря, было поздно: союз уже вступил в ОНФ, и интересоваться его целями и задачами было бессмысленно — войти-то легко, а вот вышедших что-то пока не видно.

Премьер объяснил, что ОНФ нужен прежде всего, конечно, металлургам, которым для сбыта их продукции необходима стабильность:

— Ну кто будет приходить и покупать в стране, которую трясет как грушу постоянно? Кто будет покупать вашу продукцию? Но стабильность не равна застою! Это не значит, что мы должны остановить процессы инновации, демократизации… Но элементы надежности… надеги, как говорят в народе (к которому Владимир Путин в этот раз себя причислять, таким образом, не стал. — А. К.), должны быть!

То, что Владимир Путин сам заговорил о застое, хотя в вопросе даже намека на него никакого не было, свидетельствует не о том, что он выдает желаемое за действительное. А о том, что действительное — за желаемое.

* * *

В ответ на просьбу рассказать какой-нибудь эпизод из его яркой биографии — тоже, конечно, трудовой — Владимир Путин вспомнил, что неоднократно бывали ситуации, когда он должен был рискнуть, поставить на карту все и решить, как поступить: как сердце подскажет или по производственной, так сказать, необходимости.

— Мне удавалось сделать так, как подсказывало сердце, хотя выбор и не был легким, — сказал премьер. — После этого я думал: ну все, сливай воду, собирай чемоданы! Нет! Ситуация в конце концов развивалась в свою положительную сторону!

В качестве примера премьер вспомнил 1999 год, когда чеченские боевики напали на Дагестан.

— Можно было жевать сопли, подождать выборов, потому что общество не хотело крови, оно устало от войны… Но я поступил по-другому… Я был тогда председателем правительства, но так сложилось, что я должен был принять решение… я после этого думал: ну все, конец. Закончилось… Но я решил, что надо действовать так, как нужно стране…

Премьер последовательно выстраивал свою линию на этой встрече: порядочный человек действует так, как нужно стране. Этот человек может, конечно, ошибаться, но, в конце концов, если жить по совести, то любое твое слово в итоге будет на пользу тебе.

— Помните, я ляпнул как-то: мочить боевиков где-то там? — спросил Владимир Путин.

Рабочие просияли: конечно, они помнили — в сортире!

Премьер рассказал, каким расстроенным он вернулся после этого в родной Петербург и как там его в таком разобранном виде застал приятель, который сразу спросил, что случилось. Владимир Путин чистосердечно рассказал ему: «Попав на такой высокий уровень, не должен я такие вещи говорить». (Ключевое слово здесь, конечно, «попав»: оно исчерпывающе описывает историю избрания Владимира Путина на пост президента России.)

И тут приятель говорит ему, что таксист, с которым он только что ехал, сказал: «Там мужик какой-то появился, правильные вещи говорит!»

То есть Владимир Путин, признавшись, что ляпнул про сортир сгоряча, быстро, с помощью надежного товарища, убедил себя и окружающих его рабочих, что на самом деле все сделал правильно.

До сих пор он не комментировал свои поступки, тем более десятилетней давности. Теперь это было похоже на первую попытку мемуаров.

Отвечая на другой вопрос, премьер вспомнил про дело ЮКОСа и про судьбу $50 млрд, которые изъяли у компании по решению суда. Деньги пошли на ремонт ветхого и аварийного жилья (почти 1 млн квартир привели в порядок), на ремонт аварийных трасс и на развитие нанотехнологий (которых тогда, с одной стороны, еще и не было, а с другой — как раз оказалось, есть что развивать).

* * *

22-й Съезд фермеров проходил в драмтеатре города Тамбова. В эти дни здесь дают культовый для Тамбова спектакль «Волки и овцы» (культовым он по идее должен быть и для фермеров)…

Фермеры в ожидании Владимира Путина проявляли нервозность. Все они, конечно, приехали заранее и часа через три ожидания сильно оголодали. Буфет в театре между тем был закрыт. Первым сорвался фермер, изготавливающий хлебобулочные изделия. Виновато оглянувшись по сторонам, он схватил со своего стола могучий бублик и весь его запихал себе в рот. Вторыми на очереди оказались ветчинные рулетики. Появилась опасность, что к приезду премьера экспонатов может вовсе не остаться. Некоторые фермеры, впрочем, находили в себе силы делиться пищей, причем интеллектуальной.

— Недра наши с вами какого хрена в чужих руках?! — воскликнула, обращаясь ко мне, Лидия Петрова, широкая женщина из Ленинградской области. — Тройные налоги платим этим сволочам! Надо снижать для нас цены на ГСМ и на электричество! А то только обещают! Ничего, еще немного потянут, и мужики-то подымутся!

Таким образом, в театре и в самом деле разворачивалась настоящая драма.

Владимир Путин, который наконец прилетел в Тамбов, осмотреть выставку до выступления перед делегатами уже не успевал: его выступление должны были транслировать «Вести 24».

Речь его произвела на делегатов съезда ошеломляющее впечатление. Столько Владимиру Путину не аплодировали, кажется, несколько лет. Список мер для поддержки сельского хозяйства стоил этого.

Он пообещал помочь с приобретением посевных семян и удобрений. Заявил, что у недобросовестных страховых компаний будут отбирать лицензии (пока отозваны шесть лицензий).

Пообещал, что больше 9 млн крестьян смогут закрепить за собой право собственности на землю, причем это будет происходить в упрощенном порядке — без проведения торгов. Цена выкупа земли снижена с 20 % от стоимости, как планировалось, до 15 % — и не от рыночной, а от кадастровой. Правительство приняло решение субсидировать Росагролизинг, чтобы он имел возможность продавать сельскохозяйственную технику за 50 % ее стоимости (цена вопроса — 4 млрд руб.). Премьер заявил, что меняется порядок расчетов за электроэнергию для фермеров: будут отменены штрафы за перерасход и за недобор энергии, и это снизит цену.

Такой была развязка этой драмы в тамбовском театре. Фермеры стоя аплодировали премьеру и кричали ему (то есть мужики-то, как верно предсказывала перед встречей с премьером товарищ Петрова, все-таки поднялись).

Что могут кричать люди в театре? «Браво!»

Впрочем, на этом форум не закончился, а начался, потому что премьеру стали задавать вопросы и продолжалось это еще около двух часов…

Во-первых, делегаты без конца в той или иной форме переспрашивали его насчет того, что он уже сказал. Было такое впечатление, что делегаты либо не слышали его речи, либо не поверили своему счастью, либо просто не поверили.

Во-вторых, его, конечно, просили. Одна многодетная мать (шестеро своих детей и четырнадцать приемных) предложила премьеру построить ей ферму на 20 голов (скота).

Пораженный количеством детей, премьер пообещал погасить ей сельхозкредит, построить ферму и купить микроавтобус для транспортировки 20 голов (детей).

В общем, хорошо она съездила в Тамбов.

После этого, конечно, встала еще одна женщина-делегат, у которой тоже 20 детей (четверо своих и шестнадцать приемных)…

По существу задал вопрос делегат из Карачаево-Черкесии, который хотел понять, как им, простым крестьянам, в своих регионах узнать, что все обещанное уже делается.

— А то мы сидим на лошади, а уздечку тянут они… — горько признался делегат.

Премьер пообещал, что он обо всем узнает и что уздечка будет в его руках.

— Последний вопрос! — крикнул кто-то из зала.

— Как говорят в деревне, — поправил его премьер, — последняя у попа жена, а вопрос — завершающий…

А сам-то в городе вырос.

* * *

Рабочий Владимир Крутов выступил с радикальным предложением: часть сэкономленных на строительстве четвертого блока Калининской АЭС средств пустить на развитие социальной сферы в городе Удомле.

Премьер поправил рабочему шарфик и разъяснил, что сэкономленные средства должны идти в фонд развития Росатома.

— Но давайте поощрим из этого фонда строителей, — предложил премьер.

Ближе других к сердцу это предложение принял господин Кириенко, от души поблагодаривший премьера.

* * *

Перед началом заседания Всероссийского форума сельских поселений Владимир Путин зашел на выставку сельскохозяйственной продукции. Во многом продукция оказалась водочной, что в целом, конечно, соответствовало умонастроениям в сельских поселениях и достоверно отражало их.

Так, один из сельхозпроизводителей создал около ста сортов водки.

Почти все он демонстрировал на выставке. И каждый сорт, по мнению производителя, был элитный.

— Владимир Владимирович, это не для простого народа! — несколько раз торжественно повторил он.

— У нас весь народ — простой, — поправил его премьер.

Кроме того, премьер задержался возле чучела курицы, несущей золотые яйца. Они и в самом деле были выкрашены в яростно-золотой цвет, и министр сельского хозяйства Елена Скрынник даже поинтересовалась, где взяли такую: «Будем тоже использовать обязательно».

Чучело курицы было прекрасно само по себе, особенно ее заботливо причесанный хохолок. Он совершенно поразительным образом сочетался с прической селянки, которая отвечала за этот уголок экспозиции. Было такое впечатление, что их обслуживал один парикмахер…

— Поехали в карьер вечером, — поделилась Светлана Губенко своей технологией решения проблем сельских поселений. — Да, вечером… А то все-таки частные охранные предприятия на железной дороге есть… распилили, погрузили, привезли, за ночь покрасили и сделали мельницу на центральной площади!

Раздались оглушительные аплодисменты. Светланой Губенко восхищались как талантливым предпринимателем.

— Она вас нехорошему научит, это точно, — при этом вздохнул премьер.

Но по-настоящему нехорошему только предстояло учиться.

— И вот теперь люди сидят в красивом месте, пьют лимонад… Да, лимонад, именно лимонад! — настаивала Светлана Губенко под хохот зала.

Ей поверили во всем, но в лимонад не поверил никто.

— Я сейчас приехала к вам, — продолжила она, — без синяков и ссадин. А полгода назад они у меня были! Я боролась за газификацию! Долго ничего не получалось. И тогда я пошла на прямой контакт с губернатором!

Зал охнул. Губернатор покраснел.

— И вопрос решился! — торжествующе закончила Светлана Губенко.

— И губернатор тоже не прогадал! — заметил господин Путин.

— Бедная железная дорога, — вздохнула еще одна руководительница сельского поселения. — А мы булыжники у них забрали потихоньку и тротуары обложили!..

Искренние аплодисменты зала.

— Только рельсы не разбирайте, пожалуйста! — попросил премьер.

Но как удержаться? Где силы взять?

* * *

События в избирательном штабе кандидата Путина разворачивались еще долго после президентских выборов. Владимир Путин беседовал с рабочими «Уралвагонзавода», конечно, и благодарил их за то, что они «поставили на место людей, которые зарвались и оскорбили человека труда».

— Оказалось, — приободрил он их, — ваш интеллектуальный уровень на два порядка выше, чем у тех, на ком боженька заснул!

А они и в самом деле приободрились.

* * *

Дискуссия на совещании по поводу сельского хозяйства продолжалась около трех часов. Ее нельзя было закончить, ее можно было только прервать.

Господин Путин это и сделал.

В коровник он после совещания заходить не стал (а это планировалось).

Жаль. Коровы, конечно, почувствовали себя осиротевшими. Ведь они так ждали его. Теперь еще и молоко пропадет.

И это будет, увы, единственным реальным результатом этого совещания.

* * *

Один рабочий признался, что Нижний Тагил в плохом состоянии, дороги ужасные, люди уезжают…

— Так если дороги отремонтировать, — отреагировал президент, — тогда вообще все по ним уедут!

И он останется один.

* * *

На прямой линии с президентом всех поразил председатель колхоза, который объяснил, что весь их колхоз живет по старому времени.

— Коровы-то как доятся: по часам, не по часам? Как? — поинтересовался президент, можно сказать, на свою беду.

— Мы время не переводим, у меня все-таки власть есть в колхозе. Мы живем по старому времени, — пожал плечами председатель.

— По старому? Серьезно?! — поразился президент.

— Дети в школу… Мы их несем в садики… — сбился председатель. — Это просто убийство!

— То есть вы на новое время не перешли даже?

— Нет, — покачал он головой. — Мы на работу ходим по-старому.

— А вам там известно, в колхозе, что Ленин умер уже, нет? — напрасно пошутил президент.

— Мы время просто на час сами передвинули, — пробормотал председатель.

Он обиделся. И правильно сделал.

* * *

Говоря про необходимость наращивать усилия в деле создания новых рабочих мест, Владимир Путин заявил:

— Как мною сейчас было сказано…

Стало понятно, что президент научился цитировать самого себя в середине своего приветственного слова, беря цитату из его начала.

* * *

На Нижне-Бурейской ГЭС Владимир Путин уже был в 2010 году. Вернее, он тогда уже был, а ее тогда еще не было. Он подъехал на желтой Lada Kalina Sport к длинной железной лестнице, спустился по ней и отдал должное традиции: снял с руки часы и со вздохом (или его вздох мне послышался, или это был мой вздох) бросил часы в жидкий цемент.

Традиция у строителей ГЭС, надо признать, безжалостная, но они всякий раз с легкостью готовы встретиться с ней лицом к лицу: берут с собой часы, которые даже в благовещенском универмаге больше 500 рублей не стоят.

А у Владимира Путина в сероватую жижу цемента с легкими брызгами ушли часы, цена которых была сравнима со всеми инвестициями в строительство первой очереди Нижне-Бурейской ГЭС.

Теперь это место, квадрат бетона полтора на полтора метра, огорожено бетонными же блоками и является священным для каждого нижнебурейца. Это памятник не часам Владимира Путина. Это памятник самому Владимиру Путину.

— Да, — вспомнил один из старожилов, отвечая на мой вопрос, — после отъезда Владимира Владимировича сюда сгоряча еще много всяких вещей люди покидали…

* * *

В Ижевске на заводе концерна «Калашников» Владимиру Путину показывают автоматы, и как же его это интересует! Мне кажется, он подавляет в себе желание взять в руки ну хоть пистолет, ну хоть его. Но не надо: наснимают, напоказывают, и хлопот потом не оберешься…

И вот доходит очередь до нового пулемета. И как он внимательно его изучает… И говорит наконец разработчику, который, конечно, всегда рядом и уже три раза успел произнести в пространство одну-единственную фразу: «Такой замечательный пулемет…» Так вот, президент ему и говорит:

— Да, хороший… Но надо, мне кажется, одну вещь тут усовершенствовать…

И он объясняет какую, и разработчик пытается понять…

— Ну вот эту… — выразительно и почти мучительно смотрит на него Владимир Путин. — Эту… Ну вы поняли…

— Конечно! — с облегчением восклицает разработчик. — Сделаем!!

Гарант мерси
Интеллигентское

В селе Грайворон начался форум сельской интеллигенции, который, правильнее, конечно, было бы назвать вече.

Владимир Путин после встречи с многочисленными детьми был в хорошем настроении и поэтому задирал, собственно говоря, интеллигенцию. Один бывший председатель колхоза рассказал, что у них в селе функционирует хор из 250 человек («Причем половина — мужчины-водители, то есть это настоящий хор!») и что село его не пьет:

— Из полутора тысяч человек ни от одного не пахнет алкоголем!

— Да? Я-то еще поверю в это, а вот интеллигенция — вряд ли!

Владимир Путин и дальше с удовольствием противопоставлял себя интеллигенции.

Когда заведующая фельдшерско-акушерским пунктом в Алтайском крае рассказала, что ей не на что отремонтировать и без того на ладан дышащий пункт, господин Путин удивился:

— Но мы же выделяем деньги! Что, до реципиентов, как говорит интеллигенция, то есть до конечных получателей, не дошло?

В другой раз он произнес:

— Некоторые продвинутые деятели, прежде всего из числа интеллигенции, в свое время поздравляли японцев с победой над русским оружием. Иначе как предательством я назвать это не могу!

Да, в этот вечер Владимир Путин был на стороне сельских тружеников. Встреча с городской интеллигенцией будет, видимо, позже.

Выступающие, видно, почувствовали его настроение, и заведующая одним сельским ДК заявила:

— Сельчане резко отличаются от горожан: добрые, надежные, трудолюбивые!

Водитель «Скорой помощи», который предпочел остаться неназванным, рассказал, что его машину, когда она едет на вызовы, регулярно часами вытаскивает из грязи МЧС.

— У меня же «Скорая»! — кричал он, размахивая микрофоном. — И лысая резина!

Бывают крики, а бывают крики души. В этом случае, без сомнения, было второе.

Водитель рассказал, что никакой социальной заботы, о которой все время говорят в Москве, на самом деле по отношению к селу нет.

Так, ему за всю жизнь только недавно предложили взять в кредит «Запорожец», и он с возмущением отказался.

— Он отказался! — удивился премьер. — А я 12 лет на «Запорожце» ездил!

— Ладно, все! — оборвал его водитель, которому не нравилось легкомысленное отношение к этой теме. — И я еще скажу!.. Я отдал документы по данному вопросу вот в это окно и шесть месяцев ждал! Говорят: иди в банк, иди туда, иди сюда!..

— Что это за окно? — переспросил господин Путин.

— Вы мне не верите?! — угрожающе спросил водитель.

— Я вам верю! Что это у вас за окно? Вот то окно, которое я видел… там никаких проблем не было.

Нет никаких сомнений, что в том окне, которое показывали премьеру, на самом деле не было никаких проблем.

* * *

— Ну чему гаишник может научить своих детей?! — горько спросил физик.

— У нас, — неторопливо ответил премьер, — есть гаишники, которые подставляют свои машины, чтобы спасти детей!

Да, их не много. И регулярно становится меньше. Но ведь они еще есть.

* * *

Одна учительница сказала, что когда один папа-шахтер пришел в школу на полчаса, то вышел со словами:

— Если бы я знал, каково тут работать, я из шахты не вылезал бы!

Учительница хотела, чтобы зарплату повысили, кажется, все-таки учителям, а не шахтерам.

— Если бы вы, — сказал ей господин Путин, — залезли в шахту, я посмотрел бы, что бы вы сказали.

Она, кажется, поняла это как отказ.

* * *

Новый зал Мариинского театра, где Владимир Путин закрывал Год литературы в России и открывал Год кино в России, был еще скорее наполовину пуст, чем наполовину полон, а Владимир Путин уже вышел к микрофону и говорил про то, как хорошо, что и литература, и кино утверждают идеалы добра и света.

В то же самое время на входе в театр происходили драматичнейшие события. Десятки гостей не успевали попасть в зал: на входе был жесткий досмотр. Людям, которые осуществляли его, не было никакого дела ни до чего другого: они осуществляли то, что должны были.

И сливки творческой интеллигенции начали пениться. И раздражение, а потом и отчаяние гостей по эту сторону рамок бессмысленно было адресовать сотрудникам службы безопасности театра. И тогда интеллигенция, литераторы и кинематографисты начали адресовать его друг другу, стремительно теряя человеческий облик.

И можно было застать удивительные картины. Так, писатель Михаил Кураев со знаменитым коллекционером русских автографов Рене Герра сначала долго пихали друг друга локтями, прорываясь ко входу, потом перешли к словам (собственно, и церемония выстраивалась под мысль, что «вначале было слово»), а потом от слов перешли к делу: начали плеваться друг в друга (интеллигенция, в конце концов, генетически поднаторела именно в таком противостоянии).

Тем временем Владимир Путин, еще раз упомянув про целительную силу искусства и процитировав Наталию Дмитриевну Солженицыну с ее мыслью о том, что Год литературы в России не должен заканчиваться никогда, покинул успевшую за короткое время стать священной Новую сцену Мариинского театра.

Приближение равноудаленных
Деловое

Владимир Путин согласился со снижением ставок страховых взносов для бизнеса.

— Мы прекрасно понимаем, — добавил он, — чем чревато повышение налогов.

Уходом от них, он имел в виду.

— Поэтому мы обсуждаем различные пути снижения фискальной нагрузки, — добавил господин Путин и рассказал, что в ближайшее время будут зарегистрированы две новые организации: Агентство по страхованию кредитов и Российский фонд прямых инвестиций, куда планируется направить часть денег от нефтегазовых доходов.

— Мы идем на это, — сказал премьер, — хотя и в виде исключения: обычно эти деньги мы направляем в Резервный фонд.

Да, похоже, все эти уступки будут дорого стоить бизнесу.

И на его месте я подумал бы.

* * *

Глава бюро РСПП Александр Шохин считает, что эксперты РСПП уже активно работают для дела обновления «Стратегии-2020», а вот что касается снижения налоговой нагрузки: «Вы, Владимир Владимирович, формально правы, но дьявол, как всегда, кроется в деталях». Он пояснил, что у предпринимателей много льгот, но ими очень трудно воспользоваться.

— И любая льгота, — воскликнул Александр Шохин под смешки и покашливания с министерской стороны стола, — это тут же проверки! И не каждая компания решится взять льготу и решится таким образом на проверку, чтобы нашелся способ тут же взять обратно то, что дали по льготе!

Александр Шохин зачем-то раскрывал далеко не козырные карты. Получалось, что компании, за снижение налоговой нагрузки для которых он так страстно боролся, уязвимы по определению все до единой.

Тем не менее господин Шохин шел дальше и увязал все глубже. Он говорил, что если тем не менее не дать бизнесмену льготу, то не будет и расширяющейся налоговой базы, и хорошо, что Минфин сейчас начал понимать это…

— Это не совсем новое, — нехорошо улыбаясь, перебил его господин Путин. — Всегда были за это.

— Минэкономразвития было, а Минфин не был, — упорствовал господин Шохин. — Вот налоговые льготы по Ямалу получили…

— Налоговые льготы по Ямалу уже сняли, — сказал ему премьер.

— Сняли? — огорченно переспросил Александр Шохин.

Он-то знал, что еще с утра они были, но все могло случиться в любую секунду, так что не очень и удивился.

— Конечно! — с иезуитской улыбкой подтвердил премьер.

— Да нет, пока одобрили… — возразил премьеру министр промышленности Виктор Христенко.

— Одобрили? — неодобрительно посмотрел на него Владимир Путин. — А, ну да… Это по Ванкорскому месторождению сняли!

Уверен, что он с самого начала все знал и про Ямал.

— Позвольте, — негромко вступил в разговор вице-премьер Игорь Сечин. — Я хотел бы пояснить. Не сняли, нет. Временно приостановили.

— Вот видите, — еще больше развеселился премьер, — главное, в правительстве есть люди, которые говорят с вами на одном языке!

Чиновники не могли отказать себе в снисходительном удовольствии лишний раз рассыпаться в любезностях перед бизнесменами.

* * *

Руководитель крупной мясоперерабатывающей компании рассказал, что, хотя начинал с того, что взял на развитие своего бизнеса 300 руб. у мамы, теперь способен на большее:

— Сейчас меня выбросят на необитаемый остров — и я произведу кусок колбасы!

Было полное впечатление, что производство у него и в самом деле безотходное.

— А как вы с пьянством боретесь? — неожиданно спросил его Владимир Путин.

— А вот это хороший вопрос! — обрадовался собеседник премьера. — Это 16 лет воспитательного процесса! В самом начале работы спрашивал у ребят: «Тебя на работе нет. Ты где? Что? Как?» «Забухал!» Это была абсолютно уважительная причина!

Как я понял, с тех пор причина стала неуважительной, но бухать ребята все-таки не перестали.

Проблема этой курганской мясоперерабатывающей компании, оказывается, в том, что в области нет поросят:

— Мы, конечно, боремся с этим! Договариваемся о покрытии свиноматок, потом ждем… Но ведь за любую покрытую свиноматку платить требуют!

— Что ж, за любовь платить надо… — задумчиво произнес Владимир Путин.

— Так ее же два-три раза покрыть надо, чтобы получилось! — с таким отчаянием воскликнул его собеседник, словно покрывать свиноматку всякий раз вынуждают его самого.

Премьер пожал плечами. Он не видел в этом ничего удивительного.

* * *

Владимир Путин подъехал к берегу Азовского моря, переоделся в гидрокостюм и вместе с Сергеем Шойгу и профессором Кузнецовым, тоже в костюмах (casual для прогулок по морскому дну), пошел к небольшому самодеятельному пирсу. То есть премьер собрался нырнуть с аквалангом и поплавать в подводной части Фанагории, которая несколько веков назад ушла под воду.

Вдруг он увидел Олега Дерипаску и удивленно посмотрел на него:

— А ты не ныряешь, что ли?

— Нет, — развел руками господин Дерипаска. — Костюма-то нет!

— Понятно… — подозрительно посмотрел на него господин Путин.

Он сделал еще несколько шагов, обернулся и характерно пошуршал пальцами руки: откупился, значит, от такого удовольствия.

* * *

Алексей Кузнецов из фонда «Дашевский и партнеры» (сам господин Дашевский, видимо, не решился), представившись одним из самых молодых участников форума, сказал, что «банк ВТБ красиво ушел от оферты миноритариям в случае покупки пакета акций Банка Москвы», и спросил, как премьер относится к защите миноритариев.

— Действительно, молодой инвестор какой-то незрелый вопрос задал, по-моему! — качнул головой глава ВТБ господин Костин.

— Почему незрелый?! — перебил его действующий премьер. — Нет-нет, он как раз абсолютно зрелый вопрос задал! Я его прекрасно понимаю!

Такое впечатление, что Владимир Путин, судя по его горячности, и сам является миноритарием Банка Москвы.

— Помню хорошо ситуацию с Банком Москвы, — продолжил премьер. — Вы залезли в этот Банк Москвы, а теперь не знаете, как отмыться от этого!

— Отмоемся, Владимир Владимирович, — пообещал господин Костин.

И сами отмоются, и других отмоют.

— А потом пришли в правительство, — не мог успокоиться премьер, — и говорят: «Спасите, помогите!»

— Спасибо родному правительству, но мы работаем. Мы работаем, не просыхая!

Нет уверенности, что он хотел сказать именно это.

— Работают, не просыхая?! — подхватил премьер. — День рождения мой еще не начался, а они уже не просыхают!..

Напоследок Андрей Костин пожелал премьеру, поскольку у него «ответственный период времени впереди», «не просто успеха, а самого убедительного успеха»!

— Я не очень понял, о чем, о какой ответственности вы сейчас говорите. Если вы имеете в виду день рождения, я не злоупотребляю… Так что все будет нормально.

Если иметь в виду день рождения, то злоупотреблений и в самом деле нет.

* * *

Владимир Путин, как обычно, по-отечески пожурил миллиардеров, а когда его спросили, как он относится к процессу «Березовский против Абрамовича» в Лондоне, заявил:

— Лучше бы, если бы они судились в России! Это было бы выгоднее для России с экономической точки зрения! Деньги были заработаны и украдены здесь, пусть здесь и делят!

Но такая линейная логика тут не работает.

* * *

Во время выступления главы Магнитогорского металлургического завода Виктора Рашникова премьер вдруг снова вернулся к теме налога на роскошь. К этому времени монотонная речь не привыкшего к публичности господина Рашникова привела к тому, что ему стали аплодировать, мешая говорить. Премьер заступился за него.

— Этот человек у доменной печи стоял! Он все равно договорит!

— Ребята, — взмолился господин Рашников, обращаясь к залу, — ну у меня тема такая, что вы хотите!

Судя по раздавшемуся хохоту, после этого признания господина Рашникова готовы были слушать до конца дня. Но премьер прервал его:

— Виктор Филиппович, а как вы относитесь к налогу на роскошь?

Вопрос был без преувеличения жестоким по отношению к 11-му номеру в российском списке Forbes.

— Владимир Владимирович! — с мольбой посмотрел на премьера господин Рашников. — Вы только его озвучили… Надо сейчас переварить, посмотреть…

Зал неистовствовал. Равнодушных не было. Каждый, наверное, представлял сейчас себя на месте Виктора Рашникова на сцене и благодарил бога и Владимира Путина, что это не он.

— Но если подошло это время, то… — выдохнул наконец Виктор Рашников.

Под стоны тех, кто уже не мог смеяться, в зале раздались аплодисменты. Он, Виктор Рашников, прошел и через это. Такие уж это люди, металлурги. У печи стояли.

— Ладно, — сказал ему Владимир Путин. — Спасибо, ответ хороший.

Спасен.

* * *

— Очень много обращений по сносу палаток, — обеспокоенно произнес уполномоченный по защите прав предпринимателей Борис Титов.

— А чего палатки сносят? — удивленно переспросил президент.

Вопрос был не по адресу, его, конечно, следовало адресовать в первую очередь мэру Москвы Сергею Собянину и некоторым другим мэрам, которые близко к сердцу приняли действия своего московского коллеги и, как умели, поддержали их в своих регионах.

* * *

На совещании в Улан-Удэ Владимир Путин с самого начала демонстрировал недовольство состоянием лесного хозяйства страны. Он, можно сказать, морщившись, приводил цифры: в 4,6 раза уменьшилась численность пожарного персонала, который занимался тушением лесных пожаров, валютная выручка от продажи леса упала на 6 %, площадь лесов, пройденных пожарами, увеличилась в 1,6 раза.

Господин Путин рассказал, что на него сильное впечатление произвело посещение двух частных лесохозяйств.

— Как организован сбыт у них? Да, рынок немного припал… Но они и здесь, во внутренних тендерах, перестали участвовать. Говорят, туда трудно пробиться.

Оба предпринимателя, Сергей Кухтин и Сергей Тагмазьян, виновато подтвердили это.

— Вы посредникам за сколько лес продаете? — поинтересовался Владимир Путин.

— По 2,5 тысячи, — вздохнул Сергей Кухтин.

— А посредники ГОКу за сколько продают?

— По 5,6, — еще глубже вздохнул господин Кухтин.

— Подойдите ко мне! — воскликнул Владимир Путин. — Оба подойдите!

Последний раз примерно так же начинался разговор, в котором у Владимира Путина фигурировали бандерлоги.

Предприниматели нерешительно встали. Они, кажется, были готовы к чему угодно. Например, их могли сейчас распять за то, что они продают посредникам так дешево. И они были готовы к такой развязке. В конце концов, все равно в тендерах не участвуют.

Они подошли к президенту. Он передал одному из них листок бумаги:

— Вернетесь — позвоните вот по этому телефону. Сергей Владиленович (Кириенко. — А. К.). Это руководитель компании «Росатом».

— Как зовут? — прошептал один из обладателей счастливого телефона.

— Сергей Вла-ди-ле-но-вич! — терпеливо выговорил господин Путин. — Позвоните… А теперь у меня вопрос: почему мы должны решать вопросы сбыта таким образом?…

Через несколько минут обоих предпринимателей можно было увидеть у выхода из зала заседаний. Сергей Кухтин сидел, прислонившись спиной к стене, с телефоном в руках, и, похоже, они решили не ждать возвращения в свои леса.

— Ну, че там? — нетерпеливо спрашивал его Сергей Тагмазьян.

— Ну все! — с усталым торжеством отвечал тот.

— Че все?!

— Решили!!!

— Дак че решили?

— Ну, Сергей Владиленович через час перезвонит…

— Ну че тогда не жить-то! — выдохнул Сергей Тагмазьян.

* * *

Владимир Путин отверг идею налоговых каникул для нового малого бизнеса: ее высказал глава «Опоры России» Александр Бречалов.

— По крайней мере на два года для нового бизнеса нужны преференции! — заявил он.

— Но я боюсь, — прокомментировал господин Путин, — что все малые предприятия будут создаваться на два года!

— А у нас теневой бизнес — 40 %! — сообщил господин Бречалов с определенным оживлением.

— И вы предлагаете его вообще освободить от налогов? — засмеялся господин Путин. — Ну, получат они преференции на два года, а потом у них будет новый бизнес — на родственников запишут, на одного, второго, четвертого… да, вообще-то предложение запредельное — льгота на всю сумму налога!

Замминистра финансов Сергей Шаталов не упустил возможности согласиться с президентом:

— Такое уже было в 90-х годах. Был такой эксперимент. И как только налоговые каникулы кончались, у этого бизнеса действительно начиналась новая оболочка. Но я хочу сказать о позитиве! Есть возможность получить преференции! Переходите на упрощенную схему налогообложения…

— Я считаю, — стоял на своем господин Бречалов, — что с 90-х годов уровень сознательности предпринимателей вырос!

— Да, — согласился президент. — Но и уровень мастерства вырос.

И уровень глумления над ними — тоже.

* * *

Владимир Путин начал задавать вопросы крупнейшим мировым бизнесменам. Он интересовался, есть ли в зале те, кто считает, что не нужно вообще никакого регулирования со стороны государства, и просил поднять руки тех, кто так считает.

Ни у кого рука не поднялась. Вышло, что все за регулирование экономики и бизнеса, хоть и гибкое. Вряд ли бизнесмены думали так на самом деле, но, проявив слабость в одном случае, тут же стали и дальше платить за нее.

— А тогда где заканчивается гибкость и начинается диктат государства? — Господин Путин делал бизнес жертвой его собственной нерешительности.

Президент России, видимо, имел в виду, что гибкость регулирования может очень долго не называться диктатом.

Тема свободы продолжала развиваться, причем в нужном господину Путину направлении. Один из российских бизнесменов, не поспешивший назваться, заявил, что офшоры являются естественным продолжением свободы бизнеса, и имеют право на жизнь, и играют позитивную роль в ней.

Владимир Путин поднял голову от бумаг, в которые было углубился.

— Нужен только солнечный свет, то есть прозрачность, луч дезинфекции в случае уклонения от налогов! — констатировал бизнесмен.

— Все лидеры государств, с которым я общался в последние дни, — заявил господин Путин, — за деофшоризацию, хотя и согласны с вами, что световой луч — это лекарство для экономики. Но все — за открытие конечного бенефициара. Мир идет в этом направлении. И другого не будет!

Владимир Путин прекратил наконец говорить от имени России и заговорил от имени всего мира.

Когда-то это должно было произойти.

Впрочем, одному западному бизнесмену он, потупившись, заявил: «Как вы знаете, все вопросы у нас в стране решаются консенсусом».

После этого у президента России неожиданно состоялся принципиальный разговор о свободе распространения информации в интернете с Виктором Вексельбергом, сопредседателем одной из групп по подготовке «бизнес-двадцатки» в Петербурге в сентябре 2016-го.

Причем вопрос на эту тему задал залу тоже Владимир Путин.

— Вам, наверное, интересно по этому поводу послушать иностранных коллег? — мягко переспросил Виктор Вексельберг, поглядев на председательствующего Александра Шохина, который и предложил Виктору Вексельбергу выговориться на эту тему.

— Ну, — перебил его господин Путин, — мне и ваше мнение интересно! Вы начните, они продолжат!

Виктору Вексельбергу пришлось начать. И то, что он сказал, оказалось достойным настоящего уважения.

— Открытость и общий доступ к информационным системам — это залог стабильности экономической и глобальной систем, — произнес Виктор Вексельберг. — С этим надо обращаться аккуратно.

— Но это же не полный ответ! — Владимир Путин был, судя по всему, предсказуемо взволнован. — А правообладатели?! А если в интернете публикуются инструкции по самоубийству или по изготовлению оружия массового поражения?! А если крадут права на художественные и анимационные фильмы?! Это же лишает других людей законного заработка!

Виктор Вексельберг мог просто согласиться. Никто бы его не осудил за это.

Но он сказал:

— Существует большая разница между регулированием прав собственности в интернете и жизнедеятельностью гражданского общества.

— Виктор! — перебил его Владимир Путин. — Эдисон изобрел электричество, и его родственники до сих пор получают за это деньги!.. Вы согласны?…

Хотя бы с этим Виктор Вексельберг не спорил.

* * *

Александр Пасечник разработал программу Smart Fox и представил ее Владимиру Путину на встрече президента с участниками проектов Фонда интернет-инициатив.

— Нашей локальной целью, — объяснил он, — является подготовка школьников к ЕГЭ.

— То есть вы решили легализовать свою деятельность? — уточнил президент.

Александр Пасечник благоразумно не стал парировать этот удар.

* * *

Генеральный директор Mail.ru Дмитрий Гришин говорил про открытую среду, в которой развивался российский интернет последние 15 лет, и что «в принципе любое регулирование, внутреннее, из-за того что мы выросли в этой открытой среде, вызывает некоторое отторжение. Есть такое, можно сказать, предубеждение, что любой контакт с властью, в общем, ни к чему хорошему не приведет».

Сказать это президенту было, без преувеличения, похвально.

— Правильно! — похвалил и президент.

— В принципе, если можно спрятаться, вдруг не заметят, лучше стараться это делать, — продолжил приободренный Дмитрий Гришин.

— А это неправильно, — поправил его господин Путин.

— Да, совершенно верно, — согласился Дмитрий Гришин.

— Во-первых, — пояснил президент, — от нас все равно никуда не спрячешься. А во-вторых, это просто недостойно представителей такого перспективного бизнеса, как ваш, прятаться от кого-то. Зачем? Надо вылезать из-под коряги и общаться! Как бы ни было неприятно, все равно нужно с обществом и государством общаться и искать общие решения…

Дискуссия закончилась триумфально: Дмитрий Гришин пригласил господина Путина в офис Mail.ru в Москве. Остальные участники так сориентироваться не смогли.

* * *

Эльдар Неверов, директор «Международного бюро отходов», только успел признаться, что его действительно интересуют отходы во всем их многообразии, и хотел было, видимо, перейти к упрощенке, но был остановлен искрометным замечанием президента:

— А в Европе этим видом бизнеса занимается только мафия!

Эльдар Неверов не смог скрыть своей обиды:

— Что вы! Я по образованию банкир!

* * *

Перечисляя поименно в алфавитном порядке бизнесменов, вкладывающих деньги в Фонд поддержки олимпийцев, Андрея Бокарева Владимир Путин почему-то назвал последним.

На самом деле, судя по всему, Владимир Путин сначала просто пропустил эту фамилию, но все-таки вспомнил. И как можно было забыть. В конце концов, именно этот человек подарил городу Сочи олимпийский ледовый стадион «Шайба», только построив его. С одной стороны, содержать стадион, конечно, было бы себе дороже, а с другой — все-таки стадион (да еще чуть ли не первым сдал).

Об этой истории, кстати, Владимир Путин тоже потом вспомнит: «Решил отдать! Я его спрашиваю: „Кому?!“ А он говорит: „Кому скажете, тому и отдам!“»

Хорошая, в общем, была история. Владимир Путин такие любит.

* * *

В Екатерининском зале Кремля крупнейшие бизнесмены страны ожидали президента. Я обратил внимание на вдруг чрезвычайно оживившегося Владимира Потанина.

— Смотрите, — громко сказал он. — Лисин сел.

Владимир Лисин и правда не выдержал и присел на краешек стула.

— Володя, беспокоимся теперь за тебя!.. — сказал ему Владимир Потанин и продолжил, обращаясь уже к Михаилу Прохорову: — Представляешь такой заголовок: «Владимир Лисин сел».

Тут уж ни у кого бы нервы не выдержали, и Владимир Лисин, конечно, встал.

Сделал он это вовремя: вошел президент.

* * *

Антон Мамаев, генеральный директор «Питер Траст», рассказал, как во исполнение поручения президента России его компания «пытается реализовать несколько проектов государственно-частного партнерства в социальной сфере в ряде регионов страны».

— В процессе данной работы мы столкнулись с рядом проблем… — пояснил Антон Мамаев.

— Что построили? — уточнил Владимир Путин, который помнил, видимо, свои же слова, сказанные в начале, о том, как хорошо, что здесь собрались люди, что-то уже построившие.

— На данный момент еще пока ничего, — констатировал Антон Мамаев.

— Успешный опыт, — кивнул господин Путин. — Они теперь, конечно, будут продолжать в том же духе.

Штабные мучения
Военное

Владимир Путин участвовал в работе выставки вооружений в Нижнем Тагиле и изучал новейший российский танк «Т-90АМ».

В танке неожиданно открылся люк, из него высунулся человек, с недоумением поглядевший прямо перед собой и вздрогнувший при виде сидящего прямо перед ним на стуле премьера. Человек этот, кажется, ожидал встретить тут кого угодно, но только не Владимира Путина.

Танкист пристально, словно через прорезь прицела, изучал премьера, который в это время внимательно слушал диктора, рассказавшего, кроме всего прочего, что «Уралвагонзавод» «обеспечивает качественную послепродажную подготовку». То есть после продажи танк для начала нуждается в хорошем ремонте.

Премьер подошел к танку. Танкист успел спрятаться, захлопнув нижний люк. Но это его не спасло. Владимир Путин забрался к нему через башню. Его не было минут пять.

Владимир Путин, вернувшись к людям из танка, не прокомментировал увиденное. Не было похоже, что новый танк произвел на него сильнейшее впечатление. Через минуту он осматривал другую технику и остановился возле гаубицы «М-392».

— Так я же ее знаю! — обрадовался он. — Мы с Дмитрием Анатольевичем в институте (на юрфаке Ленинградского госуниверситета. — А. К.) на таких стрелять учились!

Я удивился, услышав, чему на самом деле на юрфаке обучали будущих юристов.

— Именно на таких? — усомнился я.

— Нет, ну не на таких, — согласился премьер. — Те, «М-30» (образца 1938 года. — А. К.), сняли, конечно, с производства, это уже новые машины. А я очень хорошо помню командира взвода гаубичной артиллерии на сборах!..

Через пару минут премьер остановился возле еще одной установки. Ее разработчик доложил, что «Хризантему-С» разработали как противотанковый комплекс. На них был заказ и для ливийской армии.

— Поставили три штуки, — доложил разработчик.

— И где они сейчас? — негромко переспросил премьер.

— Пропали во время последних боевых действий в Ливии. Судьба их неизвестна, — признался разработчик.

— Да, ливийская заявка… — повторил премьер. — Больше не надо…

* * *

Полковник в отставке Виктор Баранец, бывший пресс-секретарь министра обороны господина Родионова, предупредил премьера, что будет говорить соленую правду.

— Соленая правда хороша с пивом, — мечтательно произнес премьер.

Но господин Баранец был настроен, казалось, бескомпромиссно. Он вспомнил, что до конца 2010 года премьер обещал решить проблему жилья для военнослужащих, но она до сих пор не решена. И господин Баранец поинтересовался, не хочет ли премьер изъясниться перед военнослужащими.

Более того, в ответ на наводящие вопросы премьера господин Баранец честно признался, что готов поработать у него в контрольных органах.

Владимир Путин подробно ответил господину Баранцу. Суть ответа сводилась к тому, что он своих обещаний не нарушил и не нарушает и что он не виноват в том, что очередь в 70 тыс. военнослужащих, про которую ему сказали в самом начале, неожиданно, по данным тех же докладчиков, превратилась в 150-тысячную.

Так Владимир Путин не нашел повода извиниться перед военнослужащими, хотя, казалось, сильно искал.

* * *

Владимир Путин в Петербурге, в Музее Пискаревского кладбища, встретился с несколькими ветеранами, пережившими блокаду Ленинграда и отстоявшими город. Ветераны своими вопросами озадачили премьера.

Герой Советского Союза Борис Беляевский был обеспокоен вступлением России в ВТО.

— Как предполагается выполнять принцип продовольственного обеспечения России? — прямо спросил он у премьера. — Мы же помним войну! Помним и ленд-лиз! Не хотелось бы возвращаться к помощи, которую не хотелось бы получать.

Владимир Путин, казалось, оторопел от этого вопроса. Он готовился к ответам насчет пенсий, пособий, жилья. Но выяснялось, что мысли этих людей, выживших в блокаду, заняты опять проблемами выживания, но только не своего собственного, а, как и раньше, всей их страны.

— Могут ли ветераны рассчитывать, — продолжил Борис Беляевский, — что при нашей жизни будет создано союзное государство России и Белоруссии? Нас это очень беспокоит.

— Вы меня очень удивили, — в свою очередь признался премьер.

— Я же говорю: беспокоит это нас! — разволновался ветеран.

— Да нет, это очень приятно слышать! — заявил премьер.

Он разговаривал с ветеранами как с членами наблюдательного совета ВЭБа, и это было очень важно для них, и прежде всего для Бориса Беляевского…

Бывшему командиру батареи Ленинградского фронта Ивану Шишевилову через два месяца будет 94 года. И вот что мучит его:

— В войну девушка, если парня в армию не брали, замуж за него отказывалась выходить. А теперь, наоборот, уговаривают парней не идти в армию. Надо же работу провести!

— С девушками? — переспросил господин Путин.

— Да! — воскликнул Иван Шишевилов. — Тогда наша армия будет сильнее!

Кроме того, ветерана категорически не устраивает современная физподготовка воинов:

— Во время финской кампании, как только передышка, командир раздевал нас до пояса, ставил перед нами лошадь и заставлял нас бежать за ней на лыжах! — Ветеран, похоже, настаивал на том, чтобы вернуть в войска эту методику.

— Может, это и способствует тому, что я до сих пор сейчас жив… Я две двухпудовые гири мог поднимать и манипулировать ими — при моем весе 67 кг, — сказал этот сухонький человек.

Я все думал, когда он про пенсии заговорит и про жилье. Но эти люди были другими.

— Мы, — сказал Иван Шишевилов решающую фразу, — запасники и отставники, поддерживаем вашу правильную политику!

Теперь-то, я думал, он назовет и дату, когда отставники и запасники продемонстрируют эту поддержку, — 4 марта.

— Мы будем помогать вам! — продолжил он. — И будем помогать молодежи осваивать новую технику, чтобы держава была защищена!

На самом деле они себя отставниками ни в коем случае не чувствуют. Вот в чем все дело. Вот почему и живы.

Некоторые очень долго рассказывали про то, как и где они воевали, забывая, с какого вопроса начали. Но им очень нужно было высказаться.

— …Вот и вся моя история, — вздохнула Зинаида Сальникова.

— Мы вам гарантируем, — разволновался Асядула Нигматулин, — что жизнь за вас отдадим!

С войны они привыкли отдавать жизнь. Более того, в этом до сих пор была их потребность. И она никуда не делась. По каким-то причинам они не могут гарантировать, что отдадут жизнь России. Похоже, она их не во всем сейчас устраивает. В отличие от Владимира Путина.

* * *

Политолог Алексей Арбатов заявил, что создание войск воздушно-космической обороны оказалось очень важным.

— СССР, — сказал он, — первым приступил к развертыванию противоракетной обороны (то есть неожиданно признал, что это СССР начал гонку вооружений на этом направлении. — А. К.), американцы обеспокоились, и пошло… А что и как защищает наша военно-космическая оборона сейчас?

Премьер Путин оживился и рассказал историю о том, что американцы «говорили своим коллегам по блоку: пускай Россия ковыряется, у них одна ржавчина… А сегодня это уже совсем не так (то есть все-таки было так. — А. К.)!»

И премьер перечислил, что за последние четыре года в войска поставлены 39 новых баллистических ракет, две новые подводные лодки, 12 пусковых установок «Искандер», а также «еще целый набор техники».

— Десять новых полков, оснащенных «Тополем-М» и «Ярсом»! — воскликнул премьер. — Это новые комплексы преодоления противоракетной обороны.

Ему нравилось, что есть что еще сказать по этому поводу:

— У нас были проблемы с «Булавой». Они закончились. Все! Она принимается на вооружение!.. Семь новых авиабаз созданы. 28 аэродромов отремонтированы! Уже никто не скажет, что это ржавчина!

Слово «ржавчина» его, конечно, разъедало.

* * *

Музей Бородинской битвы впечатлил Владимира Путина не меньше, чем редут Раевского. Долго он стоял возле большого макета, где можно было наблюдать расположение войск перед битвой и направление основных ударов. Президент, казалось, весь ушел в созерцание происходившего в этот день 200 лет назад. Кажется, ему как Верховному главнокомандующему только этого и не хватает в реальной жизни.

* * *

Заслуженный летчик-испытатель Магомед Толбоев исчерпывающе высказался о состоянии Вооруженных сил страны при Анатолии Сердюкове:

— Четвертые сутки пылают станицы!

— Да, пора бы и прекратить, — вдруг поддержал президент России.

В результате станицы сгорели, а Анатолий Сердюков — нет.

* * *

— Мужество, доблесть, честь всегда были присущи нашим морякам, — отметил Верховный главнокомандующий. — Так было и при Петре Великом, и во времена адмирала Нахимова, и в годы Первой мировой и Великой Отечественной войн…

— Так осталось и при мне, — не сказал Владимир Путин.

* * *

Участник Курской битвы Виктор Завгородний обеспокоенно спросил, как сейчас борются с танками: раньше, в его время, хорошо работали и зажигательные смеси, и особенно «катюши», на которых он служил.

— А ведь сейчас, — с досадой сказал он, — «катюши» не выпускают!..

Министр обороны Сергей Шойгу объяснил, что жизнь танка вообще коротка, что есть современные средства, которые легко пробивают мощную броню, к тому же сейчас можно отследить танк в любом месте и навести на него ракету.

— Я по телевизору видел, — сказал еще кто-то. — Снаряды летят, как с автомата!

— И светятся! — восхищенно добавил еще один ветеран.

Эти бойцы, ясно, бывшими не бывают.

— «Катюши» тоже как с автомата летали, — покачал головой Виктор Завгородний.

— Но они были неуправляемые! — вступил в разговор президент. — А наши современные системы управляемые!

Он тоже, видимо, не мог оставаться равнодушным к такому разговору. В конце концов, на военных сборах после юрфака на гаубицах обучался.

— Но будем, конечно, развивать ядерные силы сдерживания, — неожиданно добавил господин Путин.

На всякий случай добавил. И на всякий случай развивать.

* * *

Владимир Путин изложил свое видение будущей войны:

— Уже сейчас вооруженная борьба будет принимать интеллектуальный характер. Она будет очень похожа на компьютерные игры с минимальными человеческими жертвами и максимальным применением техники… Так что двойные дипломы — это в высшей степени перспективно!

Одно по крайней мере ясно точно: войны не избежать.

Генералы одобрительно улыбались.

* * *

Владимир Путин говорил про РВСН если не с отеческой нежностью, то уж с сыновней любовью точно.

* * *

На форуме «Селигер» одна девушка спросила о судьбе Арктики. Президент, снова не в первый раз, рассказал, что недалеко от Норвегии базируются натовские атомные подводные лодки с ракетами, у которых время подлета к Москве 15–16 минут, и что «если они уходят под лед — их не видно».

— Недавно, — добавил он, — была осуществлена высадка нашего военного десанта в Арктику.

Владимир Путин подумал и счел нужным добавить:

— Мирного, но военного.

Правда, от этого военный десант более мирным не стал.

* * *

Глава Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов, словно бы смущаясь, интересовался, что будет, если хотя бы гипотетически предположить, что США станут поставлять оппозиции (сирийской. — А. К.) переносные зенитные ракетные комплексы:

— А там наши летчики… а «Су-24» и «Су-25», чтобы прицелиться, должны спуститься ниже… они могут погибнуть…

Господин Путин заявил, что надеется: этого не произойдет, потому что в США понимают — это оружие может быть направлено и против американских летчиков.

И тут его просто прорвало. Он сейчас говорил о том, о чем действительно думал, видимо, все это время:

— Я летал на этих самолетах… там же при этих нагрузках голову не повернуть! Пальцы не двигаются!.. А им еще оружием надо управлять!.. Это высший пилотаж… в переносном смысле… Я ими горжусь.

В прямом.

* * *

Господин Шойгу демонстрировал господину Путину новейшие отечественные «уазики»-пикапы, набитые вооружением. Министр обороны показывал мощные дуги, на которые крепится вооружение, величавые скобы… Предлагал потрогать. Президент трогал… А Сергей Шойгу хлопал машину по сияющему мирным светло-серым цветом бамперу как добрую лошадку, которая на многое, ох многое сгодится…

То, что не должно было случиться, случилось на третьем по счету «уазике». Владимир Путин решил открыть переднюю пассажирскую дверь и посмотреть, что там внутри, а то и сесть наконец за руль на радость немногочисленным фотографам, но все-таки фотографам. Но ручка не поддавалась. Президент еще несколько раз дернул ее и пожал плечами.

И тут в игру, которая оказалась игрой роковой, игрой фатальной, вступил начальник главного автобронетанкового управления Министерства обороны Российской Федерации генерал-лейтенант Александр Шевченко. Он деликатным жестом дал понять, что за дело берутся профессионалы, и ухватился за ручку. Но она не поддавалась. Он дернул ее еще пару раз и после этого дернул по-настоящему. Ручка осталась в его руках.

Генерал с недоумением посмотрел на ручку, потом обратил внимание на то, что открыто окно, залез в салон рукой, чтобы нащупать блокировку дверей, но так ничего и не достиг и с каким-то даже пренебрежением бросил наконец эту ручку в салон, на пассажирское, по-моему, сиденье.

— Молоде-е-ц! — сказал ему Владимир Путин, и с этой похвалой генералу теперь жить.

Премьерная привлекательность
Женское

Делегат съезда «Единой России», занимающаяся штамповкой и ковкой, увлеченно рассказывала о своих проблемах, когда Владимир Путин прервал ее:

— Так вы кузнец?

Делегат, субтильная девушка лет 25, подумав, кивнула.

— Надо же, — вздохнул господин Путин, — как современные технологии меняют облик профессии!

Когда кузнец закончила, он помолчал, решаясь на что-то, и продолжил:

— Во время вашего выступления, когда смотрел и слушал вас, не скрою, восхищался… Я сейчас боюсь ляпнуть опять что-то не то, но скажу. Мы все фильм смотрели «Интердевочка». Как все-таки быстро мы прошли путь от интердевочки до бизнес-леди!

И все-таки ляпнул!

— Но главное, — добавил Владимир Путин, — я вам скажу, не забывайте о вашем главном предназначении — о решении демографической проблемы!

Девушка после этих слов быстро убежала со своего места из зала — видимо, слишком близко к сердцу приняла последние слова премьера.

* * *

После нескольких замечаний Владимира Путина зампред Комитета Госдумы по делам общественных объединений и религиозных организаций Екатерина Лахова вдруг сорвалась:

— Все мужики — шовинисты!

— Не, — отозвался господин Путин. — Мужики не шовинисты! Не все, во всяком случае.

То есть про кого-то он сразу что-то вспомнил.

* * *

Рабочие цеха готовой продукции «Уралвагонзавода» на встрече с новоизбранным президентом России были представлены в основном девушками, и если бы не танки на заднем плане, могло показаться, что мы попали, например, на ткацкую фабрику в Иванове.

Президент поздоровался с ними, а с кем-то и обнялся. Так, он неожиданно крепко обнял одну девушку.

— Узнал, узнал!.. — зашептались вокруг.

Я тоже узнал. Эта девушка должна была задать вопрос премьеру в эфире во время еще одного прямого включения с «Уралвагонзавода» — 5 марта (на следующий день после выборов), но вдруг отчаянно смутилась и, сколько премьер ни подбадривал ее, так и не решилась ничего спросить, а только инстинктивно отодвигалась все дальше в задние ряды. Теперь не успела.

* * *

Владимира Путина в Вологде очень заинтересовало ручное производство изделий изо льна. Он остановился возле девушки с коклюшками (это такие деревянные палочки, к которым привязаны льняные нити, из которых ткут все, что считают нужным) в руках. Девушка, виртуозно перебирая коклюшки, призналась, что она на самом деле делает чехол для мобильного телефона, причем уже не первый день.

— Да, у нас, между прочим, был чемпион мира по самбо, который тоже вязал… — обнаружил президент знание предмета.

— На коклюшках? — переспросил я, потому что это было принципиально.

— Нет, на спицах. Нервы успокаивал и пальцы тренировал.

Через несколько минут работницы фабрики, как те коклюшки, тоже успокаивали президенту нервы (если они у него есть). В честь 8 Марта его спрашивали, как ему удается так чудесно выглядеть («Надо меньше есть и больше двигаться», хотя «Черчилль говорил, что он никогда не стоял, когда можно было сидеть, и никогда не сидел, когда можно было лежать». «Но если нет внутреннего позитива, жить вообще очень сложно, а сохранять форму просто невозможно…» То есть позитив у него существует… Надо же, а раньше так не говорил…); помнит ли он, как «мы с вами в Череповце встречались» («Конечно, помню»); и есть ли у него дома изделия изо льна («Конечно, халаты, например…»).

— А вы знаете, — нараспев рассказывала одна из сотрудниц, одетая, конечно, во все льняное, — что специально для льна придумали много слов: «треплют», «стелют», «мнут»…

— «Треплют» и «стелют»? — переспрашивал господин Путин. — Ну, это как-то уж…

— И «чешут»… — нежно и безжалостно добавляла женщина.

— И «чешут»?!

Потом внезапно приступили к вопросам по существу:

— А правда, что в 2016-м материнский капитал закончится? — спросила молодая женщина, которую, судя по ее обнадеживающей округлости, должен интересовать не 2016-й, а максимум 2013-й год.

Выяснилось:

— Неизвестно, что будет после 2016 года.

Хотя понятно ведь: до конца очередного срока Владимира Путина останется два года, вот что будет.

* * *

На стенде Volkswagen произошло непоправимое. Владимир Путин и Ангела Меркель уже изучали содержимое стенда, уже открывались кверху двери алого концепт-кара, как вдруг прямо на них выскочили несколько полуголых девиц. Их ни с кем нельзя было спутать: активистки Femen!

Они не добежали до Владимира Путина всего-то метров пяти и успели прокричать все, что они про него думают. То, что они не успели прокричать, было написано — нет, не на их лицах, а на их в меру девичьих телах.

Тела скрутили. Процедура заняла несколько секунд. Но, похоже, именно они сделали эту выставку.

На этом фоне померк осмотр даже таких эпохальных стендов, как «Роснефти», «Транснефти» и, извините, «Газпрома».

Лишь «Транснефть» покорила воображение Ангелы Меркель длиной строящихся в восточном направлении труб. Но девушки из Femen покорили ее воображение гораздо больше.

Воображение Владимира Путина покорили, кроме того, действия охраны. Одну девушку остановили буквально в полуметре от президента России. Она яростно бросалась на охранников с кулачками (если бы она добралась до Владимира Путина, без сомнения, досталось бы и ему). Охрана отвечала ей взаимностью.

Визг на стенде Volkswagen стоял такой, как будто эти крепкие мужчины ворвались в женскую баню. Девушки при виде их начинали сами ложиться на пол. Кто-то из охранников заботливо укрывал их куртками — прежде всего от посторонних взглядов, а прежде всего-всего — от взглядов Владимира Путина, чтобы он потом не смог упрекнуть себя, что увидел нечто лишнее.

Один немецкий охранник вел себя иначе: в опасной близости от Ангелы Меркель усмирял плоть (то ли девичью, то ли свою) ногами.

Федеральному канцлеру происходящее очень не понравилось. Она сделалась мрачной, при этом нельзя сказать, что неприступной: к ней все еще рвались феминистки.

Владимир Путин улыбался и даже в какой-то момент поднял два больших пальца. Хотя ему тоже, я думаю, не нравилось.

На пресс-конференции оба почти сразу получили вопрос про этих девушек. Ответ Владимира Путина был жизнеутверждающим.

— Что касается акции, — заявил он, — мне понравилось.

Действительно, справедливости ради, временами там было на что взглянуть.

— В принципе, — продолжил российский президент, — мы знали, что такая акция готовится.

Видимо, предотвращать ее не входило ни в чьи планы.

И в самом деле.

— Скажите, — добавил Владимир Путин, — спасибо украинским девушкам, они вам помогают раскрутить ярмарку.

Оказалось, что «без такой акции интерес к Ганноверской ярмарке был бы меньше». Ну в самом деле, не стенд же «Газпрома» может заинтересовать журналистов.

— Что они там кричали, я, честно говоря, не расслышал (немецкий журналист, задававший вопрос Владимиру Путину, сказал, что «молодые девушки выразили свой протест, называя президента России диктатором». - А. К.), потому что секьюрити работали очень жестко. Такие здоровенные лбы навалились на девчонок! Это, мне кажется, неправильно, можно было бы мягче с ними обращаться, — произнес господин Путин.

То есть конфетами их надо было накормить, что ли.

Реакция Владимира Путина была предсказуемой и, видимо, единственно возможной, но вряд ли можно предполагать, что ему и в самом деле понравилось. Никому не может понравиться, когда тебе в лицо кричат, что ты диктатор (даже если, допустим, человек и в самом деле работает диктатором). Но ему не оставалось ничего, кроме как демонстрировать снисходительную иронию: это и есть законы публичного жанра.

Госпожа Меркель, правда, не сказала, что ей понравилось, все-таки упреки девушек были адресованы не ей.

— Мы свободная страна, — заявила она, — и можно демонстрировать.

Она не стала расшифровывать, что именно, это и так было ясно.

— Но надо соблюдать определенные правила, — продолжила федеральный канцлер. — Если это не было официально заявлено, конечно (впрочем, было очевидно, что вся прелесть происшедшего — именно во внезапности, так что тут федеральный канцлер зачем-то решила полукавить. — А. К.). Мы будем разбираться.

Теперь Владимиру Путину останется в случае чего заступиться за девушек перед канцлером (все-таки не Pussy же Riot), и тогда его действия по выходу из этой ситуации с сохраненным (в буквальном смысле) лицом можно будет признать окончательно удавшимися.

— Если кто-то хочет дискутировать по политическим вопросам, то лучше это делать в одетом виде, — закончил Владимир Путин.

Но вряд ли убедил в этом девушек из Femen…

Через полдня, уже в Амстердаме он неожиданно снова высказался про этих девушек.

— Я не успел сегодня позавтракать, — рассказал он, — и если бы они мне показали колбасу или сало…

Он замялся, не закончив цитату из «Служили два товарища»: «А такого добра я богато бачу…»

— Это меня обрадовало бы… — спокойно закончил президент. — А те прелести, которые они демонстрировали, — не очень.

То есть он пересказал окончание своими словами, адаптировав к истории в Ганновере.

Так что он признался, что все-таки неплохо разглядел девушек. И во-вторых, выяснилось, что его позиция по отношению к ним за полдня очень сильно изменилась. В Ганновере он заявил, что ему понравилось.

— Слава богу, что гомосексуалисты здесь не разделись, — заключил Владимир Путин.

А то как бы он после этого защищал их права?

* * *

Владимир Путин дал слово девушке, которая представилась владелицей группы компаний «Савва».

— У вас группа компаний?! — не поверил господин Путин.

— Четыре компании, — сказала девушка. — Я занимаюсь бизнесом с 18 лет! Учусь в магистратуре.

— Замужем? — спросил президент.

Интерес Владимира Путина мог быть и не академическим.

— Нет! — ответила девушка под восторженный стон лагеря.

Тогда президент решил все-таки до конца внести ясность в экономику вопроса:

— Какая EBITDA у группы компаний?

— Что? — с недоумением и даже с каким-то упреком переспросила девушка.

— Не знает пока! — констатировал господин Путин.

Он не стал расспрашивать, как можно заниматься бизнесом с 18 лет и не знать, что такое EBITDA. В конце концов могло ведь оказаться, что девушка и замужем, и не в первый раз.

* * *

Прыгунья с шестом, олимпийская чемпионка Елена Исинбаева, сначала попросив у президента легкоатлетический стадион для волгоградских спортсменов, сказала ему:

— Мне после этой встречи нужно пять минут времени для обсуждения очень личного вопроса.

Так радикально никакие вопросы на таких встречах с президентом не решал еще никто. Елена Исинбаева взяла, конечно, недосягаемую, можно сказать, высоту.

* * *

Взгляд Владимира Путина упал на корреспондентку газеты «Собеседник». А она смотрела на него уже третий час, не отрывая глаз.

Девушка была очень искренней. И нельзя ее осуждать (а это потом делали многие), что она разволновалась. Было из-за чего:

— После вашего выступления в начале декабря люди стали отменять корпоративы. К сожалению, сейчас отмена корпоратива, если уже заказаны ресторан, артисты дорогие, зачастую стоит столько же, сколько проведение, — сделала она чистосердечное признание. — И вообще, людям трудно найти деньги. Вы сказали, что в КГБ…

— В добрый час! — перебил ее президент.

— Можно проводить, да?!

— Не злоупотребляйте только!

— Спасибо! — расчувствовалась девушка.

Так были спасены новогодние корпоративы, между прочим.

— Это, кстати, я с вами на обложке «Собеседника» здесь. Помните нашу майскую встречу?

— Конечно! — расчувствовался и президент.

— У меня после нее наладилась личная жизнь, вышла замуж наконец-то.

— Давайте поподробнее, объясните всем, что происходит.

— Но не за вас!

Судя по виду Владимира Путина, он не был в этом так уверен.

— За своего мужа! Не поймите неправильно! Я вас люблю платонически!.. — Девушка договаривала, закрыв лицо руками.

Муж теперь все знает.

* * *

Волонтер-кореянка рассказала, что она учит русский язык и много занимается переводами текстов господина Путина на корейский язык, а теперь увидела его живого (придется, очевидно, осваивать и синхронный перевод).

— Это все как во сне! — призналась она.

— Я вас ущипну, — пообещал господин Путин.

— Я думаю, мне очень повезло, — прошептала кореянка.

И ведь ущипнул потом, когда сфотографировался с волонтерами.

Может, и не ее одну.

В конце концов, не так уж много нужно, чтобы сделать людей счастливыми.

* * *

Апофеоз чествования победителей Олимпиады в Сочи наступил, когда вышла Аделина Сотникова. Владимир Путин наградил ее не только орденом Дружбы, а и поцелуем в голову.

Зал зашумел: поступок господин Путина, не заботившегося, кажется, о последствиях этого поступка, произвел сильное впечатление на всех…

— Жалко, что Олимпиада закончилась, — сказала, отвечая на мой вопрос, Аделина Сотникова.

Она бы еще, конечно, повыступала — тем более что ей не удалось принять участие в командном выступлении фигуристов (Татьяна Тарасова очень просила руководство федерации о том, чтобы Сотниковой дали возможность выступить в произвольной программе, она была бы двукратной олимпийской чемпионкой).

— Зато у вас ведь скоро чемпионат мира, — сказал я.

— Да, — согласилась она, — но ничто не сравнится с Олимпиадой.

— Даже поцелуй Владимира Путина?

— Он уже второй раз меня целует! — с восторгом призналась она. — В 12 лет я выступала на юниорской спартакиаде (пять лет назад. — А. К.), и после этого мы встречались с президентом России. И он еще тогда меня поцеловал! Мне кажется, он меня помнит!

И теперь-то уж не забудет.

* * *

Сотрудник национального парка «Русская Арктика» Алексей Молоковский уже рассказывал, что жить на острове Александры Земли Франца-Иосифа сейчас очень хорошо и что лучше ничего ведь нет в мире. И что зря тут некоторые приезжают и воют, что интернета нет уже неделю — зато есть баня и спортзал.

— А некоторые, — засмеялся Алексей Молоковский, — жалуются на отсутствие женщин! Смешные люди!

— Да как же отсутствие? — забеспокоился я. — Да я их тут только что своими глазами видел!

— Да нет! — отмахнулся Алексей Молоковский. — Этих завозят!..

— Как это завозят? — еще больше забеспокоился я. — С какой целью?

— Обслуживающий персонал, — устало сказал он. — Ничего особенного.

— И надолго?

— На время визита президента, — безжалостно пожал он плечами.

Дальнейшие расспросы привели к тому, что он имеет в виду поваров, сотрудниц протокола, пресс-службы — тех, кто и в самом деле связан с визитом президента. А так женщин на острове действительно нет — именно по принципиальным соображениям.

— Психологически трудно было бы переносить их присутствие, — туманно пояснил он.

Как будто на Большой земле легко.

* * *

— Я с трудом могу себе представить, что он (Трамп. — А. К.) побежал в отель встречаться с нашими девушками… — Владимир Путин помедлил, с удовольствием подбирая слова… — с пониженной социальной ответственностью. Хотя они самые лучшие в мире, безусловно! Но сомневаюсь, что Трамп клюнул на это.

Так или иначе, но на улицах московских проституток наступил с этой секунды, конечно, праздник. Они на государственном уровне были признаны лучшими в мире. И если они не должны верить своему президенту, то кому они тогда должны верить?

* * *

— Работаем, Владимир Владимирович, надеемся на лучшее! — пожал плечами нижегородский бизнесмен Евгений Антонов, который занимается производством игрушек «мякишей». Говорят, что дети от ноля до пяти прекрасно знают их и лелеют…

— Большой у вас коллектив? — поинтересовался президент.

— Да нет! 200 человек, и одни женщины, — рассказал этот мужчина, и надо отдать ему должное, ничем не выдал себя.

То есть скорее волнения своего.

— А как вы добрались до этой темы? — спросил его президент.

— А я бывший военный, — охотно пояснил Евгений Антонов.

— Бывший военный? — расхохотался Владимир Путин. — И коллектив женский! Молодец!!!

То есть президент свое волнение выдал.

* * *

Подошла к Владимиру Путину Ирина Винер, Герой Труда:

— Выглядите прекрасно!

Господин Путин потупился.

— Молодец! — продолжила она.

Но господину Путину сказать все равно было, видимо, нечего. Вернее, добавить.

«Это взрослые дяди играются»
Детское

Владимира Путина ждали в одном из псковских дворов. Двор готов был принять премьера наполовину: дети рассказали, что ярко раскрашенную детскую игровую площадку завезли «уже давно, почти неделю назад», что заасфальтировали двор недавно, пару дней назад, а траву уложили кубиками только день тому назад, и то не во всем дворе. Здесь еще лежали горы песка, зато, как ни удивительно, по детской площадке не бегали бультерьеры и овчарки, как это обычно бывает на детских площадках, а на дорогах возле домов я не увидел ни одной припаркованной машины: их, как выяснилось, убрали еще неделю назад.

Ко мне подошла шестилетняя девочка и тихо спросила:

— Извините, вы не знаете, когда Путин уедет, нам траву доделают?

Я сгоряча пообещал ей это.

Увы, Владимир Путин не только не уехал, но и не приехал в этот двор.

Вдруг собрались тучи, задул ветер, поднялась дорожная пыль, сразу стало темно и холодно… Псковичи, возможно, решили, что так всегда бывает перед появлением Владимира Путина.

Но нет, это шел на город грозовой фронт, и шутка насчет того, что он столкнулся с народным, уже через пять минут казалась избитой. Тем не менее народный фронт отступил, и поездку во двор в связи с ураганным ливнем отменили: премьер сразу поехал в свою общественную приемную, где его ожидали активисты нескольких общественных организаций города Пскова (впрочем, поздно вечером, когда все прояснилось, премьер до этого двора все-таки доехал).

* * *

Мужчина средних лет подтолкнул к Владимиру Путину своего сына и страдальчески прошептал:

— Говори!..

— Я мальчик Дмитрий Евгеньевич!

— Вижу, что не девочка! — засмеялся премьер.

— Я тоже занимаюсь дзюдо, — все-таки продолжил мальчик. — Мы занимаемся в подвале.

— Я тоже начинал в подвале! — отчего-то сильно обрадовался Владимир Путин.

Похоже, премьер выбил у мальчика из рук козырь, и тот замолчал.

— Здесь же физкультурно-оздоровительный комплекс строится? — уточнил господин Путин.

— Полгода осталось до сдачи, — подтвердил губернатор.

— Проси место в ФОКе, — посоветовал папа мальчику.

— Мы ж свои люди. — Премьер положил руку мальчику на плечо. — Сделаем. У тебя любимый прием какой?

— Передняя подножка, — признался мальчик.

— О, и у меня! — обрадовался премьер. — Покажи.

Мальчик тут же, на улице, с готовностью показал. Уже подойдя к машине, Владимир Путин спросил, где Дима, и, когда мальчика с папой снова подвели к нему, сказал:

— Мы решили подарить тебе татами. У вас есть татами?

— Есть, — кивнул мальчик.

Премьер задумался. В его планы это не входило. Похоже, у него в подвале татами не было.

— Да, есть, — быстро добавил папа, — но такой… старый… Пять лет уже…

— Ну вот, — еще раз обрадовался премьер. — Решили…

Тут все, конечно, вздохнули с облегчением.

* * *

В центре иммунологии и онкологии на Ленинском проспекте Владимиру Путину разрешили зайти в палату к мальчику из Обнинска. Мальчику операция по пересадке костного мозга предстояла через три дня.

— Это паровозики, — сказал он премьеру.

На одеяле их было много.

— А это что, ты знаешь? — спросил он у Владимира Путина и показал на микрофон одного из телеканалов, нависший над ними.

— Какая-то штука!

— А это, — объяснил премьер, — взрослые дяди играются. Ты играешься в паровозики, а они — вот в это. Но твоя игра лучше. Ну ладно, я пойду?

— Иди, — сказал мальчик и уткнулся в паровозики…

Премьер дошел до просторного игрового зала. Здесь было очень много детей. К Владимиру Путину подошла девочка лет четырех и сказала:

— Я вас узнала. Вы Путин.

Он подтвердил.

— А мы с вами в прошлом году встречались, и вы обещали сводить меня в Кремль, — сказала она.

— Ну. — Он не возражал, что так и было.

— Так и не сводили, — продолжила она.

— Если все будет хорошо, — сказал он. — Если все будет хорошо…

И он начал что-то подсчитывать. Владимир Путин не хотел давать пустых обещаний. Девочка нетерпеливо смотрела на него.

— Тогда на 9 Мая, ладно? — сказал наконец он.

То есть уже наверняка после инаугурации, когда он будет полноценным хозяином Кремля.

Не зря он так долго думал. И откладывать не хотел.

— А папу можно взять? — спросила девочка.

— Конечно. А почему про маму ничего не спрашиваешь?

— И маму.

— Конечно, можно, — сказал Владимир Путин и через пару минут уже уехал в аэропорт, где в Набережных Челнах его ждали на совещании по здравоохранению.

— Это Соня, — сказала мама девочки, — фамилия ее Пятница. И моя тоже Пятница. Это она выглядит такой маленькой, а на самом деле ей уже восемь лет. Ей операцию сделали почти четыре года назад.

Поэтому она с тех пор, наверное, и не изменилась, подумал я.

— Мы приезжаем в Москву проверяться раз в полгода, — сказала мама, — на реакцию «трансплантат против хозяина».

Я увидел, что девочка стоит у выхода из игрового зала и смотрит в коридор, куда ушел премьер. К ней подбежала Чулпан Хаматова, которая все это время ходила вместе с Владимиром Путиным, и обняла ее. И девочка ее тоже. О чем-то Соня думала.

Я вышел в коридор. Здесь стояла, прижавшись к стене и плача, врач, немолодая женщина.

Я не пойму, почему же врачи так плачут, когда видят все это?

Ведь они же видят это каждый день.

* * *

В День космонавтики в Планетарии было много детей. Экскурсии наталкивались одна на другую возле экспонатов не реже, чем в Эрмитаже. Потом один мальчик, стоявший рядом с огромным глобусом, который в свое время так любил крутануть Лаврентий Берия, прошептал:

— Вы не знаете, это не Путин? Похож немного.

Это был Путин. (Иначе чего бы я про этот Планетарий писал?)

Я решил сказать мальчику правду. Все равно он ее рано или поздно узнал бы.

— А, — сказал он, — я так и думал.

И первоклассник достал из рюкзака планшетник, направил его на премьера и снял его. И так восемь раз.

— А разве можно? — тихо спросила меня его учительница.

Я отчего-то разрешил.

Через мгновение мобильными телефонами в сторону премьера щелкал весь класс. Господин Путин подошел к мальчику с планшетом и пожал ему руку. А когда-то целовал таких в живот.

Через несколько минут Владимир Путин уже сидел в почетной ложе Звездного зала и готовился к просмотру девятиминутного фильма. Зал, переполненный детьми, стонал от восторга.

Мальчик, сидевший впереди меня, вдруг крикнул что было мочи:

— Пу-у-ти-ин!!!

Он так обращался к избранному президенту.

Тот посмотрел на мальчика и помахал ему.

— А ты знаешь, — спросил я, — хотя бы как его по имени-отчеству?

— Александр Сергеевич? — переспросил меня мальчик.

— Не совсем, — сказал я.

— Ну и что? Я же знаю, что это Путин. Эх, жалко, что Прохоров проиграл!

И он со вздохом опустился в кресло.

Вот чего угодно я ожидал от него, только не этого.

— Что же тебе так жалко? — переспросил я.

— А Прохоров купил баскетбольную команду, в которой у меня папа капитан, — объяснил мальчик.

Хороший мальчик.

* * *

Стивен Сигал в хорошей, по мнению профессионалов, форме. Недавно в Сочи он провел, например, мастер-класс для сотрудников Федеральной службы охраны, продемонстрировав им навыки телохранителя (они ему тоже, говорят, продемонстрировали).

Кто ж знал, что эти навыки пригодятся и ему, и особенно Владимиру Путину в спортивной школе «Самбо-70».

После короткой и в меру, прямо скажем, зажигательной речи Владимир Путин дал возможность ученикам школы сфотографироваться с ним.

В это время в зале находились примерно две сотни очень спортивных подростков. Услышав, что можно сфотографироваться с президентом, каждый из них посчитал это, без сомнения, делом чести, причем всей жизни, прошлой и будущей. Вокруг Владимира Путина мгновенно выросла толпа. Кольцо вокруг него и Стивена Сигала неумолимо и стремительно сжималось. Их как будто засасывало в бешеную воронку. Бешенство ей обеспечивала невероятная детская энергетика, которая была умножена на спортивные навыки, благоприобретенные в «Самбо-70». Охрана оказалась отсечена от Владимира Путина.

Те подростки, которые стояли рядом с президентом, уже не хотели идти на полный контакт с ним, но задние не просто поддавливали, а напирали, причем без тени улыбки на сосредоточенных лицах.

— Это большая честь — сфотографироваться с президентом России! Не подходите! — кричал им президент «Самбо-70» Ренат Лайшев.

Но это был вообще не аргумент.

Сам Владимир Путин воевать с учащимися не хотел. Он, кажется, не очень понимал, что делать.

И тогда инициативу взял на себя тот, кому и положено. То есть Стивен Сигал. Он взял Владимира Путина за руку и стал выводить его из окружения. Они двигались вперед, медленно, но верно, и толпа за ними мгновенно смыкалась. Один мальчик упал в этой толпе и закричал от страха: его могли просто задавить. Но в конце концов он выкарабкался.

Выкарабкались и Владимир Путин со Стивеном Сигалом.

Теперь российский президент ему, выходит, должен.

* * *

На раскопках (или развалинах) Херсонеса воображение Владимира Путина потрясла девочка лет четырех, которая в одних трусиках, вся перемазанная чем-то красноватым, скакала перед ним, необыкновенно быстро, прямо по развалинам, которые бесконечными правильными квадратами лежали тут же под ногами.

— Откуда здесь этот Маугли?! — воскликнул российский президент и позвал девочку.

Она спряталась за камнями, через несколько секунд оттуда показалось только ее лицо. И девочка, смеясь, крикнула:

— Не хочу! Не хочу.

Далеко пойдет девочка. Когда выйдет из-за камня.

* * *

Посол Германии Рюдигер фон Фрич предложил Владимиру Путину пообщаться со школьниками немецкой школы при посольстве. Стали происходить странные вещи. Один мальчик спросил что-то про развитие российско-немецких отношений.

— У тебя смешанная семья? — вдруг спросил президент.

— Да, — кивнул блондин, белокурая бестия.

— Мама русская?

— Точно, — сказал мальчик.

— А папа немец?

— Да… — уже покорно согласился подросток.

— И ты на обоих языках говоришь как на родных?

Мальчик согласился совершенно уже растерянно.

Может, Владимир Путин просто знал его или его родителей? Тот ведь наверняка похож на них…

Если белокурая бестия спрашивал про развитие российско-немецких отношений, то чернокудрая бестия, наоборот, спрашивала про их углубление.

— Несмотря на усилия таких, как я, и благодаря усилиям таких, как вы, они живы и будут развиваться, — успокоил ее Владимир Путин.

Его откровенность не оставляла желать лучшего.

А ля гер ком Селигер
Молодежное

Студентка из Москвы, такая же субтильная и внешне, и внутренне, рассказала премьеру — под хохот зала навзрыд — о новых названиях бывших милицейских подразделений и сотрудников:

— ПУПС, — произнесла она отчетливо и без запинки. — ПИЗДЮН — полицейский инспектор защиты детства и юношества; ПИДОР — патрульный инспектор дорожного регулирования; ГЕИ — Государственная единая инспекция…

— Я первый раз слышу такие аббревиатуры, — после паузы, по всем признакам давя в себе такой же хохот, сказал господин Путин. — Нет, я знаю, что такие слова есть… Но то, что так называются правоохранительные подразделения… необычно… Но самое главное — общество оценит по результату.

Кажется, девушка осталась не удовлетворена. Но от нее этого и не требовалось.

* * *

Перед началом встречи с Объединенным народным фронтом на входе в здание университета в изобилии стояли студенты. Премьера остановила девушка, которая остановила бы кого угодно. Она спросила Владимира Путина, какую специальность он выбрал бы, если бы снова стал абитуриентом.

— Народное творчество, — не задумавшись, ответил Владимир Путин.

Но для этого ему вовсе не надо быть абитуриентом.

Ведь это то, чем он и так занимается с 6 мая 2011 года, когда он перешел линию фронта.

* * *

Одна девушка спросила Владимира Путина, планирует ли он посетить Селигер в следующем году и если да, то в каком качестве. Вопрос был сформулирован более или менее изящно. Ответ — тоже:

— А вам интересно посидеть и пообщаться со мной?… Да? Вам важно, в каком я качестве? («Не-е-ет!..») Вот вам и ответ на ваш вопрос!

— Псевдоинтеллектуалы говорят, что вы создали Общероссийский народный фронт, чтобы помочь «Единой России» в успехе на выборах… — сказал еще один разволновавшийся юноша.

— В значительной степени это правда, — неожиданно согласился премьер. — А что здесь плохого? Здесь нет засады! Мы хотим обновить «Единую Россию», чтобы пришли новые, интересные, красивые люди!..

Студент факультета политологии особенно заинтересовал премьера:

— Какие специальности вы изучаете?… Политическая математика?! Это же лженаука какая-то?… Да нет, я, конечно, пошутил…

— Есть некоторые сомнения, что вы сами хотите идти на выборы-2012, — продолжил мужественный студент.

— Как называется ваш предмет? — повторил премьер. — Математическая политология? Вредный все-таки предмет… Будущее не за горами. Пройдет немного времени, и мы с вами посоветуемся, как быть дальше, — пообещал Владимир Путин.

И зря: парень-то теперь ждать будет.

Задние ряды постепенно переставали слушать. Зато те, кто впереди, встали и тянули вверх обе руки.

— И это был крайний вопрос, — закончил премьер, почувствовав, видимо, что испытывать терпение такой аудитории и не стоит.

Он встал и пошел к выходу.

Четырехтысячная армия его бойцов ринулась за ним единым фронтом.

* * *

Один из участников молодежного форума «Машук» раскритиковал едва ли не главное направление грядущего социально-экономического развития Северного Кавказа, а именно туристическое:

— Туристам прислуживать?! Я не вижу такой перспективы! Это не в правилах кавказцев! Не тот менталитет!

И он предложил форсированными темпами развивать сельхознаправление.

— Горцы, конечно, гордый народ, — согласился господин Путин, — но они не созданы только для того, чтоб воевать… я по студенческому отряду помню, например: они очень хорошие строители. Шабашили по всей стране!.. А туризм — это очень важная отрасль экономики многих стран. И когда приходит понимание, что меняется твое благосостояние, то меняется и твой менталитет. Появляется понимание, что это престижная работа.

Юноша внимательно слушал премьера, но было не похоже, что Владимир Путин хоть в чем-то убедил его. Один менталитет нашел на другой.

— Может, я, конечно, скажу что-то не то… — вдруг резко заявил премьер, — но если обслуживающий персонал будет туристок за мягкие места щипать, то это, может, кому-то и понравится, но далеко не всем…

И снова юноша, кажется, был категорически не согласен.

— А не боитесь ли вы, что… — начал еще один молодой человек.

— Я на Кавказе, — перебил его премьер. — На Кавказе никто ничего не боится!

— А отдали бы вы бразды правления молодежи? — поинтересовался активист из Ставрополья.

По Владимиру Путину нельзя было сказать, что он собирается кому-то что-то отдавать.

Впрочем, он рассказал, что в Общероссийском народном фронте 30 % депутатских мандатов будет отдано молодым людям, «хотя это и не значит, что нужно кого-то из списков вышибать». Как ОНФ собирается пройти между Сциллой и Харибдой, премьер не пояснил.

Еще один участник форума показал премьеру Путину на Аслана из одноименного патриотического клуба (то есть клуб называется «Путин») и рассказал, что, несмотря на наличие такой молодежи, существует и другая, поддающаяся тлетворному влиянию экстремистских кругов извне.

— Те, кто мозги (с ударением, конечно, на первом слоге. — А. К.) компостирует и лапшу на уши вешает, ничего лучше для жизни не сделают. Они эксплуатируют наличие негативных явлений — коррупции, неустроенности, безработицы… надо выбивать почву у них из-под ног!

Завершилось апофеозом: одна девушка спросила Владимира Путина, что он чувствует, когда стоит на вершине горы.

— Я родился и вырос в каменном мешке, — сгоряча произнес премьер, но быстро оговорился: — Я люблю свой город… Я боготворю его!.. Но такого голубого неба, которое я увидел, когда в первый раз оказался на Чегете, я нигде не видел! На Чегете я влюбился в горы!

Так и выяснилось, что любить и боготворить не одно и то же.

* * *

В павильоне авиасалона в Жуковском, посвященном детско-юношескому творчеству, Владимира Путина встретили, собственно говоря, дети и юноши. Они были одеты в форму стюардесс и пилотов, как персонажи из мультфильма культового японского режиссера Миядзаки: нереально и при этом до обидного просто.

Один подросток показал премьеру странный самокат, претендующий, очевидно, на конкуренцию со знаменитым сигвеем. Подросток даже встал на самокат, у которого, впрочем, нет руля, потому что управляется он пультом дистанционного управления, и прокатился метра три туда и обратно. Премьер, чего и следовало ожидать, тоже встал на эту машинку. Тронулась она не сразу.

— Вы сколько весите? — озабоченно спросил юноша премьера.

— 77 килограммов, — помедлив, ответил Владимир Путин. — Нет!.. 76… Почти…

Через пару минут парень все-таки отправил машинку в поездку, а потом неожиданно начал крутить на ней премьера на ровном месте. Секунд 20 господин Путин удерживался на этой мини-платформе, потом не выдержал и со словами «ты что, в космос меня тренируешь?!» соскочил с нее в спасительные руки окружающих.

* * *

Владимир Путин встретился со студентами томских вузов. Начали говорить, конечно, о проблеме общежитий и о студенческих стипендиях. Премьер отговорил студентов надстраивать мансардные этажи над общежитиями (хотя позже пообещал подумать над этим) и разубедил студентов в том, что они смогут сразу после этой встречи получать повышенные стипендии. Правда, они, кажется, не поверили.

Один студент напомнил, что в советское время все гарантированно получали стипендию.

— Да, — обрадованно подтвердил премьер. — И я получал.

— Даже троечники, — добавил студент.

На этот раз Владимир Путин промолчал.

* * *

На встрече со студентами юридических вузов, сформировавших корпус наблюдателей, Владимир Путин вел себя несколько странно. Он не стоял, как обычно, на сцене и не сидел в кресле, а ходил по аудитории с микрофоном, приближался к студентам, задававшим вопрос, на расстояние вытянутой руки и даже ближе… Он демонстрировал такой уровень доверия, какой и должен был демонстрировать кандидат в президенты своим наблюдателям. Микрофон премьер закладывал за спину, крутил в руках и только не подбрасывал в воздух, как гимнастка булаву. И лицо у него было добрым-добрым. Сам Станиславский пожал бы ему руку со словом «верю!».

Даже бабушка, которая перед встречей азартно гоняла журналистов из туалета, когда они пытались закурить, теперь сидела в аудитории, где шла трансляция, и не могла налюбоваться на Владимира Путина. Тем более что он некурящий.

* * *

Студентка, которая, по ее признанию, занимается военными лазерными играми, начала было рассказывать, как она видит будущее Ассоциации спортивных студенческих клубов, но президент перебил ее:

— А что вы делаете с этим лазером?

Он, конечно, понимал, что должен выслушать все вопросы и дать все ответы, чтобы посеять в умах идею создания ассоциации, укрепляющей морально-патриотический дух российского студенчества, которое пока мается под гнетом интернет-зависимости, но хотел, видимо, сделать эту встречу минимально интересной и для себя лично.

— Делимся на команды, — охотно пояснила девушка, — договариваемся, кто с какой стороны выбегает… Девчонки с удовольствием бросают гранаты.

— Что вы знаете про разработку лазерного оружия? — снова перебил ее господин Путин.

— Я, к сожалению или к счастью, — так же охотно пояснила девушка, — ничего не знаю. Знаю только, что это не опасно.

— Игра не опасна, — согласился президент. — А оружие становится все более опасным.

— А я считаю, — стояла на своем девушка, — единственное, что может человека раскрыть, — это спорт!

Все-таки она сказала то, что хотела с самого начала.

— Ну, не единственное, — задумчиво произнес господин Путин, будучи в мыслях, похоже, далеко от Екатерининского зала Кремля. — А лазерное оружие — очень перспективная разработка…

Похоже, накануне было у него все-таки какое-то закрытое совещание по этому поводу.

* * *

В стенах нового здания юридического факультета МГУ Владимир Путин снова встретился со студентами юридических вузов страны.

Начиная разговор, Владимир Путин прогуливался по сцене перед студентами в актовом зале как подлинный лектор: не спеша, вперед… назад… заложив руку за спину… да, сегодня он был студентам не только лектором, но и старшим товарищем тоже; человеком, которому ничто юридическое не чуждо.

Президент рассказал студентам о нелегкой доле юриста: один его товарищ, адвокат, всю жизнь им и проработавший, посчитал время, которое он провел в тюрьме, знакомясь с делами подзащитных и встречаясь с ними. Вышло, что он отсидел в тюрьме 15 лет (причем, что самое обидное, по своей воле).

— Так это же в следственном изоляторе, а не в концертном зале! — воскликнул Владимир Путин, избравший для себя иную участь.

* * *

Президент России Владимир Путин в Кремле встретился с экспедицией на Северный полюс, в которой участвовали 16-летние юноши и девушки из коррекционных школ шести регионов России.

— Вы зачем туда поехали? — это был первый вопрос, который Владимир Путин задал семерым подросткам. — Всех перепугали!

Но больше всего они перепугались, конечно, сами.

* * *

В огромном крытом зале форума «Селигер» президента России ждали 800 человек, учившихся в течение последнего часа не только ждать, но и встречать президента все более и более бурными аплодисментами.

— Мне страшно встречаться с такой аудиторией, — признался Владимир Путин. — Вы знаете почему.

Конечно: опасался не дотянуться до их уровня.

* * *

Сирийский аспирант не верил, что перед ним Владимир Путин (тот его ущипнул, и Рашид Салхай теперь может гордиться: так господин Путин еще ни с кем не поступал — ну если только со студентками).

На службу как на праздник
Вероисповедальное

Премьер России Владимир Путин встретился с представителями религиозных и общественных объединений, которые симпатизируют Общероссийскому народному фронту (ОНФ) и готовы решать свои проблемы на его площадке.

— Да, — поделился со мной один из участников совещания, или, если правильно говорить, встречи с премьером (или нет, все-таки правильнее — совещания):

— Вы слышали вступительную речь Путина?! Папа римский нервно курит в сторонке!..

Собственно, после этого замечания участник совещания и попросил не называть его фамилию.

* * *

— Чудом Божьим и при участии руководства страны, — Патриарх Московский и всея Руси Кирилл величественно и вместе с тем смиренно (то есть в полном соответствии с тем, что сказал сейчас. — А. К.) поглядел на премьера Путина, — удалось выйти из страшной, опасной зоны, и страна начала набирать обороты.

Патриарх сидел по правую руку от премьера. Впрочем, можно было сказать, что Владимир Путин сидел по левую руку от патриарха. Нет, все-таки первое.

— То, что в Испании, — с неожиданным оживлением произнес патриарх, — продается так много недвижимости и так много покупается россиянами… — это очень хороший сигнал всему миру!

Он сделал очередную эпическую паузу и продолжил:

— Я, как патриарх, должен говорить правду (то есть для митрополита это уже, видимо, не является обязательным. — А. К.), и я скажу, не обращая внимания на политическую конъюнктуру: главную роль в этом сыграли лично вы, Владимир Владимирович!

Эту трудную правду патриарх произнес, глядя прямо в глаза Владимиру Путину. И тот выдержал этот взгляд, не отвел глаз.

— Вы когда-то сказали, — продолжил патриарх, — что работали как раб на галерах. Я согласен. Это правда. Но с той лишь разницей, что у раба не было такой отдачи, как у вас!

И снова Владимиру Путину нечего было возразить.

Патриарх тем временем заговорил об угрозах для России:

— Они велики и очень опасны. Очень важно сохранить культурный код — с его помощью формируется матрица народной жизни!

Между тем именно на этот код идет главная атака со стороны врагов России.

— Говорят, что существует проект против России, — говорил патриарх. — Возможно, это конспирологические версии… Но посылы такого рода (атаки на код. — А. К.) очень легко усваиваются. Все: интернет, газеты, телевидение — работает сейчас на формирование гражданина цивилизации инстинкта! Нет высоких идеалов!

Похоже, что патриарх еще не был знаком с философским замечанием Владимира Путина, сделанным днем раньше на встрече с доверенными лицами. Премьер сказал тогда Геннадию Хазанову, что надо обращаться не к разуму, а исключительно к инстинкту…

Глава Буддийской традиционной сангхи России Дамба Аюшев поблагодарил кандидата в президенты от имени и по поручению всех буддистов:

— Нас перестали трогать лишний раз, когда пришел президент, хозяин!.. Мы подняли наши дацаны, укрепились духом… И теперь, следуя руководству Будды, мы поддерживаем вас. И за стабильность!

Поддержать тост было нечем: стол был пуст…

На встрече Владимира Путина с представителями конфессий не было равнодушных людей. Высказались все, кроме одного человека. За четыре часа он не произнес ни слова и даже желания такого не высказал.

Это был Корнилий, глава Российской старообрядческой церкви.

Правда, шепнул что-то на ухо Владимиру Путину, когда тот шел к выходу.

Владимир Путин вздрогнул.

* * *

В Иерусалиме Владимир Путин два раза в течение дня откладывал поездку к Стене Плача. Он не успевал, и казалось, все равно не успеет.

Между тем в два часа ночи по местному времени он появился у входа в храм Гроба Господня. С ним было всего несколько человек. Поцеловал камень, на котором совершалось омовение Христа. Зашел в кувуклию, которую выстроили над гробницей Христа.

— У нас, Русской православной церкви, придела своего здесь нет… — причитали старушки в черных платках, стоявшие рядом со мной. — У францисканцев есть, у сирийцев есть, у армян, у греков есть… У коптов есть!

Они как будто бы рассчитывали, что приход Владимира Путина обеспечит им придел.

В кувуклии Владимир Путин уединился минут на десять. Молился ли он? Очевидно, да. Если бы он не захотел, если бы ему это было не нужно, он не пришел бы сюда глубокой ночью. В конце концов, он уже был здесь семь лет назад и теперь мог обойтись. Но, похоже, не мог.

Выйдя, он поднялся на Голгофу, где русские православные священники подробно объясняли ему, что там, собственно говоря, произошло. Владимир Путин внимательно слушал, не перебивая, хотя, скорее всего, и так был в курсе.

— Свечи есть, отец Антоний? — громко шептал один молодой священник другому.

Для многих здесь приезд российского президента все равно стал полной неожиданностью.

К Владимиру Путину подошел настоятель армянского придела храма и рассказал ему, что это Господь привел его сюда и что все не случайно. Армянский священник торопился, он хотел, видимо, поскорее утвердиться здесь в роли экскурсовода Владимира Путина и дать понять, что именно Армянская апостольская церковь здесь преобладает во многом.

— Христос был распят, — говорил он, — а святая Елена смотрела на него из армянского придела.

Владимир Путин, слушая, спустился вниз, а когда поднялся, армянский священник снова оказался рядом.

— А вот, обратите внимание, место, где стояла Богоматерь, когда распяли Христа. Над этим местом армяне были вынуждены построить вторую Голгофу из-за непонимания с греческими братьями, — сокрушенно произнес армянин.

Это было неожиданное признание. До сих пор Армянская церковь настаивала, что вторая Голгофа появилась оттого, что армяне считают ее истинной Голгофой (хотя и молятся на греческой, общепризнанной).

В храме Гроба Господня Владимир Путин пробыл около получаса. Здесь, в греческом приделе, в половине третьего ночи по местному времени еще, как ни странно, шло богослужение, замиравшее всякий раз, когда Владимир Путин проходил мимо.

Улицы Старого города были между тем совершенно пусты. Владимир Путин хотел пешком дойти до Стены Плача, это было рядом, и православный священник даже сказал ему: «Может, мы с вами? Вдруг какие вопросы…»

Но израильтяне, отвечающие за безопасность, не одобрили этого решения. Кортежу пришлось огибать почти весь Старый город, чтобы подъехать к Стене Плача через Мусорные ворота.

Машина российского президента въехала прямо на площадь перед стеной и остановилась в 50 метрах от нее. Всем, в том числе и Владимиру Путину, выдали одноразовые белые кипы.

Неожиданно здесь же оказались главный раввин России Берл Лазар и президент Федерации еврейских общин России Александр Борода. Подойдя с Владимиром Путиным к Стене, они молились за Россию и читали псалмы Давида на русском языке.

Сопровождавшие Владимира Путина россияне между тем интенсивно обменивались впечатлениями:

— Да ты как родился в кипе!

— На себя посмотри!

В это время и здесь было многолюдно. Когда Владимир Путин возвращался, один из ортодоксальных евреев остановил его и попытался коротко пересказать содержание Библии. Владимир Путин снова внимательно слушал, изредка что-то уточняя. Казалось, он никуда не торопится.

Потом он посмотрел тоннель, построенный в то же время, что и Стена Плача, и убедился в том, что 600-килограммовый камень, лежащий в основании Стены, невозможно было доставить сюда с использованием новейших технологий. А с использованием старейших оказалось возможным.

— Спасибо, ребята, — поблагодарил Владимир Путин, садясь в машину, Берла Лазара и Александра Бороду. — Пойду отдохну.

Я потом спросил их, откуда они здесь взялись в такой ранний час, в четыре утра.

— Мы всегда здесь, — пожал плечами Берл Лазар.

— То есть вы всегда везде? — уточнил я.

Я и правда накануне видел их везде в Израиле, где появлялся Владимир Путин.

Берл Лазар благодарно кивнул.

Впрочем, через несколько часов уже в Вифлееме, городе палестинском, в храме Рождества Христова, их уже не было.

Этого храма тоже могло не оказаться в графике Владимира Путина, если бы он не хотел этого. Но он приехал и сюда. Видимо, причины были веские.

Владимир Путин недолго пробыл в храме. Он спустился вниз, в вертеп, где Богородица родила Христа, и там был небольшой молебен…

И накануне в Израиле, где он открывал мемориал павшим советским воинам, в действительности он гораздо больше хотел зайти в храм Гроба Господня. И в Вифлееме, где призван был ознакомиться с российским Домом науки и культуры, он пришел сначала в храм Рождества Христова. И здесь, в Иордании, открывая Странноприимный дом с храмом и гостиницей для паломников, он прежде всего совершил омовение в водах Иордана, который и в самом деле все больше похож на высыхающий ручей.

Но для господина Путина условностей в этом турне не существовало.

Чего он на самом деле хотел? О чем просил и в Израиле, и в Палестине, и в Иордании? За что-то прощения? Благословения?

Можно было бы сказать, что это не наше дело.

Но дело в том, что оно — наше.

* * *

Президент дал слово архимандриту Тихону, который представляет Россию в виде девицы, пьющей пиво на автобусной остановке.

Президент не согласился с ним, предположив, что в России есть и непьющие девушки.

* * *

В Андреевском зале Кремля архиереи встретились с Владимиром Путиным.

— Пожалуйста, прошу вас, — предложил он им сесть.

Триста человек с шуршанием и шорохом, который по звуку напоминал полет огромной стаи летучих мышей, сели, приподняв перед этим рясы. Фотографы могли бы снимать это событие на черно-белую пленку: других цветов за длиннейшим столом в Андреевском зале не было.

Зрелище было величественным и заранее подавляло волю к сопротивлению. Имело смысл сразу согласиться со всем, что будет сказано.

Казалось даже странным, что вся эта черно-белая глыба столько времени ждала только одного человека, и то большей частью светского, и надеялась услышать от него что-то важное для себя.

И она услышала. Президент, сидя во главе стола рядом с патриархом, сказал Архиерейскому собору, что надо уходить от вульгарного понимания светскости. Смысл сводился к тому, что человек имеет право стирать грань между церковью и государством хоть до полного исчезновения и осуществлять их смычку в своей душе, а церковь вместе с государством должны как умеют помогать этому.

Раньше глава государства так по этому поводу не высказывался.

Патриарх Кирилл поддержал президента:

— Мы благодарим светскую власть за то, что она не вторгается в церковную жизнь, и при этом мы имеем сотрудничество с ней в смежных отраслях.

Более того, к концу своей короткой речи патриарх зашел гораздо дальше, чем мог бы зайти к концу даже самой длинной речи:

— Я хотел бы поблагодарить вас, ваше высокопревосходительство, за тот диалог, в результате которого складывается система церковно-государственного партнерства.

Так отделение церкви от государства до сих пор тоже никто не называл.

* * *

На беглый осмотр грандиозного Еврейского музея Владимир Путин потратил не больше четверти часа. Несколько минут из них у него ушло на то, чтобы рассказать Виктору Вексельбергу, главному раввину России Берлу Лазару и Александру Бороде анекдот. Это произошло в одной из выгородок, где с записи негромко звучали лучшие анекдоты про евреев. Выслушав один из них, господин Путин сказал:

— А теперь я вам свой анекдот расскажу.

Анекдот, по сведениям газеты «КоммерсантЪ», был такой. У одного человека умерла собака. Он пришел к православному батюшке и попросил отпеть ее. Тот категорически отказался: «Вы в своем уме?! Мы собак не отпеваем!» Тогда этот человек говорит: «Ну ладно, я тогда в синагогу пойду. Там за 500 евро обещали отпеть». «Да как вы можете?! Это же православная собака! Ладно, везите».

* * *

Владимир Путин слетал в солнечную Бурятию и посетил Иволгинский дацан с Нетленным Хамбо-ламой Итигэловым.

Владимира Путина монахи, выстроившись в два ряда по пути к центральному храму и образовав таким образом живой коридор, ждали несколько часов. Они могли бы выстроиться и гораздо позже, потому что Владимир Путин на этот раз не опоздал, но они сделали так, как считали нужным. В конце концов, ведь время — ничто (если бы только это понимали все, кто ждет Владимира Путина).

Руками монахи собирали с земли соринки, буквально сдували с нее пылинки: здесь должен был пройти Владимир Путин (тут поневоле вспомнилась гей-встреча в Амстердаме).

Когда к воротам дацана подъехал президентский кортеж, завыли, как паровозные гудки, буддистские трубы. Владимир Путин шел через коридор монахов в красных одеждах, и было слышно: «Здрасте… Здрасте…»

Потом он вместе с действующим Хамбо-ламой Аюшеевым зашел в центральный храм. Хамбо-лама объяснял ему, что изображено на рисунках на стенах:

— Змея — это злость, свинья — невежество, петух — страсть… Вот три яда человека, которые он должен вытравить из себя.

Владимир Путин смотрел с большим интересом и пока что впитывал.

— И все эти три яда изображены на фоне черепахи. Мы, люди, за ней идем, так получается… по нашей традиции.

Хамбо-лама Аюшеев на рисунках показал Владимиру Путину путь одного из святых:

— Вот он ушел из дома проповедовать учение Будды. Занимался очень жесткими вариантами самоограничения.

Он рассказывал Владимиру Путину о развитии мира. Это развитие, чтобы было понятно, будет идти в направлении ослабления человека, деградации его. В буддистском предсказании сказано, что люди будут жить по пять лет.

— А сам человек будет размером с локоток. И единственный, — пояснил Хамбо-лама, — кому останется его тело, — это овца.

Президент не очень доверчиво качал головой.

— А вот наша святая Екатерина Алексеевна, долгожительница, у нее семь глаз…

(Так это же Екатерина Вторая, похолодев, догадался я.)

— Она была признана эманацией божества Белой Тары, — рассказал Хамбо-лама Аюшеев. — У нее действительно семь глаз. Ну вот как вы назначили семь федеральных округов…

Хамбо-лама старался объяснять доходчиво.

Следующим был храм, где в позе лотоса сидел Хамбо-лама Итигэлов. Здесь они остались втроем: Владимир Путин, Аюшеев и собственно Нетленное тело. Говорили они о чем-то своем, тоже, очевидно, нетленном, минут двадцать.

После этого в резиденции Хамбо-ламы, то есть в небольшом деревянном домишке, состоялось чаепитие с ламами.

— Я был сейчас в храмах, — рассказал Владимир Путин ламам. — Вы бережно относитесь к святым, сохраняете их.

Да еще в таком виде, что Итигэлов, как говорится, простудится на похоронах своих хранителей. А скорее всего, и не простудится.

— Итигэлов вернулся в 2002 году, — напомнил Хамбо-лама Аюшеев. — И кто тогда был президентом?!

Владимир Путин кивнул.

— И после прихода, — продолжил Аюшеев, — у нас установилась стабильность.

У нас тоже…

Владимир Путин вышел из резиденции Хамбо-ламы через час и вдруг пошел не к центральному храму, где полторы сотни монахов и преподавателей университета ждали его, чтобы сфотографироваться, а снова в храм к Итигэлову. Теперь он остался с ним наедине. О чем-то они не договорились. Но наконец-то Владимиру Путину хоть было с кем поговорить. Может быть, и Итигэлову тоже (позже пресс-секретарь президента Дмитрий Песков на вопрос, зачем Владимир Путин второй раз зашел к Нетленному, ответил исчерпывающе: «Как зачем? Попрощаться»).

* * *

Владимир Путин и папа римский обменялись подарками. Франциску досталась икона Владимирской Божией Матери («Матка Боска», — негромко прокомментировал польский сопровождающий), а Владимиру Путину — майолика с садами Ватикана.

— Вид на фонтан, — прокомментировал папа Франциск и залюбовался майоликой.

Владимир Путин между тем любовался иконой Владимирской Божией Матери. Потом поцеловал ее. Папа римский посмотрел на него, на нее — и тоже поцеловал (икону, разумеется).

Майолику целовать не стали.

* * *

На сцену актового зала Центра международной торговли, где проходил Всемирный конгресс соотечественников, Владимир Путин вышел первым, а за ним шел патриарх. Этому явлению предшествовала некоторая интрига. Они около минуты буквально препирались, кто должен пойти первым. И не то чтобы президент обязательно хотел выйти первым. Тут даже наоборот: он убеждал патриарха, что пойдет только вслед за ним, а тот настаивал на обратном. И в конце концов патриарх буквально подправил… даже, можно сказать, вытолкнул Владимира Путина на сцену.

* * *

Очевидно, что отношение Владимира Путина к Реджепу Тайипу Эрдогану не просто изменилось после сбитого бомбардировщика. Оно, если не ошибаюсь, меняется до сих пор, с каждым днем и даже с каждым часом, и совершенно не в лучшую сторону.

Оно, по-моему, даже за то время, пока Владимир Путин читал Послание Федеральному собранию, изменилось. Он начал с того, что «турецкий народ — добрый, трудолюбивый и талантливый». А закончил, оторвавшись от текста, соображением о том, что «только, наверное, Аллах знает, зачем они это сделали. И, видимо, Аллах решил наказать правящую клику в Турции, лишив ее разума и рассудка» (окончание потонуло в овациях).

Девочка и он
Народное

Владимир Путин прилетел в бурятское село Тугнуй и встретился с пятиклассницей Дашей Варфоломеевой, которая тремя годами раньше попросила у него «платье как у Золушки».

С тех пор как Даша Варфоломеева позвонила Владимиру Путину на «прямую линию», изменилась не только ее жизнь, а и жизнь всего Тугнуя. Здесь построили детские площадки, разбили парк, возвели впечатляющий образовательно-культурный комплекс: в одном здании длиной метров 500 и детский сад, и амбулатория, и полностью оснащенный спортзал, и школа на 150 мест (склонность и тяга к образованию чувствуется здесь во всем — даже в общественном сельском туалете лежит книга в твердой обложке «Самообразование и воспитание характера»). Все это случилось после того, как Даша Варфоломеева еще и съездила к премьеру в Москву, где у нее сложился полноценный досуг: кремлевская елка, каток на Красной площади с Ильей Авербухом, чаепитие с Владимиром Путиным…

Ни в одном доме Тугнуя вчера уже утром не осталось ни одного человека. Все были на улице, все ждали премьера, все были не то что взволнованы, а встревожены, что ли. Люди, можно сказать, страдали. На них обрушилось громадной силы событие, масштаб которого, кажется, не помещался в их хорошо и просто устроенных головах. Они бодрились, конечно, и улыбались, и хвалили Путина и бурятское правительство, и журналистов, которые сюда приехали, и сотрудников местной службы безопасности, которые проверяли у них паспорта… Они и еще кого-нибудь поблагодарили бы, да уж вроде было больше и некого. Но в глазах этих людей я видел страшное смятение. Им никогда не приходилось сталкиваться ни с чем подобным.

— Смотрите, — обратила внимание подружек одна старушка, стоявшая в хорошо выстроенной толпе, — вон один наш отбился и стоит в стороне, и никто за ним не смотрит. Некрасиво!..

— Да ладно, — оборвала ее соседка. — У нас же деревня. Мы все тут некрасивые.

Другая пожилая женщина уже в третий раз повторяла, что у Путина ничего просить никто не будет.

— Как это? — с недоумением наконец переспросила ее еще одна тугнуйка.

— А, ну да! — спохватилась эта женщина. — Только дал бы колокола для церкви. А мы ему сметаны налили бы…

На инвалидной коляске подъехала бабушка Даши Анна Ивановна и рассказала, как это все произошло тогда, в 2008-м. Даша живет с ней, они готовились к Новому году, но у девочки не было новогоднего платья, бабушка предложила попросить у Путина, написала текст, назвала его добрым волшебником, Даша прочла текст по телефону, и ей сказали, что она может задать этот вопрос премьеру, она задала, он пригласил ее в Москву…

Вот, собственно, и все, кроме того, что Даша волновалась и спрашивала у бабушки, как правильно сказать: «Здраствуйте!» или «Здравствуйте!», а бабушка говорила, что пишется так, а говорится как слышится…

— Потом начались бессонные ночи, — вздохнула Анна Ивановна, и я снова уловил в ее глазах это смятение. — Но все прошло хорошо… И вот эту коляску тоже Владимир Владимирович подарил… А из платья Даша уже выросла…

— Где же она сама? — спросил я.

— Два дня назад забрали ее у меня, — пожала плечами Анна Ивановна, — так с тех пор и не видела.

— Кто забрал? — поразился я.

Не могло же быть такого, чтобы Дашу где-то изолировали и изматывали, например, психологическими тренингами к приезду премьера.

— Забрали… — вздохнула она. — Вот ее отец, спросите.

Рядом стоял средних лет мужчина, крепко прижавший к животу бутылку с минеральной водой. Он ее так крепко прижал, что побелели кончики пальцев. Отца звали Алексеем.

— Где же Даша? — повторил я.

— У второй бабушки, — неохотно пояснил он. — Дом у нас с Анной Ивановной (это его мама. — А. К.) сгорел, не успели полностью починить. Вот и забрали Дашу, чтобы не стыдно было Владимиру Владимировичу дом показать.

— Проводку замкнуло? — поинтересовался я.

— Да нет, электричество на ночь отключаем, — ответил он.

— Подожгли, что ли? — засмеялся я.

— Да кто ж его знает… — Он вдруг посмотрел на меня таким испытующим взглядом, словно проверял, не я ли поджег.

Бабушка молчала и слушала. Я понял, что так они с сыном и думают: сожгли дом.

К Анне Ивановне подошли два пожилых человека с орденами (у одного на лацкане пиджака была звезда Героя Социалистического Труда) и попросили разрешения постоять рядом:

— Путин же с вами говорить будет?

— Со мной, — с готовностью кивнула она.

— Вы же разговаривали с ним? — спросил ее Герой Социалистического Труда. — Какой он? Ну по голосу хотя бы…

— Нет, я с ним не разговаривала, — с появившимся вдруг на лице каменным безразличием ответила она. — Просто он про меня знает. Коляску мне прислал.

— А, ну вот мы и постоим! — обрадовались они. — Можно?

Она великодушно кивнула.

Один из педагогов школы, где учится Даша, сказала мне:

— Вообще-то у нас и так была программа социально-экономического развития села. Так что визит Даши к Путину только подтолкнул процесс строительства. Но все и так уже было готово!

Они тут, кажется, всерьез ревновали к тому вниманию, которое оказывали семье Варфоломеевых. В селе говорили, что за счет районной или даже областной администрации за два дня отремонтировали дом — не тот, что сгорел, а тот, куда перевезли Дашу. Он, видимо, и без пожара едва подлежал восстановлению.

— Да как же не стыдно? — всплеснула руками сестра Дашиной мамы. — Да как могут говорить такое? Да у нас же все стройматериалы уже были! Мы же кредит взяли! Просто не успели бы сами за два дня все сделать!..

Из дома вдруг вышла Даша — красивая девочка с огромными белыми бантами и в зеленом платье, из которого она тоже уже, по-моему, выросла. На все вопросы она отвечала только «да» или «нет», а чаще вообще ничего не отвечала. Она была подавлена величием момента, который продолжается уже третий год.

— Что ты приготовила для дяди Вовы? — настойчиво спрашивал ее бурятский тележурналист. — И еще вопрос: почти три года прошло, и вот ты веришь, что все это не сон?

Она молчала.

Когда через четверть часа журналисты вдруг, слава богу, потеряли к ней всякий интерес и она уже шла обратно в дом, я спросил ее, попросит ли она что-нибудь у Путина в этот раз.

— Нет, — сказала она.

— А люди в селе говорят, что ты хотела у него теперь мобильный телефон попросить.

— Хотела, — кивнула она.

Я понял, что после того, как об этом все узнали, она больше не хочет (впрочем, в конце концов у нее появился даже ноутбук — премьер ей подарил).

— Она приготовила Владимиру Владимировичу птицу счастья, — пояснила мама Наталья Павловна. — Из дерева.

Молчащая девочка в этом платье, которое не прикрывало коленок и у которого талия была на уровне ее груди, выглядела так пронзительно отчаянно, что просто невыносимо жалко было ее. На нее свалилась другая жизнь, к которой она оказалась совершенно неприспособленной. В новой школе висит галерея ее портретов. Одноклассники обязаны гордиться ею. А они не умеют и не хотят учиться. И все думают, что ей очень хорошо, лучше всех, а она страдает, так же как многие в Тугнуе страдают не от того даже, что она позвонила Путину и он ответил, а что они сами не догадались этого сделать. И дозвониться бы в следующий раз, да ведь в одну воронку такая бомба второй раз все равно не попадет.

Владимир Путин прилетел в село на вертолете в середине дня. Девочка встретила его молча. Теперь от ужасающего волнения она, по-моему, не произнесла бы уже ни «да», ни «нет». Впрочем, разговорчивой была ее мама, которая за пять минут до прихода премьера рассказывала, как ее накануне уволили по сокращению штатов из угледобывающей компании СУЭК. Она сказала, что один раз ее уже увольняли, и тоже перед встречей с Путиным. Почти три года назад она сказала ему об этом, и ее восстановили. А по-моему, собиралась сказать и теперь.

За столом не было ни мужа, ни его мамы Анны Ивановны. Никто, конечно, лишних вопросов по этому поводу не задавал.

Пили чай, премьер ел хворост и рассказывал, что теперь надо восстанавливать производство, заново строить ферму и что правительство готово и в этом помочь Тугную.

Повезло Тугную, в общем. Ведь записку с Дашиным текстом перед прямой линией почти случайно на самом деле из гигантских пачек с вопросами вытащили.

Потом, на улице, Владимир Путин на секунду задержался около Анны Ивановны. Отца Даши оттеснили восторженные односельчане.

* * *

В лагере форума «Селигер» Владимира Путина оказалось очень много задолго до того, как он сюда приехал. С одного из плакатов премьер нечеловеческого роста честно предупреждает: «Продавец, не забывай: продал алкоголь несовершеннолетним — сел на скамью подсудимых!»

Не успел глаз отдохнуть на плакате «Закрой „Дом-2“», как видишь натянутые меж деревьев плакаты с цитатами из ведущих мировых газет: «Путин — хулиган, ведущий Россию к фашизму» (The Sunday Times), «Россия — враг!» (The Wall Street Journal).

На первый взгляд может показаться, что это пропаганда насилия над Владимиром Путиным и вообще провокация врагов, пробравшихся в самое логово его верных поклонников, но потом осознаешь, что поскольку Владимир Путин по определению кумир вне критики, то любой, кто пытается над ним глумиться, сам дурак.

Примерно эту же мысль иллюстрирует стенд необъяснимых желаний, где желающие изобразили премьера в желанном виде: он космонавт, культурист, рыбак, пароход и человек.

Впрочем, к концу путешествия по лагерю понимаешь, что человеческого в нем почти уже не осталось…

Примерно за полтора часа до появления премьера на поляне у КПП № 1 приземлился вертолет с сотрудниками премьерского протокола и с министром спорта и туризма Виталием Мутко. В лагере началась паника. Участники форума бросились к вертолету с криками: «Пу-тин! Пу-тин! Путин едет!!!» Деревянный настил содрогался под десятками ног. Назад юноши и девушки возвращались подавленными: явление Виталия Мутко не впечатлило их, избалованных ньюсмейкерами за последние три недели. Только прикосновение к живой легенде могло по-настоящему заинтересовать.

* * *

Едва оторвавшись от земли, чуть не вертикально набирал высоту «Суперджет 100», и несколько человек, сидевших метрах в пяти от правительственной группы, отчаянно аплодировали «Суперджету», словно клакеры на театре. Искоса они при этом поглядывали на премьера и успокоились, только увидев, что он также поделился с окружающими своими аплодисментами, не спеша роняя их, как свои драгоценные мысли.

* * *

Владимир Путин провел совещание по развитию железнодорожной отрасли прямо на Рижском вокзале в Москве. Перед разговором с чинами РЖД премьеру было предложено пострелять по кабанам в вагонном тире специально поданного по такому случаю на вокзальные пути поезда-музея.

Кабаны сначала разбегались от Владимира Путина, как зайцы. Всех не перестреляете, просто было написано, казалось, на их растерянно-разъяренных мордах.

— Попал, — удовлетворенно произнес избранный президент.

Когда он отошел, девушка, олицетворяющая собой триумф молодежно-кадровой политики РЖД, торжествующе сказала:

— В двух попал! Он думает, в одного! А он в двух попал!

Через несколько минут перед совещанием среди его участников шел разговор как минимум о четырех заваленных премьером кабанах.

* * *

Новороссийск готовился к приезду премьера почти две недели. Байкеры, оккупировавшие город, ждали Владимира Путина на легком артиллерийском крейсере «Михаил Кутузов». На его палубе легко помещались хвост и фюзеляж подбитого истребителя Messerschmitt в натуральную величину (похоже, подбит был только что, специально к приезду премьера), ракеты и пушки (родные), огромное количество музыкальной аппаратуры и света, а также певец Александр Маршал, который разминал публику вечнозеленым хитом «Не улетай!». Он пожелал байкерам успехов в боевой и политической подготовке, но они не услышали его: их передовой отряд, их лучшие силы, сияя хромом, уже выстроились у выезда из морвокзала для встречи с премьером, который должен был стартовать на трехколесном Harley от магазина «Магнит», в километре от «Михаила Кутузова».

В организованном театрализованном действии, где чудовищных размеров пузатый «Михаил Кутузов» играл далеко не заглавную роль, мало что было от того безумного и бездумного, непредсказуемого и искреннего байкерского шоу, в котором премьер участвовал год назад. Здесь байкеры были для людей, а не люди для байкеров. Байкеры участвовали в концерте, который приготовились посмотреть несколько сотен новороссийцев. По пригласительным билетам на трибуны поднимались ветераны войны и труда, и на груди у этих людей металла было больше, чем у любого из байкеров, и старикам тяжело было нести по ступеням их ордена и медали.

Впрочем, здесь были и девушки, которых чаще можно встретить в московских ночных клубах, и новороссийские бизнесмены, которые ревниво глядели на арендованный корабль: ни одному из них не удалось ничего такого за все время, что «Михаил Кутузов» стоит у стенки, а прикован он к ней уже не один год (по силе задействованного административного ресурса это можно сравнить только с арендой легендарного крейсера «Аврора» в честь дня рождения журнала «Русский пионер»).

Дул сильнейший ветер, из-за которого мероприятие уже перенесли с прошлой субботы на понедельник. На корабле заработала цветомузыка, и сразу стало казаться, что эта игрушка сделана из папье-маше, потому что не может же это и в самом деле быть артиллерийский корабль. Но это был он.

Потом корабль моргал только ослепительно белыми огнями, и тогда это было похоже на корабельные залпы изо всех орудий. Байкеры таким образом подарили «Михаилу Кутузову» вторую жизнь.

— Попрошу осуществить равнение налево! — прокричал ведущий. — Потому что к морвокзалу приближается группа мотоциклистов!

Мотоциклисты и правда были уже рядом. По дороге от магазина «Магнит» до морвокзала люди на тротуарах кричали, приветствуя кортеж господина Путина, так, как будто предвыборная кампания заканчивалась этим вечером.

Первым, естественно, шел Harley премьера. Слева от него двигался Хирург (в миру Александр Залдостанов). Процессия растянулась на километр. Между тем на огромной площади морвокзала, по сравнению с которой Манежная площадь в Москве просто мышиная нора, было уже около 100 тыс. человек. Заиграл гимн «Ночных волков», снова засияла светомузыка (когда байкеры автогеном резали леера на корабле, его капитан, глядя на это, плакал. Да, слезы лились из глаз этого мужественного человека, и он не стыдился своей команды, потому что у нее глаза тоже были на мокром месте).

Премьер не спеша подъехал к крейсеру, спешился и произнес то, что должен был здесь и сейчас.

— Эта земля, — громко сказал Владимир Путин, — полита кровью наших отцов и детей. Парни, девушки! Вы молодцы! Вы не просто развлекаетесь, гоняя на мотоциклах, хотя и это неплохо! Но вы занимаетесь еще и важнейшим делом! Бережете память!.. Именно на мотоциклах из Новороссийска во время войны было удобнее всего вывозить детей и раненых из-под удара в Сочи!..

Мотоциклисты отвечали ему слаженным ревом своих байков.

— Хочу обратиться к вам, братья! — назвал вещи своими именами премьер. — Хорошо, что вы не забываете героев войны! Это тот цемент, который делает нашу нацию, нашу Россию единой и неделимой!.. У моряков, которые освобождали Севастополь, был следующий девиз: «Движение только вперед!..»

Последние слова Владимир Путин прокричал что только было сил. И все-таки рев моторов едва не заглушил его слова.

Начинался концерт. Премьер прошел на трибуну. Вслед за ним хотела просочиться бездомная собака.

— Наверх не пускать, отсюда не прогонять! — раздался чей-то негромкий приказ.

Эти слова относились к собаке.

* * *

Мужчина средних лет со значком депутата Государственной думы (которым он, по всем признакам, не является) рассказал о своей брошюре, посвященной жизни ветеранов войны и труда, и заявил, что ее надо издать по крайней мере 40-миллионным тиражом, так как это еще и «агитационный материал, чтобы вы стали президентом России».

— И значит, убиваем сразу двух зайцев! — констатировал он.

Еще больше жертв он пока только наметил к отстрелу.

— Надо всем олигархам собрать часы золотые и отдать в наш региональный Дом суворовцев! — в ультимативном тоне предложил он.

Предложение было встречено с большим одобрением — скорее всего, потому, что среди присутствующих не было олигархов.

— Я составил завещание, — продолжил аноним, — и в нем я завещаю свою квартиру вам, Владимир Владимирович!

— Мне?! — удивленно и, по-моему, обрадованно переспросил премьер.

— И Дмитрию Анатольевичу Медведеву! Но это только начало! И пусть те же Прохоровы, Абрамовичи завещают хотя бы половину своих состояний людям (очевидно, тем же. — А. К.)! И нагрузка на бюджет упадет…

Это предложение господин Путин комментировать не стал. И в самом деле, деньги любят тишину.

— Я хочу и желаю, — заявил выступающий, — чтоб вы были президентом (может, он не знал, что Владимир Путин уже был президентом. — А. К.)! Так что с вас новая визитка!

Дело в том, что в 2000 году он раздобыл визитку нынешнего премьера:

— И ту визитку я храню! Это талисман! У каждого ведь свой талисман!..

Напоследок собеседник господина Путина поделился тем, что у него накануне был день рождения:

— Как и у Медведева!

— У Медведева сегодня, — сообщил премьер. — Но можете вместе отмечать.

Так и сделают.

* * *

— Президент — это гарант, который гарантирует все! — рассказал один рабочий и был прав: конечно, все, особенно в предвыборную кампанию.

Права была и девочка, ответившая, что президент — это Дед Мороз. И опять — прежде всего во время предвыборной кампании…

Сталевар поведал залу былину про то, как кризис победил было Нижнетагильский металлургический завод, где он проработал несколько десятков лет, и встал завод на колени. И тогда 35 тыс. заводчан написали письмо русскому богатырю Владимиру Путину, «а он не стал ждать и приехал». И снова завод встал на ноги, «и крепко встал!».

— С тех пор, — закончил сталевар свою поучительную историю, — Владимир Владимирович приезжает на наш завод. Советует, подсказывает, поэтому завод работает хорошо.

* * *

Степные труженики отчаянно, как в последний раз, пытались пожать премьеру руку. Один из тех, кому это удалось, сказал мне:

— Я нажал, как мог! Но он не сломался!

Возможно, по этой причине Владимир Путин так быстро уехал.

* * *

День начался для Владимира Путина романтическим образом: утром он приехал в Царское Село, которое празднует 200-летие своего знаменитого лицея.

Поскольку торжественное мероприятие должно было пройти на свежем воздухе, во дворе лицея, то, естественно, за час до приезда Владимира Путина пошел сильный снег. Сотрудники музея, с отчаянием посматривая в окна, убеждали, прежде всего самих себя, в том, что это ведь прекрасно, так как в этот день у лицеистов было принято кидаться снежками. Но на улицу никто выходить не рисковал, хотя снежки можно было смело лепить уже четверть часа, и особенно удобно было собирать снег с залепленных окон машин.

Многочисленные потомки лицеистов, приехавшие на праздник исключительно из-за границы, толпились возле музейного гардероба и тревожно переговаривались насчет перспектив праздника. Они приехали сюда из процветающей (в буквальном смысле слова), хоть и медленно остывающей Европы, и в глазах их читался упрек организаторам: они так с ними не договаривались.

Раньше всех во дворик к памятнику Пушкину вывели два класса детей, родители которых утром, конечно, не рассчитывали, что днем пойдет снег. Так что через некоторое время дети, окружив памятник, начали скандировать, подпрыгивая: «Де-ти мерз-нут!» Но поэту, сидевшему на скамейке в легком сюртуке, было ни жарко ни холодно.

Самым популярным ответом на вопрос, приедет ли Путин и если приедет, то когда уже, был, конечно: «Я что, Пушкин, что ли?»

В конце концов во дворике остались только самые верные пушкинисты и путинисты. Причем это оказался тот редкий случай, когда пушкинистов было больше, чем путинистов. Правда, чем больше было времени, тем меньше оставалось первых. Численный перевес наметился прежде всего потому, что вторые были тут по работе.

Владимир Путин произнес короткую и, можно было бы даже сказать, пламенную речь, но, увы, пламя загасило снегом, к тому времени уже переходящим в дождь.

После отъезда премьера многие недоумевали: а стоило ли оно все таких усилий, самоотречения и самоограничения? Сомневающимся отвечаю: стоило. Ведь все, что надо, сняли для истории на цифру.

* * *

На прощание один аксакал сказал Владимиру Путину:

— Ненависть могут вызывать и добрые дела. Но я после сегодняшней встречи поверил, что в России может быть личность без культа.

Предыдущие 12 лет у него такой уверенности, безусловно, не было.

* * *

В лагере «Селигер» случилось большое оживление, сюда приехал самый долгожданный гость — Владимир Владимирович Путин.

Смело можно сказать, что нигде больше его так не ждут и так не любят, как здесь, на Селигере. Его обожают, его боготворят. Он их кумир. Он — икона стиля.

Правда, по сравнению с прошлыми годами здесь меньше его изображений. Зато больше его цитат. Теперь Владимир Владимирович Путин — не для тех, кто умеет смотреть вдаль, а для тех, кто умеет читать между строк.

Растяжки между соснами здесь исписаны вечными мыслями великих людей. «Добро есть высшая ценность жизни! Лев Толстой». «Мир принадлежит оптимистам! Франсуа Гизо». «Надо заниматься транспортом, дорогами, крышами. Владимир Путин».

Продолжением последнего изречения является мысль Альберта Эйнштейна на двух соседних соснах: «Только те, кто предпринимает абсолютно безнадежные попытки, смогут достичь невозможного…»

В отдалении я увидел три богатырские фигуры в плащах и шлемах. На самом деле они были из песка и казались слепленными с картины Васнецова. Присмотревшись, в одном из них я увидел искаженные черты президента России. Искажены они были потому, что песочный президент выглядел моложе оригинала раза в три. И все-таки это был он, молодой выпускник годичных курсов разведшколы КГБ СССР Владимир Путин.

Впрочем, эта скульптура оказалась единственным его в меру аутентичным изображением в лагере «Селигер» в этот день. А самым аутентичным носителем его лика оказался сам Владимир Путин. Причем, конечно, лика: он спустился к бойцам лагеря, как теперь известно, с небес.

На самолете-амфибии «Бе-200ЧС». Приводнившись, чуток, казалось, подзатонувший самолет показался из камышей перед тысячами бойцов лагеря. Он шел своим ходом (на воду самолет сел в соседнем озере).

Я не удивился бы, если бы Владимир Путин подошел к участникам форума «Селигер-2013» по воде, но он поплыл на моторке.

Все они ждали, что он скажет им слово. Но и он ждал от них. И они выдохнули это слово. И слово было: «Путин!»

* * *

Одним из доверенных лиц Владимира Путина стал джазист Игорь Бутман. Он был откровенно удовлетворен своим новым состоянием:

— Да, я теперь лицо по доверенности. Вот она, доверенность.

И он показал мне удостоверение, в котором и был зафиксирован как доверенное лицо.

— Это вообще теперь мой главный документ до 4 марта! — сказал Игорь Бутман. — Все я теперь могу! Буду задом ездить по Садовому кольцу, и разве мне кто-нибудь что-нибудь возразит?! Я — доверенное лицо! Мне Владимир Путин доверяет! Или лучше шесть мигалок на машину поставлю! И никто их до 4 марта не снимет!

* * *

Президент футбольного клуба «Алания» Валерий Газзаев пообещал Владимиру Путину обязательно выиграть чемпионат мира по футболу-2018: «Но только с одним условием: если вы в этот момент будете нашим президентом!»

Обещание было беспроигрышным: президентские выборы-2018 будут в марте, а чемпионат мира — летом 2018 года.

Хотя неожиданности возможны: можно чемпионат перенести на более ранний срок.

А можно и выборы — на более поздний.

* * *

На избирательном участке, где голосовал кандидат в президенты России Владимир Путин, происходили драматические события. 36-летний сотрудник одного из московских НИИ с открепительным талоном получил два бюллетеня (один — для президентских выборов, другой — для муниципальных), заполнил их и встал возле группы избирателей и журналистов, развернув к ним один из бюллетеней.

У него получился плакат: на бюллетене оказалась надпись «Крысу под суд!».

— Почему вы так сделали? — спросил я его, когда Владимир Путин уехал с избирательного участка. Василий Мигулин до сих пор очень нервничал.

— Напишите: это зов сердца, — сказал он. — Я работаю в институте органической химии, зарегистрирован на другом участке, но я наблюдатель от Дорофеева (кандидат на муниципальных выборах. — А. К.) и пришел проголосовать сюда.

Кроме того, он, рванувшись куда-то, а потом неожиданно оставшись на месте, попросил написать также:

— При выходе с участка, когда я опустил бюллетени, по заданию зампреда комиссии у меня взяли паспорт и были выписаны мои данные.

— А что вы сделали с бюллетенем кандидатов в президенты?

— Я поставил пять крестов, — сказал он, — и проголосовал.

— А кого вы имели в виду, когда написали «Крысу под суд!»? — спросил кто-то из журналистов. — Ведь не Дорофеева же!

— Это моя личная интерпретация, — заявил Василий Мигулин и этим комментарием ограничился.

Он помолчал и вдруг горько и обреченно произнес:

— Ну убьют так убьют!

— С вами плохо обращались? — спросил его еще кто-то.

— Почему? — возразил он. — Ко мне подошли какие-то сотрудники, когда я развернул надпись, и заставили пойти и опустить бюллетень, а не держать его в развернутом виде.

— Как заставили?

— Словесно, — ответил он, — а не физически.

Он так и не назвал по имени человека, про которого так резко высказался в бюллетене. Но решение совершить этот поступок было, безусловно, выстраданным.

Другому избирателю, Николаю Косухину, исполнилось в этот день 80 лет, и он признался, что голосовал исключительно против вице-президента США Джо Байдена, который в последнее время слишком активно агитировал против Путина.

— Он сказал, что нельзя допустить, чтобы Путин шел в президенты! — возмущенно заявил Николай Косухин. — Так вот: если Байден против Путина, то я — за!

* * *

Александр Шохин попросил внести картину 1908 года выпуска, где русские бабы и мужики пишут письмо.

— Называется «Письмо Путину»! — сказал господин Шохин.

— Да? — приятно удивился Владимир Путин.

Но потом по виду Александра Шохина понял, что тот пошутил.

А я по виду Владимира Путина понял, что ему теперь не до шуток.

* * *

— Просьба встретить президента России аплодисментами! — сказал один из организаторов. — Бурными, но непродолжительными.

* * *

— А у меня, — не удержался один участник встречи президента с преподавателями и завкафедрами конституционно-правовых дисциплин отечественных вузов, — кстати, лабрадор по путинской линии…

Все, конечно, ахнули. И кто-то даже заскулил от восхищения.

— Надо было с ним (лабрадором. — А. К.) сфотографироваться и подсунуть Путину для автографа, — вздохнул профессор.

Все горячо согласились: этот жест мог стоить профессору взлета карьеры — как лабрадора, так и его собственной.

— Кстати, — добавил профессор, — дурная собака: три года, а все ботинки грызет.

Я, конечно, посмотрел на ботинки профессора. Видно, эти он хранил в надежном месте. Или только сегодня купил и в дом не заносил.

Когда в зале появился Владимир Путин, возникли и другие темы для разговора (хотя именно эта была бы интереснее всего, подозреваю, господину Путину)…

Александр Цалиев, завкафедрой правовых дисциплин Северо-Кавказского металлургического института, призвал вспомнить, что «Библию писали пророки и апостолы — и то в результате разные толкования есть. А Конституцию — люди, и идеальных текстов вообще бывает!».

А чтобы никто из присутствующих не забывался, кто есть кто, господин Цалиев рассказал анекдот. Встречаются Сталин, Черчилль и Рузвельт. Черчилль говорит, что ему приснился сон: он просыпается лидером Европы. А Рузвельт говорит, что ему приснился сон: просыпается лидером мира. А Сталин говорит: «Я вас на эти должности не назначал!»

В зале осторожно посмеялись.

— Даже не знаю, что сказать, — произнес господин Путин.

— И Владимир Владимирович на эти должности никого не назначал! — торжествующе воскликнул Александр Цалиев. — Я прав!

Так взахлеб ни с того ни с сего отдать должное Владимиру Путину, по-моему, не удавалось еще никому.

* * *

Владимир Путин идет по Севастополю к штабу Черноморского флота, а по пути слышит крики из окон соседних домов. Эти крики прославляют его, российского президента.

— Мы вас любим и уважаем! — кричат ему.

— Взаимно! — кричит он.

А кто-то, доведенный до окончательного экстаза видом президента России из собственного открытого окна, кричит ему:

— Киев с вами!

И вот это уже перебор.

* * *

Загадочную, без преувеличения, на первый взгляд фразу произнес епархиальный архиерей Пермской епархии Николай Немцов (никакого отношения):

— Владимир Владимирович, вы смогли вселить в сознание наших граждан не только уверенность в своем лидерстве, но и необходимость гражданам участвовать в этом процессе.

С другой стороны, чего непонятного: граждане уже давно помогают сами себе вселить в самих себя уверенность в лидерстве Владимира Путина. И у них получается, как ни у кого другого. Даже у самого Владимира Путина это лучше бы не получилось. Во всяком случае, без их искренней помощи ему точно было бы не обойтись.

Глава 2

Путинский университет миллионов
Общеобразовательное

Господин Морозов предложил добавить в резолюцию слова о том, что надо жить и работать «без шараханья».

— Без шараханья… — задумчиво повторил премьер Путин. — Если устно так сказать, то нормально, конечно. А так, в резолюции… нет, наверное, не надо…

Больше того, через некоторое время понятие «последовательные перемены» договорились заменить на «решительные».

* * *

Пресс-конференция Владимира Путина понемногу набирала обороты: оживлялись и зал, и президент. Первый отчетливый смех в зале раздался (это был смех и облегчения, и нервный тоже), когда Владимир Путин, показав себя агностиком, сказал, что знает, когда наступит конец света:

— Через четыре с половиной миллиарда лет, потому что цикл функционирования светила, Солнца… могу ошибиться, по-моему, всего где-то семь миллиардов… где-то четыре с половиной уже прошло, так что через четыре с половиной все закончится, просто реактор погаснет. Вот это будет конец света. Но до этого еще произойдут другие события с Солнцем: оно превратится в белого малого карлика, то есть жизнь уже к этому времени закончится.

На вопрос: «Значит, вы не боитесь конца света?» — президент легко произнес: «Чего бояться, если это неизбежно?»

Так наплевательски к концу света мало кто относится.

* * *

— При объединении академий президенты медицинской и сельскохозяйственной академий могут не оставаться президентами, а называться вице-президентами, — указал господин Путин. — Не надо держаться за это.

Посмотрел бы кто-нибудь на Владимира Путина в тот момент, когда ему предложили бы вдруг реформировать систему госуправления и называться теперь не президентом, а вице-президентом.

* * *

На совещании в Кремле по итогам учебного года министр науки и образования Дмитрий Ливанов по понятным причинам не акцентировал внимание господина Путина на ЕГЭ-скандалах.

Зато он много говорил про то, что до сих пор далеко не в каждой сельской школе есть туалеты.

— К интернету подключено больше школ, чем к канализации, — сформулировал он, словно отлил в граните.

В режиме видеоконференции об итогах учебного года высказались три региональных руководителя. Губернатор Хабаровского края Вячеслав Шпорт заявил, что сейчас в школах Хабаровского края на 17 учеников приходится один компьютер, в то время как несколько лет назад один компьютер приходился на 221 ученика (вот задание для ЕГЭ по русскому языку: произнесите правильно эту цифру словами именно в этом падеже).

По мнению Вячеслава Шпорта, это рывок.

— Этого уже вполне достаточно, — пояснил он.

Губернатор Хабаровского края коснулся в своем выступлении и проблемы ЕГЭ. На самом деле, по его мнению, такой проблемы не существует:

— Наши дети сегодня ЕГЭ не боятся! Они уверенно идут сдавать экзамен.

Конечно, ведь они заранее знают все ответы.

Губернатор Оренбургской области Юрий Берг согласился с ним:

— При всех вопросах к ЕГЭ (а ответов на них пока нет даже в интернете. — А. К.) другой альтернативы нет.

А губернатор Самарской области Николай Меркушкин высказался о самом больном:

— Во всех школах Самарской области есть теплые туалеты!

Но, видимо, не все в порядке с интернетом.

Потому что я уж понял: тут или-или.

* * *

Встреча президента России Владимира Путина и избранного президента РАН Владимира Фортова происходила в рабочем кабинете президента в Кремле. Она не была запланирована заранее, в график ее поставили на утро (о встрече попросил господин Фортов), поэтому график сразу поплыл и остальные встречи проходили уже с задержкой (хоть, конечно, трудно представить, что, если б не это, они начались вовремя).

Академик Фортов выглядел встревоженным и взволнованным (и не только выглядел, а, безусловно, и был).

Владимир Путин поздравил его с избранием на пост президента. До сих пор у него не было повода это сделать: они не встречались, и президент, как известно, до сих пор не утвердил результаты выборов.

— Собственно говоря, и в обществе, и в научном сообществе нет, наверное, тех, кто считает, что можно оставить все как есть, — заявил господин Путин. — И все говорят, все… это самое важное… о том, что необходимо двигаться вперед, необходимы реформы, изменения.

На первый взгляд показалось, что президент предпочел не обнаруживать своих личных пристрастий в этой истории:

— Я внимательно познакомился и с теми, кто является горячим сторонником предлагаемых изменений, и с критиками. Надо сказать, что и там и там есть нечто такое, на что следует обратить внимание и, безусловно, поддержать.

Он даже раскритиковал одно из положений законопроекта. В соответствии с ним предлагается, чтобы директоров академических институтов назначали чиновники федерального агентства, которое будет управлять имуществом академии.

То есть в этот момент могло показаться, что Владимир Путин целиком и полностью на стороне Владимира Фортова, протестующего против законопроекта, и сам готов протестовать вместе с ним (а если понадобится, то, может, и на улицу выйти).

Но не следовало, конечно, заблуждаться. Президент был, мягко говоря, в курсе того, как готовился законопроект. Более того, его, по данным газеты «КоммерсантЪ», можно считать одним из авторов этого проекта.

Владимир Путин предложил в рамках президентского Совета по науке и образованию из ученых, которые являются мировыми научными авторитетами, создать структуру, которая вместе с экспертами академии наук будет назначать директоров академических институтов.

Это было все, в чем он оказался готов уступить Владимиру Фортову.

— Мы с вами знаем, средний возраст академиков достаточно высокий (скорее запредельно высокий. — А. К.), — продолжил господин Путин. — Это, конечно, не тот вид деятельности, который связан с физическим трудом, где нужны сильные руки и быстрые ноги, но все-таки мы с вами знаем по анализу того, что происходило в мировой науке, в каком примерно возрасте делались наиболее значимые открытия.

И господин Путин, добавив, что имуществу академии нужен скорейший и тотальный аудит, предложил («Если вы согласны…») «совместить должность избранного президента академии наук… то есть вас… с должностью руководителя этого агентства».

Но только на переходный период (президент не уточнил, сколько времени он может продлиться). Более того, Владимир Путин, назвав Владимира Фортова «избранным» президентом Академии наук, давал понять, что и не собирается утверждать его в этой должности. Зачем, если самой РАН в ее прежнем виде уже не будет.

И это значило, что Владимиру Фортову в этом кабинете вряд ли удастся добиться того, зачем он сюда пришел: выиграть время и для начала отложить исполнение приговора РАН.

Но сам господин Фортов этого еще не понял.

— В этой связи у меня к вам вопрос по поводу агентства. Готовы ли вы его возглавить? — спросил президент.

Если бы академик сразу ответил согласием, это была бы победа не по очкам, а нокаутом. Говорить было бы больше не о чем.

А Владимир Фортов хотел поговорить. Причем не просто так. И он сказал как.

— Владимир Владимирович, — произнес он, — я хотел бы поговорить откровенно.

Президент, казалось, удивился: значит, все, что было сказано до этого, не было откровенным?

— Владимир Владимирович, — продолжил академик, — я хочу поблагодарить вас за то, что вы, я это чувствовал, помогали мне в этих выборах!

Чувство это было обманчивым. Более того, для президента страны участие академика в выборах стало сюрпризом. Как и то, что в ходе самих выборов, по свидетельству многих знакомых с тем, как шла борьба за пост президента РАН, происходили вещи далеко за гранью порядочности. И это было одной из причин того, что появился этот законопроект.

— Две вещи, которые, по-моему, стоит отметить. Академия готова к переменам. Такого отрицания нет, — заявил Владимир Фортов. — И второе. Академия готова… и это тоже очень важно!.. сотрудничать с властными структурами, с правительством, с вами, конечно!.. с вашим аппаратом… Это такой эффект, который в прошлые выборы, я буду говорить откровенно…

Он остановился. Но ясно, что хотел сказать: не был достигнут.

— Сформулирована программа, — добавил академик. — Она у меня вот здесь есть. Я сейчас, если вы не против, вам ее подарю!

Все-таки он очень волновался.

— Тут прописаны все, как мне кажется, значимые элементы преобразований, которые необходимы. Они включают в себя и организационные преобразования, и кадровые, конечно, и очень тяжелая проблема, которая меня очень беспокоит, — это бюрократия, не управление имуществом, а бюрократия и многое-многое другое.

Владимир Фортов пытался убедить президента, что академия уже начала двигаться по пути неминуемых и неумолимых преобразований:

— А совсем недавно, неделю назад, мы приняли закон, по которому вводится принцип ротации, то есть два срока, и не больше. И это значит, что пошел механизм обновления!

— Ротации кого? — перебил президент.

Он говорил уже по-другому. Вряд ли ему понравилось, что академик Фортов, вместо того чтобы ответить на его вопрос, начал излагать свою программу. То есть начал, вообще игнорируя законопроект правительства.

— Всех! — воскликнул академик. — До президента в обязательном порядке, безо всяких исключений! В устав! Я встретил понимание своих коллег, на которых он распространяется… А появление этого документа (законопроекта. — А. К.), я не скрою от вас, было неожиданностью буквально для всех! И сегодня я с удивлением обнаружил, что и автора у этого документа нет, потому что Ливанов (министр образования и науки Дмитрий Ливанов. — А. К.) говорит, что он даже не стоял за спиной тех, кто его писал…

— Правительственные документы отличаются от научных работ тем, — сказал мне по этому поводу вчера помощник президента Андрей Фурсенко, — что авторы в них не указаны.

Президент между тем проявлял признаки нетерпения. Было очевидно, что ему уже очень не нравится этот разговор.

— Там есть вещи, которые, поверьте, Владимир Владимирович, угробят нашу науку! — настаивал Владимир Фортов. — В частности, предполагается разделение академиков, которых, кстати, становится теперь две с половиной тысячи… вместо пятисот, против чего все возражали!

— Нет, вместо тысячи.

— Тысяча с членкорами, — напрасно не согласился академик.

— Пятьсот и пятьсот, и по пятьсот в каждой академии. В результате получится две тысячи, — пожал плечами господин Путин.

Все-таки лишних пять сотен академик сгоряча накинул.

— Во всяком случае, отделение академиков от институтов и создание специальной структуры убивает суть академии.

— А почему отделение? — переспросил президент.

— Потому что академия была создана как исследовательская организация, а не как организация, которая должна давать советы! — с горечью произнес академик. — Вот, представьте, я сейчас перехожу в позицию, где институт от меня отделен. Это все! Я не смогу дать квалифицированные ответы на те вопросы, которые волнуют вас, которые волнуют общество и так далее, потому что мы всегда опирались на институты! И Петр I сделал так, чтобы это было место не для давания советов, а для того, чтобы проводить научные исследования.

— На самом деле по жизни так и происходит, не все члены академии и академики являются директорами институтов. — Владимир Путин все еще находился в режиме диалога с Владимиром Фортовым.

— Не все, — кивнул тот.

И они еще некоторое время выясняли, будут академики отделены от институтов или нет, но так и не договорились.

— Дайте мне год! — воскликнул наконец академик. — Если я не справлюсь, вы меня снимете. Если справлюсь, я вам покажу, что это можно сделать! Мы задавим бюрократию, мы омолодим академию, мы сделаем ее динамичной!!

Он все еще надеялся, что выйдет из этого кабинета с отмененным законопроектом.

— Во всяком случае, такая конструкция лишает академию основного! Души! Академия — это система, которая производит новые знания! — говорил Владимир Фортов. — Любая другая система, производящая знания, в вузах, не к ночи будет сказано — в «Сколкове»… Это все…

— «Сколково» — тоже новая площадка, — пожал плечами президент, — где предпринимается попытка…

Первый раз на моей памяти он защищал «Сколково».

— Нет, я ничего плохого не сказал! — заторопился Владимир Фортов.

— Почему не к ночи? — переспросил президент. — У нас день только начинается.

— Что мне кажется разумным? Вы даете мне год и потом либо выгоняете, либо утверждаете меня, — вернулся к своей любимой, похоже, мысли академик.

Но господину Путину она разумной явно не казалась.

— И давайте сдвинем это дело на осень! Президентский совет в ноябре будет посвящен ровно этому. До этого времени было бы невредно как минимум создать согласительную комиссию или рабочую группу, как угодно…

— Это было бы возможно, если бы правительство не внесло в парламент. Но поскольку правительство сделало этот шаг, уже в парламент внесло проект закона, мы должны его обсуждать и принимать какие-то решения. Иногда лучше решение принимать и дорабатывать что-то, чем топтаться на месте и вообще ничего не делать… — Президент, похоже, считал этот разговор уже бессмысленным. — И вы, Владимир Евгеньевич, знаете очень хорошо, когда какая-то структура, вне зависимости от того, чем она занимается, должна сама себя реформировать, результат, как правило, получается не очень яркий как минимум, если вообще что-то получается.

Но все-таки этот разговор продолжался еще не меньше получаса, уже без свидетелей. Итог его был, похоже, совершенно неутешительным для Владимира Фортова. Он вышел из кабинета, как говорится, с опрокинутым лицом…

Но это было еще не все. Уже уйдя далеко по длинному коридору, он вернулся. Видимо, он нашел еще какие-то аргументы, и ему показалось преступной халатностью не изложить их. И он снова пришел к дверям кабинета Владимира Путина.

Но нельзя было войти в одну реку дважды.

* * *

Господин Путин неожиданно жестоко отнесся к тем, кто в школе учился на тройки и тем не менее хочет в вуз. По его мнению, троечникам не место даже в платных вузах. Но разве мало примеров, когда именно троечники двигали потом фундаментальную науку или просто становились великими людьми?

А если уж на то пошло, то не посмотреть ли для интереса школьный дневник самого Владимира Путина?

* * *

Ректор одного из частных вузов сообщал, что закон не дает возможности вузам зарабатывать столько, сколько они могли бы: есть ограничения.

— Вуз создается не для того, чтобы деньги зарабатывать, — сказал господин Путин под аплодисменты ректоров бюджетных вузов, — а чтобы специалистов готовить.

Хотя ему, конечно, не хуже других известно, что люди вкладывают деньги в частные вузы, мягко говоря, не в последнюю очередь для того, чтобы заработать деньги.

* * *

Владимир Путин, резюмируя, а вернее итожа, а еще вернее закругляя, заседание президентского Совета по русскому языку, участники которого продемонстрировали виртуозное владение этим самым языком, тоже не подвел:

— Это (повышение зарплаты работников образования и культуры, не поддержанное ростом производительности труда. — А. К.) приводит к определенным перекосам. Все зависит от того, что стоит рядом! Ничего просто так ниоткуда не выскакивает!

И никуда не заскакивает.

* * *

Владимир Путин в своем заключительном слове на заседании Совета по науке и образованию перешел, по его словам, к технически-кадровым решениям. Речь шла об академиках и членах-корреспондентах РАН, которые работают на госслужбе, при этом баллотировались в академики и членкоры (это выборные должности) и стали ими за две недели до совета. Таких 14 человек: 11 членкоров и 3 академика. Вот их-то поступок и заинтересовал Владимира Путина.

— Некоторые коллеги наши, — сказал президент, — из Управления делами президента, из Министерства образования, из Министерства внутренних дел, из Министерства обороны, из ФСБ и других ведомств приняли участие в избрании и были избраны.

Владимир Фортов молчал. Он и представить не мог, что президент повернется к нему с такими словами:

— Владимир Евгеньевич, у меня вопрос к вам и другим представителям Академии наук. Зачем вы это сделали? Они такие крупные ученые?

Президент РАН по-прежнему молчал.

— Это был первый вопрос. И второй вопрос. Что мне теперь с этим делать?… Думаю, что я должен буду предоставить им возможность заниматься наукой, потому что, судя по всему, их научная деятельность гораздо важнее, чем исполнение каких-то рутинных административных обязанностей в органах власти и управления.

Президент пояснил, что «в прежние времена у нас много представителей различных уровней власти принимали участие в выборах в Академию наук, в том числе высшие должностные лица».

Владимир Фортов, наверное, не понимал, что он сейчас должен сказать. Но понимал, что любой ответ будет самоубийственным.

Потом он наконец сказал, что на самом деле этих людей выбирали.

— Значит, они все-таки крупные ученые, так ведь?

Президент РАН вынужден был согласиться.

— Тогда вы меня избавляете от следующего вопроса, — кивнул господин Путин и предложил этим ученым и дальше заниматься делом своей жизни и только им, а не работой в органах власти…

Позднее президент добавил несколько деталей.

— Год назад, в декабре прошлого года, — рассказал Владимир Путин, — я в письменном виде рекомендовал этого не делать: не избираться в Академию наук. Значит, если кто-то посчитал, что для него важнее заниматься исследовательской деятельностью, ну значит, действительно, это крупные ученые, работая по своему направлению, они принесут гораздо (он сказал так: «Гора-а-а-а-здо!») большую пользу стране, обществу, чем исполняя рутинные функции в руководящих органах по линии государственных структур!

Он при этом еще ни разу не то что даже не засмеялся, а даже не улыбнулся. Даже и никакого намека не было, что такое может с ним быть. Он намерен был идти до конца:

— Поэтому они выбрали для себя исследовательскую, творческую работу. И я хочу пожелать им успехов.

Это было уже слишком жестоко.

— Вы не можете позволить, чтобы они пренебрегли рекомендацией президента? — прямо спросил я.

— И это тоже, — пожал плечами Владимир Путин. — Это элемент дисциплины или отсутствия таковой. Мне бы хотелось, что если у нас есть государственная власть, то и дисциплина должна быть на должном уровне.

Зря они, конечно, так.

Но и он тоже.

Однако все это уж по-другому быть теперь не могло.

Все дороги вели в Крым
Географическое

Владимир Путин неожиданно признал, что Белоруссия — «такая же сейсмически опасная зона, как и Япония».

Белорусские журналисты, выходившие со встречи, не скрывали своей озабоченности и даже испуга. Они и не подозревали, что Белоруссия — сейсмически опасная зона. Ведь никаких потрясений (в том числе и политических) здесь слишком давно не было.

* * *

Журналист из одной датской газеты попросил прокомментировать российского премьера, что он понимает под «крестовым походом на Ливию» (так российский премьер назвал действия западной коалиции в этой стране).

— Датская пресса не интересуется результатами наших переговоров, — пожал плечами господин Путин. — Это странно… Ведь 200 датских компаний работают в России… Обеспечивают рабочие места в том числе и датчанам… Но если вам интересно про Ливию!..

И господин Путин дал максимально расширительное понимание своих слов про крестовый поход.

По сути, в следующие несколько минут он объявил о собственном крестовом походе против тех, кто объявил его Ливии.

Российский премьер предложил посмотреть на политическую карту Африки: «Там кругом монархии… Там что, демократия по датскому образцу?!»

Владимир Путин заявил, что Муамар Каддафи изобрел новую монархию — «как в свое время Наполеон, когда назвал себя императором… Сравнение, может, не совсем корректное, но все же…».

— Да, кривая, косая, ненормальная… — но монархия! — воскликнул господин Путин, которому, судя по всему, на вопрос про крестовый поход и самому было гораздо увлекательнее отвечать, чем на вопрос о результатах переговоров с датским коллегой.

— А в Сомали что творится?… Мы что, везде будем бомбить теперь?! Ну, навели бы там порядок… Первоначально говорили о закрытии неба над Ливией… А по дворцам зачем бить тогда?! Мышей выводят, что ли? Да Каддафи смылся оттуда давно! (И откуда знает? — А. К.)

— А кто дал право без суда казнить человека, — продолжил премьер и, помедлив, с какой-то неохотой добавил: — каким бы он ни был?!

Владимир Путин еще говорил, что «надо двигаться в направлении международного права», но главное было сделано: так о Муамаре Каддафи не говорил никто из самых яростных его поклонников даже в Африке.

* * *

Владимир Путин и Дмитрий Медведев появились в зале пансионата «Бор» вместе. По-иному и не могло быть.

Актив «Единой России» не задавал им политических вопросов: видимо, ему и правда все было ясно. Вопросы были все больше житейские: когда, например, США сформируют бюджет на будущий год (а то без этого нет полного спокойствия на душе) и надо ли соглашаться с одним российским ученым, который в «Фейсбуке» предложил передать управление Арктикой международному сообществу.

На первый вопрос подробно ответил господин Медведев, а на второй — коротко господин Путин.

— Придурок! — оживился президент.

Потом Владимир Путин все-таки добавил, что Арктика уже несколько веков — российская территория и такой и останется; предостерег от расслабленности: время подлета к Москве ракеты с американской подлодки в арктических широтах — 16–17 минут; между прочим заметил, что активно восстанавливается российская военная база на Новосибирских островах, оставленная людской заботой 20 лет назад; поразился непатриотичности и неэкономичности ученого, который не понимает, что Северный морской путь — это, может, наш единственный верный путь, что это лучший Северный морской путь в мире по всем, прежде всего материальным причинам…

Да, Арктикой лучше не задевать воображение Владимира Путина, как и когда-то Чечней.

* * *

Президент Российского географического общества Сергей Шойгу предложил ввести географию «в качестве предмета обязательной итоговой аттестации».

А если бы Владимир Путин возглавил попечительский совет Академии художеств, ЕГЭ сдавали бы по рисованию.

* * *

Заседание Русского географического общества уже закончилось, прекратилась и трансляция в пресс-центр, со всеми попрощался президент РГО, когда Владимир Путин вдруг сказал ему:

— Извини, Сереж. А вот еще хочу вернуться… В чем отчасти и суть нашей работы: ездить, есть и любить (примерно про это, но другими словами, конечно, говорил один из выступавших телеведущих, который по линии РГО побывал, по его признанию, за два года в 300 городах России и решил, похоже, не останавливаться… — А. К.). Особенно последняя составляющая! В любви вообще заключается весь смысл жизни, бытия.

Несколько лет назад, на исходе его второго срока на посту президента, я спросил у Владимира Путина, в чем смысл жизни. Он быстро и уверенно ответил: «В самосовершенствовании». И даже пожал плечами: как будто это непонятно.

Оказалось, было непонятно.

И прежде всего ему самому.

* * *

Первой точкой Владимира Путина на карте острова Александры была одна из самых северных точек России — площадка с красивым и недвусмысленным пограничным столбом на горке, с которой, мне уже рассказали, любят кататься, можно сказать, туда-сюда, белые медведи — есть у них и такая забава.

На ветру и при морозе минус 30 градусов на горке и правда понимаешь, что это очень северная точка России. Перед тобой — застывший океан с выдающимися клыками айсбергов, и все это настолько слепит глаза, все это настолько невероятно, настолько этого как-то не может быть, что сразу и веришь: да, все это так и есть.

Владимир Путин появился здесь вместе с Дмитрием Медведевым, Сергеем Шойгу и Сергеем Ивановым, который сейчас работает спецпредставителем президента по взаимодействию с животными и растениями. Впрочем, больше всех них меня поразил вид главы президентского протокола Владислава Китаева. Дело в том, что он был без шапки. Капюшоном он тоже решил не пользоваться. Человек с непокрытой головой в этом месте внушал какой-то священный трепет. Сам я, например, надел не только шапку и шерстяную маску на лицо, но и широкие защитные, примерно горнолыжные, очки, так что был, слава богу, защищен весь с ног до головы так, что ни одной щелочки не осталось, и все равно чувствовал себя совершенно беззащитным перед ледяным величием этой стихии, и тебя на всякий случай пробирающей до самых костей (которых тут, говорят, и так навалено немало)…

Я все ждал, когда они все сфотографируются на фоне пограничного столба, а может, Владимир Путин и один бы снялся, и этого белого безмолвия в недвусмысленном сочетании с ним хватило бы на всю предвыборную президентскую кампанию, да еще и осталось бы на следующую — и попробуй придерись… Но он не стал этого делать и поехал в ледяную пещеру, гигантскую достопримечательность, закрытую, впрочем, для туристов, острова Александры, да и всей Арктики. Ледяной пещере тысячи, а может, миллионы лет, и история в том, что в нее можно зайти и даже погрузиться, и она в самом деле светла и прекрасна и сверкает, и переливается, и сравнить это не с чем.

Мы ехали до пещеры полчаса на нескольких вездеходах. Господин Путин был на первом, сидел впереди рядом с водителем и молча оглядывал эти свои великие владения. Все вместе по снежной, считай что, целине они спустились вниз, подошли к ледяной глыбе и застыли возле нее. Им долго рассказывали про пузырьки в глыбах, по которым можно судить, сколько им, глыбам, лет, и даже откололи кусочек льда, чтобы показать эти пузырьки, и мне казалось, что бьют по живому.

Внезапно Владимир Путин попросил:

— А можно и мне отколоть маленький кусочек?

Он именно попросил, словно совершенно не надеясь в душе, что ему разрешат.

Но ему разрешили. Так в его руках оказался ледоруб. Аналогии поплыли прямо мне в руки.

Он вдарил ледорубом, посыпались ледяные искры… Все это что-то напоминало: то ли сказку «Снежная королева», то ли быль из жизни Льва Троцкого…

Потом они втроем, Владимир Путин, Дмитрий Медведев и Сергей Шойгу, по только что протоптанной министром природных ресурсов Сергеем Донским и Сергеем Ивановым тропе направились в глубь пещеры и скрылись за завесой из снега и льда. И так эта завеса нависла, что мне казалось: вот-вот ведь рухнет…

С ними уже никого не было, только в некотором отдалении виднелся личный фотограф Владимира Путина Алексей Дружинин, у которого сегодня, кстати, был день рождения.

Да, это надо было запечатлеть для вечности, такой же, в какой они сейчас находились.

Их не было минут десять. И о чем-то они ведь говорили. И может быть, о том самом. И то, что именно втроем, было ведь, видимо, не случайно! И где им было еще уединиться? Так, чтобы никто не слышал их, а они слышали бы себя и друг друга, как нигде?! Так, чтобы они сказали друг другу в глаза про этот уже, конечно, несчастный 18-й год…

И чтобы мир помнил, где это произошло!..

Так, испытывая отвращение к себе от овладевших мною и таких чуждых мне конспирологических настроений, ждал я их выхода из ледяной пещеры.

Сначала оттуда не спеша с видом человека, который слишком много знал, появился Дмитрий Медведев. За ним почти сразу и точно с таким же видом — Сергей Шойгу. Владимира Путина не было еще больше полуминуты. Но вот и он. И, возникнув перед нами и не сказав больше никому ни слова, они пошли по этому белому безбрежью к своему вездеходу.

И тогда я спросил у Владимира Путина: сначала о том, видел ли он когда-то что-нибудь подобное.

И он сказал, что нет, никогда ничего подобного. И что он запомнит это.

А потом, когда он уже поднимался в кабину вездехода, я спросил:

— О чем вы говорили там, в ледяной пещере?

Он вернулся на землю. Повернулся ко мне. И сказал он:

— Мы любовались.

Я знаю: молча лежал несколько минут на снегу, раскинув руки.

* * *

В середине церемонии вручения премий Русского географического общества на сцену вышел Владимир Путин (являющийся, как известно, главным попечителем этого общества) и тоже вручил одну из премий. А потом произошло следующее. В какой-то момент на сцену вывели двух детей, Тимофея Цоя пяти лет и Мирослава Оскирко девяти лет. Оба являются вундеркиндами. Один знает названия всех стран и их столиц, другой узнает страны по очертаниям.

— Кто, ты страны угадываешь? — поинтересовался Владимир Путин. — Уагадугу — столица какой страны?

— Буркина-Фасо, — пролепетал мальчик, немного смущенный, кажется, таким вниманием к его знаниям, которые его заставляли демонстрировать как фокусника — носовые платки из рукава.

— А как она раньше называлась? — безжалостно настаивал господин Путин, который и сам-то, скорее всего, выяснил это, только готовясь к этому тяжелому разговору.

Мальчик задумался и вымолвил:

— Верхняя чего-то…

— Вольта! — вскричал Владимир Путин. — Йес! Молодец!

Похоже, что мальчика в отличие от Владимира Путина к разговору не готовили.

— Ну а ты чем нас порадуешь? — спросил президент другого мальчика.

— Я знаю все границы, все контуры стран и столицы, — проговорил этот мальчик.

— Где заканчиваются границы России? — прямо спросил у него Владимир Путин.

— Границы России заканчиваются через Берингов пролив с США, — довольно-таки уверенно ответил мальчик.

И тут Владимир Путин не выдержал и перебил его:

— Границы России нигде не заканчиваются!

Мальчик не стал спорить, но остался при своем, кажется, мнении.

А Владимиру Путину теперь жить с его мнением. И главное, всем остальным. Ведь, например, Риге и Вильнюсу, как Киеву и Варшаве, теперь все наконец-то окончательно станет ясно. Надо готовиться, и не так, как раньше. Да, этот режим не остановится ни перед чем.

Ведь значит, поймут они, глава оккупационного режима сам наконец признался во всем, расслабившись на мгновение в задушевном разговоре с маленьким мальчиком Мирославом Оскирко.

А на самом деле он ведь имел в виду, разумеется, что любая граница закольцована, да и все.

Совесть временных лет
Историческое

Владимир Путин признался, что из первоисточников однажды узнал:

— На первом этапе становления государства, когда еще понятия русские-то не было, а были древляне… поляне… все они начали объединяться… и теперь многие такие вещи не замечаем, а они у нас в крови!

* * *

…Казалось, Владимир Путин использовал все мыслимые ресурсы такого рода. Он научился огромному количеству водных процедур. Он гонялся за китами в Японском море. Ходил на подводной лодке. На всевозможных крейсерах, катерах и яхтах. Спускался в батискафе на дно Байкала…

Откровенно рыбачил в Туве и на Алтае. Но оказалось, есть еще один неактивированный вариант: он не плавал с аквалангом по подводному городу на дне Азовского моря.

Шлюпка ушла и вернулась минут через сорок. Почти весь обратный путь премьер провел на корме, сняв гидрокостюм и обнажив свой такой мужественный торс. В гидрокостюм он снова облачился только у самого берега.

Возвращение было триумфальным: Владимир Путин шел, держа в руках две амфоры. Еще одну, по крайней мере с таким же достоинством, нес Сергей Шойгу.

Трудно было, конечно, сказать, откуда эти амфоры — со дна моря или из запасников Эрмитажа. Премьер, впрочем, настаивал, что амфоры дожидались его там, в море, с VI века нашей эры. Так ему объяснил профессор Кузнецов.

— Ребята, конечно, показали, где лучше нырять… — пояснил Владимир Путин.

Конечно: там, куда их положили.

Так или иначе, но было по крайней мере очевидно, что Владимир Путин и в самом деле нырнул с аквалангом.

Я спросил его, плавал ли он с аквалангом раньше.

— Конечно! — засмеялся он. — Только что, вчера вечером!

— А еще раньше? — переспросил я.

— Еще раньше? — задумался господин Путин. — Нет, раньше не было. Одна попытка была, правда, но не очень удачная…

— А вчера что было? — поинтересовался я.

— Да ночью уже, можно сказать. Поздно было, уже темнело, и мы с ребятами из подразделения (не уточнил, конечно, какого именно. — А. К.) с фонарями…

То есть после одной ночной тренировки премьер пошел на дно с аквалангом.

— А еще нырнете? — спросил я.

— Нет! — слишком быстро ответил премьер и, как будто застеснявшись этого искреннего порыва, добавил: — Времени нет…

— На коньках, видимо, будете кататься… — предположил я.

С этим господин Путин неожиданно согласился.

Он посмотрел на амфоры, приподнял их по просьбе фотокорреспондентов, рассказал, что их выбрасывали за борт, когда они бились на судах от качки.

Так Владимир Путин вслед за амфорами протиснулся в тот день в историю мировой археологии.

* * *

На Бородинском поле Владимира Путина остановили два человека: потомок Кутузова и потомок Наполеона Шарль. Президент поздравил их с 200-летием решающей для обоих битвы, итог которой, впрочем, так до сих пор и неясен, и хотел идти дальше, но тут Шарль Наполеон сказал:

— Кутузов, Наполеон и Путин!

— Нет, вы уж тут сами разбирайтесь, без меня! — ответил российский президент.

Без него уж два века не получается.

* * *

Магистрантка первого курса Рязанского государственного университета имени Сергея Есенина Наталья Стручкова призналась, что ее очень беспокоит ситуация на Ближнем Востоке.

— С одной стороны, мы не хотим арабских революций, — призналась она. — Но с другой стороны, навязывать стране лидера невозможно! Что делать?

Вряд ли Владимир Путин был именно тем человеком, которому следовало задавать такой вопрос. Но ответил он между тем с удовольствием. Он рассказал, что недопустимо превосходство одной нации над другой. Даже очень большой над самой маленькой.

— Первая этническая чистка, — припомнил президент, — состоялась во времена Римской империи и Карфагена. Когда римляне уничтожили Карфаген и всех людей, живших в городе, они, уходя, еще и все посыпали солью, чтоб не росло ничего… А ведь говорят, что на великой римской культуре покоится цивилизация. И это правда! Но эта культура так многогранна…

Ну что тут скажешь: срезал.

* * *

— Может быть, России вернуться к режиму тоталитаризма? — с искренней заинтересованностью спросила его девушка. — Такая коррупция… При Сталине такого не было!..

— Вы сами в это верите? — спросил ее Владимир Путин.

— Немного… — застенчиво призналась она.

— Жаль, — вздохнул он. — Это же тупиковый путь. Это неэффективный путь управления страной. Он напрочь убивает творчество и свободные идеи, которые не может подменить никакое государство. И поэтому такое государство обречено. Именно это произошло с Советским Союзом.

Интересно, что произойдет с Россией.

* * *

Георгиевский зал Кремля взорвался аплодисментами после второго предложения, которое произнес президент России:

— Добрый день, уважаемые члены Совета Федерации, уважаемые депутаты Государственной думы! Уважаемые представители Республики Крым и Севастополя!.. Они здесь, среди нас, граждане России, жители Крыма и Севастополя!

Аплодировали стоя. Аплодировали, такое впечатление, не то что даже жителям Крыма и Севастополя (их легко было узнать по свитерам и курткам, в которых они сидели в Георгиевском зале, сообщая происходящему особенную трогательную ноту), а именно своему президенту, который выступил гарантом этого триумфа воли, свидетелями и даже участниками которого они теперь были.

Президент начал издалека, можно даже сказать, с самого начала, то есть с князя Владимира, которому Украина и Россия обязаны даже, быть может, не меньше, чем Владимиру Путину, и вскоре уже перешел к проблемам реабилитации крымско-татарского народа. Он заявил, что процесс реабилитации должен быть закончен, и вскоре пояснил, что, видимо, имел в виду: крымско-татарский язык будет одним из трех государственных в Крыму.

Генерального секретаря ЦК КПСС Никиту Хрущева, который в 1954 году стал инициатором передачи Крыма Украине, Владимир Путин даже по имени не назвал. А в причинах, по которым он передал Крым, пусть разбираются историки.

Большевикам, которые еще раньше передали Украине нынешний восток и юг Украины, повезло больше: «Пусть бог будет им судья».

— Для нас важно другое: решение о передаче Крыма было принято с очевидными нарушениями действовавших даже тогда конституционных норм, — заявил Владимир Путин (как будто тогда эти нормы кого-нибудь волновали хотя бы так же, как сейчас. — А. К.). — Вопрос решили кулуарно, междусобойчиком… По большому счету это решение воспринималось как некая формальность, ведь территории передавались в рамках одной большой страны… И когда Крым вдруг оказался уже в другом государстве, вот тогда уже Россия почувствовала, что ее даже не просто обокрали, а ограбили!

Владимир Путин добавил, что «миллионы русских легли спать в одной стране, а проснулись за границей, в одночасье оказались национальными меньшинствами в бывших союзных республиках».

Владимир Путин высказывал сейчас вслух то, о чем он думал не только с начала своего президентства, а с того момента, когда сам только читал о национальных конфликтах (таких, например, как в бывшей Югославии) в газетах и смотрел по телевизору. Мысли были выстраданные. И мысль о Крыме, может быть, самая выстраданная.

Он называл передачу Крыма уже вопиющей исторической несправедливостью, и теперь ему надо было объяснить, почему же он мирился с ней все эти годы.

И он объяснял, рассказывая, как в начале 2000-х годов (то есть в свой первый президентский срок) сам давал указание активизировать работу по окончательному определению российско-украинской границы, и признал, что Россия, проведя тогда эту работу (а Россия уже тогда была он), «фактически и юридически признавала Крым украинской территорией», «мы тем самым окончательно закрывали этот вопрос».

Он признал, значит, что сам в свое время сделал многое для того, чтобы «закрыть вопрос».

— Исходили из того, — добавил Владимир Путин, — что хорошие отношения с Украиной для нас главное и они не должны быть заложником тупиковых территориальных споров.

Таким образом, теперь он из этого больше не исходит.

Вышедших на Майдан с мирными лозунгами Владимир Путин приветствовал, но «те, кто стоял за последними событиями на Украине, преследовали другие цели: они готовили государственный переворот очередной, планировали захватить власть, не останавливаясь ни перед чем. В ход были пущены и террор, и убийства, и погромы. Главными исполнителями переворота стали националисты, неонацисты, русофобы и антисемиты. Именно они во многом определяют и сегодня еще до сих пор жизнь на Украине».

Ни одно Послание Владимира Путина Федеральному собранию не прерывалось так часто такими бешеными аплодисментами, как эта мобилизационная речь. Зал не состоял из людей равнодушных. Он состоял из людей мобилизованных.

— Ясно и то, что легитимной исполнительной власти на Украине до сих пор нет. Разговаривать не с кем, — пожал плечами президент. — Тем, кто сопротивлялся путчу, сразу начали грозить репрессиями и карательными операциями. И первым на очереди был, конечно, Крым, русскоязычный Крым. В связи с этим жители Крыма и Севастополя обратились к России с призывом защитить их права и саму жизнь… Разумеется, мы не могли не откликнуться на эту просьбу, не могли оставить Крым и его жителей в беде, иначе это было бы просто предательством.

Президент, до сих пор говоря про юридические тонкости и оперируя понятием «делимитация», вдруг начал разговаривать на другом языке.

Дело в том, что он действительно считал бы это предательством и никогда не смог бы не сделать того, что сделал. Это было, строго говоря, выше его сил.

Так что всего уже происшедшего с Крымом и до сих пор происходящего, в том числе в этот момент в этом зале, не могло не произойти.

И бесполезно говорить, что чего-то можно было избежать. Ничего из того, что было, и главное — будет, избежать было нельзя: потому что «это было бы просто предательством».

Владимир Путин неожиданно рассказал, что российская группировка в Крыму была усилена (а все-таки не купили какие-то люди неизвестно где камуфляжную форму и не стали выглядеть от этого кадровыми военными, которыми любая страна могла бы гордиться, если бы, конечно, была уверена, что это ее военные).

— Но мы даже не превысили предельной штатной численности наших вооруженных сил в Крыму, а она предусмотрена в объеме 25 тысяч человек. В этом просто не было необходимости! — воскликнул Владимир Путин.

Президент цитировал устав ООН, в котором есть пункт о праве наций на самоопределение (он всегда цитируется в таких случаях, а трактуется всегда по-разному), объясняя, почему референдум легитимен.

Безусловно, Владимир Путин вспомнил и про косовский прецедент, и даже про письменный меморандум США от 17 апреля 2009 года, представленный в Международный суд ООН в связи со слушаниями по Косову: «Декларации о независимости могут, и часто так и происходит, нарушать внутреннее законодательство. Однако это не означает, что происходит нарушение международного права».

— Сами написали, раструбили на весь мир, нагнули всех (чтобы уже окончательно стало понятно, что американцы тогда сделали в том числе и с Россией. — А. К.), а теперь возмущаются. Чему? Ведь действия крымчан четко вписываются в эту, собственно говоря, инструкцию!

И вот после этого президент перешел от Крыма непосредственно к политике США.

Он давно это хотел сказать.

Но не было, как говорится, подходящего случая.

— Наши западные партнеры во главе с Соединенными Штатами Америки, — заявил президент России, — предпочитают в своей практической политике руководствоваться не международным правом, а правом сильного. Они уверовали в свою избранность и исключительность, в то, что им позволено решать судьбы мира, что правы могут быть всегда только они. Они действуют так, как им заблагорассудится: то тут, то там применяют силу против суверенных государств, выстраивают коалиции по принципу «кто не с нами, тот против нас». Чтобы придать агрессии видимость законности, выбивают нужные резолюции из международных организаций, а если по каким-то причинам этого не получается, вовсе игнорируют и Совет Безопасности ООН, и ООН в целом.

Так он это до сих пор не формулировал.

Очевидно, что он готов пойти не только до конца, а и гораздо дальше.

— Нас раз за разом обманывали, принимали решения за нашей спиной, ставили перед свершившимся фактом. Так было и с расширением НАТО на Восток, с размещением военной инфраструктуры у наших границ. Нам все время одно и то же твердили: «Ну, вас это не касается». Легко сказать… — Он покрутил головой. — Не касается!..

Аплодисменты и массовые подъемы с мест усиливались и учащались.

Уже можно было и не садиться.

Вскоре выяснилось, что нынешняя «политика сдерживания России» началась вообще в XIX веке.

Владимир Путин обратился напрямую с благодарностью к народам Китая и Индии (ничего не сказал в этой связи народам СНГ — и, видимо, не случайно: пока не заслужили), а также напрямую к народу США (надежды на руководство нет, а народ с его генетическим ощущением свободы со счетов не списывается):

— Разве стремление жителей Крыма к свободному выбору своей судьбы не является такой же ценностью? Поймите нас!

Психологически это был, между прочим, совершенно выверенный ход: поговорить с народом.

Искривленная форма «прямой линии».

Так же он поговорил с европейцами, прежде всего с немцами и с украинцами:

— Не верьте тем, кто пугает вас Россией, кричит о том, что за Крымом последуют другие регионы. Мы не хотим раздела Украины, нам этого не нужно.

Все, Зюганову не верим.

— Крым, эта стратегическая территория, должна находиться под сильным, устойчивым суверенитетом, который по факту может быть только российским сегодня. Иначе, дорогие друзья — обращаюсь и к Украине, и к России, — мы с вами, и русские, и украинцы, можем вообще потерять Крым, причем в недалекой исторической перспективе. Задумайтесь, пожалуйста, над этими словами.

Кажется, речь тут шла о какой-то ядерной войне.

Президент высказался и про НАТО, и про перспективу для Севастополя стать городом натовских моряков:

— Вы знаете, я просто не могу себе представить, что мы будем ездить в Севастополь в гости к натовским морякам. Они, кстати говоря, в большинстве своем отличные парни, но лучше пускай они к нам!

Под конец президент не забыл сказать и о том, что «некоторые западные политики стращают перспективой обострения внутренних проблем. Хотелось бы знать, что они имеют в виду: действия некоей „пятой колонны“, разного рода „национал-предателей“ — или рассчитывают, что смогут ухудшить социально-экономическое положение России и тем самым спровоцировать недовольство людей?».

Он пообещал заранее отреагировать, а потом попросил наконец Федеральное собрание рассмотреть конституционный закон о принятии в состав России двух новых субъектов федерации — Республики Крым и города Севастополь, а также ратифицировать подготовленный для подписания договор о вхождении Республики Крым и города Севастополь в Российскую Федерацию.

— Не сомневаюсь в вашей поддержке! — заявил он.

В этом сомневаться и правда не приходилось.

— Свершилось! — сказал после речи и подписания прямо тут же, в Георгиевском зале, соответствующих договоров, уже в раздевалке БКД Анатолий Карпов. — Какая речь! Необходимо было привести все эти аргументы, а то до сих пор на Западе не слышали их.

И вряд ли услышат: среди журналистов в этот раз было удивительно мало иностранных.

— Тиражировать теперь надо в интернете, переводить на все иностранные языки, — сказал Вячеслав Фетисов. — Мне есть что терять (в конце концов, человек столько лет играл в НХЛ, и как играл, а потом тренировал. — А. К.)… Но даже сомнений не было…

— Гениально, — произнес раввин Берл Лазар. — Это если коротко.

— А если не коротко? — уточнил я.

— Тогда придется пересказать всю речь дословно. — Он как будто ждал этого уточнения.

— Я вынужден был объехать весь мир, чтобы понять: лучше курорта, чем Крым, нет! — отовсюду, кажется, несся голос Владимира Жириновского.

— Мы с Западом сейчас живем в параллельных мирах, — сказал министр Открытого правительства Михаил Абызов. — Параллельные группы людей и политиков, параллельные аргументы… Но рано или поздно надо будет искать пересечения. В геометрии Лобачевского параллельные прямые, между прочим, пересекаются!

Мы, правда, живем в геометрии Путина.

* * *

Выступая с очередным посланием Федеральному собранию в декабре 2014 года, президент России зашел в объяснении своей позиции даже дальше, чем обычно:

— Ведь именно здесь, в Крыму, в древнем Херсонесе, или, как называли его русские летописцы, Корсуни, принял крещение князь Владимир, а затем и крестил всю Русь… И это дает нам все основания сказать, что для России Крым, древняя Корсунь, Херсонес, Севастополь имеют огромное цивилизационное и сакральное значение, так же как Храмовая гора в Иерусалиме для тех, кто исповедует ислам или иудаизм. Именно так мы и будем к этому относиться отныне и навсегда.

Слово «навсегда» звучало еще не раз. Владимир Путин хотел еще раз (и два, и три) сказать, что в истории с Крымом никогда уже и ничего не изменится (тем более что теперь это наша Храмовая гора) и пора бы всем свыкнуться с этим и уже отменить, что ли, эти бессмысленные санкции.

Но слишком много людей, кроме него, видят в этом смысл.

* * *

От крымчанина Виктора Оганесяна поступило предложение красной строкой вписать Крым в новый единый учебник истории:

— Мы все сделаем, все, как говорится, разрулим… Я знаю десятки учебников истории и мягко скажу: не все они удачны… Но хорошо, что вы не учились по украинским учебникам истории — их просто в руки нельзя брать… В них выкидывалось определение Великой Отечественной войны, а была только Вторая мировая… О подвиге Севастополя — полстрочки… А теперь на примере Крыма и Севастополя патриотическое воспитание российской молодежи можно поднять на очень высокий уровень.

Спорить было бы странно. Тем более что Владимир Путин вдруг сказал:

— У меня перед войной в 38-м году отец служил в подводном флоте Севастополя… Фотографии оттуда всю свою жизнь хранил.

И это тоже хоть что-то, да объясняет.

И не так уж мало.

* * *

Владимир Путин прошел Красную площадь в первом ряду «Бессмертного полка», вернее, немного отступив и оказавшись не в первом, но и не во втором. И фотографию отца он держал как-то странно: не на вытянутой в небо руке, чтоб видели все, а на уровне своего лица, немного справа. Как будто его отец шел рядом с ним. Президент еле заметно улыбался, и это тоже было странно: у меня, например, не было такого настроения в этот момент, чтобы хотелось улыбаться. Но он улыбался.

* * *

Самая последняя фраза российского президента на встрече с финским оказалась жизнеутверждающей:

— Все это… история с санкциями… пройдет!

Финский президент, по-моему, не поверил. Ведь он за них регулярно голосует.

* * *

Прогулка по Херсонесу с президентом Путиным изрядно утомила Сильвио Берлускони, и он явно начал терять интерес к происходящему. Владимир Путин вдруг, заметив, наверное, что Херсонес все-таки выпил из его друга весь жизненный сок, положил ему руки на плечи и произнес то, что, судя по его виду, давно собирался, но не решался, что ли, или откладывал на потом.

И вот «потом» наступило:

— Сильвио, вот вы натворили дел в Ливии. Ты был готов за это заплатить.

Господин Берлускони осторожно кивнул. Ему предстояло понять, к чему клонил российский президент.

— Так вот, здесь итальянские войска стояли триста лет. Ты нам должен!

То есть он как мог встряхнул господина Берлускони.

И тот встряхнулся:

— Да, но это были не итальянцы! Это были римляне.

Кто-кто, а Сильвио Берлускони что-что, а личную или, вернее, лишнюю ответственность умел с себя снимать.

Но и на этом Владимир Путин не успокоился. Проходя мимо одного из сопровождавших его, он вдруг снова встрепенулся:

— Нет, ну он же нам должен!

— Логично! — ответили ему.

Заинтересованных в возвращении долга здесь с каждой секундой становилось все больше.

* * *

Владимир Путин поздоровался со спортсменом-колясочником, возле которого ему пришлось задержаться. Дело в том, что тот вдруг сказал:

— Я хочу презентовать вам книгу моего друга, кандидата юридических наук Петина Игоря Анатольевича!

И он презентовал, причем ударно.

— Мой друг в этой книге развивает новые идеи в сфере уголовно-правового регулирования! — в волнении выкрикнул спортсмен, а окружающие отчего-то громко расхохотались. — Но те веяния, которые описаны, компетентные органы не хотят учитывать! Считают, что эти веяния могут быть использованы только через 200–500 лет!

— Ну, это недолго, — попробовал утешить его Владимир Путин, который, кажется, предполагает, что ему гарантировано место в вечности и значит, можно бросаться столетием туда, столетием сюда.

* * *

Владимир Путин с самого начала осматривал только что открывшийся Ельцин-центр в Екатеринбурге молча. Он обошел все залы, но не задал ни одного вопроса.

В комнате, где на стене отрывной календарь с датой «19 августа 1991 года», Владимир Путин взял трубку зазвонившего телефона, откуда доносился плачущий женский голос: «Что происходит?… Я ничего не понимаю… Ты только не волнуйся!.. Надо быть вместе!.. Надо идти!..» Он долго слушал тот же женский голос и снова ничего не говорил…

Дольше всего Владимир Путин простоял в комнате со 128 гильзами (по числу погибших в октябре 1993 года). И снова молчал.

Неподвижным осталось лицо Владимира Путина и тогда, когда он смотрел на мерцающий график падения цен на нефть в 1996 году, и я видел, что взгляд его остановился у цифры «9,8…».

Потом, внизу, я рассказывал одному из гостей про это молчание президента.

— Да он просто на себя все это примерял, — пожал тот плечами. — У него такой же центр когда-нибудь будет. Любой бы молчал на его месте…

* * *

Президент Курчатовского института Михаил Ковальчук, говоря о перспективах развития науки в России на заседании Совета по науке и образованию, призывал управлять «теченьем мысли», цитируя слова Пастернака о Ленине:

— …«Он управлял теченьем мысли и только потому — страной». И у нас вопрос заключается в том, что мы должны найти организации, которые должны управлять течением мысли в конкретных направлениях!

Под конец своего выступления на совете господин Путин ответил господину Ковальчуку:

— Михаил Валентинович, управлять течением мысли — это правильно. Важно только, чтобы эта мысль привела к нужному результату, а не как у Владимира Ильича. А так сама по себе идея правильная. В конечном итоге эта мысль привела к развалу Советского Союза, вот к чему. Там много было мыслей таких: автономизация и так далее… Заложили атомную бомбу под здание, которое называется Россией, она и рванула потом! И мировая революция нам не нужна была… — после паузы, тихо, явно сейчас размышляя вслух, на ходу и уже не в силах удержаться, произнес Владимир Путин. — Вот такая мысль там — надо подумать еще, какая мысль…

Через несколько дней в Ставрополе он развил свою мысль.

— Что касается небольшой дискуссии на Совете по науке и образованию, — то ли вздохнул, то ли набрал в легкие воздуха для развернутого ответа господин Путин, — я был членом Коммунистической партии, и не просто был, а почти 20 лет проработал в органах государственной безопасности, наследнике ЧК, которую называли вооруженным отрядом партии…

Он говорил, что не был партийным функционером, но в отличие от многих функционеров не сжигал партбилет и что КПСС развалилась, а билет этот «был и до сих пор лежит…». Признавался, что ему нравятся коммунистические идеи и что Кодекс строителя коммунизма — это «выдержки из Библии» (впрочем, Библия все-таки пошире. — А. К.)… Напоминал, что советская власть началась с расстрела царской семьи…

— А зачем убили доктора Боткина?! — восклицал Владимир Путин. — Зачем убили прислугу?! Чтобы скрыть преступление! Воевали с царской армией, а священников-то зачем уничтожать?! В 1918 году три тысячи священников уничтожили!!!

До того он говорил с залом по производственной необходимости. А теперь — по призванию.

— И как мы, зная это, должны оценивать ситуацию? Даже продразверстка не сработала… Ну, не смогла! — качал он головой.

И продолжал свой, такой авторский курс новейшей российской истории:

— Плановое хозяйство дает возможность сконцентрировать ресурсы на расширении важнейших задач! Так были решены задачи в здравоохранении, образовании, в индустриализации, и без этого не победили бы в Великой Отечественной войне… Но нечувствительность к изменениям привела к коллапсу экономики!

Вот именно на это замечание стоит обратить внимание самому Владимиру Путину.

Наконец президент объяснился и по поводу своей мысли о том, что Владимир Ленин заложил «атомную бомбу» под здание российской государственности. Оказалось, что речь идет о дискуссии между Иосифом Сталиным и Владимиром Лениным, «как строить страну». Первый утверждал, что надо реализовать идею автономизации, когда все республики, кроме России, входят в состав государства на условиях автономий, а Владимир Ленин настаивал, что (сложнее ему было настаивать на этом после собственной смерти) четыре субъекта — Россия, Украина, Белоруссия, «юг России, кстати» — на условиях полного равноправия с правом выхода из СССР.

— Вот это и есть мина замедленного действия под здание государственности! — воскликнул Владимир Путин. — Это и привело к распаду страны!

Нашли все-таки крайнего.

* * *

Любовь к сравнениям с временами СССР у Владимира Путина не отнять. Да он ее и не отдаст. Ведь она взаимна.

* * *

Отвечая на вопрос о перспективах российско-немецких отношений и комментируя содержание футболки, на которой были напечатаны слова доктора Йозефа Хааса, жившего одно время в России («Торопитесь делать добро!». И интересно, на каком слоге в слове «торопитесь» надо делать ударение: на втором или на третьем?), Владимир Путин вдруг вспомнил про Отто Бисмарка, который тоже жил в России:

— А ведь он чуть-чуть не женился на русской женщине! Но она была из богатой элитарной семьи, и ее мать сочла его недостойным. Так что он потренировался здесь, потом рассердился, поехал в Германию и объединил ее.

Переводчик вместо «потренировался» произнес «поработал».

— Потренировался, я сказал! — сурово поправил его президент.

Но переводчик, кажется, так и остался при своем мнении.

Противоречие формулы и содержания
Экономическое

Поздравив участников бизнес-форума «Деловой России» с обрушившимся на них Днем предпринимателя, Владимир Путин дал понять, что в курсе происходящего в зале.

— Тема сегодняшнего форума, как мне известно, «Несырьевая модель социального государства». Это гораздо лучше, чем сырьевая модель несоциального государства… — поразмыслив, добавил он. — На сегодняшний день никто не может сказать, что у нас несоциальное государство… Хотя и сырьевая модель экономики, к сожалению. Она у нас модель социальная… если посмотреть на структуру бюджета.

Такое уж у нас противоречивое государство. Социальное, конечно.

* * *

Владимир Путин внимательно слушал выступающих, изредка отвлекаясь на то, чтобы объяснить им, что такое макроэкономика (разъяснение заняло не меньше четверти часа и завершилось победной фразой: «Это ведь несложные вещи…»).

Судя по всему, он, пока говорил, и сам смог разобраться в этом.

* * *

— Экономика, — разъяснил членам 25-го заседания Консультативного совета по иностранным инвестициям в России действующий премьер Владимир Путин, — это, конечно, наука, но это наука на грани искусства! Население, граждане России должны чувствовать на себе, на своем ежедневном бюджете, на своем кармане, на своем здоровье, на образовании своих детей должны чувствовать, что в стране что-то меняется и меняется к лучшему! Только тогда можно рассчитывать на поддержку граждан и пользоваться их доверием (стараясь не злоупотреблять. — А. К.).

До этого Владимир Путин читал приготовленный текст, но, дойдя до тревожной темы, оторвался от него:

— Если этого не происходит, то тогда дело может дойти до ситуации, которую мы сейчас наблюдаем в некоторых странах с развитой экономикой, когда сотни тысяч людей выходят на улицы — не группа маргиналов, а сотни тысяч выходят на улицу! И требуют того, что правительства этих стран на самом деле исполнить не в состоянии! Вот когда такие социально-политические вопросы захлестывают экономику и наносят ей реальный ущерб.

Очевидно, действующий премьер уверен, что для России исключена даже возможность таких выступлений. Иначе что он будет говорить, если эти выступления (не дай бог, конечно) состоятся?

* * *

…Вице-президент РАН Александр Некипелов передал слово директору Института новой экономики Госуниверситета управления Сергею Глазьеву, который, казалось, еще недавно входил в руководство одной из безнадежно оппозиционных режиму партий, а теперь рассказывал премьеру Путину, как при помощи конструктивной критики «обеспечить экономическое чудо в условиях глобальных экономических проблем».

Выяснилось, что Сергей Глазьев и его коллеги еще до кризиса предсказали все: и всплеск цен на энергоносители, и спад этих цен, а также «формирование финансового пузыря»… Через четверть часа стало очевидно, что нет ничего в экономике, чего не предсказали бы Сергей Глазьев и его коллеги. Это, судя по всему, стало очевидно и господину Путину, который начал нетерпеливо оглядываться по сторонам — словно в поисках какой-то психологической помощи.

— Тот, кто первым входит на новую технологическую траекторию, входит на нее дешевле всех остальных, — методично рассказывал Сергей Глазьев.

Недалеко от него с каменным лицом сидел министр финансов Алексей Кудрин: он здесь терял время на занятия чем-то действительно полезным.

— Мы пережили информационно-коммуникационные технологии, — продолжал Сергей Глазьев. — Эти звездные войны… Они, как и всякие выходы к новым технологическим укладам, связаны с огромными расходами… А если заглянуть еще дальше, ко времени Второй мировой войны…

И ведь заглянул.

Я был готов к тому, что теперь он хотя бы краем глаза заглянет во времена Куликовской битвы, как вдруг Сергей Глазьев (словно с него морок какой-то сошел на время) перешел к тому, что «надо срочно искать точки роста».

— Ситуация сложилась таким образом, — объяснил господин Глазьев, — что у нас эмиссия все последние годы шла на покупку валюты. — Эта модель впервые была опробована в колониальных странах… Возникает чрезмерная зависимость от иностранной валюты… А главным получателем валюты является российский ТЭК…

После этого из слов Сергея Глазьева выяснилось, что Министерство финансов занимается не своим делом, что кредитовать платежеспособные предприятия должен Центробанк через коммерческие банки. Деньги, по его мнению, должны печататься не под валюту, а под векселя успешных предприятий. Кредитовать эти предприятия следует под очень маленькие проценты.

— Так делали в свое время в Германии. Так, — добавил он, — была восстановлена послевоенная Европа!

То есть Сергей Глазьев предлагает российской экономике модель 60-летней давности. Впрочем, господин Путин обратил внимание на то, что она и так используется:

— В Белоруссии в строительном секторе давали кредиты под 2 %. Надули пузырь. Да и в США кризис с этого начался, тоже со строительной отрасли. Хулиганили просто, банки давали необеспеченные кредиты, потом затрясло их, потом известные фонды — и все как домино стало рушиться.

Сергей Глазьев вдруг согласился с этим…

Под конец господин Ивантер назвал экономику России корявой («Не корявая, — поправил его премьер, — а экономика переходного периода») и неожиданно сдался:

— Я не министр финансов. В конце концов! Я только предлагаю!

* * *

— Все мы, — сказал президент Путин, — часто говорим и о дисбалансах в мировой экономике, о пузырях… О том, о сем, о пятом, о десятом… Во всяком случае, риски более или менее понятны и для мировой экономики, и для нашей. Но когда я говорю «более или менее», естественно, хотелось бы знать поточнее: более или менее.

Любительский подход к ликвидации кризиса, как это было в 2008 году, не устраивает, судя по всему, Владимира Путина: теперь он решил прибегнуть к помощи прозрачных профессионалов, на которых ляжет в случае чего не только тяжесть борьбы с новым кризисом, но и ответственность за последствия его ликвидации.

И создал Экономический совет при президенте.

Первым слово получил Олег Вьюгин, председатель совета директоров МДМ-банка. Он в общих чертах обрисовал ситуацию в мире:

— Проблемы, которые породили мировой кризис, до сих пор не преодолены… Госдолги развитых стран растут… Управление этими долгами не является убедительным…

При этом он оговорился, что если бы управление долгами было убедительным, то все оказалось бы не так драматично.

То есть не так страшен долг, как управление им.

На фоне этих мыслей померкла одна из любимых мыслей Владимира Путина — о фантастическом госдолге, внешнем и внутреннем, развитых стран по сравнению с неприлично скромным нашим госдолгом.

— Их, — продолжил Олег Вьюгин, — спасают пока только меры финансового стимулирования. И если такая политика надолго, то последствия — в лучшем случае длительное слабое развитие этих стран. И конечно, будет постоянно маячить инфляционная угроза…

И он еще раз, не понимая, видимо, что вышибает из рук Владимира Путина его любимый козырь, повторил:

— Размер долга далеко не всегда является большой проблемой. Когда этим долгом хорошо управляют, долговая экономика способна развиваться.

При этом господин Вьюгин не сказал ничего нового, когда подчеркнул, что для России самым чувствительным местом является цена на нефть.

— Пока используются финансовые стимулы для поддержания статус-кво, — заявил Олег Вьюгин, — цена существенно меняться не будет.

То есть он хотел сказать, очевидно, что, пока опыт управления госдолгом в развитых странах оставляет желать лучшего, России не о чем беспокоиться.

Присутствующие развеселились. Здесь почти все понимали подтексты: и учителя, и их ученики вроде Германа Грефа и Аркадия Дворковича.

Приободрившись, Олег Вьюгин решил называть вещи своими именами:

— Но если США и другие страны научатся управлять долгами и возрастут темпы роста их экономик… тоже неплохо: на нефть появится дополнительный спрос!..

— Олег, а когда, — поинтересовался президент, — мы сможем сказать, что ситуация в мировой экономике складывается так, как нам бы хотелось?

Из ответа господина Вьюгина следовало, что в этом вопросе каждому придется довериться своим собственным ощущениям.

Скорее всего, не для такого ответа Владимир Путин собирал свой Экономический совет. Ему хотелось ясности. И ее решил внести главный экономист, руководитель аналитического департамента Deutsche Bank в России Ярослав Лисоволик:

— ЕС идет по линии интеграции в единый орган банковского надзора, это облегчит получение прямой финансовой помощи банкам (в 2009 году таким единым органом в России стал премьер Владимир Путин. — А. К.), и в следующем месяце ситуация улучшится.

Евгений Ясин, оторвавшись от каких-то бумаг, посмотрел на банкира с нескрываемым интересом.

— Более того, — продолжил Ярослав Лисоволик, — для ЕС сохраняется возможность выйти из кризиса более сильным! А что такое явный признак выхода из кризиса, вы спрашивали?

— Да, — подтвердил господин Путин.

— Формирование банковского союза! — обрадованный неумолимостью своей логики, закончил Ярослав Лисоволик.

— То есть никакие вливания со стороны Европейского ЦБ не помогут? — переспросил Владимир Путин.

До сих пор он несколько раз в разнообразных аудиториях, в том числе, например, на встрече с канцлером Германии Ангелой Меркель, повторял, что осторожные вливания со стороны ЕЦБ уж точно не повредят.

Ответ русско-немецкого аналитика был недвусмысленным: нет!

Так Владимир Путин лишился еще одной своей любимой идеи.

Участники совещания с интересом обсуждали китайскую экономику: она их очень беспокоит. С одной стороны, растет, с другой — темпы замедляются, и вообще, оказывается, китайскую систему надо менять. Об этом, в частности, много говорил управляющий директор и главный экономист «Тройки Диалог» Евгений Гавриленков.

— В Китае, — разъяснил он президенту, — последние годы было переинвестирование и недопотребление.

Через несколько минут он вернулся к этой теме и заявил, что доля китайской экономики неумолимо приближается к 50 % американской.

— Но это не касается финансовой системы! — предупредил он.

— Так я не понял, — переспросил Владимир Путин, пока еще, кажется, не пожалевший о том, что придумал для себя такой совещательный орган, как Экономический совет. — С одной стороны, недопотребление, а с другой — приближается к 50 %… Что же будет с экономикой Китая?

Евгений Гавриленков на мгновение задумался. Но только на мгновение:

— Экономика Китая не будет сокращаться, а будет тормозиться.

Аплодисментов он не вызвал, но поощрительный смех в зале услышал.

Александр Дынкин, директор Института мировой экономики и международных отношений РАН, предрек европейской экономике неустойчивый период в три-четыре года.

Интересно, что все выступавшие так или иначе сходились в том, что такой волны кризиса, как в 2008-м, уже не будет.

Правда, Александр Дынкин предпочел оговориться:

— Если, конечно, теракт в Лондоне во время Олимпиады не случится… Не дай бог, конечно… А то очень сильно повлияет на ситуацию.

Вот еще сглазит.

Академик Дынкин предложил в экономической деятельности не лицемерить и опираться на сырье: «Это же наше реальное преимущество!»

— И уместно, — продолжил он, — подготовить заявление президента… На основании данных Росфинмониторинга, который проведет анализ агентов фондового рынка о выводе финансов за рубеж.

Зал зашумел. Члены правительства, сидевшие поближе к президенту, глядели на него, ожидая реакции.

— Пугнуть, что ли?! — переспросил президент, и все с облегчением рассмеялись.

— А что, эффективная мера… — пробормотал со своего края стола Евгений Ясин.

— А слишком не напугаем? — еще раз спросил господин Путин.

— Да пуганые уже… — отмахнулся от нелепого предположения Александр Дынкин.

— Ну да… — согласился президент. — Но вы уверены?…

— Да мы, может, и делать с ними ничего не будем! — раскрыл свой замысел господин Дынкин. — Просто такой анализ проведем…

И он обратился к опыту Китайской Народной Республики, далеко не однозначному, по его мнению, но тут уж господин Путин перебил его, пояснив, что и сам много общается с китайскими коллегами:

— Там даже первое лицо уходит, постепенно оставляя рычаги власти. В Китае нет такой разницы между подходами, как, например, между бывшим президентом Франции и нынешним… От Китая я не ожидаю негативного влияния на мировую, в том числе на российскую, экономику…

Но гораздо больше заинтересовала его мысль о том, что первое лицо должно уходить, постепенно оставляя рычаги власти.

Ректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ Владимир Мау заявил, что если бы КПСС существовала, то был бы сделан вывод о четвертом кризисе капитализма.

— Происходит не только кризис евро, но и кризис антикризисной политики!.. — продолжил господин Мау, а у Евгения Ясина вновь появился повод оторвать взгляд от бумаг на столе.

— В конце концов все будет хорошо! — сориентировался господин Мау под смех аудитории. — Мировую экономику вытянут структурные сдвиги в американской экономике!

Это была новая версия.

— А вообще-то это все — кризис социального государства, — заявил Владимир Мау.

Здесь ему следовало быть особенно осторожным. Идея России как социального государства особенно дорога Владимиру Путину. Не стоило отнимать у него почти последнее.

— Кризис, — между тем беззаботно продолжил Владимир Мау, — будет особенно сильно развит там, где сильнее развито социальное государство. О Норвегии мы, конечно, не говорим.

Не очень понятно было, почему мы не говорим о Норвегии. Оказалось, мы говорим сейчас о Южной Европе.

Владимир Путин между тем запутывался в версиях и теориях. Он попробовал поговорить о пенсионной системе и высказал предположение, что в Германии накопительная пенсионная система сбоит, но некоторые участники совещания разубедили его в этом, а другие, наоборот, поддержали.

Сергей Глазьев, заместитель генсека ЕврАзЭС, с такой страстью говорил о том, что до сих пор любую экономику из кризиса вытаскивала ее милитаризация, что, кажется, именно к этому он призывает и российскую экономику.

А глава Сбербанка Герман Греф уверен, что кризис — это «рукотворное дело» и «результат плохого мониторинга тектонических сдвигов в мировой экономике».

— Мы никогда не вернемся к тому, — заявил он, — что экономика будет национальной.

— Но это значит, что и в мировом кризисе никто не виноват, — возразил кто-то.

— Все виноваты! — резюмировал он и посмотрел на Владимира Путина.

Тот кивнул.

Этот совет не будет собираться часто.

* * *

— Нам нужен мораторий на то, чтобы затягивать пояса! — воскликнул Пол Кругман, профессор Принстонского университета, лауреат Нобелевской премии по экономике. — Иначе это приведет к еще большему спаду в экономике!

— Пол, можно вопрос? — как-то вкрадчиво спросил Владимир Путин. — Но если посмотреть на глобальный рынок потребления, на платежеспособный спрос в глобальном масштабе, с одной стороны, и на запасы, которые накапливаются у крупнейших экономик, складывается впечатление, что мы вползаем просто в очередной кризис перепроизводства. И многие считают, что главная угроза — здесь. С долгами-то можно потихонечку разобраться…

Нобелевский лауреат быстро повернулся в кресле к российскому премьеру:

— Я крайне не согласен с этим мнением! Я никогда не понимал, что значит «глобальное перепроизводство»! Это не значит, что не существует людей в мире, которые не хотят больше покупать! И это не значит, что мир производит гораздо больше автомобилей, потому что, когда каждый житель Китая сможет купить автомобиль, тогда будет огромный потенциал для спроса!

Господин Кругман нервничал, он, видимо, не первый раз слышал что-то подобное и в паре своих книжек уже отвечал на эти соображения, но его самого, похоже, в них не все до конца устраивало, он чувствовал какой-то подвох в происходящем. Но он уже не мог позволить себе остановиться.

— Я не думаю, что это кризис перепроизводства! В Великую депрессию тоже говорили, что это кризис перепроизводства!.. А это кризис долга, кризис падения спроса!.. Как Джон Кейнс говорил, что у нас проблема не с кризисом, а с заправкой, потому что машине нужна заправка, чтобы дальше продолжать движение!..

Владимир Путин, похоже, этого и ждал:

— Великая депрессия закончилась, как известно, Второй мировой войной, разрушениями и необходимостью восстановления хозяйства целого региона мира, всей Европы практически. Потребовались новые продукты, открылись новые рынки. Но вы сейчас признали, что есть проблема с платежеспособным спросом. Да, люди хотят покупать, они бы хотели и задаром получить, я их понимаю, я бы сам хотел что-нибудь задаром получить, но вопрос-то — могут ли они за это заплатить… Я понял, понял вашу мысль, спасибо большое…

Пол Кругман не был, судя по всему, удовлетворен ни Владимиром Путиным, ни собой.

Следующим высказался еще один нобелевский лауреат по экономике, Рагурам Раджан, профессор Чикагского университета. Он признал, что европейские правительства, как и американское, слишком много тратили, «чтобы люди не чувствовали себя недовольными», и что «долговому потреблению надо положить конец».

Неожиданно Владимир Путин так же вкрадчиво, как и Пола Кругмана, спросил Рагурама Раджана:

— А вот количество людей за чертой бедности растет или снижается?

Наученный горьким опытом господина Кругмана, тот ответил:

— Это сложный вопрос…

— Нет! — воскликнул российский премьер.

— Смотря как считать… Вообще-то, те, кто живет за чертой бедности, не стали жить хуже, — откликнулся профессор фразой, которую сам тут же и записал: очевидно, для новой книжки, чтоб не забыть — красиво получилось. — А вот средний класс живет хуже, чем раньше…

— Но все-таки существуют объективные показатели! — настаивал премьер. — Я почему спросил? Вы сказали, что растет неравенство. Так вот, у меня возник вопрос: растет количество людей, живущих за чертой бедности? По-моему, да… Но дело, мне кажется, даже не в этом. А разве раньше, в прежние десятилетия или в прошлые столетия, разве количество людей, чувствующих, испытывающих это неравенство, было меньше? Их было, наверное, даже больше! Вопрос в том, что сегодня люди не хотят с этим мириться!

Профессор уже даже не спорил. Их слушал огромный зал, но он молчал. Тут были две причины: нечего было сказать или не считал нужным из уважения к собеседнику.

— Но одна маленькая реплика, — продолжил в некотором возбуждении премьер, — по поводу того, что вы сказали: нельзя чувствовать себя счастливым, накопив долг. Это кто как! Кто как! У нас многие чувствуют себя счастливыми, и в Штатах, кстати, многие чувствуют себя счастливыми!

Профессор позволил себе засмеяться.

Премьер тем временем вглядывался в свои записи, которые делал по ходу выступления нобелевского лауреата.

— Сам не могу разобрать: накарябал, как курица лапой… — бормотал он. — Спешил очень, потому что интересно наш коллега рассказывал…

Но пока он не расшифровал их, молчать он тоже уже не мог:

— То, что сильная зависимость от потребления в Штатах… Ну и чего?

В зале засмеялись. Разговор премьера с лауреатом и уровень аргументации обоих иногда сильно воодушевлял аудиторию.

— Так везде сильная зависимость от потребления! Регулирования было недостаточно! Единственное, что могу сказать, чтобы вы понимали (Рагурам Раджан кивнул. — А. К.), — когда мы говорим о сокращении регулирования со стороны государства, мы имеем в виду прежде всего неэффективное регулирование. Просто мне кажется, в этой аудитории, здесь, в России, об этом нужно сказать. Спасибо большое.

— Мне кажется, — вдруг вступил Герман Греф, — господин Раджан говорил прежде всего о социальном неравенстве. Надо сравнивать рост доходов верхних десяти процентов и нижних десяти процентов…

— О, — перебил его премьер. — Расшифровал свои записи методом дедукции и индукции!.. Вы считаете, надо принять решение о сокращении социальных расходов? И кто проголосует из депутатов? Кто руку поднял — поименно обозначили, вывесили его в интернет. В следующий раз его уже не изберут в парламент! Не простят избиратели!.. И некоторые эксперты полагают, что современное политическое устройство не позволяет странам эффективно решать эти проблемы! Значит, система сбоит, как говорят в народе, сбой дает!..

Он имел в виду систему демократии, а не вертикали власти, конечно.

— Демократические страны все равно придумают решение какое-нибудь, — почти уже раздраженно заявил профессор.

Он имел в виду, что экономические проблемы не повод отказываться от института демократии.

Тут снова вступил Герман Греф:

— Демократические институты требуют трансформации или это временные сложности, как вы думаете?

— Чувствуется, — удовлетворенно произнес премьер, — что Герман Греф раньше в правительстве работал. Дожимает, дожимает!..

— Я уточняю ваш вопрос, — потупился Герман Греф.

— Ну да… — кивнул премьер. — Спасибо, спасибо.

— Мне кажется, — вздохнул профессор, — проблема не в демократических институтах, а в людях…

— Мы сталкиваемся, — заявил Герман Греф на радость премьеру, — мы сталкиваемся с великим популизмом властей! Дело не в том, что кто-то не знает, что делать, а проблема, как избраться второй раз после того, что сделали…

Он не назвал, какие власти, российские или, может, какие-то другие, имеет в виду, но было видно, что эта проблема беспокоит Владимира Путина гораздо меньше остальных.

Тут высказался и Пол Кругман, завороженный, видимо, свободой мнений на этом форуме вдали от родины (в свое время через это пострадал и Алексей Кудрин):

— Америка поступает правильно только после того, как попробует все остальное!

— Да речь не идет о меньшей демократии! — вдруг заявил Герман Греф. — Может, даже о большей. Только решать надо! Институт демократии подлежит мощнейшей трансформации! А то люди, которые знают о реальных проблемах людей лишь понаслышке, принимают решения! И с этим уже нельзя мириться!

Если придираться, то можно ведь сказать, что Герман Греф и теперь не назвал страну, в которой все так ужасно. Но вот Владимир Путин, например, все правильно понял: не о России сейчас говорил Герман Греф.

— Заметьте, не я это сказал! — засмеялся он.

* * *

Игорь Сечин предложил модель буквально математической зависимости роста потребления газа от роста ВВП:

— Рост ВВП на 1 % приводит к росту на 1 % потребления газа в стране.

После этого он сосредоточился на проблеме сжиженного газа:

— Если этот рынок не займем мы, его займут другие (и уже в целом заняли. — А. К.). Назревает новый рывок Катара на рынке СПГ…

Спасением для отрасли и шансом успеть на передел рынков он считает либерализацию экспорта СПГ. Причем он решил отдельно заверить «Газпром» в том, что эта либерализация ему не повредит:

— Это будут другие рынки…

Он еще некоторое время разъяснял свою позицию по поводу разработки шельфа, но тут господин Путин прервал его:

— А какие рынки вы имеете в виду?

Очевидно, несмотря на длинный разговор перед началом заседания, слова Игоря Сечина про эти рынки были экспромтом.

— Рынки? — переспросил он. — Азиатский и Тихоокеанский регионы.

— А откуда возить будем? — переспросил президент.

— Сахалин…

— Сахалин — это понятно. Откуда еще?

— Карское море…

— Это, значит, Северным морским путем… — уточнил господин Путин.

— Да.

— Но он открыт четыре-пять месяцев в году.

— Ледоколы…

— Ледокольным флотом там не пройти, особенно в районе островов… — заявил президент. — Так что придется отдавать газ в Европу на спотовый рынок.

А там, очевидно, имел он в виду, этот газ будет конкурировать с другим российским газом.

Так они и не договорились.

* * *

— Справиться с проблемами в одиночку не может ни одна страна. Сумеет ли «двадцатка» вывести мировую экономику из стагнации и неопределенности? — спрашивал Владимир Путин у коллег. — В среднем государственный долг в развитых странах превышает их годовой ВВП.

Судя по тому, что российский госдолг не больше 10 %, Владимир Путин не относит российскую экономику к числу развитых.

* * *

На встрече президента России Владимира Путина в Кремле с министрами финансов, председателями центробанков стран «двадцатки» и главами крупнейших мировых финансовых организаций президент Всемирного банка Джим Ен Ким констатировал:

— Худшая часть кризиса позади!

То есть впереди лучшая его часть.

— Есть ли кто-нибудь, кто хочет высказаться по существу? — напрямую спросил Владимир Путин.

Присутствующие деликатно промолчали. Высказываться по существу не хотел никто.

Тогда господин Путин высказался сам. Он тоже обратил внимание на слова господина Кима насчет худшей части кризиса.

— Вашими устами бы да мед пить, — указал он президенту Всемирного банка.

Президент России согласился с тем, что в основе мировой финансовой системы лежит проблема доверия, и продолжил:

— Но в основе недоверия лежит системный сбой в прежней системе регулирования. И инвесторы не удовлетворяются простой накачкой денег и работой печатных станков… Президенты при принятии решений (господин Путин имел в виду, очевидно, прежде всего наблюдения за самим собой. — А. К.) находятся между необходимостью и возможностью — необходимостью принимать решения и возможностью их реализовать по политическим и социальным причинам. И вас я тоже прошу подумать над возможностью реализовать ваши решения.

Не стоит уж говорить о необходимости принимать их.

Участники встречи проводили господина Путина аплодисментами. Скорее они все-таки благодарили его за присутствие на этой встрече, чем чувствовали облегчение от того, что он покинул их.

* * *

На совещании, посвященном проблемам легкой промышленности, прозвучало много новаторских предложений, причем со стороны Владимира Путина тоже.

— Мы поняли, — сказал гендиректор Брянского камвольного комбината Евгений Томак, — вашу шутку насчет того, что члены правительства будут носить российскую камвольную форму!

— Какая же шутка, — пожал плечами господин Путин.

— Спасибо! — воскликнул расчувствовавшийся Евгений Томак.

Гораздо более радикальным было выступление одной из участниц совещания, которая в ультимативной форме предложила снизить НДС в легкой промышленности с 18 до 10 процентов.

— Здесь нет министра финансов, — огляделся президент, — а то он бы повесился здесь сразу после вашего предложения.

Видимо, Владимир Путин лучше других знает, насколько впечатлительным человеком является Антон Силуанов.

* * *

Ангела Меркель любезничала в первом ряду партера с Владимиром Путиным. Но стоило ей выйти на сцену, как тон ее изменился. С одной стороны, она заявила: «Россия — самая большая страна земного шара, и мы будем делать в нее большие инвестиции». Но тут же и добавила:

— В России есть сырье, но необходимо провести диверсификацию экономики, а это можно сделать, когда мы имеем активное гражданское общество, когда мы можем развивать неправительственные организации, которые должны иметь свои шансы в России.

Заканчивала она эту мысль под громовые аплодисменты зала.

Владимир Путин, если бы и хотел, ответить ей сейчас не мог.

А он хотел. Это было видно.

* * *

Один из иностранных журналистов спросил Владимира Путина насчет отъезда ректора Российской экономической школы Сергея Гуриева из Москвы в Париж:

— Возможно, ситуация в России не так уж хороша для инвесторов?

— Вы говорите про озабоченность наших партнеров условиями ведения бизнеса в России. Назовите хоть одного! (Вот это точно было лишнее: назовут обязательно, причем партнеры сами назовут себя, и в ближайшее время; и им будет что добавить по этому поводу, тоже от себя. — А. К.) Проблемой являются обоюдные ограничения в торговле. Вот это проблема, которую мы действительно обсуждаем на каждом саммите Россия — ЕС.

Высказался Владимир Путин и про Сергея Гуриева:

— Да у него жена в Париже живет! И работает! Хочет — пусть остается там! Хочет — пусть возвращается! Ему никто не угрожает, его никто не заставляет!

Немного позже перед лидерами ЕС и России выступила испанская журналистка. Она, видимо, очень волновалась, поэтому понять ее было трудно. Но очевидно было, что она не согласна. Ясно прозвучал только вопрос, гарантирует ли господин Путин безопасность господину Гуриеву, если тот захочет вернуться в Россию.

— Если ничего не нарушил, то 100 % ему ничто не угрожает, — отозвался российский президент.

Можно, конечно, предъявить испанской журналистке ее смятение, взволнованность и сумбур.

Но и господину Путину можно предъявить его полное хладнокровие, когда он говорит, что Гуриев просто уехал в Париж к жене.

* * *

На форуме ВТБ «Россия зовет!» президент Путин констатировал преодоление острой фазы мирового политического кризиса, но не гарантировал быстрого выздоровления мировой экономики (хотя, если бы и гарантировал, никто уже, кажется, не удивился бы). Президент назвал российскую экономику почти пятой экономикой мира. По объему ВВП (президента и в самом деле бывает иногда очень много) РФ на тысячные доли процента отстает от ФРГ.

— Но на этом хорошие новости, как говорится, заканчиваются, — признал Владимир Путин. — Производительность труда у нас, например, в два раза ниже, чем в Германии.

Как говорится, все это великолепие разбивалось о вывеску «Штанов нет».

* * *

Владимир Путин похвалил Фонд прямых инвестиций и его гендиректора Кирилла Дмитриева за то, что фонду удалось привлечь $9 млрд иностранных инвестиций. Они тоже будут брошены в топку модернизации, которую столько лет хотело так много экономистов и которой опасалось еще больше экономистов.

* * *

Гендиректор издательства «Эксмо» Олег Новиков попросил у президента Путина помощи книгоиздателям. Он объяснил, что «это бизнес, и он может быть прибыльным», но на месте книжного магазина арендатор в любой момент предпочтет увидеть какой-нибудь другой бизнес.

— Вы давно в этом бизнесе? — уточнил президент.

— С институтской скамьи.

— А какой у вас годовой оборот?

— 6 миллиардов рублей, — признался Олег Новиков.

Владимир Путин был приятно удивлен. К тому, что начинается с миллиарда, он относится с интересом.

— Но вы сами сказали: это бизнес, — произнес он. — Значит, на него распространяются правила. Если у вас появляются элементы социальной нагрузки — тогда об этом можно подумать…

— Ответ есть, — предложил Олег Новиков. — Во Франции, например, на месте книжного магазина нельзя открывать больше ничего.

— Это плохой пример, — перебил его Владимир Путин. — Вы знаете, какие у них налоги: 75 %! Депардье — и тот убежал к нам!

— Не все, Владимир Владимирович, выживает в рынке, — вздохнул советник президента России Владимир Толстой.

— То, что в рынке не выживает, не должно в рынке существовать, — среагировал господин Путин. — Тогда надо поддерживать не за счет налоговых льгот, а прямыми субсидиями.

Вывод, кажется, был неожиданным для Олега Новикова.

* * *

Гендиректор «Яндекса» Аркадий Волож рассказывал, что попытка экспорта поисковиков, таких как «Яндекс», на западный рынок — это больше чем бизнес, это миссия (попутно он напоминал, что в мире сейчас не больше четырех стран, у которых есть свои поисковики). Аркадий Волож не скромничал.

— Вы сказали про некую миссию, — кивнул господин Путин. — Видимо, вы со мною согласитесь, что этот эксперимент будет чистым, если каждый из этих миссионеров обладает известной чистотой суверенитета. Понимаете, потому что если за всеми четырьмя стоит один хозяин (он имел в виду, видимо, как обычно, США. - А. К.), то это уже не миссия. Это монополия. А монополия хороша только тогда, когда она своя.

Владимир Путин, видно, знал, о чем говорил (да, я про «Газпром»). И зал, судя по бурным аплодисментам, его понял.

— А в целом это вредное явление, — закончил президент.

И это было вредное заявление.

* * *

На молодежном форуме «Селигер» президента России спросили о росте зарплат.

— Я привык говорить по-честному, — заявил господин Путин, глядя прямо в глаза спрашивающему. — Темпы роста зарплаты в стране выше темпов роста производительности труда. Мы так экономику можем завести в тупик.

Аспиранты и преподаватели поняли: хорошо, если с Селигера они уедут с той зарплатой, с которой приехали, и после этого интересовались только мировоззренческими вопросами.

* * *

Владимир Путин, услышав задорное выступление главы ФНПР Михаила Шмакова на съезде Федерации независимых профсоюзов России, тоже раззадорился:

— Например, по поводу заговора рыночников и либералов, — припомнил он. — Думаю, что заговора у нас все-таки нет… Да и «невидимая рука рынка»… я цитирую предыдущего выступающего как классика, она у нас заметна, понятна и в общем и целом прозрачна… Какая же там мощная рука рынка, когда у нас отработана целая система поддержки отдельных отраслей, льготирование сельского хозяйства, высокотехнологичного бизнеса… прямое фондирование из Центробанка, который сейчас был подвергнут критике…

Владимир Путин таким способом с неожиданной готовностью подтвердил, что в стране нет, да, видно, и не может быть рыночной экономики.

* * *

— Строители XXI века, — воскликнул Ринат Айсин, автор проекта Poiskstroek.ru из Сургута, — истосковались по Госплану! Они хотят знать, куда идти.

Роль Госплана, очевидно, готов взвалить на себя Poiskstroek.ru.

— То есть нужна стабильность… — задумчиво перевел на свой язык Владимир Путин.

* * *

— Внутренний туризм активно развивается благодаря санкциям и росту курса доллара! — чистосердечно признался Андрей Шевелев. — У нас уникальные решения по удешевлению!

— Не заплатить и уехать! — предложил свое решение Владимир Путин.

Проверенное, похоже.

* * *

Владимир Путин считает, что не надо будет наконец-то деньги брать из резервных фондов, хотя там еще не так уж пусто:

— Если вообще прекратить все делать, совсем прекратить всем работать, как говорят — шило в стенку, четыре месяца можно жить, вообще ничего не делать, страна может замереть на четыре месяца и будет существовать.

Вообще, я давно заметил, что для устойчивого оптимизма по всем параметрам во всех областях на годы вперед почти любому аналитику достаточно, чтобы цена на нефть неуклонно повышалась хотя бы пару дней подряд. Но за Владимиром Путиным такого раньше вроде бы не замечалось.

К тому же он употребил одно новейшее выражение: «шило в стенку». Это сразу вызвало громкий перешепот в зале: люди гадали, что это значит и из какого это жаргона, и выводы пока были не очень утешительными для Владимира Путина, но очевидными.

Впрочем, следует сказать, что сразу после «прямой линии» я выяснил этимологию этого выражения, и все оказалось не так плохо. Один сильно высоко поставленный источник в администрации президента, хорошо знакомый с ситуацией, пояснил мне, что в 1970-х годах следователи прокалывали бумаги в деле, чтобы сброшюровать их, шилом. А когда дело не вырисовывалось и становилось ясно, что это пустышка, они втыкали шило в стенку и могли пока расслабиться.

Просто интересно: и сколько в той голове еще таких выражений, если за 16 лет некоторые из них только начинают расходоваться?

* * *

— Карл Маркс писал, что экономическая химия для нас важнее, чем любая другая экономика! — четко, звонко и даже задорно начал свою презентацию владелец компании «Акрон» Вячеслав Кантор.

— Первый раз мы начинаем совещание с цитаты из Маркса, — не удержался и перебил господина Кантора Владимир Путин.

— Мы старались при выборе цитаты, чтобы это было интересно прежде всего вам, Владимир Владимирович, — подчеркнул Вячеслав Кантор с необычайным достоинством и вместе с тем как-то даже сухо: ничего особенного, читалось в этом кивке, мы же понимаем, что это может вам понравиться, такая у нас, бойцов презентационного цеха, работа…

И вот это было уже лишнее. Господин Путин, казалось, был против того, чтобы из него делали поклонника Карла Маркса:

— Все больше и больше перегибаете! Почему прежде всего мне?

Тут многословный до сих пор Вячеслав Кантор промолчал. Возможно, он не хотел перегибать еще больше.

— Улюкаеву интересно, — констатировал господин Путин, утвердивший, что все встало на свои места и что инициатива в этом помещении принадлежит ему. — Улюкаеву интересно. Это он экономист.

Алексей Улюкаев (министр экономического развития РФ. - А. К.) тоже кивнул, и с большой готовностью. Чем больше сейчас было бы записано на него, тем для него в конце концов и лучше: тяжкую ношу настоящего поклонника Карла Маркса на свои плечи брал сейчас министр — и не поморщился.

* * *

Олег Дерипаска показывал себя последовательным сторонником идеи субсидий («Мы дошли до потолка внутри страны… Надо расти на экспорт!..»). У Владимира Путина идея субсидий для проектов группы ГАЗ энтузиазма не вызвала.

— Да как же! — разгорячился господин Дерипаска. — Ведь мы на каждый рубль кредитов в конце концов платим 2,2 рубля налогов! Польза же для государства!

Президент, который, это было видно, к Олегу Дерипаске относится, безусловно, хорошо, но при этом как-то, что ли, снисходительно (слишком давно знает), снисходительно же и улыбался.

— Если в экономику слишком много денег закачать, все это превратится в ничто, — говорил он Олегу Дерипаске негромко. — Это же понятно! Будем разгонять инфляцию…

Олег Дерипаска, по-моему, расстроился, это заметил и президент и неожиданно решил, видимо, его утешить:

— Но в целом вы правильно говорите!

То есть они вдруг успели поговорить о многом.

* * *

Гендиректор «Русской механики» Леонид Можейко озабочен укреплением рубля: у него амбиции экспортера.

— Это один из ключевых вопросов! — оживился Владимир Путин. — Важен даже не курс, а стабильность! Слишком много рисков, если мы отойдем от плавающего курса рубля. Занимаемся, поверьте мне, почти в ежедневном режиме! Я просто боюсь сказать лишнее слово, чтобы не навредить! Здесь угроза со всех сторон!

Он поднял голову и увидел все эти, собственно говоря, угрозы:

— Если бы не было камер, я сказал бы более конкретно! Но пока на этом остановимся.

Интересно, какие камеры он имел в виду.

Высочайшая технология
Инновационное

Начались последние приготовления к запуску ракеты «Ангара».

— Включена бортовая система телеметрических измерений, — вел репортаж диктор из Плесецка… — Минус 90. Баки первой и второй ступени наддуты… Минус 40. Напряжение бортовых батарей в норме.

Следующая его фраза звучала непоследовательно:

— Произошла автоматическая отмена пуска. Доклад закончен.

— Спасибо, — поблагодарил его президент.

Словно все именно так и должно было произойти.

Как будто это и было запланировано.

Не оставляло желать лучшего только самообладание участников этого проекта. Они молчали (после самообладания, как известно, не с кем поговорить). Между тем было ясно, что все рухнуло. Вернее, «Ангара» устояла на своем месте и, слава богу, никуда не успела рухнуть, как раз этому и помешала автоматическая отмена пуска (так что с этой точки зрения несостоявшийся старт можно было считать крайне успешным). Но торжество российской военно-космической мысли было безнадежно сорвано.

* * *

Владимир Путин в своей резиденции в Ново-Огареве проводил заседание правительственной комиссии по высоким технологиям и инновациям.

С самого утра было ясно, что в Ново-Огареве готовится что-то. У ворот вдруг появились два фургона, скрывающих от посторонних глаз то, ради чего сюда в этот день стоило приезжать. Впрочем, через несколько минут те, кому очень нужно было это знать, были в курсе, что в них скрываются два наисовременнейших детища отечественного автомобилестроения под проникновенным русским названием «ё-мобиль»…

Когда машины разгрузили и они оказались перед крыльцом резиденции, у меня появилось ощущение, что здесь что-то не так. И я понял, что именно: до сих пор здесь разгружались совсем другие машины. BMW — да. Mercedes — конечно. Но только не эти изящные птички, раскрашенные в самые актуальные цвета сезона.

Мысли про ё-мобили, конечно, отвлекали участников совещания от темы заседания, хотя сами по себе и были ей посвящены. По их лицам бродили странные детские улыбки, словно машины эти помимо их воли возвращали их в детство, хотя на самом деле ничего подобного в их детстве не было, если не считать игрушечных машинок… Владимир Путин, открывая совещание, говорил, такое впечатление, быстрее обычного. Очевидно, ему хотелось скорее попасть туда, вниз, к бело-бирюзовой и красно-бежевой.

* * *

Премьер рассказал, что в России продолжается рост промышленного производства, и даже бурный, особенно по сравнению с тем же периодом прошлого года (6,3 %). И что главное сейчас — резкое обновление экономики. Премьер некоторое время рассказывал про необходимость частно-государственного партнерства в этом деле, которое пока используется до обидного мало.

— Формат технологической платформы, например, — заявил премьер, — позволяет объединить усилия государства, науки, образования, бизнеса вокруг прорывного инновационного проекта — проекта, который на выходе даст передовые, а главное — коммерчески привлекательные технологии, товары, услуги…

Все звучало так масштабно, что если бы от этого перейти к красно-бежевой и бело-бирюзовой (а было ясно уже, к чему он клонит), то господин Прохоров мог и загордиться, а это сильно повредило бы и частно-государственному партнерству, и прежде самому господину Прохорову.

Так что премьер продолжил:

— Причем, может быть, не такие уж грандиозные технологии на первый взгляд… даже имеющие отношение к ширпотребу… — премьер мельком взглянул на Михаила Прохорова, на чьем лице не отразилось ни страдания, ни боли… — но влияющие на технологическое обновление. И мы их с успехом продвигаем на рынке. Я сейчас посмотрел, когда сюда заходил… наш коллега Прохоров продвигает один из таких продуктов. Как вы его назвали — «ё-мобиль»?

— Ё-мобиль. — осторожно подтвердил господин Прохоров.

— Ну, название, конечно… — вздохнул премьер (вот он бы, видимо, придумал… — А. К.). — Непонятно, откуда вы его взяли…

Тут Владимир Путин, кажется, понял, что одним своим словом, глумясь над другим чужим, может погубить не только ё-мобиль, но и нарождающееся на новой технологической платформе частно-государственное партнерство, и спохватился:

— Нет, может быть, даже и неплохо!..

Впрочем, у него самого аргументов в пользу этого слова не было, разве что только внутренние, о которых вслух и не скажешь (зато каким эхом в душе отзывается!).

— Во всяком случае, внимание привлекает, — отыскал наконец один подходящий аргумент премьер. — Это совершенно новый продукт, совсем новый, технологически новый! Но я еще не готов сделать окончательные выводы: на нем я еще не поездил, сейчас попробую это сделать. У нас сейчас будет заседание Совбеза. Хочу на этом вашем ё-мобиле доехать до Дмитрия Анатольевича (Медведева, президента РФ. - А. К.) и ему показать. Я смогу доехать? Здесь недалеко. Не развалится по дороге ваш ё-мобиль? Сейчас проверим.

Михаил Прохоров благоразумно промолчал. Он слишком много знал.

* * *

Минут через двадцать после того, как заседание покинули журналисты, из здания вышел Владимир Путин. То есть на рассмотрении глобальных технологических платформ премьер не задержался. Его больше интересовали две конкретные.

Он сел за руль красно-бежевой. Из машины слышались пояснения господина Бирюкова:

— Включается? А вот этой красной кнопочкой… Надо только тормоз держать. Сколько стоит?… 450 тысяч, но это со всеми опциями… Завод? В следующем году закончим… Валентина Ивановна (Матвиенко, губернатор Санкт-Петербурга. — А. К.) очень хорошие условия по земле дала… Первая серийная машина? К сентябрю 2012 года уже будет!.. Ехать как? А просто педаль газа нажимать!

— Ну, поехали? — спросил премьер.

Он к этому времени уже пересел в другую машину, бело-бирюзовую, более спортивный вариант.

— Миша! Где Миша?! — спросил премьер в окно. — С нами поехали.

— Так некуда сесть, — пояснил господин Прохоров.

В спортивном варианте задние сиденья были безнадежно малы (я думал, что они малы и, так сказать, в классическом варианте, но когда попробовал сам, понял: расстояние между передними и задними уж не меньше, чем в «пятерке» BMW).

— А во вторую садись! — крикнул ему премьер так, как будто тот уже почти не успевал.

Похоже, премьер не мог уже держать в руках не только себя, но и ё-мобиль: ему хотелось немедленно начать эксплуатационные испытания.

Сначала он отчего-то дал назад, а потом ё-мобиль резко взял к выезду из резиденции. За ним рванул и второй. И тут же к ним пристроился, конечно, Gelandewagen, а потом еще седан, Mercedes.

В этом невероятном кортеже не хватало только «новой желтой».

Я услышал откуда-то сверху громкие голоса, поднял глаза и увидел, что на балконе резиденции столпились участники совещания. Здесь были и глава Роснано Анатолий Чубайс, и глава Ростехнологий Сергей Чемезов, и министр науки Андрей Фурсенко, и возглавляющий Курчатовский институт Михаил Ковальчук, и министр связи Игорь Щеголев… Из-за окна выглядывала министр экономики Эльвира Набиуллина… На лицах их блуждали все те же странные улыбки, что и в начале совещания. В них было что-то умильное и вместе с тем настороженное.

Так, наверное, родные и близкие (или те, которые хотят ими стать) провожают своих в ралли «Дакар».

На крыльцо вышел Андрей Клепач и разъяснил, что за те 20 минут, пока совещание шло в закрытом режиме, комиссия утвердила все 25 новых технологических платформ, «на основе которых будет развиваться и ё-мобиль, и дирижаблестроение»…

А меня не покидало чувство какой-то смутной тревоги, и я никак не мог разобраться в ее причинах.

И вдруг меня словно пронзило током. Я слышал, что премьер спросил, как стартовать.

И я только не слышал, чтобы он спросил, как останавливаться.

* * *

У кого-то из членов российской делегации зазвонил телефон. Мелодия была томной.

— Станцуем сейчас, — пробормотал господин Путин в сторону звонка, и тот тут же панически прекратился.

* * *

Возле трека для тестирования автомобилей один за другим начали приземляться вертолеты. Из последнего вышел господин Путин. Через минуту он был на треке и уже осматривал багажник новой машины.

Но оказалось, что багажник открывается только ключом. Гендиректор АвтоВАЗа Игорь Комаров решил достать ключ из замка зажигания, повернул его… рванул стартер, короче говоря. Машина, видимо, стояла на скорости, так что взвизгнула и чуть не уехала. К счастью, Игорь Комаров все-таки последним усилием воли успел повернуть ключ в другую сторону и вытащил его из замка.

Потом господин Путин решил прокатиться по треку. Он предложил мне тоже сесть в машину. Отказываться было глупо.

Завести «Гранту» ему не удалось даже с третьего раза. Господин Комаров, севший на переднее сиденье, выглядел подавленным (как будто по нему проехала не «Лада Гранта», а по крайней мере «КамАЗ»). Я представлял себе, каким он будет выглядеть в общении с подчиненными, когда премьер улетит из Тольятти.

В салон заглянул один из разработчиков модели и негромко сказал:

— Владимир Владимирович, тут электронная педаль газа. На нее вообще давить не надо.

После этого «Гранта» наконец завелась. Ее слабость оказалась на этот раз ее достоинством.

— Памперсы надели? — обернулся премьер, притормаживая перед выездом на трек. — Молчите… Значит, не надели. А зря.

Он взял со старта резко. Но я бы не сказал, что дух, например, захватило. По прямой машина шла со скоростью 90-100 км/ч, на поворотах премьер снижал скорость, хотя трек, казалось, для того и существует, чтобы ее увеличить: он выглядит как обыкновенный велотрек, и при желании испытатель и машина могут идти, кажется, почти вертикально.

— А покрытие специально имитировали под российские дороги? — спросил премьер гендиректора.

Это была даже не просто российская дорога. Это была разбитая тысячами целеустремленных испытателей бетонка. Это было именно то, что называется: не дорога, а направление.

Игорь Комаров тут же объяснил, что вот-вот здесь положат новый асфальт и трек будет как новенький (обычно асфальт к приезду господина Путина положить успевают).

Но этот трек, по моим представлениям, такой, каким он должен быть всегда. Не «Роллс-Ройсы» испытывают. И это уже тот случай, когда чем хуже, тем лучше.

— А по сравнению с ё-мобилем как? — поинтересовался я.

— Ну, ё-мо…билль! — отозвался премьер. — Он же еще сырой, делается с нуля. Давишь на педаль газа, а движется пока не очень.

— Но ведь движется! — возразил я.

— Это да, — согласился премьер.

Тем временем машина сделала три круга и въехала в ангар, где премьера ждали журналисты и рабочие завода.

— Хорошая машина, — сказал премьер. — На ней на дачу ездить. Смотрите, какой багажник большой! Два мешка картошки поместятся.

Его спросили, почему машина не сразу завелась.

— А, — вспомнил премьер. — Да там оказалась электронная педаль газа, а я по привычке…

— Давите на все, — подсказал я.

— Да, — внимательно посмотрел премьер. — По привычке.

* * *

Предприниматель Елена Николаева предложила государству уйти из сферы социальных услуг (Владимир Путин тем не менее остался сидеть на месте) и привела в пример Францию. А насчет новых кадров сказала не таясь:

— Если что — нарожаем!

Я смотрел на нее и верил ей безоговорочно.

Не таков, впрочем, оказался Владимир Путин.

— Что касается того, что все пожилые французы довольны, что государство ушло из социальной сферы… У меня много знакомых пожилых французов (Жак Ширак, например. — А. К.), и ни одного довольного не видел, ну просто ни одного! Французы вообще народ требовательный… В этом их пассионарность…

Владимир Путин в этот день был склонен к философским обобщениям. Но после смерти Махатмы Ганди говорить было по-прежнему не с кем.

* * *

В университетских лабораториях премьер рассматривал прозрачный на просвет бетон, а также климатическую камеру, с помощью которой изучается влияние 40-градусного мороза на бетонную стену (в камере, которую на секунду приоткрыли, столько и было). Проректор Александр Волков показал Владимиру Путину схему «умного дома». Схема произвела на премьера странное впечатление.

— «Умный дом»? — переспросил он. — С одной стороны, он привлекает, а с другой — пугает. Ну ни включить же самому, ни выключить! Или не то включается!.. А так — пришел домой — пальцем нажал: и все работает! Захотел — кондиционер включил, захотел — еще что-нибудь!

В этих словах чувствовалась неутихающая боль человека, однажды столкнувшегося с «умным домом» и проигравшего эту схватку интеллектов.

— Накладки бывают, — согласился Александр Волков. — Но вот, например, как автоматически работают жалюзи!..

— Но эти системы часто дают сбой… — скорбно повторил премьер. — И сколько стоит и чего даст? Система должна работать надежно, потребителям должно быть комфортно…

— А система настраивается под потребителя! — оживился проректор.

Так и не добившись от него того, что хотел услышать, премьер прошел в зал заседаний, где его давно ждали многочисленные участники совещания.

Они хотели услышать от него что угодно.

* * *

Глава оргкомитета «Сочи-2014» Дмитрий Чернышенко рассказал Владимиру Путину, как должны выглядеть горные олимпийские объекты:

— Будет не хуже, чем в Куршевеле.

— Должно быть лучше, — поправил его господин Путин. — Там, в конце концов, все это давно делали, а мы применяем суперсовременные технологии.

Впрочем, для того, чтобы было не хуже, чем в Куршевеле, до Красной Поляны должен всего-навсего доехать Михаил Прохоров.

* * *

Владимир Пирожков продемонстрировал Владимиру Путину с Ангелой Меркель картинку автомобиля с вертикальным взлетом и долго и убежденно рассказывал, что именно летать надо, а не ездить. Госпожа Меркель согласилась, а господин Путин переспросил:

— Но а сейчас-то что будем делать?

— Сейчас будем ездить! — так же убежденно повторил Владимир Пирожков.

Канцлер и президент великодушно засмеялись.

* * *

Президент Путин выдвинул оригинальную версию возможных экономических санкций Запада по отношению к России в высокотехнологичных областях:

— Полагаем, что это связано как раз с этим — с тем, чтобы не дать нам возможность осуществить это самое импортозамещение и продолжить зависимость в том числе от украинских предприятий. Это покушение с негодными средствами. Мы все равно это сделаем! В современном мире это невозможно затормозить!.. Мы выживем и пойдем дальше. А наши партнеры не смогут!

Он сейчас на войне, Владимир Путин.

И вчера он приоткрыл подробности того, как видит развитие событий в тылу.

В том числе и в тылу противника.

* * *

Директор Фонда развития интернет-инициатив Кирилл Варламов рассказывал президенту про трехуровневый акселератор, точки кристаллизации, коворкинг… До какого-то момента господин Путин честно слушал. Но потом Кирилл Варламов сказал:

— Развивается интернет вещей, когда к интернету будут подключены не просто мобильные устройства, а вся бытовая техника: может быть, кресло будет подключено через семь лет к интернету. И вся эта информация, она…

— Зачем? — не выдержал господин Путин.

Зачем, он имел в виду, подключать кресло к интернету.

— Может быть, как часто нужно садиться… — смешался господин Варламов.

То есть интернет может рассчитать для человека оптимальное количество посадок в кресло. Что-то здесь предвещало начало бурного стартапа.

Но тут же у него возникла новая идея:

— Например, мерить вес человека изо дня в день.

Президент ничего не ответил.

Но мозговая атака была уже в разгаре и не зависела от его воли.

— Можно ответить про кресло?! — воскликнул генеральный директор Mail.ru Group Дмитрий Гришин. — Кресло, если мерить, сидит человек или не сидит, может экономить еще электроэнергию — в офисах, в больших и крупных компаниях, потому что очень часто бывает, что кондиционирование работает зря — когда людей нет. То есть на самом деле это имеет право на жизнь.

— Ужасно, — вздохнул господин Путин.

Был искренним.

* * *

Владимир Путин приехал в Красную Поляну на модели Lada Vesta. И уж никак нельзя было это назвать случайностью: новая вазовская модель нуждалась в такой модели, как Владимир Путин, гораздо больше, чем он — в такой модели, как Lada Vesta.

* * *

Глава Федерального медико-биологического агентства РФ Владимир Уйба доложил президенту о проблеме медицинского сопровождения спорта высших достижений. Выяснилось, что была поставлена задача развернуть медицину к спорту еще к началу лондонской Олимпиады. Но это оказалось невозможным: медицинские автобусы, которые собрали для сопровождения спортсменов, развернули на границе.

Теперь такой проблемы нет.

— Раньше, — объяснил господин Уйба, — мы имели минимум врачей, которые почти не влияли на подготовку спортсменов. Тренер определял, что принимать (оттого, наверное, случались и громкие разоблачительные скандалы: тренеры, которые хотели, конечно, как лучше, увлекались и останавливались, причем насильственно, только в допинг-лабораториях после соревнований).

Теперь все будет по-другому. Зависть к китайцам, о загадочных отварах которых ходят легенды еще с пекинской Олимпиады (после них китайские спортсмены могли, кажется, не только бегать и плавать, а и летать и жалели только, что в программе соревнований не было соответствующих дисциплин), сделала свое дело.

— Мы, — с удовлетворением сообщил Владимир Уйба, — разработали биомолекулярные сборы, индивидуальные для каждого спортсмена. Такой сбор полностью корректирует все! Для сборной «А», которая претендует на пьедестал, мы это уже сделали! Теперь идем дальше!

Таким образом, мы узнали, к примеру, о существовании сборной «А» (и сборной «Б», видимо, тоже, раз есть сборная «А»).

А не только о наличии биомолекулярных отваров, с которыми перспективы российских спортсменов на сочинской Олимпиаде должны казаться безоблачными (а все равно, эх, не кажутся).

И надо было видеть, как слушает рассказ господина Уйбы господин Путин. Глаза его горели неярким светом, словно он уже испробовал биомолекулярный сбор на себе, не дожидаясь отдаленных результатов на мышах.

Было ясно: если не испробовал, то обязательно испробует.

* * *

— Не страшно было (спускаться в батискафе на дно Черного моря. — А. К.)? — интересовалась у господина Путина журналистка телеканала «Россия».

— Мы на Байкале, — объяснил господин Путин, — на глубину две тысячи метров опускались. На отечественном аппарате.

То есть страшнее уже не бывает. И не будет.

* * *

Космонавт Алексей Леонов упомянул, что в День космонавтики он вместе с другими людьми открыл в Углегорске (который вроде бы планировали переименовать в Циолковский) памятник Юрию Гагарину и что это «необыкновенно умно сделанная композиция». Владимир Путин оживился:

— Космодром Восточный предназначен в основном и главным образом для решения мирных задач и международного сотрудничества, но располагается он на базе бывшей ракетной дивизии Советского Союза.

Ну ясно. Два раза нам такие вещи объяснять не надо.

* * *

На следующий день после неудачного запуска ракеты «Союз» с космодрома Восточный Владимир Путин снова приехал туда, чтобы повторить запуск. Сказать, что это был день сурка, — ничего не сказать. Это был день зверя, похожего, конечно, на сурка, но неизмеримо шерстистее, зубастее и ржаво-желтее…

— Готовность к пуску пять минут… — сообщили из динамика.

И еще через некоторое время:

— Ключ на старт!

Строители стояли неподвижно и даже окаменело, хотя было ветрено настолько, что их должно было даже покачивать. Да, на строителей можно было опереться. И только одна девушка, бросив всех, в том числе президента, лихорадочно снимала ракету на телефон.

— Продувка, — вскрикнул все тем же голосом динамик.

Неуверенности в этом голосе, впрочем, не было. Уверенности — тоже. Вообще ничего в нем не было. Он был такой же, как вчера. Это мне не нравилось. Между прочим, именно на этом месте мы вчера и застряли.

Тут я не выдержал и спросил Владимира Путина:

— Взлетит?

Вопрос был, конечно, опасный для него. До взлета ракеты оставалось полторы минуты. Давать прогноз в такой ситуации было делом совершенно неблагодарным.

— Взлетит, — ответил он. — Обязательно взлетит.

Подумал и добавил, чтобы не было никаких сомнений:

— Даже сомнений нет никаких.

— Так вчера тоже не было! — вспомнил я.

— Вчера у меня, кстати, были сомнения, — сказал президент. — И большие, между прочим, сомнения.

— А когда взлетит?

— Через четыре минуты, — произнес Владимир Путин.

На самом деле оставалось уже меньше минуты. Я понимал, что хочет продемонстрировать Владимир Путин — абсолютную свою уверенность, и что не зря остался, и что принимает вызов: да, перед самым стартом могу, дает понять, сказать, что взлетит, и никакие суеверия ни при чем. И еще что-то хотел сказать.

И сказал очень тихо:

— Сомневаться надо, да. Но и верить надо.

— Вы верите? — переспросил я.

— А вы? Сейчас посмотрите.

И он снова, оказывается, не договорил:

— И работать надо. Ничего не поделаешь — работать…

— Вы работали вчера над этим?

— И вечером, — сказал он. — И ночью.

— Пуск! — прозвучало из динамиков то ли ледяно, то ли безжалостно, то ли, как обычно, никак.

Ракета взлетела. И я уже слышал:

— 40 секунд! Тангаж, рыскание, вращение в норме. 60 секунд, полет нормальный… 100 секунд, параметры в норме… Одну пожарную машину на старт… Есть отделение боковых блоков!.. 170 секунд…

Тут строители бросились обниматься.

Теперь Владимир Путин разговаривал уже с ними. Они-то с ним не очень, а он с ними — да:

— Техника вчера немного перестаралась, можно было и вчера пускать.

Ну да, то есть и вчера еще автоматику можно было отключить.

Владимир Путин отошел от строителей, но, прежде чем повернуться к ним спиной, поднял указательный палец, посмотрев на меня: «Я же говорил, что взлетит…»

Спорить тут было не с чем. Взлетела же в конце концов.

Акомедия наук
Прикладное

Делегаты конференции «Единой России» по Центральному федеральному округу, севшие полукружком вокруг премьера Путина, начали масленичные рассказы про свои задумки и достижения, которые могут и, видимо, должны быть примером для всей Центральной, а главное — «Единой России».

Так, делегат Кононов из Дубны рассказал про свою уникальную установку по фильтрации плазмы крови.

— Слайдов только нет, — обеспокоенно сказал он. — Не вижу слайдов. Без слайдов не так будет.

— Просто некоторые боятся вида крови, — пояснил премьер. — Есть же такие. Вот они и не показывают.

Наконец, презрев отсутствие слайдов, господин Кононов продолжил:

— Очень полезная вещь. Я сам себе раз в год делаю очищение крови.

— А вы зачем себе делаете? — переспросил премьер. — На халяву?

Ученый затруднился с ответом.

— Надо делать, — пробормотал он. — Всем надо делать. Потом меньше денег будет уходить на больничные.

— И больше вам! — воскликнул премьер. И сделал характерное движение локтем — сверху вниз с поднятым кулаком: йес!

Господин Путин был в этот день в ударе. И готов был нанести его.

— А пиявки не дешевле? — вдруг спросил он ученого.

— Пиявки? — потрясенно переспросил человек, который только что самозабвенно рассказывал про то, как они недавно построили небольшой ускоритель для освежения крови.

— Ну да! Пиявки впрыскивают какое-то вещество и разжижают кровь! Может, лучше пиявки? — переспросил премьер.

Ученый снова затруднялся с ответом, потом с усилием произнес:

— По-моему, они все-таки, наоборот, высасывают кровь.

— Да нет, впрыскивают! — покачал головой премьер. — Ну ладно, я шучу… Хотя это очень серьезно.

Обнародованное премьером предложение имело ярко выраженный сырьевой характер.

* * *

Боюр-гора — самый большой курган на Тамани. Кого здесь похоронили, не очень понятно (археология, вообще, как я понял, наука более или менее условная), но в своих научных докладах сходятся в том, что человек был серьезный…

Такого системного подхода к копанию курганов не знал еще никогда. Несколько грейдеров и тракторов методично сравнивают его с землей. Что-то, конечно, остается и на долю студентов с лопатами. Студенты были также представлены Владимиру Путину в широком ассортименте.

Археологи поясняют, что все разрытое они закопают и что в этом смысл их работы. Впрочем, если бы это было так, то и греческого Акрополя мы так никогда и не увидели бы.

Премьер крайне заинтересовался Боюр-горой. Профессор Кузнецов разъяснял:

— Вот они, слои горизонтальные и вертикальные! Курган искусственный насыпали!.. Земля из окрестностей свезена…

— Да это вы, наверное, набросали!.. — прокомментировал премьер.

— Нет, что вы, — профессор Кузнецов был смущен таким предположением.

Потом, когда он долгими зимними ночами будет анализировать его, может даже оскорбиться.

— Можно с собой взять на память? — попробовал успокоить господина Кузнецова премьер, увидев, как тот разволновался.

— Нет! Мы вам лучше найдем! — с облегчением воскликнул профессор.

Он рассказал, что археологи наткнулись на коридоры, которые вырыли грабители более ранних веков, и что на 99,9 % курган ограблен полностью.

— Но надежда умирает последней! — заявил профессор Кузнецов.

— И когда ограбили? — поинтересовался премьер.

— Это мы не можем понять… — признался профессор. — Но не XX век и не ХVIII… Правда, у нас только что появилась одна интересная версия. Сюда наезжали генуэзцы, от них чего угодно можно было ожидать…

— О, давайте на генуэзцев все свалим и закроем тему! — обрадовался господин Путин.

Тем временем президент Российского географического общества (РГО) Сергей Шойгу нашел валявшийся на земле кусочек керамики.

— О, от амфоры, Владимир Владимирович! — воскликнул он и бережно передал его премьеру.

— В хозяйстве пригодится, — ревниво пробормотал Владимир Путин.

Он и сам постоянно искал что-то на срезах культурного слоя и у себя под ногами. Все-таки он приехал на раскопки и намерен был, видимо, что-нибудь раскопать лично.

— А это керамика? — испытующе посмотрел он на господина Кузнецова.

— Камень, — безжалостно ответил профессор.

— И это камень?!

— И это.

Премьер изучил лаз, убедился, что он заканчивается стеной земли, выслушал рассказ про то, как этот лаз будет полностью засыпан в научных целях и для того, чтобы курган еще раз не ограбили грабители.

— Так все ж до нас ограбили! — удивился премьер.

— Надежда умирает последней, — угрюмо повторил профессор.

На следующем раскопе, уже в самой Фанагории, Владимир Путин осмотрел древний городской квартал и больше всего заинтересовался останками амфоры, которую время вмуровало в стену с песком.

Студент-археолог показал премьеру, как надо работать скребком. Премьер взял скребок и потрогал им амфору. От нее сразу откололся кусочек.

— Ой! — сказал премьер.

— Ничего, — успокоил его студент. — Пойдет для восстановления.

Премьер удовлетворился таким туманным объяснением.

— А винца там нет? — поинтересовался он у студента.

— Нет, — покачал головой студент.

Конечно, ведь студенты не вчера ее выкопали.

* * *

Встреча с ректорами ведущих российских вузов проходила в здании Московского государственного строительного университета (МГСУ) на Ярославском шоссе. В связи с этим премьер сначала совершил рабочую экскурсию по одному из его корпусов. Ректор МГСУ Валерий Теличенко показал премьеру макет будущего студгородка (сам макет выглядел, увы, потасканным, его, очевидно, и в самом деле уже не один и не два года таскают по разным инстанциям и аудиториям в ритуальных поисках финансирования) и признался, что слишком хорошо понимает:

— Сложная это задача — построить…

Наверное, ректор строительного вуза знает, что говорит. Но премьер искренне удивился:

— Почему?

Ректор пояснил ему, что потребуется слишком много денег и что ясно: профинансировать строительство за счет государства не удастся.

— Почему?! — еще больше удивился премьер. — Если не будет злоупотреблений, если деньги пойдут по назначению, то вы можете рассчитывать… Сколько будет стоить, по предварительным подсчетам?…

— 15–20 миллиардов рублей… — с горечью произнес ректор.

Сумма произвела впечатление на премьера. Похоже, он рассчитывал все-таки на миллионы, а не на миллиарды. К тому же разброс в пять миллиардов, так безыскусно заложенный в смету Валерием Теличенко, сразу внушал сомнения в том, что злоупотреблений и в самом деле не будет. Владимир Путин поскучнел и на людях больше этого разговора не возобновлял: проявить великодушие оказалось дороговато.

* * *

Премьер появился в фойе неожиданно, несмотря на то что участники клуба ждали его около двух часов (они, впрочем, привыкли — видятся с Владимиром Путиным не в первый раз, в Сочи ждали и дольше). Его даже мало кто заметил: люди были рассредоточены по разным углам ресторана. В фойе стояли небольшие, размером с ведерко для шампанского, бочонки с солеными огурцами, которые хорошо шли под белое вино.

— Ну что, небось все съели? — поинтересовался премьер, заметив сотрудника вашингтонского Института мировой безопасности Николая Злобина, которому он в свое время, на одном из заседаний клуба как раз в Сочи, даже писал расписку, что не пойдет на третий срок (подряд). Еще тогда господин Путин, увидев его, оживился и обратил внимание, «какие упитанные у нас политологи пошли». И теперь при взгляде на господина Злобина в голове его, видимо, возникли те же тревожные ассоциации.

— Да нет, Владимир Владимирович, — застеснялся господин Злобин, который к тому времени умял пять огурцов, — только вот огурчики…

— Валдайские, я надеюсь? — переспросил премьер. — А водки вам под них не налили, что ли?

И потом еще некоторое время ему не давала покоя эта тема. В зал он зашел первым и даже сел. Но, оглядевшись и поняв, что рядом никого нет, потому что и к этому моменту на его приход еще мало кто обратил внимание (а может, уже отчаялись, что придет), снова встал и на этот раз дождался остальных. Пока шла рассадка, Владимиру Путину налили бокал белого вина и поставили рюмку для водки. И он еще спрашивал, уже обращаясь к официанту при всех, налили ли присутствующим водки. Мало кто понял, что это было естественное продолжение разговора с господином Злобиным.

Сам Владимир Путин ни к вину, ни к водке так за три часа и не притронулся: видимо, расслабляться в этой аудитории не следовало (впрочем, люди профессии Владимира Путина пьют в таких случаях из рюмок негазированную воду из святых источников хотя бы для того, чтобы расслабились остальные).

* * *

Николай Злобин рассказал, что встречи с членами Валдайского клуба, в которых господин Злобин тоже принимал участие, не идут ни в какое сравнение со встречей в Ново-Огареве: все было гораздо острее и демократичнее:

— Мы перебивали друг друга, и я ловил себя на том, что мы спорим, а он сидит и просто слушает. Я никогда за несколько лет не видел Путина, который так часто повторяет: «Я еще не знаю… Я еще думаю… А вы что думаете?…»

Этим Николай Злобин ему, боюсь, и запомнится.

За Николая Злобина обидно, конечно.

* * *

В толпу ученых, которая окружила беседующих с президентом Путиным, ворвался ректор Санкт-Петербургского университета Николай Кропачев.

— С днем рождения, — негромко сказал ему Сергей Иванов.

— Ага, — кивнул господин Кропачев. — Я тут, Владимир Владимирович!

Президент протянул ему руку.

— Рука мокрая! — взмолился господин Кропачев.

— У меня тоже, — рассказал Владимир Путин. — А у вас почему? Шампанское вот так, что ли, пил?

И он показал, как пил шампанское Николай Кропачев: окуная палец в бокал и тщательно облизывая.

— Пальцем пробовал?

— Да нет, — смутился ректор СПбГУ. — Это меня Ковальчук (Михаил Ковальчук, директор Курчатовского научного центра. — А. К.) облил.

— Ковальчук? — удивился господин Путин. — А-а…

Тогда никаких вопросов у него не было.

Тут подошел и виновник президентского торжества Михаил Ковальчук, которому тут же негромко рассказали, как его только что сдал господин Кропачев.

Михаил Ковальчук не удивился…

— Я биолог, — рассказывал тем временем другой лауреат, Дмитрий Чудаков. — С вашей помощью в Москве был построен детский онкоцентр на Ленинском проспекте. Вы знаете, такой очень нужен и в Петербурге…

Буквально перед каждой фразой он для храбрости делал глоток из бокала, так что, когда президент предложил выпить за здоровье отечественной науки, бокал лауреата оказался пуст.

— А вы знаете, — оживился Владимир Путин, — как это было? Я был в центре гематологии, и на выходе меня встретили матери больных детей, и мы поговорили, и прямо на месте с ними приняли решение, что надо строить новый детский центр.

— И очень быстро построили! — воскликнул Дмитрий Чудаков.

— Ну, проектировали долго, — признал президент.

— Но одного такого центра мало! Надо и в Петербурге строить! Хорошо бы!

— Если бы вы знали, — вдруг вздохнул господин Путин, — чего стоило мне выбить деньги на этот центр. Я президентом был, потом премьером был… И все это время в ежемесячном режиме этим вопросом занимался…

Дмитрий Чудаков понял.

— Но надо подумать, — приободрил его господин Путин. — А вот вы можете сказать доступным языком, что вы сделали, за что получили премию?

Дмитрий Чудаков сгоряча начал объяснять. Это заняло у него около минуты. Можно было бы сказать, что толпа вокруг них даже начала понемногу редеть. Но на самом деле она уплотнилась.

— То есть проблемы роста? — попытался расшифровать президент.

— Роста? — удивился Дмитрий Чудаков. — Нет! Ну, молекулярная биология…

На вопрос, сотрудничает ли он с детским онкоцентром, Дмитрий Чудаков откликнулся:

— Конечно!

— И с детьми работаете? — уточнил президент.

— Нет, что вы! Только берем образцы, анализируем… Там же дети живые! Нельзя с ними экспериментировать! Можно что-нибудь сбить…

Историк Андрей Усачев рассказал, что нашел очень интересные параллели между русской и болгарской книжностью.

— Из болгарской во многом русская и выросла, — признался он. — Никаких кавычек, цитирования не было, авторских прав там… В общем, заимствовали на грани литературоведения… «Поучение на память Владимира» выросло, например, из «Слова похвального Елене и Константину»…

— А у вас какие исследования? — с надеждой обратился президент к Надежде Бокач. — Чтоб нам понятно было…

— Химия соединений платины, — беспощадно уточнила она. — Даже в царской России этим занимались.

При этом в ее руках дрожал даже букет с цветами.

— А вы что делаете? — поинтересовался господин Путин у Федора Игнатова. — Если простым языком…

— Прецизионные измерения… — беспечно ответил тот.

— Да, по сути, на границе между фундаментальной и прикладной наукой… — рассеянно произнес президент.

— Ну да, — с некоторым недоумением подтвердил Федор Игнатов.

— А чего не хватает вашей науке? — уточнил президент.

Федор Игнатов затруднился было с ответом. Но надо было отвечать скорее. Это было в общих интересах.

— Ну, если считать… Надо строить установки…

— Ну вот сколько одна установка?! — крайне заинтересовался Владимир Путин.

Он был уверен, что ведь не больше же, чем трамплин в Сочи.

— Ну… — медлил Федор Игнатов.

— 16 миллиардов рублей, — вдруг выпалил его институтский коллега.

Владимир Путин сразу, кажется, потерял интерес к этому разговору. Почему-то оказалось, что трамплин дешевле.

Даже если трибуны со зрителями посчитать.

* * *

В аудитории Дальневосточного университета президента России ждала академическая, но и прикладная тоже звезда — японский профессор Маруто Коуру.

— Но вы не думайте, — сказал он президенту, — что я тут для вас. Это они (Он кивнул на кучку студентов. — А. К.) меня слушают.

Было ясно, что они и правда его слушают.

Через секунду его слушал и Владимир Путин. Японский профессор специализируется на физике горения и взрыва. Президент выслушал, можно сказать, полноценную лекцию по этому поводу. Прервать профессора не представлялось возможным, а главное, не было нужно. Владимир Путин, по крайней мере, слушал его с интересом, и вот в чем можно не сомневаться: он обязательно применит эти новые знания на практике.

Остается гадать, где и когда это произойдет. Но произойдет непременно.

Возможно, что уже в Брисбене.

Блеснет при случае.

* * *

— Ну расскажите, что за изгибаемый многогранник? — пытал президент России молодого математика-тополога Александра Гайфуллина, лауреата президентской премии в области науки и инноваций, и для Владимира Путина это был, конечно, вопрос дня.

— Да! Многогранник!.. Может ли он быть изгибаемым?! — подхватывал Александр Гайфуллин. — Оказалось, может!.. Этот вызов в геометрии существовал 200 лет!.. Но это было очень сложно!.. Дело в том…

Дальнейшие пояснения утвердили меня в мысли о том, что Александр Гайфуллин полностью переключился на разговор с самим собой. При этом господин Путин его старательно слушал.

Глава 3

Чайковский с дымком
Культурное

Владимир Путин прочел собравшимся членам совета по культуре при президенте России краткую лекцию об основах современной культуры. Материалы для этой лекции он во многом собирал сам, во всяком случае, листочки его речи были исписаны, переписаны и перечеркнуты его рукой. Очевидно, что состояние современной культуры ему представляется крайне противоречивым…

Ответственный секретарь совета Владимир Толстой хорошо подготовился к мероприятию:

— Необходимо утроение культурного ВВП страны… вера в прекрасный выбор приоритетов… вера в президента.

Два последних пункта, безусловно, накладываются друг на друга, а скорее совпадают. И лучше не думать про смысл первого пункта: меньше будешь знать, лучше будешь спать.

Владимир Толстой, как интеллигент не в первом поколении, счел своим долгом произнести любимую фразу интеллигентов не первого поколения:

— Безудержный рост потребления приведет к смерти культуры!

— Как это? — удивился интеллигент в первом поколении Владимир Путин. — То есть если мы будем лучше жить, то загнемся?

— В культурном смысле, — успокоил его Владимир Толстой.

— А, — понял Владимир Путин, — то есть зарплаты все-таки можно увеличивать.

— Можно, — снова успокоил его Владимир Толстой, но было видно, что он мучим и даже раздираем противоречиями. Но также и было видно, что он готов был подставить щеку, да и другую тоже, только для того, чтобы достичь консенсуса с Владимиром Путиным.

* * *

На Совете по межнациональным отношениям Виктор Вексельберг выступил с вопросом о судьбе библиотеки Шнеерсона. Было бы красиво завершить встречу совета ответом на такой вопрос в стенах Еврейского музея. Им она и завершилась.

— Я с сожалением могу констатировать, — заявил господин Путин, — что эта проблема вышла в такую скандальную плоскость. Библиотека принадлежит прежде всего российскому государству. Она с юридической точки зрения состоит из двух частей. Шнеерсон собирал ее в России в девятнадцатом веке, и первая часть была национализирована решением Совнаркома в 1918 году. И если мы согласимся, что собственность российского государства будет кому-нибудь передана, мы откроем ящик Пандоры. Если мы начнем удовлетворять такие иски… Мы к этому не готовы. Это невозможно! Вторая часть была вообще привезена в качестве трофеев после Второй мировой войны…

Между тем господин Путин предложил «разместить библиотеку на площадях Центра толерантности»:

— Этот шаг навстречу людям, которые хотят проблему решить, а не использовать как повод для нагнетания ситуации.

— Сегодня квазиисторический день! — заявил по этому поводу после заседания господин Вексельберг. — Владимир Владимирович согласился с необходимостью решать эту проблему!

Правда, каким-то квазиспособом.

* * *

На встрече с преподавателями и студентами Южного федерального университета Владимир Путин что-то вспомнил:

— Я недавно был… где же я был?… А, в Петербурге!

Президент явно обрадовался этому воспоминанию:

— Там была открыта новая сцена театра… Какого?…

Кто-то робко прошептал:

— Мариинского?…

Но Владимир Путин не услышал:

— А! Александринского, по-моему, театра! Все очень камерно, но по технологиям я не видел ничего подобного в мире! И несколько человек прямо в зале пишут сценарий, и через интернет это идет сразу всем, кто хочет! И сценаристы сразу получают развитие своих историй! Вот в чем дело! Надо, чтобы у вас была интерактивная связь с теми, для кого вы работаете! Надо сделать людей соучастниками своей работы! И чтоб результатами могли воспользоваться все!

По-другому в управлении внутренней политики администрации президента, видимо, не работают.

* * *

На «прямой линии» Владимир Путин сообщил нечто новое про Сергея Ролдугина: тот, оказывается, не только потратил все сбережения на скрипки и виолончели Страдивари, но еще и остался долженза них:

— Эти деятели… они попали пальцем в небо, а может, и в какое-то другое место… (как же можно было не удержаться и не уточнить, куда именно! — А. К.) неожиданно для себя… То, что Сергей Павлович Ролдугин купил, а он купил, по-моему, две скрипки, две виолончели, — это уникальные вещи! Последняя, которую он приобрел… я скажу, потому что это было уже в интернете (вот он, интернет с его способностями разговорить даже президента!.. — А. К.) около 12 миллионов долларов… Недавно Сергей Павлович выступал в Москве, по-моему, в филармонии, и журналисты написали, что играл на стареньком, видимо бывшем в употреблении, инструменте, но, по всей видимости, любимом. Действительно, это инструмент, бывший в употреблении: в употреблении находится с 1732 года — и это работа гениального мастера Страдивари. Первый ее владелец — легендарный король Пруссии Фридрих Великий. Конечно, с такими инструментами ничего нельзя сделать, кроме как порадовать любителей музыки… Но всяких жуликов и прочих прошу успокоиться: у Сергея Павловича уже ничего нет, потому что он на приобретение этих инструментов истратил больше денег, чем у него было, и остался должен даже тем структурам, тем фондам, через которые он это покупал.

Как отдавать-то будет?

* * *

Британский премьер Дэвид Кэмерон заявил, что режим Асада должен уйти, потому что «именно он виноват в том, куда идет страна».

— Это режим, который газует по своим людям, — добавил господин Кэмерон, на всякий случай напомнив про химическое оружие.

Господин Путин был гораздо более сдержанным в оценках происходящего в Сирии. По его словам, проблемы обсуждали и в очередной раз пришли к выводу, что оценки Британии и России не совпадают, но решить эту проблему придется, причем в ближайшее время.

— Какой все-таки культурный человек наш президент, — негромко сказал сидевший рядом со мной министр иностранных дел России Сергей Лавров.

Он прежде всего имел в виду, по-моему, что этого никак нельзя сказать про Дэвида Кэмерона.

Деликатностью не отличались и британские журналисты, но их упрекнуть за это язык не поворачивается; скорее наоборот.

Так, одна журналистка сказала, что раз Россия поставляет оружие в Сирию, то на ней тоже кровь сирийских граждан и младенцев.

— По поводу поставок оружия, крови граждан и детей, — сказал господин Путин. — Я думаю, вы не будете отрицать, что кровь по крайней мере с обеих сторон.

Таким образом, он не стал отрицать, что кровь есть и на тех, кому Россия поставляет оружие. Тем более что это было бы глупо отрицать.

Владимир Путин в этот вечер был вообще необыкновенно спокоен. Упомянул он, уже ритуально, что самые яркие представители сирийской оппозиции поедают на камеру внутренности своих врагов, и спросил, хочет ли британская журналистка поддержать этих людей.

Она почему-то заулыбалась.

— Мы ничего не нарушаем! — заявил Владимир Путин. — Ни-че-го!

Он посмотрел на британского премьера.

Тот тоже приветливо улыбнулся.

Тоже все-таки культурный человек.

Талант — деньги — талант
Театрально-музейное

В отремонтированном Театре наций господину Путину предложили по старой театральной традиции приколотить серебряную монетку к сцене.

— Танки вы водите. Самолеты тоже. Но монету еще не забивали… — обратился к премьеру Евгений Миронов.

Владимир Путин начал прибивать к сцене монетку, в которой уже была заботливо проделана дырка, но вдруг остановился и попросил подойти мэра Москвы Сергея Собянина, который только что трогательно держал под руку Евгения Миронова, когда тот поднимался на сцену.

Сергей Собянин сначала не понял, зачем он нужен, но кто-то из добросердечных артистов пояснил ему:

— Да гвоздик надо подержать…

Сергей Собянин машинально кивнул.

Оказалось, что на самом деле Владимир Путин хотел, чтобы Сергей Собянин тоже приколачивал монетку. Потом молоток перешел в руки господина Миронова и, наконец, вернулся к господину Путину. Но на этом театрально-строительная идиллия не закончилась…

— Там рояль в кустах! — крикнул один из артистов (голос был подозрительно похож на тот, что разъяснял мэру про молоток).

За кулисами и в самом деле оказался рояль.

— Сыграйте, Владимир Владимирович! — попросил и господин Миронов.

— Да? — с сомнением переспросил тот. — Мой репертуар ведь ограничен… «С чего начинается Родина?»

Это был вопрос. И у присутствующих не нашлось мгновенного ответа. Премьер тогда сел за рояль и двумя руками начал играть до боли знакомую мелодию.

— И квартет поможет! — воскликнул Евгений Миронов. — Подхватите?!

Квартет, который был на сцене, протиснулся к роялю.

— Вы долго тренировались! — сказал актер премьеру.

— Да ладно! — откликнулся господин Путин.

— Ну, по сравнению с тем, как было в тот раз (на благотворительном концерте фонда «Федерация» в Санкт-Петербурге. — А. К.)… И споем!

— Правда, что ли?! — не поверил премьер.

Три девушки, актрисы театра, несмело приблизились к роялю. Премьер заиграл, они попробовали соответствовать словами, но так получалось, что они вынуждены были в такт мелодии постоянно начинать песню заново.

Через несколько минут в ресторане (а это единственное пока работающее помещение театра) премьер пил с артистами чай. Премьер припомнил, что реальная работа по реконструкции театра началась в 2007 году, когда в нем появился Евгений Миронов.

— И когда моя записка дошла до вас с мольбой — выслушать!.. — уточнил актер.

— Да, — подтвердил премьер. — Но дело в том, что здесь появились люди не просто талантливые, но еще деятельные, которые взяли реально все это в свои руки и довели до конца, что не так часто бывает… Потому что далеко не всегда, когда выделяются государственные средства, они расходуются эффективно и, главное, работа заканчивается в срок…

Действительно, с 2008 года по 2011-й театру было выделено 2 млрд 232 млн руб., то есть государство потратилось. Конечно, на небольшой в сущности театр. Но талантливым, да еще деятельным людям, ей-богу, не жалко.

— К тому же, насколько мне известно, в позапрошлом году при археологических раскопках здесь нашли и клад из монет Василия Шуйского. Где деньги? — поинтересовался премьер.

— И я думаю: где они?… А они у вас, Владимир Владимирович, раз вы знаете об этом… — поддержал разговор Евгений Миронов. — Да нет, на самом деле, слава богу, на трех монетах все благополучно закончилось.

Премьер поддержал идею расширения театрального пространства и создания целого Театрального квартала и Международного театрального центра, но аккуратно возложил исполнение этой идеи на городской бюджет и лично на Сергея Собянина, пообещав:

— Мы с Женей будем рядом, будем вам помогать, конечно!..

Впрочем, Евгений Миронов хотел все проблемы решить прямо сейчас. Он рассказал, как сам занимался строительством:

— Но больше, я вам скажу честно, нет сил, мы просто погибнем! Вы сейчас так поджали губу (так и было. — А. К.)… Я буду просить действительно денег, и мне не стыдно их просить у вас, потому что я знаю, что это очень важное и серьезное дело!

— Мне не стыдно сказать, что денег нет, — отреагировал премьер.

— Да, Владимир Владимирович… — вздохнул актер.

— Но будем искать, — добавил премьер.

— Вот это самое главное! — воскликнул актер. — Я знал, что вы не сможете нас кинуть!

— Я вообще никогда никого не кидаю, — быстро оговорился премьер.

— Мы же всегда в ответе за тех, кого приручили… — произнес Евгений Миронов.

Добавить к этому было нечего.

Но Евгений Миронов добавил — еще несколько десятков миллионов:

— Тут есть ориентировочный бюджет, который мы написали… чем мы занимались, честно… и, честно говоря, скромно…

— Это Александру Алексеевичу (Авдееву, министру культуры. — А. К.), — кивнул премьер, — письмо?… А я прямо сейчас ему и распишу — Авдееву…

Актер заглянул через руку премьеру, пытаясь разглядеть, что тот пишет:

— Первое слово вижу… А второе какое слово?

— А как вы думаете? — переспросил премьер.

— Я думаю, что «решить эту проблему»…

— Это было бы поверхностным решением, — сообщил господин Путин. — «Прошу рассмотреть».

— Меня предупреждали, что не очень хорошо вот так делать, да? — испытующе посмотрел актер на премьера.

— Наплюйте в глаза тому, кто вам так сказал! — помог ему пережить это господин Путин.

Актрисы театра начали было рассказывать о том, какая замечательная здесь атмосфера и как внимательно тут относятся к молодым актрисам, но через несколько минут Евгений Миронов естественным образом вернулся к ежегодному бюджету театра в 50 млн руб., которые дает государство.

— А учитывая, что один фестиваль, предположим, современного искусства стоит 30 миллионов… — намекнул Евгений Миронов.

— Александр Алексеевич, сколько можно добавить, как вы думаете? — обратился премьер к министру.

— Мы можем удвоить… — быстро ответил тот. — А если еще увеличивать, придется кого-то тогда ограбить — либо Олега Павловича (Табакова, художественного руководителя МХТ им. А.П. Чехова. — А. К.), либо…

— Зачем?! При чем здесь это?! — охнула Чулпан Хаматова.

— Дело в том, что у нас висят два монстра, но Большой театр ладно, мы его сдаем… и выдающаяся стройка — это Мариинка-2… — разъяснил министр.

Премьер предложил министру все-таки найти деньги и даже добавил, что правительство может добавить на это министерству из бюджета.

— Я пошутил! — воскликнул Александр Авдеев. — Олег Павлович на меня не обидится!..

Тут наконец заговорили и другие актеры. Разговор зашел о чистом искусстве. Александр Новин рассказал, что театр уникален еще и тем, что ставит пьесы в жанре палп-фикшен.

— Просто в январе у нас был спектакль «Киллер Джо» по пьесе Трейси Леттса — американского драматурга, который получил Пулитцеровскую и премию Tony, — пояснил актер. — В театре вообще никогда не ставился.

— Почему обязательно «Джо»? — Премьер был неприятно удивлен. — У нас что, своих киллеров нет?

— …Представьте, вы утром проснулись и вдруг вы понимаете, что вам хочется сегодня драйва и страсти, и вы идете сегодня в Театр наций на «Ромео и Джульетту»… — пояснил Александр Новин. — А если понимаете, что вам сегодня хочется чего-то поострее, вы идете на «Киллера Джо»… Приезжали сюда мои однокурсники — сургутские ребята, они приходили на спектакль, они просто были в шоке!.. 1–2 октября у нас будет спектакль «Киллер Джо». Владимир Владимирович, мне кажется, вам будет интересно!

— Что вы меня все на киллеров зовете?! Я лучше приду Шукшина смотреть! — заявил премьер.

На выходе из театра премьер не мог не заметить афиш, на которых большими буквами было написано, что в финансировании постановок задействован Фонд Михаила Прохорова.

То есть, когда не трогают человека, все у него получается.

* * *

Директор Музея изобразительных искусств Ирина Антонова показала Владимиру Путину выставку картин Караваджо. В полутемном зале от полу— и совсем обнаженных тел шел удивительный свет. Караваджо в XVII веке продемонстрировал виртуозное владение форматом 3D.

— «Иоанн Креститель»… Караваджо изображает его одухотворенным, цельным, юным, голым… А «Спящий Амур»? Страшноватый образ, правда?…

— Да-да, — рассеянно согласился премьер.

— А вот «Святой Франциск»… — продолжила Ирина Антонова.

Владимир Путин по всем признакам должен был оживиться, ведь это тот самый святой Франциск, который, как и Владимир Путин, мотыжит свой участок.

Но он был погружен в созерцание другой картины.

— Да! — шепотом воскликнула Ирина Антонова. — «Поклонение пастухов». Сколько нежности в их взглядах, сколько чувства!.. Полное единение всех в одном чувстве!.. Любви к Нему!

Владимир Путин вглядывался в «Поклонение пастухов».

Ему по некоторым причинам нравилась эта картина.

* * *

Владимир Путин подошел к байкеру Александру Залдостанову (Хирургу), рядом с ним стояла хрупкая юная брюнетка.

— На вашем фоне он особенно брутально смотрится, — сказал действующий премьер.

— А вот мы не байкеры, — заметил режиссер Олег Табаков предпринимателю Николаю Фоменко, — вот к нам и не подходят. Но будем.

— И кто это? — спросила меня телеведущая Елена Малышева.

— Хирург, — сказал я, — разве вы не знаете?

— Нет, — ответила она, — хирурги все-таки здесь Давыдов и Готье, есть разница. А вот кто это?

— Александр Залдостанов, — переформулировал я.

Елена Малышева пожала плечами.

— Не бросайте мотоцикл, — говорил тем временем Хирург Владимиру Путину. — Ни в коем случае не бросайте!

Господин Путин, видимо, пару раз уже бросал, причем со всей силы.

Тут господин Путин все-таки подошел к Николаю Фоменко и Олегу Табакову, они поговорили об искусстве (это занятие у интеллигентных людей — минуты на две обычно), и господин Табаков удовлетворенно произнес, когда Владимир Путин отошел:

— Ну вот! Никакого попрошайничества! Просто поговорили!

Он и сам, наверное, был немного удивлен этим.

— Да, — согласился Николай Фоменко, — а могли бы путевку в Сочи попросить.

Подошел господин Путин и к Тимати и внимательно осмотрел его зататуированные руки.

— Красиво! — неожиданно произнес Владимир Путин.

И тут Тимати взял свое. Он попросил у избранного президента разрешения сфотографироваться с ним, сделал знак V двумя пальцами. То же самое произвел и господин Путин. Получилось в переводе на русский, как ни крути, «ВВ».

— Можешь теперь шесть лет без прав ездить, с фотографией этой! — сказал я ему потом.

— Правда?! — обрадовался Тимати. — Смотри, я покажу, как получилось! Круто! Никто не додумался!

Не зря в ролике снимался парень.

* * *

Владимиру Путину долго рассказывали про талантливую работу голландских живописцев, и он вдруг подтвердил, остановившись возле одного полотна:

— Да, большая картина!

Экскурсовод тоскливо переглянулась с коллегами, но тут премьер договорил:

— Ведь голландцы обычно небольшие пишут.

Экскурсовод с облегчением кивнула: и точно! Меткое наблюдение!

* * *

Станислав Говорухин расстроенно сказал, что в стихотворении Пушкина про ямщика на облучке дети понимают сейчас только глаголы, а значит, Пушкин им недоступен. Кроме того, господин Говорухин вспомнил, что к нему на курс в Школу-студию МХАТ пришла девушка, которая несколько лет прожила на Чукотке и не смогла в конце концов показать ее Станиславу Говорухину на карте размером три на четыре метра у того за спиной.

Господин Путин заявил, что должен заступиться за подрастающее поколение:

— Конечно, они не знают, кто такой ямщик. Они знают, кто такой пилот «Формулы-1».

Девушка, не нашедшая на карте Чукотки, тоже не расстроила господина Путина.

— Она кто? — спросил он.

— Ко мне пришла в Школу-студию, — недоуменно повторил Станислав Говорухин.

— Ну, это артисты, — объяснил Владимир Путин Станиславу Говорухину. — Они же такие…

И он под одобрительный смех зала замысловато покрутил ладонью у виска. — По ним же нельзя обо всех судить.

Станислав Говорухин сумел проглотить это замечание. И, похоже, это не составило ему особого труда.

* * *

Куда еще мог пойти Владимир Путин после офшорного панамского скандала и возникшего в нем виолончелиста Сергея Ролдугина, яркого представителя петербургской школы — и виолончельной, и, стало быть, предпринимательской? Конечно, в Консерваторию. Куда, уже предварительно заступившись перед журналистами за товарища, который столько лет был в тени (большого, как выяснилось, бизнеса) и который теперь оказался под лучами такого неверного света? Безусловно, в Консерваторию. Просто в воспитательных хотя бы целях. Вы что-то говорите? А мы будем слушать! Нет, не вас. Музыку.

* * *

Режиссер Театра наций Евгений Миронов рассказал, что из спектакля в его театре «Сказки Пушкина» некоторые настойчиво предлагают ему убрать сказку «О попе и работнике его Балде», а то и запретить сам спектакль.

— Кто запрещает? — нехорошо переспросил Владимир Путин.

Было ясно, что расправа с этим человеком будет молниеносной.

— Его пока никто, — пояснил Евгений Миронов. — Я говорю: в Омске запретили (рок-оперу «Иисус Христос — суперзвезда». - А. К.)!

— А кто запретил?

— Власти!

— Я постараюсь разобраться, — кивнул президент и наклонился к первому заместителю главы своей администрации Сергею Кириенко.

И в конце заседания все-таки зачитал справку, которую сделал господин Кириенко, в соответствии с которой не запрещал никто тот спектакль в Омске…

Евгений Миронов тем временем вспомнил еще один пример:

— И, например, срыв гастролей «Сатирикона» в Петербурге…

— Это не запрет… — покачал головой господин Путин. — Это активисты… Такие активисты пришли когда-то в редакцию Charlie Hebdo и расстреляли ее сотрудников… Нужно ли было наносить оскорбления представителям ислама? Другое дело, что они не хотели оскорблять…

Было совершенно неясно, занимает ли он в этой истории чью-нибудь сторону безоговорочно, хотя бы в душе.

— Но оскорбили, — констатировал Владимир Путин. — В общем, все тут зависит от чувства такта.

Очевидно, что террористам в этой истории не хватило чувства такта.

* * *

— Я всю жизнь занимаюсь дзюдо, — разъяснил Владимир Путин свое чувство прекрасного. — Там есть высшая оценка — иппон. Как определить, что это такое? «Бросок должен быть проведен сильно и быстро». А попробуй разберись, что такое «сильно и быстро»! Выработаны критерии определенные! И они соблюдаются! Не дай бог нарушить! Судью просто снимут и больше не пустят! Такие критерии нужно выработать и в творческой сфере!

Спорт и искусство, конечно, во многом схожи, но все же не настолько, скорее всего, как представляется Владимиру Путину.

Кастинг на главную боль
Кинематографическое

Встреча Александра Сокурова и Владимира Путина происходила в Константиновском дворце. За пару минут до появления режиссера на столе у Владимира Путина зазвонил телефон. Это было очень странно: в кабинете премьер появился впервые за много месяцев, чтобы провести здесь несколько встреч и не появляться еще несколько месяцев.

Казалось, все в этом кабинете должно было подчеркивать, что Владимир Путин и в самом деле, как он накануне заявил в интервью телеруководителям, работает намного больше, чем любой из советских руководителей.

К беседе с Александром Сокуровым ему, видимо, не надо было готовиться, ибо к встрече с интеллигентным человеком следует быть готовым всегда, какой бы неожиданностью она в конце концов ни стала бы.

Владимир Путин поздравил режиссера с успехом его фильма «Фауст» в Венеции. Они сидели, подтопая в глубоких диванах, и было, конечно, понятно даже без слов, что люди говорят об искусстве. Ну, в крайнем случае о чем-то таком же интимном.

Несколько минут назад в этой же комнате действующий премьер встретился с главой ОАО «РЖД» Владимиром Якуниным и сидели они (так как говорили про вывоз сельскохозяйственной продукции и энергетического угля) за столом, который перед встречей с режиссером успели вынести. И теперь в комнате царила принужденная творческая атмосфера.

— Это ваш личный успех, — сказал действующий премьер. — И все-таки это еще и показатель того, что российское киноискусство живо и развивается.

Режиссер не спорил, хотя мог бы или даже, возможно, должен был: все-таки искусство или живо, или развивается.

— Вы обратились к такому сложному произведению, как «Фауст» (впрочем, еще раньше Александра Сокурова к нему обратился господин Гете. — А. К.), и то, что вам удалось так его преподнести, само по себе является выдающимся результатом.

Сложилось даже впечатление, что Владимир Путин смотрел картину. Но оно было обманчивым.

— Как вы подбирали людей для этой картины? — поинтересовался действующий премьер.

— В разных странах, — разъяснил режиссер. — В Германии, Испании, Австрии, Скандинавии… В России, конечно… И никаких проблем с ними не было. Ни разу! Они все понимали, что общая задача у нас очень сложная, большая, страшная! Даже трудно представить, кто, если не мы, взялся бы за это!

Удивительно, но то, что в устах другого человека выглядело бы бахвальством, в устах Александра Сокурова было абсолютно естественным. Я понимал, что так и есть: вряд ли бы еще кто-то в мире взялся. А то еще и поскромничал режиссер.

— И мы хотели, чтоб наша картина по качеству не отличалась от высокобюджетных, — продолжил господин Сокуров.

Режиссер его уровня (если такие еще, конечно, есть) в состоянии решить, видимо, любую художественную задачу. Но эта задача была математической: у него было €9 млн а у создателей высокобюджетных картин ровно на порядок больше. И стереть эту разницу в состоянии и правда только гений.

— Вы просмотрели, говорят, сотни актеров? — спросил Владимир Путин.

— Тысячи, — уточнил режиссер. — Ошибиться нельзя было никак. Поэтому долго искали.

— В Германии в «Фаусте» разбираются все, как у нас в футболе или в хоккее, — сказал Владимир Путин. А мог бы сказать: как в «Капитанской дочке». И это было бы неправдой.

— Разбираются все, только читали не все… — откликнулся господин Сокуров. — Хотя с того момента, как это было написано, ничего ведь ровным счетом не изменилось. Люди те же. Это свойство большой литературы…

— Да, и у Толстого так же! — обрадованно согласился Владимир Путин. — Характеры однажды прописаны — и все. С тех пор их любой может узнать в современниках!

Разговор премьера с режиссером превращался в разговор режиссера с премьером.

— А ведь фильм на немецком? — уточнил Владимир Путин.

Александр Сокуров осторожно подтвердил.

— Так надо перевести на русский, — озабоченно произнес Владимир Путин.

Премьер два года назад фактически инициировал съемки «Фауста», когда помог с финансированием фильма после разговора с Александром Сокуровым в Германии. Оставалось решить, имеет ли он теперь право настаивать на том, чтобы актеры, как и спонсоры фильма, говорили на русском языке.

Александр Сокуров так не считал:

— У нас есть вариант с субтитрами. Мы показывали этот вариант в Ульяновске. И знаете что? Мы недооцениваем нашего зрителя! Никто не встал и не ушел! У нас есть зритель! Он есть! Он есть!

То есть, если у нас нет кино, это не значит, что у нас нет зрителя. Интересно, работает ли наоборот?

— И все-таки на русском языке? — настаивал господин Путин.

— Есть еще вариант закадрового звучания, — невозмутимо ответил Александр Сокуров. — Мы, русские, можем позволить себе великодушно относиться к таким фильмам в оригинале. Пусть люди вслушиваются в языки! Иначе мы потеряем часть характера! Причем немецкого характера! Хотя язык тяжелый…

— Спорно, — пожал плечами господин Путин.

Режиссер все-таки произвел на него впечатление своим упрямством. Никак не хотел дублировать «Фауста». При всей привязанности Владимира Путина к немецкому нежелание Александра Сокурова уступить даже миллиметр своего художественного пространства, очевидно, задевало сильнодействующего премьера.

Впрочем, Владимир Путин не стал развивать эту тему. Он сообщил, что получил письмо Александра Сокурова, обеспокоенного судьбой «Ленфильма». Режиссер опасается, как бы киностудия не попала в плохие руки. Он и его единомышленники считают, что «Ленфильм» должен оставаться самостоятельной и при этом государственной художественной единицей.

— Ситуация на «Ленфильме» сложнее, чем кажется на первый взгляд, — предупредил Владимир Путин Александра Сокурова.

— Вы имеете в виду экономическую часть?

О творческой и говорить не имеет смысла, потому что «Ленфильм» кинокартин почти уже не выпускает.

— Да, экономическую, — согласился премьер.

— Потому что образ-то обновленной киностудии готов, — рассказал действующий режиссер.

— И мы выделили 60 миллионов рублей, — напомнил Владимир Путин.

— Ну, это… — вздохнул Александр Сокуров.

— Ну, да, — согласился Владимир Путин.

Режиссер хотел что-то сказать, но премьер перебил это желание:

— Я понимаю, 500 миллионов надо…

— По-хорошему надо 2 миллиарда, — поправил его Александр Сокуров.

И он еще раз сказал, что «Ленфильм» должен сохраниться как самостоятельная студия, которую не следует объединять, например, со Всемирными русскими студиями.

— Поверьте, мне очень хочется вам помочь, — обратился Владимир Путин к режиссеру, даже нагнувшись поближе к нему.

Режиссер тоже склонился к премьеру.

Это было очень кинематографично.

* * *

Константин Эрнст познакомил Владимира Путина с продюсерами и актерами фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой». Когда очередь дошла до Анатолия Максимова, господин Эрнст произнес:

— Это мой соавтор и вечный сопродюсер.

— Вечный? — с сомнением переспросил премьер. — Ничего вечного не бывает.

Я на месте Анатолия Максимова расстроился бы.

* * *

Министр культуры Александр Авдеев рассказал, что отрасль не смогла «вписаться в рынок» и теперь «вместо „Гадкого утенка“ Гарри Бардина мы вынуждены смотреть много раз самортизировавшую американскую продукцию». Он заявил, что на мультфильмы нужно не меньше 750 млн руб. в год. Но главное — в 2000 году было принято решение о делении творческой базы (ее прикрепили к киностудиям) и фильмофонда…

— Создали «Киноколлекцию», которая фильмов не производит, но получает комиссионные за авторские права на те фильмы, которые делают на киностудиях, — пояснил господин Авдеев.

— Что это за организация? — хмуро спросил премьер.

В этот момент мне уже стало ясно, что у этой организации нестабильное будущее.

— Наша! — заверил господин Авдеев. — Минкультуры и Росимущества! Но это еще в 2000-м решили.

А значит, до того, как он стал министром культуры. Это было очень важно и для господина Авдеева, и, как он давал понять, для господина Путина.

— Хорошо, — прервал его премьер. — Доходы от авторских прав идут в «Киноколлекцию», а потом куда?

— В бюджет… — вздохнул министр культуры. — Здесь есть люди… аксакалы, которые лучше меня расскажут…

Он не очень хотел рассказывать об этом сам, хотя, как потом оказалось, был в курсе.

— 25 % «Киноколлекция» отчисляет в бюджет, — подсказал один из госчиновников.

— На шиша она нужна-то? — уточнил премьер.

На этот вопрос присутствующие затруднились ответить.

— Вы меня удивляете! — воскликнул премьер. — Все взрослые люди и молчите! Вас грабят, а вы молчите! Создали контору «Рога и копыта»! Я, между прочим, случайно прочитал ваше письмо, ехал в машине, пролистывал… (Он показал, как именно: действительно пролистывал, и очень быстро… — А. К.) — Надо было давно к министру сходить…

Выяснилось, что у присутствующих много претензий и к «Союзмультфильму». Я надеялся, премьер не спросит, что это за организация. Но он спросил.

— Ну… Негосударственная, — мягко произнес господин Авдеев.

— Как негосударственная?! — изумился кто-то. — Это же вообще ФГУП!

Министр не стал спорить. Все-таки в зале сидели аксакалы, а он просто был не в курсе, но и промолчать на вопрос премьера не мог. Поэтому теперь ему и было как-то неудобно.

* * *

Один юноша рассказал Владимиру Путину, что снял самый популярный в мире комикс «Супер Путин», который в интернете посмотрели 20 млн человек. Теперь он снимает полнометражный фильм «Путин», который покажет через социальные сети. «Зачем?» — спросил господин Путин. Юноша затруднился с ответом, зато рассказал, что со съемочной группой уже объездил многих соседей и коллег Владимира Путина и записал их разговоры. (Владимир Путин: «Какой кошмар!» Он-то, конечно, лучше других знал, что они могут рассказать.) Один из эпизодов юноша тут же и рассказал. Сотрудник петербургской мэрии поделился историей о том, как в свое время в мэрии у господина Путина был особенный кабинет.

— На столе у вас, Владимир Владимирович, стояла лампа, в ней была кнопка. Но она была не для того, чтобы включать свет. Если нажать на эту секретную кнопку, весь кабинет блокировался, а у вас была дверь, через которую вы могли выйти. Так что вы уже тогда были тем Путиным, которого мы знаем! — сделал далекоидущий вывод из своего рассказа начинающий режиссер полнометражной кинокартины.

Между тем обнародование совсекретной информации не воодушевило господина Путина, и он тут же отказал юноше в интервью, о котором тот попросил.

— Хотя запретить снимать фильм я вам не могу, — пожал плечами Владимир Путин.

Посмотрим (я имею в виду фильм).

* * *

Станислав Говорухин просил у господина Путина публичного покаяния за то, что не оценил идею веб-камер: избранный президент в это время подошел к стене метров десять на десять, состоящей из десятков действующих видеокартинок. И в самом деле, прямо «Щепка», да и все тут. Владимир Путин с большим интересом разглядывал живые картинки. Вспомнилась его фраза, когда-то обращенная к журналистам: «Их послали подглядывать, а они подслушивают».

* * *

Особенное внимание на совещании по развитию кино министр культуры Владимир Мединский обратил на проблему учета билетов в кино и цен на них. Его возмутило, что билеты на российское и иностранное кино стоят одинаково. Министр предложил, чтобы в стоимость билетов на западные фильмы был включен налог на добавленную стоимость. Аргументы Министерства экономического развития насчет того, что при этом будут грубо нарушены нормы ВТО, не впечатлили министра.

Не впечатлили они и господина Путина. Он на глазах у публики продемонстрировал, как можно при желании и, главное, умении «законно» обойти нормы ВТО (так способные бизнесмены находят легальные схемы ухода от налогов; правда, иногда после этого без толку ожидают амнистии в исправительных учреждениях).

— Ну зачем мы создаем искусственные льготы Голливуду! — в сердцах добавил господин Мединский.

— Можно найти решение! — воскликнул Владимир Путин. — Отечественные ленты так или иначе делаются при господдержке, так?

Некоторые присутствующие, которые обходятся без такой поддержки, несогласно покачали головами.

— Ну, — поправился президент, — можем дать такую поддержку, пусть какую-то, это будут небольшие деньги, в конце концов… Но это даст нам право сделать это госзаказом! А это позволяет вводить преференции и не противоречить нормам ВТО!

Владимир Путин, видимо, понял, что зашел неожиданно далеко, и добавил, что не уверен, конечно, что надо делать именно так, но «вариант решения, если его искать, будет найден»…

Продюсер Анатолий Максимов так поэтично рассказал Владимиру Путину про то, как можно решить проблему пиратства в интернете, что господин Путин после его выступления не выдержал:

— Прямо вы… Я заслушался!

Странно, что в словах его не было даже доли иронии. А господин Максимов предложил следующее:

— Надо присоединить кинематографистов к 139-му федеральному закону «О защите детства»! Так мы сможем защитить нашу интеллектуальную собственность! Это самый короткий путь!

И, прямо сказать, самый неожиданный.

Эта идея должна была понравиться Владимиру Путину, так как она по замаху далеко превосходила его собственную — насчет того, как обойти нормы ВТО. И Владимиру Путину понравилось.

— Присоединить к 139-му закону? — переспросил он. — Я рад, что вам так нравится этот закон, тем более что не так уж много и защитников (детства. — А. К.), тем более из вашей среды!

Похоже, Владимира Путина на самом деле сильно задевает отношение подавляющей части творческой интеллигенции к «закону Димы Яковлева».

Любой другой путь быстрой защиты интеллектуальной собственности (например, через изменение законов с помощью голосования в Госдуме) Анатолий Максимов считает гораздо более затратным.

— Там очень серьезные люди! — с горечью воскликнул он. — И я их понимаю: они строили сети (в интернете. — А. К.), создавали инфраструктуру…

— Мне странно слышать кое-что, — перебил его господин Путин. — Там очень серьезные люди… А вы не очень серьезные люди?!

Он имел в виду, конечно, не «вы», а «мы». Ведь сейчас за столом сидели единомышленники. А все остальные автоматически оказывались по ту сторону баррикад.

В круге чтения первом
Литературное

В Доме Пашкова господин Путин встретился с писателями и публицистами.

— У нас встреча не под выборы? — исподлобья спросил премьера писатель-фантаст Роман Злотников.

Владимир Путин отмел предположение как фантастическое.

— А то в ней никакого смысла! — предупредил Роман Злотников.

Писатель-фантаст был уверен, что предвыборный характер встречи может радикально повлиять на итоги народного волеизъявления. На самом деле если бы у встречи был действительно предвыборный характер, то только в этом случае она действительно имела бы смысл.

— Роман Валерьевич, мне такие встречи под выборы не нужны, — сказал премьер.

Только убедившись в том, что встреча организована не под выборы, Роман Злотников немного успокоился (ключевое слово — «немного». - А. К.) и предложил «перестать раздавать всем сестрам по серьгам».

— Я пока ничего не раздаю, — сказал премьер.

Но писатель имел в виду, что правительство раздает деньги отдельно театрам, отдельно — кинематографу, отдельно — еще кому-то. Он требовал «не поддерживать разрушающиеся театральные здания», а «выстроить систему и работать в рамках этой системы».

— Так в чем ваш вопрос-то? — участливо спросил его премьер.

— Например, армия! — воскликнул писатель-фантаст. — Это же тренировочный лагерь! Через нее полстраны проходит! При всем уважении к женщинам… Так вот там пусть и читают! (До этого он, кстати, рассказал, как одну его книжку солдаты дочитали до черноты. — А. К.) Пусть тырят из библиотек!

— Так в чем вопрос-то? — снова спросил премьер.

— Разрешить тырить из библиотек, — разъяснил кто-то за столом.

— Насчет того, что не надо всем сестрам по серьгам, — это сложный процесс… — попробовал все же ответить господин Путин.

— Надо, чтобы работала система! — снова разволновался Роман Злотников.

— А как? — спросил премьер.

— Так оно само не случится!!! — вскричал писатель.

— Когда писатель говорит: «Поуправляйте нами получше!..» Ну подумайте, что вы говорите!.. — все-таки завершил диалог глухонемого с автоответчиком господин Веллер.

Премьер после этого приступил к ответам на вопросы трагического российского бытия и тем более сознания. Так, он напомнил, что страна еще недавно стояла «на пороге югославизации».

— А сейчас, — добавил он, — мы должны думать об интеллектуально-нравственном сопровождении (проекта «Россия». - А. К.).

В этом практическую помощь могут оказать, по его мнению, такие «квазигосударственные спонсоры, как банк ВТБ».

Писатель Сергей Минаев призвал премьера и других квазичиновников чаще рассказывать людям о том, что они читают.

— Люди воспринимают это как руководство к действию! — пояснил он.

— Я читаю роман Злотникова «Империя»! — отозвался господин Путин, взяв в руки один из томов, которые фантаст почти насильно вручил премьеру.

Вот они уже и сгодились.

Дарья Донцова, как уже известно, слишком близко к сердцу приняла высказанное премьером определение того, что делает она и ее коллеги по цеху, как «легкое чтиво».

— Фиг бы с нами, — пояснила она. — Но ведь за нами — наши читатели!..

И она вскользь обрисовала господину Путину тиражи своих книг.

Шантаж удался: премьер извинился за выражение, оговорившись, что имел в виду «легкое чтиво» в значении творчества Александра Дюма.

После этого Дарья Донцова предложила премьеру в целях популяризации книгоиздания появиться на открытии книжного магазина.

Премьер пояснил, что производители молока призывают, чтобы его почаще показывали со стаканом (молока) в руке.

— А производители мясной продукции — чтоб я почаще ел отечественное мясо, — вздохнул он. — А на самом деле надо думать об экономике этого дела. Электронная книга стоит 70 рублей, а бумажная — 300–400…

Гендиректор издательства «Эксмо» Олег Новиков наконец предложил:

— Не надо нам помогать! Только не мешайте!

— Хорошо! — согласился премьер.

А Татьяна Устинова высказалась «за свободу творчества с чистой совестью».

Премьера эта идея тоже устроила.

— Конечно! — обрадованно сказала Татьяна Устинова. — А мы ж и есть совесть! Мы ж писатели!..

«…блин!» — так хотелось добавить.

* * *

— Надо сделать русский язык более модным! — продолжил преподаватель Андрей Рослый. — А то показывают в интернете, как волонтеры подходят к людям на улице и спрашивают, почему Булгаков застрелил Лермонтова из автомата. И люди серьезно отвечают!

— Почему застрелил? — задумался и Владимир Путин. — Потому что автомат быстрее стреляет! Особенно чем пистолет XIX века…

— Вот и вы ответили… — вздохнул Андрей Рослый.

* * *

Владимир Путин открывал форум Общероссийского народного фронта, посвященный проблемам образования. В зале новой Библиотеки имени Лермонтова было огромное количество людей: учителей, доверенных лиц президента, членов ОНФ с мест. Президент поделился с ними впечатлениями о посещении Тархан и непосредственно о Михаиле Лермонтове:

— Это был сложный человек, но это был гений. И это был наш гений!

Зал взорвался такими бешеными аплодисментами, как будто до сих пор полной уверенности в этом не было.

* * *

На встрече Всероссийского литературного собрания писатель Сергей Шаргунов горячо говорил о несправедливости наказания участников демонстрации на Болотной. Владимир Путин не в первый раз уже объяснял, что сидят они по делу, ибо притронулись к полицейским.

— Мне как потомку каторжника можно сказать? — неожиданно вступил в разговор Дмитрий Андреевич Достоевский из кресла в президиуме.

Федор Достоевский, по его словам, в свое время осознал, что «по праву получил четыре года».

— И в конце концов мы получили человека, во много раз возросшего! — воскликнул Достоевский. — После тюрьмы он становится гением!.. Вы не смейтесь!.. И ежели люди, пройдя через это (тюрьму. — А. К.), придут к этому (к гениальности. — А. К.), — это хорошо!

Зал шумел, разделившись на две части. Она аплодировала, другая гудела.

— Да хотите, я как есть скажу?! Они пиарятся там в тюрьмах!

Кто-то онемел. А сказала Наталья Солженицына:

— Я вам возразила бы… Я в какой-то момент очень радовалась, что наша пенитенциарная система стала свободней и лучше… Но недавно убедилась, что система стала даже более людоедской! Управление отдали начальникам колоний, они превратили людей в рабов…

— Достоевскому на каторге было гораздо хуже, — возразил ей, в свою очередь, Достоевский. — Два раза в год расковывались кандалы… Вы представляете себе, что это такое?!

Глядя на сцену, где сидели все эти люди, легко верилось в то, что слышалось оттуда. Потому что только мрачное воображение беспощадного художника могло создать такой достоверный и такой абсурдный диалог в этом спектакле.

В то, что это может происходить не на сцене, а в жизни, не верилось никак. Достоевский против Солженицыной. Человек, становящийся гением в кандалах, и, можно сказать, уникальная возможность стать таким же гением. Не совсем таким же, потому что у нас сейчас в кандалы не куют, но все же мало не покажется…

* * *

Владимир Путин говорил о литературе как о миссии и о ненормативной лексике в ней как о том, чего нельзя исключить:

— Правда, говорят, что для того, чтобы добавить выразительности, нужно еще использовать и неформальную лексику. Толстому не нужно было добавлять лексику такую, — пожал он плечами. — Чехову — тоже не нужно, Бунину не нужно было. Но вам виднее, литераторам. Может быть, чтобы вам быть ближе к народу, и можно допустить, только, по-моему, не в рамках закона, не надо в закон вписывать.

И я не понял: что, опять все можно?!

То есть закон, ограничивающий или разрешающий мат, просто не нужен.

И в самом деле не нужен.

* * *

Речь президента Путина на открытии памятника Расулу Гамзатову была полна безграничного уважения к Расулу Гамзатову и выглядела так, словно ее написал сам Расул Гамзатов. «В его имени, — говорил президент, — и звон сабли, и мудрость стихов! В его стихах — великие традиции предков, сила и величие гор, равнин, трагическая и великая история Кавказа!»

* * *

Владимир Путин едет в Ясную Поляну, его ждет чаепитие с авторами программы развития Тульской области. Зачем все это? Поддержать врио губернатора Алексея Дюмина на выборах? Так за него и так проголосуют. Видимо, самому интересно…

В Ясной Поляне Владимира Путина встречает директор музея-усадьбы Екатерина Толстая, праправнучка. Она ведет его по знаменитой аллее, а на обочине стоит экскурсия, и девушка-экскурсовод, пытаясь не замечать, что мимо идет президент, начинает объяснять: «Дубы и липы — это те дубы и липы, которые появились здесь уже при нем…»

Екатерина Толстая рассказывает про Льва Николаевича; каким он был. Как старался хозяйничать, растил цикорий, жарил его, чтобы потом продавать, но все время пережаривал… И что свиней тоже пытался разводить, «но свиньи умирали все у него…».

— Но он пытался… — вздыхает Екатерина Толстая.

— Так на что же жил? — спрашивает президент.

— Доход приносило в конце концов литературное творчество…

— И хватало? — то ли с сомнением, то ли с сочувствием переспрашивает президент.

— Нет… — признается она. — И тогда уже продавали лес…

Они заходят в дом, здесь еще только врио губернатора и полпред Александр Беглов и больше вообще никого, здесь очень мало места.

Екатерина Толстая рассказывает, как Лев Николаевич любил сидеть вот в этом вольтеровском кресле, а потом пили чай, и во главе стола сидела Софья Андреевна, и играли в шахматы…

И как Третьяков заказал Крамскому портрет, и как вышло так, что тот написал сразу два…

— Это очень известный портрет, — замечает Владимир Путин.

— Глаза невероятные! — радуется Екатерина Толстая. — Удивительный взгляд!

— И мощный, — подтверждает президент.

— Хотя сам Лев Николаевич этот портрет не любил…

— Да?… — с недоверием переспрашивает господин Путин.

Если ему самому понравился, то вряд ли он Льву Толстому мог не понравиться, хороший ведь портрет-то…

— Я так иногда анализирую… — говорит Толстая. — Думаю… У Льва Николаевича была великая потребность в чем-то… в любви, наверное… А вы знаете, что две его тетушки стали его опекуншами?…

И она рассказывает, как это произошло. И как Мария Николаевна стала ему матерью, но не захотела стать женой его отцу…

— Но почему? — Владимир Путин не согласен, он не понимает, почему эта женщина так повела себя.

— Она считала, — задумчиво говорит Толстая, — что любовь — это такой сосуд…

— Могла и выйти… — перебивает ее президент, только что погрузившийся, казалось, в какие-то совсем свои мысли…

— Не могла! — возражает Толстая.

— Но почему?

И я вижу, что из нее уже так и рвется: «Потому!..»

Потому что с ним сейчас говорит Толстая, которая, видимо, знает почему, только и сама до конца объяснить не может.

Они заходят в кабинет Льва Толстого, и Толстая рассказывает президенту, что Лев Толстой и Федор Достоевский никогда не встречались.

— Достоевский не приезжал к нему? — интересуется президент.

— Нет, — пожимает она плечами. — Но взаимно интересовались друг другом. Последняя книга, которую читал Лев Николаевич перед уходом из дома, — вот, видите, она лежит, «Братья Карамазовы»…

И она показывает фотографию кабинета того времени и говорит, что все, абсолютно все здесь сейчас точно так же, как тогда…

Владимир Путин мельком смотрит на фотографию, рассеянно оглядывает кабинет, а потом безразлично говорит, глядя куда-то в проем двери:

— А столик-то где?

— Какой столик? — с недоумением переспрашивает она.

— Столик… — повторяет он. — На фотографии вот тут столик стоит. А здесь, в кабинете, его нет. Где столик-то?

Она даже не верит, что он это сказал, и даже отступает на шаг, и, по-моему, с некоторым даже испугом говорит:

— Да, правда… Переставили столик-то… Вон там он, слева сейчас поставили…

— Не на своем месте… — констатирует Владимир Путин.

— Извините… — шепчет Толстая.

Глаза ее, по-моему, широко раскрыты. Или мне так кажется. Нет, мне не кажется. Она теперь слабо улыбается, переходит в другую комнату и рассказывает, что Лев Николаевич много занимался спортом…

Тут Александр Беглов замечает две пустые бутылки из-под вина, стоящие под стеклом, и интересуется, на своем ли они месте. Можно было, конечно, и обойтись без этого-то.

— Обратите внимание, — вмешивается господин Путин, — я по-простому, про материальные ценности… А про бутылки, это сразу он! Случайно, думаете?! Удивляется, почему не сдали…

У Владимира Путина сейчас хорошее, по всем признакам, настроение…

— А вот, — продолжает Толстая в соседней комнате, — медвежья шуба, которой укрывался Лев Николаевич, а вот его рубаха, толстовка, собственно говоря, я хочу потом подарить вам полную ее копию…

И она показывает теперь кабинеты Черткова с его пишущей машинкой…

— И как этот Чертков к нему пробрался-то? — нервно спрашивает Владимир Путин. — Как его назвать-то? И не секретарь даже…

— Да нет, он хотел стать ему другом, — вздыхает Толстая. — Как-то пробрался, мы до сих пор до конца не понимаем… Говорил ему, что Софья Андреевна — мещанка, а Лев Николаевич — великий человек…

В следующей комнате она показывает книгу пословиц, которой пользовался Лев Николаевич.

— Видите: не реви раньше смерти! — показывает она президенту строчку в книге.

Президент наклоняется к книге — и вдруг обрадованно поворачивается к Алексею Дюмину:

— О! «Не пугай сокола вороной».

Алексей Дюмин кивает.

— Тебе тоже полезно будет!

Алексей Дюмин перестает кивать.

Но господин Путин на этом не успокаивается:

— Возьми на вооружение! Это тебе хороший предвыборный лозунг будет!

Алексей Дюмин улыбается, но осторожно. Он-то, как никто другой, понимает, что Владимир Путин не шутит. Потому что, как никто, понимает, когда он шутит.

— Ясно, — говорит наконец врио губернатора.

* * *

В конференц-зале МИА «Россия сегодня», где шла презентации книги немецкого журналиста Хуберта Зайпеля «Путин. Логика власти» неожиданно зашел Владимир Путин. Вообще-то он приехал, чтобы поздравить коллектив МИА с юбилеем, а в конференц-зал попал, безусловно, случайно.

Немец начал подписывать книгу (я тоже успел), и тут-то, конечно, и вошел президент. Они очень удивились, увидев друг друга. Президент мельком посмотрел на книгу, спросил на немецком, сколько времени Хуберт Зайпель ее писал («Почти два года…» — «О-о-о…») и сколько она будет стоить (и сам и ответил: «Видимо, один рубль…» — так он оценил прежде всего добавленную стоимость, которую сам вложил в ее создание).

Я спросил у президента, читал ли он книгу «Путин. Логика власти» (он мог бы уже полгода тому назад сделать это на немецком).

— Нет, — пожал плечами Владимир Путин. — Я вообще никаких книг про себя не читал.

— Что, вообще ни одной? — есть случаи, когда скромность бывает воинствующе ложной.

— Ни одной, — покачал он головой, с некоторым даже, такое впечатление, сожалением, а потом понял, о чем вопрос (в 2000 году вышла первая книга про Владимира Путина «От первого лица», в которой я участвовал вместе с Натальей Геворкян и Натальей Тимаковой).

— Ну, та, которую мы с вами писали?… — вдруг оживился Владимир Путин. — Зачем же я буду ее читать? Ведь я ее надиктовывал!

Нет, он не вкладывал в слово «надиктовывал» никакого отрицательного смысла. Но и положительного тоже. Проблема была в том, что он не надиктовывал.

— «Надиктовывал» — это слишком сильно сказано, — я не мог не произнести этого. — Мы же разговаривали.

— Да, согласен, — Владимир Путин кивнул с обрадовавшей поспешностью.

Вот и о литературе поговорили.

Стерх всякой меры
Природное

Это случилось по пути из Москвы во Владивосток, на саммит АТЭС. Президент долетел до Салехарда, оттуда вертолетом добрался до орнитологической станции «Кушеват». Вместе с ним прилетели его помощник, бывший министр природных ресурсов Юрий Трутнев и губернатор Ямало-Ненецкого автономного округа Дмитрий Кобылкин. Около километра в длину на базе вдоль берега реки растянулись вольеры с птицами, а также палатки с орнитологами.

Орнитологи показали президенту фотографии тигрицы, которой Владимир Путин в свое время надевал ошейник. У тигрицы, то ли благодаря этому, то ли вопреки этому, уже два потомства. Так что за нее можно не беспокоиться.

Не внушает беспокойства и кит, которого Владимир Путин метил из арбалета стрелой с чипом. Кит после этого поспешно скрылся сначала в нейтральных водах, а потом и в водах вероятного противника, то есть оказался у берегов Калифорнии, но потом триумфально вернулся в Россию, то есть эксперимент можно считать удачным…

Президент, как выяснилось, готовился к этой экспедиции не меньше полутора лет. Он налетал 17 часов на мотодельтаплане (интересно когда), и для получения сертификата на полеты ему осталось еще восемь. Экспедиция с его участием планировалась, оказывается, еще в прошлом году, но Владимир Путин потом сам разъяснил, что стерхи, в отличие от него, не смогли к ней подготовиться: они должны впитывать звук работающего дельтаплана еще в яйце, вместе со скорлупой матери, а с этим немного в прошлом году опоздали.

— Ну что, — сказал наконец и старший пилот Игорь Никитин, — ветер три балла, небольшая болтанка, но лететь можно.

— Полетели, — сказал президент вместо «поехали».

И ведь полетел, а не поехал. Это был тренировочный полет. Минут 15 он вместе с Игорем Никитиным кружил в воздухе, управляя дельтапланом. Зачем? Или нет для этого профессионалов? Почему обязательно самому надо было возглавить стаю стерхов? А очень нравится, сам он объяснил потом, «адреналинчик играет», не то что на истребителе, где ручку управления берешь, делаешь «бочку» (сознательно или скорей несознательно), да и все, дальше автоматика работает…

— Всем рекомендую попробовать, — закончил президент.

То есть в мирной жизни он не выкладывается (и митинги оппозиции выработке адреналина уже давно не способствуют, видимо).

Есть еще один вариант: Владимир Путин рассматривает такого рода деятельность как миссию президента попечительского совета Русского географического общества. Вернее, эта должность дает ему повод избавить себя и остальных от всяких таких вопросов, ставящих под сомнение рациональность его поведения.

Впрочем, когда президент отправился не в учебный, а в боевой полет, заинтересовать стаю стерхов ему собой не удалось, несмотря на белый маскхалат и шлем, не дающий стерхам узнать в нем человека, и тем более президента страны.

Слухи про клюв, который ему должны были вручить для большего сходства с вожаком стерхов, оказались не такими уж преувеличенными. Несколько орнитологов, которых стерхи знают с детства, различают по походке и запаху и считают членами стаи, надевают такой клюв на руку, когда кормят доверчивых стерхов. Их все-таки, видимо, не так уж трудно ввести в заблуждение. Даже маскхалаты работают на эту идею: в них вынуждены были одеваться даже фотограф и оператор президента.

Правда, назначение маскхалата в конце концов вызывало вопросы: крылья мотодельтаплана были раскрашены во многие цвета (голубой, фиолетовый, красный, белый…), в которые предводителя стерхов мог бы выкрасить только какой-нибудь радикальный арт-художник.

Владимир Путин позже объяснил отсталость стерхов от своего мотодельтаплана тем, что был сильный ветер, к тому же сам мотодельтаплан слишком разогнался, а время, когда стерхи летают (час утром и час вечером), уже вышло.

Вечером президент вернулся к своей идее и снова взлетел. И на этот раз получилось: пять журавлей из шести встали на крыло, в клин, и пошли за дельтапланом. Два журавля держались очень близко к машине. А три потом отстали по каким-то своим делам.

Так они и кружили минут пятнадцать, Владимир Путин, весь в белом, и журавли, все в пушистом, приучая себя друг к другу.

На следующее утро орнитологи вышли с журавлями на свой большой маршрут (до Казахстана), а Владимир Путин — на свой (до Владивостока).

Птицы, по его словам, держались хорошо.

Интересно, что думают птицы насчет него.

Если весной вернутся, может, узнаем.

* * *

Через месяц после того, как Владимир Путин в белом маскхалате и больших черных очках возглавил стаю белых журавлей, журналистам стали известны новые подробности из жизни знаменитых стерхов. Эту историю господину Путину рассказал его коллега президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. И следует признать, что она неумолимо превращается то ли в русскую былину, то ли в казахский эпос.

Итак, после того как под торжественные звуки мотодельтаплана, к которым стерхи привыкли, еще лежа в яйцах, стая из шести стерхов взмахнула крылами и взяла курс на Белозерский заповедник в Челябинской области, прошло много часов. Под крыльями стерхов проплыли 800 километров страны.

Стерхи, ведомые дельтапланом, в конце концов приземлились на остров, где уже сделали короткую передышку летящие в том же направлении серые журавли. Наедине с ними стерхов и оставили в надежде, что белые примкнут к серым и продолжат свой путь в Африку.

Но тут случилось непоправимое: за стаей серых журавлей увязался только один стерх. Остальным было хорошо и в Белозерском заповеднике (правда, орнитологи так не считали и забрали их на родину, под Рязань, где они, собственно, и вылупились из своих яиц).

А Нильс с дикими гусями продолжил свое путешествие и вместе со всеми присел отдохнуть только через 500 километров, уже в Казахстане.

Тут на них, по всем законам драматичнейшего из эпосов, напали дикие собаки. Дикие гуси знали, как вести себя в такой ситуации, и улетели, а Нильс остался и, без сомнения, принял бы неравный бой, и на этом его история закончилась бы, и ей осталось бы только прозвучать в веках, если бы не местные жители, очевидно, такие же дикие, как и собаки, — иначе как им удалось бы отбить Нильса от стаи голодных псов?

Впрочем, казахи оказались, напротив, добрыми и светлыми людьми, они приютили Нильса у себя, а когда про эту гусераздирающую историю узнал председатель лесного хозяйства Казахстана, отдали Нильса в его хорошие руки. И тот смекнул, что это может быть не просто стерх, а тот самый стерх, которого учил летать в преддверии своего шестидесятилетнего юбилея Владимир Владимирович Путин.

Российским орнитологам на Ямал был направлен запрос и фотография стерха, сделанная при помощи мобильного телефона. Российские орнитологи сразу признали в стерхе своего. Кто-то спросит: как? Они же все на одно лицо. Отвечу: а как монголы узнают друг друга?

На шесть часов вечера 10 октября 2012 года Нильс находился на квартире зампреда комитета по лесному хозяйству Казахстана (т. е. его статус был несколько понижен), а уже на следующий день Нильса должны были вернуть под Рязань, на историческую родину.

С одной стороны, эксперимент по внедрению стерхов в живую природу, можно сказать, провалился. С другой — есть информация, что глава попечительского совета Российского географического общества Владимир Путин намерен добиться для стерхов своего, и возможно, что вскоре на границу Узбекистана и Афганистана отправится военно-транспортный самолет с боевыми (потому что оклемались) стерхами на борту.

Вопрос, кто поведет этот самолет, кажется, не стоит на повестке дня.

* * *

Саммит Россия — ЕС в Екатеринбурге начался с неформального ужина на природе. В нем приняли активное участие прежде всего породистые комары: они поедали лидеров ЕС с огромным энтузиазмом. Владимира Путина комары почему-то не трогали (как в том анекдоте: «Почему меня комары не кусают? А меня нельзя»), хотя и увивались вокруг него. А он ловил их. Не отгонял, а именно ловил.

* * *

В Сочи президент России Владимир Путин (и сопровождающие его лица) навестил котят леопарда (один из решающих символов Олимпиады).

Один из егерей завел гостей в домик с мониторами и углубился вместе с ними в жизнь леопардов.

— Знакомили мы самца и самку через сетку, — рассказывал егерь, — а то, бывает, самец перевозбудится и убивает самку.

Владимир Путин слушал с огромным вниманием…

— А сейчас вы увидите, как леопард улыбается! — продолжил егерь. — А что, мы им целый «диснейленд» понастроили, играют днем и ночью.

Леопард на экране улыбался, играя с котенком.

Ручные какие-то оказались, в общем, зверушки.

Егерь подтвердил:

— Они даже кабанчиков и кроликов не умели брать за горло сначала… Они начинали их кушать, не убивая… Потом научились хватать за горло… вот, видите!.. Сейчас… Вот! И улыбается!

Что-то вымолвил сидевший рядом господин Килли. Его тут же перевели дословно:

— Одному только зайчику не смешно…

Потом они посмотрели все вольеры своими глазами. В одном из них разволновался Алоус. Он начал бросаться на металлическую сетку по всему ее периметру. Подошедшие люди были непонятны ему, он ничего не мог с ними поделать, и это бессилие, видимо, злило его.

В вольер, где живет семимесячный детеныш леопарда Гром, Владимир Путин и еще три-четыре человека зашли. Все-таки от ручного котенка, который ходит с егерями на долгие прогулки по большим вольерам, увивается за ними, трется об их ноги, не ждали ничего дурного.

Последним в вольер вбежал оператор Первого канала Валерий Иванов, тот самый, которому накануне приснился дурной сон (о том, как на него бросается леопард. — А. К.). Он хотел снять Грома получше, то есть поближе. От этого всем было бы только хорошо, а главное — телезрителям. Но не Грому: леопард изящно обогнул Владимира Путина и закусил оператору ногу пониже колена. Не то чтобы сильно, но до крови. Сон оказался в ногу.

То есть Гром, от которого отказалась родная мать; Гром, тонувший в луже дождя посреди вольера ночью сразу после своего рождения; Гром, пытающийся каждый день через металлическую сетку напомнить о себе своей матери; Гром, которого она не замечает… прощает ей все. А Валерию Иванову не простил ничего. Потому что Валерий Иванов ничего и не сделал.

Было даже странно после этого смотреть, как к Грому подошел не только Владимир Путин, но и Жан-Клод не Ван Дамм, а Килли (господин Фелли остался постоять в сторонке) и гладили его, а потом Гром и вовсе положил лапы на колено президенту, и так они просидели в полной неподвижности несколько минут.

— Я люблю их, — сказал потом Владимир Путин. — Они, видимо, чувствуют.

Кто ж их знает.

* * *

Владимир Путин выпускал на волю амурских тигров.

Он подошел к одному из контейнеров, потянул трос, открывающий дверь контейнера. Первый тигр, Кузя, зверь около сотни килограммов очень живого веса, мгновенно выскочил из контейнера и исчез в тайге.

— Хорошо ушел, — сказал президент «Роснефти» Игорь Сечин. — Всех, говорит, вас запомню…

Выскочил из контейнера и Боря и ушел в том же направлении след в след.

Илона не захотела уходить из контейнера. Может, она испугалась людей, а может, ей не нужна была эта хваленая свобода, про которую она ничего и не знала.

Ее пытались выманить, открыв дверь и шелестя длинной двухметровой березой у нее под носом (березу срубили специально для этого случая, предусмотрительно).

— Девушку уговорить надо, — сказал президент, взял ствол березы и начал крутить им сам. Возможно, такие методы, когда-то и в самом деле помогали ему в чем-то. Но это был не тот случай.

— Да, так можно только испугать девушку, — кивнул Владимир Путин и пошел.

— Время-то есть у вас? — спросил его кто-то из специалистов. — Часа через два все равно выйдет…

Владимир Путин махнул рукой — в смысле, чего-чего, а времени-то полно.

— Может, приманку бросить перед дверью? — предположил кто-то.

— Да, придется кем-то пожертвовать, — согласился губернатор Амурской области Олег Кожемяко и огляделся вокруг.

Кроме президента тут было еще человек пятнадцать.

— Тем, кто на досрочные выборы губернаторов идет, терять и так нечего, — предположил я.

Олег Кожемяко предпочел не услышать.

Владимир Путин не стал ждать два часа, пока к нему выйдет Илона. Он улетел.

Шум винтов заставил Илону забиться в контейнер еще глубже.

* * *

Директор российского отделения Greenpeace Сергей Цыпленков волновался за положение дел в Арктике: «В Арктике на территории острова Врангеля строят военную базу, а в заповедник высадился десант для учений!»

— А остров Врангеля — это дом белого медведя! — возмущенно произнес господин Цыпленков.

Владимир Путин оказался в сложном положении. С одной стороны, он сам инициировал процесс возвращения в Арктику российского военного присутствия, а с другой — является главой Попечительского совета Российского географического общества и не так давно в Арктике сам выпускал на волю маркированного белого медведя.

И субботник по уборке Арктики Владимир Путин объявил, а теперь выясняется, что на остров Врангеля завозятся новые бочки с ГСМ (а еще старые разбирать в рамках субботника придется не один год и не два).

Что же было делать теперь Владимиру Путину? Как ответить Сергею Цыпленкову?

— А не было там в советское время военной базы? — вдруг спросил президент.

Ясно, о чем это: если база была, то почему ее не восстановить бы, не нарушая размеренной жизни дома белого медведя, ведь в свое время этот дом не разорили, если уж он им до сих пор является.

— Не знаю, — беззаботно ответил Сергей Цыпленков. — А только в ручьях уже нефтяная пленка идет. И особенно этот десант в заповеднике!..

Впрочем, Владимир Путин пообещал все-таки выяснить, не было ли на острове Врангеля советской военной базы.

То есть, видимо, была. Даже если не было.

* * *

Содержимое Океанариума на ВДНХ очень заинтересовало Владимира Путина. Если до этого он куда-то и спешил, то теперь перестал. Его интересовали и крохотные морские звезды, и вертлявые змеи…

— А вот акулы, — рассказал ему мэр Москвы Сергей Собянин.

Акулы были приемлемых размеров, то есть поменьше метра.

Одна вдруг метнулась к стеклу аквариума и внимательно посмотрела на Сергея Собянина. Взгляд был жесткий.

— Понравился ты ей, — качнул головой господин Путин.

— Или не понравился… — пробормотал господин Собянин.

* * *

В зале Приморского океанариума водолазы кормили ската большими, по-моему, креветками прямо перед посерьезневшими лицами лидеров России, Японии и Кореи. Скат креветок есть не хотел, и российский президент нашел этому слишком земное объяснение:

— Пока водолазы нас ждали, все время кормили их, вот они теперь и не хотят!..

Он, оказывается, все слишком хорошо понимает про свои опоздания.

* * *

На заседании Русского географического общества выступал водолаз-географ Александр Семенов.

— Мало кто знает, что в наших морях водятся самые крупные в мире медузы — 26 метров высотой! — воскликнул он. — Мы видели их, когда делали фильм! Мы не просто снимаем жизнь животных, но пытаемся создать образ российского путешественника, ныряющего под лед, но при этом открытого миру!

— А чем питаются медузы? — вдруг сильно заинтересовался Владимир Путин.

— Другими медузами, — быстро ответил водолаз. — А морские ангелы едят морских чертей…

— Так-так-так… — задумчиво произнес Владимир Путин, о чем-то напряженно размышляя. — Надо нам с этим поближе познакомиться… как это они их едят… надо выяснить… Это то, чем я занимаюсь. Приходится все время смотреть, чтобы нас никто не съел.

Но разве за всеми углядишь.

Наш ответ Кубертену
Спортивное

Премьер Владимир Путин в Петербурге вместе с президентом FIFA Йозефом Блаттером и президентом UEFA Мишелем Платини встретился с главами нескольких фан-клубов России. Болельщики поначалу были смущены присутствием не столько господина Путина, сколько мировых футбольных знаменитостей, но быстро освоились.

— Как вы смотрите на то, чтобы вернуть пиво на стадионы? — довольно резко спросил Йозефа Блаттера Александр Шпрыгин из Всероссийского объединения болельщиков.

— Я начал заниматься организацией таких турниров в 1978 году, — ответил президент FIFA. — Тогда были разрешены крепкие напитки, да и курение табака на трибунах…

Йозеф Блаттер мечтательно смотрел куда-то поверх голов болельщиков.

— Хотя СО₂, может быть, более вредный для человека газ…

Болельщики заранее благодарно улыбались.

— Есть пивные заводы, с которыми мы сотрудничаем, — продолжал господин Блаттер, — понимаете… Это тот продукт, который очень популярен среди болельщиков!

Они ответили ему сдержанным восторженным гулом.

Владимир Путин, тоже поклонник пива, глядел на коллегу, казалось, с большим удивлением. Он не ожидал от него такой страсти.

— Пиво — это что-то такое, что является частью жизни! Ну как в Германии проводить чемпионат без пива?! — воскликнул Йозеф Блаттер. — Болельщики хотят пива! Да, в Бразилии организаторы не очень хотели… Но вынуждены были считаться с мнением болельщиков!

Казалось, господин Блаттер так энергично лоббирует интересы прежде всего пивных заводов, а не пивных болельщиков.

— Пиво, возможно, не так разрушительно, как некоторые считают! Надо его пить в надлежащем количестве, и все!

— Выпил три литра — и нормально, своя норма! — прокомментировал Владимир Путин.

Скорее, он все же раскрыл свою.

— Все может вредить здоровью, любой продукт! — не мог остановиться господин Блаттер. — Давайте радоваться жизни! Давайте пить пиво!

Было такое впечатление, что он уже сделал это до встречи.

Болельщики ликовали, премьер казался уже смущенным:

— Ну, можно вернуться в Думу, рассмотреть этот вопрос…

Йозеф Блаттер, услышав это, наконец утих.

Один болельщик, в зону интересов которого входит, как выяснилось, не только футбол, спросил премьера, доволен ли он переходом на летнее время и существованием ЕГЭ.

Господа Блаттер и Платини смотрели на болельщика с дипломатичным пониманием. В глазах их была пустота по этому поводу.

— Я не являюсь автором этого начинания, — не в первый раз ушел от ответа по этому поводу премьер.

— Нет, а лично вам вставать по утрам легко сейчас? — умно допытывался болельщик.

— Вставать всегда тяжело, — отвечал премьер.

— И зачем мы переходим на американскую систему образования с этим ЕГЭ? У них же IQ ниже 90 пунктов!

Насчет ЕГЭ премьер пожал плечами — тоже как обычно.

Через полчаса в ресторане «Ресторан» встреча продолжилась без господ Блаттера и Платини. Стол был исключительно пивным: свежесваренные раки, сиг холодного копчения, балык из осетра, копченые сыры, свиные ребрышки, сухарики и литровые пивные кружки.

— Не скучно им с нами было? — поинтересовался кто-то из болельщиков у господина Путина.

— Нет, нет — интересно, — приободрил его премьер.

Владимир Путин активно пил пиво, выполняя, очевидно, свою норму. На нескольких экранах в зале транслировали победный финальный матч «Зенита» с «Глазго Рейнджерс» за кубок UEFA 2008 года.

— Я уже забыл, что хотел спросить, — через некоторое время громко признался болельщик из Ростова-на-Дону.

— Так давайте за это и выпьем! — предложил премьер.

Армия футбольных фанатов была таким образом атакована, покорена и опьянена.

Не только, конечно, пивом.

Болельщик из Нальчика по понятным причинам поинтересовался проблемой национализма.

— Вы, скорее всего, будете президентом… — начал он.

— Вы будете голосовать? — Господин Путин, впрочем, все-таки не уточнил, за кого, но это было и так слишком уж понятно.

— Буду, конечно!

— Спасибо большое!.. Я сейчас, кстати, статейку пишу по этому вопросу, крайне чувствительному, я имею в виду национализм, — пояснил премьер.

Как выяснилось, Владимир Путин довольно скромно оценивает свою бурно развивающуюся в предвыборные месяцы журналистскую деятельность.

Премьер кратко пересказал содержание этой, как он выразился, статейки. Наши предки тысячу лет создавали Россию как многонациональное государство, и если кто-то будет говорить, что Россия теперь должна стать моноэтнической, значит, он хочет, чтобы она превратилась в третьесортную региональную державу.

— А если вы станете президентом, вы отмените приказ Дмитрия Анатольевича о летнем времени? — в очередной раз приступил еще один болельщик.

— Нет, ну проблема есть, не спорю… — наконец-то согласился Владимир Путин.

— Да взять моего племянника! — продолжил болельщик. — Он раньше вынужден был вставать в шесть, а теперь в пять утра фактически!.. И темнота постоянная! Депрессия!.. И футбольные матчи в Европе начинаются в 12 ночи по нашему времени!.. А вставать утром рано!..

Премьер наконец поддержал разговор на эту тему:

— Я передам все эти пожелания Дмитрию Анатольевичу… А знаете, столько разговоров было, когда это решалось!.. Сейчас уже не буду говорить про все… Но говорили, например, как работают биологические часы у мужчин, когда они встают пораньше! Положительно сказывается…

Не повезло за ужином и «Единой России». После третьей кружки пива один болельщик, который явно не является фанатом «Единой России», сказал премьеру в сердцах:

— Ну они же не справляются со своими обязанностями! И все думают, что это вы их направляете!

— Ну вы же понимаете, что это не так, — явно расстроенно произнес премьер.

— Я-то понимаю, а народ-то не понимает! — объяснил болельщик.

— Я же не могу все проконтролировать и все курировать… — вздохнул господин Путин.

Но по поводу основного тезиса ничего не возразил.

— Так, может, вам встретиться, например, со студентами и рассказать про все это, чтобы так плохо не относились к… — Тут болельщик замялся и все-таки выпалил: — К вам. И к партии вашей!

Премьер пообещал подумать, но после этого даже пить пиво перестал.

Он, впрочем, в этот вечер остановился на полулитре.

Не всем это удалось. Один аккуратный болельщик с серьгой в ухе и с бородкой, конечно, заснул на стуле.

То есть все и правда было как на настоящем футболе, в фанатском секторе.

Файеры, правда, не жгли. Но «Рос-сия, Рос-сия!» в конце встречи, встав, прокричали.

Даже парень с серьгой приподнялся.

* * *

Владимира Путина просили помочь достроить крытый каток в Краснокамске, и он обещал.

— И когда станете президентом, не забудете? — волновались пермяки. — И на открытие приедете?

Он обещал. И это было то обещание, которое проще других исполнить.

— И играть в хоккей будете?

— Буду, — опять обещал Владимир Путин.

— Тогда, — неожиданно крикнул кто-то из задних рядов, — надо лигу «Кому за 60» организовывать!

Владимир Путин начал искать глазами этого человека. Но тот уже понял, что сказал не то и не так, а то, что от сердца — так только утяжеляет вину, — и предпочел поскорее пропасть из виду.

— Судя по вашей технике, — сказал премьер куда-то за спины игроков, — у нас есть шанс выиграть у вас и сейчас.

Это говорил человек, который только что хвалил именно технику этих игроков и рассказывал, что он сам пока на коньках, «как утюг», и что «стоит копытами на льду, как корова», и что «одно дело — просто кататься, а другое — в таком турнире участвовать».

Когда Владимир Путин уже уходил под трибуну, один болельщик сверху крикнул ему:

— А спиной вперед умеете?

Вопрос при желании можно было счесть политическим.

Премьер кивнул, не поднимая головы, стоя спиной к болельщику.

* * *

Владимир Путин уехал с приема по случаю своей инаугурации только через два часа, но, конечно, не домой, а в спорткомплекс «Мегаспорт» на Ходынском поле, где играли сборные легенд советского и российского хоккея и звезд Любительской хоккейной лиги, которую не так давно придумал, собственно говоря, Владимир Путин. За нее он и выступил в четвертом периоде. За героев спорта играл Герой России Сергей Шойгу, а наблюдал с самой верхней ложи, курируя происходящее, бывший премьер-министр Италии Сильвио Берлускони.

— У нас старый новый президент! — произнес сомнительную фразу диктор, представляя господина Путина, уже выкатившегося на лед.

После нее он, кстати, неожиданно вернулся на скамейку запасных.

Уже через пару минут после начала периода президент, конечно, забил гол. Мог ли он не сделать этого? Лично я гнал эту мысль как безумную.

Владимир Путин на самом деле очень старался. Он достаточно уверенно держится на льду и упал, запутавшись в коньках, только один раз. Впрочем, он, олицетворение в этот момент самой России, встал с колен и бросился в атаку, которая была прервана свистком арбитра: основное время матча закончилосьвничью.

Но по буллитам, один из которых опять забил Владимир Путин (хотя вратарь не дрогнул и не сдвинулся с места, когда президент шел на него), выиграла сборная любителей. А вот Герой России не забил, а трибуны так болели за него, крича то ли «Шой-гу!», то ли «Шай-бу!».

После матча я тоже вышел на лед, когда Владимир Путин раздавал автографы игрокам прямо на свитерах, и спросил, что его больше вымотало: инаугурация или игра.

— Конечно, инаугурация, — после некоторого раздумья ответил он.

А ведь мог бы уже и привыкнуть.

* * *

Зинэтула Билялетдинов вручил Владимиру Путину золотую медаль чемпиона мира по хоккею (интересно чью?).

— Вы являетесь полноправным членом команды, — объяснил он президенту.

Никто, впрочем, не видел, чтобы господин Путин выходил на лед в составе сборной России на чемпионате мира. Но позже слова господина Билялетдинова частично объяснились.

— Я пока до таких высот в хоккее (ключевое слово явно «пока») не дошел, — сказал президент, — поэтому мы передадим эту медаль в Музей хоккейной славы, о котором сегодня еще поговорим.

— Не все знают, — сказал Владислав Третьяк, — что вы приняли непосредственное участие, чтобы именно этот тренер возглавил команду.

Оказывается, Владимир Путин и в самом деле участвовал в ее формировании на этот раз (насмотревшись, очевидно, российского хоккея в Ванкувере на Олимпийских играх в четвертьфинале с канадцами).

Президент рассмеялся:

— Да, я говорю: «Миннихан (Рустам Минниханов, президент Татарстана. — А. К.), давай поговорим о хоккее». Он говорит: «Ну вот, я так и знал (что тренера у Татарстана отнимать будут… — А. К.)». Пришлось говорить про Татарстан, а то так ни за что бы не отдали Билялетдинова.

— Все фракции, между прочим, встали, когда мы кубок принесли в Госдуму! — рассказал Владислав Третьяк. — Вот национальная идея! (Действительно, когда в Думу в последний раз вошел Владимир Путин, встали далеко не все фракции. — А. К.)

— Пускай, пускай в хоккей играют… — машинально пробормотал Владимир Путин.

А они-то это буквально поймут.

* * *

Президент Путин принял в резиденции «Бочаров ручей» три российских экипажа ралли-рейда «Дакар», занявших на днях весь пьедестал знаменитой гонки. По сравнению со всеми людьми, побывавшими в тот день в резиденции, эти волновались больше всех. Хотя именно им и можно было бы уже расслабиться.

— Мы до сих пор не привыкли, — сказал им Владимир Путин, — к этим победам как к чему-то обычному. А ведь это уже какая по счету победа?

— Одиннадцатая, — пожал плечами семикратный чемпион «Дакара» Владимир Чагин.

— Поначалу «Дакар» складывался очень неудачно для нас, — продолжил Владимир Чагин. — Шестое, седьмое, восьмое место… Потом, ближе к концу, появился луч в конце темного тоннеля: вроде хоть одно призовое место должно быть… И буквально за три дня до финиша пробились на первое, второе и третье место. Но перед последним этапом четыре минуты отделяли гонщика из Iveco от бронзы. И у Андрея Каргинова, который шел на третьем, за девять километров от финиша пробило переднее колесо. Поменять они его уже не успели бы. Пришлось ехать эти девять километров без переднего колеса. Девять километров по горной дороге… Летели ошметки резины… потом остался один диск… Мы никогда раньше такого не делали. Но выхода не было. И в результате еще две минуты в запасе остались.

Рассказы и результаты всех предыдущих участников встреч в «Бочаровом ручье» померкли на фоне этого.

— Между прочим, — обратил внимание господин Путин, — я следил за «Дакаром» и вот что увидел. Любое движение ваших соперников, пока они у вас выигрывали, так подробно разбиралось в мировой прессе! О команде «КамАЗа» ничего не говорили, как будто ее вообще не было, а когда вы вышли на первые места, просто почти исчезла информация о самой гонке!

То есть президент поспешил придать этому ралли политическое измерение, которого у него, впрочем, скорее всего не было.

— Просто по Iveco была спланирована большая рекламная кампания, — рассказал президенту коммерческую правду об этом событии гендиректор «КамАЗа» Сергей Когогин («КамАЗу» такая кампания, видимо, не нужна и тем более не грозит. — А. К.).

— Так с какой скоростью ехали без колеса? — уточнил президент.

— Сто километров.

— Сто километров в час по горной дороге без переднего колеса… — задумчиво проговорил президент, очевидно представляя себя за рулем этой машины в тот исторический момент.

— Да это сравнимо с подвигом! — воскликнул основатель команды Семен Якубов.

На самом деле не следовало сравнивать. Это сам подвиг и был. По крайней мере, спортивный.

— Задача была забраться на подиум, — заключил Владимир Чагин.

Забрались.

* * *

— Мы приучим болельщиков к хоккею, — делился накануне Олимпиады в Сочи далеко идущими планами президент Федерации хоккея Владислав Третьяк, — как в Америке, Анахайме, Лос-Анджелесе.

— Где-где? — переспросил президент Российской Федерации Владимир Путин. — В Лехаиме?!

Он хотел пошутить.

* * *

Президент России Владимир Путин встретился со спонсорами чемпионата мира по хоккею среди юниорских команд и акционерами российских хоккейных клубов.

Грамотнее всех присутствовавших выступил, пожалуй, гендиректор «Северстали» Алексей Мордашов:

— Да, мы не можем похвастаться успехами хоккейной «Северстали», но главным для себя считаем развитие детского спорта! А также качество жизни в городе Череповце.

— Хоккей, — заключил Владимир Путин, — почти народная игра. И мы будем ею заниматься.

Это можно было сказать и без «почти».

Но выяснилось и другое: это и народная игра олигархов и высших топ-менеджеров страны.

А правила этой игры устанавливает Владимир Путин.

То есть и этой игры тоже.

* * *

Безусловным украшением церемонии открытия Универсиады в Казани стал немолодой ведь уже человек, президент Международной федерации студенческого спорта Клод-Луи Галльен. Он так самозабвенно жестикулировал и интонировал, так яростно рычал (и это точное слово) в микрофон «Уррра! Урррра!», «Урррррааааа!», что я подумал: вот если бы Клод-Луи оказался сейчас, не дай бог, на египетской площади Тахрир, он за один вечер стал бы единоличным лидером победившего египетского народа в общем зачете.

И на Владимира Путина Клод-Луи подействовал магическим образом. Президент так зажегся от его выступления, что тоже начал пламенно кричать в микрофон и сгоряча назвал Универсиаду Олимпиадой (но поправился все-таки).

Поторопился. Олимпиаду он откроет через полгода.

* * *

Владимир Путин вспомнил, что первый раз в жизни на Олимпиаде он был в Лиллехаммере, на лыжных гонках.

— Так себе деревушка, — припомнил он.

Конечно, с Сочи-то не сравнишь.

* * *

На церемонии награждения победителей турнира по боевому самбо Владимир Путин сказал:

— Конечно, мы в России всегда болеем за наших. Но на ковре, на татами, на ринге никогда нет чужих. Это то, чему нас учит спорт. Конечно, на ринге, на ковре, на татами встречаются противники. Но там никогда нет врагов. Вот так бы всегда! Так бы и в жизни!

А не выйдет. Жизнь, как в том анекдоте, жестче.

* * *

— Надо, чтобы наши игроки играли в своих клубах на ведущих позициях, а не легионеры, — вдруг посоветовал тренерам, игрокам и владельцам клуба «Спартак» президент России. — Трудно иначе создать боеспособную сборную…

Он хотел что-то еще добавить, но потом спохватился и сказал:

— Вам, впрочем, виднее…

Может, не хотел, чтобы про него потом говорили, что он пытается руководить футболом так же, как страной.

* * *

На совещании наблюдательного совета по подготовке к чемпионату мира по футболу 2018 года в России у Владимира Путина появился повод припомнить факт своей биографии, о котором он молчал несколько лет:

— Я редко играю в футбол (но, значит, играет и в него тоже. — А. К.). Но однажды я играл на газоне с искусственным покрытием и сломал ключицу! Всю жизнь занимался дзюдо — и не ломал! Так что резон (проводить тренировки только на газонах с естественным покрытием. — А. К.) есть…

С другой стороны, поздно уже: ключица-то сломана.

* * *

— Чем я еще не занимался, так это йогой, — предупредил Владимир Путин. — Но это не может не привлекать! Я посмотрю, что могу сделать исходя из своего уровня подготовки. Когда мы смотрим на настоящих индийских йогов, кажется, что такого же уровня достичь совершенно невозможно. Именно это и останавливает! Но надо попробовать.

То есть на самом деле, как обычно, ничто не останавливает. Ни от чего.

Ничему не учит жизнь.

* * *

Российский президент познакомил вице-премьера Госсовета КНР Ван Яна со Стивеном Сигалом.

— Я знаю, — благодарно кивнул китаец, — вы тренируетесь вместе!

Ни тот, ни другой отрицать не стали.

— Может быть?! — воскликнул Ван Ян и даже демонстративно поработал кулаками перед носом Стивена Сигала, который, хотя и смотрел куда-то далеко поверх китайского вице-премьера, кажется, все-таки заметил эти потуги.

— Не советую! — покачал головой Владимир Путин.

— Нет-нет! — замахал теми же руками, какими только что вертел перед великим бойцом Голливуда, и даже отшатнулся вице-премьер Китая, едва только юркий переводчик довел до него смысл сказанного. — Я не соперник! Я не претендую!

И вообще куда-то ушел сразу.

* * *

7 октября президент России Владимир Путин встретил 63-й день рождения на хоккейной площадке во дворце спорта «Шайба».

Все в этот день было, кажется, подчинено идее дня рождения Владимира Путина, даже его утренняя встреча с министром обороны Сергеем Шойгу, партнером по команде, и не одной. И удар кораблей Каспийской флотилии по местам сосредоточения запрещенной группировки «Исламское государство» — что это было на самом деле, если не залп имени Верховного главнокомандующего и в его, собственно говоря, честь? Ведь не было бы такого главнокомандующего — не было бы и такого залпа.

Владимир Путин вошел в зал дворца спорта последним, в свитере под номером 11 (то есть, видимо, дважды первый), в белом шлеме (единственный в команде: чтоб можно было сразу отличить, на кого играть). Шлем полностью соответствовал единственной теме нового клипа Тимати: в чем же еще мог прийти к людям Белый Владыка из этого клипа?

Свой день рождения Владимир Путин отметил семью голами в ворота сборной Ночной хоккейной лиги (НХЛ)… Могу сказать, что у Владимира Путина были и совершенно честные шайбы. Вот он перехватил шайбу, вышел один на один и забил, а вратарь не играл в поддавки, отчаянный человек…

Более того, у Владимира Путина есть странное чувство гола: он оказывается в нужное время в нужном месте и очень быстро реагирует. Вот он бросил, вратарь поймал шайбу в ловушку, подождал, как обычно, секунду и вытряхнул ее. А судья проглядел этот момент и не свистнул. И именинник мгновенно дотянулся до шайбы и между вратарскими щитками удивительно проворно засунул ее в ворота… Вратарь с недоумением посмотрел на судью, тот развел руками…

Вот только бы не расступалась так перед ним защита… Не старались бы отдать пас нападающие противника, пусть даже и вероятного… Не делали бы таких отчаянных попыток не обогнать его…

* * *

Владимир Путин не мог отказать себе в удовольствии удивиться, как это «двести наших футбольных болельщиков отметелили несколько тысяч англичан».

* * *

Провожая российскую команду на Олимпийские игры в Бразилию на фоне допингового скандала, Владимир Путин давил на больное: прямо-таки обесценивал медали, которые завоюют в Рио иностранные атлеты без российских:

— Одно дело — выигрывать у равных, сильных соперников, и совсем другое — соревноваться с теми, кто явно ниже тебя по классу. У такой победы совсем другой вкус… — Он помолчал, подыскивая более веское слово, и подыскал: — Или, может быть, безвкусица.

Глава 4

С мюнхенской речи на родную
Геополитическое

Один шведский журналист сказал об участии шведских войск в ливийской операции и спросил, не озабочена ли Россия, что НАТО так близко подошла к границам России.

Господин Путин, естественно, был озабочен, а насчет Ливии для ответа попросил сначала одну секунду, а потом одну минуту. Уложился в три.

И он рассказал историю, которая случилась, когда Владимир Путин работал в КГБ, а многие его друзья служили в Афганистане. Один из них, по имени Саша, приехал как-то в отпуск. Он был тогда старшим группы советников в Герате.

— Как там? — спросил его Владимир Путин.

— Без моей подписи под приказом, — рассказал тот, — не может быть произведено ни одного ракетно-бомбового удара. И я считаю свои успехи и достижения по количеству приказов, которые я не подписал.

Владимир Путин признался, что был ошарашен: «Почему?»

Саша рассказал, сколько мирных людей гибнет после каждого такого удара.

— Вы не находите, — спросил господин Путин у шведского журналиста, — что у этой ситуации есть много общего с историей в Ливии?

Тот искал и не находил.

* * *

Встреча Владимира Путина с участниками Валдайского клуба перешла в закрытый режим. С облегчением сказав, что журналисты его уже не слышат (хотя чуть не треть сидевших за столом были журналистами), Владимир Путин огласил безжалостный приговор Европейскому союзу: это, по его мнению, хомяк, который набрал полные щеки еды (то есть новых членов), а проглотить не может (вообще-то любой хомяк и не торопится проглатывать, для того и набирает, чтоб было).

Да и на вопрос о Евразийском союзе он еще раз ответил немного по-другому:

— Некоторые в Европе, когда говорят о нашей интеграции в евразийском пространстве, аж из штанов выпрыгивают: то ли штаны маловаты, то ли в штаны наложили.

Когда кто-то поинтересовался, как господин Путин относится к перспективам вступления Турции в ЕС, он попросил:

— Дайте мне бумагу о вступлении Турции в ЕС, и я подпишу. Что мне, жалко?

Он опровергал предположения о том, что у России в Ливии и Сирии серьезные экономические интересы:

— В Ливии у нас несколько сотен миллионов долларов, да и то с европейскими компаниями, в Сирии около миллиарда…

То есть не деньги, конечно.

Про историю с Муамаром Каддафи господин Путин ответил коротко:

— Страшный тиран был уничтожен абсолютно страшным образом.

Его по понятным причинам много спрашивали про отношения с США, и он говорил, что и республиканцы, и демократы не могут сейчас найти лидера национального масштаба (и чего-то хотят от нас?) и что недавно он читал доклад об отношении рядовых американцев к России, так вот, по результатам опроса большинство до сих пор воспринимает ее прежде всего как страну, которая может уничтожить США за полчаса.

— Во-первых, гораздо быстрее, — уточнил господин Путин. — А во-вторых, жаль, что американцы по-прежнему начинают думать о России с этого аргумента. Старое мышление действует!

Но, похоже, оно так и будет действовать, пока Россия будет в состоянии уничтожить Соединенные Штаты меньше чем за полчаса. Хотя в России про Америку начинают думать, справедливости ради, с других аргументов. Но хотя бы уже не со жвачки.

* * *

Владимир Путин говорил про Госдеп США снисходительно и великодушно:

— И нас так покачивают, чтобы мы не забывали, кто здесь, на нашей планете, хозяин, и слушались, и чувствовали, что у них есть рычаги влияния на нас внутри нашей страны… Но особенно недопустимо вливание иностранных денег в избирательные процессы.

— Девять миллионов! — воскликнул Леонид Рошаль.

— Я договорю! — запротестовал премьер.

— Я прочитал конкретную цифру — девять миллионов! Госдеп!.. Официальные цифры…

— Да больше! — снова воодушевился премьер. — Там сотни миллионов долларов вкладываются в эту работу!

И похоже, толк-то уже есть.

* * *

Владимира Путина спросили, знает ли он, что сенатор Маккейн предрекает ему судьбу Каддафи.

— Это не в отношении меня сказано, — заявил Владимир Путин, часто в последнее время отождествляющий себя с Россией. — Это нашу страну хотят подвинуть в сторонку…

Он рассказал, что Запад все-таки неоднороден (по крайней мере в этом вопросе), а господин Маккейн воевал во Вьетнаме и с тех пор «не может жить без сцен убийства, в том числе Каддафи».

Премьер кстати напомнил, что сенатор попал во Вьетнаме в плен.

— И просидел не просто в тюрьме, а в яму его посадили. Он просидел там несколько лет. У любого человека крыша съедет. Поэтому чего там еще говорить.

Вообще-то человека, с которым такое и в самом деле могло произойти, грех лишний раз волновать такими комментариями.

* * *

Самый большой ажиотаж в сознании Владимира Путина вызвал вопрос сотрудника Вашингтонского института мировой безопасности Николая Злобина. На этот раз господин Злобин высказался на внешнеполитическую тему. Он рассказал, что у России нет союзников и что было бы неплохо их иметь.

— Американский политолог Николай Васильевич! — обрадованно сказал премьер. — Прокрался в Америку и отстаивает наши интересы!

— Да, конечно! — сгоряча согласился господин Злобин.

После одной такой фразы можно и лишиться работы в Вашингтоне, на которую так своевременно прокрался Николай Злобин, каждый раз, справедливости ради, задающий Владимиру Путину беспощадные вопросы, достойные самого яростного работника вашингтонского обкома.

— Или у вас есть план создания союзников за ближайшие шесть лет? — закончил свой вопрос господин Злобин. — Спасибо.

— Рано говорить «спасибо», вы еще ответ мой не слышали! Когда я приехал в Гватемалу на голосование о столице зимних Олимпийских игр 2014 года, ко мне подходили многие члены МОК и говорили, что проголосуют за Россию, потому что она занимает независимое место в мире!.. Мне иногда кажется, что Америке нужны не союзники, а вассалы!.. Кто-нибудь посоветовался с союзниками, когда США нанесли удар по Афганистану? Хрена с два! Кто не с нами, тот против нас!.. Сначала сами вошли в Ирак, а потом и остальных союзников втянули!.. Если дальше так пойдет, то это у Америки не останется союзников!

По крайней мере два человека в зале остались удовлетворенными вопросом и ответом: Николай Злобин и Владимир Путин.

* * *

Сергей Рогов, директор Института США и Канады, с горечью признался:

— Сложился порочный круг: конфронтация, разрядка, охлаждение, перезагрузка… Мы повторяем ошибки 29-летней давности, когда Рейган выступил с инициативой звездных войн. Казалось, все — конец света. А это оказалось не так! Нашли ответ!.. Теперь думаем: вот если республиканцы придут к власти — это все, конец! А у них шансов 25–30 %! Больше шансов, что победит Обама! И уже пора серьезно готовиться к новым переговорам по ПРО!

— Ну, идет спор по ПРО, — не согласился премьер Путин. — Но я не думаю, что у нас охлаждение. Ведь спор-то начался не вчера! А еще до разрядки!.. Будут закручивать гайки? Ну, пусть закручивают! Они дозакручиваются, — сам начал закручивать Владимир Путин, — до того, что резьба лопнет!..

Мюнхенская речь уже меркла перед саровской.

— Дождутся, что Израиль окажется меж двух огней… — продолжал Владимир Путин, — еще неизвестно, какой режим установят в Египте… да и много всего… да, напор у них есть. — Теперь Владимир Путин уже соглашался с господином Роговым и даже шел дальше. — Но он же неэффективный!

— Они (американские военные. — А. К.) уклоняются от серьезного разговора, — продолжал премьер. — Вот, министр обороны сидит, может сказать, подтвердить… да, технологии уходят вперед, угрозы возрастают, угрозы надо купировать. А кто против-то? Только не надо разрушать баланс! Не должно быть монополии на уязвимость, вернее, на неуязвимость!.. Но я должен сказать: мы не будем разоружаться в одностороннем порядке. Мы не можем бесконечно разоружаться на фоне того, что другие вооружаются!

И наоборот.

* * *

Директор Академии геополитических проблем Леонид Ивашов вставил последние точки в военной доктрине, которая рождалась на наших глазах:

— Лауреат Нобелевской премии мира уничтожает Ливию!.. Прижимать американцев нужно, как говорится, в угол! Способов достаточно! Киссинджер сказал, например, что Иран будет последним гвоздем в гроб дипломатических иллюзий России и Китая! Пусть он там выживший из ума, но все-таки!

Премьер удивился. Он не ожидал от своего старого знакомого Киссинджера такого.

— Американцы, говорят мне некоторые европейские коллеги, продолжают пугать нас тобой, — поделился с присутствующими Владимир Путин, — а нам не страшно! Теперь как угроза возникает Иран. Иран, конечно, не сможет в этом смысле заменить СССР. Хотя… Сколько здесь физиков-ядерщиков сидит! Скажут же, что несложно сделать ядерную бомбу…

Физики энергично поддержали Владимира Путина. Им это действительно было несложно.

* * *

Игорь Лебедев из фракции ЛДПР заявил, что в результате «прокатившейся волны так называемых революций на Ближнем Востоке все это обошлось России в копеечку»:

— Несмотря на кучу вложенных в эти страны средств, нас вытеснили из Ирака, мы практически все потеряли в Ливии. На повестке дня вопрос номер один — наши интересы в Сирии, не за горами вопрос по Ирану… Мы везде, что называется, остаемся с носом!

Отвечать на такие мысли для Владимира Путина — сплошное удовольствие. Он слишком долго терпел и не занимался внешней политикой (и только он знает, чего ему стоило!), а теперь как избранный президент может говорить о ней, так сказать, на легальном основании.

— Ну, с носом неплохо… Что плохого-то? — оживился он. — С носом… с другими частями тела. Мы здоровые, все у нас есть. Все работает, слава богу!

Депутаты вяло отреагировали на это замечание. Возможно, кому-то Владимир Путин наступил на больную мозоль.

* * *

Речь президента Путина на встрече с послами в МИД, куда были приглашены главы федеральных каналов, министры федерального правительства, депутаты Госдумы и члены Совета Федерации, временами напоминала знаменитую мюнхенскую:

— Мировое сообщество по-прежнему далеко от создания основ универсальной и неделимой системы безопасности. На словах все вроде бы за, но на деле значительное количество наших партнеров стремится обеспечить лишь собственную неуязвимость, забывая, что в современных условиях все взаимосвязано…

Актовый зал МИД слушал президента крайне внимательно. Это же был цитатник на два года вперед:

— Долговые неурядицы еврозоны и ее сползание в рецессию лишь верхушка айсберга из нерешенных структурных проблем всей мировой экономики. Дефицит новых моделей развития на фоне эрозии лидерства традиционных экономических локомотивов (таких как США, ЕС, Япония) ведет к торможению глобального развития. Многовекторность (в мюнхенской речи это была многополюсность. — А. К.) мирового развития, обострившиеся внутренние социально-экономические неурядицы и проблемы в развитых экономиках ослабляют доминирование так называемого исторического Запада. Это уже факт.

Владимир Путин передохнул. Передохнул и зал.

— Хочу отметить, уважаемые коллеги, нас это абсолютно не радует. У нас не должно это вызывать ни радости, ни тем более злорадства. У нас это может вызвать только… — я думал, он скажет «сочувствие», но президент употребил другое слово, более, по его мнению, уместное: — тревогу, потому что непонятны последствия происходящих событий, этих тектонических событий в мировой экономике, а как следствие, неизбежные изменения и в раскладе международных сил, в мировой политике.

На это Владимир Путин рассчитывает давно.

* * *

Владимир Путин выступил с приветственным словом к собравшимся по поводу 200-летия Бородинской битвы. Потом он подошел к потомкам участников битвы. Среди них оказался Валери Жискар д’Эстен. Они обменялись парой протокольных фраз, и потом господин Путин, наклонившись к бывшему французскому президенту, неожиданно спросил:

— Ну что с Европой-то будет?

Валери Жискар д’Эстен, казалось, нисколько не удивился. Он сразу ответил, также, впрочем, негромко, словно выдавая не принадлежащую ему тайну:

— Может, будет две Европы. Это очень вероятно. Но не исключено, что и останется одна. И тогда Россия должна занять в ней свое достойное место. Но я хочу сказать одно: во Франции и в России живут очень смелые люди.

— Я читал ваши книги и статьи, — ответил господин Путин. — Вы сказали сейчас очень важные слова.

И Владимир Путин оставил думать Валери Жискара д’Эстена, в чем же важность того, что он только что сказал. И еще некоторое время бывший французский президент стоял с таким видом, словно жалел сейчас о сказанном. На самом деле он, видимо, был обескуражен прежде всего тем, что российский президент вдруг заговорил с ним в толпе о таких насущных геополитических вещах.

Отвык он уже от этого.

* * *

Владимир Путин много говорил о своих любимых идеях — Таможенном и Евразийском союзе. По его словам, многие страны (например, Новая Зеландия) очень хотят взаимодействовать с зоной свободной торговли между Россией, Белоруссией и Казахстаном вплоть до присоединения к ней. Позже новозеландская участница саммита, потрясенная услышанным, даже попросила уточнить, в какой стадии находятся эти переговоры. Президент России успокоил ее, заверив, что путь этот долгий, изобилующий многими препятствиями…

Потом он еще ответил на вопросы участников форума. Я рассчитывал, что именно эта часть должна стать феерической. Увы, не стала.

Возможно, потому, что основные вопросы по причине подавляющего численного преимущества задавали дипломатичные китайцы. Отвечать им так, чтобы они остались удовлетворены, Владимир Путин мог, только переформулировав их вопросы в свои ответы.

* * *

Владимир Путин заметил, что не надо никому навязывать свой моральный кодекс (и тем более аморальный).

— Мы же предупреждали, — сказал президент, — что в Сирии все надо делать аккуратно, иначе хаос. И что имеем? Ситуацию, похожую на хаос.

Похоже, он имел в виду, что, если в Сирии делали бы все аккуратно, можно было бы достичь гораздо больших результатов и без такой крови. Он вот наверняка справился бы.

* * *

В послании Федеральному собранию Владимир Путин настаивал, что начинается беспощадная борьба не за природные ресурсы даже, а за природный интеллект, и всем своим видом (а также текстом послания) давал понять, что Россия в этой борьбе по крайней мере не проигрывает. Этап восстановления и укрепления России, оказалось, пройден (а мы и не заметили), и теперь «наступает этап формирования богатой и благополучной России» (как бы и его не пропустить).

* * *

Директор-распорядитель Международного валютного фонда Кристин Лагард, обратившись к Владимиру Путину, сделала неожиданное заявление:

— Ваша легендарная способность мобилизовать международное сообщество способна остановить даже валютные войны!

Не имела ли она в виду, что сообщество лучше всего мобилизуется прежде всего против Владимира Путина?

Впрочем, Владимир Путин благодарно склонил голову перед госпожой Лагард и международным сообществом.

* * *

Франсуа Олланд заявил, что цель Франции — бороться с терроризмом, где бы он ни был.

То есть он полагает режим Башара Асада террористическим.

— Многие считают, — продолжил он, — что с Башаром Асадом стабильности и мира добиться невозможно, а другие считают, что он способен на диалог. И мы тоже ищем политического диалога… А главное, каждый день, который мы теряем, приносит десятки новых жертв.

В конце концов осталось совершенно непонятным, что он на самом деле думает по этому поводу. Впрочем, сам господин Олланд остался, судя по всему, доволен своим ответом.

Видимо, и господин Путин не до конца все понял, иначе бы не сказал:

— Здесь не только без бутылки хорошего вина, а без бутылки водки не разобраться. Надо еще посидеть.

Значит, они мало посидели за обедом.

Французский президент хотел, видимо, быть между тем искрометным:

— За бутылкой порто лучше всего, я думаю.

Таким образом он предложил компромиссный вариант. Впрочем, предложение повисло в тишине.

* * *

В Амстердаме Владимира Путина встречали как родного. И даже демонстрация сирийских беженцев возле резиденции королевы Беатрикс была в его пользу: десятерых митингующих в балаклавах с плакатом «Свободу Pussy Riot» быстро вытеснили правильные сирийские беженцы с плакатами «Спасибо России» и трогательными в своей простоте и эпичности портретами Башара Асада (благодарили за то же, за что накануне в Ганновере проклинали — за поставки оружия в Сирию).

По каналу, куда впадает улица, ведущая из резиденции королевы, на лодке плавали папарацци или желтый параллелепипед из папье-маше с надписью «Нет гей-пропаганде!», демонстрирующий, что в Амстердаме живо и действует партизанское подполье.

* * *

Чарльз Грант задал вопрос про Украину, и господин Путин переадресовал этот вопрос бывшему председателю Еврокомиссии Романо Проди. Тот без витиеватости высказался о том, что ассоциация с ЕС — лучший выход не только для Украины, но и для России.

Господин Путин взял микрофон, рассказал, что у него в Италии было два друга — Романо Проди и Сильвио Берлускони.

Господин Проди запротестовал: он не хотел, чтобы подумали, что друг его друга — его друг.

Но господин Путин не это имел в виду.

— Сейчас Берлускони, — сказал российский президент, — судят за то, что Берлускони живет с женщинами. Конечно, если бы он был гомосексуалистом, его бы никто и пальцем не тронул.

В зале раздался здоровый мужской хохот и не прекращался полминуты; сначала захохотали те, кто понимал русский язык, потом их решительно поддержали те, кому перевели на английский.

Еврошутку, таким образом, признали, безусловно, смешной — кто-то, видимо, даже помимо воли.

По поводу собственно ассоциации Украины с ЕС господин Путин не сказал ничего такого, о чем кто-то не слышал (если только не хотели бы слышать).

* * *

На совещании с членами правительства президент обсуждал выделение кредита Украине (в размере $15 млрд из которых сгоряча выделены уже $3 млрд).

Выступал Дмитрий Медведев, и ситуация для Украины ухудшалась с каждым новым словом премьера.

— К сожалению, — вздохнул премьер, — несмотря на то, что такие отсрочки им давались, они и в этом году не приступили к погашению задолженности (за газ. — А. К.). Более того, снова просят о том, чтобы дать им очередную отсрочку по исторической задолженности! И еще хуже — не платят текущих платежей, точнее, готовы их платить, но не в полном объеме… с учетом того фактора, что мы существенно в результате ваших договоренностей скорректировали им цену на газ.

— Не платят текущие платежи по пониженным ценам?! — переспросил президент.

Это прозвучало для Владимира Путина, похоже, так, как если бы ему сообщили, что члены украинского правительства не чистят зубы по утрам.

— Даже по пониженным ценам! — взволнованно подтвердил Дмитрий Медведев. — Они говорят, что не способны платить!

Владимир Путин горько покачал головой. Для него это, похоже, никогда не было аргументом.

— Ну что ж, это разумно, — сказал наконец Владимир Путин. — Давайте дождемся формирования правительства.

А Украине теперь придется решать, нужен или не нужен ей этот кредит.

Главное в этой ситуации — не давить на нее и не вмешиваться в ее внутренние дела.

Как про это постоянно напоминает товарищам президент России.

* * *

— Есть, конечно, еще проблемы, но до 1 января мы их устраним, — рассказывал Владимир Путин о работе над Соглашением о Евразийском союзе. — Например, перечень изъятий. Нужно работать над изъятием изъятий.

Но чтобы изъять изъятия, нужно понять понятия, найти компромиссные компромиссы. И тогда решение решится.

* * *

Владимир Путин рассказал, что в Крыму российские войска только обеспечили свободное волеизъявление, «а то было бы хуже, чем в Одессе, где людей заживо сжигают».

— Вы предлагаете говорить как взрослые люди, — сказал ему ведущий Джефф Катмор, заглянув в свой вопросник. — Барак Обама обвинил вас в неискренности…

— Он судья, что ли, — перебил Джеффа Катмора президент России, — чтобы обвинять?… Не думаю, что Барак меня в чем-то обвиняет.

— Но вы согласны, что в эти выходные состоятся президентские выборы? Вы согласны признать нового президента?

— Во пристал! — под искренний смех зала искренне удивился президент. — Сложный человек! Где вы его нашли?!

И он в конце концов произнес главное:

— Мы с уважением отнесемся к выбору украинского народа.

Тут в сценарии, видимо, произошла заминка. Ведущий, видимо, не понял смысла сказанного и переспросил:

— Вы готовы иметь дело с будущим президентом? С Петром Порошенко, например?

— Ну, три с половиной ярда… Э-э… (тут зал снова взорвался хохотом: этот недосягаемый человек окончательно перешел на их язык. — А. К.). $3,5 миллиарда долларов… Они нам должны! Пусть вернут деньги для начала разговора…

Владимир Путин шутил. Но с этим ведущим не стоило шутить: ему было не до шуток. Он их просто не понимал.

Это было все-таки не совсем ток-шоу, к которым Джефф Катмор привык.

То есть это было ток-шоу, конечно, но не американское, а российское.

— Я не совсем понял, — продолжил бедняга, — вы готовы признать нового президента?

— Я же сказал: мы хотим, чтобы на Украине наступил мир, мы будем работать с новым президентом.

Из зала раздавались уже крики «браво!». Вот-вот на сцену должны были посыпаться букеты цветов.

— Мы и сегодня работаем, — пожал плечами Владимир Путин. — И после выборов будем работать с вновь избранным президентом.

Правда, все-таки взял и не уточнил, признает он его или нет. Это было уже какое-то иезуитство.

* * *

— Если бы генерал Сисси не взял в руки Египет, то и его бы наверняка колбасило… Лихорадило, — поправился Владимир Путин.

* * *

Лидер ЛДПР Владимир Жириновский предлагал вернуть гимн «Боже, царя храни»: «А что плохого: храни своего руководителя, Боже?!»

Он предлагал испытать на украинских войсках новое российское оружие, способное, по его мнению, за 15 минут уничтожить любую колонну.

Он предлагал открыть российские тюрьмы и послать заключенных с заградительным отрядом на столицу Украины: «Киев возьмут и назад не вернутся».

Любому эксперту, который будет когда-нибудь изучать речь Владимира Жириновского в Ялте, станет ясно, с каким беспрецедентным давлением изнутри страны сталкивался Владимир Путин и как ему непросто было противостоять этому давлению.

— Я прошу учесть, — пожал плечами президент России Владимир Путин, — все, что было сказано Владимиром Вольфовичем Жириновским, является его личным мнением и не всегда совпадает с официальной позицией Российской Федерации. Но зажигает красиво!

То есть время от времени все-таки совпадает.

* * *

Владимир Путин критиковал американцев:

— К чему американцы ни прикоснутся, у них всегда Ливия получается. Или Ирак.

* * *

Владимир Путин рассказал про англосаксонскую, а вернее, американскую модель поведения, когда в какой-нибудь стране поддерживают не только власть, но и оппозицию тоже, чтобы власть была еще более лояльной к Соединенным Штатам и понимала, что ей в любой момент найдется замена, и что Российская Федерация никогда себя так не ведет (поддержали Януковича, но только по просьбе тогдашнего президента Украины Леонида Кучмы).

* * *

— Россия изменилась, стала более мощной… с военной точки зрения; стала более агрессивной… — пытал Владимира Путина на Петербургском форуме американский журналист Чарли Роуз. — Я понимаю, что вы не согласитесь с этим…

— Да, — перебил его российский президент, — мне не понравилось. Мы не стали агрессивной державой. Нас поджимали, поджимали, и мы в конце концов оказались у черты, за которую не могли переступить.

Так что высадились в Крыму.

За чертой Украины.

* * *

— Господин Путин, — спросила журналистка ВВС, — президент Порошенко назвал ваш визит (в Крым. — А. К.) вызовом всему цивилизованному миру… Как вы можете прокомментировать? И какое будущее у Крыма?

— Я не буду комментировать, — ответил господин Путин. — Будущее Крыма определили люди, которые проголосовали за него. Все, точка.

А на самом деле запятая.

* * *

Французская журналистка спрашивала как в последний раз:

— Господин Путин, почему вы сейчас развернули (в Сирии. — А. К.) системы залпового огня «С-400»?

— «С-400» — это не система залпового огня, это система противовоздушной обороны, — холодно поправил российский президент журналистку, причем он был, видимо, настолько выше всего этого, что даже не воспользовался случаем, чтобы хоть улыбнуться, демонстрируя уровень ее некомпетентности, с которым не следует выходить на разговор с такими людьми, как он. — И у нас не было этих систем в Сирии, потому что мы исходили из того, что наша авиация работает на высотах, до которых не может дотянуться преступная рука террористов.

Странно: такое выражение, с одной стороны, хотелось видеть проиллюстрированным карикатурой Кукрыниксов, а с другой — в сложившихся обстоятельствах оно звучало даже как-то естественно…

— У них нет соответствующей военной техники, которая способна сбивать самолеты на высоте более 3–4 тысяч метров. Нам в голову не приходило, что мы можем получить удар от той страны, которую мы считали своим союзником, — делился российский президент. — Ведь наши самолеты, работая на высотах 5–6 тысяч метров, работали абсолютно незащищенными в отношении возможных атак со стороны истребителей. Если бы нам в голову только пришло, что это возможно, мы, во-первых, давно бы там установили такие системы, которые бы защищали наши самолеты от возможных атак!

В каком-то смысле это был крик души.

— Во-вторых, есть другие технические средства и военные защиты, например сопровождение истребителями или как минимум технические средства защиты от нападения ракет, в том числе тепловая защита. Специалисты знают, как это сделать! Мы этого ничего не делали, повторяю еще раз, потому что считали Турцию дружественным государством и просто не ждали никаких атак с этой стороны! — Владимир Путин продолжал быть откровенным и даже безоружным, как тот бомбардировщик. — Именно поэтому мы считаем этот удар предательским…

Владимир Путин не в первый раз произносил это слово, на первый взгляд странное для политика. Но для него это, видимо, ключевое слово в случившемся. И до этого деливший людей на «своих» и «чужих», Владимир Путин после гибели наших штурмана и пехотинца перестал воспринимать Реджепа Тайипа Эрдогана как главу государства, с которым в любых обстоятельствах надо разговаривать (а ведь российский президент еще недавно говорил, что для него не важно, что за человек с ним встречается, потому что главное — интересы государства, которое он сам, Владимир Путин, представляет и защищает), а воспринимает его исключительно как предателя.

И для него это приговор.

То есть не то что бы даже для самого Реджепа Тайипа Эрдогана приговор. А это Владимир Путин сделал для себя окончательные выводы по этому поводу. И для него это приговор Реждепу Тайипу Эрдогану.

* * *

— Вы знаете, — говорил Владимир Путин на Парижской климатической конференции, — на ракетах наши летчики пишут «За наших!», имея в виду погибших в самолетах над Синаем и на границе с Турцией. И на этих же ракетах пишут «За Париж!», а бомбардировщик с этими ракетами сбивает самолет турецких ВВС. О какой широкой коалиции можно говорить? Но мы будем о ней говорить…

Он припомнил Турции и то, что «представители российских террористических организаций, в том числе на Северном Кавказе, всплывают на территории Турции», проводят там время в защищенных турецкими спецслужбами местах, а потом, «используя безвизовый режим, опять всплывают на нашей территории».

Интересно, как в такой ситуации высшее российское руководство до сих пор мирилось с поставками яблок из Турции в Россию?

Позднее, уже в Послании Федеральному собранию, президент России конкретизировал (но не до конца):

— Мы не собираемся и не будем бряцать оружием. Но если кто-то думает, что, совершив подлое военное преступление, убийство наших людей, они отделаются помидорами или какими-то ограничениями в строительной и других отраслях, то они глубоко заблуждаются. Мы еще не раз напомним о том, что они сделали. И они еще не раз пожалеют о содеянном. Мы знаем при этом, что надо делать.

Но знанием этим президент не поделился. Видимо, оно такое, что нам лучше этого не знать.

У него что-то есть на Эрдогана. И для Эрдогана.

* * *

На итоговой пресс-конференции в декабре 2015 года Владимир Путин вспоминал:

— Я в последний раз был в Анталье, мы разговаривали со всем руководством Турции. И турецкие коллеги поставили перед нами очень чувствительные вопросы и попросили о поддержке. Несмотря на то что у нас сейчас испортились отношения… я не буду говорить, о чем шла речь, это совсем не мой стиль… но поверьте мне, перед нами были поставлены очень чувствительные для Турции вопросы, не вписывающиеся в контекст международного права по тем решениям, которые турецкой стороной предлагались. Представляете, мы сказали: «Да, понимаем и готовы вам помочь».

То есть нарушить международное право. По-другому это никак нельзя назвать. Владимир Путин сам об этом сказал. Такие на самом деле были кулуары «двадцатки» в Анталье.

Владимир Путин говорил сейчас с журналистами так, как никогда не говорил на таких пресс-конференциях и почти никогда — вообще с журналистами. Так не всегда на кухне за рюмкой водки говорят друг с другом близкие друзья. Вот чего удостоились присутствующие. Такая это для него была тема.

И при этом он говорил, без сомнения, то, что думал. Он готовился это сказать. Он хотел, чтобы его поняли. Чтобы стала ясна всем мера его обиды на турецкого президента, да что там обиды — презрения к нему после всего этого. И он не собирался и дальше ее скрывать.

Но он его скоро простит, кажется.

* * *

— В контексте ваших неоднократных утверждений о том, что на Донбассе нет российских кадровых военных, я хотел вам передать привет от капитана Ерофеева и сержанта Александрова, третья бригада, город Тольятти. Скажите, вы будете их обменивать на Сенцова, Савченко, Афанасьева, Кольченко, Клыха?… — спросил президента России украинский журналист.

У Владимира Путина было много вариантов ответа. Он мог выбрать любой из тех, которыми пользовался раньше. Но он выбрал новый — и тем самым дезавуировал все, что говорил раньше:

— Мы никогда не говорили, что там нет людей, которые занимаются решением определенных вопросов там, в том числе в военной сфере. Но это не значит, что там присутствуют регулярные российские войска. Почувствуйте разницу.

Вообще-то там до сих пор в изложении российского президента не было никаких российских военных. А так на следующей пресс-конференции может оказаться, что и российская танковая бригада по ошибке, секунд на 17, заходила на территорию Украины.

* * *

Владимир Путин развернул перед финским президентом и журналистами широкую картину будущей финской действительности:

— Представьте себе, что Финляндия вступит в НАТО. Ваши войска станут частью инфраструктуры, которая в одночасье окажется на границе с РФ. Как вы думаете, мы так и будем дальше действовать? Войска там и останутся, что ли?… Но мы с уважением отнесемся к любому выбору финского народа. Перефразируя высказывание одного из моих финских друзей, мог бы сказать, что организация НАТО с удовольствием воевала бы с Россией до последнего финского солдата. Вам это нужно? Нам — нет… А вы сами решайте…

Мировая за кулисой
Западное

На очередной вопрос о госдавлении на секс-меньшинства господин Путин ответил:

— Ваш выбор является таким, какой он есть, но позвольте и нам сделать наш выбор.

И только после этого в сердцах бросил французскому политологу:

— Вымирают европейцы! Вы понимаете или нет?!!

Вымирающий политолог отозвался еле слышно.

* * *

Встреча Владимира Путина и Джо Байдена прошла в переговорной комнате российского Белого дома. Джо Байден вошел в кабинет эпически, как, очевидно, и подобает второму человеку в Соединенных Штатах (не очень, правда, понятно, как тогда подобает входить первому человеку: более величественно, чем господин Байден, войти было уже невозможно).

Впрочем, неожиданно он от бедра покачал ладонью в сторону прессы. Очевидно, Джо Байден понимал, для чего вообще все это затевается.

— У вас такой насыщенный график в Москве, — сказал ему Владимир Путин. — А между тем в Москве есть что просто посмотреть… Вы же давно не были в России. Лет пятнадцать?…

Седовласый Джо Байден (впрочем, и седых волос у него, увы, наперечет в буквальном смысле этого слова) кивнул.

— За это время, — продолжил Владимир Путин, — и Москва, и Россия сильно изменились… — премьер помедлил и добавил: — В лучшую сторону… Вам будет полезно поездить по ней.

Господин Байден снова кивнул, но, похоже, безо всякого удовольствия. Возможно, он не привык к тому, что ему указывают, что именно ему будет полезно (исключая рекомендации врачей). Скорее всего, он сам привык рассказывать людям, что им будет полезно.

Российский премьер рассказал американскому вице-президенту, что в России работают практически все крупнейшие американские компании, рассказал про выросший на 29 % за год товарооборот между Россией и США (может, господин Байден и правда не в курсе)…

Господин Путин рассказывал американскому коллеге (так можно сказать, потому что господин Байден тоже ведь член тандема), что Россия ведет оживленные переговоры с Евросоюзом о введении безвизового режима.

Господин Байден дал понять, что он, конечно, знает про это. Но продолжения он по всем признакам не ожидал.

— У США почти со всеми этими странами тоже безвизовые отношения, — сказал господин Путин. — И если бы мы договорились о введении безвизового режима между Россией и США раньше, это было бы историческим шагом в отношениях между нашими странами!

Понимал ли Владимир Путин, что его предложение обречено еще до того, как он его озвучил? Без сомнения. Хотел ли он таким образом, так сказать, обезоружить американского вице-президента (договор СНВ — еще не все в такого рода отношениях)?

Судя по тому, что ответил господин Байден, обезоружить, хотя бы на время, удалось.

— Хорошая идея… — пробормотал вице-президент.

— Это сломало бы старые стереотипы! — воодушевился российский премьер, уверенный, конечно, в том, что на самом деле для господина Байдена то, что он, российский премьер, сказал, прозвучало абсурдно (за последнее время на безвизовой основе въехать в США удалось только Виктору Буту. — А. К.). — Мы перевернули бы старую страницу в нашем прошлом! Создали бы абсолютно новую моральную атмосферу!..

— Да… — проговорил господин Байден, что-то быстро записывая в свой блокнот (либо идею господина Путина, либо какую-то фразу типа «Джо, возьми себя в руки! Ответь ему достойно! Ты же вице-президент великой страны!»).

— Ваша положительная реакция, которую вы продемонстрировали, ваше мнение было бы очень важно в Конгрессе, — закончил господин Путин.

— Да, очень важно, — казалось, машинально произнес господин Байден.

Когда он получил слово, это был между тем уже другой человек. И он уже знал, как вернуть себе занятые было вероятным противником позиции.

Получилось грубо.

— Если вы не заметили, — заявил он, — существует большая разница между президентом и вице-президентом США. Я не решаю такого рода вопросы.

Господин Путин и не предлагал ему решить вопрос: речь шла о мнении господина Байдена в конгрессе, то есть роль американского вице-президента, мягко говоря, не была преувеличена.

Более того, господин Путин, скорее всего, и так хорошо понимал разницу между американским президентом и американским вице-президентом: с Бараком Обамой он пару лет назад завтракал у себя дома в Ново-Огареве, а с Джо Байденом провел рабочие переговоры в узком составе в протокольном кабинете в здании правительства России.

— Но хорошая новость, — продолжил господин Байден (как будто то, что он сказал до этого, ужасно расстроило всех российских переговорщиков. — А. К.), — состоит в том, что мы с президентом США едины в том, что надо продолжать российско-американское сотрудничество.

Джо Байден напомнил, что это именно он в свое время в Мюнхене предложил нажать кнопку «перезагрузка», раскритиковал предыдущую администрацию (США) за то, что она не воспользовалась возможностями налаживать российско-американские отношения.

После этого он произнес фразу, которая далась ему на удивление легко:

— За последние два года я понял одну важную вещь: когда у какой-нибудь страны возникают проблемы, они обращаются либо в Москву, либо в Вашингтон. А в другие страны не обращаются.

Вряд ли это признание вызовет энтузиазм в ЕС. Вряд ли оно порадует даже амбициозную Грузию.

Владимир Путин внимательно слушал. Я обратил внимание на синюю папку, которая лежала под стулом Владимира Путина. Очевидно, это был какой-то новый мощнейший и последний аргумент в переговорах, когда все остальные аргументы будут исчерпаны, подумал я.

Впрочем, оказалось, что это российский переводчик, сидевший по левую руку от премьера, положил свою папку на пол (исключительно по причине своей воспитанности: не хотел, видимо, чтобы на столе лежали отвлекающие внимание от переговоров лишние предметы), и она оказалась под стулом господина Путина, когда тот подвинул его к себе.

Джо Байден рассказывал, как накануне встречался с российскими и американскими предпринимателями и как один из американцев сказал, что в Россию надо инвестировать и надо работать здесь, потому что Россия — это большой рынок.

— А президент Boeing, — продолжил господин Байден, — сказал, что не согласен со своим другом: операционный рынок в Китае, например, в семь раз больше, чем в России… Но в России есть интеллектуальный капитал. Россия — великая страна! Так что можно сказать, что благодаря вашим мозгам летают наши Boeing!

Джо Байден виртуозно распорядился цитатой из президента Boeing: получалось, что США активно и успешно пользуются утечкой мозгов из России и всецело поощряют ее и других причин интересоваться нашей страной у американских предпринимателей, в общем-то, и нет.

— Не только, — еле успел возразить ему господин Путин. — Мы еще делаем узлы для Boeing…

Между тем Джо Байден чувствовал себя, похоже, в полном порядке. Он улыбался, он откинулся в кресле.

— Я встречался еще с Брежневым… — с удовольствием ушел он в советские (или, вернее, антисоветские) воспоминания. — Два раза…

Интересно, будет ли когда-нибудь так рассказывать о встречах с Джо Байденом Владимир Путин.

* * *

На причале, опутанном трубами большего диаметра, чем даже в новом голливудском блокбастере «Прометей», стояла группа людей с крупными чертами лица и нетуапсинским загаром. Это были топ-менеджеры компании ExxonMobil. В какой-то момент от группы отделился один, подошел к другой группе, с туапсинским загаром, и на хорошем русском американском спросил, когда приедет Владимир Путин.

— Минут через 20 уже, — быстро ответили ему.

— О, это значит… — пробормотал американец, — минут через 40… Спасибо!

И он с благодарностью отошел к своим, а я понял, что топ-менеджмент ExxonMobil настолько глубоко проник в особенности российской политики, что его перспективы в России нельзя не признать оптимистичными.

* * *

Владимир Путин говорил тихо и взволнованно. По-другому об этом и нельзя было.

— Вот погиб человек, уже ставший известным (и это надолго. — А. К.), господин Магнитский в тюрьме умер. Трагедия, конечно, мы сожалеем об этом. А что, у них в тюрьмах никто не умирает, что ли? Может быть, даже больше, чем в наших. А в европейских тюрьмах?… А в самих Штатах?

Этим приемом Владимир Путин безотказно пользуется уже много лет. Смысл приема заключается в том, что «и эти люди запрещают нам ковыряться в носу!». А зачем, с другой стороны, отказываться от приема, который так хорошо работает?

— Слушайте, — продолжил он, — уже восемь лет Гуантанамо не закрывается, без суда и следствия людей там содержат, как в Средневековье, в кандалах ходят, в цепях! Люди, которые открывают секретные тюрьмы, легализовали пытки при осуществлении расследования!.. И вот эти люди сейчас указывают нам на какие-то наши недостатки!.. Еще следствие не закончилось, еще непонятно, кто там виноват, кто прав (в деле Магнитского. — А. К.), какая там ситуация. Это чисто политический недружественный акт!

Президент согласился, что реагировать надо, но неожиданно оговорился:

— Надо посмотреть, конечно, чтобы принимаемые нами решения были адекватными и какими-то незапредельными.

Боюсь, в этом смысле побороть соблазн будет сложно.

* * *

Больше всего Владимира Путина, как можно понять из его ответов, не устраивают следующие словосочетания, употребленные западными партнерами по отношению к нему: «Это не против вас» и особенно «Это вас не касается».

Лучше не надо больше их говорить. Никому от этого хорошо не будет. Есть же, в конце концов, и какие-то другие слова.

* * *

Президент России поделился одним своим наблюдением за западными партнерами:

— Я для себя их позицию полностью уяснил: пока надо дать Украине немножко пострелять, может, получится быстро решить вопрос. Не получается!

Но и долго не получается.

* * *

Господин Путин на встрече Валдайского клуба подробно пересказывал то, о чем говорил много раз: почему присоединение Крыма от России законно, почему в Киеве произошел антигосударственный переворот и что стало результатом этого…

И снова вспоминал про роль США в Сирии, Ливии и Ираке…

— Есть такая мысль: то, что позволено Юпитеру, не позволено быку. Быку и не позволено… — задумался он. — Но хочу сказать, что медведь ни у кого и спрашивать-то не будет! Он не будет — я точно знаю! — менять климатическую зону (входить в Ирак, например. — А. К.). Но тайги своей он никому не отдаст!

Тут даже первые аплодисменты Владимир Путин уловил в свой адрес. Президент тогда, словно в благодарность, вспомнил, как СССР называли Верхней Вольтой с ракетами.

— Может быть, — кивнул он, — ракет тогда было завались! И к нам так и относились: да ну их, еще возьмут и долбанут! Лучше относиться к ним с уважением! А сейчас кому-то можно ни с чем не считаться, а нам защищать интересы русскоязычного большинства нельзя?! Так не будет.

Господин Путин рассказывал, какая бескрайняя у нас тайга, и сколько еще ее осваивать и осваивать, и что поэтому нам не нужна роль сверхлидера в мире — потому что это сверхнагрузка… (неподъемная, видимо, по крайней мере пока. — А. К.).

— Тайгу бы обустроить! — мечтательно произнес Владимир Путин. — Но к нам не лезьте! И не корчите из себя вершителей судеб!

Так мюнхенская речь окончательно ушла в Лету. Перед нами был другой человек, чем тот, в Мюнхене. Тогда он решил для себя далеко еще не все, и речь та была не только криком души, который и в самом деле прорвался, но если не больше рассчитанным пропагандистским приемом.

А сейчас мы имели дело с человеком, который все решил для себя уже давно — и осталось только повторить для всех остальных вслух.

Он, возможно, рассчитывал, что именно эти люди, по крайней мере, поймут его лучше, чем остальные.

* * *

Владимир Путин сравнил тех, кто собирался в конце прошлого века и в начале этого «пустить страну по югославскому сценарию распада и расчленения», то есть «наших западных партнеров», с Гитлером, у которого в свое время это тоже не получилось.

* * *

Владимир Путин рассказал, почему западные партнеры не дают российским Воздушно-космическим силам (ВКС) информацию о том, какие районы в Сирии бомбить не надо, чтобы не дай бог не задеть войска умеренной оппозиции и территории, которые она контролирует.

— Опасаются, наверное, что если дадут координаты, — прокомментировал господин Путин, — то мы туда и будем наносить удары. Что мы обманем… Видимо, о нас думают исходя из своих представлений о порядочности!

О нашей порядочности.

* * *

— Евреи, помнящие на генетическом уровне ужасы Второй мировой войны, уезжают (из Европы. — А. К.), — закончил свою и в самом деле тревожную мысль президент Европейского еврейского конгресса Вячеслав Кантор.

— То есть к нам едут? — засмеявшись, переспросил Владимир Путин. — Мы готовы!

— Это фундаментально новая идея! — воскликнул Вячеслав Кантор. — На нашем конгрессе мы ее обязательно обсудим!

Так он еще одной фразой превратил вырвавшееся у Владимира Путина замечание (ну как было не пошутить по такому беспроигрышному поводу) в конкретное деловое предложение европейскому еврейскому народу.

* * *

Модератор Петербургского экономического форума, ведущий CNN Фарид Закария начал задавать вопросы. Тут и все началось.

Сначала это были вопросы исключительно Владимиру Путину. Так господин Закария спросил, возможна ли сейчас холодная война, к которой, кажется, идет дело.

— Мне бы не хотелось думать, что кто-то переходит к холодной войне, — Владимир Путин говорил уже не так вяло, как во вступительном слове, но и не так, как иногда с ним это случается (последнее время, правда, все реже). Он анализировал отношения России и НАТО, говорил, что «после крушения СССР мы думали и ожидали, что наступит эпоха всеобщего доверия», но «увидели поддержку экстремизма и радикализма» (видимо, чеченского. — А. К.) «вместо ожидаемой поддержки от партнеров» (видимо, Европы и США. - А. К.).

— Но, когда нам удалось справиться с этими проблемами, зачем нужно было расширять инфраструктуру НАТО, двигаться к нашим границам?!

Владимир Путин понемногу разжигал сам себя, и ему, в отличие от сидевшего рядом премьера Италии Маттео Ренци, требовалось для этого присутствие не многотысячной аудитории, а присутствие прежде всего, похоже, Маттео Ренци. Ну и ведущего, американского тележурналиста, которого Владимир Путин воспринимал, как вскоре выяснилось, прежде всего как потенциального, а затем и реального противника.

— Абсолютно наплевательское отношение к нашей позиции! Ну просто во всем! — уже восклицал Владимир Путин.

Из его уст прозвучала и новая версия происхождения такого наплевательского отношения. Он, может, и не хотел ничего этого говорить, но уже и не считал нужным сдерживаться. Российский президент сказал, что на Западе, видимо, никто уже «не думал, что в начале 2000-х годов (то есть когда он пришел к власти. — А. К.) Россия сможет восстановить свой оборонно-промышленный комплекс… думали, не то что новых вооружений не появится, а даже прежних не удастся сохранить!.. И одно за одним!.. Взахлеб ведь поддержали „арабскую весну“!.. К чему пришло? К хаосу… А зачем надо было поддерживать госпереворот на Украине?»…

Владимир Путин уже и возможность холодной войны не исключал:

— Если будем в такой логике дальше действовать, нагнетать, наращивать усилия, чтобы пугать друг друга, то когда-нибудь придем и к ней.

Маттео Ренци никак пока не комментировал все это — так, словно слова Владимира Путина не имели к нему никакого отношения, было такое впечатление, что он даже и думает о чем-то постороннем. И в самом деле, уже ведь начинался футбол Италия — Швеция.

Между тем модератор уже интересовался у Владимира Путина его позицией по Сирии и спрашивал, зачем же Россия поддержала Башара Асада. Неожиданно Владимир Путин рассказал, что согласен с инициативой американских переговорщиков, которые предлагают, не дожидаясь выборов, ввести в правительство Асада членов оппозиции. Между тем даже сама эта инициатива до сих пор не была обнародована публично. Господин Путин и сам это понимал:

— Может, лишнего скажу…

И все-таки сказал.

Фарид Закария спросил Владимира Путина, почему тот так восторженно отзывался о Дональде Трампе:

— Что именно в этом человеке привело вас к такому его восприятию?

— Вы известны в вашей стране, — издалека начал господин Путин, обращаясь к господину Закарии. — Вот вы лично. Зачем вы передергиваете?

Фарид Закария улыбался то ли осторожно, то ли растерянно. Он не ожидал такого стремительного перехода на личности. Хотя это так естественно не только везде, где возникает Дональд Трамп, но и везде, где возникает Владимир Путин.

— Над вами, — продолжал российский президент, — берет верх журналист, а не аналитик (аналитики ведь не передергивают. — А. К.). Я сказал, что он яркий человек.

Неожиданно получилось, что Владимир Путин оправдывается. Он ничего такого далеко идущего, таким образом, не имел в виду, просто сказал, что Дональд Трамп — яркий человек…

— Но что он точно говорил, — продолжил президент России, — что готов к восстановлению широкоформатных (Маттео Ренци сказал бы «ультраширокоформатных». - А. К.) отношений с Россией.

Фарид Закария еще настаивал, что это был «официальный перевод Интерфакса», а Владимир Путин уже был в том состоянии, когда правду говорить легко и приятно. И он наговорил ее много. Так, он в присутствии Маттео Ренци сказал о том, что санкции против России «никак не отражаются на США» и что «им плевать». А на Европе отражаются, и как! «Но она терпит».

Более того, президент России повернулся к итальянскому коллеге и добавил:

— Сейчас Маттео объяснит, зачем терпеть. Он яркий оратор. Италия может гордиться таким премьером.

Это вышло без преувеличения грубо. Господин Путин не вкладывал, видимо, при этом в свое замечание никакого уничижительного смысла. На него, видимо, тоже произвела впечатление вступительная речь итальянского премьера, и он все хотел как-то отметить это. И вот наконец отметил.

Англичанин или француз, тем более швед или норвежец отнеслись бы к этой ремарке, наверное, спокойнее (но тоже среагировали бы). Но для итальянца это были совершенно вызывающие слова, которые он ни за что не смог бы оставить без последствий, даже если бы захотел.

— Я искренне говорю! — закончил Владимир Путин, и эти слова уже тонули в гуле зала, который был по всем признакам одобрительным. И этого Маттео Ренци тоже не мог не почувствовать.

И может быть, раскаялся уже наконец, что приехал все-таки на этот форум, хотя сколько же ему все подряд говорили, что не надо!

Следует отдать ему должное: он все еще пока молчал. И считал, видимо, до десяти.

Тем временем Фарид Закария, который, судя по тому, что тут происходило, прекрасно справлялся с функциями модератора, уже спрашивал у Владимира Путина, как тот относится к Хиллари Клинтон, и вспоминал, как Владимир Путин однажды сказал, что «муж и жена одна сатана».

— Чего не скажешь сгоряча! — отвечал теперь Владимир Путин, зная за собой эту трагическую особенность, с которой он, впрочем, совершенно не собирается бороться (потому что все равно бесполезно).

И он тут же снова ее продемонстрировал, заявив, что с Хиллари Клинтон, когда она была госсекретарем США, гораздо больше общался сидящий в этом же зале министр иностранных дел Лавров, у которого и надо про Хиллари Клинтон спрашивать.

— Он (Сергей Лавров. — А. К.) скоро уже как Громыко (министр иностранных дел СССР в 1957–1985 годах. — А. К.)! Сколько вы уже работаете?

То есть Владимир Путин снова даже не попытался притормозить.

Впрочем, про Хиллари Клинтон он сам выражался уже очень аккуратно и несколько раз повторил только, что Россия будет работать с тем президентом, которого выберет Америка…

Наконец, модератор дал слово Маттео Ренци. И выяснилось, что ничто не забыто. Итальянский премьер нашел в себе силы согласиться с «мудрым подходом президента России к ситуации в Сирии» и безжалостно добавил, что российского министра иностранных дел теперь будет называть «мистер Громыко-Лавров».

При этом Маттео Ренци вполне определенно заявил:

— Надеюсь, что мы будем плодотворно работать с госпожой президентом США.

Соединенные Штаты Америки, по его словам, создали великую модель демократии, у которой есть чему поучиться (а то Владимир Путин несколько минут назад в который раз вспоминал про драматическое несовершенство этой модели: кандидату в президенты США, чтобы выиграть выборы, бывает достаточно, чтобы за него проголосовало меньшинство избирателей…).

И наконец, Маттео Ренци высказался по поводу тех, кто заставляет Европу терпеть санкции.

— Не США приняли это решение за других. Хотя позиция США кажется мне предельно ясной. На самом деле существует проблема подхода и поведения России. А ускорить проведение ряда процедур (санкционных. — А. К.) — это было европейское решение, и президент России это знает.

Да, зря, конечно, Владимир Путин задевал итальянца за самое живое. Тот тоже сначала, видимо, не собирался все это говорить вслух.

— Вы спрашиваете: «Сколько вы еще будете терпеть?» — продолжал Маттео Ренци. — Ответ простой: это Минские соглашения и их выполнение… Я здесь не для того, чтобы, как мы, итальянцы, можем сказать «ласкать шерсть». Но я здесь представляю великую державу Италию! И я не буду говорить сладких слов, чтобы понравиться залу.

Только сейчас подтверждались мои худшие опасения. Только теперь можно было осознать степень раздражения, а скорее всего, негодования Маттео Ренци.

И если у кого-то возникло предположение, что Маттео Ренци приехал на форум потому, что он наш друг, то мы тут становились свидетелями того, как легко можно потерять друзей.

После пленарного заседания, которое на этом и закончилось, Владимир Путин и Маттео Ренци еще уединились на переговоры, после которых вышли только через два с лишним часа. Возможно, Владимир Путин старался загладить. Это, конечно, если он решил, что обидел.

Так или иначе, пресс-конференция показала, что Маттео Ренци все-таки, кажется, отошел сердцем (не в последнюю очередь, наверное, потому, что Италия в конце концов на 88-й минуте выиграла у Швеции и потому что сообщил ему об этом именно Владимир Путин, по его же собственным словам. Хотя итальянский премьер и тут припомнил, что «публично обсудил на форуме в том числе то, с чем не согласны друг с другом»).

Между тем вопросы про санкции продолжались, но теперь спокойствие Владимира Путина могло бы убаюкать даже Маттео Ренци.

— Мы были бы готовы сделать первый шаг (это Владимир Путин комментировал слова Никола Саркози о том, что Россия должна сделать первый шаг в деле отмены санкций. — А. К.), если бы были уверены в том, что нас, как говорят в народе, не кинут. Но кто нас сможет убедить в этом, я пока не знаю, убеждать надо вообще-то партнеров в Киеве — выполнить Минские соглашения. Я же не президент Украины, я не могу подписать за президента Украины!.. Надо помочь им выйти из этой замкнутой спирали!

Если бы «замкнутая спираль» была не фигурой речи, а просто фигурой, то она могла бы порекомендовать некую возбуждающую воображение инсталляцию.

Все-таки им удалось не разругаться.

А так-то пар выпустили.

* * *

Владимир Путин долго и подробно отвечал на вопрос, использовал ли Дональд Трамп во время приезда в российскую столицу московских проституток.

— Проституция — это серьезное… (пауза. — А. К.) безобразное (Владимир Путин, казалось, заставил себя произнести это навязанное самим его положением слово. — А. К.) социальное явление! Ведь молодые женщины занимаются этим в том числе и в связи с тем, что они по-другому не могут обеспечить себя достойным образом (хотя есть ведь версия, идущая еще от писателя Куприна, что многим просто нравится. — А. К.). И это в значительной степени вина общества и государства. А вот люди, которые заказывают фальшивки подобного рода, которые сейчас распространяются против избранного президента США, фабрикуют их и используют в политической борьбе, хуже, чем проститутки. У них нет никаких вообще моральных ограничений. Кстати говоря, Россия постоянно имеет дело с такими людьми, с нашими оппонентами. Но то, что такие методы используются против избранного президента США, — это, конечно, уникальный случай, такого еще никогда не было. Это говорит о значительном уровне деградации политических элит на Западе, в том числе в США.

В конце концов Владимиру Путину удалось все же выйти на уровень эпических обобщений, достойных его уровня.

Разговоры мимо денег
Санкционное

— Вслед за первой волной санкций в отношении физических лиц, которая состоялась несколько дней назад, — заявил Сергей Лавров, — президент (США. - А. К.) Обама объявил о новых санкциях, которые касаются примерно 20 физических лиц и одного финансового учреждения — банка «Россия». В таких случаях в дипломатии действуют определенные правила, и мы готовим предложения об ответных мерах.

— Сколько физических лиц? — уточнил Владимир Путин, и было видно, что он знает, для чего спрашивает.

— Около 20, — подтвердил Сергей Лавров, тоже, видимо, ожидая продолжения.

— Надо держаться от них подальше, они нас компрометируют, — поглядел президент на сидевшего рядом спикера Госдумы Сергея Нарышкина, новую жертву санкций.

Раздался дружный смех. Сергей Нарышкин, впрочем, улыбался меньше других.

— Что касается финансового учреждения, насколько я понимаю, это такой средний банк, — продолжил Владимир Путин. — У меня лично там счета не было, но я обязательно там в понедельник счет открою…

Я спросил Владимира Путина, почему, на его взгляд, в списке США фигурируют такие фамилии, как Тимченко, Ротенберг, Фурсенко, Ковальчук: может быть, имеют, допустим, отношение к ситуации в Крыму или потому, что считаются друзьями Путина?

— Если честно, да! — как будто даже обрадовался этому вопросу Владимир Путин. — Это как раз они, вежливые люди в камуфляже и масках, с автоматами на животе.

То есть все-таки первый вариант.

— Даже фамилии у них какие-то странноватые: вы и сами сейчас только что назвали — Ковальчук, Ротенберг… Таким образом, типичные москали. Думаю, что мне нужно держаться от них подальше.

Все же рассердили российского президента этими санкциями.

* * *

Про своих друзей, оказавшихся под реальными санкциями, Владимир Путин на Петербургском экономическом форуме высказался так:

— Хотели их уконтрапупить как следует… И выбрали двух евреев, одного хохла… А в Таиланде было землетрясение. Тоже мы виноваты?…

На этот раз шутка не сработала. Зал промолчал.

От слова «санкции» бизнес грустнеет, хочет он этого или нет.

* * *

— Новости последних часов, — сказал корреспондент ИТАР-ТАСС Михаил Петров, — в том, что США объявили о новых санкциях в отношении России…

— Да что вы! — то ли удивился, то ли восхитился Владимир Путин.

* * *

Лидер КПРФ Геннадий Зюганов констатировал, что за последнее столетие Россия шесть раз была наказана санкциями и столько же раз вышла из них с честью, «более окрепшее».

— А за «Артек», — отметил Геннадий Зюганов, обращаясь к Владимиру Путину, — объявляю вам отдельную благодарность!

Она была с благодарностью принята.

* * *

Идея с санкциями по поводу физических лиц, как всегда, очень понравилась президенту России.

— Я приветствую это! — воскликнул он. — Чуть меньше наши должностные лица будут разъезжать по заграницам, а больше будут заниматься текущими делами. То же касается и депутатов Государственной думы. Они должны больше встречаться со своими избирателями, а не греть брюхо на заграничных курортах.

Владимир Путин не смог удержаться от своих фирменных вульгаризмов.

* * *

Сотрудник завода ГАЗ Алексей Шагалов спросил президента, «не помешают ли санкции, которые периодически возникают», развитию завода.

— Все эти санкционные ограничения, — не торопясь сказал Владимир Путин, — они формулируются не гигантами мысли… Это не большие интеллектуалы, кто предлагает вот такую форму взаимодействия в мировой экономике… Но и полной идиотией они тоже не страдают.

На вопрос таким образом не ответил.

Сам себе саммит
Разговорное

Премьер-министр Дании Ларс Лекке Расмуссен рассказал, как чудесно развиваются двусторонние отношения, и заметил, что господин Путин на пресс-конференции совершенно справедливо сказал, что даже сложно найти область, в которой мнения России и Дании расходились бы.

— Но вообще-то такая область есть, — неожиданно добавил господин Расмуссен. — Это Ливия. Впрочем, никакой трагедии тут нет, это нормально, это такая дискуссия…

После этого к микрофону вышел Владимир Путин. Он сказал, что Россия и Дания исторически близки еще со времен викингов, которые любили пострелять.

В это время в зале раздались первые смешки.

— Ну, и вы сейчас тоже любите, — продолжил российский премьер с бокалом шампанского в руках: атмосфера в зале по-прежнему была непринужденной. — Конечно, мы ничего вам говорить не можем… Это ваше дело… Хотя мы, наверное, должны быть вам даже признательны: нефть-то в результате ушла за $120!

Смешки перешли в хохот. Никто еще, похоже, не понимал, что Владимир Путин-то не так уж и шутит.

— Ну а в целом, если посмотреть вокруг по региону, можно составить более полный список нефтедобывающих стран, — закончил российский премьер. — Я вам, кстати, такой списочек могу приготовить.

Смех не прекратился даже после этих слов.

Хотя это уже несколько минут был ведь уже смех сквозь слезы.

* * *

Со словами «Дорогой Герхард!» со своего места встал Владимир Путин.

Собственно говоря, тост в целом и был посвящен господину Шредеру.

— Ты возглавил проект! — И Владимир Путин хлопнул господина Шредера по спине, как будто тот только что проглотил несъедобный шашлык и не мог прокашляться. — Сколько было возни вокруг этого! Но мы предложили, он оценил этот проект для себя и принял решение. Оно было на пользу Германии и нашей стране. Главное, я очень рад, что мы достигли этой точки!

Зазвенели бокалы. Потом наступила тишина: пили.

Стали есть свиной шашлык.

То есть точка была поставлена жирная.

* * *

На встрече с Николаем Азаровым российский премьер заявил украинскому, что по отношению к Украине действуют скидки на газ, благодаря которым Украина получила $2,9 млрд а с начала этого — уже $2,1 млрд.

Николай Азаров повторил то, что он, видимо не раз говорил и у себя на родине, и в Москве:

— Есть ряд проблем в газовой сфере, несмотря на то что, по мнению российской стороны, соглашение очень хорошее. Я с юмором об этом говорю!

— А я без юмора так считаю, — добавил господин Путин.

— За лето, — помедлив, произнес господин Азаров, — я думаю, будет найдено решение всех вопросов.

Их дальнейший диалог показал, что, скорее всего, это будет лето, по крайней мере, следующего года.

— В современном цивилизованном мире, — сказал российский премьер, — венцом доказательств и компромиссов является контракт. Он у нас есть. Мы сделали скидку с тысячи кубов за пребывание Черноморского флота в Севастополе. Это реализуется за счет российского бюджета, а не бюджета «Газпрома»: мы отменили вывозную таможенную пошлину. Да, цены на нефтепродукты растут, но не по нашей вине!

Он даже рассказал о подробностях закрытых переговоров один на один:

— Мы показали, хотя это коммерческая тайна, сколько платят соседние страны.

— Мне что-то добавлять? — поинтересовался Николай Азаров.

Но он добавил бы и без разрешения:

— Я очень удовлетворен ответом Владимира Владимировича, но эта идеальная формула приводит к тому, что наши соседи получают газ по цене меньше, чем мы! Газойля, который заложен в формуле, у нас вообще нет… Да, одна десятая процента. То есть есть о чем поговорить! И кстати, я не просил никаких скидок! Владимир Владимирович подтвердит!

— А о чем тогда говорим? — обрадованно переспросил господин Путин. — Вопрос снимается?!

— Ну какой-то консенсус должен же быть найден! — На этот раз Николай Азаров не в состоянии был уже говорить с юмором.

— Формула цены, — повторил господин Путин, — такая же, как для всех. В ней есть и мазут, и газойль. Давайте, говорят украинские коллеги, изменим для нас формулу. Но газойль привязан к цене на нефть! Мы не создавали эту формулу, она существует! Это универсальная формула, она не является исключением для Украины!

…Напоследок украинский журналист снова вернул коллег к несправедливой, на его взгляд, цене на российский газ. Он опять повторил, что западным соседям Украины газ обходится дешевле. Судя по всему, на Украине и в самом деле в этом уверены.

— Вы не правы, — сказал ему господин Путин.

— Почему? — удивился корреспондент агентства УНИАН.

— Потому что у вас неточная информация. Посмотрите, сколько стоит газ в Польше. Даже имея в виду скидку с Черноморским флотом для Украины, Польша платит больше! А транзит по Украине такой же, как во всех европейских странах. Для всех основных потребителей в Европе наш газ дороже, чем для Украины.

Господин Путин секунду помедлил, прежде чем продолжить. Похоже, он размышлял, стоит ли. И решил, что стоит:

— И в Германии тоже дороже. Но мы допустили немцев в нашу добычу! Сделали с ними трубу по дну моря! А они допустили нас в свою транспортную систему! И «Газпром» сделал им шаги навстречу! У нас уровень кооперации с Германией в этом смысле выше, чем с Украиной!

Казалось, пресс-конференция закончилась. И украинский журналист уже давно умолк.

И тут вдруг Николай Азаров пробормотал:

— А по транзиту мы все равно правы!

Я представил себе, что в таком духе шли и все переговоры.

Украинский премьер хотел, чтобы последнее слово осталось за ним. Николаю Азарову необходимо было привезти его на Украину именно в таком виде.

— Нет, не правы! — среагировал господин Путин. — Я понимаю политическую составляющую. Всегда прежнее правительство плохое, а следующее — хорошее!.. Транзит не стоит столько, сколько продукт.

— Почему? — вдруг снова возник журналист из УНИАНа.

— Потому что не стоит, — расстроенно глядя на него, ответил господин Путин. — Потому что не по горам идет, например… да мы вообще хотим уйти от транзита!

«Это вы хотели услышать? — говорил его вид. — Можете ведь и вовсе ничего не получить!»

— «Северный поток» достраиваем, трубу по дну моря проложили, — продолжил российский премьер. — И «Южный поток» построим. Так что посчитайте, пожалуйста!

После паузы он добавил:

— В целом тяжело, понимаю. У нас тоже цена на бензин растет. Сбои происходят. Да, дорого. И не мы создаем условия для этого. Что, мы Ираком занимались?! Нет, не мы. Что, ценами на фьючерсы? 12 % сейчас? Нет, не мы! Кто у нас Северной Африкой занимается? Мы? Нет. Так что надо платить.

— Вы же великая страна, и ни при чем? — Николай Азаров снова был в состоянии шутить. Он, видимо, не ожидал, что разговор на пресс-конференции зайдет так далеко. Он этого не хотел.

— Конъюнктура такая, — тяжело глядя на него, закончил господин Путин.

* * *

Владимир Путин рассказал, что ему открылось нечто новое в Александре Лукашенко:

— Я знаю его как убежденного атеиста, а он на Библию ссылается. Это значит, что сближение происходит не только на экономической основе, но и на духовной.

Теперь белорусского президента следует, видимо, называть не батькой, а батюшкой.

* * *

Руководитель проекта «Новая Европа» итальянского информагентства «Апком» Ориетта Москателли интересовалась, что Владимир Путин думает про отставку итальянского премьера Сильвио Берлускони.

Российский премьер, как и можно было предположить, в состоянии сказать про господина Берлускони только хорошее или очень хорошее. Он даже сейчас, когда итальянский премьер подал заявление об уходе, защищал его, хотя тот и в защите уже, увы, не нуждается:

— И как бы там он ни занимался эпатажем по женской линии… Я думаю, на самом деле он делает это даже сознательно… делал, во всяком случае, сознательно… для того чтобы привлекать внимание, мне так кажется, не знаю… Но как политик, он, безусловно, один из последних могикан европейской политики…

Зачем-то Владимир Путин тоже занимался эпатажем.

* * *

Президенты России и США сидели в большой каменной беседке, небольшими окнами выходящей на океан. Крайне утомленным выглядел американский президент. Господин Путин выглядел иначе.

Похоже, разговор этот закончился в пользу господина Путина, который взял американского президента измором.

Впрочем, жизнь покажет, что я ошибался.

* * *

Во второй половине дня Рауль Кастро встретился с Владимиром Путиным в Ново-Огареве, то есть встреча была подчеркнуто неформальной. Господин, или, все-таки вернее будет сказать, товарищ Кастро, безусловно, заслужил такой формат общения, особенно после того, как в свое время одним из первых решений Владимира Путина в качестве президента России во внешней политике было закрытие российского Центра электронной разведки в Лурдесе…

При встрече на втором этаже в Каминном зале резиденции соблюдается некоторая церемония. Главы государств входят в зал одновременно из разных дверей, как правило, с заранее жизнерадостными лицами.

На этот раз синхронность выхода соблюсти не удалось. Рауль Кастро рвался в Каминный зал, как в атаку на Плайя-Хирон. Оказавшись здесь, он увидел, что Владимира Путина еще нет, зато есть министр иностранных дел Сергей Лавров. Рауль Кастро невероятно обрадовался, узнав знакомого, и пошел к нему, молитвенно сложив руки у подбородка. Но министр глазами показал ему направо. Нисколько не расстроившись и кивнув, Рауль Кастро с рассеянной полуулыбкой пошел в обход журналистов к двери, возле которой увидел выходящего из нее Владимира Путина. На этот раз руки Рауля Кастро представляли собой распахнутые объятья.

Господин Путин приветливо кивнул Раулю Кастро, но обниматься за спинами журналистов не стал: просто смысла не было. Кубинский лидер уже не знал, что ему делать со своими руками, но не отчаялся и просто остановился, понимая, очевидно, что ему тут не дадут пропасть. И действительно, президент России повел Рауля Кастро в центр зала и уже там по-братски обнялся перед телекамерами.

Так что Рауль Кастро все это время выглядел нечеловечески трогательно, и было видно, что за границу он ездит, мягко говоря, нечасто и что международный протокол ему на самом деле чужд.

* * *

На профильный вопрос корреспондента телеканала «Звезда», с кем из лидеров G20 Владимир Путин пошел бы в разведку, российский президент отреагировал немедленно:

— Ни с кем.

И только после этого сделал паузу и наконец добавил, что просто в разведке он давно не работает.

— Я с ними пойду на следующее заседание «двадцатки» в Петербурге, — закончил господин Путин.

Но в истории, без сомнения, останется только одна фраза: «Ни с кем».

* * *

Сильное уважение, граничащее, кажется, с почтением, испытывает к Шимону Пересу Владимир Путин. На встрече российский президент сказал, что господин Перес — «политик мирового класса».

Известно, что сейчас, по мнению российского президента, великих почти ведь не осталось. Один, ну два… А так после Махатмы Ганди и поговорить-то не с кем.

Остался у Владимира Путина для таких случаев, похоже, и Шимон Перес.

— Я помню все наши беседы, — признался российский президент израильскому.

Интересно, может ли то же самое сказать Шимон Перес о Владимире Путине.

* * *

Утро в Константиновском дворце Петербурга началось немного странно. Владимир Путин появился в зале вместе с турецким премьер-министром Реджепом Тайипом Эрдоганом в очевидно приподнятом настроении. От этого набор протокольных слов, которые он должен был произнести, стал, кажется, неожиданностью для него самого:

— Мы с вами давно не виделись, между тем и без нашего участия… — тут он запнулся, потому что, видимо, не знал, как продолжить.

Дело в том, что Владимир Путин, видимо, думал в этот момент о чем-то другом и начал говорить, особенно не предполагая, что именно он сейчас скажет, потому что и так провел тысячу таких протокольных встреч и вряд ли мог произнести что-то не то. Но оказалось, что произнес и загнал себя в тупик, потому что закончить ведь следовало более или менее разумно.

Господин Путин засмеялся такому развитию сюжета и еще долго не мог успокоиться, но все же закончил:

— …Без нашего участия развивается успешно.

Получилось все-таки не очень хорошо: вышло, что в развитии российско-турецких отношений Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган могут не принимать вообще никакого участия.

И это насмешило Владимира Путина еще больше. Он еще минуту с трудом подавлял смех над самим собой.

* * *

Хозяин саммита АТЭС Владимир Путин встречал каждого лидера АТЭС если не с распростертыми объятиями, то с распростертой ладонью, и ладонь госпожи Клинтон задержал в своей чуть дольше обычного, протокольного. Может, он забыл, что над ним парит микрофон одного федерального телеканала, а может, именно потому, что парил, негромко сказал ей:

— Ну что, встретимся сегодня после работы?

Хиллари Клинтон не посмела отказаться от этого предложения, хоть и вздрогнула, конечно.

* * *

Белорусский президент ничего не сказал о том, понравились ли ему учения. Он просто улетел на вертолете — немолодой грузный человек в короткой черной кожаной куртке на молнии. Выглядел ли он как президент страны, участвующей в амбициозных учениях «Запад-2013»? Нет, не выглядел. Он выглядел уставшим человеком.

Простились они так. Александр Лукашенко, стоя у машины, махнул рукой российскому президенту.

— Созвонимся, — кивнул Владимир Путин.

Рано или поздно.

* * *

— Мы слегка изумлены, — заметила госпожа Меркель, — что в России в последнее время появился ряд законов, которые ограничивают создание свободных групп населения. И это не деструктивная критика с нашей стороны!.. Откройте немецкую прессу: если бы я реагировала и обижалась на каждую статью про себя, я и трех дней не продержалась бы на этом посту!

Не очень было понятно, какие свободные группы (или, скорее, свободные радикалы) она имеет в виду, но общий пафос ее выступления был совершенно ясен. Ангела Меркель не понимает, что такое деструктивная критика, и не желает понимать. Для нее это абсурдное словосочетание.

Виктор Зубков хотел что-то сказать, но Владимир Путин перебил его:

— Обратите внимание на то, что сказала госпожа федеральный канцлер: «Мы сначала советуемся, а потом излагаем общую точку зрения…» В экономике это называется «картельный сговор»! А это не очень хорошо. Надо бы иметь и собственную точку зрения!

— Владимир Путин разрядил атмосферу хорошей шуткой, — осторожно прокомментировал сопредседатель Петербургского форума с российской стороны, бывший вице-премьер по сельскому хозяйству Виктор Зубков.

— Это не шутка, — неосторожно прокомментировал господин Путин…

Под конец пресс-конференции российский президент заявил, что в знак доверия между Россией и Германией предложит в 2018 году, чтобы «сборная России сыграла за Германию, а сборная Германии — за Россию… Вопрос остается открытым. Откажетесь, а мы выиграем? Что тогда? А в спорте все возможно».

Госпожа Меркель снова не продемонстрировала молниеносной реакции.

— Что касается футбола, — сказала она без тени улыбки, — я ни с какими предложениями не соглашалась.

Между тем «Петербургский диалог» продолжался.

— И вы еще сказали в вашем вопросе, — произнес господин Путин, — что нет эталонных русских, достойных подражания и что нет эталонных немцев. Есть такой немец! Это госпожа федеральный канцлер!

Господин Путин, вероятно, почувствовал, что эпизод с картельным сговором выглядел грубо, и постарался исправить впечатление от своих собственных слов.

— С точки зрения равноправия полов это сложное высказывание, — снова туманно высказалась госпожа Меркель.

Отвечая первому заместителю генерального директора ИТАР-ТАСС Михаилу Гусману, она заметила, что ей задали уже четыре вопроса, а российскому президенту, кажется, ни одного.

— Это из уважения к вам, — среагировал господин Путин. — Чтобы лучше узнать вашу позицию (все-таки идея «картельного сговора» не давала ему покоя. — А. К.). А то мою позицию они тут все знают.

Хоть, конечно, еще раз послушали бы с большим удовольствием.

* * *

Французский президент Франсуа Олланд производит впечатление человека разговорчивого, и даже очень. По крайней мере когда он встретился с Владимиром Путиным в Кремле, его было не остановить. Он говорил так быстро, долго и самозабвенно, словно забыл о том, что нуждается в переводе. Когда он утих, господин Путин пожал плечами:

— Звучит красиво! Самое главное — мелодика!

Судя по всему, для Владимира Путина это теперь и в самом деле главное: ну разве есть глубинный толк в этих переговорах по широкому кругу вопросов? Господин Путин, видимо, давно в этом убедился. В конце концов, если сравнить его международную активность во время первого и второго президентских сроков, то можно прийти к утешительному выводу: переговоры с мировыми лидерами не представляют для него особенного интереса. Им просто нечего сказать друг другу.

* * *

Председатель КНР Си Цзиньпин производит впечатление живого человека.

Фигура его слегка мешковата, так же как и его костюм (то есть костюм сшит строго по фигуре и идеально сидит на ней).

На его лице — добродушие человека, который только начал управлять великой страной и пока что не вошел в роль.

Владимир Путин принимал китайского лидера в Кремле. Это сама по себе большая честь: в последнее время Владимир Путин все реже и только по крайней необходимости покидает Ново-Огарево (и скоро, я предвижу, про него так и будут говорить: «ново-огаревский затворник»…).

Дотошно пересказав, где и как он встречался с Владимиром Путиным и сколько раз отправил ему письма, председатель КНР заключил:

— Мне кажется, мы с вами сходимся характерами.

Владимир Путин широко улыбнулся. Ему хотелось сходиться характерами с Си Цзиньпином.

* * *

Владимир Путин, такое впечатление, дружит с Дэвидом Кэмероном и в воспитательных целях (воспитывает он при этом, например, бывшего премьера Тони Блэра).

* * *

Церемония фотографирования лидеров стран «двадцатки» началась. Владимир Путин пришел спустя пару минут после того, как все, в том числе и Барак Обама, стояли на своих местах (многие сразу расценили это как адекватный ответ на вчерашнее 15-минутное опоздание Барака Обамы на ужин, но вряд ли были правы: по таким мелочам господин Путин давно уже не заводится).

* * *

У входа во Дворец независимости в Минске постелили красную ковровую дорожку, которой можно было упаковать весь Дворец независимости в виде рождественского подарка (а сверху и бантик повязать).

В конце этой дорожки лидеров стран СНГ встречал президент Белоруссии Александр Лукашенко и всякий раз, казалось, немного больше, чем нужно, душил в объятиях. Народ Белоруссии, видя мраморное лицо своего командора (на его фоне черные усы казались отлитыми из гранита), смотревшееся так естественно в бесконечном мраморе Дворца независимости, понимал: тяжело пожатие мраморной его десницы.

И, наверное, гордился всем этим мрамором.

Владимир Путин, единственный из встреченных президентом Белоруссии на ковре (а для них обоих это было, можно сказать, татами), ушел от объятий, причем в прямом смысле.

* * *

То, что отношения между Вьетнамом и Россией крепнут, демонстрирует, кроме всего прочего, один-единственный эпизод, оставшийся незамеченным для подавляющего большинства журналистов и членов делегаций.

После заявлений для прессы вьетнамский президент, встав со своего места, вдруг просунул пальцы своей правой руки меж пальцев левой руки Владимира Путина и так сжал их, что у обоих побелели костяшки пальцев.

Вьетнамский президент так и не выпустил руку Владимира Путина, пока они выходили из помещения. Так и трещали костяшки в знак этой великой дружбы.

* * *

Встреча президента России с премьер-министром Индии в Бразилии не состоялась.

После некоторой суматохи (в спешном порядке премьер-министру Индии готовили замену в лице президента ЮАР Джейкоба Зумы) удалось выяснить, что стряслось. «Премьер министр Индии лег спать, — пояснил мне один из членов российской делегации. — У него режим. Пришлось попросить приехать Зуму».

То есть у него, может быть, наоборот, бессонница.

— А что же, никто не знал, что у индийского премьера — режим? — поинтересовался я.

— Да как-то… — помялся мой собеседник. — Мы вообще-то на час опоздали…

На моей памяти это первый акт возмездия за опоздание Владимира Путина: его коллега просто пошел спать.

* * *

Господина Путина спросили, приглашал ли он «кого-нибудь из руководителей других стран в русскую баню».

Выяснилось, что приглашал. Причем история оказалась нерядовая.

— Я не знаю, могу ли сказать, но скажу. Человек, о котором я вам скажу, уже не является главой правительства. Мы с бывшим канцлером ФРГ господином Шредером были однажды у меня в резиденции, он приезжал много лет назад, и пошли в баню. Она загорелась. Правда. Он как раз налил себе пива, я выхожу, говорю: «Слушай, Герхард, нам нужно отсюда выходить срочно. Мы горим». Он говорит: «Сейчас пиво допью и пойдем». Я говорю: «Ты чего, с ума сошел? Мы горим, ты понимаешь или нет?» Но он все-таки пиво допил, он настойчивый мужчина и с характером. Она сгорела дотла, больше мы там ни с кем не появлялись. А вообще я баню люблю и хожу с удовольствием.

Последняя фраза была лишней.

* * *

Во время встречи с Владимиром Путиным Биньямин Нетаньяху был очень обеспокоен:

— Как вы знаете, Иран и Сирия вооружают радикальную исламскую террористическую организацию «Хезболла» (она сейчас, впрочем, воюет против «Исламского государства», и вряд ли сирийским оружием — оно теперь нарасхват в самой Сирии. — А. К.). Параллельно с этим Иран при поддержке сирийской армии пытается создать второй террористический фронт против нас на Голанских высотах.

Господин Путин удивленно поднял брови и так доброжелательно посмотрел на собеседника, что стало ясно: обязательно ответит.

* * *

— Господин президент, я смотрю, передача информации в Москве поставлена очень хорошо! — покачал головой Никола Саркози.

— Профессия такая, — не удержался Владимир Путин.

Значит, и в самом деле бывших разведчиков не бывает. Российский президент поспешил сам признаться в этом.

А то могло показаться, что он работает президентом.

* * *

Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган сидели друг рядом с другом такие… Как и не было ничего. Похоже, происшедшее с самолетом стало потрясением для обоих. Я вспомнил, как турецкий журналист рассказывал: еще в 2009 году он не выключил камеру, когда попросили закончить съемку протокольной части встречи Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана, и, пока журналисты выходили (а это заняло около минуты), он записал их разговор. Владимир Путин интересовался, где турецкий президент будет встречать Новый год, тот жаловался на боль в плече… уже тогда они были старыми друзьями.

Такими же старыми они выглядели и теперь, после четырех часов переговоров…

Кажется, не было пункта, по которому они не договорились в этот день. Но что еще можно было придумать? И уж настолько хороша сейчас эта дружба, настолько сильна и крепка, что, конечно, опять оборвется при первом удобном случае.

* * *

Горячее выступление Владимира Путина на Арктическом форуме, посвященное непростым российско-американским отношениям, решаются прервать коллеги господина Путина по сцене. Сначала — финский:

— Я не полностью согласен с вами… Речь не идет о возрастании напряженности, напряженность, наоборот, спадает… Мы понимаем, что Вашингтон и Москва не всегда соглашаются друг с другом, но они хорошо знают то, о чем думает другая сторона. И это на самом деле положительный момент, даже если эти две страны и не соглашаются друг с другом…

— Это нам говорят горячие финские парни! — поддерживает Владимир Путин. — Надо прислушаться!

Лавры финна не дают покоя исландцу:

— Мы тоже крутые холодные ребята, не только финны. Мне кажется, трудно найти президентов стран, которые настолько отличаются друг от друга по протяженности границ и мощи государства. Исландия — маленькая страна на острове, у нас даже армии своей нет!

И исландский президент тут же вызывает деятельное сострадание у Владимира Путина:

— Помочь?

Тот не находит что ответить, и это его самого, похоже, злит. И президент Исландии говорит, что не намерен шутить на такую серьезную тему, как независимость его страны.

Но только поддержать эту серьезность ему все-таки нечем.

Послесловие

В аптеке продавщица рассказывает, что самыми тяжелыми были 14, 15 и 16 марта, когда был самый большой ажиотаж.

— Смели весь йодомарин, — говорит она. — Вчера завезли, правда, новую партию йода по 25 миллиграммов упаковка, пока есть.

— Что с ним делают? — интересуюсь я.

— Да и наружно, и внутренне, — пожимает она плечами.

— И внутренне? — внутренне содрогаюсь я.

— Конечно. А вы что, не знаете: и перекись водорода пьют у нас. И ничего, живы.

Это главное из всего, что я услышал за это утро: слава богу, люди живы, несмотря на все принимаемые (в том числе внутренне) меры безопасности.

* * *

…На вопрос, является ли вчерашняя позиция члена партии Юрия Шувалова насчет того, что Владимир Путин всегда будет настоящим лидером партии (это заявление последовало после того, как один из присутствующих теперь в комнате, первый зампред Госдумы Олег Морозов, рассказал, что партия поддержит Владимира Путина, но если он решит в президенты не выдвигаться, то и Дмитрия Медведева), Сергей Неверов немедленно заявил:

— Это секрет!

— То есть это секретная позиция, — поправил товарища по партии председатель одного из комитетов Госдумы Андрей Исаев (категорически накануне поддержал Юрия Шувалова).

— Да просто пост, — неожиданно высказался господин Володин.

— То есть?

— Ну, просто Неверову очень хочется ответить, а сейчас пост в разгаре. А искушение — грех!

Вячеслав Володин прекрасно чувствовал себя среди бывших товарищей. Рискну предположить, что на мгновение он даже испытал чувство утраченной было любви к ним.

* * *

…Тут ему принесли, конечно, стакан с водой — Владимир Жириновский не первый раз с думской трибуны выступает, понятно, что без стакана не обойтись.

— А бутерброд будет? — громко спросил он. — Зюганову надо с красной икрой, мне — с черной… экономите на выступлении оппозиции?… Надо было перерыв сделать! Сейчас обеденный перерыв! У депутатов проблемы с пищеварением! По одному выходят из зала, потом возвращаются!

На этот раз жертвой лидера ЛДПР стал губернатор Московской области Борис Громов (не очень хороший знак для последнего):

— Сидит тихо, никто ничего не знает про него!..

С выступлением Владимира Жириновского стало понятно, что содержательная часть работы Госдумы в этот день стремительно заканчивается. Впрочем, под конец лидер ЛДПР неожиданно стал конструктивным: предложил отпраздновать 1 Мая, День солидарности трудящихся, не по «разным углам, как обычно», охаивая работу правительства или президента, а «всем вместе, на трибуне Мавзолея».

Конечно, с трибуны Мавзолея охаивать работу правительства или президента гораздо приятнее.

* * *

— Я веду борьбу, — предупредил Михаил Шмаков, — на международном уровне с настаиванием на равенстве полов!

И борьба эта носит изнуряющий характер.

* * *

Едва ли не веселее всех на after party был обладатель всех титулов в боксе, олимпийский чемпион Владимир Кличко. Я поинтересовался, о чем он столько времени беседовал с Владимиром Путиным.

— Понимаете, — ответила еще одна живая легенда, — у меня так же, как у Владимира Владимировича, папу звали Владимиром. Так что я ведь тоже Владимирович!

Господин Кличко был так рад сказанному, словно открыл для себя это обстоятельство сию секунду (или, может, российский премьер рассказал ему, что это значит, если папу зовут Владимиром).

Боксер добавил, что это был прекрасный вечер, один из лучших в его жизни: он познакомился сразу и с новым видом спорта, и главное — с Владимиром Путиным.

После этого у меня пропало желание спрашивать его, что он думает по поводу дневного ареста в Киеве Юлии Тимошенко.

Зачем портить человеку праздник?

* * *

— А что, — подумав, сказал Игорь Сечин, — я считаю, что мы ничем не отличаемся от народа и должны терпеть вместе со всеми.

* * *

Гостиный Двор был разделен на две почти равные части: пресс-центр и все остальное, то есть выгороженные помещения, в которых работали шесть секций форума, где члены партии вступили в несокрушимый блок с беспартийными, все они слились в единую человеческую массу, и от этого временами казалось, что в Гостином Дворе и в самом деле собрался народ: очень уж их было много.

К работе модератора секции «Гражданское общество», телеведущего Андрея Макарова, с самого начала ревниво относился другой, глава общественной организации автомобилистов «Свобода выбора» Вячеслав Лысаков (они также олицетворяли собой слияние «Единой России» и ОНФ — вплоть до взаимного поглощения). Он так хотел не потеряться в этом тандеме, что в какой-то момент господин Макаров сказал ему:

— Если дальше так пойдет, то мы с вами скоро будем вести свадьбы и корпоративы.

— Зависит от гонорара, — с достоинством ответил господин Лысаков.

— Это вы у ГИБДД научились таким словам, — успел ответить Андрей Макаров до того, как дал Вячеславу Лысакову слово для полноценного выступления, за которое ему, кажется, придется заплатить.

* * *

— Я горжусь тем, что был знаком с Ростроповичем, — рассказывал на открытии памятника маэстро Владимир Путин. — Не могу сказать, что был дружен, но были в очень добрых отношениях… Его друзья знают, что, когда он хотел перейти на «ты»… когда он хотел подружиться… он кое-что говорил на ухо. И я был одним из тех, кто это услышал…

Что же он говорил тем, с кем хотел перейти на «ты»? Что такое он выдумал, о чем до сих пор прежде всего помнит Владимир Путин?

Когда премьер и мэр Москвы уехали, я спросил у Татьяны Юмашевой, которая вместе с мамой очень дружила с Мстиславом Ростроповичем, что же такое он мог говорить людям, когда хотел перейти на «ты».

— А вы не знаете? — удивилась она. — Это многие знают! И я через это прошла. Он подходит, приобнимает тебя крепко и говорит: «Ну скажи мне: „Иди ты в…“».

Татьяна Юмашева даже слова этого произнести не смогла, его договорил за нее еще человек, оказавшийся рядом:

— Иди ты в ж…, говорил Ростропович!

— Он считал, — продолжила Татьяна Юмашева, — что после этого человеку будет гораздо легче перейти с ним на «ты». Он терпеть не мог, когда его называли Мстислав Леопольдович!

— И вы… сказали? — переспросил я.

— Не смогла, — вздохнула она. — Я спросила, нельзя ли без этого перейти на «ты». А он считал, что так будет проще. Но я еще два раза не смогла.

— А потом?

— Потом перешла. Но просто перешла, и все… без этого!.. — засмеялась она.

Кажется, больше никому Мстислав Ростропович не даровал милость обойтись без этой фразы.

* * *

Владимир Путин провел очередное заседание правительства. Перед началом заседания министры обсуждали, как правильно это заседание назвать. Один из них сказал, что заседание — последнее.

— Так нельзя, — поправил его другой министр. — Надо говорить — крайнее.

— Это как сказать… — задумчиво не согласился первый министр. — Для кого-то крайнее. А для кого-то — последнее.

* * *

Первый вице-премьер Игорь Шувалов на вопрос, что он успел сделать в новой должности, безмятежно ответил:

— Я уже дал первое указание!

— Какое?! — простонали сразу несколько журналистов.

— Все ускорить!

Так на наших глазах вчера закончилась эпоха перестройки (госаппарата) и началась эпоха ускорения (его же).

* * *

Владимир Путин предложил выключить диктофоны и камеры и присоединиться к присутствующим, да и выпить шампанского.

— Записывать можно? — робко спросил кто-то из журналистов.

— Запоминать надо, — подсказал господин Медведев.

Он же запоминает.

* * *

Бывший госсекретарь США, великий и ужасный, легендарный Генри Киссинджер, который зачем-то дискутировал с бывшим премьер-министром Евгением Примаковым на Петербургском форуме, позволил себе многое, кроме бабочки, которой до сих пор, можно сказать, злоупотреблял. Так, господин Киссинджер исчерпывающе объяснил ситуацию в Сирии.

— Что вы получили в Ираке? — перед этим спросил его господин Примаков. — Разруха, племенная вражда, «Аль-Каида» усиливаются. Мы хотим того же в Сирии?

— 95 % американцев, — вздохнул всем некрупным телом этот 89-летний человек, — не знают, где находятся эти страны. Если где-то начинается гражданская война, с огромной жестокостью начинается, то инстинктивно многие американцы думают, что надо срочно прекратить эти убийства. Вы спрашиваете, что произойдет после вмешательства в Сирию извне? Просто автоматически возникнет другая структура, другое государство. Сирия и так во многом искусственное государство, созданное после Второй мировой войны.

Господин Киссинджер легко решал судьбы стран, про которые инстинктивно могут подумать американцы.

— Не вижу никакого конфликта интересов по этому поводу между Россией и США, — продолжил господин Киссинджер. — Ядерная война между Россией и США сейчас непредставима. Я не могу представить себе даже причину, по которой могла бы возникнуть такая угроза.

Потом господин Примаков с азартом говорил, что «двадцатка» (G20) гораздо лучше, чем «восьмерка» (G8).

— Но это не мировое правительство, — заключил господин Примаков.

— Я не знаю, по какому телефону звонить в ЕС, — отвечал господин Киссинджер. — По крайней мере, такую фразу мне приписывают так давно, что я и сам уже верю, что когда-то произносил ее. Так вот, кажется, Европа создала валютный союз без идейной бюджетной политики…

Дискуссия «пикейных жилетов» в шестом павильоне продолжалась.

* * *

Президент Израиля Шимон Перес в своей речи рассказал, что его «охватывает ужас», когда он думает о том, «что могло стать» с евреями.

— Что стало бы со всем миром, если бы не Красная армия взяла Берлин, а нацистам удалось бы захватить Москву.

Действительно, такой вариант развития событий как-то даже в голову не приходил. Но евреи привыкли считать все нюансы…

После этого Шимон Перес перешел к политической части своего выступления и заявил, что он уверен: «Россия, победившая нацизм, не допустит подобных угроз. Ни иранской угрозы, ни продолжения кровопролития в Сирии».

Это был вежливый удар под дых: возразить ведь нечего.

Остается просто продолжить.

* * *

В фойе президентского дворца появился бизнесмен Михаил Гуцериев. На его деньги построен российский центр науки и культуры в Вифлееме.

На вопрос, почему он строил этот центр, Михаил Гуцериев ответил предельно откровенно:

— Сказали, я и построил.

— Веление души… — поспешил уточнить стоявший рядом православный священник, выразительно глядя на господина Гуцериева.

— Веление души? — удивленно переспросил тот. — По велению души девушкам бриллианты дарят. А у нас так: сказали построить — я и построил.

* * *

Уверенный в своей протокольной мощи спецпосланник ООН в Сирии Кофи Аннан тем не менее подкреплял эту мощь и уверенность в завтрашнем дне большой золотой печаткой на указательном пальце левой руки. Носить такую печатку, очевидно, важно для него: на Ближнем Востоке, где ему приходится бывать по работе, ценятся такие знаки отличия.

* * *

— События опережают ход переговоров? — осторожно предположил подошедший собеседник.

— Да эта резолюция Совбеза!.. Если прямо сказать…

Но Сергей Лавров все-таки нашел в себе силы не сказать прямо.

* * *

— Вам физкультура в школе нравилась? — спрашивали олимпийскую чемпионку Алию Мустафину.

— Я на нее ходила, — отвечала она.

Учителя, собравшиеся в этом же зале, ждали другого ответа. Впрочем, ученики — именно этого.

* * *

На саммите АТЭС с японским премьером вышла не лучшая в его жизни история. Трудно сказать, как он оказался не просто в международном пресс-центре, где чужие не ходят, а и в одном лифте с корреспондентами и операторами из нескольких стран, а в основном, конечно, из России. Очевидно, его привело сюда не желание пообедать, а просто человеческое любопытство. Проблема состояла в том, что остальные-то зашли в лифт именно для того, чтобы пообедать на 11-м этаже пресс-центра.

Премьер-министр вошел первым, охрана, кроме одного человека, учтиво осталась снаружи. Но лифт не поехал, а вместо этого сработала сигнализация, свидетельствующая о перегрузке, причем сигнализация здесь в лифтах настолько тревожная, что мурашки по коже бегут всякий раз, даже если ты знаешь, что ничего плохого совершить еще просто не успел.

Премьер посмотрел на журналистов. Журналисты на премьера. Он сначала не хотел выходить. Вернее, он, кажется, не понимал, почему они не уступают место ему. Ну вот если бы Владимир Путин в Японии зашел в японский лифт, наполненный японцами, и сработала бы сигнализация, разве потребовалось бы ему выходить? Они бы сами испарились из этого лифта.

Но это был совсем другой, можно сказать, противоположный случай. Все молчали, даже не потупившись. На лицах отечественных журналистов ясно читалось: «Это наш саммит!» В конце концов японский премьер, виновато улыбнувшись и делано вздохнув, вышел из лифта.

Я потом спросил у журналиста из этого лифта, больше всех возмущенного тем, как вели себя его коллеги, почему он сам не вышел из лифта.

— Я? — с недоумением переспросил он. — Да я вообще в углу стоял!

* * *

— Вообще, — сделал неожиданное признание глава Конституционного суда Владимир Зорькин, выступая на Всероссийском съезде судей, — справедливый суд — это мечта всех людей!

Судя по всему, недостижимая.

* * *

После того как волгоградские власти приняли решение по праздникам называть свой город Сталинградом, жизнь в нем изменилась (по крайней мере внутренняя). Но главное, жители города по-новому (или, наоборот, по-старому) идентифицировали себя. Они теперь были сталинградцами, хотели они этого или нет.

На городских перекрестках стояли девушки в красноармейских дубленках, или, вернее, в тулупах, и регулировали движение. От этого в Сталинграде были сильнейшие пробки.

У подножия Мамаева кургана работали военно-полевые кухни МЧС, но еду (гречневую кашу с подливой) давали попробовать только в первые минуты после появления кухонь: сотрудники МЧС убеждались, что гречка людям нравится, и прекращали ее выдачу, а на вопрос «почему?» отвечали односложно и торжественно:

— Бережем для ветеранов.

Аргумент был неубиваемый, или, вернее, расстрельный.

* * *

В начале Родительского съезда выступил Сергей Кургинян с зажигательной речью на 43 минуты, из которой прояснилось многое, если не все.

— Я понимаю, что рождение моей внучки — это тоже кремлевский проект, — признался Сергей Кургинян. — Смрадная перестроечная ложь опять клубится на наших площадях!.. Новые перестройщики ведут себя столь же лживо и нагло, как их предшественники!.. Я вижу, что к нам пришел глава кремлевской администрации Сергей Борисович Иванов!..

Он не ошибся.

И теперь Сергей Кургинян заговорил, можно сказать, по существу:

— Белоленточные диссиденты лгут как сивые мерины, выдавая «акт Магнитского» за благородную реакцию высокоморальных американцев на здешние безобразия…

Казалось, он вот-вот скажет уже про антимагнитский закон, но ему никак не удавалось сосредоточиться на проблемах детей. Еще несколько минут Сергей Кургинян разоблачал преступную деятельность господ Магнитского и Браудера на территории России и США.

— Белоленточники никогда не получат в нашей стране монополию на протест! Патриотический оппозиционный протест был и будет! Страна принадлежит народу, и народ готов ее защищать!

Было очевидно, что Сергей Кургинян готов возглавить этот протест, а вернее, мысленно давно его возглавил.

То есть на самом деле в Колонном зале происходил съезд патриотической оппозиции, а не рассерженных родителей.

— Оппозиционный патриот, если он не хочет стать идиотическим патриотом, должен воевать против уличных белоленточных диссидентов. Мы поддерживали и поддерживаем любые патриотические действия государства! — воскликнул Сергей Кургинян.

Вряд ли это была та речь, ради которой в зале через несколько минут появился президент России (хотя ничего, конечно, нельзя исключать), обычно избегающий крайностей, тем более таких, которые находятся за гранью здравого смысла.

Но на этот раз он сам предпочел стать крайним (его участие не планировалось еще утром, к моменту начала работы съезда. Но не удержался).

* * *

Юрий Петров, директор Института российской истории РАН, говоря о достижениях последнего времени, отметил, как хорошо, что «многие вещи были учтены в новом Законе „Об образовании“ в Российской Империи».

И ведь не оговорился…

В выступлении заместителя главы Всемирного русского собора Валерия Ганичева со всей силой прозвучали «скрепы».

— Подчеркивание русского языка и русской литературы — это вопрос нашей духовной безопасности, это важнейшая скрепа нашего единения! — воскликнул он. — Пора понять, что русский язык — это величайший дар, дарованный нам сверху (в отличие, видимо, от других языков. — А. К.). Для человека, который плохо знает русский язык, — это позор и бесчестие!.. Да, мы не позволили выковырять букву «ё» из нашего алфавита! (В слове «алфавита» ударение было сделано, конечно, на втором слоге. — А. К.)

Валерий Ганичев сделал, кроме прочего, одно радикальное предложение:

— Надо внести в лицензию всем СМИ, чтобы вещание происходило без чуждой интонации!.. И Яшин был не голкипер, а лучший в мире вратарь!

Закончил Валерий Ганичев тем, что раньше в Советском Союзе была великая школа перевода:

— Один якут мне говорил: «Я всегда думал, что Пушкин — это великий якут!» Вот какая была школа перевода.

А не то что были такие якуты.

* * *

Встреча президента и главы Следственного комитета (СК) вот-вот должна была начаться (Владимир Путин потом поздравил СК с двухлетием, и, по-моему, от души). Александр Бастрыкин только что провел коллегию своего ведомства, где, кроме всего прочего, рассказал о своей идее учредить институт финансовой полиции.

Предварительного разговора с журналистами, конечно, не предполагалось. Между тем стоило оторвать глаза от гаджета, из которого можно было узнать именно про финансовую полицию и полюбоваться Александром Бастрыкиным в чудесной парадной форме, как я увидел перед своими глазами самого Александра Бастрыкина в этой генеральской форме. Словно сошел, как говорится, с обложки.

Странно было бы не поговорить с ним после этого.

— Про финансовую полицию — это правда? — поинтересовался я.

— Конечно. Это уже не новая моя идея. Если говорить о прошлом… Была такая налоговая мил… Отставить! — резко приказал себе Александр Бастрыкин. — Полиция! Так, кажется, называлась?

— И кому будет подчиняться финансовая полиция, как вам кажется? — спросил я.

— Я думаю, что в подчинении президента, — предположил господин Бастрыкин. — Вот в Италии есть такая.

— Но что-то они не победили коррупцию.

— Но они все-таки… мафия! — с долей, казалось, какого-то уважения произнес Александр Бастрыкин. — Мафия вообще бессмертна! А вы знаете, что есть один путь победить мафию — создать свою мафию.

— А-а, вот в чем дело! Вот в чем ваша идея, — понял я.

— Вижу: догадались! — одобрительно кивнул глава Следственного комитета. — Так вот, в Италии она все-таки действует. Национальная полицейская гвардия, по-моему, называется.

Он неожиданно вздохнул:

— Эх, красивая у них форма! Даже красивее, чем у меня!

Я присмотрелся. Нет, этого не могло быть. Генеральская форма его была ослепительно хороша.

Я сказал ему об этом. Александр Бастрыкин очень оживился:

— А вы знаете?… По секрету… Это форма милиции 50-60-х годов прошлого века… Если фильмы старые посмотрите… Только там стоечка вот так идет… наверх…

Он с удовольствием показал, как именно.

— Я вспоминаю детство… Когда я был шести-семилетним ребенком, в Ленинграде милиция ходила в такой форме. Потом уже серая появилась.

Действительно, эта форма была красно-синей.

— Так это ваша собственная идея? — спросил я.

— По цвету — да… — признался он. — Ну и все остальное… Вот эти погоны — моя идея… Хотелось, чтобы у нас в Следственном комитете были офицеры.

— А не кто?

— Понимаете, — поделился Александр Бастрыкин совсем уж сокровенным, — в прокуратуре госсоветники, а у нас должны быть, я понял, генералы и офицеры. Ну а откуда первоначально эта форма, вы знаете, да? Царская, потом 43-й год, Сталин… Погоны эти — тоже моя идея!

На плечах его золотом сияли погоны.

— Ну да. Валентин Юдашкин потом военным перевесил погоны на груди, как известно… — сказал я.

— Юдашкин к нам приходил… — взгрустнул Александр Бастрыкин. — Я его внимательно выслушал. Посмотрел его образцы. То, что он нам предложил… Ну, это стюард на борту Air France!

— То есть не задалось у вас с Юдашкиным, — понял я. — Вернее, у Юдашкина с вами.

— Да, — подтвердил он. — Отказался я. Решил более военизированную форму сделать.

Разговор про форму, я понимал, мог быть бесконечным. Слишком важна эта тема для тех, кто служит. Решает все.

* * *

На вопрос, окажет ли кипрский кризис влияние на развитие российского топливно-энергетического комплекса, Игорь Сечин ответил:

— Этот вопрос выходит за рамки моей зарплаты.

Но дал понять, что кризис на этой зарплате не отразится.

* * *

Как министр сельского хозяйства Николай Федоров обратил внимание прежде всего на то, что египтяне очень заинтересованы в поставках зерна и растительного масла из России.

— Я вообще давно заметил эту закономерность: чем сильнее революционные настроения в стране, тем больше люди…

Он помедлил, подбирая слово.

— Едят? — подсказал я.

— Да, едят! — обрадовался Николай Федоров. — Есть такая закономерность.

— А кто эти египетские генералы с такими большими красивыми погонами? — спросил я у Николая Федорова.

— Один, — рассказал он, — участвовал в переговорах. Это командующий противовоздушной обороной Египта (еще одна тема переговоров стала понятнее. — А. К.). А второго не знаю… Это его адъютант, наверное! Видите, какая цепь на мундире!.. А, у него, наверное, ядерный чемоданчик! — догадался Николай Федоров.

Я не хотел знать такую возмутительную тайну: она могла слишком дорого стоить.

Ведь до сих пор Египет не только отрицает наличие ядерного оружия, а даже никто и не намекает, что оно у Египта есть.

* * *

У самого входа в главный российский храм после всех кордонов, которых было по обыкновению много, прямо возле последней рамки металлоискателя была размещена большая плазменная панель — очевидно, чтобы прихожане, дошедшие (если не сказать пробившиеся) сюда по приглашениям и оказавшиеся в очереди, не испытывали себя гневом. Транслировали запись обращения патриарха Кирилла. Обращение было эмоциональным по содержанию и очень доступным по форме. Патриарх говорил про пользу Великого поста:

— В это время мы ограничиваем самих себя, — говорил патриарх, — воспитываем свою волю, одерживаем над собой победу. Ведь если мы не сможем ограничить себя в пище, то что же мы сможем во всем остальном?

Между тем, словно в подтверждение его слов, случай проверить себя и при желании одержать над собой победу предоставлялся прямо сейчас. Для этого надо было отойти от рамки металлоискателя метров на двадцать. Здесь работал киоск «Крошка-картошка».

Зрелище это было удивительное. Когда где-то ожидается приезд первого лица государства (а тем более двух первых лиц), предприятия общепита вымирают на много сотен метров вокруг и в мирное-то, так сказать, время. А из-за витрины «Крошки-картошки» за всеми кордонами в пасхальный вечер, когда пост, мягко говоря, не закончился, в шаговой доступности (то есть идти секунд тридцать) от входа в храм Христа Спасителя струился приветливый свет.

Я, понимая, что «Крошка-картошка» дана нам здесь во искушение (в обычное время киоск тоже стоит здесь, но не нагружен, конечно, таким сакральным смыслом), подошел поближе с некоторой опаской и пригляделся. Сэндвич с мясом здесь стоил 70 рублей, с куриной грудкой — 91 рубль.

После ливня, который обрушился на город и закончился только десять минут назад, отчего-то особенно хотелось есть. Но я помнил только что прозвучавшие слова патриарха (их, безусловно, слышали и продавцы, потому что трансляция была организована на высоком уровне и звук разносился на всю Волхонку) и смог ограничить себя в пище. Правда, не удержался от вопроса:

— Но ведь пост еще продолжается? — спросил я у продавцов, немолодых мужчины и женщины. — И я вижу, не все справляются…

Дело в том, что у прилавка, как и у рамки металлоискателя, была небольшая очередь.

— А у нас есть и постное меню, — ответила мне искусительница. — Вот грибной наполнитель к картошке, пожалуйста…

Выйдя из храма после службы, я снова увидел очередь у «Крошки-картошки». Теперь в ней пришлось бы постоять. Тут делался по крайней мере недельный план.

Подойдя к метро, я увидел юную пару, которая напряженно христосовалась у входа и не могла остановиться.

А главное, не хотела.

* * *

В пресс-центре «Ленэкспо» глава оргкомитета «Сочи-2014» Дмитрий Чернышенко и вице-премьер России Дмитрий Козак представили медали зимней Олимпиады в Сочи.

— Дмитрий Николаевич, — обратился Дмитрий Чернышенко к господину Козаку, когда тот, бурно выговорившись, закончил свое краткое приветственное слово. — Не уходите!

— Медаль хотите мне дать?

— Конечно! — кивнул Дмитрий Чернышенко. — Вот, выбирайте любую, какая вам подойдет! Вот олимпийская, а вот паралимпийская!

Дмитрий Козак вежливо улыбнулся. На паралимпийскую медаль он по всем признакам претендовать был не намерен.

* * *

— А во сколько обходится содержание однокомнатной квартиры в Грозном? — спросил кто-то из журналистов Рамзана Кадырова.

Глава Чечни некоторое время думал над этим вопросом, а потом вдруг просветлел лицом.

— А черт его знает, во сколько оно обходится! — воскликнул Рамзан Кадыров.

Потом он еще на несколько секунд задумался, поняв, видимо, что ответ получился нечетким:

— Не знаю! Ведь у меня двухкомнатная!

И он, не удержавшись, сам с удовольствием расхохотался.

* * *

Строители железнодорожного вокзала в Сочи стояли полукругом в несколько рядов перед стойкой с микрофоном и сосредоточенно подталкивали друг друга к этой стойке.

— Девчонки! — крикнул наконец один из начальников строительства. — Хватит! И грудь уберите куда-нибудь!

— Почему? — рискнула спросить одна девушка (то есть не «куда?», а именно «почему?»).

— Выпирает! — исчерпывающе разъяснил ей начальник.

Она горько вздохнула, от чего выпирать стало на мгновение еще побольше.

* * *

Один из участников прошлой «восьмерки», куда Владимир Путин не поехал, рассказывал мне про одно из таких плотных заседаний, на котором присутствовали только лидеры стран и шерпы. Мировая общественность замерла в ожидании, что сделают эти могущественные люди для планеты за дверями, закрытыми так плотно, а они, только начав, по предложению немецкого канцлера Ангелы Меркель прервались и с облегчением пошли смотреть футбол с «Баварией». А мировая общественность в это время так и гадала: да что же там они решат, в конце концов?! А там смотрели футбол и спорили только по этому поводу. Прервал дискуссию Барак Обама: зашел в комнату, где все прильнули к голубому экрану, и извиняющимся тоном сказал, что уже маленько неудобно.

Конечно, это же был не американский футбол, а европейский.

* * *

В Москву приехал новый президент Венесуэлы Николас Мадуро.

— Мы, — поделился он, — приземлились в Москве всего два часа назад и уже успели убедиться в том, что получаем здесь такое же внимание, какое получал наш президент Уго Чавес!

Очевидно, что Николасу Мадуро пока по большому счету ничего в жизни и не нужно.

После этого высказывания Николас Мадуро с трудом подавил зевок, предварительно посмотрев на действующего президента Ирана Махмуда Ахмадинежада, который зевнул первым. А уж когда на зевающего президента Венесуэлы поглядела министр энергетики Нигерии, шансов у нее не было: зевнула.

* * *

— Образ жизни москвичей, — заметил наблюдательный губернатор Московской области Андрей Воробьев, — предполагает посещение природы и обратно.

* * *

Самое сильное впечатление на территории полигона Полигон Хмелевка под Калининградом, где проходили совместные российско-белорусские учения, произвел храм. Он был выстроен и сдан в эксплуатацию специально к учениям. Храм был полностью обернут в маскировочную сетку. И только крест вызывающе сверкал на неожиданном солнце.

— Да, — подтвердил стоявший у входа в храм отец Константин. — Сборно-разборный щитовой мобильный храм. Разработан специально для многоразового использования.

— А что же, — спросил я, — крест не покрыли сетью? Прямо блестит!

Крест тоже, по-моему, был сборно-разборным.

— Не укрыли, — согласился отец Константин. — Действительно, только это и оставалось сделать.

Маскировка храма была ему не по душе.

* * *

— Был такой термин «принудить к миру», — размышлял председатель Координационного центра мусульман Северного Кавказа Исмаил Бердиев (термин был приведен в действие в Южной Осетии в августе 2008 года вместе с режимом чрезвычайного положения. — А. К.). — Так это надо почаще! И Коран разрешает

Потому что не запрещает.

* * *

Журналист Николай Сванидзе признался:

— У меня есть ощущение, что началось нечто похожее на антимигрантскую истерику.

Чтобы прекратить ее, надо, по его мнению, вести планомерную пропагандистскую работу:

— Если народу объяснять, что такое хорошо и что такое плохо, то народ-то не дурак, он поймет!

Николай Сванидзе знает народ как мало кто другой и изучает его пристально.

* * *

— Почему нельзя есть и одновременно вести переговоры? — переспросил, выходя из президентского дворца, министр иностранных дел России Сергей Лавров. — Нас в МГИМО именно этому и учили: разговаривать с набитым ртом.

По-видимому, даже спецсеминары были (это вообще полезно: в такой ситуации плохо прожеванные слова, в отличие от хорошо усвоенной еды, имеют обратную силу).

* * *

Накануне Олимпиады в Сочи патриарх Кирилл подарил спортсменам иконы с образом Христа Спасителя.

— Ну если и это не поможет… — покачал головой один из немолодых, повидавших всякое спортивных чиновников.

— Тогда будем решать хирургически, — кивнул ему коллега.

* * *

Господин Янукович давал жесткие рекомендации российской власти, как она должна сейчас вести себя:

— Призываю Россию помочь разобраться с подонками-бандеровцами, но без введения войск…

То есть в арсенале России остаются еще порча и сглаз.

* * *

Я поинтересовался у Евгения Велихова, как он относится к тому, как в активно работающем CERN зарегистрировали бозон Хиггса (на CERN деньги почему-то дают все).

— Зарегистрировать можно только жену, — отреагировал академик.

— Но он существует, бозон Хиггса? — уточнил я.

— Как же он не существует, если на него потрачены десятки миллиардов долларов?! — удивился академик.

Убедил.

* * *

Господина Рахмона, как и всех остальных на саммите ШОС, беспокоило создание исламского халифата, который «может иметь влияние на наш регион, хотя не имеет никакого отношения к исламу».

Да, президент Таджикистана умеет быть парадоксальным.

* * *

Глава Чечни Рамзан Кадыров объяснил, что санкции России нипочем, так как «у нас очень сильное экономически государство».

Он подумал и добавил:

— Нас стараются напугать этими санкциями.

Он еще немного подумал:

— Но у нас сильная военная составляющая.

Кто-то спросил Рамзана Кадырова, неужели он думает, что наше государство экономически сильнее стран Европы и США.

— Европы?! — переспросил он и в сердцах ответил: — Да у них вообще экономики нет!

— А что у них есть?

— У них есть наглость, — разъяснил он. — А у наглости есть свой предел.

Судя по всему, у Рамзана Кадырова есть терпение, а у этого терпения тоже есть свой предел. И вот он наступил.

* * *

Рассказывают, что в Национальном центре управления обороной Российской Федерации с окончательной инспекцией накануне его открытия был министр обороны Сергей Шойгу и вдруг наткнулся на многочисленные телефоны Panasonic в кабинетах. Был расстроен, то есть в ярости. Приказал устранить. Выход, конечно, был найден: на всех телефонах надпись Panasonic аккуратно заклеили табличкой с надписью «Воентелеком».

Это и есть на сегодня яркий пример импортозамещения.

* * *

Глава Федерации независимых профсоюзов России Михаил Шмаков счел своим долгом сообщить:

— Когда уже невозможно санировать экономику, надо санировать тех, кто руководит этой экономикой!

Согласились.

* * *

— Что есть нано и что не есть нано? — обращался к присутствующим на съезде Российского союза промышленников и предпринимателей со своим, если не ошибаюсь, вечным вопросом Анатолий Чубайс.

Зал подавленно молчал. Но и сам Анатолий Чубайс не рискнул дать ответ на этот вопрос. Если подходить к такому ответу по-честному, а по-другому Анатолий Чубайс не привык, этот ответ сам по себе может занять уж не меньше восьми лет.

* * *

— А вообще, — оживился глава Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству Александр Фомин, — поставки вооружений — это, как ни странно, очень миролюбивое направление!

Даже ему самому было странно услышать это от себя.

* * *

Педагог Нахимовского училища объяснил молодым людям (на вид им от 7 до 11 лет), что нужно отвечать президенту, если он начнет задавать вопросы:

— Ну, вы знаете, что говорить: «Так точно!» и «Никак нет!»

Возможный диалог Верховного главнокомандующего с нахимовцами был таким образом раздавлен в зародыше.

* * *

— Двигатель, — сообщил президент группы ГАЗ Вадим Сорокин, — это вершина творчества человечества! Возьмем хотя бы поршень!..

Лучше не надо.

* * *

Я спросил, как Наталья Поклонская оценивает свои шансы пройти в Госдуму.

— На все воля божья, — потупившись, сказала она.

Значит, и она понимает, что голоса избирателей в этом сакральном деле ничего не решают.

* * *

Слово взял Владимир Жириновский. Он сообщил, что XIX век был веком победы над Наполеоном, что XX — над Гитлером…

— А XXI теперь станет веком победы!.. — вскричал он.

— Над Путиным! — с восторгом воскликнул дядька рядом со мной и тихонько добавил: — Ой…

Решил, что погорячился.

Иллюстрации

А еще Владимир Путин написал учебник по карате и проиллюстрировал его в том числе и собой

Желтая «Лада Калина» — спорт стала реликвией еще до того, как Владимир Путин закончил свое пятидневное путешествие на ней из Читы в Хабаровск

Новую «Лада Гранта» Владимир Путин в целях ее продвижения (не по дорогам) освоил прежде всего сам

Во время путешествия на «Ладе Калина» Владимир Путин заезжал в разные места

Девочка улучила свой момент

Осетра Владимир Путин может зацеловать до смерти

На пути к амфорам. Моряки слишком хорошо знают, где их искать, и гребут уверенно

Амфоры со дна Азовского моря достались Владимиру Путину считай что даром

Заниматься хоккеем нравится Владимиру Путину

А судья кто?

Владимир Путин начал учиться стоять на коньках, когда большинство его сверстников давно повесило их на гвоздь

Владимир Путин на активном отдыхе

Погружение в батискафе стало для Владимира Путина привычным делом

Летать в кабине пилота Владимир Путин уже давно разлюбил

Владимир Путин и премьер Дмитрий Медведев смотрят в одну сторону

В Сочи зимой внизу делать нечего

Многие теплые вещи Владимира Путина — именные. Это греет

В молодежный лагерь на Селигере Владимир Путин приезжал ежегодно

В Крыму Владимиру Путину хорошо

Дети тянутся к Владимиру Путину

На реконструкции Бородинской битвы победил Владимир Путин: больше ни к кому тут такого внимания не было

Девушки в погонах милы Владимиру Путину

Музыка forever

Так можно и перевернуться

***

Около воды лучше видно небо

Голосование для Владимира Путина — всегда праздник. Потому что он всегда выигрывает

Голосуй и не проиграешь

Голосует Владимир Путин. Интересно, за кого

С гендиректором Первого канала Константином Эрнстом отношения у Владимира Путина сложились давно и надолго

На Петербургском экономическом форуме Владимир Путин вместе с индийским премьером Нарендрой Моди три часа отвечал на самые жестокие вопросы американской телеведущей Мегин Келли

Сопредседатель Общероссийского народного фронта Станислав Говорухин близко к сердцу принимает выступления некоторых активистов

Журналисты на больших публичных мероприятиях часто оказываются по ту сторону экрана

Американский актер Стивен Сигал настолько проникся к Владимиру Путину, что решился получить из его рук российское гражданство

Хаотично

В Ельцин-центре в день рождения Бориса Ельцина

Владимир Путин и Дмитрий Медведев: слияние или поглощение?

С Игорем Сечиным Владимира Путина связывают многолетние отношения

Игорь Сечин предан Владимиру Путину

Суров. Но справедлив ли?

Озабоченно

С Сергеем Михалковым Владимир Путин, как недавно выяснилось, проводил много времени в разговорах наедине

Наина Ельцина для Владимира Путина значит очень много. И, видимо, наоборот

Владимир Шевченко всегда будет главой протокола Бориса Ельцина, как Татьяна Юмашева — дочерью Бориса Ельцина

У Натальи Солженицыной всегда есть дело к Владимиру Путину

Наталья Солженицына даже в большой компании чувствует себя одинокой

Владимир Путин стал первым главой российского государства, который приехал к старообрядцам

В Израиле Владимир Путин был как все: в кипе

***

От ижевского оружия Владимир Путин никогда не мог оторваться, только его завидев

Владимира Зельдина Владимир Путин наградил незадолго до смерти актера

Владимира Жириновского Владимир Путин награждал не один раз. А вот наоборот пока не было

Бывшему президенту Франции Франсуа Олланду действующий президент России Владимир Путин руку на самом деле подавал

Иногда Владимир Путин становится небезразличен к фотографам. А он им небезразличен всегда

Виктор Янукович, когда был президентом Украины, представлялся себе важнейшим человеком

Российские олимпийцы всегда нравились Владимиру Путину

Губернатор Тульской области Алексей Дюмин и Владимир Путин в Красной Поляне: все давно синхронно

С портретом отца Владимир Путин каждый год идет по Красной площади в «Бессмертном полку»

Владимир Путин в детстве

Теперь у Владимира Путина есть собственные внуки (это не они)

На космодроме Восточный не все так благополучно, как кажется

Отношения Владимира Путина с американским президентом Бараком Обамой так и не сложились

На саммитах АТЭС, как и на остальных саммитах, Владимир Путин и Барак Обама все-таки пытались найти общий язык

Торжественные церемонии встречи не всегда выглядят безобидными

Немецкий канцлер Ангела Меркель все больше становится антагонистом Владимира Путина

В Минске на 16-часовых переговорах президент Украины Петр Порошенко изредка подвергался смеху коллег

Даже с Папой Римским с самого начала: кто кого?

Владимир Путин и Ангела Меркель слишком давно знают друг друга

Обмундированию гвардии Папы Римского обзавидуешься

Оглавление

Предисловие

Глава 1

  Все свободны, всем довольны Поступательное

  Трудно быть героем труда! Рабоче-крестьянское

  Гарант мерси Интеллигентское

  Приближение равноудаленных Деловое

  Штабные мучения Военное

  Премьерная привлекательность Женское

  «Это взрослые дяди играются» Детское

  А ля гер ком Селигер Молодежное

  На службу как на праздник Вероисповедальное

  Девочка и он Народное

Глава 2

  Путинский университет миллионов Общеобразовательное

  Все дороги вели в Крым Географическое

  Совесть временных лет Историческое

  Противоречие формулы и содержания Экономическое

  Высочайшая технология Инновационное

  Акомедия наук Прикладное

Глава 3

  Чайковский с дымком Культурное

  Талант — деньги — талант Театрально-музейное

  Кастинг на главную боль Кинематографическое

  В круге чтения первом Литературное

  Стерх всякой меры Природное

  Наш ответ Кубертену Спортивное

Глава 4

  С мюнхенской речи на родную Геополитическое

  Мировая за кулисой Западное

  Разговоры мимо денег Санкционное

  Сам себе саммит Разговорное

Послесловие

Иллюстрации

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg

Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.

Copyright © читать книги бесплатно