Акупунктура, Аюрведа Ароматерапия и эфирные масла, Консультации специалистов: Рэйки; Гомеопатия; Народная медицина; Йога; Лекарственные травы; Нетрадиционная медицина; Дыхательные практики; Гороскоп; Правильное питание Эзотерика

К читателям

С того дня, как не стало Виктора Илюхина, прошло какое-то время. Страна претерпела события, в которых он уже не принял личного участия. Одно из значимых - выборы в Государственную думу, шестую по счету в истории новейшей истории России и первую, в которую Виктор Иванович не вошел. Он не увидел и не узнал, что народ, возмущенный привычной для власти массовой фальсификацией итогов голосования, наконец, перестал терпеть кремлевскую политику оболванивания и с протестом вышел на Болотную площадь и проспект Сахарова. Митинги с требованиями отменить результаты выборов, уволить председателя Центризбиркома и даже выпустить из тюрем политических заключенных прокатились по всей стране. Молодежь, студенты, бизнесмены, активные пенсионеры, оторвавшись от компьютеров, захлопнув двери учебных аудиторий, бросив привычные дела, взяли в руки наспех написанные лозунги и высказали власти свое несогласие. Будь Илюхин жив, мы знаем наверняка - он стоял бы там вместе с народом, без стеснения пробивался на трибуну, чтобы призвать соратников сложить в знак протеста депутатские мандаты. Он бы привел за собой еще десятки тысяч военных, националпатриотов, пенсионеров и учащихся вузов. Но....

Но его нет с нами. Зато плоды труда Илюхина начинают давать о себе знать - у людей просыпается гражданское самосознание и первые шеренги уже поднимаются с колен, призывая остальных заставить власть уважать мнение народа. Верится, что за ними встанут другие, которые позовут за собой следующих, молодых, дерзких, гордых, сильных, сбросить наконец с пьедестала коррупцию, клановость и семейственность чиновничества, организовавших свою «карусель» власти. Потому что страна устала жить во лжи, где без взятки не решается ни один вопрос, где бюджет «дербанят», не собрав налоги, где миллионные состояния куются из остатков некогда народной собственности.

Все это хотел видеть Илюхин еще при своей жизни. Предвещал подъем революционного самосознания народа, будил своими выступлениями дремлющую активность масс. И когда это стало постепенно происходить, фигура Илюхина не растаяла в тумане времени и событий. Его произведения, статьи, выступления, научные изыскания обретают новый смысл, так как с изнанки показывают суть современной власти. Они и раньше ее раскрывали, но не все умели это прочесть, добраться до сути, разглядеть актуальность.

Так уж повелось, России требуются большие потрясения, чтобы с глаз наконец спала пелена безразличия и все увидели серое, как зимний день, грязное и беспросветное настоящее.

У нас говорят, что большое видится на расстоянии. Прошло время, и мы понимаем, что народная мудрость отчасти относится и к Виктору Ивановичу. «Отчасти» потому, что при жизни политика как друзья, так и враги ощущали масштабность его личности.

Мелочевкой, мелкотемьем он никогда не занимался. Умел из общего вычленять частное, в цепи проблем и фактов находить главное звено, в сумбуре пестрых жизненных ситуаций выхватывать самую суть. А мог в своих выводах обобщать - широко, доходчиво, поучительно.

Время доказало, что его образ из памяти людей не стирается, в строю действующих наиболее значимых политиков его место остается вакантным. Соратники по борьбе рады были, если бы на смену Илюхину пришел такой же принципиальный, бесстрашный, знающий философ, ученый, романтик с железной прокурорской хваткой, с авторитетом значимых поступков, с нерушимыми связями в среде спецслужб, военных, журналистов, историков, правоведов, литераторов. К сожалению, второго Илюхина в Госдуме нет. Есть много других интересных, глубоких людей, а такого нет...

Илюхин ушел из жизни, но Илюхин не ушел от нас. Сотни его статей исследовательского характера остаются на письменных столах российских граждан, которые и сейчас читаются «с красным карандашом». О национальной политике в многонациональном государстве. О сохранении и разделе биологических ресурсов в Каспийском море. О варварском развале Советского Союза. О роли в истории России Горбачева, Ельцина, Путина и Медведева. О разрушении Вооруженных Сил. Об упразднении поста президента и новом государственном устройстве. Об аспектах юриспруденции в новейшей истории страны. Все актуально. Не потому ли переиздаются сейчас новыми массовыми тиражами книги его выступлений и брошюрабестселлер «Тайны Катынской трагедии»? Не потому ли в связи с президентскими выборами по-новому читается его доклад на заседании общественного военного трибунала, проведенного Илюхиным незадолго до собственной кончины? Не по его ли принципам, разработанным на основе деятельности генерала Л. Рохлина, продолжает сейчас защищать обороноспособность государства Движение «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки»? Жизненный труд Виктора Ивановича не лег на полку библиотеки завершенных человеческих судеб, а находится «на руках», причем все больше и больше становится востребован.

Илюхин жил непростой, интересной жизнью. Но никто, даже самые близкие ему люди, не решатся однозначно сказать, что знали о нем все. Отчасти по характеру работы в прокуратуре, в Комитете Госдумы по безопасности, по участию в оппозиционной борьбе, а отчасти по особенностям его личности. Виктор Иванович не был человеком открытым. Он был доступным, общительным, отзывчивым, но открытым - никогда. Очень много тайн сопутствовало его деятельности. Какие-то их проявления он не скрывал - в рабочем кабинете с завидной периодичностью появлялись люди, предоставляя ему для ознакомления документы, сводки, справки, публикации, комментарии. Молча приходили, молча уходили... После этого Илюхин, оставаясь один на один со своими мыслями, то снова склонялся над интересовавшими его документами, то срочно выезжал из Думы, чтобы где-то с кем-то поделиться своей информацией и почерпнуть новую.

Он занимался опасным делом. Его интересовала глобальная тема - государственная безопасность во всех ее проявлениях. В том числе и коррупция в высших эшелонах власти. Возможно, поэтому он считал своим долгом участвовать в учреждении различных фондов, общественных комиссий и аналитических центров, изучающих это явление и активно борющихся с ним. Кто-то из его «однополчан», с кем он начинал антикоррупционную войну, уже ушел из жизни в достаточно молодом возрасте. Олег Вакуловский один из них. Известный журналист, глубоко «копавший», не раз участвовал с Илюхиным в «громких» пресс-конференциях. Потом его не стало. Причина летального заболевания неизвестна. Юрий Щекочихин, член Комитета Госдумы по безопасности. Отравлен. Эти имена на слуху. Но есть среди погибших соратников Илюхина по борьбе и те его коллеги, кого широкая общественность не знает. Да и сама смерть Виктора Ивановича оставляет много вопросов.

Илюхин понимал, что коррупция - система преступного обогащения чиновников с использованием государственных служащих и криминалитета. Фактически это своеобразная организация или ряд не связанных друг с другом организаций, применяющих одни и те же принципы преступной деятельности. Эта среда разлагает общество быстрее, чем ржа разрушает железо. Зная, что в силу ряда причин правоохранительные органы не имеют возможности эффективно бороться с коррупцией, Виктор Иванович многие годы создавал свои структуры, противодействующие социальному загниванию. Многие нити руководства ими он держал в собственных руках.

Наверное, есть люди, которые после смерти Илюхина перехватили бразды правления и продолжили его дело. Время от времени в прессу и на телевидение просачиваются скандальные известия о причинах смещения с должности крупного чиновника или о несостоявшемся рейдерском захвате важного для государства предприятия. Основной же поток информации, свидетельствующий, что «дело Илюхина» живет, поступает президенту, председателю правительства, генеральному прокурору, в правоохранительные органы за подписью людей, от которых мимоходом не отмахнешься, - эти данные требуют проверки и обязательного ответа автору. А если информация «не подтвердилась», это означает, что где-то там «на засветку» оперативно отреагировали и, понимая, что их дела раскрыты, прекратили суету. Или наоборот, начинается давление на автора письма. По тому, кто «выходит» на подписанта, можно судить о цепочке чиновников-коррупционеров, о длине щупальцев омерзительного спрута. Словом, со смертью Илюхина война за справедливость не закончилась. Добро не побеждено. Правда не спутана с ложью.

Виктор Иванович Илюхин был настоящим бойцом. Документальная история его жизни - это и есть история страны в период катастрофического крушения прежнего социального строя, когда одна часть некогда бывших советских людей соблазнилась деньгами, властью и западными ценностями, а другая, большая часть, осталась верна принципам народовластия. Первые, договорившись с собственной совестью, пристроились к кремлевским «реформаторам» и живут, свысока поглядывая на «недотеп и неудачников». Вторые, сознавая гибельность пути, по которому ведут страну «питерские карусельщики», противостоят натиску безнравственного, бесчеловечного капитализма и ценой титанического и неблагодарного труда готовят будущие перемены.

Именно этой борьбой и надеждой на победу жил Виктор Иванович Илюхин. Этим живут и его товарищи, его Страна.

Помощник депутата В.И. Илюхина в 1998-2011 гг.

Александр Волков

Каким он парнем был?

Ничто ниоткуда не берется. У всего есть свои корни, предыстория и начало. Судьба человека - не исключение. Он где-то родился и кто-то его учил смотреть на мир так, а не иначе, его первый опыт и знания формировали характер, он приобщался к нравственным ценностям той семьи, в которой выпало оказаться. Но талант и харизма - это от Бога.

Виктор Илюхин родился в 1949-м году в простой патриархальной семье одиннадцатым по счету ребенком с разницей в возрасте с первенцем в 20 лет. На селе в то время многодетность была не просто традицией, она всячески приветствовалась властью. Более четверти миллиона погибших за четыре года Великой Отечественной войны стали не только безутешной болью их родных и близких, но и пробитой брешью в народном хозяйстве. Поэтому детям в стране уделялось особое внимание. В деревнях, в селах школы исправно работали, педагоги прямо из институтов по распределению ехали в такие вот Сосновки Кузнецкого района Пензенской области, где жила семья Илюхиных, чтобы надолго там осесть, прививая молодежи любовь к учебе и труду.

Получать высшее образование он решил сам. Отец и мать, хорошо зная о тяге младшего сына к учебе, все же не очень-то верили, что тот сможет поступить в Саратовский юридический институт. Ну кто его, парнишку из богом забытой деревни, там ждет? Но молодой человек так не считал. И приемная комиссия - тоже. Илюхин сдает экзамены и становится студентом-заочником, избрав специальность правоведа.

Еще год он работал в леспромхозе рядовым грузчиком, исправно помогая семье своим трудовым рублем. Но выехав сдавать первую сессию, быстро понял, что ударный труд в Сосновке никак не способствует накоплению желаемых знаний. Плотно засев за учебники, следующую сессию он сдал на «отлично» и тут же написал заявление о переводе на дневное отделение. Руководство вуза пошло навстречу с одним условием: становишься очником, но возвращаешься снова на первый курс. Илюхин согласился.

Ближайший его товарищ по учебе в Саратовском юридическом институте Николай Метелкин, ныне известный в Курской области адвокат, вспоминает:

- Жили и учились мы, как все студенты Советского Союза, весело, немного голодно, ночами подрабатывали на разгрузке вагонов. Все мечтали стать знаменитыми юристами, оттого специальность изучали добросовестно. Много спорили. Ведь это кажется только, что статья, к примеру, Уголовного кодекса, - догма, которая трактуется только так и не иначе. Уже в институте нам открылась суть поговорки: два юриста - три мнения. Есть в этом доля истины.

Служить в Военно-Морской Флот он отправился, уже имея высшее образование. Поезд вез призывников из Пензы на Дальний Восток почти три недели. Через всю страну. Илюхин вообще к жизни относился с оптимизмом, а ту поездку в молодости воспринял просто с восторгом. Транссибирская магистраль. Проехал через две части света, через двенадцать областей, видел из окна Байкал, Енисей, Иртыш. Торы, хребты, леса и поля. Страна не просто огромная. Великая!

Итак, Приморье. Поселок на краю земли со странным для тех мест названием Дунай. Бухта Чажма. Десятка два приземистых бараков - ДОСы - дома офицерского состава. Казармы. Пирсы с обязательными караульными. Судоремонтный завод. Плавбаза подводных лодок. Командир дивизиона - капитан 2-го ранга Константин Анатольевич Шопотов. Это в его подчинении - секретарь комсомольской организации главстаршина Виктор Илюхин.

Последние десятилетия Шопотов проживал в Питере, возраст весьма солидный. Но Илюхина помнил, отзывался о нем, как корабельном старшине, с уважением. И не потому, что бывший подчиненный стал депутатом Государственной думы всех первых пяти созывов, профессором, доктором наук и Заслуженным юристом России. Просто тот курносый мальчишка пришел на службу с высшим юридическим образованием, и частенько его «одалживали» в гарнизонный суд для работы с уголовными делами. Отдавать на сторону толкового паренька не хотелось, толковые и самим нужны. Позже они переговорят по телефону - морской отставник Шопотов и председатель Комитета Госдумы по безопасности Илюхин. У обоих голоса дрожали от переполняемых чувств.

Главстаршине предлагали перейти на офицерскую должность, надеть лейтенантские погоны - в поселке Дунай были вакансии. Не согласился. Ему снился родной Сурский край, темные рассветы на глухариной охоте, крынка теплого парного молока из рук мамы.

Илюхина избрали секретарем комсомольской организации плавбазы. Что это означало? Ну, во-первых, по штату им должен быть офицер. Во-вторых, это правая рука замполита и левая - командира. В-третьих, если ты не офицер, а пусть даже главстаршина, то старослужащие матросы к тебе относятся «с прищуром» - типа «салага»... Но какой же Илюхин по возрасту «салага»? 22-23 года, старше любого «деда». Опять же законы знает. Не такие, что придуманы теми, кому до дембеля осталось сто компотов, а настоящие, что на полках в каждой Ленинской комнате стоят рядом с Корабельным уставом. Для острастки Илюхин иногда по ним с личным составом занятия проводил. Так, чтобы особо ретивые «дедушки» помнили - вместо дембеля можно оказаться в дисциплинарном батальоне.

- Это хорошо остужало горячие головы, - делился воспоминаниями о службе Виктор Иванович. - И дисциплину помогало поддерживать. Кстати, самым большим наказанием старослужащему было назначение в наряд, когда я был дежурным. Это значило, что матрос будет нести службу, как молодой. То есть все по уставу, без поблажек.

Время выбрало его

... Служба на флоте много дала Виктору Илюхину для дальнейшей работы в прокуратуре. Он научился подчиняться и руководить, трудиться в коллективе и осознавать личную ответственность за порученное дело. Он стал ценить слово, обещаниями не бросался, но если сказал, то сделал. А еще молодой следователь прокуратуры Пензенского района Пензенской области очень скоро обратил на себя внимание тем, что обладал исключительной памятью, - фамилии, имена, отчества, даты, цифры, ситуации у него откладывались в голове столь прочно, что старшие товарищи порой пользовались им, как энциклопедией. Удивительная вещь, Илюхин и в последний год своей жизни, считай в 62, называл имена и клички преступников, которых задерживал почти сорок лет назад, когда ему было 24-25 лет. От зубов отлетали статьи, которые им вменялись.

- Как у вас получается помнить все это, а главное - зачем? - спрашивали его друзья, с кем он когда-то работал. Виктор Иванович только смеялся:

- Не знаю. Свойство памяти, наверное. Особенно цифры всплывают в голове легко. За ними уже лица людей, фамилии. Зато сколько раз это меня выручало!

Работа его радовала. Делал он все увлеченно, с азартом. Бытовые трудности не пугали.

А главное, не мешали делу.

- Как-то я приехал к нему в Пензу, - рассказывает Владимир Федорович Бородин, друг детства, с которым Илюхин родился в Сосновке в один день. - У Виктора в Терновке, это окраина города, комната в общежитии. Холод, как на улице. Есть нечего. Он и говорит, давай в аэропорт поедем, там буфет, поужинаем. Рванули туда. Буфетчица закрывалась, но смилостивилась, чего-то нам на скребла из остатков. Потом домой вернулись. Собрали матрасы, забрались в них, переночевали. Утром он на работу, а я дальше поехал. Хорошо было!

Вот так незамысловато жил следователь Илюхин, пока не женился. А женился в 30 лет.

- Работая над раскрытием одного убийства, мне потребовалось запросить некое архивное дело, - вспоминал Виктор Иванович судьбоносный день. - По почте - долго. Подписал отношение на его истребование и отправился сам в пензенский суд. Его председатель выслушал меня, бумагу изучил и нажимает на кнопочку. Входит в кабинет моя Надежда. С тех пор мы вместе. Родили двоих детей. Получилось, что я сам помчался навстречу своей судьбе. Наверное, если бы она знала, сколько ей придется со мной пережить, опоздала бы тогда на работу.

Вспоминает Александр Яковлевич Сухарев, Генеральный прокурор СССР (1988-1990 гг.)

- Как минимум 40 лет я имел возможность общаться и плотно сотрудничать с этим удивительным человеком. Впервые мы встретились в начале 70-х годов в аппарате ЦК КПСС. Тогда я курировал «силовой блок» российской правоохранительной службы и в интересах дела «прицеливался» к перспективным кадрам. Уже первое, не анкетное, а личное знакомство с периферийным юристом из Пензенской области произвело на меня впечатление: вдумчивый, не заморенный расхожими постулатами человек, смелый, раскованный и реалистически мыслящий. Таким он показался с ходу.

Правда, настораживала категоричность суждений, скажем, о комплексе причин негативных процессов преступности, особенно в подростковой среде. Говорил Илюхин убедительно, но подобные высказывания, противоречащие официальным установкам об «усилении борьбы» и закручивании судебных гаек по всем отсекам криминалитета, были непривычны. Хотя позже жизнь показала его полную правоту. А тогда молодой профессионал, выскакивающий «поперед батьки» с такими смелыми суждениями, мог поплатиться и карьерой. Но в стране повеяли новые ветры, которые открыли перспективы для людей смелых, самостоятельных, мыслящих нестандартно.

Я следил за судьбой Илюхина, радовался его успешному прохождению по должностным лестницам, но даже меня удивила легкость, с которой он взошел на Олимп Прокуратуры СССР.

Уточним, с декабря 1972-го по август 1986 года Илюхин проработал на родной пензенской земле, пройдя путь от районного следователя до заместителя прокурора области. И в его биографии эти годы крайне важны - они сформировали прокурора Илюхина, дали знания и практику, проявили самые ценные качества, имя и дела зазвучали в определенных кругах. Согласитесь, неспроста Виктора Ивановича заметил А.Я.Сухарев, а Генеральный прокурор Советского Союза А.М. Рекунков пригласил Илюхина в Москву на должность заместителя начальника Главного следственного управления при Прокуратуре СССР. С одной стороны, столь стремительный взлет не случаен, а с другой. С другой, так сложились обстоятельства. Просто время выбрало его.

2 июля 1986 года Виктор Иванович Илюхин пришел «на смотрины» к Генеральному прокурору Союза ССР Александру Михайловичу Рекункову. Тот в разговоре посетовал, что Илюхин для должности слишком молод. Это позже Виктор Иванович узнает, что по прежним временам его в 37 лет взяли бы максимум в республиканскую, но никак не в союзную прокуратуру. Но времена изменились, в стране шла кампания омоложения центральных кадров.

- Кампанию омоложения правоохранительных органов начал еще Генеральный секретарь ЦК КПСС Ю.В. Ан дропов, - поясняет ситуацию один из бывших работников следственных органов МВД СССР Владимир Павлов, впоследствии ставший бессменным помощником Илюхина в Государственной думе. - «Прижившихся» в Москве работников, которые нахватали должностей и успокоились, стали нещадно увольнять или попросту отправляли «на перевоспитание» в областные, краевые органы, а на их место приглашали молодых, перспективных сотрудников, с огоньком в глазах. По договоренности с Андроповым Правительство СССР обеспечивало вновь прибывших квартирами. Люди, попадая в такие условия, были благодарны, работали, как говорится не за страх, а за совесть. Когда партию и страну возглавил Горбачев, процесс омоложения кадров центральных аппаратов правоохранительных органов еще продолжался как бы по инерции, заданной прежним руководством. Под эту кампанию и попал Виктор Иванович Илюхин.

Рекунков, - вспоминал Илюхин аудиенцию 1986 года, - показал на тоненькую папку с тесемочками и сказал, что вот там «вся твоя жизнь». И добавил, почемуто хмурясь: «Понаписали кадровики, понимаешь, отмечают деловые качества. Вот и посмотрим, что ты за птица. Собирай группу следователей, через неделю полетите в Башкирию.

Проверьте состояние борьбы с преступностью. Судя по доходящей в ЦК информации, там прокуратура утратила способность объективно оценивать свою работу. Словом, разберитесь.»

Первая командировка показала, что Илюхин работать умеет. Оттого и стали его посылать в самые «горячие» точки. Тем более, их прибывало и прибывало. Конец восьмидесятых - в регионах наблюдалось формирование национальной «элиты» в виде политической верхушки, претендующей на финансово-экономическую независимость от Центра. Рост национального самосознания начал подменяться национализмом, нетерпимостью к людям другого вероисповедания. Вставал вопрос о границах республик, правомерности и неправомерности пребывания представителей или групп одних наций на территориях исконного проживания других. Правоохранительные органы, глядя на правовой беспредел, творящийся в столице государства, растерялись, не понимая, чьи распоряжения следует выполнять - московские или местные. Некоторые и вовсе опустили руки. Ростки частного предпринимательства открыли путь к легким, порой коррупционным, деньгам. Поэтому Илюхин в последующие годы в Москве бывал редко, в основном работал со следственными бригадами то в одном месте, то в другом, где вырывались наружу социальные, политические проблемы, порожденные грубейшими ошибками руководства страны. Сам он коротко охарактеризовал годы работы в центральном аппарате прокуратуры так: «Я все время был там, где случалась беда, звучали выстрелы, лилась кровь.».

За годы работы Илюхина в центральном аппарате Прокуратуры СССР ни один из Генпрокуроров (а Виктор Иванович трудился при А. Рекункове, А. Сухареве и Н.Трубине) или работников ЦК КПСС ни разу не давали ему конкретного указания, как поступать в отношении того или иного уголовного дела.

До Михаила Горбачева политических заказов вообще не было. Поэтому не случайно Илюхин говорил, что в советское время ему работалось легко. Он выполнял служебные обязанности в соответствии со своим долгом, законом и совестью. Вот что вспоминал Виктор Иванович в одном из радиоинтервью о том времени:

- Я проехал и Фергану, и Карабах, и Сумгаит, и Дубоссары, и Прибалтику. И никогда не ощущал какого-либо давления партийных органов. Задача ставилась одна: экстремизм должен быть задушен, с ним надо бороться, виновные лица должны быть наказаны. То же самое и по Узбекистану. Никто никого, как сейчас, не спрашивал: «Где посадки?». И если мы выявляли преступные перегибы, то всем было ясно - это вина конкретных следователей..

Вспоминает Александр Яковлевич Сухарев, Генеральный прокурор СССР (1988-1990 гг.)

- В сумбур «перестройки», чтобы пробиться к власти, нетрудно было прослыть демократом. От этого заманчивого соблазна не удержались и некоторые следственнопрокурорские чиновники. В телепередачах и газетах замаячили имена Т. Гдляна и Н. Иванова, занимавшихся делом о хищении и коррупции в Узбекистане. Вскоре «узбекское дело» усилиями следователей-конъюнктурщиков переросло в дело «кремлевское». Вокруг него начался политический ажиотаж, грозивший дестабилизировать в целом ситуацию в стране.

Как ни странно, правительство и парламент заняли выжидательную позицию, а распоясавшиеся Т. Гдлян и Н. Иванов, почуяв запах власти, встав на путь беззакония, ринулись учинять аресты безвинных людей, выбивать нужные для следствия показания. Проверить работу узбекско-кремлевской группы поручили В. Илюхину, и он вместе с другими принципиальными работниками прокуратуры вскрыл противоправную деятельность коллег.

Вожди и оборотни

Узбекское дело началось задолго до того, как за него взялся Виктор Илюхин. В Прокуратуре СССР оно было поручено старшему следователю по особо важным делам Т. Гдляну, который еще в 1983 году, в свою очередь, принял его в производство от КГБ Узбекской ССР. Суть его - обвинение во взяточничестве начальника ОБХСС УВД Бухарского облисполкома Музаффарова, директора горпромторга Кудратова и ряда других должностных лиц. Тогда же в группу был включен и следователь Н. Иванов. Руководил группой Гдлян до мая 1989 года, а затем совместно с Ивановым был отстранен от расследования «за неудовлетворительную работу, нарушения служебной дисциплины, явный обвинительный уклон и дезинформацию общественности».

Дело, на котором два следователя Прокуратуры Союза ССР сделали себе имя, было громкое. Более того, они сами активно перешли от уголовной проблематики к политической и со временем, ссылаясь на то, что нити коррупции и взяточничества тянутся из Узбекистана в Москву, попытались расправиться с видными деятелями Коммунистической партии. Совершенно очевидно, что они оба были своеобразным карательным инструментом в антисоветских, антикоммунистических руках, с их помощью решались далеко идущие планы по уничтожению авторитета Советской власти, вбивался клин между нациями нашего государства. Позже точно такие же цели преследовали их идейные соратники в ходе рассмотрения «дела КПСС» Конституционным Судом в 1992 году.

Почему мы вспоминаем об этом уголовном деле и этих двух политических авантюристах в связи с именем Виктора Ивановича Илюхина? Да только потому, что в 1990 году Илюхин уже открыто выступил против группы Гдляна-Иванова с обвинениями в использовании незаконных методов ведения следствия и с требованием возбудить против наиболее рьяных членов «узбекской» бригады прокуратуры уголовное дело. «Этих двух людей толпа возвела в ранг великомучеников, а они не мученики, а великие беззаконники», - заявит Илюхин.

В связи с многочисленными жалобами граждан о незаконных методах следствия, допущенных группой Гдляна-Иванова, 25 мая 1989 года было возбуждено уголовное дело, расследование которого и было поручено Виктору Ивановичу. Что же выявил начальник Управления по надзору за исполнением законов о государственной безопасности Илюхин?

Из справки, подготовленной на основании расследования дела начальником Управления по надзору за исполнением законов в хозяйственной деятельности Прокуратуры Союза ССР Л.П. Барановым, начальником отдела по надзору за следствием в следственной части С.И. Герасимовым, прокурорами Управления по надзору за следствием и дознанием B.C. Алонцевым и А.В. Яковлевым: «.за период работы Гдляном, Ивановым с бригадой следователей, численность которой составляла 200 и более человек, расследованы и направлены в суды 17 уголовных дел по которым осуждено 33 человека. Расследование в отношении указанных лиц проводилось односторонне и необъективно, применялось психологическое давление с целью получения показаний о признании вины во взяточничестве. На это делался основной упор, что приводило к массовому самооговору и даче показаний о вымышленных преступлениях.

Явно прослеживалась тенденция сначала арестовать, а потом доказывать виновность того или иного лица. При этом основанием для ареста являлись показания других обвиняемых, содержащихся под стражей. Следователей группы отличали упрощенный подход к собиранию доказательств, обвинительный уклон в расследовании. После задержания допросы нередко не проводились месяцами, иногда 5-7 и даже 10 месяцев. Многие показания обвиняемых, признавших свою вину во взяточничестве или изобличающих других лиц, были противоречивы и не подвергались проверке и детализации. После отстранения Гдляна от расследования большинство обвиняемых и свидетелей отказались от ранее данных показаний, утверждая, что оговорили себя и других в результате применения угроз».

В том же документе отмечается, что Гдлян и Иванов систематически принуждали граждан к даче ложных показаний и самооговору путем шантажа и произвола, часто диктовали и навязывали им, какие и в отношении кого требуются показания. Полученные таким образом «факты» использовали для обвинения и шельмования других лиц, в том числе руководителей государства, КПСС, центральных министерств и ведомств.

Гдлян и Иванов, злоупотребляя служебным положением, внедрили в практику «семейные» аресты, в том числе лиц пожилого возраста, больных, многодетных женщин. Эту меру они применяли не только для изъятия ценностей, ной в качестве угрозы обвиняемым из числа руководящих работников, принуждая их давать показания на себя и других лиц. Были установлены факты выдачи гражданами личных сбережений и ценностей путем принуждения. Это позволяло указывать завышенные суммы изъятого.

Грубо нарушался установленный порядок при изъятии ценностей. Во многих случаях деньги, облигации, изделия из драгоценных металлов не пересчитывались. Подсчет производился позднее, иногда через 2-3 месяца, с другими понятыми, в отсутствии владельцев ценностей, которым не всегда передавались копии протоколов об изъятии. Это создавало условия для утраты и злоупотреблений. Вот что свидетельствует документ, на основании которого ставился вопрос о привлечении обоих фигурантов к уголовной ответственности.

«Бомба» для Москвы

19 апреля 1990 года Гдлян и Иванов из органов прокуратуры были уволены. И сразу многие уголовные дела стали разваливаться. За отсутствием состава преступления и нарушения закона в ходе следствия были из-под стражи освобождены прямо в зале суда бывший секретарь ЦК Компартии Узбекистана Р. Абдуллаева, бывший секретарь Бухарского обкома Компартии Узбекистана Р. Балтаев, бывший министр здравоохранения республики А. Худайбергенов, бывший инструктор отдела оргпартработы ЦК КПСС И. Джаббаров, бывший первый секретарь Кашкадарьинского обкома Компартии Узбекистана Н. Турапов. Можно назвать еще десятки фамилий, но мы хотим акцентировать внимание читателей на должности людей, которых Гдлян и Иванов обвиняли во взяточничестве и коррупции, - все это партийные и республиканские деятели высокого ранга. Следователи целенаправленно работали на развал Компартии и подрыв ее авторитета в глазах населения.

А вот еще один важнейший документ, свидетельствующий о целях и задачах, которые выполняла группа чрезмерно политизированных следователей. Это справка о результатах расследования в отношении ответственных должностных лиц, против которых Т.Х. Гдляном, Н.В. Ивановым и другими выдвигались обвинения во взяточничестве. В ней говорится: «В связи с публичными утверждениями Т.Х Гдляна, Н.В. Иванова и др. о причастности ко взяточничеству ряда ответственных работников партийных, советских органов, руководителей министерств и ведомств страны Прокуратурой Союза ССР проведено расследование, результаты которого позволили сделать однозначный вывод о необоснованности выдвинутых обвинений. Принято решение о прекращении дела за отсутствием события преступления в отношении: Е.К. Лигачева - секретаря ЦК КПСС, члена Политбюро ЦК КПСС; М.С. Соломенцева - бывшего Председателя КПК при ЦК КПСС; И.В. Капитонова - Председателя Ревизионной Комиссии ЦК КПСС; Г.В. Романова - секретаря ЦК КПСС».

А далее в документе идут следующие известные всем фамилии - В.В. Гришин, Г.А. Алиев, В.И. Теребилов, А.М. Рекунков, В.А. Аболенцев, В.К. Месяц, Н.Н. Тарасов, В.Г. Афанасьев, П.С. Катахов, В.А. Архангельский, В.И. Бессарабов, И.Е. Пономарев, П.К. Лучинский, Н.Г. Неделькин и ряд других.

Все дела закрыты в период 1989-1990 годов, когда разбираться в хитросплетениях «работы» Гдляна-Иванова было поручено Илюхину. В одном из интервью на вопрос, как Виктор Иванович оценивает «деятельность» Т. Гдляна и Н. Иванова, он ответил:

«В СССР были две «горячие точки», два рычага, с помощью которых разваливали страну. Это - Нагорный Карабах и гдляновское расследование уголовных дел, которое полностью скомпрометировало все политическое руководство Узбекистана. По сути дела, в какой-то мере удалась попытка скомпрометировать и политическое руководство Советского Союза. После того, как я возглавил группу по расследованию нарушений, допущенных Гдляном и Ивановым, я открыто говорил о том, что мы допустили стратегическую ошибку, позволив армянину вести расследование в мусульманской республике. Уже один этот фактор влиял на объективность расследования.

Мы доказали грубейшие нарушения, которые допустила группа Гдляна-Иванова при расследовании уголовных дел: начиная от необоснованных арестов и заканчивая избиениями на допросах. Дела в отношении Гдляна и Иванова были направлены в суд, но они были депутатами Верховного Совета СССР. Мы поставили перед Верховным Советом СССР вопрос о привлечении Гдляна и Иванова к уголовной ответственности. Тогда даже была создана целая комиссия из защитников Гдляна и Иванова. Хочу сказать вам, что у следователей Лаврентия Берии было 26 способов незаконного выбивания показаний у задержанных. У Гдляна мы нашли 18 способов. Как будто Тельман Хоренович проходил школу у следователей Берии.

Однако Верховный Совет СССР отказал в нашей просьбе. Точнее, он дал согласие на увольнение Гдляна и Иванова из органов прокуратуры, но не разрешил привлекать их к уголовной ответственности».

Невольно задаешься вопросом: что собственно сделал Илюхин по данному уголовному разбирательству? Спас от тюрьмы десятки невинных людей? Да. Реабилитировал сотни честных имен? Конечно. Вскрыл преступные методы работы конкретной следственной группы? Бесспорно. Раскрыл явные провалы в системе прокурорского контроля? И это верно. Восстановил авторитет правоохранительных органов? Можно и так сказать. Но, на наш взгляд, он сделал много больше - фактически сорвал антисоветский и антипартийный переворот, когда два политических проходимца при поддержке очень влиятельных сил хотели одним разом расправиться с людьми, на чьих плечах тогда лежала ответственность за страну. Фитиль был подожжен в Узбекистане, а рвануть бомба должна была в Москве. История покажет, что возможность развалить государство у Горбачева и Ельцина появится позже. Но не тогда, когда на их пути оказался всего-навсего честный следователь прокуратуры Виктор Иванович Илюхин.

Азербайджан. Армения. Грузия

То, о чем мы расскажем сейчас, происходило двадцать лет назад, когда Илюхин возглавлял следственную бригаду Прокуратуры СССР, работавшую в Азербайджане, Армении и Грузии. Беззубая, а в основном и откровенно провокационная национальная политика Михаила Горбачева привела население ряда советских республик к большим кровопролитным столкновениям. Перед Виктором Ивановичем стояла непростая задача попытаться остановить жестокое и бессмысленное братоубийство, разобраться в первопричинах конфликта, выявить и арестовать зачинщиков бойни, грозящей вылиться в большую гражданскую войну. Выводы, которые он сделает по результатам следствия, кому-то тогда не понравились и не нравятся до сих пор. Спустя даже два десятилетия Илюхину не могли простить юридического вердикта, сделанного им тогда, и до самой смерти в адрес Виктора Ивановича поступали угрозы от людей, не согласных с его оценками карабахского конфликта и событий в Сумгаите.

Прежде чем посвятить вас в историю, которая произошла уже в 2010 году, мы коснемся важного для понимания ситуации факта семейной жизни Илюхина. Более тридцати лет Виктор Иванович был женат на Надежде Николаевне, в венах которой течет и армянская кровь. Искру кавказской решительности и энергичности она передала своим детям, внуку Руслану. Поэтому отметим, что Илюхин по своим убеждениям интернационалист чистой воды, он никогда не делил людей по национальным признакам, а к армянам, как вы понимаете, вообще питал особую симпатию. Поэтому в чем в чем, а в предвзятости в обвинении прежнего руководства Армении в разжигании Карабахского конфликта и событий в Сумгаите его винить не только несправедливо, но и глупо. Тем не менее повторимся: даже в 2010 году Илюхина упрекали в тенденциозности, непрофессионализме и даже призывали руководство КПРФ исключить его из партии.

Поскольку у нас есть возможность рассказать читателям о работе Виктора Ивановича в «горячих точках» страны, озвучить современные оценки Илюхиным межнационального конфликта и реакцию не согласных с ним, мы не преминем это сделать, потому что считаем, что правда, какой бы горькой она ни была, все равно остается правдой. И за торжество этой правды Илюхин боролся всю свою жизнь.

Вот выдержка из интервью, которое дал Виктор Иванович по телефону агентству Vesti.az в сентябре 2010 года и которое было опубликовано в Баку.

Сумгаитская карта

«- Виктор Иванович, вы возглавляли спецгруппы по расследованию обстоятельств событий в Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджана, в Армении и Грузии. Каковы были результаты этих расследований?

- По расследованию событий в Карабахе были созданы две группы. Точнее сказать, группа одна, однако она была разделена на две части. «Ставка» этой группы была в Баку, и я возглавлял ее, являясь заместителем начальника Главного следственного управления Прокуратуры СССР. Вторая часть группы базировалась в Ереване, ее возглавлял тоже заместитель начальника Главного следственного управления Прокуратуры СССР Владимир Александрович Титов.

Наша группа, в которую входили сотни оперативных работников, следователей прокуратуры и милиции, расследовала все события в совокупности. Например, в Армении мы арестовали весь состав комитета «Карабах». Были арестованы 12 человек во главе с Левоном Тер-Петросяном. В Баку же были арестованы Мухаммед Хатеми и Неймат Панахов. В ИКАО был арестован Игорь Мурадян (один из лидеров сепаратистского движения в Карабахе, организатор массовых митингов, цель которых - «требование о воссоединении ИКАО с Арменией». - Ред.).

Материалы дела уже готовились для отправки в суд. Но вдруг последовала команда: все материалы по комитету «Карабах» передать местным следователям, то есть армянским. Дела по арестованным в Баку также стали передаваться азербайджанским следователям. Надо отдать должное прокуратуре Азербайджана: она принципиально решала все вопросы, твердо оставаясь на позиции законности. В отличие от армянских товарищей, с которыми приходилось спорить. Ряд уголовных дел в Азербайджане были направлены в суды, по ним были вынесены соответствующие решения.

Насчет передачи дел в суды в Армении произошло то же самое, что и в Грузии. В 1989 году я также курировал следственную группу, которая проводила расследование событий апреля 1989 года в Тбилиси. Мы арестовали Звиада Гамсахурдиа и его ближайших сподвижников. Материалы готовились к направлению в суд. Как вдруг тоже последовала команда передать дела местным, грузинским следователям.

- Вы можете сказать, от кого конкретно следовали эти команды?

- Я категорически возражал против этих команд и говорил Генеральному прокурору СССР Сухареву о том, что этого делать нельзя, что это, мягко говоря, будет еще больше накалять ситуацию в Закавказье. Были составы преступления, были весомые доказательства вины задержанных. Я ему прямо сказал, что это не его решение о передаче дел местным следователям. И он согласился, сказав, что команда поступила из Кремля. «Ты сам не понимаешь, что ли, что приказы отдает Горбачев?» - сказал мне Сухарев.

- Что произошло после того, как вы передали дела местным следователям?

- Уже через неделю после передачи дел Гамсахурдия и его соратники были освобождены, а еще через неделю уголовные дела в отношении них были прекращены. Не получили должного наказания и Мурадян с Тер-Петросяном, а также остальные члены комитета «Карабах», которые вышли на свободу. Конечно, было очень обидно. Наказание получили мелкие нарушители закона, писавшие что-то на заборах. А те, кто взрывал Закавказье, остались в стороне и даже потом стали президентами своих республик.

- Не могу не задать вам вопрос о расследовании событий в Сумгаите. Чем, на ваш взгляд, они были спровоцированы?

- В Сумгаите работала группа под руководством следователя по особо важным делам Прокуратуры СССР Владимира Галкина. Но эта группа работала автономно, она расследовала лишь события в Сумгаите.

События в Сумгаите были спровоцированы армянами, когда с территории Армении стали изгоняться проживавшие там азербайджанцы. Было изгнано очень большое количество азербайджанцев. Их просто выбрасывали из домов, не позволяя даже взять с собой документы и вещи. Там действительно была проявлена колоссальная жестокость.

И вот эти изгнанные из Армении азербайджанцы двинулись через горные перевалы к себе на родину, в Азербайджан. Так уж получилось, что они оказались на Абшероне, вокруг Сумгаита.

В городе перманентно шли митинги. Социально-экономические проблемы решались очень медленно. Да, союзный Центр говорил о помощи беженцам. Но он больше говорил, чем делал. Сама республика тоже оказалась в очень сложной ситуации, самостоятельно решить социально-экономические проблемы беженцев, в первую очередь, жилищную проблему, она не могла.

Я видел этих беженцев, беседовал с ними. Они действительно оказались в сложнейших условиях. Помню, мы разгоняли митингующих с площади Ленина в Баку, тогда была изъята достаточно большая сумма денег. Я принял решение отдать все эти деньги беженцам. Да, я несколько нарушил процессуальную норму, решение о передаче вещдоков должно было приниматься судом, но меня тогда поддержал Генеральный прокурор СССР, который одобрил мою инициативу.

Тогда нам не удалось вернуть изгнанных из Армении азербайджанцев в их дома. Это очень трудно решаемая проблема. В последующем президент Азербайджана Гейдар Алиев многое сделал для того, чтобы решить проблему беженцев, но окончательно решить ее в таких условиях так и не удается.

- Кому были выгодны погромы армян в Сумгаите?

- Это оказалось выгодным Армении, для авантюристов вроде Левона Тер-Петросяна и всех остальных. Они разыграли «сумгаитскую карту» тогда, когда стали ставить вопрос отделения Карабаха от Азербайджана. Мол, нас притесняют и так далее. По сути дела, они разыграли большой спектакль на большой трагедии.

Я вспоминаю Сильву Капутикян и Зория Балаяна. Во время сумгаитских событий они находились в США, где, видимо, получали инструкции. А потом они встретились с известными представителями армянской диаспоры в Москве. Решали только один вопрос: как быть с Карабахом? Особенно после событий в Сумгаите. Балаян и все остальные приняли решение: продолжать делать все, чтобы оторвать Карабах от Азербайджана. И это несмотря на то, что погибают простые люди, а не те, сытые, сидящие в удобных кабинетах.

- В ноябре 1991 года вы пошли на довольно смелый по тем временам шаг, возбудив уголовное дело в отношении Михаила Горбачева. Ведь поводом стало антиконституционное отделение Прибалтики от территории СССР. Но ведь и карабахо-сумгаитские события тоже явились следствием непродуманной национальной политики президента страны.

- 4 ноября 1991 года я возбудил уголовное дело, а через два дня меня уволили. Но я считаю, что дальше нужно было проверять деятельность Горбачева еще больше. Например, расследовать передачу американцам 53 000 квадратных километров нашей территории в Беринговом море, получение Горбачевым в апреле 1991 года от президента Южной Кореи 100 000 долларов. Еще один момент, который необходимо было расследовать, это согласие Горбачева и Шеварднадзе в одностороннем порядке на уничтожение ракетных комплексов СС-23 «Ока». Американцы ничего не уничтожили, а мы уничтожили уникальные ракетные комплексы, 360 ракет и 106 пусковых установок.

То же самое можно сказать и по ситуации в Нагорном Карабахе. Ну, кто его просил вводить в области особую форму управления? По сути дела, это означает пойти на поводу у провокаторов. Мы сидели в Карабахе, в Баку, в Ереване, но нашим мнением Горбачев не поинтересовался. Не пригласили при обсуждении введения особой формы управления даже второго секретаря ЦК КПА Виктора Петровича Поляничко, который делал все для того, чтобы не допустить отторжения Карабаха от Азербайджана, который день и ночь проводил в области, пытаясь не допустить катастрофы. А ведь эта особая форма управления была выгодна именно армянам.

А ввод войск в Баку? Надо было проводить эту операцию с умом, дабы избежать человеческих жертв. Войска нужно было вводить в Армению и Нагорный Карабах, нужно было вовсю использовать дивизию ВДВ, чтобы погасить очаг напряженности в самом зародыше тех событий».

Илюхин против Горбачева

Виктор Иванович Илюхин стал известен стране одномоментно в начале ноября 1991 года. И это при том, что СССР в тот исторический период постоянно сотрясали какие-то громкие, а зачастую и попросту скандальные события. Людей уже с утра, как только они включали телевизор, открывали газеты, почти всегда ждала очередная сенсация. Но когда никому не известный прокурор возбудил уголовное дело на президента Горбачева по статье «Измена Родине», эта весть не затерялась среди многих других, а встала в особый ряд. Такого в стране еще не было.

Многие прокурорские работники, услышав, что кто-то в Прокуратуре Союза возбудил дело на президента СССР, перебирали знакомые фамилии и сходились во мнении, что это мог сделать скорее всего Илюхин, возглавлявший тогда Управление по надзору за исполнением законов о государственной безопасности. И не ошиблись. А вникнув в суть повода для такого поступка, коллеги с ним соглашались. Да, Горбачев превысил полномочия, нарушил Основной закон государства. Илюхин прав. Но что с того? Какой Генеральный прокурор в нашей стране утвердит подобное постановление? Кто будет судить действующего президента страны? На что рассчитывал этот Илюхин?

Как потом станет известно, Виктор Иванович свой поступок совершал сознательно. Через переживания и бессонные ночи, через споры с самим собой, через понимание, что рушит карьеру, ставит под удар семью. Но просчитав все, он понял, что для него другого выхода просто нет. Надо возбуждать уголовное дело. Причем громко, открыто, с оповещением общественности, выступлениями в средствах массовой информации. Кулуарность ничего не даст, выстрел окажется холостым. Только шум привлечет внимание граждан страны, и они обязательно захотят вникнуть в проблему. А осознав причины «неадекватного» поступка прокурора, поймут, кто ими правит. Поймут и заставят Горбачева с позором покинуть пост.

Смог ли Илюхин достичь своей цели? Жизнь показала, что не сразу, а лишь спустя годы люди утвердились во мнении - да, Илюхин был прав. Но это потом, а в 1991-м народ в своей массе увидеть в действиях Горбачева преступление не был готов. Подумаешь, Прибалтика! Она никогда советской до конца не была, пусть себе отделяется. То есть немалая часть населения еще продолжала верить Горбачеву. Перемен же ждали от другого президента - дерзкого и непредсказуемого Ельцина. Вчитывались в предсказания Коротича. Искали смысл в призывах Собчака.

О чем думал тогда Илюхин, возбуждая уголовное дело в отношении Горбачева? Об этом он рассказывает сам в одной из своих статей, которую доработал незадолго до смерти в

2011 году. А тогда, никого не привлекая к делу, самостоятельно вынес постановление, которое «бабахнуло» так, что по стране разнеслось эхо, оповестившее народ о рождении серьезной оппозиции президенту СССР. Заведомо зная, что власть попытается положить этот документ «под сукно», Виктор Иванович, прежде чем направить его официальным образом, сделал копию и передал в средства массовой информации. Лишь немногие осмелились опубликовать взрывоопасный текст. Мы приводим его дословно.

«Постановление

г. Москва 4 ноября 1991 г.

Начальник Управления по надзору за исполнением законов о государственной безопасности Прокуратуры Союза ССР, государственный советник юстиции 2 класса В.И. Илюхин, рассмотрев документы, связанные с признанием независимости Латвии, Литвы, Эстонии и выходом названных республик из состава СССР,

УСТАНОВИЛ:

6 сентября 1991 года Государственный Совет СССР принял постановления о признании независимости Латвийской, Литовской и Эстонской республик. Этими актами были закреплены выход названных республик из состава СССР и существенное изменение территории последнего.

Данные решения Госсовета, возглавляемого президентом СССР М.С. Горбачевым, находятся в явном противоречии с ныне действующим Законом «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР», принятым Верховным Советом СССР 3 апреля 1990 года.

Закон, в соответствии со ст. 72 Конституции СССР, признавая суверенное право каждой республики на свободный выход из состава СССР, установил, что он может быть осуществлен только путем свободного волеизъявления (референдума) всего народа, проживающего в республике.

Решение о выходе считается принятым посредством референдума, если за него проголосовало не менее двух третей населения республики (ст. 6). Законом также определен порядок проведения референдума и подведения его итогов.

В случае положительных итогов голосования устанавливается переходный период, не превышающий пяти лет, в течение которого должны быть решены все вопросы, возникающие в связи с выходом республики из СССР. В переходный период на территории выходящей республики сохраняют свое действие Конституция СССР и законы СССР (ст. 9).

По окончании переходного периода или при досрочном урегулировании вопросов по выходу из СССР высший законодательный орган страны должен принять решение, подтверждающее завершение процесса урегулирования всех вопросов, затрагивающих интересы выходящей республики и интересы Союза ССР и оставшихся его субъектов. С момента принятия такого решения Съездом народных депутатов СССР выход союзной республики из СССР считается состоявшимся (ст. 20).

Установленный Законом СССР порядок Госсоветом грубо нарушен, а суверенитету, территориальной неприкосновенности и государственной безопасности и обороноспособности СССР нанесен неизмеримый ущерб.

В Латвии, Литве, Эстонии фактически референдумы о выходе из СССР не проводились. Они были подменены опросом населения или голосованием по поводу независимости республик. Нахождение же их в составе Союза закреплено Конституциями СССР и республик, принятыми в послевоенный период.

Отсутствие переходного периода не позволило справедливо рассмотреть многие вопросы о собственности, границе, таможне, обороне, а также повлекло существенное ущемление прав и свобод некоренного населения.

Кроме этого, вышеназванное решение принято Госсоветом с превышением предоставленных ему пятым, внеочередным, Съездом народных депутатов СССР полномочий.

Государственный Совет не является законодательным (представительным) органом власти Союза ССР и не вправе решать вопросы, отнесенные к компетенции Верховного Совета и Съезда народных депутатов СССР.

Президент СССР М.С. Горбачев, возглавляя Государственный Совет, вопреки требованиям ст. 127-3 Конституции СССР, обязывающим его выступать гарантом соблюдения прав и свобод советских граждан, Конституции и законов СССР, принимать необходимые меры по охране суверенитета Союза ССР, не выполнил возложенных на него конституционных обязанностей. Решая вопрос о выходе Литвы, Латвии и Эстонии из состава СССР, умышленно совершил действия в ущерб суверенитету, территориальной неприкосновенности, государственной безопасности и обороноспособности СССР.

В связи с этим в его действиях усматриваются признаки преступления, предусмотренного ст. 64 УК РСФСР.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 108, 112 УПК РСФСР,

ПОСТАНОВИЛ:

Возбудить уголовное дело в отношении Горбачева Михаила Сергеевича по признакам ст. 64 УК РСФСР (измена Родине).

Расследование дела, в соответствии со ст. 126 УПК РСФСР, поручить следователям Межреспубликанской службы безопасности, возглавляемойВ.В. Бакатиным.

Копию постановления передать Генеральному прокурору СССР.

Начальник Управления,

государственный советник юстиции 2-го кл.

В.И. Илюхин».

Говорят, когда Горбачеву принесли этот документ, он ночь не спал. Ждал ареста. Наутро понял, что за ним не придут. Тогда вызвал к себе Генерального прокурора Н.С. Трубина и приказал уволить «к чертовой матери этого законника». 6 ноября Виктор Иванович Илюхин оказался «за штатом». Действительно, времена изменились. Вместе с ними изменилась и прокуратура.

«Джинн» выпущен...

Итак, 6 ноября 1991 года Илюхин был освобожден от занимаемой должности в Прокуратуре СССР и уволен. В этот же день Борис Ельцин подписал указ о прекращении деятельности Коммунистической партии на территории России. Президент РСФСР торопился к празднику Великого Октября сделать народу «подарок». Эти два события -одно практически кулуарное, а второе громкое и имеющее большие последствия, естественно, между собой никак не связаны. И, тем не менее, они оба серьезно повлияли на судьбу Виктора Ивановича.

Оказавшись безработным с клеймом злейшего врага Горбачева, Илюхин уже на следующий день, а точнее 7 ноября, прочитал указ Ельцина и окончательно осознал, что с такой союзной и республиканской властью ему в жизни не по пути. Оба президента вероломно нарушают действующую Конституцию, оба борются за личную власть, оба далеки от народа. Хуже того, их поступки разрушают проверенную временем эффективную советскую систему планового хозяйствования, а значит, неминуемо людей ждет безработица, нищета и голод. Оттого Илюхину была одна дорога - в оппозицию.

Еще несколько дней назад, подготовив постановление на привлечение Горбачева к уголовной ответственности, Виктор Иванович тут же передал его журналистам. Документы «по делу президента» в день революционного праздника увидели свет. И в этот же день 7 ноября спозаранку Илюхин пришел на Октябрьскую площадь, где собрались тысячи москвичей.

Организаторы митинга знали Илюхина и тут же предоставили ему слово. От него исходила такая сила и уверенность в правоте собственных слов, что тысячи людей мгновенно оказались под его влиянием. Октябрьская площадь слышала к тому времени уже многое из уст протестующих, но не такое - Илюхин едкими, точными словами буквально «раздел» Горбачева и показал всем гнилую суть его разрушительной политики. Досталось по полной программе и Ельцину с его антикоммунистическими, антиконституционными указами. Это была захватывающая речь, и она придала митингу новый, более высокий градус политического накала. В тот момент прокуратура пожалела, что уволив Илюхина, потеряла над ним контроль и влияние. «Джинн» оказался предоставлен самому себе.

. Супруга Виктора Ивановича не очень одобряла его поступки, перевернувшие весь уклад семейной жизни.

- Виктор, как же мы теперь дальше жить-то будем? - переживала Надежда Николаевна. - Дети мал мала меньше, я пока не работаю. Не погорячился ли ты с уголовным делом на Горбачева?

- Ничего, Надюшенька, я тебе обещаю - хуже не будет, - грустно улыбался жене Виктор Иванович. - Руки есть, голова работает, чего-нибудь придумаю. А по поводу Горбачева не сомневайся - я поступил правильно, по закону. Ты же сама юрист, понимаешь. Илюхин, редко бывавший дома из-за служебных командировок, занялся хозяйством. Спустя неделю - звонок в дверь. Пришли бывшие коллеги по прокуратуре.

- Надежда, накрывай на стол, у нас гости! - обрадовался Виктор Иванович. А вот жена восторга не испытала - в холодильнике один мороз, да кое-какие запасы. Не до гостей. Коллеги сели за стол, выставили сами кое-что из продуктов, а когда пошел разговор о новостях в стране и в прокуратуре, еще раз поддержали поступок Илюхина, сказали, что резонанс большой. Мол, для законников ты, Виктор Иванович, пример показал, как свой долг исполнять надо.

- И еще. как-то стихийно получилось. - засмущались гости, - но прокурорские начали деньги сдавать тебе в помощь на первое время. И в центральном аппарате, из областей гонцы едут, районные тут в Москве тоже. Так что не обижайся, прими помощь. Мы ведь как это расцениваем? Люди разделили твою позицию, решили хоть так приобщиться.

А еще через неделю в квартире раздался телефонный звонок. «На проводе» - главный редактор газеты «Правда» Геннадий Селезнев. Порасспросил, как дела, поругал Горбачева с Ельциным, а потом пригласил зайти в редакцию. Есть разговор. Что же не зайти, рассудил Виктор Иванович. В результате в конце ноября он уже стал заведующим юридическим отделом этого известного всему миру партийного издания. Тут вывод простой - светлые головы, порядочные и смелые люди, настоящие профессионалы долго без работы не остаются.

Тематика публикаций газеты «Правда» была Илюхину очень близка. Более того, читателям тоже хотелось знать тонкости тех дел, которыми занимался Виктор Иванович, работая в прокуратуре. Он писал много, и его оценки событий отличались не только фактологической точностью, социальной актуальностью, но и несли в себе ярко выраженный идеологический заряд. Точка зрения Илюхина, с одной стороны была правовой, юридически обоснованной, с другой - принципиальной, самостоятельной, не зависящей от тех веяний, которые в то время исходили от растерявшегося в политических ориентирах партийного аппарата.

Его попросили не ограничиваться газетными жанрами, а попробовать себя в документальной, публицистической прозе. В результате появилась книга «Вожди и оборотни», которая во всех подробностях рассказала читателям о недавних событиях в Узбекистане, о преступных методах работы следственной группы Гдляна-Иванова и о том, как ему пришлось «выводить их на чистую воду». Успех был ошеломляющим. Книга была переиздана в республиках Союза и за рубежом колоссальными тиражами. Люди хотели знать правду, которую от них скрывали.

ГКЧП

Оказавшись в газете «Правда», Илюхин невольно стал погружаться в политическую жизнь страны. В прокуратуре он исполнял служебный долг, в партийном издании высказывал собственную патриотическую позицию, но время заставляло не просто говорить и писать, надо было действовать. Безучастно смотреть, как ломают все, что было ему дорого, Виктор Иванович не мог. Оттого он постепенно сближается с коммунистами, находящимися в Верховном Совете РСФСР, участвует в их юридической консультации, анализирует шаги М.Горбачева, возмущается вероломством Б. Ельцина. Но очередной важный шаг в политику он сделает только тогда, когда КПСС, членский билет которой он хранил в сейфе до конца жизни, окажется на краю гибели. Что этому предшествовало?

Вспомним 1990 год. Два президента - СССР и РСФСР рушили КПСС, в которой оба и состояли. Именно в это время РСФСР обрела свою партийную организацию, в будущем и ставшую основой для создания современной Коммунистической партии Российской Федерации. Нашлись дальновидные люди, которые решили обезопасить партию и создать фактически страховочную Компартию РСФСР. Многим эта структура поначалу казалась излишней, нежизнеспособной, но как это в дальнейшем помогло, показало время. Пройдя множество искусственно созданных преград со стороны М.Горбачева и идеолога «перестройки» А.Яковлева, в июне 1990 года состоялся Учредительный съезд КПРСФСР.

Илюхин в то время еще работал в прокуратуре и, как многие другие наши граждане, внимательно следил за изменениями организационной структуры партии. Но появления КП РСФСР осознать и прочувствовать не успел, так как новые громкие события переключили его сознание на другое. Люди в одно прекрасное августовское утро проснулись и обнаружили в своем лексиконе новую абривиатуру - ГКЧП. Виктор Иванович понял, что произошло событие, которое даром для страны не пройдет. И вскоре все наглядно увидели, кто лучше всех воспользовался плодами краткосрочного «путча». Это был Ельцин. Более того, складывалось впечатление, что он заранее знал конечный результат противостояния Горбачева и членов Государственного комитета по чрезвычайным ситуациям, был к этому готов. Вплоть до загодя подготовленных проектов указов, которые ждали часа подписания и опубликования.

О том, что у президента России на момент ГКЧП было все «схвачено», невольно проговорился Александр Коржаков в своей книге «Борис Ельцин: от рассвета до заката. Послесловие». Не напрямую, конечно, возможно, намеренно скрывая, но внимательный читатель легко сопоставит приводимые автором факты и события. Никто даже не пытался интернировать Ельцина и его окружение, у них все время были комфортные условия для «пережидания» происходящих в стране событий. Вот смотрите:

«За несколько дней до путча Борис Николаевич был у него (у В.А. Крючкова. - Авт.) на приеме в новом здании КГБ на Лубянке. После беседы они вышли вдвоем, и шеф КГБ особенно тепло со мной попрощался, сказал добрые напутственные слова. «Неспроста», -подумал я. Для нас, офицеров госбезопасности, он был всесильным генералом могущественного ведомства. И вдруг - такое радушие, почти дружеское общение».

«К Ельцину с известием о ГКЧП я пришел первым. Все в доме спали и ни о чем не ведали. К восьми утра подошли Полторанин, Бурбулис, «обозначился» Собчак. Я позвонил в службу, приказал по тревоге поднять всех ребят и, как только можно, отправить на машинах в Архангельское .

В начале девятого Борис Николаевич при мне позвонил Грачеву - в тот момент Павел Сергеевич занимал пост командующего Воздушно-десантными войсками.

А за несколько месяцев до этого мы побывали в 106-й воздушно-десантной дивизии в Туле, там шеф уединился с Грачевым, и, что интересно, с глазу на глаз они обговаривали, как лучше себя вести именно в подобной ситуации. Реального ГКЧП, конечно, никто не допускал, но профилактические разговоры велись на всякий случай».

«.Я понимал: если на нас нападет спецподразделение или армейская часть, мы долго не продержимся.».

«После короткого совещания решили ехать открыто - с российским флагом».

«Самый опасный участок пути - от ворот Архангельского до выезда на шоссе. Это километра три. Вдоль дороги - густой, высокий лес. За деревьями, как потом выяснилось, прятались сотрудники Группы «А». Они должны были выполнить приказ руководства ГКЧП - арестовать Ельцина. Но «Альфа» ничего не сделала - спецназовцы молча наблюдали за пронесшимся кортежем».

«.Мы думали: как эвакуировать семью президента. Подогнали «рафик» со шторками к дачному крыльцу и туда посадили всех членов семьи Бориса Николаевича. У ворот их остановили люди в камуфляжной форме. Один из них заглянул в салон, обвел взглядом женщин, детей и спокойно пропустил машину».

«Ельцин разрешил Лебедю подвести к зданию (Белого дома. - Авт.) роту десантников. Для этого защитники разгородили баррикады и впустили их за оцепление».

«Много раз я выходил за оцепление и беседовал с танкистами, десантниками, офицерами. По настроению военных понял: никто из них не собирается штурмовать Белый дом».

Можно и далее цитировать Коржакова. Но, думаем, достаточно. Вывод однозначен: ГКЧП не собирался захватывать власть. Ельцин несколько дней в подвалах Белого дома активно работал, отсыпался, пировал с Лужковым, а семья президента спокойно пребывала в московской квартире. Борис Николаевич, дав время путчистам вступить во взаимодействие с госчиновниками и организациями Компартии, начал реализовывать свой план по ликвидации КПСС и КП РСФСР.

23 августа 1991 года Ельцин издает указ «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР», в котором говорилось, что КП РСФСР не была в установленном порядке зарегистрирована, но активно поддержала ГКЧП. Начались аресты, изъятие документации, блокирование финансовых счетов, опечатывание помещений. Погром!

А вот что пишет об этом времени в книге «Власть в тротиловом эквиваленте» Михаил Полторанин. В интересующий нас период он находился на пике политической карьеры -был министром печати и информации, заместителем председателя Российского правительства. Он вспоминает, как виделась ему в стане Ельцина ситуация в первые дни после разгрома ГКЧП.

«Как и следовало ожидать, среди первых крупных решений Ельцина после путча была политическая казнь КПСС .

Действо решили провести публично. С этой целью 23 августа Михаил Сергеевич приехал даже в Белый дом на заседание Верховного совета РСФСР. Я сидел в первом ряду напротив трибуны, когда Борис Николаевич зачитал указ о приостановке деятельности партии (в ноябре он запретит ее окончательно). Он поднял над трибуной ручку, чтобы подписать этот указ. Надолго и картинно задержал ее в воздухе, поглядывая на Горбачева. Тот встал с места, изобразил порыв протеста и притворно сказал:

- Не надо, Борис Николаевич.

- Надо! - громко произнес Ельцин. Нож гильотины упал. Борис Николаевич повел Михаила Сергеевича к себе в кабинет.

Тут же Горбачев отказался от поста генсека ЦК КПСС, призвал ЦК объявить о самороспуске, а всем коммунистам посоветовал разбежаться и создавать новые партии.

А Ельцин? Борис Николаевич сполна удовлетворил чувство мести за унижение от партии на пленумах ЦК и Москвы .».

Согласитесь, нарисованная картинка многое объясняет.

Итак, 23 августа 1991 года вышел указ «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР», в котором говорилось, что КП РСФСР не была в установленном порядке зарегистрирована, но активно поддержала ГКЧП. Кроме того, она всячески препятствовала проведению указа Б. Ельцина о выдворении парторганизаций из учреждений и предприятий. Здесь же предписывалось МВД и прокуратуре провести расследование по вышеуказанным фактам и обеспечить сохранность партийного имущества. Центральный Банк должен был «заморозить» все счета Компартии.

Как говорится, не успели высохнуть чернила, как Б. Ельцин, накрученный своими соратниками, издает еще один указ от 25 августа 1991 года - «Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР». Здесь он объявляет государственной собственностью все имущество партии и денежные средства, расположенные на счетах в стране и за рубежом.

- Но и этими двумя разрушительными указами Борис Ельцин не ограничился, - позже комментировал эту ситуацию Виктор Илюхин. - Совершенно очевидно, что вокруг него собралась свора, стремящаяся руками президента добить Компартию. Там орудовали Яковлев, Шахрай, Бурбулис и ряд других, у которых были личные причины ненавидеть Советскую власть и КПСС. Раньше они это скрывали, а теперь решили отыграться. В итоге с их подачи 6 ноября 1991 года вышел главный ельцинский указ «О деятельности КПСС и КП РСФСР». Это был чисто идеологический документ, призванный смешать коммунистов с грязью, взвалить на них ответственность за все негативное, что было в стране за годы Советской власти. Оголтелые кремлевские политологи открыто говорили, что этот указ - «последний гвоздь в крышку гроба коммунизма».

Действительно, подогреваемый Кремлем, в стране царил антикоммунистический угар. По улицам ходили толпы опьяненных вседозволенностью людей, которые врывались в здания, ранее занимаемые партийными организациями, грабили кабинеты, выносили оргтехнику, устраивали охоту на партийных активистов - кого били, кого оскорбляли. Если сказать, что среди бесчинствующих были лишь те, на чьих лицах не отразилась хотя бы малая печать интеллекта, то это будет неправда. В толпах «жаждущих крови» были и интеллигенты, люди образованные, понимающие объявленную в стране демократию как призыв к расправе над представителями прежней партийной или государственной власти.

- Мне рассказывали, как здание на Старой площади заполнили какие-то люди, вскрывали кабинеты, хранилища, сейфы и набивали сумки архивными папками, документами, бланками, - вспоминал Илюхин. - Еще тогда подумалось, зачем обычным мародерам такая добыча? Ее не продашь, не обменяешь. Значит, орудовали те, кто знал, как в последующем можно использовать все это. Когда я столкнулся с фальсификацией истории России и СССР, тотчас вспомнил о грабеже здания ЦК КПСС в 1991 году.

«Дело КПСС»

- Итак, Компартия объявлена вне закона, - позже комментировал историческую ситуацию Виктор Иванович Илюхин. - Руководство КПСС и КП РСФСР находится под следствием, имущество отобрано и разграблено. Что дальше? Какой был у нас выбор? Первый - коммунисты продолжают работу, но в подполье. Второй - всем перейти в Российскую Коммунистическую Рабочую Партию (РКРП), что наверняка означало в дальнейшем ее запрещение. Третий путь - и главный: добиваться юридически обоснованной Конституционным Судом легитимности организации и начинать заново строить Компартию России. Так мы и решили поступить.

Следует отметить своеобразие политической ситуации после ноябрьского указа президента. КПСС и КП РСФСР были распущены, а парламентская фракция «Коммунисты России» в Верховном Совете РСФСР существовала.

- При фракции, - рассказывал Илюхин. - существовала группа высококвалифицированных специалистов, ученых, общественных деятелей, в работе которой после увольнения из Прокуратуры СССР какое-то время принимал участие и я. Возглавлял ее доктор исторических наук, профессор Иван Павлович Осадчий, Человек он чрезвычайно деятельный, моторный, прямо скажем. После ГКЧП, когда Ельцин приостановил деятельность Компартии, но еще до самого разрушительного ноябрьского его указа Осадчий собрал некоторых наших депутатов Верховного Совета, остававшихся на свободе членов Политбюро ЦК КП РСФСР и там, на совещании, была выработана примерная линия защиты, которая в дальнейшем уже просто корректировалась. В конце августа - начале сентября 1991 года создали и официально зарегистрировали общественную организацию «В защиту прав коммунистов». Вот она-то и сыграла в возрождении партии очень серьезную роль. Легитимность этой структуры позволила позже официально формировать группу участников в защите КПСС и КП РСФСР в Конституционном Суде.

Виктор Иванович хорошо помнил те события потому, что сам был их участником. С ноября 1991 года он работал в «Правде» и одновременно в группе экспертов-юристов при Верховном Совете.

Итак, ноябрь 1991 года. Ельцин издает указ «О деятельности КПСС и КП РСФСР». Третий, как уже упоминалось, по счету. Этот указ, по замыслу его составителей, должен был окончательно добить не просто партию, а всю левую идею в нашей стране. Но не тут-то было. Объединившиеся вокруг фракции «Коммунисты России» Верховного Совета РСФСР представители левой идеи дали правовую оценку ельцинским указам. Начался сбор подписей, в результате 43 народных депутата РСФСР 27 декабря 1991 года обратились в Конституционный Суд с ходатайством о признании неконституционности указов президента.

26 мая 1992 года начался исторический судебный процесс, который должен был ответить на поставленный временем вопрос: быть Коммунистической партии в нашей стране или не быть? Поэтому в первую очередь инициативная группа приступила к поиску профессиональных защитников. Следовало не только отразить все нападки со стороны президента, но и доказать свою правоту, убедить судей, что Компартия не причастна к тем преступлениям, которые ей инкриминируют.

Вот что пишет в своих воспоминаниях участник процесса, защищавший партию, доктор юридических наук, профессор Ф. Рудинский: «Группа народных депутатов, обратившихся в суд, их юридические представители, эксперты и свидетели стороны собрались 24 мая на совещание. Это было в небольшом зале, с облупленными стенами, неподметенным полом. Здесь я впервые встретился с В.А. Ивашко, В.А. Купцовым, Г.А. Зюгановым. Всего собралось человек 40-50. Говорили о возможном развитии событий. Обстановка была напряженной. Ведь партия была разогнана, и люди собрались вместе для борьбы за свои права».

На этом совещании, состоявшемся накануне начала процесса, присутствовал Виктор Иванович. В лицо Илюхина знали немногие, а вот фамилия сразу напоминала о его недавнем поступке - возбуждении уголовного дела в отношении Горбачева по статье «Измена Родине». То, что Виктор Иванович - среди защитников партии в этом процессе, для многих участников было знаком: на стороне Компартии собрались не просто профессионалы, но и сильные духом бойцы. Это воодушевляло, но иллюзий никто не питал - драка будет жестокой. Ельцинисты задумали провести показательное политическое судилище не только над партией. Им требовалось опорочить саму суть марксистко-ленинской идеологии, чтобы навсегда поставить любые организации коммунистов вне закона. И как завоеватель перед броском сосредоточивает в месте предполагаемого удара свое верное войско с оружием и знаменами, так и сторонники ельцинской демократии окружили себя юристами с громкими именами, архивами, институтами, зарубежными консультантами, деньгами, - все было брошено против горстки людей, которые хотели только одного - справедливости.

От КПСС официальными представителями в Конституционном Суде были Заместитель генерального секретаря ЦК КПСС В.А. Ивашко (М.С. Горбачев отказался даже присутствовать в КС), от КП РСФСР как последний ее руководитель - В.А. Купцов. Принимали участие в защите Компартии ПИ. Мельников, Г.А.Зюганов, В.В. Калашников, В.М. Фалин, Ю.П. Иванов, А.В. Клигман, ИМ. Братищев, еще ряд других видных политических деятелей. Формировали юридическую защиту крупные юристы B.C. Мартемьянов, Ю.М. Слободкин, С.А. Боголюбов, В.Г. Вишняков, Ф.М. Рудинский, В.Д. Филимонов, Б.П. Курашвили, Б.Б. Хангельдыев. Всех, к сожалению, не перечислишь, тем более тех, кто был среди экспертов, как Виктор Иванович Илюхин, среди свидетелей или просто помощников, собирающих материалы к заседаниям, формирующих документы и т.д.

Много лет спустя Илюхин признается, что ему льстило находиться на стороне Компартии в одном строю со столь известными юристами и политическими деятелями. Неискушенный в политике, бывший всегда от нее на большом отдалении, он неожиданно был втянут в самый ее эпицентр. Его положение сотрудника партийной газеты и эксперта предоставляло роль не стороннего наблюдателя, а активного участника процесса, что полностью соответствовало его настрою - бороться против идеологии и практики ельцинизма, растящих под щитом «демократии» крупный капитал на костях социалистической собственности.

Откровенности ради, надо сказать, что Виктор Иванович и тогда, в начале 90-х, и в последующие годы пропагандистскую фразеологию использовал крайне редко. Он стоял на прочной патриотической позиции, но деятельность партийной верхушки за последние годы Советской власти во многом осуждал. За близорукость. За отрыв от народа. За неспособность быстро реагировать на веление времени. Пока «кремлевские старцы» боролись за единоличную власть, они растеряли главное - свой авторитет. Вот тогда и сложилась ситуация, позволившая на самый верх прийти людям без идеи, без принципов, бессовестным и даже откровенно антисоветски настроенным. Казалось бы, это могло его, как многих, оттолкнуть от партии, но он рассудил иначе.

- Я никогда не смешиваю людей и идею, - часто повторял Илюхин. - Люди приходят в партию разные, часть из них рано или поздно уходят, а идея, самая что ни на есть справедливая, социальная идея останется основой даже меняющихся в соответствии с требованиями времени политических программ. Конечно, из-за таких, как Горбачев, Яковлев, Волкогонов, Ельцин, Гайдар, партия может получить серьезный моральный и нравственный урон. Но ведь придут в нее другие, чистые, честные, порядочные люди, и все переменится. В это надо верить. Этому надо помогать.

Вот почему и в Конституционном Суде Илюхин без колебания встает на сторону партии, защищая ее от наветов политических врагов в лице Ельцина и представлявших на процессе сторону президента Г. Бурбулиса, С. Шахрая, А. Макарова, Н. Федорова, М. Федотова и многих других, некогда носивших у сердца партийный билет.

Конституционный Суд

Работа Конституционного Суда началась с различного рода провокаций. Напомним, что депутаты, решившие защищать Компартию, подали иски о признании неконституционности ельцинских указов в отношении КПСС, КП РСФСР и их имущества задолго до первого заседания. А тут спустя несколько месяцев лидер российских социалдемократов депутат Верховного Совета РСФСР Олег Румянцев ответно поставил вопрос, но теперь о неконституционности КПСС. Два обращения по своей сути между собой ничем не связаны, но, как ни странно, их объединили и в последующем стали рассматривать в одном процессе. Защитникам партии это было крайне невыгодно, тем не менее, пришлось перестраиваться, как говорят военные, в ходе марша.

Стороны оказались не в равных условиях буквально по всем позициям. У одних были неограниченные материальные, научные и технические ресурсы. У других все партийные банковские счета были арестованы, люди изыскивали личные средства на приезд в Москву для участия в процессе, документы для подготовки выступлений из архивов не выдавались, помещений и оргтехники не было. Приходили простые люди, передавали свои небольшие деньги, предлагали кто помещение, кто документы из домашних архивов - так они выражали свою солидарность с Коммунистической партией.

Предшествующее судебное разбирательство всколыхнуло средства массовой информации. В чем только они не обвиняли коммунистов! Такая же кампания огульного охаивания царила и на самом процессе. Представители президента, утверждая, что КПСС - это «государственная организация», пытались таким образом смешать ее с отставшей от жизни правящей верхушкой и доказать, что партия виновна во всех несчастьях и страданиях народа. Парадокс, но в Конституционном Суде пришлось даже доказывать, что КПСС и КП РСФСР обладали всеми признаками политической партии, являлись таковыми. И это при том, что на 1 января 1990 года в составе Компартии Советского Союза находилось более 19 миллионов человек.

- Представители нашей стороны раскрывали юридическую и логическую противоречивость позиции противников, - рассказывал много лет спустя Виктор Иванович Илюхин. - Бездоказательность, абсурдность, правовую несостоятельность их аргументов, игнорирование и искажение очевидных фактов. Смысл их позиции заключалась в том, чтобы скрыть подлинных виновников национальной катастрофы, не называть конкретных лиц, которым действительно место на скамье подсудимых в уголовном суде, и тем самым дискредитировать миллионы невиновных людей, членов партии, которые всю жизнь честно выполняли конституционные обязанности.

В истории страны, как и в истории партии, поясняли представители Компартии, тоже были трагические страницы. Это и репрессии, и насильственное переселение народов, и преследование за инакомыслие. Людей, ответственных за эти преступления, уже давно нет в живых. Обо всем этом первой сказала сама партия на XX, а затем и на XXII съездах КПСС. Партия гласно и всенародно вскрыла и осудила недостатки, трагические события, в ней самой шел процесс самоочищения. Президент Ельцин запретил партию как раз тогда, когда она встала на путь кардинального обновления. И если Горбачев и его ближайшее окружение зашли в организационный и идеологический тупик, то рядовые члены партии, напротив, наконец увидели перспективу развития страны, приветствуя новые веяния в экономике, в общественных отношениях.

На суде особенно подробно рассматривались вопросы взаимоотношения Советов и общественных, религиозных организаций, порядок назначения, награждения, направления в зарубежные командировки должностных лиц, входящих в номенклатуру КПСС, их привилегии, ограничение партией прав и свобод граждан, финансирование зарубежных коммунистических и рабочих партий и движений. Деньги партии, ее собственность в стране и за рубежом - еще одна важная для ельцинской команды тема. Только как преступление партии рассматривались внешнеполитические действия СССР в Венгрии в 1956 году, в Чехословакии в 1968-м, война в Афганистане, Чернобыльская трагедия, события в Прибалтике 1990-1991 годов и, наконец, ГКЧП. Отдельные заседания Конституционного Суда были посвящены так называемому Катынскому делу.

- Я еще тогда обратил внимание, - вспоминал Илюхин, - на бездоказательность обвинений КПСС, да и всего СССР в расстреле польских военнопленных. На руки документы «Особой папки» нашей стороне не выдавали, и мы вели речь, опираясь на материалы Нюрнбергского процесса над нацистскими преступниками. Противная сторона, особенно господин Макаров, в выражениях не стеснялась, тем самым преследуя цель оказывать давление на судей. Однако последние, к их чести, аргументацию ельцинистов не приняли, было видно - все доказательства шиты белыми нитками. Позже, когда российские президенты начали винить Советский Союз в содеянном в Катыни, я понял - надо вернуться к этой теме и рассмотреть исторические факты более внимательно. Что в последующем и сделал.

Надо отметить, что аргументация защиты партии в Конституционном Суде была чрезвычайно грамотной. И это не могло не оказать влияния на самих судей. Сейчас уже известно, что перед процессом заведомо на стороне КПСС из тринадцати судей был только один - Виктор Осипович Лучин, человек идейный, твердо стоящий на партийных позициях. А к концу работы суда уже шесть судей четко понимали всю абсурдность и неправомерность ельцинских указов, несостоятельность обвинений Компартии в ее неконституционности. Оттого и постановление Конституционного Суда оказалось неоднозначным - оно фактически отражало полярность взглядов самих судей, да и настроений в обществе.

Признав многие положения в указах президента антиконституционными, суд в целом оправдал действия главы государства. КПСС и КП РСФСР были признаны организациями, соответствующими Основному закону страны, а их руководящие органы -нет. Собственность партии было предложено отсуживать в обычном или арбитражном судах, что делало ее для партии практически недосягаемой. Но самое главное, что перекрывало для коммунистов все «провальные позиции», это признание конституционности партийных первичек, организованных по территориальному признаку. Суд фактически предоставил им возможность на дальнейшее организационное оформление в качестве политической партии. Поскольку первичные организации - основа партии, то это в дальнейшем и стало предпосылкой полного возрождения партии.

13 февраля 1993 года в Доме отдыха на Клязьминском водохранилище в тройном кольце охраны сторонников из числа военных и работников московских предприятий состоялся II Чрезвычайный съезд КП РСФСР. В течение двух дней было принято решение о возобновлении деятельности партии в полном объеме, рассмотрены и утверждены Программное заявление и Устав, уточнено название, избран Центральный Исполнительный Комитет во главе председателем ЦИКа Г. А. Зюгановым.

Знал ли президент, что коммунисты проводят свой съезд? Этот вопрос нам довелось в свое время задать Виктору Ивановичу Илюхину - участнику исторического события.

«Бесспорно, знал, - ответил он. - Но помешать не решился, ведь только что Конституционный Суд Российской Федерации закрепил право первичных организаций разгромленной Ельциным Компартии на оформление в политическую партию. Редкий случай, когда Ельцин не переступил закон. Хотя он наверняка понимал, что именно мы, выражая подлинные интересы народа, станем его основными противниками в политической борьбе».

Указ № 1400

Тайное, говорят, всегда становится явным. Наверное, когда-нибудь станут известны и подробности тех антигуманных планов, которые строили окружение Ельцина и их западные покровители. Как «обрушить» жизненный уровень большинства людей, как повысить градус социальной напряженности, как вбить клин между нациями и конфессиями, как довести людей до братоубийственной войны. Ведь все это было разыграно, словно по нотам. Сейчас, спустя время, расставлять события по полочкам легко, а тогда миллионы соотечественников были втянуты помимо их воли в грандиозный трагический спектакль.

Кремль трезво оценивал результаты II Чрезвычайного съезда КП РСФСР - разгромить до конца партию так и не удалось, а тут Верховный Совет, все более разочаровываясь в чисто прозападных и совершенно неэффективных экономических и социальных программах президента РФ, начал мало-помалу возвращаться к советской терминологии. В стране фактически сложилось двоевластие, с которым Кремль решил покончить в самое короткое время.

Декабрь 1992 года. Ельцин в своем обращении, называя VII Съезд народных депутатов оплотом консерватизма, тормозящим демократические преобразования, предлагает провести референдум о доверии президенту. Причем дает обещание подчиниться воле народа при любом исходе.

Март 1993 года. Идет VIII Съезд народных депутатов. Вновь по телевидению выступает Ельцин с жесточайшей его критикой, пугая население недавним съездом коммунистов, реваншем партноменклатуры и возвратом к прошлому. Далее он подписывает закон об особом порядке управления страной. Вводится прямое президентское правление.

Издается указ о проведении 25 апреля 1993 годаВсенародного референдума.

Собирается очередной Съезд народных депутатов, который ставит вопрос об импичменте президенту России. Проводится голосование - для отрешения Ельцина от должности не хватило нескольких голосов. Тогда Съезд отменяет прямое президентское правление, поддерживая при этом идею проведения референдума с вопросами о доверии президенту, Верховному Совету и судьбе «реформ».

Референдум проходит под диктовку телевизионного агитпропа Кремля и в результате показывает полную раздробленность общества, отсутствие единства позиций, что наемными политтехнологами трактуется как безоговорочная победа авторитета президента России над парламентом.

21 сентября 1993 года. Ельцин издает указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации», объявляет о разгоне Съезда народных депутатов и Верховного Совета, упраздняет действующую Конституцию, беря на себя до принятия нового Основного закона и выборов Федерального собрания управление страной посредством президентских указов. По свидетельствам очевидцев, С. Степашин, занимавший тогда должность председателя Комитета Верховного Совета по обороне и безопасности, собрал депутатов за накрытым столом, пригласил для убедительности председателя Конституционного Суда В. Зорькина и под звон бокалов предложил всем подчиниться президенту. Лояльные к власти добровольно покидают здание. Степашина ждут новые высокие государственные должности.

Верховный Совет фактически на осадном положении. Граждане со всей страны начинают съезжаться в Москву для защиты Дома Советов. Премьер В.Черномырдин на заседании Чрезвычайной комиссии кричит министру транспорта: «Почему все дороги в Москву канавами не перерыл? Я тебе приказываю.». Председатель Конституционного Суда пытается собрать согласительное совещание. Даже церковь не остается в стороне и предоставляет Свято-Данилов монастырь для переговоров. Президенту предлагают нулевой вариант - он отменяет свои указы, Верховный Совет - свои, опасные для Ельцина постановления. Сторонники президента жаждут крови. Депутаты Верховного Совета готовы отстаивать завоевания демократии, считая положение президента России шатким. «Будем стоять до конца!» - заявляют многие из них.

В это время А. Чубайс доверительно сообщает Е. Гайдару, что «либо мы их всех арестуем, либо нас с тобой уже здесь не будет.». Компартия призывает всех образумиться и не допустить кровопролития. Из Белого дома, почувствовав опасность, бегут самые слабые - Починок прямо в Кремль, с извинениями, к Ельцину. Ни с того, ни с сего Союз офицеров С. Терехова пытается штурмовать Объединенный командный пункт армий СНГ, появляются первые раненые и убитые. А. Руцкой, зная, что здание телевидения находится под усиленной охраной спецназа, неожиданно дает команду: «Вперед, на Останкино!». А. Макашов ведет народ к телевизионному комплексу. Туда же стягиваются бронетранспортеры. В ночи смертельными светлячками мелькают «трассеры». Льется кровь. Гибнут гражданские безоружные люди.

Возле Белого дома работают снайперы - есть погибшие в армейских и милицейских подразделениях. Верховный Совет полностью заблокирован, отключены свет, вода, канализация. На прямую наводку выведены танки. Ведется огонь по фасаду парламента. Здание горит. Гибнут люди. Начался штурм, который практически не встречает сопротивления. Сторонники Ельцина выводят из подъездов защитников. Бьют всех без разбору. Хазбулатова, Руцкого, остальных руководителей заводят в автобус и увозят. На крышах - телекамеры и комментаторы, мир видит, как Борис Кровавый празднует победу.

Спецпрокурор Илюхин

Вспоминает Алексей Ващенко:

- В Белом доме была полная неразбериха. В зале заседаний депутаты пытались обсуждать сложившееся положение. Никто не верил, что Ельцин применит оружие. В здании - много случайных людей, женщины, откуда-то дети. Несколько раз видел Илюхина. Строчит статьи для «Правды», встречается с иностранными корреспондентами, рассказывает о политической ситуации с точки зрения защитников Верховного Совета. Здание заблокировано плотным кольцом милиции и солдат, кругом колючая проволока, но Илюхин, пользуясь удостоверением журналиста, пробивается через эти кордоны, выбегает в редакцию, потом возвращается. Лицо почернело от усталости, но глаза горят.

А еще там же, на X Чрезвычайном Съезде народных депутатов Российской Федерации в осажденном Доме Советов его утвердили Генеральным прокурором.

Ващенко ошибся. Гепрокурор в стране был и на его должность никто не покушался. Но 25 сентября 1993 года, через четыре дня после выхода указа № 1400, Р.И. Хасбулатов подписывает постановление Верховного Совета Российской Федерации за № 5799-1, где наделяет Илюхина особыми полномочиями. Документ перед вами.

«О специальном прокуроре Российской Федерации по расследованию обстоятельств государственного переворота

В целях расследования обстоятельств государственного переворота, совершенного президентом Российской Федерации Б.Н. Ельциным 21 сентября 1993 года, и на основании части второй статьи 104 Конституции Российской Федерации Верховный Совет Российской Федерации постановляет:

1. Назначить ИЛЮХИНА Виктора Ивановича специальным прокурором по расследованию обстоятельств, связанных с государственным переворотом, совершенным 21 сентября 1993 года, и поручить ему возглавить расследование обстоятельств государственного переворота.

2. Приравнять должность специального прокурора по расследованию обстоятельств, связанных с государственным переворотом, совершенным 21 сентября 1993 года, к должности Первого заместителя Генерального прокурора Российской Федерации.

3. Генеральному прокурору Российской Федерации обеспечить формирование специальной группы из числа следователей и оперативных работников, определенных специальным прокурором, а также обеспечить их необходимыми для работы техническими средствами, автотранспортом и финансированием».

Получив на руки этот документ, Илюхин возбуждает уголовное дело по факту государственного переворота, но испытывает очевидные затруднения с его реализацией.

Вспоминает Игорь Михайлович Братищев, руководивший фракцией коммунистов Верховного Совета РСФСР

- Илюхин подошел ко мне с постановлением о его назначении спецпрокурором и мы начали обсуждать ситуацию. Понятно, что в Прокуратуре России его с таким документом никто с распростертыми руками не ждет и исполнять постановление сломя голову не кинется. Будут саботировать. Тем не менее, постановление официальное, отправлено по почте из Верховного Совета, единственного, по мнению депутатов и делегатов Съезда, законного органа власти. Так, собственно, на самом деле и было, это Ельцин совершил антиконституционные действия, чем поставил себя в положение нелигитимного должностного лица. Короче, посоветовались с Илюхиным и приняли решение - он должен идти в Прокуратуру и заявочным образом брать на себя возложенные Верховным Советом обязанности спецпрокурора. К сожалению, сделать это ему не удалось, просто не успел -после выходного, с понедельника Белый дом полностью заблокировали, он остался внутри, ая на рабочее место не попал. Пошел в Краснопресненский Совет к Краснову, открыл там работу филиала Съезда народных депутатов. Собрал всех, оставшихся «за бортом», и мы оказывали помощь блокированным лекарствами и продуктами. Организовали связь с Хасбулатовым и по подземным коммуникациям переправляли осажденным защитникам все необходимое.

Так в какой роли находился в Доме Советов Виктор Иванович? Корреспондента? Защитника? Прокурора? Свидетеля? Участника? Он был и тем, и другим, чтобы потом стать Главным обвинителем в очередном импичменте Ельцина. Позже, выступая с трибуны Государственной Думы и освещая вопрос расстрела Верховного Совета, он знал, о чем говорил, - вся трагедия российской власти и российского народа происходила у него на глазах. И никто потом не мог его убедить, что стрельба из танков по зданию парламента была единственно возможным способом разрешить политический кризис. А таковые, как ни странно, находились.

Радиостанция «Эхо Москвы»

Участники передачи - Георгий Сатаров, в прошлом помощник президента Б. Ельцина, и Виктор Илюхин - заместитель председателя Комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству.

Ведущий: Скажите, расстрел Белого дома восемнадцать лет назад, в 1993 году, - это была ошибка или необходимость? Вы считаете, что необходимость?

Г. Сатаров: Если говорить примитивно, мне кажется, что это было следствием слишком компромиссной позиции Ельцина. Он должен был распускать Съезд и Верховный Совет весной 1993 года, после того, как фактически действия Верховного Совета вошли в буквальное противоречие с результатами референдума. Надо сказать (это теперь известно), Ельцин носил с мая 1993 года во внутреннем кармане пиджака проект такого роспуска, который менялся все это время. Как я сказал, Верховный Совет дал для этого повод. И тогда был максимум его популярности (Б. Ельцина. - Авт.), тогда была опора на решение референдума, можно было бы действовать, и это не привело бы к таким трагическим и кровавым событиям.

Ельцин искал компромисс и пытался всех затащить в конституционный процесс. Итог этого конституционного процесса, естественно, не понравился тем, кто ему политически противостоял, потому что он предусматривал исчезновение тех главных органов, которые действовали по старой Конституции. Они себя защищали, и эта защита заключалась в подготовке атаки на Ельцина, в подготовке съезда, где его предполагалось отрешить от должности, в концентрации оружия в Парламентском центре на Трубной и так далее. В результате он был приперт к стенке, и, как было свойственно его политической манере, когда он проигрывал, он начинал играть - и выигрывал. Так произошло и на этот раз. И если оценивать, то когда я говорил о необходимости или не необходимости - это было логическим следствием предшествующих событий. К сожалению, трагических. Можно ли их было избежать? Я говорю - да. Но для этого он должен был решительно действовать гораздо раньше. Вот, собственно, все.

В. Илюхин: Демократы постсоветского периода меня просто умиляют. Революцию 1917 года не воспринимают, говорят, что это переворот. Но здесь, когда речь идет о компрадорской революции, то насилие здесь абсолютно оправдывается. Оправдывается расстрел Дома Советов, оправдывается расстрел людей, абсолютно не причастных к этим событиям, в том числе несовершеннолетних - вот ведь трагедия. Когда ставится вопрос: ошибка или не ошибка, я говорю: «Господа, это не ошибка, это преступление. Это государственное преступление.».

. . .Я вам могу сказать как доктор юридических наук, который всю жизнь занимается вопросами безопасности: после подписания и издания Ельциным указа № 1400 о роспуске законодательной власти и о присвоении функций законодательной власти это все называется государственным переворотом. И каждый гражданин в Российской Федерации, если он порядочный, честный гражданин, обязан был защищать государственный строй, который существовал. И тогда, когда вы говорите о том, что там собралась кучка людей с оружием - они пришли защищать тот конституционный строй -плохой или хороший, я не даю оценку, - но тот конституционный строй, который был. И тогда, когда вы говорите - Ельцин вынужден был применить, - тоя подчеркиваю: Ельцин уже не был президентом, он был гражданином Ельциным, он присвоил власть. И насилие, которое вылилось на улицы Москвы, - это его вина, его трагедия.

.К тому же я отмечу, что проведено предварительное расследование, - из оружия, которое было у защитников Белого дома, ни один гражданин не был убит. Более того, могу сказать - я участник этой конституционной процедуры отрешения Ельцина в 1999 году - работала Парламентская комиссия. Заместитель командующего ВДВ генерал-лейтенант Сорокин прямо говорил: «Я видел, как на моих глазах стреляли с крыши американского посольства, с крыш ближних домов, стреляли по солдатам, по моим десантникам» - для того, чтобы возбудить ненависть к тем людям, которые сконцентрировались в Верховном Совете и около. Это была великая провокация. Это великое преступление.

. . .Я подчеркиваю - я главный обвинитель в процедуре отрешения Ельцина в 1999 году, досрочного отрешения от полномочий. Мы работали в комиссиях, опрашивали свидетелей. Напомню, что в ночь с 3 на 4 в Генштабе состоялось совещание - что делать? И заместитель Коржакова, адмирал Захаров, предложил из танков начать стрельбу по верхним этажам - чтобы все находящиеся там сами бежали вниз, тем самым можно было освободить здание Верховного Совета. Но начали стрелять по 14-му этажу, где были сконцентрированы самые что ни на есть «уязвительные» документы по деятельности Ельцина и его команды - секретные, несекретные, - их пытались уничтожить .

.Я 21 сентября вошел в здание Верховного Совета и 4 октября уходил. И я видел эти унижения, эту стрельбу из танков и прочее.

. . .Я сегодня не могу согласиться с результатами следствия относительно жертв. Жертв было гораздо больше. Поверьте мне, когда я с 5-го этажа выглянул в сторону площади, прилегающей к 20-му подъезду, вся площадь была в трупах. И говорить о том, что там сто человек? Нет. Жертвы были и с той и с другой стороны.

Естественно, мы дали немногое из этой передачи радиостанции «Эхо Москвы», но, как считаем, главное. Добавим, что после прямого эфира Виктор Иванович долго не мог успокоиться от услышанных из уст Сатарова циничных слов о необходимости расстрела Верховного Совета.

- Надо же, они до сих пор считают, что поступили правильно, - возмущался он. -Преступники, стреляли в собственный народ! Между жизнью людей и сохранением мягких кресел они всегда выбирают личное благополучие. Вот суть этой власти!

Чтобы поставить точку в этой главе повествования, хочется сказать, что, когда Илюхина не стало и его близкие открыли личный сейф депутата, в нем, среди документов, находилась и копия указа Ельцина № 1400. Для Виктора Ивановича этот документ не являлся только напоминанием о прошлом. Илюхин считал его свидетельством преступления антинародной власти.

Комитет по безопасности

Возможно, со мной не согласятся, но мне кажется что до расстрела Белого Дома неполитизированная и наверняка большая часть населения страны следила за событиями в Москве вполглаза. Бесспорно, когда президенты развалили Союз, растащив граждан по национальным квартирам, очень многие были возмущены, но это негодование не вылилось в массовые протесты. Ни одна общественная организация не возвысила свой голос настолько, чтобы его услышал и пошел за ней народ. Другое дело события, связанные с Домом Советов. Власть стреляла по своим политическим оппонентам из танков в центре государственной столицы. Это не могло не задеть гражданское самосознание миллионов граждан. Прежняя лояльность людей к президенту страны у многих исчезла - власть сама родила оппозицию. Процессы политической ориентации граждан стали проходить чрезвычайно быстро и это сильно испугало Кремль.

Для понимания остроты ситуации читателям надо обратить внимание на даты. 21 сентября 1993 года Б. Ельцин издал свой пресловутый указ № 1400 о роспуске Съезда народных депутатов, Верховного Совета РСФСР и назначил выборы в Государственную думу Федерального собрания Российской Федерации на 11-12 декабря 1993 года. Все это время ситуация накалялась, и 4 октября 1993 года танки прямой наводкой расстреляли Дом Советов, а часть депутатов, делегатов съезда и много простого народа, вышедшего защищать Конституцию, были арестованы. Но 26 октября 1993 года КПРФ уже выдвинула свой общефедеральный предвыборный список кандидатов. Возглавлял его Г.А. Зюганов. Виктор Иванович Илюхин был зарегистрирован в одномандатном округе Пензенской области, однако вел агитацию за Компартию, выезжая и в другие регионы. И это не случайно - его популярность в стране к этому моменту была очень высокой.

Прошел день голосования. Выборы показали, что КПРФ даже при столь массированном гонении на нее со стороны власти, раздираемая внутренними противоречиями, смогла набрать 12,4 % (6 666 402 голоса). 13 января 1994 года фракция была зарегистрирована в составе 45 депутатов. Илюхин возглавил Комитет Госдумы по безопасности. И сам по себе этот факт в последующем в самых неожиданных проявлениях найдет свое отражение в истории страны, в судьбах многих людей. Столь значима оказалась для Парламента России эта политическая фигура.

Первые несколько месяцев Госдума размещалась не на Охотном ряду, где шел ремонт, а на Новом Арбате, в здании Совета экономической взаимопомощи. Комитет по безопасности находился на 21-м этаже - из окон открывался великолепный вид на Москву, и лишь здание расстрелянного Верховного Совета с черными подпалинами пожарищ еще какое-то время напоминало о недавних трагических событиях. Вскоре, правда, его начали приводить в порядок, но косметическая ликвидация последствий танковой стрельбы в центре столицы - это ничто против памяти людей, на глазах у которых президент страны нарушил действующую Конституцию и совершил государственный переворот.

Но Ельцин не считал себя преступником, и, чтобы узаконить свои неправовые действия, он вместе с выборами в Госдуму организовал голосование за новую конституцию, написанную специально под него. Для ее гарантированного принятия необходимая квота голосов специальным указом президента была занижена. В результате «царь Борис» и его преемники получили небывалые единоличные права. Ну о каком развитии в стране демократии можно было говорить? А Ельцин ничтоже сумняшеся - говорил! Бесстыдство и вероломство - вот традиции, которые насаждал в коридорах власти глава государства. В таких условиях начала работать Государственная дума первого созыва.

Вспоминает Роберт Аваков, советник аппарата комитета Госдумы по безопасности в 1993-2000 годах

- Илюхин взялся за работу, словно всегда и был на этой должности. Ни дня промедления. Он хорошо знал российское законодательство, прекрасно разбирался в потенциальных угрозах государству и населению, независимо от кого бы они ни исходили. То ли из-за рубежа, то ли из-за зубчатых стен Кремля. Поэтому первым делом принялся формировать аппарат из профессионалов. Я и Леонид Больботенко перешли из прежнего Комитета по обороне и безопасности Верховного Совета. Мы были специалистами по закрытой части бюджета, из которой финансировались спецслужбы и другие силовые структуры государства. Руководить аппаратом был приглашен прокурорский работник Евгений Чуганов. Сергей Айвазян, работник МИДа, много лет проработал в США, его знания тоже потребовались с первого дня. Вот эти и многие другие люди помогали воплощать в жизнь идеи Виктора Ивановича. А они из него просто фонтанировали. Благодаря этому Комитет по безопасности был во многом в Госдуме первопроходцем. К примеру, до Илюхина никогда не проводились парламентские слушания - эту новую процедуру, которая сейчас широко распространена, ввел именно Виктор Иванович в 1994 году.

Роберт Аваков хорошо помнит, что первое слушание было по вопросу неправомерных действий главы государственной налоговой службы В.Гусева по отношению к питерскому руководителю налоговых органов, который обратился за защитой в Госдуму к коммунистам. Илюхин разобрался в ситуации и решительно выступил против неправомерных действий федерального центра. Поддержать Виктора Ивановича пришел и депутат его комитета А. Невзоров, хорошо знавший суть конфликта. В результате по итогам слушания было принято постановление Думы, которое заставило ряд должностных лиц умерить свои аппетиты, а прокуратура начала проводить проверку.

Потом еще много раз Илюхин проводил подобные мероприятия, фактически перед принятием каждого закона собирались специалисты и представители министерств и ведомств, чтобы выработать совместное направление работы, снять недопонимание, уточнить позиции. Многие отмечали, что Виктор Иванович умел работать с людьми, терпеливо выслушивал их, не отмахивался от чужого мнения, но вместе с тем четко держал свою линию. Именно в то время, когда он был председателем Комитета по безопасности, Госдума приняла в новой редакции или заново разработанные Уголовный кодекс РФ, Уголовно-исполнительный кодекс РФ, законы «Об оружии», «Об оперативнорозыскной деятельности», «О внешней разведке», «Об органах Федеральной службы безопасности РФ», «О промышленной безопасности», «О борьбе с терроризмом». Они стали правовой основой функционирования правоохранительных органов нашего государства. Везде Илюхин был автором или разработчиком законов, что позволяло Компартии совершенно справедливо утверждать, что российское общество живет по законам, написанным и инициированным членами ее фракции.

Березовский

В то время, когда председатель Комитета по безопасности со своими товарищами в Государственной думе работал над законами, которые помогут стране бороться с преступностью и коррупцией, на политическую сцену неспешно, но уверенно выходил злой гений Борис Абрамович Березовский. Об Илюхине он, безусловно, слышал, но никогда не думал, что рано или поздно их судьбы каким-то образом соприкоснутся, отчего великому комбинатору современности придется, словно шару на бильярдном столе, лететь под угрозой ареста в английскую лузу. Это произойдет в 2000 году, но за год до этого Борис Абрамович, опасаясь уголовной ответственности, будет прятаться за ширмой депутатской неприкосновенности в непосредственной близости от Виктора Ивановича, а завидев его в «коридорах власти», слащаво улыбаться и низко кланяться. Тучи над ним уже сгущались. А пока.

А пока готовились первые выборы в Государственную думу, Березовский вошел в ближайшее окружение президента Бориса Ельцина, познакомившись с Валентином Юмашевым, который представил его дочери Ельцина Татьяне Дьяченко. Используя уже личные связи, систематические денежные подачки и посулы пожизненного материального обеспечения членам семьи, Борис Абрамович в декабре 1994 года становится первым заместителем председателя Совета директоров ОРТВ. Во второй половине 1995 года Березовский и Роман Абрамович создали «Сибнефть», вскоре занявшую 20-е место в рейтинге крупнейших нефтяных компаний мира и 6-е место - среди российских. В 1995 году Березовский стал одним из акционеров телеканала МНВК «ТВ6 Москва». В том же 1995 году великий комбинатор сыграл ключевую роль в смене руководства компании «Аэрофлот» и лично участвовал в ее акционировании.

В марте 1996 года Березовский договорился с влиятельными предпринимателями об объединении усилий для переизбрания на второй срок президента РФ Б. Ельцина и тесно сблизился с А. Чубайсом. А в октябре был назначен заместителем секретаря Совета безопасности России. Наворотив непотребного, был снят с поста, но, переждав придворные бури в роли советника руководителя Администрации президента России Юмашева, в апреле 1998 года был назначен исполнительным секретарем СНГ. В следующем году попал в немилость и был отовсюду уволен. Скрывался от невзгод в Госдуме, пока не понял, что пора бежать. После спешного отъезда на него было возбуждено уголовное дело, и он был объявлен в международный розыск. Политическое убежище, предоставленное ему Великобританией в 2003 году, надежно упрятало его от притязаний отечественных и зарубежных правоохранительных органов.

Это «героическое восхождение на Эверест власти» и головокружительное падение в болото антироссийского диссидентства, туда, откуда Березовскому обратной дороги нет, известно многим. Мало известно общественности другое - роль Илюхина в судьбе Березовского. Об этом мы и расскажем.

За Борисом Абрамовичем Виктор Иванович вначале наблюдал безучастно. Его политические кульбиты при дворе «царя Бориса» забавляли, не более того, ведь таких искателей благосклонности Ельцина было много. Но когда этот человек пустился во все тяжкие и стал оказывать влияние на экономику страны, беззастенчиво грабя народное достояние, распределяя его, как известный всем Попандопуло, «это - мне, это - опять мне», Илюхин стал присматриваться к нему внимательней.

Вспоминает Роберт Аваков

- Вначале мы черпали информацию из периодической печати. Собственно, мы не переставали это делать никогда. Работа рутинная, кропотливая - факт к факту, публикация к публикации, цифра к цифре ложатся в одну папку, в один файл месяцами, годами. И в определенный момент, как из пазлов, выстраивается ясная общая картина. В данном случае мы увидели ее в очень мрачных красках - большие государственные чиновники, попав в сферу интересов Березовского, становятся соучастниками преступлений. Федеральный бюджет начинает терять сотни миллионов и миллиарды, а правоохранительные органы стыдливо отводят глаза только потому, что Борис Абрамович является лицом, приближенным к президенту страны и его дочери. Помешать высокопоставленному грабежу решится не каждый. А вот Илюхин не побоялся сообщить всему миру о воровском клане «семьи» Ельцина и Березовского, назвал по именам тех людей, которые способствовали крупномасштабному воровству. Когда наше расследование завершилось, мы подготовили постановление Госдумы с поручением Счетной палате, ФСБ, МВД, Генеральной прокуратуре проверить выявленные факты и принять соответствующие меры. Прошло еще немало времени, когда было возбуждено уголовное дело по Березовскому. Но прежде чем предъявить ему ордер на арест, Борису Абрамовичу открыли границу и сказали: «Беги!», свалив на него все грехи и оставив таким образом в неприкосновенности высокопоставленных подельников.

Что же «накопали» на Березовского Виктор Иванович Илюхин и сотрудники Комитета Госдумы по безопасности?

Эпизод № 1

Сейчас «трудовую» биографию Березовского знает каждый, а в середине 90-х годов информация о нем в Комитете по безопасности собиралась по крупицам. Как создавался «ЛогоВАЗ», как приобщались к его деятельности гендиректор В. Каданников и все, кто занимал руководящие должности - А. Зибарев, А. Долганов и другие, как брались машины на автозаводе в кредит, а расплачивались за них лишь после их продажи за удвоенную-утроенную цену, да без учета инфляции. За год такой деятельности капитализация фирмы Березовского достигла 50 миллионов долларов, причем сам махинатор не вложил в нее ни рубля. Зато при передаче акций от юридических лиц физическим именно у него оказался самый большой пакет, больше даже, чем у Каданникова. И в 1992 году оборот детища Березовского достиг 250 миллионов долларов.

1995 год для Березовского и гендиректора «ЛогоВАЗа» Ю. Дубова оказался особенно «урожайным». Илюхину и его коллегам стало известно, что дельцы не оплатили автопредприятию более 5,5 тысячи «Жигулей» разных моделей, поставленных заводом «ЛогоВАЗу», и таким образом похитили 143,7 миллиарда неденоминированных рублей. В пересчете на сегодняшний день это составляет более 143 миллионов рублей. В результате «АвтоВАЗ» оказался выжат, как лимон, рабочие месяцами не получали зарплату, а присосавшийся «ЛогоВАЗ» зарабатывал несметные барыши. Завод, некогда приносивший бюджету прибыль, стал должником - государство терпело убытки.

Миллиард долларов чистой прибыли принесла Березовскому афера, которую в Комитете по безопасности Илюхин и его коллеги в документах обозначили, как «ложный реэкспорт». В чем она заключалась?

Часть «Жигулей» всегда шла на экспорт, а по закону налог на добавленную стоимость с этих машин в казну государства не отчислялся. Березовский додумался отправлять за рубеж не машины, а документацию на них, потом оформлял их ввоз и продавал обычным образом - за дветри цены. Государство НДС не получало. Схема действовала до конца 90х годов.

Илюхин неоднократно обращался в Генеральную прокуратуру, но дело перспективы не имело до тех пор, пока Березовский заходил в Кремль без стука. Значительно позже материалы, подготовленные Виктором Ивановичем, лягут в основу уголовного дела. Однако до сих пор под защитой власти остаются те, кто «трудился» с Борисом Абрамовичем, вместе с ним облапошивая рабочий коллектив при приватизации предприятия и деля прибыль от криминальных спекулятивных схем.

Эпизод № 2

В этом же постановлении Госдумы фигурировало и так называемое «дело Аэрофлота», которое связано не только с именем Березовского, но и маршала Е. Шапошникова. Назначили бывшего министра обороны гендиректором авиакомпании в 1995 году с подачи Бориса Абрамовича, который небезосновательно считал, что маршал, ничего не понимающий в финансовых делах, будет послушно подписывать подсунутые ему бумаги. Березовский устроил в авиакомпанию и своих доверенных лиц, которые с первого же дня принялись проводить политику разорения «Аэрофлота». К тому же материальное обеспечение должности гендиректора было таково, что думать о последствиях своих действий военачальнику, как показала практика, не хотелось.

Одним из первых распоряжений Шапошникова явился циркуляр во все 152 зарубежных представительства о перечислении 80 % валютной выручки в Лозанну, на счета швейцарской фирмы Березовского «Андава». Небезызвестный Пол Хлебников, который написал о чиновничьем воровстве в России целую книгу, за что и был впоследствии застрелен, побывал в этой компании и с удивлением узнал, что состоит она всего из двух человек. Словом, не фирма, а бездонный кошелек, который может в любой момент испариться. Вот туда и текли безвозвратно деньги «Аэрофлота».

Кстати, Пол Хлебников неоднократно приходил за консультациями к Виктору Ивановичу Илюхину, делился своей информацией - эти два человека, русский и американец русского происхождения, быстро нашли общий язык и вместе увлеченно разбирались в хитросплетениях бизнеса преступного мира. Именно Хлебников «раскопал» цифру ежегодного вознаграждения «Андавы», которая составляла порядка 13-15 миллионов долларов. И это только за финансовые операции. А вообще через нее прошло около 600 миллионов долларов, 252 из которых бесследно исчезли.

По очередной схеме «честного отъема денег» Березовский организовал заправку самолетов за рубежом. Он это делал. в кредит от имени другой своей компании «ФОК», которой все «издержки» впоследствии оплачивал «Аэрофлот» под несусветно высокий процент.

Выяснил Комитет Госдумы по безопасности и куда шли деньги за навигационное сопровождение иностранных самолетов, пролетавших над территорией России. Раньше они перечислялись «Аэрофлоту», а с приходом Шапошникова деньги по новому руслу потекли все в ту же швейцарскую Лозанну, на счета фирмы «Форус».

Комментирует ситуацию Роберт Аваков

- Сумасшедшие деньги украл у страны Березовский. Илюхин об этом стал говорить, когда любимец «семьи» Ельцина работал в Совете безопасности, был исполнительным секретарем СНГ, дирижировал телевидением и был могущественным в стране человеком.

Тем не менее, дальновидным людям было понятно, что Березовский - это зло, большое зло для всей страны. Он не только крадет миллиарды, но и развращает власть, делает ее уязвимой для шантажа со стороны западных держав. К нам приходили давать показания по финансовым проводкам Бориса Абрамовича не кто-нибудь, а его главные бухгалтеры, приносили документы, просили защиты от преследования этой мистической личности.

Мы оказали им помощь. Поэтому следует откровенно сказать, что закат Березовского начался задолго до его ссоры с властью. И начался с титанической работы нашего Комитета, который создал и шесть лет возглавлял Виктор Иванович Илюхин.

Где Илюхин - там сенсация!

Когда Виктор Иванович возглавлял Комитет по безопасности, это подразделение Госдумы было ведущим в борьбе с коррупцией. К сожалению, ни прокуратура, ни другие государственные органы с расхитителями казны бороться в то время не могли -фигуранты дел были им не по зубам. Люди с тугими кошельками крутились возле Ельцина и его дочери, финансируя выборы президента, деля избирательный фонд, за услуги «семье» получая «откаты» в виде предприятий, телеканалов, нефтяных компаний и «охранных грамот» - гарантий личной неприкосновенности. А Илюхину было наплевать на должности сильных мира сего и их места в списках «Форбса» - он вещи называл своими именами. Оттого на его пресс-конференциях, которые он проводил в Малом зале на Охотном ряду, журналистов всегда набивалось видимо-невидимо. Они знали: если Илюхин назначает встречу - будет сенсация.

Вот, к примеру, история с Гусинским. Люди постарше, конечно, помнят, что в середине 90-х годов это был человек уровня Березовского, один из немногих, кто был допущен в Кремль, кто безнаказанно грабил народное добро. Но пришло время, и Илюхин схватил его за руку. Именно с подачи Виктора Ивановича Россия узнала, как «зарабатывал» Гусинский свои миллиарды.

Можно долго расписывать технологию такого «зарабатывания», но если говорить коротко, то выглядело это, к примеру, и так. Гусинский правдами и неправдами, а точнее, конечно, неправдами приватизировал в Питере 5-й телеканал. Люди из Комитета Илюхина специально выезжали в Северную столицу, чтобы встретиться с сотрудниками из другого комитета, того, что когда-то был и грозным, и всесильным, и карающим, но на тот период времени бессильным, хотя и обладающим информацией. Получив соответствующие документы, Виктор Иванович тут же вынес их на общественный суд. Стало ясно, что Гусинский получил в банке огромный кредит на изготовление ретрансляционного спутника, в интересах бизнеса запустил его в космос, а отдавать деньги не стал. Да и, похоже, не собирался, потому что чувствовал за спиной защиту Кремля.

Действительно, шум банк и правоохранители поднимать не стали, понимая всю бессмысленность этого дела, но, зная авторитет и принципиальность Илюхина, передали ему все уличающие Гусинского документы. Депутат вынес вопрос на обсуждение Госдумы, представил необходимые материалы журналистам. И по стране покатился шум, который в тот момент Кремлю был совсем не нужен - своих грехов хватало. Словом, Гусинский там поддержки не получил. Возможно, с этого момента дела медиамагната не заладились, и спустя какое-то время, когда над ним уж совсем сгустились тучи, он покинул страну.

Прямо скажем, много серьезных преступлений власть имущих предъявил российскому народу Виктор Илюхин. Ни до него в Верховном Совете РСФСР, ни после него Комитет по безопасности острых и громких дел по нарушению закона со стороны сильных мира сего на заседания парламента не выносил. По разным, на наш взгляд, причинам. И личностным, касающимся руководителей Комитета, и политическим, связанным с тем, что фракция КПРФ потеряла по так называемым «пакетным соглашениям» контроль над этой весомой должностью.

Что же наиболее значимого, по мнению самого Виктора Ивановича, ему удалось сделать в тот период? Вот что он говорил:

«В политическом плане, бесспорно, на первом месте стоит осуществившаяся, хотя и не приведшая к логическому завершению процедура отрешения президента России Ельцина от занимаемой должности. Фракция поручила мне исполнять обязанности главного обвинителя. А в экономическом - это украденный кредит Международного валютного фонда в 4,8 миллиарда долларов. Гигантская сумма, которая была нам крайне нужна для поддержания покачнувшейся финансовой системы государства. Ее растащили подручные Ельцина, и страна, вместо ожидаемого облегчения, получила дефолт. Миллионы граждан в одночасье разорились, тысячи умерли от нервных стрессов, распались семьи, кто-то оказался без жилья. Зато несколько человек, среди которых был и гарант Конституции, сказочно обогатились. Президент разводил руками, потом и Степашин, возглавивший Счетную палату, то признавал пропажу кредита, то отрицал это, но деньги, по мнению многих экспертов, в бюджет не вернулись. Зато истинное лицо власти народ увидел во всей его красе».

Парадоксально, но простые люди в кражу почти пяти миллиардов долларов верили с трудом. Да, дефолт всем запомнился как стихийное бедствие, как цунами. А вот пропавшие миллиарды. Разве можно столько украсть? Кстати, Илюхин, когда ему в руки попали платежки на иностранном языке и документы с грифом «Very confidentially», тоже не поверил в кражу государственных миллиардов и долго проверял информацию. И только потом предоставил ее общественности.

Как проясняется, кредитов МВФ было два, причем, судя по всему, одинаковых. Оттого в прессе много путаницы. Один якобы до России дошел, и чиновники этим козыряют, обвиняя Виктора Ивановича в наветах. А второй, как считал Илюхин, был растаскан по иностранным банкам еще на подходе к стране. Вот именно его и имел в виду председатель Комитета Госдумы по безопасности, когда 23 марта 1999 года написал письмо Генеральному прокурору Российской Федерации Юрию Скуратову. В частности, там отмечается следующее:

«19 марта 1999 года в «Нью-Йорк тайме» опубликована статья, в которой со ссылкой на министра финансов США Роберта Рубина говорится, что заем МВФ в размере 4,8 миллиарда долларов США, выделенный МВФ Российской Федерации, «возможно, был использован неподобающим образом». Это первое публичное заявление Клинтона, подтверждающее подозрение в том, что кредит МВФ растащен наиболее влиятельными олигархами и чиновниками высшего ранга и оказался на банковских счетах Швейцарии и в других надежных местах.

По имеющейся у нас информации, 14 августа 1998 года вышеуказанная сумма в эквиваленте платежных средств МВФ была переведена на основании распоряжения Международного валютного фонда, подтвержденного соглашением от 24 марта 1998 года, со счета 9091 Федерального резервного банка Нью-Йорка на счет 9091 банка Кредитанштальт-Банкферайн, через отделение банка в Лугано, Швейцария, транзитным переводом в пользу АО Ост-Вест Хандельсбанк, Франкфурт-на-Майне, Германия, каковой является дочерним зарубежным банком Центрального банка Российской Федерации. Вышеуказанный швейцарский банк кредитовал счет 40910 АО Ост-Вест Хандельсбанк в долларах США на полную сумму транша (4 800 000 долл. США) в распоряжение Центрального банка Российской Федерации.

По той же информации, полученной от компетентных иностранных источников, можно полагать, что вышеуказанные финансовые средства в полном объеме не дошли до России, а были распределены с участием президента Российской Федерации Б.Н. Ельцина в узком кругу чиновников высшего ранга и особо доверенных лиц».

Далее следует перечисление иных финансовых проводок, из которых видно, что крупные суммы дробились и распределялись не только по банкам, но даже странам и континентам.

Илюхин был уверен, что кредит растащили с согласия Бориса Ельцина и распределили между олигархами и чиновниками, от поддержки которых зависело его политическое будущее. Фактически президент сознательно подводил страну под дефолт, наплевав на судьбы граждан России. И ни один, заметьте, ни один из участников «распила» финансовой помощи МВФ не отказался от денег, ни в одном не проснулась совесть. Вот, по мнению Виктора Ивановича, суть власти олигархата.

А еще Илюхин приводил в пример Юрия Ильича Скуратова, который тоже мог отмахнуться от него и сказать, что с кредитом МВФ все нормально. Тем более что сделать это было легче легкого - все вокруг кричали, что председатель Комитета Госдумы по безопасности распространяет дезинформацию, а «проверки» финансовых органов страны нарушений не выявили. Но Генпрокурор не прислушался ни к общему хору голосов «авторитетных» специалистов и чиновников, ни к угрозам Кремля, не остановил его даже шантаж. Скуратов продолжил расследование, за что и пострадал самым жесточайшим образом. Рухнула его блестящая карьера. Но деловая репутация осталась на высоте.

В одном из интервью Виктор Иванович прямо сказал: «Не исключено, что отставка Скуратова была связана именно с расследованием этого дела. Все остальные дела, которые расследовала Генпрокуратура, просто блекли по сравнению с тем шумом, который могло наделать это дело».

Илюхин направил документы не только Скуратову и не только Путину, который в то время возглавлял Федеральную службу безопасности, но и двум американским конгрессменам, чей профиль деятельности соответствовал илюхинскому. Там, за океаном, разразился страшный скандал. В ньюйоркский банк нагрянули финансовые проверки, последовали увольнения топ-менеджеров. В Конгрессе проходили слушания, посвященные коррупции в нашей стране. А какая реакция в России? Отвечаем: Скуратов уволен, возбуждено 5 (пять!) уголовных дел и ни одно до конца не реализовано. Ах, забыли еще про Степашина, возглавившего Счетную палату. В одном из своих выступлений он признавал, что с траншем МВФ не все ладно. Зато в другом уже отрицал финансовые нарушения. Прошли и судебные разбирательства по защите чиновничьей «чести и достоинства». Результат их оказался предсказуем.

Когда расследование Комитетом Госдумы по безопасности в отношении украденных миллиардов закончилось, а на очередных выборах победила «партия власти», вот тогда Виктор Иванович Илюхин и сказал свою крылатую фразу: «Народ у нас добрый и мудрый, спору нет. Но какой же электорат дурак.».

Прошел еще десяток лет. Мудрый народ продолжает оказывать доверие фактически прежней власти - многие фигуранты, проходившие по делу транша МВФ, и сейчас на высоких постах.

Бывший Генеральный прокурор России Юрий Ильич Скуратов теперь пишет документальные произведения. Он многое знает, много говорит, называя факты, даты, фамилии. В другом бы государстве его очередная книга «Кремлевские подряды «Мабетекса», где в том числе подробно рассказывается о пропавшем транше МВФ и роли Илюхина в расследовании этого дела, наверняка бы вызвала грандиозный скандал с заведением сотни уголовных дел, полетели бы головы чиновников и бизнесменов. Но только не у нас. Не такой ли «демократии для своих» хотели люди, пришедшие на смену народной власти?

Комментирует ситуацию Юрий Ильич Скуратов, Генеральный прокурор Российской Федерации в 1995-1999 годах

- К сожалению, еще не настало время, когда руководство государства способно проявлять политическую волю. Во времена президента Ельцина страна жила не по законам, а, как принято говорить в определенных кругах, по понятиям. Виктор Иванович Илюхин со своей стороны делал все, чтобы снизить процент коррупционной составляющей в работе госслужащих и нарождающегося российского бизнеса, прокуратура - со своей. Были у нас удачи, были и поражения. Это, как на войне, кто кого. Но если предатели засели в самом главном штабе, войска победу праздновать еще долго не будут. В результате политических игр меня отстранили от должности Генерального прокурора, а Илюхина отлучили от Комитета Госдумы по безопасности. Кому было это выгодно, ни для кого не секрет. И все же хочется надеяться, что настанут для России и честные времена.

Я считаю, что Виктор Иванович - это бесспорно уникальная личность в нашей новейшей политической истории. С одной стороны, он обладал прекрасными профессиональными и общеюридическими знаниями. С другой - в отличие от многих, кто на кухне говорил о плохом политическом устройстве государства, о коррупции, пронизавшей органы власти, Илюхин от слов перешел к делу. Он был человеком, не равнодушным к судьбе своей страны.

Я познакомился с ним заочно, когда после разгрома ЦК КПСС меня пригласили на работу в Межреспубликанскую службу безопасности. Помню, как встревоженный В. Бакатин пригласил меня и говорит, что возбуждено уголовное дело в отношении президента Горбачева, и Илюхин прислал нам поручение расследовать это дело. Мы обсуждали ситуацию в достаточно тесном кругу, и один из авторитетных, уважаемых людей, начальник Секретариата, несмотря на то, что уже окунулся в демократические волны, захлестнувшие страну, неожиданно для всех сказал, что Виктор Иванович - один из самых честных и порядочных прокуроров, и если он так сделал, то на это у него были все основания. Эта характеристика осталась у меня в памяти. А когда я уже стал директором НИИ Генпрокуратуры и участвовал в подготовке законопроектов, мы познакомились, и я часто общался с ним.

Подкупала его принципиальность. Он и прокурором был таким, не мог белое назвать черным, всегда отстаивал законность. Достаточно вспомнить ситуацию с Гдляном и Ивановым. Илюхин одним из первых занял правильную позицию, хотя если бы примкнул к этим «разоблачителям», мог бы политических дивидендов больше набрать.

А он четко сказал, что Гдлян и Иванов нарушали закон. Собственно, так реально и было.

Прокуратуре было комфортно с ним работать, мы знали, что у нас в Госдуме есть в хорошем смысле свой человек. И очень много законопроектов, которые инициировала прокуратура, он поддерживал. Но это не означало, что Илюхин все пропускал -корректировал нас, где надо, поправлял. И мы вместе боролись за судьбу прокуратуры, когда ее пытались лишить полномочий, добивались решения вопросов по социальному блоку. Кстати, в равной степени он защищал МВД, ФСБ, всю правоохранительную систему России.

Некоторые оппоненты говорят о его определенной политической ангажированности. Я возражу. Ему не надо было ничего придумывать. Сама жизнь подносила такое количество коррупционных ситуаций крупного масштаба, что на них ему было нельзя не реагировать. Илюхину писали со всей страны, слали документы. Почему ему направляли все эти материалы? Да потому, что в стране сложилось мнение - Виктор Иванович профессионал, каких мало, он разберется и примет правильное решение.

Конечно, пробить стену бюрократизма, вседозволенности и укрывательства преступных проявлений, с чем мы все время сталкивались в коридорах власти, просто невозможно. Но понимание такого положения вещей не останавливало его. Он шел до конца и добивался результатов. Даже привлечение общественного мнения к той или иной ситуации - это уже была определенная победа.

Наше сотрудничество всегда было на принципиальной, деловой основе. Когда Кремль понял, что я не отступлюсь от расследования и буду действовать по закону, Ельцин обрушился на меня с экрана телевидения, упрекая, что Илюхин определяет политику работы прокуратуры. Я категорически с этим не согласен. Виктор Иванович всегда был корректен, четко понимал свою роль и наше положение государственной правоохранительной организации. Подчеркиваю, все решения принимали мы сами, но всегда учитывали и позицию Илюхина.

Справедливости ради, у нас был только один пункт разногласия. Это дело Рохлина. Илюхин и многие другие нас упрекали, что прокуратура до конца не разобралась, что мы не увидели политические корни этого преступления. Во всем остальном - в понимании оценки общей ситуации, в осознании, куда катится страна в условиях правового хаоса и нигилизма, у нас разногласий не было.

Да, Илюхин прокурор, но он был и большой политик. Объективно и обоснованно критиковал власть. Мы и сейчас видим, что она не реагирует адекватно ни на криминальную, ни на коррупционную ситуацию. И все потому, что многие чиновники сами участвовали в неблаговидных делах. Я совершенно согласен с Виктором Ивановичем, когда он говорил, что в России коррупцию победить невозможно только потому, что Кремль должен начать борьбу с самого себя. Этого он сделать не может, нет политической воли. Оттого и программа по борьбе с коррупцией президента Медведева обречена.

Еще хочу отметить личное мужество Виктора Ивановича. Он прекрасно знал, с кем имеет дело, но от борьбы не отказывался. То, что Илюхина не стало, это, несомненно, большая потеря для партии, да и для всей страны.

Импичмент

Хорошо помню 1998 год. Помощником по работе в Госдуме Илюхина я стал позже, а в 98-м автор этих воспоминаний работал со Львом Яковлевичем Рохлиным, исполнял обязанности пресс-секретаря, и почти год неотлучно находился рядом с генералом. Время было горячее - Общероссийское политическое движение «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки» (ДПА) было в своем зените. Десятки тысяч сторонников мятежного генерала по всей стране пикетировали местные органы власти, перекрывали дороги, требовали отставки президента России Б. Ельцина. Тот в порыве злобы уже по телевидению высказал свою угрозу: «Рохлиных мы сметем!», на что Лев Яковлевич не преминул тотчас ответить: «Даже когда рядом взрывались снаряды и свистели пули, я на колени не падал».

Мы прощупывали настроения войск МВД и армии. «Я вас уверяю, когда народ пойдет на площади по всей России, никто его и пальцем не тронет, - говорил в своих публичных выступлениях Рохлин. - Потому что у милиционера с дубинкой и солдата с автоматом есть матери, сестры, жены, которые, как и мы с вами, также ненавидят Ельцина. Если что, они не простят брату и мужу его бездумное подчинение приказу бить или стрелять в демонстрантов. Не бойтесь выражать свое гражданское недовольство. Я уверен - армия нас поддержит».

Власть тоже к нам присматривалась, как могла. В ДПА внедрялись соглядатаи и провокаторы, МВД и ФСБ заводили на активистов досье, открыто вели видеосъемку, постоянно следили за Рохлиным, фиксировали его встречи, контакты, прослушивали разговоры. Казалось, что Кремль просчитывал уровень угрозы президенту, но защищать его никто не хотел. Спецслужбы делали свое дело по обязанности, но душой и сердцем были с нами. Это подтверждал и Виктор Иванович Илюхин - председатель Комитета Госдумы по безопасности, у которого с «комитетом глубокого бурения» были традиционно устойчивые связи. С ним соглашался и Михаил Федорович Романов, отвечавший у Рохлина за контакты с московскими органами МВД. Всем опротивел диктат «царя Бориса» и ненасытность его «семьи».

Для нас, военных, пришедших к Рохлину и готовых на любое развитие событий, Илюхин был человеком хоть и гражданским, но достойным всякого уважения. Генерал Рохлин был авторитетом непререкаемым, за его плечами - Афганистан, Чечня, взятие Грозного, отказ от Звезды Героя, слова: «В гражданской войне полководцы не могут снискать славу, а значит, и получать награды». Илюхин возбуждал уголовное дело на Горбачева за предательство страны, расследовал уголовные дела в горячих точках Союза ССР, защищал Белый дом. Словом, был наш человек, его присутствие в руководстве Движения воспринималось как должное.

Обстановка в начале 1998 года накалилась, но организованно выступить по всей стране ДПА еще не могло. Мы концентрировали силы, искали союзников. По инициативе генерала создали Штаб протестных действий, который в ту пору возглавил Илюхин. 19 февраля Рохлин и Зюганов подписали Соглашение о координации действий Народнопатриотического союза России и Движения в поддержку армии, к нам подтянулось казачество, выражали поддержку трудовые коллективы. Пришло решение к моменту организованного выступления на власть одновременно начать процедуру отрешения президента России от должности. Рохлин - депутат, бывший председатель Комитета Госдумы по обороне - кавалерийским наскоком попытался в зале пленарных заседаний начать собирать подписи за проведение импичмента. Вернулся в удрученном настроении - всего семнадцать человек поддержали его инициативу.

- Лев, без Компартии дело обречено на провал, - поделился с ним мыслями Илюхин. -Фракция обсудит и если сочтет, что Дума созрела, подписи соберем быстро. Я переговорю.

Не сразу далось решение, но и партии упускать момент, когда настроение масс - на стороне оппозиции, было нельзя. Коллективный разум взял верх, и фракция КПРФ официально выступила с заявлением о начале сбора подписей. Документ, адресованный в Совет Думы, начинался следующими словами:

«Мы, депутаты Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации, представители различных депутатских объединений, проанализировав действия Бориса Николаевича Ельцина за время пребывания его на посту президента Российской Федерации, пришли к выводу, что в действиях Б.Н. Ельцина содержатся признаки совершения тяжких и особо тяжких преступлений.

Учитывая это и опираясь на положения статьи 93 Конституции Российской Федерации, мы предлагаем Государственной думе принять постановление об отрешении от должности президента Российской Федерации.

Просим Совет Государственной думы включить рассмотрение данного вопроса в повестку дня пленарного заседания.».

И далее шли фамилии, наименование территориального избирательного округа или объединения и дата проставления подписи.

20 мая Движение в поддержку армии во главе с Рохлиным встало с плакатами возле дверей Государственной думы - мы требовали проведения импичмента. Федеральная служба охраны президента и милиция пытались нас оттеснить в стороны, но генерал Л. Рохлин, В. Илюхин, И. Братищев и еще несколько авторитетных депутатов фракции КПРФ в особо острые моменты вступали с ними в переговоры. Мы выравнивали ряды, стоя плечо к плечу. В СМИ просочилась информация и к нам на поддержку примчалось еще несколько десятков человек. Словом, пикет вылился, как теперь принято говорить, в несанкционированное массовое мероприятие.

В этот день в зале пленарных заседаний подписи за отстранение Ельцина от должности поставили первыми руководитель фракции КПРФ Г. Зюганов и председатель Комитета по безопасности В. Илюхин. 20 мая 1998 года поддержали инициативу проведения импичмента сразу 183 депутата. Как говорится, из искры возгорится пламя. Инициатива Рохлина и Илюхина нашла поддержку депутатского объединения. Да что там, уже полстраны поддержало идею отстранения такого президента от должности. И среди них оказался - вы не поверите - Александр Васильевич Коржаков, бывший глава ельцинской охраны. Вот он, тот злополучный шаг, что от любви - до ненависти.

Лев Рохлин поставил подпись 21 мая как независимый депутат, к тому времени уже вышедший из партии и фракции «Наш дом - Россия». В итоге при процедурной норме в 150 голосов набрали 217. Ставили люди подписи и в тот день, когда в Думу пришло известие, что генерал ночью застрелен на собственной даче.

Еще год шло исследование Специальной комиссией преступлений Ельцина. 13 мая 1999 года состоялось долгожданное пленарное заседание, когда Виктор Иванович Илюхин, как главный обвинитель в процедуре отрешения президента Российской Федерации от занимаемой должности, зачитал доклад, включающий в себя пять пунктов обвинения. Не было в выступлении председателя Комитета Госдумы по безопасности, нового лидера Движения «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки» лишь пункта о преступлении, о котором знала и говорила вся страна. Я имею в виду подлое убийство самого авторитетного в войсках и среди простого народа генерала, десятки раз рисковавшего за Россию собственной жизнью, имевшего несколько ранений, награжденного за боевые заслуги орденами и медалями, - Льва Яковлевича Рохлина. В свои 51 год он был смелым и талантливым военачальником. В полной мере политиком ему стать не довелось.

«Секретная» спецкомиссия

217 депутатов, к сожалению, уже без Рохлина, подписавшихся за проведение процесса выдвижения обвинения против президента, поручили представлять свои интересы в Специальной комиссии Госдумы девяти депутатам, среди которых был и Илюхин. Сама комиссия состояла из 15 представителей разных фракций и депутатских групп, председателем которой стал коммунист Вадим Донатович Филимонов, некогда защищавший КПСС и КП РСФСР в Конституционном Суде.

Комиссия фактически работала год, заслушивая и протоколируя свидетельства людей, которые были участниками событий или занимали должности, имеющие отношение к федеральным, республиканским органам власти, принимавших интересующие депутатов решения. К примеру, по расстрелу так называемого Белого дома вызывалось много людей, начиная от Р. Хасбулатова - председателя Верховного Совета, депутатов, находившихся там, и заканчивая командирами частей, которые блокировали защитников парламента и чьи солдаты также гибли от пуль снайперов, засевших на крыше американского посольства и в гостинице. Все эти свидетельства очень ценны, в них собран такой фактический материал! Но еще не стали достоянием гласности документы, собранные прокуратурой. Существуют сборники документов и свидетельств минимальной тиражности, хранящиеся в запасниках очень крупных библиотек, в архивах, у некоторых депутатов Госдумы второго созыва. Так или иначе, данная информация преднамеренно не получила широкого распространения. А ведь это современная история страны. Жуткая история российской власти.

Помнится, как телевидение мазками выхватывало коридоры парламента, лица депутатов пропрезидентских фракций и замалчивало работу самой Комиссии. Кстати говоря, работу очень кропотливую - свидетели подробно рассказывали о развале великой страны, о войне в Чечне, о геноциде народа, уничтожении армии и флота. Но информация наружу не выходила, хотя корреспондентам на заседания доступ был свободный. Так страна почти ничего не узнала о работе этой Комиссии, которую депутаты вскоре по понятным причинам окрестили «секретной».

Тем не менее, шли месяцы, в Государственную думу приходили все новые и новые свидетели, их рассказы выстраивались в стройную картину происходивших событий, постепенно проясняя роль гаранта Конституции и его чиновников, бесстрастно выяснялись последствия их действий или бездействий. Депутаты исходили из того, что глава государства сконцентрировал в своих руках неограниченные, исключительно важные для управления страной и обществом полномочия, а режим его правления стал фактически авторитарным. Поэтому Комиссией был сделан вывод, что именно Ельцин, как никто другой, в полной мере несет ответственность за судьбы народов России и безопасность нашего Отечества. И в этом выводе не было тенденциозности - взрослое население хорошо помнит, как «царь Борис» «казнил», «миловал», награждал, увольнял, тасуя, как колоду карт, государственных чиновников в интересах той или иной преследуемой им цели. Он действительно вел себя, как самодержец, обладающий полной властью.

Какие же обвинения вменялись президенту Ельцину? Обобщенно Комиссия выявила целый ряд преступлений, которые были связаны с государственной изменой, узурпацией и злоупотреблениями властью, превышением должностных полномочий, разрушением экономики, ослаблением обороноспособности и безопасности страны, фактическим развалом ее вооруженных сил, с резким сокращением населения России, геноцидом народов.

О расстреле Дома Советов мы уже говорили. Но главным преступлением, совершенным им, бесспорно, считается незаконное уничтожение союзного государства - СССР. Ельциным и его высокопоставленными подельниками было совершено то, что ни разумом, ни законом обосновать нельзя. Масштаб зла, которое они нанесли народам некогда единой и великой державы, велик. Эта тема и стала во время проведения процедуры импичмента первой в череде выдвинутых ему обвинений.

Михаил Полторанин, наблюдавший в то время Бориса Ельцина в непосредственной близости, в своей книге «Власть в тротиловом эквиваленте» так отзывается о тех событиях:

«.Мне тошно, когда я слышу притворные всхлипы одного: «Тайком от меня спрятались в пуще и ломали Союз, как дрова» (это о М. Горбачеве. - Авт.) и гусарскую похвальбу другого: «Мы рисковали - нас могли арестовать. Но мы делали верное дело».

Ну какой там риск? Все было безопасно, как на любой царской охоте. И ельцинскую поездку туда никто в тайне не держал. Бориса Николаевича проводил в дальний путь из своего кабинета лично Михаил Сергеевич».

Далее Полторанин приводит рассказ Ивана Силаева, который 6 декабря долго не мог попасть на прием к Ельцину. Тот был у Горбачева, а когда вернулся, сообщил Силаеву следующее:

«Сейчас я еду в Белоруссию. Это обычный политический визит. Хотим пригласить туда Кравчука, чтобы уговорить его отказаться от идеи выхода из состава СССР».

Насчет «уговорить» это, конечно, привычный ельцинский туман, обычная «деза». Уговаривать Кравчука в Белоруссии? Для этого был Киев, Москва. Байка для легковерных! И второй очень важный момент - зачем для обычного мужского разговора «у костра» Ельцин взял с собой в Беловежскую пущу спецкоманду: Геннадия Бурбулиса, Егора Гайдара, юриста по особо важным поручениям Сергея Шахрая и министра иностранных дел России Андрея Козырева. Понятно, что не для освежевания трофеев. Команда ехала проводить операцию, обговоренную в Кремле.

Они (Ельцин, Шушкевич, Кравчук) подписали документ о прекращении существования Советского Союза, и ...Борис Николаевич через своего министра-переводчика Козырева бросился докладывать об этом событии президенту США Бушу-старшему. А потом.

Из рассказа Леонида Кравчука: «.Шушкевич дозвонился Горбачеву. Тот обиделся, что мы проинформировали Буша первым».

Когда читаешь эти строчки, даже не верится, что Горбачев не просто знал о предстоящем событии, но и сам, фигурально говоря, махал вслед Ельцину белым платочком. Подтверждает это и депутат Госдумы Анатолий Лукьянов, который наравне с В. Илюхиным в Спецкомиссии представлял сторону обвинения. Вот что он сообщил коллегам на одном из заседаний: «И нельзя снимать вины с бывшего президента Советского Союза. Огромная вина на нем. Если бы он действовал в рамках Конституции, он мог вообще не допустить собрания в Вискулях. Мне белорусы передали, что там были звонки президенту Советского Союза: что с ними делать? И никакого ответа».

Можно ли верить после этого Горбачеву, что он не знал, зачем Ельцин едет в Белоруссию? Ведь тогда в воздухе витала идея, которую позже цинично выразил министр иностранных дел А. Козырева: «.Поскольку нельзя было убрать Горбачева из страны, можно было выдернуть страну из-под Горбачева». Теперь, спустя время, многие склоняются к мысли, что Михаил Сергеевич был хорошо проинформирован о предстоящем преднамеренном развале СССР, но тогда, накануне поездки, во время встречи 6 декабря двух президентов, СССР и РФ, «слабый» Горбачев выторговывал у «сильного» Ельцина свое гарантированно благополучное будущее .

А за что «увольняют» президентов? В каждой стране за разное. Российская Конституция, принятая 12 декабря 1993 года, в статье 92 предусматривает досрочное прекращение исполнения обязанностей президента «в случае его отставки, стойкой неспособности по состоянию здоровья осуществлять принадлежащие ему полномочия или отрешения от должности». А вот статья 93 уточняет процедуру импичмента: «Президент Российской Федерации может быть отрешен от должности Советом Федерации только на основании выдвинутого Государственной Думой обвинения в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления, подтвержденного заключением Верховного Суда Российской Федерации о наличии в действиях Президента Российской Федерации признаков преступления и заключением Конституционного Суда Российской Федерации о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения».

Вам все это не напоминает игольное ушко, через которое надо провести верблюда? Барьеры, сквозь которые депутаты Госдумы решили пройти в процессе отрешения Ельцина от должности, казались непреодолимыми. И ведь романтиками ни Илюхина, ни фракцию коммунистов, ни тем более Коржакова, «подписавшихся на это дело», не назовешь. Попробуй докажи государственную измену. Борис Николаевич с фотоаппаратом, замаскированным под пуговицу, по Кремлю не бегал, шифровки в тайники не закладывал. А тяжкие преступления? Он сам в защитников Верховного Совета из танка не целился. Все Зло делалось с его ведома, по его указам и распоряжениям, но официально. Специальной комиссии надо отдать должное - депутаты, входившие в нее, смогли обосновать прямую и косвенную взаимосвязь между действием или бездействием президента с теми тяжелейшими для страны и народа последствиями, которые они понесли.

Комиссия вычленила, как мы говорили, только пять пунктов обвинения, которые она смогла увязать с положениями Конституции. Первый касался беловежского преступного сговора по уничтожению СССР. Второй пункт - обвинение в государственном перевороте сентября-октября 1993 года. Третий - развязывание братоубийственной войны в Чечне. Четвертый отражал действия президента по целенаправленному разрушению системы безопасности и обороноспособности страны. Пятый звучал так - «Геноцид российского народа». Все они весомы сами по себе, но как их провести через «игольное ушко» Основного закона? Возможно ли это?

Бесспорно, такую Конституцию «перешагнуть», продвигая назревшую и перезревшую идею отрешения президента от должности, почти невозможно. Илюхин, являясь главным обвинителем, это хорошо понимал. Итальянскому журналисту Ивану Марино в этот горячий момент чудом удалось упросить Виктора Ивановича Илюхина в перерыве между обсуждениями вопросов по импичменту дать интервью.

«- Вы, как самый главный инициатор обвинения против президента, в чем видели суть своей работы?

- Если бы я писал эту Конституцию Российской Федерации с ее статьями 92 и 93, я бы никогда такой процедуры не предложил. Она весьма туманна, весьма сложна и по сути дела невыполнима в условиях Российской Федерации. Выдвигает обвинения Государственная дума в отношении президента, дальше материалы идут на экспертную оценку в Конституционный Суд, в Верховный Суд Российской Федерации, и при их положительном отзыве материалы должны быть направлены в Совет Федерации, который окончательно решает этот вопрос. Конечно, хотелось бы, чтобы процедура была расписана дополнительно в каком-либо законодательном или нормативном акте. Но учитывая, что статьи 92, 93 Конституции Российской Федерации прямого действия, мы вправе начать процедуру и реализовать ее.

- Прохождение какого этапа процедуры импичмента, по вашему мнению, является наиболее сложным?

- Самая сложная процедура - это формирование обвинений в отношении президента. Законодатель не должен заниматься сбором доказательств, не должен определять квалификацию деяний, как это предусмотрено в Конституции РФ. Здесь сложно соблюсти функции законодателя и не присвоить себе функции судебных органов. Это, на мой взгляд, самый сложный момент, который возникал у нас тогда, когда мы формировали обвинения, а потом отстаивали свои позиции в Специальной комиссии. Еще будут большие сложности, если материалы все-таки дойдут до Совета Федерации. В Совете Федерации половину состава представляют губернаторы, руководители администраций краев, областей, республик. Многие из них близки к Ельцину. Конечно, они голосовать против Ельцина не будут.

- Какие из пяти данных обвинений могли быть подтверждены Верховным Судом?

- Я хочу отметить, что достаточно мотивированы и установлены все пять пунктов обвинения. Но наиболее сильным обвинением с правовой точки зрения я считаю первый пункт обвинения, связанный с разрушением Советского Союза, с заключением антиконституционных, как мы говорим, преступных беловежских договоренностей. И второй момент - это обвинение, изложенное во втором пункте, связанное с событиями сентября-октября 1993 года, когда президент своим указом разогнал представительную власть в Российской Федерации, будучи уже фактически отрешенным от этой должности, расстрелял Верховный Совет. Были массовые жертвы. Вот эти два эпизода наиболее сильны. Хотя и события в Чеченской Республике тоже имеют право быть квалифицированы и стать предметом обсуждения при рассмотрении процедуры по импичменту.

- Какие у вас имеются поправки к Конституции, чтобы сделать процедуру импичмента более реальной?

- Я бы не стал заставлять законодателя проводить фактические действия по сбору доказательств. Если у законодателя появились данные о том, что президент нарушил Конституцию, совершил иное тяжкое преступление, то законодатель должен был бы принять одно решение - поручить Генеральной прокуратуре провести предварительное расследование, а потом истребовать эти материалы, и на основании их уже решать вопрос об отрешении президента от должности. Совмещение законодательных функций и функций, по сути дела, по сбору доказательств я считаю недопустимым. Я бы полагал, что президент может быть отрешен от занимаемой должности не в связи с совершением преступления, а в связи с грубым нарушением Конституции, других важных законодательных актов, то есть нарушением, которое не всегда, допустим, образует состав преступления.

А если говорить о преступлениях, то, по нашей Конституции, президент может быть отрешен только лишь в связи с совершением государственной измены или иного тяжкого преступления. А если он совершил не тяжкое преступление? Что, его отрешить уже нельзя?

Мы вводим двойные стандарты, ставим людей в неравное положение перед законом, перед Уголовным кодексом. Ведь до тех пор, пока президент не отрешен, его нельзя привлечь к уголовной ответственности. Но отрешить его можно за совершение тяжких преступлений. Значит, мы ему выдаем, по сути дела, гарантию, что он не будет привлечен к ответственности в случае совершения менее тяжких преступлений. Я полагаю, что этот вопрос в Конституции решен абсолютно неправильно.

- Если произвести сравнительный анализ с моделями в США, во Франции и в Российской Федерации об импичменте президента, то какая из конституций лучше позволяет произвести процедуру отрешения президента?

- Мне нравится процедура отрешения президента Соединенных Штатов Америки. Почему? Потому что, во-первых, предварительную проверку проводят профессиональные юристы, они формируют обвинения, они дают правовую оценку этим деяниям, а потом это все выносится на обсуждение Конгресса, а потом уже в Сенат.

Во-вторых, в Сенате США при рассмотрении этой процедуры председательствует председатель Верховного Суда, и он может внести серьезные коррективы, предостеречь от возможных ошибок.

В-третьих, в США предусмотрена возможность отрешения президента за совершение любых деяний, порочащих высокое звание президента.

- Какое голосование, на ваш взгляд, является более приемлемым во время процедуры отрешения от должности президента, - открытое или тайное?

- Международная практика такова, что чаще всего процедура голосования проводится в парламентах открыто. И я думаю, что это правильно. Потому что выражено непосредственно мнение того или иного конгрессмена, того или иного парламентария. И здесь какая-либо подтасовка недопустима. Это первое. И второе, избиратели должны знать позицию своего избранника по столь важным узловым моментам, как вопрос о доверии-недоверии президенту. Я считаю, что должно быть открытое голосование».

Добавим от себя - в Государственной думе было организовано открытое голосование именными бюллетенями. Но как это проходило и какими тайнами оно было окутано, стоит вспомнить более подробно.

Кому судный день, а кому - базарный

Вспоминает Игорь Михайлович Братищев (фракция КПРФ), возглавлявший несколько созывов в Государственной думе Счетную комиссию

- Сами доклады председателя Специальной комиссии Филимонова и главного обвинителя Илюхина мы заслушали 13 мая 1999 года, потом начались выступления от фракций. 14 числа пленарного заседания не было, и, я считаю, это хорошо - кое-кому было время подумать над сказанным. И только 15 мая после ряда выступлений, в том числе и представителя президента, который назвал процедуру импичмента заговором с целью захвата власти, мы приступили к голосованию.

Много спорили, каким должно быть голосование. Коммунисты предлагали сделать его открытым, поименным, что позволило бы уйти от любых фальсификаций, а главное, избиратели бы увидели, как голосуют их депутаты. Но Жириновский уперся, как обычно, кричал о демократии, что мы его давим, как давили все годы Советской власти. Естественно, его поддерживала и фракция «Наш дом - Россия». Они хотели тайное голосование и обезличенные бюллетени. В итоге было решено, что будем голосовать открыто, поименно, бюллетенями по каждому из пяти пунктов обвинения отдельно. Каждый депутат берет бюллетени сам, расписывается, потом заходит в кабинку, заполняет и после у всех на виду опускает в урны.

Если говорить о результате голосования, то надо отметить, что процесс отрешения Госдумой был бы запущен дальше, если бы хоть по одному пункту обвинения мы набрали соответствующее число голосов. К сожалению, нам не хватило семнадцати порядочных депутатов, которые бы открыто поддержали импичмент. Но команда президента, как всегда, включила административный ресурс, чтобы спасти даже не столько Ельцина, сколько себя. Ведь он страной с 1996 года фактически уже не управлял - за него все решения принимала так называемая «семья». Сам же он занял однозначную позицию, которую в беседе с журналистами сформулировал дословно так: «Никуда я не уйду, в отставку я не уйду.». Вот как держался за власть.

А вот что по этому поводу рассказывал Виктор Иванович Илюхин:

- Перед решающим заседанием Государственной думы я физически ощущал, как атмосфера вокруг главных участников импичмента сгущается. Я работал над докладом обвинения, а сам вспоминал, как однажды над Ельциным уже вершился подобный суд истории. 26 марта 1993 года Съезд народных депутатов РСФСР планировал проведение конституционного отрешения президента от должности. Чтобы не допустить этого, Борис Николаевич вначале хотел арестовать депутатов, потом подготовил указ о роспуске Съезда, в случае неповиновения решил их травить прямо в Доме Советов газом. Кстати, об этом, не стесняясь, и Коржаков пишет. Я не исключал, что и сейчас президент мог пойти на крайние меры. Вплоть до физического устранения основных фигур. Помню, я стал замечать, что ночами у меня на рабочем столе в кабинете бумаги «перемещаются сами по себе» и в сейфе документы тоже явно кого-то интересовали. Пришлось позаботиться о собственной безопасности. Я перестал оставаться один, со мной все время находились мои помощники, а последние три ночи перед докладом я вообще дома не ночевал. И в день голосования мне доложили, что с утра Госдума плотно окружена милицией. Три кольца. Да на соседних улицах колоннами стояли грузовики с солдатами Внутренних войск. Для чего это? Мне было понятно. Но остановиться, испугаться нам было нельзя. Мы вершили не историю - мы вершили историческую справедливость. Впервые показали власти, что не все у них сходит с рук. Есть в стране Конституция, которая нас не удовлетворяет, но мы чтим ее и следуем положениям Основного закона. Пора и Кремлю узнать - в России закон есть.

Кстати, об этом, только иными словам, сказал на том историческом пленарном заседании в своем заключительном выступлении от фракции КПРФ и ее руководитель Г.А. Зюганов:

«Впервые в современной истории России создан строго конституционный прецедент защиты народа и государства от произвола президентской власти. Эта процедура имеет огромное значение для будущего всех государственных деятелей, государственных чиновников и управленцев, которые должны помнить русскую народную пословицу -«Сколько, веревочка, ни вейся, конец обязательно будет».

. . .Я думал, будет элементарное раскаяние - под старость у человека оно, как правило, наступает, но вместо этого слышим рык и угрозы.

Я заявляю, что Ельцин - это абсолютное зло для России! 1991 год - разорвал страну во имя того, чтобы войти в Кремль. 1992 год - вместе с Гайдаром обобрал все население. 1993 год - расстрелял Парламент. 1994, 1995, 1996 годы - утопил в крови всю Чечню, 100 тысяч человек убиты. В 1997 году обманул всех своих избирателей и пустил по ветру всю собственность. В 1998 году порушил все структуры, и рыночные, которые создавались. В 1999 году предал Югославию, предал Примакова и снова породил очередной правительственный кризис.

Поэтому мы настаиваем на отставке президента и поддерживаем все пять пунктов обвинений».

Сто процентов депутатов фракции КПРФ проголосовали за отрешение президента от должности. Аграрная депутатская группа и группа «Народовластие» - также. Почти все депутаты группы «Российские регионы» тоже поддержали коммунистов. «Яблоко» и те депутаты, кто не входил в объединения, поделились почти поровну - кто за, кто против. Фракция «Наш дом - Россия», естественно, голосовала против. И лишь жириновцы отличились - два человека поддержали КПРФ, а остальные 47 свои бюллетени в урны не опустили. Что это - демарш?

Вспоминается разговор Петра Хлебникова с Виктором Илюхиным. Коснувшись импичмента, депутат с возмущением отметил, что недостающие 17 голосов сохранили Ельцину президентский пост. Если бы набрались в Госдуме голоса, формально, конечно, потребовалось бы дальше рассматривать этот вопрос в Верховном Суде, в Совете Федерации, но гипотетически при удачном раскладе Россия сейчас могла бы быть совсем иной, возможно, более социально ориентированной. На что Хлебников выразил большое сомнение, дескать, Кремль давно отработал систему воздействия на некие депутатские фракции. В частности, сказал он, так было и во время импичмента.

- Неужели вы думаете, что господин Жириновский так жестко отстаивал честь изжившего себя правителя только потому, что действительно считал его невиновным? -рассуждал Хлебников. - Не шутите, Владимир Вольфович умный и дальновидный коммерсант. И его бизнес - политика. С Кремлем он ведет взаимовыгодный диалог. Это же не секрет.

Илюхин с ним не спорил. История с сорока семью бюллетенями, не опущенными либерал-демократами в урны, вызвала тогда возмущение депутатов других фракций. В частности, уточняя позицию ЛДПР, депутат Ю. Никифоренко спросил И. Братищева:

«Как Счетная комиссия относится к тому факту, который наблюдала практически вся Дума, что целому ряду депутатов чинились всяческие помехи при голосовании? Это делал руководитель ЛДПР, даже поставил у урн работников аппарата фракции. Им не разрешали брать бюллетени, чтобы высказать свою позицию. Это грубое попрание прав депутата!».

Вспоминая ту ситуацию, Игорь Михайлович Братищев подтвердил, что да, все так и было: Жириновский препятствовал депутатам своей фракции голосовать, и сам стоял возле урн, и аппарат, и его депутаты дежурили. Но двое все равно проголосовали. Это Ищенко и Гусев. Но мы - Счетная комиссия, наше дело считать, чтобы все было правильно

Владимир Донатович Филимонов, председатель Специальной комиссии, дополнил эту историю: «Кто-то из фракции ЛДПР оказался принципиальным и отказался подчиниться Жириновскому. Его закрыли в кабинете и выставили охрану. Но депутат как-то исхитрился и через надежного человека передал бюллетени коммунистам, а те опустили их в урны. К сожалению, не помню точно, кто это был».

Позже, когда страсти улеглись, журналисты не раз подходили к Илюхину с просьбой прокомментировать ситуацию. Позиция по итогам импичмента у него была такой: Виктор Иванович, бесспорно, выказывал досаду и не одобрял действий «оппозиционной» ЛДПР, но был выше банальной критики фракции Жириновского, так как не отделял ее от другой «партии власти». Для него было важно другое - активное участие народа в формировании политической культуры, которая должна будет со временем повлечь перерождение не устоявшегося еще гражданского общества в правовое государство. Конечно, для этого надо было много сделать, начиная от пересмотра ряда положений Конституции РФ до широкого вовлечение масс в политические процессы. Но и во время проведения импичмента, отмечал Илюхин, было видно, что там, где шло информирование, люди безразличными не оставались.

Тому была масса примеров. Многие государственные структуры, в том числе представительные органы власти 68 регионов, сформулировали свою позицию по вопросу об отрешении президента от должности. Причем 49 из них, то есть больше половины общего числа субъектов Российской Федерации, высказались в поддержку работы Специальной комиссии. И только 11 региональных парламентов, как сообщалось в печати, не поддержали требование об уходе Ельцина.

Однозначную позицию по поддержанию процедуры импичмента в отношении президента Ельцина заняли 150 органов местного самоуправления, более 160 трудовых коллективов, 300 различных общественных организаций. В Специальную комиссию с одобрением ее работы поступили более четырехсот резолюций митингов и собраний.

Неудача с импичментом придала сил стороне, защищавшей президента. Выходя перед телекамерами, кремлевские деятели и депутаты от фракций власти подолгу разглагольствовали о том, что его уход мог раскачать политическую лодку страны, нарушить баланс сил, обрушить экономику и открыть путь к рычагам управления сторонникам тоталитаризма и противникам демократии. Позже Илюхин скажет:

- Да, неудача. И Ельцин рычал и держался за кресло. Но я уверен, что какие-то колесики в его ржавой голове прокрутились, и он впервые по-настоящему серьезно задумался о преемнике. Импичмент подтолкнул его к этой мысли.

Пятое колесо в телеге

А к чему подтолкнула неудача с отрешением Ельцина самого Илюхина?

Удивительно устроена голова талантливых людей - Виктор Иванович стал задумываться над тем, чтобы вообще упразднить сам институт президентства в России, назвав его «пятым колесом в телеге».

Уже спустя несколько месяцев после неудачной попытки отстранения Ельцина от занимаемой должности, Виктор Иванович в одном из своих интервью скажет:

- Я как член КПРФ и лидер Общественно-политического движения в поддержку армии считаю необходимым поставить в 1999 году на референдум вопрос об упразднении поста президента. Президентство в Советском Союзе, в Российской Федерации не оправдало себя и оказалось той разрушительной силой, после которой от Отечества может ничего уже не остаться. Мы считаем, что Российская Федерация должна быть парламентской республикой. Сильный законодатель, сильное правительство, правительство подконтрольно парламенту. Конечно, такое изменение вызовет существенную корректировку и самой Конституции. Я считаю, что Конституцию необходимо разрабатывать и принимать заново, потому что на две трети институт президентства пронизывает Конституцию.

Такие высказывания многим пришлись не по душе. А далее произошло следующее - в Илюхина стреляли в подъезде его дома. Возможно, покушение никак не было связано ни с Ельциным, ни с импичментом, ни с новой идеей депутата, ни с идущей вовсю очередной предвыборной кампанией, в которой Виктор Иванович попытался вывести Движение в поддержку армии в Государственную думу.

Но вот стреляли же, и исполнителя покушения не нашли. Киллер изрешетил двери коридора дома, в котором жил с семьей депутат, но Илюхин успел скрыться в квартире. Хотели убить? Напугать? Предупредить? Тайна. Никто глубоко копаться в этом и не собирался. Но зато, чтобы идея Илюхина не нашла своего воплощения, власть дальновидно приняла закон, который не позволяет проводить референдумы в последний год перед выборами. Если учесть, что в России выборы идут перманентно, то аморальность закона видна невооруженным глазом. Поэтому неслучайно тема упразднения института президентства стала для Илюхина весьма актуальной.

Виктор Иванович немало сделал в исследовании этой проблемы. Много писал, обсуждал с депутатами по фракции КПРФ, с учеными, специалистами в области государственного строительства, политологами. Вот одна из его статей, которая не только не утратила своей актуальности сегодня, но и сама по себе является поводом для широкого обсуждения этой животрепещущей темы.

«К проблеме института президентства в Российской Федерации

«Сколько существует в Российской Федерации должность президента, столько ведутся бурные дискуссии и споры вокруг института президентства. Причем чаще всего полемика идет по поводу объема полномочий главы государства и его места в системе органов власти. Однако новейшая история представила достаточно аргументов, чтобы ставить вопрос об упразднении данного института в целом. Остановлюсь на некоторых моментах.

Наверное, ни у кого не вызывает сомнение, что государственное устройство, система федеральных органов законодательной, исполнительной и судебной власти напрямую связаны с обеспечением нормальной жизнедеятельности человека, общества, государства. Речь идет не только о функционировании властных структур, в данном случае об их содержании, внутренних конструкциях, о достаточности или, напротив, о громоздкости и излишестве органов государственной власти. Власть должна быть оптимальной, надежно функционировать и не поглощать собственное общество, как это происходит сейчас.

Статья 1 Конституции Российской Федерации провозгласила Россию демократическим федеративным правовым государством с республиканской формой правления. Но провозгласить «республиканскую форму правления» и объявить государство делом народа - это еще не определить саму суть правления. Конституция не дает однозначного ответа на вопрос по поводу того, какой республикой - парламентской или президентской - является Российская Федерация? Скорее всего, она представляет собой симбиоз двух форм, и симбиоз неудачный. А судя по огромным полномочиям президента, еще и образец нового авторитаризма, противоречащего основным принципам демократии.

В статье 10 Конституции отмечено, что государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную, а следующая статья Конституции закрепляет то, что государственную власть в Российской Федерации осуществляют президент Российской Федерации, Федеральное собрание (Совет Федерации и Государственная Дума), Правительство Российской Федерации, суды Российской Федерации. Что касается субъектов страны, то в них государственную власть представляют образованные ими органы государственной власти.

Государственное устройство многих стран мира относит президента к исполнительной власти и, тем самым, устраняет возникающие противоречия, подмену аппаратом президента правительственных структур, одновременно делает власть более оптимальной и надежной. Однако в Российской Федерации президент не относится ни к одной традиционно признанной ветви власти, в том числе и к исполнительной.

Президент, таким образом, возвышается над ними и являет собой особую форму правления, трудно совместимую с широким народовластием.

Но ни творцы российской Конституции, ни наука и, тем более, практика не дали убедительного обоснования необходимости установления такого президентского правления.

Напомним, что президенты сначала СССР, а затем и Российской Федерации, согласно конституций и иному законодательству, сконцентрировали в своих руках огромную политическую и, в значительной степени, законодательную власть. Это повлекло за собой цепь негативных процессов. Президентство в СССР закончилось распадом союзного государства, что нанесло огромный ущерб каждому вновь образованному на его территории «независимому» государству. Президентство в Российской Федерации усилило подрыв экономической, оборонной мощи страны, вызвало болезненный сепаратизм не только на окраинах, ноив глубинке страны, другие негативные явления.

Во многом это предопределилось тем, что манипулировать сознанием, поведением отдельных личностей для нанесения ущерба стране оказалось гораздо проще, чем обеспечить эффективное функционирование ее общих органов власти. К сожалению, таков новейший исторический опыт. Стоит ли после этого продолжать эксперименты с президентством над страной и народом?

Многие заявляют, что стоит, ибо Российская империя, а потом и Советский Союз привыкли иметь или монархацаря, или генерального секретаря партии. Без этого страна якобы не выживет. Дело лишь за малым. Надо найти достойного, умного, дальновидного, неподкупного кандидата на должность президента, и все проблемы будут решены. Такой подход опять содержит много субъективного и не предполагает систему объективных мер, обеспечивающих защиту от произвола и вседозволенности личности, наделенной огромной властью.

Между тем, сравнение с монархом или генсеком некорректно по существу. Институт монархии в России определялся династическим правом наследования, кодифицированным императором Павлом I и неукоснительно соблюдавшимся до отречения Николая II в феврале 1917 года. Уже это было определенным ограничителем власти императора.

Да и с генсеком все обстояло не совсем так, как пишут сторонники «либерального плюрализма без берегов». Партийная вертикаль и демократический централизм, конечно же, наделяли генсека исключительными полномочиями, но они были ограничены идейнополитической доктриной партии. Даже М. Горбачев был вынужден совершать немыслимые кульбиты с «ускорением», «социализмом с человеческим лицом и еще большим социализмом», чтобы в конце концов вывести себя из-под партийной опеки и наделить себя президентскими полномочиями. После чего не стало ни союзного государства, ни самого президента СССР. Российская Федерация не должна повторить столь печальный опыт.

К сожалению, предпосылки для этого есть. Президент РФ обладает властью, намного превышающей монаршью и власть союзного президента. Чтобы убедиться в этом, необходимо внимательно изучить главу 4 Конституции Российской Федерации, из которой следует, что глава государства формирует правительство, является Верховным главнокомандующим Вооруженными силами Российской Федерации, формирует и возглавляет Совет безопасности. Он же может распускать Государственную думу, назначать судей и т. д. Одновременно он определяет основные направления внутренней и внешней политики государства, утверждает военную доктрину, решает вопросы войны и мира.

В соответствии со статьей 104 Конституции страны он наделен правом законодательной инициативы. Он же подписывает и обнародует принятые Федеральным собранием Российской Федерации федеральные законы. Кроме этого, президент ввел в практику издание своих указов по сферам общественных отношений, которые, несомненно, должны быть урегулированы законами, а не нормативными актами.

Его практика явно противоречит положениям статьи 76 Конституции, в которой прямо определено, что «по предметам ведения Российской Федерации принимаются федеральные конституционные законы и федеральные законы, имеющие прямое действие на всей территории Российской Федерации».

Казалось бы, все абсолютно ясно. Президент вправе принимать указы только в рамках тех полномочий, которые закреплены за ним в главе 4 Основного закона страны, относящихся к конкретной ситуации, к определенным Конституцией фактам и в отношении конкретных лиц. Однако президент нашел явно необъективную поддержку у Конституционного суда Российской Федерации, который продекларировал, что президент вправе издавать указы и в сфере деятельности законодателя, если эта сфера общественных отношений не урегулирована законами.

Произошло явное смещение функций и полномочий государственных органов, откровенный перекос в сторону концентрации огромной власти в президентских руках. Уже это представляет опасность для российского общества.

К тому же надо отметить, что президент согласно Конституции не подотчетен не только перед каким-либо органом государственной власти, но и перед народом. Закон о референдуме в Российской Федерации не позволяет выносить на всенародное обсуждение вопрос о досрочном прекращении полномочий президента. Но и отрешить его от должности, как это следует из статьи 93 Конституции РФ, можно только при совершении им государственной измены или иного тяжкого преступления, что доказать при существующей системе очень трудно, а если быть более точным, то невозможно. При любых других обстоятельствах, в том числе и при неисполнении вовсе своих обязанностей, он неуязвим и неприкосновенен.

Есть еще один важный аспект. Сегодня президентские структуры только в федеральном центре насчитывают более трех тысяч служащих разных уровней. На их содержание тратится денег больше, чем на правительство. В нарушение Конституции второй президент РФ разделил страну на семь федеральных округов. У него нет полномочий устанавливать новые административно-территориальные образования со своими органами власти, насчитывающими дополнительно более двух тысяч сотрудников. Но и при этой огромной президентской рати «реформирование» страны фактически провалилось.

Многое объясняется тем, что президентский аппарат реально стал неофициальным правительством и подменил конституционный Кабинет министров Российской Федерации. Два «правительства», две властные вертикали своим далеко не мирным сосуществованием объективно создают обстановку безответственности и хаоса в стране.

Поэтому не приходится говорить об оптимизации и надежности власти. Она стала бюрократичной и коррумпированной, требующей огромных финансовых затрат. Власть все больше противопоставляет себя обществу и становится опасным, тяжким бременем для него. В самом деле, по имеющимся оценкам, количество чиновников в РФ значительно превысило их количество в СССР.

Несомненно и то, что пост президента в Российской Федерации, вклиниваясь между Федеральным собранием и правительством, разрывает преемственность в выработке и проведении единой линии законодателя и исполнителя как во внешней, так и во внутренней политике государства. Это отрицательно сказывается на эффективности всей деятельности государственных органов.

Институт президентства, возникший сначала на союзном, а потом и на федеральном уровне, вызвал волну законодательного закрепления президентства в республиках, входящих в состав Российской Федерации. Появившиеся в субъектах Федерации президенты тут же истребовали для себя расширенный объем полномочий, которые они использовали в дальнейшей «суверенизации» республик, вплоть до выхода из состава Российской Федерации. Если их амбиции, подкрепленные заявлениями, что они «избраны народами», будут и впредь возрастать, то вопрос о единстве страны станет одним из самых острых.

К тому же надо добавить, что институт выборов как способ формирования органов государственной власти существенно дискредитирован грубыми нарушениями избирательного законодательства и, в первую очередь, структурами исполнительной власти, их должностными лицами. Фальсификация итогов голосования, подкуп, шантаж избирателей стали обычным явлением всех избирательных кампаний, в том числе и президентских.

Нам видится будущее России в парламентской республике, когда есть сильный законодатель и подконтрольная ему такая же сильная исполнительная власть, когда между ними есть устойчивый баланс, наличие разумных противовесов и сдерживания. Это оптимальный путь государственного строительства без неоправданного нагромождения органов власти.

Первым шагом в этом направлении должен стать референдум об упразднении поста президента Российской Федерации. Референдум в соответствии со статьей 3 Конституции РФ является «высшим непосредственным выражением власти народа». Процесс, естественно, сложный, но его необходимо начинать.

Несомненно и то, что положительные результаты на референдуме поставят вопрос о неизбежности принятия новой Конституции страны, ибо почти половина статей Основного закона содержат упоминания об институте президентства.

Однако эта неизбежность заключается и в более важном обстоятельстве. Речь идет о референдуме по проекту Конституции 12 декабря 1993 года. Он проводился не по Закону о референдуме, действовавшему на тот период, а по указу президента РФ, в котором были заложены иные положения. Если исходить из статьи 35 Закона РСФСР о референдуме РСФСР от 16 октября 1990 года, то «референдум признается несостоявшимся, если в голосовании приняло участие менее половины граждан РСФСР, имеющих право на участие в референдуме». И далее в п. 4 той же статьи Закона записано: «При проведении референдума по вопросам принятия, изменения и дополнения Конституции РСФСР решения считаются принятыми, если за них проголосовало более половины граждан РСФСР, внесенных в списки для участия в референдуме».

На референдуме 12 декабря 1993 года за предложенный вариант Основного закона проголосовало менее одной трети от списка всех избирателей Российской Федерации. При таких обстоятельствах вряд ли кто с полным основанием может высказаться за легитимность Конституции. А коли так, то все государственное строительство мы сегодня ведем на зыбкой правовой основе, которая всегда может быть размыта и поставлена под сомнение.

К тому же надо отметить, что после издания президентом 21 сентября 1993 года указа № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации», в связи с его неконституционностью, Б. Ельцин в соответствии с положениями прежней Конституции Российской Федерации в сентябре 1993 года был отрешен от занимаемой должности. И до следующих президентских выборов 1996 года Российская Федерация не имела легитимного главы государства. Нелегитимным президентом был вынесен на референдум 12 декабря 1993 года и проект Конституции страны. Это только усиливает наши сомнения в надежности правовой, политической основы нынешнего государственного устройства, в необходимости упразднения самого института президентства в стране.

В.И. Илюхин.

Июль, 2003 г.».

За все годы после написания Илюхиным этих строк в России ничего не изменилось, кроме чисто внешнего заимствования Кремлем его отдельных положений. Кстати, Виктор Иванович не раз замечал, что Администрация президента время от времени формально принимает его идеи, будь то в сфере работы с военными, ветеранами Вооруженных Сил или в правоохранительной системе, по вопросам содержания осужденных и даже в части, касающейся внешней политики. И всегда этому радовался, хотя и не считал нужным после критики правительства пояснять, как надо было эти проблемы решать. Зачем, говорил он, исправлять их ошибки? Зачем облегчать им работу? Ведь все равно не поможет - среди министров практически нет профильных специалистов: учились одному, а занимаются другим. Да и собрались они там не по профессиональному отбору, а по личному знакомству, кумовству, лояльности к первым лицам государства. Или - по родственному признаку: мужья, жены, тести, зятья. Один министр обороны чего стоит!

К «гражданским» министрам обороны, будь то Иванов или Сердюков, Виктор Иванович всегда относился с большой долей сарказма. И тот, и другой для него были людьми неавторитетными, пришедшими, как он считал, развалить Вооруженные Силы и оборонную промышленность. Чтобы так судить, поводов у него всегда было предостаточно. А если еще и знать, что людей в погонах или вот таких чиновников «при армии» Илюхин всегда сравнивал со своим другом, погибшим от пули боевым товарищем, до сих пор уважаемым в армии человеком - генералом Львом Яковлевичем Рохлиным. Если сопоставлять масштаб личности первого лидера ДНА и всех министров обороны, сменявших друг друга после Игоря Николаевича Родионова, то становится очевидным - ни патриотизма, ни профессионализма! Беда. И осознавая все это, Илюхин, когда встал вопрос, кому после гибели генерала возглавить Общероссийское Движение в поддержку армии, принял для себя решение. Боль за разрушающиеся Вооруженные Силы была слишком сильной, чтобы отвернуться от начатого другом дела.

Генерал Лев Рохлин

Виктор Иванович, вспоминая свою самую первую встречу со Львом Яковлевичем Рохлиным, рассказывал:

- Прошли выборы в Государственную думу второго созыва. Это был декабрь 1995 года. Пятипроцентный барьер уверенно преодолели Компартия, блок «Наш дом - Россия» во главе с председателем ельцинского правительства В. Черномырдиным, со значительным отставанием прошли ЛДПР и «Яблоко» Г. Явлинского. В январе депутаты собрались на первую сессию. Как обычно, началось формирование комитетов, распределение должностей. Перед этим я уже два года возглавлял Комитет по безопасности, а поскольку место осталось за фракцией на последующие четыре года, депутаты КПРФ просто меня переназначили на эту одну из ключевых в Госдуме должность.

А вот Комитет по обороне возглавил от НДР Лев Рохлин. В этом объединении он был по списку третьим, и фактически избирательная кампания ельцинистов во многом строилась на имени генерала, прославившего себя в боях за Грозный. Поэтому, когда спустя месяц-полтора после начала работы Госдумы ко мне в кабинет зашел Лев Яковлевич, я его встретил с определенной настороженностью. Но стоило с ним поговорить десять минут, как я понял, какой это замечательный человек. Бесспорно, он подкупал открытой улыбкой, какой-то даже крестьянской простотой разговора и образностью выражать свои мысли. А главное, стало ясно, что этот военный человек, герой войны - настоящий патриот. Он сильно переживал за состояние армии, клял верховную власть за развязанную гражданскую войну и несанкционированную передачу огромных партий вооружения чеченским сепаратистам. Через час мы с ним уже говорили на одном языке и строили планы о согласованной работе двух комитетов - по обороне и безопасности.

Засиделись у меня в кабинете допоздна. И настал момент, когда я посчитал для себя возможным задать ему вопрос, что называется, в лоб:

- Скажи, дорогой Лев Яковлевич, как же тебя угораздило оказаться в НДР? Там ведь как раз те люди, которые разваливают страну и твои Вооруженные Силы, кто вначале вооружил чеченцев, а потом бросил туда необстрелянных юнцов на пушечное мясо. Ты что, не разобрался в этом? Лев Яковлевич улыбнулся, но улыбка эта была недоброй.

Позже я часто замечал такую улыбку на его лице - вот уж точно настоящий лев! У его врагов, мне кажется, она, должно быть, вызывала мороз по коже, гасила волю к сопротивлению, отбивала всякое желание спорить. Вот если кто-то не знает, что означает понятие «харизма», то стоило увидеть Рохлина в момент его душевного напряжения. Завораживающее зрелище.

- Угораздило, говорите, - переспросил меня Рохлин. - Слово «угораздило» подразумевает случайность. А я пришел сюда с другой целью. Вам, наверное, известно, что мне пришлось хлебнуть в Чечне. Я брал Грозный, брал дворец Дудаева. Но такой бестолковщины нигде не встречал. Грачев, конечно, не полководец совершенно -штурмовать город в честь своего дня рождения - додуматься надо! Людей и технику бросали, как сухие дрова в топку. Задачу мы выполнили, но какой ценой! - У вас же было немного потерь.

- У меня меньше, чем у других, но, к сожалению, люди тоже гибли, было много раненых. И когда мой 8-й Гвардейский армейский корпус обескровел, нас вернули в Волгоград зализывать раны. Я понял, вывели ненадолго. Мы получили опыт военных действий, почувствовали в отличие от многих вкус победы, потери нас не выбили из седла, люди рвались в бой отомстить за своих друзей, товарищей. Это и министерство поняло. Поэтому я считал, что сейчас добавят личного состава до штатной численности, от ремонтируем технику, и корпус опять пойдет в бой. Моя задача была - успеть привести части в боевое состояние, «натаскать» молодняк, выбить новое вооружение, пополнить боезапасы. А тыловики и вооруженцы все тянули, тянули время. Чувствую, придется в Чечню возвращаться, с чем есть.

- А «Наш дом - Россия» при чем?

- Да вот при том. Пока мы воевали, у вас тут выборы затеялись. Меня к себе Черномырдин вызывает, говорит, ты хорошо проявил себя на войне, мы тебе Героя дадим и пойдешь во главе списка в Госдуму. Я нив какую, у меня же за спиной корпус «голый», уйду на выборы, кто их вооружит, укомплектует, обучит? Виктор Степанович опять за свое, мол, завтра Героя на тебя Ельцин подпишет, а корпус подождет, никуда не денется. Вот тогда я и смекнул, что под это дело я могу условия ставить, видать, сильно я им нужен был. - И какие же вы им условия поставили?

- Чтобы боевые машины пехоты и танки дали новые, а не с ремзавода. Чтобы пустые склады артвооружения пополнили. Чтобы корпус с призванным молодняком в «командировку» на Кавказ не направляли минимум пол года - их подучить надо.

Квартиры вдовам офицеров и прапорщиков, пенсии их семьям без промедления. И последнее условие - Героя России не присваивать. Я же понимаю, им это для выборов надо, а какие могут быть Герои в гражданской войне? Это просто аморально, разве не так?

Слушал я генерала - и все больше проникался к нему теплыми чувствами. Надо же, среди карьеристов, чиновников и богатеев, которыми была наполнена фракция НДР, оказался вот такой «расчетливый» генерал-лейтенант с тяжелой судьбой военного человека. От него я узнал, как Лев рос без отца в казахском городе Аральске, как мать, простая русская женщина, в девичестве Гончарова, приучала его к самостоятельности, прививала любовь к спорту. В 1970 году Рохлин с отличием окончил Ташкентское общевойсковое командное училище, служил в Германии, Заполярье. Воевал в Афганистане, был командиром полка, потом снят с должности, снова восстановлен. Летел в Союз, их вертолет сбили душманы, сломал позвоночник, чудом остался жить. Заново научился ходить, вернулся в строй, командовал полком, дивизией, корпусом, с золотой медалью закончил Военную академию имени Фрунзе, потом академию Генштаба, навоевался досыта в Чечне, пока судьба неожиданно не бросила его в Государственную думу.

Меня удивило, сколько у нас с ним было общего. Он воевал или стоял на линии огня во многих «горячих точках», там, куда я сам со следственными бригадами выезжал в командировки по поручению Прокуратуры Союза, - в Грузию, в Армению, в Азербайджан. По службе Рохлин тесно пересекался с генералами И. Родионовым и А. Макашовым, с которыми меня связывали добрые отношения. Даже в семьях нас постигла одна беда - сыновья одного возраста болели тяжелой неизлечимой болезнью. Как я его понимал! Наверное, как никто другой.

- А теперь что? - спросил его я. - Восстановишь корпус и опять в бой? Рохлин задумался. На столе стояла бутылка коньяка, но спиртное не шло. Пили зеленый чай. Он подошел к окну, за которым из-за громады гостиницы «Москва» виднелся Кремль, и сказал:

- Вот вы, Виктор Иванович, на девятом этаже, мой кабинет - на десятом, прямо над вами. Отсюда, сверху, открывается не только красивая панорама Москвы. Отсюда ой как далеко видно. Куда как больше, чем из окна командира гвардейского общевойскового корпуса. Вот я и посмотрел внимательно. Ко мне поступают такие документы, что за голову хватаешься. Я думал, что у нас дела плохие с Вооруженными Силами, а оказывается все намного хуже. Просто катастрофа. И вот этот Кремль, этот президент, вся эта камарилья ставят страну на колени. Ясно, Россия погибнет, если за нее не бороться. С такими армией и флотом нас голыми руками могут взять. Поэтому придется, уважаемый Виктор Иванович, здесь задержаться.

На этом разговор закончили, разошлись по домам уже ночью. И с тех пор мы как-то потянулись друг к другу. Да и в работе действовали согласованно. Очень часто вели расследование одного дела с двух направлений, каждый со своей стороны. Например, как так оказалось, что при выводе войск на территории Чечни осталось столько автоматов, пулеметов, гранатометов, БМП, танков и даже самолетов, что можно было спокойно вооружить три-четыре дивизии? Каким образом Россия передала Армении массу оружия и боеприпасов в то время, когда республика активно конфликтовала с Азербайджаном? А чего стоило расследование по урановой сделке Гор - Черномырдин? Все это - истории большого предательства на государственном уровне. Погибли десятки тысяч людей в гражданской войне, в различных межнациональных конфликтах. Миллиарды долларов растворились на счетах чиновников, причинив огромный финансовый и нравственный ущерб нашей стране, намеренно сделаны огромные бреши в системе безопасности и обороноспособности государства. Касаться этих тем было смертельно опасно, а Лев Рохлин не то что касался, а предметно исследовал их. Встречался с людьми, выезжал в «горячие точки», чтобы проследить пути переброски оружия, боеприпасов и топлива, докладывал об этом с трибуны Госдумы. Вместе мы готовили депутатские запросы в ФСБ, Прокуратуру, МВД, в Совет безопасности, в Министерство иностранных дел, в Администрацию президента и даже за границу.

Рохлин был для меня не просто коллегой по депутатскому корпусу, не просто стал другом, с которым я разделил ответственность за выступления против правящего режима созданного им Движения в поддержку армии. Он был мне как брат, на которого я всегда мог положиться и за которого был сам готов идти в огонь и в воду.

Друг Илюхину, враг режиму

После той первой встречи-знакомства прошло полтора-два года. За это время Рохлин активно изучал секретные документы, материалы военных советов, справки специалистов, встречался с генералитетом Министерства обороны, выезжал в военные округа. И чем он глубже «копал», тем мрачнее становилась общая картина состояния дел в армии и на флоте. Он выступал в Госдуме, писал письма в разные инстанции и получал пустые ответы. Не выдержал и обратился к Верховному Главнокомандующему с просьбой принять его с докладом. Ельцин отмахнулся - не царское дело слушать про «оборононеспособность» государства. Тогда Рохлин пишет докладную в Совет Безопасности, где подробно расставляет все точки над «i». Безрезультатно - все занимаются «высокой» политикой. Следующая попытка пробить брешь в чиновничьем безразличии - личный разговор с председателем Правительства. Черномырдин выслушал Льва Яковлевича без интереса, документы взял и положил «под сукно». Все. Тупик. И Рохлин понял, что добровольно они слушать его не станут. Плевала власть на проблемы Вооруженных Сил, военных и настырного депутата из созданной ею самой фракции. Но генерал не тот человек, который молча утрется и отойдет в сторону. Он заставит себя слушать любой ценой. Тем более, ситуация для него предельно упростилась - враг определен. Дальше оценка обстановки, сил, средств, методов борьбы. Все, как в Боевом уставе, все, как на войне.

После того, как Ельцин с помощью денег олигархов с большим трудом вторично вскарабкался на трон правителя России, ему было совсем не до Рохлина. И тут, как гром среди ясного неба, прогремело Открытое обращение генерала к Верховному Главнокомандующему и военнослужащим. Оно было направлено в Кремль, мгновенно растиражировано газетами, цитировалось на радио и телевидении, из рук в руки передавалось военными. Такой дерзости от депутата из фракции власти не ожидали. 20 июня 1997 года - дата начала большого похода Льва Рохлина на президента России Ельцина и созданную им бюрократическую систему управления страной.

- Исходя из каких расчетов принимаются такие решения? - задавался он вопросом о предстоящем необоснованном обвальном сокращении численности армии в Обращении к Верховному Главнокомандующему и военнослужащим. И сам же отвечал: - Мы уверены, что из никаких. В таком случае имеете ли вы право, господин Верховный Главнокомандующий, со своим опытом в военной области, ничего не сделав за последние шесть лет для военной безопасности страны, укрепления Вооруженных Сил, принимать единоличные решения за весь российский народ, пренебрегая усилиями и лишениями его старшего поколения?

«Вы обрекли Вооруженные Силы на окончательное разрушение.

В чем же дело? Может быть, для России нет уже никакой потенциальной угрозы извне? Однако факты говорят о другом.

Не церемонясь с Россией, страны НАТО приняли решение на движение блока к нашим границам. Западом осуществляется прямой диктат в вопросах военно-политического устройства Европы, пренебрегаются интересы России.

На Дальнем Востоке, стиснутый своей территорией, огромными темпами развивается полуторамиллиардный великий Китай. Он буквально задыхается в ограниченном территориальном пространстве. При вашей политике и отношении к обороне страны Россия может лишиться Дальнего Востока и Сибири вплоть до Урала».

Рохлин предвидит грядущие социальные волнения в государстве и разоблачает режим, готовящий для себя полицейскую защиту от простого народа. Можно было бы согласиться с сокращением Вооруженных Сил, пишет он, если бы совместно с ними сокращались и другие силовые структуры. Но они не только не сокращаются, а растут. Они уже ни в чем не уступают Вооруженным Силам, а при сокращении армии будут значительно превосходить ее по численности. Россия превращается в полицейское государство. Режиму не нужна армия, так как она голодна, недовольна и неугодна Западу. Режиму нужны полицейские войска, которые подкармливаются в надежде на их поддержку при возможном выяснении отношений с недовольным народом.

Председатель Комитета Госдумы по обороне, боевой и авторитетный генерал обвинил президента в прямом нарушении Конституции Российской Федерации, в несоблюдении целого ряда законов - «Об обороне», «О статусе военнослужащих», «О ветеранах». И главное, Рохлин прямо заявил, что Ельцин несет персональную ответственность за развязанную войну в Чечне:

«Это произошло в то время, когда вы своим руководством довели армию до предела, а, приняв решение на применение войск, в последующем сдали армию. Это произошло тогда, когда в полках осталось по 5—10 солдат, а офицеры вместо солдат несли караульную службу и выполняли хозяйственные работы. В то время это казалось недопустимым и невозможным. Но последующая жизнь перекрыла любые представления. Когда прекратили выплачивать денежное довольствие военнослужащим, они вынуждены были по ночам охранять коммерческие ларьки и проституток, чтобы заработать на кусок хлеба, а те, кто не сумел приспособиться к новой жизни, - стреляться, не имея возможности прокормить семью.

Скоропалительность и необдуманность принятого решения не позволили армии перед началом войны в Чечне провести соответствующую подготовку. И это в условиях, когда в войсках вынужденно давно отсутствовала плановая боевая подготовка. Против наемников и зрелых мужчин вы бросили в бой восемнадцатилетних пацанов, многие из которых еще не держали оружия в руках. Увидев, что взять Грозный невозможно не только одним парашютно-десантным полком, как об этом заявлял «лучший министр обороны», но и большим числом неподготовленных полков, вы и ваши подчиненные продолжали гнать туда необученных солдат, по сути - пушечное мясо, которых сегодня призывали, а завтра они уже были в бою.

Этим мясом, потом и кровью тушился пожар в Чечне. Но, как и все другое, эта авантюра также закончилась крахом. Армия по вашему приказу срочно бежала из Чечни, оставив там на уничтожение целый полк пленных и все русскоязычное население. Погибли десятки тысяч невинных жителей и тысячи военнослужащих, а тысячи на всю жизнь остались калеками. Они безропотно выполняли ваш приказ, надеясь, в свою очередь, на вашу заботу.

Вы сдали свою армию, когда позволили средствам массовой информации поливать ее грязью во время боевых действий в Чечне.

Необученные мальчишки шли в бой и погибали, выполняя ваш приказ, не заслужив в своей стране ни поддержки, ни помощи. Назовите хотя бы одного солдата, посланного вами в Чечню и героически там погибшего, выполняя ваш приказ, которого знала бы вся Россия. К сожалению, страна не знает своих героев. Зато вся Россия знает наперечет чеченских боевиков и террористов».

Обращаясь к военнослужащим, своим братьям по оружию, продолжающим нести службу без средств к существованию в униженной и оболганной армии, генерал Рохлин сказал:

«Вам необходимо сплотиться. Для этого надо в каждой части провести офицерские собрания, на которых выработать законные требования и направить их Президенту, Правительству и Федеральному собранию РФ, в Верховный и Конституционный суды.

Руководство страны должно почувствовать ваше единство и понять, что вы, в отличие от него, не нарушали ни Конституции, ни законов, ни своих обязанностей и озабочены только сохранением армии, безопасностью и благополучием Родины. Но продолжающееся молчаливое игнорирование ваших законных прав, необъяснимое разрушение армии, военной науки и оборонной промышленности ставит вас в крайне тяжелое положение.

В этих условиях сорганизовывайтесь, выдвигайте лидеров на должности председателей офицерских собраний, требуйте выполнения своих законных прав. Не надейтесь, что кто-то вместо вас это сделает. В нашем единстве на пути противостояния разрушению армии - залогуспеха. Иначе армия погибнет».

Таких слов, которые произнес генерал Рохлин, ни армия, ни Россия из уст военного человека, находящегося во власти, никогда не слышала. Он не только назвал вещи своими именами, но, что главное, призвал военных сплотиться против режима.

Когда Рохлин писал строчки своего обращения к Ельцину, автор этих воспоминаний служил в армии, был военным журналистом, работал в печатном органе, ранее известном, как «Советский воин». Офицеры этого единственного в Вооруженных Силах литературнохудожественного журнала, как и офицеры, к примеру, штаба Московского военного округа, Таманской, Кантемировской дивизий или даже выведенного из Чечни 8-го гвардейского корпуса по полгода не получали зарплату, жили впроголодь и все время искали источник заработка. А за спиной у каждого - немалые годы службы. Конечно, власть проклинали, к министру обороны, бессовестно сочиняющему про мальчиков, которые «умирали с улыбкой на устах», уважения не испытывали, Ельцин же, взахлеб рассказывающий с телеэкранов про «снайперов», вызывал чувство тошноты. А тут еще в редакцию пришла разнарядка на сокращение офицерского состава по так называемым «организационно-штатным мероприятиям». Задумаешься тут о своем дальнейшем пребывании на службе. В этот момент мне в руки и попало Обращение Рохлина к военнослужащим и Верховному Главнокомандующему.

Читал его, не веря, что такой большой человек из Госдумы осмелился громко, на всю страну, сказать Ельцину в лицо то, о чем мы судачили в кабинетах. Читал и перечитывал, понимая, что сейчас или генералу «свернут шею», или он будет поднимать народ на организованное противостояние с властью. Просто так выкинуть из парламента генерала не смогут - слишком уж пост высокий да и имя известное. Неужели нас ждет очередная гражданская война, причем в самом сердце страны?

Сослуживцы, вызнав, что я надумал увольняться из армии, сказали: сподвижнику Рохлина генералу армии Игорю Родионову нужен пресс-секретарь. Оказалось, что не нужен. Зато пригласили в Госдуму к Рохлину. Генерала увидел на десятом этаже, где располагался Комитет по обороне. Он уже садился в лифт, и я вместе с ним зашел в кабину. Поехали вниз. Лев Яковлевич, окинув меня внимательным взглядом, сказал:

- Вот что, полковник, мне с тобой сейчас говорить некогда, улетаю в командировку.

Буду в регионах рассказывать людям о положении дел. Вернусь через две недели. Твоя задача подготовить пресс-конференцию. Найди зал, договорись с журналистами, ну, ты, наверное, знаешь, что надо делать. А позже и поговорим. Лифт остановился, Рохлин с помощниками двинулся к выходу. Потом генерал остановился и, обернувшись, снова обратился ко мне:

- Найди в Комитете Михеича, он тебе скажет адрес. Там тебе и стол будет, и телефон. Все, не подведи.

Утром я сидел перед телефоном в пустом подвальном офисе где-то за Белорусским вокзалом и составлял список информационных агентств, телеканалов и газет, куда надо позвонить. Пресс-конференцию решил проводить в Доме журналиста. Там меня знают как председателя Ассоциации военных журналистов России, а значит, и договориться будет проще.

Через две недели, 4 августа 1997 года, Рохлин вышел на трибуну конференц-зала Дома журналиста. Все триста мест были заняты пишущей и снимающей публикой. Камеры стояли везде, где только можно приткнуться. Иностранная пресса, наши, приезжие из глубинки корреспонденты находились в возбуждении. Выслушав непривычные для военного человека слова о несогласии с действиями Верховного Главнокомандующего, засыпали вопросами. Три часа не отпускали генерала. Когда пресс-конференция закончилась, Рохлин пожал мне руку и сказал:

- Через неделю летим опять. Надо будет охватить регионов двадцать. Лучше тридцать. Летишь со мной. Готовься.

Я с удивлением обнаружил себя в гуще событий. В привычной для военного обстановке постоянного цейтнота. Был командир, за которым хотелось идти. Были товарищи, с которыми объединяла опасность и большое государственное дело. Был враг. Не такой, каким мы его чертили в военном училище и академии на картах синим цветом, но тоже совершенно реальный, за плечами которого огромный тоталитарный механизм.

Вылетали из Быково на Як-40. Самолетик уютный, оборудованный несколькими диванами и креслами. Не рейсовый. Оказалось, что дали его Рохлину генералы от оборонки, увидевшие во Льве Яковлевиче, его боевом настрое надежду на восстановление загубленной промышленности. Пролетали в сутки два, а иногда и три региона. Программа жесткая - приземлились - ив зал, к людям, уже ожидавшим генерала. После двухчасового общения Рохлина с пришедшими на встречу переходили к разговору с активом о создании первичной региональной организации Движения в поддержку армии, назначении руководителя. Тут же передавалась необходимая литература.

Бывало, что власти отказывались принимать самолет. Прилетаем, а пилотам сообщают, что полосы заняты. Генерал дает команду: «Сажайте на грунт!». Несколько напряженных минут, тряска по ухабам, вопросительный взгляд на Рохлина, его уверенный поворот головы - рулежка и спуск по трапу на траву. К самолету через пустые взлетно-посадочные полосы едут машины встречающих.

Кстати о встречающих. Парадокс на парадоксе. Рохлин - один из лидеров фракции «Наш дом - Россия». Принимают по этикету. В аэропорт приезжали, как правило, заместитель губернатора, руководитель местной партийной организации НДР, начальник военного гарнизона, он же командир соединения, какие-то чиновники. Тут же дожидается первый секретарь обкома КПРФ и несколько активистов, здесь же представители Союза офицеров, Союза советских офицеров, монархисты, черносотенцы, военные, решившие связать себя с Движением Рохлина. Все друг на друга смотрят искоса, все, как говорится, из разных лагерей, зачастую в состоянии холодной войны. Позже, если здесь запланирован ужин, вся эта пестрая команда садится за накрытый стол. Две-три рюмки - и разноголосица, сведение счетов прекращаются. Все дружно клянут Ельцина, Чубайса, Березовского, Татьяну Дьяченко, Грачева и тех, кто не дает народу нормально жить. Улетаем, а люди зачастую уже контакты наладили, какие-то планы совместные строят -объединил их Рохлин общим видением проблем.

Генерала безоговорочно поддерживали на местах все оппозиционные организации. Особенно было важно, что везде помогала Компартия. Рохлин лично побывал в 43 регионах, ак 20 сентября 1997 года, когда в Парламентском центре состоялся Учредительный съезд Общероссийского движения «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки» (ДПА), в составе организации уже было 68 отделений. На съезде присутствовало более двух тысяч человек. В своем докладе Рохлин вспомнил июльское Обращение к Верховному Главнокомандующему, которое фактически дало старт рождению мощнейшей волны народного протеста. «В этом документе была не только моя личная позиция, - сказал он. - Обращение отражает позицию всех патриотов Вооруженных Сил и России. И поскольку президент и его правительство продолжают придерживаться курса на разрушение армии и оборонной промышленности, мы объединяем свои силы и создаем Движение».

Вот тут, в докладе Рохлина, и прозвучали совершенно новые, ранее отсутствовавшие в Обращении слова:

«По нашему глубокому убеждению, президент уже сейчас, анев 2000 году, должен уйти в отставку». Задачу перед собравшимися генерал поставил конкретную -конституционными действиями поднять народ на мирные акции протеста и заставить Ельцина сложить с себя полномочия президента Российской Федерации. «После его отставки в кратчайшие сроки следует создать коалиционное правительство народного доверия. Это правительство должно решить две задачи: обеспечить действительно свободные выборы нового президента, принять необходимые экстренные меры по использованию сырьевых, энергетических ресурсов, производственного потенциала в национальных интересах и прежде всего для немедленного повышения уровня жизни народа, в том числе и военнослужащих».

На съезд были приглашены многие депутаты и политические деятели. Когда на трибуну вышел Жириновский, зал загудел, и Рохлину пришлось делегатов даже одернуть. Зато лидера коммунистов России Зюганова встретили аплодисментами. Сразу стали понятны политические приоритеты. Да и Геннадий Андреевич разделял взгляды собравшихся.

- Мы должны прямо сказать, что власть ведет против страны преступную политику, -отметил он. - И если честно посмотреть в глаза, а мне кажется, генерал Рохлин сказал сегодня об этом честно, - у страны нет сегодня президента. Есть главарь, который, по сути дела, возглавляет режим, не выражая волю ни избирателей, ни народа. Сегодня в стране нет и Верховного Главнокомандующего. Сегодня есть человек, который уничтожает свою армию, не считаясь ни с чем.

Слова Рохлина, Зюганова, экс-министра обороны Родионова, рубящего с плеча Макашова и многих других военных патриотов были приняты на ура. Все понимали, что новое Движение не обрадует режим, и нам будут чиниться самые жесткие препоны. Никто добровольно власть не отдаст, политический строй не изменит, источники миллиардных состояний в руки народа не передаст. Впереди нас ждала большая война.

Так рождалось Движение.

Вспоминает Владимир Ефимович Морозов, генерал-майор в отставке, первый заместитель председателя Движения

- Я помню, как живо отреагировали все генералы и офицеры на обращение Льва Рохлина к Верховному Главнокомандующему Вооруженными Силами России и военнослужащим. Стало ясно, что вот сейчас каждый из нас должен определить для себя, как жить дальше. Или попрежнему смотреть, как Ельцин разрушает страну и армию, или вместе с председателем Комитета Госдумы по обороне попытаться прекратить эту вакханалию. В первом случае можно делать вид, что ничего не произошло, и дальше убаюкивать свою совесть. А можно по призыву генерала встать в строй патриотов в военной форм. Для меня выбор был очевиден. Я - с Рохлиным.

Уже при первой встрече Лев Яковлевич определил направление работы. «Нам не нужна такая власть, - говорил он. - Сменим ее - спасем страну, спасем армию и флот».

После Учредительного съезда работа ДПА приняла яркий оппозиционный характер. Призывы Рохлина находили отклик в разных уголках страны. Военнослужащие, у которых боевой генерал вызывал уважение, внимательно следили за его выступлениями, изучали документы Движения, передавали их из рук в руки. За Рохлиным пошли шахтеры, некоторые организации на предприятиях коллективно вступали в ДПА. В ответ Кремль делал предупреждения и внедрял в организацию провокаторов и информаторов. Власть боялась, что за генералом могут выступить воинские части. Против народа и патриотически настроенных военных начали готовить «придворные» войска Московского военного округа и МВД. В этих условиях Рохлин принял решение созвать 2-й съезд ДПА, и 25 декабря 1997 года Движение было преобразовано из общественного в политическое.

Работа штаба Движения шла днем и ночью, без выходных и отгулов. Сам Рохлин без устали объезжал войска, встречался с видными военачальниками, общественными деятелями, оборонщиками. Мы старались выпускать листовки, газеты, видеоролики, которые систематически направляли в регионы, где наши представители разносили их по организациям, передавали в средства массовой информации. Создали Общероссийский штаб протестных действий, который возглавил член Исполкома движения Виктор Иванович Илюхин. Кроме него в Исполком входило еще несколько председателей Комитетов Госдумы - по делам ветеранов - В. Варенников, по промышленности, строительству, транспорту и энергетике - В. Гусев, по конверсии - В. Костин. В работе участвовали известные военные - А. Макашов, В. Ачалов, Ю. Панкратов, консультировали лидера ДПА популярный в разведке человек Л. Шебаршин и многие другие, чьи имена и сегодня называть еще нецелесообразно.

Кремль пытался «купить» генерала, предлагал большие деньги, высокие должности в Министерстве обороны и за рубежом, лучших врачей и для него самого (после ранения в Чечне у него не заживала нога), и для его больного ребенка. Не сумев уговорить Рохлина отказаться от оппозиционной деятельности по-хорошему, режим решил дискредитировать его в глазах общественности. Выводя свое соединение в Волгоград, он приказал распилить искореженные на захваченном им чеченском аэродроме самолеты Л-39, и отправил лом в свой гарнизон. Командиру корпуса решили приписать спекуляцию цветными металлами в целях личного обогащения. Однако вскоре выяснилось, что на вырученные деньги были куплены квартиры и безвозмездно переданы многодетным вдовам погибших офицеров. Этот факт еще больше поднял авторитет генерала в глазах российского общества.

Партия и фракция «Наш дом - Россия» сделали все, чтобы генерал добровольно отказался от членства в этой организации. Это не стало для него значимым событием, отношения с «партией власти» были хуже некуда. Зато крепли связи с коммунистами. 19 февраля 1998 года председатель ДПА вместе с лидером Народно-патриотических сил России Г. Зюгановым подписал соглашение о координации действий. Возможно, это ускорило ход важных событий. Оказавшись депутатом, не входящим ни в одну из парламентских фракций, Рохлин тут же лишился поста председателя Комитета по обороне. Но, несмотря на это, он не отчаялся, его политическая активность значительно возросла. «Мне стало проще, - говорил он. - Не надо отвечать за Комитет, у меня теперь руки развязаны».

Накал противостояния с Кремлем нарастал. Генерал лично встретил шахтеров на вокзале и, несмотря на грозные предупреждения замминистра юстиции Павла Крашенинникова, проводил их на Горбатый мост. Шахтеры под стенами Белого дома расставили палатки и встали в многомесячный пикет. Рохлин там часто бывал. Приходили они «стучать касками» и в Государственную думу - вначале с чисто экономическими требованиями, а потом и с политическими. 6 апреля 1998 года по инициативе Льва Рохлина и Виктора Илюхина был сформирован штаб по подготовке импичмента президенту России и международного суда в Гааге. В Волгограде начались волнения в корпусе Рохлина, и военная прокуратура, контрразведка высадили в воинские части большой десант - пошли допросы, велись следственные действия, вооружение опечатали, выставили охрану. Власти посчитали, что бывшие подчиненные генерала могут пойти на поддержку любимого командира. Этого не случилось. Зато в Москву двинулись казаки, представители ветеранских организаций. Мятежный депутат в погонах поднял в стране большую волну протеста, был непредсказуем и опасен для режима. Предвосхищая критический для Кремля разворот событий, в ночь со 2 на 3 июля 1998 года генерал был убит. Оппозиционное движение России потерпело невосполнимую потерю».

Из книги Михаила Полторанина «Власть в тротиловом эквиваленте»

«Рохлин задумал создать протестное «Движение в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки» (ДПА) - искал сподвижников среди известных политиков-государственников. В его кожаной папке лежали черновые наброски Декларации ДПА, воззваний, уставных документов. Он хотел, чтобы я вчитался в них повнимательнее и привел в надлежащий вид. И еще он хотел, чтобы я стал членом ДПА.

.Рохлину я сказал:

- Я офицер запаса, командир артиллерийской батареи, но официально вступать в ДПА не намерен. Это нецелесообразно, это может повредить делу. Потому что многие помнят меня как человека из команды Ельцина и начнут подозревать ДПА в связях с Кремлем. Они же не знают наших отношений с президентом. Но я за ДПА и буду помогать вам всем, чем могу. Я к вашим услугам!».

«Готов ли Рохлин использовать ДПА как трамплин для избрания в президенты России -сторонников у него набралось бы достаточно? Страна нуждалась в своем де Голле. «Ни при каких обстоятельствах, ради такого не стоило разводить бодягу с Движением» - это была твердая позиция генерала. (Да и кто бы дал ему возможность хотя бы зарегистрироваться кандидатом!) После убийства Льва Яковлевича борзописцы от олигархата врали обществу: он задумывал военный мятеж, чтобы самому занять кремлевский трон и стать диктатором. Говорю как на духу: это совсем не так. Рохлин вообще не помышлял о политической карьере (прикипел к армии) и деспотическими замашками не отличался - диктаторы не берегут так жизнь своих солдат, как это делал генерал на Чеченской войне».

«Рохлин согласился, что члены ДПА должны располагаться на двух уровнях. На первом - это открытое политическое движение, где собраны офицеры запаса, родители солдат срочной службы, казачество, интеллигенция, рабочие, шахтеры, моряки. Они участвуют в демонстрациях и других уличных акциях, не опасаясь «топтунов». А на втором, как бы подпольном уровне - это тайная группа верных соратников из действующих генералов Минобороны, МВД, ФСБ и действующих командиров войсковых подразделений. Им нельзя засвечиваться на публике, чтобы сразу не угодить под ельцинский нож. Они должны контактировать только с лидером ДПА и готовить к общей операции свои участки.

К моему удивлению, среди действующих генералов и командиров войсковых частей нашлось немало решительных патриотов, готовых постоять за страну. После убийства Льва Яковлевича перепуганный Ельцин был вынужден провести массовую чистку командного состава «по площадям»: под нож попали причастные и непричастные.

«Семью» ненавидели - что естественно! - те, у кого высасывал кровь этот спрут. Но даже некоторые попутчики Кремля не прочь были помочь генералу положить конец затянувшемуся «царству троглодита». С одним знакомым банкиром я договорился о выделении для нужд ДПА крупной суммы. Поехали с Рохлиным в банк.

- Лев Яковлевич, - сказал я ему по дороге, - не раскрывайте полностью карты. Черт знает этих банкиров, вдруг в Кремль настучит. Скажите, что деньги нужны на газеты, боевые листки - на пропаганду идей ДПА. Кофе, французский коньяк, полутемная комната, обнюханная секьюрити, - все по западному стандарту. И приветливый хозяин, российский Ротшильд, без всякой фанаберии, с интересом взиравший на мятежного генерала. Рохлин изложил ему версию с пропагандой идей, которую мы обговорили в машине.

- Что вы мне голову морочите - боевые листки, газеты, - завелся банкир. - Не для того генералы объединяются. «Семья» всех подняла против себя - какие еще призывы нужны?.. Вы мне прямо скажите, сколько вам надо средств на гранатометы, на снайперские винтовки, на автоматы, на взрывчатку, чтобы поднять до неба кортеж. Я дам.

- Мы не террористы, - сказал ему Рохлин, - у нас легальная зарегистрированная организация. Мы пользуемся другими методами».

«Страна кипела. 23 февраля 98-го ДПА вывело на Лубянскую площадь больше двухсот тысяч человек. Рохлин сказал с трибуны, что Ельцина больше нельзя оставлять у власти. Кремль не решился посылать омоновцев разгонять митингующих. Но к следующему разу дубинки готовились (и Рохлин эту информацию имел).

А в следующий раз - в конце лета - генерал с командой намеревались вывести на улицы еще больше людей - приезжие шахтеры должны были занять места на Горбатом мосту и вокруг Белого дома. Требование: отставка президента и правительства.

И как только омоновцы с дубинками начинали выдвигаться на позиции для атаки, в Москву вводились войсковые части. Министр обороны с другими ельцинистами отсекались от управления, командующие округов симпатизировали замыслам ДПА. А войска вводились для защиты народа от произвола властей и беспредела ментов.».

В продолжение темы нельзя не процитировать еще одну выдержку, но теперь из книги «Тяжелые звезды». Ее автор - генерал армии, бывший министр МВД Анатолий Сергеевич Куликов, отправленный в отставку вместе с правительством В. Черномырдина. Рохлин и подчиненные Куликова в Чечне систематически выполняли совместные боевые задачи, и между генералами наладились доверительные отношения. Вот, что пишет А.С. Куликов:

«Уже после моей отставки - в конце апреля 1998 года - Лев Рохлин неожиданно позвонил мне на дачу и попросил разрешения встретиться. Я охотно согласился, и мы, как только он приехал, зашли в охотничью комнату. Сразу же бросилось в глаза, что Рохлин несколько возбужден, как бы наэлектризован. Без всяких вступлений он задал прямой вопрос: «А.С., как вы думаете, если армейские части войдут в Москву, будут ли внутренние войска этому препятствовать?» Вот так - не открывая никаких планов, буквально с порога. Но в этих словах было нечто, что заставило меня отнестись к его словам более чем серьезно: не тот человек Рохлин, чтоб пугать меня словесной пургой. Не те у нас с ним отношения. Значит, что-то произошло. Значит, что-то заставило его примчаться ко мне на дачу за неким советом, который нужен ему позарез.

Что ж, высказал то, что думал. Выдержал его тревожный взгляд и ответил твердо: «Лева, если речь идет о вооруженном мятеже или о попытке устранения нынешней власти с помощью Вооруженных Сил, то скажу тебе прямо - эта идея не имеет никакой перспективы, кроме перспективы гражданской войны. Я уже не говорю о том, что тебе самому придется ответить за это, и ты должен помнить, что от тебя в таком случае будут зависеть тысячи, а быть может, десятки и сотни тысяч человеческих судеб. И сам я -убежденный противник таких методов, и тебе их использовать не советую».

Надо сказать, что буквально за день до нашей с Львом встречи прошла информация о том, что часть военнослужащих, в том числе командир Волгоградского армейского корпуса, которым ранее командовал сам Рохлин, отстранены от должности. Кажется, упоминались еще кто-то из его заместителей и офицеров командного состава. Поэтому спросил напрямик: «Не в этой ли связи происходят отставки?..». Лев нехотя согласился: «Да, наверное, в этой.».

Детали были мне неизвестны, но и того, что я слышал, оказалось достаточно, чтобы связать в единое целое и визит Рохлина ко мне, и некие события, взбудоражившие 8-й гвардейский корпус. Не стану утверждать, что именно об этих, некогда подчиненных ему армейских частях, говорил Лев, когда упоминал «поход на Москву», однако не было у меня и причин отметать эту версию целиком. Был со Львом откровенен: «Но ты же сам себя подставляешь!!!». На это он среагировал так, как это свойственно именно публичным политикам: «А.С., я абсолютно ничего не боюсь. И если меня арестуют, это только придаст мне политический вес, и он пригодится на перспективу».

С этим я никак не мог согласиться и принялся его убеждать: «Да, Лев, я знаю тебя как смелого и храброго человека. Но в данном случае ты должен думать не о себе, а о тех людях, которых ты поднимешь. Я не сомневаюсь - ты можешь их поднять, вот только последствия твоего шага могут оказаться для них трагическими, а никакого результата не будет».

На эти слова он ничего мне не ответил, но я понял, что он крепко задумался».

Сейчас уже известно, что 8-й общевойсковой гвардейский корпус, которым до ухода в Госдуму командовал Рохлин, был в спешном порядке расформирован. Часть офицеров уволена, а часть разбросана по дальним военным гарнизонам. Но те, кто работал в это время с генералом в ДПА, считают, что Лев Яковлевич как талантливый военачальник не мог планировать «поход на Москву» частей собственного корпуса.

Во-первых, Волгоград по понятным причинам был в зоне особого внимания военной контрразведки, и любые замыслы личного состава тотчас бы стали известны в штабе округа и в Кремле. Поэтому воинское соединение было расформировано «на всякий случай», допросы же «неблагонадежных» ни к чему не привели. Следствие со временем было прекращено.

А во-вторых, гнать личный состав и боевую технику через полстраны в столицу - это сумасшествие. Ни своим ходом, ни по железной дороге сделать это невозможно. Рохлин был прекрасным тактиком и стратегом, что само по себе отвергает участие 8-го общевойскового корпуса в планируемом генералом политическом противостоянии.

Тем не менее у страха глаза велики. Кремль предчувствовал, что опасность исходит именно от Рохлина. И потому, судя по многим «утечкам», предпринимал решительные меры. Вплоть до самых крайних. Вот, что пишет об этом Михаил Полторанин в упомянутой ранее книге:

«.Не могу ручаться за достоверность фактов: за что, как говорится, купил, за то и продаю. Но утаивать последний разговор с генералом не имею морального права. Пусть он даже воспринимается как предположение.

Лев Яковлевич сказал, что, по информации его агентов из службы безопасности «семьи», четверка в составе Бориса Ельцина, дочери-имиджмейкера Татьяны Дьяченко, руководителя администрации Валентина Юмашева и зама руководителя Александра Волошина обсуждали варианты устранения лидера ДПА. Любые решения -автокатастрофа или пуля снайпера в людном месте - посчитали неприемлемым, опасным для власти. Нужно организовать хитрую бытовую загогулину, чтоб была с «изюминкой».

Кому поручить?

Рассматривали кандидатуру зама руководителя администрации Евгения Савостьянова. В свое время он был начальником управления КГБ по Москве и Московской области. Вертели так и эдак - отклонили. Психологически не готов. Набрался правозащитного мусора, работая с Андреем Дмитриевичем Сахаровым и Гавриилом Поповым, а в КГБ его занесло случайным порывом ветра. Демократ и чистоплюй.

Татьяна Дьяченко с Юмашевым сказали Ельцину, что есть подходящий человек с хорошей выучкой - Тихий. Таким псевдонимом (Рохлин до разговора со мной не вычислил его) они нарекли другого кремлевского чиновника. «У него холодные глаза и холодный рассудок». Работайте, сказал им Ельцин, сделает - рассчитаемся. Если надо, пусть подключит грушников.

- Я не остановлюсь, успеть бы, - сказал генерал. На том мы с ним и расстались».

Из воспоминаний Виктора Ивановича Илюхина:

- Накануне, 2 июля, вечером, у меня в кабинете мы обсуждали тактику действий по блокированию Москвы силами оппозиции. Разложили карту, перебирали магистрали, которые надо перекрыть, чтобы в город не пропустить полицейские силы, остающиеся на стороне президента. Рохлин настаивал, что блок-посты следует выставлять на магистралях, ведущих к местам дислокации частей МВД. Получалось, четыре, максимум шесть шоссейных дорог. Я был этим не удовлетворен и доказывал, что силы сторон окажутся неравны, наши посты в худшем случае сметут и будут жертвы. В лучшем -просто обойдут параллельными путями, так хоть люди не погибнут. Ничего не решив, запланировали встретиться опять у меня в кабинете завтра пораньше, часов в 8 утра, чтобы до пленарного заседания успеть продолжить обсуждение. Я поехал домой. Рохлин -на дачу к застолью в честь дня рождения сына.

Утром вместе с несколькими близкими товарищами уже собрались в кабинете, когда прозвенел телефон на моем рабочем столе. Сообщили страшное - Лев Яковлевич застрелен на даче. Там уже работает следственная бригада прокуратуры. Тамара Рохлина задержана и подозревается в убийстве мужа. Я вместе с руководителем аппарата комитета Евгением Чугановым срочно выехал туда.

Что там увидел? Сломленную горем супругу, мертвого друга, бывших коллег по прокуратуре, заранее определивших виновника и «бытовую версию». Два отверстия от пули - один в висок спящего на втором этаже, другой на первом этаже под потолок.

Гильза валялась на полу, и по ней ходили, не стремясь для экспертизы зафиксировать, где она лежит.

Разрешили переговорить с Рохлиной. Я спросил, как же так, Тамара Павловна, что случилось? В ответ - все не очень внятно. Понятно, стресс.

Подумалось тогда, кто следующий? Но эту подленькую мысль пришлось отогнать сразу. Если все время об этом думать, можно руки опустить. А ведь столько начали дел! Импичмент президенту, идет уже сбор подписей. Движение в поддержку армии на подъеме и готовится к выступлению. По стране поднята огромная волна протеста, если не мы сейчас, все равно народ заставит Ельцина уйти. Совместное расследование ряда очень важных преступлений режима, их надо завершить и передать в правоохранительные органы. Вот только ответственны ли сегодня они? Скуратовых, Катышевых в прокуратуре раз, два и обчелся. Это честные и порядочные люди. За других не ручаюсь.

Из книги-дневника «Записки красного профессора» Бориса Сергеевича Хорева, сподвижника Льва Рохлина, крупнейшего ученого, доктора географических наук, почетного профессора МГУ им. М.В. Ломоносова, сопредседателя Общества «Российские ученые социалистической ориентации»:

«4.07. Вчерашний день отбросил страну далеко назад: ночью, в 4 утра, убит Рохлин. Будто бы выстрелила жена (Тамара), мол, в пьяном виде, нервнобольная. Не верю.

В 8.30 я был в кабинете Илюхина на заседании штаба протестных действий. Примерно в 9 часов поступило сообщение. Весь день провел в Думе. Вечером штаб принял специальное заявление.

Было сумбурное заседание ДПА.

. Сегодня весь день идет дождь, даже природа оплакивает Льва. Такого удара - на взлете - мы не ожидали. Значит, нам не везет.

Очень, до боли жалко Льва. Другого такого не найти. Это - раз в столетие. Не все это понимают.

.Итак, вчера была поистине черная пятница - 3 июля 1998 года. Лично у меня рухнули все надежды на победу при жизни. И хотя верю в «классику» рабочего движения.

Илюхинский штаб только-только развернулся - числа с 22/VI, а «устаканился» с 29/VI (приняты заявление штаба и утверждена структура), и тут, бац, гибель Рохлина!

8.07. Вчера, 7/VII, хоронили Рохлина. К траурному катафалку в Доме офицеров Московского военного округа в Лефортове люди шли 4,5 часа! Даже газеты написали: десять тысяч, а по мне так все сто.

Вспоминает Игорь Михайлович Братищев, депутат Госдумы 1-го и 2-го созывов, доктор экономических наук, профессор, академик PATH, член исполкома ДПА

- Убийство Рохлина - это потеря всего левопатриотического движения. Это был выдающийся, харизматичный, волевой, решительный и втоже время обаятельный и сердечный человек. Испытал в жизни много, на войне был успешен, но потерял здоровье. Делал шунтирование сердца, на нервной почве не заживали раны, часто ездил в госпиталь на перевязки. Чутко реагировал на изменение политической обстановки. Когда понял, что Ельцин ведет Россию и армию в тупик, отсиживаться на депутатской должности не стал, начал угрожать президенту и создавать Движение в поддержку армии. Попросил меня принять в этом участие. Моя задача заключалась в укреплении контактов ДПА с депутатами Госдумы и членами Совета Федерации, с губернаторами. Его цели разделяли многие и негласно помогали, чем могли.

Хоронила Рохлина вся Россия. Народу было очень много. Ни Дом офицеров МВО, ни Троекуровское кладбище столько людей, пришедших проститься, не видели, это точно. Офицеры и генералы в форме, без фуражек шли за гробом, стояли молча, сжимая кулаки, а дождь смывал предательские слезы. Обстановка была тяжелой, душераздирающей. Мы потеряли самого близкого друга.

На следующий день, 8 июля, собрали III Чрезвычайный съезд ДПА. Еще перед похоронами нашли возможность с Исполкомом собраться, ходили совещаться с Геннадием Андреевичем Зюгановым, определялись с будущим руководителем Движения. Выбор был большой. Готовы и хотели возглавить организацию бывший министр обороны Игорь Родионов, бывший командующий ВДВ и заместитель министра обороны Владислав Ачалов, генерал-полковник и депутат Альберт Макашов. Рвался перехватить руководство еще один известный всем нам молодой провокатор с криминальным прошлым, суть которого Рохлин знал, но от себя не гнал (зачем, пришлют нового, которого мы не знаем, говорил генерал). Но посовещавшись в малом кругу, приняли единогласное решение -избрать Илюхина. Такое настроение было и у большинства членов Исполкома ДПА, экстренно приехавших делегатов съезда.

Съезд вел я, шел он в закрытом режиме - журналисты толпились на улице. Выступающих было много, говорили горячо, Виктора Илюхина избрали почти единогласно - голосованием против него выдали себя провокаторы и «засланные казачки». Илюхин объективно был вторым лидером ДПА, возглавлял штаб протестных действий, замыкал на себя не только армейских товарищей Рохлина, но и спецслужбы.

Тут же решили начатое генералом дело продолжить, от уставных целей и задач не отклоняться.

Рохлин готовил массовые выступления. Со многими трудовыми коллективами контакты остались, а с военным руководством, которые замыкались непосредственно на Льва Яковлевича, были утрачены. Выходить без поддержки армии против вооруженных до зубов омоновцев и войск МВД было самоубийственно - только людей подставить. Пока проводили ревизию наличных сил, революционная волна пошла на спад.

Мы потеряли не только Рохлина, но и момент, когда народ был готов выступить по призыву генерала.

И все же Движению повезло, что знамя из рук Рохлина подхватил именно Виктор Иванович. Он мыслил трезво, когда надо - действовал стремительно, если позволяла обстановка - вел организационную и просветительскую работу масс, был непримирим к антинародному режиму, давал ему принципиальные оценки. Вот и на следующий день после избрания Илюхина председателем ДПА вышло его обращение к гражданам России «Мы готовы к борьбе и победе». Он писал: «Мы потеряли Л.Я. Рохлина. Нам предстоит продолжить борьбу за возрождение армии, оборонной мощи великой державы, достоинство человека. Вот почему первоочередной задачей Движения становится политическая борьба за удаление от власти Ельцина и его окружение. Пришло время борьбы. Будем мужественны и сильны. Победа будет за нами!».

И в этот же день, 9 июля 1998 года, он направил Открытое письмо президенту России Б.Н. Ельцину. «Вы и ваше правительство не способны вывести Россию из исторического тупика, в котором она оказалась вследствие компрадорской реформаторской деятельности и прямого предательства ее исторических традиций. В народе не осталось и капли доверия к вашему курсу, поставившему страну на грань общенациональной катастрофы. Настал час, когда надо предстать перед лицом Истины, признать трагедию случившегося и во имя возможного и неизбежного спасения России отречься от власти. На небе Бог, на земле Россия! Помните об этом».

Что же в ответ? «Не уйду, я никуда не уйду! Не отрекусь!». Эти слова Ельцин повторил несколько раз и в разное время. Президент думал, что с убийством Рохлина народ успокоится и разойдется по домам. Но на место генерала пришел прокурор, который не военной атакой, а методичной повседневной работой будоражил умы граждан и обнажал перед обществом преступную сущность правящего режима.

Вспоминает Юрий Иванович Панкратов, генерал-лейтенант в отставке, руководитель Московской организации ДПА, член Исполкома Движения

- После иезуитского убийства генерала Льва Рохлина и избрания Виктора Илюхина лидером Движения в поддержку армии ДПА активно участвовало не только в протестных действиях, но и вместе с фракцией Госдумы КПРФ готовило процесс по подготовке отрешения Ельцина от должности президента. Известно, что «запустить процесс» не дали 17 голосов и «оппозиционная» фракция Жириновского. Несмотря на то, что «царь Борис» остался еще на какое-то время в Кремле, его политическая карьера была разрушена окончательно. И в этом Рохлин, Илюхин, коммунисты страны и простой народ сыграли главную роль.

Когда на смену Ельцину пришел его преемник, мы продолжили свою деятельность, несколько подкорректировав формы и методы борьбы против разрушения Вооруженных Сил и экономики России. Движение расширяло свое влияние. Мы укрепляли связи с дружественными организациями, отрабатывали тактику и стратегию совместных действий. Илюхин выезжал проводить семинары с активом ДПА, на встречи с военнослужащими в Нижний Новгород, Оренбург, Тамбов, Астрахань, Волгоград, Ижевск, Козельск, побывал в Таманской и Кантемировской дивизиях, в воинских частях Тульского, Рязанского гарнизонов, в Подмосковье и Санкт-Петербурге.

Большим и важным для нас делом стала установка памятника Льву Рохлину.

Обратились к известному скульптору - патриоту и общественному деятелю Вячеславу Клыкову. Вместе утверждали композицию, подбирали наиболее выразительный материал.

Виктор Иванович Илюхин лично искал источники финансирования, помогали нам и простые граждане, присылали деньги военные, ветераны, пенсионеры. Спустя год после смерти генерала памятник был открыт.

Исполком еще в 2000 году создал Координационный совет военно-патриотических организаций, куда вошли руководители ДПА, Всероссийского офицерского собрания, Союза советских офицеров, Союза офицеров, Советов ветеранов большинства видов Вооруженных Сил СССР, ряда Центральных и Главных Управлений МО СССР, представители ветеранских организаций Погранвойск СССР. Виктор Иванович Илюхин передал руководство Центральным штабом протестных действий Компартии России, с которым мы активно все последующие годы сотрудничали. Совместными усилиями нам удалось сорвать проведение натовских учений «Торгау-2006» в Нижегородской области. Были проведены Марш бесквартирных офицеров, массовые «походы» на Останкино, которые заставили ряд телеканалов предоставлять эфирное время для выступления лидеров оппозиции. И то, что на экранах телевизоров граждане слышат мнения Геннадия Зюганова, лидеров и депутатов КПРФ, - в этом тоже есть немалая заслуга ДПА и лично Виктора Илюхина.

По инициативе лидера Движения в поддержку армии был организован и проведен Общероссийский сбор офицеров-патриотов Отечества. Это представительный форум, на котором присутствовали ветераны и действующие военнослужащие из 60 регионов страны. Участники сбора выразили недоверие Верховному Главнокомандующему Вооруженными Силами России президенту В. Путину, потребовали привлечь к уголовной ответственности министра обороны за невыполнение законов о социальной защите офицерского состава.

Исполком ДПА последовательно выступает против «реформирования» военного ведомства гражданскими «варягами», уничтожения ими военных училищ и военных академий, перевода военных вузов из Москвы на периферию, распродажи имущества, недвижимости и земель Министерства обороны. Мы жестко выступили против замены министром А. Сердюковым военных должностей на гражданские. Направляли свои протесты президенту Д. Медведеву. Однако курс на разрушение армии и флота, унижение военных и ветеранов, который задал еще Б. Ельцин, остается неизменным. И это заставляет нас «не складывать оружие», а продолжать активно противостоять разрушительной деятельности нынешней власти. Даже после смерти второго председателя Движения в поддержку армии цели и задачи ДПА остаются прежними. Мы хорошо помним наказ Льва Яковлевича Рохлина - «Россия погибнет, если за нее не бороться!».

Как спорили... душа и сердце

Иногда недоброжелатели говорили про Виктора Ивановича: какое он имеет отношение к военным? Дескать, прокурор, армию не знает. А еще говорили, что Илюхин во главе Движения - это проект КПРФ, обеспокоенной тем, что после смерти Рохлина это политическое движение уйдет из-под влияния партии. Словом, много грязи лили, хотели вбить клин между ДПА и Компартией, между самой организацией и ее новым лидером.

Не удалось. Во-первых, потому, что процентов девяносто членов организации -последовательные сторонники Компартии. И хотя Движение является надпартийной структурой и в него может вступить любой гражданин страны, но по своей сути ДПА скорее «красное», чем бело-сине-красное. Цветам российского флага военные всегда предпочитают алый стяг Победы.

А во-вторых, как можно Илюхина отрывать от Компартии, если он сам сознательно вступил в КПСС, защищал ее от провокаций Гдляна и Иванова, отстаивал в Конституционном Суде, участвовал в ее возрождении, стал членом Центрального Комитета. И, работая в интересах НПСР, представлял партию коммунистов в ДПА, близко сошелся с Рохлиным, разделял с ним ответственность за спасение России и ее Вооруженных Сил. Не стало генерала - взвалил на себя все его дело. Профессиональному юристу, прокурору пришлось проникнуться военной тематикой и стать среди армейских и флотских людей совершенно своим человеком. Скажем больше - он стал их лидером.

Это лидерство его ко многому обязывало. Он разрывался между делами по подготовке импичмента Ельцина и работой в Движении. Последнее, по статусу являясь политическим, могло и должно было, по мнению многих авторитетных соратников генерала Рохлина, участвовать в предстоящих в 1999 году выборах в Государственную Думу.

Конечно, одно другое не исключает, если бы не создавшееся противоречие положений. И перед Виктором Ивановичем встал серьезный вопрос: как поступить? С одной стороны, Илюхин - член ЦК КПРФ, а с другой - избранный лидер массового общероссийского Движения, желавшего поквитаться с режимом на политической арене парламента страны. Получалось так: вести ДПА на выборы - значит, фактически отбирать голоса электората у коммунистов. Не вести - значит, обмануть коллективные ожидания десятков тысяч ветеранов Вооруженных Сил, поручивших ему отстаивать их социальные интересы и бороться с развалом армии, флота и оборонной промышленности. Неразрешимая дилемма. Противоречие единых интересов. Тупик большого выбора. Как угодно назови, а принимать решение требовалось.

На прошлых выборах, во вторую Думу, Илюхин был в лидерах федерального списка и одновременно шел по одномандатному округу в своей Пензенской области. Люди голосовали за него и повышали избирательный процент КПРФ. Теперь же ДПА, набравшее бешеную скорость еще при Рохлине, как локомотив без тормозов, не могло остановиться и тащило к выборам в Госдуму не только организацию, но и ее нового лидера, сердцем находящегося в составе Компартии, а душой - с соратниками генерала, память которого он предать не мог.

Товарищи по фракции смотрели на Виктора Ивановича с осуждением и часто не скрывали своей позиции, которую можно было понять. Со своей стороны члены ДПА недоумевали, почему партия, с которой они всегда были заодно, не пускает военных на электоральное поле и тем самым не дает им занять нишу в российском парламенте. Итог таков: Илюхин на основании коллективного решения Движения в поддержку армии возглавил его избирательный список. А по одномандатному округу ему позволила зарегистрироваться КПРФ - это был шаткий мостик возможного примирения.

Итак, в первой тройке лидеров избирательного списка - Виктор Илюхин, генерал Альберт Макашов и ректор питерского «Военмеха» известный в научных и оборонных кругах ученый-ракетчик Юрий Савельев. В регионах же на выборы выдвинулись руководители местных организаций ДПА - люди отважные, патриоты, но их имена не были на слуху. Это и решило исход выборов - Движение оказалось в аутсайдерах. А Виктор Иванович прошел в парламент по одномандатному округу. Земляки Илюхина не подвели.

Сейчас, спустя более десяти лет после неудачной попытки ДПА войти в Госдуму, многие участники избирательной кампании иначе оценивают ситуацию, чем виделась она тогда. Идти Движению на выборы не следовало по целому ряду причин. Во-первых, действительно оттягивался электорат от КПРФ, играя тем самым на руку власти. Во-вторых, рисковали депутатской карьерой Виктора Ивановича, хотя кто об этом тогда думал? В третьих, ДПА было узнаваемо по фигурам Рохлина и Илюхина, а на местах его представляли совсем неизвестные люди. В четвертых, не было хорошей финансовоматериальной поддержки. И так далее, и тому подобное.

Когда незадолго до смерти Илюхина с ним зашел разговор о тех выборах, Виктор Иванович деликатно отошел от темы. Слишком она была для него болезненной.

И тем не менее выборы имели и ряд положительных моментов. Со временем представители ДПА получили у себя в регионах известность, а несколько человек избраны депутатами местных законодательных органов. Как правило, отвечают в них за военную тематику и безопасность. Сам Илюхин с головой ушел в оборонные проблемы, стал специалистом по социальной защите военнослужащих, ветеранов и военных пенсионеров. В ЦК КПРФ на него легла ответственность и за связи с Вооруженными Силами. 1 мая и 7 ноября ДПА всегда участвует в манифестациях КПРФ, 9 мая и 23 февраля митинги и шествия в стране организует Движение в поддержку армии и вместе с коммунистами выходит с протестными маршами.

Илюхин в сочетании с его юридическим образованием, прокурорской практикой, депутатской деятельностью в Госдуме, членством в руководящих органах ДПА и КПРФ был крупной фигурой в оппозиционном движении. За его плечами стояли серьезные поступки и дела. Миллионы людей к нему прислушивались, он внушал доверие. Президенты хоть и не откликались напрямую на высказывания Илюхина, но там, за кулисами власти, всегда после его пресс-конференций и заявлений начинался ажиотаж.

Вспоминается выдержка из книги бывшего Генерального прокурора России Юрия Ильича Скуратова «Вариант дракона»: «.Чубайс, тот действовал вообще нахраписто, внушал президенту: «Прокуратурой руководит Илюхин». Да, Илюхин действительно приходил, приходит и будет приходить в прокуратуру. Ну и что? А как иначе? Он -председатель профильного думского комитета.».

Не раз, как бы мимоходом, в кабинет Виктора Ивановича заходили представители Администрации президента с просьбой дать им пресс-релиз, доклад, текст выступления -мол, не досталось, все журналисты разобрали. Иногда звонили помощникам и выспрашивали разрешение помедлить с ответом на официальный депутатский запрос. Порой выходили указы и постановления, неожиданно воплощающие в жизнь недавние слова Илюхина. Понимающие люди потирали ладони и удовлетворенно посмеивались: «Реагируют.».

А как не реагировать, если слова Илюхина находили отклик в душах стольких людей! Ведь мысли, высказанные им, рождались от глубокого знания проблемы и большой душевной боли за судьбы страны.

Яковлев, Волкогонов и другие

Последние полтора десятилетия в Государственную думу стабильно с большим численным преимуществом проходят так называемые проправительственные партии. Когда-то это была «Наш дом - Россия», потом она переименовала себя в «Единую Россию». Хотя состав этих организаций и фракций фактически один и тот же: государственные чиновники самого различного ранга, дельцы, коммерсанты и те, кто пытается от близкого соседства с ними извлечь для себя пользу. Все они позиционируют себя людьми интеллигентными, образованными, успешными, что на первый взгляд так и есть. Однако Илюхин, высоко ценящий стремление граждан к культуре, к образованию и самосовершенствованию, сам по себе к большинству членов партий власти относился, мягко говоря, с иронией и недоверием.

Он неоднократно повторял, что следует издать книгу преступлений власти, в которую бы вошли примеры исторического периода, начиная с М.С. Горбачева до сегодняшнего дня, да еще перечислить фамилии чиновников-партийцев, уже оказавшихся на нарах и тех, по кому «тюрьма давно плачет».

У Виктора Ивановича горькую иронию вызывали не только проправительственные партии и думские фракции, но и представители современной власти вообще. Он интуитивно чувствовал, а потом многократно находил подтверждения, что очень многие образованные граждане тянулись в руководство государством и к руководству государством из меркантильных побуждений, что априори их делает людьми не интеллигентными, способными договариваться с собственной совестью, поступаться правдой и истиной ради сиюминутной выгоды.

Илюхину порой возражали, что и в советское время такая «тяга к власти наблюдалась», и он не спорил. Дескать, да, человек ищет, где лучше, а рыба где глубже, но суть власти тогда и сейчас была разной. Потому и называлось прежнее время «народовластием», что в руководители в основном пробивались люди по талантам, а не по корысти. Да и отбор на должности был не «по кошелькам да величине заноса», а по деловым качествам. Оттого и интеллигенция была иной, с принципами, моралью и всевозможными табу.

Когда Ельцин «запретил» деятельность Компартии, на улицах российских городов толпы внешне интеллигентных людей избивали тех, кто выступал против навязанной силой «демократии», громили помещения парторганизаций, мародерствовали. «И это русская интеллигенция? - спрашивал сам себя Илюхин. - В прежние времена подобного и быть не могло».

Когда расстреливали Белый дом, а журналисты, политологи, общественные деятели, торопящиеся в Кремль заверить президента в верноподданичестве, на каждом углу кричали - «Ату их, ату!». «И это русская интеллигенция?» - спрашивал сам себя Илюхин.

Когда на выборах губернатора области или в Государственную думу, в которых лично участвовал Виктор Иванович, учителя и преподаватели ВУЗов, покорно выслушав матерный инструктаж местного чиновника, заставляли студентов и родителей учащихся голосовать за «представителя парии большинства» из страха быть уволенными, изгнанными, отвергнутыми, Илюхин спрашивал себя - «И это русская интеллигенция?».

Когда все подряд президенты страны, а за ними и историки, получающие иностранные гранты, официальная наука и архивные работники подсовывают мировой общественности фальшивые документы по Катыни, Илюхин спрашивал себя - «И это русская интеллигенция?».

Он часто задавал себе этот вопрос, и не находил ответа.

Неоднократно Илюхин говорил о А.Н. Яковлеве, считающимся «прорабом перестройки», что тот никогда по-настоящему советским человеком не был. Более того, имея за плечами богатую биографию, которой тот гордился, на самом деле народную власть не любил, свои истинные взгляды всегда скрывал, а побывав по дипломатической линии в Америке, и вовсе стал активно работать против собственного государства.

- Именно Горбачев и Яковлев целенаправленно разрушали КПСС и Союз СССР, в чем впоследствии без стеснения и признавались, - говорил Илюхин. - Мне рассказывали прокурорские работники, как они принесли в кабинет Яковлева первоначальные результаты расследования катынского расстрела поляков немецко-фашистскими захватчиками. Так тот, бегло просмотрев папку, в злобе зашвырнул ее в угол кабинета, а людей выгнал взашей с требованием переделать все наоборот.

А вот очередное доказательство «патриотизма» Яковлева, которое приобрело огласку уже после того, как Виктора Ивановича Илюхина не стало. Доктор исторических наук, кинодокументалист Александр Николаевич Колесник, который в 1985 году записывал интервью у пенсионера «всесоюзного значения» Л.М. Кагановича, узнал от него, кого, сколько и когда расстреляли энкавэдэшники в 40-м году прошлого века. Неожиданно к ученому проявил повышенный интерес Яковлев, который предложил Колеснику «забыть» о данных Кагановича взамен на приличную должность по выбору. После ряда подобных посулов и последующих отказов в 1993 году Колесника уволили из Института военной истории.

Подводя итог проявлению «патриотизма» «прораба перестройки», скажем, что вот такие «интеллигенты» и рождали извращенную идеологию государства, из лжи и выгоды «лепили» фальсификаты, искажающие трагедию в Козьих горах. Собственно, так извратили всю историю страны.

Не согласиться с Виктором Ивановичем нельзя, он прав - казалось бы образованные, интеллигентные и якобы патриотичные люди на самом деле фактически совершали преступления, добиваясь смены власти любой ценой.

Подобная идеология, когда цель оправдывает средства, всегда была допустима лишь в безнравственном, аморальном обществе. Бесспорно, такие «правители», как Горбачев, Яковлев, а потом и Ельцин собирали вокруг себя точно такую же команду готовых на все исполнителей, которые только и могли что завести наше общество в болото сырьевого иждивенчества, духовной нищеты, социального инфантилизма и поклонения золотому тельцу. Оно же в свою очередь родило новых моральных уродов.

- А вот еще один идеолог, который тоже обильно унавоживал идеологическую почву государства и измывался над русской историей, - говорил Виктор Иванович. - Это известный «политработник» Дмитрий Волкогонов. В советское время он прикидывался верным сыном Коммунистической партии, а сам ждал, когда расквитается за репрессированную в 30-е годы прошлого века родню. Стоило ему почувствовать, что власть меняется, в нем тут же проснулась коммерческая жилка. Будучи начальником Института военной истории Министерства обороны, привез из заграницы и установил в квартире мощный и редкий в те времена цветной ксерокс. Для чего? Копировал бумаги, хранящиеся в научных архивах института, и сбывал их на Запад. В Библиотеке американского Конгресса сейчас находятся документы, которые до сих пор в России считаются секретными. И это делал человек, который тоже считал себя цветом нации, русским интеллигентом, достойным не только своих генеральских погон, но и уважения нации за свои «научные» труды.

Илюхин к понятию «русский интеллигент» относился всегда с уважением и даже каким-то повышенным требованием. Он считал, что именно интеллигенция, несущая в себе огромный духовный и моральный потенциал, в стране за все в ответе. И за хорошее, и за плохое. И если в советское время интеллигенция по его мнению отвечала нравственным запросам общества, то в период «перестройки», а в последующем развала государства, слома идеологии, подмены общечеловеческих ценностей духом стяжательства, большая ее часть полностью потеряла свое лицо и превратилась в аморфную массу приспособленцев.

Особенно, по мнению Илюхина, большой спрос должен быть с журналистов. Имея прямой выход на многотысячную, многомиллионную аудиторию читателей и зрителей, они своим словом формируют сознание и мировоззрение граждан. Ложь, сказанная ими, тут же расходится на полстраны и зачастую вмешивается в жизнь многих людей, меняет судьбы. При внимательном же рассмотрении выясняется, что у этих тектонических подвижек причины мизерные - желание понравиться издателю или редактору, стремление заработать на вымышленном скандале, а может, обычная месть.

Телеведущий Андрей Караулов, который считает себя, конечно же, человеком интеллигентным и эрудированным, имеющим право высказывать стране личное мнение и судить о поступках других, на самом деле человек очень зависимый от собственных пороков и слабостей. Илюхина он «размазывал» из передачи в передачу даже после того, как в суде проиграл Виктору Ивановичу и обязан был оплатить ему моральные издержки. Он продолжил лить грязь на Илюхина и после его смерти, что совсем уж свидетельствует о потере Карауловым человеческого лица. Кто-то скажет: что поделать, политика - дело грязное. На поверку же оказывается, что двигало Карауловым не политика, а личная месть.

Дело давнее и о нем Илюхин подробно рассказал в одной из своих книг. Оказывается, когда-то Караулов развелся с женой и отнял у нее собственного сына. Обиженная женщина обратилась за помощью к депутату и Виктор Иванович направил запрос в правоохранительные органы. Те заставили вернуть сына матери, а Караулов затаил на Илюхина злобу. Прошли годы. Мальчика он все же у бывшей жены отнял, а Илюхину стал мстить. Причем, не интеллигентно, пользуясь тем, что Виктор Иванович ему уже ответить не может. Вот такие у нас в стране бывают журналисты, допущенные к общероссийскому телеэкрану.

Но и Илюхин, когда был жив, ничего не спускал таким вот «идеологам». Он всячески старался нейтрализовать их зло, донести до народа правду. Как член Союза писателей, Заслуженный юрист России, известный политический деятель, Виктор Иванович часто выступал с лекциями перед самыми разными аудиториями, особенно ценя молодежную, студенческую. Он говорил, что вот эти самые юноши и девушки - и есть будущее нации, новая нарождающаяся русская интеллигенция. Он хотел участвовать в формировании ее взглядов на жизнь, прошлое и будущее страны. Илюхин опасался, что молодые, образованные ребята, воспитанные в интернет-пространстве в духе вседозволенности и правового нигилизма, пойдут по пути, который им уготовили Яковлевы и волкогоновы. А потому в своих работах очень часто напрямую обращался к ним, писал статьи, которые будут нашим молодым гражданам понятны, интересны, заставят думать, подвигнут на поступки.

Мы хотим вас познакомить с материалом, подготовленным Виктором Ивановичем, но который не приняла у него ни одна газета, ни один журнал. Наверное, потому, что в редакциях кое-кто узнавал себя и думал, что стрелы критики направлены и в их адрес, а может потому, что в нем действительно есть какая-то неоднозначность, современниками еще не понятая, которая откроется нам потом. Так или иначе, мы вам предлагаем статью для ознакомления. Она так и называется - «К русской интеллигенции» и публикуется впервые.

«К русской интеллигенции

«События, произошедшие на рубеже столетий, вновь и вновь заставляют обращаться к вопросу о месте и роли русской интеллигенции в судьбе нашего Отечества. Тяжелые времена, окаянные дни обрушились на нас, и страна оказалась на изломе.

Меняются правители, но жизнь простого человека не улучшается. Нация вымирает, деградируя физически и нравственно, а в это время кучка дельцов и негодяев продолжает делить и перераспределять собственность, вцепившись мертвой хваткой в то, что не так давно называлось народным достоянием. Мы все являемся свидетелями не только невиданного доселе грабежа и казнокрадства, а еще и духовного отравления общества. Миллионы детей оказались бездомными, выброшенными из процесса воспитания и обучения. В массовом порядке уничтожаются исторические памятники. Обман и насилие, пьянство и наркомания захлестнули города и села. Женское тело стало расхожим товаром как здесь, так и на вывоз, за рубеж.

Больно и стыдно смотреть на наших голодных попрошайничающих стариков, замерзающих в неотапливаемых квартирах. А ведь это те, кто еще совсем недавно защитил страну от порабощения иноземцами, кто отстроил и облагородил ее.

Теперь многое пошло прахом, хотя мощный хор подхалимов каждый день твердит о том, что идет невиданное возведение нового здания России. Чистая ложь, но ей продолжают многие верить. Разразившийся новый экономический кризис со всей очевидностью показал, что у России совершенно искаженная сырьевая экономика, слабая социальная защищенность человека и раздавленные реформами армия и флот.

О причинах распада и уничтожения нашего Отечества, о виновных в том можно говорить бесконечно, а можно сказать коротко: «Мы все виноваты». Одни по злому умыслу, другие - из-за своей беспечности и попустительства.

Но сегодня речь о русской интеллигенции, о поводыре народном, о ее месте и роли в бурных событиях на рубеже веков. Именно о русских, анео тех, у кого всегда найдутся и второе гражданство, и вторая родина.

Сегодня речь о тех, кто сколь-нибудь считает себя сутью народа, его наставниками, о тех, кто вышел из глубины народа и, думаю, еще помнит и чтит своих предков, о тех, для кого патриотизм и нравственность - не пустые понятия. К людям без памяти и совести обращаться уже бессмысленно.

Русская интеллигенция, к сожалению, не смогла победить в войне мировоззрений, а в чем-то и сама стала разрушителем российской самобытности, нередко безудержно и слепо восхваляя западный образ жизни. Она забыла то, что Россия представляет собой особую цивилизацию на земле, и относиться к ней надо не только с гордостью и великим уважением, ноис большой бережливостью. Особенность и самобытность всегда раздражали недругов России, стремившихся разрушить ее, переделать по своему образу и подобию. Не получилось в открытых столкновениях - пошли на обман, на разложение цивилизации изнутри.

И здесь уместно напомнить некоторые моменты из истории, из того, как наши недруги планировали разрушить СССР в годы «холодной войны». Сначала посеять хаос, незаметно подменить наши ценности и заставить верить в фальшь, затем - добиться окончательного, необратимого угасания самосознания русского народа. Из литературы и искусства вытравить их социальную сущность, отучить художников запечатлевать те процессы, которые происходят в гуще народной жизни. Литературу, театры, кино заставить изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства: распущенность, насилие, садизм, предательство, безнравственность. Честность и порядочность отбросить за ненадобностью. Проповедовать хамство и наглость, ложь и обман, распространять пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом, национализм, вражду между народами ненависть, и прежде всего по отношению к русскому народу. Об этом говорилось и писалось в конце сороковых, начале пятидесятых годов.

Сейчас, к сожалению, приходится признать, что многое из того, что намечалось, оказалось свершившимся фактом.

Советский Союз не удалось уничтожить войной, прямой вооруженной агрессией. Уничтожили изнутри. Нашлись и люди, своя «пятая колонна» внутренних разрушителей. Кто они? Нет сомнений, это те, кто зачастил тогда в американские, немецкие, английские представительства в Москве, так называемая демократическая элита. Они и сейчас у власти или в самой власти.

А что же русская интеллигенция? Разная она.

По одну сторону на передовой, но, к сожалению, пока в меньшинстве, оказались настоящие патриоты Отечества - Николай Губенко, Валентин Распутин, Александр Проханов, Валерий Ганичев, Эдуард Володин, Василий Белов, Татьяна Доронина, Василий Лановой, Михаил Ножкин и другие, вокруг которых объединилось наше национальное духовное сопротивление, не позволившее окончательно втоптать в грязь самобытность России.

По другую сторону собрался беснующийся бомонд из тех, кто поддался соблазну легкой жизни, витиеватым речам младореформаторов-пустозвонов и якобы прозревших от партийного обмана великовозрастных перевертышей и приспособленцев из членов политбюро, обкомовских и цековских секретарей, а также главных редакторов и писателей, ранее восхвалявших советскую власть, а ныне ее поносящих. Бомонд, которому высветлили витрину западного общества, но не показали грязные кварталы бездомных и нищих. И вся эта огромная творческая толпа вдруг решила для себя, что она, дай только развалить Союз, вся будет на витрине, а не на задворках общества. И она решилась на штурм, свергая и круша семидесятилетние устои, избивая свое прошлое, насмехаясь над своими родителями, старшим поколением.

Вот они - многотысячные, шумные московские митинги, пикеты и шествия, вот они -собрания и съезды, братания и поцелуи с националистами из Прибалтики, Украины и Закавказья. Вот и выборы в президенты главного растлителя России - беспробудно пьяного Ельцина, вот и невиданное доселе казнокрадство и распродажа страны, нравственное разложение власти и растление общества.

Но кончился пир, демократический шабаш, и многие отошли от дурмана речей и обещаний, очнулись и замерли в оцепенении.

А где же великая страна, а где сама русская интеллигенция? На задворках, в помойной яме и как нищенка стоит с протянутой рукой за куском хлеба. Ученые, технические специалисты сотнями тысяч покинули страну или пошли на вещевую барахолку, стали торговыми перевозчиками, врачи замерзают в больницах, учителя перекрывают трассы, чтобы им выдали даже ту унизительную заработную плату, которую воспетый ими ельцинский, а потом и путинский режимы издевательски определили в благодарность за их поддержку на выборах. И вот уже пошли роптания - дескать, опять обманули, не того хотели.

Но сколько можно обманываться просвещенному гражданину, делать ставку в политике на случайных людей и шарлатанов, лицемеров и просто казнокрадов! Сколько еще можно верить фальсификаторам правды и истории Сванидзе и карауловым, павловским и Михалковым, лакействующим «единороссам», речам двуликого Жириновского, тех же Явлинского, Хакамады, Чубайса, для которых частная собственность превыше всего, превыше Родины и ее будущего. Правда, русского интеллигента кое-где допустили до власти, до работы в театрах, на телевидении, в газетах, на некоторые посты в министерствах и ведомствах. Но пустили только с одной целью: чтобы не столь заметной внешне была вопиющая экспансия тех, у кого по две-три родины и несколько гражданств. Чтобы русские интеллигенты, будучи ширмой, и впредь служили разрушителям государства, удерживая в смирении голодный и обобранный народ.

Дали, скажем, возможность Олегу Табакову управлять МХАТом, но тут же изгнали из оркестра русского гения Е. Светланова, а из руководства Большого театра выпроводили Васильева.

И русская интеллигенция тогда смолчала, все снесла. Ее в большинстве своем захлестнули творческое рвачество, творческие поборы, боязнь за собственное благополучие. Она не протестовала против бывшего министра культуры России М. Швыдкого, одного из растлителей русской духовности и нравственности, который, как кажется, готов вместе с им подобными вывезти за рубеж все российские культурные ценности.

Русская интеллигенция в своем историческом беспамятстве, определив изъяны прошлого, не смогла или не захотела защитить справедливую и разумную, человеческую основу социализма, поднявшего с колен, вырвавшего из нищеты и невежества огромные пласты народа, который сегодня опять толкают в яму, в дерьмо, называя его быдлом. Но в эту же яму медленно сползает и сама интеллигенция. Она забыла то, что война настоящего с прошлым всегда вызывает потерю будущего.

Сложной оказалась судьба нашей страны в XX веке, и оценки событий не могут быть простыми, но они должны быть объективными.

К сожалению, в отражении отечественной истории интеллигенция - с подачи забугорных кукловодов и их приспешников - скатилась на зарубежные штампы, на их миропонимание, их взгляд на наше прошлое. А эти штампы - вульгарные, искаженные, они отупляют и унижают нас, русских. Начав спор с прошлым, отечественные фальсификаторы спровоцировали мощную кампанию по дискредитации России и за ее пределами.

Чем все это объяснить? Стремлением выжить на подачку иностранных спонсоров в столь сложное время? Возможно, но чаще зарубежный пасквиль на нас выплескивают и проповедуют представители преуспевающей, зажиревшей творческой интеллигенции.

Время, конечно, все расставит по своим местам, но не хотелось, чтобы объективные оценки новейшей истории были даны через 30-40 лет.

В том, видимо, и корни российской трагедии, что мы крепки задним умом, и даже тогда, когда делаем правильные выводы из прошлого, то не можем или не хотим ими воспользоваться в настоящем. Так и идем - спотыкаясь, в кровь разбивая лицо, ломая руки и ноги.

В истории всегда есть параллели. Она сама рано или поздно повторяется в жизни народов, государств. Ныне страшному суду предают октябрьский, 1917 года, штурм Зимнего дворца, зато за проявление демократии выдают октябрьский, 1993 года, государственный переворот и расстрел Б. Ельциным Верховного Совета Российской Федерации.

Ныне возводят памятники последнему императору России Николаю II, но забывают сказать, что его правление в результате бездарности принесло в жертву миллионы российских людей в русско-японской и в первой империалистической войнах.

При нем же учинили в январе 1905 года кровавую расправу над беззащитными людьми в Петербурге, ав 1912 году - расстрел мирного шествия на Ленских приисках.

Наш интеллигент, столь осуждающий красный террор, вовсе не хочет знать, что прежде был белый террор, а также массовый голод людей от нехватки хлеба, который умышленно уничтожили или прятали противники нового строя.

Многие отдают дань уважения великому реформатору России Петру I, хотя и он трупами вымостил дорогу в Европу, построив Петербург на человеческих костях. Восхищаются им, собравшим огромную империю, и тут же аплодируют бездарному правителю Ельцину, промотавшему по пьянке и пустившему под откос великое петровское детище, достояние всего российского народа. Ставят ему памятники. И нет большего кощунства, как назвать государственную библиотеку страны его именем. Именем человека невежественного, распущенного, интеллектуально убогого и непросвещенного.

И опять молчит русская интеллигенция, забившись мелкой дрожью от страха.

Что это? Мещанское невежество, незнание судьбы Отечества, а может лакейство перед властью? Видимо, и то, и другое - все присутствует. Однако история - вещь упрямая, и ее нельзя пропалывать и кромсать по субъективному усмотрению, как это происходит последние два-три десятка лет.

Вот уже и писатель В. Астафьев договорился до того, что объявил Великую Отечественную войну 1941-1945 годов с фашистской Германией преступной для нас войной.

Добросовестный и хоть немного знающий интеллигент не стал бы повторять откровенную чушь, подброшенную нам зарубежными провокаторами, об уничтожении в советский период 100 миллионов человеческих жизней. Но интеллигенту-мещанину вовсе не хочется напрягать память, не хочется полистать страницы книг - проще ведь повторить фальшивку, собезьянничать.

Так и продолжают проклинать сталинские переселения народов, но никак не хотят осудить даже морально убийство почти миллиона людей на территории бывшего СССР -в межнациональных столкновениях после его умышленного разрушения, а также уничтожение жителей в Чеченской Республике. Не хотят признать тот факт, что в начале 90-х годов прошлого века территория бывшей империи покрылась нескончаемыми вереницами обездоленных беженцев.

Потому ведь не хотят, что так называемая интеллигенция - в лице Михалковых, быстрицких, фатеевых, евтушенко и прочих бывших звезд советской культуры и искусства - возвела под руки на государственный олимп Б. Ельцина, погрузившего потом страну во мрак, а народ в горе и нищету. Его правление обернулось для всех нас демографическими потерями в 12 миллионов человеческих жизней, откровенным геноцидом, за который надо отвечать, в том числе и нравственно, всем тем, кто так воспевал ельцинскую опричнину.

О русской интеллигенции, поводыре народа, написано немало. Великие мыслители и писатели Ф. Достоевский, К. Леонтьев отмечали в ней одну примечательную особенность, наследственную и приобретенную, - ее лакейство перед властью. Конечно, это относится не ко всем ее представителям, но что изменилось к окончанию XX столетия, началу нового века? К сожалению, мало что или совсем ничего.

И мы опять видим вереницы «народных» и «заслуженных» лауреатов и соискателей, восхваляющих и льстиво смотрящих на разрушителей Отечества - Горбачева и Ельцина, а потом с таким же подобострастием ставших слепо воспевать популистско-лицемерное правление Путина и получать в ответ правительственные награды.

Не в этом ли причины разложения власти, ее пороков, не в этом ли корни зла и автократии? Да, именно в этом. Ибо тираны и мерзавцы больше всего на свете боятся смелого слова, честных и великих книг, чего сейчас так не хватает России.

Русская интеллигенция во многом виновата перед своим народом, и прежде всего в забвении родников и корней родительских, в том, что на земле российской возникло общество без морали и нравственности. Виновата в том, что позволила себя разобщить, отдала театры, газеты, телевидение, медицину, образование, культуру в руки тех, кто ненавидит русский народ и лишь ловко маскируется в своей ненависти к нему.

Она уже с теми, кто с умилением множит исторические фальшивки, кто выплескивает один за другим пасквили на российские армию и флот, на наш быт, на талантливый русский народ, изображая его вечно пьяным, никчемным, диким.

Требуя постоянного покаяния от народа, интеллигенция убивает в нем чувство гордости, собственного достоинства, подавляет его стремление к созиданию и подвигу, к самопожертвованию ради России.

Русская интеллигенция виновата и в том, что перестает защищать униженных и оскорбленных, тех, кто кормит и обогревает страну.

Она виновата в том, что позволила надругаться над пожилыми людьми и сама участвует в нравственном и духовном растлении молодого поколения. А ведь еще великий русский историк Ключевский предупреждал, что конец Русскому государству будет тогда, когда разрушатся наши нравственные основы.

Советского Союза уже нет, а что же будет с Россией? Об этом в первую очередь должна задуматься русская интеллигенция. Задуматься над тем, что за ельцинско-путинское правление количество школьников в стране сократилось на 6,5 миллиона человек - и это главный удар по нашему будущему.

И опять молчим, боимся или стесняемся спросить с власти за чудовищный детский урон.

Она молчит о судьбах народов и страны. Ей уже не хватает просвещенности и стремления нести людям знания. Она теряет ум и такт, позволяет с экрана телевизора и с театральной сцены растлевать и втаптывать в грязь великий русский язык, без которого не будет российской государственности, погаснет родительский очаг.

Она виновата и в том, что юноши новейшей истории уже мало что знают о Великой Руси, о Советском Союзе, об Украине и Средней Азии, не знают, где находятся Киев и Минск, Ташкент и Баку, не знают о корнях и недавнем славном прошлом своего Отечества. Нашим школьным учителям всегда был свойственен разумный, благородный консерватизм, но и он уходит в былое вместе с глубоко нравственными школьными программами по русскому языку, литературе, истории. Уже отказываются от Лермонтова и Некрасова - они им кажутся революционерами, но с великим рвением преподают новых литературных «гениев», преподносящих молодежи сомнительные моральные и нравственные ценности.

Интеллигенция столько исписала и наговорила о праве народов бывшего СССР на свободу - правда, неизвестно от кого, - что русских сделали изгоями в собственном отечестве, а в «свободной» Прибалтике, единственном месте в мире ставят памятники солдатам СС, палачам славянства.

Конечно, нельзя обвинять во всем и тем более всю русскую интеллигенцию, но она виновата в том, что позволяет жить негодяям в своей собственной среде, зачастую раболепствует перед ними и потворствует им.

А может быть, в интеллигенции и нет уже истинной интеллигентности.

Не хочется в это верить. А хочется верить в другое - русские интеллигенты, преодолев внутренние распри, поддерживая друг друга, все же явят миру яркий пример достойного служения своему Отечеству и народу».

Как видите, Илюхин верил, что русская интеллигенция в массе своей рано или поздно проснется, очистится от скверны и вновь станет движущей силой духовного развития общества. При жизни своей он этого не дождался. Доживут ли до такого светлого времени его внуки и правнуки? Трудно сказать, так как «русские интеллигенты» продолжают активно внедрять свое мировоззрение в сознание масс. Но Илюхин с ними честно сражался.

Помните, как телевидение активно искало для россиян национального героя среди исторических личностей? Кремлевский «агитпроп» как ни пыжился подвести народ к заранее намеченной им персоне, а «несознательные» граждане возьми, да назови в конкурсе «Выбери имя России» первым номером Иосифа Виссарионовича Сталина. Скандал! Политтехнологам пришлось срочно все «перекручивать», чтобы спасти ситуацию. В ответ на их инсинуации Илюхин выпустил свое заявление. Оно хорошо отражает его взгляд на патриотическое воспитание населения.

«ГоСпода, остановитесь!

В последнее время в российских средствах массовой информации развернулась широкая кампания под девизом «Выбери имя России». Она сопровождается организацией массовых голосований граждан страны в системе «Интернет» за ту или иную историческую личность. Отобрана первая дюжина знаменитых людей, голосование продолжается, фамилии тасуются в рейтинговой таблице, как карты в колоде.

Длительное время в состязании популярности у населения первое место удерживал И.Сталин, за ним следом назывался В.Ленин. Но, видимо, именно такой расклад и не устроил организаторов телевизионного шоу. Мнение людей, первоначально пущенное на самотек, решили принудительно формировать, и поэтому на экранах появился «совет мудрейших», а в нем, естественно, всезнающий и вездесущий «барин» Н.Михалков. В списке голосований тотчас произошли «позитивные» изменения - на первые строчки шагнули А.Невский и С.Радонежский. Народу показали на кого он должен ориентироваться, хотя выбор достойных людей предложен широкий - тут и А.Пушкин, и Ф.Достоевский, М.Кутузов и т. д.

Размышляя над этой весьма сомнительной интернет-телеакцией, невольно задаешься вопросом: насколько нравственно втягивать людей в поиск имени для самой России?

Разве Россия - не великое имя само по себе? Разве не за Русь святую, не за Россию-матушку веками русские богатыри шли воевать против иноземцев, покушавшихся на ее земли? Так зачем присваивать рейтинги историческим личностям, которые уже вписали свои имена в скрижали истории и не нуждаются в корректировке их славы со стороны «совета мудрейших» в лице современных кинодеятелей? Зачем сталкивать в сознании людей великих писателей, поэтов, военных и политических деятелей разных времен? Кто возьмется оценивать большую важность для государства - победу над фашистской Германией или бессмертное произведение А. Пушкина «Евгений Онегин», разгром французов М. Кутузовым или вклад в развитие государства российского Петром Великим? Полная мешанина, рожденная в воспаленных умах теледельцов, выплескивается с экранов, вызывая у большей части населения в лучшем случае недоумение.

Для чего все это делается? Ответ прост, это идеологическая акция, преследующая собой цель сделать замер исторических симпатий населения с целью ее последующей корректировки. Ну, кто мог бы подумать, что после двадцати с лишним лет старания выбить из памяти граждан советские идеалы, вдруг до семидесяти процентов участвующих в голосовании на первые места выдвинуты И. Сталин и В. Ленин? Для власти это смерти подобно, крайне тревожный сигнал, говорящий о том, что при всех избирательных вакханалиях, массированной идеологической обработке, которые у нас в стране не прекращаются ни на год, ни на день, ее идолы не входят в число имен России. О Ельцине, Сахарове, Солженицыне скоро забудут, масштаб не тот, да и эгоизма в их поступках было больше, чем служения народу. Не из этой ли пропагандистской обоймы попытка вместо 7 ноября предложить россиянам праздновать 4 ноября искусственный День народного единства в память об освобождении Москвы от поляков в 1612 году? Бесспорно!

Власти надо изменить генетическую память россиян, расставить приоритеты, обозначить маяки. Грубо! Вероломно! Нелогично! Бескультурно и цинично! Пусть они забивают себе голову, кто для них дороже - А. Пушкин или М. Кутузов, но не думают, кто повинен в безудержном росте цен на продукты, коммунальные услуги и за проезд на транспорте, об увольнении с работы родных и близких, о мизерных пенсиях и об отсутствии лекарств в аптеках. Чем больше путаница в головах людей, тем проще ими управлять - вот такие «уши» торчат из казалось бы безобидной и глупой телезатеи.

Хватит, господа! Остановитесь! Пора прекратить играть на исторических чувствах своих же граждан. Ваша телепередача и устроенное в Интернете голосование - циничный фарс, безнравственный и оскорбительный для российского народа. Для нас все имена в этом списке дороги одинаково, все они являются солью земли российской, гордостью нации, нашим историческим и культурным достоянием. Их имена и без вашей помощи останутся в веках. А вот чем запомнитесь вы?

Виктор Илюхин.

17.11.08 г.

Масштаб проблем соответствовал личности

Виктор Иванович был большим политиком, крупной личностью. И поступки, проблемы, которые его занимали, тоже были масштабные, государственной значимости. Бытовало мнение, что он, как депутат, представляющий в Государственной Думе родную ему Пензенскую область, региональный масштаб перерос. Хотя, было дело, однажды участвовал в выборах на должность губернатора. Разница в набранных процентах с действующим руководителем администрации Сурского края была крайне минимальна.

Это наводило на мысль, что административный ресурс победил общественное мнение.

Для того и была внедрена Центризбиркомом электронная система регистрации голосов населения ГАС «Выборы» - с компьютера, как говорится, взятки гладки. Но речь сейчас не об этом, а о масштабе проблем, к которым прикасался Илюхин.

Безопасность государства. Это понятие всеобъемлюще, а потому непросто четко очертить рамки интересов Виктора Ивановича в этой области - не зря средства массовой информации еще при жизни Виктора Ивановича отмечали, что Илюхин, работая в Государственной думе РФ, был автором и заявителем важнейших для новой России законов. Среди них - Уголовный кодекс РФ, Уголовно-исполнительный кодекс РФ, законы «Об оружии», «Об оперативно-розыскной деятельности», «О внешней разведке», «Об органах Федеральной службы безопасности РФ», «О промышленной безопасности», «О борьбе с терроризмом». В связи с руководством Движением в поддержку армии обострился его интерес к проблемам обороноспособности государства, производства нового вооружения, социальной защите ветеранов и военных пенсионеров. Не без основания он считал себя специалистом в государственном строительстве. Исследовал тему безопасности биосферы человека, продовольственной безопасности. Памятуя о руководстве страной дряхлым и беспомощным Ельциным, разработал и пытался провести закон «О Государственной медицинской комиссии РФ», который бы регулировал выдвижение лиц на замещение государственных должностей с учетом их состояния здоровья. А были темы, которые не втиснешь ни в какие иные законы, кроме как нравственные, общечеловеческие. Среди них, бесспорно, особое место занимает Катынь.

К теме Катынской трагедии он впервые близко подошел, работая в Прокуратуре СССР, а потом, в 1992 году, во время участия в защите Компартии в Конституционном Суде. На процессе он стал свидетелем, как господа обвинители, желая опорочить советский строй и коммунистов, вытащили из нафталина весь арсенал западного агитпропа, некогда используемого в холодной войне. Среди прочего была и Катынь. В противовес положений, принятых Нюрнбергским процессом, осудившим преступления фашистов, новоявленные «демократы» вывалили документы так называемой Особой папки № 1, опираясь на которую, они доказывали, что пленных польских офицеров в 1940 году расстреляли по приказу Сталина и Берии палачи НКВД. Судьям тогда хватило мудрости не рассматривать шаткие доказательства представителей президентской стороны.

Слишком было очевидно, что обвинение заново треплет известные геббельсовские доводы, которые министр пропаганды гитлеровской Германии использовал для противодействия в открытии Второго фронта.

Вот что сказал по этому поводу в апреле 2010 года на заседании «круглого стола» «Катынская трагедия: правовые и политические аспекты» Виктор Осипович Лучин, судья Конституционного суда РФ в отставке, доктор юридических наук:

«Действительно, Конституционный суд пытались использовать как инструмент борьбы с Коммунистической партией. Представители президента Ельцина, эти неистовые, оголтелые антисоветчики и антикоммунисты - Шахрай, Макаров, Федотов, Бурбулис и еще некоторые другие, - пытались всеми силами использовать Катынскую трагедию в качестве основания для усиления своего обвинения против Компартии. И все, что они могли достать руками Ельцина, либо своими из сейфов, либо спрятанные в архивах документы и лжедокументы, они пытались использовать. И они просто агрессивно и яростно возвращались к тому, что это одна из самых больших повинностей и одно из самых больших преступлений, которое совершила Компартия и Советская власть, советское руководство против народа, своего народа и польского народа. Но я хочу напомнить вам, что очень бурная была и продолжительная дискуссия о том, приобщать или не приобщать эти документы. Использовать их в качестве определенных не только поводов, но и оснований для принятия резолютивного решения? Все-таки в Конституционном Суде возобладал разум, и мы отказались поддержать эти требования, настойчивые требования, чтобы все, что связано с Катынской трагедией, использовать и в постановлении Конституционного суда в его резолютивной и даже мотивировочной части. И я думаю, что это было совершенно справедлив».

Таково мнение судьи. Но еще до эпохи Ельцина поляки вернулись к Катынской трагедии. Вначале эта тема эффективно использовалась профсоюзом «Солидарность» в нагнетании антисоветской истерии в 80-х годах прошлого века, потом - в расправе с прокоммунистическими силами внутри страны, затем - на выборах всех подряд президентов. Когда же неожиданно для поляков их по этому вопросу поддержали Горбачев и Александр Яковлев, наши бывшие «пшиятели» стали выдвигать и экономические претензии. На первых порах финансовые нотки звучали робко, но, как говорится, аппетит приходит во время еды. Увидев, что сторонники Ельцина разыгрывают катынскую карту в войне с коммунистами, выслушав раскаяния за преступления Советского Союза от Путина, аплодируя передающему им документы из архивов Медведеву, поляки решили отсудить в международном суде по миллиону евро за каждого невинно убиенного в Козьих горах. По их подсчетам, получилась астрономическая сумма, которую Россия будет должна передать Польше в компенсацию за расстрелянных польских военнопленных.

Бесспорно, это вопрос нерешенный, и в суд пока обратились лишь единицы польских граждан, некогда потерявших в Катыни родных и близких. Но лиха беда начало. Дождемся. И как только Путин принес принародно полякам извинения за расстрелянных в Катыни, Илюхин, возмущенный тем, что нас, россиян, делают без вины виноватыми, выступил с заявлениями, свидетельствующими о «немецком следе» в гибели большого числа польских военнопленных. В ответ из Кремля в резкой форме последовало опровержение позиции депутата Илюхина. С чего бы это? Наступил на больное?

Виктор Иванович не был из числа тех, кто совершает поступки с целью привлечь к себе внимание. Имя депутата и так было всегда на слуху. Поэтому он взял короткую паузу -для перепроверки своих выводов. Он связался с людьми, которые занимались исследованием Катынской трагедии, и те подтвердили его правоту. С. Стрыгин, историк и координатор международного проекта «Правда о Катыни», доктор исторических наук, профессор Ю. Жуков, политолог и писатель В. Швед, доктор исторических наук, профессор А. Плотников, писатель С. Куняев, политолог и писатель Ю. Мухин, доктор исторических наук А. Колесник и многие другие авторитетные люди совершенно однозначно, с фактами в руках доказывали, что расстреливали польских военнопленных немцы.

История - поле противостояния

Илюхин рассчитал все точно. С одной стороны, Кремль, которому кровь из носа, но надо доказать виновность Советского Союза в расстреле поляков. С другой - он и все те, кто не хочет мириться с фальсификацией российской истории в угоду чьим-то амбициям и финансовым интересам.

Итак, главные действующие лица: два последних президента России. Предыдущие не в счет: Горбачев пел под дуду Яковлева, а Ельцину надо было оплевать и унизить Компартию. Зато Путин поступает вполне осознанно, преследуя и политические, и экономические цели - поляки не должны мешать газификации Европы и вступлению страны в международные организации. Медведев продолжает начатое «раскаяние» и участвует в разоблачении Сталина и Берии. Росархив и Министерство иностранных дел, главные ударные силы Кремля, расчищают им плацдарм для публичной деятельности. У «войска» Путина и Медведева в арсенале весьма сомнительный набор псевдоисторических документов, исполнительность чиновников и готовность средств массовой информации формировать общественное мнение.

«Армия» Илюхина будет поинтересней. И прежде всего своим научным подходом к проблеме. На его стороне - ученые, бескорыстные правдолюбы, эксперты и следователи, не связанные ни перед кем обязательствами, никому не подчиняющиеся. Они были разрознены, пока их всех не собрал воедино, возглавив процесс изучения конкретного исторического факта, Виктор Иванович. Главный смотр сил и арсеналов научных достижений в исследовании катынской темы состоялся 19 апреля 2010 года. Илюхин организовал и провел в Государственной думе заседание «круглого стола» на тему «Катынская трагедия: правовые и политические аспекты», материалы которого позже были опубликованы в мигом разлетевшейся по стране брошюре «Тайны Катынской трагедии». На этом научном форуме происходила сверка позиций, пополнялась фактологическая база, люди делились мыслями, гипотезами и опасениями.

Надо сказать, что на стороне Путина и Медведева ничего похожего даже не предпринималось. Это и есть пример тоталитарного управления историческим фактом. Есть событие, в данном случае расстрел военнопленных поляков под Смоленском в районе Козьих гор. Это не оспаривается. И есть одна «правильная позиция», естественно, сформированная в Кремле. Она заключается в том, что весной 1940 года НКВД расстреляло более 25 тысяч поляков, захваченных при возврате Советским Союзом своих территорий - Западной Украины и Западной Белоруссии. Историческая посылка закреплена результатами расследования, проведенного Главной военной прокуратурой в 1993 году по указанию главного идеолога горбачевской перестройки Александра Яковлева. Все это выдается за аксиому, не требующую доказательств.

Чем интересен в данном случае Виктор Илюхин? Он поставил выводы Главной военной прокуратуры под сомнение. Нашел контраргументы, вместе с коллективом ученых-соратников подготовил рецензию на Заключение комиссии экспертов 1993 года и предложил, чтобы ГВП, уже без Яковлева, почившего в Бозе, посмотрела на собственные выводы сквозь призму, как говорят в правоохранительных органах, вновь открывшихся фактов. И поскольку переписка депутата со своими бывшими коллегами происходила без излишней огласки, Илюхин получил ответ, что да, действительно, экспертные действия проводились некорректно. Унтер-офицерская вдова пороть себя прилюдно не стала, но туманно признала свою неправоту. Как говорится, что же вы хотели?

Действительно, фактов расстрела поляков немцами просто навалом. К примеру, люди убиты выстрелами в затылок немецким оружием, о чем свидетельствуют найденные гильзы; руки жертв связаны немецким шпагатом, который у нас в те времена не производился; в коллективных захоронениях найдена осенняя листва, отрицающая земляные работы весной 1941 года при спешном отступлении советских войск; наличие у расстрелянных документов, дневников, писем, что НКВД никогда не оставляло, и т. д. Кроме того, сразу после освобождения от гитлеровцев захоронение исследовала спецкомиссия Н. Бурденко - было произведено вскрытие погибших и определено время смерти. Есть показания свидетелей с советской стороны, дневники гитлеровцев, выводы западных судмедэкспертов, признания участников расстрела. Ну что еще надо?

Кремль отметает выводы Нюрнбергского процесса и комиссии Н. Бурденко 1943 года и зубами держится за расследование Главной военной прокуратуры 1993 года. Но на «круглом столе» Виктора Илюхина находятся свидетели, бывшие работники ГВП, участвовавшие в «яковлевской» экспертизе - генерал-майор юстиции В. Крук и полковник юстиции С. Габовский, которые откровенно заявили о тенденциозном ведении расследования.

Вот что рассказал Виктор Михайлович Крук:

«Я хорошо помню пропольский ажиотаж, в обстановке которого начиналось расследование. С первых дней делались глубокомысленные намеки о «верных сведениях» из спецслужб и Администрации президента о расстреле польских офицеров именно сотрудниками НКВД, что уже однозначно указывало на заказной характер инициирования этого расследования.

Из общения с руководителями структур ГВП, имевших отношение к расследованию, было понято, что поставлена четкая задача - обосновать и найти способ доказать причастность лично Сталина и НКВД к расстрелу польских офицеров, а версию о расстреле поляков немцами вообще не рассматривать. Эту команду четко понимали на всех уровнях и принимали к действию. Ведь не зря следствие поручили именно военной прокуратуре. Время было смутное, публичное поливание грязью советского прошлого приветствовалось и поощрялось, и направление ветра многие быстро улавливали.

Под выполнение этой задачи и осуществлялся соответствующий подбор следственной группы. В аппарате ГВП было немало толковых, профессионально грамотных и порядочных следователей. Но ни один из них в следственную группу не вошел. В нее вошли те, в ком были уверены, что они без колебания выполнят поставленную задачу».

А вот что говорит его коллега - Сергей Иванович Габовский:

«Действительно, дело велось безобразным образом. В 1993 году веяния пошли в одну сторону, потом в другую, и так каждый год. Работники так и дело вели - то нашим, то вашим.

Но в конечном итоге практически весь следственный состав прокуратуры, который занимался этим делом, за свою добросовестную работу весь без исключения (это около 57 человек), был представлен польским правительством к высшим правительственным наградам Польши.

К сожалению, работники военной прокуратуры передавали часть материалов польской стороне, не согласовывая это с руководством - из чисто дружеских расположений, но опять-таки как бы идя по курсу политической окраски, как бы чувствуя, угадывая, что нужно. И поляки этим, безусловно, пользовались.

Только по разговорам было известно, что следователи и прокуроры военной прокуратуры, которые участвовали в деле, выезжали на отдых в Польшу, получали там различную оргтехнику, чтобы множить эти документы - служебные, секретные. Они посещали польское посольство, Общество польско-советской дружбы, находились в приятельских отношениях с отдельными чиновниками польского государства».

Слушаешь этих смелых, уважаемых людей и думаешь: почему Кремлю все время приходится отстаивать свои искусственные позиции, опираясь на «некорректные» факты и доказательства, на дела, шитые белыми нитками, свидетельства ученых, получающих польские гранты на «научную» деятельность? Наверное, потому, что мерзкий вид «заказухи» виден невооруженным глазом, он попахивает отвратительным зловонием лжи, а из него ведь надо сделать удобоваримый продукт для потребления населением. Вот и выкручиваются «повара» с росархивными поварятами.

Материалы «круглого стола» Илюхин разослал во все средства массовой информации, а также президенту, премьер-министру, в Прокуратуру РФ, в ряд министерств, а сам вышел на пресс-конференцию, которая проходила утром 28 апреля 2010 года в еженедельнике «Аргументы и факты». Встреча с журналистами продолжалась часа полтора-два. Когда Илюхин возвращался в Госдуму, в машине по радио передали, что президент России Д. Медведев распорядился рассекретить Особую папку № 1 Политбюро ЦК КПСС, в которой якобы находятся неопровержимые доказательства виновности сталинского режима в расстреле военнопленных поляков.

Я вспоминаю, как Илюхин, придя в кабинет, попросил меня: «Соедини со Стрыгиным и найди в Интернете эти рассекреченные документы».

Действительно, все информационные агентства цитировали слова Медведева, но сайт Росархива заклинило. Миллионы пользователей двинулись смотреть документы, и Интернет впал в коматозное состояние. Зато Стрыгин откликнулся быстро. Он уже нашел все документы и с сарказмом сообщил:

- Ничего нового. Эти секреты на моем сайте висят уже несколько лет. Особую папку «слили» на Запад давным-давно, и только российское общество не должно было знать ее содержание. Сейчас я пришлю ее по «электронке».

Действительно, через десять минут мы уже разглядывали на экране дисплея пожелтевшие от времени страницы документов с резолюциями и подписями Сталина, Берии, Ворошилова, читали справки и протоколы. Материалы распечатали на принтере и стали изучать детально. Через пять минуть Илюхин сказал:

- Ну вот, что и требовалось доказать. Смотрите, напечатано «Секретарь ЦК И. Сталин». И тут же красная печать - ЦК Коммунистическая партия Советского Союза. А на бланке ВКП(б). Какая может быть печать ЦК КПСС, когда в то время такого названия партии не было! Фальшивка! Причем грубая, такая, какую не заметить нельзя. А президент дает команду рассекретить и хвастается этими бумажками, как дитя малое. Зато Запад смеется и аплодирует - там им без разницы, как называлась партия при Сталине. Но наши-то в Кремле должны знать! Куда их глаза смотрят?

Потом еще долго Виктор Иванович находил нестыковки, ошибки, подчистки, грубые исправления и качал головой. Надо же, такого небрежного делопроизводства в те времена допустить просто не могли. Это исключено. Документы, на которые Кремль буквально молился, считал их главным аргументом в обвинении сталинско-бериевского режима, оказались грубой подделкой. Это видно без экспертизы, невооруженным взглядом, а Путин и Медведев продолжают упорствовать в своих ошибочных выводах. Ошибочных ли?

Когда надо, Виктор Иванович действовал молниеносно. Уже на следующий день было подготовлено, а через день опубликовано в патриотических изданиях и на сайте КПРФ следующее заявление:

«Ложь и правда о катыни. Что скрывает особая папка?

28 апреля 2010 года Росархив со ссылкой на распоряжение президента Российской Федерации Д.А. Медведева рассекретил, как отмечено, подлинные документы, хранящиеся в так называемой Особой папке № 1 Политбюро ЦК КПСС, касающиеся судьбы польских офицеров, попавших в плен в СССР в 1939 году при возвращении Советскому Союзу территорий Западной Белоруссии и Западной Украины. Гласности были преданы записка Л. Берии с предложением якобы расстрелять более 25 тысяч поляков, а также решение Политбюро ВКП(б), согласившегося с ним. Одновременно была рассекречена записка А. Шелепина, адресованная руководителю партии Н. Хрущеву об уничтожении личных дел расстрелянных поляков.

Надо отметить, что ничего сенсационного в решении Росархива нет. Рассекреченные документы стали достоянием многих еще в начале 90-х годов прошлого столетия, были неоднократно опубликованы и прокомментированы в России и за рубежом.

Этот шаг последовал после того, как участники «круглого стола» по теме «Катынякая трагедия: правовые и политические аспекты», проведенного 19 апреля 2010 года в Госдуме, в котором принялиучастие депутаты, известные российские писатели, крупные ученые-историки, юристы, обратились с письмом к президенту страны. В нем они обоснованно поставили под сомнение результаты следствия, проведенного российской Главной военной прокуратурой и пришедшего к выводу о расстреле польских офицеров НКВД СССР под Смоленском весной 1940 года. Заявили о необходимости возобновления предварительного расследования, проверки всех доводов и версий по так называемому Катынскому делу с последующей его передачей в суд для публичной судебно-правовой оценки собранных доказательств.

Эта позиция основана на множестве фактов и доказательств. В частности, на том, что поляки были расстреляны из немецкого оружия, руки многих жертв связаны бумажным шпагатом, который не производился в СССР, но широко использовался в Германии. На многочисленных свидетельствах советских граждан, немцев, в том числе солдат вермахта о расстреле поляков гитлеровцами после их оккупации летом - осенью 1941 года Смоленской области.

Ложь, которая навязывалась на протяжении многих лет о расстреле НКВД СССР пленных офицеров как в России, так и за рубежом, сегодня рассыпается на мелкие осколки. Однако их пытаются собрать российская власть и те отечественные историки, которые обеспечивали раскручивание у нас так называемого Катынского дела в конце 80х - начале 90-х годов прошлого века.

Рассекречивание и демонстрация в средствах массовой информации названных документов вызывает, с одной стороны, удивление, а с другой - откровенный сарказм.

Если эти документы были секретными до последнего дня, то как их копии могли предъявить в 1992-1993 годах представители Б. Ельцина в Конституционном суде господа С. Шахрай и А. Макаров по так называемому делу «о запрете КПСС»? (См.: Материалы дела о проверке конституционности Указов Президента РФ, касающихся деятельности КПСС и КП РСФСР, а также о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР. Т. VI. С. 215-219. М.: Спарк, 1999).

Если они секретны, то как могло случиться, что еще в 2005 году комплект этих документов (электронные копии) был уже выставлен на сайте «Правда о Катыни». За эти годы с ними ознакомились тысячи людей, интересующихся расследованием катынского преступления.

При всем при этом руководитель Федерального архивного агентства А. Артизов, комментируя 28 апреля 2010 года акцию Росархива «Вестям» телеканала Россия-1, акцентировал, что сам факт хранения кремлевских документов в сверхсекретном архиве уже позволяет говорить об их достоверности. Однако из истории известно, что ряд сенсационных исторических фальшивок были «родом», как правило, из сверхсекретных архивов.

Приведенные факты лишь усиливают нашу версию о том, что в начале 90-х годов прошлого столетия российские архивы представляли из себя «проходной двор» или «барахолку», на которой торговали историческими документами, в том числе и на вывоз за рубеж. В такой обстановке фальсификация документов, в том числе и секретных, была вполне возможной и реальной.

Так называемое рассекречивание подтвердило и наше мнение о несостоятельности и неполноте предварительного расследования Катынского дела Главной военной прокуратурой. Свой основной вывод о расстреле польских офицеров она сделала на основании ныне рассекреченной записки Л. Берии 1940 года. Но ее подлинника нет в материалах уголовного дела, она не подвергалась экспертным и иным исследованиям. Поэтому мы констатируем большой парадокс - исследование документа не производилось, а выводы сделаны.

Ущербность следствия заключается и в том, что оно, обвиняя НКВД СССР в расстреле поляков, не установило и одной трети их трупов, а вывод о количестве жертв сделало на основании списков, представленных ему польской стороной. Не проверив при этом, действительно ли указанные в них лица были расстреляны, когда, где и кем.

Мы уже отмечали, что записка Л. Берии ельцинской стороной была представлена Конституционному суду РФ. Однако суд из-за возникших сомнений и неисследованности документа отверг его, как отверг и попытку обвинить КПСС (в 1940 году - ВКП(б)) в санкционировании расстрела польских офицеров.

Решение суда было обоснованным и мудрым. Но эту мудрость не могут или не хотят принять некоторые заинтересованные силы, стоящие вокруг российского политического руководства.

Президент Д.А. Медведев, выступая 28 апреля 2010 года в Дании, заявил, что после рассекречивания Особой папки № 1 каждый может ознакомиться с ее документами, увидеть, кто их подписывал, и сделать вывод о виновности конкретных лиц в уничтожении польских офицеров.

С этим нельзя согласиться. Любой документ несет в себе и на себе определенную информацию, а вывод о его достоверности или недостоверности можно сделать только после всестороннего исследования в совокупности с другими доказательствами. К тому же подобные высказывания явно предопределяют результаты предварительного расследования, обязывая его сделать правовое оформление политических установок.

Вызывает сожаление, что президент РФ не был своевременно ознакомлен с открытым письмом от 22 апреля 2010 года, направленным ему по результатам работы упоминавшегося «круглого стола» 19 апреля с. г. Вызывает также крайнее сожаление, что нынешнее российское руководство продолжает находиться в плену устаревших и очевидно заангажированных выводов и оценок так называемого Катынского дела 1990 годов.

Не будем перечислять многочисленные факты нарушений и несуразности, присутствующие в оформлении и содержании этих документов. Достаточно сказать, что к настоящему времени исследователями выявлено свыше 57(!) источниковедческих признаков поддельности документов Особой папки № 1, причем число выявленных признаков подделки продолжает постоянно расти. Об ошибках и неточностях в катынских документах говорится не первый год, но до сих пор никто из сторонников официальной версии не дал вразумительного и исчерпывающего ответа относительно их происхождения.

В 2009 году по инициативе координатора международного проекта «Правда о Катыни» Сергея Стрыгина была осуществлена экспертиза записки Л. Берии Политбюро ЦК ВКП(б) за № 794/Б. Вывод эксперта-криминалиста однозначный: первая, вторая и третья страницы текста этой записки отпечатаны на одной, а четвертая страница данной записки отпечатана на другой индивидуально-конкретной пишущей машинке.

Это невероятно для любой системы делопроизводства, тем более для существовавшей в сталинский период. Особенно если учесть, что на четвертой странице «записки Берии № 794/Б» находится лишь 5 строк текста из 89, составляющих общий текст записки. Все это вызывает дополнительные обоснованные убеждения в ее недостоверности.

По поручению участников «круглого стола»

В.И. Илюхин.

29 апреля 2010 г.»

Виктор Иванович развернул по катынской тематике большую разъяснительную работу. Он ездил по университетам разных городов и выступал перед студентами. Аудитория воспринимала информацию с большим вниманием. Илюхин говорил, что именно студенчество сейчас является прогрессивной частью нашего общества. Образованная молодежь ясно видит большое расхождение между словами власти и ее делами, а потому относится к ней с недоверием.

Виктор Иванович ощущал, что юноши и девушки разделяют его точку зрения не только по Катыни, но и на оценку ситуации в стране, когда общество оказалось разделенным не только социально, но и нравственно. Ложь, считал Виктор Иванович, стала государственной политикой, и власть вопреки своему предназначению зачастую выступает против интересов народа.

Действительно, российская власть, а не Польша, и не Америка, и даже не Германия вдруг начала оспаривать выводы Нюрнбергского процесса. Неожиданно с подачи Кремля было заявлено, что катынское преступление не нашло своего подтверждения во время суда над гитлеровской Германией. Такого «удара под дых» не ожидал никто, и сторонники научного подхода в выявлении исторической правды в очередной раз собрались за «круглым столом», чтобы донести до общественности неоспоримые факты, разрушить логикой и доказательствами искусственно сконструированную позицию официальной власти. В что сказал Илюхин гражданам страны:

«В будущем году мы будем отмечать 65-летие Нюрнбергского процесса, который стал одним из самых значимых моментов в истории XX века. Сейчас многие в Европе утверждают, что Нюрнбергский трибунал не имел права выносить свои суждения, поскольку не основывался на национальном праве. Национальные законы, позволяющие проводить такие процессы, появились только после 1946 года. Напомню, что процесс велся по древнему юридическому принципу «горе побежденным», и потому страны-обвинители на таком процессе не должны были представлять исчерпывающие доказательства того или иного преступления фашистов, достаточно было только представить факты. Так было со случаем в Арденнах, когда немцы расстреляли 50 английских военнопленных, и трибунал принял эти доводы, хотя они были подкреплены свидетельством только одного американского военного. Так было и с обвинениями, которые выдвинул представитель Советского Союза Роман Руденко. Они касались массового расстрела гитлеровцами советских военнопленных, и также были приняты судом. То же можно сказать о Катынском эпизоде, который вошел в число 18 примеров зверств, инкриминируемых Советским Союзом представителям Третьего рейха.

Катынское дело было исследовано обвинителями, иниу кого из них не возникло сомнений относительно того, что польских офицеров расстреляли именно гитлеровские войска в 1941 году, а не сотрудники НКВД в 1940-м, как теперь утверждают российские власти. Американские и английские военные, знакомые с материалами дела, могли бы подтвердить верность утверждений советских обвинителей, но не сделали этого, поскольку к тому моменту уже была произнесена знаменитая Фултонская речь Черчилля, и мир погружался в холодную войну. Пока существовал Советский Союз, оспаривать выводы нашего расследования по Катыни никто не решался. Но теперь многие свидетели по этому делу ушли в мир иной, и появилась возможность вновь вернуться к пересмотру решений Катынского дела.

Что же мы видим на сегодняшний день? Мы видим неуважение к людям, к специалистам, имеющим собственное мнение на те давние исторические события. Фракция «Единая Россия» по инициативе Кремля вынесла на обсуждение в Государственную думу Заявление «О Катынской трагедии и ее жертвах». Этакий государственный нажим на историческую науку. Нас всех чохом причислили к нации, способной из пистолета в затылок расстрелять двадцать с лишним тысяч человек, фактически поставив на одну доску с фашистами, заведомо делая без вины виноватыми. И после этого Россия народам Европы говорит - уважайте нас! Скажите, кто будет нас уважать?».

Илюхин попытались предостеречь депутатов от этого позорного шага - исторического самоубийства. От имени граждан страны, патриотов, от имени научного сообщества Виктор Иванович перед тем, как депутатскому корпусу предстояло сказать «да» или «нет» в признании нашей вины перед поляками, выступил с предостережением к собравшимся в зале Государственной думы.

Выступление депутата В.И. Илюхина от фракции КПРФ на пленарном заседании Госдумы при обсуждении Заявления «О Катынской трагедии и ее жертвах» 26 ноября 2010 года

- Уважаемые коллеги, меня, скажу откровенно, просто настораживает та легкость, с которой мы принимаем весьма важные документы. Хотя бы для приличия создали парламентскую комиссию из представителей разных фракций, чтобы все могли изучить документы и потом уже действительно с уверенностью голосовать за то или иное решение. А так ведь даже на заседаниях комитетов их не обсудили, но предлагают за них голосовать.

Я хотел бы вам напомнить, что 13 апреля 1943 года фашистские средства массовой информации обнародовали заявление Геббельса, который вдруг объявил о том, что в Катыни (в Козьих горах), под Смоленском найдено захоронение польских пленных офицеров, якобы расстрелянных НКВД СССР.

И начиная с этого момента, Геббельс и его команда усиленно стали распространять эту чудовищную ложь.

Уместно привести цитаты из его дневника: «Катынское дело счастливо развивается для нас». Хотя через два месяца после того, как Геббельсу доложат, что в захоронениях и в телах польских офицеров найдены немецкие пули, выпущенные из немецкого оружия, а во рвах найдены гильзы от немецкого оружия, Геббельс напишет, что это надо как-то выяснять, как-то объяснять, и, может быть, придется отказаться от всей этой катынской затеи.

Сегодня геббельсовская версия о расстреле весной 1940 года НКВД СССР 22 тысяч польских офицеров, по сути дела, оказалась основной в силу того, что российская власть взяла ее на свое вооружение в антисоветизме. Отброшены в сторону результаты работы комиссии Бурденко, материалы Нюрнбергского процесса. Я думаю, что Геббельс, если бы он был жив, был бы счастлив. Он, наверное, и в могиле рукоплещет тому, что нам сегодня предлагают принять.

Заявление, которое обсуждается Думой, достаточно ответственное заявление. И к этому документу надо было бы подойти, всесторонне оценив все имеющиеся доказательства.

Меня настораживает то, что на протяжении всех так называемых перестроечных лет русского человека ставили на колени и заставляли извиняться за все, даже за то, что он и не совершал. Как извиняться и за Катынскую трагедию, которая произошла не по нашей вине.

То, что вы, господа депутаты, сегодня делаете, наносит колоссальный ущерб нации. Ее заставляют признать, что она виновата во всем. Эта нация никогда не сможет созидать. Эта нация никогда не сможет творить великие чудеса для развития нашего общества и государства. Она чувствует свою ущербность. Она вынуждена оправдываться даже за то, что победила фашистов.

Я вам представляю книгу - сборник материалов и документов «Тайны Катынской трагедии», составленный на основе исследований и выступлений крупнейших российских историков, достаточно назвать фамилию Юрия Николаевича Жукова. Вот в этих материалах напрочь и аргументированно опровергается геббельсовская версия. Ее сторонники, в том числе и поляки, нигде и никогда не сказали ни слова, что два ведущих польских судебно-медицинских эксперта - Ольбрыхт и Сенгалевич - еще в декабре 1945 года доказали, что именно немцы расстреляли поляков под Катынью. Об их заключении пытаются забыть.

Сегодня ссылаются на материалы расследования уголовного дела. Я как специалист вам могу сказать, что в материалах уголовного дела нет первого экземпляра записки Берии, нет первого экземпляра выписки из протокола заседания Политбюро ВКП(б), которое якобы в марте 1940 года дало согласие на расстрел польских офицеров. Как же можно после этого расследовать дело и приходить к таким ошеломляющим выводам о вине НКВД СССР?

Хочу сказать еще о другом. А какое решение могли принять следователи после 14летнего расследования (которое умышленно затягивалось)? После того, как один президент - Горбачев - извинился перед поляками, затем Ельцин, затем Путин. Какое решение, скажите, примет следственное подразделение, Главный военный прокурор? Перед следователями была поставлена одна задача - обосновать геббельсовскую версию расстрела польских офицеров и, по сути дела, дать юридическую квалификацию и юридическое обоснование политическому решению, принятому президентами.

Могу сказать, что мы подвергли записку Берии экспертному изучению. Эксперты нам дали заключение, что она готовилась на разных печатных аппаратах, чего не должно быть и не могло быть в те времена, тем более по секретному делопроизводству. Я попросил распространить в зале черновик, который стал основой для подделки записки Берии Сталину. Через некоторое время, уважаемые мои коллеги, эксперты сделают свои выводы, и я конкретно скажу, кто стоял у истоков этой фальсификации. Люди известные, которые занимают сегодня достаточно высокие посты в нашем государстве.

А теперь несколько доказательств вины немцев. Общеизвестно, что поляки расстреляны из немецкого оружия и немецкими пулями. Руки у многих жертв были связаны бумажным шпагатом, который не производился в СССР, а только в Германии. Так какие нужны доказательства, когда немецкие солдаты сами признают и признавали раньше, что они лично участвовали в расстреле польских офицеров? Но нам говорят, что это не доказательства, и давайте их отбросим! А что остается из доказательств? Ничего.

Еще один момент. В Страсбургском суде сегодня находится 70 исков родственников погибших поляков к России. Польское правительство официально разделило их позицию и ставит вопрос о возмещении им ущерба. Я могу отметить, что это возмещение ущерба будет исчисляться, поверьте мне, миллиардами. Сегодня две организации - Польский институт национальной памяти и Комитет «Катынь» - вынашивают планы предъявления России еще одного иска в размере 100 миллиардов долларов за уничтожение, как они говорят, цвета нации.

Я могу вас «поздравить», что и господин Путин, и вы сегодня, проголосовав за обсуждаемые материалы, сами будете прокладывать дорогу к этому иску. Поверьте мне, в европейских судах любой иск против России будет удовлетворен.

Нам предлагают сегодня каяться. Тогда давайте каяться и за то, что в 1919 году поляки расстреляли в Варшаве нашу миссию Красного Креста. Давайте каяться за то, что поляки в 1927 году расстреляли нашего посла. За то, что в результате их бандитских нападений на наши приграничные населенные пункты они уничтожили сотни мирных граждан. Давайте каяться за то, что в 1920 году в польский плен попало 130 тысяч красноармейцев. В 1921 году министр иностранных дел Чичерин напишет записку временному поверенному Польши в делах России о том, что в польском плену исчезло 60 тысяч красноармейцев. По нашим данным, уничтожено было 86 тысяч красноармейцев. Над ними издевались, их расстреливали, оставляли без пищи, демонстративно проводили перед строем «операции», вспарывая животы.

Ни Путин, никто другой из руководства страны серьезно не поставили данный вопрос на обсуждение. Не ставится этот вопрос и здесь. Я обращаюсь к вам, авторам документов.

Какова судьба наших красноармейцев? Это что, не граждане России? Поучитесь у поляков, как надо защищать своих граждан, свои интересы. Почему мы так безразлично относимся к тому, что происходило и происходит в России и вокруг нее?

Давайте каяться за то, что поляки фактически учинили геноцид в отношении белорусов и украинцев на оккупированной Польшей территории. 800 восстаний местного населения произошли только в 1922 году. Кавалерией, другими войсками поляки жестоко подавляли эти восстания. В Березово-Картузовской был создан концентрационный лагерь, через который прошли тысячи белорусов. Скульский, один из лидеров поляков, говорил, что через 10 лет на этой территории не будет ни одного белоруса. Нам и за это каяться? Или за то, что поляки в 1938 году захватили у Чехии Тишинскую область? По сути, это стало прологом Второй мировой войны. Сами поляки за это не каются. Оказывается, мы за них должны это делать. Хватит нам каяться, надо защищать отечественные интересы.

Вот такое выступление, на которое «Единая Россия» не прореагировала. А далее произошло то, что произошло - позорное Заявление было принято. Мир увидел всю глубину морального и нравственного падения «народных избранников», должных денно и нощно защищать интересы российского народа.

Вот этот документ, который в Польше опубликовала каждая, мы повторим, каждая газета.

«О катынской трагедии и ее жертвах» Заявление Государственной думы о расстреле в Катынском лесу

Семьдесят лет назад были расстреляны тысячи польских граждан, содержавшихся в лагерях для военнопленных НКВД СССР и тюрьмах западных областей Украинской ССР и Белорусской ССР.

В официальной советской пропаганде ответственность за это злодеяние, получившее собирательное название Катынской трагедии, приписывалась нацистским преступникам. Эта версия долгие годы оставалась предметом подспудных, но от этого не менее ожесточенных дискуссий в советском обществе и неизменно порождала гнев, обиду и недоверие польского народа.

В начале 1990-х годов наша страна совершила важные шаги на пути к установлению истины в Катынской трагедии. Было признано, что массовое уничтожение польских граждан на территории СССР во время Второй мировой войны стало актом произвола тоталитарного государства, подвергшего репрессиям также сотни тысяч советских людей за политические и религиозные убеждения, по социальным и иным признакам.

Опубликованные материалы, многие годы хранившиеся в секретных архивах, не только раскрывают масштабы этой страшной трагедии, но и свидетельствуют, что Катынское преступление было совершено по прямому указанию Сталина и других советских руководителей.

Осуждая террор и массовые преследования граждан своей страны и иностранных граждан как несовместимые с идеей верховенства закона и справедливости, Государственная дума Федерального собрания Российской Федерации выражает глубокое сочувствие всем жертвам необоснованных репрессий, их родным и близким.

Копии многих документов, хранившихся в закрытом архиве Политбюро ЦК КПСС, уже переданы польской стороне. Депутаты Государственной думы уверены, что эта работа должна быть продолжена. Необходимо и дальше изучать архивы, выверять списки погибших, восстанавливать честные имена тех, кто погиб в Катыни и других местах, выяснять все обстоятельства трагедии.

Разделяя скорбь с польским народом, депутаты Государственной Думы помнят, что Катынь является трагическим местом и для нашей страны. В катынских рвах покоятся тысячи советских граждан, уничтоженных сталинским режимом в 1936-1938 годах. Именно на них отрабатывалась технология массовых убийств, которая затем в том же месте была применена в отношении польских военнослужащих. Рядом находятся и могилы советских военнопленных, расстрелянных гитлеровскими палачами в годы Великой Отечественной войны.

Наши народы заплатили огромную цену за преступления тоталитаризма. Решительно осуждая режим, пренебрегавший правами и жизнью людей, депутаты Государственной Думы от имени российского народа протягивают руку дружбы польскому народу и выражают надежду на начало нового этапа в отношениях между нашими странами, которые будут развиваться на основе демократических ценностей.

Достижение такого результата будет лучшим памятником жертвам Катынской трагедии, которых уже с исчерпывающей очевидностью реабилитировала сама история, воинам-красноармейцам, погибшим в Польше, советским солдатам, отдавшим свои жизни за ее освобождение от гитлеровского нацизма.

26 ноября 2010 г.»

От себя добавим: все поправки коммунистов к проекту Заявления «О Катынской трагедии и ее жертвах» были отклонены. А само голосование по Заявлению стало своеобразным водоразделом, еще раз показавшим, как же «народные избранники» в лице «Единой России», «Справедливой России» и ЛДПР, продемонстрировавшие свою антироссийскую сущность, далеки от народа. Только коммунисты голосовали против этого позорного документа.

Причем, чтобы не допустить слабины в своих рядах (уж больно одиозным являлось принятое Заявление), «Единая Россия» провалила предложение координатора фракции КПРФ С.Н. Решульского о проведении тайного голосования. Что ж, может, оно и к лучшему! Теперь имена тех, кто фактически подписал акт о безоговорочной капитуляции России перед Западом, известны всей стране, всему народу.

Чем занимаются «избранники народа»?

Многие люди, выбирая депутатов Государственной думы, совершенно неверно представляют себе суть будущей работы их избранников. Ведь, согласитесь, несерьезно же судить о ней, слепо веря тем заявлениям-обещаниям, которые нередко и с великой помпой озвучивают с экранов телевизоров представители некоторых партий. Вот, к примеру, депутаты «Единой России» говорят: «Мы построим жилье и детские сады». Но если в стране что-то строится, то, как правило, расходы на это выделяются из государственного бюджета, то есть на собранные в казну налоги. Или на средства частных предпринимателей. Но никак не на партийные взносы или пожертвования членов проправительственной партии. И уж совсем удивительно слышать про преступность и коррупцию, с которой борется депутатский корпус парламентского большинства.

Известно ведь, что у нас в стране гражданин не может занять руководящий пост, если не является членом «Единой России». А кто у нас главный вор? Чиновник. И в какой он состоит партии? Господа, будете ли вы бороться сами с собой?

Вот такую логику жизни всегда пытался донести до избирателей Виктор Иванович Илюхин. Он хотел, чтобы граждане ясно себе представляли, где реальные обещания, а где словоблудие. Поэтому-то, наверное, и не был никогда пустословом, уводящим своих слушателей в заоблачные дали. «Мы к депутату пришли на встречу с плохим настроением, а уходим с очень плохим», - говорили порой люди. Действительно, правда сегодняшней жизни крайне неприятна, ужасна, но думающий слушатель всегда найдет для себя рациональное зерно. Илюхин старался пробудить в людях гражданское самосознание, понимание, что надеяться на нынешнюю власть уже давно бесполезно -она исчерпала лимит доверия, фактически и не получив его.

Так чем же занимаются депутаты? Первое и главное - законотворческая работа. Это их прямая обязанность. И согласитесь, что готовить законы, ясно видеть их положительные и отрицательные составляющие, просчитывать полезность или - вот новый термин -коррупционоемкость должны профессионалы - юристы, экономисты, управленцы с большим опытом. К сожалению, таковых в Госдуме минимум. «Единая Россия», к примеру, для своей привлекательности берет в избирательный список известных спортсменов, людей творческих профессий. Электорат видит олимпийских чемпионов и отдает за них свои голоса. А потом четыре года эти депутаты молча сидят на пленарных заседаниях, не понимая даже, о чем идет речь. Поэтому во фракции парламентского большинства есть негласное распоряжение - на трибуне и перед журналистами имеет право выступать лишь очень ограниченный круг людей. Населению они малоизвестны, но фактами и цифрами оперируют свободно, слова употребляют к месту, делают выводы. Впрочем, выводы делают за них в Кремле.

Илюхин, выезжая в командировки, всегда встречался с партийным активом, с представителями Движения в поддержку армии, с населением, выслушивал всех, а уж потом шел в администрацию, в прокуратуру, в МВД. Он не откладывал дела на потом, а старался решать проблемы сразу. И часто получалось. Сдвигал с мертвой точки, казалось бы, неразрешимые и неприподъемные дела.

Конечно, Пензенская область была для Илюхина родной - он здесь родился, здесь работал в прокуратуре, земляки пять раз доверяли ему представлять их интересы в Государственной Думе. «Я депутат всех пяти созывов», - с гордостью говорил Виктор Иванович. Его судьба была тесно связана с местной партийной организацией, с первым секретарем Борисом Федоровичем Зубковым, который трудился на этой должности с незапамятных времен и при жизни был авторитетом не только у коммунистов, ноиу своих политических оппонентов. Илюхин учился у Зубкова и в прежние времена, и тогда, когда сам был уже известным в стране человеком. Смерть друга и наставника Виктор Иванович искренне переживал и при возможности всегда носил цветы на могилу, как он говорил, «последнего из могикан».

У Илюхина, как и у многих депутатов, по-настоящему болеющих за свое дело, и выходных-то не было. А откуда им было взяться? Ведь депутат не только обязан работать в Думе над составлением законов, ной с помощью его сторонников, местных жителей узнавать проблемы своего региона и «выбивать» из госбюджета деньги на строительство, ремонт ит. д. К ним вереницей идут посетители с жалобами и просьбами, и их надо как-то разрешать. Правда, иной «избранник народа» на входе в общественную приемную ставит стража правопорядка, чтобы «не шлялись тут кому ни попадя.». Илюхин вел прием посетителей сам или поручал это делать помощнику. Потом заявления обрабатывались, писались депутатские запросы, и, если чиновники запрашиваемых ведомств еще не совсем потеряли совесть, то проблемы благополучно разрешались: кому-то перекрывалась крыша, где-то асфальтировались дороги, кто-то получал направление на лечение в Москву, чей-то ребенок наконец обретал место в детском саду. Но есть в депутатской практике и такие дела, которые не решаются сразу. Тут уж надо использовать весь арсенал средств - самому ходить по министерствам, «давить» на должностных лиц авторитетом, договариваться приватно или пугать карой небесной. Для земляков Виктор Иванович личного времени не жалел - шел, выбивал, добивался, хорошо зная, что уже завтра многие о нем забудут. Такова жизнь.

Вспоминает Геннадий Владимирович Гудков, заместитель председателя комитета Госдумы по безопасности, заместитель руководителя фракции «Справедливая Россия»

- Мне довелось познакомиться с Виктором Ивановичем еще до того, как я сам стал депутатом Государственной думы. Илюхин возглавлял Комитет по безопасности и при подготовке законопроектов по обороту оружия, частной охранной деятельности меня привлекли в качестве эксперта. За плечами у меня была служба в КГБ, а позже появился практический опыт организации работы ЧОПов, поэтому мои знания пришлись как нельзя кстати. Скажу больше, в том, что я оказался полезен большому государственному делу, заслуга как раз Виктора Ивановича. Являясь председателем одного из ведущих комитетов, человеком известным и заслуженным, он в то же время оказался очень доступным, обаятельным и, общаясь с ним, никто из сотрудников не ощущал дистанции социальных статусов. Он мог разговорить, заставить думать, зажигал идеями, мог организовать дело так, что все начинали работать с воодушевлением. И позже, когда я уже стал депутатом, наши отношения базировались не просто на профессиональной основе, но и взаимопонимании, обоюдном уважении друг друга. А членство в разных политических партиях и думских фракциях нам ничуть не мешало - работать с Илюхиным в одном комитете всегда было интересно.

Вспоминает Виктор Михайлович Видьманов, член ЦК КПРФ, почетный академик Российской Академии наук

- Виктор Иванович досконально знал положение дел в своем регионе. Он был человеком дела, смотрел на экономическую ситуацию в области и стране с точки зрения государственника. Всегда видел приоритеты, в цепи проблем выделял самое важное звено. И когда в Сурском крае возникла угроза потери строительной отрасли, Илюхин приложил максимум усилий, чтобы сохранить один из крупнейших в бывшем Советском Союзе Чаадаевский областной домостроительный комбинат, выпускавший 100 тысяч квадратных метров жилья в год.

А еще я хорошо помню горячий августовский день далекого 2004 года, когда Виктор Иванович возвратился из Краснодара.

- Ты понимаешь, Виктор Михайлович, - с возмущением говорил он, - Ткачев окончательно разоблачил себя. Не может такой человек оставаться в партии. Я вполне разделял мнение Илюхина. Все мы видели, что, получив губернаторский жезл, член нашей партии Александр Ткачев на глазах стал меняться. Он оказался обычным «перевертышем», который в интересах крупного капитала развязал открытую войну против мэра Краснодара Николая Приза, тоже коммуниста.

- Почему это происходит? Мне кажется, - говорил Виктор Иванович, - все дело не просто в личных разногласиях. Приз не дает в крае пустить с молотка прибыльные городские предприятия, а на стороне местных олигархов оказался губернатор. И, несмотря на то, что мэр настоящий боец, ему будет трудно удержаться. Виктор Иванович оказался прав. Вскоре Приза отстранили от должности и возбудили уголовное дело.

- Это старый прием ельцинистов, - говорил мне при встрече Илюхин. - Но у Приза много сторонников, за него вступился наш коммунист, председатель Краснодарской городской думы Александр Иванович Кирюшин. Будем ему помогать.

И коммунисты помогали Александру Ивановичу. Все попытки расколоть думу, лишить поддержки с ее стороны «опального» мэра не давали результата. А Ткачеву очень хотелось взять под свой контроль городскую думу.

Как-то у меня раздался телефонный звонок, и мне сообщили, что ОМОН приступом взял Краснодарскую городскую думу. Арестован Кирюшин. В этот же день на президиуме ЦК мы встретились с Илюхиным. Я рассказал ему о событиях в Краснодаре.

- От Ткачева всего можно ожидать. Придется туда ехать, - решил Илюхин.

Появление его в городе вызвало шок в краевой администрации. Опытный юрист, он сразу потребовал аргументированных объяснений, а их-то не было. Виктор Иванович серьезно занимался этим делом, в конце концов прокуратура вынуждена была признать необоснованность государственного обвинения, перед Кирюшиным извиниться. Оправдал его и суд.

Коммунисты края исключили Ткачева из рядов КПРФ, а Александр Иванович Кирюшин, как и Николай Васильевич Приз, признательны Илюхину за проявленную в трудную минуту поддержку и товарищескую помощь».

Курск, Подольск, Новосибирск, Воронеж. Далее - вся Россия...

Это не просто города. Это адреса проживания людей, которые обращались к Виктору Ивановичу Илюхину за помощью. Причем мы знаем, что его область, от которой он избирался, Пензенская. Но народ в России давно усвоил, что Илюхин от чужой беды не отмахнется. Потому и слали письма, ехали в Москву сами, искали с ним встречи у дверей Госдумы, на телевидении. Илюхина никогда не интересовало социальное положение обратившихся к нему, их вероисповедание, прошлое.

Однажды в Думу неизвестно как попал недавно освободившийся из мест заключения Александр Б. Сидел за убийство, грабеж, рэкет в общей сложности семнадцать лет. Пришел к кабинету Илюхина и встал в сторонке, дичась и присматриваясь к окружающим. Виктор Иванович, проходя по коридору, безошибочно понял, кто перед ним стоит, - сработали опыт, прокурорское чутье, наметанный глаз. Подошел сам и просто спросил:

- Чего здесь ищешь, бродяга?

- Потолковать надо, - смутился «бродяга».

Присели на диван возле кабинета председателя Комитета по безопасности. Люди шли и видели, что рядом с Илюхиным - человек, весь расписанный тюремными татуировками. И когда тот ушел, один из щепетильных коллег Виктора Ивановича сказал ему:

- Ты за руку с ним прощался, а они ведь у него в крови. Урка!

- За то, что с ним было, он отсидел, - ответил Илюхин. - И до сих пор раскаивается. Но есть люди в модной одежде, с чистыми биографиями, занимающие высокие государственные посты, а руки у них поболее будут в крови. И никто их в тюрьму не сажает. Иммунитет, понимаешь, неприкосновенность. Они у всех на виду, ездят в лимузинах с охраной. Вот кто настоящие урки. Разбираться надо.

Это случай конца 90-х годов, но свидетели того разговора помнят слова Виктора Ивановича до сих пор. Уж больно хорошо они отражали мировоззрение Илюхина -пройдя путь работника прокуратуры, часто сталкиваясь с грязью, кровью и человеческой бедой, его душа и сердце ничуть не огрубели. Он всегда с особым вниманием относился к рассмотрению дел, связанных с восстановлением справедливости, когда судьба человека оказывалась на волоске из-за неправильного, а может, и тенденциозного ведения следствия.

Так было в Курске, когда сына крупного предпринимателя Николая Грешилова пытались использовать в организации прессинга на отца не кто-нибудь, а прокурор и начальник Управления внутренних дел области.

Ситуация с одной стороны драматичная, а с другой - удивительно банальная. Николай Грешилов в бизнесе «раскрутился» без криминала, что называется, с нуля. Сам по себе многосторонне талантливый человек, он для области сделал очень много - возвел единственный в стране инновационный завод по производству пластика, по собственным проектам построил уникальную гостиницу, комплекс социально ориентированных гипермаркетов, торгово-развлекательные комплексы и много чего еще. Как водится, нашлись завистливые люди, пожелавшие унизить его, поставить себе в зависимость, а потом, может, и в услужение. Как в сказке про золотую рыбку - «Чтоб служила мне рыбка золотая и была б у меня на посылках». Операцию в стиле «запугать и сломать» провели в духе «законности и порядка» - для этого на дискотеке исполнительные милиционеры из толпы танцующих выхватили сына предпринимателя, на глазах отца посадили в машину и увезли в отделение. Тамс парнем не церемонились, били нещадно, и только случай помог мальчишке вырваться на свободу. Врачи в ближайшем же травмопункте определили у сына предпринимателя сотрясение мозга, гематомы и сильнейшие ушибы. После встречи с «правоохранителями» юноша фактически стал инвалидом, но это не помешало милиции начать против него уголовное преследование. И Грешилов старший приехал за советом в Москву, к Илюхину.

- Меня удивило, как бесцеремонно и цинично повели себя прокуратура и милиция, -вспоминал тот случай Виктор Иванович Илюхин. - Без причины задержали юношу, покалечили, а заодно завели на него уголовное дело. Все было шито белыми нитками. А главное то, что и руководство силовиков, и исполнители чувствовали себя совершенно безнаказанно. Видимо, подобное проделывалось не в первый раз. Позже выяснилось, что и судебные работники променяли Фемиду на чувство ложной корпоративной причастности к органам правоохранения - из раза в раз выносили тенденциозные постановления против сына Грешилова. Откровенно говоря, я увидел сговор тех, кто по долгу службы обязан защищать людей, а не выкручивать им руки, шантажировать угрозой вымышленного обвинения. Мимо этого дичайшего случая пройти не мог - мне надо было восстановить справедливость и законность.

Илюхин бился достаточно долго и упорно, ведя переписку и с теми, кто творил в «собственном» регионе самосуд, ис их руководством в Москве. Обнаружил глухую стену непонимания и нежелание объективно оценивать действия подчиненных. Лишь спустя некоторое время Генеральная прокуратура пошла навстречу, переведя расследование в соседнюю область. Там оказались честные люди, которые быстро разобрали эту стену лжи и вседозволенности - обвинения с сына предпринимателя были сняты, а работников милиции, избивавших юношу, осудили.

«Шестерки» были наказаны, прокурор перевелся в другое место. А начальник УВД, видимо, остановиться уже не мог - завел уголовное дело на самого бизнесмена Николая Грешилова. То, что это выглядело как неприкрытая месть, его ничуть не смущало. Вся область во главе с губернатором безучастно наблюдала за расправой над несговорчивым коммерсантом, вкладывающим душу, свой талант и средства в развитие края.

Можно написать целый роман, посвященный хитросплетениям вокруг этого очередного уголовного дела. И как местная власть прикрывала глаза на незаконное преследование человека, и как прокуратура занимала позицию невмешательства, и как следствие грубо фабриковало доказательства, и как упрямо суды шли на поводу первой судебной ошибки, не желая исправлять проступок коллеги. Но когда главы этого романа - чья-то жизнь, жизнь близких.

Для восстановления законности Илюхину пришлось неоднократно писать обращения и президенту страны, и председателю Верховного Суда РФ. Глубоко вникнув в ход расследования и проанализировав ряд судебных процессов, связанных с делом курского предпринимателя, Виктор Иванович обнаружил просчеты, которые имеются в действующем уголовном и налоговом законодательствах. Им были разработаны и внесены поправки в федеральные законы, которые впоследствии рассматривались в профильных комитетах Государственной думы. Суды и следственные органы были вынуждены признать свою неправоту и снять с Грешилова обвинение. Этот случай вошел в учебные программы ряда ведущих вузов страны, готовящих юристов.

Вспоминает Михаил Федорович Романов, помощник В. Илюхина

- Я часто сравниваю ситуацию в силовых и правоохранительных ведомствах конца 90-х годов с нынешним временем. Раньше эти структуры были покрепче, организованней, отличались внутренней дисциплиной, да и профессионалов было больше. Виктор Иванович не раз меня приглашал к себе спросить мнение. Не потому, что сам чего-то не знал, а чтобы сверить свою точку зрения с позицией рядовых сотрудников, офицерского состава МВД. Мне было приятно оказаться нужным такому человеку. Но пришло время, когда я сам зачастил в его кабинет за помощью. Несколько последних лет милиция, ряд других важнейших служб подверглись нещадной чистке кадров. И ладно бы, если увольняли бездельников и коррупционеров, преследовались профессионалы.

Когда арестовали известного многим Александра Бульбова, я пришел к Виктору Ивановичу и спросил: что происходит? Хотя мы оба понимали скрытые от глаз общественности механизмы случившегося. Тут же набросали текст депутатского запроса, каждый по своим каналам начал искать пути к освобождению попавшего в жернова непростых обстоятельств человека. Не скажу, что это наша заслуга, но мы участвовали в восстановлении законности.

Или вот еще случай. Уволили первого заместителя начальника Московского управления - начальника криминальной милиции на воздушном и водном транспорте Александра Сафонова. В аэропорту Домодедово милиционеры за взятки пропустили двух террористок на самолеты. Погибли люди. Сафонов нашел виновных, но и его «заодно» тоже наказали. Лес рубят - щепки летят. И Виктор Иванович снова по моей просьбе обращался к руководству, чтобы полковника, прекрасного профессионала, бессребреника, восстановили на службе. И его восстановили. Иезуитски, на один день.

И все же Илюхин многих выручил. Я сам знаю десятки фамилий сотрудников МВД, ФСБ, прокуратуры, кто с благодарностью принял помощь от Виктора Ивановича. Кто-то из них еще в строю. А кто-то, махнув рукой, пошел искать работу там, где ценится профессионализм, личная смелость и преданность традициям правоохранительной системы.

Мне, по роду своей деятельности, часто приходится сталкиваться с несправедливостью, бороться с людьми бесчестными, жестокими. И я рад, что в моей жизни встретился такой человек, как Виктор Иванович. Я многому у него научился, а теперь в трудную минуту нередко себе задаю вопрос: как бы в этом случае поступил Илюхин? Ответ мне подсказывает память - по совести и по закону.

Судебная мера расправы

Илюхин часто говорил, что сейчас в России две самые большие очереди - на кладбище и в суды. Люди, доведенные нищетой и несправедливостью, из рук вон плохим здравоохранением, раньше срока уходят из жизни. Граждане, не веря в справедливую судебную систему, серьезные претензии к которой предъявляет даже президент страны, с последней надеждой все же идут разрешать в суды гражданские споры и уголовные дела. И если кто-то думает, что депутатов Госдумы минула такая участь, тот глубоко ошибается. Пришлось неоднократно судиться и Виктору Ивановичу. Зачастую это были знаковые процессы, за ними стояли моральные и нравственные интересы миллионов граждан, а значит, и всей страны.

Обратимся еще раз к выступлению в Госдуме Виктора Ивановича Илюхина как главного обвинителя в процессе отрешения от должности президента Б. Ельцина. В частности, в вопросе «Геноцид российских народов» он сказал дословно следующие слова: «.отец российской демократии» Гавриил Попов советовал, что реставрацию капитализма лучше всего начать путем повышения цен, сокращения доходов, обесценивания сбережений населения и затем - дележа собственности. Население, как говорил «архитектор перестройки» Александр Яковлев, должно полностью лишиться сбережений и привычных гарантий, тогда оно научится жить и работать так, как ему прикажут. Вот такова идеология.

Их идеи всемерно поддерживал и претворял в жизнь Егор Гайдар. Ему принадлежат слова, что пусть собственность распределится сначала по силе, потом она распределится по уму. Тот же Гайдар утверждал, что, мол, ничего страшного нет в том, что часть пенсионеров вымрет, зато общество станет мобильнее. В таком же духе высказалась и входившая ранее в правительство России Хакамада: да, трудно реформы идут, и так будет продолжаться, пока все старое поколение не вымрет. Цинично, зато откровенно».

Страшные слова, но это цитаты ведущих «демократов», которые взялись переделывать страну на свой лад. Однако, когда Илюхин озвучил их в своем докладе, господин Гайдар подал на него в суд. Ему не понравилось собственное выражение, что нет ничего страшного, если часть пенсионеров вымрет, зато общество станет мобильнее. Причем бывший председатель правительства позаботился, чтобы его цитата из всех выступлений на телевидении была вымарана. Потому он так легко шел на конфликт. Единственное, чего Гайдар не учел, так это память россиян, которые слушали его в свое время и были оскорблены неприкрытым цинизмом потомка легендарного советского писателя.

Четыре года шел процесс. Четыре года судебная власть старалась защитить власть исполнительную. Менялись люди в мантиях, менялись их обязательства перед кремлевскими ходатаями, отслеживавшими ход процесса. Менялись и сами ходатаи. Со временем политическая острота дела постепенно притупилась, Егор Гайдар сменил должность, хватка власти ослабла. Появилась в суде объективность. В итоге верх остался за Виктором Ивановичем. И сейчас уже никто не оспаривает историческую правду, продемонстрировавшую всему миру глубину нравственного падения «прорабов перестройки» и «творцов демократии».

Несколько лет Виктор Иванович судился и с известным, как он выражался, телекиллером Андреем Карауловым. Тот обвинил Илюхина в защите дальневосточных воров. Из передачи в передачу «Момент истины» повторял одни и те же аргументы, слова и видеосюжеты, вдалбливая населению, что Компартия - это преступная организация, а ее члены преследуют меркантильные интересы. Караулов беспардонно лил грязь на первых лиц КПРФ, в том числе и на Виктора Ивановича. И только суд стал ареной борьбы противоположных мнений. В результате Илюхин процесс у Караулова выиграл. Более того, передачу на канале ТВЦ закрыли. Однако скандального тележурналиста через некоторое время подобрал другой канал. Понятно почему - начинаются очередные выборы, мнение электората надо формировать. Печальная действительность, не правда ли?

Судиться Виктор Иванович умел, но не любил. Кого-то хлебом не корми, дай посутяжничать. Илюхин шел в суд на процесс, как на крайнюю меру, когда или договориться миром нельзя, или искать примирение безнравственно. Последние несколько лет ему часто приходилось участвовать в процессах и ответчиком, и истцом. Адвокатов нанимал редко, в основном защищался сам. Тщательно готовился, подбирал документы, писал тезисы выступлений, советовался с супругой, как лучше составить исковое заявление, возражения и замечания. Сетовал, что на это уходит масса времени, когда у него есть дела поважнее - Катынь, ДПА, подготовка общественного военного трибунала, научные статьи, новые книги. И как-то в один момент вдруг задумался - ане специально ли его втягивают в череду бесконечных судебных процессов, чтобы отвлечь от активной политической и депутатской деятельности. Осознав суть провокации, стал искать способы завершить суды примирением сторон. Но куда там.

«Принципиальность» оппонентов била через край. Незадолго до смерти ему в очередной раз пришла повестка. Профессиональные истцы жаждали крови.

Общественный военный трибунал

Илюхин изначально не был настроен против нового президента, досрочно сменившего Ельцина, и даже предостерегал соратников не делать поспешных выводов. Правда, его насторожила сверхмерная забота Владимира Владимировича о семье Бориса Николаевича. В своей статье «Какую неприкосновенность хочет В. Путин», опубликованной в ноябре 2000 года, Виктор Иванович писал следующее: «В стенах Государственной думы на разных уровнях началось обсуждение законопроекта, поступившего от президентаВ.

Путина 30 августа 2000 года, под названием «О гарантиях Президенту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи». Сам по себе факт внесения законопроекта ничего необычного не содержит, ибо у президента есть право на законодательную инициативу, и он воспользовался им. Необычно то, что Путин к гарантиям президента, ушедшего в отставку, обращается второй раз за неполный год своего правления Россией в качестве главы государства. 31 декабря 1999 года своим первым указом он уже наделил неприкосновенностью ушедшего с политического Олимпа Б. Ельцина, обеспечил ему и членам его семьи материальное благополучие».

В статье Илюхин процитировал законопроект: «Президент Российской Федерации, прекративший исполнение своих полномочий, обладает неприкосновенностью. Он не может быть привлечен к уголовной или административной ответственности за деяния, совершенные им в период исполнения полномочий Президента Российской Федерации».

И далее Виктор Иванович сделал вывод: «Путин уже для себя, а не для Ельцина требует от Федерального собрания права на совершение преступления. Иными словами, президент может предавать российские интересы и торговать ими, бомбить российские города и села, вызвать еще одну или несколько чеченских трагедий, уничтожать голодом и холодом людей - и никакой ответственности. Величайший парадокс, когда В. Путин, держа одну руку на Конституции, клянется соблюдать ее, а другой рукой тут же выбрасывает Конституцию в мусорную корзину. Вот вам и новый гарант наших прав и свобод!».

Естественно, закон был принят, а Илюхин с тех пор начал самым внимательным образом следить за действиями Владимира Владимировича. Тем более, что поводов для критики депутатам-коммунистам он давал немало. Уже в 2006 году Виктор Иванович подготовил большой аналитический материал под чрезвычайно хлестким заголовком - «Президент катастроф и трагедий. Или чем запомнится В.Путин».

Подытоживая полтора срока правления ельцинского наследника, депутат отмечает: «Война на Северном Кавказе, гибель атомохода «Курск», трагедия в Беслане, постоянные авиакатастрофы, техногенные катаклизмы и обнищание народных масс наглядно подтвердили, что страна нуждается в серьезной корректировке всех программ, в надежном бюджетном финансировании производства, социальной сферы и безопасности государства, в единении человеческих возможностей и сил на трудном пути развития.

Горе для страны, если у нее главным ведомством стало Министерство по чрезвычайным ситуациям, а его руководитель - Герой России. Общество вступило в полосу природных и техногенных катастроф. Взрывы, аварии, пожары, отравления стали постоянным явлением нашей действительности, уносящим сотни, тысячи человеческих жизней. Ни одна европейская страна не знает примеров, подобных нашему, когда 10-15 процентов населения России владеет основным объемом собственности, ранее находившимся в руках общества. По большому счету, В. Путин заставил государство работать не на мощь страны и благополучие людей, а на небольшую кучку олигархов. На момент вступления его в должность президента в России насчитывалось не более семи валютных миллиардеров; пять лет его правления увеличило это число в десятки раз. И это в то время, когда основная масса людей живет у черты или за чертой бедности».

Илюхин не голословен. Он приводит конкретные цифры и факты, свидетельствующие о катастрофическом падении экономики государства и социальной защищенности населения. Оценки Илюхина беспощадны - главной целью В. Путина, как и его предшественника, отмечает он, были не созидательные изменения, не реформа в истинном понимании этого слова, а власть, ее удержание в своих руках, чтобы не дать ни малейшего шанса кому-нибудь ее перехватить. В. Путин никогда не боролся с коррупцией, в лучшем случае, он имитировал борьбу с ней. Причиной тому - его прошлое и весьма близкая связь с крупным капиталом.

Высказав массу нелицеприятного в адрес действующего президента, Илюхин, поднимаясь над личностью человека, не способного, как он считал, эффективно управлять страной, делает неожиданный, но закономерный вывод: «Благополучие страны нельзя ставить в зависимость от удачного или неудачного избрания главы государства, от его прихоти и интеллектуальных способностей, его властолюбивого окружения. В России назрела конституционная реформа, сутью которой должно стать широкое народное представительство в органах власти, возвращение страны к парламентскому управлению и упразднение поста президента».

Объект исследования - Путин

Когда Илюхин говорит об участии народа в органах власти, он и имеет в виду именно народ - людей просвещенных, образованных, представляющих разные слои общества, разную географию, прошедших естественный отбор профессией, общественной деятельностью, завоевавших авторитет в конкурентной борьбе личностей. Поэтому Виктор Иванович не мог простить Путину его систему кадрового подбора в правительство, в аппарат президента, на должности представителей президента в регионах и губернаторов. Он считал, что такой подход к назначению государственных чиновников, какой культивируется сейчас в Кремле, порочен по своей сути. Он не ориентирован на поиск людей по таланту, знаниям, опыту, а значит, у штурвала страны оказываются «рулевые», которые не понимают, куда надо вести корабль государства. Они встают «на вахту», не ведая, что есть штурманские карты, не зная, как ориентироваться по звездам и компасу, вместо лоцманов, зовут на помощь друзей детства. Где окажется судно, можно только представить.

Илюхин как-то взял карандаш и стал писать фамилии людей, окружающих Путина. Потом задался вопросом кто и где из них учился, где работал. Получилась следующая забавная картина.

Итак, Россией правят питерские. Во главе стоит, конечно же, Владимир Путин. Президентом России он стал фактически случайно - в Москву перетащил Анатолий Чубайс и Ельцин выбрал его в приемники, как считал Илюхин, только потому, что тот был в силу ряда причин управляемым и дал гарантии обеспечить «Семье» неприкосновенность, целостность их источников дохода. Напомним, закончил Ленинградский госуниверситет, служил в КГБ, затем Ленгорсовет, потом мэрия и правительство СанктПетербурга. Далее Москва.

Дмитрий Медведев стал президентом потому, что был наиболее слабым звеном в большой московской компании представителей питерского клана. Он значительно моложе, и когда Путин с Кудриным в мэрии Петербурга были в авторитете и на крепких должностях, тот находился там в роли юридического консультанта в Комитете по внешним связям у Путина. Имея мягкий, податливый характер, он совершенно управляем жестким Путиным и Владимир Владимирович, на время передавая ему должность президента, был на сто процентов уверен, что тот не заупрямится возвратить ему кресло главы государства. К слову, Медведев заканчивал тоже Ленинградский Госуниверситет.

Алексей Кудрин параллельно с Путиным занимал должности в исполкоме Ленсовета, возглавлял главное финуправление в мэрии Санкт-Петербурга. Кстати, Кудрин тоже закончил Ленинградский госуниверситет.

Борис Грызлов - бывший председатель Государственной думы Российской Федерации. Закончил ленинградский институт, но зарекомендовал себя приверженцем действующей власти, возглавив питерское региональное отделение движения «Единство», позже преобразованное в «Единую Россию». Чтобы доказать преданность клану, даже публично заявил, что Госдума - не место для дебатов. Что он хотел этим сказать? Только то, что парламент примет любой закон, исходящий из Кремля. И спорить нечего!

Борис Грызлов учился в одном классе средней школы № 211 города Ленинграда вместе с бывшим Директором ФСБ, а ныне Секретарем Совета безопасности Российской федерации Николаем Патрушевым и Сергеем Смирновым — первым заместителем директора ФСБ России, бывшим начальником УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, бывшим начальником Управления собственной безопасности ФСБ РФ. Оба тесно связаны с Владимиром Путиным по службе в КГБ-ФСБ.

Валентина Матвиенко - с недавних пор возглавила Совет Федерации. Естественно, закончила институт в Ленинграде, работала там в комсомоле, стала профессиональным дипломатом, а при Путине работала полномочным представителем президента по СевероЗападному федеральному округу (куда входит и Питер), губернатором Санкт-Пектербурга.

Виктор Зубков — при жизни Илюхина первый заместитель председателя правительства Путина. Зять министра обороны Анатолия Сердюкова. Закончил институт в Ленинграде.

В то время, когда Путин был председателем комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга Зубков занимал должность его первого заместителя. Естественно, в нужное время стал востребован и переведен в Москву, Путин даже доверял ему возглавлять правительство Российской Федерации.

Игорь Сечин - заместитель председателя правительства Российской федерации. Учился в Ленинградском государственном университете. Работал в Ленсовете и мэрии Санкт-петербурга начальником аппарата первого заместителя мэра В.Путина.

Дмитрий Козак - заместитель председателя правительства РФ. Естественно, закончил Ленинградский госуниверситет. Вместе с Путиным работал в мэрии и правительстве Санкт-Петербурга. Питерские «вытащили» его в Москву, дали должность первого зама руководителя аппарата правительства Российской Федерации, начали строить ему карьеру. Сейчас сделали куратором расходования сумасшедших денег, выделенных на олимпийскую стройку в Сочи. Ни одна копейка не должна уйти в сторону!

Сергей Иванов - при жизни Илюхина заместитель председателя правительства в правительстве Путина, бывший первый гражданский министр обороны. Закончил филологический факультет Ленинградского государственного университета. Работал В КГБ и СВР. Был заместителем директора ФСБ Путина, а потом сменил его и на должности Секретаря Совета безопасности РФ. В нужный для Путина момент перемещен на должность министра обороны, а потом переведен заместителем председателя правительства РФ.

Герман Греф - председатель правления Сбербанка России. Аспирант юридического факультета Ленинградского госуниверситета. Впоследствии неоднократно по служебным делам сталкивался с Путиным. С его помощью стал первым замминистра госимущества

России, министром экономического развития и торговли. Доказал личную преданность главе питерского клана и ему доверяли возглавлять Сбербанк России, который с его помощью наполовину перешел в частные руки.

Анатолий Сердюков — министр обороны РФ, который закончил Ленинградский институт советской торговли, а значительно позже и Санкт-Петербургский госуниверситет. Карьерный рост начался после женитьбы на дочери Виктора Зубкова. В итоге прошел путь от заместителя заведующего секцией мебельного магазина № 3 г. Ленинграда до главы российского военного ведомства

Сергей Нарышкин - при Илюхине руководитель Администрации президента России, а ныне председатель Госдумы 6-го созыва. Закончил Ленинградский механический институт, Высшую школу КГБ СССР, Петербургский международный институт менеджмента. Учился в Краснознаменном институте КГБ вместе с В. Путиным. По понятным причинам стал востребован в Москве.

Владимир Якунин - президент ОАО «Российские железные дороги». Закончил институт в Ленинграде. В 90-х годах занимался инвестиционным бизнесом в Санкт-Петербурге, по коммерческим интересам познакомился с Путиным и Кудриным. В 1996 году вместе с Путиным и братьями Фурсенко создавал дачный кооператив на берегу Комсомольского озера Ленинградской области. Оказался нужен для питерского клана в Москве, поставлен руководить железнодорожной монополией.

Виктор Иванов - директор Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков. Окончил Ленинградский электротехнический институт связи, Высшие курсы КГБ СССР.

С середины 90-х поработал начальником управления административных органов мэрии Санкт-Петербурга и гендиректором предприятия, но в 1998 году вновь вернулся в КГБ и возглавил управление собственной безопасности ФСБ России. С 1999 года и до перехода в администрацию президента был заместителем директора - руководителем Департамента экономической безопасности ФСБ России.

Александр Коновалов - министр юстиции РФ. Закончил Санкт-Петербургский госуниверситет в то время, когда Дмитрий Медведев занимался в этом вузе преподавательской деятельностью. Занимал прокурорские должности в городе, для «прохождения службы» назначался прокурором Башкортостана и полномочным представителем президента в Приволжском федеральном округе. Заслужил доверие и привлечен к управлению государством в составе питерской команды. Молод и перспективен, пригоден для кадровой ротации.

Андрей Фурсенко - министр образования и науки РФ. Естественно, закончил Ленинградский государственный университет. Вместе с Путиным, Якуниным и родным братом Сергеем в 90-х годах были учредителями элитного дачного кооператива в престижном месте Ленобласти. Склонность к науке и организаторской деятельности, а главное связь с Путиным определили его карьерные назначения.

Сергей Фурсенко - президент Российского футбольного союза. Закончил Ленинградский политех. Возглавлял Лентрансгаз - дочернее предприятие Газпрома, был председателем совета директоров ФК «Зенит». А оттуда при связях с Путиным для питерца прямая дорога в руководители российского масштаба. Что и произошло.

Этот список российского руководства можно продолжать бесконечно. А кроме первых лиц государства есть представители президента в округах. Есть второй круг власти, которая тоже состоит из питерских выходцев, третий, четвертый. У них есть дети, которые двинулись в коммерческие структуры, в банки, госмонополии. Все друг друга поддерживают, все друг за друга отвечают, все держат крепкую круговую оборону. Невольно хочется задать вопрос: против кого? Ответ очевиден - против жителей остальной России. В интересах чего? Ясно - в интересах собственной команды, собственного благополучия, в интересах сегодняшнего дня и будущего. Вот потому Медведев вновь уступил место президента страны Путину, а потом, через 12 лет, сейчас один президентский срок равен 6 годам, Путин передаст должность кому-то еще.

Фамилия пока неизвестна, но очевидно другое - это будет человек из питерского клана.

Хорошо ли это для России? Люди с высшим образованием, очень неглупые, а то, что их объединяет Северная столица, деталь, возможно, малозначимая? Возможно. А может, и нет, ведь землячество в клановости всегда играло не последнюю роль. Тот же Ельцин из Сибири притащил за собой целую команду управленцев. Тогда это тоже возмущало, еще бы, целых семь или восемь человек. Но питерские всех переплюнули. Бесцеремонность и цинизм по отношению к народу - так расценивал ситуацию Илюхин. Но больше всего его возмущало то, что все они между собой уже были, а со временем все больше и больше стали связаны деловыми, материальными и карьерными интересами, начали прорастать семейными отношениями. Поддерживая друг друга, в этот круг избранных не пускают людей из России. Так давно уже все говорят, подмечая, что Питер - не Россия, а только ее малая часть, и противопоставлять ее целой стране неправомерно. А Путин фактически сделал это. Зачем? И вновь повторим цитату из статьи Виктора Ивановича: «.главной целью В. Путина, как и его предшественника, были не созидательные изменения, не реформа в истинном понимании этого слова, а власть, ее удержание в своих руках, чтобы не дать ни малейшего шанса кому-нибудь ее перехватить».

Заочный спор с Путиным Виктор Иванович вел все восемь лет исполнения Владимиром Владимировичем обязанностей президента России. В своих публичных выступлениях он напрямую обращался к главе государства, то критикуя, то убеждая в неправомерности тех или иных «реформ». И когда на Олимп власти взошел Медведев, Илюхин сказал: «Меня поражает цинизм нашей власти. Президенты ежегодно выпускают Послания, но никогда потом не задаются вопросом - а что выполнено? Их это не интересует. И уж в сто крат циничнее уходить с поста, не подведя итогов своей работы. Если не хотят этого делать они, то оценку работы президентов должен делать народ».

Виктор Иванович пересмотрел все президентские Послания Путина, еще раз проанализировал предвыборные обещания и сравнил их с реальным положением дел. После этого, взяв паузу на осмысление, стал готовить Общественный военный трибунал по разрушительной деятельности обороноспособности государства.

- Виктор Иванович, почему только в части, касающейся безопасности государства? -спрашивали коллеги. - А экономика, а международная политика, а социальное обеспечение? Кругом завал.

- Я возглавляю Общероссийское движение в поддержку армии, - отвечал депутат, - и тема обороноспособности государства мне близка. Но даже не это главное. Я хочу показать пример другим, что нельзя прощать власти ее действия, направленные на разрушение страны, унижение народа, безнаказанное разграбление общественных материальных ценностей. Люди сейчас стали безразличны, ушли в себя, нищета провинциальной России заставила ее граждан все силы бросить на элементарное выживание. Мы перестали задавать исконно русские вопросы: кто виноват и что делать?

Хватит, пришло время проснуться!

По поручению Офицерского собрания

10 февраля 2011 года состоялось заседание Общественного военного трибунала. С речью главного обвинителя выступил Виктор Иванович Илюхин. Военная общественность вынесла приговор бывшему Главнокомандующему Вооруженными Силами и президенту России В. Путину.

В начале 11-го года речь о переизбрании Владимира Владимировича главой государства в 2012 году еще не шла. Был вариант, что Медведев настоит на своем праве идти президентом повторно, ведь все думали, в Кремле тандем - два равноправных питерских представителя в верховной власти страны. Оказалось, что нет, тандема никогда и не было. Просто был «хозяин» и наемный топ-менеджер, который временно замещал первое лицо на 4 года. При прояснившемся раскладе материалы трибунала становятся еще более актуальны, они заново открывают глаза на суть тех, кто устроил на глазах у народа циничную «питерскую карусель».

Выставленные на Интернет-сайты материалы военного трибунала вызвали у граждан России неподдельный интерес. Их множили и раскидывали по электронным адресам, перепечатывали в газетах. Популярностью доклада воспользовались недобросовестные рекламщики - стоило только в «поисковике» набрать слова «трибунал - Илюхин», как тут же на тебя вываливался целый ворох ссылок с указанием акций по продаже товаров. Идеологические противники тоже не дремали - какие-то сайты полностью «глушили», и те не открывались. Но патриотическое Интернет-сообщество в ответ тут же веером разбрасывало тексты документов на новые страницы. В «мировой паутине» развернулась настоящая война за свободу слова и права граждан на информацию.

На личный сайт Виктора Ивановича хлынули письма. В основном со словами поддержки. Оказалось, что расхожее мнение о неспособности людей старшего возраста адаптироваться в мире Интернета - большое заблуждение. Писали ветераны, пенсионеры, действующие военнослужащие, домохозяйки, фермеры. Молодежь реагировала короткими и резкими посланиями в адрес Кремля и «Единой России». Были и критические замечания, грубая беспочвенная хула и личные оскорбления. Все это давало почву для анализа и выводов. Илюхина порадовала бурная реакция на его выступление -значит, тема никого не оставила равнодушным. Каждому «пользователю» ответить он, естественно, не мог, поэтому подготовил общий отклик на письма. Как всегда, был предельно откровенен, открыт к спору и отстаиванию своей точки зрения. Вот этот текст.

«Трибунал - это протест народа, а не жест отчаяния

Еще до обнародования решения Общественного военного трибунала по деяниям В. Путина и своего обвинительного выступления на нем, я хорошо осознавал, что этот шаг вызовет неоднозначную оценку даже в стане противников политики бывшего президента, а ныне главы Российского правительства. И яне ошибся.

Рад, что подавляющее большинство пишущих мне пользователей Интернета с акцией проведения Трибунала согласилось и одобрило ее. Важно, что никто не пытался и не опроверг факты, приведенные в обвиненииВ. Путина. Это самое главное, остальное словоблудие. И что характерно, материалы Трибунала получили такую же оценку и за пределами России. Люди разных национальностей одинаково хорошо осознают, сколь разрушительно было для безопасности нашей страны правление преемника Б. Ельцина. Я от души выражаю всем свою благодарность.

Отмечу, что Общественный военный трибунал - это начало большой кампании по устранению питерского мафиозного клана от управления Россией, и на ней должны быть сосредоточены все усилия патриотов страны. Патриотов, а не пустозвонов, ищущих в любой здравой инициативе только изъяны.

Хочу в первую очередь ответить тем, кто сам не может что-то предложить в противостоянии с разрушителями России.

Вот, например: «.Илюхин просто «имитатор», обыкновенный «пахан-крышевик» дальневосточной зоны, «утилизатор» катынской темы, да и не только.». Автор этих слов, не буду называть его фамилии, себя определяет, как великого поборника и защитника русской идеи, русской государственности. Но что он предлагает? Не противостоять нынешнему разгрому России, у истоков которой стоят, как он пишет, сионистские силы, а осудить октябрь 1917 года, сталинскую национальную политику, Советскую власть.

Скажу резко - нет опаснее людей, призывающих бороться с прошлым и фактически вставших в ряды нынешних разрушителей страны. Надо всем хорошо понимать, что эти демагоги просто хотят увести нас от сопротивления нынешнему режиму.

Что касается заявлений о том, что Илюхин «крышует» дальневосточных воров в законе, то эту фальшивку распространили «единороссы», усмотревшие в моей деятельности огромную опасность для своей партии. Состоялось несколько судов, которые подтвердили, что я никогда не защищал воров и не уводил их от справедливой ответственности. После этого пора бы уж поставить на заезженной теме точку, особенно русским национал-патриотам, как себя позиционировал один из авторов писем на мое имя.

Относительно «утилизации» катынской темы отмечу, что благодаря моей инициативе по этой проблеме проведено несколько «круглых столов», подготовлен сборник материалов «Тайны Катынской трагедии», выпущен документальный фильм «Польский крест России» и многое другое, что работает на отстаивание исторической правды и защиту чести нашей страны.

Я ни у кого не отобрал право работать над этой темой. Так что творите, дерзайте, ищите. Буду рад, если у вас получится лучше.

Задают вопрос: «А что дальше?». Отвечу - в первую очередь надо довести до всех военнослужащих и граждан страны наши материалы о виновниках российской трагедии и пробудить в людях протест против разрушителей государства. Пусть он проявится в самых разных формах, но это должен быть протест. Нужно вырвать население из коматозного состояния, заставить думать, сопротивляться, проявлять гражданскую позицию. Но самое главное - надо сделать все, чтобы устранить питерский мафиозный клан от управления государством. Мое слово об этом.

Вот еще пишут: «Вы поступили правильно, но этого мало. Что еще предлагаете?»

Согласен, надо идти дальше, но прежде всего надо прекратить склоки внутри истинно патриотического движения. Сплотиться и спасать Россию, невзирая, к какому политическому течению мы, патриоты, принадлежим. Прекратить «поливать» друг друга грязью, для нас важнее всего должно стать сохранение Отечества.

Обращаюсь ко всем, кто имеет возможность наши материалы донести до военных, -несите, говорите, убеждайте. Убеждайте, разъясняйте наши положения работникам МВД и сотрудникам органов безопасности страны.

Еще вопрос: «Вы юрист, а нарушили Конституцию, согласно которой никто не может быть признан виновным кроме как в установленном законом порядке и законными судами. Как вас понимать? Почему бы не провести над Путиным суд офицерской чести?»

Хорошо все понимаю и осознаю, слава богу, доктор юридических наук, заслуженный юрист РФ. Суд офицерской чести проводить над человеком, у которого нет чести, не вижу необходимости и считаю бессмысленным.

Общественный военный трибунал не присваивал себе полномочий государственных органов, он просто вскрыл и явил России опасные деяния, совершенные В. Путиным, дал им свою оценку. В этом нет ничего противозаконного. Но есть большая разумность и польза.

Меня спрашивают: «В свое время вы возбуждали уголовное дело против М. Горбачева, были инициатором и главным обвинителем отрешения Б. Ельцина от президентства, теперь вот В. Путин. В чем польза и каковы результаты этих шагов?»

Да, все это я делал. Я всегда боролся с негодяями и предателями Отечества. Горбачеву своим возбуждением уголовного дела 4 ноября 1991 года я перечеркнул всю его дальнейшую карьеру и его политическое прошлое. Б. Ельцина, злейшего врага Отечества, заставил досрочного уйти из власти и дал правовую оценку его разрушительной деятельности, с которой большинство народа, а не власть, согласилось. Для меня народ -это все. Пусть через преодоление многих завалов, но он доходит до истины. Очередь за Путиным. Смею утверждать, что и у него бесславное будущее.

Россию надо готовить к великому и справедливому протесту. Будущее за нами.

Вопрос: «Задумайтесь, вы же боретесь с системой, а она жестокая. Путин может пойти на все. Вы что, хотите повторить судьбу Льва Рохлина?»

Мы были со Львом Рохлиным соратниками. Свой путь мы выбрали один раз и навсегда. Осознаю опасность, но надо служить Отечеству и защищать его.

Еще вопрос: «Вы сегодня возглавляете и Общероссийское офицерское собрание. Что, среди военных нет лидеров или это ваше желание браться за все?»

Так уж случилось, что после трагической гибели председателя Собрания генерал-лейтенанта Григория Карповича Дуброва мне, его заместителю, приходится исполнять и эти обязанности. Уверен, в ближайшее время у нас будет достойный военный, который и возглавит наше Офицерское собрание. А у меня достаточно иных обязанностей, которые я пытаюсь исполнять для пользы страны.

Меня спрашивают: «Виктор Иванович, ну что вы вцепились в эту Катынскую трагедию? Даже обвиняете В. Путина в потакании полякам, в поддержке плана Геббельса свалить вину за расстрел военнопленных на русских. Отдайте эту тему младореформаторам в коротких штанишках, идите своей дорогой дальше».

Не могу отдать, ибо это история моего государства, моя история, а не биография Путина или Медведева. Бог с ними, если бы они торговали чем-то своим. Но возмущает другое. Два человека, которые далеко стоят от причины трагедии, вдруг взяли на себя право всех рядить и всех судить. Это так, посмотрите на безаппеляционность, снобизм, которые звучат в их высказывании по Катыни.

Конечно, мне могут возразить, что они лидеры страны, за ними стоят многие государственные институты, центры, формирующие их мнение. В частности, на результаты расследования уголовного дела № 159, которое 14 лет проводила Главная военная прокуратура, признавшая под давлением Б. Ельцина виновными в уничтожении 22 тысяч поляков НКВД СССР и прекратившая дело по причине смерти виновных лиц. Но в числе противников геббельсовской версии расстрела военнопленных поляков весной 1940 годаНКВД СССР находятся крупные российские ученые, специалисты, которые, имея весомые аргументы, убедительно опровергают и ее, и выводы следствия. Мы располагаем новыми материалами, неопровержимыми доказательствами советских исследователей и официальными экспертными документами. Все это Путиным и Медведевым отброшено без каких-либо убедительных аргументов.

Меня всегда поражало их высокомерие, пренебрежение к иному мнению. Я и сейчас вместе со своими товарищами, которые занимаются, в отличии от Путина и Медведева, катынским вопросом уже десятки лет, предлагаю направить материалы прекращенного уголовного дела № 159 в Верховный Суд РФ для публичной оценки имеющихся в них доказательств. Не хотят, ибо нет весомых доказательств нашей вины. Тогда почему бы президенту не посадить спорящие стороны хотя бы за один стол и выслушать аргументы и тех, и других. Вопрос-то ведь давно вышел за пределы интересов России и Польши. Опять не хотят, ибо знают, что от геббельсовской версии мои друзья не оставят камня на камне.

Путин и Медведев не считают, как я полагаю, советский период историей своего государства, легковесно смешивают его с грязью, но нельзя правду истории приносить в жертву личным амбициям.

Еще вопрос: «Вы обратились с письмом к Генеральному прокурору РФ, в котором заявили, что уголовное дело № 159 о расстреле поляков под Катынью возбуждено незаконно. Почему?»

Все дело в том, что Международный военный трибунал (Нюрнбергский процесс) еще в 1946 году признал немцев виновными в расстреле поляков осенью 1941 года после оккупации ими Смоленской области, как и еще 17 эпизодов обвинений в военных преступлениях, совместно выдвинутых представителями антигитлеровской коалиции. Трибунал согласился с тем, что поляки были убиты из немецкого оружия, немецкими пулями. А коли так, то согласно ч. 4 ст. 5 УПК РСФСР, действовавшего на момент расследования обстоятельств гибели поляков, уголовное дело не могло быть возбуждено, а возбужденное подлежало прекращению, если по расследуемым обстоятельствам уже состоялось судебное или иное процессуальное решение. Трибунал признал немцев, а конкретно Геринга, Кальтенбруннера, Франка и других, в уничтожении поляков. Поэтому выводы следствия только по этой причине являются несостоятельными.

Возбуждение дела является незаконным и потому, что в постановлении о возбуждении не была указана статья Уголовного кодекса, по которой оно возбуждалось.

Отрицание Нюрнбергского процесса, его приговора есть не что иное, как попытка ревизии итогов Второй мировой войны. Достойно сожаления, что эта ревизия идет в России, стране, которая больше всех понесла потерь от фашистской агрессии.

Вопрос: «Почему Общественный военный трибунал, на котором вы выступали с обвинением, рассмотрел только вопросы обороноспособности государства и роль Путина в ее разрушении?»

Потому что мы, военные люди, не можем спокойно смотреть, как губят армию и флот. У Путина много грехов в провале экономики, демографии, социальной сферы. Обвинение, конечно, можно усилить, дополнить. Но пусть это сделают специалисты в названных отраслях. Мы могли бы и сами, но на чужое не претендуем. Начало положили, пусть подхватывают.

Еще меня спрашивают: «Почему Илюхин ругает Путина? Что бы было, если бы Россией управлял Жириновский, представители «правых сил»? Путин спас страну».

Удивительно искаженное представление о спасении России. Человек разрушил промышленный потенциал страны, ее Вооруженные Силы, а нам его навязывают в спасители Отечества.

Путин всегда был «правым», даже правее правых, как и его партия «Единая Россия». Он всегда защищал олигархов, которые «усадили» его в президентское кресло, а потом активно стали его поддерживать, в том числе и деньгами.

Мне вот написали: «Виктор Иванович, известно, что многие русские пьют, поэтому их не интересует, что происходит в стране. Что делать?»

Нация будет деградировать (и деградирует), когда у нее нет великой цели. Ее надо пробудить, к тому же я не верю в ее повальное пьянство и нравственное разложение. Людьми движут интересы. Нынешняя власть не предложила народу ничего, чтобы могло его объединить. И не предложит, ибо уж слишком большой водораздел между небольшой кучкой людей, владеющей основными богатствами страны, и всеми другими.

Может, кто-то и скажет - это старомодно, но я повторю: огромное противоречие между трудом и капиталом. Его надо разрешить в интересах большинства. Первое на этом пути -устранение от власти питерского мафиозного клана. Этому необходимо подчинить всю парламентскую, общественную протестную деятельность.

Очередной вопрос: «Опять Илюхин с генералами требует милитаризации страны. На пенсии не хватает. Оставьте Путина в покое .»

Правильное утверждение, что на пенсии не хватает денег. Олигархов, толстосумов надо трясти.

Хуже будет, когда от армии и флота ничего не останется.

К тому и идет.

А в это время японцы требуют отдать им наши южные Курильские острова. Отдали уже в Амуре китайцам острова Тарабаров, Большой Уссурийский, и дальше выдвигаются территориальные претензии, вплоть на всю Сибирь.

Ответственно заявляю: в случае серьезной внешней агрессии защищаться нечем будет.

Вопрос: «Как Путина устранить? Ведь гражданская война будет. Ответьте мне».

Скрытая гражданская война, на мой взгляд, уже давно идет. Ежегодно на кладбища в силу ряда причин относим миллион и более своих граждан. Нация гибнет, и этот процесс надо остановить.

Что касается перехвата власти, то революцию можно сделать мирной.

Создать для разрушительной власти такие условия, при которых она не смогла бы управлять. Для этого необходим массовый протест людей, формула известна: верхи не могут - низы не хотят.

Я давно не верю в парламентский путь перехода власти в России».

Документы Общественного военного трибунала Виктор Иванович Илюхин направил президенту Российской Федерации, в Федеральную службу безопасности и Генеральную прокуратуру России. 23 февраля 2011 года он выступил на митинге, посвященном Дню Советской Армии и Военно-Морского Флота, на котором еще более жестко повторил основные тезисы доклада главного обвинителя.

19 марта 2011 года Виктора Ивановича не стало.

Последний рабочий день. 18 марта 2011 года, пятница

В этот день не было пленарного заседания, и тем не менее Виктор Иванович приехал в Государственную думу спозаранку. Он любил, опередив нас, своих помощников, прийти в кабинет первым, чтобы разобрать написанные за ночь тексты, прикинуть, что сегодня обязательно нужно сделать, с кем переговорить, кому позвонить. В эту же пятницу приехал раньше и потому, что хотел успеть до начала обычной рабочей суеты встретиться с председателем ЦК КПРФ и лидером фракции Г. А. Зюгановым, уточнить ряд позиций. Через несколько дней Илюхину предстояла поездка в Белоруссию на научнопрактическую конференцию, где ждали его выступления по Катыни. Наряду с этой темой, он планировал затронуть вопрос и о странных действиях российской стороны в отношениях с Польшей. Виктор Иванович остро ощущал свою ответственность не как «гостя из Москвы», а как представителя фракции КПРФ, единственной в Госдуме, которая целиком и полностью поддерживает «батьку» А. Лукашенко в его внутренней и внешней политике.

Почему надо было выразить поддержку? В Белоруссии состоялись выборы главы государства. Оппозиция, подпитываемая с Запада и Востока, устроила показательные «народные волнения», утихомиривать которые пришлось силами правопорядка. Крику было на весь мир. Шестьсот человек задержали, милиция проверила у них документы и отпустила по домам. Зачинщиков хулиганских действий судили, двух россиян оштрафовали и отпустили восвояси. После этого в Госдуме из уст представителей известных фракций с завидной периодичностью стали звучать заявления о «нарушении в соседнем государстве демократии», о «тоталитаризме» и чуть ли не о «геноциде белорусского народа». Лукашенко об этом знал, реагировал болезненно, и Илюхин хотел использовать поездку для личной встречи с президентом Белоруссии, чтобы высказать мнение простых российских граждан о происходящих событиях. Поэтому в то утро Виктору Ивановичу было о чем переговорить с Зюгановым.

Я пришел в кабинет, когда Илюхин уже был у Геннадия Андреевича. Зюганов поддержал его доклад и идею встретиться с А. Лукашенко. Об этом я узнал позже. Но вернулся Виктор Иванович из кабинета руководителя в крайнем возбуждении. Обычно в минуты эмоционального волнения или сильных переживаний он не давал воли чувствам, а тут я увидел, что депутат еле себя сдерживает.

- Виктор Иванович, в чем дело?

Илюхин сразу не ответил. Он какое-то время перекладывал документы на своем рабочем столе, давая эмоциям улечься. Но они не отпускали его, требовали выхода. И -прорвались-таки, отражаясь, как грозные молнии, в каждом сказанном им слове:

- Казалось бы, мы все сделали, чтобы убедить власть не торопиться идти с повинной, не вставать на колени, не кричать: «Простите нас, мы преступники! Сколько вам заплатить, чтобы вы были довольны?». Геннадий Андреевич предупреждал президента, я направлял Медведеву письма. И никакого результата. Мы что, виновны только в том, что русские? Неужели эти каменные лбы настолько потеряли чувство национальной гордости, что готовы собственный народ сделать заложником непомерных амбиций кучки людей, затаивших на нас злобу? Откровенно говоря, из этой пламенной тирады я мало что понял, но промолчал, давая ему возможность выпустить пар. Действительно, вскоре, успокоившись, Илюхин пояснил:

- Польский президент Коморовский едет в Катынь, где будут проходить траурные мероприятия по поводу годовщины авиакатастрофы. Стало известно, что Медведев опять собирается передавать польской стороне какие-то архивные документы. Перед мировой общественностью Россия выглядит страной-изгоем, которую можно безнаказанно пинать, унижать, заставлять каяться. Причем - ни за что. Вспомни Особую папку: глава государства помпезно передает полякам грубо сработанную фальшивку с печатями КПСС, когда в то время, судя по датам на документах, такой организации еще просто не существовало. Было ВКП(б). Польшу фальшивка устраивает, и она требует, чтобы мы просили у них прощение. Юридически Госдума вину СССР уже закрепила.

А дальше сценарий будет развиваться так: поляки с заявлениями о выплате компенсаций обратятся в Международный суд, а они хотят миллион евро за каждую жертву. И, будь уверен, нам начислят десятки миллиардов в виде компенсации пострадавшим. Дальше Медведев и Путин уходят из власти, как ушел начавший каяться за расстрел в Катыни Ельцин, а наших детей и внуков заставят расплачиваться с Польшей. Деньгами ли, нефтью, газом, территориями - неважно. Важно другое, что будущие поколения, во-первых, рождаются и постоянно живут с психологией вечных должников. А во-вторых, нам обеспечена на многие годы экономика с дефицитом. Нищета, всеобщее презрение!

Все у нас в стране чувствуют себя хозяевами, только не русские! Очень многим выгодно, чтобы Россия всегда ходила в лаптях. Вот к чему нас ведут!

Катынь для Илюхина - вообще тема больная, а тут перед самой поездкой в Минск, накануне годовщины гибели польского самолета в президентских и правительственных кругах вновь начали будировать тему покаяния. Интернетсайты подтвердили слова Виктора Ивановича - да, Медведев будет передавать Коморовскому не известные широкой общественности архивные материалы. Тот в интервью польскому изданию «Gazeta Wyborcza» призвал Россию к почетной реабилитации убитых офицеров. «Этого желают семьи погибших в Катыни», - пояснил польский лидер.

Зато родной брат погибшего президента Польши Леха Качиньского Ярослав Качиньский говорит более жестко - он-то совсем не связан узами политеса. Ясное дело - будет вновь избираться, метит в президенты, и его открытый радикализм ложится на хорошо унавоженную его близнецом почву.

- И никто не задается вопросом, почему это Путин инициировал после Ельцина процесс исторического покаяния! - Действительно, почему? Государственная политика?

- Послушайте, Александр Анатольевич, какая, к лешему государственная политика! Нужно газ тащить по трубам в Европу, вступать в совершенно ненужные нам международные организации. Польша уперлась, начала шантажировать, выставлять условия. А трубопровод чей? - Российский.

- Это так же, как для американцев на Брайтоне все русские. Личные частные интересы диктуют условия государственной политике, вот что самое страшное. Все временщики! А мы - заложники людей из власти, в которых ни капли государственности. Страшно подумать, что они сделают с Россией! Илюхин, просмотрев выведенные из Интернета тексты, сгреб их в ящик стола. Значит, еще вернется к ним, подумал я. А Виктор Иванович достал доклад, бегло пробежал его глазами и заявил:

- Последние две страницы надо резче написать. Причем сегодня, чтобы я мог забрать доклад на выходные. Часа в четыре поеду домой, попытаюсь выспаться. Не сплю совсем, полночи работаю, потом мысли никак не отгоню. Чуть забудусь - пора вставать.

Плохое настроение Илюхин всегда вытеснял работой.

Мне показалось, что утренняя нервная вспышка к обеду «рассосалась» сама собой. Работали без перерыва, никто не мешал. В этот день не было ни пленарных заседаний, ни заседаний комитета или комиссий. Доклад для выступления в Белоруссии завершили, и я распечатывал его в нескольких экземплярах, когда пришла делегация военных моряков. Все ветераны, заслуженные, со значками дальних походов, тут и подводники, и морская авиация. Разговор пошел о недавно состоявшемся Общественном военном трибунале по разрушительной деятельности В. Путина. Гости горячо поддержали обвинительное выступление Илюхина, передали Виктору Ивановичу целую папку документов, свидетельствующих о плачевном состоянии Военно-Морского Флота. Подчеркнули, что развал детища Петра начался тоже с берегов Невы. «При Ельцине флот получил огромные пробоины, но держался на плаву. А Путин подошел к делу системно. Надо было сразу поднимать общественность, поздно спохватились», - сокрушались они.

«Когда пришел вместо Ельцина Путин, на съезде Движения в поддержку армии предлагалось выразить новому президенту недоверие, - рассказывал морякам Виктор Иванович. - Я убедил делегатов, что нельзя этого делать. Да, он преемник «царя Бориса», но, возможно, как человек военный, думал я, все же осознает всю пагубность для страны политики огульного разоружения перед двигающимся на Восток НАТО. Пусть проявит себя. К сожалению, Путин не только не остановил процессы разрушения Вооруженных Сил, военно-промышленного комплекса, а продолжил это делать целенаправленно. Мне стало понятно - это не заблуждение».

С военными моряками договорились, что они, представляя общественную организацию, будут готовить документы для вступления в ДПА. Параллельно предложат список первостепенных мер, необходимых, чтобы приостановить полный развал ВМФ. Напоследок сфотографировались с депутатом, а мне, прощаясь, сказали: «Береги его.».

Потом у меня не раз всплывали в памяти эти слова: «Береги его.». Для меня это был не пустой звук. Вспоминал Рохлина, с которым работал. Со Львом Яковлевичем постоянно находились два крепких парня из разведбата, прошедших с комкором войну в Чечне, -Максим и Александр. Помогло ли это? Да и сам Виктор Иванович понимал и не раз говорил, что в случае чего никакая охрана не спасет. Методы Судоплатова давно «отдыхают». Современные технологии позволяют расправиться с человеком незаметно, с отсрочкой во времени. Дело только за деньгами. Поэтому с незапамятных времен в углу кабинета пылился допотопный бронежилет, а охрану нанимали лишь много лет назад, на выборах губернатора Пензенской области. Вот там действительно опасность ощущалась физически, и перед голосованием мы, помощники депутата, несколько ночей дежурили под окнами квартиры Виктора Ивановича. Почувствовав сердцем ситуацию, тогда из Москвы экстренно примчалась его жена - Надежда Николаевна.

.Рабочая пятница завершалась, как говорится, штатным образом. Собрав документы в портфель, к шестнадцати часам Виктор Иванович вызвал машину. Собрались уходить, когда дверь приоткрылась и кто-то из коридора поманил депутата. Через минуту Виктор Иванович вернулся и, усмехнувшись, попросил вывести из компьютера текст его обвинительного выступления на Общественном военном трибунале. «Очухались ребята. Пусть изучают, это им полезно. Может, гадостей меньше делать будут», - сказал Илюхин и передал документ ожидающему в коридоре неизвестному посетителю.

А вскоре и мы двинулись на выход к Георгиевскому переулку. Пожав Виктору Ивановичу руку, я традиционно проследил, как он сел в машину, и она двинулась к арке на Тверскую.

На следующий вечер, где-то в половине двенадцатого ночи, раздался телефонный звонок, и на «мобильнике» определился абонент. Немного удивившись, включил доступ и произнес:

- Слушаю, Виктор Иванович.

- Александр Анатольевич, это не Виктор Иванович, - раздался в трубке знакомый мне голос Сергея Алексеевича Илюхина, племянника депутата. - Виктора Ивановича больше с нами нет.

Вспоминает Александр Дмитриевич Куликов, заместитель председателя Комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству, член Комиссии по законодательному обеспечению борьбы с коррупцией

- И для меня, и для всех окружающих факт смерти Виктора Ивановича Илюхина был крайне неожиданным. Мы его знали как человека, обладающего крепким здоровьем, он редко пропускал пленарные заседания и всегда, если только не находился в командировке, был в Госдуме на рабочем месте. Лишь в прошлом 2010 году ему потребовалась операция, но она не была связана с жизненно важными органами. После выписки из больницы он уже чуть ли не на следующий день вернулся к прежним делам. И до последнего времени я его видел абсолютно бодрым, как всегда подтянутым, энергичным, целеустремленным.

Известие в воскресение 20 марта 2011 года, когда сообщили, что Виктора Ивановича в субботу вечером не стало, повергло меня буквально в шок, это было как удар молнии, и я не сразу оправился от потрясения. Начал звонить по телефону, спрашивать и уточнять, и везде встречал у депутатов фракции чувства, сходные с моими, - коллеги не могли поверить в столь неожиданный уход из жизни нашего товарища.

Драмой для каждого из нас была смерть близкого друга, но и, не скрою, смущала, беспокоила скоропостижность ухода из жизни Илюхина. Поэтому на следующее утро, в понедельник 21 марта, по поручению руководства фракции, возложившего на меня обеспечение контроля за расследованием причин смерти Виктора Ивановича, я приехал в морг и переговорил с медицинскими работниками и следователем Следственного комитета, чтобы они к вскрытию тела подошли особенно тщательно. Экспертов было трое.

Спустя четыре часа ко мне вышел старший судмедэксперт и сообщил, что по их единогласному мнению Виктор Иванович умер от обширного инфаркта, который развивался 3-4 дня и не был своевременно остановлен медикаментозными средствами.

Это означало, что первые признаки заболевания появились в начале недели. Мне назвали определенные симптомы, которые он должен был ощущать. Они совпадали с теми, о которых мне говорил один из помощников Илюхина: Виктор Иванович, работая в кабинете, упоминал о своих болях в плече и спине, неприятных ощущениях в районе желудка. По словам судмедэксперта, если бы наш товарищ в те дни обратился к медикам, то его с большой вероятностью можно было спасти.

При таких признаках надо было только лежать, находиться под наблюдением врачей, а Виктор Иванович работал с полной нагрузкой всю неделю. Да он и не мог иначе -Илюхин полностью отдавался делу. Тем более, что все эти дни он готовился к выступлению в Белоруссии на конференции с докладом по Катыни. Себе он поблажек не давал, на все недомогания закрывал глаза.

Я спросил у медиков, что могло спровоцировать и ускорить развитие инфаркта, не рассчитывая, конечно, на обстоятельный, конкретный ответ. И все же из их слов мне стало понятно, что условиями для быстрого развития болезни и трагического исхода скорее всего могли стать психо-эмоциональные волнения, которые испытывал Виктор Иванович.

Контакт со Следственным комитетом России, его руководством был тесным. С полной ответственностью могу сказать, что я ставил перед ними все вопросы, которые волновали нас и российскую общественность в связи с такой скоропостижной смертью депутата. Мы получали в рамках доследственной проверки полную информацию. Результат ее, основанный на официальных заключениях специалистов, подтвердил слова судмедэкспертов, что инфаркт миокарда развивался несколько дней и попыток блокировать его медицинскими препаратами не предпринималось.

А теперь я хочу задать сам себе вопрос: убедился ли я, что инфаркт стал следствием только колоссальных перегрузок депутатской деятельности Виктора Ивановича? Ведь многие мои соратники находятся на опасной грани по тем же самым причинам. Люди работают, как говорится, не жалея себя. Во втором созыве Госдумы наш товарищ, заместитель председателя Комиссии Государственной думы по проверке фактов коррупции Александр Елисеев, тоже умер от перенапряжения. Но, зная не понаслышке реалии последних двадцати лет жизни России, а мне, председателю Комиссии Государственной думы по проверке фактов коррупционной деятельности должностных лиц Российской Федерации, члену Комитета по безопасности Госдумы нескольких созывов, поверьте, достаточно хорошо известно о сущности многих из тех, кто правил и правит государством и в государстве. Понимаю и другое - внезапная смерть могла явиться следствием намеренных действий, результатом внешнего воздействия.

Давайте говорить откровенно, Виктор Иванович являлся ключевым оппозиционером, разоблачающим и обвиняющим на основе конкретных фактов целый ряд крупнейших политических, государственных фигур, совершивших поступки, которые не вяжутся ни с законом, ни с общечеловеческой моралью. Его смерть была выгодна многим из них, тем более накануне предстоящих выборов в Госдуму и Президента. А исполнителей заказа в современной криминальной России найти несложно. Кроме того, ни для кого не секрет, что наука достигла больших высот в способах разрушительного воздействия на организм человека. И за рубежом, и в России давно известны вещества, способные быстро и «эффективно» погубить человека, спровоцировать инфаркт, например. Причем через четыре часа после применения их в организме уже не обнаружить. Хотел бы верить, что инфаркт у Виктора Ивановича случился по естественным причинам, но как профессионал полагаю, что надо по-прежнему отрабатывать версию смерти не случайной. Но отрабатывать в рамках уголовного дела. Однако, уголовное дело по факту смерти Илюхина, к сожалению, не возбуждалось. Ссылаясь на закон и материалы проверки, следствие считает, что для этого оснований не имеется. Современный уголовнопроцессуальный кодекс, инквизиционный, отмечу, допускает это.

Однако, невольно вспоминается странная смерть в 2003 году члена Комитета Госдумы по безопасности, заместителя председателя Комиссии по борьбе с коррупцией Думы второго и третьего созывов Юрия Щекочихина, с которым у меня сложились достаточно тесные товарищеские отношения, обусловленные многолетней совместной работой в Комиссии и Комитете. На мой взгляд, в факте его смерти достаточно признаков, что человека убили. Для этой версии также есть существенные основания, поскольку в Комиссии Щекочихин работал по очень «щепетильным» материалам и высокопоставленным лицам, хорошо известным в стране. Правоохранительные органы так и не установили причину смерти, безответственно подойдя к выяснению ее обстоятельств на стадии доследственной проверки. Лишь спустя семь лет уголовное дело было возбуждено, но результат нулевой. Как мне известно, в деле много неисследованного, неизученного следствием, несмотря на многочисленные обращения его родственников, коллег по журналистской работе, нас, депутатов Государственной думы.

Я не провожу параллель между обстоятельствами смерти двух моих товарищей, но, если учесть, что и тот, и другой занимались чрезвычайно острыми проблемами, о которых я говорил, то преждевременный уход из жизни двух, в общем-то, крепких, в расцвете сил людей наводит на более серьезные выводы.

Виктор Иванович Илюхин много и активно боролся с коррумпированной властью, невзирая на должности фигурантов. Я видел, сколь смело он разоблачал высших чиновников, представляя общественности конкретные доказательства их преступной деятельности. При этом его невозможно было обвинить в политиканстве. Как профессионал высочайшей квалификации правоохранительных органов, он, работая депутатом высшего органа законодательной власти страны, оперировал только фактами. У него никогда не было голословных заключений и бездоказательных утверждений.

Вспоминаю Березовского. Он был на Олимпе власти, занимал должность исполнительного секретаря СНГ, когда Илюхин направил документы в Генеральную прокуратуру с требованием проверить его коммерческую деятельность, связанную с заводом в Тольятти, потом «раскручивал» дело с Аэрофлотом. Другие, еще более крупные фигуранты расследований - президент Ельцин и кредиты МВФ, Чубайс. Виктор Иванович разоблачал не «героев вчерашних дней», а действующих политиков, что требовало особенного мужества.

Илюхин не изменил себе и тогда, когда президентом России стал Путин, который оказался значительно жестче своих предшественников к тем, кто публично предает огласке негативные факты его деятельности. Он не раз говорил, что Путин опасен тем, что сосредоточил в руках управление всем силовым блоком страны. И в отличие от Ельцина знает, как его использовать в своих интересах. Тем не менее, ясно понимая грозящую опасность, он изобличал власть не обобщенно, как это делают некоторые «смелые» политики, а называл конкретные имена. И это было для Кремля крайне болезненно.

Пример гражданского и личного мужества - Общественный военный трибунал, который провел Илюхин в отношении Путина. Виктор Иванович предъявил общественности убийственные факты деятельности президента и Верховного Главнокомандующего, направленной на разрушение обороноспособности нашего государства. В иных обстоятельствах эти факты могли бы стать поводом для доследственной проверки, а возможно и возбуждения уголовного дела. Но закон 2000 года «О гарантиях Президенту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи», подписанный президентом Путиным, создал им надежную защиту от уголовного преследования. В то время Виктор Иванович отмечал: «Президент может бездельничать, злоупотреблять спиртными напитками, а страна вынуждена его терпеть до окончания срока его полномочий. А потом, даже признавая состав преступления в деятельности бывшего президента, государство обязано наградить его всеми льготами». Илюхин неоднократно предлагал лишить неприкосновенности бывшего президента. Вначале он имел в виду Ельцина, потом - Путина.

В подобной обстановке постоянного жесточайшего противостояния с властью жил и работал Виктор Иванович. В ответ на прессинг он активно противодействовал системе, которая не желала слушать мнение народа, сам искал и находил возможность донести свои мысли до широкой общественности. Более того, помимо многочисленных законопроектов в сфере безопасности общества и государства, часть из которых стала законами, Илюхин создавал структуры, которые должны были бороться с коррупцией, защищать права и свободы граждан. Кроме Движения в поддержку армии, он возглавил общественную организацию содействия безопасности государства. Следует напомнить, что еще в Государственной думе второго созыва именно председатель Комитета по безопасности В. Илюхин активно поддержал нас, новых депутатов фракции КПРФ, в создании первой госдумовской комиссии по борьбе с коррупцией, помог в формировании ее профессионального аппарата. Тесное взаимодействие с Комитетом по безопасности позволило Комиссии в достаточно короткий срок наладить работу по проверке коррумпированных высших должностных лиц государства и федеральных органов власти. Он же обеспечил и тесную смычку с Генеральной прокуратурой страны по резонансным материалам, впоследствии перешедшие в конкретные уголовные дела в отношении высокопоставленных фигурантов.

Я бы мог еще много рассказывать о Викторе Ивановиче - о его бережном и уважительном отношении к товарищам, о той творческой обстановке, которую он умел создавать вокруг себя, о его умении прислушиваться к чужому мнению и неуступчивости в принципиальных вопросах. Но хочется отметить главное: Илюхин своей гражданственностью, своей депутатской деятельностью задал высочайший профессиональный, нравственный уровень служения Отечеству, которого и должны придерживаться депутаты, желающие быть полезными народу.

Послесловие

Когда рассказываешь о Викторе Ивановиче Илюхине, хочется сказать многое и ничего не упустить. И все время ловишь себя на мысли, что из текста выпадает то одно, то другое. Не ложатся в канву изложения его дела семейные, примеры его безразличия к роскоши, нетребовательность к еде и большие способности искусного приготовления совершенно разнообразных блюд из мяса и рыбы. Надо было слышать, как он восторгался приготовленной им самим солянкой!

А с какой нежностью он вспоминал родителей. С теплотой говорил о дочери, с болью о сыне, с радостью о внуке. Ничего не сказано, как он проводил свободное время. За границу не ездил, даже уклонялся от служебных командировок в Европу, Америку. А за Урал, в Сибирь, на Волгу, Каспий - пожалуйста. Праздники, выходные - это дача, рабочий стол или прогулки с детьми. А потом снова рабочий стол. Мыслительный процесс не останавливался ни на минуту. Илюхин был так устроен, что праздное состояние ему было неведомо. Телевизор его не отвлекал, он интересовался лишь новостями и спортивными передачами. В основном его время занимали книги. И тут подбор особый - русские философы, юридическая литература, из исторической - только мемуарная и документальная. А самая главная настольная книга - Конституция Российской Федерации. Она давала Илюхину почву для анализа, споров с самим собой, подталкивала к размышлениям. Не случайно Комитет Госдумы по безопасности Виктор Иванович со временем сменил на Комитет по конституционному законодательству и государственному строительству. Ведь сам он был государственником до мозга костей.

И тут же руководство Движением в поддержку армии. Рассматривал общественную должность как статусную, ведь люди в погонах обязали его бороться за их права и восстановление обороноспособности государства. Власть отлучала его от всех постов, а народ доверял: иди, Илюхин, вперед, а мы пойдем за тобой. Тысячи и шли за ним. За его словами, призывами, идеями. Без спроса выдвигали баллотироваться в президенты, присылали подписные листы, шли ходоки, мол, поддержим, не сомневайся! Виктор Иванович отказывался. Вот если партия направит, тогда и будет разговор. Причастность к партии коммунистов чувствовал всегда. Как солдат знает свое место в строю, так и Илюхин - сам глыба, личность, целая страна, но не один, плечом к плечу шел с товарищами к высоким целям народовластия.

Оглавление

К читателям

Каким он парнем был?

Время выбрало его

Вожди и оборотни

«Бомба» для Москвы

Азербайджан. Армения. Грузия

Илюхин против Горбачева

«Джинн» выпущен...

ГКЧП

«Дело КПСС»

Конституционный Суд

Указ № 1400

Спецпрокурор Илюхин

Березовский

Где Илюхин - там сенсация!

Импичмент

«Секретная» спецкомиссия

Генерал Лев Рохлин

Друг Илюхину, враг режиму

Как спорили... душа и сердце

Яковлев, Волкогонов и другие

Масштаб проблем соответствовал личности

История - поле противостояния

Чем занимаются «избранники народа»?

Курск, Подольск, Новосибирск, Воронеж. Далее - вся Россия...

Судебная мера расправы

Общественный военный трибунал

Объект исследования - Путин

По поручению Офицерского собрания

Последний рабочий день. 18 марта 2011 года, пятница

Послесловие

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg

Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.

Copyright © читать книги бесплатно